Президент (СИ) [Коростелев] (fb2) читать онлайн

Коростелев Президент

Недосып копился годами, но Президент старался лишний раз не прибегать к стимулятором, сколько бы те ни расхваливались его окружением. Врачи, конечно, отравы не подсунут, подобное навсегда осталось в далеком прошлом, но ему все равно, почему то, хотелось обходиться без этого, держаться только на том, что дала природа и Господь Бог. Президент был человеком от спорта, в юности даже выступал на соревнованиях, прыгал с парашютом, играл в футбол… Записи тех его выступлений до сих пор транслировались по всем каналам, по поводу и без. На них он был молодой, поджарый, загорелый… Это правильно, так и должно быть. Все-таки пример, образец для подражания. Он давно уже понял свое основное предназначение, свою главную роль. Управлять страной — да, но для этого есть целый штат из сотни хорошо обученных специалистов. Людям же, народу, нужен был Человек. Личность, герой, с которого можно брать пример. Ну не может русский народ, без царя, такой уж менталитет, хорошо это, или плохо, бог весть. Значит, так или иначе, надо взять на себя эту непростую роль. И не в названии суть — президент, вождь, царь. По сути, для народа Президент был отцом, батей, защитником, символом гордости и уверенности. Гарантом, как говаривали в старину ньюамериканцы, не носящие, впрочем, тогда еще, приставки нью. Президент был мудр, и поэтому старательно играл свою роль, играл искренне, и сам порой не понимал, где кончается он настоящий, и где начинается он телевизионный, тот самый интернет-образ, почитаемый многими, кумир миллиардов.

Сегодняшний день обещал быть не самым загруженным. Никаких дальних поездок, выступлений. Пару конференций для прессы даст двойник. Тот будет говорить исключительно то, что слышит в свой встроенный датчик; там проблем не будет, можно даже не контролировать. Все отлажено, все работает, как часы. Двойник же примет участие в награждении нескольких, не очень важных, в масштабах государства, людей. Самому же президенту на сегодня предстояло провести несколько личных приемов, приемов секретных, приемов без посторонних глаз и ушей. Такие встречи он любил за то, что на них можно было не бояться сказать какое-нибудь неправильное слово, резкое или двусмысленное. А так же за то, что встречи эти были порой самыми важными и решающими для всего Союза. Это уже потом, по результатом этих встреч, когда основные направления будут заданы, можно сделать несколько официальных визитов и кое-что порассказать журналистам.

Президент был не молод, но по нынешним меркам, и не старик. Всего то семьдесят пять… Лет двадцать еще послужить Родине придется, ну а там… Если сыщется достойный преемник… Вечная проблема России — кадры, люди на местах. Ну да всему свое время. Президент приложил палец к виску и тихо произнес — Пусть заходят. Через полминуты раздался уверенный стук и дверь распахнулась.

В кабинет вошел здоровый, крепкий, молодой парень, загорелый, улыбающийся какой то неестественно красивой улыбкой. Вошел и встал по стойке смирно. Видно было, что парень он, ой, какой, не простой, матерый, но стоя здесь, в столь высоких кабинетах, все же немного теряется, что, впрочем, ничуть не отразилось на его голосе.

- Полковник Евгений Иванов на доклад прибыл.

- Входи полковник, — ответил Президент, и протянул здоровяку руку, — сесть не предлагаю, знаю по опыту, таким людям как ты, удобнее с вышестоящими стоя разговаривать… Дисциплина у вас в крови. Ну это так, мысли вслух..

- Так точно Президент, — ответил вошедший не изменив позы.

- Ну ладно. Я попросил тебя прийти, что бы лично поблагодарить за проделанную в тылу врага, (будем называть вещи своими именами), работу. Те сведения, что ты добыл, бесценны. Позволь еще раз пожать твою руку.

— Служу Советам! — отрапортовал сияющий разведчик. Было видно, что уважение его к Президенту, бесконечно, и, что скажи сейчас Президент отдать за него жизнь — отдаст не задумываясь. Даже не уважение, любовь и восхищение, вот, что было в его взгляде.

— Да, — с улыбкой протянул Президент, — ручища у тебя будь здоров. Просто лопата, — Ну, расскажи ка мне основное, своими, так сказать, словами. Факты и выводы. Я внимательно ознакомился с докладом, но мне хотелось бы послушать еще раз, из первых, как говорится, рук.

Полковник чуть помолчал, собираясь с мыслями и начал свой рассказ. Докладывал спокойно по существу, короткими и простыми предложениями. Минут через пять доклад был окончен.

- Ну, а что было самым трудным? — вдруг спросил Президент.

Парень моргнул.

- А самое трудное было без конца улыбаться, до сих пор мышцы болят, — честно ответил Женя, и тут же широко улыбнулся, не в силах сдержаться от собственных слов. На этот раз улыбка была вполне искренняя. Видя его оскал, в пол лица, трудно было представить, что подобное может стать для него проблемой. Но президент его понял правильно. Напряжение прошло. Теперь перед Президентом стоял самый простой русский парень. Не поступи он в свое время в военку, пахал бы сейчас где-нибудь поле, да девчонок по сеновалам таскал. Президент улыбнулся в ответ.

- А вообще они там совсем обленились, — разошелся Женя, — живут в мире стереотипов. И нас, русских, воспринимают такими, какими нас показывают в их кино, типа — Наливай, товарищ, водку, будем в шахматы играть… — с каким то смешным акцентом процитировал он кого-то. Президент рассмеялся.

- Будем в шахматы играть, будем Пушкина читать… — закончил он.

Полковник разулыбался.

- Во-во. Эту то легкомысленность я против них и использовал. Каждый видит то, что хочет увидеть, — глубокомысленно закончил он.

- Молодец Женя, благодарю за службу. Можешь быть свободен.

Следующим на доклад вошел военный советник. Должность эта была новая, придуманная Президентом, и не сильно отличалась от должности министра обороны, однако считалась относящейся к параллельной структуре власти. Советник был чуть толстоват, невысок, с круглым, живым лицом. Обменявшись с Президентами стандартными фразами, вошедший принялся докладывать свое видение творящихся в мире дел. Президент выслушал молча, не перебивая, а по окончанию речи, спросил:

- А, как вы думаете Лев Павлович, будет ли война?

Советник даже не моргнул. Он был человеком проверенным, надежным, манеру Президента со своими говорить напрямик, знал и уважал. Дипломатия — для чужаков.

- Так точно, Виктор Викторович, будет, — доложил он, и уставился прямо в глаза Главнокомандующему, с мягкой извиняющейся улыбкой.

Тот улыбнулся, отвел глаза, встал из своего кресла и не спеша заходил по комнате, заложив руки за спину.

- И кто же победит в этой войне, Лев Палыч?

- Мы победим Виктор Викторович, — вновь коротко ответил советник, мягко улыбаясь.

- Ваша уверенность в неизбежности военных действий мне импонирует. А так же то, что наша победа не вызывает у вас сомнений. Вы верно видите ситуацию. Сколько бы мы не улыбались нашим заокеанским партнерам, сколько бы не проводили встреч, сколько бы не жали друг другу руки на приемах, война неизбежна. Мы не хотим ее, но иного способа остановить агрессию, пусть и тихую, замаскированную, лично я не вижу… К сожалению. Да, мы живем в светлые времена, наша молодежь, согласно общемировой статистики, самая счастливая, по всем возможным показателям… Но у правды всегда две стороны. Приказываю… — Голос Президента, ровно, как и лицо Советника тут же изменились.

-… Приказываю начать подготовку народа к возможной войне. Если война все же случится, она не должна стать неожиданностью для советских людей, пребывающих в счастливом неведении, убежденных, что живут в спокойное и мирное время. Осторожно, посредством кино и радио вещания, интернет пространства и иных средств массовой информации, настроить граждан Советов на предстоящее событие. Они должны верно понимать политическую обстановку, и расстановку сил. Первое, что они должны понимать, это то, что мы войны не хотим. Второе, что у нас есть враги, и враги эти желают нашей гибели, гибели всего нашего населения, его культуры и моральных ценностей. Третье, что если война все-таки случится, мы в ней победим, та как война эта священна. Так же приказываю, в начале незаметно для потенциального противника, тайно привести нашу Армию в полную боеготовность, а после всех проведенных проверок техники и людей, показательно и громко провести несколько масштабных, в рамках всей планеты, учений. Враги должны видеть наши силы. Приказ ясен?

- Так точно, — вытянулся по струнке советник.

- И последнее… — Президент подошел к советнику, опустил руку на его плечо и тихо закончил свою речь, противореча, этой своей последней фразой, самому себе, — может быть никакой войны и не будет. Ступайте.

Советник отдал честь и развернувшись, покинул кабинет.

Президент подошел к столу, вытащил хрустальную пробку из пузатого узорчатого графинчика, плеснул немного в стакан, отпил, и вновь прикоснулся пальцем к виску, — пусть войдет, снова подал он команду.

В кабинет тут же, без стука, вошел советник по части культуры и просвещения, Юрий Дмитриевич. Должность эта так же была новой, и существовали параллельно с должностью министра по культуре. Многие не понимали, зачем Президент, ради своей прихоти, продублировал их. Но спорить никто не спорил. Споры, как и демократия навсегда остались в далеком прошлом.

Спустя минуту, Юрий Дмитриевич уже докладывал Президенту о порядке дел в стране, в той сфере, за которую негласно отвечал. Президент рассеянно слушал, но потом поднял руку, и Юрий Дмитриевич тут же замолчал.

- Это все хорошо, — начал Президент, — да вы садитесь — указал он на большое и мягкое кресло у стены. — Садитесь, и я присяду напротив. Ну так вот, то что вы говорите, это правильно. Цензура вещь хорошая, нужная, она словно плотина защищает моральные принципы нашего общества, сдерживая всякий мусор. Однако сегодня я даю вам приказ, немного ослабить хватку. Да-да, не удивляйтесь, пожалуйста. Давайте вспомним опыты прошлых лет. Не знаю, помните ли вы… был такой писатель, Солженицын. Помните? Очень хорошо. Когда то Советский Союз совершил большую ошибку пытаясь замолчать произведения этого самого писателя Солженицына. И дорого поплатился за это. Запрещать, это все равно, что делать рекламу, вызывать интерес. Конечно же, мы не потерпим порнографии и пропаганды насилия… но все же, все же…. чуть ослабить хватку придется. Вы должны и сами это понимать. Нельзя повторять ошибок прошлых лет, это непростительно… Подрастает новое поколение, они жаждут знаний, в том числе и запретных. Что притягательно, то и заманчиво. Нам с вами предстоит найти ту тонкую грань, которая позволит, с одной стороны удовлетворить это любопытство, а с другой удерживать его под контролем. Дайте, дайте им что-нибудь из запрещенного, но осторожно. Поговорите с представителями этого самого запрещенного, певцами, поэтами, писателями, художниками. Пригласите их официально к себе на прием, и попробуйте с ними подружиться. Дайте им возможность печататься, устройте им выставки… Но узды из рук не выпускайте. Вы поняли меня?

Юрий Дмитриевич задумчиво кивнул.

- Так точно, — по военному ответил он, следом за кивком. Президент улыбнулся.

- Ну вот и хорошо. В общем то это все, о чем я хотел просить. Может быть у вас ко мне будут какие-то пожелания, просьбы? Нет? Ну, ступайте с богом.

…Следующим в кабинет вошел маленький испуганный человечек в смешном наряде. Он первым протянул руку, но тут же отдернул ее, испугавшись собственной дерзости. Однако Президент уже протянул в ответ свою, и терпеливо дождался судорожного рукопожатия.

- Простите, что вызвал вас, я понимаю, вам непривычно в такой официально обстановке. Поверьте, я очень простой человек. Устраивайтесь по удобней Александр Алексеевич, пейте чай.

- Б… Благодарю вас.

- Так уж вышло, что в нашей стране вы играете очень неоднозначную роль. Я знаю, что вы этого не хотели, но, повторюсь, так уж вышло, что вы стали кем то вроде негласного лидера всех верующих людей… христиан…Нет-нет, в этом нет ничего плохого, религия, вы знаете у нас не запрещена. Я и сам скажу вам по секрету, человек верующий. Не запрещена, но и не очень что бы разрешена. В общем есть у нас некоторые проблемы в этом вопросе. Над верующими смеются, их не уважают… хотя и не обижают. Смотрят на них, как на каких то чудаков, и этому есть объяснение — многолетняя привычка, пропаганда среди молодежи… Да, так было. Но вскоре грядут большие реформы. Я подписал приказ, пока еще тайный, о возрождении должности патриарха, и я хочу предложить эту должность вам. Не спешите отказываться. Я знаю, вы человек скромный, я слушал записи ваших проповедей. Но поймите и вы, страну, возможно, ждут тяжелые испытания. Должность эта не награда, а тяжкая схима, испытание. Прошу вас подумать, и не отвернуться от миллиона православных христиан нуждающихся в поддержке и утешении. Прошу взвалить на себя этот тяжелый крест. Я не тороплю с ответом. Однако, вопрос назрел. С религией бороться глупо. Кто захочет верить во Всевышнего, тот любые гонения с радостью примет. Да и это полулегальное положение, отношение сквозь пальцы, тоже ведь ни к чему хорошему не приведет. А оставить все, как есть, только секты плодить подпольные… Уж лучше самим указать верный курс… Вы согласны со мной?

Александр Алексеевич вскочил, со слезами на глазах, и попытался поцеловать руку Президента, но тот не позволил.

- Ну довольно. Мы еще вернемся к этому разговору, а сейчас вас отвезут домой. Отдохните и примите решение.

Когда будущий патриарх ушел, Президент подошел к окну, посмотрел на сияющие золотом купола и вздохнул. Александр Алексеевич, Александр Алексеевич… Маленький испуганный человек… а ведь ему надлежит стать очень большим. Потянет ли? Должен. Вечная проблема России — кадры, люди на местах…

Президент прикрыл глаза. Он очень устал… но уходить никуда не собирался. Может быть лет через двадцать, когда сыщется достойный приемник, наследник… Власть надо передавать из рук в руки, бережно и осторожно, вещь эта хрупкая и опасная.

Впереди Президента ждало еще ни мало запланированных на сегодня встреч.

Оглавление

Коростелев Президент