Стилет [Гарольд Роббинс] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (61) »
Гарольд Роббинс Стилет
Harold Robbins: “Stiletto”, 1960 Перевод: О. Горбунова
Глава 1
Одиннадцатый час вечера… Когда в бар вошла проститутка, у стойки было всего три человека, да еще один сидел за столиком у дальней стены. Через открывшуюся дверь порыв свежего ночного ветра ворвался в помещение. Проститутка взобралась на высокий табурет и сбросила с плеч зимний жакет. — Джим, пива! — сказала она. Бармен молча поставил перед ней наполненный стакан, взял четвертак и подкинул ее вверх. — Что-нибудь сегодня есть? — спросила она, изучая взглядом мужчин. Бармен отрицательно покачал головой. — Нет, Мэри. Сегодня — нет. Воскресную ночь туристы обычно проводят дома, в своих постелях. Он отошел и принялся протирать стаканы, наблюдая искоса, как девушка потягивает свое пиво. Мэри… Он всех их называл так — Мэри. Миниатюрная пуэрториканка с черными блестящими глазами и маленькими твердыми грудками и ягодицами. Любопытно, когда она сделала последнюю выдачу. Проститутка перевела взгляд с парней, стоящих у бара, на незнакомца за столиком в дальнем углу. Отсюда она видела только спину, но по одежде и осанке можно было судить, что он, вероятно, приезжий. Она бросила взгляд на бармена и, когда тот молча пожал плечами, соскользнула с табурета и направилась к сидящему мужчине. Мужчина молча рассматривал свой стакан с виски, когда она поравнялась с его столиком. — Вы одиноки, сеньор? — спросила она. Он поднял глаза — все стало ясно: холодный взгляд темно-синих глаз, загорелое лицо, чувственный рот — такие не покупают удовольствия, они просто берут их. — Нет, спасибо, — вежливо ответил Чезарио. Загадочно улыбнувшись, проститутка кивнула и вернулась к стойке, снова вскарабкалась на табурет и достала сигарету. Маленький коренастый бармен протянул спичку. — Я же говорю: воскресная ночь, — заметил он усмехнувшись. Девушка затянулась и выпустила тонкую струйку дыма. — Знаю, — произнесла она одними губами, и едва заметная тень тревожно пробежала по ее лицу. — Однако нужно всегда быть в форме, а это дорого стоит. Позади стойки зазвонил телефон, и бармен отправился туда. Выйдя, он остановился у столика, где сидел Чезарио, и сообщил по-испански, что его вызывают. Тот поблагодарил и подошел к аппарату. — Это нужно сделать утром, когда он будет входить в здание суда, — проговорил на итальянском приглушенный женский голос. — А другого места не нашли? — спросил Чезарио. — Нет, — голос в трубке был тих, но тверд. — Откуда он появится, неизвестно. Несомненно одно: он придет в суд в одиннадцать. — Остальные еще там? — Да, в Майами и Лас-Вегасе. У вас есть план? — Все уже готово. Голос стал почти жестким: — Он не должен попасть на свидетельское место! И те двое тоже. Чезарио ответил коротким смешком: — Передай дону Эмилио, пусть не волнуется. Они уже мертвы. Он повесил трубку и вышел из бара. Густые сумерки, накрывшие Гарлем, поглотили его. Дул холодный ветер. Чезарио поднял воротник и пошел прочь. Миновав пять кварталов, он вышел на Парк-авеню, остановил такси и назвал водителю адрес: — «Эль-Марокко». Устроившись на мягком заднем сидении и ощущая, как его охватывает возбуждение, он зажег сигарету. Наконец-то… Впервые после войны — настоящее дело. Он вспомнил, как это было в первый раз. Первая женщина и первая смерть. Непостижимо, но они всегда были рядом в его жизни. И всегда смерть, которую несла его рука, была самой последней, бесспорной реальностью.* * *
Много воды утекло с тех пор… В тридцать пятом ему было пятнадцать. В тот день в маленькой сицилийской деревушке проводился парад. Фашисты беспрестанно устраивали парады. Там и сям виднелись знамена и транспаранты, портреты с изображением дуче: надутая физиономия с крохотными свиными глазками, сжатый в ярости кулак. «Жизнь — это опасность! Будьте Итальянцами! Италия — значит сила!..» Вечерело. Чезарио возвращался домой. Приблизившись к склону горы, он поднял глаза. Замок высился на самом краю выступа, почти на одном уровне с вершиной, причудливый и нелепый. Его строили шесть столетий назад — когда первый из князей Кординелли, давно забытый предок Чезарио, женился на девушке из семейства Борджиа. Поднимаясь в гору, сплошь увитую виноградниками семейства Гандольфо, Чезарио вдыхал пряный запах черного винограда. Ему живо припомнилось волнение, которое он испытал, слушая рассказы сержанта, набирающего рекрутов, о том, какие роскошные и безудержные оргии устраивались во дворце дуче. — Это гигант! — то и дело повторял старый служака. — Во всей итальянской истории не было такого великого человека! За одну ночь у него бывало по пяти разных девок. Уж я-то знаю, сам их доставлял — это была моя обязанность. И каждая едва уносила ноги, уходила чуть живая. А он назавтра поднимался в шесть утра, свежий и бодрый, и еще два часа- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (61) »
Последние комментарии
1 час 29 минут назад
8 часов 52 минут назад
14 часов 37 минут назад
15 часов 44 минут назад
16 часов 41 минут назад
16 часов 56 минут назад