Между Солнцем и Плутоном [Адита Сигорян] (fb2) читать онлайн

Адита Сигорян Между Солнцем и Плутоном

(Фантастическая повесть)

От автора

Дорогой читатель, я искренне завидую тебе, потому что у тебя впереди так много захватывающих приключений, интересных знакомств, неожиданных открытий, и героических сражений со злом. Предлагаю тебе совершить путешествие в нереальную обитаемую систему, и вместе с простыми земными школьниками, Денисом и Лидой, слетать за Луну, побывать на Венере и на Плутоне, посетить пушистый Паштар, подружиться с меркурианцами и с подводными великанами Илиана, сразиться с коварными алисидами и найти верных товарищей в рядах солнечного флота!

Всё это и многое другое, ждёт тебя на страницах этой фантастической повести. Обещаю, скучно не будет и, прочитав её, ты сам будешь так же завидовать тем, у кого она ещё впереди.

Эта книжка написана для детей и про детей, но она, несомненно, будет интересна и взрослым. Особенно тем, кто застал 90-е годы, потому что именно в это время в ней происходит действие.

А для тех, кто привык всё воспринимать чересчур серьёзно, откровенно признаюсь: история эта вымышленная, и фантастика — не научная, а детская. Поэтому, в ней представлена не «очередная альтернативная теория» устройства вселенной, а просто пища для развития воображения у детей.

И вдохновением к созданию произведения послужили не какие-то научные (или антинаучные) версии и труды, а бессмертные сказки Александра Сергеевича Пушкина, прямые отсылки к которым в тексте имеют место.

Желаю приятного прочтения!

Вселенная кишит жизнью настолько, что где-либо на её просторах сложно было бы отыскать необитаемый мир.

Глава 1. День, который всё изменил

Эта история началась в апреле, когда в Алтайском крае выдались по-летнему тёплые дни, и все школьники уже предвкушали лето, хоть до него и оставалось ещё больше месяца. Ни одна неделя не обходилась без контрольных и самостоятельных работ по разным предметам, а погода совсем не располагала сидеть дома с учебниками. Как знать, надолго ли весной заглянуло тепло?

— Как, должно быть, счастливы взрослые, — вздохнула Лида, глядя в окно на соседку, копошившуюся с граблями возле своего домика — Им теперь даже на работу ходить не надо, почти всех сократили, заводы и шахты позакрывали. Сажай себе овощи, цветочки выращивай, дыши свежим воздухом…

Лида жила в небольшом пригородном посёлке, а учиться ездила в город, находившийся в 20-ти минутах пути на автобусе. Просто, среднюю школу в её посёлке закрыли ещё три года назад, сразу после всех тех московских событий, которыми тогда кипел каждый телеэкран. Осталась только начальная, а Лида оканчивала шестой класс. Со следующего года у них должен был начаться курс химии, физики, алгебры, но уже сейчас учителя подготавливали их к изучению этих предметов.

«Первым сплавом в истории человечества стал сплав меди и олова, получивший название бронза,» — уныло прочитала Лида вслух со страницы учебника — «Его появление стало прорывом в те далёкие времена, и положило начало новой эпохи, сегодня именуемой Бронзовым Веком».

— Тебе пора в школу, — громко напомнила девочке мама, войдя к ней в комнату.

Но, увидав дочь с учебником у окна, сразу смягчилась, обрадованная её усердием.

— Много у вас сегодня уроков? — поинтересовалась она — Когда тебя к ужину ждать?

— Не жди, — вздохнула Лида — Навряд ли я выживу.

— Иди, а то на автобус опоздаешь, — поторопила мама, подав девочке её школьный рюкзачок.

— Скорей бы уже выходные… — устало протянула та, нехотя обуваясь.

В городской школе Лиде не нравилось с самого первого дня. Одноклассницы подтрунивали над ней, говоря, что она живёт в шахте, потому и волосы у неё чёрные, как уголь, и брови, точно сажей намазаны. Лида утешала себя тем, что они просто завидуют её длинным до бедер густым волосам цвета антрацита и таким же блестящим, как эта благородная порода угля. Заплетать их девочке приходилось довольно долго, ведь те с трудом убирались в две толстых косы, каждая из которых едва умещалась в детской ладошке. Но Лида очень любила свои роскошные волосы, много времени посвящала уходу за их здоровьем и красотой, и мечтала отрастить их ещё длиннее, до самых пят.

Только в тот день в школе, всё изменилось, когда в класс вошла новая ученица — Аня Войнова, в сиреневом платке, покрывавшем её голову, шею и плечи, в беленькой водолазке, и в тонких лосинах с ярким узором в виде крупных пионов. Тоненькая, точно былинка, она с трудом переставляла свои ножки-спички, шаркая по полу китайскими тапочками, и с натугой держа малиновый рюкзачок за лямку. Ни ресниц, ни бровей, на её смуглом оливково-бронзовом лице не было, над печальными карими глазами девочки не выбивались и пряди волос из-под её большого платка. Все с удивлением поглядели на новую одноклассницу.

— Аня будет писать контрольные с вами, — пояснила учительница — Весь год она занималась заочно, с педагогами в диспансере. У нас ей предстоит аттестация, а со следующего года Анечка перейдёт в седьмой класс вместе с остальными.

— Ну, и приходила бы в следующем году! — усмехнулся мальчишка на задней парте.

Его сосед, и двое ещё ребят за партой впереди них, поддержали бойкого товарища тихим смехом.

— Бубен, прежде чем раскрыть рот, хотя бы иногда слушай, о чём говорят! — осадила его Лида, и одними глазами кивнула новенькой — Иди сюда, можешь сесть со мной.

Та подошла и тяжело опустилась на стул рядом с ней, с грустью поглядев на роскошные чёрные волосы своей новой соседки. Лида догадалась, почему на ней этот платок, и ей вдруг подумалось, может, у этой девочки когда-то тоже были длинные косы, такие же чёрные, или каштановые. Судя по тёмному цвету глаз и смуглой коже с каким-то металлическим золотистым отливом, вряд ли она была от природы блондинкой.

— Не волнуйся, я помогу тебе на контрольной по математике, — пообещала Лида, доставая тетрадку.

Аня поглядела на неё и загадочно улыбнулась.

— Скорее уж, это я тебе помогу, — возразила она, глянув к ней в тетрадь — У тебя тут ошибка.

Лида посмотрела на уравнение, которое решала всё утро, и удручённо вздохнула.

— Ты что, этот корень в уме нашла? — удивилась она, заметив, что та ничего дома не решала.

Девочка кивнула, загадочно улыбнувшись в ответ.

— Математика единый язык Вселенной, — заверила она Лиду — А языки мне всегда хорошо давались.

Её слова не были простым хвастовством. Выйдя к доске, Аня с лёгкостью решила предложенное уравнение, которое должно было послужить ребятам введением в алгебру, и никто из них его пока толком не понимал. А на следующем уроке, она поразила всех своим знанием английского языка. После этого был урок физкультуры, и в раздевалке девочки обступили новую одноклассницу. Та нерешительно развязала платок, оголив совершенно лысую голову.

— Слушай, Войнова, у тебя что, вши были? — предположила одна из девочек.

— Или стригучий лишай? — следом спросила другая.

Аня лишь молча помотала в ответ головой.

— Вы дурочки, она перенесла рак, — сказала одноклассницам дочка учительницы, Инна Давыдова.

— А разве от рака лысеют? — усомнились те, с сочувствием поглядев на новенькую.

— Тогда тебя от физкультуры должны были освободить, — сказала новенькой Лида, видя, что она уже переоделась в спортивную форму.

— Нет, — ответила та — Я прекрасно натренирована, и считаюсь физически сильным подростком.

— Это ты-то? — удивились девочки — Да ты ведь едва держишься на ногах! И по полу ими шаркаешь!

— Но ведь держусь, — с гордостью ответила девочка.

Лида выразительно глянула на неё.

— Если хватило силы одолеть рак, ты уже сильнее всех нас, вместе взятых, — сказала она Войновой — К тому же, ты так играючи находишь в уме корень кубический, и свободно владеешь английским, а значит, ты и в учёбе тоже сильнее нас.

— Просто, английский такой примитивный язык, — скромно ответила Аня.

В спортзале для учащихся уже был подвешен длинный канат и постелены маты.

— Сегодня посмотрим, как вы взбираетесь по канату, — сказал учитель, доставая секундомер — Для мальчиков норматив пока 15 секунд, для девочек 30. Это время без учёта спуска, если кто взберётся быстрее, сразу получит «пять». Абазян! Ты у нас первый, по списку.

Артём Абазян был мальчик довольно тучный, и ему стало неловко оттого, что он первым должен взбираться по канату. Но друзья пришли ему в этом на выручку. Роман Дружин, сняв очки, чтобы их не разбить, вызвался вместо него, видя, что товарищ смущён всеобщим вниманием. Физрук не имел возражений, взял у него очки, и засёк время.

— Ладно, на «четвёрку» потянет, — сказал он мальчику, когда тот спустился — Кто ещё хочет?

— Я! — выскочил вперёд ещё один друг Артёма, Максим Антонов.

— Ну, давай, — кивнул учитель, и поглядел на мальчишек — Ты следующий, Абазян. Не отлынивай!

Антонов, мускулистый и крепкий, высокий парнишка, которому на вид можно было добавить к возрасту года три, полез по канату медленно, кое-как переставляя руки, и потешно болтая ногами.

— Что с тобой такое, Антонов? — удивился физрук — Ногами отталкивайся! Что ты, как…

Ребята глядели на Максима с гордостью, прекрасно всё понимая, а его друг Артём, чуть не плакал.

— Плохо, «тройка», — холодным тоном сказал учитель — Слезай. Абазян, твоя очередь.

Тот вышел на мат, до глубины души тронутый поддержкой друзей, и из всех них, показал лучшее время, за что получил твёрдую «пятёрку». Счастливый и радостный, он вернулся в шеренгу, встав в конец. Ниже него ростом был только Дениска Бубнов, по прозвищу Бубен.

Проворный и маленький, тот очень дорожил своей репутацией. Его фамилия всё время была на слуху у всей школы, директору уже по ночам снился этот мальчишка с его всевозможными выходками, которым давно потеряли счёт. И ребята, Антонов, Дружин и Абазян, охотно его в этом поддерживали, потому что с ним никогда не бывало скучно.

По деревьям Бубнов лазал не хуже кота, как и по крышам, мостам и стройкам, всегда в компании трёх его закадычных друзей, с которыми был неразлучен и в школе, потому как их было всего четверо мальчиков на весь класс. Конечно, по канату он взобрался в считанные секунды, под свист и возгласы своих трёх товарищей.

— Молодец, Денис, — одобрил учитель и глянул в журнал — Теперь девочки. Войнова первая.

— Не вздумай даже, — шепнула ей Инна — Только опозоришься перед всеми.

Но Аня решительно вышла вперёд и шаг за шагом стала продвигаться к канату, широко размахивая руками, словно старалась идти быстрей.

— Она ходит, как робот! — засмеялись мальчишки.

— А ну, заткнитесь! — велела им Лида.

Аня с благодарностью глянула на неё и ухватила канат. Собрав все свои силы, она с трудом смогла подтянуться на нём, оторвав ноги от пола, и сразу упёрлась стопами в узел.

— Давай, отталкивайся, — наперебой поддержали её девчонки — Ты сможешь, ты сильная!

Учитель, глядя на титанические усилия Ани, убрал секундомер.

Ане удалось проползти по канату вверх ещё метр, прежде чем в её руках не осталось сил. Видя, что она вот-вот упадёт, но всё равно продолжает взбираться, учитель достал свисток и велел ей спускаться вниз.

— Достаточно, Войнова, — сказал он — Неплохо для первого раза.

Аня осторожно спустилась и вернулась в шеренгу, молча поблагодарив девочек за поддержку.

После звонка все пошли в душ, только Аня принялась сразу переодеваться.

— Ты искупнуться не хочешь? — позвали её одноклассницы.

— Ой, нет… — отказалась та — И так холодно, а вода…

— Холодно? — удивились девочки — Ты о чём? Всю неделю жара стоит!

— Отстаньте от неё, — сказала Давыдова — Роботы не потеют, а от воды могут выйти из строя.

Из душевой вдруг раздался пронзительный визг испуганной Лиды. Та выбежала в раздевалку, мокрая, нагишом, и с улиткой на собранных калачиком волосах.

— Снимите её с меня! — паниковала она, чуть не плача, и обмахивая руками мокрый затылок.

Но девочки лишь потешались над этой её истерикой. Одна только Аня, подойдя к ней, протянула руку и аккуратно сняла улитку с затылка Лиды.

— Да как ты её руками берёшь?! — отскочила девочка, поглядев на склизкую пакость в руке у Ани — Выбрось, выбрось в окно эту мерзость!

— Нельзя, панцирь может при падении пострадать, — ответила та — Тогда этот малыш погибнет.

— Малыш?! — выразительно переспросила Лида — Ничего себе, «малыш»! Вон, какая огромная!

— Бывают намного больше, — заверила её в этом Аня.

— Ладно, сейчас не урок биологии, а обед, — напомнила Инна — Потом на факультатив по химии…

— На факультативы можно и не ходить, — сказала Лида, с трудом натягивая штанину на ещё мокрую ногу — Химия только со следующего года, пока это не обязательно.

— Может, тогда в столовой лишних полчасика посидим? — предложили ей девочки.

— Я у мамы в учительской слышала, что баба Лена сегодня приготовила суп с помидорами, — сказала Инна — По какому-то новому рецепту. Не будем её обижать, давайте все поедим, попросим добавки и скажем, что нам очень понравилось.

Бабой Леной ребята любя называли очень тучную повариху с глубокой вертикальной морщиной на лбу, над переносицей. Дети недоумевали, как у неё могла появиться такая моршина, ведь баба Лена никогда не хмурилась, а всегда и всем улыбалась. Она всегда ярко красилась, будто стараясь заровнять этот недостаток слоем тонального крема, как трещину на стене — штукатуркой. А платком оборачивала вплотную не только голову, но и шею, как мусульманка, хотя они ни разу не видели её в платье. На работе она носила только брюки и белый халат, с рукавами до самых перчаток, поэтому про её кухню и говорили, что в еде нет, не только волос, но даже микробов.

— Здравствуйте, баба Лена! — звонко поприветствовала её Давыдова.

— Ой, Инка, светик мой, — радушно произнесла та, признав девочку — Супчика хочешь?

— Мы все очень хотим попробовать, — ответила девочка, показав глазами на одноклассниц.

— Да вы мои хорошие, — радовалась та, увидав за ней очередь из подружек — Ой, прямо стоя стоите все, сейчас, сейчас…

Взяв в руку суповую тарелку, она зачерпнула половником из кастрюли томатный суп, как вдруг, выловила в нём то, чего не клала туда. А когда пригляделась, поняла, что это лягушка. Взвизгнув, и завизжав не своим голосом, тонким-тонким, как свисток физрука, баба Лена выронила тарелку, и сама едва не упала. Рука с половником у неё тряслась так, будто по ней пропустили ток.

Инна просунула руку в окошко раздатки, забрала у бабы Лены половник, в котором была лягушка, и подошла с ним к столу, за которым давились от смеха друзья Дениса. Его с ними не было, поэтому она прошлась строгим взглядом лазурных глаз по этим троим.

— Кто из вас? — спросила она ребят.

Те, с невинным видом, дружно помотали в ответ головами.

— Это не мы, правда, — сказал Дружин.

— А кто? Бубен? — с нажимом спросила у него Инна.

— Нет… — произнёс тот, выгораживая товарища.

Поняв, что он лжёт, Инна занесла половник над головой мальчика и вылила содержимое, вместе с лягушкой, ему на затылок.

— Ты что творишь?! — напустились на неё двое его друзей.

— А вы, что натворили? — с упрёком сказала Инна — В другой раз, будете думать, прежде так делать!

Аня тоже в стороне не осталась, успокаивая напуганную бабу Лену, у которой до сих пор тряслись руки, от этой находки в супе.

— Ой, да как же так можно? — причитала она — Как я вас кормить буду этим?

— Не переживайте, — утешала её девочка — Я и не голодна, честно.

— Ты-то, — поглядела на неё баба Лена — А пришла зачем, если не голодная?

— Да так, за компанию, — ответила Аня.

— Она новенькая, — пояснила повару Лида — Вот и пришла, чтобы сразу не отбиваться от коллектива.

Лида подумала, что у Ани может не быть аппетита по причине недавно перенесённой болезни. Поэтому, тоже составила компанию своей новой соседке по парте, направившись вместе с ней в кабинет химии. Преподавателя нигде не было видно, но из лаборатории доносился звон пробирок и склянок. Заглянув туда, Лида увидела Бубнова, наполнявшего реагентами припасённые бутыльки и спичечные коробки.

— Ещё не весь фосфор перетаскал?! — спросила она, уткнув в бока руки.

— Фу, ты! — встрепенулся тот — Нельзя ж так подкрадываться!

— А реагенты красть, значит, можно? — съязвила на это Лида.

— Вам-то что? — отвертелся мальчик — Вот, только попробуйте проболтаться!

— Бубен, что ты опять задумал? — напустилась на одноклассника Лида — Снова твои выходки!

— Нет же, нет, — заверил её Денис — Клянусь, это для самых, что ни на есть, благородных целей! Вы, наверное, думаете, я какой-нибудь хулиган?

— Что ты! — иронично заулыбалась Лида — Конечно, такого о тебе никто не подумает! Это ведь, не ты в прошлую среду натянул лифчик на коридорный звонок?

Бубнов самодовольно хихикнул.

— И скелет из кабинета биологии, тоже не ты усадил на унитаз в учительском туалете, — продолжила девочка — А уж, подбросить улиток в девчачий душ, ты бы точно не догадался!

— Лягушка в супе, тоже твоих рук дело? — поддержала её натиск Аня.

Денис сдержанно рассмеялся и поглядел на девочек искрящимися озорными глазами.

— Сегодня на последнем уроке контрольная по истории, — напомнил он — Начнёт смеркаться, скажу, что у меня куриная слепота, а когда лампы зажгут, ручаюсь, урока у нас уже точно не будет!

— Тоже мне, благородная цель! — усмехнулась Лида — Я уж было, чуть тебе не поверила!

— Если не проболтаетесь, я дам вам сертификат в первый в городе европейский салон красоты. У них там новомодная штука есть, какая-то камера для загара, — предложил мальчик — Моей сестре его в день открытия дали, действует в течение месяца, а она до мая улетела в Москву. Вот и сходите вы за неё, вместо урока истории.

— Заманчиво, — согласилась Лида, глянув на подругу. Та молча кивнула, и Денис протянул девочкам золотистую карточку с логотипом первой в городе студии загара и красоты.

Прозвенел звонок, и все трое выбежали из лаборатории, деловито усевшись за партами. Вскоре, к ним присоединились и другие учащиеся сразу из трёх параллельных классов. Учитель пришёл позже своих учеников и был рад видеть все парты занятыми по трое.

— Сегодня поговорим о сплавах, — начал он, поприветствовав ребят — Дома, надеюсь, все прочитали о самом первом из них. О каком, кто мне скажет?

Лида подняла руку.

— Первым был сплав меди и олова, — сказала она — Бронза.

— Верно! — кивнул учитель — И вот, что интересно… Олово, как известно, само по себе очень мягкий и хрупкий металл. И медь, надо сказать, не намного его прочнее. Но вместе, они образуют довольно твёрдый и прочный сплав, бронзу, из которой уже можно делать холодное оружие и доспехи. Кто знает, как же из двух таких мягких металлов, получается твёрдый?

— Дело в их кристаллических решётках, — сказала Аня — Если объединить их, то атомы меди и олова в сплаве будут располагаться плотней друг к другу, чем у самих этих металлов в их чистом виде.

— Совершенно верно, — согласился преподаватель — Все сплавы с этой целью и создаются. Взять вот, к примеру, золото. Как мы все знаем, в чистом виде из него не делают украшений, поскольку такая цепочка сразу порвётся. А сплав золота с серебром, цинком и другими металлами, используется для создания красивых и прочных ювелирных изделий. И, что интересно, лишь два элемента в природе способны придать сплаву золотисто-жёлтый оттенок. Это золото и медь. Так что, если видите какой-нибудь сплав желтоватого цвета, знайте, что в его составе один из этих металлов точно присутствует.

— Откуда ты знаешь про кристаллические решётки атомов? — шёпотом спросил Аню Денис.

— Я из них состою, — улыбнулась та.

Лида сдержала смех.

Последний урок и в самом деле начался с наступлением сумерек, хотя до темноты было всё же ещё далеко. Учительница истории раздала детям листочки и написала на доске тему контрольной работы: «Столетняя война», расписав по пунктам все ключевые вопросы по неё.

— Как можно воевать целых сто лет? — недоумевал Денис.

— Сто шестнадцать, — поправила одноклассника Аня.

— И как им не надоело? — искренне удивился тот.

— Тихо там, на задних партах, — шикнула на них учительница — Не то, сейчас по одному рассажу.

— Темно, не видно же ничего, — пожаловался Денис, кивнув на совсем ещё светлое окно.

— Инна, включи нам свет в классе, — попросила свою дочку преподаватель.

Давыдова подскочила с места, но только она щёлкнула выключателем, как все лампы в кабинете истории разом взорвались, накрыв градом острых осколков тетради, парты, головы и одежду ребят. Девчонки испуганно вскрикнули, а Бубнов прикрыл рот ладонью, скрывая улыбку и поглядел на своих друзей.

Как он и рассчитывал, контрольная была перенесена на другой день, а последний урок окончился, не успев и начаться. Довольный собой, Денис проводил девочек до крыльца.

— Ну, что я говорил! — радовался он — Фотохимические реакции это сила!

— Когда успел только, — недоумевала Аня.

— Так у меня же, вон, целый отряд! — с гордостью пояснил мальчик — Мы банда!

— Бубнов, Антонов, Дружин и Абазян, — расшифровала для Ани Лида — Вместе, поэтому и банда.

Та с трудом подняла ранец, пытаясь водрузить его на спину.

— Войнова, у тебя там что, кирпичи? — спросил Денис, видя её усилия.

— Ты чего? Он же лёгкий!.. — удивилась Лида, попытавшись помочь ей надеть ранец.

— Видно я не такая сильная, какой ты меня считаешь, — смутилась Аня, поёжившись, точно от холода, в по-летнему тёплой сумеречной духоте.

Попрощавшись с Денисом, который сразу же поспешил вслед за мальчишками к гаражам, девочки вместе направились к остановке, и автобусом добрались до того салона, в который у них теперь имелся абонемент. Аня с радостью согласилась позагорать в солярии, в то время как Лида сразу уселась к парикмахеру в кресло.

— Что будем делать? — поинтересовалась у неё молоденькая стилистка — Завить, разгладить, или кончики подровнять? А может, ты африканские косички хочешь, как сейчас модно?

Девочка поглядела на свою спутницу, которую уже укладывали в солярий, попутно инструктируя, что да как. Казалось, Ане так не терпелось оказаться под этими солнечными лампами, что она от счастья и предвкушения всё пропускала мимо ушей, и только радостно улыбалась.

— Постригите до плеч, — попросила парикмахера Лида — А из обрезанных волос, не могли бы вы сделать парик, для моей подруги?

— Конечно, только это стоит хороших денег, — ответила девушка — Впрочем, у тебя такие густые и длинные волосы, что тут хватило бы и на два парика. Если уступишь нам часть из них для продажи, то наш мастер бесплатно изготовит тебе парик в половину длины.

— А когда он будет готов? — уточнила Лида.

— Да уже на этой неделе, — обещала стилистка — Хочешь, даже в ближайшие пару дней.

— Хорошо, — согласилась девочка.

Волосы ей остригли довольно быстро и ровно, чувствовалась рука профессионала. А тем временем, сотрудницы студии загара в соседнем зале, в третий раз уже пытались уговорить Аню вылезти из солярия, который та наотрез отказывалась покидать.

— Ты же обгоришь, — беспокоились за неё девушки — С непривычки нельзя так долго!

— Ещё и без крема, — поддержала их администратор салона.

— Ну, пожалуйста, — упрашивала их Аня — Тут так хорошо, можно ещё минуточку?

— Ты и так три минуты жарилась, — не уступали сотрудницы — Вылезай, для первого раза хватит, приходи завтра. Если, конечно, у тебя кожа не облезет к утру.

Не сумев их убедить, та принялась с неохотой выбираться из камеры для загара, вставая с трудом, точно примагниченная к ней всем своим телом.

— Да что это с тобой? — рассмеялась девушка — Не придуривайся, будто не можешь вылезти!

— Это были мои лучшие три минуты у вас, — со вздохом призналась Аня.

Кое-как поднявшись из камеры и встав на ноги, она сразу оделась, повязала платок и тяжело опустилась на диван в холле, вдавившись всем весом в его мягкую спинку. Лида вскоре вышла к ней в новом образе. Её пышные волосы, ровно постриженные под прямое каре, чуть не доставали до плеч и расходились к низу колоколом широко в стороны. Лоб теперь прикрывала густая чёлка, под которой радостно сияли тёмно-голубые глаза.

— Зачем ты обрезала волосы? — спросила подругу Аня, когда они вышли из дверей студии красоты.

— Надоели длинные, — ответила та — Летом купаться будем, и мне не придётся долго расчёсываться.

На остановке девочки попрощались. Аня жила в городе, а Лиде предстояло ехать на пригородный вокзал, так что им было не по пути. Всю дорогу в родное село Лида представляла, как заберёт парик для своей новой подруги, и подарит ей. Она пыталась предугадать её первую реакцию, прокручивая разные варианты, и не заметила, как уснула в автобусе, случайно проехав мимо своей остановки.

Проснулась Лида в каком-то незнакомом месте и, поглядев в окно, ничего не смогла понять. Яркие фонари вдоль дороги слепили глаза, хотя зажигать их ещё было рано. Куда приехали — кто его знает? Она огляделась и увидела, что кроме неё в автобусе нет ни одного пассажира. Встав с места, девочка подошла к водителю, узнать у него, что это за остановка.

— Не остановка, а поломка, — ответил тот — Мотор заглох. Я всех выпустил, давай, и ты выходи.

— А где мы? — спросила Лида — Куда я пойду?

— Это старый угольный разрез, — объяснил водитель — В километре отсюда есть остановка. Перейди проезжую часть, и сядешь на другой стороне, чтобы ехать обратно, или куда тебе там было нужно.

— Подождите, так мне в какую сторону идти этот километр? — растерялась девочка.

— Да в какую хочешь сторону, в такую иди! — отмахнулся мужчина — Всё равно к остановке выйдешь.

Лиде ужасно не хотелось брести вдоль трассы, она даже подумала, не остаться ли ей в автобусе, пока его не починят. Но, чем дольше сидела в нём, тем сильней нарастала тревога и страх, что её потеряют дома. Пришлось всё же решиться и сделать, как было сказано.

Пройдя метров триста по обочине, она вдруг заметила, как над заброшенной шахтой что-то яркое взмыло высоко вверх, точно салютный залп. Но, ни свиста, ни грохота в вышине не было слышно, и вместо того, чтобы разлететься в воздухе брызгами света, этот яркий объект просто пропал в ясном вечернем небе, затерявшись где-то там, среди жиденьких облаков.

— Что бы это могло быть? — недоумевала Лида.

Она постояла немного, всматриваясь в небо.

— Случается, падают звёзды, — вслух размышляла девочка — Но я не слышала, чтобы они потом взлетали обратно.

Вслед за той звёздочкой, со стороны старой шахты поднялись ещё две, и так же быстро нырнули в синеву неба. Лида присмотрелась и увидела, что над угольным разрезом зависла ещё одна.

— Чем бы ни были эти огоньки, мне они нисколько не интересны, — заверила она сама себя, стараясь пробудить в себе голос разума.

Но любопытство и в этот раз одержало верх, заставив девочку свернуть с дороги и пойти через большой луг в сторону старой шахты.

— Может, это и есть шаровые молнии? — размышляла она — А вдруг, это призраки из подземного мира? Или инопланетные корабли? Хотя, нет… Для кораблей они мелковаты. Тогда уж, космические велосипеды!

Подойдя ближе к тому светящемуся объекту, зависшему над землёй, Лида поняла, что он не так и мал, как ей показалось издали. Чем больше она приближалась, тем менее ярким выглядело его свечение, и в нём уже можно было рассмотреть очертания приплюснутого шарообразного тела.

— НЛО, — догадалась девочка — Настоящая летающая тарелка!

На тарелку, правда, светящийся сгусток нисколько не походил, но так, видимо, повелось у землян, даже свои корабли называть «посудинами». Почувствовав на себе чей-то взгляд, Лида остановилась.

— Кто здесь? — спросила она, ощущая, что не одна.

— Как ты меня заметила? — раздался позади неё удивлённый шёпот.

Девочка огляделась, но никого поблизости не нашла.

— Покажись, — потребовала она, стараясь набраться смелости.

— Если я покажусь, они тоже увидят меня, — шепнул ей невидимый собеседник — Лучше, ты скройся. А то, разведчики солнечного флота тебя засекут и церемониться с тобой точно не станут.

— Солнечный флот? — переспросила Лида, присев на корточки, чтобы её скрыл куст — Кто они такие? И что им нужно на нашей планете?

— Да не на планете, — поправил её собеседник — В земном мире, ты хотела сказать.

— Разве это не одно и то же? — недоумевала девочка.

— О, звёздный дождь, — буркнул на это голос — До чего глупое позвоночное.

Её невидимый собеседник осторожно высунул из пустоты глаз на ножке и пристально всмотрелся этим глазом в её лицо. Лида брезгливо попятилась.

— Ясно, ты просто ещё детёныш, — произнёс он — Ну-ка, давай… Залазь ко мне в панцирь, я потеснюсь. Не бойся, солдат ребёнка не обидит. Если только это не гелионский солдат. Ну, забирайся живей, они совсем рядом!

Нащупав руками его холодный и твёрдый панцирь, Лида нашла под ним углубление и, согнувшись, пролезла внутрь. Теперь ей было хорошо видно слизнеобразное белое тело её собеседника, с проступавшими в нём пульсирующими сосудами, и тремя парами втянутых синих глаз.

— Сам-то ты, кто такой? — поинтересовалась она — Говорящий моллюск?

Её передёрнуло от мысли, что она забралась в панцирь к огромной инопланетной улитке, но здесь было всё-таки не так страшно, как там, снаружи, где рыскал по кустам и по травам светящийся НЛО.

— Я не моллюск, а банад, и сам по себе я не могу издавать звуки, хоть и знаю более тысячи языков, — объяснил тот — Моё имя Уго Приаса, я из сферы Кетаны, населённой банадами, нактами, мелиузами, и другими видами водных существ. А разговариваю я только благодаря панцирю, это он озвучивает тебе мои мысли, с помощью особых мембран. Можешь считать меня заколдованным принцем, раз уж я так тебе отвратителен. Я чувствую, как противен тебе, хоть и не знаю тому причины.

— Да я и сама не знаю, — призналась Лида — Просто, слизь… Ну, и всё такое…

— Слизь это моя обувь, — объяснил ей банад — К слову, меня от запаха твоих туфелек тоже тошнит, но тебе же в них по камням и колючим травам проще передвигаться? Вот и мне проще.

— А ты с другой планеты? — спросила девочка.

— Нет, из другого мира, — уточнил Уго — Его иногда называют «подземным», но не потому, что он где-то под вашими городами. Просто на небосводе у нас по ночам виден и земной шар, и луна, и ещё одно тело, которое зовётся Ракуной. А мы под всем тем, что нам с неба светит, живём.

— Ничего не понимаю, — призналась Лида — Может, ты с Венеры тогда? И видишь оттуда Меркурий, Луну и Землю?

Уго протяжно и тихо вздохнул.

— Нет, я не оттуда, — произнёс он — Ну, скажи, разве похож я на венерианца? Где у меня иголки? Или я покрыт чешуёй, как венерианские плетты? В нашей системе одиннадцать обитаемых сфер, миров, небес, земель, если хочешь… Раньше было двенадцать, но одной, к сожалению, не стало. Наверху всё так же, как и внизу. Вы живёте в мире земном, хотя и думаете, что ваш дом это маленький голубой шарик, который вы видите с границ вашего небосвода.

— Разве нет? — удивилась Лида.

— Нет, конечно, — ответил Уго — Это всего лишь вход, такая вращающаяся дверь, за которой находится даже не ваша, а наша сфера. Ваша тоже находится за такой дверью. Вон, погляди.

Безлапый слизнеобразный банад вытянул к верху один свой глаз, указав взглядом на луну в небе.

— Видишь, — спросил он девочку — Через неё можно снаружи проникнуть к вам, и от вас — наружу.

Лида поглядела на полумесяц.

— Как это, к нам? — недоумевала она — Через спутник Земли, на её поверхность? А через наш земной шар, значит, к вам? Так, что ли?

— Ох, с кем я разговариваю! — удручённо вздохнул Уго — Впрочем, я и не думал, что ты поймёшь.

На самом деле, банад как раз очень на это рассчитывал, поэтому предпринял ещё попытку.

— Ну, посмотри, — сказал он девочке — Видишь на небосводе Венеру, на которой ты меня поселила?

— Вижу, — кивнула та.

— Так вот, — продолжил Уго — Это небесное тело, которое вы зовёте планетой, на самом деле, такая же дверь в их царство. Ваши аппараты летали возле этой двери, сканировали, изучали её поверхность, покрытую всяческими микробами. Но, ни разу не входили в саму эту дверь. А если в неё проникнуть, взору предстанет мир, населённый иглокожими существами с пытливым умом, и их чешуйчатыми братьями по разуму. У них довольно странная логика, которой никто больше в системе не понимает, и совершенно нет никаких технологий.

— А другие планеты, тоже такие «затычки» в небесных сферах? — спросила у него Лида.

— Затычки? — рассмеялся кетанец — Ну, пусть будет так… Да, небесные сферы прозрачны, но сквозь них не видны миры. Всё из-за разделяющего их межсферного пространства, тёмного и холодного. А своды миров — горячие, как невидимое бесцветное пламя над горящей свечой. Вот эта разница температур и даёт такое сильное искажение, что даже свет не может найти дорогу к глазам. Зато, всё то, что находится дальше и светится, сквозь свод видно прекрасно! Все двери соседских квартир, и мерцающие воды за ледяной сферой Хэль. До неё не так далеко, а до соседей и того ближе.

— Смеёшься? — не поверила ему Лида — Да нам до Луны-то, триста тысяч километров лететь!

— Не километров, а метров, — заверил её банад — Сама подумай, как бы она влияла на вас, если бы находилась на таком чудовищном расстоянии? А другие планеты, как воздействовали бы на вас? Да вы оттуда и не видели бы эти шлюзы. Они по площади-то, меньше ваших земных пустынь.

Лида не стала спорить с улиткой, полагая, что её собеседник, скорее всего, не учился в школе. Иначе бы знал, что некоторые планеты во много раз больше Земли, а Луна находится так далеко, что американцам пришлось лететь до неё трое суток. Не желая обидеть Уго, девочка перевела взгляд на куст, за которым висел НЛО.

— Почему ты боишься этих ребят? — поинтересовалась она, кивнув в сторону заброшенной шахты.

— Это агрессоры из сферы Солнца, — объяснил тот — Беспечные вы, земляне! Как и венерианцам, вам невдомёк, что за пределами вашего тихого мира, идёт война за каждый из этих проходов. Солнечная империя жаждет заполучить власть над всеми мирами. Чтобы планеты служили для них дверьми комнат их огромной квартиры, где лишь они были бы единственными хозяевами. А мы — так… Нежелательной живностью, чем-то вроде ваших мышей.

— Хочешь сказать, что и Солнце обитаемо тоже? — усомнилась Лида.

— Не само Солнце, а сфера, в которую оно закрывает проход, — поправил её Уго — Я же тебе объяснил!

— Да, — заулыбалась девочка — Планеты-входы, прозрачные сферы неба…

— Всё так, — моргнул сразу всеми глазами банад — Вот видишь, ты поняла. Люди не так глупы, если к ним хорошо присмотреться. Хотя забавно, порой, наблюдать, как ваши роботы-самоходы ползают по закрытым дверям, пыль собирают, и радуются, обнаружив микроб!

Больше Уго ничего сказать не успел, потому что корабль Солнечного флота засёк его, несмотря на невидимый панцирь и, издав пронзительный звук, что-то произнёс на своём гелионском.

— Сиди тихо, — велел девочке кетанец и, оставив её в панцире одну, принялся из него выбираться.

— Стой, ты куда? — испугалась за него Лида.

— Другого выхода нет, — заверил её банад — Будь храброй и, пока они здесь, не высовывайся наружу.

Покинув свой панцирь, Уго вытянулся, гордо распрямив светлое полупрозрачное туловище, перед вражеским кораблём. Лида видела, как внутри него пульсировало большое синее сердце. Когда корабль Солнечных войск приблизился, кетанец вытянул два своих нижних глаза, и зелёные лучи вырвались из них в сторону корабля. Тот сразу ответил на атаку противника мощным потоком света, и банада в один миг не стало, словно его и не было.

Светящийся шар ещё немного покружил над травой, кустами и над угольным разрезом, после чего поднялся в небо, и скрылся в нём. Лида с тревогой посмотрела ему вслед мокрыми от слёз глазами.

— Значит, над нами и под нами идет война, — тихо произнесла она — А нам кажется, что никого кроме нас и нет во вселенной, что небо мирное, а космос вокруг безжизненный и пустой…

Выбравшись из-под панциря кетанца, Лида поспешила обратно к трассе, вдоль которой шла в поисках остановки, и не переставала оглядываться с опаской на старую шахту. Она не помнила, как оказалась дома. Как садилась в автобус, ехала в нём, шла с остановки… Мысленно, Лида всё ещё была там, под невидимым панцирем храброго солдата из подземного царства. Перед глазами у неё стоял его последний смертельный бой, то, как он атаковал вражеский корабль, прекрасно зная, что эта атака бессмысленна… И всё равно, не сложил оружие и не сдался.

— Ты, как привидение повстречала! — отметила мама, усаживая её ужинать — И зачем ты постриглась?

— Я? Ах, это… — признаться, Лида уже и забыла о том, что остригла волосы — Да, так просто…

— Могла бы, хоть посоветоваться со мной! — негодовала мать — Это ведь я растила тебе эти волосы с раннего детства, пока ты сама не научилась за ними ухаживать. А кто тебя этому научил?

— Прости, — вздохнула девочка — Я отращу их снова, если это так важно…

— Знаешь, что действительно важно? То, что ты совсем не считаешься со мной, будто меня и нет, — распалялась мама — Или я для тебя совсем ничего не значу! Уж, если тебе хотелось обрезать волосы, так сказала бы мне, я бы нашла покупателя. На дворе девяностые, моя дорогая! А ты, конечно же, продать их не догадалась.

— Не догадалась, — признала Лида.

— Кто бы сомневался! — с досадой произнесла мать — И ведь знаешь, как мы с тобой живём! Хуже, чем в войну люди жили! Но тебе это не важно, тебе нет дела до того, откуда берётся еда…

Лида подняла глаза на неё, и посмотрела очень серьёзным, нисколько не детским взглядом.

— Мама, — спросила она, понимая, что не может рассказать ей всей правды — Скажи, а что нужно делать, когда война, а ты не солдат?

— Трудиться в тылу или в военном госпитале, — сухо ответила та — Если твоё село или город находится в оккупации, значит надо вести партизанскую деятельность, а не сидеть и трястись, пока не зачистят. Постой, почему ты спрашиваешь?

— Это… Для сочинения, — уклонилась Лида — Нам в школе задали.

— Тогда напиши, что в войну нельзя оставаться в стороне, — подсказала мама — Оба твои прадеда воевали, их жёны и дети трудились в тылу, а твоя бабушка была партизанкой, попав в оккупацию. Она была храброй, но при этом, умной, хитрой и осторожной, настолько, что немцы так и не смогли её схватить и убить. Никто не мог её вычислить, так тонко она действовала, хотя ей было тогда столько же лет, сколько тебе сейчас. Стоило ей хотя бы раз ошибиться, чуть-чуть, самую малость, всего на мгновение, сделать один лишь неверный шаг, и тогда…

— Ни тебя, ни меня бы не было? — догадалась Лида.

— Вот именно, — произнесла мама.

— Выходит, она рисковала не только собой, но и своими будущими детьми, внуками, и их детьми тоже? — спросила девочка — Или она просто не думала о нас? Ну, ладно, мы ещё даже не родились… Но у неё ведь были родители. О них, она думала? О том, каково им будет, если её убьют? Когда мать придёт с завода, увидит её повешенной карателями на столбе, напишет об этом отцу на фронт… Или их чувства тогда ничуть её не заботили?

— Странная у тебя логика, — отметила мать — Ты из всего делаешь какие-то свои выводы, совсем не такие, какие следует делать. Родители твоей бабушки, непременно гордились бы дочерью, которая отдала жизнь за Родину, самоотверженно и бесстрашно сражаясь с врагом. Да, им было бы тяжело и горько потерять её, но они утешались бы мыслью, что её смерть не была напрасной, что погибла она героически, а не просто от голода или болезни, как многие тогда умирали. Есть разница, согласись.

Лиду заставили глубоко задуматься эти слова. Уж если мать сама говорит ей такое, возможно, и ей разрешается рисковать, и даже погибнуть, сражаясь с врагом? Ради мирного неба над головой, родной земли под ногами, ради свободы своего народа, и ещё двадцати восьми. Разве она не должна быть достойной своих славных предков? Или ей ставят их в пример просто так, не всерьёз? Не для подражания, а лишь для хорошего слова в память о них? И только?

— А ты, — осторожно поинтересовалась она у мамы — Ты, гордилась бы, если бы я на войне погибла, или если бы фашисты замучили меня до смерти, как партизанку в плену?

— Конечно, гордилась бы! — как-то уж очень легко ответила та — Я всегда тобой горжусь, в тебе есть эта… Сила духа, которую ты непременно бы проявила в бою, на фронте, или в партизанском отряде. Я и не сомневаюсь, что тебе хватило бы храбрости воевать, не жалея жизни.

По правде сказать, Лида никогда себя не считала храброй. Она боялась телекомпанию «ВИД», некомфортно чувствовала себя в подвалах, тёмных помещениях, закрытых пространствах, особенно в лифтах, к которым не имела возможности привыкнуть, так как жила в частном доме. Терпеть не могла улиток, хотя с этого дня, её отношение к ним кардинально переменилось.

— Жаль, я не спросила Уго, как выглядят гелионцы, — вздохнула она, убирая за собой со стола.

Но там, где не доставало знаний, на помощь ей всегда приходило воображение. Усевшись тем вечером за уроки, Лида ненадолго отвлекла руки от скучного письменного упражнения, и вместо него, нарисовала в черновике гелионца, каким она его представляла. У неё получилась какая-то злая зубастая черепаха, с шипами на плечах и на голове, и со страшными красными глазами, на которые сердито сползали большие чёрные брови. В кривой когтистой лапе этого чудища Лида нарисовала почему-то не автомат и не бластер, а изогнутый разбойничий нож. Не хватало только повязки на глаз. На груди этого злодея девочка изобразила солнце с расходящимися лучами и подписала внизу под рисунком: «Солнечный флот». А рядом нарисовала его корабль, который сегодня видела.

Вернувшись к упражнению, она быстро закончила его, и решила, что на чистовик перепишет завтра. День выдался насыщенным, и ей ужасно хотелось спать. В тот вечер, она ещё даже не представляла, как много еёждёт впереди открытий и приключений.

Глава 2. Эннэвия

На следующий день в школе история стояла первым уроком, так что вчерашняя выходка Бубнова с лампочками от контрольной работы уже никого не спасла. К счастью, с утра Лида успела на три раза перечитать нужный параграф. Она так волновалась, ведь по истории у неё были не лучшие отметки весь год. А всё потому, что ей крайне сложно было запоминать даты.

— «Ланкастерская война началась в 1514 году» — написала она, отвечая на один из вопросов по теме контрольной — «Это был третий этап Столетней войны между Англией и Францией».

Увидав краем глаза её ответ, Аня тихонечко усмехнулась.

— У тебя это уже не столетняя, а двухсотлетняя война получается, — подсказала она соседке — Третий этап начался в 1415 году.

— Вечно я путаюсь в этих цифрах, — вздохнула та, исправив ошибку — Спасибо.

Мальчишки за двумя партами позади них, о чём-то тихонечко совещались. И совсем непохоже было, чтобы они списывали друг у друга.

— Бубен, сможешь ещё красный тоже достать? — спросил Артём Абазян — Желательно бы, побольше.

— Зачем тебе красный? — не понял тот.

— Для эксперимента, — вместе пояснили ему Абазян, и сидевший с ним рядом Дружин — Мы завтра вечером хотим костёр развести, у меня во дворе. Ты с нами?

— А то! — загорелся Денис.

— Тогда тащи красного фосфора, столько, сколько достанешь, — обрадовались ребята.

— Скажите хоть, что вы задумали-то, — подключился Максим Антонов — Я тоже пойду.

— Приходи, там узнаешь, — интригующе произнёс Артёмка — Завтра вечером, сразу же после уроков.

Учительница истории, Полина Андреевна, подошла к двум последним партам, за которыми сидели мальчишки. Денис поднял глаза на неё, в то время, как его товарищи, наоборот, напряглись, и сразу притихли, уткнувшись в свои листки.

— Что смотришь? — спросила его учительница — Может, сказать хочешь что-нибудь?

— Только, — смутился мальчик — Я просто смотрю, какая Вы красивая, Полина Андреевна!

— Не подлизывайся, Бубнов!

— Нет, правда…

Полина Андреевна на самом деле была очень красивой молодой женщиной. Высокая, стройная, с длинными светлыми волосами, и безупречной кожей. У неё были большие голубые глаза, как и у её дочери, которая, судя по всему, пошла в мать. Хотя отца Инны никто из ребят не видел.

— Зачем ты это сделал? — напрямую спросила она — Теперь, твоих опекунов вызывают к директору.

— А при чём тут я? — изобразил удивление мальчик — Ну, посмотрите, какой я, — он встал из-за парты — И как бы я дотянулся до лампочек? Да я и до дверного звонка-то не достаю!

— Зато, до школьного как-то достал, на прошлой неделе, — напомнила ему Полина Андреевна, чем сразу же вызвала волну смеха в классе — В общем, завтра, в школу с тётей и дядей. Дай-ка дневник.

Денис протянул ей дневник, и та при нём сделала запись внизу страницы.

Следующим уроком был русский язык, но Денис на него не пошёл. Вместо этого, он спрятался за стенкой в рекреации, где стоял фонтанчик для питья, и принялся химичить над своим дневником в прямом смысле этого слова. Достал из кармана штанов спичечный коробок с каким-то реагентом из школьной лаборатории, намочил водой листок дневника в том месте, где только что была сделана запись, присыпал её этим порошком и осторожно растёр им красную пасту. Затем, нашарив рукой в кармане маленький бутылёк с бесцветной жидкостью, пропитал ей кусочек ваты, и аккуратно провёл им по размытой красной полоске, моментально очистив бумагу от следов учительской пасты. Теперь это дело оставалось лишь высушить, и он подошёл к окну, притаившись за большой занавеской.

А Лида, раскрыв тетрадь по русскому языку, вдруг вспомнила, что так и не переписала в неё то упражнение с черновика, всё утро посвятив подготовке к контрольной.

— Ой, — спохватилась она за пару минут до звонка, и принялась искать в сумке свой черновик — Надо быстренько переписать, училка ведь соберёт тетради с домашкой!

Пролистав кучу исписанных как попало страниц черновой тетрадки по всем предметам, Лида кое-как нашла в ней вчерашнее упражнение по русскому языку и принялась переписывать его в тетрадь ещё более косым и размашистым почерком. Аня, сидевшая рядом с ней, поглядела, нет ли у неё там ошибок, как вдруг, ей в глаза бросился рисунок, который Лида сделала на странице черновика.

— Солнечный флот? — удивилась она, прочитав надпись под её рисунком — А это что за страшилище?

— Это гелионец, — сказала та, не отрываясь от дела — Он из вот этого корабля.

— Гелионец? — рассмеялась Аня.

— Инопланетянин такой, — пояснила ей Лида — Они живут на Солнце, и хотят захватить все планеты.

Похоже, рисунок позабавил Аню, но поглядев на корабль, стреляющий мощным лучом, она сразу же прекратила смеяться и очень внимательно посмотрела на Лиду.

— Где ты видела их корабли? — спросила она подругу.

— Ты мне не поверишь.

— Когда и где?

Её взгляд сделался вдруг серьёзным и глаза налились тревогой и болью.

— Вчера вечером, около старой шахты, — с некой растерянностью ответила Лида, не вполне понимая, что мог означать этот взгляд.

— Это плохо, — озадачено произнесла Аня — Не знаешь, с какой целью они там были?

— Нет, — шёпотом ответила Лида — Давай, я тебе на следующей перемене всё расскажу, после урока.

— Забудь про урок, — не сдержалась та, ухватив её за руку — Быстро, пойдём отсюда. Пойдём же!

— А русский?

— Идём!

Аня едва не силком вытащила Лиду из класса и отвела за угол рекреации, где журчал фонтанчик с водой для питья. Там, она снова указала ей на рисунок в черновике.

— Одно только радует, — со вздохом сказала Аня — То, что самих гелионцев ты не встречала, значит, и они не видели там тебя. Теперь рассказывай всё по порядку, и как можно подробнее!

— Подожди, — пресекла её Лида — Сначала скажи, откуда ты о них знаешь?

— Зачем тебе? Знаю, и всё.

— А вдруг ты одна из них!

— Что?! — оскорбилась Аня — Слушай, не шути так! Гелионцы убили моего брата и наших родителей! Это хладнокровные убийцы. Но я не думала, что они решатся проникнуть и в сферу земного мира, вопреки соглашению сфер о её нейтралитете. Даже для них это уже чересчур. Если Солнечный флот зашёл так далеко, что послал сюда своих разведчиков, значит, эта война уже одной ногой ступила и к вам. За разведывательными кораблями непременно последуют боевые, это лишь вопрос времени, и неизвестно, сколько его в запасе. Люди ни о чём не догадываются, и объяснить им мы уже ничего не успеем. Придётся самим противостоять Солнечному флоту, насколько это возможно.

— Но как? — не понимала Лида — У нас ведь нет космических кораблей!

— У вас, может, и нет, — улыбнулась Аня, расстегнув ранец — Но на чём-то же, я добралась сюда со сферы Меркурия.

Она достала из своего рюкзака небольшой блестящий предмет, напоминавший двустворчатую ракушку, покрытую голубой эмалью.

— Это твой корабль? — удивилась Лида — Как же ты летела на нём, он же с ладошку величиной?

— Его можно увеличить, — пояснила Аня — Причём, до любого размера. Внутри пространство тоже можно расширить и сжать, вместе со всем содержимым. Мы умеем уменьшать и увеличивать объём любых тел, оставляя при этом их плотность без изменений. Хочешь, за Луну сегодня прокатимся? Поверь, это недалеко, система вообще очень маленькая, и светила в ней, шлюзы, тоже все скромной величины. Некоторые, вообще, как большой заповедник. Есть и крупнее, площадью со Средиземное море, или даже с Сахару! Посмотришь снаружи на свой мир, на шлюзы соседних, и убедишься, какие они маленькие и как тесно соседствуют. Как двери квартир на одной лестничной площадке!

— Да, Уго мне это говорил, — вспомнила Лида — Но я думала, он это так… От безграмотности.

— Кто такой Уго? — не поняла её одноклассница.

— Улитка, из какого-то поздемного мира, — сказала девочка — Я встретилась с ним там… Вчера.

— Встретила банада? Там, где видела корабли? — догадалась Аня — Давай, ты покажешь это место? Гелионцы что-то искали там, это может быть важно.

— И я с вами! — бойко вызвался Денис, выскочив из-за стенки, с глазами, горящими от восторга.

— Ты что, всё слышал? — обеспокоилась Аня.

— Да, ты с Меркурия, и твоих близких убил солнечный народ, — произнёс мальчик — А теперь, ещё и к нам тоже наведался. Только скажи, Войнова, я всю нашу банду соберу против них!

— Нет уж, давай, без твоих бандитов, — отказалась та.

— Почему? — огорчился мальчик — У меня от них нет секретов.

— Теперь есть! — сказала Аня.

— Потому что это не игра, ясно? — объяснила ему Лида — Если ты, правда, их любишь… Не втягивай их в это. Можешь и сам в этом не участвовать, тоже целее будешь! Ты, главное, рот на замке держи.

— Я не болтун, и не трус! — твёрдо произнёс Денис.

Незаметно выйдя из школы втроём, через пожарный выход, чтобы не попасться на глаза уборщице или кому-нибудь из учителей, они пролезли между прутьев школьной ограды и забежали во двор. Там, за гаражами, в больших зарослях клёна, разросшегося вдоль теплотрассы, находились погреба жителей того городского двора. Нередко, на крышках этих погребов можно было увидеть бутылки, оставленные тихушниками, которые прятались там от жён, выпивая украдкой. Бывало, валялись там же и те, кто чересчур хорошо принял на грудь, и идти домой было страшно, или попросту некуда.

— Тут никто не увидит, — заверил девчонок Денис — Давай уже, доставай свой корабль, не терпится посмотреть его изнутри! Ребята умрут от зависти!

— Никаких ребят, — предупредила Аня — Это для их же блага. И следите, чтобы никто не шёл.

Денис и Лида выбрались из кленовника, и бродили около гаражей, осматривая безлюдный двор, пока она не позвала их на борт. Вернувшись, ребята глазам не поверили: среди погребов красовался парящий в метре над землёй летательный аппарат, величиной с вертолёт, только без длинного хвоста и без лопастей, а совершенно обтекаемой формы. По виду этот корабль всё ещё напоминал раковину двустворчатого моллюска. Его корпус был гладким, как зеркало такого нежного голубого цвета, будто он сделан из кусочка лазурного неба. Ни лобового стекла, ни боковых окон, ни какого-либо подобия входа, двигателей, или хотя бы шасси… Ни швов, ни заклёпок.

— Круто! — протянул Денис, обойдя корабль кругом — И где его двигатели?

— Внутри, — улыбнулась Аня.

— А нам как внутрь попасть? — спросила подругу Лида, проведя пальцами по гладкой обшивке.

— Тут вход есть, — показала та, и пролезла под днище своего корабля — Смелее, идите сюда.

— А как мы увидим дорогу без окон? — не понимал Денис, забираясь вслед за ней, в раскрывшийся в днище округлый люк.

Но этот вопрос отпал сам собой, стоило ребятам очутиться внутри этой блестящей ракушки.

— Тут просторнее, чем казалось, — справедливо отметила Лида.

— Ещё бы, — улыбнулась Аня — Я в нём живу. Поднимаюсь в недостроенную заброшку, увеличиваю там под каким-нибудь лестничным маршем корабль, и комната готова. Тут световая кухня есть, и спальня, которой я пользуюсь каждый месяц, есть и горячий песочный душ. Ещё бы солярий сюда. Вы проходите! Добро пожаловать на борт «Эннэвии».

Ребята с интересом огляделись в большом круглом холле, посреди которого находилась яркая, как зажжённая лампа, белая полусфера, высотой примерно по пояс им, а в обхвате, как теннисный стол.

— Вы спрашивали про окна, — сказала Аня — Вот, пожалуйста! Это наше окно. Вернее, око «Эннэвии», через которое мы и будем следить за всем, что нас окружает, сразу со всех сторон, на любом расстоянии от нас, в пределах системы сфер. Что за её пределами, конечно, никак не увидеть.

— А мы видим, — пожал плечами Денис — В телескопы.

— Ну, да, конечно, — протянула Аня — А ничего, что вы смотрите не наружу, а вглубь?

— Это как? — не поняли её ребята.

Девочка лишь покачала в ответ головой, загадочно улыбаясь.

— И чему только учат в школах земных детей, — вздохнула она — То, что вы видите в телескопы, лишь светящиеся сгустки газа внутри самой дальней от вас, ледяной сферы Хэль. Как-нибудь покажу вам, сами во всём убедитесь. А пока просто поймите, что все эти созвездия маленькие, но отсюда они кажутся большими, потому что растянуты… Вы бывали в цирке?

— Конечно!

— Видели там под куполом такой шар, с зеркальными плиточками по всей поверхности?

— Да…

— На шаре они находятся близко друг к другу, а под куполом цирка их блики разбегаются далеко в разные стороны, — пояснила Аня — Вот так же и свет из ледяной сферы Хэль. От вас её отделяют ещё несколько прозрачных небесных сфер, в том числе и наша, меркурианская сфера. Чем дальше от ледяной сферы тот или иной небосвод, тем большим на нём кажется расстояние между огоньками внутри неё, подо льдом, который прочнее алмаза. И это не зеркала, а сгустки газа, они светятся сами, а вовсе не отражают свет. Небесные сферы вращаются, и жители всей системы видят одно и то же звёздное представление: Большую Медведицу, Кассиопею, Плеяды и Орион, Зодиакальные созвездия, и Магеллановы Облака, туманности и галактики. Все видят Большого Пса, стерегущего север, и Крест, которым кто-то отметил юг. Это не просто узоры. Свет, заключённый в этих пузырях имеет мощную энергетику, разную длину волн и разную частоту вибраций. Создатели специально объединили их в такие группы, чтобы они друг друга уравновешивали. Ведь каждый такой сгусток, сам по себе оказывает воздействие на миры, которые его окружают. А в группах, они подобраны так, чтобы это воздействие было максимально благотворным для нас, а не вызывало головных болей и недомогания.

— Уго говорил, что небесные тела влияют на нас, — вспомнила Лида.

— У него даже имя, переводится как «правдивый», — отметила Аня — Такой не стал бы обманывать, а для нас, правдивость значит по-настоящему много. Это печать юности, невинности и чистоты.

— А «Эннэвия» как переводится? Что это значит? — к слову поинтересовался Денис.

— Переводится, как «песочная река». А значит это, что она зарегистрирована на меня, — ответила та — Эннэвия моё настоящее имя. На вашем языке оно звучит как Аня, для европейцев или американцев я была бы Энни, наверное…

— Ого! Тебя назвали Песочной Рекой? — удивилась Лида — Прям, как индейца!

— А я назвала так корабль, — улыбнулась девочка.

— Покажи, как ты им управляешь! — сгорал от любопытства Денис — Давайте уже взлетим, наконец!

— Ты прав, хватит терять время, — согласилась Аня — По пути сами всё осмотрите и освоитесь тут.

Она поднесла ладонь к полусфере и та завертелась, показав изумлённым ребятам их школу и этот двор с высоты. Картина внизу очень скоро сменилась рекой, лесополосой, пригородной трассой и широким полем, за которым уже виднелись терриконы близ старой шахты.

— Стой, — окликнула Лида подругу, указав на знакомое место — Вот этот куст. А рядом с ним…

Она вдруг увидела панцирь Уго, в котором пряталась. При свете дня он уже не был невидимым, как тогда, в темноте. Теперь он выглядел ярко-жёлтым, с золотистыми полосами, и представлял собой довольно крупный спиралевидный конус, на котором виднелись широкие тупые шипы.

— Панцирь банада, — догадалась Аня — Это с ним ты была в тот вечер?

— Да, — Лида подняла мокрые глаза на подругу — Он пожертвовал жизнью, чтоб уберечь меня.

— Вот, что мы сделаем, — предложила та — Возьмём его панцирь на борт, и при первой возможности, если вдруг будем пролетать через сферу Кетаны, вернём его с честью на родину, там сообщив о героической кончине бойца. Уго не говорил, к какой колонии банадов он принадлежал?

— Приаса, вроде бы, — припомнила Лида.

— Королевский род, — сказала Аня — Вот им и возвратим его панцирь, найти их там будет не сложно.

Она коснулась рукой полусферы, и в днище корабля снова открылся люк. Зависнув над панцирем Уго, «Эннэвия» осветила его цилиндрическим лучом, тянувшимся с потолка, и подняла над землёй. Спустя минуту, панцирь кетанца уже был внутри корабля, люк закрылся, и подъёмный луч плавно опустил его на пол, после чего погас.

— А тебе уже доводилось бывать в их мире? — поинтересовался Денис.

— Конечно, — ответила Аня — Мы с братом посетили двадцать семь сфер, ещё до войны. Банады, как и другие обитатели сферы Кетаны, живут в таких ужасных условиях, что нам было их даже жаль.

— Это в каких? — поинтересовался мальчик.

— Ну, у них же там вода… От неё уже растительность завелась, и цветы даже под водой распускаются, где их опыляют рыбки, — поморщилась Аня — А свет струится с небосвода пучками, сквозь облака. В общем, не мир, а мрак и сплошная сырость! Не знаю, как они это терпят. Мы столько раз предлагали им переселиться к нам, и жить в лучших условиях, но они почему-то не соглашались.

Ребята переглянулись.

— Что же, в таком случае, лучшие условия, на твой взгляд? — недоумевала Лида.

— Не хочу вызвать зависть, но из всей этой системы сфер, только нам предки создали подходящие условия для проживания, — ответила Аня — Наш мир единственный, где нет воды, перегноя, растений, грибов, бактерий, вирусов, и других нечистот. И небо над нами не заляпано облаками и тучами! Наши пращуры долго трудились, достигая этого совершенства. Ведь сфера заслоняемая светилом Меркурия, очень просторна! Потому на нашем языке она и зовётся Торадой, что значит «раздолье ветрам». Её на всех хватит, так что, милости просим, если захотите там поселиться.

— Нет, спасибо, — поспешил отказаться Денис.

— Думаю, мы не достойны чести жить в таком совершенном мире, — вежливо отказалась Лида.

— Вот и другие так говорят, — улыбнулась Аня — Одни только гелионцы стремятся заполучить себе нашу сферу, как и все остальные миры. Она станет их самым ценным военным трофеем, если мы их не остановим. Есть лишь один способ им помешать.

Она снова коснулась полусферы, и направила корабль прямиком к старой шахте.

— Что же они тут искали? — вслух размышляла она — И как попал сюда тот банад, без своего корабля?

Отойдя ненадолго от полусферы, она коснулась стенки, и на той высветились какие-то символы. Дотронувшись до одного из них, Аня просканировала разрез и шахту, на максимально возможную глубину, но ничего не нашла, кроме останков человеческих тел, погребённых под пластами породы.

— Здесь погибли люди, — сказала она друзьям — Очень самоотверженные. Они, не жалея здоровья, и с риском для жизни, добывали для вашего народа тепло и свет.

— Не героизм же этих погибших шахтёров привлёк гелионцев, — задумчиво произнесла Лида.

— Ты говорила, они появлялись здесь, и потом устремлялись в небо? — вспомнила Аня — Давайте проверим свод. Может, там что-нибудь найдём? Тем более, я обещала прокатить вас наружу.

Она вернулась к полусфере, и корабль в тот же миг поднялся выше облаков, от которых друзья не могли отвести восхищённых взглядов.

— Я никогда не летала на самолёте, но слышала, что при взлёте тошнит и уши закладывает, — сказала Лида, глядя на лес, отсюда напоминавший зелёный мох, и уже почти не различимую с высоты реку.

Аня заливисто рассмеялась.

— Какая это высота? — спросил Денис, увидав в полусфере горную гряду, как он полагал, Алтайскую.

— Сто тридцать километров, — буднично ответила Аня — Поднимемся до двухсот пятидесяти, поищем там следы гелионских разведчиков. Вряд ли они поднимались выше.

— Почему нет? — пожала плечами Лида.

— Вот почему, — пояснила Аня, резко остановив корабль.

Затем она повернула полусферу уже не к земле, а к небу, показав друзьям очень плотную с виду субстанцию, колеблющуюся, как какая-то вязкая жидкость.

— Что это? — растерялся Денис.

— В самом деле, что это такое? — недоумевала Лида.

— Это ваш небосвод, — пояснила Аня — Сквозь него, конечно, можно пройти напрямую, как и через все остальные. Но там такая температура, что мой кораблик оплавится, пока пробирается по нему. Для этого и существуют шлюзы. Возле них обычно искусственно понижают температуру, с помощью воды или даже льда, а иногда просто прячут его в жерло какого-нибудь вулкана, или каменного колодца.

— Как вулкана? — не поняла Лида — Разве бывают вулканы до неба?

— Не до неба, — рассмеялась девочка — А над небосводом, с другой стороны. Бывают, конечно. До того, как вам лунный шлюз сделали, небосвод над вами сразу на Форцеану вёл. Как раз в такой вот вулкан. Это на его склонах находился сад Гесперид, из которого Гераклу велено было набрать яблок. Тогда небо было намного выше, а теперь вот, между вами и Форцеаной ещё мирок. Совсем новый, и пока необжитый. Его охладили очень старательно, технологии-то задействовали почти современные: недавно же собирали. Даже газовая прослойка для шлюза его не потребовалась: только магнитная труба, немного незримой материи, и небесное море. Искусственное, правильной круглой формы. Вы иногда лунное гало видите сквозь его прозрачное дно. А вот если шлюз газовый, вокруг него просто создаётся плотная прослойка из раскалённого раза.

Она повернула полусферу и показала им Землю.

Внизу виднелись белые облака, проплывавшие над горной грядой Алтая, под ними можно было рассмотреть леса, реки и три больших озера, в которых отражался солнечный свет. А дальше, уже зеленела тайга на многие-многие километры, белела какая-то небольшая пустыня, и снова горы, в объятиях седых облаков.

— Посмотрите, — сказала ребятам Аня — Когда телепортируемся наружу, чтобы не искать сейчас шлюз, а сразу покинуть сферу, всего этого оттуда видно не будет. Там снаружи тоже есть мир, просто он пока не застроен и незаселён, его сделали недавно, после крушения сферы Фат. Та трагедия стала для всех ударом, поэтому и решено было обзавестись запасной сферой на такой случай. Чтобы было куда эвакуировать население, случись подобное где-нибудь ещё.

— А что там случилось? — спросила Лида.

— Никто точно не знает, но у них почему-то воспламенилась вся атмосфера, — ответила Аня — Моря вскипели, шлюз из-под них выбило, точно пробку, разрушился свод, вся порода вырвалась прямо наружу… Ужас. Давайте, не будем об этом. Вон, видите серое пятно? Вон, вон там! Это океан.

— Какой океан?

— Индийский.

Дети переглянулись, не понимая, как с высоты менее трёхсот километров могли увидеть Индию.

— Мы что, на орбите? — спросил Денис — А разве тут не должна быть уже невесомость?

— Вы хотите невесомость? — подмигнула ребятам Аня — Сейчас устроим!

Она надавила ногой на кромку, обрамлявшую полусферу внизу, и вместе с ними оторвалась от пола, сделав кувырок в воздухе. Денис и Лида тоже поднялись над полом, но зависли не шевелясь.

— В чём дело? — не поняла Аня, взглянув на них — Наслаждайтесь! Смотрите, как надо…

Она взмахнула руками вверх, и тут же опустилась вниз, а оттолкнувшись ногами от пола и опустив руки, взмыла под самый потолок круглого зала корабля.

— Это просто, — сказала она друзьям — Смелей!

Но бортовой компьютер, похоже, засёк поблизости с ними другой летательный аппарат, который распознал как гелионский разведывательный корабль. «Эннэвия» подала звуковой сигнал, давая понять своему экипажу, что сейчас не лучшее время для развлечений.

Аня настроила гравитацию на борту, и друзья обступили зоркое око её корабля.

— Солнечный флот, — догадалась Лида, увидев уже знакомый ей сгусток света.

— «Эннэвия», — сказала Аня своему кораблю — Все системы в боевую готовность.

Глава 3. Солнечный воин

Гелионский корабль тоже заметил «Эннэвию», но атаковать её, по-видимому, не собирался. Он попытался скрыться и применил световую завесу. Всё вокруг озарила ослепительно яркая вспышка, настолько мощная, что казалось, кроме этого света не было ничего. Вот только с меркурианцами этот приём не работал. Ни на миг не теряя противника из поля зрения, Аня устремилась за ним, к границе земного мира. Ей отчётливо был виден лунный рог, к которому направлялся этот корабль, и намерения его пилота были ясны девочке, как меркурианский день.

— Не уйдёшь, — процедила она, надавив обеими руками на полусферу — Пока мы не выясним, что ты тут делал, я от тебя не отстану!

Поняв, что преследователь не отстаёт, корабль-разведчик атаковал «Эннэвию» потоком довольно больших сгустков плазмы. Хотя те, вероятно, представляли из себя какие-то огненные шары, на фоне яркого света они выглядели тёмными, сине-фиолетовыми. Аня провела ладонью по полусфере, и её корабль легко от них уклонился, но как именно, ребята не поняли. Свет в полусфере моментально сменился другой картинкой: вокруг были тёмные стены со светящимися символами на них, и пол светлого металлического оттенка.

— Где мы? — удивился Денис.

— Внутри гелионского корабля, похоже, в оружейном отсеке, — ответила Аня — И не спрашивай, как мы сюда попали. Это секретная информация, военная тайна, которую наш народ защищает даже ценой собственных жизней.

Она отрегулировала изображение в полусфере, и ребята увидели луч сканера, ходивший по кругу.

— Разыщи пилота и других членов экипажа, — велела Аня своему кораблю, активировав режим поиска живых существ на борту, и луч в полусфере сразу остановился, замигав на ней яркой точкой — Нам повезло, он один, — пояснила ребятам девочка — Но гелионцы носят броню, защищающую их тела от солнечного излучения, при прохождении через огненный шлюз в их мир. Её не пробьёшь никакими лучами… Нужно что-то другое.

Сказав это, она раздвинула руками голую стену, и в ней тут же образовался высокий шкаф, с низу до верху увешанный внутри всевозможным оружием.

— Ничего себе! — изумился Денис.

— И всё это, тоже оформлено на тебя, я так понимаю? — дивилась Лида.

Выбрав среди этого многообразия какую-то сетчатую перчатку из серебристых нитей, и пару колец, походивших на золотые браслеты, декорированные камнями, Аня закрыла шкаф, и тот сразу исчез.

— Это для вас, — сказала она ребятам, отдав им эти кольца — Мощные бесконтактные электрошокеры.

— И как ими пользоваться? — недоумевала Лида, повертев в руках красивый на вид браслет.

— Наведёшь на противника синий камень, и нажмёшь на вот этот, розовый, — объяснила Аня.

— А если я перепутаю? — колебалась девочка, в растерянности поглядев на подругу.

— Ничего не произойдёт, синий ведь не нажимается, да и розовый не стреляет, — успокоила её та — Всё, давайте, идите к люку. Сделаем сюрприз нашему гелионцу!

Она коснулась пальцем мигающей точки на полусфере, и дала команду бортовому компьютеру. Сфера сверкнула, и изображение в ней сменилось, показав капитанский мостик вражеского корабля.

В это время, ни о чём ещё не подозревавший пилот, покинув земную сферу на своём судне, стал удаляться и от луны. Когда прямо на мостике, за спиной гелионца из пустоты возник меркурианский корабль, тот обернулся и молча поглядел на незваных гостей. Похоже, он никак не ожидал такого, а потому не был вооружён. Ребята увидели броню, о которой им говорила Аня. Она была сделана из пластин, мелких, как чешуя рыбы, и плотно прилегавших друг к другу, на руках имелись наплечники, рукава и перчатки, такого же чёрного цвета, но без чешуек, а скорее из эластичного материала. По виду он напоминал, скорее, винил, но не похоже, чтобы он был твёрдым. Голова же пилота была полностью скрыта под цельным чёрным шлемом, с круглым забралом на месте лица. Под этим гладким, как стекло, чёрным диском, нельзя было рассмотреть даже глаз, и судить о чертах лица не представлялось возможным.

Аня направила руку в перчатке в сторону растерянного пилота, и его с ног до головы покрыла какая-то мелкая сеть из колеблющихся лучей. Они светились, точно электрические разряды, издавая такой же треск, но при этом, казалось, не причиняли жертве боль и не наносили вреда, лишь немного затрудняя его движения.

— Что ты вынюхивал на Земле, а ну, признавайся! — потребовал Денис — И зачем тебе наша шахта?

— Допрашивать его не имеет смысла, он ничего не скажет, — помотала головой Аня — Но я узнаю, какая у него миссия, из бортового компьютера корабля, когда пойму, как им управлять. Правда, это может занять много времени.

— А нам что делать? — спросила Лида.

— Ну, вы можете держать его тут на мушке весь день, а скорее всего и ночь, — пожала плечами Аня — Или вернуться в свой мир на моём корабле. Им можно управлять голосом на любом языке системы, кроме гелионского. Направляйтесь обратно, и скажите «Эннэвии» пройти через шлюз, она знает как.

Ребята недоумённо переглянулись.

— А его куда? — спросил Денис, кивнув в сторону пленника.

— Лучше, с собой возьмите, — сказала Аня — Чтобы он меня не отвлекал, и не искушал на убийство. Не бойтесь, он ничего вам не сделает, пока с него не снимут поражённый костюм. Я потом его заберу, когда разыщу «Эннэвию» в земном мире уже на трофейном судне. Доставлю в сферу Меркурия и пленника, и его корабль, и там передам, кому следует.

Друзья решили сделать, как она говорит, и отвели пленника на борт «Эннэвии». Заняв его место на капитанском мостике, Аня открыла им дверь отсека. Установив связь со своим кораблём, она сама направила его к шлюзу, предусмотрительно заблокировав дверь, прежде чем выпустить «Эннэвию» наружу. Покинув гелионский корабль, ребята опустили свои шокеры, и подошли к полусфере.

— «Эннэвия», отвези нас на Земной шар, — устало произнёс Денис.

— Маршрут построен, — отозвался компьютер, направив корабль к яркой звёздочке, маячившей далеко от Луны, над каким-то синим пятном. Со всех сторон это пятно обрамляли полотна зелёного света. Они колыхались, будто от ветра, и ребятам казалось, что это сияющий полупрозрачный шёлк.

— Вы вообще, понимаете, куда летите? — спросил у них гелионец на русском языке, котором владел ничуть не хуже ребят — Место, в котором спрятан ваш шар, у вас зовётся Северным Полюсом.

— Молчи лучше, — отмахнулась от него Лида, всматриваясь в тоннель из полотен света, возникший на пути корабля, в конце которого сверкал маленький зеленоватый шарик — Поразительно! До чего же он крохотный!

— Да, это небольшой объект, — согласился Пароний — Строго охраняемый, между прочим. Там страж севера… Поэтому, лучше не приближайтесь!

— Выберете действие, — предложил бортовой компьютер, отобразив на полусфере два ярких значка.

Ребята с недоумением поглядели на странные изображения.

— А озвучить можно? — попросил Денис — Что они хоть означают?

— Пройти через шлюз, или исследовать его поверхность, — пояснил компьютер.

— Зачем нам исследовать Земной шар? — не понял Денис — Мы на нём живём, и всё там знаем.

Эти его слова очень позабавили гелионца, но мальчик направил на него шокер, и он воздержался от комментариев, продолжая смеяться молча.

— Аня сказала пройти через шлюз, — припомнила Лида, и один символ на полусфере погас.

— Ответ принят, — произнёс бортовой компьютер — Перейти на ручное управление?

— Мы не умеем тобой управлять вручную, — напомнила кораблю Лида — Продолжай на автопилоте.

«Эннэвия» продолжила движение по тоннелю из движущихся полотен света, к планете, сияющей в самой его глубине. Но тут, яркий прямой луч света преградил путь, и корабль остановился.

— Э, это что? — не поняли дети.

— Цель сближения, — раздался грозный мужской голос на их языке.

— Попасть домой, через шлюз, — пожал плечами Денис.

— Хорошо, точка стояния в экваториальной области, над пиком горы Арат, — произнёс тот же голос, и луч подсветил указанное место на шаре — Ниже десяти километров снижаться запрещено! — предостерёг он — Продолжайте движение.

«Эннэвия» его поняла, и последовала указаниям. Вблизи, планета казалась не такой маленькой, но детей не покидало чувство, что с ней что-то не так. Она была совсем не похожа на те картинки и фотографии, которые они много раз видели.

— По-моему, это не Земля, — усомнилась Лида.

— Да ладно! — рассмеялся сидевший на полу гелионец — Не тот цвет, или не тот размер?

Корабль прошёл сквозь сияющее полотно, вошёл в атмосферу и замер перед висевшей там чёрной фигурой, похожей на человека в плаще с капюшоном.

— А это ещё, что за Бэтмэн? — усмехнулся Денис.

— Не ошибись с имячком! — предостерёг его гелионец — А то, он обидится, и пристрелит тебя лучом.

Планета поворачивалась, и чёрная фигура понемногу отдалилась, скрывшись за её горизонтом. Корабль, удерживаемый гравитацией, повернулся вместе с планетой, на несколько мгновений в оке «Эннэвии» мелькнул хвост кита, затем, всё заполнил мрак, после чего, компьютер опять подал голос.

— Поворот шлюза совершён, мы внутри, — сообщил он — Начинаем снижение.

Ребята вдвоём поглядели в её яркое око. Земной шар стал вновь отдаляться от них, и вскоре его заслонило золотистое облако, на фоне которого пронеслась огромная стая птиц. Повернув руками полусферу «Эннэвии», они посмотрели вниз. Там, будто в чаше, сверкали моря, сплошь покрытые невероятных размеров листьями, на которых сидели стаи диковинных синих птиц. Среди тех листьев искрилась белая, как молоко, вода, с выступавшими из неё плоскими островками, поросшими жёлтыми травами и розовыми цветами, напоминавшими лотосы.

— Поверить не могу, что она доверила свой кирпич двум земным обезьянам, — негодовал гелионец.

Корабль, тем временем, продолжал снижение, и вскоре совершил посадку на одном из островов, но сразу же стал погружаться в вязкий, точно трясина, грунт.

— Где мы? — не понимал Денис.

— Да уж, не в Эдэме, и на том, скажите спасибо своей подружке! — усмехнулся пленник.

— Хватит язвить, — осекла его Лида — Скажи, что это за место?

— Это сфера Кетаны, над которой по ночам светит земной шар, запирающий границу их мира, — объяснил ей гелионец, и рассмеялся — Молодцы, земляне! Поздравляю с мягкой посадкой!

— Какая-то она, слишком мягкая, — с беспокойством отметила Лида.

— А это потому, что меркурианские корабли не способны плавать! — просветил её пленник — Они, как и меркурианцы, в воде умеют только тонуть. Из кремния ещё никому не удавалось вытесать лодку!

— «Эннэвия», ты можешь взлететь? — спросил Денис у бортового компьютера.

— Все виды взлёта осуществляются пилотом, — отозвался тот — Подать сигнал о помощи?

— Самое время, — согласилась Лида — Попробуй связаться с Аней, и с тем кораблём…

— Если что, его имя «Митра», — подсказал ей гелионец — Скажите, «Эннэвия вызывает Митру», это же универсальный голосовой поиск радиочастот. Или просто помогите мне снять костюм, я попробую выполнить взлёт вручную.

Ребята поглядели на него с недоверием.

— Ну, же! Чего стоите? — поторопил он их — Мы с вами в одной лодке, которая скоро пойдёт на дно. Но если вы, с первых лет жизни, постоянно стремитесь самоубиться, сунув в розетку палец, или спрыгнув на зонтике из окна, то у меня нет такого инстинкта!

Денис только усмехнулся на это.

— Мы-то, умеем плавать, — напомнил он пленнику — Откроем люк, да и выплывем, если что.

— О чём я и говорю, — вздохнул тот — Под нами трясина, а ты решил искупаться. И откуда в вас это?

Лида подошла к нему и подняла забрало на его шлеме, желая взглянуть ему в глаза, убедиться, что он не врёт. Она готовилась увидеть под диском тёмного стекла что угодно, заранее пообещав себе не пугаться, как бы ни выглядел этот пришелец. В свои 12 лет, Лида уже посмотрела немало разных фантастических фильмов. Окажись он ящером, страшным гоблиноподобным уродцем, или большим насекомым, она бы не удивилась. Но то, что предстало её глазам, девочку поразило куда сильнее.

Из-под защитного шлема на неё глядело юное белое личико голубоглазого мальчишки, примерно того же возраста, что и она. У него были золотистые ресницы и такие же брови, на которые сползали мокрые от пота светлые волосы с лёгким песочным оттенком.

— Удивлена? — усмехнулся он, сверкнув белоснежными зубами из-под тонких глянцевых губ — Только не обольщайся, наше сходство лишь внешнее. Говорят же, что хозяева похожи на своих питомцев! Теперь, отстегни на мне рукава, я же не могу сам достать руками до плеч, из-за протонной сети.

— Ладно, — согласилась Лида, поглядев на Дениса.

Тот поднял на вытянутой руке бесконтактный шокер и направил на пленника.

— Веди себя хорошо, — предупредил он.

— Уймись, — пренебрежительно сказал ему тот — Вы сами себе враги поопасней меня. Ты даже такое простенькое оружие не той стороной держишь.

Денис поглядел на шокер и понял, что действительно целится в него камнем не того цвета.

А Лида уже занялась защитным костюмом юного гелионца, пытаясь понять, что к чему пристёгнуто и как именно. Девчачьим рукам разобраться в этом оказалось не так уж сложно, они, будто бы сами чувствовали, где и какую часть нужно открепить.

— Как хоть тебя зовут? — поинтересовалась она у пленника.

— Пароний, — представился тот, понемногу высвобождаясь из частей своего костюма.

Под ним у него был тонкий золотистый комбинезон, который гармонично сочетался с песочным блондом его длинных, почти до лопаток, волос.

— Ты серьёзно живёшь на Солнце? — спросил Денис.

— Не на самом солнце, а над ним, — объяснил ему тот — Солнце лишь закрывает собой нашу сферу, и возвышается у нас прямо из толщи свода, точно огромная полусфера над раскалённым плазменным озером Манжет. Согревает и освещает наш мир. И служит надёжной защитой от проникновения к нам вот таких, как вы! А по берегам лзера мы установили ловцы, которые создают неощутимую и невидимую сеть, ограждающую нашу сферу от его вредного радиоактивного излучения. Вблизи того озера, конечно, никто не живёт, и городов нет, а небольшой континент, на котором оно находится, похож на безжизненную пустыню. Его со всех сторон омывает глубокий серебрянный океан, самый большой океан нашего мира.

— А это ваша эмблема? — заметила Лида на рукаве его комбинезона весьма необычный знак.

Она всмотрелась в тот странный, круглый по виду, символ. Внутри него была ещё одна окружность с четырьмя точками в ней, равноудалёнными друг от друга.

— Это солнечный шар, с нашими проходами, — пояснил Пароний — Вы их ещё «пятнами» называете.

— Больше на пуговицу похоже, — усмехнулся Денис.

— Знаешь, если все проходы в ваш мир изобразить, получится круг с одними сплошными дырками, — оскорбился мальчик — В луне их столько, что не понятно, зачем вы вообще повесили там это решето!

Лида рассмеялась.

— Так не мы же луну повесили, — сказала она.

— Не ваш вид, но всё же, — заверил её Пароний — Это были земляне, и никто им в этом не помогал.

Освободившись от поражённого сетью разрядов костюма, он решительно подошёл к полусфере, и надавил ногой на выступ под ней. Корабль сразу же перестал тонуть, а ноги ребят вновь оторвались от пола, как тогда, в искусственно созданной невесомости. Денис даже досадовал теперь, что сам это сделать не догадался. Видимо, их с Лидой так впечатлил незнакомый мир, что они растерялись, оказавшись в нём по ошибке.

Пароний в невесомости передвигался настолько непринуждённо, будто для него это было обычное дело. Он подплыл по воздуху к нужной стене корабля, коснулся её, и на той высветились символы, которыми пользовалась Аня. Похоже, что и ему были хорошо знакомы все эти значки, потому как он сразу набрал из них нужную комбинацию, и корабль стал медленно подниматься.

— «Эннэвия», ты можешь телепортироваться обратно, на борт «Митры»? — спросил он компьютер.

Но в этот момент, на связь с кораблём вышла его хозяйка, получившая тревожный сигнал.

— Зачем вы его освободили? — ужаснулась она.

— Прости, но у нас не было выбора, — ответила Лида — Мы тут, как бы тонем… На этой, как её…

Аня отследила с борта «Митры», откуда идёт сигнал.

— Кетана? Да как вас сюда занесло? — недоумевала она — Я же сказала вам лететь обратно, к луне, что над вашим земным небосводом! Ваш мир за ней… Это шлюз в него. Что же тут непонятного?

— Всё, — в один голос ответили дети.

— Я думал, мы приземлимся на нашей планете, — пожал плечами Денис — Не знаю, как вышло, что мы оказались здесь.

— Так, ладно, — сказала Аня — Хотя бы чёрный страж вас не атаковал. Лечу за вами, постарайтесь не потопить мой корабль. Он не станет телепортироваться по приказу. Только я знаю, как это сделать.

Ребята вдруг поняли, какую военную тайну она имела в виду, и вместе поглядели на гелионца.

— Похоже, на этот раз, эскорт у нас будет достойный! — с усмешкой протянул Пароний, поглядев в полусферу, на окружившие их со всех сторон патрульные корабли кетанцев.

Те поднялись из-под воды сразу целой флотилией, поравнявшись с «Эннэвией», и вдруг открыли огонь по какой-то цели на небосводе. Пароний повернул полусферу, изменив угол обзора, и понял, что они атакуют его корабль, на котором Аня примчалась на помощь своим друзьям.

— Я смотрю, ты разобралась с управлением? — спросил он девочку — Может, применишь плазменную пушку, и поджаришь всю эту эскадрилью слизняков?

— Ты что, у меня рука не поднимется, — ужаснулась Аня — Проще от них оторваться.

— Если кетанские корабли так же медлительны, как пилоты, — усмехнулся Пароний.

Вслед за флотилией, к атаке на вражеский корабль присоединились и пехотинцы. Жёлтые панцири банадов показались над водой, и их бесстрашные глаза нещадно поражали цель мощными лучами. Аня поспешила набрать высоту, но патрульные корабли преградили ей путь к отступлению.

— Это нужно остановить, — решительно произнесла Лида, поглядев на Парония — Ты можешь открыть этот люк в полу и высадить меня на тот большой лист?

— Хочешь выступить в роли парламентёра? — предположил тот — Похвально.

— А если они убьют тебя? — беспокоился за неё Денис.

— Не убьют, — заверила его девочка — Уго сказал, что солдат никогда не обидит ребёнка. Если только, это не гелионский солдат. Я верну им его панцирь, и всё объясню… Как сумею.

Пароний не имел возражений на этот счёт и, направив «Эннэвию» к широкому плавучему листу лотоса, снизил высоту и открыл люк прямо над ним.

— Оставайтесь здесь, — сказала ребятам Лида, подтащив панцирь банада поближе к выходу.

Денис подошёл помочь ей, но та запретила ему покидать корабль.

— Не теряй бдительности, — напомнила она, перевернув шокер в его ладони правильнойстороной.

Выбравшись на плавучий лист, девочка подошла к самому его краю и помахала солдатам Кетаны.

— Пожалуйста, прекратите огонь! — крикнула она им — Послушайте!

Несколько панцирных пехотинцев перестали стрелять из глаз и приблизились к ней.

— Этот корабль не вражеский, а трофейный, — объяснила им Лида, указав в небо — Он был захвачен нами в бою у границы земного мира, и сейчас им управляет не враг, а наш с вами союзник! Поэтому и не стреляет по вам в ответ!

— Да, — отметил один из солдат — Гелионцы давно бы отразили эту атаку.

— А кто же там? Из какого мира? — уточнил у неё другой.

— С Меркурия, — ответила Лида — Это такая же девочка, как и я. Мы с ней вместе учимся в средней школе. После того, как её семью убили гелионцы, она временно переселилась на Землю к нам.

— Много детей так эвакуировали из сферы Торады на время войны, — произнёс пехотинец — Там ведутся ожесточённые боевые действия.

— Откуда нам знать, что всё это не какая-нибудь уловка? — усомнился рядом его товарищ — Может, ты заодно с гелионцами? Они ведь очень похожи на вас, землян. Вы могли и объединиться!

— Это сходство лишь внешнее, — ответила Лида словами Парония — Вы тоже похожи на наших улиток, хотя совсем не такие, как они, если узнать вас получше. Я одного из вас знала, его звали Уго Приаса.

Банады сразу вытянули все свои глаза, уставившись на неё. Их боевые товарищи тоже прекратили палить из глаз, услыхав это имя, и присоединились к однополчанам, столпившись вокруг листа.

— Знала Приаса? — удивлённо переспрашивали они — Члена королевской колонии?

— Я знала храброго бойца, — уточнила девочка — Он в одиночку атаковал проникший в наш мир гелионский корабль-разведчик!

Она в подробностях рассказала им, как погиб их отважный собрат, и как уберёг её, ценой своей жизни в тот вечер. Командир пехоты мигнул шипами на своём панцире, и патрульные корабли сразу прекратили огонь. Некоторые из них спустились на воду, другие остались караулить гелионский корабль, вероятно, выйдя с его пилотом на связь. Лида не знала этого наверняка, но была рада уже тому, что они не сбили её подругу.

— Мы привезли панцирь Уго, чтобы возвратить его с честью на Родину, — объявила она кетанцам.

Эти слова прозвучали достаточно звонко, чтобы их мог услышать Денис на борту «Эннэвии».

— Пароний, — обратился он к пленнику, с которого ни на миг теперь не сводил прицел — Ты можешь опустить на этот же лист панцирь Уго, гравитационным лучом, которым его поднимали на борт?

Тот молча кивнул и, коснувшись двумя руками каких-то символов на стене, направил луч с потолка «Эннэвии» на пустой панцирь банада. Когда тот показался в этом луче света, плавно спускаемый на лист водного цветка, видевшие это солдаты разом засияли шипами на своих панцирях, а патрульные корабли посигналили огнями с воздуха, приветствуя бойца, павшего в неравном бою с врагом.

Пароний, глядя на всё это через полусферу на мостике, сдержал смех.

— Что тут смешного? — спросил у него Денис, с ноткой упрёка в голосе.

— Прости, но они хоронят улитку, — пояснил мальчик, изо всех стараясь не засмеяться.

Торжественную процессию прервал громкий возглас командира пехоты.

— Ракуна восходит! — сообщил он, глазами указав на небесный свод — Землянам пора домой, потом она никого не подпустит к вратам и близко!

— Всего лишь один вопрос, — торопливо произнесла Лида — Прошу вас, скажите, с какой миссией Уго был там, где геройски погиб? Мы пытаемся понять, что искали разведчики солнечного флота в том месте, где мы тогда с ними столкнулись.

— Обслуживать небосвод над нами это почётная обязанность царских семей Кетаны, — объяснил ей банад — Ваш мир и есть наше небо, ответственность за которое возложена на царей и принцев ещё со времён сотворения мира. Этим Его Высочество и занимался.

— Понятно… — задумчиво протянула девочка — А наши цари… Ну, то есть, главы правительства, тоже за состоянием нашего небосвода следят?

— Разумеется, следят! Просто эти работы нигде ими не афишируются. Всё, возвращайтесь на борт своего корабля, — поторопил её кетанец — Считайте это приказом старшего по званию.

Хоть Лида и с трудом представляла себе алкоголика Ельцина, латающим небосвод над Россией, за ответ поблагодарила. Она забралась через люк на корабль, застав там Дениса, рассматривающим в полусфере кетанские небеса. В них тускло светил земной полумесяц, а поодаль от него — лунный.

— А мы, почему не видим с Земли Кетану? — недоумевал он.

— Откуда? — рассмеялся Пароний, показав пальцем на земной шар — Со шлюза, что ли? Кто тебя туда пустит? Там же этот… Видели, да? Он стережёт заповедник на поверхности этого шлюза, как раз, от вашего брата.

— Какой такой заповедник? — не поняла Лида.

— Охраняемый, со всякими резервными видами, — ответил Пароний — Про Эдемский сад, слышали?

«Эннэвия» получила сигнал от Ани.

— Друзья… И враги, — обратилась та к экипажу корабля — Нужно улетать. И спасибо, что не дали им сбить меня, за мной должок. А теперь, наружу… Эх, придётся уже напрямик, сквозь горячий свод. Только, пожалуйста, очень и очень быстро!

Закрыв в днище люк, Пароний сразу же осуществил взлёт и последовал за своим кораблём, столь бесцеремонно захваченным этой юной меркурианкой. Конечно, он тоже управлял её судном, но ему были знакомы лишь те системы, которыми оснащены практически все корабли в системе миров.

Лида увидела в полусфере, как на ещё светлеющий в лучах зари небосвод, наползает огромная круглая тень, выбирающаяся из-за ровного горизонта. Искрившаяся только что рябь на бескрайних просторах кетанских вод исчезала по мере того, как снизу поднималась эта чёрная ширма. Птицы, мирно сидевшие до этого на островках ила, взметнулись разом, уносясь прочь, будто пытаясь скрыться от этой зловещей тени. А водный простор под ней становился чёрным, точно смола, и отражавшиеся в нём до этого золотистые облака, сразу сделались серыми, как дождевые тучи. Совсем скоро, в небе стали не видны, ни Венера, ни земной шар, ни краски зари. Одна только Луна в вышине ещё улыбалась ребятам золотым полумесяцем, будто смеясь над могуществом тьмы, подступавшей к ней.

— Увеличьте скорость, приближаемся к термосфере Кетаны, — предупредила Аня — Учтите, там…

— Очень и очень толстый горячий слой, — нараспев продолжил за ней Пароний — А меркурианцы не покрывают свои летающие кирпичи даже вольфрамом, для защиты от жара сводов.

— У нас и нет вольфрама, — ответила ему девочка — Недра нашего мира вообще не засорены всякими там твёрдыми рудами, и кристаллическими углеродами всевозможных расцветок!

— Вот вы и летаете на этих гранитных плитах, как в Каменном Веке! — усмехнулся Пароний.

— Нашли время, — осекла их обоих Лида.

— Мы уже близко, сейчас пролетим прямо над этим телом, — обнадёжила её Аня — Смените угол обзора! На Ракуну смотреть нельзя.

— Это почему? — не понял Денис, тотчас уставившись вниз повнимательней.

— Вот ведь, бестолковая обезьяна! — оттолкнул его от полусферы Пароний.

— Слышь, безгрудая Бритни Спирс, — рассердился тот — Руками будешь махать со сцены, ты понял?

С этими словами он вцепился гелионцу в загривок, но тот, ухватив мальчика за запястье, просто перекинул его через себя, уронив прямо на полусферу. Денис сполз с неё вниз, и угол обзора сразу переменился на противоположный.

— Прекратите, — разняла мальчиков Лида, улучив этот момент — Я, кажется, поняла, почему нельзя смотреть в сторону этого небесного тела. Даже птицы поспешили разлететься порознь, едва заметив её тень, и банады прогнали нас от себя, чтобы не возникало конфликтов. Возможно, поэтому их предки в своё время и не вышли на сушу, а стали развиваться глубоко под водой, где сквозь толщи не видно планет и лун в небе!

Денис поднялся с пола и грозно поглядел на Парония.

— Я тебе это припомню, — сквозь зубы процедил он.

— Ты сам виноват, — произнёс тот с таким видом, будто нападки со стороны мальчика были для него не более, чем агрессия со стороны мартышки.

«Эннэвия», тем временем, была уже над полюсом теневой планеты Ракуны, которая, хоть и не имела солидной массы, почти полностью поглощала свет за счёт своего чёрного матового окраса. Сложно было сказать, чему он принадлежал: морям ли Ракуны, пустынной поверхности, или слоям её атмосферы. Никто не рассматривал эту планету в телескоп, и не запускал к ней исследовательских зондов. Кетанцы вообще старались на неё не смотреть. Возможно, Ракуна тоже являлась лазом под чей-нибудь небосвод, только вряд ли кто-нибудь захотел бы наведаться в сферу, которую она собой затворяла. Ведь есть же такие двери, которые лучше не открывать…

— Учитесь, как надо, пещерные братья! — сказал Пароний, и ворвался в небо, которое тотчас же обхватило корабль со всех сторон, точно смола.

Вся полусфера на мостике наполнилась сливочным светом, таким густым, что казалось, корабль увяз в нём и замедлил ход. Сложно было сказать, долго ли это длилось. Ощущение времени у ребят отчего-то пропало, пока этот свет не исчез, вновь открыв обзор, и его не сменила кромешная тьма.

— Уменьшитесь! — подсказала по связи Аня — Синий крест на стене, затем два кольца.

— Есть, капитан, — усмехнулся в ответ Пароний, коснувшись указанных значков на стенке.

Ребята увидели, что летят по тёмному коридору над какими-то рельсами.

— Что это может быть? — недоумевал Денис.

— С трёх раз угадаешь? — спросил Пароний, направив корабль вверх по какому-то узкому жерлу.

Преодолев его, он поднялся над угольным разрезом, где виднелись широкие следы техники, навечно впечатанные в глинистый грунт. Вслед за ними, из шахты вылетел яркий, как пламя, корабль Парония, озарив светом кусты и деревья вокруг. Лида поняла, где они оказались.

— Это то самое место, — догадалась она — Наш старый разрез… Так вот, как Уго сюда попал!

— Видно, у него всё же был корабль, — предположила Аня — Или кто-то привёз его, а потом улетел.

Наверное, сейчас был вечер, и Лида беспокоилась, что мама её давно потеряла, сидит и переживает. Денис тоже переживал.

— Мы ведь вернулись в те же сутки, что улетели, да? — спросил он товарищей.

— Да не волнуйтесь вы! — усмехнулся Пароний — Ну, сколько мог занять такой небольшой полёт?

Развернув око «Эннэвии» к небу, Лида увидела там Венеру, которая всегда по весне провожала за горизонт солнце и её автобус на пути из города после занятий.

— Значит, ещё не сильно поздно, — облегчённо вздохнула она.

У неё сразу же отлегло от сердца.

— Мои привыкли, что я иногда убегаю с уроков, — сказал Денис — А тебе, наверное, попадёт от мамы.

— Она не узнает, — заверила его Лида — Телефона у нас дома нет, а на родительские собрания моя мама в школу не ходит, потому что у нас нет денег.

— А меня теперь даже ругать некому, — печально произнесла Аня — Осталось лишь вспоминать, как мне прилетало от родителей, когда я задерживалась у своей марсианской подруги Лезы.

Она приземлилась у заброшенной шахты и вышла из корабля. Совершив посадку там же, вышли навстречу ей и ребята. Денис впервые за свою жизнь ощутил, как это приятно и радостно, когда под ногами не днище корабля, а земля. Лида тоже готова была даже снять на ней туфли.

— Идите к автобусной остановке, — сказала им Аня — Автобус в сторону города будет, сядете на него вместе и доедете, кому нужно в село, а кому в город.

— А вы как? — побеспокоились за неё друзья.

— Мы разберёмся, идите, — поторопила их девочка, указав в направлении трассы.

Денис и Лида поколебались, но решили не спорить с ней. Они пошли в сторону дороги, время от времени оглядываясь через пустырь, на пилотов и их корабли.

— Ну, и как мы с тобой поступим? — спросил Аню Пароний, оставшись с ней один на один.

— Я должна доставить тебя на Тораду, как военнопленного, — ответила та — Твой корабль тоже послужит для наших целей, и возможно, приблизит нас к победе в этой войне.

— Опасная затея, — предостерёг её мальчик — Ваш мир сейчас одна сплошная горячая точка. Появись мы там на твоей «Эннэвии», нас обстреляют корабли солнечного флота. А если полетим на моём «Митре», то его собьют меркурианцы.

— Действительно, — озадачилась Аня — И как нам тогда быть?

— Вот и я думаю, — рассмеялся Пароний — Может, лучше мне тебя прокатить за Солнце?

Девочка поглядела на него, пытаясь понять, издевается он, или просто так шутит.

— А знаешь, что… — на выдохе процедила она, собрав в груди всю свою злость на его народ — Сейчас солнца нет, так что и у тебя тоже ничего не получится!

Пароний сначала недоумённо поглядел на неё, но потом мельком глянул в небо и рассмеялся, оценив шутку.

— И то правда, — подыграл он Ане — Придётся, видно, нам обоим заночевать здесь. Разведём костёр?

— Как? С помощью твоей плазменной пушки?

— Я думал, у тебя кремни всегда при себе!

— Да ты!

Аня подняла с земли камень, замахнувшись им с полруки на Парония.

— Сейчас кому-то покажу кремний! — пригрозила она.

— Ну, ладно, не злись, — улыбнулся тот — Пойдём, лучше, я тебе кое-что покажу. Ты ведь не просто так приземлилась именно здесь, у заброшенной шахты?

Девочка тотчас переменилась в лице, отбросив камень вместе со всем ребячеством.

— Тебе что-то известно о ней? — спросила она.

— О, ты будешь очень удивлена! — заверил её Пароний.

Позвав её за собой кивком головы, он первый направился в сторону шахты, и Аня, на свой страх и риск, последовала за ним.

Глава 4. Доверие и доверчивость

Прошлым вечером, Лида и Денис благополучно добрались каждый к себе домой, вернулись они не так уж и поздно, а как обычно. Поэтому, у ничего не подозревавших родителей не было к ним никаких вопросов. Лида страшно устала, таким насыщенным выдался минувший день, что спала она в этот раз, как убитая, даже без сновидений. Только в одиннадцатом часу утра, маме удалось кое-как её разбудить, чтобы накормить перед школой.

— Поднимайся, соня! Тебе ещё уроки делать, а ты всё спишь, — переживала та — Как пришла вчера, так, не поужинав, и не прочитав ничего, сразу спать увалилась! Что вас, так нагружают?

— Ну, да… — зевая, ответила девочка, свесив с кровати ногу.

Но, поглядев на часы, тотчас вскочила с неё, как ошпаренная, и принялась рыться в своей школьной сумке, откапывая там дневник.

— Только не это, — протянула она, раскрыв его на нужной странице — Сегодня среда!

— Что такое? — участливо побеспокоилась мама, и тоже заглянула в дневник через плечо дочери.

— Обществознание, — удручённо вздохнула Лида — Нам по нему задали столько читать, обещали в эту среду контрольную, а я с пятницы так ни у кого и не одолжила учебник. Сразу постеснялась просить у ребят, решила, что им самим пока нужен, потом были выходные… А на этой неделе, я и забыла про это напрочь!

Мама понимала, о чём так переживает дочь. Учебника по обществознанию у неё не было, потому что стоил он очень дорого, и для их семьи эта сумма была почти неподъёмной. С тех пор как мать сократили с работы, денег у них иногда не было даже на хлеб, и они весь год питались лишь тем, что сами вырастили на огороде. Для продажи с их небольшого участка тоже ничего не оставалось, едва хватало для пропитания и заготовок к зиме. А бесчисленные попытки матери найти другую работу — так за весь год и не увенчались успехом.

Но самое неприятное было то, что обществознание у них вёл классный руководитель Лиды. И тот, помня о вечно отсутствующей на собраниях маме девочки, с которой ему не удалось собрать ни копейки, в свою очередь, Лиду Гулину не любил. Он и без повода рад был занизить ей четвертную оценку, а уж, приди она неподготовленной на урок, да ещё в день контрольной работы, счёл бы за счастье отыграться на её успеваемости. Лида знала об этом и, если честно, она этого учителя очень боялась, потому что он часто кричал на неё, и мог унизить при всех на уроке. Хуже него, ей казалась только биологичка, которую в их классе прозвали Гидрой. Но та, хотя бы, кричала на всех… А Семён Олегович — на неё одну.

— Хоть на какую тему эта контрольная? — уточнила у неё мама, надеясь, что сумеет как-то помочь.

— Я не знаю, откуда я могу знать? — вдруг заплакала Лида — На том уроке, в пятницу, он нёс какую-то ерунду о доверии, попросту разглагольствуя, без всякого смысла…

Но у неё всё же оставалась надежда на новую соседку по парте. Аня была такой умной, что вполне могла выручить её на этой контрольной, что-нибудь подсказать, если, конечно, получится. Поэтому, Лида взяла себя в руки, и решила не паниковать раньше времени. Может быть, всё ещё обойдётся.

Выполнив заданные к среде упражнения по английскому, и решив все примеры по математике, она сложила тетрадки с учебниками в свой рюкзачок, собираясь в школу раньше обычного.

— Ты что, уже уходишь? — удивилась мама — Тебе же к половине четвёртого, а ещё и двух часов нет!

— Знаю, — ответила девочка — Просто, я хотела ещё зайти в городе кое-куда перед школой.

— Ладно, смотри только не заблудись там нигде, и будь осторожна, — вздохнула на это мать — Сядь, хоть поешь картошки. Для тебя ведь пожарила.

Лида, и в самом деле, была голодна со вчерашнего дня, поэтому не смогла отказаться. Быстро умяв почти всю сковороду, она поблагодарила мать поцелуем в щёку, и побежала на остановку. Предъявив кондуктору проездной школьника, Лида уселась на свободное место возле окна, и всю дорогу глядела на никем не вспаханные и не засеянные поля бывших совхозов, которые теперь превратились в луга. Из-под прошлогодней травы на них уже пробивались первые дикоросы, там и тут маячили их свежие зелёные листья, и совсем скоро должны были появиться пёстрые пятна луговых многолетних цветов.

В городе тоже уже пробивались листья одуванчиков вблизи теплотрасс, и зеленела свежая молодая травка возле круглых железных люков. От вокзала Лида легко добралась автобусом до той студии красоты, где в понедельник подстриглась. Смена работала та же, и девочка радостно подошла к той милой стилистке, которая сказала, что парик для её подруги будет готов через пару дней.

— Здравствуйте, — поприветствовала её Лида — Я хотела узнать, на счёт парика…

— Какого парика? — спросила та, изобразив на лице искреннее недоумение.

— Ну, моего, — напомнила девочка.

Стилистка смерила её взглядом, улыбнувшись с наигранной негой.

— Зачем тебе парик, у тебя и так чудесные волосы! — произнесла она так, будто не понимает о чём идёт речь.

— Это не для меня, для моей подруги, — пояснила Лида — Вы меня разве не помните? Это ведь Вы подстригали мне волосы в понедельник, и согласились сделать из них парик. Вы сказали, это займёт пару дней.

— Я не работала в понедельник, и ни о каком парике не знаю, — сказала та — Ты, наверное, ошиблась.

Потом она окликнула свою коллегу, администратора зала.

— Ты что-то путаешь, я бы точно запомнила такую очаровательную юную клиентку, — заверила Лиду администратор — Может, тебя подстригали в другой парикмахерской?

— Нет же, в этой! — настаивала Лида — Я приходила с подругой, у нас был подарочный сертификат.

Она расстегнула свой рюкзачок, нашла во внутреннем кармашке золотистую картонную карточку и протянула её девушке в доказательство своих слов. Та с улыбкой поглядела на Лиду и на коллег, которые, сдерживая смех, переглядывались друг с другом и улыбались.

— Так ты говоришь, у вас был сертификат? — переспросила администратор, смяв в кулаке карточку, которую только что получила от Лиды — Не помню, чтобы на этой неделе мы обслуживали кого-то с сертификатом. Девочки, может, кто-то из вас её помнит?

Сотрудницы все, как одна, помотали в головами в ответ.

— Вот видишь, — сказала Лиде стилистка — Я же говорю, ты просто ошиблась.

— Сейчас столько частных салонов красоты, — поддержали её коллеги — Тут и взрослый запутается, не то что ребёнок!

— Вы правы, — тихо произнесла девочка, глубоко потрясённая таким жестоким обманом — Я, в самом деле, ошиблась. И очень сильно.

Она успела выйти из дверей этой студии прежде, чем на глаза навернулись слёзы. До чего больно было переживать это в первый раз, когда тебе 12, когда ты ещё веришь людям… Лида не помнила, как добралась до школы и оказалась за партой. Первым уроком было обществознание, а её соседка где-то задерживалась и не пришла в класс до звонка.

— Итак, дети, сегодня у нас контрольная, — напомнил ребятам учитель — Уберите со столов лишнее, и достаньте двойные листки.

Развернувшись к доске, он принялся скрипеть по ней мелом, записывая для всех тему контрольной работы. Видя, что учитель стоит к классу спиной, Денис всем торсом перекинулся через свою парту.

— Гулина! — шёпотом спросил он сидящую спереди Лиду — Ты не знаешь, почему Аня не пришла?

— Нет, — ответила та, повернувшись в профиль.

— Она вчера осталась с тем гелионцем, а сегодня не появилась, — сказал Денис — Я переживаю, вдруг Анька в беде, а мы тут…

Его сосед по парте, Максим Антонов, услышал это и вопросительно поглядел на друга.

— Анька? — переспросил он — Это та, что ли, новенькая? В какой ещё беде, вы о чём?

Денису самому очень хотелось всё рассказать ему, также, как Артёму и Роме, но он помнил, что Аня категорически запретила ему посвящать в их тайну этих ребят. Врать он им тоже не мог, поэтому сказал честно:

— Я просто подумал, вдруг с ней что-нибудь случилось… Сам видишь, её нет сегодня.

— Подумаешь, — пожал плечами Максим — Ну, и что? Будто ты сам не прогуливаешь уроки!

Эти его слова стали, прямо, пророческими, в тот же момент. Учитель, услышав их звонкий шёпот, повернулся и сурово взглянул на мальчиков. Нет, к хорошисту Антонову, у педагогов претензий не было никогда. Доставалось, обычно, Денису.

— Бубнов! — крикнул он с раздражением — Если не учил, нечего и штаны протирать! Вон из класса!

— Я тоже не учила, — сразу сказала Лида — У меня даже учебника не было.

Семён Олегович перевёл взгляд на неё.

— А когда он у тебя был, скажи, Гулина? — ехидно произнёс он — За дверь, оба! А дневники на стол.

Схватив свои сумки, Денис и Лида вместе вышли из класса, оставив на учительском столе потёртые и заляпанные за учебный год дневники. Учитель брезгливо поглядел на их грязные обложки.

— Два сапога — пара! — усмехнулся он, показав оба эти дневника остальным.

Ребята посмеялись, и принялись записывать с доски тему.

— Доверие и доверчивость, — озвучил для них учитель — Как связаны эти понятия, в чём проявляются, и чем отличаются друг от друга. Расскажите об их положительных и отрицательных сторонах, когда они вредны, и когда просто необходимы.

Прикрыв позади себя дверь класса, Лида, выходившая вслед за Денисом, горько вздохнула, слыша этот вопрос. Но Бубнов подумал, что она расстроилась из-за «двойки» и замечания в дневнике.

— Ерунда! — подбодрил он свою опечаленную одноклассницу — Зато, класснук сам выставил нас с урока, и следующим уроком у нас окно!

— Какое такое окно? — не поняла девочка.

— Ну, географичка же на больничном, — напомнил мальчик — Так что, мы успеем скататься до шахты, и вернуться к уроку биологии, уже вместе с нашей меркурианкой.

Лида поглядела на него с уважением, видя, что он настоящий друг. Из школы, как и вчера, вышли незаметно, через пожарную дверь под лестницей, и поспешили на остановку, что было силы в ногах.

В это время, Пароний и Аня вместе сидели под сенью высокой старой берёзы, одиноко растущей неподалёку от угольного разреза. Корабль-разведчик «Митра» был ими спрятан, а вернее, замаскирован под ивовый куст неподалёку, на ивняке. А «Эннэвия» стояла под лучами дневного света, заряжаясь после нелёгкой ночи. Всюду вокруг неё лежали десятки белых камней, поднятых с глубины примерно сорока пяти или пятидесяти метров, при помощи её луча. Все эти камни были одинакового размера, и одинаковой формы: они представляли собой правильные и очень сильно приплюснутые сфероиды. Диаметр каждого из них составлял ровно полтора метра, а толщина, в их самой высокой центральной точке, колебалась от десяти до пятнадцати сантиметров. При этом, у некоторых из них, в центре выступала ещё небольшая и невысокая полусфера из того же тяжёлого материала, какого-то очень твёрдого белоснежного камня.

— Не удивительно, что я не смогла обнаружить их, когда сканировала эту шахту, — устало сказала Аня — Эти объекты сливаются с колебаниями той среды, в которой они лежат. Но откуда ты про них знал?

— Наши их тут искали, — ответил Пароний — Нашли, и уже сообщили о них капитану Слептору, который лично направил за ними грузовой борт. Но у самой границы земного мира, его корабль был атакован кетанцами, и уничтожен. Я искал его, полагая, что он мог спастись и оказаться вблизи земной сферы. Лишиться капитана первого ранга наш флот просто не мог! Но там я наткнулся на вас…

— Вот почему мне не удалось узнать ничего о твоей миссии, из базы данных! — догадалась девочка — Это было не задание… А что же ты, тогда не угнал «Эннэвию», когда взял управление на себя? Зачем ты летел с нами, вместо того, чтобы продолжить поиски своего товарища?

— Да вы и так летали там, где я собирался его искать! — рассмеялся Пароний — К тому же, меня даже забавляли эти ребята. Знаешь, вот есть в них это… Безрассудство, которое бывает полезным.

— Что есть, то есть, — согласилась Аня и, поглядев на странные каменные диски, собралась с мыслями, боясь одним вопросом тотчас испортить всё.

Помолчав так с минуту, перевела взгляд на мальчика, встав с травы.

— Вроде бы, я достала все диски, что были там. Всего их около сотни, — сказала она — Давай сделаем так. Я не стану спрашивать у тебя, как гелионцы узнали про эти объекты, и для чего они понадобились капитану Слептору… Только одно спрошу. Почему ты решил показать их мне?

Пароний победоносно заулыбался.

— Прежде всего, потому, что на твоём корабле есть такое приспособление, как подъёмный луч, — пояснил он девочке — И с твоей помощью, мы существенно облегчили солнечному флоту задачу. Теперь, когда грузовой борт сюда всё же прибудет, им уже не придётся утруждаться и доставать их из-под земли. А собрать с поверхности будет намного быстрее и проще.

— Так ты что же, просто использовал меня? — рассердилась на него та — Сам спал, а меня….

— Вам-то, сон почти не нужен, — усмехнулся в ответ гелионец — Вы вообще, неживая природа. Ресурс.

— Чего? — оскорбилась Аня.

— Ну, а чего ты ожидала? — пожал плечами Пароний — Ты меркурианка, а вы очень выносливые и неприхотливые, можете обходиться без пищи, и сны смотрите раз в 600–800 часов, да и то, недолго… Идеальная рабочая сила. Так что, если я и использовал тебя, то, во всяком случае, по назначению.

Аня ужаснулась тому, что слышит. Ей вдруг стало так невыносимо больно, но злилась она теперь даже не на Парония, а лишь на саму себя. Видя её глубокие переживания, тот попытался успокоить её, и всё объяснить.

— Пойми, в любой системе сфер каждому виду отведена своя роль, — сказал он, как можно мягче — Одни стоят во главе, другие их охраняют, кто-то выполняют чёрную работу, а кто-то добывает еду или сам служит пропитанием для тех, кто их на ступеньку выше. Если ты думаешь, что мы хотим завоевать все земли и небеса, истребив на них все народы, это не так. Мы хотим лишь объединить их все под своим началом, и найти применение их талантам для нашей пользы.

— А что если, они не хотят, для вашей? — гневно спросила девочка — Если они хотят для своей?!

Пароний снова заулыбался.

— Назови среди них хоть один народ, который бы сам себе приносил пользу, — предложил он — Может, твой народ такой? Или их? Это ведь они когда-то закрыли Луной свою сферу, а сегодня даже не знают, как!

Кивнув головой в сторону старой шахты, он дал понять девочке, что имеет в виду людей, навечно оставшихся там. Потом встал и, наступив ногой на край одного из каменных дисков, взглянул на Аню.

— Я скажу тебе, что это такое, — со вздохом произнёс он — Это такие же летательные кирпичи, как твоя «Эннэвия» и подобные ей аппараты. Скорее всего, они тоже на основе ртутного гравитационного двигателя, только земного происхождения. Судя по форме, он расположен в самом диске вокруг. Там может оказаться закольцованная ртуть, разгоняемая магнитным полем. Мы предполагаем, что они так же способны изменять размер и развивать огромную скорость. А материал, из которого они сделаны, настолько тугоплавкий, что будь наш солнечный шарик хоть в тысячу раз горячей, чем есть, его жар всё равно не смог бы, ни сжечь, ни растопить этот материал. Никакое излучение тоже не проникает внутрь, они защищены лучше, чем наши сегодняшние корабли. Ты славно потрудилась, пока я спал, и помогла нам заполучить их раньше, чем это сделали бы те, в чьих руках они принесли бы вред.

— Я тебе не помогала! — выпалила Аня — Я поверила тебе! Мне казалось, это ты хочешь помочь нам, и пыталась понять почему…

Она готова была рассыпаться, ощущая себя наивным ребёнком. Но Пароний не хотел её огорчать.

— Как я и говорил, цветнику нужен хозяин, чтобы цветы в нём не одичали, никем не прививаемые, не подвязываемые и не подстригаемые из года в год, — напомнил он девочке — Мы с тобой оба для этого постарались. Теперь осталось лишь вызвать сюда грузовой борт солнечного флота. И, да… Как я и обещал, ты полетишь в сферу Солнца с нами.

Аня поглядела на него с нескрываемой ненавистью.

— Правильно Лида тогда вас нарисовала, — сказала она Паронию — Вы, и в самом деле, такие уроды.

Не придав этому большого значения, тот нажал одну из точек в круге эмблемы на рукаве своего комбинезона, и она ярко замигала.

— Тебе понадобится защитный костюм, — улыбнулся он девочке — На моём корабле есть запасной, он должен прийтись тебе впору. А я постараюсь, чтобы в нём ты испытала на себе всё то же самое, что заставила прочувствовать меня, обездвижив мне руки.

Когда автобус из города остановился у старого разреза, Денис и Лида были уже единственными пассажирами в нём — все остальные сошли значительно раньше, в посёлках и садовых содружествах.

— Э, шпана, — задержал на выходе их водитель — Вы чего задумали тут? Шахту исследовать захотели? Я вас не выпущу, вот ещё не хватало!

— А что, тут есть шахта? — бойко спросил Денис — Мы про неё и не знали даже!

— Нам вон туда, к речке, — показала Лида в окно — Отец всегда там рыбачит, и мама послала за ним.

— Ага, и со школы вас для этого отпросила! — усомнился, заметив у них школьные рюкзаки.

— Мы с первой смены учимся, — убедительно произнёс Дениска — У нас просто нет других сумок, а куда-то нужно было положить для отца оладьи и прочую разную ерунду.

Он расстегнул ранец и показал банку с оладушками, которые ему дала с собой в школу мама. Водитель глянул в его рюкзак, набитый пластиковыми бутыльками из-под витаминов, спичечными коробками, мотками скотча, под которыми лежала рогатка, пенал и сменная обувь. Не обнаружив среди всего этого ни одной книжки, тетрадки и дневника, он поверил мальчику.

Когда они вышли из автобуса, Лида вопросительно поглядела на одноклассника.

— Бубен, где все твои тетради? — с удивлением спросила она.

— У меня по всем предметам одна, — ответил тот — Я кладу её во внешний карман, чтобы не искать.

— А учебники? — не понимала девочка.

— Английский, русский и математика, — отмахнулся Бубнов — Сегодня этих уроков нет.

Дождавшись, когда автобус отъедет подальше, они стремглав побежали в сторону шахты.

— А ловко ты про отца наврала! — на бегу, отметил Денис.

— Я не врала, — тихо сказала Лида.

Прежде, ещё до того, как стали закрываться заводы, отец девочки любил выбираться с друзьями по цеху к реке, на рыбалку. Они всегда удили рыбу в том месте, которое она показала водителю из окна. Пили, засиживались допоздна, но домой отец приходил с уловом. А один раз, не пришёл. Как потом выяснилось, он потерял сознание на берегу, а товарищи не поняли этого сразу. Они думали, что он просто напился и его разморило. А когда стали сматывать удочки, разбудить уже не смогли. Лида часто вспоминала отца, иногда ей снилось, что они играют, дурачатся на огороде, поливая друг друга из садовых леек, как когда-то они делали в летний зной. Но тот поздний вечер, когда им с матерью довелось видеть его мёртвым, в присутствии следователя и фельдшера там, на реке, она помнила очень смутно. Её было шесть, и единственное, что врезалось в её детскую память, то, как по холодной руке отца, на которой фельдшер тогда не нащупал пульс, ползла серая речная улитка.

Добежав до шахты, ребята увидели над ней длинный сигарообразный объект серебристого цвета, размером с шестиподъездный пятиэтажный дом. Нигде не было видно корабля Парония, а сам он о чём-то говорил с другим гелионцем, высоким молодым человеком, облачённым в чёрный защитный костюм, только без шлема на голове. Вид у него был весьма благородный, как у рыцаря из экранизаций английских баллад, и такие же длинные волосы, как у Парония, только собранные в пышный хвост за спиной. Пароний тоже был одет в свои латы, в руке у него была «Эннэвия», уменьшенная до размеров ладони, но Ани нигде поблизости не было видно. Лида, не раздумывая, подбежала к ним.

— Пароний! — окликнула она мальчика — Пароний, кто это? И где Аня?

Молодой гелионец, стоявший рядом, поглядел на неё и на подоспевшего следом Дениса.

— Полагаю, вы и есть те двое землян, посетившие Кетану вместе с моим ефрейтором, — догадался он.

— Познакомьтесь, — представил его ребятам Пароний — Это капитан Слептор. К счастью, он спасся и прибыл сюда на новом грузовом корабле «Амон», доверенном ему высшим командованием флота.

— Я уже наслышан о вас, — произнёс тот, и остановил взгляд на Лиде — Говорят, ты неплохо рисуешь. Раз уж ты здесь, можешь применить свой талант на благо. Нужно нанести на корпусе моего корабля, по правому и по левому борту, вот такой знак.

Он начертил пальцем в воздухе замысловатый иероглиф, и тот застыл, точно лазерная голограмма.

— Только нарисуй покрупнее, и обведи в круг, — добавил капитан Слептор — Можешь добавить фон.

— Зачем Вам это? — не понимала девочка.

— Видишь ли, мой первый грузовой борт, отправленный к вам, был атакован банадами и уничтожен у границы земного мира, — пояснил ей гелионец — Чтобы этого не случилось с «Амоном», на нём должен быть знак, что на борту находятся дети. Банады никогда не откроют огонь по судну с детьми.

— Они не дураки, и на это не купятся, — сказал Денис — Просканируют борт и поймут, что вы везёте на самом деле!

Слептор с умилением посмеялся.

— Наш истинный груз нельзя засечь никакими сканерами, — улыбнулся он — А дети на борту «Амона» действительно будут. Ваша меркурианская подружка уже там, и вы оба к ней скоро присоединитесь. Так что, нанести на корпусе этот знак, не только в моих интересах, но и в ваших собственных. Я бы сам это сделал, но мне не хочется пачкать руки. Тем более, раз есть, кому это поручить.

Ребята с тревогой переглянулись.

— Ефрейтор Пароний, принесите им баллон со светоотражающей краской и стеклонапылитель, — распорядился Слептор — Только кварцевый, он лучше ложится на вольфрамовое покрытие.

Денису вдруг пришла на ум идея, правда он не был уверен, что сумеет её воплотить. Пускай он и не был отличником, но о том, что вольфрам помимо своей тугоплавкости ещё и очень активен, ему доводилось слышать. Пожалуй, стоило довериться химии, и хотя бы попытаться помешать планам солнечного флота.

— У меня есть краски, — остановил он Парония — Они не просто отражают свет, но и сами светятся в темноте. Только пообещайте, что не причините вреда Ане и нам с Лидой тоже.

Лида не понимала, почему он так легко согласился помочь гелионцам вывезти с Земли какой-то стратегически важный груз. Ей не хотелось думать, что её одноклассник и друг просто струсил. Она доверяла Денису, пусть даже его слова и звучали, как готовность к сотрудничеству с врагом.

— Не беспокойся, — обнадёжил его капитан — Там, куда мы отправимся, вас никто не обидит, не убьёт, и не станет держать в плену. Пока, вы наше прикрытие, а когда миссия «Амона» будет выполнена, вас оставят в покое, я обещаю. Вы отправитесь к родным, как только станете больше нам не нужны.

Денис расстегнул рюкзачок, пересчитал там все припасённые у него баночки с фосфорной пастой, и ещё парочку нашёл в боковом кармашке.

— Думаю, на два таких рисунка этого хватит, — прикинул он — А чтобы они выделялись на серебристом покрытии, я ещё фон тёмно-красной пастой нанесу, для контраста.

— Вижу, ты к любому делу подходишь со всей ответственностью, — одобрил его инициативу капитан Слептор — Но стеклонапылитель тебе понадобится. Нанесёшь слой кварцевого стекла на рисунок, чтобы ваши земные краски не воспламенились ещё при подлёте к горячему небу над вами.

— А насколько оно горячее? — поинтересовался Денис.

— Там температура земного огня, как если бы ты зажёг спичку, — ответил Слептор — Кварцевое стекло не расплавится, а краска обгореть может.

«Если фосфор мы с вольфрамом разогреем на огне, будут серые кристаллы, растворимые в воде» — вспомнился Денису стишок, услышанный им на факультативе по химии — «Эх, знал бы, что придётся проверять это на опыте, потренировался бы дома, на спиральках из лампочек! А теперь, мучайся, думай, получится или нет…».

Капитан сам проводил его к кораблю, который плавно спустился перед ними в карьер на рыхлую суглинистую породу. Лида осталась с Паронием.

— Что вообще делает здесь этот корабль? — спросила она — Ты его вызвал? Зачем? Что у него за груз?

— Да, твоей подруге хватало ума быть более дипломатичной, и не задавать подобных вопросов, — усмехнулся мальчик — Я тебя к ней отведу. Только возьму баллон кварцевого стекла для художника.

Он поднялся на борт своего разведывательного кораблика, и вскоре вернулся оттуда с прозрачной треугольной призмой в руке. Кивком указав направление Лиде, он повёл её к кораблю Слептора, где Денис трудился над ярким рисунком, в присутствии капитана. Пароний подал мальчику сосуд.

— Заканчивай, — сказал он — Я устрою девочкам на борту встречу, и приготовлю место для тебя тоже.

— Почти готово, — ответил Денис, старательно нанося красный фосфор в круг толстым слоем — Жёлтую светящуюся загогулину на таком тёмном фоне банады точно заметят издалека.

Он старался держаться бодро, и говорил звонким голосом, как ни в чём ни бывало, а сам думал в этот момент о своих лучших друзьях. Нет, не о тех, чьими жизнями он рискует так же, как и своей, а о мальчишках — Тёмке, Ромке, и Максе… Ведь это для них он украл столько фосфора из школьной лаборатории. И ему было как-то грустно от мысли, что у костра во дворе, как и в школе за партой, ему с ними сидеть уже больше не предстоит.

— Ты хорошо постарался, — одобрил его работу капитан Слептор — Теперь, нарисуй такой же знак и с другого борта, пока я покрываю этот слоем кварцевого стекла.

Денис обошёл спереди грузовой корабль, и осмотрел левый борт в поисках наиболее подходящего места для фосфорного рисунка. Наконец, найдя на нём почти незаметный округлый шов, он щедро наложил прямо на него оставшийся фосфор.

— Надеюсь, хватит, — прикидывал он, размазывая красно-коричневую пасту по блестящей обшивке — Удачного нам всем полёта на Солнце! Первого для нас, и последнего для Вас, капитан.

Пароний, тем временем, сопроводил Лиду в один из передних отсеков «Амона», где на голом полу, среди составленных друг на друга каменных дисков в высоких прозрачных колбах, спиной ко входу сидела её подруга. На ней был гелионский защитный костюм и шлем, а руки её, от плеч до кистей в перчатках, были опутаны протонной сетью, ярко сверкавшей, и издававшей противный треск.

— Пароний! Зачем ты это сделал, — ужаснулась девочка — Ты же сам знаешь, каково это!

— Вот, пусть узнает теперь и она, — ответил тот — А чтобы ты не помогла ей освободиться…

Он нажал на стене отсека какой-то зелёный символ, отчего тот засиял, а одна из стеклянных колб в отсеке поднялась вверх. Толкнув под неё Лиду, Пароний снова опустил колбу, указав на небольшие отверстия в ней.

— Отсюда ты сможешь говорить со своей подругой, и слышать её ответы, — пояснил он — Это будет единственной вашей радостью на протяжении всего пути. А вот ваш друг, полетит в отсеке правого борта, на случай, если банады будут сканировать судно с другой стороны в поисках пассажиров.

— Послушай, Пароний, — сказала ему Лида, прижав ладони к стеклу с внутренней стороны — Там, на «Эннэвии»… Мне казалось, мы подружились. Мы ведь преодолели столько опасностей сообща. Чуть не утонули в кетанском болотистом море, потом ушли от Ракуны. Помнишь, как ты оттолкнул Дениса тогда, чтобы он на неё не смотрел? Неужели, всё, через что мы прошли, для тебя ничего не значит?

— Мне тоже казалось так. Но он другой, Лида, — холодно произнесла Аня — У его народа нет понятия привязанности и дружбы. Даже самих гелионцев друг с другом может связывать только общая цель. Я даже не уверена, что они любят своих детей и родителей. А если и любят, то не признаются в этом, ни им, ни самим себе!

— Но это не правильно, — не отступала та — Пароний, скажи, разве у тебя самого нет такого чувства, будто так быть не должно? Неужели не щемит вот здесь, от понимания, что должно быть иначе? Ум может заблуждаться, но сердце нельзя обмануть. Если чувствуешь, что оно с чем-то несогласно, если щемит и ломит, значит, что-то идёт не так!

Она прижала кулак к солнечному сплетению, и поглядела в ясные голубые глаза юного гелионца. Тот ничего не ответил, лишь усмехнулся тихонько, и вышел, оставив девочек наедине.

— Это о человеческом сердце, — вздохнула Аня, когда за ним опустилась дверь — Они выше этого, а ты всё никак не можешь понять: это другой вид! Если хочешь, я скажу тебе, почему вы с ними похожи.

Лида с грустью поглядела на подругу, лица которой теперь видеть не могла, но чувствовала, будто по щекам у той текут молчаливые слёзы.

— Не так давно, в земном мире существовала могущественная цивилизация, — рассказала ей Аня — Морей тогда почти не было, и никто не знал, что такое океаны. Земляне были высокими, как и вся земная фауна в тот период, ещё выше были растения, которым светил тогда Центр Системы Сфер. Всеокружавшие его в то время миры были едины, их народы жили бок о бок, и говорили на одном языке. Они называли это светило — Яр, тогда на небесах ещё не было лун, планет, газовых пробок и пыльных дверей с замками, в том числе, солнечного шара. Не было и горячих небесных сводов, отделяющих одну сферу от другой. Но потом, Яр начал стремительно угасать, и никто не знал этому причины. Тогда каждый народ постарался оградиться от тьмы и хаоса, от холода и пустоты, воцарившейся в мире. Эфир и живительный тёплый свет Яра, всё меньше наполняли собой всё пространство вокруг. Поэтому, были собраны небеса, появилось множество разных миров, в каждый из которых вела своя шарообразная дверь, чтобы народы могли безопасно проникать в соседние миры и поддерживать связь друг с другом. Тогда же, на небесном своде Хэль сделали календарь и часы, из остатков атмосферы погасшей звезды. Их собрали в пузыри и заключили под лёд, который прочнее алмаза. Не только чтобы жить по одному, общему для всех, условному времени, но и в надежде на то, что хотя бы в таком виде — Яр и его сила останутся с нами. Земляне же, в ту трудную пору, разделились на два лагеря. Ещё будучи неотличимыми друг от друга внешне, и всё такими же великанами, они уже потеряли друг с другом лад, и учинили братоубийственную войну. Но после, устав воевать с собратьями, одни из них построили себе новый мир, а проход в него, от всех заслонили не каменным шлюзом, и не газовой пробкой, а пылающим огненным шаром, чтобы никто, а особенно их земные собратья, не смог наведаться к ним.

С течением времени, уже в условиях резких климатических перемен на земле, люди стали больше заботиться о том, что внизу, а не сверху. Они измельчали, как и их животные, которым удалось пережить холода и мрак. На генетическом уровне, земляне помнили свет Яра, и пытались создать подобное увиденному ими во снах. Вы и сейчас, по-прежнему любите блестяшки, напоминающие вам о Яре. Гелионцы страдали без его живительного света ничуть не меньше, чем вы, и жители всех остальных миров. Никакое рукотворное солнце не могло заменить его, и наполнить теплом пустоту в межсферном пространстве, так как там не было больше эфира, источаемого Центральной Звездой. Гелионцы, точно так же, как все остальные, измельчали, утратили многие качества, многие знания…

— Но неужели, они не питают к нам никаких, даже мало-мальски родственных чувств? — не понимала Лида — Если уж, мы с ними братья, и у нас общие предки…

— Мало ли видов на земле имеют общего предка? — напомнила Аня — Осы, пчёлы и муравьи, тоже вместе происходят от сфекомирмы, но разные, хоть и внешне чем-то похожи! Так и для гелионцев, ваш вид встал на более низкую ступень, потому что вниз двигаться проще, чем карабкаться вверх, на небо. Вы предпочли ползать по земле, а они — летать, и свить себе улей повыше. Скажи, станет ли сегодня оса дружить с муравьём?

Лида задумалась. Сказать по правде, она и не знала, что у этих видов общие предки.

— Та земная цивилизация во многом превосходила, и гелионцев, и вас, — продолжала Аня — Она была едина, хотя и подразделялась на множество разных народов. Одни дышали азотом, другие аргоном, кто-то предпочитал кислород. Поэтому, смесь этих газов в единой атмосфере подходила им всем одинаково. Всё, что о могли знать о них современные гелионцы, это то, что для сооружения небес здесь велись работы по добыче различных минералов из недр. Земля вся была перекопана, из этой породы были собраны своды и шлюзы. Каменные леса спилили, их сок был собран для создания водоёмов на сводах. А древесина, если можно её так назвать, послужила строительным материалом для их берегов. Техники было задействовано столько, что её рёв был слышен через весь континент! Не они, и не вы, а ваши общие предки тогда трудились над этим.

— Поэтому, гелионцы искали их технологии вблизи сегодняшних шахт? — догадалась Лида.

— И не только шахт, — ответила Аня — Ещё при строительстве метрополитенов люди иногда находят утраченные технологии, но сегодня уже не признают в них творения человека.

Лида вспомнила, как эта девочка впервые вошла к ним в класс.

— Аня, но ведь меркурианцы, тоже очень на нас похожи, — спросила она — Может, и у нас с вами были общие предки?

— Что ты, мы ничуть не похожи, — заверила её Аня — У нас и природа другая, и форма… Не пугайся, когда увидишь, что я имею в виду. А пока, просто поверь мне, мы даже не гуманоиды.

Денис закончил второй рисунок, израсходовав на него всю фосфорную пасту, и капитан Слептор показал ему, как покрывать поверхность стеклом из баллона. Когда кварцевое стекло затвердело, он подозвал Парония.

— Ты приготовил помещение с правого борта? — спросил он мальчика.

— Да, капитан, — отозвался тот — Пойдёмте, я покажу.

Слептор, вместе с Денисом, проследовал за ним на корабль. Отсек по правому борту, где Пароний предлагал разместить пассажира, находился как раз у той самой стенки, которую Денис только что разрисовал. Он понял это по шву, который видел, когда наносил рисунок. С внутренней стороны корпуса, был тот же округлый шов, что он закрасил снаружи.

«И даже никакой дополнительной изоляции, — подумал мальчик — правда, как в кузове грузовика. Если не удастся остановить Слептора, тогда мне первому придётся ощутить на себе жар солнца, которому я уготовил своих друзей и врагов».

Он прошёл вместе с Паронием в помещение, и капитан опустил за их спинами дверь отсека.

— Не скучайте в пути, дети, — произнёс он из-за двери — Наш полёт будет не долгим.

«Это уж точно», — про себя усмехнулся Денис.

— Вы оставите меня здесь, капитан? — изумился Пароний — Я думал, мой корабль последует за Вами эскортом.

— Нет, ты будешь полезнее тут, на борту, — объяснил Слептор — На Кетане уже видели твой корабль, его там помнят, как военный трофей. И если он будет сопровождать нас, банады заподозрят, что тут дело нечисто. А в качестве пассажира, ты послужишь для нас таким же прикрытием, как и эти дети.

— Вы ставите меня с ними в один ряд, капитан? — оскорбился мальчик — С землянами?

— Вовсе нет, — произнёс тот с улыбкой в голосе — На тебе ведь надет защитный костюм, поэтому ты, в отличие от них, доберёшься живым до пункта нашего назначения.

Денис понимал, что, возможно, никто из присутствующих на борту живым не достигнет Солнца, и всё же, стараясь казаться встревоженным, возмутился.

— Вы обещали не причинять нам вреда! — напомнил он.

— Я и не причиню, — усмехнулся в ответ капитан — Вред причинит излучение солнечной короны.

— Но Вы сказали, что нас оставят в покое, отправят к родным! — закричал через дверь Денис.

— Конечно, — растянулся в улыбке Слептор — Когда миссия «Амона» будет выполнена, вы станете нам больше не нужны, и уже по пути отправитесь к праотцам, в мир вечного покоя и безмятежности.

Сказав это, он отошёл от двери и направился на капитанский мостик.

Пароний был очень унижен тем, что Слептор оставил его тут, с этим земным мальчишкой. Для него это было равносильно тому, как если бы при перевозке колёсного зоопарка, кого-нибудь из его сотрудников перевозили в клетке с обезьянами, в целях экономии места. Сейчас он чувствовал именно то, о чём ему говорила Лида: у него щемило в груди от обиды и негодования.

Хотя Денис, со своей стороны, и не думал ему докучать. Он молча сел на пол, прильнув спиной к той стене, на которой виднелся шов, и ждал взлёта. Чтобы не представлять пока, как именно всё это произойдёт, и превратится ли на самом деле металл в хрупкое кристаллическое соединение, он стал думать о другом, о чём сам от себя не ожидал. Забавно бывает ловить себя на некоторых мыслях, в преддверие возможного скорого конца.

— Тебе, наверное, страшно умирать в таком возрасте? — спросил у него Пароний — Так почему же ты не пытаешься отобрать у меня костюм? Тут полно тяжёлых предметов, с которыми ты мог бы напасть на меня, как земной дикарь, при желании…

— У меня нет такого желания, — ответил Денис — Хочешь оладушков?

— Чего?

— Оладий… Они вкусные. Мне их мама с собой дала, угощайся.

Он достал из своей школьной сумки стеклянную банку с домашними пышными оладушками.

Корабль завёл двигатели, поднялся над землёй и рывком взмыл под самое небо. Скрывшись за облаками, он сразу же сбавил ход. На стенах и потолке засияли полосы, слившиеся в сплошной внутренний слой, напоминавший мыльный пузырь, переливающийся всеми красками радуги. Денис ощутил, что его тело стало каким-то более лёгким, хотя это и нельзя было назвать невесомостью. Просто, гравитация на борту была значительно меньше, чем на земле. Внутри корабля действовало своё поле, с помощью которого поддерживалось и давление, и температурный режим на борту. Как бы ни было снаружи холодно или жарко, в отсеках «Амона» температура не изменялась, внутри этого энергетического пузыря. А вольфрамовый корпус просто обозначал его видимые границы, и служил плотного рода защитой.

— Ну, наконец-то! — с облегчением произнесла Аня — Теперь, можно выбираться.

— Но как? — не поняла Лида, поглядев на неё сквозь стекло.

И тут, прямо у неё на глазах, из-под забрала защитного шлема подруги, посыпался мелкий жёлтый песок. Такой же, струился из всех щелей на её костюме, собираясь в одну подвижную кучу под ним. Части костюма, тем временем, начали одна за другой отваливаться: сначала рукав, прямо от плеча, затем шлем. Не увидев под ним головы, Лида от неожиданности едва не вскрикнула. Её васильково-синие глаза широко раскрылись от изумления, и она не знала, можно ли им сейчас доверять.

— Аня? — в растерянности позвала девочка подругу.

Движущаяся, точно единый живой организм, песчаная куча поползла к ней, не потеряв по пути ни единой своей песчинки. Оказавшись у двери отсека, она поднялась над полом, вытянувшись вверх на высоту роста девочки, и начала снова приобретать форму человеческого тела. Не уплотнившись в этом образе до конца, фигура живого песка с появившимися у неё руками, дотянулась до стенки, и нажала на ней зелёный иероглиф. Колба, под которой стояла Лида, сразу же поднялась, и та смогла выйти из-под неё к своей песчаной подруге.

— Так вот, как ты выглядишь, — дивилась она, осторожно коснувшись её руки.

Песок, из которого та состояла, был тёплым, как на прогретом под солнцем пляже. Девочка вдруг сообразила, что на Ане сейчас нет одежды, и поспешила вытащить из костюма её лосины, водолазку, обувь и яркий платок, убрав всё это к себе в рюкзачок. Где школьная сумка Ани, и была ли она при ней, Лида не знала.

Тем временем, запертые в другом отсеке мальчишки, съели оладьи и теперь вместе рассматривали один из каменных дисков, что перевозил «Амон». Денису казалось, будто Пароний пытается отвлечь его от мыслей о смерти. Возможно, тот чувствовал вину перед ним, или что-то ещё, чего он не знал.

— И эта штука летала? — усомнился Денис, поглядев на диск в колбе, лежавший поверх других — Как думаешь, он тяжёлый?

— Не знаю, я их не поднимал, — честно сказал Пароний — Если хочешь, вытащим один посмотреть.

— А не боишься, что мы его разобьём, и капитан Слептор будет ругаться?

— Они не бьются, не плавятся, и им не страшны даже дети землян!

Эти слова развеселили одновременно их обоих. Странно, в такую минуту, они оба смеялись, глядя друг другу в глаза. Но их смех прервался, как только снаружи послышался звонкий треск на обшивке.

— Мы уже рядом с горячим слоем? — догадался Денис.

— Да, должно быть, стеклянное покрытие трескается, — предположил Пароний — Это же ты покрывал! Ну, так мы будем доставать из колбы каменную тарелку?

— Давай, — согласился мальчик, стараясь не смотреть в сторону шва, чтобы не выдать своей тревоги.

Пока Пароний открывал колбу, Денис глядел на него и думал, что так, наверное, даже лучше — заранее ни о чём не знать. Девчонки вот, тоже не знают ещё о том, что должно случиться. Но если бы они знали, скорее всего, поняли бы его. И всё же, слабая надежда на более благополучный исход для всех, у него ещё оставалась.

— Не поможешь? — прервал Пароний размышления мальчика.

— Конечно, — опомнился тот, и протянул руки, ухватив каменную тарелку за край.

С другого края, её так же бережно взял гелионец, который, хоть и был выше ростом, сам с трудом дотянулся до диска, лежавшего поверх остальных. Треск в обшивке усилился, и стал более частым, таким, будто кто-то ломает на лужах ботинками корку льда. Опустив на пол каменный диск, Пароний подошёл к стенке отсека, и коснулся ладонью шва. Денис тоже приблизился, встав у него за спиной.

— Странная вибрация, — отметил тот — Потрогай. Дрожит, как стенка кастрюли с кипящей водой.

— Пароний, — решился дать ему знать Денис — Ты слышал о том, что вольфрам при температуре огня вступает в реакцию с фосфором?

Тот поглядел на него, пытаясь понять, к чему он сейчас это говорит.

— Иди, сообщи капитану Слептору, что рисунок на корпусе корабля сделан не красками, а фосфорной пастой двух видов, — предложил мальчик — Вам ни за что не удастся доставить на Солнце груз. И, если не повернёте назад, погибнете.

Ненадолго опешив, Пароний собрался с мыслями.

— Так, ясно, — произнёс он, с трудом обуздав в себе гнев — Только, давай уберём на место диск, а то, капитан, когда придёт в ярость, ещё и меня обвинит в сотрудничестве с тобой.

— Хорошо, — согласился Денис, и с ним вместе вернулся к плоскому белому камню.

Присев на корточки, он уже собирался взять его с одного краю, чтобы поднять, но Пароний, сидя с другого краю, вдруг остановил его, придержав диск сверху ладонью.

— Стой, подожди, — произнёс он, поглядев на Дениса — Тебе ведь, хватит ума не говорить капитану, что мы вообще их трогали?

— Не переживай, — обнадёжил его тот, положив на камень поверх его руки свою руку — Ты можешь довериться мне, уж Слептору я точно тебя не выдам!

Пароний кивнул, и хотел было поспешить убрать камень на прежнее место, но едва они отняли от него руки, как тот воспарил над полом. Не сговариваясь, мальчики отошли подальше, не отводя изумлённых взглядов и пытаясь понять, что происходит. А каменный диск принялся расти вширь, утолщаясь в центре. Он так разросся, что задел своим краем стеклянную колбу, раздавил стекло, выпустив на волю своих маленьких братьев. Те со звоном высыпались на него, как монеты на блюдце, вперемешку с осколками, и разлетелись по всему отсеку.

— Да, сложно нам будет сохранить это в тайне, — протянул Пароний, глядя, как пробуждённый от сна каменный корабль мигает глазами-иллюминаторами, и покрывается бусами серебряных огоньков.

Глава 5. Венерианская логика

— Что значит, обшивка кристаллизуется? — в гневе орал Слептор по связи с капитанского мостика — Вольфрам не может взять и кристаллизоваться! Это просто немыслимо!

— Я считал, что гелионцы знакомы с основами химии, — произнёс Денис.

— Он военный, а не учёный, — пояснил мальчику Пароний.

Передав управление бортовому компьютеру, капитан сам направился к ним в отсек. Подняв дверь, он замер от изумления на пороге, увидав посреди помещения большой дисковидный корабль.

— Это ещё что за… — растерялся он.

— Не успел Вам сказать, капитан, — поспешил объяснить Пароний — Вы так кричали, узнав про фосфор.

— Как вы его увеличили? — спросил мальчиков Слептор, поняв, что это один из тех каменных дисков.

Ребята переглянулись, и оба пожали плечами.

— Мы сами не поняли, — честно сказал Денис.

— Что не поняли? Что вы сделали? Говорите! — терял самообладание капитан.

В этот момент, на месте шва в стене отсека образовалась трещина, от которой с глухим треском стало расползаться матовое тёмно-серое пятно, напоминавшее поверхность наждачной бумаги.

— Капитан, прошу Вас, вернёмся в земной мир, — предложил Пароний — И выясним всё уже там…

— Мы давно покинули сферу землян, — ответил на это Слептор — Ближайший к нам мир это Форцеана, за небесным телом Венеры. Высадимся там.

— Но как мы преодолеем форцеанский барьер, с брешью в корпусе?! — беспокоился Пароний.

— Это уже моя забота, — сказал ему капитан — А тебе, и твоему земному соседу, я советую подумать и вспомнить, каким образом вы увеличили этот каменный аппарат, а затем, пошагово изложить это мне. Иначе, на Гелионе вас спросят об этом уже иначе.

Сказав это, он удалился на капитанский мостик, чтобы изменить курс и направить корабль к окну в форцеанский мир. Шагая по длинному коридору, он и не заметил у себя под ногами песок, цветом слившийся с металлическим полом на борту корабля. Когда Слептор скрылся в дверях, эта песчаная масса пришла в движение и поднялась, открыв дверь отсека снаружи.

— Теперь нужно найти Дениса, — поторопила её Лида, выбежав в коридор — Пароний говорил, что его разместили в другом крыле. То есть, с другого борта.

Она решительно направилась в противоположном направлении от двери, из которой вышла, и Аня в своём сыпучем бесформенном состоянии последовала за ней. Совсем скоро, они обе оказались перед полосатой стеной, в которой виднелись несколько металлических дверей, и все были заперты.

— Бубен! — позвала одноклассника Лида, в надежде, что тот откликнется — Бубен, ты тут?

Но, вместо голоса мальчика, поблизости с ней послышался электронный писк какого-то небольшого самодвижущегося устройства. Оно напоминало гантель с окулярами на шаровидных концах и вращающейся щетиной на перемычке. Увидав на полу песок, эта штука тотчас же направилась к Ане, деловито загудев щёткой.

— Уборщик, — догадалась Лида, и попыталась отогнать его от подруги — А ну, кыш! Уходи! Катись по своим делам! Вон отсюда!

Гантелевидный робот в недоумении поднял на неё свои окуляры, после чего показал взглядом на кучу песка. Это выглядело так выразительно, по-человечески, что Лида невольно заулыбалась.

— Это не мусор, — попыталась объяснить она роботу — Это мой песок. Он нужен мне здесь. Уходи!

Уборщик, похоже, понял её и медленно удалился, обиженно пропищав что-то на ходу. Девочка проводила его умилённым взглядом, и продолжила звать своего друга.

Грузовой борт «Амон» был уже совсем близко к светилу Венеры, служившему входом в небесную сферу Форцеаны. Границу этого мира никто не охранял, его обитатели давно уже не были технологически развиты, в отличие от их предков, соорудивших им небо и шлюз в него. Его населяли бесчисленные виды членистоногих, моря полнились разнообразием рыб, а суша была почти вся скрыта под густой разнообразной растительностью. Разумные обитатели этой сферы заняли разные среды, не мешая друг другу, и в то же время, питая к своим братьям по разуму искреннюю симпатию и интерес. У них также существовали предания о временах, когда их предки жили вместе под светлыми небесами, но позже, спасаясь от холода и мрака, одни ушли в норы, а другие — в моря. Согласно их верованиям, небо над ними построили огненные птицы, для защиты от внешней пустой и холодной тьмы. Они летали повсюду, и собирали небо по камешкам, поэтому оно сегодня такое пёстрое, усеянное драгоценными камнями и серебром. Но самих этих огненных птиц, с тех пор, никто никогда не видел.

— Тем, кто это строил, руки бы оборвать, или что у них там, клешни, щупальца… — злился Слептор, с трудом проводя свой корабль под газовую оболочку шлюза — Кто додумался им сюда этих вихрей двуоких понакрутить, на неподвижной заслонке?! Сделали проход! Где войдёшь, там и выйдешь!

Кое-как распутав эту головоломку, он поднялся над вторым оком двойного циклона, и сразу же оказался над полусферой, выступающей из огромного глубокого кратера.

— А, ну понятно! — рассмеялся Слептор, взглянув на неё свысоты — Типа вулкан… Умно, ничего не скажешь! Они бы ещё в плиту его вмуровали, чтобы бы вообще не поворачивался, ни на градус!

Отдаляясь от жерла с раскалённым и ярким куполом, покрытым двойными вихрями, «Амон» пронёсся над горной грядой, затянутой облаками, и оказался среди бескрайних просторов жёлтого, точно лимон, океана.

Иглокожие гахры разных расцветок жили в водной среде, но любили полежать и на прибрежных камнях вблизи кислых водоёмов, мечтательно глядя в небо, на игру движущихся по нему огоньков. Там к ним иногда присоединялись плетты, любознательные пресмыкающиеся, в длину достигавшие до восьми метров, и имевшие по три тройки коротких лап: три передних, три средних, три задних. Поочерёдно указывая той или иной передней лапкой в усеянное огнями небо, плетты показывали гахрам фигуры, которые представляли на нём, а те давали свои имена увиденным ими рисункам. И каждый помнил, под какой небесной картинкой появился их выводок, а на какую глядели их старики в свой последний час.

Друг друга эти два вида понимали прекрасно, в то время как никто из гостей их сферы не мог, даже при всём желании, понять ход мыслей ни тех, ни других. Поэтому, Форцеану мало кто посещал без острой необходимости.

У капитана Слептора, и пассажиров его корабля, такая необходимость была. Снижаясь уже под сводом, он искал подходящее для посадки место, но кругом были одни непроходимые джунгли. Наконец, ему удалось найти побережье, покрытое лишь высокими цветами ярко-оранжевого окраса. Деревьев там не было, а травянистая растительность, пусть и вдвое выше взрослого гелионца, не должна была создать при посадке и взлёте особых сложностей.

— Ну, и дебри! — протянул он, не успев ещё посадить «Амон».

С трудом разыскав нужную дверь, Лида, наконец, услышала за ней голос Дениса. Нажав на символ, видневшийся возле неё на стене, она открыла отсек и увидала внутри корабль, усыпанный сверху каменными дисками и осколками разбитой стеклянной колбы. Денис поднял откидной верх этого каменного корабля, сидя внутри него, вместе с Паронием.

— Лида, забирайся сюда, — позвал он девочку — Мы поняли, как это работает!

— Тут легко поместились бы и два взрослых пилота, сиденье такое широкое, как будто с расчётом на пассажиров. Но рычаг управления всего один, который не слушается, ни одного из нас, — продолжил за ним Пароний.

— А как же тогда управлять? — удивилась Лида.

— Вместе, — ответил Денис — Вот, смотри!

Он ухватил рычаг, который держал Пароний, и корабль плавно поплыл по воздуху к выходу из отсека. Лида отошла в сторону, а мальчишки, одновременно накренив судно вниз ребром, вывели корабль в коридор через высокую дверь, после чего, вернули его в горизонтальное положение.

Аня, тем временем, скопилась у ног изумлённой Лиды и пробралась к ней в сумку, неизвестно как уместившись там.

— Ты тяжёлая, — отметила та, сняв с плеч рюкзачок.

— Меркурианцы не могут собраться в условиях такой сильной гравитации, — пояснил ей Пароний — Поэтому она и не рискнула рассыпаться ещё на земле. Признаться, я думал, что и магнитное поле поражённого костюма её удержит. Но эта девчонка сильнее, чем я предполагал.

— Давай её мне, — предложил Денис, протянув из кабины руку, чтобы взять у Лиды рюкзак — И сама забирайся к нам! Нажав вот на этот значок, можно сделать корабль побольше, или наоборот, вместе с нами его уменьшить. Совсем, как «Эннэвию»!

— Если кабина закрыта куполом, то все и всё, что находится в нём, тоже изменится размерах, как сам корабль, — пояснил Пароний — Но если сделать то же самое, не опуская вот этот башлык, тогда…

Денис неожиданно рассмеялся, и по его реакции, Лида поняла, что они уже проделывали это, пока игрались с этим корабликом.

— Тогда он уменьшится, а мы будем стоять на нём, или сидеть сверху, точно на камне, — сказал он.

На панели управления перед ним имелось схематичное изображение трёх летающих блюдец: маленького, среднего, и большого. Среднее сейчас подсвечивал зелёненький огонёк. Денис нажал на картинку с блюдцем побольше, но ничего не произошло.

— Наверное, коридор тесноват для увеличения, — предположил он.

— Дело не в этом, — возразил Пароний — Просто эта система управления почему-то не воспринимает по отдельности, ни тебя, ни меня. Возможно, она испортилась, пока лежала в земле.

— Нет, — звонко воскликнула Лида, залезая на дисковидное крыло их кораблика — Она не испорчена, а так и задумана! Всё понятно!

Ребята одновременно поглядели на неё, и Денис подал ей руку, чтобы помочь забраться.

— Эти летающие тарелки были сделаны не для землян, и не для гелионцев, — пояснила Лида — Общие предки тех и других изготовили их для себя, так, чтобы только они могли управлять ими.

— Хочешь сказать, что когда нас двое, мы соответствуем одному из них? — усомнился Пароний.

— Именно, — радостно произнесла Лида — А в каждом из вас по отдельности, чего-то не достаёт. В нас есть то, чего вам не хватило, а в вас, то, чего лишены от природы мы.

Мальчики вопросительно поглядели друг на друга.

— Это чего же? — первым спросил Денис — Чего у меня такого не хватать может?

— Мозгов, — усмехнулся Пароний.

— Ну, хватило же, чтобы корабль вам продырявить! — напомнил мальчик.

— Это не ум, а глупость и безрассудство! — заверил его гелионец — Капитан Слептор убьёт тебя, после чего, залатает пробоину и продолжит путь к Солнцу. Ты ничего не изменил этой безумной выходкой! Только зря подверг себя и всех нас смертельной опасности, и задержал немного!

— А что мне было делать? — съязвил Денис — Бездействовать? Не на тех напали!

— Мы и не нападали на вас, просто забрали то, что самим вам без надобности! — сказал Пароний.

— Вам без нас эти диски тоже не пригодятся, — сказала Лида — И хватит ссориться. Вы наши братья, хотите того, или нет.

— По веткам прыгают ваши братья! — фыркнул Пароний — То, что у нас с вами общий доисторический предок, ещё ничего не значит! Мы разумные существа, чего уж точно нельзя сказать о землянах!

Капитан Слептор, тем временем, спустился с корабля и осмотрел брешь снаружи. Повреждения были существенные: довольно большой участок обшивки стал хрупким и крошился, стоило слегка постучать по нему ногтем.

— Попробуем поставить заплату, — размышлял капитан — Робот-ремонтник справится за пару часов.

Он вызвал к себе с корабля робота, чтобы тот оценил ситуацию и немедленно устранил проблему. Ремонтник, похожий на летающую неваляшку с четырьмя лапками, сложенными, точно у богомола, примчался к нему по воздуху и замигал окулярами.

— Займись этим, — велел ему Слептор — А я пока разберусь с вредителем, который это устроил.

Он вышел на связь с Паронием, распорядился отправить к нему землянина с заплатой и свёрлами для починки, сказав при этом, что хочет, чтобы тот собственноручно исправил то, что он натворил. Но Пароний хорошо знал капитана, и чувствовал его истинные намерения.

— Помнишь, перед тем, как диск начал быстро вращаться и увеличиваться, ты положил на нём руку поверх моей? — спросил он Дениса — Что ты сказал тогда?

— Что Слептору я тебя точно не выдам, — припомнил тот.

Поглядев на него, как тогда, очень серьёзно, Пароний положил свою руку на штурвале, поверх его.

— Я тоже не хочу тебя ему выдавать, — сказал он мальчику — Пусть ты и форма, чудом не успевшая деградировать до обезьяны, мне тебя всё же жалко. Но и ослушаться приказа я не могу. Сам не знаю, как уберечь теперь нас обоих!

— Я знаю, — сказала Лида, быстро выбираясь из кабины каменного корабля — Скажи мне, где взять эту заплатку и свёрла. Я отнесу их Слептору, вместо Дениса. Он ведь приказал тебе отправить к нему землянина, но не уточнил какого. На меня ему не за что злиться, а вы вдвоём летите в наш мир, и пока оставайтесь там. Не станет же Слептор за вами туда возвращаться! У него тоже приказ, и дети для прикрытия ему уже не нужны.

— Но как ты вернёшься? — не понимал Денис.

— Обо мне не волнуйтесь, — сказала Лида — Оставьте со мной «Эннэвию», и сумку с её пилотом.

Пароний подал ей сверху тяжёлый рюкзак, положив корабль Ани в его боковой кармашек.

— Заплаты и свёрла в ремонтном отсеке, прямо по коридору, — показал он девочке — Там слева дверь в синюю полоску, это за ней. Свёрла найдёшь в нижнем выдвижном ящике, а заплаты увидишь… Они лежат на самом виду. Металлические пластины с болтами, их сложно с чем-нибудь перепутать!

— Я справлюсь, — кивнула та — Уменьшайте тарелку, и постарайтесь незаметно покинуть «Амон»!

Мальчики закрыли кабину, опустив откидной верх, и вместе нажали на пульте управления значок с маленьким летающим блюдцем. А Лида, взяв тяжеленный рюкзак, направилась в ремонтный отсек. Войдя туда, она сняла с плеч рюкзак и поставила его на пол.

— Прости, ты весишь почти столько же, сколько я, — сказала она подруге — Может, тебе лучше вылезти и сопроводить меня своим ходом? Смешаешься с грунтом, и Слептор тебя не заметит. Когда опять станешь девочкой, не забудь объяснить мне, как ты вообще смогла уместиться в моём рюкзаке!

Аня высыпалась из её сумки, и легко просочилась в один из нижних ящиков, открыв его изнутри.

— Молодчина, — обрадовалась Лида — Ты нашла свёрла.

Она огляделась в поисках металлических штук с болтами, как их описал Пароний, и вскоре увидела нечто похожее в самом дальнем углу. Это были небольшие серебристые пластины с заклёпками, они лежали стопкой поверх друг друга, как только что испечённые блинчики. Сложив к себе в рюкзак свёрла различной толщины и длины, Лида взяла из той стопки пластин, сколько смогла поднять. При выходе из отсека, она то и дело смотрела под ноги, стараясь случайно не наступить на Аню, которая, песочным ручьём текла по полу возле неё.

Слептор, увидав девочку, явившуюся к нему с нужными запчастями, взглянул на неё исподлобья.

— Почему Пароний отправил тебя? — спросил он — Я же ясно дал понять, кто мне здесь нужен.

— Он понял Вас правильно, но рассудил, что доверять починку корабля вредителю небезопасно, — объяснила Лида — К тому же, я девочка, и сумею всё залатать аккуратнее любого мальчишки!

Капитана рассмешили её слова.

— И без тебя есть кому, — сказал он, указав глазами на ремонтного робота — Отдай ему всё, что ты там принесла. А сама, иди, налови мне здешних морских ежей. Привезу адмиралу, в качестве гостинца.

Он показал рукой в направлении моря, метрах в трехстах от места их вынужденной посадки.

— Но я слышала, что форцеанские морские ежи разумны, — поколебалась Лида.

— И что теперь? — усмехнулся Слептор — Ваши осьминоги тоже разумны, но вы же ими питаетесь! Как только разберёмся с меркурианцами, мы колонизируем и этот мир тоже. Будем вести рыбный промысел в форцеанских морях, и выращивать этих иглокожих в пищу себе, и тем расам, что будут на нас трудиться. Но, ты не подумай, мы не какие-нибудь там браконьеры, природу мы любим. Построим здесь фермы, чтобы не наносить урон популяции этих существ, а потреблять лишь то, что специально для этих целей и вырастили.

Девочка опустила взгляд под ноги, незаметно поглядев на Аню.

— А если бы гелионских детей выращивали для таких целей? — спросила она — Каково было бы женщинам и мужчинам вашего вида, содержаться на таких фермах и знать, что их дети, родители, братья, да и сами они, пойдут на консервы и фарш?

— Я бы мог из тебя сделать фарш, за такую дерзость, — усмехнулся Слептор, направив ей в лицо луч из перчатки своего костюма — Жизнь не равноценна, и твоя не стоит даже меркурианской! Они, и то, куда более преуспевший вид, нежели вы! Хотя бы, способный вести войну с нами. И при этом им хватает такта не позволять себе даже мысли о том, чтобы из наших детей делали консервы!

— Простите, капитан Слептор, — извинилась перед ним Лида — Я не хотела Вас этим задеть. Просто, сказала, что думаю.

— В следующий раз, лучше думай, что говоришь, тупиковая ветвь эволюции! — предостерёг её тот — Освобождай свою сумку, и живо на берег! Советую принести столько ежей, сколько часов ты хочешь прожить, после своих слов о моём народе.

Занятый спором с дерзкой земной девчонкой, капитан Слептор не заметил, как летающий диск из белого камня покинул борт его корабля. Это древнее судно не могло сделаться таким крошечным, как «Эннэвия», уменьшить его ребятам удалось только до того размера, который он имел, когда был обнаружен в недрах. Но проскользнуть мимо Слептора им это всё-таки помогло.

— А она храбрая, — одобрительно произнёс Пароний, глядя на то, как Лида препирается с капитаном.

— Ты тоже, — улыбнулся ему Денис — Спасибо, что рискуешь ради меня… У нас, за такое, можно было и под трибунал пойти, в военное время.

— Твоя смерть, как и твоё спасение, никак не повлияет на исход этой войны, — ответил тот — Корабль починят, груз благополучно доставят, независимо от того, убьёт тебя капитан или нет. Так что, я этим нисколько не препятствую нашей победе.

— А что будет, если вы проиграете? — поинтересовался Денис.

Парония насмешил этот вопрос, и он с умилением поглядел на землянина.

— Ты думаешь, мы можем проиграть этим песочным кучам? — заулыбался он — Да наши плазменные пушки обращают в стекло их солдат! Помнишь, я принёс тебе стеклобаллон? Его содержимое, тоже когда-то ползало в меркурианских пустынях. Возможно, у него там даже была семья…

— Это бесчеловечно! — ужаснулся мальчик.

— Так мы и не люди, — напомнил ему Пароний — У нас другая мораль, мы выше того, о чём вы обычно долго переживаете. Но это не значит, что мы не чувствуем ничего… Даже наоборот, мы чувствуем намного сильнее и глубже, просто совсем на других частотах души. Тебе этого не понять.

— Неужели, в вас нет сострадания? — спросил Денис.

— Во всяком случае, не к низшим формам, уж точно, — усмехнулся в ответ гелионец — Сам подумай… Ну, как можно сострадать песку, пусть даже разумному и живому? Или говорящим улиткам? У меня, например, они никакой симпатии или жалости не вызывают. Разве вы, в земном мире, оплакиваете смерть паука?

Денис ничего не ответил. Их корабль летел с большой скоростью над жлтыми водами океана, к горам, за которыми брезжил свет из густых облаков.

— Сейчас в вулкане купаться будем, — сказал Пароний.

— То есть?

— Увидишь…

Он направил корабль сквозь облака, и показал мальчику кратер с горящей в нём полусферой.

— Ого, это что? — изумился тот — Лавовый купол?

— Какая же это лава? — усмехнулся Пароний — Это Венера. Шлюз у них тут такой, замаскированный под вулкан. Присмотрись.

Денис всмотрелся в поверхность светящейся куполообразной пробки. На ней виднелись размытые полосы, завивающиеся с обоих концов, образуя фигуры, похожие на знак бесконечности.

— Не может быть! — изумился он — Что? Вот так? Торчит прямо из кратера, и Венера?

— Ага, — кивнул его гелионский напарник — Ну, что? Нырнём?

Они вдвоём провели корабль прямиком в око двойного вихря, выскользнув из такого же, уже на другой стороне. Всё произошло так быстро, что Денис не успел даже зажмуриться, как светящийся шлюз в сферу Форцеаны оказался позади них. Теперь он светил им вслед, а впереди маячила улыбка Луны, поблизости с земным шаром.

— Не ошибись в этот раз, — улыбнулся Пароний мальчику — Не думаю, что земные кирпичи плавают лучше меркурианских!

Тем временем, Лида бродила по берегу жёлтого кислотного моря, глядя на странных членистоногих существ, выбиравшихся из воды, имевшей довольно приятный запах, напоминавший фруктовый.

— Лимонное море, — произнесла она — Наверное, люди так бы его и назвали.

Она и не собиралась искать иглокожих гахров, и радовалась, что эти животные не похожи на них. Скорее уж, это были какие-то ракообразные, высотой девочке по пояс, с жёлтыми пятнами на панцирях и длинных червеобразных хвостах. Вместо клешней у них имелись передние ноги, между которых свисали большие жвалы.

— Мы можем увеличить «Эннэвию» где-нибудь здесь, и просто улететь от этого негодяя Слептора, — размышляла девочка, глядя под ноги на подругу — Но тогда он починит корабль, и доставит на нём эти диски в солнечный мир. А они, ни в коем случае, не должны попасть в руки гелионцев. Что если те найдут способ управлять ими и без нас?

Хвостатые раки не обращали на них никакого внимания, хоть их размер и внушал Лиде потаенный страх. Скорее всего, они были травоядными, так как из воды устремлялись к зарослям ярких высоких цветов, растущих на берегу. А может, просто гнездились там, или охотились на добычу помельче.

У самой воды, одним из этих созданий хрустел пятиметровый ящер. Он походил на бесхвостого крокодила с чешуёй цвета охры, спинными гребнями, делившими его спину по вдоль на три равные части, и с тремя тройками коротких мясистых лап. Заметив его, Лида с опаской попятилась.

— Хотелось бы и мне сейчас слиться с берегом, — позавидовала она подруге — Но если этот крокодил не сожрёт меня, хотя бы смогу сказать Слептору, что это он съёл всех ёжиков…

Аня не разделяла её испуга, и даже наоборот, приподнявшись волной над прибрежным щебнем, двинулась прямо ему навстречу. Ящер заметил девочек и, прервав свою трапезу, направился к ним. При виде его плоской морды с торчащими из пасти кривыми зубами, и трёх красных, будто налитых кровью глаз, Лида побелела от страха, ощутив, как у неё холодеет лицо и тело.

У плеттов не было устной речи, они даже не способны были издавать звуки, и не имели имён, как и их иглокожие братья по разуму. Между собой, и с другими разумными существами, они общались лишь мысленно, понимая любой язык. Аня поприветствовала его, радуясь, что хоть с кем-то могла контактировать в этой форме. Она представила туземцу свою подругу, вкратце обрисовав ему ситуацию, в которой та оказалась. Выслушав её, плетт поглядел на Лиду и подошёл к ней.

— Ты самое жуткое существо, которое мне доводилось видеть, — не стал таить он своих мыслей, сверкнув верхней тройкой клыков, будто бы смеясь.

— Взаимно, — мысленно ответила девочка, рукавом вытирая потный от страха лоб.

Плетт осторожно понюхал её, раздувая при этом три свои широкие ноздри.

— Идём, — позвал он, указав направление головой — Я отведу тебя к тем, за кем тебя послал гелионец.

— Но зачем? — не поняла Лида — Я вовсе не собираюсь выполнять его поручение. Что это даст?

— Всё-таки, разумные существа населяют только наш мир, — огорчённо подумал ящер, и направился к большим валунам — Обитатели других сфер совершенно не способны логически мыслить.

Ни о чём больше не спрашивая, девочки вместе последовали за ним.

Денис и Пароний добрались до земной сферы и уже снижались, пройдя через лунный шлюз под горячие небеса.

— Слишком опасно оставлять этот корабль там же, у старой шахты, — сказал Денис — Гелионцы могут засечь твоё судно, и заодно, обнаружить наше.

— И что ты предлагаешь? — вопросительно поглядел на него Пароний.

— Спрячем его у меня, он же небольшой, — решительно произнёс мальчик — Поверь, в моей комнате, можно и за год не найти то, что ищешь. А уж, если сунуть его ко мне под кровать… Там его даже моя сестра не найдёт. Уж, куда до неё солнечному флоту!

Спустившись под облака, Денис указал Паронию горный хребет и реку, на которой стоял его город. Они направили летающий диск туда, и пронеслись над заводскими трубами, давно разучившимися выпускать в небо характерный рыжий, как лисий хвост, дым. Обогнув теплоцентраль и радиовышку, кораблик заскользил на высоте крыш девятиэтажных зданий, чуть не касаясь верхушек тополей, уже распускавших почки. Внизу пестрили песочницы, качели, скамейки и лавочки во дворах, где шумно играли дети. Замечая проносящийся над головами летающий диск, они показывали в его сторону и кричали радостно: «НЛО! Инопланетяне! Пришельцы!», на что бабушки упрямо ворчали, что вредно смотреть телевизор.

— Странный у вас народ, — отметил Пароний — Все нас видят, но никто в нас не верит.

— Должно быть, все думают, что это какая-нибудь радиоуправляемая игрушка, — улыбнулся Денис, и показал на пятиэтажку — Вон мой дом! У меня окно открыто, должно быть, мама решила проветрить, пока я в школе.

Пролетев туда и обратно мимо окна, чтобы убедиться, что самой мамы сейчас нет в его комнате, он дал добро на посадку. Проскользнуть в окно было не сложней, чем выбраться незамеченными с борта «Амона», да и комната у Дениса была просторной, как зал для гостей. Но как объяснить маме, почему он дома, да ещё не один, мальчик пока не знал. Увеличив корабль посреди комнаты, ребята выбрались из него, и одновременно коснулись руками корпуса, чтобы снова его уменьшить.

— Представь, если бы мы вылезли из него сразу, то могли бы бегать по дому маленькими, — сказал Денис — Может, наши предки именно так превращались когда-то во всяких там гномов, и великанов?

— Землянам, как что придёт в голову, так, хоть стой, хоть падай, — усмехнулся Пароний.

— А что? Ну, прикольно же, — смеялся Денис, заталкивая каменный диск к себе под кровать — Слушай, раз уж мы, вроде как вместе, не мог бы ты… Ну…

Он оценивающе поглядел на золотистый комбинезон гелионца, и деловито раскрыл шифоньер.

— Вот, — решительно произнёс мальчик, отыскав на полке чёрную футболку, которую с прошлого лета ни разу не надевал — Это тебе подойдёт… Сейчас поищу какие-нибудь неприметные джинсы.

Одежды у Дениса было навалом, но большую часть из всего этого он вообще не носил, изо дня в день надевая одно и то же. Как приёмному ребёнку, ему без конца отдавали обноски сердобольные родственники и соседи по дому. Старшая сестра Оля, на самом деле ему приходилась троюродной. Денис уже четвёртый год жил с ней и её родителями, ставшими ему опекунами, с того дня, как его мать лишили родительских прав. Это были заботливые и внимательные к мальчику люди, жили они небогато, посменно работали, почти не видя своих зарплат, но и на двоих детей всегда находили время и силы. Хотя в кругу семьи, Денис всё ещё обращался к ним по привычке, тётя Рита и дядя Серёжа, вне дома и в школе, часто говорил о них как о матери и отце. Они же, и наедине, и при всех, его называли сыном, а по имени к нему обращались только когда сердились.

Пароний переоделся, и мальчик ненадолго оставил его в комнате одного, а сам поспешил сказать маме, что вернулся со школы пораньше, с одним из ребят по школе.

— Его зовут Пароний, он учится на год старше, — на ходу сочинял для него легенду Денис — Я попросил его помочь мне с математикой и с английским…

— Какое необычное имя, — отметила тётя Рита — Он что, поляк, или латыш?

— Да… Он из этой… Латынии, — ответил мальчик.

— Латвии, — поправила его тётя — Ну, хорошо. А почему вы с ним раньше пришли со школы?

— У нас географии не было, а у них стояла последняяфизкультура, — объяснил мальчик — А он от неё на весь месяц освобождён, у него перелом руки был… Ещё в феврале, он на льду поскользнулся.

— Ладно, хорошо, что домой пришли, а не где-то по стройкам шастаете, — вздохнула тётя — Вы есть-то, будете? Я могу вам суп подогреть…

— Хорошо, мы потом, — согласился Денис — Сначала уроки сделаем, а то… Много задали…

Тёте показалось странным, что он так торопится сделать уроки, и она заподозрила, что мальчики, скорее всего, сядут вместе играть в приставку. Хотя, как знать? Ей хотелось думать, что этот Пароний просто хорошо влиял на их троечника и сорванца.

Плетт проводил девочек к валунам, на одном из которых загорал его давний друг, старый гахр. Он был величиной со средний арбуз, покрытый мелкими янтарными иглами, и такой же полосатый. Только полоски у него были кофейного цвета, на сливочно-белом фоне, как будто большой шарик пломбира полили шоколадным сиропом и присыпали карамелью. В самом верху, на макушке у этого гахра, находился его единственный жёлтый глаз. Внимательно поглядев им на Лиду, он установил с ней ментальный контакт.

— Значит, твой враг обещал убить тебя, если ты не наловишь нас ему в пищу, — извлёк он из мыслей девочки — Логично было бы думать, что ему больше хочется жить, чем есть…

— Он вовсе не голоден, — попыталась объяснить ему та — Вы для него, скорее, сувенир… Гостинец на родину, просто чтобы похвалиться перед своими!

— Так оберни меня своей верхней шкурой, и отнеси ему, — предложил гахр — Скажи, что нашла нас.

— Ни за что, — отказалась Лида — За меня уже отдал жизнь один храбрый воин. Не хочу, чтобы и тебя убили, из-за меня. Лучше придумай, как нам обмануть Слептора, и помешать его миссии.

— Именно это я и придумал, — заверил её гахр — Я сбегу сразу же, как ты меня перед ним отпустишь, и покачусь в тот цветочный лес, неподалёку от вашего корабля. Твоя подруга ведь может принять вид сразу целой семьи иглокожих? Вот и пусть дожидается меня в цветочном лесу. Гелионец решит, что я выведу его к своему семейству, и последует за мной. Мы заманим его в ловушку, и сможем преподать ему хороший урок!

— Но Слептор вооружён лазером в перчатке его костюма, — предостерегла Лида храброго иглокожего старца — Тебе не удастся убежать от него, он не станет тебя преследовать, а просто пристрелит!

— Тогда, по пути добудем в этом лесу лист мисантигны, чтобы я мог использовать его как доспех, — предложил тот — Лазеры не страшны этому растению, его нельзя прожечь, пробить, или же рассечь. Ни рак-дровосек не способен разгрызть её листья, ни мой зубастый друг не сможет их прокусить.

— Как же мы сорвём его лист? — недоумевала девочка.

— Они опадают сами, — ответил гахр — Наш запах так неприятен для мисантигны, что она сбрасывает листву, стараясь прикрыть нас, чтобы мы ей не мешали. А уколовшись о наши иглы, мисантигна и вовсе приходит в ужас, отбрасывая обожжённые усы, и сворачивая свои бутоны. Твоя верхняя шкура тоже будет пахнуть, как я. Возможно, на ней даже останутся мои иглы. Так что, мисантигна тебя не тронет. А вот гелионцу, попади он в её заросли, точно не поздоровится!

Пока они общались, Аня протянула песочную руку к рюкзаку Лиды и, вынув из бокового кармашка свою «Эннэвию», отнесла её подальше, за валуны. Любопытный плетт последовал за ней, поглядеть на меркурианский корабль. По мере того, как «Эннэвия» увеличивалась в размерах, увеличивались и все три красных глаза изумлённого плетта. А когда в днище корабля раскрылся небольшой круглый люк, зубастая пасть туземца тоже раскрылась от удивления. Аня просочилась через люк на корабль и, закрыв его за собой, отключила гравитацию на борту, чтобы поскорее принять плотную форму. Старый гахр подал ей мысль, которую проще всего было осуществить в условиях невесомости.

— И почему все о них говорят, будто у них странная логика? — недоумевала она — Вовсе не странная, просто они хитрые и сообразительные ребята! И понять их совсем не сложно.

Аня собралась из песчинок в большой плотный шар, от которого отпочковался другой такой же, а потом ещё, и ещё… Каким же было удивление бедного плетта, когда она выкатилась через люк, со своего корабля, в виде пяти пёстрых колючих шариков, двух крупных и трёх помельче! Они были разных расцветок, с колючками разной длины, и все держались друг друга, как неразлучная семья его иглокожих соседей. Но, понюхав их, он сразу раскрыл обман.

— Ха-ха, песочные гахры! — оценил он костюм юной меркурианки.

— Которые, ко всему прочему, боятся воды, — добавила та — Но для приманки вполне сгодятся.

— Какие хорошенькие! — с умилением произнесла Лида, увидав её в новом образе.

— Не говори так, а то, можно подумать, что ты очень плохой человек, — сказал ей на это плетт.

— Это почему? — не поняла девочка.

— Потому что всё относительно, — пояснил для неё старый гахр, тоже подкатившись к ним, поглядеть на своё подставное семейство — Если ты считаешь хорошими их, значит, сама ты намного хуже.

— Я же не сказал тебе, в нашу первую встречу, что ты милое создание, — напомнил девочке плетт — Тогда, ты могла решить, что я страшный, и даже меня испугаться!

Аня поняла, что с выводами на счёт форцеанцев она поспешила, а Лида решила, что с ними лучше вообще молчать, хотя это было бы сложно, учитывая, что оба эти вида читают мысли. Сняв с плеч ветровку, она завернула в неё иглокожего старика, и пошла с ним к цветочному лесу. Девятилапый плетт отвёз туда же Аню, когда та, шар за шаром, взобралась к нему между гребней на спину, цепляясь колючками за его крупную жёлтую чешую.

— Надеюсь, мисантигны тоже поверят, что ты семья гахров, и охотиться побоятся! — переживал он.

— Не волнуйся, я же из песка, — напомнила та.

— А я нет, — мысленно усмехнулся плетт — Но, пока ты у меня на спине, может, хотя бы твои иголки, отпугнут мисантигну и от меня. Они ведь всё равно острые, как у гахров… Пускай и ненастоящие.

— У нас это называется мимикрией, — вспомнила Лида — Когда один какой-нибудь вид, притворяется представителем другого вида, чтобы его не трогали хищники.

— В нашем случае, хищник наоборот должен клюнуть на приманку, — возразил гахр.

— И сам стать добычей! — продолжил его мысль плетт.

Дойдя до цветочного леса, Лида поняла, куда устремлялись те страшные раки, выбиравшиеся из моря. Их целью были ягодные кусты и фруктовые деревья, которые росли сразу за полосой этих цветов, но добраться до туда удавалось из них немногим. Высокие цветы мисантигны ловили их, выбрасывая вперёд свои длинные зубчатые усы, из которых тем было никак не вырваться. Опутав добычу, мисантигна сразу принималась чистить её, снимая с пойманного рака его хитиновый панцирь. Добравшись до мягкого тела, она начинала дробить его ударами своих беспощадных усов, на которых для этого имелись специальные острые пилки. И только покрошив мясо жертвы, растение начинало неторопливо его поедать, как гурман, по кусочку, отправляя в беззубую пасть, имевшуюся между двух его лепестков.

— Жуткое зрелище, — отметила Лида, наблюдая за этим — Оно что же, и Слептора так порубит и съест?

— Нет, но костюм сдерёт с него, это точно, — успокоила подругу Аня — Ну, может, чуть поцарапает… Главное, что без своего костюма, он не полетит через солнечный шар, даже на исправном судне!

— И тебя застрелить не сможет, — добавил гахр — Ну, бери лист, и пойдём отсюда, пусть она кушает.

Лида решила, что они, наверное, правы, хотя и не желала гибели своему врагу. А вот идея оставить его в этом мире, ей нравилась. Может, застряв ненадолго на Форцеане, он познакомится получше с гахрами и плеттами, и со временем изменит своё отношение к ним? На это она и рассчитывала.

Ремонтный робот, тем временем, уже залатал брешь в обшивке «Амона», а уборщик собрал все осколки стекла на борту корабля. Капитан Слептор связался с командованием солнечного флота, доложив о возникших у него в пути сложностях, и вынужденной посадке на Форцеане.

— Сынишка полковника Лучера, ефрейтор Пароний, которого я взял на борт, пропал и не выходит со мной на связь, — докладывал он лично адмиралу флота — Вместе с ним бесследно исчез и землянин, учинивший нам все эти неприятности, а также меркурианка, которую Пароний взял в плен, будучи в земном мире. Она могла покинуть Форцеану на своём корабле, и забрать с собой также земного мальчишку… Но, не думаю, что Пароний полетел бы с ними, во всяком случае, добровольно. Он верен уставу, и я готов ручаться Вам за него, командир!

— Ваш ефрейтор меня не особо заботит. Объявится, как герой, или умрёт, как предатель, для нас не столь важно, будь он, хоть трижды сын этого болвана, — ответил тот — В настоящее время мы готовим эскадру для атаки на сферу Паштар. Руководить операцией я буду лично, как её инициатор, и отберу для этого лучших из лучших генералов, чтобы порадовать Его Сияние нашим успехом. В их числе будет и Ваш брат, генерал Спикул, со своей эскадрой тяжёлых бомбардировщиков. Это должно деморализовать меркурианцев, и лишить их поддержки союзников. Если Ваша находка стоящая, то и она может послужить нам для этой цели. Так что, доставьте груз в целости и сохранности, тогда, возможно, и Вы войдёте в число этих героев.

Сфера Паштар, о которой он говорил, была дружественным меркурианцам прекрасным миром, находящимся за небесным светилом Марса. У многих из них, в том числе у Ани, там жили знакомые и друзья, некоторые из жителей Торады переселились туда, ещё до войны и, конечно, с её началом. Понятно, что атака на Паштар стала бы большим потрясением для меркурианцев.

Народ анбастов, населяющий эту дивную сферу, по природе своей был довольно миролюбив, хотя и мог дать отпор, если бы пришлось защищать свою территорию. Но до сего дня, никто не покушался на сферу Паштар. Все любили анбастов, и те свободно посещали соседние миры, пользуясь ореолом всеобщей симпатии к ним. Даже капитану Слептору решение атаковать Паштар не понравилось. Он находил это мерой, не оправдывающей свою цель, коей являлось лишь устрашение меркурианцев.

— Адмирал Жаргор, — осторожно высказал он возникшие у него сомнения — Анбастам симпатизируют все народы в системе сфер, и удар по их сфере поставит под угрозу нашу военную кампанию. К тому же, от них наш мир не закрывает солнечный шар, как от меркурианцев, землян и банадов. Открыть второй фронт на Паштаре, означало бы подставить под удар Гелиону. Она под ними, как на ладони, подумайте…

— Они предоставили у себя убежище тысячам меркурианских семей, — перебил его адмирал флота — Их сфера, значительно ближе к нам, чем земная, где меркурианцы укрылись тайно и без позволения. Анбасты же, сами охотно раскрыли перед ними двери, предложив телепортироваться к ним. Я считаю, следует преподать им урок, а заодно всем остальным, чтобы не смели укрывать у себя врагов Гелионы.

— Но анбасты нам этого не простят, — предостерёг его капитан — Им достаточно просто спуститься к нам через свой шлюз, на невидимых кораблях… Мы и понять ничего не успеем, как нас не станет!

— Вы никудышный стратег, — рассмеялся Жаргор — Поверьте, когда мы сравняем с поверхностью главные города Паштара, им будет не до того, чтобы наносить ответный удар. В первую очередь, все силы их мира будут брошены на спасение мирного населения из-под завалов. А мы, тем временем, успешно продолжим начатое. И тогда уже мстить будет некому, нечем и не на чем!

Слептор не видел смысла продолжать этот разговор. Оспаривать решение адмирала флота он права не имел, и его мнение в этом вопросе никто не спрашивал. Он обещал доставить в течение часа груз, и прервал связь. Но внутри него кипело негодование.

— Иногда мне кажется, что это не Жаргор, а сам Апоп, принимает такие решения, — произнёс он — Ещё и Спикула решил в это втянуть. У него жена и ребёнок, что он испытает, поняв, что они поплатились жизнями за его действия?

Выругавшись в адрес своего командования, подвергающего такому риску успешный исход войны, Слептор открыл кабину, собираясь выйти, чтобы немного остыть, и увидел снаружи Лиду. Та как раз подошла к его кораблю, держа в руках старого гахра, завёрнутого в её ветровку. Под ней, на его тонкие колючки, был аккуратно насажен широкий жёлтый лист мисантигны, которые только они и могли проколоть, да и то, не насквозь.

— Капитан Слептор, — позвала девочка, не решаясь подняться с гахром на борт «Амона».

— Явилась, — сухо поприветствовал её тот, спустившись к ней с корабля — Где твой дружок?

— Не могу знать, капитан, — ответила Лида — Я была тут, с Вами, а потом искала для вас…

— Ты врёшь! — гаркнул Слептор, ухватив девочку за загривок, сгорая от злости — Вы сговорились! Где они, и где каменный корабль? Пароний где? Отвечай, не то…

— Я, правда не знаю, — не отступала та — Не убивайте меня! Вот, — она сунула ему свёрток — Я нашла семейство этих ежей, но принести смогла только одного. Просто, у меня всего две руки, а в рюкзак они не умещаются.

— Да выбрось ты эту дрянь! — ещё сильней вскипел Слептор, и выбил у неё из рук свёрток — Где диск, который увеличили ефрейтор и твой пакостливый сородич? Они что, улетели на нём? Говори!

— Клянусь, я понятия не имею, — уверяла Лида — Если бы я видела их, то улетела бы с ними сама…

— Тоже верно, — согласился с тем гелионец, отпустив её волосы, и поглядел, что она ему принесла.

Обёрнутый листом мисантигны колючий шарик, выбрался из ветровки, брошенной у ног девочки, и поспешил к цветочному лесу. Но капитан Слептор лишь равнодушно поглядел ему вслед.

— Пусть себе катится к чёрным дырам! — произнёс он, уловив в глазах Лиды растерянность и испуг — Всё равно, у меня пропало желание везти нашему командованию гостинцы. Иди, собери в отсеке то, что там разбросали мальчики, сложи всё, как было. И лучше, не попадайся мне пока на глаза.

Лида не ожидала увидеть его в таком настроении, но спорить не стала. Она не сомневалась, что он злился из-за того, что Пароний сбежал с Денисом, а может ещё и ремонтному роботу не удалось устранить поломку. Лида поднялась на корабль, и решила сделать то, о чём попросил капитан.

А тот, постояв немного у корабля, неспешно направился к цветочному лесу, но совсем не в то место, куда укатился гахр. Погружённый в свои мысли, он сам не заметил, как оказался в высоких зарослях мисантигны, о рационе и способе охоты которой и не подозревал.

— Пароний не мог угнать на пару с землянином тот корабль, — уверял самого себя капитан — Я давно его знаю, и знаю его семью, он никогда не предал бы наш флот и своих родителей. Может, они забрались внутрь, и каменный диск снова уменьшился, вместе с ними, сделавшись неотличимым от остальных?!

Эта страшная догадка не на шутку встревожила Слептора, и он поспешил назад. Но, запнувшись о корень одного из цветов мисантигны, расстелился прямо под ней на сырой земле. Хищное растение, приняв его за свою излюбленную добычу, сразу обхватило его руки и ноги своими зубчатыми усами.

Аня с плеттом и прикатившимся к ним запыхавшимся стариком, недоумевали, почему их план не сработал. Капитан Слептор должен был уже прибежать к ним, но его нигде поблизости не было, ни видно, ни слышно. Лида тоже не появлялась, и Аня всё больше беспокоилась за неё: мало ли, что этот негодяй мог ей сделать!

— Я не могу просто сидеть и ждать, — не выдержала она, и вызвала к себе прямо в лес «Эннэвию» — Осмотрю побережье, и посмотрю, где моя подруга и этот гелионец.

— Можно мне с тобой? — попросился плетт — Я тебя катал, теперь сам хочу прокатиться. Можно?

— Хорошо, — уступила Аня — Забирайся на борт, через вон тот люк…

Гахр тоже захотел им составить компанию.

— Летающих ящеров и без того много, — напомнил он — Но, где вы видели летающего ежа?

Запрыгнув в люк, вслед за пятым колючим шариком Ани, он осмотрелся единственным глазом по сторонам и покатился к большой полусфере, в которой девочка, приняв человеческий облик, уже рассматривала берег, «Амон» и цветочный лес. Обнаружив Слептора в хватке усов мисантигны, она решила, что тот просто не добежал до них, и попался растению раньше, ещё по дороге.

— Понятно, почему мы его не дождались, — облегчённо вздохнула она — Хотя бы, с Лидой всё хорошо. Нужно сказать ей, что капитан не скоро вернётся на свой корабль!

— Если вообще вернётся, — ехидно подметил плетт.

— Да что ему сделается, — усмехнулась Аня — У него же не такое нежное тело, как у членистоногих.

Плетт наблюдал, как усы мисантигны срывают с гелионца части его костюма. Должно быть, цветок принял его за хитиновый панцирь жертвы, и старался добраться до мягкого сочного мяса под ним. А старый гахр, сбросив с колючек лист, поглядел на Аню своим единственным глазом. Та была перед ним без одежды, хотя под ней и нечего было скрывать, так как никаких половых признаков у её тела не предусматривалось. Приблизившись, гахр легонько уколол иглой её ногу.

— Что ты делаешь? — отпрыгнула от него Аня — В плотной форме, повреждения очень болезненны!

— Поэтому, такие вот существа, и носят верхнюю шкуру? — догадался гахр.

— Да, — ответила девочка — У меня здесь был вроде бы, запасной комплект. Сейчас оденусь, только свяжусь для начала с Лидой.

Она направила око «Эннэвии» на гелионский корабль и, коснувшись на полусфере его носовой части, открыла диалоговое окно. В воздухе перед ней возникло светящееся кольцо, с дребезжащей внутри него размытой эмблемой солнечного флота.

— «Эннэвия» вызывает «Амон», ответьте, — произнесла Аня — Лида, слышишь меня? Ты там?

Её голос прозвучал во всех отсеках корабля, будто она говорила с мостика по громкой связи. Лида хорошо слышала её, но не знала, как ей ответить. Узнав от подруги, что капитана нет на борту, и его схватил цветок мисантигны, она выбежала наружу и осмотрелась. Метрах в двухстах от «Амона», где начиналась цветочная полоса, в зарослях мисантигны сверкнул луч лазера. Девочка поспешила туда.

— Зачем она бежит к нему в лес? — недоумевал плетт, не сводя всех трёх глаз с полусферы.

— Человеческое сердце, — догадалась Аня — Что ж, раз она больше не на борту, давайте избавимся от гелионского корабля и его груза. Думаю, земляне простят нас, если мы потопим в кислотном море их древние технологии, чтобы те не достались врагу.

Сказав это, она выполнила взлёт и через мгновение «Эннэвия» уже была над гелионским грузовым кораблём. Гравитационный луч захватил весь сигарообразный объект, перевернул его вертикально, и поднял на высоту нескольких метров. Аня изменила угол обзора, указав своему кораблю курс на самую середину ближайшего водоёма.

— Не знаю, какой состав у вашей морской воды, но пусть даже корабль не повредится от здешних кислот, вряд ли кто-то рискнёт туда за ним погружаться, — решительно произнесла она, унося «Амон» подальше от берега.

Аня направила туда гравитационный луч и отпустила захваченный им грузовой борт. Вход на нём был оставлен открытым, и лимонно-жёлтое море, войдя без стука, распахнуло перед ним дверь в ответ, радушно приняв корабль в свои спокойные тёплые воды.

Тем временем, Лида нашла растение, схватившее капитана в цветочной чаще. Оно уже полностью разломало на нём костюм, и теперь нещадно избивало его своими усами, точно плетьми, оставляя полосы на его золотистом комбинезоне. Слептор не имел возможности вырваться, и не мог даже кричать, настолько сильно усы мисантигны сдавили его грудь и врезались зубьями в горло. Лида была не в силах на это смотреть, и бросилась прямо к нему. Сняв с себя ветровку, она со всей силы хлестнула ей по усам хищного цветка, от чего те сразу ослабили хватку. Мисантигна почуяла запах гахра и оставила свою жертву, втянув усы и плотно закрыв бутон. Сверху на девочку и израненного капитана посыпались её широкие жёлтые листья.

— Капитан Слептор, — произнесла Лида, прижимая ветровку к исцарапанной шее гелионца — Как Вы?

— Из меня чуть не сделали фарш, — усмехнулся он, не выдавая ей боли во всём своём теле — Видно, я сам ущербное низшее существо, раз не смог справиться с каким-то растением. Для него, я не более, чем звено пищевой цепи…

— Нет, вовсе нет, — возразила Лида — Что ещё за венерианская логика? Разве могут ближайшие братья людей, быть ущербными существами?! Вставайте, я помогу Вам…

— Не уверен, что я сделал бы то же самое для тебя, — с трудом выдавил капитан.

Потом он протянул руку, подняв с земли у корней мисантигны часть рукава своего изломанного костюма. Набрав на ней какие-то символы, Слептор выругался на родном гелионском, затем набрал другие символы и подождал, пока те погаснут.

— Что Вы сделали? — поинтересовалась у него Лида.

— Это тебя не касается, — произнёс капитан — Обычно, в безвыходной ситуации, люди пишут тем, кто им дорог, кому они верят больше всего, а не тем, кто так же искренне верит в них.

— Но Ваша ситуация не безвыходная, — заверила его девочка — Это всего лишь пара царапин!

Она попыталась помочь Слептору встать, но тот отвернул от неё лицо и отдёрнул руку. А когда Лида снова коснулась её, на той уже не прощупывался пульс. В ужасе, девочка принялась трясти капитана за плечи и звать его, но тот не отвечал ей. Она хотела раскачать его грудную клетку руками, уложив его на спину, как это показывают в фильмах, но лишь слегка надавив на грудь, поняла, что в той нет ни одной целой косточки. На глаза девочки навернулись крупные слёзы.

В это время, Пароний, обедавший в кухне с Денисом овощным супом, получил сообщение на свой протонный браслет. Поглядев на него, он переменился в лице, и поднял глаза на мальчика.

— Сегодня в сфере Паштар будет жарко, — произнёс он — Похоже, адмирал флота сошёл с ума. Слептор не может связаться с братом, с ним все контакты запрещены. Он поручил мне разыскать и остановить его, если получится. Придётся нам отправиться на Паштар.

Аня и Лида, в отличие от своего одноклассника, закончив дела на Форцеане, телепортировались прямиком к школе, в которой ещё шли занятия. Они даже успели на биологию, опаздывать на которую было весьма опасно, потому что её вела Гидра, а Гидру боялись все. К счастью для девочек, ни педагоги, ни класс, их отсутствия не заметили. Только Давыдова стала расспрашивать Аню почему её не было на первом уроке. Пока Лида в уборной отстирывала кровь Слептора от своей ветровки, Инна пристала к её соседке, как банный лист.

— Мы писали контрольную, Семён Олегович влепил «двойки» Бубнову и Гулиной, выгнал их, и замечания в дневниках накатал красной пастой! — рассказывала она Войновой, встретившись с ней в рекреации — А тебе поставил пропуск в журнале, и обещал «двойку», если ты не подойдёшь к нему сегодня до конца дня, чтобы написать. Хочешь, помогу? Тема была «Доверие»…

— Спасибо, я буду иметь в виду, — поблагодарила одноклассницу Аня.

— На вот, передашь Гулиной, — сказала та, отдав ей дневник Лиды — Ты Бубнова не видела?

— Когда увижу, давай, и ему передам, — предложила девочка.

— О, отлично! Ты настоящий друг! — обрадовалась Давыдова — А то, мне будто делать нечего, кроме как бегать за этим прогульщиком с его дневником! Хочешь, на биологии сядем вместе? У нас устный зачёт будут принимать, я могла бы тебе подсказывать. У меня-то оценки получше, чем у этой деревенщины Гулиной! К тому же, я левша, и сидеть со мной намного удобнее.

Аня как-то странно поглядела на неё, потом на её левую руку, и подняла взгляд, всматриваясь в её глаза. Но тут, Лида вернулась из уборной и, сразу отбив у Давыдовой свою подругу, поспешила с ней вместе в класс. Новая одежда, в которой Аня пришла на занятия вызвала зависть и уважение одноклассниц, но Гидре, преподавательнице старой закалки, она так и резала глаз.

— Войнова, ты на урок пришла, или на дискотеку? — сердито спросила та девочку — Я ещё могу понять, топик с молнией где-то подмышкой… Это чтобы градусник ставить, наверное, да?

Мальчишки в классе засмеялись, оценив её колкую шутку.

— Ну, а юбка-то, с ремнём из кожзама, чего еле задницу прикрывает? — продолжала учительница — Или так задумано специально, чтоб этим же ремнём папа воспользовался?

Эту одежду Аня приобрела, когда только прилетела в земной мир, и смотрела разные страны. Ей тогда очень приглянулась солнечная Италия, и она даже думала, что останется там. Но возникли кое-какие сложности… А одежду там она уже прикупила, вот и оставила на всякий случай. Качество этих вещей было отменным, и смотрелись они на девочке хорошо. Только вот она не учла, что в таком наряде не принято приходить в школу.

— Прекратите, — вступилась за неё Лида — Сейчас, кто как хочет, так одевается!

— Молчи, Гулина, лучше на себя посмотри! — осадила её учительница — Джинсы в земле, футболка вся уже выцветшая, ты на огороде в этом работала?

— Пугалом! — уточнила Давыдова, чем сразу рассмешила весь класс.

— Иди к доске, пугало огородное, — велела Лиде учительница — Будешь первая отвечать. Тяни билет.

Она указала на стол, где у неё лежали аккуратно нарезанные полоски бумаги. Девочка подошла и нерешительно подняла одну, наугад.

— Читай вслух вопрос, — сказала преподаватель, видя замешательство на лице девочки.

А та замерла, всмотревшись в написанную от руки строчку, не в силах проронить даже слова.

— Ты что, уже и читать разучилась? — съязвила биологичка, выхватив у неё билет, и прочла сама — «Назовите известные вам виды, имевшие общего предка». Ну, и какие, например?

Лида поглядела на Аню, и та увидела, что в её глазах опять блестят слёзы. Как полчаса назад, когда она подошла к ней в цветочном лесу, чтобы взять на борт.

— Осы и муравьи, — шёпотом подсказала ей Аня.

Но та, похоже, её не услышала.

— Садись, Гулина! — высокомерно произнесла учительница — «Два»! Пересдашь в пятницу.

— Дайте ей другой билет вытащить! — попросила за подругу Войнова.

— Вот, в пятницу и вытащит, — ответила Гидра — А сегодня, билетов столько же, сколько вас. Есть желающие? Или пойдём по списку?

Лида села на своё место, и Аня с пониманием поглядела на неё.

— Я знаю, как это тяжело, — произнесла она с теплотой в голосе — Когда на твоих глазах, а тем более, на руках, кто-то погибает. К этому невозможно привыкнуть, и всякий раз, ты будто умираешь сам. Но пойми, Слептор был не просто пилотом грузовика, он весьма значимая фигура… Это одна из голов гелионской гидры. А его смерть… Посмотри на это с другой стороны.

Лида подняла глаза и с грустью поглядела в окно на Солнце, укрывшееся серыми облаками.

Глава 6. Кошачий мир

В половине пятого, тётя зашла в комнату к Денису и его гостю, проверить, сделали ли они уроки, как собирались. К её удивлению, все задачи и примеры по математике были решены верно, и даже перевод по английскому языку выполнен без единой ошибки.

— Молодцы, не ожидала, — похвалила она ребят — Ну, хорошо. Денис, я сегодня в ночную смену. Как проводишь гостя, помой посуду, и приберись в ванной. А то, отец с суток придёт, захочет помыться, а там после стирки лягушки квакают! И макароны свари с сосисками, к нашему возвращению. Оля нам к утру всегда что-нибудь готовила, но пока она в отъезде, придётся тебе.

— Я справлюсь, — заверил её Денис — Не волнуйся!

— Хотелось бы…

Само собой, гостя Денис никуда провожать не стал. Оставшись дома без взрослых, он отложил все свои учебники, и принялся расспрашивать Парония о сообщении, которое тот получил от Слептора.

— Что за сфера Паштар? — не унимался он, присев возле гелионца.

— Мир за светилом Марса, населённый анбастами, — объяснил тот — Вы их много раз видели, это очень распространённый вид в нашей системе сфер. Прилетают на своих невидимых кораблях, куда им захочется, и когда захочется, общаются тоже, с кем пожелают. Иногда и с людьми… Солнечный шар для них не преграда, их корабли не подпускают к себе световые и тепловые волны, находясь в режиме невидимости. И к радиационному излучению это тоже относится. Глаз не способен их увидеть, а ухо — услышать. Только очень хороший радар может их засечь, да и то, нечётко.

— Понятно, значит марсиане высокоразвитая цивилизация, — догадался Денис — Мы так и думали!

— Вы знали это всегда, — улыбнулся Пароний — А они и не скрывали это от вас.

— Ну, они хотя бы хорошие, раз до сих пор не захватили Землю? — поинтересовался мальчик.

— Поверь, — ответил ему Пароний — Они давно захватили ваш мир, и поработили всё человечество без особых усилий и каких-либо военных действий. Но вы не против, насколько я могу знать.

— То есть, как это мы не против? — удивился Денис, вопросительно поглядев на гелионца.

— Ну, будем на Паштаре, поймёшь, — загадочно произнёс тот — Можем даже помочь местному населению, и некоторых увезти в земной мир, пока их города не будут восстановлены после плазменных атак.

— Ты же говорил, вы не сострадаете низшим формам? — напомнил мальчик.

— Для нас они, не более, чем умные животные, которые нравятся всем, в том числе и мне, — заверил его Пароний — Уверен, на Паштар этой ночью со всех миров прибудут волонтёры, медики и спасатели. Наше командование допустило большую ошибку, атаковав Паштар. Капитан Слептор понял это, возможно, поймёт и его брат, генерал Спикул.

Денис очень ярко представил, как прямо сейчас, пока они сидят в этой комнате, марсиане гибнут под завалами разрушенных гелионцами городов, и горят заживо под ударами их плазменных пушек.

— А Аня уже знает? — спросил он Парония — Она говорила, что у неё есть подруги оттуда…

— Да почти у всех есть друзья и подруги из мира Паштар! Даже у нас, наверное, — произнёс тот, и вздохнул — Наши малыши спят в обнимку с плюшевыми анбастами, а молодёжь носит одежду с их милыми мордочками на ткани. Они наши ближайшие соседи. Даже меркурианцы дальше живут, от сферы Паштар их отделяет наш мир, хоть он и не является преградой для их кораблей, способных телепортироваться.

— Слушай, что же они тогда не телепортируются к вам, за солнечный шар, и не разбомбят к чертям всю вашу Гелиону? — недоумевал Денис.

— Мы сильнее, — заверил его Пароний — На такое только камикадзе могли бы решиться.

Аня, как раз уже обо всём узнала от своей марсианской подруги Лезы. Та сама вышла на связь с её кораблём и со слезами в голосе рассказала, как её город был атакован гелионскими кораблями. Отойдя в уголок школьной рекреации, Аня поговорила с ней, прижимая к уху «Эннэвию».

— Их были тысячи, — рассказывала она на родном языке — Крестовидные истребители, которые не спутать ни с чем, стреляли огненными лучами по вышкам, башням, заводам, электростанциям, правительственным зданиям, а также школам, больницам, и многоэтажным жилым домам… Это было, как в страшном сне! Кругом всё рушилось и пылало!

— Твои все живы? — участливо поинтересовалась у неё Аня, тихонько перейдя на язык анбастов.

— Да, слава богине, наш дом не пострадал, но мы видели весь этот ужас, творящийся вокруг всюду, — плакала Леза — Мои маленькие сестрёнки только открыли глаза, и это было первое, что предстало их взору! Мама сразу унесла их в подвал, чтобы они не смотрели за окно, в небо. Мы с братьями тоже спустились туда, прихватив всё необходимое.

— Я скоро буду! — обещала ей на паштарском Аня — Что вам привезти с Земли? Молока, рыбки?

— Рыбка была бы кстати, — сказала Леза.

Аня не заметила, как к ней со спины подскочила Инна Давыдова.

— У тебя что, сотовый? — спросила та, заметив, как девочка разговаривает, держа какой-то предмет в руке — Круто! Ты, прямо, как взрослая! У моей мамы тоже есть сотовый, но она его мне не даёт, даже дома не разрешает, а тем более в школе!

Поняв, что одноклассница не услышала её разговор на другом языке, Аня облегчённо вздохнула. Врать она не умела от природы, как все меркурианцы, пока не влюбятся в кого-нибудь, и этого не поймут. Аня же, о любви ещё даже не думала, поэтому выкрутиться было бы сложно, спроси эта Инна, почему она мяукала в телефон.

— Я тоже не разрешу, — ответила она, быстро убрав «Эннэвию» к себе в сумку.

— Не доверяешь?

— Не доверяю.

— Понятно, — огорчённо протянула Инна — Хоть не врёшь, что тебе купили! Мамин в школу взяла?

— Нет, — замешкала девочка, не находя, что ответить.

Но тут, на её удачу, прозвенел звонок на урок. Давыдова ушла, и Аня поспешила разыскать Лиду.

— Мне нужно к Марсу, — сказала она подруге.

— К Марсу? — удивилась та — Что? Сейчас?

— Ты со мной, или тут останешься? — спросила девочка.

Поглядев ей в глаза, Лида поняла, что у неё какая-то очень серьёзная причина слетать на Марс.

— Только маму предупрежу, позвоню нашей соседке, скажу, что побуду у одноклассницы, — сказала она — А то меня потеряют дома, и мне влетит…

— Не знала, что у тебя есть сотовый, — удивилась Аня.

— Нет, — рассмеялась девочка — Какой там сотовый, у нас и домашнего нет. Мы через соседей звоним. С автомата.

В школе, где они учились, тоже был телефон-автомат, с которого учащиеся всегда могли позвонить бесплатно. Лида набрала номер соседки, и дождалась, когда та позовёт маму, через огород, как она всегда это делала. Их дома находились рядом, настолько близко, что можно было переговариваться через участок, просто открыв окно. Мама вскоре подошла к телефону, но, не смотря на её слёзные уговоры, ни в какую не согласилась, чтобы её дочь заночевала неведомо где, и неведомо с кем.

— Я её даже не знаю! — сказала она — Что за девочка, кто её родители… Сейчас время такое, мало ли, вон сколько так пропадает детей! Поэтому, никаких ночёвок! Ты поняла меня? Чтобы к семи была уже дома, не позже! И не надо слёз!

Аня, стоявшая рядом с Лидой, всё слышала.

— Не переживай, я телепортируюсь за светило Марса одна, — сказала она — А ты, занимайся. Сейчас, что у нас?

— Вроде бы, музыка, — вздохнула Лида — Ну, хотя бы скажи, что там такое случилось?

— Гелионцы атаковали город, в котором моя подруга, — ответила девочка — Я обещала привезти им продовольствие… Возможно, удастся ещё кому-нибудь там помочь. По словам Лезы, они превратили всё в огненный ад и руины.

Попрощавшись с Лидой, Аня поспешила в ближайший продовольственный магазин. Продавщица с недоверием наблюдала за тем, как двенадцатилетняя школьница, явившаяся без взрослых, кладёт в тележку дорогую морскую рыбу, весом на приличную сумму, явно не по карманным деньгам. Но и пронести такой товар мимо кассы у неё бы точно не получилось, к тому же, тележка была доверху наполнена различной молочной продукцией, которую тоже в карман не припрячешь.

— Как ты одна всё это унесёшь? — недоумевала женщина, отоваривая юную покупательницу.

— Мне только до такси докатить, я тележку потом верну, — ответила та, протянув ей 500.000 одной купюрой — Сдача найдётся, или сходить разменять?

— Ты что, сама их нарисовала? — пошутил кто-то за спиной девочки.

— Это у тебя вообще настоящие деньги? — усомнилась продавщица — Откуда бы, у ребёнка…

— Лет пять назад, подобный вопрос был бы ещё уместен, — резко осекла её Аня — Но не теперь.

Ответ девочки развеселил людей в очереди. Кассирша взяла у неё банкноту, и внимательно рассмотрела. Таких купюр она могла ещё и не видеть, если зарплату не выдавали давно, или вообще выплачивали продуктами. Но ничего подозрительного, кроме астрономической для ребёнка суммы, женщина так и не обнаружила.

Конечно, ей было невдомёк, что у меркурианцев в каждой стране земного мира давно есть свои посольства, у многих в собственности имеются фабрики, заводы и рестораны, а брат Ани владел отелем в Италии, пока был ещё жив. После его трагической гибели, отель перешёл в собственность его законной супруги, которая и приняла девочку у себя на первое время. Если бы не проблемы с законом, имевшиеся у вдовы её брата, Аня осталась бы с ней. А так, всё чем могла помочь ей эта женщина, так это сделать для неё документы, выделить хорошую сумму денег, и посоветовать сменить страну временного проживания на Земле. Почему этот выбор пал на Россию, Аня ей не объяснила, а та и не стала расспрашивать.

Пароний богатых родственников в земном мире не имел, как и местных денег. К сфере Марса они с Денисом отправились налегке, на корабле, который там точно не приняли бы за вражеский.

— Как это ни унизительно, придётся и мне назваться на Паштаре землянином, раз уж мы с тобой на земном корабле, — предупредил он мальчика — Кто подумает, что гелионец станет выдавать себя за одного из вас?

— Слушай, да почему вы нас так не любите? — не сдержался тот — Что мы вам, плохое что-нибудь сделали, в этом общем прошлом?

— Как будто бы вы могли! — рассмеялся Пароний — Ну, вот как тебе объяснить? Вы же совершенно не приспособлены к жизни даже в условиях этого мира. Предки оставили нам с вами всего поровну, и ума, и силы. Но мы это в себе развивали, не смотря на то, что нам тоже недоставало живительной энергии Яра! А вы утратили, из-за собственной лени, и жалости к себе. И вот результат. Я, например, могу подпрыгнуть на два своих роста, а вы — можете покалечиться, упав с высоты в половину своего одного. Ещё, вам всё время, то жарко, то холодно, вы изнеженные, слабые существа, чего нельзя сказать о нас, и о наших предках. Смотри, ты ведь даже спишь на подушке и мягком матрасе! Ну, где, в какой сфере, хоть одно существо станет спать на мягком, боясь пострадать от веса своего тела? А ум… Да за тебя вон, вообще, калькулятор считает! Ты что, сам не можешь?

— На счёт ума, я бы поспорил, — сказал Денис.

— А в чьём учебнике математики я читал, что у вас при делении на ноль получается бесконечность? — с усмешкой напомнил ему гелионец — О чём говорить, если у вас пространственных измерений до сих пор только три?

— Зато, мы обшивку на кораблях делаем, по крайней мере, двухслойной, — съязвил в ответ мальчик.

— Конечно, у вас же нет на них силового поля! — сказал Пароний — Как и самих кораблей!

Но один корабль у них теперь всё же был. Причём, один на двоих. Поэтому, сколько бы они между собой ни препирались, ни тот, ни другой, не мог совладать с этим земным кораблём в одиночку.

«Эннэвия», тем временем, уже была там. Разыскать город, в котором её дожидалась Леза, было не трудно. Куда сложней оказалось в нём разыскать уцелевший дом… С высоты столица выглядела, как одно большое пятно пепла с очагами пламени под покрывалами чёрного дыма. Самое неприятное, что и гелионские корабли ещё были там, летая небольшими группами над облаками Паштара.

Заметив их, Аня уменьшила корабль до почти незримых размеров, и поспешила снизиться туда, где враг только что побывал, но её успели засечь, и теперь атаковали с разных сторон, даже вслепую. Она хотела телепортироваться, но у «Эннэвии» не доставало запаса энергии для такого манёвра.

— Вот, блин! — досадовала девочка — У меня даже не было времени, как следует её зарядить…

Мальчишки, выскользнув за Луну, визуально отыскали шлюз Марса за сводами ближних сфер.

— Видишь, — сказал Денису Пароний — Отсюда он кажется голубым, а совсем не красным. А ещё, я тебе сейчас раскрою один секрет.

— Ну.

— А вон там, что?

Денис присмотрелся к светящемуся вдали огоньку.

— Венера, — ответил он — Мы там были.

— А рядом, за ней, чуть дальше…

— Это Меркурий, — догадался Денис — Ну, и в чём тут секрет?

— Что от вас дальше, в ту сторону, чем Меркурий? — спросил у него Пароний.

— Солнце, конечно.

— Верно, свод моей родной сферы в той стороне, сразу после Меркурия, — улыбнулся ему гелионец — А Марс, знаешь где?

— В другой стороне?

— Да ну?

Он развернул корабль, и показал мальчику Луну, закрывавшую проход в небосводе земного мира.

— В другой стороне, только вы, — пояснил Пароний и, указав сверху на земной шар, добавил — Ну, и ещё они. Кетанцы, со своими соседями. А больше там ничего и нет, скорее всего. Так где же тогда Марс, как думаешь?

Денис только пожал плечами.

— Он следующий, после Солнца, — просветил его гелионец — А потом, и все остальные сферы.

— Стой, так мы что, полетим туда через ваш мир?! — ужаснулся мальчик.

— Ну, мы же не умеем телепортироваться, — напомнил ему Пароний — Придётся прокатить тебя к нам. К счастью, этому кораблю, не страшна солнечная радиация.

Сказав это, он направил корабль в сторону тех миров, о которых упоминал.

— Поверь, хуже всего придётся у границ сферы Торады, — предупредил он напарника — Но на этом танке, думаю, мы пройдём под любым огнём.

Денис сделал глубокий вдох, приготовившись к самому худшему. Первым рубежом на пути была уже знакомая им Форцеана. Пройдя в её вихрь, их кораблик взмыл высоко над кратером, стрелой устремившись в небо, где маячил Меркурий. Маленький, яркий, и самый опасный шлюз.

Аня, тем временем, сумела незаметно выбраться из окружения благополучно добраться к дому своей подруги, и влетела в окно на корабле, размером с мелкую мошку. Увеличив его в самой просторной шарообразной комнате, она выгрузила гравитационным лучом продукты, и сама выбралась через люк. Комната, в которой она очутилась, была детской. Судя по разбросанным заводным игрушкам, погремушкам и мячикам, здесь жили малыши. Лазательных стволов, обвитых бечевками для когтей, мягких полок и спальных домиков под потолком ещё не было, значит, принадлежала она трём самым юным сестрёнкам Лезы.

Аня пролезла в круглую дверь на высоте её бедра, и пошла искать жильцов, балансируя на бревне, служившем здесь коридором. В домах анбастов довольно сложно передвигаться, не имея когтистых лап. Осторожно поглядев вниз, девочка увидела внизу зал для детей постарше. Должно быть, это была комната двух братьев Лезы, которые всегда носились, как угорелые, сколько Аня их помнила. Но сейчас и здесь была тишина, пустота, и только растрёпанная игрушка из пахучей травы одиноко валялась посреди этого игрового зала.

— Леза! — громко позвала девочка — Где вы все? Я привезла вам еды, как и обещала.

В самом углу, за игровой комнатой, в полу приоткрылся люк, из которого показались торчащие серые уши и пятнистая лапа её подруги.

— Иди сюда, не кричи так, — отозвалась та, с опаской высунув голову. В её зелёных глазах Аня прочла непритворный ужас — Гелионцы ещё близко, мы слышали, как они сейчас стреляли в небе над нами.

— Да, это в меня стреляли, — сказала ей Аня — Сейчас их там нет, земной корабль отвлёк их на себя и увёл от города.

— Земной корабль? — переспросила Леза, удивлённо растопырив свои длинные белые вибриссы.

Аня спустилась к ней, прикрыв за собой крышкуподпола, в котором сидели, прижавшись к маме, три маленькие пушистые сестры Лезы. Их серые глазки только сегодня увидели свет, и растерянно глядели, то на маму, то на странную безволосую гостью.

— А где ваши сорванцы? — с тревогой спросила Аня, не увидев с ними средних детей.

— Они не вернулись из школы, — тихо произнесла Леза — Отец отправился туда их искать.

— Скажи, ты видела с высоты наш район? — дрожащим голосом поинтересовалась их мама — Может, ты знаешь, цела ли школа?

Школу, в которой училась Леза и её братья, Аня хорошо знала. Они обычно встречались там после занятий, у больших золотистых ворот, за которыми был школьный парк. Среди его деревьев и клумб возвышалось девятиэтажное здание с двумя куполами. Там располагались школьная обсерватория и лётный класс. А между ними, на крестообразной крыше, была взлётная и посадочная площадка.

— Так ты видела школу? — повторила вопрос женщина, с нараставшей тревогой в голосе.

Сказать ей сейчас, что внизу не зеленел ни один парк, и не высилось ни одно строение, Аня никак не могла. Даже, пусть это и было правдой. Но и лгать она не умела, тем более, когда на неё смотрят так два изумрудно-зелёных кошачьих глаза, полных тревоги, надежды и материнской любви.

— Я уверена, ваши сыновья живы, — ответила она женщине — В школе же, каждый час у какого-нибудь класса идёт урок астрономии. Там не сводят с небес телескопов. Кому, как не им, первыми заметить приближение вражеских кораблей, и принять все меры…

Не дослушав, мать тихо простонала с глубокой болью, уткнувшись носом в затылок одной из своих малышек. Та, рыжая, точно лисёнок, пискнула и повернулась к маме, проведя ухом по её отчего-то мокрой щеке.

— Леза, пойдём, перенесём сюда пакеты с продуктами, — предложила подруге Аня — Я привезла вам рыбы, сметаны, молока, и разных там творожков… Но по вашему дому, я это не донесу.

Та молча кивнула и пошла с ней наружу.

— Посмотрим через око «Эннэвии», что происходит сейчас вблизи нашей школы? — спросила она, перейдя на меркурианский, чтобы мама, даже если услышит, не разобрала о чём они говорят.

— Леза, корабль не может видеть сквозь стены, — напомнила ей Аня — А лететь наружу вдвоём нам никак нельзя. Вашей маме сейчас больше всего нужна твоя поддержка, ты же не хочешь, чтобы она волновалась ещё и за твою жизнь?

— Но я не меньше неё переживаю за братьев, и за нашего папу! — сказала Леза — Он взял корабль… Что если гелионцы его засекли?

— Ваши корабли нельзя увидеть, услышать, или учуять, — успокоила её девочка — Просто так, они бы его не заметили. Не думаю, что истребители стали бы сканировать уже сожжённую ими столицу, специально стремясь обнаружить в ней личные корабли граждан. Тем более, их на ваших улицах тысячи, как машин в земных городах.

— Кстати, что ты там говорила о земном корабле? — вспомнила та — Когда это земляне успели выйти за пределы своего небосвода? Я думала, они только зонды к нам посылают, и то, наугад…

— Обещаю, я тебе обо всём расскажу, — остановила её на слове Аня — Только сначала, разыщу твоих братьев, и корабль вашего отца. А ты, перенеси в подпол продукты, и не говори пока своей маме, что я улетела на поиски. Пусть думает, что я просто выгружаю пакеты. Носи их по одному.

— Хорошо, — согласилась девочка.

Носить по одному пакету ей было и в самом деле попроще. Хотя анбасты и могли передвигаться, как на четырёх лапах, так и на двух, используя передние чаще, как руки, ростом они были невелики. Леза считалась рослой девочкой для своего возраста, и притом, встав на задние лапы, она с трудом доставала бы до плеч земному подростку, даже изо всех сил потянувшись передними.

Приближаясь к светилу Меркурия, ребята увидели армаду крестовидных кораблей, которые сразу открыли по ним огонь со своих башен. Но выстрелы не повредили диску, и тот пронёсся мимо них, ворвавшись в светящееся окно на каменном шлюзе. Кабину их корабля залил яркий свет, который тотчас сменился мраком и дымом. Там, где они оказались, им было затянуто всё, даже сам шар, выступавший из зыбких песков на высоту больше, чем у известных Денису Алтайских гор. Чёрное окно в нём, из которого вынырнул их кораблик, казалось едва ли шире его каменного диска.

— Дырочку сделали, как будто только в песочной форме через неё пролезать собирались, — сказал Денису Пароний, когда по ним уже палили лазерами из дыма, как молниями из грозовых туч — К ним проще через небосвод насквозь проломиться, чем протиснуться в это игольное ушко.

— Как отсюда выбраться? — спросил тот.

— Что, не понравилось? — съязвил Пароний — Подожди, это ты ещё не был над их городами! Вот, где стеклянный ад!

— Перестань, не смешно!

— Ладно, держи курс на Солнце.

Солнца сквозь чёрный дым, застилавший всё небо, было не видно. И только поднявшись выше, всё ещё под обстрелами кораблей у них на хвосте, ребята увидели пятно света, с трудом проступавшее через покрывало пепла. Эта серебристо-серая пыль то и дело обагрялась всполохами, совсем рядом с ними. Такие же вспышки можно было заметить и вдалеке, с самых разных сторон.

— Зарницы, — догадался Денис.

— О, это ерунда, — заверил его Пароний — Вот над плато Диад… Там, реально, кошмар, что творится. Не желаешь взглянуть? Впечатляет!

— Ну, нет уж, — поспешил отказаться мальчик — Летим, нам ещё в твоей сфере нервы понадобятся.

Они поднялись ещё выше, туда, где кончался мрак, и увидели солнце, с вышины освещавшее это пепельно-серое небо.

— Я тут, вот что подумал, — сказал Пароний — Мы с тобой сидим вдвоём в кресле пилота, а штурвал здесь всего один. Мне кажется, и кабина, и это кресло в ней, было рассчитано на одного пилота. И создавшие этот корабль земляне не стали уменьшать его до размеров монеты, потому что для них, наверное, и метровые диски были достаточно маленькими, чтобы носить их с собой, и при этом не потерять. Раньше, насколько я знаю, и люди, и те же анбасты, были намного крупнее… Ракунцы вон, вообще, если верить преданиям, были похожи на птиц.

— Вы их встречали? — изумился Денис — Я думал, на Ракуну никто не летал. Это вообще, что за штука такая? Шлюз, или просто дыра в тёмный мир?

— К ним, конечно, никто не сунется. Но они сами летают, просто редко вступают в контакт, — объяснил Пароний — Занимаются наукой, всё ищут способ покинуть эту систему сфер, с тех пор, как в ней погасло центральное светило. Без него они стали мелкими, тощими, бледными лысыми существами. От их былой красоты и следа не осталось. Говорят, раньше они были покрыты перьями. Но хуже всего то, что и энергетика у их вида стала отталкивающая, как и у чёрного окна в их сферу. Поэтому, их обычно все избегают при встрече, а они знают это, и сами не навязываются никому.

Солнечный шлюз трещал, точно огромная шаровая молния, и из-под него вырывались какие-то струи пара, который тут же воспламенялся.

— Хорошо, что в сфере Торады почти нет кислорода, — отметил Пароний — А какой есть, тот весь там, в самом низу. Если бы такой шлюз предки повесили на небосводе у вашей сферы, произошло бы то, что случается с водородом и кислородом при… Впрочем, ты всё равно не поймёшь!

Денис усмехнулся, видя, что тот его явно недооценивает.

— Добро пожаловать, — громко произнёс его гелионский напарник, направив корабль прямиком к чёрному пятну, окружённому языками пламени на солнечном шаре.

Как он и рассказывал ребятам, взмыли они с другой стороны шлюза над широким озером плазмы, которому не видно было нигде, ни конца, ни края. И только поднявшись выше, за сеть, о которой Пароний тоже упоминал, уже удалось рассмотреть в пелене ослепительного света пустынный берег серебряного океана. Над его водами плыли жёлтые облака, выступали скалистые острова и целые архипелаги, с лесистыми склонами гор, похожих на пирамиды.

— Вот, это мой мир, — сказал Денису Пароний — Хочешь, слетаем ко мне? Мама, наверное, дома…

— У нас нет на это времени, — напомнил тот.

— Ты прав. Покажу тебе столицу империи на обратном пути, а сейчас, на Паштар! — согласился с ним мальчик — Нам повезло, что над серебряным океаном мало кто летает. Рядом с солнечным шлюзом гражданские корабли стараются не появляться, а военные все сейчас… Сам знаешь, где.

Он направил корабль к светилу Марса, видневшемуся высоко в небе.

— Одного не пойму, — задумчиво произнёс Денис — Как же мы видим Марс, сквозь все эти сферы? А вы, сквозь свою землю, не видите Меркурий и Венеру внизу.

— Слыхал про такое стекло, которое с одной стороны прозрачное, а с другой, как матовая бумага? — улыбнулся Пароний — Вот, тут примерно такой же принцип. Только есть ещё океаны.

— А океаны при чём? — не понял Денис.

— Океанические плиты для того и были сделаны тоньше континентальных, — сказал Пароний — Чтобы они пропускали свет! И ещё, чтобы можно было сделать вот так…

Отклонившись от курса, он полетел не к шлюзу, а вдоль небесного свода, стремительно набирая высоту и приближаясь к нему. Их кораблю не страшны были никакие температуры, поэтому Пароний с уверенностью прошёл в горячий свод неба, в котором диск продолжил движение до тех пор, пока не оказался на сияющем дне, под толщами вод. Вслед за ним, со дна на поверхность устремились пузыри занесённого воздуха, подсвеченные столпами идущего снизу света. Денис огляделся. Над куполом корабля проплыла какая-то панцирная рыба с зеркальным брюхом, в котором бликовал свет, проступавший со дна.

— Ну, класс… — усмехнулся он — Мне казалось, этот слой никогда не кончится. Какая у него толщина?

— Приличная. Под вами он ещё толще, но из подземного мира, к вам иногда тоже так попадают, — сказал Пароний — Вот мы и на Паштаре. Что же, давай всплывать!

Преодолев тёмные толщи вод, кишащих медузами, спиралевидными беспанцирными моллюсками и причудливыми рыбами-утюгами, они очутились над равниной Паштарского моря. Над его водами в воздухе свет, исходящий из толщи, рассеивался, но намного выше, на облаках, играл солнечными зайчиками, подсвечивая их снизу. И, хотя самого Солнца отсюда не было видно, казалось, весь этот мир насквозь был пронизан его лучами. Вдали белел берег с отвесным склоном, похожим на разрез, где ведётся добыча мрамора. Ребята направили корабль к нему.

— Ты знаешь, — признался Денис — Я всегда считал, что Солнце находится в центре нашей системы.

— Смотря что считать центром, — улыбнулся Пароний — В принципе, так оно и есть. Вот смотри… Оно светит сквозь своды миров Меркурия, Венеры, Земли, Кетаны, Ракуны — в одну сторону, и сквозь сферы Марса, Юпитера, Сатурна, Урана, Нептуна — в другую. Хотя само, вместе с ними и ещё сферой Плутона, вращается вокруг погасшей Древней звезды. Но точно по середине.

— И правда, — согласился с ним мальчик — Так вот почему далёкие планеты так ярко освещены!

— Большинство шлюзов и сами светятся, — заверил его Пароний — Но не все. Этот, например, нет.

Осматривая с высоты континенты Паштара, они заметили истребители в небе над городом, где им дали бой корабли анбастов. Видимо, здесь не сработал эффект внезапного нападения, и все силы Паштара были подняты на защиту его мирного населения.

— Похоже, адмирал счёл, что одного устрашения мало, — вздохнул Пароний — Он хочет выслужиться перед императором, и смести, как солому, эти кораблики-невидимки! Продемонстрировать силу, пробив оборону над городом… А затем, сравнять его с мраморным берегом, подчистую.

— И ему это удастся?

— Если у него хорошая стратегия, может быть.

Сказав это, Пароний стал искать на панели управления какую-нибудь систему связи.

— Помоги мне, — поторопил он Дениса — Нужно связаться с его кораблём.

— Я думал, мы свяжемся с генералом Спикулом, а не с этим вот, маразматиком! — удивился тот.

— Мы не знаем, на каком он корабле, — пояснил ему напарник — К тому же, операцией руководит не он. А если Спикул ослушается приказа, его убьют, как и его семейство. Чтобы этого не произошло, попробуем убедить Жаргора.

Пока Пароний судорожно осматривал и ощупывал одной рукой панель управления слева, справа и снизу, Денис, оглядев кабину, поднял взгляд вверх, где сразу приметил решётку динамика, с пятью картинками рядом. Протянув руку, он коснулся одной из них, самой крупной. Пароний, увидав это, тоже приложил палец к изображению, походившему на волну, и динамик сразу же зашумел.

— Молодец, — одобрил он, передвигая руку мальчика одновременно со своей, по другим картинкам.

— У нас с тобой прямо тандем, — отметил тот.

— Тандем? — переспросил Пароний, продолжая подбирать нужную частоту.

— Есть такой велосипед, — пояснил Денис — Им нужно вдвоём управлять, синхронно крутить педали.

— Ни за что не сел бы с тобой на такой велосипед, — усмехнулся Пароний.

Наконец, он нашёл нужную частоту, и вышел на связь с главным кораблём их эскадры.

— «Тандем» вызывает «Хорс», — произнёс на родном языке Пароний — «Хорс», ответьте!

Главный корабль ответил им, взяв неопознанное судно на прицел своих орудий.

— Кто на связи? — спросил грубый мужской голос на гелионском.

— Ефрейтор Пароний, с борта земного судна «Тандем», — отозвался мальчик.

— А, сынишка полковника… Да, капитан Слептор упоминал тебя, — вспомнил адмирал флота — Вижу, вы с ним уже освоили технологии наших великих предков?

— Капитан Слептор погиб, адмирал, — сказал Пароний — На Форцеане, откуда прислал мне последнее сообщение, о вашей атаке на марсианские города.

— И ты прибыл нас поддержать, а за одно, испытать в бою древние технологии? — предположил тот — Похвально! Покажи этим кискам, на что способно наше новое судно, пока мои бойцы их отвлекут.

Денис увидел, что пушки «Хорса» больше не целятся в них, стало быть, получилось договориться. Но в следующий момент, когда корабли солнечного флота принялись волнами огня выжигать на своём пути невидимые клубки, тотчас разуверился в успехе их диалога.

— Адмирал Жаргор, остановитесь, позвольте сперва уточнить, — произнёс Пароний.

— Я не ослышался? — усмехнулся тот — Меня останавливает ефрейтор? Или он просто трусит? Кто из нас кому говорит, когда открывать огонь, а когда его прекращать? Я приказываю, уничтожь этот кошачий город, пока мы отвлекаем его оборонительные отряды.

Пароний не знал, что ему делать.

— Разве Его Сияние, император Гелионы, приказал вступить в сражение с войсками Паштара? — спросил он, на этот раз, взвешивая слова — Или это Вы решили его удивить, проявив инициативу?

— Высочайшая воля Его Сияния была на то, чтобы лишить поддержки меркурианскую сторону, сейчас и в будущем! — напомнил ему адмирал — Вот и исполни это. Император порадуется вдвойне, когда узнает, что наш флот осуществил его волю посредством находки капитана Слептора. Тот будет приставлен к награде посмертно, а ты…

Пароний понял, что выходить на связь с «Хорсом», в надежде переубедить Жаргора, было большой ошибкой. Он никак не мог ожидать, что получит от него прямой приказ самому уничтожить город. Ослушаться, как и перечить, теперь означало бы сделаться изменником, сочувствующим интересам вражеской стороны. В то же время, можно было в одночасье стать в этой войне героем. Осуществить ключевую задачу миссии было огромной честью для простого ефрейтора, и проявлением большого доверия к нему старших по званию. А протестировать лично древний корабль в бою — стало бы и вовсе прямым билетом в историю.

Денис сидел рядом и ничего не знал о приказе, который только что был отдан при нём. Пароний поглядел на него, с грустью, и даже с завистью.

— Как ты думаешь, — спросил он мальчика — Этот корабль может стрелять?

Тот в изумлении глянул ему в глаза, с немым вопросом, уж не собирается ли тот открыть огонь по своим собратьям. Но подтверждения своим опасениям, в голубых глазах гелионца он не нашёл и стал осматривать панель на предмет рисунков, которые могли бы означать какой-нибудь вид атаки.

— Вот, — показал он напарнику на картинку с лучами, вырывающимися из краёв диска — Если это не фары, то, возможно, поражающие лучи.

— Хорошо, летим к городу, — согласился тот с его версией.

— Пароний, — очень серьёзно спросил у него Денис — Ты уверен, что… То есть, ты совсем не обязан…

— Летим к городу, — повторил мальчик, решительно сжав рычаг.

Адмирал флота услышал по связи их разговор на одном из земных языков.

— С тобой на борту землянин? — догадался Жаргор — Тот самый, которого хватился ваш капитан?

— Так точно, адмирал, — ответил ему Пароний — Дело в том… Понимаете, этими земными кораблями нельзя управлять без землян. Их непосредственное участие необходимо для осуществления каждого действия и манёвра.

— Вот как? — рассмеялся Жаргор — И тебе удалось завербовать этого землянина? Или пленить?

Пароний снова поглядел на Дениса, только, на этот раз, каким-то дружеским взглядом. Скрывать что-либо от адмирала флота, или вводить его в заблуждение, он просто не мог. Ведь если бы пилот разведки дезинформировал главу своего воинского подразделения, это было бы подлостью, словно нож в спину своему народу.

— Скорее, мы с ним оказались в одной тарелке, — пояснил он адмиралу — И с управлением ещё не вполне разобрались. Тут есть нечто, похожее на оружие, но мы в этом не уверены…

— Так испытайте, — подбодрил его тот — Какая прекрасная возможность! Не переживайте, ефрейтор, в случае неудачи, мы сами сравняем этот город с землёй. А уж если это удастся Вам, представьте, как будут гордиться своим сыном полковник Лучер и его жена Зноя!

Да, родителей Пароний никак подвести не мог. Проявленная им слабость непременно сказалась бы и на их судьбе. Он знал, что адмирал флота давно искал повод отстранить его отца, и вечно был им недоволен. А если бы выяснилось, что у неугодного ему полковника сын — изменник, то и повода бы искать не пришлось. Тогда как проявленная им в бою стойкость, могла бы защитить отца от личной неприязни со стороны адмирала флота.

— Цель прямо под нами, — отчитался он Жаргору по связи, когда «Тандем» завис в небе над городом.

— Действуйте, — распорядился тот.

Пароний прижал палец к картинке с изображением лучащегося по краю диска, и кивнул напарнику. Но тот, похоже, догадался о его намерениях.

— Подожди… Что этот Жаргор тебе сказал? — поинтересовался он — Ты ведь не «Хорс» собираешься атаковать, верно?

— Как ты это понял? — спросил Пароний, на сей раз, предусмотрительно отключив связь.

— Потому что тогда вы не разговаривали бы вот так, — пожал плечами Денис — Не знаю, о чём, но точно бы не с такой интонацией!

— У меня нет выбора, — вздохнул мальчик — Пойми… Если не подчиниться приказу, нас собьют, как изменников, а город истребят и без нашей помощи.

— Так он что, хочет, чтоб мы это сделали?! — ужаснулся Денис — Братишка, мы ведь здесь не за этим! Опомнись, ты мне сам говорил, что они не правы!

— Тут другая ситуация, — ответил Пароний — Ты понимаешь, чей это приказ?

— Да мне плевать! — выпалил мальчик — Я-то, не присягал, и ни за что не стану в этом участвовать!

Сказав это, он упрямо скрестил обе руки на груди, и корабль начал терять высоту.

— Мы так разобьёмся, — предостерёг Пароний.

— Какая разница, — упорствовал Денис — Ты же сказал, нас всё равно собьют.

Сказать-то он это сказал, да только вот рука всё же потянулась к штурвалу, словно сама. Пароний тотчас ухватил его тоже.

— Замедлимся, но не сильно, — предложил он — Пусть думают, что мы не справились с управлением.

Корабль продолжал снижаться, но уже не так стремительно, как начинал.

— Гелионцы способны на многое, только не на самоубийство, — объяснил мальчику Пароний — Никто не решит, что это был сознательный выбор. Во всяком случае, мой.

Очутившись внизу, они вместе направили «Тандем» вдоль одной из улиц, скрывшись под низкой, но довольно широкой аркой.

— Может, эскадра не тронет город, пока в нём мы? — предположил Денис — Засечь и найти его они же не смогут, верно?

— Им известно, что высокие температуры и ударные волны не страшны этому кораблю, — напомнил ему Пароний — Они уничтожат тут всё, и найдут нас после.

— Есть идея! — сообразил Денис, и снова дотянулся до передатчика.

Аня разыскала братьев Лезы и их отца, находившихся в школьном укрытии, с другими учащимися и педагогами, а также с родителями некоторых из учеников. Она как раз принимала их поочерёдно на борт своего корабля, чтобы отвезти в безопасное место, и сообщить оттуда их близким, что с ними всё хорошо. По её сведениям, другие города Паштара не пострадали, один сейчас держал оборону, а остальные, видимо, пока не интересовали врага. Так что, безопасными местами могли называться практически все, кроме этих. Но она решила не рисковать, и перевезти граждан в какое-нибудь село, или в маленький городок, подальше от столиц, а также областных и культурных центров.

Отец Лезы, с сыновьями, отказался лететь с ней, и поспешил на своём корабле к семье, узнав от девочки, что угроза над их городом миновала. Леза вскоре вышла на связь с её кораблём, и сказала, что никакими словами, ни на одном из языков, невозможно выразить, как все они признательны ей за помощь.

— Запомни, — сказала ей на прощание Леза — Если придёт день, или ночь, когда я тебе понадоблюсь, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь, в любой беде. Когда угодно позови, и куда угодно, я в чём угодно сразу же тебя поддержу!

— Я знаю, ты и так всегда меня и во всём поддерживала, — обняла Аня свою верную подругу.

— Это не просто слова, — заверила её та — Это слово анбаста!

Пока Аня умилялась, глядя на счастливое воссоединение их семьи, ей поступил вызов с какого-то нового, неизвестного борта. Попрощавшись с ними, она поспешила наружу, чтобы увеличить судно и поглядеть на радаре, что за корабль пытается выйти на связь.

— «Тандем» вызывает «Эннэвию»! — раздался голос Дениса с того конца — «Эннэвия», ответьте! Нам нужна помощь!

Глава 7. Герои Паштара

Лида, тем временем, уже поужинала и делала дома уроки, хотя все мысли были заняты вовсе не математикой… Она ужасно переживала за Аню. Мать принесла ей чистую простыню, пододеяльник и наволочку, заглянув дочке через плечо в черновик.

— Будь внимательнее, смотри, у тебя тут время получилось равно нулю, — подсказала она дочери, указав на ошибку — Если ты разделишь на него расстояние, то получишь бесконечную скорость.

— Но ведь, с бесконечной скоростью, и расстояние будет равно нулю, — пожала плечами та.

— Нет, — рассмеялась мама.

— Да, — возразила девочка.

— Ох, и чем только у тебя голова забита! — вздохнула мать — Ты, словно, в космосе где-то летаешь!

— Как ты узнала? — загадочно улыбнулась Лида, краешком глаза взглянув на маму.

— Всё, хватит на сегодня, а то опять проспишь до обеда, — сказала та, отдав ей комплект белья — Заправишь постель, и ложись. Перерешаешь завтра, на свежую голову.

Сказав это, она вышла из комнаты дочери, что-то ещё бормоча уже за порогом.

— Вот бы связаться с Аней, и узнать, как у неё дела, — мечтательно произнесла Лида — Но мы даже земным друзьям звоним через соседей…

Тут она вспомнила, что Аня как-то выходила на связь с «Эннэвией» с гелионского корабля.

— А ведь Пароний оставил его там, у заброшенной шахты, — сразу сообразила Лида — Конечно, я не инопланетянка, но уж радио-то включить смогу… Во всяком случае, попытаться, пожалуй, можно.

Она выключила настольную лампу, встав из-за стола, и принялась заправлять постель, попутно уже продумывая план действий. Уложив одеяло так, будто она сама спит под ним, Лида сняла джинсы с футболкой, повесила их как попало на спинке стула, а сама переоделась в свои чёрные трико и папину олимпийку, застегнув её поверх майки без рукавов. Обула другие китайские тапочки, и взяла отцовский фонарик.

Тихонько открыв окно, она выбралась через него на участок и, пригибаясь под кустами малины, перешла огород и юркнула за забор. Автобусы в это время уже не ходили, но дорогу вдоль трассы к шахте она успела запомнить. Нужно было пробежать всего остановки три, правда не городских, а пригородных, между которыми расстояние довольно большое. Но Лида готова была на всё, чтобы только получить вести из сферы за Марсом.

Аня уже отвезла школьников с учителями в небольшой городок, находившийся в той же области, но удалённый от их областного центра. Оттуда они смогли связаться с родственниками, некоторым требовалась медицинская помощь, которая была оказана подоспевшими к кораблю бригадами местных врачей. Передав им своих пассажиров, Аня поспешила к городу из которого получила сигнал о помощи с борта «Тандема». Подлетая, она случайно вышла на частоту «Хорса» и услышала речь адмирала флота. Тот отдавал приказ своей эскадре, уже прорвавшей оборону анбастов.

— Поражать первым делом жилые дома и школы, больницы, и все те места, где могли укрыться гражданские! — распорядился он — Их заводы и космодромы нас не интересуют. Анбастов должно ужаснуть число жертв среди мирного населения! Оно должно быть максимальным!

— Адмирал Жаргор, — ответил ему один из пилотов, но тот не дал ему закончить.

— Выполнять, — потребовал он, и услышал «Есть».

В глазах девочки мелькнул гнев, она вспомнила, как такую же тактику гелионцы применяли в её родном мире. Как её брат прибыл в сферу Торады за своими детьми, чтобы увезти их на Землю к их матери. И больница, в которую отвели их бабушка с дедушкой, была уничтожена именно в ту минуту, когда он нашёл их там среди других ребятишек и стариков.

— Генерал Спикул, — продолжил адмирал — Ваши бомбардировщики пусть направляются к городу Махесану. Много времени он у вас не займёт.

— Это самый густонаселённый город Паштара, — усомнился тот.

— Именно, — злорадно произнёс адмирал — Поэтому я и доверил Вам такое судно, как «Шамах»! С его вооружением, можно стереть сотню таких городов, как этот.

— Будет сделано, командир, — отозвался Спикул, и тут же отдал команду своим пилотам.

— А отряд «Фотон» пусть займётся студенческой столицей Сехмес, — распорядился Жаргор — Здесь мы вполне обойдёмся без ваших светочастотных пушек.

Произнеся это, он усмехнулся и первым открыл огонь по жилому массиву. Это был знак всем его оставшимся кораблям начинать полномасштабное разрушение теперь уже беззащитного города.

Арка под которой укрылись ребята на своём корабле содрогнулась, сверху с обеих сторон от неё посыпались камни. Аня пролетела меж них, уклоняясь от огня и обломков, насколько могла, но её корабль получил повреждения, пока летел под обстрелом в это живое пекло. Очутившись под аркой, девочка поспешила покинуть его и уменьшить для последующего ремонта.

— Ты быстро, — обрадовался её появлению Денис, приоткрыв верхнюю защитную сферу «Тандема».

— Везёт вам, телепортировался, и всё, — с нескрываемой завистью произнёс Пароний — А мы через три сферы сюда добирались!

Аня поглядела на него волком, и ничего не ответила. Она не хотела, чтобы он знал о проблемах с её кораблём. И всё же, скрыть явные повреждения на его обшивке, не представлялось возможным.

— Мой корабль повреждён, придётся втроём выбираться на этом, — сказала она Денису — Ты говорил, там пассажирское место есть?

— Залезай, — охотно подвинулся тот.

Девочка забралась к ним, и ребята вдвоём закрыли корабль.

— Мне удалось кое-что узнать, — сказала Аня — Следующую цель эскадрильи. К сожалению, не одну. Как же не вовремя я повредила «Эннэвию»! Сейчас бы отправила вас в Сехмес, а сама перемахнула бы к Махесану. Сразу два города бы уберегли…

— Мы уже пытались уберечь один, — вздохнул Денис — Но толку от нас на войне, похоже, не много.

— Попытаемся снова, — не уступала она — Хотя бы Махесан. Бомбардировщики Спикула мы обгоним, Вы не представляете, что за оружие на его «Шамахе»!

Не принимая возражений, она ухватила рычаг управления, и ребята последовали её примеру.

— Для начала уменьшимся, чтобы нас не задели магнитной пушкой, — предложил Пароний, прижав палец к картинке с самым маленьким кораблём.

Но тут с «Тандемом» начало происходить что-то странное. Панель управления замигала, и на ней появились новые символы. Изображения каких-то змеек, кружочков, линий и кубиков.

— Это ещё что? — удивился он.

— Сам не понимаю, — недоумевал Пароний — Давай проверим.

Они вместе коснулись одного из новых рисунков, но ничего не произошло.

— А что хоть он означает? — спросил Денис, рассматривая кружочек с косой линией перед ним.

— Этот я знаю, — сказала Аня, ткнув в это же изображение — Признаться, не ожидала увидеть его на панели земного судна. Только здесь он изображён по старинке, как «деление на ноль». Мы сначала тоже так изображали телепортацию.

Значок замигал и вскоре сменился динамичными скобками, расходящимися от одной точки.

— Ждёт голосовую команду? — предположил Пароний — Ну, Махесан.

— Он же тебя не послушает, — усомнился Денис, и повторил за ним.

— Паштар, Махесан, — уточнила Аня, и кабина тотчас заполнилась светом.

Когда он погас, ребята поняли, что находятся больше не в арке, заваленной обломками зданий с обеих сторон, а посреди большой площади с множеством клумб, каменных скульптур и фонтанов. Гулявшие на ней горожане в страхе расступились, отойдя подальше от неизвестного корабля, к которому тотчас же поспешил мохнатый пятнистый отряд, очевидно, следивший здесь за порядком.

— Так, ты лучше сейчас молчи, — предупредил Аню Пароний — Я сам скажу им, что мы все земляне.

— А чего ты ей рот затыкаешь? — не понял Денис — Это вообще-то, она нас сюда телепортировала.

— Она же меркурианка, — напомнил ему напарник — Ты в курсе, что они вообще не способны врать?

— До определённого возраста, — поправила его Аня.

— Правда? — удивился Денис — И до какого?

— Это у всех по-разному, — улыбнулась девочка.

Ребята подняли верх своего корабля и по одному вышли к обступившему их отряду вооружённых анбастов. До чего забавными те показались Денису! Пятнистые, сердито наморщившие носы кошки, ему по пояс, стояли на задних лапках, выпустив когти, а в передних держали какие-то мигающие трубочки на ремешках.

— Кис-кис, — с улыбкой умиления произнёс он — Не бойтесь нас, мы прилетели с миром. Узнали, что у вас неприятности, и захотели помочь.

— Вы земляне? — спросил один из анбастов по-русски, с недоверием поглядев на каждого из ребят.

— Давно ли у землян появились космические корабли? — усомнился другой.

— Давно, очень давно, — вместе ответили все трое пришельцев.

— А чего же вы раньше не прилетали? — ехидно спросил анбаст.

— Так раньше мы к вам прилетали, — сказал Денис — А потом потеряли просто эти свои технологии. Вот, недавно только нашли.

— Их засыпало породой вместе с городами, в год гибели сферы Фат, — пояснил следом Пароний.

— Значит, та страшная трагедия коснулась и вас? — с сочувствием произнёс анбаст — Неужели?

— А как же, — ответил мальчик — Двести лет уж прошло, а мы помним, и помаленьку откапываемся.

Денис с недоумением поглядел на него, не понимая, о чём это он говорит. Но Аня поспешила вернуть ребят в современность.

— Страшная трагедия вот-вот произойдёт здесь у вас, — сказала она анбастам — Мы летели в Махесан чтобы предупредить население об угрозе. Сюда направляется отряд из десятков бомбардировщиков солнечного флота, возглавляемый их генералом Спикулом! Они движутся со стороны того города, что долго держал оборону…

— Сервал? — встревожились те — Это же всего в сутках лап от нас!

— Поднимайте тревогу, — поторопила их Аня — В их арсенале оружие, подобное тому, что у землян называется ядерным. Но намного мощнее, и волн у него не три… Обычно, от восьми до двенадцати.

— До восемнадцати! — оскорбился Пароний, и тут же понял, что говорит о вооружении своего флота представителям сразу трёх далеко не дружественных народов.

Один из анбастов, очевидно, командир этого отряда, связался с кем-то через широкий браслет у него на лапе. Остальные, всё ещё держа на прицеле ребят, не сводили с них глаз.

— А откуда вам известны параметры и принцип действия гелионского вооружения? — интересовались они поочерёдно — Какой радиус поражения у этих их бомб? Температура их взрыва в гелининсах?

— Мы понятия не имеем, что это за шкала такая, — честно сказал Денис — И какие у вас единицы для измерения этого радиуса…

— Я могу сказать в километрах, — предложила Аня — Активная зона 20 км, ударная 700 км, световая от 1500 до 2000, в зависимости от времени суток и прозрачности атмосферы.

— Ань, свет не может быть виден так далеко, из-за кривизны, — напомнил Денис.

— Помолчи, — осекла его девочка — Температура в активной зоне более двух миллионов градусов Цельсия, испаряются даже камни. Как во время легендарного взрыва «Ивана», в 1961 году.

— А высота гриба? — уточнил у неё анбаст — До свода достанет?

— Не будет там никакого гриба, — буркнул Пароний.

— Он прав, — подтвердила Аня — Всё пойдёт параллельно поверхности, а не вверх. Мы видели, как это происходит в сфере Торады.

Их расспросы прервал вой сирены воздушной тревоги над городом. Анбасты поспешили передать своим полученную от землян информацию и разошлись. Двое из них остались, убрав оружие.

— Улетайте, вы и так рисковали своими жизнями, — сказал один из них экипажу земного судна — Даю слово, мы в долгу не останемся.

Он протянул Денису свою когтистую лапу, и тот с радостью пожал её, так как давно мечтал. Ах, как жалел он в этот момент, что здесь нет Ромки, Артёмки и Макса!

— Офицер Мурс, — представился ему пушистый товарищ.

— Денис, очень приятно, — ответил мальчик — Только вы за нас не волнуйтесь. Нашему судну никакие ядерные удары не повредят. Вы лично можете в этом убедиться, укрывшись в нём вместе с нами.

— Не могу, служба, — отказался тот — Но обещаю, мы ещё с вами встретимся.

Отпустив руку Дениса, он вложил ему в ладонь небольшой предмет, похожий на стеклянную пирамидку с двумя косыми отверстиями на одной из трёх её граней, и сразу же удалился. Мальчик с интересом поглядел на странный подарок.

— А что это? — спросил он ребят.

— Маячок, — ответила Аня — По нему он найдёт тебя в любой точке нашей системы.

— Советую подняться на борт, — поторопил их Пароний, глазами показав в небо.

Там, над линией горизонта, уже виднелись грозные бомбардировщики генерала Спикула.

Лида кое-как добралась до шахты за полтора часа быстрой ходьбы, и разыскала там золотистый корабль Парония, спрятанный в зарослях ивняка у ручья. Но не она одна его тут обнаружила.

Неожиданно, за её спиной послышался какой-то свист и пощёлкивание, от которых девочке стало не по себе. Она боялась обернуться, внутри было такое чувство, будто позади неё стоит привидение. Всё тело пробирал холод и необъяснимый животный страх. Ей нестерпимо захотелось бежать без оглядки, чтобы не увидеть того, кто с ней там заговорил. Но она вспомнила про Аню, за которую переживала намного сильнее, чем сейчас за себя.

«Ну, что в нём может быть страшного?» — спросила себя Лида — «Зубы, клыки, огромное жало?»

Пересилив свой страх, она обернулась и поглядела на собеседника решительным, даже сердитым взглядом. Но ей предстал вовсе не монстр, как она ожидала, а существо, чей вид испугал её намного сильней. Хоть ничего угрожающего в нём не было, а сердце буквально свалилось в пятки. Невысокий худенький гуманоид с гладкой и серой кожей, глядел на неё своими чёрными миндалевидными глазищами, держа длинными пальцами тощей руки треугольный предмет, острым концом вперёд.

— Стой, не стреляй в меня, — вскрикнула Лида, не слыша от страха собственный голос — Таких как ты, я в фильмах видела. Ты из другой галактики?

— Если бы, — огорчённо произнёс тот уже на её языке, и убрал оружие, поняв, что перед ним обычный земной ребёнок — Напугалась, да? Я из сферы Ракуны, мы привыкли, что на нас так реагируют.

— Так… Погоди, — попыталась взять себя в руки девочка — Ракуна что, обитаема?

— Все миры обитаемы, — заверил её пришелец — Вселенная кишит жизнью.

Лиде никак не удавалось отделаться от неприятного чувства какой-то боязни, от которой стыла кровь в жилах. Это было почти физическое ощущение, совершенно безосновательное, но сильное.

— А что ты делаешь здесь? — спросила она, стараясь не смотреть хотя бы в глаза этому существу.

— Вообще-то, — смутился пришелец — Я привёз вид летучих мышей, остроухих ночниц, который у вас здесь недавно вымер.

— Привёз летучую мышь? — ужаснулась девочка, вытаращив глаза на серого карлика.

— Да, двенадцать пар, — продолжил тот — Это моя работа. А потом увидел, что эта ива, никакая не ива. Нам ещё не выпадала удача найти оставленный без присмотра гелионский корабль. Мы многого не знаем об их технологиях, возможно, нам могли бы пригодиться их секреты. Что если в их кораблях есть то, что поможет выйти за пределы этой системы сфер?

— Вы никогда не покидали нашу систему? — удивилась Лида — Но что тут сложного? Летите, да летите себе, от Солнца к краю, пока не вылетите…

Ракунец недоумённо поглядел на неё, слегка наклонив голову в бок, как это делают птицы, когда прислушиваются. Поняв, что эта земная девочка не смеётся над их бедой, а просто имеет немного неверное представление об устройстве мира, он показал ей на невысокий дубок.

— Видишь то дерево? — спросил он Лиду — У него плоды, как деревянные сосуды с крышками.

На ветках этого молодого дуба висели прошлогодние жёлуди, не осыпавшиеся с него по осени и переждавшие зиму. Почки на нём уже набухали, но распускаться не торопились. Внизу, у его корней, было много почерневшей под снегом листвы и шляпок. Ракунец поднял одну.

— Это, — сказал он — Защита плода, — потом нашёл жёлудь и показал Лиде — Скорлупа сверху твёрдая, правда? А под ней питательная мякоть, скрывающая зародыш жизни. У него там тонкий остренький корешок. И когда он проклюнется, ему не помешает эта твёрдая скорлупа!

— Конечно, — усмехнулась та — Росток-то, пробьётся!

— Но если зародыш внутри погиб, то и плод станет пустым, — продолжил пришелец — Не будет, ни его корешка, ни плотной мякоти, только пустота. А скорлупа сверху засохнет.

Он опять поднял глаза на дерево, рукой указав на ветку.

— Но есть другие плоды, — произнёс он, сменив тон — В них теплится жизнь, и мякоть цела, и корень. Только как найти способ перебраться из высохшего плода в живой?

— Ну… Телепортироваться? — предположила Лида.

— Нельзя телепортироваться в неизвестность, — вздохнул ракунец — Мы умеем открывать и закрывать червоточины в некоторых местах. Но прежде чем это делать, нужно выглянуть хоть одним глазком, посмотреть, что снаружи! Может, мы уже здесь… — он пошерудил ногой листья — Или пока ещё там, — опять указав на ветку, пришелец с грустью поглядел в небо.

Полоса Млечного Пути от края до края неба была хорошо видна вдали от городских огней.

— Мы думаем, что в нашей системе такое разнообразие видов живых существ, потому что она тоже является семенем, — продолжил ракунец — Зачатком будущего древа новой Вселенной. А это… — он показал глазами на Млечный Путь — Что-то вроде бороздки между долями семячка.

— Невероятно… — тихо произнесла девочка, и вдруг ощутила, что этот необъяснимый страх перед ним пропал. Лида посмотрела на это хрупкое серое существо уже совсем другими глазами.

— Как тебя зовут? — спросила она с какой-то сестринской негой и теплотой.

— Ильтен, — представился ей ракунец — Я здесь не один. Мои собратья не стали к тебе подходить. Они привезли насекомых, которыми питаются эти ночницы, чтобы те снова не вымерли.

— Хорошо, я понимаю, вам нужен этот гелионский корабль, — уступила девочка — Но мне он сейчас тоже нужен, только с него я могу выйти на связь со своей подругой. Она улетела на Марс, и я за неё очень переживаю.

— Ты зря беспокоишься, — заверил её Ильтен — Марсиане ещё никого не обидели.

— Но кое-кто, решился обидеть их, — пояснила Лида — Гелионцы сегодня атаковали их сферу.

Ильтен переменился в лице, и его глаза из чёрных сделались красными.

— Как они посмели?! — гневно произнёс он — Анбасты единственный вид, который мурлычет нам и нас утешает, а не убегает, крича от ужаса. Общение с ними наша единственная отрада, с тех пор, как погасло светило жизни!

Он поднял высоко над головой ту треугольную штучку, которую держал в руке, и она засветилась ярким оранжевым светом. Лида увидела, как прямо в воздухе над пустырём материализовались десятки кораблей такой же треугольной формы.

— Пойдёшь ко мне на корабль? — предложил девочке Ильтен — Свяжешься оттуда со своей подругой, нам нужно знать обстановку. Можешь не сомневаться, мы защитим их пушистый и ласковый мир!

Он протянул девочке руку, с тремя пальцами. Два из них были очень длинные, а один короткий. Лида вдруг поняла, что напоминают ей эти руки. Они походили на крылья, на которых нет оперения. Возможно, эти создания когда-то умели летать и без кораблей.

— О, конечно, — согласилась она, пожав его кисть — Спасибо, что не остались в стороне.

— Никто не остался бы! — с уверенностью произнёс Ильтен.

Крестообразные бомбардировщики солнечного флота решительно шли прямо на Махесан, над которым их уже ждали невидимые корабли анбастов. Они не спешили объявлять себя, помня осаду Сервала, и учли все ошибки, которые были допущены при его обороне. Не переговариваясь по связи и не открывая огонь по врагу с расстояния, они тихо приблизились к бомбардировщикам, взяв их в кольцо. Тогда другая группа кораблей выдвинулась на вражеский флот спереди для атаки.

Мальчики дотянулись до передатчика.

— «Тандем» вызывает «Шамах», — произнёс Пароний — Генерал Спикул, меня прислал к Вам капитан Слептор, чтобы я передал Вам его последние слова.

— Что значит, последние? — переспросил тот — Мой брат мёртв?

— Сожалею, генерал, — со вздохом ответил мальчик.

— Неплохая уловка, — не поверил ему тот — Вздумал играть с нами, малыш?

— Вовсе нет…

— Ты что, за дураков нас держишь?

— Генерал Спикул, послушайте!

— Думаешь, никто не заметил, как вы совершили посадку в городе? — продолжил тот — У меня тоже есть для тебясообщение. Адмирал Жаргор просил передать, что как только разделается с тобой, отправит твоих родителей за Плутон, добывать незамерзающую воду для наших двигателей!

— Вы с этим адмиралом сами туда скоро отправитесь! — не сдержалась Аня — Наш народ позаботится о том, чтобы весь солнечный флот трудился в колониях самых суровых сфер!

— Кого я слышу! — злорадно протянул Спикул — Мне ли не узнать меркурианский акцент! Пароний, ты что, уже подцепил девчонку из сферы Торады? И как она? Хороша?

— Уж, посимпатичнее Вашей кривлявой дочки, — процедил тот сквозь зубы.

— Ты ответишь за эти слова, — пригрозил ему генерал — И за своё предательство.

Аня смущённо поглядела на Парония, от которого никак не ожидала такое услышать. Он сказал это на эмоциях, следовательно, от души, и ей очень понравилось, как он ответил этому генералу. Она была приятно удивлена, но, конечно, не подала виду. А тот, в свою очередь, поглядел на неё с немым упрёком, и покачал головой.

— Прости, — догадалась та — Знаю, я всё испортила.

— Меркурианцы, — произнёс тот — Ох, уж эта ваша натура!

Корабли анбастов открыли огонь по бомбардировщикам, не подпуская их к Махесану ближе, чем на 800 километров. Данные, полученные от землян, очень пригодились. Благодаря им они знали на каком минимальном расстоянии от города имеет смысл удерживать эти корабли. Мальчишки сразу выключили передатчик, потому что от всех этих залпов кабина «Тандема» наполнилась грохотом.

— Пароний, — поинтересовалась Аня — Скажи, ты ведь не думаешь, что мы с Лидой как-то причастны к гибели капитана Слептора?

— Нет, — честно ответил тот — Он написал мне, что его погубило. Я винил в этом себя, но не вас. А что?

— Ничего, просто… — она посмотрела на него так, будто хотела что-то ещё добавить, но промолчала.

— Слушайте, люди, — обратился к ним обоим Денис — А может, найдём хоть какое-нибудь объяснение тому, что творится с «Тандемом», когда женщина на борту?

— Да, действительно, — заинтересовался Пароний, повернувшись к Ане — Почему, стоило тебе сесть с нами в корабль и взять рычаг, как на панели появились новые символы?

— И почему работают они, только если мы все… — Денис прервался — Так, подожди. Ты ведь не…

— Это исключено, — с улыбкой заверила мальчика Аня, угадав, о чём он подумал.

— Ну, почему же, исключено? — возразил Пароний — Смотри. Если наши предки делали корабли, как у вас… И вообще, они вполне могли иметь кремнеорганическую природу!

Ребята переглянулись, и молча осмотрели панель.

— У нас же есть выражение, — вспомнил Денис — О пожилых людях говорят, что с них песок сыпется.

— Бери глубже, — рассмеялся Пароний — У вас есть миф, что первого человека вылепили из глины. Я думаю, вы вполне можете приходиться друг другу родственниками. Для людей земная гравитация так же неприемлема, как для кремниевых форм! Я всё думал, кого вы мне этим напоминаете…

Аня поглядела на мальчиков, пытаясь понять, шутят они, или говорят это на полном серьёзе.

— Ладно, с землянами мы похожи, — присоединилась она — А с тобой-то, у нас что общего?

Пароний уловил на себе её вопросительный взгляд, но не знал, что ей на это ответить. Ему вдруг показалось, что она всё ещё злится на него за костюм. И за то что он использовал тогда на разрезе её и «Эннэвию». Но что он теперь мог с этим сделать? Попросить прощения у… Песка? Они оба знали, что как равных друг друга не воспринимают.

— А что если жизнь во Вселенной вообще — едина? — предположил Денис — Может, она не делится ни на какие низшие и высшие формы? Как и на органические, неорганические, эфирные, жидкие, и остальные… Она просто есть, и вся она наделена разумом и душой. Ты же сам говорил мне, что изначально миры не были обособлены друг от друга. И воздух, вроде, везде один по сей день.

Пароний задумался.

— Эту версию нужно проверить, — предложил он после некоторой паузы — Давай, сделаем так. Когда бой закончится, а точнее, когда анбасты отстоят Махесан, пригласим к нам на борт офицера Мурса. Если с его участием на панели появятся какие-нибудь новые символы, я соглашусь, что все формы жизни — равны, и Вселенная держится на всех нас. На всех вместе, и в одинаковой степени. И что без той или иной формы жизни, она уже будет неполной.

— И признаешь меркурианцев братским народом? — усомнилась Аня.

— Не только меркурианцев, — обещал ей Пароний — Но даже банадов и плеттов! И всех остальных.

— Годится, — поддержали эту идею ребята.

Но Пароний был почти уверен в том, что участие Мурса в управлении их кораблём ничего не даст. Он знал, что их земные предки существовали единовременно с марсианскими предками анбастов, а потому, никак не могли друг от друга происходить.

— Если же, эта теория окажется неверна, — продолжил он — Тогда меркурианскому народу придётся смириться с нашей версией. Полагаю, она вам хорошо известна.

— Я знала, что здесь какой-то подвох, — усмехнулась Аня.

— В обоих случаях, это положит конец войне, — напомнил Пароний — Так что? По рукам?

— Идёт.

Они пожали друг другу руки, и Денис разбил их рукопожатие, скрепив этим спор.

Офицер Мурс об их споре ещё ничего не знал. Сейчас он пробивался в самое сердце вражеского отряда, пытаясь добраться до «Шамаха», пока боевые товарищи прикрывали его огнём из своих орудий. Корабль генерала Спикула, тот самый «Шамах», был крестовидным, как истребитель, хотя и являлся тяжёлым бомбардировщиком. Зачастую, это сбивало противника с толку, тем более что он мог стрелять поражающими лучами с башен, как истребитель. И, как правило, никто от него не ждал, что уже над городом, он применит своё основное оружие — так называемую «солнечную каплю», растекающуюся по земле светом и пламенем, сметая всё на своём пути десятком ударных волн.

Мурсу об этом было известно, но он выбрал особую, кошачью тактику. Подобравшись к «Шамаху» почти вплотную, он сделал свой корабль видимым, и один луч с одной из башен сразу подбил его. Корабль рухнул прямо на корпус «Шамаха», где какое-то время горел, испуская густой чёрный дым. Сам же офицер, выбравшись из него, поспешил к оружейной башне, через которую легко проник на борт гелионского корабля. Даже товарищи, не говоря уже о противниках, считали его погибшим, не подозревая о том, что он, как никто, сейчас близок к врагу. Пятеро стрелков, следивших за радарами и за работой самонаводящихся пушек, не заметили Мурса, поскольку ничуть не интересовали его. Он бесшумно прошёл по трубам над их головами, спрыгнув оттуда, и мягко приземлившись на лапы, уже на капитанском мостике корабля, за спиной генерала Спикула.

— Поговорим? — насмешливо промурлыкал он, окликнув противника.

Тот обернулся, с презрением поглядев на забравшегося сюда кота.

— Тебя же сбили, — не поверил он, поняв, что это мог быть только пилот того маленького кораблика.

— Вы разве не слышали, что у кошек по девять жизней? — напомнил ему офицер.

— Что ж, — усмехнулся Спикул, направив на него перчатку со встроенным лазером — Давай посчитаем, сколько осталось их у тебя.

Пока он произносил это, луч из перчатки вырвался уже трижды, но даже не задел изворотливого анбаста. А тот, тем временем, запрыгнул прямо на пульт управления кораблём.

— Гадкий кот! — терял самообладание генерал.

— Не советую, — остановил его Мурс, видя, что тот опять в него целится — Остановитесь, и посадите корабль, генерал Спикул. И пусть ваши люди последуют примеру своего предводителя. Лишь в этом случае, мы будем снисходительны к вам, как к подневольным исполнителям военных приказов.

— Это ты мне предлагаешь сдаться? — усмехнулся Спикул.

— Ну, разумеется, Вам, генерал, — промурлыкал анбаст — А разве Вы видите здесь ещё кого-нибудь?

— Прочь со стола, блохастая помойная кошка! — рассердился тот, и приблизился, чтобы скинуть его с пульта управления.

Офицер Мурс только этого и ждал. Обнажив свои острые когти, он нещадно полоснул ими по лицу генерала, да так сильно, что разодрал ему скулу, чуть ли не до кости.

— За Паштар! — прошипел он, и кинулся в лицо Спикула всеми лапами — А это, за Львицию и Сервал! И за наш Махесан, от меня лично! — перечислял он, нанося безжалостные удары.

Лида вышла на связь с «Энневией» с борта ракунского корабля, когда тот, в сопровождении ещё десятка таких же, проник через червоточину в межсферном пространстве прямо к светилу Марса. Держа в руке свой кораблик, Аня ответила ей, приложив его к уху, как телефон.

— Ребята, к нам летит подкрепление, откуда не ждали, — передала она новости мальчикам.

— Скажи им, пусть направляются к тому городу, в который мы не успели, — сказал Денис.

— Лида, летите в Сехмес, там сейчас отряд «Фотон» с лучевыми пушками, — передала Аня — Город вы уже вряд ли убережёте, но хотя бы поквитаетесь с гелионцами, если они ещё там.

— Сехмес, — вздохнул слышавший это Ильтен — Я там учился. Теперь работаю по специальности, которую там получил. Слежу за тем, чтобы в системе не вымирали те или иные виды животных.

— А где вы их берёте? — спросила девочка — Ну, вымерших животных?

— Наши пернатые предки, гамауны, построили заповедник на шлюзе Кетаны, который вы называете земным шаром, — пояснил ей ракунец — Он сокрыт от вас в Северном Ледовитом океане, а для его отопления, мы установили там тепловой насос. Откачиваем тепло из двух ближайших к нему тёплых мест в северном полушарии, и переправляем его равномерно на обе стороны шлюза.

Он направил свой треугольный кораблик к шлюзу Марса, и остановился над пиком пирамидальной горы на его поверхности.

— Почему мы стоим? — не поняла девочка, выждав минуту.

— Мы не стоим, — заверил её ракунец — Шлюз, который вы называете Марсом, как шарик на конце стержня ручки. Он поворачивается, и мы поворачиваемся вместе с ним. Только так на моём корабле можно попасть внутрь небесной сферы, которую он закрывает. Подождём немного. Как и эдемский шар, Марс вращается со скоростью ста метров в минуту, это меньше скорости лёгкого ветерка.

— А какой у него длины экватор? — поинтересовалась Лида.

На глаз, было сложно даже примерно сказать, насколько он велик, или мал, находясь прямо над ним. Всё равно, что стоять посреди поля, не зная, сколько в нём гектаров. Может, оно занимает площадь с посёлок, а может, и с весь континент… Наблюдатель-то, в любом случае, его меньше.

— По сравнению с мирами, шлюзы в них маленькие, но их площадь достаточная для того, чтобы там насадить лесопарк, создать условия для содержания животных, — продолжил Ильтен — Тот, что висит над Кетаной, он для них сверху, как для вас лунный шар. А этот, относительно мира, который он закрывает, находится в глубине его недр, в окружении вод. Сначала, в этой великой подводной пещере, тоже была вода. Там даже пытались сделать, своего рода, водный Эдем, специально для морской фауны. Но потом воду откачали, уплотнили там воздушную прослойку, а грунт вокруг неё заморозили, чтобы его опять не размыло.

Лида вскоре поняла, о какой пещере он говорил. Марсианский шар за это время повернулся почти на треть, и вместе с ним, их корабль оказался на другой стороне, внутри сферы. Ильтен показал ей на дисплее, что их окружает большой тёмный грот. В нём, при свете бортовых огней его корабля, ярко сверкал серебристый лёд на высоких каменных стенах. Вскоре, в этом же гроте оказались и другие, прибывшие с ним, корабли, и в пещере стало намного светлее. Лида увидела пар, клубящийся в лучах света, меж этих стен, и каких-то больших летающих насекомых, сновавших туда-сюда, перед кораблями. Треугольное судно, тем временем, стало медленно подниматься вверх, точно со дна какого-то большого колодца.

— Вон он, где Марс, — показал девочке ракунец, развернув обзор на дисплее в глубину грота — И ваш земной шлюз, тоже так спрятан, только в водной гравитационной трубе, поэтому, над ним частично отсутствует небосвод. Мы обозначили это место красным маяком на оси вращения вашей сферы, но он очень быстро израсходовал свою энергию, пришлось заменить на синий.

Взглянув на экран, Лида увидела на дне каменной воронки желтовато-серое вращающееся тело, с белой наледью на полюсах, и какими-то трещинками и вмятинами на поверхности. Относительно кораблей, черневших на его фоне, полушарие это выглядело таким же большим по площади, как море, относительно плывущего по нему судна. И всё же, у него виднелись края, которые не касались стен, а были со всех сторон окружены слабой дымкой пара.

— Я никогда к этому не привыкну, — протянула она — Это просто не умещается в моей голове.

— Если тебе так проще, считай, что мы попали в соседнее измерение, — предложил Ильтен — Хоть это и не вполне верно, зато понятно.

Они поднялись из колодца, возвышавшегося над морем, как большая крепость посреди острова, покрытого кудрявыми пальмами. Кораблик Ильтена заскользил по воздуху над светящимися волнами, так низко, что Лида смогла рассмотреть выныривавших из воды морских чудищ, похожих на красных китайских драконов. Вдалеке показался край континента и, очутившись над ним, девочка увидела посёлок с лугами, где паслись у реки какие-то полосатые бегемоты с пышными хвостами и длинной блестящей шерстью. За рекой находился город с высотными зданиями, похожими на треугольные призмы, и множеством небольших домов с куполообразными крышами.

— Это и есть Сехмес? — спросила пилота девочка.

— Нет, — улыбнулся тот — Сехмес огромная студенческая столица, древнейший из городов Паштара культурный и исторический центр, а это просто какой-то промышленный городок.

Если этот городок считался, по меркам Паштара, скромным, то Лида боялась представить, что же тогда, в их понимании «огромный» город? Но вскоре, за лесом и большой степью, полной мелких посёлков, и испещрённой дорогами, её взору предстала уже совсем другая картина.

— Вот Сехмес, — произнёс Ильтен, приближаясь к выжженной ране на теле Паштара, над которой стелился дым, и виднелись лишь груды обломков.

Казалось, эта серая, дымящаяся равнина под ними не заканчивается нигде. Когда костёр прогорит, от него на траве остаётся такое же место. Корабль Ильтена снизился, и Лида смогла рассмотреть на пожарище группы небольших пятнистых существ, напомнивших ей рысей, или манулов. Похоже, они разбирали завалы, вытаскивая из-под разрушенных зданий своих котят.

— Спросим у них, куда отряд «Фотон», побывавший здесь, двинулся дальше, — предложил Ильтен, и посадил свой корабль неподалёку от одной из таких групп — Не выходи, надышешься дыма, — сказал он девочке, оставив её в кабине, а сам вышел к занятым делом уцелевшим жителям Сехмеса.

Обменявшись с ними лишь парой фраз, Ильтен дал знак кораблям, прилетевшим с ним, и шесть из них тут же метнулись куда-то, скрывшись за стеной дыма. Четыре других зависли над городом, и сканировали руины какими-то розовыми лучами. Ильнен вскоре вернулся к своему кораблю, сев за штурвал, и поднялся в воздух.

— Корабли «Фотон» направились к северу, жители Сехмеса полагают, что их следующая цель город Пумск, — произнёс он — Похоже, солнечный флот намеренно уничтожает гражданское население, с целью нанести как можно больше урона численности анбастов, а не их инфраструктуре. Мои ребята нагонят их, и остановят. Четыре корабля я оставил здесь, для поиска выживших. На них есть хорошее медицинское оборудование, уверен, они спасут много жизней.

— А мы? Полетим на Пумск? — предположила Лида.

— Нет, там и без нас управятся, — заверил её Ильтен — Свяжись со своей подругой, узнай, где она, мы её заберём. Я отвезу вас домой, а сам вернусь на Ракуну.

Там, где сейчас находилась Аня, вовсю шло сражение за Махесан. Кораблям анбастов удалось сбить четыре бомбардировщика, экипаж которых был взят ими в плен без потерь, в полном составе. Два оставшихся корабля всё ещё бились, не подпуская к «Шамаху» невидимые истребители. Но то, что происходило на борту главного судна, до последнего оставалось строжайшей военной тайной.

Генерал Спикул не мог допустить, чтобы кто-либо в отряде узнал, что врагу удалось пробраться к нему на корабль. И ещё меньше, он хотел, чтобы об этом узнал адмирал. Поэтому, он не звал себе на подмогу даже экипаж своего судна, а наоборот, запер дверь на мостик, как только ему удалось скинуть с себя этого кота, сломав ему лапу в жестокой схватке. Покалеченный, но не сломленный офицер Мурс, оказавшись отброшенным в угол, снял с пояса своё персональное оружие, и здоровой лапой направил его на врага, пока тот запирал отсек.

— Последний раз повторяю, генерал, посадите свой чёртов корабль! — потребовал он, скалясь от сильной боли — Поймите же Вы, наконец! Так будет лучше для всех! Другой возможности выйти из этой воды сухими Вам не представится!

— Замолчи! — в гневе выпалил тот, ударив в него лучом лазера.

Но на офицере была броня, и даже при прямом попадании луч ему не повредил.

— Подумайте о своих людях и о себе самом, — не отступал Мурс — Никто, кроме Вас, не может отдать команду «Шамаху» приземлиться. Иначе, я давно убил бы Вас, и всё это сделал сам.

— Я не хотел лететь на твой грязный город! — процедил Спикул — Мне он в гробу не дался! И мне всё равно, сколько вас там умрёт, сколько моих кораблей будет вами сбито! Но честь флота для меня важнее и ваших жизней и своей собственной! И я никогда, слышишь, никогда не сложу оружие у ног врага, чтобы только спасти свою шкуру! Можешь убить меня, но корабль не сядет, пока не исполнит поставленную перед ним задачу.

Сказав это, он опустил лазер и прижал перчатку к окровавленному лицу, стараясь отделаться от головокружения. Затем, подойдя к пульту управления, он набрал что-то на панели мокрой от крови рукой, и Мурс тотчас же подскочил к нему, узнать, какую команду тот отдал «Шамаху».

— Как я тебе и сказал, — тихо произнёс генерал — Честь флота для меня дороже чьих-либо жизней.

— Что это значит? — не понимал Мурс.

— Это значит, что никто из моих людей не будет взят в плен, — пояснил Спикул, показав глазами на сбитые корабли своего отряда — Я покажу тебе, что для нас значит выйти сухими.

Офицер поглядел на четыре бомбардировщика, возле которых анбасты построили военнопленных, готовясь вести их колоннами в город, под прицелом своих орудий. «Шамах», приняв команду от своего капитана, набрал высоту и готовился нанести огненный удар по всему, что находилось под ним, без разбору. «Солнечная капля» должна была обратить в один прах и соратников, и врагов, в радиусе активной зоны, после чего, разрушить всё на сотни километров вокруг неё.

— Я понял Вас, генерал, — с содроганием сердца произнёс Мурс, когда тот потянулся к решающей клавише на панели.

Одним молниеносным движением, офицер навсегда оборвал нить его судьбы. Корабль терпеливо ждал подтверждения отданной им команды. Мурсу было неизвестно, как управлять этим кораблём, но зато он знал, как открыть двери на мостик, потому что видел, как Спикул их закрывал. Теперь ему оставалось только надеяться, что экипаж «Шамаха» поведёт себя более благоразумно, чем капитан, и никто из них не станет наносить удар по своим пленённым собратьям.

Когда Ильтен и Лида прибыли к Махесану, в воздухе не было уже ни одного корабля. Примерно в пятистах километрах от города, посреди каменистой равнины, они увидели группу из шести гелионских бомбардировщиков, совершивших посадку вместе с самым главным большим кораблём. Маленькие истребители анбастов стояли возле них и поодаль, в то время, как их пилоты встречали с оружием в лапах, сходивший с вражеских кораблей экипаж.

Лида приметила с высоты среди множества истребителей знакомый дисковидный корабль, и попросила Ильтена приземлиться поблизости с ним. Аня с ребятами, покинув кабину «Тандема», стояли под наконец-то свободным и тихим небом и вместе смотрели на то, как анбасты уводят в город пленённых ими солдат солнечного флота. Офицер Мурс, увидав ребят, подошёл к ним, с уже забинтованной ему кем-то лапой.

— Вы настоящий герой, — сказала ему Аня, видевшая его триумф — Спасли и своих, и этих…

— А что теперь с ними будет? — поинтересовался Денис.

— Эти гелионцы здоровы, сильны, неглупы и, к тому же, это очень красивые существа, таких жаль, — сказал офицер — Будет справедливо пока оставить их на Паштаре, чтобы они разобрали завалы и помогли нам отстроить разрушенные города. А когда закончат, смогут вернуться на Гелиону.

— Их же убьют там, — напомнил Пароний — Император не прощает тех, кто сдавался в плен.

— Мальчик мой, — улыбнулся ему анбаст — Неужели, ты думаешь, что за всё то время, пока эти люди будут трудиться здесь, обстановка в их родном мире не поменяется в лучшую сторону? Я уверен, что тирания их императора закончится даже раньше, чем будут отстроены Львиция, Сервал и Сехмес.

— Будем надеяться, — улыбнулся Денис, весело поглядев на Парония.

— Да, — сразу вспомнил об их уговоре тот — Офицер Мурс, Вы не окажете нам честь, подняться с нами на борт «Тандема»?

— Не сейчас, друг мой, — вежливо отказался Мурс — У нас ещё очень много работы.

— Ну, всего на минуточку! — попросил Денис — Нам очень нужно кое-что проверить.

— Что ж, хорошо, — уступил ему офицер — Если это не займёт много времени.

Ребята вернулись к «Тандему» и Денис поднял Мурса на руки, забираясь с ним вместе в кабину, где усадил к себе на коленки. Пароний залез вслед за ними и подал руку Ане, но та справилась и без него, демонстративно проигнорировав этот жест.

— Так что вам хотелось узнать? — поинтересовался анбаст — Смогу ли я поднять эту машину в воздух?

— Нет, кое-что другое, — сказал Денис — Сейчас покажу.

Они закрыли кабину «Тандема», опустив купол, и втроём взялись за рычаг управления кораблём.

— Офицер Мурс, знаю, у Вас повреждена лапа, — произнёс Денис — Но не могли бы Вы тоже взяться за этот рычаг, здоровой… Рукой.

Не вполне понимая, зачем ему это нужно, Мурс выполнил его просьбу, в мыслях предположив, что они просто хотят сделать с ним групповое фото в кабине. На этот счёт он не имел возражений и с удовольствием улыбнулся, когда над панелью вдруг ниоткуда возник широкий яркий дисплей.

— Ого! — воскликнул Денис и сразу осмотрел пульт управления в поисках новых клавиш.

Те появлялись на ней, прямо на глазах.

— Смотрите, этот рисунок похож на кошачью лапку! — сказала Аня, коснувшись одной из них.

Изумлённый Пароний, глянув на Мурса и на Дениса, молча приложил руку к тому же символу.

— Давайте, — кивнул он им — Смелей, вдруг это поможет нам защитить Паштар?

Офицер Мурс, отпустив рычаг управления, сразу положил на картинку лапу, и Денис дотронулся до краешка изображения вместе с ним.

— Куда они подевались? — не поняла Лида, заметив с борта ракунского корабля, что их диск исчез.

— От наших кораблей, как и от нас самих, все стараются держаться подальше, — ответил Ильтен — Только анбастам наша энергетика нравится, остальных она сразу отталкивает.

Но, связавшись с «Эннэвией», они поняли, что «Тандем» никуда не улетал, просто он сделался невидимым, как корабли анбастов.

— Вот это класс! — радовался Денис — Ну, что, Пароний? Кто спор выиграл?

Тот поглядел на Аню, вероятно, ожидая насмешек с её стороны, но встретил лишь вопросительный взгляд, ожидавший его ответа.

— Похоже, не только экипажу «Шамаха» пришло время сдаться, — уступил он.

Офицер Мурс понял эту его фразу по-своему.

— Ты прав, мой друг! — решительно произнёс он — Мы обязательно свидимся, когда Паштар сможет вздохнуть спокойно, после всего того, что сегодня произошло. А пока солнечный флот ещё здесь, не время прохлаждаться тем, кто при исполнении!

— Что ж, Вы верны своему делу, это достойно уважения, — согласился Денис — Мы все с нетерпением будем ждать новой встречи с Вами.

Попрощавшись с ним, ребята снова открыли кабину, и помогли офицеру спуститься. К ним сразу подбежала Лида и представила Ильтена, от которого те вместе отпрянули, как от огня.

— Я же говорил, — вздохнул тот — Что ж, раз у вас есть свой корабль, лететь со мной никому из вас не придётся. Не бойтесь, я уже ухожу.

Он поспешил удалиться к своему треугольному судну, но мальчишки переглянулись, и Аня кивнула им, чтобы не упускали момент.

— Постойте, господин Ильтен, — окликнул Денис ракунца — А почему бы Вам с нами не прокатиться?

— Мы даже разрешим порулить…

Глава 8. «Месектет»

Узнав о поражении Спикула, адмирал флота отозвал отряд «Фотон», и приказал своим кораблям покинуть сферу Паштара. Ракунцы преследовали их до светила Марса и, убедившись, что те прошли через шлюз за пределы мира, вернулись к разрушенным городам, чтобы принять участие в поисках пострадавших. Тем же самым сейчас был занят и земной корабль «Тандем», на котором, благодаря Ильтену теперь была система обнаружения живых существ и коробка с регенеративной ручкой для оказания первой помощи. Испытали это новое оборудование на лапе офицера Мурса, восстановив её за считанные минуты. Тот был счастлив, что со здоровой лапой и он может проявить себя в поисках, но его корабль разбился, поэтому ему пришлось присоединиться к ребятам. Его мягкие лапки открыли «Тандему» множество новых возможностей, среди которых была и обезболивающая лампа, и успокаивающий звук, для тех пострадавших, что пребывали в состоянии шока. При работах на руинах Сехмеса это были незаменимые вещи, поскольку тут проживала, в основном, молодёжь, эмоциональная по природе. «Тандем» сканировал каждый квадратный метр, неторопливо кружа над городом, члены его экипажа между делом общались, при этом не сводя глаз с дисплея.

— Стало быть, вы не все прилетели с Земли? — удивился Мурс узнав от ребят всю правду — Странно, я думал, меркурианцы не врут…

— Я и не врала, — ответила Аня, взяв офицера к себе на коленки — Это мальчишки на себя взяли.

— Вы нас простите, — извинился Денис — Просто, объяснять все подробности, тогда времени не было.

— Разумеется, — с пониманием промурлыкал анбаст — Что ж, разнопёрая команда, порой, даже лучше справляется с трудностями, чем экипаж из представителей одного вида.

Ильтен, сидевший на ноге Лиды, как на жёрдочке, повернулся к Паронию.

— Ну, не смотри так, — попросил тот — Ведь правда, жуть пробирает! Чем я заслужил такой взгляд?

— Я только хотел спросить, значит, это был твой корабль, — смутился Ильтен — Там, на разрезе…

— Да, я оставил его в ивняке, — сказал мальчик — Ну, всё! Отвернись!

— Тут что-то есть, — привлекла их внимание Лида, показав на дисплей — Снижаемся.

Ильтен отвернулся от Парония, поглядев на изображение, которое выдавал сканер. Оказавшись над тем самым местом, Аня задействовала гравитационный луч, ребята ей в этом помогли, а Ильтен уже подготовил свободной рукой заживляющий стержень. Подняв обломки строений, «Тандему» удалось освободить десятки анбастов, погребённых под ними в подвальном помещении какого-то разрушенного здания. Увидав открывшееся под завалами помещение, Ильтен выронил ручку…

— Это же наш институт, — произнёс он — Я учился здесь… Не могу поверить!

Он прижал обе ладони ко лбу, и согнулся, уткнув лицо в ноги.

— Эй, — участливо погладила его по спине Лида — Его обязательно восстановят, не отчаивайся ты так.

— Ты не понимаешь! — с болью произнёс тот — Этот институт построили ещё в лучах Яра, в нём обучались все царские семьи Ракуны и первые фараоны Земли! Он видел, как угасало светило, видел строительство свода, и то, как впервые в истории над Паштаром поднялся Марс. Он выстоял, когда взорвалась сфера Фат, обрушив на города анбастов массы своей породы. Его не повредили летящие вниз части календарного механизма, которые сыпались тогда, точно град, на все города… И после всего этого, прилетают какие-то солнечные человечки, и оставляют от него лишь груду обломков!

— Мне жаль, — посочувствовала ему Лида.

— Поверь, и мне тоже, — сказал Пароний, видя, как сильно это его опечалило.

— Кто звал сюда твой народ? — с упрёком спросил у него ракунец — Ты просил от тебя отвернуться. Так знай, что скоро от вас отвернутся все! Как от агрессоров, убийц и вандалов!

Парония сильно задели эти его слова. Когда «Тандем» приземлился, подняв защитный купол, он вышел и спустился в открывшийся под разрушенными этажами подвал, чтобы помочь выбраться оттуда анбастам. Те глядели на него снизу круглыми кошачьими глазами с надеждой и трепетом, как смотрят котята, когда доверяют и ждут. Этот взгляд невозможно разочаровать. Пароний присел на куске перекрытия и подал вниз руку.

— Идите сюда, кто смелый, — позвал он анбастов по-гелионски — Не бойтесь, всё уже позади.

— Есть раненые? — спросил у них Ильтен, подойдя следом.

Потом он поднял свои чёрные миндалевидные глаза на Парония и дотянулся рукой до его плеча.

— Ну, прости, я погорячился, — произнёс он со вздохом — Просто, здесь прошла моя юность, Паштар мне, как второй дом. Конечно, тебя никто не винит, я зря наговорил всё это.

— Соболезную, — кивнул ему мальчик — А теперь, пожалуйста, убери руку… У меня от тебя мурашки.

— Ах, да, забыл, — улыбнулся тот — Извини.

Оказав помощь всем, кто находился в подвале, ребята увидели, как со стороны светила Юпитера к ним движется целый рой кораблей. Мурс всмотрелся в небо острым кошачьим взором.

— Это перанцы, — сообщил он товарищам и собратьям.

— Я говорил, сюда прибудут волонтёры из всех миров, — напомнил Денису Пароний.

— Тогда, похоже, нам здесь больше делать нечего, — пожал тот плечами — Давайте вернёмся домой, а то, я обещал своим ещё макароны сварить… И прибраться в ванной.

— Да, вы и так очень нам помогли! — поддержал его в этом Мурс — Спасибо за всё, всем вам! Летите домой, перанские корабли разберут завалы и окажут всю необходимую помощь раненым!

— А кто они и откуда? — поинтересовалась Лида.

— Инсектоиды, — пояснила ей Аня — Проход в их сферу затворяет раскалённый газовый шар, который вы называете планетой Юпитер. Это самый простой вид шлюза, газовая пробка, сделанная ими тогда второпях. Но их мир за нею, Перан, поистине прекрасен и удивителен! Его словами даже не описать, он огромен, полон текучих песков и поющих цветных барханов…

— А, понятно, почему он тебе так нравится! — рассмеялся Денис.

— Я бывал на Перане, — сказал Пароний — Горячее тело с огнедышащими спутниками в его ансамбле, согревает и освещает их мир из сердца самой огромной пустыни. Для этого перанцы и сделали его таким, чтобы не замёрзнуть. Ещё и печку повесили дополнительную, шар Ио.

— И аквариум завели, подо льдами Европы, — добавил Ильтен — Я там вымерших рыб набирал вчера, для илианцев. Опять у них пятнокрылы перевелись.

Он вернулся к своему кораблю, и проводил на нём ребят до границы земного мира через ту же самую червоточину в межсферном пространстве за шлюзом Марса. В пути они переговаривались по связи, что было намного приятнее, чем при очном контакте.

— Скажи, а почему ваша Ракуна такая чёрная? — поинтересовался у него Пароний.

— А ваше Солнце, почему жёлтое и сияет? — ответил вопросом тот — Шлюз у нас такой… В виде очень большой червоточины. Это куда удобнее, чем подвешивать на своде крутящийся шарик.

— И вы через него попадаете, куда захотите? — спросил Денис.

— Нет, только туда, где у нас есть червоточены, — сказал Ильтен — За Луну, например. В новый мир. От туда до сих пор падает незатвердевшая сырая порода, оставшаяся от сферы Фат… Рано пока его заселять, а то ещё жители падать начнут. Или вы думали, выражение «свалиться с луны» появилось у вас на пустом месте?

Денис и Лида переглянулись.

— А что это за сфера Фат, о которой все говорят, что она разрушилась? — поинтересовался Денис.

— Хороший был мир, — вздохнул Ильтен — Какие создания его населяли!

— Да уж, красавцы, — усмехнулся Пароний, и шепнул ребятам — Вы их динозаврами называете.

— Когда светил Яр, их цивилизация процветала, — продолжил Ильтен — А с началом угасания светила, как и все, они пытались защититься от холода и пустоты, соорудив себе небосвод, и оставив шлюз в прозрачной небесной сфере. Сфера Фат существовала ещё долго без света Яра. Её посещали соседи, они и сами иногда прилетали в другие миры на своих кораблях.

— Да, — дополнил его рассказ Пароний — Гелионцы уже от землян отселились, анбасты успели уже измельчать, ракунцы лишиться перьев, а драконья сфера Фат всё ещё была, и её светило — Фаэтон, было видно соседним мирам. Земные художники даже изображали его на картинах.

— На каких? — уточнила Лида.

— Ну, например, на знаменитой гравюре Фламмариона, — сказала Аня — Там его изобразили в виде странной штуковины из двух колёс со спицами, так называемой «колесницы бога». Понятно, какого?

— Разбившегося, — догадался Денис — Из той Древнегреческой легенды…

— Но ведь это 19-й век! — изумилась Лида.

— Вы считаете античные времена за 2 и даже 4 тысячи лет, до вашей реальной античной эры, которая окончилась, когда у драконов что-то пошло не так, — объяснил ей Ильтен — Что именно, никто до сих пор точно не знает. Но у всех соседей своды так и трещали, когда на них летели гигатонны породы… Частично её удалось собрать, и даже соорудить из этого запасной мир, над Луной, между земной сферой и форцеанской. Пока строили, чуть Землю всю не засыпали, то и дело что-нибудь да летело со свода вниз. Обычно проливалась вода и всяческие строительные растворы, глиняный дождь стал в ту пору частым явлением на всех земных континентах, а небо казалось тёмным, и хуже пропускало солнечный свет. Но через три года стройка закончилась, и над Землёй снова стало светло и тихо. А те остатки, что не понадобились, до сих пор разбросаны в межсферном пространстве, разделяющем Паштар и Перан.

— А когда это было? — полюбопытствовала Лида.

Ракунец взял её руку, и вывел пальцем у неё на ладони число. Следа не осталось, лишь ощущение, но девочка успела прочесть каждую из тех цифр.

— Это очень известная дата, — сказала она — Нам рассказывали на истории об этом случае.

— Случае! — рассмеялся Ильтен — Верь больше литературе, нежели истории. Это был последний год античной эры землян, соответственно привычному для тебя летоисчислению.

Подлетая к месяцу, они сами увидели этот недавно построенный мир снаружи небесного свода. В нём ярко блестели при свете лунного шлюза искусственные водоёмы одинаковой прямоугольной формы, и тёмные леса были насажены ровными рядами вдоль их прямых берегов. Всё остальное пространство на суше выглядело пустым и ровным. Отсюда оно казалось матовым, но ребята уже знали о двусторонней поверхности сводов, и об их свойствах.

Дальше, кораблик Ильтена устремился к южному полюсу сферы Земли, а «Тандем» прошёл в неё через лунный шлюз. Спустившись под свод, друзья приземлились у старой шахты, там, где Пароний оставил свой корабль.

— Погрузим «Тандем» на борт, и я подброшу тебя домой, — предложил он Денису — А потом помогу Ане починить «Эннэвию».

— Я и сама с этим справлюсь, — отказалась та.

— Послушай, я знаю, наши народы воюют, — сказал Пароний, поглядев ей в глаза — Но это не значит, что мы с тобой тоже должны враждовать. Адмирал Жаргор вернулся на Гелиону, и я уверен, что он уже доложил императору обо мне. Теперь меня в родном мире ждёт смерть, а моих родителей — каторга на Плутоне. Для гелионцев я отныне такой же враг, как и ты, может быть, даже хуже.

— Мы не допустим, чтобы пострадала твоя семья, — обещал Денис, положив руки на плечи товарищу.

— Спасибо, но вы никак не сможете помешать этому, — ответил тот — Я сам отправлюсь к Плутону, и заберу их оттуда, если получится. Вы не обязаны так ради меня рисковать.

— Но мы ведь твои друзья, — напомнила ему Лида — Более того, мы твои братья, помнишь?

Пароний смущённо поглядел на неё, и опустил взгляд.

— Ладно, — вздохнула Аня — Отвезём ребят, и починим «Энневию» вместе. Раз уж, тебе действительно теперь некуда идти… Я попробую связаться с Лоивией, вдовой моего брата, Лоей. Она сделает тебе все необходимые документы, чтобы ты мог остаться и жить в земном мире, среди людей.

— Он что, тоже будет ходить с нами в школу? — изумился Денис.

— Представь, у нас так наберётся инопланетный класс! — рассмеялась Лида.

— А Ильтен будет преподавателем! — поддержала Аня.

Тогда они просто шутили, не подозревая даже о том, насколько тесно до сих пор связаны между собой сферы системы. Ильтен говорил им о динозаврах, Ане было известно, что меркурианцы живут среди людей, а Денис знал о том, что их мир давно захватили кошки… Но это была лишь ничтожно малая часть действительности, которая всю жизнь окружала их, не торопясь раскрывать перед ними все свои тайны.

На следующий день в школе, Лида клевала носом в тетрадь, как и Денис, который лёг спать ещё позже, потому что готовил завтрак. Родители не заподозрили ничего, да и разве поверили бы они в такое, даже если бы дети рассказали им, где пропадали всю ночь?

— Починили? — спросила Лида соседку по парте, когда та, с опозданием, прибежала на первый урок.

— Нет, — шёпотом ответила Аня — Пароний с ней всё ещё возится. Всё намного серьёзнее, чем я себе предполагала. Думаю, «Эннэвия» ещё не скоро сможет летать…

Первым уроком в этот день была история, Полина Андреевна вошла в кабинет, стуча каблуками. На ней была чёрная блузка, в тон строгой юбки, левой рукой записывая число на доске, она испачкала рукав мелом, не придав этому никакого значения. Её дочь Инна, сидевшая за партой впереди Ани и Лиды, сегодня тоже пришла в одежде мрачных серых тонов, и вплела в свои светлые косы чёрные ленты. Всегда любопытная и общительная, она сама на себя была не похожа. Не болтала даже с подружкой, сплетницей Дашкой, а молча глядела в учебник, как будто сквозь текст.

— Давыдова, — тихонько спросила у неё Лида перед началом урока — Инна, у вас что-то случилось?

— Не лезь, — отмахнулась та — Это не твоё дело, поняла?

— Ты чего, — опешила девочка.

— Ничего, — огрызнулась Инна — Достали уже!

Произнеся это, она легла лицом в книгу, и тихо заплакала. Аня поднялась с места, и налила в стакан питьевой воды из специального фонтанчика в рекреации. Вернувшись в класс, она подошла к Инне и наклонилась над её партой, со стаканом в руке.

— Вот, попей, успокойся, — участливо предложила она, протянув девочке стакан.

— Да отстаньте вы все от меня! — выпалила та, отмахнувшись рукой от стакана, и расплескав воду.

Аня не успела отскочить, и умоляюще поглядела на Лиду, показав глазами на свои мокрые руки. Но та не совсем понимала её испуг. Только когда из-под рукавов её водолазки потёк влажный песок, отваливаясь прямо на парту Давыдовой, она вдруг поняла, в чём дело. Инна, увидав песок, подняла на Аню глаза, мокрые от слёз. Этот взгляд был полон недетской горечи, боли и злости.

— Она одежду запачкала, — пришла на выручку подруге Лида — Упала, когда торопилась в школу.

— Нет, — отстранила её Давыдова — Пусть она сама скажет, что это.

Аня растерялась, не находя, как быть.

— В чём дело, Войнова? — с нажимом спросила Инна — Неужели, я задала такой сложный вопрос?

Полина Андреевна, повернувшись к классу, увидела эту сцену, и поспешила вмешаться.

— Прекрати немедленно, — резко осекла она дочь, и поглядела на Аню, сунув ей в руки тряпку — А ты, что стоишь? Вытри парту, и сядь на место!

Та с благодарностью взглянула в её тёплые голубые глаза, ощущая себя спасённой. Учительница, будто прочтя её взгляд, кивнула одними ресницами в знак понимания, и приложила палец к губам. Аня вернулась за парту, и поглядела на неё с места с недоумением.

— Как странно, — шепнула она соседке — Мне что, уже в земном мире гелионцы мерещатся?

— У нас была тяжёлая ночь, — напомнила та — Ты в России, здесь многие люди похожи на гелионцев.

— Наверное, ты права… — согласилась девочка — Может, оттого, что они пришли в трауре, у меня такое впечатление, будто они в курсе всех этих событий. И пишут они обе левой рукой…

— Ну, и что? — пожала плечами Лида — У людей так тоже бывает, пускай и редко. А они, тем более, родственницы, поэтому обе левши. Не надумывай, зачем ты сама же себя пугаешь?

Аня незаметно прилепила горсть влажного песка обратно себе на запястье, и та слилась с телом.

— Отвлекись, — предложила ей девочка — Расскажи мне про перанцев. Тебе же в их мире нравится?

— Нравится, да не всё, — честно сказала соседке Аня — Есть кое-что, с чем ни одно цивилизованное общество мириться не стало бы. А у них это норма.

— Что? — уточнила у неё та.

— Ну, понимаешь, они… Как бы тебе объяснить, — задумалась девочка — Вот гелионцы, например, делят на высшие и низшие формы обитателей разных сфер, а перанцы сами своё же общество так разделили. У них считается, что крылатые воины стоят на ступеньку выше бескрылых земледельцев, а мелкие их собратья, и вовсе — порождения грязи. Хотя все они, насекомые одного вида.

— Так это же кастовое деление, — догадалась Лида.

— Что-то вроде того, — согласилась Аня — Только вместо жреческой касты, у них — учёная. Перанцы же никогда не верили ни в каких богов, у них даже мифов нет. Представляешь, они всерьёз думают, что наша система сформировалась из завязи, как какой-то плод, с сердцевиной и кожурой! И она живая.

Лиде вдруг вспомнилось, как Ильтен показывал ей жёлуди у молодого дуба.

— Может быть, не совсем живая, — вздохнула она — Если в её сердцевине угасла жизнь.

— Нет, системы не растут на деревьях! — возразила Аня — Это же глупость какая-то! Все знают, что это божественный механизм.

— А у нас, все знают, что Солнце находится в центре системы, — напомнила девочка.

Неожиданно повернувшись к ним с первой парты, Давыдова встряла в их разговор.

— Если у вас сейчас урок астрономии, то вы кабинетом ошиблись, — сказала она девчонкам.

— А ты, как считаешь? — спросила у неё Лида — Нашу систему сотворил Бог, или она выросла на ветке, подобно ягоде?

— А ягоду, Бог, конечно, создать не смог бы! — усмехнулась на это Инна.

Когда та отвернулась, девчонки притихли и переглянулись. Аня взяла в руки карандаш.

«Гелионцы не бывают атеистами», — написала она на полях тетради — «Они верят, что у императора власть от Матери Света, прародительницы всех богов и царей Гелионы. Кстати, Гелиона это еёимя, они даже свой мир в честь своей любимой богини назвали!»

Девочки снова переглянулись, и улыбнулись друг другу.

Пароний, тем временем, пытался починить уменьшенную «Энневию», на борту своего корабля. Он сидел на полу, и разбирал её, как игрушечную, заменяя в ней оплавленные детали. Неожиданно, его портовой компьютер принял сигнал с Гелионы. Не выпуская из рук полуразобранный меркурианский кораблик, мальчик поднял глаза на экран, служивший для видеосвязи. Тот засиял, и эмблема флота на нём сменилась лицом адмирала Жаргора.

— Играешь, малыш? — усмехнулся тот, увидав его на полу — Ты и так уже доигрался. Взгляни на это!

Он развернул перед мальчиком видео на экране, и Пароний увидел, как его отца с матерью, в числе ещё нескольких гелионцев, под прицелом орудий ведут по трапу на борт огромного корабля.

— Это «Месектет», единственный борт, способный ходить сквозь сферы через четвёртое измерение, — пояснил ему адмирал — Сейчас он отправляется к Плутону, в мир Хель. Никто не увидит последнего их полёта. Их участь на твоей совести. Они оба знают, кому обязаны такой незавидной судьбой.

Пароний почувствовал, как в груди разлилась леденящая боль.

— Я не верю ни одному Вашему слову, — ответил он адмиралу.

— Тогда, может, это тебя убедит? — усмехнулся тот, и вывел ему на экран другую картинку.

Всмотревшись в изображение, мальчик увидел, как отец искромсал лазером его игрушечного кота, с которым тот спал в обнимку с первых лет жизни. Как мать выбросила в топку его парадный костюм и все наградные знаки, за победы в соревнованиях, и за отличное обучение в лётной школе…

— Они очень разочарованы в тебе, — сказал ему адмирал — Но, даже отрекшись, не смогли избежать расплаты! Я бы мог походатайствовать о них, если бы ты одумался, и привёз мне «Тандем» со своим земным другом. Возможно, тогда на борту «Месектета» стало бы двумя пассажирами меньше.

— Вам нужен «Тандем»? — наконец, понял цель его вызова мальчик.

— Советую тебе поспешить с решением, — произнёс Жаргор — «Месектет» отправляется через четыре часа, когда его полностью осмотрят, и зальют в него незамерзающую воду. Время пошло, малыш!

— А где гарантия, что получив судно, Вы просто меня не убьёте? — усомнился Пароний.

— Этого я и не гарантировал, — рассмеялся в ответ ему адмирал, и прервал с ним связь.

Пароний отложил «Эннэвию» и поглядел на «Тандем», тоже оставленный на борту его корабля.

— Что ж, адмирал, — решительно произнёс он — Раз Вы не даёте гарантий, то и я выполню лишь часть этой сделки. Хотите каменный диск, я Вам его отвезу. Но один… Посмотрим, как Вы его заведёте!

Отдав команду бортовому компьютеру закрыть шлюзы и приготовиться к взлёту, он поднялся на мостик. Для начала, он решил отдать Ане «Эннэвию», на случай, если они больше не увидятся. Она училась в одной школе с Лидой и Денисом, поэтому узнать её местонахождения было не сложно.

— «Митра», — обратился он к своему кораблю — Найди в земном мире ближайший паштарский маяк.

Маячков в одном только городе, где учились ребята, было обнаружено 19, но лишь один из них сейчас находился в здании средней школы. Пароний взял курс на него, и его корабль вскоре завис над крышей, в поисках знаков посадочной площадки для частных летательных аппаратов. Не найдя таковой, он сам выбрал подходящий участок крыши, и посадил «Митру» вручную.

— Кирпич, — сказал он бортовому компьютеру, и тот передал на отражающую поверхность корабля наиболее подходящий образ.

Покинув борт, Пароний поглядел на него снаружи, убедившись, что тот с виду ничем не отличается от кучи аккуратно уложенных кирпичей, и стал искать, как спуститься в здание. Дверь на крышу не запиралась, потому что отсутствовала, так что эта задача оказалась не такой уж и сложной.

— Мальчик, ты из какого класса? — остановил его в коридоре какой-то мужчина, ухватив за плечо.

— Вы знаете Дениса? — задал мальчик встречный вопрос незнакомцу.

— Какого Дениса? — уточнил тот.

Пароний попытался вспомнить, как его называла Лида, когда искала их на борту «Амона».

— Бубен, — громко произнёс он — Денис Бубен.

— Господи, как же счастливы те, кто его не знает! — с выдохом протянул мужчина — А ты ему кто?

— Его брат, — ответил Пароний, сам от себя такого не ожидая — Мне очень нужно ему кое-что отдать.

— У них сейчас история, кабинет этажом ниже, — подсказал ему тот, поправляя очки — Там найдёшь, если умеешь читать. И скажи Бубнову, что если из моего кабинета ещё раз пропадет, хоть какой-нибудь реагент…

Очевидно, это был их учитель химии. Поблагодарив его, Пароний поспешил вниз по лестнице, и разыскал кабинет истории. Стучаться он не умел, поэтому просто открыл дверь, и поглядел на ребят, в поисках товарища. Но в глаза ему сразу бросился печальный взгляд девочки с первой парты.

— Пароний? — вырвалось у неё вдруг само собой, и она тут же прислонила ко рту ладонь, а печаль в её голубых глазах сменилась испугом.

Но ещё больший ужас мальчик увидел в глазах учительницы. Та не растерялась, и тотчас же вывела его за дверь, выйдя с ним. Аня и Лида проводили их взглядом. Денис же, которого Пароний искал, сладко спал, уложившись локтями на парту, поверх тетради, а его верные товарищи старательно прикрывали его от училки, стараясь при этом не разбудить. Сосед по парте, Антонов, даже поставил перед его головой на парте раскрытый учебник, чтобы с виду казалось, будто он просто читает. Но, когда историчка вышла за дверь, тихонько толкнул друга в бок.

— Оставьте нас в покое, — по-гелионски процедила она за дверью, в лицо мальчику, глядя на него глазами волчицы — Мы не виноваты в том, что его люди приняли решение сдаться! Мой муж погиб, оставшись верным своему воинскому долгу. Что вам нужно от нас?

— Я… Не ожидал вас тут встретить, — ответил Пароний — Простите, свет Пламения…

— В этом мире меня зовут Полина Андреевна, — процедила та.

— Я искал не вас…

Когда она ослабила хватку, Пароний продолжил, поправив на себе одежду, что дал ему Денис.

— Клянусь, я думал, вы со свет Инкидой на Гелионе, — сказал он, убедительно глядя ей прямо в глаза.

— Мы покинули эту сферу с началом войны, — ответила Пламения — Как только моего мужа призвали, я взяла корабль, и увезла дочь в земной мир. Инкида ни в чём не виновата, она очень переживает. Тем более теперь, когда стало известно, что он погиб. Что вам нужно от нас?

— Я пришёл к Денису… И к Ане.

— К меркурианке?

— Да…

Пароний показал ей «Эннэвию», разжав кулак.

— Так ты… — догадалась Пламения — Подожди, ты дружишь с девочкой из Торады?

— Хотел бы, — вздохнул Пароний — Но она сердится на меня.

— Не сержусь, — вступила в их разговор Аня, выйдя за дверь кабинета.

Лида крепко держала её за руку, как сестра.

— Я не сержусь на тебя, — повторила она — Просто… Гелионцы убили мою семью.

— Нашу тоже, — вздохнула Инна, подойдя к ним из-за спины.

Следом вышел Денис, потирая заспанный глаз, и поглядел на Давыдову.

— Когда успели? — спросил он — Неужели, они уже здесь?

Та опустила глаза и зарделась, но без улыбки, что смутило не только мальчика, но и всех.

— Мы были счастливой семьёй, мама, папа, и я, — сказала им Инна, прикрыв дверь в кабинет — Потом началась война. Я сказала папе, что эта война нужна только императору Гелионы, а не нам, не нашей семье, и не нашей сфере. Из-за меня он ударил маму, и крикнул, что она меня плохо воспитывает. Когда он ушёл на войну, я знала, она закончится, и всё будет, как раньше. Ведь ничьи времена не вечны, и все эти правители и эпохи… Они проходят! У меня же мама учитель истории, я ждала!

Она вдруг прервалась и заплакала. Лида не удержалась, чтобы обнять её, и та прильнула к её плечу мокрыми глазами.

— Ждала мира! Я хочу мира! Ненавижу эту войну! — плакала Инна — Почему Солнце не может просто светить Тораде, и остальным мирам?

Потом она повернулась к Паронию, глянув на него искоса, с серьёзным упрёком.

— Зачем ты сюда прилетел? — спросила она — Тебя послали за нами?

— Нет, свет Инкида, — заверил тот девочку — Я даже не ожидал вас тут встретить, честно!

— Не бойтесь, никто вас отсюда не заберёт, — сказала Лида однокласснице и учительнице — Пароний наш друг, он не выдаст вас властям Гелионы. Ему и самому теперь им лучше не попадаться.

— Он больше не в рядах солнечного флота, поверьте нам, — подтвердила её слова Аня.

— Это так, — сказал Пароний — Но на Гелиону мне сегодня всё же слетать придётся. Я заглянул в школу по пути к Солнцу, чтобы вернуть кое-что.

Он протянул Ане её кораблик.

— Прости, до конца починить его у меня не получилось, — признался мальчик — Сама понимаешь, это всё-таки не велосипед, и даже не автомобиль.

— Стой, зачем тебе к Солнцу? — не понимала та — Ты же сам говорил, что тебе там больше не рады!

— У них мои родители, — ответил Пароний — Если я не появлюсь там в течение четырёх часов, их обоих отправят на «Месектете», в глубь системы, к сфере Плутона.

— Но как ты собираешься остановить «Месектет»? — спросила Пламения — Он уже на пути в мир Хель, на своей четырёхмерной трассе, и трёхмерным мирам его даже не восприять, как и ему их тоже!

— Мы видели его взлёт в новостях ещё утром, — продолжила за ней дочь.

— Значит, этот негодяй Жаргор, показал мне запись, — процедил Пароний — Решил обмануть меня, как ребёнка! А я повёлся!

Теперь ему было невыносимо стыдно за то, что он едва не купился на такую простую уловку.

— Мы всегда смотрим новости с Гелионы, — сказала Пламения — Сегодня узнали о сражении на Паштаре, в котором погиб мой муж. Я сразу связалась со свекровью, она стала меня успокаивать, говорила, что нас не тронут, ведь он погиб, как герой, а не сдался в плен. Но мне всё равно очень страшно за нас с дочерью.

Денис, который только теперь начал понимать, что к чему, поглядел на Полину Андреевну и её дочку, эту зубрилку, Давыдову. По его лицу было видно, как ум упрямо отказывается верить в то, что они гелионки.

— Подождите, так вы что же, семья генерала Спикула? — спросил он, не скрывая своего удивления.

— Ты-то, когда успел с ним познакомиться? — не понимала Инна.

— Вчера, на Паштаре, — пояснил ей Денис.

Та с изумлением поглядела на него, а затем на Лиду.

— Ты тоже была знакома с моим отцом? — спросила она.

— Нет, к счастью, нет, — ответила девочка — Но об этом сражении знаю. Прими мои соболезнования.

Пламения приоткрыла дверь и заглянула в класс. Ученики тотчас притихли, и прекратили возню за партами, решив, что урок всё-таки состоится. Но учительница снова прикрыла дверь.

— Я должна идти, — сказала она Паронию — Если хочешь, я отпущу с урока твоих друзей, чтобы они помогли тебе найти «Месектет» и спасти родителей. Но учти, это не такая простая задача. Ты ведь знаешь, что это за корабль?

— Я видел его лишь раз, и то не весь, — честно ответил мальчик — Только трап ко входу. А сам он мне показался намного крупнее…

— О, — протянула Пламения — Ты даже не представляешь, насколько! «Месектет» это самое огромное судно в истории Гелионы, его размеры сопоставимы с мегаполисами Земли! Я тебе о нём расскажу, чтобы вы имели представление, за кем собираетесь гоняться, аж по пяти мирам!

Она отвела ребят в сторонку, к фонтанчику, приподняла рукав своей блузки и развернула перед ними в воздухе движущуюся голограмму над экраном своих наручных часов. Изумлённые дети увидели два ярких шара разной величины, один из которых был примерно вдвое крупнее другого. Те вращались вокруг общей оси, продвигаясь по ней вверх и вниз.

— Это и есть «Месектет», — пояснила Пламения — Так он выглядит в полёте, со своим дозаправщиком, для нашего, трёхмерного восприятия. А для четырёхмерного, в которое он перейдёт, чтобы пройти сквозь своды миров, как сквозь стены, он станет примерно… Таким.

Она провела пальцем по экрану часов, и картинка сменилась. Теперь это были уже не шары, а какие-то выворачивающиеся наизнанку капли, внутренняя часть которых, вырываясь наружу, сама становилась внешней.

— Диаметр самого корабля равен семидесяти километрам! А у его попутчика около тридцати. За счёт силового поля, между ними возникает взаимное вращение, — продолжала Пламения — Они кажутся гладкими шарами, или гипперсфероидами, когда движутся, хотя на самом деле, это не так.

Нажав что-то на браслете часов, она показала им эти объекты без силового поля, и те приобрели форму полуколец, высоких и плоских, как стены с окнами. Теперь на них отчётливо просматривались отверстия и мелкие огоньки.

— Попасть снаружи на борт можно, через дейтериевые двигатели, например, — сказала Пламения — Но, ни одному кораблю никогда не угнаться за «Месектетом»! Никакие приборы не способны его зафиксировать, пока он не перейдёт из четвёртого измерения опять в третье. Его же путь, полностью, от начала и до конца, пролегает там… Это позволяет ему легко преодолевать небосводы миров, не используя шлюзы, и не замедляясь в горячих слоях, что бы ни было между ними: вода ли, плиты, или густонаселённые города.

— Мы догоним этот корабль, — решительно произнёс Денис.

— Проще уж, нам сразу на Плутон телепортироваться, на поверхность самого шлюза, и дожидаться «Месектет» там, — предложила Аня.

Пламения свернула голограмму, и глянула на стрелки своих наручных часов.

— Мама, можно я полечу с ними, чтобы они нигде не ошиблись, — вызвалась Инна.

— Ни за что, — запретила та — Хочешь, чтобы я осталась совсем одна во Вселенной?

— Твоя мама права, — сказала девочке Аня — Ты нужна ей здесь. Поверь, у тебя сейчас более важная миссия в земном мире, чем у нас в космосе!

Попрощавшись с ней и учительницей, друзья поспешили на крышу школы, где Пароний оставил свой корабль. Плоская крыша с резиновым покрытием была прекрасной посадочной площадкой, но мальчики сомневались, что резиновый слой на ней не расплывётся при взлёте, ведь «Митра» всегда весь светился, как пламя, когда взлетал!

— Как ты вообще нас нашёл? — недоумевал Денис.

— У меня корабль-разведчик, — напомнил мальчик — А у тебя маячок при себе. Это было не сложно!

— А долго лететь до Плутона? — поинтересовалась Лида — То есть… Я хотела спросить, насколько он далеко? Мы ведь привыкли считать…

Аня поглядела на неё.

— До границ ледяной сферы от вас, всего-то, около пяти тысяч километров, — сказала она — Но лететь было бы трудно, если пересекать на пути туда все миры.

— Плутон и сфера Хель, проход в которую он собой закрывает, находятся далеко от вас, — согласился Пароний — Но, это не значит, что там корабли не ходят! Земное судно «Тандем» просто обязано там побывать, обогнав даже «Месектет», главную гордость солнечного флота, и утереть нос Жаргору.

— Ещё как утрём! — поддержали его товарищи — На Плутон! Догнать, и перегнать гелионцев!

Глава 9. Меж двух огней

«Тандем» телепортировался на безжизненную поверхность Плутона, опередив несущийся к нему «Месектет». Возникнув на пустынном красно-коричневом плато между двух длинных тёмно-бурых каньонов, каменный диск слился с камнями, которыми здесь было усеяно всё. Они были такими же плоскими и округлыми, как будто их много столетий омывала вода, и почва под ними напоминала засохшую пористую глину кирпичного цвета.

— Ледяная сфера Хэль единственная не вращающаяся сфера в системе, — сказала ребятам Аня — Но каменный шлюз, который закрывает его, крутится, благодаря незамерзающим водам под ней.

— Поэтому, на нём и нет наледи, — добавил Пароний — Это сухой пар, он вот так лежит на камнях. Немного похож на песок, ветер иногда сгоняет его в барханы. И у ветра, и у песка, вот этого, который, как лёд с виду, на самом деле — температура водяного пара над кипящим котлом! Им можно сильно обжечься, если взять его в руки.

— Его греет котёл внутри шара, и выбрасывает на поверхность вон из тех сопок, — показала Аня — Иначе бы, шлюз давно вмёрз в сверхлёд. Свод этой сферы настолько прочный и твёрдый, что сквозь него нельзя пройти, как сквозь горячие вязкие своды других миров. Этот лёд прочнее алмаза, и прозрачнее его. Видите свет, вон там, на горизонте?

Она показала сквозь купол кабины вдаль. Над равниной, со всех сторон, будто светили мощные голубые прожекторы.

— Это оттуда, из-подо льда, — произнёс Пароний — Там в воде пузыри со светящимся газом.

— Остатки атмосферы погасшей звезды, — уточнила Аня — Их заключили в водную среду, чтобы они не рассеялись, а остались. Сам же чудесный Яр, где-то там, за толщами незамерзающих вод, и за хрустальными горами холодного мира Хэль, высоко над его облаками и тонким зеркальным сводом. До его древнего тела, отсюда — более тысячи километров!

— Теперь я понимаю, откуда пошло выражение «бороздить глубины космоса», — произнёс Денис.

— Что-то долго их бороздит экипаж «Месектета», — переживала Лида — Возможно, я сейчас скажу глупость, но почему бы нам не выйти с ними на связь?

Друзья с недоумением поглядели на неё.

— Ну, вдруг с ними случилось что-нибудь по пути, — продолжила свою мысль девочка, повернувшись к Паронию — Попытаемся помочь, заодно и проникнем внутрь, поищем твоих родителей…

Тот даже не знал, что ответить.

— Как ты представляешь себе этот разговор? — не понимал он — «Здравствуйте, дорогие каратели, мы тут в засаде сидим и переживаем, что-то долго вас нет…»

Денис с трудом сдержал смех, прикрыв рот ладонью.

— Да и с чего ты взяла, что с ними что-то произошло? — не понимала Аня.

— Не знаю, просто… — Лида, и в самом деле, не знала, почему ей так казалось, но какая-то тревога не давала ей спокойно сидеть и ждать — Просто проверим эфир, нет ли откуда сигналов о помощи, — предложила она, привстав, чтобы достать до передатчика — Не обязательно же себя объявлять.

Стоило ребятам включить передатчик, как они сразу услышали незнакомую речь в эфире, и вряд ли это было ток-шоу, с такими пылкими перебранками. Даже без перевода в ней явно улавливался гнев и негодование, какое-то взвизгивание, жужжание или дребезжание очень высоких тонов.

— Только не это, — встревожилась Аня.

— Что? — не поняли мальчики, вместе поглядев на неё.

— Да народ сферы Салации с союзом Цилат снова сцепились, как кошка с собакой… — пояснила та — И так они «приветствуют» друг друга при каждом противостоянии их светил, Нептуна и Урана!

— Видно, они чересчур буквально понимают термин «противостояние»… — усмехнулся Пароний.

— Ищите «Месектет», он же мог попасть под обстрел, пересекая их фронт! — напомнила Лида.

— Не мог! Он в четвёртом измерении! — возразил Пароний.

— А вдруг, для этих, четвёртое измерение, как второй дом? — не унималась девочка.

И тут она попала в самую точку. Нептунианцы действительно приняли его за корабль соседей, поскольку он летел по четырёхмерному треку со стороны Урана, а они сами летали так, чтобы попасть в сферу к своим ненавистным соседям, минуя их свод и шлюз. «Месектет» был уязвимым для их патрульных судов.

Почуяв угрозу, огромное судно поспешило перейти из четвёртого измерения в третье, но сотни истребителей, защищая границы своего мира, сделали то же самое. А затем, атаковали незнакомый корабль, который выглядел, точно грозный бомбардировщик, очень больших размеров. У военных не возникало сомнений в том, что на борту этого монстра находится какое-то новейшее оружие их заклятых врагов, а гелионский язык, на котором им отвечают, это просто шифр.

Как оказалось, оружие на «Месектете» и в самом деле имелось, он принялся отстреливаться, спустив с борта десяток оборонительных кораблей, которые были уничтожены в считанные минуты. Всё это происходило под вязким и тонким небосводом Салации, ничему не служившим опорой, в отличие от сводов всех остальных миров. Он был менее трёх километров толщиной, и служил только для защиты этого мира от внешнего холода, а также камней и льда, разбросанных в межсферном пространстве вокруг ледяной сферы Хэль. Небосвод этот вращался вокруг неё, притягивая к себе эти камни, и те залипали в нём навечно, как мошкара в паутине.

Но тут, эта паутина дрогнула, и ребята со шлюза Плутона увидели взрыв под ней.

— Туда, — показала Лида, заметив вспышку — Я так и знала…

— Откуда? — не понимал Пароний.

— Чувствовала, наверное, — предположила Аня, напомнив — Вы ведь, как-никак, родственники!

Мальчишки, взлетев с каменного шлюза, направили «Тандем» к тонкой прозрачной оболочки над небом соседнего мира. Преодолев её без особых усилий, как вязкую жидкость, которая расступалась перед ними и сразу смыкалась позади них, ребята увидели драму, разыгравшуюся под этим слоем.

Повреждённый обстрелами дозаправщик «Месектета» взорвался, выпустив дейтериевый шлейф, который тотчас отбросил его к липкому небосводу. Туда же отнесло взрывной волной сам корабль. Нептунианские истребители уклонились от него, кто успел, но многие из них накрыло этой волной в полёте, какие-то пикировали в море, дымясь на лету. Не меньше, от неё пострадал и сам гелионский борт. Глаза ребят, при виде этого, расширились от испуга, и только Пароний зажмурился, стиснув зубы, будто от сильной боли.

— Они даже объясниться друг с другом не могут, — переживал Пароний, когда «Тандем» уже летел на помощь пассажирскому судну — Наши народы никогда не общались.

Аня поглядела на него, вспомнив, как сама, в человеческом облике, жмурилась так же, при просмотре сюжета новостей из родного мира. Того самого, в котором показали атаку на больницу, где на тот момент находились все её близкие. Лоивия, её сноха, ставшая вдовой в то страшное утро, тогда обняла её за плечи, и сказала единственное, что в такой момент можно было сказать.

— Верь в них, — повторила Аня её слова Паронию, осторожно положив ладонь на его плечо — Они, наверняка выжили ради тебя.

Но вид повреждённой взрывом обшивки самого «Месектета» заставлял усомниться в этом.

Ничего не ответив, Пароний сменил на передатчике частоту.

— «Месектет», вы нас слышите? — спросил он на родном языке, повторяя этот вопрос на каждой из частот, что улавливал здесь их корабль, но на всех был лишь этот нептунианский звон.

— Перестань, — предложил Денис — Думаю, им сейчас не досуг слушать радио. Летим к ним, пока он не рухнул в море! Летим, прямо через… Вон ту дыру.

Он указал на одну из пробоин в корпусе «Месектета», из которой разлетались осколки стекла и болтались какие-то тросы. Корабль же, и не думал падать. Он неподвижно завис на высоте трёхсот километров над морем, потому что взрыв дозаправщика отбросил его в небосвод с такой силой, что он там увяз. Увяз, в липком небе Салации, отделявшем её мир от холодного мрака, за которым сияла ледяная сфера с каменным шлюзом Плутона.

Ребята без труда провели «Тандем» на борт огромного корабля, даже не уменьшая его для этого. Коридоры «Месектета» здесь были достаточно широкими, чтобы по ним мог летать корабль. Возможно, это был отсек для его оборонительных кораблей, или каких-нибудь грузов. Аня включила сканер для обнаружения живых существ, и тот указал на отсек чуть ниже. В самом конце коридора, она заметила что-то вроде подъёмника с герметичным люком прямо под ним.

— Как думаете, лифт работает? — подмигнула она ребятам.

— Попробуем ваш излюбленный метод, — предложил Пароний — Телепортируемся на ярус ниже. Там должна быть площадка такой же площади.

— Логично, — согласились ребята.

«Тандем» замер над подъёмником и пропал, появившись этажом ниже, за спинами десятков мужчин и женщин, облачённых в чёрные гелионские костюмы для защиты от радиации. Те обернулись, поглядев на судно, возникшее из пустоты. Некоторые из них подошли, отгородив собой остальных, а один приблизился к неизвестному диску почти вплотную. Похоже, вооружён он не был, или, во всяком случае, не намеревался стрелять в нежданных гостей. Как и остальные за его спиной, тоже не навели прицелов на незнакомый корабль.

— Откроем? — спросил Денис, поглядев на товарищей.

Подняв защитный купол над кабиной, Пароний вышел на дисковидное крыло, поприветствовав собратьев, и представившись. К удивлению Ани, он спросил первым делом не о своих родителях, а о раненых, видимо понимая, что если бы его отец и мать были здесь, то уже объявились бы сами. Но Пароний считал иначе. Он помнил, что показал ему адмирал, и допускал, что они могут не желать больше называть его сыном. Поэтому и сам не стал спрашивать. Под шлемами не понять было, кто есть кто, никаких отличительных знаков на костюмах гражданских лиц не предусматривалось, и Пароний решил для себя, что так даже лучше. Ему было ясно одно: это не экипаж «Месектета», а его пассажиры. Раненых среди них не было. Тот, что стоял прямо перед «Тандемом», снял шлем и представился мальчику военным учёным по имени Галор.

— Здесь все пассажиры, или где-то на борту есть ещё? — осторожно поинтересовался у него Пароний, глазами насчитав человек тридцать позади собеседника.

— На «Месектете» шесть пассажирских отсеков, таких же, как этот, — объяснил тот — Каждый из них рассчитан на сорок человек, но не все в этот раз заполнены репрессированными до отказа. Этим рейсом отправили только тех, кто представлял серьёзную угрозу для императорского режима, но мог бы принести ему пользу при добыче незамерзающей воды на Плутоне. Не всякий неугодный вояка способен трудится там, для этого нужны специальные знания, ты же понимаешь. Поэтому, нас и не убили, как остальных, а решили использовать для нужд солнечного флота, отправив нас в сферу Хель, и забрав заодно оттуда партию уже добытой воды. На борту таких, как мы, чуть больше полста. Нас разместили здесь, а где остальных, не знаю.

— Сейчас выясним, — сообразила Аня, сканируя другие ярусы и отсеки огромного корабля.

— «Месектет», пожалуй, починить уже не удастся, у него дозаправщик взорвался, — сообщил Пароний собратьям — Так что, обратный путь ему точно не предстоит. На корабле ведь есть на такой случай спасательные шаттлы?

— Есть грузовой, для подъёма грузов на борт, — припомнил Галор — На нём же, в сферу спускают и пассажиров. А для экипажа есть маневренные двухместные корабли, оснащённые и оружием, и всем необходимым, для безопасной посадки и взлёта…

— Похоже, они их уже использовали, — вздохнул Пароний — Ну, а пилот?

— Это полностью роботизированный корабль, сам себя заправляет, сам собой управляет, загружает и разгружает прямо с высоты свода, — пояснил ему собеседник — А экипаж занимается только охраной груза и нас. Периодически выходя на связь с центром управления, для отчёта.

— Значит, там уже знают о том, что случилось! — догадалась Аня — Вот что… Давайте-ка, я спущусь. Осыплюсь вниз, и попытаюсь поговорить с салацианами. Может, они дадут вам убежище.

— Но под нами вода! — предостерег девочку Пароний.

Та поглядела с изумлением на него.

— Ого, — рассмеялась она — С каких это пор, гелионцы у нас беспокоятся о меркурианцах?

Мальчик смутился, при виде этой ехидной улыбки в её глазах.

— Чтобы ты знал, — продолжила Аня — Мы кружим по ветру так же, как вы ворочаетесь в постели. И мне ничего не стоит, с воздушными потоками до берега долететь. Я большая девочка!

— Попробуй, — вздохнул Пароний — А я, пока разыщу родителей, и остальных пассажиров.

Сказав это, он спустился с крыла «Тандема», и поспешил к дверям в смежный отсек, а Аня, приняв песочную форму, просочилась в щель лифта, чтобы высыпаться из корабля.

— Как ты откроешь дверь? — спросила Парония гелионка, стоявшая у самой двери — Мы заперты, все отсеки на корабле открываются и запираются экипажем с помощью специальных браслетов.

— Таких? — улыбнулся тот, показав ей браслет на своём запястье.

— Разведка, — поняла девушка, подняв забрало и присмотревшись — Так ты к любой двери на флоте имеешь доступ.

— Да, а вот доступа к моему браслету, нет ни у кого, — добавил к этому мальчик.

— Конечно, он настроен лишь на твои биотоки, — улыбнулась та — Это же мы их такими создали.

— Тогда понятно, почему император счёл, что вы опасные люди! — рассмеялся Пароний, поднеся руку к двери, которая сразу же поднялась перед ним.

Он довольно скоро добрался в нужный отсек, хоть тот находился достаточно далеко. Но, учитывая размеры судна, это было не самая удалённая его часть. Всего какие-то три километра пути по пустым пассажирским и грузовым отсекам. Пароний преодолел их бегом и скачками, несмотря на то, что под ноги ему то и дело попадались роботы, устранявшие повреждения в уцелевших отсеках, как будто это имело какой-то смысл.

Оказавшись, наконец, перед нужной дверью, Пароний остановился, восстанавливая дыхание, и поглядел на браслет. Вероятно, сердце так быстро билось у него не только от долгого непрерывного бега. На мгновение он представил презрительный взгляд отца, и печальные глаза матери, полные разочарования. С чего начать, в этом случае, чтобы они не оборвали его на первом же слове? Ему неожиданно вспомнились слова Ани: «Верь в них!», «Я уверена, они живы». Но в ответ на это, могло прозвучать: «Только ты для нас теперь мёртв».

Как мучительно больно было даже помыслить об этом! И как же он сильно жалел о том, что не заглянул тогда домой, на пути к Паштару, хотя бы просто обнять их в последний раз, прежде чем они его возненавидят.

— Нет, — собрался с духом Пароний, и решительно поглядел на дверь отсека перед собой — Не важно, что они скажут, или сделают мне. Даже не важно, что они обо мне думают! Родительские чувства к детям всё равно этим не убьёшь, ничто не может угасить их, до самой смерти, и после!

Пересилив себя, он вытянул руку, и дверь перед ним разошлась. Поклявшись себе твёрдо верить в любовь родителей, что бы ни случилось, Пароний вошёл в отсек, уловив на себе три десятка взглядов сквозь тёмные стёкла, скрывавшие под собой лица его собратьев. Но двое из них, сразу же подняли забрала, и направились прямо к нему, узнав сына.

— Пароний, что ты тут делаешь? — с тревогой и изумлением спросила у него мать — Что на тебе за одежда? И как ты тут оказался?

— Ты что, на своём «Митрушке», догнал «Месектет»? — рассмеялся отец, и ударил ладонями в плечи мальчика — Вот, молодёжь пошла! Уже на водородном топливе, напрямик, сквозь своды летают!

— Нам… Нужно поговорить, — произнёс Пароний, поглядев в его радостные глаза.

Взгляд Лучера сразу сделался таким же серьёзным.

— Ты прав, нужно, — согласился он с сыном — И есть о чём.

Тем временем, Аня уже была на краю той самой пробоины, через которую они пробрались на корабль, и песочным дождём просыпалась с неё на потоки ветра. Держась в воздушных слоях, она легко завернула по ближайшему вихревому потоку к берегу, и перенеслась с него на другой пониже, который унёс её прямо на континент, к какому-то городу.

«Проще простого!» — размышляла она в своём бесшумном полёте — «Вот только бы получилось ещё и собраться, когда окажусь внизу…»

Она решила не временить с этим, и заранее начала созывать понемногу свои песчинки. С высоты около восьми метров, она упала в плотной форме на сиреневый асфальт дорожного полотна одной из городских улиц.

— Аа-й, — протянула она, ушибив колено — Всё-таки, ненавижу, когда приходится делать так.

Но ничего другого ей не оставалось. Поднявшись, Аня отправилась на поиски местных жителей, попутно примеряя на своём теле наряды из чешуи, кольцевидных пластин, шипов, перьев, вместо одежды, оставшейся на борту корабля.

Лучер рассказал сыну о том, как его друг, доцент кафедры фаунетики, Протор, открыл ему глаза на то, во что верилось поначалу с трудом. Признался, что первое время не мог даже спать, после того, как узнал об этом.

— Чьи приказы я всё это время исполнял, — поражался он — Орудием чьей воли я был! Чьим служил интересам! Но ты… Пароний, тебе, в таком юном возрасте, достало храбрости ослушаться приказа самого адмирала флота! Я всегда знал, что у меня умный и благородный сын, а не бездумный исполнитель, не марионетка режима. Ты и представить не можешь, как я тобой горжусь.

— Мы оба гордимся, — поддержала супруга Зноя, присев на корточки перед сыном.

Пароний был рад это слышать, но всё равно ничего не понимал.

— Почему же тогда, — спросил он, и тут же осёкся на слове — Зачем ты… Ведь адмирал Жаргор показал мне запись, на которой вы …

Лучер, догадавшись обо всём по его недоумённому лицу, громко расхохотался.

— Ты поверил Жаргору? — смеялся он — Должно быть, видел, как громят комнату, в которой ты рос, и сжигают твои награды? Представляю, как он тебе это обрисовал!

— Да, но… — ещё больше растерялся мальчик.

— Слушай, как было дело, — с улыбкой объяснила ему мать — К нам пришли ночью, после экстренного выпуска новостей с Паштара. Стали требовать, все наши и твои документы. Я тотчас бросила их в огонь. А когда начали спрашивать о твоих вещах, я решила, что речь идёт о твоей одежде. Мало ли, что могло быть у тебя там в карманах, и под подкладом… Поэтому, я просто взяла твою парадную форму, и уничтожила, вместе с твоими наградными знаками и со всем остальным, что было на твоей полке. Наша домашняя камера запечатлела этот момент, но тогда я о ней напрочь забыла. Когда же они вошли в твою комнату, чтобы изъять запись с камеры, я сказала, что мне будет стыдно, если они что-то на ней найдут.

Пароний мало что понял, но понял главное: мать защищала его, а Жаргор всё переврал.

— А затем вошёл я, — продолжил за ней отец — Проводившие обыск трое мужчин, которых я видел впервые, уже перевернули там всё, и начали требовать, чтобы я отдал им вещь, с которой ты обычно не расставался.

— Должно быть, они имели в виду мой браслет, — догадался Пароний — Но он же всегда на мне…

— Не знаю, что они имели в виду, — продолжал Лучер — Но, в насмешку над ними, искромсал лазером твоего игрушечного кота, ответив, что этот красавец им точно никогда не достанется.

— Правильно сделал, — одобрил поступок мальчик — Он мог выставить меня на посмешище, показав кота всему флоту.

Теперь, наконец-то, ему стало ясно всё. Не сдержав слёз огромного облегчения, Пароний обнял отца так крепко, как только мог, во всю гелионскую силу.

— Пойдёмте со мной, — сказал он родителям — И скажите остальным, пусть тоже идут за нами. Мы отведём их к другой пассажирской группе, после чего, все вместе спустимся в грузовую.

— Ты что, и грузовой борт на буксир возьмёшь? — подмигнул мальчику отец, и тут же, обернувшись ко всем, объявил с нескрываемой гордостью — Это мой сын! Он знает, как нам выбраться с этого судна.

— И мы должны верить ему, лишь потому, что это твой отпрыск? — язвительно произнёс один из них, переплетя руки на груди — Он же у тебя, вроде, пилот разведки!

— Бывший пилот разведки, — вступилась за сына Зноя.

— Если хотите, оставайтесь здесь, доцент Протор, — ответил Лучер.

— Бывший доцент, — поправил его тот — За одну мою догадку, меня лишили не только степени, но и свободы. И это лишь ещё сильней убедило меня в том, что она верна.

Жестом позвав их идти за мальчиком, Лучер обнял одной рукой сына по верху плеч, точно боевого товарища, и пошёл с ним впереди. Зноя подошла к Паронию с другой стороны, поправив ему сзади волосы. Тот был несказанно счастлив, но теперь, снова не знал, с чего начать говорить, чтобы ему самому не оборваться на первом слове.

А вот Аня нужные слова при разговоре с нептунианцем нашла, и ей уже удалось донести до своего собеседника, что их флот допустил чудовищную ошибку, которая поставила под угрозу жизни всех пассажиров гелионского корабля. Тот сразу связался со своим командованием, и ещё несколько голосов присоединились к их разговору по его нитевидной рации с маленьким шариком на конце.

— Мы приносим свои извинения экипажу и пассажирам судна, а также, всему народу Гелионы, — прозвучал ответ — Конечно, сфера Салации готова принять всех без исключения пострадавших, сколько бы их ни было, оказать им необходимую помощь, и предоставить новый корабль взамен. Пускай и не столь совершенный, как этот, но лучший из всех, какие только есть в нашем мире.

— Правильно, — рассмеялась Аня — Чтобы на этот раз, нас подбили возле шлюза Урана.

— О, нет, нет, — принялись уверять её наперебой все три голоса — Корабли Цилата не могут ходить по четвёртому измерению без дизинитов, которые есть только у нас. Корабль пройдёт, они его и не заметят! Мы боялись, что они тоже так научились… Простите, ещё раз, что сразу атаковали вас!

— Ничего, — улыбнулась им девочка — Всё, что ни делается, к лучшему. Свяжитесь с судном «Тандем», я скажу им, что вы готовы принять пострадавших. Они спустят сверху грузовую капсулу с ними. Где её удобнее посадить?

— Мы поднимемся к ним, и сопроводим, — обещали те — Желаете с нами?

— Конечно, — кивнула Аня — Вам потребуется переводчица… Никто из них не владеет салацианским.

Глава 10. Языковой барьер

Объединив обе группы репрессированных учёных, Пароний проводил их в грузовой отсек, где в два ряда, вдоль стен стояли длинные сигарообразные корабли. Они были похожи на «Амон», только поменьше. Их было четыре, и назывались они «Желание», «Разум», «Энергия» и «Вечность», хотя на языке гелионцев их имена звучали иначе.

— Какой возьмёте? — спросил Пароний отца, который вызвался на роль пилота грузового судна.

— По-моему, выбор очевиден, — ответил тот — Раз на борту будут учёные, «Разум» вполне подойдёт.

— Согласен, — одобрил его выбор мальчик, и открыл кабину корабля, поднеся к ней браслет — Следуй к светилу Нептуна, в центре большого пятна вас встретят и укажут путь к месту посадки. Мы полетим следом, если что, будем на связи.

Пожелав удачи отцу, и обняв крепко мать, Пароний вернулся к своим друзьям, дожидавшимся его на борту «Тандема».

— Твоя мама такая красивая, — сказала ему Лида — И почему у всех гелионцев одинаковые светлые волнистые волосы, и голубые глаза?

— Не у всех, мы же не клоны, в самом-то деле! — ответил мальчик — У нас есть области, где живут в основном рыжие и зеленоглазые, а на одном острове очень много светло-русых людей, с серыми глазами, и лишь иногда с голубыми. Это просто в нашем, столичном регионе, больше распространен такой тип внешности, как у меня.

— Ну, а брюнетов, у вас разве нет? — поинтересовалась Лида.

— Нет, — рассмеялся Пароний — Предки пожалели для нас меланина, вот и оставили его только вам. Но при этом, у нас совсем не встречаются альбиносы.

Пассажиры корабля «Разум» впервые увидали салациан, когда те с почётом встретили их на одном из аэродромов приморского городка. Как и везде в системе сфер, атмосфера здесь состояла из азота, аргона и кислорода. Лида и Денис воспринимали это как данность, даже не задумываясь о том, как же так могло получиться. А вот Аня и Пароний знали, почему воздух везде одинаковый с незначительными различиями в плане примесей.

— Великая Матерь Света! — воскликнул, скривив лицо, Протор, взглянув на мелких, с подошву стопы, плоских коричневато-серых созданий, приветствовавших своих гостей.

Те мелодично звенели, шевеля крючковидными отростками по краям разинутых струнных ртов, то сворачивали задние части своих ландцевидных тел, то разгибали. Спереди у них имелось что-то на подобие длинных подвижных ресничек, растущих пучками справа и слева. На них эти существа опирались, как тюлени на ласты. Глаз у них не было вовсе, но судя по всему, нептунеанцы прекрасно видели, и Протор даже ощутил на себе их взгляды.

— И эти космические глисты, смогли уничтожить главную гордость солнечного флота? — усмехнулся он, брезгливо поглядев под ноги.

— Прошу Вас не забывать дипломатии, — напомнил ему Лучер — Как-никак, это наш первый визит в их мир, и первый контакт с его разумными обитателями.

— Если эта низшая форма вздумает подползти, — предупредил тот — То первый контакт у них будет с моим ботинком!

Другие пассажиры «Разума» отнеслись к местному населению более спокойно. Среди них были и биологи, которые даже проявили к этим созданиям нескрываемый интерес: садились на корточки, рассматривали, но в руки взять не решались…

«Тандем», тем временем, тоже совершил посадку рядом с грузовым кораблём, ребята выбрались из кабины, и увидали нептунеанцев. Только, земные дети оказались не столь осмотрительны, как гелионские учёные. Денис сразу же взял в руки одного местного жителя, и провёл пальцем по его плоскому телу.

— Прикольный, — отметил он — Вроде червь, а на ощупь тёплый, сухой и шершавый.

— Ты ему тоже нравишься, — заверила его Аня — Он говорит, что рад видеть землян, о которых слышал столько преданий, но ни разу не видел вживую. Спрашивает, почему вы к ним раньше не прилетали.

— А они, почему не прилетали к нам? — ответила вопросом на вопрос Лида.

— И что у них за предания о землянах? — удивился Денис.

Паронию тоже стало интересно, откуда нептунеанцы вообще о землянах знают.

— О каких именно? — уточнил он — Об этих? Или о древних?

Аня перевела их вопросы восхищённому встречей жителю Салации.

— Когда мир был ещё един, и не разделён на сферы разными небесами, — объяснила она с его слов — Земляне жили бок о бок с его сородичами, и часто приходили на берега больших водоёмов, чтобы их повидать. Люди понимали их речь, но ответить не могли, так как произносить такие звуки были попросту не способны. Именно тогда, у людей стали появляться первые струнные инструменты, их изготавливали сначала, как средство общения, а потом, научились сами подбирать на них мелодии. Со временем, забылся их изначальный смысл. Но привычка приходить на морской берег и играть на биве или на гуслях под шум прибоя, у землян сохранялась ещё очень долгое время.

— Удивительно! — воскликнула Лида.

— Скажи ему, — попросил Денис — Что у нас тоже есть одна такая легенда. В ней рассказывается о том, как один человек, по имени Садко, играл на гуслях морскому царю, живя у того в подводном царстве долгое время. Никогда не задумывался над этой историей, но ведь морской царь, это и есть Нептун. Может, это воспоминания о тех временах, когда наши народы общались при помощи гуслей.

Кивнув товарищу, Аня перевела салацианину его слова. Тот радостно зазвенел, и свернул хвостик рулоном, лёжа в ладошке Дениса.

— Он сказал, что мечтает сам побывать в земноммире, — пояснила Аня — И просит взять его с собой, когда вы решите лететь домой.

— Давай, я отнесу его к нам на корабль, — предложил Пароний.

— И я пойду, — обрадовалась Лида — Можно тоже его подержать?

— Да возьми любого, их же тут тысячи! — предложил тот.

— Эй! — одёрнула его девочка — Они тебе что, черепашки какие-нибудь, или хомячки?

— Прости, прости, — смутился тот — Разумеется, нет. Ты права, каждый из них личность.

— Вот, то-то же!

Они вместе отнесли счастливого нептунеанца на борт «Тандема», совершенно не думая о том, как будут общаться с ним там. Им просто было приятно его общество, и Паронию даже казалось, что ему передаётся настроение этого малыша. Каким-то неведомым образом, он ощущал, насколько тот рад и как им благодарен.

Аня пошла к гелионцам, чтобы помочь им преодолеть языковой барьер с местным населением, а Денис, из чистого интереса, решил потрогать красную воду Салации. Вообще-то, ему хотелось даже набрать её немного с собой, поэтому он нащупал у себя в кармане бутылёк с серной крошкой и, освободив его, подошёл к самому краю моря. Прибоя здесь не было, вода выглядела спокойной, и пахла каким-то сладким запахом, немного похожим на запах мёда. Денис опустил в неё руку и сразу почувствовал, как вода, будто сама взбирается по его пальцам.

— Ого! — изумился он, собрав её на ладони — А вот это по-настоящему круто.

Слегка наклонив ладошку над горлышком бутылька, он попытался слить в него воду, но та упрямо поползла вверх. Смекнув, в чём тут дело, Денис перевернул бутылёк и подставил его горлышко там, куда она двигалась. Тогда, рубиново-красная прозрачная жидкость охотно затекла внутрь, и ему оставалось только закрутить крышечку.

— Ну, всё! — радовался он, убирая ёмкость — Теперь, «пятёрка» по химии у меня в кармане!

Он не заметил, как к нему со спины подошёл Протор, и подобрал горсть серы на берегу.

— Типичный землянин, — ворчал тот, собирая жёлтые крупицы с влажной глинистой почвы — Никогда не оставляй химически активные вещества в среде, о которой ты ничего не знаешь! И вообще, разве принято мусорить, находясь в гостях?

— Не подумал, — признался тот.

— Это вам и не свойственно, — усмехнулся Протор — Послушай, у меня есть одна просьба к экипажу вашего корабля. Можно мне улететь на нём вместе с вами?

Денис вопросительно поглядел на него, не зная, отказать или согласиться. В принципе, возражений он не имел, просто, полагал, что с ними полетят родители Парония, и для ещё одного пассажира, в кабине навряд ли найдётся место.

— Зачем Вам отсюда улетать? — не понимал он — Местные жители хорошо вас приняли, обещали вам дать корабль… Вы и так потом улетите, куда угодно. Конечно, когда закончится противостояние.

— А долго оно продлится? — уточнил Протор.

— Не знаю, — честно ответил Денис — Учёный тут Вы, а не я.

— Я специалист в другой области, — признался тот — И мне действительно никак нельзя тут оставаться. Я должен вернуться на Гелиону, и чем раньше, тем лучше. От этого зависит судьба моего народа.

— «Тандем» на Гелиону не полетит, — помотал головой Денис.

— Значит, отвезите меня в земной мир, я возьму там у Парония его «Митру», — настаивал Протор.

— Да для чего Вам вообще туда возвращаться? — не понимал мальчик.

— Я могу рассказать тебе, о чём случайно узнал, — согласился учёный — Только, если после этого тебе будут по ночам сниться кошмары, имей в виду, что ты сам этого захотел!

В это время, Лида с Паронием, на борту «Тандема», решили провести собственный эксперимент.

— Ты же обещал, — упрашивала товарища девочка — Ты сказал, что поверишь, помнишь?

— Это просто смешно! — ни в какую не верил тот — Только посмотри на него! Ничего не выйдет!

— Давай попробуем, — не отступала Лида — А если получится, вместе и посмеёмся.

— Какие только глупости не приходят на ум девчонкам! — вздохнул Пароний и, бережно усадив себе на ребро ладони салацианина, взял этой же рукой рычаг управления кораблём.

Лида к ним присоединилась.

— Вот видишь, — усмехнулся её товарищ — Ничего не произошло. Никаких новых символов на панели, и новых приборов.

— Странно, — не понимала девочка, внимательно осматривая кабину.

— Видимо, не все формы жизни родственны между собой, — сказал Пароний — Ладно, не огорчайся. Давай лучше, с моими родителями свяжемся, что-то они там, на «Разуме» задержались.

Он дотянулся до передатчика, и Лида помогла переключить волну. Салацианин, всё ещё сидевший на руке у Парония, пощупал ресничками незнакомый прибор, звеня что-то на своём языке.

— Что это такое? — раздался вдруг из динамика тоненький звонкий голос.

Друзья переглянулись, и вместе поглядели на нептунеанца.

— Что это? — повторил тот свой вопрос.

— Теперь, наверное, переводчик, — в замешательстве произнес Пароний.

— Я же тебе говорила! — торжествовала Лида, толкнув плечом упрямого гелионца.

— Ну, ладно, сдаюсь, — согласился тот.

Очень вовремя к ним возвратилась Аня, с хорошими новостями.

— Всё, с салацианами я договорилась, — сообщила она — Гелионцам предоставят убежище, но только не здесь, а на другом острове, где есть источник пресной воды, пригодной им для питья. Пароний, твои родители сейчас перевезут их на тот остров. Лучер просил передать, чтобы ты не ждал их, они остаются в сфере Салации. Если будут вопросы, «Разум» на связи, можешь сам с ними поговорить.

— Что значит, они остаются?! — изумился мальчик — Я думал, мы заберём их в земной мир…

— Не сейчас, — объяснила Аня — Твой отец сказал, что перед ними ещё стоит очень большая задача.

— Какая задача? — не понимал Пароний.

— Он лидер сопротивления, — улыбнулась девочка — По-моему, они готовят переворот.

— Да ладно, — рассмеялась Лида, поглядев на товарища — Ты понимаешь, что это значит?

— Они войдут в историю, — задумчиво произнёс тот.

— А свет Зноя сказала, что всё это ради твоего же будущего, — продолжила Аня, глядя ему в глаза — Поверь, сейчас им действительно лучше остаться тут с остальными, и разработать хороший план.

Пароний тихо вздохнул, поглядев на собратьев, поднимающихся обратно на борт «Разума», для перелёта на какой-то соседний остров.

— Ну, а ты, что об этом думаешь? — спросил он салацианина.

Тот выразительно развёл ресничками, и ребята узнали этот вполне человеческий жест.

— Нам хватает войны с соседним миром, — ответил он — Переворотов на Салации не было уже очень давно, с тех пор, как у нас были упразднены все формы правления.

— Это как? — не поняла Лида.

— Стой, ты его понимаешь? — удивилась Аня, уставившись на подругу.

— Совершенно не понимаю, — призналась та — В их мире что, совсем никакого правительства нет?

— Вообще-то, такой вариант общественного устройства есть, — вспомнил Пароний — В теории. Но я не слышал, чтобы какому-либо народу, удалось закрепить его в своём государстве, как основной. А тут, целая цивилизация, предпочла его всем формам правления!

Прочитав немой вопрос в глазах Ани, он указал на передатчик, и та догадалась, что произошло.

— Но если у вас на Салации анархия, — обратилась она к нептунеанцу уже на своём родном языке — Тогда, не должно быть войн. Ваше общество сумело прийти к такому, казалось бы, недостижимому строю, а воевать так и не прекратило?

— На Салации войн и нет, — ответил ей тот — Мы воюем только с союзом республик Цилата, за светилом Урана. Хотим захватить их мир, а они стремятся заполучить наш.

— А зачем? — не поняла Аня.

— Ну, махнитесь мирами, раз вам в чужом саду яблоки слаще, — предложила Лида.

— Нет, — рассмеялся салацианин — Каждая из сторон хочет заполучить их все! Установить свой строй, и владеть ресурсами этих миров полноправно. У Цилата есть очень нужные нам ресурсы, которых нет в Салации. А у нас есть, каких нет у них, ни в водных, ни в воздушных, ни в вулканических странах.

Ребята недоумённо переглянулись.

— И в чём проблема? — спросил Пароний — Вы торговать-то, друг с другом ими не пробовали?

— А как это, торговать? — не понял его собеседник.

Друзьям стало ясно, что торгово-рыночных отношений в этих культурах, по всей видимости, нет. Возможно даже, что никогда и не было. Ведь то, что кажется людям таким простым, другим видам может и вовсе не прийти в голову.

— Ну, если вы дадите им ресурсы, которых нет в их мире, можете попросить взамен те, которых нет здесь у вас, — попыталась объяснить ему Лида — Это поможет вам укрепить отношения, и война не потребуется.

— Может, нам их этому научить? — предложила Аня — И отправить в союз республик парламентёра, с первой партией товара. Поскольку любое судно, нарушающее их границы в период противостояния, будет сразу же атаковано, лучше осуществить это на «Тандеме». Ему-то, не страшны никакие удары!

— Почти никакие, — напомнил Пароний — Ртутный двигатель в нём всё же уязвим.

— Стоит рискнуть, — поддержала подругу Лида — Поможем их народам сделать первый шаг от войны к сотрудничеству и миру!

— Что скажешь? — спросил Пароний салацианина — Попробуете наладить торговлю с соседями, если мы вам в этом поможем?

Тот задумчиво пошевелил ресничками.

— Если благодаря этому прекратятся войны с республиками Цилата, то наш народ ухватится за такую новую практику, — ответил он, поразмыслив, и предложил — Пойдёмте, я покажу вам, где набрать нужные им камни. А пока вы грузите их на борт, я объясню своим, что вы намерены с ними делать. Мне кажется, что они тоже заинтересуются.

— Знать бы ещё, как это воспримут ваши соседи, — переживала Аня — Но, возможно, нам удастся и с ними найти общий язык.

Держа на ладошке салацианина, Пароний вышел из кабины и спрыгнул с дисковидного крыла корабля. Аня пошла с ними, помня о том, что покинув «Тандем», эти двое уже не смогут понять друг друга. Лида осталась на корабле, недоумевая, куда запропастился Денис.

А тот, всё ещё был на берегу океана, вместе с Протором, и внимательно слушал его рассказ.

— Если всё это правда, — произнёс он, когда учёный закончил — Гелионцев ждёт большой сюрприз, когда эта правда раскроется…

— Теперь понимаешь, почему я не могу сидеть здесь и ждать, пока два светила вновь разминутся? — сказал ему Протор — Гелионцы сами в куда более серьёзной опасности, чем все те миры, с которыми вынуждены воевать.

— Да, — согласился с ним мальчик — На Вашем месте, и я бы не смог, это точно.

— К тому же, мне здесь не нравится, — добавил ко всему прочему Протор, и усмехнулся, будто бы сам над собой — Я брезглив, как девчонка, а от меня требуют быть приветливым с какими-то слизняками.

— Они не слизняки, — заверил его Денис — Даже на ощупь не склизкие, а шершавые. И очень тёплые.

— Всё равно, туземцы мне не по душе, — поморщился тот — Но та тварь, что я видел тогда, на Гелионе, куда отвратительнее! И я лучше умру, чем позволю ей использовать наш народ в своих целях. Если моя догадка верна, гелионцы сами сейчас в куда большей опасности, чем все те, в чьих мирах ведут войны в угоду Его Сиянию! А ты предлагаешь мне ждать, когда разминутся Уран и Нептун, и пока тут на рубиновых морях салацианским климатом наслаждаться?

— Ясно, — всерьёз озадачился мальчик — А ваши коллеги, и родители Парония, знают обо всём этом?

— Конечно же, я говорил им, — вздохнул Протор — Но, не похоже, чтобы они мне поверили. Да и кто в такое поверит? Доказать это я уже ничем никому не мог, а образец, с которым я проводил опыты, у меня забрали.

— Как же тогда Вы собираетесь раскрыть глаза всем остальным гелионцам? — не понимал Денис.

— Есть один способ, — улыбнулся учёный — Но для этого, мне необходимо сначала попасть в свой мир.

— Что ж, — согласился мальчик — Идёмте к «Тандему», и обо всём расскажем ребятам.

Но на корабле они застали только Лиду, которая пыталась выгнать из кабины залетевшее туда салацианское насекомое, похожее на чёрную креветку с осиными крыльями, и величиной с синицу.

— Я очень надеюсь, что ты не кусаешься, — паниковала она — Но на Землю ты с нами не полетишь!

— Не тронь, — предостерёг девочку, увидавший это Протор — Выходи из кабины, давай. Скорее!

Лида с радостью последовала его совету.

— А ты смелая, — отметил Денис, помогая Лиде спуститься с диска.

— Смелая? Да я чуть от страха не умерла! — честно призналась та.

— Познакомься, — представил он девочке гелионца, но тот поспешил представиться сам, желая сразу перейти к делу — Ему очень нужно на Гелиону, — пояснил Денис — Он попросил взять его на «Тандем».

Лида с недоверием поглядела на Протора, и отвела друга в сторону, на пару слов.

— Бубен, ты всегда такой? — спросила она с упрёком — Что тебе наплетут, в то и веришь. Послушай, он был на борту «Месектета» в одной группе со Зноей и Лучером…

— Ну, и что? — не понимал её опасений мальчик.

— А то, что родители Парония замышляют переворот, — пояснила Лида — Хотят свергнуть императора, о чём этому человеку, должно быть, всё хорошо известно. Ты не подумал, что ему для того и нужно на Гелиону, чтобы предупредить императора и его подданных, об их замысле?

— Нет, что ты! — возразил на это Денис — Тут дело совсем в другом!

— Откуда ты можешь знать это? — усомнилась Лида — Ты что, его мысли читаешь?

— Гелиона в опасности, именно из-за того, что у власти стоит этот тиран, — объяснил ей мальчик — Протору удалось выяснить его истинную природу! Тот даже не гелионец, и не гуманоид вообще, а не ясно кто! Пожалуйста, позволь ему самому объяснить всё, это очень и очень важно!

Лида снова поглядела на гелионца.

— С каких пор они все стали нашими друзьями? — всё ещё сомневалась она — Они ведь тоже умные, хитрые и коварные, как и люди. У нас больше общего, чем мы думаем. Вспомни, как Жаргор едва не заманил Парония к ним? Что если, и этот твой, Протор, всё сочинил, просто чтобы попасть к своим?

— Я ему верю, — сказал Денис.

— А я нет, — не уступала Лида — С гелионцами нужно быть осторожнее. Впрочем, как и с людьми.

— Да что так подорвало твою веру в людей? — не узнавал её одноклассник — Я помню тебя другой.

— Дождёмся Аню и Парония, — предложила она, уйдя от ответа — А пока, подумай, как нам избавиться от той твари у нас в кабине!

— Может, просто защитный купол поднять целиком? — предложил Денис.

— Она к нему липнет, как будто ей мёдом намазано, — ответила Лида — Я пыталась вымахнуть её, но она ни в какую. Через приподнятую часть залетела, и сразу вверх, как в сачок! Глупое создание!

— Почему ты просто не прибила её чем-нибудь? — не понимал Протор.

— А вдруг она занесена в Красную Книгу Салации? — отшутилась девочка.

Пароний и Аня не заставили долго ждать своего возвращения. Они оба вернулись довольно скоро, с набитыми карманами и полными ладонями мелких сиреневых камушков. Их салацианский друг сидел на плече у Парония, и тоже держал в длинных ресничках прозрачный сиреневый камень, величиной с яйцо перепёлки.

— Этого хватит для жеста доброй воли, как думаешь? — спросила у него Аня.

— И один такой дизинит, был бы уже большим дорогим подарком! — сказал тот, обнимая камушек — В сфере союза Цилат они не встречаются, а у нас их много, по берегам озёр и ручьёв. Особенно там, куда мы ходили.

— А что это вообще за минерал такой? — поинтересовался Пароний.

— Окаменевший сок древних дизиний, — просветил его салацианин.

— Понятно, — усмехнулся мальчик — Я так и подумал.

Подойдя к кораблю, и увидав Лиду с Денисом в обществе одного из гелионских учёных, друзья поспешили к ним.

— Свет Протор, почему Вы не с остальными? — спросил Пароний — «Разум» перевёз всех на остров с пресной водой. Вы отбились от группы?

— Нет, я не полетел с ними по более веским причинам, — ответил тот — Не переживай, Лучер в курсе моего отсутствия и моих намерений, хоть и пытался отговорить меня. Как будто это возможно!

— Выслушайте его, — попросил Денис — У него действительно есть причины вернуться на Гелиону!

— Что?! — изумилась Аня.

— Я думал, представители нашего вида не способны на самоубийство, — усмехнулся Пароний.

— Зато на обман способны, — напомнила Лида, выразительно поглядев на Дениса.

— Просто выслушайте его! — настаивал тот.

— Ну, хорошо, только пойдёмте в кабину, а то скоро дождь начнётся, — сказала Аня, поглядев в небо.

— Там в кабине какое-то насекомое с крыльями, — сказала Лида — Чёрное такое, огромное.

Ребята пошли посмотреть. Забравшись на диск корабля, Пароний впустил в кабину салацианина. К его изумлению, тот протянул реснички к крылатому существу, и оно само подлетело к нему, сразу уцепившись лапками за его шершавое тельце. Пароний вошёл в кабину и включил переводчик, позвав жестом Аню и остальных.

— Это мой тиньлинь, — объяснил ребятам салацианин — Он искал меня, вот и прилетел к вам на запах.

— Тиньлинь? — удивилась Лида, видя, как он гладит ресничками это жуткое существо по усикам — Они у вас что тут, вроде домашних собак?

— Нам нравится как они звенят, — пояснил тот — А они любят греться, прижавшись к нам, и радуются, когда их кормят.

— О, ясно, — произнёс Протор — Питомец. Он тоже полетит с нами?

— Если можно, — попросил салацианин ребят.

Мальчики поглядели на Лиду.

— Ну, ладно, — пожала плечами та — Сидела же я как-то с ним вместе в кабине…

— А он не кусается? — спросил Протор.

— Нет, он у меня воспитанный, — заверил его салацианин — Жалит только по команде.

— Ого! — рассмеялся Денис — Дрессированный, значит? Вот это, действительно, класс!

Грозовая туча в небе подала голос, оповещая всех о своих намерениях пролиться дождём, и друзья поспешили укрыться в кабине «Тандема». Протор сел подальше от салацианина и его любимца, достал из перчатки какой-то диск, и вставил его в порт под дисплеем на панели управления корабля.

— Смотрите внимательно, — сказал он — Вот запись моей последней работы, стоившей мне карьеры.

На дисплее появился он сам, в уборе, скрывавшим волосы, и в прозрачной защитной маске. Одной рукой, облачённой в тонкую белую перчатку, он держал пинцет с зажатым в нём извивающимся кольцом, а другой рукой наливал какую-то жидкость из колбы в плоскую круглую чашечку. Ребята с интересом принялись смотреть, и с не меньшим интересом слушали его пояснения.

— Когда было объявлено о начале военной кампании в сфере Торады, император пригласил к себе во дворец меня, в числе других столичных докторов и доцентов в области биофизики, — рассказывал Протор — Мы тогда ещё не знали зачем, и во дворце многие из нас, включая меня, были впервые. Нас ознакомили с правилами, согласно которым никто не должен притрагиваться к императору и к его одежде, если Его Сияние соизволит подойти. Непозволительно окликать его, если тому захочется ходить среди нас по тронному залу. На протяжении всего приёма он так и делал, давая поручения лучшим, на его взгляд, учёным работать над созданием военных новшеств, необходимых его флоту для выполнения тех или иных задач. Когда он в очередной раз прошёл мимо меня, я заметил, как из-под его одежд упало металлическое колечко. Я подобрал его и собирался отдать императору, но вспомнил обо всех тех запретах. Убрав находку в карман, я глядел на одежды Его Сияния, и всё думал, частью какого элемента на них оно могло являться? На обычное кольцо оно было не похоже, скорее на плоское вытянутое звено какой-то цепи, должно быть, довольно большой и крепкой. Тем временем, у меня в кармане оно начало шевелиться, точно живое, хотя не было тёплым, когда я его подобрал, и на ощупь ничем не отличалось от твёрдого металлического предмета. После приёма все разошлись по домам, а я со всех ног помчался в лабораторию…

Ребята увидели на дисплее, как в этой самой лаборатории, бывший доцент Протор проводит опыт с небольшим металлическим звеном, которое ведёт себя, как живое создание.

— Оно не боялось, ни высоких температур, ни предельно низких, вода была ему не страшна, но и не нужна, — рассказывал им учёный — А спустя какое-то время, по мне неизвестным причинам, с обеих сторон у него образовались два дочерних кольца, которые вскоре объединились с ним, подобно звеньям цепи. Тогда я ещё не знал, что это было началом худшего в моей жизни кошмара, я назвал его Крикос, что значит звенья. Мне удалось выяснить, из чего оно состоит, и молекулярная природа у него оказалась на редкость сложной. У него не было, ни клеток, ни генов, а его молекулы представляли собой некое соединение золота и ещё какого-то неизвестного мне элемента, которое сохраняло и металлический блеск, и твёрдость, но при этом могло быть и эластичным.

Он показал отрывок, на котором цепочное существо было извлечено им из очередной склянки с концентрированной кислотой, пояснив, что оно ведёт себя осознанно, быстро учится, и имеет волю, и даже мстит, когда ему что-то не нравится. Хотя кислота ему была не по нраву, точно ребёнку мыло и таз с водой, вреда она ему никакого не наносила.

— Пока кольца было три, я чего только с ним не делал! — признался учёный — А позже заметил, что крайние его звенья отращивают не по одному, а сразу по три кольца. И те, в свою очередь, объединившись в цепочку с ними, тоже стали отращивать дочерние звенья, пока каждая из ветвей не достигла в длину девяти колец. Когда же это случилось, концы разветвились снова, но теперь уже, в каждом из выросших ответвлений, звеньев насчитывалось…

— Двадцать семь? — догадалась Аня.

— Да, — со вздохом произнёс Протор — Но, как я уже сказал, Крикос обладал сознанием, и быстро всему учился. Вскоре я узнал, что он способен преломлять свет, за счёт своего золотистого окраса, и даже создавать из него объёмные иллюзии, чтобы прятаться от меня. Ему очень нравилось это делать. Вот, например, на этом отрывке, вы видите, как этот малыш притворяется моей табуреткой.

Он указал на дисплей, и немного перемотал вперёд. Ребята увидели, как существо с множеством широко разветвлённых цепочных лап, передвигается на них по полу, издавая различные звуки.

— А тут, посредством трения колец друг о друга, Крикос в точности подражает звуку дверного звонка, чтобы я отвлёкся, — пояснил Протор — И снова прячется. На этот раз, его уже не отличить от халата. Если бы я не знал, что мой второй халат сейчас находится в стирке, то вряд ли нашёл бы на вешалке этого безобразника. Звеньев на его отростках уже насчитывалось по 243 штуки на каждом, так что, с их помощью, он легко мог принять вид меня самого.

— Вы его не боялись? — спросил Денис.

— Нет, даже привязался к нему, если честно, — признался Протор — Но меня посетила мысль, которая пугала куда сильней. Как-то, я заметил, что он отбросил одно лишнее звено какой-то из его цепей, 244-е… Точно так же, оно до этого отбрасывало 82-е, но тогда я не придал этому значения. А на этот раз, задумался глубоко.

— О чём? — поинтересовалась Лида.

— Мне вдруг подумалось, что если, наш император, на самом деле такое же цепочное существо, принявшее вид гелионца, и научившееся подражать голосу? — произнёс учёный — Поэтому, к нему и запрещено притрагиваться, ведь иллюзия, которую создавал мой подопытный, была не более чем игрой света.

— Теперь, я понял, о каком способе Вы говорили, — вспомнил Денис.

— И звенья от него отлетают, — размышлял вслух Пароний — Лишние…

— Самое страшное, что оно разумно, а значит, может преследовать свои какие-то цели, — напомнил ребятам Протор — И в этих целях, использовать ни о чём не подозревающий наш народ…

— Заставляя его воевать с нашим, — продолжила эту мысль Аня.

— А что потом стало с Крикосом? — поинтересовалась Лида.

— Я решил показать его учёному совету, — ответил Протор — После чего, у меня забрали его, якобы для исследований. А когда я вернулся домой, то обнаружил, что пропали и все те звенья, что он в процессе роста отбрасывал, и все мои записи о нём, кроме этой. Её я всегда носил при себе, и никто не знал, что я сделал эту копию просто на всякий случай. А после моего смелого заявления, что любой прохожий может являться иллюзией цепеобразного существа, я оказался на «Месектете». И это притом, что я ни слова не говорил конкретно об императоре Гелионы!

— Значит, попали в самую точку, — согласился Пароний — Что ж, меня Вам убедить удалось, возможно, и остальных наших собратьев тоже удастся. Я помогу Вам вернуться на Гелиону, только сначала, отвезём дизиниты союзу республик Цилата.

— Не мне строить маршрут вашего корабля, — учтиво произнёс Протор, с признательностью поглядев на ребят.

Маленький салацианин, тем временем, задремал под неинтересный ему диалог, пригревшись на спинке сидения, в обнимку со своим крылатым любимцем. Покидая эту гостеприимную сферу, «Тандем» прошёл сквозь чёрное грозовое облако, и поднялся над ним к горячему своду, на котором сиял большой голубой Нептун. Пройдя через это светило, корабль вновь оказался в межсферном пространстве, и взял курс на Уран.

— Интересно, который час сейчас в земном мире? — вслух подумала Лида, поглядев на часы.

— Думаешь, нас потеряют дома? — угадал Денис её мысли, и тоже всмотрелся в стрелки.

Глава 11. Ярина

Маленький салацианин показал своим новым друзьям, где находится шлюз, закрывающий его родной мир, от внешнего холода. Большой и ровный голубой шар из светящегося газа вращался в экваториальной области сферы Салации, в толщах облачного моря. Крутился он с такой скоростью, что разгонял вокруг себя и воду, и воздушные массы, образуя на поверхности моря широкие кольца. В них отражался его яркий голубоватый свет, который, преломляясь в воде, становился белым.

— Как видите, вход у нас маленький, — пояснил салацианин — Но это и хорошо. Гигантским кораблям Цилата ни за что не протиснуться в эту узкую дверцу.

Денису и Лиде шар Нептуна маленьким не показался. Одна только видимая над водой его часть, была похожа на купол, которым можно было бы накрыть весь их город. Подлетев к нему почти вплотную, «Тандем» сразу же оказался захвачен его мощным магнитным полем, и вынесен наружу стремительным полуоборотом вокруг оси. Там, под сводом, кораблик поспешно от него отдалился, и оказался в межсферном пространстве, где кружили с большой скоростью крупные каменные глыбы, подхваченные снаружи гравитацией этого шлюза. Казалось, им нет числа.

Отдаляясь от этого газового волчка, «Тандем» начал быстро терять высоту над зелёными облаками смежной с Салацией сферы.

— В чём дело? — недоумевал Денис, тщетно пытаясь запустить двигатель.

— Ртуть, — догадалась Аня — У вас в диске ртуть закольцованная.

— И что? — не понял Пароний — За счёт её вращения, этот корабль и движется, разве нет?

— Да, но вращается она не сама, — пояснила девочка — Её разгоняют до немыслимых скоростей два, а может, четыре мощных магнита, или даже двенадцать… Такие двигатели всегда чувствительны к мощным магнитным полям!

— Думаешь, этот шлюз… — уловила её мысль Лида — Тогда, понятно, в чём дело.

Неожиданно, из-под зелёного облачного полотна под ними показался корабль, превосходивший размерами даже «Месектет», не говоря уже о «Тандеме», который на его фоне казался пылинкой.

— Вот это громадина! — произнёс Пароний.

— Теперь вы понимаете, почему гелионское судно у нас приняли за соседское? — сказал ему на ухо салацианин, сидевший у него на плече.

Его тиньлинь паниковал, стуча головой по стеклу купола кабины, как будто всё понимал, просто не умел говорить. Тем временем, корабль приблизился к ним и остановил над собой «Тандем» прямо в воздухе и потянул к себе, готовясь проглотить, точно рыба крошку.

— Ну, хоть не разбились, — облегчённо вздохнул Пароний, отнимая потную руку от рычага управления — Значит, всё же поговорим.

— Сален, ты видел жителей этого мира раньше? — поинтересовался Денис у салацианина.

Ребята вопросительно погладели на него.

— Что? — не понял немого вопроса мальчик — Надо же нам как-то его называть, раз у них нет имён!

— Да… Но ты дал ему имя, — с упрёком произнесла Аня.

— И что такого? — пожал плечами Денис.

— С чего ты взял, что он мальчик?

— А разве девчонка стала бы заводить ручную осу?

— Мне нравится, — одобрил салацианин — Значит, когда ты издашь этот звук, ты будешь иметь в виду меня? Я правильно понимаю? Это весьма необычно, но звучит приятно и хорошо. А жители этого мира очень разнообразны.

Очутившись внутри огромного корабля, ребята сканировали его с борта «Тандема» и обнаружили множество живых существ в разных отсеках. Группа довольно крупных, по-видимому, теплокровных созданий, окружала их в непосредственной близости, принимая на борт. Но, подняв купол кабины, друзья никого не увидели.

— Здравствуйте, — в замешательстве произнёс Денис, глядя, то вокруг себя, то на экран радара.

— Эфирная форма, — догадался Пароний — Они не видны глазу, но излучают тепло.

— А они нас слышат? — усомнилась Лида.

— Мы слышим вас, — раздался из переводчика женский голос — И слышим, и видим. Сложите оружие, и покиньте свой корабль, тогда вы не пострадаете.

— Если мы покинем корабль, то перестанем вас понимать, — ответил Пароний — А оружия при нас нет.

— Мы прибыли к вам в качестве парламентёров, — продолжила за ним Лида — И привезли вам эти…

— Дизиниты, — подсказал девочке Сален.

— В подарок, от жителей сферы Салации, — уточнила та.

Мальчишки достали из карманов сиреневые камни, и вышли на дисковидное крыло корабля, ища глазами тех, кому их везли. Стоило им спуститься, как в помещение вошла группа других, уже вполне плотных существ, похожих на прямоходячих антилоп, только без рогов, и с пальцами вместо копыт на передних конечностях. Ноги их скрывали длинные юбки до пола, так что судить о том, как они выглядят снизу, было сложно. Яркие, жёлтого цвета одежды, хорошо сочетались с гладкой рыжей шерстью, покрывавшей тела и лица этих созданий. Денис протянул им горсть дизинитов.

— Примите, — сказал он им — Это жест доброй воли. Хватит уже воевать, из-за каких-то там камешков!

Те что-то ответили мальчику на своём языке, но он, не поняв, подошёл к одному из них вплотную, и сам вложил ему в руки привезённые камни.

— Так понятнее? — спросил он, взглянув в горизонтальный зрачок левого глаза туземца — Подарок.

Тот кивнул головой, и опять что-то профырчал.

— Мы же говорили, что если выйдем из кабины, то перестанем понимать ваш язык, — напомнил ему Денис — Но некоторые вещи можно объяснить и без слов. Это вам, от народа сферы Салации.

Пароний последовал его примеру, и тоже приблизился к существам, вместе с Саленом, сидевшим у него на плече. Поглядев на салацианина, один из туземцев узнал в нём представителя вражеской цивилизации, но тот сразу же протянул ему крупный дизинит, который держал в ресничках.

— Они хотят заключить мир с союзом Цилат! — пояснила для него Лида, привстав возле переводчика в кабине «Тандема» — Перестаньте нападать на их сферу, и они прекратят атаковать вашу. Ресурсами можно просто обмениваться, не обязательно отбирать их силой!

Видимо, он понял её речь, как и остальные. Кабину «Тандема» наполнил тёплый воздух и запах, похожий на тот, что бывает после грозы. Ребята снова услышали уже знакомый им женский голос.

— Причины этой войны не только в ресурсах, — пояснил он — Всякий раз, когда синее окно в их мир зависает над нами в небе, это уже само по себе вторжение в нашу систему.

— Но мы все одна система, — сказала Лида — Многие шлюзы проходят вблизи друг с другом, и никто не видит в том для себя угрозы.

— Похоже, они считают, что система это только их сфера, — догадалась Аня — Представь, если в их понимании, всё за пределами этого мира, уже другая вселенная? Тогда понятно, почему их пугает приближение небесного тела Нептун. А что ещё они могли подумать, не видя отсюда никаких других шлюзов? Ведь даже свет Солнца к ним поступает лишь сквозь морское дно, а всё остальное…

— Не видно, сквозь континенты их сферы, — продолжила её мысль Лида — Но ведь, и у них тоже, где-то есть выход наружу, под чей-нибудь небосвод!

— Есть… Но у этой планеты, всё не как у других, — произнёс Протор — Я читал, что газовую пробку Уран построили какие-то дилетанты.

— Не дилетанты, а студенты, — поправила его Аня — Не их вина, что в мире, который они спешили укрыть от холода, мрака и пустоты, на тот момент почти не осталось взрослых.

— А куда же они делись? — спросила Лида, поглядев на подругу.

— Соорудив горячий свод, они оставили в нём небольшой металлический шлюз и отправились к Яру, в надежде узнать причины его угасания, и по возможности остановить этот процесс, — пояснила та — Но никто из них тогда так и не вернулся. А потом, этот шлюз в своде уже молодёжь достраивала. Уплотнили газовой изоляцией, но намотали его параллельно своду, стараясь всё как можно точнее и аккуратнее сделать. Ну, и немного перестарались.

Лида поглядела на мальчишек, стоящих поодаль от корабля. Встретившись взглядом с Денисом, и получив от него кивок в знак согласия, девочка снова привстала, говоря прямо в переводчик.

— В таком случае, у нас есть к вам предложение, — сказала она — Мы покажем вам другие обитаемые миры, чтобы вы, посетив их, убедились, что не одиноки.

— Наш мир прежде был един, — добавила к этому Аня — И сейчас, он тоже одна система сфер, пусть и обособленных друг от друга небесными сводами. Уж если ваша цивилизация, преодолев видовые различия, сумела объединить в одно государство столько разных народов, что может помешать вам объединиться и с остальными обитателями системы?

— При условии, что вы прекратите войну с Салацией, — продолжила за ней Аня — Мы готовы принять к нам на борт любого представителя союза Цилат, чтобы тот совершил путешествие к Земле, и другим мирам, вместе с нами.

Их эфирный пассажир, а точнее, скорее всего, пассажирка, покинула кабину «Тандема», и радар показал, что она переместилась к своим. Девочки замерли в ожидании.

— Знаете, — сказал им Протор — Я думаю, вы поспешно пригласили кого ни попадя, в столь дальнее путешествие, да ещё в свой родной мир… Это опрометчиво, на мой взгляд. Даже очень.

— Ничего страшного, — заверила его Лида — Если всё равно раньше жили все вместе, чего бояться?

— Ну, например, того, что они невидимые разумные существа, — напомнил ей гелионец.

— И пусть! — поддержал Лиду Денис, вернувшись в кабину «Тандема» — Посмотрим их мир, если они разрешат, а потом покажем им свой, если согласятся.

Неожиданно, к их кораблю примчался какой-то прозрачный парящий шар, похожий на каплю воды в условиях невесомости, но объёмом с небольшую кастрюлю. Влетев в кабину, он поприветствовал экипаж и представился.

— Я капитан этого корабля, — сказал он — Моё имя Оль, я из водной республики Буль, союза Цилат. Вы, должно быть, тоже все с разных морей и континентов Салации?

— Нет, — разубедила его в этом Аня — Мы с разных сфер, которые очень далеко от Салации, из миров, независимых от неё. Это сложно объяснить, но поверьте, миров намного больше, чем Вы считаете. Как же вы в этом похожи на нас, землян…

— На всех нас, — заверил её Протор — Мы ведь тоже не знаем, что там, за ледяной сферой позади Плутона. Само древнее светило, его ядро, или только остатки его газовой оболочки…

— Вы это о Царевне? — поинтересовался, услышав их разговор, капитан — У нас есть предание…

— Кто бы сомневался, — буркнул Протор.

— Минутку, какая ещё царевна? — полюбопытствовала Лида — Что за предание? Расскажите!

Зависнув в воздухе перед ней, жидкий шарообразный капитан судна, начал рассказ.

— Легенды гласят, что очень давно, правила всеми морями и небесами, континентами и островами, одна юная царевна, оставшаяся без матери и без отца, такая скромница, что просила не называть её царицей, и не носила корону, — рассказал Оль — Всюду при ней была радость и мир. Но потом, злая сила налетела на королевство, унесла царевну и сковала её цепями, заточив в темницу. С тех пор, девица так и томится там, в заточении, и охраняют ту темницу зубастые звери с огненными глазами. Её не выпускают, и к ней никого не подпускают. А по ночам они поют ей тоскливые песни, поднимая к небу свои длинные зубастые морды.

— А что же стало в том королевстве? — спросила Лида.

— О, оно погрузилось во мрак, — произнёс капитан — Настала лютая стужа, холод и тьма, природа вся разом поникла, умерли многие звери, и все тосковали, когда мир опустел без её лучезарных глаз. И выжили только такие, как мы… Водные, огненные, да и газообразные, жители разломов и гейзеров. Из плотных же, повезло лишь самому высокоразвитому народу елафов, вот им.

Он подлетел к стеклу, указав ребятам на своих братьев по разуму, одетых в длинные юбки.

— Понятно, — сказала Аня — Погасло светило Яра… И у вас тоже сохранились предания о тех временах.

— Это не правильная сказка! — возмутился Денис — Неужели никто не освободил царевну?

— Пытались, — вздохнул капитан — Легенда гласит, что тысячи тысяч доблестных мужей отправлялись к её темнице, покинув дома, в которых их так и не дождались. Их маленькие братики и сестрёнки, оставшись со стариками, оплакивали их подвиг, когда поняли, что те уже не вернутся.

— Послушайте, — сказал ему Протор — Вы говорили о цепях, которыми сковали эту звезду… Ну, то есть, пленницу. Я думаю, вашим предкам было известно, кто стоит за всем этим.

Гигантское судно, тем временем, совершило посадку.

— В наш мир вам нельзя, — произнёс женский голос эфирного существа — Для его посещения нужно особое разрешение. Если хотите…

— Всё, чего мы от вас хотим, это чтобы вы прекратили воевать с жителями Салации, — не дав ему закончить, сказала Лида — Мы для того и прилетели. Слышали про послов мира?

— Мы уже поняли это, — заверил её женский голос эфирной туземки — Поэтому, вы до сих пор живы.

Ребята переглянулись и рассмеялись.

— Как мило, — отметил Протор.

Пароний тоже вернулся в кабину, и Сален, сидевший у него на плече, сказал своё слово.

— Мы привезли не так много дизинитов, — произнёс он, будто извиняясь — Но это лишь первый шаг, наш подарок вам, чтобы выразить готовность к сотрудничеству. Наш народ не станет никогда впредь покушаться на природные богатства вашего мира. Единственное, чем он привлекает нас, это синие руды, которыми изобилуют ваши земли.

— Сминовая руда? — удивился Оль — Вы что, рыскали тут, лишь с целью получить смину? Металл, из которого у нас изготавливают сантехнику и посуду?

— У вас есть сантехника? — рассмеялся Денис, поглядев на жидкого капитана.

— Жители их союза очень разнообразны, — шёпотом напомнила ему Аня — Это какие-то невиданные существа всевозможных форм. Так что не надо судить о них только по этому пузырю.

— А вы, нападали ради крошек смолы дизиний, — сказал капитану Сален.

— Мы согласны поставлять в сферу Салации сминовую руду, в обмен на дизиний, — предложил один из елафов, очевидно, слышавший их разговор.

— Более того, мы готовы взять на себя все расходы по их транспортировке, — поддержал его Оль.

— Сколько вы хотите руды за такое количество дизинитов, что доставили? — уточнил следом женский голос их невидимого пассажира.

— Это подарок, — ответил Сален — Но, в дальнейшем, мы надеялись… Даже не знаю.

— Вот что, — решительно произнёс капитан, видя его замешательство — Раз вы прибыли к нам с таким подарком, мы отправимся к вам с ответным. Я бы и сам, прямо на этом судне, осуществил это, даже сейчас. Но, боюсь, оно не пройдёт в окно вашего мира.

— Попросим плазов! — предложил елаф — У них маленькие и маневренные корабли.

— Сырую руду везти нет никакого смысла, — сказала их эфирная соотечественница — Лучше, отвезём сминовые изделия, их проще достать, и металл в них облагороженный.

— А корабли плазов не обстреляют у границ вашей сферы? — побеспокоился Оль.

— Нет, — заверил его салацианин — Я выйду на связь с Салацией, и всё объясню.

— Тогда, Вам лучше всего будет полететь вместе с ними, — предложил ему капитан.

Сален повернулся к ребятам, виновато опустив длинные реснички.

— Мне так хотелось посетить земной мир, честно, — произнёс он — Но капитан прав, будет правильнее мне сопроводить плазов к нам. Это принесёт долгожданный мир нашим народам, и станет началом сотрудничества. Нужно уметь расставлять приоритеты. Мир с союзом Цилат для Салации намного важней моего визита на Землю.

— Мы понимаем, — согласилась с ним Лида — Конечно, ты принял правильное решение.

— А в нашем мире ты ещё обязательно побываешь! — подбодрил Салена Денис — И расскажешь нам, как продвигается торговля, что у вас нового. Мы ещё увидимся, не переживай!

Тот, обрадованный его словами, крепко обнял тиньлиня ресничками, и с ним вместе последовал за капитаном, покинув «Тандем».

— Нас тоже ждут дела, — напомнил ребятам Протор — Что там с двигателем, земляне?

— Сейчас проверим, — пожал плечами Денис — Только дождёмся Парония.

Пароний, забравшись на диск корабля, присоединился к ним и взял рычаг управления.

— Не знаю, как вам, а мне стало легче дышать без этого пассажира, — признался он.

— Мне показалось, тебе понравился Сален, — удивился Денис.

— Да, Сален прелесть, — признал Пароний — Но я говорил о его осе.

Ребята рассмеялись, поглядев на него с пониманием, и вместе вывели «Тандем» в раскрывшийся над ними овальный люк.

— Попробуем телепортироваться? — предложил Пароний — Может, магнитное поле восстановилось?

— Стойте, — спросила товарищей Лида — Вы ничего не замечаете?.

Ребята внимательно осмотрели панель и кабину.

— Тут стало теплее, и чем-то пахнет, — отметил Протор.

— Как будто грозой, — согласился Денис.

Они с тревогой переглянулись.

К удивлению экипажа, на дисплее высветилась какая-то мигающая точка, и из неё быстро выросла линия, разбившаяся на сегменты. На глазах у ребят, из точек и пустот на экране сформировалось изображение, напоминающее звуковую дорожку.

— Продолжай, — сказала Аня невидимому пассажиру, и кивнула мальчикам.

Денис и Пароний, одновременно с ней коснулись дисплея, и он тотчас же изменился, сделавшись овальным, и на нём возникло миловидное лицодевушки, серыми глазами и пятнистыми волосами.

— Здравствуйте, — по-русски произнесла она нежным голосом — Я бортовой компьютер этого корабля, создатели дали мне имя Ярина, но вы можете указать другое, а также выбрать, как я буду выглядеть.

На экране по кругу выстроились лица мужчин и женщин двенадцати разных видов.

— А кто тебя создал? — сразу спросил у неё Денис.

— Летательные аппараты этого класса это совместная разработка учёных, лица которых вы видите на экране, — сказала Ярина — А программу для их бортового компьютера, в том числе, для меня, написал эфирный представитель единого земного народа, талантливый разработчик бесконтактных систем, Борей из Рода Ветров.

— Похоже, мы подобрали кого-то из местных, — догадалась Лида — Впрочем, я же сама пригласила. Что ж… Добро пожаловать к нам на борт! Сколько нас сейчас на борту, Ярина?

— Шестеро, — ответил ему бортовой компьютер — Не считая меня, разумеется.

Ребята заулыбались, обменявшись друг с другом взглядами.

— А ваша техника с юмором, — оценил её шутку Протор.

— Ярина, а ты можешь воспроизвести звуковую дорожку, которую изобразил наш новый пассажир? — спросила Аня у бортового компьютера — И как-то перевести её…

— Можно ли включить переводчик без салацианина? — поинтересовался Пароний.

— Конечно, — ответила Ярина — Все возможности этого корабля находятся в моей памяти. Включить переводчик и воспроизвести эту осциллограмму?

— Да! — в один голос сказали ребята.

Передатчик в кабине «Тандема» сразу же затрещал, и из него послышался уже знакомый им голос эфирного существа, называвшего себя Кафией.

— Я очень рада, что Вы почувствовали моё присутствие, — призналась она — У нас это считается самым большим комплиментом. Вы правы, я починила ваш двигатель, но в этом мне помог сам корабль. Он у вас недавно? Как я могла заметить, Вы ещё не до конца с ним разобрались.

— Наверное, глупый вопрос, но мне всё-таки интересно, — сказала Лида — Из какого вы газа?

— Куда важней, не вреден ли он для дыхания, — отметил Протор — А то надышимся сейчас…

Дети рассмеялись.

— Вы такие странные, — призналась Кафия — Мы не из газа, хотя и живём за счёт него. И никто меня не вдыхает. Думаете, мне бы хотелось пройти через чей-то организм? У нас есть внешние оболочки, вот они вдыхаемы. Это те вещества, которые стали нам не нужны, понимаете?

— К сожалению, да, — усмехнулся Протор — Лучше бы ты этого не говорила.

Аня показала друзьям на значок телепортации.

— Теперь уже можно переместиться, — сказала она.

— Сейчас, — согласился Пароний, ненадолго передав штурвал Протору — Подержите, я введу со своего браслета координаты места, в котором оставил «Митру». Чтоб нам опять не кружить над городом средь бела дня.

Но на счёт дня, он немного ошибся. Когда «Тандем» возник на крыше здания школы, в небе сияла Венера, а вдалеке над горизонтом виднелась алая полоска зари. Ребята вышли из корабля и вместе поглядели с крыши на спящий город. Ни в одном окне не брезжил свет, только фонари горели вдоль тихих безлюдных улиц.

— Так, — на выдохе произнёс Денис — И который час?

Лида поглядела на часы.

— Странно, — недоумевала она — Судя по моим, ещё должно быть светло. Когда успело сесть солнце?

— А ты уверена, что там запад? — подмигнула ей Аня — Вот, чему я всегда поражалась в землянах, это тому, что они в своём же мире не ориентируются по сторонам света.

— Так это утренняя заря? — ужаснулась Лида — Кошмар… Мама меня убьёт!

— Да, ну и влетит же нам теперь от родителей, — разделял её тревогу Денис — Мои, наверное, уже все больницы и морги обзвонили…

Лида готова была заплакать, у неё ноги подкашивались от одной мысли, что мама сходила с ума всю ночь, и наверняка, заявила в милицию о пропаже ребёнка. Но тут, на крышу к ним поднялась Пламения, очевидно, дожидавшаяся их возвращения в школе.

— Я рада, что вы живы, — сказала она ребятам и вопросительно поглядела на Парония, который уже снял маскировку со своего корабля, и открыл на нём входной люк — Что с твоими родителями? Вам удалось разыскать их?

— Да, с ними всё хорошо, — ответил тот — Другие пассажиры «Месектета» тоже теперь в безопасности. Само судно было разрушено, а его экипаж погиб при исполнении, защищая его. Думаю, о том, кто на них напал, разглашаться не стоит. Мы же не хотим, чтобы их сферу постигла судьба Паштара?

— Конечно, — с пониманием произнесла Пламения.

— А Вы что, ждали нас прямо здесь? — удивилась Лида.

— Я себе места не находила, — призналась та — Отправила Инну домой, а сама осталась.

— Наши родители, наверное, тоже так и не легли спать, — огорчённо вздохнул Денис.

— О, не переживайте на этот счёт! — поспешила успокоить ребят Пламения — Я созвонилась с твоим отцом, и сказала, что ты заночевал у нас дома и уже спишь. Пришлось сочинить целую историю, что я работаю на двух работах, и вернулась домой только в одиннадцатом часу, когда в городе уже не ходил транспорт. Тогда и узнала, что ты пришёл к моей дочери в гости, и вы с ней засиделись до позднего вечера.

— Что ж, хотя бы один из нас останется жив, — произнесла Лида, печально взглянув на друга.

— Мне жаль, я нигде не нашла твоего домашнего телефона, — сказала учительница — Но ты тоже дома можешь сказать, что ночевала у нас. Мы с Инной подтвердим это, если потребуется.

— Объясни маме, что не стала звонить ей через соседку, потому что тогда она бы тебя не отпустила, — подсказала подруге Аня — В прошлый раз ведь, тебе не удалось отпроситься.

— Это окончательно выведет её из себя, — вздохнула Лида — Но, по-другому никак…

Пароний проводил Протора на капитанский мостик своего корабля, показал ему там всё, что было необходимо, и пожелал удачи. Сам же он вернулся к ребятам, держа в одной руке разобранную «Эннэвию», а в другой коробочку с инструментами и некоторыми запчастями.

— Мы обязательно починим её, — обещал он Ане, протянув ей кораблик — Жаль, я не справился…

— Может, Кафию попросить? — предложила та — Она, вроде, разбирается в кремниевых кораблях.

— Хорошая мысль, — согласился Пароний, и с ней вместе вернулся на борт «Тандема».

Денис и Лида, помахав им на прощание, пошли с Пламенией вниз, забрать свои школьные сумки, и на самом деле провести у неё дома остаток ночи. Она обещала их накормить, и помочь с домашним заданием, чтобы родители не так сильно на них сердились.

— Почему у всех наших друзей родители знают, что они летают по разным мирам, а мы своим даже рассказать ничего не можем? — досадовал Денис — Знали бы они, где мы были!

— И волновались бы за вас ещё больше, — заверила его Пламения.

— Это точно, — согласилась с ней Лида — Мы ведь могли вообще не вернуться.

— Интересно, а что теперь будет с «Месектетом»? — вдруг подумалось мальчику — Он так и останется там болтаться на небосводе, разделяющем сферы Салации и Цилата? Или его разберут на запчасти жители этих миров?

— А представь, — вдруг рассмеялась Лида — Они ещё за этот металлолом с соседями подерутся!

— Там на всех хватит, — успокоил её Денис — Уж, поделятся как-нибудь.

Но разрушенное гелионское судно не интересовало салациан. Они понимали, что у этого корабля есть хозяева, и нисколько на него не претендовали. Падение в море Цилата тоже ему не грозило. Шлейф инертного газа, тянувшийся из его дозаправщика, отсвечивал ярким конусом в лучах солнца, снизу проходивших сквозь воды и своды. Это делало «Месектет» похожим теперь больше на комету, чем на корабль, и если бы его удалось рассмотреть с Земли, никто не понял бы, чем он является на самом деле.

Глава 12. Тёмная болезнь

Как ребята и ожидали, от родителей им обоим досталось этим же утром. Первым под удар попал, конечно, Денис, за которым его опекуны вместе приехали с самого утра к Полине Андреевне.

— Да есть ли у тебя совесть, бесстыдник? — кричала на него тётя — Напроситься в гости к девочке, ещё и заночевать у неё, не спросив, ни нас, ни её маму!

— Выходные проведёшь дома, — поддержал супругу дядя мальчика — И так хорошо нагулялся!

— И никакого телевизора, — добавила та — Никаких гостей, и звонков! Ты понял меня?

— Вы правы, я заслужил это, — согласился Денис, и про себя подумал — «После такой-то недели, пара спокойных дней дома, это не наказание, а награда!»

Лида сама вернулась домой с первым утренним автобусом, в дороге на сто раз продумав в деталях предстоящий разговор с мамой. Но та всё равно закатила скандал, стоило девочке лишь скрипнуть калиткой дома.

— То есть, это ты меня так наказать решила?! — злилась она, услышав от дочери объяснение — Тебе у меня на нервах поиграть захотелось, да? За то, что один раз тебе не разрешила пойти к подружке?! Вот уж, не думала, что ты способна так со мной поступить! Что ты хотела этим доказать? Что в тебе совсем нет никакой жалости к родной матери?

Лида молчала, опустив глаза в пол, чтобы не распалять маму ещё сильнее своими ответами.

«Покричит и успокоится» — мысленно утешала она себя — «Не моя вина, что в других мирах время тоже идёт по-другому! Когда мы летали на Форцеану и на Паштар, большой разницы не заметили…»

— Значит, так! — вынесла свой вердикт мама — Сегодня, со школы сразу домой. И попробуй, принеси хоть одну плохую оценку! А с завтрашнего утра, ты у меня все выходные будешь расчищать огород и листву жечь на участке. Пока всё до листочка не уберёшь, я тебя, ни в дом не впущу, ни со двора не выпущу. Ты мне ещё все грядки вскроешь, и не важно, зной будет, или гроза. Да хоть град тебя бей, мне без разницы. Как ты меня не жалеешь, так и я тебя жалеть не стану, помяни моё слово.

— Да рано ещё грядки вскрывать, — сказала Лида.

— Ты мне поговори, поговори! — пресекла её мать — Теплицу всю у меня перекопаешь!

«Может, мне тоже надо было попросить убежища в сфере Салации?» — про себя усмехнулась Лида, но спорить не видела смысла.

Спать ей совсем не хотелось, ведь по её ощущениям, сейчас было около десяти часов вечера. И всё же, она заставила себя немного вздремнуть перед школой, ведь все уроки на сегодня были сделаны, а впереди предстоял весь учебный день. Денис, которому чтобы уснуть, достаточно было закрыть глаза в любое время суток и в любом положении тела, уже давно сопел у себя в комнате, за столом, где ему было велено повторять задания по устным предметам. А вот Ане с Паронием было совсем не до сна. Вместе с Кафией, они пытались починить «Эннэвию», методом проб и ошибок, которым давно уже потеряли счёт.

— Спасибо, что не забыл забрать её с борта «Митры», — улыбнулась мальчику Аня — Нельзя было допустить, чтобы хоть один наш корабль оказался на Гелионе, да ещё и в разобранном виде.

— Знаешь, он так сложно устроен, что даже попади он в руки вашим врагам, они бы не разобрались, что к чему, — рассмеялся тот, и показал на прозрачный крючок внутри уменьшенного корабля — Вот это, например, что за камень?

— А, это для саморасщепления, — пояснила девочка — Потянешь, и «Эннэвия» станет горстью песка. Мы применяем это, как раз, чтобы сбитые корабли вашим не доставались. Пилотам, конечно, ничего не стоит тогда из них выбраться, просто обратившись в такую же песчаную массу. Даже если это в полёте произойдёт, нам же нет разницы. Ну, упадём песком с неба, или в космосе подрейфуем, пока кто-нибудь нас там не подберёт. Воздух-то, нам не нужен, как и вода, и пища.

— Почему же тогда вы живые организмы, если у вас нет обмена веществ? — не понимала Кафия.

— Потому что мы растём, смешиваемся и размножаемся, — объяснила ей Аня — Не говоря уже о том, что мыслим и чувствуем. Мы наделены душой, которая и управляет песком, из которого она собрала себе тело. А душа насыщается энергией, и сама насыщает ей всё вокруг. Тогда, в её лучах множится песок, растут камни, и даже горы!

— Вот это уже понятно, — сказала Кафия — Наши души создают себе эфирные оболочки, но те требуют насыщения парами необходимых веществ, и последующего выведения их соединений.

— Может, хватит о еде? — не сдержался Пароний — Я последний раз ел у Дениса, ещё перед тем, как с ним вместе отправиться на Паштар. Мы, конечно, не так прожорливы, как земляне, но воздухом или светом всё же питаться не можем.

— Что же ты молчал? — удивилась Аня — Пойдём, в столовую спустимся, у первой смены как раз обед.

Они вместе покинули кабину «Тандема», и Кафия тоже отправилась с ними. В земном мире ей всё было ново и интересно, каждый звук, каждый запах, голоса землян, и цвета, которыми пестрило здесь всё вокруг. Школа показалась ей прекрасным местом, с раскрашенными стенами, узорчатыми полами из мрамора в коридорах, кружевными занавесками и невиданными цветами на окнах. Те из них, что цвели, источали сладкий аромат, другие просто насыщали воздух кислородом, что само по себе было для Кафии настоящим чудом. Земляне же, были такими подвижными и горластыми, от них прямо волнами исходила беспричинная радость и любовь к жизни. В столовой их было особенно много, и там стоял такой шум, что воздух весь дребезжал, и казался густым от обилия витавших в нём запахов.

Аня, тем временем, взяла в окошке раздаточной порцию супа. Сунув в неё ложку, она осторожно передала тарелку Паронию в руки, и показала ему глазами на свободный стол.

— Иди, садись, — сказала она — Я сейчас принесу второе, и булку с чаем.

— С чаем-то, осторожнее, — улыбнулась тучная, ярко накрашенная повариха баба Лена, и подмигнула девочке третьим глазом, раскрывшимся у неё на месте вертикальной морщины на лбу.

Пароний, чуть суп не выронил.

— Эти-то, что здесь забыли? — недоумевал он, сразу признав в ней илианку из сферы Сатурна.

— А ты, молча помолчи, — буркнула ему та, и её третий глаз снова принял вид глубокой морщины — Садись сидя и ешь, пока по лбу не получил.

Аня взяла чай, булочку и второе, смущённо удалившись за стол вместе с мальчиком.

— Похоже, скоро земной мир опять соберёт у себя все народы системы сфер, — усмехнулся Пароний, покосившись из-за стола на окошко раздаточной — Вот уж, не думал встретить тут этих… На сколько я помню, у них бело-голубой окрас. Они даже на людей не похожи, как им удаётся жить среди них?

— Ты слышал про тональный крем? — улыбнулась девочка, поставив перед изумлённым товарищем стакан и тарелку — А есть ещё косынки, перчатки, в которых она тут работает…

— Но это жабы, — напомнил тот — Причём, втрое шире обычных людей, и в лице, и в теле.

— Ну, правильный макияж, одежда и пара аксессуаров, из любой жабы сделает человека, — заверила его Аня — Пускай не такого симпатичного и фигуристого, как мы с тобой, но люди же разные.

— А здесь им, что вообще нужно? — всё равно не понимал мальчик — В их сфере тишь, благодать, и приятная для них круглогодичная сырость. Там не бывает, ни жары, ни морозов, температура всегда одна, и полно всяческой живности, которой они питаются. С какой стати им переселяться оттуда в земной мир? Чтобы тут, за гроши целый день у плиты стоять, и мыть посуду за сотнями ребятишек?

— Откуда я знаю? — пожала плечами Аня — Вот, подойди к ней, и спроси. Хотя нет… Лучше, я сама. Ты, похоже, не умеешь быть деликатным.

— Подойдём вместе, — предложил Пароний — Мне тоже ведь интересно, почему эти квакши тут.

Когда большая перемена окончилась, и учащиеся ушли на урок, они действительно подошли к той раздатчице, отдать пустые тарелки и поинтересоваться причинами её визита в подлунный мир. Та оказалась мила с ними и, убедившись, что их не слышат земляне, поделилась своей историей.

— Всё отнюдь не так спокойно и гладко на Илиане, — вздохнула она, надув и сдув под ушами два жабьих мешка — Наш народ постигла ужасная, чудовищная беда!

— Неужели, Солнечный флот уже и туда добрался? — ужаснулась Аня.

— Что? Гелионцы? Нет, нет, — успокоила её женщина — Дело не в них, а в необъяснимой болезни, не ясно, откуда взявшейся, и в короткие сроки охватившей весь наш чудесный мир!

— И Вы решили распространить её по всей системе, — съязвил Пароний — Обычно, при пандемии, наоборот объявляется карантин.

— Что ты, что ты, — заверила его раздатчица — Землянам она не страшна, как и другим формам жизни. Эта болезнь поражает лишь третий глаз, и передаётся, только если встретиться взглядом с таким же глазом у заражённого. Тогда он перестаёт видеть ауру и свет души, а видит во всех только их тёмную сторону. Потому и зовут её у нас «тёмной болезнью», а по-нашему, эрэбией. Кто не успел заболеть, поспешили покинуть родную сферу. Всякие книжки-бумажки себе ненастоящие тут наделали, справки нахлопали, и сертификаты о пиявках… То есть, прививках, нарисовали.

— Но почему вы переселились сюда? — не понимал Пароний — Почему не на Паштар, не на Форцеану, или Кетану, где вовсе не нужны документы? Про Перан, я уж не спрашиваю…

— Они надводные, а не подводные жители, — напомнила ему Аня — А на Кетане, сам знаешь почему, лучше жить под водой.

— Вот-вот, — согласилась с ней баба Лена — На Паштар мы хотели, но туда гелионцы напали. Жителей Форцеаны мы даже при своём ясновидении не понимаем! Они такая странная странность.

— Послушайте, а Вы уверены, что сами не заражены? — усомнился мальчик.

— Нет, что ты, — возразила женщина — Вашу-то ауру я вижу в полном спектре. Иначе, как я распознала бы в этой девочке меркурианку, а в тебе гелионца? Просто венерианскую логику понять ещё никому не удавалось, вот мы и не решились к ним полететь. Кто знает, как бы они это восприняли?

Она снова раскрыла свой третий глаз, и поглядела им на ребят.

— Я надеюсь, эта милая девушка, что тут с вами, не собиралась тоже спросить вопрос, почему мы не полетели к ним? — поинтересовалась она, всматриваясь в пустоту между ребятами.

— Вы говорите о Кафии, — догадалась Аня — Это и так понятно, у них же закрытое государство.

— Вот-вот, — закивала в ответ баба Лена — Только и видишь сквозь небосвод их лазерную перестрелку с соседями. Да и те, видно, их не намного умом умнее. Нырни к таким, и что от тебя останется?

— Так было раньше, — заверил её Пароний — Но теперь, они готовятся вместе выйти на новый этап.

— И мы с радостью им в этом поможем, — продолжила за ним Аня.

— Ох, кто бы нам помог, эту болезнь проклятую победить, — вздохнула илианка — И откуда только она на наши головы появилась? Скорей бы нашлось от неё лекарство, и мы смогли бы все возвратиться домой, не боясь взглядом взглянуть в глаза своим близким, как раньше.

Ребята с сочувствием поглядели на её опечаленное лицо, такое широкое и нескладное, и при этом милое. Была в этой женщине какая-то трогательная теплота, даже не смотря на то, что кровь у неё холодная, как у всех земноводных.

— Если мы узнаем о таком средстве, то непременно доставим его на Илиан, — обещала Аня.

— Да, среди наших знакомых есть весьма выдающиеся учёные, — сказал Пароний — Может быть, они и найдут лекарство от эрэбии. Я сегодня же с ними свяжусь, и расскажу о вашей беде.

Баба Лена тотчас переменилась в лице, и все три её глаза заблестели лучиками признательности и надежды, широкий рот растянулся ещё шире, и под ним распрямились сразу все три подбородка.

— Ой, да что вы, мои вы хорошие, — с негой и умилением произнесла она — Верно, мне вас озёрные боги послали, за то, что я им здесь три пруда плачем наплакала, по одному из каждого глаза!

Конечно, говорила она это образно, и Пароний с Аней поняли это, ведь им обоим было известно, что илианцы не могут лить слёз, как люди. Тем более, из своего третьего глаза. Но от этого её слова звучали не менее искренне и душевно.

Попрощавшись со школьным поваром, ребята поспешили на крышу, к «Тандему».

— Как же мы выйдем на связь, без землян? — не понимала Аня.

— Переводчик же включили, без салацианина, — напомнил Пароний — Значит, включим и передатчик. В памяти бортового компьютера должны были сохраниться частоты «Разума», и моего «Митры».

Запрыгнув на дисковидное крыло корабля, он подал девочке руку, помогая забраться, и пропустил первой в кабину.

— Ярина, — обратилась та к бортовому компьютеру — Свяжись с капитаном «Разума», Лучером.

— Вызываю «Разум», — произнёс всё тот же приятный голос, и передатчик в кабине тотчас включился сам, поймав нужную волну.

— Надеюсь, они на борту, — вздохнул Пароний, и присел рядом с Аней — Ну, если не ответят, значит, с Протором свяжемся. Он ведь тоже учёный.

Протору сейчас было не до звонков от друзей. Ещё на подлёте к пылающему шлюзу солнца, вблизи одного из проходов, он привлёк внимание пограничников, которые сразу сели ему на хвост.

— Разведывательное судно «Митра», назовите цель вашего возвращения, — потребовали они, выйдя на связь с кораблём.

— Я прибыл по приказу адмирала флота, — ответил Протор — Доставить ему земное судно «Тандем». Оно на борту, свет Жаргор будет очень доволен.

— Мы просканировали ваш корабль, но не нашли груз, о котором вы говорите.

— Его нельзя обнаружить сканерами.

— Хорошо, мы свяжемся с адмиралом Жаргором, возможно, информация подтвердится.

— Не сомневайтесь, — ехидно заверил их в этом Протор.

Как он и ожидал, информация подтвердилась, и в сферу его пропустили. Когда разведывательный корабль уже преодолел проход, и снижался над небосводом родного мира, адмирал Жаргор сам вышел с ним на видеосвязь. Он был весьма удивлён, увидав на мостике не ефрейтора, а доцента, который был отправлен на «Месектете» в глубины космоса.

— Где мальчишка? — спросил он, умело замаскировав растерянность под маской негодования — И что Вы делаете на его корабле? Отвечайте, или я сейчас же распоряжусь открыть огонь по изменнику!

— Не спешите, адмирал, — спокойно ответил ему учёный — У меня есть важная информация для Вас, и для всего солнечного флота.

— Я весь во внимании, — гаркнул Жаргор.

— Это касается Его Сияния Ультрония, — пояснил Протор — А по закону, всё, что имеет отношение к персоне императора и к императорскому дому, должно быть оглашено при свете его лица. Любые пересуды о них за его спиной, приравниваются к государственной измене и караются смертью.

— Мне это известно, — процедил адмирал — Но пока Вы не скажете мне, как выбрались с «Месектета» и где в данный момент остальные пассажиры нашего лучшего корабля…

— Они по-прежнему на борту, — ответил Протор.

— Тогда как Вам удалось вернуться? — не поверил ему Жаргор.

— Ефрейтор Пароний прибыл туда в поисках родителей, — объяснил тот — Но он прилетел слишком поздно, корабль уже был разбит, я точно не знаю кем. Весь экипаж погиб, защищая судно, а в нашем отсеке произошла разгерметизация и утечка кислорода. Мы не могли выбраться, многие уже теряли сознание, и тут дверь открыл мальчик, который звал мать и отца. Увидев их на полу без сознания, он подбежал к ним, чтобы привести в чувство. А я выбрался из отсека и поспешил вниз, надеясь найти спасательную капсулу. Но вместо этого, нашёл там этот корабль. Должно быть, он проник через одну из пробоин в корпусе «Месектета», и пилот выбрал менее повреждённый отсек, чтобы его посадить. Не раздумывая, я угнал у него это судно, и устремился к Солнцу через шлюзы миров.

— Каких миров? — уточнил у него адмирал.

— Сферы Хэль, где остался корабль, и всех остальных сфер, между ней и Солнцем, — ответил Протор.

— Непростой путь, — ухмыльнулся Жаргор — Одно только в вашей истории никак не вяжется. Если Вы не общались с ефрейтором, как Вы узнали, что я велел ему вернуться на Гелиону? И откуда Вам известно о земном корабле «Тандем»? Или, думаете, раз Вы учёный, то я дурак?

— Никак нет, адмирал, — поспешно ответил Протор — Но мой путь, как Вы верно поняли, был долгим, и я успел просмотреть записи с бортового компьютера «Митры». На одной из них, Вы говорите с ефрейтором о земном судне, эту информацию я использовал, просто чтобы пройти пограничный пост. А вот сведения из более ранних записей, я скопировал на этот диск, и представлю их только в присутствии Его Сияния, поскольку здесь идёт речь о его высочайшей персоне!

В подтверждение своих слов, он показал тот маленький диск, который носил у себя в перчатке.

Паронию не удалось связаться с родителями, по всей видимости, на «Разуме» сейчас просто не было никого. И он вызвал «Митру», как раз в тот момент, когда Протор был на линии с адмиралом.

— «Тандем» вызывает «Митру», — прозвучало из передатчика на борту его корабля, и Жаргор тотчас растянулся в улыбке, услышав это по видеосвязи.

Он не стал объявлять себя, а вместо этого отследил, откуда идёт сигнал и принялся слушать, о чём пойдёт речь. Протор тоже не растерялся, и спокойно вышел на связь с «Тандемом».

— Ищешь свой корабль, малыш? — спросил он с усмешкой — Спасибо, он очень мне пригодился. Я уже на Гелионе, и можешь не сомневаться, император скоро узнает о тебе всё.

— Негодяй! — выпалил Пароний, всерьёз решив, что тот воспользовался их доверием.

— А ты поплачь, — съязвил в ответ Протор — Поплачь в рубашку тому землянину, с которым вы вместе управляете каменным кораблём! Он ведь сейчас с тобой? Это он забрал тебя с «Месектета»?

Аня дёрнула Парония за рукав, выразительно поглядев в глаза. Тот понял её без слов, и кивнул в ответ, сдержав вздох облегчения.

— Как Вы могли так поступить с нами? — гневно произнёс он — Зачем Вы нас бросили там? Если бы не «Тандем», я бы погиб, как мои родители, и остальные…

— Да, удачно, что у землян теперь тоже есть корабли, — ухмылялся Протор — Плохо только, что лишь они могут управлять своими тарелками. Но, не переживай, скоро меня реабилитируют за заслуги перед Империей, я смогу вернуться к исследованиям, и найду способ перепрограммировать земные диски на нас. И только на нас. Тогда никакие лысые обезьяны нам больше не потребуются.

Пароний прервал связь с «Митрой», и поглядел на Аню.

— Я знаю, — улыбнулась та, положив ладонь ему на руку — Получилось очень правдоподобно.

Облегчённо вздохнув, Пароний поцеловал её в плечо, в котором и задавил нервный смех.

— Ну, убедились? — спросил Протор, с огнём во взгляде посмотрев адмиралу флота в глаза.

— Не скрою, я рад, что Вы можете быть полезны, — признал тот — Что ж, я попрошу об аудиенции для Вас. Отправляйтесь в Гранну, к штабу солнечного флота, сядете на площадке для разведывательных кораблей. «Митра» знает этот маршрут.

— Есть, адмирал, — с готовностью произнёс учёный.

Тучная повариха кое-как управилась с посудой, и ненадолго присела сразу на три табуретки.

— Ох, Таня, — сказала она своей помощнице, протиравшей в столовой пол — Танюша, девочка моя, ты сколько же хлорки в ведро-то вылила? И моешь-то, без перчаток… Иди, иди руки помой!

— Да ладно Вам, баб Галь, — отмахнулась девушка — Ну, нет перчаток нам, что поделаешь?

— На вот, возьми хоть мои, что ли! — предложила та — У меня целый ящик, постоянно же в них, бери. Только сходи сначала, руки от хлорки вымой, кожа-то нежная вон, как лепесток у цветочка, ты что!

— Спасибо, баб Галь, — обрадовалась уборщица, взяв у неё пару перчаток — Всегда Вы нас выручаете!

— Иди, иди, шагом иди, не поскользнись там, — бормотала ей вслед повариха — А я тут пока, посижу сидя, поотдыхаю. А то, что-то сердце такой сильной болью болит.

Дождавшись, когда Таня уйдёт, она достала из ящика плоский шестиугольный предмет, величиной с блюдце, и раскрыла его, как складное зеркало. Её лицо сразу же озарил яркий синий свет.

— Трито, — произнесла она над предметом, и перешла на родной илианский — Трито, как у тебя дела?

Свет, озарявший её лицо, сгустился перед ней и завис в воздухе клубком, который вскоре принял чёткие очертания объёмной фигуры такого же тучного илианца.

— Всё следишь за мной? — отозвался тот — Улетела к землянам, которые таких, как мы, препарируют ради науки? А ради забавы, они поступают и хуже… Рассказать как?

— Что ты, Трито, — улыбнулась ему баба Галя — Да я просто соскучилась по тебе, вот и звоню узнать…

— Им нельзя доверять! — перебил её собеседник — Ты разве не понимаешь?

Он распахнул свой третий глаз во лбу, чёрный, как сама тьма.

— Да, — тихо ответила ему женщина — Да, Трито, я понимаю…

И, закрыв шестиугольное зеркало, убрала его в кармашек своей большой сумки.

— Трито… — с горечью произнесла она, схватившись рукой за сердце.

Из уборной прибежала Таня, натягивая на вымытые руки перчатки. Увидав Галину Тарасовну на полу, среди трёх поваленных под ней табуреток, девушка, не подходя, принялась звать на помощь. На её голос никто не пришёл, но странный тёплый ветерок всколыхнул ей чёлку. Оглядевшись, Таня, к своему удивлению, не обнаружила в столовой раскрытых окон.

Пароний и Аня сидели в кабине «Тандема», прижавшись плечами, и с какой-то совсем новой негой всматривались друг другу в глаза.

— Ты знаешь, — первым нарушил тишину Пароний — Мне кажется, песок, из которого ты состоишь, это вовсе не кремний.

— А что же? — с улыбкой спросила мальчика Аня, предчувствуя шутку.

— Я почти уверен, что это измельчённые драгоценные камни разных цветов, — с негой произнёс тот — Поэтому, у тебя альмандиновые глаза, жемчужная улыбка и гранатовые губы…

— А у тебя глаза, как топазы, — ответила девочка, неотрывно глядя ему в самую душу.

И в этот прекрасный момент, когда их взгляды уже были так близко друг к другу, что и губы могли бы коснуться губ, резкий порыв тёплого ветра с силой всколыхнул волосы Парония на затылке.

— Беда! — раздался из передатчика встревоженный голос Кафии — Скорее, в столовую! Там несчастье!

Никого не дозвавшись, уборщица Таня сама попыталась привести повара в чувство. Грудь и живот у тучной женщины ходили ходуном. Решив, что та дышит, девушка похлопала мокрыми ладонями ей по лицу. Но, когда от её усилий у той, под слоем размытого тонального крема начали синеть щёки, Таня в ужасе выскочила в коридор, к телефону-автомату, и позвонила в «скорую помощь». Потом она побежала за школьным врачом и, не найдя его на месте, поспешила в учительскую.

— Там баба Лена, повар наша, прямо в кухне упала! — запыхавшись, сообщила она директору и трём учителям, находившимся там в это время — Вроде дышит, но лежит без чувств, и в себя не приходит. В «скорую» я уже позвонила, а наш-то где врач?

Среди них была и Полина Андреевна, только что приехавшая на работу.

— Без паники, — сказала она техничке — У меня есть нашатырь, я схожу, приведу её в чувство. А Вы, сами пока успокойтесь и отдышитесь.

Усадив девушку на стул, Полина Андреевна взяла свою сумочку и вышла из учительской. Конечно, никакого флакончика с нашатырным спиртом она при себе не носила, но хорошо знала, что делать. Спустившись в столовую, она обнаружила там Аню и Парония, второпях убиравших с пола большую синюю лужу.

— Да, тут литров сто, не меньше, — отметила учительница, взглянув на залитый кафельный пол — А где её шкурка?

— Я в мешок убрал, — сказал Пароний, кивнув в угол кухни, где обычно стояли мешки с картошкой — Овощи пришлось высыпать в моечной. Никто же не знает, что они уже были мытые. Пусть думают, что их там помыли.

— А одежду, парик и обувь, я в другой спрятала, в мусорный, — показала Аня — Мусором и прикрыла.

— Молодцы, — кивнула та, заглянув в мешок, где сверкала бело-голубая жабья шкура, размером с большое пальто — Сейчас же, на Илиан! Хватит уже тут мыть, теряете драгоценное время.

Поторопив ребят, она дала им двоим тот тяжёлый мешок, выпроводив их с кухни.

— Да, отмыть липкую илианскую жижу, задача не из простых, — покачала головой Полина Андреевна, и сама принялась за дело.

Аня с Паронием вместе выволокли мешок из столовой, и понесли к лестнице, ведущей на крышу. Там, Пароний уже сам вскинул его на плечо, и пошёл по ступеням первым.

— Хорошо этим илианцам, — с усмешкой произнёс он — Живут вечно, периодически обновляя все свои внутренности. Если шкура цела, и пока что не затвердела, душа может возрождать в ней всё тело, сколько угодно раз.

— Но только при свете Яра, который их предки успели записать на свои носители, — напомнила ему девочка — А такие есть только на Илиане, кажется, в Неле, и в каких-то ещё древних городах. Там их берегут, как святыню, и никогда с него не вывозят.

Кафия этого не знала, и была рада это услышать, потому что очень переживала за добрую женщину. Теперь же, она смогла вздохнуть с облегчением, тёплым ветерком за спинами у ребят. Ей было так интересно побывать и на Илиане тоже, что она, обогнав их на крыше, забралась в кабину «Тандема», предвкушая дальнее путешествие.

— Я вот думаю, — беспокоился Пароний — Сможем ли мы телепортироваться туда без землян?

— Попытаемся, — решительно произнесла Аня и, на этот раз, без его помощи залезла на диск корабля, откуда сама подала мальчику обе руки.

— Давай мне мешок, — предложила она оттуда.

— Ты его не поднимешь, — рассмеялся тот, закинув ношу на диск, и запрыгнул сам.

Они вместе затащили мешок в кабину, положив его за сиденьем и, поняв по запаху Кафии, что она тоже на борту, сказали бортовому компьютеру опустить защитный купол.

— Ярина, перенеси «Тандем» в город Нел, сферы Илиан, — распорядилась Аня.

— Я могу переместить вас туда, но корабль окажется под водой, — предупредил компьютер — По моим данным, Нел крупный подводный город. Как вы собираетесь открыть там кабину «Тандема»?

— Ситуация… — протянул Пароний, и поглядел на Аню — Мы не можем поднять защитный купол под водой! А есть в сфере Илиан какие-нибудь города на суше?

— Только Коя, на единственном острове в этом мире, — припоминала та — Он не меняет координат, в отличие от плавучих городов и посёлков.

— Значит, туда и переместимся, — произнёс мальчик — А уж, оттуда, передадим шкуру в этот их, Нел.

— Коя, Илиан, — отозвался на их голоса бортовой компьютер, выполняя телепортацию.

Полина Андреевна всё ещё возилась с липкой лужей в раздаточной, когда прибыла бригада «скорой помощи», и с ними в столовую пришли уборщица, директор, и школьный врач — пожилая женщина с вечно недовольным лицом, в тонких очках, придававший ей ещё более строгий вид.

— Ну? Кому здесь плохо? — спросили санитары, взглянув на учителя с мокрой половой тряпкой в руках — Её что, вырвало, что ли?

— Нет, это я тут, нечаянно, поднос опрокинула с недопитым чаем, — ответила им Полина Андреевна через окошко раздаточной — Не входите, а то поскользнётесь. Елене Петровне стало получше, она пришла в себя, и куда-то ушла.

— Как ушла? Куда ушла? — сердито произнесла школьный врач — Мы что, бегать должны за ней?

— Ну, и ждать мы её тоже не можем, когда она явится, — махнул рукой санитар со «скорой» — Ушла, значит, мы ей не нужны.

Их бригада спешно покинула столовую, не дожидаясь, ни пациентку, ни извинений.

— Полина Андреевна, Вы тоже идите, я сама уберу, — сказала Таня, порываясь войти в раздаточную.

— Нет, Танечка, мне до того неловко, — улыбнулась та — Ты тут всё вымыла, а я тебе работы добавила. У тебя её и так много. Да я почти закончила, не переживай.

Сказав это, она снова скрылась под стойкой в окошке раздатки.

— Ладно, — буркнул директор — Когда Елена Петровна вернётся, скажите ей, чтобы зашла ко мне.

С этими словами он тоже вышел, а с ним и школьная врач. Только Таня осталась в столовой, присев там на стульчик.

— Хорошая Вы женщина, Полина Андреевна, — вздохнула она — Всегда всем помогаете, к каждому внимательны, будь то, учащийся, или работник школы.

— Не преувеличивайте, — ответила та из-за стойки, выжимая из тряпки тёмно-синюю жижу в ведро.

Глава 13. Водный мир Илиан

В сфере Илиан было три государства, населённых разными народами. Все они очень отличались друг от друга, но с давних пор общались на одном языке, простом и одинаково удобном для всех. Одному их поэту, как-то пришла на ум идея, написать стихотворение на языке, состоящим из чередующихся вспышек света различных оттенков. И он придумал такой язык, который быстро обрёл популярность и сразу же прижился, вскоре став международным. Ведь на нём могли изъясняться и обитатели водных глубин, и народы, населявшие водную гладь и небо над морскими просторами, и земноводные жители плавучих архипелагов. Само собой, этот язык давно разучили и гости их мира.

Светило Сатурна кружилось посреди спокойных вод бескрайнего океана, ни от кого не прячась. Наоборот, оно украшало собой мир и, удерживаемое собственным магнитным полем, вращалось в пустоте, образовавшейся между ним и сводом. Воздух и воду оно к себе близко не подпускало, но издали отражалось яркими кольцами в океане, как в зеркале. С внешней стороны свода, свет этого яркого шлюза тоже играл на прозрачном небосводе Перана в виде колец, хотя и не настолько широких. А поскольку толщина этого свода была довольно большой, между внешним и внутренним отражением можно было заметить широкую щель, в которой свет газового шлюза преломлялся, и не был виден. Сверху же, в толщах илианского океана, вокруг этого большого шарообразного клубка кружились, как в танце, подхваченные потоком камни. Некоторые из них приобрели плоскую форму, сточившись о воду, а какие-то сталкивались друг с другом, набивая себе сколы и вмятины.

Вода в этом океане была до того прозрачной, что с отвесного берега острова, на котором очутились ребята, было видно огни городов, сокрытых под водой на большой глубине.

На самом острове, тоже были строения, напоминавшие вышки, с подвешенными к ним с разных сторон большими шарами, будто из слюды, или стёклышек золотисто цвета. Внутри некоторых из них горели изумрудно-зелёные огоньки. Издали эти дома смотрелись очень изящно, как большие деревья без кроны, с ажурными стволами, и с плодами на редких ветках.

— Это они хорошо придумали, — отметил Пароний, взглянув на прибрежное поселение — И ураган не снесёт, и волна не смоет. А смотрится, до чего красиво! Но где же те, кто живёт в этом городе?

— Гляди, вон там, на воде! — показала ему Аня.

И точно, на морской глади, у самого берега показались существа, скользившие по воде на широких, извивающихся на плаву, плавниках. Эти плавники были такими большими, что по виду напоминали крылья. Оказалось, что являлись они и тем, и другим. Стоило взмахнуть ими над водой, как они поднимали своего обладателя в воздух. Не было на них, ни перьев, ни перепонок, и сами они выглядели такими лёгкими, невесомыми, как белоснежные шёлковые покрывала. Издали, под ними и не разглядеть было тел, настолько те были маленькими по сравнению со своими крыльями.

Пароний помигал им огоньками из своего браслета, в котором имелся фонарик. Заметив гостей, те подлетели к ним, на высокий отвесный берег, плавно спустившись вокруг незнакомого корабля. Только теперь ребятам удалось рассмотреть их белоснежные тела, с длинными тонкими шеями и маленькими головами, и единственным глазом во лбу. Тот мог сверкать, разными оттенками, становясь, то малиновым, то голубым, а то жёлтым. На затылках у них свисал длинный хоботок, под которым виднелись какие-то серебристые головные уборы, прикрывавшие только часть шеи у основания головы. Конечностей у них не было, и на суше, опорой тоже служили полотна их нежных широких крыльев.

— Здравствуйте, — поприветствовал их на световом языке Пароний — Мы прибыли из подлунного мира, у нас на борту шкура одной илианки, земноводной, с третьим глазом во лбу. Не помню, как у вас называется эта раса.

— Мы знаем таких, их народ обитает в дрейфующих городах, — ответили ему те, сверкая глазами — Надеемся, эта шкура цела?

— Да, и она ещё мягкая, — сказал Пароний — Но нужно, как можно скорее, доставить её в подводный город Нел, или в другой, где имеются древние устройства с записью света Яра.

— Мы не умеем погружаться под воду, это территория другого народа, — объяснили островитяне.

— В том-то и дело, что мы тоже не можем спуститься к ним на морское дно, — пояснил мальчик.

— Если хотите, мы позовём их с поверхности моря, — предложили туземцы — Объясним ситуацию, и они пошлют на берег кого-нибудь из своих.

— Вы окажете нам этим большую услугу, — вежливо согласился Пароний.

Крылатые создания вместе вспорхнули с отвесного берега, и всей стаей полетели к воде, снова распластав на ней свои широкие крылья, от чего те сделались плавниками. Ребята смотрели сверху, как они кружат на воде, точно в танце, выстраиваясь, то в круг, то в две шеренги, то в клин. При этом, глаза их ярко сверкали над водами, синхнонно загораясь, то синим, то белым, то жёлтым светом.

Аня потянула Парония за руку.

— Конечно, завораживающее зрелище, — сказала она — Но, думаю, лучше нам с тобой отойти от края.

— Почему? — не понял тот — Ну, высунется из воды какая-нибудь амфибия… Боишься, обрызгает?

— Пароний! — настаивала Аня, уводя его от обрыва подальше — Ты здешних амфибий видел?

— Нет.

— Они огромны!

— Не удивительно, раз у них до сих пор хранятся светозаписи с излучением того древнего светила…

Аня оказалась права, отойти от края было очень предусмотрительно. Как только над скалой в небо взмыли крылатые жители острова, вслед за ними, из пучины поднялось такое громадное существо, что волна брызг, выброшенная его массивным телом, с силой накрыла берег.

Кафия тоже поднялась повыше, желая целиком рассмотреть илианскую амфибию, которая, по словам Ани, была огромна. Она уже стала привыкать к языку, на котором говорили ребята, и теперь понимала их речь, хоть пока и не вполне хорошо. С высоты, она видела, как массивное существо из моря высунуло над водой голову, величиной со здание школы, в которой ей довелось побывать на Земле. Следом за ней показались плечи, по ширине примерно такие же, как эта плоская голова на короткой и толстой шее…

Подводный гигант был полностью покрыт чешуёй янтарного цвета, блестевшей при свете Сатурна, а в тени казавшейся красной. Его голова походила на змеиную, но на ней имелись широкие жабры, а мощная шея и плечи под ней были похожи на человеческие. Показавшись по пояс, он поднял одну из четырёх своих мускулистых рук, в которой держал фонарик с разноцветными огоньками, и поприветствовал светом гостей Илиана, с умилением глядя на них сверху вниз.

— У меня не так много времени, как хотелось бы, — предупредил он ребят — Хотя я был бы очень рад с вами пообщаться, никогда ещё не встречал землян, но наслышан о вас отпрадедов. Только, я всегда думал, что вы крупнее.

— Возможно, во времена ваших прадедов, так и было, — ответил Пароний — Вы сохранили огромные размеры, потому что у вас сохранился в записи живительный свет Яра.

— Да, да, — сразу перешёл к делу морской гигант — Давайте шкуру, которую вы привезли, пока она не огрубела. Я доставлю её в наш город, там тоже есть в хранилище света древней звезды.

Аня поспешила к кораблю за мешком, и волоком вытащила его из кабины на диск «Тандема». Медленно протянув руку с двумя локтями и четырьмя пальцами, соединёнными перепонками, великан аккуратно взял этот мешочек. Тот был, по сравнению с его рукой, точно колпачок от ручки в ладони у человека. Гигант бережно сжал его в кулаке, и так же тихонько убрал руку, стараясь не задеть ей ничего на суше.

— А она не захлебнётся там у вас, когда возродится? — переживал Пароний.

— Не успеет, — заверил его великан — В храме воздух есть, он там всегда обновляется, и растения насыщают его кислородом. Мы и сами им дышим, когда приходим туда, иначе давно разучились бы дышать воздухом вовсе. Как только ткани её тела полностью восстановятся, органы вырастут заново, и она придёт в себя, я осторожно подниму её к вам на берег. А вы уже, сами отвезёте её, куда ей будет нужно, на своём корабле.

Он с интересом поглядел ещё раз на земной корабль, после чего, удалился обратно в море, изо всех сил стараясь не поднимать брызг. Но волны от его погружения в воду всё равно бурлили, свивая водовороты и расходясь кольцами по морскому простору.

Кафия смотрела сверху на волны и поднявшиеся за ними огромные пузыри воздуха, ещё сильнее растревожившие воду у берегов.

— Мы не уточнили, скоро ли его ждать, — вздохнул Пароний.

— Не скоро, — улыбнулась Аня — Ждать его тут мы не станем. Вернёмся часиков через пять, или даже пять с половиной, уже вместе с ребятами. Наверняка, им тоже захочется побывать в этом мире.

В школе, тем временем, уже окончились занятия у утренней смены, и пришли ученики дневной. Как обычно, вместо двух первых уроков географии в расписании стояли, так называемые «окна», во время которых учителя старших классов иногда проводили факультативы у шестиклассников. Но в этот день, преподаватель химии не пришёл, и факультатив отменили, что очень огорчило Дениса.

— А я так хотел показать ему красную воду, которая течёт вверх, а не вниз, — досадовал он, показав Инне бутылёк с водой из салацианского моря.

— Успеешь ещё нахвастаться, — улыбнулась та — Поди наврёшь, что сам её сделал?.

— Ну, не могу же я ему правду сказать! — рассмеялся Денис.

Тут, к ним на четвёртый этаж, поднялась и Лида, немного опоздавшая к первой паре. Увидев на стенде с расписанием объявление о том, что факультатив отменён, она поспешила разыскать друзей.

— О, вы тут! — обрадовалась она, увидав Давыдову и Бубнова — А Аня где?

— На крыше, наверное, вся с «Эннэвией» возится, — предположил Денис — Я сам только что пришёл.

— Так идёмте к ним! — предложила Лида — Чего тут стоять? Вы же видели, факультатива не будет.

— Ну, пойдёмте, — согласилась Инна — Только они с Паронием на Илиан улетели, по очень важному и срочному делу. Подождём их там.

Она вкратце рассказала ребятам о том, что сама знала лишь со слов матери, о случившемся утром.

— Кругом пришельцы, — усмехнулся Денис — Может, наш учитель химии, тоже куда-нибудь улетел?

— Ага, — рассмеялась Лида — Вслед за географичкой!

— Это вряд ли, — заверила их Инна — Мама говорит, у него ГРИПП. А земные вирусы для иноземных видов совсем не опасны.

— Идёмте быстрее, а то там завуч ходит! — поторопил девчонок Денис.

Поднявшись бегом по ступеням на крышу школы, они увидели там «Тандем», в котором, подняв над кабиной купол, сидели их друзья, собирая «Энневию» заново, по частям.

— Теперь должно получиться, — обнадёжил Аню Пароний — Давай, попробуем увеличить её. Идём.

Он вышел на диск корабля, держа в руке уменьшенный меркурианский кораблик, и заметил ребят, прибежавших на крышу.

— Хорошая новость, — крикнул он им — Похоже, у нас теперь снова два кремниевых корабля.

— Это ещё нужно проверить, — сомневалась в успехе Аня.

Ребята с интересом смотрели, как они вместе положили «Эннэвию» на достаточном расстоянии от «Тандема», и сами отошли, когда та начала расти. Вскоре, меркурианский корабль достиг размеров большого вертолёта, и перестал увеличиваться. В его днище раскрылся люк.

— Я говорил, получится! — радовался Пароний — Ну, меркурианцы! Ну, вы и намудрили! Если бы не помощь Кафии, я ни за что бы не разобрался!

— Пойдёмте внутрь, — позвала товарищей Аня — Посмотрим, все ли системы работают на борту.

Друзья поспешили за ней, забравшись снизу в меркурианский корабль.

— Ого, — дивилась Инна, оказавшись на капитанском мостике, где было просторно, как в комнате — Как вы так сделали?

— Всё вам расскажи! — ехидно ответила Аня, весело поглядев на любопытную гелионку.

— Знаю, знаю, военная тайна, — отмахнулась та — Кстати, о войне. Ты уже в курсе последних событий?

— Каких? — встревожилась девочка.

— Новости из сферы Торады не смотришь? — спросила Инна — Силы меркурианцев подавлены…

— Что?! — ужаснулась Аня, и подошла к полусфере на мостике.

— Мне очень жаль, — произнесла Лида, обняв подругу.

— Я не верю, — выпалила та — Она специально так говорит!

— Нет, зачем это мне? — изумилась Инна — Прости, я думала, ты уже знаешь… Император Гелионы лично прибудет туда сегодня, поздравить свой флот с победой, и торжественно объявить Тораду колонией своей империи.

— Значит, и Жаргор там будет? — уточнил Пароний.

— Конечно, — сказала девочка — Он и сейчас там, я видела репортаж…

— Выходит, Протору не удалось разоблачить самозванца Ультрония, — сжал кулаки Денис — Ничего! Мы знаем его секрет, и сами выведем этого негодяя на чистую воду! Хоть сейчас полетим…

— Не горячись, — остановил Пароний товарища — Для начала, нужен хоть какой-нибудь план. А для плана потребуется чуть больше информации. Например, когда именно император прибудет туда.

— Через пять-шесть часов, — прикинула в уме Инна, поглядев на свои наручные часики.

Аня и Пароний с тревогой переглянулись.

Никто из ребят не знал, чем обернулся визит Протора во дворец императора Гелионы. Как Жаргор и обещал, он действительно попросил об аудиенции, на которой присутствовал сам, вместе с тремя адмиралами менее высокого ранга, вернувшимися с Торады. Им было чем порадовать Его Сияние, и Протору позволили прийти с ними.

— Ваше Сияние, для меня великая радость и честь сообщить, что солнечный флот одержал победу над непокорным меркурианским народом, — доложил императору один из адмиралов — Эта победа далась нам непросто, но наконец, нам удалось полностью разгромить все силы обороны Торады.

— Прекрасно, — одобрительно произнёс тот — Отправляйтесь туда и поздравьте своих солдат. А после, я сам прибуду с официальным визитом, чтобы заявить права на эту сферу, в присутствии всего флота, и поверженных нами песочных куч. Это очень важный шаг к господству нашего народа над всеми сферами этой системы миров.

Протор понимал, что говоря о господстве своего народа, это существо имеет в виду свой вид, а не гелионцев. Он надеялся, что когда высшие армейские чины сами увидят истинное обличие того, кто руководит ими, то поднимут армию и флот уже против самого императора. Против неизвестной никому, чуждой расы, захватившей в их мире власть! С их помощью будет куда проще положить конец правлению Его Сияния, нежели силами одного лишь сопротивления.

— Свет Жаргор, — обратился Ультроний к адмиралу флота — Вам удалось выяснить, кто напал на наше лучшее судно? Назовите мне сферу, которая станет следующей нашей целью в этой войне.

Тот поглядел на Протора.

— Ваше Сияние, я привёл человека, находившегося на борту этого корабля, в числе изменников, — доложил он императору — Ему удалось получить сведения… Возможно, на записи, которую он готов нам представить, есть и какая-нибудь зацепка…

Протор почтительно поклонился и сделал шаг вперёд, держа на ладони тот самый диск.

— Если Вы позволите, — продолжал Жаргор.

— Пусть покажет запись, — перебил его император, и подал знак одному из слуг, стоявших подле его трона — Воспроизведите, посмотрим, что привело его к Нам из глубин системы.

Отдав диск придворному слуге императора, Протор собрался с духом. Сердце в его груди участило ход, и он изо всех сил старался ничем не выдать своего волнения перед всеми. Запись воспроизвели на большом голографическом проекторе посреди тронного зала, и Его Сияние ходил вокруг него, с разных сторон рассматривая чёткое цветное изображение. Адмирал флота и его сослуживцы тоже смотрели на движущуюся голограмму, внимательно слушая пояснения доцента на записи.

— Вижу, Вы действительно любите своё дело, — произнёс император, остановившись перед учёным, и в упор поглядел на учёного — И свой народ. Это весьма похвально, надо иметь храбрость, чтобы проводить опыты с неизвестным науке разумным видом. Куда более разумным, чем лично Вы.

Протору на какой-то момент даже подумалось, что он ошибся, и его догадка может быть не верна. Но, набравшись смелости, учёный вытянул вперёд руку, и та прошла императору прямо в грудь.

— Это Вы о своём виде, я полагаю? — спросил он, ухватив одну из цепей, из которых тот состоял, с силой потянув её на себя.

Иллюзия сразу распалась, и Ультроний предстал перед ним в своём истинном облике. Как Протор и предполагал, это был организм без лица, головы и каких-либо органов, весь состоящий из звеньев золотистого цвета, соединённых в цепочки, тянувшиеся от трёх сердцевинных колец, разветвляясь на каждом девятом, двадцать седьмом, восемьдесят первом звене, двести сорок третьем, и далее… В последних цепочках, их насчитывались, наверное, уже тысячи. Они-то и создавали иллюзорные одежды Его Сияния, за счёт преломления света, и имитации шелеста ткани.

— Вот, кто заявил права, сначала на наш мир, а теперь и на меркурианский, — объявил Протор всем, тряся в руке гремучую цепь — Адмирал Жаргор, как патриот своего народа, Вы готовы примириться с мыслью, что нами правит представитель другого вида?

Тот поглядел на него, затем на пришедших с ним адмиралов, а также на придворных и слуг, тоже присутствовавших здесь.

— Его Сияние очень верно упомянул о Вашей храбрости, — сказал он Протору — Но и о Вашем уме, он отозвался не менее справедливо.

Сказав это, адмирал флота сбросил иллюзорный образ с себя, представ перед учёным в обличии такого же цепочного существа, и все остальные, бывшие в тронном зале, последовали его примеру.

— А теперь, нам бы всё же хотелось узнать у Вас, что произошло с «Месектетом» на самом деле, — угрожающе произнёс император, обхватив тонкой цепью запястье руки учёного — Расскажите нам, кто уничтожил наш лучший корабль? Откуда те, кто открыл по нему огонь?

— Вы сами-то, кто и откуда? — ухмыльнулся Протор, брезгливо поглядев на этот клубок цепей.

— Вопросы будем задавать мы, — произнёс тот — И, вне всяких сомнений, Вы нам на них ответите.

Весь учебный день, ребята сидели за партами мрачные, размышляя о том, как самим выступить против императора Гелионы. На уроках они обменивались друг с другом записками, а на переменах устраивали совещания, пытаясь придумать надёжный план. Кафия тоже была с ними, и внимательно слушала каждое их совещание, всё лучше узнавая язык, на котором они говорят. Сама она никаких предложений не выдвигала, но уже понимала, о чём идёт речь, и про себя тоже думала над тем, как разоблачить и наказать этого узурпатора-самозванца Ультрония. Если бы можно было сдуть с него эту маску, сорвать парик, она бы сделала это. Но, как она узнала из разговоров ребят, его ложный облик состоял из лучей света, преломлённых правильным образом, на каждом крошечном участке его настоящего тела, с поразительной точностью. Даже тень не могла бы выдать его, ведь все цепи, создававшие эту иллюзию, вместе выкладывались и в форму тела, которое стремились изобразить.

Пароний всё это время дожидался товарищей в кабине «Тандема», потому как никто, кроме них и Пламении, в школе его не знал. Сначала он пытался связаться с «Разумом», но родители не отвечали, и мальчик вскоре задремал на широком сидении под однообразный шум передатчика. Занятия подходили к концу, на очередной перемене, ребята опять собрались обсудить новые идеи, на этот раз, под лестницей с первого этажа на второй. Впереди оставалось два последних урока — биология и физкультура, но Аня, глядя на часы, понимала, что физкультуру им придётся прогулять, чтобы успеть и на Илиан, и в сферу Торады, к триумфальной речи императора Гелионы.

— А если использовать подъёмный луч, и поднять им этого негодяя, а затем сбросить его в жерло какого-нибудь вулкана? — вдруг предложила Лида.

— Протор говорил, что ему не страшны никакие температуры, кислоты, и другие известные методы, — сказала Аня — Но не может же он быть совершенно неуязвим!

Ей почему-то вспомнилось, как она подняла грузовой корабль «Амон», утопив его вместе с грузом в лимонном море на Форцеане, хорошо понимая, что его грузу на дне ничего не сделается. Но даже «Тандем» имеет слабое место.

— А как думаете, этот организм, реагирует на магнит? — спросила она ребят.

— Ну, вообще-то, золото к магнитам не прилипает, — пожал плечами Денис — Уж, не знаю, с чем там у него это соединение…

Школьный звонок, от которого учащиеся каждый раз вздрагивали, был слышен и во дворе, и на крыше школы, но Пароний спал крепко, без снов, ничего не слыша, потому как, ужасно устал.

— Пойдёмте на биологию, — кивнула ребятам Аня — А на физкультуру можем не ходить. Нам ещё надо на Илиан вернуться, за бабой Леной. Впрочем, раз «Эннэвия» теперь исправна, я могу и одна туда быстренько телепортироваться, а потом вас разыскать на Тораде, если вы, в самом деле, намерены отправиться в наш прекрасный безводный мир.

— Мы и в водный тоже хотим! — почти одновременно сказали Денис и Лида — С тобой.

— Я тоже, — присоединилась к ним Инна.

Пламения как раз поднималась на второй этаж, и среагировала на голос дочки, доносившийся из-под лестничного марша.

— Ни за что, — вмешалась она, поняв, что та напрашивается в полёт, и тут же спустилась к ним — Ты не понимаешь, что у Ани меркурианский корабль? Ты не должна ничего знать о его возможностях, и даже видеть его внутри, не говоря уже о том, чтобы на нём кататься!

— Но я никому не выдам его секретов, — помотала головой Инна.

— Поверь, если тебя спросят, как следует, — заверила её мать — Ты расскажешь всё, что тебе известно! Меркурианцы, даже проиграв войну, не допустили, чтобы солнечный флот завладел технологиями, которые позволили бы кораблям телепортироваться к самым отдалённым мирам! Их пилоты своих жизней не жалели, чтобы только ни один корабль не попал в руки врагам! А ты… Да тебя и пытать не придётся, чтобы всё выведать! Уж, я-то знаю.

Инна не стала говорить маме, что уже успела побывать на борту «Эннэвии», и ребята не выдали её, чтобы Пламения лишний раз не переживала. Они выбрались из своего укрытия и поспешили в класс, обогнав учительницу. Кафия пронеслась мимо неё тёплым ветерком, всколыхнув её длинные лёгкие волосы, и полетела вслед за друзьями.

Биологичка не отчитала за опоздание только её, поскольку приняла за сквозняк. А вот Лиду, сразу остановила, ухватив за лямку школьного рюкзака, едва та вошла в класс.

— Гулина! — произнесла она резким тоном — Готова пересдавать?

— Пересдавать что? — растерялась девочка.

— Устный зачёт, дорогуша, который ты завалила на том уроке, — напомнила ей учительница.

Лида уже и думать забыла про этот зачёт, события, произошедшие с ней с того дня, вытеснили его из памяти. Да и «двойка» по биологии теперь казалась ей такой мелочью! Но она вспомнила слова, сказанные мамой сегодня утром: «Только попробуй, принести хоть одну плохую оценку!», и перед глазами снова возник тот сердитый взгляд. Поглядев на учительницу, Лида молча кивнула.

— Тяни билет, — сказала та, указав на край своего стола — Может, на этот раз, выпадет счастливый?

Нерешительно протянув руку к полоскам бумаги, девочка выбрала одну, и перевернула.

— «Какой орган формируется первым у зародышей позвоночных?», — прочла она вслух.

Аня нарисовала ответ на листке одной линией, но биологичка сразу отобрала рисунок.

— Не подсказывать! — строго сказала она ей, и всему классу — Итак, Гулина, какой это орган?

— М-м… Мозг? — предположила девочка.

— Ну, зачем нужен мозг зародышу рыбы или лягушки, когда они только начали развиваться? — во весь голос спросила учительница — Вот тебе, конечно бы, не помешал! Но, как видно, он у тебя и к этому уроку ещё не сформировался.

Вместо того чтобы стыдливо понурить взгляд, Лида гневно посмотрела ей прямо в глаза.

— Вот тут, Гулина, — показала та, ткнув девочку пальцем в грудную клетку — В центре, что?

Лида уже хотела дать правильный ответ, но тут, Денис резко подскочил с места, как будто ему на стул подложили кнопку.

— В центре! — выкрикнул он на весь класс, собрав на себе все взгляды, и прошёлся глазами по своим товарищам — Там звено, самое первое, помните? От него всё выросло, и к нему крепится!

— Думаешь, если его разбить… — продолжила эту мысль Лида.

Под смех одноклассников, мальчишки сразу же усадили Дениса на место, пока ему не влетело от Гидры. Все трое глядели на него с беспокойством.

— Бубен, да что такое с тобой? — не понимал Антонов — Чьё сердце ты хочешь разбить?

— Да не сердце, — ответил тот — Звено… Звено цепи, металлическое.

— Так давай, я к нашему трудовику сбегаю на перемене, — предложил Ромка — Чего ты сам у него не спросил, сегодня же труды были! Вот и взял бы, что-нибудь подходящее…

— А какой толщины цепь? — уточнил Артём — Из какого металла?

— Забудьте, — вздохнул Денис, поглядев на учительницу.

Та не слышала их разговор, потому что, в это время громко стыдила Лиду перед классом.

— Гулина, о чём ты думаешь, о несчастной любви? — съязвила биологичка, забрав у неё билет — Садись, только не с подружкой своей, которая, в чём на дискотеку, в том же и в школу приходит… А вот, лучше, с Давыдовой сядь. Может, у неё чему и научишься.

Теперь уже, смешно стало Инне. Она поглядела на свою бессменную соседку по парте, Дашку, с которой дружила и сидела на всех уроках. Та уступила Гулиной своё место.

— Выходит, у вас большинство левши? — улыбнулась Лида, садясь с ней за партой справа.

— Не большинство, а все, — сказала ей Инна — Древние земляне с одинаковой ловкостью орудовали обеими руками, а мы с вами вот, разделили силу общих предков напополам.

Учительница, заметив, что они шепчутся, с силой хлопнула по их парте указкой.

— Давыдова, я её с тобой посадила, чтобы вы весь урок болтали? — строго спросила она.

— Так Вы же хотели, чтобы она у меня чему-нибудь научилась, — напомнила та — Вот я и рассказываю своей новой соседке по парте…

— Про общих предков, — подтвердила Лида — Помните, я на том уроке, назвать не смогла?

— Будешь её отвлекать, — предостерегла Гулину биологичка — Выйдешь за дверь, и получишь запись в дневник! Чтобы больше ни звука с вашей парты не слышала!

До конца урока девочки сидели тихо, незаметно рисуя цепочное существо, и пытаясь вычислить, где у него может находиться это центральное кольцо, из которого выросли его первые звенья. Даже не смотря на то, что у них имелся очень серьёзный враг, Денис продумывал план мести биологичке, которая унизила перед всем классом его товарищей. Хуже всего пришлось Ане, к которой временно посадили Дашку, известную сплетницу, которая постоянно совала нос не в свои дела.

— А в какой ты до этого школе училась? — приставала та к ней с вопросами весь урок — У тебя парень был? Ты так классно одеваешься! Тебе родители покупают?

Ане было не до её болтовни. Она думала о том, что сейчас происходит в её родном мире, и что ждёт Тораду, если никому так и не удастся совладать с императором Гелионы. Во что он превратит их прекрасную сферу? Вдруг, она станет похожа на Илиан, и меркурианцам тоже придётся жить на дне океана, где они всегда будут просто мокрым морским песком? Когда она это себе представляла, каждая её песчинка наливалась тревогой и болью.

Одна только Кафия, на биологии, как и на всех предыдущих уроках, с интересом слушала учителя, узнавая всё больше о земном мире, о котором никогда до этого даже не слышала. Летая по всему кабинету, она внимательно рассматривала и ощупывала учебные пособия, скелеты разных мелких зверей и птиц, настенный плакат с изображением стадий роста лягушки, коллекцию бабочек, и всё прочее, чем пестрили стены и полки.

Когда прозвенел звонок, Лида поспешила сложить всё в сумку, пока биологичка не поставила ей эту «двойку» в дневник, но та, будто прочла её мысли и подошла прямо к парте. Воспользовавшись тем, что учительский стол без присмотра на перемене, Денис быстро подобрался к нему, поставил что-то вниз, спрятав за ножкой стула, и выбежал из класса, давясь от смеха. Уже в рекреации, его остановили мальчишки, трое одноклассников, с которыми он раньше был так неразлучен.

— Эй, Бубен, — спросил у него Максим — Что там за цепь у тебя? И с чего это, ты вдруг стал водиться с девчонками, а нам о них даже ничего не рассказываешь?

— И во двор ко мне не пришёл, — напомнил ему Артём — Мы все тебя ждали…

— На новенькую, что ли, запал? — предположил Рома — Ты что, братанов променял на девчонку?

— На лысую! — тут же засмеялись его друзья — Ну, серьёзно! Как она появилась, ты и забыл про нас!

— Простите, парни, — извинился Денис — Не получилось у меня тогда… А на счёт девчонок, вы видели, как Гидра их сейчас обеих унизила?

— Ну, — заинтересовались те, узнав этот озорной тон.

— Я ей там подарочек под стулом оставил, — хихикнул Денис — Ой, что сейчас будет!

Не успел он это сказать, как из кабинета раздались визги детей, и громкий крик биологички.

— Бубнов! — вопила та, прыгая на одной ноге, и пытаясь стряхнуть с неё холодную красную жидкость, которая упрямо взбиралась вверх по её капроновым колготкам.

Трое товарищей Дениса, сразу же поспешили на крики обратно в класс, поглядеть, что на этот раз он такое выкинул. Девчонки же, наоборот, вышли из кабинета, сдерживая смех, и подошли к своему заступнику.

— Ты же хотел удивить салацианской водой учителя химии, — напомнила ему Инна.

— По-моему, Гидра удивилась ей куда больше! — рассмеялся Денис.

— Бубен, он и есть Бубен, — улыбнулась Лида — Как был хулиганом, так им и остался.

— Я должен беречь репутацию, — с довольной улыбкой произнёс тот.

Они поднялись на крышу, где нашли Парония спящим в кабине «Тандема». Им даже жалко было его будить, но всё же, пришлось. Аня достала из рюкзака «Эннэвию», увеличив её, и пригласила на борт Лиду. Кафия тоже влетела туда через люк, и корабль с ними тут же исчез.

Денис уже собирался забраться в «Тандем», и телепортироваться вслед за девчонками, как вдруг услышал, что кто-то поднимается на крышу, тяжело дыша.

— Ярина, режим невидимости! — велел он бортовому компьютеру, и поспешил к двери, что вела на внутреннюю лестницу с четвёртого этажа школы на крышу.

Там он увидел своего друга Рому, с большим секатором, каким можно было перерезать, и толстый металлический прут, и звено цепочного поводка у крупной собаки. Денис был удивлён и тронут тем, что Ромка сходил к трудовику за инструментом, желая помочь товарищу.

— Вот, — сказал он Денису — Ничего лучше не нашёл… Кусачки все маленькие какие-то, а это, я думаю, должно сгодиться. Ну, показывай, где тут цепь. Сейчас перережем!

— Рома… — с умилением произнёс тот, взяв у него инструмент — Знаешь… Ты настоящий друг. Лучший. И пацанам скажи, что они самые-самые!

— Ты чего?

— Ничего, просто скажи, — он крепко обнял товарища, будто прощаясь с ним — Ну, пока…

Отпустив недоумённого Ромку, Денис со всех ног побежал к «Тандему», забрался на диск крыла, и юркнул в кабину, опустив купол. Его друг видел, как он бежал, как залез на воздух, после чего сел на нём, и пропал. Ромка протёр глаза. Но когда он подошёл, ощупывая пустоту в том месте, где только что видел Дениса, «Тандем» был уже в сфере Илиана, на отвесном берегу моря, близ города Коя.

Там же, их появления дожидалась «Эннэвия», из которой уже успела выйти Лида, восторженными глазами глядя на новый удивительный мир.

— И почему, все миры, в которых нам довелось побывать, так прекрасны? — восхищалась она.

— В плохие мы просто не летаем, — рассмеялась Аня.

— А разве бывают плохие миры?.. — удивилась девочка.

— Да, — заверила её подруга — Ты не видела, как мрачен мир Хэль, куда свозят каторжников.

Их беседу прервал шум моря, внезапно вспенившегося и забурлившего под скалой.

Аня глянула на часы.

— А он пунктуален, — отметила она, и предупредила землян, чтобы к берегу близко не подходили.

Глава 14. Возвращение на Форцеану

Большой друг ребят, илианский морской великан, как и обещал, бережно вынес из моря ту, за кем они прилетели. Пароний поблагодарил его на световом языке, и тот ответил, что ему это было только за радость. Спрыгнув с широкой ладони могучей руки гиганта, их горячо любимая повариха впервые предстала перед детьми в своём настоящем облике. Но не перепончатые кисти рук удивили их, не мешки, что она раздувала на шее, и не бело-голубая пупырчатая кожа, которую они и так уже видели, и сами же привезли сюда. Намного сильнее, их поразило то, что теперь перед ними была молодая земноводная илианка, стройная и красивая, как форфоровая статуэтка лягушки с гжельской росписью на голове и спине.

— Вы так изменились, — справедливо отметила Лида.

— Мы переживали за Вас, — призналась Аня — И так рады видеть, что с Вами всё хорошо.

— Простите, что я тогда подбросил Вам в суп лягушку, — смутился Денис — Если бы я знал…

Илианка подпрыгнула к ним, и заулыбалась.

— Да вы же мои хорошие, — произнесла она, всё с той же, знакомой детям негой и теплотой — Не надо было переживать. И извиняться не надо. Мои вы хорошие, не знаю, как вас и благодарить! Вы меня и спасли, и на родину отвезли, чтобы я могла воскреснуть и омолодиться… А ещё извиняетесь.

Она моргнула своим третьим глазом, и поприветствовала Кафию, видя, что та тоже безмерно рада видеть её живой и здоровой.

— А скажите, — поинтересовалась Лида — Как Вас, на самом деле, зовут? Просто, называть Вас опять бабой Леной, боюсь, мы уже не сможем.

— Ой, да я быстро состарюсь заново, и растолстею, — с добродушным смехом заверила их илианка — Осенью уже опять буду вам баба Лена, вот обещаю! Придёте вы в школу на следующий год, а я та же, какой вы меня и помните. А в ваши зимние каникулы, полечу отдыхать домой и омоложаться. Нам для этого и корабли не нужны, мы вон, круги на воде себе особые сделаем, и ныряем. А зовут меня тут свои, по-нашему, Леквой, а вы вот, Леной зовёте, и тоже правильно.

— Как же Вы, зимой, в воду нырять будете? — удивился Денис — Вода же холодная.

— Так, а какая мне разница? — улыбнулась ему илианка — Какой температуры она, такой же и я.

Пароний глядел на неё, задумчиво так, рассматривал. Изучал глазами узор у неё на шкуре, молчал, а потом, первый из всех, решил поинтересоваться…

— А что с Вами случилось, свет Леква? — спросил он — Отчего Вы тогда… Ну… Это…

— Ох, мой ты хороший, — вздохнула та и, глубоко моргнув, поделилась с ребятами своим горем.

Она рассказала, что созванивалась утром со своим супругом, отважным врачом, который пытался помочь своему народу найти средство от эрэбии. Он остался на родине, испробуя различные методы борьбы с этой страшной болезнью, и она лишь хотела узнать, как его успехи. Но то, что она услышала и увидела, выйдя с ним на связь, заставило её сердце остановиться.

— Когда я рассказала об этом в подводном храме, где меня воскресили, — продолжила она — То хранители Света Древней Звезды, по своей доброте, дали мне камень с записью света Яра, вот этот.

Разжав перепончатую ладонь, илианка показала детям плоский зелёный кристалл прямоугольной формы, одна сторона которого была около пяти сантиметров, а другая не превышала трёх. Толщина у него была небольшой, как у зеркала, но изображение в нём выглядело объёмным. Внутри него сиял крохотный огонёк, не похожий, ни на электрический свет, ни на солнечный, ни на фосфорный. И на пламя свечи он не походил. Казалось, это настоящую звёздочку заключили в прозрачный камень. Сама она выглядела маленькой, как булавочная головка, но свет от неё играл в гранях кристалла, и беспрепятственно выходил за его пределы, наполняя каким-то странным теплом каждую клеточку.

— Они сказали, что кто в этот свет посмотрит своим третьим глазом, увидит ауру Древней Звезды, и эрэбия тотчас отступит, будто её и не было, — рассказывала ребятам Леква — Разрешили мне взять его на дрейфующий архипелаг, чтобы исцелить мужа и других заражённых. Но предупредили, что сферу Илиана этот кристалл покидать не должен, и взяли с меня слово, что я верну его хранителям света, как только с его помощью будет побеждена тёмная болезнь.

Лида, Денис и Пароний, заворожено глядели на яркую звёздочку, и им казалось, что они трое знали друг друга с рождения, росли все вместе, в одной семье, играли в одни игрушки, в одной детской комнате. Странное ощущение родства и общего детства не покидало их даже после того как Леква убрала кристалл и последовала за Аней на борт «Эннэвии».

— Ребята, — окликнула их Аня, заставив опомниться — Мы летим на дрейфующий архипелаг! Нужно отвезти Лекву к её семье и сородичам. Кафия уже на борту, вы с нами?

Те, вместе забрались в кабину «Тандема», потому что разлучаться им теперь не хотелось.

— Удивительное чувство, — отметил Пароний — Я никогда ничего подобного не испытывал.

— Я тоже, — признал Денис — Всё так, словно… Не могу объяснить, как. Но…

— Как будто мы одно целое, — продолжила за него Лида, и все с этим сразу же согласились.

— Только подумайте, — произнёс Пароний, поднимая корабль в воздух на пару с Денисом — Если это всего лишь запись… То каков же тогда этот свет вживую? Представляете, как он действовал на всех тех, кто видел его воочию?

— Не удивительно, что все они тогда были едины, — согласился Денис.

— А мне до сих пор хочется петь и плакать… — призналась им Лида.

Пролетая над равниной моря, прозрачного, точно алмаз, даже на самой большой глубине, дети видели дно, застроенное величественными городами в античном стиле и пёстрые сады подводных растений. В кристальных толщах плавали пятнистые рыбы, огромные, как акулы, и яркие, точно декоративные. Казалось, они летают по воздуху, а не плавают в глубинах этого океана — настолько прозрачной была в нём вода. Её не могли замутнить даже чернильные облака илианских радужных каракатиц, казавшиеся грозовыми тучами, в которых, как молнии, сверкали разряды тока с хвостов золотистых электрических скатов.

— Как будто вот-вот польёт дождь, — отметила Лида, глядя на это сверху — Если бы я не знала, что это всё под водой, то подумала бы, гроза начинается.

Совсем скоро, внизу под ними показались дрейфующие города, соединённые между собой, как лист розы, тонкими стебельками. Их было так много, что все вместе они выглядели, точно монисто, сверкающее над морским дном на внушительной высоте. Снижаясь над архипелагом, друзья смогли рассмотреть там округлые строения, не имевшие крыш, только стены, без дверей и без окон. В них стояла вода и копошились какие-то голубые рыбки. А снаружи на этих же стенах были подвешены гирлянды из белых шаров величиной с волейбольный мяч. Вокруг них было много илианцев того же вида, что Леква. Они что-то делали с этими шарами, то ли мазали их чем-то, то ли, наоборот, мыли их, поливая какой-то жидкостью из глиняных пузатых сосудов.

— Я думаю, это их икра, — предположил Пароний — И мальки…

— Головастики, — поправила его Лида.

«Эннэвия» принялась снижаться над листом плавучего архипелага, не находя места для посадки. В городе, над которым она кружила, всё было вплотную застроено глиняными домиками, башенками, и обособленными прудами с высокими стенами по краям. Здесь не было даже дорог, не говоря уже о площадях или парках. Посадочных площадок для кораблей тоже не наблюдалось.

— Мы не используем летательные аппараты, — пояснила Леква, видя, что Аня ищет, где её высадить — Вон там, видишь, огороженный глиной внутренний пруд, с двумя домиками без крыш? Там мы с Трито и живём, туда меня и опусти.

— Хорошо, — согласилась Аня, направив корабль к дому, на который она указала — Подойдите к люку, я раскрою его прямо в воздухе, и спущу Вас вниз гравитационным лучом.

Та подскочила к люку.

Ребята увидели, как «Эннэвия» прямо с воздуха высаживает своего пассажира, и рассмеялись.

— Додумались ведь, — одобрил Денис.

— Ну, а что сделаешь, если тут вообще сесть негде? — пожал плечами Пароний.

Оказавшись внизу, Леква нырнула в домашний пруд, и проплыла под водой ко входу в один из тех глиняных домиков. Её супруг Трито был там, увидав его, Леква заметила, что он держит закрытыми оба зрачковых глаза, а смотрит на неё только третьим.

— Что ты, Трито, хороший мой, — произнесла она с присущей её голосу лаской — Это я, Леква. Открой глаза, и сам увидишь…

— На них нельзя полагаться, — ответил тот — Глаза легко обмануть. Они не видят истинных намерений окружающих! Но третий глаз не обманешь, я вижу все твои давние обиды, и желание отомстить мне, ты пришла поквитаться со мной за то, что я выгнал тебя из дома!

— Выгнал, потому что работал с опасным заболеванием, — напомнила ему супруга — Ты не хотел меня подвергать опасности, потому что любил. Разве сейчас ты меня не любишь?

Трито поглядел на неё вдруг всеми тремя глазами, широко раскрыв их, будто от удивления. Леква держала свой третий глаз плотно закрытым, понимая, что заразится сама, если встретится взглядом с мужем. Подойдя к нему снова, она протянула ладонь с кристаллом, полученным в храме.

— Погляди, что я тебе принесла, — сказала она, и сама развернула к нему ладошку с кристаллом.

Звезда ярко сверкнула в нём, и Леква увидела, как третий глаз во лбу её мужа сразу же прояснился. Из чёрного, он стал прежним, золотисто-жёлтым, каким и был. А два выпученных зрачковых глаза, глядели на неё теперь с ещё большим удивлением, чем до этого.

— Я что-то сказал, или сделал такого, что ты решила, будто я больше тебя не люблю? — спросил он супругу, в полной растерянности от произошедшего — Да моя ты хорошая, как тебе в голову могло прийти такое? Я поэтому и сказал тебе нырнуть в круг на воде, и уплыть в земные озёра, потому что ты самое дорогое, что у меня есть!

Леква обняла его, на радостях, и долго не отпускала.

Спустившись ниже, «Эннэвия» зависла прямо над их домиком, и Аня высунулась в раскрытый люк, поглядеть, как всё прошло. Крыши над ними не было, поэтому девочка сразу увидела счастливых супругов, заключивших друг друга в объятия. Леква подняла взгляд на неё.

— Вижу, у Вас получилось помочь своему мужу, — улыбнулась ей Аня — Если хотите, я подброшу Вас до земной сферы вместе?

— Ой, что ты, моя дорогая, мы оба останемся тут, — ответила ей счастливая илианка — Нам ведь нужно излечить остальных жителей этого города, и других городов и сёл на архипелаге. А потом, вернуть хранителям света кристалл. В земной мир я могу и сама вернуться, через круги на воде, как тогда.

— Но лечить их по одному долго, весьма опасно, и малоэффективно, — сказала Аня — Ведь те, кто уже посмотрел в кристалл, могут вновь заразиться от тех, до кого ещё не дошла очередь. К тому же, есть риск, что заражённые эрэбией граждане, отберут у вас эту реликвию, посчитав опасной…

Супруги с тревогой переглянулись.

— Малышка права, — согласился с девочкой Трито — Но не можем же мы одним кристаллом вылечить сразу всё население нашей плавучей страны?

— Я могу, — предложила Аня — Если доверите мне эту реликвию, ненадолго.

Леква взглянула на неё своим третьим глазом и, убедившись в её чистых помыслах, протянула ей кристалл с записью света Яра.

— Обещаю, я сама верну его подводным хранителям, когда излечу с его помощью ваш народ! — заверила её та — Не волнуйтесь, я никуда не увезу его с Илиана.

— Ой, хорошая ты моя, да я верю, — заулыбалась Леква.

— Как можно не поверить словам такой юной меркурианки? — согласился с супругой Трито — Ведь все знают, что они ещё не способны лгать в таком возрасте. И потом, у неё такая чистая аура…

— Спасибо, у вас двоих тоже, — ответила девочка — Хоть у меня и нет третьего глаза, я каждой своей песчинкой ощущаю исходящую от вас душевную теплоту и свет.

Высунув торс из люка, она протянула руку, и взяла с раскрытой ладошки Леквы зелёный кристалл, ещё раз пообещав, что сама возвратит его хранителям света. Затем, попрощавшись с их четой, она подняла корабль на высоту, с которой открывался вид на всё их плавучее государство, и направила «Эннэвию» в центральную часть островной страны.

— Ребята, — сказала она товарищам, связавшись с «Тандемом» — Отдалитесь, пожалуйста, сейчас от моего корабля, километров на двадцать, или даже подальше. Я его увеличу, близко не подлетайте.

— Как скажешь, — отозвался Пароний, уводя судно подальше от центра архипелага.

Набрав нужную комбинацию символов на стене капитанского мостика, Аня приняла свою песочную форму, и «Эннэвия» принялась стремительно увеличиваться в размерах. Доверенный ей кристалл, Аня держала теперь ещё крепче, ведь всё её тело стало для него таким же надёжным хранилищем, как земля для клада. Она и сама заметно увеличилась в объёме, во много раз, вместе с зарытым в ней сокровищем Илиана. Кафия не понимала, что происходит, почему всё на борту вдруг сделалось таким огромным, кроме неё. На всякий случай, она покинула борт через раскрытый люк, и взглянула на корабль снаружи.

Экипаж «Тандема» тоже увидел «Эннэвию» с окраин плавучего архипелага. Размеры, которые принял корабль Ани, поражали воображение. Он стал огромным, как олимпийский стадион в Барселоне, который Денис и Лида видели по телевизору пару лет назад, а может и больше… Сложно было судить о его размерах на таком расстоянии.

— Зачем она это делает? — не понимала Лида.

— Не знаю, — признался Пароний — Но, наверняка, она знает, что…

Этот вопрос отпал, когда они увидели, как мощный гравитационный луч с борта «Эннэвии» плавно вынес с корабля наружу зелёный кристалл, величиной с хоккейное поле, и всё вокруг озарил яркий живительный свет. Он ничуть не слепил глаза, а воспринимался ими, как что-то вполне естественное, не вызывая желания щуриться… Ни один предмет внизу не отбрасывал тень от звезды, сиявшей в кристалле. Это свечение не расходилось лучами, а просто заполнило собой всё, как газ, или даже жидкость, неощутимая ничем, кроме глаз и сердец, услаждавшихся ей. Денис поглядел на город, у самой окраины, тот, что был прямо под ними. Его жители, высоко подняв головы, глядели в небо, на чудесный свет. Некоторые брали на руки лягушат, и те протягивали свои лапки, щупая ими воздух…

— Молодчина, Анька! — радовался он, и толкнул в бок Лиду — Смотри! Смотри, как они радуются!

— Похоже, что не все, — с напряжением произнёс Пароний, всмотревшись во что-то внизу — Вон тот, нисколько не рад, как мне кажется. Посмотрите.

Он приблизил обзор на дисплее, и показал друзьям одного горожанина, который явно на илианца не походил. Это было цепочное существо, в спешке перелезавшее через стену, увешанную икрой, а жители города пытались согнать оттуда это создание палками, видя его тёмную ауру.

— Вот ведь, чёрт! — выругался Денис.

— Теперь ясно, откуда взялась эта эрэбия, — догадалась Лида — Они обманывали глаза всех народов, принимая тот или иной облик, и нашли способ скрыть даже свою чёрную душу от этого вида!

— Ну-ка, — не растерялся Пароний, снижаясь — Прицелимся хорошенько, и пальнём по нему лучом.

— Ярина, прицел, — сказал Денис бортовому компьютеру, и тот вывел на дисплей систему наведения.

— Осторожно, не попадите в икринки! — предостерегла Лида — Это их детки!

— Тут высокая точность, не переживай, — успокоил её Пароний.

Взяв на мушку врага, сидевшего на стене и отбивавшегося цепочными щупальцами от илианцев, мальчишки вместе нажали на панели значок лазерной атаки. Луч попал точно в центральное кольцо, к которому крепились ветвистые лапы цепочного монстра, но ни малейшего вреда ему не нанёс, так как попросту отразился от металлического звена.

— Толку с этих лазеров! — негодовал Денис — Тут нужно по-русски…

— О, землянин топор с собой прихватил? — съязвил на это Пароний.

— Нет, — улыбнулся мальчик, расстёгивая свой школьный ранец — Кое-что получше.

Он передал Лиде рычаг управления и вынул из своего ранца большой секатор, который Ромка ему притащил из кабинета трудов.

— Это ещё, откуда? — удивилась Лида, увидав мощный инструмент, с трудом помещавшийся в ранце.

— Не спрашивайте, — уклонился Денис — Снижайтесь к нему, и откройте защитный купол.

Открыв кабину, Пароний свободной рукой ухватил за руку Дениса, и держал его, когда тот на лету выбирался на диск корабля. Само крыло «Тандема» было неподвижным, но, стоя на нём, мальчик чувствовал, как внутри, у него под подошвами, с большой силой вращается закольцованный жидкий металл. Даже без трения, вибрация была ощутимой, за счёт колебаний воздушной прослойки между ртутным кольцом и кварцевой стенкой двигателя. Стоять на крыле во время полёта было не то что страшно, но и опасно, особенно, если добавить к этому потоки воздушных масс, хоть и слабые, но достаточные, чтобы сбить с ног ребёнка.

Держа в одной руке тяжёлый секатор, длиной больше его локтя, Денис осторожно отпустил руку Парония, подошёл к краю диска, и спрыгнул с него на стену, с трудом удержав на ней равновесие. Там, опираясь на все четыре, он подполз так к цепочному монстру, которому в этот момент было не до него. Граждане тыкали его с двух сторон длинными Т-образными палками, отгоняя от икры, а тот, обхватывая их концы своими цепочными лапами, вырывал у них из рук эти примитивныеорудия.

Высадив Дениса на стену, ребята опустили защитный купол, опасаясь, что монстр может забраться в кабину. Не сводя глаз с мальчика, Пароний и Лида держали «Тандем» поблизости со стеной, чтобы тот, при случае, мог снова запрыгнуть на диск корабля.

Только, Денис отступать и не думал. Вместо этого, он решительно наступал, встав на ноги, и двумя руками раздвинул секатор, приближаясь с ним к цепочному существу. Когда монстр заметил его, то выбросил в сторону мальчика одну из цепей, тотчас же обвив ею обе руки Дениса. Но тот сразу перекусил эту цепь своим инструментом. Она оказалась мягкой, хотя и прочнее меди, и всё же, не такой прочной, как сталь. Потеряв часть конечности, цепочник загремел всеми звеньями, точно от сильной боли, и попятился от Дениса.

— Что же ты, иди сюда, — ехидно произнёс мальчик, и пощёлкал перед ним секатором — Или боишься вот этой штуки?

Сделав выпад, он крепко ухватил клешнёй инструмента то кольцо в сердцевине цепочного паука, от которого росли его ветвистые лапы. Монстр забился, пытаясь разжать хватку своими конечностями, но Денис собрал все свои силы, и сжал ещё крепче.

— Пусти, — по-русски прогремел звеньями тот, распознав язык своего мучителя — Если убьёшь меня, твоему миру несдобровать! За меня найдётся кому, отплатить землянам!

— К Земле вы и близко не подползёте! — сквозь зубы процедил мальчик — Там вас сразу покрошат, можете быть уверены! Говори, сколько вас здесь? Что вам нужно на Илиане?

— Меня одного достаточно, — ответил цепочный монстр — Илиан отдан предводителем во владение мне, и моим будущим потомкам. Скоро все сферы системы станут такими домами для наших семей.

— Размечтался! — усмехнулся Денис, и одним рывком перекусил его центральное кольцо.

Лапы цепочника, со звоном разлетелись по обе стороны от стены и, поглядев вниз, мальчик увидел их неподвижными. Местные жители, с опаской и интересом, трогали их своими длинными палками, не решаясь приблизиться.

— Видите ли вы на них ауру? — спросил илианцев Денис.

Те подняли глаза на него, и он дополнил свои слова жестами, решив, что они могут не знать языка.

— Ауру, — показал им мальчик — Вот на этой лапе.

Илианцы поглядели на бездвижную связку цепей, подцепив её палкой, и погремели ей на весу, показывая ему, и другим, что та больше не живая. Денис вздохнул с облегчением, потом широко улыбнулся и поднял секатор вверх, помахав друзьям.

— Сработало! — объявил он им — Получилось!

Пароний открыл кабину, и друзья подлетели ближе, чтобы забрать мальчика со стены. Тот, держа в руке откушенную секатором лапу монстра, гремел ей, как своим боевым трофеем.

— Не веди себя, точно дикарь, — сказал ему Пароний — Давай, забирайся внутрь. Смотри, не свались.

Он уже протянул руку Денису, когда тот встал на диск корабля, как вдруг, чуть сам не упал с кресла, услышав голос отца по связи.

— «Син» вызывает «Тандем», — произнёс тот — У нас важное сообщение, и мало времени. Отзовитесь!

— Что ещё за «Син»? — удивилась Лида.

— Салацианское судно, — пояснил Лучер — Мы получили корабль, и на нём же забрали всех узников из сферы Хэль, трудившихся на рудниках за светилом Плутона. Их сотни, мы намерены вместе с ними отправиться на Тораду, откуда до нас уже дошли вести о поражении меркурианцев в войне. Салациане поддержат нас, как и вооружённые силы Цилата, ставшие теперь их союзниками. Узнав о ситуации на Гелионе, они заявили, что противостоять тирании диктаторов в любой сфере космоса, святой долг каждого цилатианина.

— Это же прекрасная новость, отец! — радостно произнёс Пароний, затаскивая Дениса в кабину.

— Плохо только, что у нас нет кораблей, — отметил Лучер — Мы не можем полагаться лишь на их силы, сидя на борту пассажирского судна «Син». Мне невыносимо чувствовать себя бесполезным в бою, на который сам же всех поднял.

Свет от кристалла был, который Аня держала над архипелагом, был виден и на морском дне. Он сразу же привлёк внимание подводного населения, и хранители света глядели на всё, с глубин. Им не нужно было для этого всплывать на поверхность, достаточно было поднять головы и посмотреть вверх. Когда же, Аня плавно подняла огромный кристалл обратно на борт «Эннэвии», и люк в днище её корабля закрылся, подводный народ подал ей со дна световой сигнал.

«Неизвестный борт, отдалитесь от плавучей страны» — передали они на языке света — «Отдалитесь от архипелага, мы вынесем вам на поверхность плот для посадки!».

Аня увидела их сообщение в полусфере на капитанском мостике, и последовала этим указаниям. Как только её корабль оказался на значительном расстоянии от дрейфующих островов, из глубин прозрачного океана всплыл широкий шестиугольный плот, площадью едва ли не больше всей той страны земноводных. С каждой их шести сторон этого плота, виднелись головы и плечи морских великанов, державших его двумя руками за край, а двумя поддерживая снизу. «Эннэвия» зависла в воздухе над плотом, но посадить на него свой корабль девочка не решалась. Хотя площадка под ней и выглядела довольно прочной, и над водой возвышалась более чем на три метра, её поверхность всё равно была мокрой. А она оставалась в своей песочной форме…

«Возвратите кристалл», — потребовали великаны, освободив каждый по одной руке, и синхронно мигая фонариками в ладонях — «Опустите реликвию с записью света Древней Звезды на плот, чтобы мы отнесли её в храм. Она не должна покидать сферу Илиана, ни при каких обстоятельствах!»

Аня открыла люк в днище, и снова подцепила груз с борта гравитационным лучом, спустив его вниз, как они и просили. Тогда, четверо из тех великанов погрузили плот в воду, а двое остались под ней, на поверхности, продолжая общаться неизвестным судном.

«Из какого вы мира? Откуда у вас такой большой артефакт?» — спрашивали они — «Где вы его взяли, и что намерены были с ним делать? Как он попал к вам?»

Аня ответила на все их вопросы сигнальными огнями «Эннэвии», чем очень удивила и обрадовала морской народ. Хранители света читали её ответы и с глубины, а те, что были с ней на поверхности, вызвались отблагодарить девочку за такой великий подарок.

— Вы преумножили силу Древнего Света в тысячи раз, увеличив кристалл с записью до огромных размеров! — дивились они — Один такой каменный лист способен наполнить живительным светом не только наш храм, но и весь город! За такую большую услугу, мы готовы вознаградить вас, как пожелаете. Может быть, вашему народу нужны жемчуга, кораллы, раковины, или ещё что-нибудь с глубины? Мы с радостью поднимем со дна на поверхность всё, что хотите!

Аня задумалась, ведь сила этих гигантов и их способность гулять по дну, и в самом деле, могла оказаться полезной. Вдруг, это откроет новые возможности на земном корабле? Поэтому, она связалась с «Тандемом», чтобы посоветоваться с ребятами. Те, как раз, говорили по связи с Лучером, и Аня, подключившись, частично услышала их разговор. Приняв облик представителя илианского морского народа, девочка смогла говорить и присоединилась к беседе с членами сопротивления.

— Ребята, — сказала она экипажу «Тандема» по связи — Я, кажется, знаю, где можно достать корабли, и кто нам в этом поможет!

Ей сразу вспомнился грузовой корабль «Амон», который она утопила в форцеанском море, вместе с бесценным грузом, который тот перевозил. Тогда никто и не предполагал, насколько полезными могут быть эти каменные диски. Но теперь, когда ей уже было известно, что ими можно управлять даже в одиночку, и без землян, если заранее разблокировать на них все необходимые функции, Ане пришла мысль, их достать. Посигналив огнями с борта, она обратилась с этим к морским великанам.

— А из кислотного моря, смогли бы вы вынести на сушу корабль? — спросила их девочка.

— Так наше море тоже кислотное, — ответил один из них — Поэтому и такое чистое.

— Вот только, на воздухе мы долго находиться не можем, — продолжил за ним второй.

— Уверяю вас, это не займёт много времени! — обещала им Аня — Мой корабль достаточно большой, чтобы принять вас на борт. Мы телепортируемся на берег нужного водоёма мгновенно, не пройдёт и доли секунды! А потом, так же быстро, я доставлю вас обратно, в ваш мир.

— Посмотреть моря в других сферах, заманчивое предложение, — одобрили те — Ещё и принести этим пользу. Мы с радостью совершим это путешествие, и для нас, конечно, большая честь подняться на борт вашего корабля.

Аня, обрадованная их ответом, связалась с «Тандемом», передала координаты места назначения, и сообщила друзьям:

— Мы возвращаемся на Форцеану! — прозвучал её голос из передатчика — Нужно забрать кое-что…

Лида поглядела на часы.

— Нас убьют дома, — сказала она Денису.

— Не парься, для всех, мы сейчас в спортзале, — ответил тот — Урок физкультуры ещё не закончился. Родичам можем наврать, что их было два, и выиграть ещё часик свободного времени.

— А вдруг, на Илиане тоже время иначе идёт? — беспокоилась девочка.

— Нет, — улыбнулся Пароний — В сферах оно постоянно, это возле небесных шлюзов бывают сбои, потому что вокруг них скапливаются эти потоки незримой материи, расталкивающие воздушные и водные массы, и искажающие пространство и время. А мы через шлюз Сатурна не проходили, так что, не о чем переживать.

— Хорошо, — вздохнула Лида, и ввела полученные с «Эннэвии» координаты в бортовой компьютер.

— Полковник Лучер, — продолжила Аня, обращаясь к его отцу, который тоже был с ними на связи — Мы достанем вам корабли не хуже «Тандема»! Ждём вас на Форцеане, отправляйтесь прямо туда, с максимально доступной вам скоростью!

В это время, в школе, где они должны были находиться, урок физкультуры ещё даже не начался. Друзья Дениса активно обсуждали в мальчишеской раздевалке то, что увидел и рассказал им Ромка.

— Клянусь, он исчез прямо на глазах! — уверял Дружин.

— Сидя на воздухе? — не верил ему Антонов — Да как бы он на него залез?

— Откуда я знаю?

Мальчишки вместе глядели на его взволнованное лицо. Они давно знали Рому, и видели, что тот их не разыгрывает, а удивлён случившимся ничуть не меньше, чем они.

— Я давно понял, что Бубен что-то от нас скрывает, — сказал Абазян — Но я думал, он просто запал на лысую, поэтому сильно не лез с расспросами.

— Мы должны выяснить, во что он такое ввязался, и куда пропал с крыши, — решительно произнёс Рома — Зачем ему понадобился инструмент… О какой цепи он говорил. Может, ему грозит опасность, а он не делится с нами, чтобы не подвергать ей нас тоже?

— Идёмте на крышу, — предложил товарищам Макс — Физруку потом скажем, что трудовик попросил нас помочь ему в мастерской станки передвинуть.

Они не стали переодеваться к уроку и, оставив свои вещи в раздевалке, выбежали из спортзала. Их топот было слышно на весь этаж, и девочки, поняв, что они сбежали, выглянули посмотреть.

— Опять что-то затеяли! — предположила Даша — Вот проказники! Надо всё учителю рассказать.

— Подожди, — остановила её Инна — Я прослежу, куда они все вместе рванули.

Она вышла в спортивном костюме за дверь, и незаметно направилась вслед за мальчишками. Те поднялись на крышу, рассчитывая убедиться в словах своего товарища, и увидели там приятного на вид высокого человека в чёрном доспехе. В руке у него был шлем с круглым забралом, а за спиной стоял плоский серебристый корабль с острым носом и клиновидным обтекаемым корпусом.

— Вот это да! — изумился Дружин.

— У Бубена есть космический корабль, и он не рассказал нам?! — негодовал Макс.

Мужчина, стоявший у корабля, услышал их и повернулся к мальчикам. Те отпрянули, уже собираясь бежать, но любопытство пересилило страх. К тому же, этот человек вовсе не выглядел страшным. Он приветливо улыбался им, и подошёл ближе.

— О ком это вы говорили? — поинтересовался он — У кого есть космический корабль? Я как раз ищу здесь одного своего знакомого, мальчика, примерно вашего возраста. Последний раз, когда я с ним выходил на связь, сигнал шёл отсюда. Вот я и прилетел узнать, всё ли у него хорошо.

— Так это ваш корабль? — спросил Артём.

— Да, мой, — ответил им незнакомец — Он называется «Мот». Хотите посмотреть его изнутри?

— А можно? — обрадовались ребята.

Но тут на крышу к ним поднялась Инна и, увидав адмирала Жаргора, уже провожавшего мальчиков на борт своего корабля, окликнула их. Тот обернулся, узнав голосок генеральской дочки.

— Свет Инкида, — с лукавой улыбкой протянул он — Как же я рад Вас здесь видеть!

— Оставьте мальчиков, — потребовала та, решительно подойдя к нему — Вы не имеете права, земной мир в нейтралитете, и…

— И закреплён нашим правителем за мной и моими потомками, — сказал Жаргор, и из рукавов его костюма, скинув перчатки, вытянулись связки длинных цепей, обхватив плечи и шеи мальчишек — Так что, я-то, как раз, имею право.

— Так Вы один из них! — ужаснулась девочка — Кто вы вообще такие?

Жаргор громко рассмеялся, ещё крепче сдавив цепями детей.

— Мы те, кому давно принадлежит весь внешний мир за пределами вашей системы, — произнёс он — Древо Вселенной обвито нашей цивилизацией, и все плоды на нём, включая ваш высохший орешек с системой сфер в нём, уже поражены нами снаружи и изнутри. Хотя ваш, пока только снаружи… Но это лишь вопрос времени!

— Нет! — вмешалась Инна, видя, что тот тащит её вырывающихся одноклассников к себе на корабль.

Она подбежала и с силой ухватила за одну из его цепей, но тот отбросил её нещадным ударом свободной цепочной лапы.

— Эти детёныши знакомы с землянином, с которым так сдружился ефрейтор Пароний, — процедил Жаргор — Полагаю, он будет более сговорчив, когда узнает, что его друзья у меня. Я бы взял и тебя, но ты понадобишься мне позже, как и твоя мамаша.

Инкида не собиралась сдаваться. Невзирая на боль от удара цепями по рукам и лицу, она встала и снова бросилась на него, ухватив его лапы ещё сильнее.

— Сопротивляйтесь, продолжайте сопротивляться! — крикнула она мальчикам — Тяните за цепи! Все вместе, тяните сильней! Пусть бьёт, сколько хочет! Тяните изо всех сил!

Разом опомнившись от первоначального испуга, те сами вцепились в цепи, и теперь уже от боли кричал и корчился сам адмирал. Окончательно сбросив с себя гелионский облик, он весь сделался тем, что собой представлял. Доспех, который был на нём, сразу разлетелся на части, разорванный изнутри натянутыми до отказа цепями. А дети тянули их в разные стороны, до скрипа в подошвах упираясь ногами в резиновое покрытие на школьной крыше. Инкиде первой удалось оторвать одну из цепочных лап. Отшвырнув ту в сторону, она сразу же ухватила другую.

— Наша биологичка, Гидра, говорила, что у каждого плода есть иммунитет от паразитов, грибков, и от прочей заразы! — процедил Макс, сквозь сжатые от напряжения зубы, подбадривая себя и ребят.

— А моя мама говорит, что если спросить, как следует, можно получить любые ответы! — вспомнила следом Инна, и резко дёрнула за цепь с ещё большей силой.

— Как называется ваш вид? — первым спросил Артём — Сколько вас уже здесь?..

— Как вы попадаете в нашу систему? — спросила Инна — Где её границы? И что снаружи? Отвечай!

Дёрнув ещё сильней, она оторвала Жаргору и вторую цепочную лапу, отчего тот заскрипел всеми своими звеньями, издав поистине нечеловеческий крик. На шум, доносящийся с крыши школы, стали оборачиваться прохожие даже за её территорией, само собой, услышали его и преподаватели, и учащиеся, особенно в тех кабинетах, где были открыты окна. Оставив ненадолго свой класс, завуч с четвёртого этажа решила подняться на крышу. Уже в коридоре, к ней присоединились ещё двое обеспокоенных учителей — биологичка, по прозвищу Гидра, и преподаватель химии.

— Всё, — на выдохе произнёс Максим, оторвав последнюю цепочную лапу Жаргора.

— Нет, не всё, — заверила его Инна — Нужно сломать кольцо!

Встав ногой на большое звено, к которому та крепилась, она сдёрнула с него ещё движущуюся цепь, но само кольцо при этом осталось целым. Максим подошёл с кирпичом.

— Отойди-ка… — сказал он девочке.

— Вряд ли, это сгодится, — усомнилась та.

Рома, услышав шаги и голоса взрослых, спешивших к двери в конце коридора, предупредил ребят.

— Сюда идут! — сказал он им — Что будет, если они увидят корабль?!

— Не увидят, — заверила его Инна, и подошла к кораблю Жаргора — «Мот», белый дым! — отдала она команду бортовому компьютеру, и тот сразу же замаскировал судно под едва различимое дымное облако, клубящееся в воздухе над одним местом.

Как раз в этот момент, в дверь с внутренней лестницы вбежала завуч и учителя с верхнего этажа. Увидав Антонова с кирпичом в руке, разбросанные по крыше обломки костюма, дым, и мальчишек с цепями, они вопросительно поглядели на ребят, и на Давыдову, которую никак не ожидали увидеть с этими хулиганами.

— Что здесь происходит? — возмущённым тоном спросила завуч.

— Алла Михайловна, они сделали из винила чучело рыцаря, начинили его дымовыми шашками, потом вытащили на крышу цепями, и тут взорвали, — объяснила Инна, показав на обломок доспеха Жаргора — Я увидела, что они его сюда тащат по лестнице, хотела остановить их, но не успела.

Мальчишки только дивились её находчивости, и умению так правдоподобно вешать лапшу на уши взрослым. Артём виновато опустил глаза, скрыв улыбку.

— Вот ведь, негодники, — сердито произнесла завуч.

— Поди, опять Бубнов постарался, — предположил учитель химии — А где он сам?

— Мы не знаем, — помотали головами ребята.

— А ну, живо, к директору, — велела им завуч — И нечего сюда лазить!

— Я давно говорила, надо повесить замок, — ворчала Гидра — Чтобы дети по крыше не лазили. А вы заладили, пожарные нормы, да пожарные нормы…

Выпроводив мальчиков с крыши, Алла Михайловна строго поглядела на Инну.

— А ты, — сказала она девочке — Найди Бубнова, и сейчас же приведи его тоже, к директору в кабинет!

— Хорошо, — кивнула та, опустив взгляд под ноги, на кольцо, которое лежало там, оставаясь целым.

Сделав вид, что у неё развязался шнурок на спортивной обуви, девочка присела и подобрала его, спрятав в ладошке. После чего, конечно же, послушно пошла вслед за остальными.

Тем временем, «Тандем» и «Эннэвия» телепортировались на Форцеану, возникнув точно над тем местом, где Аня утопила «Амон». Лимонное море внизу выглядело неспокойным, в нём бушевала буря, и жёлтые волны вздымались к небу, на огромную высоту.

— Справитесь? — спросила фонариком Аня у двух великанов, которые были с ней на борту корабля.

— Что нам шторм, — ответил один из них — Детское развлечение! Спусти нас в воду, и лети к берегу. Мы вынесем туда затонувшее судно.

Девочка открыла люк в днище, и зажгла гравитационный луч, чтобы им не пришлось нырять, и плавно спустила великанов, одного за другим, в объятия кудрявых волн. Когда оба они погрузились в воду, Аня погасила луч и выглянула, чтобы узнать, как они там.

— Всё хорошо? — побеспокоилась она, помигав им вниз — Как вода?

— Отвратительная, — ответил ей один из них, подняв руку, в которой держал фонарик.

— Но, терпимо, — присоединился второй — Не волнуйся за нас. Мы быстро.

Кафия, из интереса, тоже нырнула в воду, став большим пузырём, который сразу же вытолкнуло на поверхность. Снова поднявшись над волнами, она вернулась на борт, всюду разбрасывая мелкие жёлтые брызги воды, поднятой ею во взвешенном состоянии.

Кивнув в ответ, и заранее поблагодарив гигантов, Аня направила «Эннэвию» к берегу, где её уже дожидались друзья. Ребята были удивлены, когда она вышла к ним в облике такого же великана, как их новые друзья илианцы.

— Ты всегда принимаешь облик водных существ, — отметила Лида — А воды боишься.

— Согласна, это ирония, — рассмеялась та — Но считается, что контактируя с кем-нибудь в первый раз, лучше быть максимально похожим на собеседника. Ему так проще.

Дожидаясь на берегу появления великанов, ребята услышали за спиной чьи-то шаги и треск веток со стороны зарослей мисантигны. Лида решила, что это, должно быть, любопытные плетты пришли поглядеть на гостей. Но, обернувшись, глазам не поверила и дёрнула за плечо Парония.

Позади них стоял капитан Слептор в плаще из листьев, из которых во все стороны торчали иголки гахра. На голове у него была панамка, сделанная из какой-то коры, а в руке он держал заострённую длинную палку, на которую опирался.

— С возвращением, — поприветствовал он ребят.

Глава 15. Секретный слёт

Пока илианские великаны вдвоём несли «Амон» по морскому дну на своих плечах, на берегу уже разгоралась настоящая драма. Узнав от Парония о сражении на Паштаре, которое не давало покоя капитану все эти дни и ночи, Слептор пришёл в ярость и схватил мальчика за грудки.

— Я верил тебе, — процедил он ему в лицо — Переживал, беспокоился! Я сказал адмиралу, что могу за тебя ручаться! А ты, спутавшись с землянами, и с этой меркурианкой, сам перешёл на сторону наших врагов?

Капитан поглядел снизу вверх на Аню, смерив её взглядом, который от этого был ничуть не менее высокомерным, чем если бы он смотрел на неё сверху вниз. Ни тени страха, ни намёка на уважение, в нём не было. Несоизмеримо больший рост девочки, не мешал Слептору глядеть на неё свысока, будь она хоть трижды в облике илианского великана.

— Когда я просил тебя остановить Спикула на Паштаре, я не имел в виду вступить в сражение с солнечным флотом! — продолжил он — Ты мог убедить его, предостеречь, заставить остановиться…

— Мы и не вступали, — честно ответил тот — Я пытался ему сказать…

— Он мёртв, из-за тебя и «Тандема», — негодовал Слептор — А я из-за твоих новых приятелей, застрял здесь, и не мог сам быть с ним рядом! Вот уж, не думал, что ты решишь помогать врагам!

— Капитан, у нас сейчас лишь один общий враг, — заверил его Пароний — И не наш народ одержал эту победу в сфере Торады… Как и не мы развязали эту войну. Это не наша война, и не наша победа, поймите! Прошу Вас, выслушайте меня! Император Ультроний не тот, за кого себя выдаёт…

— Ты думаешь, я поверю хоть одному слову изменника? — съязвил Слептор.

— Когда я увидел Вас, то, было, подумал, что и Вы… Это вовсе не Вы, — продолжал мальчик — Мы уже сталкивались с таким. Взгляните!

Денис, до этого не вмешивавшийся в их жаркий спор, уловил взгляд Парония и подошёл показать капитану свой боевой трофей. Протянув ему длинную цепочную лапу, которую отсёк тому монстру на Илиане, он поспешил подтвердить слова своего товарища.

— Ваш император никакой не гелионец, — сказал Денис — Эти твари могут принимать любой облик, и имитировать голоса. Они ввели в заблуждение ваш народ, ваш флот и армию, чтобы использовать в своих целях. А их цель, захватить все миры в этой системе сфер, руками солдат солнечного флота…

— Чтобы врагов все видели в вас, а не в них! — поддержала мальчиков Лида — Пока они незаметно заселяют отведённые им сферы, и множатся. Это паразиты систем, капитан Слептор. Какая-то дрянь, проникшая к нам извне.

— Извне? — удивился тот.

— Да, снаружи, — повторила девочка — Ильтен, ракунец, пытался мне объяснить, но я не всё поняла тогда. А теперь, всё понимаю. Всё, что он говорил о ветках, пустых орешках, угасшей в них жизни, и их скорлупе… Представьте грибок, которым поражено дерево, вместе с его плодами! Вот они, эти твари, и есть такой грибок! Только не на ветках растения, а на рукавах нашей галактики, или что там у нас… За пределами скорлупы системы.

Слептор поглядел ей в глаза, затем взял у Дениса цепь, и всмотрелся в золотистые звенья.

— Когда гахры лечили меня своими целебными иглами, — вспомнил он — Я пребывал в состоянии сна. И в том сне я видел, как наши великие предки сражались с чудовищами, от которых во все стороны тянулись такие же цепи. И видел, как те люди применяли в бою такое оружие, удобное и простое, способное быстро их уничтожить. Оно походило на палку с двумя разветвлёнными концами. Зубцы или острые металлические лепестки на его концах могли складываться, принимая вид острия копья, тогда их продевали в цепь, и они раскрывались, разрывая звено на части. Я думал, это был кошмар, какие видятся при смерти и в тяжёлом состоянии. Но теперь понимаю, что он более чем реален. То, о чём вы говорите… С трудом постижимо уму.

— Тем не менее, это так, — заверил его Пароний.

— Вы сказали, что Вас вылечили гахры? — переспросила Лида — Они же, вроде, для Вас были просто морепродуктом?

Слептор переменился в лице, сразу же отвернувшись, и сделал вид, что занят другими мыслями.

— Кстати, о морепродуктах… Погляди на моё орудие, я сам его сделал, — сказал он Паронию, протянув ему свою заострённую палку — У него тоже изогнутые острые лепестки на конце, которые смыкаются и размыкаются по принципу рычагов. Они прочнее металла, это шипы мисантигны, зачатки будущих листьев. Я проделал в них отверстия иглой гахра, и вставил пружину из её молодых усов. С помощью этого приспособления я охочусь на местных трёхстворчатых моллюсков, вскрывая их панцири, отчего те сразу же погибают. Ещё, этой штукой удобно снимать плоды с деревьев: она захватывает их, как лапа манипулятора, а мне остаётся лишь потянуть вниз. Вы видели, какие тут яблоки? Думаю, вам стоит взглянуть на это, и непременно попробовать. Вместо железа, которыми богата мякоть плодов земных и гелионских яблонь, эти богаты золотом. В его съедобной форме, само собой.

— В самом деле? — удивилась Лида — Я думала, золото нельзя есть…

— Если оно в растениях, можно, — заверил её в этом Слептор.

Он вынул из самодельного мешка у себя под плащом горсть каких-то мелких ярко-жёлтых ранеток, и протянул детям. Лида подставила ладони, и поделилась с Денисом. Она предложила и Паронию, но тот был больше заинтересован палкой с круглой четырёхпалой клешнёй на конце.

— Вы увидели это во сне? — переспросил он.

— Да, — сказал капитан — Но в том сне, её использовали, как оружие. А мне просто идея понравилась, вот я её и воплотил, найдя множество других применений такому нехитрому инструменту.

— А на гахров Вы тоже охотились этой палкой-раскрывалкой? — спросила Лида.

Этот вопрос вызвал у капитана волну негодования. Эмоции, которым он не мог найти объяснения, буквально рвали его изнутри на части.

— Да что ты прицепилась с ко мне со своими гахрами? — не сдержался Слептор — Ты…

Он поглядел на девочку и вздохнул, вспомнив, как она прибежала за ним в цветочный лес.

— Исчезните, все вы трое, — попросил он землян и Аню — Не могу вас видеть, это просто невыносимо. Дайте мне поговорить с собратом наедине.

— Они тоже наши собратья, — сказал Пароний — И их не трое, а четверо, если Кафия здесь.

Кафии с ними на тот момент не было, иначе её, несомненно, тронули бы такие слова. Не видя для себя смысла общаться с их старым знакомым, бесстрашная эфирная цилатианка решила исследовать новый мир, и познакомится с его обитателями. Ведь именно с этой целью она и покинула с ними родной союз. Разумных существ ей удалось отыскать достаточно быстро, и те, в свою очередь, легко установили с ней ментальный контакт. Кафия была рада тому, что они заметили её, услышав мысли, суматошно роящиеся в её сознании.

— Мы пообщались немного с тем теплокровным, — рассказывал ей старый гахр — И вот, что подумали. А здорово делиться на высших и низших, по цвету глаз. Вот, например, мой глаз — жёлтый. Буду считать, что это делает меня выше всех красноглазых, белоглазых и фиолетовоглазых существ!

— А мне как? — спросил свернувшийся рядом плетт — У меня три глаза, и все разного цвета.

— А у меня вообще нет глаз, — присоединилась к ним Кафия — Я и без них всё прекрасно вижу.

— Да, — задумался гахр — Не пойдёт такое деление… Может, тогда, по длине иголок?

— Каких иголок? — рассмеялись его собеседники.

— Тоже не годится, — признал старый гахр — Как же нам выделить у себя тоже высшую расу?

— Пойдём, спросим у теплокровного, с какого места он начинал думать, что до такого додумался? — предложил плетт — И тоже с этого места начнём, может, и придумаем что-нибудь.

— Боюсь, нам никогда его логики не понять, — отказался тот — Всё-таки, разумные существа населяют только наш мир.

— Мы тоже в союзе Цилат так считали, — призналась Кафия.

— Вот видишь, у них с этим согласны, — подмигнул плетту единственным глазом гахр.

Кафию очень позабавили эти двое. Она сочла их очень милыми и остроумными, и ей не терпелось рассказать о них своим соотечественникам. Как будто уловив её мысли, Вселенная тотчас ответила на них гулом цилатианских кораблей, показавшимся из-за моря.

Ребята тоже увидели с берега эту эскадру. Кораблей было столько, что издали они казались одной грозовой тучей, сотрясавшей воздух своими мощными двигателями, будто раскатами грома. Двое морских гигантов, к тому времени, уже показавшиеся из воды с сигаровидным кораблём на плечах, подняли глаза к небу, с тревогой глядя на неизвестный им флот. Но, не теряя времени, они вынесли на берег «Амон» и осторожно опустили у самой воды, точно тяжёлое большое бревно, придерживая его с разных сторон всеми своими руками.

— Спасибо вам, — поблагодарила их Аня — Идёмте на борт «Эннэвии», я верну вас домой.

— А можно, мы тут ещё море посмотрим? — включив фонарик, попросил один из гигантов на языке света — Там столько интересного и удивительного, чего на Илиане не встретишь.

— Раковины такие, что в них, и я мог бы залезть целиком, снаружи, как зеркала, а внутри чёрные! — пояснил следом второй, широко разведя в стороны нижней парой рук — А какие там животные! Загляденье! Мы, пока шли, видели кольцевидную рыбу с ротовой щелью по всей окружности, с двойным плавником по кругу, и переливающейся чешуёй.

— Ага, и глаз у неё тоже, во всю окружность, — добавил его собрат, описав круг фонариком в воздухе — А зрачок по нему бегает, точно шарик по закольцованному желобку!

Пароний, представив себе это чудо природы, не удержался от смеха.

— Конечно, поплавайте, погуляйте, раз вам здесь так интересно, — ответила великанам Аня — Надоест, приходите. «Эннэвия» будет ждать вас на берегу, только я её уменьшу, чтобы наши соратники могли высадиться рядом.

— А нас, можешь тоже уменьшить? — вдруг попросил один великан.

— Да, — сразу же поддержал его в этом собрат — А то, там, на дне, столько мелких колючих созданий, и ракообразных, что идти страшно. Только и успеваешь, что смотреть под ноги, как бы не наступить!

— Ну, это можно! — согласилась Аня, махнув фонариком в сторону корабля — Пойдёмте со мной.

Они втроём проследовали на борт «Эннэвии», пока ребята осматривали изнутри поднятый на сушу «Амон». Слептор первым взошёл на корабль, залитый почти по колено кислой водой.

— Досталось тебе, с первых же дней, — с досадой произнёс он, сочувствуя своему грузовому судну — Ты ведь совсем ещё новый…

Подняв из-под ног промокшего робота-уборщика, капитан попытался включить его, но не смог, и отбросил в сторону, как бесполезный хлам. Пароний поймал на лету неисправный прибор.

— Не расстраивайтесь так, капитан, — сказал он Слептору — Хотите, я его починю?

— Вряд ли, он подлежит ремонту, да и на что он теперь, — буркнул тот — Отдай вон, землянам. Пускай играются. Может, тоже у себя такие делать начнут, когда вырастут.

Пароний сложил робота, чтобы он занимал места не больше, чем одно его шаровидное колесо, и отдал Денису, а тот убрал его к себе в сумку.

— Я в кабину, — сказал Слептор — Возможно, «Амон» ещё сможет подняться в воздух. Хотя, не знаю…

Оставив ребят в коридоре между отсеками корабля, он направился в носовую часть корабля.

— Думаешь, ему удастся взлететь? — спросила Парония Лида.

— Это грузовик, — напомнил ей тот — Здесь всё не так тонко устроено, а чем проще оборудование, тем оно долговечнее.

— Чего мы ждём? — поторопил их Денис, показав глазами в другой конец коридора.

Тем временем, весь берег моря уже покрылся салацианскими кораблями, а их союзники, с воздуха успокоив море, сели на воду, которая стала тише зеркальной глади. Кафия знала, что её народ умеет укрощать шторм, и была горда за собратьев, которые так красиво всем это продемонстрировали. Она подлетела к их кораблям, уже выпускавшим наружу свой экипаж через раскрытые шлюзы в их верхней части. Парящие жидкие пилоты поднялись над лимонным морем, направившись к берегу, и эфирные товарищи последовали за ними. Из некоторых кораблей выбрались также светоморфные и плазменные граждане союза Цилат, тоже воспарив над водой, которая ослепительно бликовала при свете их ярких тел. На борту остались только елафы, те самые, напоминавшие безрогих земных антилоп или газелей, с пальцами вместо копыт на передних конечностях.

Маленькие проворные салациане тоже вылезли из своих кораблей, звеня и мельтеша под ногами у прибывших с ними гелионцев. Заполонив весь берег, они разом обступили и «Тандем», и «Амон», и «Эннэвию», уже успевшую принять прежние размеры. Илианские великаны, которые теперь были ростом не выше юных землян, с удивлением глядели на этих странных существ.

— Что это такое? — спросил один из них Аню, на языке света.

— Они не кусаются? — побеспокоился рядом его собрат, с опаской посмотрев под ноги.

— Нет, — с улыбкой ответила та — Осторожно, не наступите. Это жители сферы Салации.

Те стали медленно пробираться к воде, стараясь не раздавить никого из салациан.

Плетт, со всех своих девяти лап, уже бежал встречать гостей, вместе с сидевшим у него на спине иглокожим другом. В своей огромной зубастой пасти он держал большую ветку фруктового дерева с пышной листвой и крупными гроздями каких-то розовых ягод.

— Не скачи ты так, — попросил его гахр — Пока все грутолии на бегу не обтряс!

— Да, без грутолий не хорошо будет, — согласился тот — Это даже не вежливо. Всё-таки, дерево мира.

Завидев несущегося к ним ящера, салациане с визгом бросились врассыпную, и сходившие с корабля гелионцы тоже насторожились. Плетт уловил их мысли.

— Здравствуйте, голодные невкусные гости! — мысленно поприветствовал он их — Добро пожаловать на Форцеану, примите эту ветку грутолии, в знак того, что мы скорее накормим вас, чем съедим.

— Спасибо, — поблагодарила их Зноя, первой подойдя к плетту.

Лучер последовал с ней, и осторожно взял у него из пасти большую ветку. Понюхав плоды, он снял одну ягодку и попробовал её на вкус.

— Очень даже ничего, — оценил Лучер, кивнув собратьям — Берите, витамины нам точно не повредят перед боем.

Плетт выразительно закатил все три глаза, поглядев ими на сидящего сверху гахра. Тот захихикал, раздуваясь и сдуваясь от смеха, как колючая рыба-шар.

— Ну, вот, — потешался он — Мы к ним с грутолией, а они сейчас поедят, и в драку!

Денис и Лида вдвоём вынесли с борта «Амона» каменный диск, опустив его на песок. Пароний нёс точно такой же, но в одиночку. Выйдя следом за ними, он увидал родителей и, положив тяжёлую ношу, поспешил к ним.

— Отец! — радостно крикнул он — Мама! Как вы добрались так быстро!

— Корабли Цилата тоже стали ходить по четвёртому измерению, когда соседи объяснили им, для чего на самом деле нужны дизиниты, — сказал сыну Лучер — Это универсальное топливо, которое подходит всем двигателям, нуждающимся в заправке.

— Может, и «Амону», с его помощью, удастся взлететь? — смекнул Пароний — А то, капитан Слептор так огорчился. Он любит этот корабль.

— Ты же сказал, он погиб, — удивился Лучер.

— Я и сам так думал, — признался мальчик — Иди, поговори с ним, он будет рад тебя видеть.

Аня, проводив илианцев к воде, подошла к Паронию и его родителям.

— На борту «Амона» более сотни земных кораблей, — сказала она, выразительно поглядев на друга — И было бы очень кстати, если бы товарищи гелионцы помогли землянам их выгрузить! Я же не могу сама это сделать, там воды по колено!

— Ой, да, — сразу опомнился тот — Я уже иду.

— Мы поможем, — кивнул девочке Лучер, и подал знак остальным, прилетевшим с ним — Все на борт грузового судна! У нас будут корабли!

Те дружно поддержали своего предводителя, и последовали за ним к «Амону». Зноя подошла к Лиде и Денису, которые, тем временем, вытащили наружу ещё один каменный диск, и помогла им опустить его на песок, придержав снизу.

— Пароний говорил, этими кораблями можно управлять только вместе с землянами, — недоумевала она — Но вас всего двое, как же мы поднимем в небо столько кораблей?

— Мы их увеличим и разблокируем, — сказал Денис — Кафия откроет доступ к бортовому компьютеру, тогда вы и без нас справитесь.

— Дотроньтесь, — улыбнулась женщине Лида, положив руку на каменный диск.

Любознательные друзья, плетт и гахр, тоже захотели посмотреть, как будет увеличиваться корабль, который завертелся в воздухе, точно волчок. Денис, Лида и Зноя предусмотрительно отошли от него подальше, Аня и вовсе подбежала к своему кораблю.

— Ребята, я на Паштар, на минутку, — сказала она товарищам — Этим дискам не помешает становиться невидимыми, а без анбастов нам их этому не научить.

— Только не разглашайся там, на Паштаре, о нашем слёте, — предостерегла её Зноя — И по связи тоже об этом ни с кем не говори. Нам важно, чтобы это пока оставалось в тайне.

— Конечно, — обещала девочка.

Забравшись в корабль, она закрыла люк в днище, и телепортировалась на Паштар, прямо в комнату дома, где жила семья Лезы. Просторная детская, на сей раз, не пустовала, и маленькие сестрёнки её лучшей подруги играли там, сцепившись друг с другом в углу. Увидав возникшее из воздуха судно, они ощетинились, выгнув спины и распушив хвосты.

— Ой, я вас напугала? — рассмеялась Аня, выбираясь из корабля — Не бойтесь, я к Лезе. Мне срочно нужна её помощь.

— Я здесь, — отозвалась та, услышав её голос, и в два прыжка спустилась с верхнего яруса к ней.

— Леза, летим со мной на Форцеану, поможешь сделать невидимыми корабли, — попросила девочка.

— Хоть на Гелиону, — с готовностью ответила ей подруга, запрыгнув на борт через люк.

— Спасибо, ты настоящий друг, — произнесла Аня, забираясь за ней в корабль — Тебе нужно будет просто положить лапу на рычаг управления, когда окажешься в кресле пилота.

Они перенеслись обратно на берег лимонного моря, куда гелионцы уже вынесли с борта «Амона» все каменные диски. А тот, что увеличили Зноя и Лида, был полностью готов к эксплуатации, и Кафия открыла на нём доступ к бортовому компьютеру. Аня и Леза подбежали к ним.

— Я Зарян, ваш голосовой помощник, — представился им компьютер — Жду ваших указаний.

— Зарян, режим невидимости, — сказала ему Аня, подсадив Лезу на дисковидное крыло корабля.

— Сожалею, но этот навык заблокирован, — ответил компьютер.

— Уже нет, — улыбнулась Леза, положив лапу на рычаг, который вместе держали Лида и Зноя — Режим невидимости!

На панели управления высветился значок в виде кошачьей лапки, и корабль слился с воздухом.

— Замечательно, — одобрил видевший это Лучер — Теперь, нас не только не засекут на пути к светилу Меркурия, но и не увидят, когда мы проникнем на небосвод.

— Если вы намерены сражаться с цепочной тварью, вам пригодится вот это, — сказал Денис, вынимая из сумки секатор — Лазеры их не берут.

— Возьмите лучше моё копьё, — предложил полковнику капитан Слептор — Его наконечником можно разорвать звено, если продеть внутрь, и раскрыть. Вот так…

Он пощёлкал в воздухе раскрывающимся концом своего орудия.

— Спасибо, — поблагодарил их обоих Лучер, и поглядел в глаза Слептору — Соболезную, по поводу гибели Вашего брата, капитан. Обещаю, мы освободим от власти чудовища и меркурианский народ, и наш. Не долго этим мирам быть в его цепочных лапах!

— Ты всегда был патриотом, — ответил тот — Отправляйся, и избавь Гелиону от этого самозванца, как и Тораду. А я останусь здесь, и займусь своим кораблём. Топливо, которое ты привёз, очень быстро прогреет и высушит его двигатели.

Салациане, изумлённые увеличением и исчезновением корабля, звенели и ползали вокруг него, обсуждая увиденное. Все эфирные, плазменные и жидкие представители союза Цилат тоже кружили неподалёку, пытаясь увидеть его под тем или иным углом. А Лида, сидя внутри, глянула на часы.

— Зарян, отмени невидимость, — сказала она компьютеру — Нам ещё сотню таких кораблей предстоит увеличить и разблокировать. А времени на это в обрез…

— Тогда, за дело! — решительно произнесла Леза.

Пока её пушистая подружка помогала землянам и гелионцам оснащать корабли таким важным навыком, Аня дождалась на берегу возвращения двоих илианцев. Те вышли из воды радостные, со створками зеркальных ракушек и веточками прозрачных кораллов в руках, а один из них даже тащил на плече живую кольцевидную рыбу.

— Давайте, скорее, на борт, — помигала им фонариком Аня — Вряд ли это создание протянет без воды дольше вас. Зачем вы её вообще выловили?

— Показать нашим, — ответил ей илианец — Я ещё морскую звезду хотел прихватить, но она явно была против этого. Чуть руку мне не оттяпала до первого локтя.

Его собрат зачерпнул в створку ракушки немного воды у берега, и поднёс её к задыхающейся рыбе. Аня пропустила их вперёд, после чего забралась в корабль, и телепортировалась вместе с ними на Илиан. Там, зависнув над водами кристально чистого океана, они раскрыли люк и выпустили в него рыбу, с высоты полутора метров. Лишь после этого, поднявшись высоко в небо, Аня увеличила свой корабль, чтобы её пассажиры смогли принять прежний размер.

— А мне понравилось быть ростиком с перепонку у меня между пальцев, — признался один из них.

— Прилетай к нам ещё, — предложил девочке второй — Прокатимся куда-нибудь снова.

— Как только будет свободен мой родной мир, — обещала та и, спустив великанов в воду, помигала им огнями «Эннэвии» на прощание.

Секретный слёт на Форцеане представителей сразу нескольких цивилизаций принёс свои плоды. Разблокировав доступ к компьютеру и к режиму невидимости на последнем из ста восьми древних кораблей, ребята спустились с его крыла и подбежали к Лучеру.

— Всё, — сказал Пароний отцу — Можно отправляться.

— Ты, надеюсь, не думаешь, что мы возьмём туда тебя и твоих друзей? — улыбнулся тот — Детям не место на поле брани, а землянам на Тораде. Ты же знаешь, какой там радиационный фон.

— Но я ведь… —хотел было, возразить мальчик.

— Нет, ты больше не военный, — поддержала супруга Зноя.

— Отец! — умоляюще поглядел Пароний на Лучера.

— Для тебя у меня будет более важное задание, — сказал тот, положив ему руки на плечи — Пусть твои друзья летят, кто на Землю, кто на Паштар, а ты останься на Форцеане, и помоги капитану Слептору воскресить «Амон». У тебя костюм есть, а ему я оставлю свой — мне он, в «Тандеме», всё равно ведь, без надобности. Поможешь ему в него облачиться, а то, с больной ногой это не так-то просто сделать самостоятельно. Да и вам нужно о многом поговорить… Я уверен, ты с этим справишься.

Пароний, сдержав досаду, молча кивнул в ответ.

Попрощавшись с ним и с его родителями, Денис и Лида оставили им «Тандем» с другими такими же кораблями, а сами проследовали на борт «Эннэвии» вместе с Аней и её марсианской подругой. Кафия глядела на них с вышины форцеанских небес, уже рассказывая своим собратьям о том, какие удивительные миры показали ей эти ребята.

Аня подбросила Лезу домой, поблагодарив за участие, и телепортировалась с землянами на крышу их школы, где их уже дожидались Антонов, Дружин и Абазян. От директора им троим, конечно, влетело, завуч велела им собрать с крыши весь мусор, оставшийся после их баловства… А Инна обо всём рассказала матери.

— Скажи, что хочешь проконтролировать, как мальчики там прибираются, — попросила она маму на родном гелионском — И пойдём со мной.

— Инкида, я всё равно не смогу поднять в небо корабль Жаргора, — ответила та.

— Почему? Ведь ты управляла кораблём, на котором мы сюда прилетели, — напомнила ей девочка — Какая разница, отдавать команды нашей «Аматерас», или этому «Моту»?

— Примерно такая же, как между семейным авто и танком, — сказала Пламения — И потом, куда я его поведу? К нам в гараж?

— Да в нём меньше трёх тонн, папа говорил, военные корабли лёгкие, его можно сверху поставить, — уверяла маму Инкида — Замаскируем под покатую крышу, никто и внимания не обратит.

— Даже три тонны, для крыши жестяного гаража многовато, — возразила та — Я поражаюсь, как его школьная-то крыша выдерживает! Это же, всё равно, что индийского слона туда привести.

— Тем более, нельзя его там оставлять, — настаивала девочка — Пойдём! Ну, пойдём же!

— Ладно, — согласилась Пламения.

Они поднялись на крышу как раз к тому моменту, как Аня, Денис и Лида вышли из корабля.

— Бубен, — сказал Рома, подойдя к мальчику — Ты ничего не хочешь нам рассказать?

Он показал Денису шлем Жаргора, а Макс и Артём протянули ему порванные цепи с болтавшимися на них рукавами разломанного костюма.

Глава 16. Новости Гелионы

Аня уменьшила «Эннэвию» и убрала её к себе в школьную сумку, пока Денис и Лида рассказывали мальчикам, а также Инкиде с Пламенией, о своих приключениях и об этих цепочных монстрах.

— Они называют себя алисидами, — сказал Рома — Мы успели кое о чём спросить у того типа, который пытался заманить нас к себе на корабль.

— Поверить не могу, что ты всё это от нас скрывал! — негодовал Максим — Почему ты сразу нам не рассказал? Мы же, чуть не попались!

— Да, — поддержал его Тёмка — Хорошо ещё, что Давыдова прибежала на крышу, а то, неизвестно, где бы мы сейчас были.

— Клянусь, я хотел рассказать вам всё в первый же день, — заверил друзей Денис — Но тогда, вы тоже подвергались бы опасности ежечасно. Думаете, это весело, ждать смерти от солнечной радиации, летать под бомбардировщиками, вытаскивать из-под завалов котят, гоняться за карателями по всей системе, и отстреливаться от патрулей? Да я со счёта сбился, сколько раз мы могли погибнуть! Но я всегда о вас думал, и радовался, что хотя бы вам это не грозит.

— О чём ты? — выпалил Макс — В опасности вся галактика, её всю опутали эти паразиты, и ты ничего не сказал тем, кто всегда тебе верил, и во всём тебе помогал? Бубен, да мы…

— Ребята, я всё понимаю, — перебила их Инна — Но что на счёт корабля? Нам негде его спрятать. В полёте-то, он тоже будет выглядеть, как облако. Этот, даже сквозь препятствия проходить, наверное, может. Есть же такой манёвр у некоторых дорогих кораблей. Но вот, дым на крыше школы…

— Согласна, людей это вскоре насторожит, — поддержала её Аня — Ещё позвонят пожарным, сообщат, что уже часа два дымится школьная крыша.

Дети вместе поглядели на Инну.

— Что-что-что? — переспросил Денис — Может проходить сквозь любые препятствия, прямо с нами?

— Ну, не как «Месектет», сквозь своды миров, конечно, — смутилась девочка — Но провода не заденет в полёте. Так что, ни у кого не возникнет сомнений, что это обычный дым, или пар…

Лида ненадолго задумалась.

— Пар, говоришь, — тихо произнесла она — А сквозь поликарбонат этот «пар» пройти может?

— Да запросто, если сразу, — рассмеялась Инна — Но он же не в десятки километров толщиной, чтобы по нему ещё пришлось бы лететь?

— Тогда, давайте у нас в огороде спрячем, — предложила Лида — В теплице он как раз поместится, и не видно его там будет под мутным покрытием. И я смогу за ним приглядывать все выходные.

— Отличная мысль, — поддержал Денис — Вот только, кто его поведёт?

Пламения прошлась по их лицам смущённым взглядом.

— У меня не очень аккуратно получается парковаться, — призналась она, и направилась к дымке.

Ребята последовали за ней.

Корабль Жаргора, «Мот», очень отличался от «Митры» Парония. Он был шире, примерно два с половиной метра в самой широкой его задней части. Длина этого клиновидного судна была около пяти метров, а высота — чуть больше роста взрослого человека. На борт вела обычная боковая дверь, как у самолёта, сейчас она была открыта и служила ступенчатым трапом.

— Надеюсь, у вас большая теплица? — спросил Денис, поглядев на Лиду.

— Стандартная, три на шесть, — пожала плечами та — Должен поместиться.

— Едва ли, — прикинула в уме Инна.

Они поднялись на борт, и Пламения прошла на мостик, встав у штурвала, напоминавшего голову буйвола с большими изогнутыми рогами. Мальчишки с интересом рассматривали яркие символы на полу и на стенах внутри корабля, а девочки окружили штурвал, перед которым сиял дисплей с видом наружу, и координатами места положения.

— Так, — сказала Пламения, повернувшись к мальчишкам — Сложите на борту все эти цепочные лапы, части костюма, шлем, и что там ещё осталось от этого паразита. Оружие у него было?

— Нет, вроде бы.

— А перчатки где?

Максим выскочил наружу, подобрать с крыши оставшиеся мелкие детали доспеха.

— Вот, — сказал он, вернувшись на борт с перчатками — Теперь, вроде, всё.

— Хорошо, — кивнула Пламения — Сложите вон там, в хвостовой части. А сами…

— Мы что, не полетим? — огорчились мальчики, вместе посмотрев на учительницу.

— Нет, — ответила та — Я отвезу домой Лиду, и поговорю с её мамой. Скажу, что она действительно ночевала тогда у нас. Инна тоже всё подтвердит. А вы, заберите сумки и форму из раздевалки, и все по домам. Увидимся в понедельник.

Аня подошла к ним.

— Не расстраивайтесь, — сказала она мальчишкам — Хотите, я вас на своей «Эннэвии» покатаю?

— Ещё бы! — обрадовались ребята.

— Тогда, за сумками, и во двор! — подмигнула им девочка.

Когда они сошли с корабля, Пламения положила обе руки на штурвал.

— «Мот», приготовиться к взлёту, — по-гелионски сказала она бортовому компьютеру.

Дверь поднялась и сразу слилась со стенкой, сложив ступени, как полоски у жалюзи.

Лида провёла рукой по плотно закрытой двери, нигде не нащупав стыков, будто её отполировали.

— Идеально, — дивилась она.

— А то, — кивнула Инна — Уж, корабли у нас делать умеют!

Корабль поднялся в воздух, и Пламения вывела на дисплей карту местности. Лида показала на ней посёлок, в котором живёт. Увеличив масштаб, она без труда отыскала свой дом.

— Только не лети слишком быстро, — предупредила маму Инкида — Не забывай, что мы облако.

— Хорошо, тогда, со скоростью ветра, — кивнула та.

Пока они плыли над городом, слившись с пасмурным белым небом, где-то в далёкой от них сфере Торады, сотни маленьких невидимых кораблей проходили в узкий меркурианский шлюз. «Тандем», пилотируемый Лучером и Галором, первым телепортировался туда на разведку, так как из всех земных дисков, этим навыком был наделён лишь он. Аня не раскрыла секрет телепортации даже тем гелионцам, которые намерены были освободить её родной мир, чтобы, в случае их неудачи в сфере Торады, эти технологии не оказались в руках врага. Лучер доложил обстановку.

— «Зарян», «Зарян», ведите эскадрилию к Вунотлю, на севере пустынного плато Диад, — сказал он Зное, связавшись с её кораблём — Флот Цилата и Салации пусть ждёт снаружи. Скажи им высадиться на поверхность шлюза, с тёмной его стороны. Пограничных застав там нет, а вот под небосводом вокруг солнечного шара уже целый рой прессы. Нельзя, чтобы наши главные силы попали в кадр.

— Вас поняла, «Тандем», — ответила та, поднявшись над шлюзом Меркурия посреди зыбучих песков большого песочного озера — Направляюсь к Вунотлю.

Большой город Вунотль, или Вуно, как его называли жители, был столицей Объединённых Пустынь Торады. Находился он на возвышенности, а вернее, на отвесном краю в северной части длинного и пологого, точно горка, песчаного плато Диад. Оттуда открывался вид на серебристо-серое песочное озеро, на берегах которого, подковой расположилась большая деревня. Именно там прошло детство Ани и её старшего брата, там они родились и выросли, а учиться летали в столицу, за сто с лишним километров. Поначалу, родители отвозили их в школу на семейном судне, по пути на работу, а когда старший брат Ани поступил в университет, отец подарил ему личный корабль. Теперь уже, он сам стал отвозить сестрёнку, которая упрашивала родителей купить ей такое же транспортное средство. А на каникулах, брат катал её по разным мирам, в том числе, в земной мир, где обзавелся жильём и открыл своё дело. Вскоре, он познакомился с Лоивией, дочерью профессора кафедры их факультета и, окончив университет, женился на ней и привёл молодую жену в родительский дом. Там у них появились дети, которых тоже надо было отвозить в школу. Аня уже была выпускницей, и старший брат, у которого, уже был свой бизнес в сфере Земли, подарил ей «Эннэвию», по случаю окончания средней школы. Радостная, в тот вечер, она катала на своём личном корабле весь класс, и развезла друзей по домам после выпускного. А на утро, под небом Торады появились корабли солнечного флота, и школы, в которой она училась, не стало. Брат отвёз супругу в земной мир, туда же сказал отправляться Ане, а сам записался на фронт. Детей ему пришлось оставить со стариками, так как они были ещё маленькие, и не умели пока принимать плотную форму. Подлунный же мир, окутан куда более мощными потоками незримой материи, чем Торада, и в условиях его гравитации, научиться этому они бы никогда не смогли. Даже Лоивия, будучи взрослой и сильной женщиной, с трудом привыкла к этой невидимой силе, прижимавшей к поверхности каждую песчинку тела, и Ане тоже было непросто адаптироваться на Земле. На Тораде её потоки были в несколько раз слабее, и эту разницу сразу ощутили прибывшие туда гелионские журналисты.

Несколько кораблей пресс-служб высадили своих корреспондентов и операторов на центральной площади, другие продолжали снимать её с воздуха, с разных ракурсов и с разной высоты. Шесть из них сопровождали в полёте прибывающий кортеж императора, пока ещё два, кружа над столицей, снимали разрушенные дома и стеклянные озёра, оставшиеся в местах отгремевших сражений.

— Вижу императорский кортеж, — доложила с воздуха Зноя, приближаясь к столице Объединённых Пустынь — Три парадные «стеммы», не отличимые друг от друга, и четыре корабля сопровождения, истребители класса «велос». Движутся к центру города, готовятся совершить посадку. Пресса роится вокруг них, точно мошкора.

— Корабли солнечного флота ожидают их над центральной площадью, образовав коридор на высоте зданий вдоль главной столичной улицы, и обрамив в воздухе площадь полукольцом — сказал Лучер — Это более пятисот военных кораблей различного класса. Под ними административные здания и жилые дома горожан. На крышах домов съёмочные группы, там поаккуратнее.

— Они прикрываются людьми, а мы прикроемся «стеммами», — предложила ему супруга — Не думаю, что солнечный флот откроет огонь по этим трём кораблям.

— Тогда, подойдите вплотную и избавьтесь от их эскорта, — подсказал второй пилот Галор — В сам кортеж не стреляйте. Держитесь с ним рядом, образуя такой же коридор, и палите со стороны кортежа по кораблям военного назначения.

— Поняла, — отозвалась Зноя.

Эскадра из ста земных кораблей разделилась надвое. Пятьдесят из них бесшумно зашли с одной стороны, а пятьдесят — с другой, отгородив собой кортеж от выстроившихся над улицей кораблей.

— С моей стороны двадцать крестовиков класса «гор», и ещё около семидесяти лёгких истребителей класса «фаруз», — доложил по связи командующий половиной судов по правому борту.

— С моей корабли разведки, — ответила Зноя, во главе половины слева — Тоже, не меньше сотни.

— Каждому кораблю, кроме головного и замыкающего, — распорядился Лучер — Навести прицелы на два ближайших к нему вражеских судна. Крайним, взять на прицел по два корабля сопровождения. По моей команде…

— Готовы.

— Огонь!

Яркие белые лучи, разом вырвавшиеся, словно из пустоты, вмиг аннигилировали все поражённые ими цели. Корабли, независимо от их размера и класса, попросту испарились, вместе с пилотами и членами экипажа, на глазах у журналистов и съёмочных групп. Но те, не поняв ещё, что произошло, не сильно обеспокоились, вероятно, посчитав это частью программы.

— Сейчас мы видим, как от кораблей Короны Его Сияния исходят лучи, — рассказывала молоденькая корреспондентка, в прямом репортаже с крыши одного из зданий — И техника, задействованная в триумфальном параде, перед ними растворяется в воздухе. Выглядит это поистине впечатляюще!

Лучер был впечатлён не меньше.

— Похоже, это никакие не лазеры, — справедливо отметил он, и сразу связался с «Амоном».

Пока его бесстрашная супруга, с полусотней земных кораблей, вела бой с бомбардировщиками над площадью, обращая их в пар, Лучеру удалось поговорить с сыном. Тот помогал Слептору прогревать двигатели корабля, и ответил по связи на его вызов.

— Сынок, а ты когда-нибудь применял боевые лучи, которыми оснащён «Тандем»? — спросил Лучер.

— Да, — припомнил мальчик — Мы стреляли в цепочное существо, но луч от него отразился.

Лучер задумался и поглядел на расчищенную от кораблей центральную улицу, над которой его соратники, взяв в кольцо «стеммы», ждали от него указаний.

— Это плохо, — вздохнул рядом слышавший это Галор — Значит, аннигилировать их нельзя. Что же они такое?

Прервав ненадолго связь с сыном, Лучер сказал жене прекратить обстрел кораблей над площадью и выйти с ними на связь, с известными требованиями, а своему отряду — сделаться видимыми для всех. Вместе с ними, «Тандем» приблизился к трём оставшимся кораблям императорского кортежа.

Журналистка на крыше, не веря своим глазам, подала знак оператору.

— Скорее, это должно быть в кадре! — махала она ему — Мы стали свидетелями дерзкого покушения на Его Императорское Сияние. Кто эти злоумышленники? Чьи это корабли? Может, невидимый флот Паштара прибыл освободить своих побеждённых союзников? Но у анбастов на вооружении никогда не было дисковидных летательных аппаратов!

Лучер связался с кораблём каплевидного капитана Оля из союза Цилат, видя, что корабли кортежа пытаются набрать высоту и выйти из окружения, держа курс к солнечному шлюзу.

— Поднимайтесь в сферу Торады, и сразу под небосвод, — сказал он — Закройте путь к Солнцу! Скорее, нужны ваши корабли!

— Вас понял, — ответил Оль — Мы и сквозь землю пройдём, и небо закроем!

Землёй это было сложно назвать. Стеклянные океаны Торады были твёрдыми, и пройти сквозь них можно было, разве что, по четвёртому измерению, как это и сделали корабли Цилата. Меньше всего Лучеру бы хотелось, чтобы это сражение состоялось на Гелионе, где сейчас, наверное, народ праздновал и гулял… Он стал преследовать императорские «стеммы», стараясь не допустить этого, но они упрямо пробивались к солнечному шлюзу, отстреливаясь и уклоняясь от его лучевых атак.

Тем временем, Зноя вышла на связь с бомбардировщиками, окружившими трибуну на площади.

— Экипажу посадить корабли и выйти из них в полном составе, — потребовала она — В противном случае, вас постигнет та же судьба, что и ваших товарищей. Не подчинитесь, будете аннигилированы, как они. Любая попытка сопротивления, в вашем случае, самоубийство.

На трибуне внизу стояли министр внешней политики и генеральный секретарь военного комитета Гелионы, а перед ней, по обе стороны от ступеней — двое постовых, державших знамёна Империи и солнечного флота. Поодаль от них, за стеклянными ограждениями, находились и граждане Вунотля, сдерживаемые гелионскими солдатами при помощи переносных заграждений из кварцевого стекла. Смотреть сквозь это стекло было больно любому меркурианцу, ведь каждый из них понимал, откуда оно в таком количестве у врага. Не в силах теперь уже ничего изменить, вдовы шёпотом объясняли это осиротевшим детям и внукам, ещё не успев понять, что помощь в эти минуты прямо над ними.

— Твой папа тоже здесь с нами, — говорили они малышам — И дедушка, и твои старшие братья…

— А где они? — спрашивали те — Почему я их не вижу?

— Ты смотришь сквозь них, — с горечью отвечали им взрослые — Запомните этот день, запомните его, как можно лучше. Это тяжёлая гранитная плита нашей истории, которую вам предстоит разбить.

И только заслышав с неба гул громадных кораблей неизвестного флота, все бывшие на площади подняли взгляды вверх. Дети зарылись в бабушек, испугавшись грозных чёрных теней, наползающих с вышины, и грохота, сотрясавшего воздух. Съёмочные группы, до этого державшие в кадре трибуну, разом устремили свои объективы в небо.

В это время, мама Лиды уже угощала на кухне чаем её учительницу, заглянувшую к ним вместе со своей дочкой. Девочки пока были в комнате, чтобы взрослые могли поговорить, не смущаясь их.

— Она совсем ни о чём не думает, ни о будущем, ни о настоящем, — жаловалась Полине Андреевне хозяйка — У неё вечно ветер в голове, прямо слышно, как он свистит там между ушей!

— Да ведь, моя такая же, — заверила её та — Не намного она серьёзней. Ваша, хотя бы, не хулиганит, не обливает мальчишек супом, и девчонок — водой. Но, как с Лидой подружилась, стала вести себя лучше. Будто, чувствует себя старше с ней рядом.

— А как Лидка контрольную написала? — поинтересовалась мама.

— Неплохо, но можно было и лучше, — честно сказала Пламения — Девочка-то она способная. Вот они с Инной вместе у нас и позанимались, я только рада была. Глядишь, у вашей дочки оценки получше будут, а у моей поведение.

Этот визит учительницы, и разговор за чаем, действительно заставили маму Лиды немного остыть, и не так сильно сердиться на дочь. Во всяком случае, ей стало спокойнее, после знакомства с теми, у кого Лида тогда ночевала.

— Нас обсуждают, — сказала однокласснице Инна, прислушиваясь за дверью комнаты — У тебя, кстати, «четвёрка» за контрольную по истории.

— Хотя бы не «три», — облегчённо вздохнула та, и поглядела в окно, на теплицу — Корабль не видно, как я и думала. Одного только не понимаю… Мы-то, как сквозь пластик прошли? Не похоже, чтобы моё тело распадалось на атомы. Такое, я бы почувствовала!

— Никто на атомы не распадался, — сдержала смех Инна, и попыталась ей объяснить — Мы провели корабль через четвёртое измерение, в котором для нас не была препятствием, ни крыша теплицы, ни её железный каркас. В трёхмерном восприятии это выглядело бы как деформация, искажение пространства, или предмета. Но ничего не искажалось на самом деле, они просто находились в двух разных измерениях на момент взаимодействия, поэтому и не мешали друг другу.

Лида мало что поняла из её объяснений. Поняла только одно: на атомы они не распадались.

— А когда мы телепортируемся, мы тоже через другое измерение проходим? — спросила она.

— Не знаю, — честно ответила Инна — Спроси у меркурианцев, для нас это тайна, покрытая мраком. Всё, что известно об этом нашим учёным, так это то, что тут каким-то образом замешана циркуляция ртути на больших скоростях. По кругу.

К ним в комнату вошла Пламения, и строго поглядела на дочь.

— Я же просила тебя не затрагивать эту тему, — напомнила она девочке, очевидно, услышав её слова.

— А что? — удивилась та — Раз уж, у землян есть такие корабли, как «Тандем», я считаю, они вправе знать, как устроен их двигатель.

— Но мы этого знать не вправе, — сказала Пламения — Во всяком случае, до тех пор, пока наш мир находится во власти тирана, стремящегося захватить всю систему сфер!

Попрощавшись с Лидой и с её мамой, они вскоре ушли, и направились к автобусной остановке.

— Ну, теперь-то, ты убедилась, что нет никакой катастрофы в том, что я заночевала у них? — спросила у матери Лида, в тайне надеясь, что та изменит своё решение.

— Я ещё не видела твой дневник, — произнесла та — И если ты рассчитываешь избежать наказания, то напрасно. Завтра тебя ждут грабли, лопата и грядки!

Девочка удручённо вздохнула, но спорить с ней не видела смысла.

Денис и его друзья, вволю налетавшись с Аней на её корабле, высадились на заброшенной стройке, где она хранила его и жила. Оттуда, они разошлись по домам, не вызвав ни у кого подозрений, так как увидеть мальчишек вблизи с недостроенным зданием — дело не удивительное. Сама же Аня, оставшись одна, настроила в оке «Эннэвии» новостной канал, желая посмотреть, что происходит в её родном мире. Прямую трансляцию из Вунотля она нашла сразу, сейчас её с волнением смотрели одновременно в нескольких мирах. Правда, дальше сферы Паштара этот канал не вещал, о чём, наверняка, сожалели жители союза Цилат и Салации, тоже переживавшие за своих героев.

— Стала известна личность лидера сопротивления, это полковник Лучер, ранее состоявший в рядах императорской армии, и репрессированный за государственную измену, — рассказывала молодая корреспондентка с места событий — Он поднялся на трибуну, и обратился к гражданам Вунотля, а также к членам экипажа кораблей, взятых его людьми под контроль.

Картинка сменилась, и в кадре появился сам Лучер, выступавший с трибуны перед народом. С ним рядом стояли его боевые товарищи, на виду у всех удерживая в тисках металлических инструментов четверых существ, состоявших из звеньев золотистого цвета.

— Как видите, мы сами стали жертвами паразитического вида, обманом заполучившего Гелиону себе во власть, навязавшего нам свою волю, и развязавшего эту войну! — объяснял он меркурианцам — Эти твари поделили все сферы между своими кланами, надеясь со временем расплодиться во всех мирах, и передушить своими цепями его обитателей. Вот только, песок в цепях не удержишь, его нельзя, ни схватить, ни удавить, ни сковать… Поэтому, для войны с вами, они использовали народ ближайшей к вам сферы, наш народ! Чтобы руками гелионцев заполучить и Тораду, вместе с её высокими технологиями, которые помогли бы их виду в короткие сроки распространиться по всем мирам, минуя их шлюзы и своды. Сыграв на нашей гордыне, хитрой лестью и сладостными речами, они заполучили умы и сердца миллионов из нас! Я считаю, нам следует попросить народ Торады, а также Кетаны, Земли и Паштара, о прощении и понимании, за то, что мы дали обмануть себя, став орудием злой воли этих коварных захватчиков.

Выслушав его, граждане столицы молчать не стали.

— А как это вернёт наших отцов, мужей, сыновей и братьев? — спросил кто-то из них — Нам нет дела до того, кто вас использовал, чью волю вы исполняли, чужую или свою! Вы убийцы!

— Вы всё равно агрессоры, — поддержали другие — О каком прощении речь? Убирайтесь из нашей сферы, вы не достойны ходить по торадианской земле! Если мы вас ещё раз увидим на своём небосводе, откроем огонь без предупреждения!

— Что же, ваш гнев справедлив, — ответил на это Лучер — Обещаю, наш народ сегодня же покинет Тораду, и никогда впредь не посягнёт на её суверенитет. От себя лично, и от имени всех гелионцев, приношу глубокие соболезнования семьям погибших.

— Да пошёл ты! — крикнули ему из толпы.

— Стойте, братья, умерьте свой пыл, — сказал народу принц пустынного плато, Клервий, один из правителей Объединённых Пустынь Торады — Я понимаю, и полностью разделяю вашу боль и негодование. Но, позвольте напомнить, что перед нами сейчас не захватчики, а освободители нашего народа и своего. Неужели, сквозь пелену ненависти и презрения, вы не увидели эту разницу?

— В зыбучее озеро этих «героев»! — не утихали граждане — Вслед за солдатами! А цепи на краны, для разбора руин! Кто вернёт нам наших детей? Кто ответит за вдовьи слёзы?

— Прошу, успокойтесь, — громко произнёс Клервий, поднявшись на трибуну к Лучеру и его людям — Мне кажется, будет правильно с нашей стороны помочь защитить систему сфер от засилья цепочных тварей. Вам же сказали, что они угрожают не только Тораде, но и всем остальным мирам. Не лучше ли, теперь, когда война с гелионцами прекращена силами их же сопротивления, нам объединиться с народом Гелионы, в борьбе против общего врага? Так мы сможем и отомстить за своих павших в бою собратьев, и навсегда избавить от паразитов весь ближний космос!

Передав слово Лучеру, принц поглядел на него, ожидая услышать его мнение на этот счёт.

— Что Вы об этом думаете? — спросил он полковника.

Народ ненадолго притих, корреспонденты протянули к сцене микрофоны, операторы направили камеры, дав крупный план. Столь же внимательно смотрели на него и собратья, экипаж кораблей, и солдаты, убравшие щиты из стекла.

— Мне понравилась идея с кранами, — смущённо произнёс Лучер.

Его товарищи поддержали полковника волной одобрительного смеха. Аня, видя и слыша это, тоже не удержалась. Её душа ликовала, и хотелось поскорее обо всём рассказать друзьям. Будто прочтя мысли лучшей подруги, с ней тут же связалась Леза.

— Привет! — мурлыкала она по связи, щурясь от радости — Добрые вести, не правда ли?

— Надеюсь, это не сон? Я же ещё не спала в этом месяце, — сказала Аня, опять поглядев в полусферу.

Молоденькая корреспондентка снова появилась в кадре, на фоне площади.

— С вами были «Новости Гелионы», и я, Спектрана, с прямым репортажем из Вунотля, — произнесла она — Оставайтесь с нами, чтобы всегда быть в курсе событий в системе сфер!

Глава 17. Путешествие на Земной шар

Аня зашла в небольшую полукруглую спальню на борту «Эннэвии», где были созданы все условия для здорового меркурианского сна. Впервые за месяц, она решила выспаться этой ночью, поскольку теперь её душа была спокойна за родной мир. Отключив гравитацию, Аня приняла свою песочную форму и, выбравшись из одежд, с наслаждением рассеялась в воздухе на песчинки.

Когда-то, их предки спали во время песчанных бурь, ложась на потоки тёплых ветров Торады. Это погодное явление происходит у них примерно раз в месяц. Меркурианцы ждали этого времени, как праздника и официального выходного дня, чтобы рассеяться и отдохнуть всем вместе. Конечно, с развитием технологий, у каждого появилась возможность спать, когда ему хочется. Но как объяснить это организму, у которого на каждой песчинке записаны его истинные потребности?

«Сон всегда немного похож на смерть», — говорила ей в детстве мама — «С той лишь разницей, что в сухом и горячем воздухе, все твои песчинки без труда смогут опять отыскать друг друга. А вот если попадёшь в воду, и в ней рассеешься, то уснёшь так, что никогда уже не проснёшься!»

И ей снилось, будто она снова кружит в воздушных потоках над красным океаном Салации.

А вот на её родине, сейчас было никому не до сна, несмотря на начавшуюся к этому часу песчаную бурю. Полковник Лучер упросил принца Клервия о помиловании солдат солнечного флота, назвав их жертвами вражеского коварства.

— Я представляю, в каком они сейчас ужасе от того, что узнали, — сказал он правителю плато Диад — Не казнить надо, а дать им переварить это, пусть даже в заключении под стражу. Поверьте, мой сын был воспитан в духе тех же настроений, что и они. Я и сам гордился им, когда он решил записаться в отряд. Нам обоим потребовалось время, чтобы понять, чьи приказы мы исполняем. А эти ребята, обо всём узнали внезапно! И вы намерены бросить их в зыбучий песок, вот сейчас, не дав им даже опомниться? Подумайте, в каком смятении их души перейдут в вечность! И что их там ждёт?

— Согласен, всякая рана заживёт на живом теле, — ответил Клервий — И душевная тоже может зарасти только при жизни. Если погибнуть, не исцелив её, боли не будет конца. Но нам они здесь не нужны. На Тораде никто не желает видеть гелионцев и близко с нашим хрупким и совершенным миром.

— Тогда, позвольте им вернуться на Гелиону, там они придут в себя намного быстрей, — отважился попросить правителя Лучер — Возможно, до суда оклеймаются, а там решим, как поступить с ними.

— Конечно, дома и стены греют, — согласился тот — Вы сами проводите их корабли в родной мир?

— Я скажу Зное, её отряд обо всём позаботится, — кивнул полковник — А сам, если Вы позволите, я бы хотел лично допросить того цепочного самозванца, который правил всё это время моим народом.

— Понимаю, — уступил ему Клервий — Что же, Вы заслужили на это право. Остальными займутся у нас, министрами, секретарями и адмиралами… Краны, говорите? Мягковаты они для подъёма плит… И больно уж, тонкие у них эти звенья.

— При вашей-то гравитации, — прикинул в уме полковник — Ну, если и порвутся, так поделом!

Они оба сдержанно посмеялись и ненадолго ушли от темы.

— Я полагаю, в результате случившегося переворота, к власти на Гелионе теперь придёт оппозиция, — предположил принц — И, очень надеюсь, что в Вашем лице. С Вами было бы приятно сотрудничать в скором будущем.

— Посмотрим, — ответил Лучер — Сейчас рано пока об этом. Намного важнее выяснить, откуда исходит угроза, и как её устранить. Это я и рассчитываю узнать у нашего самозванца.

Не только об этом он собирался спросить лжеимператора. От сына полковник знал, что Протор, взяв у того корабль, отправился на Гелиону, чтобы встретиться с Ультронием лицом к лицу, и с того дня больше не выходил на связь. Лучер тоже за него очень переживал. Сообщив супруге о решении Его Высочества Клервия, он попросил её, вместе с соратниками, сопроводить на земных кораблях бомбардировщики солнечного флота в их сферу. Салациан же, и всех их соседей из союза Цилат, поблагодарил за содействие, и разрешил им лететь домой с добрыми новостями.

— На Гелионе вы всё равно не сможете ничем нам помочь, — сказал капитану Олю полковник — Ваши корабли не рассчитаны на то, чтобы пройти через солнечный шар в мир, который он закрывает. Там уж, мы сами. Вы и так очень нам помогли.

— Борьба с тиранией и гнётом это священный долг каждого гражданина Цилат! — ответил тот — Сообщите, если где-то ещё нужно освободить узников совести, и свергнуть неугодного народу царя, будьте уверены, мы в стороне не останемся.

Попрощавшись с ним, Лучер направился в разбитую союзными кораблями «стемму», в которой его соратники удерживали диктатора и ещё четверых паразитов того же вида. Кто из них ранее носил маску правителя, а кто генералов, министров и военных секретарей, Лучер не знал, но был приятно удивлён, видя, что каждый из них скован на всех концах скобами из какого-то другого металла.

— Плазмоиды из Цилат постарались? — догадался он.

— Да, — ответил ему один из товарищей, освобождённых с каторги в сфере Плутона — Я предложил чем-нибудь соединить крайние звенья их лап. А наши огненные друзья воплотили эту идею.

— Прекрасно, — одобрил Лучер — Так они будут прочнее во много раз, и смогут выдержать больший груз, когда их задействуют на лебёдках.

— Вы этого с нами не сделаете, — возмутились пленники — Не посмеете! Мы вам что, запчасти какие, или детали для вашей техники?

— Ресурсы, — усмехнулся полковник — Сами же учили, использовать всех по назначению.

Его боевые товарищи сдержали дружеский смех.

— Точно, — оценил сарказм Галор — Мы ведь не должны сострадать низшим формам.

— Тем более, паразитическим, — согласился Лучер, и кивнул своим — Всё, выносите этот металлолом с корабля, меркурианцы найдут ему применение.

Алисиды были поражены такой дерзостью, и сразу забились в руках гелионцев, скрипя от злости.

— Вы за это ответите, — грозились они — Никто не в праве так с нами обращаться!

— Ну, хорошо, — на выдохе произнёс Лучер, скрестив руки перед собой — Я готов избавить вас от этой унизительной и, наверное, болезненной для вас, участи. Если расскажете всё, о чём я у вас спрошу.

— Что ты хочешь знать? — поинтересовался у него алисид — Отпусти нас, тогда получишь ответы.

— Нет, отпустить я вас не обещаю, — рассмеялся полковник — Это уж, чересчур большая награда за откровенность. Но даю слово, что в качестве живых тросов на подъёмных кранах вас использовать не станут, после того, как вы ответите на интересующие меня вопросы.

— Значит, ты наградишь нас смертью? — уточнил тот.

— Посмотрим, — загадочно улыбнулся Лучер — Всё зависит от того, как вы будете отвечать.

— Лучше смерть, чем подобное издевательство, — согласились пленники — Спрашивай, всё равно это вас не спасёт. Ваша система обречена, знаете вы об этом, или нет, уже совершенно не важно.

Уточнив, для начала, кто из них какую маску носил, и какую исполнял роль, Лучер поинтересовался не только судьбой системы, но и судьбой своего друга, Протора.

— Мы пытали его, но потом он пропал, — рассказали ему алисиды — Нам так и не удалось узнать у него правды о гибели «Месектета». Как ему удалось сбежать, неизвестно. Он смог бы это устроить и сам, но адмирал флота подозревал, что ему помог в этом Ваш сын, Пароний. Ведь у него до сих пор есть браслет с доступом ко всем дверям. Чтобы убедиться в этом, и разыскать их обоих, Жаргор лично отправился в земной мир, откуда тот выходил на связь. Но вестей от него мы ещё не получали.

Лучер знал, что Пароний никак не мог быть к этому причастен, и ему оставалось только гадать, где сейчас его друг, как, и с чьей помощью, он сбежал от своих мучителей. В любом случае, полковника радовало то, что доцент Протор жив, и скрылся, не выдав врагам их тайну.

Но Лучер не мог и предполагать, как обстояло дело! И ни один из пленённых им алисидов, тоже не мог себе этого представить. Как, пожалуй, и сам учёный, очнувшийся час назад в тёмном сыром дупле меж корней огромного дерева. С трудом пошевелив рукой, он сразу же ощутил нестерпимую боль. Все пальцы на отёкшей кисти, точно оцепенели, а запястье с трудом сгибалось. На предплечье, казалось, не было живого места от давленых ран.

— Что за… — сквозь зубы процедил Протор, пытаясь встать.

Голова невыносимо кружилась, и по всему телу ощутимо щипали и ныли ушибы и ссадины. Молча превозмогая истому и боль, Протор подполз к выходу из дупла и высунулся наружу. Его изумлённым глазам предстала поляна, полная белых трав и золотистых цветов. Мощные широкие корни дерева, под которым он находился, были покрыты голубыми вьюнами и розовым мхом.

— Какая это сфера? — недоумевал учёный, пытаясь воскресить в памяти последнее из того, что с ним произошло — Жаргор держал меня в другом месте, в пыточной камере, где истязал до потери сознания. Но сюда-то, я как попал?

На его голос, сверху, по стволу дерева спустилось золотистое цепочное существо.

— Это я привёз тебя на своей капсуле, — проскрипело оно своими цепями — Отец закрепил за мной и моими потомками сферу Кетаны, и хотел отправить меня туда через шлюз, но из-за большего веса, моя капсула отклонилась от заданного курса и упала на поверхность самого шлюза…

— На Земной шар? — ужаснулся Протор — Но это запретная территория, заповедник. На нём же…

— Нельзя никому находиться, знаю, — продолжил за него алисид — Страж севера сбивает все корабли, входящие в газовую оболочку этого шлюза. Но меня он не расценил, как угрозу проникновения, и капсула свиду походила на небольшой метеор, и я — на металлическое ядро внутри. Он же робот, просканировал и не понял, что внутри есть живые.

— Не робот, а голем, — поправил его учёный — Впрочем, я верю, что тебя он мог не принять за живое создание, даже просканировав объект. Но меня-то, он как не заметил?

— А тебя я всего плотно окутал своими лапами, и отражал звеньями все лучи, — пояснил ему алисид.

Протор подёрнулся, вообразив себя в объятиях этого цепочного паука.

— Да зачем ты вообще взял меня с собой? — спросил он — С какой целью?

— Разве тебе больше нравилось в пыточной? — уклонился тот от ответа — Я воспользовался отлучкой Жаргора в подлунный мир и, пока его не было, пробрался в ту комнату, из которой доносились твои стоны и крики. Ты лежал на полу без чувств, и я перетащил тебя в капсулу, буквально за пару минут до запуска на Земной шар.

— Но почему? — теряя терпение, выпалил Протор, и ухватил его здоровой рукой за цепь — Говори, зачем я тебе понадобился? Что ещё вы задумали? Отвечай!

Цепочное создание напряглось и попятилось, высвободив из его ладони цепочную лапу.

— Ты меня вырастил, — прозвенело оно золотистыми звеньями и, встав в луче света, приняло облик знакомой ему табуретки из лаборатории — Ты играл со мной, купал меня в разных кислотных ваннах, грел в печке… Не мог же я оставить тебя с этими извергами, ведь они бы тебя замучили насмерть.

Протор вопросительно поглядел на него.

— Крикос? — спросил он, с трудом веря в такую встречу — Не может быть…

Денис в это время давно уже спал, как всегда с одеялом в обнимку. Окно в комнате он оставил открытым, апрельская ночь была тёплой, как в середине мая. Но уже в третьем часу его разбудили чьи-то лапы, крадущиеся по постели. Открыв глаза, Денис увидел перед собой чёрный кошачий нос в пушистой кромке с растущими из неё длинными усами.

— Прости, я тебя разбудил, — послышался голос Мурса, и два золотистых глаза сверкнули в темноте, едва тот отдалился от лица мальчика — Но когда ты услышишь новости, то не станешь меня ругать.

— Да нет же, я рад тебе, — ответил Денис, садясь на постели — А как ты сюда попал? Где твой корабль?

— У тебя во дворе, — промурлыкал анбаст — Он невидимый, так что, вряд ли его угонят. Ну, слушай… Помнишь, я говорил, что тирания Ультрония падёт раньше, чем на Паштаре закончится стройка?

— Конечно, — сразу же ободрился мальчик.

— Так вот, ей пришёл конец, — сообщил ему офицер, и с радостью рассказал ему обо всём, что видел минувшим вечером в прямом репортаже с Торады.

Денис обнял его и погладил пушистую манишку на шее. После чего, тоже поделился с ним своими приключениями. Рассказал о крушении «Месектета», и о спасении пассажиров, которых тот вёз на каторгу в сферу Хэль. От него Мурс узнал, откуда у сопротивления взялся флот, и кто их поддержал в этой битве. Услышал он и о тёмной болезни на Илиане, и о том, как два морских великана помогли им поднять со дна моря «Амон», с земными дисками на борту. Теперь офицеру, наконец, стало ясно, что за корабли были у соратников Лучера, и как они к ним попали.

— Выходит, вам удалось разблокировать все системы «Тандема»! — восхищался он.

— Думаю, не все, — пожал плечами Денис — Если этот корабль был создан в едином мире, возможно, к его созданию приложил руку каждый народ… Раз они жили тогда все вместе. А мы ещё не знакомы с перанцами, и с жителями сферы Хэль.

— С хэлиантами? — ощетинился Мурс — О, не стоит летать к ним, мой мальчик! Да и что они могли привнести в совместную разработку землян? Всё, что их интересует, это охота и пропитание. Пищи в их мире мало, и они дерутся друг с другом за каждую кость!

— Но, может, в те времена…

— Они всегда были злыми и страшными.

Денис сдержал смех, увидав, что его собеседник распушил хвост.

— А на кого похожи эти, как их там?

— Хэлианты.

Мурс бесшумно спрыгнул на пол с его кровати, и прошёлся по его комнате вдоль стены, тихонько напевая какой-то кошачий мотив, будто от волнения. Мальчик прислушался, и смог различить слова.

— Конечно, шкуры они отрастили уже после того, как погасло светило Яра, — уточнил Мурс — Но даже без своей густой бурой шерсти, эти зубастые твари выглядели устрашающе, и уже тогда славились своим агрессивным нравом.

— Но почему? — недоумевал Денис — Ведь их мир ближе всех к погасшей звезде! А её свет…

— Её свет, мой мальчик, делает явным всё, что мы так старательно прячем, — объяснил ему офицер — Всё то, в чём мы не сознаёмся даже самим себе. Чего не хотим за собой признавать, становится при нём очевидным, как для нас, так и для других. Если душа черна, она не выносит своего собственного вида, и озлобляется ещё больше, понимая, что все прекрасно видят, что она собой представляет! Вот ты, сейчас, видишь в своей комнате пыль? Нет… Но стоит зажечь луч света, и в нём хорошо видна будет каждая пылинка! А что ты почувствуешь, если я, твой гость, тоже это увижу, и укажу тебе на то, как в твоей комнате много пыли?

— Ох, тут ты прав, — согласился мальчик — Но, не волнуйся. На выходных меня точно ждёт генеральная уборка! Я просто подумал… Что если, под рукой хэлианта, у «Тандема» откроются ещё какие-нибудь возможности?

Мурс поглядел на него, затем развернулся, и пошёл в другую сторону вдоль той же стены.

— Когда я был ещё котёнком, моя мама мурлыкала мне сказку о бутоне тюльпана, — припомнил он — В котором укрылась от грозы бабочка, затем мышка, потом воробей. Но когда к ним туда напросился котёнок, тюльпан не выдержал, и разлетелся. А котёнок полакомился, ибабочкой, и мышкой, и воробьём. Улавливаешь мораль?

Денис не удержался.

— Офицер Мурс, — рассмеялся он — Хотите, я Вам цепь подарю?

— Какую цепь?

— Златую.

Он дотянулся до своей школьной сумки и вынул оттуда цепочную лапу убитого алисида. Отдав её Мурсу, Денис уже собирался ещё раз посмеяться сам над своей же шуткой, как вдруг задумался, и очень серьёзно поглядел на анбаста.

— Как же я сразу не понял, — произнёс он — Это же, один в один, как в пушкинском Лукоморье! И кот, и волки с бурыми шкурами, и царевна, которую упоминал капитан Оль… Ещё и вот эта цепь. Откуда Пушкин мог знать всё это, о вас, и об алисидах?

— Ну, о нас-то, как раз, очень даже мог, — заверил его Мурс — Анбасты всегда посещали земной мир, как и все остальные. Возможно, и Пушкин был знаком с кем-нибудь из моих пращуров, и они даже катали его на своих невидимых кораблях. А если и не катали, наверное, хотя бы рассказывали ему о всяких там морских великанах и прочих невиданных созданиях.

— Неужели, алисиды уже тогда проникли в систему сфер? — ужаснулся мальчик — Как же давно они здесь! Может, и разрушение сферы Фат, их лап дело?

— Не исключено, что это они погасили Яр, — предположил Мурс.

— А почему кетанский шлюз все зовут Земным шаром? — спросил Денис — Он ведь, и на Землю-то не похож! Мы его видели, он зелёный, и океанов там нет…

— Конечно нет, где же им там поместиться? — рассмеялся анбаст — Он сам в вашем Ледовитом океане целиком умещается. А Земным шаром зовётся, потому что на небосводе Кетаны он служит проходом в вашу земную сферу. И ещё, на нём содержатся земные животные резервных видов.

— И давно?

— Давно. Когда погасло светило Яра, они были перевезены туда, в искусственную среду, на случай массового вымирания видов. Постепенно, ими пополнялись исчезающие популяции в земном мире, и пополняются до сих пор. Так, например, исчезнувших дронтов не так давно завезли снова, именно оттуда. Там все виды непуганые, инстинкты у них в основном спят, питание им не требуется, так как шар даёт им мощную энергетическую подпитку. Поэтому, едят они только иногда, ягоды и плоды, да ещё молоко и прибрежный ил. Но не для того, чтобы утолить голод, а лишь для поддержания работы органов пищеварения, на что им указывает инстинкт. Каждая пара приносит лишь двух детёнышей за всю жизнь, сколько бы она ни длилась. Нет ни прироста, ни убыли, ни развития. Интеллект у них тоже не развивается, так как им это не нужно: незачем что-то изобретать, выживать, приспосабливаться… Люди тоже там есть, но это совсем не такие люди, как вы, или ваши предки. Они доверчивы и наивны, не знают, что такое боль, угроза и ложь. Эти люди не старятся и не умирают, но и появляются они на свет крайне редко, обычно, лишь раз в пятьсот или восемьсот лет. Не у всех, а примерно у каждой сотой пары, поскольку не все эти особи генетически совместимы. Это совершенно другой, резервный вид, который может со временем занять ваше место, если вас вдруг не станет.

— А как же они будут жить на Земле?

— Окажись они тут, инстинкты в них сразу же пробудятся!

— Тогда, конечно, безопаснее их содержать в изоляции.

— Поэтому там и поставили стражника, чтобы их охранял, — улыбнулся Мурс — Это орбитальный голем, похожий на огромного неподвижного истукана в доспехах из чёрного камня. Он висит в газовой оболочке этого небольшого небесного тела и стережёт на нём заповедник. А любого, кто попытается высадиться на шлюз, поражает лучом такой мощности, что от его корабля не останется даже атомов.

Денис встал с кровати и подошёл к окну.

— Ну, а твой корабль, этот робот увидит, как думаешь? — спросил он.

— Не робот, а голем, — поправил его офицер — Это большая разница! Роботы, как и всякие механизмы, со временем приходят в негодность, требуют ремонта и замены деталей, отслуживших свой срок. Големы же, вечны. Это оживлённая материя, не имеющая воли и самосознания, но наделённая бессмертной душой, перед которой поставлена какая-нибудь единственная задача. У этой души есть имя, и вот если это имя узнать, можно получить доступ к охраняемому им объекту.

— Так давай слетаем и познакомимся, — рассмеялся Денис — Шучу, конечно… Так он нам и назвался!

— В принципе, — задумался Мурс — Слетать ненадолго можно. Он и правда не увидит мой корабль, радара у него нет, а сканеры работают только при наведении непосредственно на движущийся объект. Но, сам понимаешь, лучше бы нам не сходить с корабля, чтобы не навредить обитателям заповедника.

— Конечно, — обрадовался Денис — Мы просто посмотрим, оставаясь невидимыми и бесшумными!

Выбравшись из-под корней дерева, Протор улёгся на спину и поглядел вверх. На ветках, покрытых плодами и пышной зелёной кроной, рядками сидели птицы разной окраски, с длинными хвостами, свисавшими вниз. К нему сразу же подошли любопытные звери, обнюхивая одежду и раны на руках незнакомого существа. Какие-то из них напоминали полосатых волков, другие — ежей с шерстью вместо иголок, карликовых слоников и золотистых тигрят, почему-то с белыми полосками, а не с чёрными. Все они были заинтересованы только им, не боясь и не отгоняя друг друга. Неожиданно, на грудь ему запрыгнул зверёк, у которого были лапы, точно у зайца, длинный тонкий хвост, а голова и туловище, как у бобра, только помельче, но того же окраса. Наверное, это была длиннохвостая мара, но гелионский учёный такого вида земных животных не знал. Вздрогнув от неожиданности, Протор столкнул его здоровой рукой, и опять попытался подняться.

— А ну, кыш! Пошли вон, — шикнул он — Ты вообще, что такое? Давайте, все… Брысь от меня! Мне вот, только ваших блох не хватало.

Красная панда потёрлась о его руку, решив, что тот хочет с ней поиграть. Привстав, Протор увидел, что большая голубая львица с интересом нюхает его ногу, а у неё на загривке сидит пёстрая мелкая обезьянка, и корчит рожицы гостю.

— Ну, нет, — протянул он — Здесь в здравом уме долго не проживёшь, это точно.

— Я видел существ, похожих на тебя, — сказал ему Крикос — И они тут живут. Правда, одежду не носят.

— Да брось, все знают, что разумных существ в этом заповеднике нет, — не поверил Протор — Они бы давно отсюда сбежали. Ты что, принял каких-нибудь обезьян, за моих близких родственников?

— Нет, они правда, совсем, как ты, — уверял его тот — У них нет шерсти, только длинные волосы, они ходят на задних лапках, а передними срывают с деревьев плоды. И ещё, они собирают раковины на берегу вон того водоёма.

Он показал цепочной лапой в сторону реки, что текла неподалёку, в зарослях цветущих кустов и невысоких деревьев с длинными серебристыми листьями.

— Дай мне вон ту ветку, — попросил его Протор, потянувшись к лежащей на земле рогатине — Пойдём, поглядим, что там у меня за сородичи появились.

Крикос помог ему встать и опереться на палку, как на костыль. Стоять на ногах, даже израненных, тут было не так сложно: на поверхности шлюза гравитация была меньше, чем в мирах, которые он разделял. Хоть и не намного, но для Протора это сейчас имело большое значение. К тому же, он ощущал мощную энергетическую подпитку, исходившую от самого этого шара. Казалось, всё здесь придавало сил, и обогревало заботой каждую клеточку.

— Твои раны быстро заживут, — подбодрил его Крикос — Я видел, как у тех существ, сразу заживают любые порезы и ссадины.

— Не удивительно, — усмехнулся тот — А что они делают с раковинами?

— Я не знаю, — честно ответил Крикос — Просто, берут их и смотрят, а потом кладут вот сюда.

Вытянув лапу, он коснулся звеном живота Протора, в районе пупка. Тот с удивлением поглядел на него, и ускорил шаг. У реки, пёстрый окапи объедал цветы с куста, растущего недалеко от воды, а рядом с ним, полосатый медведь обирал с этого же куста уже созревшие ягоды. Пройдя мимо них, Протор увидел берег, покрытый вязким полупрозрачным илом, напоминавшим желейную массу цвета аквамарина. В ней возились, сидя у речки, двое детей, лет трёх-четырёх на вид. Их кожа была тёмно-коричневой, глаза зелёными, а длинные каштановые волосы были покрыты белыми пятнами. Они брали с берега плоские раковины и, как ложками, зачерпывали ими прозрачный ил, после чего, клали его в рот, щурясь от удовольствия и улыбаясь друг другу.

— Фу, — поморщился Протор — Куда смотрят ваши родители? Вы бы ещё песок ели!

Но песка нигде не было видно на берегу, как и камней, или мелкой гальки. Ребятишки поглядели на незнакомца, поняв, что тот обращается к ним. Немного подумав, один из них протянул ему тоже ракушку с прозрачным голубоватым илом. От него исходил слабый, едва ощутимый аромат, чем-то напоминавший ягодный.

Со спины, к Протору подошла молодая стройная девушка. Увидав на берегу её тень, тот обернулся и поглядел на неё. Шоколадная кожа, и глаза изумрудно-зелёного цвета, такие же, как у детей, только волосы её были собраны в толстые косы с вплетёнными туда же усами цветущими вьюнов. На шее у неё блестело ожерелье из ореховой скорлупы и речных ракушек.

— И вправду, люди, — согласился Протор, взглянув на своего цепочного спутника.

— А я что говорил, — радовался тот — Теперь ты с ней образуешь пару, и она оставит помёт, да?

— Ээ-э…

Протора явно смутил такой вопрос, тем более что эта обнажённая девушка приветливо улыбалась ему, с интересом рассматривая на нём изорванную одежду. Потом, заметив у него на руке рану, коснулась её нежными пальцами, и поднесла его запястье к губам. Протор отдёрнул руку, смущённо опустив взгляд, и вдруг увидал то, что заставило его пошатнуться. Отпрянув от девушки, он в полной растерянности глядел на её живот. Тот выглядел так, будто его распороли поперёк, только вместо краёв раны, на этой борозде виднелся пушок и алая кожа, такая же, как на губах.

— Матерь света, — в изумлении протянул учёный и, потеряв равновесие, плюхнулся в вязкий ил прямо перед ней — Это же… Это…

Будто в подтверждение его смелой догадки, из борозды на животе девушки показалась крохотная ножка совсем ещё розового малыша с прозрачной кожей, сквозь которую были видны все сосуды. Заметив, что тот ёрзает, девушка поплотнее прикрыла сумку на животе рукой, и опять поглядела на Протора с тёплой счастливой улыбкой. Крикос подбежал, чтобы помочь ему снова встать.

— Не расстраивайся, — утешал он Протора, подавая ему костыль — Раз у этой самки уже есть детёныш, найдём другую. Вон там их много, ты не переживай! Кого-нибудь тебе подберём.

— Да не нужна мне женщина-кенгуру, — выпалил тот, поднимаясь — И ты мне не нужен. Что ты вообще вертишься возле меня? Ну, утащил, спас, а сейчас-то тебе что нужно?

— Ты разве не понимаешь? — удивился Крикос — Я очень люблю тебя, и хочу, чтобы ты был счастлив. Пускай, мы не в сфере Кетаны, а здесь, на её шлюзе… Но тут тоже хорошо.

— Что ты сейчас сказал?

— Что тут хорошо…

— Нет, до этого!

Он поглядел на Крикоса, и взял в ладонь его цепь, зажав её в кулаке.

— Ты паразит, — сквозь зубы процедил Протор — Кого ты можешь любить?

— Тебя… — повторил тот с ноткой растерянности — Помнишь, как мы играли, когда я был маленьким?

Протор не верил тому, что слышит.

— Я пытался убить тебя, а вовсе не искупать! — произнёс он с надрывом в голосе — И в печь я тебя засунул, чтобы ты там расплавился! Понимаешь?

— Не понимаю, зачем бы тогда ты меня растил? — прозвенел алисид, вынимая у него из ладони цепь.

— Да не растил я тебя! — выпалил тот — Ты сам рос! И растёшь до сих пор…

Огорчённый и раздосадованный его словами, Крикос убежал с берега и зарылся в кусты, жалобно скрипя из зарослей звеньями. Протор пошёл за ним.

— Кто бы мог подумать, — бормотал он — У них есть чувства.

— Да, есть, — плаксиво ответил ему из кустов алисид — А вот у тебя нет!

— Ну, как тебе объяснить, что ты такое, — изнеможённо протянул Протор — Пойми, что из-за таких, как ты и твои сородичи, ни в одной сфере системы не останется нас. Никого! Ни людей, ни животных, ни даже растений. Всюду, куда ни глянь, будут лишь ваши цепочные щупальца, разрастающиеся всё больше и больше, с геометрической прогрессией, отбрасывая лишние звенья и размножаясь. Вы же передушите и перемелете всё живое, когда ваш клубок займёт собой всё пространство!

— Ты поэтому пытался меня убить?

— Да, я хотел найти способ…

— Нашёл?

— Нет.

— Для этого нужно разбить моё сердце, — подсказал ему Крикос — И это у тебя получилось. Но, лучше бы, ты разбил его тогда своей табуреткой, чем своими словами!

Протор не знал, что ему на это сказать. Как бывший доцент кафедры фаунетики, он привык делить все виды на высших и низших существ, чем эта наука и занимается. Паразитические же виды, никак не могли относиться к высшим существам, поскольку всегда приводили к гибели отдельных особей, или же — популяций тех, от кого зависели, а сами без них не могли продолжать существовать. То есть, бездумно рубили сук, на котором сидят, и гадили там же, где кормятся. В отличие от низших симбиотических организмов и нахлебников, такие существа несли только вред поражённому организму, ничего не давая ему взамен, или же наносили ущерб среде его обитания. Поэтому, нельзя было оставлять в живых мышку, если она поселилась в доме, какой бы хорошенькой и пушистой та ни была. Как недопустимо было бы, спасать выпавшего из гнезда кукушонка. С точки зрения фаунетики, это был бы, скорее ужасный поступок, чем проявление доброты и любви к природе.

— А тебе не приходило в голову, что паразиты в этой системе вы сами? — сердился на него Крикос — Это ведь вы изгрызли её, понастроив внутри себе домиков…

— Мы не стали бы этого делать, если бы не погас Яр, — возразил Протор — Его угасание грозило гибелью нашим предкам.

— Как и смерть носителя для его паразитов! — напомнил тот.

Совершенно иной взгляд на представителей царства животных, и в частности на кукушек, был у Ильтена. Тот как раз летел сейчас на Земной шар, за синими птицами Делаланда, популяцию которых срочно потребовалось возродить на острове Сент-Мари. Весь урожай миндаля и манго на этом острове оказался под угрозой, потому что за лето, мадагаскарские бабочки урании отложили столько яиц, что теперь там ожидалось невиданное прежде засилье их волосатых гусениц. А кроме этих вымерших птиц, в природе ими никто не питался: все, кроме кукушки Делаланда, боялись их, как огня.

Ильтена тоже все боялись, но животные Земного шара давно привыкли к ракунцам, а птицы — и вовсе, признавали в них своих дальних родственников. Со стражем севера Ильтен был хорошо знаком, этот голем уже издалека узнавал его корабль.

— Доброе утро, Ридван, — поприветствовал его Ильтен — С окончанием ночи!

— Цель визита.

— Нужны десять пар синих птиц Делаланда, в помощь фермерам Сент-Мари.

— Ты найдёшь их в полярной области шлюза, в лесах кольцевидного голубого острова, на берегах его закольцованной речки, что омывает вон тот круглый внутренний островок — произнёс стражник, подсветив лучом указанное место на шаре.

— Спасибо, Ридван, — поблагодарил его ракунец — Тебе захватить с сада что-нибудь для души?

— Моей душе радостно любоваться им и отсюда, — признался тот — Лети, не трать время на меня.

Попрощавшись с ним, Ильтен направился к острову с закольцованной речкой. По случайному стечению обстоятельств, именно над руслом этой реки сейчас пролетал невидимый корабль Мурса, который катал Дениса в одном из самых живописных мест на Земном шаре.

— Ух, ты! — восторгался мальчик — Кисельные берега, как в сказке! Только река не молочная.

— Молочная быстро прокисла бы, — ответил Мурс — А эта, всегда остаётся чистой. Она циркулирует и очищается вон в той небольшой плотине.

Он показал мальчику на изогнутый серебряный мост со шлюзами в основании.

— А вон, смотри, ваши ближайшие родственники, — продолжил анбаст, указывая на группу людей у реки — Это редчайшая разновидность людей, сумчатая. Хочешь, подлетим ближе?

Снизившись над водой, Мурс направил корабль к берегу, и вдруг увидал среди этих людей, одного гелионца в изорванном окровавленном комбинезоне. Тот сидел возле ягодного куста, оборачиваясь то и дело на кого-то, копошившегося там в зарослях. Денис тоже заметил его и сразу узнал.

— Это же, тот учёный! — воскликнул он — Протор! Что он тут делает?

Протор и не подозревал о том, что за ним кто-то наблюдает. Он беседовал со своим обиженным и раздосадованным подопытным, который спас его и привёз сюда.

— Знаешь, — говорил ему учёный, пытаясь утешить — Сорняк перестаёт быть сорняком, если растёт на лугу, а не в огороде. Ландыши, например, хороши в лесу. Но на участке они, хуже осота! И вредители не везде вредны… Ворон прогоняют с полей, крыс выводят из городов, в то же время, в природе они никому не мешают. Я это говорю к тому, что тебе просто не место в системе сфер. Если бы я знал, откуда ты и твои сородичи, то вернул бы тебя туда. Возможно, там ты для чего-нибудь нужен.

— Отец говорил мне о внешнем мире, — припомнил Крикос — Но сам я ни разу там не бывал.

— А как туда попасть, знаешь?

— Да…

Их разговор услышал Ильтен, как раз, поймавший по другую сторону этих зарослей синюю птицу.

— Что-что? — переспросил он, явно заинтересовавшись, и заглянул в ягодные кусты.

Крикос, никак не ожидавший его появления, испугался и подскочил к Протору.

— А там, что за зверь? — спросил он учёного, показывая на куст цепочной лапой.

Тот раздвинул ветви и тоже увидал Ильтена.

— Ох, ты! — воскликнул Протор, непроизвольно отпрянув от зарослей — Ракунец! Они и впрямь, такие жуткие, как о них все говорят.

— Не пугайтесь, — поспешил извиниться тот — Я искал тут кукушек, и случайно услышал ваш разговор. Не знаю, кто вы, и что привело вас на Земной шар, но раз стражник пропустил, стало быть, причина у вас уважительная. Поймите меня правильно, наш народ давно ищет способ выбраться за пределы системы сфер. А вы говорите, что знаете, как это сделать.

Мурс посадил корабль и, сделав его видимым, вышел из кабины вместе с Денисом, подойдя к ним.

— Вот так встреча, — поприветствовал он Ильтена.

— И не говори, — с напряжением произнёс Денис, увидав рядом с ними цепочное существо.

— Я всё объясню, — сказал мальчику Протор, поймав на себе его вопросительный взгляд.

Крикос показал лапкой куда-то в небо.

— Сначала придётся объясниться вот с ним, — проскрипел он звеньями, когда зловещая тень наползла на берег.

Обернувшись и поглядев вверх, все увидели зависшую над ними фигуру стражника, с горящими жёлтыми глазами на каменном лице, скрытом под чёрным капюшоном его развевающегося плаща. Мурс, при виде его, распушил хвост. Каким бы храбрым анбастом он ни был, хвост всегда выдавал его испуг. Денис взял его на руки в знак поддержки, хоть тот и был крупным, как взрослая рысь, на шлюзе он весил не больше кота. Крикос, который был куда тяжелее Мурса, потому что весь состоял из металла, сам забрался на Протора, прижавшись к нему, точно к родному. Один лишь Ильтен, спокойно вышел вперёд, помахав стражнику тремя длинными пальцами.

Глава 18. По ту сторону

— Стало быть, вы проникаете в нашу систему с самого глубокого её дна, отделяющего нас от всего того, что снаружи? — уточнил у алисидов Лучер, подводя итог их допроса — А что снаружи?

— Другие системы, — сухо ответил Ультроний — В таких же скорлупках, покрытых золотом. Этот слой золота на них, просто наши останки, отмершие звенья, которые разрушаются и налипают снаружи на плоды и листья Вселенского Древа. На его ветвях нами опутано всё, и весь его ствол покрыт нашими живыми цепями, от корней до верхушки. Лишь до кончиков самых длинных и высоких ветвей мы пока что не добрались. В плодах на них ещё теплятся ядра жизни, их центральные звёзды сияют там, сквозь прозрачную, не позолоченную ещё скорлупу. Но и до них дойдёт очередь, это лишь вопрос времени. Наша колония стремительно разрастается.

— Как это остановить? — не сдержался Галор, державший его за лапы.

— Уже никак, — злорадно проскрипел звеньями император — Древо вашей вселенной обречено. Но, если вам станет легче от этого, таких деревьев, как ваше, вокруг ещё целый лес, и таких лесов очень и очень много.

— Теперь понимаете, насколько вы все ничтожны, в сравнении с внешним миром? — усмехнулся за ним другой алисид — Ваши мирки всего лишь источник пищи, как для нашего вида, так и для многих других, населяющих такие леса.

— Мы же говорили вам, у каждого своё место, — напомнил Ультроний — Ваше — в самом низу.

— Неправда, — возразил ему Лучер — Если всё действительно так, значит, мы семена! А вы, паразиты, которые не дают им вызреть на ветках!

— Да все ваши «цивилизации», всего лишь разнообразная микрофлора на мякоти, — рассмеялся тот — Ваши воды — это сок, ореховое молочко, а воздух просто прослойка между его ядром и оболочкой! Вы ни для чего не нужны внешнему миру!

— Можно подумать, что вы в нём нужнее, — съязвил в ответ Галор.

— Конечно, нужнее, — заверил его алисид — Не будь нас, этот внешний лес давно бы погиб. Его обитателям негде стало бы перемещаться: деревья росли бы так плотно, что сами друг друга бы задавили. А их корни высосали бы все соки из почвы под ним, сделав её сухой и безжизненной. И обогатить её заново они бы уже не смогли, потому что не сгнили бы без воды, а просто засохли бы. Внешнее солнце сожгло бы их, а ветер разнёс бы их прах над безводной пустошью…

Лучер поглядел на него.

— Нам не зря дан разум, и неспроста мы наделены бессмертными душами, — произнёс он — Мы все сотворены Матерью света, для заботы о мире, в котором она поселила нас, как хозяев над этим её творением. Конечно, в сравнении с Её величием, мы малы! И так велико Её Царство по сравнению с нашим миром, как о нём и написано: не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило на сердце человеку. Но, раз Она доверила нам посильную и важную задачу здесь, мы её выполним.

— Правильно, — поддержали его товарищи — Для Неё мы не какие-нибудь там микробы, а Её дети, на которых Она может положиться.

— А эти вот, пытались рассорить нас с братьями, — продолжил Лучер, указав на пленников — Чтобы мы не только не защищали наш мир сообща, но и сами же, помогли его уничтожить! Им нет прощения. Слушай мою команду…

Он поднял Ультрония одной рукой, как цепочную сетку, со скрепленными звеньями на концах его лап, и погремел ею на весу, приподняв над полом.

— Перекусить им звенья в сердцевине, а лапы передать в столичные музеи Объединённых Пустынь Торады, — распорядился полковник — Я обещал избавить их от мучительных и позорных работ. Так и быть. Мы, в конце концов, не садисты. Тем более что музейные экспонаты должны быть в хорошем состоянии, а не в царапинах, сколах и вмятинах на истёртых растянутых звеньях.

Осуществив это, отряд Лучера покинул сферу Торады, как он и обещал Его Высочеству Клервию. Их корабли отыскали солнечный шлюз далеко от плато Диад, над стеклянным морем, в котором тот бликовал, точно в зеркале. Сквозь толщи стекла был отчётливо виден яркий белоснежный шлюз Форцеаны, и Лучер ощутил какую-то нежную грусть, подумав о сыне, который сейчас был там, с его лучшим другом.

— «Тандем» вызывает «Амон», — произнёс он, будто не ожидая ответа, и тихо продолжил — Пароний, если вы с дядей Слептором управились… Возвращайтесь оба на Гелиону. Мама приготовит налид, поужинаем, наконец. Все вместе.

— Мы закончили, — отозвался тот.

— И мы тоже, — вздохнул в ответ Лучер, без всякого торжества.

Хорошо понимая и разделяя его смятение, сидевший с ним в кабине «Тандема» Галор, с теплотой поглядел на полковника.

— Вы очень мудро ответили алисидам, — произнёс он — Ваша вера крепка, как и ваш дух. Уверен, что даже богиню Гелиону восхитили и порадовали Ваши слова, Она была довольна таким ответом.

— Хотел бы я обсудить это с Ней лично, и узнать Её мнение, — с грустью в глазах отшутился Лучер — Спросить, наконец, для чего это всё, и все мы. И на самом ли деле, есть лес, в котором наш мир лишь семячко одного из деревьев Вселенной.

Больше он ничего не сказал, молча направив «Тандем» к солнечному шару, чтобы не пугать свой народ по ту сторону появлением корабля из пустоты, как это могли сделать меркурианцы. Его жена Зноя, с военными и с её отрядом, давно была там. Она уже успела ответить на вопросы прессы и граждан Гранны, где находилась база с посадочными площадками для кораблей солнечного флота. Туда же направился и Лучер, который прекрасно ориентировался в этом военном городке с воздуха, притом, что никогда не ходил по его улицам, паркам, площадям и дворам. Когда-то, у него был повод получше узнать этот город, ведь именно здесь у его супруги начались схватки, и она родила сына в одном из медкорпусов военного городка под Гранной. Но Лучер тогда был на учениях в сфере Перана, отрабатывая с молодыми солдатами маневры над одной из его пустынь. Он учил их обращать пески в пар с помощью новых сверхмощных плазменных пушек. Кто мог знать, что через четырнадцать лет, это оружие будет применяться в бою над песками Торады?

«Назови его Паронием», — сказал он тогда супруге, поздравив — «Ты у меня молодец!»

Увидав над Гранной диски, которые показывали в вечернем выпуске новостей, горожане стали кричать о них друг другу и журналистам, указывая к серебряному морю, со стороны которого те стремительно приближались к городу. Забыв о Зное и её людях, все тотчас переключились на главных героев дня. Стоило Лучеру с товарищем посадить «Тандем» и поднять над кабиной защитный купол, как их диск обступили со всех сторон представители прессы. Полковник вышел к ним, встав на дисковидном крыле корабля, где его тотчас запечатлели десятки камер.

— Как Вам удалось так резко и кардинально повернуть ход событий? — послышался первый вопрос — Всего несколько часов назад, весь народ Гелионы праздновал победу, а уже к вечеру…

— Можете праздновать снова, — не дал закончить им Лучер — Только теперь уже, настоящую, а не ту, которую могли одержать цепочные самозванцы.

— А что с Его Сиянием Ультронием, где он сейчас? — посыпались вопросы со всех сторон.

— Убит мной лично, — честно ответил полковник — Согласно идеям, которые он сам же нам в своё время и насаждал, убийство низших форм нашей совестью не возбраняется. А вы прекрасно видели, кем, или вернее — чем, он являлся.

— Скажите, будут ли ещё люстрации? — поинтересовался какой-то корреспондент.

— Обязательно будут, — заверил его в этом Лучер — Но коснутся они исключительно алисидов, если таковые остались ещё в нашей сфере, и в остальных. Сейчас первоочередная задача вычислить их и, как можно скорей, обезвредить.

— А понесут ли ответственность за свою деятельность генералы солнечного флота, возглавлявшие военные операции, и другие армейские чины, принимавшие участие в них? — уточнила молоденькая рыжеволосая журналистка.

— Не понесут, — ответил полковник — Если привлекать к ответственности солнечный флот, то начать, пожалуй, следовало бы с меня самого. Как и они, я тоже являлся исполнителем воли Его Сияния, и исполнял свой долг добросовестно, без каких-либо сомнений и колебаний. Поэтому, вторым шагом, должно стать возвращение с Паштара наших собратьев, которые, в настоящий момент находятся там, как военнопленные. Никаких ограничений в правах и свободе для них не будет, более того, они примут участие в выборах нового главы нашего государства, наравне со всеми совершеннолетними гражданами Гелионы. И эти предстоящие выборы станут для нас третьим шагом к эпохе мирного процветания нашего народа.

Он говорил красиво и громко, как прирождённый оратор, крыло «Тандема» стало его трибуной в этот прекрасный и поворотный для всех миров час. Но в мыслях полковника по-прежнему был тот внешний лес, о котором рассказывали алисиды. И Лучер представлял, как его речь звучит сейчас под скорлупой маленького орешка, на какой-нибудь веточке, совсем неприметной среди других. А кругом — деревья, белки скачут, и рыщут лисы, выслеживая крольчат и бурундуков, степенно бродят олени, и никому нет дела до того, что на одном из деревьев, внутри ореха, меняется история целой цивилизации. Эти мысли очень смиряли сердце, и не давали ему возгордиться.

— Мы не одолели бы алисидов без поддержки со стороны народов из других сфер нашей системы, — сказал он — Лишь совместными силами, благодаря отваге анбастов, технологиям салациан, высоким моральным принципам союза Цилат… Конечно же, ясному взору, уму и силе илианских народов, стойкости меркурианцев и непредсказуемости землян… А также, благодаря гостеприимству жителей Форцеаны, нам удалось всё то, что вы сегодня увидели на своих экранах.

Лучер ненадолго умолк, убедиться, что никого не забыл. О хэлиантах упоминать, ему, конечно же, не хотелось. Зачем омрачать такую минуту критикой в адрес их озверевшего и жадного до крови народа? С ними пришлось сразиться, чтобы освободить узников совести в сфере Хэль, но на боевых кораблях это было не такой уж сложной задачей. Сейчас было куда важней донести собратьям, что дальнейший путь развития их народа должен подразумевать под собой тесное сотрудничество с народами всех перечисленных им миров.

— И я очень надеюсь, что новый, избранный вами, глава нашего государства, не забудет того, что все они сделали для нас, — произнёс он — И, со своей стороны, будет развивать и поддерживать с ними не просто мирные, а дружественные отношения.

— А кто встанет во главе государства сейчас, до выборов? — раздался вопрос из толпы горожан — Вы, что ли, временно возьмёте на себя эту роль?

Лучер устремил взгляд на голос, и увидел обеспокоенное лицо уже немолодой женщины, очень серьёзно смотревшей на него, таким твёрдым взором глаз цвета стали.

— Вот, только военных у власти в стране нам не хватало! — поддержали её сограждане — Нет ничего более постоянного, чем временное!

— Помните, как говорил Короний, пророк Матери Света? — продолжила она — «Разрушившие старое, не способны создать на его месте новое, потому что являются не созидателями, а разрушителями!»

Лучер кивнул ей в ответ.

— Я чту учение святых пророков, и согласен с Коронием, — произнёс он — А также, не собираюсь устанавливать свой порядок или режим. Я готов временно исполнять обязанности главы государства, наряду со своими товарищами, принимавшими непосредственное участие в освобождении нашего народа от тирании пришлого самозванца Ультрония, и его цепочных сородичей. Но даже это право, я не даю себе сам, и не беру его силой или же боевыми заслугами. Если народ Гелионы, в лице даже вас, граждан Гранны, выскажется резко против, я готов уступить это право другому лицу. Есть желающие, самолично заняться всем тем, о чём я сейчас говорил? Или, может быть, есть персона, которой вы готовы это доверить? Кто, на ваш взгляд, с этим справится? Не молчите! Возражения на этот счёт принимаются, и альтернативные предложения тоже.

— Так значит, — тут же спросила корреспондентка — Вы всё же намерены занять этот пост сейчас, с позволения народа? До выборов?

— Намерен и, как я уже сказал, не в одиночку, — ответил полковник — Нам с товарищами, за каждого из которых я перед вами ручаюсь, предстоит много работы. Даю слово, что мы никоим образом не воспользуемся этими полномочиями в личных или корыстных целях, а также не станем удерживать власть против воли народа.

— Мы обязуемся действовать исключительно в интересах жителей Гелионы, и всей нашей системы сфер, — продолжил за ним Галор, тоже выйдя из кабины на крыло корабля — И любой из нас, в свою очередь, готов ручаться перед всеми вами за нашего лидера. Он не подведёт, вот увидите! Всё самое страшное, благодаря ему, позади. Доверьтесь нам, и мы это доверие оправдаем.

Зноя глядела на него издали, стоя за толпой журналистов, среди граждан Гранны и прибывших с нею соратников и солдат. В её глазах сияла радость и восхищение, гордость за мужа, и надежда на его успех, которого она желала ему всей душой и всем сердцем. Лучер поймал на себе её тёплый взгляд. Сколько же любви было в этих глазах, сколько счастья! Любая тревога меркла при свете той силы, что излучало лицо его супруги. Но уже в следующее мгновение, гордость сменилась испугом, а радость — болью. Он вдруг увидел ужас в глазах любимой жены, которому не находил причины, пока не ощутил резкую и сильную боль в груди, одновременно отдававшую в ноги и в челюсть.

Площадка наполнилась испуганными возгласами горожан, суетой представителей прессы, озарилась вспышками камер. Но перед глазами полковника были теперь не лица людей, а крыши высотных строений и серые облака в тёмном небе, сквозь которые светил большой бледно-розовый Марс… Крепкие руки Галора подхватили полковника на крыле корабля. И только прижав свою, к тому месту, откуда боль растекалась по всему телу, Лучер нащупал кровь на комбинезоне, и лишь тогда понял, что происходит.

«Мой сын здесь родился, а я, получается, тут умру», — вдруг подумал он — «И точно так же, как я не видел его рождения, он не увидит моей кончины. Какая ирония, надо же!»

Пароний, именно в это время помогавший капитану Слептору облачиться в защитный костюм перед полётом домой, тоже ощутил острую боль в области сердца. Настолько сильную, что согнулся вдвое, у ног капитана. Но тот, решив, что мальчик просто собирается пристегнуть ему голенище, только заулыбался, и сел на край кресла в кабине пилота.

— Спасибо, малыш, эта нога у меня здорова, тут я уже сам управлюсь! — произнёс он — Хорошо, что твой отец оставил мне свой защитный костюм! От моего-то, мало что уцелело.

— Капитан Слептор, — тихо сказал Пароний, распрямившись и поглядев на него каким-то недетским взглядом — С отцом случилось несчастье. Его убили. Сейчас, только что, в грудь с расстояния.

— Где?

— В Гранне.

Ничего больше не спрашивая, тот коснулся панели управления и задраил двери.

Тем временем, на Земном шаре, Ильтен представил чёрному стражу своих друзей, сказав, что те прилетели с ним, чтобы помочь ему изловить синих кукушек.

— Птицы Делаланда — создания осторожные, — пояснил он — Хоть здесь у них и нет никаких врагов, но инстинкты-то, в них заложены от природы. Они пугаются любого шороха, боятся резких движений, и незнакомых запахов. Особенно, если это запах хищного зверя.

— И поэтому, ты решил взять с собой кота? — усмехнулся Ридван, и поднял Мурса за шкирку.

— Отпусти его, это вовсе не кот, а анбаст, — вступился за офицера Ильтен — Они прирождённые ловцы птиц, у них потрясающая реакция. К тому же, их глаз не обманешь, они легко различат синюю птицу в синей листве. А людей я взял, чтобы они помогли мне управиться со всеми этими клетками. Но вот, лазать по деревьям у них получается плохо. Глянь, как весь исцарапался, и одежду порвал!

Он показал на Протора, и тот сразу кивнул.

— Мальчишка попроворнее его, потому и цел, — добавил Ильтен, поглядев на Дениса.

Ридван отпустил Мурса, и перевёл взгляд на неизвестного вида цепочное существо, притаившееся за ногой Протора, дребезжа звеньями.

— А этот, тебе зачем? — поинтересовался он у ракунца.

— Этот, — Ильтен проследил за его взглядом — Этот вообще не живой. Это робот, я взял его на всякий случай. Мало ли, клетку понадобится починить, или даже корабль. Ремонтник мой, на все руки!

Чтобы убедить в этом стражника, Крикос придал одной из своих цепочных лап вид лабораторных тисков. Другой лапой он изобразил щипцы, в точности, как те, которыми его в детстве брал Протор, во время купания в кислоте. Он просто не знал, какие бывают ещё инструменты, но иллюзия вышла очень правдоподобная.

— Ладно, заканчивайте, — уступил им стражник — Пока шлюз не начал второй оборот.

— Мы успеем, — обещал Ильтен — Когда шар опять повернётся этой долготой к Земному миру, нас тут уже не будет, не переживай.

— Вместе мы быстро управимся, — поддержал его Мурс, уже изловивший в кустах синюю птицу.

Когда Ридван удалился, поднявшись над ними ввысь, Денис облегчённо вздохнул и переглянулся с Протором.

— Ну, и пугало! — отметил он — Ему только косы не хватает!

— Или весла, — согласился с мальчиком Мурс — Не иначе, Танатоса с него рисовали.

— Тииип! Тиип! — пропищала птичка у него в лапе.

— Да, тот ещё тип, — рассмеялись Денис и Протор.

Ильтен подошёл к анбасту и взял у него из лап пойманную мелкую птичку.

— Это, — объяснил он офицеру — Не кукушка, а зимородок.

— Да какая разница, — фыркнул тот — Он тоже синий.

«Амон» в это время уже приближался к шлюзу Меркурия, на пути к Солнцу.

— Грузовой, — сообщил по связи меркурианским пограничникам капитан Слептор.

— Что у вас на борту? — поинтересовались те.

— Ничего, я пустой, возвращаюсь на базу.

Его борт просканировали, убедившись, что капитан не лжёт, разрешили пересечь сферу.

— «Тандем» не отвечает, — досадовал Пароний — И «Зарян» тоже молчит…

— Ты бы ещё с «Митрой» попытался связаться, — усмехнулся Слептор — Хоть представляешь вообще, что сейчас на Гелионе творится?

— Капитан, да Вы просто гений! — воскликнул мальчик, набрав пару символов на своём браслете — Я же отдал Протору светоключ от своего корабля! Может, он не снял его с пальца?

— Если ему и налезло каким-то чудом твоё кольцо, — прикинул капитан — То снять его без масла, уже вряд ли бы получилось.

Пароний его не слушал. Он вызывал пилота «Митры» со своего браслета, снова и снова передавая сигнал на кольцо, о котором, к своему стыду, не подумал сразу. Протор тоже и думать о нём забыл: тонкое и неприметное колечко телесного цвета у него на мизинце даже не чувствовалось, ни под перчаткой, ни без неё. Но сейчас оно ярко мигало, ожидая ответа. Это привлекло внимание какой-то длиннохвостой безрогой лани, бродившей неподалёку, и та подошла, очевидно, желая понюхать и попробовать на вкус яркий огонёк.

— Отстань, — попятился от неё Протор, видя, что та тянет морду к его кисти.

С какой-то ветки, на плечо ему прыгнула крохотная розовая обезьянка с мохнатыми ушками, а прямо на голову уселась какая-то наглая пёстрая птица.

— Нет, ну здесь с ума можно сойти! — негодовал тот, согнав её со своей макушки.

— Что это у Вас? — поинтересовался Мурс, тоже заметив, как на руке у учёного мигает кольцо.

Протор поглядел на кольцо, коснулся его светящейся гладкой поверхности, и на той появились два символа. Денис, Ильтен и офицер Мурс с интересом всмотрелись в них, вместе с ним.

— Пароний, — догадался тот — Он пытается связаться со мной, даже помня, что я попал в плен. Это так опрометчиво! Будь я сейчас там, в пыточной камере, какой бы опасности он подверг себя и всех вас?

— Теперь, когда всё позади, он Вас ищет, — улыбнулся Денис — Нет больше никакой опасности. Так Вы ответите или нет?

Повернув кольцо вокруг пальца, Протор развернул над ним в воздухе голографическую панель, и коснулся на ней значка, который мигал прямо посередине.

— Получилось, — удивился Пароний — Он может говорить. Свет Протор, где Вы? Где Вы находитесь?

— В краю маразма, — ответил тот, скинув розового игрунка, уже забравшегося ему на руку.

— Я нашёл ещё кукушек, — сообщил Крикос, выбираясь из куста, с тремя птицами в разных лапах.

— Ой, поаккуратнее, — обеспокоился Ильтен, протянув ему маленькую клетку с тонкими прутьями — Давай их сюда, только бережно, постарайся не повредить им перья.

Пароний, слышавший это по связи, узнал его голос.

— Ильтен? — не понял он — Какие ещё кукушки?

— Синие, — процедил Протор, помогая ракунцу и алисиду усадить в клетку птиц.

Объяснив мальчику, что они находятся на Земном шаре, учёный ожидал в ответ услышать его звонкий смех, но вместо этого, узнал от него страшную новость. Денис тоже слышал это, как и все, находившиеся рядом с Протором в этот момент. Казалось, даже обступившие их звери, понимали о чём говорит Пароний, и соболезновали его утрате. Маленькая розовая обезьянка потёрла глазки и закрыла ладошками нос, а безрогая лань наклонила голову, будто известие и впрямь её опечалило. Она нервно качала своим длинным хвостом с пушистой кисточкой на конце, после чего, подняла морду и ухватила Дениса зубами за рукав его джинсовой курточки.

— Эй, не до тебя, — отстранился тот, но лань упрямо тянула его за одежду куда-то в заросли.

Обезьянка, заметив это, показала туда же передней лапкой, прокричав что-то, и сразу запрыгнув мальчику на плечо.

— Что им нужно? — недоумевал Денис.

— Чтобы ты пошёл с ними, — предположил Ильтен — Пойдёмте. Это ведь неспроста.

Ненадолго оставив клетки с пойманными птицами, он последовал с мальчиком туда, куда того так настойчиво влекли обитатели здешних лесов. Мурс увязался за ними следом, из присущего ему кошачьего любопытства, а Протор и Крикос остались караулить птиц, чтобы обезьяны не выпустили их из клеток. К тому же, учёному предстояло объяснить Паронию, как он оказался на Земном шаре, и что за цепочное существо находится рядом с ним. Пока они общались, капитан Слептор успешно провёл корабль сквозь дым, скопившийся под небосводом сферы Торады, разыскав за его плотной пеленой солнечные лучи. Они виднелись далеко в южной части неба. Туда и взял курс «Амон», заранее покрывшись защитным полем, на пути к пылающему проходу в родную сферу.

Лань привела гостей Земного шара к воде, и решительно вошла в реку, устремившись вперёд, на остров, который та омывала кольцом.

— Ну, нет! — помотал головой анбаст — Ни вброд, ни вплавь, даже не уговаривайте!

Денис поднял его и усадил себе на спину.

— И почему все кошки так боятся воды? — поинтересовался он, уже переходя реку в том месте, где ступала по дну их резвая проводница.

— Если бы у вас было девять жизней, и вы помнили бы потоп, случившийся после разрушения сферы Фат, вы боялись бы воды намного сильней, чем кошки! — заверил его офицер — И не меньше, вас пугал бы даже выключенный пылесос. Эдакая уменьшенная копия вакуумного водосбора, который всасывал всё это месиво жидкой грязи, вместе с трупами, перемолотыми потоками воды и грунта. У тех водосборников было несколько шлангов с такими же прямоугольными воронками на концах, только очень больших размеров. Нередко, в их резервуар затягивало и тех, кто был ещё жив и отчаянно барахтался, крича от ужаса. Если бы вы помнили эти крики, и своё бессилие в той ситуации, то и у вас волосы вставали бы дыбом при одном только виде этих жутких машин!

— Они называлисьгидры, — дополнил его слова Ильтен.

— Гидры, — рассмеялся Денис — Мы так нашу биологичку зовём!

Речка, омывавшая остров, оказалась мелкой, и течение в ней было тихое, поэтому друзья легко перешли её вброд. Противоположный берег тоже был покрыт кисельной массой, только уже не той, голубой, а какой-то малиновой. Чуть дальше от воды начинались заросли трав с широкими листьями и кустов с белой кудрявой кроной, с виду напоминавшей овечью шерсть.

— Осторожно, близко не подходите, они этого не любят, — предостерёг друзей Ильтен — Это древнее существо, наполовину растение, а наполовину животное с нежным и вкусным мясом. Если подойти, может боднуть кривыми острыми ветками, причём очень сильно. Это оно так защищается. Хотя тут и нет желающих полакомиться его мясистым стволом, инстинкты у него всё равно сохранились.

Денис с удивлением поглядел на кусты, обойдя их стороной, и проследовал за ланью дальше вглубь острова. Она привела их к невысокой скале, сплошь покрытой лозой с мелкими золотистыми листьями и сочными ягодами. Остановившись, лань подняла морду, словно указав гостям кивком на что-то вверху, и те проследили за её взглядом. Там, на вершине скалы, росло дерево, широкий ствол которого состоял из переплетённых друг с другом побегов… Дружно вздымаясь вверх, на высоту около пяти-семи метров, они изгибались под собственной тяжестью и порознь клонились вниз, где продолжали расти, обнимая весь этот скалистый склон, от вершины до подножия.

— Ничего себе, — дивился офицер Мурс — Это же… Это же… Не то, о чём я подумал?

— То самое, — заверил его Ильтен — Только здесь, на вершине Горы Мира, растёт единственное такое дерево. Сок его ягод способен сделать неуязвимым всякое существо, а их мякоть — укрепить все системы в организме от любых внешних и внутренних повреждений. Правда эффект временный. Потом, вещества, которые содержатся в этих плодах, постепенно выводятся из тканей и органов, и они опять становятся уязвимы, их клетки возобновляют способность отмирать.

— Но если есть эти плоды постоянно, можно жить вечно, не старясь, и не калечась, — продолжил за ним анбаст — Вот почему, услышав о том, что случилось с полковником Лучером, эта лань привела нас сюда! Она хотела показать нам, как можно избежать этой участи.

— Я уже где-то видел эти плоды, — припомнил Денис, сорвав с лозы одну ягоду — И листья, точь-в-точь такие же… Точно видел.

Мурс помотал головой.

— Это исключено, друг мой, — заверил он мальчика — Лоза бессмертия растёт только на Столпе Мира.

— Разве что, в форцеанском саду Гесперид сохранились родственные ему виды амброзиевых, — предположил Ильтен — Какая-нибудь неприхотливая разновидность, вроде грутолий.

— Да, точно! — воскликнул Денис — Они называли их ягодами мира!

Товарищи одновременно поглядели на него.

— Местные жители угостили Лучера и его соратников этими ягодами, — рассказал мальчик — Вы хоть понимаете, что это значит? Понимаете?

— Нужно сказать Паронию, — первым сообразил Мурс, и тотчас же вызвал к себе свой корабль.

Тот примчался незримо и бесшумно, и сделался видимым, лишь совершив посадку у подножия Скалы Мира. Офицер Мурс указал на него лапой и в стенке корабля откатилась круглая дверь.

— Свяжемся с ним с моего судна, — пояснил он мальчику, уточнив — Как называется этот их грузовик?

— «Амон», — ответил тот, поспешив вместе с ним на борт корабля.

Ильтен не пошёл с ними. Он вдруг приметил на ветке лозы синюю птицу Делаланда и, незаметно подкравшись, схватил её.

— Ты-то мне и нужна, — произнёс он, убедившись, что это самочка — Ну, пойдём, с женихами твоими знакомится, и с будущими соперницами.

Крикнув товарищам, чтобы они его не теряли, он показал им пойманную птицу, и те поняли его без лишних слов. Мурс запрыгнул в раскрытую дверь своего корабля и, по-кошачьи, на всех четырёх лапах метнулся к мостику. Когда туда же пришёл Денис, «Амон» уже был на связи.

— Теперь мне понятно, как гахрам и плеттам удалось вернуть меня к жизни, и так быстро поставить на ноги, — дивился Слептор его словам — Если у них сохранились растения семейства амброзиевых, это многое объясняет.

— Значит, те ягоды, что они нам принесли, были плодами жизни? — ещё раз переспросил Пароний, чуть не плача от переполнявших его сильных чувств — И благодаря им, мой отец не умрёт?

— Не должен, — обнадёжил его анбаст — Конечно, никто точно не знает, как именно они действуют. Амброзиевые мало изучены, по понятным причинам.

— Мы уже в сфере Солнца, направляемся к Гранне, там всё и выясним, — произнёс капитан.

— Мурс, — сказал офицеру Пароний — Спасибо. Ты только что и для меня зажёг солнце вновь.

Тот был глубоко тронут его словами, и прищурил глаза, тихонечко замурчав от радости. Наверное, лишь гелионцы умели так красиво благодарить, а анбастам тёплые слова всегда доставляли особое удовольствие.

— И всё же, я рад, что мы с вами соседи, — признался Мурс — Всё будет хорошо. Передавай от меня привет папе, когда снова его обнимешь.

Денис погладил анбаста по голове и присел с ним рядом. Тот развернул на дисплее панораму местности и подвигал её лапкой, будто что-то выискивая вышине, среди облаков.

— Летим обратно, шар уже сделал оборот, — сказал он мальчику.

— Как ты это определил? — не понимал тот.

Мурс указал на голубую звезду, светившую высоко над ними, яркую, точно софит, направленный прямо на них. Даже светящаяся сама по себе газовая оболочка Земного шара, не могла заглушить сияние этой звезды.

— Это что, Сириус? — догадался Денис — Но мы даже с Земли не видим его таким ярким!

— Так ведь сейчас мы находимся на поверхности шлюза, сокрытого на довольно большой глубине, в полярной магнитной трубе, — напомнил ему анбаст — Если ты заберёшься в глубокий колодец, то и днём сможешь увидеть оттуда звёзды, намного ярче, чем ночью у себя в городе.

— А здесь не бывает ночи? — к слову спросил его мальчик.

— Конечно же, не бывает, — улыбнулся Мурс — Земной шар окутан защитным слоем особых газов, способных светиться под воздействием мощного электромагнитного поля в этом тоннеле. Когда в северной полярной зоне вашего мира атмосферное давление падает, они частично проникают и к вам, вызывая свечение в небе. Если падает сильно, то свечение это будет цветным, из-за их большой концентрации. Обычно, это предвещает вам резкие похолодания, потому что тепловой насос, согревающий Земной шар, будет откачивать из вашего мира больше тепла. Чтобы поддержать температуру на шлюзе, пока его «световая шуба» не восстановится, он забирает тепло сразу в двух равноудалённых от полюса точках, и так же равномерно передаёт его заповеднику. Ну, летим, а то опоздаем, и дядя Ридван будет на нас ругаться.

Он перевёл корабль в режим невидимости, чтобы и в этот раз незаметно пролететь мимо стража, и взял курс в направлении голубой звёздочки в вышине.

— А южное полярное сияние, откуда? — спросил Денис, стоило им взлететь, — Там тоже шлюз?

— Нет, — рассмеялся Мурс, поднимаясь под облака, — Просто, наша общая ось вращения, точно спица, пронизывает всю систему сфер, и там устремляется за её пределы, наружу. Ничто не может служить ей преградой, поскольку она нематериальна, а представляет собой мощный энергетический поток, удерживающий друг над другом все сферы, и приводящий их все в движение. Через заповедник, несомненно, эта ось тоже проходит. За счёт её энергии над ним оболочка и светится. А там, где эта энергия нашла выход, на Юге сферы, есть целое месторождение этих газов, реагирующих на неё таким вот, необычным образом. Я слышал, там-то, их в своё время и добывали, чтобы покрыть ими Земной шар для непрерывного и равномерного освещения. На месте тех выработок, как водится, образовалось море, которое сегодня скрывает ледник. Но часть газов с месторождения сочится из недр и сегодня, поднимаясь из-под воды, и где-то, через расщелины в леднике, поступает наружу. А там уже, встречаясь с осевым потоком, образуют такое же свечение, как и здесь.

Денис ненадолго задумался, глядя на подсвеченные сверху облака над шлюзом. Небо за ними сияло и переливалось зелёными и жёлтыми тонами, местами становясь очень ярким, а где-то, оно казалось бледней, и отливало холодными салатовыми оттенками.

— Получается, она пронзает собой и центр системы тоже? — задумчиво произнёс он.

— Ну, разумеется, — мурлыкнул в ответ офицер, проводя судно сквозь тонкое прозрачное облако — Там её самая середина, все пузыри звёздного газа, заключённого в ледяной сфере Хэль, тоже сияют за счёт неё, просто в разных частотах.

— Так может, это энергия погасшей центральной звезды? — предположил мальчик.

— Нет, друг мой, — вздохнул Мурс — Она поступает снаружи, по направлению с Севера на Юг. Скорее уж, не от Яра, а для Яра она поступает. Есть версия, что когда он ещё светил единому миру, эта энергия никуда не выходила, а подпитывала его. Теперь же, поскольку подпитывать внутри стало нечего, она не расходуется здесь и просто следует сквозь нас дальше. А наши смышлёные предки, сооружая систему сводов, догадались использовать этот энергетический луч, как опору для них, и как мировую ось. Нашли, так сказать, практическое ему применение.

— Откуда же исходит эта энергия? — спросил у него Денис.

Но офицер в ответ лишь развёл в стороны передние лапы.

Тем временем, «Амон» уже совершил посадку на базе солнечного флота под Гранной, и Слептор с Паронием вместе поспешили туда, где шумел и толпился народ. Подоспевшие к месту происшествия медики с трудом протиснулись через толпу к каменному диску, на крыле которого, Зноя склонилась над лицом бездыханного Лучера. Кровь из его груди больше не текла, его сердце не билось, и все усилия товарищей запустить его вновь были тщетны.

— Он мёртв, — вздохнул врач, помогая санитарам спустить тело полковника на носилки.

— Отец! — крикнул Пароний, пробираясь к диску — Не увозите его! Он не мог умереть, он жив!

— Сожалею, но ему уже не помочь, — остановил мальчика доктор, спрыгнув с крыла «Тандема» — Его сердце и другие органы грудной клетки, рассекли пополам лучом Нуска. Смерть наступила быстро, думаю, он и почувствовать ничего не успел.

— Кто это сделал? — спросил, повернувшись к толпе, Пароний.

— Ясно же, кто, — тихо ответила ему мать, слезая с крыла корабля — Алисиды, оставшиеся на Гелионе, отомстили ему за своего предводителя. Но от нашего гнева им не скрыться и не уйти!

Передав бригаде врачей тело друга, соратник Лучера распрямился, встав в полный рост на диске «Тандема», и обратился к людям.

— Если наши враги, этой бессильной местью, надеялись обезглавить сопротивление, у меня для них неприятная новость, — громко произнёс он — Лучер не единственный, кто способен воплотить в жизнь его планы. Ход наших дальнейших действий, программа, которую он сейчас перед вами озвучил, импонирует всем нам, его соратникам и боевым товарищам. И я надеюсь, она найдёт одобрение и в сердцах наших собратьев по всему солнечному миру. Чтобы в этом убедились наши враги, прямо здесь и сейчас, предлагаю открыто проголосовать. Поднимите руку, кто хочет и дальше жить под чутким правлением алисидов? Кто-нибудь, теперь уже зная о них, готов служить их интересам? Завоёвывать для них соседние сферы, ценой своей жизни? Ну, кто? Есть желающие?

Если бы Лучер слышал этот вопрос, он бы от души посмеялся. Но его душа сейчас была далеко от родного мира, там, куда её уносило течением последних предсмертных мыслей. Он видел вокруг себя длинный коридор, тёмный, с колеблющимися, точно от ветра, стенами. В самом конце, далеко-далеко, маячил лазурный свет. И в лучах этого света, стены и пол колыхались, как ткань, образуя ровные округлые складки. Они казались гладкими и блестели, как шёлк, состоящий из одних лишь продольных нитей, плотно прилегавших друг к другу. Продвигаясь вперёд, Лучер различил во тьме маленькие огоньки, проплывавшие мимо него по этому коридору. Они были разной величины и двигались с разной скоростью, но все устремлялись туда же, куда и он.

— Что же там? — мысленно спросил себя Лучер, но его вопрос прозвучал громко, и эхом разнёсся в тоннеле — Синее пламя, в котором вечно горят наши страсти, или цитадель Матери света, где царит нескончаемая радость и благодать?

— Ты действительно хочешь узнать это? — отозвался женский голос, на его родном гелионском.

— Кто здесь? — огляделся Лучер вокруг себя — Кто ты, и где? И где я? Я умер?

— Ты нарушил естественный порядок вещей, — прозвучал ответ, и перед ним вдруг возникла фигура, вскоре принявшая облик прекрасной светловолосой девушки.

Её белоснежные одежды колыхались в воздухе, и под ними не было видно ног, а длинные волосы струились каскадом и переливались, отсвечивая в лучах голубого сияния у неё за спиной.

— Моё имя Марух, — сказала она — Одни знают меня, как Маат, другие, как Мару, или Марию, кто-то даже придумал мне отчество, называя Моревной. В одном все единогласно сходятся: я слежу за тем, чтобы не нарушался порядок смертей и рождений, и души не терялись по пути туда и обратно.

Марух взяла Лучера за руку, жестом показав к свету, и тот последовал с ней по тоннелю, не касаясь пола, а будто паря над ним между колеблющихся стен. Ему казалось, что дальше они становились прозрачными, и сквозь них даже можно было рассмотреть что-то тёмное, извивающееся, и что-то мерцавшее там, снаружи.

— Ты выполнил свою задачу, и теперь можешь покинуть мир, в который пришёл когда-то именно с этой целью, — сказала Марух — Но кое-что, пошло не по плану. Вся вода в твоём теле разделилась на живую и мёртвую, и не позволяет ему погибнуть, а душе устремиться по этому сосуду к корням. Конечно, ты не мог знать, что ягоды грутолий дают такой эффект… Их вывели когда-то, для очень длительных перелётов между ветвями Вселенной во внешнем мире. Но потом, нашли им другое применение, в заповедниках, чтобы звери, которые там не размножаются, не погибали от старости. Их души тоже не могут пройти по сосуду дальше, но они готовы ждать, ведь рано или поздно, они понадобятся, чтобы возродить популяцию своего вида.

— Так это мы сейчас, значит, внутри сосуда? — изумился Лучер, снова поглядев на стены тоннеля — А это его волокна, на стенках?

— Да, можно и так сказать, — улыбнулась девушка — Видишь, он пульсирует, выводя из вашего мира души, которые уже сделали свою работу в нём. Какие-то, обеднели, какие-то обогатились в процессе теми или иными энергиями. Они несут их теперь туда, где от чего-то избавятся, а что-то приобретут, прежде чем этот цикл повторится снова, и снова… Ты же, не можешь пройти через этот круговорот, пока вода в твоём теле передаёт душе заряд жизни. Но и вернуться по этому сосуду ты тоже никак не можешь, ведь в нём всего одно направление! Поэтому я и здесь, чтобы помочь тебе, но ты сам должен решить, куда тебе устремиться — дальше, или обратно.

— Что тут решать? — удивился полковник — Если есть возможность вернуться к семье и товарищам, в такое непростое для нашей Родины время, когда каждый из нас нужен там!

— Больше, чем ты сделал, ты уже не сделаешь, — заверила его Марух — Остальное оставь другим. Тем, кто шёл в этот мир, чтобы исполнить следующую задачу. Например, твой друг, Галор. Он достаточно умён и порядочен, чтобы встать во главе вашего народа. Может, эта роль была отведена ему, или ещё кому-то из ваших товарищей? Если ты возьмёшь её на себя, той душе станет незачем там оставаться, и она скоро покинет мир, первая же болезнь унесёт её по этому сосуду дальше. Вселенная ведь не терпит праздности. Так сможешь ли ты жить без цели, до конца своих дней ощущая себя бесполезным и лишним на этом свете?

— Почему лишним? Я нужен жене и сыну, — возразил тот — Если встать во главе государства это задача Галора, пускай! Я не стану мешать, даже помогу ему в этом, а дело и мне найдётся!

— А вдруг, оно тоже отведено кому-то другому, — напомнила Марух — Может быть, на Гелионе есть человек, который пришёл в этот мир, чтобы в нужный момент поддержать именно эту вдову с её сыном, и любить его, как своего? Например, Слептор, который и так любит Парония, как родного. Не исполнив этого предназначения, он останется не у дел, будет прозябать в одиночестве, и в скором времени покинет мир, при первом удобном стечении обстоятельств. И всё из-за твоего упрямства.

— Что же, получается, смерть всегда своевременна? — усомнился Лучер — А как же, детские смерти? Сколько не родившихся детей погибает, и малышей, которым ещё жить и жить! Сколько их гибнет в войнах, это что, тоже такой высший промысел?

— А вот это, как раз, результат нарушения естественного порядка, — ответила ему девушка — Потому дети и гибнут, что кто-то берёт на себя отведённую им задачу, или просто лишает их возможности её в дальнейшем исполнить. Например, душа идёт в мир, чтобы встретить на своём жизненном пути конкретного человека, всеми покинутого, и скрасить его жизнь на старости лет. А этот человек, ещё не состарившись, но уже став именно таким, одиноким, сводит счёты с жизнью, не дожидаясь их встречи. И та душа уходит, погибает по вине какого-нибудь нелепого случая в юности или в детстве, а все ужасаются: ну, как же так, ведь вся жизнь впереди была? А бывает и так, что душа сама ломает себе все планы, отказываясь от своей задачи в пользу соблазнов, пагубных привычек, или более лёгких путей. Тогда она тоже, скорее всего, уйдёт значительно раньше отпущенного ей времени.

— Значит, всё взаимосвязано, — задумчиво произнёс полковник — И судьбы людей так тесно друг с другом переплетены, как нити в одном узоре…

— Конечно, вы же все одно целое, — заверила его Марух — Единый Вселенский организм, живой и разумный. Душа его тоже едина, вы её частички, я тоже её частичка, и у меня так же есть своя роль в её сложном организме.

— Хочешь сказать, что и с алисидами мы тоже едины? — усомнился Лучер.

Девушка многозначительно улыбнулась.

— Они едины между собой, и тоже представляют собой один организм, — сказала она — Не тот, который объединил нас, а другой, паразитирующий на нём. Но и у них своя роль в природе.

— Марух, — попросил вдруг полковник — Отведи меня во внешний мир, покажи этих паразитов, научи, как защитить от них наше Вселенское Древо, и тогда я вернусь к жизни с новой большой задачей.

— Она тебе не по силам, — усомнилась та — Ты не представляешь себе тех масштабов, никакими вашими величинами нельзя их измерить, и никаким разумом невозможно постичь.

— Но человек всё может! — настаивал Лучер — Пускай, мы несоизмеримо меньше всего того, что там существует. Пусть, для внешнего мира мы даже не микробы, а лишь невидимые частицы! Ты знаешь, иногда одной нестабильной частицы бывает достаточно, чтобы запустить такую реакцию, которая разнесёт всё, что только можно.

Марух кивнула в ответ, поглядев на него с уважением.

Попрощавшись с санитарами, Слептор закрыл за ними боковую дверь своего корабля, и поднялся в отсек, где оставил тело Лучера с безутешной вдовой и сыном. Обнимая за плечи мать, Пароний рассказал ей о плодах грутолий, а Слептор, подойдя к ним, расстегнул на полковнике комбинезон.

— Видишь, — показал он Зное невредимую грудь её убитого мужа, под рассечённой одеждой — Я бы и сам в это не поверил, если б не знал на собственном опыте! На мне не было живого места, после встречи с мисантигной в цветочном лесу. Но всё срослось, зажило, и я возвратился к жизни.

— А ты видел что-нибудь там? — спросила та, с надеждой поглядев в глаза капитана.

— Меня куда-то влекло, будто по большому рукаву шёлковой рубашки, пока не оказался в самом конце, за завесой какого-то холодного голубоватого света. Там я услышал голос, который сказал, что я не сумел исполнить своё жизненное предназначение — уберечь брата от роковой ошибки, не дать ему атаковать Махесан. Эту задачу взял на себя другой человек, помимо своей собственной, потому как мне она оказалась не по силам. А я теперь должен спуститься к корням, обрести там силы для новой жизни, и получить другую задачу, — рассказал тот — Потом я стремительно полетел вниз, где увидел широкое поле битвы. Там мне предстали картины далёкого прошлого, героический бой наших великих предков с огромными жуткими оборотнями. Я оказался посреди этого сражения, видел оружие, которое они применяли в бою с врагом.

— Да, Вы об этом упоминали, вспомнил Пароний — Но как Вам удалось вернуться?

— Кто-то пришёл за мной туда, я не видел его, лишь слышал уже знакомый, тот самый голос, что говорил со мной о моём жизненном предназначении. Потом я почувствовал, как меня подхватили его сильные руки. Он назвался Марухом, и сказал, что моё тело зовёт к себе душу обратно. Предложил проводить меня, потому что я сам не найду дорогу. Тогда один из тех воинов дал мне своё оружие, велел возвращаться и напомнить о нём тем, кто сегодня ведёт этот бой вместо них. Я очнулся, и первое, что увидел, это свежие грозди грутолий на широком листе у изголовья моей постели. Плетты собрали их для меня, а гахры своими иглами ввели в мои раны их живительный сок. Он не только вернул меня к жизни, но и без следа исцелил мои раны.

— Почему же мой муж не возвращается к нам? — не понимала Зноя — Раны на его теле зажили, но оно всё равно мертво. И сердце запускать уже поздно!

— Оно само запустится, верь, — обнадёжил её Слептор — Моё ведь тогда тоже остановилось, и вряд ли гахры или плетты могли бы мне его запустить. Они ведь даже анатомии нашей не знают, и курсов по оказанию первой гелионцам помощи не проходили.

— Отец обязательно вернётся, — заверил маму Пароний — Просто, наверное, он сейчас тоже общается с предками где-то там, в царстве Матери Света.

Царство, о котором Лучер знал только из легенд, предстало ему совсем не таким, как его описали ему алисиды. Снаружи оно нисколько не походило на лес, скорее на какое-то скопление сетей с движущимися нитями, на которых блестели яркие золотистые бусинки и прозрачные лампочки с чем-то светящимся в центре. Внизу, под сетью, Лучер рассмотрел нечто, напоминавшее веретено, оно быстро вращалось, и от него во все стороны тянулись те самые нити. Местами, на них были видны узелки, и истончившиеся участки, опутанные цепочными существами, которые перебирались по ним, то соединяясь друг с другом, то разделяясь.

— Я предупреждала, что ты здесь ничего не поймёшь, — сказала Марух, видя его растерянность — Это не твоя среда. Давай я перенесу тебя к корням, где ты вспомнишь и свои прежние жизни, к ним добавится эта. Ты привнесёшь новый опыт, оставив его там, в кладези корней, а сам — очистишься и наберёшься сил перед тем, как сделать новый виток по вселенскому древу. У тебя прекрасная душа, с богатейшим потенциалом, и ты так силён духом, что способен подняться к самой верхушке, где в семенах ещё теплится жизнь, и у них есть шанс.

— Я здесь, чтобы и у системы Яра был такой шанс! — отказался Лучер — Где он? В каком из этих блестящих шариков?

— Если твоё место действительно всё ещё там, то ты сам его почувствуешь, — улыбнулась девушка — Но, как я и говорила, тебя больше ничто не держит под скорлупой того погибающего мирка.

— Неправда! — возразил ей на это полковник — Его народы уже доказали, что вполне могут жить и без света центральной звезды! Скажи, это ведь, алисиды её погасили?

— Ядра плодов угасают, лишившись энергий, поступающих из внешнего мира сквозь прозрачную скорлупу, — объяснила та — А скорлупа вашего, прозрачной быть перестала, покрывшись золотом, в процессе жизнедеятельности всей этой цепочной колонии. Эта же участь постигла и многие другие плоды, а также ветви, веретенообразный ствол, и часть нитевидной кроны.

Лучер понял, что алисиды не лгали ему: их тонкие блестящие цепи здесь сверкали повсюду.

— Попробуй, найди среди прочих систему Яра, и я сразу тебя верну, — предложила Марух — Значит, ты прав, и действительно там пока нужен. Не спеши, здесь для нас с тобой время не существует, так что, у тебя в запасе целая вечность. Но если ты не почувствуешь свой прежний мир, примешь за него другой, по ошибке, то признаешь мою правоту, и отправишься вместе со мной к корням.

— Хорошо, — согласился Лучер и поглядел на россыпь позолоченных плодов, которыми была усеяна вся эта бескрайняя сеть.

Глава 19. Золотое дно

Мурс подбросил Дениса до дома, высадив во дворе, и тот без труда взобрался по дереву к окну своей комнаты.

— Лазаешь ты не хуже меня, — сказал ему снизу анбаст — Ну, до встречи! Спасибо за сувенир!

— А тебе, за экскурсию, — поблагодарил его на прощание мальчик.

Юркнув в окно, он разулся, снял одежду и, не зажигая свет, босиком подкрался к своей кровати. На часах был уже пятый час, но светать ещё даже не начинало. Денис натянул на себя одеяло и почти сразу уснул, впечатлённый всем тем, что видел на Земном шаре. Ему снилась речка с кисельными берегами, звери и птицы в цветущих зарослях, и удивительное дерево на вершине горы, покрытой лозой его свисающих длинных веток. А потом, в его дивном сне, над ним вдруг возник с неба страж Ридван и грозным голосом произнёс: «Ты что, пылесосил ночью? И ковёр выбил, что ли?»

Денис вздрогнул и тут же проснулся, увидав изумлённые лица опекунов. Те стояли у изголовья его кровати, глядя на него сверху. В комнате было светло, яркие лучи восходящего солнца струились сквозь тюль, но в них не сверкала ни одна пылинка, которые обычно всегда роились в воздухе на рассвете. Мальчик понял, чем так удивлены его тётя и дядя. Он и сам удивился не меньше их, когда привстал и осмотрел пол. На ковре посреди его комнаты рисунок сделался вдруг таким ярким, как будто его подкрасили! В углах не было ни соринки, под столом — ни клочков, ни обрезков бумаги, ни стружек от карандаша, ни пятен от клея, ни крошек… Только его школьная сумка почему-то валялась раскрытая на полу, хотя он точно помнил, что застегнул её и оставил на стуле. Отодвинув в сторону одеяло, Денис свесился с кровати и заглянул под неё. Там по-прежнему было полно всевозможного хлама, от старых игрушек, до книг и пропавших носков. И, среди всего этого хаоса, притаился гантелевидный робот-уборщик, подаренный ему вчера на «Амоне». Увидав его, мальчик понял кто проявил инициативу, а тот, будто отозвавшись на его мысли, мигнул ему одним из своих окуляров.

— Не пылесосил, а подметал, пол протёр, — объяснился Денис — А ковёр я мокрой щёткой почистил.

Его тётя, решив, что он ищет тапки, подвинула ему их носком ноги от порога.

— Лунатизм? — предположил её муж, вопросительно глядя на племянника.

— Нет, я просто подумал, что если за ночь тут приберусь, может, вы мне телек разрешите посмотреть в выходные? — выкрутился тот, и наигранно растянулся перед ними в улыбке.

— Размечтался! — в один голос отказали ему в этом опекуны.

— Эх, — вздохнул мальчик — Ладно, ну, хоть позвонить-то, дадите?

Он мастерски умел ими манипулировать, и давно знал, что просить надо начинать с того, что точно не разрешат, а не с того, что тебе нужно на самом деле.

Лида была в это время уже в огороде, мама подняла её ещё до восхода солнца. Сгребая в кучки неперегнившую за зиму траву на участке, девочка увидала, как соседка машет ей, высунувшись из окна. В руке у той была телефонная трубка, и Лида поняла, что им кто-то звонит. Но кому могло прийти в голову звонить в восемь утра, в субботу, да ещё через соседей?

— Что, маму позвать? — с опаской спросила она, подозревая неладное.

— Да нет, это тебя, — ответила соседка — Мальчишка какой-то. Иди живее, у меня тут молоко на плите!

Перемахнув на соседский участок через символическое заграждение из покрашенных известью автомобильных покрышек, Лида подбежала к окну и ухватила телефонную трубку.

— Бубен, ты спятил, звонить нашим соседям в такую рань? — напустилась она на одноклассника — И откуда вообще у тебя их номер?!

— Он в твоём дневнике указан, — рассмеялся Денис — Как и твой адрес.

— А дневник-то мой к тебе как попал? — недоумевала Лида.

— Я с ним со среды хожу, как и ты с моим, — рассмеялся мальчик — Они так похожи, что Анька тогда их спутала, когда нам отдавала. И мне уже вторая «двойка» от Гидры из-за тебя прилетает! Но ты не парься, я их сотру. Главное, теперь есть предлог для предков, чтоб нам с тобой пересечься. Я тебе такое расскажу, рухнешь просто! Если мне, конечно, удастся уломать предков…

Тем временем, Ильтен со своими помощниками, развезли синих птиц по всему острову Сент-Мари, выпустив их там в разных местах попарно.

— Это последняя парочка, — сказал он Крикосу, открывая клетку — Мы здесь уже три часа, а ты до сих пор не рассказал, как моим собратьям выбраться из нашей, для всех общей клетки? Может, теперь покажешь мне этот лаз, проводишь туда?

— Твой корабль для этого не подойдёт, — ответил тот — Покинуть систему сфер можно лишь пролетев вместе с проходящим сквозь неё осевым потоком внешних энергий. Там, под Южным Крестом, где он проникает сквозь ледники Антарктиды в подземный мир, и сквозь сферу Кетаны под нею, ещё и ещё глубже, есть тёмный-претёмный мир, с глубоким морем Лакрим.

— Морем слёз? — переспросил Протор, переведя название с гелионского на ракунский дословно.

— О, нет, не слёз, — разубедил его Ильтен, который понял, о каком море тот говорит — Не слёз, а очень активных соединений различных аминокислот с энзимами, то есть, лакриматора.

— Матерь света! — ужаснулся учёный, представив — Какой же там стоит запах?

— Такой, что к нему невозможно приблизиться, не защитив органы дыхания и глаза, — согласился с ним Ильтен — Это самое южное море Ракуны. Удивительной особенностью его является зеркальное дно. Оно из древнего полуорганического стекла, но снаружи, как будто покрыто золотом.

— Так и есть, — заверил его в этом Крикос — Именно под ним находится золотая скорлупа всей вашей системы сфер!

Ильтен присел на траву и схватился за голову.

— Это что же, получается? — произнёс он — Мы столько веков искали выход, а он всё это время был прямо у нас под ногами?!

— Ваши корабли всё равно не способны проникнуть сквозь этот наружный слой, — сказал ему, будто утешая, Крикос — Там давно нет никаких пор. Теперь всё покрыто золотом, из-за него плод вселенского древа не дышит, и не получает внешних энергий для своего развития. Поэтому и погасла ваша центральная звезда Яр. И угасала она, по мере того, как поверхность плода покрывалась этим золотым слоем. Сегодня остался лишь этот лучик, центральный, идущий от черенка к острому концу вашего орешка.

— Черенок, — догадался ракунец — Это что, под смоляным вулканом у нас на севере?

— Да, возможно, ты видел там возгорания в его бесчисленных кратерах, которые происходят, будто сами собой, не из-за чего, — объяснил ему Крикос — Это случается всякий раз, когда мы, в своих электрических оболочках, попадаем в вашу систему с ветки. По течению ведь намного проще передвигаться. Так и наружу выходить лучше по течению, а не против него. Но всё равно, не на твоём корабле. Он же не выдержит этих энергий, не может пройти сквозь скорлупу по четвёртому измерению, и настолько мощное электрическое поле создать вокруг себя не способен!

— Может, земные диски, на подобие «Тандема», способны их выдержать? — предположил Протор.

— Я не знаю, о каких земных аппаратах ты говоришь, — произнёс алисид — Но чувствую, что как раз в земном мире и есть корабль, который может пройти вдоль осевого луча. Я покажу, где он.

Ильтен тут же воспрял, и позвал их на борт, занося туда же последнюю птичью клетку.

Полковник Лучер знал о способе проникновения алисидов под скорлупу, от пленных, которых он допрашивал в сфере Торады. Но сейчас эти знания ничем не могли помочь, потому что точно таким же образом, алисиды проникали и в другие позолоченные плоды вселенского древа. Его дух парил над сетью нитевидных веток, усыпанных такими орешками, над которыми роились паразиты в своих шаровидных электрических оболочках. Отдельные алисиды покрывались ими лишь перед тем, как проскользнуть под черенок плода, и никакие корабли для этого им не требовались.

— Похоже, они переходят в четвёртое измерение, чтобы проникать внутрь, — догадался Лучер — Вот откуда у солнечного флота появилась эта новая технология, опробованная на «Месектете»!

— Ты нашёл свой дом? — поинтересовалась у него Марух.

— Пока нет.

— Не спеши, нам с тобой торопиться некуда.

А вот Денис очень торопился обо всём рассказать Лиде, и Ане тоже, а ещё Инне и, конечно же, своей банде. Ну, как было не похвастаться тем, что побывал в эдемском саду, с говорящим котом, и встретил там старых приятелей? Но ответ его опекунов был железным, хотя и вполне понятным.

— Не беда, поменяетесь в понедельник, — сказал ему дядя — Домашнее задание у вас там всё равно одинаковое, да и оценки, как я гляжу, тоже.

— Не удивительно, что её родители не заметили разницы, — смеясь, согласилась с ним супруга, листая дневник Лиды — Эта Гулина даже пишет так же размашисто, как и ты! Но как мы не увидели, что тут родительская подпись другая?

— А часто вы у меня дневник проверяете? — усмехнулся на это мальчик — Её мама и ваших подписей не увидела, потому что их нет! Ну, может, я всё-таки съезжу к ней быстренько?

— Быстренько? — изумилась тётя, взглянув на адрес ученицы — Это же в пригороде! Кого ты провести хотел, безобразник?

Одним словом, затея с предлогом не удалась, и Денису поручили самую отвратительную работу для мальчика — стирку. Причём, далеко не штанов и футболок, а занавесок из тюля, потому как его тётя решила, что уже пора помыть к лету окна.

— Раз уж, ты эти дни дома, — сказала она — Ты этим и займёшься. А заодно, шторы выстираешь, и сразу же их развесишь.

В общем, день у него намечался не самый красочный. Его друзья, будто почувствовав это, пришли к нему во двор, где он увидел их, когда домывал окно в своей комнате.

— Эй, Бубен! — крикнул ему снизу Тёмка — Ты выйдешь?

— Да я бы рад, — отозвался тот — Но меня наказали на все выходные, так что, ни за что не отпустят.

— Давай мы тебя отпросим? — предложил Максим.

— Не сможете, — вздохнул Денис — Я уж, сам как-нибудь. Моим ведь, не привыкать!

Решившись на побег из-под домашнего ареста, он сунул в карман свой проездной, взял в зубы дневник Лиды и вылез в окно. Спустился по дереву, спрыгнув с его самой нижней ветки, и уже на траве потерял равновесие, чем очень развеселил ребят. Те были горды за него, и рады.

— Бубен! Вот это ты дал! — с восхищением смеялись они на разные голоса — Сам не убился, так теперь тебя предки убьют, за такое!

— Не убьют, — отмахнулся тот дневником, поднимаясь с грязной сырой травы — А они, чего ожидали?

Мальчишки, радостной шумной ватагой, тотчас же поспешили покинуть двор. Денис был счастлив тому, что теперь можно ничего от них не скрывать, и позвал их за собой на автобусную остановку. По пути в пригород, он в подробностях рассказал друзьям о том, как к нему ночью забрался анбаст, и как катал его на своём невидимом корабле по Земному шару, и обо всех тех приключениях, что их ожидали там.

— Ты уверен, что тебе это не приснилось? — не верил Ромка.

— Ты слушай дальше, — осёк его Денис — Когда я вернулся, дома меня ждал приятный сюрприз.

Похоже, мальчишек не так впечатлили его рассказы о кисельных берегах, синих птицах, деревьях, оленях и обезьянках, как то, что у него под кроватью поселился робот с инопланетного корабля, который, к тому же, сам наводит порядок в комнате.

— Наверное, он расценил мои слова, как команду, — предположил Денис — Когда я сказал Мурсу, что меня ждёт уборка, он принялся за неё, как только мы улетели.

— Ты же говоришь, он промок, и был безнадёжно испорчен? — не понимал Артём.

— Ну, наверное, высох, и снова работать стал, — пожал плечами Дениска — Откуда мне знать, как эти роботы у гелионцев устроены?

В этом же направлении, только значительно выше, над густыми серыми облаками, сейчас летел треугольный корабль Ильтена с двумя пассажирами на борту.

— Как ты почувствовал это место на таком расстоянии? — поинтересовался Протор у алисида.

— Там, откуда наш вид, это расстояние сочли бы ничтожно маленьким, — напомнил тот — Мы можем друг друга чувствовать, находясь на разных ветвях вселенского древа. А между ними расстояние такое, что тысячи твоих жизней не хватило бы, чтобы преодолеть его на таком корабле, как этот.

— Подожди, ты сказал, чувствуете друг друга? — насторожился Протор — Я не ослышался? Значит, там есть кто-то из ваших?

— Да, — совершенно спокойно ответил Крикос — Я слышу его сердце, оно полно досады и злости.

Ни о чём не подозревавшая Лида, вошла в теплицу с лопатой и граблями, делая вид, что принялась за работу и там. Войдя в облако, которым теперь со стороны выглядел гелионский корабль, она смогла увидеть его настоящие очертания.

— Может, внутри посидеть? — поёжилась она, взглянув на дверь, которую никто изнутри не запер — Ну, не стоять же мне тут, с граблями, пока мама поглядывает в окошко, не убежала ли я гулять!

Её мама, конечно, поглядывала, и прекрасно видела, как Лида заходила в теплицу. Но караулить её у окна, конечно, не собиралась: у неё и самой, с утра было полно разных домашних дел. Поэтому, она пропустила момент, когда на участок через забор пробрались мальчишки. Нигде не найдя Лиду, Денис решил всё же постучать в дом — войти сразу через калитку он, само собой, и не подумал. Его банда, тем временем, притаилась за домом, присев ниже окон, за лысыми кустами малины.

— В теплице она, — сказала мальчику мать — А ты, кто такой у нас?

— Я её одноклассник, — ответил тот — Денис Бубнов. Мы…

— Это не важно, сегодня она не гуляет, — не дала ему договорить женщина — Если помочь ей хочешь, бери вон, лопату, да иди, помогай. А с огорода, с ней вместе, чтобы ни шагу!

— Ладно, — протянул Денис, покосившись на лопаты, составленные у крыльца.

Взяв одну, он направился к теплице, и мальчишки, пригибаясь под кустами, последовали за ним.

— Вот это место, — указал Ильтену алисид, протянув к дисплею цепочную лапу.

Тот увеличил картинку, и посмотрел, на что именно Крикос ему показывает.

— О, да тут прекрасная посадочная площадка, — отметил Протор, увидав огород — Может, у них тоже есть семейный летательный аппарат?

— Это вряд ли, — помотал головой Ильтен — Но, давайте снижаться.

Его треугольный кораблик бесшумно и плавно приземлился на участке у дома Лиды, до заикания испугав её соседку, которая как раз вышла на крыльцо и звала кота. Увидав, как из инопланетного корабля выбирается серый пришелец, в компании какого-то огромного металлического паука, она громко вскрикнула, и упала без чувств на ступенях дома. Видевший это Протор, перемахнув через шины, разделяющие два участка, подбежал помочь женщине. Ильтен, поняв, в чём дело, сразу же отослал свой корабль в вышину неба, ждать возвращения экипажа там, в кучевых облаках.

— Пойдём, пока нас ещё кто-нибудь не увидел, — поторопил его Крикос, показывая, куда идти.

— Вы идите, я вас потом догоню, — кивнул им с соседского участка Протор, оставшись с женщиной, которую пытался привести в чувство.

Когда та открыла глаза, алисид и ракунец уже скрылись в теплице, заполненной белым паром.

— Кто Вы? Вы тоже видели, да? — спросила Протора соседка Лиды.

— Да, видел, как Вы потеряли сознание, — ответил тот, помогая женщине встать.

— А корабль, и жутких существ, как из передач про пришельцев? — уточнила та, но сразу опомнилась и смутилась — Простите… Погода сегодня резко сменилась, вот я таблетку с утра от давления-то и выпила. А как на воздух выбежала, у меня в глазах потемнело.

— Бывает, — посочувствовал ей гелионец — Вы поосторожнее в другой раз.

— А с Вами-то что? Батюшки! — изумилась женщина, заметив его изорванную одежду.

— Ничего страшного, за котом на дерево лазал, вот и свалился, — объяснил Протор.

И так удачно, именно в этот момент, на голос хозяйки подошёл её тощий косматый кот, и потёрся не о неё, а почему-то, о ноги гостя.

«Да что они все, сговорились?» — недоумевал про себя учёный — «Может, от меня пахнет чем?»

— Ой! Барсик! — радовалась хозяйка кота — Это Вы его с дерева, значит, сняли?

Протор молча кивнул, сделав шаг в сторону от её мурлычущего блохастика.

Ильтен и Крикос, тем временем, уже обнаружили корабль, на борту которого, к своему удивлению увидели пятерых ребятишек.

— Как вы нас тут нашли? — не понимал Денис.

— Ой, привет, Ильтен! — обрадовалась Лида, обняв ракунца.

— Вы что, знакомы? — удивились мальчики, отступив от серого существа, один вид которого вселял в них необъяснимый ужас.

А вот Лиду, куда сильней испугал алисид, когда она заметила его у ног Ильтена. Схватив лопату, девочка замахнулась, целясь копалом в лапу этого цепочного паука, но Денис остановил её руку.

— Его зовут Крикос, — представил он ей алисида — Это его Протор вырастил тогда из звена.

— Вот из такого, — подтвердил его слова гелионец, тоже поднявшись на борт, и подобрав на мостике погнутое золотое звено.

— Наверное, это часть того, что осталось от капитана, — предположил Максим, показав глазами на груду цепей и разломанный защитный костюм, у стены корабля.

— Самая важная часть, — многозначительно произнёс Протор — Её надо уничтожить.

— Крикос, это и есть то сердце, которое тебя сюда позвало? — уточнил Ильтен у алисида.

— Да, и ему очень страшно, он злится на меня, и на вас, — произнёс тот.

— Понимает, значит, что в этой системе для них всё кончено, — усмехнулся Протор.

— Кладите на пол, сейчас всё закончится и для него, — сказал Денис, забирая у Лиды лопату.

Звено под метким ударом копала разлетелось на части, и Крикос ясно ощутил ужас и боль своего собрата в последний миг его жизни. Обхватив цепочними лапами ногу Протора, он прильнул к ней, и тихо скрипел звеньями возле самого своего сердца.

— Давайте взлетать, — поторопил его тот — Пока та впечатлительная особа не позвала хозяев участка. Она могла видеть в окно, как я заходил сюда.

— Что?! — ужаснулась Лида — Наша соседка вас видела? Она же всё моей маме расскажет!

— А как мы взлетим? — не понимали мальчишки — Кто-нибудь умеет управлять этим кораблём?

— Отец учил меня летать на всех кораблях солнечного флота, — ответил Крикос.

— Они очень быстро учатся, — пояснил Протор землянам и их ракунскому другу.

— И кудаже мы полетим? — поинтересовалась Лида.

— Наружу, — радостно произнёс Ильтен — За пределы системы сфер!

Там, куда они устремились, было тихо, светло, от сияния звёзд внутри ещё не позолоченных плодов вселенского древа. Лучер почти потерял надежду отыскать среди всего этого множества систем ту самую, в которой его ждали жена и сын, друзья и, конечно, враги, с которыми он ещё не закончил. Марух терпеливо следовала с ним вместе от ветке к ветке, от грозди к грозди, молча и умиротворённо разглядывая системы в золотой скорлупе, и в прозрачной.

— Подумай о своих близких, оставшихся там, может это тебе как-то поможет? — подсказала она душе, которую ей предстояло сопроводить.

— Я только о них и думаю! — заверил её Лучер.

— Нет-нет, я знаю, о чём ты думаешь, — возразила Марух — Ты думаешь о колониях алисидов, как бы избавить от них древо нашей вселенной. Поэтому твои мысли и чувства разбросаны среди всех его плодов. Не забывай, что великое начинается с малого. И каждое из этих семян может стать молодым деревцем, если уцелеет. Возможно, именно ваше, придёт на смену тому, на котором оно росло.

— Но как? — в отчаянии спросил её Лучер — Как освободить его от этой дряни, под которой зачахла его звезда?

— Она вовсе не зачахла, — ответила та с улыбкой — Просто ослабла настолько сильно, что перестала питать вас своим живительным светом, которого ей самой сейчас очень недостаёт. Но к ней ещё могут вернуться силы, и тогда, лёд сферы Хэль растает, и ваше звёздное небо, заключённое в нём, совьётся вокруг неё, как спираль.

— И за ним, все увидят центральное солнце, день настанет прямо посреди ночи, для всех и сразу, теперь уже навсегда, — продолжил за ней Лучер.

— Ты тоже слышишь мои мысли? — удивилась Марух.

— Нет, — усмехнулся полковник — Мне показалось, ты цитируешь пророка Корония.

Корабль адмирала Жаргора, «Мот», с легкостью преодолел расстояние в каких-то 18000 км над водой и сушей земного мира, и стал снижаться над каменистой равниной самого холодного земного материка, войдя в поток Южной полярной оси. Внизу, прямо по курсу, Лида, к большому своему удивлению, увидела склоны, сплошь поросшие жёлтыми цветами, и ключ, бьющий там прямо из скалы, и питающий корни неизвестных ей низкорослых растений.

— Это что, Антарктида? — удивилась она — А где снег?

— Это центр материка, — пояснил ей Ильтен — Пингвины не случайно уходят сюда зимовать каждый год. Тут тепло, всё растёт, цветёт, ползает, прыгает и летает. Благодаря живительной силе этого луча, поступающего извне…

— Выходящего здесь наружу, — поправил его Крикос, и перевёл корабль в четвёртое измерение, в котором детям с их трёхмерным восприятием не было видно на дисплее уже ничего, кроме вспышек света и неясных движущихся теней, быстро менявших длину и форму.

Без шлюзов, и без каких-либо проходов, отверстий и дыр, «Мот» прошёл сквозь земной свод, искажая на своём пути пространство и время, и очутился в сфере Кетаны, прямо над червоточиной, ведущей в родной мир Ильтена. Там, перейдя в трёхмерное измерение, корабль покрылся мощным электрическим полем, со стороны сделавшись похожим на большой светящийся шар. Чёрная пасть Ракуны проглотила его, точно пилюлю, и выплюнула уже на другой стороне свода, над кривым серповидным морем, затянутым жёлто-зелёными облаками. В облаках, корабль скинул с себя электрическую оболочку, не то, в целях экономии энергии, не то, из каких-то других соображений.

— Вот оно, наше море Лакрим, — показал друзьям Ильтен, когда «Мот» миновал облачный слой.

— Кто хочет искупаться? — подмигнул детям Протор, и ехидно добавил — Болеть никогда не будете, если выживете, конечно. Там такая ароматерапия, что на всю жизнь хватит!

Денис поглядел на Лиду, а потом повернулся к мальчишкам.

— Лукоморье, — сообразил он — Совсем, как у Пушкина.

— А дуб где? — не понял его Максим.

— Дуб? — рассмеялся Ильтен — Наконец, мы его увидим! На Ракуне начнётся новая эра, когда я всем собратьям там расскажу, как покинуть систему сфер!

Пока тот радовался, точно дитя, Крикос молча направил корабль к волнам, и тот погрузился в тугие желтовато-белые воды, подобные жидкому блинному тесту, полупрозрачному, как молочная сыворотка. В толщах тех вод, ребята увидели густые заросли синих водорослей, похожих на шары с длинными усами и листьями. Корни их тянулись в самую бездну, так глубоко, что казалось, будто все они сходятся там в одной точке. Но, чем глубже «Мот» погружался, тем реже и реже встречались ему на пути те растения и их корни, пока не исчезли совсем, и не стало ясно, что до дна они не дотянулись, как ни старались. На глубине вода была прозрачной, и яркие бортовые огни гелионского судна уже освещали дно. Казалось, оно уже близко, но Ильтен напомнил пилоту, что это, не более чем иллюзия, ведь поверхность у него зеркальная, поэтому так блестит.

— А почему «Мот» в нём не отражается? — тут же спросил Артёмка — Если мы приближаемся к зеркалу, значит, должны видеть в нём свой корабль.

— Если возьмёшь мощный бинокль, может быть, и увидишь, — сказал ему Ильтен — Моря Ракуны в десятки раз глубже земных океанов, и даже на такой скорости, мы не скоро достигнем дна. А за ним ещё свод, и золотой слой, неизвестно какой толщины, снаружи.

— Это не важно, — заверил его Крикос, и снова перевёл корабль в четвёртое измерение.

Воды расступились, и расстояние до дна сделалось обратным само себе, таким образом, теперь стеклянный свод, будто поменялся местами с судном, оказавшись далеко-далеко позади него. Крикос зажёг вокруг корабля электрическую оболочку, и мощный поток энергии вынес его наружу, сквозь скорлупу, которая тоже осталась далеко позади, в мгновение ока.

Лучер увидел, как из одного позолоченного плода сверкнул луч, и со стороны его острого кончика показался светящийся шарик, крошечный, как пылинка, но ослепительно яркий. На его свет тотчас подползли огромные колонии цепочных созданий, облепивших тот плод. Они потянулись к кончику с ветки, точно какие-то микроорганизмы, почуявшие еду. Вылезли на плод, накрыв его, как волна цунами, с клубящимися в ней осьминогами. Эта яркая пылинка явно чем-то их привлекла. Ни на одном из плодов, Лучер ещё не наблюдал подобного поведения алисидов. Они так оживились, а крохотный светящийся шарик, будто заметив их, стал стремительно удаляться от плода, с которого к нему потянулись их длинные жадные лапы.

— Что здесь творится? — встревожился Денис, увидав на дисплее кишащее алисидами бескрайнее золотое поле — Мы ярко светимся? Они видят нас?

— Не видят, а чувствуют, — поправил его Крикос — Но электрическую оболочку уже можно погасить. Только от осевого луча отдалимся.

— А это не опасно? — побеспокоилась Лида.

— Почему ты не спрашивала, когда узнала, что мы собираемся выйти во внешний мир? — рассмеялся Протор — Не перестаю удивляться землянам!

Крикос обогнул золотистый плод, пролетев над вздымающимися к судну щупальцами триллионов своих собратьев, и стал набирать высоту. Но, сколько бы «Мот» ни поднимался над этим полчищем, цепи тянулись за ним всё дальше, а золотая скорлупа казалась ребятам равниной без горизонтов. И только на расстоянии нескольких тысяч километров, трёх, четырёх и более, они увидели нечто, похожее на изогнутый горизонт. За ним был отчётливо виден светящийся косой конус неимоверных размеров, состоящий из множества светящихся огоньков, и тёмных рукавов между ними.

— Господи, что это? — в изумлении произнёс Рома, к которому первому из всего экипажа вернулся дар речи.

— Думаю, это и есть наш «дуб», — шёпотом предположил Максим.

— Не весь, а лишь одна из самых маленьких его веточек, — уточнил Ильтен, который едва не плакал от счастья — Как же далеко нужно отлететь, чтобы увидеть соседние с нами системы?

— Здесь сложно судить о расстояниях и скоростях, — сказал ему Крикос — Даже время, в привычном для вас понимании, во внешнем мире не существует. Оно здесь своё, и у него совершенно иные законы. Тут нет, ни прошлого, ни будущего, ни настоящего, но всё это вкупе составляет одну единицу здешнего времени. Понимаете?

— Нет, — честно сказал Денис.

Приблизившись и всмотревшись изо всех сил, полковник узнал корабль адмирала флота.

— Жаргор тут как оказался? — недоумевал он — Если это он, значит…

— Ты нашёл мир, в котором жил эту жизнь, — поздравила его Марух — Идём, я сдержу своё обещание, и верну тебя к твоим близким.

— Подожди, чего они от него хотят? — повременил с этим Лучер — Я не могу понять, они приветствуют корабль, или пытаются дотянуться, чтобы атаковать его?

— А ты как чувствуешь?

— Я не могу чувствовать настроение алисидов.

— А эмоции своих собратьев на борту этого корабля?

— Жаргор мне никакой не собрат, он такой же алисид, оборотень…

— Ненависть к врагу сделала твой дух глухим, вот в чём дело, — вздохнула Марух — Поэтому ты так долго не мог отыскать свой дом, услышать сквозь скорлупу любящее сердце своей супруги, и голос сына, полный надежды и веры в твоё возвращение… А теперь, даже сквозь тонкую вольфрамовую обшивку, не можешь уловить волнение в чистых детских сердцах, и тревогу в душе своего собрата и близкого друга, Протора.

— Протор? — изумился Лучер — Он что, угнал корабль у Жаргора, и на нём прилетел за мной, даже на тот свет? Вот это, я понимаю, друг!

— Ах, не обольщайся, — умилялась его ликованию Марух.

Но Лучер не услышал этого, его переполнили настолько сильные и светлые чувства, что никакая обшивка теперь не могла скрыть от его духовных очей происходящего на борту. Он ясно увидел и Протора, и Дениса, и Лиду, ещё каких-то незнакомых ему ребятишек, в компании ракунца… Увидел и алисида у штурвала того корабля, и даже его готов был обнять на радостях, но тут же опомнился. Торжество вмиг сменилось тревогой.

— Куда эта тварь везёт их? — обеспокоился он — Алисид взял их в плен?

— Скорее уж, они его, — потешалась Марух.

— Тогда почему мне за них так страшно? — не понимал полковник.

Но ответ на его вопрос пришёл сам собой, когда с золотой скорлупы плода, тысячи алисидов стали взлетать в своих электрических оболочках, и устремились за кораблём, подобно шаровым молниям, готовясь атаковать.

— Только не это, — встревожился Крикос, сразу окружив таким же полем корабль.

— Не спасёт, их слишком много! — переживал Ильтен.

— Так отстреливайтесь! — подсказала Лида.

— Я не могу в них стрелять, — растерялся Крикос — Мы не способны убивать себе подобных.

— Покажи как, мы сами! — предложил Денис.

— Не выйдет, тут нужно много рук… — произнёс алисид.

— Он сказал мы! — подключились мальчишки, разом метнувшись к штурвалу.

Ухватив указанные рычаги, точно джостики игровой приставки, они принялись палить по ярким электрическим шарикам, окружившим корабль. Лида тоже нашла для себя свободный рычаг, и сбила пару таких шаров, но это была капля в море, по сравнению с нарастающим масштабом угрозы. Алисидов, роящихся вокруг них, становилось всё больше, некоторые из них, как снаряды, бросались на судно, взрываясь в его электрическом поле, отчего корабль бросало, то в бок, то вверх…

— Не сдавайтесь! — подбодрила мальчишек Лида — Стреляйте! Ильтен, свет Протор, идите сюда!

— Я никогда не стрелял, — признался ракунец.

— Я тоже! — сказала Лида — Но всё бывает впервые! Бери вот этот рычаг!

Протору рычага уже не досталось, и он подошёл к своему алисиду, который был явно встревожен и напряжён. Тот протянул ему шлем от защитного костюма адмирала Жаргора.

— Надень, — предложил он — Нас так трясёт, что ты можешь удариться головой…

— Крикос, — с нежностью произнёс учёный, впервые взяв его на руки, как ребёнка, а не просто как подопытный образец — Шлем уже не спасёт, малыш, — произнёс он как можно тише — Даже если мы отобьемся, или улетим от них, они ни за что не подпустят наш корабль обратно. А значит, никто из нас уже никогда не вернётся домой.

— Это хорошо, — ободряюще звонко крикнул в ответ Денис, услышавший это — Потому что дома, нам от родичей точно достанется!

Ребята поддержали его каким-то нервным сдержанным смехом, не прекращая стрелять.

— Значит, поищем другую систему, где ещё нет золотой скорлупы, и размножимся там, — предложил Крикос, подбежав к ним.

— Отличная мысль, привезти в такой мир алисида! — иронично произнёс Протор, чем тоже насмешил ребятишек.

Наблюдавшему это Лучеру было совсем не до смеха. Он ощущал своё бессилие и глубокую боль в душе, при каждом новом взрыве в электрической оболочке «Мота».

— Марух, мы можем чем-то помочь им? — спросил он с надеждой — Сколько времени они так продержатся?

— Здесь нет времени, — напомнила ему та — Вернее, конечно, есть, просто оно едино. Не переживай за своих друзей, с ними всё будет хорошо.

Едва она это произнесла, корабль под натиском бесчисленных шаровых молний, взорвался, озарив яркой вспышкой всё полушарие позолоченного плода под ним.

— Всё, пойдём домой, — устало сказала Марух, взяв Лучера за руку — Идём, в тоннеле, по пути, я тебе всё объясню.

Глава 20. Всё тайное останется тайным

Аня, прекрасно зная, что её друзья проведут эти выходные под домашним арестом, решила не портить им заслуженный отдых, и отправилась на своём корабле в Италию, навестить к тётю там свою Лоивию. Дома у той был настоящий праздник, по случаю освобождения сферы Торады, и прекращения войны с гелионской империей.

— Проходи, Эннэвия, — радушно поприветствовала она девочку — Иди садись, стол уже накрыт прямыми расходящимися бета-лучами. Все гости сыты, присоединяйся.

— Salute, — смутилась та, увидав в гостиной незнакомых женщин с детишками.

— Здесь можно на родном, — рассмеялась Лоивия — Все свои. Это встреча друзей перед предстоящим скорым возвращением на Тораду.

— О, поскорей бы! — послышались радостные голоса за столом — Здесь так сыро и холодно, море шумит, и вечно галдят эти птицы!

— До чего надоел кислород!

— Эти грозы, дожди, просто кошмар какой-то!

— Мне их шум листвы ещё долго будет сниться в сезоны песчаных бурь…

Аня поглядела на тётю.

— А мы, тоже улетаем? — с какой-то грустью спросила она.

— Ну, само собой! — с улыбкой произнесла та — Не оставят же нас тут, в этой унылой сфере! Ты иди, поешь. Сколько не облучалась уже, с тебя вон, песок даже сыпется! Завтра же, заметём за собой весь бумажный след, и вернёмся на нашу ласковую милую родину. Мы нужны ей, как и она нужна нам.

Сама мысль о возвращении домой грела душу, но Ане всё равно было как-то грустно вот так улетать с Земли.

— Можно, я хотя бы с ребятами в школе, как следует, попрощаюсь? — спросила она.

— Что ты, — рассмеялась Лоивия — Ни в какую школу ты больше не пойдёшь. Я ещё вчера забрала оттуда твои документы. Как только узнала из новостей, как повернулись события, так на радостях слетала и забрала!

— Но как? — удивилась Аня — Ведь это было вечером, школа уже была закрыта…

— Как будто, меня могло это остановить! — подмигнула девочке тётя.

— И правда, это так мило со стороны землян, всегда оставлять небольшую щель между полом и запертой дверью! — подключилась к их разговору одна молодая гостья.

— Мам, а может, это они специально, для нас? — спросил у неё сынишка.

— Конечно, для нас, — улыбнулась та — Для кого же ещё? Не для жителей же Цилата!

— Для них бы сверху щель сделали, — весело поддержали её подруги.

Аня присела с ними за стол, под сладкие бета-лучики.

— Угощайся, — хлопотала Лоивия — Может, тебе ещё гамма-лучей добавить?

— Спасибо, я что-то не… — отказалась Аня, с аппетитом поглядев на расходящиеся лучи, которые были видимыми для меркурианцев — Я не люблю гамма-лучи.

Присутствующие посмотрели на неё с удивлением.

— Ты всегда их любила, — напомнила ей Лоивия — Что случилось?

— Она и сейчас любит, — с улыбкой подсказала ей одна из подруг — Просто, не только сладости. Девочка взрослеет.

— Как же быстро они растут! — вздохнула с ней рядом другая, погладив сынишку.

— Так, — заинтересовалась Лоивия — Садись, и рассказывай. Кто он?

Смущённой до стекла в пятках девочке, пришлось присоединиться к застолью.

— Ну, в общем… — начала она.

— Только не ври! — строго сказала ей тётя, и тут же растянулась в улыбке.

В это время, Пламения с дочкой, тоже укладывали чемодан. Вещей у них было не много, и мало что из этого могло понадобиться им дома.

— Куртка точно не пригодится, — сказала Инна, отложив её к остальным осенним и зимним вещам — Куда мы всё это денем?

— Завтра отнесём в центр помощи малоимущим, — ответила ей мама — Иди, принеси из прихожей мешок под ботинки и сапоги.

— А в чём мы полетим?

— Ясно, в чём!

Вынув из шифоньера их комбинезоны, аккуратно подвешенные на плечиках, Пламения распахнула наверху антресоль, и достала с неё защитные костюмы для себя и для дочери.

— Не понимаю, зачем нам улетать прямо сейчас? Давай дождёмся каникул, — упрашивала маму Инна — А кто будет вести в нашем классе историю, вместо тебя?

— Другой учитель, какая разница? — безучастно ответила та — Главное, что в этот понедельник, на Гелиону с Паштара возвращаются корабли с военнопленными. Мы не можем пропустить это, и обязательно должны быть там!

— Ты надеешься, что папа тоже с ними вернётся? — спросила Инна — Но в новостях же сказали, что он погиб!

Пламения повернулась к ней и, бросив костюмы на пол, присела перед лицом дочери.

— Не верь новостям, — сказала она — Верь только своему сердцу. И моему. А в моём сердце живёт надежда.

— Не знаю, — растерялась девочка — Моё сердце вообще потеряло дар речи, когда это сообщили….

— Так вот, если бы оно сказало тебе, что отец погиб, ты бы это узнала, — заверила её мама — А сейчас, давай, складывай в мешок всю эту обувь! Нам ещё твои учебники собирать. Сама отнесёшь их сегодня в школьную библиотеку?

— А можно, я учебник по обществознанию Гулиной отвезу, чтобы Семён Олегович к ней больше не придирался? — попросила Инна — Заодно, попрощаюсь с ней… Ну, пожалуйста!

— Только туда и обратно, — разрешила Пламения — Как добираться помнишь, или съездить с тобой?

— Я сама! Я быстро! — обрадовалась девочка.

— Проездной возьми, — напомнила ей мама, когда та пронеслась мимо неё через всю комнату, за своей школьной сумкой.

Инна действительно добралась очень быстро. Пригородные автобусы в субботу ходили намного чаще, правда народу в них было столько, что девочка едва втиснулась в салон, битком набитый бабушками со всевозможной садовой утварью.

— Куда лезешь? — толкнула её одна из старушек, прижав к закрывшимся позади дверям.

— Задняя площадка, не толпимся, проходим, проходим! — послышался голос кондуктора.

— У меня проездной, но я не могу достать, — сказала ей Инна, которой с обеих сторон руки плотно прижали к телу.

Кондуктор, видя, что та не может даже пошевелиться, кивнула девочке.

— Можешь не предъявлять, — отшутилась она — Что я, проездного не видела?

Кое-как докатившись до первого дачного посёлка, автобус полегчал, сбросив балласт из десятка тел. Выпустив пассажиров, Инна смогла пройти в салон, и спокойно доехать до нужной ей остановки. В посёлке она легко разыскала по памяти домик, в котором жила Лида, скрипнула калиткой и позвонила в дверной звонок, но ей никто не открыл.

— Наверное, они с мамой в огороде, — догадалась девочка, и обошла дом, поискав их глазами на грядках.

Но и там никого не было. Заметив вдруг, какое-то движение и силуэт в теплице, Инна поспешила туда, и застала Лиду, вычищавшую там длинный деревянный поддон.

— Привет, — радостно произнесла она, но тут же сменила тон — Ой, мне так жаль, что тебя наказали за ту ночёвку… Несмотря даже на наш с мамой визит, тебе всё равно досталось?

Лида поглядела на одноклассницу, смутно припоминая, как их мамы в кухне пили чай, и как днём ранее, а вернее, утром, учительница поила её саму чаем, у себя дома. Почему так получилось, она не могла вспомнить, но было такое чувство, что за этим стояла какая-то её глупая выходка.

— Да пустяки, — ответила она — Меня не сильно наказали. Ты представляешь, сегодня утром я, видать, не выспалась. Мама меня звала, звала, потом пошла искать и нашла тут, спящей в обнимку с лопатой! Конечно, она меня сразу в дом отвела и завтраком накормила.

— Так она дома? — удивилась Инна — Что же она не открыла?

— Ты, наверное, в звонок позвонила, — догадалась Лида — Он не работает. А для чего ты приехала?

— Вот, учебник тебе отдать, — вспомнила девочка, протянув подруге свою школьную сумку — По обществознанию, да и не только. Возьми, мне они больше не пригодятся.

— С чего это вдруг? — удивилась та.

— Мы с мамой улетаем на этих выходных, обратно на Гелиону, — сказала Инна.

Лида подумала, что речь идёт о какой-нибудь горной местности, вероятно где-то поблизости с Геленджиком. Но уточнять не стала.

— А, там, наверное, другие учебники? — догадалась она.

— Да уж, наверное! — рассмеялась Инна, посчитав это удачной шуткой, и крепко обняла девочку на прощание.

Ни одной из них в тот момент было и невдомёк, что высоко в облаках над ними, висит треугольный корабль со спящим пилотом. Того разбудил бортовой компьютер, сообщивший о приближении грозового облака.

— Что это за место? Я что, уснул за штурвалом, по пути с Сент-Мари? — недоумевал Ильтен, взглянув на координаты — Как Алтай? Какой Алтай? Ясно… Эти кукушки меня окончательно вымотали!

— Продолжить маршрут на автопилоте? — предложил ему бортовой компьютер.

— Нет, уж… Ты и так принёс меня, не пойми куда! — усмехнулся тот, взяв в руки штурвал — До Ракуны, я сам как-нибудь найду отсюда дорогу.

Проводив одноклассницу до калитки, Лида вошла в дом, чтобы занести подаренные ей книги, и обрадовать маму, которая как раз прибиралась в её столе.

— Мам, представляешь, ко мне сейчас одноклассница заходила… — начала она.

— Ой, точно, тебя же тут утром один мальчик спрашивал, — перебила её та — Денис Бубнов.

— Бубнов? — рассмеялась Лида — Он же только с мальчишками водится, что ему тут делать?

— Ну, может быть, он приходил вот за этим? — предположила мама, показав ей школьный дневник, случайно найденный в ящике.

Девочка с удивлением поглядела на обложку, прочитав на ней имя.

— Наверное, наш классный руководитель их тогда перепутал, — догадалась она — Забавно…

— Это тебе забавно, а у него теперь, две твоих «двойки» по биологии! — усмехнулась мама.

— Да что ему, — отмахнулась Лида — Сам-то, «отличник»!

Денис, как раз, объяснял своим опекунам в кухне, что слез по дереву, потому что очень хотел сегодня же вернуть дневник девочке из класса.

— Ты же чуть не убился! — бранила его тётя Рита — Ещё и друзей своих в это втянул… Они-то, зачем к тебе на дерево влезли? Спуститься, что ли не мог?

— А нас, почему не позвал? — кричал на мальчика дядя Серёжа.

— Честное слово, не помню, как так получилось, — держась за голову оправдывался тот — И они не помнят, как с дерева упали, и как на него карабкались…

— Дурень ты, — фыркнул на него дядя — Как есть, дурень!

— Были бы мозги, сотрясение бы получил! — согласилась с ним супруга.

Тут в замочной скважине послышался стук ключа, и тётя Рита поспешила к порогу, снять со входной двери цепочку. Отворив, она увидела свою дочь Олю, с чемоданом на колёсиках, и с большой вещевой сумкой из химволокна.

— Оленька! — ахнула она — Ты пораньше? А мы думали, ты до мая в Москве пробудешь.

— Мы пораньше закончили, — ответила та, проходя в квартиру.

— Хоть позвонила бы, я бы пирогов напекла! — суетилась мать, и окликнула мужа — Серёж! Иди, давай! Дочь вернулась, хоть сумку помоги в комнату затащить!

Тот встал с табурета и подошёл встретить девушку. Денис, довольный тем, что опекуны от него, наконец, отстали, поспешил к себе в комнату. Там он уселся за письменный стол, чтобы все думали, что он усердно учит уроки. Не нашарив под ним ногой ни одной скомканной бумажки, мальчик проверил ящики. В них всё было, как и всегда, кувырком, и это немного его успокоило.

— Хотя бы в столе не рылись, — вздохнул он с облегчением — Просил же их, не прибираться у меня в комнате! Нет ведь, не выдержали и подмели, чистюли.

Неожиданно для себя, Денис обнаружил в ящике, среди всего прочего, какую-то странную, очень красивую пирамидку с двумя косыми отверстиями. Взяв её в руку, он повертел находку, и поставил на стол. Мальчик рассмотрел диковинную вещь повнимательнее, и понял, что эти отверстия в одной из её граней, должно быть, сделаны для того, чтобы ставить в них ручку и карандаш.

— Откуда у меня эта карандашница? Ах, да… — припоминал он — Кажется, подарил кто-то.

Тем временем, Оля, распаковав в своей комнате вещи, начала раздачу гостинцев. Дошла очередь и до сводного брата. Ему она привезла самую большую длинную коробку, которая едва уместилась у неё в сумке, заняв всё дно. Вытащив её в последнюю очередь, Оля пошла в комнату к Денису, чтобы порадовать желанным подарком. Поскольку руки у неё были заняты, дверь осталась открытой, и трудолюбивый робот-уборщик, незаметно выкатившись из-под кровати, поспешил в кухню, где тётя Рита готовила тесто для пирогов.

— Ох, только сегодня полы помыла, теперь опять всё в муке, — бормотала она, доставая веник из тумбы под раковиной — Надо подмести, пока по всему дому не растащили!

Робот среагировал на эти слова, приняв их за прямое указание к действиям, и принялся за дело. Когда хозяйка с веником и совком повернулась к нему, уборщик уже закончил, и весело мигал ей окулярами, звонко пища.

— А! — вскрикнула от неожиданности тётя Рита, выронив совок.

Веник она, наоборот, крепко сжала, направив его на неизвестное чудо техники, точно меч.

— Оля! — крикнула она дочке — Оля! Ну, зачем ты балуешь брата? Что за японскую игрушку ты ему с Москвы привезла?

Робот, не поняв её реакции, на всякий случай закатился под стол, подсматривая из-под него одним окуляром, и не издавая ни звука. В кухню пришла Оля.

— Ого, — улыбнулась она, увидав под столом робота-уборщика — Этого я не привозила. Дениске я магнитофон привезла, двухкассетный. А это, наверное, отец подарил.

— Сергей! — позвала тётя Рита мужа.

Тот, войдя в кухню, как только понял, в чём дело, нагнулся под стол, и взял робота на руки.

— Щётки-трещётки, — усмехнулся он — Никак, наш безголовый гений, робота смастерил! Ну, это он мог, ясно теперь, кто в его комнате убирался.

— Как это на него похоже, — рассмеялась Оля — Ему проще изобрести робота, который бы собирал за ним мусор и подметал пол, чем самому навести порядок!

Конечно же, все члены семьи понимали, что отец шутит, чтоб избежать упрёков от своей экономной жены. А тот, в свою очередь, был уверен, что его супруга заказала этого робота в телемагазине, и решила так избежать скандала, чтобы он опять не завёл свою шарманку о лишних тратах. Денис, слыша их смех из кухни, и весь разговор семейства, молча радовался, что никто не сознаётся, что купил ему японского робота. А подарку мальчик, конечно, был очень рад, хоть и не понимал, по какому поводу.

— Далеко же ещё до Дня Рождения, — недоумевал он — А до Нового года, и того дальше.

Но спрашивать домашних он ни о чём не стал, ведь на самом деле, повод не так уж важен.

Не меньшая радость царила сейчас за столом в доме Лучера и его семьи. Зноя приготовила налид, и они поужинали все вместе, с капитаном Слептором, и с товарищем Галором, как и собирались. Протор тоже был с ними. Очнувшись, Лучер поспешил вернуться на площадь и сообщить соратникам о том, что с ним всё хорошо. Протора он нашёл его спящим в пыточной камере императорского дворца, в котором они с товарищами осматривали все помещения. Тот ничего не помнил о своём путешествии за пределы системы сфер, как и о том, как был спасён из плена маленьким алисидом.

— Что за вздор ты несёшь? — смеялся он над рассказом Лучера — Я никогда не был в земном мире, а тем более, на Земном шаре! Ага, в Эдеме! Ты скажешь тоже! Я ведь, животных на дух не переношу, поэтому всю жизнь и ненавидел свою работу.

— Значит, Марух оказала Вам большую услугу, стерев эти воспоминания, — хихикнул Пароний.

— Она их не стёрла, — поправил его отец — А перенесла в подсознание. Никто из членов экипажа уничтоженного алисидами корабля, не будет воспринимать случившееся с ними взаправду. Но всю дальнейшую жизнь, им будут сниться удивительные сны о говорящих котах, синих птицах, и морских великанах… Конечно, ребятам даже на ум не придёт, что всё это было с ними на самом деле, и тайное останется тайным.

— Эх, а я так хотел пригласить их к нам, на каникулах, — вздохнул Пароний.

— Можешь пригласить Аню, — предложил ему Лучер — Почему бы и нет?

— Но зачем делать из этого тайну? — не понимала Зноя.

— Да затем, чтобы другие тоже не выбрались вот так из-под скорлупы, и не были там атакованы колонией алисидов! — пояснил Галор — Земляне же, вечно лезут везде и всюду, не думая о последствиях! А представь, если они доберутся до своего заповедника, или, чего доброго, решат навестить соседей этажом ниже… Нет уж, пусть лучше ползают по шлюзам миров, полагая, что между Солнцем и Плутоном они уже давно изучили всё, как свои десять пальцев!

— Согласен, — вздохнул молчавший до этого Слептор — От алисидов их есть кому защитить, а вот от них, защитить всю систему сфер, у нас вряд ли получится.

— Кстати, об алисидах, — поинтересовался у Лучера Протор — Если всё так, как ты говоришь, что стало с моим подопытным, Крикосом?

— За него не волнуйся, — улыбнулся ему полковник — Он единственный из вас, кто при взрыве даже не пострадал, потому что создал вокруг себя собственное электрическое поле. Упав на поверхность плода вселенского древа, этот малыш смешался со своими сородичами, и теперь с ними, в своём родном мире, где ему и место. Уверен, он уже завёл там триллионы друзей!

— Ты уверен, что они не разорвали его на звенья? — усомнился Пароний.

— Не могли, — заверил его отец — Алисиды не убивают себе подобных.

Он не ошибся на счёт малыша Крикоса. В собратьев тот сразу стал своим, и был счастлив, что здесь нет, ни старших, ни младших. Нет генералов и офицеров, императоров или слуг, все равны, и никто никому не указывает, что делать. Его золотое сердечко теперь звенело в унисон с сердцами всех остальных, все были друг с другом согласны, и каждым своим звеном ощущали это единство. Крикос наслаждался этим удивительным чувством, от которого становилось так радостно и светло, что казалось, будто вся звонкая золотая колония на ветвях, плодах и корнях вселенского древа — это ты, а ты — это самое счастливое существо на свете!

В самом низу, у корней вселенского древа, сверкнула новая потянувшаяся вверх ниточка на его веретёнообразном стволе. Чей-то жизненный опыт дополнил собой замысловатый рисунок на коре из белых и чёрных волокон, внеся в него свой сочно-зелёный штрих. А чуть выше, и ещё выше, весь этот ствол был покрыт пёстрым узором из переплетённых волокон самых разных оттенков. Все вместе они напоминали тканый ковёр, гармонично сочетаясь между собой: плавно переходя от тона к тону, или наоборот — подчёркивая друг друга контрастами. Не возможно было представить себе толщину этого массивного ствола, и его обхват, не говоря уже о высоте и количестве веток! И каждая ниточка, каждая бороздка в его коре, была уникальной, как и все те судьбы, из которых этот узор на ней и образовался.

— Глупенькие, трудолюбивые микроорганизмы, — умилялась Марух, глядя на плод, в который только что возвратила Лучера и его друзей — Строят своды, выполняя свою работу, но им и невдомёк, что появление сводов внутри плода — это признак его созревания. Они побывали здесь, но так и не поняли, что алисиды, как всякие дрожжевые грибы, атакуют лишь спелые плоды. А их центральная звёздочка вовсе не умерла, перестав насыщать их своим живительным светом, просто она копит силы, которые вскоре понадобятся ей, чтобы прорасти.

Вздохнув с незыблимой негой в душе, и любовью ко всему живому на свете, Марух приняла облик пернатой девицы, и вспорхнула на ветку вселенского древа.

Оглавление

От автора

Глава 1. День, который всё изменил

Глава 2. Эннэвия

Глава 3. Солнечный воин

Глава 4. Доверие и доверчивость

Глава 5. Венерианская логика

Глава 6. Кошачий мир

Глава 7. Герои Паштара

Глава 8. «Месектет»

Глава 9. Меж двух огней

Глава 10. Языковой барьер

Глава 11. Ярина

Глава 12. Тёмная болезнь

Глава 13. Водный мир Илиан

Глава 14. Возвращение на Форцеану

Глава 15. Секретный слёт

Глава 16. Новости Гелионы

Глава 17. Путешествие на Земной шар

Глава 18. По ту сторону

Глава 19. Золотое дно

Глава 20. Всё тайное останется тайным