Зеленый дельфин [Светлана Владимировна Ягупова] (fb2) читать постранично, страница - 2

рассмеялся он.

И они помчались по улице Параграфов, в сторону, откуда плыл странный гул.

Город засыпал. Разъезжались по гаражам последние элмобили. Гасли рекламные панно, таяла музыка ресторанов и кафе. Сондария, эта небольшая страна-город, точно гигантская заводная черепаха, втягивала голову в панцирь, чтобы замереть до утра.

Бьют часы на площади Элементарных Частиц. Зевают полицейские. А то вдруг раздастся чей-то пронзительный крик и тут же пугливо захлопают форточки — сондарийцы боятся ночных драм.

Сон. Сондария. Полночь — ее золотое время. Изможденные и изнеженные, несчастные и довольные, бедные и богатые — все, как только темнеет, льнут к экранам сонографов, чтобы чуть ли не до утра смотреть фильмосны по заказу, после которых день кажется всего лишь бледной копией ночи.

Девять ночей близнецы спали без подключки. И только на девятую ночь услышали…А может, это вовсе не оно?… И кто знает, какое оно, если никто никогда его не видел?

— Нет-нет, это оно! — отгоняя сомнения, прокричал на бегу Альт.

Прохожие попадались все реже и реже, и мальчики радовались, что вовсе не обязательно кланяться образцам в стеклянных кубах, расставленных на каждом перекрестке. Вот уже позади особняк Джонглея, директора студии фильмоснов. Стены трехэтажного здания с куполом расписаны флуоресцентными красками. Они светят за версту, но хозяева не боятся воров: дом охраняет не просто электроника, которую научились отключать, а роботы, похожие на живых сторожей с электрическими дубинками.

Вот здесь живут Кракусы, приятели семьи Дитри. Завтра, нет, теперь уже сегодня, они придут на день рождения Чарли и Альта.

«Интересно, что подарят нам?», — мимоходом подумали близнецы.

Добротные двухэтажные коттеджи сменились домами из дешевых полимеров. Это были жилища синеглазых — людей с глазами запретного, неуважаемого цвета. А дальше вынырнули кварталы звездочётов — так насмешливо называли тех, кто не выносил присутствия в своих домах сонографов, зато любил прогулки под звездным небом. Почему-то звездочётов не любили и боялись, особенно полиция. Впрочем, среди синеглазых было очень много именно звездочётов.

Никто не мог объяснить, почему синий цвет в Сондарии запретен. Его изъяли из палитры художников, его не встретишь ни в одежде, ни в уличном оформлении. Даже цвет неоновых огней — с зеленоватым оттенком. И только порой блеснет из-под ресниц синий взгляд и пронзит тебя смутной тоской по чему-то большому, давно утерянному.

Шум и гул приближались.

— Страшно?

— Нисколечки! — соврал Чарли и для бодрости крикнул громко и протяжно: — Э-ге-ге-гееей!

— Эй! — откликнулись эхом непривычно пустынные улицы. На миг показалось, что они бегут по мертвому городу. Призрачен и холоден свет неона. Жутковато. Улицы заметно сужаются, становятся извилистей, превращаясь в лабиринты переулков.

— Приближаемся к «Опасной зоне», — заметил на ходу Чарли.

Где-то слева осталась улица Жареных Уток, самая странная, не похожая ни на одну другую. Еще два переулка, и они очутились на проспекте Фонтанов. Слегка разворачиваясь полукружьем, он длинной полосой окаймлял город. На противоположном конце расположился дворец правителя Сондарии — Умноликого. Но отсюда не было видно его остроконечных башен. Вдоль проспекта высоко в небо били мощные струи воды, подсвеченные прожекторами. Сплошной радужный занавес из воды закрывал другую сторону проспекта. Что было там — никто никогда не видел.

Повсюду виднелись таблички с надписями: «Опасная зона!». И все же сондарийские мальчишки порой наведывались сюда. Самые отчаянные перебегали проспект и приносили из-за водяного занавеса горсти цветной гальки или перламутровые ракушки. Однако заглядывать туда более, чем на пять минут, никто не отваживался: начинала кружиться голова, к горлу подступал комок, ноги и руки сводила судорога.

Ходили слухи, что там, за водяным занавесом, расположен какой-то военный объект, и лучше туда не соваться, иначе можно поплатиться жизнью.

Посреди проспекта близнецы застыли, пытаясь все же разглядеть, что скрывается за фонтанами.

— Оно там! — кивнул Альт в сторону грохочущего тумана, едва различимого за радужной стеной.

— Отец говорил, что это все-таки Пустыня шумит, — заколебался Чарли. — А мама уверена — там какой-то завод. — Почему ты думаешь, что тетушка всегда права?

— И всё же проверим? — Альт умоляюще взглянул на брата.

Чарли нахмурился. Прожекторы били в лицо. Там, за проспектом, угадывалась черная пропасть, подернутая серой пеленой. Мальчики взялись за руки и медленно шагнули вперед.

— Вот видишь, — разочарованно протянул Чарли, когда они остановились перед невысоким парапетом, отделяющим проспект от песчаной косы.

Обоим на миг стало не по себе. Никогда еще не подходили они к Пустыне так близко. На огромном, необъятном для глаза пространстве клубился туман, слегка подсвеченный бледным пятном луны. Он бурлил,