Под руку с Одиночеством. Брошенные Ангелы [Олег Аркадьев] (fb2) читать постранично

Расчленение I

 

 

От автора

 

Далеко не всегда знаешь, что будет дальше. Чаще всего случается сцена, когда Танюшка говорит:

‒ Садись и пиши.

‒ Но я же не знаю, что писать. Ты еще ничем не поделилась.

‒ Все равно: садись и пиши!

Вот как сейчас. И вдруг она начинает рассказывать…

 

 

О.В.Аркадьев

ПОД РУКУ С ОДИНОЧЕСТВОМ

БРОШЕННЫЕ АНГЕЛЫ

 

 

Пролог

 

Очень удобно программировать сны. Это основательно вредит ясновидению, зато оказываешься в той реальности, с которой комфортно и понятно именно сейчас.

В эту ночь сон не шел: утром обещала вернуться Танька.

Вместо этого она тихо вошла в сумерки притихшей комнаты и уселась на пол, спиной к дивану:

‒ Мелл погибла…

Неожиданно за окном хлынул дождь, подсвеченный множеством молний. Молчание затягивалось.

‒ И где гром?

Танька устало отмахнулась:

‒ Отправила в другую реальность…

‒ Потом сама же там и перепугаешься, когда забудешь и забредешь случайно. Твоя Мелл? Как это случилось?

‒ Не моя, ‒ мотнулся русый хвостик. ‒ Она должна была только в одной реальности существовать, ‒ попыталась объяснить самой себе на пальцах, ‒ а вышло… У нее не было шансов, она дралась в одиночку. А меня рядом не оказалось! ‒ перешла на крик. ‒ Почему?! ‒ слышать ее слезы так же больно, как и видеть.

‒ Что за реальность?

‒ Случайно создала, когда исправляла грядущее, ‒ всхлипнув, Танька быстро успокаивалась, но все еще ни разу не посмотрела на собеседника. ‒ Я это ответвление уже уничтожила, там теперь бесплодные мечты обитают, ‒ зябко вздрогнули тощие плечики. ‒ Мне холодно.

‒ Вон второй плед лежит. Бери и залезай сюда, подушек хватит, ‒ к стенке вполне еще можно было подвинуться.

 

 

Часть 1

 

Надпись на новой белой футболке прогнозировала: «Жить и любить ‒ путь к забвению». Серые капри скрывали прелесть хрупкой фигурки, зато розовые кроссовки еще не успели потерять товарный вид. Хвостик, схваченный простой резинкой, болтался сам по себе.

‒ Ты зачем так мрачно в бесформенную одежду прячешься? ‒ в голосе Мелл проскочило удивление. Странные тонкие косички, начинающиеся ото лба и, вместо челки, свисающие вдоль лица, были ее любимой фишкой. Красовалась же в свободных шортиках и полюбившейся футболке с вырванными ангельскими крылышками на спине. Кроссовки были копией Танькиных.

‒ Не хотела лишних приставаний, ‒ Танька проверяла комплект самого необходимого в новом рюкзачке: он был маленький, серый, городской модели, со вшитым пластиковым каркасом и ремнями разгрузки на поясе. Кукри помещался с трудом, но хоть не торчал, как бейсбольная бита из заплечного вместилища Мелл: подруга таскала с собой легкий алюминиевый биток специально, для отпугивания мелких приставал.

 

Теперь выходили в чужие реальности прямо из Танькиной квартиры, и сборы устраивали где придется.

‒ Пф! Могла просто сказать, что мои знаки внимания…

‒ Нет! Что ты, ‒ Таня впервые за долгое время посмотрела на подругу, прямо в глаза, ‒ я не о тебе говорю, как такое можно подумать! ‒ она вдруг оказалась рядом с любимой и, продолжая заглядывать в серую глубину глаз, положила руку ей на плечо. ‒ Никогда не откажусь от тебя, ты же знаешь.

Мелл не выдержала и, резко обняв Таньку, заплакала откровением:

‒ Ты такая молчаливая и грустная с утра. Вот я и подумала… надумала… мало ли? ‒ она отстранилась, продолжая обнимать, и шмыгнула носом остатки слез. ‒ Дура я, да? Я же не смогу без тебя жить, понимаешь?

‒ Нет, не понимаю, ‒ жестко сказала Танька. ‒ Я знаю. И это меня очень пугает, если честно.

‒ Ты поэтому такая мрачная, да?

‒ Я… Ты сама как думаешь?

‒ Что-то случилось, наверное.

‒ Нечего на себя напускать уныние! Собиралась меня на роликах учить ‒ идем и катаемся, ‒ Танька нехотя отпустила подругу. ‒ Но сначала ‒ в зал!

‒ Не-ет, ‒ сморщив гримаску, простонала Мелл, ‒ ты меня снова на тряпки порвешь, ‒ добавила, захныкав.

‒ Для твоей же пользы. И мне спокойнее будет, ‒ закинула на плечо лямку. ‒ Лют? Пойдешь с нами?

 

«Поиздеваться решили над бедным котиком? Что мне там делать-то? ‒ приподнялось на диване лохматое возмущение с зажатым в пасти длиннющим хвостом.»

«Для порядка спрашиваю, сам знаешь. Ты лучше меня опасность чуешь, все-таки.»

«Все нормально будет, котик ручается, ‒ муркнуло в ответ.»

 

‒ Спасибо тебе, защитник, ‒ присев на диван, Танька нежно обхватила леопарда за мордочку и чмокнула в нос. Не выдержала и обняла целиком серый теплый комок преданности.

‒ Телячьи нежности, телячьи нежности, ‒ притворно ревновала Мелл, стоя возле двери. ‒ Мы идем уже или где?

‒ Идем, идем, ‒ усмехнулась Танька: подруга быстро переняла ее манеру общения и странные выражения.

***

‒ Почему она ее так жестоко тренирует? ‒ высказал непонимание оператор.

‒ Ты видел, что произошло? Ну, там, ‒ мотнул в ответ головой техник.

‒ А, ты про…

‒ Так чего спрашиваешь?

‒ Хочешь сказать, что она просто боится? ‒