КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706327 томов
Объем библиотеки - 1349 Гб.
Всего авторов - 272772
Пользователей - 124663

Последние комментарии

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

DXBCKT про Калюжный: Страна Тюрягия (Публицистика)

Лет 10 назад, случайно увидев у кого-то на полке данную книгу — прочел не отрываясь... Сейчас же (по дикому стечению обстоятельств) эта книга вновь очутилась у меня в руках... С одной стороны — я не особо много помню, из прошлого прочтения (кроме единственного ощущения что «там» оказывается еще хреновей, чем я предполагал в своих худших размышлениях), с другой — книга порой так сильно перегружена цифрами (статистикой, нормативами,

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Миронов: Много шума из никогда (Альтернативная история)

Имел тут глупость (впрочем как и прежде) купить том — не уточнив сперва его хронологию... В итоге же (кто бы сомневался) это оказалась естественно ВТОРАЯ часть данного цикла (а первой «в наличии нет и даже не планировалось»). Первую часть я честно пытался купить, но после долгих и безуспешных поисков недостающего - все же «плюнул» и решил прочесть ее «не на бумаге». В конце концов, так ли уж важен носитель, ведь главное - что бы «содержание

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
DXBCKT про Москаленко: Малой. Книга 2 (Космическая фантастика)

Часть вторая (как и первая) так же была прослушана в формате аудио-версии буквально «влет»... Продолжение сюжета на сей раз открывает нам новую «локацию» (поселок). Здесь наш ГГ после «недолгих раздумий» и останется «куковать» в качестве младшего помошника подносчика запчастей))

Нет конечно, и здесь есть место «поиску хабара» на свалке и заумным диалогам (ворчливых стариков), и битвой с «контролерской мышью» (и всей крысиной шоблой

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
iv4f3dorov про Соловьёв: Барин 2 (Альтернативная история)

Какая то бредятина. Писал "искусственный интеллект" - жертва перестройки, болонского процесса, ЕГЭ.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
iv4f3dorov про Соловьёв: Барин (Попаданцы)

Какая то бредятина. Писал "искусственный интеллект" - жертва перестройки, болонского процесса, ЕГЭ.

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

Ещё один шанс (СИ) [Джен Алессандр] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Ещё один шанс — Джен Алессандр

Пролог

Но, если я никогда не попаду в рай,

Найдешь ли ты дорогу ко мне?..

И, если я никогда не попаду в рай,

Скажи, что ты придёшь и спасёшь меня…

Sarah Blaine «Never get to heaven»

Огромный зелёный парк был наполнен нестихающим пением птиц, шумом весеннего ветра в кронах деревьев и солнечным светом. Длинная аллея для прогулок, раскинувшаяся на десятки метров, пустовала. А потому всю эту идиллию не нарушал ни один посторонний звук.

— Ну и? Как долго я ещё буду наблюдать эту печальную картину?

Мужчина лет тридцати, медленно шедший до того вперёд, замер от звука столь знакомого ему голоса и, не веря собственным ушам, обернулся. Позади него в коротком простеньком платьице стояла молодая девушка. Её светлые локоны, как и всегда, спутались в беспорядке короткой стрижки, которой она отдавала предпочтение последнее время. Во взгляде читался нежный упрёк, а брови приподнялись в ожидании ответа на свой вопрос.

— Оксана? — произнёс мужчина осипшим от удивления голосом. — Как ты…

— О, Рус, не будь занудой! Тебе совершенно не идёт. — Оксана притворно нахмурилась и поджала губы: — Кстати говоря, это касается и твоего «шикарного» образа жизни последних лет.

Девушка улыбнулась, обошла Руслана и, приподнявшись на носочки, с насмешкой поинтересовалась:

— Что в планах дальше? Целибат и сразу в монахи?

— Оксана…

— Что с тобой случилось? Уже столько времени прошло, а ты по-прежнему… — Её губы коснулись слегка колючей от щетины щеки Руслана. — …не мой Рус.

— О чём ты говоришь?

— О тебе, конечно, дурак! О твоей печальной-печальной жизни. Я думала, ты последуешь примеру Киры после всего, но ты… — Оксана вздохнула и отстранилась. — В общем, мне надоело следить за твоим падением, и вот я здесь.

— Зачем?

Оксана рассмеялась, и её звонкий смех отдался колокольчиком в тишине аллеи.

— Помочь тебе, зачем же ещё? Уже пора, Рус. Так что я заручилась кое-какой помощью, чтобы всё вышло наверняка.

— Что вышло? Для чего пора? — раздражаясь от её постоянных завуалированных намёков, резко спросил Руслан.

Оксана с укором посмотрела на своего собеседника и улыбнулась.

— Забыть обо мне. Время пришло, Рус.

— Для этого никогда не будет подходящего времени.

— Ты ошибаешься.

— Сомневаюсь.

— А я нет, — подмигнула она и вновь рассмеялась. — Просыпайся, Рус. То, что нас разлучило, вернёт тебе неоплаченный долг.

— Оксана…

— Просыпайся!

— Но я не…

— Ну же, просыпайся!

— Оксана…

— И ни о чём не беспокойся, я всё устроила…

Её нежный игривый голос потонул в звоне взявшихся из неоткуда колокольчиков, который через несколько мгновений перешёл в режущий звук автомобильного гудка. Визг тормозов. Неудачная попытка сонного сознания взять ситуацию под контроль. И толчок от столкновения.

Руслан, так и не успевший прийти в себя, потерял сознание, ударившись головой о руль.

1 глава

И, если я никогда не попаду в рай,

Как думаешь: буду ли я свободна?..

И, если я никогда не попаду в рай,

Скажи, что ты придёшь и будешь со мной…

Sarah Blaine «Never get to heaven»

Альбина с долей раздражения и злости проводила взглядом медсестру, покинувшую кабинет, и, пытаясь казаться абсолютно равнодушной, уставилась на противоположную стену. Намеренно ли она игнорировала мужчину, сидящего напротив? Несомненно. Потому что Руслан Князев (а именно с ним её снова столкнула судьба, или что там измывается над людьми на протяжении их жизни?) последний человек на земле, которого ей когда-либо хотелось бы встретить снова. Неужели за то время, что она живёт, ей мало досталось? Или это наказание за то, что она сама позаботилась о каре своего мучителя? Что ж, тогда здесь ничего не попишешь. О чём, о чём, а о трагическом случае, унёсшем жизнь её мужа, Альбина точно не сожалела. Как и он, собственно, не сожалел ни о чём том, что сделал ей. Нет, Михаил Набаев был ублюдком, какого свет ещё не видывал. И таковым он являлся во всём, включая проявления своей ненормальной собственнической любви. Любви, забравшей у Альбины всё.

А Руслан Князев стал тем препятствием, которое лишило её шанса, наконец, закончить драму своей жизни. Так что ему она не рада вдвойне. Уже как пару лет, кстати. И зачем что-то их свело с помощью этого чёртового ДТП? Муками совести Князев явно не мучился. А ей хотелось всё забыть и отпустить. Да вот незадача — яд слишком глубоко проник в её кровь. Ведь месть ничего не поменяла. Не вернула тех, кто ушёл. Не исправила необратимого, не стёрла ужасов прошлого. Только оставила пустоту внутри. Пустоту. И осознание, что с этим придётся жить дальше.

— Так и будешь молча испепелять взглядом стенку? — послышался голос Руслана, заставивший её оторваться от воспоминаний.

— Могу молча испепелять взглядом тебя, — с наигранной услужливостью предложила Альбина, закидывая ногу на ногу. — Ещё какие-то пожелания?

— Чуть меньше яда в голосе, если не возражаешь, — не моргнув глазом, озвучил просьбу Князев.

Альбина с недоверием взглянула на своего собеседника, а затем, вздохнув, потянулась за сигаретами в сумочке.

— Прости, но кроме этого у меня вряд ли что-то для тебя найдётся.

Девушка встала, подошла к приоткрытому окну, из которого доносился шум с улицы, и прикурила, наплевав на правила больничного учреждения. Ей не впервой. Плевать на правила, приличия, свою жизнь и окружающих людей. Сигареты успокаивали её. Или, скорее, дарили иллюзию покоя. Никакие наркотики не могли унять её боли. Точнее, наркотики могли бы, конечно. Но если уж выбирать, то Альбина предпочла бы уйти по собственному желанию.

— Я уже извинился, разве нет?

— А я уже приняла извинения.

— Да что с тобой, чёрт побери, не так?! — Позади послышались звуки шагов, и вот с другой стороны окна уже стоит Руслан.

— Ты, Князев.

— Прости?

— Почему ты всегда появляетесь в моей жизни в самый неподходящий момент? — словно не слыша его, негромко спросила Альбина.

— В прошлый раз, кажется, я явился очень вовремя, нет? Я думал после того, как Миша благополучно и не без моей помощи навсегда оставил тебя в покое, жизнь наладится.

— Извини, ты решил мне почитать нотации? — вздёрнув тонкие дуги бровей, с насмешкой уточнила Альбина.

— Иногда не помешает.

— Забавно это слышать от кого-то вроде тебя. К тому же, не стоит делать вид, будто с Набаевым ты сделал мне одолжение. Это был и твой счёт тоже.

Крыть стало нечем. Здесь она была права, но…

— Если бы я знал, какие у тебя планы на будущее, ещё бы подумал над своими действиями.

Чёрт его дёрнул вспоминать об инциденте, связавшем их похуже любой нити. Альбину, судя по всему, очередное напоминание не обрадовало.

— Если бы я знала о твоём гене героизма, я бы поискала кого-то другого.

— Странный способ сказать «спасибо», — усмехнулся Руслан.

— Сказать «спасибо» за что? — Их взгляды пересеклись. — За то, что вмешался, куда не просили? Или за реабилитацию в виде совместно проведённой ночи?

— Девушка, здесь нельзя курить! — резкий женский голос прервал их разговор. — Девушка, вы слышите меня? Вам ещё детей рожать, об этом хоть подумайте! — Несговорчивая медсестра оказалось рядом с Альбиной в считанные секунды, бесцеремонно выдернула догорающую сигарету и затушила её.

Альбина с безразличием взглянула на разъяренную представительницу медперсонала и выдохнула дым в сторону.

— Я могу идти?

— Куда душе будет угодно.

— Как мило, — усмехнулась девушка и оттолкнулась от стены. — А насчёт детей… Спасибо за заботу, конечно, но я бесплодна. Так что не стоит так переживать.

Её слова встретила воцарившаяся вдруг тишина в комнате. Руслан перевёл взгляд с Альбины, забирающей вещи, на явно сконфуженную выяснившимися обстоятельствами медсестру.

— Простите, я…

— Не извиняйтесь. Мне всё равно. — Слабая улыбка скользнула по чётко очерченным губам Альбины. — А вам должно быть и подавно. Господин Князев, — отсалютовала ему девушка, — надеюсь, больше вы не будете меня ни спасать, ни пытаться убить. Чао!

Дверь с тихим щелчком захлопнулась, оставляя Руслана наедине с работницей больницы.

— Чёрт их разберёт, — донеслись до него едва слышные слова медсестры. — Одни рыдают по этому поводу, что подойти боишься, вторым на всё плевать…

Но Альбине Набаевой, в девичестве Демидовой, явно не плевать, как она хотела показать. Почему-то Руслан был в этом уверен. Она не была равнодушной ни в их первую встречу, ни, тем более, сейчас. Эта женщина вызывала у него странное ощущение двойственности. С одной стороны, она холодная, как глыба льда, и, на первый взгляд, в жизни её ничего не трогает. Но с другой… как тогда объяснить их последнюю встречу, состоявшуюся чуть больше двух лет назад? Странную, мягко говоря, встречу. Не поддающуюся ни логике, ни критике. И это после того, как она его руками достигла желаемого — избавилась от ненавистного мужа. Руслан, конечно, и сам никогда не жаловал Набаева. Тот зашёл слишком далеко, пусть, возможно, и не планировал такого. Оставалось только догадываться, какие счета сводила с ним собственная жена. И какой след оставили они на её душе.

Князев нахмурился и отвернулся к окну. В памяти мелькнули странные картинки то ли сна, то ли наваждения. Оксана в них была такой же, какой он её и запомнил. Яркой, весёлой, задорной.

Что же произошло перед самой аварией? И видел ли он то, что ему показалось?.. Оксана, погибшая много лет назад, никогда не снилась ему после смерти, хоть он и отчаянно просил об этом. Столько лет. И вот…

Чёрт возьми, там она казалась ему живее живых. Её жесты, мимика, улыбка, смех. Ему казалось, что она счастлива. Грустная улыбка скользнула по губам мужчины. Ну хоть кто-то из них счастлив… Видимо, правду говорят, что на землю души отправляют для искупления грехов. И, судя по всему, у него их накопилось слишком много.

Альбина остановилась только на ступенях, находящихся при входе в здание. Замерла, словно что-то забыла, оглянулась вокруг и вздохнула. Ладно, может, и грубо вышло. Но, в конце концов, она никому ничего не должна. Князева, пострадавшего в столкновении по его же вине, она в больницу доставила. Часть накипевшего высказала, а всё остальное — не её дело.

Надо же сколько сердобольных вокруг развелось! И где они все были, когда она подыхала в любящих лапах Набаева? Где были, когда его измазанная кровью совесть окончательно захлебнулась? Не было никого храброго. Вот в чём заминка. Хотя, конечно, в том, что погиб Дима, с которым она когда-то планировала прожить долгую и счастливую жизнь, Альбина виновата не меньше. Миша отдал приказ об его убийстве, но она стала катализатором, запустившим смертельный механизм. Осознание этого мучило девушку долгие годы, не давало дышать сейчас и вряд ли когда-либо позволит. Не следовало ей рассказывать о ребёнке Диме. Не стоило его слушать. Она ведь знала, что уже попала в смертельную ловушку. Знала, и…

Господи! Когда же она научится жить с этим крестом? И если бы не эта ноша тяготила её, то другая. Если бы не смерть Димы была на её совести, то смерть их ребёнка. Набаев не позволил бы ему родиться. Он… Ком подкатил к горлу, и Альбина почувствовала, что начинает задыхаться. Иногда она жалела, что сглупила и не убила ублюдка собственными руками. Вот когда всё было бы предельно просто. Одна пуля для него и одна для неё, чтобы прекратить эти мучения. СМИ раздули бы из этого какую-то жалостливую или же детективную историю. Но главное — ей было бы уже всё равно. Вот оно истинное счастье — не чувствовать ровным счётом ничего. Не бояться, не страдать, не любить, не тлеть от ненависти. Говорят, смерть — это продолжение жизни, но другой. Что ж, это была бы та часть её жизни, которой она уже не получит здесь, как бы не молилась. Рядом с Димой и сыном, которого тот так хотел.

Мысли о ребёнке вернули Альбину к фразе, брошенной медсестрой и своему ответу. А ведь она даже не солгала. Ей плевать. Альбина научилась с благодарностью принимать то, что никогда не станет матерью. Её покойный муж маниакально хотел от неё детей. Кто знает, возможно, однажды он бы и родить её заставил с помощью искусственного оплодотворения? Не успел. Не докатился до этого.

— Мам, а он заболел, да? Посему он здесь? — Мимо неё в спешке прошла какая-то женщина с маленькой девочкой, неустанно засыпавшей ту вопросами.

— Соня, детка, я сама ещё ничего не знаю…

— Ему плохо, ма?

— Нет… Не знаю, малыш. Надеюсь, что нет. Заходи. — Парочка скрылась внутри, и тут Альбина вспомнила, где уже однажды видела эту даму. Бывшая жена Князева. Надо же, расстались друзьями. Альбина усмехнулась и всё же направилась к своей машине, припаркованной неподалёку.

— Замечательно, Руслан, браво! Меня из-за тебя чуть инфаркт не хватил, — в очередной раз рассерженно выдохнула его подруга Кира Романова и обессиленно опустилась на стул рядом. Испуг девушки довольно быстро прошёл, стоило ей удостовериться, что Руслан в порядке. А затем началось… — Зачем ты сел в таком состоянии за руль?

— В каком таком? — устало поинтересовался Князев, закрывая ладонями лицо. — Я всего лишь немного устал.

— Ты всего лишь едва не убился. Нечего сказать — прекрасные новости.

— Не преувеличивай, Кира, — отмахнулся Руслан. — Всё закончилось хорошо, разве не это главное?

Кира взглянула на него как на сумасшедшего и отвела глаза.

— Если ты намерен и дальше продолжать так жить, счастливый финал — не твоя прерогатива.

— Ну всё, довольно! Мужа своего будешь пилить.

Подруга и ухом не повела:

— Когда мне позвонили из больницы, клянусь, я…

— Ещё и от благоверного твоего теперь слушать. Какого чёрта они тебе звонили?

— Мой номер был последним в исходящих звонках… Да и какое это имеет значение? Руслан, — голос Киры стал тише и смягчился, — пообещай мне, что такого больше не повторится.

— Я постараюсь.

— Пообещай!

Князев вздохнул и послушно повторил:

— Обещаю.

Вслед за ним вздохнула и Кира.

— Чтобы сказала Оксана, если бы увидела тебя сейчас?

Напоминание о погибшей невесте отдалось внутри глухим уколом и вернуло мысли к тому, что же он видел перед тем, как случилась эта злосчастная авария.

Ни о чём не беспокойся, я всё устроила…

О чём ему, чёрт возьми, беспокоиться? Уже давно не о чем.

— Какая разница? — усмехнувшись, тихо ответил он. — Её уже много лет как нет…

Дверь внезапно приоткрылась, и в неё заглянула светловолосая девочка лет трёх. Серые глаза ребёнка сначала с осторожностью взглянули на маму, а затем на Руслана. Князев улыбнулся и похлопал рукой по коленям.

— Соня, привет. Иди сюда, солнышко, пока твоя мама окончательно не проела мне мозг.

— Рус! — возмущённо воскликнула Кира. — Я же переживаю.

— А не нужно. Всё в полном ажуре, — беззаботно ответил Князев и, подхватив пулей бросившуюся к нему девочку, обратился уже к ней: — Да вы выросли, Софья Артёмовна, с нашей последней встречи. И похорошели. Скучала по мне, проказница?

— Дядя Рус… ты заболел?

— Нет, всё хорошо, малыш.

— А посему мы тогда в больнице?

— Отличный вопрос. Зачем ты притащила сюда ребёнка, Кира?

— Мы были на полпути к дому, когда мне позвонили. Прикажешь мне её везти на работу к Тёме?

— Могла бы отвезти к родителям.

— Это заняло бы кучу времени.

Руслан вздохнул и легонько потрепал по щеке Соню.

— Романов будет в бешенстве.

— Так и быть, сегодня его очередь. Тебя уже отпустили, надеюсь?

— Подбросишь до дома?

— И куда я денусь, интересно? — с иронией спросила Кира, поднимаясь. — Соня, пошли. А тебя, — девушка взглянула на Князева, — мы ждём внизу.

Руслан молча кивнул и, едва дверь за посетителями закрылась, тяжело вздохнул.

2 глава

Моё сердце — город призраков.

Adam Lambert «Ghost town»

— У меня хорошие новости! — довольный голос ассистентки, доносящийся из телефона, заставил Альбину переключить внимание на дела насущные.

— Ты раскрутила самого президента? — с иронией предположила девушка. — Нет, погоди, я угадаю! Правящую партию, да? У всех случилось неожиданное обострение альтруизма и…

— А вам бы всё веселиться, Альбина Вячеславовна, — послышалось из динамика. — Я, между прочим, не одни пороги обила. Теперь ваша очередь.

— Моя, не спорю, — вздохнула Альбина, — прости. День сегодня не задался. И это замечательная новость, правда. Какие перспективы?

— Хорошие. Даже очень. Если вы всё согласуете, то дети улетят на лечение уже в конце месяца.

В конце месяца. Она бросила взгляд на тянущуюся колонну из машин, ставших в пробке, и вздохнула. У кого-то нет и этих нескольких недель. Кто-то может попросту не дотянуть. Но, к счастью, не в этот раз. А уж она постарается, чтобы прозвучавшие сроки не затянулись.

Сегодня, несмотря ни на что, был прекрасный апрельский день. Тёплый, по-настоящему весенний. Холода, наконец, отступили, начинали цвести деревья, и в окнах застывших в заторе машин отбивались яркие лучи солнца.

Таким же в насмешку прекрасным был день похорон Михаила Набаева. Казалось, сама природа радовалась, что избавилась от нечисти, подобной ему. Собралось столько людей — коллеги, знакомые, партнёры по бизнесу, друзья. Просто поразительно, какое количество человек было ему предано. Или, скорее, сколько хотело нажиться на безутешной вдове. А всё, о чём могла думать Альбина в тот момент — как дотерпеть до конца и выдержать приличия. Она стояла, одетая в чёрное, и всё прокручивала в голове их последний разговор, который состоялся сразу после ареста мужа.

А затем, не выдержав разыгрывающегося фарса, всё же ушла посреди церемонии прощания, наплевав на всех и вся. Впрочем, пришедшие благодушно списали эту вопиющую вольность на то, что она не в себе. И были правы в чём-то, возможно. Она уже давно была не в себе. Но только не от горя и не от радости. А потому, что свершилось то, к чему она так долго шла. Свершилось, и нет ничего. Никакого чувства удовлетворения. Или облегчения, или ощущения, что можно идти вперёд. Ничего. Исчез виновник её бед, но осталась она. А вместе с ней и то, от чего она не нашла сил избавиться.

Первые несколько месяцев ушли на то, чтобы уладить дела и окончательно разорвать свою связь с фамилией Набаева. Хоть после смерти мужа ей и перешло очень многое из его состояния, Альбине не нужно было ровным счётом ничего. Она продала доли в бизнесе, акции, недвижимость. Всё это в скором времени разошлось бы по благотворительным фондам. Кровавые деньги должны были спасти чьи-то жизни, раз уж загубили её собственную. Она продумала всё до последнего шага. Составила целый план. Попрощалась со всем и вся и просто хотела освободиться. Так бы и случилось, если бы не Руслан. Зачем он пришёл? Кому хотел этим помочь? Но, так или иначе, а всё было сорвано. Что-то уже сломалось в ней, Альбина не нашла сил, чтобы повторить попытку. А затем появилась Нина — та самая, которая теперь крутилась, словно белка в колесе, в качестве её незаменимой ассистентки. И незаметно для себя самой Альбина Демидова втянулась в то, что теперь уже просто не имела права оставить. Она создала благотворительную организацию, сначала вкладывая в проекты имеющийся капитал и постепенно расширяя горизонты, подключая тех, кто хотел к этому приобщиться.

За прошедшие два года чего только она не видела. Возможно, наблюдать эти истории, пропитанные болью и безысходностью, было тяжело. Но иначе жить не получалось. Они были необходимы ей словно наркотик. Она находила бальзам для глубоких человеческих ран, вселяла надежду отчаявшимся. И это успокаивало её. Частично. Но достаточно для того, чтобы продолжать борьбу.

— Альбина! — голос Нины вернул её к действительности. — Ты ещё на линии?

— Д… да. Я тут. Что ты говорила?

— Говорю, что у тебя встреча завтра в одиннадцать. Запишешь адрес или мне по электронке выслать?

— Я в пробке и у меня с собой ни клочка бумаги. Лучше скинь на почту.

— Как скажешь, босс. Так что случилось?

— То есть?

— Да что с тобой такое? Сама сказала, день не задался.

— А, ну да… Попала в аварию.

— Что?!

— Как видишь, жива.

— Не слышу в голове энтузиазма.

Альбина усмехнулась.

— Как это произошло?

— Водитель — виновник аварии — благополучно уснул за рулём.

— Ты в порядке?

— Очень зла, а так ничего. Хватит об этом, ладно? Расскажи мне лучше про завтрашнюю встречу.

— Руководитель крупной компании изъявил желание поделиться со страждущими.

— Сумма?

— Думаю, всё зависит от того, насколько милой ты будешь. Кстати, адрес я уже сбросила.

Альбина молча кивнула, словно собеседница могла видеть её, и потянулась за ноутбуком, который всегда возила с собой.

— Нин, а ты ничего не забыла? — несколько секунд спустя поинтересовалась Альбина, читая сообщение.

— Место, адрес, время, название компании. Вроде нет.

— Уверена? — Пауза затянулась на несколько секунд, после чего Альбина со вздохом произнесла: — Как насчёт имени? Или мне так и обращаться к нему «Господин руководитель»?

— Можешь попробовать, — Альбина услышала в голосе Нины улыбку. — Но это моя проволочка, не спорю. Запиши себе где-то. Руслан Александрович Князев — вот чьё имя тебе нужно. Кстати, говорят, он красив и разведён.

— Ты сказала «Князев»?

— Да, Князев. Ты его знаешь?

Альбина усмехнулась такому вопросу и прикрыла глаза.

— Лучше бы мой ответ был «нет».

Проведя бессонную ночь в компании столь знакомой ему бутылки коньяка, Руслан пришёл к выводу, что некоторые вещи в жизни не поддаются логическому объяснению. Забавно, что к такой неопределённой категории он мог отнести очень многое. Например, почему вместо того, чтобы проводить время с той, которую любил, он по уши увяз в делах? А потому что думал, что вся жизнь у них впереди. Успеют ещё налюбоваться друг другом, некуда спешить. Судьба очень доходчиво ему разъяснила, что это не так и что между «есть» и «не будет никогда» пролегает тонкая незаметная черта. В одно мгновение Оксана ему улыбалась, говоря, что счастлива, а уже в следующую — он держал на руках её бездыханное тело, в шоке не понимая, что её не вернуть, а потому всячески пытаясь привести погибшую девушку в себя.

Пожалуй, именно после того, что с ним произошло, Руслан излишне чётко увидел, как быстротечна жизнь, как неважны мелочи, за которыми в суете гонится весь мир, ошибочно принимая их за что-то важное. К сожалению, это не принесло ему облегчения. Какой толк от осознания истин, если часть тебя уже потеряна безвозвратно? Князев наивно полагал, что что-то поменяется, после того, как он узнал правду о той аварии, которая навсегда отобрала жизнь у его невесты. Он загорелся мыслью расставить все точки над і, желая, чтобы истина восторжествовала. Так и случилось. Набаев, с чьей подачи всё это было подстроено, погиб. А Руслан заставил себя взглянуть, наконец, в будущее и принять тот факт, что уже ничего не вернёт утраченное. Он избавился от всего, что с такой дотошностью берёг после смерти Оксаны — её вещей, фотографий. Он попытался идти дальше, надеясь, что, как и Кира, сумеет построить новое на руинах старого.

С тех пор прошло три года. Три долгих года. И что? А ничего. Слишком глубокими были раны. Может, проблема была именно в нём? Но смотреть на мир так же, как когда-то уже не получалось. Смотреть на женщин, мечтавших о том, что именно одна из них изменит его семейный статус. Казалось, что-то в нём выгорело раз и навсегда. И чем сильнее он пытался это изменить, тем быстрее понимал: не выйдет, не в этот раз. Возможно, никогда больше.

Так что теперь Князев просто не понимал: какого чёрта то, от чего он так долго пытался уйти, вернулось к нему. Это то ли видение, то ли сон с Оксаной перед аварией выбил его из колеи. Он отпустил её три года назад, честно попытался не зацикливаться на прошлом и прислушаться к тому, что долгое время ему твердили его родители и родители Оксаны. Но родители Оксаны, которые должны были понять его, как никто другой, не знали всей глубины трагедии. Он запретил говорить об этом врачам, констатировавшим смерть Оксаны — она ждала ребёнка. Так что, возможно, его подкосила потеря сразу двоих. А, может, к этому ещё прибавилось и чувство вины, ведь за рулём в тот злосчастный день сидел именно он. И именно его смерти хотел Набаев, ведь их деловые интересы то и дело сталкивались нос к носу, мешая друг другу. Чтобы там ни было, а просто так смириться и отпустить, как хотели того окружающие, у Руслана никак не получалось. Ему не давало покоя чувство, что он слишком небрежно отнёсся к счастью, что выпало на его долю. Слишком самоуверенно решил, что будет ещё время. И, естественно, на первый план вывел свои дела. Что ж, видели глаза, что выбирали. Дела с ним и по сей день.

И теперь, когда всё более или менее спокойно, она к нему пришла? Недовольная тем, что видит? Ну что тут сказать? Жизнь на земле не такой мёд, каким может казаться откуда-то, где бы она ни была. Оксана ушла, а Руслан остался. И, Князев на это мог даже поспорить, от него вряд ли осталась и половина того мужчины, которого когда-то полюбила светловолосая вздорная девушка с короткой мальчишеской стрижкой. Так что пусть уж простит ему эту невеселую жизнь, полную забот, которой она никогда бы не потерпела. Ничего уже не изменить.

В памяти всплыли слова, адресованные Кире в больнице.

— Чтобы сказала Оксана, если бы увидела тебя сейчас?

— Какая разница? Её уже много лет как нет…

Вот так вот. Обречённо и сурово. Но как есть. Такова жизнь, в конце концов.

Пути Господни неисповедимы. Ещё вчера женщина, сидящая перед ним, думала, что больше никогда его не увидит. Но вот она здесь, пришла сама, и, если Князев ещё не потерял нить разговора, их вполне возможно свяжет совместное дело. Так что видеться придётся ещё не единожды. Ирония.

Альбина Демидова держалась в рамках делового этикета с ловкостью, наверняка отточенной годами. Уверенная манера излагать. Лаконичные фразы. Женское обаяние, присущее ей, в конце концов. Она занялась явно не тем. Но это уже Руслана и не касалось.

— Что скажите, — его губы дрогнули от того, что они придерживаются официального обращения на «вы», словно незнакомцы, какими их уже никак не назовёшь, — если мы немного видоизменим нашу сделку?

Тёмные тонкие дуги бровей Альбины слегка приподнялись, выражая удивление.

— Вас что-то не устраивает?

— Напротив, хотел бы помочь такому благородному делу.

— Если мы договоримся, вы и так поможете, могу вас уверить.

Руслан проигнорировал её завуалированный намёк на то, что расширение его помощи нежелательно. И, выдержав пристальный взгляд тёмных глаз, продолжил:

— Думаю, было бы глупо не предложить то, что пойдёт на пользу не только этому вашему проекту. Я знаю несколько человек, которые бы охотно приобщились к благотворительности. А они, наверняка, знают таких же. Почему бы не организовать вечер филантропии, где все эти господа могли бы воплотить в жизнь свои стремления?

— Прежде чем я вам отвечу, хотелось бы уточнить один момент.

— Конечно.

— Что за собой прячет эта инициативность, господин Князев? Вы хотите, чтобы я была вам благодарна, как никогда?

— Наверное, это тот ген героизма, о котором ты не так давно упоминала.

— О, понимаю. — Альбина никак не отреагировала на то, что Руслан перешёл на более фривольную манеру обращения. По её губам скользнула лёгкая улыбка и, подавшись немного вперёд, девушка произнесла: — Неоценённые поступки, наверное, очень ранят мужское самолюбие.

— Ты о своей неблагодарности?

Её улыбка стала шире.

— Я о твоей медвежьей услуге.

Руслан спокойно посмотрел на собеседницу и ровным тоном ответил:

— Я застал тебя в шаге от самоубийства. Или ты просто балуешься экстремальными развлечениями?

— Мммм, — как-то неопределённо протянула Альбина, откидываясь на спинку кресла и кладя ногу на ногу. — Прямо вижу ход твоих мыслей. Бедняжка так запуталась в сетях изверга-мужа, что даже после его смерти не нашла другого выхода, кроме как уйти, не прощаясь.

Её взгляд стал пронзительней и холоднее, а голос — мягче, наполняясь колкой иронией.

— Но позволь я кое-что тебе расскажу, Руслан, — его имя прозвучало в её устах как ругательство. — Набаев хоть и был ублюдком, каких ещё поискать, но у него имелась одна очень большая слабость. И этой слабостью была я. Если бы я захотела, он бы принёс к моим ногам голову каждого мне неугодного, не задумываясь о том, разумно ли это. И, если ты думаешь, что в нашей дружной семье он был тираном, а я несчастной жертвой, то я разочарую тебя. Я в состоянии перегрызть глотку любому, кто встанет у меня на пути.

Князев бросил на неё вопросительный взгляд и с насмешкой уточнил:

— Это угроза?

— Констатация факта. Поэтому, пожалуйста, не думай, будто ты спас меня от чего-то такого, с чем бы я не смогла справиться. Ты хотел мести за ту, которую он убил. И я дала тебе доказательства, указывающие на его вину. Вот и всё, что нас связывало когда-либо. Меня не нужно спасать, Руслан. И, поверь, если бы я захотела свести счёты с жизнью, ты бы мне не помешал. Так что тот инцидент был досадной ошибкой, как и ночь, проведённая вместе.

— Ты давно готовила эту речь? — с преувеличенным интересом спросил Князев, окидывая взглядом сидящую перед ним девушку.

— Всех драматургов столицы замучила бессонными ночами, чтобы тебя впечатлить, — беспечно сообщила Альбина. — Даже не сомневайся.

— А, знаешь, я тебе верю, — внезапно вскакивая со своего места, ответил Руслан. — Каждому слову. Ведь именно те, кому плевать, оправдываются столь горячо и убедительно, — склонившись над ней, тихо добавил мужчина. Альбина замерла на несколько секунд, а после, подняв глаза, тихо спросила:

— На своём опыте убедился?

— По глазам вижу.

— Не дождёшься, — едва слышно выдохнула она и, резко поднявшись, оказалась чуть ли не нос к носу с Русланом. — А насчёт предложения… идея хорошая. С вас список гостей, а дальше я и сама справлюсь.

3 глава

Я на грани, ну а ты нормальный.

И тебе со мной на грани не бывать.

Полина Гагарина «Шагай»

Тонких намёков Руслан Князев явно не понимал. Или, скорее, умело их не замечал. Так или иначе, но Альбине в какой-то момент просто пришлось смириться с мыслью, что этот несносный человек сунет нос, куда только пожелает. В мире больших денег кукловод тот, кто платит. Платил на этом балу жизни Князев и ему подобные. Что ж, ну и ладно, в конце концов, решила Альбина. Главное — собрать как можно больше пожертвований. А уж она потерпит один вечер. И не с таким сталкивалась.

За прошедшие три года Альбина уже успела позабыть, что ощущала, присутствуя на похожих мероприятиях. Эту атмосферу, пронизанную энергетикой власти и денег. А вместе с ними жадностью, склонностью к жестокости и инфантильности. Сильные мира сего хоть и являли собой недостижимую мечту большей части человечества, но, по сути, оставались людьми, не знающими границ в потакании собственным прихотям. И, пожалуй, это перевешивало всё остальное.

Взгляд Альбины скользнул по компании, стоящей неподалёку и чему-то смеющейся. Странная троица, иначе не сказать. Женщина и двое мужчин, один из которых был её бывшим, а другой — нынешним мужем. Но, кажется, никого из них не смущала близость другого. Зато остальных приглашённых очень задевала слаженность действий этой компании. По-видимому, для них было непостижимым оскорблением то, что Князев продолжал общаться с бывшей супругой и её мужем так, словно они закадычные друзья. Правда это или нет, общество, конечно, никогда не узнает. Так же, как никогда не узнает, были ли правдивы сплетни, утверждавшие, что Кира Романова разводилась с Князевым, уже будучи беременной от другого.

Как бы там ни было, но чету Романовых сплетни никак не волновали, и назло всем они продолжали появляться на публике неизменно счастливыми и уверенными в собственной правоте. А Романов и вовсе души не чаял в маленькой дочери, таская её за собой повсюду, куда только мог.

— Это Сафьянов? — слегка нахмурившись, тихо спросила Кира. Её рука непроизвольно опустилась на грудь мужа, пока Кира пыталась рассмотреть одного из гостей.

— Похож на него, — ответил Артём, проследив за взглядом жены. — Что-то не так?

— Мне казалось, он больше не посещает светские вечера.

— Не посещает, — усмехнувшись, присоединился к разговору Руслан, — но не может отказать жене.

— Надо же.

— Между прочим, госпожа Сафьянова очень мила. Подключилась к поиску сегодняшних благодетелей.

— И недурна собой, — еле слышно пробормотал Артём, тут же напоровшись на ледяной взгляд жены. — Я просто заметил.

Уголки губ Киры дрогнули в улыбке, которая ничуть не смягчила выражение её глаз.

— А я ничего и не сказала.

Руслан поспешно сделал вид, что закашлялся, подавив приступ неуместного смеха.

— Прежде чем вы решите выяснять между собой отношения, почему бы вам не вспомнить, что мы здесь не для этого собрались?

— И как она тебя только до белого каления не успела довести в своё время? — улыбнулся Романов.

— У меня иммунитет.

— На тебе обязанности хозяина вечера, Рус, — резко сменила тему Кира. — Предлагаю больше не злить почтенную публику.

— Кажется, моя помощница неплохо и сама справляется.

— И, кажется, ты слишком доволен, — колко парировала Кира, слегка приподняв брови.

— И кому-то пора перестать лезть в чужие дела, — последовал ответ.

— Туше, — вклинился в дружескую перепалку Артём. — Пойдём, Кира, мы и, правда, заняли слишком много времени у Руслана.

— Что это? — Альбина уставилась на бокал вина в руках Князева так, словно он предложил ей яд.

— Выпей и расслабься, — втискивая в негнущиеся пальцы Альбины фужер, тихо произнёс Руслан. — Всё в порядке.

— Всё будет в порядке, когда вечер подойдёт к концу.

— Всё будет в порядке, когда ты успокоишься и перестанешь всюду искать подвох. Пей! — последнее слово хоть и было сказано мягко, но прозвучало как приказ.

— Слушаюсь и повинуюсь, — с улыбкой ответила Альбина и поставила вино на поднос проходившего мимо официанта.

— Может, вы ещё не поняли этого, госпожа Демидова, — склонившись к ней ближе, сказал Руслан, — но я вам не враг. Не стоит так яро демонстрировать свою неприязнь.

— Возможно, тогда не стоит пытаться учить меня на каждом шагу?

— Не любишь проявлений превосходства?

— В конце от этого страдаю не я, — слегка пожала плечами Альбина. — Так что мне всё равно.

— Кто бы сомневался, — сорвалось с губ. И Альбина пристально взглянула на него, прекрасно всё услышав.

— Судя по всему, сомневаетесь только вы, господин Князев, — ровно произнесла она. — И занимаетесь этим с завидной частотой, что мне, честно говоря, не понятно. Добрый вечер! — Альбина кивнула кому-то из гостей, сохраняя на лице улыбку.

— Простое любопытство, не больше.

— Да неужели? — мягко спросила Альбина. — Тогда, возможно, позволите и мне?

— Что именно?

— Любопытство. — Её голос стал напоминать скользящий сквозь пальцы шёлк. Руслан едва заметно подобрался, но кивнул, не совсем понимая, куда это заведёт их разговор.

— Что не так с человеком, который сначала лелеет любую память о потерянном, а затем забывает о нём напрочь? И всё равно не находит покоя. Чего не хватает тому, кто пытается копаться в чужих душах?

— Себя прежнего, возможно, — голос Князева не дрогнул.

— Верно, — голос Альбины стал ещё мягче. — А знаете, что бывает с тем, кто не может отыскать себя и в поисках сталкивается с пустотой? — Не дожидаясь ответа, Альбина едва заметно наклонилась ближе. Так, чтобы её смог услышать только Руслан. — Пустота разрушает его, господин Князев. Вы этого жаждете? Выгореть дотла?

Их взгляды пересеклись: её — чуть насмешливый, его — лишённый всяких эмоций.

— Я так не думаю, — наконец, едва слышно, выдохнула Альбина охрипшим голосом. — Держись от меня подальше, Руслан. Если ты всё ещё желаешь идти дальше, конечно, — со смешком добавила Альбина, выхватила бокал вина с подноса официанта и, отсалютовав Князеву, отошла к гостям.

— И что это, чёрт возьми, должно означать? — К странному неоконченному разговору они смогли вернуться только в самом конце вечера, когда последние приглашённые ушли, а рабочие приводили помещение в порядок после завершённого празднества.

Руслан закрыл двери небольшого кабинета, в котором расположилась Альбина, опёрся спиной о стену и скрестил руки на груди.

— Что наши усилия увенчались успехом, нет? — делая какие-то записи в блокнот, ответила Альбина. — Дети будут обязаны вам своей новой счастливой жизнью, господин Князев.

— Хватит играть со мной в эти игры! — низким голосом, вибрирующим от едва сдерживаемой злости, произнёс Руслан. — Если я втянусь, тебе не понравится, будь уверена.

Альбина едва заметно вздрогнула, когда его голос раздался совсем рядом. Она медленно подняла глаза и взглянула на Князева, который уже стоял у самого стола.

— Ну так и не втягивайся. Я точно не стану возражать, — слегка приподняв в удивлении брови, ответила девушка.

— Хорошо, — внезапно согласился Руслан, чем немало её изумил. — Будь по-твоему.

Альбина замерла, предчувствуя подвох. Слишком уже легко этот мужчина сдался. Возможно, если бы на его месте был кто-то другой. Но не Руслан. Не в этой жизни.

— Но?

— Но ты мне расскажешь, что собиралась сделать в нашу встречу три года назад. Расскажешь честно. И тогда — и только тогда — будет по-твоему.

Губы Альбины дрогнули в усмешке. Она бросила на него насмешливый взгляд, словно спрашивала «Ты серьёзно?». А затем выдохнула:

— Иди к чёрту, Князев, — и произнесла это так, словно сделала ему большой комплимент. — Я ни перед кем не собираюсь отчитываться. Тем более, — она захлопнула блокнот, — перед тобой. Ясно?

Ответом ей была тишина. И в эту затянувшуюся паузу Альбина кожей ощущала на себе тяжёлый мужской взгляд.

— Я не знаю, что ты там себе возомнил и, говоря по правде, не очень хочу знать, — произнесла Альбина, поднимаясь со своего места. — Но если ты собрался примерить на себя роль героя, спасающего утопающего, то выбрал неблагодарную аудиторию.

— Тебе не надоело это постоянно повторять?

— Раз уж ты меня не слышишь, то нет. Так что… лучше помоги себе.

— Я в порядке.

— Я тоже.

Их разговор зашёл в тупик.

Альбина, собрав вещи в сумку, остановилась рядом с ним и внезапно произнесла:

— Я так и не сказала спасибо за… Набаева. Пусть его смерть ничего кардинально не изменила, но… я дала слово, — голос против воли дрогнул, — кое-кому. И ты помог мне его сдержать. Это было очень важно. Спасибо.

За короткие несколько секунд Руслану показалось, что девушка, стоящая рядом с ним, словно неуловимо изменилась. Стала хрупкой, ранимой и беззащитной, что ли.

Альбина подняла глаза, которые до того опустила. И в них Князев отчётливо прочитал то многое, что ей наверняка не хотелось показывать никому.

— Если обещание, данное этому человеку, было столь важным, почему ты к нему не вернулась?

Её губы дрогнули, словно она хотела улыбнуться.

— Я хотела, — тихо сказала Альбина. — Но ты мне не дал. — И прежде чем Руслан успел осознать, что это и есть ответ на его вопрос, а, значит, импровизированная сделка вступила в силу, Альбина добавила: — Ты не спас меня, Руслан, как бы тебе ни хотелось. Ты продлил мою агонию. И за это я никогда не буду тебе благодарна.

— Если его убил Набаев… — начал Князев, пытаясь перехватить собравшуюся уходить девушку, но та, резко отстранившись, грубо оборвала его.

— Его убила я! И не только его, — добавила Альбина тише. — Несмотря ни на что, ты понятия не имеешь, как мне нужен был тот шаг.

— Это был шаг в никуда.

— И это был мой шаг! Мой, а не твой, ясно?! — сорвалась на крик Альбина. Её глаза в тусклом освещении комнаты подозрительно заблестели. — Я больше никогда… не хочу об этом говорить, — спустя недолгую паузу продолжила Альбина, вздохнув. — Сдержи своё слово.

Она в последний раз взглянула на Руслана и вышла, оставив его в смятении, с чувством, которого он, наверное, не чувствовал слишком давно. Что всё испортил. Что был неправ и прав одновременно. Что не может оставить всё, как есть.

Альбина сбежала вниз по ступенькам и направилась к машине так быстро, как только могла. Свет у здания освещал только небольшую часть площадки, а авто она припарковала чуть поодаль. Слегка трясущимися руками Альбина начала искать в сумке ключи. Но они, как назло, провалились на самое дно. Внезапно позади послышался какой-то шум. Альбина застыла, пытаясь успокоиться, взять себя в руки. И медленно обернулась. На границе между полумраком и светом кто-то стоял, и потому что силуэт показался ей смутно знакомым, она подумала, что это Князев решил всё же её добить, джентльмен чёртов! Но секунды бежали, а человек продолжал просто стоять и смотреть на неё. И в какой-то момент ужас прожёг Альбину изнутри. Она напрягла зрение, пытаясь лучше рассмотреть фигуру, но не решаясь сойти с места.

— Дима? — сорвался с губ полузадушенный шёпот, а затем кто-то окликнул незнакомца, он тут же отвернулся и пошёл прочь. А Альбина ощутила себя законченной параноидальной идиоткой. Чёртов Князев! Он окончательно довёл её. Чтоб ему!

Волна боли накатила внезапно, заставляя согнуться чуть ли пополам. На короткое мгновение Альбина поверила, что действительно видела Диму. Дура! Мёртвые не оживают, призраки не обретают материальную форму…

Альбина плохо помнила, как нашла ключи и доехала до дома. Все её ощущения сконцентрировались на этой тупой боли, разъедающей хуже кислоты. Боли, которую она научилась глушить. И с которой даже, казалось, научилась жить.

Не научилась. Не научилась, чтоб её! Только иллюзия. Сплошная, мать её, иллюзия! Жизни. Существования. Задыхаясь, Альбина медленно сползла на пол собственной спальни, захлёбываясь рыданиями. Кто просил Князева лезть в её жизнь, спрашивается? Кто просил копаться в том, что его не касалось? Психиатр чёртов! Думает, потерял невесту и всё — это делает их жизни похожими?! А ни черта подобного! Князеву даже в кошмарном сне не снилось то, что осталось в её прошлом!Нельзя смыть грязь, нельзя уничтожить воспоминания. Но, если он продолжит, что ж… его право. Она с удовольствием превратит его в то, во что когда-то превратилась сама.

Альбина внезапно подняла голову и отсутствующим взглядом посмотрела на противоположную стену. Всё бесполезно. Защитные оковы рухнули. И воспоминания хлынули волной, затопляя сознание…

Со дня, когда она узнала о смерти Димы и ребёнка, прошло около месяца. И, как ни странно, Миша её не трогал. Невиданное благородство с его стороны. А, может, он просто боялся, что охрана не уследит, и девушка всё же покончит жизнь самоубийством? Было бы глупо потерять ту, которую он так добивался, из-за которой столько крови оказалось на его руках. Глупо и недальновидно. С чем, с чем, а со смертью Набаев уж точно тягаться не мог.

Да ей было и плевать. Время проходило, как в тумане. В тумане и пока ещё неясных мыслях о мести. Возможно, лучшим возмездием ублюдку и стала бы её смерть, но нет… не настолько легко. Она хотела его мучений. Хотела видеть, как жизнь по капле будет его покидать. А кто знает, сможет ли она это лицезреть, если уйдёт? Нет… она не посмеет положиться в этом вопросе на вселенскую справедливость. Не после того, как он разрушил её семью.

Если цикл прожитых жизней все же существует, то Михаил Набаев в прошлой наверняка был катом или палачом. Так что вскоре этот персональный палач пришёл и по её душу. И тогда она начала ломать в себе то, что осталось ещё живым. Иначе рядом с мужем она не смогла бы находиться. Но и здесь Альбина отыскала способ его раздражать. Она горстями пила сильное успокоительное перед тем, как он приходил к ней в спальню. Так что в постели после этого девушка могла бы по активности сравняться разве что с бревном. Но очень скоро её уловку раскусили. В тот вечер они сильно поссорились. Набаев был вне себя от бешенства. Вышвырнул все таблетки, которые только смог найти, но и так ничего не вышло. Хоть умом Альбина и решила быть верна своему обещанию о мести, быть твёрдой и выносливой, её психика так и не восстановилась. Девушка всё время ходила по тонкой грани между реальностью и сумасшествием, но поняла это много позже. В тот вечер она с этой грани соскользнула и, наверное, больше напоминала невменяемую, чем здорового нормального человека.

— А чего ты ждал, милый? — заливаясь истерически хохотом, спрашивала Альбина. — Что после всего я, как ни в чём не бывало, лягу под тебя, и мы будем тра**ться? Ой, неувязочка вышла… — и снова приступ неестественно весёлого смеха. — Не бывает всегда, как захочешь, милый. Вот видишь, — словно нерадивому маленькому ребёнку, говорила она, — не бывает. Ты убил его. И ребёнка моего убил. Убиииииийца! Так что либо так, либо можем попробовать алкоголь. Тра**л когда-то в хлам пьяную девку, милый? Для тебя я такой буду…

Альбина резко тряхнула головой, отгоняя ненавистные картинки. Да, он сломал её. А она себе доломала. Выгорела и конец. Лучше было бы Руслану не бередить её раны никогда. Ему бы порадоваться, что его невеста просто погибла. Что они какое-то время были вместе и счастливы, судя по всему. Что она не мучилась. Что её смерть не заставила его выгореть.

Но всё, что ему, по-видимому, нужно — это заставлять Альбину мучиться. А всё, что нужно ей — это избавиться от него.

4 глава

Прошу, останься на время…

…покажи мне тьму, покажи демонов.

Tiesto & KSHMR feat. Vassy «Secrets»

Альбина проснулась от того, что солнце нещадно светило ей в лицо. Проснулась резко, спросонья не разобрав, где она, и потому ударилась головой о подлокотник кресла, на полу возле которого заснула. Почему-то. Скривившись от боли, Альбина прикоснулась к ушибленному месту и окинула взглядом комнату. Судя по виду, здесь пронеслось торнадо, не иначе. Разбросанные вещи, битое стекло, перевёрнутый столик и стул.

Самое забавное в её срывах было то, что она очень смутно их помнила. Но всегда оставляла за собой страшный беспорядок. Казалось, что, когда наболевшее выбиралось наружу и касалось материального, ей было жизненно необходимо всё крушить и рушить, чтобы хоть как-то унять боль за неимением достойных анальгетиков.

Альбина ещё раз окинула взглядом беспорядок, который устроила, поднялась с пола и направилась в ванную.

Наверное, всё это указывало на то, что по ней плачет психушка. Ну или услуги психолога, как минимум. Но как рассказать о грязи, сквозь которую прошла, постороннему человеку Альбина себе не представляла. Да и к тому же этот кошмар был первым за последний год. Так что её методы действенны, кажется. И такими бы оставались, если бы кое-кто не лез, куда не надо. И очень настырно, надо заметить. Особенно после того, как Князев в их первую встречу принял её чуть ли не в штыки, это было довольно странно.

Альбина взглянула в зеркало. Да уж. Её двадцати восьми ей сейчас бы никто не дал. Чего только стоило выражение на бледном измученном лице и опустошённый взгляд тёмных глаз. Вот так вот. Сожительство с демонами в душе сказывается на внешности. И на характере. И на отношение к жизни тоже.

Вспышка в памяти отвлекла её от раздумий, возвращая на несколько мгновений в прошлое. К тому последнему разговору с Мишей, когда она упивалась, не зная, что ад не отпустит её из своих объятий…

— Думаешь, удалось упечь меня сюда и всё закончится? — Набаев был до неприличия холоден и спокоен, но его выдавал странный блеск глаз.

— Возможно, и не сейчас, но закончится, — тихо ответила Альбина и добавила, склоняясь ближе: — И когда это случится…

— А ты уверена, что случится?

— … я хочу, чтобы ты знал: это произошло потому, что ты отравил мне жизнь, милый. Так же, как отравлял всё, к чему прикасался.

Михаил и бровью не повёл. На его губах заиграла слабая улыбка:

— Ты же понимаешь, что я тебя и отсюда могу в порошок стереть?

— Тебе следовало давно это сделать, — холодно ответила Альбина. — А теперь мой черёд. Ты же не надеялся, что я забуду и прощу, правда?..

Забыть и простить. Вот, пожалуй, невыполнимая задача. Научиться жить и радоваться жизни. Как? Как ощутить этот мимолётный вкус на губах, если больше ничего нет?

— Во что же ты превратилась? — едва слышно прошептала девушка, вглядываясь в собственное отражение. — Господи, когда же я остановлюсь?

После того, как за Альбиной закрылись двери, Руслан едва сдержался, чтобы не пойти за ней. Мальчик на побегушках, честное слово! Заниматься ему больше нечем. Но, видимо, нечем, потому что нечто внутри настойчиво твердило: если уйдёт, это поставит крест на женщине, изо всех сил пытающейся казаться сильной. А быть и пытаться — разные вещи. Кому, как не Руслану, об этом не знать?

Он вспомнил их знакомство. То, с какой хладнокровностью она держалась, словно её ничуть не смущали обстоятельства их встречи. И то, насколько бесцеремонно она ворвалась в его жизнь, неся с собой сладко-горькую весть о причине гибели Оксаны. Казалось, в тот день всё и должно было закончиться. Но вот они совершенно случайно пересеклись на каком-то вечере, куда Князев приехал с Кирой. И Руслан узнал, кто же такая женщина, располагавшая столь нужной ему информацией. Если говорить начистоту: тот факт, что Альбина оказалось женой Набаева, Князева не только не обрадовал, но и откровенно взбесил. Стало ясно как божий день, какие цели она преследует. А становиться тем, кто сводит чужие счета, Руслану претило. У дамы какие-то проблемы с мужем? Почему бы ей тогда самой с ним и не разобраться, не используя его, Князева?

Но Альбина очень быстро осадила его пыл. Её хладнокровие и сдержанность и бесили, и восхищали одновременно.

«…можешь обо всём забыть и спать спокойно дальше. А кровь твоей возлюбленной с его рук, уверена, со временем сотрется», — сказала она ему как ни в чём не бывало. Словно ей было абсолютно плевать, что он предпримет. А ведь это не так — Руслан мог поклясться.

Тогда всё и закрутилось. Осознание правды, внутренние противоречия. Ещё и Кира, как назло, окончательно запуталась в паутине их лживой сделки, именуемой для всех браком. Руслан понял: проблемы нужно решать поочерёдно. Этим он и занялся.

Когда-то давно, когда он встретился с Кирой после её длительного отсутствия — это была простая встреча двух давних друзей вдалеке от дома. Друзей, потрёпанных жизнью. Они сидели, разговаривали, вспоминали Оксану. А затем разговор как-то плавно перетёк к тому, что родственники Руслана уже всю плешь ему проели требованиями возвращаться к жизни. Кира тогда очень странно взглянула на него и предложила не менее странную сделку — брак по расчёту, в котором и он, и она будут делать всё, что пожелают, но осторожно. Так, чтобы общественность ничего не знала. Подруга от чего-то бежала, а Руслан хотел, чтобы его оставили в покое все те умники, советовавшие ему «идти дальше». Они расстались, пообещав друг другу всё обдумать. И вскоре оба согласились.

Родня с двух сторон, мягко говоря, была в восторге. В восторге были и «молодожёны». Они наконец-то получили пусть и тайное, но право распоряжаться своей жизнью. Но это им не помогло. Руслан видел, как Кира медленно катится в никуда, прожигая жизнь с таким цинизмом, будто что-то пыталась доказать себе. На второй годовщине их «брака» ему представился внезапный шанс лицезреть причину этого падения.

В общем, к тому моменту, когда поиск ответов привёл Руслана в нужном направлении, Кира с присущей ей элегантностью сама связала себя по рукам и ногам, упрямо отказываясь в этом признаваться. Но признаваться следовало. А ещё это нужно было делать очень быстро. Их временное убежище трещало по швам. Руслан понял: пришло время расставить все точки. Поэтому, недолго думая, он отправил тогда уже беременную Киру с глаз долой, чтобы его эксперименты по наказанию виновных не аукнулись ей. А вслед за Кирой направил и отца её будущего ребёнка. Если не поубивают друг друга, то всё у них получится — решил Князев. И оказался прав.

А дальше события закружились в водовороте: поиск нужных людей и доказательств, арест Набаева, развод с Кирой. И, собственно, то к чему он шёл — наказание убийцы Оксаны. Косвенно и не своими руками, но всё же. Чтобы сказала Оксана, если бы увидела его в тот момент? Она бы, наверняка, ужаснулась, его вздорная нежная девочка. Но простить Руслан не мог. Не её смерть. Не того, что подлый случай в совокупности с грязными интригами Набаева забрал у него этого светлого ангела вместе с их ребёнком накануне их свадьбы. У всего есть своя черта. Он свою черту перешагнул в миг, когда на обочине трассы держал на руках уже бездыханное тело той, которая мгновение назад говорила: «Я счастлива».

А спустя несколько месяцев, где-то в конце весны, Руслан снова столкнулся с Альбиной. Ну как столкнулся? Встречей назвать это было довольно сложно. Он до сих пор с трудом мог дать тому моменту название. Но только в какой-то миг мужчина сообразил: это то, чем выглядит. И это не простой каприз барышни, желающей получить дозу адреналина, стоя на краю пропасти. Пропасти, кстати, которая в народе носила очень дурную славу. Количество самоубийств на этом месте каждый год зашкаливало. Его ограждали и предпринимали другие меры безопасности, но жаждущих расстаться с жизнью это не останавливало.

Так что Руслан даже и не думал, что может оказаться полным дураком. Эту жизнь он мог спасти и не намеревался отдать её так просто. И, кажется, это стремление всё ещё живёт в нём. Князев видел: Альбина сгорала, как свеча, снедаемая чем-то, о чём не знает ни одна живая душа, кроме неё. И мало того — она очень хочет догореть до конца. Ублюдок Набаев! Если бы мог, убил бы ещё раз подонка собственноручно. Всё же нужно иметь талант так рушить чужие жизни. Да и рушить, к слову, легче, чем строить. Но Руслан попытается. Раз уж иначе не может. Даже сквозь её сопротивление. Стоять и смотреть, как кто-то рядом погибает, он не намерен.

5 глава

— Ну что ты смеешься? Что ты смеешься? — Дима с серьёзным выражением лица упал на кровать и потянул Альбину за собой. — Прекрати смеяться, кому сказал?

Но она не могла перестать. Внутри что-то будто заело. И она хохотала и хохотала, пока не начала захлёбываться слезами счастья.

— Это, наверное, ребёнок на тебя так влияет.

— Это его чокнутый отец так на меня влияет, — сквозь смех едва выговорила Альбина и снова зашлась в новом приступе.

— Ха! То ли ещё будет… У нас столько дней впереди вместе! А когда сын родится… Ты ведь не против, если сын? Очень хочется пацана. Вот тогда мы заживём! И дочку ещё родим, а затем опять мальчика.

— Может, сперва пусть этот на свет появится?

— Пусть. Я не против, — сверкнул улыбкой Дима.

— Неужели нам удалось, и всё позади?

— Позади, глупая. Я никому не дам тебя в обиду. Ни тебя, ни нашего ребёнка.

— Обещаешь?

— Клянусь собственной жизнью.

Альбина взглянула на Диму и приподнялась на локте, чтобы видеть любимого лучше.

— Я люблю тебя.

— И я тебя.

— Всё ведь закончится хорошо, правда?

— Даже не сомневайся.

— Но… — Альбина запнулась и слабо улыбнулась. — А я и не сомневаюсь. Просто… обними меня, Дим.

Знакомые и надёжные объятия укутали её подобно тёплому одеялу. Девушка уткнулась носом в грудь Диме и вздохнула. Да, всё наладится. Иначе и быть не может. Их ждёт долгая, счастливая жизнь. Вместе.

Ободряющие мысли, вселяющие надежду, внезапно сменились громкими и пугающими во мраке звуками.

— Дима… — Проводя рукой по пустой кровати, Альбина напрасно пыталась отыскать его. В комнате она была одна. — Дима!

Голос зазвучал громче, в него закрались панические нотки. Альбина соскользнула с кровати так быстро, что запуталась в одеяле и упала. Поднялась, несмотря на укол боли в теле. Пересекла расстояние до двери, распахнула её. И ужас плотным кольцом охватил всё внутри.

А затем наступила тьма.

— Дима!

Полузадушенный то ли всхлип, то ли стон, сорвавшийся с собственных губ, разбудил Альбину. Не до конца проснувшись, она в ужасе оглядывалась по сторонам в панической уверенности, что он там и видит то… что видит. Лишь через несколько долгих минут до Альбины дошло, где она и что происходит. Пытаясь унять неистово стучащее в груди сердце, девушка задержала дыхание и опустила взгляд вниз.

— Это был сон, — задыхаясь, прошептала Демидова сама себе и прижала дрожащие руки к одежде. — Сон. Только сон… Чёрт…

Соскользнув с дивана, на котором заснула, девушка, шатаясь, дотянулась до бра и включила его.

Раньше Альбине постоянно снилось это. Одно и то же. Каждую ночь. Словно заезженная пластинка. И каждый раз всё обрывалось на том, что она в ужасе просыпалась. В ужасе от чего-то, что видела. Но чего не могла вспомнить. Возможно, так память блокировала то, что повергло её в сильный шок. Возможно, это реакция тела уберегала её от того, чтобы не рухнуть в сумасшествие и не перешагнуть скользкую грань.

Альбина прижала ладони ко всё ещё бурно вздымающейся груди, пытаясь успокоиться. Но растревоженные мысли уже утягивали её к себе, снова погружали в прошлое, во тьму, которая её пугала. Простояв без движения несколько мгновений, Альбина всё же заставила себя подойти к прикроватному столику. Непослушными пальцами она открыла ящик, в полумраке нащупала там упаковку таблеток и, высыпав несколько на ладонь, проглотила их.

Она очень давно не видела кошмаров. Она пыталась забыть и заблокировать это, чем бы оно ни было. Но в глубине души Альбина прекрасно понимала, чем это было. Или, скорее, догадывалась.

Она не помнила ничего из того, что случилось, когда их с Димой нашли. Ровным счётом ничего. Словно она отсутствовала там. Но ведь она была. Альбина отчётливо помнила то, как проснулась среди ночи и не обнаружила Диму рядом. Помнила, что встала, чтобы найти его, а затем… пропасть. Это стало демаркационной линией её жизни. Вот она всё ещё счастлива, рядом с тем, кого любит, и ждёт их первенца. И вот она игрушка Набаева. Любимая, холёная и утопленная в сознании того, что все, кто держал её на этой земле, мертвы.

Альбина медленно опустилась на кровать, подтянула ноги к животу и неуклюже натянула на себя одеяло. Мысли начали постепенно замедляться, прекращая толкать её в неизвестность. Подействовало успокоительное. И на грани своей неустойчивости и даримого медикаментами покоя Альбина словила себя на мысли: она знает, что увидела в ту ночь, открыв двери. Пусть и не помнит наверняка. Дима был мёртв или же, возможно, его убили на её глазах. Эта боль разрушила всё в ней раз и навсегда. И Альбина забыла. Забыла, чтобы выжить.

Ничто не могло рассеять атмосферу мрачного спокойствия, царившего в этом месте. Ни приветливое апрельское солнце, светившее с самого утра, ни пение птиц, ни шум дороги, находившейся неподалёку. Здесь царил вечный покой, который обретала душа после смерти. Как и следовало в месте, где человек находил своё последнее пристанище.

Альбина застыла на развилке дорожек, не решаясь шагнуть вперёд. Огляделась вокруг, тяжело вздохнула и всё же свернула в нужном направлении. Она не приходила сюда ровно три года. Три года с тех пор, когда впервые пришла на могилу Димы после смерти Набаева. Три года с тех пор, когда всё могло завершиться. Всё казалось так просто. Так кристально ясно. И было столь варварски прервано.

Альбина боялась приходить сюда после. Но сама не могла бы объяснить почему. Боялась: то, что удерживало её где-то посредине, испарится. Боялась, что свихнётся, что боль окончательно её захлестнёт. Боялась столь многого! И боролась. Но всё вновь возвращалось. Три года передышки. И снова сначала…

Альбина застыла у одного из надгробий. Медленно нагнулась и положила на каменную плиту цветы. А затем так же медленно опустилась на колени.

— Я не могу так больше, — выдохнула она едва слышно. — Не могу. Я устала. Это похоже на… нескончаемый ад. — Девушка слабо улыбнулась и коснулась рукой плиты. — Прости, что я ушла. Я думала, что сумею… но не смогла. Ты ведь знаешь, я пыталась.

Альбина тяжело вздохнула, подняла глаза на надпись на плите и на миг зажмурилась, словно не желала этого видеть. С её губ, словно она читала молитву, в скороговорке слетали слова:

— Я обещала тебе, Дима, что ему не сойдёт это с рук. Я сдержала слово. Этот ублюдок заплатил за вашу с малышом смерть. И за ту всю кровь, в которой измазался. И я больше не могу. Это меня убивает, — её голос дрогнул. — Прошу, помоги мне всё завершить. Ты ведь поможешь мне, правда?

Девушка резко открыла глаза и медленно вдохнула.

— Но сперва… — добавила она уже громче, выдохнув, — сперва мне предстоит ещё одно дело.

Казалось, улыбка намертво приклеилась к губам. И казалось просто несусветной глупостью то, что журналисты, окружившие её, не чувствовали того невыносимого желания поубивать любого из них, которое Альбина ощущала всё сильнее с каждой пройденной секундой. От постоянной улыбки губы болели всё сильнее. Раздражение становилось всё ярче. А вопросы — настойчивее.

Почему она так долго скрывалась от света? Это связано с ранней и глубоко ранившей её утратой любимого мужа? Поэтому она решила заняться благотворительностью? Будет ли создан фонд имени Михаила Набаева? Да только через её труп! Через её, чтоб они все провалились, труп и не раньше! Этот ублюдок не заслуживал даже надгробной плиты на своей могиле, а не того, что имя его было увековечено хоть на некоторое время. Фонд, надо же! Его имя могло быть присвоено только учреждению, где мучительной смертью подыхала грязь, подобная ему самому!

И уж точно наверняка её ни капли не ранила утрата горячо любимого супруга. Эти надоедливые акулы пера удавились бы, узнай они, что Альбина испытывала на самом деле.

— Какие проекты вы наметили на будущее?

— Пожалуй, госпожа Демидова дала достаточно ответов на сегодня. Спасибо.

— Тогда хотя бы пару фото, господин Князев.

— Если только пару, — отмахнулся Руслан, приблизившись к Альбине. — Позволите? — с усмешкой спросил он, прежде чем приобнять её за талию.

— Словно вам нужно моё разрешение, — едва слышно с улыбкой уколола его Альбина, смирно стоя под вспышками камер.

— Слышу осуждающие нотки. Мне казалось, мы договорились о мире.

— А мне казалось, мы договорились, что вы оставите меня в покое.

— Ещё бы несколько минут — и вы бы поубивали этих ни в чём неповинных людей. Я не мог допустить такого.

— Да кто бы сомневался, — выдохнула Альбина и резко отстранилась. — Боюсь, что это всё. Спасибо.

Девушка резко развернулась на шпильках, остановила официанта и забрала с подноса бокал вина.

— Я тебя чем-то обидел? — Руслан последовал примеру собеседницы и взял с подноса фужер.

Альбина усмехнулась, словно мужчина только что пошутил, и, сделав глоток, тихо произнесла:

— Ты меня достал, Князев.

Затем взглянула ему прямо в глаза и добавила:

— Причём даже сам не понимаешь насколько.

— Возможно, тебе уже хватит? Ты пьяна.

— А ты не мой папочка, — не давая Руслану забрать у неё бокал, с издёвкой напомнила ему Альбина. — Так что…

Она демонстративно отпила ещё немного, показывая, что плевать хотела на его замечания.

Было ошибкой прийти на этот вечер. Альбина впервые появилась на людях после благотворного аукциона, который организовала и который наделал много шума. Её раздражало абсолютно всё в сегодняшнем празднике. Она видела подоплёку, скрывающуюся за всеми этими масками. Видела, и её тошнило. Потому что слишком долго сама была такой. И потому что не желала сюда возвращаться. Но ей почему-то и в голову не пришло, что идея Руслана привлечёт так много внимания общественности. Она просто не подумала об этом. И вот вам расплата. Те, кому было плевать на неё, вдруг вспомнили о несчастной вдове Набаева. Лицемеры чёртовы! Надо ли говорить, что появление Князева стало последней каплей её терпения?

— Если память не изменяет мне, у нас был уговор. Так что будь правильным мальчиком, Князев, сдержи своё слово. Иначе я снимаю с себя всякую ответственность.

— Тебе и правда хватит, — голос Руслана похолодел. Он быстро оттащил в сторону, где на них обращали бы меньше внимания, и буквально вырвал из тонких женских пальцев бокал с остатками спиртного.

Альбина со снисхождением наблюдала за его действиями, а затем негромко рассмеялась:

— Чёртов рыцарь… И что дальше? Я сейчас пойду и возьму себе новый, а ты ничего не сможешь сделать, если не хочешь скандала, конечно. А ты не хочешь.

Альбина сделала шаг к Руслану, подошла настолько близко, что чувствовала тепло его тела. Её руки в насмешливом жесте поправили сперва галстук Князева, затем расправила лацканы пиджака.

— Потому что правильные мальчики не участвуют в скандалах, — прошептала она на ухо Руслану и отстранилась. — Так что чао, милый.

Руслан никак не отреагировал на провокацию. С улыбкой кивнул кому-то из знакомых, затем оставил бокалы с вином на столике, стоявшем рядом.

— Ты, несомненно, права, — со вздохом ответил Руслан. — Разве что только ты самую малость пьяна, — всё так же улыбаюсь, он крепко впился пальцами в локоть Альбины и потянул её за собой.

— Это только третий бокал.

— Тебе хватит.

— Сама разберусь! — процедила Альбина, пытаясь освободиться. И тут же сквозь зубы что-то прошипела, когда его и до того не нежные пальцы сжались ещё сильнее. — Какого чёрта?

— Улыбайся. Здесь не место для выяснения отношений.

— Да нет у нас никаких отношений! Если не считать той ночи, конечно. А мы тр***ись вообще? — вваливаясь в какую-то комнату от толчка Руслана, тут же уточнила Альбина. — Ни черта не помню.

Девушка села на подлокотник кресла, на которое наткнулась, и взъерошила уложенные в причёску локоны.

— Потому что ни хрена не было.

Альбина вновь рассмеялась.

— Смерть не возбуждает тебя, правильный мальчик?

— Ты была не в себе.

— Делов-то. Это моё обычное состояние после твоего вмешательства. Я тебе уже говорила «спасибо», кстати?

Ответом ей был тишина. Альбина хмыкнула.

— И не дождёшься. Но проблема ведь не в этом, да, Князев? Совсем не во мне, со всеми моими попытками от тебя избавиться.

Она резко поднялась и, оттолкнувшись от кресла, шагнула вперёд.

— Со всеми твоими попытками докопаться до того, до чего докапываться не стоит.

— И в чём же проблема? — сухо спросил Руслан, не сводя с Альбины настороженного взгляда.

— В тебе, — выдохнула Альбина ему в лицо. — И в том, что ты не смог спасти свою ненаглядную.

От упоминания Оксаны Князев едва заметно вздрогнул.

— Вот откуда этот навязчивый образ спасателя человеческих душ. Не уберёг ту, которую любил. Не дорожил, — медленно выговорила Альбина, следя за тем, как лицо Руслана постепенно каменеет. — Ты занимался раскручиванием своего дела, кажется. Всё могло подождать. У вас впереди было столько лет. И ты наверняка решил, что тут страшного?

— Замолчи, — голос Князева напоминал шипение. — Сейчас же.

— Правда неприятна, да? Её хочется забыть и похоронить.

— Альбина. Замолчи.

— Ты отодвинул её на второй план. Думал, что на время. Оказалось, навсегда.

— Заткнись, я сказал! — Руслан с яростью, которой не ожидал от себя, схватил Альбину и припечатал к стене. Но девушка не испугалась такой вспышки. Она лишь приподняла подбородок, не сводя с него прищуренных глаз.

— А то что, Князев? Заставишь меня замолчать? К тебе приклеился образ правильного парня, забыл? Твоё никому не нужное искупление. Да будь ты хоть трижды святым, она всё равно погибла! Погибла до того, как ты всё понял. И ни черта — слышишь меня? — ни черта уже нельзя вернуть…

— Закрой. Рот.

— Заставь меня, — с издевкой протянула Альбина. — Думал, только ты умеешь копаться в загноившихся ранах? Сюрпри…

Остаток фразы заглушил поцелуй. Грубый, злой, наполненный яростью, ненавистью и желанием заставить её умолкнуть. Дерзкий, где-то даже грязный. Но Альбина поддалась напору мужчины, целовавшего её. В ней уже столько времени кипели похожие эмоции. И ведь она предупреждала, просила… Он не слушал. Что ж, пусть расплачивается. Любое оружие обоюдно смертельно. Эта истина была известна им слишком хорошо.

Их языки сплелись. Руслан крепче сжал в руках её тело, словно желая наказать Альбину за то, что она шагнула слишком далеко. В ответ девушка лишь сильнее впилась пальцами в его плечи, зная, что не сможет причинить вреда больше, чем уже нанесла. А затем они одновременно отстранились.

— И вот теперь… будет крайне сложно заставить себя забыть, — спустя несколько мгновений выдохнула Альбина. — Эти мысли…

— … ничего не значат! — резко перебил её Руслан. — Было то, что было. Я не могу это изменить. Но виновник наказан, так что это конец.

— Конец ли, если ты так остро реагируешь?

— Я не забыл. Просто продолжаю жить.

— Существовать, ты хотел сказать.

— Альбина, я предупреждаю в последний раз…

— И я предупреждаю, — выдохнула она ему в губы. — В последний раз. Действительно последний.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, а затем Альбина резко отошла и направилась к двери.

Альбина едва успела выйти на улицу. Демидову слегка пошатывало, и поэтому она, остановившись, прислонилась к колонне. Видимо, вино всё же успело ударить в голову. Альбина попыталась хоть как-то прояснить мысли и избавиться от жалящего внутри чувства… недовольства собой. Не нужно было говорить то, что она сказала. Не стоило. Это слишком даже для неё. Слишком хлёстко. Слишком безжалостно. Ведь Альбина вполне представляла, какую реакцию могли вызвать подобные слова. Но к чёрту! Она не в матери Терезы метила. Ей плевать. Уже очень давно. Если Князев заставлял её переживать всё снова, она отплатит ему той же монетой.

На улице шёл дождь. Весенний холодный дождь. Несмотря на то, что днём температура была довольно комфортной, сейчас она резко снизилась, вызывая дрожь во всём теле.

Альбина обхватила себя руками, пытаясь согреться.

— Вот какого хрена тебе не хватает в жизни?!

Чьи-то руки грубо развернули её на сто восемьдесят градусов, на мгновение сбивая с толку. Альбина моргнула, фокусируя взгляд на лице возникшего из неоткуда Руслана. Пальцы Князева впились в её кожу сильнее.

— Какого хрена, я спрашиваю, тебе не хватает?!

Альбина, не отвечая, попыталась отстраниться, но Князев ей не дал.

— Думаешь, станет легче, если ты навечно застрянешь в прошлом? Да твой муженёк тебе просто спасибо сказал бы! Уверен, он всё это наблюдает сейчас и довольно потирает свои грёбаные руки! — выплюнул мужчина. — На меня смотри!

Неласковые пальцы вцепились в её подбородок, заставляя взглянуть в лицо Князева.

— Тебе становится легче, когда ты во всём находишь виноватых? Не смогла распрощаться с жизнью, и я теперь виноват, что ты застряла навечно в своем прошлом? Так флаг в руки, Демидова! Либо продолжай мучиться, либо уже реши всё раз и навсегда!

— Без тебя разберусь, — вновь сделав попытку освободиться, пробормотала девушка.

— Разберешься, я уверен, — хлестко ответил Князев. — Психушка — конечная станция твоих разбирательств. И это ещё лучший вариант!

Альбине, наконец, удалось вырваться из его рук и отойти на несколько шагов. Наткнувшись спиной на колонну, Демидова приподняв брови, взглянула на Руслана.

— А даже если и так, какое тебе дело? — выдохнула она с иронией.

— Я предпочитаю скорее добить раненое животное, чем наблюдать его агонию, — последовал резкий ответ.

— Вот как, — протянула с улыбкой Альбина, намеренно пропуская мимо ушей тот факт, что её сравнили с раненым животным. — Прекрасно! Что же ты раньше молчал, Князев? Тогда я согласна! Поехали!

— Куда поехали?

— Добивать раненое животное, — ледяным тоном сообщила Альбина. — Закончим всё здесь и сейчас, — её голос смягчился, она оттолкнулась от колонны и шагнула к нему, замерев совсем рядом. — Я и впрямь что-то устала. Поехали…

Качнувшись, Демидова развернулась и шагнула под проливной дождь.

— Альбина!

— Если ты мне не поможешь, я всё равно это сделаю. — Из-за шума дождя её слова тяжело было разобрать. Но Руслан всё же расслышал. И по-прежнему не двигался, наблюдая, как под каплями медленно намокает одежда и причёска Альбины, как она с вызовом смотрит на него. Словно знает всего его поступки наверняка на несколько шагов вперёд. А затем, словно ей надоело ждать, девушка вновь вернулась на крыльцо.

— Не можешь, — выдохнула она с лёгкой улыбкой. — Ожидаемо. Научись придерживаться данных обещаний, Князев, даже если они тебе неприятны. А ещё… забудь, что я сказала. Прошлого не вернёшь. Даже если будешь пытаться его искупить. Вы были счастливы, — её взгляд затуманился на несколько мгновений. — Поверь мне — были, даже, если кажется, что упущено больше.

— Зачем ты мне это говоришь? — негромко спросил Руслан, совершенно дезориентированный её резкими изменениями настроения.

Альбина пожала плечами, откинула намокшие волосы назад.

— Затем, что есть точка, после которой человека нельзя спасти. Даже против его воли. Ты от неё далёк, а я её перешагнула, — её голос стал совсем тихим. — Это только вопрос времени, когда я решу всё отпустить. Времени и только. Не твоих усилий, не моих попыток. Когда теряешь слишком много, это не поддаётся восстановлению. И ты знаешь, о чём я говорю. Поэтому просто… не вмешивайся. Я не хочу втягивать в это кого-то ещё.

Альбина отвела глаза, всматриваясь куда-то за его спину. Сначала пустым взглядом, который потом начал обретать осмысленность, и между бровями девушки залегли морщинки. Альбина на миг закрыла глаза, встряхнула головой и вновь взглянула за спину Князеву, нахмурившись.

— Что такое? — Руслан обернулся, желая увидеть, что её так встревожило, но там никого не было.

— Ничего, — хрипло отозвалась Альбина, закрывая руками лицо. — Ничего. Мне нехорошо… Я лучше пойду…

— Я подвезу тебя, — начал было Руслан, но она тут же оборвала его:

— Не стоит. Всё в порядке.

Упрямица так и не пожелала принять его помощь. И Князев не был уверен, что она в том состоянии, чтобы давить на Альбину, поэтому мог лишь молча наблюдать, как она поймала такси и уехала. Кляня себя и разрываясь от двойственности, Руслан почувствовал, как в кармане брюк завибрировал телефон.

— Князев, где тебя черти носят? — донёсся до него из динамика недовольный голос Киры.

— Я же сказал, что задержусь.

— Ты обещал посидеть с Соней, помнишь? А я уже опаздываю.

— Ну так забрось её к своим родителям, а я её оттуда заберу.

— Ты вообще меня слушаешь? Я говорю, что опаздываю. А из деда верёвки вить твоя крестница уже итак научилась. С тобой ей предоставляется шанс намного реже.

— Тогда, может, возьмёшь её с собой?

— Издеваешься, да? — усмехнулась подруга. — Мы впервые за несколько месяцев выкроили для себя вечер. Не порть мне личную жизнь!

— Только давай без подробностей, ладно? Я даже знать не хочу, что у вас там за планы.

— Сам нас свёл, вот теперь и расхлебывай, — сострила Кира. — Когда ты будешь?

— Ещё минут пятнадцать-двадцать.

Ответом ему был тяжёлый вздох.

— Пора тебе уже найти себе девушку, Рус.

Руслан хохотнул и, не сдержавшись, съехидничал:

— И кто же тогда будет вашей нянькой, Романова, а?

— Приезжай уже скорее, — капитулируя, ответила Кира. — Жду.

Всю дорогу до дома Альбина сидела, уставившись в окно, но едва ли замечая то, что проносилось мимо. Промокшая одежда холодила кожу, но вовсе не потому девушку всю трясло. Она вновь его видела! Видела. Или ей показалось, что так было. Может, это всё же конец? Она таки сошла с ума, её психика не выдержала долгого хождения по лезвию ножа и… Его там не было! Князев никого не заметил. Это только игра её разума. Отголоски прошлого. Но не больше.

Господи, неужели она всё же представляет угрозу обществу теперь, когда порой не может отличить реальность от иллюзии? Это и есть её конец — окончательно свихнуться, раз уж не смогла сама расставить все точки над і?

— Эй, вы слышите меня? Приехали! — пробился до её сознания сквозь пелену голос таксиста. — Вам плохо?

— Нет… я… всё нормально.

Альбина расплатилась, вышла из машины и ещё некоторое время простояла на улице, смотря вслед скрывшемуся автомобилю. Надо взять себя в руки, убирая со щеки влажную прядь, решила она. Взять себя в руки и успокоиться.

Девушка пошла к дому, чувствуя, что мерзнет всё сильнее от порывов пронзительного ветра, и полезла в сумочку за ключами. Как случается всегда в самый ненужный момент, связка отыскалась не сразу. Но едва пальцы Альбины коснулись холодного металла и из груди вырвался вздох облегчения, кто-то позади окликнул её.

Альбина медленно обернулась, чтобы взглянуть на окликнувшего. И в следующий миг из её рук со звоном выпали ключи вместе с сумкой.

6 глава

Альбина медленно попятилась назад, чувствуя, как всё внутри перевернулось. Ощущая, как тело вновь сотрясается в дрожи, но она уже не чувствует холода.

— Альбина…

Она не верила своим глазам. Это только в её воображении! Этого не может быть! Она же видела… Но непослушные губы, вопреки всем доводам рассудка, всё равно прошептали невероятное:

— Дима?

— Милая…

Давно забытое слово с не менее забытой интонацией резануло лезвием по её нервам. Нет. Ей кажется…

— Родная, это я, не пугайся…

— Я… я не понимаю…

Альбина продолжала отступать до тех пор, пока не наткнулась спиной на стену дома.

— Не понимаю, — шептала она, как заведённая. — Как… такое возможно? Ты жив? Я… я видела твою могилу! Я… знаю, что он тебя убил…

— Альбина!

— Нет… не подходи!

— Аля…

Мужчина, несмотря на все её просьбы, решительно шагнул вперёд, чуть ли не насильно заключая Альбину в объятия и прижимая к себе.

— Это я, милая. Я тут. На самом деле. Я рядом. Я вернулся к тебе. Нас теперь ничто не разлучит.

Произнесённые слова доходили до Альбины как сквозь толстую стену. Очень медленно, наталкиваясь на ужас и неверие, которые всё ещё полностью владели ею. Это бред? Сон? Как Дима может быть жив? Набаев не дал бы ему и шанса… Все эти годы смерти Димы и их ребёнка были тем наглядным примером, который указывал — Миша шутит не станет. Он и не шутил. Но как тогда?..

Вместе с тем, как тепло мужского тела согревало её, пробираясь к каждой живой клеточке, Альбина со страхом и замешательством постепенно понимала — это не розыгрыш. А если так, то… он действительно жив? Жив!?

— Боже мой, — выдохнула Альбина спустя, казалось, целую вечность. — Это правда ты?

Она отстранилась, схватила всё ещё трясущимися руками его лицо и почувствовала, как дрогнуло сердце. Лёгким не хватало воздуха. Она задыхалась. Но впервые за столь долгое время задыхалась потому, что…

— Ты жив. — Её пальцы, не переставая, скользили по щекам, заросшим щетиной. Изучая до боли знакомые черты. В глазах всё переливалось из-за слёз. — Я не верю… как тебе удалось?

Дима перехватил её ладони и медленно прижал их к своим губам. Время словно остановилось. Мир вокруг исчез. Их больше не волновали ни холод, ни сырость, оставшиеся после дождя. Ни то, что они все ещё находились на улице.

— Один из головорезов Набаева просто не добил меня, видимо, посчитав мёртвым, когда я потерял сознание.

— Ты всё это время был жив, — произнесла Альбина, сама не зная, чего больше было в сказанном: вопроса или утверждения.

— Я только недавно узнал о его смерти, — тихо произнёс Дима, имея в виду Набаева. — Что с нашим ребёнком, Альбина?

Этот вопрос в одночасье будто вылил на неё ушат ледяной воды.

— Что? — переспросила она, словно не поняла.

— Наш ребёнок. Он…

— … мертв, — ледяным тоном оборвала она. А затем с удивлением взглянула на него. Радость, захлебывающая Альбину ещё несколько минут назад, вдруг иссякла. — Или ты думал, Набаев прощает неугодных ему только потому, что они не рождены?

— Я ничего не знал, — севшим голосом ответил Дима. — Я боялся выдать себя, чтобы не навредить вам. Всё это время…

— Ты был жив, — вдруг вновь повторила Альбина. Осознавая истинную двойственность этой фразы. Её взгляд похолодел, губы дрогнули.

— Альбина…

— Был жив, но предпочёл бросить нас в этом аду?

Она выдернула свои руки прежде, чем Дима сумел её удержать. И, не слушая того, что он пытался ей сказать, прошипела:

— Ты хоть понимаешь, через что меня провёл, пока ждал?! Я ломала себя! Я свои руки в крови испачкала! Я все мосты сожгла, жизнь свою сожгла, мать твою! А ты мне говоришь, что… Ты бросил меня, — спустя несколько мгновений неестественно спокойным голосом отрезала Альбина. — Бросил с этим чудовищем. Позволил мне стать чудовищем!

— Альбина, всё не так. Послушай же!

— Мне плевать, что ты скажешь, — она отодвинулась и шагнула в сторону. — Теперь уже ничего не важно. Всё потеряно.

— Не говори так.

— Как «так»?! — рявкнула она, внезапно растеряв всю хладнокровность. — Ты все эти годы был жив, а я мучилась тем, что ты погиб из-за меня! Ты ничего не предпринял! Никак не предупредил меня! Ты просто исчез! А я… — её голос неожиданно упал до хрипа, — я… умерла вместе с вами.

То, с какой скоростью развивались события, окончательно заставило её остановиться и больше не пытаться что-то осознать. Единственное, что билось в голове вместе с пульсом — всё было зря. Ад, через который она прошла. Его вообще могло не случиться! Её жизнь не сломалась бы. Она сама осталась бы частично прежней. Если бы… Продолжение этой так и не законченной даже мысленно фразы затопило её холодной яростью, выжигающей всё на своём пути. Этого просто не могло произойти! Дима никогда бы в жизни не позволил ей пережить этот ужас! Он любил её! Ведь любил?..

— После случившегося я очень долго восстанавливался, но как только встал на ноги, сразу же начал выяснять, что с тобой стало. Ты уже вышла замуж.

Альбина вздрогнула так, словно Дима ударил её, и побледнела:

— То есть я виновата, что этот чёртов псих не принимал отказов? И мне нужно было подождать, пока он уложит к моим ногам ещё пару-тройку трупов?!

- Я боялся рисковать. Он мог выкинуть, что угодно. Мог навредить тебе!

Альбина негромко хохотнула, словно услышала что-то очень забавное.

— Нет, как раз мне бы он ничего и не сделал. Редких кукол коллекционеры лелеют с особой нежностью.

— Откуда мне было это знать? В чём, чёрт возьми, ты меня обвиняешь?!

— Зачем ты пришёл ко мне? — спустя долгую паузу, наконец, сухо спросила Альбина.

— Я же сказал, что только недавно узнал о его смерти. Ещё какое-то время ушло на то, чтобы разыскать тебя.

— Как мило, — колко протянула девушка и резко сменила тему. — А знаешь, почему он умер, милый? — последнее слово она произнесла с отточенной годами холодностью. От подобной интонации люди, как правило, сжимались в комок. Этому она научилась у Набаева.

Альбина не стала дожидаться встречной реплики, просто понизила голос и выдохнула так, словно говорила о погоде:

— Это я постаралась. Правда, вышло не с первого раза, но какая теперь разница? Я отомстила за вас с малышом. — Альбина испытывающее взглянула на него, желая убедиться, что он понимает, о чём идёт речь. — За одну из смертей, которой не было. Смешно, правда?

— Ты его убила?

— Скажем, я всячески этому поспособствовала. Не смотри так на меня, — издевательски добавила девушка. — Не думал же ты, что я всё это время купалась в золоте, правда?

Пауза.

— Что такое, Дима? Нашёл не то, что потерял? Слишком долго ждал, наверное.

Альбина сама не понимала, как может стоять и произносить всё с таким хладнокровием. Внутри неё царил хаос. Чувства, мысли смешались, запутались. Казалось, что всё это было не на самом деле. И уж точно не с ней. Просто ещё одна тонкая грань сумасшествия осталась позади. Это только в её воображении. Судьба не может быть с ней настолько жестока! Потому что от нанесённого удара ей точно не оправиться. Ни морально, ни физически.

Он всё это время был жив! Тот, чья смерть толкнула Альбину к черте. Тот, к кому она хотела уйти. Тот, кто обещал защитить её ценой собственной жизни.

Тот, кто предал её.

Боже мой, нет!

Разве может быть настолько больно теперь, когда случилось невозможное?! Но душевный ад слишком долго являлся её спутником. И Альбина знала название того, что сейчас медленно заполняло её лёгкие с каждым новым вздохом, просачивалась во все клетки.

Девушка судорожно втянула воздух, постепенно начинаявоспринимать окружающую действительность, понимая, что Дима ей что-то говорит, но она не слышала и половины из сказанного.

Мечта, ставшая кошмаром. В глазах защипало от поступивших слёз, и она поспешно сомкнула веки, чтобы не показать слабости. Молча развернулась, нагнувшись, подняла с земли ключи и сумку.

И лишь когда он окликнул её, Альбина полуобернулась и очень тихо произнесла:

— Мы с тобой ошиблись. Всё закончилось в нашу последнюю встречу. Просто представь, что в тот проклятый день я погибла вместе с нашим ребёнком.

То, как она добралась домой, Альбина помнила смутно. Перед глазами стоял туман, а внутри что-то очень медленно рушилось, крошась по кусочку.

Ключи со звоном упали на столик в прихожей. Альбина прижалась спиной к двери, молча осматривая обстановку квартиры, затем шагнула вперёд. Замерла в гостиной у журнального столика, за которым часто работала по вечерам. До боли прикусила губу, а затем резко смела со стола всё, что там находилось. Руку пронзила боль — это осколок разбитой декоративной вазы впился в ладонь. А вслед за болью физической в её сознание ворвалась боль от понимания… С губ Альбины сорвалось приглушённое рычание, постепенно перешедшее в стон, а после в рыдание. Она, как подкошенная, рухнула на пол, не обращая внимания на беспорядок и осколки вокруг.

Это ещё не конец?

Нет, всё кончено.

Щелчок закрывшейся двери отдался в спящем доме почти что громовым эхо.

— Тише! Соню разбудишь! — тут же послышался нарочито строгий женский шёпот, быстро перешедший в приглушённый смех, который сразу же затих.

— Уверен, Соня уже спит, — возразил Артём, отрываясь от губ жены и заставляя её отступать до тех пор, пока она не натолкнулись на стену в прихожей.

— Мне бы твою уверенность, — протянула Кира, но тут же замолчала, едва Романов притянул её к себе, заключая в ловушку между стеной и своим телом.

— Так вот тебе моя уверенность, — едва слышно пробормотал он и впился в губы жены, запустив руки под тонкую ткань её блузки, медленно тяня ту вверх. Кира не стала возражать. Только с ещё большим пылом ответила на поцелуй, закрыв глаза и сосредотачиваясь на ощущениях. Задушенный всхлип сорвался с её губ, когда мужские руки добрались до груди.

— Мама с папой пришли! — разрушил их уединение детский вопль. Наверху громко хлопнула открывшаяся дверь, а по полу застучали детские ножки.

Кирина рука, едва скользнув за пояс джинсов Артёма, замерла.

— Чёрт, — сорвалось с губ еле слышно.

Но Артёму, видимо, не казалась такой уж большой помехой дочь, пылающая желанием повидать родителей. Он не дал Кире отстраниться, вновь завладел её ртом, преодолевая хоть слабое, но сопротивление жены. И тут шум резко прекратился.

— Куда собралась, хитрюга? А ну марш в постель! — донесся до них тихий, но строгий голос Руслана. Поскольку никаких признаков того, что Соня продолжила свой первоначальный путь, не было, а подобной команде она покорно подчинялась только, если таковая звучала из уст отца, стоило предположить, что Руслан не стал дожидаться слепого повиновения.

— Ну, дядя Рус!

— Родители сами поднимутся к тебе пожелать спокойной ночи. Вперёд, Софья Артёмовна!

Кира почти видела, как дочь скорчила недовольную рожицу, и, подняв глаза, встретилась с таким же смеющимся взглядом Артёма.

— Напомни мне отблагодарить твоего бывшего, — прошептал он, возвращаясь к тому, на чём их прервали.

— Обязательно, — последовал незамедлительный ответ.

— Может, вы уже как-то дотерпите до своей спальни? — иронично поинтересовался Князев спустя ещё минут пять, остановившись внизу лестницы.

Конечно, в доме было темно, и он не мог видеть, что там происходило. Но дважды два складывать Руслан давно научился. Особенно с этой парочкой. Потому и успел перехватить Соню, метнувшуюся стрелой, едва услышав, как родители пришли. Девочка обладала просто поразительным слухом, надо отдать ей должное. И столь же поразительное нежелание засыпать, пока отец не пожелает ей спокойной ночи. Руслан не единожды слышал это от Киры. Мол, когда Артём уезжал в командировки, в жизни юной Сони Романовой наступала настоящая трагедия. Ещё бы — она не увидит папу целых сколько-то там дней! Такая привязанность малышки к родителю и забавляла, и умиляла. Особенно на том фоне, что являлась взаимной. Поэтому Князев мог только пожалеть того бедолагу, который однажды решит увести взрослую дочь из-под носа семьи. Слишком крепкие узы, слишком Артём баловал дочь, доводя её самооценку до совершенства. Словно это требовалось при наличии материнского характера! Да, когда-то появится в их жизни тот, кому не позавидуешь.

- А если бы Соня сюда добралась?

— На то ты и с ней, чтобы не добралась, — спустя короткую паузу ответил Романов, показываясь в темноте и ведя за руку жену. Казалось, что это не супруги, проживающие в совместном браке, а влюблённая парочка в конфетно-букетный период, вернувшаяся со свидания после долгой разлуки.

В чём-то Руслан даже завидовал Артёму. Пускай не сразу, но Романов получил то, к чему в своё время был так близок сам Князев. Артём окружил себя теми, кого любил по-разному, но с одинаковой силой. Женой, которая была его второй половиной, несмотря ни на что, и дочерью, что души в нём не чаяла. Если это не счастье, чёрт возьми, то тогда Руслан уже и не знал, возможно ли это счастье в принципе.

— Сдаётся мне, что вы ошибочно перепутали меня со своей личной Мэри Поппинс, Романовы, — беззлобно огрызнулся Руслан. — А это не так даже наполовину.

— А на двадцать пять процентов? — усмехнулась Кира, прижавшись спиной к груди Артёма.

И Руслан, и Кира знали — всё только выглядит так, будто она эксплуатирует Князева. На самом деле ему это было необходимо даже больше, чем им. Кира всегда могла найти кого-то другого, чтобы присмотреть за дочкой. Родителей или, на худой конец, няньку. Но Соня была тем лучиком света, который не давал закрыться Русу. Время, проведённое с малышкой, хорошо влияло на него. И Романова не желала упускать этот шанс. Если она не сумела достучаться до Князева, что ж, по крайней мере, ей удастся хоть немного наполнить его жизнь чем-то чистым, нежным и ласковым.

— Если только на двадцать пять, — подыграл подруге Руслан. — И раз уж вы здесь, а с Соней мы уже попрощались, пойду-ка и я устраивать личную жизнь, который вы мешаете.

— А как же благодарность за оказанную услугу?

— В следующий раз, — усмехнулся Князев, засовывая руки в карманы. — Иначе, боюсь, меня стошнит, если я увижу или услышу ещё хоть немного ваших нежностей.

— Тогда ждём тебя на выходных, — согласилась Киры. — Как насчёт совместного обеда?

— Я подумаю.

— Значит, по рукам, — кивнул Артём. — Будем тебя ждать.

Её мир сузился до безразличного созерцания того, как одна минута перетекает в другую. Как за окном сгущаются сумерки, превращаясь в ночь, а затем их рассеивают первые лучи утреннего солнца. Только зачем? Господи, зачем?

Лежа на диване, укутавшись в кокон одеяла, Альбина невидящим взглядом смотрела в пустоту разгромленной комнаты. На полу всё ещё валялись осколки разбитой вазы и вещи, которые Альбина смела со стола. Ей не было ни до чего дела. Снаружи осталась только оболочка, тело. Ещё теплящееся жизнью, но теперь это только вопрос времени. Она чувствовала, всё, что хоть сколько-то волновало её прежде, держало на плаву, теперь ушло в никуда. А в голове вновь и вновь прокручивалось всё, как заевшая пластинка. Альбина вспоминала прошлое, пыталась воскресить память о том, что снилось ей в кошмарах, затем вновь мыслями возвращалась к их неожиданной встречи. И не понимала. Почему её мозг ещё не расплавился? Почему она все ещё дышит? Зачем, чёрт возьми, пытается анализировать и сопоставлять факты, искать ниточки? Чтобы понять? Смешно. Нечего тут понимать. Некого понимать.

Как она во всё это вляпалась? Для чего? Что за изощрённые игры разума? У тебя больше нет того, кто был тебе дорог. Ты теперь игрушка. Учишься быть нужной моделью того, кто тебя купил. И спустя какое-то время, после того, как избавилась от своего кукловода… Сюрприз!

Интересно, кто следующим ворвётся в её жизнь? Набаев вернётся с того света?

Так прошёл один день, за ним второй и третий. Телефон, разрывавшийся от звонков, в конце концов, затих, когда разрядилась батарея. Но Альбина вряд ли это заметила.

Она проснулась на рассвете от того, что первые робкие лучи солнца падали на лицо сквозь незашторенное окно. В голове было пусто, всё мышцы болели от того, что она лежала, свернувшись в клубок, один Бог знает сколько времени. В боку кололо от голода.

Затуманенным со сна взглядом Альбина безразлично разглядывала пол, усеянный осколками. Странно, но сейчас она не ощущала даже толику той страшной муки, которая раздирала её на части несколько дней назад. Или часов? Какой сегодня день?

Девушка заставила себя распрямиться и скривилась от боли во всём теле. Спустя несколько минут она медленно приподнялась и села на диване. Платье, некогда считавшееся модным, теперь выглядело тряпкой. Впрочем, как, наверное, и его хозяйка. Альбина осторожно нагнулась и, стараясь не порезаться, подняла кусок вазы с пола. Несколько мгновений пристально изучала его, а затем бросила назад.

Что, чёрт возьми, она оплакивала таким способом? Воскрешение некогда любимого мужчины? Нет, она не могла скатиться настолько низко, чтобы превратиться в это из-за того, кто наплевал на её дальнейшую участь. Миша, наверное, удавился от счастья, если бы мог всё произошедшее лицезреть. Нет! Чего-то подобного Альбина не могла позволить! Никогда. Если ублюдку не удалось вытрясти из неё до конца желания жить, то уж… Диме это не удастся и подавно!

Он просто сделал ей одолжение, что не явился раньше. И он же сделал одолжение, придя сейчас. С его помощью она распрощалась с тем, что заставляло тянуться к краю каждый день — той Альбиной, какой она была когда-то. Юной, наивной, глупой. Не ведающей о жестокости мира, об извращённых прихотях не менее извращённых людей. О предательстве, сумасшествии и адской боли, которая выворачивает наизнанку и сводит с ума не хуже некоторых лекарств. Та Альбина потеряла всё, она поклялась выжить, но свести счёты со своим палачом. Она сама подписала себе приговор. И больше её нет.

Но была другая Альбина — более гибкая, циничная, недоверчивая, холодная. Она стала ею не сразу, но даже и не заметила, как в неё превратилась. И эта Альбина спустя маленькую вечность в забвении отчаянно желала знать, какого чёрта последние годы прожила, принеся свою жизнь в жертву на алтарь мести. По чьей вине или указке. И была ли это вина или чей-то извращённый способ свести счёты. Альбина хотела правды. И нет, не из уст того, кому больше не доверяла.

В ванной комнате, тихо щёлкнув, загорелся свет. Альбина зашла внутрь, притворив за собой дверь, сняла с себя смятое платье и, сбросив его на пол, включила воду. Из зеркала на неё смотрела измученная бледная девушка со впавшими щеками. Господи, в кого она превратилась, а главное — ради чего?! Это не она. Никогда не была и никогда впредь не будет.

Отвернувшись от собственного отражения, Альбина плеснула в лицо холодной водой.

Да, она хотела правды. Хотела жить. И, если окажется так, что всё это чья-то игра… Что ж, в таком случае она хотела справедливости.

— Мне нужна твоя помощь.

— Что, прости?

Руслан взглянул на Альбину, стоявшую на пороге его квартиры, как на ненормальную. Честно говоря, таковой она и выглядела, заявившись к нему как к себе — в восемь утра в субботу. С их последней встречи прошло дней пять, не меньше. И вот она вламывается к нему домой, выглядит так, словно всё это время провела непонятно где, и просит… О чём?

— Ты слышал меня.

Странная резкая смена приоритетов.

— Ты в порядке вообще?

— А что, не похоже? — иронично поинтересовалась Альбина.

— Просто дань вежливости. — Пауза. — Может, зайдешь, в конце концов?

Демидова лишь молча кивнула и переступила порог. И когда Руслан закрыл дверь, твёрдо посмотрела на него:

— Мне нужна услуга.

— От меня? — недоверчиво вскинул брови Князев.

— А здесь есть кто-то ещё? — последовал раздражённый ответ.

— Услуга какого рода?

— Хочу узнать кое-что об одном человеке.

— Я похож на частного сыщика?

Альбина иронично взглянула на Князева:

— Помнится, не так давно ты почему-то горел желанием меня спасти.

— Ты была против, если мне не изменяет память, — елейным голосом отозвался Князев.

— Я передумала. Так ты поможешь мне?

Руслан ничего не ответил, лишь внимательно оглядел девушку с ног до головы. Выглядела она, говоря откровенно, паршиво.

— Во что ты вляпалась? — ровно поинтересовался Руслан.

— Ни во что, поэтому можешь убрать эти снисходительные нотки из своего тона.

— А выглядишь так, словно вляпалась. Причём по самые уши.

Альбина с издёвкой взглянула на Князева, сложила руки на груди и, облизав пересохшие губы, медленно произнесла:

— Во-первых, я не собираюсь перед тобой отчитываться, во-вторых, не нравится, как я выгляжу, можешь закрыть глаза. — Она вздохнула, раздражённая тем, что тратит время на то, чтобы поставить нахала на место, и уже тише повторила свой вопрос:

— Так ты поможешь мне или нет?

— Если расскажешь в чём дело.

— Нет! — отрезала Альбина и, чтобы смягчить свою резкость, тут же добавила: — Тебя это никак не касается.

— Ты что, убила кого-то?

— Значит, нет, — вместо ответа произнесла Альбина. — Что ж, прошу прощения за доставленное беспокойство. Всего хорошего!

Демидова развернулась и направилась обратно к двери. И когда уже потянулась к замку, чтобы открыть его, послышался недовольный голос Руслана:

— Ладно, чёрт с тобой. Кто это?

Альбина помедлила с ответом, мысленно подбирая правильные слова, а затем выдохнула:

— Человек, которого Набаев приказал убить.

— Если он приказал что-то подобное, то ты пришла явно не по адресу.

Девушка резко обернулась, начиная заводиться от поведения Руслана, излишне блиставшего иронией в столь неподходящее для неё время.

— Он жив, — ледяным тоном сообщила Альбина.

— Не знал, что мёртвые умеют воскресать.

— Я тоже. И поэтому мне очень нужно знать, как так вышло.

— Счастливая случайность? — предположил Князев.

— Такая же, как с тобой? — мягко спросила она, не без удовольствия наблюдая, как лицо Князева медленно начало превращаться в маску. — Всё просто, господин Князев, я тоже знаю твои болевые точки. Тебе всего лишь нужно избегать соприкосновения с моими.

— Ладно, допустим, — мужчина красноречиво выделил последнее слово, — я найду то, что тебе нужно. Что я получу взамен?

— Обновление блестящих рыцарских доспехов и плюсик в карму? — иронично предположила Альбина. — Ладно, что ты хочешь получить взамен? — видя, что шутка не будет оценена по достоинству, со вздохом спросила она.

— Здесь я должен предложить что-то неприличное, — протянул Руслан, разглядывая свою гостью. — Что ж, как насчёт… услуги, которую ты будешь мне должна?

— Какой именно услуги?

— Той, что может понадобиться мне от тебя однажды.

Альбина против воли улыбнулась:

— Даже не знаю, чем я могу помочь человеку, вроде тебя, Князев.

— Бывают разные ситуации, — пожал плечами Руслан.

— Одна услуга, — уточнила Альбина.

— Одна услуга, — кивнул Князев.

— Договорились.

— Прекрасно. Почему бы тебе не назвать имя призрака, восставшего из мертвых?

7 глава

Интересная картина вырисовывается! Руслан отбросил бумаги, которые недавно получил от своего помощника, и холодно усмехнулся. Забавная, даже сказал бы, картина. Когда узнал, что Альбина являлась женой Набаева, Руслан попросил навести справке о таинственной личности его внезапной помощницы. И что же Князев тогда услышал? Кажется, что-то вроде «Долго встречалась с одним парнем. Всё шло к свадьбе. Затем он стал жертвой несчастного случая со смертельным исходом. А госпожа Альбина Демидова через несколько недель сочеталась браком с Михаилом Набаевым…»

И всё бы ничего, да вот как интересно вышло: тот парень и человек, о чудесном спасении которого теперь Альбина хотела знать, один и тот же мужчина. Восставший из мёртвых возлюбленный, выходит? Забавно.

На пару с тем, что это не касалось Руслана, желание вбить в голову данного экземпляра, что так с женщинами не поступают, было более чем странным. Реакция, выходящая за рамки образа рыцаря в белых доспехах. Демидова, конечно, никем не приходилась Руслану, но за то короткое время, что они знакомы… Князев узнал о ней слишком много. Непозволительно много. Так как мог считаться знакомым, но не больше. А знакомым в большинстве случаев плевать на неурядицы в жизни других. И уж точно не хочется придушить бывшего девушки, с которой… Хотя, кажется, избавляться от её бывших — это уже негласная традиция.

Какого хрена этот Дмитрий Анатолиевич Забережной хотел от бывшей невесты, свалившись ей на голову, как первый снег? Он хоть подозревал, через что его некогда трепетно любимая девушка успела пройти? А главное — почему он так долго ждал? Боялся Набаева? Инстинкт самосохранения оказался сильнее привязанности? Судя по документам, так вполне могло случиться. Жил Дмитрий долгое время в какой-то Богом забытой глуши. Куда попал, когда один из жителей выловил из реки его тело. Думал, что труп, но человек оказался живым. Забережной проходил долгую реабилитацию, вследствие сильного сотрясения мозга частично потерял память. А вообще, судя по медицинским отчётам, парень оказался редким счастливчиком. Его нашли в таком состоянии, что его спасение было чудом, не иначе. Многочисленные травмы, переломы, два огнестрельных ранения. Одно из которых уж точно могло отправить кого угодно к Создателю.

Забережному, конечно, повезло, что он остался в живых. Это плюс. Какого чёрта ему теперь нужно от женщины, которая сама рушила свою жизнь? А ведь сейчас Руслану стало ясно, почему Альбина так выглядела, когда пришла к нему. Не каждый день встречаешь призраков из прошлого во плоти. И Князеву бы порадоваться, да только ведь нерадостно. Теперь Руслан всерьёз опасался за Демидову. Она и раньше дружила с головой только время от времени, а теперь… что придёт ей на ум? Потому что выглядела она, мягко говоря, хуже, чем обычно. И что ему теперь делать с этой ненормальной женщиной?

— Прежде чем я отдам тебе эту папку, — Руслан взглядом указал на бумаги в своей руке, — хотелось бы узнать, что ты собралась со всем этим делать?

— Ммм… даже не знаю. — Альбина сделала вид, что раздумывает над вопросом, затем подняла на Князева глаза и с насмешкой предположила: — Читать?

— Попытка номер два. — Руслан вернул Демидовой ответную усмешку и приподнял брови в ожидании.

— Мы договорились, кажется.

— Последняя попытка.

— Ты же не читал содержимое, правда?

— Конечно, читал.

— Да чтоб тебя, Князев! — Альбина резко вскочила с кресла и вперила в наглеца взгляд, полный недовольства. — Ты вообще имеешь хоть отдалённое понятие о том, что за свои слова нужно отвечать?!

— Более чем, — спокойно парировал мужчина. — Но с тобой я рисковать не намерен. Ты нестабильна, Альбина, скажу, как есть. Начитаешься здесь чего-то, а потом что? Вены резать рванёшь? Вешаться? С крыши прыгать? Я не собираюсь участвовать в таком!

— Да пошёл ты, психоаналитик хренов! — Демидова резко отвернулась, отходя к стене.

— Выбирай выражения. Документы всё ещё у меня.

— Ты обещал мне! — резко возразила Альбина. — Мы договорились!

Она потянулась к сумочке, достала сигарету, зажигалку и прикурила.

— Здесь нельзя курить, — по-прежнему ровным тоном сообщил ей Руслан.

Альбина затянулась и выдохнула сигаретный дым.

— Плевать, — со слабой улыбкой на губах заявила девушка.

— Ладно, по-хорошему, я вижу, ты не понимаешь. — Князев бросил папку на стол и в мгновение ока оказался рядом. Выхватил дымящую сигарету из рук нахалки и вышвырнул в приоткрытое окно. — Объясняю в первый и последний раз. Хочешь содействия — придётся играть по моим правилам. Хочешь, чтобы не вмешивались — иди поищи кого-то другого. Я не мальчик на побегушках и не буду терпеть все эти чёртовы проявления твоего характера!

— Отдай мне документы.

— И что потом?

— Я сама разберусь, что потом.

Руслан усмехнулся и как-то странно взглянул на собеседницу.

— Звучит многообещающе.

— Как есть, — сухо ответила Альбина.

— Ты не будешь делать глупостей.

— Я теперь ещё и отчитываться обязана? — с сарказмом поинтересовалась Демидова.

— Нужно будет — отчитаешься.

— Я тебя ненавижу, Князев, — тяжело вздохнув, произнесла Альбина. — От всего сердца. Это так. Чисто для справки.

— Как-нибудь переживу, — последовал хладнокровный ответ.

— Теперь ты отдаешь мне эту чёртову папку?

— Конечно, как только ты мне озвучишь, зачем тебе эта информация и что ты собираешься с ней делать.

— Мы договорились!

— Вот именно, договорились. Ты мне обещала услугу, помнишь, прелесть? Так вот тебе то, чего хочу я взамен. Ты расскажешь мне всё, а я проконтролирую, чтобы ты не натворила дел.

— Да кем ты себя возомнил?! — Альбина даже вся подобралась, взбешённая тем, как всё обернулось.

— Тебе нужна информация или нет?

Этот мужчина просто невыносим! Господи, неужели ей мало досталось?!

Между ними повисла пауза.

— Ты не имеешь права, — наконец обречённо выдохнула Альбина.

— Значит «нет». — Сверкнул улыбкой Князев. — Жаль. А ведь я хотел помочь.

— Да иди ты… — еле слышно прошептала Демидова и тут же прикусила язык. Она ненавидела, когда ей диктовали условия. Ненавидела быть беспомощной. И в данную минуту ненавидела этого наглого самовлюблённого… Но чёрт с ним! Знать правду сейчас Альбине хотелось сильнее. А за это трюк она может отыграться и позже.

— Хорошо, твоя взяла. Но ты не будешь делать ничего за моей спиной и больше никогда — слышишь меня, Князев?! — никогда не позволишь себе проделать что-то подобное!

— Кажется, ты забыла, что не в том положении, чтобы требовать чего-то, — усмехнулся Руслан, наблюдая, как взгляд девушки начинает разгораться нешуточной злостью. — Но ладно. Постараюсь сделать, как ты хочешь.

— Это ещё что значит?!

— А то и значит, что всё зависит от тебя. Будешь придерживаться плана, и я последую твоей… просьбе.

Хотя они оба знали, что сказанное мало походило на просьбу.

— Ты и со своей невестой был такой занозой? — внезапно спросила Альбина, чем против воли заставила Руслана улыбнулся.

— В наших отношениях роль занозы отводилась ей.

— Значит, это заразно. Дай уже сюда эти чёртовы бумажки!

Улыбка Князева стала ещё шире. Он потянулся к столу и протянул разъярённой собеседнице папку.

— Прошу.

Когда Альбина отложила в сторону документы, изучив всё от корки до корки, за окном давно уже царила глухая ночь. Девушка забралась в кресло с ногами и начала медленно массировать ноющие виски. Эти бумажки ничего не стоили. Альбина так и не узнала главного — почему Дима вернулся сейчас.

А всё же жизнь — изощрённая садистка. Но иногда она справедлива, несмотря на свою жестокость. Сейчас Альбина вдруг поняла, что, возможно, все эти муки оказались не напрасными. Ей просто хоть бы там что нужно было дойти до этого момента. Переломного момента, когда мгла, поглотившая её жизнь, наконец, начала разбавляться слабыми лучами света. Когда Альбина могла понять, что её смерть стала бы величайшей глупостью. Уйти к тому, кто на самом деле выжил. Не это ли самая большая ирония?

Что ж, смерть, которую она не в силах была предотвратить, не состоялась. Минус один. Но всё же Альбина причастна к гибели Набаева.

Зачем Дима вернулся? Зачем вспомнил о ребёнке, который стал началом их конца? Зачем разворошил былое, которое уже не изменить? Всё могло быть иначе. Её жизнь могла быть другой. Простой. Возможно, даже скучной. Наполненной мелкими бытовыми проблемами и неурядицами. Нормальной. Но всё, что досталось Альбине взамен, больше напоминало постановку ада в роскошных декорациях.

Нет, кто бы что не говорил, а счастье не в деньгах. Не в дорогих дизайнерских нарядах и спа-салонах раз в неделю. Ничто не в силах скрасить золотую клетку. И факт того, что ты вещь и жизнь твоя тебе не принадлежит. Деньги не возвращают потерянного, не залечивают раны и не способны склеить разломанные куски льда, когда-то бывшие твоим сердцем. Нельзя купить человечность и душу. Нельзя заставить любить и испытывать нежность. Но можно ломать. Потому что власть в руках у того, кто владеет деньгами. А все вокруг — игрушки для удовлетворения желаний пресыщенного небожителя.

Несмотря на горечь воспоминаний, Альбине вдруг стало неимоверно легко дышать. Словно она, наконец, вдохнула свежий морозный воздух полной грудью после долгих лет в заточении. Жизнь не закончится. Теперь не закончится. Ей нужно узнать правду. Расставить всё точки и отпустить прошлое. Возможно, всё ещё переменится. Может быть, сломленная душа восстанет из пепла. Может быть, где-то там, вдалеке от этих мест, Альбине удастся начать новую жизнь.

Когда дверь открылась, Альбина даже вздрогнула. Знала, что увидит Диму. Но оказалась снова не готова. Странная это двойственность — понимать разумом, но отвергать всем своим существом на чисто эмоциональном уровне. Адрес проживания Забережного Альбина нашла в переданных Русланом документах. Вот ещё один странный мужчина в её жизни. Пережил собственную трагедию, казалось, мог бы продолжить идти дальше. Но вместо этого Князев, словно приставленный телохранитель, увязался за Альбиной, зачем-то вбив себе в голову, что должен помочь. И Альбина где-то чувствовала благодарность к Руслану за эту настырность, пусть он никогда об этом и не узнает. Возможно, сложись всё иначе, её бы уже не было здесь. Может, это был знак, что однажды она узнала то, что могло сделать из Князева её союзника в борьбе с Набаевым.

— Аля?

Альбина вновь вздрогнула от звука знакомого голоса. Так её уже никто не называл. Малышка. Хрупкая девочка. Аля. Которой больше нет. Не вынесла тяжести ударов, выпавших на её судьбу. Сломалась. Ушла в никуда.

Во взгляде бывшего возлюбленного больше не читалось той радости, что присутствовала во время их прошлой встречи. И Альбину позабавило это. Тяжело всё же любить образ, который рассыпается на части, столкнувшись с реальным прототипом. Дима боготворил нежную юную девушку. Альбина — парня, который скорее бы умер, но не позволил ей страдать. Жизнь всё расставила по своим местам. Оба изменились. И оказалось, что потеряли всё, что хоть как-то связывало их в прошлом.

— Не ждал меня? — слова с трудом сорвались с губ.

Дима твёрдо взглянул на неё:

— Нет, но… я надеялся.

— Хорошо, что хоть кто-то из нас ещё способен на это. Я могу войти? — в ожидании ответа Альбина приподняла брови, словно подначивая ей возразить.

— Конечно. Проходи. — Дима отступил, пропуская Альбину. И перед её глазами предстала аскетично обставленная комната. Девушка пару мгновений осматривалась, зачем-то затягивая паузу, а затем взглянула на Диму.

— Ты должен рассказать мне правду, какой бы неприглядной она ни была. Я хочу знать, почему ты не вернулся тогда. — Пауза. — И зачем приехал сейчас. Я хочу знать всё, Дима. Мне нужно знать.

Между ними на миг повисла тишина. Затем Забережной кивнул и взглядом пригласил гостью присесть.

— Хочешь чего-то?

— Правды, — глухо произнесла та, осторожно опускаясь на диван рядом с Димой.

— Тогда спрашивай, — голос мужчины прозвучал тоже как-то глухо. Казалось, обоим слишком тяжело говорить о случившемся.

— Что произошло… там?

— Ты не помнишь?

Альбина медленно покачала головой и сглотнула образовавшийся ком в горле.

— Помню, что проснулась одна. Было темно. Я встала, хотела найти тебя. Открыла двери, а затем… пропасть. Не помню ничего. Только сковывающий тело дикий ужас.

Дима опустил голову и как-то холодно усмехнулся.


— Что ж… я попытаюсь восполнить твою картину. Частично воспоминания ко мне так и не вернулись. — Вздох. — Я проснулся тогда от каких-то шорохов снаружи. Решил проверить. Помню всё обрывками. Кажется, меня ударили по голове. Когда пришёл в себя, несколько крайне недружелюбных ребят очень доходчиво пытались мне объяснить, что позариться на собственность господина Набаева — плохая идея. К тому времени, как они закончили, я уже плохо понимал, что и к чему. Лишь в голове крутилась мысль о том, что я не выполнил обещанного тебе. Я должен был защитить вас. Тебя и ребёнка. Но вместо этого превратился в какое-то месиво из крови и плоти.

Дима умолк, собираясь с духом. Отмечая, как Альбина даже дышать перестала.

— Что произошло потом?

— Кажется… один из них приставил пистолет к виску. Я знал, что это конец. А затем… мешанина какая-то. Помню громкий женский крик. Скорее всего, это была ты. Выстрел. Ещё один. Темнота…

Альбина судорожно втянула в себя воздух, крепче сплетая пальцы в замок. Сжимая до боли. К горлу подкатила тошнота.

Она помнила. Ужас. Дикий животный ужас. Громкий пронзительный крик, закладывающий уши в мёртвой тишине ночи.

Воспоминания начали вспарывать сознание как вспышки молнии. Собираясь воедино, подобно кусочкам мозаики.

Альбина умоляла их оставить его в покое. Просила остановиться. А затем глухой звук выстрела. Дёрнувшееся тело в полумраке, которое тут же начало оседать, стоило только одному из убийц отпустить его, чтобы перехватить Альбину. Она дралась и царапалась, боролась так, словно умереть достойно составляло смысл её существования. Но наталкивалась лишь на полное равнодушие. Схвативший её мужчина был сильнее. И, вероятно, её истерическая попытка борьбы не доставляла таких уже неприятностей. А затем… звук второго контрольного выстрела. И мир перевернулся. Истерика накатила на Альбину. Осознание произошедшего заставило соскользнуть за грань реальности.

— Аля?

Альбина невольно дёрнулась, отстраняясь, когда Дима осторожно дотронулся до её крепко переплетённых пальцев.

— Ты в порядке?

И только тогда Альбина поняла, что по щекам медленно скатываются слёзы. Одна за другой, словно прорвало. Перед глазами всё переливалось. Она почти ничего не видела. И потому лишь кивнула, сомкнув крепче веки.

— Всё нормально. Это уже в прошлом.

— Мне… долго снилось это в кошмарах, — еле слышно прошептала Альбина. — Как в заезженной пластинке. И каждый раз я просыпалась в ужасе от того, что видела. Боже мой!..

Поднеся дрожащие руки к лицу, Альбина попыталась стереть дорожки слёз.

— Я видела это… — шептала она, всё смахивая и смахивая новые слёзы. — Видела. Я видела, как они убили тебя.

— Как ты уже заметила, я жив, — сухо усмехнулся Дима.

— Не понимаю, как. Как ты выжил? Почему они тебя не добили?

— Не знаю, — холодно отозвался Забережной. — Возможно, решили, что я уже мёртв. Или что это вот-вот произойдёт. В любом случае, — спустя пару минут тишины добавил мужчина, — очнулся я уже в незнакомом месте. Какой-то местный мужик выловил моё тело в реке. Он и его семья долго выхаживали меня. Первое время я не помнил ни своего имени, ни как там оказался. Всё только со слов тех, кто меня спас.

— Почему они не отвезли тебя в больницу?

— Сказали, что я, скорее всего, кому-то перешёл дорогу. И потому, если появлюсь в больнице, то начатое всё же закончат.

— Они могли тебя угробить.

— Но спасли мне жизнь, — резонно возразил Дима.

— Когда ты всё вспомнил?

— Не сразу. Где-то полгода спустя. Может, чуть позже. Сразу же начал искать возможность узнать о тебе.

Альбина могла себе представить, что же дали ему поиски.

— И что?

— Как я и говорил ранее, ты уже вышла замуж. Радостно улыбалась, стоя под руку с мужем на фотографиях, которые я нашёл в прессе.

— И ты решил, что я счастлива?

— Я не знал, что думать. На фото ты не была в положении. Прошло уже довольно много времени. Мне пришла в голову мысль, что ты сумела убедить Набаева в том, что ты ждала его ребёнка. — Резким движением Дима взъерошил короткие русые волосы на голове. — Я не знал, что думать, — вновь повторил он. — Не знал, как поступить. Попытаться узнать что-то, поехав в столицу, было рискованно. Реабилитация заняла не один год. На тот момент я был не в том состоянии, чтобы перенести долгую поездку. К тому же, и это останавливало меня больше, возможно, моё появление могло бы навредить тебе или ребёнку. Я ничего не знал толком, Аля! — с каким-то горьким отчаянием в голосе внезапно прорычал Забережной. — Чёрт бы с ним, если бы этот урод добрался до меня, но… навредить вам с ребёнком я не желал. Ты не выглядела несчастной. А я мог всё испортить… Но если бы я знал… Господи, Аля, если бы я знал… я сделала бы всё, но вытащил бы тебя из его лап! Я виноват, я знаю… Прости меня, что я ждал так долго.

Альбина, всхлипнув, закрыла рот рукой, сдерживая рыдания. А затем резко поднялась и отошла к окну.

— Это уже неважно. Ведь всё случилось, — её голос предательски дрожал, когда она начала говорить. — Мне не следовало тебе говорить. Миша был грёбаным психом. Я знала, что он не даст мне уйти. Мне не стоило тебе рассказывать.

— Это был мой ребёнок!

— Он не выжил в любом случае. У нас не было шансов изначально, — холодно отрезала Демидова. — Я просто втянула в это ещё и тебя.

— Не говори так.

— А как мне говорить?! Он угробил мою жизнь и твою! Ничего не оставил. Только пепел…

— Как ты потеряла ребёнка? — внезапно сменил тему Дима.

— Не знаю, — тихо отозвалась Альбина. — Предполагаю, это был аборт. Так сказал Набаев. Когда я пришла в себя, всё уже закончилось. Он очень радовался такому раскладу.

— Отморозок! — сквозь зубы прошипел Забережной.

— Он заплатил за то, что сделал, — бесцветным тоном напомнила Альбина. — Все точки давно расставлены.

Девушка отвернулась от окна, в которое всё это время смотрела ничего не видящим взглядом.

— Начни новую жизнь, Дима. Забудь то, что случилось, и живи дальше.

— Как я могу?

— Так же, как и я. — Их взгляды пересеклись. Губы Альбины сложились в слабое подобие улыбки. — Всё кончено. Нет ни тебя, ни меня. Пора идти дальше.

— Ты действительно его убила?

В глазах своей первой любви Альбина вдруг чётко увидела, кем стала. Холодной, бездушной, сломанной. Машиной, у которой лишь одна цель — уничтожить собственного создателя. И что с того, что не она фактически прервала жизнь Миши? Альбина запустила эту цепь. Потому Демидова расправила плечи и немного приподняла подбородок.

— Да, — ровно произнесла она, с вызовом глядя на бывшего возлюбленного. — Если долго смотреть в бездну, однажды она в ответ посмотрит на тебя.

— Это не ты, Аля…

— Нет больше Али, — усмехнулась Альбина. — Ничего больше нет. Потому мы с тобой до сих пор и живы. Уезжай, Дима, и найди для себя место в этой новой странной жизни. Проживи её по-другому. И обо всём забудь.

Альбина выдохнула и пошла прочь, направляясь к двери.

— А ты забыла?

Демидова замерла у двери, обдумывая этот такой простой на первый взгляд вопрос.

— Теперь наверняка, — выдохнула девушка. — Прощай, Дима.

8 глава

Но я всё равно поднимаюсь.

Это не ошибка и не случайность.

Кaty Рerry «Rise»

— Как это ты уезжаешь? А как же я? А фонд? Он держится на тебе! — сказать, что Нина была шокирована резкой переменой ориентиров у Альбины — не сказать ничего. Помощница с недоверием посмотрела на Демидову. — Ты издеваешься, да?

— Нет, — спокойно возразила Альбина. — И ты неправа. Фонд держится на тебе.

— Но двери нам открываются благодаря твоему имени.

— Моё имя по-прежнему будет в твоём распоряжении. Я вернусь. А если и нет, всё равно буду приглядывать за делами и помогу, чем смогу.

— Это не то же самое, ты ведь понимаешь? Родители надеются на нас. Для них мы — последний шанс.

Альбина тяжело вздохнула, но твёрдо встретила взгляд Нины.

— Знаю. Но и для меня это последний шанс.

Оставить всё позади казалось хорошей идеей. Уйти, исчезнуть, вычеркнуть всё и вся. Забыть произошедшее. Начать жить так, будто и не было этих последних лет. Не было ничего. И Альбины тоже. Она просто придумала всё. Ей приснился кошмарный сон, но и только. После разговора с Димой девушка несколько дней не могла прийти в себя. Чувствовала себя так, словно провернули ножом в застаревшей ране. И теперь она ноет, не желая утихать под действием анальгетиков. Тогда Альбина и решилась на то, о чём прежде было страшно даже думать. Пройти реабилитацию. Попытаться сгладить все те неровности, которые навсегда искорёжили сознание и психику. Самым страшным оказалось сделать не первый шаг, а повторно вернуться, понимая, что тебя ждёт. Но где-то спустя месяц Альбина привыкла и, наконец, расслабилась. Три месяца пролетели, как один. Три месяца после разговора с Ниной. После того, как сама Альбина бросила всё в столице и уехала в пригород, подальше от воспоминаний о прошлом. Изредка звонила Нина. Говорила, что Альбины не хватает. Но Демидова читала и между строк то, о чём сама когда-то попросила молчать.

— Если меня будут искать, скажешь, что я вернулась домой. Что ты не знаешь, где это и останусь ли я там вообще.

— Князева это не остановит, если ты о нём.

— Рано или поздно, ему надоест.

— Ты же говорила, что он тебе помог, разве нет? Почему просто не расставить все точки над і?

— Возможно, однажды я так и поступлю, но пока этот человек — часть того, что я желаю забыть сильнее всего на свете.

Нина усмехнулась:

— Вся столица бегает за ним в надежде получить хоть малейший знак внимания…

— Значит, он быстро отвлечётся.

— …а ты бежишь от него.

— Он поймёт.

— Посмотрим.

А тем временем на смену знойному лету пришла осень. И Альбина, наконец, смогла сполна оценить результат, который начала приносить продолжающаяся работа с психологом.

— Что, если я так и не смогу переступить через это? — спрашивала девушка на одном из первых сеансов. — Что, если уже слишком поздно?

— Слишком поздно лишь для тех, кто сдался, — спокойно отвечала ей Мила, женщина, старше Альбины лет на десять. И смотря в эти спокойные глаза неопределённого серо-голубого цвета, Демидова ей почему-то верила, хоть и звучало это просто как банальность, которую произносят, дабы подбодрить человека. — А вы не сдались. Даже несмотря на то, что носили в себе столько лет.

— Но я пыталась…

— Это не уменьшает вашей силы, Альбина. — Мила помолчала немного, а затем очень твёрдо произнесла: — Я хочу, чтобы вы запомнили и повторяли себе каждый раз, если начнёте сомневаться: когда мы закончим, вы станете сильнее, чем когда-либо. И это обернётся вашей победой. С того дня ваша жизнь навсегда будет принадлежать лишь вам. И вас ждет прекрасная долгая жизнь, даже не сомневайтесь.

Оглядываясь назад, Альбина понимала, что всё это прошедшее время даже не подозревала, как хотела новой прекрасной жизни. Где нет незаживающих ран, боли потерь и кошмара её окончившегося брака. Где не окажется места старым шрамам и фантомным приступам ужаса. Но Альбина не верила, что это время настанет. Такой вот парадокс: желала, но не верила. Обстоятельства научили её, что чудес не бывает. Чуда не случилось, когда она приглянулась будущему мужу, не произошло оно, и когда Альбина узнала о беременности. Ничего не менялось, пока девушка не взяла в свои руки ситуацию. И этими же руками она едва не привела себя к концу. Что было бы, шагни она вниз до того, как появился Руслан в тот день? Ведь, по сути, Альбина дважды должница Руслана за спасение своей жизни. Её странному и навязчивому ангелу-хранителю в человеческом обличье. Кстати, так Князева назвала и Мила, когда Альбина впервые рассказа о нём на сеансе.

— Почему вы так говорите? — нахмурившись, спросила тогда Демидова.

— Потому что кто-то или что-то очень прочно держит вас здесь, Альбина. Хоть я и получила докторскую степень, но так же я хорошо знаю одно правило: мы здесь до тех пор, пока не выполним то, ради чего пришли.

И, наконец, в первых числах октября — спустя полгода после отъезда из столицы — Альбина вернулась. Всего на несколько недель, чтобы разобраться с накопившимися вопросами в фонде. Она так и не приняла решения по поводу того, где будет жить после окончания терапии. Но надеялась, что со временем этот вопрос решится раз и навсегда.

***

Первые выходные октября выдались по-настоящему осенними. После продолжительного тепла в сентябре нынешняя погода не казалась такой уж и ласковой. Но, несмотря на то, что температура упрямо не сдвигалась с отметки плюс десять, о наступлении похолодания напоминал бодрящий прохладой воздух. Солнце пригревало, радуя своим теплом всех, кто решил выбраться на прогулку этим субботним днём.

— И тут Ванька сказал, сто зеницца на мне, когда мы выластем… Пледставляесь? Только папе не говоли, он ластлоится…

Руслан не сумел сдержать смешка и потому быстро притворился, что закашлялся. Сонина детская непосредственность умиляла, хотя и была в ней доля правды. Папа действительно расстроился бы. Случись это лет так через восемнадцать. И не то, чтобы расстроился… Просто незадачливому жениху наверняка сперва подробно бы объяснили, на чью дочь тот позарился. И на чью внучку, кстати, тоже.

— Не сказесь? — звонкий голосок крестницы привёл Князева в чувство. Мужчина принял серьёзный вид, опустился перед Соней на корточки, посмотрел на серьёзную мордашку и торжественно пообещал:

— Не скажу.

— Тоцно?

— Точно. Думаешь, папа не одобрит? — поднимаясь и беря Соню за руку, спросил Руслан.

— Он ластлоится… — только и пожала плечами малышка, словно это всё объясняло.

— С чего ты так решила?

— Мама так всё влемя говолит.

— Ну да… маме виднее, — согласился Руслан, отвлекаясь на вибрацию телефона в кармане пальто. — Мне нужно ответить, — отпуская руку крестницы, сказал Князев. — А ты ничего не натвори и будь у меня на виду, поняла?

— Поняла! — крикнула Соня, срываясь с места в ту же секунду.

— Иначе твой фанатичный папаша точно с меня шкуру спустит, — едва слышно пробормотал Князев, принимая вызов и краем глаза следя за девочкой. Сонино покорное согласие Руслана уже не обманывало. Как настоящаяРоманова, малышка была готова пообещать что угодно, лишь бы получить желаемое. А как Кирина дочь, она тут же могла позабыть об обещанном, едва дорвавшись до желанного. Романовым срочно нужно обзавестись вторым чадом. Иначе в скором времени вопрос Сониного воспитания обещал перерасти в настоящую катастрофу. Единственный ребёнок в семье, в котором души не чаяли отец с дедом, а Кира, не выдерживая натиска, лишь частично отстаивала вопрос некорректного воспитания дочери. Ещё немного и через каких-то лет пятнадцать — семнадцать столица получит новую сердцеедку. Руслану становилось даже жаль Романова. Нелегко будет отпустить от себя обожаемое дитя, но ведь рано или поздно Соня захочет свободы. И однажды её беззаветно преданное отцу сердечко забьётся быстрее при виде другого. Чужака. Незнакомца. И вот тогда…

— Чёрт… — Взгляд мужчины вперился в Соню, успевшую отбежать на приличное расстояние. Девочка так чем-то увлеклась, что совсем не смотрела по сторонам. И вот результат на лицо — с размаху врезалась в какую-то женщину, прогуливавшуюся по парку во время разговора по мобильному. — Ну сказал же, мать твою… — пробормотал Князев, ускоряя шаг и бросая на ходу собеседнику, которого слушал вполуха: — Я перезвоню.

— Эй, вы как? Не ушиблись? — обращаясь сразу к обеим, произнёс Руслан. Первой подхватил Соню и поставил ту на ноги. Затем протянул руку пострадавшей незнакомке. — Соня, я же просил!..

— Плости, я не хотела, — тихо пролепетала Соня. — Плавда…

— Всё в порядке, не ругайте её. — Звук мягкого женского голоса заставил Князева подобраться. Женщина подняла последний кусочек разлетевшегося на части телефона и вложила свою ладонь в руку Руслана, чтобы подняться. Несмотря на неудобную позу, вышло довольно грациозно.

— Твой телефон… — внезапно хрипло начал Руслан, не сводя взгляда с лица Альбины, которая с улыбкой опустила глаза на погибший мобильный.

— Всё равно хотела новый. Будем считать, что мы в расчёте… — Демидова осторожно высвободила пальцы из плена мужской ладони и неопределённо повела плечами. В ней словно что-то поменялось со дня их последней встречи. И в Руслане тоже, едва стоило ему увидеть девушку. На мгновение вспыхнувшее в сознании раздражение от того, как по-хамски Демидова исчезла с поля зрения весной, затихло в тот же миг. Возможно, желание понять, что поменялось, пересилило старое недовольство. А переменилось что-то однозначно. В молодой женщине, стоявшей перед ним, сквозило нечто новое. То, чего Князев в ней раньше не видел. Какая-то по-своему привлекательная женская хрупкость, которую Альбина раньше прятала за семью замками. В её ранее всегда холодном и настороженном взгляде больше не читалось вселенской усталости. Она словно внутренне обновилась. И вроде кардинально не изменилась, но выглядела совсем иначе.

— Вам не говорили, господин Князев, что неприлично так пристально рассматривать людей? — в её мягкий тон пробилась нотка сарказма. Но не режущего, как прежде, а скорее подначивающего. Руслан удивлённо приподнял брови. Вот же нахалка!

— А вам не говорили, госпожа Демидова, что долг платежом красен?

— Я очень благодарна, можете быть уверены.

— Сомнительное заявление на фоне действий.

Альбина слегка прикусила губу, словно пыталась сдержать улыбку. Не сводя глаз с Руслана, девушка шагнула вперёд и едва слышно произнесла, чтобы не услышала Соня:

— Вот уж не думала, что рыцари в сияющих доспехах так мелочны. Разве моей вечной искренней признательности не достаточно?

Руслан не успел ответить, в разговор вмешалась Соня, быстро позабывшая о своей вине.

— Это твоя девуска, дядя Лус?

Вопрос заставил Альбину отступить от Руслана и рассмеяться такой прямолинейности. Присев перед малышкой, Альбина доверительно поинтересовалась:

— А что, я похожа на девушку дяди Руса?

Соня придирчиво изучала незнакомку пару секунд, а затем медленно кивнула.

— Папе бы ты понлавилась, — зачем-то добавила кроха. И спустя короткую паузу. — А маме — нет.

Альбина вновь негромко рассмеялась.

— И почему же маме нет?

Соня пожала плечами.

— Потому сто маме никогда не нлавятся зенсины, котолые понлавились папе.

Демидова усмехнулась такому заявлению.

— Так и должно быть, — заверила она девочку.

— Посему?

— Потому что… — Альбина на мгновение запнулась, не зная, как обличить сложность взрослых отношений в лаконичные фразы, — когда любишь кого-то, то хочешь, чтобы этот человек не видел никого, кроме тебя.

Демидова вновь улыбнулась Соне и, вздохнув, поднялась.

— Какие глубокомысленные заявления. Ты переквалифицировалась в психолога, уехав по-английски?

— Даже если и так, что с того?

— За тобой должок, Демидова.

Альбина ничего не ответила, лишь потянулась к сумочке, чтобы закинуть в него то, что не так давно было её телефоном. А затем подняла глаза на Руслана, и тот даже замер, сбитый с толку тем, что промелькнуло в них.

— Ну так попытайся его стянуть, если посмеешь, — едва слышно прошептала Альбина. — А теперь, извините, но мне пора. В списке моих неотложных дел появился ещё один пункт.

— Вижу, ты слишком буквально воспринял мои слова.

Альбина столкнулась с Русланом уже в дверях небольшого офиса, служившего штаб-квартирой для организации по сбору средств. Да так и застыла в дверях совсем рядом с Князевым.

Ложь. Натуральная ложь. В свои слова Альбина вложила то, что вложить хотела. Но не значило же это, что нужно признаваться, едва показался тот, на кого сказанное рассчитывалось.

— Какие слова? — вместо приветствия невинно поинтересовался Руслан.

Альбина подавила улыбку.

— Забудь. Если ты ищешь Нину, она ушла. И я уже ухожу, так что, если ты не против…

— Я пришёл к тебе, и ты это прекрасно знаешь. — Руслан и не подумал сдвинуться с пути, загородив Альбине выход.

— Значит, всё же слишком буквально воспринял мои слова.

— Я хотел ещё раз извиниться за крестницу.

— Не стоит. Она такая милая. Очень похожа на отца.

— Ты знакома с её отцом?

— Кажется, он вместе с женой присутствовал на том сборе средств, что мы организовывали в апреле. — Альбинин взгляд просто искрился от смеха.

— Точно. Я и забыл.

— Немудрено. У такого завидного мужчины, как вы, Руслан Александрович, есть дела и поважнее.

— Ого! — Следом за Альбиной развеселился и Князев. — Неужто это прозвучал комплимент в мой адрес?

— Прозвучала всего лишь констатация факта. После развода с нынешней госпожой Романовой вряд ли что-то поменялось. Поэтому, возвращаясь к причине твоего прихода… Всё в порядке.

— Эта непоседа разбила тебе телефон.

— Я уже обзавелась новым. Бывает. Она же ещё совсем малышка.

Руслан вздохнул, запуская руки в карманы брюк. Затем пристально взглянул на молодую женщину перед собой.

— Ты так и будешь водить меня по кругу?

— Если тебе нравится, почему бы и нет.

— Мне не нравится.

— Так сделай с этим что-то, — улыбнулась Демидова. — Хотя постой. Это же уже не рыцарское амплуа, да?

Руслан усмехнулся.

— Тебе лучше не будить во мне менее галантную сторону.

— Я подумаю, конечно. Но с плохими парнями я лажу лучше. Так что, если надумаешь, приходи. Дам парочку советов.

Князев шагнул ближе, и у Альбины перехватило дыхание. Неправильно. Как же всё это неправильно. Но всё же…

— Так, может, дашь мне парочку за ужином?

Их уединение прервал звонок телефона. Альбина вздохнула и потянулась за сумочкой.

— Демидова, — отозвалась резко поменявшимся голосом она. И, слушая звонящего, не отводила глаз от Князева. Кажется, стало очень важным, кто сдастся первым.

Альбина так до конца и не была уверена, стоит ли что-то начинать. Нужно ли подпускать кого-то вновь так близко к себе? Может, ещё не время? Но, возможно, оно никогда и не наступит. А своих демонов Князеву Альбина уже показать успела. Они, конечно, присмиреют и со временем затихнут, но навсегда останутся замурованными внутри. Это будет её ношей до самой смерти. Как и факт искалеченной Диминой жизни. Как и бесплодие, выступающее напоминанием о расплате за прошлое.

Через несколько минут телефонный разговор окончился. И Альбина со вздохом закрыла за собой дверь офиса.

— Ладно, — ответила Демидова, вставляя ключи в замочную скважину. — Но этот ужин только благодарность за всё, что ты сделал. Ничего больше. Хорошо?

Руслан рос ангельским ребёнком — поняла Альбина, повернувшись. Или, скорее ребёнком, который всех убедил в том, что он ангел. Но под внешней скромностью жил совсем другой человек. Не плохой, но и не хороший. Просто человек. Со своими демонами и старыми ранами. С тем, что хоть и отдалённо, но напоминало искорёженный внутренний мир самой Альбины.

— Как пожелает дама. Идём?

— Сейчас?! — Демидова, сделав лишь пару шагов, вновь застыла.

— Ну не думаешь же ты, что снова дам тебе возможность пойти на попятную?

— Прямо так и сказал? — недоверчиво переспросила Альбина, сдерживая улыбку.

— Да. А что здесь такого? — как ни в чём не бывало пожал плечами Руслан, разыгрывая полную безмятежность.

Невероятно долгие несколько секунд Альбина просто смотрела на Князева, а затем губы её дрогнули. Не выдержав нарисованной картины, Демидова звонко рассмеялась.

— Боже мой… поверить не могу… ты… — дальнейшие слова вновь поглотил смех. Альбина смеялась и смеялась, не в силах успокоиться. И, в конце концов, Руслан тоже рассмеялся, заражённый веселостью своей спутницы.

Их ужин быстро перетёк в длительную прогулку по городу. Вечер выдался на редкость тёплым, и Альбина не захотела проводить много времени в четырёх стенах (пусть даже и хорошего ресторана). Как и было обещано, желанию дамы Князев подчинился. И теперь нисколько об этом не жалел. Когда Альбина Демидова не обрастала иголками и забывала про колкую холодность Снежной королевы, с ней становилось невероятно легко. А в том, что свои былые привычки Альбина старательно оставила в прошлом, Руслан удостоверился довольно быстро. Неудивительно, что когда-то эта женщина стала причиной раздора между мужчинами. Наверняка и её бывший жених, и покойный муж видели в Альбине нечто похожее на то, что наблюдал сейчас Руслан. Чем-то эта Альбина даже напомнила Руслану Оксану. С той лишь разницей, что Оксана не знала ничего плохого в жизни и её сумасбродства были игрой и не больше. Альбина же вопреки всему переломала себя и, следовательно, собиралась начать жизнь с нового листа. Иначе и быть не могло. Она это заслужила.

— Что вы так смотрите, господин Князев? Влюбляетесь в меня? — Руслан отвлёкся от раздумий и обнаружил, что Альбина пристально смотрит на него, а в уголках её губ залегла новая улыбка.

— Это то, чем вы теперь занимаетесь, госпожа Демидова — влюбляете в себя мужчин? — парировал Руслан.

— Вряд ли, — последовал негромкий ответ. Альбина поправила шарф и медленно втянула прохладный вечерний воздух. — Наверное, это последнее тепло в этом году. Хорошо, что мы не задержались в ресторане.

— Да, — медленно кивнул Руслан, не сводя со своей спутницы взгляда. — Так что ты планируешь делать после того, как разберешься здесь с делами?

Альбина помедлила, прежде чем дать ответ. И даже замедлила шаг.

— Уехать, — выдохнула ровным тоном наконец.

— Надолго?

— Навсегда.

— Это окончательное решение?

— Скорее да, чем нет. С Киевом у меня связано слишком много из прошлого.

— Так почему бы не связать этот город со своим будущим?

— В этом нет смысла, — покачала головой Альбина.

— Даже если я попрошу? — внезапно резче, чем намеревался, уточнил Руслан.

Альбина замерла. Внутри что-то предательски сжалось, но она заставила себя проигнорировать это.

— А ты попросишь? — выдохнула она, поднимая глаза на Князева.

— А ты хочешь, чтобы я попросил?

Альбина отвела взгляд и только вдохнула, чтобы что-то сказать, как Руслан быстро добавил:

- Потому что если да, то я это сделаю.

Слова застыли на кончике её языка за миг до того, как с него сорваться. Альбина вновь взглянула на Князева, не понимая, куда так стремительно начал скатываться их разговор. Она уже давно забыла, как вести подобные тонкие беседы. И не была уверена в том, хочет ли и стоит ли об этом вспоминать.

— А ты любишь неприятности, да? — со слабой улыбкой спросила девушка.

— Что поделать, если они меня преследуют, — безмятежно пожав плечами, произнёс Руслан. — Так что скажешь?

Альбина резко отвернулась и неспешно продолжила путь, который они прервали.

— Скажу, что не понимаю, зачем это тебе, — наконец получил Руслан свой ответ.

— Ты мне нравишься, вот и всё. И я просто хочу попробовать…

— Это ни к чему не приведёт.

— Почему ты так уверена? — резкость суждений Альбины покоробила Руслана. Стоит им сделать шаг вперёд, как она тут же пытается отмотать всё на два шага назад.

— Потому что я знаю.

— А если приведёт? — надавил Князев, не собирая так легко поддаваться панике, охватившей Альбину.

— И к чему же?

— К чему-то большему, например. Длительным отношениям, свадьбе… не знаю…

— К длительным отношениям… — медленно проговаривая по слогам, повторила фразу Альбина. — И что это под собой подразумевает?

— Ты прекрасно знаешь что.

— Знаю, — кивнула Демидова. — И потому говорю — это плохая идея.

— И чем же эта идея так плоха, кроме того, что панически тебя пугает?

— Меня уже давно ничего панически не пугает.

— Тогда скажи мне «да» и забудем о возможностях. Иногда просто нужно жить, не ожидая подвоха от всего и вся.

Альбина тяжело вздохнула.

— Я бы хотела, чтобы всё так и обстояло. Но ты знаешь, роль супруги Набаева потребовала очень многого. И с этим я ничего не могу поделать.

- Ты даже не пытаешься, — возразил Руслан, мягко перехватывая Альбину за локоть и поворачивая к себе. — И его бы это порадовало.

— Я бесплодна, Руслан! — резко произнесла Демидова, со злостью смотря на него. — Что тут пытаться? Набаев пытался, могу тебя уверить. И это просто чудо, что ничего не вышло.

— Бесплодие — не приговор, если это тебя так волнует. Существует множество разных вариантов. А даже если и они не сработают, а ты захочешь детей, в этой стране хватает тех, кому нужны родители.

— Ну да, — усмехнулась Альбина. — Все Князевы только и мечтают передать свои капиталы приёмному ребёнку, в котором нет их крови даже на десять процентов!

— Это моя жизнь, а не всех Князевых. Сами как-то разберёмся. Когда придет время. Просто скажи мне «да», чёрт возьми! Хватит показывать своё упрямство. — Руслан немного грубо сомкнул пальцы на Альбинином подбородке, не давая отвернуться.

— Я не могу.

— Ты можешь всё, Альбина, — тихо прошептал ей в губы Князев. — Я не встречал другой такой женщины. Ты даже не представляешь, на что ты способна. И никогда не узнаешь, если не попробуешь.

— Говоришь как змей-искуситель.

— Не отказывай мне, Демидова, — с насмешливой нежностью в голосе попросил Руслан. — Ты всё равно от меня не уйдёшь.

— Ты не сможешь меня заставить.

— Я могу намного больше, чем ты думаешь. Я бываю очень убедителен. — Не сводя с неё глаз, Князев начал медленно склоняться к губам Альбины. Она не могла убежать, ведь он по-прежнему держал её за локоть.

Ресницы девушки дрогнули, дыхание участилось.

— Это запрещенные приёмы, Князев.

— Но ведь ты специалист по плохим парням, разве нет? Так останови меня.

— Я не могу, — еле слышно прошептала Альбина.

— И почему же? — задевая своими губами её, так же тихо поинтересовался Руслан.

— Потому что… да, — прошептала она, раскрывая для него свои губы.

9 глава

— Но это всё равно ничего не значит. — Вновь вернулась Альбина к их так нагло прерванному разговору, когда пара остановилась у дома Демидовой.

Руслан едва заметно улыбнулся, словно знал, что так легко Альбина не сдастся.

- Нечестные методы тоже методы. Ты согласилась. Почему нет?

— Потому что мне всё равно придется уехать, — со вздохом ответила Демидова.

— Надолго?

— Как минимум на полгода.

Между ними повисла тишина. Руслан внимательно изучал женщину, стоящую рядом и не мог понять: ну что же в ней такого?

— Хорошо, — выдохнул, наконец. — Полгода — не вечность. Мы всё равно сможем видеться.

— Вряд ли у меня получится часто приезжать.

— Тогда я буду к тебе приезжать. Ты же не в женский монастырь, надеюсь, собралась?

Подобное предположение позабавило Альбину. Хотя, с её долгим списком прегрешений, возможно, это было и не такой плохой идеей.

— Не смешно, — попеняла девушка Князева. — Мне нужно это время

— Прости, не удержался. Ты получишь своё время. Я не собираюсь тебя пытать или давить на тебя. Прошлое теперь позади. Будет, как захочешь.

Демидова издевательски приподняла бровь.

— Я же сказала, что это плохая идея.

— Прозвучавшее — не совсем объективная оценка.

Альбина тихо рассмеялась.

— То есть будет, как захочу, но только после твоей цензуры?

— Совсем небольшой и незаметной. Малюсенькой цензуры, — невинно улыбнулся Князев.

Альбина вновь рассмеялась, плотнее запахивая пальто.

— Замерзла?

— Да, я не рассчитывала на долгую вечернюю прогулку, собираясь в фонд.

— Моя вина. Иди сюда.

Руслан потянул девушку к себе, и Альбина с удивлением поняла, что не сопротивляется. Мало того — прикосновения Князева не вызвали жгучего желания отстранится. Тепло крепкого мужского тела окутало Альбину, подобно шлейфу дорогих духов. И что-то внутри предательски сжалось. Казалось, что в данный момент ничего не имеет значения, ничего не угрожает. Непривычное ощущение полного комфорта начало медленно подниматься из глубин, о которых Альбина уже успела забыть.

— Пригласишь меня на кофе? — опалил её кожу горячий шёпот Князева.

Губы Альбины дрогнули.

— Нет.

— Почему?

— Это дружеский ужин-благодарность, забыл?

— Да? — наигранно удивился мужчина. — А я-то думал, что можно считать его незапланированным первым свиданием.

— Тем более. Никакого кофе на первом свидании.

— Тогда, может, чай?

— Откуда в тебе столько наглости? — Демидова не выдержала и снова рассмеялась.

— История показывает, что с тобой нельзя затягивать.

— Тогда, может, устроим экспресс-курс длительных отношений и разбежимся?

Князев довольно хохотнул:

— Хорошая попытка. Не дождёшься.

— Я хотя бы попыталась, — пожала плечами Альбина, затем вздохнула и замялась. — Уже поздно я пойду. Завтра тяжёлый день.

— Спокойной ночи, — последовал ответ, и Руслан смиренно разжал руки.

Альбина неспешно выскользнула из тёплых объятий Князева и обернулась:

— Спокойной ночи.

— Романовы пригласили меня на ужин на выходных. Составишь мне компанию?

Альбина неопределённо повела плечами:

— В честь чего приглашение?

— Они мне очень должны, долго рассказывать в общем, — усмехнулся Руслан. — Так что?

— Думаешь, ужин с твоими друзьями так скоро — хорошая идея?

— Вы уже всё равно знакомы. И там будет маленькая девочка Соня, которая тебе понравилась.

Демидова слабо улыбнулась.

— Девочка Соня, говоришь?

— Маленькая юркая девочка Соня, которая в любом случае перетянет на себя всё внимание, и о нас все сразу же позабудут.

— Ну если только из-за Сони…

— Исключительно из-за неё.

— Тогда хорошо, договорились.

Иногда жизнь меняется слишком резко. Живёшь себе, стремясь если не поменять что-то в своём существовании, то хотя бы выбросить из него мусор… А затем всё меняется. И вроде бы это хорошо. Перемены к лучшему ведь прекрасно, разве нет? Логика твердит, что да. Но всё внутри буквально вопит, противясь таким изменениям. Дело ли в том, что человек привыкает даже к самому плохому или в том, что перемены с возрастом даются всё болезненнее? Но одно Альбина знала точно — всё слишком быстро. После долгих лет нескончаемой чёрной полосы всё закрутилось чересчур резво. И её это пугало. Потому что Альбина больше не знала кто она и чего действительно хочет. Демидова точно больше не являлась той солнечной девушкой, которая когда-то встретилась с Димой. И не была той отчаявшейся женщиной, что искала смерть для себя и ненавистного мужа. И уж точно Альбина больше не та, кто не знает как жить, если не удалось умереть. Что-то в ней сломалось, что-то — навеки изменилось. Страшное прошлое отступило, но значило ли это, что следует идти дальше согласно нормам и правилам? Идти вместе с Русланом?

Стоит ли снова ввязываться в отношениях пусть даже и с тем, кто хорошо понимал какого это — потерять слишком многое, часть себя? Альбина запуталась и дезориентировалась. Ей нужно было время, чтобы разобраться и принять или же отпустить. И такую спасительную отсрочку Демидова получила. Работа с психотерапевтом не закончилась, поэтому вскоре Альбина покинула Киев.

Полгода — длительный срок. Но он мудро расставил всё по своим местам, а если и нет, то точно задал этому верную тенденцию. За шесть месяцев курс Альбининой терапии подошёл к концу, позволив оставить позади много страхов и иллюзий. За прошедшее время Альбина вновь открыла то, что Набаев когда-то с такой жестокостью в ней растоптал. Близость в невидимых деталях. В невинных почти детских касаниях. В долгих разговорах ни о чём. В молчании, которое не доставляет дискомфорта. В столь же молчаливой поддержке и осознании, что тебя понимают, даже не задавая вопросов. И только узнав всё это заново, Альбина поняла сколького лишилась. Миша не просто раздавил её морально, он отобрал у неё всякое желание любить кого-нибудь. Потому что порой это слишком больно и опасно. Но Руслан каким-то образом сумел вернуть потерянное. Доказать, что бывает иначе. Что мир двигается дальше и это не страшно.

И так прохладный, но солнечный октябрь сменился холодным дыханием зимы, на смену которой пришла весна. Ранняя, необычайно тёплая и столь долгожданная, особенно после того, как последние годы тепло не спешило приходить вместе с календарным мартом.

- Такое впечатление, что ты перебиралась на ПМЖ в другой конец света, — проворчал Руслан, затаскивая последнюю сумку и ставя ту на пол. — Эй, ты вообще слушаешь или как?

— Слушаю, — рассмеялась Демидова откуда-то из глубины квартиры. Внезапно потянуло сквозняком, и Руслан поспешил закрыть дверь. — Продолжай ворчать, не отвлекайся. Ты становишься очень похожим на старого деда.

— Я никогда не похож на старого деда! Никогда, ясно?

— А ворчишь всё равно как старик

— Не доводи меня!

— Я смотрю, ты ни капли не соскучился, Князев.

Руслан застал Альбину за открыванием очередного окна, чтобы проветрить застоявшийся воздух в квартире. Её тёмные волосы, собранные в небрежный хвост, развевались от тёплого апрельского ветра. В комнате запахло цветущими деревьями.

— Я очень соскучился, — заверил Демидову мужчина, обнимая и притягивая к себе, — и ты скоро в этом убедишься…

— Я уже убедилась, — пряча улыбку, заверила его Альбина.

— …но это не значит, что я безумно рад твоему не имеющему границ багажу.

— Там всего четыре чемодана.

— Весом в тонну каждый, — парировал Руслан.

— Я же женщина, чего ты ожидал? Походного рюкзачка на плечах?

Князев уткнулся носом в шею Альбины и слабо улыбнулся.

— А это реально?

— Ради тебя могу попробовать, — рассмеялась Альбина. — Но успешного завершения эксперимента я не обещаю.

— Ты уже обозначила себе какие-то планы?

— О да! У меня море идей, и я говорила по этому поводу с Ниной. Хочу вернуться к делам фонда как можно быстрее.

— Насколько быстро?

— Ммм…. Завтра с утра? — нарочито серьёзно предположила Альбина, дразня Князева.

— Я думал, мы на некоторое время потеряемся для всех вообще-то, — снова проворчал Руслан.

— Зачем? У меня целая куча дел.

— Я твоё самое важное и приоритетное дело на ближайший месяц. Я и больше ни одна чёртова вещь на свете. — Руслан развернул Альбину лицом к себе и взглянул на неё с преувеличенным раздражением.

— А как же?..

— Нине не привыкать!

— Но…

— Ты споришь или мне кажется?

Альбина улыбнулась, медленно закидывая руки за шею Руслану.

— Может быть, чуть-чуть. Это необходимая мера. С тобой и так все соглашаются, боясь лишний раз возразить.

— А ты не боишься, значит?

— Нет, не боюсь, — с улыбкой медленно произнесла Демидова, а затем добавила: — Мы и дальше будем говорить о мелочах или…

— Мы только приехали.

— Я думала, ты соскучился, Князев.

— Соскучился, — тихо повторил Руслан.

— Уверен? Потому что светская хроника не уставала освещать твои выходы в свет.

— Это были просто выходы в свет.

— С красивыми и богатыми женщинами.

— Это просто женщины. Мои появления в одиночку вызывают слишком много пересудов, а ты запретила мне на тебя давить и давать какой-либо статус нашим отношениям.

— Чем плохи просто «отношения»?

— Слишком неопределённо. Охотницы за богатыми мужьями не воспринимают сигнала.

— Они в принципе не способны распознать сигнал, пока находятся в поиске.

— Ты ревнуешь что ли? — брови Руслана поползли вверх. — Или это значит, что ты готова заявить о себе в качестве моей спутницы?

Альбина неопределённо повела плечами и посмотрела на него непроницаемым взглядом.

— Это значит, что остальным пора узнать, что кастинг окончен.

— Ты хочешь официально объявить об отношениях?

— Да, — тихо выдохнула Альбина. — А ещё я хочу официально вернуться.

— Слава Богу! Я уже решил, что ты никогда не произнесешь этих слов, — Руслан крепче обнял её.

Альбина с удивлением взглянула на Князева.

— И что такого в моих словах?

— Разве ты не читала абзац мелким шрифтом, прежде чем подписывать сделку с дьяволом, милая? Нет? Зря. Потому что теперь ты полностью и безраздельно в моей власти.

10 глава

— Это значит, что мы, наконец, познакомимся с твоей таинственной девушкой?

Евгения Петровна Князева, мать Руслана, глазами указала на лежащий рядом журнал, открытый на разделе светской хроники. А затем, приподняв тонкие дуги бровей, выжидающе посмотрела на сына.

— Это значит, что вы, может быть, когда-нибудь с ней познакомитесь, — парировал Руслан, отвечая матери насмешливым взглядом.

— Вы встречаетесь уже полгода, теперь об этом трубит пресса…

— Мы приглядываемся друг к другу уже полгода, — поправил Князев, опускаясь в кресло напротив матери. — А пресса ещё месяц назад писала о какой-то светской львице как якобы о моей невесте.

— Отец не будет рад это слышать. Ты его знаешь. Когда Саше было столько же лет, как тебе, его сыну уже стукнуло два.

— И с тех пор сын вырос, мама. И как-то сам разберётся с ворчливым отцом.

Руслан продолжал говорить непринуждённым тоном. Но разговоры о наследнике его злили. Во-первых, потому что каждый раз отдавались уколом в сердце из-за гибели Оксаны и малыша в её утробе. А теперь ещё из-за того, что в случае чего нужно будет воевать за право самому выбирать, как жить. Даже если это значило никогда не обзавестись родным ребёнком. Самого Князева это не беспокоило. Детей либо любят, либо нет. А те, кто любовь способен дарить исключительно своим детям, достойны лишь жалости. Но так считал Руслан, его родители же могли и не проявить подобной либеральности во взглядах. Князев до сих пор прекрасно помнил прессинг после смерти Оксаны. Окружающие Руса люди словно с ума сошли. Он потерял в одночасье почти всё, что составляло его существование. Но родные и знакомые только и могли говорить о том, что пора жить дальше. Не цинизм ли жить дальше как ни в чём не бывало, будто погибшие ничего для тебя не значили? Как будто подох любимый хомяк. Он был мил и приносил радость, но ушёл в лучший мир. Пора купить другого.

— Не сердись, милый, — со вздохом произнесла Евгения Петровна. — Отец просто хочет как лучше. Но для меня ваше поведение — хороший знак.

— Это почему же? — Руслан не смог сдержать косой улыбки.

— Ты очень давно не уделял так много времени одной женщине. Значит, твои намерения серьёзные.

— Всё не так просто.

— К тому же, ты говорил, что у неё за плечами неудачный брак.

— Как и у меня, — снова усмехнулся Князев, вспоминая свой фиктивный брак с Кирой. И кто бы мог подумать, что к тридцати двум годам у Руслана будет такой богатый опыт в фальшивых отношениях. И сватовстве. Потому что нынешняя семья Киры точно не случилась бы, если бы не Руслан. Ну и вовремя появившаяся Соня, отрезавшая все пути к отступлению. При мысли о крестнице мужчина не смог сдержать улыбку. Тот ещё чертёнок в юбке.

— А это в свою очередь знак того, что вы не будете делать глупостей и ваши шаги продуманы.

— Какая наблюдательность! Решила вернуться к своей психологической практике?

— Я бы и рада, но твой отец слетит с катушек, — усмехнулась Евгения Петровна. — Ты признаёшь, что мои наблюдения верны?

Руслан едва заметно кивнул.

— Но это ничего не значит.

Мать лишь улыбнулась в ответ.

— Я уже с нетерпением жду знакомства с Альбиной.

— Которое может и не состояться, не забывай.

Евгения Петровна кивнула, а затем сменила тему:

— Как Сонечка? Ты о ней совсем не рассказываешь.

— Растёт, становится красивее, продолжает вить верёвки из всех, кто имел несчастье родиться мужчиной.

Евгения Петровна вновь тепло улыбнулась при этих словах.

— Надеюсь, я доживу до того момента, когда она сделает свой выбор. София попортит много крови избраннику, но за это многое отдаст ему взамен. Она похожа на Киру.

— Правда? Не замечал. По-моему, копия отца.

И потому, как и Соня, Романов тоже помучает бедолагу-жениха. Руслан также хотел застать это шоу.

Евгения Петровна наградила сына притворно строгим взглядом.

— Внешне девочка, может, и пошла в отца, но во многом она — дочь Киры.

— Как и я — твой сын, мама. Так что не ходи вокруг да около.

— Твоя любовь к Соне говорит сама за себя.

— Её шарм — тоже, — парировал Руслан. — Ты же слышала: вьёт верёвки из всех мужчин.

— Ты неисправим, — покачала головой женщина. — Но так, между прочим: я хочу внучку.

— О вашем обручении я тоже узнаю из СМИ?

Нина продержалась недолго. Всего-то несколько часов. И то только потому, что дел накопилось.

Альбина подавила улыбку, рвущуюся наружу, и подняла на помощницу невинный взгляд.

— А кто здесь говорит об обручении?

— Я. И зубы мне не заговаривай.

— Ты и так знаешь, как всё обстоит. Узнаешь точно раньше прессы. А это… — Альбина пожала плечами, имея в виду многочисленные заметки и статьи, — просто формальность.

Нинина холодность тут же растаяла на глазах.

— Как же я за вас рада, ребята! Ну вот правда. Но за тебя рада особенно! Ты заслужила.

Это было спорное замечание. С одной стороны, Альбина действительно прошла через многое и выстояла, а с другой — на её счету значились и покорёженные судьбы.

— Я такая же, как и другие, — покачала головой Демидова.

— Ты помогла спасти очень много жизней, — возразила Нина. — Не все могут сказать о себе подобное.

— Ты тоже в этом участвуешь, в последнее время тащила всё на себе, поэтому не нужно лавры скидывать на меня.

— Во-первых, я уже не одна, — Нина кивнула, указывая куда-то за стенку, где трудились другие волонтёры. — Во-вторых, ты основала этот фонд. Родители деток, которых мы опекаем, на руках готовы тебя носить.

Альбина улыбнулась словам помощницы. Тяжёлые болезни вносят в жизнь всегда тёмные эмоции, ведь это большой удар для семьи. Но тем слаще победа, когда всё остаётся позади. Каждая жизнь, которую удалось спасти общими усилиями, — это эйфория, испытать которую дано не каждому. Потому что в мире, где негатив лидирует, ты привносишь в копилку хорошего ещё одну монетку на счастье.

— Я рада, что мы это делаем, не меньше. И хватит уже петь мне дифирамбы! Работа не ждёт!

Словно в ответ на прозвучавшее, у Нины в руках зазвонил телефон. Та состроила страдальческую гримасу и взглянула на экран.

— И никакого вам перерыва. Всё, ушла работать, босс.

— Я составлю тебе компанию, — рассмеялась Альбина. — Не переживай так.

Дверь за Ниной закрылась, и Альбина, оставшись одна, вздохнула. Взгляд медленно скользнул по компьютеру, бумагам на столе, которые она изучала, а затем переместился на окно. Иногда Альбине казалось, что она не вполне понимает, что делает. Может, и не стоило поднимать всё эту шумиху вокруг их с Русланом отношений. Жаждущая подробностей пресса — не тот заветный компонент, который наверняка гарантирует, что всё получится.

Но, с другой стороны, идти дальше стоило пробовать. Если бы задуманное сопровождалось отсутствием интереса со стороны общественности, было бы вообще замечательно, но увы.

— Ты ещё не успела сменить номер, чтобы отбиться от надоедливых акул пера? — пошутил Князев, когда позвонил вечером. — Просто удивительно.

Альбина лишь усмехнулась.

— Даже если бы они хотели дозвониться, то вряд ли бы смогли. Телефонные линии всё время заняты, дел невпроворот.

— Представляешь, как бедолаги нервничают? Новость гремит уже как двенадцать часов, а они даже комментария твоего не смогли добиться.

— Не добьются, так придумают. И я не очень удивлюсь, если честно.

— Так ты довольна эффектом разорвавшейся информационной бомбы?

— Я бы вполне прожила и без него, но, я тут подумала, раз уж такое дело… — Альбина на минуту замолчала, — как думаешь, получится вывернуть ситуацию так, чтобы отыскать новых благодетелей? Они точно лишними не будут, сегодня поступило ещё несколько заявок.

— При желании можно всё, тебе ли не знать?

— И на что это мы намекаем, интересно? — улыбнулась Демидова, смахивая с лица упавшие пряди волос.

— Интересно ей. — Альбина услышала в голосе Князева улыбку. — Так и быть. Удовлетворю твоё любопытство при личной встрече.

— Ах, вот мы и подошли к главному, — рассмеялась Альбина. — Тебя сегодня ждать?

— А ты уже освободилась?

— Пока нет, но, думаю, к восьми…

— Значит, к восьми.

— У тебя часом не намечается свидание с Соней?

— Часом нет. Её вконец обнаглевшим родителям пора вспомнить, что это всё же их ребёнок, а не вечно любоваться друг другом.

Альбина прикусила губу, всеми силами пытаясь не рассмеяться, но это так прозвучало, что удержаться было просто невозможно!

— Не завидуй, Князев, — мягко уколола Демидова, когда успокоилась, — это некрасиво.

— Зато эксплуатировать крёстного по поводу и без — красота невиданная, — парировал мужчина.

— Надеюсь, ты не будешь возражать, если я… Как ты там сказал? Поэксплуатирую тебя сегодня? Не против? Не хотелось бы, чтобы ты обо мне думал плохо.

— Плохо или хорошо — какая разница? Главное, что я о тебе думаю всё время.

— Звучит, как признание, — послышался довольный ответ.

— Может, это оно и есть.

— Но решать мне?

— Естественно, у нас всё решаешь исключительно ты.

Альбина улыбнулась.

— Прекрати быть таким милым.

— Слишком много патоки?

— Пожалуй, немного переборщил.

— Тогда я захвачу с собой немного перца.

— Будем готовить?

— Может быть. Не заставляй меня ждать. Целую.

11 глава

Теперь, когда жизнь начала постепенно налаживаться, а душевные раны — затягиваться, пришло время вспомнить о том, на что Альбина когда-то безразлично махнула рукой — собственное здоровье. И оставив позади долгий список медицинских процедур, врачебных осмотров и анализов. Альбина оказалась в кабинете врача, которого, пожалуй, избегала бы вечность, лишь бы не ворошить прошлое.

Никогда раньше Альбина не думала, что вновь вернётся в это место. Не то, чтобы оно было плохое, просто… нет, подобное развитие событий не приходило в голову.

— Альбина Вячеславовна, добрый день! Рада вас видеть, — поприветствовала её Надежда Ивановна Загорская, доктор в возрасте с приятной улыбкой. — Слышала об успехах вашего фонда. Поздравляю. Вы взялись за благородное дело — спасение детских жизней.

Альбина слабо улыбнулась, чувствуя себя не совсем удобно из-за похвал, но постепенно начиная расслабляться. Внутреннее напряжение, связанное с воспоминаниями об аборте и бесконечными попытками Набаева зачать ребёнка, стало ослабевать.

— Я всего лишь посредник в столь важном деле.

— Очень значимый посредник, — возразила собеседница, вновь улыбнулась, а затем спросила в лоб, заставив Альбину вздрогнуть: — Решились, наконец, на своего?

Демидова моргнула. Слова отдались в голове громким эхо. Ей, наверное, послышалось. Не могла же врач, знающая всю подноготную Альбининого положения, и впрямь столь бесцеремонно…

— Простите?

— Насколько я понимаю, вы пришли на плановый осмотр.

— Так и есть.

— Вас что-то беспокоит?

— Нет, но… как вы и сказали — это плановый осмотр.

— Как доктор со стажем, я полностью одобряю ваш подход, Альбина Вячеславовна. К беременности нужно готовиться заранее. Можете пройти за ширму.

Но Альбина никак не отреагировала на последнее предложение. На её лице вспыхнул злой румянец, когда она, стараясь держать себя в руках, заметно похолодевшим тоном произнесла:

— Кажется, вы меня с кем-то перепутали. Ни о какой беременности не может быть и речи.

Врач на миг нахмурилась такой категоричности.

— Не спешите отвергать эту идею. Ваше мнение ещё может перемениться.

— Я бесплодна, — ледяным тоном напомнила Демидова. — Чему здесь меняться?

— Кто вам это сказал? — недоумённо взглянула на неё Надежда Ивановна. — Ваши анализы были в порядке с первой нашей встречи.

— В каком смысле? — теперь уже ничего не понимала сама Альбина. — Не вы ли говорили моему покойному мужу, что после аборта я бесплодна? И не вы ли вели меня всё это время, пока мы пытались родить ребёнка?

Доктор застыла и как-то странно взглянула на свою пациентку. А затем слишком мягко произнесла:

— Присядьте, Альбина Вячеславовна. Кажется, нам нужно прояснить некоторые спорные моменты.

— Нет здесь никаких спорных моментов! — отрезала Альбина, тем не менее послушно садясь назад в кресло для посетителей.

- Вы уверены? Я просмотрела вашу карту перед приёмом, так что с точностью могу сказать, о чём говорю.

— И о чём же вы говорите?

— Сперва я хотела бы уточнить несколько моментов. С чего вы взяли, что вам когда-либо делали аборт?

Удивительно, как труды долгих месяцев могут пойти насмарку в течение нескольких минут. Нужно лишь задеть наиболее болезненную точку и тогда…

— Вероятно потому что, будучи беременной, я однажды проснулась без ребёнка под сердцем? — Альбина не удержалась. Ирония, бывшая столь долго её спутницей, прорвалась наружу в колком вопросе.

Надежда Ивановна нахмурилась, пролистала медицинскую карту, лежавшую перед ней, и остановилась на какой-то записи, внимательно её изучая.

— Вам никогда не делали аборт, Альбина, — тихо и с расстановкой произнесла врач. — У вас случился выкидыш, спровоцированный сильным эмоциональным стрессом. В ту ночь вас доставили без сознания, истекающую кровью. Было слишком поздно, вы уже потеряли ребёнка. Но этот ужасный случай не повлёк за собой никаких необратимых последствий.

В голове, словно по команде, всплыл разговор, который Альбина пыталась забыть изо всех сил. И внезапно стало очень трудно дышать.

— …А по поводу всего прочего — можешь не беспокоиться. Я уже обо всём позаботился.

— Ты убил его?

— Ты убила его. Так что даже и винить больше некого. Очень удобно, правда?

Происходящее казалось невозможным. И в этой странной реальности Альбина себя чувствовала так, словно внезапно оказалась под завалами дома. Заледеневшие пальцы начали неприятно неметь, в то время как слова доходили до сознания, словно сквозь слой ваты.

— Я не понимаю… А как же тогда…

— С вашей репродуктивной системой всё в порядке. Причиной того, что вы не могли забеременеть от мужа, являлось его бесплодие. Он не мог зачать ребёнка, хотя, насколько мне известно, много лечился.

— Но… я… — неожиданно связать слова в предложение стало катастрофически тяжело. Альбина запнулась, пытаясь соединить воедино мысли. Воссоздать размытую картину прошлого.

Альбина не помнила, на какие сутки пришла в себя после потери ребёнка. Возможно, что не на следующее утро. Может быть, за это время её успели перевезти домой к Набаеву. Те дни были как в тумане. Альбине стало совсем не до анализа малейших деталей после известия о гибели Димы и малыша. Но затем ведь последовали несколько лет, бесконечные попытки…

— Почему вы раньше об этом ничего не говорили? — хрипло спросила Демидова, внимательно всматриваясь в своё собеседницу.

Надежда Ивановна в ответ с удивлением взглянула на пациентку.

— Я думала, вы в курсе дела. Господин Набаев только просил без надобности не упоминать об этом, так как для вас обоих это стало болезненной темой.

Болезненной темой?! Альбина почувствовала, как пелена ярости начинает застилать глаза. Миша — чёртов ублюдок! Он не мог просто оставить всё на произвол судьбы. Он намеренно вывернул факты, вовремя попавшиеся ему под руку, в свою пользу. Исказил правду так, чтобы казаться хозяином положения всегда. Не бывший муж лишил её надежды на материнство, но он целенаправленно делал всё для того, чтобы убедить в этом Альбину.

И казалось бы, теперь с плеч должен свалиться огромный камень. Можно, наконец, вздохнуть свободно. Но всё, что могла чувствовать Демидова в данный момент, не имело никакого отношения к светлым эмоциям. Напротив, вопреки любой логике, Альбину захлестнула волна ненависти, против которой вряд ли бы смог устоять хоть один человек.

— Он был бесплоден? — бесцветным тоном переспросила Демидова, не рискуя называть Набаева по имени. Но ощущая, как нечто тёмное и извращённое заполняет каждую клеточку тела.

Теперь ясно, почему Альбину не стали принуждать к искусственному оплодотворению. Ублюдок просто не мог унизиться до подобного, раз уж проблема крылась в нём. Господи, вот же она — самая беспощадная и неотвратимаяместь, какая только могла случиться! Это происходило под Альбининым носом, но она, охваченная жаждой собственного возмездия и ненавистью, не разглядела бы ничего, даже если бы пожелала.

Дима оказался жив, беременность прерывалась не по указке Набаева. Время безжалостно указало на промахи, которые ранее не замечались. Важнейшие причины для избавления от ненавистного мучителя по сути никогда не существовали. Но она всё же измазалась в крови. Уподобилась своему палачу, став причастной к его смерти.

Конечно, Набаев её заслужил. Он являлся воплощением хладнокровного чудовища, крушащего всё на своём пути. Он был повинен во множестве других вещей, включая смерть невесты Руслана и моральном истязании самой Альбины. Но всё же мерзавцу удалось самое главное — он заставил Альбину стать таким же монстром, каким являлся сам.

Врач продолжала о чём-то говорить, а Демидова уставилась куда-то вдаль, не слыша ни слова. Буквально ощущая, как рушится по кусочкам воспрянувшая душа.

Дальнейшие часы пронеслись в плотном тумане болезненной ярости, которая отчаянно просилась наружу. И в конце концов получившая желаемое.

Когда Руслану удалось попасть в квартиру Демидовой, часы показывали уже девять вечера. Почти непроглядные сгустившиеся сумерки за окном заставляли что-то внутри сжиматься от дурного предчувствия.

— Альбина! — Громкий оклик зловещим эхо пронёсся по дому, но ответа не последовало.

Князев медленно втянул в себя воздух и столь же медленно выдохнул, мысленно пытаясь оставаться собранным. Хотя как ему это удавалось до сих пор — загадка. Последние несколько часов Руслан потратил на поиски Альбины. Но она не отвечала на звонки и не открывала дверь. Никто не знал, куда она делась, и внутренний голос подсказывал, что это плохой знак.

Едва позвонил человек, оставленный наблюдать за возвращением Демидовой домой, как Руслан сорвался на всех парах к ней. И вот двери открыты запасным ключом, который однажды дала Русу сама Альбина. Он в её квартире, в глубине виден свет, но стоит звенящая тишина, заставляя лезть в голову дурные мысли.

— Альбина? Это я, Руслан. Ты не брала трубку, хотя мы должны были встретиться, я переживал… — говоря всё это, Князев медленно продвигался вперёд, осматриваясь. — Альбина?

Нахмурившись, Руслан уставился на грязные женские туфли, брошенные посреди комнаты, за ними тянулся такой же след. Что это, чёрт побери, такое?!

— Альби…

Князев запнулся на полуслове и замер на пороге хозяйской спальни, не веря своим глазам.

— Милая? Это я…

Альбина, никак не реагируя на прозвучавшие слова, продолжала смотреть в одну точку перед собой. Её одежда полностью измазалась в земле. Подойдя ближе, Руслан с ужасом разглядел сломанные под основание ногти и царапины на руках.

Очень медленно, лишь бы не испугать сидящую перед ним девушку, Князев опустился перед ней на колени.

— Альбина…

— Не трогай, — прошелестела она еле слышно, когда Руслан потянулся вперёд, чтобы обнять её.

— Почему нет? Что произошло, родная?

— Ничего, — всё так же тихо ответила она, не смотря на незваного гостя.

— Альбина, — голос Князева упал до шёпота. Едва касаясь её лица, он осторожно повернул его к себе. На Руслана уставилась пара глаз совершенно потерянного человека. Альбина судорожно сглотнула, и нечто похожее на всхлип вырвалось из её горла. Взгляд заволокло слезами. В этот раз она уже не противилась, когда Князев аккуратно прижал её к себе, заключая в объятия. Согревая своим теплом.

— Тише, милая, всё в порядке.

В ответ Альбина лишь сильнее затряслась в рыданиях, не в силах облечь свои страдания в слова. Слишком унизительно даже для неё.

Так неподвижно и в тишине, прерываемой женскими всхлипами, они просидели какое-то время. Руслан обнимал Альбину, выражая молчаливую поддержку, в то время как Альбина цеплялась обломанными ногтями за его рубашку, пытаясь собрать себя по частям.

— Что произошло? Где ты была? — поглаживая Демидову по спине, наконец осторожно спросил Князев.

— С Набаевым, — пересохшими губами прошептала она.

Руслан недоумённо нахмурился, решив, что ослышался.

— С Набаевым? Знаешь, это даже где-то оскорбительно, — мягко укорил Рус. — Встречу назначил тебе я, а ты пошла к нему?

— У нас оказались ещё кое-какие счёты.

То, с какой уверенностью Альбина это произнесла, заставило Руслана резко отстраниться и едва ощутимо её встряхнуть.

— Какие счёты у тебя, твою мать, могут быть с покойником?.. Альбина… — выдохнул Князев тихо, опуская глаза на грязь вокруг них, а затем в голове что-то щёлкнуло, подкидывая странную догадку. — Ты была на его могиле? Ты поэтому вся в… земле? Что ты?..

— Ничего, но от неё мало что осталось…

— От земли? Неудивительно, ты притащила её всю на себе… Тебе нужно в душ.

— От могилы.

Руслан замер, чувствуя, как Альбина рядом с ним вновь начинает дрожать, и, выругавшись под нос, вновь привлёк ненормальную к себе.

— Ты разнесла могилу Набаева? — немного не доверяя себе, переспросил Руслан. И когда последовал кивок, на миг крепко зажмурился. — Дорогая, если для тебя это было так важно, следовало просто сказать. За тебя сделали бы грязную работу.

Что этот ублюдок ещё успел натворить такого, о чём узнала Альбина и что так её довело?! Очередной приступ острого разочарования от того, что Руслан не лично удавил эту гниду, прокатился в душе.

— Какая разница, если я и так вся запачкана?

— Это поправимо. Десять минут в душе — и будешь как новая.

— Его кровь с моих рук ты тоже смоешь таким способом?

— Его кровь никогда и не была на твоих руках. На моих, если на то пошло, но не на твоих.

— Это я запустила цепочку, — сухо возразила Альбина.

— Он её сам запустил, думая, что вечно будет выходить сухим из воды, — излишне резко возразил Руслан. — Ты ни в чём не виновата.

— Всё оказалась зря. Он лишь манипулировал тем, к чему не имел отношения. Дима выжил.

— Ну уж явно не молитвами Набаева!

— А наш ребёнок погиб…

Руслан нахмурился. Впервые он слышал о том, что Альбина ждала ребёнка. Разве не она сама столь часто подчёркнуто безразлично говорила, что бесплодна? Около минуты понадобилось Князеву, чтобы сложить между собой спутанные детали паззла.

«— Девушка как девушка. Родилась, училась, вышла замуж. Долго встречалась с одним парнем. Всё вроде к свадьбе шло. Затем он стал жертвой несчастного случая, который повлек смерть парня. А госпожа тогда ещё Альбина Демидова через несколько недель сочеталась браком с Михаилом Набаевым. Недолго музыка играла, в общем…» — внезапно всплыл в памяти Руса давний разговор с его же помощником.

Смерть любимого человека, в которую на тот момент Альбина свято верила, сама по себе являлась поводом для мести. Но если к этому прибавить ещё и гибель ребёнка… Холод пробрал Князева. Кому, как не ему знать, насколько сногсшибательное влияние могут иметь эти два факта воедино.

- Ты ждала ребёнка?.. — Руслан сам не понял, как задал вопрос вслух.

— Когда-то давно, ещё до замужества. Он умер в ту ночь, когда Дима якобы… — голос Альбины сорвался.

— Набаев?

— Как сегодня выяснилось, нет. Но он утверждал, что да. Солгал про аборт, сказал, что это моя вина. Заставил меня думать, что я бесплодна.

Хоть большая часть услышанного требовала детализации и объяснений, Руслан не стал копать глубже. Внутри всё вскипело от мысли, сколько перенесла Альбина, которой не повезло лишь в том, что Набаев обратил на неё внимание.

— Как жаль, что его нельзя отправить на тот свет ещё пару тысяч раз, — едва слышно пробормотал Князев, а затем добавил громче: — Но ни в чём из перечисленного ты невиновата, ты ведь понимаешь? Эта тварь просто являлась классическим примером манипулятора.

— Он сделал меня своим подобием…

— Не говори ерунды, слышишь?!

— Я — убийца. Такая же, как и он.

— Ты та, кто спасает человеческие жизни, Альбина! — излишне грубо заставив её смотреть на себя, Руслан твёрдо добавил: — Думаешь, Набаев за просто так спас хотя бы кого-нибудь? Нет, для него в этом не было выгоды! Зато ты спасаешь людей ежемесячно. Приходишь на помощь тогда, когда опускаются руки. Ты даришь надежду, Альбина! И когда эмоции и шок схлынут, ты вновь это осознаешь.

Лицо Альбины исказилось, она на миг крепко зажмурилась, а затем распахнула глаза и выдохнула:

— Я люблю тебя… — Короткий всхлип. — Я больше не знаю, кто я такая и что делать дальше, но… я люблю тебя! Это всё, что у меня осталось…

— Это больше, чем есть у многих, — тихо заверил её Руслан, обхватывая руками бледное лицо Альбины. — Потому что твоя любовь взаимна. Ты слышишь меня? Взаимна.

Последовал молчаливый кивок и очередной всхлип. Женские пальцы сильнее впились в предплечья Руслана, словно Альбина боялась, что не сможет его удержать.

— Всё наладится, ты веришь мне? — тихо спросил он.

Снова кивок. И безграничное отчаяние в некогда таких холодных по отношению к Руслану глазах. Господи, казалось, с тех пор прошла вечность, не меньше!

— Всё переменится уже завтра, слышишь? Прошлое навсегда осталось позади.

12 глава

Следующее утро наступило безжалостно и неизбежно. Альбина проснулась от того, что солнце нещадно светило ей в глаза. И первое, что она почувствовала после пробуждения — то, как Руслан прижимает её к себе. Затем в памяти всплыли прошлый вечер, чувство опустошённости и…

— Доброе утро, — голос Князева избавил Альбину от самобичевания, хоть и ненадолго.

— Доброе ли? Я удивлена, что ты всё ещё здесь.

Послышался хриплый смешок Руслана.

— А как же «и в горе, и в радости»?

— Мы не женаты, Князев, так что можешь выдохнуть.

— Упущение такого рода обычно поправимо. — Смех, слышавшийся в голосе Руса, заставил Альбину приподняться и повернуться к Князеву.

— Мне всегда казалось, что из нас двоих ненормальная я. Но нет, ошиблась.

Руслан довольно усмехнулся, всем своим видом демонстрируя равнодушие к прозвучавшему предположению.

— Это тоже можно исправить, — заверил он как ни в чём не бывало.

— Ты точно ненормальный, Князев. Ты стал вчера свидетелем полноценного нервного срыва. Моя психика явно нестабильна, а ты…

— С твоей психикой, Демидова, всё в норме. Чего никогда нельзя было сказать о твоём бывшем, ныне почившем муже. А уж от его выкрутасов ни одна психика не устояла бы.

— Это ничего не меняет.

— Это меняет всё! — возразил Руслан. — Я был на твоём месте и знаю, о чём говорю. У всего есть пределы. Даже в играх на вседозволенность.

Альбина нахмурилась и с непониманием взглянула на Руса, явно пропустив мимо ушей его последние слова.

— В каком смысле «ты был на моём месте»?

— В прямом, — последовал сухой ответ. — Как и ты, когда-то я потерял любимого человека и нашего ребёнка.

Складки на лбу Альбины стали глубже.

— Я не… Разве твоя?.. — слова стихли, так и не сформировавшись в законченную мысль. Глаза Альбины распахнулись шире и потемнели. Пальцы сами собой взлетели к губам. — Она?.. О Боже, Руслан… Я не знала…

— Никто не знал. — Князев на миг сильно зажмурился, возвращаясь в прошлое. — И так и не узнал…

— Боже мой! Я столько раз… Я не хотела… не знала… Мне очень жаль!

— Мне тоже. Но прошлого не вернёшь, поэтому… не стоит себя в чём-то винить. Если бы прямо тогда я узнал о роли Набаева в гибели Оксаны, я… — Руслан замолк, невесело усмехнувшись, — я бы убил его голыми руками. Даже если бы это стало последним, что мне пришлось бы сделать, понимаешь? Есть вещи, единственно правильная реакция на которые — стереть с лица Земли их виновника.

— После всего, что я прошла, — это не та реакция, которой следовало взять надо мной верх.

— Жизнь вообще не всегда складывается, как мы предполагаем, поэтому тебе не нужно переживать по поводу того, как должно быть.

Руслан сел в кровати. Одеяло сползло, открывая его обнажённый торс. С большим усилием, но Князеву всё же удалось накануне заставить Альбину принять душ вместе с ним — оба измазались в грязи. Одежду пришлось бросить в стиральную машину. Оставалось лишь надеяться, что он не забыл её включить.

Вспоминая все эти детали, Руслан неотрывно смотрел на Альбину. Она тоже не отводила взгляд.

— Ты сказала вчера, что не уверена ни в чём, кроме одного. Ты не жалеешь о своих словах?

Альбина коротко и резко выдохнула, а затем на несколько секунд опустила глаза. Но Руслан заметил, как они подозрительно начали блестеть, когда она заговорила:

— Знаешь, все эти годы… рядом… с ним… я всё ждала. Даже не так. Надеялась очень глубоко в душе, что меня кто-то спасёт. Что кто-то увидит мои страдания и всё наконец закончится. Но время шло, и абсолютно всем было плевать. Потому что каждого беспокоит лишь его благополучие. И тогда я поняла, что надежды нет. Если не я, то никто, понимаешь? А затем однажды появился ты. Такой правильный в моём до неузнаваемости изуродованном мире… Ухвативший меня у самого края и не желающий отпускать. Я не думала, что смогу когда-то вновь кому-либо доверять, не говоря уже о любви, но… Жалею ли я о сказанном вчера? Нет. Я видела слишком многое…

Альбина не успела договорить. Руслан в одно неуловимое мгновение сжал её руки в своих, и ей передалось его успокаивающее тепло.

— Тогда выходи за меня. Если ты не жалеешь и не боишься того, что ждёт нас впереди. Того, что на моих руках кровь, а внутри — уродливые шрамы. Выходи за меня вопреки прошлому и назло тем, кто хотел поставить на тебе крест. Выходи за меня, потому что я люблю тебя. Я уже говорил об этом. Я никому не дам даже намёка на шанс ранить тебя.

— Руслан…

— Просто ответь мне. Хватит отговорок и детального анализа действий.

— Рус, — Альбина в полном смятении взглянула на него, — так нельзя. У тебя есть обязательства перед семьёй.

— Да или нет?

— Ты единственный ребёнок у родителей, на тебе большая ответственность.

— Да или нет?

— Я могу никогда не забеременеть, Руслан!

— Мне плевать! — крепче сжимая пальцы Альбины, безапелляционно заявил Руслан. — На это и ещё тысячи «но»…

— Но…

— Просто ответь: я тебе нужен?

Альбина с силой сжала веки, чувствуя себя, словно перед прыжком с большой высоты. А затем взглянула на Князева и еле слышно выдохнула:

— Да…

— Я засчитываю это как ответ.

— Мне кажется или он рехнулся? — Кира перевела взгляд, полный плохо скрываемого возмущения, на мужа.

— Не ворчи, Романова, тебе не к лицу, — усмехнулся Артём, привлекая к себе супругу.

— То есть не рехнулся? — уточнила Кира.

— Её одобрила даже твоя дочь. Смирись и успокойся.

Кира наверняка бы так и сделала, ведь ни против Альбины, ни их с Русланом брака ничего не имела. Если бы не одно «но». И оно заключало в себе маленькую историю, которая привела Киру, Артёма и полную энтузиазма Соню туда, где они сейчас и находились.

Ни свет ни заря в воскресное утро в дом Романовых ворвался Руслан, заявил, что они ему должны и единственный способ искупить свой долг — собраться в немедленном порядке и ехать с ним.

Пока опешившие супруги переваривали информацию, Соня с радостным воплем повисла на крёстном, извещая о том, что ей по вкусу придуманное им таинственное приключение. Руслан улыбнулся, крепче подхватил младшую Романову и заявил:

— Мне тоже, — а затем добавил, повергнув Киру в шок: — Я женюсь. Свадьба через несколько часов, и вы трое станете свидетелями.

— Чур, я первая! — закричала Соня, не до конца понимая, во что ввязывается.

И вот они дома у Князева. С минуту на минуту должен прибыть регистратор, чтобы расписать молодых (и одному Богу известно, какие связи для этого поднял Руслан).

— Я ни черта не понимаю, как я могу успокоиться? — возразила Кира.

— Можешь и очень просто. Подумай о ребёнке, — склонившись к уху жены, едва слышно произнёс Артём. Его ладонь скользнула с Кириной талии и лишь на миг задержалась на животе. — Или я сделаю это за тебя.

Глаза Киры сузились.

— Тёма… — в голосе зазвучали предупреждающие нотки.

— Знаю. Улыбайся, родная.

Прежде чем Кира успела что-то возразить, в гостиную влетела Соня, буквально излучая каждой клеточкой своего существа эйфорию.

— Она такая красивая! Вся воздушная! Неве… сомая! Как принцесса! — Девочка закружилась по комнате, не в силах взять под контроль обуявшие её эмоции, и не переставала тараторить ни на минуту.

— А где родители счастливого жениха? — с улыбкой наблюдая за дочерью, поинтересовался у жены Артём.

— Насколько мне известно, в отъезде. — Пауза. — Мне продолжать тему, насколько это странно? Князевы дождаться не могли, когда Руслан женится, а он даже…

— Достаточно, Кира, — прервал её Романов, подхватывая Софию на руки. — Вижу, невеста тебе впечатлила, — это уже Соне.

— Ага, — подтвердила та, моментально обвивая руками шею отца.

— Что? Даже красивее мамы? — подразнил он, но словив убийственный взгляд Киры, с улыбкой тихо прошептал: — Правильный ответ, малыш: «Мама всегда красивее».

Соня согласно кивнула, начиная оглядываться по сторонам.

— Ну что? Все готовы? — К ним присоединился Руслан, застёгивающий на ходу пиджак.

— Как я понимаю, объяснять ты ничего не будешь, да? — вместо ответа спросила Кира.

Князев сверкнул улыбкой.

— Я женюсь, что здесь объяснять? — затем бросил на Артёма ироничный взгляд и добавил: — Расскажи своей жене, что это значит.

— Я вообще-то и твоя бывшая жена, — тут же нашлась Кира.

— Слушай, когда вы двое пытались поделить между собой всё возможное пространство, я не занудствовал, разве нет?

— Я и не занудствую! Просто…

— … переживаешь, я знаю. Всё в порядке, Кира.

Телефонный звонок отвлёк Руслана. Романова тяжело вздохнула и попыталась последовать первоначальному совету мужа — успокоиться. Может, и ничего такого.

— Ты уже заводишься с пол-оборота. Чует моя душа — впереди долгие и весёлые месяцы.

— Не напоминай, — попросила Кира, словив взгляд мужа. — Я в последний раз пошла на такую жертву.

Опустив Соню на пол и проводив её глазами, Артём ухмыльнулся и тихо поинтересовался:

— Жертву, значит?

— Не начинай.

— Нет, подожди! Что-то я ничего подобного от тебя этой ночью не слышал. Нужно разобраться!

— Ты издеваешься?

— А ты нет? — с иронией спросил Романов.

Кира медленно сосчитала до десяти, вздохнула и затем ответила:

— Поговорим об этом дома.

— Даже не сомневайся, обязательно поговорим. И там, — понизив голос, добавил Артём, — я непременно тебе расскажу, как должна себя вести примерная, покорная и тихая жена во время своей второй беременности.

Кира не успела ответить. Их перепалку прервало появление регистратора вместе с женихом и невестой. Альбина действительно выглядела очень красиво, с этим Соня не ошиблась. Девочка со всей серьёзностью слушала крёстного, пока тот ей что-то объяснял, а потом буквально засветилась, когда ей вручили обручальные кольца для хранения на время церемонии. София только и успела, что бросить на родителей восторженный взгляд, говоривший о её безумной радости от оказанной чести, а затем всё началась.

— Согласны ли вы, Альбина, по собственной воле, в здравом уме и памяти взять в мужья Руслана и быть ему верной женой, другом и спутницей в жизни?

- Согласна, — едва слышно выдохнула Альбина, и на миг ей показалось, что это прозвучало лишь в её сознании, но регистратор с улыбкой кивнул, принимая ответ невесты, и обратил свой взгляд на жениха.

— Согласны ли вы, Руслан, по собственной воле, в здравом уме и памяти взять в жёны Альбину и быть ей верным мужем, другом и спутником в жизни?

Взгляд Руслана на миг заискрился смехом, когда он посмотрел на Альбину. Казалось, с его губ вот-вот сорвётся незапланированная реплика. Но Руслан лишь еле заметно улыбнулся и произнёс:

— Согласен.

— Обменяйтесь кольцами, пожалуйста, чтобы закрепить данные вами клятвы.

Руслан повернулся к Соне, взял у неё кольцо и медленно — наверное, даже слишком — продел золотой ободок на палец Альбины. Их взгляды пересеклись, и на миг у обоих перехватило дыхание. Затем Альбина, словно опомнившись, забрала протянутое Соней кольцо и надела на палец теперь уже своему новоиспечённому мужу. От подобной мысли даже ноги немного подкосились.

Дальше всё пронеслось, как картинка за окном в скоростном поезде. Регистратор что-то говорил, но от волнения Альбина даже не могла понять, что именно. Затем они с Русланом расписались в журнале регистрации, а после, словно сквозь слой воды, она расслышала только одну-единственную фразу:

— Можете поцеловать свою жену.

— Выдохни, Князева, казнь отменяется, — со слабой улыбкой прошептал Руслан в губы Альбине, привлекая её к себе.

— Ты уверен, что это так? — начиная тонуть в окружающем её тепле, тихо спросила Альбина.

— Абсолютно.

А затем их губы встретились, где-то рядом послышались аплодисменты и детский смех. Но это происходило словно где-то не здесь и не с ней.

Руслан отстранился, потемневшими глазами смотря на жену, и тихо выдохнул:

— Вот теперь точно «и в горе, и в радости».

13 глава

Евгения Князева отняла трубку от уха, сбросила вызов и прикусила губу, силясь сдержать улыбку. Телефон в её руках завибрировал, сообщая о новом уведомлении, и на экране тут же всплыла фотография импровизированной свадьбы Руслана. Наверное, ей всё же следовало сердиться, сын рос упрямым ребёнком, всегда поступал по-своему, весь в отца, но… Почему-то ни злости, ни огорчения в душе не наблюдалось. Не случилось пышной свадьбы с высокопоставленными гостями? Ну и ладно. Одна такая когда-то планировалась, но не судьба… Вторая состоялась, но принесла ли она счастье Руслану? А сейчас, смотря на лица изображённых на фото людей Евгения лишь могла сдерживать ликующий трепет внутри. Что-то ей подсказывало (может, и материнское сердце в том числе), что всё у молодых получится. Как и говорила она сыну когда-то, у обоих за плечами маячил печальный опыт, и это не дало бы им совершить сумасбродство на пике эмоций.

— Что там? Договорила уже? — В комнате появился муж Евгении, Александр Князев.

— Договорила, — кивнула она.

— Как Руслан?

Это был дежурный вопрос, но вот ответ на него в этот раз ничего дежурного в себе содержать не мог.

— Поздравляю, Саша! — произнесла Евгения, оборачиваясь к мужу.

— С чем это, интересно?

— Свершилось то, чего ты так всегда хотел. Ты вновь стал тестем.

Князев-старший замер, с очевидным недоверием уставился на жену, а затем со вздохом опустил взгляд на показываемое ему фото на телефоне.

— Твой сын в своём репертуаре.

— Твой сын, Саша, твой, — подходя ближе, похлопала его по предплечью жена. — Твоя точная копия в юности, нет?

— Я так нервы родителям не трепал, — последовало аргументированное возражение.

— Про моих забыл, — усмехнулась Евгения, прижимаясь к Александру.

— Что-то ты последние тридцать с лишним лет не жаловалась или я ошибаюсь? — обнимая жену, вопросительно взглянул на неё Князев.

— Не жаловалась. Я уже тогда знала, что делаю правильный выбор.

Губы Александра дрогнули в улыбке.

— Надеюсь, и в этом Руслан пошёл в тебя.

— Так и есть, даже не переживай. Всё у него теперь будет в порядке.

— Ещё и Романовых с Соней притащил, подхалим, — проворчал мужчина. — Вот знал ведь, что София меня умаслит.

Евгения уже не смогла сдержаться и тихонько хохотнула.

— Стратег! Говорю же: твоя копия в юности.

Последовал тяжёлый вздох, объятия супругов усилились.

— Теперь бы ещё узнать, кто такая наша новоиспечённая невестка.

— Любящая твоего сына женщина, этого достаточно.

Взгляды мужа и жены скрестились в молчаливой борьбе. Спустя где-то минуту Александр снова вздохнул и покорно повторил:

— Как скажешь. Достаточно, так достаточно.

Огромный зелёный парк заполнили неутихающее пение птиц, шум весеннего ветра в кронах деревьев и солнечный свет. Туда-сюда носились дети, то и дело взвизгивая и что-то выкрикивая. Казалось, им совершенно не интересен окружающий мир, настолько они с головой ушли в свою незатейливую весёлую игру.

Руслан оглянулся и резко остановился, едва не сбитый с ног маленькими непоседами. Парк, полный детей, но никого из взрослых он почему-то не наблюдал в поле своего зрения.

— Теперь ты видишь, что я оказалась права? А знаешь почему? Потому что я всегда права, Рус, а ты это запамятовал! — Кто-то внезапно взял Князева за предплечье. И от этого знакомого до боли прикосновения женских рук сердце Руслана на мгновение даже перестало биться. Он резко повернул голову и взглянул в весёлые глаза Оксаны.

— Давай же, признайся! Я была права! — Она рассмеялась, и от этого её взгляд словно заискрился. — Я так счастлива за тебя! Правда. Очень-очень! — Оксана на миг прижалась к Руслану всем телом и вздохнула. — Хотя иногда мне казалось, что я взялась за непосильную задачу. Но кому, как ни мне, знать твои вкусы.

Всё время, пока Оксана болтала без умолку, Руслан не сводил с неё внимательного пристального взгляда, а затем спросил осипшим голосом:

— Почему ты снова пришла?

— Попрощаться, конечно, — немного склонив голову набок, ответила она. — Я ведь не могла не попрощаться.

- А в прошлый раз?

— Я не могла дать тебе медленно умереть, Рус. Твоё время ещё не пришло. И ты не настолько погряз в грехах, как тебе самому иногда кажется.

— Убийство — недостаточный грех?

Взгляд Оксаны похолодел, она прекрасно поняла, что речь идёт о Набаеве.

— Такова его судьба, тут ничего не поделаешь. Он нёс в мир насилие, от него и погиб.

— А как же я?

— А ты спас невинную душу, так что никому из вас, милый, ничего не грозит. Я об этом позаботилась.

Руслан медленно кивнул, словно переваривая услышанное, а затем внезапно крепко прижал Оксану к себе и взял её лицо в ладони.

— Почему ты не приходила всё это время? Я так ждал, я бредил тобой… Мне нужно было хоть что-то, чтобы не сойти с ума, чёрт побери!

— Прости. — Оксана положила свои ладони поверх Руслановых и мягко взглянула на него. — Но ты должен был сам пережить утрату, иначе это не закончилось бы никогда. К тому же, у меня имелись кое-какие дела. Взгляни вон туда.

Руслан посмотрел в указанном направлении и увидел двух мальчишек лет восьми-десяти, говорящих о чём-то со смехом.

— Тот, что слева, наш сын, — тихо произнесла Оксана. — У нас был бы сын, Рус.

У Князева в горле внезапно образовался ком. Он несколько минут молчал, просто изучая ребят, а затем прохрипел:

— А второй?

— Это сын Альбины.

— Зачем ты мне их показываешь?

— Чтобы ты знал, что с ними всё в порядке и вы скоро встретитесь. Правда, я не уверена, что в таком же обличье.

Ком в горле начал душить Руслана. Он шумно выдохнул.

— Прости, что я не уберёг тебя! Мне следовало знать…

— Такова судьба, от неё не уйдешь. Мы были счастливы дольше, чем некоторым выпадает и за всю жизнь. — Оксана мягко отстранилась, внимательно смотря на Князева. — Но мне пора, я и так перехожу всякие границы своим покровительством. Здесь такое не жалуют.

— Я люблю тебя.

— И я тебя, милый. Береги её и себя. Вы заслужили собственное счастье.

— Останься ещё ненадолго.

— Не могу. Правила строги для всех. — Оксана отошла на несколько шагов. — Прощай, любимый.

Она отступила ещё на шаг, затем ещё и ещё. Картина вокруг, как и сама Оксана, начала блекнуть, а затем Руслан проснулся.

— Я разбудила тебя? Прости. — Альбина, накидывавшая халат, с сожалением взглянула на мужа, а затем потянулась к телефону.

Руслан никак не отреагировал на её слова, пребывая в замешательстве. Сон проигрывался в голове снова и снова, как заевшая пластинка. Это же не может быть больной фантазией его мозга, верно? Он ведь видел Оксану! Видел и…

— Руслан? — мягко позвала Альбина, начиная хмуриться. — Что-то не так?

Князев моргнул, словно избавляясь от наваждения, а затем перевёл взгляд на жену.

— Нет… Странный сон приснился.

— Мне тоже, — улыбнулась Альбина. — Снилось, что я вышла замуж, представляешь? — продолжила она, демонстрируя обручальное кольцо на безымянном пальце. — Кто бы сказал, я бы не поверила.

Что-то в тоне Альбины заставило Руслана улыбнуться, окончательно заставляя остатки сна отступить. Князев подтянулся и сел в кровати.

— У тебя не было ни шанса с самого начала.

— Каков наглец! — с притворным возмущением покачала головой Альбина. — Хорошо, хоть ты догадался этого не афишировать.

— О, я афишировал, — самодовольно заверил её Руслан. — Ты просто плохо воспринимаешь знаки, госпожа Князева.

— Ты так думаешь?

— Абсолютно уверен. И куда ты собралась? — Князев бросил быстрый взгляд на прикроватный столик. — Время — семь утра.

Альбина даже рта не успела открыть, как он добавил:

— И у нас медовый месяц.

— Это значит, что подъём в семь утра под запретом? — невинно предположила Альбина.

— Это значит, — протянул Руслан, — что из спальни раньше обеда ты всё равно не выйдешь.

— И что же ты мне прикажешь здесь делать до обеда? — рассмеялась Альбина, когда Князев одним ловким движением опрокинул её на кровать.

— Есть у меня пара идей… — последовал задумчивый ответ в перерывах между поцелуями.

— Всего пара? Тебе сложно похвастаться богатым воображением, да? — никак не препятствуя рукам мужа исследовать её тело, подначила Альбина.

— У меня его вообще нет, — торжественно признался Князев, срывая со смеющихся женских губ очередной поцелуй.

— Бедняга! С этим нужно что-то срочно решать.

— Не могу не согласиться. Есть предложения?

— Разве что парочка, — прошептала она, а затем едва слышно прерывисто вздохнула, почувствовав, как Руслан мягко вошёл в неё. — Но твои тоже ничего…

Благословенный месяц, который они провели исключительно в обществе друг друга, подошёл к концу быстрее, чем кто-либо из супругов мог ожидать. Хотя, возможно, всё дело заключалось в том, что ни Руслан, ни Альбина не замечали течения времени, потому что не отвлекались на окружающий мир. А мир этот между тем очень хотел, чтобы на него отвлеклись. И Князевым пришлось, в конце концов, это сделать.

Шквал дел, многочисленных вопросов и сводящей с ума настырности журналистов очень быстро вернул пару с небес на землю. Пока вдали от всех они отдыхали, остальные жаждали заполнить пробелы касательно событий, произошедших в жизни Альбины и Руслана.

Сначала последовало официальное знакомство с родителями мужа. Мать Руслана излучала молчаливую поддержку молодожёнам, но столь же тёплого приёма со стороны свёкра ждать не приходилось. Нет, Князев-старший ни намёком не дал понять, что в семью Альбина не принята. Просто она буквально кожей ощущала, что новоиспечённый родственник в силу своего жизненного опыта не может так легко и быстро признать чужого человека как родного. Но со временем всё встанет на свои места. Об этом Альбине не раз говорил и муж.

Но настоящим испытанием для нервов стало первое официальное появление на публике Князевых как женатой пары. Всё совпало не в их пользу. Мероприятия нельзя было избежать, и на нём присутствовало очень большое скопление журналистов. В тот вечер Альбины впервые осознала, что вернуться в общество, в котором она долгое время находилась, и начать будто с чистого листа не получится. Хотя всегда существовал вариант, что она просто очень близко приняла всё к сердцу. Но когда один из акул пера начал говорить, Альбина ощутила, как по спине прошёлся холод.

— Господин Князев, новость о вашей женитьбе, конечно, потрясла всех незамужних представительниц прекрасного пола. Тем интереснее ваш выбор. Вы женились на вдове Михаила Набаева. В прошлом ходили слухи, что вы многое не могли с ним поделить в сфере бизнеса. Некоторые даже видят в таком совпадении закономерную связь. Как прокомментируете?

Украдкой ото всех Руслан лишь на миг сильнее сжал пальцы Альбины, призывая не обращать внимания. А затем обратил холодный взгляд на остряка.

— Тут нечего комментировать. Взгляните на мою жену. Только очень недалёкий человек может решить, что за счёт такой женщины кто-то решает какие-то надуманные вопросы соперничества.

— Очарование госпожи Князевой никто и не ставит под сомнение, — последовал быстрый ответ. — Но всё же. Столько нюансов. Насколько мне известно, господин и госпожа Набаева состояли в браке не менее шести лет, но наследника так и не воспроизвели. Вы не боитесь, что в конце концов империя Князевых уйдёт в никуда, как до того случилось и с собственностью Набаева?

— Не боюсь, — отчеканил Руслан, а затем, выгнув бровь, добавил, — но если вы таким способом хотите предложить подержать свечу, скажу сразу: это невозможно. Даже у меня не хватило бы денег на подобную затею.

Среди собравшихся прокатился смех, вмиг сбавивший градус напряжения.

— А теперь простите, но мы с супругой должны присоединиться к гостям.

Послышались возгласы протестов, но Князевы уже направились к входу.

— Чёртовы стервятники, — едва слышно прошипел Руслан, а затем бросил на жену озабоченный взгляд: — Ты как?

— Всё нормально.

— Уверена? На тебе лица нет.

— Не каждый же день перед камерами вытаскивают на свет божий мои скелеты.

— Нет у тебя никаких скелетов. Им просто нужна грязь для высоких рейтингов, вот и всё.

— Эта грязь реальна, Руслан.

— Если и реальна, то не та, о которой говорили! Хочешь, давай уедем прямо сейчас?

Альбина едва заметно покачала головой.

— Ладно, я просто уничтожу этого мелкого уродца.

— Всех не уничтожишь.

— Я попытаюсь, — возразил Князев, вызывая на лице Альбины улыбку.

— Не стоит тратить своё время, если его можно провести с большей пользой.

Они обменялись долгими взглядами, и Руслан согласно кивнул.

— Хорошо. Если ты так хочешь.

— Да, я так хочу.

— Но пару звонков всё же придётся сделать, — тихо добавил Князев.

Ещё не хватало, чтобы завтра что-то из прозвучавшего появилось на первых полосах газет или в интернете.

14 глава

Хорошим противовесом не всегда ласковой реальности являлись приезды Сони к крёстному. Таким образом Альбина и Руслан (хотели они того или нет) оказывались в курсе всех неурядиц в семье друзей. А их, вместе с увеличением срока беременности Киры, становилось тоже больше.

— Папа сказал, что мама его доконает, — как-то выдала София со всей серьёзностью Альбине, чем вызвала в их разговоре небольшую паузу. Удивлённо вскинув брови, Князева осторожно переспросила:

— Это он тебе так сказал?

На лице Сони появилось трудно поддаваемое описанию выражение, которое свидетельствовало только об одном: сведения добыты, конечно, от отца, но не совсем легальным способом.

— Не переживай, твои родители практикуются в этом уже много лет, и всё с ними в порядке, — вмешался в разговор Руслан, присаживаясь на диван рядом с женой.

Альбина подавила улыбку, поскольку многоговорящие для взрослых слова вряд ли могли нести в себе столько же информации для маленькой девочки. Но Соня не стала углубляться в смысл сказанного крёстным и переключилась на другую тему.

Время шло. Кира благополучно родила сына, которого назвали Максом. И хотя никто ни о чём таком не говорил, Альбина очень остро начала ощущать: то, что с такой лёгкостью далось Романовым, может никогда не случиться в её семье. С момента их с Русланом свадьбы прошёл год. Год супружеской близости, которая так ни к чему и не привела, как и предупреждала Альбина.

— Хватит об этом думать, — произнёс Руслан, без слов зная, на чём жена зациклилась.

Они только вернулись домой после того, как вместе с Артёмом и Соней встречали Киру из роддома. Так что даже без сверхспособностей Руслан мог с точностью до слова определить мысли супруги.

— Я не могу, — тихо выдохнула Альбина. — Не сейчас, по крайней мере.

Перед глазами всё ещё стояло счастливое семейство Романовых. До неприличия довольный глава семьи, несущий наследника. Кира, с улыбкой что-то говорящая мужу. И вертящаяся рядом Соня с требовательными просьбами показать брата. Всё волнение девочки, кстати, быстро пропало, стоило ей только увидеть новорождённого. Видимо, не заметив в крошечном сморщенном человечке для себя большой угрозы, София успокоилась. Её месту любимицы отца и деда явно ничего не угрожало. Потому что как можно вот это полюбить больше, чем её?! Нет, для Сони всё останется по-прежнему.

— Ничего не знаю и знать не хочу, — резко возразил Князев, подходя ближе к жене. — Иначе я приму это как личное оскорбление. Тебе меня одного недостаточно?

Альбина со слабой улыбкой взглянула на мужа и поддразнила:

— Тебя даже слишком много для меня одной.

— А как-то незаметно, — поддел в ответ тот.

— Показать?

— Ну будь уж так добра! — привлекая Альбину к себе, ответил Руслан.

— Ты невыносим!

— Я — Князев, — улыбнулся он. — Что хочу, то и делаю. И ты тоже, кстати, — склоняясь к губам жены, добавил как бы между прочим. — Так что хватит думать о том, чего нет. Вспомни лучше о своём единственном и непревзойдённом муже.

Смешок, сорвавшийся с губ Альбины, тут же оказался заглушён поцелуем, не позволяя ни на миг поддать сомнению прозвучавшие слова.

Но несмотря ни на что, порой Альбине казалось, что её жизнь — не ёё. И Руслан тоже принадлежит не ей. Разве мог оказаться правдой прошедший год? Все эти нежность, шутливые подколки, любовь, желание? Мудрость и терпеливость Руслана? Разве имела Альбина право заполучить такое в свою жизнь после всего?

— Ты опять это делаешь, — со вздохом отстраняясь, упрекнул её Князев.

— Что делаю? — невинно уточнила Альбина.

— То, что я запретил, — нисколько не обманутый её взглядом, отрезал муж. — И знаешь, кажется, я догадываюсь, в чём проблема.

— Во мне? — тихо предположила Князева.

— В твоей голове, — улыбнулся Руслан, осторожно касаясь её виска. — Вот здесь, моя дражайшая жена, засела твоя проблема. И она продолжит портить нашу жизнь, если ты не успокоишься и не оставишь ситуацию в покое.

— Я никого не трогаю, — возразила Альбина.

— Ты изводишь себя и меня.

— Неправда! Я и слова тебе не сказала! — возмущение в голосе подкрепилось не менее возмущённым взглядом.

— Конечно, не сказала. Но ты переживаешь, и я волнуюсь за тебя. У меня вообще из-за тебя скоро случится комплекс неполноценности. А мужчины очень не любят такого в вопросах, касающихся постели, понимаешь?

— Откуда ты это знаешь, если проблем нет? — подколола Князева, прикусывая губу, чтобы сдержать улыбку. Взгляд супруга полыхнул обещанием медленной расправы даже за намёк на прозвучавшую дерзость.

— Ты пожалеешь об этом, Альбина, даже не сомневайся, — вкрадчиво прошептал муж ей на ухо, а затем отстранился, тяжело вздохнул и вернулся к изначальной теме. — Давай рассуждать логически. Твои показатели в норме, так? Физически ты здорова. Это слова твоего врача. И мы пытаемся так усердно, что я скоро начну беспокоиться за собственное здоровье. Значит…

— Надо взять паузу, чтобы не загнать тебя, как ездовую лошадь?

— Перестань зацикливаться на желаемом. Просто наслаждайся. Никто ни в чём тебя не винит. Так не делай этого и ты.

Альбина молча опустила взгляд вниз, затем снова посмотрела на мужа.

— Ты ведь знаешь, как я тебя люблю, да?

— Ты надо мной всё время издеваешься, — со смешком парировал Руслан. — Уверена, что это любовь?

— Я над тобой измываюсь с самого нашего знакомства, уверен, что ты сделал правильный выбор? — обвивая шею мужа руками, прошептала Альбина.

— Так это была ты? Что же раньше не сказала? — тихо рассмеялся он. Смех стих, и Руслан со всей серьезностью взглянул на супругу. — Лучше бы я всё равно не нашёл. Не смог бы, даже если бы захотел.

— Да ты просто не пытался, пошёл по пути наименьшего сопротивления.

— Наименьшего? — недоверчиво переспросил Князев. — Ты серьёзно? Я в жизни не встречал ещё женщину, которая отшивала бы меня каждым словом, жестом и взглядом!

— А говорил, что я плохо воспринимаю знаки. Это у тебя с намёками огромная проблема.

— Ты — моя огромная проблема! — сильнее впиваясь пальцами в талию жены, проворчал Руслан. — Вечно не знающая покоя заноза.

— Звучит не очень вообще-то.

— Так и планировалось. Но знаешь что?

Вместо ответа Альбина лишь вопросительно посмотрела на мужа.

— Я всё равно тебя люблю. Нравится тебе это или нет.

— Я не возражаю, между прочим.

— И на том спасибо. А сейчас мы пойдём наверх, закроемся в нашей спальне и…

— И?

— Сама увидишь.

— Нет, ну так не честно! Заинтриговал и на самом интересном сдулся. Фантазия закончилась, да? — иронично уточнила Альбина.

— Ещё одно слово, Князева, и я тебя придушу.

— Я твоя жена. Меня нельзя душить.

— Тогда я использую пытку похуже, — подталкивая её вперёд, заверил Руслан.

— Ударимся в извращения?

— Помни: ты сама напросилась.

— Мне хоть понравится? — шутливо упираясь на каждом шагу, продолжала перепалку Альбина. Её голос дрожал от сдерживаемого смеха.

— Расскажешь, когда выберемся из постели.

2 года спустя.

— Поздравляю, у вас родилась здоровая малышка. — Словно не замечая растрёпанного вида новоявленного отца, доктор одарила его улыбкой, извещая счастливую новость.

Но до Руслана слова доходили, словно сквозь туман. В боку жгло от бега из-за пробки, намертво растянувшейся на целый район. А в голове всё смешалось от спешки последних десяти часов. Ровно столько прошло с момента, когда Альбина позвонила мужу и сообщила, что отошли воды. Руслан тогда находился на другом конце страны, и то лишь потому, что до предполагаемой даты родов оставалось ещё одиннадцать дней, а дела оказались неотложны.

Десять прошедших часов с того звонка стали для Князева забегом, который ему так и не удалось выиграть. Он был уверен (потому что и врач Альбины, и мать Руслана клялись, что первые роды быстро не проходят), что успеет.

— Что? — охрипшим голосом переспросил Руслан и в ответ получил понимающую улыбку.

— Говорю, что вы стали счастливым отцоммаленькой принцессы.

— А Альбина? Как она?

— Хорошо. Держалась молодцом. Она сейчас спит.

Видя, что Князев оказался несколько дезориентирован информацией, врач мягко спросила:

— Может, хотите познакомиться с дочерью?

Руслан как-то странно взглянул на собеседницу, но молча кивнул. Познакомиться! Да они знакомы уже девять месяцев, с того самого момента, когда Альбина внезапно с удивлением поняла, с чем связаны её недомогания. Они знакомы с первого УЗИ, когда родители воочию увидели свою малышку, очертания её ручек и ножек. Руслан узнавал свою дочь каждый божий день, кладя руку на округлившийся живот жены и разговаривая с ним. И малышка отвечала ему, словно подтверждая, что внимательно слушает чарующий мужской голос, доносящийся до неё по вечерам. Пиналась и ворочалась. Всегда давала о себе знать, если ей что-то не нравилось. В общем, проявляла свой требовательный женский характер ещё до момента рождения, как только умела. Читай на Книгоед.нет

— А вот и мы, — голос доктора прервал размышления Руслана, и ему в руки осторожно вложили маленький извивающийся свёрток. В груди словно что-то оборвалось.

— Альбина говорила, что вы решили назвать её Настей.

— Да, — опуская взгляд на дочь, подтвердил Руслан. — Анастасия Князева. — Пауза. — Не могли бы вы?..

Врач с пониманием кивнула.

— Вернусь через пару минут.

Руслан проводил её глазами до двери и лишь затем снова посмотрел на кроху в своих руках.

— Здравствуй, малышка, — одними губами прошептал Князев и едва ощутимо запечатлел на лбу новорождённой поцелуй. — Вот мы и встретились.

Настя уставилась на отца глазками-пуговками и пискнула, то ли подтверждая сказанное, то ли возражая.

— Добро пожаловать, родная. Мы тебя очень ждали.

И хоть это являлось чистой правдой, факт того, что Альбина забеременела, стал для супругов большой неожиданностью. В какой-то момент Руслану удалось отвлечь жену от её маниакальной идеи родить ребёнка, и они сфокусировались на происходящем в настоящем. Друг на друге. На своей семье. И это сработало лучше любой сосредоточенной работы над желаемым.

— А вы хорошо смотритесь вместе, — донесся до Князева слабый голос жены. — Я вам явно не нужна.

Губы Руслана дрогнули в улыбке от наигранно-грустных ноток в Альбинином тоне.

— А вот и мама начала ревновать, Настя, — вздохнул он. — Предупреждал меня Романов, но я не слушал…

— Ты опоздал, — последовал ожидаемый мягкий упрёк.

— Прости, я спешил, как только мог.

— Твоя дочь спешила сильнее, — уголками губ улыбнулась Альбина, показывая, что не имеет ничего против такого расклада.

— Как ты?

— Жить буду.

— Впечатляющий прогноз, — усмехнулся Руслан, а затем осторожно склонился к жене и поцеловал в губы. — Спасибо тебе.

Альбина перевела взгляд на малышку, а затем снова посмотрела на мужа.

— Одним «спасибо» не отделаешься. Я же меркантильная, мне подавай бриллианты да меха…

— Я положу к твоим ногам весь мир, только дай знать.

— Я люблю тебя, — прошептала Альбина. — Вас обоих. И большего мне не нужно.

— Дай-ка нам с дочерью посоветоваться, — с серьёзным выражением лица попросил Руслан, склоняясь к уже засыпающей Насте. — Она говорит, что в этом вопросе мы все придерживаемся одинакового мнения.

Губы молодой матери снова дрогнули в улыбке.

— Она и не могла ответить по-другому.

— С чего ты это взяла?

— Потому что она Князева, как и ты.

Взгляды новоиспечённых родителей встретились, молча озвучивая друг другу всё то, что так тяжело сейчас оказалось обличить в слова.

— Где же твоя группа психологической поддержки? — наконец нарушил тишину Руслан, имея в виду свою мать.

Альбина вновь улыбнулась.

— Я её отправила домой отдохнуть. Она очень вымоталась.

— Я думал, устаёт роженица, а не поддерживающий её человек.

Князева наградила мужа строгим взглядом и никак не прокомментировала прозвучавшую шутку.

— Я очень благодарна Евгении Петровне, даже не знаю, чтобы я без неё делала.

— Ну вот видишь, а ты переживала. Небось, ещё и отец круги наматывал за дверьми.

— Он звонил вообще-то, хотел вырваться, но твоя мама его отговорила.

— Даже удивительно, как ей это удалось!

Настиного рождения действительно ждали с нетерпением не только родители, но и старшее поколение. Когда пол ребёнка стал известен, Евгения Петровна словно сошла с ума. Все разговоры так или иначе сводились к малышке. Хотя бы раз в неделю будущая бабушка появлялась в гостях у Руслана с Альбиной, желая знать все подробности протекающей беременности. И если Князев-старший блажь жены сносил терпеливо и с пониманием, то Руслан однажды не выдержал и спросил у мамы, почему та раньше не говорила, как хочет девочку. Он бы наверняка как-то исхитрился и что-то сделал с неугодным материнскому сердцу сыном. На что мать с улыбкой парировала, что сын и внучка — понятия совершенно разные.

«Теперь воспитывать будешь ты, а я — баловать. Вот в чём прелесть».

Отец Руслана, хоть и проявлял свои эмоции на порядок сдержаннее, тоже очень обрадовался известию о расширении семьи. Со временем старший Князев привязался к невестке, став ей в некотором смысле вторым отцом. Таким образом, выйдя замуж за Руслана, Альбина, некогда стойко противостоявшая окружающему миру в одиночестве, получила не только мужа, но и настоящую большую семью.

— У тебя материнский дар убеждения, — напомнила мужу Альбина. — Так что думаю, для Евгении Петровны уговорить кого-то не составляет большой проблемы.

— Наглая ложь. Уломать меня жениться по отцовской указке маме так и не удалось.

— Просто она по-настоящему не пыталась, — возразила Альбина.

— Потому что она в меня верила? — полуиронично предположил Руслан.

— Как никто другой, — последовал тихий ответ.

Эпилог

Если нахомячил, старательно делай вид, что это не ты.

Если старательно делать вид не получается, дави на жалость.

Если и это не прокатило, признавайся с оооочень раскаивающимся видом.

«Рецепт, как выйти сухой из воды» от Насти Князевой.

— Настя!

От собственного крика Альбина даже вздрогнула, но затем её взгляд вернулся к виртуозно разрисованному кафелю в ванной комнате. Тёмно-красные разводы виднелись везде, куда только могла дотянуться шаловливая рука младшей Князевой. И даже не сам факт художеств стал причиной надвигающейся грозы (ведь Настя с прыткостью трёхлетнего ребёнка постоянно находила себе какие-то не совсем уместные, по мнению взрослых, развлечения). А то, чем разрисовали ванную. Помадой. Альбининой неприлично дорогой и любимой красной помадой, которую она использовала лишь в особенных случаях.

Послышался топот детских ножек, и Альбина напомнила себе, что это её обожаемый и долгожданный ребёнок. Очень долгожданный. И значит, ничего смертельного в проказах малышки нет. Но всё же это не повод считать, что дочь выйдет сухой из воды.

— Мамоська… — Настя замерла на пороге, не рискуя подходить слишком близко. Наказывали её крайне редко, но как знать, может, сегодня именно тот неумолимый случай?

Тёмные волосы, аккуратно забранные в косу с утра, растрепались, придавая крохе ещё более умилительный вид. Внешне — копия матери, Настя тем не менее взяла от Руслана так много, что порой казалось, будто девочка — женская версия отца.

— Это что такое? — нарочито строго спросила Альбина, взглядом указывая на ванную комнату позади себя.

Настя преувеличенно проникновенно взглянула на мать.

— Это не я, это Макс. — Пауза. В огромных глазах серого цвета появилось выражение самой невинности. — Сесно!

— Сомневаюсь, что Максим додумался бы искать в моей косметичке средства для рисования.

— Что за крики и без драки?

На пороге возник Руслан, потревоженный громким возгласом Альбины. Быстро оценив суровый взгляд жены и не менее ангельский — Насти, Князев снова посмотрел на Альбину, ожидая ответа.

— Сам спроси у своей дочери.

— Нашей, милая, — усмехнулся Князев. — Почему она всегда моя, если что-то натворила? Кстати, а что она?..

Все ещё не до конца доверяя себе, Альбина взмахнула руками, молча приглашая мужа полюбоваться трудами их ребёнка.

Руслан снова усмехнулся, подхватил так и застывшую у входа в комнату Настю на руки и двинулся к месту преступления. Детские ручонки тут же обвились вокруг шеи отца, и малышка с грустным вздохом прильнула к родительской груди.

— Ну и что… Ух ты! — Князев замолк на полуслове, рассматривая рукотворный шедевр. Затем обернулся к жене и сверкнул улыбкой: — Кажется, у нас растёт будущая художница.

— Посмотрим, как ты будешь шутить, когда она начнёт использовать твои вещи, — вкрадчиво парировала Альбина, адресуя ему предупреждающий взгляд.

— Ну и? — опуская дочь на пол и садясь на корточки перед ней, спросил Руслан. — Зачем ты это сделала? Знаешь же, что мама расстраивается, когда ты заимствуешь её косметику для таких целей.

— Это не я, сесно! Это Макс! — Настя упорно не сдавалась и гнула свою линию, забавно насупившись.

Недоверчиво изогнутая бровь отца стала проказнице ответом.

— Ну пааааааап! — заканючила та.

— Настя! — в голосе Князева зазвучали предупреждающие нотки, и девочка их моментально уловила.

— Маааам! — Кроха бросила отчаянный взгляд на Альбину, но та лишь молча смотрела на дочь, ожидая, когда она соизволит озвучить правду.

Пухлая нижняя губка Насти задрожала, свидетельствуя о капитуляции.

— Я больсе так не буду! Сесно! Папоська, мамоська, ну сесно!

— Даже и не знаю, где-то я уже это слышала, — сказала Альбина, не выходя из роли.

— И я тоже, — кивнул Князев, старательно пряча улыбку. — Не вы ли, Анастасия Руслановна, что-то похожее говорили пару дней назад?

— Я плавда больсе не буду! Я не хотела! Плосто… — Настя расстроено вздохнула и смешно засопела.

Родители почти синхронно вздохнули в ответ. Просто их обожаемое чадо слишком быстро увлекалось очередной пришедшей в голову идеей, забывая и данные обещания, и возможный ущерб своих действий.

— В последний раз, Настя. Это у тебя прошло в последний раз, — приближаясь к мужу и дочери, выдохнула Альбина. — Ты меня поняла?

Настя — само раскаяние — покорно кивнула головой.

— Точно?

— Тосно.

— Вот и замечательно. Сейчас позовём Марину, и ты поможешь ей смывать свои художества.

Темноволосая головка дочери дёрнулась в протесте, и послушание из голоса Насти испарилось, подобно миражу в пустыни.

— Ну мааааааааааам!

— Я всё сказала.

Полный жалости взгляд обратился к отцу, и у Руслана дрогнуло сердце. Знал, что его малышка — превосходная актриса, но всё равно порой покупался на её фокусы.

— Ты слышала маму, детка, — мягко ответил он на молчаливый вопрос. — Ничего не попишешь.

Настя тяжко вздохнула, будто все тяготы бренного мира опустились на её детские плечики, но затем прижалась к отцу, признавая поражение, и тихо спросила:

— А когда мы пойдём к тёте Киле и дяде Тёме?

— Они уезжают всей семьёй на отдых, малыш, забыла? Вот вернутся, и пойдём, — ответила вместо мужа Альбина.

Ещё один вздох.

— А посему мы с ними не поедим?

Руслан бросил смеющийся взгляд на жену и, едва касаясь губами Настиной макушки, произнёс:

— Потому что сейчас маме нужно спасать мир. Но когда это произойдёт, мы тоже поедим.

На самом деле причина была намного прозаичнее и героизмом в ней и не пахло. Князевы только на днях узнали о второй беременности Альбины, и врачи категорически запретили ей какие-либо дальние перемещения. Понятное дело, как бы родители не любили Настю, рисковать здоровьем матери никто не собирался.

Забавно, но если в первый раз Альбина узнала о своём положении из-за недомогания, то во второй ничего подобного не случилось. Никаких вам привычных слабости по утрам, тошноты и обмороков. Последние несколько месяцев для Альбины выдались суматошными. В фонде готовились к одному очень важному мероприятию, так что на то, что у неё задержка, Князева обратила внимание далеко не сразу. Ну а затем стандартная процедура: тест на беременность, две полоски, поход к врачу. И вот там-то Альбину ждал сюрприз: почти двенадцать недель и, кажется, двойня.

— Мама — супелмен? — задумчиво протянула Настя, нахмурив лоб, и в ответ родители звонко рассмеялись.

— Мама лучше, чем супермен, можешь даже не сомневаться, — заверил дочку Руслан, подхватывая её одной рукой и обнимая второй жену.

— Звучит как-то слишком, — шутливо возразила Альбина.

— Уже как есть, госпожа Князева, смиритесь.

Её губы изогнулись в улыбке, а глаза заискрились смехом.

— Ладно, так и быть, я подумаю.

Конец.



Оглавление

  • Пролог
  • 1 глава
  • 2 глава
  • 3 глава
  • 4 глава
  • 5 глава
  • 6 глава
  • 7 глава
  • 8 глава
  • 9 глава
  • 10 глава
  • 11 глава
  • 12 глава
  • 13 глава
  • 14 глава
  • Эпилог