Попытка искупления (ЛП) [Моника Джеймс] (fb2) читать онлайн

ВНИМАНИЕ!

Текст предназначен только для предварительного и ознакомительного чтения.

Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчика строго запрещена.

Любое коммерческое и иное использование материала кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей.

Моника Джеймс

«Попытка искупления»

Оригинальное название : Something like Redemption (Something like Normal #2) by Monica James

Моника Джеймс — «Попытка искупления» (серия «Почти нормальная жизнь» книга №2)

Переводчик: Валентина В.

Редактор: Алена Х.

Вычитка: Екатерина И.

Оформление: Екатерина З.

Обложка: Ира Б.

Перевод группы: vk.com/lovelit

Аннотация

Некоторые секреты лучше сохранить в тайне.

Мия Ли убежала от своего прошлого в сонный городишко Южный Бостон, штат Вирджиния, в поисках нормальной жизни и места, которое можно было бы назвать домом.

К сожалению, последствия прошлых поступков, возвращаются с удвоенной силой, и Мия просто вынуждена вновь скрываться.

Но на этот раз она не одна ...

Мия и Куинн в бегах, пытаются доказать свою невиновность в преступлении, которое они не совершали.

Но с таким тяжелым прошлым, как у Мии, ей не удастся избежать трудностей. Она и не подозревает, что в один прекрасный день уже давно минувшее настигнет ее.

Лишь одно злополучное решение приводит к цепочке невообразимых событий. И теперь Мия и Куинн не только пытаются вернуть свою нормальную жизнь, но и стараются заслужить искупление.

Пролог

Говорят перед смертью, вся жизнь проносится перед глазами. Хорошее, плохое, все значимое и несущественное, все это вспоминается, и при этом мы должны получить так называемое прозрение, понять, что сделали неправильно. А потом идет принятие смерти, мы должны смириться с ней, когда придет время.

Но что если ты не готов умереть? Что произойдет, если ваша жизнь, словно песок ускользает из пальцев, и вы не понимаете, почему это произошло так рано?

А если это так и происходит то, те, которым не посчастливилось, и они встретили конец так скоро, получают ли то самое волшебное прозрение? Суждено ли получить прозрение тем, кто борется со смертью до последнего вздоха, или они просто сгорают или ... исчезают?

Если это так, то я ищу месть и искупление. Эти сильные чувства подпитывают ужасающие воспоминания, которые преследуют меня. Ненависть направлена на двух людей, которые, не задумываясь, отняли у меня самое дорогое.

«Глаз за глаз» говорит Библия. И я пойду до конца, чтобы достичь своей цели.

Глава 1

Месть

– Рэд, ты проснулась?

– Нет! – кричу я, с силой сжимая глаза.

Ловлю каждый звук, каждое движение. Вот уже на протяжении трех часов лежу с закрытыми глазами, боясь их открыть, потому что как только это сделаю, вернусь в реальный мир, заполненный проблемами.

Не хотела верить, что мой отец, в которого я стреляла, на самом деле вовсе не умер. Мне трудно поверить, что он и его дилер, мой бывший босс Большой Фил, хладнокровно застрелили человека и вели себя так, словно ничего важного не произошло.

Но это имеет значение.

Это важно для меня.

Он был важен для меня.

И из-за меня он мертв.

Хэнк защищал меня до самого конца. Он мог бы просто сдать меня, но он не сделал этого. Он стоял напротив моего отца и проявил себя как настоящий родитель, нежели мой настоящий биологический отец. Итак, где же справедливость? Он мертв, а его убийцы свободно гуляют по земле.

Ее нет.

Когда запрыгнула в первый попавшийся автобус, который привез меня в сонный городишко Южный Бостон, штат Вирджиния, я и подумать не могла, что мой приезд причинит неприятности многим людям, который стали для меня очень дороги.

Особенно человеку, сидящему рядом со мной.

В этом нет ничего удивительного, с самого начала я знала, что Куинн Беркли изменит мою жизнь навсегда. Но и подумать не могла, что на столько. И не знала, что его брат Тристан тоже окажет на меня сильное влияние.

Благодаря Тристану, которого мы оставили без сознания истекать кровью в коридоре на полу, мы с Куинном все еще живы.

Да, мы прячемся от полиции, потому что мы - главные подозреваемые в убийстве Хэнка (спасибо папаше), но мы живы.

И вместе.

Но я не виню Куинна в том, что он возмущен или может даже ненавидит меня. Имею в виду, что именно из-за меня кашлял кровью его младший брат, которого пырнули ножом Фил и мой отец.

Я ненавижу себя за это, и это чувство останется со мной до конца моих дней.

Но это хорошо.

Вся эта ненависть и гнев помогут мне избавить землю от двух отморозков, и они больше никогда не причинят вред ни одной живой душе.

Уникальный, я бы даже сказала изысканный аромат Куинна, окутал весь грузовик. Пытаюсь уговорить себя не вести как зависимая от этого запах, ведь это так глупо и немного жутковато. И пока это чувство пытается унести меня неведомо куда, мой мозг кричит, чтобы я открыла глаза, ведь Куинн задал мне какой-то вопрос.

Но не открываю их.

Как я могу открыть их и посмотреть в глаза тому, чью жизнь только что уничтожила? Из-за меня жизнь Куинна превратилась в один сплошной беспорядок и ничего не могу с этим поделать. Или могу?

Но не чувствую от него никакого негатива, наоборот он излучает лишь тепло и доброту ко мне.

– Я знаю, что ты не спишь, – говорит он своим необычным, глубоким голосом, от которого начинаю дрожать с головы до пят.

– Откуда ты это знаешь? – спрашиваю я, открывая глаза, так как не в силах уже сдержаться. Хочу увидеть и любоваться его красотой.

Так, шаг за шагом. Я выбрала трудный путь. Если буду вести себя с ним слишком резко, это будет чревато для моего здоровья.

– Потому что ты ругаешься себе под нос как старый матрос, – с небольшой улыбкой отвечает он, отводя от меня взгляд.

Резко распахиваю глаза и смотрю на него сверлящим взглядом. А он наоборот, улыбается мне игривой кривоватой улыбкой, но все, же только его напряженный взгляд говорит о том, что данное положение дел пугает его.

– Где мы? – спрашиваю я, оглядывая незнакомые окрестности. Все, что вижу, это куча пустых магазинов и много зелени.

– Где-то в Северной Каролине. Я подумал, что нам нужно что-то поесть и снять деньги, – отвечает он. Куинн зевает от недостатка сна и прикрывает рот тыльной стороной ладони.

Он выглядит потрепанным. Опять же это моя вина.

– Конечно, – отвечаю я, отстегивая ремень безопасности.

Когда машина останавливается, мой щеночек Лаки, породы Бордер-колли, садится на сиденье, возбужденно размахивая хвостом. Глажу его за ушами, мне так приятно, что теперь он выглядит намного лучше, чем прежде.

– Ладно, приятель, ты тоже пойдешь, – выдыхаю я. Трудно сдержаться, когда он смотрит на меня своими добрыми карими глазами.

Куинн выходит из кабины, а я украдкой наблюдаю, как плавно двигаются его мышцы, словно хищник.

Он закидывает свои длинные руки за голову и потягивается, от чего открывается полоска твердого пресса, а я просто получаю удовольствие от прекрасного вида. Мои глаза опускаются к волосинкам на его животе, которые мне уже довелось увидеть, ведь я когда-то лицезрела его топлесс.

Я знаю, что скрывается за этой довольно обычной, простой футболкой и позвольте заметить, что под ней, явно нет ничего просто и обычного. Уж поверьте мне. Ругаю себя из-за того, что так залипла на разглядывании, потому что, во-первых, он и без этого достаточно самоуверен, во-вторых, должна отучить себя от этого, так как целых три часа потратила на обдумывание и составление плана.

Полностью уверена в двух вещах. Первое, благодаря жажде мести могу двигаться дальше, она придает мне силы. Второе, я не настолько эгоистична, чтобы тащить Куинна с собой.

Сделаю все, чтобы отгородить его.

Разумеется, спланирую спасти Куинна. Помогу ему очистить его доброе имя, и со временем все это забудется.

Но для этого я должна пожертвовать собой ради его спасения.

Не сомневаюсь, что в итоге Куинн возненавидит меня всеми фибрами своей души. Но знаете что? Я смогу с этим справиться.

Смогу жить с этим фактом, потому что пока он будет счастлив и на свободе, я смогу ужиться с чем угодно.

Глава 2

Час настал

– Ты хочешь, чтобы ненадолго я села за руль? – спрашиваю я, смотря, как он возится с третьей чашкой кофе, будто бы это какая-то модная тряпка.

Мы сидим в придорожной закусочной под названием «Йо-Йо», и тут нет ничего общего с «Бобби Джо», с местом, где я работала, прежде чем сбежать из дома.

Дом.

Даже забавно, что не считаю домом Лос-Анжелес, место, где выросла. Но он разве был моим домом? Это место перестало быть мне домом, когда моя мать собралась и переехала в Канаду. Мне было три года, когда это случилось. И с тех пор я о ней ничего не слышала.

Именно это было моей целью прежде, чем в моей жизни стало происходить всякое дерьмо. Я хотела найти ее и заполнить пробелы в своей памяти, потому что мой отец, конечно же, этого не сделал. Расспросить ее, почему она сбежала, бросив своего трехлетнего ребенка? Я была сплошным недоразумением? По этой причине она ушла?

Но теперь мои приоритеты изменились.

Нашла свою мать. Знаю, где она живет. Но теперь это для меня не имеет никакого значения.

Конечно, все перевернулось сверху на ноги, но глубоко внутри себя понимала, что поиск матери, не настолько важен, иначе ушла бы сразу, как только узнала ее адрес. Но я этого не сделала. Осталась в Южном Бостоне, потому что нашла место, которое могу назвать родным домом.

На самом деле все плохо сложилось. Если бы я так сделала, Хэнк был бы жив, а Тристана не ранили бы.

– Нет, все в порядке. Но думаю, нам нужно остановиться. Мы должны решить, что, черт возьми, делать дальше, – говорит Куинн, прервав мои раздумья «а что если».

Тру виски, пытаясь успокоить частую мучительную головную боль, но все тщетно. Ничто не может помочь мне.

– Хорошо, отличная идея, – отвечаю я, смотря на свой нетронутый бургер.

Из-за мыслей о еде меня начинает тошнить, поэтому толкаю тарелку в сторону Куинна. – Возьми, поешь.

Куинн с радостью тянется к бургеру, и как только он пальцами касается моей руки, я тут же, как ужаленная, резко убираю руку. Он недоуменно смотрит на меня, но не задает никаких вопросов, так как мы оба знаем к чему может привести такого рода разговор. На данный момент, похоже, мы оба предпочитаем отрицание.

Оглядываю вокруг тихую закусочную и ближайшие окрестности, вот теперь это действительно похоже на спокойный сонный городишко.

– Могу предложить вам еще чашечку кофе? – спрашивает официантка, подошедшая со стеклянным кофейником, она откровенно флиртует с Куинном.

Официантка вела себя так, с тех пор как мы зашли, и я пыталась игнорировать ее. Но сейчас у меня уже практически лопнуло терпение. Она – моя ровесница, каштановые волосы, карие глаза – ничего особенного, но все же понимаю, что она лучше подходит Куинну нежели я.

Это все потому, что у нее нет за спиной тяжелого груза прошлых ошибок, которые все никак не могут отпустить, и сидят на душе мертвым камнем.

– Нет, спасибо, – отвечает он. – Рэд? – обращается он ко мне, и я просто качаю головой, потому что если открою рот, то не сдержусь и обязательно накричу.

– Итак, что привело тебя в Северную Каролину? – мурлычет она, и будто невзначай наклоняется чуть ниже, чем следовало, чтобы забрать грязную тарелку.

Теперь с полной уверенностью могу признать, что начинаю нервничать и становлюсь похожей на моего отца-психопата.

Если говорить серьезно, то не виню ее в том, что ей понравился Куинн, ведь он слишком горячий парень и никогда не был обделен женским вниманием, но мне срочно нужно выйти наружу, потому что в голове начинают возникать картинки того, как она рисуется перед ним, взорвут мой мозг.

– Встречу тебя на улице, – огрызаюсь я и, вытащив из задних карманов джинс деньги, кидаю их на стол.

Куинн озадаченно смотрит на меня, а официантка облегченно вздыхает, что я ухожу.

– Рэд, подожди, я с тобой, – говорит он, поднимаясь со стула.

Но не даю ему даже шанса закончить предложение и пулей мчусь к выходу.

Открываю дверь плечом, прохладный ветерок приветственно дует мне в лицо, охлаждая разгоряченную кожу. Мне нужно покончить с неразумными собственническими мыслями по отношению к Куинну. Мы даже не обговаривали кто мы друг другу, и есть ли это «мы» вообще.

Да и к тому же поставила себе цель, перестать думать о нем, «отучить себя от него». Ведь не хочу причинить боль той девушке, у которой в глазах звездочки, когда она смотрит на него.

К счастью, я отвлекаюсь от этих и мыслей и иду к банкомату через улицу, поэтому быстро перебегаю дорогу с банковской карточкой Табиты в руках.

Табита Хэндерсон.

Еще одни друг, которого мне пришлось покинуть, тот человек, который был верен мне до самого конца. Только благодаря великодушию Табиты мы смогли позволить себе это. Иначе нам пришлось бы туго.

Планирую отдать ей все до последнего цента, не смотря на то, что для этого мне понадобится вся жизнь, ведь Табита отдала очень много денег. Кто бы мог подумать, что Табита из богатой семьи и работает в закусочной «Бобби Джо». Именно там мы и познакомились. С ее огненно-рыжими волосами, добрыми, цвета нефрита, глазами и приятной улыбкой у меня просто не было шанса, я не могла не стать ее другом, ее лучшим другом.

Пытаясь не привлекать к себе лишнего внимания, осторожно поворачиваю руку, чтобы посмотреть пин-код карты, написанный синими чернилами. На экране показывается текущий баланс и мне нужно быть очень внимательной, ведь прежде я не видела, чтобы на счету было столько нулей. Чувствую себя ужасно неловко, но снимаю абсолютно все. Проделываю схожие махинации и с двумя другими карточками Табиты, которые она так щедро отдала нам.

Быстро набиваю рюкзак деньгами, опасаясь, что по пути к грузовику Куинна меня кто-нибудь обчистит. Хотела бы, чтобы у меня с собой был перочинный ножик, но потеряла его в драке с Брэдом, сынком шерифа. Это стоило того, чтобы надрать задницу этому ублюдку.

Вспоминаю тот вечер и даже представить себе не могу, что случилось бы, если Куинн тогда не спас мою задницу. Знаете, заметила закономерность, время от времени Куинну приходится вытаскивать меня из неприятностей. Все, чем отблагодарила его, это еще больше погрузила в свои проблемы.

– Вот ты где, – говорит Куинн, когда находит меня, стоящей возле капота грузовика.

– Да тут, – с сарказмом отвечаю я.

Куинн удивленно вскидывает бровь, не понимая, почему я так себя веду.

– Пойдем, найдем место, где можно остановиться. Я сняла деньги, – говорю, поглаживая рюкзак.

Куинн кивает. Он больше не задает никаких вопросов, ведь понимает, что нас может кто-нибудь подслушивать.

– Хорошо, не надо тут светиться, – говорит он и направляется к пассажирской двери, чтобы открыть ее для меня, но резко спрыгиваю с капота и обгоняю его.

Опять он поднимает от удивления свою темную бровь и жует колечко в губе, но к счастью, ничего не говорит и позволяет сесть в автомобиль без его помощи.

Это все часть моего плана, чтобы он ненавидел меня.

Как однажды говорил Куинн Беркли: «Это к лучшему».

***

Мы нашли небольшой отель в нескольких милях от города, он также расположен не так близко к шоссе. Мое сердце разрывается от воспоминаний, ведь этот мотель так похож на «Ночные Коты», которые принадлежали Хэнку, месту, где я работала. Тому мотелю не понадобилось много времени, чтобы я смогла назвать его своим домом.

– Ты в порядке? – спрашивает Куинн, когда заглушает мотор и замечает мой пристальный взгляд на отель.

– Мне никогда еще не было так хорошо, – беспристрастно отвечаю я, не смотря ему в глаза, и поднимаю с пола свой рюкзак.

– Рэд, – вздыхает Куинн. Отчетливо улавливаю в его голосе усталость, но просто игнорирую это. Толкаю дверь, желая поскорей оказаться от него подальше, прежде чем ему удастся загнать меня в угол и выпытать правду.

Вижу кабинет и мчусь туда сквозь стеклянную дверь, чтобы оказаться подальше от Куинна. Но чувство вины, которое ощущаю, когда переступаю порог, сжимает мое горло и мне хочется повернуть назад.

В кабинет, куда мы входим, нет ничего похожего на «Ночные Коты», здесь холодно, стерильно и мрачно. Но все еще не могу успокоить свое громкое и частое дыхание, вместе с бешено бьющимся сердцем.

– Мисс? Вы в порядке? - спрашивает чей-то гнусавый голос, вырывая меня из моих мрачных мыслей.

– Что? – спрашиваю я, обращая, наконец, внимание на женщину напротив меня с холодным взглядом, она полная противоположность Хэнка, который всегда встречал меня с улыбкой.

– Она в порядке, – отвечает Куинн, обнимая меня за талию, чтобы я не упала.

Женщина переводит взгляд от меня к Куинну, поджав свои тонкие губы.

– Что я могу для вас сделать? – спрашивает она грубым голосом с примесью ирландского акцента.

– Номер, пожалуйста, – отвечает Куинн. Он отпускает меня и подходит ближе к стойке.

К счастью, мои ноги еще держат меня.

– На сколько? – резко спрашивает она. Когда хватаюсь за стойку, она смотрит на меня так, словно я какой-то вредитель.

– Только на ночь, – говорит Куинн, вытаскивая свой кошелек, прикрепленный на серебряной цепочке к штанам.

Уверена, что дама ненавидит меня, это, вероятно, потому, что я каждое ее действие сравниваю с Хэнком. Он никогда бы не позволил себе разговаривать так с постояльцами, словно они хотят спереть у него ручку.

Она одевает свои очки в серебристой оправе, которые немного запутываются в ее не менее серебристых волосах. Леди размещает очки на кончик своего тощего носа и начинает стучать по клавишам на клавиатуре компьютера.

– Кровать одна общая или две раздельные? – спрашивает она, смотря на экран.

– Общая, – говорит Куинн.

– Раздельная, – говорю я. Мы произносим это в один и тот же момент, как неловко.

Куинн смотрит на меня, его ноздри немного расширяются, и когда нас спрашивают снова, какая нужна кровать односпальная или двуспальная, он отвечает, – Двуспальная, – не отводя от меня взгляда.

Опускаю взгляд вниз, так как не в силах выдержать его напор. Я веду себя как полная сука, но у меня нет другого выбора.

– Ваша комната под номер четырнадцать. Без животных, – выкрикивает она, свернув в колечко губы. – Я видела, что вы тащили ту шавку с собой.

Готова просто выцарапать ей глаза, она в такой мерзкой манере отозвалась о Лаки. И внезапно необъяснимый гнев обрушивается на меня, наклоняюсь вперед, крепко вцепившись в стойку. Бесцеремонно вторгаюсь в ее, так называемое личное пространство, она наклоняется от меня подальше.

– Единственная шавка здесь это ты – Куинн резко дергает меня за руку ближе к себе.

– Спасибо, – быстро кидает он и хватает ключи со стойки, выталкивая меня за дверь, как непослушного ребенка.

– Отпусти меня! – требую я, пытаясь освободиться из его хватки, но это все безрезультатно. Куинн прижимает меня к себе, ни на секунду не ослабив хватку.

Моя обувь стучит по полу, когда пытаюсь ударить его пятками, но без сомнения, Куинн предвидел и это. Даже если буду пинать и кричать, ничего не выйдет. И поэтому позволяю ему везти себя. Он открывает дверь бардового цвета в наш номер и запихивает меня внутрь, с хлопком запирая дверь. Грязные белые стены действуют мне на нервы, а еще вижу, что Куинн злится на меня.

– Да что с тобой происходит? – кричит он, опуская наши сумки на коричневый грязный ковер.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – нагло отвечаю я, плюхаясь на кровать.

– Черт, ты прекрасно понимаешь, о чем я, – он задирает меня. Куинн вцепился в меня своими огромными сильными руками, уставился, как при допросе. А я со своим карликовым ростом (по сравнению с ним) просто потерялась в его объятиях.

Он садится рядом со мной на колени и начинает, – Знаю, что это тяжело, но ...

– Я собираюсь принять душ, – резко произношу я. Встаю и переползаю через него, потому что не в настроении слушать приободрительные лекции.

Ничего из того, что он скажет, не вернет назад Хэнка или не заберет вред, который получил Тристан из-за меня, из-за моей ошибки.

– Рэд! – я хлопаю дверью в ванной. Хочу, чтобы с Куинном было так же просто, просто отдалиться от него. Но вряд ли обойдусь малыми потерями.

***

Итак, так вот что значит ощущать чувство вины.

Стою в ванной и смотрю на свое отражение в запотевшем зеркале, и ненавижу то, что вижу. Мне хочется ударить кулаком по нему, чтобы разбить все к чертовой матери.

Я уничтожила жизни многих людей – хороших людей.

Сделала бы все, чтобы быть на месте Хэнка, потому что он заслужил жить, а не я. А что касается Куинна, он заслужил быть свободным. Планирую достичь этой цели, потому что это единственное, что подвластно моему контролю.

– Рэд? – не громко стучит Куинн в дверь. – Все в порядке?

С усилием вздыхаю. Он будет проклят за то, что так добр ко мне. Должен ненавидеть меня за то, что я сделала с ним. Но он этого не делает.

Но Куинн будет ненавидеть меня.

– В порядке, Куинн, – отвечаю я, завязывая мокрые волосы в высокий хвост. – Буду через минуту.

Крепко вцепившись в края раковины, делаю глубокий вдох. Мне нужно набраться смелости, чтобы достичь своей цели. Уверенно выхожу из ванной, уже переодетой в пижаму. Несмотря на то, что еще только вечер, но я так вымотана, и мне нужно отдохнуть, прежде чем приступить к выполнению плана.

Тем не менее, все отошло на второй план, когда увидела, что Куинн сидит на кровати, низко склонив голову на руки, а его нога нервно дергалась.

– Куинн? – спрашиваю я, подбегая к нему, с бешено колотящимся сердцем где-то в районе горла.

Он поднимает голову и смотрит на меня своими яркими изумрудными глазами из-под длинной грязной челки. – С ним все будет хорошо, – говорит он, выдыхая с облегчением.

– Ох, слава Богу, – в свою очередь тоже с облегчением выдыхаю я, прижимая руки к сердцу, еле сдерживаю слезы.

Куинн кивает, держа в руках айфон Табиты.

– Аби написала сообщение. Сказала, что он был на волоске, только что прошла операция, доктор сказал, что все будет в порядке.

Я не могу, не приблизится к нему и не обнять Куинна. Он оборачивает свои теплые руки вокруг моей таллии и прижимается головой к моему животу. Мы так и сидим, обнявшись, некоторое время, потому что нам обоим нужна поддержка.

И мне нужно это, потому что сейчас мы обнимаемся в последний раз.

Глава 3

План А

Я все пытаюсь уснуть, пока Куинн в душе, но мысли о том, что он там, весь мыльный и мокрый, заставляет переворачивать мой разум и думать совсем не о сне. Однако сегодня вечером сделаю все правильно. Осознание того, что с Тристаном все будет в порядке, радует меня, какое облегчение, словно камень с души, но все же, этого все равно недостаточно.

Когда слышу, что душ отключается, закрываю глаза в надежде, что сон придет ко мне очень быстро, но этого не происходит. Мои глаза вновь открываются и, не смотря на то, что я дико устала, не уверена, что когда-нибудь мне удастся хорошо поспать.

Все еще бодрствую, когда Куинн выходит из ванной и выключает свет. В комнате становится темно, источником света служит лишь тусклый уличный фонарь снаружи. Пытаюсь с силой зажмурить глаза, но как только случайно бросаю взор на голую точеную грудь Куинна, глаза предательски наоборот расширяются еще больше. Он – просто произведение искусства. Это даже немного забавно с учетом того, что он сам художник.

Я видела его работы и, по моему мнению, они должны висеть где-нибудь в галерее. Думаю об альбоме с рисунками, которые он мне показал прошлой ночью, хорошо помню тот, где был изображен Хэнк. Его добрые серые глаза словно оживали на бумаге, Куинн его отлично изобразил.

Но теперь никогда не увижу свет в его глазах снова.

Даже не заметила, что плачу, пока Куинн не забрался ко мне под одеяло и крепко прижал к своей груди.

– Шшш, – успокаивает он, убирая с моего мокрого лица прилипшие пряди волос. – Все будет хорошо.

Из-за этих слов появляется лишь новый поток слез, потому что ничто никогда не будет хорошо, но допускаю этот момент уязвимости, ведь этого больше не повторится.

Не могу остановить лавину слез, и Куинн пододвигается ко мне еще ближе. Он нежно покрывает мое лицо поцелуями. Колечко в губе ласкает мои щеки, от чего пробегают мурашки по спине, а в животе разливается тепло.

Куинн ощущает мою отчаянную потребность, забыть всю эту боль и нежно продвигается к моим губам, он целует меня с глубокой тоской. Из моего рта вырывается стон, когда мы углубляем поцелуй, подключая в работу свои неистовые языки. Его штанга – полный отпад, когда мы исполняем танго языков, пожирающих друг друга, металлический пирсинг Куинна только добавляет удовольствия от поцелуя.

Вскоре мы оказываемся очень близко друг к другу, между нами всего лишь пара дюймов, но все равно этого недостаточно. Куинн подхватывает мою ногу и с легкостью забрасывает ее на свое мощное тело. Я худенькая, но в руках Куинна ощущаю себя миниатюрной.

Наклоняюсь к нему ближе, и мои густые волосы укрывают нас от реального мира. Наши языки танцуют бешеный танец, пытаясь заставить нас забыть всю ту боль, которая взвалилась на наши плечи. На данный момент это единственное, что мы можем придумать.

Но прежде чем мы расстанемся, хочу прикоснуться к нему – почувствовать его – всего один раз. Резко прерываю поцелуй и переключаюсь на пирсинг в губе, мягко посасываю его. Целую его в подбородок, легкая щетина щекочет мне губы, и я не могу сдержаться и осторожно покусываю его сильную челюсть.

– Черт, – шепчет он, руками крепко сжимает меня за талию, а его тело дрожит от моего внезапного напора.

Осознание того, что могу соблазнить его, заводит меня еще больше, только потому что одному Богу известно, как хорошо это у меня получается. Я, конечно, девственница, но знаю, чего желаю, я хочу Куинна.

Чувствую, что Куинн тоже начинает возбуждаться, такие моменты накрепко врежутся мне в память. Он ведет себя в интимной обстановке также, как и во всей остальной жизни: властвует и доминирует.

Медленно целую его в грудь, мои пальцы блуждают по татуировке, а потом щелкаю по его левому соску, а затем посасываю его, стараясь глубже затянуть внутрь.

Куинн бросается ругательскими словами и громко выдыхает, его руки опускаются на мою задницу и крепко сжимают ее.

Медленно провожу руками по его мускулистому торсу и вот-вот я готова забраться к нему под штаны, пока мои пальцы еще слушаются меня, а не дрожат от волнения и возбуждения. Оставляю в покое его сосок и поднимаю взгляд к его ярким диким зеленым глазам.

– Рэд, у нас есть время заняться этим, можно не спешить, – вздыхает он, его руки с нежностью гладят нижнюю часть моей спины. – Мы должны поспать, – предлагает он. А я думаю, что это отстойная идея.

Нервно кусаю губы, чувствую себя немного отвергнутой и смущенно отстраняюсь от него. Мне так неловко, словно сделала что-то не так. Он по-прежнему обнимает меня, своей большой рукой, держит меня за бедро, а другой за затылок.

– Я хочу тебя, не думай, что не хочу.

– Тогда в чем дело? – тихо спрашиваю я. Это немного обижает.

– Только не сейчас. Не так, – отвечает он, смотря на меня проницательными глазами.

Понимаю, что он имеет в виду, но все же с неохотой сползаю с него и переворачиваюсь на свою сторону. Чувствую себя возбужденной и неудовлетворенной. Куинн прижимается ко мне сзади, обнимает за талию и притягивает к своей груди.

– Спокойной ночи, Рэд, – шепчет он, целуя меня в шею, слышу в его голосе неимоверную усталость.

– Спокойной ночи, Куинн, – отвечаю я, закрывая глаза. Одинокая слеза катится по щеке, боясь того, что меня ждем в будущем.

***

Просыпаюсь и первым делом смотрю на часы, чтобы узнать, сколько времени я проспала. Целых четыре часа, это очень неплохо для меня с учетом того, что просыпалась от кошмаров ночью в холодном поту.

Но сегодня мне ничего не снилось и знаю, кто этому причина. Куинн обнял меня, и все прошло хорошо.

Смотрю на его умиротворенное лицо, его грудь медленно поднимается и опадает, губы, которые вечно уговаривают меня согрешить, немного приоткрыты. Спокойное дыхание способно убаюкать меня вновь, когда я нежно убираю волосы с его лба. Нервно кусаю внутреннюю часть щеки, потому что знаю: время пришло.

Бесшумно выскальзываю с кровати, беру в руки джинсы и толстовку, валяющиеся на ковре возле кровати. Тянусь к рюкзаку и вытаскиваю деньги, кладу их все на кухонный столик, а затем подползаю к двери. Хватаю черный свитер Куинна, лежащий на диване, и резко останавливаюсь, когда слышу, как он начал шевелиться.

Когда он вновь начинает ровно дышать, я облегченно вздыхаю и дальше продолжаю свой путь. Мои ботинки стоят прямо возле двери, наклоняюсь и осторожно без шума поднимаю их. С силой сглатываю и в последний раз смотрю на Куинна. Мое сердце разрывается на части, когда закрываю за собой дверь.

Надеваю капюшон, заправляю волосы внутрь, в надежде полностью укрыть себя от мира. Гравий шуршит под ногами, когда иду быстрым шагом. Слава Богу, что никто не может услышать, как громко стучит мое сердце, иначе оно перебудило бы всю округу.

Вытираю вспотевшие ладони о джинсы, наконец-то вижу грузовик. Лаки отдыхает на сиденье и взволнованно садиться, когда замечает меня.

– Давай, дружок, – шепчу я и открываю для него двери. Он спрыгивает вниз, готовый следовать за мной.

Осторожно открываю дверь со стороны водителя, Лаки запрыгивает обратно и садится на пассажирское сиденье, недовольно смотря на меня.

– Не смотри на меня так, – вздыхаю я, садясь на место водителя. – Я должна, – он низко опускает голову, словно не хочет смотреть на меня.

Бесшумно роюсь в кармане свитера Куинна в поисках ключей, но их там нет.

– Черт, – ругаюсь я, проверяя все еще раз, но их все так же нет.

Паника завязывает у меня все внутри в узел, открываю козырек, в надежде, что он держит запасной комплект ключей здесь, но там ничего нет. Отчаянно роюсь в бардачке и на полке, бросая все, что попадется, на пол. Все бесполезно, ничего нет.

– Это ищешь? – спрашивает меня человек с низким голосом, стоящий возле окна авто. Слышу характерный звук ключей.

Я громко взвизгиваю и от неожиданности подпрыгиваю так, что головой ударяюсь с громким и болезненным хлопком о потолок грузовика. Не обращая внимания на боль, смотрю через плечо на Куинна, держащего в руках те самые злосчастные ключи.

Меня поймали с поличным.

– Выходи, – приказывает он, голосом, не терпящим возражений.

Упрямо отвечаю. – Нет, – и запираю дверь. Только ведь это довольно глупо, у него же есть ключи.

Его рот слегка кривится, когда он скрещивает руки на своей могучей груди. Выглядит весьма угрожающе, стоит в темноте такой лохматый, с холодным взглядом смотрит на меня.

– Я могу делать это всю ночь, – говорит он, потягивая за кольцо в губе.

– Так же как и я, – возражаю ему, подражая его позу.

Он резко кидается к двери и пытается открыть ее, но предвижу этот шаг и также быстро щелкаю замком.

Куинн усмехается, лунный свет отражается от его белых прекрасных зубов.

– Итак, ты собираешься просидеть здесь всю ночь? – спрашивает он, поднимая бровь. Я облегченно вздыхаю, когда мне удается перехитрить его.

– Конечно, почему бы и нет? Иди внутрь, когда ты зайдешь, просто заведу твою машину без ключа, – ухмыляюсь я в ответ ему.

Куинн хихикает и это бесит меня, чувствую, как мои щеки начинают краснеть от злости.

– Ты вообще знаешь, как это сделать? – спрашивает он со скучающим взглядом.

– Ты забыл, что я делала для того, чтобы выжить? – резко говорю я, усаживаясь удобнее на сиденье, самодовольно глядя ему в лицо.

Куинн ухмыляется, убирая волосы с глаз. – Хороший вопрос, – он прогулочной походкой, засунув руки в карманы, идет в сторону багажника.

Поворачиваюсь, чтобы посмотреть в заднее окно, мне интересно, что он задумал. Когда он вытаскивает из ящика с инструментами отвертку и зажигалку фирмы «Зиппо». Понимаю, что это не закончится хорошо. Куинн вертит отвертку в руках, беззаботно посвистывая. Самодовольно постукивает рукояткой по окну водителя, смотря на меня с усмешкой.

С любопытством смотрю на него сквозь окно на то, как он пытается открыть капот с помощью отвертки. Он открывается с громким хлопком и Куинн ковыряется там, насвистывая мелодию песни «Дорога в ад» группы AC/DC (Highway to Hell (с англ. - «Дорога в ад») - шестой студийный альбом австралийской рок-группы AC/DC, выпущенный в 1979 году.Бесспорно самый популярный альбом AC/DC на момент выпуска, Highway to Hell значительно расширил круг слушателей группы. Такие песни, как «Highway to Hell», «Shot Down in Flames» и «If You Want Blood (You’ve Got It)» получили успех среди фанатов и стали регулярно исполняться на концертах группы. Журнал Rolling Stone внёс альбом в список «500 величайших альбомов всех времён».).

Не смотря на то, что не вижу того что он там делает из-за капота, точно знаю мне это не принесет ничего хорошего. Я пыталась, как то извернуться и посмотреть, но все равно ничего не видно. Но не собираюсь сдаваться, не поддамся ему и упрямо скрещиваю руки на груди.

Спустя минуту он захлопывает капот, Куинн смотрит на меня с дерзкой усмешкой, держа в руках какие-то провода. – Теперь ты никуда не сможешь уехать, – говорит он подмигивая.

Я конечно не эксперт, но, вероятно, он перерезал провода аккумулятора.

– Ооо, как умно! – кричу я громче, чтобы он услышал меня сквозь лобовое окно. – Ты только что поломал свой автомобиль!

Куинн ухмыляется. – Ну и что. Ты ведь сказала, что можешь завести его по-другому, – беззаботно отвечает Куинн.

Должна была догадаться раньше, что его знаний в механике намного больше чем у меня.

– Итак, ты собираешься выходить? Или мне просто выкурить тебя? – спрашивает он, щелкая колпачком зажигалки «Зиппо».

У меня нет другого выбора, я открываю дверь. У двери мотеля даже столпилось пару человек, которым стало интересно, что за шум происходит на улице. Как можно быстрее вылетаю из грузовика и направляюсь в наш номер, хотя мне этого так не хочется делать. Врываюсь в комнату и ищу взглядом, чем бы запустить в Куинна.

Куинн запирает за нами дверь. Бросаю в его упрямую голову Библию, но она просто ударяется о дерево и падает на пол.

– Ты должен позволить мне уйти! – огрызаюсь я, нервно меряя шагами комнату.

– Нет, – отвечает он, бросая теперь уже свои бесполезные ключи на небольшой деревянный столик.

– Почему нет? – вскрикиваю я, подкрадываясь к нему ближе, и бью его прямо в грудь.

– Потому что это не способ решить проблемы. Ты думаешь, я просто останусь в стороне и позволю тебе взять вину на себя? – серьезно спрашивает Куинн.

Он понимал, что я хочу пойти в полицию.

Собираюсь рассказать им все о моем отце и Филе, и о том, чем мы занимались в Лос-Анжелесе, в надежде, что они поверят мне. В глубине души понимаю, что они могут мне не поверить, потому что Фил очень умный. Он никогда не был замечен в нарушении закона. Платил налоги и был порядочным американским гражданином без приводов в полицию в отличие от меня.

Знаю, что они попытаются повесить убийство Хэнка на меня, и если бы это на самом деле было так, то я бы просто призналась во всем, взяла бы вину на себя. Но не могу, потому что Куинн рядом со мной. Он ни за что не позволит такому случиться и именно поэтому мне нужно оставить его.

– Откуда ты знаешь? – спрашиваю я, смотря на него виноватым взглядом.

– Потому что хотел бы сделать то же самое для тебя, – с чувством отвечает он, хватая меня за плечи.

Отстраняюсь от него и делаю шаг назад в абсолютном шоке от его признания.

– Итак, все-таки, почему же ты встал у меня на пути? – спрашиваю я, пытаясь понять его истинные мотивы.

– Потому что не позволю тебе выбросить свою жизнь в помойку.

– Но зачем ты делаешь это со своей жизнью? – задаю я вопрос.

– Моя судьба уже предопределена, – двусмысленно отвечает он, отворачиваясь от меня к окну.

– Что это значит? – дышу я с трудом, ведь в районе живота образовался тугой ком от волнения.

Куинн упрямо качает головой, поворачиваясь ко мне лицом. – Это не так важно.

– Как, черт возьми, это может быть неважным! – кричу я, яростно хватаясь за него. – Ты знаешь все мои секреты, – развожу руками.

– Мои секреты лучше оставить нетронутыми, – отвечает он, и я улавливаю в его изумрудных глазах намек на сожаление.

– А мои нет? – раздраженно фыркаю я.

– Это совсем другое. У тебя никогда не было выбора в отличие от меня.

Твою мать, он такой упрямец! Уже готова вновь заговорить, чтобы возразить ему, но он резко зажимает мой рот пальцами.

– Ты не убежишь. И помоги мне Бог, если ты попытаешься, я привяжу тебя к этой кровати и засуну в рот кляп. Мы поняли друг друга? – спрашивает он, пытаясь встретиться со мной взглядом, чтобы пояснить всю серьезность своих слов.

То, как он сильно сжимает челюсть, в сочетании с резкими вздохами говорит о том, что настроен не шутки шутить.

Хорошо ну и хрен с ним.

Кусаю его за пальцы, и он с шипением от боли убирает их от меня.

– Я усекла, – отвечаю я, иду к ванной и с силой захлопываю дверь позади себя.

От разочарования запускаю пальцы в волосы и начинаю мерять шагами крошечное помещение. Итак, План А не сработал. Но к счастью для меня, у меня еще есть План Б.

Глава 4

Я обещаю

Проснулась следующим утром, слава Богу, без кляпа во рту и не привязанной к кровати.

Куинн имеет полное право злиться на меня – черт, да я сама на себя злюсь – но не жалею о своем решении. Просто разочарована тем, что меня поймали.

Потягиваюсь и зеваю, все еще чувствую себя уставшей, но сомневаюсь, что даже недельный сон поможет прогнать мою усталость.

В постели одна, когда выглядываю за окно, то понимаю, что все еще темно. Интересно, который час, и где же Куинн? Паника охватывает меня, вероятно, он просто бросил меня. Резко сажусь на кровати и замечаю, что он склонился над столом, изучая карту.

– Доброе утро, – не смотря в мою строну, говорит он сонным голосом.

– Привет, – отвечаю я, откидывая с лица пушистые волосы.

Куинн протягивает в руках бумажный стаканчик с кофе, но его глаза также остаются прикованными к карте, лежащей напротив. Быстро вскакиваю с постели и накидываю на себя свитер, так как немного замерзла. Любезно принимаю от него кофе и присаживаюсь рядом с ним за крошечный столик. Делаю глоток черного горького кофе и немного съеживаюсь, потому что на вкус он как помои, но это все же лучше чем ничего.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я, смотря на дорожную карту перед нами.

Куинн, наконец, встречается со мной взглядом. Он глубоко задумался, постукивая ручкой по столу.

– Пытаюсь решить, куда идти дальше.

– Ооо, – отвечаю я, медленно попивая кофе, опускаю взгляд вниз. – Нам придется бросить машину, – виновато говорю я. – Копы быстро найдут ее.

Куинн кивает, роняет ручку на стол, он запускает обе руки себе в волосы.

– Я надеялся, что ты этого не скажешь, – грустно добавляет он.

Знаю, что он очень сильно привязан к своей машине и с сожалением закусываю губу. – Мне очень жаль.

Он вздыхает и качает головой. – Все нормально.Просто нужно будет украсть какой-нибудь Хаммер, чтобы наверстать упущенное.

Понимаю, что Куинн пытается не вешать нос в этой тяжелой ситуации, начинаю восхищаться им еще больше чем раньше.

– Итак, какие идеи? – спрашиваю я, показывая подбородком прямо на карту

Он потирает, уставшие глаза и показывает мне телефон Табиты. – Получил это пару часов назад.

Беру в руки телефон, смотрю на экран, понимаю, что это пришло примерно в три часа утра.

«Продолжайте двигаться»

«Окажите кое-кому помощь»

В следующем сообщение было чуть больше информации. «НЕ ИДИТЕ в полицию. Т.»

– Помочь кому-то? – задаю я вопрос, в недоумении глядя на Куинна.

Он только пожимает плечами. – Без понятия. Но соглашусь с тем, что нужно двигаться дальше.

– Куда? – спрашиваю я, наклоняясь ниже к карте, чтобы рассмотреть маршрут, который он выделяет.

Провожу пальцами по дороге, и выбранный путь ведет нас прямиком в Мексику.

– Это довольно долгий путь с учетом того, что нам потом придется возвращаться назад. Но таким образом наверняка получится запутать полицейских, вместо того, чтобы двигаться напрямик.

Смотрю в сторону севера, и мой взгляд останавливается на одном конкретном месте.

– Есть место, которое ты хотела бы посетить? – спрашивает он, когда мои пальцы непроизвольно вычеркивают круги вокруг Альберты (Альберта (англ. Alberta) – одна из 10 провинций Канады. Столица – город Эдмонтон, самый крупный город – Калгари) Канада.

– В любое место, если там будет кофе лучше, чем здесь, – подкалываю я, делая кислое лицо. А сама все еще сморю на то, место где живет моя мама.

– Ты хочешь знать, почему я приехала в Южный Бостон? – после минуты молчания невзначай спрашиваю я.

Куинн кивает, позволяя мне говорить дальше.

– Найти маму, – шепчу я, смотря ему прямо в глаза. – После того как выстрелила в своего отца, мне нужно было бежать из Лос-Анжелеса. Хотелось оставить свое прошлое позади, убежать от него. И только по счастливой случайности я оказалась в вашем городе.

Куинн понимает, что я говорю правду. Ведь это чистой воды счастливая случайность, что встретила его. Из всех мест, куда могла поехать я оказалась именно в Южном Бостоне и встретила здесь этого замечательного человека передо мной. Но я должна была заплатить за такое везенье!

– Значит она в Канаде? – задает он очевидный вопрос, так как мой палец уже некоторое время был уставлен в направлении этой страны.

– Да, – киваю я. – Нашла ее контакты спустя пару дней как прибыла в Южный Бостон.

– Так почему же ты осталась? – спрашивает он, гладя ладонью по моей щеке.

– Из-за людей, которых повстречала. Потому что у меня появились друзья. И ... из-за тебя, – тихо говорю я, стараясь не казаться чудачкой.

– Из-за меня? – спрашивает он. Куинн ошеломлен моей искренностью и крепче сжимает меня за руку.

– Да, – смущенно отвечаю я на его вопросительный взгляд.

К счастью, он не требует от меня подробных объяснений, поскольку сама даже не уверена смогу ли объяснить, не упоминая о том, что он с первой секунды привлек меня.

– Хорошо, я рад, что ты так поступила, – говорит он, коротко улыбаясь мне.

Мне приятно, когда Куинн начинает пальцами своих рук ласкать костяшки моих пальцев и этот простой жест разжигает во мне пожар. Он обхватывает мое запястье длинными пальцами и тянет к себе. С легкостью подчиняюсь ему и присаживаюсь на его колени.

Сижу к нему боком, он крепко держит меня, и я чувствую себя в безопасности.

– Ты хочешь поехать в Канаду? – спрашивает он, его пальцы расположились на моей спине, и мягко гладят мои волосы.

Закрываю глаза, наслаждаясь его прикосновениями.

– Это было важно для меня, но теперь ... даже не знаю, – тихим голосом выговариваю я признание, когда его пальцы перемещаются к моей шее и ключице.

– И что важно сейчас? – спрашивает он, опаляя мои щеки своим дыханием.

Его руки до сих пор блуждают по мне. Внутри себя отвечаю на его ласки, а снаружи не делаю ничего.

– Как на счет того, чтобы идти туда, куда нас ведет дорога? – предлагает он, нежно целуя уголок моего рта.

Открываю глаза и киваю. – Звучит классно. Кроме того, кто знает, что на уме у Табиты? Она сказала нам двигаться дальше, – говорю я, пропадая в его глубоких нефритовых глазах.

– Тогда все решено, – тихо отвечает Куинн. Когда я закусываю нижнюю губу, его взгляд приковывается к моему рту. Готова утонуть в нем полностью.

– Я нигде по-настоящему то и не бывала, – признаюсь я. – Мне жаль, что мы путешествуем мимо всех достопримечательностей Америки, как беглецы.

Куинн приближается к моему лицу и останавливается в нескольких дюймах отделяющих наши губы. – Я пошел бы с тобой куда угодно, Рэд. Не имеет значения, куда и насколько. Главное, чтобы ты была со мной, остальное не важно.

– Даже если мы похожи на Бони и Клайд? – спрашиваю я, пытаясь как то направить ситуацию в веселое русло.

Куинн кивает, небольшая улыбка появляется на его манящих губах. – Да и к тому же мы можем быть как Тельма и Луиз. Просто пообещай мне, что больше не сбежишь от меня. Мы сделаем все вместе. Обещай мне.

Сокращаю между нами расстояние и прижимаюсь к его губам с шепотом.

– Я обещаю.

Глава 5

План Б

Итак, наступил второй день интереснейшего приключения Мии и Куинна, и нам нужна машина. Мы оставили автомобиль Куинна в нескольких милях на дороге, как можно лучше спрятав его в кустарнике.

– Мне жаль, – бормочу я десятый раз, когда мы идем по обочине дороги. Ранее солнечное утро ведет наше путешествие в никуда.

Куинн ведет Лаки на коротком поводке. Лаки же в свою очередь наслаждается каждым запахом, идущим с поляны. – Все в порядке, Рэд, это просто машина, – улыбается он, поправляя свою черную бейсболку, чтобы скрыться от солнца, которое отражается через асфальт на дороге.

Знаю, что он говорит это только для того, чтобы я почувствовала себя лучше, но это не срабатывает. Он захотел остаться с грузовиком на некоторое время наедине, чтобы попрощаться. Удивилась бы, если он бы не сделал этого, ведь для него он очень много значил.

– Знаю, что ты врешь. Поэтому, чтобы тебе стала легче готова угнать для тебя самый резвый автомобиль, – громко заявляю я, когда мы прошли половину пути и мои волосы налетают прямо мне на лицо в этот эпичный момент.

Куинн ухмыляется, на его губах появляется улыбка, которую он не может сдержать. – Правда?

– Да, – отвечаю я.

– Рэд, не думаю, что тебе удастся найти что-то стоящее здесь кроме трактора, – поддразнивает Куинн, когда мы проходим мимо нескольких ферм.

– Почему здесь так плохо пахнет? – спрашиваю я, прикрывая свой нос, этот запах что-то с чем-то.

Куинн хихикает и тянет руку к нему. – Здесь воздух свежее, чем даже в городе после дождя.

Игриво шлепаю его по руке и отвечаю. – Ну если это и есть, тот самый свежий деревенский воздух, лучше буду дышать загрязненным воздухом каждый день, потому что здесь чертовски воняет.

Мои слова заставляют Куинна засмеяться еще раз, я рада, что он находит это смешным. После нашего совместного решения идти, куда покажет дорога, мы как то немного успокоились, но все еще мои мысли часто вертятся вокруг Тристана.

Я заметила, что постоянно думаю о нем и о том, что с ним приключилось, но после неоднозначного сообщения Табиты стараюсь не накручивать себя, потому что уверена, что она справится, и я тоже.

– Рэд, думаю, нам придется путешествовать автостопом, – говорит Куинн. Он кладет руку на лоб, чтобы заслонить солнце и оглядывает огромное пустое пространство, расположенное вокруг нас.

Понятия не имею, где мы находимся. После того, как Куинн огласил свой план, он уже не мог усидеть на месте, и мы тут же отправились в путь. Ехали около часа, чтобы спрятать грузовик в жутком расположенном далеко от дороги кустарнике. Меня бросает в дрожь от мысли, что какое-нибудь заразное насекомое встретиться мне. Пока прятали грузовик в тени, я все представляла, как жук может, набросится на мое лицо и покусать. Мы уже прошли несколько миль в никуда, не хочу это признавать, но он говорит правду.

– Ты думаешь это безопасно? – спрашиваю я, сбивая муху с лица.

Куинн ухмыляется. – А идти пешком неизвестно где, в ожидании того, что какой-нибудь незнакомец нападет на нас с бензопилой безопасно?

Мой рот широко открылся от удивления и глаза распахнуты. – Отличное предположение. Хотела бы, чтобы со мной был мой нож, – говорю я, вспоминая о днях, когда он лежал у меня в ботинке, и я чувствовала себя в безопасности.

– Ооо, посмотри на себя, ты плохая девочка, – подмигивая мне, добавляет Куинн.

Пожимаю плечами. – Я была плохой даже тогда, когда всегда с собой таскала Кольт. Почему же все так изменилось? – спрашиваю я, многозначительно смотря на него пристальным взглядом, напоминая о том, что он забрал его у меня, когда наставила на него пистолет.

– Он в моем рюкзаке, – отвечает он. И к счастью, не говорит о том, как он попал именно туда.

Я киваю. Прекрасно понимаю, что он и не собирается возвращать его мне, что немного огорчает. Он не доверяет мне? Ведь дала обещание ему, что не сбегу и сдержу его. Вся суть плана Б не в том, чтобы сбежать от него, поэтому могу выполнить эту клятву.

– Эй, выше голову, – говорит Куинн, кивая на дорогу.

Прищурившись, смотрю на ярко-оранжевый фургон Фольксваген, едущий прямо через холм. – Ты думаешь, это любезные люди? – спрашиваю я, делая шаг назад и вытягивая руку с поднятым большим пальцем вверх.

Куинн повторяет за мной и отвечает с ухмылкой на лице, – Вряд ли.

Водитель фургона замечает нас, и к удивлению, останавливается примерно в нескольких шагах от нас.

– Я уже жалею об этом, – бормочу себе под нос, когда Куинн подходит к пассажирскому окну.

Он смотрит на меня с беззаботной улыбкой и тихо бормочет, когда мы еще не совсем близко подошли к авто. – Что бы ни случилось, ты справишься с этим, хорошо?

Вскидываю бровь озадаченная его комментарием.

– Что – но я не успеваю закончить фразу, Куинн переключается на водителя фургона.

– Спасибо, что остановились, – произносит он низким голосом с примесью южного акцента.

Я едва устояла на ногах, когда услышала, как он говорит. Да, соглашусь, у Куинна заметен едва проскальзывающий южный акцент. Особенно он выделяется, когда уставший или злой, но сейчас дело совершенно в другом. Мне интересно, по какой причине он заигрывает.

– Все в порядке, – говорит молодая девушка брюнетка, которая окидывает Куинна оценивающим взглядом.

– Куда ты направляешься? – вздыхает пассажирка брюнетки-водителя, смотря на Куинна «трахни меня» взглядом.

– Ах, туда, куда вы нас довезете, – отвечает он смешным поддельным акцентом.

Несомненно, эти девушки заметили обман Куинна и просто уедут. Они ведь не станут подбирать на дороге двух незнакомцев, один из которых говорит дерьмовым фальшивым акцентом.

Но они этого не делают.

– Мы отправляемся в Южную Каролину на концерт группы Близардс (англ. The Blizzard – это транс-проект из Норвегии, в состав которого входят диджеи и продюсеры Ларс-Кристиан Нихейм и Торе Ватле Дженсен. С появлением первых ремиксов музыку The Blizzard в некоторых кругах стали называть «норвежским трансом» – стиль, в котором выполнены треки, являлся на тот момент уникальным и не имел аналогов в мире электронной музыки.) Мы можем подбросить вас так далеко, сколько сможем, – говорит еще одна нетерпеливая брюнетка с заднего сидения. Она наклоняется между двумя передними сидениями, чтобы подробней рассмотреть Куинна.

Класс.

Куинн поворачивается ко мне, так как я стояла за его спиной, совершенно против того, чтобы ехать с этими фанатками семьи Кардашьян. Но разве у меня есть выбор? Это может быть последним авто, которое попадется нам за следующий час, а мысль о том, чтобы задержаться в этой местности с таким запахом еще ... я точно рехнулась, делаю шаг вперед к Куинну.

– Что думаешь, Мейбл? – спрашивает Куинн, его рот немного дергается, когда мое дыхание учащается.

Мейбл? Серьезно?

– Я думаю, это просто отличная идея, Теодор, – отвечаю я с плохим акцентом также как и у него.

– Ну, хорошо, – отвечает Куинн-Теодор и он имеет наглость еще склонить бейсболку в знак благодарности.

Все девушки хихикают и хлопают своими длинными ресницами, пока я пытаюсь сдержать тошноту. Думала, такой эффект здесь можно произвести, если одеть ковбойскую шляпу.

Идиоты.

Боковая дверь скрипит, и нетерпеливая брюнетка приветствует нас жемчужно-белой улыбкой и поддельными сиськами. – Добро пожаловать на борт, я – Бриджит, – говорит она, указывая рукой, чтобы мы сели.

– Спасибо, – бормочу я, присаживаясь в бордель на колесиках на заднее сидение.

Куинн встает рядом со мной, чтобы мы сели вместе, но тут встревает Бриджит «заднее сидение». – Давай сюда, Тео, – мурлычет она, указывая на место рядом с ней, наклоняясь еще ниже, чтобы хорошо было видно декольте.

Сжимаю кожаное сиденье, мои пальцы готовы просто разорвать ткань. Быстро говорю себе успокоиться. Куинн неловко смотрит на меня, я закатываю глаза и усаживаю Лаки рядом с собой.

– Я надеюсь, вы, ребята, любите музыку 80-х! – вскрикивает девушка-водитель и неожиданно громко включает «Сильный наркотик» Бона Джови (Bon Jovi — американская рок-группа из Нью-Джерси, образованная в 1983 году.) которая заглушает мои проклятия.

***

– Они не узнают, – шепчу единственному собеседнику в этой машине, посвятив его в свои планы.

Лаки пристально смотрит на меня, он выглядит таким же огорченным, как и я, потому что мы вынуждены уже пятый раз слушать Брет Майклса (это американский певец, автор-песен, музыкант, актёр, режиссёр, сценарист, телеведущий, наиболее известен как вокалист рок-группы Poison.). Все чаще возникают мысли удариться головой о стекло, чтобы отключиться.

Мы едем уже почти два часа – наверняка уже должны были приехать? Я только что сдержалась и не спросила в очередной раз «Мы приехали? А сейчас?» потому что если, пробуду в одной машине с этими бабами еще хоть одну минуту, то сама себе вырву глаза.

На всю поездку Куинн получил полновластное внимание всех девушек-поклонниц, Бриджит, Тоня, Пиппа, которые подлизывались к нему из-за его акцента, много раз спрашивали, чем он любит заниматься, больно ли делать пирсинг или где он еще у него есть (в невидном месте). А если есть, можно ли его посмотреть, какая у него любимая еда, какой у него любимый персонаж из улицы Сезам, этот список можно продолжать бесконечно все дальше ... и дальше. Именно поэтому хочу ударить себя по голове и отключиться.

Знаю, что Куинну тоже не нравится внимание, которое на него обрушилось, но ничего не могу с собой поделать и злюсь на него. Однако в глубине души понимаю, что это просто ревность. У меня было пару инцидентов с монстром с изумрудным взглядом и это мне не нравится. Имею ли право обижаться на этих пустышек? Куинн не принадлежит мне, он сам по себе. Да, мы сглупили и не разобрались во всем, кем мы друг другу приходимся. И даже если как то связаны, имеет ли это такое значение после всего, что произошло. Между нами все было сложно до всех этих безумных событий, а теперь даже не хочу думать об отношениях друг к другу.

Вчера мы поцеловались, но это были поцелуи двух безутешных людей, наполненных отчаянием, пытающихся унять бесконечную боль, поэтому мимолетное приключение не буду брать в расчет. Также не обращу внимания на то, что Куинн попросил двуспальную кровать, а не две односпальных.

Возможно, было бы лучше, если бы Куинн просто перестал обращать на меня внимание. Например, как он сделал так однажды с Эмбер, но так не произошло. Но все же, какую жизнь могу предложить ему? Жизнь преступника, вот и все?

Похоже, что к Плану Б придется приступить раньше, чем планировала.

Я приняла решение. Собираюсь поощрять флирт Куинна и позволять ему развлекаться – Бог видит, это будет очень трудно сделать. Предпочла бы съесть стекло, чем делать это, но так будет лучше.

Действительно начала понимать смысл этой фразы.

– Все хорошо? – тихо спрашивает Куинн, поворачиваясь ко мне, когда Бриджет шепчется со своими подружками о каком-то преступлении, у переднего сидения.

Дарю ему свою самую лучшую фальшивую улыбку, на которую способна и говорю слишком счастливым голосом, – Лучше не бывает.

Он подозрительно сужает глаза, не веря ни одному моему слову и возвращается в исходное положение, потому что Бриджет нахально кладет ему руку на бедро из-за чего он подпрыгивает от неожиданности.

Поскольку предполагала, что она будет приставать к Куинну, я еще помню обещание, которое дала себе тридцать секунд назад и делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Итак, Мейбл, – спрашивает Пиппа-водитель, смотря на меня через зеркало заднего вида. – Как давно ты знаешь, Тео?

Я очень удивлена, ведь спустя два часа они запомнили мое имя, когда вообще не разговаривали со мной все это время.

Куинн тут же говорит, – Я ее бо ...

– Он мой брат, – отвечаю я, прерывая его, проигнорировав, его злобный взгляд.

Не показываю виду, что рада, что Куинн не успел представиться моим бойфрендом. При любых других обстоятельствах была бы в восторге, если бы Куинн назвался моим парнем, но теперь просто чувствую себя виноватой.

Трое человек вгоняют меня в депрессию, к счастью держу себя в руках, пока они играют в игру «кто первый залезет в штаны Тео».

– Ой, это прекрасно, – мурлычет Бриджет, проводя длинным ногтем по выпирающему из серой футболки бицепсу Куинна.

Стараюсь не хмуриться, но мое сердце готово разорваться на части. Но, когда Куинн медленно убирает ее руку от себя, это успокаивает меня, и я еле заметно улыбаюсь.

– Ух ты! – кричит Тоня, высунув голову из окна, как собака, ее волосы развеваются на ветру. – Мы приехали.

Тут же смотрю туда, куда смотрит Тоня, и замечаю синюю табличку с надписью «Добро пожаловать в Южную Каролину».

Ура! Радуюсь внутри себя. Наконец-то могу выйти из этой душной машины, которая стала еще более неудобной, когда Куинн услышал мои слова.

Мы заезжаем в город, и Пиппа находит место для парковки. Она поворачивается к нам, и замечаю, как сильно блестят ее губы. Вероятно, она накрасила их так сильно для Тео.

– Итак, ты хочешь пойти с нами? Посмотреть на выступление группы? – спрашивает она, глядя на Куинна, совсем не заботясь, пойду ли я с ними.

– Конечно, хочет, – отвечаю я, прежде чем Куинн успевает что-то ответить.

Он поворачивается ко мне лицом, наклоняет голову в бок и смотрит на меня широко распахнутыми глазами, от чего его изумрудный взгляд становится еще привлекательнее.

– Мейбл, у нас есть дела, помнишь? – кивает он, чтобы я согласилась с ним.

Но качаю головой, делая непонимающую гримасу на лице. – Нет, никаких. Думаю, девушки очень сильно хотят с тобой прогуляться без того, чтобы твоя младшая сестренка таскалась рядом.

Все мои слова сочатся наглостью и сарказмом, но девушки купились на это. Они взволнованно размахивают руками, зовут Тео провести время вместе с ними.

***

Самое худшее в путешествии автостопом, так это твои попутчики. Они могут оказаться полнейшей катастрофой. Держу пари, Куинн не думал, что мы окажемся в таком маленьком деревенском городе, да еще и с тремя дико раздражающими, да еще и жутко напористыми девушками.

Это все конечно смешно до тех пор, пока кто-нибудь не потеряет глаз. В случае Куинна уверена, что он хотел бы потерять оба глаза лишь бы не видеть, как Тоня демонстрирует ему, какой именно черлидершей она была.

Мы все разместились в маленьком баре через дорогу, намеренные ВСЕ провести здесь вечерок. Да, разумеется, девушки решили, что будет весело провести еще больше времени с Тео, остановившись в одном отеле. Похоже, мой план отталкивания Куинна будет намного легче, чем думала.

Бар совсем небольшой, но уютный. После второй бутылки пива чувствую, что мои глаза начинают закрываться, а пиво готово вот-вот ударить в голову.

– Я собираюсь сваливать, – заявляю я. Встаю из-за бара, бросаю несколько купюр на стол, чтобы расплатиться за свое пиво.

Куинн тоже встает, но Бриджет останавливает его рукой. Он на секунду теряет равновесие, и пятиться назад.

– Ты ведь никуда не пойдешь, Тео? – Пиппа надувает и облизывает свои губы, которые все еще напоминают диско-шар.

– Нет, Тео останься здесь, – отвечаю я, смотря как Куинн самодовольно улыбается, но совершенно не понимает, что, черт возьми, происходит.

Девочки визжат от радости. А когда поворачиваюсь к выходу, они кидается ему на плечи, а я выхожу на улицу в тишину и покой. Во время своего пути замечаю маленький магазинчик со всяческими армейскими штучками, а ведь мне нужен новый нож, и, вероятно, новые ботинки, потому что подошва этих уже совсем изношена.

Вхожу в магазин, и на меня недоверчиво косятся несколько местных жителей, занимающихся проверкой оборудования для кемпинга. Полностью игнорирую их, потому что хочу взять, что нужно и быстро уйти. Теперь мне нужно быть вдвойне осторожной, потому что уверена, что мое лицо теперь известно всем отсюда до Нью-Йорка.

Стеклянный шкаф наполнен разнообразным, притягивающим взгляд оружием, но мне нужно что-то маленькое, что быстро можно спрятать. Замечаю нож с лезвием и маленькой ручкой из красного дерева – он очень компактный и тонкий, как раз то, что нужно.

Практически всем лицом прилипла к стеклу шкафа, жадно смотрю на нож, без сомнения это оружие станет моим самым любимым предметом. Тем не менее, я была уже готова с головой нырнуть в шкаф, как вдруг слышу, как кто-то громко произносит мое имя. Кто может знать меня в Южной Каролине?

– Мия? Мия Ли?

Осторожно поворачиваю голову. Очень боюсь увидеть человека, стоящего рядом со мной. Но тот, кто узнал меня, это невероятно, я и не думала, что когда-нибудь еще встречусь с ним.

– Джастин? Джастин Миллер? – спрашиваю я, выдыхая, ведь все это время не дышала.

– Это ты! – произносит Джастин, крепко обнимая меня, в то время как стою как вкопанная, ошеломленная всей ситуацией.

Джастин Миллер был единственным парнем в школе, над которым так же сильно смеялись, как надо мной, потому что он был фриком также как и я.

Не могу поверить Джастин Миллер здесь в Южной Каролине, каковы шансы такого совпадения?

– Что ты здесь делаешь? – вместе мы задаем вопрос друг другу, он беззаботно смеется, к счастью оттягивая момент моего ответа.

Кассир переводит взгляд между нами, он совсем не рад нашему внезапному воссоединению, потому что мы задерживаем очередь. Делаю шаг в сторону, Джастин за мной, смотрит на меня в ожидании объяснений, но все, что могу сделать, это просто смотреть на него, ведь я полностью погрузилась в свои воспоминания.

Джастин все еще бреет голову на лысо, лишь парочка светло-каштановых волос проглядываются на сливочно-белой коже. Огромные карие глаза, похожие на глаза щеночка, смотрят на меня удивленным взглядом. У него также как и прежде при улыбке появляется ямочка на щеках. Это не изменилось с нашей последней встречи. Он смотрит только на меня сияющим взглядом сверху вниз.

Единственное, что изменилось, так это появился пирсинг над его левой бровью. Мой взгляд тут же находит его губы. Помню, как я целовалась с ним сзади школы, когда мне было пятнадцать лет, а потом еще через два года, когда принесла травку на вечеринку. Оба раза были большой ошибкой. И всегда чувствовала себя уязвимой грустной девочкой, а Джастин теперь просто... в прошлом.

– Поверить не могу, что ты здесь! – вскрикивает он, беззастенчиво рассматривая меня всю.

– Да, верно? Как тесен мир, – отвечаю я, чувствую себя некомфортно. Увидев его, вновь появляются воспоминания, которые хотела бы забыть.

– Итак... расскажи мне, что тебя сюда принесло? – спрашивает он, скрещивая руки на своей тощей груди.

Ничего не могу с собой поделать и начинаю сравнивать его с Куинном. Он конечно не так высок и не так мускулист, и само собой Куинн знает, как уверенно преподнести себя.

– Я здесь с другом, – запинаясь, отвечаю, и смотрю вместо него на свои ботинки. – А ты? – задаю вопрос. Он внимательно наблюдает за мной, от чего чувствую себя не в свой тарелке.

– Эээ, – говорит он, призадумавшись, качая головой. – У меня здесь дело.

Коротко улыбаюсь и киваю. – Чем ты занят? – спрашиваю я, присаживаясь на маленькую скамейку закинув одну ногу. Джастин, похоже, не собирается уходить.

Он садится рядом со мной, чего совсем не ожидала и поворачивается прямо ко мне лицом, чтобы ответить, – Да просто пытаюсь свести концы с концами.

Просто киваю, вообще без понятия, что значат его слова. Пытаюсь, как то отвлечься и зашнуровываю шнурки на ботинках.

Джастин смеется, его глубокий хриплый гогот снова возвращает меня во времена, когда мне было пятнадцать. – И до сих пор ты не даешь никакой ясности в ответе, – дразнит он меня, когда смотрю на него в непонятках из-за его внезапного смеха.

Улыбаюсь ему в ответ, ведь он тоже в старшей школе был очень скрытным. Но именно это меня привлекало в нем. Он был не типичным подростком, был другим. Также как и я.

– Ты живешь здесь? – спрашиваю я, чувствую, что должна как то поддержать разговор, а он все также пялится на меня, не отрывая взгляда.

– Слава Богу, нет, – шепчет он. – Такой симпатичный парень как я здесь просто не выживет с этим загородным воздухом.

Оборачиваюсь к нему и смеюсь, потому что его комментарий напомнил мне наш разговор с Куинном пару часов назад. Это забавно, постоянно думаю о Куинне. Я бы хотела сейчас сидеть рядом с ним и также беззаботно разговаривать.

– Рэд?

Резко поднимаю голову, так как все это время смотрела вниз и встречаюсь взглядом с Куинном. Он тщательно разглядывает положение, в котором я сижу, а потом строго смотрит на меня вновь. Быстро сажусь, не уверена, что хочу объясняться, что здесь происходит как Куинну, так и Джастину.

– Кто это? – спрашивает Куинн, становясь передо мной в мгновение ока.

Мои ладони начинают потеть, а в моем рту, словно Сахара образовалась, когда вижу какие взгляды, Куинн бросает на Джастина.

– Это Джастин, – отвечаю я тихим голосом. – Мы учились в старшей школе вместе.

Куинн скрещивает свои руки на груди, и вдруг пространство, словно начинает сжиматься из-за того, что Джастин и Куинн в одном помещении.

Чувствую ужасающий дискомфорт, плотно зашнуровываю ботинки и быстро встаю рядом с Куинном. – Ты готов идти? – спрашиваю я, Куинн все еще смотрит на Джастина, словно оценивая его и вижу, как немного подрагивает его левый глаз.

Куинн кивает, но не двигается с места. Хватаю его за руку, слегка сжимая, чтобы привлечь его внимание. К счастью, это срабатывает.

– Да, конечно, давай пойдем.

Хочу вытащить руку из хватки Куинна и помахать Джастину, но Куинн крепко сжал мою ладонь.

– Увидимся, Джастин, – говорю я, коротко улыбаясь. – Была рада увидеть тебя снова.

Куинн тянет мою руку, и я быстро увожу его подальше, прежде чем он накинется на Джастина.

– Увидимся, Мия, – отвечает Джастин, но я только нервно киваю ему, надеюсь, он уйдет быстро.

Когда он выходит за дверь, звенит колокольчик, и я с облегчением выдыхаю, радуясь, что все закончилось без мордобоя. Куинн все еще держит меня за руку, я хочу отойти и расплатиться за свой товар.

Спросив продавца о том ноже, который рассматривала ранее быстро достаю деньги и расплачиваюсь, чтобы у Куинна не произошел взрыв прямо на глазах у посторонних. Как только выхожу на улицу, иду по тротуару, Куинн неотрывно следует за мной, резко хватает меня за локоть и разворачивает лицом к себе.

– Для чего тебе нужен нож? – требует он ответа, на его челюсти появились желваки.

– Для защиты, – возражаю я, выдергивая свою руку из его руки.

– А я же тогда для чего, – рычит он, следуя за мной по улице, я поворачиваюсь к нему спиной в надежде уйти подальше.

– Ты не можешь быть со мной все время, – говорю я через плечо.

– Как, черт возьми, не могу, – говорит он, выделяя каждое слово.

Да что, твою мать, с ним происходит.

Пересекаю дорогу и бегу к нашему крошечному мотелю, который уместился в самой неприметной части улочки. Взбегаю по лестнице, Куинн идет за мной громкими шагами. Достаю ключ из заднего кармана, сердито толкаю желтую дверь.

Куинн с громким хлопком запирает ее, и я поворачиваюсь к нему лицом.

– В чем проблема? – задаю я вопрос, немного озадаченная его яростью.

– Ты – моя проблема! – отвечает он, меряя шагами комнату.

– Да. Я вижу. Может, скажешь мне почему? – спрашиваю я, наблюдаю за ним, как маленький тигренок в клетке.

Куинн делает глубокий вдох, его широкая грудь вздымается.

– На что ты надеешься, пытаясь свести меня с этими девушками? И чтобы еще больше усугубить ситуацию, как только я отворачиваюсь, ты тут же начинаешь щебетать с каким-то мудилой! Что между вами было? Ты его целовала? – кричит он. К счастью, он останавливается в нескольких шагах передо мной в ожидании моих объяснений.

– Во-первых, – отталкиваю я его назад, ткнув по твердой груди пальцем. – Я не щебетала с Джастином. Просто перекинулась с ним пару слов, я давно его знаю. И наша «история» не твое дело, поскольку твоя «история» развивается прямо перед глазами с тремя легкодоступными девушками.

Ноздри Куинна расширяются от возмущения от того, что я сказала, но не намерена останавливаться. Потому что не уверена, что он будет сильно сопротивляться от нападок девушек похожих на шлюху Эмбер.

Теперь, когда дело пошло вперед не могу отступить.

– И, во-вторых, ты не особо то и жаловался, когда Бриджет лапала тебя!

Куинн в шоке, удивлен моими претензиями. И я кстати тоже. Разве это не то, чего хотела? Разве не поэтому назвала Куинна своим братом? Это для того, чтобы эти бабы приставали к Куинну, а он должен был повестись на это.

Должна была это предвидеть.

– Ты думаешь, мне нравилось сидеть рядом с этими девушками? Неужели ты думаешь, что я заинтересован хоть в одной из них? – удивленно спрашивает он.

Пожимаю плечами, нервно кусая ногти.

– Рэд? – спрашивает он.

– Потому что ты не выглядел смущенным их вниманием, – отвечаю я.

Глаза Куинн сужаются, он явно расстроен. Думаю, что он просто хотел привлечь их, чтобы они нас подвезли. – Я делаю все это для тебя, – после недолгого молчания заявляет он, его взгляд немного смягчается. – Я не хочу никого другого кроме тебя, – заканчивает он, умоляя меня поверить ему.

И я ему верю.

Внезапно на моих глазах начинают наворачиваться слезы от его признания, потому что он хочет быть со мной, он на самом деле желает этого. Но я не могу ответить ему взаимностью, потому что если это сделаю, я забуду причину, по которой решила отстраниться от него, причину, по которой не принесу ему ничего хорошего.

– Да и, кстати, если ты забыла, – произносит Куинн, когда я так и стою молча, разрываясь на части, словно от физической боли. – Мы в бегах. Просто стараюсь не выделяться, черт возьми, смешаться с толпой и не создавать сцены.

То, что я собираюсь сделать сейчас, будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь. Мое сердце разрывалось, когда я наставила на него пистолет, и тогда, когда он признался, что не хочет никого кроме меня.

Но должна.

– Ооо, так использование дерьмового акцента это и есть способ не выделяться? – нагло спрашиваю я, мое сердце разбивается на части, когда разговариваю с ним таким тоном. – Извини, разве это моя ошибка!

Куинн вздыхает, трет рукой лицо. – Хорошо, акцент был плохой идеей. Просто пытался... заставить тебя улыбнуться, после всего, что произошло...

Резко отвожу взгляд от него, словно эти слова были сказаны не мне, а другому человеку.

– Мне не нужно, чтобы ты пытался меня развеселись или защитить, Куинн. Долгое время я была сама по себе и прекрасно справлялась с этой задачей в одиночку!

Куинн делает шаг назад. Он выглядит так, будто я его ударила. – Ты чертовски упряма. Я думал, что мы оставили это дерьмо в прошлом! – говорит он, еле сдерживая себя.

Ненавижу себя. Я ненавижу себя за то, что сейчас собираюсь сказать.

– Почему? Потому что ты пошел со мной? Ты думаешь, я просто так подчинюсь тебе и позволю помыкать собой? Очнись, это не так уж и важно!

Вау, и почему я сказала так? Ах да, план Б помню.

Куинн ухмыляется, но в этом нет ничего смешного. – Что ж, это все меняет! – говорит он, прежде чем выбежать за дверь, громко хлопнув старыми петлями.

Вытираю со лба испарину, виски просто разрывает от головной боли, но я это заслужила. Причиняю Куинну боль, делаю это не специально, но все же чувствую себя отстойно.

С шумом падаю на мягкий премягкий матрас, смотрю на потолок глазами полными слез. Может быть план Б был не такой уж и хорошей идеей.

Куинн заставил меня дать обещание, что не сбегу от него снова и собираюсь сдержать свое слово.

Обещала ему, что не буду пытаться сбежать от него, но не обещала, что он сам не сбежит от меня.

Глава 6

Реальность

Итак, план Б – полнейшая задница.

Заставить Куинна ненавидеть меня оказалось одно из самых трудных вещей, которые я когда-либо делала. Но разве у меня есть выбор?

Он не позволит мне пойти в полицию, а мой папа, разумеется, все еще разыскивает меня. Мы все в бегах из-за чего жизнь Куинна в постоянной опасности. Знаю, что у него какая-то дурацкая навязчивая мысль защитить меня. И солгу, если скажу, что мне приятно, что за моей спиной кто-то стоит, чувствую себя в безопасности. Но как смогу жить дальше с мыслью о том, что из-за меня еще один невинный человек отказался от своей жизни... от свободы, чтобы защитить меня? Я так не могу.

Итак, план Б, не важно как трудно это будет, насколько сильно это разобьет мое сердце, причиняя ему боль, я должна довести дело до конца. Надеюсь, он устанет бороться и уйдет. Вернется домой. И когда Куинн так сделает, пойду в полицию.

Знаю, о чем говорила Табита, конечно же, она подвергает себя опасности. И не могу с ней так поступить.

Понимаю, что моя стычка с Брэдом повлияла на теперешнюю ситуацию. Выбрав драку с сыном шерифа, вероятно, было не самое лучшее решение, но тогда не понимала, к чему это может привести. Это ублюдок накачал мою лучшую подругу, намереваясь сделать с ней ужасные вещи. Именно поэтому не жалею о своем решении. Мне просто очень жаль, что Куинн оказался со мной вместе.

В каком-то смысле хотела бы никогда не встречаться с Куинном, Табитой, Тристаном и Хэнком, и это не потому что жалею, что потратила на них свое время, нет. Единственное о чем очень сильно жалею, что взвалила свои проблемы на них.

Если бы верила в судьбу, тогда можно было бы думать, что неведомые силы специально отправили меня именно в Южный Бостон. Но как могу в это верить, если Хэнк погиб? Вот почему я реалист. Знаю, что участь, судьба, да хоть как это называйте, никоим образом не влияет на мою жизнь. Я сделала это сама.

Часы оглашают девять часов вечера, Куинн выбежал из номера около трех часов назад.

Интересно, где он сейчас.

Неужели приударил за какой-нибудь случайной бабой? Знаю как минимум трех, которые более чем готовы отдаться ему, и даже осмелюсь сказать... в любое время.

Но ведь я этого и хотела, правда? Сейчас это самое последнее чего мне хочется.

Встаю с кровати, хватит уже, мучатся пора найти его. Лаки идет за мной в ванную, и садиться около двери, наблюдая, как я пытаюсь привести себя в человеческий вид.

Скидываю одежду, ступаю в ванную под душ и вздыхаю. – Мы можем задержаться здесь еще ненадолго, приятель.

Почему именно душ заставляет чувствовать меня лучше? Может быть, это потому что обычно сижу под струей горячей воды с небольшим добавлением холодной. Вода прожигает мою кожу, заставляя меня снова чувствовать человеком. Лишь тогда когда горячая вода остывает, выхожу.

Вытираюсь маленьким желтым полотенцем, его едва хватает высушить все тело. Протираю зеркало в ванной, чтобы посмотреть на себя.

Все еще выгляжу и чувствую себя как дерьмо.

Перебираю свои длинные волосы, красные пряди начинают терять цвет. И меня это бесит, но есть более важные вещи, о которых должна беспокоиться, а не цвет моих волос. Я благодарна за то, что Табита показала мне, как можно закалывать мои длинные локоны, поэтому становлюсь похожей на «девушку» с ярко выделяющимися голубыми глазами. И мне это нравится.

Решив, что мне нужен плотный слой макияжа, чтобы скрыть круги под глазами. Использую черные тени для век, но не перебарщиваю, как учила Табита. Раньше использовала много черной подводки теней. Теперь же мой взгляд можно назвать дымчатым. Для своих полных губ обычно использовала бальзам, но теперь наношу блеск, придающий розовый оттенок.

Одеваю маленькие блестящие шпильки и отхожу назад, чтобы посмотреться в зеркало. Надеюсь, выгляжу не так уж и плохо.

Выгляжу нелепо, так и думала, что выйдет дерьмово, потому что не похожа на нормальную девятнадцатилетнюю девушку. Не сижу с подружками в субботний вечер за обсуждениями того, в кого влюбилась или о том какую обувь одеть, чтобы пойти в клуб. Совсем нет. Я сижу в субботу вечером и думаю, не готовятся ли меня схватить папа или полиция.

В такие моменты мне хочется утопить свое горе в бутылке, но после всего прожитого и увиденного, понимаю, что это лишь на короткое время заставит забыть обо всем. А утром, когда наступает убивающее похмелье, ненавидишь себя за то, что выпила ту самую последнюю стопку, которая явно была лишней. Но при этом все проблемы все равно останутся со мной.

Из-за того, что распространяла наркотики с восьми лет, жила с наркоманом отцом поменяла мое отношение к наркотикам. Не знаю, может, отношусь слишком предвзято.

Мои новые армейские ботинки стоят в углу комнаты, где их и оставила. Решаю надеть их с черными рваными джинсами. Одеваю футболку с Харли Дэвидсоном. Она велика мне и одно плечо оголяется из-за этого, но это единственная чистая вещь. Не выхожу из комнаты, прежде чем не спрячу нож в ботинок, так чувствую себя безопаснее. Похлопываю, Лаки по ушам и спускаюсь по лестнице, скрестив пальцы. Надеюсь не встречу Куинна с какой-нибудь случайной девушкой.

По правде сказать, Южная Каролина довольно холодное место и оказывается, здесь достаточно сильно развита ночная жизнь. Рядом с нашим мотелем, где мы остановились, много баров и ночных клубов, чтобы люди были счастливы.

Прохожу мимо пиццерии, от которой исходит просто божественный аромат. Понимаю, что мне нужно что-то поесть, но не могу. Мысль о еде вызывает во мне тошноту.

Подхожу к толпе парней и девушек на оживленной улице. Они все одеты таким образом, чтобы произвести впечатление друг на друга, готовые оторваться этой ночью. Прогоняю прочь чувство беспокойства, когда некоторые люди смотрят на меня как на кусок мяса. К счастью слышу, как подают старый школьный сигнал, свидетельствующий о том, что группа «Близардс» будет выступать в течение следующих пятнадцати минут.

Проталкиваюсь к узкому дверному проему, возле которого стоит парочка. Прохожу, мимо стараясь не коснуться их.

– Пять долларов, – выплевывает девушка на входе в бар. Она протягивает руку наплевательским видом, все демонстрируя, что ей все равно.

Достаю пять баксов из заднего кармана джинсов. Когда она хватает мою руку, чтобы поставить печать чуть выше татуировки луны, едва сдерживаюсь, чтобы не вырвать руку из ее лап.

Не могу рассмотреть здесь ли Куинн. Небольшой бар, похожий на захудалую кафешку полностью забит людьми. У меня не маленький рост, но даже со своим ростом в 5,5 футов (примерно 167,64 см.) среди гигантских парней и девушек на высоких каблуках совершенно не возможно ничего разглядеть. Стараюсь не толкать людей, стоящих возле барной стойки, в то время как ужасная группа «Грайндкор» разрывает мои барабанные перепонки. Довольно трудно пройти никого, не задев из-за такой толкучки, задеваю задницей каждого второго парня, и это получается совершенно случайно.

К счастью нахожу столик в дальнем темном укромном месте, это отлично мне подойдет. Падаю на стул, который установлен очень низко, ведь я сразу уменьшаюсь на метр. Внимательно смотрю направо и налево в поисках Куинна, но его нет.

Черт,где же он может быть?

Ужасная группа заканчивает свое выступление, они не спеша собирают свое оборудование и уходят со сцены. Отлично, это будет долгая ночь.

– Ты здесь одна, дорогуша?

И тут моя ночь стала еще длиннее.

Этот верзила возвышается надо мной, он словно нависает надо мной, без сомнения он пялиться на мою грудь. Пересаживаться просто бессмысленно, поскольку добрая сотня футов стоит рядом.

– Могу я купить тебе выпивку? – спрашивает он, его горячее дыхание обволакивает мою шею.

– Нет, все хорошо, спасибо, – отвечаю я, смотря на этого огромного верзилу, который стоит слишком близко к зоне моего комфорта.

Верзила одет в желто-синюю толстовку с номером один напечатанном на правой руке. Вероятно, он играет в местной футбольной команде. Исходя из его габаритов, и подавляющего эго делаю вывод, что он защитник. Вне всякого сомнения, что все девушки только при его виде уже все мокрые снимают свои трусики еще, прежде чем его поприветствовать. Но я не большинство девушек.

И ненавижу качков.

Что ж ему, похоже, чертовски не повезло.

– Ну, давай, дорогая. Один напиток не повредит, – невнятно произносит он. Качок ставит свое пиво на грязный стол, находит свободный стул и подсаживается за мой столик.

О-о-о, он больше не будет хвастаться своим членом после того, как раздавлю его своими ботинками.

– Мне и так хорошо, спасибо, – небрежно отвечаю я, пытаясь казаться очень занятой происходящим на сцене.

Парень-спортивная куртка пододвигается ко мне ближе, в то время как я отодвигаюсь подальше от противного запаха пива и приторного запаха одеколона, который раздражает рецепторы моего носа. Его рука ложится мне на колено, не позволяя двигаться еще дальше.

Отстраняюсь от него. Еще секунда и отхреначу его тупое лицо, если он не уберет руку с моей коленки.

– Она же сказала.

Я бы узнала этот голос из тысячи. В этом случае это музыка для моих ушей.

Смотрю на Куинна и встречаюсь с его горящим взглядом. О Боже как такое возможно? Так отчаянно соскучилась по нему, несмотря на то, что мы не виделись, не так много времени. Он выглядит, как и всегда таким горячим, словно только что вышел из ада со смесью с черной дьявольской энергией. Его волосы скрывают его большие изумрудного цвета глаза, но вижу, что они опасно сужены. Он смотрит, не отрывая взгляда на парня, который лапает мою ногу.

Уворачиваюсь от него, но его рука словно на магните опять тянется ко мне.

– Если ты сейчас же не уберешь руку, – повышает Куинн голос, все еще смотря на парня, – у тебя будут проблемы.

Но парень-футболист только наслаждается всей этой ситуацией и еще выше перемещает свою руку по моему бедру.

Намереваюсь ударить его по голове, но Куинн опережает меня. Он подлетает близко к парню, хватает его за толстовку и поднимает на уровень своего лица.

У меня захватывает дыхание, когда большая груда тела падает на пол с глухим стуком. Он падает лицом вниз как отвратительная куча прямо на липкий пол. Парень не встает, потому что Куинн каким-то образом вышиб из него весь дух.

Удивленно разеваю рот, поверить не могу быстрой скорости атаки Куинна. Он чертов нинзя, только без костюма.

– Пойдем, – кричит он мне на ухо, берет меня за локоть, указывая, чтобы я встала.

Радостно соглашаюсь, потому что нам обоим необходимо убраться отсюда, прежде чем поднимется парень-качок, создавая нежелательное внимание к нам.

Пытаюсь вырваться из хватки Куинна. Когда он сердито выдыхает, запах алкоголя окутывает мое лицо. Он лишь крепче держит мое плечо и идет сзади меня, направляя мимо толпы к выходу. На этот раз, кстати, моя задница никого не задевает.

Когда мы выходим на улицу опять пытаюсь освободиться, но Куинн упорно притягивает меня к себе, не давая двинуться ни на дюйм. Это становится смешным. Мы в бегах уже два дня и если полиция или мой отец, или же Фил не убьют Куинна, то все вернется к тому, что я сама прикончу его.

Громко ругаюсь, пытаюсь топнуть ему на ногу каблуком, проклинаю его всеми словами, но все тщетно. Куинн просто ускоряет шаг, таща меня в сторону мотеля.

Лунный свет завораживающе освещает линию его сжатых челюстей и возмущенный взгляд его диких глаз. Я понимаю, что как только мы зайдем в номер, Куинн взорвется и начнется «Третья мировая» война.

Мы заворачиваем за угол и подходим к подъездным ступенькам мотеля, я хватаюсь за перила, стараясь остаться здесь. Куинн поднимается на одну ступеньку и останавливается, встретив мое сопротивление, я ни за что не сдвинусь с места. Мне страшно, что он может разорвать меня на две части, потому что я ни за что на свете не отцеплюсь от перил.

– Рэд... – говорит он сквозь стиснутые зубы, его дыхание опять становится яростным. – Пойдем или заброшу тебя на плечо и понесу, даже если ты будешь пинаться, кричать.

– Нет, – упорно стою я на своем, откидываюсь назад, чтобы добиться лучшего равновесия.

Он разворачивается, чтобы посмотреть на меня. Делает шаг ближе, Куинн устрашающе возвышается надо мной.

– Пойдем. Сейчас же, – он четко выделяет каждое слово. Его волосы полностью закрыли глаза.

– Нет, – вызывающе отвечаю я. – Только попробуй схватить меня, я...

Прежде чем успеваю закончить свой твердый ответ, его сильные руки подхватывают меня за талию, и я взлетаю над землей Южной Каролине, а потом на горизонте появляются лишь ноги Куинна.

– Отпусти меня! – безумно извиваясь, визжу я. Он поднимается по лестнице, полностью игнорируя тот факт, что несет меня словно пятилетку.

Руками Куинн держит меня за ноги, прямо рядом с моей задницей и когда я извиваюсь, пытаясь сползти с него, он шлепает меня по попе.

– Ой! Твою ма...

Не успеваю закончить фразу, потому что он резко распахивает дверь в наш номер, возможно даже сломав несколько петель. Кидает меня на кровать. Я как мячик подскакиваю и хватаюсь за матрас, чтобы не улететь лицом на грубый ковер. Бросаю в него взглядом молнии.

Он садится на кровать, а я тут же быстро встаю и сталкиваюсь с ним снова. Единственное, что отделяет нас это матрас, который совершенно меня не защитит, потому что Куинн все равно наброситься на меня.

– Ты самая невозможная женщина, которую я когда-либо встречал. И знаю, о чем говорю, ведь встречал много невыносимых женщин! – кричит он, поставив кулаки в боки.

– Ох, кто бы сомневался! – кричу я на него. – Уверена, что ты трахал большинство из них! Хотя нет, беру свои слова назад. Ты пошел более легким путем и использовал только тех, у кого уровень интеллекта размером с горошину!

Меня трясет от злости, смотрю на него и хочу, чтобы в руке у меня было нечто острое, чтобы бросить в его высокомерное лицо.

– Легким путем? Ты на самом деле так думаешь? – сердито вскрикивает Куинн, запуская от отчаяния руки за голову, на макушку. – То, что, черт возьми, я делаю здесь с тобой? – спрашивает он, его щеки вспыхивают от ярости.

Делаю шаг назад, потому что услышала, то о чем думала снова и снова последние два дня, словно ножом меня ударили по груди.

Гнев и разочарование вырывается из меня и не уверена, что уже могу остановиться.

– Никто тебя здесь не держит! Уходи! – кричу я, указывая на дверь. – Нам обоим ты сделаешь одолжение, уходи! Ты думаешь, я хочу быть здесь с тобой? Чтобы ты разгребал за меня все мое дерьмо? Ты?

Мое тело начинает дрожать от ярости, но при этом боюсь, что он действительно оставит меня, ведь я его не держу. Превратила его жизнь в ад.

Резкое выражение лица Куинн уходит, когда он видит, что я на грани истерики.

– Рэд, я не это имел ввиду ...

Но прерываю его.

Срываюсь с места и толкаю его обеими руками в твердую грудь так сильно, как только могу.

– Уходи! – реву я. – Убирайся! Оставь меня в покое! – снова толкаю его, но он не двигается с места.

Слезы, которые так долго сдерживала, вырываются наружу, они катятся по моим щекам, словно прожигая глаза. Больше не могу видеть Куинна, потому что не хочу утонуть в бесконечных слезах. Какое право я имею плакать, если Хэнк лежит где-то мертвым? Когда Тристан залечивает раны на больничной койке, которые должна была получить я.

Нет.

Даже не заметила, что упала на пол и всхлипываю до тех пор, пока не ощущаю мягкие поцелуи Куинна на лице, волосах, губах. Что бы ни случилось, он все равно пытается успокоить меня.

Но я этого не заслуживаю. Не заслуживаю утешения. Пытаюсь его оттолкнуть, но его сильные руки ни за что не отпустят меня, он крепче прижимает меня к своей груди.

– Нет, – кричу я, стараясь сопротивляться, но все равно у меня не получается. – Я этого не заслуживаю, – рыдаю я. Чувствую вкус соленых слез, которые попали мне на губы. – Не заслуживаю тебя, – кричу я. – Это я должна быть в больнице, а не Тристан. Или быть мертвой, а не Хэнк. И только я могу быть в бегах не ты.

Мои страхи, моя вина вырываются наружу, и теперь не могу остановиться.

– Куинн, я убила Хэнка, – без остановки плачу. – Ничего не сделала, чтобы помочь ему! Просто стояла и смотрела, как в него выстрелили. Я тоже могла нажать на курок! – вскрикиваю.

– Рэд, это не правда, – тихо говорит Куинн, но чувствую подвох в его голосе. Он пытается успокоить меня.

– Да! Это все моя вина. Я просто разбита и не знаю, как быть дальше. Как могу быть с тобой дальше, Куинн? Как? – отступаю назад, моя нижняя губа дрожит, слезы застилают взор.

– Ты справишься, – делает паузу и поправляет, – мы справимся вместе, потому что те ублюдки должны заплатить за то, что сделали с Хэнком, Тристаном и тобой. Я с тобой шаг за шагом. Шаг за шагом. Я не оставлю тебя, обещаю. Независимо от того как сильно ты отталкиваешь меня, никуда не уйду потому что знаю что ты чувствуешь, – он берет мою дрожащую руку и кладет себе на сердце накрывая своей. – Я знаю, какую боль ты ощущаешь, каждую крупинку сожаления, и ярости я тоже чувствую, и мы будем бороться с ней вместе. У нас получится, мы справимся, потому что потом наступит свобода.

Эти слова готовы дать мне искупление, и хотя не знаю всех секретов Куинна, понимаю, что у него есть свои темные тайны. Вместе мы победим наших демонов, и будем... жить.

Знаю, что план А и Б были просто слабыми оправданиями, в надежде оттолкнуть Куинна. Но он этого не сделал. Куинн Беркли отличается от всех, кого раньше встречала.

Он – восьмое чудо света. Нет не так – он – мое первое и единственное чудо на земле.

– Прости меня, – шмыгаю я носом. – Всего лишь пыталась защитить тебя, – объясняя свое поведение за последние два дня.

– Ш-ш-ш, – шепчет он, вытирая мои слезы тыльной стороной ладони. – Я знаю. Мне просто потребовалась немного времени понять это. Хорошо? – серьезно говорит он, глядя мне в лицо.

Киваю, все еще проливая слезы на ресницы и на свои пальцы.

– Мы сделаем это вместе. Я здесь потому, что хочу быть здесь. Потому что хочу быть с тобой, – говорит он, и прежде чем успеваю что-то ответить, он накрывает мой рот поцелуем. Куинн целует с такой страстью, которая охватывает меня с ног до головы.

Я просто таю, когда он кусает мою нижнюю губу и проникает языком мне в рот. Даже не понимаю теперь, где заканчиваются и начинаются его и мои губы. В такие моменты полностью принадлежу Куинну и все мои намерения оттолкнуть его просто тщетны.

Так что никаких планов и схем больше нет. Это все фантазия, а это реальность. И в первый раз за два дня когда я почувствовала себя живой.

Глава 7

Свобода

Проснулась после самого спокойного сна за все это время. И понимаю, что это полностью заслуга Куинна.

Как такое вообще возможно? За такой короткий промежуток времени стала зависеть от него так сильно? Чувствую себя в безопасности рядом с ним, потому что он уравновешивает меня. И когда мы находимся в ладу друг другом, то все будет хорошо.

– Доброе утро.

Тру, сонные глаза и сажусь, оглядывая комнату вокруг, которая освещается небольшим светом от телевизора.

– Который час? – спрашиваю я, прочищая горло. Вижу, что Куинн сидит на двухместном коричневом диване, он уменьшил громкость и переключает каналы в поисках интересной передачи.

– Около четырех, – отвечает он, все еще смотря только на телевизор.

Свои босые ноги разместил на кофейный столик перед собой, его лохматые волосы полностью закрыли напряженный взгляд, направленный на телевизор. Челюсти сильно сжаты. Верный признак того, что что-то не так.

– Иди сюда, – говорит он, когда так же продолжаю сидеть на месте пытаясь разбудить свой затуманенный разум.

В номере прохладно и поэтому тяну руку и хватаю свитер Куинна, лежащий на краю кровати. Одеваю его, он больше мне примерно на пять размеров. Мы с Куинном встречаемся взглядом, и маленькая улыбка появляется на краешке его красивых губ.

– Он тебе идет, – поддразнивает меня он. Куинн раскрывает ладони, чтобы я могла усесться рядом с ним.

– Что ты смотришь? – спрашиваю я, присаживаясь рядом с ним, ноги закидываю под себя, чтобы под свитером они согрелись.

Он притягивает меня ближе к себе и обнимает за талию. – Просто проверяю новости, – отвечает он, прежде чем глубоко вдохнуть запах моих волос.

– Куинн, я думала, что мы уже решили, что нюхать людей это немного жутковато, – шучу я, а самой в тайне это нравится.

Он посмеивается, и чувствую, как от смеха колеблется его тело, распространяя огненные мурашки по всему моему телу.

– Ничего не могу с этим поделать. Ты так прекрасно пахнешь. Можешь считать себя счастливчиком, я не нюхаю другие вещи, – смеется он, когда хлопаю его по крепкому торсу.

– Есть что-нибудь? – спрашиваю я, указывая кивком на телевизор.

– Нет, - облегченно вздыхает он.

Знаю, что он смотрел новости, чтобы удостовериться, что наши лица не украшают первую полосу как разыскиваемые преступники, но пока все хорошо.

– Я тут подумала, – зеваю я все еще уставшая после последней истерики.

– О, нет, – прерывает он меня и поворачивает мое лицо к себе. – Надеюсь, ты не задумала новый план, потому что Рэд они вроде как все сдуваются.

Снова шлепаю его, и теперь, кажется сильнее, чем тогда, а он всего лишь смеется.

– Я серьезно – говорю я, обидчивым голосом.

– Хорошо, тогда о чем ты? – отвечает он, мгновенно становясь серьезным.

Начинаю играть с молнией на свитере, застегивая и расстегивая ее вверх, вниз, а потом начинаю говорить.

– Что если анонимно позвоним в полицию? Мы можем сказать, что видели двух мужчин похожих по описанию на отца и на Фила, покидающих мотель «Ночные Коты» ночью, – но не продолжаю предложение, не хочу, чтобы он сразу, же отверг его. – Стоит попробовать, – говорю я вместо этого. – Отведем от себя подозрения, пусть у полиции будут еще люди кому можно задать вопросы.

Куинн пожимает плечами, а мое крошечное тело тут же ловит каждую вибрацию. – Возможно, стоит попробовать, – говорит он уныло, и понимаю, что это была глупая идея.

.– Я...

– Подожди, Рэд, – говорит он, не давая мне шанса закончить предложение. – Не хочу слышать твои извинения. Хватит уже просить прощения.

Коротко ему улыбаюсь, это очень мило слышать, что он не ненавидит меня.

– Так что ты думаешь? – спрашиваю я, глядя на него.

– Думаю, что это лучше, чем ничего. Даже если они не будут рассматривать этот вариант всерьез, то хоть ненадолго отвлечет внимание от нас.

– Согласна, – отвечаю я кивком.

Куинн вздыхает, потирает лицо и тянется к своему карману, чтобы достать телефон Табиты.

– Получил это недавно, – говорит он, показывая на телефон.

Смотрю на сообщение.

«Где вы?? Табита»

Дважды читаю сообщение, к горлу подступает паника, когда вижу, что номер телефона отличается от того, с которого писала нам Табита.

– Это не похоже на Табиту, она не так прямолинейна, – говорю я, когда Куинн громко выдыхает.

– Да знаю.

Почему она так поступила? Это не похоже на нее. Когда озарение снисходит до меня, качаю головой.

– Это не Аби. Что если... – но не успеваю закончить предложение, бросаю телефон на пол. Мой мозг просто кишит версиями и одна ужаснее другой.

Куинн закусывает губу, глубоко задумавшись над этим. – Я думал об этом же, – признается он. – Но если это не она, то кто?

Мы оба в полнейшем молчании смотрим, друг на друга, ведь прекрасно осознаем всю правду.

– Это либо полиция, либо мой отец с Филом, – досадно шепчу я.

Куинн холодно кивает, он забирает телефон у меня. Смотрю, как он достает сим-карту и ломает ее двумя пальцами.

– Ну, это решает проблему, – говорю я, немного, улыбаясь.

Куинн пожимает плечами и бросает сломанную симку на стол. – Мы просто позвоним ей домой от сюда, ведь Тристана скоро должны выписать, – спокойно говорит Куинн.

– Ты думаешь, полиция не отслеживает стационарные звонки? – нервно спрашиваю я.

Куинн качает головой, его лохматые волосы полностью закрыли глаза. – Сомневаюсь в этом. Нам нужно лишь задать пару вопросов. Нас ни в чем не обвинят или не осудят.

– Пока нет, – бормочу я, низко опустив глаза.

– Эй, ничего подобного, – говорит Куинн. – Мы все наладим.

– Как ты думаешь Табита в порядке? – неожиданно произношу я, надеясь, что кто-то просто догадался, что мы взяли ее телефон, а не встретили ее.

Куинн кивает. – Да. Семья Аби слишком известна, чтобы с Табитой что-то случилось. Твой папа не настолько глуп, причинять Табите боль, чем, несомненно, привлечет к себе ненужное внимание.

Глубоко вздыхаю и киваю, потому что он прав. Мой отец и Фил решат залечь на дно, скрыться с глаз, потому что Южный Бостон довольно маленький город и такие люди как Фил и отец выделяются.

– Итак, что теперь? – спрашиваю я, нахмурившись.

– Во-первых, перестань хмуриться, – мои губы мгновенно образуют прямую линию. – Во-вторых, мы отправляемся в путь.

– Что? – удивленно спрашиваю я. – Дорожное путешествие?

– Да, – кивает Куинн с ухмылкой на лице. Я смотрю на него таким взглядом, словно он сошел с ума.

– Рэд, ты никогда не была за пределами Л.А. И Южный Бостон не в счет.

Снова хмурюсь. Он ведь это не серьезно.

– Это твой шанс. И я все еще хочу отправиться туда, куда нас ведет дорога, – говорит он, проводя пальцем по губам с улыбкой на лице.

Улыбаюсь его дурашливости.

– Тристана должны выписать через неделю или около того, а до тех пор мы заляжем на дно и будем перемещаться от штата к штату. Как только у нас получится связаться с домом, мы все обсудим и примем решение, что делать дальше, – он делает паузу. – И если ты хочешь, увидеть свою маму, мы можем отправиться в Канаду.

Моя мама. Разве это не забавно, мне просто все равно.

Куинн настолько организован, мыслит рационально, это говорит о том, что он продумал все тщательно еще тогда. Я полна решимости разгадать, загадку по имени Куинн, потому что он спас меня от моих демонов. И хочу сделать то же самое для него.

– Ладно, так и поступим. Мы продолжим двигаться вперед, – говорит он, проводя рукой по щеке, когда я колеблюсь с ответом.

– Хорошо, – киваю я, прислонившись к его руке. – Но для начала, – бормочу я в его руку.

Куинн смотрит на меня в ожидании продолжения.

– Для начала нам нужно угнать резвую машинку.

***

После того как оставили ключи от номера на стойке регистрации, вышли на темную улицу, надев капюшоны. Мы крадемся по улице, чтобы найти машину продолжить наше печально путешествие.

Держусь рядом с Куинном, руки засунула в карманы толстовки, опустила голову, волосы закрыли мое лицо.

– Ты в порядке? – шепчет Куинн, укрывая мое тело от утреннего озноба.

.– Да, шепчу я, дрожа от холода, но все-таки больше от ситуации, в которую мы попали.

Я, конечно, прежде угоняла машины. Свое первое преступление совершила в одиннадцать лет. Тогда это было весело и интересно и не казалось, что совершаю что-то плохое, теперь же осознаю, что иду на преступление. В этом городе люди упорно трудятся, чтобы заработать на машину, а мы так бессовестно поступаем, но у нас отчаянная ситуация.

– Что происходит, Рэд? – спрашивает Куинн, потягивая меня за талию.

Его аромат окутывает меня и я должна держать себя в руках, чтобы не прижаться к нему и не делать глубоких вдохов. С учетом того, что буквально час назад ему говорила, что нюхать людей это неприлично.

– Чувствую себя виноватой, – признаюсь я. – Действительно не хочу угонять машину какого-нибудь трудолюбивого человека.

– Знаю, – вздыхает Куинн, целуя меня в голову. – Но разве у нас есть другой выбор?

Он прав.

– Может быть, мы оставим долговую расписку, – глупо предлагаю я. Где ее оставим?

Куинн ухмыляется, снова целует меня в голову. – Или мы просто угоним автомобиль и все, – говорит он, его поцелуй успокоил меня.

Я первая замечаю машину, затем Куинн и мы останавливаемся, смотрим на большой некрасивый черный пикап GMC 4X4 с номерным знаком I LV VAG.

Этому идиоту повезло, что я тут же не проколола шины и не разгромила его авто сверху до низу.

Куинн держит меня за руку, и пересекаем пустынную дорогу на встречу к машине, которую собираемся угнать. К счастью, машина припаркована в темном месте подальше от посторонних глазах и, слава Богу, никого нет на улице этим ранним воскресным утром.

Куинн действует как профессионал: вначале смотрит по сторонам, прежде чем подбежать к машине, я позади него немного отстаю. Когда я через его плечо смотрю на грузовик, удивляюсь, иронии жизни, ведь на заднем сиденье лежит университетская кофта футболиста.

Это не просто кофта с длинными рукавами, эта кофта принадлежит именно тому громиле из бара. Куинн тоже заметил это и поворачивается ко мне с дьявольским огоньком в глазах.

– О, становится все намного веселее, – похрустывает Куинн костяшками пальцев и снова оглядывается вокруг, чтобы удостовериться, что рядом никого нет.

Так и есть.

Он садиться на корточки и быстро расшнуровывает ботинок. Берет в руки длинный шнурок и умело делает небольшую петлю посередине, затем перемещает его в верхний правый угол двери машины. Смотрю с благоговением, как он двигает взад и вперед петлей шнурка до тех пор пока петля не окажется в непосредственной близости к замку. Куинн словно эксперт просовывает через проем шнурок и захватывает ручку замка. Когда он потягивает за шнурок, замок просто открывается.

Он проделывает весь трюк меньше чем за пятнадцать секунд.

Пока стою на стреме, Куинн профессионально заводит машину буквально за пару секунд, я понимаю, что он делал это раньше.

Когда двигатель начинает работать быстро бегу к пассажирской двери, а Куинн открывает мне дверь, сажусь в грузовик, и Лаки прыгает мне на колени. Хватаюсь за ручку, когда Куинн выезжает на улицу, черный грузовик совсем не приметен в темноте ночи.

Кто этот человек, который может справиться с угоном машины, человек который так сильно мне нравиться?

Но, тем не менее, когда смотрю на Куинна, сфокусированного на дороге, его нефритовые глаза отражают окружающий пейзаж, шелковистые волосы колышутся на встречном ветру, понимаю, именно на такого человека как Куинн я могла обратить внимание.

– Куда теперь, Капитан... Джек Воробей? – спрашиваю я, наконец, придумав прозвище для Куинна.

Куинн улыбается. – Воробей?

– Да. Ты дал ведь мне прозвище, это честно, – отвечаю я. – И кроме того, капитан Джек Воробей очень горяч, – сразу краснею от того, что невольно назвала Куинна горячим.

Он смеется и прибавляет газу. – Ты ведь знаешь, что капитан Джейк Воробей – это неуклюжий пьяница, который в половине случаев понятия не имеет, куда он плывет.

– Я так не считаю, – возражаю я, поднимая палец вверх. – Он – проницателен, расчетлив, сообразителен.

– И горяч, – добавляет Куинн, смеясь над тем, что я снова покраснела.

Он ни за что не позволит мне жить спокойно.

Игнорирую его и продолжаю. – Все эти пьяные выходки – это просто уловка, чтобы провести врагов.

Куинну это нравится и он усмехается. – Рэд и Воробей на пути к...

Он делает паузу, пытаясь подобрать правильное слово.

Но заканчиваю вместо него.

– На пути к свободе, – говорю я с уверенностью.

Куинн кивает и выжимает газ до упора. Мы мчимся вперед к свободе.

Глава 8

Алабама – милый дом

Я резко вскакиваю под громкие звуки песни «Алабама – милый дом» (песня группы Lynyrd Skynyrd. В 2004 году композиция заняла 396 место в списке «500 величайших песен всех времён») разрывающей мои барабанные перепонки, которые словно порвались на две части.

Но эта песня, от которой я проснулась в испуге, пела не по радио. Это Куинн, тренировался в пении, отбивая руками ритм о руль автомобиля.

Я заснула в дороге на плече Куинна, повернув голову под ужасным углом и без сомнения слюни все это время вытекали из моего рта.

После такого внезапного пробуждения, мой туманный мозг не совсем соображает что происходит. Открываю отяжелевшие веки, моргая пару раз, чтобы понять, где мы находимся. Нас окружают пышные зеленые тонкие деревья. Интересно, как далеко мы проехали с тех пор как я уснула.

– Доброе утро, – весело приветствует меня Куинн, пока я стараюсь скрыть зевоту ладонью.

– Как долго я спала? – задаю вопрос, поднимая голову и вытирая рот, чтобы убрать слюни.

Куинн пожимает плечами, не отрывая взгляда от дороги, он играет со штангой во рту. Не могу сдержать себя, и заворожено наблюдаю, как он крутит штангу во рту, и как отблески света попадают на нее, когда она показывается наружу.

– Какое-то время, – зевает он, прерывая мое разглядывание. Я завожу руки за голову, стараясь скрыть то, что последние пять секунд пялилась на него без зазрения совести.

– Тебе следовало разбудить меня, – говорю я, чувствую себя ужасно от того, что спала на нем всю дорогу.

– Ни в коем случае, – ухмыляется он. – Тогда я бы пропустил, как ты говоришь о том, что любишь мой пирсинг, – говорит он серьезным голосом, показывая на правый поворот.

– Что? – спрашиваю я, поворачиваясь так быстро, что волосы собранные в конский хвост хлестают меня по лицу.

Куинн громко смеется, встречается со мной взглядом и посасывает колечко в губе.

– О, да ты рассказала мне все очень подробно. Ты оказывается грязная девчонка, Рэд, – подмигивая, подразнивает меня Куинн прежде чем вновь повернуться к дороге.

Чувствую, как мои щеки становятся цветом свеклы, и закрываю лицо обеими руками от смущения и отворачиваюсь от него.

– Рэд, я шучу. Хотя мне даже немного жаль, что такого не было, – добавляет он с усмешкой.

Резко поворачиваюсь и шлепаю его по руке, ощущаю крепкий бицепс. – Ты - идиот! – вскрикиваю я, но не могу сдержаться и смеюсь. Так приятно наконец посмеяться после трех дней сплошной грусти.

Куинн усмехается и указывает на парковку в сторону укромного места для остановки. – Я тут подумал, что может быть будет лучше вместо того чтобы звонить домой Аби, лучше позвонить в закусочную? Как считаешь? – спрашивает он, смотря на меня.

Я улыбаюсь. – Это замечательная идея. Но сегодня воскресенье, и не уверена, что она сегодня на смене, но вероятно она будет завтра.

Куинн кивает. – Хорошо, тогда сегодня нам больше нечего делать кроме, как развлечься, – смело предлагает он. Милая ямочка появляется на его щеках. О нет, это не к добру.

Подозрительно вкидываю бровь. – Почему то мне не нравятся твои идеи для веселья.

Куинн смеется надо мной. – Давай, Рэд. Поживи немного.

В первый раз говорит он мне такие слова.

– Хорошо, – нагло говорю я и скрещиваю руки на груди. – Давай оторвемся! – вскрикиваю я как черлидерша.

***

После того как мы с Куинном подкрепились бургерами, решили прикупить себе пару новых вещичек и некоторые принадлежности.

К счастью, в этом маленьком городишко в штате Алабама есть универмаг, где мы сможем приобрести все необходимые вещи. В тележку сложили средства личной гигиены, потому что шампуни в мотелях превращают мои волосы в солому.

Куинн бросает в тележку бритву и пену для бритья, потому что у него довольно быстро растут волосы на лице, но мне это нравится. Это придает ему некую изюминку, свои длинные волосы он завязывает сзади на затылке, и поэтому он выглядит очень дерзко и горячо.

Он замечает, как я пялюсь на него. – Тебе ведь нравится, что я выгляжу как пещерный человек, не так ли? – ухмыляется он, и я начинаю хмуриться.

Смотрю на его озорную улыбку и изумрудные глаза. – Мне все равно, – отвечаю я, изо всех сил стараясь казаться беззаботной, когда хватаю для нас две зубные щетки и зубную пасту.

– Ой, ты просто хочешь меня, но так или иначе ты получишь то, чего желаешь, – ухмыляется он, когда я закатываю глаза, но он и не догадывается, что близок к правде.

Мы решили, что будем делать, пока ждем вестей из дома, но мы совсем не разобрались, что происходит между нами.

До того как произошли все эти события, мы оказывали друг другу знаки внимания, но мы двигались очень медленно. Табита была единственной, кто знал что-то, и Куинн собирался рассказать все Тристану в ту ночь, но все пошло кувырком.

Но теперь то все по-другому. Куинн ушел из дома и подверг себя опасности, защищая меня. Это ведь должно что-то означать, не так ли?

– Ты кусаешь губы, о чем задумалась? – спрашивает он, направляя тележку к стеллажам с одеждой, я просто иду за ним.

– Ничего, – смущенно отвечаю я, скрывая лицо за волосами. – Мне нужно посмотреть парочку вещей. Давай встретимся через двадцать минут? – говорю я, не хочу, чтобы Куинн шел за мной пока, я буду покупать нижнее белье.

– Хорошо, отвечает он с озорной улыбкой, прежде чем скрыться в отделе мужской одежды.

Убедившись, что он ушел, я направляюсь к стеллажам с бюстгальтерами и трусиками, размышляя о том, будет ли это приемлемо, если я куплю парочку. Знаю, что Табита заставила бы меня купить всю стойку, но я так не могу. Должна признать, что совершая покупки, чувствую себя вполне хорошо. И после всех этих сумасшедших дней, которые у меня были, я бы не прочь снова почувствовать себя хорошо.

Убедив себя, хватаю несколько комплектов со стойки пару хлопковых шорт и футболку с блестками. Нахожу пару милых джинсов и беру их тоже, одни черные, другие синие. Дальше подбираю несколько маек и свитеров, ведь на улице уже становится холодно, декабрь как-никак.

В конце концов, примерив примерно десять различных вещей, решаю купить их все. Когда выхожу из примерочной вижу большую упаковку с носками по скидке и кидаю их свою куче вещей.

Прошло больше чем двадцать минут, Куинн смотрит на свои воображаемые часы.

– Мне следовало бы учесть, что двадцать минут в понимании женщины это целый час.

Закатываю глаза, игнорируя его комментарии. Я бросаю охапку одежды в тележку и замечаю, что Куинн взял примерно такие же вещи как и я. Две пары джинс, парочку черных шорт, несколько футболкой и толстовку с капюшоном.

Замечаю, что Куинн не взял нижнего белья, он видит, что я немного смущенно осматриваю его вещи.

– Посмотрим, что тебе нравится? – спрашивает он, наклоняясь в корзину, чтобы осмотреть, что я выбрала.

Или не смотреть, может я просто нафантазировала себе. Но ничего не отвечаю, потому что чувствовала бы себя ужасно неловко, если бы он узнал, о чем я на самом деле думала.

Мы еще закидываем в тележку снэки, еду и поводок для Лаки, и все готово.

Пока стоим в очереди, замечаю, как с интересом пялятся на Куинна группа девушек учащихся в частной школе. Не то чтобы я их обвиняю, ведь он самый горячий парень, которого я когда-либо встречала. И то, как он держится на людях, еще больше привлекает внимание. Он всегда уверенный и самонадеянный.

Он может привлечь внимание к себе любой компании.

– Ты снова делаешь это со своей губой, – шепчет Куинн мне в ухо, касаясь своей щекой к моей.

– Я? – отвечаю я, прекрасно понимая, что снова кусаю губы.

– Да, отвечает он, проводя по губе своим большим пальцем.

Встречаюсь с ним взглядом, его лицо очень близко к моему лицу, я тут же забываю, как дышать.

– Следующий, – звучит звонкий голос кассира, пробуждая меня от комы.

Поворачиваю голову на звук голоса, и резко очнувшись от наваждения, начинаю возиться с покупками. Выкладываю все содержимое тележки на стойку для того, чтобы кассир все отбил.

Когда выкладываю свой темно-синий бюстгальтер и остальное нижнее белье, чувствую, как щеки начинают гореть и пытаюсь спрятаться под своей кофтой. Я знаю, что Куинн видел это, но будучи настоящим джентльменом (иногда), он не произносит, ни слова.

Когда девушка, которой не больше двадцати пяти отбивает наш товар и принимает наличные у Куинна, она, не стесняясь, вызывающе смотрит на него. Ее взгляд перемещается к его крепкой груди, и она самопроизвольно облизывает свои намазанные блеском губы.

Как только я решаю прочистить горло или же воткнуть в ее глазницу ручку, девушка к счастью поднимает взгляд, смотря теперь на изумрудные глаза Куинна. Без сомнений он заметил разгорающуюся ревность в моих глазах и по тупой улыбке на его губах можно сказать, что ему это нравится.

– Тебе нравятся Дорс? (Дорс – (англ. The Doors) — американская рок-группа, созданная в 1965 году в Лос-Анджелесе, оказавшая сильное влияние на культуру и искусство 60-х годов. Загадочные, мистические, иносказательные тексты песен и яркий образ вокалиста группы, Джима Моррисона, сделали её едва ли не самой знаменитой и равно же противоречивой группой своего времени.) – спрашивает она, опять смотря на грудь Куинна, а точнее на футболку с изображением Джима Моррисона.

– Да, они крутые, – беззаботно отвечает он, забирая сдачу. Я замечаю, что она прикладывает все усилия, чтобы прикоснуться к его вытянутой ладони во время передачи денег.

Сердито обхожу их и начинаю складывать наши сумки, в тележку создавая при этом как можно больше шума.

– Тогда сегодня, чтобы отдать дань уважения этой группе состоится выступление в баре Капитан Фрэнк. Тебе следует прийти, – мурлычет она, особо выделяя слово «прийти».

Пакет товаров с громким звуком врезается в тележку, я как то не рассчитала силу удара.

Куинн тянется ко мне и берет за руку, которая до этого держалась за тележку.

– Что думаешь, Рэд? – спрашивает он, мягко целуя меня в щеку.

Кассир хмуриться и с завистью смотрит, как Куинн нежно носом прикасается к моей щеке. Я стараюсь не сильно злорадствовать, но это практически невозможно, ведь со мной рядом этот удивительный человек. Теперь он смотрит только на меня.

– Было бы... весело, – отвечаю я с придыханием, так как когда нахожусь рядом с ним, все время подкашиваются коленки.

– Может, увидим тебя там, – отвечает он. И все еще продолжает чертить линию по щеке, едва прикасаясь к ней своим колечком в губе, которое дарит легкие нежные ощущения.

Но затем он отстраняется и как, ни бывало, начинает складывать остатки товаров в тележку совершенно не заботясь о том, что ему удалось разогнать мой пульс до миллион миль в час.

Я качаю головой в надежде стряхнуть с себя все это наваждение. Замечаю, что несколько девушек смотрят на меня, но стараюсь не обращать внимания на них, когда догоняю Куинн, направляющегося к грузовику. Когда мы ставим все покупки в багажник, вижу наклейки на бампере машины.

– Нам лучше снять их, – говорю я с отвращением, когда читаю непристойности, которые там написаны.

Куинн кивает, и внезапно на его лице появляется дьявольская дразнящая ухмылка. – Ты права. Они, разумеется, слишком заметны. Да и к тому же я еще так крут. Нам не стоит привлекать лишнего внимания.

Понимаю, что он шутит, но ничего не могу с собой поделать и глупо краснею. Куинн видел меня обнаженной лишь мгновение, кроме нижней части, к сожалению только один раз.

Он подарил мне два удивительных оргазма, но я очень жадная мне нужно большее. Но как же с ним поговорить об этом? Не могу, вдруг он подумает, что я секс-маньяк или шлюха что хуже. Я полностью поглощена им, именно Куинн делает с моим телом такое чего я раньше не испытывала никогда в жизни. Стала зависимой.

– Хотел бы я знать, что сейчас происходит в твоей голове.

Резко разворачиваюсь, совершенно забыв о том, что стояла так неподвижно в одном положении с сумкой с покупками на одном плече.

– Неужели? – спрашиваю я, заворожено смотря на то, как он играет с колечком в губе. Это совсем не способствует моему успокоению.

– Не беда! – говорит он с ухмылкой, забирая у меня с рук сумку, которую я все еще продолжала держать в руках.

– Нам ведь еще нужно найти место, где можно переночевать? – спрашивает он, запрыгивая в грузовик, а я следом за ним.

– Конечно. Давай найдем место для машины, где она не будет бросаться в глаза.

– Правильно мыслишь, Рэд. Если бы я тебя так хорошо не знал, сказал бы, что ты делала это прежде, – произносит он, разворачивая авто.

Коротко улыбаюсь ему, потому что, к сожалению это правда.

***

После того как мы нашли подходящий мотель и припарковались с задней его части, Куинн снял нам номер, а я в это время ждала его снаружи, мне было тяжело входить туда. Не уверена, смогу ли когда-нибудь зайти в мотель без болезненных воспоминаний и без слез.

Слишком много воспоминаний, меня охватывает волна сожаления, которая не оставит никогда.

– Все готово, – говорит Куинн, вырывая меня из оцепенения. Он машет ключами перед моим лицом.

Киваю, пытаясь выдавить фальшивую улыбку, но Куинн легко улавливает мою ложь.

– Ты в порядке? – заботливо спрашивает он, обнимает за талию и притягивает ближе к себе.

– Да, если честно, – отвечаю я, стараясь искренне улыбнуться. – Я скучаю по нему, понимаешь?

Куинн кивает и нежно целует меня в висок. – Я тоже, – вздыхает он, мы молчим некоторое время, оба глубоко погрузившись в воспоминания.

– Давай, – говорит он, беря меня за руку. – Знаю, что тебе нужно.

Лаки бежит за нами, повиливая хвостом. Я рада, что он может остаться с нами в номере.

Когда смотрю на убранство этого мотеля, непроизвольно сравниваю его с «Ночными Котами». Прежде чем все это произошло, Куинн, Тристан, Табита и я работали день и ночь, чтобы преобразить «Ночные Коты». Мы хотели превратить это место в прибыльный бизнес. И у нас получалось. У Хэнка с каждым днем было все больше и больше постояльцев, еще немного и он закрыл бы свой долг. Теперь я не могу спрашивать, что пошло не так.

На глазах снова наворачиваются слезы, но быстро вытираю их, пока Куинн осматривает номер, открыв дверь ржавым ключом. Он закрывает дверь за нами, предварительно повесим на ручку знак «НЕ БЕСПОКОИТЬ».

Он бросает наши сумки на грязный красный ковер и скидывает с ног ботинки.

– Я скоро, – объявляет он и с загадочной улыбкой закрывает за собой дверь в ванную.

Вопросительно смотрю на Лаки, может он знает, что это было. Лаки в ответ лишь озадаченно смотрит на меня.

Включаю крошечный телевизор для шума, потому что мне очень хочется прижаться ухом к двери ванной комнаты. Но вместо этого открываю пакеты, рассматривая новые купленные вещи. Когда пальцы нащупывают гладкий мягкий материал бюстгальтера, мое сердце начинает биться чаще от мысли, что Куинн может увидеть меня в этом.

Хватит вести себя как идиотка, ругаю себя. У меня есть более важные дела, чем как думать о нижнем белье.

Прошло уже пятнадцать минут, Куинн до сих пор не вышел. Мне интересно, чем это он там занимается. Судя по размерам этой комнаты, я не думаю, что ванная просторная, скорей всего она размером с гардероб.

Между нами с Куинном до сих пор осталась недосказанность. Мы скитаемся по заброшенным мотелям, потому что не можем позволить себе лишние расходы, с учетом того, что все время в пути, а выезжаем еще до рассвета.

Сажусь на краешек кровати, скидываю кеды и скрещиваю ноги. Сажусь по направлению к ванной в ожидании Куинна. Еще минута и я начну кусать ногти. Куинн наконец выглядывает из своего укрытия, рукава его рубашки свернуты до локтей.

– Давай, – говорит он из-за двери ванной комнаты и исчезает там вновь.

Я колеблюсь лишь секунду, стоит ли идти за ним. Но доверяю ему, знаю, что всебудет хорошо.

Подхожу к ванной, которая находится лишь в нескольких шагах от меня. Когда вхожу внутрь, мои ноги ступают на холодную плитку пола, от удивления открываю рот.

– Куинн – задыхаюсь я, резко переводя на него взгляд. – Что это?

Он пожимает плечами, неловко почесывает подбородок. Куинн опирается на белую стену ванной. – Я подумал, что ты сможешь расслабиться в ванной.

Смотрю на воду, потом снова на него, медленно иду и сажусь на краешек ванной, опускаю в горячую воду пальцы.

– Это намек на то, что я воняю? – шучу я с улыбкой на лице.

Он улыбается мне в ответ, и только звук моих пальцев плещущихся в воде нарушает тишину.

– Я считаю, что ты пахнешь невероятно, – отвечает он после минутной тишины.

Ничего не говорю, потому что мне нечего сказать, и Куинн расшифровывает мое молчание неправильным образом.

– Я просто думал, что здесь ты сможешь отдохнуть и... черт. Это была дерьмовая идея, – говорит он, быстро подходит к ванной и ищет пробку, чтобы слить все воду.

– Нет! – вскрикиваю я, хватая его за руку, чтобы остановить. – Это чудесно. Прости, если это прозвучало неблагодарно. Мне следовало бы сразу отблагодарить тебя. Это самое приятное, что ты когда-либо делал для меня, – признаюсь я, смотря на него, говорю со всей искренностью.

Тяну его за воротник рубашки и врезаюсь страстным поцелуем в его губы. Углубляю поцелуй, ведь это настолько прекрасное чувство, я даже схватилась за край ванны, чтобы не упасть от нахлынувших эмоций. Куинн нежно придерживает меня за затылок и неистово целует. Мы продолжаем это до тех пор, пока не кончается воздух.

Когда он медленно отстраняется, замечаю, что его глаза приобрели черный оттенок, он дразнит меня. – Я бы предложил потереть тебе спинку, но не думаю, что это хорошая идея, – улыбается он, ямочки появляются на его щеках.

– Я буду не долго, – шепчу я, пытаясь отдышаться от наших горячих поцелуев.

– Оставайся в ванной столько сколько тебе понадобиться. Я никуда не уйду, – отвечает он. Прежде чем закрыть за собой дверь он мягко целует меня в губы.

Смотрю на ванную и улыбаюсь как Чеширский кот, я быстро сбрасываю с себя одежду и с радостью погружаюсь в воду, чувствуя себя словно на небесах. Дотягиваюсь до бежевого полотенца над ванной и подкладываю его под голову как подушку.

Вода пахнет сандалом, и я мгновенно растворяюсь, превращаясь в забвение.

***

Просыпаюсь, чувствую себя безвольной куклой. Не хочу наводить панику, но чувствую, что не одна.

– Привет, – поворачиваюсь я, медленно открывая глаза, приспосабливаюсь к мягкому освещению.

Куинн сидит на полу спиной у стены, его босые ноги упираются о стенки ванной, а на коленях лежит альбом.

– Привет, – отвечает он, его пальцы неистово порхают над бумагой.

Он слегка наклонил голову, поэтому шелковистые волосы полностью скрыли от меня глаза, но я знаю, что он полностью сосредоточен на деле. Его губы образовали тонкую линию, иногда он грызет кончик карандаша и это действие сводит меня с ума.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я, оставаясь окруженной в пузырьках пены, к счастью они полностью закрывают мое голое тело.

– Рисую, – прямо отвечает он, его пальцы словно танцуют по бумаге.

– Что рисуешь? – спрашиваю я, приподнимаюсь немного, чтобы рассмотреть изображение на бумаге.

– Тебя, – заявляет он, и наконец, приподнимает голову, чтобы встретится с моими широко распахнутыми глазами.

– О-о-о, – вздыхаю я, мгновенно погружаясь в воду глубже.

– Да. Я не хотел тебя будить, – говорит он и кладет карандаш на бумагу. – Пришел убедиться, что ты здесь не утонула, – улыбается он. – Ты когда спишь, выглядишь как... как сирена (сирена (англ.Siren) — морская дева, в древнегреческой мифологии морские существа, олицетворявшие собой обворожительную, но коварную морскую поверхность, под которой скрываются острые утёсы и мели. Сирены – это полуптицы-полуженщины или полурыбы-полуженщины, унаследовавшие от отца дикую стихийность, а от матери-музы — божественный голос.) – признается он, я замечаю, что он даже немного смущен.

– Сирена? Разве они не заманивали матросов в беду? – спрашиваю я, чувствуя себя немного оскорбленной.

Куинн улыбается, откидывая волосы назад. – Верно. Но эти моряки с радостью отправлялись в морскую бездну, услышав и увидев прекрасных богинь водного царства. Понимаешь, они выглядели такими невинными с ангельскими голосами, но под этой красотой скрывалась сильная, но непонятая женщина вроде тебя. И если я погибну... то точно так же как эти матросы, – шепчет он, глубоко погрузившись в свои мысли.

У меня перехватывает дыхание, мое сердце начинает бешено колотиться в грудную клетку. О чем это он? Он готов погибнуть из-за того что встречается ... со мной?

– Ты веришь в жизнь после смерти? – тихо говорю я, не хочу анализировать его комментарий, потому что это уже слишком.

Куинн пожимает плечами, опускает взгляд вниз. – Я бы хотел думать, что в жизни есть нечто большее, чем это, – говорит он, расправляя широко руки.

– Я тоже, – тихо признаюсь я.

Должно быть нечто большее. Для Хэнка точно должно быть.

– Можно посмотреть? – спрашиваю я, кивая на его работу, в надежде нарушить тишину между нами.

– Еще не готово, – отвечает он с улыбкой, прижимая рисунок ближе к груди.

Я надуваю от обиды щеки и отворачиваюсь. – Когда ты закончишь? Разве тебе не нужно чтобы я позировала или что вроде этого? – застенчиво говорю, потому что не могу сидеть спокойно, когда Куинн взглядом «трогает» каждый дюйм моего тела.

Он смеется и встает. – Все здесь, – ухмыляется он, дотрагиваясь до своего виска. – Уж поверь мне, такое зрелище, я не забуду еще долгое время, – добавляет он, смотря на мое тело скрытое пеной.

По моему телу бегут мурашки, когда он так смотрит на меня, и от нервов начинаю шевелить ногами. После нашего минутного молчания, он прочищает горло.

– Оставлю тебя, пока ты будешь переодеваться. Я тут принес тебе вещи, но не знал, что захочешь одеть, поэтому принес все, – говорит он, указывая назад на три сумки с покупками стоящими возле двери.

– Спасибо Куинн, – улыбаюсь тронутая его добротой.

Он бросает на меня последний горящий взгляд, и как только закрывает дверь, я снова могу дышать.

Глава 9

Скользкий сосок

Куинн всегда голоден.

Смотрю на его тело, стараясь не пускать слюни, я понимаю, что ему нужно много еды, чтобы подпитывать все мышцы.

Я наелась до отвала нашим ужином превосходной типичной южно-американской еды. Но Куинн ищет что-то еще, чтобы пожевать пока мы медленно бредем по улице.

Ночью становится холодно, поэтому я надела джинсы сапоги и шерстяной свитер. Очень рада, что мы прикупили более теплую одежду, в противном случае я бы сейчас отморозила свою задницу.

– Хей, здесь где-то должен быть бар о котором говорила приставучая кассирша, – говорю я, смотря на вывеску впереди вспыхивающую зеленым неоновым светом.

Куинн ухмыляется. – Приставучая кассирша? – спрашивает он, удивленно вскинув бровь.

Я киваю и мои волосы, недавно получившие приличную порцию кондиционера, мгновенно разлетаются по плечам.

– Ой, пожалуйста, только не включай тупицу. Ты видел, как она старалась привлечь твое вниманием, – резко отвечаю я, стараясь скрыть свое раздражение.

Куинн только беззаботно смеется. – Я не заметил ничего такого. Только ты обращаешь внимание на такие вещи.

– О, да. Мне просто нравится наблюдать, как девушки начинают стягивать с себя трусики, как только ты входишь в комнату, – издеваюсь я, но тут же закрываю рот как только понимаю что только что ляпнула.

Однако Куинн притянул меня за запястье, когда я, не глядя, пыталась отойти от него подальше чтобы избежать этого неловкого разговора. Повернулась к нему лицо к лицу, и он притянул меня ближе и обвил крепкими руками за талию.

Моя кожа мгновенно покрывается мурашками, когда он начинает большим пальцем водить по оголенной полоске кожи на спине. – Для меня не важны остальные девушки, – говорит он, наклоняется вперед и утыкается носом мне в шею.

– Почему? – у меня, получается, ответить, не задыхаясь, не смотря на то, что его губы и руки нежно ласкают мою кожу.

– Потому что только ты и твои трусики меня интересуют, – отвечает он, целуя мой ускорившийся пульс. – Итак, в любое время, когда ты захочешь, можешь снять их... не стесняйся, – он проводит своим длинным влажным языком по моей шее.

У меня вырывается стон, и даже не важно, что только что мимо нас прошла пожилая пара, выгуливая своего шпица. Откидываю свою голову назад, чтобы предоставить лучший доступ для него. И я почти забываю, как дышать, когда он покусывает мой подбородок. Но вдруг... он отстраняется.

Вот придурок.

Улучив момент чтобы прийти в себя, стараюсь казаться не обиженной и откидываю волосы с плеча и обгоняю Куинна. Поднимаюсь на три ступеньки в сторону бара Капитан Фрэнк. Он идет следам за мной очень близко, так что я слышу, как он хихикает надо мной, радуется тому, что ему удалось завести и обмануть меня.

Значит, он хочет играть грязно? Что ж я тоже так могу.

Куинн предлагает заплатить за вход, но я отмахиваюсь от него и сама плачу восемь долларов. Смелыми шагами иду вперед, он плетется, где то позади меня, засовывая деньги обратно в задний карман. Но у меня есть четкая цель.

Вхожу в помещение через дверь, сотня глаз посетителей направляются в мою сторону, и я улыбаюсь. Это будет намного легче, чем я думала. Снимаю свой свитер, а под ним у меня лишь черны короткий топ, взгляд каждого мужчины в баре блуждал по мне в этот момент.

Когда я жила в Лос-Анджелесе, хорошо изучила искусство флирта, которое иногда помогало мне, я была очень хороша в этом. Мужчины обычно думают только одной головой и это не та голова, которая находится на плечах.

И эта ситуация не исключение.

– Надень свитер обратно, – шепчет Куинн мне в ухо, он обнял меня, за плечи словно защищая.

Но я отдергиваю его и направляюсь к бару. – Надень свитер обратно, – с усмешкой передразниваю его, поворачиваюсь к нему через плечо и присаживаюсь за барную стойку.

Бар довольно неплохой с простой планировкой. Сам бар расположен справа, слева за небольшой сценой, которая находится в задней части помещения вместе с танцполом, разместились туалеты. Красные кожаные кресла разбросаны в случайном порядке по залу, а также несколько столов и барных стульев помещены вокруг танцплощадки. Декор красного цвета в сочетании с черными стенами напоминает мне бордель. Парень, сидящий рядом со мной, хитро поглядывал на меня, он похотливо смотрел на мою грудь, что еще больше позволяло говорить, что это место действительно похоже на публичный дом.

– Купить тебе выпить? – мямлит он, и так близко наклоняется ко мне, что мы едва не сталкиваемся с ним лбами.

Парень примерно лет на двадцать старше меня, и судя по мешкам под глазами, я бы сказала, что у него была не самая лучшая ночь в жизни.

Только хотела сказать ему, чтобы он оставил деньги себе для покупки мятной жвачки, тут Куинн влезает между нами и его огромное тело затмевает мое крошечное.

– Она не хочет пить. А сейчас подвинься, – уверенно произносит он, кивая, чтобы парень ушел со своего места подальше.

Он быстро встает, потому что Куинн дал четко понять, что либо он уйдет добровольно, либо Куинн применит силу. Я уверена, что ничего хорошего из этого не выйдет.

– Ты доказала все что хотела, – говорит Куинн, поворачиваясь на стуле ко мне, пока я бросаю на бармена кокетливые взгляды.

– О чем ты? – нежно спрашиваю я, взмахнув своими ресницами.

Привлекательный бармен с синим ирокезом ослепительно улыбается мне, его лицо покрыто различными пирсингами. – Что предложить тебе милашка? – спрашивает он, намеренно растягивая слова.

Куинн просто пышет раздражением, он даже начинает дышать с шумом, не могу не усмехнуться его реакции. – Я буду... – наклоняюсь ближе, чтобы за ирокезом разглядеть алкогольное меню. – Скользкий Сосок, («Скользкий сосок» (Slippery nipple) – коктейль. Рецепт: в стопку наливают 1 часть Самбуки (20 – 25 мл). По барной ложке аккуратно сверху наслаивают 1 часть Бейлиса (или другого ликера Айриш Крим), так, чтобы слои не смешались. Полученный коктейль выпивается залпом. В него сверху добавляют пару капель сиропа Гренадин. Плотность сиропа позволит ему опуститься на дно, создав видимость соска. В некоторых рецептах с той же целью на дно стопки опускают коктейльную вишню.) – я ухмыляюсь и смеюсь про себя, когда вижу, как Куинн начинает дуться.

– Нет, она будет Колу, – говорит он, резко обрывая меня.

Бармен отводит от меня взгляд и обращает внимание на Куинна, потом снова смотрит на меня со сногсшибательной улыбкой.

– Скользкий сосок, пожалуйста, – говорю я, игнорируя Куинна, и бармен подмигивает мне, прежде чем перейти к приготовлению моего коктейля.

– Рэд, я предупреждаю тебя, – настоятельно шепчет он мне в ухо.

– Предупреждаешь меня? О чем ты меня предупреждаешь? – отвечаю я, отбрасывая с плеча волосы.

Он приближается ко мне вплотную, я делаю глубокий вдох, от его близости мой рот наполняется слюной. – Ты знаешь, что ты сделаешь.

– И что же я сделаю? – спрашиваю я затаив дыхание.

– Сведешь меня с ума, – признается он, резко кусая мочку моего уха.

Резко вздрагиваю от такого прикосновения, и в этот момент возвращается бармен с моим напитком.

– Вот, пожалуйста, с тебя десять долларов, – говорит парень с ирокезом, с любопытством наблюдая за Куинном.

Я начинаю искать деньги, но Куинн опережает меня и кладет двадцатку на стол.

– Тебе на чай, – говорит он, бармен с радостью подходит к нему.

Но Куинн тут, же хлопает по его руке. – У вас ведь здесь есть еще один бармен, чтобы обслужить ее, – а потом отпускает руку.

Парень-ирокез опасливо кивает, Куинн таким образом тонко намекает чтобы он свалил. Бармен туту же отходит на другой конец бара, чтобы подлить другому человеку.

– Хороший ход, – говорю я, поднимая стопку, резко выпиваю все содержимое.

– Я не пытался быть вежливым, – говорит Куинн, пожимая плечами.

Капельки ликера оказались на стопке и мои пальцы стали липкими. Когда я начала облизывать свои пальцы, Куинн резко схватился за барный стул, на котором я сидела, и развернул к себе, так что я оказалась к нему лицом. Мне хватило двух секунд, чтобы понять, что он собирается делать, впился поцелуем в мои губы, целуя меня так страстно, что я едва не упала со стула.

– Вот это по-настоящему хороший ход, – говорит он, отстраняясь от меня с ухмылкой на лице.

Он выглядит совершенно спокойным и собранным в то время как я сижу задыхаясь с широко раскрытыми глазами. Черт бы его побрал, он победил меня в моей же игре.

Внезапно приглушили свет, толпа начала улюлюкать, когда один из членов группы «Уайлд Чайлд» (в переводе «безумный ребенок») сел за барабаны. Гитарист и клавишник следуют прямо за ним. Очень удивляюсь, потому что они точная копия группы «Дорс» (в переводе «Двери»). Уж поверьте, я очень сильно удивлюсь, если прямо сейчас выйдет сексуальный Джим Морисон.

Мне не приходится долго ждать вскоре выходит и сам «Джим», девочки начинают визжать.

Этот парень не старше двадцати одного года занимает свое место у микрофона. Он одет в печально известные кожаные штаны, ботинки и белую рубашку, полностью расстегнутую тем самым выставляя напоказ красивую грудь. У него длинные и взъерошенные волосы. Боже мой, если бы я не знала что это двойник Джима Моррисона, подумала бы что это и есть настоящий музыкант.

Девушка, стоящая передо мной пихается и толкается, чтобы подобраться к лучшему месту. Без сомнений именно этим же самым и занимаются другие люди.

Теперь понимаю, почему здесь так много парней.

Клон Джима начинает с «Песня Алабамы» девушки начинают подходить ближе, руки поднимают над головой пританцовывая под запоминающуюся мелодию синтезатора. Насколько помню, так начинается большая часть выступлений группы. Я некоторое время благоговела перед этим музыкантом, когда он реально был хорош. Его голос, умение вести себя на сцене все это так похоже настоящего Джима Морисона, в которого я даже была немного влюблена.

Песня «Женщина из Лос-Анджелеса» заканчивается, и Джим смеется, когда чьи-то трусики летят к нему на сцену. Я надеюсь что у того кто их кинул есть запасная пара.

– Давайте немного притормозим, – говорит он, проводя пальцем по микрофону вверх и вниз.

Начинается композиция «Хрустальный корабль» и мягкий голос Джима вводит меня в гипнотический транс. Закрываю глаза и словно растворяюсь в музыке.

– Потанцуй со мной, – шепчет Куинн мне в ухо.

Резко открываю глаза и оборачиваюсь и ошеломленно смотрю на него. Никто никогда не приглашал меня потанцевать. Именно по этой причине я не умею танцевать.

– Я не... я, – пытаюсь что-то промямлить, опустив взгляд вниз.

Но Куинн находит мою руку, и ведет на деревянный танцпол, где много людей раскачиваются взад и вперед, а некоторые делают это очень эротично.

Когда мы находим для нас местечко оглядываю толпу с разных сторон чтобы примерно повторить их движения. Куинн обнимает меня за талию, притягивает к себе, и я мгновенно расслабляюсь.

– Положи свои руки вокруг моей шеи, – хрипло шепчет он мне в ухо, и жар от его рук, расположенный на моей талии прожигает меня на сквозь.

Немного нервничаю, поднимаю руки и накрепко оборачиваю их вокруг его шеи. Чувствую себя довольно глупо. Вот так стоять и не знать, что делать, от нервов закусываю губу. Куинн начинает медленно покачиваться, его взгляд сосредоточен лишь на мне, я повторяю за ним движения. Мы переставляем ноги и к счастью не чувствую себя такой уж и неуклюжей.

Опускаю взгляд, чтобы не наступить ему на ногу, но Куинн хочет смотреть мне глаза.

– Я поведу тебя, Рэд. Просто доверься мне, – говорит он, его изумрудный глаза блестят в свете софитов.

Понимаю, что его слова не имеют отношения к танцу, это нечто большее, это то куда мы направляемся, и я ни в чем не сомневаюсь.

Легко улыбаюсь и прислоняю голову к груди Куинна, слушая гипнотические песни Джима Морисона.

Но более заворожительным оказалось слушать бешеный ритм биения сердца Куинна, который полностью совпадал с моим.

Глава 10

Потерянная

Следующим утром после завтрака, Куинн предложил позвонить Табитее в закусочную, но я совершенно не слушаю его.

Все о чем я способна думать так это о том, как мы вчера танцевали и расслаблялись под музыку «Уайлд Чайлд». Я никогда не забуду, как он прижимал меня, тихо напевал песни в мое ухо.

До сих пор моя кожа покрывается мурашками, когда я вспоминаю об этом.

Кто бы мог знать, что мне нравится танцевать? Хотя я предполагала, что мне очень понравится, потому что я была в объятиях Куинна. Полностью окутанная его запахом я чувствовала себя в безопасности.

– Рэд? Ты хочешь, чтобы я это сделал? – спрашивает он, когда кладет телефон обратно, смотря на меня вопросительным взглядом.

– А? Что сделать? – спрашиваю я, совершенно не понимая, что происходит.

– Позвонить Табите, – поясняет он с ухмылкой на лице.

– Ой, да конечно, – говорю я, прочистив горло и покачав головой, чтобы разогнать мысли.

Сосредоточься, Мия.

– Да, слушаю тебя, – отвечаю я, натягивая капюшон на голову, чтобы скрыться от реальности.

Мы для начала проходим несколько кварталов и только потом я, затаив дыхание, набираю номер закусочной «Бобби Джо». После третьего гудка Табита поднимает трубку, от звука ее голоса слезы наполняют глаза.

– Аби, это я, – просто шепчу я, оглядывая окрестности вокруг.

– Мия? – тихо вздыхает она.

– Да это я. Как ты? Как Тристан? – задаю я вопросы.

– Что случилось с твоим телефоном? Я пыталась позвонить тебе, – шепчет она, я слышу, что шум на заднем плане исчезает, когда она берет беспроводной телефон.

– Нам пришлось избавиться от него. Кто-то прислал туда смс с вопрос, где мы находимся.

– Это не я, – вздыхает Табита.

– Я знаю, Аби. Как Тристан? – спрашиваю я снова. Смотрю на Куинна, как он теребит колечко в губе, приблизившись близко к телефону.

– Ему лучше. Он все еще в больнице. Он находится под наблюдением. Мия, полиция крутиться здесь и задает вопросы.

– Прости, что я вовлекла тебя в свои неприятности, – грустно говорю я.

– Все нормально, – говорит она. – Мой отец работает над вашим делом.

– Что? – громко спрашиваю я, Куинн делает шаг вперед, его брови поднимаются от удивления. Я качаю головой ему и продолжаю внимательно слушать Табиту.

– Мой отец не такой как мама, поэтому они и развелись. Он добрый, не как она и я доверяю ему. Он властный мужчина со связями и он пытается потянуть за все ниточки, чтобы снять полицию с вашего хвоста.

– Как он это делает? – спрашиваю я, нервно царапая наклейку на стекле телефонной будки. Аби никогда раньше не упоминала своего отца.

– Не злись, – говорит она, – Но я рассказала ему о тебе, он нанял частного следователя, чтобы все разузнать.

– Что это значит? – спрашиваю я, с тревогой смотрю в глаза Куинну.

– Это значит, что он попытается очистить твое имя и нароет все, что можно про твоего отца и Фила.

– Ты знаешь о моём отце? Филе... и обо мне? – говорю я. Все мои внутренности словно срываются с огромной высоты.

– Я знаю все, Мия – тихим голосом признается она.

О, Боже мой, она знает, что я сделала. И она знает кто я такая на самом деле.

Куинн и я убираем телефон от уха. Раньше Табита знала только лишь часть моего прошлого. Но сейчас ... сейчас она знает все.

– И ты все еще хочешь помочь мне? – в это невозможно поверить, слезы катятся с моих глаз.

– Даже еще больше, – отвечает она. Слеза катиться по моей щеке.

Куинн выглядит так, будто готов взорваться, он делает шаг ближе ко мне. Я поднимаю руку, указывая на то, что со мной все в порядке.

– Фил замел все свои следы, – говорит она, совершенно не упоминая о моем дерьмовом прошлом.

– Я знаю, – грустно добавляю я, вытирая слезы.

– Но мой отец нанял лучшего сыщика, они работают день и ночь, чтобы собрать все улики и сообщить полиции, что вы не виновны. Когда это произойдет, я надеюсь, полиция к нам прислушается, и за вами ребята не будут гоняться убийцы.

– Они хотят повесить убийство на меня и Куинна? – спрашиваю я, смотря Куинну в глаза, поскольку это доказывает, что нас действительно хотят убить.

Мы оба верили в маленькую надежду на то, что к нам не возникнут никаких вопросов. Но из-за отца Брэда я не думаю, что мы так легко отделаемся.

– Да. Шериф Дэвидсон никак не уймется. Он приходит сюда каждый день в поисках тебя. И также следит за Тристаном в больнице.

– Что? Почему? – вскрикиваю я, мгновенно ощущаю прилив силы для защиты имени Тристана.

– Потому что они думают, что Куинн свяжется с ним.

– Дерьмо, – бормочу я, тру виски.

Куинн снова пытается приблизиться ко мне, но я выставляю вперед руку, мне нужно больше пространства, чтобы не задохнуться.

– Шериф ведет себя так словно это личная месть. Что случилось? – спрашивает Табита.

Я не хочу рассказывать Аби о том, что произошло, но она итак уже рискует собой ради меня, поэтому она должна знать правду.

– Я подралась с Брэдом в ночь, когда он опоил тебя. Я пошла на него с ножом и угрожала ему. Это было мерзко, он пытался... – челюсть Куинна сжимается, вспоминая произошедшее.

– Он напал на меня, а Куинн пришел на помощь. Но Куинн избил его едва не до смерти, – только сейчас я делаю глубокий вдох.

Табита молчит, и если бы за заднем плане не хлопали сковородки и кастрюли я бы решила что она повесила трубку.

– Аби? – спрашиваю я. – Ты еще здесь?

– Да, – наконец произнесла она хриплым голосом. – Ты сделала это ради меня, Мия? Ты подвергла себя опасности ради меня.

– Конечно, я так поступила, ты ведь мой лучший друг, – отвечаю я будто это само собой разумеющееся.

– О, Господи... это моя ошибка, – стонет она, я слышу, как она садиться на скрипучий стул.

– Нет! Ни в коем случае. Это не твоя ошибка, – яростно вскрикнула я. – Даже не говори об этом никогда, хорошо?

– Хорошо, – уже громче говорит она. – Спасибо, Мия. За то, что ты сделала это для меня.

– Аби, не упоминай об этом. Нам следует закончить разговор. Я не уверена, что эта сеть не прослушивается.

– Хорошо, – шмыгает она носом. Просто продолжайте скрываться, хорошо? До тех пор пока мой отец не разработает план. Не ходите в полицию, потому что у шерифа Дэвидсона есть на вас фоторобот, и он разослан по штатам.

Черт, это усложняет дело.

– Хорошо, Аби. Я свяжусь с тобой завтра, – отвечаю я, у меня начинает болеть голова.

– Эм... – колеблется она.

– Что такое? – спрашиваю я из-за ее такой долгой паузы.

– Меня не будет завтра, – отвечает она.

– Ну, тогда во вторник, ты работаешь во вторник.

– Эм... – несколько секунд молчания, – Я буду на похоронах Хэнка.

Я даже почувствовала, как мое лицо тут же стало бледными, колени начали подкашиваться, что я едва не упала на землю.

– Мия? – нотка паники улавливается в голосе Аби, когда я молчу. Но я не могу ответить, потому что в моих ушах так и раздается слово... похороны. – Мия, передай трубку Куинну, – требует Табита.

Как зомби без эмоций я отдаю телефон Куинну. Выхожу из кабинки и не глядя сажусь прямо на землю, слезы прожигают мои глаза.

Похороны Хэнка? О Господи, я думаю, меня сейчас вырвет. Смотрю отсутствующим взглядом, не могу позволить себе плакать, у меня нет на это право.

Я практически не слышу, что говорит Куинн, который пытается вставить хоть слово.

– Хорошо, Аби, я... – но его внезапно прерывают.

Я слышу, как Аби что-то громко говорит еще в течение минуты на другом конце провода.

– У них не все так плохо, – занимает Куинн оборонительную позицию. Мне интересно, что же за допрос она ему устроила.

– Хорошо... да... – большая пауза. – Блин. Да... ага.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, и он улыбается мне кривоватой скромной улыбкой.

– Хорошо, да, я понял. Позвоним тебе через пару дней, – он вешает трубку, ветер взлохматил его волосы, и полностью закрыла глаза.

– Все хорошо? – тихо спрашиваю я, когда он садиться рядом со мной, вытягивая свои длинные ноги.

– Да. Теперь я понимаю, почему говорят, что рыжие очень своенравные, – произносит он с ухмылкой на лице. – Ты в порядке? – он слегка толкает меня плечом, когда я так и молчу.

Я пожимаю плечами. – Не совсем. Но ведь есть и хорошие новости, отец Эби поможет нам разобраться совсем. Но плохая новость в том, что полиция следит за Тристаном 24 часа в сутки каждый день, будто он какой-то преступник. Да и благодаря отцу Брэда все усложнилось, и позволь добавить, что нас теперь разыскивают по всей стране в радиусе тысяча миль. И что еще хуже...

Но внезапно Куинн кладет свой палец мне на губы, тем самым прерывая мои причитания.

– Рэд, перестань говорить, – выговаривает он, поворачивается таким образом, чтобы смотреть мне в глаза. – Мы поедем в Новый Орлеан.

– Что? Ты обезумел? Ты не слышал, что я только что сказала? – задаю я вопрос широко раскрытыми глазами.

Куинн пожимает плечами. – Я слышал тебя.

– И-и-и?

– Что и-и-и? – произносит он, как ни в чем не бывало.

– И... я... – колеблюсь я, потому что на самом деле не знаю что сказать.

– У тебя есть план получше? – ухмыляясь, спрашивает он.

– Нет, – говорю я, качая головой.

– Тогда, давай, – он встает и подает мне руку.

Смотрю на его протянутую ладонь и качаю головой. – Куинн, это сумасшествие.

Я понимаю, что он хочет сделать. Он просто пытается спасти меня от погружения в свои депрессивные мысли.

Он машет рукой, уговаривая меня принять его помощь. – Рэд, в этом нет ничего сумасшедшего. Итак, разве это немного безумно?

– Но, как же Хэнк, – прямо говорю я, когда, наконец, беру его руку.

– Хэнк хотел бы, чтобы ты не грустила и была счастлива, – говорит он, поднимает меня и притягивает ближе к себе для объятий.

Это именно то, что я хотела почувствовать и услышать.

***

Чтобы добраться до Нового Орлеана, нам понадобиться целых семь часов, но с учетом того, что Куинн за рулем это займет часов пять, а может и меньше.

В машине Куинн и я глубоко погрузились каждый в свои мысли, иногда мы разговаривали или настраивали волну на радио. Но к счастью большую часть путешествия мы молчали из-за всех событий произошедших дома.

Сейчас три часа ночи и у Куинна заурчал живот, пока я занималась осматриванием окрестностей Нового Орлеана. Слыша о том, что люди говорили, что здесь красиво, но, по правде сказать, это не то, что я представляла.

Когда вновь слышу урчание живота Куинна, отрываю взгляд от окрестностей и усмехаюсь.

– Ты что опять голоден? – с улыбкой спрашиваю я.

– Ты чертовски права, я хочу, есть, – говорит он, улыбаясь мне в ответ. – Нет ничего искреннее, чем любовь к еде. Моя мама всегда так говорила Тристану и мне когда мы были детьми. Она так сказала в первый раз, когда я попробовал ее шоколадный торт.

Заметила, как он вздрогнул при упоминании мамы, такого прежде не случалось. Он не говорил о своей маме или о папе, или его прошлом, и я совершенно не настаиваю, ведь сама понимаю, как иногда хочется забыть все, что было ранее.

– Твоя мама, – очень умная женщина. – Осторожно говорю я, стараясь его не расстроить.

Он всего лишь неловко кивает мне и заезжает на заброшенную заправку, которая я уверена, закрыта еще с 1984 года.

– Эм... Воробей, – произношу я, оглядывая здание с полуразрушившиейся крышей. – У меня тут предчувствие, что здесь ты вряд ли найдешь еду... или вообще что-нибудь.

Куинн ухмыляется, заглушает машину и через голову снимает свитер.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я, с любопытством наблюдая, как он начинает протирать руль и приборную панель.

– Пришло время расстаться с этим уродством. Было довольно весело, но я хочу более большой и дерзкий автомобиль.

– И без оскорбительных подписей, – добавляю я, тоже стягиваю свой свитер и помогаю Куину, скрупулёзно протираю машину сверху донизу.

Мы полностью очистили кабину от наших отпечатков. Предоставляю Куинну проверить все под сиденьем, что мы точно ничего не оставили, Куинн кивает мне, когда все проверено.

– Куда теперь, Воробей? – спрашиваю я, глажу Лаки по голове.

– Туда где есть еда, – отвечает он. Его живот опять громко урчит, словно в подтверждении его слов.

– Показывай дорогу, – улыбаюсь я, иду прямо за ним, когда мы сворачиваем на шоссе.

Куинн вешает на плечи наши сумки и ухмыляется. – Пойдем за мной.

***

В чем минус носить новые ботинки так это в том, что из-за них появляются мозоли. И судя по боли, которую я испытываю, можно с уверенностью сказать, что их там добрая десятка.

Ковыляю за Куинном, стараясь не показывать как мне больно. Он останавливается и оглядывается на меня с нахальной усмешкой, ждет, когда я догоню его.

Мне осталось еще пару шагов до него, как вдруг Куинн скидывает с плеч наши рюкзаки на траву. – Прыгай, – говорит он, поворачиваясь ко мне спиной.

– Что прости? – спрашиваю я, смотрю на его крепкое тело.

– Запрыгивай, – повторяет он. – Я понесу тебя на спине.

– Что? – ошеломленно переспрашиваю я. Конечно же, он шутит. – Я очень тяжелая.

Куинн оборачивается, чтобы посмотреть на меня, на его лице очень хитрая улыбка. – Рэд, Лаки весит больше чем ты.

Лаки зарычал неодобрительно глядя на Куинна, пока он продолжал смеяться. – Прости, приятель. Давай, Рэд, – продолжает он, подходит ко мне спиной, пытаясь уговорить.

Мои бедные ноги только рады возможности не делать больше ни единого шага. – Хорошо, но только ненадолго, – говорю я, беру наши рюкзаки и закидываю их себе на плечи.

Нерешительно подхожу к Куинну, потому что я на самом деле не знаю, как именно смогу подняться на его широкие плечи без лестницы.

Когда Куинн видит, что я колеблюсь, он смеется надо мной. – Просто прыгай, словно запрыгиваешь на лошадь, – говорит он.

– Я никогда не сидела на лошади, – отвечаю я, почесывая голову.

– Ничего, лови момент, – говорит Куинн, оборачивается через плечо, посылая мне игривое подмигивание.

Он приседает, позволяя мне удобно залезть на него не падая лицом в грязь. Встаю на носочки и обхватываю его за широкие плечи. Наконец набираюсь смелости и тихо ойкнув прыгаю ему на спину и Куинн подхватывает меня за колени и подтягивает чтобы ему было удобнее держать за ноги. Как только он удобно устраивает меня, у себя на спине выпрямляется в полный рост. Я крепко накрепко вцепилась в него, чтобы случайно не свалиться на землю.

– Не урони меня, – взвизгиваю я. – Путь вниз не близок.

Куинн всего лишь ухмыляется. – Я попытаюсь, но если продолжишь так сильно прижиматься ко мне, не гарантирую что смогу долго сдержаться и не сдаться.

– Вот черт! Прости! – говорю я, ослабляя свою хватку на его шее. Он опять ухмыляется, и я извиваюсь, когда чувствую, как движется его адамово яблоко.

– Все хорошо, Рэд. Мне нравится, что ты держишься так крепко. Это говорит о том, что ты нуждаешься во мне, – дразнит он меня.

Обдумываю его слова и понимаю, что мне действительно не все равно на то, что он заботиться обо мне, даже больше чем не все равно.

– Спасибо тебе, – шепчу я, его волосы щекочут мои щеки, когда я наклоняюсь к нему ближе.

– Спасибо? – задает он вопрос, когда он проходит несколько шагов.

– Да, спасибо тебе, за это. За все. Только с тобой я предпочла бы быть в бегах, – говорю я, пытаясь посмеяться над этой ситуацией, чтобы все не казалось таким дерьмовым.

Куинн делает глубокий вдох, прежде чем ответить. – Ничего, Рэд. Жизнь такая, какой ты ее сама создаешь. И ты же можешь сделать ее незабываемой.

Немного смущена его высказыванием и не знаю, что именно ответить, и молчу. Просто наслаждаюсь окружающим пейзажем фантастических зданий и вдыхаю удивительные запахи уличной еды, пока катаюсь верхом на человеке, который изменил всю мою жизнь.

Вот уже несколько минут пытаюсь добиться от Куинна ответа. Но он словно глухой и не хочет опускать меня на землю. Таким образом, мы заворачиваем во французский квартал.

Думала, что окрестности будут такими же фантастическими как те, которые мы проходили двадцать минут назад.

Слышала истории об этом месте, но сейчас видеть это в реальном времени просто невероятно. Когда древняя история переплетается с современностью, ты чувствуешь себя так, словно оказался в другом мире. Узкие улочки заполнены не спеша прогуливающимися людьми. Некоторые туристы в отличие от местных жителей, хотят как можно больше впитать эту неподдельную красоту.

Продолжаю свою экскурсию, так как занимаю самое лучшее обзорное место, на спине у Куинна.

– Опусти меня, – хихикаю я, когда Куинн останавливается перед уличными музыкантами, состоящими из пяти человек и одной собаки. Он начинает качаться, словно подтанцовывая в такт музыке.

Он смеется и наклоняется, чтобы я встала на свои ноги. Быстро встаю на ноги, Куинн кладет свою руку мне на талию, чтобы поддержать меня, это действие так естественно для нас. Даже немного страшно от того насколько нам комфортно друг с другом.

Мы остановились посмотреть на музыкантов, которые в течение нескольких минут играют убийственные джазовые мелодии. Куинн бросает десятку в открытый футляр от гитары, берет меня за руку и ведет дальше по оживленной улице.

В моих глазах появляется некая искорка от окружающего великолепия. Понимаю, что теперь люблю Новый Орлеан. Люблю эту романтическую атмосферу, старинную архитектуру, размеренность местных жителей, есть в этом что-то нечто волшебное.

– Тебе нравиться здесь? – спрашивает Куинн, смотря на французскую пекарню, из которой исходят удивительные ароматы.

Киваю, не в состоянии стереть улыбку с лица. – Здесь красиво. Спасибо, что привез меня сюда.

Он улыбается. – Ой, это еще не все.

– Что это значит? – удивляюсь я, мы обходим пару, держащуюся за руки, беззаботно прогуливающихся по городу.

– Мы останемся здесь на пару дней, – отвечает он, берет меня за руку, когда я подхожу к нему ближе.

– Правда? – спрашиваю я, в моем голосе улавливается нотка волнения.

– Да, – отвечает он с улыбкой, но его улыбка гораздо более дерзкая, чем у меня.

– Что ты задумал? – спрашиваю я, смущенно улыбаясь ему.

– С чего ты решила, что я что-то задумал? – произносит он, и все еще сжимает мою руку, дальше усмехаясь надо мной.

– Из-за твоей самодовольной улыбки, она тебя выдает, – отвечаю я, качаю головой и тыкаю локтем ему в ребра.

Он притворно хватается за бок и смеется. – Рэд – ты злая. Тебе предупреждение.

Смеюсь от того каким голосом он это произнес. И это совсем не притворный смех, а как раз наоборот.

Куинн останавливается перед огромным зданием, а я бреду дальше полностью погруженная в свои мысли. Он так и стоит на том месте, Куинн протягивает руку, чтобы остановить меня. Поворачиваюсь и вопросительно смотрю на него.

– Что ты делаешь? – задаю вопрос, он склонил голову в бок, рассматривая белый отель перед собой.

– Просто осматриваю место нашей остановки, – отвечает он, так и не посмотрев на меня. Он отпускает мою руку и скрещивает руки на своей могучей груди.

– Что? – ошеломленно спрашиваю я, тоже оглядываясь на этот превосходный французский дворец перед нами. – Мы остановимся здесь? – вздыхаю я и это после многочисленных передряг, которые нам послали небеса.

– Так и есть, – улыбается он. – Держу пари, у них есть круглосуточный шведский стол, – добавляет он, облизывая губы как мультяшный персонаж.

Закусываю губу, чтобы не рассмеяться. – Но мы не можем остаться здесь, – говорю я, взирая на высокомерных людей, которые снуют туда-сюда по тротуару и садятся в свои дорогие машины.

– Почему нет? – спрашивает Куинн, поворачиваясь ко мне, его лохматые волосы колышутся на ветру.

Задумываюсь на некоторое время. Понимаю, что завтра Хэнк будет похоронен в земле. Он будет лежать в яме глубиной шесть футов, которая не идет в никакое сравнение с теплым и уютным мотелем, так почему же я могу себе позволить тратить столько денег на свой комфорт.

Я не заслуживаю.

– Я не зас... – я только хотела закончить, как Куинн перебивает меня и снова кладет свой палец мне на губы.

– Мне заткнуть тебе рот кляпом? Или снова нести тебя по лестницам? – подмигивая, спрашивает он.

Понимаю, что он совсем не шутит, ведь в моей памяти еще свежи воспоминания, как он тащил меня по лестнице, когда мы были в Северной Каролине. И это не смотря на то, что я пиналась и кричала. Хочу снова возразить, но Куинн качает головой и снова кладет свой палец мне на губы, не давая мне вымолвить и слова.

– Ты очень любишь командовать, – бормочу я сквозь палец Куинна.

Он вздергивает бровью. – О-о-о ты себе даже не представляешь.

Чувствую, как начинаю краснеть и понимаю, что он имел в виду совершенно другое.

– Давай, Рэд. – протягивает мне руку, я понимаю, что теперь мое прозвище имеет совсем другой явный характер.

Когда мы идем по ковровой дорожке в фойе ловим на себе косые высокомерные взгляды других посетителей отеля. О да, леди с павлиним пером в большой широкополой шляпе презрительно кривит губу и прижимается к руке своего мужа, чтобы избежать случайного прикосновения с нами.

Смотрю на свои потрепанные синие джинсы на коленях, которых имеется маленькая дырка, на полосатый мешковатый свитер, оголяющий одно плечо, и понимаю что я, вероятно, выгляжу как бездомная. Наверно моя черная шляпка с изображением кошки совсем не спасает ситуацию. Если бы я знала, что мы останемся в десятизвездном отеле я бы ее потеряла.

Немного смущена и хочу снять ее, но Куинн останавливает меня нежно берет меня за руку. – Не меняйся длятех людей, которые даже не знают кто они сами. Ты прекрасна и внутри и снаружи.

Его слова поразили меня, и я молча киваю. Меня глубоко тронули его комплименты в мой адрес.

– Знаешь, ты можешь быть по-настоящему милым, когда ты хочешь этого, – говорю я, смотря на него, когда мы проходим в двери, которые так любезно держит для нас консьерж.

Когда мы входим в роскошное фойе, которое больше похоже на бальный зал из «Красавица и чудовище», Куинн резко поворачивается ко мне и шепчет рядом со ртом. – Ни один мужчина не хочет услышать, что он милый. Мужественный, сильный, опасный да. Но милый? – состроив гримасу, качает он головой.

– Хорошо, ну ты весь такой... и вдобавок милый, – произношу я с озорной улыбкой на лице.

Он резко поворачивается ко мне и драматически вздыхает, запускает руку в волосы, в его глазах загораются искорки. – Хорошо, милая. Но ты никому не говори об этом.

Я фыркаю на его комментарий, и мы подходим к стойке регистрации, и тут же мой смех обрывается, когда я вижу старую женщину за стойкой.

– Чем могу помочь? – задает она короткий вопрос, женщина со своего носа переводит взгляд от меня к Куинну, в то же время, поправляя свой синий платок.

– Комнату, пожалуйста, – отвечает Куинн, наклоняясь к ней ближе, он специально вторгается в ее личное пространство.

Она нервно поправляет свой бейджик, на котором указано ее имя «Джанет». – У нас нет общих комнат, – отвечает она, отстраняясь от Куинна. Он покусывает колечко в губе, и я не могу отвести от него голодного взгляда.

– Любая комната подойдет, – говорит он, приторно мило улыбаясь.

Она фыркает и решает поглумиться над нами. Женщина своими ухоженными наманикюренными пальцами, что то вводит на компьютере, расположенном под деревянной стойкой. Она звенит ключами, а я в этом момент решаюсь, наконец, осмотреть окружающую обстановку. Здесь очень красиво, мне нравится, здесь не так как в тех отвратительных отелях, которых мы были, и даже в Лос-Анжелесе я не видела таких. Отель оформлен в стиле винтаж, одна огромная винтовая лестница в центре помещения чего стоит. Вероятно, она осталась неизменной с момента постройки здания.

– Единственное что у нас есть так это – императорский номер, – произносит Джанет, а я только подумала что все в ажуре.

– Нам подходит, – быстро говорит Куинн, и тянется к своему заднему карману джинсов.

Джанет откашливается. – При всем уважении, но этот номер стоит 1000 долларов... за ночь.

Куинн усмехается, ему нравится тот факт, что Джанет сейчас хватит удар. – Хорошо, нам подходит, мы остановимся на две ночи.

От удивления я широко распахиваю глаза и качаю головой, потому что это слишком большие деньги, чтобы провести здесь ночь, но он полностью игнорирует меня и с громким хлопком кладет пачку денег на стойку ресепшн.

Глаза Джанет кажутся еще больше чем у меня, она прочищает горло и мгновенно ее лицо меняется. Вероятно, подумала, что два избалованных детишек швыряющиеся деньгами богатеньких родителей.

– Замечательно, – хлопает она в ладоши. – Пожалуйста, простите меня, если я была слегка...

Вот притворная сучка, я устало закрываю глаза, лишь бы не показать ей как она мне не нравится.

– Плохая Ненси (negative Nancy – пессимист (антипод positive Polly), нытик, человек, встречающий любые предложения в штыки) – продолжает она, жадно считая деньги. – Хорошо, здесь ровно на две ночи, – радостно говорит она, закончив с пересчетом горы наличных. – Мне нужно ваш I.D (Идентификационная карта, или ID-карта (от англ. Identity Document) – официальный документ, удостоверяющий личность, в том числе в электронных системах разных уровней и назначений, обычно выполненный в формате пластиковой карты.) или кредитка. Это политика отеля. Знаю это довольно глупо, – с милой улыбкой произносит она.

Вот твою мать I.D? Это хорошим не кончится.

Начинаю паниковать, потому что мы хотели сохранить все в тайне и не оставлять следов. Если мы оставим свои данные, то это будет, то же самое, если прийти и просто сдаться полиции.

Мое сердце начинает стучать быстрее, ладони внезапно начинают потеть, вытираю их об джинсы в надежде, что не навлеку на нас лишнее подозрение, но я уже на грани. Мое дыхание учащается, и понимаю, что выгляжу белее, чем обычно словно призрак.

Куинн видит, что я нервничаю, и внезапно меняет свою тактику поведения.

– Это ваша дочь? – спрашивает он, подбородком указывая на фото стоящее в рамке на столе.

На фотографии изображены сама Джанет и девочка возрастом около пяти лет. Джанет не ее мать и я прикусываю щеку изнутри, потому что вдруг понимаю, в чем состоит гениальный план Куинна. Не смотря на то, что я не в состоянии ПОНЯТЬ, как он может флиртовать с ней, знаю, что это на самом деле очень неплохой план, чтобы уклониться от предъявления удостоверения.

Джанет хихикает (да именно хихикает), она закрывает рукой свой раздражающий рот.

– Ой, нет, – говорит она, откуда то вдруг появляется аристократический южный акцент, которого раньше и в помине не было. – Это моя внучка.

Да, это определенно притворство.

– Не может быть, – притворяется удивленным Куинн. – Дорогая, ты слишком молода, чтобы быть бабушкой, – он дарит ей улыбку, от которой слетают трусики,

И я и Джанет просто поражены его словами, наши рты практически опустились до пола. Я вот-вот готова встать в позу и накричать на Куинна, чтобы он перестал сыпать комплиментами в ее адрес. Джанет же только опять начинает хихикать и игриво шлепает его по руке. Сто процентов она хотела потрогать его мускулистые бицепсы, легко выступающие, из обтягивающей синей рубашки.

Подозрительно суживаю глаза, когда она кладет свою руку на него, я говорю себе успокоиться, ведь он делает это ради меня, но я не вынесу и дальше наблюдать за этим абсурдом. У меня начинает болеть живот. Я не смогла усидеть рядом с Титькастой, но сейчас хотя бы я могу держать язык за зубами.

– Итак, может быть, мы забудем об I.D? – говорит он, незаметно подсовывая ей стодолларовую купюру.

Она быстро тянет руку вперед, и ее пальцы накрывают руку Куинна. – На самом деле мне не следовало... взмахивает она ресницами, – но ш-ш-ш это будет наш секрет, – снова хихикает она.

У нее есть пять секунд, чтобы она убрала свои лапы от Куинна, иначе я вырву каждый ее ноготь по отдельности.

– Спасибо, дорогая, – говорит Куинн, искусно убирая руку из-под хватки этой гадюки.

Она ныряет за стойку, чтобы достать ключ-карту и визитку. – Если я могу сделать что-нибудь... – она особо выделяет слово «что-нибудь», – не стесняйтесь позвонить по это номеру, – мурлычет она, ее палец указывает на визитку, – номер напрямую входит ко мне. Можешь звонить в любое время. Дня или ночи.

Это было последней каплей. Поворачиваюсь и ухожу пока не разорвала эту суку на кусочки. Мои сапоги громко стучат по мраморному полу, я иду по направлению к лифу, нервно кусая ногти. Понимаю, что кусать ногти это очень плохая привычка, но согласитесь это намного лучше, нежели кулаком ударить по лицу это Джанет.

Ревную. Я оказывается настолько ревнива, что готова прямо при Джанет начать лапать Куинна во всех неприличных местах. Только теперь понимаю, почему животные мочатся на вещи, которые расположены на их территории.

Пока я размышляла над этим Куинн неторопливо подходит ко мне. – Готова идти? – спрашивает со скромной улыбкой.

– Ты больной, – высказываю я, опираюсь на стенку и истерично нажимаю на кнопку вызова лифта.

– Что? – Куинн невинно смотрит на меня, смеется, когда я легонько бью его в живот.

Скрещиваю на груди руки, полностью игнорируя его смех, внимательно смотрю на табло в ожидании прихода лифта.

– Но ведь это сработала так ведь? – говорит он, делает шаг ко мне и разворачивает мои руки.

Боюсь, что я не могу сопротивляться, потому что он сильнее меня. Он может сделать с моими руками все что угодно, но это не значит, что я буду смотреть на него. Отворачиваюсь в сторону, но он приближается ко мне, желая заглянуть мне в глаза. К счастью, прибывает лифт. Быстро устремляюсь внутрь и встаю около серебряных перил, в то время как Куинн прогулочной походкой заходит внутрь и нажимает номер нашего этажа.

Какой-то наглый мужчина, очередной мажор, кричит нам, чтобы мы придержали дверь, но Куинн не слушает его, и двери закрываются. Мы слышим через дверь, как он ругается, это очень забавно, но сейчас мне совсем не до смеха. И это потому что... кто бы мог подумать... я ревнивый человек. Не просто ревнивая. Я превращаюсь в зеленоглазого монстра, когда дело касается Куинна.

Мне совсем не нравится тот факт, что женщины вдвое старше его, готовы просто выпрыгнуть из своих трусиков ради него. Прекрасно понимаю, что это было необходимо ради нас, но меня все равно это злит до чертиков. Я глупо считаю, что Куинн моя собственность, хотя у меня нет на это никаких прав. Не похоже на то, что мы пара. Имею в виду, что до сих пор не знаю, кем мы друг другу приходимся, и это пугает меня. Мне не нравится это чувство неопределенности, и мне совсем не по душе чувство бушующей ревности, которое я испытываю каждый раз когда особы противоположного пола пристают к Куинну, что кстати происходит все время.

Даже не заметила, что сильно сжимаю челюсть. Лифт резко останавливается, и я невольно делаю шаг вперед, чтобы не упасть.

Пробуждаюсь от ступора, встречаюсь с Куинном глазами. – Ч-что случилось? – заикаюсь я, смотря на его проницательные глаза.

– Я остановил лифт, – холодно отвечает он, скрещивая на груди руки, прислоняется к зеркально стене.

– Почему? – спрашиваю я. Мой голос даже не дрогнул, я возвращаю ему его же холодный взгляд.

– Потому что мы никуда не тронемся до тех пор, пока ты не скажешь мне, в чем дело, – отвечает он.

– Ни в чем, – отвечаю я, пытаясь добраться до панели, чтобы запустить лифт.

Куинн хлопает меня по руке. – Это бред. Расскажи мне, – требует он, делая шаг ближе ко мне, в то время как я отступаю назад.

– Ничего, – упрямо стою я на своем, спиной ощущаю стену лифта. Я в ловушке, он продвигается все ближе.

– Ты думаешь, она мне понравилась? – спрашивает он, брезгливо кривит губы Куинн. Он берет мою голову в обе руки, чтобы видеть мои глаза.

– Нет, – бормочу я, пытаясь смотреть в другую сторону, потому что не вынесу его взгляда ведь это все так глупо.

– Тогда что? – спрашивает он, приближается ко мне еще ближе, наши груди едва касаются друг друга.

– Я... – делаю вдох, мое сердце начинает бешено биться, когда он так резко сокращает между нами дистанцию.

– Ты что, Рэд? – задает он вопрос, и гладит меня по подбородку, сфокусировавшись на моих глазах.

Я вижу лишь дикое волнение за меня его глубоких нефритовых глазах, чувствую себя ужасно от того что из-за меня он злиться. Ведь все это он сделал ради нас.

Ради меня.

– Я ревную, – наконец признаюсь, щеки предательски краснеют.

– К бабуле?! – удивляется он, и отдаляется.

– Нет. Да. Я не знаю, – отвечаю я. – Запускай лифт, – говорю я, пытаясь оттолкнуть его, но он не двигается с места.

– Расскажи мне, о чем ты думаешь, – говорит он, от его частого дыхания мои щеки становились все горячее и горячее.

Понимаю, что он не оставит меня в покое и мне придется сказать правду. – Я ревную тебя к каждой девушке, которая на тебя посмотрит, понятно? Счастлив? – поспешно произношу я, смотря на него сузив глаза.

Куинн дергает за колечко в губе, заинтересовано наклоняет голову в бок. Он совсем не доволен таким ответом. – Почему? – настаивает он на подробном ответе. – Почему ты ревнуешь, Рэд?

Он хочет, чтобы я произнесла это вслух. Чтобы я сказала ему... что он мой.

Отлично, он хочет правду. Хорошо, я собираюсь выбросить ему прямо в лицо пусть он подавиться ею.

– Потому что ты м... – повышаю я голос, но меня прервал гнусавый голос, раздающийся из микрофона.

– Извините. Это ресепшн. У вас все хорошо?

Нет! Хочу я крикнуть, но первое вырывается. – Да.

– Ваш лифт внезапно остановился. Мы отправим техническую службу. Сохраняйте спокойствие, – говорит противный голос через динамик.

Украдкой смотрю на Куинна из-под ресниц, медленно приближаюсь к нему, чтобы нажать на кнопку. Лифт снова начинает двигаться, как будто бы ничего не произошло.

Но ведь кое-что случилось.

И теперь мне придется иметь дело с последствиями.

***

Вот теперь понимаю, почему они этот номер назвали Императорским. Этот номер слегка смахивает на дом для большой семьи с несколькими собаками, кошками и для десятка птиц.

Кстати о животных, для Лаки есть отдельная комната, оборудованная кроватью. Вы можете в это поверить? Я не думала что в такой отель можно с домашними животными, но нам повезло с этим. Здесь есть даже услуги по дневному уходу за животными, которые я хотела бы использовать. Сто пудово Лаки будет рад рассказывать об этом своим собачьим друзьям.

Что меня поразило так это просто гигантский размер кровати.

Нервно смотрю на нее, опираясь на мраморную стойку кухни и потягивая пиво. На кровати расстелено белье бордово-золотого цвета. Миллион и одна подушка расположились сверху, вероятно эта кровать была сделана точно не для того чтобы с нее падать.

Беседа в лифте прокручивается в моем сознании. Что бы сказал Куинн, если бы я сказала что считаю его своим? Будем ли мы использовать эту привлекательную кровать прямо сейчас? Боже эта мысль пугает меня. И это не потому что я не хочу. Хотя и это меня пугает тоже. Теряю контроль, когда дело касается Куинна, не привыкла к такому. Я полагалась только на себя очень долгое время, и тут пришел он и все поменялось. Но готова ли я к таким переменам? У меня такое чувство, что как только я обнимаю его то ничего уже не вернуть назад.

– Не рановато для выпивки? – говорит Куинн у меня за спиной, от чего тут же перехватывает дыхание.

Когда поворачиваюсь, смотрю, как он рукой проводит по мокрым волосам, это совсем не помогает мне успокоиться, а наоборот раззадоривает мою фантазию, связанную с этой кроватью. Это пугает.

Его белая футболка плотно легла на такой мускулистый торс, я пытаюсь закрыть рот, но все бесполезно ведь верхняя пуговица его джинсов расстёгнута.

– Я спущусь вниз, – говорю я и отталкиваюсь от столешницы, мне срочно нужен свежий воздух.

– Дай мне секунду, и я тоже пойду с тобой, – Куинн ищет свою обувь.

– Нет, все хорошо, – отвечаю я, натягивая свитер. – Я бы не прочь проверить это место, – быстро произношу я.

Куинн понимает, что я хочу остаться одна.

– Рэд, я не думаю, что это хорошая идея, – говорит он, поигрывая своим пирсингом.

Мне на самом деле нужно пройтись и очистить голову. – Я буду недолго, – говорю я через плечо и выхожу за дверь, прежде чем он последует за мной или переубедит.

Закрываю глаза, делаю глубокий вдох, и чувствую облегчение, что рядом нет Куинна и его соблазнительного запаха. Это даже смешно. Как кто-то может так глубоко войти в душу, что больно дышать?

Я глубоко погрузилась в свои мысли, сапоги гулко стучат по ковровому покрытию, пока иду по коридору в сторону лифта.

Никогда раньше не испытывала вожделение, и никогда раньше не любила.

До того как повстречала друзей в Южном Бостоне я и понятия не имела что такое любовь. Но то, что я чувствую к Куинну это и есть любовь? Это всепоглощающее, непреодолимое желание быть с кем-то. Это любовь? Я словно нахожусь на грани безумия из-за него.

Мне нужно выпить. К счастью даже не задумаюсь о последствиях.

Когда двери лифта распахиваются, вижу бар, находится прямо по курсу и мчусь туда. Не обращаю внимания ни на кого, натыкаюсь на невысокого старичка в серых очках. Мое сердце замирает, когда я вижу очки в серебряной оправе на узком носу.

– Ты в порядке, дитя? – спрашивает он, его морщинистые теплые руки хватают меня, чтобы я не упала на пол.

Смотрю на его руки словно завороженная каждой морщинкой, каждая складка представляет собой главу его жизни. Чувство вины, которое я спрятала глубоко внутри, готов вот-вот вырваться наружу и накрыть меня волной ужаса. Раздражение, стыд, гнев, но больше всего вина переполняет меня, когда понимаю что на морщинистых руках Хэнка больше не появиться еще больше складок, не добавится еще одна глава в его жизни, потому что он умер.

– Дитя? – спрашивает он снова, когда я не так и стою молча.

Дитя..

Боже мой.

Глаза начинает жечь от скрытых слез и тошнота подползает к горлу, но мысленно даю себе пинок и заставляю себя говорить и двигать ноги.

– Я в порядке. Прошу прощения, – выбегаю из входной двери, прежде чем мозг успевает сообразить, куда я бегу.

Но понятия не имею куда бегу, ведь я потеряна во всех отношениях.

Глава 11

Призраки

Немного времени погодя и спустя достаточное количество стопок понимаю, что нахожусь в каком-то сверкающем баре украшенном перьями.

Понятия не имею где я или как сюда попала. Знаю, что у меня получится похоронить боль, утопив всю вину в каждом стакане.

К счастью для меня в Новом Орлеане нет строгой политики на счет проверки I.D.

Сижу в углу одна, смотрю, как другие люди общаются друг с другом как будто это так просто жить. Хотела бы я знать, как это сделать, потому что сейчас больно дышать. Встретившись с человеком похожим на Хэнка я дико испугалась, и сейчас я думаю, что не смогу выбраться из этого дерьма никогда. Единственный способ справиться с этим, напиться. По правде сказать, я не одобряю все это. Но именно в этот момент не могу смотреть в лицо суровой реальности.

Справа от меня на стульях сидят две девушки, и они счастливы, смеются, пересказываю, друг другу свои темные секретики, и я завидую им. Потому что хочу быть как они. Я была такой. В какой-то краткий момент я была нормальной.

Но сейчас. Сейчас понимаю, что была, какой угодно, но только не нормальной.

И никогда не буду.

– Эй, почему ты такая грустная? Давай я куплю тебе выпить, – слышу чей-то голос.

Смотрю в глаза незнакомцу, и он выглядит таким «нормальным», что это даже странно, что он мне встретился. И мне нужна эта «обычная жизнь» сегодня.

– Давай, – отвечаю я, смотря на его большие голубые глаза. – Почему бы и нет?

Он присаживается рядом со мной, оглядывая с улыбкой парочку пустых стопок передом мной.

– Я бы спросил, что именно ты хочешь выпить, но, похоже, ты не очень привередлива, – подразнивает он. Поднимает руку и к нам подходит официантка в обтягивающей белой рубашке и темных джинсах с подносом в руках. – Ром с колой, подойдет? – спрашивает он, обращаясь ко мне.

– Подойдет, – киваю я, улыбаясь ему своей самой лучшей улыбкой.

Официантка уходит, и он поворачивается ко мне, вскидывая бровь как Йен Сомерхолдер.

– Итак, тяжелый день? – ухмыляется он, берет горсть бесплатного арахиса.

Смеюсь, а потом резко съеживаюсь от того что это звучит как-то убийственно.

– Ты не захочешь знать об этом, – отвечаю я, допивая остатки пива.

Он кивает и не настаивает на ответе. – Как тебя зовут?

Слова вырываются из меня, прежде чем я могу их остановить.

– Пейдж.

Он все равно никогда не узнает меня настоящую, потому что реальную меня никто никогда не захочет знать.

– Хорошо, Пейдж. Я – Шон. Приятно познакомиться, – он протягивает мне руку через кучу моих стопок.

Когда он берет мою руку, не чувствую ничего, ни фейерверка, ни электричества, ничего. Это в корне отличается от Куинна, который может разжечь меня одним только взглядом.

– Взаимно, – отвечаю я. – Что принесло тебя в это... – я оглядываю вокруг помещение, пытаясь понять, где это мы находимся. – В это чертовое месте, где бы это ни было.

Шон смеется. От его смеха не чувствую абсолютно ничего и снова мои мысли возвращаются к Куинну.

***

Шон оказался довольно интересным, что удивило меня. Мы сидели и пили, и меня даже не тянуло в сон от скуки.

– Сколько времени? – опрокидываю еще одну стопку, кривлю лицо, когда алкоголь попадает в мой пустой желудок.

Шон смотрит на часы и часто моргает, чтобы сфокусировать взгляд. – Немного после полуночи, – отвечает он.

– Что! – вскрикиваю я, хватаю его за руку, чтобы самой удостовериться, ведь, по всей видимости, он просто шутит надо мной.

Но это не так.

Я пила с Шоном... Не уверена, сколько часов прошло, но очень много, много времени.

– Тебе куда-то нужно? – спрашивает Шон с улыбкой на лице, он вертит в руках стакан.

Голос внутри меня приказывает сказать Шону «Спасибо и спокойной ночи», но это значило бы, что мне придется столкнуться лицом к лицу с гневом Куинна.

– Нет, – я качаю головой, мои волосы вылетают из пучка. – Следующий круг за мой счет.

***

Хорошо, следующие десять кругов плачу я и понимаю, что завтра утром я очень пожалею об этом.

Но думать об этом буду потом, потому что прямо сейчас не могу вспомнить даже свое имя, не говоря уже о том, чтобы разбираться с беспорядком в моей жизни. Знаю, что такой бардак в мыслях не имеет никакого отношения к выпивке, я просто нуждаюсь в ночи без сна для долгих раздумий.

– Где ты остановилась, куколка? – спрашивает Шон, когда мы досиживаем до закрытия бара.

– Х-м-м, «Шато Русс», – отвечаю я, делаю шаг и спотыкаюсь о выступ тротуара.

Шон присвистывает, когда я выпрямляюсь. – Это далеко.

– Да? – спрашиваю я, пытаясь сдуть волосы у себя с лица, которые при сильном ветре закрыли мне весь обзор.

– Да может быть час пути, – отвечает он, закутываясь в кожаную куртку.

– Что? – спрашиваю я, едва не падаю, когда мы продолжаем идти по улице.

Это невозможно. Как я попала сюда? Мой пропитанный алкоголем мозг медленно начинает восстанавливать события, я стону. Помню, как сбежала из отеля из-за старичка, лицо которого так сильно напомнило мне Хэнка. Помню отчаянное желание бежать. Бежать до тех пор, пока мои легкие не станут противиться каждому шагу.

После этого я уже ничего не помню.

Это противоречит всем моим убеждениям. Считаю алкоголь никчемным предлогом избегания реальности, так же как и наркотики. Я в чужом городе и в нескольких милях от своего ножа и от Куинна.

Куинн... вот дерьмо.

Он меня прикончит. Но я все равно хочу, чтобы он был здесь, потому что скучаю по нему.

Похоже, мой план прогуляться и очистить голову от Куинна полностью провалился. Но кого я обманываю? Он глубоко запал мне в душу и чем скорее я приму это тем быстрее перестану вести себя как сумасшедшая.

Я неуклюже спотыкаюсь о бутылку пива и врезаюсь в лоб Шона. – Черт! Прости. Ты в порядке? – восклицаю я, потирая лоб.

Шон смеется и делает шаг назад. – Твою же мать! У тебя крепкий лоб.

– Ой, ты не поверишь даже насколько крепкий, – говорит раздраженный голос позади меня.

Меня охватывает дрожь и не потому что начался дождь. Я дрожу от желания оказаться рядом с мужчиной позади себя. Не важно, сколько я выпила, не имеет значения, в каком я психическом состоянии я всегда узнаю его голос.

Оборачиваюсь, кожей ощущаю, как гнев исходит от крепкого тела Куинна. Руки в кулаке по бокам, волосы в беспорядке, глаза черные-черные – все указывает на то, что Куинн очень зол. Он просто разъярен.

Один лишь его рот сводит меня сума. Я практически испытываю боль от желания, когда он закусывает губу зубами. Это ошеломляет меня. И я хочу также.

Сейчас.

– Кто этот парень? – удивляется Шон, хватает меня за руку и притягивает ближе к себе.

Я, как вкопанная стою на одном месте, не могу пошевелиться, потому что в мыслях раздеваю Куинна.

Куинн ждет, чтобы я сказала что-то в ответ, прожигая меня своим темный опасным взглядом, и я говорю то что бы сказала любая грудастая телка.

– Он мой.

Шон начинает протестовать, но вообще игнорирую его, и кидаюсь в объятия Куинна, тоже нападая на его холодные губы. Он не ожидал такого напора от меня, это было быстро и нагадано, но как только касаюсь языком его губ, он открывает рот и жадно целует меня.

Я стону, когда он сердито прикусывает мою губу, но потом он словно высасывает всю эту боль, и я теряюсь в пространстве и времени во всем. Ничто не имеет значения, кроме этого момента, когда этот человек просто «пожирает» меня, я хочу сделать свой последний вздох.

Он хватает меня за затылок, с силой наваливается на меня, я становлюсь безоружной против мощного напора его языком, и мне это нравится. Мне нравится ощущать штангу в его языке, который с таким усердием изучает мой рот и мне нравится, как каждый раз, когда он меня целует, мои коленки ослабевают.

Однако когда мои коленки едва держат меня, понимаю, что это не только от головокружительных поцелуев Куинна, но и от всего количества выпитого.

Немного отстраняюсь, чтобы отдышаться, все мое тело полыхает, будто в огне, я смотрю на великолепное тело Куинна. Восхищаюсь его крепким сильным телосложением, которое излучает чистую мужественность, и не могу остановиться, вновь целую его.

– Ты чертовски сексуален, – икаю я, и обнимаю его за шею, чтобы не упасть.

Куинн улыбается, тянется к своей шее и нежно освобождается от моей хватки.

– Ты определенно сильно пьяна, – говорит он, на губах его играет просто обворожительная улыбка. – И я напомню тебе об этом завтра, когда разбужу тебя очень рано.

– Я может быть и пьяна, но ты все равно чертовски горячий парень, – говорю я, снова завожу руки за его шею и замечаю, что пальцев стало в двое больше.

Куинн закатывает глаза и смеется. – Хорошо, давай пройдем внутрь, потому что я собираюсь устроить тебе разнос.

– Ты просто хочешь увидеть меня голой, – нараспев говорю я, едва не упав на задницу.

Куинн ухмыляется, качает головой, но из-за того что дождь становится все сильнее и сильнее, он хватает меня за руку и тащит через улицу.

– Хей, куда мы идем? – невнятно произношу я, когда мир начинает вращаться в разные стороны. – Пока, Шон, – кричу я, но его уже нет.

– Куинн, куда мы идем? – спрашиваю я снова, потому что он продолжает молча тащить меня по улице.

– Внутрь, – отвечает он, мы заводим в какой-то холл освещение, которого сильно ослепляет мне глаза.

Закрываю глаза и со стоном пытаюсь закрыться. Вероятно, последние десять и двадцать шотов явно были очень плохой идеей.

– У вас есть номер? – спрашивает он. Слышу, как звенит цепочка, и он достает свой кошелек. Не могу сосредоточиться ни на чем.

Я слышу приглушенные голоса, но ничего не могу разобрать, ведь все чего хочу это спать. Мои глаза постепенно начинают закрываться, я готова уснуть прямо стоя. Но тут дергают мою руку и ноги начинают двигаться, глаза мгновенно распахиваются и мечтам о сне не суждено сбыться.

– Куинн, помедленней, – невнятно бормочу я. Пытаюсь замедлить его, упираюсь ногами, но он не обращает внимания. – Эй, сильный, подлый человек, – я надуваю губы, но иду за ним, громко топая в знак протеста. Топаю слишком энергично и неожиданно врезаюсь в его крепкую спину. – Упс, извини, – хихикаю я, пытаясь, успокоится.

Могу смотреть только одним глазом, потому что остался не закрытым. Куинн качает головой, но к счастью он улыбается. Прежде чем понимаю, что происходит, меня поднимает на руки и обнимает мой супер человек.

Мгновенно оборачиваю руки вокруг его шеи, и прижимаюсь к теплой груди Куинна. Зарываюсь носом в его влажную футболку, не могу остановиться и вдыхаю его аромат и громко стону от наслаждения.

– Ох, твою ж мать, ты даже пахнешь сексуально.

Грудь Куинна сотрясает смех, и знаю, он смеется над моими откровенными признаниями. Мне нужно заткнуться, но, похоже, сегодня у рта появился собственный разум.

– Ты теплый, – зевая, говорю я, прижимаюсь к его телу и закрываю глаза. – Я просто вздремну. Разбуди меня, когда мы доберемся.

Понятия не имею, куда мы идем, но Куинну доверяю даже собственную жизнь.

– Мне нужно достать ключи из кармана, – объясняет Куинн, отпускает меня, и я чувствую как он шарится в кармане джинсов.

Слышу звон ключей и потом, разумеется, щелчок замка, когда ключ проворачивается в замочной скважине.

– Рэд, сейчас я тебя отпущу хорошо? – говорит Куинн и спустя пару секунд заходит в комнату.

Снова киваю в его грудь, мои глаза все еще закрыты, дыхание успокоилось.

Мягкий матрас прогибается, когда Куинн кладет меня на кровать, но содержимое моего желудка вот-вот готов вырваться наружу, если не приму вертикальное положение. Сажусь и открываю глаза, спрыгиваю с кровати, шатаясь, обхожу незнакомую комнату.

– Где мы? – задаю вопрос, пытаясь сфокусироваться на маленькой, но милой комнате.

– Понятия не имею.

– Я совершенно не смотрела, куда ты меня привел, потому что ты гнал как сумасшедший, – с намеком на упрек в голосе отвечаю я.

– Это был первый отель поблизости, и он не стоил целое состояние, чтобы можно было разориться, – объясняет он, проводя рукой по лицу.

Чувствую себя ужасно. Он все это время искал меня. Почему он просто не остался ждать меня в отеле, а бегал и волновался за меня?

Кажется, в последнее время я делаю что-то не так.

Не говоря уже о том, что мы заплатили кучу денег за номер, в котором даже не собираемся оставаться. Просто тот номер напоминает мне о Джанет, очень заботливую администраторшу, которая дала понять, что будет доступна только для Куинна в любое время.

Она была одной из причин моего побега. Не потому что она это она, а потому что мои чувства к Куинну все усиливаются, и я не знаю, как противостоять им.

И снова я убежала.

Но самой большой причиной, конечно, был Хэнк.

Боль которую чувствую невозможно выразить словами, потому что я просто не могу подобрать слова чтобы описать мое внутренне состояние. Когда представляю свет, исходящий из его теплых добрых глаз, чувства которые я испытала в ту ночь, выплывают на поверхность, и каждый раз мне становится труднее держать себя в руках.

У меня полнейшая путаница в голове. На самом деле ставлю под вопросом свое психологическое состояние, поскольку такое начинает, происходит каждый день.

Я так зла. И мне это надоело. Но не знаю на кого сержусь.

На Джанет. Куинна. Моего отца. Фила. Полицию.

На себя.

Внезапно весь этот гнев вырывается на поверхность, и я полушутя спрашиваю, – А что на счет вычурного отеля? Я уверена твоя подружка будет скучать по тебе.

Мой пьяный язык без костей явно не понимает когда надо заткнуться, потому что Куинн смотрит на меня с явным недоумением.

– Подружка?

– Да, ты знаешь, Джанет. Та, которая, как и другие твои поклонницы готовы снять трусики по твоей команде. Но позволь предупредить тебя, – говорю я, делая противное лицо. – Это будут большие старушечьи трусы.

Внезапно мысль о том, как Джанет бросает свои трусики в Куинна бесит меня еще сильнее. Мне становится жарко. Пытаюсь снять свой свитер, чуть не упав на задницу пытаясь вытащить руки, но к счастью мне удается сделать это стоя.

Неумело я тяну за футболку, стараясь стянуть ее через голову, но она зацепляется за ухо.

– Ауч! – бормочу я. К счастью у меня получается, не вырвав свое ухо.

– Рэд, что ты делаешь? – голос Куинна звучит приглушенно, так как моя голова все еще не освобождена от футболки.

– Раздеваюсь, Капитан Очевидность, – отвечаю я, наконец, справляюсь с футболкой и бросаю ее на пол.

Он сосредотачивает взгляд на мне, вижу, как его зрачки просто излучают настоящую похоть, когда он медленно сканирует мое тело. Наблюдаю, как он дергает за колечко в губе, мне интересно что, черт возьми, с ним не так. Он и раньше видел меня в лифчике и даже больше, когда я также однажды раздевалась перед ним.

Он смотрит на меня, так словно хочет наброситься.

Смотрю вниз, в недоумении что происходит и понимаю, что на мне новый бюстгальтер, который купила пару дней назад. Он довольно прозрачный и кружевной. Из-за того что в номере немного прохладно, розовые соски выпячиваются наружу, очень сильно показываются на глаза так сказать. Не спасают даже кружева.

Мне нужно прикрыться, закрыть свою наготу, но я этого не делаю. Мне нравится смотреть, как от частого дыхания грудь Куинна поднимается и опускается. Это говорит о том, что он также увлечен мной, как и я им.

– Рэд, – произносит он, затем его молчание заставляет меня сделать еще шаг ближе к нему.

Я так отчаянно хочу, чтобы он коснулся меня, и если вся причина моей смелости в алкоголе, то мне абсолютно все равно. Все что я понимаю, что сейчас хочу ощущать его руки на своем теле, потому что когда он прикасается ко мне, чувствую себя более живой.

– Прикоснись ко мне, – шепчу я, делая шаг ближе к нему.

Куинн сжимает Кулаки и выдыхает через ноздри, его дыхание становится неравномерным.

– Рэд, пожалуйста, одеть что-нибудь, – говорит он и отступает на шаг.

– Нет, – смело отвечаю я. – Дотронься до меня, пожалуйста, – повторяю я.

Медленно тянусь к его сжатому кулаку и притягиваю его к своей груди, но он резко отдергивает руку и отворачивается от меня. Смотрю на его спускающиеся и поднимающиеся плечи и вижу, как быстро он дышит. Оно было каким-то прерывистым. Он злиться на меня?

– Куинн... я...

– Рэд, пожалуйста, – говорит он и делает то, чего я от него никак не ожидала.

Он выходит за дверь, громко хлопнув ею.

Каково черта? – Волна эмоций захлестывает меня, я чувствую себя такой уязвимой и сломленной. Опускаюсь на пол, дрожащими руками прижимая к себе майку.

Что произошло? Я практически бросилась на Куинна, а он шарахается от меня. Он знал, как трудно мне решиться на такое и все равно отверг меня.

Внезапно меня поразила ужасная мысль. Разве он не хочет этого со мной больше? Он не хочет меня? Он, наконец, понял, насколько я плоха для него.

Какой плохой я человек.

Эта мысль заставила меня бежать в ванную и выливать все содержимое желудка без остатка. Этого все равно недостаточно, я засовываю два пальца в рот в надежде вытеснить пустоту.

К сожаленью, чувствую, как она захватывает меня, до тех пор, пока не остается ничего кроме боли.

Глава 12

Просто девушка

Просыпаюсь следующим утром с жуткой болью. Болит все тело: как внутри, так и снаружи.

После того как прочистила весь свой желудок, боль не ушла, поэтому решила попытаться поспать, но без тепла Куинна — это казалось невозможным. Уснула лишь под утро.

Сегодня Хэнка похоронят.

Кусочек солнечного света проскальзывает сквозь жалюзи, но у него не получается принести хоть толику тепла в мою жизнь.

Я чувствую себя мертвой.

Понимаю, почему Куинн захотел приехать именно сюда, чтобы отвлечь меня, чтобы я забыла про то, что должно произойти, к концу сегодняшнего дня Хэнка похоронят. И у меня есть подозрения, что именно это Табита обсуждала с Куинном по телефону.

Как обычно все волнуются за меня – и что я отдала в ответ, ничего, лишь боль.

Чувствую, что меня снова начинает тошнить, и я приветствую это чувство.

Мне нужно ощущать это.

Желаю этого.

Оглядываю номер в надежде увидеть Куинна, кровать с левой стороны стоит так и не расправленная, и не слышала, чтобы он приходил ночью, после того как я домогалась до него.

Моя проблема с алкоголем в том, что я помню абсолютно все. Нет такой привилегии отключении или потери памяти. Как бы я не старалась, помню, каждый чертов неловкий момент. Не в обиде, я бросилась на него, называя Куинна своим, в то время как я его совсем не интересую. Если бы была на его месте, поступила бы так же как он.

Его слова, то как он оттолкнул мою протянутую руку, каким взглядом он смотрел на меня, я хотела бы стереть из памяти этот взгляд Куинна. Но, к сожалению, не могу. Он, по всей видимости, прячется от меня, желая никогда со мной не встречаться.

Скидываю одеяло, настало время вернуться с небес на землю, мне нужен горячий душ. Пробыв в горячей воде до тех пор, пока не сморщилась кожа, выхожу, расчесываю мокрые волосы и привожу себя в порядок.

Двадцать минут спустя чувствую себя человеком. Хорошо, наполовину человеком. Другая часть превратилась в робота, функционирующего на автопилоте.

Куинна до сих пор нигде нет, все итак понятно, он никогда не вернется. Теперь он может вернуться обратно в Южный Бостон, чтобы сдать меня. Знаю, что он никогда этого не сделает, но я бы не винила его, если бы он так поступил.

Надеваю ботинки, хватаю свитер, который пахнет Куинном, и тихо закрываю дверь за собой.

Шон сказал, что я находилась примерно в часе езды от отеля. Отлично у меня предостаточно времени, чтобы составить, чертов план дальнейших действий.

***

Даю таксисту еще двадцатку. Он видимо понял, что я хочу ехать в тишине, поэтому весь путь до Французкого Квартала мы молчали. У меня просто нет сил для пустой болтовни, мне даже трудно сказать спасибо.

Никуда конкретно не направляясь, я гуляю по улицам Нового Орлеана. Просто гуляю и гуляю не остаюсь на одном месте, словно хочу сбежать от своих собственных мыслей. Не смогу с ними справится. Часами блуждаю по Французкому Кварталу, прохожу мимо магазинов, которые прежде не встречала и вряд ли когда-нибудь встречу.

Прохожу мимо аллеи, переполненной кафешками. Заказываю острое блюдо с приправой Канжун (Индейская приправа, состоящая из паприки, чеснока, соли, жгучего перца, черного перца), которое просто великолепное на вкус. Однако после двух кусков вынуждена, остановится, потому что в горло горит так, будто я прополоскала его кислотой.

Становится темно и холодно, начинаю дрожать, но все равно продолжаю идти дальше, потому что знаю, когда я должна остановиться. Должна посмотреть в лицо человеку, которого пыталась избегать весь день.

Хэнк ушел.

Он действительно ушел.

Его похоронили в неизвестном для меня месте, с небольшой мемориальной плитой с надписью, которая является единственным упоминанием того что он был на земле. Он был. И эти слова на надгробной плите не могут справедливо рассказать о его смерти, потому что нет слов, чтобы описать такое.

Он просто смолчал.

Смотрю на яркие огни города, окружившие меня, удивительные запахи еды снова заставляют мой живот заурчать. Но существует лишь одна вещь, которая меня так сильно волнует. То на что не обращала внимания прежде. То о чем и понятия не имела, пока не встретила Хэнка.

Поднимаюсь по ступенькам, смотрю на здание, которое даже и не думала когда-либо посещать, но теперь оно словно кричит мое имя, затягивая внутрь. Открываю тяжелый двери, которые скрипят в знак протеста, пытаюсь заглушить звук своих сапог о деревянный пол.

Сажусь на первую попавшуюся скамейку, смотрю по сторонам, понятия не имею, что делать дальше. Смотрю на женщину, сидящую впереди в двух рядах от меня. Наблюдаю за тем, как тихо шевелятся ее губы, в ее взгляде читается спокойствие, а в лице безмятежность.

Это то, что должно произойти? В конце концов, каждый должен испытать спокойствие?

Делаю глубокий вдох, медленно опускаюсь на колени, переплетаю руки... и молюсь.

– Привет, Бог. Это Мия. Давно не общались. Буду очень краткой, поскольку не заслуживаю больше минуты твоего времени. Принимаю все, что случилось в моей жизни, но не могу смириться с тем, что Хэнк мертв. Не понимаю, и пытаюсь пережить это. И очень зла, я злюсь ... почему это не я? Почему ты забрал его вместо меня? – делаю паузу, губы начинают дрожать. – Его похороны были сегодня. И я даже не смогла попрощаться с ним.

Слезы катятся по моим уставшим глазам, но я тихо продолжаю.

– Хэнк верил в тебя, но я нет. До сих пор не сделала этого. Но потом спрашиваю себя, ты ведь должен существовать, потому что создал такого прекрасного доброго человека как Хэнк. Поэтому хотела бы думать, что где бы он ни был, он счастлив с Бетти.

Слезы достигли моих губ и бегут дальше по подбородку, но я не вытираю их. – Если небеса на самом деле существуют, то знаю что он там. Поэтому скажи ему, пожалуйста, что я скучаю по нему и что я... люблю его. Он всегда будет в моем сердце.

Всхлипываю и шепчу, – Прощай Дедушка.

Не знаю, сколько сижу, глядя в витражное стекло передо мной, но должно быть прошло много времени, потому что когда встаю, мои колени шатаются.

Выхожу из церкви, чувствую нечтопохожее на успокоение... вроде. Но этого все еще недостаточно. Только тогда, когда я буду стоять над мертвыми телами моего отца и Фила я его получу.

Холодный воздух обрушивается на меня, как только выхожу на улицу. Дрожу всем телом, так как мой свитер недостаточно теплый, холод словно проникает в мое сердце. Продолжаю идти, не смотря на то, что ноги противятся каждому шагу, но продолжаю путь.

После еще нескольких часов бессмысленной ходьбы, которые помогают мне не развалиться на куски, случайно оказываюсь перед своей гостиницей.

Швейцар у входа, когда открывает передо мной дверь, смотрит на меня теплым взглядом, но я даже не могу коротко улыбнуться ему. Буквально на автопилоте вхожу в лифт, нажимаю кнопку своего этажа. Глупая песня о любви играет в динамике, причиняя боль моему мозгу, выхожу из лифта, иду, словно робот в номер.

Когда тихо открываю дверь, абсурдная экстравагантность номера кажется такой поверхностной, зная, где Хэнк будет спать вечно.

Тру уставшие глаза, не желая ничего больше кроме как душ и быстрее пролезть под одеяло, где я могла бы поспать целую неделю.

– Вот ты где!

Взвизгиваю от неожиданности, так как думала что я здесь одна. Быстро поворачиваюсь лицом к лицу к обеспокоенному Куинну. На его волосах заметны полосы от пальцев, так как он вероятно очень много раз проводил по ним в поисках меня. Наверно он даже пробегал очень много часов из-за меня.

– Рэд, где ты была? Я тебя обыскался везде! – обвинительным тоном заявляет он мне, крепко обнимает меня.

– Я гуляла, – бормочу ему в плечо.

– Где ты гуляла? В Австралии? Тебя не было около двенадцати часов!

– Так долго? – удивляюсь я, освобождаясь от его объятий.

– Да. Ты в порядке? – спрашивает Куинн, когда я так и стою и рассеянно глазею на него.

Качаю головой, но «Да» вырывается из моих губ.

Я не в порядке, но не хочу говорить об этом, особенно после того как он слинял от меня прошлой ночью.

Погодите секундочку...

– Откуда ты знаешь, как долго меня не было? – я сбита с толку. – Тебя ведь не было, когда я уходила. И я подумала, что ты...

– Я, что? Сбежал от тебя? – спрашивает он.

Киваю, опустив взгляд вниз. – Я бы не винила бы тебя, если бы ты так сделал.

– Что это значит? – спрашивает он.

Не хочу говорить об этом, делаю шаг назад, в надежде укрыться в ванной комнате. Но Куинн останавливает меня, хватая за запястье.

– Ответь мне.

Итак теперь он хочет поговорить со мной после того как сбежал прошлой ночью. После такого поступка, чувствую себя полной дурой. Внезапно понимаю, что с меня хватит. Я сейчас взорвусь. И это будет не совсем приятно.

Смотрю ему прямо в изумрудные глаза, которые в ожидании объяснения полны замешательства и беспокойства.

– Все из-за тебя. Ты едва не с криками сбежал от меня прошлой ночью, когда я хотела, чтобы ты дотронулся до меня. Ты просто где-то пропадал пока я... – мой голос дрожит, но продолжаю. – Не знаю, как быть сексуальной или кокетливой как другие девчонки, но я была честна с тобой, никогда ни с кем не была. И то, как ты поступил... чертовски больно.

– Рэд...

Делаю паузу. – Я открылась тебе, а ты просто пожал плечами и ушел как будто это не важно, ну и вероятней всего это и было для тебя не важным. Но не для меня. Я никогда не делала это ни с кем раньше. Никогда не была такой уязвимой перед кем-либо. От того что ты отверг меня таким образом мне больно. Ты не хочешь меня, тебе противна моя нагота. Возможно, я не похожа на всех обычных девчонок, у меня за спиной тяжелый багаж, плохие взаимоотношения. Но все еще остаюсь девушкой! – я делаю вдох.

Закусываю губу, чтобы не наговорить еще лишнего, а то Куинн итак выглядит так, словно сейчас разлетится на мелкие части.

– И ты так считаешь? Что я не хочу тебя? Что мне противно видеть тебя голой? – спрашивает он. Замечаю гнев в его голосе.

Я пожимаю плечами. – Разве это не так?

Ничто уже не имеет значения. Не то чтобы здесь когда, то был здравый смысл. Абсолютно все превратилось в гребаный беспорядок.

Куинн закрывает глаза и понимаю, что когда он откроет их также и раскроется огромный секрет, который может изменить все.

– Нет, Рэд, это не так,– говорит он, наконец, посмотрев на меня. – Это так далеко от правды, что даже становится смешно, – признается он, смотря мне прямо в глаза. – Я хочу тебя, – и слово «хочу» он произносит так, будто оно сжигает его изнутри. – Я хочу тебя каждой частичкой моего тела, никогда не хотел ничего и никого, так как тебя.

– Тогда почему ты ушел вчера? Ты был нужен мне. Это звучит жалко, но ты нужен был мне, чтобы забыть, – ему не нужно уточнять, что именно я хочу забыть. – Почему ты всегда останавливаешь меня, когда я пытаюсь прикоснуться к тебе? Ты не впускаешь меня, и не хочешь, чтобы я знала, это несправедливо, потому что ты знаешь обо мне все,– грустно заявляю я.

– Потому что, – говорит он, резко подлетает ко мне, берет в свои большие руки мои дрожащие пальцы. – Потому что, Рэд... я не хочу, чтобы ты перестала смотреть на меня так, как ты это делаешь сейчас, – признается он, его губы превращаются в тонкую линию.

Этот разговор кажется мне очень знакомым. Он был не так давно, но все было наоборот.

– Как я смотрю на тебя? – тихо произношу я, повторяя слова сказанные однажды.

– Так как будто это стоит того. Как будто я стою чего-то, – отвечает он, повторяя мои слова.

– Ты не понимаешь своей ценности, – шепчу я, точь в точь повторяя его слова.

– Рэд, я не хороший человек, – говорит он, снова используя мои речи, и тут я понимаю, что у Куинна было похожее прошлое, он прожил практически то же самое, что и я.

У него есть секрет, который разрушает его душу, поглощает его, так же как и меня мой. Но я должна сделать так чтобы ему стало легче, сделать то, что он сделал для меня.

– Да, ты. Если бы ты был таким как говоришь, то не оставил бы свой дом из-за меня. И ты бы не подвергся опасности из-за меня снова и снова, – умоляю я, чтобы он поверил мне.

Он делает глубокий вдох, на его красивом лице застыла страдальческая маска. – Прошлой ночью, когда ты сказала, что я твой, ты даже не понимала, насколько я сильно хочу, чтобы это было правдой.

У меня перехватывает дыхание от его искренности, он продолжает говорить дальше. – В тот момент, когда ты открылась мне, когда просила прикоснуться к тебе, черт возьми, я такой мудак, потому что это единственное что хотел сделать. Это все чего я действительно хотел когда-либо. Мне приходится останавливать себя, каждый чертов день каждый долбанный раз, когда хочу прикоснуться к тебе! – с чувством заявляет он.

– Почему? – смущенно спрашиваю я, его признание шокирует меня.

– Потому что я не заслуживаю тебя. Не заслуживаю быть счастливым с тобой, Рэд, потому что я такой. Чувство вины внутри меня поглощает полностью. Не заслуживаю счастья потому что...

Но он не продолжает, просто опускает глаза и с силой закрывает их.

– Почему ты не заслуживаешь счастья? – спрашиваю я, когда он продолжает молчать.

Когда он встречается взглядом со мной, вижу в них такую нестерпимую боль, и понимаю что он чувствует. Он живет с этим чувством каждую секунду.

– Потому что Рэд не только у тебя есть темное прошлое. Но у тебя просто не было выбора... а у меня он был.

– Что ты сделал? – настойчиво спрашиваю. Для меня абсолютно не важно, что он сделал, это совершенно не изменит мои чувства к нему.

Он лишь качает головой, его волосы закрывают глаза. – Я не могу рассказать тебе.

Меня это бесит, я скидываю его руки. – Ты, должно быть, издеваешься надо мной. После всего, что произошло между нами, ты все равно не расскажешь мне? После всего через что мы прошли?

Он упрямо качает головой снова, дергает за колечко в губе. – Нет.

Его такой категоричный ответ ранит меня, словно дали пощечину по лицу. – Ну, отлично! – я резко разворачиваюсь к двери мне нужно уйти от него.

– Куда ты собралась? – спрашивает он, наблюдая за моими телодвижениями.

– Я не знаю, но где угодно лучше, чем здесь, – зло отвечаю я.

Пытаюсь понять чувства Куинна, ведь очень хорошо их знаю. Я испытала это. Но раньше не могла понять. Не знала, что могу доверить ему секрет, и не знала, что он сделает со мной после этого. Или не сделает? Можно быть я живу в мире фантазий и мне нужно вернуться в реальность.

– Ты никуда не пойдешь, – рычит он, встает перед дверью, скрестив руки.

– О, я тебя умоляю, что ты собираешься сделать? Остановить меня? Привязать к кровати? Забросишь на плечо? Ты только говоришь Куинн Беркли. Уйди с дороги, – приказываю я, мой голос даже не дрожит, я полностью уверена в том, что делаю.

Когда мы смотрим, друг на друга между нами в воздухе, словно трещит электричество, мы оба очень часто дышим от нахлынувших эмоций, и понимаю, что сейчас произойдет взрыв.

Но я не ожидала именно этого.

Куинн зажимает меня, прежде чем у меня, получается, отступить, но кого я обманываю? Отстраняюсь от него, но в этот же самый момент он бросается ко мне толкает к стенке и захватывает мое тело под свою власть.

Наши губы встречаются в поцелуе, словно внутри разорвалась атомная бомба вызывавшая волну по всему телу.

Я не могу достаточно близко приблизиться к Куинну, даже когда ласкаю его в отчаянной потребности завладеть им всем, но этого все равно недостаточно. Своими нетерпеливыми ручонками забираюсь ему под футболку, притягиваю его за бедра к себе, я трусь об него словно кошка.

Не могу остановиться.

Никто не сможет, как Куинн так прикасаться к моему телу, как руками, так и ртом. Его колечко впивается в мою губу, от чего я стону приветствуя боль. Его рука у меня на затылке, контролирует интенсивность поцелуя, и я с радостью подчиняюсь ему, потому что именно этого хочу больше всего.

Другая его рука скользит под мою футболку, у меня перехватывает дыхание от мурашек по телу. Его пальцы бегут вверх по моему телу и останавливаются возле правой груди. Он подстраивается под ритм поцелуя, чтобы улучшить вкусовые ощущения, и с тем же усилием начинает трогать мой сосок.

Я извиваюсь под его рукой, мой сосок словно просыпается от спячки и становится очень твердым, хочу, чтобы он коснулся всей моей груди. Он читает меня как книгу, тут же рукой пролезает под чашечку бюстгальтера, мягко прикасаясь к груди.

Когда разрываю поцелуй, из моих губ вырывается стон, он словно захватил мое тело в плен, я полностью в его власти. Он щипает и теребит мой сосок до тех пор, пока он не начинает болезненно ныть. Когда Куинн прокладывает медленные горячие поцелуи у моего горла, истома разливается у меня между ног, он словно хочет высосать мою кровь, бешено бегущую по венам. Мне очень жарко, нужно это, я хочу этого, нет, мне нужно выплеснуть все это.

Мне нужно это прежде чем я взорвусь.

– Не волнуйся, я освобожу тебя, – шепчет он мне напротив горла. Услышанное едва не отправило меня в обморок.

Чувствую его огромное возбуждение, прижатое к моей ноге, значит, я все делаю правильно. Медленно рукой прокладываю дорожку в выпуклому место и робко прикасаюсь к его джинсам, нежно глажу его.

Пальцы Куинна все еще заставляют мой сосок напрягаться от возбуждения, он стонет, склонив голову вперед, его длинные волосы упали на мои щеки.

– Это потрясающе, – когда у меня появляется чуть больше уверенности, и я начинаю все интенсивнее гладить его.

Хочу намного большего чем то, что он делает со мной сейчас. Его руки на мне... спускаются все ниже и ниже. Но я не знаю как себя вести.

– Покажи мне, – шепчу я, глажу все быстрее и быстрее.

Его пальцы подстраиваются под мой быстрый ритм. Мы, оба стонем и извиваемся друг перед другом. Он смотрит на меня страстным взглядом, закусывает губу с колечком, в то время как я накручиваю на свой большой палец его волосы.

– Хорошо. Но вначале ты первая, – говорит он, выскальзывает из моего захвата и убирает пальцы из под моего лифчика.

Начинаю хныкать, но вдруг этот звук превращается в стон, когда его большая рука прижимается к моему бедру, в то время как другая отстегивает пуговицу на моих джинсах. Он замирает, когда понимает, что я не одела нижнее белье.

Он удивленно поднимает брови. – Ох, Рэд... ты плохая, плохая девочка.

Я стону еще громче, когда он без труда просовывает палец внутрь, поскольку и так влажнее некуда.

Из-за моих облегающих джинсов у Куинна мало пространства для маневров, но он знает свою работу. К своему стыду я словно усаживаюсь на его второй палец, большим пальцем он гладит мою набухшую плоть, я кричу, вот-вот наступит этот момент.

Не в силах сдержаться он закидывает мои руки за плечи. Куинн усмехается от осознания того что слишком большую власть он имеет надо мной.

– Еще нет, – мурлычет он, замедляя ритм движения, его большой палец успокаивается, ведь Куинн прекрасно понимает, к чему я так близка.

Хнычу от того что Куинн перестал делать то что делал, единственное чего хочу, так это чтобы он продолжил, но похоже в рукаве он припрятал один туз. Понимаю это по хитрой улыбке, которая появляется, когда я называю его имя.

– Я хочу, чтобы ты была на моем рте, когда дойдешь до конца, – шепчет он, его слова и взгляд словно пришпиливают меня к одному месту.

Слишком далеко зашла, чтобы покраснеть или уклониться, потому что я хочу этого. Даже готова расстегнуть молнию на своих джинсах и закончить работу самостоятельно. Однако, когда мои пальцы уже на полпути к молнии, Куинн останавливает меня.

Снова стону, потому что так отчаянно хочу снять штаны, прежде чем развалюсь на кусочки.

– Снимай джинсы и футболку, – говорит он, целуя меня в потный лоб, он делает шаг назад от меня.

Знаю, что это довольно простая просьба, но мое сердце все равно дико скачет внутри. Пытаюсь дотянуться до сапог, чтобы снять их, но Куинн качает головой.

– Останься в обуви. Только джинсы и футболку.

Мои глаза расширяются от удивления, не знаю, почему он этого просит, но посмотрев на него, понимаю, что то, что он придумал, мне понравится.

Неловко вожусь с футболкой, снимаю ее через голову и остаюсь только в кружевном лифчике, и джинсах которые сидят на бедрах очень низко.

Мои руки неуклюже свисают по сторонам, мне хочется опасливо прикрыть свою наготу. Но я этого не делаю, когда замечаю, каким взглядом, смотрит на меня Куинн. Его глаза резко потемнели, и мне это нравится. Поэтому смело смотрю в его глаза, отражающие сильное, неприкрытое желание. Мое частое дыхание единственный признак нервозности.

Куинн облизывает языком нижнюю губу, у меня перехватывает дыхание от осознания того, что этот язык может сделать с моим телом.

– Джинсы, – просто говорит он, указывая на мои ноги.

Почему он просто стоит и смотрит? Было бы проще, если бы он сам это сделал. И если было бы не так светло.

Куинн видит, что я размышляю над его предложением, он медленно отходит влево и выключает свет. Комната погружается в темноту, единственный свет, попадающий в номер – это свет от звезд, которые в Новом Орлеане сияют очень ярко. Просто прелесть.

Когда я расстегиваю джинсы, звук в такой тишине разносится по всему номеру. Из-за этого начинаю беспокоиться, чего совершенно не хотела. Мои неуклюжие пальцы снимают джинсы, и пока они падают на пол к моим ногам, не отвожу взгляда от Куинна. Джинсы очень плотно прилегают, но все же мне удается снять их при этом, не потеряв обувь.

Бросаю их на пол и смущенно встаю в полный рост, чувствую себя голой под горячим взглядом Куинна. Я чувствую себя немного не в своей тарелке, это все из-за нервов. И я очень рада, что Куинн выключил свет, но, даже не смотря на это, могу видеть голод в его глазах. Он смотрит четко прямо туда.

Невольно скрещиваю ноги пытаясь прикрыться, но Куинн останавливает меня и делает шаг ко мне. – Я никогда не видел никого красивее, чем ты, – шепчет он, смотря мне в глаза.

Луч мягкого света попадает в его глаза, которые горят от возбуждения. Он стоит, сканируя взглядом мое тело. – Подними руки над головой, – нежно требует он. – Держись за те поручни.

Даже не заметила серебряного поручня над головой, поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, это больше похоже на вешалку для полотенец. Не понимаю, почему он просит меня сделать это, но, тем не менее, слушаюсь, мое сердце с каждым шагом бешено колотиться внутри. Приятно ощущать холод металла, когда прикасаюсь к выступу у бара, крепко хватаюсь за него. Это хорошо, ведь каждый участок моего тела горит огнем.

– Расставь ноги, – шепчет Куинн и опускается на колени рядом со мной.

– Ч-что ты хочешь делать? – я еле выговариваю слова, ведь язык словно прилип к небу.

– «Поклонение сирене», – взглянув на меня, отвечает он, его волосы скрывают совершенную бровь.

У меня перехватывает дыхание, и когда вновь начинаю дышать чувствую, как все там внизу становится мокрым. Медленно расставлю ноги по шире, и дрожу от желания, полностью осознаю, что обозначает каждое слово.

Он наклоняется вперед, его лицо в нескольких футах от меня, Куинн неторопливо вдыхает воздух и закусывает губу с колечком. Я снова автоматически пытаюсь сомкнуть ноги от смущения, но потом немного поворачиваюсь и вижу в его глазах все то же желание.

– Нет, нет, – нежно ругает он меня, кладет ладонь на внутреннюю часть бедра и не дает ногам двинуться ни на дюйм.

Смотрю на него, от одного его взгляда мои ноги становятся словно ватными. К счастью, я держусь за выступ, иначе бы запросто рухнула на грязный пол.

Руки Куинна скользят по моей ноге и медленно обнимают мою попу, он крепко хватается сильными руками за половинки. Когда он сжимает ладонь, все мои внутренности резко сжимаются, мой живот пульсирует от волнения.

Куинн стоит передо мной на коленях, он словно поклоняется моему телу. Это зрелище я не забуду никогда. Никогда не забуду, как он лижет меня, так медленно и мучительно.

Вся дрожу из-за его манипуляций ртом, ведь он не дает мне ни минуты покоя, Когда Куинн притягивает мою попу ближе, он получает лучший доступ для своего языка. Из моих губ вырывается стон, голова запрокидывается назад, глаза закрываются, мои распушенные волосы щекочут мне спину.

Его искусный язык вращается внутри меня, я уверена, он с особой тщательностью изучил меня. Стону и хнычу, и снова стону, но это все еще не дарит мне утешения, поскольку Куинн держит мое тело в плену, не думая когда-нибудь отпускать его.

Когда он нежно прижимается к моему естеству, я избиваюсь всем телом, и вдруг понимаю, почему Куинн попросил меня стоять здесь. Могу удержать и в самый пик наслаждения не свалиться, так как ноги бы точно меня не выдержали.

Когда он проводит язык взад и вперед, я едва не теряю сознание. Никогда и не думала, что могу чувствовать себя такой сексуальной стоя просто в лифчике и ботинках, но все именно так и было. Чувствую себя просто Богиней.

– Святое дерьмо, – я задыхаюсь, когда Куинн еще глубже погружается в меня и начинает входить и заходить своим языком внутри меня.

Он все еще сжимает мою задницу, и с каждым облизыванием и посасыванием сильнее сжимает меня, позволяя повернуться так чтобы ему было удобнее. Его грубая щетина щекочет меня там, я закусываю губу до крови. Эти чувства в сочетании с тем, что Куинн вытворяет своим ртом, точно позволит мне быстро прийти к завершению.

Когда он крутиться вокруг моего клитора, а потом резко заталкивает свой язык в меня, я громко вскрикиваю, из-за дрожи тело готово разорваться, лишь мои руки-спагетти удерживают меня. Стону снова, когда Куинн оставляет свой язык внутри меня, посылая по моему телу волны удовольствия. Внезапно он начинает лизать снова, мои внутренности на пределе горят огнем.

Вскрикиваю, моя голова снова и снова ударяется о стену, но ноги готовы развалиться на куски. Куинн отстраняется и заменяет свой язык двумя длинными пальцами.

– Черт, – хриплю я, когда смотрю вниз на то, как его пальцы умело входят и выходят из меня.

Поверить не могу своим глазам, но то, что я ощущаю в моих ногах, говорит об обратном. Луч света попадает на лицо Куинна, вижу, что его опухшие губы покрывает результат моих наслаждений. Я едва не падаю, но Куинн обхватывает меня за талию. Его другая рука не останавливается, все еще неумолимо трогает меня.

Чувствую покалывание в руках, так как они подняты над головой, но это единственный способ удержаться в вертикальном положении, ведь мои ноги уже никакие. Куинн видит, что я устала и вытаскивает пальцы из меня.

Со вздохом протестую, а он лишь хихикает надо мной. – Не переживай. Я позабочусь о тебе. Оберни свои ноги вокруг моей шеи.

Не противлюсь и не спрашиваю зачем, просто делаю, что он сказал. Он также стоит на коленях и мне легко удается взобраться на плечи, спиной прислоняюсь к стене. Мои ступни чувствуют такое облегчение, когда он поднимает меня. Но это облегчение превращается в желание, когда Куинн одну руку кладет мне на попу, другую на талию и располагает меня на такой высоте, чтобы ему было удобно.

Кричу еще громче чем раньше от того что в том месте у меня все опухло и пульсирует. Но это чувство не просто приятное, на этот раз все намного сильнее, намного приятнее. Он зарывается лицом еще глубже, чем я думала, что это возможно. Даже представить не могу, что он будет делать это со мной до тех пор, пока я не умру, потому что то, что я чувствую сейчас, чистейшая эйфория.

Плотно сжимаю бедрами его голову, стараюсь не задушить его. Двигаю ногами, обутыми в ботинки, и занимаю такое положение, чтобы ему было удобно до меня добраться. Я так близка к еще одному оргазму, думаю, готова к взрыву.

Куинн замедляет свои ласки и отстраняется, но все еще находится в нескольких дюймах от моего естества. – Я больше ничего не хочу, – шепчет он, его теплое дыхание щекочет меня. – Я хочу лишь поглотить тебя внутрь себя, – и мое сердце увеличивает темп, но ведь этого не может быть ведь оно и без этого бьется как сумасшедшее.

– Но когда это произойдет, когда это случится, Рэд, я хочу чтобы ты извивалась подо мной умоляя трахнуть тебя.

Я обескуражена, его такими грязными словами, и понимаю, что он намерен сделать это.

– Поэтому, ты будешь просить меня сделать еще кое-что, – он опускает лицо и продолжает свою атаку.

Но когда он начинает свой дьявольский танец у меня там, где я хочу, вдруг понимаю, что он имел в виду того что я буду умолять его. Он не спешит, медленно лижет в ожидании моих пожеланий.

Стону, когда истома увеличивается у меня между ног с каждым толчком, и не могу терпеть ни секундой дольше.

– Пожалуйста, – тихо произношу я.

– Пожалуйста, что? – бормочет он напротив меня.

– Пожалуйста... возьми меня.

– Что сделать? – говорит он, отстраняется и смотрит на меня глазами дикого зверя.

Я так нуждаюсь в этом, поэтому все мое стеснение ушло на задний план. – Пожалуйста, позволь мне почувствовать это.

Куинн рычит, тянет за колечко в губе и словно зверь, желающий съесть меня, с еще большим рвением набрасывается на место между ног, я громко кричу, моя грудь просто разрывается от нахлынувших эмоций. Но не могу остановиться. Мои стоны становятся все громче и громче, внезапно слезы удовольствия появляются на моих щеках. Бар над моей головой скрипит в знак протеста, потому что я изо всех сил сжимала этот выступ.

Куинн посасывает мой клитор, а потом произносит одно простое слово. – Давай, – и я взрываюсь.

Мое тело содрогается в судорогах, я словно разделилась на части и если бы не Куинн обхвативший меня руками за талию и придерживающий головой об мой живот, я бы просто свалилась, лишившись чувств.

Наконец после целого часа (как мне казалось именно столько и прошло), я прихожу в себя, но все же некоторые мои мышцы подергиваются все еще чувствуя эффект этого «наркотика», который не является синтетическим, это все по-настоящему.

В этом весь Куинн.

Все мое тело онемело и обмякло, и я не противлюсь, когда Куинн убирает мои ноги с плеч, поскольку я вообще не могу контролировать свои мышцы.

Он приподнимает меня, крепко ухватившись за мою талию, я опираюсь на него, затем он помогает разомкнуть мои руки от барного выступа. Очень благодарна ему, ведь сама бы не смогла это сделать, потому что руки словно превратились в желе. Куинн убирает мои мокрый волосы со лба и запечатлевает не нем поцелуй, от чего у меня закрываются глаза, я практически готова уснуть тут же.

Но открываю их, когда понимаю что я слишком эгоистичная любовница чтобы спать. Уверена, что Куинну тоже нужно продолжение. Медленно опускаюсь на пол, в надежде, что он покажет мне что делать дальше иначе мой туманный мозг вообще не соображает.

Но Куинн останавливает меня, он наклоняется и берет меня на руки и прижимает к своей груди.

– Что ты делаешь? – задаю я вопрос.

– Укладываю тебя в постель, – отвечает он, перемещается по огромной кровати.

– Но, а как же ты? – застенчиво спрашиваю я, пытаюсь оставлять глаза открытыми.

– Поверь мне, я получил больше, чем ты думаешь.

– По правде сказать, я в этом сомневаюсь, – зевая, отвечаю я.

Куинн посмеивается надо мной. Он натягивает одеяло и укладывает меня на белые хрустящие простыни. Потом я вдруг вспоминаю, что все еще в ботинках и наклоняюсь, чтобы снять их. Но Куинн успевает первым, он ставит мою ногу себе на колено и расшнуровывает ботинки.

– Я могла бы и сама, – говорю я, плюхаюсь на мягкую подушку и закрываю глаза.

– Я не возражаю, – отвечает он, скидывает один ботинок и приступает ко второму.

– Спасибо, – бормочу я, пока еще не уснула окончательно.

– Все хорошо, Рэд. Мне нравится заботиться о тебе, – шепчет он, наклоняется вперед и легко целует мою лодыжку.

Я могла бы привыкнуть к этому.

Глава 13

В первый раз

Я не хочу просыпаться.

Мне так удобно, я завернулась в одеяло как бурито, но когда чувствую прикосновение губ на моей щеке, глаза тут же открываются, желая увидеть человека передо мной.

– Ты когда-нибудь спишь? – бормочу я, чувствую его губы над моими губами.

Куинн ухмыляется, целует меня в подбородок. – Я сплю достаточно. И кроме того трудно спокойно заснуть, когда ты рядом со мной в кровати.

Тут же краснею, ведь уже не в первый раз он говорит мне об этом. Довольно трудно к этому привыкнуть, потому что такого прежде со мной не бывало.

Куинн ложится на бок, подпирает голову ладонью, смотрит на меня сверху вниз. – Итак, я думал... – он делает паузу, похоже, он обдумывает следующие слова, это заставляет меня понервничать. – Ты пойдешь со мной? – говорит он и быстро выдыхает.

Я практически задыхаюсь от того что слюна собралась в горле, мое тело отказывается работать, пока не уточню что он имеет в виду.

– Пойти... с тобой? – медленно спрашиваю я, вскидывая бровь.

Куинн прочищает горло, и если бы я не знала его лучше, сказала бы, что он нервничает. Такое происходит впервые.

– Да, на свидание, – говорит он, на лице его появляется страдальческое выражение. – Я выгляжу как идиот, – бесится он, проводит рукой по грязным волосам.

Громко смеюсь, кладу руку на его щеку и говорю. – Нет, ты не выглядишь как идиот, ты выглядишь очень милым.

– Рэд, мы, кажется, уже говорили об этом «милый не значит крутой», – ухмыляется он, прильнув к моей ладони.

Из-за этого я смеюсь еще громче, и все ощущение неловкости и стыда улетучиваются из окна восемнадцатого этажа.

– Я бы с удовольствием пошла бы на свидание с тобой, Куинн Беркли, – говорю я с широкой улыбкой на лице, слова без запинки или неуверенности очень просто произносятся.

– Да? – спрашивает он, его глаза словно светятся от радости.

– Клянусь твоей горячей задницей, что пойду, – отвечаю я, чувствую себя легкомысленным подростком, ведь это мое первое свидание.

Я бы не хотела испытать это первое чувство с кем-то другим, только с Куинном.

– Я просто думал, что после прошедшей ночи, – мои щеки начинают краснеть при первом же упоминании, – мы пропустили первый шаг.

– Что ты имеешь в виду? – застенчиво спрашиваю я. Чувствую себя не в своей тарелке.

– Все эти ужины и цветы. Ты знаешь, ну все в этом роде, – пожав плечами, отвечает он и закусывает губу зубами.

– Насколько я помню, ты говорил, что все эти цветы и романтика не по тебе, – произношу я, возвращаясь к нашему давнему разговору.

– Да, ты права. Но ты исключение из правил, – говорит он, поглаживая мой лоб большим пальцем.

Мой мозг готов просто взорваться, и я не могу сдержать улыбку.

– И кроме того моя мама посоветовала бы вначале поухаживать за такой красивой девушкой как ты, прежде чем... – он делает паузу и дергает колечко в губе. – Прежде чем я... – его страстный взгляд проходит по моему телу.

Стараюсь не так сильно радоваться и отвлекаться на его слова, потому что мне хочется больше узнать о его маме.

– Ты ведь знаешь, что можешь рассказать мне все, – шепчу я, глядя ему в глаза.

Он неуверенно кивает, берет прядь моих волос и помещает их над моими губами, при этом у меня мгновенно появляются усы. Я улыбаюсь, понимая, что он хочет отвлечь меня от разговоров о матери, но я не отступлю.

Наклоняю голову в бок и говорю серьезным голосом. – Как бы то ни было я никогда не буду тебя судить. Имею в виду, что не буду показывать на тебя пальцем, – говорю я, пытаясь убрать его палец с моих губ.

– Я знаю, – отвечает он и щекочет мой нос волоском, при том сам о чем-то задумавшись.

Во мне растет интерес, желающий узнать все о Куинне. И хорошее и плохое. Это не изменит моих чувств к нему, потому что у меня... определенно есть к нему чувства. Чувства, которые я прежде никогда не испытывала.

– Нет, не сейчас, – улыбается он, щелкает по кончику моего носа, наконец, мои усы исчезают. – Потому что сейчас тебе нужно готовиться.

– Куда мы идем? – спрашиваю я, когда он встает с постели, и я с жадностью рассматриваю его обнаженную грудь.

Все еще не спросила его о тату, но вижу, как из штанов появляется замысловатое изображение, окутывающее бедра.

– О, кстати, Рэд, я заплатил за еще одну ночь, так что мы можем насладиться здесь еще один день.

– Ты, правда, это сделал? – спрашиваю, пытаясь сдержать свое волнение.

– Да, конечно, – отвечает он задумчивым взглядом, вероятно, тоже не хочет, чтобы мы уехали отсюда. – Итак, во-первых, позавтракаем, – говорит он как будто это так очевидно. – И потом, пойдем туда, куда ты захочешь.

Закусываю губу, чувствуя себя дерганой школьницей. – Я всегда хотела прокатиться на колесном пароходе по реке Миссисипи. Ну, если ты, конечно, хочешь, – добавляю я, стараясь казаться не слишком требовательной.

Куинн опускается на колени около кровати и наклоняется ко мне. – Тогда мы будем кататься по этой Миссисипи до тех пор, пока нас не выгонят с лодки.

– А что если это никогда не случится? – улыбаюсь я.

– Тогда мы будем кататься всю ночь, пока ты не захочешь уйти, – усмехается он.

Когда он счастливо улыбается, мое сердце наполняется теплотой. – Звучит потрясающе.

Куинн быстро целует меня в губы и поднимается в полный рост. – Разумеется. Так что поторопись, вытаскивай свою сладкую попку из кровати. Я буду ждать тебя внизу.

– Внизу? – спрашиваю я, резко сажусь, прижимая простыни к груди.

– Да, – ухмыляется он, и понимаю, что он что-то задумал, но не предоставляет мне и шанса, чтобы разузнать. Куинн выходит за дверь, по пути схватив футболку.

Я не могу убрать улыбку со своего лица, когда сбрасываю одеяло, понимаю, что на мне, оказывается, есть нижнее белье и футболка. Почти уверена в том, что вчера ложилась в лифчике, а это значит, что Куинн потратил время, чтобы одеть меня. Он знал, что на утро я буду чувствовать себя неловко от своей наготы.

Этот парень слишком хорош, чтобы быть настоящим.

***

После сорока пяти минут обдумывания моего наряда, ведь мой гардероб совсем не назовешь большим. Одеваю черные облегающие джинсы, они единственные без дырок, и довольную милую майку с маленьким бантиком спереди, иначе мой образ был бы немного мрачноватым. Застегиваю виниловую куртку и все полностью готова.

Оставляю волосы распущенными, потому что мне нравится, как они обрамляют мое лицо, придавая моим скулам немного элегантности. Практически не использовала косметики, но все равно чувствую себя сексуальной, особенно после того как нанесла слой блеска на свои губы.

Бросаю последний взгляд на себя в зеркало, выгляжу довольно не плохо для своего первого свидания в девятнадцать лет. И даже не важно, что на свидание меня позвали в таком возрасте, ведь я иду с Куинном.

Спускаюсь на лифте вниз. Мое сердце начинает биться как сумасшедшее, так глупо, я ведь недавно видела Куинна. Но ведь все-таки это первое свидание, верно? Потные ладони, быстрое сердцебиение и большие надежды.

Двери лифта разъезжаются, я делаю глубокий вдох, прежде чем выйти в фойе. Я чувствую себя как Бель, которая идет навстречу своему Чудовищу. (Мультфильм «Красавица и Чудовище»).

Когда вижу его, захватывает дыхание и сердце начинает биться где-то в районе горла, угрожая мне удушьем. И это, не потому что его божественный вид кружит мне голову. Нет, это потому, что Куинн стоит возле стены, а в его руках огромный букет розовых лилий.

Поверить не могу, что он купил мне цветы.

– Привет, – говорю я, когда приближаюсь к нему со скромной улыбкой на лице.

– Привет, – отвечает он, смотря на меня. Без стеснения, обводит меня взглядом. – Ты выглядишь потрясающе.

– Спасибо, – неуверенно отвечаю я, играя со шнурком на капюшоне куртки.

Немного неловко, наверно так и должно быть на первом свидании. Мне это нравится, и что испытываю это в первый раз именно с Куинном.

– Это мне? – спрашиваю я, когда Куинн так и продолжает пялиться на меня, прожигая каждую частичку моего тела.

– Нет, – улыбается он, наконец, посмотрев мне в глаза.

– О-у, – произношу я, стараясь выглядеть не разочарованной.

– Конечно же, они тебе, – говорит он, вручая мне букет, когда видит, что я нахмурилась.

– Идиот, – улыбаюсь я, принимая их. Не могу сдержаться и смеюсь, немного не стандартная реакция обычного человека.

Но я давно забыла эту мечту, потому что для меня это почти нормально.

***

– Поверить не могу как здесь красиво, – у меня захватывает дыхание, перегибаюсь через шаткие перила нашего парохода и вглядываюсь в непроглядные глубины Миссисипи.

Это свидание оказалось самым лучшим днем в моей жизни. И даже не смотря на то, что я бы хотела, чтобы это произошло при других обстоятельствах. Как же хорошо забыть обо всем хотя бы на время.

Завтрак в отеле «Мама Йоланда» был просто чудесным. Мы ели традиционные очень сладкие пончики с фантастическим кофе, лучше которого я в жизни не пробовала. Наполнив животы, мы решили прогуляться, чтобы спокойно переварить всю еду. На самом деле это было оправданием для того, чтобы просмотреть все удивительные магазины Нового Орлеана. Конечно же, Куинн смеялся надо мной, но с радостью останавливался со мной возле каждого магазина, чтобы поглазеть на витрины.

Прогуливаясь, рука об руку, мы наслаждались достопримечательностями этого города. Затем, как и обещал Куинн, мы сели на белый колесный пароход и провели на нем большую часть дня.

Небо сияет ярко оранжевым вперемешку с насыщенным розовым цветом в сочетании с естественной нетронутой природой. Я могла бы остаться здесь навсегда.

– Спасибо тебе за сегодняшний день, – говорю я, смотря на Куинна, который уперся подбородком на перила и наблюдает за тем как восходит луна на небо.

– Это самый лучшей день в моей жизни, – радостно признаюсь я. Надеюсь, не звучала как идиотка.

– Это еще не все, – улыбается Куинн.

– Не все? – спрашиваю я, мои глаза широко распахиваются от удивления.

Куинн качает головой, его волосы обдувает тихий ветерок. – Пойдем, – не навязчиво указывает он, обволакивая меня теплым взглядом.

В полном недоумении подхожу к нему. Он немного отступает назад, предлагая мне место рядом с выступом парохода. Это самое лучшее место, где я могла бы быть. Встаю туда, куда он указал и когда он прижимается грудью к моей спине, у меня непроизвольно вырывается стон.

– Я не знаю, что на счет тебя, но я не готов еще распрощаться с тобой, – говорит он, убирает волосы и целует меня в шею.

Тихо стону, Куинн усмехается надо мной, он прекрасно понимает какой эффект производит на меня.

– Поскольку я хочу, есть... – неожиданно произносит он.

– Ты снова... – мои колени подгибаются.

– Я хочу отвести тебя в милое местечко. Ты заслуживаешь нечто лучшего нежели бургеры и картошка фри.

– Я не против, – тихо отвечаю, в то время как губы Куинна до сих пор блуждают по моей шее.

– Вот и хорошо.

У меня даже и в мыслях нет, не соглашаться с ним, потому что слишком боюсь, что он остановится.

– Хорошо. Мы можем притвориться парой обычных подростков идущих на ужин, – говорю я, наклоняя шею так чтобы ему было удобно. А взамен получаю целый рой бабочек в животе.

Куинн продолжает целовать меня, его губы находятся точно на моем бешеном пульсе. – В тебе нет ничего обычного. Ничего. Ты особенная.

***

Когда мы входим в фойе нашего отеля чувствую себя словно на облаке. Это был лучший день, и я так взволнована перед предстоящим времяпрепровождением. Куинн все держал в тайне, из-за чего я снова чувствую себя взволнованной школьницей.

Пока мы ждали лифт, Куинн берет меня за руку и обнимает, запечатлив легкий поцелуй на лбу. Прислоняю голову на его теплую грудь, и тут же такой знакомый успокаивающий аромат окутывает меня.

– Мне нравится, как ты пахнешь, – не подумав говорю. Я только что сморозила очередную глупость.

Замерла в его объятиях, ведь очень сильно боюсь его реакции. Даю себе мысленный пинок от того, что не могу держать все свои эмоции при себе.

После секундного молчания, Куинн шепчет. – Мне тоже нравится, как пахнешь ты.

Закусываю губу, чтобы стереть глупую улыбку со своего лица, но, к сожалению, ничего не выходит.

– Но уверен, что ты это и так знаешь, – произносит он своим соблазнительно низким голосом. Помню, как прошлой ночью он делал это, когда стоял передо мной на коленях.

Мои щеки начинают гореть, но, к счастью, приезжает лифт, ведь я даже понятия не имею, что ответить. Захожу внутрь, но Куинн почему-то не двигается. Смотрю на него, вопросительно вскинув бровь.

– Встретимся здесь через полтора часа, – двусмысленно говорит он, ничего толком не объясняя.

Двери лифта спешат закрыться, но я успеваю нажать кнопку, и дверь вновь разъезжаются. – Ты куда? – спрашиваю я с ноткой паники в голосе.

– Я буду здесь ждать тебя, – говорит он, улыбаясь краем губ.

– Я...

Но Куинн входит в лифт и убирает мой палец с кнопки, чтобы двери быстрее закрылись. Смотрю на него тревожным взглядом через щелку, он наклоняет голову и улыбается.

– Скоро увидимся.

Пытаюсь возразить, но не успеваю, вижу лишь напоследок улыбающегося Куинна.

Что происходит? Начинаю мерять шагами маленькое лифтовое помещения, мой мозг усиленно генерирует идеи. Что он задумал? Если бы не эта счастливая улыбка на лице я бы спустилась вниз и потребовала ответов.

Лифт останавливается на нужном этаже. Вылетаю оттуда и мчусь по коридору к номеру, чтобы добраться как можно быстрее. Просто врываюсь в наш номер, смотрю по сторонам, в надежде найти объяснение всему происходящему.

Все выглядит как обычно, не уверена, радоваться этому или плакать.

Обвожу взглядом все комнату, замечаю что-то на кровати, нечто красное, мое сердце пропускает удар. Быстро подхожу к кровати, у меня перехватывает дыхание, передо мной потрясающее красное платье поверх золоченного одеяла.

Платье, очень облегающее с глубоким декольте длиной примерно до середины бедра. На ощупь материал довольно мягкий, не могу сдержать улыбку, когда вижу коробку краски для волос красного цвета.

Куинн должно быть знает, как сильно мне не нравятся уже поблекшие красные пряди волос, которые уже не радуют меня. Он даже лучше меня понимает то, что я хочу.

Не могу убрать улыбку с лица, ведь это так... мило со стороны Куинна. Он взял очень высокую планку для нашего первого свидания, теперь надо будет оченьпостараться на втором.

Постараться. Второе? Наверно я слишком забегаю вперед, ведь еще первое наше свидание не окончено. И на этой ноте пружинистым шагом прошествовала в ванную, чтобы привести волосы в порядок.

Когда включаю свет, еще одна красная вещица цепляет глаза, но на этот раз она свисает с вешалки для полотенец.

Шелковистый красный бюстгальтер и трусики в цвет висят на серебристой вешалке, они очень элегантны. И выглядят дорого. Под вешалкой стоит пара балеток фирмы Док Мартинс. Смеюсь от души, Куинн знает, что я с легкостью могу сломать себе шею, если надену какой-либо высокий каблук, и тогда наше сказочное свидание подойдет к концу.

Поверить не могу, это уже слишком. Он приложил столько усилий, теперь понимаю, зачем он уходил из номера этим утром.

Осматриваю сексуальное нижнее белье, по телу разливается приятное тепло от осознания того, что оно нужного размера. Мне становится душновато от того, что Куинн лучше меня знает мое тело. Я к тому, что до встречи с Аби мне было абсолютно все равно, но теперь к этому вопросу подхожу основательно. И судя по тому, какой комплект, выбрал Куинн, он тоже.

Нельзя терять ни секунды, Золушке пора готовиться к балу.

Глава 14

Красотка

За две минуты до выхода смотрю на себя в зеркало, размещенном на стенке. Никак не могу поверить, что это – мое отражение.

Только что покрашенные волосы выглядят посвежевшими и полными сил. Они обрамляют мое лицо и даже немного пружинят, когда я приближаюсь ближе к зеркалу, чтобы рассмотреть себя.

Мои синие глаза мерцают серебристым светом, а ресницы выглядят безумно длинными, ведь я наложила на них, по меньшей мере, десять слоев, в надежде акцентировать внимание на глазах. Не использовала много тонального крема, лишь слегка пудры и румян, ведь мои щеки и без этого розовеют и розовеют. На губы я нанесла насыщенный ярко красный блеск, от чего они кажутся полными и сочными.

Платье немного коротковато, но, к счастью, Куинн заботливо мне предоставил черные чулки, которые потрясающе сочетаются с красным платьем и черными Доксами (балетки фирмы Док Мартенс). Из-за глубокого декольте одела черный топ и сразу почувствовала себя более комфортно, потому что, благодаря любезно подобранному Куинном тесному бюстгальтеру, моя грудь находится в районе ушей.

Единственные украшения, которые я ношу постоянно – это брилианнтик в носу и серьги. И это просто замечательно, потому что без них я чувствую себя голой.

Настенные часы показывают 18:59 вечера, настало время для встречи с принцем Чарминг.

Хватаю куртку, мне нравится, как на свете переливаются черные вставки, и чувствую себя принцессой.

Когда приближаюсь к лифту, мое сердце начинает болезненно щемиться перед предстоящей встречей с Куинном. Но это даже хорошо, ведь тысяча бабочек появляется у меня в животе, которые готовы взлететь, как только его увижу.

Лифт едет очень быстро, и, прежде чем успеваю опомниться, он уже доставляет меня на цокольный этаж к нему. Бросаю последний взгляд на зеркало, чтобы убедиться, что помада не попала на зубы, нет, все хорошо.

Раздается сигнал о прибытии на первый этаж, медленно выхожу из лифта и оглядываюсь вокруг. Но мне не приходится долго искать, потому что самый великолепный человек в молчаливом ожидании стоит по левую руку от меня.

Едва узнаю Куина, ведь он выглядит еще горячее, чем прежде, если конечно можно быть еще более лучше. Даже не могу сглотнуть, когда вижу его, одетым с черные облегающие джинсы, заправленные в армейские сапоги, черно-белую клетчатую рубашку с рукавами, свернутыми до локтей и черный галстук, свободно обернутый вокруг шеи.

Свои волосы он каким-то образом уложил назад так, что сзади получился хвост, тем самым открыл свое великолепное лицо.

Не могу оторвать от него взгляда. Он выглядит потрясающе, во всех смыслах этого слова.

Едва не теряю сознание от мысли, что с Куинном проведу весь вечер, при этом, не снимая с него одежды. Две секунды, и он уже рядом со мной, мы отчаянно целуемся, обнимая друг друга, готовые избавиться от одежды от одного только взгляда.

Останавливаемся только тогда, когда слышим чей-то кашель, ведь из-за нас кто-то не может пройти к кнопке вызова лифта.

Куинн прячет взгляд, но, вероятно, находит очень забавным тот момент, что нас застукали девочки Скауты. Я же, наоборот, часто извиняюсь и хватаю Куинна за руку, чтобы оттащить от прохода.

– Ты такая красивая, – добавляет Куинн, прижавшись к моей шее, когда мы направляемся прямиком к выходу.

– Спасибо тебе за наряд, – говорю я, утопая в его теплых объятиях.

Чувствую, как Куинн улыбается мне в шею. – Тебе спасибо за то, что ты в нем выглядишь так горячо.

Румянец появляется на моих щеках.

– Чувствую себя просто Джулией Робертс из фильма «Красотка».

Куинн немного отстраняется, хмурит брови и с ухмылкой смотрит на меня, и я понимаю, что он не совсем верно интерпретировал мой комментарий.

– Ну, разумеется, без всяких проститутских штучек, – быстро добавляю я и в ответ получаю тихий смешок.

Швейцар открывает для нас стеклянные двери. Подмечаю, что он весело улыбается Куинну, будто бы они – друзья. Интересно, что тут произошло, но не подаю виду, что заметила это, поскольку через-чур взволнована загадочным планом Куинна.

– Куда мы идем? – от холода прижимаюсь к нему с боку.

– Увидишь, – таинственно говорит он, когда мы проходим мимо, не спеша прогуливающихся парней по тротуару.

Не представляется возможным быстро насытиться всеми пейзажами, звуками, запахами. Ощущаю себя ребенком в магазине сладостей. Любуюсь яркими фонарями, восторгаюсь приятными ароматами еды, получаю удовольствие от окружающей меня атмосферы.

Сейчас все именно так, как я себе и представляла.

Мы, рука об руку, прогуливаемся по парочке кварталов, которые имеют какое-то магическое воздействие, от чего улыбка не сходит с наших лиц. Вне зависимости от обстоятельств, я счастлива. Знаю, что не заслуживаю этого чувства после всего, что натворила. Но в этот раз не собираюсь бежать от счастья, лучше крепко обниму его и не отпущу.

– Что делает тебя счастливой? – спрашивает Куинн, когда мы идем через дорогу.

– Ты, – просто отвечаю я.

– Да? – улыбается он. – И что же во мне такого?

– Не что-то конкретное, а просто ты весь, – улыбаюсь я ему в ответ.

– Ну, в таком случае, спасибо, – счастливо отвечает он. А я, как загипнотизированная, смотрю на прекрасные черты его лица, открывшиеся после того, как он уложил свои волосы сзади в хвост.

– Мне нравится, как ты собрал волосы, – говорю я, прикованная взглядом к его прекрасному лицу.

– Мне тоже нравятся твои волосы, – отвечает он, смотря на меня таким же взглядом, как и я на него. – Но, даже если бы ты была лысой, я бы все равно считал тебя самой красивой девушкой во все мире.

Даже не знаю, что ответить на такое, в горле словно встал комок от такого комплимента, поэтому просто молчу. Убираю с лица, недавно окрашенные пряди волос, стараясь не краснеть слишком сильно.

К счастью, после пару минут ходьбы в тишине, мы добираемся до пункта назначения.

– Мы пришли, – говорит Куинн, он привел меня в пышный зеленый сад.

– Здесь? – спрашиваю я, оглядываю вокруг красивый парк, обставленный уличными фонарями.

– Да. Закрой глаза, – говорит он, становится позади меня и кладет руки на мои плечи.

– Закрыть глаза? – переспрашиваю я через плечо, смотря прямо ему в глаза.

– Да, всего лишь на минутку, – говорит он, скромной улыбаясь мне в ответ.

– Хорошо, – отвечаю я, поворачиваюсь лицом к цементированной аллее, тугой комок нервов делает сальто в животе.

– Хорошо, закрыла, – говорю я, зажмурившись. Поворачиваюсь к нему лицом, чтобы он мог убедиться в том, что я не обманываю.

– Не подглядывай, – смеется он и поворачивает меня обратно. – Не смотря ни на что, не открывай глаза.

– Я немного нервничаю, – признаюсь я шепотом.

– Не стоит, – говорит он и целует меня в щеку.

В ожидании сюрприза мои нервы напряглись до предела. Мне не приходится долго гадать, потому что улавливаю звук лошадиных копыт, бегущих рысью по аллее. Звук неумолимо приближается к нам все ближе и ближе, становясь громче с каждым шагом.

Делаю шаг назад, боюсь, что меня просто растопчут, но Куинн сзади обнимает меня, и я мгновенно расслабляюсь.

Когда топот прекращается, Куинн шепчет. – Хорошо, ты можешь открыть глаза.

Медленно открываю их, и у меня перехватывает дыхание, когда встречаюсь с парой милых коричневых глаз прямо передо мной.

Куинн наклоняется через плечо и целует меня в щеку. – Он тебе нравится?

– Он нравится мне! – вскрикиваю я, не отрывая взгляда от огромной коричневой лошади передо мной. – Можно его погладить? – спрашиваю я, глядя на человека, который держит поводья.

– Конечно, миледи, – отвечает он сильно выраженным южным акцентом, слегка наклонив ковбойскую шляпу.

Мои пальцы немного подрагивают, и я нерешительно протягиваю руку вперед, чтобы дотронуться до этого дикого зверя. Когда легко прикасаюсь к его носу, он утыкается в мою ладонь, вероятно, ищет какую-нибудь еду.

Смеюсь, глажу его по голове, его щетинистые волосы щекочут мне пальцы. – Думаю, я ему нравлюсь, – взволнованно говорю я.

Конь фыркает, от чего и я и Куинн смеемся.

– Конечно, – отвечает Куинн, обнимает меня и тоже гладит светлый нос животного. – Готова прокатиться? – невзначай спрашивает он.

Резко разворачиваюсь и, широко раскрыв глаза, смотрю на Куинна. – Что! Мы можем прокатиться? – спрашиваю я, от удивления открыв рот.

Куинн смеется от выражения моего лица. – Да. Ты говорила, что раньше никогда не ездила на лошади, а я довольно плохой ее заменитель, – ухмыляется он, вспомнив тот случай в городе, когда он катал меня на спине.

Я просто в восторге от этой идеи. Мне представилась возможность покататься на этом замечательном существе, но также мне немного страшно, потому что если что, падать придется далеко.

– Я не знаю как, – признаюсь. Мне не комфортно от того, что я выгляжу, как брюзга.

– Я покажу тебе, – отвечает Куинн.

Энергично киваю, практически одержима желанием прокатиться на этом чудесном животном, стоящем передо мной.

Тот человек любезно передает вожжи Куинну, он вначале немного мешкает, но потом берет их в свою левую руку. Затем вставляет свой ботинок в стремя, а потом резко запрыгивает в седло, ловко перемахнув правой ногой через широкую спину лошади. Меньше чем через пять секунд он уже удобно устроился на сидении. Куинн смотрится, как неукротимый зверь, сидящий на таком же звере.

– Вероятно, ты уже делал так раньше, – говорю я, смотря на него скромной улыбкой.

– Раз или два, – ухмыляется он. – Хорошо, теперь твой черед. Давай руку, – он наклоняется вниз и протягивает мне свою ладонь.

Я, разумеется, с улыбкой быстро беру его руку, чтобы он не заметил, как сильно от страха сжалось мое тело.

– Доверься мне, – улыбается он, слегка сжав мне пальцы.

На этот раз нахожу слова для ответа. – Даже свою жизнь, – отвечаю без промедления, засовываю ногу в стремя.

Куинн улыбается и с легкостью поднимает меня, словно я вешу, как перышко. И даже не успеваю опомниться, как оказываюсь верхом на лошади перед Куинном.

– Видишь, не так страшно правда? – говорит он мне в ухо.

Качаю головой и хватаюсь руками за загривок. – Нет, не совсем. Ничего подобного не испытывала прежде.

Куинн дергает вожжами и два раза щелкает языком, слегка ударяет ногой по боку лошади, и это прекрасное животное начинает идти рысью. Вскрикиваю и хватаюсь за седло обеими руками, слава Богу, что на мне колготки и ботинки. Меня успокаивает, что Куинн сзади придерживает меня и управляет лошадью.

– Ты в порядке? – говорит он с усмешкой в голосе, щекой он прижат к моей голове.

– Да, – киваю я, мои волосы подхватывает ветер.

– В таком случае, – говорит он, дергает поводья и слегка постукивает ботинками по боку лошади. – Давай, мальчик, покажи ей, на что ты способен.

Лошадь ржет, встает на дыбы и пускается в галоп. Я вскрикиваю, но уже скорей от восторга, Куинн ухмыляется и продолжает управлять лошадью с помощью поводей.

Я думала прогуливаться по улицам Нового Орлеана и смотреть на всю эту красоту просто сказочно, но делать все это верхом на лошади намного лучше. Огни города сливаются в калейдоскоп разных цветов, и улыбка, словно приклеилась ко мне, совершенно не желает сходить с лица.

Куинн очень умело управляет лошадью, и замечаю, что постепенно моя хватка ослабевает, ведь он крепко держит меня за талию с поводьями в руках.

Понятия не имею, сколько мы катались, совершенно потеряла счет времени, но вдруг мы начали замедляться, и Куинн направил лошадь в уединенную часть берега реки Миссисипи. Мое сердце вновь переполняется чувствами, когда я вижу расстеленное на траве рядом с берегом одеяло. Место освещено тусклыми уличными фонарями и маленькими свечами.

– Это для меня? – у меня перехватывает дыхание от прекрасной картины прямо передо мной.

– Может быть, – отвечает Куинн, он слегка тянет за поводья, и лошадь замедляет свою рысь.

Это уже слишком, говорю себе не плакать, но это на самом деле самое прекрасное что кто-либо делал для меня.

Куинн что-то говорит лошади успокаивающим голосом, и она останавливается в нескольких шагах от травянистого берега.

Смотрю на все это великолепие передо мной и чувствую себя просто Золушкой. Вся эта богатая одежда, лошадь и экипаж, все это заставляет думать меня, что я в сказке.

Куинн быстро слезает и, все еще держась за поводья, протягивает мне руку. Некоторый пряди волос выскочили из хвоста из-за поездки верхом и теперь обрамляют его немного покрасневшее лицо, что придает ему немного дикий и гордый вид.

– Спасибо тебе, – беру его руку, мысленно я поприставала уже к нему.

Пытаюсь спуститься вниз изящно, но, после долгого катания на лошади, ноги, словно желе, и поэтому вниз просто скатываюсь. Куинн, разумеется, ловит меня, и я благополучно приземляюсь на землю.

Адреналин после верховой поездки еще не совсем прошел, и долго не думая, бросаюсь к его теплым губам, полностью овладевая его ртом. Оборачиваю руки вокруг его шеи и всем телом, очень сильно, прижимаюсь к нему, запускаю пальцы в его волосы, свободно лежащие на затылке.

Куинн стонет и это эхом раздается у меня в ушах. Углубляю поцелуй, слегка оттягиваю его губу и мягко покусываю его колечко. Это продолжается несколько минут, и, когда я отстраняюсь, мои губы самопроизвольно растягиваются в улыбке, полностью насытившиеся произошедшим.

– Спасибо за это. Было чудесно, – шепчу я.

Куинн выглядит немного возбужденным, его щеки порозовели, а губы припухли, поэтому мне приходится сдерживать себя, чтобы не накинуться за еще одной порцией безумных поцелуев.

– И тебе спасибо, – хрипло отвечает он, бросая на меня пылкие взгляды

Когда вдруг слышу лай, смотрю за плечо Куинна.

– Лаки? – подозрительно спрашиваю я, снова смотря на Куинна.

– Когда ты успел организовать все это? – удивляюсь я, ведь он приложил столько усилий.

– Это не важно, – отвечает он, берет меня за руку и ведет к одеялу на траве.

Мы оба садимся, я вытягиваю ноги, усаживаю Лаки рядом с собой. Все просто идеально.

***

После традиционного каджунского ужина я даже не представляю смогу ли двигаться вообще без посторонней помощи. У нас с Куинном не было неловких пауз, разговор шел легко и непринужденно.

Но по мере того, как день близится к завершению, мне становится немного грустно, ведь это, вероятно, наша последняя ночь здесь. Лишь на некоторое время могу притвориться девушкой на первом в жизни свидании с человеком, который изменил все.

Но теперь, когда реальность снова обрушится на нас, понимаю, что не хочу, чтобы это заканчивалось.

– Ты не хочешь уходить? – спрашивает Куинн, он лежит рядом со мной и смотрит на звезды.

– Нет, – отвечаю я, скрестив руки на животе, наслаждаюсь ночным небом рядом с ним. – Но я понимаю, что мы должны, – вздыхаю я. – Я никогда не забуду это. Спасибо тебе за это. Никогда не забуду то, что сегодня, было, – поворачиваю я голову, чтобы взглянуть в такие добрые глаза.

– Мы вернемся сюда, обещаю, – говорит он, и я даже не исправляю его. В итоге я буду либо в тюрьме, либо мертва.

Не хочу портить этот момент, поэтому просто смотрю на далекие звезды, усеявшие ночной небосвод.

Глава 15

Жажда

После ошеломительного катания на лодке по реке Миссисипи, направляемся обратно в отель. В конце дня мы неохотно попрощались с лошадью, и владелец забрал ее, взамен нам он оставил лодку.

Поверить не могу, что все это организовал Куинн, поэтому по прибытию в отель, хочу сделать для него что-нибудь особенное. Я немного волнуюсь от того, что собираюсь предпринять, и прежде чем двери лифта открываются, делаю небольшой вдох. Куинн берет меня за руку, и мы не спеша двигаемся по направлению к нашему номеру. Когда он открывает дверь, мое сердце начинает бешено колотиться, я удивляюсь, что он ничего не слышит.

Очень волнуюсь. Стягиваю куртку и бросаю ее на стул.

– Хочешь выпить? – спрашивает Куинн, идет к кухне, совершенно не обращая внимания на мою едва заметную истерику.

– Э-м, просто воды, пожалуйста, – отвечаю я, присаживаюсь на диван, поджав ноги под себя.

Он возвращается с высоким стаканом воды для меня и пивом для себя.

– Я рада, что мы останемся здесь еще на одну ночь, – говорю я, когда беру стакан из его протянутой руки.

Куинн кивает, большинство его волос вылетели из хвоста и теперь обрамляют лицо. Когда он садиться рядом со мной, меня обволакивает его восхитительный аромат. – Я тоже, – улыбается он.

Между нами словно трещит электричество, и я знаю, чего хочу и что нужно делать. Но как сделать это? В прошлом соблазняла мужчин, но ничего более, и это было не по-настоящему, а ведь сейчас все по-другому. Здесь присутствуют чувства, и в каком-то смысле это в первый раз.

Смотрю на горло Куинна, когда он делает глоток пива. Я словно загипнотизирована тем, как двигается его Адамово яблоко. Нет ни одной части его тела, которую бы не находила привлекательной или просто не хочу так думать.

Он ставит пиво на кофейный столик, и я делаю маленький вдох, прежде чем начать действовать.

– Спасибо тебе за сегодняшний день, Куинн, – шепчу я.

– Все хорошо, Рэд, – отвечает он, странно смотря на меня, когда я медленно двигаюсь к нему ближе, чтобы сесть на колени.

– Это был самый лучший день в моей жизни. И, пожалуй, первое мое свидание, и даже больше, лучшее свидание в истории.

Куинн улыбается, откидывает голову на спинку дивана, смотрит на меня ярко сверкающими глазами цвета изумруда. – Ух ты, кажется, я поставил сегодня рекорд, правда?

Он выглядит совершенно спокойным, но чувствую, как сильно бьется его сердце, когда кладу ладонь на его грудь.

– Не важно, как мы ведем себя, – улыбаюсь я. – Пока я с тобой, все остальное само вернется на свои места, – я наклоняюсь вперед и легко целую его.

В тот момент, когда наши губы соприкасаются, абсолютно все теряет свой смысл, и даже то, что мы противостоим всему миру. По-другому я бы и не хотела.

Будучи на коленях Куинна я могу контролировать поцелуй, и что удивительно, он позволяет мне сделать это. Углубляю наш поцелуй, и готова полностью открыться для него, не разъединяю наши губы ни на секунду, спускаюсь рукой вниз по его груди. Кончиками пальцев чувствую пирсинг на сосках, и я хочу большего, хочу его ласкать языком. Но сейчас у меня четкая цель – поиграть языком с кое-чем другим.

Провожу пальцами по каждому бицепсу на его прессе, и он громко выдыхает. Мои намерения становятся как нельзя понятными, когда я приближаюсь к краю его джинсов и кладу руку на ремень.

– Тебе не обязательно, – Куинн смотрит прямо мне в лицо пылким взглядом, он понял, что я намереваюсь сделать.

– Я хочу, – быстро отвечаю, ведь это полнейшая, правда. – Но не знаю как. Прости, – я смущена отсутствием опыта.

Куинн качает головой, от чего из хвоста вырывается еще больше волос, чем прежде. – Никогда не приноси извинения за что-то подобное. Для меня большая честь, что ты хочешь поделиться этим моментом со мной, и я рад, что ты вообще хочешь прикоснуться ко мне. Я – самый счастливый чертов сукин сын после этого.

Я не осмеливаюсь спорить с этим утверждением.

Пряжка его ремня свободно отстегивается, затем я дрожащими пальцами расстегиваю пуговицу, к счастью у меня это получается без проблем. Смотрю вниз и не могу не восхищаться той значительной выпуклостью, которая проглядывает сквозь джинсы.

Сейчас самая трудная часть.

Наблюдаю за тем, как резко темнеют глаза Куинна, когда я медленно расстегиваю молнию и нерешительно просовываю под джинсы пальцы. Когда кончиками пальцев прикасаюсь к нему там, неожиданно задыхаюсь и убираю руки от него, потому что Куинн без нижнего белья. Я должна была предвидеть это, ведь в универмаге он не покупал трусы.

Облизываю губы, говорю себе взять себя в руки и снова продолжить, потому что хочу этого. Поэтому, закусив губу, возвращаю руку, обратно в штаны к теплу. Святое дерьмо, он ни на что не похож, к чему я когда-либо прикасалась. Он мягкий и гладкий, а также одновременно твердый.

Куинн, не отрываясь, смотрит мне в лицо. Я начинаю изучать его немного уверенней, наслаждаясь тем, как он скользит между кончиков пальцев, как горячий шелк. Смотрю вниз и наблюдаю, как моя рука медленно двигается под едва опущенными джинсами, также заметны его темные волосы, выглядывающие из-под расстегнутой молнии. Когда немного усиливаю захват, его V-образная мышца напрягается, при этом одновременно я большим пальцем руки потираю его шелковистый кончик, от чего у меня между ногами становится мокро.

– Ты мягкий, – шепчу я, глядя ему в глаза.

Куинн улыбается, закусывает губу. Когда резко хватаю за его вершину, его глаза тут же следят за моим движением.

– Рэд, – выдыхает он, стараясь сидеть неподвижно. – Ни один мужчина не хочет слышать что он у него мягкий, когда его девушка сжимает его в руках.

Не могу сдержаться, и крошечный смешок выскальзывает с моих губ, но я не подаю виду, что заметила, как он назвал меня своей девушкой.

– Я? – спрашиваю я, медленно поглаживаю его, своими маленькими руками. Пытаюсь обхватить его полностью, но не тут, то было.

– Что ты? – выдыхает он. Когда приоткрывает рот, штанга в языке поблескивает при свете.

– Я – твоя девушка? – задаю вопрос, теперь у меня перехватывает дыхание, ведь Куинн после всех моих манипуляций выглядит... это даже лучше чем то, что он со мной делал.

– Рэд, ты стала моей девушкой в тот момент, когда я тебя увидел. Это не измениться, обещаю тебе. Я твой до тех пор, пока ты хочешь меня.

Закусываю губу изнутри, чтобы сдержать себя и не сказать слово «навсегда».

Я задаю хороший ритм, поглаживая его от основания до кончика. Вскоре увеличиваю темп, чувствую, как его тело дрожит под моими руками. Но этого недостаточно.

Хочу увидеть.

Хочу попробовать.

Замедляюсь, спрыгиваю с его колен, наклоняюсь вперед и мягко целую Куинна. Затем сползаю вниз на колени, на ковровое покрытие.

– Рэд, ты не...

Но я перебиваю его и качаю головой. – Я хочу. Скажи мне, как, – говорю я, сама удивляюсь своей уверенностью.

– Что бы, ты не делала, все будет потрясающе, – улыбается он.

Смотрю на него, медленно опускаю молнию вниз до конца, и передо мной предстает он.

Вау.

Мои глаза широко открываются от удивления, ведь он настолько большой. Интересно, как Куинн спокойно ходит и при этом не хромает. Мой рот наполняется слюной, я сама в шоке от себя, потому что мне просто хочется взять его в рот и сосать.

Подбираюсь к нему ближе и тяну джинсы вниз, наблюдая за тем, как крошечные волоски на его ногах приходят в движение. Вынимаю джинсы из ботинок, мои глаза стыдливо смотрят в район между ног, и я не могу оторвать взгляда. К счастью, мне каким-то чудом удается снять джинсы. Картинку Куинна в рубашке с галстуком и ботинках, я не забуду еще очень долго.

Еще один момент, который никогда не забуду, это то, как я наклоняюсь вперед, беру большую головку в рот и слега посасываю. Куинн дергается на диване, руками он сжимает подушку и громко шипит. Смотрю на него, не отвлекаясь от своего занятия, глаза Куинна излучают отчаяние и страсть. Поэтому углубляюсь, высовываю язык и облизываю его.

– Святое дерьмо! – вскрикивает он. Думаю, это значит, что я делаю все правильно.

У него такой же восхитительный запах, какой и вкус. И я хочу большего.

Скольжу руками по бедрам Куинна и упираюсь о колени, используя их как рычаг для удобства. Таким образом, больше могу взять его в рот, и лишь только тогда, когда он упирается в мое горло, я понимаю насколько глубоко он внутри меня.

Отстраняюсь немного назад, но не отпускаю его, мне нравится, как глубоко могу его засунуть. Но вскоре понимаю, что даже половину мне не удалось заполучить. Рукой обхватываю его широкую основу и начинаю поглаживание так, чтобы ритм совпадал с движением моего рта.

Куинн стонет, и чувствую, как он сгибается рядом со мной. Чем интенсивнее сосать и поглаживать, тем сильнее он напрягается.

Обхватываю языком его вершину и ощущаю, как из него вытекает соленая жидкость. Его жидкость попадает мне на язык, и сразу мое сердце сжимается от мучительной жажды продолжения. Делаю это снова, Куинн стонет, откидывает голову назад и закрывает глаза.

– Рэд, ты должна остановиться, – выдыхает он, его тело дрожит подо мной. – Если ты этого не сделаешь, я кончу тебе в рот.

Но я не хочу останавливаться. Как он и говорил, хочу, чтобы он был у меня во рту, когда он закончит.

Немного ослабляю хватку и лижу его от основания до кончика. Понятия не имею, делаю ли все правильно, но слушаю его грязные словечки и использую их, как руководство к действиям.

Мне нравится, когда он находится у меня в горле, поэтому просто расслабляюсь и проталкиваю губами его, позволяя залезть глубже до тех пор, пока не достанет до горла. Он вздрагивает и пытается отстраниться, но я не отпускаю его. Мне нравится та власть, которой я обладаю над его телом, и он отступает.

Меня так возбуждает вкус, вид, запах, ощущения, я даже тихо поскулила от того, что именно, хочет мое тело. И когда слышу, что он шепчет, как ему хорошо, все мое нутро напрягается от сильного желания, я уже вся мокрая, мне нужно продолжения.

Яростно просовываю руку себе под колготки и начинаю трогать себя под трусиками, при этом член Куинна не оставляет мой рот. Приглушенно стону, когда он начинает медленно двигаться вперед. Его руки на моих волосах, показывая с какой скоростью, и как глубоко он хочет, чтобы я взяла его.

Едва не задыхаюсь и немного отстраняюсь, это означает, что примерно его четверть сейчас в моем рте. Потом начинаю ласкать его, наблюдая, как член исчезает и появляется.

Он похож на прекрасного хищника, утопающим в волне удовольствия. Глаза Куинна закрыты, волосы растрепались и окутали его лицо, а полные губу приоткрыты, судорожно ловя воздух. Дикий, страстный взгляд показывает его истинную сущность. Когда Куинн закусывает губу с колечком, его тело дрожит от непреодолимого желания.

Куинн открывает глаза, когда слышит, как я стону, трогая себя, пока доставляю ему удовольствие.

– Бля. Ты трогаешь себя? – задает он вопрос, увидев, как быстро работают мои пальцы между ног.

Задыхаюсь, когда тру свой опухший бутон. Он пронзает меня горящим взглядом. Куинн смотрит на меня, как я доставляю удовольствие и себе и ему. Мои пальцы набирают скорость в ритм движения ртом, Куинн громко стонет и весь напрягается.

– Ох блять, – вскрикивает он, пытаясь вырваться из моего рта, но я не даю этому случиться и сильнее сосу его.

Чувствую, как первая струйка впрыскивается мне в рот, а потом еще больше за ней. Мой рот полон, но я глотаю все, что он дает, желая ощутить его внутри. Его тело дергается под моим, моя рука ускоряется в надежде догнать его. Я практически уже тоже готова, потому что смотрю, как Куинн взрывается громовым возгласом на моих глазах. Это самый страстный момент, который я видела.

Прежде чем последний рывок сотрясает его тело, Куинн отталкивает меня, убирает в сторону кофейный столик, чтобы лечь на мягкий ковер.

Но он поступает по-другому, ложиться на меня, чем неимоверно смущает меня. Сползает вниз, сдергивает с меня одежду и колготки, нижнее белье, и все сразу становится понятно.

Он наклоняет ко мне между ног и ртом пожирает меня там. Я стону, ведь уже осталось не так много времени и я тоже кончу.

Это самый эротичный опыт в моей жизни, в сочетании с тем, что сейчас делает со мной Куинн, и что я для него сделала, заставляет меня высвободиться всего за минуту. Но Куинн не остановится пока я его не попрошу, разумеется, я уже на грани и готова распасться на осколки.

Я истощена. Мне жарко. Дрожу.

Но обменяла бы я эти чувства на что-нибудь другое в мире?

Ни за что, черт подери.

Глава 16

Новые приключения

В этот раз просыпаюсь первая, хотя и не хотела этого. Куинн обнял меня всю, и теперь я находилась в личной теплой сауне. Интересно, почему это я проснулась, ведь мне ничего не хочется и так тепло, ничего не беспокоит.

Но потом все быстро меняется, потому что слышу отчетливый стук в дверь, и кто-то говорит, повысив голос. – Откройте, это полиция!

Вот и выяснили причину моего пробуждения.

Мое расслабленное тело мгновенно напрягается, вместе с сильно бьющимся сердцем, оно словно готово прорваться сквозь мою грудь. Убираю волосы, чтобы убедиться в том, что это действительно именно то, что слышу.

Когда стук в дверь становится громче, выпрыгиваю из постели и сильно встряхиваю Куинна, чтобы разбудить его, потому что все происходит на самом деле. Из горла Лаки вырывается низкий рык, но я мягко глажу его. К счастью, он понимает, что мы попали в довольно сложную ситуацию, и быстро успокаивается.

Когда Куинн так и не просыпается, снова трясу его.

– Что? – бормочет он, открывает глаза.

Когда за дверью стучат еще раз, прикладываю палец к его губам.

Говорю с широко распахнутыми глазами. – Полиция, – Куинн с диким взглядом резко вскакивает с кровати, принимая вертикальное положение. Он за считанные секунды запрыгивает в джинсы и кофту.

Я следую его примеру, балансируя на одной ноге, одеваю ботинок, и не завязывая шнурки, засовываю в туфлю нож.

Куинн хватает кошелек, рюкзак и показывает головой на окно. Киваю и тоже беру рюкзак, но, к несчастью, у меня не хватает времени что-то собрать, потому что стук в дверь становится еще громче.

Куинн тихо открывает дверь и выходит на балкон, а потом пропускает за собой Лаки.

– Что мы будем делать? – спрашиваю я в поисках пути к отступлению, но ничего не нахожу. В голове лишь одна картинка, как я насмерть разбиваюсь с высоты восемнадцатого этажа.

Куинн кусает колечко в губе, взглядом он судорожно ищет выход. Потом он смотрит направо и наверх.

– Вверх, Рэд. Мы заберемся наверх.

Смотрю туда, куда смотрит он, и по телу проходит дрожь, но другого выхода нет.

– А что с Лаки? Мы не можем оставить его здесь, – на грани слез говорю я.

Лаки смотрит на меня своими карими глазами. От пребывания в собачьем уходе его чистейшая шерсть развевается на ветру. Мое сердце болит от мысли оставить его здесь.

Куинн смотрит сначала на меня потом на собаку, вероятно, он проникся моими чувствами. – Я понесу его, – говорит Куинн и быстро целует меня в лоб.

Он осторожно перешагивает через низкие перила балкона и наступает на узкий выступ, проверяя его на прочность. Спиной Куинн стоит к перилам, крепко держась за них руками.

Его волосы подхватил ветер, он поворачивается и смотрит на меня.

– Я сейчас пойду по этому выступу, хорошо? Когда пройду половину и достигну платформы, ты идешь за мной.

Смотрю на ржавый помост, находящийся примерно в двадцати ступеньках от меня. Поверить не могу, как у пятизвездочного отеля может быть такой небезопасный запасной выход. Смотрится так, будто он не работает с 1901 года, вижу, что пару ступенек вообще отсутствуют. Но это единственный путь спасения для нас.

– Ты сможешь сделать это, – уверяет он, не смотря на то, что я уже кажется, заработала себе психическое расстройство.

Куинн протягивает руку, показывая, что он готов взять Лаки.

Киваю, беру Лаки и осторожно передаю его Куинну, который крепко взял его под одну руку. Лаки поскуливает, и Куинн шепчет ему что-то успокаивающее. Он делает маленький шажок, а потом осторожно прокрадывается по узкому выступу, направляясь на шаткую платформу, через которую можно выйти на крышу к старому пожарному выходу. Мое сердце бьется где-то примерно возле горла, когда смотрю как Куинн одной рукой держит Лаки, а другой хватается за перила. Не могу смотреть на это, но и не могу отвернуться, пока мои оба мальчика не будут в безопасности.

Это похоже на то, что обычно показывают в фильмах, где участвуют обученные каскадеры и есть страховка. К несчастью, у нас их нет.

Только когда Куинн достигает платформы, делаю глубокий вдох, и так же как он перелезаю через перила. Чувствую, как все у меня внутри сжимается от страха, ведь я – не поклонник высоты, особенно смертельной высоты. Не знаю почему, но когда делаю это закрытыми глазами, мне не так страшно. Так, конечно, нельзя, но не могу себя пересилить, чем меньше увижу, тем лучше.

Мысленно считаю каждый шаг, не думала, что это займет столько времени. Руками крепко-накрепко хватаюсь за перила, и изо всех сил стараюсь шагать быстрее, не поскальзываясь. Стараюсь думать о чем угодно, но только не о восемнадцати этажах.

Наконец-то чувствую, как Куинн хватает мою ладонь, и открываю глаза. Он помогает забраться мне через перила, сама платформа здорово раскачивается на сильном ветру.

– Следи за своим шагом, – говорит он, взглянув на меня. – Я буду рядом, Рэд. Я не дам тебе упасть

Знаю, что он в любом случае придержит меня и киваю. Делаю глубокий вдох, держусь за перила и делаю первый шаг.

Куинн держит свое слово, он отстает от меня лишь на шаг. Когда ступаю на еле держащуюся лестницу, Куинн придерживает меня сзади. К величайшему облегчению остальная часть пути проходит без происшествий, мы идем вместе нога в ногу.

Куинн хватает меня за руку, когда мы добираемся на вверх к крыше, это двадцать второй этаж, он тянет меня к двери. Я облегченно выдыхаю, когда дверь оказывается открытой, и мы бежим, перепрыгивая через две ступеньки зараз.

Единственные звуки, отражающиеся от бетонных стен – это быстрое топанье наших ног по ступенькам и частое дыхание. Вижу, как уменьшаются цифры на стенах по мере того, как мы спускаемся все ниже и ниже. Я говорю своим горящим мышцам, что еще чуть-чуть, и все это закончиться.

Наконец добираемся до первого этажа, мы задыхаемся, пыхтим, но бежим чисто из-за всплеска адреналина в кровь.

Куинн осторожно приоткрывает дверь, смотрит сквозь щель, он кивает головой, указывая на то, что все чисто. Мы оба быстро идем, стараясь не привлекать лишнего внимания. Некоторые посетители странно оглядываются на нас, удивляясь взъерошенному внешнему виду.

Наши ботинки громко стучат по мраморному полу и, когда в поле зрения появляется входная дверь, у меня вырывается преждевременный вздох облегчения. А потом вдруг из ниоткуда появляется здоровый полицейский, переговариваясь по рации, блокирует выход. Куинн хватает меня и толкает за стену, заслоняя меня своим телом.

– Что мы теперь будем делать? – спрашиваю я ему в грудь. Начинаю часто дышать от волнения, и слышу, как громко стучит его сердце.

Куинн ничего не отвечает, только выглядывает из-за угла, подглядывая за офицером. Он возвращается в исходное положение и шепчет проклятия себе под нос.

– Это моя ошибка. Прости, Рэд. Я не думал, что полиция найдет нас так быстро.

Освобождаюсь от его объятий и смотрю на Куинна, вскидывая бровь. – Что ты имеешь в виду?

Он только качает головой и опять поворачивается, чтобы посмотреть на заблокированный выход.

Мое сердце начинает биться чаще, и желудок совершает кульбит. Вот оно. Наступил тот самый момент, будь я проклята, если из-за меня пострадает Куинн. Пытаюсь вырваться от него, но он только сильнее обхватывает меня.

– Даже не думай об этом, – ворчит он, мгновенно раскусив мой план сдаться.

– Это только...

Но Куинн резко выталкивает меня в коридор, прежде чем я заканчиваю предложение.

Мы направляемся к двери, которая теперь не оккупирована полицейским. Я прячу лицо за волосами и украдкой смотрю на двух полицейских, беседующих с Джанет, которая, вероятно от шока, прижимает руку к груди. Маска ужаса четко отражается на ее размалеванном лице. Без сомнений, она только что поняла, что флиртовала с разыскиваемым.

Мы уже практически у выхода, когда швейцар идет вперед и открывает для нас дверь. Он стоит спиной к полиции, тем самым прикрывая нас.

– Идите на Лейбори Стрит 352. Скажите Джейсону, что вы от меня, и назови свое имя.

Куинн вздыхает, пожимает швейцару руку. – Спасибо, Родни.

Родни? Откуда Куинн знает его имя? Прежде чем я успеваю задать какие-либо вопросы, мы оказываемся на улице, переходим на бег, слышен лишь звук ботинков по тротуару.

Я так сильно сжимаю руку Куинна, как будто от этого зависит моя жизнь, и боюсь ее отпустить. Но не за себя боюсь. Боюсь за него. Что если он пострадает из-за меня? Мой желудок сжимается от этой мысли, меня сейчас стошнит.

– Мы уже близко, осталась всего пара домов, – успокаивает меня Куинн, приняв мой обеспокоенный вид за усталость.

Мы находим нужный адрес спустя пару минут. Это большой двухэтажный дом с гаражом, расположенным сзади. Куинн отпускает мою руку, бежит в сторону дома, подзывая Джейсона. Я следую за ним по пятам, но все равно иду медленнее, потому что ноги готовы развалиться на кусочки.

Парень выходит из гаража, вытирая жирные руки грязной синей тряпкой.

– Чем могу помочь? – спрашивает он, подозрительно глядя на нас.

– Привет. Я – Куинн. Мы от Родни, – задыхаясь, говорит Куинн.

Парень кивает и прежде чем ответить, оглядывается по сторонам. – За мной.

Куинн и я быстро идем за ним в соседний гараж.

– Ждите здесь, – говорит Джейсон и выходит за дверь.

– Куинн, это безопасно? – шепчу я, не отрывая взгляда от двери.

– Все будет хорошо, – он притягивает меня к себе и целует в лоб.

Мы так и стоим там, пока не слышим звон ключей в двери гаража с другой стороны. Она открывается, и мы видим внутреннюю часть мастерской. Когда заглядываю внутрь, вижу много машин, над которыми работают люди, и я даже знать не хочу, что здесь происходит. У меня ощущение, что чем меньше знаю, тем лучше.

– Хорошо, она ваша, – говорит Джейсон, бросает связку ключей Куинну и открывает дверь черного грузовика Чеви конца 70-х.

Я широко распахиваю глаза, реально ничего не понимаю, но сейчас не время задавать вопросы, ведь нам нужно что-то на замену Доджа.

Куинн открывает мою дверь, но все, же ему приходится подсадить меня, я устраиваюсь на сидение, он тянет ремень безопасности.

– Мне так жаль, Рэд, – говорит он, быстро целует меня в губы, прежде чем занять место водителя. Лаки запрыгивает за ним в салон.

– Спасибо за то, что ты сделал для моего папы, – говорит Джейсон, Куинн коротко ему улыбается, заводит двигатель авто.

– Не парься, пацан, – отвечает он и выезжает из гаража.

Куинн ловко управляет автомобилем, и за считанные секунды он набирает высокую скорость. Картинка за окном начинает размываться от скорости, и я хватаюсь за поручень на двери, он гонит как сумасшедший. Теперь, когда адреналин в крови иссякает, мое тело готово развалиться.

– О чем ты сожалеешь? И кто такой Родни? – затаив дыхание, спрашиваю я. Смотрю на Куинна, который полностью сосредоточился на дороге.

Прежде чем ответить, Куинн разочарованно вздыхает. – Это из-за меня полиция сидит у нас на хвосте.

– О чем тыговоришь? – вскрикиваю я, поворачиваюсь к нему.

Он сильно сжимает челюсти, и я знаю, что он злиться на себя за что-то.

– Я использовал свою кредитную карточку, когда платил за твои вещи. Не подумал, а потом было уже поздно, обратно все было не отменить, не устроив разбирательств. Не думал, что полиция отследит нас так быстро. Знал, что сегодня мы уедем, и думал, что у нас есть время, пока полиция поймет, что я использовал карточку, мы были бы уже тогда далеко отсюда. Прости, Рэд, это все из-за меня, – хмуро говорит он.

Но я на самом деле не слушала его, потому что все, на чем я могла сфокусироваться это на том, что Куинн заплатил за все своими деньгами. Я думала, он тратил деньги Табиты.

– Ты сам заплатил за все? – спрашиваю я.

Куинн кивает и признается. – Да, конечно, а что?

– Я просто... просто думала, что ты использовал деньги Табиты, – смущенно отвечаю я.

Куинн открывает рот, догадавшись, о чем я, и когда мы останавливаемся на красный свет, поворачивается лицом ко мне. – Я хотел, чтобы это было настоящим свиданием, а потратив деньги Табиты, я не смог бы сидеть спокойно. Можешь считать это гордостью или как угодно, но я хотел, чтобы все было правильно, – он делает паузу, вздыхает и яростно стягивает волосы на затылке. – Но теперь все полетело к чертям, – разочарованно говорит он, нажимает на газ, когда загорается зеленый свет.

Его идея заплатить за все ультрамодные шмотки совершенно излишняя, но она невероятно... милая. Он сделал это, все это... для меня.

Пока не передумала, скольжу по сидению, едва не сбив Лаки по пути, и сажусь прямо на колени Куинну.

– Рэд! – смеется Куинн, когда машина слегка съезжает в сторону.

Я прислоняюсь к нему ближе, обнимаю его за шею, поглаживаю волосы на затылке. Меня не волнует, что из-за него нас едва не схватили, и мне все равно, что полиция была так близка к нашей поимке.

Все, что меня волнует, это держать его и никогда не отпускать.

– Спасибо тебе, – бормочу я ему в грудь.

– Спасибо? Ты благодаришь меня за то, что нас едва не поймали? – задает он вопрос и выравнивает машину. Я совершенно ясно даю ему понять, что не сдвинусь с его колен.

– Меня это не волнует, – бормочу я снова. – Все что для меня важно... – я делаю паузу, пытаясь набраться смелости.

Но, когда слышу равномерное биение его великодушного сердца, которое было так добро ко мне, ведь он заботился обо мне с самого начала, и мне надоело бояться.

– Это ты, – шепчу я.

Куинн обнимает меня, ближе прижимая к себе.

После минутной тишины он говорит мне в ухо. – Для меня тоже ты очень важна, Рэд.

Я просто таю в его объятиях, зарываюсь носом в его шею и вдыхаю такой знакомый аромат, который меня успокаивает.

– Хорошо. А сейчас заткнись и прибереги свои извинения.

Его комментарий вызывает у меня смех.

– Откуда ты знаешь Родни? Я имею в виду, что мы были здесь, по меньшей мере, семьдесят два часа, и ты завел друга, который в итоге спас наши задницы. В чем дело? – зеваю я. В объятиях Куинна мгновенно расслабляюсь, и хочется спать.

– Я помог ему, – неопределенно отвечает он.

– Чем? – продолжаю я упорствовать.

Куинн снова смеется, я чувствую, как его колечко в соске касается моей щеки. – Эти высокомерные ослы обвиняли его в краже на работе.

– Откуда ты знаешь, что это был не он? – спрашиваю я, прижимаясь к нему еще ближе.

– Я просто знаю. Родни – не плохой парень. Какой-то другой хер воровал, и все потому что Родни простой швейцар, можно обвинить в этом именно его. В глазах этих людей он был просто бедным, необразованным рабочим.

– И-и-и... – говорю я, ожидая продолжения.

Он смеется, из-за того, что его губы возле моей головы, я чувствую, как он выдыхает. – И я подкупил их.

– Подкупил кого?

– Менеджера Родни. Я сказал ему, что если он очистит имя Родни, то получит вознаграждение. И на этот раз использовал деньги Эби. Но не думаю, что она была бы против этого.

Я снова смотрю в его добрые глаза.

– Но Родни, вероятно, ворует. Я имею в виду, ты же сам видел, что происходит в том доме, куда он нас отправил. Не думаю, что он и его сын Джейсон квалифицированные механики и ремонтируют тачки на дому, если ты понимаешь, о чем я.

Куинн смеется, целует кончик моего носа. – Думай о Родни, как о Робин Гуде.

– Да? – сомневаюсь я, скорчив гримасу, боюсь, что Куинн потерял рассудок.

– Родни угоняет автомобили у богатых, которые в течение всего лишь одного часа могут позволить себе купить еще лучшую модель, чтобы прокормить семью из восьми человек и трех собак.

– Это совсем не покрывает все дела Родни, – говорю я со скромной улыбкой на лице.

Куинн ухмыляется, играет с колечком в губе. – Они обвинили его в краже личных вещей у гостей отеля.

– Они думают, что такой простой человек как Родни, хотел бы носить ультрамодные шмотки этих высокомерных засранцев? – спрашиваю я. Даже не смотря на то, что не знаю Родни, я видела, во что он одевается: потрепанные ботинки, часы со скидкой купленные на распродаже, он был не таким, как все остальные в отеле.

– Именно, – просто отвечает Куинн.

– Значит, ты подкупил его босса? Деньгами? – спрашиваю я, хочу уточнить, не использовал ли Куинн свои кулаки вместо денег, чтобы решить эту проблему.

– Да, Рэд. Деньги – это универсальный язык, это грустно, но правда, – смеется Куинн, когда смотрю на него недоверчивым взглядом.

– Значит, ты заступился за совершенно незнакомого человека? Почему? – спрашиваю. Я не в восторге от его действий, но хотелось бы знать причины совершения данного поступка.

– Потому что любой человек, вне зависимости от того, что он совершил, заслуживает шанс на оправдание, – тихо отвечает он, и я понимаю, что о Родни мы больше говорить не будем.

Не настаиваю, потому что чувствую, как сильно напряглись мышцы Куинна, он явно не хочет это обсуждать дальше.

Я не могу не восхищаться тем, что Куинн сделал нечто доброе для малознакомого человека. Но почти уверена в том, что Родни помог организовать Куинну наше свидание. Вероятно, они стали друзьями в тот момент, когда я исчезла без вести. Думаю, что он не стал бы помогать любому человеку. Но вне зависимости от причины, по которой Куинн помог Родни, я рада, что Родни пришел нам на помощь, когда мы больше всего в этом нуждались.

Я так и сижу, прижавшись к Куинну, как коала. И после нескольких минут молчания спрашиваю. – И что мы будем теперь делать?

– Я думаю, что мы должны держаться объездных дорог и продолжать ехать вперед. Не останавливаться до тех пор, пока копы не слезут с нашего хвоста. Так мы выиграем некоторое время, чтобы обдумать, что, черт возьми, делать дальше.

Я киваю. – Мы можем меняться. Веди до ночи, хорошо?

Куинн кивает. – Я могу вести авто столько, сколько нужно. Да и к тому же это значит, что в течение ближайших двух дней нам придется использовать заправки в качестве ванны и супермаркета.

– Мне нравится, – отвечаю я. – Какая поездка обходится без большого количества сахарозаменителя и замороженных бурито?

Куинн смеется. – Итак, куда ты хочешь, выбирай?

Пожимаю плечами, закрываю глаза, прижимаюсь ближе к Куинну и чувствую себя, как в раю. – Не имеет значения, с тобой куда угодно, – тихо отвечаю я.

И я уверена в каждом сказанном мною слове.

Глава 17

Попутчики

Мы проезжаем Луизиану, держимся подальше от больших дорог, используем объездные пути, в надежде, что там не будет полиции. К счастью, объездные дороги идут не так далеко от основного шоссе, поэтому не потеряемся.

Едем без остановок, за исключением времени на заправку и периодических походов в туалет, но Куинн прав, нам надо быть настороже, ведь полиция может быть у нас на хвосте.

Куинн вел машину всю дорогу, но после того, как он едва не съехал в кювет из-за того, что заснул, я потребовала, чтобы мы поменялись. Он проехал слишком много без перерыва. Говорил, что все в порядке, но я сказала, что это не подлежит возражению, он согласился и моментально вырубился.

Так что теперь осталась только я и открытая дорога. Лаки тоже рухнул без сил, прижавшись к Куинну, который использовал окно вместо подушки. Когда он проснется, у него будет болеть тело от неудобной позы, но мне его так жаль, не хочу прерывать его сон.

Точно не знаю, сколько сейчас времени, но судя по тому, что появились койоты и еноты, а также другая лесная живность норовит выпрыгнуть перед машиной, напугав меня, можно предположить, что сейчас примерно за полночь.

Мы едем в штат Арканзас. Я так тоскую по нормальной кровати и душу, а еще по еде, не разогретой в микроволновке. Но никогда не расскажу об этом Куинну, потому что с него и так уже хватит.

Не смотря на то, что нас чуть не поймали, совершенно не нервничаю, а все потому, что я с Куинном. Мои чувства к нему крепнут день ото дня, именно это помогает справляться совсем. Если бы я оказалась в такой ситуации одна или с каким-нибудь другим человеком, то не была бы такой спокойной и здравомыслящей. Но с Куинном, чувствую что могу пережить это.

Затерявшись в мыслях о нем, даже вначале не расслышала тихого стона, который появляется все чаще и становится все жалобнее. Оборачиваюсь, полагая, что у Лаки ночной кошмар. Но это хныканье идет от Куинна, оно становится все жалобнее.

Пытаюсь дотронуться до него, чтобы успокоить, но он слишком далеко. Даже если держать одной рукой руль, а другой тянуться к нему, то все равно не достать.

Метаюсь взглядом от дороги к Куинну, хочу лишь утешить его, особенно когда его бессвязное хныканье можно разобрать в слова.

– Мам... прости меня, прости меня, – вскрикивает Куинн, мотая головой из стороны в сторону. – Прости, что надавил на тебя. Я не знал... а теперь слишком поздно.

Что поздно? Боже, мне кажется, что я должна разбудить Куинна, его лицо искажено от боли. Но ведь таким образом это будет выглядеть как вторжение в личную жизнь, думаю Куинн хотел бы сохранить в тайне эти воспоминания.

– Не говори Тристану, пожалуйста, не говори ему. Если он когда-нибудь узнает, он никогда не простит мне. Из его горла вырываются рыдания, которые удивляют меня своей силой.

Не могу вынести эту боль в голосе Куинна, поэтому быстро останавливаюсь и тянусь к нему.

– Куинн – шепчу я, в то время как он продолжает бормотать бессвязные слова.

Он не просыпается.

– Куинн, – немного громче снова говорю я, встряхнув его за руку.

Без результатов.

– Куинн! – кричу я. – Проснись! Ты спишь, – вскрикиваю я. Толкаю его сильнее, его твердый бицепс напрягается под моей рукой.

Не люблю быть такой грубой, но если бы была на его месте, я бы хотела, чтобы меня разбудили. Проверено на личном опыте, ведь всегда хотела, чтобы кто-то разбудил меня во время многочисленных ночных кошмаров.

К счастью, это работает, и Куинн испуганно вскакивает. Он, широко раскрытыми глазами, озирается вокруг, пытаясь понять сон это или реальность.

Я понимаю, это чувство слишком хорошо.

– Рэд? – хрипит он, все еще полусонный он смотрит на меня.

– Да, это – я. Просто разбудила тебя, ты спал, – тихо говорю я, убирая волосы с его влажного лба.

– Да? – ошеломленно спрашивает он.

– Да. Ты можешь вспомнить, что тебе снилось? – спрашиваю я, моя рука все еще на его лице.

Его щеки становятся ужасно белого цвета. Я все понимаю, поэтому не буду настаивать. Он смотрит на мои встревоженные глаза и кивает.

– Ты хочешь поговорить об этом? – тихо предлагаю я ему, моя рука покоится на его небритой щеке.

Куинн медленно качает головой, и я убираю руки.

– Хорошо, но если ты передумаешь, я здесь. Ничего что ты можешь рассказать, не повлияет на наши отношения, – отвечаю я со скромной улыбкой на лице.

– Я знаю, Рэд. Спасибо, – он наклоняется вперед и мягко целует меня.

Это был невинный, целомудренный поцелуй, но мое тело реагирует на него так активно.

Как обычно, когда чувствую его губы, тут же переползаю ему на колени, в надежде быстро сократить между нами расстояние. Куинн стонет, когда я облизываю его нижнюю губу, посасываю пирсинг своим жадным голодным ртом.

Я, словно голодное животное, цепляюсь за его рубашку, отчаянно хочу почувствовать его теплую голую кожу. И, когда, наконец, достигаю своей цели, мы оба стонем в унисон. Несмотря на ужасные обстоятельства, один факт остается неизменным: я всегда хочу Куинна, я теряю голову, у меня перехватывает дыхание от желания.

Начинаю ерзать на коленях Куинна, мои джинсы довольно тонкие без дополнительного подклада, и теперь чувствую, как он затвердевает подо мной. Ничего не могу поделать и вспоминаю, как чувствовала его ртом, как прикасалась к нему языком, и то, как он это делал. Хочу испытать это снова.

Куинн отстраняется, смотрит на мою нижнюю губу. – Ты, черт возьми, сводишь меня с сума, – он кладет руку между моих ног, расстегивает пуговицу на моих джинсах и просовывает руку внутрь.

Когда он залезает мне под трусики, я стону, он собирается просто уничтожить меня, Куинн гладит меня там, и я уже вся мокрая. В машине очень мало места, и я как могу, откидываюсь назад, бедрами пододвигаюсь поближе к его умелым пальцам, он так легко скользит во мне.

Шепчу его имя, мои колени, расположенные по обе стороны от его бедер, дрожат от возбуждения, когда я практически сажусь на него. Но у Куинна получается лучше, он, поддерживая меня, обнимает за талию, а другой рукой, добавив еще один палец, просовывает в мою ноющую плоть. Облокачиваюсь руками сзади и, словно с помощью рычага, покачиваюсь взад и вперед по направлению к его удивительным пальцам.

Я близка к кульминации момента, мои бедра все яростней двигаются вперед. Куинн беспощаден, он не сбивается с бешеного ритма.

Смотрю в его красивые зеленые глаза, он покусывает колечко в губе, от возбуждения на щеках появился румянец, не могу устоять перед такими волшебными руками. Крик, вырывается из моего горла, Куинн словно ловит его своим ртом. Он с силой целует меня.

Я кричу в его рот, звук получается каким-то приглушенным, по моему телу пробегают судороги, когда кончаю. Мы не сводим, друг с друга взгляда, между нами словно образовалась связь.

Чувствую удовлетворение, каждый оргазм становится все лучше и лучше.

Куинн высовывает пальцы, и мгновенно я уже скучаю по ним. И, когда он вдруг кладет пальцы себе рот, те самые пальцы, которые были внутри меня, я вскрикиваю и тут же начинаю краснеть.

– Мое. Все твое мое.

Ошеломлена его признанием и делаю единственное, что пришло в голову. Обнимаю его за шею и обещаю никогда не отпускать.

***

У меня болит спина, потому что что-то острое упирается мне в позвоночник, заставляя меня сгибаться под неудобным углом, но это совсем не важно, потому что я в объятиях Куинна Беркли.

Я, должно быть, уснула, уже светло, и не очень много помню после того, как вцепилась в Куинна как обезьяна-паук и не отпускала.

Мы лежим рядом друг к другу, нос к носу на сидение, руки и ноги переплетены. Интересно, как сказать ему, что я кажется, в него влюбляюсь?

Всего лишь мысль о том, чтобы признаться ему, заставляет мое сердце просто вырываться из груди, но не потому что я боюсь, что он узнает. Нет. Боюсь, что если признаюсь ему в этом, мои чувства не будут взаимными. Вдруг я, словно наивная девятнадцатилетняя девчонка, безнадежный романтик, которая думает, что первый понравившейся парень непременно влюбится в нее.

– Доброе утро, – хрипло говорит Куинн, он открывает свои зеленые глаза, которые лучатся мощнейшей энергией. Который час? – шепчет он, потирает глаза и убирает волосы со лба.

Пожимаю плечами, удивляюсь про себя, как человек, который только что проснулся, может выглядеть так горячо. Я готова наброситься на него, словно охотник на птичье гнездо.

– Я не совсем уверена. Недавно рассвело, – наконец отвечаю, убеждая себя не пялиться на него.

Куинн ухмыляется и гладит меня по волосам. – Хорошо спалось? – спрашивает он.

Киваю. – Прекрасно, – но не говорю следующее «потому что я была в твоих объятиях», но судя по тому, какая улыбка появляется на его губах, я уверена, что он прочитал мои мысли.

– Нам нужно ехать, – говорит Куинн. А ведь он прав, остановка прошлой ночью вышла весьма спонтанной.

– Конечно. Только перед этим мне нужно воспользоваться туалетом, – говорю я. К счастью, прошлой ночью остановилась как раз недалеко от них.

Куинн кивает, зевает. – Я пойду с тобой.

Собираюсь начать спорить, но он добавляет. – Никогда не знаешь, какие местные жучки прячутся за кустами.

Мгновенно бледнею и быстро соглашаюсь с ним, не хочу встретиться с каким-нибудь насекомым лицом к лицу.

– Давай, дружок, – кричу я Лаки, лежащему на полу и с интересом осматривающего нас, вероятно, ему тоже нужна «уборная».

Холодный ветер бьет меня по лицу, так как в южных штатах этой зимой было довольно холодно. В Лос-Анжелесе мы не знали холодных зим, и понимаю, почему люди сходят с сума, когда видят в Рождество настоящий снег. Было бы волшебно играть в снежки, а проснувшись, увидеть настоящую елку, выпить эггног (Эггног – сладкий напиток на основе сырых куриных яиц и молока. Популярен в США и Канаде, странах Южной и Центральной Америки, Европе. Является традиционным рождественским напитком.) рождественским утром.

– О чем ты думаешь? – спрашивает Куинн, когда мы рука об руку идем в сторону уборных.

– О Рождестве, – признаюсь я, застенчиво глядя на него.

– Вот черт, уже ведь Декабрь, – остолбенел Куинн. Рождество уже не за горами. Мы думали только о том, чтобы не погибнуть, остальное ушло на второй план.

– Да. Я думала о настоящем Рождестве со снегом. Было бы неплохо сидеть вокруг открытого огня, чувствовать запах свежей хвои, окутавшей весь дом, открывать подарки от любимых людей, – отвечаю я, полностью потерявшись в фантазиях.

– Значит, ты любишь отмечать Рождество? – задает вопрос Куинн, наклоняется из-за встречной ветки.

Убираю прядь за ухо и смущенно признаюсь ему. – На самом деле я никогда не праздновала это торжество.

– Серьезно?

–Да. Я была занята в такое утро, изображая из себя Рождественского Санту, продавала нечто похожее на снег всяким нарикам. Ни на что другое не хватало времени.

Куинн кивает, закусывает губу. – Прости.

– Нет, ты чего, все в порядке. Человек ведь не можешь скучать по тому, чего никогда не было, да? – произношу я, стараясь казаться разумной.

Куинн мягко сжимает мою ладонь, и к уборной мы уже продвигаемся в тишине.

Как только подходим к кирпичной стене туалета, Куинн начинает улыбаться, наблюдая, как я нервно жую губу в размышлениях о притаившихся там жуках. – Я возьму Лаки, вернусь через минут пять.

Киваю и смотрю ему вслед.

Туалет выглядит ужасно, и мне кажется, что под раковиной поселилась семья енотов. Поэтому справляюсь уже спустя минуту. Брызгаю немного воды на щеки и думаю о нашем разговоре с Куинном.

Мы все еще будем в бегах на Рождество? И на Новый Год? День независимости? Когда это закончится? Но прежде чем составить план действия, нам нужно связаться с Аби.

Бросаю бумажное полотенце в урну, пытаюсь пригладить волосы, которые, вероятно, еще чуть-чуть и будут похожи на дреды. Провожу пальцами по волосам как расческой, вытаскиваю заколку и прикрепляю их.

Выгляжу уставшей и измотанной, не могу понять, как Куинн находит меня привлекательной, когда я в таком беспорядке.

– Привет, ты – друг Мии?

Я навостряю уши и слышу, как какой-то мужской голос снаружи обращается к Куинну.

– Да, а ты – Джастин, – спокойно отвечает Куинн.

Джастин? Джастин Миллер? Что он здесь делает?

– Точно, хорошая память. Что сюда вас принесло, ребята? – спрашивает Джастин. Я почти слышу, как сильно Куинн сжимает челюсть.

Понимаю, что это все добром не кончится, поэтому быстро вылетаю из уборной наружу, стараюсь идти спокойно, чтобы не вызывать подозрений.

– Какая встреча, – говорю я, фальшиво улыбаясь, когда приближаюсь к парням.

Куинн стоит, скрестив руки, буравит Джастина ненавистным взглядом, в то время как Джастин выглядит так, будто только что выиграл в лотерею. – Наверно у меня удачная неделя, – он крепко обнимает меня.

Неловко прижимаюсь к нему в ответ, краем глаза наблюдая за реакцией Куинна.

Я отстраняюсь, но не так быстро, чтобы обидеть его, к тому же совсем не подходящее время и для него это небезопасно. Он подвергнет себя опасности, если втянется в мое дерьмо, да и к тому же есть не самый лучший вариант быть избитым Куинном.

– Э-м-м... так что вы тут ребята делает? – спрашивает Джастин, улыбаясь мне.

– Просто поездка, – неопределенно отвечаю я, игра сапогом камнями, лежащими на земле.

Молчание.

Куинн и Джастин буравят друг друга взглядом, и мне совсем не нравятся эти безмолвные перебранки глазами. Они даже не пытаются скрыть взаимную неприязнь.

– А ты что здесь делаешь? – задает вопрос Куинн, заинтересовано наклоняет голову в бок.

Джастин смотрит на Куинна, сузив глаза. – Просто остановился, чтобы передохнуть и чисто случайно наткнулся на вас, – смело отвечает он.

Куинн смеется, он не верит ни единому его слову. – Понятно.

Я должна положить конец этому соревнованию «кто круче», прежде чем они вытащат свои члены и начнут измерять, чей больше.

– Нам лучше отправить в путь, Куинн, – предлагаю я, хватаю его за руку, он довольно крепко скрестил руки.

Понятно, чтобы сдвинуть его с места, потребуется время. – Куинн? – окликаю его.

Он медленно отводит взгляд от Джастина ко мне. Я многозначительно смотрю на него, в надежде, что он поймет по глазам мой намек, но он лишь ухмыляется.

– Да, конечно, ты права, – наконец отвечает он и берет меня за руку. От меня не укрывается то, что Джастин смотрит на наши скрепленные руки.

– Увидимся позже, Джастин. Была рада встретить тебя снова, – говорю я, пытаясь увести от него Куинна.

– Я тоже Мия, – говорит он. – Эй, а ты на чем ездишь? – невзначай спрашивает он.

Резко останавливаюсь и смотрю на Куинна, молча спрашивая его, почему Джастин задал такой странный вопрос.

И он поясняет. – Я спрашиваю не просто так. Пара полицейских осматривают черный Шеви (Шевроле) припаркованный у дороги.

Чувствую, как мое лицо бледнеет, и крепко от страха сжимаю руку Куинна.

– Просто интересно, ваша ли это тачка, вот и все, – невинно отвечает он.

Черт, мы не должны были останавливаться. Если бы я не была такой назойливой и не приставала бы к Куинну, мы бы уже были в нескольких милях отсюда.

Джастин смотрит на меня с удивленной улыбкой на лице. – Ты снова влезла в проблемы, Мия Ли?

Просто пожимаю плечами, предпочитая не отвечать на вопрос, учитывая в каком положении, мы оказались. Снова улыбаюсь ему и говорю. – Что же сказать, Джастин? Неприятности преследуют меня, куда бы я ни пошла.

Куинн выглядит таким спокойным, в то время как я на грани полнейшей паники.

– Если вы ребята хотите, могу подвезти вас? Я направляюсь в Канаду. Не знаю, куда вы едите, но мне не помешает компания, – говорит Джастин, мне интересно, какого черта он делает на юге, если едет в Канаду.

Смотрю на Куинна, который качает головой, его длинные волос обрамляют подозрительно ссуженные глаза.

– Нет, мы справимся, – упрямится он.

Расширяю глаза. Что он делает? Нам нужен транспорт!

– Хорошо, ну я в уборную. Предложение остается в силе, если передумаете, я буду поблизости, Мия, – говорит он и делает шаг вперед, чтобы обнять меня.

Куинн все еще держит меня за руку и не отпускает, поэтому я неловко приобнимаю Джастина одной рукой.

– Увидимся, Джастин.

И прежде чем уйти, он по-доброму улыбается мне.

Когда он удаляется от нас на достаточное расстояние, я освобождаю руку от хватки Куинна и поворачиваюсь к нему лицом.

– Куинн, мы должны поехать с ним.

– Только через мой труп, – отвечает он, буравя спину Джастина взглядом.

– А как же полиция? – шепчу я. – Мы не можем угнать другую машину, потому что они рядом, только и ждут как мы облажаемся и совершим нечто подобное. Есть выход – поехать с Джастином, так мы скроемся от преследования. Как только уедем подальше от сюда, то сразу выйдем. Это единственный вариант сейчас, – умоляю его я, чтобы он увидел все ситуацию в целом.

Челюсть Куинна сжимается, он встречается со мной недовольным взглядом. – Если мы поедем с ним я вполне вероятно убью его, – отвечает он. И я не сомневаюсь, что он говорит на полном серьезе.

Поднимаю бровь и наивно спрашиваю. – И чем тебе так не угодил Джастин?

Куинн посмеивается, но это, ни сколько не походит на радостный смех. – Я даже не знаю с чего начать, ну например с того, как он смотрит на тебя, словно представляет голой. Я убью его, даже не подумав дважды, – произносит Куинн.

Удивленно открываю рот.

– Ты ревнуешь, – почему от этой мысли я начинаю возбуждаться? – Куинн послушай меня, – делаю шаг ближе к нему и беру в ладони его щеки. – Я твоя, – мне нужно убедить его, иначе у нас заканчивается время. – Поэтому спрячь свою ревность, потому что это необходимо нам обоим.

Не уверена, что именно подействовало моя решимость или честность, но он, наконец, кивает.

– Хорошо. Но я ясно тебя предупредил.

Улыбаюсь и целую его в губы.

– Я знаю.

Глава 18

Маршруты

Итак, второй раз задаю себе вопрос, действительно ли это была хорошая идея.

У Джастина просто огромный Додж, но пространство внутри мгновенно уменьшается, потому что в воздухе можно просто физически ощутить напряжение.

В тишине также громко разносятся сигналы, приходящих сообщений на телефон Джастина. Понятия не имею, кто ему пишет, но после двадцатого сообщения, он выключает его.

Я не хотела показаться невежливой и села на переднее сидение, что, конечно же, было огромной ошибкой. Чувствую, как от Куинна исходят волны негатива, каждый раз, когда Джастин заговаривает со мной, или смотрит на меня, или дышит со мной одним воздухом.

Но какой у нас был выбор?

Как только мы отъехали от остановки, увидели, как три копа осматривают наш бывший транспорт. Несомненно, они поняли, что тачка была угнана.

– Я оставлю вас недалеко от Арканзаса. Хорошо ребята? – спрашивает Джастин, обращаясь ко мне. Его теплые глаза цвета шоколада излучают лишь доброту.

– Было бы здорово, спасибо, Джастин, – отвечаю я, скромно улыбаясь ему.

– Нет проблем, Мия, для тебя, все что угодно.

Слышу, как Куинн рычит на заднем сидении, и глубоко вздыхаю.

Впереди долгий путь.

***

Мы останавливаемся у гостиницы, Джастин предлагает нам остаться на ночь. У него какие-то дела в этом месте, и поэтому ему придется задержаться здесь на пару дней. На самом деле не думаю, что это разумно, нам нужно продолжать двигаться вперед, но я ничего не решу, до тех пор, пока не поговорю с Куинном.

Не знаю, в чем состоит наш план, но я так сильно хочу принять душ и поесть нормальную еду. Да и к тому же, нужно связаться с Аби.

Джастин паркует свое авто перед довольно милым отелем под названием «Белладонна» и улыбается мне.

– Хотите со мной? – Джастин глушит мотор.

– Ты остановишься здесь? – спрашиваю я, глядя через лобовое стекло на этот чудовищно вычурный отель.

– Да, одно из преимуществ моей работы, – неопределенно отвечает он, ведь Джастин так и не рассказал, где конкретно работает.

Это даже к лучшему, полиция, увидев в каком отеле, мы жили в Новом Орлеане, вероятней всего будет искать нас в старом дешевом мотеле. Может быть, они подумают, что мы с треском потратили все свои деньги.

Оглядываюсь через плечо к Куинну, и он качает головой, совсем не согласный со мной.

– Спасибо, Джастин, было бы замечательно, – говорю я. Слава Богу, что человек не может взорваться под испепеляющим взглядом другого, иначе я уже бы горела синим пламенем.

Джастин кивает и касается моей руки. Простой невинный жест, и я практически на 100% уверена, что если через две секунды он не уберет руку, то, благодаря Куинну, останется без нее. Слышу, как скрипит заднее сидение, когда Куинн передвигается чуть ближе, готовый набросится сию секунду.

Джастин понимает намек и, к счастью, убирает руку. Он говорит, чтобы мы подождали здесь, пока сходит внутрь здания. Как только за ним захлопывается дверь машины, Куинн тут же хватает меня за руку и притягивает меня к себе.

– Господи, Боже мой, Куинн! – восклицаю я, освобождаясь от его крепкой хватки. – У тебя, что склонность к причинению вреда?

– Я ведь тебе говорил. Он еще счастливчик, что остался со всеми пальцами, – отвечает Куинн, через заднее сидение он так сильно навалился на меня своим огромным телом.

Закатываю глаза, но буду ли я проклята, если скажу, что именно его притягательный магнетизм привлекает меня в нем?

– Он делает нам одолжение. Полиция не будет искать нас здесь. Вероятно, они считают, что мы остановимся в какой-нибудь вонючей дыре, – объясняю я, Куинн замолкает, осознав, что я дело говорю.

– Хорошо, но это не значит, что мне все нравится. Очевидно же, что он все еще влюблен в тебя, – гневно выплевывает Куинн.

– Что? – повышаю я голос и начинаю отнекиваться. – Это не правда, – слишком активно качаю я головой.

– Поверь мне, Рэд. Это так явно, что будет заметно даже из космоса, – ворчит Куинн.

– Ты смешон, – смеюсь я, в надежде, что это так и есть, потому что не хочу, чтобы Джастин интересовался мной.

– Я нет. А вот этот парень постоянно пялиться на тебя.

– О Боже, Куинн! – говорю я, широко раскрываю рот от удивления и поворачиваюсь к нему. – Это не правда, и вообще-то это ты гипнотизировал меня и посылал в мою сторону плохую энергию, от которой мне хотелось облить себя кислотой, так что спасибо тебе за это.

Куинн наклоняется вперед и в нескольких дюймах от моего лица произносит. – Хорошо. Единственное о чем ты можешь думать, это только обо мне, – улыбается он, его теплое дыхание обдает жаром мои щеки.

У меня перехватывает дыхание, и, прежде чем вернуться на свое место, Куинн ехидно ухмыляется мне.

Дверь авто резко открывается, и я от неожиданности даже ахаю и подскакиваю, ударяюсь головой о потолок машины.

– Хорошо, все готово, – произносит Джастин, бросает ключ-карту на приборную панель и садится за руль.

Он смотрит только на меня и улыбается.

– Все в порядке, Мия? Ты выглядишь смущенной. Тебе душно? – спрашивает Джастин и заводит машину.

Вежливо улыбаюсь, но ничего не отвечаю, поскольку единственное, на чем могу сосредоточить свое внимание это на... ухмылке Куинна.

***

Отель просто чудесен.

Здесь есть не только подземная парковка, откуда, кстати, легко можно будет сбежать, но и до жути высокомерные клиентские задницы, которые не хотят с нами иметь ничего общего.

Надеюсь, на меня и Куинна никто не обратит внимания.

Когда мы входим в двухкомнатный номер, Джастин бросает свой рюкзак на пушистый ковер в гостиной.

Осмотрев большой стильно обставленный номер, я не могу не сравнивать его с тем отелем в Новом Орлеане. Здесь, конечно, не так грандиозно как там, но мне кажется, я отношусь слишком предвзято, ведь раньше и не бывала в номерах такого класса.

– Я могу переночевать в гостиной, если вы хотите занять по комнате каждый, – говорит Джастин, плюхаясь на коричневый диван, кладет скрещенные ноги на журнальный столик.

– Не стоит, – говорит Куинн, и это первые слова, которые он сказал Джастину за последние часы.

Съеживаюсь, когда слышу злобу в его голосе. Наверно лучше, чтобы он с ним вообще не разговаривал.

Джастин оглядывается на меня, удивленно вскидывает бровь, и вдруг по какой-то глупой причине чувствую себя так неловко, поэтому отвожу взгляд и прикидываюсь, что лампа в углу – самый интересный на свете предмет.

– Хорошо, – поднимается Джастин, видно, что он чувствует себя не в своей тарелке. – Итак, мне нужно сделать звонок.

Он неуклюже хватает свой рюкзак и идет в комнату с левой стороны. К счастью, наша комната находится с противоположной стороны через гостиную.

Когда за ним закрывается дверь, я скептически смотрю на Куинна.

– Что? – спрашивает он, прикидываясь паинькой с улыбкой, от которой появляется ямочка на щеке.

Я закатываю глаза, мне нужно принять душ, прежде чем позвонить домой.

***

После обжигающего душа выхожу наружу, не хочу истратить всю воду. Присаживаюсь на краешек огромной кровати, пока Куинн моется. Мы решили позвонить Аби. Она сегодня работает во вторую смену в закусочной, вспоминая о ней, не могу не думать о «Бобби Джо». Я скучаю по нему. И по простой работе, по тому времени, когда после трудового дня я возвращалась к Хэнку.

Побывав в церкви, я ощущаю некое подобие мира в душе после смерти Хэнка. Никогда не прощу себя за то, что с ним случилось, я всегда буду виновата в этом, но мне нужно попытаться двигаться дальше, потому что Хэнк хотел бы этого. Он был самоотверженным человеком, и сказал бы мне не унывать, потому что я жива, и Хэнк хотел бы, чтобы я жила без чувства сожаления.

Но при этом понимаю, что единственное, что заставить меня двигаться дальше, это привлечь к ответственности людей, убивших Хэнка. Под словосочетанием «привлечь к ответственности» я имею в виду убить их.

– О чем думаешь? – задает вопрос Куинн, дверь ванной открывается, и он выходит. Он выглядит, как бог в черных джинсах с голым торсом.

Его волосы еще мокрые после душа, Куинн проводит пальцами по идеальной шевелюре, тем самым открывая лицо. Когда он наклоняется к рюкзаку за футболкой, проблеск света появляется на колечках в сосках. Я понимаю, что без зазрения совести пялюсь на него, но как я могу устоять перед таким прекрасным видом?

– Эм, думаю о Хэнке, – произношу я, все еще под гипнозом его рельефного тела.

Куинн замирает и перестает рыться в сумке.

– Да? Ты в порядке? – с опаской спрашивает он, без сомнений думает, что я сорвусь, как в прошлый раз.

Сижу на кровати со скрещенными ногами и осмеливаюсь взглянуть в его тревожные глаза.

– Да, думаю, что да, – отвечаю я, тяну рукава, чтобы закрыть пальцы.

Куинн улыбается. – Я так тобой горжусь, Рэд.

– Серьезно? – удивленно спрашиваю я.

Он кивает, его мокрые волосы заслоняют изумрудные глаза. – Да. То, что ты пережила за последние дни, да и за всю жизнь в целом, многие люди не смогли бы остаться в здравом уме.

– Иногда сомневаюсь, нормальная ли я, – тихо говорю я, опустив взгляд.

– Эй, посмотри на меня, – говорит он, подходит к кровати и присаживается на корточки.

У него обеспокоенный вид.

– Рэд, я никогда не встречал таких людей, как ты. Ты – самый сильный человек, которого я знаю. Не верю ему, но он качает головой. – Я говорю абсолютно серьезно. Ты могла бы потерять разум из-за того, что видела за все свои девятнадцать лет. Могла бы быть жестокой, озлобленной, циничной сукой, но ты не такая. Ты заботишься о других не в угоду себе, если это не сила духа, то я не знаю, что это.

Понятия не имею, как на такое реагировать. Он – самый добрый человек, которого я когда-либо встречала, и я люблю его.

– Спасибо тебе, – шепчу я, тянусь к нему и обнимаю за шею.

Куинн целует меня в висок и спрашивает. – За что?

– За то, что веришь в меня, – отвечаю я, не сводя взгляда с его губ.

Куинн вздыхает, а я глажу его по мокрым волосам на затылке. – Однажды и ты поверишь в себя.

Я надеюсь, он прав.

***

Сейчас в Северном Бостоне четыре часа дня, обеденный ажиотаж прошел, и, вероятно, с Аби можно будет поговорить.

Мы находим неприметный таксофон и решаем по-быстрому позвонить, на тот случай если линия прослушивается. Знаю, что мы действуем, как параноики, но лучше перестраховаться, чем быть мертвым.

К счастью, Аби отвечает после пятого гудка.

– Привет, Табита, это я, – тихо говорю я.

Слышу, как она резко вздыхает, а потом быстрые звуки ее шагов по полу. Понимаю, что она ищет уединенное место.

– Привет, Мия, как ты? Я так беспокоилась о вас, ребята, – говорит она, поспешно выдохнув.

– Мы в порядке, Аби. Извини за беспокойство. Мы едва не попались, – говорю я, имея в виду, те две неудачные попытки полиции схватить нас.

– Я рада, что вы позвонили, потому что мой отец сказал, что тебе и Куинну нужно отправиться в Канаду, пока он не сможет распутать это дело. Это займет больше времени, чем ожидалось. Да и к тому же, городской шериф Дэвидсон нацелен на ваш арест, полиция более настойчива, чем когда-либо.

Со вздохом смотрю на Куинна. Все дороги ведут туда, почему именно Канада? Это что, странное решение Вселенной посмеяться надо мной?

Куинн вопросительно поднимает бровь, бессловесно спрашивая меня, в порядке ли и я утвердительно киваю.

– Хорошо, Канада, так Канада.

Куинн удивленно смотрит на меня, когда слышит упоминание о Канаде.

– Ты остановишься у своей мамы? – спрашивает Аби.

Ничего себе, ее отец действительно раскапывал информацию обо мне.

– Не уверена, – вздыхаю я, качая головой.

– Мой отец думает, что было бы безопаснее остановиться у нее, – осторожно предлагает Аби, а меня еще чуть-чуть и хватит удар.

Безопаснее с мамой? Мне ненавистна мысль о том, что я не могу дать Аби утвердительного ответа, что остановиться у матери лучше, чем пускаться в бега.

– Мой папа сказал, что его парни напали на след твоего отца, Мия. Он всего лишь в шаге от тебя. Откуда он знает? – спрашивает Аби, когда я до сих пор не могу прийти в себя после предложения Аби про мою мать.

Закрываю глаза, услышав слова Табиты, я предполагала о таком развитии событий, вот отстой. Знаю, что, в конце концов, отец и Фил догонят меня. И когда это случится, я буду готова.

– Потому что это мой отец. Он знает, как я думаю, – признаюсь я, как же хотела бы, чтобы это оказалось неправдой.

Как только я произнесла эту неприятную правду про отца, Куинн, как в замедленной съемке, медленно поворачивается ко мне.

– Ну, тогда, думай по-другому, Мия. Если внутреннее чутье говорит повернуть налево, поворачивай на право. И тогда удастся сбросить его со своего хвоста, – предлагает она решительным тоном.

– Ты права, Аби. Спасибо тебе, – хочу, чтобы этот разговор о моем отце уже закончился, а то от волнения все горло пересохло.

– Как Тристан? – спрашиваю я, желая сменить тему беседы.

– Он хорошо. Его выписали из больницы. Думаю, они с ним намучались, потому что пациент из него никудышный.

– Его выписали? – спрашиваю я. – Разве еще не слишком рано? Ты вроде говорила, что он пробудет там еще около недели, разве нет?

Куинн улыбается мне. Очевидно, он знает, что его брат такой же упрямый, как и он сам.

– Он хотел по-быстрее выйти из больницы и помочь вам. Он все знает, и хочет сделать хоть что-то, – говорит Табита. Слышу нотку беспокойства в ее голосе.

Без сомнений, она пыталась уговорить его не спешить, видя какую боль он испытывает. Помощь в первую очередь нужна ему самому.

– Он все знает? – спрашиваю я, прочистив горло.

– Да. Я рассказал ему. О, Господи, надеюсь все в порядке? – она думает, что сделала что-то не так.

– Да, конечно. Я только... – смущена и испугана, продолжаю. – Я ненавижу себя за то, что вам ребята приходится участвовать в этом беспорядке. Из-за меня вы увязли в этом.

– Мы пошли на это, потому что любим тебя и хотим, чтобы ты вернулась домой, – твердо говорит Табита. У меня на глазах наворачиваются слезы.

– Я тоже хочу вернуться домой, – отвечаю я, еле сдерживая порыв.

– Мия? – спрашивает Аби, когда я дальше не продолжаю.

– Прости, я здесь. Мне нужно идти. Не уверена, безопасен ли наш разговор по телефону.

– Хорошо, – отвечает она со вздохом.

– Аби, можешь оказать для меня услугу? – спрашиваю я.

– Конечно, – без промедления отвечает она.

– Ты увидишься завтра с Тристаном около четырех повашему времени? – спрашиваю я, смотрю на улыбающегося Куинна.

– Да, конечно.

Это было трудно не заметить. Хочу спросить, что происходит там между ними, но не знаю как.

– Так вы... – неловкая пауза. Про себя говорю то, что хотела произнести вслух.

Но Аби все понимает. – Это было прекрасно.

Слеза скатывается по моей щеке, и Куинн мгновенно приближается ко мне и обнимает за талию.

– Будь осторожна, Мия, – шепчет Аби, и я слышу, как она тоже плачет.

– Да, буду, – громко втягиваю в нос воздух и вытираю его тыльной стороной ладони.

– Передай Куинну привет, надеюсь, он сделал то, что я ему предлагала, – говорит она, наполовину смеясь и фыркая.

Смеюсь, но все это звучит все равно грустно, потому что я все еще плачу.

Понимаю, что она имеет в виду наше свидание в Новом Орлеане, и так хочу поделиться с ней об этом. Я так отчаянно нуждаюсь в друге, который дал бы мне совет.

– Да, сделал, – отвечаю я, полностью сосредоточив внимание на его изумрудно-зеленых глазах.

Аби счастливо хлопает в ладоши. – Исходя из твоих слов, можно с уверенностью сказать, что вам было весело?

– Ты даже не поверишь насколько, – отвечаю я с ухмылкой, Куинн знает, что сейчас мы говорим о нем.

Аби снова хлопает в ладоши. – Мне не терпится услышать все подробности. Я скучаю по тебе, – грустно добавляет она.

– Я тоже скучаю по тебе,Табита, – тихо произношу я. – Мне нужно идти, – грустно добавляю, ненавижу себя за то, что приходится так резко обрывать разговор.

– Хорошо, поговорим завтра. Пока, Мия.

– Пока, Аби, – вешаю трубку, хочу разговаривать с ней часами напролет.

– Все в порядке? – спрашивает Куинн, когда я так и не выхожу из телефонной будки. Стою там, положив руку на телефон, в надежде остаться здесь навсегда.

Я просыпаюсь от ступора, выхожу наружу на прохладный ветерок.

– Итак, есть хорошие новости, Тристан выписался из больницы. Мне кажется, что он был настоящей занозой в заднице, поэтому они выписали его быстрее.

Куинн с облегчением вздыхает, его лицо сразу меняется, он запускает руку в волосы. – Это мой мальчик, – ухмыляется он. – Итак, плохие новости?

Закусываю губу. – Аби говорит, что мой отец всегда находится в шаге от нас.

– Черт, – говорит Куинн и обнимает меня за талию.

– Откуда он знает, где мы находимся? – с беспокойством в голосе спрашивает он.

– Потому что он знает меня, Куинн. Это не имеет значения, я его дочь, и он понимает, что я, в конце концов, все равно отправлюсь в Канаду, искать маму, – снова бормочу ему в грудь.

Этот факт расстраивает меня. Он знает все мои решения наперед, мое сердце ведет меня к матери.

– Значит, мы не поедем в Канаду. Вместо этого мы отправимся в Мексику. Выиграем время, – говорит он, отпуская меня из объятий.

– Нет, нам нужно двигаться в Канаду. Отец Табиты сказал ехать туда до тех пор, пока он не разработает план, – отвечаю я, и вдруг ощущаю такую усталость, что хочется спать.

Куинн сжимает челюсти. – Мне не нравится мысль, что он так близко к тебе.

– Мне тоже, – признаюсь я, низко понурив голову. – Но теперь, когда знаем направление движения, мы должны быть умнее.

– Что ты имеешь в виду? – тихо спрашивает Куинн, он двумя пальцами поднимает мой подбородок, чтобы встретиться с его вопросительным взглядом.

Смотрю на него со скромной улыбкой на лице и говорю. – Табита сказала, не пользоваться своей интуицией, и тогда мы сможем скрыться от отца. Если я чувствую, что хочу идти налево, то значит нужно повернуть направо.

Куинн кивает, задумчиво потягивая за колечко. – Хорошая мысль, – но, когда его лицо вдруг меняется, и грудь тяжело вздымается, я понимаю, о чем он думает.

– А что с Джастином... «парнем, выглядящем как профессиональный спортсмен»? – ухмыляется Куинн, довольный собой, что придумал ему прозвище «Джокстрап»(в переводе «профи, профессиональный спортсмен», «подрабатывать выступлениями в матчах по боксу или борьбе ( в маленьких городах )»).

Закусив губу, пытаюсь сдержать улыбку и отвечаю. – Куинн, это не красиво.

– Я никогда и не говорил, что стараюсь быть милым, – возражает мне он. И хватает меня за лямки джинсов, притягивает к себе и целует в кончик носа.

– Что ж он сказал, что едет в Канаду, – говорю я, боясь ответа Куинна, и закусываю губу.

Куинн качает головой, он явно просто так не отступит, и его уверенный взгляд полностью подтверждает, что этого не произойдет.

– Я не поеду в Канаду вместе с ним.

– Знаю, Куинн, но из-за отца и полицейских, дышащих нам в затылок, любой украденный автомобиль привлечет к себе ненужное внимание, – прошу его, пытаясь пробудить его рациональную сторону, поскольку его иррациональная сторона в полной заднице.

– Рэд... я ведь убью его, – четко произносит Куинн, и я не считаю, что он преувеличивает.

– Тогда какой у нас выбор? – спрашиваю я. Мне понятны его чувства, если бы мне пришлось ехать в одной машине с тем, от кого чувствую угрозу, вероятно, вела бы себя так же, как Куинн, если еще не хуже.

Действительно, кого я обманываю? Мы с Куинном оба вредные.

– Хорошо, если ты на самом деле не хочешь этого. Я понимаю тебя, – вздыхаю я. – Мы найдем какой-нибудь другой выход.

Куинн выглядит так, будто я только что сказала ему, что единороги существуют. – Я сейчас это действительно услышал? – спрашивает он с улыбкой до ушей.

Слегка хлопаю его по руке. – Хватит быть таким болваном. Если тебе неудобно ехать с Джастином, тогда мы этого и не будем делать. Вот и все.

Куинн мило улыбается. – Он единственный, кому будет неудобно, когда моя нога даст ему по заднице, и он не сможет сидеть.

– Куинн.

– Рэд, – попугайничает он.

– Я серьезно. Если мы не поедем с Джастином, тогда нам надо придумать другой план, – отвечаю я, в надежде, что у Бога сейчас нет никаких дел, и он что-нибудь подкинет нам, потому что у меня пусто.

Куинн вздыхает, наконец, смотрит правде в глаза. – Ты права. Но это не значит, что мне все нравится.

Подхожу ближе и обнимаю его, упираясь в грудь.

– Это только до тех пор, пока мы не доберемся до Канады, – шепчу я, полностью растворившись в его запахе и теплоте.

– Хорошо, Канада не доберется до нас сама, – говорит Куинн мне в ухо.

Я не могла не согласиться с ним.

Глава 19

Звонок домой

Второй день нашей поездки не лучше, чем первый. Куинн решил, что единственным «человеком», с которым он хочет говорить сегодня, это с Лаки. И выглядел очень рассерженным, когда мы рано утром упаковывали сумки и отправились в путь, потому что Джастин сказал, что ему уже не нужно оставаться в городе.

Не понимаю, что я сделала не так, но надеюсь, когда мы остановимся, он объяснит мне, что к чему. Джастин был удивлен, когда мы сообщили, что поедем с ним в Канаду. К сожалению, Куинн не был в таком восторге.

Мы отправились в путь с первыми лучами солнца по направлению к штату Миссури, нам нужно остановиться там, на пару дней, так как Джастину необходимо заехать туда по рабочим делам. Предпочла бы не оставаться на одном месте больше, чем на пару часов, но какой у нас выбор?

Мы путешествуем в полном молчании, останавливаясь только для заправки и еды, но, к счастью, добираемся до нашего отеля, и я рада этому по двум причинам: во-первых, я отсидела себе задницу, во-вторых, мне нужно разделить Куинна и Джастина, потому что они находятся в паре секунд от убийства друг друга.

Тишина в салоне машины становится просто осязаемой. И, если еще раз услышу фырканье Куинна, то засуну ему кляп в рот.

Джастин, кажется, понял, что каждый раз, когда прикасается ко мне или дольше, чем необходимо, смотрит на меня, выводит Куинна из себя. Раньше он делал это не специально, но теперь намеренно бесит его, но может быть, я просто неправильно истолковываю суть вещей.

Джастин поворачивается в мою сторону, и обращается лишь ко мне. – Ладно, я пойду, зарегистрирую нас, Мия Маус, – говорит он с усмешкой. – Помнишь, я называл тебя так в старшей школе?

Неловко улыбаюсь ему, пытаясь скрыть недовольство своим прозвищем. – Да, конечно помню.

Он отстегивает ремень безопасности и поворачивается ко мне, заинтересовано подняв бровь. – Ты никогда не спрашивала меня, почему я так тебя называл. Разве тебе не интересно узнать?

На самом деле, нет. Прозвище, придуманное Джастином, было наименьшее из моих проблем, но я подыгрываю.

– Да, конечно, – уверенно говорю я. – Я просто...

– Слишком занята, чтобы уделить внимание такому парню, как я, – с улыбкой продолжает он.

Это так далеко от истины, что не вижу смысла исправлять его, поскольку это обычная уже давно минувшая хрень.

– Ну, на тот случай если тебе все же любопытно, я называл тебя так, потому что ты была такой тихой и маленькой, как мышка, но тебя боялась вся школа. Как только ты заходила в класс, заполненный этими тупицами, они сразу же начинали бежать в противоположном направлении, а ты ведь была одна.

Ха, кто бы мог подумать, что мышка окажется такой сильной?

– Спасибо... наверно, – хихикаю я, ведь прозвище оказалось довольно милым, но в жутком виде грызуна.

– Все что угодно, моя маленькая мышка, – ухмыляется Джастин, положив руку мне на колено, его палец немного просовывается под дырку в джинсах на колене.

Чувствую, как мое лицо нагревается, ведь Куинн слышит весь наш разговор, и, без сомнений, он готов взорваться.

– Как насчет твоего греб... – кричит Куинн, но я не позволяю ему закончить, когда незаметно отдергиваю свою коленку, отстегиваю ремень безопасности, потому что здесь стало очень душно. И обращаюсь к Куинну. – Еда. Куинн хотел найти, что-нибудь поесть, пока ты заселишь нас?

Джастин ухмыляется, и понимаю, что у нас есть три секунды, чтобы выбраться из машины, прежде чем Куинн отправит Джастина в госпиталь.

– Великолепная идея. Принеси мне что-нибудь сочное, – говорит Джастин, глядя на меня, и, к счастью, сразу выходит из машины.

Двери грузовика закрываются, и я тоже выпрыгиваю на свежий воздух. Дверь с другой стороны захлопывается, и набираюсь смелости посмотреть ему в лицо.

Рискую бросить один взгляд на Куинна, который ищет что-нибудь сломать в поле своего зрения, и с легким сердцем говорю. – Давай, Воробей, вперед.

Куинн отрывает злой взгляд от Джастина, и все, что я получаю в ответ это ворчание – отлично.

– Хей, почему у него есть прозвище? А где мое? – спрашивает Джастин, выгружая сумки из багажника.

Делаю глубокий вдох и надеюсь, что следующий комментарий не выйдет мне боком, отвечаю. – Потому что он мой парень.

Смотрю Джастину в лицо, потому что это в первый раз, когда я действительно объяснила ему, кто такой Куинн для меня. Не очень приятно, что я вешаю на него свой ярлык, но все же мне нужно указать, что мы с Куином не просто друзья.

Но все равно чувствую себя ужасно, когда Джастин кивает и прочищает горло, чтобы сказать. – Тогда я собираюсь просто пойти и заселить нас в номер, – и уходит, но при этом не хочет показать, что избегает моего взгляда.

Закрываю глаза и вздыхаю, буря миновала, мне не хотелось расстраивать Джастина, ведь он так помогает нам. Начинаю думать, правильно ли я поступила, чувствую, как Куинн обнимает меня за талию, прижимаясь к моей спине.

– Значит, я твой парень? – шепчет он, его теплое дыхание щекочет мне мочку уха.

Ну, теперь хотя бы он со мной разговаривает.

Киваю в ответ, прижимаюсь к нему ближе, я всю поездку в машине, так скучала по его теплым объятиям.

– Я бы предпочел, чтобы ты назвала меня мужчиной или молодым человеком, но парень тоже подойдет, – прикалывается он, легонько укусив меня за шею.

Вздох непроизвольно срывается с моих губ, а Куинн лишь самоуверенно смеется, он прекрасно понимает, что я таю от его прикосновений. Не успеваю сообразить, Куинн уже прижимает меня к пассажирской двери авто, твердые изгибы которого чувствую спиной.

– Рэд, я ведь говорил на полном серьезе, – говорит он, прижимая меня к себе за талию, пока покрывает поцелуями мой подбородок.

Переплетаю с ним пальцы и откидываю голову назад, позволяя получить лучший доступ к моей изнывающей по его прикосновениям плоти, и я едва слышно шепчу. – Что ты сказал?

– Я убью его, если он прикоснется к тебе, – вот такой простой ответ он произносит, когда губами начинает посасывать мою кожу.

Маленькая шлюшка внутри меня просто ликует и мечется из стороны в сторону из-за невероятной способности, соблазнять, дарованной Куинну. Но понимаю, что нужно сдерживать себя рядом с ним, ведь с минуты на минуту может появиться Джастин.

– Пожалуйста, Куинн, можешь сделать это ради меня? Ты можешь попытаться стать менее смертоносным? – прошу я, когда он покусывает мое плечо, его острые зубы слегка касаются моей чувствительной кожи.

Куинн тихо стонет, я чувствую спиной, что он возбужден.

– Хорошо, но только потому, что ты меня просишь, – говорит он. Оставив последний поцелуй на шее, он отстраняется. Задыхаюсь от недостатка воздуха или Куинна, я хочу продолжения.

Потребовалась минута, чтобы мое сердце из ритма бешеного барабана перешло на ритм спокойной волны. Медленно поворачиваюсь к моему парню или точнее выразиться к моему мужчине.

Понимаю, что у Куинна было тяжелое прошлое, из-за которого ему сняться кошмары. Он думает, что если я узнаю эти тайны, то мое отношение к нему изменится. Но он не понимает, что у всех нас есть скелеты в шкафу. Наши, конечно, чуть больше, чем обычно, но именно поэтому нас так тянет друг к другу – две сломленные испорченные души.

Мы оба собственники, оба ревнивы, а также готовы встать на защиту друг друга, и думаю, что это потому, что мы, как пазлы, нашли свою половинку. И недостающим кусочком моей головоломки является Куинн. Очень надеюсь, что и я в ответ являюсь его половинкой во всех смыслах этого слова.

Куинн улыбается мне, и уверена, что он знает, что я обдумываю всю эту чертову ситуацию.

– Пойдем, поедим, – говорит он, его глаза мечут искры, когда Куинн облизывает колечко в губе. Не могу не заметить, как он оценивающе смотрит на меня, словно я десерт, а он хотел бы меня съесть.

Киваю, убирая длинные волосы с лица. – Давай вначале позвоним в закусочную, – наконец прихожу в себя. Даже сама удивилась, что не произнесла фразу «Поцелуй меня снова».

Куинн берет меня за руку, и мы молча переходим улицу, чтобы воспользоваться таксофоном возле заправочной станции.

Тянусь к сумке и достаю горсть четвертаков, протягиваю ладонь Куинну.

– Ты хочешь позвонить? Я уверена, что Тристан ждет твоего звонка, – говорю я.

Куинн запускает пальцы в свои длинные волосы и кивает. В его глазах читается волнение, это говорит о том, что он нервничает перед разговором со своим братом. Поднимает трубку и засовывает одну монету за другой и быстро набирает номер. Закусывает колечко в губе, ожидая ответа абонента, я решаю отойти, чтобы не мешать.

Но Куинн резко хватает меня за руку и останавливает, кивнув. – Останься.

Так я и делаю.

Как только слышу голос Тристана, слезы накатываются на глаза.

– Привет, Бро, – говорит Куинн, слезы катятся из глаз, когда вижу его красивую улыбку.

С трудом могу слышать голос Тристана на другом конце провода. – Куинн?

– Да, это я. Как ты себя чувствуешь? Много горячих медсестер помогали тебе сходить в ванную, пока ты лежал в больнице?

Я закатываю глаза, Куинн хихикает.

– Приятно думать, что некоторые вещи не меняются, – смеется Тристан. – Как ты? Как Мия?

– Мы оба в порядке. Учитывая ситуацию, даже лучше, чем могло бы быть, – говорит Куинн, он нежно проводить пальцем по моей щеке.

– Да, мужик, держу пари, что все окей. Я разговаривал с Аби о плане действий, – говорит Тристан, понизив голос.

– Да? – спрашивает Куинн. – И что?

– Я присоединюсь к тебе, – говорит Тристан с решительностью в голосе.

И я, и Куинн кричим в голос. – Нет! – в один и тот же момент.

– Хей, я слышу голос Мии. Она рядом? Как она выглядит? – спрашивает Тристан.

Куинн смотрит на меня совершенно извращенским взглядом.

– О, она выглядит невероятно, – отвечает он с улыбкой.

И снова закатываю глаза.

– Дай ей трубку, – говорит Тристан, игнорируя Куинна.

Куинн кусает колечко и прожигает мою кожу огненным взглядом.

– Секундочку, нам нужно договорить, о твоей идее присоединиться к нам. Ты останешься у себя, – мгновенно изменив шутливый тон, серьезно говорит Куинн.

– Нет, черт возьми, мужик! Я хочу помочь, – сердито говорит Тристан.

– Трис, ты хочешь опять попасть в больницу, уже забыл что случилось в прошлый раз, когда ты хотел помочь?

– Это совершенно другое дело. Они застали меня врасплох, – оправдывается перед Куинном.

– Это не подлежит обсуждению. Оставайся на месте до тех пор, пока не придумаем, что делать, потом мы отправимся в... – но Куинн не успевает закончить свое предложение.

Он умный, и поэтому не будет упоминать пункт нашего назначения, на тот случай если полиция прослушивает нас. Конечно, надеюсь, что это не так, ведь тогда, нам вообще лучше было бы говорить какими-то зашифрованными словами, особенно тогда, когда Табита говорила нам, куда нужно отправиться.

– Ни в коем случае, брат. Я не оставлю тебя наедине с этими двумя ублюдками. Хочу отомстить также как и ты.

Тристан прав. Мало того, что мой отец и Фил убили Хэнка, они вынудили его брата пуститься в бега. Они также напали на него, едва не лишив жизни. Прекрасно могу понять жажду мести. Но согласна с Куинном. Достаточно того, что я вовлекла в опасное дело одного брата Беркли. Не могу позволить этому случиться.

Показываю жестом Куинну, чтобы он передал мне трубку.

– Ладно, удачи, хитрец, – смеется Куинн и протягивает мне телефон.

– Удачи? Какого черта, разве мне нужна удача? – говорит Тристан, когда прикладываю телефон к уху.

– Привет, Тристан, – произношу я, смотря на хихикающего Куинна.

– Ой, теперь, понятно, – говорит Тристан. – Привет Пей... Мия, – быстро исправляется он. – Как ты?

– В порядке, – отвечаю я. – Намного важнее как ты?

– Эх, я прекрасно. Было бы лучше, если бы мог помочь тебе, – упрямо твердит Тристан.

– Слушай, твой брат прав. Оставайся дома. Это не безопасно для тебя, – отвечаю я, чувствую себя полнейшей дурой при этом. Ведь сама собственноручно вовлекла Куинна в это дерьмо.

– А для тебя? – тихо задает вопрос Тристан.

– Опасность есть для всех нас, но для нас уже слишком поздно. У нас нет выбора, кроме как скрываться, а у тебя он есть, – говорю я в надежде, что он поймет.

– Ты ведь не думаешь, что я буду сидеть, сложа руки, пока вы рискуете своей жизнью, – выдыхает он, я улавливаю нотку разочарования в его голосе.

– Именно так я и думаю. Пожалуйста, Тристан, помоги Аби очистить наши имена. Этим ты больше поможешь Куинну и мне, чем поедешь с нами, хорошо? – умоляю я.

Он не отвечает, но слышу, как расстроенно вздыхает. Я повторяю еще раз. – Хорошо, Тристан? Обещай мне, что ты останешься там.

– Хорошо, договорились. Но если что-нибудь изменится, то отправлюсь к тебе.

Вздыхаю, тру лоб.

– Вы братья Беркли такие упрямые, – отвечаю я, смотрю на Куинна, который пожимает плечами мне в ответ, совершенно не споря со мной.

– Ты даже не поверишь, насколько мы упрямы, – говорит Тристан.

Великолепно.

– Можешь передать трубку Куинну? – просит Тристан.

– Конечно. Тристан... – я делаю паузу.

Как я могу поблагодарить его за то, что он рискует своей жизнью, чтобы спасти меня? Как мне сказать ему, что обязана своей жизнью ему?

Но он полностью понимает причину моего молчания. – Даже не думай так, Мия. Ты стоишь этого. Я бы, не раздумывая поступил так снова, – шепчет он, его голос так и отражает всю искренность слов.

Не знаю, что ответить, потому что его доброта и честность сразили меня наповал.

– Спасибо тебе, Тристан. Я... эм, лучше пойду, – говорю, чувствую себя глупо от того, что должным образом не отреагировала на его признание.

Тристан вздыхает, и отвечает. – Пока, Мия. Я... скучаю по тебе.

Я ничего не отвечаю, и быстро передаю трубку Куинну, который коротко улыбается мне, когда принимает телефон.

Сажусь на обочину, не слышу, о чем там говорят парни, но после признания Тристана, не хочу слышать, о чем он там говорит. Ведь маленькая часть меня знает, что он чувствует ко мне. Но у него были чувства к Пейдж, а не к Мие.

Куинн смотрит на меня и одновременно слушает Тристна. Его глаза прикованы ко мне, я понимаю, что они говорят обо мне.

У меня есть не только один невероятно смелый человек, готовый защищать меня даже подвергнув себя опасности... теперь у меня их двое. Но я никогда не смогу жить спокойно, если с Тристаном что-то случится... снова.

– У меня потрясающая идея, – произносит Куинн, он заканчивает разговор с Тристаном, садится рядом со мной и толкает меня плечом.

– Какая? – смотрю на него вопросительным взглядом.

– Давай найдем алкомаркет и выпьем.

Смеюсь, потому что именно в этот момент, мне ничего не хочется так сильно.

Глава 20

Откровенные разговоры

Как только мы заселяемся в номер, меня охватывает ужасное чувство вины от того, что так грубо отшила Джастина, и поэтому приглашаю его присоединиться к нам после работы. Куинн меня ненавидит за это, потому что только что у него отменилась ночь полная алкоголя и забывания наших проблем, а взамен этому началась ночь полная стрессов и нервов.

Мне не по себе от того, что Джастин помогает нам, но при этом даже не осознает насколько рискует.

Хочу купить новую одежду, потому что большинство вещей пришлось оставить в Новом Орлеане. Комиссионный магазин, который мы видели по пути, идеальное место, чтобы прикупить дешевой одежды. Пока Куинн был в душе, я вышла, это даже к лучшему. Мне нужно немного побыть наедине после разговора с Тристаном. Почему же мне кажется, что наш разговор скорей был монологом, чем диалогом? В глубине души зарождается страшное предчувствие того, что, несмотря на наши с Куинном предупреждения, Тристан все равно найдет нас.

Но, тем не менее, я пытаюсь сосредоточиться на основной задаче, и выбираю для себя и Куинна парочку классных и дешевых вещей. Надеюсь, этого будет достаточно на первое время.

Как только выхожу на улицу, меня обдувает прохладный декабрьский ветер, тут же накидываю куртку и подворачиваю воротник.

Веселые наклейки пухлого Санты-Клауса и сказочные огоньки развешены в окне каждого магазина, настраивая покупателей к приятной Рождественской суматохе. Интересно, где я буду проводить Рождественское утро в этом году? Надеюсь не в камере 6 на 8 или не мертвой.

Гоню плохие мысли из головы, доезжаю на лифте до нужного этажа и застаю Куинна в номере в одном лишь полотенце. Оно едва прикрывает кое-что, и, если он резко повернется, о боже, я буду стараться смотреть ему только в глаза.

Но неожиданно поворачиваюсь спиной, что странно, ведь я уже видела его обнаженным.

– Привет? – спрашивает Куинн из-за моей спины. Он здоровается вопросительной интонацией, вероятно, так же как и я удивлен моей реакцией.

– Э-э-э, привет, – отвечаю я.

– Что делаешь? – смеется он.

– Не знаю, – отвечаю я, чувствую, как начинаю смущаться.

Мы не говорили о том, что произошло в номере отеля в Новом Орлеане, ведь у нас были более важные дела, например, как не умереть.

Мы с Куинном негласно решили, что встречаемся. Но, по правде сказать, вопроса «Рэд, будешь моей девушкой?» озвучено не было. Однако люди ведь так больше не делают? Обязательно говорить об этом?

После так сказать «дегустации» Куинна, я ощущаю его каждой клеточкой своего тела. Была бы лгуньей, если бы сказала, что совсем не думаю о сексе. Чего он хочет? И почему же мне кажется, что когда дело дойдет до интима Куинн полностью овладеет мной, моим сознанием, и телом, и душой? Я никогда не хотела испытать это с другим... никогда прежде. Но с ним все по-другому. Все, о чем я могу думать, только об этом, особенно, когда он обнажен.

– Почему ты вдруг начала смущаться? Ты стала такой после Нового Орлеана. Или после того, что произошло в машине, – соблазнительно шепчет Куинн в ухо.

Он прижимается к моей спине, о Боже, лучше бы он надел штаны, так как мысль о том, что Куинн практически голый, все глубже проникает в мое сознание, от чего мое дыхание становится тяжелым, я не понимаю, что происходит.

К счастью, Куинн отступает на шаг, и вижу, что он все-таки надел штаны, но все еще без рубашки. Мой взгляд прикован к темному пушку волос на пупке, которые дальше скрываются в чертовых штанах.

Смогу ли я когда-нибудь смотреть на него без того, чтобы сердце не замирало где-то в районе горла?

– Что случилось? – спрашивает он, делая шаг ближе ко мне.

Я встречаюсь взглядом с его изумрудного цвета глазами, полными любопытства.

– Просто думала, – отвечаю я.

– О чем? – требует полного ответа Куинн.

– О том, что случилось между нами в Новом Орлеане.

Куинн делает большие глаза. – Ты хочешь немного конкретности? – улыбается он, и знает, что я понимаю, о чем он.

– Неважно, – говорю я, пожав плечами. – В любом случае я тебе купила кое-что, – произношу я, в надежде уклониться от темы разговора, и достаю вещи из пакетов.

Куинн хочет перебить меня, но в этот момент заходит Джастин, к счастью, положив конец этому неловкому разговору.

***

«Хэппи Бар энд Гриль» можно, назвать каким угодно, но не счастливым.

Смотрю на свой едва тронутый бургер и мысленно извиняюсь перед всеми голодающими детьми в мире, потому что не могу съесть эту порцию. Джастин возле барной стойки стоит в очереди за очередным стаканом пива, а мне лишь хочется, чтобы Куинн перестал убивать его взглядом.

– Может, хватит смотреть на него, как на Антихриста? – вздыхаю я, давясь своей картошкой фри.

Куинн, сузив глаза, усиленно трет челюсть, глубоко погрузившись в свои мысли.

– Я не доверяю ему, Рэд. С ним что-то не так. Просто не могу понять, что именно, – отвечает он, не сводя взгляда с Джастина.

Устало вздыхаю. – Куинн, пожалуйста. Просто потерпи до тех пор, пока не доберемся до Канады.

– Да, хорошо, до Канады еще 1000 милей. А он в ничтожно малом расстоянии от меня, поэтому задушить его получить легко, – отвечает он, опрокидывая стаканчик пива.

Не знаю, почему Куинн так презирает Джастина. Помимо случайных долгих взглядов и заметных продолжительных прикосновений, Джастин вполне безвредный.

***

После несколько выпитых бокалов пива, решила, что если еще, хоть одна девушка даже случайно коснется Куинна, я сломаю ей палец.

В Куинне есть нечто, и я не говорю о том как он необыкновенно выглядит. Энергетика Куинна заполняет все пространство, весь его внешний вид, уверенность и дерзкое поведение привлекает к нему потерянных людей, которые надеются погреться в его авторитетности.

Не могу не смотреть, как он расслабленно стоит возле барной стойки в окружении частых посетительниц бара, блондинок с обесцвеченными волосами. Джастин мне о чем-то рассказывает, и я понимаю, что это не вежливо следить через его плечо за Куинном, но надеюсь, что его пьяный мозг не заметит этого.

Но не тут, то было.

– Тебе он действительно нравится, а? – спрашивает он.

Мгновенно перевожу взгляд на него, пойманная споличной. – Прости, – произношу я, коротко улыбаясь.

Джастин качает головой. – Приятно видеть твою улыбку.

В данный момент я не улыбалась, но мне кажется, что он имеет в виду время, когда мы с Куинном не пытаемся поддеть друг друга.

– Это очень мило, – отвечаю я, потягивая пиво.

– Ты училась в школе, но на самом деле там не была, надеюсь, понимаешь, о чем я, – добавляет Джастин, крутя подставку из под пива.

– Я точно понимаю, о чем ты, – отвечаю я. У меня были более важные дела, чем изучение задач по алгебре, например доставка наркотиков или «существование» со своим отцом.

– Не осуждай меня, но я был безумно влюблен в тебя, – неожиданно выдает Джастин, от такого признания он смущенно опускает взгляд.

Румянец появляется на моих щеках, и я удивленно, но одновременно недоверчиво спрашиваю. – Правда?

– Да, ты была такой крутой. Мне кажется, что все парни были влюблены в тебя, – утверждает он кивком.

Что теперь? Даже не знаю, что и думать. Я была объектом всех нападков и смирилась с этим.

– Верь мне, Мия, – говорит Джастин, когда видит, что я не совсем верю ему. Мне казалось, что в школе я была невидимкой.

Он наклоняется ближе ко мне через стол и берет за руку, я даже не успеваю отклониться. – Даже забавно, что никто из парней не смог приблизиться к тебе так близко, как я, ведь мы с тобой целовались.

Вдруг начинаю ощущать себя максимум неудобно и хочу убрать свою руку, но, когда я хочу высвободиться, он не отпускает.

– От чего ты бежишь, Мия? – неожиданно спрашивает он и тянет мою руку ближе к себе.

И снова я пытаюсь вырваться, но его хватка крепче.

– С чего ты взял, что я бегу от чего-то? – спрашиваю я, мое дыхание учащается от такого вопроса.

– Мы все бежим от чего-либо, – отвечает он, опускает взгляд, полностью сосредоточившись на стакане с пивом, стоящем в центре столика.

– А что на счет тебя? – спрашиваю я, чувствую, как холодок пробегает по моему телу.

– Я не убегаю ни от чего, Мия. Можно сказать, что стремлюсь к чему-то.

– К чему? – задаю я вопрос, внезапно встретившись с той стороной Джастина, которую я прежде не встречала.

– К мести, – просто отвечает он, смотря мне прямо в глаза.

Видела этот взгляд и раньше. Я вижу его каждый день в зеркале. Джастин, очевидно, потерял кого-то очень любимого и теперь ищет возмездия.

Я была слишком занята своими преступными делами, поэтому не так хорошо знала Джастина, а ведь он был таким же изгоем, как и я. Его жизнь в семье была не сахаром. Ну, а у кого она не была? Если конечно у вас не чертова семейка Брейди («Семейка Брейди» (англ. The Brady Bunch) — американский комедийный телесериал, который транслировался на канале ABC с 26 сентября 1969 по 8 марта 1974 года. Шоу рассказывает о многодетном овдовевшем отце, который женится на вдове с тремя детьми.), ведь в каждой семье были проблемы.

Мы целовались два раза, земля не уходила из-под ног, не было всплеска эмоций, даже нога романтично не поднялась. Первый раз произошел под трибунами, рядом с полем. В тот момент я чувствовала себя такой уязвимой и усталой, ведь отец был на одном из своих трехдневных запоев. Второй раз произошел на какой-то вечеринке, на которой два изгоя хотели быть причастными к чему-либо.

После этого бессмысленного поцелуя, я видела Джастина временами в коридорах школы, но, как уже говорила, в этот момент больше времени проводила дома, а не в школе, пытаясь решить проблемы отца. Я провалилась в старшей школе, поэтому просто все это забросила.

Можно сказать, что Джастин занимал явно не первое место в моих мыслях. Но довольно забавно, как ты можем повлиять на чью-то жизнь, даже не осознавая это.

–У вас здесь все в порядке? – спрашивает Куинн, он ставит бокал пива на стол с громким звуком, из-за чего напиток немного проливается.

Отдергиваю руку, и к счастью, Джастин отпускает ее.

– Рэд? – спрашивает Куинн и садится рядом со мной, когда я ничего не отвечаю.

– Да, все отлично, – бормочу я, тянусь к бокалу и пью пиво.

Джастин ухмыляется, кажется, он наслаждается неловкой ситуацией между мной и Куинном.

– Прошу прощения, мне нужно сделать звонок, – говорит он, встает и выходит наружу.

Чувствую, как Куинн прожигает меня раскаленным взглядом, и смело встречаю его.

– Что? – спрашиваю я, прекрасно зная, от чего он так сильно нахмурился.

– Что я тебе говорил? Чем дольше он будет держать свои руки при себе, тем дольше будет в порядке. Но в ту минуту, когда я только отвернулся, твою мать, он начинает распускать руки, – говорит он, смотря по направлению, куда ушел Джастин.

– Он только схватил меня. Мы говорили о... – пауза.

Вот черт, мне следует заткнуться. Говорить Куинну, что Джастин запал на меня и фантазирует о нашем поцелуе, совсем не поможет сложившейся ситуации.

– О чем? – спрашивает он, откинувшись на спинку стула.

– Ни о чем. Забудь, что я сказала.

– Нет. Не забуду. Этот парень крутится возле нас, это очень подозрительно. Он с самого начала мне не понравился, с ним что-то не так. Он вдруг появляется из ни откуда, предлагает помощь ничего не требуя взамен, черт возьми, это очень странно. За исключением...

– За исключением чего? – спрашиваю я, заинтересованная рассуждениями Куинна.

– Если только он не ожидает, так сказать оплаты с твоей стороны, – выплевывает Куинн, сжимая челюсти.

– Что? – вскрикиваю я. – Это просто смешно.

– Неужели? – спрашивает он, поведя бровью.

– Что ты знаешь об этом парне, Рэд? Помимо того, что этой твой старый школьный поклонник? – слово «поклонник» никогда еще не звучало так грязно.

– Он здесь по делам, – вздыхаю я, чувствую раздражение от этого разговора, делаю большой глоток пива из бокала.

– Так сказал он. Чем он занимается? И почему его телефон выключается через каждые тридцать секунд?

– Ты просто очень подозрителен ко всем! – нервно произношу я, вытираю тыльной стороной ладони губы. На самом деле я и понятия не имею, почему он так делает с телефоном.

– Нет, я реалист. Когда парень предлагает девушке подвезти ее до другой страны, не требуя ничего взамен, это значит что-то не так. Единственная причина, по которой я еще не сломал ему нос, это ты, потому что ты сказала не трогать его, я доверяю тебе. Ты права, он лучшее, что у нас есть в данный момент, так мы можем скрыться от преследования. Но это не значит, что он мне нравится.

– Почему он не нравится тебе? – спрашиваю я, так как совершенно не понимаю. Джастин кажется мне безобидным.

– Потому что мне не нравится, как он смотрит на тебя, когда ты этого не видишь.

Удивленно поднимаю брови, ведь я и не подозревала об этом.

– Он смотрит на тебя так, – начинает объяснять Куинн, – словно хочет поиметь или обмануть тебя. Я еще не понял что из этого.

Непроизвольно открываю рот от шока, это звучит ужасно.

– Ты не прав, – неуверенно произношу я.

– Надеюсь, что да.

Но теперь, когда появилась толика сомнения, боюсь, что недоверие начнет расти.

Джастин возвращается, и прежде чем сесть за стол, просовывает мобильный в карман джинсов.

Коротко улыбаюсь ему, в надежде, что не выгляжу подозрительно, но ничего не могу поделать с собой, слова Куинна так и крутятся в голове.

Почему Джастин хочет обмануть меня?

Глава 21

Мгновения

Стук в дверь нашей спальни заставляет меня мгновенно подскочить, напоминая о том моменте, когда к нам в номер ломилась полиция, это не самое лучше воспоминание. Куинн спокойно спит рядом со мной, свернувшись калачиком на боку, положив голову на мою подушку.

Я не могу снова сбежать, просто не могу.

К счастью, стук прекращается, и тихий голос Джастина раздается из-за двери. – Мия? Ты спишь?

Часы возле кровати показывают 3:34 ночи. Что ему нужно?

Тихо сползаю с кровати, не хочу разбудить Куинна. Хватаю его толстовку, лежащую на полу, и выхожу за дверь к Джастину.

– Все в порядке? – спрашиваю я, потому что он выглядит немного нервным, когда просовывает свой мобильник в карман.

Прежде чем ответить, Джастин чешет затылок. – Э-м, да. Прости, что разбудил, – извиняется он.

– Все нормально, что случилось? – спрашиваю я, скрещивая руки на груди, так как температура в комнате по ощущениям, словно на севере.

– Э-м, планы изменились, мне больше не нужно оставаться здесь, не против стартовать на рассвете?

Это хорошие новости. Так как чем раньше мы отправимся в путь, тем лучше, но я не могу не задать вопрос, в чем дело. И чем занимается Джастин. У нас у всех есть свои секреты, Богу известно, что моих секретов хватит на двух человек, но мне не по себе от того, что я не знаю, почему Джастин едет в Канаду.

– Это хорошо, – шепчу я, чтобы не разбудить Куинна. – Что изменилось? – спрашиваю, в надежде получить от него ответы.

Джастин фыркает и отводит взгляд, мне это совсем не нравится.

– Ох, э-м...- пауза.

– Что тут происходит?

Резко разворачиваюсь, это не совсем хорошо. Куинн смотрит на меня, чувствую себя виноватой, он ждет ответа.

– Джастин хотел сказать, что мы можем уехать рано утром, так как уже нет надобности оставаться здесь, – выпаливаю я на выдохе.

– Х-м-м, – задумался Куинн, всем своим видом показывая непоколебимость, скрещивает руки на голой груди. – И это не могло подождать до утра?

Джастин начинает говорить, и это его первые слова за последнии 10 часов адресованные только Куинну. – Прости, чувак, я виноват. Я просто хотел сообщить вам ребят, я мало сплю и совсем забыл про других людей.

Попытка Джастина пошутить провалилась, Куинн фыркает в ответ, сужает глаза. – Как скажешь, чувак.

Меня уже тошнит от этого дерьма, они меня достали. Куинн не пытается улучшить ситуацию, а постоянно нападает на Джастина. А Джастин совершает непонятные поступки, от которых я начинаю подозревать его еще больше.

В отчаянии резко поворачиваюсь. – Хорошо, если вы перестали, наконец, меряться письками, я пошла спать.

Захожу в спальню, не заботясь о том, идет ли Куинн. Если ему и Джастину нужно что-нибудь разбить, чтобы почувствовать себя мужиками, так тому и быть. Мне надоело быть миротворцем между двумя строго противоположными личностями.

Проскальзываю под одеяло, надеюсь поспать еще хотя бы двадцать минут. Но понимаю, что не получится, ведь из-за этой дерьмовой ситуации становится все хуже и хуже. Я не знаю, где мой отец сейчас, и поэтому постоянно оглядываюсь назад, боясь увидеть его или полицию. У меня просто нет возможности, остановится и взять паузу.

А когда еще и Джастин с Куинном вечно набрасываются друг на друга, я уже и не знаю, что предпринять. Как бы не приятна была эта мысль, но Джастин наш единственный шанс уйти незамеченными, и я просто хочу, чтобы Куинн смог преодолеть проблему с Джастином, ведь я уже не знаю, как показать, что я и так принадлежу ему.

– Прости, Рэд.

Вздыхаю и откатываюсь на другую сторону от Куинна, потому что прямо сейчас не хочу разговаривать.

– Не игнорируй меня. Прости, хорошо?

Решительность в тоне его голоса свидетельствует о том, что он не отстанет от меня, но я не отвечаю.

Кровать прогибается, чувствую, как сильная рука прокрадывается к моей талии, он обнимает и прижимает к такой знакомой груди.

– Пожалуйста, не сердись на меня, – шепчет Куинн прямо мне в ухо, его волосы щекочут мне щеку.

– Я не сержусь, – неубедительно отвечаю я.

– И, пожалуйста, не ври мне, – вздыхает Куинн.

Куинн прав, может быть, если я скажу ему, что именно чувствую, расскажу ему правду, то, вероятно, он тогда перестанет необоснованно ревновать к Джастину.

Куинн ослабевает хватку, и я медленно поворачиваюсь к нему лицом. Он - самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела, если он считает, что я предпочла бы другого, то значит он - сумасшедший.

– Я не сержусь, – повторяю снова. – Просто устала. От ситуации, в которой мы находимся, от положения, в которое я тебя втянула, мне от этого дурно, Куинн. Мне ненавистна мысль, что ты принимаешь во всем этом участие. Мне не нравится, что ты должен вести себя с Джастином нормально, потому что понимаю, что ты хочешь повесить его за яйца, продемонстрировав свое мужское превосходство.

Губы растягиваются в мимолетной улыбке, но он не перебивает меня, позволяя продолжить.

– Но я также знаю, что ты не оставишь меня, и не хочу, чтобы ты уходил, – признаюсь я. – То, что ты сделал для меня... Ни один человек не делал для меня такого.

– Рэд, – произноситКуинн, но я кладу палец на его губы, чтобы он замолчал, мне нужно закончить.

– Куинн, ты здесь, – я убираю руку с его прекрасных губ и кладу ее себе на грудь. – Никто и никогда не займет это место. Никто. Я обещаю тебе. Поэтому, пожалуйста, прошу тебя, ты можешь стараться терпеть Джастина? Не говорю, чтобы он начал нравиться тебе, черт, я даже не прошу, чтобы ты общался с ним, вероятно, будет лучше без разговоров, но ты можешь, ради меня, мы доберемся до Канады и...

Но в этот раз Куинн прерывает мою речь, положив палец на мои губы.

– Хорошо, – отвечает он, с теплотой вглядываясь в мои глаза.

– Правда? – спрашиваю я сквозь его палец, надеясь, что он действительно согласился.

– Да, – подтверждает он кивком, его палец медленно проходит по моим мокрым губам.

– Спасибо, Куинн.

Куинн кивает, его глаза сфокусированы на его пальце, который задержался возле моей нижней губы.

– Ты у меня тоже здесь, – тихо произносит Куинн, берет мою руку и кладет на свою теплую грудь.

Его сердце размеренно бьется под моей рукой, и это чувство спокойствия не сравнится ни с чем другим. Осознание того, что его сердце бьется за меня, придает всему происходящему особенный смысл.

– Поцелуй меня, – шепчу я, моя ладонь все еще упирается ему в грудь.

После моей просьбы чувствую, как ритм биения его сердце увеличивается. Приятно думать, что оно стучит также быстро, как и мое.

Глава 22

Неудача

Сейчас 7:30 утра, мы уже собрали все вещи и готовы отправиться в путь.

После нашего разговора я чувствую, что мы с Куинном достигли соглашения, а еще мы продвинулись немного в наших отношениях. С уверенностью могу сказать, что все больше и больше влюбляюсь в Куинна. И на этот раз мне совсем не страшно, и я абсолютно не смущена этим фактом. Чувствую себя живой.

Джастин ведет себя очень тихо, и я хотела бы поговорить с ним, но мне кажется, что он мне все равно ничего не скажет. Говоря о Джастина, Куинн прав, что, я, на самом деле знаю о нем? Джастин нынешний, совершенно не похож на Джастина, которого я знала в старшей школе. Этот Джастин осторожный, и он явно что-то скрывает.

Я только не знаю, что.

– Итак, куда мы отправляемся? – спрашиваю я, запрыгиваю на пассажирское сидение, а Лаки усаживается мне на колени.

– Висконсин, – отвечает Джастин, ставит бумажный стаканчик с кофе в держатель и заводит авто.

– Круто, – отвечаю я, хотя понятия не имею, что там в Висконсине.

Куинн смеется, и я рада, что «гроза» миновала. Не жду, что Куинн с Джастином станут лучшими друзьями, но если они смогут хотя бы терпеть друг друга, то мне этого вполне достаточно.

***

– Проснись и пой, Спящая Красавица.

Если бы этот голос не принадлежал Куинну, то другой человек получил бы в нос за такое пробуждение от великолепного сна.

Сон, конечно же, был о мужчине, который сейчас мягко целует меня в шею.

– Отстань, – бормочу я сонным голосом.

– Ты ведь не хочешь, чтобы я отстал, – хрипло хихикает Куинн.

– Именно это и хочу, – отвечаю я закрытыми глазами.

– Я знаю, как тебя разбудить, – чувствую, как рука бесцеремонно гуляет по моему телу и останавливается на правой груди.

Резко открываю глаза, боюсь, что Джастин застукает нас с Куинном.

Куинн смеется, и я поворачиваюсь лицом к нему, а он в это время наклоняется через сидение, его огромное тело заполняет машину.

– Ты играешь не честно, – притворно обижаюсь я, игриво выпятив губу.

– Честность – это скучно, – отвечает Куинн, смотрит на мою нижнюю губу.

Как только его палец касается моей губы, по телу пробегает ток, и я вся дрожу от желания. Куинн ясно видит, что меня влечет к нему и, судя по тому, как сильно он покусывает колечко в губе и по его горящему взгляду в мою сторону, я осмелюсь предположить, что он чувствует то же самое.

– Хорошо, ребята, давайте поедим, – в этот момент Джастин возвращается из уборной и резко открывает дверь авто.

Я тут же возвращаюсь обратно на сидение, немного смущена тем, что мы были пойманы с поличным, я скромно улыбаюсь Джастину.

– Звучит здорово, – отвечаю я, у меня едва хватает дыхания произнести это. Джастин смотрит на меня, он искренне улыбается мне, и в этот раз улыбаюсь ему в ответ.

Может быть, теперь дела будут идти в гору.

***

Джастин предлагает мне и Куинну заняться осмотром достопримечательностей, пока он будет занят рабочими делами. Он все еще не рассказал, в чем именно заключается его работа, но я его и не спрашиваю. У меня такое чувство, что ответ может мне не понравится.

Куинн и я гуляем рука об руку по улицам города, а Лаки бежит рядом со мной. Я понимаю, что нам надо быть более осторожными, но, если еще просижу в машине, у меня начнется истерика.

Так хорошо быть на улице. Как бы мне хотелось, чтобы обстоятельства были другими.

Здесь есть чем заняться и мне досадно, что мы не сможем осмотреть все достопримечательности и фишки этого замечательного места. Есть кое-что, что я хотела бы посетить, и когда я, наконец, нахожу его, тут же дергаю за руку Куинна и показываю ему.

Это художественная галерея.

В ней нет ничего необычного, и со стороны галерея похожа на захудалую фабрику, но я знаю: ценно то, что внутри.

Куинн идет со мной. Он хихикает от моего чрезмерного энтузиазма, но я знаю, что ему понравится так же, как и мне. В ту ночь, месяцы назад, когда я случайно в комнате Куинна увидела его рисунки на стене, я помню, о чем подумала в тот момент. Этим картинам место в галерее, куда люди будут приходить из разных уголков земного шара, и восхищаться его талантом.

Однажды, я надеюсь, это произойдет.

Привязываю Лаки недалеко за столб, рядом со зданием. Когда мы заходим, у меня перехватывает дыхание, потому что эти картины нечто. Я раньше такого не видела. Огромное помещение окрашено в ярко белый цвет, множество прожекторов освещают картины и фотографии, висящие на стенах. Светло-бежевый ковер, черные стулья, расположенные перед каждой работой, благодаря этому каждый посетитель сможет присесть и рассмотреть картины более внимательно. Вот и все. Все так просто, но настолько впечатляюще, что нет необходимости украшать помещение причудливыми безделушками, потому что люди сюда приходят не для того, чтобы полюбоваться мебелью или украшениями. Они приходят сюда, чтобы насладиться искусством.

Здесь так тихо, как в библиотеке, поэтому я говорю Куинну шепотом. – Здесь много чего можно посмотреть, – произношу я, смотрю на второй этаж и вижу там еще больше художественных работ.

– Почему ты шепчешь? – спрашивает Куинн, тоже понизив тон голоса.

– Не знаю, – отвечаю я, тихонько хихикая.

Поскольку Куинн рисует такую красоту, я знаю, что привести его сюда, было отличным решением. Молча, позволяю Куинну везти себя по залу, потому что хочу, чтобы он осмотрел все в галерее.

Мы подходим к первой картине, и это просто взрыв цвета. Случайные фигуры разбросаны на темном фоне, и для каждого наблюдающего, в картине отражается свое.

Для меня это не имеет никакого смысла, просто хаотично разбросанные квадраты и линии, но Куинн внимательно осматривает ее, с интересом наклонив голову в бок. И тогда я понимаю, что здесь изображено не то, что, кажется на первый взгляд.

То же самое можно сказать и о Куинне.

Мы переходим от одной работы к другой, фигуры мне кажутся повторяющимися, но я не говорю, ни слова, потому что знаю, что Куинн впитывает в себя все, что видит.

К счастью, отдел абстрактного искусства заканчивается, и мы попадаем в секцию эскизов, нарисованных углем. Меня словно озаряет. Эти работы напоминают мне рисунки Куинна.

Плавные линии, которые нанесены словно небрежными необдуманными взмахами, на самом деле абсолютно продуманный ход.

Мы переходим от одной картины к другой. Художник может нарисовать все, что угодно: животных, фрукты, машины, даже лампу и при этом каждая из работ уникальна и по-своему красива. Но когда нам попадается картина, которая размером не больше открытки, у меня захватывает дыхание, ведь я отыскала свою самую любимую работу.

На ней изображены мужчина и женщина, стоящие рядом друг с другом, они переплетены так плотно, что кажутся едиными. Картина называется «Запутаться в любви».

Куинн усаживается напротив и сажает меня к себе на колени. Я без упрямства и споров сразу же делаю это, ведь нет в мире места удобнее.

Меня окружают его теплые объятия, его губы касаются моего уха и шепчут мне. – Это прекрасно, то как он использовал перекрестную штриховку, чтобы изобразить контуры тел. Это создает огромную гамму чувств. А также придают картине совсем другой ракурс, – объясняет он, рисуя руками в воздухе.

Его гипнотический и в то же время успокаивающий голос словно убаюкивает меня, и я киваю ему в ответ. Даже не смотря на то, что совершенно не понимаю, о чем речь.

– Твои работы должны висеть здесь, – на полном серьезе выдаю я.

Куинн ухмыляется, его губы снова возвращаются к моим волосам. – Моим работам еще далеко до того, чтобы оказаться в такой галерее.

– Почему нет? – настаиваю я, смотрю на него через плечо.

Куинн улыбается, он обвивает руками меня за талию. – Все не так просто.

– Кто так говорит? – в моем голосе слышится упрек. Я готова встать на его защиту даже если он сам не верит в свой талант.

– Я говорю, – отвечает он, игриво целуя меня в нос.

– Что ж, я не согласна. Твои работы очень хорошо подходят для такого места, по крайней мере, большинство из них, – добавляю я. – Помнишь одну картину, ты видел там лампу? – и я, сомневаясь, качаю головой.

Куинн смеется и его теплое дыхание окутывает меня.

Поворачиваюсь обратно, и смотрю на картину, пока Куинн обнимает меня и спрашиваю. – Кем ты хотел быть раньше?

Вдруг мне захотелось узнать как можно больше о Куинне. Он открывался мне постепенно, но теперь мне хочется знать все.

– Палеонтологом, – отвечает он с тихим смехом.

– Что? Это ты только что сказал это? – спрашиваю, широко улыбаясь.

Куинн смеется, его грудь трясется от сдерживаемого хохота. – Да. Это чистая, правда. Не суди меня строго, – говорит он, все еще тихо посмеиваясь.

– Вот блин, я и подумать не могла, что ты «зубрилка», – шучу я, в то время как Куинн игриво щиплет мое плечо.

– Мне нравилась идея того, что я грязными, трудолюбивыми руками смогу найти новый вид динозавров, – заявляет Куинн, прижимаясь к моей шее.

– Что же изменилось? – спрашиваю я немного сонным голосом. Инстинктивно наклоняю голову в бок, чтобы обеспечить для него лучший доступ.

– Я понял, что для этого может понадобиться не один год. Или это вообще не произойдет, – отвечает он, посасывая кусочек шеи, его губы скользят по моей коже.

– А я не так терпелив, – добавляет он, его дыхание окутывает участок кожи, его губы мягко впиваются в шею.

Я начинаю дрожать от таких прикосновений, меня возбуждают его слова, потому что мне кажется, в них есть двойной смысл.

– И сейчас? – мой голос прерывается, когда его губы путешествуют по моему пульсу.

– Что сейчас? – задает он вопрос. Он лижет мою разгоряченную кожу и по телу пробегает тысяча зарядов.

– Теперь, когда ты вырос, кем ты хочешь стать? – более точно задаю я вопрос, мои глаза медленно закрываются.

В этот момент затишья вижу, что Куинн размышляет, прежде чем ответить мне.

– Сейчас... сейчас я просто хочу быть хорошим человеком, – наконец выговаривает он. Искренность в его словах просто зашкаливает, от чего мое сердце болезненно сжимается.

– Ты хороший человек, Куинн, – отвечаю я, оборачиваюсь к нему и встречаюсь с ним взглядом.

– Спасибо, Рэд. Мне приятно, что ты обо мне так думаешь, – говорит он в ответ. Его взгляд сфокусирован на картине, но только не на моем заинтересованном взгляде.

Я так думаю? А что на счет него? А что он сам о себе думает? Что он плохой человек? Это так далеко от правды, мне нужно чтобы и он поверил в то, что верю я.

– Куинн, – но он не дает мне закончить, его лицо все ближе и ближе он запрокидывает мою голову и впивается в мои губы.

Я понимаю, что он хочет быстрее закончить наш разговор. Но это довольно умный ход, так как я никогда не смогу сказать «нет» поцелуям Куинна. Мы так и стоим, потеряв счет времени, могли бы так простоять целую вечность. По крайней мере, до тех пор, пока мой мочевой пузырь не напомнит о себе.

– Мне нужно в уборную, – неохотно говорю я сползая с его коленей.

Куинн тоже хочет подняться, но я останавливаю его, положив руки на его плечи. – Нет, останься. Я скоро вернусь, – я знаю, что ему хочется насладиться каждой секундой проведенной в галерее, он еще не готов покинуть это место.

– Ты уверена? – с сомнением спрашивает он.

– На все сто, – отвечаю я и оставляю на его губах быстрый поцелуй. Я спешно разыскиваю туалетную комнату, но на ней висит табличка «Ремонт» и указатель туалета на улице в задней части здания. Класс. Открытый туалет зимой! Природа зовет, поэтому приходится идти.

Холодный декабрьский ветер обдувает мои щеки. Сегодня один из тех предпраздничных дней, когда дух волшебства можно ощутить в воздухе. Эту атмосферу создают люди, спешащие в последние минуты сделать покупки рождественских подарков. Не знаю от чего, но я чувствую себя счастливой и живой.

Вхожу в пластиковую зеленую кабинку, в надежде все сделать максимально быстро. Мой мочевой пузырь возносит мне хвалебные речи. Мне не терпится вернуться обратно к Куинну и продолжить то на чем мы закончили.

И вот когда я закончила все свои дела, слышу тихий шепот, который принес холодный зимний ветер. Голос еле слышно. Я усиленно напрягаю слух, чтобы убедиться, что это мне не померещилось. Поднимаю голову вверх, приближаюсь ухом ближе к вентиляционному отверстию и слышу его снова.

Не могу разобрать, что они говорят, но задействованы несколько голосов. Очень внимательно вслушиваюсь, стараясь отгородиться от других звуков. В тот момент, когда я узнаю голос одного из людей, к горлу подступает тошнота, а кожа покрывается мурашками.

Этого не может быть.

Это не может быть он.

Вскакиваю на крышку унитаза и смотрю в вентиляционную трубу, но никого не вижу.

Я что сошла с сума?

Или я вообразила голос моего... отца.

Поворачиваю голову влево, вправо, безумным взглядом ищу человека, которого хочу убить. Но все без результата. Ему негде спрятаться, так как это окно выходит прямиком на улицу.

Ну, тогда откуда же идет этот шепот?

Бесшумно спускаюсь на пластиковый пол, наклоняюсь и достаю из ботинок нож. Если он здесь, тогда я буду готова к драке.

Щелкаю шпингалетом и открываю дверь, но выходить не спешу. Разворачиваю нож, и случайно лезвие касается моей ладони. И тут слышу, как голос звучит от грязных стен.

– Мия ... Это только вопрос времени.

Спиной захожу обратно, нож в руке, я готова атаковать, мотая головой в разные стороны. Мое сердце в ужасе колотится в груди от страха, мне так хочется закрыть уши и попытаться сосредоточиться на том, что делать дальше.

Почему я опять в этой пластиковой коробке? Если мой отец на самом деле здесь, то и Фил где-то поблизости, это без вариантов. Поэтому я должна быть, вдвойне внимательной, потому что рядом со мной не один психопат, а целых два.

Как я могла быть такой беспечной? Мне следовало бы вначале проверить территорию, прежде чем заходить. Если они пришли за мной, то могут убить меня в этой коробке похожей на банку с сардинами.

Делаю три глубоких вдоха, прислушиваюсь к двери. Я больше не слышу этого шепота.

Собравшись с духом, отсчитываю про себя до 5 и медленно открываю скрипучую дверь сапогом. Я в полной боевой готовности защищаться. Смотрю на право, налево, все чисто.

Втискиваюсь через дверь, меня потряхивает от бешеного адреналина и страха. Делаю первый шаг к свободе, но это совсем не то. Чувствую что-то под ногами.

Смотрю вниз, и у меня воздух кончается в легких, а лицо мгновенно становится белым.

Замечаю синий собачий ошейник с серебрянным значком, на котором написано «Лаки». Когда наклоняюсь поднять его, желчь подступает к моему горлу. Я кусаю свой кулак до крови, чтобы остановить вырывающийся крик.

Ошейник покрыт клочками меха, крик готов вырваться из моего горла как кислота. Где моя собака?

Выбегаю из кабинки туалета и мчусь быстрее, чем могут передвигаться мои ноги. Хочу найти Лаки, бегу как сумасшедшая и врезаюсь в твердую грудь. На меня накатывает волна истерики, я даже не понимаю, как громко кричу и бью кого-то, пока не слышу свое имя.

– Мия! Остановись. Мия,это Джастин. Все хорошо.

Но не могу прекратить. Мне нужно отвязаться от него. Хочу найти свою собаку.

– Какого черта ты делаешь?

Мое тело мгновенно замирает, когда слышу его голос. Смотрю на Джастина, который абсолютно спокойно обнимает меня за талию.

– Убери свои руки от нее! – рычит Куинн и вырывает меня из объятий Джастина и обнимает меня сам.

Прячусь на груди Куинна, вдыхая его аромат, который успокаивает мои нервы, Куинн вскрикивает. – Какого черта ты сделал с ней? – его грудь просто клокочет от дикой ярости.

Рука его гладит меня по спине в надежде успокоить, но гнев проникает через каждую частичку тела, но он пока держит себя в руках.

– Ничего, мужик. Она просто с криками бежала из уборной. Я ничего не делал! – говорит Джастин, потихоньку отступая назад от разъяренного Куинна, подняв руки, словно сдается.

– Не ври мне! – повышает голос Куинн, надвигаясь на Джастина вместе со мной.

Я хочу остановить это, но приступы паники вот-вот накроют меня. Могу сфокусироваться только на том, что сейчас действительно важно.

– Куинн, стоп, – дрожу я, из-за страха и начинаю икать.

Но Куинн продолжает надвигаться на Джастина, думая, что причина в нем.

– Куинн, Лаки! – это все, что я говорю. В моем крепко сжатом кулаке сквозь пальцы проглядывается синий ошейник.

Это останавливает Куинна, он тянется к моей руке и открывает правую ладонь.

У него перехватывает дыхание, когда видит ошейник и резко спрашивает. – Рэд, что произошло? – он мягко высвобождает меня из объятий и нежно кладет руку поверх моей и слегка сжимает, чтобы я дала ответ.

– Я нашла это, – едва не задыхаюсь. – В уборной, на полу. И я слышала... – делаю паузу, закрываю рот, крепко сжатым кулаком, не хочу, чтобы Куинн видел меня такой, но он должен знать.

– Слышала что? – спрашивает Куинн. его глаза широко распахнуты в ожидании ответа.

Но когда все равно молчу, пытаясь понять, как все это рассказать очень быстро, Куинн рявкает. – Что ты слышала, Рэд? – мою руку он сжимает все сильнее.

– Хей, мужик, оставь ее, – произносит Джастин, делая шаг вперед.

– Сделаешь еще шаг и будь уверен, этот шаг будет для тебя последним, – выплевывает Куинн при этом, не разрывая взгляда со мной. – Что ты слышала? – спрашивает он снова, одобрительно кивнув чтобы я продолжала.

– Его, – шепчу я.

Слова еще никогда не звучали так грязно, а тошнота снова подступает к горлу.

– Мы должны найти Лаки, – шепчу я, не хочу даже представлять, что с ним случилось.

– Черт, – ругает Куинн, берет меня за руку и ведет подальше от злого Джастина, который выглядит немного в замешательстве.

У меня нет времени задавать вопросы, потому что Куинн тащит меня прямиком к выходу, где мы оставили Лаки. И его там нет.

Мое сердце громко грохочет в груди, и я начинаю задыхаться от рыданий. – Где он, Куинн? – я слышу дрожь в своем голосе.

– Не знаю, но мы найдем его, я обещаю, – абсолютная решительность проникает сквозь голос Куинна, его глаза внимательно сканируют пространство двора.

Я не могу не думать о том, что в каком состоянии он будет, когда мы, наконец, отыщем Лаки? Звуки лая достигают меня и Куинна и мы поворачиваемся в нужном направлении и видим Лаки, хромающего к нам.

– Лаки! – кричу я и бегу прямо к нему, к его правой лапе привязан оторванный клочок, размахивающийся при ходьбе.

– Остановись, мальчик, – вскрикиваю я.

Как только добегаю до него, падаю на колени, обнимая его за шею. Слезы, которые я так долго сдерживала, вырываются наружу. Рыдаю в мягкую шерстку собаки, а он падает на холодную землю.

Его внешний вид удивляет меня, я обследую его руками везде, чтобы убедиться, что он на самом деле здесь. Вдруг Куинн резко захватывает дыхание.

– Откуда идет кровь? – спрашивает Куинн, и тоже падает на колени, он ощупывает тело Лаки на предмет поиска ран.

– О Господи, – приглушенно говорю я, мы вместе с Куинном пытаемся найти источник крови.

– Это не его кровь, – говорит Куинн после минутного осмотра Лаки, а затем поворачивает мою левую руку, облегченно вздыхает.

Шиплю от внезапной боли. Кровь идет из моей руки. Смутно помню, как порезалась в уборной, а теперь, когда адреналин сошел на нет, ощутила ноющую боль. Пытаюсь прижать руку к груди, но Куинн крепко держит ее, затем разрывает полоску серой рубашки и осторожно перевязывает мою ладонь.

Мне неприятно такое действие, но позволяю ему сделать перевязку, чтобы остановить кровотечение. Липкая кровь течет вниз по руке, но ее не видно из-за длинных рукавов свитера.

– Прости, – говорит Куинн, его немного потряхивает из-за того, что мне больно. – Я даже не заметил, что ты поранилась. Просто... – он делает паузу. – Тебе нужно наложить швы, – вздыхает он. Куинн заканчивает перевязку и легонько гладит мою ладонь.

– Со мной все в порядке, – отвечаю я, прижимая мордочку Лаки к себе. – Лаки – единственный, кому нужны швы. Ты видел его лапу? – глядя на него нахмуренным взглядом.

Куинн кивает. – Нам нужно будет найти ветеринара, – говорит он. Я закрываю глаза и прижимаюсь щекой к груди Лаки.

– Может быть, расскажешь, какого черта это было? – спрашивает Куинн, но я не могу ответить, только не сейчас.

Раскат грома говорит нам о том, что скоро пойдет дождь и мне кажется, что это только начала неукротимого шторма.

Глава 23

Домашний арест

– Что ты делаешь? – допытывается Куинн, наблюдая, как я истерично бегаю по комнате и в панике собираю вещи.

– Мне нужно уехать, – отвечаю я, опускаюсь на колени и ищу кеды под кроватью.

– Рэд, остановись. Ты двигаешься так быстро, что в воздухе создается свист от твоих перемещений. Подойди сюда, – настаивает Куинн, сидя на краю кровати.

Наконец нахожу потерянную обувь, выпрыгиваю из-под кровати, попутно, убрав волосы с лица.

– У нас нет на это времени, – вздыхаю я, поднимаясь на ноги.

Я хочу пройти к шкафу, но тут Куинн резко останавливает меня, обнимает за талию и усаживает к себе на колени.

– Остановись, – говорит он, его лицо находится всего в паре дюймов от моего лица, своим дыханием он обдувает мои щеки. – Скажи мне, о чем ты думаешь.

После того, как мы покинули галерею, я очень долгое время молча, просто гладила Лаки, полностью погрузилась в размышления. Урывками, вкратце рассказала Куинну о том, что произошло. Нужно было быть очень осторожной, чтобы Джастин ничего не понял.

Мы отыскали ветеринара, он осмотрел Лаки и подтвердил, что его передняя лапа была сломана, вследствие причинения вреда извне. Его придется оперировать, и по предварительным данным Лаки в больнице пробудет еще два дня после операции, чтобы оправиться.

Целых два чертовых дня. Мы с Куинном застряли здесь, в то время как отец и Фил идут у нас по пятам.

Мысль о том, что мой отец дышал тем же воздухом, что и я, не укладывается у меня в голове, и от нервов сразу же начинает болеть живот. Но хуже всего то, что у него была возможность закончить все здесь и сейчас, но он этого не сделал. Вместо этого он решил поиграть со мной, предупредил, что рядом и что в любой момент может нанести удар.

Ошейник Лаки – это послание мне, говорящее, что он всегда на два шага впереди меня. Не важно, как далеко я убегу, он всегда сможет поймать меня. Не важно, кто будет рядом со мной: Хэнк, Табита, Тристан, Куинн, Лаки... он причинит боль и уничтожит.

Я не смогу жить в ладах со своей совестью.

Сажусь боком на колени Куинну, крепко обнимаю его за шею, сердце готово разорваться на частички.

– Я оставляю тебя, – шепчу я. Мои губы дрожат, когда произношу эти слова.

Куинн лишь смеется в ответ. Не такой реакции я от него ожидала.

– Я серьезно, – говорю, вскидывая бровь.

Куинн кивает, его грязные волосы падают на глаза. – Я знаю.

– И ты смеешься? – спрашиваю я, меня удивляет его непонятная реакция.

– Даже забавно, что ты рассматриваешь такой вариант, – отвечает он и тянется к упаковке с бинтом, лежащей на тумбочке.

Он убирает мою раненую руку со своей шеи и разматывает окровавленный кусок своей рубашки, служившей временной повязкой.

Наблюдаю, как его мягкие пальцы убирают повязку и осторожно ощупывают порез, и тут задаю вопрос. – Что это значит? – но я точно знаю, что он имел в виду, потому что понимаю, что он абсолютно прав. Расставание с Куинном причинит мне большую боль, нежели может причинить отец. – Чего ты ждешь от меня? – тихо спрашиваю я, чувствую, что уже заранее проиграла этот бой. – Лаки будет в больнице как минимум два дня. Я не могу оставаться здесь. Мы – легкая мишень, вопрос времени, когда у моего отца лопнет терпение. Он причинит боль всем, кого я люблю, – говорю я, опустив голову.

– Хей, – успокаивает Куинн, он кончиком пальцев прикасается к моему подбородку. – Я не позволю ему причинить тебе боль снова, хорошо?

– Ты не можешь обещать мне это, и я не хочу этого. Это не твоя проблема, а моя, – шепчу я, когда Куинн начинает вытирать влажной тряпочкой мой порез.

Куинн вздыхает, его сжатая челюсть говорит о том, что он расстроен. Мы оба молчим некоторое время. Я наблюдаю за тем, с какой осторожностью Куинн ухаживает за моей раной.

Его громкий голос вдруг резко разрывает тишину. Пальцы Куинна нежно гладят мою опухшую больную ладонь. – Твои проблемы – это мои проблемы. Я хочу, чтобы ты поняла это.

Я ценю его смелость, но смогу ли жить в ладах с собой, если с ним что-нибудь случится? Сегодняшний инцидент, словно пробуждение, открыл мне глаза.

– Ты думаешь, что я сяду, и буду смотреть, как ты подвергаешь себя опасности, Куинн? Я так не могу.

– Я – большой мальчик. И знаю, на что иду, – возражает он, втирая в руку белую мазь, а затем начинает перевязывать ее бинтом.

– Я устала убегать, – тихим голосом признаюсь. – Не важно, куда мы поедем, мой отец всегда найдет меня.

Едва могу сдержать слезы. Теперь я поняла всю серьезность ситуации.

Куинн кивает, свой взгляд он сосредоточил на лечении раненой руки. – Я знаю тебя. А ты знаешь меня, – тихо вздыхает он.

– Ты? – спрашиваю я, вытирая слезу, которая побежала из краешка глаза.

– Конечно я. Такая жизнь не для тебя, – резко выдает он, его челюсть сжимается от гнева.

– Так же, как и для тебя, – добавляю я, потому что эта ситуация касается не только меня.

Куинн кивает, его волосы падают ему на лоб, закрывая суженные глаза. – Не надо больше убегать, – вдруг заявляет он.

– Что? – удивляюсь я, может быть я его, не так расслышала.

– Мы перестанем убегать и разработаем новый план. Завтра позвоним Аби и поговорим с ее отцом. Твой план слишком опасен. Сегодня он подобрался слишком близко. А если бы с тобой что-нибудь случилось... – он делает паузу, прежде чем признать это, в его глазах появляются наметки слез. – Прости меня. Я не был рядом, чтобы защитить тебя.

– Прекрати, – говорю я, останавливаю его, положив палец на губы. – Это не твоя вина. В таком никто не виноват.

Он отворачивается в сторону и резко выплевывает. – Я должен был быть там.

– Вообще это мне не следовало терять бдительность, – говорю я. Но сейчас уже нет смысла искать виноватого, – наконец выговариваю я, в надежде, что он поймет причины моего поступка.

Куинн наконец кивает и позволяет мне дальше продолжить.

– Тогда что же нам теперь делать? – спрашиваю я, наблюдая за тем, как он завязывает повязку на моей руке.

Куинн, задумавшись, втягивает колечко в губе в рот. – Ну, у нас нет другого выбора. Мы должны оставаться в тени до тех пор, пока Лаки не поправится.

– А до этих пор, что ты предлагаешь делать? – спрашиваю я, вдруг начиная нервничать.

Куинн таинственно улыбается одним уголком рта, проводя по моей татуировке луны на ладони, на которой теперь наложена повязка.

– Я могу придумать много чего интересного, – отвечает он, соблазнительный и застенчивый взгляд встречаются друг с другом, и мой пульс ускоряется. – Ох, Рэд, ты мне упрощаешь задачу, – произносит он, облизывая нижнюю губу.

– И как же я упрощаю тебе задачу? – спрашиваю я, возбуждаясь от того, как он бесстыдно раздевает меня взглядом.

– Я фантазирую о тебе во всех компроментирующих... позах, – просто отвечает он, от улыбки появляется ямочка на щеках.

Я практически спрыгиваю с его колен от такого признания, а он лишь хихикает, опускает вниз голову, и его теплый рот припадает к моей нижней губе. При нашем соприкосновении у меня вырывается стон. Он слишком быстро отстраняется от меня, и я обиженно надуваю губы.

Нас ожидают очень долгие два дня.

***

Я не могу уснуть.

Моя раненая рука пульсирует. Куинн действительно прав, мне нужно наложить швы. Повязка окрасилась кровью.

В ванной комнате есть Адвил (таблетки, устраняющие болевой синдром), и я решила принять парочку, чтобы успокоить руку и попробовать поспать хотя бы пару часов.

Не хочу разбудить храпящего Куинна. На цыпочках подхожу к двери и наклоняюсь к холодильнику за водой. И вдруг слышу приглушенный голос в коридоре. Понимаю, что это Джастин. Конечно, подслушивать кого-то это не правильно, но я уже настороже, а разум в крепкой спячке и не может ничего запретить.

Тихо открываю дверь и прокрадываюсь в коридор, стараясь держаться в тени. Джастин стоит в гостиной, ко мне спиной, разговаривая по телефону.

– Я знаю, прости. Я все испортил.

Человек на другом конце провода что-то объясняет Джастину, и он отчаянно трет затылок.

– Да, хорошо, я постараюсь. Это не так просто, как ты думаешь. Ладно, хорошо. Просто поторопись, черт возьми.

Понятия не имею, о чем говорит Джастин, но у меня предчувствие, что это не есть хорошо.

Я не знаю, почему он посмотрел на меня сегодня взглядом полным злости. Да, Куинн поговорил с ним немного грубо, но учитывая обстоятельства, Джастин может это понять. Но Джастин что-то скрывает. Не забыла наш разговор в баре, он признался, что живет в аду, и одержим местью. Я ничего не рассказала об этом Куинну.

– Считай, что уже сделано. Убедись, что принесешь мне то, что нужно. Да, я уверен. Она ничего не значит, – говорит Джастин, пробуждая меня от своих мыслей.

От грубости в тоне его голоса у меня проходит дрожь по телу, и я понимаю, о ком он говорит. Внезапно мне становится холодно, и возвращаюсь обратно в свою комнату. Вдруг мне совсем расхотелось пить.

Продвигаюсь в тишине, и не могу сбросить себя это чувство страха. В глубине души не могу не думать о том, что мой отец мог убить меня, и никто не узнал бы, что это был он. Но я жива, и эта мысль больше беспокоит меня, чем если бы я была бы мертва.

Глава 24

Приманка

Мое тело в огне.

От волоска на голове до кончиков пальцев на ногах тело полыхает огнем. И причина этому – Куинн Беркли.

Куинн облизывает каждую частичку моего тела. Прикосновение его колечка в губе отдается диким возбуждением между ног. Из-за пульсирующей боли, в том заветном месте, я медленно выгибаю спину, попутно скидывая с кровати льняные простыни.

Но он беспощаден, и стон за стоном срывается с моих губ, что побуждает его к еще более настойчивому изучению моего тела.

– Тебе нравится? – задыхаясь, спрашивает Куинн, дразнит своим наглым языком у меня возле пупка.

– Да, Боже, да, – вздыхаю я.

– Хочешь, чтобы я опустился ниже? – задает вопрос Куинн. Взгляд его изумрудных глаз превращает меня в безвольную куклу, готовую на все ради него.

– Да, пожалуйста, – отвечаю я, уже практически готовая молить об этом.

Ненадолго на его щеках появляется фирменная ямочка, затем он медленно губами опускается вниз по моему телу. Когда чувствую первое его прикосновение мокрым языком, я понимаю, что попала в плен, как заключенный. Выхода нет.

Его большие руки слегка поглаживают меня по бокам, удерживая тело на месте, когда я собираюсь бежать с кровати и никогда не возвращаться.

– Ты чертовски восхитительна. Тебе нравится? – спрашивает Куинн, находясь у меня между ног. Его теплое дыхание щекочет мою влажную припухшую плоть.

– Да, Куинн, это восхитительно. Не останавливайся. Пожалуйста, только не останавливайся.

Я уже почти готова, вошла во вкус, но вдруг Куинн перемещается к изгибу моей шеи и резко покусывает ее.

Как он может так быстро?

– Проснись, Рэд. Тебе снится сон, – сквозь пелену я слышу голос над моим ухом.

– Нет, – стону я. – Дай мне досмотреть до конца.

Я так близка к завершению, остановится сейчас, было бы просто преступлением.

Но тихий смех, как холодное ведро с водой на голову остужает мои бушующие гормоны. Распахиваю глаза и понимаю, что это был сон. Дыхание участилось, щеки горят. Когда смотрю на Куинна, румянец покрывает все мое тело.

Как стыдно. У меня только что был эротический сон, и мужчина, смущенно улыбающийся рядом со мной, был непосредственной звездой этого шоу.

Со стоном зарываюсь головой в одеяло. Буду так лежать до тех пор, пока не отступит смущение, а это займет примерно лет пятьдесят.

– Рэд, – смеется Куинн и пытается убрать одеяло с моего лица.

Я сопротивляюсь и со всей силы пытаюсь удержать пушистое одеяло, ни за что не отпущу. Куинн смеется еще громче и дергает еще сильнее, но я не отступаю.

– Пожалуйста, оставь меня в покое, наедине с моим унижением, – пищу я.

– И пропустить все самое интересное? – отвечает он. Когда становится ясно, что я не собираюсь выходить из укрытия, он заползает ко мне. – Если ты сейчас не выйдешь, то я иду к тебе, – дышит он недалеко от моего лица.

– Ты вторгаешься в мое личное пространство, – фыркаю я, отодвигаюсь от него на дюйм, но Куинн предотвращает мой побег и перехватывает меня за талию.

– Пять минут назад, кажется, ты не возражала вторжению в твое личное пространство. Думаю, ты даже умоляла меня не останавливаться, – усмехается он. В подавленных чувствах я хлопаю его по руке.

– Ох, да иди ты, – говорю и показываю ему язык.

Из-за моей реакции Куинн удивленно приподнимает бровь. Я даю себе мысленный пинок под зад за такие слова.

– Не надо, – предупреждаю я его не приближаться, грозя пальцем.

Куинн ухмыляется, поднимает руки в знак капитуляции. – Я даже о таком и не мечтал. Не знал, что ты можешь и такое, – и он взрывается от приступа смеха, когда я готова полностью сгореть от унижения.

– Я больше не смогу жить с этим, – стону, закрыв глаза рукой.

Из-за того, что я завернулась в одеяло, как в кокон, а Куинн так близко ко мне, мне просто некуда деться. Мне стыдно за то, что приснился такой сон. Такого прежде со мной не было. Понимаю, что у парней могут быть эротичные сны, но у девочек? Такое вообще бывает? Моя пульсирующая плоть говорит о том, что такое возможно.

– Дай мне посмотреть в эти прекрасные глаза, – тихо говорит Куинн, тянется к моему запястью и убирает руку с моего лица. – Так лучше, – улыбается он, когда я смотрю в его изумрудного цвета глаза.

Все еще не знаю, что сказать. Уверена, что Куинн слышал, как я с придыханием произносила его имя. От такого никак не открестишься, надо просто все спокойно принять.

– Итак, как ты себя чувствуешь? – спрашивает он.

Подавленной, униженной и возбужденной кричит мой мозг. Вместо этого отвечаю. – Хорошо.

– Твоя рука в норме? – снова спрашивает он, нежно изучая мою ладонь.

Под одеялом мало света, поэтому он не видит, что повязка окрашена в ярко красный цвет.

– Я в порядке, – улыбаюсь от его заботы.

– Моя крутая девчонка, – с гордостью произносит он.

Некоторое время мы сидим в тишине под одеялом, дыша одним воздухом. Это просто чудесно.

– Ты все еще хочешь позвонить Аби? – невзначай спрашиваю я. Что если он думает, что это уже не совсем умная идея.

Вначале он трет руками небритый подбородок, а затем отвечает, – Да, Может, быть это сделаешь ты?

Я киваю в ответ.

– Хорошо.

Меня удивляет, как легко Куинн лег на меня сверху, затем он нежно запрокидывает мои руки над головой, таким образом, что они выглядывают из-под одеяла.

– Вначале давай что-нибудь поедим, – нежно целует меня в шею. – Затем мы позвоним ей. Хотя... – он поцелуями прокладывает себе путь от шеи до щеки к жаждущим его губам, Куинн тянет меня за нижнюю губу – ...я могу просто съесть тебя, – выдает он с нахальным блеском в глазах.

Я вздыхаю, моему изголодавшемуся телу нравится это предложение.

Он качает головой, его взъерошенные волосы ото сна падают на лоб. – Но это может занять целый день, – он скидывает одеяло с наших голов и солнечный свет ослепляет все вокруг. – Так что пока я соглашусь на завтрак.

Я разочарованно вздыхаю, потому что мой аппетит по Куинну все возрастает и возрастает.

Я затерялась в этих эротических мыслях, как вдруг Куинн хватает меня, и мы оказываемся нос к носу. Он тихо мне шепчет. – Ох, Рэд. Не обольщайся... Тебя я оставлю на десерт, – он целует меня в полуоткрытые губы, от чего у меня перехватывает дыхание.

***

После такого эмоционального сна, мой озабоченный разум не может думать ни о чем, кроме нас с Куинном голыми. А ведь достаточно было всего лишь сна, чтобы побудить во мне такие сильные чувства.

Смотрю на столик передо мной и не могу сдержать улыбку от уха до уха.

– Рад, что тебе стало лучше, – произносит Джастин, пробуждая меня от моих пошлых мыслей.

– Что? – отвечаю я немного с нажимом, раздраженная тем, что мой волшебный сон на яву был прерван.

Куинн хихикает слева от меня, он прекрасно понимает, о чем именно я сейчас думала.

– Ты выглядишь лучше, чем вчера, – поясняет Джастин, попивая кофе.

– И, правда. Да, – отвечаю я, параллельно осматриваю стол в поисках сока.

Это была моя идея пригласить Джастина на завтрак. После произошедшего ночью, я пригляделась к нему. Что-то с ним не так, и мне нужно выяснить, что именно.

Еще не рассказала Куинну о том разговоре Джастина по телефону, который подслушала, потому что не хочу добавлять масла в огонь. Куинн и без этого ненавидит его. Мне кажется, что если я рассажу все Куинну, он прямо за столом с радостью выбьет из него всю правду. И не думаю, что такое действие соотносится с фразой Куинна «залечь на дно».

Беру вилку и от неожиданности вскрикиваю от боли, совсем позабыв о своей ране.

– Что случилось? – спрашивает Джастин, указывая рукой на подбородок.

Куинн рядом со мной резко напрягается, но хочу использовать вопрос Джастина, как лазейку, для выяснения его тайны.

– Я порезала свою ладонь, когда пыталась защитить себя, – спокойно говорю я. Откидываюсь назад, стараюсь оценить реакцию Джастина.

Он остается спокойным и собранным, затем отвечает полным ртом. – Правда? От кого?

– От моего отца, – словно небрежно отвечаю я. Все время наблюдаю за возможными изменениями в его внешнем виде.

Куинн сразу выпрямляется и под столом хватает меня за колено, пытаясь расшифровать мои мотивы.

– А? Он все такой же неудачник? – невзначай спрашивает Джастин, глядя мне прямо в глаза.

– Что-то вроде того, – в тон ему отвечаю я, скрестив руки на груди.

Куинн молча с интересом, наблюдает за нашим разговором.

– Насколько помню, он влачил жалкое существование полного отморозка, – прямо произносит Джастин, прежде чем закинуть клубнику в рот.

– Твоя память тебя не подводит, – отвечаю я, стараясь казаться спокойной, в то время как мое сердце бешено стучит вгруди.

– Почему он напал на тебя? – спрашивает Джастин после минутного молчания, он лениво ковыряет свой едва тронутый завтрак.

Все присутствующие ждут моего ответа, а я в это время абсолютно самоуверенно делаю маленький глоток апельсинового сока и выдаю. – Потому что я стреляла в него.

Куинн давится своим кофе и стучит по груди, чтобы прочистить горло. Джастин и я не отрываем друг от друга взгляда. И он не выдает никаких эмоций от такой сокрушительной новости.

А еще его абсолютно не смутила мысль, что он делит машину с преступником, признавшимся с содеянном.

Или же он уже знал.

Держу пари это так и есть.

Джастин первым разорвал контакт и прочистил горло.

– Ну, ты всегда была дерзкой девчонкой. Некоторые вещи не меняются, – он берет кофе, его рука слегка трясется.

Но он не сможет уйти от моего пристального взгляда.

***

После нашего завтрака, официантка передает нам счет. Я ела только яйца, у меня пропал аппетит после разговора с Джастином.

Джастин кидает деньги на стол, извиняется за громкий сигнал звонка телефона и уходит.

Когда он выходит через стеклянную дверь, раздается характерный звон колокольчика. Куинн наклоняется к моему уху и тихо шепчет, – Может быть, соизволишь мне рассказать, что такое это было?

– Ты прав, что-то с Джастином не так. Просто прощупывала почву, – отвечаю я, подстраиваясь под его тон голоса.

Куинн откидывается назад, широко раскрыв глаза. – Что же заставило тебя изменить мнение? Почему ты вдруг стала не доверять ему?

– Я никогда не доверяла ему, Куинн. Единственный человек, кому доверяю... это ты, – нервно закусываю губу от таких откровений.

Взгляд Куинна смягчается. Не могу себя остановить и наклоняюсь к нему ближе, чтобы убрать прядь волос со лба. У него очень сильно отросли волосы, и теперь он легко может собрать их в хвостик, но тем не менее остается пару прядей, красиво обрамляющих его лицо.

– Итак, о чем ты думаешь? – задает он вопрос. Когда я нежно глажу его щеку, он поворачивает голову и вдыхает мой аромат.

– Думаю, что Джастин знал, что я стреляла в отца. Пригород, в котором я жила, не такой большой, и новости такого рода распространяются там, как лесной пожар.

– Тогда почему он помогает тебе? В чем его выгода?

Пожимаю плечами и убираю ладонь. – Я не знаю.

Куинн чешет свой небритый подбородок. – Ну, вот это-то мы и выясним, – ухмыляется он.

– Как? – я морщу лоб от удивления.

Куинн посасывает свое колечко на губе. Ямочка, появившаяся на щеке, свидетельствует о том, что у него созрел хитроумный план. – Мы вдарим ему по яйцам и выясним, что, черт возьми, он знает.

***

Джастин большую часть утра пропадал неизвестно где (на англ. MIA–missing in action). Поэтому мы могли спокойно позвонить Табите.

Она предложила не предпринимать никаких кардинально резких движений, пока не посоветуется со своим отцом, потому что она думает, что наша идея остаться здесь, кажется ей ужасной. Мы позвоним ей завтра, и надеюсь, у нее появится какое-нибудь чудо решение, потому что у меня совсем нет свежих идей.

Бегство – это лучший выход из ситуации, но не самый безопасный. Но ведь с другой стороны никто ведь не сидит и не ждет, когда его загонят в ловушку два беспощадных и бездушных ублюдка.

Пока Куинн разговаривал с Аби, он вел себя абсолютно спокойно, и мне стало интересно, что же он задумал.

– Ты в порядке? – спрашиваю я, когда мы прогуливаемся по направлению к отелю, по пути уклоняясь от сумасшедших рождественских покупателей, по большей части от их сумок.

Куинн пожимает плечами, что меня немного настораживает.

– Эй, – окликаю его я, положив руку на бицепс, останавливаю его.

Куинн закусывает нижнюю губу зубами и смотрит в мои глаза, полные страха. – Я думал о плане, – наконец выдает он, нарушив долгое молчание. – Но не уверен, как ты отреагируешь на него, – он слегка сжимает губы.

Я убираю с его ладони свою руку и заинтересовано наклоняю голову в бок. – Хорошо, давай послушаю.

Зеленые глаза Куинна смягчаются и мне интересно, что же скрывается за этим пронзительным взглядом.

– Мы выкурим твоего отца, – отвечает он, проводя рукой по грязным волосам.

Я удивленно поднимаю бровь, а Куинн вздыхает на один миг, закрыв глаза.

Когда он снова открывает их, огорчение во взгляде читается с каждым вздохом. – Мы позволим этому ублюдку найти нас, и, когда он сделает это, ты позволишь мне разобраться с ним... такова моя воля.

Понимаю, что Куинн идет по пути насилия, и в конечном итоге это приведет его к убийству.

– Нет, абсолютное нет! – я начала учащенно дышать. – Ни в коем случае ты не приблизишься к нему. Это слишком опасно. Ты же видел, что они сделали с Х...– я останавливаюсь не в состоянии закончить фразу.

– Если мы будем умнее его, только тогда твоего отца встретит смерть, – бормочет Куинн, его голос дрожит от гнева.

– Я не могу тебя просить... – я делаю паузу, когда мимо нас проходит пожилая пара, совершенно не обращая внимания на наш резкий разговор, – убить моего отца, – шепотом продолжаю я, убедившись, что нас никто не подслушивает.

– Ты и не просишь меня об этом, – говорит Куинн, тыча своим большим пальцем руки себе в грудь. – Это мой собственный выбор.

– Это неправильный выбор, – резко произношу я, умоляя его прислушаться к голосу разума.

– Это единственное решение, – упрямо настаивает Куинн, покачивая головой. – Бегство от этих ублюдков – не выход из ситуации. Я не знаю как, но они отслеживают каждый наш шаг. Так что вопрос времени, когда один из нас совершит ошибку, и я бы предпочел, чтобы это были они.

Потому как сильно он сжимает челюсть, я понимаю, что он уже все решил.

Хочу поинтересоваться и спрашиваю. – Что ты предлагаешь?

Куинн вздыхает, проводит рукой по усталому лицу, обдумывая свой ответ.

– А как поймать хищника? – спрашивает он. Куинн кажется, сошел с сума, и я знаю почему.

– Приманить на наживку, – тихо отвечаю, смотря в его горящие азартом глаза.

Другими словами... на меня.

Глава 25

Яйца

Итак, план операции под кодовым названием «Приманка» в теории звучит просто ужасно. Но, по правде сказать, это единственный вариант, не считая побега конечно. Я понимаю, если мы останемся на одном месте, в конце концов, отец выследит меня. Будет лучше, если буду готова к встрече, когда он явится.

Когда я во всем признаюсь, полиция, надеюсь, поймет причины моих поступков, но вот мой отец и Фил нет. Поэтому больше боюсь быть пойманным ими, а не полицией.

Именно из-за этого мой отец и Фил должны умереть.

Это всегда подразумевалось в плане, но думала воплотить такое, когда уже не буду в бегах. Мне нужно сделать так, чтобы отец узнал, где я, но при этом дальше продолжать скрываться от полиции. Трудно сделать и то и другое, но пока я справлялась с этим.

Куинн очень сильно обеспокоен из-за всего этого, но я понимаю и знаю, что за прошлое у него за плечами. У нас пока нет четко оговоренного плана, но мы дальше скрываемся от полиции, и при этом размахиваем «красным флагом» отцу и Филу в надежде, что они, черт возьми, явятся.

Когда они придут, Куинн и я будем готовы.

И именно для этого нам нужно вооружиться.

Много оружия.

Единственная проблема в том, как нам его купить без ID (удостоверение личности), но с кучей денег?

Мы не можем. Хорошо, конечно, можно купить нелегально. И тут пригодятся знания, которые я приобрела на улице. Когда увижу, сразу узнаю место, где торгуют оружием. Оно может принять вид фруктовой лавки, где на самом деле не продают никаких фруктов.

– Давай я схожу, – говорит Куинн, дергает меня за руку, в то время как я уже собралась идти к предполагаемому фруктовому магазину, находящемуся в неприметном переулке центра города.

– Даже и не думай, – отвечаю я с усмешкой. – Предоставь это мне.

Куинн вздыхает, нервно крутит пирсинг в носу, когда я доступно объясняю, почему должна пойти я.

Чтобы снять напряжение, пытаюсь его успокоить. – Ты ведь помнишь, что я делала, чтобы выжить, да?

Куинн кусает губы, его дыхание постепенно замедляется. – Каждый день, Рэд, – печально отвечает он.

Встаю на носочки и быстро целую его в такие сексуальные губы, пытаясь его утешить, но мне кажется, в этом нет необходимости.

– Доверишься мне? – спрашиваю я, прижимаемся друг к другу лбами.

– Даже свою жизнь, – отвечает он, не думая ни секунды.

Я улыбаюсь ему в ответ.

Оглядываю на предмет преследования всю маленькую аллею, уложенную камнем. Бросаю последний приободряющий взгляд на Куинна и вхожу в узкий дверной проем рядом с ним.

Грузная, пожилая, пуэрториканская женщина стоит за прилавком, изучая нас. Без сомнений она пытается вспомнить, видела ли нас прежде.

– Чего вы хотите? – угрюмо спрашивает она на ломаном английском, скрестив руки на довольно пышной груди.

Несколько бананов и яблок лежат на полупустых полках, в надежде убедить прохожего, который забрел не туда, что это действительно магазин фруктов. Но я, то понимаю, что была права, и мы пришли в нужное место.

Незаметно осматриваю маленькое пространство и вижу мигающие красные огни видеокамер, которые фиксируют каждое наше движение. Понимаю, что если мы сделаем неверный выпад, это будет последнее, что мы сделаем.

Надо было уделять больше внимания испанскому, поэтому вынуждена использовать уличный сленг.

– Роско или Гэтс продаете? – спрашиваю я, смотрю ей за плечо, где под постоянным потоком воздуха из кондиционера раскачиваются шторы из бисера.

У пистолета много имен, их довольно трудно использовать, но часто, когда кто-то хочет купить оружие, пользуется кодовым словом. И, чтобы никто не подслушал, выбирают такое слово, которое начинается с такой же буквы, и тогда торговцы понимают. Например: Роско для револьвера, Гэтс (на англ.яз пистолет переводится как «gun») для пистолета и так далее.

Женщина смотрит на меня оценивающим взглядом карих глаз. Куинн мгновенно становится рядом со мной, как бы предупреждая меня, что он всегда рядом, если что-то пойдет не так.

– Нет, английский, – произносит она, взмахивает рукой и качает головой. Серый пучок ее волос раскачивается в этот момент.

Я знаю, что она врет, и поэтому перехожу к использованию универсального языка, который понимает каждый человек на планете.

Язык денег.

Медленно сгибаю руку в знак капитуляции, а другую руку использую, чтобы добраться до моего ботинка.

– У меня нет оружия, – говорю я, не разрываю нашего контакта глазами. Вижу, как ее рука опускается за прилавок, без сомнений, чтобы добраться до пушки.

– Динеро (с испан.яз «деньги»), – единственное, что я говорю, коротко кивнув ей.

Отодвигаю в сторону нож, пальцами дергаю за металлическую оправу, и натыкаюсь на пачку стодолларовых банкнот. Вытаскиваю наличку и поднимаю их над головой. Остаюсь в таком же положении, чтобы показать, что не причиню никакого вреда.

Мы с Куинном под пристальным наблюдением делаем два осторожных шага к ней. Я кладу свернутую пачку денег на прилавок и просто говорю. – Пистолеты.

Делаю шаг назад и упускаю руки на уровне груди, вижу, как жадно она смотрит на деньги. Замечаю, как она уже на расстоянии пересчитывает наличность, и понимаю, что там нужная сумма. Она наклоняет голову влево и кивает в сторону подсобки за спиной, призывая меня зайти.

– Грасиаз (с испан.яз. «спасибо»), – киваю я, тянусь к руке Куинна и медленно, но уверенно иду за ней в нужное помещение.

– Почему мне кажется, что ты делала это раньше? – шепчет он мне в ухо, его длинные волосы щекочут мне щеки.

Я лишь улыбаюсь ему в ответ через плечо, потому что не хочу признаваться, сколько раз была вовлечена в подобную ситуацию.

Отодвигаю красно-белую занавеску и сканирую все пространство вокруг, так же, как я это делала, когда занималась доставкой наркотиков. Вероятно, трудно расстаться со старыми привычками.

Подсобка маленькая, больше похожа на темную кладовую с разъезжающейся дверью, как наш единственный выход, если все пойдет не так. Здесь стоят несколько десятков деревянных ящиков. Беглым взглядом пробегаю по второму этажу в поисках людей в засаде. К счастью, их там нет.

На некоторое время повисает неловкое молчание. Затем мужчина с изогнутыми усами в темно-серых брюках клеш выходит из так называемого офиса. Его толстую шею украшает тяжелая золотая цепочка, он приближается к нам с дерзкой дерьмоватой усмешкой на лице. Этот чувак, вероятно, застрял в 70-х годах, да еще, похоже, он вообще без яиц. Ведь рядом с ним стоят шесть крепких мужчин с автоматами, привязанными к груди, как знаки чести.

Эти недоумки для него, как броня, ну или создают в нем иллюзию о присутствии яиц или что-то в этом роде. Мало кто из них знает, что не пистолет делает из тебя крутого, а наоборот честь. Или сердце.

Человек, стоящий позади меня является прекрасным примером того, как именно мужчина может сочетать в себе и то, и другое.

– Чего ты хочешь? – спрашивает он с ясно выраженным испанским акцентом. Он жадно осматривает меня, закручивая усы по левую сторону.

Из-за этого хрена у меня по коже проходят мурашки, и чем скорее мы выберемся от сюда, тем быстрее я смогу помыть свое тело от его запаха.

Без ненужных колебаний достаю список с подборкой весьма колоритных ружей: Глок (Австрийская фирма – производитель оружия, основанная в 1963 году в Дойч-Ваграме, городке неподалёку от Вены, Австрия. Наибольшую популярность приобрела за счёт своих пистолетов, однако также производит ножи и пехотные лопатки.), Беретта (Одна из главных итальянских компаний по производству оружия и старейшая оружейная компания в мире. Её продукция стоит на вооружении полиции и армии во многих странах мира, широко используется для самообороны гражданскими лицами.), и конечно мой любимый Кольт (Компания – производитель огнестрельного оружия, в том числе очень популярных американских пистолетов и револьверов. Компания расположена в Хартфорде, штат Коннектикут США. Производит оружие для армейских и полицейских структур, спортивные и охотничьи ружья и винтовки.) и так для развлечения два АК47(Автомат Калашникова).

Он улыбается своей змеиной ухмылкой, от которой я готова блевануть.

– Девушка, которая знает, чего хочет. Мне нравится, – он облизывает губы и, не прячась, пялится на мои сиськи.

Куинн рычит, и я кладу свою руку поверх его, чтобы успокоить. Ведь именно этого и хочет этот отморозок.

А я хочу, чтобы этот Маленький Герой Лиги ушел из моей жизни. Именно поэтому не буду для него выбирать слова. – Послушай, хватит болтать. У нас будет сделка или нет?

– Ой, конечно, – хихикает он. Кивком головы дает знак своим головорезам принести товар.

В это время этот тупоголовый смотрит на меня, стараясь запугать. Но я просто смотрю на него в ответ, вызывающе скрести руки на груди.

– Сеньорита, у тебя есть яйца, – ухмыляется он, затем нагло смотрит на Куинна. – Может быть даже больше, чем у этого маленького амиго.

Прежде чем Куинн успел среагировать, я смеюсь. – У него достаточно яиц для нас обоих, – подбадриваю его я.

Он взрывается в приступе смеха, и к счастью, мы больше не разговариваем о яйцах.

Мы ждем, пока эти жалкие отбросы наблюдают за нами под звуки песни «Ла Бамба» Ричи Валенса (Американский певец, композитор, гитарист, стоявший у истоков американо-мексиканского рок-н-ролла). Эта песня как нельзя, кстати, подходит к моменту, когда его прихвостень приносит оружие. Мое сердце начинается быстро биться от волнения, ведь это первый шаг к возвращению моей жизни.

Это первый шаг к тому, чтобы отомстить за Хэнка.

– Ты знаешь, как пользоваться этим? – спрашивает один огромный верзила, передавая мне Глок-19 (Самозарядный пистолет фирмы Glock. Создан для гражданского рынка оружия и для вооружения различных спецслужб и армейских офицеров. Glock 19 очень быстро стал пользоваться огромной популярностью и в полиции, и у рядовых граждан, покупающих компактные пистолеты для скрытого ношения в целях самообороны и спортивной стрельбы.).

Насмешливо отдергиваю курок и заряжаю пистолет и стреляю в дальний угол подсобки прямо над головами верзил. Все мужики испуганно отпрыгивают, совершенно не ожидая, что я начну стрелять. Но с другой стороны девушка должна чувствовать себя комфортно со своей пушкой.

– Я имела дело и с большим, – шучу я, заталкивая пистолет за спину в джинсы.

Все мужчины за исключением Куинна, засмеялись, от чего я закатываю глаза.

Мужчины. Расскажи им «членошутку» и они станут послушными марионетками в твоих руках.

Прихвостни передают Куинну остальное оружие, и он быстро запихивает все в рюкзак, при этом не встречаясь со мной взглядом. Достаю пачку купюр из ботинка, уверенно шагаю к Малышу Герою и вручаю ему наличные свернутые в трубочку.

– Мы договорились? – спрашиваю я, наблюдая за тем, как он с жадностью пересчитывает наличность.

– Си, сеньорита. Если тебе понадобится что-то еще, приходи ко мне,– он непристойно подмигивает мне, прежде чем свистнуть своей охране. Они тут же, как сторожевые псы, бегут к нему.

Куинн поправляет рюкзак на плечах. Между прочим, я заметила, как сильно он сжимает челюсть, а это значит, он пытается обуздать свой гнев. Хватаю его за руку и нежно успокаивающее сжимаю ее, затем мы осторожно уходим к выходу. Но мы не настолько глупы, чтобы повернуться к преступникам спиной. Только когда проходим сквозь бисерные занавески, лишь тогда мы поворачиваемся.

– Грасиас, – говорю я продавщице за лавкой, которая уже беззастенчиво пересчитывает свои деньги.

Она очень кстати замечает наше присутствие лишь тогда, когда мы уже практически возле выхода.

Как только мы выходим, Куинн дергает меня за руку и закручивает меня, а потом прижимает к стене всем своим телом.

От шока я начинаю задыхаться. – Какого че... – но прежде чем успеваю закончить, его губы врезаются в мои, почти задушив меня такой яростной страстью.

У меня не хватает воздуха от такого напора, но не жалуюсь на это. Рукой сжимаю его длинные волосы, дергая их в ритме нашего безумного поцелуя.

Мы одни в переулке, прижимаемся грудью друг к другу, и я оказываюсь в ловушке, но мне это нравится. Провожу одной рукой по его спине, потом сжимаю его крепкую задницу.

Из его горла вырывается стон от такого нашего мощного контакта. Кусаю его губу, резко засасываю его губу в свой рот и с силой тяну. Он словно тает рядом со мной, и от этого я чувствую себя сильной. Чувствую себя живой.

Мы лапаем друг друга и, если не остановимся прямо сейчас, то я потеряю свою большую V (Virginity в переводе с англ.яз девственность) прямо посреди переулка. Куинн словно чувствует мое опасение и отходит от меня. Но перед этим кусает мою нижнюю губу. И только после этого отстраняется.

– Что это было? – спрашиваю, стараясь успокоить дыхание.

Глаза Куинна полностью почернели, и в них ясно отражается желание, говорящее о том, что он на грани.

Он проводит пальцем по моей щеке, поигрывая колечком в губе. – Я, конечно, знал, что ты плохая девчонка, но увидеть тебя в действии... черт, Рэд, это была самая возбуждающая вещь, которую я когда-либо видел.

Кусаю губу, лицо начинает краснеть от такого комментария и от впечатлений после поцелуя.

Я считаю, что жизнь и смерть расставляет приоритеты того, что важно. А для меня важен Куинн.

– Давай отнесем наш маленький арсенал в отель, – говорит он. Его взгляд, словно под гипнозом, прикован к моему рту.

Качаю головой, стараясь отогнать пошлые мысли об обнаженном Куинне. Я тянусь к его руке, ведь это лучшее решение на данный момент.

Когда мы молча, в задумчивости спускаемся по аллее, Куинн ухмыляется, – Значит, ты справлялась и с большим, да?

Закатываю глаза, но не могу сдержать улыбку, которая появляется от уха до уха.

Вот и итог, я же говорила, марионетка в моих руках.

Глава 26

Ты принадлежишь мне

Мы только успели спрятать оружие в шкафу, входная дверь открывается. Джастин вернулся.

– Ты все еще хочешь узнать, чем он занимается? – шепчет Куинн, кивая в сторону гостиной.

– Еще бы, – уверенно киваю я в ответ.

Куинн, широко расставив ноги, садится на край нашей неубранной кровати.

– Если у нас ничего не получится выведать, мы закругляемся с этим, хорошо? У нас и без него куча дел, а бывший бойфренд, подкатывающий к тебе, стоит в самом низу списка приоритетных дел.

– Хорошо, – отвечаю я, стараясь не съеживаться от такого резкого выражения.

– Теперь прежде, чем ты начнешь его защищать... – Куинн остолбенел. – Что ты сказала?

– Хорошо, – повторяю я с улыбкой на лице.

– Что? Это? Не будешь спорить со мной? – спрашивает Куинн. Нахмурив лоб, он наблюдает за мной, пока я скидываю ботинки.

– Нет, – отвечаю я, потому что Куинн прав.

Наш план действий перешел в стадию реализации. Нужно выяснить, что знает Джастин, если ему вообще что-то известно. Если сегодня вечером ничего не получится, то так тому и быть. Джастин – меньшая из наших проблем.

Я полностью затерялась в своих мыслях. Куинн наклоняется вперед, хватает меня в охапку и держит меня за руки. Вскрикиваю от неожиданности, когда он садит меня на свои колени. Я поворачиваю головой из стороны в сторону, а он игриво двигает бровями.

– Что ты делаешь? – улыбаюсь я, надеюсь, он не сошел с сума.

– Ты такая послушная и это возбуждает меня. Я хотел убедиться, что это действительно ты, а не какой-нибудь двойник, – заявляет он, не переставая мило улыбаться.

Это единственный человек, который может принести немного света в эту паршивую ситуацию.

– Хорошо, я могу всегда спорить с тобой, если тебе так будет комфортнее, – смеюсь я, обнимая его за шею.

Он пробегает кончиками пальцев по моей щеке, такое нежное прикосновение вызывает у меня головокружение с кончиков пальцев до макушки головы.

– Мне нравится твоя покорность, – признается Куинн, играя своим колечком в губе.

Мое лицо начинает гореть, когда я вспоминаю насколько могу быть покорной. Надо перестать думать об этом, иначе мое сердце не выдержит таких напряжений.

– Ох, Рэд, – шепчет Куинн, его лицо напротив моего. – Ты – плохая, плохая девчонка, – он пристально смотрит на мои губы.

***

Наш план состоит в том, чтобы напоить Джастина. Но вначале мне нужно заплатить за прием Лаки. Ветеринарная клиника как раз находится по пути к бару. И мне кажется, мой отец может увидеть меня, если, как ястреб, будет следить за клиникой.

Воздух между нами тремя настолько сгустился, что его можно резать ножом. Я не могу дождаться момента, когда этот вечер закончится, и как можно быстрее мы расколем Джастина, который совсем нехотя согласился идти с нами.

Когда вхожу в больницу, запах антисептика ударяет в нос. Я не могу дождаться момента, когда Лаки выпишут из этой стерильной зоны. Медсестра, которая больше похожа на молодую студентку, предлагает вывезти Лаки на улицу, потому что ему нужен туалет. Даже не понимаю, что подпрыгиваю на одном месте, пока не услышала, как Куинн хихикает надо мной, беря за руку.

Дверь распахивается, и появляется лохматый Лаки с перевязанной через подмышку лапой. И он живой, только это имеет значение. Когда он ловит нас взглядом, на своих трех здоровых ногах он буксует по линолеуму, стараясь добежать до меня и Куинна.

Такая картина греет мою душу, я опускаюсь на одно колено и раскрываю объятия для него. – Давай, дружок, – говорю я ласково, машу ему. Но он останавливается на полпути, его шерсть вздымается. Лаки пригнулся и рычит, смотрит на того, кто за моей спиной.

– Лаки? – смотрю я на Куинна.

Куинн пожимает плечами, он также не понимает, что случилось.

Лаки делает шаг назад, он обнажает зубы и начинает лаять. И тут я замечаю, что он отходит именно от... Джастина.

Джастин неудобно мнется сзади меня. Я не понимаю.

– Это нормально? – спрашиваю я медсестру. – Он раньше никогда не вел себя подобным образом.

– Я не уверена, это может быть из-за действия лекарств, он немного сердитый. Я отведу его обратно, – извиняющим тоном произносит она, дергая за поводок Лаки.

– Я просто подожду снаружи, – говорит Джастин, разворачивается и быстро уходит. Мы с Куинном смотрим, друг на друга, совершенно сбитые с толку.

Не хочу озвучивать вслух мысли, крутящиеся в голове, потому что если не быть сумасшедшим эти теории трудно переварить.

– Некоторые напитки могут напоить очень быстро, – говорит Куинн, обнимая меня.

Больше я не могу не согласиться с ним.

***

Случайно выбранный бар предлагает нам дешевое пиво, которое подходит просто идеально. Ведь Джастин нужен нам «хорошенький», чтобы разболтал свои секреты.

Куинн ушел в бар за порцией напитков, он сделал это специально, чтобы я могла выудить какую-нибудь информацию от Джастина, который высасывает уже шестую бутылку пива.

– Итак, ты никогда мне не рассказывал про свою работу, – я мило улыбаюсь ему, в надежде, что он меня не расколет.

Определенно что-то с Джастином не так. Сегодня после реакции Лаки на него, я начинаю думать, что он имеет какое-то отношение к ранению моего пса. Если узнаю, что это правда, я все верну ему сполна, сломав нос.

– Ой, это слишком скучно, – машет рукой он, делая большой глоток пива.

– Давай, расскажи мне, – дразню его я, изо всех сил стараясь казаться обманчиво кокетливой.

Джастин смеется, он купился. – Ты могла бы сказать, что я занимаюсь возвратом, – ухмыляется он.

– Хм? Например машин? – спрашиваю я, поднимая бровь.

Джастин вяло улыбается мне. – Что-то вроде того.

Понятия не имею, что это значит, но я не так глупа, чтобы не уяснить, что он врет. За плечом Джастина могу видеть Куинна. Он внимательно наблюдает за нашим разговором, ждет, дам ли я ему знак, что появились проблемы. Едва заметно качаю головой, это еще не конец.

Решаю зайти с другой стороны, начинаю крутить подставку моего нетронутого пива. Джастин берет инициативу в свои руки, – Все в порядке?

Смотрю на него, пытаюсь изобразить свой самый невинный взгляд. Стараюсь сдержать эмоции при себе и говорю. – Я хочу поговорить с тобой.

– Да? О чем? – спрашивает он, внимательно разглядывая меня.

Все мое нутро противится этому, но мне приходится начать флиртовать, и я мурлычу. – Ты не выглядел слишком удивленным, когда я рассказала тебе ... о моем отце.

Наблюдаю за Джастином из-под полуопущенных век, ищу любые изменения в выражении лица, манере поведения хоть что-нибудь. Но он очень хорошо держит себя в руках.

– Да, верно, ты не удивила меня, Мия Маус, – отвечает он и удобно откидывается на стуле.

– Что это значит? – спрашиваю я, мысленно поднимаю руку вверх в успехе, я поймала его на крючок.

– Ты всегда была тем, кто нарушает правила, – неопределенно отвечает он.

– Стрелять в собственного отца немного больше, чем просто нарушать правила. Ну, это же нарушение закона, – произношу я, надеюсь, он заметил колкость в тоне моего голоса, когда смотрел на меня своим взглядом, который я не могу расшифровать.

Джастин пододвигается на стуле ближе ко мне с левой стороны. Я ясно вижу, что Куинн внимательно наблюдает за нами из бара. Он выглядит так, будто через пару секунд просто взорвется. И опять я тихо качаю ему головой, мне уже надоело играть в эти игры с Джастином. Хочу получить ответы.

– Мия, я уверен у тебя была веская причина, да? Имею в виду, что мы все делаем что-то вследствие определенных причин. И в тот момент выстрелить в отца было правильным решением. Я тебе здесь не судья... у меня есть свои демоны, с которыми нужно разобраться. Не могу судить других.

Джекпот.

– Какие демоны? – задаю я вопрос, приближаюсь к нему ближе и слегка дотрагиваюсь своей липкой ладонью до его сжатого кулака.

– Ах, у человека могут быть секреты, – говорит Джастин, наклоняется вперед, его губы всего в дюйме от моего уха. – Да и к тому же, я не думаю, что твой парень будет доволен, если я расскажу тебе свои самые глубокие мрачные тайны, – он наклоняется и вдыхает запах моих волос.

Куинн резко делает два шага вперед, но я жестом показываю, чтобы он остановился, умоляюще смотрю на него, чтобы он дал мне еще немного времени. Он сжимает челюсть, его ноздри расширяются от яростного дыхания, но делает так, как я прошу.

– С ним просто мне весело, – шепчу. Я, словно взаправду, ощущаю яд во рту от таких слов.

Дыхание Джастина ускоряется, и чем быстрее его теплое отчаянное дыхание нагревает мою обнаженную шею, тем быстрее мне хочется прекратить все это.

– Он выглядит так, будто не хочет быть просто «развлечением» для тебя, – шепчет он, его губы все еще в дюйме от моего уха. Джастин все ближе и ближе к моей шее.

– Не моя проблема, – в тон ему отвечаю я, и не отвожу от Куинна взгляда.

– Серьезно? – спрашивает он, немного отстраняясь. Я встречаюсь с его хищным взглядом.

– Серьезно. Он – всего лишь друг, – подтверждаю я кивком.

– Докажи, – улыбается Джастин. Он проводит рукой по своим губам и, задумавшись, кладет пальцы под подбородок.

– Как? – задаю я вопрос. Вдруг мне совсем не нравится ход нашего разговора.

– Приходи в мою комнату сегодня, когда твой друг уснет, и я расскажу тебе, что знаю, – говорит Джастин, удивленно вскидывает бровь. Осмелюсь ли я принять его вызов.

– Значит ты знаешь? Что? Что именно ты знаешь? – спрашиваю я. Надеюсь, в моем голосе не слышится отчаяние.

Указательный палец руки Джастин берет меня за подбородок и поднимает мою голову, чтобы встретиться с ним взглядом. – Ты придешь ко мне сегодня, и я расскажу тебе все.

Я сдерживаю рвоту. Стараюсь изобразить лучшую соблазнительную улыбку и киваю. – Сегодня вечером.

***

– Нет. Твою мать. Никогда! – рычит Куинн, руками зарываясь в волосы.

– Куинн... – с нажимом произношу я, но он обрывает меня, мчится к краю кровати, где я завязываю свои кеды.

– Ни хрена подобного, Рэд. Ты слышала меня? Нет.

Этот разговор продолжается уже в течение последнего часа. Смотрю на часы и осмелюсь предположить, что этот разговор мы ведем уже практически с самого утра.

Как только мы прибыли обратно в отель, Джастин, пьяно покачиваясь, отправился к себе в комнату. Когда он закрывал дверь, подмигнул мне. Я рассказала Куинну о предложении Джастин. От нарастающего гнева Куинна комната словно становилась все меньше и меньше. Он потащил меня в нашу спальню, где мы и остались, обсуждая плюсы и минусы предложения Джастина.

Само собой разумевшееся Куинн начал спорить со мной.

– Я не собираюсь с ним ничего делать, – повторяю я в сотый раз. – Мы просто поговорим. Если ты не будешь мешать и угрожать его избить, будто Рокки Бальбоа! (Вымышленный персонаж серии фильмов «Рокки», профессиональный боксёр, тренер и предприниматель. Создатель и исполнитель роли – Сильвестр Сталлоне.)

Куинн зло смеется и указывает на дверь. – Ты думаешь, что этот урод что-то знает? Он просто играет с тобой, Рэд. Он не знает ни хрена.

– Ты не можешь знать этого наверняка! – возражаю я, соскочив с места.

– Да знаю я. Он – полное дерьмо, но чует твое отчаяние. Он расскажет тебе что угодно, чтобы залезть тебе под юбку!

Я видела и раньше, как Куинн сердился, но теперь все совсем по-другому.

– Ты действительно думаешь, что позволю такому произойти? Я НИКОГДА не пойду на это! – прошипела я, стараясь не кричать громко.

Взгляд Куинна смягчается, и он делает шаг вперед. – Я знаю, что нет, но он... он может. Он – парень, Рэд, и парень, который имеет на тебя виды. Это делает его опасным, потому что он сделает все что угодно, чтобы получить желаемое.

– О, пожалуйста, ты думаешь, я совсем тупая? Я могу о себе позаботиться!

Я очень сердита, но понимаю, что Куинн говорит то, что чувствует. Просто если Джастин знает что-нибудь, и это поможет нам разобраться с отцом, тогда готова пойти на такую жертву. Куинн будет в соседней комнате, и я знаю, что если что-то пойдет не так, он придет.

– Ой, серьезно? – спрашивает Куинн, внезапно мне становится жарко от взгляда его изумрудного цвета глаз.

– А что будет, если он попросит тебя поцеловать его?

– Что? – вздыхаю я, отступая назад от Куинна, он, словно хищник, медленно приближается ко мне.

– Ты слышала меня. Что если он поставит условие и откроет тебе информацию, только за твой поцелуй.

Я сглатываю и дрожащим голосом отвечаю. – Я скажу ему, чтобы шел к черту.

Куинн облизывает нижнюю губу и смеется. – Да ладно?

– Конечно, – утверждаю я, до сих пор пячусь назад и из-за этого чувствую себя добычей.

Куинн качает головой, его взлохмаченные волосы полностью закрывают глаза. – Понимаешь, Рэд, я думаю, что твои намерения чисты, но если он даст тебе зацепку, и тогда, мне кажется, ты сделаешь все, чтобы выудить у него информацию.

Что задумал Куинн? Что бы это ни было, мне это не нравится.

– Я бы никогда, – говорю я. Оскорбительно, что он говорит обо мне такие пошлые вещи.

– Да неужели? – задает он вопрос. Я натыкаюсь задней частью колен на край кровати и, потеряв равновесие, падаю.

Попытка уползти с кровати проваливается, потому что он лезет на меня сверху, поймав мое тело под своим тяжелым весом.

– Слезь, – рычу я, ударив рукой о его грудь. И это просто смешно, потому что ему мой удар, словно щекотка по мускулистому телу.

– Я думаю, – Куинн ухмыляется, он жадно смотрит на мою грудь. Черный лифчик сдвинулся, немного обнажив сиськи.

– Куинн, я серьезно! – обиженно вздыхаю я, но этот вздох вскоре превращается в стон, когда Куинн кусает меня за подбородок. – Остановись, – жалобно прошу я, а мое тело предательски елозит под Куинном, демонстрируя совершенно обратную картину.

– Ты не хочешь этого, – бормочет Куинн, покусывает и посасывает, облизывает мою шею.

– Да, я... хочу, – я набираю воздуха, когда его руки начинают медленно и мучительно путешествовать по моему телу. Все это время его губы не отрываются от моей кожи. Он исследует каждую обнаженную часть тела, которую сможет найти.

Закрываю глаза, даю себе пять минут и потом буду с ним опять бороться, чтобы пойти к Джастину, но, когда он накручивает мой взбухший сосок через ткань мягкого хлопка, понимаю, что пяти минут будет недостаточно.

Появляется знакомый жар в том месте. Мой разум предательски передал бразды правления самому телу. Но понимаю, что Куинн делает это, чтобы отвлечь меня. По правде сказать, мне было все равно.

– Прекрасно, – шепчет Куинн в ямочку на шее, он лижет ее и легонько прикасается языком к выемкам у ключицы.

Мои ноги с нетерпением ожидают его, и Куинн убирает руку с набухщего соска, и пальцами направляется к поясу моих джинсов. Мой бюстгальтер задран вверх, живот обнажен, и Куинн водит пальцем вокруг моего пупка.

Мне не хватает воздуха, стараюсь оставаться спокойной, но Куинн расстегивает пуговицу на джинсах. Я громко хныкаю, догадываясь, что сейчас произойдет.

Слышу, как открывается шкафчик на прикроватной тумбе. У меня от удивления расширяются глаза от того, что он там ищет.

– Ш-ш-ш, я позабочусь о тебе. Закрой глаза, – шепчет Куинн и целует меня в висок.

Киваю в согласии, закрываю глаза. Пальцы Куинн скользят по молнии и останавливаются примерно на три четверти пути.

Я хочу, чтобы он снял мои джинсы и поднимаю бедра, призывая его закончить начатое.

– Как нетерпеливо, – смеется он, его теплое дыхание щекочет мне грудь.

Куинн нежно кладет мои руки поверх головы, и, прежде чем я задаю вопрос, что же он делает, чувствую холодное прикосновение стали на моих запястьях. Без вариантов, это звук защелкиваемых наручников.

Резко распахиваю глаза, откидываюсь, чтобы посмотреть наверх и вижу, что мои руки крепко зацеплены к золотистой спинке кровати.

– Что за? – вскрикиваю я, тяну за руку, но ничего не получается. – Куинн, отпусти меня, – говорю я, с силой дергаю, но наручники лишь громко грохочут о металл.

– Нет, не могу, – отвечает Куинн и быстро отстраняется от меня прежде, чем мне удается ударить его или укусить.

Когда встречаюсь с его насмешливым взглядом, понимаю, что это была всего лишь игра. – Ты – гад, – вздыхаю я, раздраженная тем, что не поняла все сразу.

Мы с Куинном оба упрямы, он знал, что я все равно пойду к Джастину, ведь в конце то концов Куинн уснет. Также знаю, что он никогда не сделает всех тех грубых вещей, о которых говорил. Я облегченно вздыхаю.

– Хорошо, приятно осознавать, что ты думаешь, что я шлюха, – говорю я, грустно и хмуро смотря на него.

Куинн ухмыляется. – Я сказал, что должен был, чтобы получить желаемое. Не моя вина, что ты попалась на это, – подмигивает он.

Смотрю вниз на его темные джинсы, понимаю, что его маленькая уловка сработала на нас обоих. Облизываю свои губы, пришло время действовать.

– Хорошо, ну самое меньшее, что ты можешь, это покончить уже со мной, – говорю я, раздраженно откидываю волосы с лица.

– Нет, я думаю, ты останешься здесь на кровати, обдумывать свой поступок, – игриво ругается он, как будто ребенка отчитывает.

– Серьезно? – спрашиваю я, из-за ускоренного дыхания моя грудь часто вздымается. Замечаю, как Куинн с интересом поглядывает на меня. Он наблюдает за каждым моим вздохом.

– А я думала, что ты скорее накажешь меня, – смотрю на его пульсирующую эрекцию. – Я имею в виду, что тебе же нравится, когда я покорна. И нет большей покорности, нежели быть пристегнутой к кровати. Ничто не мешает тебе залезть мне в джинсы и показать, насколько ты горяч, действительно ли ты альфа-самец? – я извиваюсь бедрами. Руки, конечно, у меня не могут шевелиться, но ноги то могут.

– Что ты делаешь? – шипит Куинн, когда джинсы понемногу сползают ниже, и показывается мое полупрозрачное нижнее белье.

Не отвечаю ему, а только продолжаю извиваться, надеясь, что смогу показать нижнее белье еще больше, чтобы соблазнить Куинна, вернуться на постель. К счастью, это работает. Он ставит одно колено на кровать и опускается к моему телу полному желания.

– Поцелуй меня, – шепчу я, полуприкрыв глаза. Ловлю ртом воздух, когда чувствую, как холодный металл кольца сквозь его тонкую футболку прикасается ко мне.

Куинн приближается, его губы прижимаются к моим, и когда он уже в пределах моей досягаемости, я приподнимаюсь... и сильно кусаю его за губу.

– Освободи меня, – бормочу я ему прямо в рот, но Куинн лишь смеется в ответ, что злит меня еще сильнее.

Поэтому я усиливаю силу укуса, засасываю его губу, глубоко в рот, мои острые зубы сильнее впиваются в его мясистые губы.

Ситуация совершенно нелепа, но я не отпущу. Куинн кажется невозмутимым, его не волнует, что я крепко вцепилась в его губы. Видимо мы можем так просидеть очень долго.

Моя шея начинает затекать из-за неправильного угла поворота, и хотя я не вижу лица Куинна, я знаю, что он ухмыльнулся.

– Освободи меня, – снова бормочу я, тяну за пирсинг и на этот раз чувствую кровь.

Единственное, что получаю в ответ, это молчание Куинна. Его бедра смещаются на мое тело, а рукой он проводит между нашими телами, вот черт.

Пытаюсь сместить бедра, но Куинн быстр. Он одной рукой отодвигает в сторону трусики, а другой грубо нажимает на ноги через джинсы. И как только его пальцы касаются моей плоти, я понимаю, что проиграла.

Без прелюдий он вставляет свой длинный палец в мое голодное тело и вместо того, чтобы кричать, я просто сильнее кусаю его. Попытаюсь продержать столько, сколько могу. Но у меня не получится очень долго, потому что уже его другая рука скользит по телу, а потом сжимает мою грудь.

Когда он нажимает на чашечку бюстгалтера, сжимая большим и указательным пальцем мой сосок, Куинн вставляет еще один палец в меня. Я кричу и отпускаю его губу. Мне уже все равно, ведь я нахожусь практически в пяти секундах от завершения.

К сожалению, у Куинна совершенно другие планы. Его пальцы медленно выходят из меня, но ни в коем случае не покидают мое заветное место.

Он заставит меня просить.

Его прекрасное лицоохвачено страстью. Я стону, вижу, как он борется с желанием и страстью наброситься на меня. Приподнимаю бедра, чтобы обеспечить лучшее движение, но все безуспешно, поскольку Куинн лишь усмехается над моими гормональными страданиями.

– Умоляй меня.

– Никогда, – упорно противлюсь я. Наручники грохочут, когда дергаю руки, надеясь, что они чудесным способом исчезнут.

Я смотрю на окровавленную опухшую губу Куинна, и на его щеке появляется ямочка. Вместо того чтобы чувствовать угрызения совести, радуюсь тому, что попортила его личико. И вдруг это подавляющее ошеломляющее утверждение обрушивается на меня: я просто сгораю в диком огне, а Куинн отлично это понимает и продолжает свое действие.

– Ты сделаешь это, – ухмыляется он. У меня захватывает дух, он добавляет третий палец, растягивая меня еще больше, чем я могла себе представить.

Низкое рычание доносится из груди Куинна, и от этого звука моя спина самопроизвольно выгибается, ноги упираются в матрас, чтобы изогнуться так, чтобы он мог зайти глубже.

– Кому ты принадлежишь? – рычит Куинн, кусая мой подбородок.

– Тебе, – вздыхаю я, когда его пальцы проходят еще глубже в мое тело.

– Скажи это, – пыхтит он. Рука Куинн соскальзывает с груди, он хватает меня за лицо, и я встречаюсь с его огненным взглядом.

– Тебе, – стону я, кусаю губу, не отрываю от него взгляда.

– Кто я? – спрашивает Куинн, его взгляд опускается ниже, он словно загипнотизирован тем, как мое тело реагирует на него.

– Куинн, – громко стону я, когда его пальцы увеличивают скорость и давление, я уже совсем скоро.

– Громче, – приказывает он, его дыхание достигает моих трусиков, когда Куинн наблюдает, как его пальцы входят и выходят из моего тела.

– Куинн! – кричу я.

– Вот так правильно. Скажи это, Рэд. Кому... ты... принадлежишь?

Когда он шлепает мой клитор, тело трясется от такой грубой ласки. От резкого рывка наручники впиваются в запястье. Если мы не остановимся, то я уже вот-вот буду готова.

– Тебе! Я принадлежу тебе... Куинн Беркли! Я, черт возьми, принадлежу тебе! – кричу я. От интенсивности оргазма у меня появляются слезы, но Куинн не останавливается.

Он продолжает измываться умелыми руками над моим телом и только тогда, когда я уже в третий раз подхожу к финалу, выкрикивая его имя, которому принадлежу, он останавливается.

Мое тело трясется, руки покраснели, глаза наполнились слезами, но я настолько удовлетворена, что мне все равно.

Куинн целует мои дрожащие губы и шепчет. – Правильно, Рэд, ты принадлежишь мне.

Прогибаюсь под его тяжестью и понимаю, что Джастин также знает, кому я принадлежу. Это и был план Куинна.

Глава 27

Первоначальный план

У меня болит каждая частичка тела.

Но это приятная боль.

Это чертовски приятная боль.

С трудом открываю глаза, мои руки, к счастью, уже не прицеплены к спинке кровати, а заботливо смазаны белой мазью.

Куинн.

С кем-то явно что-то не так. Вначале приковал меня наручниками к кровати, а потом подарил три умопомрачительных оргазма.

Мне следует бесить его почаще.

Я потягиваюсь, но мое тело протестует каждому движению, нужно еще немного поспать. Поворачиваюсь, чтобы проверить время и вижу на часах 6:37 утра. Рядом со мной никого нет, интересно, куда Куинн ушел в такой ранний час.

После моей громкой демонстрации, план по выуживанию информации из Джастина с треском провалился. И, даже если у него были сомнения на мой счет, то теперь, и соседям известно, кому я принадлежу.

В этом то и заключался план Куинна, он ни за что бы, не позволил мне одной идти к Джастину. Я должна быть зла на него, но ничего этого нет. Мы договорились о том, что если Джастин не выложит всю информацию, то мы бросаем это дело, поэтому предполагаю, что вчера вечером мы поставили точку. А Куинн поспособствовал тому, чтобы Джастин громко и ясно услышал все.

Когда дверь в номер открывается, я прикрываю грудь простыней, но это Куинн входит с чашечками кофе. Он сказочно красив. Одет в простую одежду: синие джинсы, удобная белая футболка и кеды. Все это сочетание побуждает мое сердце совершить крошечный кульбит. Я понимаю, что соскучилась по нему, хотя это просто смешно, ведь должна злиться на него.

Поворачиваюсь в другую сторону, чтобы не пялиться на него... и не пускать слюни. Куинн смеется.

– Теперь-то уж не делай вид, что не скучала по мне, – говорит он. Я слышу, как он скидывает кеды и залезает на кровать.

Тишина. Мой нос тонет в его обволакивающем аромате, и мне хочется уткнуться ему в шею.

– Я принес тебе кофе, – говорит он, взбирается по моему телу, легонько покачивая бумажным стаканчиком из-под кофе прямо перед моим лицом.

Я пытаюсь сдержать улыбку и говорю. – Спасибо тебе, – и, когда сажусь, беру в руки это, так называемое, «жидкое золото».

Когда поднимаю чашку к губам, Куинн смотрит на мои запястья и вздрагивает.

– Прости за наручники. Я знаю, что это было чересчур.

– Ты думаешь? – прикалываюсь я и игриво улыбаюсь ему. – Где ты достал наручники? – спрашиваю я, но когда он улыбается, продолжаю. – Не хочу знать.

Мы сидим молча, пьем наш кофе. Какое оправдание мне придумать, когда увижу Джастина. Надеюсь, что он все еще захочет со мной поговорить после произошедшего ночью.

– Он ушел, – вдруг говорит Куинн, откидываясь на спинку кровати.

– Что? – спрашиваю я, быстро поворачиваюсь к нему лицом.

– Он раскололся, – Куинн тянется к заднему карману и вытаскивает кусочек белой бумаги.

Я разворачиваю листок, который Куинн положил мне на колени, и от этого письма просто мороз проходит по коже.

«Прощай, Мия Маус... Некоторые вещи могли бы обернуться совершенно по-другому, как для меня, так и для тебя.»

Всматриваюсь в записку, хочу расшифровать ее и бормочу. – Что, черт возьми, это значит?

– Это значит, что он хотел, чтобы его имя ты кричала вчера вечером, – подмигивает Куинн.

Я закатываю глаза. – Куинн, тебе нужно обуздать свое мужское эго альфа-самца.

– Я не слышал, чтобы ты жаловалась на мое мужское эго вчера вечером, – добавляет Куинн, он смотрит на меня, и на щеке появляется ямочка.

И в самом деле. В глубине души мне очень нравится вот это природное притяжение Куинна, потому что никогда не хотела, чтобы мной владел кто-то другой так, как это делает Куинн.

– Хорошо, как скажешь, – отвечаю я, небрежно размахивая запиской перед лицом Куинна. – Значит ты не думаешь, что за этим стоит какое-нибудь зловещее предзнаменование?

Куинн вздыхает, выхватывает записку из моей руки и сжимает ее в плотный маленький шарик. – Единственное зловещее предзнаменование я дам ему, когда увижу его глаза в глаза, – он через всю комнату бросает записку в мусорное ведро. – Забудь о нем, хорошо?

Киваю и говорю. – Хорошо, ты прав. У нас есть более крупная рыба на примете. Итак, что мы будем делать дальше?

Куинн чешет голову, его длинные волосы собраны в конский хвост. Он выглядит супер круто с трехдневной щетиной, непослушными темными волосами и припухшей губой, которую я заметила только сейчас.

Куинн примечает, что я смотрю на его губу и смеется. – Любуешься своей работой?

Перевожу взгляд вниз, чувствую себя максимально некомфортно, потом встречаюсь с ним глазами, вспоминая то приятное чувство, когда укусила его.

– Да, – просто отвечаю я, потому что это так и есть.

Куинн выглядит удивленным, но все же широко улыбается. – Хорошо.

И мы заканчиваем на этом.

– Ну, мы позвоним Аби сегодня? – спрашиваю я. Надеюсь, что у ее отца есть хорошие новости.

– Да, – глубоко задумавшись, отвечает Куинн.

Живет надежда, что хорошие новости действительно будут хорошими.

***

Я даже не представляла, как сильно скучаю по Вирджинии, пока не позвонила в кафе и не услышала голос моей подруги Табиты Хэндерсон.

– Я скучаю по тебе, Мия, – тихо вздыхает Табита. – Без тебя все не так.

– Я тоже по тебе скучаю, – признаюсь я, пиная камешек ногой. – Значит твой отец так и не приблизился к восстановлению наших имен? – спрашиваю я. Надеюсь не выгляжу слишком не благодарной, потому что знаю, как ему приходится изворачиваться, чтобы помогать нам.

– Еще нет, – вздыхает Аби. – Мне очень жаль.

– Тебе не за что извиняться, – с уверенностью отвечаю я, накручивая телефонный шнур на палец.

– Я чувствую отчаяние. Хотела бы сделать еще больше.

– Табита, ты итак делаешь очень много для меня, и я не могу выразить, насколько это ценю. Не смогу отплатить тебе за это, – добавляю я, потому что без Аби, Куинн и я не смогли бы расплачиваться все это ужасное время, пока мы скрываемся.

– Я не жду этого от тебя. Мне только хочется, чтобы ты вернулась домой, – слышу усталость в ее голосе.

На глазах наворачиваются слезы. Куинн приближается к телефонной будке, прикасается к моим щекам.

– Значит, твой папа все еще считает, что нам будет безопаснее в Канаде? – спрашиваю я. Но, чтобы отправится в Канаду, вначале мой отец должен будет умереть. Понимаю, что Аби подумает, что наш план сплошное самоубийство.

– Да. По закону, правительство США не сможет вас тронуть, пока в Канаде не будет соблюден определенный регламент. Таким образом, мы выиграем некоторое время, – отвечает она, словно заученный текст от своей отца.

– Хорошо, Аби. Передавай от меня спасибо своему папе.

– Конечно, – отвечает она.

Итак, похоже, у папы Табиты нет новых идей, поэтому несмотря на то, что наш план охоты и поимки моего отца и Фила смахивает на безумство, но это лучшее, что у нас есть в настоящее время.

Хоть я и не раскрыла наш план Аби. С уверенностью могу сказать, что она знает о наших с Куинном намерениях.

– Как идут твои дела? – пробует она изменить ход моих мыслей об убийстве.

Я смотрю на Куинна, он нервно сжимает челюсти. – Нас подвозил мой старый школьный приятель, Джастин Миллер.

Как глупо получилось, понимаю, что отец Аби проверит и его тоже. Но ведь он и без этого сделал для меня достаточно.

– Ты доверяешь этому парню?

Смотрю на Куинна, который начинает закипать просто от упоминания его имени.

– Я никогда этого не делала, – признаюсь я.

– Что случилось? – спрашивает Аби.

– Давай просто скажу, что Куинн все это время был прав на счет него.

– Как он? Или мне следует спросить, как вы двое справляетесь?

По ее тону понимаю, что ей нужны пикантные подробности, которыми я бы была рада поделиться, если бы не Куинн, стоящий в дюйме от меня.

– Хорошо, – неопределенно отвечаю я, чувствую, как мои щеки начинают краснеть.

– Ой, ты не можешь говорить? – спрашивает она. Я так хочу с ней пообщаться, мне так много хочется ей рассказать.

– Не совсем, – отвечаю я, смотрю на Куинна, которому известно, что мы говорим о нем. – Я лучше пойду. Передавай от меня привет Тристану, – произношу я.

– Передам. Он все еще тверд в решении, отправится в Канаду, – смеется Табита.

– Надеюсь, тебе удастся удержать его на месте, – говорю я, смотря на Куинна, который стоит с гордым видом, что его младший брат такой же оторва, как и он.

– Ты же знаешь, что да, – смеется Аби.

– Это моя девочка, – отвечаю я. – Позвоню тебе через два дня, хорошо? – пропускаю часть, где говорю, что мой отец через два дня будет схвачен.

– Хорошо, будь осторожна.

– Ты тоже.

Мне грустно от того, что мы так мало поговорили, но Куинну и мне пора выдвигаться.

Куинн выходит из телефонной будки и говорит. – Ну, по словам отца Аби, Канада по-прежнему лучший вариант?

Я киваю. – Да. Он не приблизился к подтверждению нашей невиновности, поэтому полиция все еще охотиться на нас. Не говоря уже о том, что мой мудак отец и его жалкий постоянный подельник Большой Фил, вероятно, когда мы меньше всего будем этого ждать, они подстерегут нас за углом, – я стону и изнеможенно закрываю глаза руками.

– Хей, – говорит Куинн, обхватывает меня за талию и лицом утыкается мне в грудь. – Мы придерживаемся первоначального плана, да? Лаки должны выписать сегодня, поэтому съедем с отеля и найдем новое место. Копы все еще ищут нас, поэтому мы должны продолжать двигаться.

– Да, но нужно оставаться в поле зрения, чтобы отец смог найти меня, – я опять стону от невозможности этой ситуации. – Как мне остаться незаметной для полиции, но при этом остаться видимой для отца? Все так дерьмово, Куинн, – я вздыхаю и освобождаюсь от его объятий.

– Знаю, Рэд. Но это единственный путь, верно? – спрашивает он. Куинн смотрит на меня в ожидании ответа. Он поможет мне совершить именно то, что я хочу.

– Да, – киваю я, потираю виски, чтобы утихомирить приближающуюся головную боль.

– Давай что-нибудь поедим, – говорит Куинн, кладет руки на меня, чтобы я не смогла протереть дырку у себя в голове.

У нас есть над чем нужно поразмыслить. Хочу, чтобы это все закончилось.

Глава 28

Я не готова

У меня пропал аппетит.

Каждый раз, когда я смотрю на бургер передо мной, мой желудок делает сальто назад, предупреждая меня о том, что, если я откушу хоть кусочек, он просто вернется назад и меня вырвет.

– Что не так? – спрашивает Куинн, откусывая свой двойной чизбургер.

Я пожимаю плечами и отталкиваю нетронутую еду. – Просто думаю о... обо всем, – откровенно говорю я. Чувствую себя столетней старухой из-за того, что сижу, сильно сутулясь на стуле.

Куинн вытирает рот салфеткой и кивает. – О чем именно?

Наблюдая, как кубики льда кружатся в моей воде, когда я вращаю соломинкой, отвечаю. – Я просто хочу, чтобы все это закончилось.

– Знаю. Я тоже хочу этого, – признается Куинн. – Но мы зашли так далеко, и конец уже совсем близок.

Когда слышу его слова, у меня по коже пробегают мурашки. Ведь это значит, что скоро с моим отцом случится именно то, что он заслужил. Это его судьба, но для себя все же мне хотелось бы, чтобы жизнь изменилась к лучшему.

Что произойдет, когда дело будет сделано? Что случится со мной и Куинном? Как только все будет кончено, будет ли Куинн обижаться на меня и считать ответственной за то, что мы не сможем изменить свои судьбы? Он утверждает, что убийство никоим образом не отразиться на нем, а что на счет меня?

Воспоминания о Хэнке, лежащем в луже собственной крови с открытыми, смотрящими на меня пустыми глазами, появляются в голове. И теперь я знаю, каков мой ответ.

Я знаю, что однажды убью своего отца и после такого никогда не буду прежней. Но в день, когда он и Фил хладнокровно застрелили невинного человека, который пытался меня защитить, навсегда изменил меня.

И я готова.

– Рэд? – окликает Куинн. Я поднимаю голову, полностью затерялась в своих мыслях.

– Я в порядке, прости. Веду себя как идиотка, – отвечаю я, пытаясь изобразить лучшую улыбку.

Куинн тянется рукой под столом и вплетает свои теплые пальцы в мои.

– Я сделаю это. На твоих руках не будет крови, – шепчет он, не желая, чтобы его услышали посетители, которые сидят вокруг нас в оживленной закусочной.

– Нет, – твердо отвечаю я, качая головой. – Я сделаю это. Я должна, – добавляю я. Куинн понимает, что совершить это должна именно я, иначе просто не смогу двигаться дальше.

– Обещаю тебе, что когда все закончится, ты будешь жить нормальной скучной жизнью, сплетничать обо всех вещах, о которых должна сплетничать каждая девятнадцатилетняя девушка, – говорит Куинн, сжимая мои пальцы.

Смеюсь и отвечаю. – Я не думаю, что это когда-то случится, но мечтать не вредно.

Куинн поворачивается ко мне, он очень серьезно смотрит на меня. – Я хочу этого для тебя, Рэд. Ты заслуживаешь этого. Ты заслуживаешь быть свободной, – добавляет он. Мне ненавистен тот факт, что себя он считает недостойным «освобождения от тяжелой ноши».

– А я для тебя, – тихо отвечаю я, теперь сжимаю его пальцы.

Куинн только качает головой, отпускает мою ладонь.

– Что? Ты думаешь, что недостоин нормальной скучной жизни? – задаю я вопрос, наблюдая за печальным выражением на его красивом лице.

– Мой шанс быть нормальным и скучным уже давно ушел, – едва слышно отвечает он.

Я знаю, что он имеет в виду те скелеты, которые спрятаны в его темном шкафу. И хотя не настаиваю, мне хотелось бы, чтобы он открыл мне свое прошлое. Глубоко внутри ему больно от того, что не может доверять мне настолько, чтобы рассказать о том, что именно произошло, из-за чего он стал таким, каким является сейчас.

Это человек, который пожертвовал ради меня всем.

Что бы Куинн ни совершил, мое отношение к нему не изменится. Ничто не повлияет на мои чувства. Как бы ужасно не звучали те вещи, я никогда не перестану верить в него.

– Итак, если дело пойдет к тому, что твой отец так и не покажется, и если все будет хорошо, мы отправимся в Канаду? – спрашивает Куинн. Но он не интересуется, все ли со мной будет в порядке, если я увижу свою маму.

Я пожимаю плечами, внезапно из-за мыслей о ней у меня возникает приступ клаустрофобии. Находясь в бегах, пытаясь скрыться от отца, Фила и полиции и вдобавок ко всему пытаясь выяснить род деятельности Джастина, и тут в этот момент моя мама попадает в список приоритетных дел. Теперь, когда у меня появилась реальная возможность увидеть ее, я понимаю, что нет, я не буду в порядке.

Я, стараясь сохранить невозмутимое лицо, неубедительно киваю. Куинн видит сквозь мою маску абсолютно все, и чувствую, что он хочет сказать что-то, что мне не понравится.

– Рэд, – он делает паузу, и прежде чем продолжить, проводит рукой по уставшему лицу. – Твой отец догадается об этом?

Я вопросительно вскидываю бровь, не понимаю, о чем он говорит.

– Что если твой отец разгадал наш план, что мы собираемся в Канаду, и он... поедет туда за твоей мамой? – прямо спрашивает он. Мне не хватает воздуха.

Одна эта мысль вызывает сильную тошноту. Я прикрываю рот ладонью, с одной стороны от шока, с другой стороны, чтобы удержать рвотные позывы. Раньше об этом и не задумывалась. А после инцидента с Лаки очень даже вероятно, что мой отец пойдет за мамой.

Он хочет уничтожить все, что я люблю, и хотя не знаю, что именно чувствую к маме, понимаю, что если он причинит ей боль, то никогда не прощу себя за это.

Да, я злюсь на свою маму. И не жду, что она вернется в мою жизнь с распростертыми объятиями, особенно учитывая нынешние обстоятельства. Но, если он доберется до нее первый, тогда я никогда не узнаю наверняка. Абсолютно с уверенностью могу сказать, что он сделает ей больно, чтобы это почувствовала я.

Но как мне ее предупредить?

Мне нужно время подумать.

Я еще не готова говорить с ней, не сейчас.

– Мы предупредим ее, Рэд, – тихо произносит Куинн. Он явно понимает мою внутреннюю борьбу.

– Что? – шепчу я, качаю головой. – Нет, я не могу.

Куинн смотрит на меня все понимающим взглядом. Не могу сидеть спокойно и отталкиваюсь от красной стены нашей будки, вдруг стены закусочной начинают надвигаться на меня.

– Я отправлю ей письмо, – утверждаю я. Мне хочется закрыться от всех, так как этот страх разговора с мамой вновь просыпается во мне.

– Это займет слишком много времени, – говорит Куинн со страдальческим выражением лица. Он наблюдает за тем, как мои дрожащие пальцы тянутся к стакану с водой.

Он вздыхает, наклоняется вперед, чтобы протянуть ко мне руку, но я отстраняюсь. Мне не нужно его сочувствие.

– Если ты права, и твой отец предугадывает каждое твое действие, то он догадается и о том, что мы направляемся в Канаду для встречи с твоей мамой.

– Но ведь мы едем туда не для того, чтобы увидеть ее, – рявкаю я, внезапно мне становится жарко.

– Я знаю. Но, когда мы пересечем границу, ты понимаешь, что она будет первой, кого тебе захочется увидеть.

– Я не думаю о семейном воссоединении, Куинн! – огрызаюсь я, чувствую себя ужасно от того, что нападаю на него, но вдруг мысль о том, что я увижу свою маму, поглощает меня и меня начинает тошнить.

– Я знаю, что это тяжело для тебя, Рэд, но мы должны сообщить ей, что происходит. Знаю, ты не готова общаться с ней, но... – тихо произносит Куинн, в его взгляде читается истинное беспокойство. Я не смогу это вынести.

Я чувствую себя жертвой... снова.

– Откуда ты можешь знать? – возражаю я, резко вылетаю из кабинки, готовая сию секунду бежать прямо к безопасному выходу.

– Рэд, бояться это нормально, – говорит Куинн, встает. И этот сочувствующий взгляд, которым он меня одаривает, делает все еще хуже.

Сделав шаг назад, я рычу. – Я не боюсь.

И это правда. Я не боюсь; я злюсь, потому что Куинн прав. Я должна предупредить мою мать об отце, но часть меня не хочет, этого делать. И эта часть меня очень злая, которая кричит «Почему я должна?»

Почему я должна предупредить ее, что к ней идет монстр? Она мне о нем ничего такого не говорила. Она оставила меня с ним.

Что я тогда за человек такой? Если не хочу предупредить собственную мать, что она находится в опасности.

Все это время, находясь в бегах, я могла отложить мысли о ней, как можно дальше. Но теперь больше нет такой роскоши, ведь Куинн прав. Как только я ступлю на канадскую землю, начну выслеживать ее, и совсем не готова к этой части мой жизни. Вот почему я никогда и не проявляла особого рвения в ее поисках.

Я не была готова.

Но сейчас, сейчас у меня нет выбора, но я по-прежнему не готова.

– Я не готова видеть ее, – шепчу я, чувствую, как дрожит моя нижняя губа, но я не позволяю сорваться ни одной слезинке.

– Я знаю, и не говорю, что мы должны пойти прямо к ней. Просто думаю, что нужно предупредить ее, – заявляет Куинн и нежно берет меня за руку.

Я освобождаюсь от его объятий, потому что не хочу его сострадания.

– Знаю! – кричу я, и вдруг воздух заканчивается в легких, потому что правда обрушивается на меня.

– Рэд, все хорошо, – успокаивает Куинн, он снова пытается обнять меня.

Отталкиваю его, эти непрошенные слезы скапливаются на глазах. – Откуда ты можешь знать, что все будет хорошо? – вскрикиваю я. – Откуда ты можешь знать, что я чувствую? – кричу я, совершенно не заботясь о том, что устраиваю сцену и привлекаю внимание всей закусочной.

Куинн крепко хватает меня, и своей грудью толкает к стенке. Он не позволяет мне уклониться и шепчет в ухо. – Потому что я знаю, каково это когда мать бросает тебя, понятно? – рычит он. – Я знаю, каково это когда с тобой обращаются, как с мусором. Как будто ты не имеешь никакого значения! Знаю, потому что моя мама сделала это со мной! – бурчит он, впиваясь пальцами мне в талию.

Его резкое признание постепенно доходит до меня, я чувствую, как пол исчезает у меня из-под ног. Быстро успокаиваюсь и кладу руку на его крепкий бицепс.

Как его родная мать могла с ним так поступить? Разве можно после такого назвать ее хорошим родителем?

Куинн прав. Мы слеплены из одного теста.

– Я не знала, – тихо произношу я. – Прости, – хочу обнять его, чтобы успокоить.

Куинн вздрагивает.

– Я не хочу слышать твои извинения, – резко бросает он, Куинн сильно пихает меня, из-за чего я едва не падаю обратно на сидение.

Ошеломленная его гневом я прошу его. – Куинн, поговори со мной.

Он отворачивается, смотрит через плечо, его грудь от частых вздохов резко поднимается и опускается.

Здесь не время и не место. Но разворачивающаяся сцена явно привлечет моего отца, если он, конечно, наблюдает за нами.

– Поговори со мной! – требую я, сжимая руками за его рубашку. – Расскажи мне, что случилось с тобой, – умоляю я. Когда он медленно поворачивается ко мне, смотрю, с какой силой разгорается огонь в его изумрудного цвета глазах.

Он сердито кусает губу и рычит. – И что, мы будем сравнивать по критериям, насколько испорчены наши мамочки? Я так не думаю. Я бы предпочел забыть, что у меня есть мать, потому что для меня она умерла.

Мой взгляд смягчается, и не могу не сопереживать Куинну, а это попахивает откровенным лицемерием. Ведь я сама ненавидела этот взгляд, отраженный в его глазах буквально пару минут назад.

Куинн внезапно шарахается от меня, и я знаю почему.

Ненавижу этот взгляд. Это взгляд говорящий «Хреново тебе наверно». Этот взгляд заставляет тебя чувствовать бессилие. Он побуждает тебя ощущать себя жертвой. И особенно он невыносим от того, кто знает, каково тебе приходится.

И теперь я смотрела на Куинна именно таким взглядом. Но тяжелее всего, что из-за меня он чувствует себя жертвой, несмотря на то, что он всеми силами отрицает это.

– Куинн, – произношу я. В тоне моего голоса слышится сочувствие, хоть я и не хотела этого показывать.

– Вот почему я не рассказывал тебе о моем прошлом. Не хочу и не заслужил твоей жалости, – усмехается он и дергает себя за волосы.

– Прости, я только...

– Ты что? – огрызается он, дерзко вскинув бровь. Он выжидающе смотрит на меня, но все мысли в голове исчезли.

Мое сердце разрывается на части, когда я вижу, как он страдает. Мне не хочется ухудшить ситуацию, сказав нечто глупое, поэтому я просто молчу.

Куинн ищет что-то в своем заднем кармане, затем достает пару купюр и бросает их на стол. Потом с громким хлопком выходит через дверь.

Я остолбенела на несколько секунд. Стараюсь собраться с мыслями, потому что понятия не имею, что, черт возьми, только что произошло. Однако я точно знаю, что это моя вина. Мой мозг находиться, словно в тумане, и я даже не замечаю, что одна нога нервно подрагивает.

Слышу шепот и вздохи посетителей заведения, но мне плевать на них, пусть идут в пекло. Есть только одно, что имеет значение, это Куинн.

Когда выхожу на улицу, холодный ветер обдувает мне щеки, поворачиваю голову из стороны в сторону, пытаясь найти его. К счастью, я вижу его не так далеко по улице. Мои ботинки глухо стучат по тротуару, когда я направляюсь к нему.

– Куинн!

Я знаю, что он слышал меня, потому что его плечо дернулось, когда я окликнула во второй раз. Он не замедлил свой ход. Проталкивается мимо парочки покупателей, стоящих у окна витрины, и совсем не похоже, что он остановится, потому что лишь ускоряет свой темп.

– Куинн! Черт побери! Остановись! Прости! – кричу я, расталкиваю людей, которые повернулись посмотреть на сумасшедшую, мчащуюся по улице.

Но он не останавливается, а продолжает дальше идти вперед. И вскоре слезы затуманивают зрение, и я теряю его из виду.

Падаю на потрепанную деревянную скамейку, закрываю лицо руками, слезы катятся по щекам сквозь пальцы и падают на мои рваные синие джинсы. Я такая идиотка – мне нужно было бежать за ним, но в то же время я понимаю, что не смогла бы подобрать правильных слов, ведь сама была в такой ситуации, даже сосчитать не могу сколько раз.

Понимаю, что Куинну сейчас нужно побыть одному. Единственный раз, когда он позволил мне подступиться к нему ближе, я одарила его этим проклятым взглядом, который ненавижу больше всего на свете.

Вдруг у меня появляется желание убежать и поскорее очиститься от этого дерьма, поэтому встаю и, сдерживая слезы, срываюсь с места. Бегу в противоположном направлении, подальше от моего предательства доверия Куинна. Просто продолжаю бежать до тех пор, пока мои легкие не начинают гореть, и все тело не дрожит от усталости. Не могу остановится, ведь когда остановлюсь жестокая реальность настигнет меня и напомнит о том, сколько страдания было в прекрасных глазах Куинна.

К тому времени, когда мое тело уже не может двигаться, и я падаю на грязную стену аллеи, начинает темнеть.

Мое дыхание затруднено, и с каждым шагом я ощущаю тяжесть в груди. Бог знает куда меня занесло с этим марафонским забегом. Все, к чему это меня привело, это появление чувства жажды и необходимости получения дорожной карты.

Как Куинн снова может мне доверять? Мы оба обижены на наших матерей. Надеюсь некоторое лебезение, и объяснение ситуации ему поможет как-то наладить между нами отношения.

– Идиотка, – бормочу я себе под нос, слегка ударяясь задней частью головы о стену позади меня.

Когда несколько капель дождя попадают мне на щеки, понимаю, что мне нужно вернуться, так как понятия не имею, который сейчас час и как далеко, черт возьми, я убежала. Отталкиваюсь от стены и начинаю свой так называемый путь позора, надеюсь Куинн простит меня. Он ведь ничего плохого мне не сделал, Куинн все время мне помогал, а я в ответ сделала ему больно.

Глубоко задумавшись, я по глупости потеряла бдительность и теперь находилась в каком-то сомнительном месте. Это безответственное действие будет стоить мне дорого. Внезапно волосы на затылке встают дыбом, и сердце бешено начинает колотиться. Я резко наклоняюсь вниз, чтобы достать нож, но мне не хватает совсем чуть-чуть времени.

Кто-то толкает меня сзади, я спотыкаюсь и падаю лицом в застоявшуюся грязную лужу. Отвратительная вода, которая, уверена, состоит из мочи и жидкости от прогнившего мусора, жжет мне глаза. Я быстро стараюсь отплеваться от этого дерьма.

Руками смогла немного смягчить падение, и это к лучшему, так как теперь могу оттолкнуться и встать на ноги. Но нападающий выбивает из моей груди весь воздух, когда грубо коленом прижимает меня обратно к земле. Мое лицо всего лишь в нескольких дюймах от грязной лужи.

Сердцебиение начинает ускоряться, словно на гонках, когда, наконец, пробуждается мой инстинкт борьбы или бегства, понимаю, что немедленно надо брать все в свои руки. Не хочу, чтобы это случилось со мной снова.

Я сопротивляюсь, но мой противник увеличивает давление коленом, тем самым еще больше прогибая мне спину.

Пытаюсь повернуть голову и увидеть его, но все тщетно, потому что он грубо хватает мою шею мозолистыми пальцами, толкая мое лицо в ту самую лужу.

Мой подбородок прижимается к мокрому песчанику, я напрягаюсь, чтобы его удержать, толкая вверх мышцами шеи, но они вот-вот сломаются под натиском такой жесткой силы.

Но к несчастью, это единственное, что я могу предпринять, так как мое тело обездвижено весом противника. Будь я проклята, если не буду сражаться. Когда отчаянно пытаюсь сбить его с ног, он заламывает мне вторую руку за лопатку и раздается характерный щелчок, а потом я врезаюсь на дорогу.

У меня больше не остается выбора, и я кричу. – Чего ты хочешь? Ублюдок, отстань от меня! – получается не совсем громко, так как я наполовину в луже.

Не прекращаю бороться, потому что не хочу захлебнуться. Наконец, он, немного, ослабляет хватку, и у меня, получается, повернуть голову вправо. Делаю большой вдох и кричу, что есть мочи. Понимаю, что не выберусь из этой ситуации самостоятельно.

Однако чем громче я кричу, тем сильнее он толкает меня, и когда я извиваюсь изо всех сил, чтобы сбросить его. Нападающий сжимает в ладони мои длинные запутанные волосы, бьет меня по лицу один раз и два раза об асфальт.

Вижу звездочки, но вдруг адреналин полностью овладевает мной, и понимаю либо сейчас, либо никогда, а еще я чувствую, как кровь льется на глаза из свежей раны в волосах. Горячая густая кровь просачивается в рот. Сплевываю все и со всей мочи кричу. Но звук скорее похож на хныканье или стон, потому что я едва в сознании.

– Ублюдок, – бормочу я, прежде чем моя голова в последний третий раз сталкивается с асфальтом.

А потом все погружается в пустоту.

Глава 29

Месть – это блюдо, которое подается холодным.

Все болит.

Мое тело.

Моя голова.

Мое сердце.

Мое тело изранено, мои мысли вдребезги, а сердце, мое сердце чувствует себя разбитым.

Я не знаю, где я, или как сюда попала, но твержу своему израненному разуму, чтобы он отстранился от этого и послал все к черту.

Мне нужно все обдумать.

Припомнив последние события, я неожиданно вскрикиваю, но звук выходит приглушенным. Плотный кляп во рту мешает кричать.

Черт!

Всю меня охватывает паника, и, когда пытаюсь открыть глаза, чтобы рассмотреть окружение, понимаю, что глаза уже открыты.

Тогда почему же здесь так темно?

И только теперь мне становится ясно, что на глазах сидит тугая повязка, мешая что-либо увидеть.

Вдвойне хреново.

Внезапно боль пронзает мое сердце, и, когда пытаюсь провести рукой по больному месту, то не могу сдвинуть их ни на дюйм, потому что руки связаны толстой веревкой.

Двойное дерьмо, блять!

Делаю глубокий вдох, считаю до трех и пытаюсь пошевелить ногами, но, к сожалению, они тоже привязаны к шаткому деревянному стулу, на котором я сижу.

Не знаю, как долго была без сознания, и вообще одна ли я здесь. Все, в чем я точно уверена, это в том, что нужно дотянуться до ножа в ботинке. Это будет трудно, но я должна попробовать. Шевелю пальцами, но веревка так плотно обмотана вокруг рук, что я удивлена сохранению там чувствительности.

И вот теперь я начинаю паниковать.

Мой слух и обоняние – это единственные две вещи, которые сейчас могут пригодиться. И я хочу использовать все это на полную катушку.

Делаю глубокий вдох, чувствую запах сосновых иголок и фаст-фуда, такое совсем не помогает. Но у меня очень острый слух, мне нужно просто подождать, пока бешено скачущееся сердце успокоится, и тогда я смогу различить звуки, чтобы понять, где нахожусь.

Фоновый шум практически отсутствует. Ни работающей сигнализации, ни визжание тормозов, ни криков людей, ни лающих собак, абсолютно ничего. Это говорит о том, что я где-то очень далеко-далеко от чего или кого-либо.

Мое тяжелое дыхание громким эхом отдается в груди. Из-за этого долбанного кляпа во рту мне кажется, я сейчас задохнусь. Но мне нужно успокоить дыхание, чтобы очистить разум и придумать, что же делать дальше.

Мне заткнули рот, я связана в милях от цивилизации, но при этом мне известно, что в помещении со мной есть кто-то еще. Похоже мое обоняние не подвело. Свежеприготовленная еда из фаст-фуда свидетельствует о наличии еще одного человека, а запах хвои горит о том, что я в лесу. Бинго!

Я, вероятно, в какой-то хижине или лачуге, кишащей насекомыми, твою мать, просто идеально.

При мыслях об огромных ползущих тварях, которые дышат со мной одним и тем же воздухом, мое самообладание «улетает в форточку», и тогда я начинаю бессмысленно кричать в кляп, качаясь на стуле, в надежде его опрокинуть и отползти подальше отсюда. Но замираю, когда слышу цоканье языком. Я была права, я здесь не одна.

Я не кричу о помощи, так как знаю, это и есть мой похититель. Вместо этого череда ненормативной лексики вырывается из моих обездвиженных губ. Он только зловеще смеется. По всему телу, вплоть до крошечного волоска, пробегают мурашки, потому что я узнаю этот смех.

– Джастин? – кричу я сквозь кляп.

Смех прекращается. И я знаю, что это он.

Время замирает, и, как бы я ни пыталась понять, почему, черт возьми, Джастин делает это со мной, у меня ничего не выходит. Поэтому я решаю спросить самого ублюдка.

– Почему?

Почему он делает это?

– Почему? – сердито спрашивает он.

Я киваю, потому что это единственное доступное для меня движение.

– Потому что ты испортила мою жизнь, маленькая сучка, – выплевывает он совсем близко от меня, я чувствую запах его пота.

Я? Что?

Я молчу, не зная, что сказать.

– О, теперь ты хочешь прикинуться дурочкой, да? – рычит он.

Его тяжелые шаги гулко стучат по скрипучему полу, и неожиданно с глаз слетает повязка, при этом одновременно с силой вырываются пара прядей волос. Я с трудом открываю глаза, взгляд медленно фокусируется в тусклом свете, исходящем от единственной лампочки, висящей у меня над головой.

Прищурив глаза, осматриваю темное помещение и, к сожалению, я была права. Похоже, мы находимся в потрепанной лачуге, где абсолютно ничего нет, кроме ржавой раковины без кранов, деревянного стола и стула, грязного матраса и двух окон, закрытых черными простынями в тон общей, гнетущей обстановке.

Мне кажется люди приходят сюда дать пососать члены шлюхам за пять долларов.

Или... для пыток.

Джастин предстает передо мной, как тигр, мечущийся в клетке, он ходит из одного угла в другой. И, внезапно, у меня кружится голова, но только по другой причине. Из-за поясов джинсов он достает пистолет Беретта.

– Джастин, – произношу я сквозь кляп, свой взгляд я останавливаю на пушке.

– Заткнись! – кричит он. – Теперь моя очередь говорить.

Я делаю, как он говорит, потому что мне нужно выиграть время, прежде чем он... убьет меня.

Наконец он останавливается на одном месте, поднимает стул, садится на него, и теперь мы оказываемся лицом к лицу.

Джастин выглядит, как сумасшедший. Его короткие волосы собраны в один жирный пучок, он так сильно все перетянул, что ни одна волосинка не может пошевелиться. Карие глаза-бусинки с прищуром смотрят на меня, его губы кривятся от отвращения, когда я стону под его жестоким взглядом. От него ужасно несет. Джастин одет в грязную замаранную травой белую футболку, а возле воротника и подмышек видны желтые пятна.

В общем, он выглядит больше не так, как я его помню.

– Это забавно. Я даже не представлял, что будут такие ощущения, когда увижу тебя связанной с заткнутым ртом, – усмехается Джастин, а его идиотский взгляд глаз карего цвета просто лучится ненавистью.

Я надеялась, что он уйдет, но, когда он встает, подходит ко мне и направляет пистолет в мой правый висок, понимаю, что ошиблась. Кровь сочится из раны, заливая мне ухо, а потом я снова вижу звезды.

– Так то лучше, – улыбается он, садясь на свое место.

Моя голова откидывается в сторону, и мне бы хотелось прикрыть уши, потому что этот зудящий шум убивает мой и без того израненный мозг.

– Не теряй сознание, – говорит он, удерживая, как в тисках мою шаткую голову, схватив за подбородок. – Я хочу, чтобы ты услышала все, что тебе скажу.

Я сбрасываю его руки, поскольку его прикосновение противны моей коже, но киваю, показывая, что слушаю.

– Хорошая девочка, – шепчет он. Я фокусирую свой взгляд на монстре напротив меня.

– То, что я сказал тебе, правда. Я действительно был влюблен в тебя. Пока мы учились в старшей школе, ты явно была не из моей лиги (имеется в виду принадлежала к группе «крутых ребят» в школьной социальной иерархии). Но тогда, когда я увидел тебя плачущей за спортзалом, решил утешить тебя, и ты подпустила меня к себе. Я подумал, что ты тоже что-то чувствуешь ко мне. Когда мы поцеловались, я был таким неопытным, но наш поцелуй получился идеальным. Несмотря на то, что прежде я целовался с несколькими девушками, но они не побуждали во мне такие чувства, как ты.

Я все еще не понимаю, как именно это все связано с тем, что меня связали, заткнули рот и к тому же избили.

– В любом случае я подумал, что ты тоже почувствовала что-то, но ошибался. На следующий день ты вела себя так, словно меня не существовало, и это было чертовски больно. Я был так одинок, и знал, что тебе тоже одиноко. Думал, что мы сможем заполнить пустоту друг друга, но тебе было все равно. Ты продолжала вести себя так, словно меня не существовало. И я ушел в тень, наблюдая за тобой издалека.

Звучит как-то жутковато. Я даже не знаю, чего еще ожидать.

– Два года назад на той вечеринке, когда я сидел один на диване, потому что никто не хотел разговаривать со странным бедным парнем, ты снова сделала это со мной. Ты помнишь ту ночь? – спрашивает он, его глаза полные ненависти не отпускают меня.

Я киваю, и мое дыхание учащается, когда начинаю видеть картинку в целом.

– Той ночью ты вырвала мое чертово сердце. Ведь на тот момент я уже забыл тебя, даже встречался с несколькими девчонками, но потом ты подошла и села рядом со мной, наконец, признав мое существование после долгого игнорирования. Все мои чувства к тебе вернулись.

Я вспоминаю, почему тогда подсела к нему.

Это случилось, потому что ждала Микки, местного квотербека. Я согласилась прийти только потому, что он обещал заплатить хорошие деньги за грамм кокса. Просто прохаживалась в вычурном особняке его родителей, когда он написал, чтобы я подождала внизу, потому что он ушел за пивом и будет через двадцать минут.

Мне было скучно стоять среди спортсменов иболельщиков, и я увидела, что Джастин сидит один, поэтому решила, что убью время, поговорив с единственным человеком в комнате, которого могла терпеть. Но я не поняла, что он влюблен в меня. Если бы знала это, я бы оттолкнула его, когда он поцеловал меня.

– Что ж, вижу, ты вспоминаешь, – говорит Джастин, пристально наблюдая за тем, как я возрождаю воспоминания о том дне.

– Почему ты поцеловала меня в ответ, почему? Если бы я тебе никогда не нравился, ты должна была сказать мне об этом, а не вести себя, как маленькая кокетка! – он рукой с размахом бьет меня по лицу, и моя голова с силой откидывается назад.

Но я стараюсь не обращать внимания на боль, потому что хочу узнать концовку истории.

– После ты оставила меня в одиночестве на диване, словно я не имею никакого значения. Я хотел сказать тебе раз и навсегда, что меня уже тошнит от такого игнора, и что я любил тебя.

Мой желудок делает кувырок, потому что я знаю, что было потом.

– Я видел, как ты общаешься с Микки, – рычит он, его губы кривятся от отвращения.

Я не горжусь своими действиями, но все же до сих пор не понимаю причину такой злости Джастина.

Он читает непонимание в моих глазах и откидывается назад на стуле, возвышаясь надо мной.

– Знаешь, почему я был застенчивым странным ребенком? – спрашивает он. Джастин крепко хватается обоими руками за спинку моего стула таким образом, что наши лица находятся в нескольких дюймах друг от друга.

Я отрицательно качаю головой.

– Потому что мой папа был наркоманом, Мия. Я был замкнутым, потому что моя жизнь в семье была бесконечно испорчена, и я не мог с этим справиться. Потом увидел тебя и думал, что ты поймешь, ведь ты была такой же потерянной, как и я.

Я вздрагиваю, потому что его следующие слова попали прямо в точку.

– Но я и подумать не мог, что ты являешься чертовым драг-диллером. Ты олицетворяешь все, что я ненавижу, потому что, выбрав такое занятие, ты стала причиной, по которой мое детство превратилось в дерьмо.

Мне жаль, что Джастину так больно, и я не горжусь тем, чем занималась, но это не значит, что я сама выбрала такой род занятий. Понимала, что поступаю неправильно, но у меня просто не было сил противостоять отцу и сказать ему нет.

– Но так даже лучше, – хихикает он и оставляет мое личное пространство.

Я поспешно выдыхаю. Затем Джастин лезет в задний карман, вытаскивает потрепанную старую фотографию, я понимаю, ответ лежит в ней.

– Ты узнаешь его? – спрашивает он, показывая мне фото, на котором изображен мужчина около сорока лет.

– Нет, – бормочу я в кляп и качаю головой на случай, если он не понял меня, но он все понял.

– Посмотри внимательнее! – кричит он, пихая фотографию мне в лицо.

Отстраняюсь, чтобы лучше посмотреть, но все равно не узнаю человека.

– Посмотри внимательнее на жизнь, которую ты разрушила, – выплевывает Джастин, он постукивает дулом пистолета по обесцвеченной фотографии.

Я фокусирую свой взгляд на фото мужчины в синих брюках, поливающего куст роз, но все равно ничего.

– Ты грязная шлюха! – он снова дает мне пощечину, рот наполняется кровью.

– Ты даже не можешь вспомнить лицо человека, которого убила! – кричит Джастин, его пальцы яростно сжимают фотографию.

– Что? – я задыхаюсь через кляп, мои глаза расширяются от удивления.

– Ой, не прикидывайся идиоткой. Ты отдала этому человеку плохую порцию героина, а это был мой отец! – кричит он, тычет фотографией мне прямо в лицо, чтобы я четко поняла причину его ярости.

Что за хрень?

У меня все внутри горит, и я чувствую, как проглоченная желчь ползет по задней стенке горла. Но я сдерживаю свою рвоту, потому что знаю, что если все пойдет наружу, я просто задохнусь.

Смотрю на фото с тяжелым сердцем на груди и помечаю некоторую схожесть с Джастином. Я совсем не виню Джастина за то, что он ненавидит меня. Он имеет полное право презирать меня, потому что я не помню лица человека, жизнь которого была разрушена мною.

Я заслуживаю это. Я знала, что мои действия неправильны, но, черт, все же я не остановилась.

Не буду бороться с Джастином. Если это то, что он должен сделать, чтобы найти успокоение, пускай. Месть – сильная штука, и я как никто другой знаю это. Я готова пожертвовать собой, чтобы дать Джастину желаемое. Он заслужил это.

– Я пошел за тобой в тот день после школы, потому что после вечеринки ты куда-то пропала.

Тогда я была расстроена и не видела смысла оставаться в таком тухлом месте, как школа.

Вспоминаю тот день, и понимаю, что это был последний день, когда я была в школе. Я собиралась бросить все это дерьмо. У меня в носке была спрятана небольшая доза героина, которую нужно было доставить до места. Но вначале я пошла до старшей школы Паркдейл, потому что примерно в десяти минутах ходьбы от нее, я встречалась с людьми в городе, что было кстати необычно.

Теперь я поняла, что это и был отец Джастина. Но знаете, я до сих пор не могу вспомнить его лица, но этому есть понятная причина.

Все лица людей, с которыми я имела дела, сливаются в одно, потому что не хочу знать, какого цвета у них глаза или какого размера у них нос, или чем они зарабатывают на жизнь. Я не хочу знать, потому что это сделает их в моих глазах еще более человечнее. Таким образом, они бы стали людьми, у которых есть семья, они бы стали чьей-то мамой или чьим-то папой, мужем, футбольным тренером, водителем автобуса, продавцом, чемпионом по легкой атлетике и даже чьим-то ребенком.

Было легче чувствовать себя невиновной, когда они были просто безымянными, безликими клиентами. Таким образом, было легче принять, что я разрушаю их жизни.

– Я видел, как ты поступила с моим отцом, – задумчиво шепчет Джастин. – Мне всегда было интересно, от кого он получил ту дозу. Я даже и подумать не мог, что девушка, которую я люблю, виновна в разрушении моей жизни!

– Прости, – бормочу я, желая, чтобы во рту у меня не было этого дурацкого кляпа.

– Ты сожалеешь? – спрашивает Джастин, его тело трясется от ярости.

Я киваю, мои глаза полны слез.

– Ты сожалеешь о том, что стала гребанным драг-диллером? Или тебе жаль, что тебя поймали? – он снова бьет меня пистолетом.

Кровь льется в глаза и стекает по губам, но я сижу неподвижно, напоминая себе о том, что заслуживаю это.

– В тот день он умер в собственной машине, закинувшись тем дерьмом, что ты ему продала. Так что прости уж, что твои извинения не значат ровным счетом ничего. Он дал пощечину мне по левой щеке. Явно оставил там отпечаток своей руки.

Мои щеки опухли, и все, что я чувствую, это привкус металла во рту. Мне нужно, чтобы он знал, что мне действительно жаль.

– Прости, – снова шепчу я. Широко открыв глаза, пытаюсь выразить, как сильно на самом деле я раскаиваюсь.

– Перестань извиняться! – кричит он прямо мне в лицо, его слюна брызжет прямо на меня.

Он имеет веские причины вести себя, таким образом, и это абсолютно нормально, поэтому я просто киваю и перестаю извиняться.

– Что ты собираешься делать со мной? спрашиваю я, мой голос звучит приглушенно, но он понимает меня четко.

Он смеется, и это совсем не милый смех.

– Это самая лучшая часть, – улыбается он, отстраняется от меня и начинает ходить по комнате. – Ты устроила настоящую сцену, стреляя в своего отца.

Внезапно я чувствую, как кровь отхлынывает от лица.

– Ах, наконец-то я вижу, что ты боишься. Маленькая оторва Миябна на самом деле просто человек, – говорит Джастин, он перестает ходить и наблюдает за мной с хищной усмешкой.

– Что ты сделал? – бормочу я, уже зная ответ.

– Когда тебя обвинили в попытке застрелить своего отца, я пристально следил за твоим делом, потому что после смерти моего папы я хотел отомстить за его убийство. Он был ублюдком и наркоманом, но все же он мой отец.

Я киваю, слишком хорошо понимая ход его мыслей.

– Поэтому я сидел и ждал момента, когда смогу заставить тебя заплатить за разрушение моей жизни. Как говорится, месть – это блюдо, которое подается холодным. Ты лишь упростила мне работу. Когда выстрелила в него и убежала, думая, что он умер, я смог выйти на тебя.

Я удивленно вскидываю бровь.

Джастин улыбается довольным тем, что собирается открыть все карты. – Я навестил твоего отца в больнице и, в момент, когда я встретил его, понял, что мы с тобой похожи сильнее, чем я думал. У нас у обоих были отцы-наркоманы. И это заставило меня ненавидеть тебя еще больше. Я просто не мог понять, почему ты решила вести такой разрушительный образ жизни, когда знала, на сколько судеб это повлияет. Так много разрушенных жизней, и этот факт только усилил мою потребность в мести.

– Ну, я рассказал ему историю о том, что мы встречались, и что хочу найти тебя, чтобы привести домой, а этот глупый ублюдок поверил мне. Скорее всего, он решил, что у меня больше шансов вернуть тебя домой, чем у него, потому что мы якобы влюблены. Он согласился, считая, что все под контролем. Полицейские были у него на хвосте, поэтому ему нужно было быть осторожным, не привлекать лишнего внимания. Я уверен, что он не предпринимал слишком большие усилия в твоих поисках, думая, что эту работу делают за него. Все шло по плану. Я не хотел, чтобы он нашел тебя первым, потому что знал, что он убьет тебя прежде, чем я успею отомстить.

Сукин сын!

– Мне пришлось искать зацепки, но, к счастью, папа моей бывшей девушки был полицейским. Я нашел нужную мне информацию после того, как заслужил его доверие. А потом нашел тебя. Оказывается, ты сбежала в этот жалкий городишко Южный Бостон. Но я и не представлял, что твой отец связался с этим грязным барыгой. Этот ублюдок держал себя в руках, так как вызывал подозрения полицейских, но его источники работали над тем, чтобы отыскать тебя, и, к несчастью для меня, он тоже узнал о твоем местоположении примерно в одно и, то же время со мной. Тогда это была, как гонка.

Этот рассказ становится все хуже и хуже с каждой секундой, но у меня нет другого выбора, и я слушаю.

– Я последовал за ними в Южный Бостон, но к тому времени ты уже уехала оттуда. Поэтому я поспрашивал местных. Была одна девушка, блондинка, которая с радостью рассказала о том, куда ты уехала. Хотя ее пришлось немного уболтать вначале, – Джастин ухмыляется. Я точно знаю, о ком он говорит.

Стейси.

– Отец ее парня был полицейским, и он рассказал своему сыну, что заметили, как вы направлялись в Южную Каролину, ну я туда и поехал. Но не мог поверить в свою удачу, когда неожиданно встретил тебя.

Если бы я просто оставалась на месте и не обижалась, ничего бы и не произошло.

– Это была судьба. Я шел за тобой после нашей встречи, а потом позвонил твоему отцу.

Я закрываю глаза, желая отгородиться от этой ужасающей реальности.

Но Джастин продолжает. – Я знал, они не найдут тебя, потому что я был впереди, благодаря всегда полезной, Стейси. Но у меня было мало денег, потому что все попытки найти тебя, истощили мои запасы. И тогда у меня появилась блестящая идея. У кого много денег? У твоего драг-диллера. И кто будет платить за информацию о твоем местоположении? Твой драг-диллер. Я сказал твоему отцу, что хочу 50 000 долларов за информацию о тебе. Он не поверил мне и, тогда я дал номер твоего маленького друга. Я знал, что ты им пользуешься. И потом они поверили мне, когда позвонили, а ответное голосовое сообщение доказало, что я был прав. Они даже не знали о его существовании, но после того, как они все проверили, я наконец полностью доказал свою правоту.

Черт. Так-то сообщение было от них.

– Они спросили, почему я помогаю им, я сказал, что мне нужны деньги. Они понимали, что не справятся самостоятельно, да и полиция гналась за вами. Поэтому у них просто не осталось другого выхода, кроме как довериться мне. Твой отец и Фил так сильно хотели найти тебя, поэтому и согласились, но сказали, что отдадут деньги только после того, как я доставлю тебя к ним. Живую. Я был чертовки счастлив. Я бы получил отмщение и был бы одним из самых богатых ублюдков после того, как покончил с тобой. Жизнь стала бы лучше. Но потом, ты просто ушла посреди ночи, и я просто потерял след. Но... твой мелкий бойфред-романтик предупредил полицию, и, к счастью для меня, милая Стейси знала все детали. Но это было просто совпадением, когда я наткнулся на тебя у той остановки. Судьба снова сыграла свою роль в нашей встрече.

Именно Джастин причина того, что отец и Фил шли у нас попятам? Именно из-за него они знали о каждом нашем шаге? Из-за него Лаки поранили? Этот сукин сын сдавал меня, а я в это время была для него словно игрушка.

– Я сообщил твоему отцу, что мы вернулись в игру, но теперь ставки повышались. Я хотел 80 000 долларов, потому что у нас возникло «осложнение».

Куинн.

– Он спросил, будут ли у него проблемы, я сказал, что нет.

Как же Джастин ошибался.

– Я рассказал, где мы остановились в ту первую ночь в Арканзасе, в то время как эти тупицы искали вас совершенно в другом направлении. Я не хотел, чтобы полиция нашла вас, поэтому остановился в том шикарном отеле, чтобы сбить их с толку. Фил перечислил пару сотен на мой счет в знак признательности, но из-за того, что эти глупые идиоты были, где то рядом, я стал параноиком, да еще и полицейские могли найти нас. Поэтому мы отправились в Миссури, где должен был их дождаться. Я был так рад остаться там на два дня, так как хотел избить, пытать и трахнуть тебя, а потом передать им.

– Но из-за этого проколотого ублюдка я просто не мог получить тебя. И была еще одна проблема: я хотел свои чертовы деньги. Пришлось сказать твоему отцу, что все брошу, если они не заплатят мне 20 000 долларов в качестве авансового платежа, иначе я не мог. Но, когда проверил свой счет, оказалось, что подонки заплатили мне лишь 5 000 долларов. Они думали, что умные, но я перехитрил их, уехав из Миссури рано утром, в тот день, когда хотел передать тебя, эти придурки хотели меня переиграть, но я показал им, кто контролирует ситуацию.

Тот телефонный звонок в Висконсине, который я подслушала, был с моим отцом. И теперь я уже не сомневаюсь, что все звонки Джастина были с моим отцом. Он рассказывал ему, где мы и куда направляемся.

Вспоминаю все странные разговоры с Джастином. Он говорил о том, что идет к мести, и что он вроде «вышибалы долгов», теперь я понимаю, о чем шла речь. Он говорил обо мне. Он хочет отомстить мне за то, что мое испорченное прошлое разрушило его шанс на нормальное будущее.

Он проделал большую работу, используя Канаду, как морковку для ослика. Он никогда и не собирался ехать туда. Просто использовал это в качестве еще одного козыря, чтобы я повелась на уловку. Тогда он был добр ко мне, чтобы завоевать доверие и усыпить мою бдительность. Он просто издевался надо мной, играл со мной, вводил меня в заблуждение, пока я считала, что именно я контролирую ситуацию.

Он позвонил моему отцу и сдал меня в первый же день нашей встречи, но теперь все приобретает иной смысл. Мы уехали из Миссури, потому что он хотел, чтобы Фил и отец знали, что я доверяю ему, и что им все-таки нужна помощь Джастина. Для того кто никогда никому не был нужен, Джастин просто упивался вниманием сколько мог, так как любил власть. Он любил контроль.

Теперь я не сомневаюсь, что отец и Фил всегда были так близко к нам, потому что Джастин сообщал о нашем точном месторасположении. Он поимел всех нас. Мы были просто марионетками в его сумасшедшем небольшом путешествии, а он был извращенным манией величия кукловодом, который обожал контроль.

Я такая идиотка.

Джастин словно прочитал мои мысли и говорит. – Но были времена, когда наступала ностальгия, и я хотел бы, чтобы было все иначе для нас. Иногда чувствовал, что ты меня понимаешь. Тогда, когда я спросил от чего ты бежишь, я дал тебе шанс быть со мной честной. Если бы ты сказала, что сожалеешь о своих прошлых поступках, тогда я бы передумал, но ты солгала. Так что я знал, что мне нужно делать. В остальное время я просто играл с тобой, чтобы завоевать твое доверие. Издевался над тобой так же, как ты надо мной. Плачу той же монетой, что и ты мне.

– Я никогда не издевалась над тобой! – кричу я.

– Ты именно это и делала! – он с ошеломительной силой бьет меня по щеке. – Ты дала мне надежду, что возможно я буду счастлив с шансом быть нормальным.

Я не могу не думать о том, что все это похоже на горьковато-сладкую иронию, поскольку мы все пытаемся найти нечто нормальное в этом ненормальном мире.

Джастин прерывает мои мысли и продолжает говорить. – Наконец они заплатили мне деньги, и тогда твой мелкий щенок заплатил свою цену. Мне нужен был повод, чтобы вы оставались на одном месте. Нет способа лучше задержать тебя, чем покалечить твою собаку, правда? Фил, он такой больной ублюдок, но ты ведь об этом знала, да?

Я только качаю головой в знак согласия, потому что он абсолютно прав.

– Эти дебилы были примерно в двух днях пути, поэтому Фил сказал мне причинить тебе боль, попытаться сломать тебя и немного напугать.

И так голос, который я услышала тогда, принадлежал моему отцу. Джастин больной идиот видимо держал телефон на громкоговорителе. Я точно знаю, что это был именно его голос.

– Почему ты просто не убил меня? – бормочу я.

Джастин понимает мою тарабарщину и улыбается, как сумасшедший. – Ты стоишь для меня больше живой, нежели мертвой. Но в ту ночь, когда ты выкрикнула его имя, я сорвался. Ты обманула меня, притворилась, что я тебе нравлюсь, и я снова испытал на себе отказ просто потому, что снова поверил твоему вранью. Если бы ты в ту ночь пришла ко мне, я дал бы тебе шанс объясниться. Но потом ты дала понять, что лжецы никогда не меняются. Мне срочно нужно было уйти, прежде чем я убил бы вас обоих. А как я уже говорил мертвая Мия мне не нужна. Но при этом эта ночь показала мне, что я отклонился от изначального плана. Жадность подпитывала меня, и я хотел вернуться к первоначальному замыслу, и единственная вещь, которая подогревала меня, это месть. Я позвонил твоему отцу, рассказал, что случилось, и теперь все хорошо, идет по плану.

Жадность и месть. Какие простые слова, но именно они сподвигали Джастина совершать грязные поступки все это время. Две самые примитивные эмоции превратили и без того нестабильного человека в бешеного психопата.

Но я так и не понимаю, почему он помог моему отцу, при этом зная, что Фил наркоторговец. Он тот, кто поставлял товар до его отца.

– Я была просто курьером! – кричу я, кляп еще сильнее врезается мне в рот.

– Ах ты, сообразительная шлюшка. Ты думаешь, как я мог работать с твоим отцом, который, очевидно, вместе с Филом занимается торговлей наркотиками. Фил – это самая последняя мразь, известная человечеству.

Я киваю.

– Потому что, как известно, деньги решают все. Не только твой отец и Фил готовы платить за тебя, но и полиция. За твою голову назначена награда в размере 250 000 долларов. Ты стоишь больших денег, Мия Маус. Мы росли очень бедно. Настолько бедно, что приходилось ходить в обносках, которые больше были похожи на тряпки. Ты наверняка можешь понять, деньги для меня – сильная мотивация, – выплевывает Джастин.

Я задыхаюсь, мой мозг пытается обработать всю услышанную информацию.

– Итак, ты хочешь услышать мой гениальный план? – спрашивает Джастин, в его глазах горит огонь, когда он неспеша садиться на стул напротив меня.

Я снова киваю.

Он смотрит на свои серебряные наручные часы и улыбается. – Твой отец будет здесь уже совсем скоро, чтобы получить свой приз.

Я чувствую, как у горла встает ком, а из пищевода доносится гортанный стон.

О, мой Бог – мой отец и Фил.

– Но даже это не лучшая часть, – счастливо произносит Джастин, откидывается на спинку стула.

– Я знаю, Фил – больной ублюдок, и что он торгует наркотой. Поэтому я собираюсь сделать так, чтобы каждый кто приложил руки к убийству моего отца заплатил за это дорогую цену, очень дорогую.

– Когда они получат тебя, я получу остаток своих денег и с радостью, не задумываясь, позволю им забрать тебя отсюда. Однако, как только они уйдут, в полицию поступит анонимный звонок о вашем местоположении, и за это тоже я получу награду. На самом деле все звучит так поэтично. Я получаю кучу денег за свою месть, при этом уничтожаю трех человек, которые разрушили мою жизнь. Фила за торговлю этой отравой, твоего отца за то, что создал тебя, а тебя, конечно, за то, что ты разрушила мою жизнь, – усмехается Джастин, загибая каждый палец по мере перечисления всех его обидчиков.

Черт, его план сработает. Исходя из моего положения, полиция будет допрашивать отца и Фила, а Джастин знает, что я донесу на них, потому что таков был мой изначальный план. Это была моя месть, я хотела убить этих двух лохов за то, что они сделали с Хэнком.

Полиция взглянет на меня и поверит. Я их идеальный свидетель, так как признаюсь во всем, лишь бы очистить мое имя.

И Куинна.

И отомстить за Хэнка.

Блять!

Джастин – психопат и самое печальное, что создала его я.

Джастин мог просто застрелить меня, отца и Фила, и при этом все равно получить деньги. А полиции мог сказать, что просто наткнулся на нас. Но где здесь веселье? Он знает, что я буду страдать вечно, участвовать в суде, буду признана виновной в прошлых поступках и при этом наблюдать, как люди, которых я люблю, будут страдать. Эта перспектива намного хуже, нежели просто быть мертвой. Наблюдать за тем, как боль и сожаление отражается на лицах Тристана, Табиты и Куинна, пока криминал не убьет меня окончательно. Я бы предпочла просто умереть, чем вредить им таким образом.

А Джастин это прекрасно понимает.

Убить меня было бы слишком легко. Жить с сожалением – трудная задача.

То же самое относится и к моему отцу с Филом.

Как только полиция начнет копать, они узнают, кто такой Фил, и я не сомневаюсь, что Фил потащит за собой моего отца, связав его с убийством Хэнка.

Здесь нет преданности.

Лишь инстинкт самосохранения.

И наркотики.

И деньги.

И жадность.

– На этой ноте мне лучше стать милым и послушным, ведь скоро придет твой отец, – он поднимается со стула и бьет меня в живот.

Из моих легких выходит весь воздух, и я начинаю задыхаться, не могу дышать. Но Джастин не останавливается. Он встает во весь рост, доминируя надо мной, и бьет меня по ребрам. Я хрюкаю, мое тело падает вперед, боль прокатывается до пальцев ног.

Но я не кричу. Напоминаю себе, что заслужила это.

– Кричи! – рычит Джастин и бьет меня в нос.

Моя голова откидывается с отвратительным звуком, и я чувствую, как горячая кровь, моя кровь, стекает по лицу, по подбородку, капает на мои джинсы.

Но я все равно не кричу.

Когда Джастин бьет меня по окровавленным щекам снова и снова, и мой левый глаз закрывается, я молюсь поскорее потерять сознание.

К сожалению, это не так.

Только когда чувствую, как грязную футболку срывают с моего тела, далее бюстгальтер летит прочь, мои груди гладят грубые ладони, а джинсы стянуты с бедер, я начинаю кричать.

Это больше похоже на жалкий крик, но это все же крик.

– О, так ты боишься того, что я собираюсь трахнуть тебя? – рычит Джастин.

Мое зрение размыто и затуманено, волосы спутаны и распущены, но слышу я хорошо. И я четко могу различить звук отстегивающейся пряжки ремня, а потом молнии.

– Я уверен, что у тебя не было проблем с раздвиганием ног для этого мерзкого придурка! – кричит он. Его голос разбивает мои барабанные перепонки. – Я думал, что могу не обращать внимания на то, что вы испытываете друг к другу. Он был помехой с самого начала,... проблемой, которую я думал будет легко устранить. Как ты можешь любить его а не меня?

– Ты флиртовала со мной, чтобы получить то, чего хотела, а я почти поверил тебе, потому что любовь на самом деле слепа! Но в ту ночь это мое имя ты должна была выкрикивать раз за разом, а не его! И тогда я понял, что та ночь начало конца для вас обоих, потому что этот мудак даже умрет за тебя, а ты никогда не откажешься от него!

Его словесная тирада ранит меня, потому что в его высказываниях есть доля правды, из-за этого мне жалко Куинна.

– Я заслужил твою маленькую сладкую киску после того, как ты выставляла ее напоказ все эти годы! – выплевывает Джастин, его штаны с тошнотворным звуком падают на пол.

Его тяжелое дыхание касается моих щек, и я словно чувствую запах его отчаяния, когда он с силой сжимает мои соски, посмеиваясь над моими попытками отстраниться.

Все мое тело похоже на рваную куклу. Я вся обессилена и не могу контролировать движения, но говорю себе собраться, пока он пробирается ко мне, потому что примерно через пять секунд Джастин сдержит свое слово.

Моя голова безвольно откинута назад вместе с волосами, и огромное возбуждение Джастина толкается мне в щеку. Я надеюсь, что он снимет мой кляп, и, когда эта отвратительная штука будет рядом, я с удовольствием откушу ее, чтобы он больше не смог навредить другому человеку.

Однако слезы удивления и шока льются из глаз, когда он тянет руку через плечо и рвет мои трусики на части. Он от отчаяния очень грубо заталкивает пальцы в меня, я кричу от боли. Появляется еще больше слез, когда понимаю, что он возьмет то единственное, что принадлежит мне. Единственное, что я могу предложить Куинну. То, что является чистым нетронутым в отличие от меня.

– Ты думаешь, что принадлежишь этому придурку Куинну? Что ж я покажу тебе, кому на самом деле ты принадлежишь, – Джастин тяжело дышит в нескольких дюймах от моего уха, и я закрываю глаза не в силах наблюдать, как он зверски забирает мою человечность.

Но громкий звук того, как что-то врезается в стену и падает на пол с глухих звуком, заставляет меня неуверенно открыть глаза, чтобы увидеть, что происходит.

На все вопросы находятся ответы, когда я сквозь пелену вижу... его.

Его тяжелые ботинки ступают на деревянный пол. Я знаю, это Куинн, от него исходит смертельное спокойствие. Не знаю, как он нашел меня и, честно говоря, да мне и все равно. Я так счастлива, что он здесь.

А потом все, что происходит дальше, идет словно в замедленной съемке, и, хотя я вижу это, не могу поверить в случившееся.

Джастин превратился в жалкую рассыпающуюся стонущую груду плоти, упавшую на пол после того, как Куинн швырнул его, словно тряпичную куклу в другой конец помещения. Джастин пытается сесть, неуклюже потирая затылок, но Куинн подходит к нему и тянет за воротник порванной футболки.

Джастин пытается отбиться от него, но Куинн представляет собой чистейший гнев, когда бьет Джастина о стену один раз, потом еще раз. Джастин пытается вздохнуть, но из его легких выходит лишь болезненный стон.

Тот факт, что Джастин еще дышит, цепляет Куинна, поэтому он поднимает его с пола. Руками он держит его за ворот футболки и бьет его в голову, ломая нос.

Я вздрагиваю при таком звуке, но Куинн не останавливается. Он в абсолютном молчании, что намного страшнее, избивает Джастина своими тяжелыми кулаками. Затем Джастин падает на пол, стонет, пытается свернуться в клубочек, чтобы защитить себя от ярости Куинна. Но Куинн падает на одно колено и неоднократно бьет Джастина во все части тела до тех пор, пока он полностью не покрывается кровью, а потом теряет сознанием, распластавшись на полу.

Куинн даже не дает Джастину дать отпор, и теперь уже сам Джастин, держу пари, как и я сама, только рад потерять сознание и не чувствовать все это. Бой длиться не более минуту, но я запомню звук каждого удара на всю жизнь.

Одним последним ударом в живот Куинн издает животный крик и медленно поворачивается ко мне. С его кулаков капает кровь.

Хотела бы я не быть такой голой, потому что Куинн сканирует сверху донизу мое тело, а его лицо искажается чистой болью. Я понимаю, как сейчас выгляжу. Закрываю глаза, не могу смотреть на него, так как это причиняет мне еще больше боли, чем физическое насилие, которому подвергалось мое тело.

Он пересекает комнату в три шага и садится на колени рядом со мной. Первое, что меня поражает, это его фирменный аромат. Под запахом гнева, крови и страха, я чувствую его аромат. Я чувствую запах дома.

Открываю глаза и смутно вижу, как он закрывает лицо ладонями, его плечи трясутся от гнева. Я хочу успокоить его, но не могу, потому что все еще связана. Поэтому просто сижу и позволяю ему скорбеть, потому что после этого мы никогда уже не будем прежними.

После пары минут Куинн поднимает свой взгляд полный боли, его длинные волосы прилипают к окровавленным щекам, а для меня он выглядит как воин, боец. Мой прекрасный принц, который убил дракона.

– О Боже, Рэд, – стонет Куинн, его голос дрожит, глаза наполнились непролитыми слезами.

Он тянется к кляпу в моем рте, мягко развязывает его, не желая рвать спутанные волосы, и бросает его на пол.

Я морщусь, когда двигаю челюстью из стороны в сторону, в надежде успокоить воспаленные лицевые мышцы, которые болят очень сильно... но я приветствую боль, так как благодарна за то, что наконец-то эта дурацкая рвота может выйти из меня.

Куинн медленно тянется за спину и вытаскивает нож из-за пояса. Он осторожно начинает резать веревку, связывавшую мои раненые запястья. Как только исчезает давление, облегченный вздох вырывается из моих потрескавшихся губ. Теплые руки Куинна растирают мои оцепеневшие пальцы, пытаясь прибавить кровообращения в мои холодные руки.

– Мои ноги, – хриплю я, болит горло, руки безвольно свисают по бокам.

Я не могу больше оставаться связанной.

Куинн кивает, его красивые глаза изучают мое избитое лицо, слеза скатывается по его щеке. Он быстро вытирает ее тыльной стороной ладони и дальше приступает к моему освобождению от пут, массирует мои икры, когда веревка спадает.

В момент, когда я полностью освобождаюсь, вздыхаю с облегчением. Куинн держит меня. Он снимает свой черный свитер и отдает мне. Он делает все это, все еще стоя на коленях передо мной. Я не могу не заметить какое-то телодвижение позади него.

– Прости меня, Мия, – тихо плачет он, его лицо искажает гримаса боли.

В первый раз он назвал меня по имени. Мне это нравится.

Качаю головой, не принимаю его извинения, потому что ему не за что извиняться. Я понимаю, что мне на самом деле нужно встать, но не думаю, что получится, так как все мое нутро кричит в знак протеста, поэтому я просто дышу.

– Я. Не могу... идти. Нужна помощь, – выдыхаю я, пытаясь подняться со стула, но мои ноги похожи на спагетти.

Куинн обнимает меня за талию и медленно помогает мне подняться. У него искажается лицо, когда я съеживаюсь, потому что, кажется ребра либо ушиблены, либо сломаны.

– Мне так жаль, – говорит он, когда я кладу руки на его плечи в качестве поддержки и, к счастью, мои ноги боле менее держат меня.

– Не твоя... вина, – шепчу я, натягивая джинсы. – Уходим. Отец... в пути, – говорю я. Каждое слово словно прожигает мою диафрагму.

– Твой отец? – спрашивает Куинн, я опираюсь на него, подталкивая его к выходу.

Я киваю, закусываю губу, когда делаю первый шаг, и ногу протыкает куча иголок.

– Как? – спрашивает Куинн, поддерживая меня, когда я почти падаю.

Показываю подбородком в сторону стонущего Джастина, который медленно начинает приходить в себя, затем хрипло отвечаю. – Он работал с моим отцом и полицией, – бормочу я, стону, когда мои ноги двигаются.

Куинн ловит меня, поддерживая своим теплым телом, и я тихо стону. Такое теплое прикосновение согревает мою разбитую душу.

– Он собирался сдать меня полиции из-за денег и мести.

Я знаю, что говорю ерунду, но начинаю чувствовать слабость. Почти уверена, что нахожусь на пороге обморока.

Я спотыкаюсь, когда Куинн замирает рядом со мной.

– Он сдал тебя? За деньги? – спрашивает Куинн. Он легко проводит рукой по моей щеке, повернув мою голову к нему.

Стараясь не заплакать от прикосновения, я киваю, моя голова похожа на неваляшку.

– Ублюдок, – рычит он и без предупреждения садит меня на матрас, а затем подходит к стонущему Джастину.

Мои глаза широко распахиваются, когда я наблюдаю, как Куинн пинает беспомощного и испуганного Джастина, который лежит на спине на полу. Внутри себя я радуюсь, что Куинн нанес ему такие увечья. Джастин стонет и брызжет окровавленной слюной. Но этот праздник резко сходит на нет, когда Куинн тянется к поясу рваных джинсов и достает нож, на его лице отражается только сильная ненависть. Он переворачивает его, встает на одно колено и вонзает нож прямо в бок Джастина.

Удивленный вздох останавливается у меня в груди, я уверена, что Куинн только что пробил грудную клетку Джастина, задев почку или легкое.

Сгустки крови просачиваются сквозь футболку Джастина, окрашивая белый материал в ярко-красный цвет. Когда Куинн выдергивает нож, разносится тошнотворный сосущий звук. Тело Джастина производит какие-то булькающие звуки, израненный он корчится в разные стороны и слепо тянется к ране, стараясь ее закрыть.

Я сфокусировала свой взгляд на ране, потому что не могу пройти мимо умирающего Джастина. Таков и был замысел Куинна. Он, наконец, поднимается во весь свой немалый рост, я, молча, наблюдаю. Даже не могу кричать, потому что почти уверена, что сейчас у меня начнется истерика.

– Пойдем, Рэд, – говорит Куинн, наклоняется, берет меня на свои окровавленные руки и притягивает к груди.

Я благодарна ему за то, что он оборачивает мои дрожащие руки вокруг своей шеи и уносит из этого ужаса.

Он пинком открывает дверь, яркая сияющая луна – наш единственный источник света. Путь через лес длинный, но это неважно, потому что я в руках моего спасителя. Куинн направляется к старому потрепанному Доджу, открывает для меня дверь, сажает на сидение, нежно поправляет свой свитер, чтобы я была хорошо прикрыта.

Мой открытый глаз закрывается, как только голова касается кожаного сидения.

Двигатель оживает, когда Куинн медленно разворачивается задним ходом.

– Прости, Рэд, – тихо извиняется Куинн, когда наезжает на камень, из-за чего я шиплю от боли в теле.

Он убирает волосы с моего липкого лба, и я плачу, когда он проводит по моему виску, который залит кровью.

– Черт, я должен отвезти тебя в больницу, – говорит он, его пальцы касаются моей кожи рядом с закрытым глазом.

Я заворачиваюсь клубочком и стону, качая головой. – Нет, Куинн, – шепчу я, подползаю к нему поближе. – Ты сам присмотришь за мной. Никто другой... только ты. Обещай.

Теплые руки прикасаются к моей щеке, и я вздыхаю, обрадованная его нежным прикосновением.

– Хорошо, я обещаю, – шепчет Куинн. Это именно то, что я хотела услышать. Потом я тону в черной пропасти и остаюсь там на несколько дней.

Глава 30

Цветные сны

Я знаю, что еще не проснулась, но и не сплю. Одновременно здесь и где-то еще, то прихожу в сознание, то теряю его.

Но лучше пусть будет так. Каждый раз, когда разум возвращается, я ощущаю боль по всему телу. Лучше всего не чувствовать боль, по крайней мере пока.

Знаю, что когда наступить это время, уже ничего не будет прежним.

***

Я даже не знала, что можно плавать среди облаков. Но здесь я именно это и делаю.

Со смехом перепрыгиваю с облака на облако. Мои босые ноги касаются поверхности похожей на зефир. Я понимаю, что я во сне, может быть, я умерла? Но мне кажется, Куинн бы не отпустил меня.

– Привет, Дитя.

Кто это?

Все движения становятся супер медленными, пока я кручусь вокруг себя, чтобы отыскать источник голоса.

Здесь все по-другому.

Когда, наконец, я вижу его, глаза наполняются слезами. Они размывают картинку, из-за чего вижу только радужные блики.

Видимо во сне можно плакать слезами цвета радуги.

– Дедушка? – вскрикиваю я, когда вижу человека, который пожертвовал жизнью ради меня.

Он выглядит так же, как в день смерти. В коричневых брюках с черными подтяжками и белой хлопковой футболке.

Боже, я так скучаю по нему.

Я хочу подойти, но мои ноги не двигаются, потому что их словно приклеили на этот облачный зефир.

– Как ты? – кричу я. Мои цветные слезы катятся по щекам на рубинового цвета губы.

Хэнк кивает, он смотрит на меня теплым взглядом лучезарных глаз. – А как ты, Дитя?

Пожимаю плечами и отвечаю. – Я не знаю. Последнее, что я помню, как мы сбегали с Куинном.

Куинн.

Мне так хочется, чтобы он сейчас был со мной, потому что рядом с ним всегда все хорошо.

– Ты любишь его, не так ли? – спрашивает Дедушка. Он выглядит беззаботным и счастливым.

– Я не знаю, что такое любовь. Но думаю, что смогла бы любить его, – отвечаю я. Поворачиваю налево голову и морщусь, потому что вижу крылатого херувима исполняющего песню на полированном пианино.

– Мы в раю? – спрашиваю я, когда ангел начинает играть «Ноябрьский дождь» группы «Ганз-Н-Роузиз» (Guns N’ Roses (рус. Ганз-Н-Роузиз) – американская хард-рок-группа из Лос-Анджелеса).

– Я не знаю, Дитя. Рай, ад, это не имеет значения. Я здесь на облаках наблюдаю за тобой сверху вниз. Оставь месть, ты не сможешь здесь одержать победу, – неожиданно шепчет какой-то голос, но этот голос имеет сразу три разных тона.

– Что? – спрашиваю я, мою кожу покалывает от страха. – Но... они убили тебя.

– Я заслужил это, потому что был упрямым дураком. Глупец. Глупец, – говорит он, эхо голоса окружает меня.

Внезапно Хэнк превращается во что-то. Это теперь не он.

– Дедушка? – спрашиваю я, когда его начинает кружить и вибрировать, затягивая в черный водоворот.

Это не Хэнк.

Я пытаюсь двинуться, но мои ноги все еще приклеены к поверхности. Опускаюсь на колени, тянусь, пытаясь отцепиться. А человек только хихикает больным смехом.

Мой отец.

– Ты можешь убежать, Мия, но ты не сможешь спрятаться. Я найду тебя, а потом живьем сдеру с тебя кожу.

Встречаюсь со злобным взглядом своего отца, я хотела бы двинуться или ударить, но не могу. Страх сковал меня. Пытаюсь кричать, но мой рот заклеен, и вдруг все вокруг меня начинает таять.

Облака зефира превращаются в грязь, я все сильнее и сильнее погружаюсь в нее до тех пор, пока не доходит до шеи. Мой отец медленно поворачивается лицом ко мне, и я кричу, когда правая половина его лица превращается в лицо Фила.

– Я буду наслаждаться, убивая тебя снова и снова, маленькая шлюха, – кричит Отец – Фил. Они направляют пистолет, которым убили Хэнка, прямо в мой висок.

Когда слышу, как взводят курок, открываю глаза и кричу. Тело начинает крутиться на кровати, я отчаянно хочу избежать смерти.

Я на кровати?

– Рэд! Рэд, ш-ш-ш... это сон.

Я узнаю этот голос. Стараюсь отыскать источник звука.

Но почему-то не могу остановиться, несмотря на то, что так сильно пытаюсь, просто продолжаю кричать. Это полное дерьмо, но таким образом я чувствую себя немного лучше.

– Мия, остановись. Это Куинн.

Его нежное теплое дыхание согревает мой висок, затем он губами прижимается к моему вспотевшему лбу.

– Мия? Ты назвал меня Мией, – шепчу я. Осматриваюсь, пытаясь понять, где я, но везде чернота.

– Да, потому что это твое имя, – объясняет Куинн, прижимает меня к своей груди.

– Не Пейдж? – спрашиваю я в его шею.

Почему же я так чертовски смущена?

– Нет, это больше не ты, – бормочет Куинн мне в макушку.

И он прав. Пейдж умерла в один день с Хэнком.

– Хэнк, – рыдаю я, когда вспоминаю тот сон, мне становится страшно. – Он мертв, – плачу я. Отчаянно держусь за Куинна, не хочу его отпускать.

– Ш-ш-ш. Ох, Рэд, мне так жаль. Ш-ш-ш, все хорошо, – заботливо говорит Куинн, его голос разрывается от боли.

Цепляюсь в его руки, глубоко дышу, его такой знакомый аромат успокаивает меня.

Мне кажется, я схожу с сума, потому что все так непонятно и все болит, а еще я так устала. Даже думать больно, и я просто хочу отключиться.

Я не хочу ни думать, ни дышать.

– Спи, Рэд. Поспи. Я буду здесь, когда ты проснешься.

Я так и делаю.

***

Птицы и их проклятый свист – это не те звуки, которые мне бы хотелось слышать, когда я чувствую себя так, словно переехали грузовиком. Пытаюсь развернуться, но мои ребра болят так, будто я побывала на ринге и проиграла один или два раунда Майку Тайсону. (Майк Тайсон (на англ.яз.Mike Tyson) – американский боксёр-профессионал, выступавший в тяжёлой весовой категории; один из самых известных и узнаваемых боксёров в истории).

Открой глаза! Кричу я на себя, но они словно залиты цементом.

– Рэд... Тыпроснулась?

Его мягкий голос, словно музыка для моих гудящих ушей. Глаза вообще не хотят открываться.

– Куинн? – едва слышно шепчу я.

– О, слава Богу, – говорит он, облегченный вздох вырывается из его груди. – Ты можешь открыть глаза ради меня?

После нескольких отчаянных попыток открыть их, веки, наконец, отклеиваются друг от друга. Зрение затуманено, потому что засохшая грязь прилипла к ресницам, мешая смотреть ясно. Однако я стараюсь сосредоточиться на единственном важном для меня. Куинн.

Черт возьми, он выглядит ужасно. Его волосы неаккуратно завязаны на затылке, но большая часть их обрамляет его утомленное лицо. Его уставшие глаза покраснели, и ему явно следует побриться.

– Дерьмово выглядишь, – говорю я, мой голос звучит так, будто я проглотила терку.

Куинн коротко улыбается, он стоит на коленях у кровати и нежно держит меня за руку.

– Где мы? – спрашиваю я, осматривая тускло освещенную комнату.

– Недалеко от Южной Дакоты, – отвечает он. Куинн большим пальцем руки гладит меня по татуировке, взглядом не отрываясь от моего лица

– Южная Дакота? – удивляюсь я, стараюсь сесть, но Куинн сильнее цепляется за мое запястье, и я остаюсь на месте. – Сколько дней я была без сознания?

Куинн вздыхает и на миг закрывает глаза. – Четыре дня.

– Что? – спрашиваю я, морщусь, когда снова пытаюсь сесть. Теперь понимаю, почему Куинн хотел, чтобы я лежала. Все мое тело болит.

– Да, – кивает он, его лицо искажается от боли, когда он начинает рассказывать, что было. – Ты была без сознания, я хотел отвезти тебя в больницу, но ты просила меня не делать этого, поэтому я присматривал за тобой, как мог, – говорит он. Я не помню того, что говорила про больницу.

Разболелась голова, и я, не задумываясь, поднимаю руку ко лбу, пытаясь успокоить боль в висках. Но когда касаюсь пальцами повязки, понимаю, что вся моя голова перевязана бинтом.

Куинн ухаживал за мной, пока я была без сознания. Я жива, ноги, руки на месте, а это говорит о том, что он приглядывал за мной с особой тщательностью.

– Спасибо, – говорю я, хочу двинуться, чтобы обнять его.

Он кивает, его взгляд становится мягче. Когда я неуверенно наклоняюсь вперед, прижимаю холодную ладонь к его щеке.

– Ну и что теперь? – спрашиваю я и глажу большим пальцем его скулу.

Куинн ухмыляется, приникает ко мне ближе. – Ну, обо все по порядку. Тебе нужно принять душ, потому что ты чертовски воняешь.

Я не могу сдержаться, и хриплый смех вырывается из моих потрескавшихся губ. Это самый лучший звук, который я слышала за сегодняшний день.

Глава 31

Надежда

Спустя двадцать минут споров с Куинном, я, наконец выигрываю. Он, слава Богу, позволил принять мне душ самостоятельно. Он хотел помыть меня, чего я никак не могла допустить.

По правде сказать, мне хочется побыть немного в одиночестве, потому что нужно обдумать все, что произошло. Слишком много событий.

Моя жалкая жизнь в итоге настигла меня, и не важно, насколько далеко я убегу от своего прошлого, оно просто появляется, преследуя меня воспоминаниями, которые мне бы так хотелось забыть и похоронить.

Я заслужила все, что сделал со мной Джастин, потому что ему тоже нужно было отомстить человеку, который разрушил его жизнь. Гнев и ярость отражалась в его отчаянном взгляде. Такой взгляд слишком хорошо мне известен. И вся эта ситуация подтвердила то, что я итак хорошо знала: я – плохой человек. Разрушила бесчисленное количество жизней, и не заслуживаю счастья. Все, что я делаю, это причиняю боль, несу смерть и разрушение на своем пути. Мне нужно прекратить это.

Смотрю на избитую девушку, которая смотрит в ответ на меня. Ее лицо сильно опухло, и практически не могу узнать ее. В этот момент понимаю, что именно мне нужно изменить. Я не могу прожить такой жизнью ни секундой больше. Да я и не хочу.

Но не знаю, как остановить это.

Захожу в ванную и включаю душ. Приходится приложить усилия, потому что все болит. Но мне все равно, вода греет мое поломанное тело.

Смотрю на себя вниз и съеживаюсь. Мои ребра покрыты фиолетовыми и синими пятнами, но заметно, что начинает появляться слабый желтоватый оттенок. Идет медленное заживление.

Внезапно до меня доходит, что мне еще повезло. Чего нельзя сказать о Джастине. Я почти уверена, что Куинн убил его, когда вонзил нож ему в бок. Куинн совершил преступление, и сделал он это из-за меня.

Ввиду таких мыслей появляется дрожь, и начинают стучать зубы. Стараюсь быстрее принять душ, потому что нужно срочно поговорить с Куинном. И даже не успев, как следует высохнуть, выхожу.

Чувствую себя лишь наполовину человеком. Иду в спальню в белом халате чистая и согревшаяся. Горячая вода смягчает мою боль и страдания.

Смотрю на Куинна, который сидит топлес, прислонившись к спинке кровати, смотрит телевизор.

– Эй, как ты себя чувствуешь? – спрашивает он, нажимая на кнопку отключения звука на пульте дистанционного управления телевизором.

– Чувствую себя человеком, – отвечаю я, завязывая влажные волосы.

Он ухмыляется и отодвигается немного, приглашая меня сесть. Как только залезаю под одеяло, Куинн нежно укладывает меня на свою грудь, голову я кладу на его плечо.

– Ты напугала меня, Рэд, – признается он после минутного молчания, его дыхание касается моих волос.

– Прости, – шепчу я. Закрываю глаза, греясь в его тепле.

– Нет, – возражает он. – Это я должен просить прощения. Если бы я тогда не психанул, не потерял контроль и в итоге оставил тебя одну, таково бы не произошло.

– Это не твоя вина, Куинн. Во всем я виновата, – признаюсь я. – Все произошедшее... мне некого винить кроме себя, – грустно заявляю я. Прижимаюсь к нему ближе, его прикосновение не дает мне сломаться окончательно.

– Как ты нашел меня? – спрашиваю я хриплым голосом после минутного молчания.

Куинн вздыхает, этот звук идет из глубины его груди. – По счастливой случайности. Совет Аби очень пригодился.

– Что ты имеешь в виду? – в замешательстве спрашиваю я.

– После того, как я успокоился, прислушался к своему внутреннему голосу. Просто понял, что видели мы Джастина не в последний раз. И чем больше думал об этом, тем сильнее мне казалось, что записка была каким-то поганым посланием, говорящем о приближающихся событиях. У меня просто было плохое предчувствие, Рэд, и оно говорило мне, что он вернется за тобой, – он потирает свою челюсть. – Потом я забрал Лаки из ветеринарки, украл машину, ехал и ехал. И чем дальше я ехал, понимал, что на правильном пути. По чистой случайности я увидел его машину, припаркованную не так осторожно прямо возле шоссе.

Но это была не просто случайность. Мне хотелось бы думать, что Дедушка присматривает за мной, и именно он привел Куинна ко мне.

– Поэтому можно назвать это Божественным вмешательством или чистой удачей, но как бы там, ни было я счастлив, что нашел тебя, – заканчивает он, целуя меня в макушку.

– Мне бы хотелось думать, что это Хэнк помог, – шепчу я, стараясь сдержать слезы.

– Я думаю, ты права, Рэд, – отвечает он, подстраиваясь под тон моего голоса.

Мы оба погружаемся в молчание. Без сомнений каждый думает о том, что было бы если бы Куиннн не нашел меня.

Опять Дедушка спас мою задницу.

– Расскажи мне, что произошло, – тихо просит Куинн, его губы касаются моего виска.

Он имеет полное право знать. Но, когда это случится, измениться ли его мнение обо мне? Думаю, есть только один способ узнать.

– Я продала товар отцу Джастина, – вздыхаю я, правда, как кислота, прожигает мне горло.

Куинн молчит, я продолжаю. – Я не знала, что это был его отец, не то чтобы это оправдание. Его папа... он умер, – шепчу я, – Из-за дозы, которую продала я.

Куинн молчит, его тяжелое дыхание отдается эхом у него в груди.

– Джастин и я, мы дважды целовались, когда учились в старшей школе.

Когда чувствую, как его тело напрягается подо мной, я быстро добавляю, – Большего между нами не было. Он сказал мне, что любил меня, а я даже не знала о его существовании, – в моем голосе можно услышать угрызения совести, потому что это ужасная реальность. Чувствовать по отношении к другому человеку что-то, но при этом не получать взаимности.

– В любом случае он видел, как я общаюсь с одноклассником, а потом, как я продала товар его отцу, – говорю я, пропуская некоторые детали, не относящиеся к делу.

– Значит, он хотел отомстить тебе? – спрашивает Куинн, он крепче обнимает меня.

– Да.

– Ублюдок, – произносит он себе под нос.

– Я бросила школу и больше никогда не видела Джастина. Однако все это время он придумывал способы расплаты со мной за то, что я сделала с его отцом. А когда я стреляла в своего отца, он получил прекрасную возможность.

– Он знал, что мой отец будет искать меня, поэтому заключил сделку с ним и Филом. За информацию о том, где я, они должны были заплатить ему пятьдесят штук.

– Откуда он знал, где мы в первый раз? – спрашивает Куинн, потому что я пропустила большую часть истории. Просто хочу, чтобы он узнал основное прежде, чем я вырублюсь.

Вздыхая, я отвечаю, – Стейси. Он искал меня в Южном Бостоне, но мы тогда уже уехали оттуда. Стейси, однако, была только рада нас сдать, а всю информацию она получила от Брэда.

Грудь Куинна резко вздымается, когда он делает вдох полный раздражения, но он позволяет мне закончить.

– В тот день Джастин столкнулся с нами по чистой случайности, это был его сумасшедший план, потому что он заключил еще одну сделку с отцом. Они должны были дать ему 80 000 долларов за информацию о моем местоположении. Конечно, мой отец согласился. Но Джастин – придурок, действительно думал, что получит эту сумму. Я уверена, что они убили бы его прежде, чем он покинул ту хижину.

– Но этого было бы недостаточно для Джастина, потому что он хотел больше денег, а также хотел отомстить. Он играл и с Филом, и с отцом, поэтому не сразу сдал меня. Он хотел власти и контроля и к тому же трахаться со мной, как можно дольше. Однако все пошло не так, его план провалился.

Я имею в виду, что он хотел влезть между нами с Куинном, но когда увидел наши довольно странные, но прочные отношения, которые невозможно было разорвать, тогда он остановился только на деньгах и мести.

– Но есть одна загвоздка, – шепчу я и чувствую, как Куинн рядом со мной напрягается.

– Он собирался сдать меня полиции, так как за мою голову назначена награда, 250 000 долларов. Он хотел сделать анонимный звонок и рассказать, где я нахожусь, тогда вместе со мной поймали бы и отца, и Фила, он знал, что я поведаю полиции про все их дела. А затем он бы получил награду и вышел победителем, потому что поймал сразу троих злостных преступников. По правде сказать, это довольно умно. Жаль только, что случилось такое со мной.

И только теперь я делаю вдох.

Не понимала, что плачу до тех пор, пока не почувствовала, как слезы жгут глаза. Все напомнило о том, что я пережила и осталась жива.

Жуткое молчание, пока он обдумывает мои откровения. Я понимаю, что ему нужно время, чтобы все обмозговать.

Но когда это тяжелое молчание затягивается, я тихо спрашиваю, – Куинн, ты в порядке?

Пытаюсь повернуться, чтобы взглянуть ему в лицо, но он лишь усиливает хватку, чтобы я оставалась на месте.

– Этот ублюдок, – наконец насмехается он, его грудь резко вздымается. – Он собирался дважды сдать тебя и получить гребанную награду за поимку?

Я киваю, пальцем непреднамеренно обвожу ему вокруг соска, потому что мне нужно хоть как-нибудь подвигать руками. У Куинна перехватывает дыхание, но это не от удовольствия.

Вспоминаю, что он сделал с Джастином и понимаю, что не жалею, что он мертв. Единственное, о чем сожалею так это о том, что Куинну придется жить с этим поступком на сердце. Хоть я и не знаю наверняка, что Джастин мертв, но уверена, что удар, нанесенный Куинном, был смертельным.

– Как ты думаешь, что с ним? – тихо спрашиваю я.

Куинн жует свои губы, я поворачиваю голову вверх, чтобы увидеть его реакцию.

– Я оставил его в качестве сообщения твоему отцу. Так что если не убил его, то не сомневаюсь, что это сделал твой папаша. В любом случае он получил то, что заслужил.

О Боже, Куинн сделал это из-за меня. На его руках кровь из-за меня. Как мне теперь жить с этим, осознавая, что я заставила его совершить такое?

– Прости, – говорю я ему напротив шеи, уткнувшись лицом в его теплые объятия.

– Ты извиняешься? – спрашивает он.

– Да. Я принесла тебе одни только несчастья. Как ты можешь еще сидеть рядом со мной? Как ты можешь все еще хотеть быть со мной? – спрашиваю я, у меня ком встал в горле. – У меня чертовски запутанная жизнь, – фыркаю я, почти уверенная, что потеряю его. – Ты сделал бы всем одолжение, если бы передал меня отцу или полиции. От меня одни неприятности, со мной ты только пропадешь, – плачу я. На самом деле мне нужно сделать то, что причинит больше боли, чем все попытки Джастина навредить мне.

– Мне нужно отпустить тебя, Куинн. Ты заслуживаешь лучшей жизни, чем эта! – восклицаю я, показывая рукой вокруг на гостиничный номер, в котором мы находимся. – И ты заслуживаешь лучшей девушки, чем я.

– Хватит! Я никуда не уйду! – сердито произносит он, освобождая от своих объятий, чтобы посмотреть на меня своим с возмущенным взглядом.

– Но так нужно, я говорю правду, – всхлипываю я. Слезы все-таки прорвались через мою силу воли и хлынули потоком.

Он встряхивает меня, пытаясь успокоить, но все, что произошло за последние девятнадцать лет, обрушилось на меня, и я теперь не могу остановиться.

Плачу, не потому что меня связал и заткнул рот, а потом похитил неуравновешенный человек. И не потому что мой отец и наркоторговец жаждут моей крови. А тот факт, что я в бегах, и вообще даже не рассматриваю.

А плачу из-за Куинна. Потому что, несмотря на то, что он со мной пережил, он все равно не оставит меня.

Он все еще смотрит на меня, как на самое прекрасное существо, которое когда-либо он видел. Он все еще смотрит на меня так, будто я безупречна. И что стою того, чтобы быть со мной, несмотря на всю херню, которая тянется за мной.

– Я не заслуживаю тебя, – слезно икаю. – Я не заслуживаю тех чувств, которые испытываю к тебе, – заявляю я. Мне лучше перестать говорить прежде, чем скажу нечто, о чем потом буду жалеть.

– Послушай меня, Рэд, – прямо заявляет Куинн и трясет меня так сильно, что моя голова начинает болтаться. – Я не оставлю тебя. Никогда. Ты слышишь меня? Ты – моя девушка, и я буду защищать тебя до последнего вздоха. С радостью убью за тебя снова и снова. Я не найду себе покоя, пока ты не будешь в безопасности. Ты – все, о чем я забочусь, – он делает глубокий вдох, а потом резко признается. – Ты – единственная, кого я хочу, блин.

Прежде чем успеваю ответить, он убирает свои руки от меня, тянет вперед и усаживает на свои колени, а потом прижимается ко мне пламенным поцелуем. Все мое тело протестует из-за боли, но с Куинном так хорошо, я лучше потерплю, нежели оторвусь от него.

– Вот черт, – стонет он в перерывах между пылкими поцелуями, он зажимает в кулаке мои волосы.

Я стону, когда чувствую, как тонкая грань между удовольствием и болью исчезает, и удовольствие в этот момент побеждает боль. Вскоре блаженство растекается по всему моему телу, словно живой поток наэлектризованного желания.

– Рэд, я так сильно хочу тебя, – говорит Куинн, он проводит рукой по моей ноге и останавливает в нескольких дюймах от моих бедер.

– Я тоже хочу тебя, – еле выговариваю из-за нехватки воздуха.

Я, так же как и Куинн помню, что полностью обнажена под халатом. Он проводит пальцами по моему бедру, и я шиплю, когда он скользит мне под халат к сокровенному месту. Он – джентльмен, поэтому я сама наклоняюсь вниз и развязываю пояс халата. Делаю именно то, чего мы оба хотим: ощущать друг друга кожей. Халат открывается, и это в первый раз, когда я полностью раскрываюсь перед Куинном. Такое чувство не похоже ни на что другое, которое испытывала ранее.

Застенчиво потираю свои обнаженные соски прямо напротив голой груди Куинна, и это намного лучше, чем я могла себе представить. Мы оба стонем, прикасаясь, друг к другу. Его горячие губы пробегают по всей длине моего позвоночника, и это ощущение заставляет мою кожу гореть.

Я начинаю тихо двигаться напротив его заметного возбуждения, которое упирается в меня. Вдруг Куинн резко отстраняется, у меня пропадает воздух в легких, он бешеным взглядом сканирует мое тело. Куинн морщится, когда на глаза попадаются мои ребра.

– Черт, извини, я не подумал, – быстро извиняется он. Берет халат и протягивает мне, чтобы я прикрылась, но я шлепаю его по ладоням.

– Не останавливайся, – задыхаюсь я. – Я хочу этого. Хочу тебя, – наклоняюсь вперед, беру его сосок с пирсингом в рот и засасываю.

Куинн стонет и переплетает мои пальцы со своими, наклоняется ближе ко мне, когда я сильнее обхватываю его идеальный сосок. Металл мгновенно согревается, когда губами обвиваюсь вокруг пирсинга. Затем втягиваю его в рот, понимаю, что могу делать такое хоть всю ночь.

Внезапно четкая уверенность охватывает всю меня. Такая сила словно опьяняет меня, и я беру контроль в свои руки.

Отпускаю сосок и мягко толкаю его в обнаженную грудь, он падает назад. Когда я сажусь на него сверху, он кладет свои руки на мои бедра.

Я с наслаждением смотрю на каждый дюйм тела человека подо мной. Мне нужно чувствовать его руки так сильно, словно дышать кислородом. Закрытыми глазами медленно обнимаю его правое запястье и притягиваю к своей груди, безмолвно умоляя его дотронуться до меня.

Куинн тянет за колечко в губе, его лицо покраснело. Он так и лучится страстным желанием.

– Прикоснись ко мне, – шепчу я. Он шипит, когда медленными целенаправленными движениями пальцев начинает ласкать мою грудь.

Наши пальцы переплетены, я могу чувствовать, как мой сосок мгновенно набухает от его нежных прикосновений, но хочу большего. Я четко ощущаю, как сильно стучит мое сердце под грудной клеткой. Оно начинает биться еще сильнее, когда умелые пальцы Куинна резко обхватывают розовые ореолы. Такое движение посылает внезапную боль в мою сердцевину.

Моя хватка на его руке ослабевает, я изгибаюсь, когда его движения становятся немного более яростными и быстрыми. Это именно то, что мне нужно.

Начинаю прижиматься ближе к его возбуждению, а в сочетании с массированием груди я сейчас просто взорвусь. Слепо тянусь к верхней части халата и сбрасываю его с левого плеча, но внезапно Куинн останавливает меня, он кладет ладонь на мою руку.

Я недоуменно смотрю на него, мне нечем дышать, внезапно чувствую себя полнейшей идиоткой. – Ты не хочешь?

Быстро тянусь к халату и натягиваю его на себя, чтобы прикрыть наготу, но Куинн опять останавливает меня.

– Конеяно я хочу, но только... не так, – отвечает он. Куинн выглядит так, словно полностью уверен в своем решении.

– Не понимаю, – отвечаю я, ощущая некоторую неловкость.

Куинн отпускает мою руку, а когда садиться он осторожно пальцами прикрывает меня от своего горячего взгляда.

– Видеть тебя избитой с кляпом во рту и едва не изнасилованной, эта картинка будет преследовать меня до конца моей жизни, – шепчет он, нежно завязывая пояс на моей талии.

– Когда подойдет наше время, я хочу, чтобы все было идеальным, – признается он.

Я удивленно вскидываю бровь, он усмехается. – Хорошо, ну что-то похожее на совершенство, – он с трудом делает следующий вдох и продолжает. – Почти потеряв тебя, все начинает видеться в другом свете. И когда я овладею каждой частичкой твоего тела...

У меня перехватывает дыхание, меня возбуждают его властные нотки в голосе.

– И это не будет в каком-то дерьмовом отеле, где я могу сделать тебе больно с учетом того, что у тебя итак все болит.

Собираюсь возразить ему, заявив, что он никогда не причинит мне боль, но Куинн прерывает меня, его пальцы напрягаются вокруг моей талии.

– Рэд, – хрипло говорит он в нескольких дюймах от моих губ. – Рядом с тобой я не могу себя контролировать. И точно знаю, что когда я глубоко войду в тебя, а ты будешь выкрикивать мое имя, этого будет недостаточно. Я не буду доволен до тех пор, пока не стану владеть каждой частичкой тебя... внутри и снаружи.

Дрожь проходит сквозь мое тело, и я напоминаю себе, что надо сглотнуть.

– Так что до тех пор давай наслаждаться этим, – он хватает меня за голову прижимается своими губами к моим и целует пока есть воздух.

Хорошо, сейчас займусь этим. А завтра, завтра будет новый день.

Глава 32

Жертвы

Ночь отступает, и суровый дневной свет ослепляет меня. Понимаю, что пришло время просыпаться. Я уже не чувствую себя так, как вчера. Мне неизвестно, где находятся сейчас мой отец и Фил.

– Тебе явно стало лучше.

Вздрагиваю, не видела, что Куинн тоже проснулся.

Смотрю на него и поверить не могу, что такой во всех отношениях прекрасный человек может хотеть меня. И к тому же рисковал своей жизнью, чтобы защитить меня.

– Откуда ты знаешь, что мне стало лучше? – спрашиваю я, пододвигаюсь к нему поближе, чтобы лечь на одну с ним подушку.

– Потому что я слышу твои мысли, – говорит он, от улыбки на щеках появляются ямочки.

Не могу сдержаться, и смех вырывается из моих губ. Как же приятно, снова улыбаться.

– О чем ты думаешь? – спрашивает он, когда я начинаю хмуриться.

– Мы должны уехать, – со вздохом отвечаю я. А как хочется, чтобы мы вечно оставались в этом «защитном пузыре».

Куинн кивает, его лохматые волосы закрываю глаза. – Хорошо, куда бы ты хотела поехать?

Он внимательно смотрит на меня, и я знаю, что, если скажу, что хочу на луну, он последует за мной. Можно даже сказать, что в некотором смысле мы путешествуем по космосу, в смысле в неизвестном пространстве. Хочу отправиться в страну, которая может изменить меня навсегда.

– Канада, – отвечаю я. Кто бы мог подумать, что всего лишь одно слово способно вызвать приступ клаустрофобии.

– Ты хочешь придерживаться первоначального плана? –тихим голосом спрашивает Куинн.

– Да. Я устала и физически, и морально, и, если бы мне пришлось бороться с отцом и Филом прямо сейчас, то я бы проиграла. Мы придерживаемся плана отца Табиты. По крайней мере, таким образом, копы, может быть, отстанут от нас.

– Тебе не придется бороться с ними, – заявляет Куинн, протягивает руку и проводит пальцем по всей длине моего носа.

– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я, поднимая бровь.

– Я сделаю это. У нас еще есть оружие. Мне нужно время подготовиться и... – я останавливаю его, положив палец на его губы, чтобы он замолчал.

– Ценю твою помощь, но нет. Мы наконец-то, впереди, так как они понятия не имеют, где мы находимся. Давай просто убежим, а потом разберемся, что делать дальше.

В самом начале пути речь шла о расплате и мести, ну а что теперь? Сейчас главное выжить. Остаться в живых в целости и сохранности, как физически, так и морально, это единственное, что меня волнует.

Куинн не возражает мне, и я убираю палец с его губ, он слегка хмурится.

– Когда придет время, я сделаю это для тебя.

Мне даже не нужно спрашивать, что именно он имеет в виду. Весь предыдущий опыт показал мне, что как далеко бы я ни убежала, мне не удастся скрыться. Рано или поздно мой отец настигнет меня, и, когда это случится, один из нас умрет.

Здесь нет места компромиссу или счастливому примирению. Конец этой истории расскажет чью-то смерть. И надеюсь, что это буду не я.

– Не могу позволить тебе совершить такое, – шепчу я, качая головой. – Я не позволю тебе убить ради меня... снова. С каждой жизнью, которую ты забираешь, Куинн, часть тебя умирает вместе с ними. Поверь мне, я знаю.

– Меня это не заботит, – настаивает он. – Я уверен в своих словах. Сделаю все, чтобы ты была в безопасности. А пока твой отец все еще жив, это не так.

– Ты такой упрямый, – вздыхаю я, а он улыбается в ответ.

Кладу ладонь на его небритую щеку, он ласкается об мою руку и целует в лунную татуировку.

– Что это значит? – спрашивает он, нежно держит меня за запястье и снова целует мои рисунки.

Наблюдаю, как Куинн губами слегка прижимается к моей коже, и вспоминаю тот день, когда нанесла ее.

– Это был один из худших дней в моей жизни. И даже спустя столько времени мне неприятно думать об этом. Была среда, и я собиралась покончить со всем этим. Была одна постоянная клиентка, она всегда покупала героин каждую вторую среду месяца. В этой женщине не было ничего необычного, она выглядела, как обычный торчок. Единственное, чем она отличалась, это пунктуальностью. Она ждала меня у задней двери своего дома ровно в 6 часов вечера, одетая в розовый пушистый халат и в тапочки в виде Багза Банни. Она всегда кусала ногти в ожидании моего прихода. Однажды перевалило уже за 6 часов, а ее все не было, – говорю я, полностью погрузившись в мысли о прошлом. – Я заметила, что дверь не была закрыта, поэтому подумала, может она отключилась внутри. Решила войти, но когда открыла дверь, моя наивность умерла вместе с ней на том грязном полу.

Куинн пристально смотрит на меня гипнотическим взглядом. Именно по этой причине я и продолжаю говорить. Хотя лучше не бередить эти воспоминания.

– Она лежала на полу в кухне, гребанная игла торчала из ее руки, а жгут обвивал ее предплечье. Она выглядела мертвой, но ее грудь поднималась и опускалась. Разумом я понимала, что мне нужно бежать, но не могла оставить ее так, ведь она была жива. Я не замечала запаха вони, и чем ближе подходила, тем больше сосредотачивалась на ее груди, она ненормально быстро поднималась и опускалась. Когда я оказалась на расстоянии в несколько футов, тронула ее ногой и спросила все ли с ей в порядке.

– Но она не ответила, а видеть ее лицо я не могла, так как она повернула его в другую сторону. Снова окрикнула ее, в порядке ли она, и присела, чтобы посмотреть ей в лицо, но вдруг я услышала резкий... скрежет. Я поняла, что это шуршание миллионов ног, снующих вокруг меня. Прислушалась внимательнее, потому что не могла распознать этот звук. А потом чертов таракан вбежал по моей руке. Когда я посмотрела вниз, весь пол был усеян ими, разных по форме и по размеру, и тогда я поняла, что это за звук. Он исходил у нее изнутри.

У Куинна перехватывает дыхание, а я подытоживаю свою ужасную историю. – Они, блять, ели ее, а она для них была, как шведский стол. Я так быстро соскочила, что потеряла равновесие, и упала прямо на нее. На ее грудь. Это было похоже на разрыв бомб, тараканы разного размера начали выползать, и тогда я почувствовала этот ужасающий запах. В панике я начала дергаться, чтобы встать. Каким-то образом я пошевелила ее и на меня посмотрели эти глаза. Один был словно стеклянный, а другого не было вовсе. Вместо этого пустая глазница, съеденная пауком, который в ее черепе устроил себе гнездо. Чем громче я кричала, тем больше жуков выползало из ее тела. Бесконечное море тараканов, выползающих из всех отверстий, – шепчу я, едва не задыхаясь от воспоминаний.

– И поэтому ты ненавидишь жуков, – делает вывод Куинн.

Киваю в ответ.

– Я сделала эту татуировку, считая, что если человек может гулять по луне, значит, он может все, – отвечаю я. – В самые мрачные часы жизни я смотрела на нее и думала, что когда-нибудь буду свободна. Если человек может решать такие задачи, как хождение по луне, то и я смогу сделать такую простую вещь, как бросить отца и жить нормальной жизнью. Ну, или почти нормальной жизнью. Да и к тому же татуировка луны смотрится лучше, чем тату жука, – добавляю я. У меня перехватывает дыхание, когда Куинн целует мою руку и облизывает складочку на локте.

– Ты права. Все возможно, – произносит он. – И ты доказываешь это.

Удивленно вскидываю бровь, хочу спросить его, о чем он. Но Куинн прижимается своими губами к моим, заставляя меня замолчать и забыть все прошлое.

***

Мы едем всю ночь, останавливаясь лишь на несколько часов, чтобы поспать, потому что добраться до Канады важнее, чем что-либо. Я изо всех сил стараюсь не заснуть, но, к сожалению, мое избитое тело все еще заживает, и сон все чаще наступает на меня.

Звук шин разносится по автостраде, тихий шум разговоров по радио действует как снотворное. Куинн жалеет меня из-за полученных ран и позволяет мне поспать. Тем не менее, мне кажется, что ему нужно побыть в тишине.

Наверно прошла уже целая жизнь, с тех пор как мы покинули Южный Бостон. Но после того как все закончится, я понимаю, что ничего уже не будет прежним. Знаю, что нечто важное ожидает нас за поворотом судьбы. Только не знаю, что именно.

– Рэд, ты спишь?

Мой полусонный мозг пытается вспомнить значение этой фразы, поскольку именно эти слова были сказаны мне несколько недель назад. Мы, конечно, все еще в бегах, но с тех пор прошло много времени. И я знаю, что это только начало.

– Где мы? – бурчу я, тру глаза, стараясь прогнать сон.

– Не так далеко от Канады, – зевает Куинн. – Я тут подумал, что нам надо прикупить немного одежды и еще некоторое нужные вещи, ведь нам обоим не помешало бы переодеться.

С трудом открываю отяжелевшие веки, и к счастью, на улице закат, ведь мои глаза просто не выдержали бы яркого солнечного света.

– Хорошая идея, – отвечаю я, смотрю на Куинна, поскольку использовала его колени в качестве подушки. – Прости, – извиняюсь я и быстро вскакиваю, потому что даже представить не могу, каково это ехать с чужой головой на коленях.

– Все хорошо, – подмигивает он, паркует машину и выходит. – Мне нравится, когда твоя голова у меня на коленях.

Улыбаюсь, зеваю, стараясь прикрыть рот рукой, и выхожу из машины. Лаки скулит и жалобно смотрит на меня. Бедный малыш... он наверно всю дорогу терпел. Я отстегиваю его поводок и, прежде чем закрыть дверь, выпускаю его. Мы оставляем Лаки возле супермаркета, я приседаю на корточки и осторожно глажу его между ушами. – Будь хорошим мальчиком, сделай все свои дела, но будь здесь, хорошо? Мы скоро вернемся, – говорю я ласковым голосом, меня умиляет, когда он облизывает мой нос.

– Я понимаю, почему его зовут Лаки, – нахально улыбается Куинн, я игриво ударяю его по плечу.

– Даже не буду спрашивать, – заявляю я. Куинн смеется, протягивает мне руку, когда мы заходим в супермаркет.

Такой простой жест, как держаться за руки, не должен вызывать во мне столько эмоций, но все наоборот. Куинн и я зашли так далеко, и надеюсь, что мы продолжим двигаться дальше.

– Мне нужно присмотреть пару девчачьих вещей, – говорю я. – Ладно?

Куинн кивает, и мы расходимся по разные стороны.

Я иду в отдел косметических средств и кидаю тональную основу в корзину. Держу пари, что выгляжу хреново, а, когда прохожу мимо зеркала, мои опасения подтверждаются. Лицо покрыто желтовато-синими пятнами, а волосы, будто превратились в дреды. По поводу своей одежды даже говорить не хочу.

Затем добавляю в корзину несколько баночек для лица, чтобы вновь стать похожей на человека. Прохожу мимо старушки, она вдруг останавливается и смотрит на меня, ее лицо становится пепельно-бледным.

Из-за ее реакции решаю добавить еще и зубную пасту, шампунь и кондиционер, а также туалетные принадлежности, да еще и немного теплой одежды не повредит.

Пока слепо кидаю товар в корзину, замечаю, как мать с испуганным взглядом на обеспокоенном лице, уводит от меня подальше своих детей.

Что, черт возьми, происходит? Я ведь не выгляжу так плохо, да?

Когда собиралась отправиться на поиски Куинна, вдруг резко чья-то рука хватает меня, я испуганно вскрикиваю от неожиданности.

– Нам нужно уйти. Сейчас.

Не понимаю, что происходит, а когда смотрю вокруг магазина подмечаю, что все покупатели пялятся на нас.

– Куинн? – спрашиваю я, оглядываясь вокруг.

– Просто иди, – требует он и ведет меня к двери.

Киваю, ставлю свою корзину на пол и хватаюсь за руку Куинна. Он ведет нас к выходу. Некоторые покупатели испуганно отворачиваются, а некоторые прячутся, в их глазах явно читается страх.

Не понимаю, что происходит, и, когда мать отворачивает лицо ребенка от меня, словно я какой-то монстр, это ошеломляет меня. Куинн почти тащит меня к двери, но останавливается, когда видит возле входа красно-синие мигающие огни.

В этот момент мое сердце останавливается.

– Твою мать! – тихо ругает Куинн, он останавливается, когда пять полицейских машин кучкуются возле входа.

Я вижу полицейских полностью экипированных и готовых, некоторые из них одеты в пуленепробиваемые жилеты, они готовы к нашему захвату.

– Мы вызвали полицию! – пищит прыщавый сотрудник магазина, прячась за стойкой администратора. – Она стоит 250 000 долларов, – говорит он, указывая на меня.

У меня дежавю, это напоминает мне слова Джастина. Люди видят меня такой? Просто чертова награда?

Куинн бормочет проклятия под нос, а потом шепчет мне в ухо. – Прости меня.

Прежде чем я успеваю сообразить, он грубо хватает меня за руку и разворачивает. Он, словно берет меня в плен, хватает за шею и сжимает горло.

– Какого черта? Куинн! – задыхаюсь я, но резко замираю. С абсолютной уверенностью могу сказать, что чувствую металл пушки, направленной мне прямо в грудь.

Весь супермаркет вскрикивает, и я вижу, как кто-то прячется в укрытие, а кто-то поднимает руки, сдаваясь.

– Она ничего не стоит мертвой. Где черный ход? – кричит Куинн на испуганного работника магазина. Он уводит нас с поля зрения полиции.

– Это... туда, – заикается он, и, прежде чем упасть на пол, указывает на дверь позади нас.

Куинн поступил умно. Он знает, что полиция пока не видит нас, и он специально сделал так, чтобы все в супермаркете видели, как он приставил ко мне пушку. Куинн сделал это намеренно, чтобы зрители поверили, что я – заложник, а он – мой похититель. Он просто взял вину на себя так же, как и я хотела сделать для него.

Тяну руки к горлу и отчаянно пытаюсь вырваться, но, когда начинаю сопротивляться, хватка Куинна становится лишь сильнее, и понимаю, что он не отпустит меня.

– Куинн! – кричу я, но он крепче сжимает мое горло, останавливая поступление воздуха.

Слезы катятся по моим щекам, поскольку Куинн жертвует собой ради меня. Когда полиция будет опрашивать всех в супермаркете, они скажут, что это он наставил на меня пистолет. При этом полиция собьется с моего следа и найдет только одного виноватого, его.

Из-за этого у него будет много неприятностей, и я знаю, если нас поймают, он скажет, что силой заставил меня совершить все те проступки, включая и убийство Хэнка.

Если кто-то и пропадет, то это он. Теперь его слова приобретают совсем иной смысл. Я спросила его однажды: «Как ты узнал, что я собиралась идти в полицию?», а в ответ он произнес: «Потому что я бы то же самое сделал для тебя».

Он берет вину на себя за все произошедшее. Но я не могу позволить ему поступить так.

Пытаюсь дотянуться до ножа в ботинке, что практически нереально, потому что хватка на горле не ослабляется ни на секунду.

– Даже не пытайся, – усмехается он и медленно направляет меня к черному ходу, без сомнений принимая всю вину на себя.

Некоторые покупатели смотрят в замешательстве, в то время как другие оглядывают меня с грустью в глазах.

– Все в порядке, милая, – произносит та старушка, которая пялилась на меня ранее.

Я хочу закричать, что Куинн не монстр! Но могу лишь рыдать, не могу сказать, что он заставляет меня выглядеть жертвой.

– Ты не выстрелишь в меня, – всхлипываю я, когда предпринимаю, еще одну бесполезную попытку дотянуться до ножа.

– Нет, но я без сомнений выстрелю в какого-нибудь придурка, – усмехается он и крепче сжимает меня.

Надеюсь, что это он не серьезно, я бы не хотела проверять такое.

Мы продвигаемся к черному ходу, и я с ужасом наблюдаю, как на меня смотрят покупатели с поднятыми руками. Слезы продолжают течь по щекам. Кто-то снимает все на телефон, и, прежде чем мы покинем супермаркет, видео появиться на YouTube.

– Отпусти меня! – бессмысленно прошу я.

– Нет. Ты – моя. А я защищаю то, что принадлежит мне, – шепчет он в нескольких дюймах от моего уха.

Когда Куинн слепо шарит по двери в поисках ручки, я предпринимаю быструю попытку освободиться, резко откидываю голову назад и бью его в нос, сбивая его с ног. Отчаянно тянусь к ножу, но мое сердце замирает, когда я слышу, как взводится курок.

– Сделай еще один шаг, и я прострелю твою чертову башку, – выплевывает Куинн.

Смотрю на него снизу вверх и вижу мужчину средних лет, который выходит вперед, пытаясь помочь мне. Мужчина замирает, руки его подняты в воздух.

– Отпусти ее, сынок, – тихо говорит он и делает шаг ко мне.

– Нет! – кричу я, но Куинн бьет меня по губам.

– Двигайся, Рэд, – рычит он, поднимая меня за талию. Он толкает плечом дверь и резко раздается сигнал тревоги.

Когда прохладный ночной ветерок бьет меня по щекам, я снова пытаюсь вырваться на свободу, но Куинн крепко держит меня. Куинн рвет ошейник Лаки, а тот вначале замирает, а потом срывается с места.

Куинн пробегает по пустынному переулку несколько кварталов и ставит меня на землю, так как больше не может сдерживать мои брыкания. Как только я встаю на ноги, резко бью его точечным ударом в ухо и щеку, а затем делаю то же самое и с другой щекой.

– Почему? – раздраженно кричу я, с силой толкая его в грудь. – Почему ты так поступил? Почему? – я снова и снова толкаю его в грудь, но мои смехотворные удары даже не причиняют ему боли.

Куинн позволяет мне бить его, слезы затуманивают мое зрение, пока я не разворачиваюсь, а потом приникаю к его груди. Я держусь за него крепко, потому что не могу отпустить, потому что боюсь, что он меня бросит.

Его губы целуют меня в висок, и он говорит ласковым голосом, – Потому что теперь ты свободна.

– Нет! Я не позволю тебе взять всю вину на себя! – рыдаю я, шлепая его руками по щекам, и прижимаюсь к нему лоб в лоб. – План состоял в том, чтобы поехать в Канаду.

– И что потом? – шепчет он, сожаление отпечаталось на его изумрудного цвета глазах. – Мы будем ждать, пока твой отец не убьет тебя. Нет, твою мать! Ты больше не будешь прятаться. Таким образом, ты сдашь меня полиции и скажешь, что это моя вина. Я пока уеду в Канаду и буду там до тех пор, пока отец Аби не очистит мое имя. Скорей всего проведу некоторое время в тюрьме, но, если благодаря этому ты будешь свободна, то я с радостью отсижу даже пожизненный срок.

– Нет! – я вырываюсь из его объятий. – Единственные люди, которые должны мотать срок, это те ублюдки!

– А что если они поймают нас до того, как мы сможем доказать свою невиновность?

Смотрю ему прямо в глаза, мой голос звучит уверено, когда я отвечаю ему. – Тогда я сама, блять, убью их.

Куинн качает головой, его длинные волосы закрывают лоб. Он уже совершил достаточно, хватит с него.

– Я буду бороться за твое спасение, Куинн. Сделаю все возможное, – я уверена в каждом сказанном слове. – Мы сделаем это вместе, – наконец говорю я тоном, не терпящим возражений.

– Я только что предложил тебе избежать тюрьмы, а ты просто так отказываешься? – говорит он, закусывая колечко в губе.

– Хочу покончить с этим, – отвечаю я, вытирая слезы.

– Тогда что ты предлагаешь? – спрашивает Куинн.

– Я еще не знаю. Но мы разберемся. Вместе, – настаиваю я, акцентируя внимание на слове «вместе».

– Мы в двух шагах от Канады. Как только мы доберемся до нее, пересечем международную границу, и полиция не сможет нас достать, – я проталкиваюсь к нему, хватаюсь за руку Куинна, умоляя его выслушать меня.

– Аби поможет нам. Я знаю точно. Когда мы попадем в Канаду, нам нельзя будет убегать. Мы сможем лишь залечь на дно, пока не решим, что делать дальше. Но я не позволю тебе сдаться ради меня. Пожалуйста, Куинн, не сопротивляйся. Я лучше умру, чем ты возьмешь всю вину на себя.

Держу его руку рядом с моим дико бьющимся сердцем, сжимаю его пальцы в надежде, что он поймет, как это важно для меня.

– Хорошо? – спрашиваю я в ожидании его ответа.

Куинн кивает, притягивает меня ближе, и я прижимаюсь к его груди.

– Договорились, – отвечает он.

– Ты – сумасшедший, – шепчу я, качая головой, наше дыхание смешивается в единовременном выдохе.

Куинн ухмыляется. – Я держу свое слово, Рэд. Я бы убил за тебя.

И я знаю, чтоон так и поступит.

Глава 33

Спроси меня завтра

Я никогда не испытывала такую палитру эмоций, какую испытываю сейчас.

Раньше мне казалось, что когда пересеку границу, то почувствую себя свободной. Но этого не произошло. У меня такое ощущение, будто я в клетке. В ловушке моего прошлого, и теперь это прошлое должно встретиться с моим настоящим.

– С тобой все в порядке? – спрашивает Куинн, когда мы едем на угнанном пикапе в Альберту (Альберта (англ. Alberta) — одна из 10 провинций Канады.).

Удача нам улыбнулась, и мы смогли незамеченными пробраться через границу. Мы проехали много миль, ой простите, много километров (В Канаде официально принята метрическая система мер (метры, килограммы)), чтобы добраться сюда. Прямо сейчас я не смогу объяснить, что чувствую.

– Спроси меня завтра, – абсолютно честно отвечаю я. Смотрю, не отрываясь, на минивен, едущий перед нами и глажу Лаки.

Куинн оглядывается и кивает, к счастью, он не настаивает на ответе.

Пока мы ждем зеленого сигнала светофора, смотрю, не отрываясь, на наклейку на бампере машины передо мной.

На ней написано:

«Не звезды пишут нашу судьбу, а мы сами» – Уильям Шекспир.

Я никогда не слышала этой цитаты прежде, но сейчас она пришлась как нельзя кстати. Мое стремление искупить вину приобрело очень много разных выражений, но теперь понимаю, что после всего произошедшего, мне нужно простить саму себя. Я хочу освободиться от всех тех ужасных вещей, которые совершила прежде, и сама себе могу подарить избавление. Не звезды решают мою судьбу, а я сама. И искупление начнется прямо сейчас.

Мое сердце начинает бешено колотиться, когда мы въезжаем на улицу, название которой я выучила наизусть.

– Однажды я услышал эту историю, – будто невзначай произносит Куинн. Я дергаю руками, лежащими на коленях.

Смотрю на него в ожидании продолжения.

– О маленьком мальчике, который хотел быть частью чего-то, – продолжает он, закусывая кольцо в губе. – Всю свою жизнь он хотел быть частью чего-то простого, чего-то хорошего. И он не мог понять, почему его жизнь не такая, как у остальных. Но чем старше он становился, тем лучше понимал, что жизнь принадлежит не кому-то другому, а ему самому. Жизнь такая, какой ты ее создаешь. Семья такая, какой ты ее создаешь, – делает вывод он, не сводя глаз с дороги.

Я понимаю, что маленький мальчик – это Куинн. И слушаю очень внимательно, ведь это первое откровение, в которое он меня посвящает. Явно или нет, но я внемлю каждому его слову.

– Что случилось с тем маленьким мальчиком? – спрашиваю я, а сама подмечаю, что мы прибыли в то место, куда я так боялась попасть.

Куинн поворачивается ко мне и заглушает двигатель. – Он вырос и понял, что ошибаться это нормально, потому что у тебя всегда есть завтрашний день, чтобы попытаться исправить ситуацию.

Я смахиваю слезы с глаз, пододвигаюсь к нему ближе и обнимаю его за шею.

– Спасибо тебе.

Какой бы ни была история Куинна, мы разберемся с этим вместе, как всегда. У нас у обоих изранена душа, у нас были трагедии в жизни, но мы изо всех сил пытаемся разорвать узы прошлого.

– Ты готова? – спрашивает Куинн, когда мы оба смотрим на большой дом перед нами.

– Спроси меня завтра, – отвечаю я снова.

Куинн целует меня в висок, и я воспринимаю это, как сигнал к действию.

– Ты пойдешь со мной?

– А ты попробуй удержать меня, – отвечает он.

Ступив на канадскую землю, я словно вошла в зыбучие пески. И, если бы не теплая рука Куинна в моей руке, ведущая меня вперед к будущему, я бы просто рухнула на землю.

Это один из поворотных моментов в моей жизни, который поможет мне стать кем-то. Сейчас либо я восстановлю отношения, либо все пойдет прахом. Я очень боюсь.

Когда мы поднимаемся по лестнице этого богатого дома, чувствую себя уязвимой и совсем не готовой столкнуться с реальностью. Пытаюсь пригладить свои взъерошенные волосы, но мои пальцы, словно одеревенели, и я сдаюсь. Куинн нажимает на дверной звонок, потому что мои дрожащие руки теребят потертый свитер.

Когда звук звонка раздается внутри дома, я вздрагиваю и поворачиваюсь, чтобы уйти. – Не могу сделать это, – восклицаю я, и быстро спускаюсь на одну ступеньку вниз.

Но дверь открывается, из-за чего мне приходится притормозить, я медленно поворачиваюсь. Вижу то, что и не ожидала увидеть.

Девушка, с такими же глазами как у меня, смотрит на меня, выгнув скульптурную бровь. – Чем могу помочь? – скучающим голосом спрашивает девушка-подросток, она смотрит на меня с явным отвращением, но, когда ее взгляд перемещается на Куинна, мгновенно в ее глазах загорается интерес.

– Привет, красавчик, – мурлычет она, прислонившись к дверному косяку.

Я бы выцарапала ей глаза, если бы могла говорить, но не могу. И не могу пошевелиться.

Девушка, закончив раздевать Куинна глазами, облизывает свои блестящие губы. Потом она, прищурившись, смотрит на меня, в ожидании, что я заговорю.

А когда я так и стою молча, смотря на ее такую знакомую внешность, она рявкает, – Послушай, иди беспокой кого-нибудь еще, – она забрасывает свои длинные черные волосы через тонкое плечо. – Что бы вы ни продавали, нас это точно не интересует, – усмехается она и уже хочет закрыть дверь. Мои ноги наконец-то начинают двигаться, и я поднимаюсь по лестнице, ставлю свой ботинок прямо на дверной проем.

– Ну и ну, грубовато? – язвительно насмехается она. Теперь, когда я так близко к ней, могу понять, почему Куинн так пялиться на нее, едва не разинув рот.

– Это... это дом Синтии Ли? – наконец я заставляю язык шевелиться.

Она заинтересовано наклоняет голову в бок. – Откуда ты знаешь ее? – спрашивает она, скрестив руки на груди.

– Я только... она дома? – смотрю на незнакомку, она ведь не может быть той, о ком я думаю.

– Прекрасно. Хотя... Мам! – кричит девушка-подросток через плечо.

Мам?

Боже мой. Это она? Это не может быть она. Когда смотрю на выражение своего лица, полностью отраженное в выражении лица этого подростка, понимаю, что это реально.

– Кто там, у двери, дорогая? – прежде чем дверь широко распахнулась, слышу я милый голосок. Появляется женщина средних лет с черными волосами и ледяными голубыми глазами.

В этот момент, все чувства усиливаются. Громкий звук моего дыхания, неистовое биение сердца, но прежде всего мой мозг застыл и в крике повторяет одну и ту же фразу: «Это не может быть она! Это не может быть она!»

– Мия? – у нее перехватывает дыхание, она дрожащей рукой закрывает свой рот.

Каждой частичкой своего тела я понимаю, что это та женщина, которая бросила меня, она оставила меня наедине с монстром. Это женщина, разрушившая мою жизнь.

– Привет... мам