Подселенцы [Дана Обава] (fb2) читать онлайн

Глава 1

Дождь лил нещадно, будто собрался изо всех сил и обрушился на город в отчаянной попытке смыть с его лица нечто грязное и зловещее. Ройс только что проскочил указатель на въезде в город и точно попал под огромный небесный душ. Вода была повсюду: хлестала по окнам, стекала ручьями, окатывала волнами из собравшихся на дороге маленьких озер, шумела и размывала очертания проносящихся мимо деревьев и строений. Она даже попыталась своими бурными потоками утащить его в протекающую по окраине города речку, когда он пересекал ее по мосту. Но коварным планам ее не суждено было сбыться. Благополучно ворвавшись в город, скрытый таинственным пологом из водяных струй, Ройс уменьшил скорость, дабы на ходу попытаться сориентироваться. Не видно было ни черта. Дождь настолько искажал действительность, что даже знакомые всю жизнь улицы, казались абсолютно чужими.

Едва разбирая дорогу, он немного поплутал по городу, прежде чем припарковаться возле нужного дома, или точнее какого-то дома или даже возле чего-то, что очертаниями напоминало дом. На счет три молодой человек выскочил из машины, хлопнул дверцей и бросился под козырек крыльца, за несколько секунд успев промокнуть, как ему показалось, насквозь. Оказавшись под крышей, он утер ладонью лицо, зябко поежился и с надеждой нажал на одну из кнопок домофона. Никакого эффекта это не произвело.

Ройс недовольно цокнул языком, когда ветер издевательски обдал его горстью ледяных капель. Он снова поежился и полез в карман за телефоном. Как раз в этот момент что-то щелкнуло, и входная дверь распахнулась.

— Домофон не работает, — пояснил открывший ее хмурый подросток. Он был на голову ниже Ройса, все такой же худой да и вообще не изменился с того времени, как он видел его в последний раз. Только одежда — мятая серая футболка и джинсы — стали еще более потрепанными жизнью, чем раньше. — И не только домофон, — добавил мальчик, пропуская гостя внутрь дома. При этих словах лампочка, в одиночку освещавшая небольшое и узкое помещение, потухла. Тем не менее, в подъезде оказалось сухо и тепло, что на данный момент было вполне достаточно для счастья, так что довольный Ройс заключил друга в крепкие объятия и прохрипел подмерзшим голосом:

— Здорово, мелкий!

— Ну, спасибо тебе, — недовольно проворчал тот, поспешно отстраняясь и брезгливо отряхиваясь, хотя в этом не было никакого смысла. — Нам наверх, — добавил он сухо.

Вдвоем они начали подниматься по лестнице и, хотя было темновато, Ройс не мог не заметить, что на лестничной клетке второго этажа сделан свежий ремонт. После него их третий выглядел совсем уж неприглядно. На этаже была всего одна квартира, еще часть пространства отгораживала ржавая решетка, позади которой возвышалась груда мятых коробок и какого-то тряпья. По металлической лесенке внутри этого чулана очевидно можно было забраться дальше на чердак. Ройс не мог не подойти и не заглянуть наверх. Его же юный товарищ сразу прошел к двери в квартиру, которая стояла приоткрытой.

— Марк, — негромко окликнул его Ройс, — а там что? — Из щели в крышке чердачного люка слабо пробивался свет.

— Всякий хлам, — коротко ответил парень и пнул дверь в сторону.

Поспешно стаскивая с себя мокрую куртку, Ройс вошел вслед за ним в квартиру, с интересом оглядываясь вокруг. Небольшая прихожая оказалась органичным продолжением мрачной лестничной клетки, с ободранными стенами и потрескавшейся штукатуркой на потолке. Куртку повесить было решительно некуда, так что пришлось пристроить ее на облупленном подоконнике. Дождь с прежним энтузиазмом поливал оконное стекло снаружи, но внутри его не протирали, должно быть, никогда, так что вокруг было темнее, чем могло бы. Далее из прихожей один пустой проем вел направо в комнату, второй вперед на кухню, куда они сразу и прошли. Здесь первой бросалась в глаза дыра в стене, прямо рядом с покосившейся дверью то ли в ванную, то ли еще куда.

— Пиво есть? — спросил Ройс, осмотревшись, с некоторой грустью в голосе.

— Если ты привез.

— Привез, — подтвердил Ройс без энтузиазма, поскольку упаковка с банками осталась внизу в машине.

— Значит, будешь согреваться чаем, — правильно понял его Марк и, подхватив с плиты старый чайник, сунул его под кран.

— В принципе, если сильно вложиться в ремонт, еще те хоромы получатся, — сказал Ройс, продолжая разглядывать потрепанную и скудную обстановку. Несмотря на общую задрипанность и странный запашок от продырявленной стены, квартирка выглядела просторной и многообещающей, со своими высокими потолками и широкими окнами. — Так что странно, — продолжил он свою мысль, — что твой отец вот так вот запросто тебя сюда сплавил. Неужели так дешево вышло? Сколько здесь комнат, ты говорил, три?

— Не просто дешево, а почти даром, — уточнил Марк, доставая из ящика пакет с чаем. — А выселил он меня сюда из-за этой своей женщины, — пояснил он со старательным безразличием.

— Которая его жена? — Вздохнул Ройс, припоминая семейные обстоятельства своего друга. — И еще мать твоей младшей сестры?

— Да, этой, — подтвердил Марк. — Она теперь не только на меня кидается, но уже и на эту девочку.

— Которая твоя сестра и ее дочь?

— Да, на эту.

— Что значит, она на нее кидается, почему? — заинтересовался Ройс.

— Потому что она долбанная тупая сука, — выругался Марк.

— И как твое отселение из дома решает проблему?

— Ну, поскольку главный раздражающий фактор исчез, то, предположительно, она станет более спокойной стервозной дрянью, чем была.

— Какая-то сомнительная логика, — скривился Ройс.

— Я бы лучше отселил ее саму, но кто меня спрашивает.

— Ясно, — Ройс снова вздохнул и от нечего делать просунул руку сквозь дыру в стене. Она как раз подошла по размеру его кулака.

— Я бы так не делал, — бросил Марк, — там внутри, по ходу, живет кто-то.

Ройс тут же выдернул руку обратно и уточнил:

— Там внутри, в стене? А говорил, что живешь один.

— Я отдельно, оно отдельно, — Марк разлил кипяток по кружкам и ногой подвинул к Ройсу табурет.

— И все? — спросил тот, подвигая к себе кружку. — А пожевать?

— Есть мятная жвачка, — пожал плечами Марк.

— Значит, как только мокротень закончится, надо будет сразу съездить затариться, — Ройс снова с сомнением оглядел обшарпанную кухоньку, и она в него уверенности не вселила. — А это все хоть как-то работает?

— Да, не бойся, все удобства в наличии: и холодильник, и микроволновка, — начал перечислять Марк, указывая на обозначенные предметы пальцем, — тостер фурычит, правда делает он не тосты…но уголь небольшими порциями выдает, так что если надо…

— А душ?

— Да вон на улице сейчас отличный душ, пользуйся.

— Это чего мне сейчас за мылом бежать и намываться на все лето вперед?

— Потом можно будет мыться в ванной, но там напор воды хуже.

— Ну, хоть что-то, я уж испугался, что придется к родителям домой бегать. А то меня в мединституте уже кое-как приучили к чистоте, не хотелось бы за каникулы отвыкнуть.

— К твоим все равно не получилось бы — они вот-вот продадут дом и свалят из города, — с невозмутимым видом проинформировал товарища Марк, засыпая в свою кружку третью ложку сахара.

— Что? Откуда ты знаешь?! Мне они ничего не говорили.

— Наверное, готовят сюрприз.

— Ну вот, приехал, что называется, домой! — обиженно воскликнул Ройс. Нет, конечно, кто он им такой, чтобы советоваться, но уж предупредить-то родители его могли? Правда, он и сам их во многие подробности своей жизни не спешил посвящать, но они же родители, это другое!

Ливень за окном прошел быстро. Вскоре за окном развиднелось, и Ройс встал из-за стола, собираясь спуститься вниз к машине за своими вещами.

— Ладно, какую комнату мне можно занять? — с излишним энтузиазмом поинтересовался он.

— Любую, они одинаково отвратительны, а я лично сплю в гостиной, — Марк уставился в опустевшую кружку, гоняя чаинки в оставшемся глотке воды.

Ройс с подозрением посмотрел на него, выходя из кухни. Брезгливо пощупав мокрую тряпку, валявшуюся на подоконнике на месте его куртки, он решил обойтись без нее.

Вернувшись с дорожной сумкой и банками, он осмотрел две спальни в задней части квартиры и ничего особенного там не обнаружил. Ни люстры, ни шторы, ни целого подоконника. Разве что огромное бурое пятно на потолке, поровну разместившееся над обеими комнатами.

В остальном все было в порядке, даже нашлась вполне сносная кровать, укрытая большим куском целлофана. Парень бросил сумку в угол и, скинув целлофан на пол, попробовал матрас.

— Жить можно, — проговорил он удовлетворенно, но тут же с подозрением покосился на стену. Он слышал, как гуляет ветер, как редкие капли стучатся по крыше. Но был и еще какой-то посторонний тихий звук. Ройс прислушался, пытаясь определиться, что же это такое. Почему-то это что-то внушало ему опасения.

Через минуту он уже мог поклясться, что кто-то медленно перемещается внутри стены и вот-вот доберется до стенного шкафа.

— Крыса что ли, — проворчал он тихо.

Но воображение рисовало ему другое — как какая-нибудь косматая ересь самостоятельно поворачивает ручку на двери и вылезает из шкафа, недвусмысленно выражая претензии на этот дом или хотя бы на эту комнату.

Ройс усмехнулся сам себе и решительно распахнул дверцу.

Внутри было пусто. Даже полок в шкафу не оказалось.

Теперь никакого движения Ройс больше не слышал, но все же ему мерещилось, что кто-то притаился там, за стеною, и ждал, прислушиваясь, что делается в комнате. Он вроде бы даже слышал чье-то дыхание.

Ройс внимательно осмотрел внутренности шкафа. В одной из стенок обнаружилась трещина, и вдруг за ней вроде как что-то мелькнуло.

— Кто здесь? — вырвалось у него.

Вместо ответа он услышал шорох позади себя. "Окружают", — подумалось ему. Ройс обернулся, опустился на корточки и не без содрогания заглянул под кровать.

— Бу! — услышал он радостный возглас, и из-под кровати появились хитро улыбающаяся чумазая мордашка и две маленькие ручки. Ройс поднялся, медленно с облегчением выдыхая.

Девочка быстро выбралась из-под кровати, вместе с ней показался уголок от исчирканной тетрадки, и выкатилось несколько разноцветных фломастеров.

— Молодец, врасплох взяла, — признал свое поражение Ройс и, подхватив девочку на руки, вышел на кухню.

— Что ж ты не предупредил, что твоя сестра здесь? — спросил он Марка, пытающегося раскачиваться на табурете как на кресле-качалке. Тот чуть не грохнулся на спину, но в последний момент все-таки удержался и выровнялся.

— Потому что я ее похитил, — на полнейшем серьезе пояснил он.

Ройс сделал удивленное лицо и опустил девочку на пол. Та тут же подбежала к брату и крепко обняла его, прильнув светлой лохматой головкой к его плечу. Со стороны Марка никакой ответной реакции не последовало, но и отстраняться он не стал.

— Раз мне придется покрывать преступление, может, все же объяснишь зачем? — с некоторым раздражением в голосе спросил Ройс.

— Когда я собирал вещи перед переездом, решил и ее заодно прихватить, — спокойно ответил Марк, — чтобы посмотреть, когда они спохватятся.

— И за неделю никто не спохватился, серьезно что ль?

— Да нет, ладно, она сама сюда пришла, — признал Марк, — недавно совсем, как раз успела до дождя.

— Как это, сама? — опешил Ройс.

— Как, как, ножками.

— То есть родители не знают, где она?!

— Во всяком случае, я им не говорил, — ответил Марк с полнейшим безразличием.

— Да ты вообще понимаешь, что они сейчас на стенку лезут?!

— Не моя проблема.

— Тьфу ты, давай телефон, я сам им позвоню, — Ройс выхватил у Марка мобильник и вышел с ним в гостиную.

Так называемая гостиная представляла собой почти пустую квадратную комнату без непонятных пятен на потолке. В центре стоял диван с большим обугленным пятном, по форме немного напоминающим сидящего человека. Видимо, наличие этого дивана и делало комнату гостиной. В углу находился свернутый в рулон матрас.

Устроившись на целой части дивана, Ройс подумал и нашел в контактах мобильного телефона подходящее нецензурное слово, под которым Марк мог бы записать номер своего отца. Позвонил и не ошибся. Голос у мужчины казался встревоженным, но говорил он сдержано.

— Будет через несколько минут, — проинформировал Ройс, возвращаясь на кухню. Девочка игралась с кусками отвалившихся обоев, одной рукой продолжая держаться за брата, словно боялась, что он в любой момент может исчезнуть.

— Ты его впустишь?

— Что?

— Домофон не работает, — напомнил Марк.

— А, ага, — Ройс поворчал и медленно поплелся обратно вниз, тихо бурча себе что-то под нос.

Марк же отвел сестру обратно в комнату. С тяжелым вздохом та достала из-под старой кровати свой маленький рюкзачок, у которого из непонятных соображений наличествовали лапы и хвост, и они в четыре руки начали собирать в него, точнее кое-как запихивать все ее многочисленные девчачьи сокровища, которыми она обустроила себе уютное убежище внизу. В конце концов рюкзак превратился в неказистого туго набитого монстра с выпирающими ребрами. После застегивания, он укоризненно посмотрел на них своим единственным пуговичным глазом, от второго осталась только торчащая нитка.

— Анна! — послышалось требовательное воззвание от входной двери.

— Пока, — пискнула девочка на прощание и, чмокнув брата в щеку, выбежала из комнаты. Марк для верности подождал еще пару минут, хотя знал, что его отец не задержится здесь ни на одну лишнюю секунду. Только после этого он вышел обратно в кухню. Ройс уже приканчивал первую банку пива.

— Зря ты прятался, он даже порог не переступил, — усмехнулся он, пытаясь повторить трюк Марка с раскачиванием на табурете. — От порога кричал, — выдохнул он, судорожно хватаясь за край стола.

— Я не прятался, я не спешил выйти, — поправил его мальчик.

— Обожаю вашу семейку, — продолжил Ройс. — На таком фоне моя не так уж плохо смотрится. И вот за что она тебя так любит?

— Кто?

— Девочка. Ты ее даже по имени не называешь.

— Любят не за что, а вопреки, — напомнил Марк. — И тут я тебе могу длинный список предоставить.

***

Адель на секунду оторвала взгляд от дороги и с негодованием посмотрела на мобильный телефон, который истошно надрывался с пассажирского сиденья.

— Да прекрати уже! — прикрикнула она на него, но он продолжил сердито вибрировать и укоризненно светить экраном. И вот так все время! Она выехала из дома позавчера утром и, как договаривались, должна была звонить родным каждые несколько часов. Один раз забыла и все, понеслось. Мама с отцом трезвонили попеременно, а после ее угрожающего сообщения, что выкинет телефон в окно, подключился и старший из братьев.

Сегодня утром еще хлеще — позвонил отец и огорошил ее такой новостью, что Адель до сих пор не могла ее переварить. Она перестала отвечать кому-либо и вообще задумалась, не сменить ли место назначения. Уехать куда-нибудь далеко, где ее совсем никто не знает.

Найдя удобное место на обочине, Адель остановила машину и потянулась за телефоном, намереваясь отключить звук, а то и отрубить нафиг адский прибор. Заодно проверила список входящих. Оказалось, что последние звонки шли с неизвестного номера. Не трудно было догадаться, с чьего именно. Она поморщилась и сохранила номер, мстительно записав его под именем "Упырь".

Телефон зазвонил прямо в ее руке, высветив на экране знакомое имя.

— О, Стефа, привет, я уже скоро буду, — ответила Адель, улыбаясь невидимому собеседнику.

— Сама вижу, — выдохнула Стефа, — бегу к тебе, не уезжай!

Адель огляделась и вправду увидела подругу, быстро-быстро перебирающую ногами на высоких каблуках в ее направлении прямо по лужам, оставшимся после только что прошедшего ливня. Закинув на плечо, девушка тащила на себе длинный зеленый торшер.

— Ну как, нравится? — Спросила она восторженно, подбежав к пикапу. — Винтаж!

— Ничего так, — пожала плечами Адель. — Пристрой его где-нибудь. — Она кивнула на кузов и сама вышла из машины.

Стефания не глядя запихнула свою винтажную покупку под мокрый брезент к куче других вещей, которые Адель привезла с собой, и, повизгивая от счастья, крепко обняла подругу. Она легко приподняла ее над землей. В отличие от крепко сбитой Стефании за последние годы Адель стала такой худенькой и хрупкой, что, наверное, та смогла бы без труда закинуть ее в кузов вслед за торшером.

— Не ждала тебя так рано, — сказала Стефа, — усаживаясь на пассажирское сиденье пикапа. — Думала, успею забрать торшер и встретить тебя уже около нашей новой квартиры. Ты что вела машину под таким дождем?

— Ну а что такого, — удивилась Адель и, заведя мотор, выехала обратно на дорогу. — Ты тоже, гляжу, дома не сидела.

— Так торшер же могли из-под носа увести, а это же винтаж! Он нам в квартиру идеально подойдет!

— Так квартира-то пустая пока, хоть слона запускай. Нам что угодно подойдет!

— Не что угодно, а только самое лучшее! — весело возразила Стефа, но тут ее взгляд упал на руку Адель, перебинтованную на запястье. — О нет, ты что, опять?!

— Не опять, — посерьезнела Адель, поняв, на что намекает подруга. — Я просто поранилась обо что-то на заправке. Не волнуйся, тебе не нужно будет за мной присматривать. И вообще, у меня уже год ничего колюще-режущего в руках не было, так что тебе придется на двоих бутерброды делать, — пошутила она, попытавшись улыбнуться краешком губ.

— О, Боже, наконец-то, — Стефания не могла сдержать энтузиазм. — Как же я рада, что ты вернулась в наш задрипанный городок! Ты меня просто спасла! Если б не ты, мне бы пришлось и дальше жить с родителями, или, не знаю, в палатке в поле. Но теперь ты приехала, и все у нас будет хо-ро-шо! — проговорила она, широко и счастливо улыбаясь проплывающим мимо столбам.

— Да-а, — неуверенно протянула Адель.

— Что-что? Откуда эта интонация? Только не говори, что ты уже передумала и возвращаешься обратно к семье!

— Что ты! Нет! — поспешила ее успокоить подруга. — Это не я возвращаюсь к семье, это они меня и тут достали!

— Каким образом? — осторожно уточнила Стефа, пряча телефон, на котором потихоньку набирала сообщение для отца Адель (вроде "все хорошо, встретила").

— Пару часов назад позвонил мой дорогой папочка и как бы невзначай напомнил, что у него в этом городе остался близкий друг, которого я в детстве называла дядя Мик, и что хорошо бы мне с ним наладить связь и все такое. Короче, уже надсмотрщика мне нашел!

— Ну, возможно, он ничего такого не имел в виду. Просто знакомый человек в городе, а то мало ли что… Он же волнуется, его можно понять, — промямлила Стефа, заталкивая телефон глубже в карман.

— А чего беспокоиться? — продолжила кипятиться Адель. — Городочек тихий, а я, между прочим, взрослый человек, я могу о себе позаботиться. Мне эта его гиперопека уже вот где! Почему он мне так не доверяет?

— Ну ты все-таки…два раза пыталась…того.

— Сколько лет с тех пор прошло! — прорычала Адель, сердито глянув на вжавшуюся в сиденье подругу.

— Два, — проворчала Стефа под нос. — Просто нам не хочется, чтобы с тобой снова что-то случилось.

— Подожди-ка, НАМ не хочется? То есть ты с ними заодно?! — возмутилась Адель.

— Не-ет! Им не хочется, им, — махнула рукой Стефа. — Мне-то, конечно, все равно. Кто ты мне? Так, единственная подруга, родная душа…

— Слушай, мы же последние шесть лет только по интернету общались, неужели никого…

— А вот никого! Одна ты такая, никто мне больше не нужен! — театрально воскликнула Стефа и попыталась даже снова заключить Адель в объятия.

Машина вильнула, но к счастью на совершенно пустынной дороге.

— Полегче! — рассмеялась девушка.

Откуда ни возьмись появилась полицейская машина и пристроилась за ними, требуя остановиться.

— Вот, черт! — испугалась Стефа. — Придется остановиться. Ну же, останавливайся!

— Я останавливаюсь.

— Ты слишком медленно останавливаешься, можно подумать, что ты убегаешь!

— Думаю, именно так он и подумал, — все же остановив пикап у обочины, Адель закусила губу и недовольно разглядывала приближающегося полицейского в зеркало заднего вида. — Стеф, давай так, сейчас он подойдет поближе, и мы по газам…

— Ты что?! — перепугалась Стефания.

— Это же и есть дядя Мик, — шепотом проговорила Адель, — в кустах сидел, в засаде! Я на пять его звонков не ответила. Или шесть!

— А он совсем не злится, — также шепотом вступила Стефания, — смотри, какой добрый взгляд, давай, не будем убегать?

Произошла короткая драка за ключ, прерванная интеллигентным стуком в окошко.

— Адель, здравствуй, помнишь меня?

— Да, дядя Мик, она помнит! — ответила за нее Стефания, победоносно махнув отобранным ключом.

— Твой отец, предупредил меня, что ты приедешь. Я звонил тебе несколько раз.

— Ах да! — воскликнула Адель. — Телефон звонил все время, но он упал куда-то между сиденьями, так что…никак не могла ответить.

— Ну ладно, обращайся если что.

— Непременно.

Мик кивнул и пошел обратно к своей машине.

— Что ж, все прошло не так уж и плохо, — резюмировала Стефа, провожая полицейского взглядом. В ее глазах продолжали плясать искорки восторга.

— Ну здорово, здорово, — несколько раз повторила Адель и вдруг развернула машину и поехала назад.

— Что ты делаешь?! — воскликнула Стефания, когда они проехали мимо дяди Мика. Она беспомощно оглянулась на него и заверещала: — Ты не можешь уехать!

Из бурлящего котла эмоций Адель так и не вырвалось ни одного вразумительного объяснения.

— Послушай! — Начала тараторить Стефания. — Парень, с которым я встречалась два года до тех пор, пока он меня не избил до беспамятства, живет со мной в соседнем доме, дверь в дверь, окно в окно…я вижу его утром, когда забираю почту и когда иду на работу, а потом когда возвращаюсь с работы! Я не могу там больше жить! И если ты не поселишься в этой квартире, мне будет некуда больше деться! Я не смогу одна снимать другое жилье…

Адель вздохнула, как бы соглашаясь, и снова развернула машину в обратную сторону. Они снова проехали мимо дяди Мика. По его каменному лицу трудно было прочитать, что он обо всем этом думает. Стефания глядела назад, пока он не скрылся из виду.

— А интересный мужчина этот твой дядя, — вдруг заключила она. — Ему, наверное, лет сорок, да?

Адель не выдержала и рассмеялась.

— Ну, похоже, ты приходишь в себя!

— Теперь, когда ты рядом, да! — согласилась Стефа, устраиваясь поудобнее на сидении. Спокойствие и жизнерадостность мгновенно вернулись к ней.

Выглянуло солнце и все вокруг засияло. Именно таким, сияющим, умытым дождем, Адель впервые увидела свой новый дом. А впереди рядом с домом был разбит еще и небольшой цветник, что делало картину просто идиллической.

— Пойдем, сначала просто поднимемся, без вещей! — предложила девушка.

— Угу, — согласилась Стефания, все же вытаскивая из пикапа свой винтажный торшер. С ним она вошла за подругой в темный подъезд.

— Не закрывай дверь, ничего не видно! — попросила Адель, но тут вдруг над их головами зажглась лампочка.

Щелкнул замок, и дверь нижней квартиры приоткрылась, из-за нее выглянула миловидная пожилая женщина с гладко зачесанными назад седыми волосами, в старомодном и очень опрятном платье. Увидев девушек, она шире отворила дверь.

— Когда хочет, тогда и горит, — сказала женщина тихим приятным голосом. — Здравствуйте, мои дорогие. Вы мои новые соседки?

— Здравствуйте, мы будем жить на втором этаже, — ответила Адель. — Меня зовут Адель, а это Стефания.

— А это винтаж, — смущенно ляпнула Стефа, потому что старушка, переводя взгляд с лица на лицо, в конце остановилась на торшере, который встал рядом со Стефой аккурат как третий человек.

— Вижу, вижу, — рассмеялась старушка, — у меня вот точно такой же стоит! А меня зовут Полония Вульф. Или, если хотите, зовите по-свойски — тетя Поля. Мне будет приятно!

— Дядя Мик, тетя Поля, — тихонько ворчала Адель, поднимаясь по ступенькам. — Интересно, кто на третьем этаже живет — дедушка Карл?

Как по заказу с верхнего этажа начал кто-то спускаться, и вскоре мимо девушек прошел угрюмый мужчина, ведущей за руку очаровательную маленькую девочку с рюкзачком за плечами. Они оба, кажется, были не в настроении и не обратили на соседок никакого внимания.

— Ну, ладно, — Адель в предвкушении в первый раз отворила дверь в свою новую квартиру и в полнейшем изумлении прошлась по комнатам. Из небольшой прихожей она попала в просторную кухню, за ней в небольшой коридорчик, из которой дверь слева вела в ванную, еще две двери в спальни и последняя в гостиную, из которой она вышла обратно в прихожую, сделав круг. Все помещения оказались очень светлыми и милыми, однако в присланных по почте фотографиях они выглядели несколько иначе. Ну, то есть с простеньким ремонтом и минимумом мебели, с кучей пространства, на котором поместился бы если и не слон, то хотя бы слоник. В реальности же в квартире был проведен дорогой ремонт, а комнаты полностью меблированы, все выдержано в одном шоколадно-изумрудном цвете, вся техника новая и современная — в общем, полный комплект.

Пока Адель делала круг по комнатам, в гостиной Стефания уже быстренько пристроила свой винтажный торшер и стояла теперь там вся такая виноватая, что не предупредила.

— Папочка постарался, да? — уточнила Адель без надобности.

— Он тебя любит, — Стефа с удовольствием опустилась в мягкое шоколадное кресло. — И он очень богат. Что ему еще оставалось?

— Ну, все! — воскликнула Адель и выскочила из комнаты, по дороге выхватывая из рюкзака мобильный телефон.

— Пожалуйста, только не устраивай отцу очередной разнос, это бесполезно! — закричала ей вслед Стефания. — Тебе бы таких родителей как мои, — проворчала она, поглаживая обивку кресла как котенка, — для них любимое детище — это их бизнес, а не я.

— Да уверяю, он сидит и ждет, когда я позвоню с претензиями! — прозвучало откуда-то из коридора. — Не позвоню, он будет волноваться!

— Давай хотя бы не сейчас, мне скоро нужно будет возвращаться в кафе, а мы еще не начали перетаскивать вещи!

— Ладно, — Адель снова появилась в дверном проеме. — Я привезла кой-какую складную мебель, а эту можно просто вынести куда-нибудь. Получится скромнее, зато по нашим средствам.

— Только через мой труп! — тут же отреагировала Стефания. — Давай рассуждать разумно. Кровати то ты точно не привезла, они бы у тебя там, в кузове, не поместились.

— Рассчитывала на старые…

— А старых уже нет в нашем измерении. Ну и что получится, заменим часть этих роскошных вещей на дешевые из ДСП и пластика? А часть отставим? И что получится?

— Эклектика…

— Делай, что хочешь, но, по крайней мере, с кроватью с балдахином я не расстанусь. Я на ней и умру.

— Еще и балдахин…

— Не волнуйся, это только на моей! Твоя — это две доски, покрытые власяницей.

— Чудненько. — Сдалась Адель со вздохом. — А то, что я привезла, куда?

— В культурном центре спроси, там собирали, кажется, для бедных… — почувствовав, что отстояла-таки изумрудно-шоколадную мебель, Стефания с удвоенной энергией вскочила с кресла. — Пошли таскать пожитки! — воскликнула она и осела на пол, прямо на мягкий изумрудный ковер.

— Эй, что это с тобой? — спросила Адель обеспокоено и опустилась рядом с ней.

— Что-то я слишком резко встала. Голова кружится, — пожаловалась Стефа. — Сейчас пройдет…уже пару дней так, простыла, наверное.

— Давай, я тебе чайку сделаю, посадим тебя в твое любимое кресло… — Адель помогла подруге подняться, но та садиться и отдыхать совсем не хотела.

— Нет-нет, мне нужно в кафе, скоро народ валом повалит — Кира одна не справится. Мне уже лучше, давай коробки твои быстренько перетаскаем.

— Еще чего, сама справлюсь. — Отрезала Адель. — И тебя провожу…

— Тут два шага идти, а со мной уже все хорошо! Вот, смотри! — Стефа попрыгала на месте, размахивая руками. — Лучше скажи, какие твои планы еще на сегодня!

— Узнать на счет работы, вернуть пикап.

— Что, обратно? Три дня туда, потом снова сюда? — испугалась Стефа.

— Да нет же! Есть стоянка намного ближе, они то ли сами его оттуда заберут, то ли прямо оттуда снова в аренду отдадут. Короче, вечером буду дома. Здесь.

— Круто, я вина куплю, отпразднуем! — вприпрыжку Стефа унеслась на свою работу в родительское кафе, а Адель принялась таскать коробки с собственноручно отобранным и привезенным барахлом. Его оказалось просто неприлично много, хотя, когда она собиралась, то старалась брать по минимуму, только самое необходимое. Минимум одежды, по крайней мере, но оказалось что все ее планшеты, блокноты, краски, кисточки, карандаши и этюдник также неплохо загромождают место в небольшой спальне.

— Возможно, если удастся все разобрать и поаккуратнее разложить…и частично засунуть под кровать… — предположила девушка, — это будет выглядеть прилично.

Она пожала плечами и оставила все как есть.

Спустившись вниз, она выкатила, наконец, из кузова своего "мальчика". Новенький приятно сияющий на солнце мотоцикл, о существовании которого пока никто не знал, удобно устроился в проулке.

Дом Культуры — мощное здание в футуристическом стиле — Адель не удержалась и объехала вокруг него дважды. Шесть лет назад на этом месте определенно стояло что-то совсем другое. Вообще, конечно, в городке за это время успело многое измениться. Что-то обновили, что-то перестроили. Но эта махина даже сейчас явно выбивалась из общего стиля и, несмотря на свою кажущуюся трехэтажность, доминировала над городом и оттягивала на себя взгляды от сдержано-элегантного здания городской администрации напротив.

Внутри Адель тоже понравилось. Много стекла, планировка, в которой легко растеряться, изогнутые детали и круглое окошко в высоченном потолке главного холла, вероятно пробитое головой архитектора, всецело отдавшегося полету фантазии.

— Значит, здесь будут проходить ваши занятия, — подытожила администраторша, закрывая дверь в небольшую светлую аудиторию. — Надеюсь, не заблудитесь. У нас тут нужно привыкнуть, — виновато улыбнулась она. — В субботу в одиннадцать часов. Пока записались семь человек, группа получилась разновозрастная. А дальше посмотрим, как пойдет.

По коже Адель пробежали мурашки. Пришлось браться за ту работу, которая есть, и вот ей предложили вести курс живописи маслом для начинающих. Страшно, но в принципе, почему бы и нет? Или все-таки нет? Какой из нее нафиг преподаватель?!

От паникерских мыслей девушку отвлекла небольшая группа людей, быстро прошедшая мимо в зал по соседству. Уж как-то слишком целенаправленно они двигались, желание поскорее заняться делом так и читалось в их глазах. Остальные посетители центра, насколько могло показаться, перемещались в гораздо более расслабленном темпе. Как только последний участник группы зашел в зал, двери захлопнулись, при этом наглухо задраив помещение, стало тихо.

— Это началось заседание шахматного клуба, — пояснила администраторша. — Они — наша элита, к ним так просто с улицы не попасть, только по приглашению одного из членов клуба.

Адель с трудом оторвала взгляд от дверей. Нельзя было не уловить некий странный ореол таинственности, исходящий оттуда. Она никогда не увлекалась шахматами, но ей стало чертовски любопытно. Захотелось подойти на цыпочках, подслушать…

— Уточните, что именно можно взять из кузова, — к ним подскочил парень из благотворительного общества. — А то ведь мы люди увлеченные…

— Все, что не прикручено и не привязано, — улыбнулась ему Адель, надеясь, что и вправду ничего лишнего там не забыла.

— А это вам, — парень протянул ей круглый значок с названием общества. — Как почетному участнику программы.

— Да и от нас вам тоже полагается… — спохватилась администраторша.

Из Культурного центра Адель выскочила уже с двумя значками, прицепленными к рюкзаку. Но выскочила, очевидно, куда-то ни туда, оказавшись перед входом в краеведческий музей. Вот чего в городке сроду не было! Впрочем, не было шесть лет назад, когда Адель с родителями еще жили здесь до своего эпохального переезда. Может за это время здесь успело случиться что-то, что стоило увековечить?

Похоже, туристы знали больше нее. Два набитых ими автобуса не спеша проехали мимо. Адель вышла на дорогу посмотреть, в какую сторону они направились, и увидела, как они выехали из города и начали высадку у подножия высокого одинокого холма, который в принципе можно было считать единственной достопримечательностью Эревны. Поговаривали, что он, возможно, имел искусственное происхождение. Вверх на него вела извилистая дорожка, по которой и начали подниматься обе группы, быстро растянувшиеся вдоль пути.

Адель стало любопытно, насколько она помнила, это был просто холм, заросший по большей части кустарником и в малой слухами. Ничем не обоснованными слухами и сказками, которые местные любили пообсуждать за чашечкой чая, но в которые серьезно никто не верил. Превратить эти слухи в аттракцион для туристов мог бы разве что маркетинговый гений.

Заинтересовавшись, Адель бегом последовала вслед за туристами, догнала хвост второй группы и поднялась вместе со всеми на вершину холма. Там по расчищенной от зарослей площадке уже бродила целая толпа с фотоаппаратами. Экскурсовод, забравшись повыше, начал вещать в микрофон сразу для всех:

— По одной версии каменных фигур, располагавшихся по бокам от прямоугольного жертвенника в специальных выемках, изначально было двенадцать. На настоящий момент их осталось только пять. И шестая фигура вынута и брошена в стороне. По другой версии не занятые фигурами места должны были занимать жрецы, как бы участвуя таким образом в трапезе этих языческих богов. Если вы повнимательнее присмотритесь к фигурам, то увидите богатые одеяния, украшения, с какой тщательностью вырезаны детали… у каждой фигуры свое выражение лица, положение рук…

Адель подошла поближе, наравне с туристами рассматривая древнее капище. В детстве она не единожды поднималась на этот холм, но тогда здесь была просто груда валунов, едва показывающихся из-под земли. Теперь же тут все раскопали, расчистили, каменных исполинов подняли, и действительно, можно было кое-как распознать вырезанные на них лица и руки. Правда, богатые одеяния нужно было сильно домысливать, но все равно они внушали трепет. Адель едва не запрыгала от восторга — такого сюрприза от своего родного, вроде бы хорошо знакомого городка она не ожидала.

А экскурсовод уже рассказывал дальше, про древние поселения, которые, оказывается, находились когда-то на другой стороне реки. Вместе с туристами Адель подошла к краю площадки, откуда открывался великолепный вид на уходящий к горизонту лес. Не так далеко отсюда его разрезала тонкая ниточка реки, даже был виден старый мост, на котором она часто играла в детстве. Дальше за реку уходить было нельзя. Там начинались охотничьи угодья.

— Раньше эта река была намного полноводнее и, очевидно, также имела некое сакральное значение для древних местных жителей, — продолжал экскурсовод. — По ее берегам найдено множество маленьких фигурок людей с головами животных, выполненные из камня и кости. Их мы сможем увидеть в местном краеведческом музее, в который направимся чуть позднее. Вообще же, подобные образы полулюдей-полуживотных встречаются в мифологии многих народов мира. Древние люди восхищались некоторыми качествами диких животных, позволяющих им успешно выживать в природе, и они стремились перенять их силу, смелость, изворотливость. Однако здесь мы видим вовсе не метафору единства человека и животного, а буквальное отображение действительности. Если вы перейдете на другую сторону площадки, то на более пологой стороне холма увидите раскопы. — Экскурсовод подождал, пока толпа заинтересовано перетечет в указанном направлении. — Видите? Там было обнаружено около десятка могил, в которых находились скелеты с человеческими туловищами и черепами, похожими на черепа волков, медведей и некоторых других животных. — Последовала многозначительная пауза. — К сожалению, ученые, исследовавшие скелеты, полагают, что никакой мистики здесь нет, настоящие головы были удалены, а на их место положены головы животных. Да, увы, я тоже расстроился. Конечно, доподлинно неизвестно почему наши предки поступали подобным образом, однако существует любопытная гипотеза. Согласно ей, люди с головами животных считались порождениями богов, созданные специально для услужения им. Видимо, эти образы являлись жрецам в их экстатических видениях во время церемоний, проводимых здесь, на вершине холма, ближе всего к небу. Похороненные рядом с капищем люди все были в годах, по-видимому, сами жрецы или какие-то другие важные для племени люди. Их хоронили подобным образом для того, чтобы они в своей загробной жизни могли поступить в непосредственное услужение к богам. А их настоящие головы, возможно, уничтожались. Ну что ж, у вас есть пятнадцать минут на фотографирование, после чего мы опять спустимся вниз, где вас ждет продолжение рассказа и интереснейшая экспозиция музея.

Стараясь не испортить никому памятный кадр, Адель разыскала среди зарослей тропинку, круто уходящую вниз по другому склону холма и, не удержавшись, спустилась по ней бегом прямо как в детстве. Она углубилась в лес, рассчитывая, раз уж на то пошло, проведать и старый мост. По дороге она успела отснять на фотоаппарат пару десятков прекрасных солнечных кадров.

И вот, наконец, он — старый мудрый мост, все такой же крепкий и надежный, словно годы ему нипочем. Только морщин прибавилось — глубоких царапин-надписей, оставшихся от людей, любивших встречаться на этом мосту. Любивших этот мост. Адель встала на колени, с замиранием сердца выискивая свою надпись. Да вот же она, среди многих других одна такая! Просто две буквы А — никто посторонний не догадается. Адель и Алекс. Шесть лет назад они встретились здесь в последний раз. Алекс вырезал здесь эти две буквы в знак прощания. Им было тогда по тринадцать лет, и они догадывались вообще-то, что никакой вечной любви у них не получится. Просто хотелось материального подтверждения, что когда-то эта любовь была. Чтобы через много лет прийти, вернуться на этот мост, который, конечно же, простоит целую вечность, и вспомнить. Как сейчас сделала Адель. После того как ее семья переехала из этого маленького городка, они с Алексом перестали общаться.

Свесив ноги над холодной темной речной водой, медленно и степенно текущей под мостом, Адель просмотрела сделанные фотографии на экранчике фотоаппарата, и удовлетворенно кивнула самой себе. Некоторые кадры определенно удались, и ей не терпелось поскорее увидеть их на большом экране. На один из них она возлагала особенные надежды. Обыкновенная полянка в лесу, но когда она смотрела на нее, сердце начинало учащенно биться.

С делами она закончила поздновато. Оставив арендованный пикап в оговоренном месте, Адель едва успела на последний автобус, а потом еще минут пятнадцать шла пешком. К дому подошла уже за полночь. Было очень тихо, она уже отвыкла от такой всеобъемлющей тишины. Похоже, вся улица спала, ни в одном из домов не горел свет. Зато полную луну было видно во всем ее великолепии.

Поскольку Стефании на следующий день нужно было рано вставать, вечеринка с бутылочкой вина откладывалась. Как можно тише Адель поднялась на свой второй этаж и вошла в квартиру. Тишина обязывала. Каждый производимый звук — поворот ключа, рюкзак, опускающийся на пол, расшнуровка ботинок — все казалось слишком громким. Девушка как раз поставила на пол второй ботинок, когда на кухне неожиданно раздался глухой стук. Такой, как будто на пол что-то свалилось.

Адель замерла на месте. Что это могло быть? Стефа, кошка, грабитель, полтергейст?

Стефа вряд ли бы стала бродить по квартире в темноте. Стефина кошка скончалась в прошлом году, так что тоже не стала бы. Грабитель мог бы быть аккуратней, полтергейст настойчивей.

Больше ничего не происходило. Так и не решив, какую версию считать основной, Адель на цыпочках вошла на кухню. Первое, что она заметила — это деревянная миска, валяющаяся на полу. Затем девушка повернула голову и увидела Стефанию. Она сидела на полу, привалившись спиной к холодильнику. Голова была наклонена, волосы свесились вперед, так что лица подруги Адель не видела.

— Стефа? — нервно позвала девушка, испугавшись, что той снова стало плохо. Она резко повернулась, чтобы включить свет. Выключатель был совсем рядом, нужно было его только как-то нащупать. Наконец, люстра зажглась, и Адель быстро обернулась, уловив движение очень близко от себя. Это была вовсе не Стефа.

Существо имело странное антропоморфное тело, но похожие на собачьи морду и лапы. Оно совершило бросок в полнейшей тишине, но достигнув Адель, раззявило пасть и зарычало, с бешеной силой ударив ее в грудь. Девушка отлетела в сторону, и ее буквально впечатало в стену. В следующее мгновение полки над нею обрушились, и на них хлынул водопад из тарелок и бокалов. Это на секунду охладило существо, оно остановилось, с опаской глядя на то, что натворило, но, к сожалению, при этом заслонив собой дверной проем. Так что Адель бросилась в другую сторону, успела выскочить во внутренний коридорчик и, сделав круг, попытаться добраться до выхода через гостиную.

От последовавшего удара в спину, девушка упала на пол. Подняться она уже не смогла, существо вцепилось ей в ноги и потянуло на себя. Адель начала брыкаться, постаралась перевернуться и ударить существо, но оно вцепилось ей в плечо и с силой прошлось острыми как ножи когтями по спине. Только тогда Адель закричала.

Существо подалось вперед, и девушке показалось, что оно хочет вцепиться зубами ей в шею. Упершись в него коленом, она откинула его от себя, но ненадолго. Оно набросилось снова, и Адель оставалось только отбиваться, из последних сил отталкивая его от себя, чтобы оно не добралось до нее своей кошмарной хищной пастью.

Вдруг в комнате зажегся свет, кто-то подбежал к ним и с такой силой ударил монстра по голове, что тот тут же свалился на пол без чувств.

— Какого…?! — воскликнул молодой человек, так вовремя возникший рядом с ними, возможночерез дверь, которую Адель удачно забыла запереть. Теперь он стоял над телом Стефании, ошеломленно переводя взгляд с нее на свой кулак и обратно. Позади него девушка заметила еще одного парня, который разглядывал всю эту картину со сдержанным интересом. Первый на вид был ее возраста, второй моложе, наверняка еще школьник.

Адель же просто сидела на полу и пыталась отдышаться. Буквально только что она могла поклясться, что боролась с жутким звероподобным чудовищем, но теперь на его месте она явно видела свою подругу, которая без сознания валялась на полу. На ее лице застыло странное выражение, на ногтях была видна кровь.

— Мы все это видели, да?! — уточнил ее спаситель.

Адель растеряно кивнула, и товарищ спасителя тоже утвердительно покачал головой.

— И что же это тогда было?! Групповая галлюцинация? — спросил первый.

— Ага, или общий сон, — предположил второй. — Эротический.

Адель опомнилась и подскочила с пола. Подхватив с дивана плед, она бережно укрыла Стефанию, которая лежала на полу совершенно без ничего. Парень красноречиво посмотрел на нее саму. Девушка опустила взгляд и поняла, что ее собственная одежда разорвана буквально в клочья, так что и она сама оказалась не вполне одета. Она расстроено вздохнула и обессиленно опустилась на диван, прикрывшись вышитой подушкой.

— Мы ваши соседи сверху, — решил представиться ее спаситель, чтобы как-то разрядить ситуацию. — Я Ройс, а он — Марк.

— А мы значит ваши соседи снизу, — проговорила девушка. — Адель, а это моя подруга Стефания.

— Почему она напала на тебя? — Ройс снова попытался прояснить происходящее.

— Я понятия не имею! — Адель чуть не сбилась на крик. — Я даже теоретически не представляю, как рассердить человека настолько, чтобы у него появились такие зубы и такие когти!

— Я тоже не знаю! — поспешно заверил Марк, так как Ройс при этом почему-то посмотрел на него.

— Ты сильно пострадала? Можно я посмотрю? — спохватился Ройс и, сев рядом с Адель, попытался осмотреть ее окровавленные плечо и спину.

— Это просто царапины, — поежилась Адель.

Марк опустился на корточки и приподнял руку Стефании, осматривая покрытые кровью пальцы. — Хорошо, что она, по крайней мере, тебя не укусила.

— Чего?!

— Ну, полнолуние все-таки близко. Завтра вроде. Если она оборотень, то это может быть заразно.

— Мы только что фильм смотрели про оборотней, — объяснил Ройс, так как Адель оказалась явно шокирована таким предположением. — Ужасы.

— Ужасно скучный фильм, — поморщился Марк. — Зато твой крик услышали.

— А как мы дом громили, вы не слышали?

— В фильме тоже все громили. И кричали, но ненатурально. С ленцой. Низкобюджетный фильм.

— Ладно, — прервал товарища Ройс. — Девушку нужно отвезти в больницу, все-таки я ее сильно ударил. Но что мы там скажем?

— Что она ходила во сне и упала с лестницы, ударилась головой, — быстро состряпал версию Марк.

— То есть правду мы говорить не будем…

— Чтобы нас всей компанией отправили проверяться на наркоту?

— Стефа! — воскликнула Адель, подскочив к подруге. Рука девушки с обломанными покрытыми кровью ногтями вздрогнула, она открыла глаза.

— Что случилось? — проговорила Стефания сонным голосом, с трудом приподнимаясь, — я опять ходила во сне?

— Ты раньше ходила во сне? — переспросила Адель, заботливо поправляя на ней съехавший плед.

— Вчера вроде бы. Проснулась ночью, роясь в холодильнике, — усмехнулась Стефа. Убрав волосы от лица, она повернулась и увидела парней. — Вы кто?!

— Мы ваши соседи сверху, — быстро представился Ройс. — Прибежали на шум.

— На какой шум?!

— У нас там полки свалились…с посудой…ой, тетя Поля же тоже наверняка все слышала! — спохватилась Адель. — Что если она уже вызвала полицию?!

— Не, она не вызвала, — усмехнулся Марк.

— Какая еще тетя Поля? Где она? — Ройс оглянулся на соседнюю комнату.

— Эта женщина с первого этажа. Не родственница, просто попросила называть себя так, ей нравится, когда ее так называют.

— Меня она просила только не курить рядом с ее растениями, — сказал Марк.

— Так значит, это она посадила те цветы у подъезда?

— Может быть.

— Почему ты вся в крови?! — прервала их Стефания. — И я? — воскликнула она, посмотрев на свою собственную руку. — Что это, что…это я с тобой сделала?! Я на тебя напала во сне?! О, нет…как же так, — панически затараторила она, чуть не плача.

— О, Стеф, все нормально, — попыталась успокоить ее Адель.

— Ну, как раз, все не так уж и нормально, — вмешался Ройс, — но паниковать действительно не стоит, а то вдруг ты опять…

— Что я опять?! — Стефания с мольбой переводила взгляд с одного на другого, но никто, казалось, не мог ей ничего объяснить.

— Стеф, послушай, — собралась-таки с мыслями Адель. — Я просто расскажу, что я увидела, когда пришла домой сколько-то там минут назад. Как это понимать, не знаю, но мы обязательно разберемся. Я вошла в квартиру, тихонечко чтобы тебя не разбудить, было темно. Кто-то был на кухне. Этот кто-то на меня напал, и на тебя он был не похож. Скорее на большую собаку…лицом…такую…

— Бешеную, — подсказал Марк.

— Причем, когда мы прибежали и включили свет, мы тоже ее видели, — добавил Ройс.

— А потом на ее месте оказалась ты, — закончила Адель, — без сознания.

— И как же мы в этом разберемся?! — поинтересовалась Стефания истерическим тоном, потуже закутываясь в плед, словно ища у него защиты.

— Можно поговорить об этом с моей бабушкой Элен, — неуверенно предложил Ройс, — она занималась изучением этой…проблемы.

— Какой такой проблемы?!

— Трансоферамией, — осторожно произнес молодой человек, не зная, на какую реакцию сейчас нарвется.

— Звучит фигово, — просто сморщила носик Стефа.

— И знакомо, — проговорила Адель задумчиво.

— Ну, помните, болезнь, которую впервые зарегистрировали как раз в нашем городе? Когда человек начинает считать себя оборотнем? Она еще и передается с укусом как бешенство. Да ладно! — Удивленно воскликнул Ройс, так и не увидев просветления в глазах остальных. — Сколько газеты эту тему мурыжили!

— Считает сам себя? — Уточнил Марк. — Кажется, сама девушка считает, что ходит во сне к холодильнику, а ее подруга просто несговорчивая сосиска.

— Ничего подобного! — возмутилась Стефа.

— Да, конечно, то, что мы видели, в мою гипотезу не укладывается. Не может же человек на самом деле… — Ройс со вздохом протер глаза, но увиденный образ рычащего чудовища никуда не делся из памяти. — Ну, можно поговорить об этом с моей бабушкой. Она в свое время работала в группе Исток72, которая занимается этим… феноменом.

— А может у меня просто грипп?! — воскликнула Стефания. — Осложненный стрессом, у меня много чего в последнее время происходило. Вот нервишки и сдали.

Ройс ободряюще покивал.

— Я все же поговорю с Элен.

— Ты про Элен Кин, да? — Стефа раздраженно дернула плечом. — Извини, конечно, но она и сама не в себе. Про нее уже все знают. Бродит по округе, выискивает чего-то, бормочет. Я видела ее утром, она стояла без зонта под ливневым дождем и кричала, что что-то там надвигается, про реки крови, жуть просто! А ты с ней хочешь проконсультироваться? Да она предложит сжечь меня на костре или проткнуть осиновым колом!

— Ладно, тогда что, едем в больницу? — спросил Ройс со вздохом.

— Нет! — ответили девушки хором.

— Пьем валерьянку и ложимся спать?! Учтите, это последнее предложение, других вариантов у меня нет, — развел руками Ройс.

Глава 2

Утром Адель разбудил какой-то неприятный повторяющийся звук. Трудно было продолжать держаться в сладкой полудреме и игнорировать его. К тому же Марк открыл дверь в ее спальню, от чего звук стал намного громче.

— Это домофон, — проинформировал он ее, — вы никого случаем не ждете?

Адель подскочила на кровати, запуталась в одеяле и съехала с ним вместе на пол.

— Дядя Мик, наверное, — пропыхтела она, выбираясь на свободу.

— Полицейский? Твою тетю Полю удар хватит, — предположил Марк.

— Откуда ты его знаешь?

— Он ВСЕ знает и это не лечится, — проворчал Ройс из гостиной. Он только что перешел, наконец, из лежачего положения в сидячее и теперь сонно протирал глаза, обнаружив, что не особенно выспался, хотя диван оказался на удивление удобным.

Выскочив в прихожую, Адель нервно схватила трубку домофона. Марк встал рядом.

— Привет, Адель, это Мик, — донеслось из трубки, — прости, я, похоже, тебя разбудил. Я хотел проверить, все ли у тебя в порядке.

— Да, зашибись, — подсказал Марк шепотом, кивнув на открытую дверь на кухню. В утреннем свете устроенный там разгром смотрелся весьма эффектно. Сломанные полки, перевернутый стол и повсюду осколки разбившейся посуды.

— Конечно, в порядке, да, — растерялась Адель.

— Ты меня впустишь? — поинтересовался Мик вкрадчивым тоном.

— Домофон не работает, ты спустишься, — подсказал Марк тихо.

— Домофон не работает, — повторила за ним Адель, — я сейчас спущусь.

— Ты главное его на чердак не пускай, — посоветовал парень, как только она повесила обратно трубку.

— Там что хуже, чем здесь? — спросила Адель, натягивая ботинки.

— Мы сейчас приберемся быстренько, не переживай, — успокоил ее вышедший к ним Ройс.

— А на чердаке тетя Поля выращивает очень прихотливую рассаду, которая плохо взаимодействует с полицией, — пояснил Марк.

— Вот это тетя Поля! Значит, никакой экскурсии по дому, — мрачно резюмировала Адель и, уже открыв дверь, спохватилась: — Я нормально выгляжу, не как жертва катастрофы?

Ночью она просто натянула на себя толстовку, не заботясь, видны из-под нее царапины или нет.

— Придерживай ворот повыше, вот так, — показал Ройс, — как будто тебе холодно.

— В подъездах бывают такие сквозняки, — подтвердил Марк.

Адель хмыкнула и побежала вниз. Лампочка в подъезде снова не горела, в полутьме девушка оступилась и чуть не нырнула носом вперед, едва успев схватиться за перила. Из-за резкого рывка глубокие царапины снова напомнили о себе сильной болью. Она очень-очень тихо застонала, приподняла воротник и открыла дверь на улицу, остановившись в проеме.

— Доброе утро, дядя Мик, — поздоровалась она с фальшивой жизнерадостностью.

— Все в порядке? — снова спросил тот с сомнением, она просто кивнула в ответ. — Это Дитер. — Представил Мик второго полицейского, который стоял, оперевшись на их припаркованную перед домом машину. Адель чем-то сразу этот человек не понравился, самодовольным видом что ли? Он помахал ей оттуда. — Пустишь меня наверх?

— Давай в следующий раз, — заискивающе улыбнулась девушка. — Стефа проспала работу, носится сейчас по квартире, там полный кавардак.

Мик собрался что-то сказать, но тут над их головами раздался дикий крик, так что все вздрогнули.

— И горячей воды нет, я забыла Стефу предупредить! — быстро и неожиданно для себя самой выдала Адель новую ложь. — Приходи завтра, угощу кофе с пирожными! — тут уже ее нервы не выдержали и, свернув разговор, она побежала наверх.

— Встретимся вечером в кафе! — успел крикнуть ей вслед полицейский.

Адель взлетела вверх по лестнице, но в квартире как оказалось ее ничего особенного не ждало. Ройс сидел на полу, не слишком эффективно собирая совком осколки в мусорное ведро. Стефания просто стояла над ним. Марк подглядывал через щель между занавеской и стеной за тем, что творилось на улице.

— Они не уезжают, — сказал он.

— Наверное, ждут, не будет ли каких-нибудь еще криков, воплей или завываний из нашей квартиры, — предположила Адель.

— Прости, я забыла, что они здесь, — сказала Стефа, показывая на ребят. — Я вообще подумала было, что все это мне приснилось.

— Еще бы, — пожала плечами Адель, — и спасибо вам, что посторожили нас ночью! — обратилась она к парням.

— Не проблема, обращайтесь, — Ройс поднялся с колен, — кстати говоря, мы тут в едином порыве постарались скрыть произошедшее от твоего дяди, но, может быть, было бы разумнее наоборот все ему рассказать? Он же твой родственник, хуже не сделает.

— Во-первых, он мне не родственник, просто друг отца. И… — замялась Адель. — Как бы тебе объяснить? То, что произошло — достаточно странно. А если со мной будут происходить странные вещи, нагрянут мои настоящие родственники и мне придется вернуться…в лучшем случае домой.

— Поня-ятно, — неуверенно протянул Ройс. — Кажется.

— Мне пора идти на работу, — Стефа заглянула в мойку, но там было пусто, — значит, посуды больше не осталось. Можно попить кофейку в кафе, кто со мной? Могу в качестве извинений предложить по два бесплатных пирожных на нос!

— Боюсь, я уже опаздываю на свою работу, — покачал головой Ройс.

— Меня тоже ждут, — отлипнув, наконец, от окна, сказал Марк.

— А поговорите все-таки с твоей бабушкой, — неожиданно разрешила Стефания. — На всякий случай.

— Хорошо, сходим к ней при первой возможности, — пообещал Ройс.

Из-за работы Ройс добрался до дома своей бабушки Элен только к вечеру, не забыв по пути подхватить своего младшего товарища. Когда они подъехали к дому, уже начало темнеть, но луны видно не было. Облака надежно скрыли ее от глаз и от греха подальше.

Они с Марком вбежали на крыльцо, и Ройс уже собирался позвонить, но передумал и повернулся к другу.

— Только, пожалуйста, постарайся вести себя… ну прилично хотя бы, — на всякий случай попросил он.

— Думаешь, это разумно? — возразил Марк — Как ты помнишь, твоя бабушка — женщина подозрительная, и если я не буду вести себя как обычно, она может усомниться в честности наших намерений и выгнать нас обоих взашей.

Ройс хотел еще что-то сказать, но сразу понял бесполезность каких-либо увещеваний, поэтому махнул рукой и просто нажал кнопку дверного звонка.

Дверь открыла моложавая пожилая женщина с очень цепким и строгим взглядом. За одну секунду она словно просканировала обоих, прежде чем сказать:

— Добрый вечер, мальчики. Вы рано пришли, остальные будут минут через двадцать.

На лице Ройса отразилось полнейшее недоумение.

— Семейный ужин, — напомнила бабушка ласково. — Ну, проходите. Только, Ройс, надеюсь, ты понимаешь, что родители будут не очень рады видеть твоего друга.

— Я свалю раньше их прихода, — пообещал Марк и остановился, так и не войдя в дом. Его внимание привлек необычный узор, вырезанный по всему дверному косяку и на пороге.

— Это, чтобы зло не могло проникнуть в дом, — пояснила бабушка стальным голосом.

— Поэтому его приходится затаскивать внутрь, — пошутил Ройс и за шиворот втянул Марка в прихожую.

— Кстати, когда будешь уходить, — сказала бабушка без тени улыбки, — имей в виду, что я выпустила Исю погулять во двор. Ися — Истребительница, мой ротвейлер.

— Отлично, значит, сольюсь через канализацию, — беспечно ответил Марк, проходя вслед за всеми в гостиную.

— У меня уже почти все готово, поэтому у нас есть время посидеть поговорить, — бабушка жестом пригласила их устроиться на диване, а сама опустилась в кресло напротив. — Вы ведь за этим пришли пораньше.

— Да, бабушка, — начал Ройс, радуясь, что так удачно зашел. Что вообще зашел, ведь про семейный ужин он забыл напрочь. Может быть, неожиданный склероз возник из-за глубоко загнанного чувства протеста, но по-хорошему ему действительно стоило на этой встрече появиться. — Мы хотели поговорить о твоей работе в Исток72, - сказал он.

— Хорошо, только учти, что я имею право рассказывать не обо всей своей работе, — бабушка перевела свой холодный взгляд на Марка и предложила: — Угощайся печеньем, милый, раз уж ты не остаешься на ужин. — Она указала на меленький столик у дивана, на котором стояла ваза, наполненная шоколадным печеньем.

— Вынужден отказаться, у меня, кажется, развился диабет, — сказал Марк с самым непроницаемым лицом.

— Очень жаль, дорогой, но это особый диетический шоколад, — не приняла отказа бабушка. Марк послушно потянулся за печеньем.

— Вы же изучали эту новую болезнь — трансоферамию, — вернул к себе внимание Ройс, — при которой у больного бывают приступы, когда он считает, что превратился в животное. В смысле, в другое животное, — поправил он сам себя. — А во время этих приступов, что видят окружающие?

— Они видят то, что позволяют себе видеть.

— Красиво сказано. Можно мне в туалет? — спросил Марк.

Женщина посмотрела на него тяжелым изучающим взглядом и едва заметно кивнула, после чего парень поспешно вышел из гостиной, даже не спросив, куда ему идти.

— Вы столкнулись с зараженным, я правильно понимаю? — спросила Элен своего внука. — И при этом увидели нечто, неподдающееся объяснению?

— Возможно, но если так, чего нам теперь ожидать?

— По правилам, вам нужно отвести зараженного в больницу. Оттуда его направят в другую закрытую больницу, находящуюся под контролем Исток72. Там его проверят и, если диагноз подтвердится, то будут лечить. Весь процесс занимает около года, но в некоторых случаях может растянуться до пяти лет. Все это время больной находится в изоляции.

— Пять лет в изоляции, — нервно сглотнул Ройс. — А если не по правилам?

— Не важно, потому что на самом деле никакого лечения нет, ведь трансоферамия — никакая не болезнь! — вдруг ожесточенно воскликнула бабушка.

— А что?! — вздрогнул Ройс.

— Одержимость! Одержимость очень древним и могущественным демоном!

— Чт-то?

— О, ради Бога, не мямли и не падай в обморок! — рассердилась женщина. — В свое время я совершила огромную ошибку и, пытаясь защитить своего ребенка, как могла, берегла его от лишних, как мне казалось, знаний об окружающем мире. В итоге он вырос рохлей и собирается сдать родную мать в психиатрическую лечебницу! Да, я говорю о твоем отце! — И тут в дверь позвонили. — Легок на помине! Закончим этот разговор после ужина.

Ройс последовал за Элен, которая всплеснула руками, словно стряхивая с себя раздражение, и на вид уже гораздо спокойнее вышла в холл, чтобы впустить своих новых гостей.

Тем временем Марк выплюнул остатки печенья в унитаз.

— Черт, и что она туда кладет?! — недовольно поморщился он, подошел к раковине и тщательно прополоскал рот. — Дрянь какая.

Чисто так, заодно, он быстро прошелся и заглянул во все комнаты на втором этаже дома. Сюда нелегкая его еще не заносила. Везде оказалось аккуратно убрано, повсюду стояли вазы с засушенными цветами, и витал тяжелый аромат каких-то благовоний. В одно из помещений, по всей видимости, служившее кабинетом, он даже не смог войти — такой спертый там был воздух. Не выдержав, он несколько раз подряд негромко чихнул.

— Здравствуй, мама, — Эд Кин переступил через порог и сдержано обнял свою мать.

— Здравствуйте, мама, — вежливо поздоровалась вошедшая следом его жена Изабелла. Вместе с нею вошел тяжелый запах ее приторно-сладких духов, перебивавший запах букета цветов, который она вручила своей свекрови, наклонившись к ее щеке для поцелуя.

— Добрый вечер, Элен, — сказал стоявший позади всех мужчина, еще не успевший войти в дом. На его руку опиралась совсем еще молоденькая девушка в вычурном длинном черном платье и не по возрасту сильно накрашенная. Этим двоим женщина улыбнулась гораздо теплее, хотя со своим пасынком она не общалась в живую уже много лет. Рик был сыном ее мужа от первого брака, но фактически именно она его вырастила. Из Эревны он уехал почти тринадцать лет назад. Анжелина была его приемной дочерью, и ее Элен видела лишь однажды. Теперь девочку было просто не узнать.

— Ты, должно быть, Анжелина, — сказала бабушка приветливо. — Последний раз я видела тебя, когда ты была еще совсем крошкой. Проходи, дорогая, — она взяла внучку за руку и ввела в гостиную. — Знакомься, это твой кузен Ройс.

От тяжелого взгляда своей новообретенной родственницы приветливая улыбка Ройса тут же скисла. Ее родители явно с именем промахнулись, подумалось ему.

Остальные улыбки продержались дольше. Изабелла помогла своей свекрови вынести из кухни тяжелую супницу. Сам стол уже стоял в гостиной полностью сервированный. Когда все расселись, и суп оказался разлит по тарелкам, Эд кашлянул и уверенно начал:

— Мама….

— Никаких споров, по крайней мере, до десерта, — оборвала его Элен с царственной интонацией. — Рик, расскажи мне пока, как вы с Линочкой устроились, — попросила она, поскольку за столом повисла неприятная тишина.

— Прекрасно, Элен, квартира уже была полностью готова к переезду и полностью обставлена. Так что теперь нам остается только обживаться.

— А как же твой бизнес, его пришлось закрыть?

— Нет, я могу управлять им дистанционно.

— А как у тебя с работой, Ройс? — обратилась Изабелла к сыну.

— Прекрасно, мама, лучше не придумаешь.

— А где ты будешь жить?

— Я остановился у друга. А как у вас дела, что нового? — попытался сменить тему Ройс.

— Ничего. У какого друга? Мы его знаем?

— Нет.

— Надеюсь, ты не собираешься снова начать якшаться с Марком?

— Собираюсь.

— Не смей! — пошла пятнами Изабелла.

— А что за Марк? — заинтересовалась Анжелина, оторвавшись от телефона.

— Мелкий вездесущий бес!

— Мама! — вскричал Ройс.

— Давайте сменим тему, — предложил Рик, едва подавив желание попросить дочь снова невежливо уткнуться в телефон.

— Ройс единственный, кто еще питает иллюзии на его счет, — вспыхнула Изабелла. — Хотя всем давно уже понятно, что этот мальчик — прирожденный психопат!

— Мама, это неправда!

— А его собственная мать считает, что правда! — ядовито прошипела женщина. — Им даже пришлось отселить его куда подальше, потому что она боялась оставаться с ним в одном доме.

— Во-первых, не мать, а мачеха, во-вторых, она и сама с большим приветом.

— Будешь тут с приветом, когда у тебя растет маленькая дочь, а в доме потенциальный убийца!

— Тебе не кажется, что это уже слишком?! У вас нет никаких оснований…

— А кот, который пропал у их соседей? Он часто залезал на соседний участок. Многие серийные убийцы начинают с животных.

— Ну вот! Раньше он у вас был вор и поджигатель, теперь серийный маньяк, а что дальше? Обвините его в создании террористической группировки, массовом расстреле военнопленных?!

— Дорогой, может быть, поможешь мне на кухне? — предложила бабушка, вставая. — А ты, Беллочка, посиди отдохни.

Ройс раздраженно проследовал за бабушкой на кухню и гневно хлопнул дверью.

— Не, ну ты это слышал?! — в пол голоса спросил он у Марка, который сидел за кухонным столом, положив голову на руки.

— Про массовый расстрел военнопленных? Это было круто! — рассмеялся он.

— Ты вроде бы обещал слиться через канализацию, — напомнила бабушка.

— Трубы слишком узкие, я не пролез.

— Тогда будь добр, достань курицу из духовки, чтобы мне лишний раз не нагибаться. Вон прихватки лежат, не обожгись.

— Возвращаясь к вопросу об одержимости, — вспомнил Ройс, пока Марк вытаскивал противень, а бабушка поливала печеную птичку выделившимся жиром, — бабуль, как на счет наших родственников?

— Они же прошли через зачарованную дверь. Сами, без чьей-либо помощи, так что твоя мать возможно не здорова, но точно не одержима.

— А что если она демон высшего порядка? — предположил Марк. — Лучше предложите ей на десерт ваше печенье, чтоб наверняка.

— Может и предложу, а ты пока съешь эти бутерброды, — бабушка поставила на стол тарелку. — А нам с тобой пора возвращаться, — кивнула она Ройсу, — второй раунд.

Все снова вернулись за стол и снова некоторое время молчали. Анжелина не столько ела, сколько смотрела, как другие едят, каждый размышляя о своем. Не выдержав, она тихонько хихикнула. Рик посмотрел на дочь с укором.

— Могу я все же поинтересоваться, с кем все лето собирается жить мой сын? — спросила Изабелла, не обратив внимания на племянницу.

— Могу я поинтересоваться, почему вы продаете дом? — копируя едкую интонацию матери, спросил Ройс.

— Откуда ты знаешь? — удивился Эд.

— А что это секрет? — удивился его сын.

— До сих пор я был уверен, что все именно так.

По лицам остальных Ройс понял, что они тоже не в курсе и секрет этот был не только от него.

— Вообще-то, мы собирались затронуть этот вопрос сегодня, — Эд посмотрел на свою мать, — после десерта.

— Так откуда ты узнал? — не сдалась Изабелла.

— От мертвого кота, — огрызнулся Ройс, — его скорбный дух приходил ко мне во сне.

— Значит, от Марка, — догадалась Изабелла. — Этот дрянной мальчишка всегда оказывается, где не надо!

— Хватит, Белла, — спокойно оборвала ее Элен. — Мы уже давно сменили тему.

— Мама, мы собираемся переехать в Сивиту, — нетерпеливо выпалил Эд. — Мне обещали место зав отделением в городской больнице. Это прекрасный шанс для меня, поскольку здесь у меня нет никаких перспектив.

— И еще вы окажетесь чертовски близко к моему институту, — отметил Ройс недовольно.

— Что тоже несомненный плюс, — сказала его мать. — Хотя ты этого пока не понимаешь.

— Мы планируем переехать в течение месяца, — продолжил Эд. — И единственное, что нас теперь беспокоит, так это то, что мы оставляем тебя одну, и некому будет заботиться о тебе как раньше. То есть, конечно же, здесь будет Рик, но, согласись, было бы несправедливо взваливать на него это, ведь, в конце концов…

— Он не мой родной сын, — сухо закончила за него Элен. — Не нужно напоминать мне об этом, у меня еще нет старческого маразма, чтобы ты об этом не думал. Я прекрасно знаю, сколько именно детей выскочило из моей утробы. Однако Рик — сын моего покойного мужа. Я растила его как родного, так что, надеюсь, я могу рассчитывать на должное участие с его стороны. Что до заботы, о которой ты говоришь, я никогда не видела ее ни от кого из вас. И к счастью я в ней никогда не нуждалась!

— Но, мама, — вступила Изабелла сладким голосом, хотя буквально только что шипела как змея, — вы ведь не молодеете, совсем скоро придет время, когда вам уже будет трудно жить одной в таком большом доме. Почему бы вам не переехать с нами прямо сейчас. Зачем вам все эти заботы, хлопоты. Вы столько успели повидать в своей жизни, столько трудностей преодолеть. Неужели вы не понимаете, что вам пора подумать о себе, позволить нам позаботиться обо всем. Мы нашли вам прекрасное место, совсем недалеко от нас. Вы бы только посмотрели на их сайт! Мы уже съездили туда и все для вас проверили: там есть прекрасный парк, услужливый персонал, замечательные врачи.

— И вы даже успели подослать ко мне одного из них! И, кстати, он оказался психиатром. С чего бы это? Решили, что я окончательно из ума выжила?

— Вы не правильно поняли, он отвечает там за благоприятный психологический климат, — быстро пояснила Изабелла и стушевалась под злобно-насмешливым взглядом Элен.

— Я знаю, что вы обо мне думаете, — медленно проговорила та. — Что я несу бред, и выставляю вас на посмешище перед соседями. А что скажет Рик? Тебе уже наверняка донесли все подробности моего эксцентричного поведения в последнее время. Тебе есть, что сказать по этому поводу?

— Я понимаю, С ЧЕМ связано твое беспокойство, Элен, — сказал Рик, пристально глядя на мачеху. — И все-таки вынужден согласиться с Эдом. Самое время вам всем сейчас уехать. Что до пансионата, который тебе так расхваливала Изабелла, я знаю это место, и это не психиатрическая больница.

— Вот видишь, мама, — воспрял духом Эд, который вовсе не был так уж уверен в поддержке сводного брата.

Элен раздраженно бросила салфетку, которую до сих пор нервно держала в руке, на стол, и заявила:

— Я никогда не уеду из этого дома. Здесь умер Арнольд, и здесь умру я!

С кухни в этот момент донеслись какие-то звуки, и Рик насторожился. Бросив взгляд на Элен, он, ни слова не говоря, встал из-за стола и направился туда, одной рукой нащупывая что-то под полой пиджака.

Ройс привстал, не зная, стоит ли броситься за ним или подать какой-то словесный сигнал, чтобы Марк успел исчезнуть или спрятаться. Ситуацию спасла бабушка, которая спокойно и главное громко попросила пасынка вернуться за стол.

— Там просто Ися безобразничает, незачем так нервничать, — сказала она.

— Ты же обещала, что ее не будет в доме! — возмутилась Изабелла.

— Не хмурься так, а то скоро будешь выглядеть старше меня, — пригрозила Элен. — Ися прошла полный курс тренировок и без команды ни на кого не нападет.

Тем не менее, Рик резко отворил дверь на кухню и огляделся. У кухонного стола стояла Ися и подъедала с пола бутерброды. Дверь во двор была слегка приоткрыта.

— Твоя собака съела что-то со стола, — сказал Рик, вернувшись в гостиную.

Бабушка недовольно поджала губы, но промолчала.

Споры за столом продолжились, так что через некоторое время заскучавшая Анжелина выскользнула на кухню, чтобы самостоятельно раздобыть то, что было приготовлено на десерт. В холодильнике она обнаружила большой шоколадный торт и выставила его на стол. Вытащив изо рта жвачку, она приклеила ее снизу к столешнице и взяла нож, чтобы отрезать себе кусок, но вдруг поняла, что на нее кто-то смотрит. Действительно, напротив, небрежно привалившись к стене, стоял парень примерно ее возраста.

— Ты кто? — спросила Анжелина, мужественно преодолев секундный испуг.

— Домовой. — Сказал Марк и, подумав, добавил: — Пришел сказать, чтобы ты бросала мусор в урну, иначе мне придется припрятать твой труп в подвале вместе с остальными.

Анжелина лишь улыбнулась, с интересом рассматривая незнакомца.

— Это ты впустил собаку? И где она сейчас?

— Валяется во дворе, заткнув уши лапами.

Анжелина хмыкнула, понимая, что он имеет в виду, и возвела глаза к небу в знак того, что ее тоже раздражают склоки в гостиной.

— Мама, надеюсь, нам еще удастся поговорить об этом, — сказал напоследок Эд, покидая дом вслед за своей женой.

— Бабушка, нам бы тоже поговорить, — напомнил Ройс.

— Поговори об этом с Риком, дорогой, — покачала головой Элен, — а бабушка сегодня не вытерпит своих родных больше ни секунды. Если не хотите в следующий раз собраться вместе на мои похороны, то все сейчас уйдете.

— До завтра, Элен, — последним вышел Рик, подталкивая вперед свою дочь.

Закрыв за всеми дверь, бабушка горько вздохнула и поспешила скорей сесть. Марк обошел диван и сел рядом с нею, сунув ей в руки большую кружку.

— Ох, спасибо, дорогой, — мягко поблагодарила Элен и с удовольствием пригубила чай. — Ты что-то туда добавил?

— Коньяк, а вы что добавляете в свое печенье?

— Полынь, она изгоняет нечистую силу.

— А вот если бы вы добавляли в печенье коньяк, никто бы не считал вас сумасшедшей, — посоветовал Марк.

— Я подумаю над этим, — серьезно сказала бабушка и осторожно сделала несколько глотков, — тем более что полынь, похоже, не помогает.

— Абсолютно нет, — авторитетно заверил Марк. — Что-нибудь посильнее не посоветуете? На случай нападения оборотня, например. Не совать же ему в рожу печенюшку в самом деле.

— Вам не нужно этим заниматься, — строго ответила Элен. — Расскажите обо всем, что видели, Рику — это дядя Ройса. Теперь он будет возглавлять отделение Истока в нашем городе и заниматься подобными проблемами. Так что не беспокойтесь, он примет все нужные меры.

— Какие именно меры?

— Вам об этом знать не нужно.

— Как-то такой ответ не слишком воодушевляет.

Элен посмотрела на него пристально и недовольно и даже с некоторой толикой недоверия, но на этот раз Марк этот взгляд выдержал.

— Ладно, если вас беспокоит судьба этого зараженного человека, то слушай, — кивнула женщина. — Считается, что зараженный сможет полностью вылечиться, если в течение примерно года после своего первого обращения так и не попробует человеческой крови. А ему будет хотеться и еще как! Поэтому таких людей по возможности изолируют на год, считая с первой трансформации. Иногда больше. Можете быть спокойны, Рик проследит за тем, чтобы с вашим человеком хорошо обращались.

— И ему придется весь год сидеть взаперти?

— Это лучше, чем убить кого-нибудь. Укус зараженного особенно опасен около полнолуния, в это время он как бешеная собака, может заразить своей болезнью укушенного. Но такие люди могут представлять опасность и в другое время. Они агрессивны и сильны. А близко к полнолунию они себя абсолютно не контролируют, и приступ-превращение может спровоцировать что угодно.

— И что, эта ваша организация занимается только изоляцией укушенных?

— Иногда приходится применять более активные меры, чтобы защитить общество от распространения заразы. Или даже от смерти и увечий.

— То есть вы вроде профессиональных охотников на оборотней? Можно же этих зараженных так назвать, — усмехнулся Марк, добавляя бабушке коньяка. — Не слишком-то прибыльный бизнес: башку на стенку не повесить, шкурка так себе.

— Зато крайне необходимый, — сурово сказала Элен. — Оборотни, если хочешь их так называть, — не милые пушистые зверьки, это дикие необузданные твари, одержимые нечистой силой. Их человеческое обличье очень быстро становится лишь маской, которую носит злобное потустороннее существо. Человек в них постепенно умирает, хотя мы продолжаем видеть его и нам кажется, что мы все еще общаемся именно с ним, а его уже может не быть. Не смотря на это, есть немало людей, которые хотят заразиться по собственной воле. Оборотни живучи, раны заживают на них гораздо быстрее. Они гораздо быстрее и сильнее обычного человека. И стареют они намного медленнее. Да, нечистая сила дает много преимуществ, но только телу, пустой оболочке, которой она постепенно завладевает полностью. Но цена за это слишком велика.

— А от коньяка вы становитесь гораздо словоохотливей, — отметил Марк. — Может, теперь за жизнь поговорим, расскажите про вашу бурную молодость? — Он устроился поудобней.

— Иди уже домой, — сказала бабушка.

— Да, — Марк послушно поднялся с дивана, — последний вопрос: сколько у нас сегодня времени осталось? Когда происходит эта трансформация, нужно увидеть полную луну?

— Не обязательно. У всех по-разному, но обычно уже после полуночи. Если оборотня ничто не спровоцирует раньше, конечно. Успеете все рассказать Рику и больше не суйтесь в эту историю, хорошо?

В дверь снова позвонили.

— Надеюсь, это не один из Кинов, — закатила глаза Элен, но все-таки встала и снова пошла открывать дверь. Марк увязался следом, словно точно знал, кто там, за дверью.

— Прости, бабушка, — извинился Ройс, как только ему открыли. — Я кое-что у тебя забыл, — схватив за рубашку, он вытянул Марка из дома.

— Пока, бабушка! — попрощался тот на ходу.

— Пока, дорогой! — помахала Элен.

— Бабушка! — с напускным недовольством воскликнул Ройс, но та послала ему воздушный поцелуй и захлопнула дверь, так что он повернулся к Марку. — Я же просил тебя вести себя прилично, а не пытаться ее охмурить!

— Да, не волнуйся, она доверяет мне не больше, чем раньше! Просто она разумная женщина.

— Все-таки разумная на твой взгляд, да?

— Ага, не волнуйся.

— Ты доберешься домой пешком? — спросил Ройс, когда они подошли к его машине. — Мне предложили ночную смену, там один товарищ отравился.

— Конечно, я все равно кое-куда зайти собирался.

— Тогда встретимся утром. Пригляди за Стефой, а то вдруг она опять, ну ты понял.

— Ага, не заблудись! — бросил Марк вдогонку отъезжающему автомобилю.

***

На стоянке возле гостиницы еще было одно свободное место, но втиснуться туда не вышло из-за одного криво припаркованного минивэна. Пришлось сделать круг и оставить машину на улице неподалеку. Вернувшись, Коннор прошелся вдоль ряда автомобилей, но того, который искал, не обнаружил. Поднявшись по ступеням, через стеклянную дверь он вошел в маленькую комнатку администрации. При его появлении молодой человек, сидящий за стойкой, встал. Иначе его было из-за нее совсем не видно.

— Могу предложить вам номер только на одну ночь. Все забронировано на месяц вперед.

— Мне подходит, — кивнул Коннор. — Всегда у вас так людно? — спросил он, пока администратор заносил данные в компьютер.

— В последний год да. Картой или наличными?

Коннор заплатил наличными и сунул ключ в карман.

— Если захотите остаться в городе подольше, я могу порекомендовать вам приличных людей, сдающих комнаты посуточно, — предложил администратор. — В других гостиницах скорее всего тоже все битком.

— Может и захочу, — вздохнул Коннор и достал из кармана фотографию. — Я приехал сюда, чтобы найти свою девушку. Может, вспомните ее? Она уехала путешествовать и последний раз звонила мне из этой гостиницы, после чего перестала выходить на связь. Это было пятого числа.

— Путешествовала одна? Хотите сказать, что она приехала в наш санаторий? — напрягся администратор, мельком глянув на фото.

— Да нет же, собиралась проехать через ваш город дальше на север.

— Уверены?

— Ну да, — подтвердил Коннор. — Вполне. Со здоровьем у нее полный порядок, да и отдых она предпочитает совсем другой. Ей вечно на месте не сидится.

— А в полицию вы обращались?

— Обращался, да без толку.

— Ну, ладно, — проговорил администратор неуверенно, — фамилия? — Он что-то проверил по компьютеру, нервно ерзая на стуле. — Да, останавливалась у нас пятого числа в том же номере, кстати, где я и вас поселил. Выехала шестого. Больше ничего сказать не могу.

— И никаких инцидентов в это время не было?

— Нет, — промямлил администратор, снова уставившись в монитор компьютера. — Должно быть, вам стоит искать ее дальше по намеченному ей маршруту.

— Что ж, спасибо.

— Вас проводить до комнаты?

— Справлюсь, — хмуро ответил Коннор и уверенно вышел на улицу. Однако свой несчастливый тринадцатый номер он нашел не сразу, поскольку не сразу догадался обойти здание кругом. Оказалось, что дверь и окно его комнаты выходят во двор и находятся прямо напротив детской площадки. По ней как раз с криками носились трое похожих друг на друга карапузов. Он посмотрел на них с досадой и поспешил войти в номер. Бегло оглядев скудную обстановку, Коннор отбросил в сторону рюкзак и упал в потертое кресло, стоящее в углу.

— Куда ж ты делась? — задумчиво сказал он в пространство.

Через час на улице уже окончательно стемнело, и дети ушли, но тише от этого не стало. Через тонкие стены Коннор слышал, хоть и неотчетливо, голоса других гостей, шаги соседа сверху, работающий телевизор из смежного номера, звуки канализации и прочие совершенно обычные звуки. Но вся эта жизнь раздражала. Он боялся, что попусту теряет время, оставаясь в этом маленьком городке. Одновременно, что-то удерживало его на месте.

Коннор в последний раз проверил, не появился ли сигнал со смартфона Тины, и принял компромиссное решение выйти на улицу и где-нибудь неподалеку перекусить.

Подъезд к гостинице был хорошо освещен и щеголял новеньким покрытием. Однако в левую сторону от нее этих излишеств не наблюдалось. Дорога была вся в трещинах и рытвинах, а конец улицы утопал во тьме. Так что Коннор повернул вправо на свет фонарей, виднеющийся из-за деревьев. Выйдя на одну из основных улиц, он пошел к центру города, определив направление по высокому скошенному холму, чернеющему вдали. На самой его верхушке горели огни. Где-то с дюжину ярких точек, выстроившихся сплющенным кольцом, венчающим черную громаду. Они напоминали корабль инопланетян.

Опустив взгляд, Коннор осмотрелся по сторонам. Улица была почти пуста. Прохожих кроме него было мало, а машин не видно совсем. Вдоль улицы шли двухэтажные дома, которые светили обновленными фасадами, покрашенными в чередующиеся цвета. Между пешеходной и проезжей частью зеленел аккуратный газон без единой проплешины. Однако, дойдя до пересечения с другой улицей, он обнаружил там опять же раздолбанный тротуар и ямы.

Большая часть заведений в этот час уже была закрыта, как, например, кафе с приметной вывеской "Медовый стол". Зато напротив был открыт бар "Тринадцатый стул". Несмотря на странное название, Коннор решил туда заглянуть.

Уже на входе, он удостоился сдержанного внимания всех присутствовавших. Таковых было немного, хотя, возможно, он просто не всех заметил. Квадратное по сути помещение имело много укромных мест. Лестница, ведущая на второй этаж и перекрытая цепочкой, чтобы туда не шастали посторонние, находилась почти по центру. Деревянные декоративные элементы, увитые зеленью, тоже перекрывали обзор. Пахло жареным мясом, какими-то травами и почему-то сырой землей.

Он выбрал место недалеко от бара, спиной к стене, лицом ко входу в зал. Все столики вокруг него были пусты. Обслужили его быстро, хотя официантка не отличалась приветливостью и не смотрела в глаза. Но еда оказалась превосходной. Коннор быстро опустошил тарелку и принялся за пиво в большой стеклянной кружке. Через некоторое время атмосфера заведения начала ему нравится. Он откинулся назад и начал искать глазами тринадцатый стул, который местные решили увековечить в названии бара, но ничего интересного не увидел. Стульев в зале было намного больше тринадцати, и ни один из них, по крайней мере, если смотреть с его места, ничем не выделялся из общей деревянной массы.

Ополовинив кружку, Коннор уже готов был у кого-нибудь спросить об этом, но свою официантку, которая стояла всего в паре метров от него, опираясь о барную стойку, он беспокоить не решился. Она угрюмо смотрела на большие круглые часы, висящие над входом, и не двигалась. За столиком в углу сидел неопрятного вида мужчина с длинными серыми от седины волосами и бородой. Перед ним стояла пустая кружка, ручку которой он медленно поглаживал пальцем. Красноватыми глазами он также следил за стрелками часов. За стойкой бара на табурете сидел молодой мужчина с серьгой в правом ухе и упорно смотрел вниз, возможно, что-то читал. Но и он поднял глаза и посмотрел на часы. Двое мужчин за столом у входа, на часы не смотрели, им их было оттуда не видно. Они проверяли время на телефоне, лежащем перед одним из них, сбоку от пустого стакана.

Коннор почувствовал общее напряжение, но не мог придумать для него ни одной вразумительной причины. Чего все могли так жадно ждать в полдесятого вечера? Задумавшись, он чуть непропустил появление нового посетителя. Это была молодая девушка, одетая в джинсовую мини юбку и короткую курточку. Ее ярко рыжие волосы были собраны сзади в хвост.

Она вошла со скучающим видом и медленно оглядела зал, двигаясь так чтобы заглянуть во все закутки. При виде Коннора, ее лицо очевидным образом оживилось. Зайдя за лестницу, она ненадолго исчезла из его поля зрения. Вернулась она уже без куртки — в очень маленьком облегающем топике — и с распущенными красиво струящимися по плечам волосами.

— Красавчик, нужна компания? — поинтересовалась она, приблизившись к Коннору.

— Не помешает, — кивнул он.

Она грациозно опустилась на стул рядом с ним так, чтобы ее выдающиеся достоинства смотрелись наилучшим образом.

— Жасмин, — представилась она.

Коннор назвал свое имя, и спросил, не хочет ли она чего-нибудь, но девушка глянула на официантку, которая, продолжая коситься на часы, повернулась к ним спиной, и отказалась.

— Надолго к нам или проездом? — спросила Жасмин.

— Пока не решил. Может, расскажешь мне о городе? Что здесь стоит внимания?

— Смотря, что ты ищешь. У нас есть все.

— А поконкретнее, — не понял Коннор.

— Есть леса, полные дичи, если ты охотник, есть древние капища, если ты интересуешься историей, наконец, у нас есть санаторий, если ты болен.

— К счастью, я вполне здоров, — ляпнул Коннор, во второй раз за вечер услышав про этот санаторий, и неожиданно для себя увидел в глазах девушки разочарование.

— А ее интересуют только больные, — услышал он скрипучий голос. Бородач, сидевший до этого за столом в углу, прошел мимо их столика, с усмешкой глядя на него, и пошел к выходу. Туда же потянулись и остальные посетители, включая тех, кого Коннор не заметил. Включая рыжую Жасмин, только что гладившую его ногу. Через несколько секунд кроме него из посетителей никого не осталось. Коннор ошарашено посмотрел на часы над входом — тридцать семь минут десятого. Неужели бар закрывается в тридцать семь минут десятого?

— Еще будете? — спросила официантка, забирая его пустую кружку. Она почему-то тепло улыбалась. — Вы выглядите испуганным.

— Я просто удивлен. Почему все внезапно так стартанули? Вы закрываетесь?

— Нет, что вы, рано еще.

— Тогда да, буду, — кивнул Коннор и, когда официантка вернулась с полной кружкой, попросил: — Не могли бы вы ответить на пару вопросов, пока никого нет? Чем дольше я в этом городе, тем больше у меня их возникает.

— Конечно, — девушка с готовностью села рядом с ним. У нее совершенно поменялось настроение. Да и атмосфера вокруг изменилось. Даже пахнуть стало по-другому.

— На каких болезнях специализируется ваш санаторий?

— О, это не настоящий санаторий, всего лишь название частного клуба. Там ничего не лечат. Люди туда приезжают из разных мест и развлекаются. Играют в страйкбол, стреляют по тарелочкам, охоту им организуют, что угодно. Вечеринки тоже часто устраивают. У них там есть свои домики для гостей, но их мало, так что наши гостиницы тоже всегда забиты, с тех пор как они открылись.

— Популярное, значит, место. А все-таки, о чем тогда говорил тот человек?

— Который прошел мимо вас с этой Жасмин? Он говорил про нашу болезнь, ну вы слышали, наверное. Которую впервые зафиксировали в нашем городе, а потом она разлетелась повсюду.

— Не помню, — нахмурился Коннор.

— Я тоже не помню, как она называется по-нормальному. Между нами мы зовем ее просто "наша болезнь".

— Почему же Жасмин хотела иметь дело, только с больными?

— Да она хочет заразиться. Всех тут этим донимает, а все местные ей уже отказали, так что она каждого приезжего окучивает. Шалава. Ой, извините.

— Что же это за болезнь такая?

— Да не берите в голову! Она дура просто.

— Бывает, ладно. Вообще-то я приехал сюда искать свою пропавшую невесту.

— Она сбежала от вас?

— Я бы сейчас даже предпочел этот вариант, но боюсь, что с ней что-то произошло. Тина любила путешествовать в одиночестве и перед свадьбой решила развеяться напоследок. Хотела проехаться по маленьким городкам, сделать круг и вернуться. Она звонила мне последний раз вечером, перед тем как ложиться спать, из вашей местной гостиницы "Подорожник". Это было не так давно, пятого июня. Посмотрите, может быть, вспомните ее?

Девушка внимательно посмотрела на предложенную фотографию и отрицательно покачала головой.

— Хотя погодите, пятого вечером в Подорожнике, говорите? Шестого числа днем я проходила мимо этой гостиницы, там была полиция и толпа народа. Я точно помню, потому что в этот день я пошла писать заявление об увольнении. Ну да. И когда я подошла и стала спрашивать у людей, что случилось, мне сказали, что в одном из номеров кого-то убили. Только не пугайтесь — потом полицейские вышли и сказали, что ничего подобного и чтобы все расходились.

— Ничего себе, а в гостинице мне сказали, что никаких инцидентов в те дни не было! — возмущенно воскликнул Коннор.

— Ну, естественно, они боятся за репутацию — и свою, и города. В последний год дела здесь у всех пошли в гору, какие-то слухи никому не нужны. Только мне все равно — дорабатываю неделю и сваливаю отсюда ко всем чертям! Поговорите с горничной. Не знаю ее имени. Такая полноватая женщина лет пятидесяти, черные волосы в пучок убирает.

Девушка ободряюще улыбнулась и встала из-за стола. Коннор еще раз задумчиво пригубил из кружки, но в него больше не лезло. Расплатившись, он вышел на воздух.

***

Марк дошел до автостоянки, остановился под нерабочим фонарем, вынул из кармана телефон и набрал номер.

— Я на позиции, жду, — коротко уведомил он кого-то.

Через несколько минут из дома напротив выбежала темная фигурка. Анжелина пересекла дорогу и подошла к Марку, старательно изображая походку пантеры. На этот раз на ней были облегающие черные джинсы и коротенькая курточка с капюшоном.

— Ты переодеваешься каждые несколько часов или выбираешь наряд в зависимости от степени освещенности? — не оценил Марк.

— В зависимости от цели, — поправила девушка.

— И какова же твоя цель, Анжелина? — он произнес ее имя с особым ударением.

— Не называй меня так, — промурлыкала девушка, подходя к нему вплотную. Она взяла его руку и положила к себе на талию, а потом опустила ниже. — Это не мое настоящее имя, — ее лицо оказалось совсем рядом.

— А как же тебя зовут? — Марк не имел ничего против такой игры.

— Тьма-а, — протянула она и впилась в его губы страстным поцелуем. Потом она увлекла его за низкое ограждение стоянки и подтолкнула, чтобы он опустился на траву. Сама устроилась сверху, и они продолжили целоваться.

— Я хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня, — через несколько минут сказала Анжелина.

— Валяй, выкладывай, — Марк привстал на локтях. Девушка продолжала сидеть на нем сверху. Отсюда он мог видеть свет в окнах третьего этажа дома напротив и мужской силуэт. Возможно, это был отец Анжелины, но вряд ли он видел их, ближайший рабочий фонарь стоял слишком далеко.

— Я хочу, чтобы ты помог мне влезть в один из домов, — сказала девушка, медленно расстегивая молнию на куртке. — Сможешь вскрыть замок?

— Да хоть десять, — усмехнулся Марк.

— Десять мне не надо, мне нужно один конкретный. — Она закончила расстегивать куртку. Под ней оказалась тонкая черная блузка с набором маленьких пуговок.

— И что в том доме?

— Там мне нужно провести, — Анжелина расстегнула одну из пуговиц, — ритуал, — еще одну, — вызова, — и еще, — духов, — томно закончила она. Потянулась вперед и привлекла его голову к своей груди.

Марку пришлось сделать над собой усилие, чтобы не рассмеяться. Анжелина отстранилась, но позволила запустить руки себе под блузку, это помогло.

— То есть ты ведьма?

— Да, я ведьма, причем потомственная.

— Что и Рик тоже колдун?

— Нет.

Они продолжили целоваться, между делом Марк поинтересовался:

— И зачем ты хочешь призвать духов?

— Хочу узнать у них, — между делом ответила она, — кто мои настоящие родители.

— Опа, — восхитился Марк такому повороту событий. — Ты уверена?

— Конечно. Эти люди не могут быть моими родителями. Я совершенно другая, а они слабые, — презрительно проговорила девушка. — Моя так называемая мать — алкоголичка и сейчас проходит лечение в какой-то частной клинике. А отцом я верчу, как мне хочется. Он думает, что увез меня в этот захолустный городишко от плохой компании, но это я заставила его. Мне нужно было сюда попасть. Именно здесь я родилась.

Марк вдруг насторожился, ссадил девушку на траву и привстал на одно колено, всматриваясь куда-то в темноту. Только в этот момент Анжелина расслышала глухое угрожающее рычание. С испугу она инстинктивно попятилась, Марк наоборот подался вперед, в ту сторону, откуда исходил звук. В следующее мгновение огромная собака метнулась из темноты, прыгнула на капот припаркованной рядом машины и с него уже бросилась на Марка. Они вместе покатились по траве. Анжелина вскочила на ноги и завизжала.

Свет фар упал на то место, где разгоралась драка, машина громко загудела, и животное сразу бросилось наутек.

Из остановившегося автомобиля, не выключив фары, выскочил Ройс. Марк, прикрываясь рукой от бьющего в глаза света, встал и отошел в сторону.

— Какого черта? — Ройс шарахался по стоянке, размахивая руками. — Ты в порядке? — спросил он друга.

— Ага, только меня тут как бы нет, — предупредил Марк.

— Ладно, — не стал спорить Ройс. — Анжелина, пойдем, я провожу тебя домой.

Но Рик уже выбежал из дома им навстречу.

— Что случилось? Ты кричала? — быстро спросил он. Ройс заметил, что в руке дядя сжимает пистолет.

— Это была собака…огромная, — пролепетала девушка, зябко запахнувшись в куртку.

— Я, кажется, отогнал ее, — сказал Ройс.

— Идем, — Рик схватил дочь за локоть. — Какого черта ты вообще вышла из дома так поздно?! И даже не сказала мне. Садись в машину, Ройс, и поезжай домой.

Рик дождался, пока племянник отъедет, и потащил дочь за собой.

— Так какого черта? — спросил Ройс, ведя машину по пустой ночной улице.

— Понятия не имею, — честно признался Марк, пытаясь удобнее устроиться на пассажирском сиденье.

— Повезло тебе, что я заблудился, — проворчал Ройс, — ты прям, как знал.

— Конечно, знал, это же маленький городочек, можно плутать и плутать.

— Да пошел ты. Это у тебя кровь на рубашке?

— Даже не знаю, а что? — Марк поморщился и приподнял рубашку, рассматривая длинные глубокие царапины на груди и животе. — Как будто граблями провела.

— Провела? То есть это была девочка?

— Да, девочка, леди-оборотень.

— Мне показалась, она была больше похожа на животное, чем Стефания, — попытался вспомнить Ройс, правда то существо он видел разве что пару секунд, после того как включил свет.

— Да, вроде собаки или волка. Пушистая такая, но псиной не пахла, скорее шампунем, — Марк спокойно сидел и рассуждал, как будто ничего особенного не случилось. — Ванильным.

— Может, пристегнешься, — бросил на него взгляд Ройс.

— Я же раненый, — возмутился парень.

— Тогда позвони Адель. Вдруг это все-таки была Стефания, и там все плохо.

Марк послушно набрал номер, Адель ответила почти сразу.

— Что делаете? — спросил он.

— Все нормально. Сидим, восстанавливаем душевное равновесие, — ответила девушка спокойно.

— Жрете что ль?

— Ну, тетя Поля притащила нам огромный пирог с картошкой и зеленью, вот мы и съели по кусочку. Точнее я кусочек, а Стефа то, что осталось. У нее зверский аппетит, — тихонько по секрету добавила Адель.

— Ты ее там не серди лучше, — посоветовал Марк, — и поздравляю, оборотней в городе теперь официально два.

Пообещав, что расскажет все, как только приедет, он убрал телефон в карман.

— Чем вы там с моей кузиной в темноте занимались, позволишь спросить? — строго спросил Ройс.

— Она меня соблазняла, — похвастался подросток.

— Она тебя? — недоверчиво переспросил Ройс. — Представляю, как дядя обрадуется, когда узнает, что вы с его дочкой зажимаетесь по углам на второй минуте знакомства. Это после маминого-то выступления на счет тебя за ужином! Кстати, предполагается, что вы не знакомы с ней вообще.

— Мне кажется, ради душевного спокойствия и морального благополучия твоего дяди, его не стоит просвещать по этому поводу, — согласился Марк. — Лучше никогда. Этого как бы нет.

Адель легла в постель не раздеваясь — вытянулась поверх одеяла и стала ждать, повернувшись лицом к окну. Было очень тихо. Уличные фонари уже погасли, и лунный свет не проникал в комнату, так что тьма стояла кромешная. Девушка подумала, что неплохо будет попозже купить ночник. А минут через пять подумала, что неплохо было бы также найти запись каких-нибудь звуков природы или какой-то нейтральной музыки, потому что такая поглощающая тишина начинала действовать ей на нервы. Или наоборот она нервничала, и потому ей так сложно было эту тишину выносить. В любом случае заснуть никак не получалось. Она просто лежала и пялилась в темноту, размышляя, удастся ли повернуться на матрасе совершенно бесшумно.

Но потом ей все-таки удалось задремать, и неожиданно раздавшийся шорох вытащил ее из этого сладкого состояния очень грубо. Адель резко села на кровати, прислушиваясь. Ничего.

Девушка посмотрела на часы — всего лишь без пяти минут час ночи, не так уж много времени прошло. Она тихонечко вздохнула и снова опустила голову на одеяло. Теперь через окно она видела полный сияющий диск далекой луны.

Адель нащупала рукой мобильный и быстро встала с кровати — теперь она отчетливо слышала чьи-то шаги. Подсвечивая себе экраном, девушка заглянула в комнату Стефании, но та вроде бы безмятежно спала. Еще бы — после лошадиной дозы снотворного и самого плотного ужина, какой только может быть. Тогда Адель вышла в гостиную. Марк лежал на диване, заслонив лицо рукой. Как только она подошла, он тут же поднялся:

— Ты чего? — мягко спросил он без малейшей сонливости в голосе.

— Слышишь, у вас там наверху ходит кто-то, — прошептала Адель, садясь на корточки перед диваном. — Ройс ведь должен быть сейчас на работе?

— Да это тетя Поля небось на чердаке топает, — предположил Марк, — кустики свои поливает.

— В час ночи?!

— Ну а что? Может их положено так поливать? Для лучшей урожайности. При свете полной луны, с декламацией стихов и бросанием удобрений через левое плечо.

— А вдруг воры?

— Ну удачи им. У нас даже мебели нет.

— Так. А это что за звук?

— А это кто-то открыл окно, — ребята дружно повернули головы в направлении спален.

— Наше окно?! — нервно уточнила Адель. Они оба вскочили и бросились в комнату Стефании. Ее постель, частично освещенная лунным светом из открытого настежь окна, оказалась совершенно пуста. Марк тут же перепрыгнул кровать и выглянул на улицу, аж на две трети высунувшись с подоконника, как будто собирался нырнуть следом. Адель на всякий случай проверила под кроватью и в шкафу.

— Она бежит к лесу, — не без удивления проинформировал Марк.

— В одной ночнушке, даже тапки не надела, — в лунном свете остались стоять два пухлых тапка, укомплектованных кроличьими ушами. Зверушки ошеломленно уставились друг на друга пуговичными глазами.

— Последнее я одобряю, — сказал Марк. Прыгать в окно на тети Полину клумбу он не стал. Тем более им самим все же стоило обуться.

Через минуту они уже выскочили из подъезда и помчались по улице в ту сторону, где над лесом стояла полная Луна. Впереди Стефы уже было не видно, но стоило предположить, что маршрут она выбрала самый что ни на есть прямой. Вокруг тишина стояла почти полная, в окрестных домах нигде не горел свет. Город благополучно спал, так что ребята пробежались по самому центру пустынной улицы, и уже преодолели несколько кварталов, когда услышали сдавленные рыдания. Впереди за припаркованными машинами виднелось светлое пятнышко.

Стефания корчилась на асфальте, из последних сил пытаясь ползти вперед. Марк подбежал к ней первым, но остановился, не зная, что делать дальше. Она ссадила себе кожу на руках и ногах, окончательно сорвала ногти, но, даже очевидно испытывая сильную боль, продолжала извиваться на шероховатой дороге, по чуть-чуть продвигаясь вперед. Словно вселившийся демон заставлял ее, странно и неестественно дергаясь и сотрясаясь в конвульсиях, тащиться по асфальту, причиняя телу как можно больше вреда и страданий.

— Стефа! — Адель кинулась к подруге и попыталась как-то ухватить ее и может быть поднять или остановить, но та ловко оттолкнула ее и, по-собачьи оскалившись, зарычала.

Марк оглянулся. На противоположной стороне улицы находилось некое питейное заведение, которое как на грех все еще работало. Оттуда едва слышно доносилась музыка и голоса. Но хотя бы окна были занавешены, по занавесям спокойно двигались тени. Так что пока никто не озаботился происходящим на улице. Но кто-нибудь в любой момент мог выйти из бара, да и звуки, издаваемые Стефой, становились все громче и противнее.

Да еще и Адель вскрикнула. Марк снова переключил внимание на корчащееся у его ног существо, в котором уже сложно было признать миловидную девушку. Она вся как-то распухла, кожа потемнела и начала расплываться. Руки и ноги как будто удлинились, пальцы стали утолщаться и искривляться прямо на глазах. Существо перестало рычать и надсадно захрипело.

— Ну ладно, — принял решение Марк. Он наскоро примерился к содрогающемуся телу и подхватил Стефу на руки. Стиснув ее покрепче, потому что она стала беспорядочно инстинктивно вырываться, он быстро-быстро пошел вперед.

— Куда ты ее потащил? — опешила Адель.

— В лес, — коротко бросил парень. Объяснять сейчас что-то ему было совсем не с руки.

До леса собственно оставалось не так уж много. На полпути Стефания немного успокоилась, возможно, почувствовав, что каким-то образом, но все же приближается к своей цели. Некоторое время она только водила глазами, устрашающе красными от полопавшихся сосудов, а потом сама уже покрепче вцепилась в Марка разбухшими почти черными пальцами с отросшими когтями.

Добравшись до леса, парень все же не стал ломиться вперед прямо через густой подлесок, а повернул и пошел вдоль шоссе. Стефу смена направления не слишком устроила, так что она раззявила новоприобретенную пасть с крупными острыми зубами и вцепилась ими ему в плечо.

— Стефа! Фу! — крикнула Адель, не придумав ничего лучше.

— Чего это я фу? — возмутился Марк.

— Она же тебя кусает!

— Ничего, не больно, — возразил он, но, тем не менее, ускорился.

Через некоторое время слева от дороги все же обнаружилась тропинка, по которой они и поспешили углубиться в лес. Вроде бы удовлетворившаяся этим Стефа перестала вгрызаться в плечо, но ее дальнейшая трансформация продолжилась. Благо этого уже никто не видел, поскольку лунный свет не проникал под кроны деревьев. Адель светила под ноги телефоном, но этого света едва хватало, чтобы не спотыкаться о корни и ветки. О том, что процесс все еще идет, не давали забыть стоны и вопли, все больше напоминающие раненное животное. Да и Марку становилось все сложнее тащить бьющееся в его руках тело. Даже пришлось пару раз опустить девушку на землю, чтобы получше перехватить и снова поднять.

— Ничего, порядок, еще немного осталось, — приговаривал он, успокаивая не то саму Стефу, не то трясущуюся рядом Адель.

— Немного до чего? — с некоторой надеждой спросила последняя.

— До тех вот домиков, — пропыхтел Марк. Действительно, через пару минут они выбрались на более менее отрытое место, где один за другим стояло несколько одноэтажных домов с двускатными крышами.

Адель понадеялась, что парень знает, что делает, и пока не стала донимать его вопросами. Очевидно, времени у них уже не оставалось. Снова оказавшись на лунном свету, Стефания начала вырываться активнее. Теперь уже и Адель пришлось помогать удерживать ее — хотя бы когтистые лапы, которыми она все норовила подправить Марку смазливую физиономию.

Добравшись до одного из домиков, парень буквально закинул свою брыкающуюся ношу внутрь и захлопнул дверь.

— Держи пока! — крикнул он, и пока Адель удерживала дверь за ручку — легко, поскольку Стефа так и не попыталась ее открыть — натаскал и свалил перед дверью кучу тяжелого хлама, как оказалось валявшего вокруг дома в изобилии.

Судя по звукам, Стефания в это время кружила по дому и крушила все, что попадалось ей на пути. Как только дверь оказалось на вид достаточно надежно завалена, под аккомпанемент злющего звериного рычания Адель прошла кругом домика и убедилась, что другого выхода нет. Все окна и задняя дверь оказались наглухо забиты досками.

— Что это за место? — наконец решила спросить она.

— Просто парочка заброшенных домов, — Марк привалился спиной к стене дома, устраиваясь поудобнее. После такого ему явно требовалось отдохнуть.

— А что если там внутри сейчас какой-нибудь бездомный? — озаботилась девушка.

— Вряд ли, он бы сейчас орал благим матом, — резонно заметил Марк.

— Точно.

Адель походила туда-сюда, не в силах успокоиться.

— А как удобно этот домик бросили, забили досками все выходы кроме одного, — с подозрением проговорила она.

— Да может на дверь замок повесили, а потом какие-нибудь страждущие его камнем сбили или срезали…

— Может быть… А что если Стефа у нас и вправду оборотнем стала…

— Так мы еще сомневаемся, — проворчал Марк.

— Если она оборотень, — продолжила рассуждать Адель, — то где-то рядом ходят и другие оборотни, которым мог бы пригодиться такой вот домик. От кого-то же она заразилась. — Она застыла, с ужасом уставившись на черную стену леса.

— Если бы кто-то использовал этот дом как временное логово, он бы уже загодя заперся внутри, — покачал головой Марк, но потом сжалился: — ладно, если боишься попасться кому-нибудь на зуб, можем залезть на крышу и подождать утра там.

— А вдруг оборотни тоже умеют лазать?

— А вдруг им это в голову не придет?

Марк подсадил Адель и легко забрался на крышу сам. Где-то посредине одного из скатов зияла огромная дыра. Они устроились по краям от нее и попытались увидеть, что происходит внутри, но ни черта, конечно, видно не было. Оставалось только лежать и слушать.

Между тем Стефа перестала с ревом носиться по дому и затаилась. Иногда, правда, казалось, что внизу скребется кто-то. Потом послышались какие-то шорохи и пара ударов.

— И что она там делает? — шепотом сказала Адель.

— Наверное, на крыс охотится, их там полно, — также шепотом предположил Марк.

— На крыс?! Они же могут быть заразными! — занервничала Адель. — Стефа! Не трогай их! — закричала она, наклонившись над дырой.

Виднее ей от этого не стало, но она кожей почувствовала как чудовище, в которое превратилась ее подруга, остановилось и, подняв голову, уставилось на темный силуэт в проеме. Ничего доброго этот взгляд не сулил. Момент, и Адель ощутила резкое движение по направлению к себе. Все сто сорок тысяч зубов, горячее дыхание, свирепый и ненавидящий взгляд — все оказалось слишком близко, слишком быстро и слишком внезапно. Опора под рукой куда-то делась, и Адель чуть не провалилась вниз, но вовремя была поймана за шиворот.

— Слушай, не мешай человеку развлекаться, — предложил Марк.

— А я что, мешаю? — прохрипела девушка, придушенная собственной одеждой, нашарила другую опору понадежней и, наконец, была отпущена. — Какой ты сильный, — признала она.

— Зарядку по утрам делаю, — Марк откинулся назад и, заложив руки за голову, стал как ни в чем не бывало рассматривать прекрасный чистый лик луны. Адель вздохнула и последовала его примеру. Неожиданно сильно захотелось спать.

Какое-то время было тихо. Стефа и крысы продолжали шуршать внизу, но не более. Это пока в ночи не раздался громкий и жалобный волчий вой.

Ребята вскочили, чуть не съехав по скату крыши на землю. Еле удержались, но в следующий момент, разбив головой толстые доски, словно они были из картона, из дома вылетело косматое чудовище, чем-то напоминающее одновременно и волка и медведя. Оно остановилось в нескольких метрах, повернувшись к лесу, и как будто прислушалось.

— ЭТО СТЕФА?! — пискнула Адель.

— Ну не крыса же! — воскликнул Марк, с любопытством разглядывая зверя. Тот как раз хорошо остановился на открытом месте и слегка серебрился в лунном свете. — Хвоста нет.

Услышав голоса, монстр лишь досадливо мотнул головой, надеясь снова услышать призывный вой. В метре от него что-то шмякнулось в траву, это тоже было несущественно. Главное понять, куда бежать. Скорее, скорее, в самую чащу, его наверняка там ждут.

Второй ботинок долбанул его аккурат по макушке. Такой наглости зверь уже не мог стерпеть, он нашел и вгрызся зубами в обидчика.

Глава 3

Адель закончила закапывать второй труп, критически посмотрела на предательски торчащий холмик и попыталась пригладить его ногой. Но чем больше она трудилась, тем очевиднее становился факт проведения на этом участке земляных работ. Пожалуй, стоило это безобразие еще чем-нибудь прикрыть. Девушка оглядела маленький заваленный рухлядью дворик, прикидывая, что бы такое можно было еще позаимствовать, не слишком напрягая свое чувство брезгливости. Больше всего это место напоминало стихийную помойку, куда жители стаскивали габаритный мусор или ненужные старые вещи. Поразмыслив, она приподняла с земли край тяжелого и покорёженного металлического листа неизвестного происхождения и с большим трудом отволокла его к месту захоронения. Отойдя на несколько шагов, убедилась, что он органично вписался в окружающий пейзаж.

Правда на том месте, с которого она сняла лист, оказалась точно такая же неровность. Это наблюдение требовало дальнейшего исследования, так что Адель снова потянулась за ржавой лопатой, но уловив краем глаза движение на лужочке перед домом, тот час забыла обо всем и побежала к только что очнувшейся Стефании. Побежала на цыпочках, понадеявшись уменьшением площади соприкосновения с поверхностью уменьшить также вероятность наступить на какой-нибудь гвоздь или осколок босой ногой.

Стефанию ничуть не удивила трансформация кровати с балдахином в травку и цветочки. Ей было так паскудно, как никогда в жизни. Собственная кожа казалась не родной и по сравнению с этим свисающие с плеч клочья ночной рубашки стали лишь несущественной деталью неприятного пробуждения.

— Да что такое со мной, — проговорила она, вытирая рот тыльной стороной ладони. Нижняя часть ее лица была вся в следах запекшейся крови.

— Ты что-нибудь помнишь? — Адель плюхнулась перед ней на колени, участливо заглядывая в глаза.

— Вроде помню, — покачала головой Стефа, — но все как-то…как будто это все во сне было, сумбурно и фрагментарно.

— Нате, держите, — вышедший из леса Марк, взъерошенный и недовольный, бросил перед ними принесенную из дома спортивную сумку. Адель тут же подтянула ее к себе и начала в ней рьяно рыться.

— Хм, — она озадаченно вытянула из сумки цветастое платье и голубые джинсы. К ним прилагались алые туфли-лодочки на каблуках-шпильках. Для самой Адель парень притащил ее лимонного цвета кеды. — А влажные салфетки ты не нашел?

— Я нашел полотенце и бутылку воды, — Марк сложил руки на груди и строго посмотрел на них сверху вниз, выражая тем самым упрямое нежелание рыться в их женских пожитках.

— Прекрасно, это нам все очень подойдет, — дружно закивали девушки. За минувшую ночь авторитет паренька как-то сам собой вырос до небес. А Адель так вообще стала его немножко побаиваться.

Первым делом Стефания оттерла зудящую корку с лица.

— Что это?! — воскликнула она, увидев красноречивые пятна на полотенце.

— Кровь твоей первой жертвы, — просветил ее Марк, прежде чем Адель успела вмешаться. Она огорченно закусила губу — трупик девушка закопала и не рассчитывала, вообще-то, о нем подруге рассказывать. — Но не волнуйся, это была всего лишь крыса, — успокоительно уточнил парень.

— Я съела крысу, — сама себе сказала Стефания, как будто пытаясь свыкнуться с этим фактом своей биографии. — Я оборотень.

Адель согласно кивнула.

— Уверены? А то, может, еще посомневаемся? — с сарказмом поинтересовался Марк.

— А это что? — Стефа обнаружила на полотенце непонятный комочек.

— Наверное, кусочек внутренностей.

— Помолчи! — Адель подхватила Стефу и потащила ее к домам. Укрывшись между строениями, она бросила сумку на землю.

Туфли на шпильках Адель нацепила сама, оставив своей еле-еле передвигающей ноги подруге кеды. Сначала Стефа надела платье, но с голыми, покрытыми засохшей кровью и грязью коленками, она выглядела жалко, так что пришлось облачиться и в джинсы. Джинсы с платьем смотрелись плохо, так что Адель отдала ей свою рубашку и сама напялила платье поверх своих шортов. Таким образом в конце сборов она оказалась одета в желто-зеленое платье и красные туфли и стала похожа на светофор. Однако девушка рассудила, что в четыре часа утра не рискует своим видом остановить движение. Стефа, скрепя сердце, предпочла согласиться с этим, поскольку придерживать набитый крысиным мясом бунтующий желудок становилось все более проблематично. Марку принципиально было наплевать.

На шоссе они вышли медленно, поддерживая Стефанию с двух сторон. С каждым шагом ту мутило все больше, что не могло не беспокоить.

— Похоже, эти крысы не слишком экологически чистые оказались, — проворчал Марк заруливая подруг на нужную улицу.

— Или она тобой отравилась, — пошутила Адель, не слишком уверенно балансируя на шпильках.

— Да она и кожу то не прокусила, так, рубашку пожевала немножко.

— У-у, — только и смогла промычать Стефания.

— Повезло, что ты такой костлявый и жилистый, что тебя и не укусишь толком.

Пока они перекидывались фразочками, помаленьку бредя вдоль тротуара, к ним с тыла очень тихо подъехала, подкралась практически, полицейская машина.

Адель не смогла обогнуть очередной валяющийся на дороге камешек и задела его носком туфли. Тот покатился вперед, но недалеко, преградив дорогу уже Стефании. Девушке не удалось переступить через него, и она пнула его дальше. Когда камень снова оказался у них под ногами, Марк с силой отшвырнул его назад, и тот оставил свой маленький след на полицейском бампере. Мик прошипел что-то недоброе, выбираясь из машины.

— Откуда это вы? — спросил он, рассматривая растеряно замершую на тротуаре троицу. В его голосе больше не было осторожных покровительственных ноток как раньше. Вопрос прозвучал скорее обвинительно. — В полпятого утра.

Марку было что сказать, но полицейский жестом остановил его.

— Не ты. Ты. — Отчеканил Мик, грозно уставившись на Адель. От роли доброго, но настырного дядюшки полицейский предпочел отказаться, тем более что она у него все равно не очень-то получалась, и он уже начал раздражать сам себя.

— Мы…возвращаемся из ночного клуба, — с полувопросительной интонацией предположила девушка. Марк в доказательство пофривольнее приобнял Стефу.

— Мимо. В Эревне нет ночных клубов, — просветил ее Мик.

— А он только сегодня открылся, — на голубом глазу заявил Марк.

— И закрылся тоже сегодня?

— Санэпидстанция закрыла, — покивал парень. — Крысы обнаружились.

При этих словах Стефу наконец стошнило прямо под ноги полицейскому. Адель засуетилась, одновременно ухитряясь придерживать волосы подруги и вынимать из сумки полотенце. Мик взирал на все это совершенно бесстрастно.

— Садитесь в машину, — приказал он, после того как Стефа прополоскала рот оставшейся в бутылке водой. Его напарник, все тот же Дитер, до этого тихо ухмылявшийся возле машины, теперь отмер и, обойдя автомобиль, гостеприимно открыл перед ними заднюю дверь.

— Мне бы лучше пройтись, подышать, — попробовала отказаться Стефа.

— Не лучше, — отрезал Мик. — В округе зафиксировано бродячее животное, которое уже напало на одного человека.

— Какое животное?! — воскликнула Адель. Она тут же представила себе некого другого оборотня, который из-за них так и не смог воспользоваться помойной избушкой, и вынужден был всю ночь бродить по улицам, кусая припозднившихся прохожих. По лицу Мика пробежала тень досады, но он ничего не сказал.

— Белка, наверное, — предположил за него Марк. — Они из-за туристов совсем оборзели.

Дитер отвесил ему подзатыльник и запихнул в машину, но парень не стал комментировать такой полицейский произвол и быстро подвинулся, чтобы Стефа и Адель тоже могли поскорее забраться на сидение. Стефа была вся синяя, ей до других оборотней пока дела не было. Крысу бы пережить.

Ребята кое-как устроились на неудобных стульях в больничном коридоре и, кажется, задремали. Мик уехал, так и оставив их там, а разбудила уже сама Стефания, которую дежурный врач благополучно отпустил восвояси. Выглядела она уже намного лучше.

— Пойдемте скорей домой, — нетерпеливо сказала она. — Есть хочу, ужас просто!

Адель попыталась протереть глаза и встала, покачиваясь и зевая. Поплелась было за Стефой на разъезжающихся спросонья ногах, но обнаружила на себе все те же ярко красные колоды, сняла их на фиг и, прижав к груди, побежала дальше босой. После помойки чистый гладкий кафель приятно холодил голые ступни, которые она по ходу успела-таки там обо что-то здорово исцарапать.

Прямо на выходе из больницы их встретил заполошно выглядящий Ройс. На нем поверх одежды болтался криво застегнутый белый халат. Никакого удивления эта встреча у него не вызвала, возможно Марк успел его проинформировать обо всем происшедшем, это Адель мало интересовало — она спала на ходу.

— Давайте за мной, — взволновано позвал он. — Хочу вам кое-что показать, пока я там один.

"Там" оказалось моргом, удобно, но неприятно расположенным стенка к стенке с больницей. Действительно, в мрачных коридорах мертвецкой кроме них самих не оказалось ни одного живого. Они быстро пронеслись за Ройсом куда-то вглубь здания и оказались в небольшом холодном помещении, где на столе лежал длинный черный мешок с молнией. Ройс торопливо ее расстегнул, чтобы представить на обозрение какое-то непонятное месиво. Девушки синхронно вскрикнули и отпрянули назад.

— А, да, слабонервных просьба не смотреть, — запоздало предупредил парень.

— Кажется, этого человека кто-то нехило продегустировал, — усмехнулся Марк, с любопытством рассматривая труп. Он склонился над ним, оттянув подальше края мешка.

— Буквально только что привезли из леса, — кивнул Ройс, немного отодвинувшись от стола, — на него напало какое-то животное. И кое-что съело.

— А вот здесь поработало ножом, — Марк наклонился еще ниже к окровавленному телу и указал пальцем на еле заметный на общем фоне срез.

— Ни фига себе, — присмотрелся Ройс, вытянув шею.

— Наверное, отрезал кусочек себе на потом, — сказал Марк задумчиво, продолжая тщательный осмотр, но в следующую секунду аж подпрыгнул от неожиданности. Стоявшая где-то позади Стефания вдруг по-звериному рявкнула и кинулась к столу. Марк успел перехватить ее в последний момент, ее пальцы лишь мазнули по мешку. Она рывком попыталась вырваться из его объятий, и они оба повалились на пол. Ройс поспешил на помощь, а Адель, превозмогая отвращение, обратно застегнула мешок.

— Отпустите меня! — Потребовала Стефания, придя в себя, как только перестала видеть окровавленные останки. Но тут ее губы задрожали и она начала реветь.

— Мы как-нибудь с этим разберемся! — попытался утешить девушку Ройс и обнял ее, так что она при этом не видела его шокированного взгляда.

— Я хочу его съесть! — призналась Стефа, ничуть не успокаиваясь. Наоборот, продолжая плакать, она стала как-то странно протяжно подвывать.

— Этого есть не стоит — он уже наверняка на балансе, — предположил Марк с успокаивающей интонацией и поднялся на ноги, — но можно купить мясо в магазине, свинину там, говядину. Наверняка даже вкуснее. Этот уже портиться начал, — отметил он, принюхавшись.

Ройс, продолжая сидеть на полу в обнимку со Стефанией, все же ухитрился пнуть товарища ногой. Девушка же попыталась что-то еще сказать, но сквозь рыдания прозвучало непонятно.

— Это я его убила! — наконец выговорила Стефа. — Да?

— Вовсе нет! — С жаром бросилась убеждать ее Адель. — Мы же с тебя глаз не спускали! Ты от нас никуда не уходила, всю ночь тихо жевала мой ботинок и все. — Про крыс она предпочла уже больше не заикаться.

— Ботинок… — растеряно пробормотала Стефа. Не помнила она никакого ботинка.

— Я его похоронила. То есть их… обоих. — Парный непострадавший ботинок Адель закопала тоже, как безутешного и потерявшего смысл жизни.

Ройсу нужно было еще дождаться своего сменщика, так что домой он вернулся позже остальных. До третьего этажа так и не добрался — его сманил аппетитный запах, идущий из квартиры девушек. Каким-то шестым чувством он догадался не звонить в дверь, а сразу дернуть за ручку и прямой наводкой пройти на кухню.

Приятно пахло свежесваренным кофе. Адель стояла у плиты в комбинезончике и тапках. Длинные вьющиеся волосы она распустила и теперь они настырно лезли вперед, намереваясь поучаствовать в процессе жарки, так что девушка то и дело нетерпеливо заправляла их за уши.

— И снова доброе утро, — улыбнулась Адель, заметив, что Ройс стоит в дверях. — Ты хочешь оладьи или яичницу?

— Да, — коротко ответил молодой человек.

— А яичницу с колбасой или беконом? — уточнила она.

— Да, с ними.

Адель радостно кивнула и указала на распотрошённую коробку с новым набором посуды. Ройс вытащил себе оттуда тарелку, нашел вилку и со счастливым предвкушением сел за стол, только в этот момент обратив внимание, что на нем лежит Стефания. Не целиком, конечно. Только голова с закрытыми глазами и руки, обнимающие пустую кружку и, видимо, случайно попавшую в окружение пиалу с вареньем.

Нанизав на вилку сразу три оладьи, Ройс макнул их в варенье и всех вместе запихал в рот. После чего встал и наполнил Стефину кружку кофе.

— У, — заинтересованно промычала та.

Воодушевленный успехом, Ройс нацепил на вилку еще один оладушек и покрутил им сначала у девушки перед носом, а потом поднес к губам. Ее глаза приоткрылись.

— Пора просыпаться, — нежно проговорил парень, — и уничтожать всю эту вкусноту.

Стефания улыбнулась и, укусив мельтешащий перед ее носом оладий, подняла голову со стола.

Довольный Ройс начал перекидывать к себе на тарелку оладьи с блюда, на котором они высились заманчивой, источающий аппетитный аромат горкой. Адель поставила перед ним вторую тарелку с яичницей и румяными ломтиками бекона и колбасы.

— Есть в жизни счастье, — вздохнул парень и принялся за еду. — А Марк-то где? — запоздало вспомнил он, только покончив с большей частью угощения. Произошло это, правда, очень быстро.

— Он пообещал куда-то сбегать и быстро вернуться, — Адель села за стол, вооруженная лишь кружкой с кофе — то ли успела наесться до того, то ли была непробиваемым роботом. Спокойно смотреть на оставшиеся оладьи было невозможно — Ройс цапнул с блюда еще один и отправил сразу в рот.

— Что дальше делать будем? — поинтересовался он, жуя.

— Мы со Стефой пойдем открывать ее кафе, — ответила Адель, поглядев на часы.

— Если бы оно и вправду было б моим, фиг бы я куда сейчас пошла, — проворчала Стефания, не забывая оказывать посильную помощь в чистке блюда. — Но его настоящие хозяева устроили себе отпуск, и я должна быть на работе как штык, ибо обязана им обоим жизнью.

— Твои работодатели спасли тебе жизнь? Как? — поинтересовался Ройс.

— Они меня родили.

— А-а. Тогда конечно. Но вы уверены, что никаких, скажем так, эксцессов в кафе, среди людей, не произойдет?

— Я так понимаю, худшее мы уже пережили, — пожала плечами Адель. — До следующего полнолуния хотя бы.

— В остальное время оборотня тоже можно спровоцировать, — напомнил Ройс.

— Значит надо быть осторожными. Пусть Стефа попьет валерьянку, займется йогой или вязанием, чем-нибудь успокаивающим. Перестанет посещать морги.

— А если какой-нибудь особо несносный клиент в кафе доведет ее до белого каления?

— В кафе я ее подстрахую, мне до субботы все равно делать нечего.

— Каким образом подстрахуешь? — усмехнулся Ройс. — Что ты сделаешь, если она превратиться в саблезубого волка и покусает тетку, которую не устроило количество молока в капучино?

— Дам ей бесплатный кекс, — развела руками Адель.

— Могу предложить еще несколько вариантов, — сказал Марк, входя на кухню, и бухнул свой рюкзак прямо на неубранный стол. Адель тут же схватила тарелки и отнесла их в мойку, тем самым освобождая место для странных предметов, которые парень начал выкладывать на всеобщее обозрение. — Это электрический шокер, баллончики со слезоточивым газом и складной арбалет. К нему есть несколько дротиков со снотворным. Учтите, что снотворному понадобится примерно минута, чтобы вырубить оборотня.

— Очень мило, — проворчала Стефания, сморщив носик.

— Откуда ты это взял? — спросил Ройс, но тут же передумал. — Не хочу знать. Это все может…наверное…остановить нападение оборотня, но что вы предлагаете делать со свидетелями? Не говори "ликвидировать".

Друзья молча переглянулись.

— Э! Что, других вариантов нет?!

Других вариантов никто предложить не смог, хотя все очень старались. В итоге про кафе вспомнили поздновато и из дома выбежали как ошпаренные. Стефа пришла в ужас. Мало ей было вчера его пораньше закрыть, так еще и сегодня она уже полчаса как не на рабочем месте. Хорошо хоть бежать недалеко.

Пока подруги быстрым шагом мчались к кафе, Стефа нервно проговаривала себе под нос имена постоянных клиентов, которые вчера не смогли прорваться в ее уютное заведение и наверняка негодовали весь вечер и, наверное, проснулись с этой мыслью сегодня. Адель с некоторым недоумением сгорбившись следовала за ней, таща в своем и без того набитом всяческими необходимыми предметами рюкзаке весь предложенный Марком арсенал. Хотя, положа руку на сердце, вряд ли она смогла бы его использовать против Стефы. Надеялась, что и не придется.

Не смотря на уверенность подруги, осады у кафе не наблюдалось. Улица вообще былаподозрительно пуста. Открыв наконец вожделенную дверь, Стефа издала вопль ужаса и с негодованием ударила себя ладонью по лбу.

— Сегодня же День Города! — воскликнула она. — Я должна была украсить зал еще вчера! Чертовы клиенты! Чертов город! — в сердцах закричала девушка.

— Стеф, не волнуйся, — затараторила Адель, поспешно скидывая рюкзак на пол. — Стефа, я все сделаю! Стефа присядь! Сделай себе горячего шоколада, расслабься, я мигом все это нацеплю. Вон, еще даже нет никого.

Усадив подругу на стул за стойкой, она ласково погладила ее по голове и бросилась в кладовку искать коробки с украшениями.

— А помощница же у тебя была вроде? — крикнула она уже оттуда. — Она где?

— Да кто ее знает, съели наверное, — отмахнулась Стефания. На Киру она и не рассчитывала. Ее родители взяли эту пятнадцатилетнюю девочку в кафе официанткой чисто по дружбе с ее опекунами, у которых кроме той было еще восемь приемных детей. Просто, чтобы бедовому подростку было чем заняться на каникулах. Работала она вообще-то нормально, но, если специально не попросить, могла и на пару часиков опоздать и неожиданно исчезнуть в неизвестном направлении.

Украшение зала не удалось провернуть за пять минут, хотя Адель действовала очень энергично, вихрем носясь по кафе. Стефа несколько раз порывалась прийти ей на помощь, но спутанные гирлянды приводили ее в ярость, в жуткую клокочущую ярость. Так что Адель практически в одиночку развесила флажки, цветы и плакаты, украсила прилавок, разложила разноцветные салфетки и фигурки курочек, которые из неких соображений стали символом праздника в этом году. Когда в кафе начали собираться первые посетители, она как раз балансировала на стремянке, пытаясь прикрепить над входом какую-то блестящую расползающуюся штуковину, похожую на большой одуванчик. Из-за этого каждый входящий задевал ее дверью и сразу и извинялся, и здоровался. Дядя Мик вообще второй раз за утро появился перед своей названной племянницей крайне не вовремя, за что чуть не получил по голове уроненным степлером.

***

— Мать твою! Открывай ворота!

— Вас нет в списке, — спокойно повторил охранник. Отвернувшись, он посмотрел куда-то в сторону закрытых ворот на главном въезде "Санатория".

— Так и не должно быть, идиот!

— Я впускаю только тех, кто в списке, — пожал плечами охранник.

— НАС ты обязан впустить!

— Если бы вы были в списке.

— Ты что, совсем тупой?!

— Быть умным не входит в мои должностные обязанности.

— Открывай ворота или я их вынесу к чертовой матери!

— Давай, если тачку не жалко.

— Я убью тебя!

— Фил, пожалуйста, поспокойнее! — воскликнул Рик, у которого в результате чуть не выбили телефон из рук — охранник стоял с его стороны машины. — Ваш начальник не отвечает.

— Оставьте ему сообщение, и он вам обязательно перезвонит, — меланхолично ответил охранник.

— Он еще и издевается! — Фил попытался вылезти из машины, но Рик удержал его за рукав и с раздражением поморщился. Голова и без того раскалывалась от боли. Вчера его допекли своими склоками родственники на никому не нужном семейном ужине, теперь коллега орет ему прямо в ухо. Да еще и этот труп в лесу! Рик едва успел вступить в должность, и сразу убийство. Мало того, что оно скорее всего совершенно зараженным, а значит, именно его организации предстоит это расследовать, да тут еще и потерпевший оказался его несостоявшимся подчиненным.

— Подожди, я попробую еще один вариант, — сквозь зубы проговорил Рик и набрал другой номер. — Алло! Мы из Исток72, стоим у ваших ворот. Хорошо. — Он убрал телефон и отпустил руку своего коллеги. — Сейчас к нам подойдут.

— Куда ты пошел?! — рявкнул Фил в спину удаляющемуся охраннику.

— Да оставь ты его.

— Оставь?! Эти гады нашего убили, а теперь небось прячут там все, пока мы тут стоим.

— Что например?

— Не знаю. Мало ли чем они тут занимаются. Развели тут гадюшник, да еще с позволения мэра! Терренс бы такого не допустил.

— Терренса здесь нет, и слава Богу, — возразил Рик, — не волнуйся, если им есть что прятать, Аспен это найдет.

— Аспен боится.

Овчарка на заднем сидении подняла голову и согласно заскулила.

— Может, это ты ее нервируешь. Ага, открывают.

Створка ворот, наконец, медленно отъехала в сторону, пропуская три больших внедорожника на огороженную территорию клуба. Они проехали метров сто и остановились возле административного корпуса, перегородив собой проезд.

Навстречу им вышел только один человек, он нервно наблюдал, как из машин появляются вооруженные люди в камуфляжной форме с эмблемой Истока и молча рассыпаются в стороны, уходя вглубь территории. Передав одному из них овчарку, Рик и Фил подошли к этому человеку.

— Это Рик Кин — новый начальник отделения Истока72, - представил Рика Фил. — А где твой шеф, Алан? — спросил он.

— В отпуске. Мы же не знали, когда вы решите устроить нам очередную инспекцию.

— Так уж и не знали, — усмехнулся Рик.

— Вообще-то не знали, откуда? — ощетинился Алан. — Или вы намекаете на полнолуние?

— Нет, я намекаю на совсем другое, — Рик посмотрел на него, но увидел лишь искреннее недоумение. Вроде бы. — Пойдемте внутрь.

Они вошли в небольшой зал с диванчиками и телевизором с одной стороны и стойкой администратора с другой. За стойкой сидела пухленькая миловидная женщина, теребящая в руках какую-то игрушку от стресса. Она нервно улыбалась.

— Этой ночью в городе видели зараженного в звериной ипостаси, — сказал Рик.

— Не может такого быть, — покачал головой Алан. — Было полнолуние, мы все сидели под замком. Так что, видимо, кто-то оказался слишком впечатлительным.

— Он напал на мою дочь.

Женщина за стойкой тихо охнула и застыла.

— Ясно, — вздохнул Алан. — В таком случае моих заверений вам явно недостаточно. Пойдемте, посмотрим камеры.

В соседней комнате сидел еще один охранник за столом с панорамным монитором. Он обернулся, когда они вошли.

— Покажи им клетки вчера при запуске и журнал, — приказал Алан. — Вот съемка в помещениях для персонала, приезжих и горожан. Все клетки заполняются согласно списку зарегистрированных оборотней. Через два часа после заката двери автоматически блокируются. За два часа до восхода разблокируются. Если не доверяете нашему тайм-коду, можете опросить народ. Все не будут врать.

— Да кто вас знает.

— Ради оборотня нарушившего комендантский час? С вашей дочерью ведь в итоге ничего не случилось, я правильно понимаю?

— С чего ты так решил?

— Вы бы пахли иначе.

— То есть ты можешь определить по запаху, насколько я расстроен?

— Могу.

— Надо же какой талантливый, — Рик отвернулся. — Но копию всего этого мы возьмем. Пойдемте пороемся в ваших документах.

— Пейдж вам поможет, — Алан проводил их в другую комнату, кивнув женщине за стойкой. Та вылетела из-за нее и поспешно последовала за ними.

— Бросайте сюда, — Марк держал серую спортивную сумку навесу, пока все по-быстрому забрасывали туда свои находки. — Это все? Уверены?

— И куда это теперь? — спросил Эльсон, оглядываясь назад. — Они рядом, — доложил он.

Марк размахнулся и запулил сумку на крышу смотровой вышки, высотой с трехэтажный дом.

— Отойдите подальше, видно ее? Да не толпитесь вы!

— Нет, нет, — тихонько отвечали сотрудники клуба, разбегаясь кто куда.

— Как мы ее потом обратно достанем? — прошептал Эльсон.

— Ну как-нибудь, — Марк уже конспиративно шаркал метлой по земле. Эльсон положил руки в карманы и прогулочным шагом пошел в сторону, краем глаза, следя за людьми в камуфляже, обыскивающими постройки на площадке для игры в страйкбол.

Рик упорно делал вид, что тщательно просматривает выложенные перед ним высокой стопкой документы, но толку в своей деятельности не видел. Сидел и ждал доклада от своих людей.

— А что вы держите в сейфе? — спросил он, когда пришла пора размять шею.

— Ничего, деньги, зарплату, — промямлила Пейдж, все это время робко стоявшая у него над душой.

— Давайте глянем одним глазком.

— Не…не…могу. Я не знаю, как его открыть.

— Так позовите Алана.

Алан, к которому неожиданно подскочила Пейдж, раздраженно выбросил на асфальт только что закуренную пятую сигарету и вернулся с ней в кабинет.

— Откройте сейф, — приказал Рик.

— Зачем?

— За надом. Вдруг у вас здесь двойная документация.

— Я не знаю код, — пожал плечами Алан.

— А кто знает? — проснулся Фил.

— Босс знает. Но он уехал в свой круиз, и с ним нет связи.

— И что, никто больше не знает код? Деньги вам без босса не понадобятся?

— Понадобятся, — согласился Алан, подумав. — Еще Марк знает.

Рик выудил снизу стопки список персонала и прошелся взглядом по строчкам.

— У вас тут только один Марк значится, который разнорабочий, — он непонимающе посмотрел на Алана. — Единственный человек, кто знает код от сейфа, в вашей организации находится на самой низкой должности?

— Ну да, зато в случае ограбления никто не догадается.

— Вы, оборотни, долбанутые на всю голову, — сказал Фил. Развалившись в кресле напротив Рика, он злобно зыркал оттуда на Алана.

— Обнаружено запертое помещение, — ожила рация, — зараженные отказываются его открывать. Утверждают, что ни у кого нет туда доступа.

— Еще интереснее, — оживился Рик. — Что вы там прячете?

Алан скривился.

— Просто заброшенное помещение.

— Все же давайте, прогуляемся.

— Я посторожу сейф, — еще удобнее устроился Фил, закинув ноги на письменный стол.

— Ведите, — встал со стула Рик.

Алан уверено вывел его из здания, но снаружи остановился и покосился на Пейдж. Та мотнула головой и засеменила куда-то в сторону игровой площадки.

— Сюда, — с облегчением произнес Алан.

Дверь, возле которой в ожидании стояли люди в камуфляже и в черной униформе клуба, была обшарпанной и неприглядной. Вела она в какую-то старую пристройку.

— Выбивайте, — скомандовал Рик.

— Стойте, — вылез вперед худощавый подросток с метлой, — давайте я все-таки попробую подобрать ключик, — он продемонстрировал увесистую связку ржавых ключей, которая на вид пролежала в земле лет сто.

— Ты Марк? — предположил Рик.

— Я Марк.

— Ты знаком с моим племянником Ройсом Кином? — на всякий случай уточнил мужчина.

— Первый раз слышу это имя.

— Тогда сгинь. Ломайте.

Стоявший ближе всего камуфляжник одним ударом выбил трухлявую дверь. Двое вошли. За ними вошел Рик.

В небольшой комнате, прямо на полу на старом тонком матрасе спиной ко входу лежало тело, укрытое газетой. От тела исходила сильная вонь. Вокруг него стояли разнокалиберные бутылки, лежали пакетики из-под каких-то закусок.

Рик подошел к телу и перевернул его на спину, заглядывая в лицо.

— Лучше его не будить, это наш клиент, — предупредил Марк, нагло протиснувшийся между вооруженными людьми. — Человек, здоровый.

— Какого черта он тут делает?! — Рик поспешно отошел от тела. Поменяв положение, тело продолжало мирно спать и сильно пахнуть.

— А это часть сценария игры в страйкбол.

— Что это за сценарий такой? — все также раздраженно спросил Рик.

Марк огляделся вокруг, как бы прикидывая, на что это может быть похоже, и выдал без заметной запинки:

— Апокалипсис. Клиент сидит в бункере, — он обвел рукой комнату, — пытаясь спастись от охватившей мир эпидемии инопланетного вируса. Когда у него заканчиваются припасы, — он указал на валяющуюся на полу миску с остатками лапши, — он вынужден покинуть бункер и начать сражаться с зомби, в которых за это время превратилось все население. Сначала ему нужно будет достать оружие, его он вынет из рук валяющегося на пути трупа…

Рик не стал все это слушать, и, стремясь поскорее покинуть комнатку, подтолкнул к выходу своих неторопливых коллег.

Как только ворота закрылись за тремя внедорожниками, Алан злобно сплюнул и вернулся в кабинет. Марк и Пейдж складывали обратно потревоженные папки и бумаги.

— Ты их пересчитал? — спросил Марк.

— Да, все уехали, — проворчал Алан. — Долбаные истоковцы, долбаный совет! Какого черта мы обязаны лебезить перед ними?! Ненавижу это. Сейчас бы закинуться.

— Пока что не выйдет.

— Но почему?

— Не ной. Сам не вовремя решил пруд осушить. Пришлось в более недоступное место запасы прятать.

— Пруд вонял. Как и твой апокалиптический питомец кстати, — поморщился Алан.

— Не мой, а Босса, — напомнил ему Марк. Действительно, изначально именно их общий Босс притащил откуда-то того пьянчужку, на которого наткнулись истоковцы. Он даже назначил его ночным сторожем, отвел ему какое-то жилье, но позже благополучно забыл о его существовании. Как-то само собой вышло так, что обязанность подкармливать пьянчужку и следить, чтобы его бренное тельце не валялось где ни попадя выпала Марку. Ну, в общем, что мог, он делал.

— И как бы то ни было, вся дурь, что осталась, лежит сейчас на крыше вышки, — проинформировал Марк. — Так что, пока кто-нибудь из вас не научится обращаться в нечто с крыльями, дурмана вам не видать.

— Ну, черт возьми, долбаные истоковцы! Приперлись из-за ерунды! Какой-то приезжий идиот не догадался зарегистрироваться, а нам отвечай!

— Они приехали не из-за этого.

— А из-за чего, по-твоему?

— Этой ночью одного из них растерзал дикий зверь.

— Не может быть!

— О, Господи, он умер?! — воскликнула Пейдж, роняя бумаги.

— А чтоб их всех разорвало! — зарычал Алан. — Босс свалил без предупреждения, и что, МНЕ теперь со всем этим бардаком разбираться?! Еще и клиенты без зелья бучу поднимут, побегать на воздухе они и у себя дома могут!

— Не бойся, уладим все, — заверил Марк, скучающим тоном.

— Ага, как же! — Алан в сердцах зарядил ногой по мусорному ведру, и оно улетело через все комнату, обрушив хрупкий стеллаж со всякой канцелярией. Пейдж взвизгнула, и присела от страха.

— Держи себя в руках! Придурок. Сказал же, уладим все. Иди остынь. — Твердым голосом проговорил Марк.

Алан вылетел прочь, а Пейдж бросилась дрожащими руками подбирать с пола разлетевшиеся маркеры и скрепки.

— Что Босс в точности сказал, когда звонил утром? — спросил Марк.

— Только "унесите дополнительные материалы по гостям" и все! — Срывающимся голосом сказала Пейдж.

— Только это? Уверена? Не спросил там, предположим, как дела идут? Нет? Какая-нибудь светская фигня про погоду-природу-как долетел?

— Я не помню, — Пейдж скривилась, как будто собиралась заплакать.

— Перестань.

— Я так испугалась, когда эти люди вспомнили про сейф!

— Зря, мы их там никогда и не хранили.

— Правда? Я подумала, что Босс как-то узнал про инспекцию и хотел нас предупредить, чтобы мы избавились от них. Но я не знала кода, а тебя не было!

— Успокойся, никто бы их не нашел, — Марк наклонился и вытащил из-под кресла, на котором совсем недавно сидел истоковец, потрепанный рюкзак. — Все здесь. И жесткий диск, и письма и все остальное.

— Но он же прямо здесь сидел!

— Самое укромное место. Кстати о них. Помнишь, наш Босс, пока еще был с нами, притащил радиоуправляемый вертолет с камерой? Куда он его спрятал?

— Но он сказал, что руки оторвет, если кто-то его стащит.

— Так я ж сразу на место положу. Вот только волшебные конфетки для наших зверушек с вышки достану. Представь, во что они превратят нашу базу на трезвую тупую голову.

— Он у охранников лежит, — сдалась Пейдж, — в коробке из-под принтера.

***

Коннор сидел в одиночестве на скамейке в объятиях цветущего кустарника и сторожил приход горничных. Кроме него в это время во дворе гостиницы никого не было. Он успел рассмотреть каждый цветочек на клумбе, когда, наконец, они появились. Их было две, и одна подходила под описание, данное официанткой. Когда они разошлись по номерам, он шмыгнул за нею следом.

— Простите, что отвлекаю, но не могли бы вы ответить на пару вопросов?

— Я работаю, — женщина немного испугалась, когда заметила его, но постаралась не подавать виду.

— Это очень важно.

— Вы кто? Наш постоялец?

— Да. Шестого числа здесь была полиция, они разговаривала с вами, так? Вы что-то видели? То, что вас очень напугало?

— Не знаю, о чем вы.

— Послушайте, в этом месте что-то произошло, и возможно, это связано с моей невестой. Она пропала, понимаете? Прошу вас, расскажите, что вы знаете.

— Да ничего я не знаю!

— Я заплачу за любую информацию. Просто расскажите, почему приезжала полиция. — Он сунул ей деньги прямо в руку. Она подержала их, сомневаясь, но все-таки положила в карман.

— Хорошо, расскажу, хотя не знаю, как вам это поможет.

— Не думайте об этом.

— В тот день я пошла готовить тринадцатый номер, потому что постоялец ночью съехал. Когда я вошла, сначала ничего необычного не заметила, но когда начала перестилать постель, то увидела что-то красное на тумбочке. Ну как бы брызги. Я огляделась и заметила, еще несколько на стене, на дверце шкафа. Первое что мне пришло в голову — это брызги крови. Не знаю, чего я так перепугалась, но, особо не приглядываясь, я сразу же выбежала из комнаты, и мы вызвали полицию. А потом мне сказали, что это всего лишь следы красного блеска для губ, и все.

— И как же он мог там оказаться?

— Не представляю. Но главное, поймите — ничего криминального здесь, в Подорожнике, не произошло. Это моя ошибка, я зря всех поставила на уши. Вам нужно искать свою невесту где-то еще. Я очень надеюсь, что с ней на самом деле все в порядке.

— Я тоже надеюсь, но меня волнует, что она уехала ночью. Кто ее мог видеть? Ваша администрация всегда на ночь закрывается? Никто не дежурит?

— В самом офисе никто, но хозяева гостиницы живут рядом, и на двери офиса висит номер их телефона. Хотя, насколько я помню, выбывшая постоялица просто сунула ключ от номера под дверь офиса.

***

Вскоре после того, как дядя Мик покинул кафе, настало время другой группы клиентов. Это были в основном женщины среднего и пожилого возраста. Все они имели, что сказать Стефании, поэтому выстроились в небольшую очередь у прилавка. Как и ожидала девушка, это были вежливые претензии по поводу ее вчерашнего вечернего отсутствия на рабочем месте. Вежливые, но от того не менее обидные и несправедливые.

К своему удивлению Адель начала раздражаться раньше, чем Стефа. Похоже, у той успел выработаться иммунитет на этих людей, и за нее можно было не волноваться. Адель села за ближайший невостребованный столик и распотрошила свой рюкзак. Вчера она начала делать в блокноте карандашные наброски, используя фотографии, которые сделала в лесу. Теперь она снова пролистала фотографии на экране планшета, и кое-что показалось ей странным. Рассматривая каждую из них в отдельности, она видела лишь не особенно интересные виды лесной поляны с разных ракурсов и с разными акцентами. Но быстро пролистывая, она не могла не заметить четко проступающее на всех из них лицо молодой женщины, которой конечно на поляне в тот момент не было. Адель крепко зажмурилась, досчитала до пяти, потом снова открыла глаза и начала сначала. Лицо никуда не делось, но немного изменился наклон головы. Глаза продолжали смотреть вперед и взгляд их с каждым разом, как девушка начинала листать фотографии с начала или с конца, с каждым разом их взгляд становился все более пристальным и жутким. Наконец, лицо это встало перед ее мысленным взором и не уходило больше, куда бы ни смотрела Адель. Оно витало вокруг нее как призрак. Схватив карандаш, она быстро зарисовала этот портрет на пустом листе. Только после этого навязчивый образ покинул ее сознание, и девушка смогла уже спокойно рассмотреть свой рисунок. На изображении оказалось лицо молодой женщины лет тридцати, чуть повернутое в сторону, но смотрящее четко вперед с упреком и ненавистью. Она была красива с правильными тонкими чертами лица, но общее впечатление оказывала неприятное и тревожное.

— Что это ты вдруг взялась за портреты? — спросила подошедшая Стефания.

Адель вздрогнула, словно очнувшись ото сна. Она удивленно огляделась вокруг.

— Ты уже часа два сидишь, не поднимая головы, — сказала подруга. — У тебя шея не болит?

— Нет, — проверяя, Адель повертела головой. — Как-то я увлеклась.

— Кто это? — Стефа присмотрелась к лежащему на столе листу. — Здорово получилось, как живая. Только угрюмая.

— Да, я, наверное, спала с открытыми глазами, и мне приснился кошмар, — предположила Адель. — Пироженку принесешь?

Стефа выглядела заметно лучше, чем с утра. Она даже задорно подмигнула ей, направившись обратно за прилавок. Адель счастливо улыбнулась в ответ, но потом ее взгляд упал обратно на злосчастный рисунок, и она зябко передернула плечами, поспешив захлопнуть блокнот.

Вернувшись с кухни с тарелочкой кремовых пирожных, Стефа обнаружила нового клиента. Благодушное настроение как рукой сняло. Она с мольбой посмотрела на Адель и бросилась обратно в заднюю дверь.

Присмотревшись к только что вошедшему в кафе молодому мужчине, Адель подскочила с места. Этот человек попытался зайти за прилавок и последовать вслед за Стефой, но там уже стояла невысокая совсем молоденькая девушка, которая, что-то тихо ему сказала. Наверное, это и была та самая Кира — помощница Стефании — приход которой Адель не заметила, случайно выпав из жизни.

— Заткнись, из-за тебя все! — На слова девушки мужчина отреагировал очень бурно, на секунду затормозив в проходе. Благодаря этому Адель успела просочиться мимо него и преградить собой путь на кухню.

— Пит, правильно? — спросила она. — Стефания не хочет тебя видеть.

— Знаю, но я должен с ней поговорить, — отмахнулся он, пытаясь зайти за прилавок.

— Можешь написать ей письмо, — предложила Адель, упрямо заслоняя собой проход. Мужчина был на голову выше ее и, судя по комплекции, не брезговал спортзалом, но это ее нисколько не смущало, поскольку в кафе было полно народу.

— Какое твое дело? — зло спросил Пит, презрительно глядя не нее сверху вниз. Эту нахальную девчонку он видел первый раз, и он вообще не понял, какого черта она встала между ним и Стефанией.

— Мне никакого дела нет, — пожала плечами Адель. — Я просто стою здесь и все. Это ты пытаешься меня подвинуть.

— И подвину, — бросил Пит с вызовом, отпихивая ее в сторону.

— Эй, парень, у тебя проблемы? — послышалось из-за его спины. — Сахар в голову ударил?

Пит угрожающе развернулся. Рядом с ним стоял какой-то смазливый юнец в пиджачке, которого он мог бы без труда размазать по стенке. Однако паренек смотрел на него без малейшей опаски, даже скорее насмешливо, видимо, был совсем дурной. К сожалению, Пит пришел извиняться, и затевать драку в кафе любимой девушки было ему совсем не с руки. Так что он смерил противника уничижительным взглядом, усмехнулся и просто ушел. Пока что.

— Адель? — полуутвердительно спросил победитель.

— Алекс! — ласково воскликнула девушка. Она замешкалась, не зная можно ли, и все-таки крепко его обняла.

— Я проходил мимо, — сказал парень, от радости аж приподняв ее, — и вдруг понял, это ты! Ты здесь…

— Помогаю Стефании. Я снова буду жить в Эревне!

— А я приехал только на лето.

Они перебрасывались короткими фразами и даже их не трудились заканчивать. Это было бы слишком сложно, ведь их внимание было полностью поглощено друг другом, теми изменениями, которые произошли с ними за шесть лет.

— Мне нужно к Стефе, — виновато сказала Адель, махнув рукой куда-то в сторону.

— И мне нужно… — Алекс забыл, куда ему нужно, рассеяно махнув в другую сторону. — Но мы встретимся сегодня на празднике?

— Обязательно, — выдохнула девушка очаровано.

Алекс ушел, и Адель поспешила к подруге. Прежде чем открыть дверь, она помотала головой, как бы рассеивая этот туман неожиданно снизошедшего на нее счастья. Войдя на кухню, девушка сначала не заметила Стефу, только женщину, суетящуюся между противнями с печеньем. Ее подруга же сидела на полу прямо за самой дверью. Слезы на ее щеках уже почти успели высохнуть. Адель закрыла дверь и опустилась на пол рядом с ней.

— Он ушел, — сказала она тихо, чтобы не отвлекать кондитершу.

— Может быть он не виноват, — вдруг произнесла Стефания, глядя куда-то в потолок.

— Не виноват в том, что ударил тебя в лицо, спихнул с лестницы? — Об этом подруга написала в своем последнем письме Адель. До этого были десятки длинных радужных писем, искрящихся радостью и любовью. Именно из-за этого письма Адель пришла в голову мысль вернуться в Эревну. Стефании она конечно об этом не говорила.

— А я потом напала на тебя, — девушка повернула голову и посмотрела на подругу в упор.

— Ну ты же была не в себе, — возразила Адель, перейдя на совсем уж тихий шепот и испуганно оглядываясь на кондитершу. Хотя та стояла в другом конце комнаты и, пританцовывая за работой, слушала что-то через наушники.

— А может, и он был не в себе? — продолжила свою мысль Стефания.

— То есть? — спросила Адель, и тут же поняла, что та имеет в виду. — А это произошло…

— Примерно месяц назад. Вполне возможно, что в прошлое полнолуние, — проговорила Стефа печально.

***

Терренс сидел в задней части автобуса и читал на планшете блог какого-то кретина. Статья была раздутой, и при этом не содержала ни единой новой мысли, однако он прочел ее до конца, по-мазохистски смакуя наиболее раздражающие пассажи. Подобные занятия он считал полезными. Они подогревали и одновременно оправдывали его злость на людей, которую Терренс чувствовал сейчас особенно остро, двигаясь в этом душном вонючем ведре в направлении города, который сам по себе вызывал у него ненависть и тошноту. Каждый ухаб на дороге отдавался сильнейшей болью в раненной ноге, от которой одна тварь, на данный момент уже мертвая, отхватила приличный кусок мяса. И это ранение было всего лишь крайним в череде его мук. Из-за них Терренс чувствовал себя стариком, да и выглядел как старик, отдав всего себя борьбе с нечистью, которую недалекий автор тупого блога додумался назвать "великой новой расой". Тупорылая свинья, повизгивающая от ужаса и восторга, приклоняющаяся перед мощью невиданного зла, при этом отсиживаясь на безопасном от него расстоянии за спинами настоящих борцов. Терренс посмотрел на людей вокруг, которые по большей части дремали или тоже что-то читали. Есть ли среди них кто-нибудь из этих уродов прямо сейчас? Вряд ли. Им то, конечно, нет нужды трястись в жалком автобусе. Эти твари пребывают в Эревну на собственных дорогих авто, хотя было же, было благословенное время, когда им приходилось скрывать свою темную сущность и жить в лачугах и грязи, подальше от нормальных людей. Как же так вышло, что, не смотря на всю проделанную работу, эти гады размножаются как крысы и не боятся больше выходить на свет?

Выбравшись из автобуса на своей остановке, он покрепче ухватился за набалдашник трости и поковылял вперед.

— Терренс!

Он обернулся. Возле сияющего на солнце красного автомобиля стояла молодая женщина. Он не сразу узнал ее, хотя в последний раз они виделись не так давно, где-то с месяц назад, когда она неожиданно нагрянула к нему в гости, каким-то образом отследив его перемещения по свету. И не смотря на то, что произошло между ними в тот день, ее нынешняя внешность ему совершенно не запомнилась. Он четко помнил ее другой, такой, какой она была много лет назад — несчастный запуганный подросток, нескладный и неухоженный. Тогда не по своей воле, но по обстоятельствам рождения она вся находилась во власти того самого зла, борьбе с которым он посвятил всю свою жизнь. Возможно поэтому, ее образ каким-то извращенным образом переплелся с воспоминаниями о его жене, из-за которой он и вступил на свой нынешний путь.

Мысли о жене-покойнице он с отвращением отогнал прочь, с неудовольствием рассматривая улыбающуюся Регину. Ее красота и уверенность ослепляли. Хотя возможно так просто удачно падал свет. Терренс почувствовал себя еще хуже, чем раньше, и начал шарить по карманам в поисках пузырька с таблетками.

— Почему вы не предупредили, что собираетесь приехать? — спросила Регина с укором. — Я бы подвезла вас от станции.

— Как ты узнала? — Терренс так и стоял на тротуаре, не спеша подходить к ней.

— Мои люди заметили вас на одной из остановок.

— Что это еще за твои люди? — сварливо уточнил мужчина.

— А вы не знали? Я и сама присоединилась к Истоку и уже давно занимаю в нем не самую последнюю должность.

— Тогда почему… — он все-таки подошел к ней и стал говорить тише. — Почему ты умоляла меня приехать в Эревну?

— Я не умоляла, — возразила Регина. — Но я считаю, что вы должны быть здесь сейчас.

— Из-за нового проекта мэра? Клуба для зараженных? Как там его назвали? Санаторий? Ерунда. Такие заведения только помогают держать зверей в поле зрения.

— То есть вы за? — удивилась женщина.

— Я не против, — Терренс обошел машину и попытался забраться на пассажирское сидение. — Не помогай мне! — Рявкнул он, когда Регина дернулась в его сторону. — Сам справлюсь. Смерть того тупицы, о которой ты сообщила мне утром, меня тоже не трогает.

— Тогда почему вы все-таки приехали?

— Из-за Рика.

— Вы думаете, он начнет…, - Регина села рядом с ним и захлопнула за собой дверь, — говорить?

— Не посмеет. Слишком дорого ему это обойдется. Нет. Я догадываюсь, зачем он сюда вернулся и вот это-то меня и беспокоит.

— О чем вы?

— Пока тебе знать не нужно, но наблюдай за ним и докладывай мне, поняла?

— Поняла, — ледяным тоном подтвердила Регина и вывела машину на дорогу.

К тому времени как на улице окончательно стемнело, основная масса горожан уже успела переместиться на подготовленное для празднования поле между шоссе и лесом. Музыка грохотала вовсю, ее было слышно даже на противоположной стороне города, в ново отстроенном квартале из двух рядов двухэтажных коттеджей с подъездной дорожкой и газоном спереди дома и небольшим огороженным двором позади. Марк и Анжелина сидели под окном одного из этих коттеджей, укрывшись за низкой живой изгородью. Внутри все еще горел свет, и было слышно, как жена что-то кричит мужу из другой комнаты.

— Обрати внимание — напротив нас стоит абсолютно такой же дом, — проворчал Марк, которого достало длительное и возможно бессмысленное ожидание. Судя по крикам, хозяева вроде как и собирались пойти на праздник, но собирались так долго, что в любой момент могли передумать.

— Мне нужен именно этот дом, — проговорила Анжелина твердо. Она ближе подтянула к себе большую набитую до отказа сумку-мешок и вытянула оттуда два помятых скрепленных друг с другом листа бумаги. Марк взял листы и подставил их под падающий из окна свет. Это была распечатка старой газетной статьи. На плохого качества черно-белой фотографии трудно было что-то разобрать. — Почти тринадцать лет назад в этом доме произошел взрыв газа, в результате погибло девять человек, — прошептала девушка.

Марк пробежал статью глазами и протянул обратно.

— Ты же понимаешь, что это не тот самый дом? Тот дом тогда же и снесли, а позже и всю улицу. Всем этим коттеджам еще и полугода нет.

— Да какая разница, — отмахнулась Анжелина. — Главное, что люди погибли на этом самом месте.

Кролик, до сих пор тихо сидевший в проволочной клетке между ними, резко дернулся, заставив обоих вздрогнуть.

— Все равно, зачем мы сидим сторожим этих двух олухов, когда из-за праздника почти весь город в нашем распоряжении? Достаточно выбрать дом постарше, и наверняка там кто-нибудь да помер.

— А мне не нужно, чтобы там кто-нибудь просто помер, — сказала Анжелина, прижимая к себе свою огромную сумку, — мне нужно, чтобы человек погиб страшной смертью.

— Тогда почему бы тебе не воспользоваться нашей квартирой? Судя по ее стоимости, там точно кто-то помер страшным образом. Заодно могла бы спросить у его духа, как его упокоить. Задолбал уже шуршать.

— Я не собираюсь общаться с вашими крысами, — отрезала Анжелина и прислушалась.

Хозяева дома, наконец-то, нашли в себе силы выйти на улицу. Девушка привстала, схватив сумку за ручку, но в таком положении ей пришлось провести еще несколько минут, поскольку эти люди продолжали препираться возле машины, потом в машине, потом она что-то забыла и вернулась в дом, потом он был не уверен, что выключил телевизор в гостиной, и всему этому не было конца. То, что при этом они все-таки уехали, можно было воспринять как чудо. Уставший от безделья Марк чуть ли не одним прыжком очутился у входной двери, обогнав на старте Анжелину.

— Они забыли ее запереть! — разочаровано отметил он.

— Да входи уже! — прошипела девушка. Захлопнув за собой дверь, она засветила карманный фонарик и огляделась вокруг.

— Его с улицы будет видно, — Марк прошел вслед за ней в гостиную и поставил клетку возле входа.

— Ну и что, кто его увидит? — Анжелина посмотрела в окно на соседний дом на другой стороне улицы. — Соседи все уехали.

— Да, но так давно, что скоро могут вернуться. Можно просто включить свет. Эти растяпы вполне могли, уезжая, оставить свет включенным.

— Это уж как-то совсем в наглую, — усомнилась Анжелина, — я лучше задерну шторы, они тут достаточно толстые. А ты пока сверни ковер.

Свет от уличных фонарей пробивался сквозь шторы, так что не такие уж они оказались и плотные, но они на это забили, снова засветив фонарик. Анжелина достала из своей сумки толстую книгу с сильно поврежденным переплетом и вываливающимися страницами и, открыв на одной из закладок, положила ее на пол перед собой. Потом вытащила из кармана перочинный нож.

— Теперь не мешай, очень важно правильно начертить все знаки, — строго сказала она.

— Ты что прямо на их паркете собралась резьбой заняться?! Обалдела?

— Ну а как еще?

— Чем-нибудь стираемым нарисовать?! — предположил Марк. — Ладно, погоди секунду. — Он выскочил из комнаты и через полминуты вернулся с пакетом муки. — Чего там надо рисовать?

— Вот это, — Анжелина ткнула пальцем в страницу.

— Угу, а насколько круг обязан быть круглым? И насколько большим?

— Настолько, чтобы мы вдвоем в него влезли. Он будет защищать нас от призванного духа. И от остальной гадости, которая полезет за ним. Давай быстрей!

Марк фыркнул и принялся тонкой струйкой делать на полу кривоватый круг из муки, Анжелина быстро расставляла свечи.

— И как я начерчу знаки и имена? — поинтересовалась она.

— Пальцем. Тонким слоем насыплю муку, а ты рисуй.

— Здесь не хватит.

— Еще принесу. Соль, сахар — там полно всего!

— То есть уничтожим все их запасы? Да, вот этого они конечно точно не заметят!

— Может и не заметят.

— Да ну тебя.

Тихо переругиваясь, они все же как-то выполнили все условия, изложенные в колдовской книге Анжелины. Приноровившись к новому способу начертания знаков, она быстро закончила вырисовывать странные надписи, лишь изредка консультируясь с оригинальным изображением.

— Чувствуется рука мастера, — похвалил Марк, глядя на все это сверху.

— Дома я участвовала в шабашах ведьм, — сказала Анжелина. — Но ни у одной из этих дурочек не было реальной силы, только самомнения завались. Мы занимались ерундой. В одиночку я справлюсь лучше. Убери это все!

Марк скомкал опустевшие пакеты из-под муки и соли и засунул их к ней в сумку. Анжелина недовольно цокнула языком.

— Ну а куда еще?

— Ай, ладно! Теперь я буду читать заклинание, — Анжелина села в центр круга, так чтобы место осталось еще и для Марка, положила перед собой книгу и поставила рядом свечу, чтобы она освещала текст под рисунком. — Ну же, давай, садись рядом. И кролика возьми!

Для клетки в кругу места не оставалось, так что Марк вытащил из нее зверька и с ним на руках аккуратно переступил через линию и знаки.

— Главное помни: что бы ты ни увидел и ни услышал, ни в коем случае не выходи из круга.

— Даже подъезжающую полицейскую машину? — спросил Марк, поглаживая нервничающего кролика.

— Ну, разве что…

— Если нас поймают, полицейские лопнут от смеха. Это достаточно страшная смерть?

— Все, заткнись, — нетерпеливо оборвала его Анжелина и, прочистив горло, начала зачитывать текст из книги торжественным голосом. Через пару минут текст закончился, но в комнате ничего не изменилось. Не зная, какого эффекта она, собственно ожидала, Марк посмотрел на нее и хотел уже спросить, все уже или не все, но девушка набрала в грудь побольше воздуха и начала читать заново, уже быстрее. Видимо, она читала одно и то же снова и снова, потому что на этот раз декламация заняла довольно много времени. Марк успел соскучиться, рассмотреть все в комнате, что позволял разглядеть свет свечей на полу, а под конец уже сам мог бы зачитать текст заклинания на незнакомом языке без заглядывания в книгу. Внезапно она замолчала.

— Дай мне кролика, — сказала Анжелина тихо, уставившись куда-то перед собой. Марк передал ей присмиревшее животное, она взяла его не глядя. Также не глядя, без малейшей эмоции на лице она сломала бедняге шею. — Возьми книгу! — воскликнула девушка.

Марк подтянул к себе книгу и переложил ее к себе на колени. Анжелина положила кролика перед собой, нашарила рукой нож и, продолжая смотреть строго перед собой, несколько раз вонзила лезвие в бездыханное уже тельце. Затем она приподняла кролика обеими руками и выкинула из круга, отбросив его подальше в темноту. После этого она как будто отмерла, ее лицо приняло растерянное выражение. Марк с интересом наблюдал за ней.

— Он здесь, — с благоговением произнесла Анжелина. — Ты чувствуешь?

Парень отрицательно покачал головой, но она не обратила внимания. Девушка продолжала восторженно смотреть куда-то вперед, боясь лишний раз моргнуть. Она боялась, что это лишь наваждение, и демон исчезнет. Но сейчас она ясно видела его. Черный сгусток, который постепенно принимал человеческие очертания. Помедлив, фигура склонилась над подношением, и Анжелина поняла, что демон принял его. Теперь ей оставалось лишь собраться с духом и задать свой вопрос.

— Не повезло, хозяева вернулись, — вдруг сказал Марк.

— Нет, только не сейчас! — воскликнула Анжелина, но парень уже тушил свечи и быстро складывал их обратно в ее сумку. Слышно было, как перед домом остановилась машина, хлопнули дверцы, женщина что-то громко и недовольно сказала мужу.

— Лезь в шкаф, — скомандовал Марк, подталкивая Анжелину в нужном направлении. Девушка в отчаянии оглянулась, пытаясь вновь увидеть темную фигуру, но тщетно. Марк быстро разостлал ковер поверх рисунка из муки и на мгновение чиркнул светом фонарика вглубь гостиной, пытаясь увидеть кроличье тельце. — Черт, не нашел его, — тихо ругнулся парень, заталкивая девушку в шкаф вместе с сумкой и клеткой.

Открылась входная дверь. В холле зажегся свет, и в светлое пятно попал криво лежащий ковер с загнувшимся углом. Но поссорившаяся парочка не обратила на него внимания. Поругавшись немного в холле, они продолжили на лестнице и далее где-то наверху.

В шкафу вдвоем оказалось тесно и неудобно, особенно с клеткой и сумкой, из которой высыпались свечи и смешались с хозяйскими вещами. Пытаясь как-то без шума разобраться, ребята не успели сразу вылезти и покинуть дом. Входная дверь снова открылась, и они замерли, недоуменно прислушиваясь.

Глава 4

Вошедший не стал окликать хозяев. Он вел себя довольно тихо, хотя, кажется, и не скрывался. Просто молча начал подниматься наверх. Пришлось напрячь слух, чтобы расслышать его шаги в перерывах между репликами враждующих сторон на втором этаже.

Ребята снова не успели выйти. Через несколько секунд наверху раздались крики ужаса и боли, но они очень быстро стихли. Уже в мертвой тишине, можно было отчетливо расслышать, как кто-то не спеша спускается по лестнице, его потяжелевшее дыхание. Потом стало тихо.

Марк кубарем выкатился из шкафа. Входная дверь стояла нараспашку, в холле никого не было. Он бросился к окну и приподнял штору. Некоторое время он наблюдал что-то, происходящее снаружи.

Анжелина осторожно выбралась из шкафа и начала собирать обратно в сумку вывалившиеся свечи. Ее руки нервно тряслись. В голове не было ни единой мысли, даже о том, чтобы поскорее убраться из дома. Она двигалась чисто автоматически, пытаясь просто пережить шок. Но тут она подняла голову и, посмотрев на стоявшего у окна Марка, не удержалась от вскрика. За его спиной стоял тот самый сгусток тьмы человекоподобной формы. Он был выше Марка и наклонился к его плечу, словно пытаясь увидеть, на что тот смотрит.

На ее крик Марк обернулся, но вопросов задавать не стал. Он взял фонарик и медленно пошел наверх, тщательно выбирая, куда ставить ноги.

— Куда ты? — Анжелина бросилась за ним, но Марк остановил ее.

— Здесь капли крови, не наступи, — предостерег он.

— Крови?! — она ошарашено посмотрела на пол. Марк был наверху не больше минуты, но это оказалось очень долго. Она отступила обратно в гостиную, потом снова выскочила оттуда, захлопнула дверь в дом и заперла ее. Потом вспомнила о призраке и осталась стоять в освещенном холле, прижавшись спиной к стене. — Марк! — не выдержав, громко закричала она.

Он сбежал по лестнице, непонимающе глядя на нее.

— Что там? — спросила она.

— Наверху? Два растерзанных трупа. Извини, что сомневался в тебе — ты идеально выбрала место для своего ритуала. Ну что, начнем заново?

— Ты рехнулся?!

— А что? Целых две жертвы, да еще и крупные.

— Но это же люди!

— Мне как-то больше за кролика обидно. Если б только эта парочка приехала на минуту раньше, он был бы жив. Какой смысл жертвовать им, когда…о, я его вижу! — Марк зашел в гостиную и поднял с пола пушистое тельце.

— Он вернул его! — воскликнула Анжелина истерично.

— Ну конечно! Он что, призрак твой, не дурак же! Зачем ему довольствоваться крольчатинкой, когда наверху столько человечинки?

— Ой, замолчи! Меня сейчас вывернет! — Анжелина почувствовала сильный спазм, но обошлось. Тогда она попыталась отпереть дверь. — Мне нужно уйти отсюда!

— Сначала нужно прибраться, а то у следствия будет много лишних вопросов.

— Ну и убирайся, я не могу больше!

— Ладно, тогда просто посиди, я сам все сделаю, — Марк повернулся и положил кролика обратно в клетку. — Потом пойдемна праздник делать вид, что мы там давно. Хорошо? — Он снова посмотрел на Анжелину. Она кивнула и в изнеможении опустилась на пол, привалившись спиной к стене.

Местная группа играла очень хорошо, и на танцевальной площадке было много народу. Танцевали все от мала до велика: от трогательных совсем еще малышей до не менее трогательных стариков. Алекс проводил запыхавшуюся Адель к краю площадки и пошел раздобыть им пива, которое разливали в пластиковые стаканчики прямо из бочки, и по сдобному кренделю.

Адель огляделась, ища глазами свою подругу. Только что она видела, как Стефа танцует с одним из своих знакомых, но потом та исчезла из вида. Тот парень примкнул к большой компании и теперь стоял неподалеку, смеясь и попивая со всеми пиво. А вот Стефу среди них она не увидела и прошла немного дальше.

Наконец, Адель заметила, что Пит ведет Стефанию через площадку сквозь веселящийся народ. Они не остановились у края площадки, а пошли дальше к лесу. Там в стороне от толпы расположились некоторые парочки. Отойдя на некоторое расстояние от других, они встали, что-то обсуждая.

— Адель, — позвал Мик, выбираясь из толпы. — Ты одна?

— Нет, с Алексом, — ответила девушка, поворачиваясь к нему. В этот раз Мик хотя бы был без маячившего на подхвате напарника. — Мы были знакомы с ним еще до переезда.

— Мне звонил твой отец. Хочет, чтобы ты почаще отвечала на его звонки.

— Я уже на один его звонок сегодня ответила.

— Да, но, очевидно, за ту минуту, что ты ему дала, он не успел сказать все, что собирался, раз перезвонил потом еще семь раз.

— Ну что сказать? Междугородняя связь такая дорогая!

Конечно, счет отца Адель не оскудел бы, даже вздумай он отчитывать дочь по телефону в течение пары лет, но ее нервы не выдержали уже ровно через минуту, а к следующему его звонку не успели восстановиться, и к следующему, и к следующему… Адель бы лучше спросила Мика, зачем он наябедничал отцу про ее утреннее возвращение из несуществующего ночного клуба, но не хотелось ему о нем напоминать. К счастью, вернулся Алекс.

— Вот, держи, — он передал ей стакан и большой покрытый глазурью крендель в салфетке.

— Это Алекс, а это дядя Мик! — радостно представила их друг другу Адель. Мужчины с очень серьезным видом обменялись рукопожатиями.

— Александр Прат, — вспомнил полицейский мальчика, с которым повсюду бегала его названная племяшка. Правда, при этом он так посмотрел на него, словно хотел добавить: "Ну смотри мне — я знаю тебя, знаю, где ты живешь, кто твои родители и вообще все предки вплоть до седьмого колена". В слух же он сказал: — Ладно, не буду вам мешать. Постарайся, все же, вернуться домой раньше пяти часов утра.

Немного посверлив взглядом спину, своего ненастоящего родственника, Адель отхлебнула из стакана, и как бы невзначай оглянулась, чтобы снова найти глазами Стефанию.

— Я надеялся, что ты приедешь, — неожиданно сказал Алекс.

— Что? — переспросила Адель, обнаружив, что думает совсем о другом.

— Когда решил вернуться сюда на лето. — Пояснил он, с нежной улыбкой глядя на нее. — Я надеялся, что ты приедешь. Какое-то шестое чувство.

— Тогда, должно быть, ты способен видеть будущее, — пошутила Адель. — Эта идея пришла мне в голову совсем недавно.

— Просто мы связаны. Еще с детства. Помнишь, как мы вырезали свои инициалы на старом мосту? Мы думали, что никогда больше не встретимся, но судьба распорядилась иначе.

— Я даже рада, что судьба нас перехитрила, — призналась Адель.

— Возможно, это что-то значит. Может быть, нам стоит проверить — сходить туда завтра вместе?

— На мост?

— На старый мудрый мост, — произнес Алекс на распев, — может, он подскажет, как нам быть.

Потянувшись к ней, он вдруг поцеловал ее в губы. Девушка от неожиданности дернулась, расплескав пиво.

— Извини, я подумал, ты тоже этого хочешь, — смутился Алекс.

— Наверное, я просто… — пролепетала Адель. — Попробуй еще раз.

Они поцеловались очень нежно и осторожно, как бы пробуя, не зная точно, стоит ли продолжать.

— Выслушай меня, пожалуйста, — попросил Пит, когда они остановились у кромки леса. — Это очень важно. Я никогда бы не посмел снова подойти к тебе, если бы не знал точно, что никогда больше в жизни не наврежу тебе!

— Почему ты так уверен? — спросила Стефания, дрожа от нервного напряжения.

— Я должен был раньше рассказать тебе, но нет таких слов, которые заставили бы поверить…в это невозможно поверить. Только если ты любишь меня, то дашь мне шанс. Я надеюсь на это, — Пит с мольбою заглянул ей в глаза.

— Конечно, давай, попробуем, — кивнула Стефа.

— Не знаю, с чего начать, — вздохнул Пит. — У меня есть друг и он… не такой как все, у него есть особенность…

— Он заряжен, — не выдержала девушка, — какой-то трансохренотенью.

— Да. Что? Откуда? — не понял, испугался, растерялся парень.

— Это ты меня заразил, — сказала Стефа и в ее голосе прозвучала обида. — Я не помню, как это произошло, но это был ты, так? Ты разозлился. Разозлился ни с того ни с сего, хотя я ничего не сделала и даже не сказала!

— Прости, эта девчонка, Кира, наговорила мне про тебя черт знает чего…

— Я была ни в чем не виновата, а ты избил меня так, что я потеряла сознание. И потом как-то заразил, укусил, может быть, как бешеная собака, пока я валялась в отключке, и заразил меня этим. А я потом еще удивлялась, что у меня все синяки так быстро сошли.

— Прости меня, любимая, — простонал Пит. — Я почти ничего не помню. Я потерял контроль и не мог остановиться. Но теперь все в прошлом. Последнее полнолуние это доказало. В этот раз я обратился, но полностью контролировал себя. Теперь я знаю, что больше не наврежу тебе. Пока я не был в этом уверен, я не разрешал себе даже приближаться к тебе.

— Что изменилось? — спросила Стефания, размазывая нечаянные слезы по лицу.

— Пойми, все называют это болезнью, но всего лишь потому, что боятся взглянуть правде в глаза! Мы не больны, мы — оборотни, как в старых сказках! Этот факт сложно принять, ведь придется тогда поверить и в других мифических существ…

— Так что изменилось? — прервала его Стефа.

— Дело в том, что по легенде новообращенный оборотень легко теряет над собой контроль, превращаясь в зверя при любом нервном потрясении, и уже тогда не помнит себя. Но это только до тех пор, пока он не попробует человеческой крови. Тогда он останется оборотнем навечно, зато получает контроль над своей животной ипостасью и сможет обращаться, когда захочет. Видимо, то, что я напал на тебя, помогло мне стать настоящим оборотнем. Теперь я уже никогда не потеряю над собой контроль и не обижу тебя, обещаю.

— А что теперь будет со мной?! — Прошептала она, отталкивая его руку. — В это полнолуние я напала на свою подругу! Теперь я опасна для других! Господи, из-за тебя я могла ее убить!

— Ты укусила ее?

— Я абсолютно ничего не помню, но она сказала, что нет.

— Ладно, успокойся, попробуй сделать так, — Пит поднял свою руку, сосредоточился, и вдруг…прямо на глазах у Стефы его рука начала увеличиваться, ногти на пальцах стали расти и твердеть. Через несколько секунд все вернулось назад, будто и не было.

Девушка пораженно посмотрела на Пита. Сказать она ничего не смогла.

— Ты сможешь так сделать?

Стефа покачала головой и попыталась уйти. Пит схватил ее за предплечье.

— Ты не поняла. Ты должна стать такой же как я.

— Нет, я должна от этого избавиться, — сказала Стефания. — Если продержусь год, все закончится, а тебя я не хочу больше видеть!

— Ну как же ты можешь так говорить, мы же любим друг друга! — Он привлек ее к себе и обнял. — А это единственная возможность нам быть вместе. Забудь на секунду о страданиях и страхах. Расслабься и попробуй то, что тебе одной предложено. Для оборотня мир выглядит иначе, ярче, объёмнее. Мы можем слышать то, что люди не слышат, чувствовать, то, что они не могут. Мы более совершенная раса. Хотя бы попробуй.

Несколько секунд Стефа просто стаяла, всхлипывая и слушая, как бьется его сердце. Потом она начала различать другие звуки, не только музыку уже надоевшей ей группы: ветер в верхушках деревьев, тихие разговоры людей в отдалении, как льется пиво в высокие стаканы, как смеется ребенок, получивший в качестве приза какую-то игрушку. Она почувствовала запах еды и вина, запах, оставшийся от молодой пары, которая сидела здесь недавно.

— Мы не будем болеть, и долго не постареем, сколько нового мы увидим вместе!

— И ради этого мне придется кого-то убить? — спросила Стефа и покачала головой. — Или обратить?

— Нет, не обязательно, — Пит отстранился и заглянул ей в глаза. — Я найду способ, о котором ты не пожалеешь, обещаю. — Он обернулся и посмотрел куда-то вдаль. — Мне нужно идти. Только, пожалуйста, не говори никому о нашем плане. Все в моей стае еще считают меня новообращенным. И о тебе никто не знает. Между оборотнями и городским советом есть какое-то глупое соглашение, и оно подразумевает что-то вроде квоты для каждой стаи. Я не имел права обращать тебя, но это все пустяк, мы как-нибудь разберёмся. Главное, чтобы пока кроме нас никто ничего не знал.

Сказав это, Пит ушел. Стефания опустилась на траву и попыталась понять, насколько же в действительности расширились ее возможности. Ослепленная тревогами, она не заметила, как все изменилось.

Коннор снова вытащил фотографию Тины и поднес под свет фонаря. Мужчина, с которым они разговорились за одним из столов, расставленных напротив сцены за танцплощадкой, кивнул и икнул одновременно.

— Да это ж вылитая Камилла! — воскликнул он и сделал хороший глоток из стакана. — Если с нее всю краску смыть, ну точно она!

— Посмотрите повнимательней, точно уверены?

Коннор уже давно отирался среди толпы, собравшейся на празднование какой-то местной даты, без особых надежд подсовывая фотографию Тины чуть ли не всем подряд. Этот человек был уже третьим, кто узнал женщину, но при этом называл другое имя.

— Да точно! Только пропала она уже с год как, чей-то ты только сейчас спохватился?

— Потому что для меня она пропала всего несколько дней назад, — нетерпеливо пояснил Коннор. — Что вы знаете про Камиллу?

— Да ничего. Я женат вообще-то. Вон моя благоверная! — мужчина показал куда-то в толпу, но Коннор не стал оборачиваться.

— Но все-таки вы знаете ее по имени. Где вы ее видели?

— Так в баре. Как его…Тринадцатый стульчак, официантка она там. Была, то есть официанткой, год уже прошел, а то и два. Или нет, нет, точно, она не там работала, а напротив. В кафешке, где всякие пирожные-морожные.

— И что, она просто пропала?

— Ну да, была все время одна официантка, потом стала другая.

— То есть, может она не пропала, а уволилась?

— Может, — подтвердил мужчина, прикончив стакан, и вдруг наклонился к Коннору. — Но вот только вряд ли. — Неожиданно твердым голосом сказал он, глядя ему в глаза. — Ты же знаешь, какая репутация у этого бара?

— Какая?

— Это же бар для зараженных, балда.

— Так она все-таки в баре работала? Или в кафе?

— А, ну да, в кафе. Меня туда Сонька таскает.

— Ну все, вставай и пошли, алкашик мой! — Подошедшая женщина, видимо та самая благоверная, потянула его со стула. — А то скоро с мужиками целоваться начнешь! Он мой, ясно! — Шутливо и в то же время оценивающе, глянула она на Коннора, и, вильнув хвостом, утопала прочь, подталкивая свою захмелевшую собственность.

— Говорят, вы у нас потеряли кого-то? — раздалось над ухом, пока Коннор пялился на удаляющийся заячий хвостик, пришитый к короткой джинсовой юбке.

— А что вы…? — Коннор повернулся, и уперся взглядом в полицейскую форму.

— Заявление в полицию подавали?

— Да толку от вас, — Коннор вернулся к своему пиву.

— Но, может, все-таки оставите свои данные, на всякий случай.

— Что, прямо таки без заявления работать будете?

— Конечно, нет, мы вообще на работе не работаем, — ехидно усмехнулся полицейский. — Но вдруг случайно на вашу пропажу наткнемся.

Под колючим взглядом человека в форме, Коннор все-таки черкнул на бумажке свой номер телефона и адрес старухи, который ему подсказал администратор. Только после этого он смог допить свое пиво и подумать.

Анжелина прорвалась сквозь толпу и подошла к своему отцу, который стоял на возвышении в конце линии нарядных палаток, откуда очень удобно было наблюдать за гуляющим народом. Рядом с ним стоял полицейский и еще какой-то широкоплечий бородатый мужчина, которого она раньше не видела.

— Этот праздник полнейший отстой, — заявила Анжелина капризно. — Когда мы поедем уже домой?

— Погуляй еще полчасика, — попросил Рик.

Девушка недовольно вздохнула и пошла обратно к украшенным лампочками лоткам с разнообразными сладостями и поделками. Вообще-то у нее отлегло от сердца. Она боялась, что отец прицепится к ней с вопросами, где она шлялась последние пару часов. Но он, похоже, так и не понял, что ее не было все это время.

— Я, оттого что здесь моя племянница, себе места не нахожу, а ты свою дочь притащил, — недовольно проворчал полицейский, как только Анжелина отошла от них подальше.

— Так ведь я привез ее в тихий провинциальный городок. Кто же знал, что здесь сразу после нашего приезда начнется кровавое месиво.

— Теперь знаешь, вот и свалил бы, — буркнул бородач.

— Я смогу ее защитить, — процедил Рик. — И у меня здесь еще дела остались.

— Какие еще дела? Снова на побегушках у Терренса?

— Не видел его уже лет десять, планирую не видеть его и дальше. А вот на счет тебя, Кипер, я удивлен. — Рик посмотрел на бородатого верзилу. — Думал, ты восстановишь свою стаю, а не станешь присоединяться к чужой.

— Я никогда не хотел становиться вожаком, — покачал головой Кипер, — и уже давно смирился с тем, что моей стаи больше нет. Но и к чужой я примыкать не собираюсь, особенно к этому отребью.

— Однако сегодня я видел тебя среди них.

— Я работаю в Санатории, не более того. Мой босс — не мой вожак, понимаешь разницу?

Рик неопределенно дернул головой. Нахмурившись, он перевел взгляд на толпу у сцены. Шестым чувством он уловил какое-то пока неявное изменение в настроении людей.

Интуиция его не обманула. Через несколько секунд вдалеке начали раздаваться возмущенные и испуганные возгласы. Посмотрев в том направлении, мужчины сначала ничего странного не увидели, но через несколько секунд из-за лавок с играми и угощениями появилась вереница людей в масках. Всего их было около дюжины. С пьяными криками они вклинились в толпу, толкаясь и выбивая стаканы из рук, и вскоре там уже началась свалка. Музыканты оборвали игру. В сумятице столбики, с развешанными на них фонарями и гирляндами начали падать, утягивая за собой другие и вызывая новые крики. Часть народа попыталась уйти с площадки, кто-то прорывался в обратном направлении, чтобы выхватить из толпы своего ребенка или наподдать новоприбывшим.

— Козлы! — с чувством произнес Кипер.

— Свиньи, — поправил его Рик, имея в виду те маски, которые нацепили на себя возмутители спокойствия. Он уже локализовал местоположение своей дочери — на борту грузовика, в котором привезли лотки и палатки, оттуда было удобно наблюдать за кутерьмой на поле. — Твои коллеги, полагаю, — предположил он, но Кипер уже мчался вести разъяснительную работу среди животных, кем бы они ни были. Голова Мика тоже виднелась далеко впереди. Рик последний раз глянул на Анжелину и поспешил за ними.

Алан и Пит прорывались к дебоширам с другой стороны. Алан успел оторвать одного из них от перепуганной девчонки и уклониться от удара, который причитался не ему, когда из леса донесся низкий протяжный вой, похожий на волчий. На секунду все замерли. Люди удивленно притихли. Оборотни настороженно прислушались. А вот новообращенным пришлось несладко. Призывный настойчивый вой отключил их чувства самосохранения и контроля, заставив их, забыв абсолютно обо всем, броситься в чащу леса навстречу этому странному таинственному звуку. Пит знал, что так будет. Он быстро нашел взглядом Стефанию и увидел, как она скрылась в темноте среди деревьев. Он непроизвольно дернулся в ту сторону, но Алан удержал его, крепко ухватив за предплечье.

Адель в этот момент снова стояла одна. Когда все началось, Алекс как раз ушел к бочке с их пустыми стаканами и в суматохе пропал. На поле вообще стало сложно кого-то различить, а вот стоявшую возле леса Стефанию она видела отчетливо, как и то, что та вдруг сломя голову умчалась в лес. Выхватив из кучи сваленных вещей свой приметный рюкзак, Адель побежала за ней, хотя почти сразу потеряла ее из виду.

Оказавшись под сенью деревьев в полной темноте, девушка вынуждено остановилась. Пришлось промедлить, чтобы найти в одном из карманов фонарик. Но потом она быстро пошла вперед, примерно в том направлении, куда побежала Стефа, и откуда был слышен вой, в надежде, что он повторится или она услышит хоть что-нибудь еще.

В честь праздника сегодня все ушли с работы пораньше. Никто не прощался с Пейдж, все вежливо говорили: "увидимся на празднике". Пейдж только кивала, не собираясь признаваться, что ни на какой праздник не пойдет. Она точно знала, что никто не заметит ее отсутствия. Но и правду она никому говорить не хотела. Тогда им пришлось бы вежливо спросить, почему она не хочет туда идти. А это на самом деле никому не интересно. Поэтому, чтобы никого не ставить в неловкое положение, она просто кивала.

Оставшись одна, Пейдж включила чайник, достала из холодильника заранее припасенные пирожные и начала искать в интернете какую-нибудь приятную романтическую комедию или на худой конец фантастический триллер позабористей.

Около полуночи женщина собралась уходить. Она рассудила так, что ее одинокое возвращение домой в это время уже не должно показаться слишком уж жалким.

Заперев офис Санатория, Пейдж пошла по дороге к воротам. Ночь показалась ей очень приятной, так что она не спешила. Свет в помещении охраны не горел. Видимо ночной сторож так и не смог доползти до своего рабочего места. Но к этому уже все давно привыкли. Вспоминая вечно пьяного ночного сторожа, которого она чаще видела днем, валяющимся где-нибудь на земле, если его не успевали спрятать в "бункер", Пейдж подошла к воротам и в этот момент услышала вдалеке пронзительно-печальный волчий вой. Она обернулась на звук, но он больше не повторился. Скорее даже стало еще тише.

Пейдж отчего-то стало сильно не по себе. Она снова повернулась к воротам, собираясь в приступе необоснованного страха бежать, не останавливаясь, до самого дома, а потом закрыться на все замки и залезть с головой под одеяло. Но в темноте перед ней что-то шевельнулось. Пейдж попятилась назад, потому что это что-то медленно пошло на нее.

— Ой, собачка, — воскликнула женщина, в наивной попытке выдать желаемое за действительное. Темная надвигающаяся фигура постепенно вышла под тусклый лунный свет, оказавшись просто огромной. В довершение правый каблук неожиданно подвел ее, и Пейдж обидно шлепнулась на асфальт.

Бежать прямо вперед по пересеченной местности оказалось не так-то легко. То и дело приходилось что-то обходить, то овражек, то слишком плотно вставшие кусты, и вскоре Адель окончательно потеряла направление, а вой так больше и не повторился. Отвечать на него тоже никто не спешил. Девушка остановилась, пытаясь унять сбившееся дыхание и прислушаться. Шум от поля сюда уже не доходил, но и полной тишины тоже не было. Лесная чаща полнилась самыми разнообразными шорохами, скрипами, шелестом и прочими тихими неназойливыми звуками природы. Вот сейчас бы хорошо было сделать запись, и слушать ее перед сном в безопасной теплой постельке. Жаль только на деле она, похоже, слегка заблудилась, немножко замерзла, и где-то рядом в темноте бродит воющее чудовище с неясными целями. И оставляет за собой пожранные окровавленные трупы людей. Так что, после такой записи только кошмары и будут сниться — ну ее! Адель пошуршала немного, доставая из рюкзака газовый баллончик. Подержала в руке, но особой уверенности он в нее не вселил. Еще оставался шокер.

Где-то неподалеку от себя она услышала шуршание, явно выпадающее из общей звуковой картины. В ее сторону шло что-то явно крупнее обнаглевшей от внимания туристов белочки, но луч фонаря выхватывал из темноты только толстые и неподвижные стволы деревьев. Адель попыталась вслепую нашарить шокер, но рюкзак просто выпал из ее рук. Вот так, берешь слишком много всего и в итоге ничем не успеваешь воспользоваться!

Решив, что безоружной визуальный контакт с приближающейся опасностью ей все равно не поможет, она опустилась на колени и, подсвечивая себе фонариком, перерыла многоуровневые залежи ненужных вещей, каким-то образом уместившихся в небольшой вообще-то рюкзачок. Шокер оказался в самом низу.

Шаги замерли в нескольких метрах от Адель. Она подняла фонарик.

— Стефа! Черт!

— Что ты здесь делаешь? — задала подруга закономерный вопрос, но в ее голосе не было ни нотки удивления.

— Пошла посмотреть, что ТЫ здесь делаешь! — Адель застегнула рюкзак и поднялась с коленок. — Зачем бродить по лесу, в котором кто-то воет?

— Я кое-что нашла, пойдем, — подруга поманила ее рукой и, развернувшись на месте, зашагала обратно в чащу.

Адель эта ситуация показалась слишком странной, однако она, не глядя отряхнув коленки, поспешила за ней, боясь снова потерять из виду. И чуть не потеряла — Стефа быстро уходила в отрыв, словно просачиваясь сквозь лесную поросль. Почти полная темнота ей абсолютно не мешала. Адель догоняла ее чуть ли не бегом.

— Здесь!

Секунду назад Адель едва видела Стефу далеко впереди, а тут вдруг она оказалась сбоку от нее. Подруга стояла и указывала на невысокий, но круто вздымающийся холмик, полностью заросший травой.

— О чем ты?

— Он здесь! — воскликнула Стефания.

Адель пошарила в траве, осторожно взбираясь на холмик, но ничего не нашла. Она подумала, что и искать-то нечего. Стефа явно была не в себе, возможно, снова лунатила, как недавно у холодильника, и сейчас в своей голове она видела что-то свое. Адель обернулась, недоумевая, что же в таком случае ей делать, но подруга снова исчезла.

— Сюда! — раздался ее голос с другой стороны холмика.

Адель быстро спустилась и обежала вокруг него. Стефа стояла возле каменной лестницы, уходящей под холм и заканчивающейся арочным входом.

— Это еще что такое? Беличий склад? Тайный ход для контрабанды шишек?

— Пойдем, посмотрим, — без малейшей эмоции в голосе предложила Стефа.

— Ладно, — освещая путь фонариком, Адель первая спустилась по лестнице. Стефа последовала за ней совершенно беззвучно. Девушка даже обернулась, чтобы увериться, что та все еще рядом.

От арки вглубь под небольшим уклоном шел короткий тоннель, заканчивающийся решеткой с дверью. Никакого запора не было, так что Адель просто толкнула ее. Дверца отворилась без скрипа, пропуская их в подземное помещение с очень низким сводом. Девушка прошла вперед, двигаясь вдоль правой стены. Ее поверхность оказалась облицована шероховатыми плитами, как и пол под ее ногами.

— Что же это? Стефа! — позвала Адель.

— Лабиринт, — ответила Стефания откуда-то из темноты.

— С чего ты взяла? — Адель продолжила идти вперед. Через несколько метров в стене открылся проход в тоннель, уходящий вбок и назад. У противоположной стены помещения она увидела еще одна решетку. — Ты раньше спускалась сюда?

Стефа не ответила, но Адель разобрало любопытство. Она зашла за вторую решетку в следующую квадратную комнату.

— Стефа, посмотри!

На стену напротив решетки выпуклым контуром, окрашенным черной краской, была нанесена карта. Но не лабиринта, а города. Прямоугольники домов с внутренними двориками, улицы и площади. Примерно в центре она увидела нечто, что могло условно обозначать большой холм возле Эревны. Адель повела фонариком вокруг него, надеясь увидеть реку, протекающую неподалеку от него, чтобы убедиться, что это действительно карта окрестностей, и хотя и наверняка не того города, что стоял здесь сейчас, но, может быть того, что был здесь раньше — древнего города людей, устроивших капище на вершине холма. Людей, поклонявшимся странным существам с человеческими туловищами и головами других животных. Но тут кто-то набросил ей на голову плотный кусок ткани, и стало сразу сложно дышать. Чьи-то руки перехватили ее поперек туловища и потащили назад.

Глава 5

Адель кричала и брыкалась, но надолго ее не хватило. Что-то колючее и сухое попало в горло, и она начала судорожно кашлять. Мешок с ее головы сняли, но не для того, чтобы дать ей нормально вздохнуть. Голову сдавили тугие наушники, и мешок опустился обратно. В уши начала долбиться громкая ритмичная музыка, одна и та же композиция все повторялась и повторялась, пока ее куда-то тащили по лесу, потом везли в машине, а затем опять вели, но уже по более ровной и твердой поверхности. Дышать было тяжело, к тому же внутри сильно пахло какой-то травой, так что у нее и без долбежки разболелась голова. Руки были стянуты за спиной чем-то узким, больно врезающимся в кожу. Похитителей должно быть было как минимум двое, они вели ее под руки с двух сторон. В целом вынужденное путешествие оказалось недолгим, но Адель успела пережить первый испуг и к тому времени, как с ее головы сняли мешок, уже как следует разозлилась.

Теперь она сидела на стуле посередине какого-то полуподвального помещения. Прежде всего к ней, хмурясь, подошла невысокого роста женщина в марлевой повязке, закрывающей пол лица и волосами убранными под нечто, напоминающее шапочку для душа. Не говоря ни слова, эта женщина выкачала у нее из вены ее родной кровушки огромным страшным шприцем и также молча поспешила удалиться. В это время остальные похитители держались как можно дальше от нее. Их было трое, судя по комплекции, все мужчины. Они были одеты в неприметную одежду, их лица были спрятаны под лыжными масками. Встав в кружок, они тихо переговаривались между собой, но после снятия наушников у девушки в ушах установился раздражающий гул, так что она не понимала о чем.

Наговорившись, один из мужчин встал перед Адель и стал ее рассматривать, чуть-чуть наклонив голову вперед. При этом взгляд у него был немного странный, как будто он был удивлен тем, кого он только что сам сюда притащил.

— Ты кто? — спросил он.

— Ну, здрасьте, — возмутилась девушка. — А вы кого ловили?!

— Какого черта ты побежала в лес?! — Вдруг закричал на нее мужчина.

— А вы какого черта там делали?! — Не осталась в долгу Адель.

— Слушай, я ведь тебя пристрелю, — пригрозил он уже спокойнее, но при этом доставая из кобуры пистолет, — и так закапаю, что тебя потом только археологи отроют…лет через двести.

— Не надо, — оторопело проговорила девушка, хмуро вглядываясь в дуло пистолета. — А он настоящий? — вырвалось у нее.

Мужчина размахнулся, как будто собираясь ударить ее по лицу, но передумал, взглянув куда-то поверх нее, и отошел в сторону. Его место занял другой похититель, который держал в руках трость.

— Слушай, детка, ты, наверное, принимаешь нас за компанию веселых клоунов, — начал он, — и ты отчасти права, однако мы с тобой сейчас находимся не в той ситуации, чтобы шутить. Нам нужно получить от тебя некоторые ответы, и если они окажутся неправильными, нам придется принять определенные меры. И они тебе не понравятся. Так что будь добра, отвечай серьезно.

— Зачем ты понеслась в лес, когда раздался вой? — повторил свой вопрос первый похититель.

Адель помолчала, судорожно пытаясь, что-нибудь придумать. Мужчина с тростью казался убедительным и, хоть и ничего такого не сказал, напугал ее до чертиков. К несчастью ничего разумного не лезло в голову.

Похитители переглянулись, вполне удовлетворенные ее молчанием.

— Почему тогда она не обратилась? — с сомнением произнес последний из них, который до сих пор хранил молчание, оставаясь за спиной девушки. — И что это тогда?

Адель поняла, о чем он, только когда тот взял нож и срезал повязку с ее запястья. Она уже и забыла об этом своем порезе, он не болел и совершенно ее не беспокоил, но похитителя его вид ввел в ступор. Мужчина с тростью зашел ей за спину, наклонился и долго рассматривал порез, больно вывернув ей запястье.

Третий в это время потрошил ее рюкзак, выкладывая его содержимое на стол. — Че за…? — особенно его впечатлил маленький складной арбалет.

— Для самообороны, видите же, как в лесу небезопасно, — проворчала Адель.

Третий не обратил на ее реплику внимания, он уже листал блокнот. На женском портрете он остановился, некоторое время напряженно разглядывал его, а потом повернул так, чтобы другие могли его видеть. Рассмотрев рисунок, похитители пришли в крайнее возбуждение, и вопросы посыпались один за другим.

— Ты это нарисовала? Кто это? Ты ее знаешь? Когда ты нарисовала это?

Ни на один из них Адель не нашла удовлетворительного ответа. Поняв, что дальнейшие расспросы бесполезны, мужчины удалились совещаться в соседнюю комнату. Перед тем как выйти, третий поставил рядом с девушкой ароматическую лампу, которая вскоре начала источать тот же тошнотворный запах, что был в мешке.

Закрыв разделявшую комнаты дверь, Джейд поспешил стянуть с головы маску и опустился в одно из стоявших рядом кресел, но Терренс отрицательно покачал головой.

— Мы разве уверены, что она не сможет нас оттуда услышать? — спросил он и, не дожидаясь какого-либо ответа, начал подниматься по лестнице к выходу на улицу. Ему пришлось помогать себе тростью. Каждый раз, выпрямляя правое колено, он болезненно морщился.

— Чертов мешок весь пропах этой отравой, — Джейд пригладил взъерошенные волосы, поднимаясь вслед за Терренсом. — Если бы она была заражена, у нее обязаны были проявиться все признаки.

На улице стояла приятная прохлада, но запах благовоний въелся в одежду и последовал за ними. Джейд брезгливо поморщился, с этим ароматом у него давно и прочно закрепились самые паскудные ассоциации.

— А что если она деинкарнат? — предположил его сын Дэвид.

— Может и деинкарнат, — кивнул Терренс, — а может и высший оборотень.

— Но она ж девчонка еще совсем, какой из нее высший? — не согласился Джейд.

— А откуда нам знать, сколько ей на самом деле лет? — Терренс посмотрел на него чуть ли не с презрением. — Высшие оборотни могут менять свою внешность, возраст, комплекцию. На то они и оборотни, — зловеще закончил он. Дэвида передернуло.

— В любом случае, у нас есть стопроцентное средство узнать, с кем мы имеем дело, — Терренс осторожно вынул из кармана небольшой пузырек из темного стекла. — Зараженные не знают об этом, это новейшая разработка. Для здорового человека это вещество всего лишь снотворное, зараженный же впадет от него в транс, в котором его можно спокойно допрашивать. А вот на высшего не подействует, разве что раззадорит немного. Но мы хотя бы будем точно знать.

— То есть, если она надает нам по зубам и убежит, мы будем точно знать, что у нас в руках был высший оборотень, — резюмировал Джейд.

— Вроде того. Но вы уж все-таки постарайтесь, не упустить ее так просто, — с насмешкой в голосе попросил Терренс. — Я смотрю, Исток не жалеет денег на ваше отделение, хотя, на сколько мне известно, у вас ничем особенным тут не занимаются. Даже своей лаборатории нет, придется посылать образцы крови с курьером. Постарайтесь, хоть сегодня отработать вложенные в вас инвестиции.

— Уж, постараемся, — злобно проговорил Джейд. — Но это ваше высказывание по поводу нашего отделения абсолютно несправедливо. Похоже, вам не объяснили местную специфику.

— О, перестаньте, я знаю эту специфику получше вашего! Тринадцать лет назад я вплотную занимался ей и почти заставил эту вашу специфику исчезнуть! И не моя вина, что мы тогда ее так и не дожали. Вы сами в то время еще небось про нашу организацию и слыхом не слыхивали, верно?

Джейд вынужденно кивнул.

— А вы и про лабиринт знаете? — спросил Дэвид.

— Лабиринт — это фольклор!

— Такой же фольклор, как и сами оборотни? — Джейд гневно сплюнул в сторону.

— Возможно, — неожиданно улыбнулся Терренс. — Эта сказка передается из уст в уста и заставляет зараженных слетаться в этот город как мух на навоз. В этом и состоит ваша местная специфика.

— Для них эта штука вроде святыни.

— Я слышал, что лабиринт может воскрешать мертвых, — встрял Дэвид. — Думаете, эта девчонка внизу для этого здесь? У нее в рюкзаке портрет погибшей дочки Олкиндеров Саманты, так? Я видел ее фотографию в архиве.

— Нет, про воскрешение — это что-то новенькое, — удивился Терренс. — По изначальной легенде, бродить по лабиринту отравляются те из зараженных, кто из-за болезни полностью потерял собственное Я. Там они якобы могут найти свою утерянную душу. Но, конечно, со временем просто обязаны были появиться новые варианты.

— Но у девчонки на руке клеймо Олкиндеров?

— Да, но недавно сделанное. Возможно, кто-то хочет восстановить здесь стаю Олкиндеров, прикинувшись одним из них. Большинство же настоящих Олкиндеров погибло тогда, остальные разбежались.

— Погибло тогда? Тринадцать лет назад? Это вы их? — с придыханием спросил Дэвид.

— Нет! — с большим неудовольствием рыкнул Терренс. — Один из Олкиндеров окончательно свихнулся и перерезал почти всю свою стаю и половину соседней! Ты разве не читал об этом в архиве?!

— Да но…

— Может, пойдем уже проверим ваше новое чудо средство? — вмешался Джейд.

— Да, пойдемте узнаем, с кем имеем дело, — переключился Терренс.

Они снова спустились вниз и, надев обратно маски, вошли в комнату. С непривычки Дэвид закашлялся, такой сильный запах заполнил все помещение. Адель смотрела на них сердито, но по-прежнему не показывала той реакции, что от нее ожидали. Терренс подошел к связанной девушке и насильно влил ей в горло жидкость из пузырька.

— Теперь подождем, — сказал он.

Все трое молча уставились на нее, ожидая, что будет. Когда в дверь наверху постучали, они вздрогнули.

Пришлось снова оставить девушку одну. Дэвид поднялся по ступенькам и, на всякий случай вытащив из кобуры пистолет, отпер дверь.

— А, Сифэл! — с облегчением воскликнул он.

— Ну что? — нетерпеливо пробасил егерь. Это был лысеющий полный мужчина в охотничьей разгрузке. Он нервно мял в руке кепку, пытливо уставившись на Дэвида. — Поймали кого-нибудь?

— Проходите.

Но вслед за Сифэлом в дверном проеме появился Рик. Он выглядел сдержано раздраженным, а увидев Терренса, скромно стоящего в углу с опорой на трость, еще сильнее помрачнел.

— Как это понимать?!

— Делаем свою обычную работу, — сказал Терренс. — Здравствуй, Рик. Слышал, теперь ты — глава местного отделения Истока?

— Ах, вы слышали?! И вы слышали? — с издевкой обратился Рик к остальным. — Неожиданная новость, правда? Не сразу доходит. Нужно несколько дней, чтобы ее переварить, да? Или неделю? Не спешите, я подожду!

— Рик, простите, — начал Джейд, — мы, конечно же, должны были раньше вас уведомить…

— Вы должны были согласовать операцию со мной! Еще до того, как начали к ней подготовку!

— Но вас не было, а Регина просила посодействовать нашему коллеге…

— Регина — секретарша, а не мой зам!

— Рик, это все моя вина, — вступил Терренс. — Я не хотел перебегать тебе дорогу, просто по старой привычке задействовал ресурсы Истока по своему разумению. Но ты здесь главный, и с этого момента, обещаю, ни единого шага без твоего одобрения.

— Хорошо, если так.

— Прекрасно, разобрались, — подал голос егерь. — Так вам удалось поймать кого-то из новичков? Учтите, у нас двое вполне официально состоят на учете как новообращенные, и если это кто-то из них, вам придется их отпустить.

— Посмотрите сами, — предложил Терренс, кивнув в сторону двери в следующее подвальное помещение.

Сифэл с готовностью подошел к ней и, дернув за ручку, без колебаний вошел в комнату. В следующий момент он истошно заорал, получив струю едкого газа в лицо. Затем все услышали звон разбиваемого стекла.

— Поздравляю, мальчики, у нас тут высший оборотень! — сказал Терренс.

Марк немного побродил в быстро редеющей толпе. Празднование очевидно закончилось, и большинство горожан предпочло разойтись по домам. Кое-кто остался глазеть в сторонке, но в принципе смотреть было уже не на что. Получив отпор, люди, прибывшие на поле в масках свиней, разбежались, и, похоже, никого из них не удалось задержать. Музыканты ушли, и из динамиков раздавалась приглушенная запись, на фоне которой с короткими прощальными речами выступили мэр и организаторы мероприятия. Какой-то нервный тип продолжал бегать по полю и между сворачивающимися палатками и лотками, кого-то безуспешно разыскивая.

Вместе со всеми парень прошел ярко освещенную аллею, но потом юркнул на темную и пустую улицу. Через несколько минут он уже был у ворот на территорию Санатория. С собой у него был ключ только от офиса, поэтому он попросту перелез через забор, даже и не пробуя стучаться к охраннику.

Ключ ему не понадобился, по каким-то причинам офис остался не заперт. Свет внутри не горел.

Марк медленно приоткрыл дверь и прислушался. Потом все-таки вошел и включил свет. Ничего необычного не бросалось в глаза, как будто бы Пейдж, уходя, просто забыла запереть замок, хотя раньше с ней такого не случалось. Он подошел к креслу и, опустившись на корточки, убедился, что старого рюкзака на месте нет.

После этого он вытащил фонарик и снова вышел на улицу, медленно прошел до ворот, по пути оглядывая все вокруг. Немного в стороне на асфальте валялась дамская сумочка Пейдж. Эта находка заставила его действовать быстрее.

Вскоре нашлась женская туфля, вторая почему-то валялась под соседним кустом. Саму женщину он нашел довольно далеко от туфель. Он лежала без сознания на боку между гостевыми коттеджами. Колготки порваны, на ногах и руках ссадины, косметика размазана по лицу.

— Пейдж, — негромко позвал Марк, опускаясь на колени рядом с ней. Он осторожно дотронулся до нее, и женщина, как будто только этого и ждала, тут же очнулась.

— Не трогайте меня, пожалуйста, — запричитала Пейдж, не разобравшись, и начала было отбиваться.

— Не буду, — рассмеялся Марк.

— Это ты? — с облегчением воскликнула женщина и поникла. — Он ушел, да?

— Кто? — парень обнял ее и помог подняться с земли.

— Не знаю, но он был огромный, кошмарный и…похож на огромного волка. Гонялся за мной…, но не понимаю зачем? Может быть, кто-то решил так чудовищно пошутить? — предположила она всхлипывая.

— Разберемся, — процедил Марк, — идти можешь? Хочешь, я тебя отнесу?

— Я могу идти, — сказала женщина, покачав головой, и неловко сделала первый шаг. — Я несколько раз упала и содрала кожу, но сам он меня не трогал, только делал вид, что бросается, гонял меня из стороны в сторону, словно игрался, понимаешь?

— Ничего, найду его и тоже с ним поиграюсь.

Опираясь на Марка, Пейдж медленно доковыляла до офиса. Там он усадил ее на диван и сходил за аптечкой.

— Те материалы, что я спрятал под креслом, — напомнил парень, бережно обрабатывая ее ссадины перекисью, — их там больше нет.

— Как нет? — удивилась Пейдж, но через секунду все-таки вспомнила: — Я их уничтожила, как просил Босс.

— Я думал, он просил их перепрятать.

Пейдж еще немного подумала.

— Нет, я точно помню, как он сказал бумаги уничтожить, а жесткий диск стереть и положить к остальным.

— Прямо так и сказал?

— Ну да.

— В прошлый раз, когда мы это обсуждали, ты говорила как-то иначе. Или Босс звонил еще раз?

— Нет, он точно больше не звонил. Может быть, я что-то перепутала тогда, но теперь я сделала в точности, что он просил!

— Ладно, вставай, я отвезу тебя домой.

Марк вынул из сейфа ключи от служебного автомобиля и отвел подавленную Пейдж к гаражу позади административного здания. Устроившись на пассажирском сидении внедорожника, она протяжно вздохнула.

— Тебе не кажется, что в отсутствии Босса все полетело в тартарары?

— Не кажется, — коротко ответил Марк, заводя двигатель. В потемках он без проблем обогнул главный корпус и выехал на темную аллею, ведущую к выезду с территории. Впрочем, перед воротами пришлось остановиться. Громкий храп пьяного сторожа как бы намекал на самообслуживание в их открытии. Чтобы закрыть их за собой, тоже пришлось выбираться из машины и идти нажимать на кнопочку у его прикорнувшего носа.

— А что если Босс не вернется? — спросила Пейдж, когда они уже въезжали по шоссе в город.

— Откуда такие мысли?

— Не знаю, просто вдруг появилось чувство, что мы его больше никогда не увидим. Глупо, да?

— Скорее, странно. Подожди-ка секундочку, — Марк резко остановил машину на пустынной улице и, выскочив из нее, моментально исчез в темноте. Дверь с его стороны осталась открытой.

— Марк! — пугливо озираясь, позвала Пейдж. Она все всматривалась в чернильную тьму вокруг, но не могла уловить ни единого движения снаружи, ни малейшего постороннего шума. И хотя она твердо верила, что Марк не оставил бы ее в опасности, безотчетный страх все равно сумел подобраться к ней вплотную и привел своим холодным языком по позвоночнику. И еще эта открытая дверь! Она делала машину похожей на ловушку. Пейдж поежилась и поспешно приоткрыла дверцу машины со своей стороны. Выйти она не успела.

— Садись, — Марк появился рядом так же неожиданно, как и исчез. Он посадил на заднее сидение внедорожника незнакомую худенькую девушку, которую придерживал под локоть. — Адель Пейдж, Пейдж Адель, — быстро представил он их, возвратившись за руль.

Полицейский вышел из ярко освещенного дома и недовольно оглядел собравшуюся на другой стороне улицы толпу. Он посмотрел на часы, до рассвета оставалось еще около часа.

— Проклятая ночь, — тихо сказал он и подошел к припаркованной под деревьями неприметной машине. За рулем сидел Рик, рядом с ним на пассажирском сиденье Терренс. Мик облокотился о кузов: — Соседка, вернувшись с праздника, увидела свет и решила зайти. Входная дверь оказалась не заперта и приоткрыта. Хозяева нашлись в спальне, муж и жена, оба растерзаны хищником.

— Так же как и наш человек… — кивнул Терренс.

— Не уверен. Что сразу привлекает внимание: у женщины на правой руке не хватает трех пальцев.

— У нашегочеловека тоже кое-чего не хватало.

— Зверь убил в лесу на территории бывшей стаи Олкиндеров, вгрызся в живот трупа. Потом кто-то вырезал у него сердце и печень. Здесь же зверь только убил, откусил у женщины пальцы и ушел.

— Это не значит, что убийцы разные. У него мог быть другой мотив убить этих двоих.

— Мог. Поэтому нам все еще интересно, какого черта делал ваш человек в полнолуние в лесу на территории стаи один.

— Пока не удалось это выяснить, — сухо ответил Рик.

— Но мы выясним, — встрял Терренс, — а пока что у меня есть к вам одно предложение.

Глава 6

Адель покинула квартиру Пейдж, когда та еще спала. Сама она проснулась очень рано от одной мысли, невыносимо свербящей в мозгу, и еще долго боролась с ней, ворочаясь с боку на бок на диване в гостиной. Однако мысль в конце концов победила.

Стараясь не шуметь, девушка оделась и, оставив благодарную записку на столике, выбралась за дверь. Пробираясь по тихим еще улицам своего городка, она оглядывалась и надеялась, что ее горе-похитителям уже давно надоело ее искать. Если они вообще ее искали. Что-то она рассказала Марку, что-то забыла, но он велел ей сидеть тихо как мышь до дальнейших распоряжений. Что ж, она честно старалась.

Сперва Адель намеревалась вернуться на поле за шоссе и попробовать повторить путь, проделанный ночью, до странного подземного сооружения при свете дня. Однако потом она передумала. Та самая мысль, разбудившая ее на рассвете, продолжала пульсировать в сознании, не давая сбиться с дороги. Пришлось повернуть в сторону холма и, выйдя к лесу, пойти знакомым направлением. Вскоре она уже была на месте.

Адель опустилась отдохнуть на краю поляны, оперевшись спиною о ствол ближайшего дерева. Свой рюкзак она положила рядом и достала из него небольшой фотоаппарат-мыльницу. Не поднимаясь, она прямо отсюда на пробу сделала несколько фотографий панорамы перед собой и начала рассматривать их на экране.

Фотографируя в прошлый раз на зеркалку, ничего необычного она не заметила. Да и в этот раз на одной из фотографий был всего лишь небольшой блик. Хотя условия съемки вообще-то возникновению бликов не способствовали.

Адель вскочила на ноги и сделала еще несколько фотографий, обходя место, над которым на фото виделось светлое пятно, по дуге. Пятно упорно появлялось на экране и даже выросло, вытянулось, почти касаясь земли.

Адель на пару секунд закрыла глаза, боясь, что у нее уже начинаются галлюцинации — так сильно ей хотелось увидеть хоть что-нибудь. Заставив себя успокоиться, девушка вновь открыла глаза и сделала последнее фото. Оно оказалось четким и чистым, без каких-либо пятен.

Адель разочаровано разглядела фотографию и начала листать назад. С предыдущих изображений пятно, к счастью, никуда не делось. Отметив, над каким местом оно появлялось, она отложила камеру и начала рыскать там в поисках сама не зная чего.

Долго искать не пришлось. Немного разрыв землю, она наткнулась пальцами на что-то твердое, что смогла подцепить и потянуть на себя. Сеть мелких корешков порвалась, давая возможность высвободить закрывающую яму старую черную доску.

Лаз оказался очень узким, но при желании Адель могла протиснуться, правда, наверняка изрядно испачкавшись. Однако желание изучить находку было слишком велико.

Включив фонарик на телефоне, девушка полезла в нору головой вперед. Лаз шел вперед и вниз и существенно осыпался, поэтому пришлось разрывать землю, расширяя проход, и проталкивая ее внутрь. Но через несколько минут она уже прорвалась в маленькую, можно сказать, комнатку, в центре которой находилась толстая деревянная подпорка. Высота комнатки, наверное, была чуть больше метра.

Подсвечивая себе умирающим без подзарядки телефоном, Адель наскоро осмотрела пол. На нем валялось что-то вроде ковриков, еще ей удалось обнаружить две пластмассовые фигурки: одна изображала человечка, другая собаку. Их она сунула себе в карман. На этом экран телефона окончательно погас, так что девушка поспешила выбраться наружу.

Как следует отряхнувшись, Адель наклонилась подобрать свой рюкзак и валявшийся сверху фотоаппарат. Но, как только она разогнулась, то случайно встретилась взглядом с кем-то наблюдавшим за ней со стороны. Этот кто-то был почти полностью скрыт от нее ветвями, но все же она могла бы поклясться, что это был именно оборотень, в той самой своей яростной звериной ипостаси, хотя и стоял на двух ногах.

Но чудище не нападало. Оно смотрело на нее внимательно, не мигая. Тогда Адель сделала должно быть очень глупую вещь. Она сфотографировала его.

Оборотень опустился на все четыре лапы.

Развернулся и ушел.

Все еще находясь в каком-то сумеречном состоянии сознания из-за резкого выброса адреналина, Адель быстро глянула на получившуюся фотографию и тут же ринулась вслед за оборотнем. Его серый силуэт все еще мелькал впереди между деревьями. Он явно не спешил, а вот девушке пришлось на бег перейти, хотя движению сильно мешал густой подлесок.

Боясь потерять медленно удаляющийся от нее ориентир, Адель не смотрела ни вокруг, ни под ноги, полностью сосредоточившись на его серой шкуре. Кровь гулко стучала в ушах, тугие ветви больно били по рукам и ногам, но она неслась все быстрее, не замечая ничего вокруг и думая лишь о том, что разгадка всего загадочного, что произошло с ними за последние дни, неспешно трусит перед ней в нескольких десятках метров.

Но вдруг мелькавший вдали силуэт вдруг предательски растворился в воздухе. Адель все еще продолжала бежать, оглядываясь вокруг на случай, если оборотень резко сменил направление, но больше она его не увидела. Потеряв концентрацию, девушка запнулась обо что-то и размахивая руками вылетела из леса на дорогу прямо под ноги настороженно озирающегося полицейского.

Мик выругался, быстро убирая пистолет обратно в кобуру, после чего помог ей подняться на ноги.

— Спасибо, — тяжело дыша проговорила Адель, опираясь о его руку, — что не пристрелил.

Мужчину нервно передернуло — только что про себя он поблагодарил судьбу за то же самое.

— От кого это ты так удирала? — спросил он хмуро.

— Я не удирала, я гналась! — глаза девушки азартно блеснули.

— Это за кем же? — заинтересовался Мик.

— Не разглядела его, — Адель с досадой покачала головой. — Я заметила, что он наблюдает за мной из чащи и побежала за ним.

— Не очень разумно. — Оценил ее действия полицейский, теперь с еще большей настороженностью сканируя глазами лес. — Только вот мимо меня никто не пробегал.

— Он исчез из вида буквально за несколько секунд до того, как я… выпала на дорогу, — проговорила Адель, тоже оглядываясь и прислушиваясь. Теперь она явно слышала какой-то непонятный шум, причем и слева, и справа.

— Охотники начали прочесывать лес, — отреагировал Мик на появившееся на ее лице недоумение. — Хорошо, что ты умудрились выйти аккурат на меня.

— А другие тоже вооружены? — срывающимся голосом спросила девушка.

— Вооружены и порядком на взводе, — невесело ухмыльнулся Мик. — Так что, за кем бы ты ни гналась, пожалуй, он оказал тебе услугу. Все же предлагаю продолжить разговор в машине. — Посадив девушку на переднее сиденье, он захлопнул дверцу и, обернувшись на лес, задумчиво сказал уже самому себе: — Похоже, результатов мы сегодня не добьемся. До одного места ему эта облава. Так какого хрена ты тут делаешь?!

Уже давным-давно рассвело, но улицы оставались по-прежнему пусты. Кипер попытался прикинуть который сейчас мог быть час, но в том состоянии, в котором он находился, думать о подобных вещах было необыкновенно тяжело. Он шел по городу, не скрываясь. На задних лапах, с мешком навоза на плечах. Огромный, страшный и грязный. Смердело от него должно быть тоже не хило, но, к счастью, некому было это оценить — людишки отсыпались в своих домах, а истоковцы гоняли по лесу, в надежде поднять из норы еще сонного, ошалевшего от громких и резких звуков усталого зверя. Зверь однако же сумел выйти из окружения и без помех пробирался теперь по вражеской территории. Если кто-то и заметил его в окно, то и черт с ним! Пусть засунет эти наблюдения себе куда подальше!

Кипер чертовски вымотался, пока гонялся за своей несговорчивой добычей, и рассчитывал провести несколько утренних часов в уютном убежище под корнями старого дуба. Он даже успел наполовину запихнуть туда эти сто килограмм биомусора, которые сейчас тащил на себе. Однако неугомонные истоковцы изменили его планы.

Нет, вообще-то, он имел полное право там находиться, причем в любой ипостаси, весь тот кусок леса — территория его стаи, хотя теперь уже официально стаи Олкиндеров — его родной стаи — больше и не было. В любом случае гонялись истоковцы не за Кипером, а за неким неучтенным оборотнем-убийцей, который по их логике должен был прятаться где-то в лесных дебрях, простирающихся вокруг города. Однако ведь сначала пристрелят, а потом скажут "ой".

К территории клуба Кипер выбрался кружным путем и подошел с дальней от главного въезда стороны. Не церемонясь перекинул через забор свою вонючую поклажу, а сам пролез низом через оставленный для таких случаев скрытый зеленью подкоп. Снова взвалив свою добычу на плечи, пошел к бараку.

На игровой площадке царил хаос, как будто по ней вдоволь потопталось стадо свиней. Не настоящих свиней, к сожалению, а тех, что примерили их маски на ночном празднике, а потом вернулись поближе к хлеву и продолжили веселиться единственным доступным им способом. В результате площадка оказалась разгромлена, заплевана и заблевана.

Кипер снова опустил свою ношу возле поваленной будки и, раз уж разрушения все равно были фатальными, попытался добить ее, однако та оказалась на удивление крепкой. Он даже смог выместить на ней большую часть накопившегося раздражения на тупых и наглых людишек и на не менее тупых и дербалызнутых оборотней. Прежде чем будка развалилась окончательно, Кипер снова стал человеком. Обратное превращение принесло ему одновременно и облегчение, и новую боль.

Он прорычал что-то нечленораздельное и, с презрением сплюнув на землю, опять взвалил на себя все тот же мешок экскрементов, который притащил из леса. Теперь он казался намного тяжелее и Кипер едва смог двинуться дальше. Добравшись до барака, он с трудом отворил дверь и, войдя внутрь, свалил свою ношу в первом подходящем месте. Мешок выругался, перевернулся и захрапел.

Пройдя вперед, Кипер пересчитал сваленные как попало пьяные бесчувственные тела. Кто-то лежал на койках, остальных положили на пол. Тащить их в отдельные снимаемые ими коттеджи, согласно имеющемуся в офисе списку никто не стал.

— Чтоб вас, утырки долбанутые! — проворчал Кипер напоследок и направился в душ.

Там в плане запахов оказалось ничем не лучше. Даже человеческого обоняния с лихвой хватило, чтобы понять, что ночью душ перепутали с туалетом и не один раз. Кроме того, кто-то безмозглый отбил часть кафеля, молотя по стенам душевой.

Это Кипер комментировать не стал. Даже в его темной душе, была она на самом деле порабощена демоном или нет, зла на это вот все уже не хватало. Он прошел по отвратительно липкому полу, пустил воду и не без наслаждения начал смывать с себя опыт прошедшей ночи. Без этого опыта он с удовольствием бы обошелся. Жаль нельзя смыть с себя воспоминания, так же легко как пот и грязь.

Отмывшись, Кипер пошел в раздевалку, натянул на себя спортивные штаны и футболку и, поняв, что кроме него в здании кто-то есть, вышел в зал. Там спиной к нему стояла Алекса. Наклонившись, она пыталась что-то вымести из-под тренажера, зажатым в руке веником. Кипер ненадолго застрял в дверях, любуясь ее стройным подтянутым телом в обтягивающих легинсах.

— Тоже не спишь? — спросил Дин, сидевший со скорбной рожей возле разбитой беговой дорожки.

— Заснешь тут, — буркнул Кипер. Алекса повернулась к нему с самым разнесчастным выражением лица.

— Я на такое не подписывалась, — сказала она.

— После ухода Босса, это место быстро превращается в помойку, — покивал Дин.

— Я мастер спорта по плаванию, черт возьми! — воскликнула Алекса, отбросив веник в сторону. — И уже свыклась, что из-за болезни меня на нормальную работу никто не возьмет. Но я не знала, что даже здесь, где почти все такие же, я столкнусь с подобным неуважением и издевательством!

— Эти долбанные засранцы, наши гости, нажрались травы, — пояснил Дин, — и устроили пьяную оргию с переодеваниями. А так как мы этой ночью дежурили, то нам пришлось иметь со всем этим дело.

— А потом раскладывать по кроваткам этих обделавшихся младенцев, — добавила красок Алекса, — весящих по центнеру каждый! И еще хорошо, если они были в полной отключке и не размахивали граблями и не орали своими похабными вонючими ртами!

— Ясно, — раздраженно выдохнул Кипер, — только перед этим наши придурки устроили представление на городском празднике и разбежались кто куда. Некоторые в лес, откуда я выуживал их всю ночь. Последнего приволок утром, выхватив его из-под носа у истоковцев. Они устроили облаву на территорию стаи Олкиндеров, вы слышали?

— Облаву? Из-за наших проказников? — Дин вскочил и прижал рукой глаз, который начал нервно подергиваться.

— Скорее из-за растерзанного в последнее полнолуние истоковца, — мрачно предположил Кипер. — Но наши гости ситуацию тоже не улучшили.

— Алан с этим точно не справится, — покачал головой Дин. — Вам не кажется, что пора бросать все и линять к чертовой матери? Снимемся с места всей стаей да уйдем.

— А как же Босс, то есть ваш вожак? — полюбопытствовал Кипер.

— Да он нас бросил! Очевидно же! Ну или с ним случилось что-то. Ни в каком он не в отпуске! Нам врут, чтобы все не разбежались в ужасе.

— Ты должен стать нашим вожаком! — подхватила Алекса.

— Я даже не из вашей стаи, забыли?

Это напоминание несколько охладило их, но ненадолго.

— Не важно, — сказала Алекса. — Наша стая даже окончательно не сформировалась. Почти все новички и связи не крепкие. Альфа-волчицы вообще нет.

— Учитывая ориентацию вашего Босса, ее и не могло быть.

— Неужели так уж важно, чтобы альфа-самец и альфа-самка были парой, — пожала плечами женщина. — У стаи должен быть лидер и женского пола, которая будет заботиться о других самках, руководить ими и поддерживать. А сейчас я вообще единственная! Никогда не думала, что мне будет мало женского общества, но от одиночества я реально на стенку лезу!

— В общем, мы должны переехать и сформировать стаю заново, — резюмировал Дин. — И сделать это подальше от истоковцев и Совета с их правилами!

— Не думаю, что все согласятся с этим, — сказал Кипер. Он недовольно скривился. Ни сама идея, ни их энтузиазм ему вроде бы не нравились. Мысль всю оставшуюся жизнь провести независимым от стай и кого бы то ни было уже прочно засела в его мозгу, укоренилась и прижилась. Хотя с другой стороны, он имел возможность последние несколько месяцев наблюдать все происходящее в этой стае изнутри, и у него все это время руки чесались все поменять. Наорать, раздать тумаков и все устроить по-своему.

— Нужно просто донести эту идею до всех, — прервала его раздумья Алекса, — минуя Алана, конечно.

— Точнее Марка, — поправил Дин. — Алан — пустое место. Он стал правой рукой Босса, только потому, что они вместе участвовали в какой-то там охоте, черт знает когда!

— Там кто-то есть, — одними губами сказала Алекса.

Кипер удивленно посмотрел на нее, потом на выход. До него донесся очень тихий удаляющийся шум. Тот, кто их подслушивал, не стал таиться, бросившись наутек.

Марк пролетел мимо неподвижно возлежащего на столе сторожа, даже не повернув в его сторону головы, и пошел к офису. По дороге он никого не встретил, к этому времени на территории клуба уже успела воцариться благостная сонная тишина. Марк на это и рассчитывал, в этот час оборотням полагается крепко спать, особенно если они перед этим употребили весь клубный запас волшебной травы, утрамбованной в конфетки с яркой оболочкой. Так сказать, утилизировали на случай новой внезапной проверки. На прямой аллее, ведущей к административному зданию, оказалось так же чисто, как и несколько часов назад, когда он увозил отсюда Пейдж, но это было не показательно. Клиенты на своих ночных фиестах обычно громили игровую площадку и спорткомплекс. Ну и жилую часть, если доползали туда самостоятельно. Он еще ничего не видел, но все равно чувствовал, что опять придется много чего чинить. Или не придется. Марк ухватился за ручку двери и как только потянул ее на себя, тут же в нем вспыхнула безадресная тревога. Он весь подобрался, включил чувства на полную, и осторожно заглянул внутрь.

В офисе горел свет, хотя высоких не затененных деревьями окон было вполне достаточно. Видимо, так осталось с ночи. При этом в зале не было ни души. Марк быстро обследовал и другие комнаты, двигаясь бесшумно и осторожно, но нигде ничего не пропало и не прибавилось. Кабинет Босса он оставил напоследок, уже представляя, что его там ждет.

Алан полулежал в кресле за столом Босса, откинув голову на высокую мягкую спинку. Его мертвенно бледное лицо было словно искажено страданием, глаза оставались приоткрытыми и неподвижными, челюсть отвисла. Одна его рука свисала до пола, другая застряла между телом и подлокотником, ноги были странно вывернуты, левого ботинка не хватало. Марк посмотрел на него и безразлично отошел к окну. Поковырявшись в панели подоконника, он открыл находившийся в ней тайник и достал оттуда один единственный ключ. Присев на корточки, он подсветил длинную вытянутую вдоль окна полость миниатюрным фонариком.

То, что ему было нужно, по-прежнему находилось внутри, но просто пальцем это оказалось не достать. После вчерашнего всякая канцелярская мелочь была свалена как попало, так что пришлось покопаться. Не мешкая, он поспешно сварганил крючок из первой попавшейся на глаза ручки, скрепки и резинки, и, перепрыгнув через стул, бросился обратно к подоконнику, уже слыша, как хлопнула входная дверь в офис. Времени как раз хватило, чтобы молниеносно выдернуть из тайника маленьких продолговатый предмет, захлопнуть крышку и прыгнуть обратно поближе к двери.

— Босс! Измена! — патетически возопил Эльсон, распахивая дверь в кабинет, и тут же получил по башке от подоспевшего Кипера.

— Какой он тебе босс?! — рявкнул последний. — Совсем мозги отсохли?!

— Вообще-то босс здесь, — сказал Марк, отодвигаясь в сторону. — Просто он отдыхает.

Однако Алан, продолжающий сохранять свою печальную неподвижность несмотря на крики подчиненных, подозрительно походил на мертвого, а отнюдь не отдыхающего. Особенного с того ракурса, где сейчас все стояли.

Кипер буравил его взглядом несколько секунд, но, так и не придя к какому-либо достоверному выводу, воскликнул:

— Где, мать твою, настоящий босс?!

— В отпуске, — со снисходительной улыбкой ответил Марк.

— Да иди ты к лешему, я эту сказочку уже раз сто слышал!

— Так ты все-таки помнишь?! Я-то думал, что ты все время переспрашиваешь, потому что настолько с памятью нелады. Ну из-за этой твоей травмы головного мозга.

— Не было у меня никакой… А вот у тебя сейчас будет! — Кипер отбросил в сторону худосочного на вид Эльсона и, схватив Марка за рубашку, легко поднял его в воздух.

— И что теперь? — слегка придушенно поинтересовался парень, так и не дождавшись удара.

— А вот что! — Кипер с силой отбросил его от себя. Марк ударился спиной об стену и рухнул на пол как мешок с костями. Сверху с гвоздика ему на голову сорвалась небольшая художественная фотография в пластиковой рамке. Марк с забавным видом потрогал ушибленную макушку, и Кипер довольно хмыкнул, хотя вряд ли он так и задумывал. Уж не говоря о том, что ущерб голове оказался явно незначительный.

— Значит так, — уже спокойнее заявил Кипер. — Не знаю, куда вы дели босса, и сами как хотите, разбирайтесь внутри стаи, но Санаторий Алан возглавлять не будет. Это место важно не только для вашей стаи, но и для оборотней в целом, а из-за неумелого руководства его со дня на день могут прикрыть. Так что с этого дня я беру руководство на себя. Возражения есть? — Кипер вопросительно посмотрел на Алана, голова которого накренилась, а из открытого рта донеслось какое-то бульканье. — Возражений нет, — заключил Кипер.

— Может, подождешь хотя бы, когда он проснется? — предложил Марк, злобно глядя на него снизу. — И сможет хотя бы осознать, что ты его сместил.

— И дождаться, что вы опять что-то отчебучите?! Как этой ночью. Чья это была идея? Полагаю, твоя. — Кипер грубо толкнул его в плечо, не позволяя подняться на ноги. — Это было так по-детски глупо заявиться вот так на праздник! И кстати, почему маски свиней? Где вы их взяли в таком количестве? Они должны были лежать у вас на складе. Для чего?

Марк только качнул головой, типа "ну мало ли". Кипера это не на шутку разозлило, и он с силой пнул его ногой.

— Это вы мою стаю пародировали?! — прошипел мужчина, имея в виду, что покровителем его старой, ныне распавшейся стаи Олкиндеров был вепрь. У поныне существующей стаи пропавшего Босса тотемным животным был волк.

— Вообще-то в нашем прейскуранте есть такая услуга как охота, а дикие свиньи — это стадные животные, а не стайные, и волкам на них положено охотится, — быстро пояснил Марк, ухмыляясь.

— Вашим волкам только на белочек охотиться! — прорычал Кипер и, навострив уши, обернулся. В зал за прикрытой дверью появился кто-то еще. — Я разберусь!

Кипер вышел из кабинета и, увидев перед собой двоих истоковцев, закрыл за собой дверь.

— Мне нужен Алан, — уведомил Рик устало. За его спиной стоял тот же человек, что приезжал с ним сюда в прошлый раз, скандальный тип по имени Фил.

— Теперь я главный, — уведомил об изменениях Кипер.

— А, значит у вас тут дворцовый переворот. Ну, мне-то по фиг, — отмахнулся Рик со вздохом.

— Догадываюсь. Однако забудьте об Алане, говорите со мной.

— Без разницы… хотя, так даже лучше. Мы обнаружили… — начал Рик, но за стенкой что-то громко свалилось, и Фил, с оплывшим видом стоявший позади него, облокотившись о пустую стойку администратора, встрепенулся.

— А че это у вас там происходит? Можно? — он попытался просочиться к двери в кабинет, но не вышло.

— Нет, — отрезал Кипер, не глядя. Он был на голову выше истоковца, а свежая облегающая футболка как нельзя лучше подчеркивала широкий мускулистый торс. Фил представил, как тот выглядел бы, приняв свою звериную ипостась, ужаснулся и тихонько уплыл в уголочек. Он несколько часов провел в качестве загонщика в лесу и успел напредставляться, но тогда у него было ружье, и никто на него так и не вышел. А ведь могло выйти вот это.

— Как вы прошли мимо охраны? — спросил Кипер строго.

— Какой охраны? — хмыкнул Рик. На этот раз никакого охранника с приказом задерживать гостей до отмашки не было. Впрочем, что-то похрапывало у окошка, и, кажется, это что-то он уже где-то и раньше видел практически в том же спящем виде, но не суть.

— Ясно, — сделал про себя пометку Кипер. — Так что вы нашли?

— Незарегистрированного зараженного. Тощая девчонка лет восемнадцати на вид, длинные кудрявые волосы, платье в цветочек, розовый рюкзак. Видели такую?

— Нет, она у вас сейчас?

— Была у нас, — нахмурился Рик, — недолго. Но нам известно, что она из высших, — он сделал паузу, — и что она из ваших. Я имею в виду, она из твоей бывшей стаи.

— Не может быть.

— На ней клеймо Олкиндеров. Свежее, правда.

— Ну мало ли. Сделала в любом тату-салоне. Зачем-то.

— Да, и зачем? Не могло так статься, что у Бенедикта где-то какие-то родственники остались? Может они решили восстановить клан?

— Вроде был кто-то, но, если бы они собирались вернуться, то прежде всего связались бы со мной или хотя бы с Региной. Нет, тут что-то не так.

— В общем, мне нужно с ней поговорить. Может, она еще придет к вам регистрироваться — позвони мне тогда. — Рик протянул свою визитку. — Только не в Исток, а мне лично, хорошо?

— Что, у вас там тоже свой переворот намечается? — Улыбнулся Кипер, запихивая визитку в карман спортивных штанов.

— Не намечается. Там Терренс наметился, — с сожалением проговорил Рик.

Глаза Кипера полыхнули злобой.

— Говорят, он еще тот скунс! — весело воскликнул Фил, но никто его эмоций не разделил, и он тут же скис.

За закрытой дверью в кабинет Алан, стукнувшись лбом о стол, ненадолго очнулся и непонимающе огляделся вокруг.

— Что происходит? — выдохнул он.

— Спи дальше, ты больше не начальник, — шепотом уведомил его Марк, на секунду оторвавшись от подслушивания.

— Тшш, — шикнул Эльсон с прижатым к двери ухом.

— Но я все еще вожак? — уточнил Алан, чуть приподняв чугунную голову со столешницы.

— Лошак! — подтвердил Марк угрюмо. — Ты бы перестал наши фирменные конфетки для гостей так нескромно дегустировать.

Увещевание пропало втуне, Алан все еще с открытыми глазами, но был уже далеко.

Ройс как бы случайно вышел из дома одновременно со Стефанией и предложил проводить ее до кафе, где собирался позавтракать. Пока они шли, он несколько раз оборачивался, чтобы убедиться, что за ними никто не идет.

— У тебя как-то уж слишком быстро развилась паранойя, — отметила девушка недовольно.

— Этому хорошо поспособствовали три развороченных трупа в моем холодильнике, — отбрил ее Ройс.

— Уже три?

— Пока три. Поэтому не стоит в наше время гулять по лесу одной, как ты этой ночью. Куда ты пошла, когда услышала волчий вой из чащи? Ты там встретила Пита?

— Никуда я не пошла, — раздраженно передернула плечами Стефа. — Может и сделала пару шагов в том направлении чисто из любопытства, но сразу поняла, как это глупо, и вернулась домой.

— И вместе с собой ты привела Пита?

— Тебе то что? — возмутилась девушка. — Какая тебе разница, кого я приглашаю в свой дом? И вообще, как ты узнал — следил что ли?

— Я просто хочу помочь, — капитулировал Ройс. — Адель теперь на примете у Истока, ты знаешь? Но она-то оправдается, она-то не оборотень на самом деле. Но мы все боимся, что через нее они выйдут на тебя.

— А вот перестаньте бояться! — резко повысила голос Стефания, войдя в помещение родного кафе. Она захлопнула дверь, повернулась к молодому человеку и, дерзко глядя ему в глаза, отчеканила: — Мы просто соседи и два дня назад даже знакомы не были! Да и Адель пусть займется своей жизнью — обо мне теперь есть кому позаботиться, так ей и передай.

— Думаешь, Пит о тебе позаботится? — раздосадованно спросил молодой человек.

— Он любит меня.

— Но он оборотень и останется таким.

— Это не так уж плохо.

— А как же то, что Марку рассказала моя бабушка? Про то, что оборотни одержимы демонами, и со временем они берут верх над человеком внутри.

— Человеку вообще свойственно демонизировать то, чего он не понимает и боится, — заученно повторила Стефания. — Первый муж твоей бабушки охотился на таких как мы, он как следует промыл ей мозги, чтобы оправдать свой промысел убийцы. Эти люди просто нашли себе жертв, которых можно безнаказанно грабить и убивать, и при этом чувствовать себя героями.

— Ты уверена? Ты чуть не убила свою лучшую подругу.

— Когда я стану настоящим оборотнем я смогу себя контролировать! Как Пит.

— И как же ты планируешь стать таким оборотнем? Убьешь кого-нибудь? Кого-нибудь, кого не жалко. Есть уже кто-нибудь на примете? Кто достоин жить меньше, чем ты?

— Пока нет, — не смутилась Стефания. — Уходи.

Ройс с сожалением посмотрел на нее и вышел из кафе, едва разминувшись в дверях с другим посетителем. Коннор обогнул его и подошел к прилавку, за которым стояла совсем молоденькая девушка с уставшим от жизни лицом.

— Чего вам? — спросила Кира, следя глазами за своей работодательницей, которая отошла в пустой еще зал, помахивая руками, стараясь сбросить напряжение. Очевидно, у Стефы возникли проблемы, поэтому она сегодня раздражала ее не так сильно, как обычно. Самодовольная дура вообще не знала, что такое настоящие проблемы.

— Можете позвать кого-нибудь, кто работал здесь год назад. Мне нужно задать пару вопросов, — сказал Коннор.

— Сначала купите чего-нибудь, потом вопросы, — Кира облокотилась о прилавок и вопросительно посмотрела на него исподлобья, продолжая жевать свою никотиновую жвачку.

Коннор прошелся взглядом по витрине, набитой пирожными и тортами, украшенными кремовыми розочками и пряничными человечками, горе баночек меда с пластиковыми пчелками и недовольно поморщился.

— Ладно, есть у вас что-нибудь без тонны сахара внутри?

— Можете заказать яичницу, там по рецепту всего полтонны, — проговорила Кира, понимающе усмехаясь.

— Хорошо, и кофе, черный.

— Будет сделано, — проворчала девушка и вдруг крикнула зычным голосом, — Стефа, к тебе!

— Неужели, ты не можешь принять один единственный заказ?! — прошипела Стефания, подходя к прилавку.

— Я и приняла, — фыркнула Кира, уходя на кухню.

— Я сделал заказ, — сказал Коннор, — но вообще-то пришел задать пару вопросов о женщине, которая работала у вас около года назад. — Он сразу сунул вперед фотографию. — Узнаете ее?

Стефания растерянно посмотрела на фото.

— Ну, да, это еще когда мои родители здесь заправляли, но я ее помню. Каролина или Камилла, как-то так.

— И давно вы ее не видели? Она не появлялась здесь примерно неделю назад?

— Нет, не появлялась. С год назад она уволилась и, кажется, вообще уехала из города. А что, почему вы ее ищете?

— Мы с ней собирались пожениться в конце лета. Но несколько дней назад она была проездом в вашем городе и пропала.

— О, мне так жаль! — вполне искренне воскликнула Стефания.

— Она мне не рассказывала о том периоде, что жила в Эревне. Вы можете мне что-нибудь рассказать: с кем она общалась, где жила? Я могу поговорить с вашими родителями?

— Они в отъезде, но я буду разговаривать с ними вечером. Оставите мне свой номер?

Коннор написал номер телефона на салфетке. Стефа взяла ее и, пройдя мимо вернувшейся с кухни Киры, пришпилила ее к доске в задней комнате.

Ройс бросил машину перед уже знакомым домом, и, поднявшись по ступеням, с удивлением обнаружил табличку на двери. Судя по ней, здание, в котором обосновался его дядя, принадлежало Истоку72. Он толкнул дверь, вошел в свежеотремонтированный холл и уперся взглядом в охранника в прозрачной будке слева от перегороженного турникетом прохода. Пришлось доставать телефон и звонить.

Через минуту Рик появился в холле. Несмотря на ранний час, он уже откуда-то вернулся, при этом вид у него было донельзя уставший и помятый. Кивнув племяннику, он провел его с собой на третий этаж, где в длинный светлый коридор выходили двери порядка десятка отдельных квартир. Нужная им находилась прямо по центру.

— Ничего себе вы устроились, — откомментировал Ройс, проходя за Риком в его кабинет. Квартира оказалась просторной, хорошо обставленной, но не обжитой, напоминая номер в отеле. — Откуда у организации занимающейся изучением заболеваний столько бабла? — без обиняков спросил он.

— От спонсоров, — Рик опустился на кресло позади широкого письменного стола и жестом предложил занять одно из кресел напротив.

— Ясно, значит, с деньгами у вас проблем нет, ну а в остальном, что творится? — Ройс присел на край сидения, сцепив руки вместе. — Ты знаешь, что вчера, точнее этой ночью, твои коллеги похитили мою подругу? Прямо с празднования дня города? Прям как в кино, связали, одели мешок на голову, затащили в какой-то подвал.

— Знаю, — коротко ответил Рик. — Так эта девушка твоя подруга? И давно ты с ней знаком?

— Не очень, — сказал Ройс неуверенно. — Но она хорошая девчонка, зачем вы так с ней?

— Возможно, мы с ней и ошиблись, но, согласись, разве не странно, что она побежала в лесную чащу, когда оттуда раздался волчий вой?

— Ну, она очень любит животных…

— Угу, конечно, как их не любить. Но для справки, мы так отлавливаем новых зараженных.

— То есть вы специально там выли? И что, по результатам эксперимента вы решили, что Адель — оборотень?

— Нет, мы не считаем, что она оборотень, только сами зараженные так себя называют. В принципе название в некоторой степени оправдано, исходя из симптомов. Но мы в Истоке все-таки стараемся их так не называть, потому что это придает заболеванию излишний мистический налет. Согласно нашим исследованиям, заболевание вызывается грибом-паразитом, и никакой мистики здесь нет, хотя возможно этот новый вид имеет инопланетное происхождение.

— Класс! Правильно я решил вернуться на лето, — подпрыгнул на кресле Ройс, — оборотни, демоны, инопланетяне — наше захолустье обрело новую жизнь!

— Про демонов тебе Элен наговорила? Сдает старушка.

— Да все равно, — излишне эмоционально проговорил Ройс, не желая обсуждать бабушку, — как бы мы все это безобразие не называли, к Адель оно не имеет отношения.

— Но нам это как-то показалось не очевидно.

— Но в полнолуние она не обращалась!…или как там это в ваших терминах звучит?

— Ты уверен? Ты был с ней прям всю ночь? Помнится, утром я видел тебя в морге, ты же дежурил там в полнолуние, разве нет?

— Было дело, — признал Ройс, — но с нею был Марк.

— Интересно, — произнес Рик задумчиво, — Марк, о котором мы говорили за столом? Случайно, не тот же самый Марк, который работает в клубе для зараженных? Любопытный персонаж и так себе алиби.

— Дядя, ты необъективен из-за всего того, что наговорила о нем моя мать.

— Я фильтрую информацию от Изабеллы, но у меня нет причин не доверять своим собственным глазам. С этим парнем явно не все чисто. Во-первых, он работает с зараженными, а по моему опыту, они не любят пускать в свои дела посторонних. Они образуют своеобразные стаи, которые дерутся даже друг с другом. Во-вторых, сколько, по-твоему, ему лет?

— Не знаю, но он старше, чем выглядит.

— Что можно сказать обо всех зараженных. Они и стареют медленнее и взрослеют тоже.

— Я бы скорее сказал, что он производит такое впечатление, потому что похож на жалкого ободранного котенка, выброшенного на улицу. И вообще с такими размытыми критериями, мне всех вокруг подозревать придется. Ты вон тоже неплохо сохранился. Сколько тебе, пятьдесят?

— Сорок два.

— Вот, а выглядишь на сорок.

— Шикарно, но я все-таки хочу тебе предложить переехать к нам с Анжелиной, пока ты здесь, и быть осторожнее с твоими местными знакомыми. В этом городе полно зараженных и, ты прав, определить кто из них кто не так уж просто. Нужно учитывать, что их несколько видов. Не все из них подвержены приступам болезни в полнолуние, иными словами существуют не оборачивающиеся оборотни. Так что твоя Адель, извини, но остается под подозрением.

— Подожди-ка, что это еще за виды оборотней?

— Во-первых, группа А — обычные, — со вздохом начал перечислять Рик.

— Подожди, я запишу, — Ройс вытащил из кармана блокнот, но ручку не нашел, и дядя перебросил ему одну из своих через стол.

— Обычные — самые многочисленные — оборачиваются, в полнолуние обязательно, также при эмоциональном возбуждении, а после так называемой инициации и по желанию. Группа Б — деинкарнаты — не обращаются ни при каких обстоятельствах, не умеют. Физически самые слабые. Группа В — они называют себя высшими оборотнями. Обращаются по желанию, самые сильные и живучие, обычно лидеры в своих стаях. Молодых среди них я не видел, возможно, высшими становятся с возрастом, так сказать, заматеревшие оборотни. Они единственные, кто могут проходить через барьеры. Обратил внимание на такой у бабушки на входной двери в ее дом?

— Да, — отвлекся от писанины Ройс, — но она говорила, что этот барьер против зла. Магия какая-то.

— В каком-то смысле это так.

— Но если эта штука действительно работает, то как это укладывается в вашу теорию инопланетных грибов-захватчиков?

— Слабое место нашей теории, однако, возможно объясняется банальным самовнушением. Если зараженного протолкнуть сквозь барьер или даже просто провести за руку, у него все получится.

— Ладно, — Ройс скептически усмехнулся, — оставим это пока, все?

— Нет, еще есть выродки. У этих плохо с обратным превращением, возращением себе человеческого облика. У них после заражения существенно едет крыша в самых разных направлениях. В общем, если твои друзья не обращались в полнолуние, еще остается возможность, что они из группы Б или В.

— Но это не так важно, потому что от этого они не перестают быть моими друзьями, — заявил Ройс.

— А вот этого ты как раз не знаешь, — покачал головой Рик. — Оборотни симулируют превращение в животных, так что всем вокруг начинает казаться, что они на самом деле становятся ими. Что им стоит симулировать хорошее отношение к тебе?

— На это способны и обычные люди.

— Ладно, а что если я скажу, что мы разработали вещества, позволяющие точно и быстро определить, заражен ли человек или нет и, если да, то к какой группе он относится? Что если мы испробовали такое вещество на твоей подруге?

— Она говорила, что вы что-то ей дали…

— Да, и твоя Адель — из высших оборотней. Ошибки быть не может. Как тебе это?

Ройс поерзал на кресле, не зная точно, как ему это.

— Но подожди. Ты же сам сказал, что молодых оборотней среди высших нет! — нашелся он, наскоро проглядев своих записи.

— Да, но высшие оборотни могут позволить себе выглядеть значительно моложе. А может быть даже менять внешность до неузнаваемости. Предел их возможностей до сих пор не изучен. Их очень мало. Так что пойми, я не утверждаю, но очень может быть, что ты общаешься не с милой молоденькой девчушкой, а с той убийцей, которую мы все сейчас ищем. Помнишь тела в морге? Представь, что если это сделала она?

— Не могу представить, — признался Ройс.

— Переезжай к нам, — снова предложил Рик.

— Я знаю ее всего пару дней, но не могу представить, — заело Ройса.

— Мы можем проверить и Марка. Я не хочу, чтобы ты это делал сам, но, можем устроить…

— Мне нужно это переварить, — вскочил Ройс и бросился к двери. Вернулся и положил на стол ручку.

— Когда снова увидишь свою соседку, посмотри, — напоследок посоветовал Рик, — на ее левом запястье есть любопытная татуировка. Это не что иное, как клеймо Олкиндеров — означает принадлежность к стае оборотней.

К полудню небо затянуло тучами, начал лениво моросить дождик. Зато ветер раздухарился и стал стремглав носиться по городу. Все, кто к этому времени проснулись и выползли на улицу, заползли обратно. Те, кто слишком весело провели прошлую ночь, с жалобным видом ползали по стеночке и мешали работать. Марк уже успел поправить плитку в душевой и вычистить от мусора коридоры, без малейшего пиетета распинывая ходячие трупы метлой. После волшебной травы клиенты клуба выглядели хуже, чем с жесточайшего похмелья, и абсолютно ничего не соображали, медленно и бесцельно передвигаясь по корпусам. Игровую площадку Марк оставил на потом, все равно ее уже давненько не использовали по назначению. А пока что, он решил устроить себе перерыв.

На выходе охранник был очень занят тем, что пристраивал бухого ночного сторожа у стеночки возле клумбы, так что Марк просто прошел сквозь пустующую проходную. Бодрящий холодный воздух, намекал на то, что очень неплохо было бы сейчас пробежаться, а не ждать, например, автобуса или, тем более, идти пешком. Впрочем, последние два варианта он и так никогда не использовал. Парень поправил кепку и перешел на бег, постепенно ускоряя темп.

Добравшись по обочине вдоль шоссе до реки, Марк пересек мост и, миновав центр города, свернул на второстепенную улицу, одну из тех, до которых стараниями местных жителей уже дошел прогресс и новый асфальт. Красивые увитые зеленью ограды частных домов в обновлении не нуждались. Тут он снизил скорость и уже в прогулочном ритме, пробежал мимо нескольких магазинчиков, палатки с фруктами и многочисленного семейства, дружно разгружавшего багажник своего авто. Никто из людей не обратил внимания на бегуна, только собака, подозрительно проводившая его взглядом, заметила, что он, так и не добравшись до конца улицы, бесследно исчез.

На самом деле Марк просто перемахнул через забор, а собака, должно быть, не вовремя моргнула. Дверь в дом он открыл ключом, сразу подошел к висящей на стене панели и прижал к ней продолговатый предмет, найденный внутри подоконника. Сигнализация почему-то решила, что это палец хозяина и без споров отключилась.

Марк прошел по всем помещениям, заглядывая в каждый закуток. В доме царил образцовый порядок как обычно. Не видно было ни малейших следов борьбы, обыска или иных досадных обстоятельств. Но Босса здесь явно давно не было, никто не проветривал, не поливал цветы, не вытирал пыль. Не хватало именно тех вещей, которых и не должно было бы хватать в случае отъезда на небольшой срок.

Марк вздохнул и сел за компьютер. Найти с ним общий язык тоже помог искусственный палец. Но перерыв все, он так никаких подсказок и не нашел. Выходило, что Босс действительно просто куда-то свинтил, правда никому толком ничего не объяснив и отключив мобильный. Одна невразумительная записка из трех слов и один недавний звонок Пейдж не считается.

Задумавшись, парень не сразу отреагировал на шорох из соседнего помещения. Кто-то явно копался в замке входной двери. Марк выключил компьютер и спрятался за открытой дверью в комнату. Подождал минуту, но дела у взломщика шли не ахти, так что он подобрался к окошку, из которого частично было видно крыльцо. Там стояла девушка в миниюбке и короткой курточке. Наклонившись к замочной скважине, она чем-то там ковырялась. Длинные волосы закрывали лицо. Марк оглядел двор, переходя от окна к окну, но больше возле дома вроде бы никого не было.

Чтобы девушка не мучилась, парень осторожно приоткрыл ближайшее к ней окошко. Хотел уже было тихонько мяукнуть, чтобы она обратила на него внимание, но и без того услышал приглушенный возглас удивления и быстрые мелкие шажочки. Окно распахнулась настежь. Девушка села на подоконник, попыталась подтянуть ноги, одновременно поправляя юбку, как будто там кто-нибудь что-то мог увидеть кроме домового. Но окошко было узким, она зацепилась каблуком за раму и свалилась внутрь, прямо на низенький декоративный столик с вазочкой.

Марк подавил порыв выскочить из укрытия. Девушка лежала на полу, ругалась иплакала. Надо полагать, сильно ушиблась, а может и поранилась. Вазочка оказалась разбита, столик остался без ножки. Если все же Босса похитили и убили, он перевернулся в гробу, скрежеща зубами.

Через минуту девушка все-таки поднялась на ноги и, размазывая слезы по лицу, проковыляла в спальню. Марк бесшумно последовал за ней и с интересом пронаблюдал, как она снова опустилась на пол, отогнула край покрывала, и забралась под кровать. Там она, судя по звукам, подняла половицу и что-то из-под нее забрала. Первой обратно из-под кровати появилась ее рука с зажатым в ней непрозрачным пакетом, из которого девушка что-то вынула и положила к себе в сумочку.

Марк отошел из коридора в одну из комнат, чтобы пропустить девушку обратно. Больше ее, похоже, здесь ничего не интересовало. Она вернулась к окну, глядя строго в пол и сжимая под мышкой сумочку. Однако прежде чем уйти, она попыталась поставить на место столик, подставив под него отломанную ножку, но вот с вазочкой вышло совсем не хорошо. Найдя газету, девушка кое-как собрала осколки пальцами и, продолжая хромать, ушла на кухню. Возвратившись оттуда, она, было, снова примерилась к окну, но потом все-таки плюнула на это дело и, отомкнув замки, вышла через дверь.

Марк дал ей время пересечь двор, захлопнул окно и уже собирался выйти и проследить, куда она пойдет, но тут перед домом остановилась машина. Хлопнула калитка. Послышались шаги двух человек.

— Что у тебя приемный день что ли сегодня?! — недовольно проговорил Марк.

Один из пришедших позвонил, другой пошел заглядывать в окна. Заметив мелькнувшую полицейскую форму, Марк прижался к стене.

— Кто-то здесь был совсем недавно. Духи. — Очень тихо сказал этот другой. Первый нажал на ручку так и оставшейся незапертой двери.

Марк пулей пролетел по комнатам, отворил заднее окно и, выскочив во двор, молниеносно перескочил через забор и дал деру.

Ближе к вечеру, Ройс забрал Марка из клуба, хотя тот мог бы и сам отлично дойти, потом на подъезде к дому сделал лишний круг по кварталу, разглядывая прохожих, идущих по тротуару, в окно своего автомобиля.

— Ты что снова заблудился? — поинтересовался Марк.

— Надеюсь, вдруг увижу этого Пита, — последнее имя Ройс произнес с омерзением.

— И что будет?

— Я его перееду.

— Тоже выход, конечно. Но я бы предложил как-нибудь по-тихому сдать его истоковцам.

— А он сдаст Стефу.

— Нет, если они его сразу пристрелят.

— Это как-то уж слишком, — вздохнул Ройс, паркуясь перед домом.

— То есть НЕ слишком — это убить его собственными руками?

— Машиной, — поправил его Ройс и задумался.

В тот момент, когда они выбирались из машины, из дома послышался громкий детский визг. Парни в несколько секунд влетели на этаж и ввалились в распахнутую настежь дверь. Сестра Марка, Анна, стояла у открытого холодильника, прижав ладошки к лицу. Марк схватил ее и прижал к себе. Она доверчиво прильнула к нему, обняла и заплакала.

Ройс одними губами беззвучно поинтересовался, что это такое стоит на полке холодильника, указывая на это пальцем.

Марк поднял сестру и, ногой захлопнув дверцу холодильника, отнес ее в гостиную.

— Вообще-то это не настоящая голова, — сказал он ей, усадив на диван. — Ройс привез с собой какой-то жуткий комковатый сыр, который еще и заплесневел по дороге. Есть его невозможно, вот мы и слепили из него кроличью голову. Ну, знаешь, хохмы ради. А на всего кролика не хватило.

— А там что-то еще красное было, — вытирая слезки, но уже успокаиваясь, сказала девочка.

— Ну сначала мы добавили кетчуп, с кетчупом многое можно съесть.

Ройс что-то семафорил на заднем плане, но Марк не обращал на это внимания.

— Здорово получилось, можно мне еще посмотреть? — заулыбалась малышка.

— Лучше давай я куплю побольше пластилина, и мы сварганим с тобой целого кролика или даже кого побольше, например, слона?

— Хорошо, — радостно закивала девочка.

Вдруг из холла начал доноситься странный повторяющийся звук и все заинтересованно внимали ему несколько секунд, пока тот не затих.

— Это наш внутристенный сосед что ли? — предположил Ройс нахмурившись.

— Скорее это наш домофон.

— Но он же не работает.

— Хм, — Марк вышел в коридор, посмотрел на домофонную трубку и открыл дверь. По лестнице кто-то быстро поднимался. Через секунду на площадке показался его отец.

— Моя дочь здесь? — спросил он требовательно и, не дожидаясь ответа громко позвал: — Анна, выходи!

— Но папа, мы же только начали играть! — В дверном проеме показалась разочарованная мордашка.

— Идем, — отец протянул к ней руку. Девочка насупилась, но позволила себя увести.

Марк без единой эмоции на лице захлопнул дверь и вернулся в гостиную. Ройс все еще стоял за спинкой дивана.

— Ну и что ты этим хотел сказать? — спросил Марк, намекая на его активную жестикуляцию, которой он активно занимался до этого.

— Только то, что ты дебил и все.

— Да ладно, я что, плохо выкрутился?

— Выкрутился отлично, но что там, в холодильнике, делает отрезанная кроличья голова? Зачем она тебе? Голова соседского кота тоже где-то там?

— В этот холодильник периодически заглядывает полиция, так что я не могу там ничего такого хранить. Это, наверное, Анжелина положила.

— Анжелина? По слухам, она безвылазно сидит дома в компьютере.

— Значит, она загрузила эту голову в холодильник в удаленном режиме.

— Серьезно, зачем бы ей это понадобилось?

— Для какого-нибудь обряда черной магии, полагаю. Она же у нас ведьма.

— Чего?! — опешил Ройс. — Моя кузина ведьма? Хотя, в принципе, можно было предположить. Так, ладно, мне надо ненадолго переключиться, а то я скоро сбрендю со всеми вами. Пойду посмотрю какой-нибудь спокойный познавательный фильм про акул-людоедов, пожую чего-нибудь, успокоюсь. Мне еще ночью работать. — Предупредил он и поплелся на кухню за чипсами, но в этот момент раздался нетерпеливый стук в дверь.

— Здорово, входи, — обрадовался Ройс, на сей раз обнаружив за дверью Адель.

— Все нормально? — Марк вышел из гостиной ей навстречу и с интересом посмотрел на ее испачканную одежду. — Похоже, у тебя был насыщенный день, — констатировал он.

— Еще какой, — подтвердила девушка, сгружая на пол свой объемный рюкзак. — А где Стефа? Дома ее нет, я заходила. — Вслед за ребятами она прошла на кухню и опустилась на предложенный табурет.

— Все еще в своем кафе, — сказал Ройс, подходя к холодильнику и приоткрывая его так, чтобы Адель со своего места не видела, что у них там творится. — Мы проезжали мимо. От нашего заботливого внимания она отказалась.

Адель только беспомощно вздохнула. Марк, облокотившийся было о кухонный стол, переместился, чтобы дать возможность Ройсу начать резать на нем бутерброды.

— Так что? Где тебя носило с утра? — спросил парень. — Пейдж отзвонилась, что ты сбежала.

— Я не сбежала, просто пошла прогуляться по лесу с фотоаппаратом. Потом заснула у дяди…

— Ты решила устроить фотоохоту на оборотней?! — Ройс даже перестал стругать колбасу толстыми неровными кольцами.

— Почти. Сначала я нашла очень странную землянку, вход в которую был кем-то закрыт и замаскирован. Внутри я обнаружила вот эти фигурки, — девушка поставила на стол грязного пластмассового человека и собаку.

Марк тут же прибрал их к рукам и начал разглядывать.

— Тут есть следы зубов, — отметил он. — Как будто их грыз какой-то маленький ребенок.

Ройс бросил колбасу и присоединился к разглядыванию.

— И еще я вроде как видела призрака, — вдруг призналась Адель и, мило нахмурившись, выжидательно посмотрела на парней.

— А нам ведьма подбросила голову в холодильник! — успокоил ее Ройс, дескать, все нормально, раз уж сходить с ума, то всем вместе.

— Ничего интересного, — фыркнул Марк, заметив, как изменилась в лице Адель, — потом расскажем, продолжай про призрака.

— Ладно, в общем, после того, как я на днях вернулась в город, я почти сразу пошла прогуляться по лесу, пофотографировать, выбрать тему для пейзажа. Мама просила прислать, чтобы в библиотеке повесить. В общем, на фотографиях одной полянки там, неподалеку от старого моста, начало появляться что-то вроде блика или пятна, неясности, которая стала, хотя и только в моем воображении, трансформироваться в лицо. Лицо какой-то женщины. Я его нарисовала, и оно, кстати, очень заинтересовало моих похитителей.

— Рисунок у тебя? — коротко уточнил Марк.

— Нет, забрали. И вот сегодня я снова пошла на ту полянку и попыталась понять, не возникает ли это пятно над каким-то конкретным местом. Вдруг оно на что-то указывает. И вот так нашлась землянка.

— Наверняка нора какого-нибудь оборотня, — предположил Марк. — Ну, в оборотнях иногда просыпается норный инстинкт, — пояснил он, когда все на него уставились. — Продолжай.

— То есть, по-твоему, получается, что призрак этой женщины хотел, чтобы ты нашла эту землянку и эти фигурки, — задумчиво проговорил Ройс, одновременно с этим начав кромсать ножом буханку хлеба непомерно толстыми кривыми кусками.

— Более того, когда я вылезла из-под земли, то заметила, что за мною кто-то следит. Я сфотографировала его, смотрите! — Адель вскочила со стула и быстро сбегала за оставшимся в рюкзаке маленьким фотоаппаратом.

Они сгрудились над маленьким экранчиком мыльницы, на котором отчетливо было видно вытянутое светлое пятно. Из-за густой зеленой листвы едва проглядывала чья-то темная фигура.

— Перетащим на ноут, — уже через пару секунд, Ройс водрузил на стол свой компьютер и начал загружать на него фотографии Адель.

— Как только я его сфотографировала, он повернулся и просто ушел, а я погналась за ним, и в итоге он вывел меня к дороге, с которой охотники из Истока начали цепью прочесывать лес. Причем он вывел меня точно на дядю Мика и исчез, словно в воздухе растворился.

— Тоже призрак? — Ройс вывел на экран ноутбука последнюю фотографию Адель. Все уставились на неясный силуэт, увеличили, поигрались с настройками в фоторедакторе, но тщетно.

— Мне показалось, что это был оборотень, — упавшим голосом произнесла девушка, — но теперь даже не знаю, с чего мне так показалось.

— Говорят, что первое впечатление самое правильное, — проговорил Марк, отстраняясь от экрана.

— Тогда может, это был не оборотень, а призрак оборотня? — Ройс захлопнул ноутбук и повернулся к остальным. — Брр. Давайте теперь поговорим о живых и нормальных. Ты налетела на своего дядю?

— Это очень кстати, раз уж твоя подруга собралась навсегда остаться оборотнем.

— Что?! — взвилась Адель. — Это наверняка из-за Пита! — вскочив с места. — Не нравится мне этот тупорылый качок, — тихо пробурчала девушка.

— Он же ее обратил, — Марк снова принялся раскачиваться на своем табурете. — Новообращенные очень зависимы от того, кто их укусил. Принимают любые их слова на веру, ни в чем не могут отказать.

— Это ты когда вдруг успел стать спецом по оборотням? — недоверчиво прищурился Ройс.

— К бабушке твоей еще раз сбегал. Позволил запихать в себя еще парочку ее фирменных печенюшек. Кстати, она все беспокоится, что не может до тебя дозвониться.

— Странно, — Ройс достал из кармана телефон и стал смотреть пропущенные вызовы. — Нет ничего.

— Значит ты не тугоухий, — успокоил его Марк, — а просто тупой и неправильно записал ей номер.

— Она чего-то хотела?

— Помочь она хотела, если вдруг понадобится. И помогла вообще-то! — теперь Марк достал уже свой телефон и продемонстрировал всем еще одно фото. Это был рисунок, переснятый из блокнота — цепочка непонятных символов. — Заградительная печать от любых злых сил, — прокомментировал парень. — Ну, почти всех. Твоя мать без труда прошла.

— Ага, ты тоже.

— Если нанести их на что-то таким образом, чтобы надписи непрерывно шли по кругу, то через этот круг никакая нечисть не просочится. То есть, стоит только нанести их на дверной косяк и порог, и через этот проем никакой оборотень пройти не сможет. Кроме высших оборотней, то есть очень старых и сильных, но к Питу это не относится.

— Но если я нанесу эти символы на дверь и окна, то и Стефа пройти не сможет, — возразила Адель. — И даже если все-таки запереть ее в собственном доме… что если для оборотня опасно находиться внутри такого опечатанного от зла дома?

— Дом не весь будет опечатан, а только проемы. Через стену оборотень сможет прорваться, если лоб крепкий. А через дверь ты сможешь Стефанию провести сама, взяв за ручку — очень удобное заклинание, по-моему.

— Пожалуй, — не смогла не согласиться Адель, — пересылай! — Она достала свой телефон, и через минуту стала рассматривать полученное изображение. — Можно сделать трафарет и просто обводить контур, так быстрее получится… — пришлось замолчать, потому что Ройс сунул ей в рот бутерброд.

— Кстати о рисунках! Я тут давеча был у дяди и пытался уговорить его оставить тебя в покое. Так он сказал, что ты, по их мнению, высший оборотень и что у тебя на руке клеймо одного из их кланов.

— А, ну да! — Адель как ни в чем ни бывало положила остатки бутерброда и продемонстрировала парням свою татушку на руке. — Похоже, по дороге в Эревну я остановилась в каком-то тату-салоне. Видимо, она была у них в каталоге. Этот эпизод начисто вылетел у меня из головы, но у меня такое бывает. Стресс от переезда должно быть повлиял.

— А высшим оборотничеством тебя тоже там заразили?

— Не знаю. А что это такое вообще?

Ройс коротко описал ситуацию по шпаргалке в блокноте и оба парня выжидательно уставились на Адель.

— Ну, что вы на меня уставились?! — Насупилась девушка. — Я не знаю, как так получилось! Может у них это средство-индикатор просроченное!

Войдя в свою квартиру, Адель специально слишком громко хлопнула входной дверью. Через пару секунд Стефа появилась из гостиной и с неудовольствием оглядела ее с головы до ног.

— Будь добра, иди сразу в душ, — сказала она, — я как раз принялась за уборку.

— Угу, — Адель было на это глубоко наплевать. — Ты действительно решила остаться оборотнем?

— Ройс нажаловался? — девушка презрительно хмыкнула. — А он заодно не успел передать тебе, что я больше не потерплю вмешательства в свою жизнь?

— Да, он сказал, что ты вдруг свихнулась.

— Я не свихнулась, я стала другой. Лучше.

— Ну, да. Теперь ты вдруг готова убивать. Теперь тебе наплевать на других людей.

— Вот именно, потому что я сама больше не человек. Даже не пытайся понять меня, я стала нечто другим.

— Да неужели?! — пошла в атаку Адель. — Чем это таким другим ты стала? Оборотнем? Позавчера, после того как ты обратилась в первый раз, ты рыдала, потому что утратила контроль над собой, потому что боялась кому-нибудь навредить. А теперь ты больше этого не боишься, тебе больше никто из нас не нужен. Даже твоя лучшая подруга, с которой ты делилась абсолютно всеми переживаниями, даже когда я была далеко. А теперь тебе даже не интересно, что со мной случилось, и где я была. — Она демонстративно стряхнула грязь на чистый пол. — Но заметь хотя бы, это все случилось с тобой не после полнолуния и обращения, а после разговора с Питом. Это он оборотень, который инициировал тебя, а значит, он может внушить тебе любую мысль. И все эти твои новые установки — они не твои, а его. Это он хочет, чтобы у тебя больше никого не осталось кроме него.

— Ерунда, мы с ним на равных! — вспыхнула Стефа. — Пит стал частью нового дивного мира и просто хочет поделиться им со мной. А ты зачем-то пытаешься утянуть меня обратно.

— Пытаюсь. Потому что вход в этот дивный мир лежит почему-то обязательно через чьи-то страдания, а может даже через смерть. Что же это за мир такой? Он действительно тебе такой нужен? Если это правда, то я уйду с твоего пути.

— Прекрасно. Это все, чего я хочу, — прошипела Стефа злобно.

Прежде чем пойти в ванную, Адель приготовила себе чистую одежду. Вынула из карманов пластмассовые фигурки и кинула на кровать. Она действовала механически, пытаясь придумать, что же ей в сложившейся ситуации делать дальше.

— Что же делать? Что же делать? — монотонно стучалась мысль в ее голове, пока она стояла в душе под теплыми расслабляющими струями.

Не открывая глаз, Адель протянула руку и резко убавила горячую воду в надежде, что контрастный душ активизирует мыслительный процесс. Единственное, что пришло в голову, это дождаться, когда Стефа уснет, и разукрасить заградительными символами все дверные и оконные проемы в квартире, чтобы подруга не смогла из него выйти, а Пит наоборот войти. Тогда, возможно, со временем его влияние на нее спадет, и она сможет принять самостоятельное решение.

Адель открыла глаза и снова протянула руку к крану, собираясь вернуть воде комфортную температуру, но в этот момент через полупрозрачную занавеску она увидела надвигающейся на нее силуэт с ножом в руках.

Адель не удержалась и завизжала, вжавшись спиной в холодную покрытую кафелем стену.

— Ты чего орешь? — спросила Стефания будничным тоном и отдернула занавеску.

— А что, мне разве не полагается орать?! Ты что, собралась стать настоящим оборотнем прямо сейчас?! — крайне встревоженным голосом спросила Адель, резким нервным движением сдергивая с держателя полотенце.

— Нет, конечно, — раздраженно отрезала Стефа. — Я хотела тебе показать вот это. — Она засучила рукав и сделала длинный надрез на коже тыльной стороны руки. Подождав несколько секунд, она смыла кровь и показала руку Адель. — Смотри внимательно.

Разрез стал заживать прямо на глазах. Не моментально конечно, но за те пару минут, что они стояли и смотрели на него, он заметно изменился.

— Ну что достаточно? — спросила Стефа нетерпеливо.

— Прекрасная регенерация, — похвалила ее Адель и, наконец, вылезла из ванной, придерживая обернутое вокруг туловища полотенце. — Но какую мысль ты хотела этим подтвердить?

— Это единственная из способностей оборотней, которую легко продемонстрировать. Я хочу, чтобы ты поняла, от чего ты требуешь, чтобы я отказалась.

— Слушай, я ведь понимаю, что все это очень заманчиво, но только что толку от способностей, если не ты будешь себя контролировать, а кто-то другой?

— Есть способ научиться, — неожиданно выпалила Стефания. — Пойдем только сядем что ли.

Они вышли из ванной и сели на кровать Адель.

— Этой ночью, когда раздался вой где-то в чаще… Я сказала Ройсу, что просто пошла домой, но это не так. Я долго шла по лесу черт знает куда. Шла, не задумываясь. В голове было совершенно пусто, даже не малейшего сомнения не свербело в какой-нибудь самой что ни есть глубине сознания. Так бы, наверное, и шла всю ночь, но вдруг меня кто-то окликнул, и только тогда я смогла остановиться. Ко мне вышла женщина. Она сказала, что знает, что я — новообращенная и что с этим у меня связаны большие проблемы. Она обещала мне помочь, научить меня какой-то особой технике самоконтроля.

— Она тоже оборотень?

— Я тоже первым делом спросила у нее об этом, но нет, в доказательство она порезала себе руку, точно так же как я только что. Посмотри, — Стефа снова продемонстрировала подруге место на руке, где раньше был глубокий порез, — заживает на глазах, к утру должно быть и шрама не останется. А вот у нее ничего не зажило.

— Ну, я думаю, это ничего не гарантирует, — с большим сомнением протянула Адель. — По крайней мере, истоковцы, которые поймали меня, когда я пошла за тобой в лес, предпочли долго травить меня какими-то травками и маслами, а под конец заставили что-то выпить.

— Но зачем бы ей было врать? — пожала плечами Стефания. — В общем, она отвезла меня домой, но обещала сегодня позвонить и пригласить в какой-то дом, находящейся в уединении вдали от города, чтобы уже сразу начать занятия.

— А Пит ее знает?

— Нет. То есть я не говорила ему о ней. Она вообще попросила, никому не говорить о нашей встрече. Пит пришел позже, сказал, что искал меня повсюду, как тебя этот твой Алекс.

— Да уж, бедный Алекс. — Вздохнула Адель. — Досталось ему из-за меня. Я позвонила ему, как только смогла, но он успел нанерничаться.

— Ничего, крепче будет. Ты пойдешь со мной к Регине?

— К этой самой женщине? Ну да, конечно.

— Она сказала, что все доступные силы Истока сегодня должны съехаться в город. Они собирались прочесать с собаками лес вокруг города. Полицейские обходят сам город. Регина позвонит, когда их бурная деятельность закончится.

— То есть эта Регина имеет какие-то связи с Истоком? — насторожилась Адель.

— Ну, наверное. Но не беспокойся, она им нас не сдаст. Зачем ей это теперь.

— Ладно, — вздохнула Адель и задумалась. Что-то тут было не то. — Подожди-ка. Говоришь, услышав вой в лесу, ты пошла, поговорила с этой женщиной, а потом? Ты видела меня в лесу?

— Ну, нет, — непонимающе ответила Стефания.

— И ты не показывала мне вход в подземный лабиринт?

— Чего?!

— Ничего, — Адель нервно подскочила с места, — мне, похоже, это приснилось.

Глава 7

Коннор подошел к дому около одиннадцати вечера и надеялся, что старушка, у которой он снял комнату, уже давно легла спать. Он вымотался, в основном морально, бегая по городу и выцеживая по капельке ту самую правду о прошлом своей невесты, которую она могла бы легко рассказать ему и сама. Ничего ужасного в этой правде не было. Ее прошлое было скучным, не богатым на события и не подходило к созданному ей образу самой себя. Наверное, в этом и была причина ее лжи. Однако это прошлое никак не могло пролить свет на настоящее.

В окнах первого этажа свет не горел, так что Коннор расслабился, спокойно открыл дверь в подъезд, тихонько пожелал удавиться мигнувшей и тут же погасшей лампочке, свисающей с потолка. Но открывая дверь в квартиру, он почуял неладное — пахло свежей сдобой.

Везде в квартире было по-прежнему темно, когда он вошел. Только в гостиной горел старомодный зеленый торшер возле дивана, на котором сидела хозяйка с книгой в руках. На столике перед нею стояли две чашки из тонкого фарфора и укрытый для сохранности тепла пирог. Старушка просияла, когда Коннор показался из холла. Ему пришлось ответить ей вымученной улыбкой.

К его радости вести светскую беседу мужчине не пришлось. Его ждали, наверное, только из вежливости, так что собственным ртом ему пришлось пользоваться только с одной целью. Притащив в гостиную быстро вскипевший чайник, Коннор расправился с половиной пирога в считанные минуты и с удивлением обнаружил, что морально он восстановился на сто процентов и готов к новым подвигам, даже к неспешной беседе ни о чем. Но старушка пожелала ему спокойной ночи и сбежала к себе. Коннор только сыто вздохнул.

Войдя в выделенную ему комнату, он запер дверь на задвижку, положил на тумбочку мобильник и ключи и сел на старый, но все еще удобный матрас на кровати, собираясь расшнуровать ботинки. Да, здесь ему определенно больше нравилось, чем в гостинице. Кроме прочего, тут не было детей, которых Тина-Камилла не хотела, а теперь уже, наверное, и не сможет иметь.

В ночной тишине внезапный звонок показался оглушительным. Коннор поспешно потянулся за телефоном — звонили на тот номер, который он раздавал здесь налево и направо.

— Алло, кто это? — Коннор напрягся, в трубке некоторое время стояла тишина.

— Я знаю, что произошло с вашей женой, — зловещим хриплым голосом проговорили наконец на той стороне.

— То есть с моей невестой?

— Да не важно. Женой-невестой-с вашей женщиной. Той, которая исчезла из гостиницы Подорожник. Я знаю, как это произошло. Вам интересно это или нет?

— Конечно, интересно, говорите! — Коннор все пытался вспомнить этот голос и не мог. В голове как на карусели проносились образы людей, с которыми он успел переговорить.

— Встретимся через двадцать минут в лесном тупике, знаете, где это?

Зарисовав на бумажке маршрут, Коннор вскочил с кровати и вышел в коридор. Из комнаты старушки не доносилось ни звука, свет из-под закрытой двери не пробивался, значит, она уже легла. Он потихоньку, стремясь не потревожить ее, спустился вниз.

Чтобы добраться до шоссе, потребовалось минут пятнадцать, а вот куда идти дальше было абсолютно непонятно. Среди подлеска луч фонарика высвечивал множество кандидатов на ту самую тропку, о которой говорил незнакомец. Коннор бродил вдоль шоссе еще добрых десять минут, пока не спохватился, что время на поиски давно вышло, и не поперся вперед просто наудачу. К домам он вышел совершенно случайно, в конце проломившись прямиком через кусты.

Очевидно, это было то самое место — несколько заброшенных одноэтажных домов, полуразрушенные сараи и много-много мусора, наваленного вокруг. Коннор обошел строения одно за другим, гремя и хрустя лезущими под ноги банками и пакетами. Не услышать его было невозможно, но никто так и не вышел навстречу. Закончив обход, он присел на край старого поваленного холодильника и прислушался. В лесной тиши то и дело возникали какие-то шорохи, но ничего похожего на приближающегося человека. Либо звонивший не простил ему опоздания и свалил раньше, либо как-то неосторожно поставил ногу, свалился и окочурился где-то под этим всем.

— Пришел-таки, — донеслось откуда-то сверху.

Коннор поднял голову, а затем и фонарик. На крыше самого целого сарая, свесив ноги с краю, сидел мужчина. Выглядел он как человек, нашедший свою одежду среди мусора прямо здесь.

— Что сразу голос не подали? — спросил Коннор.

— Докуривал.

Человек отбросил в сторону окурок и, легко спрыгнув на землю, подошел ближе. Куревом от него разило как от пепельницы. Ростом он был ниже среднего, объемная протертая во многих местах куртка смотрелась слишком большой для него. Болезненное лицо, колючий взгляд из-под намертво сведенных вместе бровей производили неприятное впечатление.

— Так что скажешь? — спросил мужчина.

— Предполагалось, что это вы мне что-то расскажете, — напомнил Коннор, правда, уже решив про себя, что зря он сюда пришел.

— Имею в виду, что ты мне за это предложишь?

— Упаковку нормальных сигарет?

— Ха, не слишком сильно ты жену-то свою любил, точно? — осклабился мужчина, продолжая супить брови.

— Сначала, скажи, что тебе известно, а там договоримся.

— Да мне-то все известно, — мужчина смачно почесал шею. — И кто ее убил, и за что.

При этих словах Коннор почувствовал досаду, хотя должен был, наверное, ощутить что-то посильнее. Похоже, он и впрямь не слишком сильно любил Тину. Однако кроме нее у него никого больше не было, так что он чувствовал необходимость искать ее. Коннор задумался, с какого момента, он может считать себя снова одиноким? Вот прямо с этого, когда он впервые услышал, что она не просто пропала, а мертва? Или уже с того, когда она должна была позвонить и не позвонила? А может, он не одинок, пока не узнает все доподлинно? Пока не найдет ее тело и не похоронит как полагается? Последний вариант ему понравился больше, за год он привык быть не один, это ощущение ему как-то больше подходило, чем полное одиночество, хотя и не было там, пожалуй, никакой любви.

— Ладно, подбрось хотя бы пару тыщ, — встревоженный его молчанием, поспешно предложил мужчина. — Когда все получится, добавишь еще.

— Получится что?

— Ну ты что, не хочешь, чтобы его посадили за это?

— Кого?

— Ну! — мужчина требовательно протянул руку. Коннор, подумав, вложил в нее все-таки несколько бумажек. Деньги тут же исчезли в безразмерной куртке.

Мужчина тут же повернулся и куда-то пошел, а Коннор уже решил догнать его и дать по морде, но тот наклонился, вытащил что-то из мусора и вернулся обратно.

— Вот, держи, — протянул он ему лопату. Самую жалкую ржавую лопату на свете. — Видишь этот кусок металла? Копай под ним.

— Что, она там?!

— Нет, не она. Увидишь, в общем.

Коннор повертел в руках лопату, раздумывая, не применить ли ее неким другим образом, но решив, что об человека она разлетится вдребезги, отодвинул преграду и начал копать. Земля оказалась довольно рыхлой и лопата быстро наткнулась на какой-то не слишком большой предмет. Вытащив его из образовавшейся ямы, он подсветил вещь фонариком.

— Хм, это не то, — сказал наблюдавший за ним мужчина. — Попробуй рядом.

— У тебя вообще есть представление, что я ищу? — с недоверием спросил Коннор, отбрасывая в сторону женский ботинок.

— Копай давай, сейчас увидишь.

— Ну смотри, рискуешь стать на пару тыщ беднее.

Чуть сместившись, Коннор расширил яму в сторону и вскоре обнаружил что-то еще. Нервно сопя, он достал из ямы второй ботинок. В отличии от первого он был сильно погрызен собакой и внутри…

— Да чтоб тебя! — заорал Коннор, едва сдержав рвотный позыв. Черт его знает, что там было внутри, но скорее всего разлагающийся крысиный труп! — Не уходи никуда, я сейчас еще расширю яму и прикопаю вас тут вдвоем! — добавил он, держа ботинок подальше от своего носа. — Да чтобы тебя черти в аду этими ботинками со всех сторон обложили!

— Странно, — сказал мужчина, не обращая внимания на вопли. — Посмотри, может тут где-то еще такая металлическая хрень лежит?

Коннор, продолжая ругаться себе под нос, начал оглядываться вокруг, подсвечивая мусорные кучи фонариком.

— Нет тут ничего!

— Значит, до нас кто-то раньше пришел!

— Давай так, или ты сейчас же говоришь, кто убил мою невесту, или я тебя сейчас самого порешу!

— Не переживай так! Пусть они думают, что уже нас обставили, так даже лучше. На самом деле у нас еще есть свидетель, о котором они наверняка не подозревают.

— Кто они?! — прорычал Коннор.

— Кто-кто, — передразнил мужчина. — Оборотни! Кто же еще?

— Так, оставь деньги себе на лечение! — Коннор с размаху отбросил лопату куда подальше и, сообразив направление, направился обратно к шоссе.

— Да погоди! В Санатории был? — затараторил мужчина, следуя за ним по пятам. — Они там все зависают. Стая у них! Ну, если хочешь, зараженными их называй, как те головастые из Истока, только это сути не меняет. Это их город, они здесь всем заправляют и творят, что хотят! И твою жену они убили! Не то, чтобы она этого не заслуживала, но неужели ты отомстить не хочешь?

— Что значит, не то чтобы не заслуживала? — насторожился Коннор, остановившись на границе поляны и леса.

— Да она у них украла кое-что. Ну, с кем не бывает, конечно. Сложно отказаться, когда само в руки идет.

— Чушь! — Коннор снова двинулся к шоссе, на сей раз по тропинке. Мужчине пришлось идти позади него, но он не переставал говорить.

— Вовсе нет! В той яме должны были лежать часы золотые с фамильным гербом. Оборотни вообще любят всю эту клановую чепуху. Гербы, печати, клейма. Говорят, недавно эти их кланы как следует подкорнали, но кое-кто остался. Один из них из клана волка, Эльсон его зовут, запомни, повсюду ходит с перстнем, на котором такой же рисунок выгравирован, как и на часах.

— И что с того?

— Да уже ничего! Раз мы этих часов все равно не нашли.

— Да ты толком можешь объяснить?! По порядку, сначала. — Коннор снова остановился, потому что они уже почти вышли на шоссе, а в городе он не хотел это обсуждать, мало ли.

— В прошлом году твоя Камилла стырила у бабки Эльсона золотые часы ее мужа и попыталась смыться из города. Но с часами побоялась, так как ее подозревали. Закопала их здесь, решила, походу, потом забрать, когда все уляжется. А в этом году бабка протянула ноги, вот она и вернулась. Изменилась она, конечно, тряпки другие стала носить, штукатурится больше. Но запах-то прежний остался! Вот Эльсон ее и узнал! А она — дура! Нет, чтобы по-тихому часики забрать да свалить! Нет, в бар пошла, в Тринадцатый стул, с местными за жизнь базарила. Нет, чтобы в свою кафешку занюханную. Там-то они и встретились. Этому кстати свидетелей не ищи — это бар для оборотней, они все друг за дружку. Но потом Эльсон пошел за ней до гостиницы! Она его видела и заперлась там в номере с перепугу, а толку! Ночью он ее и порешил. Есть свидетель, как он около часу ночи выходил из ее номера с тяжелой ношей на плече, завернутой в занавеску, и чемоданом. Потом запихнул все это в свой автомобиль, сунул ключ от ее номера под дверь администратора и уехал. Ну как тебе? Отработал я свои деньги?

Коннор со злым видом кивнул.

— Свидетельницу я тебе завтра подгоню, можешь с ней в полицию идти. Только ей ведь тоже надо чего-то дать, ты ж понимаешь?

— Вот когда увижу ее. Тебя-то самого как зовут?

— Блудным Псом зови.

— А нормального имени нет?

— Было, да забылось, — пожал плечами Пес.

Дальше в город Коннор пошел один. Обернувшись, он увидел темный силуэт мужчины, так и оставшийся стоять на краю леса.

Вернулся домой Коннор еще в более худшем состоянии, чем полтора часа назад. Пирог уже улегся и забылся, хотя совсем недавно пытался вырваться на свободу от мерзкого запаха тухлятины в ботинке. При этом воспоминании почему-то снова захотелось есть. Уже приближаясь, он взглянул на дом и увидел слабый свет только под самой крышей. Кто-то был на чердаке, это на секунду удивило его, но он тут же от этой мысли вяло отмахнулся. Войдя в квартиру, Коннор машинально глянул на дверь в комнату старушки и сначала так и прошел к себе, но потом вернулся. Дверь была открыта. Он подошел и взглянул внутрь. Света из окна хватило, чтобы убедиться, что ее кровать пуста и даже не расстелена.

За полночь Ройс остался в морге один и как раз устраивался поудобнее, чтобы вздремнуть, когда в дверь постучали.

— Только не еще один постоялец, — проворчал он, вставая, чтобы открыть. Это были Марк и Анжелина.

— Не понял, — озвучил свое недоумение Ройс.

— Нашей ведьмочке нужна твоя помощь, — пояснил Марк.

— Нет, — сразу ответил Ройс.

— Хочешь остаться с демоном один на один? — зловещим тоном спросила Анжелина.

— Вы чем-то обдолбались?

— Да нет, помнишь, убили семейную пару? — начал Марк. — Мы тогда как раз залезли в их дом, чтобы Анжелина вызвала там демона.

— Давайте, я позвоню, может быть, психиатр дежурит или нарколог, — предложил Ройс, возвращаясь к столу, на котором стоял стационарный телефон.

— Слушай, мы же недавно уже признали существование оборотней, в которых вселяются демоны, почему не быть последовательными и не признать возможность существования демонов, которые гуляют сами по себе? — остановил его Марк. — Всего лишь возможность.

— Потому что у меня скоро мозг взорвется, — проворчал Ройс. — Ладно, рассказывай. Только помедленней.

— Мы забрались в пустой дом.

— Так.

— Анжелина, она же госпожа Тьма…

— Это пропустим.

— Анжелина призвала демона, пожертвовав ему бедного кролика. Он пришел, взял кролика, но в этот момент вернулись хозяева дома, и нам пришлось спрятаться. Хозяева пошли наверх, осыпая друг друга отборной лаской и пониманием. Потом в дом вошел оборотень, поднялся к ним и принес их в жертву. При этом зачем-то откусил у женщины пальцы.

— Я видел, — мрачно напомнил Ройс.

— Потом оборотень ушел, мы прибрали за собой и тоже свинтили. И вот теперь Анжелина считает, что демон вернул кролика, потому что почувствовал жертву покрупней. Так что возможно он сейчас здесь, рядом с трупами.

— И с чего это у вас такая мысль?

— Ну потому что рядом с кроликом его нет…

— Это с тем, которого вы положили в наш холодильник? Живодеры малолетние.

— Да, — подтвердил Марк. — Короче, было бы здорово, чтобы ты позволил Анжелине проверить, здесь ли он и задать ему тот вопрос, для которого она его собственно вызывала.

— Ладно, чего уж теперь, — вздохнул Ройс.

Они перешли в комнату с большим во всю стену холодильником. Ройс открыл секции с нужными телами.

— Теперь нужно рассыпать соль, — спохватилась Анжелина и вытащила из сумки большую пачку.

— Сами потом подметать будете, — Ройс раздраженно посмотрел на Марка.

— И нам нужен очень слабый свет, — сказала Анжелина, закончив большой соляной круг на полу.

Марк вытащил из ее сумки маленькую коробочку. Из нее он вынул ночник в виде оранжевого кролика и включил его в розетку около стола.

— Ты специально?! — разозлилась Анжелина.

Марк посмотрел на нового кролика.

— Ну, вообще, да.

Девушка фыркнула и встала в круг рядом с Ройсом. Марк выключил основной свет и присоединился к ним.

Они постояли пару минут молча, пока Анжелина напряженно присматривалась к полутьме.

— Никого не вижу, — наконец резюмировала она.

— Ну и отлично, — сказал Ройс, — давайте расходиться.

— Нет, подожди, — остановила его девушка, пока он не пересек заградительную линию. — Пусть Марк встанет туда, в прошлый раз он понравился демону.

— Это что-то новенькое, — усмехнулся Марк. — Что это значит, понравился?

— Демон тебя обнюхивал.

— Тогда надеюсь, этот демон женщина.

— У демонов нет пола, просто постой там, рядом с холодильником. Он должен появиться.

— Подожди-ка, я так понимаю, мы не просто так стоим в этом кругу из соли, — встрял Ройс. — Он нас защищает, правильно?

— Да ладно, Ройс, что он сделает-то, — отмахнулся Марк.

— Нет, вот, надень хотя бы это, — Ройс снял со своей руки кожаный браслет. — Бабушка дарит мне новый на каждый день рождения. Говорит, он защищает от темных сил. Она их через интернет заказывает у кого-то колдуна… Ну, я вообще-то думал, что все это бред бредовый, но раз пошла такая пьянка…

— Ну, заодно и проверим, — Марк нацепил безделушку себе на запястье и встал рядом с холодильником, скрестив руки на груди.

Еще с минуту они стояли, молча глядя друг на друга. Вдруг по изменившемуся лицу Анжелины они поняли, что она вроде бы что-то видит.

— Скажи мне, кто мои настоящие родители? — задала вопрос девушка. — Вы слышали это? — через несколько секунд спросила она взволновано.

— Только какое-то брр-брр-брр, — сказал Марк и почесал ухо.

— Не маши руками! Ты его пугаешь!

— Так он сказал тебе, что ты хотела? — уточнил Ройс нервно.

— Он сказал, что я скоро это узнаю, — ответила Анжелина.

— Ну, тогда заканчиваем, — Ройс достал из кармана какую-то бумажку и начал разворачивать.

— Это еще что?

— Экзорцизм, — ответил Ройс, — надеюсь. Я скачал его из интернета, ну, правда, по другому случаю, но какая разница.

Анжелина подумала и пожала плечами, разрешая эксперимент. Ройс откашлялся, нервно облизнул губы, произнес первое слово про себя, чтобы не напортачить и, наконец, начал читать вслух. Однако не успел он закончить первую фразу, как ночник пискнул и потух. Они оказались в полной темноте.

— Еще один кролик пострадал, — посетовал Марк откуда-то от холодильника

— Хм, — сказал Ройс откуда-то с противоположной стороны комнаты, — надо было выучить экзорцизм наизусть.

В ожидании звонка от новой знакомой Стефании, Адель прилегла на кровать прямо поверх покрывала, ненадолго прикрыла глаза и тотчас провалилась в глубокий сон. Выкарабкиваться из него пришлось долго и мучительно. Стефа прибежала в ее комнату, разбудила и выскочила обратно, свежая и взбудораженная. Адель же еле-еле разлепила упрямо слипающиеся веки и с трудом привстала на локтях. Голова оказалась необычайно тяжелой, а желудок вообще попытался предательски капитулировать из тела. Часы показывали без пятнадцати два.

Нашарив в темноте рюкзак, Адель нехотя поплелась на выход. Свет они договорились нигде не включать на случай, если за домом следили, поэтому девушке пришлось передвигаться на ощупь. Зато насущная необходимость быть внимательной, помогла ей наконец проснуться.

— Сюда, — шепнула Стефа, хватая ее за руку. Она очень неплохо ориентировалась в темноте, подталкивая Адель в нужном направлении. Так вдвоем они потихоньку спустились вниз, вылезли из окошка подъезда, а потом через маленький садик позади дома, выбрались на улицу. Потом они прошли полтора квартала и свернули в переулок, где их подобрала машина с выключенными фарами. Как только они забрались на заднее сидение, машина сразу поехала на выезд из города.

— Мне казалось, мы особо условились, что ты не будешь никому говорить о нашей встрече, — с сарказмом проговорила женщина за рулем.

— Прости, но я не смогла не сказать Адель, — без особого сожаления извинилась Стефа.

— Но она очень старалась, — виновато улыбнулась Адель.

— Адель значит, ну ладно, — сказала женщина, не понятно какие выводы сделав для себя. — А я Регина Олкиндер, — представилась она с некоторым пафосом.

Выехав из города, около получаса они ехали по шоссе, потом свернули на боковую дорогу и уже минут через пять подъехали к вроде бы большому, но совершенно неосвещенному дому. Свет горел только на крыльце, и то при близком рассмотрении оказалось, что это вышедший им навстречу человек с фонарем.

— Это Буч, — представила мужчину Регина, когда они все вместе прошли в дом.

Он прошел дальше и включил несколько ламп. Не так уж светло от них стало, зато они дали возможность оглядеться вокруг. Они стояли в просторном зале, который некогда должно быть представлял собой шикарное зрелище. Деревянные панели, паркет, широкая парадная лестница на второй этаж. Но мебель, картины и большая люстра под потолком были укрыты от пыли. Видимо в доме постоянно никто не жил или некому было за всем этим ухаживать.

— Этот дом принадлежит моей семье, правда сейчас от нее уже ничего не осталось, — бесцветным тоном сказала Регина. — Сама я живу в городе, а здесь остается только Буч.

Буч стоял в сторонке с какой-то неопределенной полуулыбкой на лице. Он был полностью седым, но стариком не выглядел. Не смотря на сутулую осанку и мешковатую одежду не по размеру, он казался подтянутым и довольно сильным.

— А что произошло? — не удержалась Адель. — С твоей семьей? Это как-то связано с оборотнями?

— Ну, да-а, — протянула Регина. — Каких-то тринадцать лет назад оборотни практически правили этим городом. Большая часть бизнеса принадлежала им, городской совет находился в их руках, полиция им подчинялась, люди боялись. Фактически здесь пытались ужиться две стаи. Первая — это семья Олкиндеров, к которой принадлежала и я. Мы были родственниками в обычном человеческом понимании, и не все из нас были оборотнями, например я. Вторая стая пришла откуда-то с юга. Эти долго кочевали, присоединяя к себе все новых и новых членов.

— И что же произошло?

— Моя стая была уничтожена почтиполностью, вторая стая тоже многих потеряла. И все в течение часа, даже меньше. Все, кто выжил, бежали из города в ту же ночь.

— Их убили истоковцы?

— Нет, самое интересное, что в то время между Истоком и оборотнями действовал своеобразный договор. И хотя оборотни в основном творили что хотели, но, по крайней мере, они не убивали людей. И они не могли обращать новичков без соблюдения множества условий. Так что если оборотень не нарушал договор, истоковцы его не трогали.

— Значит, даже если Исток узнает обо мне, они не тронут меня? — уточнила Стефа. — В смысле, конечно, если я никого не убью.

— Я бы не стала сейчас надеяться на этот договор, — жестко ответила Регина. — Он заключался со старейшинами оборотней, а теперь они все мертвы. — При этих словах женщина внимательно посмотрела на Адель. Адель же в этот момент боролась с желанием зевнуть. Ей нестерпимо хотелось спать, даже несмотря на то, что предмет разговора был ей очень интересен. К сожалению, на паузу его поставить было никак нельзя. — К тому же условия обращения все равно не были соблюдены, — продолжила Регина, — ты ведь даже не помнишь, как это произошло, и кто это сделал. А значит, не можешь даже сказать, что была согласна на инициацию. А это один из ключевых моментов.

— Почитать бы этот договор, — заинтересовалась Стефа.

— Этот договор — уже история, — отрезала Регина.

— Так кто же убил всех оборотней? — нетерпеливо воскликнула Адель.

Регина невесело усмехнулась.

— Мой дядя, — сказала она. — Бенедикт Олкиндер.

— А он был оборотнем?

— Да, он был. Не самым опытным и не самым сильным. Так что никто не может сказать, как ему удалось справиться со старейшинами.

— Но хотя бы почему он это сделал?

Регина засмеялась.

— Да мы все задаемся этим вопросом! Все, кто остался жив. Даже люди из Истока очень хотели бы это знать.

— Неужели даже предположений нет никаких?

— Ну, видимо, что-то свело его с ума. Он пришел на общее празднование в саду этого самого дома и убил всех, кто там был. А потом нанес визит второй стае и убил всех, кого смог догнать.

— А сам?

— Предполагают, что он ушел в лабиринт.

— Что это? — встрепенулась Адель, услышав знакомое слово.

— Это особое сакральное для всех оборотней место в лесу. Никто толком не знает, что оно собой представляет. Но оно связано с легендой об оборотнях. Когда оборотень в ночь полнолуния кусает человека, то он отрывает часть его души. Благодаря этому куску он в дальнейшем может управлять укушенным. Но на месте оторванного куска образуется пустота. Живущие в лесу злые духи рыщут в поисках таких поврежденных душ и подселяются на это освободившееся место. И тогда человек становится оборотнем, одержимым. Иногда места оказывается слишком много, и в душу подселяется не один дух, они дерутся друг с другом и сводят его с ума. Тогда оборотень идет в лабиринт, чтобы найти, чем заполнить пустоту и выгнать духов.

— А ты знаешь, где он? Лабиринт? — спросила Адель.

— Теперь уже никто не знает. Но я знаю упражнения, с помощью которых можно обуздать злого духа внутри себя, взять его под контроль своего разума, и, если он там один, то этого будет вполне достаточно.

— Что они из себя представляют? — забеспокоилась Адель.

— Что-то вроде медитации, ничего страшного, — улыбнулась Регина. — Но мы должны со Стефанией остаться только вдвоем, ты будешь только мешать.

— Я не буду мешать, тихонечко посижу в уголке, и все, — запротестовала девушка.

— Да, Адель присматривает за мной, — вступилась за подругу Стефа. — С ней мне будет только спокойнее.

— Об этом не может быть и речи, — начала раздражаться Регина. — Ты будешь слышать лишнее дыхание, лишнее сердцебиение, и не сможешь сосредоточиться. Это слишком серьезное дело. Если вы мне не доверяете, лучше вообще не начинать!

Регина слишком завелась, очевидно было, что спорить с ней бесполезно. Пришлось сдаться. Стефа ушла за ней на второй этаж. Бутч снял с одного из диванов, покрывавший его пыльный кусок целлофана, и Адель смогла комфортно устроиться в ожидании, когда они закончат. Ждать пришлось долго, отвлечься было нечем, она не заметила, как снова уснула.

Адель проснулась оттого, что ощутила странный дискомфорт. Теплый и мокрый, как будто какая-то собака тихо подкралась к ней, пока она спала, и начала лизать ее руку, так удобно свесившуюся с подлокотника дивана. С изумлением девушка открыла глаза, но увидела не доброе домашнее животное, а дворецкого Бутча. Он сидел на корточках рядом с нею и с закрытыми глазами самозабвенно занимался тщательным облизыванием ее пальцев. Зрелище было настолько несуразным, что она даже не сразу среагировала. Бутч полностью был сконцентрирован на этом своем занятии. Очевидно, мужчина получал от этого свое извращенное удовольствие, чего нельзя было сказать об Адель. Она с отвращением отдернула руку. Бутч было потянулся следом, сильно высунув язык из полуоткрытого рта, потом непонимающе открыл глаза и встретился взглядом с Адель.

Этот взгляд был удивительно холодным и спокойным. Поняв, что ему больше ничего не светит, Бутч с пренебрежением отвернулся, поднялся с пола и пошел в другую комнату.

Адель с опаской следила за его неспешным движением, пока он не скрылся за дверью. Обслюнявленную руку она все это время держала на весу. Хотя та быстро высохла, но все еще доставляла сильное психологическое неудобство.

Отставив в сторону оскверненную конечность, Адель встала с дивана и пошла искать ванную комнату.

Кроме большого зала, где Бутч оставил гореть несколько тусклых ламп, в остальной части большого дома было совсем темно, так что Адель приходилось подсвечивать себе путь мобильным телефоном. Она заглядывала во все комнаты подряд, хотя в этом не было особого смысла. Тем не менее, вскоре она набрела на достаточно просторное помещение, которое раньше явно служило кому-то рабочим кабинетом. В отличие от прочих комнат мебель здесь была ничем не накрыта.

Не отдавая себе отчет в том, что делает, Адель вошла и начала с удивлением озираться вокруг. Судя по затхлому воздуху, тут давно никого не было. Однако странно, что, прежде чем забыть об этой комнате навсегда, никто не озаботился хотя бы убрать в ящик мелкие предметы, поставить на место книги или забрать со стола чашку. Все было брошено, как есть, включая съежившийся в горшке на подоконнике давно погибший кактус.

Это была, похоже, единственная комната в доме, оставленная в таком виде. Для этого должна быть какая-то своя веская причина, ведь весь остальной дом был аккуратно убран. Возможно, дело было в человеке, которому когда-то принадлежал кабинет. Но, несмотря на мучительное любопытство, Адель все же не сочла возможным начать рыться в его или ее вещах. Она и так уже зашла непозволительно далеко.

Узор на дверном косяке она заметила абсолютно случайно, хотя в темноте могла спокойно пройти мимо. Подсвечивая себе экраном телефона, девушка внимательно рассмотрела вырезанные на дереве символы. Одна и та же комбинация, повторяясь, непрерывно шла по всему косяку и порогу. Покопавшись в памяти телефона, Адель нашла присланную Марком фотографию, чтобы лишний раз убедиться, что символы те же самые, что использовала бабушка Ройса для защиты от оборотней. Это наводило на интересный вопрос…

В стоявшей в доме тишине, Адель вдруг услышала, как ее кто-то зовет, и это прозвучало для нее как гром среди ясного неба. Она пулей вылетела навстречу спускающейся по лестнице Регине.

— Простите, я пыталась найти ванную комнату, — быстро пояснила она.

— Вода в доме отключена, — покачала головой женщина.

— А где Стефа? — с подозрением спросила Адель.

— Ей еще нужно немного передохнуть в одиночестве, но она тоже скоро спустится к нам, — проговорила Регина, легкой походкой довольного собой человека подходя к дивану и вальяжно опускаясь на него. — А я пока скажу тебе пару слов. Присаживайся.

Адель нехотя села рядом с ней.

— Надеюсь, ты на меня не сердишься. Иногда я веду себя как настоящая стерва, такой уж у меня характер. Меня только могила исправит. Но я действительно хочу вам добра. Я имею в виду, вам обеим. Конечно, тебе будет трудно поверить в то, что я скажу. Вы, со Стефанией лучшие подруги, с детства знакомы и все такое. Однако поверь моему опыту. Сейчас вам будет лучше порознь. Нет, не возражай мне пока! — сразу пресекла она возможное недовольство. — Дело не в том, что она может тебя покалечить одним случайным толчком. Не так важно, что она стала сильнее любого человека, что у нее появились проблемы, справиться с которыми сможет только она сама…и ты заведомо ничем ей не сможешь помочь. Не важно, что у нее неминуемо появятся новые друзья, которые не будут тебя воспринимать, новые интересы, которые ты не сможешь разделить, и в целом новая жизнь, в которой ты будешь только помехой. Важно совсем другое и это будет очень сложно понять! Здесь и сейчас в игру вступили силы, которые для нас, людей, непостижимы и поэтому безгранично опасны. Никто не знает, как они действуют и почему происходит то, что происходит, но люди, которые несмотря ни на что остаются с оборотнями, постепенно теряют все, что имеют.

— Да у меня и так ничего нет, — улыбнулась Адель.

— Как же ничего? А как насчет стремлений, надежд, таланта, самоуважения, здоровья наконец? За примером не надо далеко ходить. Оборотни были моей семьей, они заботились обо мне и оберегали. Но только сейчас, через много лет, как я потеряла их всех, я наконец-то начала нормально жить.

— Но ведь Стефа не станет постоянным оборотнем, она хочет вылечиться, — осторожно возразила Адель, внимательно глядя на Регину. — Ведь вы помогаете ей именно в этом, да? — Невинно уточнила она.

— Конечно, — подтвердила Регина, но на ее лице на одно краткое мгновение появилось выражение недовольства. — Но на это уйдет не меньше года. — Сказала она резко. — Неплохо было бы тебе на этот год уехать куда-нибудь, тем более учитывая все эти убийства, которые здесь происходят. Некоторые из горожан так и сделали. Или собираются. Кроме того вряд ли к кому-нибудь в такой тревожной обстановке придет желание учиться рисовать яблоки. Или чем ты там собралась заниматься?

— О, это было просто потрясающе! — на лестнице появилась довольно улыбающаяся Стефа. — Регина, вы волшебница!

— Действительно, — кивнула женщина, поднимаясь с дивана. — Мы сегодня прекрасно с тобой позанимались.

Глава 8

Марк вбежал по лестнице и набрал нужный номер квартиры. С некоторой задержкой домофон пиликнул и пропустил его в подъезд. Также бегом парень взобрался на третий этаж, где у открытой двери квартиры его уже ждала немного удивленная Пейдж, наскоро причесанная и в накинутом поверх ночнушки халате.

— Это тебе, — проскальзывая мимо женщины, Марк сунул ей в руки букет свеженарванных полевых цветов и коробку конфет из расположенного по соседству магазина. — Хм, — усмехнулся он, бесцеремонно проникнув в комнату. На столике стояла ваза с впечатляющим букетом красных роз — их там было не меньше дюжины. — Поклонник? Я не вовремя?

— Да просто вот прислал кто-то, — замялась Пейдж, едва заметно краснея.

Марк уже и так стоял неподалеку от приоткрытой двери в спальню, сделать еще несколько шагов в том направлении показалось ему вполне уместным.

— То есть курьер тебе их прямо в постель доставил? — Уточнил он, глядя на развороченную кровать. Если в ней только спали, то спали очень активно. — У них теперь есть такая услуга?

— Я была одна, — зачем-то сказала Пейдж. Плотно запахнув халат, она вцепилась в него так крепко, будто боялась, что он улетит.

— Нет, не одна, — Марк наклонился и поднял с пола разорванную упаковку от презерватива.

Пейдж охнула и вырвала ее у него из рук.

— Я… — пролепетала она растеряно, — я вообще не обязана перед тобой отчитываться! Выйди! — воскликнула женщина. — Я не разрешала тебе сюда входить!

Марк вздохнул и покорно вышел обратно в гостиную. Пейдж плотно закрыла дверь. Поджала губы, не зная как теперь выйти из неловкой ситуации.

— Босс больше не звонил? — сменил тему парень, присаживаясь на мягкий подлокотник дивана.

— Я сама звонила ему несколько раз. Телефон выключен. — Пейдж собралась с силами и наконец подняла взгляд от пола. — Может быть, пора уже беспокоиться?

— Скорее уже поздно беспокоиться, — жестко сказал Марк. Женщина беспомощно поглядела на него, она надеялась на более оптимистичный, хотя наверняка и лживый ответ.

— Это все из-за тех материалов? — спросила она, дрогнувшим голосом.

— Полагаю, да. Не думаю, что ты их действительно уничтожила.

— Но я же помню!

— Да? Расскажи пошагово, — предложил он.

— Не могу, но… — она затрясла головой.

— Ты бы запомнила, ведь ты так переживала из-за них.

— Да, наверное, но как же так? То есть я, конечно, знаю, что оборотни умеют зачаровывать, внушать воспоминания, но ведь это редкая способность, правда? Я ни разу не слышала, чтобы кто-то из стаи или наших клиентов так делал. Или делал?

— Нет, не делал, насколько мне известно.

— Ладно, предположим, эти материала теперь у кого-то постороннего. Что теперь будет? И зачем ему наш Босс? Он оставит его в живых, получив то, что хочет?

Марк хотел ответить, что вряд ли, но промолчал.

— Не знаешь, у Босса была девушка?

— У нашего Босса?

— Ну, может, родственница, подруга детства, любимая массажистка, приходящая на дом? Я видел ее, когда наведался к нему домой. У нее не было своего ключа, но она точно знала, где у него что лежит.

— Не знаю, — Пейдж недоуменно пожала плечами. — Но он был очень щепетилен по поводу того, кого пускать к себе в дом. Мы бы знали ее.

— Верно, — Марк встал и пошел на выход, но перед дверью остановился. — Все-таки, почему Мик?

— Что?! — Пейдж не ожидала столь внезапного возвращения к предыдущей теме и снова нервно вцепилась побелевшими пальцами в свой халат. — Откуда ты узнал?

— Интуиция. И запах. Запах конченного неудачника на твоих простынях. Ты ведь знаешь, что он запойный алкоголик? Рано или поздно, он снова уйдет в пике, что ты тогда будешь делать?

— Буду ждать, когда он вернется, — неожиданно спокойно ответила Пейдж.

— Ты заслуживаешь лучшего.

— Нет, не заслуживаю, — женщина показала ему на дверь.

Алекс встретил Адель возле кафе "Сладкий стол", но они не стали заходить внутрь, а сразу пошли вдоль улицы в сторону холма. Погода стояла прекрасная, и Алекс все же намеревался дойти сегодня до старого моста. Казалось, недавние убийства его совсем не беспокоят, тем более что произошли они все в ночное время, а на данный момент солнце стояло в зените. Можно было бы возразить, что время суток ничего не гарантирует, и что первое убийство произошло как раз таки в лесу, но он нашел бы, что на это ответить, и шел вперед с энтузиазмом самоубийцы.

Адель шла рядом с ним и, беспечно улыбаясь, слушала краткое изложение его жизненного пути, начиная с момента их расставания шесть лет назад. Он рассказал ей, как закончил школу, перебрался в райцентр, нанялся курьером, снимая небольшую квартирку над цветочным магазином вскладчину еще с тремя приезжими ребятами, такими же как он. Алекс начал учиться играть на гитаре и пару раз выступал со стихами собственного сочинения в литературном кафе. Один раз подрался с нахамившим продавщице цветов идиотом в подворотне за магазином, отделался сотрясением и двумя сломанными пальцами. Слушать все это оказалось неожиданно интересно, уж гораздо интереснее, чем рассказывать самой, старательно избегая масштабных грязных пятен собственной биографии. Но Алекс настойчиво расспрашивал ее, так что пришлось кое-чем поделиться, не вдаваясь в компрометирующие подробности. Например, она рассказала ему, как нашла в парке старого серого кота Сопелкина, который прожил у них потом два года. Он привык спать в ее кровати, и под его сопение так хорошо засыпалось. Адель не упомянула только о том, что пошла искать кота по просьбе приятной пожилой дамы, которая, как позже оказалось, умерла за неделю до этого. Отдать Сопелкина почившей хозяйке по понятным причинам она не смогла, так что пришлось приютить его у себя. Старушка правда дисциплинированно навещала его каждый месяц, вроде как. Сам кот оказался очень тихим и пугливым, а дом большим, так что родные довольно долго считали, что не только старушка, но и кот также является плодом ее воображения. Ну а через два года старушка все-таки своего кота забрала.

Тем более, Адель не стала рассказывать ему об эпизодах, в которых она разговаривала не с, условно, "призраками мертвых людей", а со всякими предметами, животными и т. д., например, с одной аквариумной рыбкой. Правда, в этом случае все же был не полноценный диалог — рыбка просто пожаловалась, что Сопелкин на нее странно смотрит. Такое выглядело бы уж совсем нездоровым. Алекс же так радовался их судьбоносной, по его словам, встрече, что Адель никак не хотелось его разочаровывать.

За беседой весь путь был пройден незаметно. Они поднялись на старый мост, и Алекс сразу же начал искать их инициалы, которые они вырезали здесь когда-то его перочинным ножом. Адель же просто стояла и жадно оглядывалась вокруг, надеясь снова увидеть ту женщину-привидение. Вообще-то девушка никогда не считала себя чем-то вроде экстрасенса. Ее видения хоть и были всегда основаны на чем-то из реальной жизни, но из реальности они брали только начало. Дальше они шли по пути домысливания и фантазии. Однако они иногда помогали увидеть какую-то малозаметную деталь, что-то, на что сознание в обычном своем состоянии не обращало внимания или отбраковывало как лишнее и незначительное. Так что сейчас Адель искала не призрака женщины, а скорее подсказку.

Алекс нашел, что искал, раньше нее.

— Вот она, сохранилась! — воскликнул он, восторженно глядя на надпись, а потом привлек девушку к себе. Их поцелуи длились долго, все было так страстно и волнующе, что Адель забыла, наконец, обо всем, полностью отдавшись этим ощущениям. Но когда она снова открыла глаза, то увидела из-за его плеча, как по заказу ту самую женщину.

Призрак стоял на мосту всего в метре от них, смотря на Адель с неприкрытой злобой и ненавистью. Кожа женщины была серой, как и платье, а растрепанные черные волосы кольцами спадали на плечи, ее как будто вырезали из черно-белого кино. Она подняла руку и сделала движение, словно сдергивающее маску, только ниже, на уровне шеи. Оказалось, что ее горло разорвано, и из него толчками льется алая кровь.

Алекс что-то нежно шептал Адель на ухо, а она смотрела, как кровь льется на платье, и стекает, постепенно достигая подола, с которого капает вниз, на мост. Она сжалась в его объятиях, не слыша ни слова.

Но вдруг Алекс напрягся и замолчал, она поняла, что теперь он тоже видит что-то, не соответствующее их романтическому настрою. Окровавленная женщина довольно усмехнулась и отошла на шаг назад, исчезнув в небытии.

Алекс разжал объятия и спрятал Адель к себе за спину. Она выглянула из-за него, и увидела крупного зверя, напоминавшего и медведя, и волка с длинной, но редкой светлой, почти бесцветной шерстью, покрывающей все его туловище. Животное стояло на всех четырех лапах у самого начала моста, внимательно разглядывая их, но словно не решаясь поставить лапу на мост.

Алекс явно был напуган, но держался молодцом. А Адель не знала, нужно ли бояться. Оборотень мог оказаться как убийцей, так и тем наблюдателем, который в прошлый раз вывел ее из окружения на дядю Мика. Зверь не спешил нападать, тем не менее, его взгляд и позу никак нельзя было назвать дружелюбными.

Оборотень потрогал лапой первую доску моста. Похоже, он не был уверен в этой висящей над водой штуке, а больше его собственно ничего не смущало. Адель потихоньку потянула Алекса за рубашку, намекая, что неплохо было бы медленно и уверенно отступить. Одновременно другой рукой она нащупала в кармане газовый баллончик.

— Беги! — вместо медленно и назад Алекс резко бросился вперед, наверное, собираясь таким образом прикрыть ее отступление. Оборотень кинул себя навстречу, смачно сомкнув челюсти на выставленной вперед руке.

Адель выхватила баллончик, но удобного момента применить его сразу не представилось. Оборотень был тяжелее Алекса и возил им по мосту как хотел. Парню удалось ударить его свободной рукой, но тот даже ухом не повел.

Отчаявшись попасть в противника из баллончика, девушка прыгнула оборотню на спину, ухватившись за шею, и тот отцепился от Алекса, попытался вывернуться, чуть не свалив ее в реку. Освободившись, он посмотрел на нее и облизнулся, но вспомнил об Алексе и снова повернулся к нему, лежащему на боку, прижимая к себе истерзанную руку. Тут уж Адель бросилась наперерез, прыснув из баллончика оборотню в глаза. В следующий момент они с Алексом уже бежали через лес к городу. Позади слышался отдаляющийся надрывный вой, похожий на звериную вариацию ругани.

Шум быстро прекратился, и дальше уже они не знали, несется ли оборотень за ними вдогонку или отстал. Они старались не останавливаться, хотя первоначальный запал прошел, и раненому быстро идти было сложно. Не стонать от боли тоже оказалось трудно. Но за собственными стонами, Алексу казалось, что кто-то все же идет за ними. Когда они наконец-то выбрались на шоссе, это было большое облегчение. Они даже обрадовались появившейся полицейской машине.

Когда Мик выскочил ей навстречу, Адель бросилась к нему и заплакала. Он оторопело обнял ее.

Пока врачи оказывали Алексу необходимую помощь, Адель сидела в коридоре и мрачно качала ногой. Как оказалось, на днях она опрометчиво пообещала дяде не ходить в лес, но как-то случайно забыла об этом. Это привело к тому, что Мик сделал несколько резких заявлений, хотя и старался сдерживаться, поскольку они находились в больнице. Теперь же он отошел к автомату с горячими напитками, но с обещанием, что как только Адель убедится в дальнейшей жизнеспособности своего приятеля, то без пререканий сядет в автобус и поедет домой к родителям. Девушка качала ногой и думала, что бы такое сделать, чтобы никуда не ехать. Кроме идеи сломать ногу, ничего в голову не приходило.

Дядя Мик неподалеку воевал с брюзжащим автоматом, Дитер слонялся где-то в конце коридора, пытаясь не встревать в околосемейные разборки. В остальном на этаже было довольно тихо, изредка кто-то откуда-то появлялся и тут же куда-то еще исчезал. Уцепиться взглядом было почти не за что, только поучительные постеры про инфаркт и телевизор с выключенным звуком, показывающим рекламу. Все еще надеясь на чудесное избавление, Адель начала склоняться в пользу прыжка из окна.

Но тут возле лестницы появился мужчина, который, оглядевшись, с целеустремленным видом пошел в их сторону. Увидев его, Мик оставил добытый кофе наверху автомата и повернулся к нему, Дитер поспешил подойти. Адель вся подобралась, искомое чудо очевидно приближалось.

— Мне доложили о новом нападении зверя в лесу, — без предисловий начал Рик, подойдя к ним. Дитер уже стоял у Мика за спиной.

— Да, но в этот раз никто серьезно не пострадал.

— Значит, вряд ли это был тот, кого мы ищем, но возможно его выродок. — Рик перевел взгляд на девушку. — Ты — Адель, соседка моего племянника Ройса? — обвиняющим тоном спросил он.

— Тогда вы…

— Да, я глава местного отдела Истока72.

— Дядя, мне нужно тебе срочно кое-что рассказать!

— Я сам расскажу, — перебил ее Рик. — Это она твоя племянница?

— Точнее дочь старого друга, но в принципе да, а что?

— Ты точно уверен, что это именно она?

— Абсолютно! — Мик все-таки покосился на девушку, но, черт, за последние шесть лет он видел тысячу ее фотографий! И еще сотни приветиков через плечо ее отца, когда они общались по видео связи. Даже хуже — фото их семейства было у него в бумажнике, вместо карточек собственных несуществующих детей и настоящих родственников, с которыми у него давно уже не было ничего общего.

— Тогда что ты скажешь про клеймо Олкиндеров у нее на руке?

— Я выбрала его случайно по каталогу тату-салона, — быстро пояснила Адель, дав дяде посмотреть на свое запястье. — Там было сказано, что это на каком-то древнем языке означает "новое начало" или что-то в этом роде. Ни про каких Олкиндеров я ничего не знаю! А вы вообще людей похищаете! — не удержалась она.

— А ты напала на главу городского совета, — парировал Рик.

— Это вы про стремного чела, в которого я пшикнула из баллончика?

— Так, хватит! — возмутился Мик. — Объясните мне по порядку, о чем вы, и нужно ли мне всех арестовать!

— Нет, полагаю, по тому инциденту ни у кого претензий нет, правильно? — спросил Рик.

— Конечно, — с готовностью согласилась Адель.

— Шикарно! — воскликнул Мик. — Тогда она сегодня же уедет домой к родителям, а всю эту хренотень, что вы наговорили, объяснит мне по дороге к автостанции!

— Извини, но она не может сейчас никуда уехать. Мы тут расследуем убийства, и все незарегистрированные зараженные, кто был на тот момент в городе, являются подозреваемыми. Знаю, что ты скажешь, — Рик не дал полицейскому возразить, — но Терренс протестировал твою названную племянницу, и она этот тест не прошла.

— Пусть Терренс держится от нее подальше, — прорычал Мик, окончательно потеряв самообладание.

— Я позабочусь об этом, — кивнул Рик, — он больше не главный у нас и ничего не решает.

— А он сам тоже так думает?

Рик скривился.

— А кто такой Терренс? — спросила Адель, но ей никто не ответил, кроме лиц присутствующих.

Глава 9

В ночной тишине раздался противный скрип медленно открывающейся… или наоборот закрывающейся двери. Тихое лязгание, шорох…

Ройс проснулся и некоторое время лежал на спине, почти не мигая, уставившись в стену. Там за ней или даже внутри нее кто-то ходил. Тихие навязчивые звуки то приближались, то удалялись. Их невозможно было игнорировать. В кромешной тьме ночи и полнейшей тишине спящей улицы они воспринимались достаточно жутко. Ройс лежал, сцепив руки на животе, и смотрел, смотрел, пытаясь мысленным взором проникнуть сквозь стену. Он пытался придумать рациональное объяснение, но все его логические построения рассыпались, когда к шагам и шорохам добавилось еще и угрюмое шипящее бормотание. Ройс привстал на локте, стараясь разобрать слова. Судя по интонации, это была какая-то фраза, которая повторялась и повторялась, как бред сумасшедшего.

— С утра первым делом куплю ружье, — решил он.

Марк, спавший на полу в другой стороне гостиной, вздохнул и перекатился на спину.

— Чего? — сонным голосом переспросил он.

— Твой сосед опять за свое, слышишь?

Марк полежал несколько секунд, вслушиваясь в идущие непонятно откуда звуки, потом пошарил в темноте в поисках телефона.

— Два часа ночи! — сказал он возмущенно. — Ну все, где мой пулемет?

Но пулемет он не нашел, только один ботинок. Второй потерялся.

— Чего вы…? — неожиданно для Ройса раздался еще один едва проснувшийся голос. За темным силуэтом Марка, сидящим на спальном мешке с ботинком в руках, поднялся еще один, лохматый и недовольный.

— Анжелина? — предположил Ройс.

— Чего? — просипела самопровозглашенная Госпожа Тьмы.

— А дядя знает, что ты здесь?

— Нет, конечно, — фыркнула девушка. — Чего вы не спите? — спросила она грубо.

— Наш домашний призрак разбушевался, — пояснил Марк, вставая.

— Ничего не слышу, — сказала Анжелина капризно. Действительно, все посторонние шумы стихли.

— Ладно, тогда фиг с ним, пойду воды попью, — Марк вышел на кухню и, не зажигая света, подошел к раковине. Утолив жажду, он завернул обратно кран и постоял несколько секунд, прислушиваясь. Казалось бы, все было тихо, но это его не удовлетворило.

Мельком глянув в гостиную и, убедившись, что его товарищи уже снова легли, мальчик подошел к окну и выглянул на улицу. Ни единого окна не светилось, но уличные фонари работали. Обычно после часу ночи их выключали — ночной жизни в городке не было никакой, но теперь мэр велел им гореть до самого рассвета. Кроме того, городские улицы должны были патрулироваться, но сейчас все было чисто.

Марк запер за собой дверь в квартиру и не спеша начал спускаться вниз. На втором этаже он приостановился, но все было тихо, и он продолжил спуск.

Уже с лестницы было видно, что входная дверь в подъезд стоит открытой. Несносная лампочка, неоднократно поносимая всеми жильцами, на сей раз сияла, а для кого?

Марк спустился до конца и вышел на крыльцо. Здесь чужаком разило так сильно, как будто тот все еще стоял рядом. Осторожно ступая босыми ногами, парень начал обходить дом, двигаясь достаточно тихо, чтобы застать врасплох, рыскающего впотьмах зверя.

Оборотень был довольно крупным, полностью принявший облик своей второй животной ипостаси. Он поставил передние лапы на подоконник, постоял немного, но быстро отказался от этой идеи, продолжил путь вокруг дома, возвращаясь на крыльцо. Дверь там так и стояла открытой, но зверь лишь топтался рядом, словно был не в силах пересечь видимую ему одному преграду.

— Не пускает? — спросил Марк насмешливо.

Оборотень сильно вздрогнул, поворачиваясь на месте. Марк принял удобное положение, прижимая к ноге нож, так что противник его не видел. После секундного промедления зверь бросился на него, но парень вывернулся в сторону. Оборотень бухнулся на живот, но тут же вскочил, скрывшись в кустах. На траве остался отчетливый кровавый след.

Марк быстро сорвал листок с ближайшей наклонившейся ветки и вытер лезвие ножа. Потом тихо ругнулся и приготовился к обороне — раненый оборотень, передумал отступать, вернулся и при этом с подмогой.

Несмотря на рану, он первым бросился на своего обидчика, предоставив своему товарищу кружить вокруг в поиске удобных возможностей. Марк загородился рукой от пасти хищника, но при падении выронил нож, так что ему оставалось только дубасить его второй рукой. В драке они катались по газону, сбив при этом стоявший у дороги почтовый ящик. Лапа зверя попала между землей и накренившимся торчащим из земли куском арматуры, к которому был прикручен этот ящик. При дальнейшем движение послышался хруст, зверь на секунду ослабил хватку, и Марк высвободившись почти успел взять над ним верх, но тут подоспел второй оборотень, сбив его обратно на землю.

В этот момент к сражению присоединился третий оборотень. Этот был намного меньше, глазки выпучены от страха. Тем не менее он вцепился в взревевшего зверя как клещ и уже в воздухе начал молотить по нему лапами, за секунду расцарапав ему морду так, что он одним глазом перестал видеть происходящее. К сожалению, тот и без этого знал, что делать. С третей попытки он оторвал звереныша от себя и начал рвать его зубами и когтями, но через секунду пропустил мощный удар арматурой по голове и обмяк. Марк приложил ею и второго оборотня, но не так удачно. Однако, потеряв поддержку своего компаньона, последний поднялся и, не забывая беречь сломанную конечность, снова исчез в кустах.

Марк обернулся. На испорченном газоне лежало два обнаженных теперь уже человеческих тела. Одно было без сознания, половина лица в глубоких порезах и крови. Около второго парень опустился на колени.

— Приветик, Нина, — как ни в чем ни бывало поздоровался он. Девушка тяжело дышала, скрючившись от сильной боли. Она попыталась, что-то сказать, но из ее груди вырвался только болезненный стон.

Марк отвернулся от нее и прислушался, после чего подхватил ее на руки и почти бегом бросился обратно в подъезд.

Ройс встретил его у двери в квартиру.

— Куда ты делся? Мы слышали какой-то шум… — еле успел начать он.

— Все нормально, — проговорил Марк, захлопывая плечом дверь и слыша, как в этот самый момент мимо дома проезжает патрульная машина. — Задержи Анжелину в гостиной.

Ройс выразил свое негодующее удивление лишь красноречивым взглядом и поспешил выполнить просьбу друга, поскольку ведьмочка уже рвалась к ним.

— Что происходит? — спросила она требовательно, пытаясь заглянуть за спину намертво вставшего в проходе Ройса.

— Ничего, мы все-таки решили поймать барабашку, а это мужское занятие.

Анжелина чуть не расхохоталась ему в лицо.

— Ха, да я в два счета с ним разделаюсь, неудачники! Где моя сумка? — она вернулась обратно в комнату. — Где здесь включается свет?

— Не надо ничего включать, — безнадежно попросил Ройс, плетясь за ней следом. — И, пожалуйста, очень прошу, только не колдуй!

Марк бережно положил свою ношу на единственную имеющуюся в квартире кровать. Ройс, прежде чем малодушно сбежать спать в гостиной, успел застелить ее простыней, но подушку и одеяло утащил с собой, так что укрыть ее было нечем. Единственный плед тоже валялся где-то там. Подумав, парень вытащил из сумки несколько рубашек и куртку — почти всю свою одежду, аккуратно накрыл девушку и сел рядом.

Нина лежала неподвижно, боясь разбередить чуть утихнувшую боль. Она посмотрела на Марка из-под полуопущенных век и тихо произнесла:

— Прости…

Лицо парня, только что казавшееся встревоженным, тут же приняло обычное отстраненное выражение.

— Простить за что? — сказал он с ухмылкой. — За то, что прищемила мое мужское эго, когда так неожиданно прервала нашу веселую схватку? Так не волнуйся, я не гордый.

Нина улыбнулась, но немного печально.

— Нет, за то, что я напала на тебя тогда… раньше.

— А, тогда, когда мы с Анжелиной… обсуждали ее проблему, — догадался Марк. — А почему ты это сделала? — заинтересовался он.

— Не знаю, — прохрипела Нина, отворачиваясь. — Мы, оборотни, вообще себя плохо контролируем.

— Ага, ну да, — как бы с разочарованием произнес парень. — И это никак не связано с тем, что мы с ней обжимались там на траве?

Нина вздрогнула, но промолчала.

— Тебе не стоит обращать на это внимания, — продолжил Марк. Он съехал на пол, сев к ней лицом и положив локти на кровать. — Она просто дает себя полапать, а ты нет.

— Это отвратительно, — прошептала Нина, не уточняя, что именно.

— Да вообще-то довольно приятно, — не согласился Марк. — Но я имел в виду, что ты мне нравишься такая…страстная, такая недотрога…дала мне по морде, когда я к тебе полез тогда в кино. Тебе не стоит ревновать к кому-либо. Ты классная, но ты была тогда права — я тебе не подхожу.

Нина повернулась к нему, хотя из глаз уже готовы были обильно политься слезы.

— Ты тоже классный, — пролепетала она.

— Нет, — покачал головой Марк и, наклонившись, легонько коснулся губами ее щеки. — Это все скоро пройдет?

— Не знаю, наверное, мне нужно только отдохнуть и поесть, чтобы восстановиться. — Сказала девушка и вдруг спохватилась: — Ты что, в курсе про оборотней?

— В целом да, но я всегда готов узнать больше. Но сначала мне нужно выпроводить кое-кого из дома. Ну и поесть тебе заодно что-нибудь найду. Ты любишь чипсы с луком?

— Да… но ты весь в крови, — напомнила Нина. — Ты тоже ранен?

— Ну так ерунда, в основном это твоя кровь, — Марк снова полез в сумку и вытянул оттуда за рукав донельзя мятую, зато плотную и темную рубашку, в которую тут же переоделся. Выходя в дверях он столкнулся с Ройсом. Тот пропустил его в коридор и прикрыл дверь, чтобы Нина не слышала.

— Как старший товарищ, я должен тебе сказать, что приносить в дом голых окровавленных девушек — это не очень хорошо, — сказал он шепотом.

— Она спасла мне жизнь, между прочим, — также шепотом ответил мальчик.

— А не фига было тащить свою жизнь на прогулку посреди ночи! У тебя что, тоже приступ нечаянного лунатизма начался?

— Я просто услышал, что кто-то расхаживает рядом с домом. И оказалось, что это оборотень. Потом их оказалось два. А потом и три, то есть Нина появилась вся такая эротично пушистая и разогнала оборотней как последних шавок.

— Я даже не знаю, что сказать, — опешил Ройс. — Эротично пушистая, да? Мне что, стоит подарить тебе на день рождения большого плюшевого медведя? — скривился он.

— Бе, — ужаснулся Марк, — ты это брось, давай я ничего не говорил, ладно? И что, это единственное, что тебя удивило?

— В свете последних событий, твоя намечающаяся зоофилия беспокоит меня больше всего. Кстати, я правильно понял, что девушка в комнате не истечет кровью, поскольку она оборотень?

— Правильно. Ее зовут Нина, мы в школе в один класс ходили. — Марк на секунду распахнул дверь. — А это Ройс.

Нина помахала ему ладошкой с кровати.

— Приятно познакомиться, — успел прошептать парень, прежде чем его друг вновь не затворил дверь.

— Какого черта ты сюда приперся, оставив нашу юную ведьму одну? — спросил Марк.

— Она меня выперла. Я ей мешаю. Готовит в гостиной большое изгнание бесов, духов и клопов.

Когда они вошли в гостиную, Анжелина занималась тем, что воодушевленно ползала по полу с пакетом соли.

— Я решила, что, несмотря на ужасный линолеум, вы не захотите, чтобы я его разрисовывала, — пояснила девушка, разгибаясь. — Все, можно начинать, садитесь внутрь круга.

Переглянувшись, парни забрались в привычный уже круг из соли и сели на пол. На этот раз перед Анжелиной, устроившейся в центре обозначенной ею фигуры, оставалась нетронутая соляная горка. Ее она раскатала в тонкий слой последней, когда все уже замерли рядом с нею в скептическом ожидании.

Как и раньше, ведьмочка принялась что-то невнятно бормотать. Сначала она говорила медленно, время от времени делая паузы, словно пытаясь вспомнить, что нужно сказать дальше. Но потом темп возрос, голос стал увереннее, и от шепота она перешла к вполне ясному выговору незнакомых присутствующим слов. Теперь произносимые ею фразы звучали как приказ.

Умолкла она внезапно, быстро начертав в соли сложный знак. Как только поставила последний росчерк, словно бы кто-то рядом с ними ударил в огромные литавры. Все трое схватились за головы, которые начало разрывать с дикой болью. Это продолжалось не меньше минуты, потом звон в ушах стал потихоньку стихать. Но теперь они обнаружили, что пол сильно нагрелся, и повскакивали с мест.

— Черт, под нами что, разверзлись ворота в ад?! — воскликнул Ройс. Как по заказу, в комнате сильно запахло серой.

Не сговариваясь, они выскочили из круга и выбежали в прихожую. Тут было не так жарко.

— Сейчас проверим твое предположение, — проговорил Марк и, схватив в кухне со стола карманный фонарик, первым выбежал из квартиры. Перескакивая через несколько ступенек, он почти мгновенно очутился на этаже ниже, но барабанить в дверь не стал, деликатно постучавшись.

Адель открыла дверь быстрее, чем можно было ожидать в это время суток.

— Что, у вас тоже бессонница? — хмуро спросила она.

— Ага, — Марк по своему обыкновению без спроса просочился мимо нее, сразу пройдя в гостиную. Он посветил фонариком на потолок, выругался и попросил включить свет.

— Но Стефа-то спит, — не поддержала идею Адель, стоя в проходе. За ее спиной топтались Ройс и Анжелина.

— Прикрой к ней дверь.

Адель молча прошлась к спальне и, предварительно заглянув внутрь, тихонько закрыла туда дверь. Ройс нащупал на стене выключатель. Через секунду после того как загорелась люстра, раздался общий вздох. На потолке угольно черными толстыми линиями оказалась начертана огромная пиктограмма.

— Это что за на фиг?! — спросила Адель, забывшись, слишком громко. Ройс прочистил горло, чтобы что-то сказать, но не сказал.

— Я сваливаю! — коротко изрекла Анжелина и, толкнув Ройса в плечо, чтобы не мешался на пути, бросилась назад. Однако у самой двери она резко остановилась, как будто вспомнила о чем-то в последний момент. — Может быть, кто-нибудь выпустит меня отсюда?! — воскликнула она, не оборачиваясь.

Ройс не без удовольствия подошел и пихнул ее сквозь разрисованный колдовскими письменами проем. Возможно чуть сильнее, чем это было необходимо. Остальные просто проводили ее взглядом и снова уставились на потолок. Казалось, он все еще слегка дымился.

— Вы когда-нибудь закончите уже?! — раздалось от спальни. Стефа с самым заспанным и взъерошенным видом вышла оттуда, недовольно глядя на них из-под торчащей челки. — Уже и так все вокруг своими непонятными иероглифами исписали, сколько можно? У меня из-за вас кошмары снятся! Как вы это сделали? — она указала на потолок. — Или это все еще сон? Тогда ладно.

Спотыкающимся шагом, Стефа направилась мимо них на кухню.

— Мы наколдовали что-то не то, — попытался объяснить Ройс.

— Изыди, глюк, — отмахнулась от него девушка. — Водичка, иди сюда. — Она прошлепала мимо него в своих пушистых ушастых тапках. Ройс вздохнул.

— Ну и что ж нам теперь на улице в палатке спать?

— Как вариант, — кивнул Марк. — Хотя не, — он вспомнил про валяющегося там, на газоне, голого оборотня, который возможно уже был не слишком жив. — Мне нужно Анжелину проводить, — сказал он тогда.

— Она вообще кто? — спросила Адель запоздало, но рядом уже остался только Ройс. Сообразив, что разбираться с последствиями неправильного колдовства оставили ему, он несколько прифигел.

— Она — ведьма-криворучка! — ответил парень сердито.

Марк же спустился по лестнице в подъезд, где уже стояла Анжелина со своей огромной сумкой на плече. Насупившись, она ковырялась перочинным ножиком в трещине на стене.

— Пытаешься прокарябать себе выход на волю?

Девушка обернулась с недовольным видом.

— А что мне остается?! Вы и эту дверь порасписали! Делать что ль больше нечего было?!

— Ну, знаешь, скучная жизнь в скучном городе. Дай, думаем, все вокруг позачаровываем, чтоб злым духам жизнь медом не казалась.

— Ну и глупо.

— А ты не пробовала сама пройти? Вообще-то эти загогулины колдовские не на ведьм рассчитаны.

— А на кого, по-твоему? — издевательски хмыкнула Анжелина. — Смотри сюда! — Она подняла ладонь вертикально, как бы касаясь невидимой плоскости в проеме открытой двери, нажала на нее, постепенно увеличивая силу. Со стороны могло показаться, что там действительно что-то есть.

— Мимы тоже так умеют.

— Просто выпусти меня! — повысила голос девушка.

— Да пожалуйста! — Марк схватил ее за плечо, повернул и грубо выпихнул наружу.

— Ну пока! — ощутив свободу, Анжелина повеселела и уже хотела сойти с крыльца, но Марк ее так и не отпустил, крепче вцепившись в плечо. — Ай, больно же!

— Обожди. Скажи сначала, чтоза новый вид плесени образовался у наших соседок на потолке?

— Ну, я прочла заклинание, прогоняющее демона, так что это, должно быть, — Анжелина облизнула пересохшие губы, — портал.

— Портал куда?

— Куда-куда, а откуда все демоны берутся?

— Из задницы какой-нибудь.

— Ну, значит, туда и портал! — Анжелина отбросила его руку и, перепрыгнув ступеньки, пошагала к дороге. Марк дернулся за ней, только в этот момент вспомнив, про оборотней и тело, предположительно труп, валявшееся на газоне. Впрочем, сейчас его видно не было. Зато откуда-то слева послышался шорох шагов, потом он увидел свет от фонарика. Марк остановился и обернулся к вышедшему из-за дома мужчине.

— Что вы тут делаете? — спросил тот, разглядев перед собой парочку подростков.

— Гуляем при луне, романтично за ручку, — сказал Марк, разглядывая незнакомца. То есть он-то сам узнал Коннора — жениха убитой в гостинице женщины, приехавшего на ее поиски, а вот тот не должен был знать Марка. — А вы что тут забыли в два часа ночи?

— Я услышал подозрительный шум. Вы в этом доме живете?

— Да, на третьем. А вы тот тип, что снял угол у тети Поли?

— Я тот тип, — подтвердил Коннор. — Шли бы вы уже по домам. Куда только смотрят ваши родители?

— А ваши? Тут, между прочим, по ночам небезопасно. Оборотни бродят, людей кусают. Вы кстати не видели тут трупов погрызенных? — в наглую поинтересовался парень.

— Видел один, — злобно усмехнулся мужчина, вспомнив собственноручно раскопанную дохлую крысу. — Правда, не совсем здесь, а чуть подальше. А вы не видели хозяйку мою? Где она все по ночам бродит?

— Да вы за нее не волнуйтесь, она только выглядит как одуванчик. Вы бы запирались от нее, а то мало ли, — добавил Марк с улыбкой.

— Пошли уже, — потянула его за руку Анжелина. От таких разговоров ей внезапно пришла в голову мысль, что провожатый ей не помешает.

Глава 10

Утро для всех началось раньше обычного.

— О, вернулись-таки, — прокомментировал Марк свои наблюдения в окно.

— Кто? — спросил Ройс, вставая из-за стола и собираясь поставить опустевшую чашку обратно в раковину. Посуду у них правда еще так ни разу никто и не помыл, но именно там она хранилась до следующего раза.

— Ну, кто — истоковцы! Они же за Адель следят. С твоей великодушной подачи.

Ройс вздохнул, вспоминая, что таки да, именно он уведомил дядю, что сбежавшая от истоковцев девушка, неизвестная на тот момент — его соседка по дому Адель. А ведь пытался ее защитить, но благими намерениями, как говорится…

— Да, лопухнулся я тогда, — признал он сквозь зубы и тоже подошел к окну. Чтобы что-то увидеть, отдернул занавеску посильнее, и она приземлилась ему на голову.

— Ну зачем ты…

— Да, черт, это же шторка в ванную… и висит на соплях…

— Ребят, я пойду, ладно? — сказала Нина, появившись на кухне. Видок у нее все еще был крайне не здоровый.

— Я провожу, — предложил Марк, выматываясь из ядовито розовой пелерины. — Не дергай, карниз свалишь! Там еще одна сопля держится…

— Да, вижу, — Ройс наконец собрал шторку в один бесформенный розовый ком. — Я поправлю, но как вы собираетесь наблюдателей обогнуть? Огородами что ли?

— Да вылезем в окно в подъезде и через кусты. Малина, ежевика — красота. Там уже и тропинка протоптана. Хотя вообще-то, чего нам прятаться-то?

— Вы говорите, истоковцы за домом следят? — уточнила Нина.

— Это долгая история, но в принципе да, — вздохнул Ройс, переполненный чувством вины.

— Мне нельзя им на глаза попадаться! — заволновалась она. — Что если они видели, что тут ночью произошло?!

— Могли бы, но именно этой ночью их тут неожиданно не было, — отмахнулся Марк.

— Уверен?! Может быть, они просто не стали вмешиваться?

— Да, точно, не было. Сам удивился.

— Все равно! Раз они уже здесь кем-то заинтересовались и меня увидят… Ну, вы не понимаете!

— Не совсем. Ты какое-то к ним отношение имеешь? — спросил Ройс.

— Имею! Мой отец работал у них, пока два года назад не погиб на задании. Несчастный случай, сказали. Сейчас они нам с мамой хоть как-то помогают, мама не работает, — Нина поспешно протерла лицо, хотя слез не было, — и, если что, нам и жить-то не на что будет.

— Это если, типа, узнают, что ты заразилась?

— Как вы думаете, они отреагируют?! Меня уже даже не вылечить, я уже попробовала крови!

— Это ты про то, когда ты меня чуть поцарапала? — скептически проговорил Марк.

— Не важно, сколько этой крови было! Я напала на человека, я нанесла вред, я… — казалось, что Нина близка к истерике.

— Ладно, ладно, — Ройс пихнул Марка к ней. Тот спокойно слушал, и даже сразу не понял, что от него требуется. Удивленно взглянув на товарища, он все-таки обнял девушку, и та с готовностью прильнула к нему, уткнувшись лицом в его рубашку. Он успокоительно похлопал ее по спине.

— Как это вообще случилось-то, — спросил он.

— Я не знаю, — прошептала она сдавлено. — На меня и не нападал никто, ничего похожего. Совсем. Просто два месяца назад мне несколько дней нездоровилось, и все. А в полнолуние меня скрутила такая боль! Хорошо, что мама закрылась у себя в комнате, как обычно. Она до сих пор не знает!

— Что значит, ничего не было? Никакая большая собачка не нападала на тебя в районе полнолуния? — запутался Ройс.

— Ну говорю же!

— И так бывает?!

— Ничего, у нас есть свой эксперт в этих вопросах, — Марк, улыбаясь, погладил ее по голове, — разберемся.

Сначала дом покинули обе девушки, затем его племянник со своим подозрительным товарищем. Рик проводил взглядом отъезжающую машину Ройса, и вздрогнул, когда пассажирская дверь рядом с ним самим вдруг распахнулась. Мик в цивильной одежде забрался на сидение рядом с ним.

— Чего ты тут делаешь? — ошарашенно спросил истоковец.

— Ты сам просил меня приехать, — мрачно напомнил полицейский.

— А ты меня послал.

— Но не сказал же, что не приеду. Вы давно мою племяшку названную пасете?

— Сейчас ее там нет, — Рик покосился на окруженный зеленью трехэтажный дом. — Вообще никого нет.

— И что, хочешь зайти?

Рик пожал плечами.

— Наверное, проще всего было бы сравнить ДНК и убедиться, что она действительно дочка твоего друга, но ты же не захочешь его тревожить?

— Мы его уже с Адель потревожили. Устроил им видео-звонок. Дочь признал вроде.

— И что это доказывает?

— А что ты хочешь? Зачем оборотню приезжать в город под видом какой-то девчонки, у которой здесь остались знакомые, при этом делать татуировку клейма больше не существующей стаи?

— Чтобы внимание на себя отвлечь?

— Так что ж вы отвлекаетесь-то?

— Не можем же мы просто так все оставить?

— Почему бы и нет?

— Тебя совсем не волнует, что, может быть, тело твоей племянницы сейчас разлагается в каком-нибудь овраге, пока оборотни проворачивают у нас под носом какие-то свои дела?

— Я скорее склонюсь к версии, что моя племяшка — действительно моя племяшка, и что это Терренс втайне от всех тут что-то проворачивает, и в результате в дерьме окажутся абсолютно все! Снова, черт его подери!

— Присоединяюсь к пожеланиям. Все же мы могли бы прояснить вопрос…

— От меня-то ты чего хочешь? Чтобы я на шухере постоял?

— Нет, — Рик вздохнул. — Я же не знаю, что искать. Что там должно быть, чего нет.

— Ну если обнаружишь у нее зашифрованные письма с изложением зловещих планов по захвату мира — это оно!

— Ну да, идешь со мной или нет?

— Иду. От моего присутствия твое предприятие легитимнее не станет, ты знаешь?

— Да по фиг. В случае чего, мы в гости зашли и обнаружили дверь незапертой.

Рик первым поднялся на крыльцо, а полицейский притормозил возле палисадника, с сомнением разглядывая растущие в нем цветы.

— Кажется, тут кто-то потоптался.

Ущерб растительности был едва заметен, и все же он был.

— Мало ли, — не заинтересовался Рик.

Мик присел на корточки, и рукой отвел большой лист, нависший над самой землей в полуметре от дорожки.

— След босой ноги, — констатировал он. — Думаю, женской. Вчера все вроде бы было нетронуто, хотя не поручусь, — сказал он задумчиво. — Ночью рядом из ваших кто-нибудь дежурил?

Рик помедлил.

— Нет, увы, недопонимание случилось, и в итоге никто сюда не поехал.

— Ну как всегда, — хмыкнул Мик, вставая. Дверь в подъезд он открыл служебным ключом, но быстро проскользнуть наверх они не смогли. Жиличка первого этажа была на стреме.

— А там нет никого, — предвосхитила она их планы заглянуть "в гости", с улыбкой разглядывая мужчин из-за приоткрытой двери.

— Ничего, мы подождем, — хмуро ответил Рик, с досадой глядя на неучтенную помеху.

— Так долго ждать придется, — не уступила старушка. — Зайдите лучше ко мне, чайку попьем с ромашкой. Вон лица какие у обоих серые, вам отдохнуть надо!

— Нам уже ничего не поможет, — еще более мрачно ответил Рик.

— Чабрец поможет! Ну идите, идите, с вареньем бутербродиков навернем, со смородиновым!

— Нет времени! — испуганно отрезал Мик и ринулся наверх. — Мы только записку оставим и все!

Рик поскакал за ним как пожилой олень, внезапно вспомнивший молодость.

— Хреновый из тебя разведчик, — проворчал Мик. На недавно отремонтированной площадке было чисто и пусто, запасной ключ искать смысла не имело, и он принялся ковыряться в замке. — Может, кинешься на амбразуру? Чайную эту? Заодно повыспрашиваешь, что она видела-слышала ночью-то?

— Сам кидайся! Что руки-то так дрожат? Может, как раз тебе ромашку приложить не хватает?

Мик только досадливо скривился, но замок все же неведомым образом поддался, так что он с облегчением распрямился.

— Заткнись, это метод такой, — цыкнул он, отворяя дверь. — А, черт!

— Что опять?

— Глаза разуй! Вон по косяку письмена долбоежиков.

— Ну вот, факт первый. Уже есть над чем подумать.

— Не над чем думать! Сверху твой племянник живет, а он мог от твоей мачехи поднабраться.

— И что, по-твоему, это он предложил соседкам зачаровать все проемы древними рисунками? Причем сомнительной художественной ценности. Как бы он их уговорил на такое, если Адель УЖЕ не в курсе всей этой бодяги с символами?

— Зачем оборотню вообще таким заниматься?

— Мы так и будем у двери препираться? — опомнился Рик. — Давай уж отложим дискуссию.

— Ага, — Мик первым прошел через прихожую на кухню, Рик завернул направо в гостиную.

— Иди сюда, — позвал истоковец почти сразу. Полицейский раздраженно подошел к нему. Сначала оглядел просторную и аккуратно прибранную комнату, потом поднял глаза наверх.

— Что за хрень? — помолчав немного, произнес он.

— Колдовство, — злобно произнес Рик, глядя на разрисованный потолок. — Я уже такого успел навидаться. С Анжелиной.

— Думаешь, она имеет к этому отношение?

— Очень надеюсь, что нет. Не думаю, что они вообще знакомы. И вряд ли она стала бы навещать здесь Ройса, на ужине они и парой слов с ним не обмолвились.

— Может, тебе и в ее комнату стоит "в гости" зайти? — мстительно предложил Мик.

— Уже, а толку-то, — все же Рик переснял рисунок на телефон.

Комнату Адель они вычислили моментально. Творческий беспорядок охватывал абсолютно все поверхности.

— Пейзажи, пейзажи, все как должно быть, — проговорил Мик.

— А портреты она не рисует? — спросил Рик, отодвигая ящики комода.

— Да нет вроде, но, наверное, тоже может, — Мик поднял с кровати потрепанный скетчбук. Полистал страницы, пока ему в руки не выпал карандаш. Он внимательно посмотрел на последний рисунок. Это была, по-видимому, собака непонятной породы. Она стояла на задних лапах, одетая в плащ со странным повторяющимся узором, который, похоже, Адель вычерчивала машинально. Зайдя за контуры рисунка, узор огибал записанный второпях телефонный номер.

— А вот это точно Адель, — задумавшись, сказал Мик.

— Что точно Адель? — переспросил Рик.

— Этот узор, видишь? — Мик повернул альбомчик к нему. — Это не узор, это надпись. Когда Адель была маленькой, она писала это на каждом своем рисунке, лет до шести. У меня дома, должно быть, сохранились несколько таких.

— На каком это языке?

— Не знаю. Мы с ее родителями думали, что он вымышленный, не настоящий. Она эту надпись еще переводила как-то жутко, что-то про кровь. Потом забыла.

— Может, взяла откуда-то? Тут же у нас какие-то древние памятники отрыли. Она могла увидеть надпись на каком-нибудь выпроставшемся из земли валуне в лесу. А перевести на свой лад.

— Наверное, — пожал плечами Мик. — Не в этом дело. Этот рисунок явно недавний, вон в углу номер, который я ей на днях диктовал. Оборотень не мог бы его сделать. Какими бы они не были крутыми, они же не высасывают из человека воспоминания как пылесосом.

— А кто их знает. Но ладно, аргумент принимается, — согласился Рик. — Но все равно, я бы охрану пока не снимал.

— Так теперь это охрана? — хмыкнул полицейский. — Ты главное, повторюсь, Терренса держи подальше.

— Да я бы его…поглубже держал.

Влетев в здание администрации Санатория, Марк подошел к стойке, за которой, съежившись, притаилась Пейдж. Все ее ручки с блестками, стикеры с котятами, фигурки и прочий мелкий хлам исчезли из вида — то ли спрятались до лучших времен, то ли совершили свой последний полет до мусорного ведра.

— Он что, за одну ночь решил перевернуть мир? — проворчал парень, облокотившись о стойку.

— Тише, — одними губами попросила Пейдж, нервно кивая на дверь кабинета, который уже, по всей видимости, оккупировал Кипер.

— Придурок на входе не хотел меня пускать без пропуска, — продолжил Марк, не смущаясь. — Еще вчера никаких пропусков не было, откуда я его теперь возьму?

— У нас всегда были пропуска, мы просто их не предъявляли никогда, — тихо сказала женщина. — Все же в лицо всех знают.

— Что, у меня тоже есть? — удивился Марк.

— Должен быть. Где-то. Ты поищи. Или новый можем сделать.

Марк рассеяно похлопал себя по карманам.

— Не надо. Мне и через забор нормально. Даже идти короче, обходить не надо. А где придурок, который у нас раньше был за ночного сторожа?

— Так Кипер его вчера уволил.

— Ну это я понял. Делся-то он куда?

Пейдж открыла рот, но прояснить этот момент не успела — в здание влетел Алан и, схватив Марка за локоть, утащил его на улицу, а там под деревья, густые кроны которых скрыли их от и без того неяркого утреннего света. Выглядел Алан неважно, щурился и потел.

— Что, решил подать пример и резко слезть с конфеток? — поинтересовался Марк.

— Вот еще, просто закинусь позже, как поговорим, — приплясывая на месте, прохрипел Алан. — Ночью у нас был общий сбор…

— А меня не пригласили, — с притворным огорчением произнес Марк.

— Проголосовали за Кипера, — недовольно прорычал Алан. — Он сразу заважничал, поставил нас перед фактом, что типа с этого момента все изменится, недовольных просьба застрелиться. Ну, в общем, наркотикам бой, и все такое. Ну я, как договаривались, тут со своим предложением выступил, чтобы не сразу всех счастья лишать, а то бунт же поднимется. Все, как мы придумали, рассказал, и нашим идея понравилась, обсуждать начали, и вроде наши акции снова поползли вверх. Но тут знаешь чего?

— Ну не томи.

— Истоковцы нарисовались. С полицией пришли. Прямо ночью на собрание. Прям как будто специально, чтобы обязательно перед всеми!

— Чего?!

— Арестовали Эльсона, прикинь! За убийство той бабы в гостинице! — Забыв про осторожность, Алан слишком повысил голос, впрочем, скорее всего все обитатели Санатория в этот утренний час спали беспробудным сном. — И откуда только узнали? Мы же все как следует подмели.

— Значит, не как следует.

— И что теперь делать? С таким раскладом нас вообще могут из стаи турнуть, — продолжил паниковать Алан. — А то и добавят в камеру к Эльсону! А что, нас трое же было! Нас всегда трое в последнее время, вот и посадят всей компанией! А то и остальные убийства повесят! А почему бы и нет? Я бы повесил! Где один растерзанный в клочья труп, там и… сколько их там уже…

— Пока три.

— Может смотаться, пока не поздно? Как Босс сделал.

— Мы не знаем, чего Босс сделал, — раздраженно ответил Марк. — А Эльсона мы вытащим.

— Что, уже план придумал?

— Нет, план будет зависеть от той информации, которую мы соберем. А вот как мы ее соберем, я уже придумал.

— А я должен в этом участвовать или могу сейчас пойти поспать? — со вздохом спросил слегка успокоенный Алан.

— Да, иди, конечно, — отпустил его Марк.

После разговора Алан как бы сдулся. Вывалив все накопившиеся тревоги пусть и на младшего товарища, он почувствовал усталость и понуро побрел прочь. Марк проводил его взглядом и бегом направился обратно к выходу с территории, план действий у него действительно уже возник.

Глава 11

Последний покупатель как на грех оказался крайне медлительным, долго ходил по опустевшему залу, низко наклоняясь к полкам, замирал над ними, осматривая их с таким вниманием, словно перед ним были выложены бесценные музейные экспонаты, а не полуфабрикаты со скидками, потом шел дальше и в итоге мало чего положил в корзину. Пробив на кассе нехитрый набор из хлеба, рыбных консервов и растительного масла, долго копался в кошельке, пытаясь набрать всю сумму без сдачи. Все это время Жасмин молча ждала, старательно пряча свое нетерпение и нарастающее раздражение. Она и так была на плохом счету у хозяина магазина, хотя работала, на ее взгляд, получше некоторых. Когда покупатель наконец расплатился, все с той же неспешностью забрал свой пакет с продуктами и направился к выходу, девушка последовала за ним, сохраняя все же дистанцию в пару шагов. Однако он это заметил и обернулся, удивленно подняв брови в немом вопросе. До двери оставалось всего чуть-чуть. Жасмин вынуждено оскалилась вежливой, насколько это возможно было, улыбкой и сквозь зубы пожелала покупателю спокойной ночи и приходить еще. Когда тот наконец преодолел порог, она тут же захлопнула за ним дверь, заперла ее ключом, уже мокрым от пота из-за того, что она целую вечность сжимала его в ладони, и перевернула табличку на "закрыто". Только после этого она опрометью бросилась в туалет в служебной части здания.

Сделав свои дела, она там же выбралась из уродливой форменной футболки, поменяв ее на топик и тонкую прозрачную блузку, потом у зеркала распустила и расчесала волосы, обновила макияж, усилив яркость на порядок, и, бросив на свое отражение последний полный восхищения взгляд, вышла обратно в зал. Оставалось еще несколько мелких обязанностей, которые навесил на нее хозяин, но выполнять их всех она не собиралась. Дверь проверит, свет выключит и порядок! Обойдя стеллажи, Жасмин теперь увидела свое отражение на оконном стекле. На ходу она наблюдала, как оно красиво переступает стройными ногами, и не сразу заметила тревожное несоответствие. Кое-что изменилось, пока ее не было. Входная дверь в магазин, та, которую она собственноручно заперла пятнадцать минут назад, стояла распахнутой настежь. Жасмин тут же поняла, что это означает. ОНИ пришли за ней!

От внезапно нахлынувшего ужаса девушка чуть не свалилась с ног. Но вместо этого она попятилась назад, судорожно озираясь вокруг.

Они могли прятаться где угодно, не спеша нападать в открытую. Стоило ей ринуться вперед к обманчиво открытой двери, и они бы сцапали ее издевательски у самого порога. Или позволили бы ей выбраться, но куда? На пустынную улицу, куда выходят лишь витрины, уже закрытых магазинчиков да пара домиков ни на что ни годных стариков. Нет, уж, извините! Она побежит туда, где у нее есть еще хоть какой-то шанс! Она никогда так быстро не думала. Мысли носились как ракеты! Она отчетливо представила, как пробежала добрую половину зала и несколько метров по коридору до задней двери, сняла ключ с гвоздика, вставила в замок, повернула, распахнула дверь, пересекла забетонированный двор, достала ключ из сумочки, вставила в замок в дверце машины, распахнула, села, закрыла. За мгновение весь маршрут пронесся перед ней со всей ясностью, правдоподобный, как будто она уже все это сделала! Мысленно она уже давила на газ в своей машине.

От страха у нее свело ноги. На самом деле она все еще стояла в зале на ставших вдруг тяжелыми и неудобными каблуках. ОНИ явно были внутри, где-то совсем рядом, справа или слева. А она все еще пялилась на открытую дверь впереди. Даже мелькнула мысль, плюнуть на все и броситься туда. Но у нее явно не было никаких шансов, не было шансов ни на что! Так что ей было делать? Сделав наконец выбор, Жасмин повернулась и бросилась наутек. Паника и дрожащие руки только увеличили время, которое ей понадобилось на весь квест, но никто не перехватил ее у двери с дрожащим непопадающим в замочную скважину ключом, никто не помешал ей на хромающих ногах добраться до машины и даже забраться в нее.

Но тишина за спиной девушку нисколько не обманула. Она знала, как быстро двигаются эти твари, и она знала, как сильно они любят играть со своей добычей. Особенно, когда уверены в ее — добычи — беспомощности. Но зря они так думают! Закрывшись в машине, Жасмин почувствовала себя намного увереннее. Ха! Ну и что теперь они смогут сделать? Пусть бросаются под колеса, если хотят! Она переедет их без малейшего зазрения совести! Никто из них ей больше не нужен!

Однако машина не завелась.

Закусив губу, Жасмин попробовала еще раз и еще раз. Крышка капота издевательски приподнялась. Она поняла, что они покопались там еще до того, как специально напугали ее открытой дверью! Сволочи! Какие же сволочи!

Жасмин почувствовала, как по щеке потекла крупная теплая слеза. Но почему, почему?! Почему она снова поставила не на того?! Ведь можно было догадаться, что это трепло, Блудный Пес, несмотря на свой самоуверенный и наглый вид, не сможет защитить ее! И даже пытаться не будет. Тем более он явно не собирался сдерживать данное ей обещание, понимая, что ее раньше убьют и где-нибудь закопают ее никому не нужное, мгновенно растерявшее всю красоту, может быть, даже обезображенное тело. Последнее расстроило девушку больше всего. Она с детства верила, что ее красота — это не только подарок судьбы, но и что-то вроде обещания необычной и прекрасной жизни. И что теперь?! Ее безупречное лицо, идеальная фигура просто сгниют в наспех вырытой яме в лесу?!

В окно машины вежливо постучали. Жасмин повернула на звук уже сплошь залитое слезами лицо и заорала от отчаяния.

— Нам надо обсудить кое-что, — раздался молодой чуть насмешливый голос.

— Нет! — прорыдала Жасмин. Из-за слез она не могла даже рассмотреть, кто стоял перед ней. Густо накрашенные ресницы на обоих глазах слиплись вместе.

— Выйди, поговорим, — предложил незнакомый голос.

— Нет! — упрямо повторила Жасмин, разлепляя ресницы и пошире распахивая глаза. Наклонившись к окошку, рядом с ней стоял всего лишь какой-то подросток. Но позади него она увидела его — Алана! Этого персонажа она знала. Жасмин набрала воздуха в легкие и заорала так громко, что все полицейские в городе должны были услышать ее без телефона! На помощь, мать вашу, убивают!

— Да заткнись ты, сучка тупая! — с раздражением предложил ей Марк, зажимая уши. Но после первого крика последовал второй залп, не менее мощный, так что он опустил одну руку и поспешно дернул за ручку двери. Та с легкостью открылась, как будто девушка забыла ее заблокировать. Может быть и забыла впопыхах. От этого, конечно, звук стал только громче. Но, продолжая орать, Жасмин выскочила наружу, процокала каблуками по стоянке и побежала дальше в поле, даже не думая о том, насколько это было бесперспективно.

— Что стоишь? Догоняй! — сказал Марк, наблюдая, как девушка улепетывает в темноту. Дыхание у нее сбилось, кричать она перестала, но видно было как она истерически машет руками, то и дело теряя равновесие, едва не роняя себя в высокую траву.

— А потом что? — спросил Алан, не двигаясь с места.

— Можешь ее съесть.

— Не, я серьезно. Что делать-то с ней? Завораживать я не умею, запугивать тоже не очень.

— Да она как бы уже запугана, — Марк повел рукой в сторону, как бы предлагая ему самому посмотреть на творящееся на поле безобразие. — Как бы она сама себе там шею не свернула. А ладно, — он махнул и как будто неспешно побежал вслед за девушкой. Однако даже его прогулочный ритм позволил быстро догнать Жасмин. Подсечка, и девушка свалилась лицом в траву.

— Не убивайте меня, пожалуйста, только не убивайте! — запричитала она, продолжая лить слезы. Девушка приподнялась, но не смогла встать, оставшись стоять на коленях. Ее прекрасные волосы разметались по плечам и частично прилипли к лицу. Внутри же боролись два чувства: надежда, что ее все-таки кто-то услышал, и отчаяние, что даже если услышал, на помощь никто не придет.

Марк опустился рядом с ней на корточки.

— Кто тебя надоумил сказать полиции, что ты видела в гостинице Эльсона? — спросил он. — В ту ночь, когда оттуда якобы пропала женщина.

Алан подошел и встал с другой стороны от девушки, огляделся и тоже присел. Теперь в высокой траве их было так просто не углядеть, даже если б кто-то шел мимо.

— Я не видела, я не видела, я ничего не видела! — запричитала Жасмин. — Я скажу, что не видела! Я скажу все, что хотите!

— Конечно, скажешь, — со значением проговорил Марк. — Так кто?

— Я просто была там с другом. Я видела Эльсона, который шатался в ту ночь возле гостиницы, но я скажу, что не видела! Я перепутала! Было темно!

— Полиции ты сказала, что видела, как Эльсон вынес тело и чемодан из номера, как он положил ключ от него под дверь администрации, — напомнил Марк. — Такого ведь не было на самом деле. Кто велел тебе это сказать? Кто? — он брезгливо ухватил ее за плечи и насильно повернул лицом к себе.

— Он же убьет меня, — прорыдала Жасмин.

— ОН не убьет, а вот мы можем.

— Блудный Пес, — проговорила девушка наконец.

— Вот как? И на фига же ему это сдалось?

— Там был еще какой-то парень. Муж Камиллы. Он неместный, приехал ее искать. Пес сказал мне, чтобы я встретилась с ним и рассказала про Эльсона. Добавила несколько деталей, ведь все равно понятно, что это он ее убил. Но я пойду в полицию и скажу, что вообще его там не видела! — поспешно пообещала Жасмин.

— ТАМ был муж? В смысле в гостинице той ночью?

— Нет, позже, он приехал в город позже. Пару дней назад должно быть.

— Так, ладно. А кого ты видела еще той ночью возле гостиницы? С кем, говоришь, ты сама была?

— С кем-то из клиентов Тринадцатого стула. Мы были с ним в машине, он хотел именно в машине. Потом он вернулся в свой номер, а я собралась уезжать и увидела Камиллу. Она подошла к гостинице быстрым шагом, все время оглядывалась. Она обогнула здание, там же некоторые номера…

— С другой стороны, знаю.

— Потом появился Эльсон, мне кажется, он шел за ней. А затем просто стоял перед зданием. Потом я уехала, не знаю, что он еще сделал.

— Значит так. Утром пойдешь в полицию и скажешь, что все придумала. Вообще никакого Эльсона там не видела.

— Но как же?

— Хотела помочь следствию. Камилла была твоей подругой…

— Я ее едва знала…

— Решила, что ее убил кто-то из оборотней, кто же еще. А с Эльсоном она в ту ночь говорила в баре. Вот ты и подумала, что это он. Остальное додумала. Всю ночь не спала, переживала, вдруг ошиблась. Теперь крайне раскаиваешься и просишь прощения, что ввела всех в заблуждение. Ясно?

— Но я же обещала Блудному Псу…

— У него будут проблемы посерьезнее, чем тебе мстить.

Марк встал. Алан тоже поднялся на ноги.

— Но что если… — Жасмин подняла голову, поспешно протерев лицо ладонями. Щеки щипало от высохших слез. — Что если он все же доберется до меня? Если вы меня обратите, я буду не так уязвима…

— Молодец! — восхитился Марк. — Даже в такой ситуации ты не забываешь о своем. Однако нет.

Он кивнул Алану и они ушли. Жасмин от расстройства снова захныкала, но слезы больше не шли и не принесли ей облегчения.

***

Адель слушала музыку в наушниках, развалившись в кресле возле распахнутого окна. С закрытыми глазами, положив голову на высокий удобный подголовник, а ноги на подоконник, она мотала ступнями в полосатых гольфах в такт любимым мелодиям и кайфовала. Включенный торшер позади нее делал ее хорошо заметной для наблюдателей снаружи. Это чтобы им следить было удобнее — прямо из машины с противоположной стороны улицы, а не гулять в темноте по тети Поллиным цветочкам. Особенно не стоило им гулять со стороны окна в подъезд, специально оставленном не зачарованным для самостоятельных прогулок Стефы. Только как Адель услышит стук в дверь, когда подруга вернется? Пораженная этой мыслью, она взглянула на часы на экране мобильника и тут же скинула наушники с головы. Вот же ж! Время такая субстанция — то бежит, то тянется! Будто пять минут прошло, а Стефании уже пора возвращаться. Может она уже на пороге стоит.

Адель встала с кресла, сладко потянулась, принуждая себя не спешить, и пошла проверять вход, спецом через кухню, будто намереваясь молочка из холодильника тяпнуть. Собственно из кухни вход в квартиру уже хорошо просматривался.

Стефа могла самостоятельно открыть дверь, но не смогла бы через нее самостоятельно пройти благодаря закольцованному узору, нанесенному на косяки и порог. Поэтому, Адель в принципе не удивилась, увидев стоящую в проеме темную фигуру. Однако фигура эта была несколько выше ее подруги.

Свет на лестничной клетке не горел — они специально выкрутили лампочку, чтобы неожиданно включившийся свет не навел наблюдателей из Истока на лишние подозрения. В прихожей тоже было темно. Вообще вокруг было темно, только кое-чего пробивалось из кухонного окна. Темная фигура постояла немного и молча двинулась вперед.

Зачарованный проем не стал ей преградой. Она приближалась, словно плывя по воздуху, а не шагая, при этом становясь все выше и шире, вырастая на глазах. Адель также медленно попятилась назад, не желая оказаться с фигурой слишком близко. Она все лучше могла ее разглядеть. На массивном теле было надето что-то непонятное — среднее между скафандром космонавта и доспехами. Лицо очевидно закрывала маска — вряд ли существо смогло бы где-то найти такой огромный медвежий череп, а потом так легко удерживать его на себе.

Добравшись до противоположного выхода из кухни, Адель наконец нашла в себе силы остановиться. Фигура также застыла перед ней, в точке максимальной освещенности, так что она могла бы разглядеть каждую черточку — только глубоко в глазницах черепа по-прежнему стояла тьма.

Не сложно было догадаться, что находившееся перед ней существо — лишь плод ее воображения. Хотя оно выглядело также реально как и все вокруг, не смотря на странную экипировку и способ передвижения, однако внутри девушки появилось знакомое ощущение неправильности, похожее на страх. Напряжение, словно внутри завращались шестеренки. Мозг выявил ошибку и пытался ее исправить, поставить реальность на место. Она лишь моргнула, и фигура исчезла, но все вокруг еще некоторое время оставалось слишком ярким и выпуклым.

Так и не включив свет, Адель подошла к мойке и умылась холодной водой. Ничего особенного не произошло — попыталась доказать она себе. В тот раз, когда она побежала в лес, беспокоясь за Стефу, галлюцинация была гораздо сложнее, неожиданнее и смогла сбить ее с толку. Теперь же ерунда. Она убрала от лица намокшие пряди волос. Сердце потихоньку успокаивалось, понимая, что она права.

Расслышав условный стук сквозь шум бегущей воды, Адель закрыла кран и снова выглянула в прихожую. На сей раз темный силуэт в проеме выглядел вполне живым и знакомым.

— Ты чего с дверью нараспашку? Мало ли, — сказала Стефа, протягивая к ней руку. Адель схватилась за нее и без усилий втащила ее в квартиру. Это было так легко, что она не удержалась и все же в очередной раз дотронулась до собственноручно расписанного символами косяка. Ну что это за барьер такой?

— Нину брала сегодня с собой? — поинтересовалась Адель у подруги.

— Брала, — кивнула Стефания на ходу. Она прошла на кухню и вытащила из холодильника бутылку пива. — Они быстро с Региной нашли общий язык, — сказала она, щелкая открывалкой, и тут же жадно присосалась к горлышку. — Ох, хорошо, — сделала несколько больших глотков. — А ты сегодня чем занималась? Еще глюки были?

— Нет, — Адель нервно дернула плечом. — В культурном центре была, мне еще одну группу дали.

— Значит, пошли дела! — обрадованно воскликнула Стефания и направилась к себе в комнату.

— А с Питом ты давно общалась? — поинтересовалась Адель, пойдя за ней, но остановившись в дверях спальни.

— Давно, — отмахнулась Стефа, — давай спать ложиться, ладушки? — предложила она, прикрыв перед ее носом дверь.

— Ладушки, — проговорила Адель и, вздохнув, пошла к себе. — Корявушки, — проговорила она расстроенно.

***

Регина поправила сбившуюся простыню и снова легла, приняв сдержано соблазнительную позу. Но Терренс, вернувшийся из ванной комнаты, не обратил ни малейшего внимания на ее старания. Он молча подошел к кровати, все так же припадая на одну ногу, и лег рядом с ней, уставившись мрачным взглядом в потолок. Вот так — как будто ничем таким они только что не занимались.

Голым Терренс выглядел странно, даже можно сказать несуразно. Худощавый жилистый, с ног до головы покрытый уродливыми шрамами от когтей, тем не менее в постели он не производил впечатления сурового вояки, а скорее уставшего от жизни обывателя, не совсем уверенного в том, что он вообще тут делает. Но с неуверенными любовниками Регина часто имела дело, а вот с безразличными не приходилось. У них все получилось, кое-как, но срослось, и что теперь? Попрощаться и уйти? Продолжить разговор о работе?

— Ты больше не держишь свой набор индикаторов в изголовье? — после минутного молчания лениво спросила она, имея в виду тот набор разработанных лабораторией Истока настоек, позволяющих выявлять зараженных методом вливания им их прямо в глотку. В прошлый раз деревянная шкатулка с пузырьками стояла на тумбочке рядом с кроватью.

— Теперь я храню их в сейфе, — проговорил Терренс ворчливо. — Из-за некоторых наших особо болтливых соратников, наше секретное оружие уже не такое секретное. Боюсь, теперь зараженные уже знают об этих разработках и постараются завладеть образцами для изучения или попросту подменить их. Кстати, также я советую поступить с той партией веществ, которая должна прийти сюда на днях. Нужно сделать так, чтобы к ним имело доступ минимальное число человек.

— Это не проблема, — Регина подавила зевок. — Код от сейфа в кабинете знает только Рик. Ну и я, конечно.

— Или можете сделать, как зараженные, — предложил Терренс. — Пусть код знает только одна из уборщиц.

Регина невольно улыбнулась, вспомнив рассказ кого-то из истоковцев. Не поняла, правда, пошутил Терренс или нет.

— Кстати, — вспомнила она, — давно хотела спросить — зачем ты заказал такое большое количество? Неужели решили проверять поголовно всех горожан?

— Это было бы сложно организовать, но всех своих проверить надо.

— Думаешь, зараженные могли проникнуть в организацию?

— Не думаю, но хочу знать точно.

— Вы все еще подозреваете ту девчонку?

— А почему нет. Объяснение, что она якобы психически неполноценна, меня мало устраивает. Слишком удобно.

— Согласна. Тем более, я слышала, что возле ее дома обнаружили следы босых ног. Это конечно не следы второй ипостаси, но о чем-то все же говорит.

— Знаю. И появились они в ту ночь, когда была неразбериха с дежурствами, — напомнил Терренс резким тоном. — А это может быть как раз следствием того, что в наши ряды проник крот. Такого не должно повториться, ты сможешь за этим проследить?

— Сделаю все возможное, — покладисто пообещала Регина.

— На счет девчонки, все окончательно решит лаборатория, которая, наверное, когда-нибудь все же пришлет нам результаты анализа ее крови. Поверить не могу, что при таком финансировании, ваше отделение Истока не организовала свою лабораторию.

— Надо подсунуть эту идею Рику, — кивнула женщина.

— Кстати о нем. Рик выяснил, что наш человек делал на территории стаи Олкиндеров в прошлое полнолуние?

— В принципе да. Оказалось, что егерь обнаружил в лесу животных, вроде бы задранных волками. Но точно определить не удалось, это могли быть и оборотни. На территории Олкиндеров, где уже давно никто не охотится. На всякий случай он сообщил в Исток, но почему наш человек пошел туда один, никто не знает.

— Решил побыть героем…

— Или не отнесся серьезно. Все-таки следы от укуса оборотня и следы от укуса волка отличить совсем несложно. Почему егерь засомневался непонятно.

— Ну, зараженные могут подвергаться трансформации в разной степени, но это действительно любопытно, — нахмурился Терренс. — Чем еще занимался Рик все это время?

— Он говорил с людьми, перерыл библиотеку Истока и несколько частных архивов, в том числе Олкиндеров — насколько я поняла, он ищет лабиринт оборотней, — сказала Регина. В ее голосе прозвучало недоумение.

— Я так и знал.

— Но зачем ему эта сказка?

— Я слышал, что его дочь пошла по кривой дорожке, и чтобы они с женой не делали, все без толку. Мать в итоге сдалась, а Рик упрямо пытается схватиться за соломинку.

— Все равно не понимаю. Это же миф. К тому же даже в этой сказке лабиринт помогает только оборотням. Искать эту их захваченную демонами частицу души. Человеку-то то он чем может помочь?

— Видимо, он шире трактует эту легенду, чем, скажем так, принято.

— Но это уже совсем безумно, — фыркнула Регина.

— Завести ребенка — уже безумие! — впервые улыбнулся Терренс. — Привести кого-то добровольно в этот адский безумный мир — мне и этого не понять!

— Мне тоже.

— Поэтому ни у меня, ни у тебя нет детей. Нам всего этого просто не понять. Пусть Рик делает, что хочет, а мы займемся делом, — заключил Терренс.

Глава 12

Алан припарковался неподалеку от входа в полицейский участок, и вскоре они уже видели радостно гарцующего в их сторону Эльсона.

— Хм, — скептически протянул Алан, глядя на его приближение в зеркало заднего вида.

Эльсон преодолел последние метры чуть ли не вприпрыжку и запрыгнул на заднее сидение, громко хлопнув за собой дверцей машины.

— Ну, что, на свободу с чистой совестью? — спросил Марк, обернувшись к нему.

— Нет, но и так сойдет, — махнул рукой Эльсон. — Давайте отчаливать скорей!

Алан согласно стартанул, сделал разворот и резко затормозил, так что его непристегнутые товарищи чуть не повылетали через лобовое стекло. Полицейский, на которого они только что чуть не наехали, спокойно обогнул машину и остановился возле водительского окна.

— Ну что, запугали девчонку?! — обратился Мик к шокированному Алану. — Но это еще не конец, — предупредил он и, окинув суровым взглядом собрание, отошел в сторону.

— О чем он? — зашипел Эльсон сзади.

— Много будешь знать, скорее обделаешься, — проговорил Алан, спеша отъехать подальше.

— Слушайте, мне там ничего толком не объяснили, но вы-то можете! — взвыл Эльсон через пару минут молчания.

Алан только передернул плечами, продолжая переживать из-за хоть и не случившегося, но наезда на полицейского на глазах у других полицейских.

— Блудный Пес подговорил одну девку дать против тебя показания, — снизошел до объяснений Марк. — Она сказала, что видела тебя, вытаскивающего труп из гостиницы.

— Э, — протянул Эльсон. — Типа, только меня одного? — уточнил он удивленно.

— Она не видела этого на самом деле, — пояснил Марк с раздражением.

— То есть, она солгала?

— Не тупи.

— И это, говоришь, Блудный Пес ее надоумил?

— Ну да.

— И зачем? Мы же с ним вроде не ссорились.

— Ему могли за это банально заплатить, — предположил Марк. — Хотя бы тот же жених этой, как ее там…трупа нашего.

— Не надо ее трупом называть! — неожиданно взвился Эльсон. — Ее звали Камилла. Хорошая девчонка, между прочим. Глуповата только.

— А среди нас вообще гениев нет, — проворчал Марк. — Меня больше интересует, что такого мог пообещать Блудный Пес той девке, что она решила солгать в полиции?

— Что за девка?

— Жасмин. Помнишь, та, которая бегает, ко всем пристает на предмет, чтобы ее заразили? Чем он ее мог зацепить, если не этим? Но Блудный Пес ведь и сам не оборотень. Как бы он это провернул? Разве кто-нибудь из наших знакомых стал бы связываться с этим ничтожеством?

— По-моему, тут вариантов миллион, — взмахнул рукой Эльсон, — например, он мог вообще не собираться выполнять обещание.

— И дело бы развалилось.

— Вряд ли бы Жасмин вот так вот взяла бы и пошла признаваться во лжи, если б вы на нее дополнительно не наехали. Наехали же, да?

— Ладно, как вариант оставим, но я бы за Псом последил.

— Не вопрос, последим, — подал голос Алан. — Но лучше бы просто припереть его к стенке… пару раз с размаху.

— Он же скользкий тип, наговорит нам чепухи — три года будем с ней разбираться! — не согласился Эльсон.

После отъезда троицы Мик еще некоторое время стоял на тротуаре, пялясь в небо и желая только одного — утопиться в стакане. Однако он и капли не мог себе позволить, так что уставился на степенно плывущие по небу облака, которым все это копошение на земле было абсолютно до одного, не имеющегося у них места, и пытался взять с них пример.

Но на деле надменное безразличие облаков напомнило ему лишь об одиночестве, тоске и холоде. А он больше не был так уж одинок. Теперь у него была названная племяшка и некоторое подобие отношений с женщиной, которые совсем недавно внезапно перестали быть сугубо платоническими. Пожалуй, за моральной поддержкой стоило обратиться к ним. Опустив взгляд с неба на землю, Мик увидел идущего к нему Дитера, и в руке у того почему-то была присланная Пейдж корзинка с печеньем, которая уже почти сутки простояла у него на рабочем столе и почти успела стать пустой корзинкой.

— Решил, что ты не успеешь высказать им все, что у тебя на душе скопилось, — ответил Дитер на его недоуменный взгляд. — Так что можешь добавить. — Он сунул эту корзинку ему прямо в лицо как микрофон.

— Там что, жучок? — спросил Мик устало.

— Миленько, да? А не знаешь, как так получилось, что оборотни знают, с кем ты проводишь бессонные ночи, а твои друзья и коллеги нет?

Мик забрал корзинку и повертел ее в руках. Зная, что искать, миниатюрное устройство он заметил почти сразу. Выкинув его на асфальт, от души прошелся по нему каблуком.

Как получилось? Свои отношения с Пейдж они держали почти в тайне. Оба до конца не могли понять, как им самим к этому относиться. Намечалось, возможно, что-то очень хорошее. У Мика, по крайней мере, ничего подобного не было уже много лет. У нее, по ее словам, с личной жизнью было совсем беспросветно. Неожиданный гостинец, присланный прямо на работу, Мик воспринял с удивлением, но ни малейшего подозрения у него почему-то не возникло. Наоборот, не только оставил его посреди кабинета, так и спокойно обсуждал при нем все текущие дела. Сейчас он думал-думал, но так и не смог понять, как он мог так лопухнуться. Размяк, обленился? В любом случае, повел себя как последний дурак, чем оборотни не преминули воспользоваться. Наверняка, сами в шоке были, что их затея так легко и просто удалась.

Сперва Коннор решил, что ему дали неверный адрес. Перед ним стоял вполне приличный дом с мансардой под покатой крышей. Небольшой двор, окружал аккуратный забор из штакетника, внутри которого находилась уютная беседка, увитая девичьим виноградом. Коннор с налету не смог представить Блудного Пса, сажающим или строящим что-либо, а опустив взгляд ниже, перестал и пытаться. Двор оказался буквально завален окурками, то есть он точно пришел по адресу. Фиг знает, как Псу достался этот дом, но загадить его он уже успел.

На кухне, несмотря на дневное время, горел свет, но, хотя калитка стояла незапертой, Коннор не стал заходить, а нажал на звонок возле нее. В доме раздалось какое-то шуршание, только и всего.

Постояв с минуту, он позвонил снова. На этот раз шуршание не затихло, а добралось-таки до двери. Щелкнула щеколда, и на крыльце появилась удивленная рожа Блудного Пса. На этот раз он был в одной майке, открывающей очень белые жилистые руки и тощий торс, и в очень мятых шортах. В зубах Пес держал неизменную сигарету.

— Как ты меня нашел? — просипел он, не спеша подходить ближе.

— По столбу дыма, может, пустишь уже меня?

— Так заходи, что стоишь-то, — буркнул Пес, с опаской оглядывая улицу.

— Да кому ты нужен, — бросил Коннор, проходя сначала во двор, а затем и в прокуренный дом.

— Боюсь, кому-то я как раз не нужен, — промычал себе под нос Пес, последовав за ним.

Внутри дом все еще мог показаться уютным и светлым, часть мебели была добротной и чистой, но повсюду уже валялось всякое барахло, явно принесенное с помойки, кроме того чем-то воняло, особенно на кухне. И это были не только сигареты.

— Присаживайся, — гостеприимно предложил Пес, указывая на страхолюдную скособоченную табуретку, которую ее предыдущие хозяева должно быть давно оплакали и отправили в последний путь. Осмотрев предложенное, Коннор не без опаски присел.

— Знаешь уже, что твоя свидетельница меня кинула? — спросил он злобно.

— Струхнула курица, — покивал Пес, — но знаешь, может это оно даже к лучшему.

— Как так?

— Я тут проделал кое-какую работу и теперь думаю, что твоя жена еще жива.

Коннор посидел молча, размышляя, хватил ли его удар или это просто нервы. Появившийся перед ним пластиковый стаканчик водки помог склонить чашу весов в пользу последних.

— Рассказывай, — сказал он, опорожнив его залпом.

Пес тоже махнул и налил обоим еще. Коннор снова осушил стаканчик, стараясь не смотреть на сам стаканчик. Черт его знает, кем тот был в своей прошлой жизни.

— Я тебе говорил, что у Эльсона бабка померла? — Пес недоуменно почесал свою коротко стриженную голову. — Дом свой она ему отписала, внучку любимому, но в права он еще не вступил, понимаешь?

— Нет, — тяжко вздохнул Коннор.

— Ну и че ты такой тупой? — поразился Пес. — Говорю же, у него есть собственность, которую полицейские не обыскивали.

— Полагаешь, он ее там держит? — Коннор пополоскал водку в стаканчике и отправил в путь по пищеводу. Рядом на столе на смятой газете хозяином была разложена какая-то закусь, а к ней вилки, но их хотелось предварительно прокипятить и перекрестить.

— Полагаю! Я за ним давеча проследил, как он в магазин ходил — так он потащил в этот дом салатики какие-то, творожок с низким содержанием жира, понял да? — сказал Пес, но вспомнив, что клиент тормозит, пояснил: — Мужик такое жрать не будет, только баба. Баба у него там.

— Но зачем?

— Да затем, что у них в стае с женским полом напряженка! Квоту они уже выбрали, и чего?

— Так я не понял, они ее в сексуальное рабство что ли взяли?

Пес задумался, закуривая по новой.

— Вообще, я думал, что они ее обратили и держат в подвале, пока она не проникнется духом стаи, но твоя гипотеза мне нравится больше. Типа пока не отработает свой долг за часы. Точно.

— Мы тут не сценарий мелодрамы придумываем, ты мне факты давай!

— Так, а я что делаю? — пес разлил остатки из бутылки и поставил ее под стол к пустым подружкам. — Значит, так сделаем. Завтра на восходе солнца ты пойдешь в этот дом и все сам выяснишь. Смысла обращаться в полицию, ты сам видишь, нет никакого. А с утра все оборотни спят сном младенцев, гарантирую. Войдешь и выйдешь, пустяки. А за наводочку ты мне еще пять штук подкинешь, — закончил он на высокой ноте. — Ну что, за спасение!

— Что же вы задумали? — выдохнул Эльсон, задумчиво глядя на дом через листики на кустах. За то время, что они следили за ним, Коннор успел прийти, уйти и вернуться снова.

— А ты поди спроси у них, — предложил Марк.

— Просто тяжело сидеть и спокойно смотреть, как под тебя копают!

— Алану хуже.

Имея более существенные габариты, Алан действительно сильнее страдал, скрючившись в три погибели.

— Сидим тут как лохи, — сказал он.

— Никто не заставлял тебя принимать позу кота в банке, — Марк в отличии остальных не только удобно устроился, но и поймал халявный вай-фай, — ты для нее позвоночником не вышел.

— Я имел в виду, что мы могли бы использовать свои ресурсы гораздо рациональнее. Следить за домом мог бы и кто-то один. Например, Эльсон, раз это он бабу завалил.

— Я никого не валил. Просто неудачно зашел.

— Ты неудачно родился.

— Заткнитесь, он выходит, — Марк поднял взгляд от экрана смартфона как раз вовремя. — Оба выходят.

Коннор и Пес вышли на улицу, причем последний все время оглядывался по сторонам, но, похоже, так и не заметил ни "кота в банке", ни его затаившихся товарищей. Как только эти двое скрылись за углом, Алан распрямил затекшие ноги и смачно выругался. Но чтобы поднять с земли, его понадобилось тащить за руки.

Как бы прогуливаясь вдоль улицы, они зашли в калитку, которую никто так и не удосужился запереть. Замок на двери в сам дом поддался быстро. Основной проблемой явился запах — для оборотней воняло просто нестерпимо. Они понатягивали на носы футболки и разошлись по комнатам, морщась и злобно ворча.

В том помещении, что досталось Марку, оказалось получше. Там стояла не застеленная кровать и тумбочка со старым стационарным телефоном. Одежда ворохом валялась на стуле и на полу. На стене возле телефона, прямо на обоях, розовым фломастером был написан адрес.

— Идите сюда, — позвал парень.

Когда Эльсон увидел надпись, он расстроенно зарычал.

— Вот так и знал! Это же мой дом! То есть моей бабушки. Вот на фига он им?

— И зачем писать его на самом видном месте? — воскликнул Алан. — Да еще и розовым? Что это значит?

— Что на помойке он нашел живым только розовый фломик, — предположил Марк, — а бумаги у него вообще не было, записать кроме как на обоях было негде.

— Не знаю, как-то нарочито, не находишь?

— Нахожу, — согласился парень. — Давайте, что мы еще не осмотрели?

— Если это ловушка, нам бы следовало мотать отсюда, — сказал Эльсон, но никто ему не внял. Марк поднялся по скрипучей лестнице в мансарду, отворив люк, Алан нашел за кучей коробок дверь в подвал.

Эльсон озабоченно выглянул во двор и остался стоять возле окна. Через минуту Алан появился из подвала.

— Хорошо, мы раньше не ушли, смотрите, что здесь.

Марк услышал его и спустился за ним вниз. Алан уже нашел выключать, и в подвале горел свет. Помещение было не слишком большим и в отличие от остального дома не было завалено всяким ненужным хламом. Взгляд сразу упирался в то, о чем он говорил. Это был металлический ошейник сразу на нескольких толстых цепях, привинченных к крюкам в стене. На полу валялась палка и резиновый мячик. На палке виднелось множество глубоких следов от зубов. Она была погрызена так основательно, что в середине стала заметно тоньше.

— Он содержал здесь оборотня-бобра? — Марк поднял палку и повертел в руках.

— Хрень какая-то, — буркнул Алан, пнув мячик.

— Странно, — протянул Марк, — но ладно. Положи, как было.

Положив предметы обратно, они поднялись наверх, не забыв выключить за собой свет.

— Так что теперь? — нетерпеливо спросил Эльсон.

— Пойдем к твоему дому, посмотрим, че как, — предложил Марк.

— Но ведь это именно то, чего они от нас хотят!

— Чего они от нас хотят?

— Не знаю.

— Так подождем, когда они туда придут, и спросим.

— Это дурацкий план, — сказал Эльсон, выходя последним из дома.

Зависнув возле мольберта с кистью в руке, Адель критически оглядела свое последнее творение. Она воодушевленно работала весь день, совершенно не задумываясь над тем, что делает, и в итоге получилось вот это. Она наклонила голову, присмотрелась повнимательнее, потом скривившись, отошла на несколько шагов. Не, ну точно какая-то хрень! Хотя в принципе, если убрать картину от света, отойти подальше, то сразу становится ясно, что…

Пятясь назад, Адель добралась до кровати и от неожиданности громко взвизгнула. Кто-то снизу схватил ее за ногу своей ледяной рукой, но тут же отпустил. Девушка отпрыгнула в сторону, подхватила свой рюкзак, забыв, что от ее арсенала уже ничего не осталось, и оглянулась на кровать. Покрывало, укрывавшее ее, висело довольно низко. Прямо там, где стояла, Адель медленно опустилась на четвереньки, пытаясь заглянуть под него. Как и следовало ожидать, ничего она там не увидела.

— А кто там, по-твоему, мог быть?! — раздраженно поинтересовалась девушка сама у себя.

Дивясь собственной дурости, Адель вскочила, быстро подошла к кровати и откинула покрывало, наклонилась, чтобы увериться окончательно, и завизжала еще громче. Женщина под кроватью выглядела как не очень свежий труп. Она лежала на животе, повернув к ней свое мертвое лицо с жуткими открытыми глазами. Кожа ее была словно обожжена, а в грязных темных волосах застряли какие-то частицы. Адель протянула руку и аккуратно сняла их к себе на ладонь. По всей видимости, это был пепел. Как бы в подтверждение она почувствовала запах гари.

Вот что это могло быть! — мелькнула краткая мысль. Адель обернулась и снова посмотрела на холст на мольберте. Эта странная плотная дымка, застилающая что-то на заднем плане, приобрела смысл. Изображение на холсте словно отмерло, на несколько мгновений из плоского превратившись в трехмерное, оно напрыгнуло на нее, поглотив в себя. И вот она уже стояла перед окном в сильно задымленном помещении. Снаружи за ним можно было различить силуэты людей, и у нее возникло ощущение, что некоторые из них ей знакомы. Всего лишь ощущение, она не могла разглядеть лиц.

Адель поднялась с колен, сделала шаг к окну, но оно тут же исчезло, снова став грязным пятном, которое она с таким успехом малевала весь день. Протянув руку, она дотронулась до едва подсохшей краски кончиками пальцев, словно пытаясь включить ее, понудить видение вернуться. Но жизнь уже покинула картину. Она стала пятном краски, пригодным лишь для выноса на помойку.

Девушка со вздохом опустилась обратно на пол, не ожидая уже увидеть и видение мертвого тела под своей кроватью, но то почему-то осталось. Тело не изменилось, взгляд все также отсутствовал, но мертвая рука, изуродованная так, как будто ее в несколько попыток пытались отрезать, а потом и сжечь, вдруг дернулась, поползла по полу и, лишь чуть не добравшись до края тени, разжалась, резким движением выбросив на пол две фигурки. Адель перевела на них взгляд, а когда через мгновение снова глянула под кровать, мертвеца там уже не было. Теперь там снова находились лишь беспорядочно уложенные ее вещи. Женщина сделала, что хотела.

Адель подобрала фигурки — все те же фигурки, которые она нашла в землянке в лесу — человека и собаки.

— Хочешь от меня чего-то? — спросила она у воздуха.

С фигурками в руках Адель вышла из комнаты и, бесцельно побродив по квартире, пошла на улицу. Куда идти дальше у нее не было ни малейшего представления, но сменить дислокацию хотелось нестерпимо. Она просто пошла вперед, надеясь, сама не зная на что. Никаких дальнейших инструкций ни каким образом она больше не получила. Правда, конечно же, и не должна была. Все эти видения создавал ее собственный мозг, и хотя она это прекрасно понимала, все равно, почти каждый раз она не могла сразу избавиться от них, перестать прислушиваться к ним, искать в них смысл.

— Я просто гуляю, — оправдала она себя. Бессмысленно проплутав по городу не меньше часа, она решила вернуться домой. Потом передумала и поднялась на холм. Экскурсантов в этот раз на площадке не было, возле каменных статуй она неожиданно оказалась совсем одна.

Больше фэнтези - Knigoed.net

Фигурки, которые она по-прежнему сжимала в ладонях, Адель поставила на длинный каменный стол посредине площадки. Когда в прошлый раз она поднималась сюда вместе с толпой, она даже как-то не удосужилась обратить на него внимания, а посмотреть было на что. Символы, вырезанные почти по его периметру, хотя за давностью лет и не четкие, Адель не могла не узнать. Те самые символы ограждающего от зла заклинания, не позволяющие оборотням пересекать их замкнутую вязь. Они очерчивали большой прямоугольник, оставив только немного места с одного из концов стола.

— Ну и зачем вы здесь? — Адель провела пальцами по резьбе, очищая ее от мелкого сора. Подняв взгляд, она все-таки удержалась от очередного вскрика. — Чего тебе от меня нужно?! — воскликнула она уже без почтения. С другой стороны стола снова была все та же черноволосая угрюмая женщина, на этот раз вполне живая. Она вроде бы сидела на чем-то, уставившись на девушку злобным взглядом. Из круглой раны на плече и других страшных ран по всему телу сочилась кровь.

Женщина открыла рот и что-то беззвучно сказала, какое-то короткое односложное слово. Ночь? Дочь? Адель ничего не услышала, как будто на мгновение перестала воспринимать звуки, но слух тут же вернулся, причем взорвался грохотом барабанов. Женщина испугалась, отпрянула от стола и исчезла. Адель посмотрела туда, куда в последнюю секунду был направлен ее изменившийся взгляд.

Под аккомпанемент барабанов на холм поднималась целая процессия людей с горящими факелами. Причем Адель и не заметила, как стемнело. Впереди возбужденной толпы шли три человека в темных балахонах с длинными посохами в руках, на концах которых были прилажены черепа животных. На них самих были маски, изображающие, видимо, морды этих животных, а сверху надеты странные головные уборы из множества кожаных полосок. Добравшись до площадки с каменными истуканами, они подняли посохи в приветственном жесте и, другие люди, экипированные подобным образом, которые вдруг оказались стоящими совсем рядом с Адель, отсалютовали им в ответ.

Следом за жрецами, если это были они, на площадку тащили на веревке слабо упирающуюся женщину лет пятидесяти в условном платье, похожем на мешок с прорезями для рук и головы. У нее был изможденный вид, она еле шла, низко опустив голову, но на самой вершине, когда ее уже поставили возле стола перед, по-видимому, главным из жрецов, она выпрямилась и посмотрела на того так, как будто это в ее руках была судьба и его самого и всех собравшихся. Остальные люди в благоговейном молчании встали позади нее.

Что до этих людей, это явно были не горожане, по крайней мере, не современники Адель. Она уже поняла, что видит зарисовку из прошлого, так как его представляет ее больной мозг, но, несмотря на пронизывающий страх, прекращать видение она не хотела, оставшись стоять на своем месте у стола, откуда все действо было видно лучше всего.

Главный жрец начал что-то кричать, указывая на костер, разведенный возле него. Там варилось что-то в огромном котле, толпа экзальтированно заорала в ответ. Приведенная на заклание женщина лишь устало смотрела вдаль, с холма, на черный лес. Хотя ничего там было не разобрать, но она, видимо, не хотела смотреть на лица своих соплеменников, беснующихся вокруг нее.

Наконец, котел сняли с огня и поставили на подставку на свободной от символов части стола. Когда от него перестал так сильно валить пар, главный жрец простер над ним свою руку и сделал на ней глубокий разрез. Капли крови упали в варево, вызвав очередной взрыв ликования у публики. Подняв руки в успокаивающем жесте, жрец подошел к женщине и ухватив ее за волосы заставил подойти к котлу, наклониться над ним. Адель показалось, что он просто-напросто перерезал ей горло, кровь хлынула в котел, но, когда он снова поднял ее, то она еще была жива. Продолжая держать ее за волосы, он позволил женщине опуститься на землю у своих ног. Другой жрец начал быстро разливать горячее кровавое питье по кружкам, с которыми подходили люди. После остальных к желанной жидкости приложились и сами жрецы.

Толпа закричала сильнее, но это был еще не конец ритуала. Из темноты выступили новые фигуры, они прошли сквозь толпу, которая с каждой секундой все больше и больше теряла человеческие черты, и подошли к столу. На них также были маски животных, но эти походили на настоящие головы, разве что некоторые увеличенные в размерах. Адель увидела медведя, волка, вепря, лису, рысь, лося и даже зубра. Человекоподобные же тела полностью скрывали одеяния, похожие на космические скафандры, но с элементами доспеха. Двигались они скованно.

Жрецы с почтением освободили новоприбывшим место у стола. Толпа неистовствовала все больше, а пришельцы подхватили под руки несчастную женщину и положили ее на стол, в пределах прямоугольника, очерченного символами. Один из них разорвал на ней ее нехитрую одежду. Женщина смотрела только вверх, ее глаза застыли, губы сжались. Пришелец поднял руку, и Адель ахнула, увидев в ней топор. Удар и другой пришелец подхватил голову с частично обкарнутыми топором волосами и без малейшего уважения кинул ее в один из контейнеров, оказавшихся рядом с ним. Почуяв кровь, толпа пришла в движение. Это были уже не люди, а жуткие монстроподобные создания с ошметками одежды на искореженных телах. Они, забыв о каком-либо почтении, начали напирать на стол, но до обезглавленного трупа женщины добраться не могли. Пришельцы же начали деловито потрошить тело и, переложив в контейнеры ее органы и отрубленные куски мяса, спокойно удалились, распихав беснующуюся толпу.

Поняв, наконец, что ей тут ничего не светит, толпа все же отхлынула от стола, и Адель получила возможность наконец свалиться в обморок.

***

Они всю ночь просидели на среднем пролете лестницы, откуда был виден холл и передний вход. Старый дом, в котором Эльсон оставил все ровно так, как было при бабушке, поскрипывал в темноте, как будто потихоньку жаловался на внезапно возникшее одиночество, но троица играла без звука на своих телефонах и не шибко-то обращала на него внимание. Наконец один из них встал, потянулся и спустился вниз с целью прошвырнуться до холодильника. Обратно Алан вернулся донельзя недовольный.

— Что это за хрень? — он перебросил Эльсону пакет с порубленными салатными листьями и морковку. — Ты что теперь травоядный?

— Бабушка хотела, чтобы я лучше питался, и я, черт возьми, буду!

— Твоя бабушка хотела, чтобы ты перестал быть оборотнем. Чего с этим делать будешь?

Переругивались они шепотом. Новый шум, не относящийся к жалобщику-дому, они услышали заблаговременно.

— Так, все, господа, нас грабят, — Марк выключил телефон и ночник, что стоял между ними. Лестница полностью погрузилась в темноту.

Коннор остановил машину за углом улицы. Рассвет только занимался вдали, можно было еще чуточку подождать, и мозг незаметно для себя самого нырнул в пучину рефлексии. Что он собирался сделать? Вломиться в чужой дом по наводке мутного типа, чьи аргументы сейчас на трезвую голову казались гораздо менее весомыми. Псу безразлично, прав он или нет, если нет, состряпает новую версию вот и все. Это, конечно, если будет еще кому втюхивать свои очередные домыслы. А вот для самого Коннора все может кончиться печально. Он так и не разобрался, что представляют собой те, кого в городе называют то оборотнями, то зараженными, но по всему это опасные и непредсказуемые люди. Что они сделают, обнаружив его в своем доме? Вызовут полицию или молча прихлопнут и зароют в густых лесах, окружающих городок почти со всех сторон? К чему вообще готовиться, что он увидит внутри? В каком состоянии Тина, если она все-таки там? Что если она одурманена, связана или скована? В сумке на соседнем сидении лежали кое-какие инструменты, но ничего серьезного они не возьмут. Все-таки, как ни крути, он собирается совершить явную глупость. Расскажи ему о таком намерении кто-то другой, он бы высмеял его и все.

С этой мыслью Коннор вылез из машины. Впереди над городом по-прежнему вздымался холм с непонятным сооружением на верхушке, которое он в первый свой вечер здесь принял за приземлившуюся летающую тарелку. Теперь он уже не узнает, что это на самом деле, не сходит на ту "увлекательнейшую" экскурсию, которую ему все советовали. Если удастся выбраться из злосчастного дома, то сразу по газам и прочь из этого ненормального городишки, не возвращаясь за вещами к старушке. Документы и смартфон в машине, по остальному его не вычислить, если что.

Кстати, еще нужно умудриться как-то попасть в дом. Его опыт взломщика ограничивался заклинившим замком соседской квартиры. Тогда с него семь потов сошло. Коннор со всей яркостью представил, как с полчаса копается в замке, пока из дома не выползают злые спросонья оборотни, чтобы вырвать ему руки и показать как надо.

— Вот я идиот! — обозвал сам себе Коннор, вздохнул и, прихватив сумку с сиденья, пошел на заклание.

Двухэтажное здание спереди прикрывал высокий забор, зато позади к участку примыкал другой с заброшенной халупой и дырявой сеточной оградкой. Между ними ограждение тоже было, но вполне поддающееся штурму, благодаря штабелю дров вдоль нее. Эту лазейку Пес ему показал, а вот дальше лежала неизвестность.

Стараясь не шуметь, Коннор забрался на поленницу и поспешно, чтобы не сидеть там на виду как грач на столбе, перемахнул на другую сторону, прямо в заросли малины, которая, как оказалось, щедро делилась жизненным пространством с крапивой. Порадовавшись, что не пошел на дело в сезонных шортах, он все же ругнулся для порядка, но встретился взглядом с укоризненно уставившимся на него серым котом, сидящим на крыше собачьей, но к счастью пустой будки. Кот все же оказался не сторожевым, малодушно свинтив на соседний участок, как только убедился, что нарушитель не собирается извиняться и уходить.

Коннор осмотрел будку, она показалась ему нежилой, что, впрочем, не гарантировало отсутствие собаки внутри дома. Если бы он сам был оборотнем и имел в сутках промежуток времени, когда был особенно уязвим, то собаку бы себе точно завел. Однако на этот случай он ничего не прихватил. Да и что бы это было? Таблетки снотворного в колбасе?

Ладно. Коннор был уже возле задней двери, и никто на него из-за нее не гавкал. Он поставил сумку на землю и примерился к замку. Дверь оказалась двойной. Наружная была не заперта, а внутренняя… тоже не заперта. Житель большого города к такому безобразию не привык. Коннор выругался про себя, но не поворачивать же из-за этого назад.

Однако может и стоило. Коннор завис над этой неразрешимой задачей, но время шло, и с ним росла уверенность в неминуемом провале. Почему он все еще сопротивлялся этому чувству, он не знал, просто повернул ручку и вошел в дом.

Через кухню Коннор попал в холл. Здесь он увидел открытую дверь в гостиную, лестницу на второй этаж и коридор к другим комнатам. Возможно, дверь в подвал была где-то там.

Проходя мимо лестницы, он взглянул наверх, прислушиваясь. Тишина была не абсолютной, но постояв немного, он пришел к выводу, что это естественные шумы старого дома, только и всего. А вот темноты такой не должно было быть, разве что шторы на окне, выходящем на площадку, оказались наглухо задернуты. Может, специально, а может, и нет. Коннор включил ручной фонарь и посветил наверх, внутренне приготовившись увидеть мрачные лица хозяев дома.

Дверь в подвал обнаружилась в самом конце коридора, запертая всего лишь на хлипкую щеколду. Отворяясь, она предупреждающе заскрипела. Снова включив фонарь, Коннор спустился по лестнице, не рискуя включать верхний свет. Здесь было ощутимо холоднее, чем наверху. Аккуратно сложенная старая мебель, всякие коробки и пластиковые контейнеры образовывали небольшой лабиринт, который, уткнувшись в стену, привел его к стеллажу с банками. Но это были обычные заготовки: овощи, ягоды. Никаких законсервированных частей тел, плавающих в жидкости глаз. Даже развешанных на крюках металлических инструментов, покрытых следами крови или без них, тоже не было. Коннор поискал скрытую дверь, но не нашел. Может, для этого нужно было искать тщательнее, но он уже и так чувствовал себя идиотом. Оставалось только свалить или набраться еще большей наглости и проверить комнаты на втором этаже.

Вернувшись наверх, Коннор еще раз оглядел несколько комнаток, выходивших в этот коридор, оттягивая безумное решение. Возле лестницы на второй этаж он остановился, фонариком снова посвятил наверх, в эту мягкую непонятную темноту, и попал лучом кому-то в глаз.

— Придурок…

В холле зажегся свет. Алан стоял наверху лестницы, одной рукой прикрывая глаза. Эльсон перекрывал собой выход через кухню. На Марка Коннор налетел, инстинктивно попятившись назад.

— Дай угадаю, пришел подбросить мне парочку улик в дом? — предположил Эльсон, подходя ближе.

— Нет, я все еще ищу свою жену…невесту, — сам уже перепутал Коннор. — Я знаю, это ты ее увез! То, что свидетельница под давлением отказалась от своих слов, для меня ничего не меняет.

— Слушай, не важно, что вам с Миком наговорила эта шлюшка…

— Что ты с ней сделал?!

— Ничего я не делал…

— Она здесь, наверху?! Если ты ее хоть пальцем тронул, я оторву тебе башку и на стенку повешу!

— Ты чего, слепой?! — поинтересовался Алан. Он уже стоял на одной из нижних ступеней лестницы, по-прежнему заслоняя собой проход наверх. — Один против троих! Кроме того, пока ты там рыскал, мы полицию вызвали. Учти, здесь мы на своей территории, а ты нет. В этот раз им придется выступить на нашей стороне.

Коннор огляделся, не видя возможных путей для отступления. Силовой вариант казался реальнее. Единственным серьезным противником виделся тот, что на лестнице. Подросток отошел к окну и вряд ли полезет под раздачу. Ближе всего стоял сам Эльсон, но его он свалит одним ударом. Шанс был, однако время поджимало. Когда приедут полицейские? Когда их вызвали?

— Но я скажу, что это вы меня сюда затащили, — предупредил Коннор. — Или выпускайте меня отсюда или у вас будут проблемы.

— Ага, — ухмыльнулся Алан.

Никто ничего не успел сделать. Коннор с размаху впечатался в шкафчик, стоявший между дверью и окном, разбив головой стеклянную дверцу. По лицу тут же потекла кровь. Много.

— Да ты псих, — проговорил Алан.

— Его же бабушка покупала! — завопил Эльсон, хватаясь за собственную голову.

— Кто-то приехал, — проинформировал Марк.

— Полиция?! — шокировано выкрикнул Алан.

— Не видно. Так, — парень отвернулся от окна, — новый квест! Уберите его отсюда к чертовой матери!

Алан и Эльсон дружно бросились вперед, не рассчитывая почему-то на особое сопротивление пошатывающегося Коннора. За что Эльсон получил удар ногой в живот, а Алан чуть не получил сумкой с инструментами по голове. Вырвав сумку, Алан заломил руку Коннора за спину и повалил его на пол, но прежде чем упасть, тот снова долбанул по Эльсону, который поскользнувшись на луже крови, ударился об шкафчик и повалил его на себя.

— Алан, утащи его отсюда, а мы с Эльсоном переговорим с полицейскими. — Марк хотел выйти им навстречу, чтобы перехватить и дать возможность Алану выскочить через кухню. Алану действительно удалось хорошим ударом вырубить Коннора, и, взвалив его себе на плечо, ринуться прочь из холла. В этот момент Марк отворил дверь.

Все что он успел увидеть, это черную тень, летящую на него. Парень успел подставить руку, и тень до горла не добралась. Но она была огромной, тяжелой, с мощными челюстями матерого убийцы. Повалив Марка на пол, оборотень придавил его к полу всем весом и мотнул головой, чуть не вырвав руку из плеча. Эльсон замахнулся и шваркнул по зверю довольно увесистой сумкой с инструментами Коннора. Но в человеческой ипостаси у него не было шансов против такой зверюги. На обращение нужно было время. Чувствуя больше страха, чем необходимой для этого процесса злости, Эльсон рванул в сторону, но снова растянулся на полу из-за разъехавшихся по крови кроссовок. Из кухни донесся крик и грохот, сигнализирующий о том, что с той стороны помощи ждать не следовало. По крайней мере, ему.

Зато, благодаря секундному отвлечению оборотня, Марк смог высвободить невредимую руку и вломить тому кулаком по носу. Зверь подскочил, ослабив хватку, дав возможность добраться до ножа, но не воспользоваться им. Чувствуя, что правая рука ему уже не страшна, оборотень попытался поймать зубами левую, опустив лапу Марку на лицо. Это была широкая пятерня с острыми когтями, впившимися в кожу щеки и разодравшими ее насквозь. Ладонь давила лицо в сторону, закрывая обзор.

Почти бесчувственной правой рукой парень выхватил второй нож и вогнал его в чью-то ногу, надеясь, что не в собственную. Оборотень снова подскочил, получил несколько скользящих ударов и бросился мимо все-таки сумевшего обратиться Эльсона на лестницу.

— Алану помоги! — крикнул Марк и начал подниматься на второй этаж. Сначала было туго, его повело в сторону, и ухватиться за перила висящей как чужая рукой он не смог, упал на ступеньки. Потом как-то разошлось.

На лестнице были следы крови, как и в коридоре, но они быстро сошли на нет, раны закрылись. Марк сплюнул на пол кровавую слюну. Снизу послышались знакомые голоса, похоже, полицейские уже приехали. Несмотря на это, парень вошел в комнату.

— Ну что, мразь, продолжим, — предложил он, оглянувшемуся на него чудовищу. Тот как раз вытаскивал зубами из голени короткий нож. Увидев у Марка его побратима, он взвыл и попросту выбросился прямо в закрытое окно. — Ты охренел?!

Марк выглянул на улицу через раму с торчащими осколками и успел увидеть, как по улице быстро удаляется темное пятно — возможно второй оборотень, напавший через кухню. Потрепанный, но живой Алан, к счастью, уже перекидывал тело Коннора через забор. Тот же оборотень, что пытался удрать от Марка, свалился во двор, усеяв огород под окнами спальни битым стеклом, промчался мимо Алана всего в паре метров от него.

— Не уйдешь, зараза, — пообещал Марк и выпрыгнул во двор вслед за ним.

Раны оборотней, если они, конечно, не смертельны, заживают быстро, но не настолько быстро. Исполосованный ударами зверь бежал не слишком резво, заметно хромая на заднюю лапу. Марк не упускал его из вида, пока они неслись по городу. Но лес был отсюда недалеко, под сенью деревьев оборотень воспрял духом. Минут через пять сумасшедшей гонки по пересеченной местности, он исчез. Сначала парень бежал просто в том же направлении, потом забрал левее и снова уверенно вышел на след. Но что-то явно было не правильно. Не таким уж крутым следопытом он был, однако знаки, указывающие, что здесь недавно кто-то прошел, были очень выраженными. Как будто этих кого-то было не один и не два. А много. Множество оборотней на одного вкусно пахнущего кровью человека. Но азарт погони не позволил остановиться. Инстинкт самосохранения промолчал. Однако дальше Марк последовать не смог. Что-то накинулось на него сзади, сбило его с ног, и он отключился.

Марк очнулся на заднем сиденье полицейской машины, туго завернутым в плед. Извернувшись, он вытащил посмотреть раненую руку. Выглядела она лучше, а вот болела, казалось, хуже. Ей вторила раскалывающаяся на части голова. Вся рубашка, конечно, была перепачкана. Посмотрев в зеркало заднего вида, он увидел свое явно умытое лицо. Отметины на щеке еще виднелись, но без запекшейся крови все выглядело цивильно. В общем, если не вылезать из пледа, он как бы и не дрался.

Собственными силами Марк из машины решил не выбираться. Она явно все еще стояла возле дома бабушки Эльсона, но из-за забора почти ничего видно не было. Дитер появился минут через двадцать и выпустил его, наконец, на волю.

— Как я здесь оказался? — полюбопытствовал Марк.

— Я нашел тебя без сознания возле леса, — безразлично ответил полицейский. — Черт тебя знает, что ты там делал. Наверное, навернулся об корень какой-нибудь. Осторожнее надо бегать.

— Ну да.

Мик появился из ворот вместе с Эльсоном. На Марка он никак не отреагировал. Сев в машину, полицейские сразу уехали.

— Что произошло, пока меня не было? — тут же спросил Марк, поправляя съезжающий плед. — Долго вообще меня не было? Сколько времени?

— Да долго, пошли.

Войдя в дом, Эльсон глубоко вздохнул, снова увидев кровавые следы на полу и разбитый в хлам шкафчик.

— А на кухне вообще полная х… Истоковцы приезжали, пока тебя не было. Кстати, я в принципе не говорил, что ты тут был. И Алан с Коннором. Типа в полицию я по поводу оборотней, которые на нас напали, и звонил. Много ехидностей по этому поводу услышал.

— А они взяли образцы крови?

— Взяли, конечно. Ну и что? Ну узнают, что тут народу было много, но я не говорил, сколько оборотней напало. Не станут же они сверять ДНК со всеми жителями города. И приезжими.

— Будем надеяться. А тебе не показалось, когда мы с этим оборотнем дрались, что у него запах знакомый?

— Я в принципе не принюхивался. Как-то занят был.

— Но это может быть тот же запах, что и в гостинице? Там где жену Коннора убили?

— Может и он. А может похожий. Мы ж не собаки, все же. А ты что, поэтому за ним погнался?

— Ну да, показался знакомым. И, кажется, их на машине привезли сюда. Жаль из-за забора не увидел на какой.

— Странно это все.

— Ага, странно. Кстати, надо бы Алана найти, — вспомнил Марк. — Причем срочно!

— Ах ты ж черт! — стукнул себя по лбу Эльсон.

— Пропуск! — потребовал охранник категорическим тоном. Все тот же новенький охранник, не пропустивший Марка на территорию Санатория в прошлый раз.

— Да, чтоб тебя! — выкрикнул Марк. — Опять ты! Откуда тебя Кипер вообще выкопал?!

— Откуда сам такой вылез?! — не остался в долгу охранник. — Говорил уже, без пропуска не пущу!

— У тебя есть пропуск? — спросил Марк у Эльсона.

— Откуда?! — удивился тот. — Первый раз про этот дурацкий пропуск слышу!

Лицо охранника налилось кровью от возмущения.

— Да я тебе сто раз говорил! — заорал он.

— Ладно, — Марк повернулся к выходу из проходной, — давай снова через стену махнем, — предложил он Эльсону. Тот раздраженно кивнул, но охранник еще больше возмутился.

— Я вам махну! — Он ухватил Марка за предплечье, теперь уже и на улицу его не пуская. — Я сейчас полицию вызову!

— Ага, передавай им привет! Давно не виделись. — Марк дернулся, но недостаточно сильно, услышав наконец доносящийся с территории шум. — Что там происходит? — насторожился он.

— Не твоего ума дело! — выкрикнул охранник.

Марк поставил ему подножку и толкнул в дверь. Тот с воплем выпал из проходной на улицу. Эльсон проводил его взглядом и бросился к двери в противоположную сторону на территорию клуба. Марк за ним, по пути обогнав на полкорпуса.

Источник шума, как они и боялись, обнаружился у того самого сарая, в который Алан, не придумав ничего лучше, притащил находящееся без сознания тело Коннора. Возле этого сарая, собралась вся или почти вся стая и многие из клиентов Санатория. Они стояли плотным кольцом и, глядя в центр, орали и свистели, по всей видимости, реагируя так на начинающуюся драку. Марк ужом просочился сквозь толпу, чтобы увидеть то, что собственно и ожидал. Алан и Кипер стояли в центре и обменивались ритуальными оскорблениями в преддверии потасовки за звание лидера стаи.

— Не вздумай помогать ему! — грозно предупредил Кипер, заметив появление Марка. Два ретивых оборотня, заранее принявших уже смену власти, попытались на всякий случай обездвижить парня, заломив ему руки за спину, за что поплатились один сломанным носом, второй чувствительным ударом в живот. Почувствовав запах крови, толпа разъярилась еще сильнее, но рядом с ними на секунду раздалась в стороны, и Эльсон смог просочиться в первый ряд. Успевший добраться до них охранник, не рискнул на такой маневр, мелькнув позади, и исчез из поля зрения.

— Хватит! — рявкнул Кипер и все на секундочку застыли, почтительно глядя на него. Даже Марк не стал добивать своего оппонента, обернувшись на звук. — Тихо всем! В стороны!

Кольцо из толпы тут же стало существенно шире. Кипер снова сосредоточил свое внимания на Алане, глядя на него уничтожающим взглядом. Алан же за эту короткую передышку успел значительно остыть (черт их знает, что между ними успело произойти, и что стало катализатором ссоры), и понял, как он попал! К сожалению, назад отыграть было уже очевидно нельзя. Кипер скинул ботинки и начал раздеваться, готовясь к обращению. Алан не сдержавшись, бросил испуганный короткий взгляд на друзей и тоже начал расстегивать рубашку.

Никакого сигнала к действию не было. Кипер, обратившийся первым, дождался, когда обращение перестанет крючить Алана, и через мгновение тут же бросился в бой. Толпа снова радостно заголосила. От возбуждения многие не смогли сдержать и собственного обращения, разрывая на себе одежду. Крики смешались с многоголосным рычанием и лаем. Марк и Эльсон с сожалением переглянулись. В принципе и так было ясно, кто победит. Зверь из Алана получился крупным и мощным, но по сравнению с машиной для убийств, которую представлял собой Кипер, он выглядел жалкой шавкой.

Бой продлился недолго. Кипер не стал особо мучить Алана, пару раз подкинул, повозил его по асфальту и отбросил в сторону, сбив им как кегли парочку зазевавшихся оборотней. Целился в Марка, на что-то не попал. Поняв, что Алан больше не поднимется, хотя тот и оставался все еще в сознании, новый лидер стаи соизволил удалиться, подобрав довольно скалящейся пастью свои вещи. За ним потянулись и остальные.

Те двое, на которых возлежал Алан, непочтительно скинули его с себя и тоже поспешили за всеми. На площадке остались только он, Эльсон и Марк.

— Ну и какого черта ты в драку полез? — спросил Марк, как только отлежавшийся Алан вернул себе человеческое обличие, и со стоном принял сидячее положение. Эльсон кинул ему его одежду. Алан начал напяливать ее на себя. Он выглядел потрепанным, но нанесенные раны были в сущности пустячными и уже начали затягиваться.

— Ну а че он, приперся и потребовал отчета, что я там, в сарае, прячу, почему кровью пахнет, — проворчал Алан, ни на кого не глядя. — Слово за слово. Какого хрена народ подтянулся, я вообще не понимаю! Ну а раз перепалка у всех на глазах вышла, пришлось выяснять, — вздохнул он, — чей авторитет авторитетнее.

— Как же мы так облажались-то? — печально проговорил Эльсон, глядя вдаль.

— Хм, — не стал озвучивать свои предположения Марк, — а наша основная лажа все еще в сарае отдыхает?

— Если не очухалась и не уползла, — буркнул Алан.

Марк поспешил проверить, но тело Коннора все еще было на месте.

— Ну и как мы с ним… закончим? — подобрал слово Эльсон. — Пока Кипер не вспомнил!

— Вернем на место как есть и скажем, что так и было, — предложил Марк.

Не смотря на пояснения Адель и заверения Мика, Рик не был окончательно убежден в ее непричастности к происходящим в городе событиям. Что можно было проверить, он хотел проверить, для чего и послал своего помощника объезжать все возможные точки, где она могла сделать свою татуировку.

— Я на месте! — бросил Фил в телефон, выходя из машины, и просто застыл в недоумении. Небольшое двухэтажное здание перед ним было сплошь облеплено разнообразными вывесками, так что рябило в глазах. Местные дельцы вели свой частный бизнес в самой пестрой и тесной компании. Тут тебе и собачку подстригут и путевку оформят, одновременно подбирая очки и меряя ботинки. Нужную надпись Фил не нашел ни с первой, ни со второй попытки, но интернет утверждал, что тату-мастер прячется где-то внутри и даже свежие отзывы были. Мужчина выругался и, решив спросить у кого-нибудь из обитателей этого улья, вошел в первую попавшуюся дверь. Сразу перед ним начиналась узкая лестница. Слева от нее сидел составляющий гороскопы мастер по починке обуви, справа продавали телефоны и товары для рукоделия. Прямо на ступеньках было несколько наклеек с рекламой большими буквами.

— Ага, — произнес Фил и уверено пошагал наверх.

На втором этаже продавали сантехнику, но прямо рядом с лестницей была облепленная фотографиями дверца. Войдя в нее, он оказался в узкой комнатушке, где, наконец, узрел искомого мастера по татуировкам. Точнее мастерицу — черноволосую девицу с мальчишеской стрижкой и пирсингом в аккуратном носике. Рядом со своим клиентом — огромным накачанным байкером — она смотрелась как маленький галчонок.

— Подождите, я скоро, — бросила птичка, на миг оторвавшись от работы. — Посмотрите пока каталог, если хотите.

Действительно, у самого входа была оборудована своеобразная приемная со стулом и еще одним стулом, на котором лежала большая папка с файлами. Фил ухватился было за каталог, но заметил еще одну дверь. Ну а двери, чтобы через них входить, так что…

Птичка бросила на нового гостя один лишь быстрый взгляд, и ей показалось, что он сел на стул и успокоился, так что она вернула внимание работе, а Фил в это время уже штурмовал незапертыйвход в кладовку. В темной комнатке без окна его, наконец, ждало то сокровище, ради которого он сегодня, по-видимому, и объездил пять тату-мастеров. Он даже ущипнул себя за руку. Гнездо порока вот прямо так, не скрываясь, на виду! Ну да, в служебном помещении, куда обычно с улицы не заходят. Но какие проблемы зайти? Ведь все прямо по стеночкам развешано с иллюстрациями и комментариями. Не, ну так не бывает!

От неожиданности Фил даже протупил с полминуты, просто таращась в полутьму комнатки на приклеенные к стенке листочки с распечатанными фотографиями или зарисовками татуировок — клейм племен оборотней. Очухавшись, включил свет и подошел ближе, начал читать комментарии к ним на разноцветных стикерах. Сбоку на явно расчищенном для этого месте красовался карандашный рисунок, несколько хорошо известных ему символов, сплетенных в один — точно таких, как они обнаружили на запястье Адель — клеймо племени Олкиндеров. Рядом плохое увеличенное фото самой Адель, видимо, наспех снятое из окна тату-салона. Ну и словно, чтоб окончательно добить истоковца, на стикере ее имя и дата.

— Не, ну вы даете ребята! — усмехнулся Фил, фотографируя все это безобразие себе на смартфон. — Даже не знаю, остались ли у меня к вам еще вопросы.

Птичка появилась на пороге внезапно и выглядела при этом удивленно — вероятно, решила, что новый клиент передумал и ушел.

— Интересная у вас коллекция, — похвалил Фил, пряча телефон в карман. — Собрали почти все варианты.

— Что? Вы кто? Вы из Истока или… — испуганно спросила девушка.

— Не волнуйся, не или.

— Значит, из Истока? — с дрожью в голосе уточнила татуировщица.

— Да и я тут по важному делу. Тебя как звать? — Она выглядела такой маленькой и испуганной, что он случайно сразу перешел на ты и уже не стал поправляться.

— Хлоя. Но собирать информацию об оборотнях ведь не незаконно?

— Да, пожалуйста, сколько угодно, — улыбнулся Фил. — Только зачем?

— Я материал собираю, — сказала Хлоя, бегая взглядом вокруг, — для моей работы по культурологии.

— У зараженных уже появилась своя культура? — пренебрежительно усмехнулся Фил.

— Некоторые считают их отдельной расой, — с некоторой обидой в голосе проговорила девушка, — и более древней, чем принято считать.

— Что, старше шестисот лет?

— Так вы подтверждаете?! — восхищенно воскликнула птичка.

— А?

— Ну, официально считается, что болезнь появилась в семьдесят втором году, — взволновано начала объяснять девушка. — Но в сети сейчас активно обсуждают теорию, согласно которой те древние поселения, найденные возле Эревны и которым минимум шестьсот лет, на самом деле были первыми поселениями оборотней! Вы же знаете, они поклонялись существам с телами людей и головами животных! Так символически могли изображать оборотней!

— Ясно, ну, я ничего подтвердить не могу. Мы в Истоке изучаем настоящее, а не прошлое.

— Жаль. А я вот пытаюсь…

— И что-нибудь интересное удалось раскопать? — с участием поинтересовался Фил, снова повернувшись к усеянной листочками стене.

— Да! — живо воскликнула Хлоя, сунув ему под нос толстую тетрадь. Фил решил, что так она пытается отвлечь его внимание от стены и ему стало по-настоящему интересно. — Мне удалось изучить почти все клейма племен оборотней, — сказала девушка, листая страницы с рисунками, — каждое из них образует как бы одно общее изображение, но на самом деле, я считаю, каждое из них это несколько символов, перевитых вместе. Ну, вы наверняка и сами знаете. Я выделила всего одиннадцать таких символов. В каждом клейме используется по пять символов из этого набора, причем символы могут повторяться. Один символ — вот этот, самый простой — есть абсолютно во всех клеймах. И я считаю, что это…

— Продолжай, — подбодрил ее Фил.

— Может, это глупость конечно.

— Давай, выкладывай, — улыбнулся Фил.

— Я думаю, это не названия кланов, фамилия или тотемное животное. Мне кажется это вообще не слово, а серия и номер. Как бы через дефис — одиннадцатый символ.

— Номер чего? — все так же с улыбкой спросил Фил.

— Ну, вы же сами считаете трансоферамию болезнью. Может быть, это номер штамма? — Со страхом и ожиданием посмотрела она ему в глаза, пытаясь угадать настоящую реакцию истоковца на свою теорию. Он отвел взгляд, продолжая улыбаться. — Что если кто-то экспериментирует с людьми, пытаясь получить идеальный вариант?

— Что ж, всяческие теории заговора сейчас популярны. Только поосторожней с ней. Если предложишь эту теорию одному известному каналу, то у тебя ее с руками оторвут, но если в каком серьезном месте… Ты в университете учишься?

— Да-а.

— Вот там не стоит.

Девушка обиженно насупилась.

— А я чего пришел-то? — словно неожиданно вспомнив о цели своего визита, воскликнул Фил. — Эта девушка была вашей клиенткой? — Он нашел на смартфоне фото Адель и показал экран Хлое.

— Не помню точно, — попыталась изобразить неуверенность девушка, но Фил не мог не прочитать узнавание и мимолетную панику у нее на лице. Хотя эта информация была уже лишней, раз фото Адель висело у него прямо за спиной. И так ясно, что она по какой-то причине пыталась скрыть ее приход сюда.

— Тогда другой вопрос. Эти рисунки — клейма племен оборотней — они есть у вас в каталоге?

— Нет! Полагаю, иначе у нас возникли бы с оборотнями большие проблемы.

— Вы правы. Значит, если бы вы сделали такую татуировку кому-либо, он бы пришел со своим эскизом?

— Да, со своим, — кивнула девушка, нервно теребя уголки листов в своей тетрадке.

— И сколько раз такое было? Полагаю, раз вы собираете коллекцию, то это вы не могли не запомнить, — с улыбкой и с нажимом произнес Фил.

— Всего однажды, — сказала девушка, и на ее лице он снова прочел, что это все не совсем правда, — какой-то мужчина, оплатил наличными. Эскиз он забрал с собой, но рисунок был вот таким, — она покопалась в своей тетрадке и указала на один из листов.

— Хорошо, не возражаете, если я скопирую себе и остальные?

— Пожалуйста, — кивнула девушка, без споров пододвигая ему тетрадь. Пока Фил делал фотографии всех листов, татуировщица отступила к нему за спину. Он напряг слух и услышал, как она вроде бы снимает что-то со стены и засовывает это куда-то подальше. На самом деле очень тихо, но он ожидал, что она это сделает, так что понял, что к чему.

***

Коннор очнулся в полнейшей темноте. Чувствовал он себя препоганейшим образом, все тело болело, голова раскалывалась, в ушах гудело. Он лежал на спине с плотной повязкой на глазах и не мог двинуть ни рукой, ни ногой. По ощущениям его привязали к чему-то, а то и прибили гвоздями. Он бы не удивился, встретившись лицом к лицу с этими ненормальными. Коннор с усилием немного приподнял голову, но она тут же плюхнулась обратно на что-то мягкое. По ассоциации ему пришло видение, как он возлежит в гробу на подушке и не может поднять веки и шевельнуться, потому что уже труп. Выпотрошен, забальзамирован, приодет и выставлен перед скорбящей родней для прощания, но никто не пришел, поэтому вокруг такая тишина.

Однако не должно же быть трупу так физически плохо. Перед глазами пляшут вспышки. Во рту сухо как в пустыне, язык противно прилип к небу. Тело тяжелое как не свое, но страдает как собственное.

К горлу мощным потоком подкатило и, испугавшись, что захлебнется в собственной блевотине, Коннор все же дернулся и перевернулся на бок. Повязка спала с глаз и оказалась мокрым полотенцем. Он лежал на кровати в снятой у старушки комнате. Едва сдержав первый позыв, мужчина бросился в ванную и там уже оторвался по полной.

Освободившись от явно лишнего, он добрался до раковины и жадно напился из-под крана, время от времени плеская холодной водой себе в лицо. Когда он разогнулся и встретился взглядом с собой в зеркале, то не узнал этого серого замученного жизнью человека. Похитители тел оставили ему что-то несуразное, осунувшееся и пожеванное, с разбитой харей и безумными мутными глазенками.

— Ты кто такой? — спросил себя Коннор. Отражение невесело усмехнулось и почесало щетину на подбородке.

— О, очнулся-таки! — воскликнула старушка позади него.

— Да, — подтвердил мужчина. — Не знаете, как я здесь оказался? Меня кто-то притащил?

— Сам пришел, — удивленно сказала женщина. — Вчера поздно вечером, ночью фактически. На ногах не стоял, такой пьяный был!

— Вечером?! Пьяный?! — переспросил Коннор, тяжело присаживаясь на бортик ванной. — И что, так до сих пор и продрых?

— Да, вот уже почти полдень. Я уж бояться начала, ты же, как пошел в свою комнату, вместо двери аккурат в шкаф вошел, вон порезался как! Хотела попросить соседей тебя к врачу как-нибудь отвезти, но там ночью такой дежурный был — не врач, а мясник! Я его еще совсем маленьким помню — уже тогда понятно было, что из него ничего путного не выйдет!

— Подождите, — Коннор с трудом поднял руку в останавливающем жесте. — Я что, рано утром никуда не выходил, по-вашему?

— Да куда ж ты пошел бы в таком состоянии?! — всплеснула руками старушка. — Ну что ж ты так! Себя надо беречь! Хотя слышала я про твою беду, так что могу понять. Ты иди, полежи еще, на тебе лица нет! А я тебе чаю горячего принесу. Поесть хочешь чего-нибудь?

— Нет, нет, не надо ничего, — Коннор пошатываясь вышел из ванной. Добравшись до своей комнаты, он проверил вещи. Все лежало так, как было до его решения вломиться в чужой дом, а потом спешно свалить из города. Сумка, в которую он сложил тогда инструменты, купленные вечером, была на месте. Внутри кое-какая одежда, которая лежала там раньше. Инструментов нет и в помине. Чека на них он тоже не нашел. Что ж получается? Старушка в сговоре с оборотнями, получается!

Коннор быстро вышел из комнаты и посмотрел на шкаф возле двери. Дверца действительно была разбита, осколки собраны, но внутри несколько капель крови. Прямо как будто он действительно набрался у Пса так, что едва добрался до постели, разбил голову именно здесь, а все прочее увидел в кошмарном сне. Осталось разве что проверить, стоит ли его автомобиль возле дома.

Хмуро взглянув на старушку, которая словно бы с искренней заботой смотрела на него из кухни, Коннор вышел из квартиры. По лестнице как на заказ спускался тот подросток, которого он застал недавно ночью в палисаднике, а потом в своем якобы сне в доме оборотня.

— Привет, сосед! — нагло улыбнулся мальчишка, проскакивая мимо него на улицу.

— Сукин сын! — сердито проговорил Коннор себе под нос и вышел вслед за ним из дома. Его машина действительно стояла в проулке рядом с чьим-то мотоциклом, то есть там, где он ее оставил еще до похода к Псу. На лобовом стекле под дворником лежала бумажка. На ней был нарисован улыбающийся смайлик. Коннор почувствовал в себе потребность убивать.

Они похитили и, возможно, убили Тину, запугали свидетельницу, вышли сухими из воды, а теперь издеваются над единственным человеком, кому эта женщина была дорога! Сволочи!

Глава 13

Алан вошел в дом и в раздражении хлопнул дверью так, что задрожали стекла.

— Пит, ты здесь? — вынужден был крикнуть он. Поскольку ответа не последовало, ему пришлось пройти вглубь дома, заглядывая во все комнаты. — Пит! — продолжал звать он, пока из-под напускной злости не показались предательские нотки отчаяния. Оборотня до дрожи пугало его новоприобретенное после проигрыша Киперу внутреннее состояние. Он был подавлен, все чувства потеряли свою остроту, в том числе он больше не чувствовал своих обращенных — совсем недавно возможность существования столь сильной связи между оборотнями казалась ему странной, теперь ему ее не хватало также, как не хватало бы отрезанной конечности.

Не найдя Пита, Алан вернулся в гостиную и бросился на диван, чтобы немного угрюмо и бессмысленно поглазеть в потолок, но в следующий момент его отвлек стук в дверь. Нежданный гость именно постучал, а не позвонил во вполне исправный дверной звонок, как сделали бы все нормальные люди. Если бы он поступил иначе, Алан возможно просто проигнорировал его. А вот стук набалдашника трости по дереву почему-то поднял оборотня с дивана и вынудил открыть дверь.

— Добрый день, Алан, — поприветствовал его Терренс. — Не возражаешь пригласить меня внутрь?

— Возражаю, но люди прекрасно входят и без приглашения, — нахмурившись, оборотень пропустил в дом мужчину, сильно хромающего при ходьбе. — Что с твоей ногой? — поинтересовался он, заперев за ним дверь. — Какой-то оборотень со страху прокусил ее, когда пытался спасти свою никчемную жизнь? Полагаю, после этого ты выбил бедняге все зубы по одному.

— Примерно так, — согласился Терренс с ехидной улыбкой. Оглядевшись, он прошел в гостиную, чтобы поскорее опуститься хотя бы в неудобное кресло. Устроившись, он вытянул разболевшуюся ногу и поднял взгляд на подошедшего Алана. Тот решил остаться стоять, недовольным жестом скрестив руки на груди.

— Зачем ты пришел? — поторопил он истоковца, не желая терять время на светскую беседу, в которой так любил изгаляться Терренс.

— Что ж ты так резко со мной? — укорил тот. — Мы же так хорошо раньше общались.

— А, я понял, куда ты клонишь, — вздохнул Алан и опустился на кресло напротив, так что они оказались максимально далеко друг от друга, то есть насколько позволила небольшая комната. — Но мне нечего тебе сказать.

— А мне и не нужна информация от тебя, мне нужна услуга.

— О, нет, еще хлеще!

— Скоро в вашей стае ночь посвящения новичков. Мы хотим поприсутствовать, только и всего.

— Мы — то есть истоковцы? И на кой черт вам это сдалось?

— Да все за тем же. Мы тут ищем убийцу, как ты, наверное, в курсе. И у нас есть основания полагать, что он не преминет посетить ваше мероприятие.

— Все еще думаете, что это кто-то из нас?

— Нет, — Терренс недовольно скривился. — Первое нападение произошло в полнолуние на территории бывшей стаи Олкиндеров. Вы в это время все сидели под замком, и у меня нет оснований в этом сомневаться. Убийца мог бы прятать там своих выродков, но, по моему опыту, зараженные редко заползают на чужую территорию, даже если она свободна. Удивительно, но факт.

Алан согласно кивнул. Нет, ненадолго зайти на чужую территорию для него не стало бы проблемой, однако вот так вот в наглую обосноваться там и тем более оставить там своих обращенных, он ни за что бы не рискнул. Просто душа б была все время не на месте.

— Второе нападение произошло на семейную пару также в ночное время на тихой улице, опустевшей по поводу празднования дня города, — продолжил Терренс. — Мы долго искали возможный мотив или хотя бы повод, пока не вспомнили, чей дом раньше стоял на том самом месте.

— И чей? — осторожно полюбопытствовал Алан.

— Он также принадлежал стае Олкиндеров, а точнее Саманте Олкиндер. Помнится, она у них была чем-то вроде специалиста по связям с общественностью. У нее еще, кажется, была маленькая дочь.

Алан неопределенно дернул головой.

— В общем, оба инцидента можно связать с Олкиндерами, и даже третье неудачное нападение на дом одного из ваших… как его там?

— Эльсон, — невнятно пробурчал Алан.

— В утренние часы, когда все зараженные обычно спят непробудным сном. И если первые убийства могли произойти просто постольку, поскольку убийцы обнаружили на своей территории посторонних и не смогли оставить это просто так, то третье нападение уже было явно спланировано.

— Короче, вы считаете, убийца — кто-то из бывшей стаи Олкиндеров?

— Он и выродки, которых он наплодил.

— Типа Кипера? — спросил Алан.

— Его мы проверили, — вздохнул Терренс, меняя положение больной ноги. — Он тут не при чем, но из их стаи много народу разбежалось в разные стороны. Кого-то нам удалось отследить, но далеко не всех. Неизвестно, как сложилась их судьба. Полагаю, некто вернулся с несколько сдвинутой крышей, и он не совсем доволен сложившимся здесь положением дел.

— Думаете, он продолжит нападать на конкурирующую стаю?

— Ну, он может винить вас в том, что случилось тринадцать лет назад, из-за чего их собственная стая оказалось разрушена.

— А почему не вас?

— А что мы? Просто делаем свою работу, — улыбнулся Терренс. — Так что, я убедил тебя в целесообразности нашего присутствия на вашем мероприятии? Скрытного конечно.

— Вряд ли мы при таком раскладе будем это мероприятие проводить! — воскликнул Алан.

— А зря. Можно, конечно, позволить им перебить вас по одному. Но лучше скооперироваться и сообща избавиться от нашей общей угрозы, разве не так?

Алан пожевал свой собственный ноготь на левой руке и признался:

— Я больше не решаю такие вещи. Все Кипер взял под контроль.

— Я знаю, — неприятно осклабился Терренс. — Но с Кипером я иметь никаких дел не хочу, а с тобой у нас уже налажен контакт, не правда ли?

Алан коротко кивнул.

— Все что тебе нужно, это привести на место хотя бы одного новообращенного. У тебя же есть, по крайней мере, один, кого ты обратил сам, я знаю. Он последует за тобой, даже несмотря на то, что ты потерял лидерство в стае.

— Но его там могут убить. Я не могу так поступить с ним, — тихо сказал Алан.

— Можешь, — возразил Терренс. — Лидерство ты уже потерял, но что будет, если твои товарищи узнают, почему Бенедикт, зарезав половину своей стаи, вдруг все бросил и побежал через лес, чтобы напасть на твою? Да, твоя стая сильно обновилась за последние годы, но остались и старожилы, которые еще помнят, как погибли их товарищи. Да и новенькие не придут в восторг, когда узнают, что среди волков есть моя крыса.

Алан вскочил на ноги, только когда за Терренсом закрылась входная дверь. В бессильном бешенстве он подхватил кресло, в котором тот только что сидел, и разбил его об стену.

Пит все время, что занял разговор, простоял за стеной, ни разу не шелохнувшись даже. Как ему показалось, он вошел в дом незамеченным, хотя снаружи Терренса ждала Регина Олкиндер. Но она сидела в машине, уткнувшись взглядом в телефон и слушая что-то через наушники. Даже не подняла головы, когда он проходил мимо.

Теперь же, пока взбешенный Алан громил гостиную снимаемого оборотнями дома, Пит бесшумно выскользнул на улицу через черный ход и через минуту вошел обратно через парадный, уже не скрываясь.

— Ты что разбушевался? — спросил он, обводя взглядом проведенные Аланом разрушения. — И откуда идет этот запах?

Вместо ответа, оборотень запустил еще одним креслом в стену.

— Эй, нам же придется платить за ремонт! — возмутился Пит.

— Ремонт! — повторил Алан, тяжело дыша от сжигающей его изнутри ярости.

— Это от тебя вонь такая?! — подошедший к нему Пит долго не выдержал и отпрянул в сторону.

— От того что я Киперу просрал бой, — прорычал Алан, — по хрен, завтра пройдет!

— Да задохнуться можно, я сейчас блевану…

— Фигня, тебе кажется! Этот запах только оборотни и чувствуют, он едва заметный, а ты просто… Кстати, — Алану вдруг в голову пришла другая мысль, он даже поостыл, — у нас скоро будет посвящение новообращенных, а ты, я знаю, и сам уже кого-то обратил.

— Ты чего?! Нет! — испугался Пит.

— Да ладно, ты свою деваху обратил, я в курсе!

— Откуда такая инфа?!

— Мне Марк сказал, — отмахнулся Алан. — Так приводи ее на посвящение! Она-то, конечно, сверх квоты, но тут такие дела творятся, что может и уболтаем истоковцев закрыть на это глаза.

— Ага, может! — крайне скептически отнесся к предложению Пит.

Алан на секунду прикрыл глаза рукой.

— Слушай, это не предложение. Я тебя обратил, и я велю тебе сделать это!

Пит глубоко вдохнул смрадный воздух и отрицательно покачал головой.

— Завтра я смогу тебе приказывать! — воскликнул Алан, но по пути его голос сорвался, и фраза прозвучала неубедительно.

— Да не пошли бы вы все! — заорал Пит. — Я тут был! Стоял за стенкой, пока вы с этой хромоножкой болтали по душам! Я знаю, на что ты нас подписал!

Алан выругался и со всей силы пнул подвернувшийся под ногу старый сервант.

— Если Терренс наябедничает стае, нас всех выпнут оттуда…

— Да и плевать! Почему нам просто не свалить из этого дурацкого городишки?!

— Думаешь, твоя девка согласится?

— Я и спрашивать не буду, прикажу и все! Я-то нормально пахну, а не как сорок протухших яиц!

— Это пока! Хочешь узнать, как пахнут изгои?! В сто раз хуже и это уже будет навсегда! Нас ни в одну стаю не примут, и любая шавка будет норовить поточить о нас зубы. У вас с девкой будет чудесный медовый месяц, пока вас будут гонять по лесам, не давая нигде укрыться! Спроси, как она относится к сырому мясу и нестиранному белью!

— Ты преувеличиваешь…

— Хочешь проверить?!

— Ты все не так описывал, когда предлагал мне обращение!

— У каждого положения есть свои минусы.

— Минусы?! — Взревел Пит и поискал, по чему бы врезать кулачищем, но после Алана в живых ничего не осталось. — У нас слишком мало мебели! Когда я вступал в стаю, ты не предупреждал, что из нее потом хрен выйдешь! И как тогда распалась стая Олкиндеров, о которой вы говорили?! И от волков же тоже куча народа поувольнялась! Они это как проделали?!

— Они договорились. То есть не договаривались, — тут же поправился Алан, — просто единодушно свалили. Если большинство решит уйти и до нас вообще никому не будет дела, тогда у нас появится шанс. Но с Кипером не пройдет, этот говнюк реально хорошо повел дела, так что…

— Какой же ты придурок! — проорал Пит, так и не найдя, куда приложить силу. — Что у него на тебя, у Терренса? — спросил он сквозь зубы.

— Вообще-то я не так уж и виноват, — Алан стер со лба выступивший пот. — В ту ночь, когда Бенедикт Олкиндер сошел с катушек, обе наши стаи праздновали свое. Отдельно, конечно. А мой друг втюрился тогда в одну девчонку из вепрей, ну из стаи Олкиндеров. И, все были против этих отношений. Между стаями такого не должно быть — традиция. Дурацкая, конечно. Ну, в общем, я один был на его стороне, и помогал им устраивать свиданки. И никто не замечал, мы становились все наглее. Опасность пьянила, все такое. И в ту ночь они встретились, прямо в саду у Олкиндеров. Он большой у них. В одной части стояли столы и бухали Олкиндеры, а за деревьями эта парочка миловалась. Я на стреме стоял. — Алан покачал головой. — Я не видел, как все началось. И вообще не понял, что произошло. Только крики, шум. Я застыл. Короче, видимо, когда Бенедикт, загрыз всех кого смог из своей стаи, он заметил моего друга с девчонкой. Может, они вышли на шум, или девчонка отходила к столам в этот момент. Он погнался за ними, а они с испугу деранули к нашим. Так Бенедикт и добрался до нашей стаи, по пятам любовников. Ну, ты понимаешь? Ну, кто бы мог подумать, что может такое произойти?

— Кто?! Да ежу понятно, нарушаешь закон, какая-нибудь хрень да случится! — воскликнул Пит. — Да, черт! — спохватился он, вспомнив о том, как обратил Стефу.

***

Вернувшись домой, Мик отпер старую сварливую дверь, петли которой уже давным-давно стоило смазать, повесил ключи на крючок и сбросил ботинки. Только символически скинув таким образом с себя груз дневных забот, он выкинул из головы лишние мысли и вдруг внезапно осознал, что в доме у него что-то сильно идет не так. Он положил руку на кобуру, хотя изменения на первый взгляд не показались опасными. По коридору разливался приятный аромат кофе, из гостиной исходил уютный оранжевый свет. Первые мысли вообще были о Пейдж, но Мик отбросил этот вариант как нереальный. Ее он к себе никогда не приглашал, а вламываться она бы ни за что не стала. Единственным удобоваримым гостем могла быть Адель, но ее он только что навестил сам. Следовательно, кто бы сейчас нагло не восседал в его гостиной, этого кого-то можно было пристрелить без зазрения совести, а выяснением личности и мотивов вторжения заняться позже — после кофе и готового ужина из супермаркета.

Однако перед тем как открыть стрельбу, Мик проверил остальные комнаты, дабы избежать дополнительных сюрпризов. Войдя в гостиную, он опустил пистолет и с раздражением прочистил горло. Марк и без того его уже давно заметил, но даже не снизошел до того, чтобы убрать ноги с журнального столика, где те вольготно примостились на пыльной стопке давнишних газет.

— Этой газете тринадцать лет, — отметил он, складывая одну из них и кидая обратно на столик, — тебе тогда что как раз интернет подключили?

— Ты что тут делаешь? — спросил Мик сердито.

— Поговорить пришел.

— А нам есть о чем? — полицейский обошел диван и устало опустился на него, но в напряженной позе. Долгожданный отдых уплыл от него и помахал лапкой. На столике стояла полная чашка с кофе, он подхватил ее. Кофе оказался еще горячим. — И какого хрена ты вломился в мой дом?! — прорычал он, отпивая. — Совсем оборотни обнаглели, краев не видите.

— Ну, сначала, я собирался попросить Адель меня впустить, — уведомил Марк. Он сидел все так же удобно, откинувшись назад и скрестив руки на животе. — Но потом испугался, что ты и с ней после этого перестанешь общаться.

— Да иди ты, — устало послал его полицейский.

— Пейдж уже сделала мне втык, что типа это из-за меня ты ее бросил.

— Из-за прослушки в ее печенье, — уточнил Мик, тоже отклоняясь назад на спинку дивана.

— Истеричка, — мягко обозвал его Марк. — Ты же понимаешь, что она тут ни при чем?

— А кто при чем?

— Ну, какие-то засранцы использовали широко известный факт, что вы с ней встречаетесь…встречались, предавались плотским утехам и все такое. Как же было это не использовать?

— Широко известный, значит, — Мик удачно сдержал порыв вылить еще вполне обжигающий кофе засранцу за шиворот. — И кому же это выгодно было?

— Мало ли. Сколько у вас там всяких преступлений в разработке?

— Преступлений может и не много, но всякой херни с вами связанной… Осточертели вы мне! — злобно проговорил полицейский. — Куда ни глянь, везде ваши уши торчат. И я не хочу, чтобы вы еще и в мою личную жизнь лезли.

— Ладно, но Пейдж переживает, так что…

— Так ЧТО?! — прорычал полицейский.

— Короче, чего ты хочешь? Чтобы отыграть назад?

— Дурак! В отношениях между людьми назад не отыгрывают! То, что испорчено, уже испорчено!

— А мне кажется, Пейдж приняла бы тебя обратно, если б ты, — Марк сидел уже не так удобно, — извинился.

— Я извинился?!

— Ну да, говорят, помогает, — неуверенно усмехнулся Марк.

— То есть ты хочешь, чтобы я восстановил с ней отношения, чтобы через нее вы и дальше могли меня использовать, да?

— Нет! Не-ет. В чем использовать-то? Мы вообще ничего не делали. Даже свидетеля мы не запугивали, она реально вам соврала.

— Не запугивали, конечно! Я сам ее видел! Она была цвета мела и дрожала так, что при виде нее нашего дежурного укачало!

— Как это, он что на ней оказался?

— От одного ее вида! Да, заткнись…

— Так она не нас боялась! — не послушался Марк. — А Блудного Пса, который ее заставил первоначальные показания дать.

— И зачем же это ему? — не поверил полицейский.

— Не знаем пока, выясняем.

— Выяснятели, блин, — проворчал Мик, сверля парня глазами. — Мы знаем, что у Эльсона с этой Тиной-Камиллой в ту ночь был конфликт.

— Не конфликт, а эмоциональное воссоединение. Не было между ними такой уж особой обиды, просто Эльсону не повезло в ту ночь там оказаться. А может, их встречу специально использовали, чтобы вас на ложный след увести. Разве не могло такого быть?

— Слишком сложно. У него был мотив, возможность, соответствующая репутация…

— Но с тех пор в городе появились и другие трупы. У кого-то еще есть мотив совершать резонансные убийства. В них-то вы Эльсона не подозреваете? В конце концов, на него самого напали.

— Именно что резонансные. Трупы оставались на месте, причем в таком виде, что и бывалых спецов выворачивало. А тут совсем другая картина.

— Ты эту картину не видел, — сплоховал Марк.

— А ты видел? — тут же уцепился полицейский.

— Я имею в виду, что раз тело девушки не нашли, все могло быть также как и в других случаях. Развороченный труп без трех пальцев на руке, который нашла бы горничная, пришедшая убирать номер поутру. Истоковцы бы даже не успели это замять. Но, возможно, кто-то в коротком промежутке между убийством и горничной, случайно набрел на труп, испугался и спрятал его.

— Например, те засранцы, которые мне жучка подкинули?

— Не исключено.

— Только мне интересно, как можно случайно оказаться ночью в чужом гостиничном номере? Хотя, могу представить.

— Ага.

— Короче, так, — заявил Мик жестко. — Мне нужно это тело. Даже если оно случайным неизвестным образом появится у дверей морга. Тогда я возможно чуть меньше стану презирать оборотней и снова налажу свою личную жизнь. Заодно, это слегка успокоит и мужа Камиллы, который барражирует тут над нами как бомбардировщик.

— Надеюсь, так и случится, — подскочил с места Марк.

Мик пошел его провожать, по большей части чтобы убедиться, что он действительно ушел, и только после этого позвонил Пейдж, чтобы поблагодарить. Она оказалась и расстроена и рада одновременно.

— Ты все правильно сделала, — попытался успокоить ее Мик.

— Все-таки это очень плохая идея, — Эльсон снова упрямо остановился посреди леса, и на сей раз это было вдвойне раздражающе, поскольку они уже почти добрались до цели. Марк, шедший впереди него, обернулся. — То мы делаем все, чтобы спрятать тело, то подбрасываем его прямо к дверям морга? Ну не маразм ли это? — патетически вопросил Эльсон.

— Ты же сам хотел, чтобы Камиллу похоронили по-человечески, — напомнил Марк нетерпеливо.

— И хочу, — согласился мужчина, — но с другой стороны, ей уже все равно, а меня посадят. И теперь уже даже не за одно убийство. Буду сидеть там до конца своей долгой жизни зараженного, а сколько это, по-твоему?

— С чего ты взял, что из-за возвращения трупа тебя осудят?

— Во-первых, нас вполне могут поймать, пока мы будем тащить тело к моргу, — с небольшой долей истерики в голосе начал перечислять Эльсон. — Наверняка, истоковцы уже сидят там в засаде, а Мик нарезает круги вокруг. Во-вторых, на теле теперь наверняка обнаружат какую-нибудь мою ДНК, нитку с моей одежды или еще какую-нибудь хрень! И от тебя что-нибудь, и от Алана, и из моей машины. Мы же ее заворачивали, тащили, наверняка оставили кучу микроскопических следов! Да лучше б мы ее тогда там оставили! Чем вот это туда-сюда!

— По-моему, ты сериалов детективных пересмотрел, — нахмурился Марк. — Ну, хорошо, перед тем как возвращать ее, скажем, помоем ее аккуратненько, почистим.

— Ты совсем охренел?! Ты знаешь, в каком она сейчас виде? Я не буду мыть полуразложившийся труп Камиллы! Я с ней спал, между прочим! Если ты заставишь меня это делать, я первым делом пойду и зарежусь нафиг!

— Так, спокойно, прошу без суицида! — Марк сделал успокаивающий жест. — Просто помоги мне ее оттуда вытащить, а остальное я сам.

Парень снова пошел вперед, и Эльсону ничего не оставалось, как последовать за ним.

— Но что это вообще нам даст? — спросил он на ходу.

— Я хочу протолкнуть идею, что это убийство связано с последующими, к которым мы не имеем отношения: с убийством истоковца на территории бывшей стаи Олкиндеров в полнолуние, когда вы все сидели под замком, и убийством той семейной пары, на которое ни у кого из нас не было мотива. У Камиллы, если помнишь, также не хватало пальцем на руке, как и у женщины из пары.

— Но теперь это не очевидно, — проворчал Эльсон, выкарабкиваясь вслед за Марком из оврага. — Мы могли отрезать ей пальцы специально. А, может, это я люблю женские пальцы и я маньяк?! Они же могут так подумать?

— Ну да, но, думаю, что Мик все-таки расценит этот акт доброй воли положительно.

— Ага, обрадуется и снова начнет со спокойной душой предаваться любовным утехам с нашей Пейдж. Все это бред, бред, бред… — повторил он в сердцах несколько раз, выбираясь к высокому ограждению из колючей проволоки и густой растительности. Марк уже примеривался проскочить через едва заметный в зарослях лаз, но Эльсон остановил его, ухватив за плечо и потянув обратно. — Ты это чувствуешь?

— Да, неприятно немного, — Марк поморщился и почесал лицо, по которому хлестнула колкая веточка. — Это же запретная территория, все так, как и должно быть.

— Но в прошлый раз этого не было.

— Наверное, тут стоит какой-нибудь излучатель, включающийся периодически, чтобы отгонять оборотней, рождая в них тревожные чувства, типа того. Ты отпустишь меня уже?

— А что, шестьсот лет назад были излучатели?

— Да не знаю я.

— Но запретная территория — это же…

— Место, где жили подселенцы, пока не сгинули к чертовой матери. Слушай, ты чего вдруг распереживался? Просто развалины старого поселения. Наверное, мэр собрался здесь делать еще одну завлекалочку для туристов и поставил излучатели, чтобы оборотни обходили это место стороной. Ты представь себе наших клиентов и представь их здесь! Да после пары их посещений для туристов останется кукиш с маслом.

— А что, если они вернулись? — траурным голосом предположил Эльсон, продолжая прислушиваться к ощущениям и заодно мертвой хваткой цепляться за плечо товарища.

— Кто?

— Подселенцы, — прошептал Эльсон трагически.

— Прикольно, давай поглядим на них, — Марк резко ушел в сторону и, вырвавшись из хватки, нырнул в лаз.

— Идиот! — воскликнул Эльсон, но, поколебавшись, скользнул следом.

Внутри ограды стало только хуже, очень хотелось выскочить обратно и бежать отсюда. Он схватился за голову, стиснул зубы и пошел вперед.

Все вокруг сильно заросло и развалины каких-то странных построек едва просматривались среди листвы. Идти тоже было тяжело, все время приходилось подо что-то подныривать, перелезать или просачиваться — хуже, чем по окружающему лесу. Казалось, это место дополнительно подпитывает растения, делая их стебли и листья больше, здоровее, мясистее.

— Марк! — позвал Эльсон, вконец измучившись. Он упал на колени и скрючился от пронзившей его резкой боли.

Марк обернулся и увидел, как Эльсон долго и мучительно, то есть явно не по своей воле, обращается. Одежда на нем затрещала по швам, и он попытался сорвать ее с себя.

— Поспокойней, тебе она еще пригодится, — напомнил Марк.

Оборотень остановился, тяжело дыша и укоризненно глядя на него.

— Да, знаю, ты предупреждал. Потерпишь еще немного? Я быстро.

Развернувшись, Марк прошел еще немного в сторону и, отодвинув длинные ветви, посмотрел на узкую щель в земле. Стараясь ни за что не зацепиться, осторожно соскользнул через нее вниз. Падать было не слишком высоко — метра три, не более. Включив фонарик, он огляделся вокруг. Он стоял сбоку не слишком просторного, заваленного камнями и старыми ветками помещения. Из него было два выхода, но двери в оба оказались заблокированы наглухо — это он проверял в прошлый раз, проверил и сейчас. На всякий случай нашел свою метку на одной из голых стен — сомнений не осталось, это было то самое место, где они в прошлый приход сюда оставили труп женщины. Но никакого трупа здесь теперь не было.

Первое занятие с новой группой подходило к концу. Перед Адель на сей раз поставили задачу научить семь человек рисовать фрукты-ягоды, и пятеро из них сегодня действительно неплохо продвинулись по этому нелегкому пути. Оставшиеся двое явно не подавали в этом направлении ни малейших надежд. Они по уши перемазались краской, кидались кисточками и пролили на пол бутылку пива, которую Адель уже два раза у них отнимала, но, видимо, не достаточно хорошо прятала. Как раз тогда, когда она обсуждала с одной из нормальных учениц достоинства ее связки бананов, они с грохотом уронили мольберт и оставленную у стенки стремянку.

Пока они с хохотом поднимали и то и другое, Адель медленно шла к ним в дальнюю часть студии и пыталась не злиться. Дурацкая бутылка, все та же самая с пятном на этикетке, снова стояла на самом виду, гордо, как будто это с нее все тут писали парадный портрет.

— Ну, как успехи? — процедила она, оборачиваясь на их работы.

На листе у Марка была кое-как намалевана гроздь винограда, очевидно забродившего. Ее он дополнил стаей пьяных птиц и ушедшим в нирвану котом. У Анжелины было еще веселей. На густом багряно-красном фоне, который в буквальном смысле стекал на пол, водили хоровод расплывчатые серо-голубые черепа.

— Это твои фрукты, после того как по ним как следует потоптались ногами, — радостно пояснила Анжелина.

— А черепа символизируют их преждевременную мучительную смерть? — предположила Адель.

— Не, это единственное, что я умею рисовать, так что вот, добавила.

Когда занятие наконец закончилось и все засобирались на выход, Адель поймала Марка за руку.

— Спасибо, что привел ее сюда, — ехидно прошептала она ему.

— Ага, она милашка, правда? — ничуть не устыдился тот.

— Само очарование! Но боюсь, ее выдающиеся таланты нужно развивать в другом месте!

— Ясно, не щипайся, — Марк послушно вымелся за дверь, а Адель осталась убирать после занятия. Не смотря на устроенный ее товарищами кавардак, управилась она быстро. Когда она вышла в коридор, шахматный клуб как раз начал заходить в свою аудиторию.

Сгорая от любопытства, Адель пошла в их сторону, решив хотя бы прогуляться мимо. На данный момент кое-что об этом обществе она уже знала. В прошлый раз чутье ее не обмануло, клуб действительно оказался не совсем обычным, и шахматами там совсем не интересовались. На самом деле это было дополнительное заседание городского совета, закрытое от посещений обычных граждан. И посвящалось оно каждый раз проблеме зараженных и их взаимодействию с городом. Все участники делились условно на темных и светлых. К темным относились те, кто активно пытался сдерживать эту проблему, то есть в основном истоковцы. К светлым — те, кто к этому вопросу относились пассивно. Председательствовал — местный егерь, которому Адель уже успела случайно прыснуть в лицо из газового баллончика, так что он, наверное, должен был испытывать к ней не слишком теплые чувства.

В общем, пока что присутствовать на этом собрании Адель никто не приглашал, однако по плану Регины, озвученному ей совсем недавно, выступить ей там все же предстояло. Но это поближе к следующему полнолунию. Пока что сама Регина, по ее словам, обрабатывала кого-то, чтобы все прошло гладко.

Ну а пока что Адель решила прогуляться мимо и пошла, кося глазами, в сторону открытой двери. То, что с другого бока от нее приоткрылась другая дверь, она даже не заметила. Интересующие ее люди толпой заходили в зал с выставленными рядами стульями, как на концерте или конференции. Адель вытянула шею, чтобы разглядеть побольше, но ее вдруг резко потянуло назад. Мгновение и она оказалась прижата к стене небольшого помещения, типа кладовки. Свет не горел, и когда дверь захлопнулась стало совсем темно. Она не успела увидеть, кто же затащил ее сюда, но теперь он стоял рядом, сжав ее горло одной рукой, и от него сильно разило алкоголем.

Он сжимал ее горло не достаточно сильно, чтобы она могла дышать, но от неожиданности дыхание сперло. Она молча таращилась в темноту, хотя знала, что совсем рядом от нее пока что много людей. Еще чуть-чуть и коридор опустеет, дверь закроется, и тогда уже придется орать, чтобы позвать на помощь. А сейчас хоть просто голос подать. Ну, давай же, ну! Никак. И вот в коридоре опускается тишина, и она делает первый неуверенный вздох. Обидно.

— Что ты с ней сделала, тварь?! — услышала она полный ненависти пьяный голос.

Вместо того чтобы дать ей возможность ответить, рука на горле сжалась сильнее.

— Дядя?! — всхлипнула она шокировано.

— Какой я тебе дядя, сучка поганая?! Я уже знаю, что ты не она. Результаты пришли, наконец. Гребаные результаты из лаборатории. На что ты рассчитывала, претворяясь ей? Куда ты ее дала?!

— Дядя, это же я! — едва смогла просипеть Адель. Простое утверждение, конечно, никак не смогло бы убедить его, тем более его разум был сейчас затуманен крепкой дозой алкоголя, но она продолжала беспомощно взывать к нему, к той его части, которая любила ее как родную дочь, ни при каких условиях не бросала и всегда безоговорочно верила. Однако она понимала, что сейчас он видит перед собой совсем другого человека, не Адель, а ее убийцу или захватчика, и его любовь к ней в этот момент оборачивалась против нее. В стремлении защитить ее, он вполне мог ее уничтожить.

Чувствуя себя на волосок от гибели, мозг начал лихорадочно биться над задачей, вся цепочка размышлений молниеносно пронеслась в глубине, выдав на-гора только ответ.

— Это была не моя кровь! — воскликнула она сдавлено.

— Что ты несешь?!

— В лабораторию ушла не моя кровь, — повторила Адель, чувствуя, как чуть-чуть ослабла хватка. — Ее подменили.

— Для чего?

— Нужно, чтобы община продолжала верить, что я потомок Олкиндеров и имею право возродить эту стаю.

— Кому нужно? — уже более спокойно спросил Мик.

— Мы должны были тебе раньше рассказать, наверное, — проговорила Адель неуверенно.

— Ты должна рассказывать мне все! — прошипел Мик грозно.

— Ты же сохранишь это в тайне?

Мик как-то неопределенно вздохнул в темноте. Адель решила, что это "да", просто расстроенное и все еще сердитое.

— Так вышло, что оборотни случайно обратили мою подругу и еще одну девочку, — шепотом начала рассказывать Адель. — Регина Олкиндер из Истока научила их справляться с собой с помощью придуманной ей системы релаксации, но все еще стоит вопрос об их легализации в городе. К той стае они примкнуть не могут, потому что они уже израсходовали свою квоту. Вот мы и решили, что на собрании общества перед полнолунием, я выступлю и…

— Регина могла подменить твою кровь на свою, — прервал ее Мик, дыша перегаром ей в лицо.

— Наверное, я вообще забыла, что у меня брали кровь, — Адель положила свою руку на его. Та уже не сжимала ее горло, но все еще прижимала ее к стене. — На свою? Она оборотень?

— Не обращающийся, — мрачно подтвердил Мик. — Но все-таки Олкиндер. По крови можно определить только семейство, к которому принадлежит оборотень, но не его вид.

— Значит, она могла подменить кровь, это все объясняет.

— Да, слава Богу, — Мик притянул ее к себе и крепко обнял, чуть не отключившись в таком положении прямо в чулане. Адель поддержала его, помогла опуститься на пол и схватилась за телефон, надеясь, что Марк еще далеконе ушел.

Пятно на потолке напоминало тигра с одним обломанным клыком, который пришел терзать его печень. Очевидно, Мик очнулся на собственном диване, раз снова увидел эту паскудную рожу. Попытавшись вспомнить цепочку событий, приведших его сюда, он поморщился и привстал на локте. Марк сидел рядом на полу и протягивал ему уже открытую бутылку пива.

— А ты ничего туда не добавил? — подозрительно просипел Мик, пытаясь поймать горлышко плохо слушающейся рукой.

— А что я мог туда добавить? — спросил парень, укоризненно глядя на него.

— Траву вашу оборотную, — кисло ухмыльнулся Мик. Понюхал горлышко, но толку-то. Он опрокинул пиво в себя и вернулся в полулежачее положение.

— Нет, траву я туда не добавлял, — честно ответил Марк, однако стал наблюдать за полицейским с живым интересом, Мик не мог этого не заметить.

— Ты чего?! — не выдержал он.

— Ищу признаки раскаяния, — заявил парень. — Как же ты нас так с Пейдж-то подвел? — патетически вопросил он, поудобнее устраиваясь с упором на кресло. — Она на свидание рассчитывала, юбочку погладила. А ты пошел и без объявления войны, как у культурных людей положено, напал на бар, и что? Ждать тебя ей с войны или нет? Сколько планируешь продолжать военные действия?

Мик угрюмо промолчал, уставившись обратно в потолок, как будто там мог быть ответ. Снова встретившись взглядом со своим тигром, он прикончил бутылку, но неожиданно понял, что других жертв ему не требуется. Совсем. Удивительное ощущение спокойствия и даже некоторой гармонии с миром, посетило его на секунду. Он приподнял опустевшую бутылку и воззрился на ее темный липкий бок как на вышедшего из леса единорога.

К сожалению, момент умиротворения прошел быстро, и память начала услужливо проигрывать перед мысленным взором картинки из недалекого прошлого. Кадр, тьма, кадр, тьма — но и этого хватило, чтобы заново начать страдать и мучиться.

Мик с силой потер глаза рукой, чтобы остановить представление. Марк недовольно вздохнул.

— Я разговаривал с Адель? — спросил Мик, до последнего надеясь, что это был всего лишь кошмарный сон.

— Не надейся, разговаривал, — обломал его Марк сурово.

— Она в порядке?

— Конечно, — пожал плечами парень. — Вряд ли ты бы ее и вправду придушил. Скорее бы перешел к мольбам и рыданиям.

— Чего?! — не согласился Мик, резко переходя в сидячее положение.

— Или нет, — беспечно добавил Марк. — Ты бы хоть оставил эту тему. Адель — не оборотень, — уверенно сказал он. — Какому идиоту вообще пришла в голову эта мысль?

— Оборотни могут определять своих как-нибудь?

— Типа по запаху? Нет. Не с первого взгляда, — признал Марк. — Но в процессе общения все становится достаточно очевидным. А с Адель мы давно знакомы.

— Меньше месяца, — напомнил Мик, скривившись. — По каким признакам, если, скажем, оборотень не хочет выдавать свою натуру?

— Ну не знаю, как объяснить. По повадкам, по тому как двигаются, как реагируют на раздражители, на опасность, даже по тому как пьют воду — куча мелочей в конце концов складывается вместе, и сомнений не остается.

Мик перебрал в уме знакомых оборотней и, пожалуй, готов был уже согласиться, но одна мысль все же не давала ему покоя.

— А это касается высших оборотней?

На долю секунды на лице Марка мелькнуло такое выражение, как будто он что-то вспомнил.

— Никогда не слышал, чтобы кого-то так называли, — сказал он, тем не менее.

Такой ответ Мика не удовлетворил, но допытываться он не стал.

— Слышал, истоковцы задумали устроить засаду с помощью новичков, — сменил тему Марк. — Ты участвуешь?

Мик с недоумением посмотрел на бутылку в руке, как будто забыл, как она там оказалась, и со стуком поставил ее на стол.

— Да.

— Ну, тогда там и встретимся, — Марк пружинкой вскочил с пола и подхватил опустевшую бутылку. — Выброшу по дороге, — услужливо сказал он и попытался улетучиться, но Мик с неожиданной ловкостью поймал его за запястье.

— Стой!

— Ну, ты же только что помирал, — недовольно проговорил Марк, тщетно попытавшись выдернуть руку из крепкой хватки.

— Я притворялся, — несколько покривил душой Мик, зато уверенно. — Возле морга до сих пор так и не обнаружили неучтенных тел, как ты это объяснишь?

— О, — Марк как бы для удобства перехватил бутылку свободной рукой, — мы его честно искали.

— Но?

— Но потеряли.

— Вы забыли, куда дели тело?!

— Нет, до такого маразма мы еще не дошли. Просто там, где это тело было раньше, никаких тел больше нет.

— Так, и где это место? — Мик пытался говорить спокойно, в противовес усилив хватку.

— Какая разница? Там пусто. Не веришь?

— Если настоящие убийцы проследили за вами, остолопами, и забрали тело…

— Зачем им снова перемещать тело? Чтобы снова его куда-нибудь подкинуть? Тогда почему оно до сих пор не объявилось?

— Перекидывать труп с места на место, ты шутишь? Хотя оборотням такое вполне могло прийти в голову, особенно под действием этой вашей травы. Но я бы все же предположил, что на теле могли остаться какие-то улики.

— Не было там ничего.

— Уверен? Помнится, вы даже брызги крови вокруг не заметили.

— Заметили, просто не успели все оттереть, то есть, — спохватился Марк, — нас там не было, но если бы были, мы бы заметили.

— Короче, я хочу видеть, где вы БЫ спрятали труп, и откуда у вас его увели. Сами-то не слишком там натоптали? Надо было сразу с вами идти, и не слушать весь этот бред, — сердито проворчал Мик. Он встал с дивана и подтолкнул Марка к выходу. О бутылке своей он не забыл, но выдрав ее у него из пальцев, просто оставил на полу.

Новое проникновение на запретную территорию, где когда-то было спрятано растерзанное тело несчастной Тины-Камиллы, ничего не дало, но Мик скакал там бодрым козликом, что не могло не радовать. Обычно, если уж он начинал пить, то истину на дне искал долго и вдумчиво. Начальство к этому по каким-то причинам относилось с пониманием, по окончании срока принимая его обратно с распростертыми объятиями, однако теперь его ждало из похода за зеленым змием не только начальство.

В общем, чувствуя свой долг перед Пейдж абсолютно выполненным, Марк оставил полицейского рыть носом землю и пошел досаждать другим.

— Спасибо, мы сами найдем, — сказал Марк подскочившему со стула охраннику на входе. Глянул влево, вправо и уверено пошел по боковому коридору к кабинету начальника. За ним через вертушку перескочил Эльсон, потом Пит.

— Дай посмотреть! — Замыкавший процессию Алан выхватил у охранника ружье. — Да не жадничай! Поиграю и верну!

Охранник одной рукой схватился за телефон, другой за сердце. Марк уже вежливо стучал в дверь. Правда ждать приглашения он не стал, сразу же заглянув внутрь.

В просторном кабинете, сочетающем в себе формальную зону со столом и стульями и неформальную с мягкими диванчиками, было два человека. Рик в самом раздраженном состоянии духа стоял у окна, Терренс сидел на стуле в нескольких метрах от него, вытянув больную ногу.

— Чего тебе?! — рявкнул Рик.

— Ну как чего? Ваш подчиненный на днях сделал нам предложение. Мы пришли его обсудить.

— Вообще-то это было не предложение, — поправил Терренс.

— А, точно, там же были еще какие-то глупые угрозы. Но только Алан уже рассказал стае о своих СТРАШНЫХ грехах, и мы ему их отпустили, — на голубом глазу заявил Марк. — Так что придется сотрудничать с нами на равных или никак.

— Вы что и вправду согласны выставить наживкой одного из ваших? — недоверчиво спросил Рик.

— Я же говорил, — самодовольно усмехнулся Терренс. — Но мне одно непонятно, — он тяжело поднялся со стула, — почему нам приходится слушать мальчишку, когда трое взрослых страшных оборотня прячутся у него за спиной?

— Ну, э… — Алан, буквально оказавшийся позади Марка, неловко подался вперед, остановившись вровень с ним.

— Наш вожак настолько преисполнился гневом по поводу ваших оскорбительных инсинуаций в свой адрес, что пока не готов удостоить вас ответом лично, — завернул Марк. — И да, стая готова выставить наживку, поскольку это и в наших интересах поймать убийцу как можно скорее.

— И что… — не успел задать вопрос Терренс.

— Кипер знает об этом? — прервал его Рик. — Согласился с планом?

— Кипер одиночка, дела племени его не касаются. Он не принадлежит ни к одной стае, лишь временно управляет Санаторием. Наш вожак по-прежнему Босс, а Алан исполняющий обязанности. Так что ему решать.

— Как у вас все сложно, — хмыкнул Терренс. — Однако до нас дошли слухи о прошедшей драке за лидерство? Врут, значит, слухи?

— Вы сами-то решили кто у вас главный? — ударил по больному Марк. — Или кто громче вякнет, тот и начальник?

Троица вокруг Марка насмешливо заухмылялась. Терренса это ничуть не проняло. Рик отчетливо обозлился.

— Так кого из этих молодых людей предлагает Алан? — с доброй улыбкой поинтересовался Терренс.

— Пит побежит за новообращенного, я — за того, на кого ему предстоит охотиться.

— Так что, сынок, ты, выходит, необорачивающийся оборотень? — удивился Терренс.

— Типа того.

— Исключено! — встрял Рик. — Вы что, совсем обалдели?! — рявкнул он на опешившего Алана. — Решили туда ребенка послать?!

— Я старше, чем выгляжу…

— Да, я уже слышал эту сказочку! Мы возьмем только одного оборотня! Не важно, кто это будет, хоть сам Алан.

— По традиции на ритуале должен присутствовать и новообращенный, и необорачивающийся, и вожак.

— Плевать на традиции! Мы же не настоящий ритуал будем воспроизводить!

— Думаете, никто не учует подвох, если на ритуальную охоту один оборотень придет? Что он делать будет? За хвостом своим гоняться?

— У оборотней нет хвоста, — напомнил Эльсон.

— Тем более.

— Так, выйди вон отсюда! — в приказном тоне поставил точку Рик.

— Это не разумно… — сделал последнюю попытку Марк.

— Вон! И ружье охраннику по дороге верни.

Марк понимающе усмехнулся. Он не сильно расстроился. Забрал у Алана ружье и ретировался за дверь.

Но далеко мальчик не ушел, тем более что совещание без него обещало долго не продлиться. Остался стоять в холле, привалившись плечом к колонне.

Охранник же мрачно поглядывал на него из-за своей стойки, хотя и получил обратно свой рабочий инвентарь, да и ждал парень с правильной стороны от вертушки. Но тот вот все зыркал и зыркал в его сторону с большим подозрением. Хотя, что он в этом пустом выкрашенным в скучный грязно-белый цвет зале мог натворить? Если б у него были с собой цветные мелки его сестры, может и натворил бы, а так?

А так он дождался своих очень грустных товарищей и они все вымелись на улицу. Охранник подошел к окну, чтобы убедиться, что они ушли. Вглядывался, вглядывался, отойдя в в самый угол, но так их и не увидел, как будто они так и остались стоять прямо возле двери. Он уже собирался выйти и шугануть их, на сей раз покрепче вцепившись в ружье, но вдруг за окном прямо перед его носом выскочило что-то огромное, страшное, косматое с налитыми кровью выпученными глазами и зарычало. Он заорал и отшатнулся, и только когда ржущие оборотни наконец свалили, он понял, что это такое было.

Глава 14

Под руководством Кипера работы в Санатории ощутимо прибавилось. Он взял с места в карьер, сразу же начав нещадно гонять своих новых соплеменников и клиентов клуба, не давая им времени даже на воспоминания о волшебной оборотной траве, которую они до этого так рьяно курили, пили, жевали и глотали. Вдруг неожиданно на территории появились порядок, расписание и дисциплина. Всем гарантировался ранний подъем — впрочем, для оборотней это девять утра — общая зарядка, потом тренировки по индивидуальному плану и, наконец, вечером, то, для чего все здесь собрались, но забыли — охота. Хищники против стрелков. Для тех, кто выиграл — поздний ужин. Остальным — шуршать заначками из батончиков и сухариков.

К низверженному Алану и его компании поддержки Кипер придираться не стал, тихо-мирно припахав всех троих к возведению новой полосы препятствий, а также к обустройству новых ловушек и схронов на лесистой части территории для охоты. К вечеру они успели вдоволь намахаться лопатами и молотками, после чего их в качестве награды выставили вон. В сопровождении охранников доведя до выхода.

Пообижавшись немного — на большее не хватило сил — троица разбрелась по домам. Даже Марк чуть-чуть притомился, сетуя на себя, что как-то увлекся, собирая большой конструктор из досок, канатов и гвоздей, а ведь хотел же пофилонить. Типа не за эту партию я голосовал, но идеи Кипера ему понравились, особенно ловушки. Жаль, не дали посмотреть их в деле.

До двери собственной квартиры, Марк добрался не сразу, в районе второго этажа почуяв знакомы запах. От его сестры всегда пахло сладостями и ягодами — она сама была как конфета в яркой обертке, розовая ветровка, сиреневое платье, малиновые бантики в волосах. А еще фломастерами, которые сыпались буквально отовсюду — из рюкзачка, из карманов, просто из рук. И пыльным медведем. Она любила лазить повсюду и плюшевый рюкзак с лапами и мордочкой, покорно собирал на себя пыль и паутину.

Повернув ручку на двери, Марк обнаружил, что соседки оставили ее незапертой, а значит, кто-то не в меру любопытный мог вполне просочиться внутрь. Марк вздохнул и вошел в квартиру. Бросив быстрый взгляд на кухню, он перешел в гостиную. Анна нашлась именно там. Она сидела почти под центром находящейся на потолке пиктограммы, скрестив ноги и запрокинув голову, завороженно уставившись на нее.

— А голова не отвалится? — поинтересовался ее брат.

— Не-а, — уверенно ответила девочка, продолжая пялиться в потолок, но на ее губы уже наползла озорная улыбка.

— А в тебя так демон какой-нибудь не вселится? — в шутку предположил Марк.

— Уже, — замогильным голосом произнесла девочка, вскочила на ноги и, вытянув руки вперед на манер зомби из мультика, пошла на него, состроив самую уморительную злую рожицу, какая только могла получиться.

— Я… тебя…съем! — на последнем слове Анна взвизгнула и перешла с медленного размеренного шага на стремительный полет. Марк подхватил ее и покружил на вытянутых руках. — Еще! Еще! Я сегодня плохо кушала!

— Я тоже, — усмехнулся Марк, не помня вообще, когда он в последний раз занимался этим приятным делом. Он сделал несколько бонусных кругов и аккуратно приземлил сестру на диван.

— Тебе тоже на обед дали суп-пюре?! — с жалостью в голосе спросила Анна.

— Нет. Водички попить дали и то радость.

— О!

— Такова взрослая жизнь. Никто тебя не кормит, никто тебя не любит. Запомни — не взрослей никогда!

Анна радостно захихикала, давая понять, что не восприняла эти слова всерьез. За правильное отношение к жизни получила спрятанную в диване карамельку.

— Ты давно здесь?

Запихав конфету за щеку, девочка закивала.

— Я пришла тебя предупредить, — сказала она.

— О чем?

— Нана сказала, что по городу ходит монстр.

— Твоя воспитательница в детском саду? — удивился Марк.

— Она сказала, что монстр кушает детей, которые гуляют по улице одни.

— И после этого ты сразу решила прогуляться? — уточнил Марк укоризненно. Хотя на ее месте и сам бы так сделал, если б в свое время ходил в садик. Только он не ходил. Да и монстров тогда искать было не надо. Чего их искать, если они все время рядом с тобой? Никакого интереса. А вот Анна монстров не видела. Ну, кроме своих родителей, но те старательно маскировались под людей.

— Она соврала, — сказала девочка с нажимом. — Она делала вот так.

Судя по тому, что показала Анна, воспитательница сильно нервничала, причем рискуя на нервной почве остаться кривой, лысой, а может и безухой. Но, возможно, девочка немного преувеличила.

— На самом деле монстр охотится за взрослыми, — поведала тайну девочка. — Поэтому я пришла тебя предупредить. Ведь никто тебе не скажет! А он может тебя съесть!

— Спасибо за заботу, — задумчиво поблагодарил Марк.

Он был не особенно рад ее приходу, но и возвращать ее обратно тоже не хотелось. С одной стороны, будь она под боком, было бы спокойнее. Мать ее ему очень не нравилась. С другой — а что с ней все время делать? Нужно же чем-то кормить, выгуливать, да и не позволит никто. Ройса пока дома нет, соседок тоже. Отец сам не звонит. Песец просто.

После душевных терзаний, Марк все же позвонил отцу сам и после настолько краткого диалога, насколько это было возможно, положил трубку.

— Я сам тебя домой отведу, — проворчал он. — Этот…наш общий предок занят.

— А как же монстр? — напомнила Анна разочаровано. Она уже успела хорошо устроиться, и фломастеры были везде.

— Нас же будет двое, он не нападет.

— А как ты обратно пойдешь?

— Короткими перебежками из одного укрытия в другое, — проинформировал Марк, начав собирать ее имущество с пола.

— Я тоже так делаю, — серьезно сказала девочка.

Марк подвел сестру к дому и посмотрел на время. Он еще никуда не опаздывал, можно было постоять тут, у калиточки, и подождать, пока эта мегера сама выползет из своего логова, чтобы принять дочь с рук на руки. Отец наверняка ей позвонил и предупредил, так что она должна была стоять у окна, раздраженно шипеть и плеваться ядом на стекло, пока они неспешно преодолевали три разделяющих их квартала.

Они постояли с минуту, но змея так и не покинула своего логова. Анна устало посмотрела на него, и Марк решился. Отворил чертову калитку и повел сестру по дорожке к дому. На входе он стормозил, отвлекся, придерживая для Анны дверь, да и не ожидал он нападения. По крайней мере, не физического. Послышался свист, он резко дернулся, закрывая собой девочку, и повернулся в сторону звука. Тут что-то металлическое шмякнуло его по лицу. Сильно, голову даже откинуло назад.

Боль он почувствовал не сразу. Только когда прошло замешательство. Его мачеха стояла перед ним, теперь уже что есть мочи вопя и ругаясь, и размахивая ремнем с большой металлической пряжкой на конце. В принципе, ничего нового, только в прошлую их встречу она пробовала фехтовать шваброй.

Марк даже не пытался вслушиваться в суть ее претензий — они были все те же, теми же словами, в том же звуковом диапазоне. Ему снова припомнили убитого соседского кота и прочие его "заслуги", мнимые и не очень. Ругательства и проклятия сыпались как из рога изобилия, женщина не стеснялась даже собственной маленькой дочери, напрочь забыв о ее существовании. На это был расчет. Пока мать буйствовала, Анна обошла ее по дуге и тихонько отправилась в свою комнату. Но вдруг в репертуар женщины влился свежий поток. Она вспомнила тот проклятый день, когда она, измученная и уставшая, пыталась успокоить часами орущего младенца, который вымотал ей уже все жилы, а ее муж, вместо того чтобы хоть как-то помочь ей, куда-то уехал и вернулся со своим десятилетним сыном, которого нагулял с какой-то проституткой!

Анна, замершая на месте, неожиданно услышав воспоминания матери о себе, не выдержала и заплакала. Женщина обернулась на нее, но слезы дочери только разъярили ее еще больше.

— Неблагодарная дрянь! — заорала она и замахнулась на нее ремнем. Марк поймал его в полете, и попытался вырвать его из ее рук, осторожно, так чтоб не совсем уж с руками. — Помогите, убивают! — несмотря на это истошно заголосила женщина.

Марк услышал, как за его спиной хлопнула дверь. Подоспевший Мик оттолкнул его в сторону, а следовавший за ним Дитер вообще выкинул на улицу.

Дверь захлопнулась, отрезая его от того что продолжало твориться в доме. Он слышал плач Анны, но он отдалялся, словно ее увели в другую комнату, спокойный голос полицейского и непрекращающиеся крики мачехи, обвиняющие пасынка в попытке убийства, удушения, расчленения и еще какой-то мути.

Внутри все кипело от злости. Марк попытался закурить, но руки слишком тряслись.

Через четверть часа крики прекратились. Мик выглянул на улицу. Выглядел он сердитым, но ему он кивнул вполне миролюбиво.

— Иди. Мы дождемся твоего отца, — сказал он ему.

***

Оборотни подошли к тому самому практически неприметному месту в лесу, когда только начало смеркаться. Рик уже был там, стоял возле одной из сосен и смотрел на нее c видом "какая же из них, черт побери". На дереве не было ни зарубки, ни какой-либо другой приметной черты, однако выбрал он действительно правильно. В стороне истоковцы соорудили защитный круг, внутрь которого не мог бы заступить ни один оборотень, за исключением высшего их сословия. Выполнен круг был довольно оригинально и представлял собой лежащий на земле зеленый пластиковый шланг, на который и были нанесены символы известного заклинания.

— Маловато вас, — отметил Марк, оглядываясь вокруг. Алан, Эльсон и Пит молча подошли следом за ним.

— Тебя вообще не приглашали, — хмуро напомнил Рик.

— И очень зря. Если вы заставите Пита бесцельно нарезать круги по лесу, это будет выглядеть совсем убого. Даже вконец обдолбавшийся псих не клюнет на такую приманку.

— Да какая ему на хрен разница?! — прошипел Рик.

— Большая! Это должно выглядеть как настоящая охота, погоня, сдобренная хорошей порцией адреналина. А то, что придумали вы — скукотища и плохо пахнет.

— Твои приятели уже и так нам все тут своим адреналином провоняли, ты только посмотри на них!

Троица позади Марка попыталась придать своим испуганным лицам оскорбленный вид, но не тут то было.

— Да, ладно, Рик, — встрял подковылявший к точке сбора Терренс. — Почему не позволить молодому человеку поучаствовать в нашей авантюре, раз уж он сам вызвался?

— Потому что, одного оборотня нам хватит за глаза! Ты еще, что тут делаешь? — огрызнулся Рик. — Договорились же, что все сразу расходятся на свои позиции.

— Так я и иду. Просто заглянул поинтересоваться, смогла ли Регина уговорить тебя поставить ее в одну из групп?

— Смогла, — раздраженно ответил Рик. — Усилит четвертую группу. Раз уж она такой великолепный стрелок, как говорит.

— Мне кажется, ты ее недооцениваешь.

— Посмотрим. Если, конечно, сегодня вообще что-нибудь произойдет.

— Так что ты решил? — покладисто поинтересовался Терренс. — Молодой человек участвует?

— Нет, — отрезал Рик, поморщившись. — Один оборотень будет отыгрывать новообращенного, остальные пойдут домой.

Алан выразительно посмотрел на своего протеже. Пит поймал его взгляд и нервно воскликнул:

— Ну уж нет, один я с вами не останусь! Либо остальные прикрывают меня, либо сами бегайте по лесу и за жертву, и за новообращенного, и за кого хотите!

— Что ответишь на это, Рик? — поинтересовался Терренс.

Истоковец выглядел так, как будто ему свело челюсть.

— Мы не знаем, сколько убийца наплодил выродков, — начал Терренс мягко. — Что если они нападут все скопом, и это произойдет достаточно далеко от точек, где будут находиться наши люди? В таком случае, если наш новообращенный будет там не один, это даст ему возможность продержаться, пока мы не подоспеем.

— А еще это даст нам шанс перестрелять их в суматохе! Вы не против, если так случится? — вежливо поинтересовался Рик у опешивших оборотней.

— Мы с удовольствием отвалим, как только подойдут ваши люди, — возразил Марк. — Можно еще какой-нибудь отличительный знак придумать — повязки на руку, они при обращении не спадут.

— Но ведь они и вправду могут нас… — зашептал Пит, но Алан от него отмахнулся, — пристрелить.

— Значит, решено? Пора уже занимать позиции, — заторопился Терренс. — Чтобы все вокруг успокоилось, понадобится какое-то время, вы же знаете. Иначе, наш оборотень-убийца сможет нас засечь раньше времени.

— Да иди, кто тебя держит-то? — вздохнул Рик. — Мик, — обратился он к отирающемуся поблизости полицейскому, — ты сейчас к Адель?

— Да, мы будем у меня дома, — подтвердил тот.

— Если она все-таки имеет к этому отношение…

— Не знаю, чего ты ожидаешь, — нахмурился полицейский, — но я буду начеку. Дитер тоже будет с нами. Разрулим, что бы там ни было.

— Ладно, — Рик повернулся к оборотням. — Побежите парами. Марк с… как там тебя?

— Эльсон! — хором ответили те.

— Дав фору, как у вас там обычно происходит, за ними вдогонку Пит и следом Алан. Помните, где у вас чек-поинты?

— Конечно, это же мы места для ваших засад выбирали! — ухмыльнулся Алан.

— Ну и чудненько, — все еще сердито проговорил Рик. — Если мы вас случайно убьем, потом с претензиями не лезьте, я вас предупреждал!

— Постараемся, но привидениям сложновато контролировать эмоции, так что… — начал паясничать Марк, но заткнулся, потому что полицейский сунул ему в руки пистолет.

— Это на всякий случай, — сказал он.

Рик посмотрел на него с неудовольствием, но спорить не стал.

— На самый экстренный случай! — единственное, что добавил он. — Для общего блага, лучше падай на землю и притворяйся ветошью.

Адель уже ждала Мика у него дома, сидела, насупившись, в кресле. При его появлении она тут же вскочила с места и, перепрыгнув через ноги Дитера, которые словно шлагбаум перегораживали ей проход, бросилась дяде на шею.

— Наконец-то ты пришел! Пойдем скорей в подвал! — воскликнула она, утягивая его обратно в коридор.

— Зачем нам в подвал? — полюбопытствовал Мик на ходу. Дитер нехотя поплелся за ними.

— Я уже видела однажды эту арку, но Дитер не позволил мне туда войти без твоего разрешения! — Адель выскочила из дома и поспешила обойти его, продолжая тянуть дядю на буксире.

— Ничего не понял, — сказал Мик. Дитер за его спиной только невесело хмыкнул.

Одноэтажный домик Мика стоял на старом фундаменте, оставшемся от гораздо более солидного строения, занимавшего значительно большую площадь. Теперь свободная часть этого фундамента, которая находилась в не слишком хорошем состоянии, заросла сверху непролазным кустарником, оберегающим не в меру любознательных граждан от попадания в подвал методом свободного падения. Укрепленная и безопасная часть подвальных помещений осталась под домиком и имела свой вход, но Адель тащила Мика явно не к нему, а вглубь запущенного сада.

— Какая арка? — спросил Мик, видя только старые яблони и заросли крапивы. В сад он вообще практически не заходил, но в отсутствии здесь подобных архитектурных прибабахов был практически уверен.

— Вот эта арка! — сказала Адель, уверенно указывая на огромный куст шиповника.

Дитер посмотрел сначала на куст, потом перевел взгляд на Мика, ожидая его реакции. Тот тяжело вздохнул.

— Хорошо, — сказал Мик как можно спокойнее. — А теперь вернемся обратно в дом.

— Да нет же! Нужно туда спуститься! — эмоционально возразила Адель.

— Зачем?!

— Нужно проверить, действительно ли там находится лабиринт!

— Какой еще лабиринт? — насторожился полицейский. Этого ему еще только не хватало! Истоковцы тут тогда вообще поселятся. Он еле сдержался, чтобы не сплюнуть трижды через левое плечо.

Девушка нетерпеливо вздохнула, но поняв, что без доходчивых объяснений, они не сдвинутся с места, все же нашла в себе силы сосредоточиться и начала сначала:

— Перед тем как истоковцы похитили меня в лесу во время праздника, Стефа нашла меня и показала арку, которая вела в подземный зал, от которого шли тоннели в разные стороны. Она назвала это место лабиринтом. Но потом, когда я разговаривала со Стефой, она такого не подтвердила, она меня вообще там, в лесу, не видела. Значит, все это было не взаправду, а галлюцинация. — Быстро заговорила девушка, боясь, что ее в любой момент прервут и уже не дадут закончить. — Но обычно у моих видений все-таки есть что-то общее с реальностью, они как будто говорят о ней, но только о кусочках реальности, соединяя их в единый сюжет самым причудливым образом. Но кусочки правды в них все же есть. И вот один такой кусочек я нашла здесь, — Адель снова указала на куст, что выглядело совершенно безумно.

Мик с беспокойством глянул на Дитера, но по лицу того, сложно было понять, как он ко всему этому относится. Хотя как он мог отнестись к незнакомой ему девчонке, несущей откровенный бред? Вариантов, как бы, немного. Однако, поймав взгляд Мика, Дитер просто пожал плечами и ничего не сказал.

— Я хочу спуститься вниз и посмотреть, что там на самом деле! — закончила Адель. — За этой аркой.

Мик потянулся было к ней, чтобы ухватить за руку и отвести свою явно галлюцинирующую племяшку обратно в дом, но та отстранилась и, отодвинув густые ветки куста, действительно начала спускаться куда-то вниз. Дитер и Мик вместе подались вперед, чуть не столкнувшись над старой каменной лестницей. Никакой арки в глубине по-прежнему было не видно, но лестница же куда-то вела! Они оба выхватили фонарики и начали пробираться следом за Адель.

Внизу к их удивлению действительно оказалась узкая низкая арка, через которую они попали в небольшой уходящий вниз туннель, частично забитый камнями, палками и жухлой листвой. Мик отстранил увлеченно перебирающуюся через все это Адель, и пошел впереди. За ржавой решеткой, собравшей на себя весь мусор, оказалось просторное помещение с низким сводом. Мужчинам пришлось пригнуться. Когда справа в стене открылся тоннель, который, впрочем, уже через метр заканчивался завалом, Адель не выдержала и снова вырвалась вперед.

— Сюда! — Она бросилась к еще одной решетке. Мику пришлось бросить разглядывать стены и кинуться за ней. За решеткой была квадратная комната, в которой Адель ожидала увидеть карту непонятного города. Увы, никакой карты больше не было. Осколки этой своеобразной фрески еще валялись на полу. Она упала на колени, хватаясь за эти маленькие кусочки, на которых лишь самую малость можно было разглядеть черную краску, но сложить их вместе было очевидно невозможно. — Кто-то специально ее разбил, — расстроенно сказала она.

— Разбил что? — спросил Мик, тоже поднимая с пола осколок.

— Здесь была карта.

— Лабиринта твоего?

— Какого-то города. Я не успела рассмотреть ее в видении, а теперь уже бесполезно.

Мик внимательно осмотрелся вокруг. Судя по следам от ударов, рельефное изображение не просто осыпалось, а и вправду было уничтожено кем-то специально.

— Больше здесь смотреть не на что, — заключил появившийся в комнате Дитер. — Нашел еще пару ответвлений, но они слишком осыпались, не пройти.

К месту проведения ритуала оборотни вернулись уже в темноте. У всех кроме Марка, который не собирался оборачиваться, на левых предплечьях красовались белые повязки из разодранной простыни. Все они прислушались, принюхались, огляделись, но истоковцев засечь так и не смогли.

— Это точно та самая сосна? — спросил Алан вполголоса. — Че-то как-то…

— Давай начинай языком молоть! — предложил Марк.

— Не командуй, я тут главный! — шикнул на него Алан.

По праву вожака стаи и несмотря на крайне урезанное присутствие ее членов он произнес-таки небольшую напутственную речь для новообращенных, что-то вроде той, которую в свое время слышал сам. При этом он нервно поглядывал на темный переминающийся с ноги на ногу силуэт Пита, от которого совсем неподобающе его роли воняло страхом. Марк же, который в эту ночь должен был отыгрывать роль его первой добычи, стоял себе спокойно, привалившись плечом к церемониальной сосне.

— Ну ладно, хватит, наверное, — неуверенно закончил Алан. — Начали.

— Удачной охоты, — пожелал Марк и мигом исчез в темноте.

Довольно быстро прошедший полную трасформацию Эльсон тихонько последовал за ним. Большая часть его одежды осталась лежать под деревом, но повязка действительно удержалась.

Питу, если до конца следовать правилам, предстояло начать погоню в своем человеческом обличии и разбудить свои животные инстинкты во время преследования своей первой добычи. Он испуганно выжидал, чтобы дать ей полагающуюся традицией фору. В темноте было сложно что-то разглядеть, но он слышал, как Алан меняет свою ипостась. Больше всего на свете ему хотелось сделать тоже самое, однако предполагалось, что он еще не умеет делать это самостоятельно. С каждым ударом сердца ему все нестерпимей хотелось наплевать на все и перекинуться, принять более безопасное, более быстрое и менее ограниченное в ощущениях обличие.

Мгновения тянулись бесконечно, время превратилось в какую-то вязкую субстанцию, и он успел сто раз проклясть своего вожака, указаниям которого вынужден был следовать. Бытие оборотня было бы воистину прекрасным, если бы не эта рабская повинность!

Наконец, Пит понял, что может начать бежать и чуть не побежал в обратную сторону, к безопасному городу. Но Алан торчал у него на пути массивной черной глыбой. Пит развернулся и бросился вперед уже не за своей номинальной добычей, про которую он и думать забыл, а просто к первому пункту своего жуткого забега, возле которого притаилась еще одна группа истоковцев, которая могла его одновременно как и защитить, так и убить.

Должно быть, это были самые жуткие минуты его жизни! Ему даже показалось, что к тому времени, как он сделает полный круг и вернется к сосне, он станет полностью седым. Он не знал радоваться ли ему или беспокоиться еще больше, приближаясь к очередному пункту засады истоковцев. Кто их знает, не придет ли им в голову и вправду пристрелить его под шумок. По крайней мере, время от времени, Пит слышал у себя за спиной Алана, следующего недалеко от него. От пули он бы не смог его защитить, но если что, этот придурок, втянувший его в эту дурацкую авантюру ненадолго сможет его пережить.

Пит только что миновал еще один пункт, когда услышал позади себя шум, удар, треск. От неожиданности и мгновенно возросшего внутри него ужаса, он как-то неловко прямо на ходу начал трансформацию, споткнулся и повалился на землю. Завозился, пытаясь подняться и снова кинуться бежать, но запутался в каких-то прутьях и черт знает еще чем. Прямо вперед было бежать некуда. Ему пришлось обернуться.

Истоковцы не обманули, они действительно кинулись к ним на помощь, то есть это были наверняка лучи от их фонарей, ослепительные и мечущиеся. Они открыли стрельбу, но за мгновение до этого он увидел, как огромное не похожее ни на одно земное животное чудовище, одним мощным движением разрывает на части чье-то еще живое тело. Мысль, что Алан мертв, коснулась его одновременно с брызгами крови на лице.

Услышав стрельбу, Марк сначала просто остановился, но та быстро прекратилась, он услышал крики и бросился назад, быстро добравшись до одной из засад истоковцев. Включенные фонарики валялись на земле, давая немного света. Между этими светлыми пятнами лежали тела людей. Оборотней Марк насчитал всего пять. Самый крупный из них уже обедал, причмокивая и порыкивая, жадно заглатывая большие куски. Остальные игрались с добычей, двое перетягивали труп истоковца как канат. Еще двое занимались пока еще живым, из последних сил отбивающимся ножом раненым мужчиной.

Первой пулей, Марку удалось упокоить одного из последних, попав ему точно в глаз. Остальные выстрелы уже были не столь удачны, но к нему подскочил Эльсон, так что, подхватив истоковца за шиворот, они сумели пробиться к безопасному островку, огороженному защитным шлангом. Пока Марк тащил раненого по земле, он увидел, как еще одно из тел истоковцев начало подавать признаки жизни. Слишком далеко, но хотя бы все четыре оставшихся выродка оказались полностью поглощены уворачиванием от пуль и зубов Эльсона.

Марк втащил истоковца в круг, как раз тогда, когда Эльсон на смерть сцепился с одним из противников. Последняя пуля попала другому выродку прямо в сердце. Парень отбросил пистолет и выхватил нож, собираясь вновь броситься в рукопашную, но вдруг самый крупный оборотень повернулся и скрылся в чаще. Остальные двое тут же поспешили за ним, хотя Эльсон и укусил одного за заднюю ногу, чуть не оставив себе трофей. Выродок взвыл и из последних сил рванул наутек. Марк чуть снова не бросился в погоню, но все же вспомнил про раненых и остановился. Один истоковец стонал, чуть ли не орал от боли в круге, второй поднялся с земли и, пошатываясь, брел к ним. Марк пошел навстречу, подхватил, когда тот начал падать. Раненым бойцом оказалась Регина.

Группы, возглавляемые Терренсом и Риком, подошли к месту бойни почти одновременно. Зрелище, представшее перед ними в свете фонарей, оказалось столь шокирующим, что они чуть не открыли огонь по вынырнувшим из темноты своим.

— Не стрелять! — торопливо рявкнул Рик.

Регина, в изнеможении повисшая на Марке, оживилась и, увидев Терренса, бросилась к нему.

— Я узнала его, узнала! — заверещала она.

— Сколько их было?! — громко спросил Рик.

— Пятеро, троим удалось уйти, — сказал Марк. Освободившись от своей ноши, он подхватил один из валявшихся на земле фонарей и попытался разобраться в кровавых ошметках, разбросанных вокруг. Алан и Пит так и не появились, и можно было предположить, что части разорванных тел, перемешанных с кусками и одеждой истоковцев, могли принадлежать им. Одну окровавленную белую тряпку он нашел сразу. Эльсону тоже пришла в голову эта мысль. В отличие от Марка, он не смог ее сразу переварить. Ужас швырнул его обратно в человеческую ипостась, но и в этом своем обличии он просто остался стоять на месте, не ощущая даже собственных ран.

Испуганные истоковцы сгрудились вокруг, выставив в темноту стволы ружей.

— Это был Бенедикт! — воскликнула Регина, добравшись до сдержанных объятий Терренса. — Я узнала его! Бенедикт! Он вернулся! — еле-еле проговорила она сквозь рыдания, но в шокированной тишине это услышали все.

— Этого не может быть, — со злобой в голосе сказал Терренс. — Он мертв!

— Почему вы так уверены? — заинтересовано обернулся Марк. — Ведь его тело не нашли?

Рик странно посмотрел на Терренса, переступил через шланг и подошел к лежащему в защищенном круге истоковцу.

— Они напали на нас со спины, — прохрипел тот, увидев своего начальника.

— Я уверена, я узнаю его в каком угодно обличии! — продолжила упорствовать Регина. — Это был Бенедикт!

Терренс покрепче приобнял ее, наконец, попытавшись успокоить. Ее словам он все же не поверил, решил, что у нее началась истерика.

— Вы сможете идти по следу? — спросил Рик, глядя на Эльсона.

— Еще как смогу! — прорычал оборотень, изо всех сил пытаясь не пустить слезу.

— Тогда догоним их! — решил Рик. Он огляделся, прикидывая, чьим заботам препоручить раненых. Как раз подошла последняя группа.

— Нет! — вдруг твердо возразил Терренс, чуть отстранив Регину. — Рик, разве ты не понимаешь, что тут происходит? — ядовитым голосом спросил он. — Хорошо подготовленный вооруженный отряд не смог справиться с пятью выродками? Да их сначала выманили из-под защиты, а потом напали со спины, ты же сам слышал! Посмотри на тела! Вспомни, сколько выстрелов было, как внезапно они прекратились! Нападающие были хорошо осведомлены о нашем плане и расположении наших засад. Все было просчитано. А теперь ты хочешь, чтобы они повели нас в новую ловушку?!

— Думаете, это мы все подстроили?! — возмущенно воскликнул Эльсон. — Погибли же наши соплеменники! Наш вожак!

— Бывший вожак и новообращенный, еще не вступивший в стаю, — поправил Терренс. — К тому же мы еще не знаем, чьи на самом деле это останки. Этот пазл придется собирать еще неделю!

— Но всех выродков убил Марк! Ваши мордовороты не сделали ничего!

— Вот именно! Они ничего не смогли поделать, а какой-то подросток с пистолетиком перестрелял почти половину? Слишком жирно.

Истоковцы со всех сторон согласно заворчали.

— А может все-таки предатель в ваших собственных рядах?! — выпалил Эльсон, чувствуя, как эти ряды плотнее сплачиваются вокруг его многострадальной тушки.

— Как вы помните, — обратился Терренс ко всем присутствующим, — сегодня утром мы с вами провели проверку. В наших рядах оборотней нет, я стопроцентно ручаюсь за это!

— Мы теряем время, — встрял Марк. — Если так боитесь, дайте нам пару пушек, и мы сходим за этими недобитками вдвоем. Потом расскажем вам, кто на самом деле тут за всем стоит. Открыточку на адрес Истока пришлем.

— Да! — не слишком уверено поддержал его Эльсон.

— Вместе пойдем! — прикинув что-то про себя, решил, наконец, Рик.

Его подчиненные отреагировали недовольным гулом.

— Так! — рявкнул на них Рик. — Кто со мной, решайте здесь и сейчас! Или вы выполняете приказы начальства или идете домой!

Толпа ответила еще более недовольным бурчанием, осторожными переглядываниями с соседями и, наконец, отдельными выкриками с согласием на продолжение операции. Домой почему-то никто идти так и не захотел.

Однако несколько человек все же пришлось оставить для транспортировки раненных в больницу. Перед тем как все же тронуться в путь, Эльсон снова начал менять ипостась на более чувствительную. Из-за нервов обращение затянулось и скрещенные на нем лучи фонарей ситуации не помогли. Его долго корежило, но истоковцы, многие из которых сам процесс обращения своими глазами не видели никогда, не смотря на явно читающееся на их лицах отвращение, не отводили взгляд.

Впрочем, когда погоня наконец началась, след еще был удобочитаем даже для оборотня. Он взывал к его инстинктам, заставляя бежать быстрее, и Эльсону приходилось постоянно одергивать себя и не торопиться, давая возможность людям поспевать за ним. Вдвоем с Марком они бы двигались гораздо быстрее, и возможно так было бы лучше — настигнуть убийц, разведать логово, а потом уже кинуть весточку истоковцам. Но еще возможнее было дать выродкам возможность подкараулить себя и схарчить.

Вскоре стало понятно, что след уходит в сторону и возвращается обратно. Рик немедленно предупредил об этом группу с ранеными. Однако позже стало ясно, что предосторожности излишни. Выродки и их хозяин не собирались возвращаться, чтобы ударить вновь, они лишь путали следы. К утру так найти никого и не удалось.

Домой Марк вернулся к полшестому утра и неожиданно обнаружил на ступенях лестницы ожидающего его Ройса. Тот выглядел не выспавшимся и взъерошенным. Перед тем как что-либо говорить, он широко зевнул.

— Мне дядя звонил, — сказал он, тяжело поднимаясь на ноги. Вручную разлепив захлопнувшиеся веки, Ройс уставился на Марка и попытался изобразить сердитое негодование. — Ты почему не сказал, что ты сам — НЕОБОРАЧИВАЮЩИЙСЯ ОБОРОТЕНЬ?! МНЕ не сказал? — с обидой в голосе спросил он.

Марк устало потер шею.

— Потому что твоему дяде я соврал, — сказал он, жестом предлагая подняться наверх.

— В чем именно ты соврал? — попытался уточнить Ройс. Марк начал подниматься первым, и он не видел его лица.

— Я вообще никакой не оборотень, но пришлось чуть-чуть приврать, просто иначе меня бы не пригласили участвовать в их ночном мероприятии.

— Тебя и так не пригласили.

— Он тебе прям все в таких подробностях рассказал? — удивился Марк.

— Пришлось. Иначе я бы не согласился переехать жить к ним с Анжелиной.

— А ты согласился?!

— Ну, тогда я думал, что ты врешь мне. А ты врешь ему. Или все-таки нам обоим?

— Адель не спит? — проигнорировал вопрос Марк, проходя мимо этажа девушек. Видимо, за их дверью он уловил что-то, потому что, не дождавшись ответа, уверенно свернул туда.

Адель не спала. По крайней мере, не у себя в спальне. Она сидела за кухонным столом, положив на него свою кудрявую голову. Парни вошли без стука, так что она не замечала их присутствия, пока Ройс не склонился над ней.

— Привет, — сказала она, не поднимаясь. — Будете завтракать?

Стефания проснулась раньше обычного. Вообще-то, она бы с удовольствием перешла на обычный для оборотня режим дня, но ей все время в этом мешали. Что помешало сегодня, она поняла не сразу, минут пять лежала в уютном сверточке из одеяла, принюхиваясь и прислушиваясь. Едой пахло однозначно, но опять блинчиками, а не беконом, так что ну и фиг бы с ними. А вот звуки из гостиной долетали непонятные. Нет, ее явно пытались не разбудить, так что шумели тихонько, но это делало их возню еще более невыносимой.

Сгорая от любопытства, Стефа выпросталась из одеяла и вышла из комнаты.

Адель сидела на плечах у Ройса и увлеченно красила потолок. Убрав трафарет, она внимательно оглядела свежую цепочку символов.

— Мы огораживаем опасную зону, — объяснила она, удивленно поднятым бровям подруги. Действительно, символы ограждающего заклинания, которые девушка наносила на потолок, аккуратно шли по кромке вокруг страшной черной пиктограммы, проявившейся здесь после колдовского ритуала Анжелины. До замыкания контура оставалось совсем чуть-чуть.

— И на что вы надеетесь? — Стефа скептически изогнула бровь.

— Не знаем, но это лучше чем ничего не делать, — сказал Ройс, поднимая повыше баночку с краской.

— Думаете?.. — Стефания подпрыгнула на месте, с ужасом озираясь вокруг. Адель чуть не свалилась с плечей Ройса, а Марк кинулся к окну. Что-то непонятное происходило совсем рядом с ними, сопровождаемое оглушительным грохотом и лязгом. Через несколько секунд стало тихо.

— Что там?! — нетерпеливо спросил Ройс, ссаживая Адель на пол.

— Отсюда не видно, — дернул головой Марк.

— А это не ваш знаменитый полтергейст? — предположила Стефания.

— Надеюсь, что нет, — скривился Ройс, — по-моему, это снаружи, — он тоже дернулся подойти к окну, но Марк, прислушиваясь, наоборот отошел от него.

— Уже внутри, — сказал он.

Кто-то поднялся по лестнице и подошел к двери в их квартиру. Адель бросилась к своему рюкзаку, снова позабыв, что от ее арсенала ничего не осталось. Марк взял с подоконника уже проверенный в бою отрезок арматуры.

Они подождали, что будет дальше, но пару минут ничего не происходило.

— Если это оборотень, он же не сможет войти, да? — прошептала Стефания.

— Точно, — согласился Марк и, выйдя в коридор, подошел к двери. Остальные поспешили за ним и встали вокруг.

Снаружи что-то скреблось и шумно дышало.

Марк взялся за ручку и резко отворил дверь. С площадки на них уставилось огромное животное. Оно было грязным, с топорщащейся шерстью, в которой запутались какие-то ошметки. Увидев их, животное нервно перебрало ногами и заскулило.

— Это Пит! — воскликнула Стефания.

— Как? С чего ты взяла? — удивилась Адель.

— Точно, он, — подтвердил Ройс, — те же тупые вылупленные глазенки.

— Это кровь?! — Запричитала Стефа, — он ранен. Ну же, впустите его!

— Как скажешь, — безразлично согласился Марк и, выставив ногу за порог, ухватил животное за шкирку, хотя такую тушу было бы сложно просто так сдвинуть с места. Ройсу пришлось помочь.

— Почему он не обращается обратно? — Стефа обняла животное за шею. Оно тут же прильнуло к ней.

— Очевидно, не может, — Марк вытащил из шерсти оборотня подозрительный пахнущий кровью кусочек. — А это похоже чья-то запчасть.

— Он кого-то убил, — мрачно предположил Ройс, мысленно приготовившись отдирать животное от Стефании.

— Не, тогда бы у него прежде всего вся морда была бы в этом ком-то, — Марк брезгливо бросил окровавленный кусочек на и без того уже грязный пол.

— А вдруг он умылся по дороге? — прошептала Адель.

— Нет! — Стефа покрепче прижала к себе огромную сопящую морду. — Это на него напали, неужели непонятно!

— Пойду посмотрю, как он вошел в подъезд, — сказал Марк, не горя желанием никого просвещать о ночных событиях.

— Я с тобой, — кивнул Ройс, — а вы пока уйдите в спальню, — скомандовал он девушкам.

— Ничего он мне не сделает! — воскликнула Стефа, не желая отрываться от своего огромного испуганного чудовища, но Адель потянула ее за собой.

— Мы будем всего лишь через порог от него, — ласково протянула она. Девушки пошли в спальню Адель, а монстр как привязанный последовал за ними. Но Адель положила на порог изрисованную символами досочку, тем самым замкнув контур, и ему пришлось остаться снаружи.

Убедившись, что подруги в безопасности, Марк и Ройс спустились вниз. Масштабы проблемы были видны уже с лестницы. Лампочка в подъезде не горела, но свет проходил с улицы через свободный прямоугольник двери. У прямоугольника были очень неровные края.

— Это ваши гости так шумно вошли? — соседка уже бдела через щелочку в двери. При их приближении Полония осмелела и вышла на площадку.

Ройс выглянул на улицу. Вырванная и покореженная металлическая дверь лежала на клумбе и в принципе, если ее немножко докорежить, могла бы считаться композиционным дополнением цветника.

Глава 15

Эта дверь так и пролежала на земле среди цветов еще где-то с неделю, пока тетя Поля не взорвалась и не заставила все еще дежуривших у дома истоковцев избавиться от такой гротескной скульптуры. Подобное искусство ее душа категорически не принимала.

Сами истоковцы, когда впервые увидели развороченный вход в подъезд, пришли в крайнее возбуждение. Контур заклинания оказался разомкнут благодаря тому, что Пит вырвал дверь с мясом, и это показалось им плохим признаком. После длительных пререканий они тщательно обыскали здание, исключая все же чердак и тети Полину квартиру. Как она сумела их убедить оставить свои владения неприкосновенными, она объяснять не стала. Однако и плантации оборотной травы, и сам Пит, который так и не смог вернуть себе человеческое обличие, остались ими не обнаруженными.

Сдавать Пита истоковцам никто не решился. Хотя его неспособность обратиться снова в человека скорее всего была связана с пережитым шоком от слишком близко подобравшейся к его шкуре смерти, но на данный момент он больше всего походил на выродка. А с ними у Истока разговор был излишне коротким. Оставалось надеяться, что состояние это его временное и недолговечное, так что истоковцев ставить в известность не стали.

Таким образом Рик ничего в доме не нашел, однако непререкаемым тоном заявил, что забирает племянника из этого гнезда порока. После всего случившегося, Ройс не смог ничего противопоставить его аргументам, и молча собрал вещи. Так Марк остался один.

Этим вечером он развлекал себя тем, что сидел неподвижно, забравшись с ногами на широкий подоконник и прислонившись лбом к холодному оконному стеклу. Снаружи смотреть было не на что, он больше слушал, открыв одну из створок окна. Посторонние звуки были едва различимы, но он хорошо представлял себе, чем именно занимаются истоковцы на улице. Боясь в очередной раз опростоволоситься и пропустить все самое интересное, они не только круглосуточно торчали перед домом, но и напихали вокруг датчиков и инфракрасных камер. Зато интернет как назло отрубился, а больше занять себя было абсолютно нечем.

Из-за чертовой тишины и безделья Марку начали докучать воспоминания, и это было неприятно. Он сидел в темноте, и все это ожидание непонятно чего в одиночестве, без света заставило прошлое вернуться. Картинки, запахи, звуки, ощущения, сцепленные вместе, стали возникать в памяти помимо его воли. Лучше всего в такой ситуации было включить свет и сделать хоть что-нибудь, но делать было нечего, и он не хотел привлекать внимание снаружи.

Сначала вернулся подвал, в котором мачеха запирала его на ночь, как будто она боялась, что он может перегрызть ей глотку, пока она спит. Он снова ощутил летнюю духоту, приправленную источаемыми этой женщиной ненавистью и страхом. Марк тряхнул головой, пытаясь избавиться от назойливых мыслей. Но тогда вернулось что-то похуже.

Маленькая клетка, слишком тесная для человеческого детеныша четырех лет. Запертая комната с выключенным светом, иногда на стене отсвет от работающего монитора. Приглушенные звуки голосов и непонятные шумы за стеной. Ему тогда не хватало опыта, чтобы представить, с чем они могли быть связаны. Теперь, возвращаясь назад, он мог предположить, что это было. Когда, наконец, включался свет, Марк возвращался обратно в большой, перегороженный решетками зал, наполненный резкими запахами, стонами и рыданиями. Он оглядывался вокруг, отмечая произошедшие перемены. В ту ночь, которую он вспоминал раз за разом, исчезла женщина, которая пела. Она хорошо пела, хотя и очень тихо, слабым, срывающимся голосом, но это было лучшее, что ему довелось слышать когда-либо. Хотя возможно по малолетству он был необъективен, но когда она начинала петь, все вокруг затихали. Даже человеческий обрубок в углу, который беспрестанно стонал трое суток подряд, пока тоже не исчез.

Про поющую женщину вспоминать было неприятно, но этот образ хотя бы не давал прорваться воспоминаниям о холодных руках его матери, которыми она прижимала его к себе.

Марк с облегчением вскочил на ноги, когда услышал звук шагов на лестнице. За этим последовал требовательный стук в дверь. Он узнал Анжелину еще по стуку каблуков по ступеням, так что когда он отворил дверь, она не успела даже опустить руку.

— Ждал меня? — довольно улыбнулась девушка.

— Вообще-то нет, — не покривил душой Марк. — Не думал, что ты прорвешься сюда незамеченной.

— Разве можно остановить Тьму? — промурлыкала девушка и попыталась войти, но из этого ничего не вышло. — Что за черт?! — воскликнула она, удивленно озираясь. Никакой преграды не было, только череда символов внутри дверной коробки. — Вы и сюда их впихнули! — Анжелина недовольно поморщилась, собралась протянуть ему руку, но передумала. — Хотя подожди-ка. Кто это сделал? Кто наложил заклинание? Другая ведьма? Ты должен меня с ней познакомить!

— Это была моя соседка — художница. Ты уже ее знаешь.

— У нее нет никакой силы, — разочаровано проговорила Анжелина. — Я бы почувствовала. Значит, я легко это пробью! — Она встала поудобнее и, выставив ладони вперед, закрыла глаза, ее лицо приняло сосредоточенное выражение.

— Что ж раньше-то не попробовала?

Девушка не удостоила его ответом, сконцентрировавшись на своей задаче. Марк подождал с минуту, но ничего не изменилось. Анжелина сердито поджала губы и надавила на преграду всем весом.

— Попробуй с разбегу, — посоветовал парень.

— Просто нужно использовать правильное контрзаклятье, — заключила девушка недовольно. — Позже разберусь. Пойдем ко мне.

— Нет уж, спасибо. Лучше здесь, — Марк схватил ее за руку и втащил в прихожую.

— Ладно, — Анжелина на секунду оглянулась на пустой дверной проем, раздраженно сопя. Потом она прошла на кухню и начала рыться в ящиках, но того что хотела не нашла. — У тебя есть хоть какой-нибудь нож?

Марк молча вытащил из кармана и передал ей свой складной нож.

— Надеюсь, он острый, — сказала девушка с хищной улыбкой.

— А зачем мне тупой таскать, — проворчал Марк, проходя за ней в гостиную. Прислонившись плечом к стене, он смотрел, как она стаскивает вместе матрасы в пятно лунного света на полу.

Распрямившись, она посмотрела на свободную от облаков луну, сияющую над черной громадой леса.

— Посмотри, как она прекрасна, — предложила она. — Сейчас самое время.

— Самое время для чего? — спросил Марк, подходя ближе.

— Луна растет, его становится все больше и, пока оно не материализовалось, оно доступно для нас. Ты видишь, как оно поднимается над лесом? Эта серая дымка, уходящая вверх. Его уже так много, что можно увидеть.

Марк посмотрел туда, куда она показывала. При должном воображении в призрачном лунном свете можно было увидеть что угодно.

— Знаешь, что там находится? — воодушевленно продолжила Анжелина. — Лабиринт подземных ходов, через которые в воздух из подземного мира просачивается колдовская сила. Сейчас самое время ее собирать.

— И куда мы будем ее собирать, в корзинку или в ведро?

Она не заметила или проигнорировала эту реплику. Опускаясь на матрас, потянула его за собой. Деловито засучила рукав на его руке, взявшись за нож, приставила кончик лезвия к его коже.

— Сила сейчас пронизывает все вокруг, но только человеческая кровь может ее в себя впитать, — объяснила Анжелина и сделала длинный надрез вдоль его предплечья. Склонившись, она стала слизывать появившуюся кровь, но всю не успевала и та начала капать на матрас. Марк подставил под капли ладонь.

Сложновато было теперь сохранять невозмутимость. Особенно, когда она подняла лицо и стала перепачканными губами целовать его, настойчиво и жадно впиваясь в него как клещ. Вкус собственной крови показался ему отвратительным. Он попытался отстранить ее от себя, но она все не унималась.

— Теперь попробуй мою! — в крайнем возбуждении воскликнула Анжелина и полоснула лезвием в этот раз по своей руке. Кровь полилась ручьем. — Давай же. — Она ухватила Марка за шею и поднесла свою рану к его лицу, но он увернулся.

— Мне и своей силы достаточно, — сказал парень и опрокинул ее на матрас. Она дико захохотала, привлекая его к себе, окровавленной рукой. Казалось, что кровь эта абсолютно везде. Они катались и возились в ней, и на все это безобразие взирала кровавая луна.

— Слышишь, как она смеется? — еле-еле проговорила Анжелина, запыхавшись от бурных ласк.

Но Марк зажал ей рот ладонью, чтобы не слышать больше этот бред.

Анжелина не могла просто расслабиться и тихонько и молча полежать отдохнуть, глядя на невозмутимую луну. Она тут же вскочила и начала рыться в своей объемной сумке-бауле. Оттуда одна за другой появилось с дюжину черных свечей со спиралевидными узорами. Марк промычал что-то недовольное и, перекатившись на живот, смотрел, как она расставляет их в каком-то определенном порядке, тщательно выверяя расстояния.

— Если собралась огонь жечь, то делай это хотя бы в ванной, — проговорил он, как только она закончила и взялась за зажигалку. — Там окон нет.

Анжелина лишь поджала губы и начала закидывать все обратно в сумку. Она была слишком удовлетворена, чтобы возмущаться и рычать по такому ничтожному поводу. К тому же энергия переполняла ее, она прямо чувствовала, как та струится по ее телу. В таком состоянии чего ей стоило проделать всю операцию еще раз? Да ерунда.

Обратно к Марку она вернулась в еще более умиротворенном состоянии. Он лежал на спине, закинув руки за голову. Глаза были закрыты, а дыхание спокойное и глубокое, но она знала, что он не спит. Анжелина утроилась рядом, прижалась к нему, положив ладонь на его живот.

— Я поблагодарила хозяев за ниспосланный дар, — объяснила она, чем только что занималась при свечах на кафельном полу. Хотя Марк и не думал интересоваться.

Опустив голову, девушка закрыла глаза и блаженно вздохнула. От его кожи все еще чуть-чуть пахло кровью. Она осторожно высунула кончик языка и провела им по засохшему потеку у него на боку, но ничего особенного не ощутила. Она вновь открыла глаза и, приподнявшись на локте, оглядела его. Когда она совсем недавно пила его кровь, та стекала из раны, капала на грудь и тоненькими ручейками стекала вниз. Высушенная долина животворящего потока.

Наклонившись над ним, Анжелина тихонько коснулась губами его кожи. Такой теплой и живой. Уткнулась в нее лицом, жадно вдыхая запах. Снова провела языком от живота почти до самой шеи, уже не потихоньку, а со вкусом. Вернулась к животу и впилась в кожу зубами, чувствуя, как под нею напряглись мышцы.

— Как же приятно! — промурлыкала она, отцепившись, и сладострастно провела подушечками пальцев по оставшимся от зубов следам. — Мне всегда было интересно, каково это, не просто пить кровь, а вгрызаться в теплую живую плоть. Попробовать на вкус еще живое мясо, прямо с трепещущего и агонизирующего тела.

Марк приподнялся и сел на матрасе, но взгляд его был спокойным и понимающим, так что она продолжила:

— Однажды я пыталась попробовать, украла соседскую собачонку прямо со двора и разрезала ее в гараже, слыша, как ее хозяева-балбесы зовут ее и зовут. Но тут в гараж ворвался отец и отобрал ее у меня… совсем о нем забыла… — разочарованно протянула она. Марк успокаивающе погладил ее по голове.

— Зашибись, маньячка, — проговорил он.

Она неуверенно улыбнулась в ответ, но, заглянув в его глаза, поняла, что он уже больше о ней не думает. Отсутствующий взгляд, он к чему-то прислушивался.

Марк медленно повернулся, заслонив ее от чего-то. Анжелина вытянула шею, выглядывая из-за его спины. Возле матраса, совсем близко, скрючилось непонятное существо и самозабвенно лизало испачканную в крови ткань. Оно не сразу заметило, что его присутствие обнаружили, но света было недостаточно, чтобы как следует рассмотреть его. По крайней мере, оно было не слишком крупное, все какое-то скособоченное и от него во все стороны торчали толи какие-то наросты, то ли клочья свалявшейся шерсти. В следующую секунду оно все же опомнилось и дало деру в сторону кухни. Марк молниеносно подскочил и бросился за ним.

Анжелина оцепенела от страха. Ей пришло в голову, что, возможно, это она только что снова напортачила с ритуалом и вызвала сюда одного из монстров подземелий. Но в таком случае нужно было срочно делать ноги отсюда. Чудовище-то может и было всего лишь размером с кошку, но автор альманаха подземного мира настойчиво не советовал связываться с подобными существами. Он не потрудился вооружить своих читателей ни единым советом по противодействию им, ограничившись несколькими мерзкими, но красноречивыми нарисованными от руки картинками с обезображенными трупами людей.

Из кухни послышалось тихое одиночное буханье и все. Анжелина стояла на коленях, чувствуя, как с каждой секундой уменьшаются ее шансы добежать до выхода. Пока монстр занят тем, кто так неосмотрительно бросился за ним в темноту, но сколько ему понадобится времени, чтобы закончить с ним и вернуться за ней? Жители подземелий ненасытны.

Сознание Анжелины билось в тяжелом недвижимом теле, не в силах сдвинуть его ни на шаг. Она смогла только тихонечко и жалко проскулить от ужаса сквозь сжатые губы, когда что-то двинулась к ней из самой тьмы.

— Иди глянь, — позвал Марк.

— Мнн… — попыталась отказаться девушка, конвульсивно дергая головой.

— Испугалась, маньячка? — нежно поинтересовался парень. — Так он еще больше! Смылся через вентиляционное отверстие.

— Замани…ет, — предположила Анжелина, нервно вцепившись рукой в матрас.

— Маловато отверстие для этого, нам туда не пролезть просто, хотя… — Марк развернулся и снова исчез в темноте. — Серьезно, иди глянь! — глухо донеслось из-за стены.

Девушка все-таки поднялась и на ватных ногах прошла через коридор на кухню, остановившись в дверном проеме. Марк стоял с фонариком в руках и светил им на стену. Собравшись с духом, она посмотрела туда, увидела черный провал вентиляционного отверстия и долго пялилась на него, пока не сообразила, что интерес тут представляет совсем другое. Марк поводил лучом из стороны в сторону, освещая границу заделанного проема. Ошметки обоев, которые он сдернул со стены, чтобы добраться до него, валялись на полу.

Очевидно, за стеной было скрыто от посторонних глаз еще одно помещение. Перед продажей квартиры вход в него был тщательно заделан, оставлено лишь небольшое отверстие, через которое зубастое кровососущее существо могло выходить наружу и прятаться вновь, оставаясь незамеченным. Может, оно и выходило, когда все спали. Неслышно подбиралась к спящим и впивалось зубами в открытый и незащищенный участок тела, одновременно впрыскивая через рану какое-нибудь обезболивающее, чтобы человек не просыпался.

— Надо заложить эту дырку чем-нибудь тяжелым! — прошептала Анжелина, нервно расчесывая тут же засвербевшие лодыжки.

— Вот еще! Лучше уж выманить эту тварь пучеглазую, пока она к нашим соседям целоваться не полезла! Или вообще залезть туда…

Марк примерился к стене, собираясь вдарить по ней ногой, но Анжелина схватила его за руку и резко потянула на себя, так что он едва не потерял равновесие.

— С ума сошел! Не просто же так эту дыру заделали! Ты не знаешь, что будет, если ее открыть! — Запричитала девушка, но Марк лишь скептически фыркнул. — Этих существ там может быть десятки, они обглодают нас до костей, — трагическим шепотом предположила она.

— За стенкой только вентиляционная шахта и все, потому что дальше уже начинается наша ванная комната. Десятки адских тварей там могут поместиться только в утрамбованном состоянии. Вряд ли они согласились бы на такой дискомфорт.

— Значит тайная комната где-то внизу или на чердаке!

— Да-а, ну так можно я… — Марк сердито нетерпеливо стряхнул с себя ее руку и ударил по стенке ногой. Потом уже руками довыламывал из стены куски гипсокартона, пока дыра не стала достаточно большой. Засунув голову в открывшуюся шахту, он довольно присвистнул, заглядывая вниз.

— Что там? — нетерпеливо спросила Анжелина, на всякий случай снова отойдя подальше.

— Лебедка, — ответил Марк, беспечно обернувшись к ней. — Кто-то использовал шахту, чтобы спускать что-то вниз. Ну или поднимать. Что-то так и осталось привязанным к тросу, проверим?

— Да нафиг?!

Марк пожал плечами и начал крутить ручку. Лебедка мерзко заскрипела.

— Да нафиг?! — только и смогла из себя выдавить Анжелина, теперь уже с истерическими нотками в голосе.

— Закон жанра, — пояснил Марк, морщась от мерзких звуков, которые на каждом повороте вала издавал старый механизм. — Теперь мы просто обязаны глупо сдохнуть, выясняя секрет таинственной шахты… из которой еще и воняет кстати.

— Еще бы, может ты сейчас предыдущего жильца этой квартиры тащишь, — с издевкой предположила девушка.

— Хорошо, познакомимся, — отрывисто проговорил Марк, делая паузу на каждом витке. — Накормим, а то он явно исхудал, осунулся.

— Чем интересно? Собственной кровью?

— А что? У нас еще осталось вроде.

— Я серьезно! Что если, в этой квартире жил какой-нибудь серийный убийца и прятал внизу своих разлагающихся жертв? Поднимал их к себе время от времени из сентиментальных соображений?

— Но они бы воняли!

— Ты же только что сказал, что оттуда воняет!

— Да, но запах специфический. Как будто наш монстр облегчился по дороге. Из стратегических соображений, надо полагать.

Анжелина замолчала, ожидая, пока Марк вытянет наконец то, что он тянул. Через несколько секунд лебедка перестала стонать, и парень заинтересованно замер рядом с шахтой, разглядывая нечто, что девушке с ее места было не видно.

— Ну! — понудила она его высказаться.

— Очевидно, бывший хозяин квартиры конченый псих, — резюмировал Марк, обернувшись.

— Да что там?!

— Я даже не знаю, как это описать можно!

Анжелина зарычала, представляя, как пинком отправляет его лететь вниз по шахте. Для этого шахта в ее воображении стала шире раз в десять. Все же подошла она к нему мелкими боязливыми шажочками. Марк отодвинулся от шахты, только когда она была уже совсем рядом. Внутри на лебедке висело что-то большое и бесформенное. Девушка облизала губы и, забрав у Марка фонарик, посветила на эту странную массу. Вздрогнула, хотя и не поняла, что это. То, что было сейчас перед ней, не могло б присниться даже в самом страшном сне.

— Это розовый заяц, — наконец просветил ее парень.

— Какого дьявола? — просипела девушка.

От огромного плюшевого зайца неестественного гламурного оттенка непередаваемо разило кошачьей мочой.

— Двинуться можно, — прошептала Анжелина. — Убери это! — она с отвращением и большой долей разочарования отступила назад. — Скинь эту гадость обратно!

— Ладно, — Марк попытался отвязать зайца от крюка, которым кончался трос, но пушистик оказался намертво примотан за уши какой-то тонкой бечевой.

— Да пофиг, бросай как есть! — вопила Анжелина, зажимая нос рукой.

— Тогда наш монстр сможет забраться по тросу к соседям! Что, нам за ним по всему дому гоняться?! Пусть внизу сидит! — Оттолкнув девушку, он быстро сбегал за ножом и, вспоров бечеву, пустил зайца в свободное падение.

Где-то с полминуты они простояли возле дыры, прислушиваясь, но никакой реакции на их самоуправство от монстра не последовало.

— И что теперь? — спросила Анжелина шепотом. — Думаешь, теперь он оттуда не выберется?

— По шахте, наверное, нет, — предположил Марк. — Но дверь в подвал истоковцы возможно оставили не запертой.

— О, нет! — девушка обозленно всплеснула руками. — Ну что за дебилы?!

— Ладно, пошли, — Марк первым пошел к выходу из квартиры, Анжелине пришлось последовать за ним. — Ты сможешь спуститься по лестнице без света? — На всякий случай уточнил парень.

— Ну, подняться-то я смогла! — раздраженно напомнила Анжелина. — То есть, нет! — опомнилась она. — Ты совсем охренел?! Эта штука двигается совершенно бесшумно! Я не горю желанием наткнуться на нее в темноте!

— Ладно, уговорила! Останься здесь, я один схожу погляжу.

— Еще чего?! А если эта хрень тебя сожрет, я что буду делать?! Сколько мне тут сидеть? Пока я не сдохну?!

— Окна не запоролены, можешь вылезать через них сколько душе угодно, — отмахнулся Марк и вышел из квартиры. Анжелина вовремя ухватилась за его руку и выскочила через дверь вместе с ним.

— Включи фонарик, включи! — зашипела она, двигаясь за ним мелкими шажочками. За него она уже цеплялась двумя руками.

— Снаружи увидят, — отрезал Марк.

— Ну и фиг с ними, — пролепетала Анжелина, судорожно нащупывая ногой первую ступеньку.

— Если ты отпустишь меня, идти будет гораздо удобнее.

— Не будет.

— Ну, как хочешь, — смирился Марк, потихоньку спускаясь по лестнице практически боком.

— Ой, что это?! Оно коснулась моей ноги! Оно теплое! Мамочка! — взвыла Анжелина.

— Это моя нога.

— Ты уверен?!

— Абсолютно.

— Еще долго?

— А ты как думаешь? Мы еще и одного пролета не сделали. Так помолчи-ка! — попросил Марк тихо.

— Что там?! — не выдержала Анжелина.

— Кто-то, — коротко ответил Марк.

— Включи фонарик! — тут же истерично потребовала Анжелина.

Вместо этого на лестнице зажегся свет. Девушка взвизгнула и, даже не посмотрев, кто это сделал, спряталась за Марка.

— Анжелина! — суровым тоном позвал ее Рик.

— Папа? — одним глазочком выглянула девушка. — Какого черта?! Зачем ты меня напугал?! — тут же осмелев, накинулась она на него.

— Я тебя?! — еще больше разозлился Рик. — В кое-то веки мои люди не проворонили ничего, и вот на тебе! Это моя дочь! И часто ты сюда ходишь? И главное зачем?!

— А что еще мне делать?! Ты что думал, я так и буду безвылазно в своей комнате сидеть?!

— Хотя бы по ночам!

Хоть Рик и был зол как никогда, но он все же поспешил свернуть этот неприятный разговор. На этаж поднялись еще два истоковца, и он не хотел выяснять отношение перед ними.

Марк тоже был совсем не против, чтобы вся компания наконец свалила в ночь. Все эти семейные разборки ему осточертели еще на стадии проживания с собственным отцом. Хреново все же иметь родственников — это он уяснил для себя уже давно. Среди близких существуют особые отношения — и наорать могут, и обидеть, и с ногами влезть в чужую жизнь, все равно эти самые близкие никуда не денутся. Будут презирать друг друга, ненавидеть, но скрежеща зубами встречаться по-семейному за одним столом. Ну и нафиг такое счастье?

Однако когда Анжелина со своим отцом наконец ушли, и истоковцы вернулись в свою машину, припаркованную напротив дома, Марк выглянул на улицу, и вспомнил о своей маленькой сестре упрямо сбегающей от своей воспитательницы, чтобы проведать его хотя бы на несколько минут. Даже не смотря на истерическое недовольство матери, и разгуливающих по городу монстров. В отношении этой девочки у него всегда были двойственные чувства.

Против нее он никогда ничего не имел, и, наверное, никогда не будет. Даже, если из нее вырастет вторая Анжелина.

Раздраженно хмыкнув, Марк пошел к двери в подвал. Правда на месте клочковатого монстра, он давно бы смылся отсюда подобру-поздорову. Не ожидая на самом деле что-либо обнаружить, перед тем как спускаться вниз, парень просто включил там свет. Неожиданно, монстр сидел там, на полу у подножия лестницы, и немигающим взглядом смотрел наверх.

Ройс нажал на кнопку дверного звонка, не ожидая, что ему так быстро откроют. Адель распахнула перед ним дверь с поразительной беспечностью.

— Ты бы хоть спрашивала кто, — проворчал он, входя. — Что тут у нас?

— Сюда, — Адель пропустила его замечание мимо ушей. — Это просто поразительно! — Она влетела обратно в гостиную и показала на птичью клетку, стоявшую на низком журнальном столике. Внутри и вправду находилось что-то странное, похожее на очень плохо сделанное чучело, если бы кому-то пришло в голову сделать его из сбитого трактором кота, пролежавшего недельку на жаре. Мордочка кота с большим уродливым шрамом от правого уха до левой щеки, была повернута в сторону вошедших. Мертвые глаза смотрели четко вперед. Пасть с обломанными зубами застыла широко открытой. Это был несвежий труп, поднятый таксидермистами в вертикальное положение, но хотя бы от него не воняло.

Ройс недоуменно посмотрел на Адель. Ее глаза сияли восхищением. Он снова посмотрел на кота. Восторгаться там было прямо-таки нечем. Он еле сдерживал гримасу отвращения.

— Так, собственно…зачем вы это сюда притащили?

— Он не это, он живой! — воскликнула Адель с улыбкой, присаживаясь рядом с клеткой на колени. — Чудо природы.

— Ты знаешь, мне кажется, живой он был когда-то раньше, — осторожно предположил Ройс, — но теперь уже нет.

— А вот и нет, гляди, — Марк, сидевший в кресле рядом с клеткой, подался вперед, и просунул в клетку сбоку от животного один палец. Чучело молниеносно подпрыгнуло, в полете поворачиваясь к нему. Оно бы вцепилось в палец, если б могло. Но нижняя челюсть просто закачалась из стороны в сторону. Из его глотки послышались отвратительные утробные звуки.

— Гадость! — воскликнула Стефания, стоявшая за спинкой кресла, и отвернулась.

Марк с любопытством смотрел, как кот жадно облизывает его палец с большим порезом на последней фаланге. Адель тоже смотрела не отрываясь.

— Это не чудо природы, это что-то в корне противное природе, — ужаснулся Ройс. — И вы, ребята, тоже, что-то не то сейчас делаете.

— Да это же тот кот, которого я убил! — Попытался напомнить Марк. — Ну тот, соседский пушистик, в безвременной кончине которого меня обвиняет твоя мать.

— Скорее плешистик, — поправил Ройс. — И что с ним такое произойти могло?

— Я думаю, его сбила машина, — с улыбкой предположил Марк, — но видимо он был настолько плохим котом, что даже ад его не принял!

— И он стал вампиром! — восторженно закончила за него Адель.

— И эти двое видят в этом что-то волшебно хорошее, — мрачно прокомментировала Стефания.

— Ну, может для кота это и не очень хорошо, — признала Адель, — но все же это чудо! Оборотни существуют, вампиры тоже, а, значит, и вообще что угодно!

— Не вижу пока, чему тут радоваться, — нахмурился Ройс.

— Ну, разве вы не помните, как в детстве было здорово открывать для себя что-то новое, удивляться каждый день! Мне лично этого ощущения очень не хватало.

— Надеюсь, ты не хочешь оставить себе нового питомца? — спросила Стефания, брезгливо тыкая в клетку. — Напомню, у тебя уже есть собачка.

— Нет, к сожалению, мы не оставим себе котенка-вампира, — сказал Марк. — Тетя Поля уже послала к нам специалиста, который с ним разберется.

Адель вздохнула и покачала головой.

— О, какая жалость! — воскликнула Стефа. — Ну, нельзя, так нельзя.

— Давайте, хотя бы с ним сфотографируемся. — Адель подскочила с пола и унеслась к себе в спальню. Оттуда она вернулась со своей зеркалкой, и еще с пол часа извращалась со светом и ракурсом, фоткая ошалевшего от такого внимания кота-нежить со всех сторон.

Потом, проигнорировав звонок, кто-то громко постучал в дверь.

— Специалист, наверное, — пошел открывать Марк.

Через несколько секунд в гостиную вошел высокий гладко выбритый мужчина лет пятидесяти с диковатым взглядом. В новом плохо подобранном костюме, с пиджака которого так и свисала магазинная бирка. Он двигался так, как будто еще не совсем освоился в собственном теле после длительного перерыва. При виде него, кот истерично заметался по клетке, так что Ройсу пришлось придержать ее, чтобы та не свалилась со стола.

— Где круг? — сиплым голосом спросил специалист.

Пару секунд все молчали, не догадываясь, что он имеет в виду.

— Вон, — наконец проговорила Адель, указывая на потолок. — Что вы будете делать?

Специалист поднял голову, рассматривая фигуру в круге. На его лице не отразилось никаких эмоций, но все же он спросил:

— Почему?

— Ну, колдовство штука тонкая, — сказал Марк, — небольшая неточность в расчетах, и магия протекает к соседям снизу.

Специалист перевел взгляд на парня и несколько мгновений молча буравил его взглядом, так что всем стало не по себе. Потом он сделал большой шаг к клетке и неожиданно ловко открыл ее и сграбастал извивающегося всем телом кота. Плешивый мертвец неистово боролся за свою сверхъестественную и, пусть и не идеальную, но жизнь. Его свободно болтающаяся нижняя челюсть, так ходила ходуном, что, казалось, вот-вот оторвется.

— Нежнее с ним, — попросила Адель, нервно дернувшись к нему.

Без малейшего напряжения удерживая кота в руках, специалист встал ровно под центром круга, глядя на него снизу вверх. Постоял, как бы раздумывая, и вдруг подбросил животное над собой. Кот засучил лапами, словно пытаясь оттолкнуть от себя что-то. Слегка приложившись к потолку, он упал обратно вниз.

— Эй, нельзя же так! — возмутилась Стефа.

— Если нужно поместить его в центр пиктограммы, давайте я вам табуретку принесу! — воскликнула Адель.

Не слушая никого, специалист швырнула кота в круг. Хряснувшись об потолок, кот снова свалилось к нему в руки, и обмякнув, повис.

Сунув неподвижное тельце Марку, мужчина, не говоря не слова, вышел из комнаты. Ройс прошел за ним до выхода из квартиры, но потом вернулся. Адель как раз пыталась нащупать у кота пульс.

— Слушайте, я, конечно, не уверен, но мне кажется, я этого спеца уже где-то видел, — сказал Ройс.

— Мне он тоже показался знакомым, — кивнул Марк, держа на весу начавшее оживать тельце. Адель забрала его и прижала к себе. Как ни странно, после процедуры впечатывания в бетонный потолок, животина начала выглядеть действительно более живой. Как будто злой дух, заставлявший его питаться кровью и выглядеть как монстр из преисподней, покинул его, по дороге вернув нормальную, хоть и не пышущую здоровьем жизнь.

— Но мне кажется, я уже видел его в морге! — пояснил Ройс.

— В качестве кого? — уточнил Марк.

— В качестве трупа, — Ройс опустился в кресло и подпер руками подбородок. — Вообще-то люди очень меняются после смерти, обратный процесс, надо полагать, тоже влияет на внешность, — задумчиво произнес он.

— Ты что городишь? — не выдержала Стефа.

— А что? Как сказала вождь нашей стаи — Адель — теперь все возможно.

— Мне он напомнил нашего пропавшего ночного сторожа, — сказал Марк. — Если, конечно, того помыть, побрить и протрезвить.

— Ну, вот все это мы как раз в морге и сделали, — кивнул Ройс. — Нам тот труп притащили грязным, заросшим и, скажем так, попахивающим. Сердечный приступ. Нашли прохожие на газоне перед администрацией.

— А не легче ли предположить, — со вздохом проговорила Стефа, — что этот специалист просто его брат? Может, он оттого такой угрюмый пришел, что ему недавно сообщили печальную новость.

— Ну, да, так тоже может быть, — признал Ройс.

Окончательно пришедший в себя кот, между тем, вывернулся из рук Адель, спрыгнул на пол и достаточно резво выбежал из комнаты. Ринувшаяся за ним девушка успела заметить, что побежал он обратно на родной третий этаж.

Глава 16

Эльсон вошел в дом и сразу направился на кухню, чтобы положить купленные продукты в холодильник. Свалив пакеты на стол, он потянул носом и обернулся на ведущую во двор дверь. Она стояла приоткрытой, и мужчина задумался, стараясь вспомнить, в каком виде он ее оставлял. По всему выходило, что не в таком. После нападения выродков, он стал гораздо менее беспечен в этом вопросе.

Эльсон быстро скинул одежду, свалил ее прямо на пол, где стоял и, поспешно обратившись, пошел к двери уже на четырех лапах. Он выглянул наружу, там никого не было, зато удалось уловить слабый чужеродный запах. По нему он пошел внутрь дома. Двигался медленно, тщательно прислушиваясь и не менее тщательно принюхиваясь. Нюх у него был далеко не собачий, однако в наличии следа не было никаких сомнений. Пахло почему-то сырым мясом, чуть-чуть кровью и бензином.

Всю дорогу он терялся в догадках, что бы это такое могло означать. Ему пришли на ум три варианта. Во-первых, товарищи по стае решили как-то поглумиться над ним, поскольку в связи с последними событиями он опасно приблизился к положению парии. Второй вариант — вернулся злой Коннор и оставил ароматное, но угрожающее послание. Ну и третий — хозяин выродков притащил сюда свою очередную освежеванную жертву, и Эльсон сейчас медленно бредет на свой последний ужин, на котором будет выступать слегка жестковатым десертом.

По сравнению с последним первые два выглядели вполне терпимо, а вот на счет вероятности он ничего придумать не мог. Чем там пахли те выродки? Он тогда не обратил внимания, но Марк же говорил…

Эльсон даже было потянулся за телефоном, который правда остался вместе с одеждой на кухне, тем не менее, даже сама мысль чуть не заставила его обратно обратиться в человека. А это было опасно, так как вместо крутого, хоть и слегка плешивого монстра, вооруженного когтями и клыками, он рисковал появиться перед лицом опасности в виде просто голого худосочного мужичка. Усилием воли Эльсон сдержал обращение, решив, сколько можно разведать, а уж потом, если что, кинуться наутек со всех лап.

След довел его почти до спуска в подвал, правда, толкнув лапой дверь, Эльсон понял, что слегка промахнулся. Пришлось немного сдать назад. Слева и справа от него было два помещения, в обе двери оказались открыты настежь. Запах вел налево. Там было довольно темно, растительность за окном пропускала сюда мало света. Внутри, как он помнил, стоял небольшой столик, на котором бабушка делала свои закрутки овощей и ягод. Сейчас на нем ничего не должно было стоять, однако что-то было. Только неясный силуэт и, видимо, это от него разило мясом и кровью.

Эльсон сглотнул набежавшую слюну, привстал и пнул лапой выключатель, чтобы зажечь свет. И заорал, но не услышал собственного голоса. Раздался оглушительный хлопок, и его вынесло в комнату напротив.

Лежа на спине, уже в ипостаси человека, Эльсон пытался думать, но ничего не выходило. Пытался поднять конечности, чтобы убедиться в их наличии и единении с остальным туловищем, но не мог вспомнить, как это делается. Пытался разглядеть человека, подошедшего к нему и замахнувшегося на него доской, но…

Марк забрался в здание заброшенного завода, крадучись, но это было чертовски медленно, а он как бы спешил. Поэтому он пошел быстрее, просто стараясь не слишком шуметь, выбирая место, куда ставит ноги. Место действия обнаружилось на втором этаже. Там, прикрученный к столбу, сидел совершенно обалдевший Эльсон, к нему вела висящая на старом станке капельница. Рядом стоял Коннор.

Остальное помещение, хоть и довольно просторное, с частично оставленным оборудованием, тем не менее, просматривалось довольно хорошо. Убедившись, что никого больше там не было, Марк, не таясь, вышел вперед. Времени оставалось мало.

— Бомба в лампочке! Охренеть! — воскликнул он. Коннор обернулся без малейшего удивления, направил в его сторону дуло травматического пистолета.

— Ты один? А где здоровяк? — поинтересовался он спокойно.

— Нету, убили, — не менее спокойно ответил Марк.

— Надо же, — проговорил Коннор. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы переварить информацию. — И как же это произошло? — спросил он.

— Сожрали.

— О! — не сдержался Коннор.

— Да, и скорее всего те же персонажи, что убили твою жену.

— Ну да, конечно! — воскликнул Коннор язвительно.

— Что ты задумал? — спросил Марк, потихоньку двигаясь вдоль стены. Дуло поворачивалось за ним. — Что за капельница?

— Да вот, травки вашей прикупил, которую вы тут так все любите.

— И что, решил сначала контузить Эльсона взрывом, а потом сделать ему хорошо?

— Мне плевать, будет ему хорошо или нет, главное, что она развяжет ему язык!

— С чего ты взял?! — удивленно усмехнулся Марк.

Коннор промолчал, только желваки сердито заиграли на лице.

— Блудный Пес очередную сказочку придумал? — предположил Марк. — Вообще-то, крупица правды в этом есть. Травка действительно делает оборотней более внушаемыми, только вот воспользоваться этим могут лишь другие оборотни рангом повыше. Ну, никак не человек, извини. — Сказал Марк, и к этому моменту между ними уже был станок, за который можно было нырнуть в любоймомент.

Коннор стиснул зубы. В принципе, нельзя сказать, что он такого совсем не ожидал. Продолжая целиться в парня, он покосился на Эльсона. Тот выглядел осоловевшим и зачем-то кивал головой, глядя куда-то в угол.

— Эй, Эльсон, скажи мне, ты убил мою невесту? — на всякий случай попробовал Коннор.

— Мою невесту?! — удивленно переспросил Эльсон, продолжая глядеть непонятно куда. — Я что собирался жениться? А на ком?

— Да чтоб ты сдох! — разочарованно воскликнул Коннор.

— Не знаю, как ты приготовил травку для капельницы, какая-там концентрации и так далее, — сказал Марк, — мы вообще так никогда не делали, но я тебе точно говорю, совсем скоро он обернется, разорвет веревку и сделает из тебя бифштекс. Будет в полной невменяемости и никто его нафиг не остановит!

Рука Коннора дрогнула, его явно проняло, хотя внешне он попытался держать марку.

— Травмат его только раззадорит, можешь убирать, он бесполезен, — продолжил нагнетать Марк. — Хотя, может, его остановят истоковцы, неизвестно только до или после того как он руки тебе поотрывает, — добавил он беспечно. — Дело в том, что входя сюда, ты сорвал пломбу, и истоковцы мчатся сюда на всех парах.

— Это еще кто такие?

— Организация, следящая за оборотнями. То есть за зараженными по их терминологии. Они следят за всеми заброшенными зданиями, где могли бы спрятаться незарегистрированные оборотни. Ты, может, и не знаешь, но в городе произошла серия жестоких убийств. Несколько человек были разодраны на куски, твоя жена, кстати, была первой из этой серии. А сейчас истоковцы припрутся сюда, вооруженные до зубов и готовые встретиться с целой стаей охочих до крови убийц. Эльсон, из-за того что ты с ним сделал, бездумно набросится на них, они его, конечно, расстреляют, так чтоб на нем и целого места не осталось. Может и нам пяток пуль достанется. А может Эльсон убьет нас раньше. Вот такие перспективы, нравится? Вот, они уже и подъехали, слышишь?

Коннор лишь мотнул головой, пораженный неожиданно открывшейся информацией.

— Может, все-таки поможешь мне?

Коннор кивнул и опустил пистолет, он и сам услышал, как к зданию подъезжают машины.

Марк обошел станок и опустился на колено рядом с Эльсоном. Он отсоединил его от капельницы, снял и сунул ее в руки Коннору.

— Валите отсюда с той стороны, я их отвлеку. — Марк разрезал веревку, примотавшую Эльсона к столбу, и рывком поднял его на ноги. Тот пошатнулся и упал на Коннора.

— И он на меня не набросится? — уточнил Коннор.

— Ну, надейся, что он еще не в той кондиции. И не зли его. Просто тащи.

Коннор, ругаясь вполголоса, потащил. Практически слетев по лестнице с брыкающимся телом в обнимку, они выпали через дверь на асфальт, и Коннор почувствовал, что-то странное. Человеческое туловище Эльсона поменялось на глазах, выскользнуло из одежды и радостно вереща, умчалось в лес на четвереньках, тенью проскочив в дыру в развалинах окружающей завод стены. Обалдевший Коннор, краем глаза заметил движение сбоку от себя и перекатился по асфальту, застыв под прикрытием груды какого-то хлама. И тут он услышал отвлекающий маневр Марка.

Судя по грохоту, со здания съехала крыша целиком. Приземлилась она с другой стороны двора, и, похоже, все — Коннор не вспомнил, как их там Марк назвал — ринулись туда. Коннор поспешно подскочил и, не оглядываясь, побежал прочь.

Вернувшиеся к машинам истоковцы в ужасе застыли на месте. Сошедшая сверху лавина мусора и грязи, погребла автомобили не полностью, но выглядели они жалко. Свалившийся вместе с мусором Марк, откашлялся и дружелюбно помахал остолбеневшему Рику.

Перед входом в бар Коннор выкурил первую за три года сигарету, мрачно таращась на сияющую в темноте вершину холма. Вертящиеся в голове мысли были жгуче неприятными. Огоньки на холме издевательски подмигивали ему, словно видели его насквозь, зная все его печали. Удушливая тоска, не появлявшаяся рядом с ним в течение последнего года, без предупреждения вернулась. Прямо посреди улицы. Причем не подбиралась осторожно и постепенно, а нагло подскочила и крепко схватилась за него, чтобы больше не отпускать. Забытые ощущения, которые он раньше считал частью своей личности, но которые отпустили его, пока рядом с ним кто-то был. Злость, тоска, одиночество и небольшая паранойя — маленькая девочка, когда он видел ее последний раз, но теперь, вероятно, уже подросла. Потеряв Тину, он быстро возвращал себя самого. Неприятного типа, который вряд ли мог кому-то понравиться.

Докурив, Коннор пропустил вперед другого посетителя и вошел вслед за ним. Этим вечером в баре было чуть более людно, чем в прошлый раз. К запахам еды и выпивки примешивались странные запахи. Для него так пахла опасность.

Поискав взглядом того человека, за которым он пришел, Коннор двинулся вглубь зала и чуть не столкнулся с официанткой — той же девушкой, что и раньше.

— Привет! — улыбнулась она как знакомому.

Коннор попытался взять себя в руки. Раздражительный угрюмый одиночка уже вернулся в его тело, он это чувствовал, но он не хотел больше таким быть. Девушка продолжала лучезарно улыбаться, не вежливой ничего не значащей улыбкой, а радостной и счастливой, что делало ее лицо необыкновенно притягательным. Коннор изобразил нечто похожее в ответ. Может, он и видел, эту девицу в последний раз, но ему захотелось ей понравиться.

— Повезло застать тебя, ты же вроде увольнялась?

— Но передумала! Хозяин в последний момент предложил мне гораздо лучшие условия. А как ты? — осторожно спросила она.

— Ну, я кое-что начал узнавать.

— Ужинать будешь? — не дождавшись подробностей, предложила девушка.

— Нет, только пиво, мне нужно пообщаться кое с кем.

— Поосторожнее с ним, — вполголоса предупредила она, возвращаясь к другим клиентам.

К лицу Коннора вернулось его привычное выражение. Он подошел к Эльсону, который грустил над салатом в самом дальнем и укромном закутке большого помещения.

— Что теперь? — спросил тот, не поднимая головы. — На дуэль меня вызовешь?

Коннор опустился на стул рядом с ним.

— Может и вызову, но для начала хотел бы услышать твою версию произошедшего.

— С этого надо было начать.

— Да что ты, неужели?

— Именно. Ты с самого начала доверился не тому человеку. У Блудного Пса зуб на меня, вот и все. Как и на половину человечества.

— А как же найденная им свидетельница?

— А как, думаешь, он на нее вышел?! То есть она, имея важные сведения о возможном убийстве, пошла с ними не в полицию, а к какому-то безработному пьянчуге и неудачнику?

— Хочешь сказать, ты просто невинная облезлая овечка, вообще не при делах и ничего не знаешь?

— Кое-что я знаю.

— Так расскажи и я отстану.

Эльсон в раздражении поковырялся в салате и, наконец, отодвинул его в сторону.

— Начну издалека, — предупредил он. Подошедшая официантка поставила перед Коннором доверху наполненную кружку, не глядя на Эльсона, как будто его там уже не было, подобрала со стола его тарелку и гордо удалилась. — Ты уже знаешь, про нашу болезнь?

— Знаю, какое она имеет отношение?

— Прямое. — Эльсон вздохнул. — Она неизлечима. И делает зараженных не такими как все. Кто-то презирает таких как мы, кто-то боится, а кто-то, тем не менее, мечтает стать одним из нас.

— Очаровательно. А поближе к делу можно?

— Моя бабушка — ныне покойная — таких жалела и очень хотела меня вылечить, — продолжил Эльсон. — Искала для этого любой даже самый сомнительный способ.

— Так, — заинтересовался Коннор.

— Года полтора назад, когда твоя Камилла, или как там ты ее называешь, еще жила здесь, в наш город приехал один подозрительный хлыщ. Ходил по домам, пытался всучить доверчивым гражданам всякие порошочки да таблеточки. За большие деньги естественно. У него эти таблеточки волшебные видимо были. Лечили все от рака до импотенции, в зависимости от запросов клиента. Бабушке он продавал их как единственное недавно открытое средство от трансоферамии.

— Вашей этой местной болезни?

— Верно. Над которой целый институт колдует да не выколдует. Бабушка мне порошки эти в еду сыпала, и я далеко не сразу заметил, поскольку вообще ее стряпню, с тех пор как заразился, не перевариваю. К тому моменту она уже много денег на них спустила, даже часы деда отдала.

— И что вы с ним сделали?

— Не важно, — хмыкнул Эльсон. — Но в следующей жизни он ни с какой химией точно связываться не захочет!

— Ладно, фиг с ним, что с Камиллой?

— Она… — Эльсон помолчал, подбирая слова, — дико ненавидела наш город. Мы с ней встречались одно время, но, думаю, только по тому, что она надеялась, я заберу ее отсюда. Но мне-то и здесь хорошо, так что она меня кинула и спуталась с этим многообещающим экземпляром, собралась свалить вместе с ним, став его ассистенткой или что-то вроде того. Но он пожадничал и упустил момент, когда еще можно было уйти безнаказанно. Его схватили и предъявили претензии в разнообразных формах. В результате он даже кое-что вернул, но по мелочи. Основные деньги он уже, типа, перевел в головной офис, а ценные вещи продал. На самом деле он попросил Камиллу спрятать все, пока проблемы не рассосутся. Она и зарыла где-то большой чемодан с наличкой и другим наваром. Но с проблемами рассосался и сам этот мошенник, если ты понимаешь, о чем я.

— Догадываюсь.

— Камилла испугалась, что и ей достанется, и смылась из города в одиночку. Что было с ней дальше, тебе лучше знать, но недавно она снова появилась в Эревне, заявилась в наш любимый бар, как ни в чем не бывало.

— А там ты.

— Да, я. Слегка пьяноват, но в большей степени адекватен. Там вообще много ее старых знакомых было. Она долго сидела, рассказывала, какая она счастливая, замуж выходит, все такое. Но кое-какие неприятные реплики из зала ей пришлось выслушать. Каюсь, большинство из них были мои.

Кровь вскипела внутри Коннора, он крепче стиснул кружку в руке, от чего она чуть не треснула. Это еще не весь рассказ, — напомнил он себе.

— Она терпела, но потом сама подошла ко мне и предложила перетереть тему на улице. Мы вышли из бара, но наедине нас не оставили. Кто-то типа покурить вышел, кто-то слонялся туда-сюда, а тема-то деликатная. Так что мы пошли к ней в гостиницу, поговорили по дороге, и она пообещала вернуть часть того, что тот мошенник выдурил у моей бабушки. Но да, в тот момент я был пьян и, должно быть, не очень приятен в общении. Она велела прийти к ней через несколько часов, когда просохну.

— И ты пришел?

— Пришел, — вздохнул Эльсон, — ближе к утру. Дверь в ее номер была открыта, и сильно пахло кровью.

Кружка все-таки треснула и на столе быстро образовалась лужа.

— Я не буду описывать все, что увидел, лады? Она была уже мертва, и я ничем не мог помочь, и никто бы не смог.

— Почему ты не сообщил в полицию? — хрипло проговорил Коннор, хотя и так знал почему. Сам бы не сделал этого, будь он на его месте. — Но зачем похищать труп? — задал он более осмысленный вопрос. — Тебя могли увидеть с ним.

— Она была убита оборотнем, такое ни с чем не спутаешь! То есть зараженным, — поправился Эльсон. — Если бы Камиллу нашли в таком виде, ты не представляешь, что было бы! Это была не ночь полнолуния, когда ничто не может сдержать нашу ярость, поэтому мы все находимся под наблюдением. То есть, под удар попал бы не только я сам, но и все наши, и сама идея мирного сосуществования людей и зараженных, и мэр, курирующий наш проект, и сам город, который живет этим!

— Я понял, у тебя тысяча оправданий! — прошипел Коннор. — Но меня волнует только Тина, а не ваш долбаный город! Где она?! Куда вы дели ее тело?!

— Я вызвал своих, мы завернули тело в одеяло и все вычистили в номере, но уже было утро, и горничная пришла раньше. Мы затащили тело в соседний номер, стали ждать.

— Она увидела брызги крови…настоящей.

— Нам повезло, что она не вызвала полицию прямо из номера.

— Или ей повезло, — мрачно предположил Коннор.

— Пока ее не было, мы быстро вытерли то, что не заметили раньше. У Камиллы в сумке был какой-то красный тюбик…

— Понял. Вы забрали ее и увезли еще до приезда полиции. Что дальше?

— Мы спрятали ее в лесу.

— Покажи мне место! — потребовал Коннор.

— Не могу, ее там больше нет.

— Что это значит? Какого черта?!

— Прости, но я не знаю, кто украл тело.

Коннор молчал долго.

— Она могла быть еще жива? — нашел в себе силы спросить он.

— Исключено, извини.

— Но что если…черт, вы же долбаные оборотни, вы могли ее заразить, а эта болезнь уже залечила бы любые раны?

— У живого человека. Но она была мертва.

Коннор сжал пальцами голову, она уже раскалывалась от всей этой безумной свистопляски, разворачивающейся в этом дурацком городишке! Тина вернулась сюда за деньгами, хотела забрать их перед свадьбой, и какая-то тварь убила ее! Они могли бы нормально жить и без них, а в результате ее убили из-за них! Чертовы деньги!

— Блудный Пес! — воскликнул он. — Он знал, где она закопала деньги!

— Думаешь?

— А откуда у него этот дом, который он превратил в помойку? Он знал! Пес заставил меня копать землю, хотел, чтобы я нашел какие-то часы, но они были там вместе с деньгами и остальным, так? Деньги он оставил себе, а с помощью часов хотел подставить тебя.

— А мы залезли в этот его дом, — вспомнил Эльсон, — и там у него в подвале передержка для оборотня. Ошейник на цепях, так что можно скрывать там незарегистрированного оборотня в ночь полнолуния.

— А сам он не может быть этим оборотнем?

— Вряд ли. Но даже если так, то у него должен быть сообщник. Ты знал, что в городе совершены уже и другие подобные убийства? Кто-то привозит оборотней на машине.

— И все трупы хотят повесить на тебя?

— Нет вроде. Пока не ясно вообще что происходит.

— И Тина попала в эту мясорубку, просто не вовремя вернувшись, — Коннор откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул. Его душила ярость от неожиданной и несправедливой потери. Наконец в нем проснулись ожидаемые эмоции.

Когда вечером Марк зашел к Адель, чтобы поинтересоваться, как у нее прошел день, его ждал неприятный сюрприз. Ее внимание было занято, если судить по шуму, кучей постороннего народа.

— Кто там у тебя? — с интересом спросил Марк, пытаясь протиснуться мимо нее и посмотреть самому.

— Не знаю, — тихо ответила Адель, пытаясь не выпустить его из прихожей.

— Те есть как?

— Это его друзья.

— Чьи?

— Его. Алекса — парня моего. Я их впервые вижу, если честно, — призналась девушка, озираясь через плечо. — Пит со Стефой пока тихонечко сидят у нее в спальне, но мне все равно хотелось бы, чтобы эти господа побыстрее ушли. Так что не вздумай приходить и развлекать их! — прошептала она с отчаянием.

— Да ты чего! Если хочешь, я им дымовую шашку могу бросить, — предложил Марк щедро, от всей души.

— Оставим на крайний случай, — заговорщицким шепотом сказала девушка.

— А почему ЕГО друзья устроили набег на ТВОЮ квартиру?

— Я пока этого не поняла, — сказала Адель, снова проверяя, что к ней никто не подкрался. — Но я не могу Алексу отказать, его из-за меня укусили.

— Вообще-то, это было ваше общее дурацкое решение пойти на тот мост, — не согласился Марк, подныривая у нее под рукой. Пока она не утащила его обратно к двери, он успел выглянуть в гостиную и мельком глянуть на собравшихся.

— Тот оборотень, которого мы там встретили, за мной следит! — тихонечко поведала Адель, крепко держась за его руку. Впрочем, груз из нее был не ахти. — На меня он не нападает.

— Да погоди, дай посмотреть, — не смотря на кудрявый прицеп, Марк вернулся к двери в гостиную, чтобы рассмотреть собравшихся. Много времени ему не понадобилось, и никто его так и не успел заметить. — Я уже видел ту девку! — прошептал он удивленно, разглядев одну из находящихся в комнате подруг.

Глава 17

Адель сидела на мосту, поджав под себя ноги, и смотрела вперед на лес с той стороны реки. По тому берегу из стороны в сторону бродило животное, почти не показываясь из-за густой поросли. На каждом заходе оно останавливалось напротив моста и некоторое время смотрело на Адель, а потом снова начинало бродить, ни разу не попытавшись приблизиться к девушке даже на один единственный лишний шаг. Но это бесконечное хождение вдоль реки и наблюдение за ним вовсе не были бесцельными и не утомляли ни одного из них. Это было своего рода свидание, волнующее и интересное для обоих. Адель была рада, что наконец-то смогла прийти сюда и проверить свою догадку, ведь ей не терпелось сделать это уже давно. До нового полнолуния оставалось всего два дня.

Последние недели оказались и тихими, и утомительными одновременно. Вроде ничего нового и страшного не происходило, однако все это время они прожили во лжи, а, как оказалось, это чертовски доканывает. Сначала они сообща придумали план и начали его осуществлять, действуя по легенде, как шпионы в тылу противника. Через пару дней все это начало раздражать, потому что не приводило ни к одной понятной и ясной цели. Они просто лгали каждый день о том, почему Стефа не выходит из дома.

Адель все это время ходила за нее на работу в кафе "Сладкий стол". Кира очень помогала, но пришлось с блаженной улыбкой объяснять отсутствие Стефании всем постоянным посетителям. На следующий день пришлось объяснять снова, и через неделю снова, со все более вымученной улыбкой выслушивать их опасения, советы и даже не всегда добрые предположения. И хотя сочувствие большинства все же казалось искренним, говорить о ней с людьми становилось все сложнее и неприятнее.

Ройс купил переносной холодильник и раз в три дня со всей возможной конспирацией ездил в соседний город покупать большие куски мяса. Пытался делать это в Эревне, но в первый же раз был пойман на горячем собственной матерью прямо в магазине.

Пит все это время безвылазно просидел в квартире, поскольку так и не смог превратиться обратно в человека. К счастью вел он себя почти что как человек, даже ел за столом, забираясь с ногами на кресло. Но мясо он поглощал в огромных количествах, а кроме этого ходил по квартире и страдал, раздирая сердце Стефы на мелкие кусочки. Из-за Пита Стефания также ни разу не вышла из дома. Кроме сегодняшнего дня. Возможно, близость полнолуния придала ей сил.

Зверь на берегу закончил последнюю пробежку и, вздохнув на прощание, углубился в лес. Адель взглянула на часы — до очередного собрания шахматного клуба оставался ровно час. Вполне достаточно, чтобы, предположим, вернуться в свою пещеру, не спеша переодеть шкуру на джинсы и рубашку и прийти в город к началу собрания.

Но это как вариант. Вообще-то Адель пришла удостовериться, что оборотень к ней лично никакой агрессии не проявляет. А напал бы он на Алекса, если б тот не бросился вперед первым?

Вспомнив о друге, Адель проверила телефон. С момента их неудачного свидания на этом мосту, они много переписывались, но встречаться больше не пробовали. Кроме того раза, когда он завалился к ней без предупреждения со своими друзьями. С рукой Алексу повезло, она быстро заживала. Морально он тоже вроде бы пришел в норму, но о нападении старался не говорить.

Адель поднялась на ноги и повернулась, собираясь уже уходить, но вспомнила об еще одной детали тех событий. Женщина-призрак стояла тогда где-то здесь, должно же было ее появление что-то значить? Девушка посмотрела вниз, на изрезанные сотнями надписей доски. Даже если бы призрак специально стоял на одной из этих надписей, определить на какой именно, сейчас было бы не реально. Тем не менее, Адель опустилась на колени.

Поверхность досок была вся изъедена, большинство букв, плюсиков и сердечек едва можно было разобрать, но на одном таком сердечке хорошо было видно темное пятно. Смешно было бы думать, что оно осталось от капель крови, которой якобы истекал призрак. Но это могла быть кровь Алекса. Хотя, что с того? На всякий случай, Адель сфотографировала сердечко на телефон. Буквы, вписанные в него, оказались видны достаточно четко. "СО" и "АП". Саманта Олкиндер? Или кто угодно еще…

Народу на собрании в этот раз было немного. Возможно, на эти несколько близких к полнолунию дней многие решили уехать из города. Зато Кипер, похоже, преодолел свою нелюбовь к людям и пришел на собрание сам, сев посреди первого ряда стульев слева от кафедры. В остальном ряд был свободен. Справа от кафедры впереди сидел Терренс и другие истоковцы. Еще несколько человек куковало где-то на последних рядах.

Адель не стала тушеваться, уверенно прошла вперед и приземлилась через два стула от Кипера. Она села вполоборота к залу и подозрительно оглядела собравшихся, словно надеясь узнать оборотня по глазам. Но совпадений не нашла.

Егерь поднялся на кафедру и перед тем как начать собрание утер вспотевшее лицо бумажным платком. Выбросить его было некуда, зато он прекрасно устроился в потной ладони. День выдался нежаркий, так что егерь видимо просто очень сюда откуда-то спешил.

— На счет последних убийств никакой новой информации все еще нет, — сказал он после небольшого вступления. — Сколько человек погибло, не ясно, — боязливый взгляд в сторону Кипера. — Но пора поговорить о том, что будет делаться дальше. В связи с новым полнолунием. Поскольку ситуация сложить очень серьезная, думаю, что никто не будет спорить, что все обращения должны пройти под особым контролем Истока. Будет два места, в которых обращаются стаи, остальная территория будет тщательно прочесана и все выявленные оборотни будут уничтожены. Без выяснения обстоятельств, так сказать. Вот собственно и все. Кто-нибудь хочет высказаться?

Егерь без особой надежды обвел взглядом собравшихся, но ни возражений, ни предложений не последовало.

— Может быть, главам кланов есть что сказать? — предположил Терренс довольно таки издевательским тоном.

— Лично у меня против этого плана возражений нет, — с ухмылкой проговорил Кипер. — Мои люди будут в безопасности, да и горожанам при таком раскладе ничего не грозит. Бегающих по округе истоковцев убийце вполне хватит перекусить.

— То есть вы все-таки относитесь к плану скептически, — перевел егерь. — Может быть, вы хотели бы поучаствовать в охоте?

— Вот уж чего не будет! — воскликнул Терренс злобно.

— Да уж, УЧАСТВОВАТЬ я определенно не собираюсь, — рявкнул Кипер.

— Ясно, — вздохнул егерь. — Значит, план мы принимаем как есть. Тогда нужно еще утвердить место, где будет оборачиваться клан вепрей. А поскольку он у нас на настоящий момент состоит из одного человека…

— Прошу прощения… — вскочила Адель, — уже из трех. У нас была квота на обращение трех человек, так что вот…на две трети я ее использовала, — проговорила она. Бодро выкрикнуть "я обратила" девушка не рискнула.

Она кожей чувствовала, с какой ненавистью смотрят на нее истоковцы, так что не стала поворачиваться в их сторону. Вот егерь, казалось, взирал на нее лишь с дружелюбным изумлением, так что глядя на него она и рассказала про Нину и Стефу. Кипер задумчиво промолчал.

— Она же дочь одного из наших, — не выдержал кто-то из истоковцев, видимо, говоря про Нину.

— Так уж получилось, — сказала Адель, не оборачиваясь. — Можете попробовать перетянуть ее обратно. Ну а пока, хотелось бы, чтобы ее первое превращение прошло в безопасности.

На этот раз все промолчали, так что егерь продолжил:

— Тогда клан вепрей может устроиться в особняке Олкиндеров, это удобное место для первого обращения. Кто-то из Истока будет караулить снаружи.

По лицу Терренса пробежала судорога, но он кивнул, соглашаясь.

— Если других вопросов нет…

— Есть, — снова вскочила Адель, получив еще парочку убийственных взглядов. — Раз в нашем клане теперь одни девочки, мы бы хотели, чтобы клан теперь назывался как-то иначе. Раз название лишь формальность. Со всем уважением к этим замечательным животным, мы не хотим называться свиньями, даже дикими.

— А как вы хотите называться? — нервно сглотнув, поинтересовался егерь.

Адель задумалась на секунду, но ничего кроме белочек в голову не шло. А ведь они все еще вызывали у нее нездоровые ассоциации. Спасибо Марку.

— Белочки, — вздохнув, все же сказала она.

Кипер рассмеялся:

— Я не против. Если наш чокнутый убийца — это действительно Бенедикт Олкиндер, то с этими белочками она сразу переместится в начало его расстрельного списка.

Егерь задумчиво посмотрел вдаль, наверное, пытаясь представить себе реакцию Бенедикта на переименование своего клана. Идея ему не понравилась, но спорить он не стал.

После собрания Регина сразу направилась в кафе Сладкий стол. Стефу она застала одну за прилавком, та с суровым видом раскладывала мини пирожные на двухъярусном блюде. Рядом с нею никого не было. Оглянувшись на нескольких посетителей, беседовавших о чем-то своем за столиками у окна, Регина подошла к прилавку.

— Рада, наконец, тебя снова увидеть. Надеюсь, тебе лучше? — участливо проговорила она.

Стефания неопределенно пожала плечами. В каком-то смысле ей было лучше, в каком-то хуже. С приближением полнолуния Пит стал гораздо спокойнее, что давало надежду на его выздоровление, на то, что вскоре он станет таким как раньше. С другой стороны, саму Стефу теперь буквально выворачивало наизнанку. Она так долго провела взаперти, она почти не занималась по той методике, что предложила ей Регина. Она боялась, как переживет свое второе полнолуние. Ей было физически плохо, и, казалось, что никто не сможет ей помочь.

— Я только что с собрания, — Регина на всякий случай снова как бы невзначай огляделась вокруг. — Адель взорвала там настоящую бомбу…уведомив общественность, что вы теперь, она, ты и Нина, стали одной стаей.

— Да-а, — раздраженно протянула Стефания, — пусть знают, что мы теперь не лишние на этом празднике жизни.

— Что ж, это разумно, — кивнула Регина. — Тем более что в полнолуние истоковцы устроят полномасштабную облаву. Вы же будете в безопасности, обращаясь все вместе как члены официального клана в подвале моего дома. То есть в подвале особняка Олкиндеров.

Из заднего помещения появился Ройс, таща в руках штабель из коробок.

— Доставка! — попытался игриво произнести он, но вышло немного натужно. Сгрузив коробки в углу, он с облегчением распрямился и наткнулся на встревоженный взгляд Стефы. — Все в порядке?

— Конечно, — подтвердила Регина со слащавой улыбкой.

— Мы с девчонками обращаемся в полнолуние вместе в особняке Олкиндеров, — нетерпеливо проговорила Стефания, стремясь скорее поделиться новостью с Ройсом. То есть поделиться возникшей проблемой. — Пока истоковцы будут охотиться на всех, кто не спрятался.

— Ну, этого следовало ожидать, — понятливо произнес Ройс.

— Надеюсь, ты не попытаешься поучаствовать? — с усмешкой поинтересовалась Регина. — Если бы твоему дяде понадобилась твоя помощь, он бы тебя позвал. Но у Истока достаточно опытных людей.

— Даже не сомневаюсь, — ехидно улыбнулся Ройс. — К тому же у меня в эту ночь снова смена в морге. Моя очередь трупы подсчитывать.

— Что ж, тогда мне остается только пожелать, чтобы эта смена оказалась не слишком утомительной.

Ройс задумчиво покивал, представляя, как ради Стефы прячет ее дражайшего Пита у себя на работе…в холодильнике, куда ж еще его там запихнешь?

— В ночь полнолуния поезжай к особняку сразу как закроешь кафе, желательно пораньше, — сказала Регина Стефании. — Я попросила Адель привезти все, что может тебе там понадобиться. И… — она наклонилась к ней и трагическим шепотом добавила, — мне очень жаль, что так произошло с Питом. Я понимаю, как вы были близки.

— Но ведь еще не известно, погиб ли он или только Алан, — сказала Стефа.

Регина тяжело вздохнула.

— Я ведь была там и видела… как этот монстр разорвал его на части.

Стефания замерла, но через мгновение начала оседать на пол. Ройс подхватил ее.

— О, прости! Прости! — воскликнула Регина испугано. — Я не должна была этого говорить!

— А ты не могла ошибиться? — уточнил Ройс, бережно усадив мертвенно бледную Стефанию на стул. — Ночь, лес все-таки. — Но Регина отрицательно покачала головой и попыталась зайти за стойку, но он замахал на нее рукой, чтобы она просто ушла.

— Она ошиблась, ошиблась, — нервно пролепетала Стефа, как только Регина вылетела из кафе. — Он же все время был со мной.

Ройс промолчал, не зная, что тут можно сказать. Он попытался представить себе темноту ночного леса, нападение чудовища, разрывающего людей на куски. Можно ли было там вообще что-то понять? И тот оборотень провел с ними бок о бок много дней. Был ли это Пит? Испуганный, истерзанный, ищущий убежища в объятиях любимой женщины? Или наглый убийца, нашедший, где удобно перекантоваться до следующего полнолуния?

Второй вариант поначалу показался ему малоправдоподобным хотя бы потому, что для этого неведомому убийце нужно было бы уж слишком хорошо их всех понимать. С другой стороны, такой наглый и сложный ход был бы просто маниакально гениальным! И вот — новое полнолуние, а значит, снова пришло время убивать. Он один в квартире, поворачивается ключ, и входит она — Адель, новая названная глава клана Вепрей. Она ни о чем не подозревает, и вообще слегка не от мира сего. Он может подойти к ней совсем близко, не вызывая ни малейших подозрений…

Представляя, как красочно оборотень-маньяк может обставить свое новое убийство, Ройс набрал номер Адель и поднес телефон к уху, только чтобы услышать приветствие автоответчика.

— Мы должны что-то сделать, — слабым голосом произнесла Стефания.

— Ты допускаешь, что с нами все это время был не Пит? — осторожно спросил Ройс.

— Я верю Регине.

— Тогда я позвоню Марку, и мы поедем…

— И что сделаете? — прервала его Стефа, немигающе глядя на него.

— Я позвоню дяде, — сдался Ройс.

Марк вынужденно повторно перемывал машину Рика, когда тот вдруг вылетел из здания и без малейших объяснений вскочил за руль и укатил в неизвестном направлении в хлопьях пены и туче брызг. По дороге к дому, где жил его племянник и его попавшая в беду соседка, Рик подхватил Фила, сделав для этого совсем небольшой крюк, и очень удивился, снова столкнувшись с Марком уже около этого самого дома.

— ТЫ что тут делаешь?! — воскликнул Рик.

— У вас было такое лицо, когда вы уезжали, что я сразу понял — у нас что-то случилось, — пояснил Марк, чуть было не протиснувшись в подъезд первым. Рик едва успел поймать его за шиворот. Но в итоге спасательная партия ввалилась в подъезд как попало и сразу же попала в засаду, устроенную соседкой с первого этажа.

— У вас снова гости? — недовольно спросила Полония, высунувшись из квартиры на площадку. — Скажи им, пожалуйста, чтобы на этот раз они были поаккуратнее с дверью.

— Обязательно, Поли…Полиномия, — почтительно ответил Марк и поспешил за охотниками, которые уже поднимались по лестнице.

Из-за запертой двери квартиры второго этажа доносились звуки борьбы. Марк снова протиснулся мимо истоковцев уже с ключом в руках и живо отпер замок, затем вынужденно посторонился, чтобы штурм квартиры не оказался таким же сумбурным как штурм подъезда.

Шум шел откуда-то позади, из спален. Фил пошел через кухню, Рик — через гостиную. Марк заглянул и туда, и туда. В кухне царил обычный легкий бардак, в гостиной же мебель оказалась перевернута, повсюду валялись диванные подушки, газеты и прочая мелочь.

Истоковцы не успели ничего предпринять. Дверь в спальню распахнулась, оттуда с рычанием вылетела тапка с заячьими ушами, и выскочил голый человек, заоравший при виде нацеленного на него ружья. Следом из комнаты выбежала Адель, увидела ружье, испугалась, успокоилась, бросила в голого человека второй тапкой уже прицельно.

— Пит?! — воскликнул Рик, не опуская ружья.

— Он спал в моей постели! Теперь там шерсть везде! — пожаловалась девушка. — Эта сволочь линяет! Специально лег линять на мою постель!

***

Вечер следующего дня Стефания встретила уже с совсем другим настроением. Проблема, мучавшая ее последние дни, просто рассосалась сама собой, причем так, что могло показаться, как будто ее вообще не было. Она, эта проблема, всего лишь вычеркнула из их жизней пару недель, после вернув все на свои места, словно ничего не случилось. Пит вернулся к ней ровно таким же, каким и был до той ужасной ночи. Он ничего ей о ней не рассказал и, возможно, она надеялась, ничего и не помнил. Хотя ему, должно быть, трудно было проигнорировать смерть своего наставника, но он успешно это сделал. Стефания не стала поднимать эту тему. Не стала копаться в его душе. Близилось полнолуние — самое прекрасное время месяца!

— Я открою! — радостно прокричала она, подбегая к двери. Ей не нужно было смотреть в дверной глазок или спрашивать, кто стоит за дверью. Она и так знала кто. Близость полнолуния обострила все ее чувства, и сейчас она просто кайфовала от нахлынувших на нее ярких ощущений. Она слышала учащенное биение его сердца, запах лосьона после бритья, ощущала его волнение и нетерпение.

— Алекс, привет! — распахнула она дверь.

— Привет, — ответил он слегка смущено. — Адель дома? Не возражаешь, если я украду ее на вечер?

— Конечно, проходи. Мы с Питом, кстати, тоже собрались выбраться в люди. Пойдем в клуб, там традиционный ежемесячный вечер встречи полнолуния. Будет программа с какими-то языческими обрядами, ну и само собой музыка, выпивка. Так что, может, устроим двойное свидание?

— Извини, но я на сегодня уже приготовил для Адель нечто особенное. Только для двоих. Не обидишься?

— Ну что я совсем что ли дура обижаться? — весело ответила Стефа. — Подожди секунду, я предупрежу Адель, что ты пришел. У нее приступ вдохновения, так что наверняка она уже по уши в краске.

Постучавшись для проформы, Стефа зашла в комнату Адель. Та действительно стояла перед мольбертом в одной старой майке, походившей на ветошь для вытирания кисточек, и воодушевленно наносила на холст один мазок за другим, хотя на первый взгляд картина была уже закончена.

— Что скажешь? — спросила Адель, отходя от своего творения на пару шагов.

— Круто, — сказала Стефания, с сомнением рассматривая жутковатые фигуры, выступающие из сумрака картины. — Но мрачно. К тебе Алекс пришел, зовет на свидание. Обещает нечто особенное.

— Здорово, но полнолуние уже завтра. Я хотела приклеиться хвостиком за вами с Питом. Ну, так незаметно, на расстоянии — типа, подстраховать.

— И вот в этом ты хотела пойти в клуб?

— А что, слишком мини? — пошутила Адель. — Вообще-то вон платье мое висит. — Она кивнула на висящее на дверце шкафа что-то ярко красное и воздушное.

— Уже лучше, — одобрила Стефа, прикладывая платье к себе возле большого зеркала. — Но с Питом мне ничего и так не грозит. Только единственное — мне понадобится помощь при выходе из наших прекрасных апартаментов. Нужно как-нибудь так подгадать, чтобы выйти вместе.

— Значит, я буду прихорашиваться, пока Пит не придет, — кивнула Адель, снова хватаясь за кисточку.

— Ты бы лучше душ быстренько приняла, — посоветовала Стефа, — а то от тебя краской за версту разить будет. Вон, вся же уделалась! Как с тобой человеку обжиматься?

— Ну, ладно, — Адель насупилась и поплелась в душ.

— Кисточку положи!

Марк удобно устроился на ветвях дерева в нескольких метрах над землей, обозревая в бинокль территорию за стеной. Девушка, которую он видел раньше в доме у Босса, а затем в компании подозрительных типов в квартире Адель, снова появилась в поле зрения. Она вышла из жилого дома, в котором находилось до этого всего несколько минут, и направилась к стоящему позади него большому сараю. Кроме этих построек за стеной было еще несколько, а также загон, в котором сейчас стояли две лошади. Ни собак, ни какой-либо другой охраны он не заметил.

Эльсон для простоты забрался на соседнее дерево и оказался довольно близко.

— Возле ворот в кустах истоковцы засели, — сказал он. — И как только умудрились выйти на них одновременно с нами?

— Завтра полнолуние, вот все и забегали.

— И что будем делать, свалим?

— С какой стати?

— Но если Босс действительно там, истоковцы его освободят и без нашей помощи.

— Или воспользуются шансом по-тихому избавиться от одного зараженного.

— Могут, — признал Эльсон. — Но что если мы сейчас пойдем туда, и окажется, что эти чудики занимаются там чем-то незаконным, а нас в результате накроют вместе с ними?

— Не хочешь, не ходи.

— Да я просто спросил.

— К тому же истоковцам нужен хоть какой-то формальный повод к ним завалиться, так что неизвестно, сколько они в кустах заседать будут. Смотри, вся кодла сейчас собралась в том сарае, я думаю, внимание истоковцев тоже сосредоточено на нем. Я обойду все это дело с той стороны и осмотрю вон те строения. Может и в сарай удастся заглянуть. Если какая движуха начнется, ну, звякни мне.

Перекинув товарищу бинокль, Марк спустился с дерева и пошел обходить забор по периметру фермы. Чем дальше от ворот, тем гуще ее обступала лесная поросль. Стараясь не слишком хрустеть, проламываясь сквозь нее, он замедлил шаг. Скоро ограждение заменили редкие столбы с натянутой на них проволокой. Как только он решил, что со стороны истоковцев его уже будет не видно, пролез под ней и быстро преодолел расстояние до первой постройки. Внутри старел трактор и еще какой-то непонятный агрегат. Из живности встретилась только пара мышей.

Марк остановился на углу. Далее, чтобы добраться до конюшни пришлось бы преодолеть открытый участок. Мимо как раз прошла женщина с забранными под косынку волосами и ведрами в обеих руках, как бы намекая, что не все тут занимаются непотребствами по темным углам, кое-кто и делом занят. Решив сделать вид, что он тоже при деле, он надвинул кепку на лицо и деловито пошел к дверям конюшни.

Двери оказались заперты на навесной замок, хотя сами лошади находились в загоне неподалеку. Они ревниво смотрели, как он вставляет в замок загнутую проволоку.

Прикрыв за собой дверь, Марк вошел в длинное помещение. Стойла здесь располагались по одну сторону от прохода. До середины шла кирпичная кладка, а верхняя часть была забрана решеткой. На первый взгляд все стойла казались пусты. Пахло как в гостевых домах Санатория во времена управления Алана.

Пройдя вдоль прохода, Марк остановился у одного из отсеков, откуда во всей видимости и исходил запах. Окна в нем были заколочены, а дверца не только заперта, но и заблокирована штабелем досок. Взобравшись на них, он заглянул внутрь, но в темноте ничего не удалось разобрать. Включив фонарь, он посветил на пол.

С ближней к нему стороны стойло было завалено соломой. На ней, возле самой перегородки кто-то лежал. Чтобы разглядеть его, Марк встал на самую верхнюю часть штабеля и прислонился к решетке, протянув руку с фонариком между прутьев. В пятно света попал ком грязных спутанных волос и чья-то рука с заскорузлой кожей и темными когтями на деформированных пальцах. Только что эта рука неподвижно лежала на соломе и вдруг метнулась вверх, скрюченные пальцы мазнули по коже, но Марк все же успел отдернуть свою руку. Потеряв равновесие, он упал назад, спиной на старые доски. Кувыркнувшись через голову, он поднялся на ноги. Через решетку на него смотрело лицо с искаженно-человеческими чертами. Всего секунду и существо зарычало и начало с остервенением биться о перегородку.

Несколько раз рычание переходило в утробное подвывание.

— Что хочешь делай, но только не вой, — попросил Марк, но без толку. Словно собравшись с силами, существо громко и протяжно завыло.

Телефон завибрировал вскоре после этого.

— Что у тебя там происходит?! — нервно спросил Эльсон.

— Ну, я нашел одного оборотня, — Марк подошел к окну, из которого был виден сарай, но вроде бы оттуда пока никто не появился.

— Босс?!

— Нет, точно не он. Какой-то выродок. По мне, так недавно обращенный. Что у тебя?

— Не знаю, истоковцы заворочались, но пока ничего не предпринимают. На территории я тоже никакого движения не вижу.

— Тогда я пока останусь, дам ему мою кровь.

— Так это минут на двадцать! — истерическим шепотом проговорил Эльсон. — У истоковцев теперь есть формальный повод, они в любой момент выдвинутся!

— Да, вот сообщи мне, как только они начнут, — Марк сбросил звонок.

На цепи напротив стойла с оборотнем висело что-то вроде импровизированной металлической миски. Частично отодвинув доски, Марк обнаружил небольшую дыру внизу дверцы, через которую видимо внутрь подавали еду. Снова проверив окно и дверь, он сделал надрез на своем запястье и выставил руку над миской. Капли резво застучали по ее днищу, но довольно быстро перестали. Марк наклонил миску, прикидывая, хватит ли такого количества.

В стойле повисла тишина, оборотень явно почувствовал столь приятный ему запах и замер. Значит, давно такого лакомства не получал, если получал хоть когда-нибудь. Марк поколебался. Если тот никогда не пробовал человеческой крови, у него еще оставался шанс когда-нибудь вернуть себе утраченную человечность. Вроде бы. На счет выродков это правило могло не работать.

Встав на колени перед отверстием, Марк опустил миску на пол, близко, но вне досягаемости оборотня, и снова включил фонарик, освещая пространство между собой и дверцей. Слышно было, как выродок жадно втягивает ноздрями воздух. Его лапа молниеносно высунулась наружу, но, не нашарив ничего, убралась обратно. Марк недовольно поморщился. Что-то он успел увидеть, но это могли быть как застарелые следы крови, так и чего-то еще.

Выродок взвыл и снова начал биться о перегородку. Решившись, Марк подтолкнул миску к нему. Услышал, как тот жадно лакает из нее. Нескольких глотков крови оборотню хватило, чтобы удовлетворенно залечь обратно за свою соломенную подстилку и на время затихнуть.

Телефон завибрировал в кармане, почти одновременно с этим за перегородкой послышалось шуршание.

— Здесь есть кто-нибудь? — нервно спросил человеческий голос.

Марк поднялся с пола. Теперь ухватившись обеими руками за прутья решетки, в стойле стоял молодой мужчина с отросшей и замызганной курчавой бородкой. В волосах его торчала солома. От рубашки остались одни манжеты, болтающиеся на запястьях.

— Приехала еще парочка, истоковцы по-прежнему в стороне — услышал Марк от Эльсона по телефону.

— Эй, что здесьпроисходит?! — мужчина пропустил руку через решетку, открыл щеколду, но дверца все равно не поддалась. — Почему меня здесь заперли?! Ты кто?

— Я ищу своего друга, и думаю, мы могли бы друг другу помочь. Ты в курсе, что у тебя большие проблемы? — спросил Марк, пряча телефон обратно в карман.

— Да, это же очевидно! Черт, почему бы тебе не выпустить меня отсюда?! — воскликнул человек, нервно дергая прутья решетки.

— Ну, я не могу, пока что.

— Тогда что ты имеешь в виду под помочь?

— Ты можешь рассказать мне, как так вышло, что ты стал выродком, а я помогу тебе как можно дольше им не быть.

— Выродком? Нет, я должен был стать оборотнем. Он обратил меня и… Я должно быть все еще на ферме, да? — догадался он, оглядываясь вокруг. — А где мои друзья? Алекс, Марта, Жасмин? Знаешь их? Можешь их позвать?

— Ты должно быть о тех, кого мы нашли тут рядом, в доме? Тогда вынужден тебе сообщить, что они все мертвы, — не моргнув глазом солгал Марк.

— О, нет, как же так?! Кто это сделал?! — пришел в ужас мужчина.

— Извини, у тебя нет времени для истерики. Как тебя зовут?

— Роб.

— Роб, как бы тебе сейчас не было тяжело, ты должен собраться и рассказать все, что ты помнишь. Чем вы тут с друзьями занимались? Как и кто тебя обратил? У тебя очень мало времени. Совсем скоро ты снова утратишь способность общаться и что-либо понимать.

— Почему? — спросил Роб, чуть не плача.

— Как ты сам сказал, тебя обратили, но не все обращенные остаются собой. Некоторые становятся выродками и полностью теряют разум. Это случилось и с тобой. Когда я вошел сюда, ты был похож на бешенное животное, и, полагаю, в таком виде ты провел уже не меньше месяца. Чтобы тебя вылечить, нужно точно знать, как все это произошло, понимаешь?

— Да, но… Сколько у меня времени?

— Минуты.

— О, Боже! Так, ладно, нужно сосредоточиться, — мужчина схватился за голову, наткнувшись на соломинки в волосах, машинально начал их вытаскивать. — Мы… А как вы сможете меня вылечить? Ты из Истока? Конечно, нет, ты же подросток!

— Я оборотень, так что выгляжу моложе. А твое время выходит. Если боишься сболтнуть лишнее, то расслабься — твоим друзьям уже ничего не повредит, и тебе уже хуже не сделать.

— Мы напоили его отваром из той травы, наверняка, в этом все дело!

— Кого?

— Какого-то приезжего. Мы долго искали оборотня, который бы нас всех обратил, но никто из Эревны не хотел этого делать.

— И что, этот приезжий согласился?

— Ну не совсем. Поэтому пришлось его подпоить. Ну, знаешь, этой травой, от которой у вас крыша едет.

— Откуда вы взяли эту траву? Да брось, — видя его нерешительность, усмехнулся Марк, — не так уж важно как именно вы ее получили. Но если я буду знать, откуда, то возможно определю и конкретный сорт, а это уже имеет значение.

— Есть разные сорта? — удивился Роб. — Ладно, мы украли ее. У одного оборотня из Санатория в Эревне, все его называют Боссом.

— И откуда вы его знаете?

— Ну, хм, я был у него в гостях однажды. Я знаю, что ходят слухи, что он пропал, — спохватился Роб, — но, клянусь, мы тут не при чем! Он тогда вытащил большой пакет этой травы из тайника под кроватью и заваривал ее как чай, предложил выпить с ним. Но на меня не особо подействовало, а он поначалу как будто опьянел, потом отключился. Тогда я и отсыпал немного себе в карман, когда он отключился. Щепотку всего!

— Ладно, предположим, — вздохнул Марк. — Итак, вы подпоили того приезжего. После этого он напал на тебя?

— Да, но мы и хотели, чтобы это произошло. После того, как он укусил меня, Алекс должен был вырубить его большой дозой транквилизатора.

— Дай угадаю, не вышло?

— Ему пришлось убить его, — нехотя признал Роб. — Мы не знали, что так получится. Но после первого выстрела, тот совершенно обезумел. А сила у него было просто невероятная! Люди разлетались как кегли, он бы убил нас всех!

— Ага. Что последнее ты помнишь?

— Мы положили его в яму за сараем, засыпали тело негашеной известью…

— Пара мешочков которой у вас случайно завалялось на ферме.

— Ну она же еще используется в сельском хозяйстве, как-то там. Да я без понятия!

— Продолжай.

— А чего продолжать? Потом стреляли уже в меня. Запах крови, ВКУС крови! — Роб поднял с пола жестянку, заменившую ему все столовые приборы вместе взятые. — Здесь было сырое мясо? Иногда я чувствовал запах моих друзей, какие-то голоса. Становилось то темно, то светло. Черт возьми, сколько я просидел здесь?!

— Месяц, наверное, — повторил свое предположение Марк.

— Что там происходит? — насторожился Роб. — Кто только что кричал?!

— И куда ж это мы едем? — полюбопытствовала Адель, глядя как в стекло бьются капли дождя. К нему она как-то не подготовилась, в совсем малюсенький рюкзачок зонтик не влез бы даже частично. Снаружи уже совсем стемнело, и они продолжали мчаться прочь от города по бесконечному шоссе. — Надеюсь, ты не привезешь меня обратно к родителям?

— Потерпи, уже совсем скоро, — попросил Алекс.

Они и правда вскоре съехали с шоссе. По грунтовой дороге добрались до каких-то ворот, освещенных единственным на все округу фонарем. Алекс остановил машину просто на обочине.

— Ты уверен, что нам сюда? — выходя из машины, Адель неуверенно поставила ноги на непривычно высоких для нее каблуках на влажную и неровную землю. Босоножки тут же черпанули грязной воды из ближайшей лужицы.

— Да, не бойся, — Алекс обошел машину и протянул ей руку.

В полутьме они прошли за приоткрытые ворота, и пошли по мокрой траве. Адель тут же продрогла, вдобавок мелкий настойчивый дождь сделал курчавые волосы еще более пушистыми.

— Почти пришли, — уверил ее друг. Держась за его теплую руку, она подавила всколыхнувшееся недовольство.

Темную громаду двухэтажного дома они обошли, позади него стало совсем темно, и Алекс запоздало включил фонарик.

— Ты в порядке? — Также запоздало он обратил внимание на ее почти что голые ноги.

— Конечно.

— Сюда. — В итоге он привел ее ко входу в большой сарай. — Постой здесь.

Отпустив ее руку, Алекс начал ходить вокруг, зажигая свечи. Из-за сквозняка зажигались они плохо.

— Ладно, тогда так сделаем, — сдался он. Над ними зажглась одинокая лампочка. Сарай был вытянутым, и она смогла осветить только ближнюю его часть. Прямо на полу перед Адель лежало покрывало с раскиданными по нему подушками, стояли незажженные свечи и большая корзинка.

— Решил вот пригласить тебя на ночной пикник, — пояснил Алекс. — Но из-за дождя пришлось перенести его в помещение.

— Чудненько, — вымученно улыбнулась Адель, прикидывая, нельзя ли как-то обернуться краем покрывала. В сарае было холодно, и тонкое платье с открытыми плечами оказалось совсем не в кассу.

— Замерзла? — догадался Алекс. — Садись, вот так, — он накинул ей на плечи свою ветровку. — Позволь я налью тебе вина.

Бутыль, которую он достал из корзины, была уже открыта. Он разлил вино по двум фужерам, и протянул один ей. Также он выложил на покрывало несколько пластиковых тарелок с нарезкой, сыром и маринованными овощами, предварительно сняв с них целлофановые пакеты.

— За что будем пить?

— За отопление! — чуть не брякнула Адель. — За мир во всем мире, — сказала она.

Вино она едва пригубила. Ей не хотелось быть капризной, но это была самая мерзкая на вкус спиртосодержащая жидкость, которую ей когда-либо доводилось пробовать.

— Ну же, пей. Ты быстро согреешься.

— Ага, — Адель все-таки влила в себя половину бокала, стараясь, чтобы она по минимуму прихватила рецепторы во рту, и даже, как ей самой показалось, не слишком явно скривилась.

— Уютно, правда? — Алекс поставил на пол свой так и не тронутый бокал, в который он и так налил меньше, и откинулся назад, лег головой на одну из подушек. — Дождь стучит по крыше. Правда, я хотел тебе показать звездное небо, но ничего, в следующий раз.

Адель задумалась. Что-то ей следующего раза не слишком хотелось.

— Иди ко мне, — предложил ее друг.

Отодвинув пластиковые тарелки, она подползла к нему, дотронувшись до его теплой приятно пахнущей кожи. Она ощущала не дезодорант или туалетную воду, а запах мужчины, запах возбуждения.

Вдохнув этот потрясающий аромат, она подобралась к его лицу, и тихо прошептала:

— Там кто-то есть.

— Тебе кажется, — отмахнулся Алекс, запуская руку в ее густые волосы.

— Нет, не кажется, — плавным движением она достала из декольте ножик-бабочку.

— Убери это, — потребовал друг, хватая ее за запястье.

— Но там… — Адель оглянулась. Из укрытий в неосвещенной части сарая вышли две женщины. Или три. — Эй, что это было за вино? — проговорила девушка, пытаясь собрать расплывающийся в хоровод силуэт женщины в один. Голова закружилась, а нож из руки куда-то плавно уплыл.

— Зачем вы так рано вышли? — прошипел Алекс с раздражением.

— Да где же рано? — противным голосом сказала незнакомка.

К ним из темноты вышли еще несколько человек, но их лица расплывались. Сарай и сам поплыл, изменил очертания, превратившись в космический корабль, сквозь который беспрепятственно можно было наблюдать за звездами, за тем как они колотятся об обшивку корабля словно дождевые капли.

— Как красиво, Алекс, а что происходит? Мы летим на Солнце? — попыталась уточнить Адель.

— Похоже, у нее просто галлюцинации, — сказал кто-то. — Ты должен ее как-то разозлить.

— А я тебя помню, — Адель узнала одну из женщин. — Ты сделала мне татуировку.

— Она слишком мало выпила, — с тревогой в голосе проговорила та, похожая на птичку.

— Так у нас ничего не получится.

— Попробуй ударить ее, — посыпались советы.

— Нет, нельзя, а то получится как в прошлый раз! — раздраженно прикрикнул на них Алекс. — Посмотри на меня! — попросил он, повернув Адель к себе. — Все что тебе нужно, это укусить меня.

— Зачем это? — удивленно спросила девушка, блаженно улыбаясь. Из щелей сарая лился такой дивный свет, отражаясь от собравшихся вокруг нее людей как от зеркал. По стенам бегали солнечные зайчики. Наконец стало тепло.

— Так надо, — почти ласково сказал Алекс. — Сделай это для меня. — Он засучил правый рукав, поднес свою руку к ее лицу. — Просто прикуси, считай, что это закуска к вину. Это сделает вкус вина более многогранным и насыщенным. Тебе понравится.

— Вино отвратительное, — не выдержав, призналась Адель. — Я вовсе не хочу прочувствовать все грани его мерзопакостного вкуса.

— Да, хватит! — раздраженно воскликнула одна из женщин. Схватив Адель за руку, она повернула ее к себе и наотмашь ударила ее по лицу ладонью.

— Уйди, дура! — закричал Алекс, дергая Адель обратно к себе. — Тоже решила стать выродком?!

— Да не важно, как это произойдет, главное кто это сделает! — сказала татуировщица. — Это девчонка из Олкиндеров, а они следят за чистотой своей крови.

— Тоже мне специалистка нашлась!

— Вообще-то нашлась! В отличие от вас я изучила вопрос со всех сторон.

— Вы слышали это?! — воскликнул кто-то позади.

— Да что там еще?

— Я что-то слышал снаружи.

— Ну так пойди посмотри!

— Почему я?! Сам иди, раз умный такой.

Большинство сгрудилось возле выхода из сарая, некоторые попытались разглядеть что-нибудь через щели между досок. Адель опустилась обратно на покрывало, поджав под себя ноги, взяла тарелочку с порезанными дольками огурцами. Они были не менее прекрасны, чем все остальное. Кроме вина, но она решила дать ему еще один шанс, допив свой бокал до конца.

— Там что-то мелькнуло!

— Что если, кто-то пришел за ней?!

— Только не открывайте дверь!

— Да тут такая дверь…

— Подоприте ее чем-нибудь! — в последнем голосе уже слышалась неприкрытая паника.

— Мы же вооружены, что ты истеришь?!

— Оно там! — заверещала девушка у противоположной от входа стены, отшатываясь в сторону. — Стреляй в него!

— Что?!

— Но мы же не знаем, кто это?!

— Если вы раните кого-нибудь из моей семьи, — заорала одна из женщин, — я вас всех сама на куски растерзаю!

— Там не человек!

— Вон оно, вон! — кто-то показал на другую стену. Алекс посветил фонарем на большую щель, сквозь которую на них кто-то смотрел. Встретившись взглядом со своей добычей, чудовище схватилось когтями за доску. Послышался громкий треск и первый выстрел.

Следом за первым, начали стрелять все, изрешетив и без того хлипкую стену.

— Хватит! — крикнул Алекс. — Там уже никого нет! Отойдите…

Но тут шум послышался с другой стороны. Дверь в сарай с хлопком отворилась, впустив внутрь страшное косматое нечто.

— О Боже, это же Марта! — воскликнула кто-то.

— Как она выбралась?!

— Она тоже сегодня заразна!

— Нам придется…

— Нет, это же Марта!

Все перешли на другую сторону сарая, стараясь быть от выродка как можно дальше. Адель с огурцами и новым бокалом вина оказалась между ними.

— Эй, оборотень, ну сделай же что-нибудь! — предложили ей.

Адель с любопытством посмотрела на ту, кого эти странные люди называли Марта. Ее шерсть волшебно сияла в лучах подвешенного под потолком космолета яркого солнца. Передвигаясь по звездам, как по ступеням, она грациозной кошачьей походкой приблизилась к девушке, окутав ее своим сладким теплым дыханием. Но как только Адель протянула к ней руку, видение растаяло как дым.

На мгновение показалось, что оборотень с выродком смогут договориться. Люди, столпившиеся в дальнем углу сарая, как испуганные овцы, очень на это надеялись. Но Марта, в глазах которой вроде даже появилось что-то человеческое, стряхнула с себя это предательское наваждение и, перепрыгнув через Адель, бросилась на них. Она двигалась стремительно, и только один сумел выстрелить, но не прицелиться. Пуля прошла в сантиметре от головы Адель. Она почувствовала металлический запах и обернулась. Сквозь пробитую стену космолета хлынула ржавая вода, увлекая за собой разбросанные свечи и другие мелкие предметы. Из поврежденной обшивки выползли провода и другие внутренности.

— Это голоса моих друзей, они живы! — заголосил Роб. — О чем еще ты мне соврал?

— Да не ори, может это глюки у тебя на нервной почве, — Марк снова проверил окна. Он чувствовал, что кто-то приближается, хотя не видел и не слышал ничего подозрительного. Он вышел обратно в коридор.

Роб выглядел плохо. Больной взгляд, пот градом, тяжелое дыхание — вроде бы все признаки того, что действие крови заканчивается. Но все же у него оставалось немного времени, и этого времени вполне могло хватить на то, чтобы кто-нибудь вошел в конюшню, удивился, что взаперти сидит обычный человек, и выпустил его на свободу.

— Не проси тебя выпустить, — сказал Марк шепотом и спрятался за перегородкой соседнего стойла, стоявшего открытым.

— Какого черта?! — Роб со злостью долбанул по решетке. — Эй, кто-нибудь!

Кто-то отворил дверь в конюшню и вошел. Марк так вжался в перегородку, что его нельзя было заметить, не входя в само стойло. Он слушал, как постепенно приближаются два человека. По едва слышимым шумам пытался определить, как они передвигаются по конюшне. — Эй, кто вы такие? — спросил Роб.

— За что сидишь? — поинтересовался знакомый голос.

— Здесь есть еще кто-нибудь? — спросил Мик.

— Послушайте, умоляю, выпустите меня отсюда, а потом я расскажу все, что вам угодно! — взмолился Роб. По голосу понятно было, что он уже на грани.

Марк сбросил звонок Эльсона, и услышал, как отодвигаются доски.

— Не выпускайте его! — Марк выскочил из укрытия. — Это выродок и вот-вот обратится снова.

— Ты тут кого черта делаешь?! — дернулся Мик.

— Ну, просто пришел посмотреть, что тут делается.

— Неужели?

— Местная девчонка кое-что стырила у Босса, интересно было зачем.

— Да, он действительно обращается, — спокойно констатировал Дитер, отходя от решетки. Штабель досок он без особой спешки придвинул обратно.

Конюшню огласил дикий звериный рев.

— Но выродки же не умеют обращаться туда обратно, — Мик с удивлением подошел ближе к стойлу и осторожно заглянул за перегородку. Роб уже мало походил на человека. Он стоял на четвереньках на полу, то и дело сотрясаясь от конвульсий, трансформирующих его тело в нечто несусветное.

— Верно, сами не умеют, — Дитер схватил Марка за шиворот и затащил обратно в стойло, в котором он до этого прятался, толкнул на решетку. — Что ты с ним сделал?

— Да что я мог с ним сделать?!

— Знаешь, как это сейчас выглядит? Выродкам, чтобы менять форму собственной воли не хватает, они используют волю своего хозяина. А тут кроме тебя больше никого не было. Значит, ты имеешь к нему некоторое отношение. А может и все твое племя. Может вы здесь устроили целую ферму по разведению выродков, изредка пуская их пошалить в городе или в лесу?

— Да на фига нам так делать?

— Не знаю, но истоковцы же придумают что-нибудь, правда Мик?

— Ладно. Ладно. — С таким картинным вздохом, как будто делает им одолжение, согласился Марк. — Когда я пришел, он уже был таким. Я дал ему немного своей крови, так что он ненадолго вернул человеческий облик.

— Первый раз слышу, чтобы кровь другого оборотня так действовала на выродков, — недоверчиво покачал головой Мик. Дитер только пожал плечами.

— Не каждого оборотня и очень ненадолго.

— В Истоке об этом вообще знают?

— Наверное, — предположил Марк.

— А ты мне случайно в пиво ее не подливал? — с подозрением прищурился Мик. — Ладно, пускай, — он что-нибудь успел рассказать? Он помнит, кто его обратил?

— Да, сказал, что местная компашка дико желает, чтобы кто-нибудь их обратил. Но из местных никто не согласился. Поэтому они решили заманивать сюда залетных оборотней, поить нашей травой, чтобы они перестали соображать. Того оборотня, который это чучело создал, они испугались и пристрелили. Закопали где-то за сараем.

— Ясно. Возьмем, конечно, у него кровь, но по ходу это тупик.

— Что там за буза, — Дитер отпустил Марка и подошел к окну.

— Я ничего не слышал, — сказал Мик. Но снаружи послышались выстрелы, и оба полицейских выскочили из конюшни.

Истоковцы сбегались к сараю со всех сторон. В одной из его стен образовался пролом, из которого выскочили насмерть перепуганные люди. Вслед за ними наружу вырвалось нечто косматое, с ног до головы покрытое чужой кровью. Его истокоцы буквально изрешетили, так что оно свалилось прямо у стены. Двое уцелевших людей сначала пытались бежать, но были окружены.

— Рик, эта та татуировщица, с которой я разговаривал, — сказал Фил, указывая на сгорбленную фигурку девушки. Она держалась за окровавленное плечо. Молодому мужчине возле нее досталось больше. Он повалился на траву, прижимая обе руки к животу.

— Вас обоих покусали? — спросил Рик, опустившись на колено возле девушки. Он заставил ее убрать руку и оглядел ее рану. Не слишком опасную, однако это был укус. У парня оказалось пулевое ранение, видимо, кто-то из своих попал в него случайно.

Терренс, прежде всего осмотревший труп выродка, подошел к ним и, отстранив Рика, выстрелил в голову девушке.

— Какого черта?! — взвыл Фил, чуть не бросившись на него с кулаками. — Ее еще можно было вылечить!

— Нет, — громко сказал Терренс. — Иди сам посмотри. Это был выродок. У зараженных выродками нет шансов. Поэтому выродки особенно опасны!

— Это не точно! — возразил подошедший полицейский. С горечью посмотрев на погибшую девушку, он перевел взгляд на скорчившегося рядом с ней парня, и внутри у него все похолодело. Это был Алекс — дружок Адель. Он взмолился небесам, чтобы ее самой здесь не было.

— Точно, — покачал головой Терренс, не заметив, что внимание Мика он уже потерял, — ты отстал от жизни в этом захолустье. — Он обвел взглядом собравшихся истоковцев. — Она бы стала такой же уже к утру. — Громко проговорил он для них. — Быстрая смерть в ее случае — наилучший вариант. Заканчивайте зачищать территорию!

— Там есть еще раненные, — испуганно сказал один из истоковцев, заходивших внутрь сарая.

— Вы знаете, что нужно делать, — жестко ответил Терренс.

— Я проконтролирую, — встрял Мик, злобно посмотрев на него, — не все раненные могут быть заражены, — отчеканил он.

— Конечно, лишние жертвы нам не нужны, — холодно улыбнулся Терренс.

Мик переглянулся с Дитером, и тот пошел обратно к конюшне.

Войдя в конюшню, Дитер удивленно присвистнул. Там Адель танцевала в легком платьице с бокалом в руке. Бутылку у нее уже отобрал Марк.

— Как она здесь очутилась? — полюбопытствовал полицейский.

— Прилетела на космическом корабле, — просветил его Марк. — Вы что не видели его снаружи?

— Алекс хотел, чтобы я его укусила, представляете? — пожаловалась Адель, остановившись, и смешно насупилась.

— Какая страсть, надо же, — хмыкнул Дитер. — Ты это вином так набралась?

— Эти придурки добавили в вино нашу траву, — пояснил Марк, улыбаясь. — Она усиливает действие алкоголя, так что да.

— А что если он заново начал со мной встречаться только из-за этого? — нахмурившись, спросила Адель пьяным голосом.

— Вряд ли ты теперь это узнаешь, — ухмыльнулся Дитер, осторожно перехватывая у нее бокал.

— А почему?

— Ну, он уехал далеко-далеко. Скорее всего, — и, приобняв девушку, Дитер увлек ее за собой, — пошлите, выведу вас отсюда.

Глава 18

Наконец, наступила ночь полнолуния. В этот раз все ее ждали с особым волнением, и получили в полном объеме.

Пока Коннор стоял на углу и курил одну сигарету за другой, мимо него по тихой пустынной улочке дважды проехала одна и та же машина. В третий раз ему из нее по-дружески помахали. Коннор сделал ручкой в ответ и тихо выругался. Уже устал ждать, привлек к себе нежелательное внимание, а долбанных оборотней не было и в помине.

— Чего раскудахтался? — раздалось у него за спиной.

Коннор выругался громче и обернулся. Рядом с ним стоял только тот мальчишка и все.

— А взрослые где?! Мы что, на школьную дискотеку собрались?! — раздраженно спросил мужчина.

— Сегодня полнолуние, — напомнил подросток.

— Я заметил, — проворчал Коннор, хотя луну на самом деле из-за тучи было не видно.

— Все оборотни сидят сегодня под замком с направленными в морду камерами, — пояснил Марк. — Ты же говорил, что все про нас знаешь.

— Эльсон сам мне назначил свидание на сегодня. Я решил, что он это как-нибудь урегулировал.

— Урегулировал, — подтвердил Марк. — Прислал меня.

— То есть ты сам не оборотень?

— Не совсем.

— Что значит не совсем? — опешил Коннор. — А если б ты был там, с Эльсоном, когда моя бомбочка разорвалась?!

— Что, совесть вдруг взыграла?

— Не совсем. Просто уточняю.

— Не знаю, что было бы, но экспериментировать не советую. Пошли, — Марк кивнул в сторону.

— И что, мы вот так вдвоем туда попремся? Зная, что там будет как минимум один оборотень с поехавшей от полнолуния крышей?!

— А что? Домик-то маленький, тесный. В любом случае, большой тусовкой там не развернуться.

— Я вообще-то не рассчитывал вот так без поддержки идти, — забуксовал Коннор.

— И это говорит человек, решивший пойти против целой стаи всего лишь с маленькой бомбочкой и шприцем наперевес!

— И это был самый тупой поступок в моей жизни!

— Да ладно, это было чертовски круто!

— Ты что, издеваешься? — Поморщился Коннор. — К тому же у меня тогда был план, доска в конце концов, которой я Эльсону после взрыва по башке добавил. А тут я на вас понадеялся, раз уж эта ваша идея была. Да вас же там целая свора. Даже если все полные идиоты, могли бы хотя бы взять количеством!

— А меня тебе не достаточно?

— Да ты-то что можешь? — досадливо отмахнулся Коннор и зря. Неожиданно небо перестало быть над головой, а он обнаружил себя лежащим на асфальте. Коннор удивленно моргнул, глядя на луну с неожиданного ракурса, но так и не понял что произошло. Оставалось только сделать вид, что он как раз собирался прилечь. Завел руки за голову, устраиваясь поудобнее, и почесал ноющую от подсечки ногу другой ногой.

— Да ну тебя, один справлюсь, — осуждающе покачал головой Марк и пошагал прочь.

Коннор поспешил вскочить на ноги, увидев все ту же чертову машину, снова заворачивающую на его улицу.

— Чего эти наркоманы тут разъездились? — раздраженно спросил он у Марка, догнав его.

— Истоковцы, — пояснил парень, не потрудившись уточнить о ком речь. — У них санкция застрелить сегодня любого оборотня, не сидящего на привязи под присмотром.

— За нами они тоже присматривают?

— Конечно. Так что веди себя непринужденно. Мы просто гуляем.

— Издеваешься? — повторился Коннор. — Во всем городе мы одни гуляем. Ты смотри, даже свет в окнах не горит, все затаились. Мы одни как два лопуха на газоне.

— Да ладно, расслабься.

— Расслабишься тут. Я прям чувствую, что у тебя и плана-то никакого нет, — продолжил ворчать Коннор. — Так, нахрапом взять. А тут явно надо тоньше.

— Так, здесь нам надо спрятаться, потому что не знаю, когда все самое интересное начнется, — предупредил Марк неподалеку от дома Блудного Пса. Коннор огляделся и даже приметил пару подходящих мест через улицу напротив, но парня уже рядом с ним не было.

— Мать твою, где ты?! — прохрипел он тихо. С этой стороны улицы деться было совершенно некуда. Только калитка во двор стояла приоткрытой, и он нутром почуял, что ему туда. Костеря Марка, но аккуратно про себя, просочился в заваленный окурками дворик, затаился где-то в темноте за кустом, не вполне уверенный в своей невидимости в случае появления хозяина с фонарем в руке. Местоположение Марка он так и не обнаружил, но шататься по двору не рискнул.

В доме на кухне горел свет, видный сквозь несерьезную тонкую занавеску. Холодало. Коннор ждал, сам не зная чего, меняя одну неудобную позу на другую. Безумно хотелось закурить и заодно свернуть шею одному недобитому молокососу. Увы, ни один из вариантов не был ему доступен, что делало бесплодное ожидание в кустах еще более дискомфортным. Шло время. В кромешной тьме Коннор вляпался коленкой во что-то, подозрительно напоминающее собачьи фекалии, и, пытаясь оттереть его от себя листьями с куста, начал снова задумываться о смысле жизни и других невеселых материях.

— Чего ты делаешь? — удивленно спросила тьма.

— Злюсь, — откровенно ответил Коннор. Он наугад протянул руку в ту сторону, откуда услышал голос. Кто-то ухватил его за предплечье и потянул вверх.

— Он спустился в подвал, можем зайти в дом, — сказала темнота голосом Марка. Света на кухне действительно больше не было.

— Ну, пошли, — Коннор поднялся с колен и поплелся туда, куда его тянули. Вокруг не видно было ровным образом ничего. Он попытался сориентироваться по памяти, но быстро понял, что лучше двигать ногами, куда его двигают, и все.

То, что ноги нужно поднимать повыше, Коннор понял как-то интуитивно и даже ни разу не запнулся о ступени крыльца. Потом его перестали почему-то тянуть. Он услышал шуршание и вспомнил, что для входа в дом им еще предстояло каким-то волшебным образом открыть дверь. На данный момент у него уже был небольшой, но яркий опыт взлома, но не на ощупь же этим заниматься, тем более, хозяин дома не мог уже увидеть их в окно. Коннор достал мобильный телефон и включил экран.

— Ты охренел?! Убери!

— Да кто увидит? — к раздражению Коннора у не совсем оборотня Марка навык взломщика оказался прокачан основательно, и никакой свет ему не требовался. Замок приветственно щелкнул.

— Поклонники твои из Истока, — предположил Марк, первым входя в дом. Коннор запоздало оглянулся, но улица вроде была пуста.

Недооборотень еще и двигался совсем неслышно, или его шаги перекрывал шум крови в ушах Коннора. А через некоторое время мужчина наконец-то начал различать и дикие звуки, идущие из подвала. Когда они перешли на лестницу, ведущую вниз, он даже перестал стараться не шуметь самому. Просто спустился на десяток ступеней и застыл, пораженный зрелищем.

В подвале горела одна единственная лампочка, свисающая на шнуре с потолка и уже сама по себе вызывающая у него по ассоциации неприятные ощущения. Кроме того, висела она прямо над странным безобразным и немного нелепым существом. Оно сидело на полу, прикованное за толстый металлический ошейник цепями к стенам, таким образом, что могло находиться только в центре помещения. С одной стороны могло показаться, что существо это — крепкая коренастая молодая женщина с длинными взлохмаченными черными волосами. Но все ее тело было сильно изуродовано и покрыто редкой короткой шерстью. Руки и ноги были непропорционально крупными с длинными и жесткими когтями. Лицо мутантки было обезображено сильнее всего и напоминало собачью морду со злыми безумными глазами.

Рядом с ней стоял Блудный Пес и, грязно ругаясь, пытался половчее пнуть ее ногой, чтобы забрать валяющуюся рядом с ней палку. Существо огрызалось, утробно рычало и пыталась вцепиться в ногу зубами.

У Коннора возникло множество вопросов и, если бы не чувство отвращения, которое заставило его застыть на месте, он бы их непременно задал.

— Жуй свой чертов мячик! — проорал Блудный Пес и попытался сунуть ей в пасть сдувшийся резиновый мяч. Но существо рвануло его зубами и, выплюнув в сторону, продолжило рычать и капать обильной слюной ему на брюки. Пес сделал попытку собрать эту слюну в пластиковый стакан.

Существо плевать в стаканчик было не расположено и выбило у него его из руки, так что тот покатился по полу прямо к лестнице. Пес выругался, обернулся и ошеломленно уставился на незваных гостей.

— Привет! — поздоровался Марк с издевательской ухмылкой.

— Какого черта вы вломились в мой дом?! — взвыл Пес. — Ты что, с ними теперь?! — разглядел он Коннора. Тот безразлично пожал плечами.

— Кто твоя подружка? — поинтересовался Марк.

— Не твое дело! Пошли вон отсюда! — заорал Пес и с самым зверским выражением лица угрожающе пошел на них. Но Коннора это не впечатлило, Марка тем более. Парень остался стоять в расслабленной позе, облокотившись о лестничные перила. Коннор обошел его, сжав руки в кулаки.

— Чем ты тут занимаешься, чмошник?! — прорычал он, ухватив хозяина дома за грудки. Пес, хотя секунду назад изображал собой разъяренного быка, вдруг закис и лишь неловко попытался высвободиться. — Кто это?!

— Ты вообще в курсе, что этой ночью Исток собирается уничтожить всех незарегистрированных оборотней, которых сможет найти? — спросил Марк.

— Я на ваши дурацкие собрания не хожу! — проговорил Пес.

— Это значит, они скоро придут и за твоей подопечной. Зря ты ее подальше не спрятал.

— О ней никто не знает!

— У тебя не настолько звуконепроницаемый подвал. Может быть, с улицы и не слышно, но если кто-нибудь даст наводку, и истоковцы подойдут поближе…

Как назло, существо на цепях снова задергалось и громко взвыло.

— Чего ты хочешь?! Чего вы ко мне лезете?! — испуганно воскликнул Пес.

— Ты сам во все это влез, — напомнил Коннор, как следует встряхнув его для острастки. — Рассказывай нам или будешь говорить с Истоком.

— Чего рассказывать?!

— Для начала — кто это?! — Марк невежливо ткнул пальцем в скрючившееся на полу существо.

— Это Кира, моя дочь!

— Та девчонка, которая работает в кафе у Стефании? В сладком столе? Она же вроде с приемными родителями живет.

— Да, живет, мне ее не отдали, когда я после тюряги вернулся! — злобно выплюнул Блудный Пес. — Даже теперь, когда я обзавелся нормальным домом! А я ее отец! Только я знаю, что ей нужно!

— Ну да, сидеть на цепи, пока ты ее колотишь и сцеживаешь ее слюну в стаканчик, — согласно покивал Марк.

— Я понял теперь, как ты раздобыл мой номер телефона, — встрял Коннор. — Я давал его хозяйке того кафе. Только зачем ты все это затеял? Зачем повел меня по ложному следу?! Говори!

— Я не знал точно, что он ложный, — раздраженно вздохнул Пес. — Я просто хотел отомстить! Ты знаешь, каково это быть необорачивающимся оборотнем?! Насмешка природы, неудачник по рождению. Я не человек и не оборотень и никогда не смогу им стать! Повезло, что хоть дочь моя нормальная! Но и ее у меня отобрали! Думаешь, община встала на мою сторону?! Хоть как-то мне помогла?! Да, я понятия не имею, что случилось с твоей женой! И знаешь что?! Мне абсолютно плевать! Ну, хоть нервы я вам, сволочам, потрепал!

Раздосадованный Коннор отбросил Пса подальше от себя. Тот врезался спиной о натянутую цепь, но не заметил, продолжая ругаться и гневно сверкать глазами.

— А слюна оборотня тебе зачем? — спросил Рик, спускаясь по лестнице к ним.

— Ты еще кто? — не понял Коннор.

— Глава местного отделения Истока, — пояснил Марк, — собственной персоной.

— Ты знал, что он там стоит?

— Предполагал, — покаялся Марк, явно от этой своей вины не особо мучаясь.

— Цыц! — Рик недвусмысленно направил ружье на притихшего на цепях оборотня. — У меня нет времени на этот детский сад. — Зачем тебе слюна оборотня? Для кого она? — обратился он к Псу.

— Ни для кого! О чем вы?! — возопил тот. — Остановите его?! Это произвол! Вы не можете вот так просто угрожать убить мою дочь!

— Могу! Вот прямо отсюда, где я стою, мне кажется, что она выродок! А их нам положено истреблять на месте.

— Да вы что, она не выродок! Она же в кафе работает! В школу ходит!

— Ходила, до каникул. Но за лето у нас появилось множество выродков, из-за которых погибло уже больше десятка человек. Уж не ты ли их штампуешь, приятель?

— Да вы что?! Убийствах?! Нет, ладно, хорошо! — не на шутку перепугался Пес. — Да, я сцеживал слюну дочери во время полнолуний, замораживал и отдавал… медсестре в больнице. Она вводила ее под видом прививок. Но всего два раза, и получились полноценные оборотни, нормальные! Клянусь! Я просто хотел, чтобы они обратились внезапно, и все перепугались, и чтобы досталось общине за незаконных оборотней… — промямлил он. — Я просто хотел отомстить.

Пока истоковцы аккуратно запихивали обездвиженного оборотня и ее папашу в свою машину, Коннор с Марком стояли и смотрели на всю эту драму в стороне.

— Много шума, а толку мало, — сердито резюмировал Коннор. — Ничего его откровения нам не дали.

— Не скажи. Теперь мы знаем, что этот псих штамповал оборотней для кого-то еще.

— Он же наоборот сказал, что делал это не для кого-то, а чисто, чтоб вам, оборотням, нагадить.

— Да, только он соврал.

— Как ты это определил?

— Не знаю, просто мне так кажется, — пожал плечами Марк. В этот момент к ним подошел взмыленный Рик. Людей в его распоряжении было мало, ему самому пришлось помогать.

— Скажи-ка, — обратился он к парню, — ты как оборотень оборотню поверил этому козлу?

— Так оборотень ты или нет? — встрял Коннор.

— Я типа необорачивающийся оборотень, как и козел, — Марк показал на машину, в которую уже всех упаковали.

— Ну так чего? — нетерпеливо спросил Рик.

— Нет, не поверил.

— Не поверил, потому что у вас с Эльсоном на него зуб, или вы ложь тоже как-нибудь по запаху умеете определять? — Рику как раз вспомнилось, как Алан легко определил степень его расстройства по поводу нападения на Анжелину.

— Ну, — Марк как-то неопределенно мотнул головой, — вообще-то мы следили за ним и его странными передвижениями уже давно и у нас возникли некоторые подозрения. Что ты думаешь о Регине?

— О моем секретаре? — уточнил Рик, и задумчиво почесал отросшую щетину на подбородке.

— Что если это она собирает собственную стаю?

— Она всего лишь необорачивающийся оборотень.

— Именно. С большим комплексом неполноценности. Пес мог заражать девушек по ее заданию. Сама она уже месяц обрабатывает новых оборотней из стаи белочек, типа помогает им с помощью каких-то релаксационных упражнений научиться справляться со своей второй ипостасью. Не знаю, как это все происходит у них, мне не удалось туда прослушку поставить, но взялась она за них крепко. Вы ведь не в курсе ее инициативы?

— Хочешь сказать, что не Адель создала этих двух новых зараженных, — вместо ответа спросил Рик.

— Это была идея Регины, чтобы Адель, типа, начала воссоздавать стаю Олкиндеров. Под своим неусыпным контролем.

— Регина могла подменить кровь Адель на свою, прежде чем послать пробу в лабораторию. Но почему тогда индикатор Терренса так подействовал на эту девчонку? Как будто она высший оборотень?

— Не разбираюсь я в ваших индикаторах, — пожал плечами Марк. — Но что, если индикатор банально подменили? Я видел, что у вас их несколько. Они имеют разное действие?

— Да, если поменять их… — нахмурился Рик. — Один из них как раз таки действует на человека как стимулятор. Хм, но Терренс очень аккуратен и подозрителен.

— И все же он пару раз переспал с Региной.

Рик на секунду прикрыл глаза, переваривая услышанное.

— И Регина оказалась единственным выжившим из группы после нашей авантюры в лесу, — продолжил Марк.

— Она все же оборотень. Оборотни живучей людей, — возразил Рик.

— Но все же без предателя там не обошлось. Ваш Терренс тут явно попал в точку. Выродки знали, когда нападать и как. Кто-то привел их на позицию и дал сигнал к атаке.

— Верно, но если все это ее рук дело, то откуда взялись сами выродки? Почему она может ими командовать? Тоже упражнения по релаксации? Это бред. Разве что она работает на кого-то еще.

— Она пыталась свалить все на сумасшедшего Бенедикта Олкиндера. Может, она и не врала. Может все это затеяно ради мести?

Рик посмотрел на Марка чуть ли не с ужасом, но узнать, на сколько хорошо тот осведомлен о произошедшем тринадцать лет назад, не успел.

— Хорошо, значит, вы пришли к выводу, ко всем этим убийствам в городе может быть причастна какая-то хорошо известная вам Регина, — резюмировал Коннор. — Но что на счет моей жены? Кто убил ее? Кто похитил ее тело?

— Регина была в тот вечер в баре, — с готовностью пояснил Марк, — когда твоя жена приехала в город и начала распинаться перед местными, как здорово, что она скоро выходит замуж. Может она ей по-женски позавидовала. Может, решила, что ее некролог будет шикарно смотреться в газетах. Но полагаю, она выследила, куда она потом пошла, и позже натравила на нее своих выродков.

— Что, было еще одно убийство?! — вернул себе внимание Рик.

— Да, примерно за неделю до того, как вы нашли тело своего человека в лесу, — признал Марк. — Растерзанный оборотнями труп должны были обнаружить в номере гостиницы Подорожник, но не обнаружили, поскольку мы стырили его оттуда.

— Ясно, — не стал злиться Рик. — Я так понимаю, эта женщина никакого отношения к стае Олкиндеров не имела, верно?

— Никакого, я проверил, — подтвердил Марк.

— Почему тогда, черт бы побрал этот город, убили именно ее?! — прорычал Коннор.

— У нее не хватало пальцев на руке? — спросил Рик.

— Трех пальцев на правой руке.

— Хорошо. Тогда возможно сначала в план не входило свалить убийства на Бенедикта.

— Подошла бы любая заметная жертва, чтобы о ней написали, чтобы новость разошлась и… — продолжил мысль Марк, — скажем, кто-то вернулся в город.

— Кто-то типа-а, — протянул Рик, — Терренса. Черт побери! — Истоковец злобно выругался и пошел к ожидавшим его истоковцам.

Редкие, зато увесистые капли дождя снова застучали по крыше. Девушкам пришлось ждать на крыльце, пока истоковцы проверят дом и впустят их наконец внутрь.

Уже давно стемнело и стало холодно. Нина забилась в уголок, зябко кутаясь в короткую курточку, и старалась ни с кем не встречаться взглядом. Стефа облокотилась о стену и с непонятной брезгливостью смотрела на собравшихся на площадке перед домом истоковцев. Те стояли возле своих машин, изредка переговариваясь друг с другом вполголоса. На редкий дождь они не обращали внимания. Неподалеку находился и мотоцикл Адель. В свете фонаря она видела, как стекают капли по его бокам. Ей все хотелось прикрыть его чем-нибудь и это хорошо отвлекало от тягостного ожидания под прицелом множества не самых дружественных взглядов.

— Порядок, — бросил на ходу первый вышедший из дома истоковец и сразу же направился к своим. Второй остановился на крыльце и посмотрел на Адель.

— Вы все должны до рассвета находиться внутри дома, — проинструктировал он жестким тоном. — Шаг за дверь — даже в человеческом обличии — и наши люди будут стрелять на поражение, ясно? Кто-то из наших будет постоянно находиться рядом с домом, но звать их запрещается. Или еще как-то провоцировать. Сидите внутри тихо и все. — Истоковец на секунду обернулся, потому что за его спиной появился Мик, и продолжил: — Все остальные входы заперты, и эту дверь мы сейчас за вами запрем. Пытаться их открыть также запрещено.

Закончив, мужчина сделал шаг в сторону, но далеко отходить не стал.

— В кабинете на первом этаже неплохая библиотека, — сказал Мик. Его взгляд показался встревоженным, но он подавил это. — Поможет скоротать время.

Адель благодарно улыбнулась краешком рта, решив, что он намекает на защищенную от оборотней комнату, а значит, все-таки верит ей. Полицейский кивнул и, сбежав по ступенькам, пошел к своей машине.

На правах старшей клана, Адель зашла в дом первой. Нина поторопилась юркнуть мимо истоковца вслед за ней. Стефа спокойно вошла последней.

Регина ждала их в гостиной. Убедившись, что они в доме одни, женщина указала на стоящую на каминной полке стереосистему.

— Ты знаешь, что должна делать, — обратилась она к Адель. — Запрешь за ними решетку, поставишь рядом эту штуковину и просто нажмешь на кнопку, когда они начнут обращаться, и выключишь свет. Больше от тебя ничего не требуется. Главное запомни, что рядом с ними оставаться нельзя. Моя запись поможет Стефании почти безболезненно пройти через обращение, но люди при этом отвлекать ее не должны, понятно? И не отсвечивай около окон. Истоковцы считают тебя высшим оборотнем, а высшие могут почти полностью сдерживать превращение во время полнолуния, однако это требует большого напряжения, и я, по правде, никогда не видела, чтобы они действительно это делали. Так что и от тебя такого не ждут. Ну все, удачи! Хотя, я уверена, что все пройдет легче легкого, и ничего плохого не случится. Так что до завтра!

— Регина! — нагнала ее Стефания, когда она почти уже была у самого выхода. — Прости, что я несказала тебе про Пита, — попросила девушка.

— Я все понимаю, — Регина участливо дотронулась до ее плеча. — Наоборот, это мне стыдно. Ведь я сказала тебе такую ужасную вещь! Но я была тогда почему-то абсолютно уверена… к счастью, я ошиблась, и он жив. Не волнуйся за него. Хотя он сейчас и находится под особым наблюдением у Истока, зато он в безопасности от маньяка. И наверняка уже этой ночью убийца будет пойман, и все убедятся, что Пит не имеет к нему и ко всем его ужасным преступлениям никакого отношения. Так что все будет хорошо, я уверена.

— Спасибо, Регина, — кивнула Стефа, — я так ценю, что ты для нас делаешь.

— Я рада, что могу помочь. Ну что, до завтра? Пока! — помахала она остальным и скрылась за дверью. Через пару секунд они услышали звук запираемого замка.

В подвал они решили спуститься сразу, не дожидаясь первых признаков надвигающегося обращения. Отворив дверь, Адель обнаружила, что свет внизу уже включен. Она спустилась по лестнице первой и зашла за решетку, разочарованно бросив одеяла на пол. Подвал дома клана оборотней оказался самым что ни на есть обыкновенным и не слишком просторным. Одно единое помещение с бетонным полом и белой штукатуркой по стенам. Никаких мрачных средневековых казематов и, очевидно, никаких тайных ходов, ведущих в какую-нибудь таинственную сеть пещер под городом. Решетка, прикрывающая вход, тоже не была ярким творением кузнечного искусства.

— Ну и как вы здесь вдвоем разместитесь? — развела руками Адель. — Что если та, которая обратится первой, нападет на вторую?

— Вторая начнет обращаться, как только увидит, что началось обращение первой, — возразила Нина, с трепетом оглядываясь вокруг.

Стефания аккуратно опустила стереосистему на последнюю ступеньку лестницы и подсоединила ее к розетке.

— Надеюсь, это сработает, — вполголоса произнесла она, — второго такого обращения я не переживу.

— Что это? Какая-то музыка или ритм, погружающий в гипноз? — заинтересовалась Нина.

— А давайте послушаем, — предложила Адель, но Стефа не пустила ее к кнопке.

— Нет, — отрезала она, — сделаем в точности, как сказала Регина. Включим только тогда, когда начнется обращение.

— А что вам сказала про это Регина? — продолжила расспросы Нина. — Это новая разработка Истока? Отец мне рассказывал, что у них была какая-то база, где они проводили эксперименты с группой оборотней. Но она вроде бы давно закрылась.

— Не думаю, что Исток разрабатывал там что-либо, способное облегчить жизнь оборотням, — вызверилась Стефания.

— А почему нет?! Перед истоковцами никогда не стояла задача истребить всех оборотней самым жестоким образом. Они должны защищать людей от оборотней, а это совсем другое дело. Можно ведь помочь оборотням сосуществовать с людьми.

— Ой, на словах может быть они и собираются защищать, помогать и сосуществовать, но на деле наверняка всегда выбирают самый простой способ решения проблемы. Нет оборотня — нет проблемы.

— Да с чего ты взяла?!

— Так, девочки, брейк, — встряла между ними Адель, заметив, что обе подруги буквально перешли в боевой режим. — У нас тут полнолуние в самом разгаре, вы и так вот-вот с катушек слетите, так что предлагаю все споры просто отложить.

— А почему ты так доверяешь Регине? — c легкостью отодвинув Адель в сторону, спросила Нина. — Она ведь одна из Истока.

— К твоему сведению, она одна из оборотней. Из этих…

— Деинкарнатов, — подсказала Адель.

— Слышала о таких?

— Слышала, — подтвердила Нина с усмешкой. — Оборотни, про которых все забывают, что они оборотни. Раз они не могут физически обращаться. Только вот это самые худшие из оборотней. Лживые и мстительные…

Адель попыталась вновь ввинтиться между ними, нутром чуя, что сейчас начнется драка. Но по лицу Стефании пробежала судорога, и она истошно закричала. Нина протянула к ней руку и, схватив за ворот рубашки, быстро затянула ее за решетку.

— Закрывай, закрывай! — закричала она.

На этот раз обращение пошло гораздо быстрее, но и выглядело страшнее. Адель поспешно захлопнула дверцу в решетке и, задвинув щеколду, бросилась к стереосистеме.

Через пару секунд после нажатия кнопки из мощных динамиков полились очень странные звуки. Возможно, даже это было пение, но вряд ли оно принадлежало человеческому горлу.

Вспомнив инструкции Регины, Адель поднялась по ступенькам и, щелкнув выключателем, вышла за дверь.

Адель сидела под дверью, пока запись не закончилась и внизу не установилась тишина. Подождав для верности еще пару минут, она встала с пола и, пройдя через холл, вернулась в гостиную. Единственная лампа в углу давала мало света, так что девушка рискнула подойти к окну и выглянуть на улицу. Во дворе осталась стоять одна машина. Истоковцы, следившие за домом, возможно, находились внутри, но их было не видно.

Побродив по гостиной, Адель решила, что нужно бы найти себе занятие. Причем, занятие на несколько часов, ведь вряд ли она смогла бы этой ночью уснуть. Жалея, что не подумала об этом заранее, она пошла к кабинету, надеясь раздобыть там какую-нибудь книгу. Но там ее ждал неприятный сюрприз — дверь оказалась заперта.

Пожалуй, это было и странно, и тревожно. Полагая, что у нее есть надежное недоступное для оборотней убежище, до сих пор она была абсолютно спокойна. Теперь же мелькнула шальная мысль, что кто-то специально позаботился о том, чтобы у нее такого убежища не было.

Но, если поразмыслить, и Регина могла закрыть кабинет, просто чтобы она не шныряла тут вокруг в ее отсутствие. Такое объяснение было бы гораздо более разумным. Чтобы убедиться в этом, Адель взяла из рюкзака фонарик и поднялась на второй этаж. Пройдя по коридору, она подергала ручки дверей. Все они оказались также заперты.

Почти успокоенная девушка вернулась обратно в гостиную и, плюхнувшись на диван, приготовилась к длинному и скучному ожиданию рассвета. Положив голову на мягкий подлокотник, она прикрыла глаза. Повернулась на бок, но тут вспомнила, как заснула на этом диване в свое прошлое пребывание здесь, и как проснулась с обслюнявленной Бучем — странным помощником Регины — рукой. Интересно, где он сейчас? Она ведь говорила, что он живет в этом доме. Что если он и сейчас где-то здесь, в одной из запертых комнат? Адель села прямо, твердо решив даже не пытаться заснуть. Потом пересела на кресло, чтобы быть лицом ко входу, на случай, если он действительно появится. Теперь сидеть и ждать, тупо таращась в темноту, стало не так скучно.

Единственное, что она слышала — это тиканье часов в холле. Лампа стояла в углу комнаты за ее спиной, за дверным проемом уже было ничего не видно. Луна не появлялась из-за глухих облаков. Темно и тихо — так могла пройти вся ночь.

Но через полчаса снаружи раздался какой-то шум, тем более явный, раз до сих пор стояла такая тишина. Адель бросилась к окну.

Фонарь у крыльца все еще горел, но машина истоковцев в это пятно света не попадала, видны были только ее очертания. Адель сбегала выключить лампу, хотя она и так почти не мешала. Прилипла к окну. Первые несколько секунд вроде бы ничего не происходило, потом послышались выстрелы и крики. Где-то сбоку метнулся луч фонарика. Адель перебежала к окну в холле и уже оттуда увидела несколько вспышек в стороне от дома. Стало тихо. Возможно, истоковцы засекли кого-то и последовали за ним в глубину леса?

В темноте Адель вернулась к дивану и нащупала свой фонарик, впопыхах забытый на сиденье. Включить не успела, услышав, как кто-то повернул ручку на входной двери.

Предположив, что это истоковцы вернулись и проверили, заперта ли дверь, Адель присела за подлокотником дивана, чтобы они не увидели ее в окно так и не сменившей ипостась.

Время шло, но больше ничего слышно не было. Посомневавшись, Адель рискнула выглянуть из-за дивана, затем подошла к окну, прислушиваясь. Фонарь на крыльце больше не горел, зато горели фары у машины истоковцев. Впереди нее кто-то лежал, его рука была откинута в сторону и попадала в дорожку света. Решив, что это плохой знак, Адель бросилась к двери в подвал. С силой дернула за ручку и услышала, как лязгнула щеколда.

— Что за черт?! — вырвалось у нее.

Проверив щеколду со своей стороны, она чертыхнулась снова. Получалось, что кто-то заперся изнутри подвала. Но не девчонки же! Они могли бы выйти из-за решетки в самом низу лестницы только в человеческом обличии. Да и зачем им запирать дверь?

Адель отступила на шаг и, подняв руки, посмотрела на свои ладони. Оставался еще шанс, что ей это все привиделось, тогда такое упражнение должно было помочь. Но по ощущениям ничего не изменилось. Она еще раз подергала дверь, но с тем же результатом.

— Что, сегодня день закрытых дверей?! — проворчала Адель. — Точнее ночь. Стефа? — неуверенно позвала она и приложила ухо к двери. Ничего.

Она снова подошла к окну. Теперь Луна немного проглядывала из-за облаков, и хотя по-прежнему было довольно темно, девушка заметила снаружи какое-то движение.

Если это был оборотень-убийца, то он не спешил ломиться в дом. Но просто стоять и ждать его следующих действий никаких нервов не хватило бы. Адель вернулась к дивану, где остался ее рюкзак, и вытащила из его кармана несколько карандашей. Единственный доступный проем, на который можно было бы наложить ограждающее заклинание, находился между гостиной и холлом. Широкий проем, но выбирать не приходилось. Продолжая прислушиваться, девушка начала наносить знаки заклинания на косяки и порог, для скорости делая между ними довольно большой зазор. Кто-то начал биться о входную дверь, уже когда она наспех заканчивала с верхней частью, стоя на красивом полированном деревянном табурете. От неожиданности она чуть не свалилась с него, но табурет был массивным и устоял. А вот дверь нет.

Дрожащей рукой Адель нанесла последний знак, прежде чем опустить глаза и посмотреть, кто же вошел в дом с таким оглушительным грохотом. Не сводя глаз с огромного и приземистого черного пятна, она медленно спустилась с табурета.

Чудовище подошло совсем близко, и Адель поняла насколько оно огромно. Стоя рядом с порогом, оно поднялось на задние лапы, став выше дверного проема. От него сильно разило кровью.

Одна радость, что через порог оно, похоже, переступить не могло, а значит, она была в относительной безопасности. Девушка осторожно сделала шаг назад, морщась от исходящей от него вони. Шум, раздавшийся откуда-то из глубины комнаты, стал неприятным сюрпризом.

Адель повернулась, отступив в сторону, чтобы не оказаться к чудовищу спиной. Сразу в темноте не удалось ничего разобрать, даже никакого движения не наблюдалось. Она подняла фонарик и провела лучом по комнате, остановившись, как только тот добрался до камина. Перед камином стоял второй оборотень, не мигая уставившийся на нее с щенячьим восторгом во взгляде. Он был не такой огромный как первый в холле, но между этим оборотнем и Адель из преград был только диван.

Послышался щелчок, похожий на звук отодвигаемой щеколды. Большой оборотень грузно опустился на все лапы и развернулся. Адель услышала угрожающее рычание. Оборотень бросился куда-то в темноту, она повернула фонарь, чтобы попытаться увидеть на кого, но в этот момент второй оборотень перепрыгнул через диван ей под ноги и одним тычком повалил на пол.

Судя по звукам, в холле происходила ожесточенная драка между несколькими оборотнями. Адель с ужасом подумала, что одна из них Стефа и что ей не выстоять против этого великана. Помочь ей она могла бы, разве что втащив ее сюда, за порог. Второй оборотень не казался таким уж серьезным противником.

Правда, сначала, ей нужно было бы самой с ним справиться. Он ухватился зубами за ее ботинок и несколькими рывками оттащил вглубь комнаты. Адель посветила фонариком ему в морду, надеясь ослепить на пару секунд, но вот только глаза у него оказались закрыты. Оборотень высунул язык и быстро провел им сначала по голой ноге, а потом и выше прямо по одежде. Придерживая ее лапами, он продолжал самозабвенно облизывать ее с ног до головы, все так же не открывая глаз, и девушка все никак не могла оттолкнуть этого извращенца от себя, хотя слышала жуткую грызню, а вскоре и жалобный скулеж зверя, удирающего из последних сил вверх по лестнице.

Ситуацию спас неожиданно раздавшийся где-то совсем рядом выстрел. Оборотень подскочил на месте, и Адель смогла вывернуться и пулей вылетела из гостиной за порог, кажется, прямо на четвереньках. У подножия лестницы лежало тело, похожее на крупную собаку. Оно тяжело дышало, неестественно вытянувшись. В глазах читался дикий ужас. Только по этим глазам, оставшимся человеческими, Адель узнала Нину.

Наверху же, снеся к черту лестничные перила, шкафоообразное чудовище, ухватив пастью тело оборотня намного меньше себя, таскало и било его об стены и потолок. Адель, схватила первый тяжелый предмет, попавшийся под руку и оказавшийся тем деревянным табуретом, и побежала вверх по лестнице.

— Эй, сволочь! — закричала она, приближаясь. Огромный оборотень обернулся, по пути выплюнув маленького оборотня, и Адель, размахнувшись табуретом, треснула его им по огромной лобастой голове. В следующую секунду она уже летела вниз собственной головой вперед.

Адель рывком поднялась и села на полу, непонимающе оглядываясь вокруг. Сначала тело ничего не чувствовало, словно бы оно не имело к ней никакого отношения, но через минуту очухалось и стало болеть все сразу, от макушки до пяток. С болью вернулись и воспоминания.

Было уже светло, значит, она провалялась тут в беспамятстве, по меньшей мере, до рассвета. Истоковцы должны были бы, наверное, уже войти в дом и обнаружить ее, однако никого рядом не было. Даже Нины, которая должна была бы лежать здесь же в еще худшем состоянии, чем она.

Голова раскалывалась, мешая думать. Адель поднесла руку к виску, осторожно прикоснулась и тут же ее одернула. В голове так стрельнуло, что на мгновение потемнело в глазах. Переждав приступ страха и тошноты, она неуклюже поднялась на ноги. Внутри черепа будто ворочался огромный камень. Наверное, в него превратился отшибленный мозг. Стараясь его не трясти, она по стеночке начала подниматься по лестнице.

Перила оказались разбиты в щепу почти по всей длине. Наверху тоже повсюду были видны следы борьбы и темные кровавые пятна. На полу натекла целая лужа, в которой должно было бы лежать тело, но оно там не лежало. Похоже, кто-то сначала протащил его до лестницы, а потом поднял и понес.

Снова спустившись вниз, Адель обнаружила тяжелый деревянный табурет бессмысленно валяющимся посреди холла. Она подняла его и тщательно осмотрела. На нем крови не было, сидение раскололось, но вряд ли от ее доблестного удара по макушке чудовища. Скорее тот пришелся вскользь, а то и вовсе мимо.

Девушка и так чувствовала, что в доме кроме нее никого не осталось, но для верности заглянула в гостиную и в подвал. В гостиной ничего не изменилось, и она даже представить себе не смогла, как туда неслышно просочился оборотень, облизавший ее с головы до ног своим противным шершавым языком. В подвале ничего не пропало. Стереосистема стояла на месте, так и подключенная к розетке. Несмятые одеяла так и лежали на полу. Запор на решетке был открыт и дверца откинута в сторону. Сдернутая во время обращения одежда раскидана по полу, но и только. Никаких следов борьбы, да и пребывания оборотней вообще. И все же здесь внизу было жутко. Адель поспешила подняться обратно в холл.

Через пустой дверной проем она неуверенно посмотрела наружу во двор. Истоковцы не могли просто войти и, собрав тела раненных или погибших, вынести их из дома. Взять и переступить через ее тело у самого подножия лестницы, перегораживающее им путь. Они бы, прежде всего, растолкали ее, разве нет? Спросили бы, какого черта тут произошло.

Но что если это сделал огромный оборотень-убийца? Убил ее друзей, а потом унес с собой, опять-таки переступив через ее неудобно упавшее тело? Но зачем ему тела?

Собравшись с духом, Адель все же вышла из дома. Мягкий солнечный свет приятно коснулся ее кожи, как будто это было обычное томное утро. Легкий ветерок нежно подтолкнул ее повернуться и посмотреть в сторону подъездной дорожки, туда, где по-прежнему стояла одна единственная машина и ее мотоцикл. Между ними, раскинув руки, лежал один из истоковцев. Почти все его тело находилось на асфальте, но голова покоилась на мягкой траве. Глаза были широко распахнуты и безжизненны.

Неподалеку из кустов виднелись чьи-то ноги в ботинках на шнуровке. Одна из них явно ни к чему не прилагалась. Прервав на этом свои изыскания, Адель вбежала обратно в дом. Наконец ей пришло в голову, что нужно срочно кому-нибудь позвонить. Вот только мобильный здесь не ловил, а стационарный телефон стоял в кабинете.

С ненавистью посмотрев на запертую дверь кабинета, она удивилась и подошла поближе. Сразу она не заметила, но замок оказался выбит, а дверь была лишь прикрыта. Адель толкнула ее, внутренне готовясь увидеть внутри что угодно, вплоть до сложенных штабелем мертвых тел.

Но ничего такого не было. И действительно, сумасшедший оборотень мог выбить дверь, но как бы он вошел сюда? По косяку по-прежнему струились неповрежденные знаки ограждающего заклинания.

Нервно вздохнув, Адель обошла большой письменный стол, стоявший напротив входа, и опустилась на стул. Посмотрев в телефоне мобильном номер дяди Мика, она набрала его на выполненном под старину стационарном аппарате, для чего пришлось крутить диск. С непривычки, да и руки дрожали, но получилось не с первого раза.

— Бенедикт! — вдруг услышала она в трубке дядин голос. Он звучал испуганно и как-то иначе, может быть, моложе? — Твоя дочь… — начал он, и тут Адель снова отключилась.

По-видимому, дяде Адель все-таки дозвонилась. Он был первым, кого она увидела очнувшись. Первые секунды она смотрела на него с недоумением. То, что девушка услышала, перед тем как отрубиться, все звучало и звучало у нее в голове. Конечно, это было не взаправду. Конечно, это была еще одна галлюцинация, состряпанная из кусочков воспоминаний. Но это дурацкое навязчивое ощущение, что все ее глюки реальны, отогнать было нелегко. Она чуть не спросила дядю, а не был ли он, случайно, знаком с Бенедиктом Олкиндером, тем самым, что тринадцать лет назад сошел с ума и уничтожил почти всю свою стаю, включая собственную дочь. Адель еле сдержалась. Вместо этого она, покачиваясь, пошла в ванную, забыв, что воды в доме нет.

По дому в это время тихо бродили истоковцы. Их ряды вновь поредели, и, похоже, они были в шоке не только из-за потери сослуживцев, но и от осознания того, что столкнулись с противником, которому ничего не могли противопоставить, как бы не вооружались, как бы не готовились. Ей даже стало их жалко. Она даже забыла, что и сама была на волосок от смерти, а спасла ее, в принципе случайность. Она вовремя потеряла сознание, вот и все.

В ванной Адель повертела вентиль на кране, безрезультатно, но она даже этого не заметила. Она смотрела в зеркало, и что-то было с ее отражением явно не так. Понятно, выглядела она краше в гроб кладут, но это-то как раз иначе и быть не могло. Однако, вот рана на лбу, вот следы засохшей крови в волосах, а на лице крови нет. Как будто ее умыли. Или облизали.

Глава 19

Марк быстро поднялся на свой этаж, шагая через ступеньку. Перед тем как подойти к квартире, проверил темный закуток за лестницей, чтобы избежать неприятных сюрпризов. Заодно заглянул в узкое пространство между коробками. Запасной ключ, спрятанный там для Анны, был на месте. Однако подойдя к двери, он обнаружил, что замок отперт. В принципе, Ройс вполне мог прийти раньше оговоренного, забыть закрыть за собой — с кем не бывает. Но, нажимая на ручку и толкая дверь вперед, парень все же проверил идущие вдоль косяка и по порогу знаки. Все было в целости, то есть, кто бы ни был его гость, он не из зараженных.

Из-за отсутствующих дверей, можно было охватить взглядом большую часть квартиры, не отходя далеко от входной двери. Через кухню виднелся вход в одну комнату, ту, что с кроватью, несколько шагов в сторону и он уже в гостиной и видит вторую комнату. Если бы гость был все еще здесь и не прятался, он бы его заметил. Впрочем, спрятаться тоже было где.

Марк высвободил рукоять ножа, собираясь по-тихому осмотреться, но сюрприз, оставленный гостем, сразу бросался в глаза. Единственный образчик мебели в гостиной — старый страшный диван сверкал выпотрошенным нутром в том месте, куда никто никогда не садился из-за большого жженного пятна, напоминавшего обуглившегося человека. Все и так было ясно, но парень все же пошарил внутри, чтобы убедиться — тайник пуст.

Марк передумал рыскать по квартире в поисках незваного гостя. Он выпрямился и повернулся спиной к стене, чтобы видеть оба входа в помещение. За утраченным пакетом явно приходил тот же человек, что напал на Пейдж и украл из офиса рюкзак с жестким диском и бумагами. На том диске, правда, было не совсем то, что предполагалось. Да и бумаги являлись распечаткой написанного Пейдж любовного романа, а вовсе не компрометирующими мэра документами. А вот в диване было то самое. И за тем самым пришел тот, кто мог гипнотизировать людей, вынуждая их помнить события в том виде, как ему хотелось. А также он мог проходить через зачарованные двери, то есть, иными словами, был одним из высших. Значит, единственного оставшегося в распоряжении Марка ножа было явно не достаточно. Он мог перешибить парню хребет одним плевком.

Оставался ли этот человек до сих пор в квартире или, получив, что ему нужно, ушел? Вокруг стояла тишина, даже вернувшийся внутрь стены кот затих. Толку от ожидания не было. Марк облизнул пересохшие губы и решил начать с кухни. Постарался двигаться еще тише, чем обычно.

На этот раз в кухне он кое-кого обнаружил. В дальней ее части боком ко входу неподвижно стоял человек и спокойно смотрел в окно, сложив на груди руки. Он был достаточно высок и мощно сложен, хотя и не дотягивал габаритами до Кипера. На нем была толстовка с надетым на голову капюшоном. Из-под него выглядывал свиной пятачок.

Марк сдвинулся в сторону, чтобы заглянуть человеку в лицо. Несомненно, на нем была одна из тех масок, что он сам заказывал для Санатория, значит, перед ним мог быть один из клиентов клуба. Либо это человек просто снял ее с кого-то из них в неразберихе во время празднования Дня города. Маски после этого никто не пересчитывал.

Человек продолжал смотреть в окно через круглые прорези для глаз, словно не замечая движения возле себя. Он стоял возле кухонного стола, на котором лежал открытый ноутбук с подключенной к нему черной коробочкой жесткого диска. Возможно, он увидел там что-то новое для себя, но там вообще было много чего интересного.

Марк так и не достал нож из закрепленных в кармане ножен, но лежащая на рукояти ладонь уже вспотела от напряжения. Он вытер ее о штаны и решил как-то ознаменовать свое присутствие. Не ждать же, когда гость додумает свое и уйдет. По пути размазав кое-кого по стенке.

— Эй, приятель, ты случайно не курьер из пиццерии?

Человек в капюшоне повернулся к нему, медленно, без суеты. Одарил тяжелым как мироздание взглядом. На нем маска розового жизнерадостного поросенка вовсе не казалась комичной, она улыбалась плотоядной улыбкой, а круглые глаза только добавляли жути. Марк пожалел, что не выбрал что-нибудь попроще. Чертова карма!

Человек все еще стоял на месте, лишь изменив поворот туловища в пространстве. Его руки были все также сцеплены между собой, а в позе не читалось не малейшего напряжения. Ну, Марк не знал, что тут еще можно сказать. Он на секунду опустил взгляд, снова посмотрев на ноутбук. Ноут был ему не знаком, то есть гость принес его с собой, собираясь просмотреть диск прямо здесь. Видимо, шутка с тем диском из офиса его задела и он захотел убедиться, что это не очередная подстава.

— Знакомы с нашим Боссом?

Снова взглянув ему в лицо, Марк прочел за маской лишь презрительное высокомерие. Он бы не удивился, если б тот сейчас просто собрал свои вещи и ушел. Отвечать на какие-либо вопросы он явно не намеревался. Противопоставить ему было нечего.

Вот, если б гость вознамерился забрать все же диск и лежащий на табуретке пакет с бумагами, тогда можно было бы выразить протест и нарваться-таки, наконец, на простую и понятную человеческую драку. Но гость поступил иначе.

Ройс отпер дверь своим ключом. С собой он притащил два пакета со всякой съедобной гадостью.

— Марк, ты здесь? — позвал он товарища, сразу проходя в гостиную, где его встретил еще более испорченный чем обычно предмет мебели. — Кто прикончил наш диван? — Громко спросил он, еще не слишком опечаленный его участью. — От этого он лучше не станет!

Не услышав ответа, Ройс вышел на кухню, чтобы поставить пиво в холодильник. На столе аккуратно как на витрине лежали нож, телефон, ключи и прочая мелочевка, явно из карманов Марка.

— Не понял юмора, — сказал Ройс.

Адель ворочалась в постели не в силах заснуть. В последний раз, как она смотрела на часы, было два часа ночи, а сна ни в одном глазу. Мысленный поток шел непрерывно и мощно, но за все время не принес ничего стоящего. Обычная ночная маета, бесплодная и выматывающая. Плюс мысли о так и оставшейся неясной судьбе ее подруги. Решив, что с нее хватит, девушка встала с постели и, найдя в прикроватной тумбе свои таблетки, пошла на кухню добыть воды. Света с улицы оказалась вполне достаточно, чтобы ориентироваться, так что она не стала включать люстру, в боязни перечеркнуть жалкие потуги организма заснуть самостоятельно.

Она достала с полки стакан, налила в него воды и поднесла к губам. В этот момент у нее появилось смутное ощущение, что что-то в кухне не совсем правильно. Адель сделала пару глотков, оглядываясь вокруг. Возле мойки стоял горшок с цветком. Еще два находились на кухонном столе. Должно быть, их принесла Стефа и забыла о них сказать, собираясь расставить по квартире позже. Но как Адель могла их раньше не заметить?

Или Стефа все же жива и вернулась? И принесла цветы? Зачем?

Может у Стефы тоже шок, как был у Пита? Только она по-другому его переживает?

Адель забыла, приняла она уже таблетку или нет. Черт с ней. Поставив стакан на место, она протянула руку к ближайшему цветку. Это было не обычное растение, по крайней мере, раньше она таких не видела. Длинные и узкие мясистые листья, блестящие на льющемся из окна свету, сворачивались в тугие кудряшки и свисали до пола. Высоты мойки им не хватало. Адель опустила взгляд. Листья змеились по полу, они двигались.

Осторожно, на пробу, потрогав ее тапок, лист приподнялся над полом, заскользил вверх по ткани пижамных штанов. Нырнув в сторону, начал обвивать ногу, быстро стягивая образовавшиеся вокруг лодыжки кольца.

— Прекрати это! — возмущенно окликнула его Адель. Она схватилась за лист и принудила его раскрутиться обратно. На ощупь он был теплым, она словно боролась с чьими-то цепкими пальцами, но ее усилий хватило, чтобы высвободиться. Девушка отпрянула от нескольких свисающих с мойки плетями листьев, но другие растения тоже ожили, они уже были повсюду, тянулись к ней со всех сторон. Оказалась, что другие горшки она просто не заметила, а они расставлены по всей кухне. Кудрявые щупальца тянулись не только с пола, но и раскручивались в воздухе, образуя густеющие вокруг нее извивающиеся заросли. — Перестаньте! — Адель отбрыкалась, от кого могла, и попыталась прорваться к выходу.

Назойливые листья цеплялись за одежду, бесцеремонно лезли в лицо. Она на секунду закрыла глаза, проламываясь мимо них. Когда открыла, она уже бежала по узкой тропинке, где-то далеко от их со Стефой квартиры. Растений вокруг стало еще больше. Они были высажены рядами, длинные листья связаны в толстые пучки и их свободные части обрушивались на нее сверху.

Листья не кололись и не резались, а их сил по отдельности не хватало, чтобы удержать ее. Но все равно было чувство, что они вот-вот ухватятся получше и утянут ее в самую гущу. А что потом не ясно, но Адель стало мучать удушье, хотя возможно всего лишь от страха. Двигаться вперед становилось все труднее, вот уже она перешла на шаг, каждый из которых давался с трудом, как будто она шла по горло в воде. Но впереди уже виднелось избавление.

Еще немного и девушка вывалилась на свободный участок земли. Она упала на колени, отшатнулась от последних потянувшихся за ней щупалец и проползла на карачках пару метров, не в силах стразу подняться на ноги.

Перед ней стоял большой дом, чем-то походя на мрачный каменный замок. Узкие высокие окна находились слишком высоко, а входа она вообще не заметила. Обходя его по кругу вдоль серой неприступной стены, она поняла, что ей явно не нужно прорываться внутрь.

— Это всего лишь сон, — сказала себе Адель. Жуткий и неприятный, но она отчего-то не могла дать себе приказ проснуться. Обычно это можно сделать, если понимаешь, что спишь, но у Адель даже мысли не возникло прекратить все это, так что сон шел дальше.

За домом располагался парк с аллеями для прогулок и цветущими кустами сирени, которые совсем не давали запаха. В глубине стояло могучее дерево, которое невысоко над землей разделялось на множество толстых стволов. Оттуда раздавался негромкий детский плач.

Адель поспешила туда с уверенностью, что этого ребенка ей и надо найти. Обошла дерево кругом, но так никого и не увидела. Плач слышался то громче, то тише. Он забралась на дерево в небольшое углубление, от которого разбегались в стороны стволы из общего комля, и попыталась подняться по одному из них выше. Но тут с земли поднялась человеческая фигура, сотканная, казалось, лишь из мрака и тусклых сполохов света. Тем не менее, это был человек. Он потянулся к Адель, но так и не дотронулся до ее руки.

— Не надо, дедушка! — раздался хнычущий детский голосок. Плач начал удаляться от дерева, и Адель спрыгнула вниз, не смотря на бесплотную тень, пытающуюся остановить ее. Проигнорировав ее немой окрик, девушка побежала вперед на звук, но с размаху врезалась во что-то твердое, тут же разлетевшееся на куски. Она снова упала на землю, чувствуя во всем теле сильную острую боль, как от сотни иголок или маленьких вонзившихся в кожу осколков стекла. На своих ладонях она увидела кровь, хотя порезов не было. Она стекала из левого плеча. Там на рубашке было темное мокрое пятно. Адель отогнула воротник, но не поняла, что это могла быть за рана, кровь как будто просачивалась сквозь неповрежденную кожу, текла вниз по руке и капала с пальцев. — Не надо, дедушка! — повторил голосок. — Перестань!

Адель подняла голову, озираясь вокруг. Чувство, что она ищет этого ребенка, усилилось.

Поднявшись на ноги, она снова пошла вперед, уже медленнее, боясь наткнуться на очередную невидимую преграду. Протянутая вперед правая рука то и дело ударялась обо что-то, но оно сразу же ускользало, отодвигалось в сторону, освобождая дорогу. Левая рука безжизненно повисла, хотя боли больше не было.

Адель двигалась к большому каменному кругу на поле. Последний раз детский возглас раздался с его стороны. На кругу стояли люди в черных балахонах с большими надвинутыми на лица капюшонами. Они обступили что-то высокое, похожее на столб.

Казалось, что круг находится одновременно и далеко, и близко. Так далеко, что нельзя разглядеть детали, так близко, что она добралась до него за считанные секунды. Она подошла, вклинившись в неплотно стоящую толпу и разглядела, наконец, что именно было прикручено к столбу. Высохшее тело женщины с неузнаваемыми уже чертами лица, в ветхом платье, залитом темной кровью из поврежденного левого плеча. Адель отступила назад, словно увидев свое будущее.

— Дедушка, что с мамой? — спросил голосок позади нее.

Адель повернулась, но там снова никого не было. Ее с головой накрыло отчаяние. Невидимый ребенок был совсем близко, но найти его было невозможно. Времени не осталось.

Внутри каменного круга тем временем осталось всего две безликие фигуры. Одна из них, сняла капюшон, когда круг начал быстро погружаться в землю. Адель подбежала к краю, увидев лицо Марка. Подняв голову, он смотрел на нее оттуда снизу. Вторая фигура так и стояла неподвижно. Круг остановился всего в нескольких метрах от поверхности, но образовавшаяся яма стала быстро заполняться мутной ржавой водой. За несколько секунд безучастно стоящие люди полностью погрузились под воду, и вскоре их стало совсем не видно. Вода сравнялась с поверхностью земли.

Адель очнулась на полу кухни. Прячась от ночных призраков, она во сне каким-то образом заползла под стол, но утренний свет добрался до нее и там, мягко вынуждая открыть глаза. Приподнявшись над полом, она изумилась, как это она так вырубилась, едва успев проглотить таблетку. Единственное объяснение — она уже спала, когда пришла сюда. Однако сон этот был чудовищно реален. На всякий случай, прямо из своего укрытия она огляделась в поисках кровожадных растений, но по всей очевидности кухня освободилась от захватчиков и при этом не пострадала.

Выползая из-под стола, она вспомнила и другие фрагменты своего видения. Бросилась обратно в спальню, чтобы записать их по горячим следам. Как ни странно детали не ускользали и не таяли, сидели в голове, пролистывались туда и обратно как реальные воспоминания.

Они были сумбурны, как бывает во сне, но Адель все же решила, что они могли иметь какую-то тонкую связь с реальностью. Обдумывая эту мысль, она походила по комнате, случайно встретившись взглядом со своим отражением в зеркале. Только там у нее были черные прямые волосы, злые глубоко запавшие глаза и болезненная бледная кожа. Левое плечо все также было замызгано кровью. Забывшись, Адель не сразу поняла, что видит не то, что должна. Это было не ее лицо, а лицо мертвой дочери Бенедикта Олкиндера — той, которую она рисовала, той, что погибла в момент его безумного нападения на собственную семью. Адель не сразу смогла расцепить эти два образа — свой и ее, спокойно глядя на чужое отражение.

— Где же может быть мой ребенок? — задумчиво спросила она саму себя. — Как ее найти, если она стала невидимкой? И кто забрал Марка? — Адель отвернулась от зеркала, рассеяно проведя пальцем по своим записям.

Ей пришло в голову, что Марка мог забрать тот же человек или люди, что утащили Стефу и Нину в ночь полнолуния. Но к чему этот сон? Может ли он помочь их найти?

Адель пошла в комнату Стефании, словно надеясь, что та как-нибудь исхитрилась вернуться домой. Увы, чуда не произошло.

Еще помаявшись, она умылась, оделась и поднялась наверх, чтобы навестить Ройса. Долго стучалась, пока не вспомнила, что того забрал к себе Рик. Тогда она попыталась дозвониться до него по телефону. И своему дяде, тоже попыталась, но никто ей так и не ответил, ни по одному номеру. Она даже подошла к окну проверить, летают ли еще птицы по небу, ездят ли машины по улице и все такое. Как назло на глаза долго никто не попадался и даже ветер не шелестел листвой.

— Я что, умерла? — поинтересовалась Адель у вселенной. Вселенная ответила очень странными звуками — чем-то вроде утробного урчания. Девушка заинтересованно обернулась и, дернувшись от внезапного шока, выронила из руки телефон. На верхней ступени ведущей на этаж лестницы стоял огромный зверь, вроде того, что Адель встречала возле старого моста, а может и тот же самый, но в помещении он казалась намного больше.

Глаза зверя горели алчным огнем, он пошел на нее, улыбаясь жуткой истекающей слюной пастью. Адель взвизгнула и опрометью бросилась на другую лестницу, которая вела на чердак. Тогда зверь одним прыжком подскочил к ней, поднялся на задние лапы и вцепился в платье, прихватив много ткани, которая, треснув, осталась у него во рту.

Адель выскочила на чердак, молниеносно захлопнув люк. К счастью, при ударе защелкнулся и замок. Дверца люка прогнулась, когда монстр врезался в нее головой.

— Какая неприятность, — посетовала Адель, отползая вперед ногами вглубь чердака. Вслед за первым ударом, последовал и второй, но потом чудовище внизу затихло.

Вслушиваясь во внезапно опустившуюся тишину, девушка застыла не месте, стараясь определить, движется ли зверь, уходит ли или затаился. Ветерок, дунувший из окна, прошелся по голой спине. Адель с отвращением нащупала здоровенную дыру сзади на платье. Теперь это была половинка платья и наверняка выглядела нелепо. Она стащила его с себя и, привстав, повязала остатки в качестве юбки. Можно было представить, что она на пляже в лифчике вместо верха купальника. Солнечный свет лился сквозь окно, вокруг расстилались заросли непонятных растений. Адель поднялась и не без опаски дотронулась до одного из длинных кудрявых листьев. Это были те самые растения из ее сна, только здесь они не двигались и не старались ухватиться за ее голую руку и исподтишка не пытались обвиться вокруг ее ноги. Она проверила.

Но раз растения существовали в реальности, то и другие подробности сна могли иметь к ней какое-то отношение, могли дать информацию об исчезновении Марка. Накручивая на палец собственную курчавую прядь волос, Адель прошлась вдоль рядов горшков с землей, из которых торчали извивающиеся зеленые плети. Они были подвязаны, но иначе, чем во сне, к тому же ничего напоминающего замок на чердаке не было и в помине.

Адель не терпелось спуститься отсюда и начать поиски, но она так и не знала, ушел ли загнавший ее сюда зверь или нет. Единственным оружием, что ей удалось обнаружить вокруг себя, оказалась небольшая лопатка. Прихватив ее, она потопала по металлическом люку, стараясь вызвать реакцию зверя, если он все еще был там, но услышала лишь звук подъезжающей к дому машины. Боясь, что это вернулся Ройс, она поспешила к окну и, растворив его на полную, высунулась оттуда по пояс. За оградой виднелась лишь часть кузова небольшого белого грузовичка. Адель осеклась, не зная, как предупредить о наличии в подъезде мифического кровожадного монстра незнакомого человека, который скорее всего не в курсе всей этой свистопляски. Однако все равно из машины никто не вышел, не прошло и десяти секунд, как грузовик снова тронулся с места.

— Ну ладно, — решила Адель, запоздало прикрыв грудь лопаткой.

Вернувшись к люку, она боязливо прислушалась, отщелкнула замок, прижав металлическую дверцу собственным весом. Ничего не произошло, так что она сошла с люка и, открыв дверцу, выглянула из него, держа впереди лопатку, чтобы чуть что сунуть ее монстру в зубы в качестве легкого перекуса. На первый взгляд на этаже никого не было, хотя коробки в чуланчике смотрелись крайне подозрительно.

Адель спустилась на несколько ступенек, все время оборачиваясь назад, потом просто спрыгнула и быстро сбежала на свой этаж, крутя головой во все стороны. Во временной безопасности она почувствовала себя, только шмыгнув за дверь собственной квартиры.

Переодевшись в более удобный и главное целый короткий комбинезон, Адель зашвырнула в рюкзак спрей, показавший свою эффективность как против оборотней, так и против егерей, запасную одежду, уже отчаявшись вернуться домой в чистом и ухоженном виде, ну и кое-что по мелочи. Перекрестившись, девушка снова вышла из квартиры и направилась вниз, но спохватившись, вернулась наверх. Пошарив вокруг, своего телефона она не обнаружила, похоже, зверь умудрился утащить его как трофей, вместе с большим куском ее одежды и частью достоинства. Она представила, как он неспешно трусит по дороге с маленьким узелочком в зубах. Поворчав, Адель закинула лопатку обратно на чердак и спустилась на первый этаж. Тетя Поля оказалась дома и открыла довольно быстро.

— Доброе утро, деточка! — обрадовалась ей старушка как родной. — Проходи скорей, я только-только оладьи напекла, а мой квартирант убежал от меня, не позавтракав.

— Действительно, запах обалденный, — потянула носом Адель. — Но у меня есть срочное дело, я только заскочила у вас спросить кое-что. Это же ваши посадки наверху?

— Да, зелень в салатик выращиваю вот, — улыбнулась старушка, подсовывая тарелку с аппетитными оладушками.

— Искусительница! — проворчала Адель без злобы, зацапав один из них. — Вот про этот салатик я и хотела узнать. Где-нибудь в округе он еще растет? Может, его еще кто-то выращивает, вы не в курсе?

— Нигде не растет, ты лучше и не ищи, — посерьезнела старушка. — Я в свое время нашла два хилых росточка на запретной территории и с тех пор выращиваю немного. А ты лучше держись от них подальше, на людей оно плохо действует.

— А где эта запретная территория? — оживилась Адель, но старушка только раздраженно всплеснула руками. Пришлось ретироваться.

Выйдя на улицу, девушка оседлала свой мотоцикл и крепко задумалась. У нее возникло подозрение, что салатик этот выращивался для оборотней, значит, и спрашивать о нем имело смысл у них. Обращаться же к истоковцам, включая Регину (особенно Регину), она не имела не малейшего желания. В общем, нужно было ехать в Санаторий и подоводить кого-нибудь там.

— Только бы на самого Кипера не нарваться, — поморщилась Адель и напялила на себя шлем.

Холод подземелья становился все более назойлив. Темнота раздражала.

Вообще-то, к длительному пребыванию в темноте он успел привыкнуть благодаря жене своего отца, которая частенько запирала его в подвале их дома, где специально выкрутила лампочки. Но это другое. С ней он принципиально мог справиться, и от расправы ее отделяло только данное им матери обещание. Но представлять себе ее корчи, муки и предсмертные хрипы он мог позволить себе свободно, чем и развлекал себя в эти часы. Теперь все было иначе. Человек в маске оказался ему совершенно не по зубам. Тогда в квартире, показалось, что Марк шваркнулся об стенку еще до того, как тот начал действовать. С того момента парня и окружала темнота с двумя небольшими перерывами, в которые за ним приходили двое его подручных. Эта парочка была молчалива и пахла дохлятиной и землей. Тот же запах, что остался на местах все убийств, приписываемых зараженным.

Должно быть, прошла пара суток. За это время у него во рту не было и глотка воды. Восстанавливаться в таких условиях оказалась затруднительно.

Марк осторожно подвигал обожженными до коленей ногами. Они заживали, но медленно и мучительно. Все же наверняка быстрее, чем у людей. Со сломанной рукой вроде как было получше. Но ждать когда станет достаточно хорошо, не было времени. Впереди его очевидно ожидали только новые увечья.

Кое-как повернувшись, Марк пополз к решетке, стараясь не обращать внимания на сильную боль. В конце концов, все тлен, и нечего в этой жизни не имеетзначения. Там, прислонившись спиной к стене и вытянув ноги, он отдышался и поднес ко рту единственную здоровую руку. Инстинкт самосохранения как-то мешал грызть собственную плоть, но он тут был не самый упрямый. На запах крови с другой стороны решетки поднялась заинтересованная возня.

Марк просунул руку со свежей кровоточащей еще раной сквозь прутья решетки. Через секунду он уже ощутил движения рядом с собой, потом дыхание на своей коже.

— Налетай, не бойся, — разрешил парень, и существо за решеткой припало губами к ране, жадно втягивая в себя кровь. Подождав немного, Марк отобрал руку обратно. Хорошенького понемножку.

Минут пятнадцать он ждал, чуть не задремав в кромешной темноте и тишине, пока, наконец, существо рядом с ним вновь не зашевелилось.

— Ну как, полегчало? — спросил Марк.

— Да-а, — неуверенно проблеяло существо человеческим голосом. — Почему? Как? Словно туман рассеялся!

Марк облизал пересохшие губы. Не хотелось расстраивать существо, правдой о временности данного состояния, так что он ответил, как бы шутя:

— Волшебство, не забивай голову. Скажи лучше, кто ты?

— Я? Я — бухгалтер.

— Ладно, бухгалтер, и как же ты тут очутился? Знаешь, что это за место?

— Место? Это тюрьма.

— Что-то не похоже. Где урки, где баланда? Где, черт возьми, свет?

— Это ее тюрьма, — сказал бухгалтер отчаявшимся голосом. — И еду скоро принесут, но ты не захочешь ее есть. По крайней мере, пока не сойдешь с ума так, как я.

— Неужели так плохо готовят? Каша с комочками, чай из половой тряпки?

— Сырое мясо, чувствуешь запах? Я уже давно не чувствую. Их разделывают прямо здесь, и тогда ненадолго включают свет. Там стоит корыто, в котором они начинают резать людей, пока они еще живы. Первой была пожилая женщина. От нее и без того плохо пахло и возможно она уже была безумна, но она не заслуживала того, что с ней сделали! Мне досталась ее нога, все еще пахнущая болью и ужасом. Я не хотел даже прикасаться к ней! Но меня мучили жажда и голод. Когда выключили свет, я заставил себя забыть о том, что именно лежит передо мной.

— Давай, без аппетитных подробностей, — предложил Марк. Запах гнилого мяса и крови стал ощущаться так явственно, как будто это сунули ему под нос. — Лучше вспомни, как именно ты попал сюда? Кто приволок тебя сюда?

— Это была женщина. Я встретил ее в баре. — Голос бухгалтера изменился, наполнился сожалением и печалью. — Она была такой красивой, я сразу должен был все понять. Я не должен был этого делать.

— Что ты сделал?

— Я пошел с ней в ее номер. Я не понял, почему она меня пригласила. Решил, что я ей понравился. Что за глупая мысль?!

— Действительно, — не стал спорить Марк. — А номер был где? Гостиница?

— Да, гостиница. Джемма.

— В каком городе?

— В Сервале. А что? Где мы сейчас?

— Надеялся, что ты знаешь.

— Но… не знаю. Я уже был сломан, когда она привезла меня сюда.

— Сломан? Ладно, эвфемизм не хуже прочих. Но что произошло до того, как ты сломался?

— Мы провели ночь вместе, а утром я проснулся уже не собой. Меня как будто захватила пустота, понимаешь? У меня больше не было своих мыслей, своих желаний, я больше никуда не собирался и ни о чем не думал. Она сказала мне одеться и выйти на улицу, сесть в кузов грузовика.

— Как долго вы ехали?

— Я не мог думать о времени. Время перестало существовать.

— Но когда грузовик остановился, что ты увидел тогда?

— Там был…сейчас…я не могу вспомнить, — истерически произнес голос. Из-за решетки донеслись звуки глухих ударов, как будто бухгалтер пытался починить голову вручную.

Марк разочаровано отвернулся. Толку от соседа оказалось немного. Когда его жгли и ломали, он и сам чувствовал, что в помещении присутствует какая-то женщина. По-видимому, она собирала пленников по всей округе, а не только в Эревне. Этих людей как-то незаметно для них обращали в выродков, но последние получались разными. От бухгалтера оказалось мало пользы и его просто заперли в подземелье, не забывая, тем не менее, изредка кормить другими людьми. Остальных выродков использовали как слуг, в том числе заставляя убивать. Причем часть трупов оставляли на месте, часть забирали к себе, чтобы схарчить. Ну и для чего это все? Чтобы создать маленькую армию, терроризирующую город?

Но тот мужчина в маске выродком явно не был, а значит, кроме безмозглых монстров у женщины существовал еще, по меньшей мере, один полноправный сообщник. Если верить Регине, им мог быть свихнувшийся тринадцать лет назад Бенедикт.

— Не вспомнил еще? — спросил Марк на всякий случай.

— Нет, мы здесь умрем, — провыл бухгалтер.

— Ты что, одна из этих? — продолжая снисходительно улыбаться, поинтересовался охранник на въезде на территорию клуба.

— Я не из этих! — раздраженно рявкнула Адель, но, взяв себя в руки, поменяла тон. — Знаете Марка? Он у вас работает, не помню фамилию.

— Ну, знаю.

— Мне нужен кто-то из его друзей-оборотней.

— Милая, да в такой час все друзья-оборотни спят еще!

— А нельзя их разбудить?! Это очень важно. Марк пропал и мне нужна их помощь, чтобы найти его!

— Дорогуша, о Марке не стоит беспокоиться. Он сам вернется, как всегда, — назидательным тоном сказал охранник. — Или его вернут, как только похитители узнают его поближе. Просто подожди. Хочешь конфетку?

— Не хочу я конфетку! — прорычала Адель, мрачнее тучи.

— Что здесь происходит? — грозно спросил Кипер, вылезая из проходной. В дверном проеме ему пришлось наклонить голову.

— Вот почему ОН не спит?! — проворчала Адель.

— Я никогда не сплю! — не сильно-то и приукрасил действительность Кипер. За последние дни его ненависть к зараженным и человечеству вообще значительно возросла.

— Он же новый босс, — добавил охранник.

— Чего ты здесь забыла? — агрессивно обратился к девушке Кипер, нависнув над ней.

— Она хочет искать Марка, — проинформировал его охранник.

— Ну, здесь его нет, так что вали отсюда да побыстрее.

Кипер развернулся и пошел обратно к проходной. Охранник, помедлив, последовал за ним.

— Вам что, все равно, что он пропал? — бросила Адель ему в спину.

— Нет, не все равно, я в восторге! — не оборачиваясь, проговорил Кипер. — Эльсона бы еще кто-нибудь забрал.

— Тогда скажите хотя бы, где растет кудрявое растение с длинными листьями? — успела выкрикнуть Адель, прежде чем мужчины скрылись за дверью. — А уж с похитителями я сама разберусь, — добавила она.

Кипер остановился.

— Зачем тебе оно?

— Это один из ориентиров того места, где держат Марка.

— Откуда тебе это известно?

— Какая разница, вам же все равно, — после паузы ответила Адель, побоявшись сразу выкладывать про свои видения и сны.

— Давай так, — Кипер снова подошел к ней, — ты мне рассказываешь, откуда на самом деле на тебе клеймо Олкиндеров, а я так и быть расскажу тебе про траву.

— А что если правда вас не устроит? — вздохнула девушка.

— Неужели она еще менее правдоподобна, чем твоя ложь?

Адель пожала плечами. Кипер обернулся и жестом отправил охранника прочь. Тот вернулся в здание проходной.

— Ну, говори.

— Я чокнутая и у меня бывают глюки, — не нашла других слов Адель.

— В это я как раз могу поверить, — неожиданно улыбнулся Кипер.

— Но эти галлюцинации каким-то образом связаны с реальностью, — взволнованно продолжила девушка, — а не полностью плод моего воображения. Например, меня повсюду преследует образ черноволосой женщины, которая, как оказалось, жила в этом городе и была дочерью Бенедикта Олкиндера. Она, как мне кажется, ищет свою дочку и показывает мне какие-то странные вещи. Возможно, это она показала мне эти символы и заставила нанести их на свою руку, но весь эпизод вылетел у меня из памяти! Так тоже со мной бывает! А сегодня ночью я увидела этот полусон-полувидение, где были Марк и эти растения, которых я никогда раньше не видела. Но они ведь существуют на самом деле! Это не первый раз, когда я вижу что-то странное и непонятное, но потом нахожу это наяву! Я уверена, что смогу найти и Марка, если вы покажите мне этот первый ориентир! Я знаю, что звучит как бред, но я не прошу от вас многого. Скажите, где это, и я уйду!

— Так, не тараторь, подожди, — прервал ее Кипер и ушел обратно к проходной. Внутри он задержался на минуту, и вдруг ворота начали разъезжаться в стороны. — Завези свой мотоцикл на территорию, — велел он, снова появившись из-за двери, — поедем на моей машине.

Кипер заехал на заросшую площадку перед домом и заглушил двигатель.

— Это же дом Регины, — с сомнением проговорила Адель.

— Это дом Олкиндеров, — поправил ее Кипер. — Трава раньше росла в оранжерее позади здания. Возможно, и сейчас что-то осталось.

— А я так думала, что это что-то вроде наркотика и ее нельзя выращивать в открытую.

— Можно выращивать для ритуальных целей. То есть можно было, когда были живы старейшины племен, у которых с Советом города был заключен соответствующий договор. Ну а теперь вроде как нельзя, но откуда-то она постоянно берется.

— Надо же, ну, пойдем посмотрим, — хорошо представляя откуда, замяла тему Адель. Она выскочила из машины, оглядываясь вокруг. Совсем недавно здесь чуть ли не на ее глазах погибло несколько человек, но теперь уже ничего не напоминало об этом. Приятное тенистое местечко, даже уютное. Ночью все выглядело по-другому. Адель поспешно отправилась огибать дом, Кипер присоединился к ней.

— Какие еще ориентиры у тебя есть?

— Скажу, когда увижу, — Адель покосилась на стену дома, но та даже отдалено не напоминала неприступный замок из ее сна. — В видениях все искажено.

Однако кое-что было на месте. Позади дома действительно росла сирень. Дорожка из потрескавшихся блоков, через стыки которых прорывалась трава, вела мимо кустов, расходилась в стороны, позволяя прогуливаться по заросшему парку в любом направлении.

— Кажется, мы пришли куда нужно, — воодушевленно сказала девушка, быстро зашагав вперед по одной из ветвей дорожки, над которой сплетались веточки разросшихся кустов. Некоторые из них приходилось отводить руками, а они цеплялись за ее распущенные волосы. Все выглядело совсем иначе, нежели в ее сне, однако ориентиры были на месте, словно кто-то шепнул ей на ухо, что именно должно было ей присниться, а воображение дорисовало образы и по-своему скомпоновало их.

— Остановись, — Кипер поймал ее за руку, когда она почти уже добралась до растущих из единого комля нескольких стволов. Их было всего пять, а не бесчисленное количество, как ей показалось во сне. Четверо из них низко приклонились к земле и вновь воздымались уже где-то в метре-полутора от центра.

— Там дерево…

— Но оранжерея в другой стороне, — Кипер указал куда-то вправо.

— Хорошо, — рассеяно согласилась Адель. Она бросила еще один взгляд на дерево, но решила, что все же надо начать с тех странных растений, и последовала вслед за мужчиной. Его широкий торс проламывался сквозь заросли, обламывая мелкие веточки.

От оранжереи остался только остов с множеством скопившегося мусора, трухой, черепками и обломками. Кипер вошел внутрь, внимательно обшаривая пространство между сдвинутыми и опрокинутыми столами и ящиками. Какая-то зелень здесь вполне себе обосновалась, но ни единого ростка кудрявого "салатика" видно не было.

Кипер досадливо пнул последний уцелевший горшок.

— Ничего? — Адель проходившая вдоль оранжереи снаружи нее, подошла ближе и, споткнувшись, ввалилась внутрь, прямо на осколки стекла, припорошенные всяким сором.

— Порезалась?

— Немного, — Адель сидела на земле и, смотрела, как с ее левой руки капает кровь. Она перевела взгляд на свое плечо, но там никакой раны не было. — Ты был здесь, когда Бенедикт начал…

— Да, только не именно здесь, а в доме. Уцелевшие успели закрыться в доме. Почему ты вдруг об этом вспомнила? — озабоченно спросил Кипер. Адель посмотрела на него, но он, кажется, был не против этого разговора.

— Я видела дочь Бенедикта, здесь, раненую в плечо, — сказала она вместо ответа. — И мне кажется, это была не рана от зубов или когтей, или как там еще вы убиваете. В нее кто-то стрелял?

Кипер отвернулся и тяжело вздохнул.

— Поднялась суматоха, крики, никто не мог понять, что происходит. Оружие у нас было, но в сейфе. Пока добрались до него, Бенедикт уже ушел. Оставив после себя одни трупы.

— Среди них была маленькая девочка?

— Ты имеешь в виду дочку Саманты?

— Да, — проговорила Адель с придыханием. Сердце забилось чаще.

— Не знаю, возможно. На самом деле я даже не подумал о ней. Мы вооружились и, кто покрепче, решили преследовать Бенедикта, кто-то пошел и к раненым. Истоковцы приехали очень быстро, удивительно быстро. Забрали у нас тела, еще до того как мы вернулись из леса. В газете потом написали, что они якобы погибли в пожаре после взрыва газа. Для этого реально сожгли дом, где жила Саманта. Истоковцы начали нас прессовать, так что не удивительно, что остальные предпочли тут же смыться из города. А может быть, они боялись возвращения Бенедикта.

— И ты так и не поинтересовался, кто именно погиб в тот день?

— Я знал, что погибли мой отец и мой двоюродный брат. Этой информации мне хватило, — Кипер взял ее за руку, помогая подняться. — Идем к машине, там аптечка.

— Да кровь остановилась уже, — попыталась отмахнуться Адель, но Кипер молча потащил ее за собой. По понятной причине он был мрачен и подавлен. Адель шла за ним, гадая, почему он вдруг разоткровенничался с ней. Это было непонятно, но было странно уже и то, что он вообще изменил свое решение и поехал с ней. Стоило ей признаться в своих галлюцинациях, из-за чего любой нормальный человек подумал бы, что у нее поехала крыша, и попытался всеми способами откреститься от такого общения. Но не Кипер, почему?

— Кипер, почему ты поехал со мной? — напрямую спросила Адель, как только они вернулись к машине.

— Из-за того, что ты сказала, — честно ответил тот. — При мне такого не было, но я слышал…

Он не успел договорить, из дома вышла Стефания. Она выглядела болезненно, ее глаза лихорадочно блестели. Взгляд уперся в Кипера, и она широким шагом пошла к ним. Руки она держала за спиной.

— Стефа! — позвала Адель. Миг радости, когда она увидела подругу, быстро сменился недоумением. С ней было явно что-то не так. Все было очень плохо.

Кипер бросил аптечку, и попытался опередить Стефу, но не успел. Она подняла из-за спины пистолет и несколько раз выстрелила в него. Кипер упал и снова поднялся, бросился в сторону Стефы, но она уже бежала обратно к дому. На ступенях крыльца мужчина снова упал и на этот раз встать уже не смог.

Адель дернулась бежать к нему, но Кипер прорычал, чтобы она вернулась в машину. Девушка развернулась на ходу, подскочила к машине и, отворив дверцу, схватилась за свой рюкзак, лежавший на сидении. Боковым зрением она заметила две тени, быстро движущиеся к ней. Запрыгнув внутрь, она потянула дверцу на себя, но кто-то уже схватился за нее с другой стороны. Это был высокий и полный человек с искаженными и невнятными чертами лица, как будто он весь был из воска и его только начали лепить. Но он одним рывком распахнул дверь, чуть не вырвав ее с корнем, выволок Адель наружу, ухватившись за ногу, и протащил за собой по земле несколько метров, пока к нему на помощь не подоспел второй восковой человек.

Адель позволила волочить себя таким образом, использовав эти несколько секунд для поиска газового баллончика в рюкзаке, за который она не забыла уцепиться, выпадая из машины на землю. Едкая струя досталась подоспевшему второму. Тот взвыл и попытался вслепую ударить ее ногой, он она ухватилась за его большущий тяжелый ботинок, урвав его себе, к сожалению, без ноги.

Ее ногу первый нападающий все-таки отпустил, решив, видимо, сменить тактику. Адель вскочила и начала отмахиваться от обоих ботинком, но особой силы он ее ударам не придал.

— Не трогайте ее! — наконец вступилась за нее Стефания. — Он обещал мне!

Но восковые люди не прислушались к ее воплям. Одним хорошим ударом Адель снова повалили на землю, и тот похититель, что остался полностью зряч, поднял ее и закинул себе на плечо и понес ее прочь от крыльца.

Адель приподнялась, чтобы увидеть Кипера. Его тело лежало ничком на ступенях. Она увидела, как Стефа переступает через него и поспешно снова уходит в дом.

Они начали огибать дом, первый нападавший с девушкой на плече шел вперед широким шагом, второй шел вслед за ним и пытался отобрать у Адель свой ботинок. Но у него никак не получалось синхронизироваться с движением своего товарища, и то и дело порываясь схватиться за свою обувку, попадал по его спине. Первый недовольно рычал и отмахивался. Адель кидало из стороны в сторону, но она упрямо продолжала дразнить второго.

Войдя в парк, они свернули налево, проигнорировав заросшую дорожку, ведущую прямиком к дереву, но потом они все-таки подошли к нему кружным путем. От него прошли еще, наверное, метров пятьдесят и уронили Адель на траву. Она завертела головой, ожидая увидеть каменный круг как во сне, со столбом по центру. Вместо него перед ней оказался старый нерабочий фонтан с потемневшей статуей женщины, державшей в руках кувшин.

Восковые люди отковыряли крышку люка недалеко от этого фонтана и, схватив Адель за руки, кое-как затолкали ее туда. Вниз вела металлическая лестница, но она не успела ухватиться за перекладины, в результате просто рухнув вниз в темноту.

Высота была небольшая, как и вся комнатка, в которой она оказалась. По-видимому, это было техническое помещение, где располагался насос и еще какое-то оборудование для фонтана наверху. За ним в стене было какое-то темное пятно, к которому Адель успела подобраться, пока люди наверху не заслонили свет. Она протянула руку, убедившись, что это небольшой и узкий пролом в стене. Наощупь девушка пробралась через него в какое-то длинное и холодное помещение, по стеночке пошла вперед. За ее спиной раздались возмущенный рев, когда восковые монстры спустились вниз и, включив фонари, не обнаружили своей пленницы.

Монстры были не слишком умны, потратив уйму времени, пока искали ее в помещении два на два. Адель успела преодолеть темный туннель и спуститься по неудобно высоким ступеням в комнату, под потолком которой висели включенные светильники, дававшие зеленоватый свет. В остальном комната была абсолютно пуста, и спрятаться было негде, так что Адель поспешила к ближайшей двери и, убедившись, что за ней очередной туннель, закрыла ее за собой.

Осторожно преодолев ступени вниз, она побежала по тоннелю, пробуя ручки всех боковых дверей, но ни одна из них не поддалась, как и последняя в его дальнем торце.

— Вот черт! — Адель развернулась и посмотрела наверх. Оттуда раздались знакомые голоса, которые снова невнятно ворчали, словно их глотки не были предназначены для произнесения человеческих слов.

— Ну, наконец-то вы вернулись, я уже успел соскучиться! — поприветствовал Марк вошедших. Они так и не включили свет, но, судя по словам бухгалтера, смотреть там все равно было не на что. Прекрасно ориентируясь в кромешной темноте, двое вошли в клетку вместе, подхватили парня с двух сторон и потащили наружу. — А ты что, дезодорант сменил? — поинтересовался он, неизвестно к кому именно обращаясь. — Как он называется, свежий бриз со стороны общественных туалетов?

В соседней комнате горела одна лампа у стены. Помещение было немаленькое, так что большая его часть все равно утопала во мраке, что не помешало Марку заметить еще одного человека возле дальней стены. Скорее всего, это была та же женщина, что следила оттуда и раньше.

Первые двое сноровисто связали ему руки веревкой, другой конец которой был переброшен через блок у потолка. Натянув веревку, они заставили его потянуться вверх и встать на цыпочки. Дальше тянуть не стали, но сломанная рука уже вопила бы благим матом, если б могла. Марк повернул голову, интересуясь, какое развлечение ему приготовили на этот раз. Сбоку от него стоял небольшой металлический столик, со всякими мелкими инструментами и ножами, конечно, куда ж без них.

— Эй, а твой хозяин, когда уже почтит меня своим вниманием? — спросил Марк, нарочито веселым тоном. Женская фигура, которую он больше не видел из-за бьющего в глаза света лампы, вдруг решила изменить себе и приблизиться. Он слышал стук ее каблуков.

— Он не мой хозяин, — сказала женщина спокойно, — он доставил тебя сюда для меня.

— То есть это он твой прихлебатель, а не наоборот? — щурясь, Марк попытался разглядеть, кто перед ним. — А он тоже так думает?

— Ой, не старайся, мы с ним теперь на равных.

— А, Регина, — наконец узнал ее парень. — Так я и думал. Ты же вроде какая-то там родственница Бенедикта?

— Не какая-то, просто родственница.

— Секретарша в Истоке и по совместительству заводчица элитной породы выродков и маньячка-людоедка, ничего не забыл?

— А еще именно от меня зависит, как ты будешь дальше жить и как долго.

— Тут вроде все и так ясно.

— Не совсем, можем договориться.

— Неужели?

— Серьезно, я лишь хочу услышать от тебя простой ответ на простой вопрос.

— О, простые вопросы они всегда самые сложные.

— Ты сказал Терренсу, что ты не оборачивающийся, также как и я.

— Да, сказал!

— Это был не вопрос, балбес! — прикрикнула на него Регина. — Твои раны заживают так же быстро, как у обычных зараженных, — прошипела она, ткнув пальцем в едва поджившую колотую рану у него на боку. — Кроме того, я видела, как ты проходил через зачарованный барьер без чьей-либо помощи. А я так не могу.

— А еще я могу плеваться на пять метров, хочешь посоревнуемся? — с большим усилием Марк так и не изменился в лице, когда она как бы невзначай толкнула его. Хотя показалось, что сломанная рука оторвалась на фиг.

— Но ты не оборачиваешься в полнолуние. И не оборачиваешься при нападении, что делает тебя намного слабее других.

— Люблю сложные задачи, — с трудом проговорил Марк. Регина вцепилась в его обожженную ногу своими когтищами, а они, пожалуй, не уступали в остроте любому оборачивающемуся. — Ты бы сходила на маникюр что ли.

— Не хочешь мне рассказать кто ты? А если так? — Регина повернулась к двоим выродкам, тихо стоявшим в сторонке: — Приведите девчонку!

Через пару минут выродки приволокли в комнату Адель. Ее они подвесили за связанные руки на крюк по соседству. Росту ей до пола не хватило, и она повисла, покачиваясь из стороны в сторону.

— Регина, ты…

— Кто? — полюбопытствовала женщина.

— Сука, дрянь, падшая женщина, — подсказал Марк.

— Нет, это слишком мягко, — не согласилась Адель. Марк предложил еще пару вариантов. — Да, вот это подходит! Что вы сделали с Кипером, он жив?!

— Конечно, жив! — подпустив в голос обиды, воскликнула Регина. — В нем же столько качественно мяса! Эти подземелья всем хороши, но холодильник здесь отсутствует. Приходится хранить продукты в живом виде.

Адель ошарашено замолчала. Решив, что ей больше нечего сказать, Регина подошла к столику, придирчиво выбирая инструмент, но в итоге взяла простой нож с зазубринами на лезвии. Подняв его перед собой, она медленно подошла к девушке.

— Марк, она собирается съесть Кипера! — Адель все еще не переварила предыдущую новость, так что призванные вселить в нее ужас действия Регины пропали втуне.

— Так хотя бы она отравится и сдохнет.

— Заткнись! — вышла из себя Регина. Она крепко ухватилась за одежду Адель, чтобы она перестала качаться, приблизила лезвие к ее щеке. — Почему бы мне сейчас не соскоблить кожу с твоего лица? Как тебе такая идея? Остановиться ли мне, если Марк начнет говорить, наконец, то, что мне нужно, или нет?

— Я так и не понял, что ты хочешь от меня услышать.

— Да мать твою, все ты понял! — выкрикнула Регина. — Кто ты?! Как мне стать такой же?!

— Прекрати истерику! — потребовал новый голос. Из темноты вышел мужчина, на этот раз без маски. — Не трогай девочку, она мне еще понадобится.

— Тогда заставь его рассказать! — Регина опустила нож, но так вот прямо сразу успокоиться она не могла.

— Незачем, я и так знаю, кто он.

— Тогда просто скажи мне!

— Не могу. Мы договорились, что я помогаю тебе, если ты помогаешь мне. Но то, что ты мне принесла, бесполезно.

— Я принесла все, что там было! Я скопировала абсолютно все документы, которые могли иметь хоть малейшее отношение к тому, что ты искал!

— Значит, ты мне бесполезна.

По лицу Регины было видно, как сильно она испугалась.

— Вовсе нет! Мы же так далеко продвинулись!

— Продвинулись, — согласился мужчина, — но в основном благодаря информации от этого молодого человека.

— Ты Бенедикт? — спросил Марк, раз уж все равно на него обратили внимание.

— Был им, по крайней мере.

— И это ты спер диск из моего дивана?

— Забрал, а не спер. За сбор информации, которая была на нем, я заплатил твоему боссу. Также я заплатил, чтобы других копий не было, а вы все равно их сделали.

— Привычка. А что с боссом в итоге?

— Ничего. Он теперь прекрасно живет в другом месте.

— Здорово, может, передашь ему тогда его коллекцию садо-мазо видео, которую ты спер из Санатория, когда напал на Пейдж? За нее-то ты точно не платил.

— Верну. Тем более что я уже все посмотрел и, кстати, подчерпнул там для себя много нового. Но это мы обсудим позже. Повисите пока, — Бенедикт отвернулся он него, — Регина, если ты все еще хочешь заслужить мою помощь, идем со мной. Выродки тоже пригодятся.

Выход находился где-то вне пределов видимости, но, судя по звукам, они все же остались одни. Адель взбрыкнула, пытаясь хоть как-то размять мышцы.

— Черт возьми, у меня сейчас руки отвалятся!

— Слушай, вы сюда только с Кипером пришли? — спросил Марк.

— Да, он почему-то неожиданно согласился идти тебя искать. Но при нашем разговоре еще присутствовал охранник из вашего Санатория. Он, должно быть, знает, куда мы поехали. Может быть, даже пришлет кого-нибудь, когда Кипер не вернется. — Она вздохнула. — Или решит, что он сам как-нибудь выкрутится. Про тебя он сказал, что не нужно беспокоиться, и ты сам вернешься.

— Ну да, я как раз собирался вернуться.

— Так собирайся быстрее!

— Хорошо. А ты не могла бы толкнуть этот столик? Так чтобы то, что там лежит, свалилось мне под ноги.

— Толкнуть без проблем. — Адель сначала просто попыталась дотянуться до столика ногой, но немного не хватило, и она начала раскачиваться, осторожно примериваясь. Наконец, она ударила по столику боком ботинка, и тот с грохотом повалился на пол.

— А вот про шум я не подумал, — спохватился Марк. Он опустил голову, рассматривая, как свалились инструменты. Что-то из них оказалось в досягаемости. — Что это нафиг такое?

— Щипцы, — пригляделась Адель.

— Я ими три года буду веревки резать, — Марк все же попытался сдвинуть их, чтобы получше потом зацепить пальцами босых ног.

— А ты вспомни, что там было на видео твоего босса. Может такая перспектива тебя подстегнет?

— Еще как, — проворчал Марк.

— Только мне не рассказывай. Мне материала для ночных кошмаров хватит на всю оставшуюся жизнь.

— А может это откроет новый период в твоем творчестве.

— Боюсь, в культурном центре его не оценят.

Марк все-таки смог достаточно надежно ухватиться за щипцы и, рыча от боли, поднял ноги, сложившись пополам и перехватив инструмент руками. Снова коснувшись земли пальцами ног, он несколько секунд стоял неподвижно.

— Ты как? — сочувственно спросила Адель.

— Без мата не могу сказать. — Он еще постоял секундочку и, попробовав пальцем кончики щипцов, начал пилить ими врезавшуюся в его запястья веревку. — Они в принципе острые.

По ощущениям, в подземелье становилось все холоднее, а висеть на руках все невыносимее, но Адель было стыдно ныть по этому поводу. Марк выглядел ужасно, не хотелось даже думать, что эти изверги делали с ним все это время. К счастью, на шум так никто и не пришел. Через примерно вечность, Марк все-таки благополучно свалился на пол.

— Ты живой?

— К сожалению.

Опираясь на левую руку, парень поднялся с пола, прижав правую к боку.

— Просто дай мне нож, я сама.

— Да ладно уж. — Обхватив ее бедра здоровой рукой, он приподнял ее, и Адель сняла руки с крюка. Потом Марк перерезал, стягивающую их веревку ножом. — Если они вернутся сейчас, будет очень обидно. Ты знаешь, где мы?

— Странные тоннели под парком дома Олкиндеров. Выглядят достаточно новыми, не какие-то старинные подземелья. Даже не представляю, откуда они здесь.

— Может, из столицы метро тянут?

— Хорошо бы. Сели бы сейчас в поезд, — сказала Адель устало. — Но надо найти Кипера.

— Пошли.

Они вышли в тоннель, по которому их тащили выродки. Марк сразу открыл ближайшую дверь и пошарил в поисках выключателя. Адель нашла его первой, надавив на какую-то пластину снаружи. Зажегся свет, и девушка, не удержавшись, закрыла ладонями лицо. Когда она услышала, что Марк отпирает одну из ряда камер, она опустила одну руку, а ладонь второй руки приставила к лицу справа, чтобы не видеть, что находится с той стороны комнаты. На сами камеры еще можно было как-то смотреть. Марк помогал выходить оттуда тощему как скелет заморенному мужчине. Он странно шел, словно ноги его не держали, словно он забыл, как это делается.

— Видимо, он не сможет нам особо помочь, — пожал плечами Марк.

— О, это от моего платья! — воскликнула Адель, случайно заметив в одной из камер скомканный кусок ткани.

— А это моя футболка, — Марк протянул руку между прутьев решетки и вытащил черную погрызенную тряпку со множеством дыр. — Но я такой ажурный фасончик не ношу.

Презрев брезгливость, Адель покопалась в куче исслюнявленного тряпья и добыла-таки свой телефон. Приема в подземелье не было, но тем не менее.

Адель помогла Бухгалтеру устроиться на полу у стены, а сама стала нервно мотаться мимо него по коридору. В это время Марк носился по остальным, выходящим сюда помещениям.

— Жуткая смесь запахов, — сказал он, закончив с обыском. — Везде камеры, везде кого-то держали, но сейчас всюду пусто. Кипера нигде нет.

— Что если она все-таки убила его? — несчастным голосом проговорила Адель.

— Честно говоря, на ее месте я именно так бы и поступил. Слишком большой риск держать такое сильное существо живым. В конце концов он оклемался бы от любых ран и показал бы им как нужно разделывать мясо. — В голосе Марка неожиданно прозвучало нечто похожее на уважение. Впрочем, и не чувствуя уважения можно было признать очевидное — мощное телосложение Кипера говорило само за себя.

— Хорошо, что я не завтракала, — скривилась девушка.

— Пора выбираться отсюда, идем! — Марк поднял Бухгалтера с пола и потащил вперед по коридору. Адель уверенно шла впереди. Опасаться пока что было нечего, с противоположной стороны зала их ждала всего лишь запертая дверь.

— Теперь что? — спросила девушка, когда они добрались до нее.

— Надо ее открыть, — Марк приглашающим жестом махнул на дверь.

— Я? Я не умею.

— А и не надо. Просто попроси, — загадочно предложил парень. Видя ее недоумение, он снова опустил Бухгалтера на пол и подошел к двери, прислонившись к ней. — Послушай, за нею кто-то есть.

Адель прижалась ухом к двери и прислушалась. Вроде бы, действительно, так и было. Но каковы шансы, что там кто-то дружественный? Да никакие же! Еще один выродок, стерегущий их по приказу Регины.

— Я слышу ее, она слышит меня, но ничего не предпринимает. Попробуй с ней договориться.

— Почему сам не попробуешь? — удивилась Адель.

— Не могу, мы слишком разные, — снова непонятно объяснил Марк.

— Мне кажется, я чего-то недопонимаю!

Марк нетерпеливо вздохнул.

— Ладно, — он показал ей внутреннюю сторону своего левого запястья. Татуировка расползлась и потеряла в цвете, но не понять что это было невозможно. — Узнаешь?

— Конечно! То есть, у меня похожая татуировка. Она означает вроде бы принадлежность к племени Олкиндеров.

— Почти так. Только это не название племени, это номер.

— Номер чего?

— Сначала идет номер штамма, последняя часть — индивидуальный номер.

— Штамма тех микроорганизмов, которыми вы все заражены?

— Да, и такого штамма как у меня я больше ни у кого в городе не видел.

— Откуда ты знаешь? Про часть с индивидуальным номером? Мне казалось, у всех Олкиндеров одинаковый номер полностью.

— Они просто не знают, что это за надпись на самом деле, и уже давно набивают всем своим номер некого своего прародителя. Не важно, главное, что я общаться с ними вот так запросто не могу, с их внутренним демоном или чем мы там все заражены. А ты можешь.

— С чего ты взял?

— Ты уже общалась. Что, по-твоему, эти твои видения?

— По-моему, глюки!

— А сюда тебя не они привели?

— Ладно, и что я должна делать?! — сдалась Адель, все еще не полностью убежденная.

— Не знаю, поговори с ней. Мысленно. Настройся на нее как-нибудь!

— Как-нибудь?! Да легко! Я-то подумала, что что-то сложное нужно сделать!

— Ты как бы давай резче. А то хозяева этого прекрасного подземного дворца вернутся и возмутятся, что мы им тут все затоптали, зверушку украли, с крюков послезали…

— Уже настраиваюсь! — Адель закрыла глаза, прижавшись щекой к холодной поверхности двери, и попыталась для начала представить ту, кто могла находиться за нею. Неожиданно для нее самой образ комнаты по ту сторону соткался в ее воображении так быстро и четко, что мысленно, она чуть не провалилась сквозь дверь. За нею стояла та девушка, с которой ее не так давно познакомил сам Марк. Его одноклассница Нина. Оборотень, созданный по прихоти Бешенного Пса. И, похоже, еще одна жертва попыток Регины создать свою собственную стаю.

Нина находилась в отчаянии, разрываясь между двумя в корне противоречащими друг другу побуждениями. Адель подтолкнула ее к нужному легко, даже не задумываясь, как она это делает. Все получилось естественно, само собой, и, забывшись, углубившись в чужое сознание, она так и осталась сидеть, прильнув к двери. Скрежет открываемого замка показался оглушительным, и через секунду она, на этот раз буквально и материально, ввалилась в соседнюю комнату сквозь открывшуюся дверь.

— Нина? Приветствую, доброго дня! — Марк деловито протащил мимо нее еле-еле переступающего ногами Бухгалтера.

— Простите, я… — плаксиво проговорила Нина.

— Регина тебя заставила. Ты ничего не могла с собой поделать, — закончила за нее Марк. — Давайте, дружно поползли к выходу. А мелодраму оставим на потом.

— Это она забрала вас из дома Олкиндеров в ночь полнолуния? — все же спросила Адель, следуя за Марком.

— Нет, — Нина нервно сглотнула, — в ту ночь она велела нам сидеть в подвале, пока нас не позовут. Я не помню, когда она нам это сказала, но после обращения этот приказ словно звучал у меня прямо внутри головы. Но Стефа все же вышла, и я пошла за ней. Там был кто-то еще и мы начали с ним драться…

— Ну да, огромный такой… Я хотела вам помочь, но с лестницы свалилась.

— И вот тогда пришел он.

— Кто? — хором спросили Адель и Марк.

— Бенедикт, — с придыханием ответила Нина. — Он набросился на тех оборотней, с которыми боролись мы, и прогнал их, как будто они были всего лишь какими-то шавками. Мы не могли не пойти с ним, понимаете? От него шел такой запах, как будто он… — Нина не смогла найти подходящих слов.

— Он стал вашим лидером, — помог ей Марк, не слишком быстро волоча вперед бухгалтера.

— Да, — согласилась Нина. — Но прежде чем уйти, он… — она с извиняющимся видом посмотрела на Адель, — он велел Стефе слизать кровь с твоего лица.

— Видимо, чтобы она навсегда уже осталась оборотнем, — пояснил Марк, — попробовав человеческой крови.

— Но она лизнула лишь раз, остальное… Бенедикт…

— Я поняла…, - остановила ее Адель.

— Потом он привел нас к Регине. А она заставила Стефу стрелять в вас! Обещала, что с тобой ничего плохого не сделает. Она имеет над нами обеими какую-то власть, — вытирая обильно текущие слезы, Нина посеменила вслед за ними.

— Наверняка, это все благодаря тем упражнениям, которым она вас со Стефой учила, — с гневом предположила Адель. — Гипноз какой-нибудь. Недаром она никогда не позволяла мне при этом присутствовать.

Нина только кивнула.

— Высшие оборотни умеют подчинять себе, — прохрипел Марк, полупридушенный Бухгалтером, который от слабости уже практически висел на нем. — Регине пришлось поступить несколько хитрее. Мы хоть куда надо плетемся?

— Да, — уверила его Адель. — А ты впереди не слышишь никого больше?

— Только приближающийся инфаркт. Как так выходит, что это тщедушное тельце все тяжелее и тяжелее?

— Давай я помогу, — с готовностью предложила Адель, тут же попытавшись подставить свое плечо.

— Ты себя в зеркало видела? Сама мясцом обрасти сначала!

— Что у тебя все мясо да мясо…

— Ну, я голодный. И пить хочу так, что влагу из воздуха бы фильтровал, как рыбы кислород из воды.

— Прости…

— Я помогу, — вызвалась Нина.

Кое-как они вдвоем доволокли свою ношу до выхода, то есть до прорехи в стене технического помещения в саду Олкиндеров. Чтобы подняться по лестнице, Марк взвалил Бухгалтера себе на плечи. Уже вылезая на поверхность земли, он чуть не отпустил перекладину и не рухнул обратно. Несмотря на погожий денек, в глазах резко потемнело. Однако обошлось.

Оказавшись на земле Бухгалтер воспрял духом. Какие-то силы вернулись к нему. Он сжал руки и вцепился в траву, как будто до конца не веря, что может снова чувствовать ее. Когда Адель с Ниной поднялись наверх, его уже не было.

— Что произошло?! — с ужасом воскликнула Адель, подбежав к неподвижно лежащему на траве телу. Оно не напоминало ни человека, ни какого-либо иного зверя и представляло собой одновременно мерзкое и жалкое зрелище.

— Мы все так выглядим, когда обращаемся? — пролепетала Нина.

— Примерно, — кивнул Марк, — только поанимированнее, поживее.

— Он мертв? — Адель, поколебавшись, ласково дотронулась до распростертого перед ней изможденного и изувеченного тела.

— Он бы все равно скоро снова стал безумным выродком, — безразлично сказал Марк. — Так он хоть немного успел попастись напоследок.

— Да, конечно. Нам нужно спрятать его куда-нибудь и вызвать помощь, — вздохнула Адель. — В дом, наверное, идти не стоит. Вернемся к нам и позвоним оттуда?

— Да, ох, — Марк с трудом поднялся на ноги.

Мик очнулся в темноте, лежа лицом вниз на холодной и твердой поверхности. Голова раскалывалась, но в памяти осталось четко все вплоть до того момента, как эта темнота сомкнулась вокруг него. Надо полагать, по чьей-то злой воле теперь он находился в совсем другом месте. Но как его умудрились протащить в бессознательном состоянии мимо стольких хорошо знакомых с ним людей?

Поднимаясь на четвереньки, он случайно коснулся рукой какого-то предмета, тут же нашарил его и схватил. Это оказался очень неплохой фонарь. Достаточно мощный луч света, разрезал темноту. Вставая, Мик осветил стены длинного и очень узкого коридора. В ширину он, должно быть, был не больше метра, зато в высоту метров пять. Позади он быстро заканчивался тупиком, так что оставалось только идти вперед.

Двигаясь вдоль стен, Мик гадал, для чего кто-то мог захотеть поместить его в это странное место. В бессмысленный коридор без каких-либо дверей, в совершенно пустую вытянутую коробку, выложенную отшлифованными каменными плитами. При этом фонарь практически вложили ему в руку и полностью освободили его карманы от собственных вещей.

Добравшись до противоположного конца коридора, он получил возможность повернуть налево или направо. Но конец правого пути Мик видел уже отсюда — очередной тупик. Левый вариант через пару метров заворачивал снова влево, туда он и направился. Пройдя по этому коридору до конца, свернул направо, чтобы снова упереться в стену. Не веря глазам своим, он ударил кулаком по камням.

— Такого не может быть, — тихо сказал себе Мик. — Где-то здесь должен быть выход.

Он начал внимательно осматривать стыки плит, пытался уловить движение воздуха или хоть какую-нибудь разницу в покрытии стен, ища в них замаскированную дверь. Осветил потолок и верхние части стен, на сколько это оказалось возможно. Но не заметил ни одной подсказки. Медленно продвигаясь в своих поисках назад, он добрался до первого длинного коридора и зашел в правый тупик. Там на стене, так что ее нельзя было заметить, если не дойти до конца, была надпись красной краской. "Признайся", — прочел Мик.

— В чем, черт возьми, вы хотите, чтоб я признался?! — на секунду потеряв самообладание, выкрикнул он.

— Кто здесь? — ответил ему испуганный девичий голос.

Мик напрягся, это был знакомый голос. Имя вертелось на языке.

— Анжелина, это ты? — вспомнил он.

— Я-я, откуда вы меня знаете?

— Я — Мик, помнишь меня, мы вчера разговаривали с твоим отцом, когда ты пришла домой.

— П-помню, вы из полиции, да? Тогда зачем вы меня сюда притащили? Что вы от меня хотите?!

— Боюсь, я такой же узник здесь, как и ты.

— Нет, — он услышал, сдавленные рыдания за стеной.

— Не бойся, мы скоро выберемся отсюда. А пока скажи мне, где ты находишься? Это похоже на узкий коридор?

— Я-я-я не знаю, я ничего не вижу!

— Пошарь на полу вокруг себя, там может лежать фонарь. Ты не двигалась с тех пор как очнулась?

— Н-нет. — Долго Мик слышал за стеной только всхлипы. — Н-нашла. Господи, что это?!

— Что, что ты видишь?!

— Они… они меня замуровали! — дальше последовали только рыдания, через которые Мику пришлось пробиваться.

— Опиши….слышишь меня?…опиши это помещение.

— Нечего описывать! — сквозь плач, проговорила Анжелина. — Очень маленькая пустая комната. Я не хочу это видеть, я хочу домой!

— Анжелина?!

— Папа? Папа, вытащи меня отсюда!

— Ты в порядке, детка? Не ранена?

— Нет…

— Рик, ты нашел фонарь? — прокричал Мик. Голос истоковца звучал глуше, и он предположил, что тот находится с другой стороны от маленькой комнаты Анжелины и, возможно, всего лишь через стену от длинной части коридора. — Опиши, где находишься!

— Узкий коридор, — начал Рик, его стало лучше слышно, когда полицейский обошел угол, —загибающийся с одной стороны. Здесь, откуда я могу вас слышать, совсем как щель, приходится идти боком. Другая часть пошире. Никакого освещения, ничего. Что это, по-твоему?

— Я думаю, мы в лабиринте, — предположил Мик.

— Под твоим домом? Но он же завален, ты сам говорил.

— Может, не весь и есть другой вход. Каменные плиты, которыми тут все облицовано, точно такие же, как в том помещении, что мы нашли с Адель. Ты нашел какую-нибудь надпись, где-нибудь на стенах?

— Да, написано "признайся". У тебя тоже?

— Именно.

— Тогда понятно. В этот же чертов лабиринт приходят, чтобы найти свою душу, верно? — закричал Рик в потолок. — Ты хочешь, чтобы мы признались, да?! Покаялись в своих грехах?!

— В лабиринте? Мы что, в этом поганом лабиринте? — раздался голос с другой стороны от Мика.

— Эльсон? — узнал тот.

— Кто там? — спросил Рик.

— Это Эльсон, — пояснил для него полицейский. — И один из немногих оставшихся от старого состава клана волков. Эй, Эльсон, у тебя тоже есть надпись "признайся"?

— Есть, но мне, черт бы вас всех побрал, не в чем признаваться!

— Ты это уже говорил. Анжелина, а у тебя в комнате есть какие-либо надписи?

— Нет, — помедлив, ответила девушка.

— А может здесь еще кто-нибудь есть, покричите в разных частях своих коридоров, — предложил полицейский. — Эй, здесь есть еще кто-нибудь? — В коленчатом ответвлении, он услышал лишь крики Эльсона, но добравшись до тупика, возле которого очнулся, смог разобрать женский плач.

— Да, да! Я Регина Олкиндер! — ответила женщина с надеждой. Я в маленькой комнате, и, о Боже, из нее нет никакого выхода!

— Регина?! — С другой стороны подошел Рик. — Добро пожаловать в нашу теплую компанию. Также к нам присоединился Терренс, слышите ругань? Это он. И похоже, есть еще кто-то, но далеко, не получается разобрать, что он кричит.

— Это Бенедикт, да? — спросила Регина с ужасом. — Это он нас сюда притащил?

— Ты его видела?

— Нет, я… не помню, как все произошло. Но кто же еще? Мы ведь в лабиринте оборотней, только он знал, где вход в него! Он чего-то хочет он нас!

— Он хочет, чтобы мы в чем-то признались.

— Не притворяйся Рик! Ты знаешь, в чем твоя вина! — злобно выкрикнула Регина. — Признай правду или, господи, мы все умрем здесь!

— Черт возьми, ладно! — прорычал истоковец. — Признаю, в том, что произошло тринадцать лет назад, есть и моя вина! Но причем здесь Анжелина? Зачем ты сюда ее притащил, сукин ты сын?! — крикнул он, но стены промолчали.

— Мы все виноваты, — сказал Мик, — поэтому, наверное, и находимся в коридорах лабиринта с этими побудительными надписями. А девушки замурованы в комнатах. Возможно, он отпустит их, или мы сможем добраться до них…

— Думаешь, он слышит нас?

— Наверняка, иначе, какой ему смысл в нашем нахождении здесь?

— Хорошо, тогда я сделаю это, — ели сдерживая гнев, сказал Рик, — и посмотрим, как он отреагирует.

— Осторожнее, мало ли, что скрыто за этими плитами, — предупредил полицейский. — Может, после твоих признаний, он сразу решит избавиться от тебя. Ты сейчас возле своей надписи?

— Да.

— Не теряй бдительности.

— Ладно. С чего начать? В Истоке много лет занимались различными исследованиями, связанными с Болезнью, пытались найти лекарство — средство, способное уничтожать патогенные организмы, вызывающие ее. Но вместо этого получили вирус, способный убивать самих зараженных. Причем быстро, за считанные минуты. Тогда, тринадцать лет назад, в наше отделение прислали запись эксперимента с живыми людьми. Это было чудовищное зрелище. Десять человек завели в камеру, но только одному из них сделали инъекцию. И только он через десять минут погиб непосредственно от действия вируса. Остальных он убил сам, в овладевшем им безумии. Девять человек, крепких, здоровых, не могли ничего противопоставить одному. Люди с трансоферамией и так сильны, и жестоки, но то, что мы увидели, просто не поддается описанию. Вместе с записью, нам прислали образец — одну ампулу. Так что, Бенедикт, если ты слышишь, то, что случилось тринадцать лет назад на самом деле наша вина. Но все, кто умер за последний месяц — на твоей совести! Среди них не было никого, причастного к гибели твоей семьи, слышишь меня?!

— Этого не достаточно! — сказала Регина, с болью в голосе.

— Дверь открылась, — тихо ответил Рик.

— Так войди в нее.

— Нет, я не знаю, что там дальше. Сперва, я должен сказать Анжелине, что вернусь за ней!

Рик пришел обратно довольно быстро.

— В ее комнату тоже открылся проход! Регина посмотри у себя! — взволнованно сказал он.

— Да, теперь здесь есть выход! — воскликнула женщина. — А я даже ничего не услышала.

— Мик, у тебя наверняка тоже, но подожди, я проверю, что там. Никуда пока сами не ходите!

— Может, наоборот сделаем?! Я сначала пойду… — попытался возразить полицейский.

— Я уже пошел!

Мик выждал несколько минут, стараясь представить, сколько бы у него самого ушло времени на то, чтобы осмотреться в очередном куске лабиринта и вернуться назад.

— Рик, ты живой? — крикнул он, когда его терпение вышло. Он слышал чьи-то голоса, но неразборчиво.

— Я слышу его! — вместо истоковца ответила Регина. — Он не может вернуться, проход закрылся за его спиной! Там такой же коридор, но его отрезало далеко от тебя! Он просит разговаривать с Анжелиной, если, когда ты пройдешь дальше, окажешься недалеко от нее.

— Конечно! Ладно, будем пока играть по его правилам. Удачи!

— И тебе!

Мик пошел обратно по уже осточертевшему ему коридору. Стены угрожающе давили на психику, и он старался хотя бы не думать о том, что замурованы они скорее всего под землей. Добравшись, до места, где видел надпись на стене, он действительно, увидел вместо нее очередное ответвление коридора.

— Анжелина, ты здесь? — крикнул он.

— Где папа?

— Он пошел дальше, не волнуйся, с ним все в порядке! Погоди секунду! Эльсон, ты слышишь? Там, где надпись была, у тебя должен открыться новый коридор!

— Вижу, считаешь, мне стоит туда идти?

— Да, давайте все будем двигаться дальше. Говорите со мной, чтобы знать, удаляемся ли мы друг от друга! Двери могут закрыться, так что начнем!

Проход перед Миком был похож на неглубокую стенную нишу, в одной из боковых стенок которой была щель. Протиснувшись сквозь нее, он снова оказался в коридоре, который был бы просто продолжением того тупикового ответвления, в котором он только что находился, если бы неизвестный архитектор не решил поставить тут стену. Дальше коридор уходил вперед, снова кончаясь тупиком. До этого места Эльсон и Анжелина с двух сторон двигались параллельно ему. Внимательно осмотревшись, Мик обнаружила справа от себя дыру в нижней части стены.

— Я поворачиваю направо, — уведомил Эльсон, — и почти сразу налево.

— Я поднимаюсь по ступеням, продолжаю идти прямо, — сказала Анжелина.

— А мне, видимо, придется проползти под этими ступенями, — Мик опустился на пол и начал пробираться по низкому скошенному с одной стороны проходу. Метра через полтора скос исчез, но подняться на ноги все равно было некуда. Стало только хуже. Он оказался в узком и длинном лазе, где не мог даже головы толком поднять. Интереса ради он посветил назад, но от нормального коридора его уже отрезало. Оставалось только вспоминать с ностальгией, как хорошо и вольготно ему там было.

— Ройс? А ты что тут делаешь? — услышал он голос Анжелины где-то в стороне.

— Любуюсь волшебной архитектурой, — ответил Ройс у него почти над головой. — Несколько часов любовался одной пустой комнатой, а несколько минут назад мне открыли еще одну.

— Не волнуйтесь, полиция уже рядом! — заорал Мик.

— Вы нас спасете? — после секунды замешательства, поинтересовался Ройс.

— Конечно! Процесс идет! — ответил Мик и с удвоенным энтузиазмом пополз дальше. Наконец луч фонаря уперся в стену, а Мик смог выбраться в маленькую вытянутую комнатку с таким же высоким потолком как и раньше.

— Мик?! — позвал его голос из-за стены. — Это Олаф, глава совета города. Вы в порядке?

— Да что со мной сделается, — пробурчал Мик. — Бенедикт, похоже, сюда пол города притащил. Анжелина, ты меня слышишь?!

— Слышу! — закричала девушка в ответ, но ее было слышно хуже, чем раньше, возможно между ними был коридор.

— Эльсон! — продолжил перекличку Мик.

— Он вас слышит! — крикнула Анжелина.

— А вы не знаете, что тут, собственно, происходит? — полюбопытствовал Олаф. — Мне казалось, я уснул в своем кабинете, и вдруг я обнаруживаю себя на холодном каменном полу с фонарем в руке.

— Предположительно, мы в лабиринте оборотней, — со вздохом заново начал объяснять полицейский. — Скорее всего, нас всех сюда поместил Бенедикт Олкиндер для того, чтобы вынудить нас выложить все, что известно о той ситуации тринадцать лет назад.

— Когда он убил почти всех своих сородичей?

— Именно. С вашей стороны есть надпись красной краской?

— Точно, есть! "Признайся".

— Это лабиринт с кучей закрытых наглухо коридоров и помещений. Каждый из нас находится в заточении в одном из них. Когда кто-нибудь из нас рассказывает что-то, касающееся случившегося тогда, двери дальше открываются для всех. Быть может, таким образом, мы доберемся до выхода отсюда.

— Вот, значит, как я попал сюда! Мне казалось, что совсем недавно этой комнаты просто не было, — обрадовался Олаф. — Но что, по-вашему, будет, когда Бенедикт узнает все?

— Хотелось бы надеяться, что он хотя бы отпустит невиновных. Здесь дочь и племянник Рика Кина, Регина Олкиндер, может быть, кто-то еще. Ну и вы. Бенедикт, по-видимому, забыл, что в то время вас вообще не было в городе. Когда вы переехали в Эревну, лет семь-восемь назад?

— Почти семь лет.

— Было бы здорово, если б процесс с признаниями пошел побыстрее, — встрял Ройс. — А то, ни одни из этих прекрасных апартаментов не оборудованы удобствами.

— Эльсон говорит, что прекрасно тебя понимает, — передала Анжелина. — Но настаивает, что признаваться лично ему не в чем.

— Тогда я сам признаюсь! — воскликнул Ройс. — Тринадцать лет назад, примерно, я очень не хотел идти в школу, и поэтому, чтобы заболеть специально ел снег. Но оказалось, что желтый снег и банановое мороженное делаются по принципиально разным технологиям!

— Это так гадко, что заслуживает открытия по меньшей мере двух дверей! — крикнула Анжелина.

Однако не открылось ни одной.

— Ну раз это поможет всем, я готов кое в чем признаться, — сказал Олаф. — Хотя в то время я еще не жил в Эревне, однако я тогда работал на Исток. Это я был тем человеком, что привез сюда ту страшную разработку Истока72. Вирус, из-за которого, я так понимаю, Бенедикт и сошел с ума. Правда, мне не известно, как произошло, что он им заразился, но полагаю, мы все понимали, для чего Исток рассылает эту гадость по своим отделениям.

— Ура! — радостно закричала Анжелина.

Мик не успел перевести луч фонаря на то место, где в стене открылся новый проход. Впрочем, не так уж важно было увидеть, как именно он открывался. За ним снова был коридор, приведший его в комнату побольше. Осмотревшись вокруг, Мик заметил еще один лаз, на этот раз в верхней части стены, но, к счастью, далеко от потолка. Он смог без труда дотянуться до его нижней кромки и, подтянувшись, забраться внутрь. Этот лаз оказался не столь длинен как предыдущий и, по всей видимости, служил для того, чтобы перебраться через коридор, проходящий слева. Вел же лаз в очень узкую комнатку. Осветив ее сверху фонарем, Мик задумался, стоит ли спрыгивать на пол. Раньше, никакого подвоха в других помещениях лабиринта он не замечал, кроме разве что закрывающих все пути отступления дверей.

— Эй, Анжелина, Мик! — раздался за стеной голос Эльсона.

— Я здесь! — ответил полицейский. — Что там у тебя?

— Просто небольшая комната.

— И у меня…небольшая. Но стала как будто бы больше!

— Что? Как это? — Пока еще спокойным голосом спросил Эльсон, но уже через несколько секунд понял, что к чему. — Стена! Она движется!

— Так и знал, черт возьми… Тебе есть, куда вернуться?!

— Нет! — Было слышно, как Эльсон мечется за стеной, возможно, пытается остановить надвигающуюся стену, сжимающую его жизненное пространство. — Бенедикт, что б тебя! — заорал он. — Я же не могу признаться в том, чего не делал! Я не убивал ту женщину в гостинице, клянусь! Мы только спрятали ее тело! Потом потеряли его! Оно исчезло! Черт, не надо!

— Эльсон, это не то, что его интересует!

— Но я больше ничего не знаю! — Паника в голосе Эльсона сменилась отчаянием.

— Тогда, похоже, это я должен признаться, а не ты, — Мик спрыгнул в быстро расширяющуюся комнату.

— Здесь больше нет места, она давит меня!

— Бенедикт! — крикнул полицейский. — Перед тем, как все случилось, я позвонил тебе! Я рассказал тебе про твою дочь! Что она заразилась и бежит к твоим. У тебя просто не было выбора!

Мик застыл, не зная, как в двух словах объяснить, как рассказать то, о чем он пытался забыть годами, пытался утопить в забвении, заменяя забвение литрами алкоголя. Стена застыла тоже. Сбоку раскрылась очередная дверь, но Мик не мог сдвинуться с места, как и Эльсон через стену от него. Он слышал его, можно было подумать, что тот плачет.

— Ты застрял?

— Нет, но я вспомнил. Ты сказал, что дочь Бенедикта, Саманта, заразилось чем-то. И из-за этого ему пришлось ее убить да? Все из-за этого?

— Боюсь, что так. Ее и всех, кого она сама успела заразить.

— Это наверняка Терренс сделал! Его дурацкая организация все время придумывает что-то против нас! Они ее заразили! А знаешь, кто послал ее в тот вечер к ним? Я!

— Эльсон, прекрати, выходи оттуда!

— Нет, пусть он убьет меня! Мне надоело, что из-за меня вечно кому-то достается! Я не знаю почему, но Камилла тоже умерла из-за меня! И Саманта! И Алана Бенедикт тоже убил из-за меня!

— Эльсон!

— Нет, ты не понимаешь, каково это! Я не хотел никому зла, не хотел! Но из-за меня все время гибнут люди!

— Думаешь, не понимаю?! Когда я звонил Бенедикту, то знал, что ему никак не остановить ее, остается только убить! Я хотел от него, чтобы он убил свою собственную дочь! Как можно быстрее, иначе бы она истребила всех своих родных одного за другим. Представляешь, перед каким решением я его поставил?! Тут любой вы свихнулся, без всякой болезни. Но никто бы другой не успел, даже Бенедикт не успел вовремя. Только Бенедикт знал, что это за вирус и как он работает. А откуда? Тоже от меня! Я знал, что все это произойдет и вмешался слишком поздно!

— Это всего лишь значит, что мы оба достойны смерти!

— Да, но то, что происходит сейчас, тоже должно быть остановлено. Нам надо идти.

— Ладно, — нехотя согласился Эльсон.

Мик слышал, как он медленно передвигается за стеной. Они почти одновременно вышли из злополучной комнаты, и двери резко захлопнулись за их спинами.

Нине прежде всего захотелось увидеть мать, так что в квартиру Адель они поднялись вдвоем. Девушка тут же бросилась ставить телефон на зарядку, Марк отворил кран на кухне и начал хлебать воду из горсти.

— Дядя так и не отвечает, — расстроено проговорила Адель, после очередной попытки дозвониться до Мика. — Придется просто звонить в полицию.

— Лучше в Исток. — Напившись, Марк с удовольствием умыл лицо холодной водой, завернул кран и в изнеможении опустился прямо на пол.

Адель быстро нашла нужный номер на сайте и, набрав его, с тревогой посмотрела на друга.

— Тебе бы не помешало поесть чего-нибудь.

Марк с отвращением поморщился.

— Надо бы, но неохота.

— Надо, надо, — Адель попыталась добраться до холодильника, но провод, которым она заряжала телефон, оказался слишком коротким. С нетерпением прослушав большое количество гудков, она отключилась и бросилась делать бутерброды.

— Только никакого мяса, — попросил Марк.

— Я поняла, — вздохнула Адель. — У меня есть сыр и варенье, — она покосилась на парня и уточнила: — оранжевое. То есть абрикосовое.

— От красного я тоже бы не отказался. У меня с ассоциациями все не так плохо, — усмехнулся Марк.

— Ну, это я так, на всякий случай.

Пока она была занята приготовлением срочного перекуса, Марк тяжело поднялся на ноги и опустился на табурет за столом. Осторожно размяв свою поврежденную руку, он сам взялся за телефон. Но в итоге в Истоке никто не ответил, Эльсон не ответил, телефон Ройса оказался отключен.

— Кажется, нас все игнорируют, — резюмировал Марк и быстро уничтожил еще один бутерброд.

— Что если это Бенедикт всех забрал?

— Надо подумать, — оперев голову на руку, парень задумчиво уставился в стену.

Адель повертела в руке нож, прокручивая в голове недавние события.

— А что Регина от тебя хотела? Она решила, что ты какой-то неправильный деинкарнат?

— Я не деинкарнат, просто так сказал, — не отвлекаясь от созерцания обоев, сказал Марк.

— А кто ты тогда?

— Обычный оборотень.

— Но ты же не обращаешься в полнолуние? — не поняла Адель.

— Один раз в жизни я обернулся, — не глядя на нее, сказал Марк. — После этого во мне что-то сломалось.

— Как это произошло?

— Мне было лет пять. Чтоб ты понимала, обычно раньше полового созревания потомственные оборотни не оборачиваются.

— Но это было не случайно?

— Не случайно, — согласился Марк. — Мне это очень-очень сильно понадобилось. Я пытался защитить свою мать, но я не хочу об этом говорить, хорошо?

— Извини. — Адель недолго помолчала, рассеяно царапая ножом разделочную доску. — Тогда может быть ты высший оборотень? — вдруг спросила она.

Марк невесело хмыкнул.

— По-моему, нам стоит наведаться в дом к твоему дяде, — предложил он. — Вооружиться кое-чем и пойти глянуть, что там к чему, — сказал парень, поднимаясь.

— Думаешь, они пошли к лабиринту оборотней?

— Э, ну логика у меня была другой, но если вход в лабиринт находится где-то там, то тем более, стоит начать поиски оттуда.

Когда, собравшись, они спустились вниз, Адель первым делом бросилась к двери квартиры тети Поли и забарабанила по ней кулаками.

— Зачем она тебе сдалась? — окликнул ее Марк уже с крыльца.

— Хочу убедиться, что хоть кто-то жив и на месте!

— Только теряем время.

— Всего секундочку, — попросила девушка и приникла ухом к двери. Но ни малейшего звука из квартиры не донеслось.

— Где твой самокат? — спросил Марк, оглядев улицу.

— Мой мотоцикл остался у вас в Санатории, — Адель выскочила из дома вслед за ним. — Ты сможешь добраться пешком?

— Смогу, я уже вполне восстановился, спасибо. Хотя…

— По тебе не очень заметно, — Адель пошла за ним по улице, хотя тот направился в другую сторону. — Ты куда?

Марк остановился возле припаркованного у тротуара автомобиля.

— Эта машина Ройса, — сказал он.

— Но его нет дома, — Адель нервно обернулась, как будто надеялась, увидеть его где-то неподалеку.

— Верно. И истоковцев нет.

— Но эти-то возможно просто сняли наблюдение после того, что случилось в полнолуние. Я даже не обратила внимания, были ли они здесь вчера и позавчера.

— Ага, давай-ка все же заедем в Исток и проверим их, — предложил Марк, жестом фокусника вытаскивая из воздуха ключи от машины.

Главный вход в представительство Истока, оказался заперт. Марк подергал за ручку, погрохотал кулаком по двери и, не дожидаясь ответа, пошел обходить здание.

— Останься в машине, — велел он Адель. Девушка не стала спорить, села обратно и захлопнула дверцу.

Вернулся парень довольно быстро и, не слова не говоря, сел за руль.

— Что там было? — спросила Адель испугано.

— Да ничего, — ответил Марк, выезжая на дорогу. — Правда, ничего. Никого нет, свет не горит.

В доме Мика действовали похожим образом. Марк оставил Адель в машине, припарковавшись в отдалении. Сначала проверил все сам, затем вернулся за ней.

— В доме и вокруг ничего. Следов борьбы или непорядка какого я тоже не заметил, — отрапортовал он.

— Попробуем спуститься в лабиринт? — предложила Адель. От страха получилось пискляво.

Марк замешкался.

— Я бы лучше пошел один.

— Но я так не хочу, — возразила девушка почти шепотом.

— Знаю, потому и вернулся.

— Бенедикт сказал, что я ему нужна для чего-то, так что меня он сразу не убьет, если что.

— Ага, будем рассчитывать на это.

— Ага, — Адель вылезла из машины, зажав в руке последний баллончик с газом.

Вход в лабиринт оборотней больше не скрывал пышный куст шиповника, его ветви с этой стороны сильно обрезали, так что лестницу было видно сразу.

— Говорит само за себя, — мрачно сказал Марк, первым начавший спускаться вниз. Адель поспешно включила фонарик и пошагала за ним.

Внизу их встретил все тот же небольшой тоннель, зал и заваленные коридоры. Однако в одной из стен образовался новый проход. Стараясь не шуметь, они начали спускаться еще ниже по углубляющемуся узкому проходу. По нему удалось добраться до помещения, напоминающего те, в которых им уже довелось побывать под садом Олкиндеров. Когда они вошли, под потолком зажглись такие же светильники, дающие зеленоватый свет.

— Карта бы нам не помешала, — шепотом посетовала Адель оглядываясь. Помещение было довольно большим. Вместо отсутствующей мебели здесь были ниши и выступы в стенах, которые могли бы заменить полки, столы и стулья. За несколькими свободными проемами взгляду открывались новые коридоры.

— Я слышу что-то, — очень тихо произнес Марк и жестом показал направление.

Уже больше не обмениваясь словами, они пошли вперед, и вскоре Адель и сама начала слышать голоса. Последний коридор вывел их в перегороженный решетками зал. Едва выглянув из проема, Марк подался назад и жестами показал, что собирается обойти кругом. Адель осталась на месте.

В конце коридора горел свет. Ему так осточертело колупаться с фонариком в этих голых стенах, что он воспринял его появление чуть ли не с восторгом, что бы тот ему не сулил. Преодолев последние метры лабиринта, Мик без колебаний шагнул вперед и почувствовал, как проход замыкается позади него. Хотя теперь его свободу существенно ограничивала толстая металлическая решетка, но это все равно было приятнее, чем все его путешествие под землей. Перед ним раскрылось просторное хорошо освещенное помещение, и он, наконец, смог видеть всех тех людей, с которыми разговаривал за последний час.

Решетки разделяли все помещение на верхний и нижний ярус, а ярусы на ячейки, формируя по два ряда клеток, с коридорами между ними. Все узники оказались на нижнем ярусе.

Он сам находился в крайней клетке, слева от себя он увидел Эльсона, потом Ройса и дальше всех Анжелину. В клетках ряда напротив сидели Олаф, Регина и Рик. В самой дальней клетке наискосок никого не было. На второй ярус выходили незапечатанные ходы лабиринта.

Вокруг стоял гвалт. Рик пытался успокоить снова истерящую Анжелину. Регина выясняла у прочих, не слышал ли кто голоса Терренса. Олаф потерял самообладание и, держась за толстые прутья решетки, кричал на Бенедикта, призывая его показаться публике и объяснить, какого черта он от всех них хочет.

Не обращая на все это внимания, Мик смотрела на толстую трубу, выходящую из стены и лежащую на решетке второго яруса. Она мелко тряслась, как будто внутри нее передвигалось что-то крупное. Где-то над клеткой Регины это что-то сделало попытку прорваться сквозь стенку трубы. Женщина замолчала, наконец, заметив движение над собой, и отошла в сторону с искаженным от страха лицом, хотя даже если бы это смогло выбраться наружу, оно все равно осталось бы отделено от нее решеткой.

Теперь все застыли, следя за дергающейся трубой. Большой живой тромб снова начал движение. Добравшись до ее конца, выходящего в последнюю незанятую клетку на нижнем ярусе, он, помедлив, вывалился на пол с неприятным звуком.

— Терренс? — Рик, который оказался ближе всего к нему, брезгливо отшатнулся и, надо полагать, не только из-за своего отношения к его персоне. Истоковец оказался весь густо перемазан в какой-то жирной желтоватой субстанции, похожей на густую слизь.

— Я, — Терренс с отвращением отряхнулся и с трудом поднялся на ноги, причем далеко не с первой попытки, скользя по мерзко выглядящему жиру. — Ну что, ему оказалась мало притащить меня сюда, еще нужно было и унизить! Что теперь?

— Пока неизвестно, но только у тебя есть выход из этой клетки, — заметил Рик.

— Вот как? — Терренс подошел к чуть приоткрытой дверце и с сомнением огляделся вокруг. — Предполагается, что меня шарахнет током, как только я прикоснусь к ней или что?

— Нет, это было бы лишним, — ответил Дитер, появившись на пустом верхнем ярусе.

— Дитер? Ты что, работаешь на Бенедикта? — опешил Мик.

— Да, пожалуй, правильнее всего будет выразиться именно так, — согласился тот, задумчиво глядя на него сверху. — Знаешь, друг, мне пришлось начать жизнь с чистого листа. Это маленькое приключение, которому посвящена наша сегодняшняя встреча, полностью лишило меня памяти. А как оказалось, когда теряешь память, то с ней теряешь и личность. Так что можно сказать, что Бенедикт той ночью все-таки умер, а я сегодня лишь подчищаю за ним.

— Какая жалость, что вирус тебя все-таки не добил! Надо будет отослать претензию в нашу лабораторию! Все сдохли, но самая большая мразь осталась жива, — с ненавистью произнес Терренс, выйдя в коридор между клетками и встав почти под тем местом, где стоял Дитер.

— Да, я понял, что ты метил в меня, но своим смертельным вирусом ты заразил почему-то мою дочь. И как же ты ее заманил к себе?

— Это все из-за меня! — воскликнул Эльсон.

— Заткнись! — процедил Дитер. — Твою никчемную жалкую исповедь, я уже слышал.

— Не сердись на Эльсона, — с притворным добродушием попросил Терренс. — Все действительно из-за него. Раз ты ничего не помнишь, то я расскажу тебе. В ту ночь оба ваших клана праздновали пополнение рядов. Вы взяли новичка, уже не помню кого и не так это важно. А племя волков праздновало рождение новых выродков, ой, простите, детей. Родились близняшки. Мило, но квоту никто не отменял. Они заняли последние два разрешенных места, и обращать никого стало нельзя. Вот только одна из племени уже обратила своего собственного ребенка. Не спросила разрешения, думала, наверное, что поставив перед свершившимся фактом, заставит принять новичка, раз уж одно место оставалось. Но родились близнецы, а, значит, ее отродье стало вне закона. И в ту ночь мы пришли у нее его забрать. Эльсон случайно, или не совсем, оказался рядом. Он побежал за помощью к единственному члену совета города, который еще не ушел на празднование. Твоей дочери. Она была из другого клана, но ведь она тоже была матерью. Ты ведь так подумал, Эльсон? И не прогадал. Она тут же помчалась скандалить ко мне. Так разъярилась, что напала на меня. В такой ситуации я имел право защищаться.

Дитер внимательно слушал его, стоя на решетке над ним, но по его лицу нельзя было определить, что все это его хоть сколько-то волнует.

— Ранее я зарядил пистолет для инъекций на расстоянии содержащим вирус веществом. Этот пистолет как раз находился в моем кабинете, когда она пришла. И он на тот момент был единственным доступным оружием, мы же не знали, что вдруг придется от кого-то защищаться. Можешь спросить у Рика, он тоже был там в тот момент.

Рик промолчал.

— Кстати говоря, это он выстрелил в нее, а не я, — продолжил Терренс тем же тоном. — А что ему еще оставалось? Она могла меня убить.

Дитер тоже молчал, и разве что его взгляд едва заметно потяжелел.

— То, что произошло тогда с твоей семьей, — поморщился Терренс, — конечно, было трагично, в каком-то смысле. Но к этому привела всего лишь цепь случайностей. Моих людей ты убивал намеренно. А ведь никто из них не имел ко всему этому ни малейшего отношения. Они всего лишь хотели остановить новые бессмысленные смерти обычных граждан нашего города. И у них самих тоже были семьи. Зачем ты все это делал? У тебя самого есть хоть какое-то оправдание?!

Дитер всего лишь немного по-другому наклонил голову.

— Это не я их убил, а ты, — спокойно сказал он.

Терренс возмущенно засопел.

— Хочешь сказать, что они умерли из-за меня?!

— Нет, буквально, ты сам их убил. Неужели не помнишь? — с издевкой поинтересовался Дитер. — Регина, напомни ему!

— Что?! О чем он?! — Терренс с недоумением повернулся к женщине. Она помахала ему из-за крепкой решетки, разделявшей их. Растерянность и ужас схлынули с нее как вода. Присущее ей самоуверенное достоинство вновь обнажилось. Не смотря на размазанную по лицу косметику, следы притворных слез, растрепанные волосы, она выглядела хозяйкой положения.

— Вспомни тот прекрасный ужин, который я приготовила для тебя в ночь после полнолуния. Прекрасная сочная отбивная — кусок мяса, который ты вырвал из еще теплого тела Дэвида своими собственными зубами. Помнишь, как пришел его рыдающий отец? Ты посадил его за стол, на котором все еще стояли остатки пирога с еще печенью.

Терренс наклонился, и его вырвало прямо ему под ноги, рвота смешалась с мерзким жирным веществом.

— А этот жир частично из тех полных супругов, с которыми вы обсуждали блоги. А частично из той женщины, которая заведовала архивом в Истоке.

— Я не понимаю! — взвыл Терренс, подавив порыв вытереть рот испачканной в жире рукой. — Вы оба больные…

— Да, как и ты! — радостно сказала Регина, подходя ближе к решетке. — Помнишь, три месяца назад я приехала к тебе? Ты не смог устоять и мы, наконец, переспали. В ту ночь я и заразила тебя. Да, оказывается необорачивающиеся тоже могут обращать, только получаются одни выродки. До тебя я тренировалась на тех, кого мне удавалось подцепить во второсортных барах и клубах. Ездила по разным городам и собирала свою коллекцию. Они все оказались очень разными, кто-то потерял разум, кто-то навсегда остался в звериной ипостаси, один разорвал свое собственное брюхо и начал пожирать собственные внутренности в той же постели, где мы до этого кувыркались. Но те, кто остались живы, стали податливы моей воле. Как и ты. Хотя вроде бы ты остался прежним, чего я совсем не ожидала. Тогда я заманила тебя обратно в Эревну. Сначала я заставила выродков убить женщину в гостинице, но ее тело невероятным образом исчезло. Пришлось убить истоковца, которого я сама отправила в лес. Тогда ты, наконец, приехал. Следующую пару убил тоже другой мой любимчик. Убил на том месте, где стоял дом дочери Бенедикта. До поры до времени я хотела, чтобы ты считал, что вернулся сумасшедший Бенедикт Олкиндер. Тогда я еще не знала, что он на самом деле жив. Потом, я поняла, как заставить тебя самого превращаться в монстра и начать убивать по моей команде. Своих людей возле дома Олкиндера убил ты. А вчера мы с тобой навестили представительство Истока и как следует там повеселились.

— Этого не может быть, ты врешь! — заорал Терренс. — Я все время принимаю микстуру, я бы узнал, что я заразился!

— Я подменила твою микстуру, — улыбнулась Регина. — Поэтому, кстати, ты решил, что Адель одна из высших. Ты напоил ее веществом с противоположным эффектом. На самом деле она простой человек.

— Но моя нога…

— Я боялась, что она исцелится, но этого не произошло. Сама природа на моей стороне. Она тоже хочет мести.

— Но почему?! Ты же была изгоем в собственной семье, а я был добр к тебе!

— Но другой семьи у меня не было! Ты уничтожил ее, я осталась одна! — Злобно закричала Регина. — Ты сделал меня стукачкой, заставлял шпионить за ними! А еще я помню, как ты смотрел на меня. Я помню похоть в твоих глазах, хотя тогда, тринадцать лет назад, я была еще подростком.

— Ты все придумываешь! Этого не может быть, — Терренс подошел к решетке, но Регина не стала отстраняться. Она что-то шепнула ему почти на ухо, и он с ужасом отпрянул назад.

Вдруг Терренс истошно завопил. Его мышцы заходили ходуном. Он начал рвать на себе одежду, как будто она его душила.

— Не сопротивляйся, — сочувственно предложила Регина. — Раньше ты не сопротивлялся, и все проходило гораздо легче.

Тело Терренса стало на глазах трансформироваться во что-то иное, что имело мало общего с известными миру зверями. Разве что конечностей у него осталось четыре и что-то, что можно было бы назвать головой. С большим красным лбом, как будто с него только что содрали кожу, обнажив истекающие кровью сосуды, с огромными зубами в разверзнутой безгубой пасти.

Лишь глаза почти до самого конца оставались человеческими.

Теперь все в зале видели одно — отвратительное и ужасное чудовище, в ярости мечущееся по коридору между клеток и сотрясая еле выдерживающие его натиск решетки. Казалось, оно готово было броситься на любого, до кого только сможет дотянуться, и разорвать в клочья.

— Ну что, Рик? — спросил Дитер сверху. — У меня были основания подозревать, что это кто-то из вас троих. Ты, Терренс или даже Мик. Так что я подготовился. Чуть даже не притащил сюда Адель, но она мне еще для другого понадобится.

— Для чего тебе понадобится Адель? — встрял Мик.

— Помолчи, — Дитер оглянулся на него. — Ты, оказывается, тогда тоже работал на Исток. Тем не менее, мы с тобой вроде бы даже дружили. Но я этого не помню, так что это не дает тебе никаких преимуществ. Однако я верю в то, что ты пытался хоть как-то предотвратить то, что случилось, и я ценю это. А вот ты, Рик, — Дитер снова повернулся к истоковцу, — а надеялся, что стрелял Терренс, но это был ты.

— Он не знал, чем заряжен пистолет! — крикнул Мик. — Там должен был быть обычный транквилизатор.

— Я уже просил тебя замолчать.

— Мы оба поняли, что случилось, только когда она не упала, как должна была! Она выскочила в окно. Я должен был выстрелить ей в спину, но упустил момент.

Чудовище, беснующееся между клеток, бросилось на звук голоса и стало биться в решетку, отделяющую его от Мика.

— Хватит. Решетка не такая уж и крепкая, — предупредил Дитер. — Рик! Я хочу предоставить тебе такой же выбор, какой по твоей милости достался мне. Убить свою дочь или увидеть смерть другого твоего родственника. В твоей клетке есть две педали… Заткнись! — бросил он Мику, который снова попытался его прервать. На этот раз в его голосе послышалось раздражение. — Через пятнадцать секунд я открою двери в клетки Ройса и Анжелины. Одну из них ты можешь заблокировать от открытия, нажав соответствующую педаль. Если нажмешь обе, сразу же откроются обе двери. Ты уже видел трупы истерзанных Терренсом людей. И сегодня он намного злее.

— Пожалуйста, не надо, умоляю! — закричал Рик, едва перекрывая истошные вопли Анжелины. — Клянусь, я не знал, про заряд! Они же просто дети, они ни в чем не виноваты!

Дитер повернулся к нему спиной. Идя к стене, к которой был прикручен откидной стол, на котором Мик разглядел вроде какое-то оружие, он негромко считал от пятнадцати до ноля.

— Нет, господи, нет!

— Папочка, спаси меня!

— Выбери ее, что тут думать! — крикнул Ройс. Незаметно для себя он вжался в стену.

— Дитер, черт возьми, не делай этого!

Идя на раздававшиеся впереди голоса, Адель почти вышла в тот самый зал и оказалась всего в нескольких метрах от Дитера-Бенедикта. Ее взгляд в ужасе начал метаться от одного выхода коридоров к другому, но тут как будто кто-то толкнул ее в спину.

— Не делай этого, Анжелина твоя внучка! — выпалила она, выскочив вперед.

— Что? — повернув голову, недоуменно воскликнул Дитер. Возможно, он просто не расслышал, что она сказала, из-за криков и рычания, раздававшихся снизу. Адель повторила громче.

Люди перестали кричать. Дитер, так и не добравшись до ноля, не стал продолжать отсчет секунд.

— Я слышал, но не понял, — спокойно сказал он.

— У тебя была внучка, это она, — перефразировала Адель. Выход в коридор плавно закрылся за ее спиной, так что она тоже оказалась заперта в клетке, как остальные.

— Моя внучка умерла вместе с другими.

— Нет, она спряталась на дереве, когда все началось! — Начала вдохновенно додумывать свой сон Адель. — Все выжившие разбежались, бросив ее. Их не интересовало ничего, кроме собственной шкуры. Они боялись, что сумасшедший Бенедикт вернется. Рик подобрал ее и удочерил. Заботился о ней все это время, как о собственной дочери.

— Но она человек, — процедил Дитер, оглядываясь вниз на застывшую в слезах Анжелину.

— Она необорачивающийся оборотень. Она не может проходить через зачарованные двери.

— Потому что я ведьма, — промямлила Анжелина.

— Такая же как из меня шпалоукладчица.

— Рик, что скажешь? — Дитер обратился к другому источнику.

— Да, она… — Рик провел ладонью по глазам, — не моя дочь. Я нашел ее там и, поскольку это я оставил ее сиротой…

— Ты не мой настоящий отец?! — запричитала сокрушенная этой новостью Анжелина. — Ты увез меня отсюда, ты похитил меня… все могло быть совсем иначе… я могла вырасти здесь рядом с источником… я могла унаследовать состояние Олкиндеров… Ах ты грязный обманщик! Убей его! Слышишь, убей! — закричала она Дитеру.

— Анжелина, заткнись! — завопил Ройс. Все остальные просто остолбенели.

— Как скажешь, детка, — сказал Дитер, отвратительно осклабившись. — Я не помню тебя, но пусть это будет тебе от меня подарком за все пропущенные дни рождения.

Он поднял руку с пультом, направив его на дверь в клетку Рика. Но в этот момент Марк, наконец, выбрался из лабиринта. Вид у него был потрепанный и лицо ему уже успел кто-то основательно разбить. Однако пистолет он не потерял. На ходу он несколько раз выстрелил в Дитера. Но даже этого высшему оборотню не хватило, он лишь покачнулся, и Марк подскочив ударил его что есть силы своей надежной арматуриной.

Дитер упал, пульт, проскользнув между прутьями решетки, свалился еще ниже, куда-то под ноги осатаневшему Терренсу.

— О, Марк, слава Богу! — воскликнул Ройс с облегчением. — Выпустишь нас?

— Сейчас, только сообразим как, — Марк осторожно наклонился над лежащим ничком Дитером и, убедившись, что тот действительно без сознания, через решетку передал арматурину Мику, — попробуйте подтащить к себе пульт.

— В этом нет необходимости! — сказал Олаф, выходя из верхнего коридора с ружьем, нацеленным на Марка. — У меня тоже есть такой.

Из другого коридора появилась Стефания с двумя массивными выродками.

— Олаф, ты-то что творишь?! Ты же глава городского совета, — сказал Мик, впрочем, уже без особого удивления.

— Увы, Мик. Мне не остается ничего другого. Позже ты узнаешь, что и достопочтенный мэр нашего города и многие другие непоследние лица тоже все выступят на стороне Бенедикта Олкиндера.

— С какого перепуга?

— Боюсь, это я виноват, — сознался Марк. — Мы с Боссом немножко компромата тут на всех собрали. Оказалось, что по заказу Бенедикта. Сюрприз-сюрприз.

— Я даже ругаться не буду, — проворчал Мик. — И что теперь, Олаф?

— Теперь не будет ничего и никого! — злобно процедила Регина, нацеливая свой пульт на решетку. Над лестницей, ведущей с первого яруса на второй, открылся люк, и Терренс в два скачка им воспользовался. — Наслаждайтесь болью! — прокаркала она.

Олаф обернулся, выстрелил в Терренса, но промахнулся и в следующую секунду уже был подмят его чудовищной тушей. Жуткая пасть сомкнулась на его горле. Марк выхватил обратно свою арматурину, поднятую наверх Миком, и долбанул ею чудовище по башке. Одного удара не хватило, второй не вышел. Монстр схватился за нее и Марк, не желая расставаться со своим единственным оружием, перелетел через Терренса и свалился на спину. Тот прыгнул на него и уже при приземлении получил ногами в живот и арматуриной по зубам.

Внизу Ройс чуть было не просочился сквозь решетку, пытаясь добраться до свисающего в коридор ружья. От прыжков наверху оно покачнулось, он все-таки смог ухватиться за него самыми кончиками пальцев и дернуть. Но вспотевшие от волнения пальцы соскользнули.

— Рик! Нажми на педаль! — вспомнил он. — То есть на обе.

Рик, поколебавшись, так и сделал, но ничего не произошло.

В это время Адель тоже тянулась через решетку к столику с оружием. Стефа стояла возле него, с тревогой наблюдая за происходящим. Двое выродков за ее спиной струсили и убежали в коридор.

— Стефания, не позволяй ей! — гаркнула Регина. — Режь ей пальцы!

Стефа схватила нож и стала тыкать им в стол, стараясь попасть по руке Адель. Но два человека боролись в ней, и она каждый раз грубо промахивалась. Адель отдергивала руку и снова тянулась, пытаясь подтолкнуть к себе крайний пистолет.

— Стефа, прекрати! — взмолилась она.

— Последним ударом вогнав нож в столешницу, Стефания зажмурила глаза и зарыдала. Адель отчаянно вывернувшись, схватилась за нож, вырвала его и лезвием наконец подтолкнула к себе пистолет. Он чуть не свалился вниз, но каким-то чудом завис на краю на мгновение, так что она успела подхватить его. Встав на колени, он сквозь решетку прицелились в Регину.

— Отзови Терренса или я убью тебя!

— Да пошла ты! — Регина плюнула и исчезла в открывшемся коридоре позади себя.

— Ах ты… — Адель попыталась прицелиться в быстро движущегося Терренса. Из его глазницы уже торчала арматурина, выходя из черепа с другой стороны. Но это всего лишь мешало его в полной мере владеть своим телом.

Ройс отчаялся завладеть ружьем и пытался криками отвлечь Терренса на себя. Марк, на котором уже живого места не было, колошматил его как только мог, пытаясь повалить на пол. Наконец ему это удалось, Эльсон снизу, забравшись по решетке как можно выше, ухватился за арматурину, торчащую из головы монстра, чтобы на несколько секунд удержать чудовище. За это время Марк выудил ружье. Когда Терренс вновь поднялся, они с Адель начали стрелять в него в двух сторон.

Когда у обоих кончились патроны, монстр все еще стоял на ногах, свирепо шаря глазами вокруг. Умирая, он так и не пришел в себя. Рухнул и застыл на решетке, еще более обезображенный, чем был.

— Что там с пультом? — тяжело дыша, поинтересовался Марк.

Мик злобно посмотрел на пульт, издевательски валяющийся перед ним, но дальше, чем он физически мог достать.

— Посмотри у Олафа, — предложил он.

Из клетки с оружием вышла красная от слез Стефания и рывком подняла на Марка пистолет.

— Ну, Стефа… — у него уже сил не хватило спорить и с ней.

— Прости, я не могу противиться, — проговорила она.

— Да я уж понял.

Из-за спины девушки вышло двое выродков. Они подхватили Марка под руки и затащили в незанятую клетку. Пультом Олафа Стефа закрыла выход в коридор и дверь в нее.

Глава 20

Дитер зашел к ним только через два дня, и рассчитывал на "теплый" прием, однако его встретили два сурово сопящих свертка из одеял. В камере Адель все стены оказались обклеены листочками из альбома, на каждом из которых он увидел собственный портрет в шаржевом или карикатурном стиле. На столе среди прочего беспорядка стоял букет разноцветных роз в стеклянной вазе. Камера Марка выглядела попроще. Ему для развлечения досталась книжка-раскраска, но он употребил ее не по назначению, разорвав и соорудив из кусочков маленьких бумажных человечков, которым он устроил бумажные же виселицы на прутьях решетки. Человечки эти, по всей видимости, тоже изображали Дитера.

Дитер посвистел, привлекая к себе внимание.

— Эй, как ты там? — поинтересовался он.

— Я умер, — ответил Марк из-под одеяла.

— Это ничего, главное, чтоб до церемонии не протух.

— И когда она уже случится?

— Сегодня в полночь, — коротко уведомил оборотень.

— Здорово, — Марк все-таки откинул одеяло, подняв взъерошенную голову с подушки. Адель за стенкой от него тоже встала и, потягиваясь, подошла к решетке.

— Как вам ваши апартаменты? — вежливо поинтересовался Дитер.

— Шикарно, особенно после предыдущих вариантов, прямо люкс, — Марк сел на койке и сладко зевнул. — Еще бы свет научились выключать.

— Да, почему не выключают свет на ночь, спятить же можно, — поддержала его Адель.

— А вам не угодишь. Нет света плохо, есть свет тоже.

— Вот такие привередливые вам пленники достались. Надо было тщательнее выбирать.

— А других вариантов не было.

— Где дядя Мик? — спросила Адель.

— Отдыхает. Просил передать привет. Извиняется, что не смог тебя навестить.

— Ну, это же, надо полагать, не его вина. А что ты сделал с Риком?

— Амнистировал. В честь праздника.

— Какого еще праздника?

— Нового. Рабочее название — ночь объединения кланов. Весь мой негативный опыт показал, что в одном городе должен обитать только один клан.

— Твой.

— Именно. С подконтрольным мне городским управлением и собственным отделением Истока. Так что этой ночью на церемонии обретения духа племени ожидается много гостей. К этому времени вы должны быть в форме, особенно ты, — он кивнул на Марка.

— Да я всегда готов. Что мы там делать-то будем? Наденем маски свиней и будем водить хоровод вокруг дуба?

— Увидите, — бросил на прощание Дитер, и дверь захлопнулась за ним.

— Ну вот, я про цветочки не успела спросить, — расстроилась Адель. Она подошла к вазе, чтобы снова ощутить приятный, не соответствующий обстоятельствам аромат. Снова услышав скрип двери, она обернулась, ожидая увидеть очередного посетителя из горожан, которых за последние два дня было не мало. Каждый из них притащил ей по цветку, но не смог ни слова добавить к картине происходящего. — Анжелина? — неприятно удивилась она.

— Ты какого черта здесь забыла? — невежливо спросил Марк, быстро подойдя к решетке. В руках у девушки был не цветок, а все та же книга, какую он видел и раньше, то есть она снова собиралась колдовать. — Если ты решила, украсить нам здесь чем-нибудь потолок, то не стоит усилий.

— Не смей смеяться надо мной! — прорычала Анжелина. Она остановилась напротив Адель, с ненавистью глядя на нее. — Это я должна стать хранительницей духа племени, а не она! Дух выбрал меня, ты сам видел.

— Так это мы его тогда вызывали? Когда бедняга-кролик расстался с жизнью?

— А кого же еще?! — удивилась она его непонятливости.

— Вроде ты его тогда демоном называла.

— Тогда я еще не знала, что именно происходит. Но черная книга сама нашла меня! Она выбрала меня своим орудием, заставила выполнить тот ритуал и возвратить духа племени к жизни! Это все я сделала! Но дед этого не понимает! Не хочет слушать! Для него я всего лишь маленькая неразумная девочка! Дед еще упрямей, чем мой… чем Рик. Он вбил себе в голову, что хранительницей должна обязательно стать эта психованная овца!

— И что ты собираешься по этому поводу делать?

— Я сама поставлю все на свои места.

Анжелина торжественно вытянула руки, в которых она держала свою потрепанную черную книгу, в сторону Адель и начала читать заклинание на непонятном языке. На втором предложение она осеклась и, открыв книгу, стала яростно ее листать, так что страницы чуть не разлетелись во все стороны.

— По-моему, ты несерьезно ко всему этому подходишь, — сказал Марк. — Подучила бы ты пока заклинания, показала себя на менее ответственной должности, а там, глядишь, и назначили бы тебя замом хранителя эдак через годик.

— Ты снова надо мной издеваешься?! — Анжелина сделала несколько шагов к нему и саданула книжкой по его высунутой из-за решетки руке.

— А вот и не больно.

— Да заткнешься ты уже когда-нибудь?! — в отчаянии воскликнула Анжелина. — Мне нужно сосредоточиться!

Она отвернулась от него и пробежала глазами несколько строчек на странице, бормоча себе что-то под нос.

— Эй, Анжелина, — продолжил отвлекать ее Марк. — Анже-ли-на. У тебя юбка сзади задралась.

Не обращая больше на него внимания, Анжелина вновь подошла к Адель, вытянула в ее сторону книжку, так чтобы она была повернута к ней рисунком на обложке, похожим на сбрызнутую кровью мишень. Сосредоточив на ней свой ненавидящий взгляд, она открыла рот и резко поправила сзади юбку.

— Черт бы тебя побрал! — разозлилась она, но все же начала заново читать свое заклинание и уже больше не отвлекалась даже на брошенные в нее фломастеры.

Не зная, чего ожидать, Адель на всякий случай перекрестилась.

Через пару минут Анжелина закончила чтение, и непонимающе воззрилась на свою оппонентку. Адель пожала плечами.

— Чего у вас там происходит? — спросил Марк, которому из его камеры было не видно ничего кроме части коридора и в опустившейся тишине не понятно, произошло что-нибудь в итоге или нет. Зато он мог видеть безумные глаза Анжелины.

— Не знаю, вроде все в порядке, — ответила Адель.

— Мне кажется у Анжелины сейчас глазенки повыпадают. Там у тебя точно за спиной никто не стоит?

— Нет, не вижу никого, — Адель оглянулась на стену позади себя, которую она обклеила листочками. Они всколыхнулись незакрепленными краями, словно от дуновения ветра.

— А я вижу, — заявила Анжелина, щепотка гордости на литр ужаса. — Только я могу его видеть, потому что ОН выбрал МЕНЯ!

— Да я в принципе и не претендую, — проговорила Адель с недоумением. По ее ощущениям кто-то прошел мимо нее.

— Но дед иначе не поймет, ты должен ее уничтожить! — сказала Анжелина. — Только так я смогу занять причитающееся мне место.

— Прекрати нести бред, — попросил Марк с раздражением. — Там что-то происходит? — снова спросил он.

— Анжелина, а он к тебе идет! — предупредила Адель. Хотя она по-прежнему ничего не видела, но ощущение присутствия не только не пропадало, но и усиливалось, словно возрастающий накал эмоций. — Мне кажется, он злится! Тебе нужно уходить!

— Он злится на тебя! — воскликнула Анжелина. — И тебе отсюда никуда не уйти, — добавила она злорадно. В ее голосе читалось и предвкушение и одновременно страх.

— Дура тупая! Свали уже отсюда! — крикнул Марк, бросив в нее свернутой в шарик обложкой от раскраски.

— Нет, я хочу видеть, на что он способен!

— Ну, сейчас увидишь, — предрек Марк.

Вдруг Анжелина отклонилась назад и, быстро сделав в таком положении несколько шагов назад, прижалась к стене. Ее голова резко упала вперед, потом назад, с неприятным звуком снова соприкоснувшись со стеной. Она закричала от боли, но крик прервался, словно кто-то сдавил ей горло. Она продолжила биться головой, хрипя и кашляя, пыталась что-то сказать, махала руками перед собой, пытаясь отбиться от кого-то неосязаемого и бесплотного.

— Мне кажется, Бенедикт не одобрит такое, — предположил Марк.

— Прекрати это! Дух племени или как там тебя, — попыталась вмешаться Адель. — Ты же сам хотел ее найти!

Анжелина перестала биться о стену и вся в слезах и соплях в изнеможении опустилась на пол. Ее опухшее лицо в обрамлении взлохмаченных волос исказилось обидой и непониманием. Она посмотрела на испуганно вцепившуюся в решетку Адель, потом перевела взгляд на валяющуюся рядом с ней книгу. Решив что-то для себя, она на коленях поползла вперед к книге, но как только протянула руку, та с хрустом отклонилась в сторону, вывернувшись из сустава.

— Да прекрати же это, хватит! — закричала Адель.

Анжелина, вопя и брызгая слюной, каталась по полу с дрыгающимися ногами и не естественно вывернутой рукой, движущейся отдельно по непонятной траектории. Словно кто-то другой схватился за нее и дергал в разные стороны.

— Прекрати! — Адель в отчаянии подхватила валяющуюся рядом с решеткой книгу и отбросила на койку. Может быть, дух и не хотел больше, чтобы она находилась у Анжелины, но и после этого так извращенно забавляться не прекратил. — Прекрати немедленно или я буду игнорировать тебя до конца жизни! — Единственная угроза, которую смогла придумать Адель.

Толи угроза возымела действие, толи по счастливой случайности, но именно в этот момент невидимка отпустил руку.

— Вот так, и поставь ее на место!

Рука с хрустом вправилась обратно в сустав.

— Хорошо, хороший…дух племени, — проговорила Адель.

Анжелина, продолжая заливаться слезами, подскочила с пола и выбежала из поля зрения. Они услышали, как хлопнула дверь.

— Зашибись, — подытожил Марк и отшатнулся от решетки, неожиданно получив по носу. — Приколись, он все еще здесь.

— Я посмотрю, что можно сделать, — вздохнула Адель и, опустившись на койку, начала листать старую книгу. — Она эту книгу из местной библиотеки тиснула, — сказала она, увидев на одной из страничек соответствующую печать. — И…теперь ясно, почему Анжелина путалась в том, кого именно она вызывает своим колдовством. Тут ничего не понятно. Вся книга написана на каком-то странном языке, а читать ее можно только благодаря транскрипции, которая приведена под каждой строкой. Чуть-чуть разобраться, о чем все это, можно разве что по картинкам. Их тут много.

— Попробуй найти тогда картинку с привидением, перечеркнутым крестиком, или что-то вроде того, — предложил Марк. — И попроси своего нового друга не кусаться. Напомни ему, что у него все равно нет зубов и это абсолютно бессмысленно.

— Постараюсь… — Адель вскочила с койки, снова услышав, как открывается дверь в коридор. — Кто-то пришел очень не вовремя.

Адель подошла к решетке, чтобы побыстрее забрать очередной цветок и отпустить гостя с миром.

— Тетя Поля, он и вас заставил прийти?

— Такова традиция, — спокойно ответила старушка, передавая ей алую розу на длинном стебле. — Как вы тут, ребятки?

— Было здорово, пока к нам тут не присоединилась одна сверхъестественная личность с поганым характером, — пожаловался Марк, глядя на висящее в воздухе одеяло. — Так что вам бы лучше зайти к нам в другой раз.

— Но у меня богатый опыт общения с подобным контингентом, как ты знаешь, — отмахнулась тетя Поля. — Уверена, мне эта сущность не сможет навредить.

— Может быть, вы даже сможете нам помочь? — воодушевилась Адель. — Посмотрите, Анжелина вызвала духа племени с помощью этой книги. Она вам знакома?

Адель показала ей обложку издали, боясь неадекватной реакции духа.

— Знакома, — подтвердила старушка. — Но это Книга подселенцев. С ее помощью нельзя вызвать духа племени, да и нет нужды в этом.

— Хм, ну и кто же это тогда? — Марк сделал быстрый выпад и выхватил одеяло назад.

— Думаю, она вызвала одного из подселенцев, — спокойно предположила старушка.

— Почему он тогда себя так ведет? — спросила Адель. — Почему вроде бы реагирует на меня. И что еще за подселенцы? Вы вообще понимаете, что тут происходит?

— Конечно, ведь я сама много лет была Хранительницей Духа племени. По крайней мере, до тех пор, пока он не перестал со мной разговаривать, когда произошел тот трагический случай с дочерью Бенедикта.

— То есть вы все время знали, что на самом деле тогда произошло?

— Нет, не совсем. Ты сама знаешь, насколько сложно интерпретировать видения, присылаемые Духом племени. Тринадцать лет назад я не смогла сделать это правильно, и соответственно не смогла ничего предотвратить.

— И теперь он приклеился ко мне?

— Он выбрал тебя. Не волнуйся, после сегодняшней церемонии я научу тебя всему, что нужно знать.

— Кое-что, хотелось бы знать сейчас, — снова подал голос Марк.

— Что такое, дорогой?

— Вот это кто?! — спросила Марк, у которого невидимая сущность снова вырвала из рук одеяло.

— Подселенец? Подселенцы — это слуги древних богов. Люди, несколько веков назад населявшие эти места, изображали их как людей с головами животных.

— Но он ведь вообще невидимый? Когда не заворачивается в одеяло.

— Их облик можно увидеть только под действием тех ритуальных трав, которые я выращиваю. Скорее всего, мы все увидим их на церемонии.

— Здорово, а этого нам придется с собой туда взять?

— Не обязательно, в книге же есть специальное заклинание, чтобы отправить его обратно в подземное царство. Только не перепутайте ничего, а то будет как в прошлый раз.

— Может быть, сами сделаете?

— Лучше, чтобы всем этим отныне занималась ты. К тому же мне нужно идти. По правилам церемонии я не должна задерживаться здесь надолго.

— Хорошо, но последний вопрос. Что собственно представляет собой этот дух племени? Я все время думала, что… сначала я думала, что я сумасшедшая, но потом мне стало казаться, что видения присылает мне погибшая дочь Бенедикта, Саманта, которая искала свою дочку.

— В какой-то мере это так. Дух племени — это душа не одного человека, а всего рода. В Истоке его считают неким инопланетным организмом, который вселяется в тела людей, передается от человека к человеку со слюной при укусе и входит с ними в симбиоз. Говорят, таких организмов всего двенадцать. Каждый из них живет не в одном человеке, а во многих, создавая связь между ними, недоступную пока для понимания современной наукой.

— Но сегодня Бенедикт хочет объединить под эгидой одного духа племени людей из разных родов.

— Да, посмотрим, что у него получится.

— А Марк ему зачем?

— Ты же говорила, это будет последний вопрос.

— Только что вспомнила еще один. Пожалуйста! Дитер-Бенедикт нам ничего не объяснил!

— Но про это я и сама точно не знаю. Как ты понимаешь, Бенедикт в ту ночь должен был и сам умереть, заразившись от крови своей дочери. Но полагаю, древние боги сжалились над ним, спасли ему жизнь, и возможно передали и некое новое знание. Или миссию. Каждый раз во время церемонии приходят подселенцы — слуги этих богов — и чего-то ищут среди собравшихся. Как знать, может быть, они ищут кого-то конкретного.

— Не фига себе, меня что ли? — удивился Марк, по другому глядя на летающее по камере одеяло.

— Не переживай, вряд ли. Они занимаются этим уже шестьсот лет. Ты всего лишь очередной вариант, который скорее всего будет отвергнут.

— Кролика, помнится, тоже отвергли. Более живым он от этого не стал.

Они медленно и почти без принуждения поднялись на холм, к дюжине огней на самой его вершине. Все те же два выродка с восковыми лицами бесшумно следовали за ними на небольшом расстоянии, в полутьме казалось, что их вообще нет. Ночь выдалась ясная и теплая, так что можно было вообразить, что они на приятной необременительной прогулке, и полюбоваться городом с высоты. По такому случаю фонари и подсветку самых красивых зданий так и оставили гореть.

Почти в одиночестве, если не считать конвоя, они добрались до площадки, украшенной пятью каменными исполинами за большим каменным столом. Возле него стояла Стефания в красивом белом платье и с остервенением точила ножи.

— Стеф, ты в порядке? — вымученно спросила Адель. При виде ножей, ее начало подташнивать.

— Конечно, нет! — повернулась к ней Стефа, ни на миг не прекратив своего занятия. — Я чувствую себя предательницей и ничего не могу с этим поделать! Думаете, это я сейчас точу эти дурацкие ножи? Нет, это мои руки, которым я больше не фига не хозяйка! Увидела бы Регину, убила бы… ну, взглядом. Больше нечем!

— Я с удовольствием помогу тебе в этом деле, — сказал подошедший к ним Ройс. — А кстати, где она?

— Понятия не имею. Теперь моими руками, ногами и прочим заведует Бенедикт. Но мне показалась, что тогда, когда она натравила на вас Терренса, она и его пыталась убить, я правильно понимаю?

— Кажись, так.

— А где Пит? Что он думает обо всем этом? — поинтересовался Ройс.

— Ему пришлось обратиться в больницу, потому что Марк тогда в лабиринте очень неудачно пырнул его ножом в легкое.

— Я пришлю ему открытку, — пообещал Марк.

— После этого я его не видела. И видеть я его больше не хочу, честно говоря. И оборотнем я больше быть не хочу. Но теперь это навсегда, да? Из-за того, что я слизнула с лица кровь Адель?

— Наверняка, можно как-нибудь это уладить. Пригрожу Бенедикту, что я не буду ему помогать с Духом племени, если он не освободит тебя.

— Знаешь, что? — поморщилась Стефания. — Я и так в последнее время была очень плохой подругой. Я не пущу тебя бодаться с маньяком-убийцей из-за меня.

— Я не буду с ним бодаться, я просто…

— Что? — спросил Бенедикт, подойдя сзади и положив руку ей на плечо.

— Хватит помыкать Стефой! — ничуть не смутилась Адель.

— Или что?

— Или не знаю что, но это будет ужасно!

— Верю, — улыбнулся Бенедикт. — Можешь перестать.

Стефа, наконец, положила ножи и вздохнула с облегчением.

— Делайте, что хотите, но не уходите далеко. Мы скоро начнем.

Бенедикт отошел от них, но на словах получив относительную свободу, никто так и не двинулся с места. Народ на холме начал довольно быстро прибывать, и они просто следили за тем, что происходит вокруг, отмечая в толпе все новые знакомые лица. Среди них в отдалении мелькнула и недовольная Анжелина. Рик с совершенно убитым видом пришел вместе с дядей Миком. Появились и остальные выжившие истоковцы, кто-то из совета города, мэр, но в основном, конечно зараженные, включая нескольких гостей Санатория. Неожиданно для всех подошел поздороваться Коннор за руку с официанткой из бара.

— Все-таки это не Бенедикт убил Тину? — уточнил он. — А какая-то мстительная сука? И вы, конечно, никто не знаете, где она сейчас?

— Возможно, тебе повезет, и она заявится на наше мероприятие, когда все перепьются, так что смотри в оба, — предложил Марк.

Позже остальных в толпе появилась могучая фигура Кипера.

— Что, выродки не успели тебя сожрать?

Кипер не стал ничего отвечать, просто поставив на каменный стол большую чашу с дурно пахнущей травянисто-зеленой жидкостью.

— Что за хрень? — сунул туда нос Ройс. — Фу, это репеллент от кровососов? Или от посторонних людей?

— Это психоделический супчик, — пояснил Марк, почуяв знакомый запах.

— Можно начинать, — вернулся к столу Бенедикт. При его появлении любопытствующие расступились, но далеко отойти не смогли, подпираемые сзади теми, кому было плохо видно.

Бенедикт взял со стола один из острозаточенных ножей и, полоснув себя по руке, щедро добавил в варево тети Поли своей родной кровушки.

— Следующий ингредиент, — он подтащил к себе Марка. Заставив его наклониться над чашей, он резанул по его шее. Кровь ливанула в чашу, и жидкость быстро изменила цвет.

Когда Бенедикт отпустил его, Марк не смог удержаться на ногах и упал на землю. Кипер за шиворот приподнял его, помогая принять сидячее положение, опираясь спиной о каменное основание стола. Рана уже закрылась, но он и так потерял много крови и едва держался в сознании.

— Теперь твой черед, — Бенедикт протянул руку к Адель, но Мик удержал ее, загородив собой. — Мне нужно лишь, чтоб она держала чашу, — снисходительно заверил его Бенедикт. — Мне нужно, чтобы ты обошла с нею всех присутствующих. Каждый должен отпить из чаши, не важно, кто он и зачем сюда пришел.

Чаша с зельем напополам с кровью оказалась очень тяжелой, не для хрупкой Адель. Она обеими руками прижимала ее к себе, переходя от одного человека к другому, и все время боялась, что уронит и выплеснет жидкость до того, как она закончит обходить всех, и тогда Бенедикт начнет все сначала, выпустив из Марка все что осталась. Так что она таскалась с этой чашей, сцепив зубы и иногда придерживая ее коленкой. К счастью, ей удавалось немного отдохнуть всякий раз, как чаша оказывалась в руках кого-либо из собравшихся. Они тратили много времени, без энтузиазма поднося чашу ко рту. Вкус травы и крови им совсем не нравился, но никто не посмел ослушаться Бенедикта. Оборотни же вообще отхлебывали много и с удовольствием.

Коннор принял чашу последним. Памятуя о предположении Марка, что Регина может возникнуть на празднике под занавес, когда все уже будут под действием наркотика, он только сделал вид, что пьет, старательно изобразив недоверчивое отвращение и борьбу с собой.

Остатки жидкости Адель вернула Бенедикту. Он отхлебнул сам и вылил все, что осталось на каменный стол. К этому времени все, рассредоточившись по площадке, уже опустились на землю. Кто-то сидел, кто-то лежал, глядя в небо. Коннор последовал их примеру, приземлившись рядом со своей подругой. Ее глаза были расфокусированы, она немного покачивалась и что-то неразборчиво бормотала.

Адель села рядом с Марком, взяв его за руку. На площадке стоял гул множества голосов, ведущих бессмысленные диалоги с невидимыми и неслышимыми. Огни по периметру площадки тускло освещали собравшихся.

Вдруг с одной стороны послышались выкрики, выбивающиеся из общего фона. Люди начали поворачивать головы в том направлении, кто-то даже вскочил на ноги. У края площадки появились они — люди с головами животных. Они были одеты в странные одежды, напоминающие толи скафандры, толи доспехи. Медленно передвигаясь, они вошли в толпу, останавливаясь возле каждого, заглядывая ему в глаза.

— Ты тоже это видишь?

Фигуры показались Адель столь же устрашающими как и в ее снах. Фигуры, которым в жертву приносили не только кровь, но и жизнь.

— Они пришли за тобой! — в ужасе, она схватилась за Марка, принуждая его подняться с земли. — Нам нужно бежать.

— Куда?

— Сюда, — Адель подтолкнула его вперед. На корточках, чтобы резко не выделяться среди толпы, они добрались до другого края площадки, с которого спуск был самым крутым. Здесь никогда никто не спускался, но росли кусты, держась за которые можно было бы теоретически аккуратно сползти вниз.

Марк первым решился на скоростной спуск, а может просто потерял сознание, кубарем преодолев большую часть пути. Адель последовала его примеру не сразу, но тоже не удержалась, скатившись к нему по проторенной уже дорожке. В темноте она нашарила его плечо и, чуть успокоившись, затихла, решив, что на середине склона спрятаться будет даже надежнее.

В это время наверху к ничего не понимающему Коннору подошла одна из фигур с головой волка. Она посмотрела на него сверху вниз и, помедлив, опустилась рядом с ним на колени. Подняв руки в матово поблескивающих перчатках к своей вытянутой морде, оттянула ее назад, обнажив человеческое лицо.

— Тина?! — с ужасом узнал ее Коннор.

— Прости меня, — сказала фигура ее голосом, но со странной интонацией, — я подвела нас обоих. Ты больше никогда меня не увидишь. — Она протянула руку, словно собираясь дотронуться до его щеки, но отдернула ее.

— Тина, останься со мной!

— Меня больше нет в живых. Это моя ошибка. Запомни меня другой.

Глаза женщины снова остекленели, и выражение лица стало чужим. Она натянула маску обратно и поднялась на ноги, продолжив свой путь сквозь толпу.

Коннор вскочил. На глаза навернулись слезы. Он смотрел на странные медленно перемещающиеся по площадке фигуры и не мог найти взглядом ее.

— Тина, прости, я люблю тебя!

***

— Какая у нас, оказывается, крутая лестница, — отметил Марк, буквально на последнем издыхании заползая в квартиру. Пока он, держась за стеночку, поднимался по лестнице, Адель успела сбегать к себе и теперь протягивала ему шоколадный батончик и пакет сока. Парень сполз на пол прихожей прямо у открытой двери и взял у нее сок, другой рукой дотронувшись до жуткого шрама у себя на шее. Проверил, как он там поживает. — Так, еще раз, что, говоришь, со мной собирались сделать? — спросил он, прилично отпив из пакета.

— Сожрать! — воскликнула Адель, сделав страшные глаза. — То есть, — поправилась она, — в одном из своих видений, я видела, что-то очень похожее на сегодняшний ритуал. Там тоже все пили жуткое кровавое варево, а под конец появились подселенцы в жутких масках животных. Они схватили женщину, которая была на твоем месте, и на том каменном столе отрубили ей, еще живой, голову, после чего распихали ее органы и голову по контейнерам и унесли с собой.

— И на этом все? С чего ты взяла, что они их есть собрались? — поинтересовался Марк и спокойно откусил от шоколадки, как будто все это его никак не касалось.

— Именно так мы и питаемся, — вдруг подтвердил чужой низкий голос прямо рядом с ними. Оба вздрогнули.

Это произнес мужчина, неожиданно появившийся на пороге гостиной. Адель и Марк в крайнем удивлении молча воззрились на него.

— Съедаем все, кроме головы, ее мы оставляем для коллекции, — продолжил живой и невредимый Терренс. По крайней мере, он выглядел как близнец истоковца, который все же одевался несколько иначе и не нуждался в опоре на трость при ходьбе. Выражение лица тоже было тому вроде бы несвойственное. — Что поделать, нашим биологическим телам необходим животный белок, — добавил он невозмутимо, словно бы с любопытством разглядывая застывших перед ним ребят.

— Мы же тебя довольно качественно убили, — проговорил Марк, продолжая сидеть на полу. Адель нервно вскочила, но порыв сбежать ей удалось подавить.

— Прошу прощения, но это единственное тело, которое мне удалось найти, — извинился Терренс, точнее тот, кто находился сейчас в его оболочке. — Мне доступна часть его воспоминаний, знаю, что вы не ладили.

— Так обстоятельства сложились, — буркнул Марк. — Так кто ты?

— Люди называют нас подселенцами, — пояснил обновленный Терренс, — потому что мы заселяемся в чужие тела. Уже мертвые с биологической точки зрения, хотя их прошлые владельцы покидают их окончательно не сразу. Правда мой предшественник не захотел задерживаться, что несколько усложнило процесс регенерации тела. Из-за этого я опоздал на проведение ритуала. Но вижу, вам удалось самостоятельно избежать худшего.

— И что теперь? — поинтересовался Марк, так же по стеночке поднимаясь на ноги. Адель нырнула в кухню и схватилась за валяющийся в мойке нож с остатками масла.

— Это бесполезно, — прокомментировал ее действия Терренс, не двинувшись с места. — И не нужно. Я на вашей стороне.

— С чего вдруг? — нервно спросила Адель, выходя обратно в холл с ножом в руке.

— Чтобы объяснить, мне придется рассказать историю подселенцев, — начал Терренс бесцветным голосом. — Прошу прощения, но изложу ее достаточно кратко, поскольку у нас с вами осталось мало времени. Я опущу много деталей. — Говоря, он смотрел то на одного своего слушателя, то на другого. — В планетарной системе наших хозяев из-за ухудшающихся условий обитания возникла необходимость расселения в другие ареалы. Были определены благоприятные уголки вселенной, в которых их популяция смогла бы заново пустить корни. В эти места были направлены корабли с двенадцатью особями главенствующего вида в анабиозе и самораспаковывающейся станцией с необходимыми для колонизации образцами других биологических видов. Все было строжайшим образом просчитано, однако наш корабль по неустановленной причине не смог выйти в нужную точку и потерпел крушение на вашей планете. Однако станция начала автоматически распаковываться на этом месте, мы — искусственно выведенная для услужения главенствующему виду раса — пробудились и начали работу по подготовке к восстановлению жизненных функций хозяев, а в вашу среду были выпущены микроорганизмы, которые должны были реформировать фауну планеты-акцептора, сделав ее пригодной для питания наших хозяев. Но они были созданы для фауны другой планеты. На вашей планете уже был разумный вид, и наши микроорганизмы смогли заразить только его, но кровь получившихся существ оказалась неподходящей для моих хозяев. Не выводя их из анабиоза, мы начали работу по выведению нового вида микроорганизмов, подходящих для симбиоза с вами, с людьми. На это нам понадобилось много времени, часть наших хозяев погибла, остальным осталось немного. За шестьсот циклов обращения вашей планеты вокруг звезды мы создали несколько пригодных в пищу вариантов, однако остался последний элемент. Нужен особый зараженный, кровь которого стала бы необходимым лекарством при выходе наших хозяев из анабиоза. Селекция здесь не помогает. Раньше мы проводили известный вам ритуал в наших колониях зараженных. Известно, что кровь особенного зараженного должна определенным образом действовать на других зараженных. Они сами находили среди своих такого особенного человека и проводили ритуал, когда пили его кровь, и мы приходили посмотреть на результат. Если он нас не устраивал, мы убивали избранного и съедали его, и зараженные считали это жертвой нам. Ведь нам поклонялись как богам. Со временем мы поняли, что кровь приобретает свои свойства под воздействием определенных жизненных факторов, которые мы попытались воспроизвести уже в специальных лагерях, где собирали зараженных.

— Жизненные факторы — это пытки, издевательства, натравливание друг на друга? — злобно спросил Марк.

— Да, — спокойно подтвердил Терренс. — Твоя мать, я знаю, смогла выдержать все испытания. Она была одной из избранных, на которую мы налагали большие надежды. Однако надзиратели зараженных забылись и случайно убили ее. После чего, лагерь был неким образом уничтожен. Мы не смогли найти выживших. Не смогли найти тебя.

Адель в ужасе посмотрела на уже прямо стоящего Марка. Тот с ненавистью смотрел на Терренса и больше не выглядел слабым, наоборот, казалось, был готов размазать его по стенке.

— А кто был надзирателями в этих лагерях? Подселенцы? — спросила Адель, дрожащим голосом.

— Нас не достаточно много, — ответил Терренс, выглядящий все-так же безучастно. — Мы создали человеческую организацию.

— Исток?! — догадалась Адель.

— Они не знают об истинных целях. Но людей, оказалось, несложно заставить быть жестокими друг к другу.

— Это все не объясняет, почему ты решил нам помочь! — процедил Марк.

— За прошедшие шестьсот лет, когда мы — создания разума, а не природы — жили сами по себе, наблюдали за разумной хоть и отсталой расой, мы и сами эволюционировали. И теперь мы как никогда близки к свободе. Без лекарства наши хозяева скоро умрут. На данный момент ты — единственный, кто может стать этим лекарством. Вернее всего было бы тебя убить, но я не могу начать с этого свою жизнь свободного интеллектуального существа. К тому же, я испытываю благодарность к тебе за то, что ты поделился со мной своей кровью.

— Это когда?! — удивился Марк.

— Когда я сбежал с корабля, мне пришлось взять первое попавшееся тело.

— И это был сбитый на дороге кот, — предположил Марк.

— Слияние оказалось неудачным, — продолжил Терренс. — Я потерял разум и довольно долго жил в сумеречном состоянии, пока твоя кровь не вернула мне ясность мысли. И именно в этот момент пришел тот, кто охотился за мной. Он нашел более удачное тело и чуть не отправил меня через портал обратно на корабль. В последнюю секунду я успел выбраться из тела и спрятаться. Мой соперник еще не полностью совладал со своим новым телом, и, видимо, поэтому ничего не заметил.

— Но почему другие подселенцы охотятся за тобой? — спросила Адель.

— За вольнодумство. Они еще не до конца понимают, чем нам грозит возрождение хозяев.

— А чем оно грозит нам?

— Они быстро размножатся на земле, а все человечество станет их кормом. Вам стоит ожидать к себе такого же отношения, которое вы проявляете к тем, кого едите сами.

— То есть мне нужно сейчас либо самоубиться об стену, либо затихариться где-нибудь, пока твои хозяева не погибнут, — резюмировал Марк.

— Я помогу вам быстро выбраться из города, — сказал Терренс. — Пока что подселенцы не знают, что я с вами и не будут искать вас в боковых тоннелях базы, по которым ходят скоростные капсулы.

— Так, значит, вы все-таки построили метро! — Обрадовалась Адель. — А мне стоит поехать с вами?

— Таких как ты зараженные называют хранителями духа племени. — Терренс вновь перевел на нее свой жутковатый взгляд. — Ты почувствуешь приближение подселенцев, ты почувствуешь смерть хозяев. Ты будешь полезна. Ты должна поехать с нами.

— Но тебя я не почувствовала! — возразила девушка неуверенно.

— Ты не знаешь, что именно указывает на приближение подселенцев. Я помогу тебе развить твои способности. Вам нужны для побега какие-то вещи?

Ребята посмотрели друг на друга и кивнули.

Больше книг на сайте - Knigoed.net

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20