Две процессуальных звезды [Анна Вячеславовна Гуськова] (fb2) читать постранично

Анна Гуськова Волшебная история № 20 Две процессуальных звезды

Это была одна из самых красивых пар здания Волшебного суда — Шенвар и Шантанелла. Оба — перспективные судьи одного возраста, вместе учившиеся на протяжении десяти лет, вместе вершащие правосудие в соседних залах Волшебного разбирательства, имеющие уже всё, о чём только можно мечтать — дом, персональные легкокрылы, личную картинную галерею, богатую библиотеку, поле для гольфа, собственный парк протяженностью в несколько гектаров, коллекцию дизайнерских туфель и брендовых часов соответственно, но не было у них трёх пазлов для завершения этой прекрасной мозайки под названием «Семейная жизнь Волшебных судей», два из которых — степени магистров Волшебного правосудия.

Если один член семьи пишет волшебную диссертацию — все остальные, проживающие с ним в одном доме (жена, дети, прислуга, даже собака) стараются ходить мимо его рабочего кабинета на носочках, не топать каблуками и не царапать лапами паркет, без необходимости не отвлекать, подбадривать, подкармливать, баловать для творческого вдохновения.

Но ситуация совершенно меняется, если волшебные магистерские диссертации пишут одновременно сразу оба члена семьи — муж и жена, страстно увлечённые наукой и одновременно поступившие в волшебную магистратуру. Это становится катастрофой, по крайней мере, в случае с Шантанеллой и Шенваром.

Шантанелла: вставала в 4 утра и работала до обеда, преимущественно в столовой, в окружении шлейфа из ароматных булочек, испечённых миссис Энн, рядом всегда стояла термокружка с зеленым чаем. Прежде чем приняться за написание научно-квалификационной работы, она решила перечитать всё, что прямо или косвенно имело отношение к избранной ею теме: «Аберрация при просмотре прошлого Волшебным судьёй: ошибки, парадоксы, случайности». Сущность её пока воображаемой работы должна была свестись к следующему: при анализе прошлого возможна неправильная интерпретация увиденного, искажение наблюдаемых явлений, анализ части информации, а не картины в целом. Человек не всегда говорит то, что думает. А то, что думает — не всегда выполняет. Поэтому банальные фразы «я тебя убью», «тебе не жить», «твои дни сочтены» не предполагают убийство или угрозу, в то время как доброжелательное сотрудничество порой влечёт за собой оплату заказных убийств.

Шенвар: предпочитал работать исключительно по ночам. Примерно в 2 часа просыпалась его муза от треска разожжённого камина, от бликов пламени свечей в настольном канделябре. Пространство рабочего кабинета преображалось и становилось идеальной научной площадкой для написания шедевра на тему: «Дежавю и жамевю в работе Волшебных судей: шаблоны восприятия, влекущие за собой неправосудные приговоры». Шенвар уже с первого дня зачисления в волшебную магистратуру начал писать на чистовике свою работу. Он был из тех редких людей, кто был очень умён и мог творчески подойти ко всему, чем бы ни занимался. Это позволяло ему с полной уверенностью сочинять и даже создать нечто новое, не боясь при этом изобрести велосипед. Ключевой смысл диссертации должен был заключаться в том, что Волшебный судья, проработавший хотя бы тысячу лет, осознаёт, что схемы преступлений одни и те же. Разные роли главных и второстепенных героев, но мотивы, цели, деяния — банальные и редко когда — высокоинтеллектуальные и одновременно с этим оригинальные. Для таких судей уже ничто не являлось новым, и уже по первым воспоминаниям они могли спрогнозировать десяток следствий, одним из которых завершался процессуальный сюжет. Это в полной мере отражало феномен процессуального дежавю. Другая сторона медали — это явление жамевю, когда хорошо знакомое место, дело, человек на мгновение становились непонятными, лишенными ассоциативного ряда, первыми встречными. В рамках волшебного производства это те ситуации, когда судья, проработавший тысячи лет, не может вспомнить норму, подходящую для квалификации деяния…явления редкие, но имеющие место с увеличением профессионального стажа.

И пока наши учёные усердно трудятся над написанием своих работ, давайте зададимся следующим вопросом: почему их зачислили сразу в магистратуру, ведь речи о написании ими кандидатских диссертаций не было?

Дело в том, что в любом мире, хоть в Волшебном, хоть в техническом, кандидатская диссертация может претендовать на статус магистерской (докторской). И если труд настолько фундаментален и важен для науки, своё научное призвание и интеллектуальные таланты Учёному нет необходимости доказывать дважды.

Таким образом, Шенвар и Шантанелла, безусловно, писали кандидатские, но были настроены ходатайствовать о засчитывании их в качестве магистерских. В соответствии с законом это было допустимо, только прецедентов пока ещё не имелось. Они оба, не сговариваясь, избрали непроторенные и длинные пути…

Оба писали вдумчиво, фундаментально и с размахом в методологическом плане.