Пойманная [Эвангелина Андерсон] (fb2) читать онлайн

Эвангелина Андерсон ПОЙМАННАЯ

Пролог

— Время пришшшло. Брачная церемония Киндредов состоится сегодня, и защитный экран вокруг планеты будет оссслаблен. — Всеотец махнул костлявой рукой, отчего темный рукав взвился и замер в затхлом воздухе космической станции Скраждей.

Всеотец сидел на металлическом троне, расписанном старинными инопланетными светящимися зелеными рунами. Это был отвратительный и древний язык, позабытый всеми, кроме адептов Ордена.

— Этого мало, наши корабли всё равно не пройдут. Они изменили экран, модифицировали его, он пропускает только своих. — Зарн возбужденно провёл рукой по прилизанным чёрным волосам.

Будучи истинным сыном Всеотца, он мог прочесть надписи на престоле. В них говорилось о боли. Боли, подчинении и доминировании сильного над слабым. Его жизнь основывалась на этих принципах, он выучил их, ещё сидя на коленях отца. Когда жестокий Всеотец не прижимал его за шею к полу чёрным ботинком.

Недовольно шипение раздалось из под капюшона:

— Тогда тебя нужно отправить в космос выполнять свою работу.

— Как пожелаете. Что прикажет мой повелитель? — спросил Зарн, глядя на огромный смотровой экран, расположенный за металлическим троном.

На экране отображалась туманная голубая планета с крошечной Луной на орбите. Земля. Такой маленький мир — ничтожная песчинка на просторах отдалённой галактики на краю Вселенной. Но именно в ней скрывалась тайна возрождения их расы. Если пророчество верно. Зарн держал эти мысли при себе. Его отец не терпел сомнений.

— Что я прикажу? Захватить девушшшку, конечно. Она имеет важное значение для нассс. — Красные глаза Всеотца светились под капюшоном.

— Да, но как я узнаю, на каком шаттле она полетит? Это большая церемония, много Киндредов будут прилетать и улетать.

— Я укажу тебе, где иссскать. Я попробовал разум её близнеца, у них идентичный ментальный аромат. Просто будь готов действовать, когда я ссскажу.

— Слушаюсь и повинуюсь, — бесстрастно ответил Зарн, не желая выводить из себя отца, когда им овладел азарт от предстоящей охоты. Результат был бы, мягко говоря, неприятным, а зачастую и кровавым. — Мне подготовить эскадру для захвата шаттла?

— Подготовь и не позволяй увидеть её до тех пор, пока их челнок не попадет в нашу ловушшшку. Они ни о чем не должны догадываться, а потом будет слишшшком поздно.

— Конечно. — Зарн поклонился и снова взглянул такими же красно— черными, как и у его отца, глазами на экран. — Они даже не успеют опомниться, София Уотерхауз будет нашей.

Глава 1

— Ты же не серьёзно. Это жених и невеста должны целоваться, а не шафер и подружка невесты. — София Уотерхауз в ужасе смотрела на сестру, но Оливия просто счастливо улыбалась. Очевидно, Оливия была слишком сильно обёрнута в кокон приближающегося семейного счастья, чтобы переживать о тяжелой, эмоциональной травме, которую получит её близнец.

— Не глупи, Софи, — сказала она, поправляя вуаль в четырнадцатый раз и с тревогой разглядывая своё отражение в голо— зеркале в полный рост. Его специально повесили в шатре для невесты и её подружек, и оно пользовалось большой популярностью. — Не такая уж это проблема, Сильван не кусается.

— Да неужели! Он Блад— Киндред, ты не забыла? — Софи положила руку на бедро, отчего её длинное, облегающее платье подружки невесты мягко зашуршало. Ей пришлось признать, что насыщенный изумрудный цвет великолепно сочетался с её зелёными глазами и подчеркивал фигурку в виде песочных часов. Но платье, каким бы великолепным оно ни было, не могло отвлечь её от главного вопроса. — Я хочу сказать, что у него есть клыки, — выпалила она, всё ещё глядя на сестру. — Клянусь Богом, настоящие клыки.

— Да, но они недостаточно острые, чтобы проколоть плоть, и останутся такими до тех пор, пока он не найдет свою невесту. — Джиллиан Холмс, старая школьная подруга, раньше всех востребованая как невеста на космическую станцию Киндредов, самодовольно улыбалась, поправляя декольте. Её фиолетовое платье подружки невесты хорошо гармонировало с загорелой кожей.

Зеленый и фиолетовый цвета были особенными для Киндредов — цвета священной рощи, где Оливия и Брайд, воин— Киндред, который призвал её, вот— вот произнесут свои обеты.

Софи обиженно взглянула на женщину. В школе старших классов Хилсборо Джиллиан была не более чем мимолетной знакомой. А сейчас вдруг стала практически лучшей подругой Оливии, по крайней мере, так казалось Софи.

— Откуда ты так много знаешь о Транк— Киндредах? — спросила она, стараясь скрыть раздражение в голосе. — Я думала, ты связана с Твин— Киндредами?

— Так и есть, вы не встретите парней нежнее, чем мои два муженька, — захихикала Джиллиан. — Все думают, что они свирепые воины, а на самом деле — просто большие плюшевые мишки. Ну, за исключением постели. Там они достаточно свирепые.

— Как хорошо для тебя, — сухо ответила Софи. — Но я всё же не понимаю, откуда ты так много знаешь о Блад— Киндредах, если твои мужья — близнецы.

— Ах, это. — Джиллиан небрежно махнула рукой. — Здесь быстро обо всём узнаёшь. Я имею в виду мы, невесты, обычно только и делаем, что говорим о брачных привычках Киндредов, правда, Ливви? — Она слегка подтолкнула Оливию локтем и снова захихикала.

Софи нахмурилась. Снова Джиллиан принимается за своё. Её поведение а— ля «посмотрите на меня, я такая идеальная маленькая жена Киндреда» было чертовски утомительным. Этого оказалось достаточно, чтобы Софи захотелось никогда больше не слышать о Киндредах. Хотя если бы не они, то Софи и большинство людей на Земле погибли бы или стали рабами.

Киндреды — это раса инопланетных воинов гуманоидной формы, но гораздо более массивные, чем среднестатистический земной мужчина. Эти воины едва успели прийти на помощь, когда Земля подверглась нападению Скраджей, ужасных монстров из космоса.

Космическая станция Киндредов оставалась на орбите Земли, удерживая нападавших на расстоянии, но не всё было так просто. В обмен на постоянную защиту Киндреды потребовали разрешения на генетический обмен.

В результате предыдущих генетических обменов Киндреды разделились на три расы: Бист— Киндреды с выраженной животной похотью; Твин— Киндреды, которые всегда разделяли одну невесту и не могли жить в разлуке; и Блад или Транк— Киндреды, которые во время секса пили кровь своих невест.

Как долбаные вампиры. От этой мысли Софи вздрогнула. В детстве Софи серьёзно болела и не вылазила из больниц. В итоге она возненавидела уколы и иглы, и всё, что связано с кровью, вот почему Оливия стала медсестрой, а она всего лишь преподавала элементарные искусства.

Поскольку девяносто пять процентов расы Киндред состояло из мужчин, они нуждались в женщинах, желающих образовать с ними пару. В связи с этим на Земле была создана специальная женская программа, в которой обязали регистрироваться всех женщин от девятнадцати до тридцати пяти лет. Несмотря на то, что не каждую женщину призывали как невесту Киндреда, всё же это происходило постоянно.

Недавно Оливию и Джиллиан тоже призвали. И если сначала Оливия сопротивлялась выпавшей ей участи, то сейчас была безмерно счастлива. И сегодня состоится её свадьба или, как называли это Киндреды, связывающая церемония. Так что Софи могла оправдать несколько невменяемое состояние своей близняшки. И всё же Софи хотела, чтобы Оливия с ней посоветовалась, прежде чем включить Поцелуй на удачу в церемонию связывания.

— Лив, — сказала она, пытаясь настоять на своём. — Я не хочу испортить вашу церемонию — это твой особый день, и всё должно быть так, как ты хочешь. Но я даже не нравлюсь Сильвану. И он хочет целоваться со мной не больше, чем я с ним.

— О чём ты говоришь? — Теперь Оливия возилась с шлейфом. — Почему ты должна ему нравиться? Он едва тебя знает.

— Спорим, он знает меня достаточно хорошо, чтобы ненавидеть, — мрачно ответила Софи. — Я вела себя с ним очень грубо во время вашего периода предъявления прав. Я была так зла на Брайда за то, что он востребовал тебя, старался разлучить нас, и выплескивала всю свою злость на Сильвана. Много раз.

Она сжималась от смущения каждый раз, когда вспоминала, как кричала на него и неоднократно обвиняла в разлуке с сестрой. О да, он определенно её ненавидел. Не то чтобы Софи винила его в этом.

Оливия отмахнулась от её опасений, всколыхнув шлейф.

— Уверена, что всё уже забыто. К тому же Поцелуй на удачу не имеет большого значения, вы просто слегка клюнете друг друга в губы и всё.

— На самом деле это намного больше, чем лёгкий клевок в губы, — встряла в разговор Джиллиан. — И важно сделать всё правильно. Если ты не вложишь в этот поцелуй всю свою душу… в общем, это плохая примета для жениха и невесты. Так что вся инициатива ляжет на плечи Софии, в этом случае девушка должна целовать парня, а не наоборот.

— Ты серьёзно? — Софи прижала руку ко лбу, чувствуя лёгкое головокружение. — Ты хочешь сказать, что я должна страстно поцеловать какого— то незнакомца, с которым даже толком нормально не разговаривала, перед всеми присутствующими на церемонии связывания?

— На самом деле в конце церемонии. Сразу после поцелуя жениха и невесты, — улыбнулась Джиллиан. — Некоторые пары устраивают из этого шоу. Ну знаешь, кто лучше?

Она снова захихикала, начиная действительно раздражать Софи. Как два её мужа терпят это? Половину проведенного с ней времени они должны хотеть её придушить.

— Откуда тебе так много об этом известно? — спросила Софи. — Поцелуй на удачу был частью и твоей церемонии? Это что, какая— то священная традиция Киндредов? Потому что я впервые о нём слышу.

И это не справедливо. Её близнец могла бы, по крайней мере, предупредить, что ей придётся целоваться с шафером перед богом и всеми присутствующими, а не сообщать об этом в последнюю минуту.

— Это традиционный обряд на Твин— Мунс, так что естественно на моей церемонии он был. — Джиллиан прихорашивалась перед голо— визором, поправляя длинные светлые локоны. — Всё больше и больше других Киндредов используют его, потому что это так романтично. На самом деле именно я убедила Лив включить этот обряд в церемонию.

— Ах, так это твоих рук дело? — Обычно кроткая, Софи сейчас была готова придушить слишком веселую Джиллиан.

— Да, Джиллиан оказала мне большую помощь в деле включения обрядов Киндредов в традиционную церемонию. Я просто хотела получить идеальное сочетание свадебных традиций Земли и Киндредов. — Оливия мечтательно улыбнулась. — И потом я смогу рассказать нашим с Брайдом сыновьям, что они на самом деле дети двух миров.

— Послушайте её, ещё не замужем, а уже думает о младенцах. — Джиллиан по— сестрински обняла Оливию, отчего Софи поморщилась.

Не то чтобы она ревновала сестру к другой женщине…

«Ох, черт, просто признай это. Ты ревнуешь», — прошептал тихий голосок в её сознании.

В конце концов, до того как Оливию призвали в качестве невесты, они с сестрой были неразлучны. И теперь несмотря на то, что Софи и её близняшка каждый день говорили по транслятору, телепатическому сотовому телефону по версии Киндредов, она до сих пор не могла видеться с сестрой каждый день, в отличии от Джиллиан.

«Я скучаю по ней, — печально подумала Софи. — А она движется вперёд, оставив меня позади и устраивая свою жизнь. И я была бы не против, если бы она не уехала так далеко. Мы сможем видеться каждый день только в том случае, если меня тоже призовут». От одной мысли стать невестой одного из огромных, мускулистых Киндредов она вздрогнула. Софи очень рада, что её близнец счастлива, но это не означает, что она хочет такой же жизни для себя.

Киндреды оказались настолько большими и кроме того очень сексуально активными, судя по рассказам Оливии и Джиллиан. И всё же не слишком опытная Оливия справилась, когда её призвал Брайд.

К сожалению, по сравнению со своей близняшкой Софи — практически девственница. У неё было всего два парня. Своего первого она забыла быстро, переспав с ним в летнем лагере. Но второй… Софи быстро оттолкнула от себя непрошеные воспоминания.

Сам секс и без укусов достаточно плох. Не то чтобы все воины Киндред кусали своих невест — это делали только Блад— Киндреды.

«И конечно же, как назло, одного из них я должна поцеловать!» — думала Софи, рассматривая своё отражение в голо— визоре. Рядом со своей лучезарно счастливой сестрой она выглядела определенно мрачной.

Оливия, казалось, подумала о том же, потому что, наконец— то, на мгновение вынырнула из кокона предсвадебного блаженства и заметила недовольство сестры.

— Софи, — сказала она, отворачиваясь от Джиллиан и окидывая свою близняшку изучающим взглядом. — Что случилось? Ты расстроилась из— за Поцелуя на удачу? Или есть какая— то другая причина, кроме сказанных сгоряча нескольких грубых слов, из— за чего ты не хочешь целовать Сильвана?

На самом деле существовала очень большая и смущающая причина, и Софи беспокоило это. Но, черта с два, она раскроет свою унизительную тайну, не перед самодовольной Джиллиан, с идеально накрашенного лица которой не сходила злая ухмылка.

Как Софи могла объяснить, почему Сильван не выходил у неё из головы уже долгое время? Во всяком случае, Софи думала о нём совсем не как о предполагаемом шурине. Не то чтобы она хотела о нём думать, мысли о нем почему— то просто… возникали сами по себе.

В последнее время его взлохмаченные тёмно— русые волосы и светло— голубые глаза появлялись везде, даже в искусстве Софи. В каждой картине, нарисованной ей в прошлом месяце, обязательно присутствовал он. Даже если она целенаправленно не рисовала Сильвана, каким— то непостижимым образом он всегда оказывался на полотне.

Если она рисовала пейзаж, он стоял под деревом. Вазу с фруктами — он вдруг кусал одно из яблок. Это было странно, в не хорошем смысле странно, и беспокоило Софи.

— Я… — она пыталась, но не смогла придумать правдоподобного объяснения. «Он губит моё искусство, и я не могу выбросить его из головы…» — звучит странно. ОКР, возникшее после общения с Киндредами, или что— то столь же невероятное.

— Ничего, — сказала она наконец. — Не важно.

— Да. Давай, признайся своей внутриутробной половинке. — Оливия взяла её за руки. — Пожалуйста.

Софи желала, чтобы здесь вместо Джиллиан оказалась Кэт. Близкая подруга, и по мнению Софи, гораздо лучший выбор в свидетельницы. Оливия, Софи и Кэт сдружились ещё в начальной школе. Но Кэт решила применить свои организаторские навыки и провести церемонию и приём так, чтобы Оливия ни о чем не волновалась в этот особенный для неё день.

Вероятно, сейчас Кэт суетилась где— то в Священной роще, следя за тем, чтобы всё прошло идеально, и рассаживая гостей по местам. Софи хотела бы быть такой же смелой, ответственной, но ничего не могла поделать со своей застенчивостью.

— Ничего, — смело соврала Софи. — Только, думаю… что я ему не нравлюсь. Вот и всё. И ты знаешь, как я волнуюсь на сцене? Помнишь, в третьем классе учительница выбрала меня играть принцессу Первоцвет в школьном спектакле?

— И ты побелела и упала в обморок в ту же минуту, как поднялся занавес. — Оливия погладила её по голове. — Знаешь, я и забыла об этом. Мне так жаль, Софи, и о чем я только думала? Не хочу, чтобы ты была несчастной. Мы просто уберем этот поцелуй.

— Вы не можете это сделать, — вмешалась Джиллиан в то, что её не касалось, по крайней мере, по мнению Софи. — Он внесен в программку. Если свидетели не поцелуются, то ваш брак будет несчастным. К тому же все станут говорить и говорить, и…

— Меня это не волнует, пусть болтают, я забочусь о Софи. — Оливия нахмурилась. — И я не верю в это суеверие о невезении. Это просто глупо.

Джиллиан закатила глаза и жалостливо посмотрела на Софи:

— Ладно, если ты действительно чувствуешь, что не сможешь справиться с этим…

— Достаточно. — Софи подняла руку. — Я сделаю это.

— Нет, не сделаешь, — решительно сказала Оливия.

— О да, сделаю. — Софи одарила Джиллиан сердитым взглядом. Отступать было поздно. — Это всего лишь один поцелуй. Я справлюсь с этим, — заявила она, надеясь, что так и будет.

— Ты уверена? — Оливия с сомнением посмотрела на свою близняшку.

— Конечно, я уверена. Лив, мы больше не маленькие.

— Нет, мы больше не маленькие, не так ли? — вздохнула Оливия. — Поверить не могу, как быстро пролетело время. Кажется, ещё вчера ты упала в обморок в той дурацкой пьесе. А сейчас мы все выросли, и я выхожу замуж. Я просто хочу… — её голос дрогнул. — Я хотела бы, чтобы мама и папа были здесь и увидели это.

— О, милая, я знаю. — Софи обняла сестру и прижала к себе. Их родители погибли в автокатастрофе по вине пьяного водителя, когда девушки заканчивали последний класс средней школы. — Но я знаю, они бы гордились тобой, — сказала она, сжимаю свою близняшку в объятиях. — Посмотри, как ты красива в свадебном платье мамы. — Она снова кивнула на их отражение в голо— визоре.

Близнецы выглядели настолько идентичными на лицо, что их практически невозможно было отличить друг от друга. Лишь тот факт, что у Софи каштановые волосы и зеленые глаза, а у её близнеца светлые волосы и серые глаза, позволял людям их отличать.

Сегодня в белом кружевном платье Оливия сияла от счастья и была настолько великолепна, что Софи хотелось расплакаться. Смаргивая слёзы, она чмокнула сестру в щёку:

— Брайд сойдет с ума, когда тебя увидит. Надеюсь, он знает, как ему повезло заполучить мою сестру в качестве невесты.

— Он знает. — Оливия, шмыгая носом, улыбнулась ей. — О Боже, мне нельзя плакать, я испорчу макияж!

— Тогда взбодрись, — скомандовала Софи. — Тебе нельзя плакать — это моя работа, помнишь?

Зазвучала тихая мелодия Пахельбеля^[1], сигнализируя о начале церемонии и вытянув её из сестринской задумчивости. Софи настолько отвлеклась, что почти забыла о том, что согласилась сделать. Теперь всё это снова на неё навалилось. «Поцелуй удачи… дерьмо, и зачем я согласилась?»

— Эй, достаточно этого сестринского разговора по душам, — прошипела Джиллиан. — Церемония начинается.

— Боже мой, и правда. — нервно вздрогнула Оливия. — Моя фата не помялась? Проверьте, всё ли в порядке?

Невроз её сестры помог Софи успокоиться.

— Ты выглядишь прекрасно, и всё будет хорошо, — твердо сказала она. — Это твой главный день. Он пройдёт замечательно, я в этом уверена.

«Всё, за исключением той части, где я должна подарить страстный поцелуй своему деверю». Софи не позволяла себе думать об этом. Иначе упадёт в обморок, как в третьем классе.

И Софи решила, что не испортит свадьбу любимой сестры, даже если ей придется перецеловать сто огромных воинов Киндредов. Вот только поцеловать ей нужно лишь одного, вторглась в её сознание непрошеная мысль. Боже, что она собралась сделать?

* * *

— Что это? — Сильван с тревогой рассматривал плотный, кремовый лист пергамента, на котором была напечатана программа церемонии связывания.

— Что— что? — Брайд застёгивал темно— красную форменную рубашку до подбородка и не отрывал взгляда от брата.

— Это. — Сильван указал на часть программы. — Ты сказал мне, что не собираешься включать Поцелуй на удачу в свою церемонию связывания. Ты гарантировал мне это.

— В самом деле? Оливия включила его в программу? — Покончив с пуговками, Брайд взял программу и быстро просмотрел её, прежде чем отдать обратно. — Наверное, ей понравился этот обряд, и она передумала.

— Решила, что ей это понравилось? Ты даже не предупредил меня, что она о нём подумывает, — продолжал Сильван тихим голосом, с трудом контролируя себя. Мало что могло вывести его из себя, о Транк— Киндредах говорили, что в их венах течёт вода со льдом, и он не был исключением. Но естественное спокойствие Сильвана испарилось в ту же минуту, как он узнал, что ему нужно поцеловать Софию. — Я не могу сделать это, — сказал он, размахивая программкой. — Она ненавидит меня.

— Да ладно, она не ненавидит тебя. — Брайд вздохнул и потянул за воротник рубашки. — Эта хреновина настолько тугая, что я едва могу дышать. Жду не дождусь, когда же всё это закончиться, и я смогу забрать Оливию в наши апартаменты и снять эту рубашку.

— Твоя церемония связывания ещё даже не началась, — сухо сказал Сильван. — Боюсь, прежде чем ты сможешь раздеться, пройдет какое— то время.

Золотые глаза Брайда сверкали от смеси любви и похоти.

— Поверь, я не единственный, кто мечтает избавиться от одежды. Оливия не позволяет мне трахать её всю последнюю земную неделю, говорит, это какая— то традиция, подготовка к брачной ночи. И хочу сказать тебе, брат, я сейчас готов взорваться, если ты понимаешь, что я имею в виду. — Он приподнял бровь и качнул бедрами, потирая бугор в паху, а Сильван надеялся, что никто посторонний не заглянет в палатку мужчин.

— Брайд, пожалуйста, это что всё, о чем ты думаешь?

— Секс? Заниматься любовью с моей прекрасной супругой? Черт, да. — Брайд явно не стыдился своих мыслей. — И это всё, о чем будешь думать ты, если станешь благоразумным и призовёшь свою невесту.

— Сколько раз я должен повторять? — сквозь зубы процедил Сильван. — Я поклялся никогда…

— Никогда не призывать невесту, — закончил за него Брайд. — Знаю, знаю. И хочу, чтобы ты передумал, брат. Желаю, чтобы ты испытал такое же счастье, как и я, когда сжимаю Оливию в объятиях.

— Я тоже хочу этого, — признался Сильван тихо. — Но даже если бы не дал обед Матери всего живого, я никогда не смогу призвать невесту. Эта часть меня… сломана. И ничего нельзя исправить.

— А ты не думаешь, что я тоже был сломлен? — нахмурившись, спросил Брайд. — После того что я пережил на космической станции Скраджей? Черт, я был разбит на тысячи кусочков, но Оливия собрала меня воедино. Я говорю тебе, Сильван, нужная женщина сможет исцелить твои раны, если ты дашь ей шанс.

— Такой женщины не существует. — Сильван уставился на программку, которую всё ещё сжимал в руке. — Не для меня.

Брайд вздохнул:

— Мне жаль, брат. Я настолько охвачен своей любовью к невесте и ничем не могу помочь, лишь пожелать такую же любовь и тебе.

— Ну, всё хватит, давай вернемся вот к этому. — Сильван помахал куском пергамента перед лицом сводного брата. — Тебе следовало поставить меня в известность о Поцелуе на удачу. Это может быть мучительно неловко для меня и Софии.

Брайд нахмурился:

— Ты действительно не хочешь целовать её? Что не так, она не привлекательна для тебя? Несмотря на то что у них разные личности, они с Оливией выглядят одинаково.

— Нет, нет, это не так, — запротестовал Сильван. — Она красива, великолепна. — На самом деле от одной мысли о соблазнительной фигурке Софии и её прекрасном личике его член твердел, а верхние двойные клыки угрожающе заострялись. И потом участившиеся в последнее время тревожные сны… но об этом лучше сейчас не думать. — Я просто не желаю целоваться с женщиной, которая не хочет этого, — закончил он сухо.

— Расслабься, Сильван, это всего лишь один поцелуй. После этого вы не обязаны встречаться. — Брайд хлопнул его по спине. — Давай, я слышу музыку, церемония началась, и моя невеста ждет меня. Ты будешь стоять рядом со мной или нет?

— Конечно, буду. — Сильван нахмурился, его задело то, что сводный брат мог подумать, что он не сдержит своего обещания. — Я всегда буду рядом с тобой, брат, в опасности, тьме или отчаянии.

Брайд улыбнулся, услышав клятву воина:

— Я ценю это. Но почему у меня такое ощущение, что ты чувствовал бы себя более комфортно, возвращаясь со мной на космическую станцию Скраджей, чем сейчас, находясь рядом со мной на церемонии связывания?

— Возможно, потому что это так и есть, — признался со вздохом Сильван. — Но сегодня праздник. Твой и Оливии. Так давай наконец отпразднуем его.

— Я больше заинтересован в том, что случится после этого праздника, — прорычал Брайд. Его янтарные глаза блестели от голода, как в тот раз, когда он впервые увидел Оливию, когда востребовал её как свою невесту.

Сильван не мог избавиться от тоскливого желания самому почувствовать такие глубокие эмоции к женщине, но он уже использовал свой шанс и знал, что это никогда не случится снова.

Глубоко вздохнув, Сильван вышел из шатра вслед за сводным братом и по широкому зелёно— фиолетовому газону направился к Священной роще, где должна была начаться церемония связывания.

Впереди его ждёт длинный, очень длинный день.

Глава 2

Церемония на самом деле оказалась очень красивой. Бледно— зеленое искусственное солнце сияло сквозь листья благословленных священных деревьев, рисуя на земле волшебные узоры, а зелено— фиолетовая трава пружинила под босыми ногами Софи. В Священную рощу запрещено входить в обуви, поэтому все на свадьбе были босиком.

Гости, в основном другие Киндреды и члены их семей, так как у сестер не было родственников, сидели на фиолетовых металлических скамейках, расположенных полукругом в несколько рядов вокруг счастливой пары и свидетелей.

Оливия с букетом редких сиреневых роз в простом белом кружевном платье прекрасно смотрелась рядом с Брайдом, одетым в парадную форму, чёрные брюки и тёмно— красную форменную рубашку. Статуя Матери всего живого в середине Священной рощи, казалось, возвышалась над всеми с аурой мира и любви. Даже строгая жрица Киндредов, которая проводила церемонию, одобряюще смотрела на всех изумрудно— зелеными глазами.

Софи бы наслаждалась этой сказочно прекрасной церемонией, если бы этот проклятый Поцелуй на удачу не висел над её головой как дамоклов меч. Всё то время, пока жрица напевала слова связывания, сначала на английском, а затем на универсальном гортанном языке Киндредов, Софи продолжала украдкой поглядывать на Сильвана.

Несмотря на то, что Софи за последний месяц несколько раз приезжала на станцию Киндредов, она не видела будущего деверя с тех самых пор, как когда— то накричала на него в офисе ХКР на Земле и сбежала. Вспоминая о том своём поступке, Софи краснела от стыда. Сильван, вероятно, ждёт не дождётся, когда же всё это закончится.

Несмотря на одолевавший её страх, а возможно, благодаря ему, Софи не могла отвести от него взгляда. Такой же красивый, как и всегда, и даже больше, чем она помнила, если это было возможно.

Он стал ещё больше? Нет, наверное, нет. Он просто чертовски огромный, вот и всё. Ей хотелось, чтобы Киндреды не были настолько физически внушительными. Сильван оказался почти в два раза шире её в плечах, под его форменной рубашкой бугрились мускулы, напоминая ей о его силе, о том, что он с легкостью может разорвать её пополам одной рукой. Софи, конечно же, знала, что он не причинит ей боли, и всё же ей было бы проще поцеловать его, будь он нормального размера, а не такой огроменный.

Сильван оделся в точно такие же, как у Брайда, чёрные обтягивающие брюки и форменную рубашку, только не тёмно— багровую, а светло голубую. Его непослушные, более тёмного, чем у Оливии, оттенка блонд локоны торчали во все стороны. Глядя на него, София не могла отделаться от мысли, что несмотря на грубую стрижку, его волосы окажутся мягкими на ощупь. Она почти ощущала кончиками пальцев эти белокурые пушистые кисточки…

Софи вовремя очнулась от этой странной фантазии и поняла две вещи. Во— первых, церемония почти закончилась, и Брайд склонился над Оливией, поддерживая её одной рукой, и страстно целовал. И во— вторых, взглянув на Сильвана, Софи поняла, что он тоже смотрит на неё своими непроницаемыми бледно— голубыми глазами. Софи быстро отвела взгляд, чувствуя, как её щеки покрываются румянцем.

Хотела бы она знать, о чем он думает, но он держал свои эмоции под жестким контролем, так что ни о чем невозможно было догадаться.

«Наверное, думает о том, как сильно меня ненавидит, и насколько неприятно ему будет целоваться со мной. Боже, это ужасно».

— А теперь, — провозгласила жрица, вторгаясь в ход её мыслей. — На удачу и счастье свободный мужчина и свободная женщина, что стоят рядом с женихом и невестой, исполнят Поцелуй на удачу.

«Боже мой, поцелуй. Настало время поцелуя!»

Софи думала, что подготовится к этому, когда придет время, но почему— то этот момент подкрался незаметно. Сильван шагнул вперёд, но она осталась стоять на месте как вкопанная, в ужасе глядя на него.

Сильван посмотрел на неё, а затем протянул руку. Окружавшие их гости, замолчав, затаили дыхание, но когда Софи не шагнула к нему навстречу, послышались тихие шепотки. Софи казалось, что все присутствующие смотрят на неё с неодобрением. Даже Кэт, её лучшая подруга после Оливии, казалось, с сомнением смотрела на неё большими голубыми глазами.

«Боже мой, — подумала Софи, ощущая нарастающую панику. — Всё так, как и говорила Джиллиан, если я его не поцелую, люди будут говорить, что я принесла Оливии и Брайду невезение. И судя по едва слышным шепоткам, слухи уже поползли. Я должна сделать это. Должна поцеловать его сейчас».

Но так или иначе, она просто не могла сдвинуться с места.

* * *

«Только гляньте на неё… она до смерти напугана. Я убью Брайда за то, что заставил меня сделать это с ней!»

Сильван в смятении смотрел на женщину, которую должен был поцеловать, и старался не показывать свои негативные эмоции. Он протянул Софи руку, но она не пошла навстречу, а просто замерла на месте, продолжая смотреть на него, как испуганный зверек, пойманный бликами от дальнего света шаттла.

«Люди начинают шептаться. Мне надо подойти к ней. Возможно, она не знает, что именно женщина должна подойти к мужчине для поцелуя? Или, возможно, она просто оцепенела от ужаса».

Сердце Сильвана сжалось от этой мысли. Он снова шагнул ей навстречу, когда она, видимо, придя в себя, побежала к нему. Остановившись рядом с Сильваном, она вцепилась в него маленькими ледяными ручками, в её больших зеленых глазах отражалась паника.

«Я однажды держал её за руки, — Сильван не мог не вспомнить об этом. — В офисе ХКР на Земле. Я пытался подготовить её к потере сестры, к тому что Брайд заберёт Оливию, и Софи так сильно на меня разозлилась, возненавидела. Не сомневаюсь, что она ненавидит меня до сих пор. Но Боги, как же я хочу, чтобы в её глазах не было столько страха. Если бы я только мог дать ей понять, что никогда её не обижу…»

— София? — тихо и спокойно спросил он. — С тобой всё в порядке?

— Я… я… — Она покачала головой, выглядя такой потерянной и запуганной, что Сильван с трудом поборол желание прижать её к себе и утешить. Такая безрассудная реакция. Софи была в ужасе от него, как же он мог её утешить? И тем не менее он ничего не мог с собой поделать, необходимость защитить и успокоить маленькую женщину оказалась почти подавляющей.

Когда в толпе снова начали шептаться, он увидел, как Софи побледнела. И ужаснулась собственной решительности. Затем, приподнявшись на цыпочки, Софи прошептала то, что пронзило его сердце:

— Прости. Знаю, ты не хочешь меня целовать, но у нас нет выбора, мы должны это сделать.

— Я… — попытался возразить Сильван, но прежде чем он смог сказать хоть слово, она своим маленьким, теплым ртом прижалась к его губам, и он пропал.

Такая невинная, он мог бы многое определить по тому, как она дрожала в его руках. По какой— то причине пламя вожделения и страсти внезапно вспыхнуло внутри него.

Сильван прижал её к себе ещё ближе, прижимаясь губами к её в страстном поцелуе. Он забыл, что женщина в его объятиях не хотела его, забыл, что это всего лишь церемониальный поцелуй, чисто для галочки. Всё его сознание зациклилось на потрясающих ощущениях от того, что её мягкие, соблазнительные изгибы прижимаются к его жесткому телу воина.

Ощутив её полные груди у своей груди, он раздвинул её губы и ворвался в тёплые глубины рта, смакуя вкус сладкого язычка. От пряного женского аромата член Сильвана затвердел, бесстыдно прижимаясь к животу Софи. Впрочем, его это не волновало. Он наслаждался восхитительной ноющей болью, которую никогда раньше не чувствовал.

Горячее, покалывающее ощущение возникло вокруг двойного набора рудиментарных клыков, как раз в том месте, где у человека росли обычные клыки. Соединённые вместе, клыки напоминали задние зубы у кошки, вторые клыки немного короче более видимых передних. Сильван и раньше чувствовал их остроту, но сейчас всё было по другому, внезапно и неожиданно они превратились в длинные отточенные кинжалы, так же верно наполняющие его рот, как похоть — его тело.

«Осторожнее, — пытался думать он сквозь дымку похоти, затуманившей его сознание. — Софи настолько маленькая и нежная. Если я не буду осторожен, то могу навредить ей…»

— Ой! Ты укусил меня! — София толкнула его в грудь одной рукой и прикрыла раненый рот другой.

Мгновение Сильван не мог заставить себя отпустить её, а потом заметил, что в её больших зеленых глазах снова отражался страх, но теперь смешанный с болью.

— Очень больно, — прошептала она.

— Мне жаль, — голос Сильвана звучал странно даже для его собственных ушей, и всё же он попытался нормально разговаривать со своими новыми клыками. Чёрт побери, почему они не убираются? И почему вообще выросли?

Можно подумать, он хотел связать её с собой. Это не правда, не может быть правдой. Он слышал, как все шепчутся вокруг, но его это не волновало. Его заботила только боль в глазах Софии. Он был тому причиной. И не мог этого вынести.

— Пожалуйста, — сказал он, протягивая к ней руку. — Я искренне сожалею. Это чистая случайность.

Софи отстранилась прежде, чем он сумел прикоснуться к ней.

— Все в порядке. — Но судя по её голосу и реакции, ни хрена не было в порядке. И почему от этого так разрывалось его сердце?

— Эй, что тут происходит? Вот это поцелуй.

Видимо, церемония подошла к концу, потому что Кэт, лучшая подруга Оливии с Земли, вдруг оказалась рядом с ними. Её пышные изгибы были скрыты платьем цвета голубого сапфира, волосы насыщенного тёмно— красного оттенка собраны в пучок на голове. Её сопровождали два воина, которых Сильван хорошо знал, хоть и не видел их несколько циклов.

— Дип, Лок, — поприветствовал он Твин— Киндредов, с облегчением обнаружив, что его клыки вернулись наконец— то к нормальным размерам. — Счастлив видеть вас, братья.

— Мы должны были засвидетельствовать связывание нашего брата, — официально кивнул Стабс Дип, тёмный из двух близнецов, черноволосый и темноглазый, с мрачным волевым лицом.

— Мы должны были посмотреть на женщину, которая согласилась принять Брайда как свою пару.

Тёплые карие глаза Лока Тайта, светлого из двух близнецов, сверкали от веселья, давая Сильвану понять, что тот шутит. Лок и Дип хоть и были близнецами, но всё же отличались друг от друга, в том числе цветом и длиной волос: у Лока — тёмно— русые и на дюйм короче, чем у Дипа. Как и все Киндреды, высокие, более чем шесть с половиной футов роста, и мускулистые, они оба возвышались над Софи и Кэт.

— Невеста Брайда — достойная женщина, — сказал Сильван, стараясь взять себя в руки, его всё ещё беспокоило то, что случилось во время Поцелуя на удачу. — Её зовут Оливия. Не хотите ли познакомиться с ней, перед тем как она и Брайд разрежут это кондитерское изделие для связывания — свадебный торт?

— Веди, брат. — Дип сделал широкий жест рукой. — Но прежде чем мы уйдем… — Он повернулся к Кэт. — Простите меня, но я не расслышал как ваше имя, моя леди?

— Катрина. Но все зовут меня Кэт. — Она открыто, дружелюбно улыбнулась. — А вы двое..?

— Стабс Дип и Лок Тайт, — вежливо представил их Сильван. — Наши с Брайдом сводные братья. Наш отец женился на их матери.

Лок нахмурился:

— Ты сказала, что тебя зовут, как кошку? Как маленькое земное животное, которое вы, люди, держите в качестве домашнего питомца?

— Не совсем. Это пишется как К— Э— Т, а не…впрочем не имеет значения. Это не имеет значения. — Кэт пожала плечами.

— О кошках… — Дип окинул Кэт оценивающим взглядом. — Разве это не очаровательный маленький питомец, который издает тихие звуки удовольствия, если его погладить?

Почему— то щечки Кэт покраснели, и она казалось, смутилась, хотя, по мнению Сильвана, это был довольно невинный вопрос. Возможно, она покраснела от того, как Дип и Локс на неё смотрели.

— Я… я полагаю. Да, они делают э— это, — заикаясь, ответила она. — Мурлыкают.

— Я знаю. — Дип улыбнулся ей. — Я всегда хотел погладить кошку, чтобы услышать эти звуки. Несправедливо, что у нас на Твин— Мунс такого нет.

— Я… — Но прежде чем Кэт успела хоть что— то сказать, Лок схватил за руку своего близнеца и оттащил прочь.

— Прости его, моя леди, — произнёс он, подмигнув Кэт. — От твоей несравненной красоты он стал чрезвычайно глупым. Пошли, — сказал он, когда Дип запротестовал. — Ты её смущаешь.

— Я не…

— Просто пошли. — Лок посмотрела на Сильвана. — Я думал, ты собирался познакомить нас с невестой?

— Ох, конечно. Сюда. — Сильван бросил последний взгляд на Софи, но она уже отвернулась и тихо разговаривала с Кэт.

Он отчаянно хотел извинится перед ней ещё раз, объяснить то, что случилось. К сожалению, он до сих пор не мог объяснить этого самому себе. Почему он так странно отреагировал на простой Поцелуй на удачу? И зачем он только попробовал ту единственную солёную каплю крови, слизав её языком с её нижней губы?

Грустно вздохнув, он решил оставить всё как есть, и повернулся к Оливии и Брайду, принимающих поздравления от родственников и гостей. Сильван до сих пор не понимал, почему поцелуй получился таким странным, но в одном был твердо уверен — если София не ненавидела его раньше, то уж точно возненавидела сейчас.

Глава 3

— Что произошло между тобой и Твин— Киндредами? — спросила София, пока они шли к павильону с закусками, организованному с другой стороны Священной рощи. Весь последний час они наблюдали за церемонией разрезания торта, а затем Лив бросила букет. Кэт потянулась за ним, но Лок, светлый или второй брат Сильвана, поймал его первым. Он передал его Кэт с изысканным поклоном, отчего Дип, его темный близнец, нахмурился. Кэт, краснея, приняла прекрасный букет из лавандовых роз, а затем она и Софи поспешно ретировались.

— Я хочу спросить тебя о том же. Что произошло во время Поцелуя на удачу? Сначала мне показалось, что ты умрёшь от страха, а потом ты подбежала к нему. Что случилось? — поинтересовалась Кэт, сжимая её руку.

— Я… я правда не знаю. Сначала я напугалась до смерти, — признала София. — Я даже не знала, что должна была поцеловать его, пока мы не оказались в палатке для невесты, помогая Лив подготовиться.

— Не могу поверить, что она так с тобой поступила, — нахмурилась Кэт. — Она же знает, что ты тихоня. Извини, дорогая, но это так, — добавила она, когда Софи поморщилась. — Я, конечно, тоже не горяченькая штучка, но если ты посмотришь в словаре слово «застенчивая», то увидишь напротив своё фото.

— Ну, не всё так плохо, — возразила Софи. — Ладно, ладно, может быть, и плохо. Но виновата не только Лив, Джиллиан уговорила её включить этот ритуал в церемонию. По всей видимости, Поцелуй на удачу — распространенный у Киндредов обычай на Твин— Мунс. Он был на церемонии Джиллиан, и она подумала, что весьма романтично включить его в церемонию Лив.

— Боюсь, это выглядело нелепо, а не романтично.

— Это правда? — Софи замутило. — Ох, пожалуйста, скажи, что я не испортила церемонию! Мне так хотелось всё сделать правильно для Лив, меня убивает одна только мысль, что я испортила особенный день Лив.

— Нет, нет, всё прошло прекрасно. — Кэт успокаивающе погладила Софи по руке. — Вот, выпей пунша.

Они наконец— то дошли до павильона с напитками, и она протянула Софи фигурный бокал, наполненный какой— то тёмно— синей жидкостью.

— Что это? — Софи с сомнением посмотрела пунш. Он выглядел, как жидкость для мытья посуды, но определенно с ароматом алкоголя.

Кэт пожала плечами:

— Понятия не имею. Какой— то деликатес с Рейджерона. Лив сказала мне заказать нечто с названием «Сок огнецвета», но у поставщика его не было. Видимо, это следующий по списку лучший напиток да еще с двойной дозой алкоголя. Пей до дна! — И она с ухмылкой выпила сразу половину стакана. — Ничего себе, действительно мощная штука, — выдохнула она, прослезившись.

Софи понюхала густую тёмно— синюю жидкость со странным ароматом миндаля и специй и сделала осторожный глоток. Огненный вкус взорвался на её языке и обжёг раненую губу.

— Ой! — Она едва не выронила бокал. — Жжётся! Это всё равно, что пить долбаный соус табаско.

— Извини, я должна была предупредить тебя, что он острый. — Кэт обеспокоенно на неё посмотрела. — Эй, с тобой всё в порядке?

— Я в порядке, просто обожгла губу, за которую меня укусил Сильван. — Софи облизнула губы, пососала их, желая удалить с них все следы инопланетного спирта.

— Минутку, он что? Укусил тебя? Вот почему ты так быстро отскочила от него в после поцелуя?

Софи смущенно пожала плечами:

— Уверена Сильван не хотел, он сказал, что это случайность.

— Случайность или нет, он должен был извинится. — Кэт всё ещё сердилась на Сильвана из— за Софи.

— Он извинился. Серьёзно, Кэт, всё в порядке. Я опасалась, что случится нечто подобное. С его— то клыками. Несмотря на слова Джиллиан, что они не достаточно острые, чтобы причинить кому— нибудь вред…

— Несмотря на что? — нахмурилась Кэт.

— Ничего. — Софи держала бокал за ножку и покручивала между пальцами, наблюдая за густой синей жидкостью, медленно плескавшейся из стороны в сторону. — Ничего — это лишний раз доказывает, что Джиллиан не всё знает о Киндредах.

— Она всегда была зазнайкой, — согласилась Кэт к большому облегчению Софи. — И я очень удивилась, когда Лив попросила её стать подружкой невесты. Ой, смотри, танцы начались. Мне лучше пойти и убедиться, что ди— джей выберет правильную музыку. — В последний раз похлопав Софи по руке, Кэт поставила стакан на столик и ринулась в дальний конец павильона, где какой— то высокий Киндред стоял перед стеклянной стеной и манипулировал каким— то звуковым оборудованием.

Обрадовавшись, что осталась в одиночестве, Софи уселась в тени одного из фиолетово— зеленых деревьев. Вся прелесть свадьбы «на открытом воздухе» в этой огромной парковой зоне заключалась в том, что не нужно было беспокоиться о кусачих муравьях или жалящих пчелах. Она могла зарыться пальцами в траву и не переживать, что на неё заползёт какое— нибудь насекомое.

Софи осторожно коснулась ранки на нижней губе, там где Сильван её укусил.

«Ну, на самом деле он не кусал. Он просто случайно задел меня внезапно ставшими острыми и длиннымиклыками. Я чувствовала, как они растут, пока мы целовались. И почему они вдруг выросли? Почему во время поцелуя возникли такие странные ощущения? Возможно, его выросшие клыки не имели ничего общего с тем что, как она чувствовала, выросло пониже? Он стал таким твердым, когда прижимался ко мне».

При этой мысли Софи опалил жар. И его тело, настолько большое и горячее…

Прижиматься к его большому и мускулистому телу оказалось одновременно страшно и интересно. Софи пришлось признать, что в плоть до укуса она наслаждалась его объятиями. Сильван действительно красавчик, если не считать клыков. Они стали настолько длинными и острыми, как кинжалы. Превратили его из огромного, очень привлекательного мужчины во что— то совсем другое. Что— то инопланетное и пугающее…

Она вздрогнула и обхватила себя руками, хотя под искусственным солнечным светом было тепло. Софи страдала сильной фобией игл, она всегда ненавидела фильмы ужасов, особенно всё, что связано с вампирами. А что представляли из себя Блад— Киндреды, если не современных вампиров, приехавших из другой галактики?

— Ты выглядишь встревоженной, дочь другой звезды.

— А? — София посмотрела наверх, прикрывая глаза от бледно— зеленого солнечного цвета и стараясь разглядеть говорившего.

Жрица, проводившая церемонию, стояла рядом с Софи, смотря на неё сверху вниз задумчивыми изумрудно— зелеными глазами. Софи увидела темно— оливковую радужку, бледно— зеленые, почти цвета лайма, белки глаз. Странное сочетание, но на лице жрицы Киндредов выглядело совершенно уместно.

— Тебе необходим совет? — спросила жрица, терпеливо смотря на Софи.

— Хм, совет по поводу чего? Мэм? — добавила Софи в последнюю минуту, не зная, как обращаться к жрице.

«Боже, она такая высокая!»

Насколько она понимала, женщины у Киндредов — редкость, и если все они такие же высокие, то с легкостью противостоят своим мужчинам.

— О том, что тебя беспокоит. — Жрица уселась на траву напротив Софи и, не спрашивая, взяла её за руки. — Я видела Поцелуй на удачу между тобой и самцом Транком, именно это так сильно волнует тебя?

— Ох, нет, не так уж и сильно, — поспешно ответила Софи. Она смутилась и хотела отстраниться от жрицы, но побоялась показаться грубой. Кроме того, жрица Киндредов была очень сильной, и Софи не смогла бы отстраниться, даже если бы захотела. — Со мной всё в порядке, правда, — сказала она, надеясь избавиться от этой женщины. — И мне действительно нужно сходить посмотреть, как там моя сестра, так…

— Ты лжешь. — Жрица нахмурилась, сузив изумрудно— зелёные глаза. — Это запрещено в Священной роще, но на этот раз я тебя прощаю, так как ты не из нашего народа.

— Пожалуйста, — умоляла Софи, стараясь освободить руки из железной хватки жрицы. Боже, эта женщина была очень сильной. — Мне не нужны проблемы.

— Но эти проблемы найдут тебя, хочешь ты того или нет. На самом деле они идут за тобой по пятам, как мы говорим. — Жрица склонилась вперёд, заглядывая ей в глаза. — Для того чтобы помочь, мне нужно на тебя посмотреть.

София понятия не имела, чем ей это грозило, но звучало не слишком приятно.

— Смотрите! — пролепетала она, всё ещё пытаясь вырваться. — Я ценю ваше беспокойство, но не готова выполнять ваши религиозные ритуалы, или что вы там имеете в виду. Я принадлежу к методистской^[2] церкви, и мы не верим…

— Я посмотрю тебя сейчас.

— Я… — прежде чем Софи успела запротестовать, странные изумрудно— зелёные глаза, казалось, стали ещё больше, заполнив собой весь обзор. А затем возникло ощущение, как будто прохладные, тонкие пальчики проникли в её сознание, и вдруг перед глазами замелькали картинки из прошлого.

Вот пронеслись воспоминания о детстве: дружба с Оливией, любовь к их замечательным родителям. Дни, месяцы, годы слились воедино. Софи почувствовала головокружение. Она надеялась, что жрица почти закончила, когда туман перед глазами внезапно рассеялся, и одно конкретное воспоминание всплыло на поверхность её сознания.

«О нет, только не это!»

Софи мысленно съёжилась, стараясь оттолкнуть воспоминание прочь. Это было ужасно, так ужасно, что она старалась не думать об этом. Она похоронила это воспоминание глубоко в подсознании, но жрица вытащила его на поверхность.

— Нет! — ахнула Софи. — Пожалуйста, пожалуйста, не надо. Нет…

— Что тут происходит?

Громкий мужской голос разорвал связь между жрицей и Софи, которая, зажмурившись, боролась с тем ужасным воспоминанием, а затем распахнула глаза и посмотрела вверх. Явно сердитый, Сильван возвышался над ней. Нет, не сердитый, разгневанный, поняла Софи. Он сверкал ледяными голубыми глазами, оскалившись и обнажив острые клыки. Его точёные черты лица напоминали ей ангела мщения, возвышающегося над ней.

— Ох, — ахнула она, не в силах отвести взгляда от его клыков. — Я не знаю. Я…

— Что вы делали с ней? — потребовал Сильван ответа от по— прежнему спокойной жрицы.

— Я просто её смотрела. В её сердце есть тень, и я обязана была её увидеть.

— Нет, если от вашего видения ей больно, — тихим, угрожающим голосом прорычал Сильван. — Отпусти её.

Спокойное выражение на лице жрицы Киндредов сменил гнев, и она сильнее сжала руки Софи, пока та не пискнула от боли.

— Ты преступил черту, воин.

— Возможно, но я не буду спокойно стоять и смотреть, как вы причиняете ей боль. — Склонившись к жрице, Сильван посмотрел ей в глаза. — Отпусти её, сейчас же.

Хватка на руках Софи ослабла, и та с облегчением отдернула их прочь. Жрица не отрывала от Сильвана взгляда суженных странно зелёных глаз.

— У тебя есть тень на сердце. Скрытая боль, что отравляет тебе жизнь, я вижу это в твоих глазах.

— Моя боль — не ваша забота. — Схватив Софи за руки, он поднял ту на ноги и, защищая, задвинул себе за спину. — Хотите ещё что— то сказать?

— Только одно, берегись, воин. — Жрица плавно встала и, нахмурившись, посмотрела на него сверху вниз. — Опасность следует за тобой по пятам, тень на твоем сердце привлекает её к тебе. Даже ментальные щиты Киндредов не помогут, если ты позволишь этой тьме одолеть тебя. Я предупредила, и лишь тебе решать, как поступить дальше. — Затем жрица развернулась и ушла, высоко, по— царски держа голову, скользя босыми ногами по фиолетово— зелёному газону.

Когда она ушла, Сильван расслабился и обернулся к Софи. Та с облегчением заметила, что его клыки вновь стали обычных размеров.

— Ты в порядке? — с тревогой спросил он. — Ты казалась расстроенной.

— Я… она… она заставила меня вспомнить… — Софи вдруг осознала, что начала рассказывать, и резко замолчала.

— Вспомнить что? — Сильван всё ещё пристально смотрел на Софи, но она просто покачала головой.

— Ничего. Я в порядке, правда. Хм, спасибо, что спас меня, — добавила она, надеясь сменить тему.

Один уголок его тонкого, чувственного рта приподнялся вверх. Эта кривая ухмылка больше всего походила на улыбку, а Софи никогда не видела, как он улыбается.

— Ну, выглядело так, будто тебя нужно спасать.

— К сожалению. — Она потерла руки, онемевшие в железной хватке жрицы. — Ничего себе, а она очень сильная.

— Как и все мы, но большинство из нас учили соизмерять силу с состраданием. Вот. — Он взял её руки в свои и начал разминать онемевшие участки пальцами.

— С— спасибо. — София почувствовала, как её сердце забилось быстрее, едва не выскакивая из груди, а пальцы покалывало уже по совершенно другой причине. — О чем… о чем она говорила? — спросила она, глядя ему в глаза.

Сильван вздохнул:

— Только Мать знает. Женщины Киндредов обладают необычными ментальными способностями и, как правило, говорят загадками.

— Но… она сказала, что у тебя боль… тень на сердце, — сказала Софи.

Тоскливое выражение появилось на его лице и так быстро исчезло, что Софи подумала, ей показалось.

— Жрица так же сказала, что и на твоём сердце тень, — отрезал он низким голосом. — Хочешь обсудить сейчас, что она имела в виду?

Софи похолодела.

— Нет. — Она отдернула руки и скрестила их на груди. — Не хочу.

Сильван в отчаянии провёл рукой по волосам очень человеческим жестом.

— Прости меня, Софи. Я не хотел тебя обидеть. Я просто подошёл извиниться за то, что причинил тебе боль во время, эээ, церемонии.

— Всё в порядке. — Она смущенно опустила взгляд вниз, на землю, при воспоминании о странных ощущениях, наводнивших её тело во время Поцелуя на удачу.

— Нет, не в порядке. Я случайно поранил тебя, пустил тебе кровь и за это должен попросить прощения, — он снова заговорил официально, так же как разговаривал с жрицей. — Дар крови делают добровольно, а не принудительно.

— Дар крови? — Софи с сомнением посмотрела на Сильвана. — Это какая— то традиция Киндредов?

Он смутился.

— Это часть брачного ритуала Блад— Киндредов. И так как ты совершенно ясно дала понять, что не желаешь становиться моей невестой, я не взял твою кровь.

— Что если бы ты призвал невесту, и она согласилась бы на ваши отношения? Ты всегда… кусал бы её? — Не удержавшись, она посмотрела на его клыки, радуясь, что они снова уменьшились.

— Только когда мы занимались бы любовью, — заверил её Сильван, словно от этого стало лучше.

Софи почувствовала, как всё внутри неё сжалось, но постаралась не показать своей тревоги.

— Это… хм, занятно.

— Мы ушли от темы. — Сильван нахмурился, словно злился сам на себя. — Я хочу сказать, прими мои извинения и наилучшие пожелания здоровья и счастья. Я действительно не хотел кусать тебя.

— Это… Знаю, это был несчастный случай… — Она хотела расспросить его поподробнее. Хотела знать, почему его клыки выросли во время поцелуя. «Выросли не только его клыки», — прошептал тихий голосок в её голове, и её окатила волна смущения.

— Да? — Сильван серьёзно посмотрел на Софи, но она лишь покачала головой.

— Всё в порядке, — прошептала она, отводя взгляд. — Серьёзно, я в порядке. Давай просто обо всём забудем.

— Я ценю твою готовность всё забыть, но мне нужно осмотреть рану.

— Зачем? — спросила Софи. — Я знаю, что ты врач… э— э медик, но…

— Мне нужно знать, насколько серьёзную рану я нанёс. — Он выглядел таким непреклонным, что она беспрекословно позволила ему провести обследование.

— Всё не так уж плохо. Видишь? — Она указала на свою нижнюю губу, которая, если честно, всё ещё болела. Сильван обхватил её щеку одной рукой и наклонился вперёд, тщательно изучая травмированную губу. По какой— то причине от его нежного прикосновения лицо Софи опалило румянцем, и она зажмурилась. Что он ищет? Почему так долго? Она хотела поторопить его побыстрее закончить осмотр. От тепла его руки на её коже она занервничала.

— Всё… всё ли в порядке? — спросила она наконец.

— Кажется, да, — с облегчением произнес он. — Я сильно ранил тебя, но не думаю, что ты получила часть моей сущности.

— Что? — Софи открыла глаза и увидела, как он пристально разглядывает её. Покраснев, быстро отвела взгляд.

— Моя сущность. Это… впрочем не важно. Всё должно зажить как обычно, — прошептал он. — Я бы предложил вылечить тебя, но не думаю, что ты оценишь мой способ исцеления.

— Что ты хочешь сказать? — Она снова посмотрела на него снизу вверх, но в этот момент рядом с ней вдруг появилась сияющая от счастья Оливия.

— Эй, ребята, похоже вы двое всё— таки неплохо пережили Поцелуй на удачу. — Она выгнула бровь, явно намекая на то, как Сильван прикасался к Софи. — Хотите пойти на второй раунд?

— Нет! — воскликнула Софи, отстраняясь от его большой, теплой ладони, накрывшей её щёку. — Я хочу сказать… Сильван просто осматривал меня.

— Я видела, — сухо ответила Оливия и усмехнулась. — Ну, я теперь замужняя женщина? Что— то во мне изменилось?

— Ты стала ещё красивее, — ответил Сильван, но смотрел при этом на Софи.

— Спасибо, Сильван. Как мило с твоей стороны. — Оливия улыбнулась и вопросительно посмотрела на Софи. «Что происходит?» — говорил весь её вид.

Софи пожала плечами. «Я не знаю». Она покраснела от смущения, как будто её близнец поймала их с Сильваном за чем— то запретным и неправильным. Желая сменить тему разговора, она обняла сестру.

— Ты счастлива? Возможно… ты чем— то недовольна? — Софи хотела спросить у Оливии про Поцелуй на удачу, не облажалась ли Софи с ним, но не смогла — Сильван всё ещё стоял рядом и пристально наблюдал за ней.

Как всегда, Лив поняла, что имела в виду её близняшка.

— Всё было прекрасно, — ободряюще сказала она, обнимая Софи. — И я как никогда счастлива.

— А я стану счастливым, когда эта проклятая вечеринка закончится. — Брайд неторопливо подошёл сзади к своей невесте и положил руку ей на плечо. От ярко— зелёного солнечного света золотистые пуговицы на его рубашке искрились. — Как долго мы ещё должны тут оставаться, Лилента?

Оливия развернулась и укоризненно посмотрела на него.

— Ты же знаешь, на Земле подобные приемы иногда продолжаются несколько часов. Люди танцуют, пьют и веселятся всю ночь.

— Ну и пусть. — Брайд привлек её к себе и посмотрел в глаза. — Они могут праздновать сколько угодно, пока это проклятое солнце не упадет с небес, мне всё равно. И пока они веселятся, я заберу тебя в наши апартаменты.

— Брайд. — Оливия виновато оглянулась через плечо. — Сожалею, ребята, но он неисправим.

— Не извиняйся, — спокойно ответил Сильван. — Это ваш день связывания. И вы должны отметить его так, как хочется вам.

— Хотела бы я, но не могу бросить всех. — Оливия прикусила губу. — И в первую очередь тебя, Софи. Мы так давно не проводили время друг с другом как сестры.

— Всё в порядке. — Софи попыталась улыбнуться, несмотря на то что скучала по своей сестре очень сильно. Как бы сильно Софи не хотелось пообщаться со своим близнецом, она понимала, что Оливия больше желала побыть наедине с мужем, чем болтать без умолку. — У нас ещё будет такая возможность, — сказала она Оливии. — А сейчас мне нужно домой, завтра на работу.

— Учебный год уже начался? — Оливия погладила её по собранным в элегантный пучок волосам. — Не могу поверить в это.

— Завтра первый день, — сказала Софи. — И ты знаешь, какой там будет бедлам.

— Должно быть, пока я планировала свадьбу, потеряла счет времени.

— Вот, что с тобой сделала любовь, — проурчал Брайд. Кивнув Софи, он сказал: — Я найду пилота для сестры моей пары. Сам бы доставил тебя на Землю, но… — Он улыбнулся и, сверкая янтарными глазами, уткнулся в шею Оливии.

— Брайд! — запротестовала та, смеясь. — Ты такой хулиган. Оставь меня в покое и пойди найди для Софи пилота, чтобы отвезти её домой.

— Я отвезу, — неожиданно для всех сказал Сильван.

Желудок Софи перевернулся.

— Ох, нет, в самом деле, — возразила она. — Я не могу просить тебя уйти с вечеринки.

— Я не против. — Он одарил её проницательным взглядом. — Наоборот, с удовольствием отвезу тебя обратно на Землю.

Она не могла отказаться, не оскорбив его.

— Хм, спасибо, — прошептала она, стараясь не думать о том, что будет заперта с огромным воином— блондином в одном из крошечных шаттлов Киндредов. — Хорошо… если ты в самом деле не против.

— Вовсе нет, — заверил её Сильван.

Брайд приподнял бровь и задумчиво посмотрел на сводного брата.

— Отлично, брат. Я поручаю тебе безопасность сестры моей пары.

— Я принимаю ответственность. И благополучно доставлю её домой, — серьёзно кивнул Сильван.

— Тогда всё решено, — улыбнулась Оливия.

— Согласна, — слабо улыбнулась Софи.

Фраза «Я поручаю тебе её безопасность» казалось весьма формальной, но, возможно, это было просто одно из выражений Киндредов.

— Обними меня ещё раз, прежде чем уедешь. — Лив высвободилась из обьятий Брайда и протянула руки к сестре.

— Уверена, что всё в порядке? — прошептала она на ухо Софи. — Ты выглядишь слегка расстроенной.

— Я? — Софи постаралась успокоиться. — Я в порядке, правда, не беспокойся. Просто иди… и повеселись со своим мужем.

— Если ты уверена. — Оливия отстранилась и посмотрела ей в глаза ещё раз.

— Уверена. — Софи одарила своего близнеца, как она надеялась, яркой, светлой улыбкой. — Просто думаю о завтрашней работе. Первый день в школе — это всегда катастрофа. Ты же знаешь.

— Знаю только с твоих слов. — Лив скривилась. — Я бы предпочла работать в отделении скорой помощи или на другой медицинской станции в любой день, чем иметь дело с кучей пятилеток, рисующих пальцами.

— Лучше краска, чем кровь. Понятия не имею, как ты это выносишь, — поёжилась Софи.

Лив усмехнулась:

— Забавно, именно это я собиралась сказать тебе. — Она засмеялась и, прежде чем отпустить Софи, ещё раз сжала её в объятиях. — Счастливого полета, обещаю, что свяжусь с тобой через транслятор попозже. — Она взглянула на Брайда, который властно смотрел на неё сверху вниз. — Хм, намного позже.

— Нет проблем, моя единоутробная пара, — улыбнулась Софи и обернулась к Сильвану, который продолжал наблюдать за ней с непонятным выражением на лице. — Мы готовы? — спросила она, стараясь скрыть волнение в голосе.

— Конечно. — Сильван сделал жест рукой, приглашая её идти первой.

Софи направилась к выходу из Священной рощи, но Сильван остановил её, легко прикоснувшись к плечу.

— Разве прежде чем уйти, нам не нужно обуться?

— Ох, гм, верно. Обуться, конечно.

Растерявшись, Софи последовала за ним туда, где перед церемонией все разулись. Она надела подходящие к платью босоножки на каблуке, которые выбрала до того, как узнала, что на церемонию нужно идти босиком, и ждала, пока Сильван обуется в высокие чёрные ботинки, которые здесь, казалось, любили все Киндреды.

— Знаешь, думаю, я кое— что забыла сказать Лив, — произнесла она, когда Сильван надевал второй ботинок. — Ты не возражаешь?

— Конечно, нет. — Он жестом предложил ей идти вперёд.

Софи побежала обратно к Священной роще, но имя сестры замерло на её губах. Широкая спина Брайда уже маячила вдалеке, он уносил Оливию с вечеринки.

— Ээ, похоже Брайд решил взять дело в свои руки, — сказала она, ухмыльнувшись, когда Сильван подошёл к ней сзади.

— Похоже на то.

— Хорошо, так что… — Софи замолчала, не зная, что сказать. — Ээ, думаю, мы должны сходить за тейк— ми?

Она уже каталась на этом двухголовом животном, больше похожем на тяни— толкай из книги про доктора Дулиттла, и ей не хотелось бы повторять этот опыт. Ухабистая поездка усугубилась ещё и тем, что передняя голова её тейк— ми заигрывала с задней головой тейк— ми Джиллиан.

Софи не имела ни малейшего представления о том, как отличить мужскую особь тейк— ми от женской, или как они размножаются, она не заметила у них каких— либо репродуктивных органов. Но заигрывания между двумя животными превратил всю дорогу до Священной рощи в весьма медленный и неудобный процесс. Они продолжали крутить шеями, с любовью заглядывая друг другу в фиолетовые глаза, так что хотелось закричать от раздражения. В конце концов, из— за этого они едва не опоздали на свадьбу.

«Ну, надеюсь, Сильван найдет нам животных не в течке, или от чего они там ещё были такими неспокойными. Но клянусь Богом, если из— за них я опоздаю домой…» Всё, что она хотела сделать после столь напряженного дня, — выбить бокал вина и принять горячую ванну с пеной. И ни одна глупая инопланетная лошадь в течке не помешает ей, по крайне мере, она надеялась на это.

Они направились в район, где содержали тейк— ми, он представлял собой длинные ряды маленьких квадратных конструкций, больше напоминающих собачьи будки, чем стойла. Эти животные родом с Твин— Мунс могли по собственному желанию сжимать и расширять свою массу, поэтому для их содержания не требовалось много места. Но к ужасу Софи, только одно лохматое зелёное животное стояло в стойле и жевало траву обоими головами.

— Куда они все делись?

Софи огляделась вокруг в надежде увидеть больше тейк— ми. Возможно, они уменьшились ещё сильнее, и все спрятались в каком— нибудь одном стойле? Она наклонилась, заглядывая в маленькие тёмные кабинки, но все они оказались пустыми.

— Вероятно, ими воспользовались другие гости. Но это не имеет значения, даже один тейк— ми сможет нести нас обоих. — Сильван стоял прямо позади неё, и от его низкого голоса около её уха, она подпрыгнула.

— Ох! — Она прижала руку к сердцу. — Ты меня напугал. Я… они могут поднять большой вес?

— Легко. — Он нахмурился. — Если ты, конечно, не возражаешь ехать верхом со мной.

— Ох, хм…

Софи представила себе поездку на этом лохматом животном с Сильваном позади неё. Тейк— ми очень сильно покачивался, передвигаясь на своих вывернутых ногах. Поскольку они вместе поедут на широкой спине животного, Софи не сможет не касаться Сильвана, даже наоборот, практически будет окружена его мускулистым телом. «Если он обнимет меня, я прижмусь к нему?» По какой— то причине от этой мысли её кидало то в жар, то в холод.

— Ну? — спросил Сильван, и Софи поняла, что слишком долго думает над ответом.

— Нет, конечно, я не против, — поспешно ответила она. — Сожалею, я просто… просто задумалась. Конечно, я не против поехать с тобой, чтобы ты прикасался ко мне, или чтобы ты был рядом со мной, или… — Осознав, что лепечет, Софи резко замолчала.

Он приподнял бровь и пристально и очень долго её рассматривал.

— Если ты действительно спешишь, мы можем воспользоваться транспортёром и оказаться прямо в доке.

— Мы в самом деле можем? — Софи облегченно вздохнула. — Здесь есть другой вид транспорта? Почему вы не пользуетесь им всё время?

— Ну, на самом деле этот способ в основном используется для транспортировки оборудования внутри станции, а не для перемещения людей. — Сильван, продолжая разговаривать, направился в сторону от конюшни с тейк— ми, и Софи поспешила за ним, стараясь не отставать. — Он не очень удобный. Но довольно быстрый, транспортировка занимает около пяти минут, тогда как на тейк— ми придётся добираться около часа отсюда до стыковочного дока станции.

— Ох, я согласна на транспортёр. Абсолютно.

Софи широко улыбнулась. Прекрасно, она не только попадёт домой и в тёплую ванну с пузырьками пораньше, так ещё ей не придётся всю дорогу прижиматься к Сильвану, который, она в этом уверена, неловко бы себя чувствовал.

— Вот мы и пришли. — Сильван остановился напротив большого дерева.

— Пришли? — Софи огляделась в замешательстве. — А где наш транспорт?

Он улыбнулся ей краешком губ и прикоснулся к коре дерева.

— Прямо здесь.

К удивлению Софи ствол дерева стал прозрачным, как стекло. Сильван нажал что— то ещё, и раздался свистящий звук. Цилиндрическая капсула поднялась вверх и появилась на месте ствола дерева. Она напомнила Софи старинную телефонную будку, которую она как— то видела в музее, только эта капсула оказалась меньше, намного меньше размером.

Сильван в третий раз нажал на что— то, она не могла сказать, что именно, так как весь ствол был прозрачным, почти невидимым; боковая панель отъехала в сторону, открывая доступ в крошечную капсулу.

Осторожно забравшись внутрь, Сильван каким— то образом выпрямился во весь рост внутри крохотной капсулы. Он стоял, упираясь широкими плечами в стенки, и Софи видела меньше дюйма зазора между его растрёпанными светлыми волосами и потолком кабинки.

— Боюсь, что здесь слегка тесновато. — Он пожал плечами, извиняясь, во всяком случае, попытался, так как там практически невозможно было двигаться. — Ну? — Он махнул рукой, насколько это было возможно. — Заходишь?

— Ээ… — Софи замерла на мгновение и просто смотрела на него.

Сильван настолько огромный, что там едва ли осталось для неё место. И она прижмется к его телу ещё более интимно, чем если бы согласилась поехать с ним на одном тейк— ми.

— С тобой всё в порядке? — Сильван нахмурился.

— Всё хорошо. — Она замялась. «Как я попадаю в такие истории?» — Я просто… думала, как мне лучше залезть сюда.

— Просто залезай. — Нетерпеливым жестом пригласил её Сильван. — Или ты предпочитаешь поехать на том тейк— ми?

— Нет, думаю, что нет. — Это только на пять минут, уговаривала она сама себя. «Ты сможешь выдержать эти пять минут, несмотря на смущение. Возможно, если я посильнее прижмусь к стенке…»

Она нерешительно забралась в крошечное пространство. С замиранием сердца Софи обнаружила, что не сможет не прижиматься к большому воину. На самом деле они оба попытались вежливо отстраниться и обменялись неловкими извинениями, и всё же Софи оказалась прижатой к груди Сильвана и обняла его руками за талию. — Мне жаль, — сказала она, пытаясь посмотреть на него снизу вверх. Но они стояли так близко друг к другу, что она задела макушкой его подбородок. — Ой!

— Ты в порядке? — Она почувствовала его рокочущий бас всем своим телом, казалось, вибрации от его голоса прошлись по всему её телу, что было странно приятно и в то же время неловко.

— Я… я в порядке. — Софи изо всех сил старалась не поддаваться панике, она терпеть не могла замкнутые пространства. Факт, о котором она вспомнила только после того, как закрылись двери, заперев их обоих в маленькой капсуле. — У меня просто… небольшая клаустрофобия, вот и всё.

— Скоро будем на месте, — успокаивающе сказал Сильван. — Держись, может слегка трясти.

Он нажал что— то на стене, и транспортёр вздрогнул, а затем взлетел вверх с огромной скоростью, отчего Софи почувствовала, что её внутренности остались где— то в Священной роще. Она взвизгнула от удивления.

— Ты в порядке? — снова спросил он.

— Я…

Внезапно транспортёр дёрнулся в сторону, и Софи ахнула. Этот чертов транспорт представлял собой один из тех жутких аттракционов, что привозили с собой передвижные ярмарки, которые так любила Оливия, и так ненавидела Софи. Их аттракционы всегда носили такие названия, как «Двухместное колесо судьбы» или «Падающая звезда», они раскручивались вокруг своей оси и с помощью центробежной силы прижимали тебя к стене. Только в случае Софи, её изо всех сил прижало к Сильвану.

До этого она пыталась отстраниться от Сильвана, старалась сильно не прижиматься к нему бёдрами, как могла избегала настолько интимного контакта. Но сейчас вся стеснительность вылетела в окно, уступая место самосохранению. Сильван — единственный, за кого Софи могла ухватиться, и она не собиралась его отпускать, когда капсула вздрогнула и рванулась через недра космической станции Киндредов.

«Пожалуйста, просто помоги мне пройти через это, — молилась она, зажмурившись. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, клянусь, что с этого момента всегда буду ездить на тейк— ми. Ну, или просто буду ходить пешком. Да, ходьба — это хорошо… ходьба — это просто отлично. Я никогда ни на чем не стану ездить, только передвигаться на собственных ногах. Я…»

— София? София?

Постепенно Софи осознавала, что Сильван обеспокоенно зовет её по имени. Он обнял её за плечи тёплыми, похожими на стальные тросы руками и большой ладонью гладил по волосам.

— Ээ, Сильван? — Она осмелилась посмотреть на него и на этот раз не стукнулась макушкой о его подбородок.

— Всё в порядке, — прошептал он, с облегчением заметив, что она отвечает ему. — Транспортёр остановился. Мы на месте.

— На месте? — Она хотела отпустить его и не смогла, изо всех сил продолжая сжимать кулачками атласный материал его бледно— голубой форменной рубашки. — Я… я сожалею, — прошептала она, снова прижимаясь щекой к его груди. — Просто дай мне минуту. Это была не очень мягкая посадка.

Довольный Сильван продолжал обнимать Софи, ожидая, когда она придет в себя.

— Всё в порядке, — проурчал он, поглаживая её по волосам. — Я должен был предупредить тебя. Не знал, что поездка на транспортёре так сильно тебя расстроит.

— Я… я не расстроена, — возразила она хриплым и скрипучим, даже для её собственных ушей, голосом. — Я просто удивилась, — добавила она, стараясь успокоиться.

— Сейчас мы находимся в ангаре, — мягко и успокаивающе ответил он, продолжая ласкать руками её волосы. Софи чувствовала, что расслабляется, но всё ещё не отпускала его.

— Ах, да, стыковочный док.

Постепенно она стала осознавать, что крошечная капсула наполнена терпким, пряным ароматом. Ничего подобного Софи прежде не ощущала: необузданный и какой— то очень мужской аромат. Ммм, прекрасно. Она принюхалась, казалось, этот потрясающий запах исходил от Сильвана. Но когда он успел воспользоваться парфюмом?

— Ты пользуешься лосьоном для бритья? — мечтательно спросила она.

— Лосьон после бритья? — Сильван, казалось, смутился.

— Ну, ты знаешь, одеколон. Парфюмерная вода. Ты распылил ее на кожу, чтобы обалденно пахнуть. Все Киндреды используют нечто подобное?

— Нет, у нас очень чувствительное обоняние. Нам не нравится, когда наш естественный аромат чем— то перебивается.

— Тогда чем от тебя так восхитительно пахнет?

Она потёрлась щекой о его твердую, горячую грудь, позабыв о том, что ещё несколько минут назад это казалось неправильным и смущающим. Но теперь всё стало совершенно естественным и правильным. Почему? И почему она не хочет отпускать его? Софи чувствовала его жесткий член, прижавшийся к её животу, так же как во время Поцелуя на удачу, но сейчас это не тревожило её. Вместо этого она сама реагировала в ответ.

Её соски вдруг затвердели, заныли, а в маленьких трусиках под зелёным платьем подружки невесты стало вдруг тесно. Кружево впилось в нежную плоть между бёдер одновременно раздражающе и возбуждающе. Она ещё раз глубоко вздохнула.

— Ммм… пахнет… не знаю, как объяснить, но невероятно, — прошептала она, потираясь об него, как кошка.

Сильван застыл рядом с ней.

— София, ты ведешь себя странно. Этот аромат… ты говоришь, что он восхитительный?

— Да, ты не чувствуешь? Я… — говоря, она посмотрела на него и увидела, что он не сводил с неё пристального, обеспокоенного бледно— голубого взгляда. Но её беспокоили его рот, а не глаза.

Он снова выпустил клыки.

Длинные и острые, выступающие, они сверкали в тусклом освещении капсулы, как кинжалы, готовые пронзить плоть.

«Мою плоть!» — внезапно осознала она.

— Ой! — Она отскочила назад и вывалилась бы из транспортёра, если бы Сильван не поймал её за руку. — Отпусти меня! — Она вырвалась и снова шагнула назад. Звук от её шпилек эхом отразился в огромном пространстве дока.

— Что? Что случилось? — Нахмурившись, Сильван посмотрел на неё и выбрался из небольшой капсулы.

— Твои клыки, — указала Софи дрожащим пальцем.

С приглушённым проклятием он прикрыл рот ладонью. Затем с трудом сосредоточился, убрал ладонь от своих губ, и Софи увидела, что его клыки снова стали нормальными.

— Прости меня, — казалось, он с трудом выговаривал слова. — Я не… не осознавал.

— Всё хорошо.

Она неловко поежилась, не зная, что сделать или сказать. Очевидно, она обидела Сильвана, так бестактно указав на его клыки. Всё равно что сказать человеку, что его ширинка расстегнута? Ну, что ещё я могла сказать? И всё же они виднелись. Сильван выглядел таким пугающим!

Сильван, похоже, не знал, что ответить. Наконец он отвернулся.

— Пошли. Нам нужно добраться до шаттла.

Глава 4

— Ты такой хулиган! — Лив игриво шлепнула своего новоиспеченного мужа по заднице, когда он вошел в их апартаменты и аккуратно уложил её на кровать. — Слишком рано унес меня с приема, мы едва успели разрезать торт. Не мог подождать ещё немного?

— Нет. — Глаза Брайда светились золотом от вожделения. — Я ждал целую проклятую неделю. Ты действительно знаешь, как помучить мужчину. Но ничего страшного. — Он одарил её порочной усмешкой. — Потому что я собираюсь наверстать упущенное.

— Что… что ты задумал? — задыхаясь спросила Лив, она ничего не могла с собой поделать, да и не хотела. Слишком сильно желала этого мужчину.

Брайд склонился над кроватью, приподнял пальцем подбородок Лив и заглянул ей в глаза.

— Я собираюсь связываться с тобой снова и снова, — проурчал он. — Собираюсь заполнить твоё нежное лоно своим членом и трахать всю ночь напролет. Так что, надеюсь, ты не планировала в ближайшее время возвращаться на вечеринку.

У Лив перехватило дыхание.

— Я не хочу возвращаться, — прошептала она.

— Отлично. — Он выпрямился и скрестил руки на широкой груди. — Это платье, оно особенное для тебя, верно?

— Конечно. — Лив провела рукой по белым кружевам. — Оно принадлежало моей матери.

Его взгляд смягчился.

— Ты такая красивая в нём, Лилента. Так что лучше сними его, немедленно.

Это был приказ, не просьба, он говорил низким рычащим голосом, от которого сердце Лив забилось со скоростью мили в минуту. Лив вспомнила, как он разговаривал с ней после её самовольного визита к Джиллиан, когда возвращаясь назад, она случайно забрела на территорию свободных самцов. Брайд оказался вынужден заявить на неё права собственности публично перед группой свободных воинов, а потом он отвел её в их апартаменты, велел раздеться, собираясь её попробовать. От подобных воспоминаний, одновременно смущающих и порочных, Лив всё сильнее хотелось подчиниться ему и сделать то, что он хотел.

Он, вероятно, и не подозревал об этом.

Вздёрнув подбородок, она посмотрела ему в глаза:

— Так ты думаешь, что теперь, когда мы официально связаны, можешь указывать мне, что делать?

От его пылающего взгляда она практически расплавилась.

— Делай то, что я говорю, Лилента, сними это чертово платье прежде, чем я сорву его с тебя. — Наклонившись, он схватил её за плечи и притянул к себе, обжигая поцелуем, от которого она едва не задохнулась.

— Брайд… — слабо возразила она.

До сих пор Лив никогда не видела его настолько оголодавшим от страсти, даже когда они любили друг друга в первый раз.

— Полагаю, ты не совсем понимаешь, насколько сильно нужна мне, Оливия, — тихо прорычал он, смотря прямо ей в глаза. — Раньше я сдерживался, так как не хотел отпугнуть тебя.

— Что? Не говори глупостей, — возразила она. — Ты никогда бы не смог напугать меня.

— Теперь уже не смогу. — Он сверкнул голодным оскалом. — Потому что ты моя, навсегда. Ты нужна мне, Лилента. Я жажду оказаться внутри тебя и долго, очень долго трахать сегодня. — Он снова страстно поцеловал Лив, скользя большими руками по всему её телу, сжимая ладонями грудь, и, скользнув ещё ниже, обхватил одной рукой её естество. — Но прежде чем сделать это, я жажду попробовать тебя на вкус. Так что раздевайся сейчас же, или я сделаю это сам.

Лив задыхалась от бешено колотящегося в груди сердца, во рту пересохло, и она не могла произнести ни слова. Она с трудом верила в то, что Брайд сдерживался с ней. Но увидела правду в его золотистых глазах, сверкающих отчаянной страстью. Отказывая Брайду всю прошлую неделю, она обрекла его на невероятные муки, так что сегодняшняя ночь будет особенной. Что ж, сегодня вечером я заглажу перед ним свою вину, пообещала она себе. Но всему своё время.

— Отпусти меня в ванную переодеться, — попросила она Брайда с легкой улыбкой. — А тем временем ты, возможно, тоже разденешься.

— Поторопись. — Он окинул её очередным обжигающим взглядом. — Я жажду вылизать твои складочки, ощутить, как ты кончишь мне на лицо.

От слов Брайда у неё ослабли колени, стараясь не показывать этого, она медленно направилась мимо него в ванную. Лив кое— что спрятала там, надеясь сделать предстоящую ночь ещё более незабываемой. Оказавшись в ванной, Лив с небольшими усилиями избавилась от свадебного платья, переодевшись в нечто более комфортное и менее ограничивающее. И хотя Брайд приказал ей раздеться полностью, она решила проигнорировать его приказ и обновить эротический костюмчик, который берегла специально для брачной ночи.

Именно его ей помогла выбирать Кэт по тинк— ми неделю назад. И сейчас, смотря на себя в зеркало, Лив думала, что у её подруги действительно отличный вкус, плохо только одно — у Кэт нет собственного воина Киндред. Возможно, всё изменится к тому времени, как приём закончится. Не так уж Лив и погрузилась в собственное счастье, чтобы не заметить напряженность между Сильваном и Софи, или то, что младшие братья, как Брайд называл Твин— Киндредов, не спускали голодных взглядов с Кэт.

Но в данный момент все мысли Лив крутились вокруг одного: как соблазнить и ещё больше возбудить собственного новоиспеченного мужа. Разглядывая себя в зеркале, она с уверенностью могла заявить, что её трюк с эротическим нижним бельем сработает.

Кружевной наряд состоял из белого бюстгальтера с чашечками, лишь наполовину прикрывающими грудь, в комплекте с трусиками, подвязками и белоснежными чулками до середины бедра. Чёрные босоножки на настолько невероятно высоких шпильках, что она никогда не осмелилась бы одеть их на люди, завершали наряд, делая её ноги ещё более длинными и стройными.

Лив ощущала себя восхитительно обнаженной, поправляя крошечные чашечки бюстгальтера, которые даже не прикрывали соски. Они просто приподнимали грудь вверх, как некие экзотические фрукты на подносе. В качестве последнего штриха Лив распустила сложную прическу и встряхнула волосами, позволяя им свободно ниспадать по обнаженным плечам. Затем, чувствуя себя восхитительно грешной, она открыла дверь ванной и направилась к Брайду.

Он ожидал Лив сидя на кровати, но едва та переступила порог спальни, встал. Так же как и в первый раз, когда он снял с себя рубашку и набросил ей на плечи, Лив не могла отвести от него взгляда. Стальные мускулы на его груди и животе спускались вниз, к реально впечатляющему члену, она вспомнила, как испугалась, впервые увидев эту внушительную плоть. А сейчас сгорала от желания вновь ощутить его в себе.

— Ну? — Она одарила его слегка беззастенчивой улыбкой, входя в комнату. — Тебе понравилось? — Лив продефилировала перед ним, провокационно покачивая бедрами, отчего её грудь приподнималась вверх— вниз, прохладный воздух дразнил обнаженные соски.

— Боги, Лилента, — низкий голос Брайда охрип от похоти, его взгляд путешествовал по её телу. — Ты выглядишь потрясающе.

— Спасибо, — улыбнулась Лив, её наряд дополняли туфли на невероятно высоком каблуке, но даже несмотря на это, Брайд оказался выше неё на несколько дюймов.

— Я вроде приказал тебе явиться полностью обнаженной, — нахмурился он.

— Ты и приказал. Но я подумала, что так будет намного веселее. Взгляни… — Расставив ноги, она раздвинула в стороны разрез на трусиках спереди, обнажая лоно. — Так что тебе не нужно их рвать, — объяснила Лив, улыбаясь. За всё это время Брайд со своими пещерными повадками уничтожил немало её любимых трусиков, и хотя Лив понравился сам процесс, ей катастрофически не хватало сексуального нижнего белья.

Он строго посмотрел на нее:

— То, что мне не нужно рвать их, чтобы добраться до тебя, не означает, что они уцелеют.

Лив уперлась рукой в бедро.

— О чём ты говоришь?

— Я говорю о том, что ты не подчинилась прямому приказу. — Он приподнял бровь. — Скажи мне, Оливия, ты когда— нибудь слышала о «Законе о поведении»?

— Нет, конечно. О чём ты говоришь? — нахмурилась она.

— Это закон Киндредов, гласящий, что каждый воин несет ответственность за хорошее поведение своей невесты.

— Хорошее поведение? Какое это имеет отношение ко всему происходящему?

— В основном он дает мне право наказывать тебя за неподчинение прямому приказу, или если ты подвергнешь опасности себя или других, — прогремел он. — Помнишь, как ты оказалась на территории свободных самцов вовремя нашего периода предъявления прав, когда я приказал тебе не покидать наших апартаментов? Я имею полное право в соответствии с «Законом о поведении» наказать тебя сейчас.

— Вообще— то, я как раз думала об этом минуту назад. — Лив вздернула подбородок. — Но одев это, я никого не подвергла опасности. — Она указала рукой на белый кружевной комплект.

Брайд усмехнулся:

— Но ты ослушалась моих приказов. И боюсь, что тебе придется дорого заплатить за это, Лилента. Очень дорого.

— Что? Что ты имеешь в виду? Что собрался делать?

От его взгляда она заметно нервничала. Она вышла в этом комплектике, желая соблазнить его так же, как в тот раз, когда они впервые занимались любовью. Но сейчас, всё выглядело так, будто Брайд собрался поменяться с ней ролями.

— Отшлёпать тебя, — на полном серьёзе заявил он. Вернувшись к кровати, он сел и похлопал себя по коленям. — Иди сюда.

— Ты, должно быть, шутишь, — нахмурилась Лив. — Послушай, Брайд, я поклялась «почитать и подчиняться» тебе, но эти слова лишь часть церемонии. На самом деле я не позволю тебе перекинуть меня через колено и отшлёпать.

— Ах, нет?

С быстротой молнии он притянул её к себе на колени. Лив всегда поражалась, как он, будучи таким огромным, двигался настолько быстро. Вероятно, ему помогали его рефлексы воина, но если не остановить его сейчас, он воспользуется намного большим, чем быстрые рефлексы.

— Эй, отпусти меня!

Она пыталась вырваться, но Брайд легко удерживал её одной рукой. Другой он раздвинул разрез в её кружевных трусиках и начал медленно поглаживать обнаженные ягодицы.

— Брайд! — возмутилась она, но он продолжал ласкать её большой горячей ладонью. — Брайд, серьёзно, не надо.

— Не наказывать тебя или не дразнить? — спросил он тихим голосом, наполовину весёлым, наполовину серьёзным, но всё же не спуская её с колен. Затем без предупреждения шлепнул её ладонью по голой ягодице.

Извиваясь, Лив взвизгнула в знак протеста, стараясь не замечать, что с каждым движением, трется о большую головку его члена, прижатую к её холмику.

— Я не… не нуждаюсь в этом, — возразила она. — Я не маленькая девочка, и для того чтобы вести себя хорошо, не нуждаюсь в порке.

— Для меня ты очень маленькая, — возразил он, шлёпая её по другой ягодице. — Возможно, мне понравится шлёпать тебя. — Очевидно, он не шлёпал её в полную силу, хотя удары и жалили, но больно не было. И тем не менее Лив продолжала сопротивляться из принципа.

— Ты не можешь делать это, — запротестовала она. — Мне… мне не нравится.

— Ах, нет?

Брайд развернулся на кровати, перевернул Лив и раздвинул ей бедра, размещая её на своих коленях так, что теперь скользил головкой члена прямо между её складочек. Лив ахнула, почувствовав, как он проехался членом по скользкому естеству, задевая клитор. Теперь выбор трусиков с разрезом казался ей ошибкой, но менять что— либо было слишком поздно.

— Нет, я… я нет, — задыхаясь, продолжала возражать она, но затем Брайд шлепнул её ещё раз, она взвизгнула и подпрыгнула, он снова проехался членом по её складочкам, и визг сменился стоном.

— Уверена, чтотебе не нравится, Оливия? — тихо прорычал он, шлёпая её снова и снова, каждый раз скользя членом по её складочкам, добившись того, что Лив уже стонала непрерывно. — Уверена, что мне нужно перестать шлёпать тебя?

— Это… это унизительно, — наконец— то удалось выдохнуть ей. Боже, разрываясь между незначительной болью в попке и восхитительной пульсацией в клиторе, Лив едва могла думать, не то что говорить!

— Восхитительно, — прошептал он. — Я чувствую, какой горячей и влажной становится для меня твоё маленькое лоно. И не только от того, что я трусь об тебя.

— Почему… почему я так реагирую? — потребовала ответа Лив, стараясь хоть чуть— чуть сохранить собственное достоинство.

— Думаю, потому что тебе понравилось, хочешь ты этого или нет, — ответил он ей. — Не боль, но подчинение и доминирование. Наказание.

— Мне… мне не нравится, — снова попыталась возмутиться Лив. — Я современная женщина. Мне не нужно никакое по… под… — она так и не смогла закончить слово, потому что с каждой её попыткой Брайд отвешивал ей очередной нежный шлепок по попке. Лив ощущала, как горят её ягодицы, но как ни странно, её лоно ещё сильнее истекало влагой. Она только задумалась о том, как долго это будет продолжаться, как Брайд внезапно поставил её на кровати на четвереньки.

Инстинктивно Лив попыталась встать, но он нежно завёл ей руки за спину и прижал к кровати.

Оказавшись в столь смущающем положении, Лив прижалась щекой к постели с поднятой вверх попкой и широко расставленными ногами, выставляя напоказ белоснежные кружевные трусики с разрезом в самом интимном месте, обнажающие естество, что ощущалось одновременно неловко и эротично. Лив ощутила, как разошлись в стороны её губки, открывая скользкую розовую плоть и восхитительно пульсирующий клитор.

— Очень красиво, — проурчал Брайд, прослеживая внешний край белого нежного кружева одним пальцем. — Знаешь, мне понравилась эта милая кружевная вещичка. Настоящим наслаждением будет трахнуть тебя прямо в них.

— Брайд! — Лив безуспешно попыталась вырваться из его стального захвата. Он обладал ею именно так, как хотел, и не собирался отпускать. А ещё дразнил — это оказалось хуже той унизительной позы в которой он её удерживал. Брайд медленно скользил пальцем вокруг её центра, не касаясь там, где она хотела больше всего, и это было невыносимо. Она ощущала, как в преддверии оргазма пульсирует клитор, а лоно казалось таким пустым. Боже, она жаждала заполучить его в себя!

— В чём дело, Лилента? Обнаружила, что наказание понравилось тебе сильнее, чем ты думала? — Брайд склонился над ней сзади, она чувствовала его член у внутренней поверхности бедра. — Признайся, — выдохнул он ей на ухо. — Тебе всё понравилось, чёрт, ты просто влюбилась в то, что я тебе дал. Удерживая. Подчиняя.

— Нет, — запротестовала Лив, покачиваясь. — Нет, я… я никогда…

— Не ври мне, — прорычал он. — Я вижу, никогда прежде ты не была такой возбужденной. К тому же, как ты объяснишь это? — Он перестал очерчивать пальцем край кружевных трусиков и вместо этого скользнул им глубоко в её лоно, вырвав из горла Лив сдавленный вскрик. — Всё верно, Лилента, — прошептал он, ещё глубже толкаясь в неё, на этот раз двумя пальцами. — Объезжай мои пальцы так же, как ты жаждешь объездить мой член. Позволь себе кончить, пока я трахаю тебя пальцами.

Если бы кто— нибудь когда— нибудь сказал Лив, что она станет наслаждаться доминированием и подчинением, она назвала бы их лжецами. Она сильная, независимая женщина, ей нравилось командовать во время секса. Но это… это совершенно новый опыт. И хотя часть её до сих пор возмущалась действиями Брайда, другая, более глубокая часть не могла отрицать, что более возбужденной она не ощущала себя никогда в жизни. Не в силах сдержаться, она лишь покачивалась и стонала, ритмично двигая бедрами в такт его толчкам, подводящим её к вершине. Но прежде чем она смогла хоть на чуть— чуть приблизиться к оргазму, Брайд разочаровал её, убрав пальцы.

— Что? — она попыталась обернуться, но он продолжал крепко прижимать её голову к постели.

— Э— э— э— э— э, Оливия, я с тобой ещё не закончил, — прошептал он, быстро шлёпая её по попке. — Совсем не закончил. Я хочу трахнуть тебя в этой позе. Чтобы ты видела, как я заполняю тебя своим членом, и как мой брачный узел набухает в твоём тугом лоне. Сегодня я буду заполнять тебя снова и снова, и знаешь что? — продолжил он, склонившись к ней и прошептав на ухо: — Трахну тебя глубоко и жестко, буду кончать в тебя снова и снова, до тех пор пока твоё лоно не переполнится моим семенем.

— Пожалуйста! — ахнула Лив, сама не понимая, о чём умоляет: продолжить или остановиться. Лишение контроля над собой влияло на неё так странно, сводило с ума. Её лоно пульсировало от его порочных словечек, она ощущала влагу, стекающую вниз по бедрам, — немое подтверждение её полного подчинения.

— Но прежде чем я сделаю это, — продолжил Брайд, снова лаская её складочки лишь кончиками пальцев. — Прежде чем заполню тебя и трахну, я снова буду пировать на нежном лоне, упиваясь вкусом твоего сладкого меда.

Лив вздрагивала от его легких прикосновений.

— Ты… ты собираешься попробовать меня как… как тогда? — Он никогда не лизал её сзади, хотя раз или два Лив сидела на его лице и объезжала язык. Даже это казалось ей странным, но… позволить ему облизывать её сзади, просто неприлично.

«Забудь, не препятствуй ему, — прошептал тихий голосок в её голове. — Он всё равно сделает это, хочешь ты или нет».

От этой мысли тёмное возбуждение охватило Лив, и она не смогла сдержать похотливую дрожь, а затем Брайд встал на колени позади неё и ещё шире раздвинул ей бедра в стороны.

— Вот так, — проурчал он. — Замри и дай мне полакомиться твоим лоном, будь хорошей девочкой, или я тебя снова отшлёпаю. Ты поняла меня, Оливия?

Его доминирующий низкий голос что— то сделал с ней, пробудил к жизни какую— то спящую часть её сознания, которая иначе никогда бы не проснулась. И несмотря на сильное смущение, её лоно увлажнилось сильнее, складочки набухли и полыхали огнем в ожидании его языка.

— Я спросил: ты поняла меня? — от его рыка она вздрогнула, понимая, что он хотел от неё словесного подтверждения.

— Д— да, — едва прошептала она, вжимаясь щекой в постель.

— Да, сэр, — жестко поправил он её. — Скажи это, Оливия. На самом деле я жажду, чтобы ты сказала не только это. Скажи: «Я обещаю не сопротивляясь позволить вам вылизывать моё лоно, до тех пор пока не кончу, сэр».

— Я… — Лив ощутила, как щеки окрасились румянцем. — Я не могу это сказать, — запротестовала она.

— О, да, ты можешь. — Он отвесил её ягодицам ещё один жгучий шлепок. — Скажи это, Оливия, или я буду пировать на тебе всю ночь, заставлю кончать снова и снова, не входя членом в тугое лоно.

Лив обожала, когда Брайд ублажал её языком, но ещё больше наслаждалась его членом в ней. Она понимала, что стала зависима от его брачного аромата, нуждалась в его толстом члене, заполняющем её, в самом Брайде, отмечающем её как свою, но не переживала по этому поводу. Её волновала только собственная сводящая с ума похоть. Медленно, запинаясь, она прошептала то, что он требовал.

— Я… я обещаю не сопротивляясь… позволить вам вылизывать моё лоно, до тех пор пока… пока не кончу. сэр, — быстро сказала она, прежде чем он произнес хоть слово.

— Хорошо. Очень хорошо, — одобрительно проурчал он. — А теперь приготовься, Лилента. Я сейчас попробую тебя.

Широкими подушечками больших пальцев Брайд раздвинул её складочки, полностью обнажая клитор, заставляя её извиваться от желания. Но она пообещала вести себя хорошо, дать ему насладиться её вкусом, а потому старалась не двигаться слишком сильно, даже когда почувствовала, как скользкий влажный язык раскрыл её естество, проникая внутрь.

Брайд вылизывал её сверху до низу медленно, с наслаждением, но каким— то образом каждый раз избегая клитора. Лив знала, он наказывает её, нарочно дразнит, давая ей больше, чем она могла вынести.

— Боже, Брайд, пожалуйста… ты сводишь меня с ума, — ахнула она, ощущая, как он скользит языком вокруг её нежного бугорочка, не прикасаясь к самой вершинке.

— Я даю тебе ровно столько, сколько нужно, — прорычал он. — И даже более того. Твоё наказание могло бы подождать, но думаю, мы оба понимаем, что ты его заслужила.

— Так вот что ты имел в виду когда говорил, что… ах! Сдерживался, — выдохнула она, вздрагивая, когда он снова её лизнул.

— Нет, не это.

Внезапно она почувствовала, как он скользнул толстым пальцем в лоно, повертел им, как будто собирая влагу. И прежде чем Лив успела спросить, что Брайд задумал, он вынул палец и плавно скользнул им вниз по промежности к розочке её заднего входа.

— Брайд? — в её голосе послышалась настоящая паника, она попыталась обернуться и посмотреть на него. — Брайд, что ты делаешь? Ты знаешь, я никогда…

— Не волнуйся, Лилента, — успокаивающе прошептал он, прижимаясь пальцем к плотному колечку мышц, охраняющему вход в неё сзади. — Я знаю, ты здесь девственница. Я буду осторожен.

— Дело не в осторожности, — возмутилась Лив, почувствовав, что его палец слегка скользнул внутрь. — Просто я, э— э— э, этим не занимаюсь. Я имею в виду…

— Теперь занимаешься, — прервал он Лив командным тоном, от которого у неё, даже несмотря на страх, ослабли колени.

— Но… но я… — Лив так и не смогла договорить.

— Всё хорошо, — продолжал Брайд более спокойно. — Всё в порядке, Оливия. Просто откройся и впусти меня. Я всего лишь трахну твою очаровательную попку пальцем, пока буду смаковать на вкус твой мед. Клянусь, что не зайду дальше.

— Просто… просто пальцем? — Она плотно сжимала мышцы, сопротивляясь столь интимному вторжению.

— Я обещаю, — прошептал он, нажимая пальцем чуть сильней. — Впусти меня, Лилента. Доверься мне, клянусь, ты не пожалеешь.

Этому низкому нежному голосу она не могла сопротивляться. Лив понимала, Брайд легко мог бы решить этот вопрос силой, но не стал. Внезапно она поняла: он хотел её подчинения даже больше, чем прикасаться к ней этим новым способом. Открывшись сейчас, она отдаст ему ту часть себя, которую прежде не показывала никому. Позволяя ему войти в её девственный задний вход, она признает, что хочет его внутри себя со всех сторон. И это, правда.

«Я хочу его всюду, несмотря на страх».

Раньше Лив могла бы поклясться, что никогда не поступила бы так, а сейчас собиралась сдаться. Судорожно вздохнув, она как могла постаралась расслабиться.

Брайд, наверное, почувствовал, что напряжение уходит, и успокаивающе погладил её по спине.

— Хорошая девочка, — тихо прошептал он ей на ухо. — Очень хорошая девочка, раз позволила мне трахнуть твою сладкую попку пальцами, Оливия.

С этими словами Лив ощутила, как его большой палец вошел в неё полностью, проскользнув в бутончик, заполняя так, как никто до этого не заполнял. Это оказалось странно и немного страшно, но не так отвратительно, как она опасалась. В конце концов, совсем недавно она поклялась подчиняться ему полностью перед толпой свидетелей. Но не знала, что ей придется выполнять свои брачные клятвы так скоро.

— Всё хорошо, — снова прошептал Брайд.

Лив ощущала его горячее дыхание на бедрах сзади, знала, он собирается её попробовать. Она просто надеялась, он наконец— то перестанет дразнить её и игнорировать клитор. Ибо сексуальная напряженность в ней достигла предела, Лив ощущала, что ещё чуть— чуть и просто взорвется.

Брайд на мгновение замер, а затем вдруг набросился на неё снова. Даже предупрежденная о его намерениях, она не смогла сдержать стон, сорвавшийся с губ, стоило ему ворваться языком глубоко в лоно, вкушая влагу прямо из источника. Боже, ощущения от её одновременно заполненных лона и попки оказались такими странным и всё же невероятно возбуждающими. Она чувствовала себя полностью открытой, и то, как Брайд наконец— то всосал в рот набухший клитор и одновременно трахал пальцем попку, только усилили ощущения. На самом деле наслаждение было настолько интенсивным, что Лив почти мгновенно кончила.

Видимо, Брайд почувствовал её дрожь и на мгновение отстранился.

— Правильно, Лилента, кончай, — настаивал он охрипшим от похоти голосом. — Пока я трахаю твою сладкую попку, кончай на мой язык.

Его горячее дыхание опалило её влажные раскрытые складочки, и в тот же момент его язык снова ударил по клитору. Лив ощущала, что снова кончает, повинуясь его приказу.

— Брайд, — ахнула она, когда очередной оргазм прокатился по ней. Её тело умоляло о большем, сжимаясь вокруг него, сдавливая.

«Потому что мне нужно больше, — практически обезумев подумала она, измученная очередным оргазмом, а Брайд жадно слизывал стекающий из лона мед. — Он нужен мне внутри. Не только его язык или пальцы, я жажду его входящий, наполняющий меня член».

Брайд очевидно сгорал от той же потребности. И как только стихли последние спазмы её оргазма, отстранился и расположился у входа в лоно.

— Сейчас я трахну тебя, Лилента, — прохрипел он, растягивая широкой головкой скользкие складочки. — Заполню тебя членом и брачным узлом. Отмечу тебя, буду привязывать тебя ко мне снова и снова.

— Пожалуйста! Боже, да, пожалуйста, — услышала Лив собственный умоляющий голос, но не могла остановиться. Не могла ничего сделать, лишь пошире раздвинула бедра в предвкушении его члена, уже входящего в лоно.

Он трахал её и раньше, уже много раз. И всё— таки она чувствовала незначительную распирающую боль от вторжения настолько крупного мужчины. Лив охватило восхитительное ощущение от того, что она полностью открылась для него, принадлежит ему, она приветствовала каждый дюйм плавно скользящего внутрь неё толстого члена. Но даже когда он уперся головкой в её матку, она понимала, что он вошел не полностью. Ей ещё предстояло принять в лоно его брачный узел — толстое уплотнение, окружающее основание члена, почти в два раза увеличивающее диаметр самого члена.

Связывающий брачный узел свойственен только Бист— Киндредам. Он набухал во время секса внутри женщины и связывал пару вместе на несколько часов, за это время мужчина выплескивал в лоно женщины достаточное количество спермы, тем самым обеспечивая полное связывание. Сначала Лив смертельно боялась этой его особенности и сейчас, ощутив брачный узел у входа в лоно, всё ещё слегка нервничала. Но тело Брайда уже инстинктивно выделяло определенные химические вещества, благодаря которым она открывалась достаточно чтобы принять его, даже если это было очень, очень трудно.

Брайд знал, она продолжала стесняться его брачного узла, а потому остановился и успокаивающе её погладил.

— Ты в порядке? — прошептал он. — Справишься с этим, Лилента?

— Да… — прошептала она, ещё шире разведя бедра, ещё больше открываясь для него. — Я в порядке. И уже принимала тебя прежде.

— Но сегодня я особенно большой, — извинился он. — Так сильно нуждался в тебе всю прошедшую неделю. Боюсь, ты с трудом примешь меня.

Напомните мне, никогда больше не лишать его секса, независимо от того насколько причина романтична, доведенная почти до безумия, подумала Лив. Но она никогда не уклонялась от трудностей и, кроме того, жаждала заполучить его в себя, так же как он оказаться в ней.

— Всё хорошо, — прошептала она, прижимаясь к нему спиной и умышленно насаживаясь лоном на его член. — Войди в меня, Брайд. Я желаю этого.

— И я желаю, Лилента. Но не хочу причинять тебе боль.

— Ты не причинишь, — настаивала она. — Вперёд, Брайд, трахни меня.

Казалось, её слова невероятно его возбудили. С тихим рычание он схватил её за бедра и жестко ворвался в её глубины.

Лив застонала от смеси удовольствия и боли, когда его набухший брачный узел наконец раздвинул лоно и вошел, полностью её заполняя. Боже, Лив задыхалась от нахлынувших на неё невероятных ощущений. Не было ничего лучше, чем это, чем подчиняться любимому мужчине, полностью открываясь для него, приняв его всего.

Брайд застонал от наслаждения, войдя в неё до упора, и замер на мгновение, лаская её бедра.

— Боги, Лилента, — прохрипел он. — Жаль, ты не видишь этого. Мой член настолько глубоко в тебе, и твое маленькое тугое лоно так плотно обхватывает мой брачный узел. Я мог бы кончить только от одного этого вида.

— Ну, так кончай, — простонала Лив, подаваясь назад, к нему навстречу. Киндреды славились мультиоргазмами, так что на этом их удовольствие не закончится. А даже поможет. При такой тугой связке им пригодилась бы дополнительная смазка.

— Сейчас я заполню тебя полностью, — пообещал Брайд, сильнее прижавшись к ней, и это не было пустой угрозой. Лив ничего подобного не ощущала с человеческим любовником. С Брайдом же чувствовала, как горячие струи семени выплёскивались внутри незащищенного лона, и то, как тёплая жидкость вытекала в месте их плотного соединения.

— Брайд! — застонала она, когда несколько жемчужных капель спермы соскользнули вниз по её влажным складочкам и покрыли клитор. Она не знала, как у других Киндредов, но у Бист— Киндредов их семя действовало как афродизиак. Её естество сразу же стало более чувствительным и набухло сильнее, гарантируя, что самая легкая, незначительная стимуляция приведет к мгновенному оргазму.

— Тебе понравилось, Лилента? — его голос охрип от похоти и вожделения. — Понравилось ощущать, как мой член наполняет тебя? Как моя сперма сочится из твоего маленького горячего лона?

— Ты знаешь, что да, — прошептала она, снова прижимаясь к нему спиной. — Более того, Брайд. Кончи во мне снова, а потом трахни. Жестко трахни.

— Трахну тебя так жестко, как тебе нужно, Лилента, — пообещал он, снова сжимая её бедра. — Собираюсь наполнять тебя своей спермой снова и снова. Сделать тебя моей, навсегда.

— Я уже твоя, — запротестовала Лив, затаив дыхание, ощущая новый прилив тепла внутри своего тела, и ещё больше горячей жидкости просочилось и потекло по влагалищу.

Продолжая кончать, Брайд с тихим рыком задвигался внутри неё. Лив застонала и вцепилась в одеяло, стараясь не упасть от силы его толчков. Она оказалась настолько близко… настолько близко к оргазму. Если бы только он…

«Брайд, — позвала она его по их мысленной связи, созданной ещё с первого соединения. — Дотронься до меня! Мне нужно, чтобы ты прикоснулся ко мне… заставь меня кончить».

«Как насчет этого?»

Он слегка сменил угол проникновения, и она ощутила, как что— то ещё вступило в игру. Как Лив узнала позже, эта часть его называлось фланц — что— то наподобие придатка, идущего прямо от основания его брачного узла. По сути, это единственная его часть, что в неё не входила. И не имело значения, в какой позиции они находились, этот придаток оказывался наготове, в ожидании. Он обхватывал клитор, словно сильными и нежными пальцами, растирая набухший, сверхчувствительный бутончик так, как надо, в одном ритме с движениями Брайда.

Это именно то, что ей нужно. С криком, перешедшим в стон, Лив снова шагнула через край, и невероятный по силе оргазм, накрыв с головой, прокатился сквозь неё горячей волной.

— Тебе понравилось, Лилента? — тихо прорычал Брайд, сильнее сжимая её бедра. — Понравилось, как я трахаю тебя, понравилось кончать на моем члене?

— Ты… ты знаешь, что да, — выдохнула она, задыхаясь.

— Это хорошо, — прогрохотал он. — У нас впереди долгая… долгая ночь. Мы только начали. — Брайд успокаивающе поглаживал её по спине и более нежно добавил: — Я люблю тебя, Оливия. Я так сильно тебя люблю.

— Покажи мне насколько.

Несмотря на предыдущий оргазм, она хотела ещё. Лив никогда не сможет насытиться им. Даже сейчас, прижимаясь к нему спиной, она всё ещё двигалась на его жестком члене.

— Покажи мне, Брайд, — ахнув, тихо прошептала она.

— С удовольствием, Лилента.

И он выполнил своё обещание.

Глава 5

Сильван не знал, что во имя семи кругов ада, происходит с ним. Сначала выросли его клыки и не один, а два раза. И второй раз он этого даже не заметил. К счастью, он смог убрать их, правда ощущение, что его член застрял в слишком тесных брюках, осталось. Правда, теперь его брачный аромат, казалось, сочился из каждой его поры. Сильван едва ощущал его.

«Почему София так сильно терлась об него?

Её нежное, соблазнительное тело. Полная грудь у моей груди. Её теплый тайный аромат… Она, казалось, даже не осознавала, что мой стояк прижимается к её животу, ну, по крайней мере, она не отстранилась».

Он покачал головой. Нет, невозможно, чтобы застенчивая, явно неопытная София вела себя так распутно, если бы его брачный аромат не работал в полную силу.

«Но этого не должно быть! Я поклялся никогда не призывать невесту. Поклялся в Священной Роще, перед статуей самой Матери. Почему это случилось со мной?» Он не знал.

Стук его ботинок эхом отражался от металлического пола ангара, пока он шел между бесконечными рядами транспортных средств в поисках того, который использовали для полетов они с Брайдом. Наконец он нашел корабль в начале одного из одинаковых рядов в ангаре. Продолговатый, гладкий, серебристого цвета шаттл с очень маленькой кабиной внутри. Сильван обернулся на Софию, которая почти бежала за ним, не поспевая за его широкими шагами. Что если его брачный аромат заполнит кабину шаттла, как это случилось в транспортной капсуле? Есть ли способ подавить его?

Сильвану хотелось бы это знать, но он никогда раньше не встречал воина с подобной проблемой. Обычно, когда у Транк— Киндреда вырастают клыки, а тело начинает источать брачный аромат, он ментально и эмоционально готов претендовать на свою невесту.

«Но я не готов. Я никогда не буду готов. Даже если бы я хотел, мечтал разорвать клятву, София никогда бы меня не приняла».

Он вспомнил выражение ужаса на её лице, когда она показывала на его клыки. Ну, он не мог винить её. Он до боли порезал ей губу. Тем не менее, почему она смотрела на него, как на какого— то монстра? Он уже видел подобное выражение на женском лице раньше — это отторжение. И хотя он не хотел её, во всяком случае, не разумом, но его глупое тело всё же желало её, и этот ужас в её глазах причинял боль.

— Сильван? — Нежная рука легла на его локоть, и он понял, что стоял на месте, задумчиво рассматривая блестящий серебряный челнок. — Сильван? — снова позвала она нежным мелодичным голосом.

Неохотно он обернулся и посмотрел на Софию:

— Да?

— Мне… мне жаль.

Она казалась бледнее бумаги, но в её взгляде светилась решимость. На самом деле она выглядела так же, как в тот раз, когда заставила себя поцеловать его.

— За что ты извиняешься? — Сильван смягчил голос. — Тебе не о чем сожалеть, София.

— Да, но мне жаль, — упрямо повторила она. — Я не должна была… так отскакивать от тебя. Не знаю, почему так поступила, ведь ты просто пытался успокоить меня.

На её прекрасном лице отражались и ужас, и мольба. По какой— то причине от этого Сильван почувствовал, будто она проникла своей маленькой рукой в его грудь и стиснула сердце.

— София… — Он прикрыл глаза и сжал пальцами переносицу, стараясь избавиться от пульсирующей в висках нарастающей головной боли. — Не знаю, почему это случилось. Не знаю, почему вдруг мои клыки выросли дважды…

— Трижды, — тихо поправила она.

— Что? — Он открыл глаза и уставился на неё.

— Ты… они выросли и в Священной роще тоже. Когда ты спасал меня от той жрицы.

Сильван едва не застонал. Это хреново. Тот факт, что его клыки реагировали на похоть, ещё можно объяснить. Но то, что они выросли, подчиняясь защитным инстинктам, — другое дело.

«Я веду себя так, будто мы уже повязаны, и я должен защищать её! Во имя семи кругов ада, что со мной происходит?»

— Мне жаль, — ответил он наконец, не зная, что еще сказать. — Извини, если я напугал тебя.

— Всё в порядке. — Но судя по её лицу, ничего не было в прядке. — Ээ… может, мы просто вернемся на Землю. Если… если ты всё ещё не против отвезти меня?

У него на кончике языка вертелось под каким— нибудь предлогом предложить ей найти другого пилота. Предпочтительно того, кто уже счастливо повязан, и не станет источать дурманящие сознание, погружающие в туман феромоны, которые окружали его, как пар в бане. Он предложил бы кому— нибудь другому отвезти её домой и в последствии выслушал бы лекции Брайда о том, что пренебрег её безопасностью. Кидреды не нарушают данного слова, и предложи он сейчас кому другому отвезти её, Сильвана бы обвинили в худшем виде измены. К тому же, от одной только мысли, что другой мужчина будет находиться настолько близко к ней, пусть даже счастливо связанный и не заинтересованный в Софии, Сильван приходил в ярость.

«Моя, — подумал он неосознанно. — Чёрт побери, она моя!»

Его клыки и член ныли.

«Ох, похоже, я в полной заднице», — подумал Сильван, сосредотачиваясь на том, чтобы убрать клыки. Боги, как же это больно. В очень большой заднице. Но он ничего не мог с этим поделать, нужно просто доставить её на Землю, развернуться и уйти, никогда не встречаться с ней больше.

— Сильван? — нерешительно спросила София, и он понял, что она всё ещё ожидает его ответа.

— Не волнуйся, — с трудом произнес он. — Я отвезу тебя. Но если ты снова почувствуешь какой— нибудь восхитительный аромат, просто игнорируй его. Ладно?

— Что? — она нахмурилась, явно озадаченная.

— Ничего, — Сильван покачал головой, слегка успокоившись. В прошлом, во время периода предъявления прав Брайда и Оливии, Сильван объяснял ей про брачный аромат мужчины Киндреда. Либо она забыла о том разговоре, либо до сих пор не сопоставила его с тем, что случилось между ними в транспортере. И Сильван безмерно этому обрадовался. Достаточно и того, что его клыки всякий раз внезапно удлинялись, он не хотел ещё объяснять ей, почему активировался его брачный аромат. Тем более он не знал, как рассказать ей об этом.

— Давай просто отвезем тебя домой, — сказал он, упираясь рукой в борт челнока. — Иногда я и сам думаю, что мы просто должны забыть о том, что случилось.

Какое— то мгновение на лице Софии отразилась боль, а затем она кивнула:

— Хорошо, прекрасно.

Сильван молча вздохнул. Судя по тону голоса Софии и мрачно поджатым губам, он каким— то образом обидел её. Но у Сильвана не было ни времени, ни желания выяснять что к чему. Ему просто нужно как можно быстрее доставить её на Землю и уйти от её сладкого, ароматного и соблазнительного тела.

Сильван прикоснулся к интеллектуальной панели в виде его ладони на борту челнока, и перед ними появилась дверь. Сильван распахнул перед Софией люк и жестом пригласил забраться внутрь. Когда она благополучно уселась и пристегнулась, он сам уселся в кресло пилота, пристегнулся и запустил водородный двигатель. Сильван до последнего момента не закрывал люк шаттла, но когда запищала кислородная энергосистема, у него не оказалось выбора. Вздохнув, он прикоснулся к панели на стене, и створки люка захлопнулись, а затем челнок поднялся в воздух.

«Да поможет нам Богиня, вот мы и поехали».

Он просто надеялся, что путешествие к её дому пройдет спокойно и без приключений.

* * *

София всё больше и больше разочаровывалась.

«Во— первых, то он обнимает меня и ласкает волосы, ведет себя так, будто на самом деле обо мне заботится, и у нас почти случилось то самое мгновение. Не то чтобы я хотела это самое мгновение, но всё же, это оказалось по— своему… приятно. А затем, я посмотрела вверх и увидела, что его долбаные клыки сошли с ума. Хорошо, неловко получилось, но я напугалась. Любой бы испугался. Он шести с половиной футов росту, сложен, как борец, с огроменными клыками. И всё же вел себя так мило, до того как сказал, что мы должны забыть о том, что случилось. В чем его проблема?»

Не то чтобы она хотела каких либо отношений с воином, у них возникли разногласия с тех пор, как Брайд заявил о своих правах, и Оливию против её воли забрали с их квартиры на связывающую церемонию с Брайдом. Конечно, во время периода предъявления прав София не могла добраться до Брайда, а потому выливала свой негатив на Сильвана при каждой встрече. Все их разговоры заканчивались плохо.

Но несмотря на их разногласия, после поездки на транспортере он успокаивал её, поглаживая по голове… так нежно. Смотря на его мускулатуру и ледяные голубые глаза, никто бы и не догадался, что в Сильване столько нежности. И от него так хорошо пахло.

София задумалась.

«И что ты делаешь? Пожалуйста, скажи мне, что ты на самом деле ничего не чувствуешь к нему? Потому что это глупо. Ведь он совершенно ясно дал понять, что ты ему безразлична».

Не чтобы она испытывала к нему какой— либо романтический интерес. На самом деле сейчас она чертовски злилась на большого воина. Вне всяких сомнений, Сильван привлекательный или был бы им, не выпускай он страшные клыки— кинжалы. Находиться рядом с Сильваном — всё равно что гладить кошку, лежащую на твоих коленях, и вдруг обнаружить, что она превратилась в тигра. В саблезубого тигра.

Мысли Софии смешались, и она безмолвно наблюдала, как открылся шлюз, и шаттл вылетел в черноту космоса. Справа от них она увидела серое в крапинку лицо Луны, на орбите которой зависла космическая станция Киндредов. Далеко под ними виднелся синий шарик в завитках из белых облаков.

Земля. Кто бы мог подумать, что я буду любоваться ею с космоса? Нет, она и раньше навещала Оливию, но слишком нервничала, чтобы расслабиться и наслаждаться пейзажем. На этот раз она нервничала не из— за полета, она чувствовала напряженность из— за пилота. И не сводила глаз с Земли, медленно приближающейся на смотровом экране, только чтобы не смотреть на Сильвана.

По всей видимости, он ощущал необходимость завести ничего не значащий разговор, чтобы развлечь её, а потому прокашлялся и сухо произнес:

— У тебя чудесный мир.

— Э— э, спасибо. — София быстро взглянула на Сильвана краем глаза, но воин смотрел прямо перед собой, сосредоточив всё внимание на сложной панели управления.

— Отсюда она выглядит такой маленькой, — ответила София. — Такой… невзрачной.

— Все думают так, когда впервые видят свой родной мир из космоса, — его голос стал более спокойным, возможно, Сильван расслабился пилотируя шаттл. — Вселенная настолько огромна, и ты впервые понимаешь, что твоя планета — всего лишь песчинка на дне океана.

— Ты так и подумал? — София посмотрела прямо на него. — Увидев впервые свой мир, Транк— Прайм, с космической станции?

Он мрачно рассмеялся:

— Более или менее. Но я представлял её, как кристаллик льда в огромном леднике. У нас на Транк— Прайм нет пляжей. Во всяком случае, они не такие, к которым ты привыкла.

— Так в твоём родном мире всё время снег? Каково это?

Он посмотрел на неё:

— Холодно. Очень холодно.

— Нет, мне на самом деле интересно. — Любопытство победило в Софии раздражение, по крайней мере, на данный момент. — В смысле, я прожила во Флориде всю жизнь и видела снег всего лишь раз. Когда мы в старших классах школы ездили кататься на лыжах в Колорадо, то я тогда вывихнула лодыжку, едва встав на лыжи, и провела остальную часть поездки, лежа в постели и попивая противный быстрорастворимый какао, в то время пока остальные веселились. Так что я пропустила довольно много. Игру в снежки, конкурс слепи снеговика, катание на коньках по льду… — она замолчала. Сильван недоверчиво и внимательно смотрел на неё. — Что? — спросила она.

Он покачал головой:

— Думаю, у тебя совсем другие представления о холоде, чем у меня. Мы «играли» в снегу на моей планете не больше, чем вы на Земле плавали ради развлечения в водах, кишащих белыми акулами. Условия жизни там невероятно суровые и беспощадные.

— Ох. Я не знала. — София посмотрела на свои руки.

— Ты ещё много не знаешь о нас, — резко ответил он низким голосом.

Сильван на неё разозлился? Неужели он серьёзно настолько нервный? Вернувшееся разочарование обломало весь кайф от разговора.

— Видимо, ты много не знаешь о себе.

Он приподнял бровь:

— И что это значит?

— Я имею в виду всю эту историю с клыками? — Софи понимала, что не должна задавать вопросов на такую щекотливую тему. Но вопросы вылетали сами собой. — Джиллиан меня уверяла, что целоваться с тобой безопасно, потому что они вырастут только, когда ты встретишь женщину, с которой ты хотел бы…

— Спариваться. Связаться, — закончил он за неё резко.

— Да. — Щечки Софии полыхали от смущения, но она всё же продолжила: — Так почему они отреагировали на меня? Я хочу сказать, ведь я тебе даже не нравлюсь.

— Так вот что ты думаешь? Что ты мне не нравишься? — нахмурился он.

— А что ещё я должна думать? — вспыхнула она. — Сначала ты такой нежный, а потом вдруг рассердился…

— Я не сержусь на тебя.

— Ну, ты оказался очень убедителен. А что насчет твоих слов, что ты хочешь поскорее отвезти меня домой и забыть о… просто забыть? — довольно неубедительно закончила она.

— Потому что забыть — мой единственный выбор, — говоря, он смотрел прямо перед собой. — Я принял обет никогда не призывать невесту, София. И не могу его нарушить.

— Никто не просит тебя нарушать его, — возразила она.

— Даже если бы я хотел, это не принесет мне ничего хорошего. — Он пристально посмотрел на неё и отвернулся.

София развела руками:

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Пусть всё так и останется. — Он уставился прямо перед собой, сосредоточившись на пилотировании. — Ты явно не хочешь иметь со мной ничего общего, и я должен чувствовать по отношению к тебе тоже самое. Так что…

— Так что? — спросила она, но он не ответил. Взглянув на Сильвана, она увидела, что он, озабоченно нахмурившись, смотрит на панель управления. — Сильван? — спросила она. — Всё в порядке?

— Нет, — несмотря на спокойный голос, он сжал пальцы на штурвале так, что костяшки побелели.

— Что… что случилось? — София посмотрела на широкий смотровой экран и увидела, что Земля, до этого приближавшаяся к ним, вдруг стала удаляться. Нет, поняла она. Это не Земля удаляется, это мы! — Сильван? — спросила она тихим, дрожащим голосом. — Почему ты увозишь нас подальше от Земли?

— Это не я, — тем же отстраненным и спокойным голосом ответил он, напряженно, жестко сжав руками штурвал. Очевидно, он боролся за контроль над управлением шаттлом.

— Но тогда что… кто?

— Скраджи. — Он мотнул головой в ту сторону, куда их тянули. — Очевидно, они расставили энергетические сети. И мы в них попали.

— Боже мой, — прошептала София, чувствуя слабость. Она никогда не видела ни одного Скраджа, но достаточно наслушалась о них. Оливия как— то попала к ним в плен, и её сознание сканировал Всеотец, само зло во плоти. Даже после того как её отпустили, и впоследствии она воссоединилась в Брайдом, её близняшку до сир мучили кошмары о пребывании в плену. — Боже, — снова простонала София.

— Ты можешь молиться любому божеству, — голос Сильвана звучал мрачно. — Они нас заблокировали.

— Мы в ловушке? — Софи прикусила губу и взглянула через смотровой экран на быстро удаляющуюся Землю.

— Нет… не совсем. — Сильван бегло скользнул по ней взглядом. — Есть шанс, что я смогу нас вытащить, но кораблю придется туго.

— Кого волнует шаттл? Просто сделай это, — воскликнула София.

— Не думаю, что ты поняла меня, — ответил он сквозь зубы, продолжая бороться за контроль над челноком. — Этот маневр может разорвать нас на части. Мы вырвемся из сети Скраджей, но челнок может развалиться прежде, чем мы доберемся до Земли.

Какое— то мгновение София не знала, что ответить. Затем голос Лив эхом зазвучал в её голове: «Я думала, что умру. Через минуту Всеотец забрался в моё сознание своими холодными, мерзкими когтями и начал копаться в воспоминаниях, заставляя переживать всё самое худшее что со мной случалось, и я думала, что умру».

Похоже на то, что делала жрица в Священной роще. Только в тысячу раз хуже. Лив рассказывала, что иногда они проецируют воспоминания на огромный экран, чтобы каждый смог их увидеть, именно так поступили с Брайдом.

«Что если они нас поймают, и меня подключат к этой машине? Что если все увидят…»

Она не смогла заставить себя закончить мысль.

— София? — низкий голос Сильвана был напряженным, его спокойствие давало трещину. — Меня назначили ответственным за твою безопасность, тебе выбирать.

София похолодела.

— Если они нас поймают, мы в любом случае умрем. Не так ли?

Он коротко, отрывисто кивнул:

— Сдавшись, возможно, мы выиграем немного времени, но в конце концов, да, умрем.

Это означает, что в конце они замучают нас до смерти. «После того как вытащат из моего сознания ВСЕ самые худшие воспоминания, и все увидят их, особенно то, что случилось в ту ночь…»

— Предпочитаю умереть при попытке спастись, — решительно ответила она. — Делай то, что считаешь нужным, но не позволь им взять нас живыми.

Он окинул её одобрительным взглядом:

— В тебе дух воина.

«Нет, я лучше умру, чем позволю тебе или кому— то ещё увидеть то, что скрыто в моём сознании. Лучше смерть, чем вновь пережить ту ужасную ночь».

Она не сказала этого вслух. Просто потуже затянула ремни безопасности, удерживающие её в пассажирском кресле, и кивнула на смотровой экран.

— Давай, вырывайся отсюда!

— Хорошо. Мы прорвемся через центр сети, где наиболее устойчивая энергия. — Мышцы под его синей форменной рубашкой напряглись, челюсти сжались в мрачной решимости. — Держись, София. Сейчас… мы… прорвемся…

* * *

Они оба умрут.

Сильван хотел бы рассказать Софии о своих истинных чувствах, о том, что он не ненавидел её, даже если она ненавидела его. Хотел бы он иметь время, чтобы исследовать то, что происходит между ними, даже если это никуда не приведет. Но больше всего ему хотелось встретить её до того, как он дал свой обет.

Сейчас не время для сожалений. Стиснув зубы, он вывернул штурвал управления в сторону и одновременно нажал на газ. На мгновение внезапно возникло отсутствие сопротивления, а затем резкая встряска, от чего их обоих отбросило вперёд. Сильван жал на ускоритель, благодарный ремням безопасности, что удерживали их на месте. Шаттл сильно задрожал, его повело из стороны в сторону, раздался противный скрежет металла.

Тем не менее он вдавил ускоритель в пол, одновременно нажимая на микрометр, преодолевая сопротивление сети. Слой за слоем шаттл терял защитное покрытие, как земной овощ под название лук шелуху. Умный металл — невероятно прочный и устойчивый к нагреванию — из которого состояло внешнее покрытие шаттла, сгорал слой за слоем, уменьшая их шансы благополучно преодолеть атмосферу Земли.

Этот самоубийственный маневр — единственное, чего враг от них не ожидает. Сильван надеялся застать их врасплох, выиграть достаточно времени, чтобы челнок мог прорваться и улететь. Вернуться на космическую станцию Киндредов невозможно. После того как Скраджи расставили сеть, они заблокировали все пути отхода. Но у Сильвана был шанс благополучно добраться до Земли, если к тому времени, как они вырвутся из ловушки противника, не сгорит весь умный металл, составляющий оболочку шаттла.

Хоть Сильван и догадывался, что у Софии в прошлом было психологические проблемы, но сейчас она молча сидела рядом с ним с абсолютно сухими глазами. Окинув её быстрым взглядом, он увидел, как она побелевшими пальцами вцепилась в подлокотники кресла и сильно сжала губы. И хотя её прекрасные зеленые глаза были полны ужаса, она не издала ни звука. У него сжалось сердце от подобного мужества перед лицом почти верной смерти.

Боги, как же он хотел притянуть её к себе и просто обнять, так же как после их поездки на транспортере. Те несколько секунд, до того, как она отскочила от него, напуганная клыками, лучшее, что он испытывал в своей жизни. То, как она расслабилась рядом с ним, полностью доверяя, позволяя удерживать в безопасности, успокоить. Её тело прижималось к его… он хотел бы повторить всё снова. Самым плохим из возможных способом. И теперь он никогда этого не получит.

«В любом случае, даже если вы переживете этот безумный маневр, что кажется всё менее и менее вероятным, у тебя нет ни единого шанса, — прошептал тихий голосок в его голове. — Она не желает иметь с тобой ничего общего». Но тогда почему она так расстроилась, подумав, что она ему не понравилась? Почему…

С треском сеть разорвалась, и они освободились. Шаттл рванул вперёд, как подстегнутая лошадь, и Сильван, маневрируя, снова взял курс на Землю. Но когда круглый голубой шарик снова стал увеличиваться в размерах на смотровом экране, Сильван заметил что— то слева от них. Нечто, похожее на размытое нефтяное пятно в космосе, на самом деле оказавшее невероятно жуткой чёрной дырой, создавалось впечатление, что она поглощала весь свет вокруг себя.

Его сердце ухнуло вниз, когда он узнал истребители Скраджей. Только они использовали для перемещения технологию чёрных дыр, из— за этого их корабли практически невозможно обнаружить, разве только с помощью датчиков корабля. На первый взгляд они выглядели скорее как рассеянный свет, нежели какая— то форма, заметная для глаз. Сколько их? И главное — почему они пришли за нами? Вслух же он произнес:

— Держись, София, у нас компания.

— Что? Кто? — Она с широко открытыми глазами смотрела на смотровой экран.

— Истребители Скраджей. Ты не можешь их видеть. — Сильван начал проводить отвлекающие маневры, стараясь сделать их более трудной мишенью. — Но они здесь. Я просто предупреждаю тебя, на случай…

Прежде чем он успел закончить, шаттл затрясло, и что— то металлическое оцарапало корпус. В космосе не было слышно ни одного звука, но в герметичной тесной кабине резкий металлический звук прозвучал особенно четко.

— Что это? — срывающимся голосом, задыхаясь, спросила София.

Сильван выругался:

— Они используют грейферы, чтобы подтянуть нас к себе. Держись.

Он снова вывернул штурвал, совершая безумные маневры и держа Землю в поле зрения. Вдруг его коммуникатор, потрескивая, вернулся к жизни сам по себе.

— Воин, — раздался холодный мужской голос из центрального динамика. — Знай, мы не стремимся забрать твою жизнь. Нам нужна только девушка, София Уотерхаус. Передай её нам, и тебе позволят беспрепятственно вернуться на станцию. Я даю тебе слово командира Скраджей, — неизвестный говорил на английском, а не на универсальном языке Киндредов — ещё одно доказательство, что Скраджи изучали свою добычу.

Сильван оскалился, выпуская клыки от ярости. На этот раз он не пытался их сдержать.

— Никогда, — прорычал он, сжимая штурвал, будто шею командира Скраджей. — София моя. Я не отдам её ни тебе, ни кому— либо ещё.

София удивленно уставилась на Сильвана, ноон не братил на это внимания. Слишком был занят, избегая грейферов, отскакивающих со звоном от корпуса через равные промежутки времени.

— Не будь глупцом, — в холодном голосе послышалась ярость. — Ты найдешь себе другу женщину. На этой планете их полно.

— Я дал слово её защищать. — Сильван вывернул штурвал, маневрируя, и Земля снова начала увеличиваться на смотровом экране. — Но что ты об этом знаешь, ты, лишенный матери ублюдок? Ты мерзкий Скрадж, в жизни не имевший женщины, размножающийся в пробирках, как бактерии. Что ты знаешь о том, как защищать и ухаживать за женщиной?

— Это из— за вас, из— за Киндредов, у нас нет женщин! Твои оскорбления только увеличат её мучения, — слова, наполненные яростью, лились из динамика, и Сильван почти видел искаженное от ненависти лицо командира Скраджей. — Мы разденем её до гола, прежде чем отвести к всеотцу. Сорвем с неё одежду и трахнем прямо перед тобой, заставим смотреть, как она будет умолять спасти её, а ты, беспомощный, ничего не сможешь сделать.

— Чёрта с два! — Ярость красным облаком затуманила глаза Сильвана. Как правило, в бою он оставался холоден, как лед, но не сейчас. Не тогда, когда они угрожали Софии. Угрожали его женщине. — Слушай меня внимательно, — обратился он к командиру Скраджей, направив шаттл к Земле. — Ты никогда её не получишь. И если я когда— нибудь встречусь с тобой лицом к лицу, заставлю заплатить за эти слова. Я вырву твое гребаное горло зубами.

Злой смех заполнил маленькую кабинку.

— Своими зубами, да? Ты говоришь как Блад— Киндред, воин. Я обязательно вырву твои клыки и в качестве трофея преподнесу их всеотцу, конечно, после того как закончу с твоей женщиной. Я…

Сильван снял руку со штурвала и с силой впечатал кулак в динамик. Раздался хруст, и на металлической консоли появилась огромная дыра. Руку мгновенно прострелило болью, пошла кровь, но Сильван сразу почувствовал себя лучше. Он и София, вероятно, погибнут, и будь он проклят, если отправится в последний путь, слушая голос этого больного ублюдка.

Сильван заметил, что София уставилась на него во все глаза с лицом белым, как вновь выпавший снег, но времени на объяснения не было. Раздался ещё один лязг металла о корпус, и шаттл угрожающе наклонился. Сильвану стало плохо. Они зацепили их одним из крючков! Единственное, что он мог сделать, — продолжать бороться.

Молясь Матери всего Живого, прося помощи, он наклонил корабль, стараясь сбросить крючок. Земля всё ещё надвигалась на них, заполняя собой весь смотровой экран. Они были так близко… так близко…

С визгом маленький шаттл дернулся, освободился от крюка и, словно из катапульты, полетел вперёд. Они ворвались в верхние слои атмосферы и сейчас на полной скорости неслись к Земле, оставив истребители Скраджей далеко позади. Умное металлическое покрытие на корпусе до сих пор держалось, но было не ясно, повреждено оно или нет. А когда Сильван попытался снизить скорость, шаттл практически не реагировал на команды.

— Э— э, Сильван? — голос Софии наполнился чистым ужасом, когда Земля стала стремительно приближаться. — Мы, эм, летим слишком быстро. Есть ли шанс замедлиться?

— Не большие, мне жаль. — он сверкнул мрачной полу— улыбкой. — Частично отсутствуют системы наведения и посадки. Либо она сгорела, когда мы выбирались из сети, или её сорвал последний крюк. В любом случае нас ожидает аварийная посадка.

— Ох, — выдохнула она. — Мы… выживем?

— Если нам повезет, и я смогу найти достаточно большую гору.

Он успел стабилизировать шаттл и направил его к ближайшей горной гряде. Если они смогут на полной скорости врезаться в скалу, ударная сила активирует систему безопасности шаттла. Если нет… ну…

Совершенно очевидно, София не знала об амортизации их кораблей.

— Гора? Ты пытаешься врезаться в гору?

— Не пытаюсь, собираюсь, — ответил Сильван. — Держись.

Он увидел, как её глаза становятся всё шире и шире по мере того, как скалистая каменная стена заполняла собой весь смотровой экран. Она открыла рот, собираясь закричать, и…

Удар.

«Мне очень жаль, Софи. Прости, но у меня не было времени всё объяснить тебе, я…»

Когда они врезались в скалу, их обоих встряхнуло и бросило вперёд… в бурлящий поток голубой гелеобразной субстанции, хлынувшей из каждой трещины, щели и отверстия в консоли. По мере того как мягкий амортизирующий гель заполнял кабину, создавая вокруг них обоих безопасный кокон, сила удара уменьшалась.

Несмотря на гелевый амортизатор, Сильван стукнулся головой о что— то жесткое, возможно, металлический потолок шаттла, и перед глазами у него всё потемнело.

* * *

Когда он пришел в себя, вокруг было темно и тихо. Системы шаттла не работали, явно поврежденные и не подлежащие ремонту, липкий гель только начинал плавиться и пениться. Сильван освободился от ремней безопасности, возблагодарив Мать, что корпус в основном сохранил свою целостность. Вокруг валялись куски металла и осколки битого стекла. На потолке шаттла зияла огромная дыра, сквозь которую отчетливо виднелось ночное небо; стены и поток уцелели при падении.

Дыра в потолке оказалась для них удачной случайностью, теперь ему не придется силой пробивать выход из поврежденного челнока. Это позволит сэкономить время, так как ему и Софии придется добираться до безопасного укрытия пешком. И у Сильвана возникло ощущение, что впереди у них долгая дорога. Он даже не знал название горного хребта, в который ему посчастливилось врезаться, но место их крушения оказалось довольно далеко от первоначального пункта назначения — Тампа, штат Флорида.

Где бы они ни были, им нужно убираться отсюда, и побыстрее. Сильван не знал как долго провалялся в отключке, но в одном был уверен точно: Скраджи выследят их. Возможно они и не в состоянии пройти через защитное энергополе планеты, но в их распоряжении есть и более мелкие зонды, которым скорее всего удастся прорваться через защиту. И если они пошлют несколько своих адских снифферов… Сильван покачал головой. Он должен собрать все необходимое для выживания, и увести Софию как можно дальше от места крушения, прежде чем их обнаружат.

— София? — позвал он, высвобождаясь из липкого геля и оборачиваясь к ней. — Софи… — её имя замерло на его губах, она исчезла.

На мгновение Сильван тупо уставился на пустые ремни безопасности. На том месте, где она сидела, остались только следы крови. Он даже не мог учуять её аромат, в воздухе всё ещё витала едкая вонь от выжженного металла и резкий запах геля из системы безопасности.

Что если её каким— то образом выбросило из шаттла во время крушения? Или гель безопасности для неё не сработал как надо? Он с ужасом понял, что система безопасности в шаттле была рассчитана на воина— пилота Киндера, а не на такую хрупкую маленькую человеческую женщину, как София. Неужели она где— то лежала раненная и искалеченная? Или пока он валялся в отключке, оставив её беспомощной и без защиты, её забрали Скраджи? Страх наполнил его, как чёрная вода. Богиня, пожалуйста, нет. Нет!

— София! — её имя вырвалось из его горла громовым ревом. — София! Со…

Он едва не споткнулся об её лежащее ничком на полу шаттла тело. Скорчившись, она лежала лицом вниз в заднем отсеке кабины. Задыхаясь от облегчения, Сильван опустился рядом с ней, на колени.

— София, — прошептал он, проводя рукой по шее и позвоночнику, проверяя на наличие травм. Казалось, повреждений не было, но она никак не отреагировала ни на его голос, ни на прикосновение. Обеспокоенный он осторожно потряс её за плечо.

— София? Пора просыпаться, нужно выбираться отсюда и поскорей. — Но так и не получил ответа.

Опасаясь худшего, Сильван просунул под неё руку, собираясь перевернуть на спину. И нащупал пальцами что— то теплое и мокрое. Замявшись, поднес руку к лицу. Жидкость на его пальцах казалось чёрной в лунном свете, и даже не нюхая, он понял, что это кровь.

Кровь Софии.

Глава 6

Кэт руководила уборкой после приёма — когда Киндреды веселились, то делали это от души — внезапно глубокий мужской голос за спиной испугал её:

— Простите меня, моя леди?

— Да? — Ей потребовалось минута, чтобы понять, кто обращался к ней. Обернувшись, она оказалась лицом к лицу с двумя воинами Твин— Кинредами Сильвана, которые были представлены как его «младшие братья.» — О, привет, — сказала она, улыбаясь. — Дип и Лок, верно?

— Да, моя леди.

Лок учтиво поклонился. Дип просто кивнул головой. Он хмурился, сердитым был и его взгляд чёрных, как смоль, глаз. Кэт сильно бы удивилась, если бы он когда— нибудь вдруг улыбнулся. Ей стало совершенно ясно, что он являлся «тёмным близнецом», независимо от цвета кожи. Наслушавшись достаточно болтовни Джилиан и узнав намного больше о Твин— Киндредах, чем когда— либо хотела знать, Кэт понимала, помимо того, что всегда приходили парами, они обладали разными темпераментами — «светлым» и «тёмным».

Братья были одеты в плотно облегающие чёрные брюки, которые предпочитали все воины Киндреды, и тёмно— зеленые одинаковые рубашки, застегнутые до самого подбородка, с блестящими золотыми пуговицами. Этот цвет выглядел на них великолепно, но Кэт не могла не подумать, что любой цвет будет им к лицу. Обе зеленые рубашки скрывали шесть кубиков пресса и руки со стальными мускулами, соответствующие всему остальному.

— Приятно снова видеть вас обоих. Вы пришли, чтобы помочь убрать со столов? — Кэт показала жестом на павильон с закусками, где более половины столов были по— прежнему загромождены пустыми тарелками и наполовину заполненными стаканами.

— Увы нет, моя леди. — Лок, очевидно, «светлый близнец» пары, был красивым, с открытым лицом. С волосами пшеничного цвета и большими карими глазами — таких бабушка Кэт всегда называла «октябрьские блондины» — но теперь он выглядел расстроенным. — У нас… плохие новости, — произнес он, колеблясь, как будто не знал, как сказать.

— Очень плохие новости. — Дип скрестил руки на широкой груди. — Наше управление полетами потеряло контакт с Сильваном и человеческой женщиной, которую он отвозил обратно домой на Землю.

— С Софи, ты имеешь в виду?

Кэт почувствовала, как её сердце замерло. Она видела их двоих, уходящих вместе раньше — гораздо раньше, теперь, когда она вспомнила это… но она была слишком занята приёмом, чтобы думать об этом.

— Близняшка невесты Брайда, да, — кивнул головой Лок. — Сразу после того как их шаттл вылетел из дока, мы заметили возмущение в космосе, своего рода энергетическое поле, мы никогда раньше не видели подобного. Управление полетами не смогло сказать, что это такое, и оно глушило все сигналы. К тому времени как поле рассеялось, шаттл Сильвана исчез.

Кэт плохо себя почувствовала:

— Они не могли уже приземлиться на Тампу?

Дип покачал головой:

— Офис ХКР в Тампе сообщил, что шаттлы не швартовались в последние двадцать четыре земных часа.

— Так вот оно что? Они исчезли? Пуф! Просто так? — спросила Кэт.

— Не совсем, — нахмурился Дип. — Мы считаем, что они, возможно, приземлились где— то на Земле. Совершили вынужденную посадку. Если энергетическое поле сгенерировали Скраджи, а мы в этом не сомневаемся, то, вероятнее всего, Сильвану пришлось существенно изменить план полета.

— Боже мой! Софи где— то там, неизвестно где, потерянная и одинокая…

— Не одна. — Чёрные глаза Дипа сверкнули. — Сильван с ней. Наш младший брат не бросит женщину, о которой должен заботиться… даже если его жизнь зависит от этого.

— Послушай, — сказала Кэт, начиная раздражаться. — Никто не спорит, что Сильван отличный парень. Но он просто один парень. Что делать, если Скраджи пошлют что— то или кого— то за ними, или даже целый отряд? Даже такой крупный мужчина как Сильван не сможет удержать дюжину нападающих.

— Тогда он умрет, пытаясь это сделать, — тихо ответил Лок. — Я не думаю, что вы понимаете всю глубину преданности воинов Киндредов, моя леди. Сильвану поручена безопасность Софии Если понадобится, он с радостью отдаст свою жизнь, чтобы её защитить.

Кэт нахмурилась:

— Даже если они не встречаются или помолвлены, или что— то подобное? Я имею в виду… извини, но не думаю, что она его очень любит. И услышав от неё это, он не станет её поклонником номер один.

— Это не имеет значения, — настаивал Лок. — Когда безопасность женщины находится под угрозой, воин пойдет на любые крайности, чтобы быть уверенным, что она защищена.

Кэт попыталась улыбнуться:

— Приятно знать, что рыцарство не умерло, по крайней мере, среди Кинредов.

Дип приподнял чёрную бровь, глядя на неё:

— Рыцарство?

— Не думай об этом, — Кэт покачала головой. — Смотрите, главное, что это делается для того, чтобы найти их? Я имею в виду, почему никто не взял транслятор и не связался с ними?

— Мы уже пытались, — объяснил Лок. — Либо что— то блокирует их мыслительные сигналы, либо…

— Либо что? — Кэт коснулась рукой горла.

— Либо они мертвы, — резко сказал Дип.

У Кэт перехватило дыхание, как будто кто— то ударил её в живот.

— О Боже, нет, — прошептала она.

— Дип! — Лок рассержено повернулся к брату. — Тебе обязательно было говорить об этом прямо?

Дип пожал широкими плечами:

— Просто констатирую факты, брат. Пришло время посмотреть правде в глаза — Сильван не выходил на связь несколько часов.

Кэт посмотрела на черноволосого воина:

— Меня не волнует, как давно их кто— нибудь видел или говорил с ними, мы не можем просто сдаться!

— Мы и не собираемся, — быстро ответил Лок. — Мы не теряем надежды, независимо от того что говорит мой брат. Вы должны простить его, моя леди, он всегда в первую очередь предполагает худшее.

Кэт посмотрела на Дипа задумчиво:

— Надейся на лучшее, готовься к худшему, да?

— Так и есть. — Он сделал излишне замысловатый поклон.

Кэт нахмурилась. Что с этими парнями, и к чему поклон?

— Хорошо, — сказала она Дипу.

— Но только потому, что ты пессимист, не означает, что ты должен быть врединой.

— Извините? Что? Я ещё не совсем знаком с земным сленгом, — нахмурился Дип.

— Думаю, тебя только что оскорбили, брат. К тому же одна из элиты, не меньше. Ты должен быть польщен, — усмехнулся Лок.

— Кем?

Кэт махнула рукой, когда он начал отвечать.

— Не бери в голову, это неважно. Просто скажи мне, что мы можем сделать, чтобы их найти.

— Действительно, есть другой способ, чтобы их найти, — сказал Лок. — Дип и я искатели— пеленгаторы.

— Простите, вы кто? — спросила Кэт.

— Искатели— пеленгаторы, — повторил он. — У нас есть способность далеко видеть.

— Ладно, парни, извините, но это всё равно не засчитывается. На английском, пожалуйста, что это значит?

— Это означает, что мы можем использовать силу нашего объединенного ума, чтобы найти людей, которые потерялись, — объяснил Дип растягивая слова. — Это достаточно понятно для вас?

Кэт окинула братьев скептическим взглядом.

— Звучит как «ментальная сеть». Ладно, я поверю, если у вас нет другого варианта. Почему вам двоим тогда просто не пойти и не найти их?

— Мы хотели, но нам нужен кто— то, кто близко знаком или с Сильваном, или с Софией, чтобы их найти, — сказал Лок. — Для того чтобы сыграть роль фокуса.

— Но разве вы не знаете Сильвана достаточно хорошо, чтобы с ним связаться? — Кэт посмотрела на них обоих. — Я имею в виду, вы его младшие братья, не так ли?

— Да, мы можем определить его местоположение, но нам нужен кто— то ещё, чтобы помочь сфокусироваться на их энергии, — объяснил Лок. — Мы надеялись, что ты подскажешь нам того, кто близко знаком с Сильваном или Софией. Конечно, Брайд — лучший кандидат, но они с Оливией недавно покинули вечеринку, отправились в свои апартаменты, и нам не хотелось бы их беспокоить.

— Не беспокоить их? Конечно, вы должны их побеспокоить! — Кэт уперла руки в бёдра. — Лив должна знать, что происходит. Вы не представляете, как она близка с Софи— они близнецы.

Дип и Лок посмотрели друг на друга, и, казалось, что— то происходило между ними.

— Да, действительно, мы можем, — Дип язвительно ей улыбнулся. — Мы тоже близнецы, помнишь, моя леди?

— Верно. — Они выглядели настолько по— разному и, казалось бы, у них такие непохожие темпераменты, что она почти забыла, что они близнецы. — Ну тогда, вы должны это понимать. Неважно, чем занята, Лив захочет узнать о том, что случилось с её сестрой.

Лок огорчился:

— Моя леди… я не думаю, что вы понимаете. Видите ли, Брайд и его невеста уже удалились в свои апартаменты.

Кэт посмотрела на них пустым взглядом:

— Да, и что? Это было сто лет назад. Знаю, они, возможно, ах, празднуют, но сейчас уже наверняка закончили.

Двое мужчин снова обменялись взглядами.

— Не обязательно, — начал Дип. — Видишь ли, с Бист Кинредами…

Кет нетерпеливо махнула рукой:

— Да, да, я знаю, вы Киндреды — гиганты секса, и это занимает некоторое время. Йо— хо— хо, счастливица Лив. Они с Брайдом ушли несколько часов назад, к настоящему моменту должны закончить.

Дип покачал головой:

— Нет, если это не связывающий секс.

Кэт нахмурилась:

— Я думала, что это делается один раз — то, как вы, парни, хм, привязываете выбранную невесту к себе.

— Связывание должно возобновляться время от времени, — сказал Дип. — И так как эта ночь посвящена церемонии связывания, уверен, что они повторяют его, пока мы разговариваем.

Кэт скрестила руки:

— Ну, это просто смешно — сколько времени это может занять?

Лок нахмурился:

— Как много ты знаешь об анатомии Бист— Кинредов?

— Ну, я… — Кэт покачала головой.

Хоть Лив и рассказывала ей и Софи, какой Брайд удивительный любовник, но без специфических подробностей. Конечно, Кэт знала общие сведения о видах Киндредов, их отличия в физической одаренности — то, что больше всего интересовало девушек с Земли. Но понятия не имела, как всё работало…

— У основания их член увеличивается — это называется брачный узел, — ответил Дип, прерывая ход её мыслей. — Когда Бист— Киндреды полностью вводят член в лоно своей невесты, брачный узел увеличивается, запирая их вместе, так что они могут трахаться несколько часов, буквально. И не могут разъединиться, пока не закончат. — Он наклонился вперёд. — Теперь ты начинаешь понимать, почему мы не можем их прервать?

Кэт раздраженно почувствовала, как её щеки опалил румянец.

— Ну, вижу вы уже научились кое— какому земному жаргону, — едко ответила она.

— Немного — признался он, в его чёрных глазах плясали чёртики. Видимо, он наслаждался их словесной перепалкой. Хитрец, подумала Кэт. Хоть он и горячий, но какая сволочь!

Она повернулась обратно к Локу, который казался более благоразумным близнецом.

— Ладно, хорошо, если Брайд и Лив отпадают, тогда как понимаю, остаюсь только я. Что ты хочешь от меня?

Брови Дипа взлетели вверх.

— Ты имеешь в виду, что мы можем использовать тебя? — спросил он недоверчиво, прежде чем его брат успел ответить. — Как фокус? Ты серьёзно?

— Почему нет? — спросила Кэт, повернувшись к нему. — Признаюсь, я не знаю Сильвана хорошо, но Софи практически мне как сестра. Мы были друзьями с начальной школы — разве это не делает меня способной помочь, гм, «сфокусироваться» на ней?

— Это не имеет ничего общего с твоими способностями. — нахмурился Дип. — Это связано с тем, что незамужняя женщина должна открыться двум холостым мужчинам.

— Почему вы думаете, что я одинокая? — огрызнулась Кэт. Её безбрачие — больное для неё место, а период целибата длился уже более шести месяцев. Мужчины в Тампе просто не ценят женщин с пышными изгибами. — К вашему сведению, меня дома ждет парень, — сказала она Дипу. — Огромный, нормальный и страшный, он разозлится, когда узнает, что его девушку оскорбляют.

— Это так?

Прежде чем она успела ответить, Дип неожиданно опустился перед ней на колени. Начиная с её правой лодыжки, он провел носом до её бёдер, пока не добрался до промежности и глубоко вдохнул.

Это было так поразительно, что Кэт замерла на мгновение. Но когда большой Кинред уткнулся носом между её ног, и она почувствовала горячее дыхание через сапфировое платье, её оцепенение прошло.

— Эй! — Она отпрыгнула назад, чувствуя, будто её что— то обожгло. — Сукин ты сын, как ты смеешь?

По— прежнему стоя на коленях, Дип взглянул на неё горящими чёрными глазами:

— Я просто проверяю твою информацию.

— По запаху на мне? — Кэт слышала от Лив и Софи, что обоняние очень важно для Кинредов. Но слышать про это и видеть доказательство этого в действии — две разные вещи.

— Дип, — Лок прошептал предостерегающе. — Брат…

— Она лжет. — Дип посмотрел на брата и нечто — что— то непонятное или молчаливое общение — произошло между ними. — Нет другого мужчины и не было уже несколько месяцев. — Он медленно поднялся на ноги и сделал шаг к Кэт. Возвышаясь над ней, он заглянул в её глаза. — Нет мужчины в твоей постели, обнимающего тебя, гладящего твои сочные, пышные телеса и заставляющего тебя мурлыкать. Зачем ты лжешь о таком, малышка Кэт?

Кэт не собиралась больше терпеть подобное дерьмо. Она отвесила ему пощечину.

— Не знаю, в чём твоя проблема, — сказала она Дипу, задыхаясь. — Но моя личная жизнь — не твоё проклятое дело.

Дип потер челюсть и язвительно улыбнулся.

— Прости меня. Я просто высказал свою точку зрения.

— В чём она заключается?

Локу выглядел смущенным.

— Моя леди, — сказал он нерешительно. — Я не думаю, что вы действительно понимаете, что вам предлагают. Мой брат пытался это показать, хотя я не одобряю его методов. — Он бросил на Дипа гневный взгляд, и его близнец непонимающе оглянулся.

— Показать мне что? — потребовала Кэт.

Она задумалась, все ли Твин— Киндреды такие раздражающие. Если так, то Джиллиан и её мужья действительно заслуживают друг друга.

— Во что вы ввязываетесь, — прорычал Дип.

— Что бы это ни было, если это поможет нам найти Софию и Сильвана, я готова к этому. Теперь вы позволите мне помочь или нет?

Дип снова потер челюсть и окинул её оценивающим взглядом.

— У меня нет возражений, чтобы позволить вам помочь, — прорычал он. — Но, возможно, однажды вы узнаете, что это подразумевает.

— Ладно, так и скажи мне, что потребуется. Давайте действовать быстро — Софи может быть в беде прямо сейчас. — Кэт повернулась к Локсу, неуверенно смотрящего на неё. — Ну?

— Вам придется впустить нас в свой разум, — сказал он, понизив голос. — И так как вы не связаны с мужчиной, который может защитить вас, то это будет очень интимный опыт.

Кэт почувствовала холод:

— Э— э, интимный это как?

— Представьте, что все ваши самые сокровенные фантазии и самые тайные желания обнажаются. — Дип шагнул к ней, его глаза впились в её. — Готовы ли вы к этому?

Была ли она готова? Внезапно сердце Кэт забилось в два раза чаще. Как она могла позволить двум мужчинам, которых она только что встретила, залезть ей в голову? И ещё, как она могла отказать? Только она может им помочь, и чем дольше мы ждем, тем больше проблем возникнет у Софи и Сильвана. Так же она знала, что Софи и Лив сделали бы то же самое для неё не задумываясь. И кроме того, она сказала себе, тревожась, не похоже, что мне придется заниматься сексом с ними двумя. Это просто какое— то загадочное слияние разума, наподобие «Стар— трек». Всё правильно? Она, конечно, надеялась на это.

— Хорошо? — Дип приподнял бровь, и она могла сказать, что он подумал, что спугнул её.

Подняв подбородок, она посмотрела на него:

— Что нужно делать?

Глава 7

Софи очнулась. Что— то теплое и влажное прижималось к её левой груди снизу. Её веки затрепетали, она почувствовала, как это что— то обвело её сосок. Низкий стон сорвался с её губ. Что происходит? Она не знала, да сейчас это и неважно.

Её волновали только невероятно приятные ощущения от прикосновений к её груди.

Теплый, влажный — язык. Софи ахнула, когда он скользнул по соску, тот сразу же затвердел. Она снова застонала, и ласка языком повторилась — невероятно медленно и нежно он окутал её сосок, посылая искры удовольствия по телу и разжигая огонь между её бедер.

«Кто… зачем..?»

Почему— то от прокатившегося по телу наслаждения её губа запульсировала. Софи неуверенно лизнула губу и поняла, что та стала чувствительной как никогда раньше. Почему? Медленно ответ начал формироваться в её сознании. Больно… кто— то укусил меня? Кто? Перед её мысленным взором возникла картинка. Высокий, широкоплечий мужчина с растрепанными светлыми волосами, ледяными голубыми глазами и хриплым голосом.

«Сильван… он укусил меня во время „Поцелуя на удачу“. А потом мы вместе воспользовались транспортером, и от него так приятно пахло…»

И сейчас тот восхитительно тонкий, пряный аромат витал вокруг неё. Пахло так вкусно, что хотелось завернуться в этот аромат, как в одеяло. Софи чувствовала себя в безопасности и возбужденной, её соски превратились в твердые бусинки, а лоно увлажнилось. Как всё это случилось от одного лишь аромата? Брачного аромата… Эти слова плавали где— то на краю её сознания, но она оттолкнула их. Подобная идея казалась бессмысленной, зачем Сильвану испускать для неё брачный аромат, если он даже её не хочет? Он…

Ощущение теплого влажного языка, ласкающего её сосок, прервало поток её мыслей — всё потонуло в остром удовольствии. Боже, никто и никогда раньше к ней так не прикасался. Никто и никогда не был настолько нежен. После того что случилось в прошлом, Софии даже не снилось, что кто— то захочет прикоснуться к ней подобным образом. Но этот мужчина… Стоп, а кто он? Мужчина, который меня облизывает? Она зажмурилась и всё же знала, кто именно так нежно ласкает её грудь и соски. Возможно… Сильван? Но почему он..?

— София? — прошептал низкий голос ей на ухо.

Она распахнула глаза и посмотрела на склонившуюся над ней темную фигуру. Он казался невероятно огромным в окружающей мгле, просто гора из мышц, баюкающая её на своих коленях. Софи лежала полуголая! Она сразу же попыталась прикрыть руками обнаженную грудь от его взгляда.

— Нет. — Он схватил её за руки, нежно, но крепко, мешая ей. — Ты ещё не поправилась, — произнес он тихим, знакомым голосом.

В звездном свете блеснул двойной ряд белых, изогнутых и острых, как бритва, зубов на верхней челюсти. Клыки! У него клыки! Она лежала на коленях Сильвана — это он так нежно облизывал её языком. В её сознании послышалось эхо тех слов, что он сказала командиру Скраджей: «Я разорву твое гребаное горло своими клыками!»

Всё удовольствие вдруг сменилось ужасом, и она попыталась соскочить с его колен.

— София, нет… — Он удерживал Софию, но она боролась, как дикая кошка, пиналась и царапалась, пока он не отпустил её.

Софи скатилась с его колен на жесткую каменистую землю. Острые камешки впились в ладони, оцарапали колени сквозь лохмотья платья подружки невесты, но Софи это не заботило. Единственное, что она понимала, — нужно как можно дальше убраться от клыков как из фильма ужасов, невероятно смертельных клыков.

— Осторожней! — хрипло закричал он. — Ты свалишься через край!

— Край? — Софи рискнула обернуться и увидела, что сидит на самом краю скалистого выступа, резко обрывающегося в чёрную пропасть всего в нескольких дюймах от их пещеры.

На мгновение страх высоты переборол в ней страх перед его клыками. Затем Софи подскользнулась. Галька с грохотом полетела вниз, в темноту, и София почувствовала, что падает…

— Иди ко мне. — Сильван крепко схватил её за запястье и отдернул от края осыпающегося обрыва, усадив к себе на колени. — Сиди спокойно! — приказал он тихим, грубым голосом, очень отличающимся от нежного тона, которым говорил с ней ранее. — Сейчас ты сбита с толку. И не понимаешь, что делаешь.

— Зато я понимаю, что делаешь ты! — Софи изо всех сил боролась с ним, беспомощно стучала кулачками по его стальной груди.

— О чём ты говоришь? Я лишь стараюсь спасти тебя.

— Раздев меня до гола и облизывая? — Она одарила его недоверчивым взглядом. — Да, верю. А теперь отпусти меня!

— Нет, пока ты не выслушаешь меня. — Сильван крепко удерживал её и не желал отпускать. Наконец она перестала сопротивляться, и он снова заговорил с ней уже более мягким тоном: — Ты пострадала в результате крушения. Я должен был сделать хоть что— то, чтобы остановить кровотечение.

— И ты стал меня облизывать? — Она стянула разорванное платье на груди и разъяренно посмотрела на него. — Ради Бога, ты же врач. У тебя что не нашлось жгута или бинтов? Или чего— нибудь ещё, что не включает твой рот на моей… моей голой… — она замолчала, покраснев.

— В моей слюне лечебные ферменты, — ответил он вполне разумно. — И коагулянты для остановки кровотечения.

София на это не купилась.

— Ты не просто меня облизывал, — обвиняющим тоном сказала она. — Твои клыки, ты собирался меня укусить, признай это!

В темноте оказалось трудно считать эмоции, отразившиеся на его лице, но Софи показалось, что он огорчен.

— Да, — через силу признался он. — Я был готов укусить тебя в случае необходимости.

— В случае необходимости? Почему, чёрт возьми, ты должен меня кусать?

— Потому что я думал, что, возможно, ты слишком тяжело или смертельно ранена, чтобы исцелить тебя другим способом, — ответил он тихо. — Знаю, ты трясешься от страха при виде моих клыков, не любишь их, и мне жаль. Но они выделяют феромоны, которые мы, Блад— Киндреды, называем сущностью — это наиболее близкий перевод на твой язык.

Прозвенел колокольчик.

— Подожди минутку, сущность? Разве раньше ты не говорил, мол, хорошо, что эта сущность не попала в мой организм при поцелуе?

— Мы не раскидываемся укусами. — Он замялся. — Сам акт укуса, дар крови и сущности… все это, как правило, предназначено для пары Блад— Киндреда. Но в данном случае я собирался сделать это, так как сущность мгновенно избавит от боли и вылечит практически любую травму.

— Значит, ты собирался укусить меня, чтобы вылечить? — Софи нахмурилась в сомнении. — Почему я должна верить тебе? Откуда мне знать, возможно, тебе просто нравится вкус моей крови, как какому— нибудь извращенцу— вампиру?

— Вампир? — Он нахмурился. — Ты имеешь в виду вымышленный персонаж, о котором люди пишут романы? Те, что выдирают при укусе горло своим жертвам?

Софи скрестила руки на груди.

— Э— э— э, когда ты так говоришь, звучит хреново. Но, да, я так думаю.

— Я не «вампир», — сухо ответил он. — И целью укуса Блад— Киндредов не является причинить боль или кого— нибудь осушить до смерти.

— Так в чём же тогда заключается цель? Кроме исцеления? — Она до сих пор не до конца верила в это.

— Блад— Киндреды исцеляют укусом свою пару, если она ранена, и возбуждают, подготавливают к сексу, даря наслаждение, — сказал он как ни в чем не бывало.

София закашлялась и заворочалась в его объятиях.

— Эм… неужели. Ты думаешь, что это возбуждает женщину? Укус?

Его глаза вспыхнули в темноте.

— Очевидно, что тебе подобная идея отвратительна.

— Не столько противно, сколько страшно. — Она не смогла сдержать дрожь, прокатившуюся по телу. — Я… хм… укусы и кровь или нечто подобное… не люблю. Мне не нравится даже сама идея о чем— то… болезненном.

— Кто сказал, что будет больно? — нахмурился Сильван.

— Как может быть не больно? — возразила Софи. — В смысле, ты навалился на бедную девушку, придавил её… укусил… — Она покачала головой, чувствуя, что краснеет. — Не важно. Не мог бы ты отпустить меня? — Находясь так близко к нему и разговаривая о подобных вещах, она нервничала.

— Это происходит не так, — тихо сказал Сильван, не спеша отпускать её.

— Откуда ты знаешь? Ты никогда, эм, ни с кем не связывался.

— И не буду, — тихим, низким голосом ответил Сильван. — Ни один Киндред никогда не навредит своей невесте и не сделает с ней того, чего она не желает.

— Ну, я нахожу всю эту ситуацию нежелательной… — Она взмахнула рукой, показывая, в какой заднице они оба оказались. — Абсолютно нежелательной. То, что я проснулась с обнаженной грудью, и ты облизывал меня, да ещё заявил, что это всё для моего же блага. И если бы ты меня укусил, это тоже оказалось бы для моего блага. Так что я должна просто сказать: «О, спасибо, Сильван. Продолжай в том же духе». Так что ли?

— Задумайся, София, — тихо прорычал он. — Неужели я прикасался к тебе между ног, ласкал твоё нежное маленькое лоно? Или сосал, соски желая возбудить тебя, сделать так, чтобы ты меня захотела? Нет, я всего лишь облизал твою грудь, раненую грудь, желая исцелить тебя.

— Я… я… — София не знала, что ответить.

Взгляд Сильвана внезапно стал жестким.

— Не думаешь же ты, что я планировал изнасиловать тебя прямо сейчас? Если бы я оказался способен на такое, то ты проснулась бы с моим членом, погруженным в твоё лоно по самые яйца. А не от моего языка на твоей груди, — грубо ответил он.

Его слова пробудили отголоски воспоминаний, про которые лучше забыть. София резко вздохнула.

— Думаю, что сейчас тебе лучше отпустить меня, — прошептала она дрожащим голосом.

Видимо, Сильван услышал страх в её голосе и ослабил хватку, явно не желая выпускать её из своих объятий.

София отодвинулась назад, стараясь держаться подальше от обрыва, и попыталась стянуть на груди края разорванного платья. От порыва ветра волосы облепили лицо Софи, и впервые она поняла, как холодно без согревающих объятий Сильвана. Скрестив руки на груди, она задрожала.

— Вот. — Расстегнув форменную бледно— голубую рубашку, Сильван скинул её с себя и протянул Софи. Кожа на его широкой груди слабо мерцала в лунном свете.

София упрямо нахмурилась:

— Не нужно.

— Ты в любом случае её возьмешь. — Склонившись к ней, Сильван обернул вокруг её плеч тяжелый материал, напоминающий атлас. Рубашка всё ещё хранила тепло его тела, Софи почувствовала исходящий от неё мускусный, пряный аромат, ударивший прямо в голову.

— Ты замерзнешь, — возразила Софи, кутаясь в его рубашку.

Сильван мрачно рассмеялся:

— При такой— то температуре? Не думаю. По сравнению с моим родным миром, это просто жаркий летний день.

Жаркий летний день? Серьезно? Температура, должно быть, опустилась ниже пятидесяти— шестидесяти градусов по Фаренгейту. Будучи девушкой из Флориды, Софи замерзла. Что представляла собой Транк— Прайм? Софи надеялась, что никогда не узнает этого.

— Пошли. — Сильван резко поднялся.

Испугавшись его резкого движения, Софи съёжилась и отшатнулась.

— Пошли куда? Куда мы направляемся?

— За тобой всё ещё охотятся Скраджи. Нам нужно уйти от места катастрофы, и чем дальше тем лучше. — Внезапно он тихо произнес: — Я не трону тебя, София. Пожалуйста, не смотри на меня так.

— Как… как так? — прошептала она, продолжая сидеть на земле.

— Словно я какой— то злой монстр, явившийся осушить и изнасиловать тебя.

От боли и агонии в его низком хриплом голосе у Софи почему— то сжалось сердце. И она не понимала, почему жалеет его.

— Мне жаль, — сказала она, оправдываясь. — Просто… ты такой большой. А твои клыки…

Он тяжело вздохнул:

— Я ничего не могу с этим поделать. Шевелись. Нам предстоит долгая дорога до следующего привала. — Развернувшись, Сильван отправился в путь, не дожидаясь, когда она последует за ним.

* * *

Сильван слышал, как она спотыкаясь идет за ним, они спускались вниз по склону горы, и все его инстинкты кричали, что нужно вернуться и помочь ей. Необходимо взять её на руки и отнести в безопасное место. Но он заставлял себя идти дальше.

«Она не хочет меня, ей не нужны ни моя помощь, ни прикосновения».

Он знал, что это правда. С отказом он ещё мог справиться. Но страх в её глазах…

Сильван сжал челюсти.

«Богиня, как она могла подумать, что я причиню ей боль». От одной этой мысли все внутренности скрутило. Да он скорее тысячу раз навредит себе, чем позволит ей получить хоть одну царапину.

Следовало оставить её в покое. Не нужно было её исцелять. Больше всего Софи напугало то, что едва очнувшись, она увидела его, склонившегося над ней с выпущенными клыками.

Но он так за неё перепугался. К тому же, увидев, что она ранена, Сильван не мог не исцелить её. Однажды, когда они встретились во второй раз, он говорил ей, что не имеет эмоциональной привязанности к своим пациентам. Однако с ней всё вышло по другому. И те несколько мгновений, прежде чем она полностью проснулась и испугалась, оказались самыми драгоценными.

Он прикрыл глаза, член и клыки пульсировали от нахлынувших воспоминаний: как она стонала и выгибалась, отвечая на его прикосновения. Почти как если бы она предлагала себя, раскрываясь как женщина, готовая к связыванию. Он даже не думал о сексе, но не мог сдержать возбуждения, вызванного её реакцией. Пока он исцелял Софию, её сосок затвердел под его языком, а от горячего, интимного аромата, исходящего от её влажного лона его жесткий член изнывал от похоти.

«А затем она увидела меня и поняла, кто прикасался к ней, даря удовольствие, — с грустью подумал Сильван. — И мечтала лишь сбежать от меня. От моих клыков. Она даже не позволила мне закончить исцеление».

Даже сейчас он ощущал в воздухе запах её крови. Похоже, она ободрала ладони и колени, когда пыталась от него сбежать. Сильван хотел наихудшим способом изучить её раны, забрать боль. Но он знал, если попытается, тем самым лишь усилит её панику, увеличит страх перед ним.

«София мне так жаль… Твоя боль — моя боль. Я исцелю твои раны. Отдам тебе кровь из моего тела, сердце из моей груди. В…»

Сильван остановил сам себя. Почему ему на ум пришли слова из церемонии связывания Блад— Киндредов? Слова, которые ему никогда не суждено произнести?

«Глупец, — сказал он сам себе, пинком ноги отбрасывая большой камень с дороги. — Глупо позволять себе испытывать к ней какие— либо чувства. Даже не будь твоей клятвы, она никогда бы не захотела тебя. Никогда не перестанет бояться тебя, не позволит к себе прикоснуться. Просто забудь о ней, оставайся тем холодным Транком, каким должен быть».

Но он не мог, маленькие ручки Софии отогрели его холодное сердце, даже если она этого не хотела. И, казалось, оно никогда снова не замерзнет.

* * *

София пыталась не отставать, в окружающей их кромешной темноте трудно было что— либо разглядеть, и у неё болели ноги. Её обувь потерялась, не то чтобы босоножки на невысоком каблуке подходили для путешествия по горам, но всё же лучше, чем ничего. Единственное, что спасало её, — в детстве она часто бегала босиком по бетонным тротуарам Флориды. И если бы не огрубевшие от подобного прошлого опыта ступни, то сейчас она стерла бы их в кровь за несколько минут.

Но её беспокоили не только ноги. София задавалась вопросом, в какой заднице мира они очутились. Потому что была чертовски уверена, что это не Флорида.

«Где мы находимся, и как попадем домой? Знает ли Сильван, куда идти, или просто старается, как можно дальше убраться от шаттла? Ясно, что они спускались по склону горы», — думала Софи, шагая за Сильваном и глядя на его голую мускулистую спину. Наверняка эта та же гора, в которую они врезались. Хотя до сих пор Софи не понимала, почему воин направил шаттл на скалу, но, по крайней мере, они выжили.

Сейчас она вспомнила крушение во всех ужасных подробностях. От увеличивающейся на смотровом экране со скоростью света скалы и до того момента, как они врезались в неё, когда Софи почувствовала, как что— то острое проткнуло её, взрываясь в груди огнем. А затем она утонула в каком— то липком голубом геле. Он погасил силу от удара, и София всё ещё ощущала на своей коже его липкие остатки…

Воспоминания о катастрофе всплывали в её сознании одно за другим, как кадры из фильма ужасов, и она не могла их остановить. Просто остановить, перестав об этом думать.

«Ты выжила, не так ли? Так почему же так расстроена?»

Независимо от строгого тона, которым она разговаривала сама с собой, воспоминания того, как они врезаются в гору, всплывали в её сознании снова и снова. Возвращая ощущения от страшного удара, удушья от плотного голубого геля. От этого бесконечного кошмарного калейдоскопа, крутящегося в сознании, София задрожала.

Слишком многое произошло за последние двадцать четыре часа. Слишком много травм и страданий, боли и страха уложились в такой маленький промежуток времени. Напряжение, как тикающая бомба в её груди, готово взорваться. Но почему— то она продолжала сдерживаться. Последнее, чего ей хотелось, — устраивать истерику перед Сильваном.

«Сильной, я должна быть си…»

Внезапно камни под её босыми ногами предательски осыпались, и она почувствовала резкую боль в лодыжке. С тихим вскриком София завалилась на бок и ударилась головой.

Сильван тут же оказался рядом с ней.

— Не вставай, — велел он, когда она попыталась подняться. — Полежи спокойно хоть минуту и позволь мне оценить, насколько серьезно ты пострадала.

— Мне не больно, — возразила София, ощущая, как пульсирует её лодыжка, и что— то теплое и влажное стекает по щеке.

Он нахмурился:

— Не ври ни мне, ни себе, София. Ты упала и сильно ударилась. — Приподняв пальцами её подбородок, он пристально осмотрел её лицо. — Посмотри вверх и открой глаза, я должен проверить твои зрачки, а света не так уж много.

София посмотрела в ночное небо, стараясь не вздрагивать от прикосновений Сильвана. Внутри у неё всё сжалось, слёзы навернулись на глаза, и чаша её терпения переполнилась. Острая жгучая боль в голове и тупая ноющая пульсация в лодыжке оказались последней каплей. Физическая боль в измученном теле наряду с эмоциональным потрясением толкнули её через край. И не в силах больше сдерживаться, София заплакала.

— София? — послышался из темноты резкий шепот Сильвана. — Пожалуйста, не плачь. Понимаю, ты не желаешь, чтобы я прикасался к тебе, но мне нужно проверить, что с тобой всё в порядке.

Боль в его голосе лишь ухудшила ситуацию.

— Мне… мне жаль, — она задыхалась, безуспешно стараясь остановить слёзы. — Просто… Я не могу… это слишком…

— Это не займет много времени. — Он осторожно ощупывал её лодыжку. София зашипела и дернулась. — Прости, — прошептал он. — Не думаю, что это перелом, но у тебя сильное растяжение. И отек, ты не можешь идти в таком состоянии.

На её глаза вновь навернулись слёзы, и она сердито стерла их. Почему она настолько слабая?

— Вот именно. Тебе придется уходить без меня. — Она старалась казаться смелой, но её голос предательски задрожал.

— Уйти без тебя? — Сильван недоверчиво посмотрел на неё. — Да за кого ты меня принимаешь?

— Со мной всё будет хорошо, — настаивала она, прекраснозная, что это не так. — Ты сможешь найти помощь и вернуться за мной.

— Ты действительно думаешь, что я оставлю тебя здесь одну, беспомощную, в темноте, на растерзание тому злу, что охотится за тобой? — его голос понизился до тихого рычания. — Никогда.

— Сильван! — возмутилась она, но он уже взял её на руки. — Сильван, отпусти меня. Будь разумным, — умоляла она. — Знаю, что ты огромный и сильный парень, но я совсем не крошечная. Ты не сможешь нести меня на руках всю дорогу вниз.

— Посмотри на меня. — Он пошел вперед, баюкая её в объятиях, как маленького ребенка. — Мне жаль, София. Тебе неприятны мои прикосновения, но ничего не поделаешь. Придется потерпеть, пока мы не найдем безопасное место для отдыха.

— Это не так, — слабо запротестовала она. — Не то чтобы мне, ну, не нравились твои прикосновения. Просто я… не хочу, чтобы ты меня кусал. Вот и всё.

Она надеялась облегчить его боль, но несмотря на все старания, черты его лица страдальчески исказились.

— Отдыхай, — сказал он через минуту. — У нас впереди долгая дорога. Ты должна сохранить свои силы.

«А как же ты?» — хотела спросить она, но мрачное выражение на его лице не располагало к разговорам. Ей не оставалось ничего другого, кроме как расслабиться и позволить ему нести её.

По крайней мере, ненавистные слёзы высохли. Но эта кратковременная истерика оставила её ужасно истощенной и до боли уставшей. Хоть Софи и пыталась не заснуть, но всё же опустила голову на его широкую мускулистую грудь. Первые несколько раз она вздрогнула и отстранилась, а потом Сильван снова заговорил.

— Всё хорошо, София, — прошептал он, глядя на неё сверху вниз. — Позволь себе расслабиться. Можешь даже поспать, я не возражаю.

— Я не должна, — сонно ответила она. Но ничего не могла с собой поделать, продолжая клевать носом. Как такая жесткая и мускулистая грудь может быть настолько удобной подушкой? — Не должна… не тогда, когда ты делаешь всю основную работу. Несешь меня.

— Для меня очень большая честь и удовольствие нести тебя, Талана, — проурчал он тихим голосом, успокаивая, даря ощущение безопасности. И запах — всё тот же замеченный ею ранее запах, когда он обнимал её на станции, — теперь казался невероятно успокаивающим.

София зевнула.

— Что это… талана? — спросила она, опустив веки.

— Прозвище на моем родном языке. Ласковое.

— А что… — Она снова зевнула. — Что это значит?

Прежде чем он ответил, она погрузилась в сон, и всё исчезло во мраке.

Глава 8

— Что, по— твоему, ты делаешь? — Лок толкнул брата к стене в гостевых апартаментах и, уставившись Дипу в бездонные черные глаза, спросил: — Почему ты ведешь себя так? Пытаешься её отпугнуть?

Дип резко засмеялся и стряхнул с себя руки брата.

— Как будто у нас был шанс с ней. Ты видел эти изгибы? Она великолепна — элита.

— Мы не плохо выглядим, — возразил Лок. — Я слышал, на Земле женщины находят Киндредов привлекательными.

— Пожалуй, других видов Кинредов да. Но не Твин— Кинредов. Мы пугаем их, Лок. Идея, что одна женщина будет жить с двумя мужчинами, пугает их до ужаса.

— Не все боятся, на борту материнской станции много Твин — Кинредов с невестами.

— Не так много, как Бист— Киндредов или Блад— Кинредов. Почему бы тебе это просто не признать, брат? Призвать невесту с Земли — плохая идея.

— Ты не должен так думать. — Лок, прищурившись, посмотрел на брата. — Давай говори, что действительно у тебя на уме?

— Я уже сказал тебе. — Дип прислонился к стене и закрыл глаза. — Это плохая идея, вот и всё.

— И это не имеет ничего общего с тем, что случилось с Мирандой?

Боль промелькнула на лице Дипа и тут же исчезла.

— Это произошло больше двух циклов назад. Почему ты поднял эту тему?

— Потому что, брат, я чувствую твою боль — она, как нарыв, всё ещё гноится внутри тебя, — тихо сказал Лок, подойдя к брату. — Я знаю, что ты чувствуешь, — прошептал он, нежно сжимая широкие плечи Дипа.

Я также мучился, когда мы потеряли её. Но ты не можешь удерживать нас от новой попытки.

Дип стряхнул его руку:

— Почему ты полон страстного желания к ней? Мы только что встретили эту девушку — Кэт. Что делает её такой особенной, что ты уже думаешь о ней, как о своей?

Лок провел рукой по темно— русым волосам.

— Потому что она, как ты сказал великолепна. Но не только это делает её особенной, Дип. Неужели ты не чувствуешь этого, когда говоришь с ней?

— Я ни черта не чувствую, и ты не можешь ничего чувствовать к ней, — прорычал Дип. — Наши сознания даже не соединены, мы не делим с ней общие сны.

— Но могли бы. — Лок в отчаянии уставился на своего близнеца. Дип всегда был пессимистом, но после Миранды закрылся почти полностью. Похоже, он думал, что если не позволять себе чувствовать снова, то ему никогда больше не будет больно. — У Кэт есть потенциал, — сказал брат. — Если ты не отпугнешь её.

Дип прищурил глаза:

— Определи потенциал.

— Она красивая, одинокая и может противостоять тебе. Кстати, она дала тебе пощечину, когда ты нюхал её… — Лок покачал головой и тихо рассмеялся. — Если это не потенциал, тогда я не знаю, что это.

— Она смелая, признаю. — Дип нехотя улыбнулся, и Лок почувствовал, как что— то отпустило в его сердце. Он редко видел неподдельную улыбку на лице своего близнеца. — Но, брат, — продолжил Дип, — если ты не хочешь, чтобы она испугалась, не соглашайся использовать её как фокус. Если есть что— то более пугающее, чем два самца внутри её тела, — это иметь двух самцов внутри её сознания. Она должна обладать железной волей, чтобы выдержать наше присоединение.

Лок кивнул, чувствуя беспокойство.

— Ты прав. Но ты видел её, Дип, она не откажется. — Он уселся на длинный диван, стандартный для всех апартаментов Твин— Кинредов. — И понимает, что мы должны как можно скорее найти Сильвана и его земную женщину или потеряем их навсегда.

— И то правда. — Дип уселся рядом с близнецом и положил руку ему на плечо — редкий знак его привязанности. — Мужайся, брат. Если она выдержит присоединение и всё равно вернется для большего, я признаю, что у неё есть потенциал.

— Очень успокаивающе. — Лок вздохнул и угрюмо посмотрел на брата. — Хотелось бы мне, чтобы Ф'лир оказался тут вместе с нами, он бы помог. Мы мужчины, насколько я знаю, никогда не соединялись с женским разумом как искатели— пеленгаторы. И тот факт, что она не связана, только всё усложняет.

Ф'лир был их прежним фокусом, а также наставником, но он ушел к Матери жизни цикл назад. С тех пор братья искали другой фокус — источник их грозной силы, указывающий правильное направление в поиске. Это оказалось редким умением, и они до сих пор не нашли никого со способностью, хоть отдаленно напоминающую силу их наставника.

— Ф'лир ушел, — быстро сказал Дип. — Будь он жив, нам не понадобилась бы Кэт. Но пока мы не найдем другой фокус, использовать её воспоминания и чувства к подруге — лучшее, что можем сделать.

— Просто пообещай мне, что прекратишь вести себя как ублюдок, — попросил Лок. — Её ненависть нам никак не поможет.

Дип язвительно улыбнулся.

— Не беспокойся, я буду паинькой. — Он посмотрел на хронометр на запястье. — Разве она не должна уже быть здесь? Возможно, она обладает меньшим потенциалом, чем ты думал.

Не успел он договорить, как в широкую серебряную дверь апартаментов громко постучали.

— Это она! — Локс вскочил и направился к двери. — Помни своё обещание, — сказал он Дипу.

Дип поднял руку:

— Клянусь честью воина. Иди, впусти нашу прекрасную малышку Кэт.

Глубоко вздохнув и молясь Матери жизни, что его брат сдержит слово, Лок открыл двери.

* * *

Кэт с облегчением обнаружила на пороге Лока, а не Дипа. Но тут же напомнила себе, что, в конце концов, ей всё же придется иметь дело с темным близнецом. Она согласилась на это… чтобы это ни было, с ними обоими.

— Привет. — Она жизнерадостно улыбнулась, входя в их большой просторный номер с камином в углу и темно— синим ковром на полу.

Светло— голубые стены украшали картины с изображением бескрайнего золотистого океана, усеянного скалистыми островами. Неплохо для гостевой комнаты. Кэт не взяла сменной одежды, думая, что уедет сразу после приема. Теперь, как оказалось, ей придется на некоторое время задержаться на борту материнской космической станции Киндредов, и ей захотелось переодеться. Шелковое сапфировое платье, которое она надела специально на свадьбу Лив, отлично оттеняло её светлую кожу и каштановые волосы, но она носила его уже несколько часов и сейчас мечтала переодеться во что— то более комфортное.

— Добро пожаловать — сказал Лок и приветливо ей улыбнулся. С теплом в шоколадных глазах он смотрел на Кэт. Этот близнец не такой нахальный, как его брат, и ясно, что ему понравилось то, что он увидел, когда глядел на неё.

Кэт, стараясь не покраснеть, покосилась на диван, на котором, словно дикая пантера, вальяжно развалился Дип.

— Привет, — сказала она уже холоднее, скорее из вежливости, чем действительно желала говорить с этим огромным ублюдком.

К её удивлению, Дип встал с дивана и официально поклонился ей.

— Добро пожаловать в нашу резиденцию, миледи, — прошептал он.

Кэт удивленно моргнула. Ей показалось, или он действительно сказал всё это искренне?

— Спасибо, — вымолвила она. — Я рада, что пришла сюда. — Прочистив горло, она оглянулась на Лока. — Ну? Я готова, так что давайте начнем.

— Миледи… — начал Лок, но Кэт подняла руку, останавливая его.

— Что ж, я просто должна это сказать. Прежде чем мы пойдем дальше, может быть, вы двое прекратите называть меня «миледи»? Это устарело. Мы не на долбаном рыцарском турнире эпохи Ренессанса. Что дальше? Купите мне медовухи и будете сражаться за мою честь?

Оба брата в замешательстве уставились на неё.

— Купить тебе что? — спросил Дип.

— Что такое рыцарский турнир? — поинтересовался Лок.

Кэт в отчаянии вздохнула:

— Не обращайте внимания. Суть в другом, я хочу, чтобы вы оба перестали называть меня «миледи». Хорошо?

Лок нахмурился:

— Но это единственно правильное обращение к избранной женщине.

У Кэт появилось ощущение, что она увязает всё глубже и глубже, но не могла удержаться от вопроса:

— Что означает избранная женщина?

Темно— карие глаза Лока вдруг заблестели, как раньше у его брата, когда тот обнюхивал её.

— Избранная — это женщина с такой фигурой, как у вас, миледи. — Его большие руки описали большие песочные часы в воздухе. — Большинство женщин на Твин— Мунс худые и мускулистые из— за нашего образа жизни и питания.

— Но есть и несколько одаренных богами, — продолжил Дип с того места, где остановился его брат. — Редкие счастливицы, кого Мать одарила шикарными изгибами, пышной попкой, бедрами и сочной грудью. — Рассказывая всё это, Дип скользил по её телу голодным мерцающим взглядом, и Кэт пришлось побороть желание прикрыться. Она вдруг почувствовала себя обнаженной под голубым шелком платья.

— Они благословлены Матерью, богини, что живут среди нас. Мы называем их избранные, — продолжил Лок по— прежнему её рассматривая. — И естественно, мы подумали, что ты избранная на Земле. Мы ошиблись?

Кэт недоверчиво посмотрела на них:

— Ну, думаю да. На Земле мы называем это «размер плюс».

— Размер плюс? — Дип посмотрел на неё, вопросительно приподняв бровь.

— Ну, знаешь, чем больше размер, тем больше любви? Привлекательная пышка? Большая красивая женщина?

Его глаза поблескивали.

— Весьма интригующе. Мне нравятся все эти описания.

— Я тоже. — Лок окинул её хищным взглядом.

Внезапно Кэт захотела ущипнуть себя. Они всерьез говорят, что приехали с планеты, где женщины больше напоминают суповой набор, и считают, что леди с размером плюс более страстные и пылкие? Кто— то подмешал мне таблетки, вызывающие глюки? Она покачала головой, пытаясь избавиться от мысленных образов, навеянных словами этих чокнутых братьев.

— Послушайте, — строго сказала она. — Здорово, что вы западаете на женщин с пышными формами, но не надо, не надо, не надо отвлекаться от темы. Во— первых, я предпочитаю, чтобы вы звали меня Кэт. Во— вторых, мы должны сделать… то, что собрались, и попытаться найти Софи и Сильвана. Прошло уже несколько часов, как они пропали.

— Всё верно, ми… Кэт, — сказал Лок, подходя к ней. — Но всё же не стоит неподготовленному человеку нырять в соединение, как в омут с головой.

Она смело, не позволяя себя запугать, посмотрела на него снизу вверх:

— Соединение? Это то, что нам предстоит сделать?

— Совершенно верно, — кивнул он.

Кэт глубоко вздохнула:

— Хорошо, что за подготовка? Мы должны выполнить какие— то специальные упражнения?

— Ты не далека от истины. — Дип подошел к ней и встал сзади, отчего Кэт занервничала, поскольку Лок стоял прямо перед ней.

Они не касались её, и всё же она чувствовала исходящий от их огромных, мускулистых тел жар, опаляющий её кожу даже сквозь тонкое шелковое платье. Внезапно она почувствовала себя в ловушке.

— Так, ладно, подождите минутку. — Кэт отшатнулась в сторону и столкнулась с обоими близнецами. — Слушайте, не знаю, что вы задумали, но я пришла сюда не для того, чтобы потрахаться.

— Прости что? — нахмурился Лок.

— Земной жаргон, — прорычал Дип. — Полагаю, наша малышка Кэт говорит, что не готова заняться с нами сексом.

— Верно. — Кэт скрестила руки на груди. — Я не собираюсь заниматься сексом ни с кем из вас, так что выбросьте это из головы немедленно.

Лок смутился:

— Но мы пригласили тебя сюда не для того, чтобы спариваться.

— Ты не сможешь заниматься сексом с каждым из нас по отдельности, — сказал Дип вызывающе и выгнул бровь. — Тебе придется принять нас обоих сразу. Мы идем в комплекте.

Щеки Кэт опалил жар от двойного смысла в его словах.

— Буду знать, теперь у меня вдвое больше причин не допустить этой физической связи. Потому что я не желаю принимать участие в этом сексуальном бутерброде, я здесь только для соединения. Так что перестаньте меня окружать.

Лок покачал головой:

— Окружать тебя? Ты имеешь в виду то, как мы стояли?

— Точно, — кивнула Кэт. — Мне это не нравится. Это заставляет меня… нервничать.

— Но это традиционная поза для соединения, — запротестовал Лок. — Искатель спереди, искатель сзади, и фокус в середине. Иногда искатели могут меняться местами, но фокус всегда должен быть между ними.

— Обычно это делается лежа, — добавил Дип. — Но мы подумали, что тебе будет удобнее стоя.

— Ах, да… — Кэт прочистила горло. — Ну да, стоять лучше, чем… безусловно лучше. Но… мы не должны касаться друг друга, не так ли?

— При контакте кожа к коже, как правило, соединение происходит лучше и эффективнее, — тихо ответил Лок. — Но если ты не желаешь, мы можем не раздеваться. Достаточно просто держаться за руки.

Опять встав перед Кэт, он протянул ей руку, и она неуверенно взяла её. Его большая, теплая рука полностью накрыла её маленькую ладошку.

— Видишь? — улыбнулся Лок. — Это не так уж плохо, правда?

Она улыбнулась в ответ:

— Совсем не плохо.

— Хорошо, моя очередь. — Дип встал позади Кэт и навис над ней, напоминая хищника, кружившего над своей добычей.

Глубоко вдохнув, Кэт потянулась за спину свободной рукой.

— Вот.

— Я предпочитаю делать это так. — Дип обнял её за талию и взял за руку. Переплетая их пальцы, он положил подбородок на её макушку. — Вот так гораздо лучше.

Кэт хотела ответить, но не смогла, буквально застыла на месте. С момента, как Дип взял её руки в свои, какое— то странное ощущение зародилось в ней.

Теплое покалывание, возникшее в ладонях, пробежало вверх по рукам слабым электрическим разрядом. Это странное ощущение казалось не таким уж плохим, пока не достигло её торса. Огненный жар зародился внизу живота — самое восхитительное ощущение, что она когда— либо испытывала. Затем он огненным потоком устремился к её соскам, спустился к нежным складочкам между ног. Внезапно её соски стали болезненно твердыми, а лоно набухло и увлажнилось. А этот огненный поток, словно опытной рукой, пощипывал соски, ласкал клитор, практически вознеся Кэт на вершину оргазма.

Наконец она смогла побороть охватившее её оцепенение и оттолкнула от себя братьев.

— Какого черта? — прошипела она, глядя на них. — Какого черты вы со мной сделали?

— Что ты имеешь в виду? — спросил Дип одновременно с Локом. — Мы ничего не делали, просто прикоснулись к тебе.

Тело Кэт покалывало от электрических импульсов, как будто она прикоснулась к оголенному проводу, но, по крайней мере, особо интенсивные ощущения в сосках и между бедер исчезли. Она уперлась руками в бедра.

— Вы мне тут будете стоять и рассказывать, что ничего не делали?

— Делаем что? — спросили они вместе.

Кэт приложила руку ко лбу.

«Боже, дай мне сил! Эти двое сведут меня с ума!»

— Это… это странное покалывание. Разве вы не почувствовали?

— Почувствовали что? — Дип шагнул к ней и вдруг остановился, нахмурился и принюхался. — Почему от тебя вдруг так горячо запахло?

— Что? — Кэт обняла себя, скрестив руки на груди в защитном жесте.

— Горячо, как будто у неё началась течка. — Дип сверкнул черными глазами. — Иди, понюхай её, брат, — сказал он Локу, всё ещё стоявшему чуть в стороне. — Сейчас она не так уж безразлична и задыхается от страсти, желает оказаться связанной с нами и оттраханной сию же секунду.

Лок шагнул вперед, и наклонился обнюхивая шею Кэт. А выпрямившись, чуть прикрыл веками сверкающие от похоти глаза.

— Миледи, э Кэт, Дип прав. Ты пахнешь восхитительно и очень, очень… готовой.

— К чему готовой? — спросила она чуть более дрожащим голосом, чем ей хотелось.

Дип сверкнул глазами:

— К тому, чтобы быть оттраханной, малышка Кэт.

Кэт отошла в сторону от них обоих:

— Послушайте, я не… не понимаю, о чем вы говорите, я только знаю то, что почувствовала.

Дип одарил её ленивой улыбкой.

— И что ты почувствовала?

— Я же сказала вам, просто покалывание. — Её щеки покрылись румянцем, она проклинала свою светлую, так легко краснеющую кожу. — Слушай, ты хочешь мне сказать, что раньше с вами ничего подобного не случалось, ну, когда вы использовали кого— то другого как фокус?

— До сегодняшнего дня нашим фокусом был Ф'лир, он мужчина, наш наставник, — ответил ей Дип.

— Правда? Он гей? — Кэт не могла себе представить, что натурал мог испытать настолько интенсивные сексуальные ощущения от двух других мужчин.

— Гей? Зачем ему наслаждаться обществом двух мужчин? — Лок покачал головой. — Нет. Он был достаточно стар, годился нам в дедушки, он обучал нас, как использовать свою силу.

— Неужели он никогда не чувствовал ничего странного? Как только что почувствовала я? Возможно, вы могли бы позвонить ему и обо всем расспросить, — предложила Кэт.

— Нет, если только транслятор соединит меня с Матерью. Ф'лир мертв, — спокойно ответил Дип. — И мы остались без фокуса, поскольку он умер цикл назад.

— Возможно, тогда. — Кэт всё ещё искала разумное объяснение. — Возможно, это ваша сила… за это время как— то… изменилась, когда вы двое, э— э, прикоснулись ко мне.

Лок выглядел задумчивым.

— Я не думаю, что это так. Полагаю, что это, скорее всего, связано с тем, что ты женщина.

— Так между вами никогда раньше не было женщины? — спросила Кэт.

— Я бы так не говорил, совсем. — Дип лениво улыбнулся ей. — Но, конечно, между мной и Локсом никогда не было такой красивой женщины, как ты, малышка Кэт.

Кэт нахмурилась, желая перестать краснеть.

— Вы знаете, что я имею в виду.

— Да, мы знаем, что ты имеешь в виду. — Лок предостерегающе посмотрел на брата. — И ответ нет— мы никогда не пытались раньше соединить наши разумы с женщиной.

— Так… это вообще возможно? — Она посмотрела на них. — Я имею в виду, мой разум слишком отличается от вашего, чтобы это сработало?

Дип поднял брови:

— Есть только один способ узнать. И ты отпрянула от нас, прежде чем мы успели полностью соединиться.

— Но… — Кэт прикусила губу. — Я… буду чувствовать это каждый раз?

— Мы не знаем. — Лок выглядел обеспокоенным. — Наша связь причиняет тебе боль?

— Не… совсем. Это было… было… — Кэт уверена, что её лицо стало пунцового цвета. — В действительности это почти полная противоположность боли.

Дип ухмыльнулся:

— Что объясняет, почему ты пахнешь, как женщина в течке.

— Дип. — Лок хмуро посмотрел на своего брата. — Помни о своем обещании.

Дип поднял руки:

— Прости меня, брат. Знаю, я поклялся, что буду паинькой, но понятия не имел, что у нашего соединения возникнет настолько… интересный опыт.

— Я тоже не знал. — Лок повернулся к Кэт. — Пожалуйста, поверь мне, миледи. Ни Дип, ни я сам не имели никакого намерения причинить вред или расстроить тебя. Мы просто хотим найти Сильвана.

— А я хочу найти Софи. — Кэт нервно обняла себя. О, Софи, ты будешь в большом долгу, когда мы найдем вас. — Значит, надо снова попробовать, полагаю, — сказала она.

— Только если тебе будет комфортно, — серьезно сказал Лок. — Никаких длительных последствий для фокуса не должно быть, по крайне мере, я и Дип о них не знаем, и всё же мне не по нарву мысль, что тебе не комфортно во время соединения.

— Спасибо, но, похоже, мне просто придется смириться с этим. — Кэт сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. — Ладно, ребята, второй раунд.

Глава 9

Толчок и громкий треск разбудили Софи.

— Что? — она неуверенно огляделась.

На темном небе слабо мерцали звезды. Сильван с мрачным видом нес её на руках. Софи моргнула, стараясь вспомнить, что случилось. Где они? И почему Сильван её несет?

— Держись. Мы уже почти внутри.

Последовал очередной толчок, и где— то затрещало. Внезапно Софи поняла, что они стоят перед хижиной, и Сильван со всей силы пинает дверь.

— Эй, погоди! — запротестовала Софи, когда он пинком открыл покосившуюся дверь и протиснулся внутрь. — Так нельзя — это не наша собственность.

Сильван сурово на неё посмотрел:

— Нам нужно место для отдыха. Такое, где я смогу в случае чего защитить тебя.

— Но… но что если вернутся хозяева дома? — запротестовала она. — Они не обрадуются, увидев нас здесь.

— Будем решать проблемы по мере их поступления, — разговаривая с ней, Сильван мерцающим взглядом осматривал комнату на предмет угроз. — В данный момент меня больше беспокоят Скраджи, чем недовольные хозяева этого дома.

Сердце Софи ёкнуло.

— Ты действительно думаешь, что они нас преследуют?

— Я уверен. — Пройдя через комнату, он аккуратно уложил её на кровать. От мягкого и восхитительно уютного одеяла на кровати шел слегка затхлый запах. И тем не менее Софи не могла расслабиться.

— Откуда ты знаешь? — спросила она и, усевшись, поморщилась от боли в лодыжке.

— Пока ты спала, я видел, как приземлялись их поисковые зонды. — Сильван присел на кровать рядом с ней и устало вздохнул. — Для людей они, вероятно, выглядели как «падающие звезды», так вы говорите, но картина их посадки слишком упорядочена, не похожа на метеоритный дождь.

— Я думала, что Киндреды создали защитный экран по всей Земле, — запротестовала она.

— Экран действительно есть. Так что, по крайней мере, их корабли не могут приземлиться, и нам не придется иметь дело с солдатами Скраджей. Но зонды, они достаточно малы и могут пройти сквозь экран. И пронести внутри некоторые вещи. Вещи, которые… — он замолчал и покачал головой. — Не важно.

— Нет, нет, что за вещи? Что это? — Софи поморщилась и пересела к нему поближе. — Давай, Сильван, — тихо сказала она. — По какой— то причине они ищут именно меня. Я имею право знать.

Он снова вздохнул и провел рукой по волосам.

— Ладно. Меня больше всего беспокоят урлики.

— Что это?

— На вашем языке означает «снифферы». Они напоминают ваших земных собак, но в корне от них отличаются. Это генетически модифицированные Скраджами гибриды, они больше машины, чем животные.

— Снифферы. Они… что— то вроде ищейки— киборга?

Сильван кивнул.

— Очень точное описание. Если они унюхают твой запах… — он покачал головой.

— Продолжай, — с беспокойством попросила она.

Сильван потер переносицу:

— Скажем так, они невероятно быстры и очень, очень сильны, их практически невозможно убить, так как большинство их них уже неживые, не после того как с ними поработали Скраджи.

Софи ощущала себя так, будто кто— то вывалил ей на живот ведро льда.

— И они ищут меня.

Он искоса на неё посмотрел:

— Да. Вероятней всего, всеотец запрограммировал твой запах в их мозг. Так что они будут искать тебя до последнего.

— Но… почему? Что Скраджи хотят от меня?

Сильван покачал головой:

— Я не знаю. Но догадываюсь, что это как— то связано с их пророчеством. Никто толком не знает, о чем там говорится, но мы с Брайдом полагаем, что они ищут какую— то определенную землянку. Они предполагали, что это Оливия, но ошиблись. Возможно, потому что ты тесно связана с ней…

— Они считают, что я та самая избранная из их пророчества. Но избранная для чего? — Софи поплохело, и она покачала головой. — Думаю, не важно для чего. Главное не… не позволить им заполучить меня.

Глаза Сильвана сверкнули холодным огнем.

— Пока я жив, они тебя не получат. Я буду защищать тебя до самой смерти, София. Даю слово воина и Блад— Киндреда.

— Ох, Сильван… — Она не знала, что сказать. Судя по всему, как догадалась Софи, он только что принес ей официальную клятву. Которая свяжет его так же верно, как и обет никогда не призывать невесту. — Тебе не… обязательно делать это ради меня, — тихо произнесла она.

Он снова сверкнул глазами:

— Но я хочу. Даже если ты этого не желаешь.

— Я просто… не хочу, чтобы ты пострадал из— за меня, — запротестовала она, но Сильван лишь мрачно на неё взглянул. — Для меня будет честью умереть, защищая тебя.

У Софи перехватило дыхание, и она долго, очень долго не могла отвести взгляда от его льдисто— голубых глаз. Снова почувствовала его аромат, на этот раз более насыщенный, обволакивающий, отчего у неё закружилась голова. Теплый и пряный, острый, с неповторимыми мужскими нотками его запах вызвал у Софи желание прильнуть к нему и коснуться его тела, позволить ему прикоснуться к ней…

«Подожди— ка, что ты творишь? Держи себя в руках, Софи!»

Она отпрянула и выпрямилась на кровати. Неужели она действительно почти его поцеловала? Да что с ней не так?

— Итак, что мы можем сделать? — спросила она, стараясь скрыть свою неловкость. — Ты действительно думаешь, что здесь мы будем в безопасности?

Он снова оглядел мрачную комнатку, словно оценивая.

— Наверное, нет, но это всё же лучше, чем находиться на открытом воздухе. Будем надеяться, что снифферы пройдут мимо и не учуют нас.

— Думаешь, это возможно?

Сильван пожал широкими плечами:

— Не знаю. Это должно сработать, я несколько миль нес тебя на руках, поэтому на земле не осталось твоего запаха.

Софи изумилась. Он столько миль нес её, пока она спала, как ребенок, на его руках. А ведь расстояние было приличное. Не удивительно, что он выглядит таким уставшим. Бедный парень!

— Что… что нам делать, если они нас всё— таки найдут? — спросила она, посмотрев на свои поцарапанные и израненные после падения руки.

Его лицо омрачилось.

— Мы должны сделать всё возможно, чтобы этого не произошло. Я мог бы справиться с одним или двумя псами, но не с целой стаей… — Он покачал головой. — Всё, что я смогу — это умереть, защищая тебя.

— Но тогда что..?

— Возможно, нам придется замаскировать твой запах. — Сильван спокойно на неё посмотрел. — Оливия что— нибудь рассказывала тебе о брачном аромате?

— Брачный аромат? — Софи «сломала» мозг, стараясь вспомнить, что это такое. Фраза казалось очень знакомой, но Софи не могла вспомнить, что она означает. И чем ей это грозит? — Ох, хм, конечно. Брачный аромат, — кивнула она.

— Хорошо. Потому что если я услышу снифферов возле этой хижины, мне придется замаскировать твой запах своим собственным.

— Ты сможешь сделать это? Я хочу сказать, твой запах настолько сильный, что перебьет мой, особенно когда они ищут именно меня?

Сильван посмотрел на свои руки:

— Обычно он не так ярко выражен, но… с тех пор как мы прокатились на транспортере…

Софи подумала о теплом, пряном аромате, что окутывал горячим коконом её сознание, заставляя тело реагировать на Сильвана определенным образом…

— Это твой аромат, не так ли? — спросила она тихо, не смея взглянуть на него.

— Да, — Сильван смутился.

— Но почему… — Она с опаской на него посмотрела. — Почему это происходит сейчас? Я думала, что такой аромат появляется только во время периода предъявления прав. Но ты же не претендуешь на меня. Я хочу сказать, что мы не… ну, ты знаешь.

— Знаю, — покачал он головой. — И так же не понимаю, что происходит. Ведь мы даже не обменивались снами. Ну, я хочу сказать… — он прокашлялся. — У меня было о тебе несколько снов. Вполне обычные сны. — Он посмотрел на неё. — У тебя… были сны обо мне?

— Нет, — Софи покачала головой, и на его мрачном лице отразилось облегчение, смешанное с разочарованием. — Но у меня возникли проблемы с рисованием, — призналась она тихо.

— Проблемы с рисованием? — он нахмурился. — Что ты имеешь в виду?

— Я рисую, — объяснила Софи. — Ну знаешь, кистью на мольберте, — она взмахнула рукой, словно воображаемой кистью, и глаза Сильвана расширились.

— Мне это приснилось. Ты рисовала портрет… мой.

Софи едва не подавилась:

— Но я на самом деле рисовала! Ты — всё, что я рисую в последнее время. Даже когда стараюсь этого не делать, ты всё равно оказываешься на полотне. Это так раздражает. — Потом до неё дошло, что она сказала. — Я имею в виду…

— Это не важно, — оборвал её Сильван, качая головой. — У нас было что— то вроде обмена снами.

Софи похолодела:

— Значит… это значит, что ты собираешься… востребовать меня? Так же как Брайд востребовал Лив?

«Боже, если он это сделает, если востребует меня, то захочет укусить!»

По законам своего народа. В её сознании промелькнули картинки, как кадры из фильма ужасов. Вот он придавил её сильным, мускулистым телом и вонзает в неё клыки. «Боже, его клыки впиваются в моё горло, он внутри меня, наполняет меня, удерживает под собой, кусает, толкается в меня. Он настолько большой, настолько сильный, что я не смогу убежать».

Видимо, на лице Софи отразился ужас, потому что Сильван ответил слишком резко:

— Не волнуйся, София. Даже если бы я захотел востребовать тебя, то всё равно не смог бы.

— Ох, правда, — слегка расслабилась она. — Твоя клятва.

— Моя клятва, — согласился он.

— Сильван, — тихо сказала она. — Дело… не в тебе. Просто… я не хочу, чтобы меня кто— то востребовал. И это дело с укусами… — Она вздрогнула. — Извини, я не смогу это вынести. Хочу сказать, что падала в обморок каждый раз, как мне делали уколы.

— Как я уже сказал, тебе не о чем беспокоиться, — ответил он спокойно с непроницаемой маской на лице.

«Я действительно оскорбила его, — подумала Софи. — И это после того, как он оказался так добр ко мне. Вытащил меня из искореженного шаттла и нес на руках несколько километров. Он, должно быть, думает, какая я неблагодарная».

— Мне очень жаль, — прошептала она.

Сильван покачал головой:

— Не стоит беспокоиться. Просто… я не понимаю, почему это происходит. Почему моё тело реагирует подобным образом. Я дал обет Матери Жизни в священной роще и знаю, она никогда бы не пожелала, чтобы я его нарушил. Моё тело, как разум и дух, должны быть связаны моей клятвой.

— Возможно… возможно, есть причины, которые ты не видишь, — предположила Софи. — Хочу сказать, я не очень разбираюсь в вашей религии, но у нас на Земле есть поговорка: «Неисповедимы пути Господни, удивительны его чудеса». Возможно, здесь тот самый случай?

На лице Сильвана отразилось понимание.

— Знаешь, может, ты и права. Возможно, Мать знала, что мы окажемся в такой ситуации. Возможно, я должен защитить тебя, замаскировав твой запах своим. Только мой брачный аромат достаточно силен, чтобы… — Он решительно кивнул. — Да. Видимо, так и есть. Наверное, поэтому моё тело так сильно реагирует на тебя.

— Конечно, — согласилась Софи. — И вероятно, когда всё это закончится, и мы выберемся отсюда, всё вернется на круги своя.

— Уверен, так оно и будет.

— Итак… — Софи неуверенно на него посмотрела. — Ничего, что мы… хочу сказать, то, что ты чувствуешь, это по— настоящему?

— Полагаю, что нет. — Но взгляд, которым он одарил её, казался реальным. Очень реальным.

— Ох… хорошо.

Софи прикусила нижнюю губу и вскрикнула от боли. Совсем забыла о маленькой ранке на губе, оставшейся после Поцелуя на удачу. Боже, казалось, это случилось сто лет назад, а не сегодня. Или вчера, если уже не наступила полночь. Софи понятия не имела о том, сколько сейчас времени, так как оставила свой сотовый дома, чтобы не отвлекаться на свадьбе Лив.

Сильван смотрел на её нижнюю губу с непроницаемым выражением на лице.

— Позволь мне исцелить тебя. И твои ладони тоже. — Он кивнул на царапины, которые она получила при падении. — И твои колени, и висок.

Софи приложила руку к голове, почувствовав, что волосы покрыты кровью. Похоже, удар об скалу был сильным!

— Ты позволишь мне? — низкий голос Сильвана был полон тоски. — Ты позволишь мне исцелить тебя, Талана?

«Опять это прозвище, что оно значит? И как, ради всей вселенной, он собрался… ох! — Воспоминание о том, как он исцелил рану у неё на груди, всплыло в её сознании, и её одновременно бросило в жар и холод. — Он хочет вылизать меня. Вот как исцелить. О боже…»

— Я…хм… Интересно, есть ли в этой хижине электричество, — сказала она, рассматривая свои руки, лишь бы только не видеть его пылающего страстью взгляда. — Хотелось бы знать, есть ли тут водонагреватель. Потому что я бы убила за горячий душ.

Сильван встал:

— Посмотрю, что смогу сделать.

— Нет, нет, всё хорошо. — Софи вскочила с кровати и едва не упала, почувствовав резкую боль в лодыжке. — Ой!

— С тобой всё в порядке? — Сильван с тревогой на неё посмотрел.

— Всё прекрасно, у меня всего лишь болит лодыжка. — Правда, поврежденная лодыжка всё ещё побаливала, но сейчас Софи смогла встать, слегка опираясь на больную ногу. Ей придется сделать это, если она не хочет, чтобы он всюду носил её на руках. Глаза Софи постепенно привыкли к тусклому свету, приникающему сквозь окна, и она смогла разглядеть маленькую дверь у противоположной стены. — Это должна быть ванная. Думаю, пойду проверю ситуацию с горячей водой.

Он потянулся к ней:

— Я помогу тебе.

— Нет, нет! Мне уже лучше, видишь? — Софи встала ногой на пол и, несмотря на боль, попыталась улыбнуться.

Сильван нахмурился:

— Ну, если ты уверена, что с тобой всё в порядке. Похоже, я недооценил серьезность твоей травмы.

— Я в полном порядке, — ответила Софи веселым и жизнерадостным голосом. — Если не считать того, что меня преследуют злые адские собаки— киборги, которые хотят вернуть меня к повелителю Скраджей, всё просто зашибись.

Взгляд Сильвана внезапно потемнел.

— Даже не шути об этом.

Она пожала плечами:

— Я просто попыталась пошутить. Просто…

Она указала на ванную, и он кивнул. Поскольку Сильван продолжал пристально наблюдать за Софи, та заставила себя идти не хромая, хотя ей казалось, что с каждым шагом в её лодыжку втыкают нож. Наконец она добралась до ванной и, закрыв за собой дверь, вздохнула с облегчением.

* * *

Сильван долго сидел в темноте, слушая, как Софи чем— то гремит в ванной.

«Теперь я знаю, почему моё тело так на неё реагирует, даже несмотря на данную мной клятву. Это воля Матери. Она знала, что мне придется защищать Софию. Знала, что мы вместе окажемся в таком дерьме».

Сильван не был религиозным фанатиком, но как и большинство Киндредов, верил, что Богиня, которой они поклонялись, прикладывала свою руку даже в мельчайших аспектах жизни своих детей. Поэтому не трудно было поверить, что она собрала их вместе именно по этой причине. И разве жрица на материнской станции не предупредила его, что они окажутся в опасности?

«Если бы я её внимательно выслушал. Но я настолько сильно разозлился на то, что она лечила Софию, что отмахнулся от её предсказаний».

Он с облегчением осознал причину столь необычной реакции своего тела. И всё же… если те чувства, что он испытывал к Софии не настоящие, то почему он жаждал обладать ею? Видит Мать, он испытывал по отношению к ней не только похоть, но и другие чувства. Он хотел защищать её и утешать. Хотел исцелить её раны и укрыть от опасности собственным телом.

«Я всегда был холодным и бесчувственным, как истинный Транк. Никогда и ни с кем раньше ничего подобного не чувствовал. Неужели всё то, что я испытываю к ней, исчезнет, когда мы снова окажемся в безопасности на борту материнской станции?»

От одной мысли, что все эти ощущения исчезнут, ему как будто всаживали кинжал в сердце. И всё же… так лучше, не правда ли?

«Она меня не хочет», — напомнил он себе.

Выражение её лица, когда она подумала, что он может востребовать её, о многом ему сказало. Сама идея стать его невестой для неё отвратительна и ужасна.

«Но тогда почему её тело реагирует на меня? Всего несколько минут назад, когда я поклялся, что буду защищать её даже ценой собственной жизнь, она едва не поцеловала меня. Почему я вижу тоску в её глазах? Почему она так страстно отреагировала, когда я лечил её грудь?»

Его клыки и член снова заныли от нахлынувших воспоминаний. Сильван попытался оттолкнуть прочь похоть, что накатила на него приливной волной. На неё просто так воздействует брачный аромат. Не более того. Пришло время встать и осмотреть хижину. Нужно было выявить слабые места в предполагаемом периметре обороны. Необходимо развести огонь в маленьком очаге, что он заприметил напротив кровати. Возможно, урлики практически ничего не боятся, но они ненавидят огонь.

Хотел бы Сильван иметь при себе сейчас блейзер — невероятно мощное оружие, стреляющее тонко коллимированным лучом энергии, способным разрезать пополам любого врага. Но он не взял его на свадьбу — в священной роще не было места оружию. Сильвану, вызвавшемуся доставить Софи домой, и в голову не пришло, что оно может понадобиться при перелете по дружественной территории.

«Отныне я всегда буду носить его с собой, — сказал он себе мрачно. — Если, кончено, мы выберемся из этой передряги живыми».

Но если они всё— таки выживут, то София больше не будет нуждаться в его охране и защите. У него не будет причин отмечать её как свою… Сильван ощутил напряжение в паху, представив себе, как будет прижимать к себе её нагую, как будет втирать в её тело свой аромат.

«Я так сильно её хочу. Да поможет мне Богиня, но я почти надеюсь, что урлики найдут нас».

Сильван понимал, что это неправильно, но ничего не мог поделать с собой. Мысленно он представлял, как бледные щечки Софии порозовеют от страсти, то, как она мягкой грудью прижмется к нему. Но больше всего он желал ощутить, как будет скользить членом внутри её влажного, горячего лона восхитительными, медленными толчками.

«Я хочу довести её до оргазма. Хочу услышать её вздохи и стоны, хочу почувствовать, как она перестанет сдерживаться и кончит подо мной». Доставив ей удовольствие, он поменяет её аромат, заменит его своим собственным, изменит, чтобы по её запаху мужчины в любом уголке вселенной поняли, что она принадлежит ему.

Его навсегда…

Или, по крайней мере, до тех пор, пока они не вернутся на материнскую станцию.

Эта мысль вернула его к реальности. Пора прекращать мечтать и заняться более практичными делами, чем идти на поводу у своих безудержных эмоций. Вздохнув, он пошел проверять хижину.

Глава 10

— Ты не сссмог.

Это был не вопрос. Зарн покорно склонил голову перед всеотцом, хотя в груди у него бушевала тьма. Страх, ненависть, отвращение и, что самое ужасное, желание хоть раз не разочаровать отца, чтобы он не ненавидел его, заполнило Зарна до предела. Но всеотец оставался холоден ко всем, напомнил он себе. Даже его собственный сын не заслуживал исключения.

— Воин— Киндред, пилотировавший шаттл, не отдал нам девчонку, — сказал он, смотря вниз. — Я перепробовал всё, но он совершил самоубийственный маневр. Они рухнули на поверхность планеты, мы даже не знаем, жива ли ещё девчонка.

— Она жива. — Глаза всеотца светились адским пламенем. — Я чувссствую её сссвоим сссознанием. И ты её доссстанешшшь.

— Но защитный экран…

— В нем есть один недоссстаток. Довольно большшшие зазоры, так что сссквозь них сссмогут проникнуть нашшши зонды.

— Я немедленно отправлю несколько штук, — кивнул Зарн.

— Я уже сделал это, пока вы возвращались ни с чем, провалив миссию, — сказал всеотец жестким голосом. — Разве ты не знаешшшь, что сссудьба всссей нашей расссы зависссит от этого? Мы должны заполучить девушшшку! Или ты, мой некомпетентный сын, станешшшь поссследним в нашшшем роду.

— Но выращенные в инкубаторах воины…

— Страдают отсутствием интеллекта и инициативы. Нам нужна свежая женская ДНК, совместимая с нашей собственной, а не те древние истощенные яйцеклетки, использованные для воспроизведения так много раз. Нам нужна женщина, которая сможет размножаться с нами, со мной. — В красных глазах всеотца вспыхнуло жуткое пламя. — Ты понял?

— Понял, — тихо ответил Зарн.

— Хорошо. Тогда будь готов к тому, что урлик поймает девушку. Молекулярный транспортный луч готов?

— Почти. — Зарн прочистил горло. — Мы работаем над этим день и ночь. Я пытаюсь…

— Никаких попыток и оправданий. Проследи за тем, чтобы луч был готов. Нам нужно как— то забрать девушку, когда урлики её окружат.

— Да, конечно. — Зарн поклонился и развернулся, собираясь уходить.

— Зарн? — его имя, произнесенное таким ледяным тоном, казалось, всё заморозило внутри него. Он неохотно развернулся:

— Да, отец.

— Знай, за провал сегодняшней миссии тебя ждет наказание. — Красные глаза сверкали под складками капюшона, всеотец постукивал костлявым пальцем по подлокотнику металлического трона, привлекая к себе внимание. — Оно не забыто, а лишь отложено.

Зарн прекрасно знал, о каком наказании говорит отец, что его ожидает. Ледяной укол от вторжения в сознание, ужас от того, что всеми его воспоминаниями, мечтами и надеждами будут манипулировать и искажать до тех пор, пока душевная боль не станет невыносимой, разрывающей на части.Физические пытки были бы намного милосерднее, но всеотец не выбирал легких путей.

Зарн не стал оправдываться, чтобы избежать наказания. Он ничего не мог сделать, кроме как попытаться забыть обо всем, хотя бы на время. В противном случае, в его сознании воцарится страх, и он не сможет сосредоточиться на полученном задании.

— Я понимаю, отец, — ответил он тихо. — Как всегда я жду не дождусь. — В этом— то и состояла проблема: всеотец получал огромное наслаждение, питаясь болью других людей, и никто не был освобожден от участи время от времени насыщать его чудовищный аппетит.

Даже его собственный сын.

Глава 11

Софи щелкнула выключателем на стене, но тьма так и не рассеялась. Отлично, электричества нет. Вероятно, это означало, что придется принимать холодный душ. Какой бы ледяной ни оказалась вода, Софи должна искупаться. Она чувствовала себя ужасно грязной, особенно в тех местах, где образовались корки засохшей крови.

«Наверняка она выглядит черт знает как. Но как мне помыться в темноте?»

Сквозь единственное окошко в ванную проникал слабый лунный свет, освещая раковину, унитаз и душевую кабину, но всё же недостаточно светло, чтобы принять душ.

По слабому блеску над раковиной Софи догадалась, что там висит аптечный шкафчик с зеркалом. Надеясь найти фонарик, открыла дверцу шкафчика и пошарила на полках. Софи никогда не брала чужих вещей и молча попросила прощения у хозяина этой хижины. Фонарик не нашла, но в углу нащупала коробочку со спичками. Теперь осталось отыскать лишь свечу. Если эта хижина принадлежала женщине, или у владельца есть жена, то где— то здесь должно быть…

Чиркнув спичкой, Софи нашла наконец то, что искала. У дальней стены на туалетном столике стояла длинная свеча со слабым ароматом ванили. Счастливо вскрикнув, Софи зажгла её, посылая молчаливую благодарность оставившей её женщине.

Глаза настолько привыкли к темноте, что одинокая горящая свеча казалась сверкающим пятном. В мерцающем свете стала видна розовая занавеска в цветочек в тон пушистому розовому коврику на полу и бумаге на сиденье унитаза. На крошечной вешалке рядом с душевой висело розовое полотенце.

«Определенно, здесь приложила свои ручки женщина, — одобрительно подумала она. — Спасибо, кто бы вы ни были. Я постараюсь не слишком сильно испортить ваши вещи!»

Без особой надежды Софи повернулась к маленькой душевой кабине и покрутила краны душа. К радости Софи, через мгновение потекла вода, и ванная наполнилась паром.

«Горячая вода! О, слава богу».

Видимо, здесь установлен масляный или газовый водонагреватель, или какой— то автономный электрогенератор.

Софи уже и не помнила, когда ей в последний раз настолько сильно хотелось в душ. Стянув с себя форменную рубашку Сильвана и лохмотья, оставшиеся от платья подружки невесты, Софи с наслаждением шагнула под хлынувший поток воды. Как бы ей ни хотелось вымыть волосы, но она не нашла шампунь, а потому просто скрутила их в узел на затылке. В мыльнице на стене Софи отыскала засохший маленький обмылок и принялась растирать его между ладоней, образуя пену.

«М— м— м, жасмин и мед».

На удивление сильный аромат, исходящий от мыла, подкинул ей одну идею. Возможно, ей удастся замаскировать свой запах без помощи смущающего её «брачного аромата», о котором говорил Сильван. Если она использует достаточное количество этого очень ароматного мыла, то ужасные снифферы Скраджей не смогут её унюхать, верно? Софи дважды обильно намылилась и искупалась с ног до головы, убедившись, что каждая клеточка тела чистая до скрипа — даже рану на голове, полученную в результате падения от удара о скалу. Затем неохотно выключила воду, вышла из душевой и завернулась в полотенце.

Нет смысла больше откладывать… Рано или поздно ей придется снова встретиться с Сильваном. По крайней мере, длинная царапина вдоль груди оказалась полностью исцеленной, и лечение ей больше не понадобится. От воспоминаний, как Сильван нежно ласкал языком сосок, колени Софи подгибались от слабости.

«Я не буду вспоминать об этом, — строго сказала она себе. В конце концов, это не означает, что между нами что— то есть. Он поклялся меня защищать. Это единственная причина, по которой проявился его брачный аромат, как только мы вернемся на материнскую станцию Киндредов всё вернется в норму. А сейчас он просто делает всё, что в его силах, лишь бы я была в безопасности».

Отодвинув неловкие воспоминания о большом воине на задворки сознания, Софи занялась более насущными делами. Хотела снова надеть окровавленное платье подружки невесты, но просто не смогла этого сделать. А потому накинула лишь форменную рубашку Сильвана и под неё красные кружевные трусики. Её бюстгальтер оказался испорчен, так же как и платье, а потому она даже не пыталась его надеть. Чувствительные соски запульсировали при соприкосновении с тяжелым шелковистым материалом рубашки. Софи снова подумала о том, как ощущался на них рот Сильвана, и снова оттолкнула от себя эти воспоминания.

«Прекрати вспоминать. Себе только делаешь хуже».

Открыв двери ванной, Софи нерешительно оглядела комнату. Сильван, очевидно, нашел чем заняться, пока она принимала душ. От камина напротив кровати слышался треск горящих поленьев, сломанную дверь подпирал стул.

Сильван сидел перед камином на толстом чёрном меховом коврике и смотрел на пламя с непроницаемым лицом. Он поднял голову, когда Софи вошла в комнату:

— Ты выглядишь посвежевшей.

— Здесь действительно есть горячая вода. Э— э, если я не использовала её всю. — Она кивнула в сторону ванной. — Хочешь принять душ?

Он покачал головой:

— Шум текущей воды заглушит окружающие звуки, я могу не услышать то, что нужно.

— Ох, ну… тогда ладно. — Стараясь не сильно хромать от боли в лодыжке, Софи подошла к Сильвану и уселась рядом с ним на коврик. Ворс ковра раздражал её обнаженные бедра, жалил ободранные коленки и ладони. Боже, даже после душа она всё равно пребывала в беспорядке. — Извини, что я до сих пор ношу твою рубашку, — сказала она, поскольку он пристально её рассматривал. — Я… моё платье порвано.

— Рубашка твоя, носи, сколько хочешь. — И всё же он не сводил взгляда с её лица.

— Всё в порядке? — Софи смущенно прижала руку к горлу. — Я хочу сказать, ты так смотришь на меня. Я выгляжу странно?

Он покачал головой:

— Нет, ты выглядишь прекрасно. Просто… идеально.

— Ох. — Софи не знала, что ответить. — Я… интересно, здесь есть что— нибудь из еды, — произнесла она, желая сменить тему. — Я хочу сказать, что в холодильнике наверняка ничего нет, но вот в шкафчиках возможно найти что— нибудь стоящее. — Она кивнула на маленькую кухоньку, отделенную от гостиной небольшой барной стойкой.

— Есть несколько разных батончиков. Я видел их, когда искал что— нибудь, что смогу использовать в качестве оружия. — Сильван пожал плечами. — К сожалению, ножей нет. И ничего съестного, кроме вот этого. — Он поднял кружку, стоявшую сбоку, и передал ей.

Я нагрел в камине воду, чтобы сделать это. Надеюсь, тебе понравится.

— Что это? — Софи подозрительно обнюхала содержимое синей керамической кружки. Дело не в том, что она не доверяла Сильвану, а в том, что Киндреды смешивали человеческие продукты в случайном порядке. Она никогда не забудет рассказ Лив о первой попытке Брайда приготовить ей пиццу. Брр! Но аромат, достигший её носа, оказался на удивление приятным. Мята и сливки? Она сделала пробный глоток.

— Эй, очень хорошо.

— Здесь нашлись приятно пахнущие мешочки с травами. Я заварил их в горячей воде. — Он улыбнулся ей. — Мы делаем подобный напиток на Транк— Прайм.

— Это называется чай. — Софи улыбнулась ему и сделала ещё один глоток. — Так мы называем этот напиток. И он действительно вкусный, спасибо.

Он кивнул с серьезным видом:

— Хотел бы я предложить тебе больше. У меня есть немного белковой пасты. — Он достал незнакомый батончик и разломал его. Протянув половину Софии, он сказал: — Давай. Возможно, это не придется тебе по вкусу, но поможет продержаться несколько дней.

— Ну ладно. — Взяв половину батончика, она осторожно принюхалась. Густой аромат мяса коснулся её носа. Сильный, но не сказать, что неприятный.

— Ну и как? — Сильван наблюдал за ней.

— Пахнет… вяленым говяжьим мясом. — Софи снова понюхала. — На самом деле вкусно пахнет. Из какого животного это сделано?

Сильван смотрел в огонь, когда заговорил:

— В основном это измельченные земляные личинки флита бидлс.

— Что? — Софи едва не подавилась.

«Слава богу, я это не попробовала!»

— Флита бидлс. Мы на Транк— Прайме называем их кровавым безумием, потому что несмотря на то что они являются деликатесом, они же стали причиной возникновения Кровавой лихорадки.

Софи поморщилась:

— Кровавая лихорадка? Что это?

— Болезнь, поражающая только свободных женщин. Эта зараза практически уничтожила всех коренных жителей Транк, прежде чем явились Киндреды и предложили генетический обмен, а с ним и лекарство. — Он снова посмотрел на огонь и продолжил: — Теперь мы точно знаем, что источник возникновения Кровавой лихорадки — паразит, живущий в пищеварительном тракте личинок. Он реагирует на воду с Транк— Прайм. А так как теперь все женщины привиты от этой заразы, то мы снова можем их есть.

— Фу! — Софи вернула ему свою половину батончика. — Возможно, ты и можешь их есть, но я не собираюсь.

— Почему? — он удивленно на неё посмотрел. — Тебе же понравился запах.

— Я… я передумала. — Вздрогнув, Софи сделала глоток мятного напитка. — В общем, теперь нам не нужно беспокоиться об ищейках— киборгах, — сказала она, желая отвести разговор в сторону от пасты из личинок.

— О? — Сильван приподнял бровь. — И почему?

— Ты не чувствуешь? — она слегка наклонилась к нему. — Понюхай меня.

Его глаза, казалось, засветились в свете огня.

— Ты приглашаешь меня понюхать тебя?

— Э— э— э… ну да. — Софи пожала плечами. — Просто… — слова замерли на её губах.

Сильван уже стоял перед ней на коленях, прижавшись носом к внутренней поверхности её лодыжки. Софи с бешено бьющимся сердцем наблюдала, как он провел носом вверх по её ноге, от лодыжки до колена, и дальше по внутренней стороне бедра. На мгновение Софи подумала, что он уткнется носом прямо в местечко между её ног. К её облегчению, он лишь на миг задержался там, а затем провел носом вверх по её телу до самой шеи.

— Ты пахнешь так вкусно.

От его низкого хриплого голоса возле её уха и теплого дыхания на шее она задрожала. Её соски под шелковой рубашкой напряглись. Местечко между ног стало невероятно чувствительным.

— Хм… спасибо, — хотела бы она, чтобы её голос не был настолько хриплым. — Я, м— м— м, не про это… говорила. Я просто хотела сказать, что помылась в душе мылом с очень сильным запахом. Поэтому снифферы не смогут теперь меня найти.

— Боюсь, ты ошибаешься. — Сильван отстранился, глядя на неё.

— Что ты имеешь в виду? Ты не можешь всерьез говорить о том, что чувствуешь мой личный аромат даже после этого мыла. Я намыливалась три раза.

Сильван пристально на неё посмотрел:

— Запах, по следу которого они идут, не уничтожить мылом, независимо от того как часто им пользоваться. Не аромат твоей кожи и волос они выискивают, именно глубинный запах привлечет их к тебе. Вот, по какому следу они придут, если нас найдут.

— Но… как? — Софи покачала головой.

— Это аромат твоего лона. — Сильван большой рукой скользнул между её бедер и слегка коснулся кончиками пальцев внутренней поверхности, будто доказывая свою точку зрения. Софи ахнула от его нежного прикосновения. — Твоя женская сущность, — прошептал он. — Сладкий, горячий аромат, целиком и полностью олицетворяющий тебя, София.

— Они… они могут учуять мой интимный аромат?

— Я могу. А если могу я, то могут и урлики.

— Боже мой! — Софи была потрясена. Она сжала бедра и подтянула колени к подбородку. — Я… я не знаю, что сказать. Личная гигиена для меня очень важна. Я…

— Стой. — Сильван положил большую горячую ладонь на её бедро. — Ты думаешь, они идут по следу неприятного запаха?

— Ну а какой ещё достаточно сильный запах может быть? Я хочу сказать, о боже… — Софи покачала головой, не в силах продолжать.

— София, нет. — Сильван заглянул ей в глаза. — Твой аромат уникален, как и любой женщины. У тебя самый красивый, вкусный и пьянящий аромат, который я когда— либо вдыхал.

— Что? — широко раскрыв глаза, она неуверенно на него посмотрела. — Тебе и правда понравился запах моего… моего…

— Твоего лона. Твоих складочек. — Теперь его голубые, наполовину прикрытые веками глаза полыхали от похоти. — Он горячий, богатый и невероятно женственный. Он наполняет меня желанием, — его голос понизился до мягкого рычания. — И заставляет меня задуматься о том, какова ты на вкус.

— Ты… ты хочешь попробовать меня там?

Он медленно кивнул:

— Если бы мы действительно находились в нашем периоде утверждения, то я бы вкушал тебя часто и тщательно.

— Это… это штучки Киндредов? — Теперь, когда Софи понимала, что он чувствует её аромат, её сердце забилось быстрее.

Боже, им грозит опасность, но Софи ничего не могла с собой поделать.

— Нам нравится удовлетворять наши пары и отмечать их как собственность, — мягко прорычал он.

Софи приподняла бровь:

— Итак… всё дело в собственности. Главное — удерживать женщину рядом и всем доказывать, что она твоя?

— Дело не только в этом. — Сильван заскользил взглядом по телу Софи, и куда бы он ни посмотрел, она ощущала жар от его взгляда. — Речь идет о том, чтобы раскрыть её женскую сущность, исследовать её самые интимные места. Вкушать её мед и засунуть язык глубоко в её тугое, влажное лоно, и смаковать, пока она не застонет, не закричит моё имя… потянув меня за волосы, царапая мои плечи, поскольку она полностью потеряет контроль от удовольствия, которое я ей доставлю.

— Я… я… — Софи потеряла дар речи. Его слова нарисовали в её воображении весьма яркую картину. Софи почти видела себя, лежащей на кровати с Сильваном между ног, раскрывающим её, пробующим…

«Нет! Прекрати».

Она покачала головой, пытаясь выкинуть из головы столь смущающий и соблазнительный образ.

Сильван, видимо, почувствовал её беспокойство и покачал головой:

— Прости. Не хотел тебя смущать. Просто твой аромат настолько вкусный, и я не могу на него… не реагировать.

— Я тоже не могу на тебя не реагировать, — тихо ответила Софи. — Мы… мы, наверное, должны быть осторожны, чтобы… ну, ты знаешь… не сделать того, о чем в последствии можем пожалеть.

— И ты пожалеешь? — прошептал он. — Ты бы сожалела, случись что между нами, Талана?

— Я… — у Софи слишком сильно пересохло во рту, и она не могла ответить. — Я бы побоялась, — сказала она наконец. — Ты… ты захочешь меня укусить, если мы это сделаем. Ведь так?

— Укусы являются частью секса для Блад— Киндредов, так что да, — вздохнул Сильван.

— Дело не только в связывающем сексе, — сказала Софи. — Если мы… если бы ты действительно заявил на меня права… знаю, что ты хочешь этого не больше, чем я, но если бы ты это сделал… ты бы кусал меня каждый раз.

— Занятие любовью не является полным без дара крови, — с трудом вымолвил Сильван. — Не для нас.

Софи вздрогнула:

— Извини, но секс и без укусов и крови достаточно плох. Я не мазохистка, Сильван, мне не нравится боль. Не желаю, чтобы мне делали больно.

— Я никогда бы не причинил тебе боль, — ответил Сильван тихим голосом, который творил с ней странные вещи.

Софи посмотрела на огонь, не решаясь встретить его взгляд.

— Не понимаю, как бы ты этого избежал. Не укусил меня, имею в виду. Во всяком случае, если я когда— либо вступлю в брак или свяжусь с кем— либо, как бы ты это ни называл, то точно не выберу одного из вас. Хочу сказать, ты действительно хороший парень, но…

Он поднял бровь:

— Но?

Софи чувствовала себя неловко, но должна всё ему сказать. Ей нужно было дать ему понять, что она чувствовала, прежде чем всё зайдет слишком далеко.

— Ну, на самом деле это не только из— за всех этих штучек с укусами, — сказала она. — А потому что ты такой большой. Такой агрессивный. То, что ты сказал тому мужчине Скраджу в шаттле…

Сильван нахмурился:

— Он угрожал тебе. Я должен был донести до него, что ты занята.

— И я это ценю, — серьезно ответила Софи. — Но не знаю, кого ты напугал больше: его или меня.

Она вспомнила о том, как ужасающе он выглядел: с клыками и этим кровожадным взглядом. Несмотря на то что им угрожает опасность, она не могла перестать на него смотреть.

Сильван задумчиво кивнул:

— И если ты когда— нибудь захочешь быть связанной, какого мужчину выберешь?

— Точно не Киндредов. Не хочу никакого альфа— самца, — решительно ответила Софи.

— Альфа— самец? — нахмурился он.

— Большой и сильный, злой и агрессивный. Ну ты знаешь, как… как капитан футбольной команды. — Софи посмотрела на руки. — Если я когда— нибудь захочу остаться с мужчиной, он должен быть нежным и спокойным.

— Я могу быть таким. — Взяв её руку, он поднес её к губам и осторожно поцеловал раненую ладонь. У Софи перехватило дыхание, стоило ей ощутить, как Сильван лизнул ранку языком, при этом не сводя с неё взгляда. — Вот, — прошептал он, наконец отпуская её руку.

— Ч— что? — Софи как завороженная смотрела на него. Казалось, её сердце бьется одновременно везде, ладонь безумно покалывало.

— Твоя рука, — кивнул он. — Она исцелена.

— Что? — Она, наконец, смогла оторвать от него взгляд и осмотрела собственную ладонь. — Вау! Действительно.

Он улыбнулся:

— Я говорил тебе. Разрешишь мне исцелить остальные твои раны?

— Я… думаю, да. — Софи с замиранием сердца следила за тем, как осторожно он прижался губами к другой ладони. Но стоило ему обратить внимание на её израненные колени, попыталась его остановить. — Нет, правда, — сказала она, отстраняясь, когда он опустился перед ней на колени. — Я… они не так уж сильно болят. Честно.

— София, — строго произнес он. — Исцелить твои раны — это для меня не только удовольствие и привилегия, это также мой долг. Меня обвинили в том, что я пренебрег твоей безопасностью и благополучием, я должен опровергнуть эти обвинения.

— Ты действительно настолько серьезно к этому относишься?

Он кивнул.

— Киндеры никогда не нарушают своё слово, — в его голосе послышалась легкая тоска. — Ты правда так сильно меня боишься, что не позволишь мне исцелить несколько маленьких ранок?

— Нет, думаю, нет. Я просто… смущена.

— Не смущайся. — Опустившись перед ней на колени, он медленно провел теплым влажным языком по её оцарапанному колену. Снова взглянув на Софи, Сильван прошептал: — Ты прекрасна, София. Я так сильно хочу тебя исцелить.

— Благодарю тебя, — пробормотала она, её сердце безумно колотилось.

— Ты более чем желанная. — Он не торопясь, явно смакуя момент, облизал другое её колено.

Когда он отодвинулся, Софи практически задыхалась. Ощущать его горячий язык на своих ногах оказалось одновременно смущающим и возбуждающим. Она всё ещё думала о его словах, о том, насколько сильно он желает её попробовать. Представлять, как он горячим ртом скользит вверх по её ногам, дальше, ещё дальше — это всё, о чем она могла думать.

Вдруг Сильван склонился к ней, собираясь поцеловать. София ничего не могла с собой поделать. Её сердце колотилось от ощущения его языка на коже, его брачный аромат буквально обволакивал. София подалась ему навстречу, закрыв глаза… И почувствовала, как он поцеловал её в лоб, а не в губы.

— Что? Что ты делаешь? — спросила она неуверенно.

— Там ты тоже ранена. Помнишь, как ударилась головой о камень? — его голос возле уха прозвучал тихо и интимно. Почувствовав его язык на лбу, Софи беспомощно задрожала.

— Ох… конечно. — Софи чувствовала себя глупышкой.

Как она могла только подумать, что он захочет её поцеловать, когда сама сказала ему, что он не её тип мужчины. Он явно делал это из вежливости, что ж, поступил гораздо лучше, чем большинство парней после столь недвусмысленного отказа.

Сильван отстранился и посмотрел на неё:

— Это было достаточно нежно для тебя?

— Мне… было очень приятно, — и это преуменьшение года. Она всё ещё чувствовала, как покалывает недавно исцеленная кожа там, где он её облизывал. Продолжала ощущать жар его языка, который так нежно её ласкал. — Я… я хочу сказать, что ты был очень нежным. Очень ласковым. — Софи почувствовала, что краснеет. — Спасибо. Я… я думала, что ты также исцелишь мою губу. Там, где раньше укусил.

Сильван серьезно на неё посмотрел:

— Ничто не принесло бы мне большего наслаждения, чем попробовать твои губы, Талана. Я не хотел тебя обидеть.

«Ты должна остановиться, сейчас же. Это действительно плохая идея, — прошептал слабый голосок в её голове. — Разве не ты не хотела заходить слишком далеко? Ну, сейчас рядом с ним действительно хорошо, но как сложно будет оставить подобного мужчину потом. И ты точно знаешь, чем может закончиться подобная ситуация».

Да, она слишком хорошо знала. Но почему— то ничего не могла с собой поделать.

— Я… я не обиделась.

— Тогда я с удовольствием излечу тебя. — Сильван наклонился к ней… и замер.

— Что— то не так? — Софи выжидающе на него посмотрела. — Я тебе уже сказала, что не обиделась.

— Дело не в этом. — Сильван покрутил головой по сторонам, прислушиваясь. — Ульрики, — пробормотал он наконец настолько низким голосом, что Софи едва расслышала и подумала, не показалось ли ей. — Разве ты не чувствуешь их зловонный запах?

Софи глубоко вздохнула, но ощущала только его брачный аромат. Затем она услышала. Из— за разбитой двери доносились странные скулящие звуки. Сильван заблокировал дверь креслом, но для тех, кто действительно решит ворваться внутрь, это лишь временное препятствие, Софи в этом не сомневалась.

Сильван прижался губами к её уху.

— Ни звука, — выдохнул он. — Если они прорвутся, беги в ванную, а оттуда через окно в лес.

Софи отчаянно покачала головой.

— Я не хочу оставлять тебя, — запротестовала она шепотом.

— Сделай это. — Глаза Сильвана словно вспыхнули. — Прежде чем они меня убьют, я уничтожу столько, сколько смогу. Ты должна бежать как можно дальше отсюда. Если услышишь, что они догоняют, заберись на дерево. Они хороши только на земле.

— Но… но Сильван…

Покачав головой, он отстранился от неё и присел на корточки перед дверью. По мнению Софи, он напоминал тигра, готовящегося к прыжку.

«Он готовился к сражению… чтобы, если понадобится, умереть, защищая меня, — поняла она. — Что я сделала, чтобы заслужить такое самопожертвование?»

И как, во имя всего в мире, она будет без него жить?

Глава 12

На этот раз покалывающее удовольствие в груди и между ног возникло одновременно. Кэт сомкнула губы, чтобы сдержать стон. Волна жара окатила её с головы до ног, и она вцепилась в большие мужские руки, сжавшие её в ответ.

«Всё в порядке», — услышала она шепот Лока, но не ушами, а… В своем сознании, подумала Кэт, и тут же раздался ответ Дипа:

«Да, мы входим в сознание фокуса, сразу оба».

Точно так же ты… Кэт попыталась отбросить эту мысль прочь, но образ настойчиво встал перед её мысленным взором.

Картинка походила на те, что она видела на одном из женских порно— сайтов, которыми в последнее время пестрил интернет. На ней двое темноволосых мужчин зажали между собой женщину— блондинку. Один из них стоял позади женщины, прижимая её спиной к своей груди и целуя её шею, его большая ладонь находилась между её ног. Другой мужчина стоял перед ней на коленях и, с наслаждением втянув в рот её сосок, посасывал грудь и в тоже время широко раздвинул её бедра, облегчая своему другу доступ к лону. Девушка откинула голову, её глаза закрыты в экстазе, она позволяла обоим мужчинам делать с ней всё, что они хотели.

«Ну— ну, а ведь ты совсем не против стать начинкой в нашем „сэндвиче“, не так ли, малышка Кэт?» — мысленный голос одного из близнецов больше походил на рык.

«Черт, я просто случайно увидела эту картинку. Я не… не хотела отправить её вам, — запротестовала Кэт. — Это не значит, что мне это нравится».

«Всё в порядке, Кэт, — мысленный голос Лока успокаивал. — Мы знаем, что не хотела. Трудно держать мысли при себе, когда твой ум не защищен».

«Просто… я не хотела, чтобы вы видели». — Кэт была в ужасе.

«Не могу говорить за Лока, но меня это вовсе не беспокоит, — прошептал Дип. — Разве только слегка изменю картинку, вот так… — Он отправил изображение обратно к ней, но на нем уже были он и Лок, а в женщине между ними Кэт узнала себя. Её длинные рыжие волосы струились по плечам, рот приоткрыт в безмолвном стоне. Дип не только положил ладонь ей между ног, он скользнул внутрь неё пальцами, наполняя её, трахая, открывая… — Открывая тебя для наших членов, — услышала она его рык. — Раздвигая твои нежные маленькие складочки, чтобы мы с Локом заполнили тебя как одно целое».

Кэт невольно вздрогнула.

«Боже мой, я не могу! И никогда не смогу…»

«Дип, достаточно! — мысленно закричал Лок, и изображение внезапно исчезло.

Мы пытаемся научить её фокусироваться, а не подкрепляем её подозрения, насколько мы сексуально развращены».

«Я… я никогда так не думала», — мысленно ахнула Кэт.

Возбуждающее покалывание, которое она ощущала каждый раз при их прикосновении, и обмен эротическими образами между ними тремя быстро её воспламенили.

«Тебе не нужно об этом говорить. Мы можем это чувствовать», — прошептал Лок, и Кэт ощутила его печаль.

«Но мы также чувствуем твоё любопытство, — добавил Дип. — Ты гадаешь, каково это находиться между нами. Получать удовольствие, когда в тебя одновременно входят двое мужчин…»

«Нет, я никогда не… — запротестовала Кэт. — Не… не хочу этого».

«Даже чуть— чуть?» — голос Дипа прозвучал насмешливо.

«Даже чуть— чуть, — мысленно ответила Кэт, стараясь сделать ментальный голос более жестким и неуступчивым. — А сейчас мы будем искать Сильвана и Софи или нет?»

«Через секунду. Прежде всего нам нужно сосредоточиться на задаче, поставленной Локом. Кэт, представь, что мы собираемся забросить сеть — обширную, всеохватывающую сеть по всему миру. Дип — искатель— наводчик, он доставит нас туда, куда нужно, и предоставит энергию для создании сети. Я второй искатель, буду плести сеть, вплетая нить за нитью, а затем заброшу сеть так, чтобы она обхватила как можно большую область».

«А что буду делать я?» — спросила Кэт с облегчением, наконец— то, отвлекая их от темы секса, особенно от ужасающей темы секса втроем.

«Ты фокус. Когда наша сеть захватит намеченную цель, ты поможешь определить их точное местонахождение. Сосредоточишься на том районе, что мы охватим, и постараешься создать картинку, чтобы мы её увидели», — низкий ментальный голос Дипа звучал по— деловому, что облегчало концентрацию.

«Ладно, думаю, я попробую», — ответила Кэт.

«Как только мы создадим и забросим сеть, сосредоточься на Софии, — мысленно сказал Лок. — Пробуди свои теплые воспоминания о ней. Попробуй воссоздать в сознании её четкий образ».

Кэт закрыла глаза и постаралась сделать так, как он говорил.

«София… София… Всегда такая застенчивая, такая чуткая… Помню тот случай в четвертом классе, когда тебя обидел хулиган. Мы с Лив хотели избить его или пойти нажаловаться учителю… А ты встала на сторону своего обидчика. Мы так удивились, но с тех пор он больше тебя не беспокоил. И твоё искусство, такое прекрасное, такое утонченное. Ты настолько талантлива, но тратишь своё время на обучение детишек, а не на карьеру, потому что так сильно их любишь. Такая впечатлительная, вспомни, как Лив заставила тебя смотреть „Экзорциста“? Ты не могла спать целый месяц! Ты всегда ненавидела фильмы ужасов и прочие страшилки… Бескорыстная и великодушная, всегда готова выслушать меня или провести время вместе… — Воспоминания всё текли и текли, заполняя её сознание любовью и нежностью, заставляя почти плакать от избытка чувств. — Софи, пожалуйста, будь живой и не прячься от меня. Позволь мне найти тебя. Ты и Лив всегда были мне вместо сестер. Пожалуйста…»

«Мы готовы, — мягко вмешался в поток её мыслей Лок. — Сеть заброшена, Кэт. Теперь всё зависит от тебя, постарайся почувствовать месторасположение Софии, просто сосредоточься на ней».

«Хорошо, — послала она ответную мысль. — Но с чего мне начать?»

«Почувствуй сеть, почувствуй нашу силу, пусть она течет через тебя», — наставлял её Дип.

Глубоко вздохнув, Кэт постаралась сделать то, что они говорили. А затем увидела нечто удивительное…

Это была Земля — круглый, сине— белый шар, плавающий в космосе, так он выглядел из окна шаттла Киндредов. А затем Кэт заметила, что всё вокруг окутано сетью золотистого цвета, настолько красивой и яркой, что на неё было больно смотреть. Но несмотря на блеск, или, возможно, благодаря ему, она не могла отвести взгляд.

«Как… как красиво, — прошептала она братьям. — Потрясающе».

«Спасибо, — в голосе Лока слышалась улыбка. — Мы учились у лучшего».

«2Ваш учитель гордился бы вами», — ответила Кэт.

«Или удивился, — весело отозвался Дип. — Если бы узнал, что мы используем в качестве фокуса невостребованную женщину. Кстати, Кэт, теперь всё зависит от тебя. Ты должна сузить наш поиск. Ощупай сеть и посмотри, сможешь ли найти подругу».

«Приблизь к себе, — советовал Лок. — Если они где— то в сети, ты почувствуешь их как незначительное подергивание в глубине сознания. Как только почувствуешь это, сосредоточься на том, откуда исходит этот сигнал».

«И не волнуйся, если не сможешь приблизиться к их фактическому месторасположению, — добавил Дип. — Очень сложно научиться всему сразу. Даже если ты убедишься, что они живы и здоровы и находятся где— то на планете — это уже хорошее начало».

«Поняла».

Глубоко вздохнув, Кэт сосредоточилась на сети, которая сверкающим полотном покрывала весь земной шар, но сквозь золотые нити всё же виднелись суша и океаны. Сначала она осмотрела Флориду, но на всем длинном полуострове не почувствовала ничего. Но было что— то дальше, на севере… Какое— то подергивание, она последовала за сигналом… Внезапно, словно птица, она воспарила вверх, летя высоко над землей. Города, озера и реки проносились под её невидимыми крыльями, всё быстрее и быстрее…

«Кэт? — в голосе Лока звучала паника. — Кэт остановись, ты передвигаешься слишком быстро…»

«Позволь ей, — приказал Дип. — Позволь ей, Лок. Она что— то нашла. Пусть следует за этим».

Кэт проигнорировала их обоих. Ощущение полета вызывало привыкание, она чувствовала, что приближается ближе и ближе к своей цели.

Горы, подумала она, пролетая над скалистыми вершинами. Сквозь них пролегала извилистая дорога, стоял большой зеленый указательный знак на другой стороне дороги, который она почти могла разглядеть.

«Блю… идж… квей», — уловила она символы на знаке. А затем чуть пониже увидела груду дымящихся обломков.

«О, нет. О боже».

Она внезапно остановилась, паря над тем, что, очевидно, осталось от шаттла.

«Здесь они и разбились», — ровно произнес Дип.

«Это не значит, что они мертвы, — послал свою мысль Лок. — Ты чувствуешь их в обломках, Кэт?»

«Нет. — Она испытала огромное облегчение. — Нет, не чувствую. Они где— то дальше, где— то в другом месте».

Затем она снова полетела, ещё быстрее, двигаясь к своей цели, чувствуя подергивание на краю сознания. Кэт знала, что это Софи.

«Софи! Софи, где ты?»

«Не переживай, если сразу не увидишь её точное местоположение, — наставлял Локс. — Очень редко фокус может сразу определить…»

«Там… она в том коттедже на склоне горы, — взволнованно прервала его Кэт. — Я чувствую её!»

«Ты можешь показать её нам?» — спросил Дип.

«Дип, ты же знаешь, что она не сможет. Ни один фокус…»

«Смотри».

Вокруг коттеджа находились какие— то странные существа с красными глазами, что— то терзаемое голодом, но она искала совсем не это. Поэтому Кэт их проигнорировала. Вместо этого она нырнула в широкую щель под дверью, которая выглядела так, будто её кто— то выбил. Возможно, это Сильван пробивался внутрь?

«Они оба здесь. Оба живы, — сообщила она, чувствуя огромное облегчение. И все же… — Что— то не так. Посмотрите на лицо Софи, она напугана».

Паря по комнате, как бесшумная невидимая птица, она увидела свою подругу, одетую лишь в голубую рубашку Сильвана. Софи с ужасом в больших зеленых глазах оглянулась на ванную. Посмотрев на огромного воина Киндреда, Кэт поняла почему.

Сильван присел посреди комнаты, не сводя взгляда с дверного проема, как будто в любой момент ожидая оттуда атаки. А взгляд на его лице…

«Святое дерьмо! — Кэт мысленно вздрогнула. — Взгляните на него! Что, черт возьми, происходит? Я не видела ничего страшнее с тех пор, как мы с Лив устроили марафон фильмов ужасов.»

«Видимо, им угрожает опасность, он готовится её защищать», — пояснил Дип.

«Выглядя как чудовище?» — спросила Кэт.

Потому что Сильван изменился до неузнаваемости. Логичный, хладнокровный мужчина, которого она встречала раньше, исчез. Теперь его глаза полыхали голубым огнем, он полностью обнажил клыки — кто, черт возьми, знал, что они настолько огромные? Это вам не милые бесполезные клычки, как в кино у вампиров. Совершенно очевидно, что Сильван мог ими ранить или даже разорвать на части любого. Неудивительно, что Софи выглядела испуганной. Она такого не терпела.

«В нас заложены невероятно сильные защитные инстинкты, — ответил Лок. — Угроза женщине, на которую мы заявили права, вызывает состояние измененного сознания».

«Ты когда— нибудь слышала термин „ярость берсеркера“?» — спросил Дип.

«Боже! — Кэт не могла оторвать взгляда от Сильвана. Без рубашки, с напряженными широкими плечами он выглядел, как гора мышц, очень смертоносная гора мышц. — Что он собрался делать?» — не удержавшись, спросила она.

«Чтобы он ни делал, он защищает Софию, — ментальный голос Дипа был весьма мрачным. — Как мы и говорили тебе, Кэт, если понадобится, он станет её защищать. И не сдастся без боя.»

«Думаю, что нет, — прошептала Кэт. — Неужели все вы Киндреды так себя ведете, если тому, кого вы защищаете, угрожает опасность?»

«На самом деле, такое экстремальное состояние наступает только тогда, когда наша пара в опасности, — сказал Локс. — Да, защитная ярость — часть биологических инстинктов Киндредов. В этом состоянии любой воин превращается в машину для убийства, оно подталкивает нас к насилию, как ничто другое».

Кэт не оставляло чувство беспокойства после его слов.

«Итак, в вас… как будто живет другое существо? Как невероятный Халк или что— то вроде того?»

«Невероятный кто?» — переспросил Дип.

«Этот парень… от воздействия слишком большой дозы радиации в ярости становится огромным, зеленым и злым и… — Кэт покачала головой. — Не важно. Это просто поп— культура. Вы не поймете».

«Вообще— то, я бы сказал, что такое описание очень нам подходит», — задумчиво ответил Локс.

«Кроме зеленого цвета, — сухо сказал Дип. — Рискни угрожать нашей избранной женщине и приготовься умереть. Этот урок усвоили многие».

«Верю». — Кэт вздрогнула.

«Ты должна радоваться реакции Сильвана, — осторожно ответил Лок. — Очевидно, он заботится о твоей подруге… даже очень… если пришел в такую ярость. Он защитит её или умрет».

«Воинов Киндред не так— то просто убить, — добавил Дип. — Особенно, если воин в ярости».

Кэт хотела сказать больше, увидеть больше. Кто или что угрожало Софи? И почему Сильван так защищал её, когда Софи была уверена, что даже ему не нравится? И как… Внезапно Кэт потянуло назад, как на резинке, которую сначала натянули, а потом отпустили.

«Нет, подождите! Нет, нет, нет! Пожалуйста!»

Внезапно мир закрутился, удаляясь от Кэт, исчезла сияющая золотая сеть, голубовато— белая Земля унеслась в даль…

А затем Кэт вновь очутилась в собственном теле, чувствуя себя ужасно усталой и обессиленной.

— Боже! — ахнула Кэт, её ноги подкосились. Она бы наверняка упала, если бы четыре сильные руки не подхватили её, и ей на ухо прошелестел тихий голос:

— Всё в порядке, Кэт. С тобой всё в порядке. Ты просто перестаралась, вот и всё. Тебе полегчает через мгновение.

Мир завертелся вокруг, и Кэт прикрыла глаза. Открыв их, она обнаружила, что лежит на длинном диване, её голова покоилась на коленях Лока, ноги — на коленях Дипа. Оба смотрели на неё с тревогой, отчего она по какой— то причине невероятно нервничала.

— Что… что случилось? — она попыталась сесть, но братья нежно, но уверенно удержали её на месте.

— Отдохни подольше, — убеждал её Лок. — У тебя был очень интенсивный опыт.

— Интенсивный? — Дип рассмеялся. — Ну, скажу я вам. Никогда не слышал о том, чтобы фокус с первого раза смог зайти так далеко. И оставаться там так долго! Это было потрясающе.

— Нет, это не так. — Кэт схватилась за голову, которая уже начинала пульсировать. — Я даже не выяснила их точное местоположение. Хотя думаю, видела знак с надписью «Блю Ридж Парквей». Уверена, эта дорога проходит через несколько штатов. Так что тут хорошего?

— Это чертовски здорово, поверь мне, — заверил её Дип.

— Не переживай, что не выяснила их точного месторасположения. Дип и я используем то, что ты узнала, когда позже вновь соединимся, — объяснил Лок. — На самом деле сделанное тобой потрясающе. Я никогда не видел ничего подобного, даже с нашим старым наставником, а он проработал фокусом более шестидесяти лет, тренируя меня и Дипа.

— Да, я действительно чувствую себя потрясающе. — Кэт потерла ноющий лоб. Забавно, но она почти ощущала их восхищение, как будто солнышко ласкало её спину, чего нельзя было сказать о её голове. — Нормально, что после соединения возникает такая головная боль?

Оба брата выглядели обеспокоенными.

— Нет, вовсе нет, — сказал Лок. — Возможно, головная боль возникла потому, что для тебя вё это в новинку?

— Или, может, ты действовала слишком быстро. — Дип усмехнулся. — Никогда не видел, чтобы фокус так быстро обнаружил искомое. Обычно требуется время, чтобы добраться до места назначения. Но ты просто понеслась прямо к цели.

— Эта «цель» — моя подруга, — нахмурилась Кэт. — И она оказалась в достаточно сложном положении.

— Похоже, они разбились где— то в горах и направились прямо к коттеджу, — задумчиво сказал Лок. — По крайней мере, они могут обороняться. Не волнуйся, Кэт, Сильван защитит Софи.

— Лок прав. — Дип похлопал её по ногам, по его мнению, успокаивающе. Но его рука оказалась на её обнаженной коже, и Лок касался её обнаженного плеча.

— Ох! — Кэт подпрыгнула от ощущения странной связи, во время контакта с ними кожа к коже она почувствовала, будто возвращается к жизни.

«Отлично, теперь у меня не только „мать всех головных болей“, я ещё и возбудилась. Как это вообще возможно? Боже, вот прямо сейчас мне это вообще не нужно».

— Что случилось? — спросил Дип.

— Ты в порядке, миледи? — вторил ему Лок.

— Отлично, просто отлично. — Кэт приподнялась с дивана, и на этот раз братья позволили ей это. — Я просто… мне нужно уйти отсюда.

— И куда ты пойдешь? — разумно спросил Лок. — Уже очень поздно. Тебе есть, где переночевать?

— Нет, но я найду место. — Кэт уже направлялась к двери.

— Подожди. — Дип внезапно встал прямо перед ней, и она подумала, как настолько большой мужчина может передвигаться так быстро. — Не уходи. — Несмотря на жесткий голос, он смотрел на неё практически умоляюще. — Не… не после того, что мы разделили. Останься со мной и моим братом сегодня вечером.

У Кэт перехватило дыхание. Желание, отразившееся на лице Дипа, было таким сильным, всепоглощающим и настолько осязаемым, что она практически могла его пощупать. Её сердце колотилось раза в три быстрее, и она не знала, что ответить.

— Мне жаль, я не могу. Не могу остаться, — прошептала она, отчаянно стараясь придумать оправдание. — Я… кто— то должен рассказать Оливии о том, что происходит. Хочу сказать, если она и Брайд когда— либо закончат… э, закончат, — добавила она нерешительно.

— Кэт, — Лок подошел к ней и встал плечом к плечу с братом. — Я ощущаю твоё беспокойство, оно нарастает внутри тебя, как волна, которая вот— вот обрушится вниз. Но…

— Подожди минутку, что ты имеешь в виду, говоря, что чувствуешь моё беспокойство? — набросилась на него Кэт.

— Я ощущаю это вот здесь, — Лок стукнул себя кулаком в широкую грудь. — Точно так же, как чувствую эмоции моего брата.

— Как и я, — прорычал Дип.

— Но… но мы же больше не соединены, — запротестовала она. — Мы даже не соприкасаемся.

Лок покачал головой:

— Это не имеет значения. У нас было очень интенсивное соединение.

— Очень интенсивное, — прорычал Дип, в его черных глазах снова отражался голод. Голод, настолько обширный и глубокий, что Кэт чувствовала, что Дип мог бы просто сожрать её за один присест. Это было похоже…

«Боже мой, я чувствую это! Чувствую его так же, как по словам Лока, чувствует меня он».

Если уж на то пошло, она сама чувствует Лока. Пустоту, тоску, столь острую, что на её глаза чуть не навернулись слезы. Как будто часть его души исчезла. Часть, в точности соответствующая её формам и размеру…

Она посмотрела на них обоих:

— Черт возьми, что здесь происходит? Это постоянное состояние?

— Что значит постоянное состояние? — спросил Дип.

— Иметь вас двоих в своей голове. То, что мы постоянно ощущаем эмоции друг друга, даже после того как разорвали связь.

— Нет, конечно, нет, — сказал Лок.

— Ох, хорошо. — Она приложила руку к раскалывающейся от боли голове. — На мгновение я испугалась…

— Обмена мыслями не произошло бы, если бы мы не были с тобой полностью связаны, — объяснил Дип, явно продолжая с того места, на котором остановился его брат.

— Значит, вы можете слышать мои мысли даже тогда, когда мы не прикасаемся друг к другу и не соединены?

— Только если бы мы были связаны. Сейчас мы можем лишь ощущать твои эмоции, точно так же как ты — наши. Лок говорил так, словно чувствовать эмоции другого человека — это нормально; двух людей, напомнила себе Кэт.

— Боже мой, хорошо, но для меня всё это слишком. — Она покачала головой. — Хочу сказать, что люблю научную фантастику, но телепатическое слияние сознаний для меня уже чересчур.

— Что? — спросили близнецы одновременно.

Кэт глубоко вздохнула:

— Я пытаюсь сказать, что справилась с обменом мыслями во время соединения с вами, возможно, не очень хорошо,но всё в порядке. На самом деле это оказалось чертовски неудобно — впустить вас в свою голову, но для этого имелась веская причина: нам нужно было найти Сильвана и Софи. Но вы не говорили, что это навсегда! Что я продолжу чувствовать вас обоих в голове после того, как всё закончится.

— Ты не понимаешь, милая Кэт? — Дип шагнул к ней, не отводя от неё взгляда. — Когда ты соединяешься с Твин— Киндредами, это не прекратится. Никогда.

— Прекрати! Разве ты не видишь, что пугаешь её? — Лок гневно развернулся к брату.

«Нет, не так, на самом деле я ощущала себя очень разозленной. Потому что чувствовала гнев и разочарование, пузырящиеся внутри Лока огненной лавой, — подумала Кэт мрачно. — А эмоции Дипа оказались ещё хуже. Он так голоден. В его душе огромная черная пропасть. Боже, я не могу справиться с этим прямо сейчас!»

— Пожалуйста, не уходи, — обернувшись к ней, Лок буквально умолял её взглядом. — Я чувствую твой страх, но мы никогда не причиним тебе вреда, Кэт. И нам не нравится мысль о том, что тебе некуда податься, и ты будешь блуждать по станции.

— Я вернусь в священную рощу, — Кэт пыталась говорить спокойно. — Там будет безопасно.

— Нет. — Дип сердито посмотрел на неё, сверкая горящими глазами из— под нахмуренных бровей. — Тебе придется пройти через район свободных самцов, чтобы добраться до священной рощи. Ты не можешь пойти туда.

— Мой брат имеет в виду, что в таком состоянии тебе небезопасно приближаться к холостым мужчинам, — извиняющимся тоном сказал Лок.

— Какой район? — потребовала Кэт. — О чем вы говорите?

— Твой аромат. — Дип склонился вперед и глубоко вдохнул, прежде чем взглянуть ей в глаза. — У тебя слишком горячий аромат. Ты должны держаться подальше от свободных Киндредов.

— Но… но вы двое тоже свободные Киндреды, — возразила она дрожащим голосом. И думаю, из— за того что вы чувствуете ко мне, в первую очередь я должна держаться подальше от вас. Но она не сказала этого вслух. Обжигающая похоть, которая, как она чувствовала, горячей волной исходила от обоих братьев, была слишком пугающей, слишком сильной.

— Мы знаем тебя, — успокаивающе сказал Лок, подавляя бушующую внутри него волну похоти. — И ты знаешь нас, в глубине души знаешь, что мы никогда не причиним тебе вреда. Ведь правда, Кэт?

— Я… я не знаю, — она запнулась. — Знаю, что ты хочешь меня. Чувствую, что от вас обоих исходит… этот жар.

— Мы не можем контролировать свои чувства, — резко ответил Дип. — Как мы можем сопротивляться желанию снова ощутить тебя между нами, красивая малышка Кэт? Как можем противиться желанию снова тебя заполнить?

Кэт догадывалась, что на этот раз он говорил не о том, чтобы заполнить её сознание. Нет, на этот раз ему и Локу хотелось большего. Намного большего. И это дерьмо о вечной любви испугало её ещё сильнее.

— Просто останься на ночь, — спокойно призывал Лок, когда она не ответила. — Не слушай Дипа, мы не побеспокоим тебя; если хочешь, можешь забрать себе кровать.

При мысли об их постели, даже если она будет в ней одна, в её животе запорхали порочные бабочки.

— Нет, ребята, забирайте кровать себе, — ответила она, покачав головой. — А я выберу дверь, я ухожу.

— Нет! — Дип кинулся вперед, чтобы перекрыть ей дорогу, но Лок его удержал.

— Идите, миледи, — сказал он, и Кэт почувствовала его боль как свою. — Мы не будем вас останавливать. Только, пожалуйста, держитесь подальше от района свободных мужчин.

— Послушайте, сейчас мне всё равно куда идти, лишь бы избавиться от вас и ваших чувств! — Кэт понимала, что поступает жестоко, но ничего не могла с собой поделать, она буквально тонула в чужих эмоциях. Казалось, что гигантская рука схватила её за горло, сжимая так сильно, что она не могла вздохнуть… не могла вздохнуть…

Дип одарил её жесткой хищной усмешкой, не коснувшейся его глаз.

— О, если ты туда попадешь, думаю, тебе будет не всё равно, малышка Кэт. Далеко не всё равно. Потому что живущие там воины поверят твоему аромату, а не словам, исходящим из твоего прелестного маленького ротика.

— Кэт… — начал Лок, но Кэт услышала и прочувствовала уже столько, что ей хватит до конца жизни. Уворачиваясь от больших мужских тел, она нажала на панель, открывающую двери, и выскользнула наружу ещё до того, как серебристые створки раскрылись полностью.

А затем её накрыла взрывная волна тоски, гнева, боли, похоти и голода, настолько мощная, что едва не сбила с ног. И Кэт, пытаясь скрыться от этого потока, побежала по коридору. Желая оказаться где угодно, лишь бы там не было близнецов и их эмоций.

Никогда. Это слово билось в ее сознании, пока она убегала, хватая ртом воздух. Это никогда не повторится. Никогда, никогда, никогда!

Глава 13

Сопение прекратилось, затем за дверью раздался низкий рычащий звук, от которого волоски на шее Софи встали дыбом. Ему ответил ещё более низкий и угрожающий рык. Через мгновение она поняла, что он исходит от Сильвана.

Она отступила к ванной, но остановилась на пороге. На самом деле она как завороженная смотрела на Сильвана, он, казалось, менялся прямо на её глазах.

Она вздрогнула, взглянув на его лицо. Оскаленные клыки, острые и смертельно опасные, от радужки глаз остался только тоненький голубой ободок, окаймляющий черные омуты расширенных зрачков, в которых, как она видела, сверкали красные отблески. Кроваво— красные. И его взгляд стал диким, угрожающим. Совершенно бесчеловечным.

Но ведь он не человек, напомнила она себе. Он воин из другой галактики. Но даже это не помогало — он выглядел довольно устрашающе в своем зверином гневе. Её интересовало, видели ли ульрики так же хорошо, как чувствовали запах. Если это так, если они смотрели сквозь щели в разбитой двери, то должны быть сумасшедшими, чтобы противостоять подобной угрозе.

На мгновение рычание выросло до жуткого крещендо, отчего Софи захотелось прикрыть уши. Затем, о чудо, звуки за дверью начали стихать. К огромному облегчению Софи, через несколько минут ульрики исчезли вообще, не слышно было даже их сопения. И тем не менее, она с беспокойством ждала, наблюдая за Сильваном, который всё ещё был настороже.

Наконец, он обернулся к ней.

— Они ушли, — прорычал он, больше напоминая животное, чем человека.

— Хорошо. — Стоило Сильвану приблизиться, Софи отступила. Боже, он выглядел устрашающе с этими кроваво— красными глазами, и ей показалось, или его клыки стали длиннее? — Итак… — Она прочистила горло. — Значит, мы можем расслабиться?

— Нет. — Он не сводил с неё глаз, но она не могла прочитать эмоции, отражавшиеся на его лице. Возможно, дикая агрессия? — Там были одна или две особи, — продолжил он, наступая на неё. — Они не были уверены в запахе, поэтому отправились к остальной стае. Если придут к согласию, что запах, который они ищут, здесь, нам конец.

— Ох. — Софи поднесла руку к горлу. — Что… сколько у нас времени? Что ты думаешь делать?

— Я собираюсь отметить тебя. Прямо сейчас. — Он схватил её за плечо, пока она не успела увернуться. — На кровати. Сними одежду… всю.

В горле Софи настолько пересохло от ужаса, что она не могла даже закричать, но даже если бы у неё и получилось, ничего хорошего из этого не вышло бы.

— Сильван… Сильван, пожалуйста, — прошептала она.

— Я сказал немедленно, — приглушенно проревел он, его лицо всё ещё напоминало маску зверя. Исчез добрый, терпеливый мужчина, несший её на руках много миль, пропал нежный человек, что так ласково залечивал её раны. На его месте оказался монстр, по крайней мере, так он выглядел для Софи.

— Я н— не понимаю, — прошептала она, неохотно расстегивая голубую рубашку. — Почему… почему я должна быть обнаженной?

Его глаза вспыхнули.

— Ты сказала мне, что знаешь, как происходит клеймение ароматом.

— Я так и думала, — запротестовала она. — Но… — она не успела договорить, как Сильван стянул с неё расстегнутую рубашку и стремительно потащил к кровати.

— Ложись. — Это был приказ, а не просьба.

Софи оказалась слишком напугана, чтобы ослушаться, внутри неё нарастала паника.

«Что он собирается со мной делать? Это похоже на кошмар. Ужастик. Я не могу уйти, мне некуда бежать. Что же мне делать?»

Она забралась на кровать, легла и, вздрагивая, скрестила руки на груди. Интересно, что он собрался делать дальше.

Она недолго оставалась в неведении.

Быстрыми и ловкими движениям Сильван сорвал с себя черные обтягивающие штаны и черные высокие ботинки, без стыда полностью обнажаясь. Сразу ясно, чтобы ни задумал, он готов был идти до конца. Его брачный аромат насыщенным облаком витал в воздухе, и Софи чувствовала, что её тело реагирует на него — её соски затвердели, лоно буквально истекало влагой — но наблюдая за тем, как он раздевается, она испытывала смесь страха и тревоги.

Даже несмотря на пугающий вид Сильвана, Софи не могла отвести от него взгляда.

Обнаженный Сильван оказался ещё более внушительным, чем Сильван полностью одетый. Его широкие плечи и грудь плавно переходили в пресс из шести кубиков, мощные перевитые мышцами бедра посрамили бы любого мужчину. Но не его мускулистые бедра привлекли внимание Софи, а то, что находилось между ними.

Софи вспомнила, как однажды Кэт пошутила, что все Киндреды оснащены, как лошади— тяжеловозы клейдесдальской породы. И к её нарастающему ужасу, Сильван не стал исключением. Длинный и твердый, в полной боевой готовности, его член выглядел таким же толстым, как её запястье, широкая грибовидная головка доставала до пупка. Особо сравнивать Софи было не с чем, но для неё покрасневший член казался грозным — таран, готовый сломить её защиту, хочет она того или нет.

«Он такой большой. Как что— то настолько огромное поместится во мне?»

Потому что сейчас, она была уверена, именно это Сильван и планировал сделать. Он собирался взять её, здесь и сейчас, она не в силах остановить его, ей некуда деваться. Снаружи её выслеживали урлики, и её худший кошмар вот— вот станет реальностью. Коттедж, ставший желанным убежищем, теперь напоминал клетку.

Она оказалась в ловушке.

Голова шла кругом.

«Только не это. Пожалуйста, боже, я не переживу этого снова. О пожалуйста…»

— Трусики сними тоже, — хриплым голосом потребовал Сильван.

— Но… — Софи, защищаясь, прикрылась руками. — Но Сильван…

— Мне нужно полностью уничтожить твой аромат, а они могут стать барьером между нами. — Он снова кивнул на её кружевные трусики. — Сними их.

— Я… хорошо, — прошептала она.

Однажды она уже оказывалась в подобной ситуации и по горькому опыту знала, что сопротивление бесполезно.

«Я не смогу остановить его. Нужно лишь попытаться это пережить».

Софи присела, стараясь рукой прикрыть грудь. Чувствуя себя ужасно обнаженной и уязвимой, она одним движением спустила трусики с бедер. Когда клочок шелковой материи повис на лодыжках, Сильван сорвал их с неё и небрежно отбросил в угол.

Затем залез к ней на кровать.

— Раскрой себя, — приказал он низким рычащим голосом. — Я не смогу тебя пометить, если ты полностью не раскроешься для меня.

Невыносимая боль сжала её грудь, тело задрожало от ужаса, но она ничего не могла сделать. Возможно, скоро всё закончится. Возможно, это будет не так больно. Возможно, если я просто постараюсь не думать об этом… но она ни о чем другом думать не могла.

В крайнем отчаянии Софи легла на спину и раздвинула для него ноги, разведя бедра как можно шире, так как он и велел. В этот момент для неё прошлое и настоящее слились воедино. Всплыли воспоминания, которые она так старалась подавить. «Темная комната. Его рука зажимающая мой рот. Его тяжелое тело, навалившееся сверху. Боль между ногами, настолько резкая, что я закричала. Но меня никто не слышал. Всем оказалось всё равно.

У меня нет выхода, я ничего не могу сделать, чтобы это предотвратить. Я в ловушке… в ловушке…»

Огромный воин собрался претворить в жизнь её худший кошмар, и она не хотела на это смотреть. Прикрыв глаза рукой, Софи отвернулась в сторону. И когда Сильван опустился на неё, тихо всхлипнула.

* * *

Тихий, полный боли звук прорвался сквозь красную пелену гнева, агрессии и безумной жажды отметить свою территорию и заявить права, затмившую разума Сильвана. Это была ярость, чистая первобытная ярость! Он едва верил, что это правда. Всю свою жизнь Сильван слышал, как другие Киндреды рассказывали о всепоглощающей защитной ярости, охватывающей воина, если его невесте угрожала опасность, но Сильван не ожидал, что сам когда— нибудь испытает нечто подобное. Он был сдержанным, разумным и выше этого.

Видимо, не тогда, когда дело касалось Софии.

С того самого момента, как Сильван услышал рычание урликов за дверью, он мог думать только о том, как обеспечить Софи безопасность. А поскольку урлики следовали за её запахом, он должен устранить его, полностью изменить, замаскировав своим. Инстинктивно Сильван понимал, что столкнувшись с запахом его первобытной агрессии, ни один сниффер не посмеет приблизиться к маленькому коттеджу, в котором они остановились, ближе, чем на сотню ярдов.

К сожалению, он оказался настолько сильно сосредоточен на своей цели, что совершенно забыл подумать о девушке, которую собрался защищать. Рассматривая её сейчас, уже незатуманенным яростью взглядом, Сильван вдруг увидел, как она дрожала под ним. Она открыла себя, как он велел, но всё её тело говорило о нежелании и ужасе, от неё пахло приглушенным отчаянием.

«Посмотри на неё. Её плечи напряжены, рукой она прикрывает груди, а другой — глаза, как будто ей противно даже смотреть на меня. Смотреть на то, что я делаю».

— София? — прошептал он хрипло, мгновенно откатившись в сторону. — София, с тобой всё в порядке?

— Нет… — её голос походил на сломленный шепот. — Пожалуйста, не надо. Не делай этого со мной снова. Я не вынесу этого снова.

— Не делай с тобой что? — он старался говорить тихо и спокойно. — София, пожалуйста… — Он осторожно отвел от лица её руку и увидел, как на её прекрасные зеленые глаза навернулись слезы. Софи посмотрела на него, и Сильван уже не сомневался, что ужас и страх на её лице вызваны им.

«Богиня, мать всего живого, что же я наделал?» — Он попытался обхватить её лицо ладонями, но она отстранилась.

— Пожалуйста… — Она покачала головой. — Если ты собрался сделать это, то можешь… можешь побыстрее?

— Я всего лишь хотел тебя отметить. Использовать аромат моих желез, чтобы смешать твой запах с моим, — возмутился он, но было ясно, что до Софии не дошли его объяснения. Она продолжала рыдать, по её покрасневшим щекам катились слезы, плечи подрагивали от едва сдерживаемых рыданий.

Сердце Сильвана разрывалось на части. Нет, не просто разрывалось, казалось, что кто— то вырвал сердце из груди и засунул его в раскаленную печь. Эта женщина — он скорее умрет, чем причинит ей боль — вздрагивала и рыдала, и это он причина её страданий.

«Она подумала, что я причиню ей боль, возьму силой. Богиня, неудивительно, что она так расстроена».

— София, — прошептал он. — Прости. Мне так чертовски жаль. — Не желая и дальше её пугать, он скатился с кровати и надел брюки и сапоги. Едва он сел на кровать рядом с Софи, положив руку ей на плечо, она снова отстранилась, её лицо исказилось от страха.

Сильван снова почувствовал огненную боль в груди. Это походило на агонию, даже пламя семи кругов ада не могло быть хуже, чем видеть этот взгляд на её лице, и знать, что он тому причина.

— Послушай, — прошептал он срывающимся голосом, взял свою форменную рубашку и накинул на неё, прикрывая наготу. — Я… я одет. Я не собираюсь причинять тебе боль. Я даже не буду отмечать тебя, если ты не желаешь этого. Клянусь.

Наконец— то, его слова, казалось, дошли до неё, и она посмотрела на него покрасневшими от слез глазами.

— Н— но я думала… ты сказал, что если они меня унюхают, то нападут.

— Да, — кивнул он.

— Но… — Моргнув, она посмотрела на него. — Тогда тебя убьют.

— Меня это не волнует. — Сильван не отрывал взгляда от её глаз. — Я скорее умру, чем причиню тебе такую боль.

— Прости… — Она вытерла слезы и села, прижав к себе его рубашку. — Я просто подумала…

— Знаю, о чем ты подумала. Но я никогда не возьму тебя силой. Никогда. — Страстность в его голосе, казалось, наконец её убедила.

— Спасибо, — снова прошептала она, вытирая с глаз слезы. — Ты просто выглядел настолько ужасающим. Так же, как тогда, когда Берк…

— Что?

Она покачала головой и сосредоточилась на том, чтобы надеть рубашку, не обнажая себя.

— Неважно. Это не имеет значения.

Сильвану это показалось очень важным, но сейчас не время с этим разбираться.

— Иди сюда, — сказал он, протягивая к ней руки. — Пожалуйста?

София с сомнением посмотрела на него:

— Зачем?

— Я собирался исцелить тебя до появления урликов, — тихо сказал он, пытаясь смягчить эффект, произведенный на неё его словами. — Ты позволишь мне начать с того, на чем мы остановились?

София всё ещё сомневалась, но, по крайней мере, не боялась к нему приблизиться. Стоило ей подойти достаточно близко, Сильван обнял её и усадил к себе на колени. Сначала она напряглась, но когда он ничего не предпринял, а только удерживал её, она расслабилась.

Сильван обнимал её так крепко, насколько осмеливался, вдыхая её аромат, чувствуя, как снова воспламеняется его сердце. Богиня, как же он её хотел! Воин никогда раньше не испытывал подобных чувств к женщине. Насущная потребность защитить, спрятать, утешать, любить и лелеять её разрасталась в нем до тех пор, пока он едва смог дышать. Но он не хотел снова напугать её, даже если на них спустят всех урликов с отцовского корабля Скраджей.

Наконец, после долгого молчания, она заговорила:

— Я… я думала, ты хотел исцелить мою губу.

Сильван погладил её по волосам, выскользнувшим из пучка на затылке и теперь каскадом рассыпавшимся мягкой каштановой волной по её плечам.

— Я подумал, что в первую очередь в исцелении нуждается твоё сердце.

Она придвинулась к нему, устраиваясь поудобнее.

— Это мило, — тихо призналась она. — Мне… мне жаль, что я тебя испугалась.

— Это полностью моя вина, — прошептал Сильван. — Урлики вызвали мою защитную ярость. Я полностью сосредоточился лишь на желании отметить тебя, не обращая внимания на твои чувства. Сможешь ли ты простить меня?

— Думаю, что да. — Она взглянула на него. — Наверное, ты не сможешь контролировать себя, когда вокруг враг. Но, пожалуйста, просто… больше не подходи ко мне в таком состоянии.

— Не буду. Клянусь. — Он поклялся от всего сердца, и София, казалось, почувствовала его искренность.

— Спасибо, — прошептала она, не отрывая взгляда от его глаз. — Я… я ценю это.

— Не хочу, чтобы ты боялась меня. — Сильван слышал, как срывается его голос, но ничего не мог с собой поделать. — Я умру, защищая тебя, София. При одной мысли о том, что ты можешь подумать, будто я способен навредить тебе, тем более таким способом… — он замолчал, не в силах продолжать.

— Сильван… — Она с изумлением смотрела на него. — Ты… ты плачешь, — прошептала София. Она с трудом могла в это поверить.

Сильван и сам не верил.

— Нет, я не плачу. — Он никогда не поддавался таким эмоциям, никогда раньше не позволял себе такую слабость. Даже после похорон отца и предательства Фины он не проронил ни единой слезинки.

Но София кивнула.

— Да, ты плачешь. Ну, по крайней мере, у тебя по щекам стекают маленькие слезинки. — Она слегка коснулась его щеки. — Видишь? — София протянула руку. К его удивлению кончики пальцев оказались влажными.

— Мне жаль, — сказал он, испытывая неловкость.

— Почему? — любопытство Софии казалось искренним.

Он покачал головой:

— Неприемлемо показывать такую слабость перед тем, кого я должен защищать. Непростительно.

— Нет, это не так. — Внезапно она обняла его за шею. — Это не так, Сильван, — прошептала она ему на ухо, прижимаясь к нему нежной щекой. — Не так, уверяю тебя.

Сердце Сильвана едва не лопнуло от переполнявших его чувств, и он снова её обнял. Его больше не заботило, что на них в любой момент могут напать урлики, ему стало наплевать на всеотца с его адскими легионами, на то, что его могут убить. В тот момент, когда София охотно сама обняла Сильвана, и её сладкий женственный аромат окружил его, проник в его чувства, он понял, что умрет счастливым и довольным мужчиной. Но тогда и она тоже погибнет. Или её захватят, когда его уже не будет рядом, чтобы защитить.

Видимо, у Софии возникла такая же мысль, потому что через долгое время она отстранилась и серьезно на него посмотрела.

— Сколько у нас времени, до того, как они вернутся и найдут нас? — тихо спросила София.

Сильван пожал плечами.

— Возможно, час или несколько часов. Всё зависит от того, насколько сильно стая разбросана по округе, и в первую очередь, насколько далеко отсюда находится она, альфа— самка урликов. Без неё они не придут к соглашению.

— Она? — София нахмурилась. — Я думала, что среди Скраджей одни мужчины. Хочу сказать, что у них лидер всеотец, и ты говорил, что женщин у Скраджей нет…

Он кивнул.

— Это единственное исключение. Самка урликов более коварная, более смышленая. Поэтому в стае самцов альфа всегда самка.

София выпрямилась у него на коленях и заглянула в его глаза.

— Ну, как бы там ни было, тебе нужно отметить меня до того, как они сюда вернутся.

— Нет, — нахмурился он. — Нет, София. Категорически нет. — Он страстно жаждал почувствовать её мягкое нежное тело под собой, но это явно хреновая идея.

Однако теперь, когда она больше не чувствовала угрозы, в её прекрасные зеленых глазах светилось упрямство.

— Я не согласна. Не позволю моей… моей фобии стать причиной твоей смерти.

Фобия, да? Они вернутся к этому вопросу позже, если оно наступит это «позже». И он очень хотел бы узнать, кто такой этот «Берк». Но не сейчас, когда ему с таким трудом удалось завоевать её доверие.

— Я этого не сделаю, — ответил он ей.

— Но…

— Подумай, о чем ты просишь, София, — тихо сказал он. — Если помечу тебя традиционным способом, я должен буду лечь на тебя, полностью обнаженный, и ты тоже должна быть полностью обнаженная, абсолютно раскрытая для меня. Мне придется прикасаться к тебе, тереться об тебя. Думаешь, что справишься с этим… — он на мгновение замолчал, обдумывая, что сказать дальше. — С твоей фобией? — закончил он, используя земное слово.

София побледнела, но задумалась над его словами.

— Нет, — ответила она наконец тихим голосом. — Нет, я… я почти уверена, что если ты ляжешь на меня, я снова испугаюсь. — Она посмотрела на него. — Но… разве раньше ты не говорил, что есть ещё один способ отметить женщину? Имею в виду… когда ты говорил… о желании… попробовать меня… — голос Софии стал настолько тихим, что он едва её расслышал, а щечки очаровательно порозовели. — Возможно, если ты… если тебя это не слишком беспокоит.

Она смущенно рассматривала свои маленькие руки, словно не в силах встретиться с ним взглядом.

Сильван нашел её смущение невероятно очаровательным и возбуждающим.

— Я мог бы отметить тебя ртом, — сказал он, и от этой мысли по телу разлилась похоть.

Встать перед ней на колени, раскрыть её, попробовать её сладкие соки и накрыть ртом нежное маленькое лоно, ласкать до тех пор, пока она не застонет и не закричит… Богиня, как же он этого жаждал!

Но ещё больше он жаждал быть с ней очень осторожным.

— У нас, Киндредов, имеются ароматические железы вокруг рта, на губах и в паху, — сказал он. — Но я не хочу причинять тебе боль или смущать тебя.

София взглянула на него, в её глазах снова засветилась решимость.

— Надеюсь, ты не сделаешь мне больно; лучше выглядеть смущенной, чем мертвой, — произнесла она голосом, в котором лишь на мгновение послышалось сомнение. — Я хочу сказать, что ты мог бы просто… э— э— э потереться об меня? Это возможно? Имею в виду, что тебе не нужно будет… ну, ты знаешь.

— Возможно, — серьезно согласился он. — Хотя мне придется очень сильно постараться. Аромат желез возле моего рта не такой сильный, как возле члена.

— Всё в порядке. — Она снова посмотрела на свои руки. — До тех пор, пока ты не на мне, думаю… думаю, что смогу справиться с этим. Если… если ты действительно не против.

— София, посмотри на меня. — Нежно приподняв пальцем подбородок, он заставил её посмотреть себе в глаза. — Ничто в этом или в любом другом мире не принесло бы мне большего наслаждения, чем раскрыть тебя, смаковать твои сладкие соки, — прошептал он. — Никогда не сомневайся в этом.

— Ох, — прошептала она, её щечки стали почти малиновыми от смущения. — Я… что ж, спасибо.

— Но я понимаю, — продолжал Сильван, пытаясь оценить её реакцию. — То, что мы делаем, это по необходимости, а не ради удовольствия. Поэтому, если ты не хочешь, я попытаюсь держаться по… — Он нахмурился. — Не знаю, как это сказать на вашем языке.

— По деловому? — предположила она. — Профессионально?

Сильван кивнул:

— Да, я представлю себе, что это просто работа. Не хочу, чтобы тебе было ещё более неудобно, чем уже есть. Поэтому стану делать лишь то, что необходимо — ни больше, ни меньше.

— Хорошо.

Сейчас она выглядела более спокойной, что успокаивало его сердце. Не важно, насколько сильно он жаждал упиваться её соками, снова и снова доводить до оргазма, её спокойствие и комфорт более важны, чем его похоть.

И ещё одно, — сказала она тоненьким голоском.

— Всё что угодно, — ответил Сильван. — Ты должна только попросить, Талана.

— Я… ну… я не хочу тебя обидеть, но… — Она долго колебалась, и он терпеливо ждал, когда она продолжит. — Не мог бы ты делать это… э-э-э… отмечая меня… не выпускать свои клыки? — спросила она наконец. — Не то чтобы я не доверяла тебе, но это очень нежная и деликатная область, и… и…

— Нет, всё хорошо. Я понимаю. — Он кивнул, стараясь выглядеть беззаботным, но его сердце как будто снова обожгло пламенем.

«Она всё ещё боится меня. Всё ещё боится того, кто я».

— Я смогу сдержать их, если сконцентрируюсь, — произнес он.

«Хотя это будет чертовски больно».

— Ох, спасибо. Спасибо за понимание.

Она выглядела настолько растерянной, что Сильван не мог не почувствовать угрызений совести. Конечно, при нормальных обстоятельствах, Блад— Киндреды никогда не занимались любовью, не выпуская клыков. Опять же, если бы это были нормальные обстоятельства, он укусил бы её в бедро во время оргазма, но понимал, что она никогда на это не согласится.

«Это необходимость, а не удовольствие, — строго напомнил он себе. — Она на самом деле не желает, чтобы ты её пробовал, просто отметь её и всё».

— Всё хорошо, — ответил он хриплым голосом, поглаживая её волосы. — Клянусь тебе, София, здесь и сейчас. Что никогда не укушу тебя, если только ты сама не попросишь меня об этом.

Её глаза расширились.

— Правда?

Он кивнул:

— Правда. Я клянусь тебе как Блад— Киндред и как воин. А мы не нарушаем наши клятвы.

— Я об этом наслышана. — Она улыбнулась и осторожно погладила его по щеке. — Спасибо, Сильван. Ты действительно умеешь успокаивать меня.

— Рад, что ты снова чувствуешь себя в безопасности, — искренне ответил он. — Но мы действительно должны начать. Мы же не знаем, когда вернутся урлики.

— Хорошо. — Она медленно соскользнула с его колен и снова улеглась на кровать, слегка раздвинув бедра. — Наверное, я готова.

— Я постараюсь всё делать медленно, объяснять тебе каждый свой шаг, — заверил её Сильван.

— Спасибо, — прошептала она, слегка сдвинув бедра и пытаясь успокоиться. — Я, эм, чтобы ты просто знал, я никогда ничего подобного не делала, никто не делал такого для меня раньше. Так что не совсем уверена, как…

— Вот так. — Похоть снова нахлынула на Сильвана, он осторожно потянул Софи так, чтобы её ноги свисали с края кровати.

— Ох. — Она приподнялась на локтях, с тревогой наблюдая за тем, как он опустился на колени между её ног. — Зачем… зачем ты это делаешь?

— Это лучший способ полностью открыть тебя, — объяснял Сильван, положив ладони на внутреннюю поверхность ее бедер. — Я же сказал, что мне нужно быть очень тщательным. Нужно раскрыть тебя как можно шире и оставаться между твоих бедер очень долгое время. Достаточное, чтобы полностью отметить тебя.

— Ох, — снова прошептала она низким задыхающимся голосом, и Сильван понял, что она смущена и возбуждена одновременно. Ему это понравилось, очень понравилось.

— Ты можешь посмотреть, если хочешь, — предложил он, лаская её бедра. Боги, у неё такая нежная, гладкая кожа… — Если тебя никогда так не пробовали, то, возможно, ты захочешь посмотреть, что я делаю.

Теперь всё её лицо стало ярко— розовым, но она наблюдала за ним с возбуждением, противоречащим её смущению.

— Ты… ты не против?

— Мне бы это понравилось, — заверил её Сильван еле слышно. — Мне бы очень хотелось отмечать тебя и одновременно наблюдать за твоим лицом. Вот… так. — Встав, он взял несколько подушек с изголовья кровати и подложил ей под спину. — Так, — сказал он, снова расположившись между её бедер. — Можешь устраиваться поудобнее. Мы застряли здесь на неопределенное время.

— Ладно, — выдохнула она. — Спасибо.

— Нет. — Сильван на мгновение склонил перед ней голову. — Спасибо тебе, что позволила мне отметить тебя, София. — Ты оказала мне честь своим доверием, подарив своё тело.

— Сильван… — прошептала она, произнеся его имя с придыханием, от чего его накрыла ещё одна волна похоти. Боги, как же он желала услышать, как она выкрикивает его имя в порыве страсти!

«Я здесь лишь для того, чтобы отметить её, а не дегустировать», — строго напомнил он себе.

— Я сейчас начну, Талана, — предупредил он. И медленно, внимательно следя за её реакцией, расстегнул последние несколько пуговиц на голубой форменной рубашке и распахнул её. Софи слегка пошевелилась, но ничего не сказала, поэтому он ухватил её за бедра обеими руками и начал медленно, но настойчиво их раздвигать. Вначале она задрожала от его прикосновений, сопротивлялась ему. Тогда Сильван поднял голову и заглянул в её глаза.

— Посмотри на меня, София, — тихо приказал он. — Я не собираюсь причинять тебе боль. Лишь хочу отметить тебя и доставить удовольствие. Сможешь ли ты раскрыться для меня, позволишь мне сделать это?

София долго и пристально вглядывалась в его лицо, и то что, она там увидела, должно быть, её успокоило. Она медленно кивнула:

— Да…

— Хорошо. — Он снова мягко надавил, разведя её колени в стороны, полностью раскрывая, обнажая её нежные лепестки.

Мгновение Сильван просто её рассматривал. Она была такой красивой, настолько идеально сложенной, что у него перехватило дыхание. Его ноющие, уже невероятно длинные клыки автоматически втянулись обратно, стоило ему ощутить её страх и боль. Его члену стало слишком тесно в штанах, но он молча проигнорировал восставшую плоть и стиснул зубы. Это удовольствие только для Софии. Нужно показать ей, что он не зверь, что он мог быть нежным и не агрессивным, ласковым. Это очень важно.

София, должно быть, неверно истолковала его молчание, потому что прочистила горло и неуверенно отодвинулась.

— Эм, извини, я не делала восковой депиляции. Хм, эта область действительно выглядит так…

— Ты прекрасна. — Сильван взглянул на неё, позволяя ей увидеть сверкающие в его взгляде восхищение и похоть. — И мне нравятся твои завитки. — Он слегка прикоснулся к ним, от чего Софи задрожала. — Думаю, из— за них ты более чувствительная.

София с облегчением посмотрела на него:

— Хорошо, если ты уверен, что не против…

— Я не против, — заверил её Сильван, снова рассматривая складочки её лона. Боги, её аромат настолько восхитителен.

Внешние губки её влагалища были такими розовыми, мягкими, невинными, как лепестки экзотического, ещё на распустившегося цветка.

Сильван понимал, что она не девственница, верил всему, что она говорила. А что касается её «фобии» — на это тоже должна быть причина. Возможно, бывший любовник причинил ей боль или напугал.

«Или того хуже, — мрачно подумал он. — В любом случае, у неё не могло быть много любовников, по крайней мере, тех, кто знал, что делать с женщиной. Как может мужчина иметь доступ к такой красоте и её игнорировать? Как мужчина мог не желать находиться между её ног часами каждый день, исследуя языком её сочные складочки?»

Она снова сдвинулась.

— Э— э— э… всё в порядке?

— Всё отлично. — Сильван осознал, что тратит драгоценное время, просто восхищаясь ею. — Прости меня, — ответил он. — Но ты настолько прекрасна, что я не хочу торопиться.

— Да, но урлики…

— Ты права. — Склонившись, он прижался щекой к внутренней поверхности её бедра, и прежде чем начать, вдохнул её столь пьянящий аромат. — Пришло время начать.

Глава 14

Софи не могла поверить, что позволяет Сильвану такое с собой вытворять. После испытанного ранее страха, когда была уверена, что Сильван собрался совершить немыслимое, она сомневалась, что вновь сможет ему довериться. Причем настолько, чтобы самой раздвинуть для него ноги и позволить ему приласкать себя ртом. Но выражение лица Сильвана, когда он понял, как сильно её испугал, заставило передумать.

И его слезы, подумала Софи, наблюдая за тем, как он над ней наклонялся. Несколько слезинок совершенно бесшумно скатились по его щекам — не то что её безутешные всхлипывания. Его слезы настолько глубоко её тронули. Каким— то образом она знала, что эти льдисто— голубые глаза плакали нечасто, если вообще когда— либо. Сильван плакал из— за того, что невольно причинил ей боль. Софи расслышала муку в его голосе, когда он просил прощения. Это тронуло сердце Софи, она захотела дать ему ещё один шанс.

Она судорожно вздохнула, когда Сильван прижался лицом к внутренней поверхности её бедра, слегка потерся колючей щекой о её кожу, почти как кошка.

«Я просто не в силах его понять — он сплошное противоречие. В одно мгновение, это грозный воин, настолько пугающий, что ночные кошмары на месяц обеспечены, а затем, Сильван становится абсолютно нежным и милым. И терпеливым, и добрым, и… посмотри на него, Софи, — строго приказала она себе. — Не забывай, что за этими чувственными губами скрывается пара клыков, которым позавидует даже граф Дракула. И…»

Но в этот миг все связные мысли улетучились из её головы, потому что Сильван её попробовал. Не влагалище — ещё нет. Он просто медленно провел языком по внутренней поверхности её бедра, от чего её сердце бешено заколотилось.

— Что… — неуверенно прошептала она. — Зачем..?

Сильван поднял голову:

— Влага поможет моему аромату впитаться в твою кожу. Ты позволишь мне облизать тебя?

— Нет, я… нет, — прошептала Софи.

— Хорошо. — В его взгляде сверкала обжигающая похоть. — Мне придется очень долго тебя облизывать, чтобы правильно отметить.

— Я просто… не ожидала этого. Думала, что ты просто, ну, знаешь, погрузишься туда?

Он слегка нахмурился:

— И какое в этом удовольствие? Я хочу смаковать тебя, София. Чтобы воспоминания о том, как ты открываешься для меня, на вечно выжглись в моей памяти.

— Ох, — выдохнула она, когда он лизнул другое её бедро, проводя теплым влажным языком почти до внешних губок её естества. Боже, он такой сексуальный, когда так говорит! Она почти кончила от одного его низкого обжигающего голоса.

«Конечно же, я не собираюсь кончать, — строго сказала она себе. — Он просто пометит меня, просто замаскирует мой запах. Вот и всё».

Стараясь удержать эту мысль, она продолжала наблюдать за тем, как он омывал её бедра языком, провел по нежной плоти в месте соединения её ног, но не коснулся сердцевинки. Сильван облизывал Софи так долго, что она уже была готова кричать от предвкушения.

Видимо, он ощутил её нетерпение, потому что взглянув на неё сверкающими от страсти глазами, пробормотал:

— Ты готова, чтобы я пометил тебя прямо сейчас, София?

— Д— да, думаю, да, — прошептала она. Боже, она так и не могла поверить, что он делает это, но ещё более невероятным оказалось то, что она хотела его. Хотела почувствовать его горячие губы и обжигающее дыхание на своем лоне — немыслимое для неё желание.

Сильван наблюдал за ней, впитывал в себя страсть, которая, Софи была уверена, отражалась на её лице. Тем не менее, он действовал очень медленно.

— Сначала я помечу тебя снаружи, — тихо произнес он. — Я не стану раскрывать тебя и отмечать внутри влагалища, пока не удостоверюсь, что ты готова.

— С— спасибо. — Боже, почему она не могла говорить, не заикаясь? Но её сердечко билось настолько сильно, что связно говорить было невероятно сложно.

Сильван слегка улыбнулся, затем прижался щекой к её холмику и глубоко вдохнул.

— Боги, твой аромат настолько соблазнителен, — его низкий голос превратился в похотливое рычание, которое вызывало в Софи странные чувства. — Почти досадно его маскировать. Я мог бы дышать тобой весь день.

— Правда?

Было так трудно поверить в то, что ему действительно это понравилось, но судя по его голодному взгляду, он говорил правду. Фактически, аромат её лона, казалось, воздействовал на него, как валерьянка на кошку.

— Мм— хмм, не сомневайся.

Он потерся другой щекой о светло— коричневые кудряшки на её холмике, а затем коснулся их губами.

Всё это так невероятно возбуждало, но Софи начала задаваться вопросом, доберется ли он когда— либо до её влагалища. Страсть в ней возрастала. Софи говорила себе, что делала это лишь из необходимости, что не должна так возбуждаться, и всё же не могла не сжимать пальчиками одеяло каждый раз, как он к ней прикасался.

Сильван, казалось, ощущал её нетерпение, потому что посмотрев на неё, пробормотал:

— Сначала твои внешние губки.

— Хорошо, — кивнула София.

Он приподнял бровь:

— Я снова буду тебя облизывать. И много.

— Всё… всё в порядке. — Она снова кивнула, стараясь выглядеть беззаботной, несмотря на бешеное сердцебиение.

— Медленно, — сказал Сильван, и София засомневалась, что он разговаривал именно с ней. А в следующее мгновение все вопросы исчезли — он медленно её лизнул.

Он начал с правой стороны её естества, неспеша лаская языком лишь её внешние губки. Провел по плоти языком вверх, втянул её в рот и медленно двинулся вниз. Создавалось впечатление, что Сильван слизывал мороженое, пока оно полностью не растаяло. Софи чувствовала, что именно это с ней и происходит. Она таяла под его медленным и терпеливым языком, растворяясь в наслаждении и предвкушении, им создаваемыми.

Когда Сильван перешел на левую сторону её естества, дыхание Софи было частым и прерывистым. Она чувствовала его обжигающее дыхание на клиторе, уже набухшем и выглядывающим из внешних губок. Но Сильван обделял его вниманием, концентрируясь исключительно на её складочках, как и обещал.

«Всё в порядке, — строго сказала она себе, пытаясь взять под контроль дыхание. — В конце концов, я не хочу, чтобы он облизывал меня там внутри. В любом случае, это будет невероятно неловко. Так зачем мне этого хотеть?»

Но Софи жаждала этого — ничего не могла с собой поделать. Наблюдая за Сильваном, расположившимся между её ногами, с благоговение занимающимся с ней любовью, от этого зрелища она хотела то, о чем раньше даже не смела мечтать. Её желание нарастало, и уже казалось, что его не сдержать.

Судя по всему, Сильван наслаждался этим так же, как и она, тихо урча и жадно посасывая её плоть. Время от времени он встречался с Софи взглядом и медленно, соблазнительно облизывал. Софи с трудом смотрела на него — на похоть в этих бледно— голубых глазах, сосредоточенных целиком и полностью на ней. И всё же не могла отвести взгляд. Она поняла, что они оба были захвачены актом, который разыгрывали вместе. Они могли делать это по необходимости, но не было смысла отрицать наслаждение, что он дарил ей нежными интимными поцелуями, что он и сам получал от них удовольствие.

Наконец, когда, казалось бы, прошла целая вечность, он снова посмотрел на неё полуприкрытыми веками глазами.

— Пора, Талана, — пробормотал он охрипшим голосом. — Мне нужно отметить твое лоно изнутри. Ты позволишь мне раскрыть тебя?

— Я… думаю, да. — Софи хотела бы, чтобы её голос не дрожал так сильно. Но не могла себя контролировать — из— за Сильвана предвкушение разгоралось в ней на медленном огне, казалось, что она вот— вот взорвется и сгорит дотла.

Он выгнул бровь:

— Уверена?

— Да. — Софи кивнула, ощущая горячий румянец на щеках. — Я хочу сказать, да, пожалуйста. Я… я не знаю, что сделаю, если ты остановишься. — Софи понятия не имела, где взяла смелость произнести такое — слова вырвались как— то сами собой.

Её робкое нетерпение, казалось, понравилось Сильвану, он тихо одобрительно зарычал:

— Я тоже. Конечно, мне нужно пометить тебя основательно, но я бы солгал, если бы сказал, что не хочу попробовать твои нежные складочки изнутри, София.

Затем медленно и осторожно он прижал большие пальцы к её внешним губкам и широко их раскрыл.

Софи тихонько застонала, почувствовав, как прохладный воздух ласкает её горячие внутренние складочки. Она снова ощутила, что плавится, как мороженное, и… Ох, нет! Она посмотрела вниз, туда, где Сильван так нежно развел в стороны внешние губки, и всё у неё внутри сжалось. Она действительно плавилась, как мороженное. Внутри её естество оказалось невероятно влажным, она буквально истекала соками.

— О боже! — Софи попыталась встать и свести ноги вместе, но Сильван нежно, но твердо удержал её на месте.

— Что случилось? — с беспокойством спросил он. — Я слишком быстро раскрыл тебя?

— Нет, я… — Софи покачала головой, её щечки пылали от смущения. — Мне очень жаль. Не понимаю, как я стала такой… такой…

— Такой влажной? — жажда в его тихом голосе её удивила. Она перестала пытаться свести бедра вместе и неуверенно на него посмотрела.

— Да. Я никогда… Говорила тебе, что никто и никогда не делал этого со мной, поэтому я не знала, что… Я устроила такой беспорядок. Мне очень жаль.

— Не надо. — Он посмотрел на неё с какой— то безумной полуулыбкой. — Ты нумала. Вот и всё.

— А… что?

Он покачал головой:

— Не думаю, что в вашем языке есть аналогичное слово. Но на моем родном языке это звучит как «истекающее лоно». Так называют женщину, настолько влажную, что когда пробуешь её на вкус, создается впечатление, будто окунаешься лицом в тропический океан.

— И это плохо, правда? — с беспокойством спросила Софи. — Я не хочу быть ню… ню, как бы ты это ни называл.

— Нумала, это на самом деле очень хорошо, — прошептал он. — Такие женщины оченьвысоко ценятся. Любому мужчине, кому досталась такая пара, можно лишь позавидовать.

— Но… но почему? — спросила Софи шепотом. — Я имею в виду, это… это так неловко.

— Это прекрасно, — тихо поправил он. — Посмотри на себя, София.

— Я смотрю.

— Посмотри лучше — и ты увидишь себя такой, какой тебя вижу я. Твое нежное маленькое лоно настолько тугое и набухшее… твои складочки настолько полные, восхитительно розовые. — Он медленно перевел на неё взгляд. — И ты такая влажная. Так щедро источаешь свой нектар, моя прекрасная нумала, — прошептал он.

— Я… я… — Софи не знала, что сказать. Она лишь осознавала, что не может отвести от него взгляд. Сильван удерживал её в плену своих глаз так же уверенно, как большими пальцами раскрывал для своего наслаждения её влагалище.

— Могу ли я попробовать тебя? — спросил он хриплым от желания голосом. — Не только чтобы отметить тебя, Талана. Я желаю доставить тебе удовольствие. Попробовать твой нектар прямо из источника.

Сердце Софи чуть не выскакивало из груди.

— Ты… ты действительно хочешь? — прошептала она едва слышно.

— Ты понятия не имеешь, насколько сильно, — ответил он тихо. — Позволь мне доказать тебе, как ты прекрасна. Как восхитительна. — Склонив голову, он коснулся кончиком языка её входа. Затем, не отводя от неё взгляда, не торопясь, медленно заскользил языком вверх, собрав как можно больше её меда.

Бедра Софи взлетели вверх, стоило ему только горячим языком коснуться клитора, она невольно застонала от этого обжигающего зрелища. Боже, он не шутил — ему это действительно нравится. Она едва могла поверить в это, но то, что Сильван снова стал вылизывать её, доказывало, что это правда.

Софи не знала, как долго это продолжалось, но, похоже, что вечность. Даже теперь, добравшись до «основного блюда», Сильван не спешил, он медленно дразнил её, мышцы её бедер и живота подрагивали от напряжения, её дыхание стало прерывистым.

— Сильван, — застонала она наконец. — Сильван, пожалуйста, ты… ты сводишь меня с ума. Вряд ли я выдержу больше.

— Тебе придется. — Он посмотрел на неё полным страсти взглядом. — Я всё ещё должен покрыть тебя своим ароматом изнутри, в источнике.

— Ис… источнике?

Он кивнул:

— Мне нужно войти языком в твое лоно, София. Туда, где твой аромат сильнее всего, я должен замаскировать его своим.

— Я… ладно. — Она не знала, сколько ещё сможет выдержать, казалось, он часами удерживал её на краю, она была так близко… так близко…

— Всё хорошо, Талана, — голос Сильвана звучал тихо и успокаивающе. Он оставил нежный поцелуй на пульсирующем клиторе. — Просто дай мне распространить мой аромат внутри тебя, и клянусь, что закончу эту сладкую пытку.

Софи застонала от нежного прикосновения к пульсирующему комочку нервов.

— Пожалуйста, поторопись. Я схожу с ума. Мне нужно… мне нужно… — но так и не смогла произнести, в чем нуждается.

Сильван подсказал ей:

— Тебе нужно кончить, София, — прошептал он, смотря ей в глаза. — И я клянусь, что скоро дам тебе кончить, сильно и долго. Но сейчас, я хочу, чтобы ты потерпела.

Прежде чем София успела хоть что— то ответить, он скользнул руками под её ягодицы и приподнял, как умирающий от жажды путник чашу с холодной водой. — Положи свои ноги мне на плечи, — приказал он, снова на неё посмотрев. — Это поможет ещё шире раскрыть тебя. Мне нужной войти в твое лоно как можно глубже.

Сжав в кулачках покрывало, Софи сделала, как ей сказали. Она оказалась в очень неудобной позе, но выражение лица Сильвана почти стоило того. Он выглядел настолько увлеченным, настолько поглощенным страстью… Затем он прижался ртом ко входу и глубоко вошел языком в лоно.

Она знала, что он будет делать, и всё равно вздрогнула от неожиданности. Его горячий язык наполнил её, проникая всё глубже. Сильван прижался губами к клитору, заставляя её задыхаться и извиваться под ним. От наслаждения Софи поджала пальчики ног, её руки, до этого сжимавшие одеяло, каким— то образом оказались на его голове. Его растрепанные светлые волосы шелестели под её ладонями. Она не осмеливалась вцепиться в них пальцами, несмотря на желание за что— то ухватиться, пока он продолжал трахать её языком, глубоко и жестко.

— Всё хорошо. — Сильван поднял голову, его рот блестел от её соков, глаза пылали от похоти. — Всё хорошо, Талана. Держись за меня, если хочешь.

— Ты не возражаешь? — она скользила пальчиками по его светлым, мягким как шелк прядям. — Правда?

— Правда, — практически прорычал он. — Я хочу, чтобы ты это делала. Хочу ощущать на себе твои маленькие ручки, пока поглощаю твое естество.

— Боже! — она сжала пальцы в его волосах, выгнула спину. — Пожалуйста, Сильван, больше…

— Я дам тебе больше, но боюсь, для этого мне придется использовать пальцы.

— Если… если это необходимо, но зачем?

— Ты глубокая. — Его глаза сверкали от похоти. — Я не смогу настолько глубоко проникнуть в тебя языком. — Посмотрев на неё, он облизал два своих пальца. Слегка прижал их к её входу и остановился. — София, — спросил он охрипшим голосом. — Ты разрешишь мне войти в тебя?

— Но… у тебя уже есть мое согласие, — прошептала она, затаив дыхание. — Я имею в виду… мое согласие, чтобы ты вошел своим языком.

— Это не одно и то же, — покачал он головой. — Блад— Киндреды всегда спрашивают у своих женщин разрешения, прежде чем войти в них пальцами или членом. Я никогда не проникну в тебя без твоего согласия.

От его слов в её сознании всплыли воспоминания, ну, во всяком случае, попытались. София тут же оттолкнула их прочь.

«Не хочу думать об этом сейчас. Просто хочу всё забыть».

— Да, — тихо сказала она, глядя в его глаза. — Да, Сильван. Пожалуйста… пожалуйста войди в меня. Я хочу этого.

С его губ сорвался низкий стон откровенной похоти.

— Боже, Талана, ты не знаешь, что со мной делают твои слова.

Он смочил два толстых пальца во рту. Затем, не сводя с неё взгляда, Сильван вошел ими настолько глубоко, что достиг матки. Софи застонала, а он толкался в неё снова и снова пальцами, покрытыми её соками. Но едва она подумала, что вот— вот взорвется в экстазе, как он сделал что— то ещё.

Он перевернул руку и наполовину вытащил из неё пальцы. Затем задвигал внутри неё кончиками пальцев, как будто подманивая к себе.

— Ох! — выдохнула София и дернулась под его рукой. — О боже… что это было?

— Тебе понравилось? — улыбаясь, он приподнял бровь.

— Д— да. Это так… — Но она не знала, что это было — осознавала только, что это потрясающе.

— У женщин моего вида здесь имеется особенный чувствительный комочек нервов — думаю, вы называете его точкой G? — Он нажал снова, и Софи застонала. — Мне говорили, что удовольствие может быть весьма сильным, если этот комочек нервов правильно приласкать.

— Это… это невероятно. Ах! — выдохнула она, когда он снова это сделал… и снова… и снова. Наслаждение было более глубоким, чем, когда он облизывал её клитор. Софии казалось, что внизу живота бушует пожар, и если его не потушить в ближайшее время, она умрет. — Сильван! — умоляла она, потянув его за волосы. — Пожалуйста, если ты не позволишь мне… позволишь мне кончить сейчас… я просто… не знаю, что сделаю.

— Я хочу, чтобы ты кончила. — Его бледно— голубые глаза сверкали огненным льдом. — Хочу, чтобы ты кончила мне на лицо, Талана, позволила упиваться твоими соками.

Ещё раз прижавшись губами к влагалищу, он всосал ртом клитор, беспощадно щелкая языком по крошечному бутончику. В тоже время всё сильнее и жестче двигая пальцами внутри неё.

Софи никогда не чувствовала ничего подобного раньше — слияние столь восхитительных ощущений ошеломляло, и вдруг этого стало слишком много. Слишком, слишком, слишком много.

Оргазм пронзил её электрическим разрядом, заставляя выгнуться так сильно, что Сильвану осталось лишь её поддерживать. Не то чтобы он мог отстраниться в этот момент: Софи обеими ногами сильно сжимала его широкие плечи, а пальцами вцепилась в его волосы, понукая его продолжать.

— Сильван! О боже, Сильван, пожалуйста… пожалуйста. — Смутно слышала она собственные мольбы и подумала, неужели это действительно происходит. Неужели это действительно она, маленькая робкая Софи стонала его имя, умоляя о большем, и, извиваясь под ним, бесстыдно объезжала его язык? Ей почудилось, что каким— то образом она попала в альтернативную вселенную. Но это действительно она делала это и многое другое, вела себя совершенно дико и раскованно.

Сильван казался полностью поглощенным её оргазмом. С низким голодным рычанием он сжал мускулистыми руками её бедра и, раскрыв её шире, лакал и высасывал её соки. Прижался языком к складочкам, дразнил клитор. Софи почувствовала, что вот— вот умрет от столь сильного наслаждения. Её сердце бешено колотилось, едва не выскакивая из груди, она задыхалась. Но Софи было всё равно: она летала, наконец— то, вырвалась на свободу, растворяясь в оргазме так, как никогда не мечтала.

Софи не хотелось, чтобы это заканчивалось.

* * *

Член Сильвана в штанах напоминал раскаленный свинцовый стержень, его клыки постоянно ныли, умоляя их выпустить. Но ничего из этого не имело значения — не сейчас. Не тогда, когда она руками сжимала его волосы и выкрикивала его имя — его имя — кончая снова и снова. Богиня, на вкус она оказалась удивительной — сладкая и соленая, совершенная. То, что её лоно буквально истекало медом, оказалось невероятно сексуальным. Этот сладкий нектар покрывал его рот и губы, весь подбородок. Даже несмотря на то что его щеки были влажными от её меда, всякий раз, как он входил языком глубоко в её переполненный колодец, ощущал приток свежей влаги.

«Так глубоко, так горячо и влажно… она могла бы принять меня прямо сейчас. Взять всего меня внутрь. Мой член войдет полностью». Сильван осознавал, что это просто фантазия, но образ Софии, оседлавшей его, опускающейся на его стоящий член, никогда не покинет его сознания. Бист— Киндреды выделяли специальные феромоны, позволяющие их парам полностью вбирать в себя их необычайно толстые и большие члены, но Блад— Киндреды такие феромоны не вырабатывали. Сильван даже слышал о некоторых невестах с Земли, которые с трудом принимали глубоко в лоно члены своих супругов. Но он мог поклясться, прикоснувшись и вкусив Софию, что у неё такой проблемы не будет. Она тесная — восхитительно тугая — но он сможет войти в неё глубоко по самые яйца.

«Этого никогда не произойдет, а потому, просто забудь. Наслаждайся тем, что уже имеешь», — прошептал осуждающий тоненький голосок в его сознании.

Да, это бы хороший совет. Тем более, Софи, казалось, слегка успокоилась.

Она перестала дико извиваться и стонать, её хватка в его волосах слегка ослабла. Сильван осторожно лизнул её складочки снизу вверх, проверяя на чувствительность. А когда дотронулся до клитора, Софи вздрогнула и чуть отстранилась. Очевидно, с неё достаточно. Боги, как же ему ненавистно было останавливаться. Когда ещё ему предоставится такая возможность? «Никогда, — прошептал тот самый тихий голосок. — Как только вы вернетесь на материнскую станцию, всё это превратиться лишь в воспоминания и никогда не повторится».

— Сильван, — прошептала она. Теплота в её голосе помогла ему оттолкнуть прочь угнетающие мысли и сосредоточить всё свое внимание на ней.

— София? С тобой всё в порядке?

— Ммм, лучше, чем просто в порядке. — Она улыбалась — радостной, абсолютно удовлетворенной улыбкой, которой он никогда раньше не видел. Улыбка превратила её из красавицы в сияющее абсолютное совершенство.

Сердце Сильвана сжалось в груди. Как он мог отпустить её? И всё же должен. Даже если бы не его обет, София никогда не хотела его на самом деле. Что бы случилось сейчас, если бы он выпустил клыки?

«Она снова меня испугается, и я потеряю её доверие, заработанное с таким трудом».

Он знал, это правда, и не мог её расстроить. Не тогда, когда она выглядела как богиня. Хорошо удовлетворенная богиня, от чего Сильван ощутил теплое чувство довольства.

— Ты выглядишь счастливой, — заметил он, нежно прижимаясь подбородком к внутренней поверхности её бедра.

— Я? — усмехнулась она. — Наверное, я и ощущаю себя счастливой. Глупо, да?

— Вовсе нет. — Сильван слизал стекающий по её бедру мед. — Твое тело жаждало наслаждения. Когда ты в последний раз кончала?

— До сегодняшнего вечера? Я… я не знаю. Почему ты спросил меня об этом? — её щечки порозовели — вечный признак смущения.

Сильван снова успокаивающе об неё потерся.

— Не расстраивайся, я спрашиваю не о твоих прошлых любовниках. А о том, когда ты в последний раз ублажала себя.

— Ты не думаешь, что это очень интимный вопрос?

— Мы и находимся в интимной ситуации, — заметил Сильван. — Я просто подумал, если бы ты почаще сбрасывала напряжение…

— Я не… не делала ничего подобного, хорошо? — её щечки сейчас действительно покраснели, она попыталась освободиться от него. — Я просто… это смущает. И как правило, я предпочитаю не задумываться об этом.

— Но ты должна задуматься об этом сейчас. — Сильван с сожалением наблюдал, как она села и завернулась в его форменную голубую рубашку. — Не злись на меня, София. Пожалуйста. — Он присел рядом с ней на кровать и приобнял за плечи. — Я не хотел тебя обидеть. Мне просто интересно, смогу ли я ещё когда— либо увидеть на твоем лице эту прекрасную улыбку — ту самую, что появляется на твоем лице после столь сильного и продолжительного оргазма. — Её щечки всё ещё розовели от смущения, но она одарила его легкой улыбкой.

— Я не обиделась. Просто… смущена. — Она прижалась к Сильвану, по его обнаженной груди стекал водопад её мягких темно— каштановых волос.

— Я хочу говорить с тобой обо всем, — сказал Сильван, поцеловав её в макушку. — Хочу знать всё. Твое прошлое, твои мечты, твои секреты…

Она прижалась к нему.

— Хм, мне действительно нечего рассказывать о себе, ничего интересного. Я просто обычная земная девушка, вот и всё.

Сильван нахмурился. Она что— то скрывала — он был уверен в этом — нечто, что ему нужно знать. Потому что, если его подозрения оправдаются, он должен отомстить за неё.

«Возможно, она под моей защитой лишь на несколько часов, но я сделаю всё, что в моих силах, и хорошо о ней позабочусь, — мрачно подумал он. — Любой, кто причинил ей боль, ответит за это».

— Софи, — начал он уговаривать. — Пожалуйста, поверь мне, я просто хочу…

Внезапно раздавшийся по ту стороны двери низкий рык прервал его. Каждый мускул в теле Сильвана внезапно наполнился напряжением и агрессией, его снова охватила первобытная ярость.

Урлики вернулись.

Глава 15

Кэт присела на пол в коридоре у двери в апартаменты Оливии и Брайда и ждала. С одной стороны, Кэт не хотела прерывать романтический свадебный секс подруги. А с другой стороны, испугалась до смерти, что Дип и Лок придут за ней и силой затащат обратно в свои апартаменты, чтобы показать собственную версию секса Киндредов. Даже сейчас Кэт продолжала ощущать их эмоции — их страсть нахлынула на неё подобно волнам на пляже, наполняя её до краев, так что становилось трудно дышать.

«Убирайтесь из моей головы!» — яростно обратилась она к ним, не зная, слышат они её или нет. По крайней мере, она почувствовала облегчение, поняв, что не может их слышать. Кэт знала из разговоров с Лив, что после связывания с Киндредами, создавалась ментальная связь, позволяющая невесте с Земли и её супругу слышать мысли друг друга, не используя тейк— ми.

«Но я с ними не связана. И не хочу!»

И вообще, проблема состояла не столько в мыслях, сколько в чувствах. Почему— то способность слышать чьи— то мысли не так выбивала из колеи, как возможность ощущать эмоции других. Вероятно, потому что чужие мысли не переполняли её настолько, что она готова была взорваться в любую минуту.

«Мне это совсем не нужно сейчас, — подумала она, положив голову на колени. — Софи в беде, а я даже не могу поговорить с Лив, потому что она играет в камасутру по версии Киндредов. Я застряла на этом проклятом корабле, мне негде остановиться, ну, есть ещё два незнакомца, заполонившие мою голову своими чувствами».

Только они не незнакомцы — не совсем. Несмотря на то что они познакомились совсем недавно, Дип и Лок, создав с ней ментальную связь, увидели её самые похотливые фантазии.

— Мне всё равно, — хрипло прошептала она. — Плевать, что они видели или слышали, или как много узнали. Мы знакомы менее двадцати четырех часов, и не хочу, чтобы они застряли в моей голове на всю оставшуюся жизнь.

Голова Кэт раскалывалась, она жаждала заполучить таблетку «Экседрина», да что угодно, чтобы остановить тупую ноющую боль. Имелось ли нечто подобное на борту материнской станции Киндредов? Здесь проживало много женщин с Земли, наверняка в одном из магазинов, обслуживающих их, найдется то, что ей нужно. Она привстала и вспомнила, что большинство этих магазинов расположены за районом свободных мужчин. Дип и Лок настоятельно советовали ей не ходить туда. Возникнут ли у неё проблемы, если она их ослушается? Она вспомнила, что как— то у Оливии возникла аналогичная проблема.

Лив не вдавалась в подробности, но насколько Кэт помнила, всё закончилось скверно.

«Дип и Лок подумали, что у меня могут возникнуть проблемы из— за моего аромата, просто потому что я так горячо пахну».

От одной этой мысли Кэт покраснела. Воспоминание о том, что она связана с высокими мускулистыми близнецами, ворвалось в её сознание, перед глазами мелькали эротические образы того, что они втроем разделили между собой. Эти воспоминания вызвали другие. Пристальный жаркий взгляд угольно— черных глаз Дипа, когда он просил её остаться, и глубочайшая страсть и одиночество в теплых карих глазах Лока, когда тот в последний раз посмотрел на неё…

«Прекрати! Прекрати немедленно. Тебе не жалко их, ты их больше не увидишь», — одернула она себя.

В конце концов, кто знает, что они могли наговорить ей в следующий раз?

Кэт вздрогнула и устало потерла лоб рукой. Вот снова — это возбуждение одновременно с отчаянной, похожей на похмелье головной болью. Такого не может быть. Хотя, многое из того, чем она занималась сегодня ночью, считается невозможным. Кэт подумала об изумительном чувстве полета, которое испытала, будучи фокусом Дипа и Лока. Словно она была быстрой, невидимой птицей, которая может лететь куда угодно, делать что угодно… поистине восхитительное чувство, стоит признать. Это, наверное, единственное, о чем она не жалела. Это и ещё то, что они смогли найти Сильвана и Софи и убедиться, что те живы. Но надолго ли?

«Надеюсь, он правда позаботится о ней. Ох, Софи, пожалуйста, будь в безопасности! И поскорее возвращайся к нам».

Кэт почувствовала, как от беспокойства и усталости несколько слезинок скатились по её щекам. Обычно она не плакала, но сказать, что сегодняшний день — один сплошной стресс, было бы преуменьшением. По крайней мере, утешало то, что она видела Софи целой и невредимой. Во всяком случае, Дип и Лок уверены, что Сильван сможет её защитить. Вспомнив его жуткий вид, Кэт не сомневалась в этом. Но ей по— прежнему не хотелось говорить Лив, что её сестра— близнец пропала, что ей угрожает опасность.

Не зная, как сообщить плохие новости, Кэт закрыла глаза и прислонилась к гладкой серебристой металлической стене. Боже, она так устала. Сожалела, что не осталась на диване в гостевой комнате близнецов, как предлагал Лок. Но кто знает, чем бы всё закончилось, если бы она осталась ночевать на их диване? Даже с её ужасной головной болью эта странная связь между ними оказалась невероятно сильной.

Даже если бы они держали руки при себе (что сомнительно, подумала Кэт, вспомнив голодный взгляд Дипа), то их присутствие в её голове ощущалось слишком громко, чтобы спокойно выспаться. Теперь, сбежав от них пусть не так далеко, она смогла расслабиться. Фактически Кэт настолько сильно устала, что готова была заснуть там, где стояла.

«Нет, — подумала она, удобно устраиваясь возле слегка изогнутой холодной металлической стены. — Я не собираюсь уснуть здесь. Я должна бодрствовать. Тогда смогу поговорить с Лив сразу же, как она утром выглянет из— за двери — если она это сделает. Интересно, как долго Бист— Киндреды могут продолжать? И что, черт возьми, они будут делать, если сотрут себе всё там? И когда я смогу спокойно постучать в их дверь, без опасения прервать их тантрический инопланетный секс?»

У Кэт не было ответов ни на один вопрос, она не знала, что скажет Лив, если подруга когда— либо вообще выйдет из своих апартаментов. Кэт просто надеялась, что с Софи всё в порядке, что Лок и Дип действительно смогли без дополнительной помощи её найти.

Потому что даже ради своих лучший друзей, Кэт не думала, что сможет снова пройти через пугающий и соблазнительный ритуал соединения Твин— Киндредов.

Глава 16

София наблюдала, как Сильван снова преобразился. Из милого, доброго, невероятно сексуального мужчины, основательно и терпеливо ублажавшего её до тех пор, пока она не испытала сильнейший в жизни оргазм, он в мгновение ока превратился в грозного убийцу. Огромные клыки, красные глаза, и он, кажется, стал в два раза больше, с удивлением подумала София.

Его жуткая ярость направлена не на неё, напомнила она себе. Он просто защищал её от угрозы, притаившейся за дверью.

«Но он отметил меня, — подумала она, когда Сильван зарычал сильнее. — Причем отметил действительно очень хорошо. Разве это не должно их отпугнуть?»

Она неуверенно посмотрела на Сильвана, желая расспросить его обо всем. Но боялась отвлечь его, нарушить его концентрацию, да и честно говоря, сейчас боялась его самого. Понимание того, что его устрашающий вид предназначен не для неё, не означает, что она рискнула бы подойти к нему сейчас слишком близко.

Поэтому она просто выжидала, сжавшись в комочек посредине кровати, боясь двигаться и даже дышать, пока его рычание, наконец— то, начало стихать. Снаружи раздалось сопение, а затем послышался какой— то хриплый лай, напоминавший почти разговор, как если бы урлики могли общаться друг с другом. Внезапно издали раздался высокий визгливый лай, а затем все звуки стихли, как будто— то кто— то приказал урликам держаться подальше от коттеджа.

Сильван долго напряженно стоял и молча к чему— то прислушивался. Затем постепенно напряжение покинуло его мышцы, и с его лица исчезло свирепое выражение. Он обернулся к Софи и глубоко вздохнул. С видимым усилием он попытался расслабиться. К её облегчению, его клыки исчезли, да и сам Сильван, казалось, уменьшился до нормального размера — он всё ещё оставался весьма огромным, но уже менее пугающим.

— Всё… всё в порядке? — прошептала Софи, наконец— то, осмелившись заговорить, увидев, что его зрачки уже не красные.

Он кивнул:

— Это сработало. Те два урлика, что были здесь раньше, пытались убедить своего вожака, что нашли тебя. Но она не распознала твой запах и наказала их за то, что сбились со следа.

— Вот, что означал тот пронзительный визг, который мы слышали, — сказала Софи. — И что теперь?

Сильван устало вздохнул:

— Теперь они отправятся вынюхивать в другое место. Если нам повезет, вернутся к обломкам нашего шаттла и начнут всё с начала. Это уведет их в сторону, и некоторое время нам не придется о них беспокоиться.

Софи вздрогнула:

— Надеюсь, ты прав.

— Я тоже. — Он уселся на кровать, ссутулив широкие плечи. — По крайней мере, сегодня мы можем отдохнуть. Если продержимся ночь, с нами всё будет в порядке. Урлики — порождение тьмы. Солнечный свет выводит их из строя.

Сильван выглядел так, словно нуждался в хорошем отдыхе. Софи подумала, что он, должно быть, невероятно измотан. За последнее время он совершил чудеса пилотирования, сумел посадить корабль и при этом не угробил их обоих, половину пути вниз с горы нес её на руках, имел дело с её эмоциональными и сексуальными страхами, а так же был готов сразиться со стаей ищеек— киборгов. Неудивительно, что он выглядел усталым!

Сейчас, когда Сильван вышел из пугающего психического состояния, Софи слегка осмелела, подползла к нему и расположилась за его спиной.

— Ты выглядишь очень напряженным, — сказала она, осторожно опустив ладони на его обнаженные плечи. — Тебе бы понравился массаж? — Софи захотелось пнуть себя, как только произнесла эти слова. Боже, это прозвучало настолько пошло, как диалог из какого— нибудь порнофильма.

Сильван с благодарностью кивнул:

— Спасибо, София. Я не откажусь, если ты не против.

— Я постараюсь, но предупреждаю, я не профессиональная массажистка, — ответила она, начав разминать жесткие мышцы на его спине.

— Ничего, всё нормально, — произнес он низким ласковым голосом. — Мне просто нравится ощущать на себе твои руки.

От его слов жар разлился по её венам, а соски внезапно напряглись под голубой рубашкой.

— Спасибо, — пробормотала она. — Я… мне приятно.

Некоторое время они молчали. Софи разминала его мышцы, пытаясь изгнать напряжение из его большого тела. Она не могла не заметить, насколько гладкой и теплой ощущалась его кожа под её пальцами, и как хорошо он пахнет. Даже зная о его брачном аромате, она не могла не реагировать на него. От этого острого, пряного аромата ей хотелось забраться к нему на колени и зацеловать его до потери сознания.

«Но я не могу, — строго напомнила она себе. — Даже если между нами установилась некая… связь, всё это временно. Как только мы вернемся на материнский корабль, всё закончится». От этой мысли она загрустила, хотя и понимала, что отношения с большим воином невозможны. Не с её прошлым и не с его клятвой никогда не призывать невесту. Тем не менее…

— Извини, если напугал тебя, когда урлики вернулись. — Его низкий голос отвлек её от собственных мыслей.

— Ты меня не напугал, — запротестовала она, лишь слегка солгав. — Это… Я хочу сказать, что ты выглядел очень жутко, но я понимала, что твоя агрессия направлена не на меня.

— Это не в первый раз, — тихо сказал он. — Хотя могу себе представить, что ты подумала. Особенно, когда я начал отмечать тебя.

— Да, хорошо… — Софи действительно не хотела думать об этом. О воспоминаниях, вызванных тем, что такой крупный мужчина как он взобрался на неё сверху, и… ну, она просто не хотела думать об этом. Гораздо приятней было вспоминать о втором разе, когда он так нежно лизал и целовал её там.

— София, я хочу с тобой кое— что обсудить, но не желаю тебя расстраивать, — осторожно, выбирая слова, сказал Сильван.

«О— о— о, мне это не понравится. Вероятно, он собрался напомнить мне о своей клятве, чтобы я не ожидала от него каких— либо обязательств, когда мы вернемся на материнскую станцию».

— Что? — спросила она как можно равнодушнее.

— Раньше во время нашего разговора ты кое— что сказала, что меня удивило.

— Удивило? Интересно что?

— Ты сказала: «Не делай этого со мной снова». — Обернувшись, он посмотрел на неё пронзительным взглядом. — Что ты имела в виду?

— Я так сказала? — Софи попыталась рассмеяться, несмотря на то, что её сердце едва не выпрыгивало из груди. — Я не помню. Я просто расстроилась, кто знает о чем я говорила?

Он скептически нахмурился.

— Отлично. Ты также говорила о какой— то своей «фобии»… отвращении к тому, чтобы я… — Он прокашлялся. — Взял тебя. Даже после того, как узнала, что никогда не возьму тебя против твоей воли.

Софи почувствовала озноб.

— Ну, посмотри на себя. Меня не назовешь миниатюрной, но по сравнению со мной, ты настолько огромный и мускулистый. Ты бы… подавлял меня. Разве ты не помнишь, я говорила тебе, что у меня клаустрофобия?

Сильван покачал головой:

— Нет, думаю, ты врешь.

— Но тогда что? Что ты пытаешься сказать? — Сердце Софи бешено колотилось, но она пыталась казаться нормальной, даже слегка раздраженной.

Стало очевидно, что Сильван не купился на её игру. Он долго молчал, а потом произнес:

— Кто он?

— Кто он что? О чем ты говоришь?

— Кто тот мужчина, что причинил тебе боль. Кто он, и что с тобой сделал? Это тот Берк, о котором ты упоминала?

На голову Софи словно кто— то вылил ведро ледяной воды.

— Я… я не знаю, о чем ты говоришь. Никто меня не обижал. Я в порядке, всё просто отлично, — почти отчаянно запротестовала она.

Сильван продолжал всё так же терпеливо смотреть на неё, отчего ей хотелось закричать.

— Ты лжешь, — сказал он наконец.

— Что? — Она отдернула руки от его плеч и крепко обняла себя. — Как ты смеешь так говорить?

— Я вижу, что ты ничего не отрицаешь. — Он не казался сердитым, а просто усталым.

Софи была так расстроена, что дрожала.

— Как ты можешь спрашивать меня об этом? Это слишком личное. Я хочу сказать, что едва знаю тебя.

Софи тут же захотелось забрать обратно слова, что сорвались с её губ. Как она могла заявить, что плохо его знает после проведенной вместе ночи? Но если она извинится и заберет эти поспешные обидные слова, возможно, ей придется признать… «Нет, не буду. Я не могу».

Сильван продолжал смотреть на неё спокойно и немного печально. Наконец он вздохнул и кивнул:

— Если я обидел тебя, извини.

— Всё нормально, — прошептала Софи, разглядывая руки. Всё шло так хорошо. Ну почему он попытался заглянуть в её прошлое? Вскрыть старую боль, которую она так старалась похоронить?

Сильван встал и потянулся, от того как заиграли мышцы на его широкой спине и руках, София изошлась бы слюной, если бы не была так расстроена.

— Я приму быстрый душ. Судя по моим ощущениям, урлики давно ушли, так что я хочу смыть с себя остатки амортизационного геля.

«Наверное, заодно хочет смыть с себя мой запах, которым пропитался за прошлую ночь», — печально подумала Софи.

— Хорошо. Если ты уверен, что мы в безопасности, я пойду спать.

Он кивнул:

— Я не потревожу тебя, когда выйду из душа.

Она не была уверена, как справится в тем, что им, без сомнения, придется делить кровать, но лишь кивнула в ответ. Как только Сильван скрылся в ванной, Софи забралась под затхлое одеяло и попыталась устроиться на странной кровати.

Хотя матрас не был жестким или комковатым, Софи никак не могла улечься поудобнее. Она продолжала представлять Сильвана в душе, как он намыливается, как горячая вода стекает по его мускулистому обнаженному телу. Если бы между ними не стояло так много всего, то она могла бы сейчас к нему присоединиться. Не то чтобы он хотел сейчас видеть её там рядом с собой.

«Не после того, что я сказала. Боже, ну зачем ему понадобилось поднимать эту тему? Почему он просто не мог позволить всему идти своим чередом? Нам было так хорошо вместе, он оказался замечательным парнем, до тех пор пока не превращался в причудливо жуткое чудовище. Теперь между нами всё так странно, и я не собираюсь ничего менять. Почему я должна что— то объяснять? Всё произошло много лет назад…»

Софи закрыла глаза и притворилась спящей. Она решила, что лучше не разговаривать с ним всю ночь. Возможно, когда они проснутся утром, он будет готов начать всё сначала, без каких— либо обидных и смущающих разговоров о прошлом.

Софи смотрела сквозь полуприкрытые глаза, как Сильван приближается к постели. Напряглась всем телом, ожидая, когда он ляжет рядом с ней. Будет ли он спать вместе с ней под одеялом? Или устроится поверх оного, давая ей больше места? Хотела ли она этого? Будет ли он…

Все мысли тут же вылетели из её головы, когда он, обойдя кровать, улегся на коврик перед огнем.

«Какого черта? Почему он это сделал? Неужели злится на меня?»

— Сильван? — позвала она, не подумав.

— Да? — Казалось, он абсолютно не удивился, услышав, что она проснулась и насторожилась.

— Ты… Я… — Она не совсем понимала, что должна сказать. — Ты улегся там, потому что всё ещё злишься на меня?

— Нет, я не злюсь. — Он вздохнул и передвинулся.

Софи слышала, как шуршит ковер под его большим телом.

— Тогда почему?..

— Отсюда лучше всего наблюдать за дверью. И…

— И? — подсказала она.

— И если лягу в постель с тобой, я захочу обнять тебя. Прикасаться к тебе. — Его голос оказался низким и тихим. — Не думаю, что сейчас ты желаешь моих прикосновений.

— Ох. — Софи прикусила нижнюю губу и приглушенно вскрикнула от боли. Сильван пока не вылечил её губы в том месте, где случайно укусил на свадьбе, с тех пор, казалось, прошла целая вечность.

«И никогда не исцелит, — грустно осознала она. — Я всё испортила… всё».

— Спокойной ночи, — тихо сказал он, и Софи услышала, как он перевернулся, словно попытался устроиться поудобней.

— Спокойной ночи, — повторила она.

Повернувшись на бок, она зарылась лицом в подушку и постаралась уснуть. Несмотря на изнурительную ночь, Софи не могла расслабиться. Непонимание между ней и Сильваном давило на неё свинцовой тяжестью, не давая заснуть. Она перевернулась сама, затем — подушку прохладной стороной вверх, надеясь остудить горячую щеку. Попыталась считать назад от ста, затем от тысячи, но не смогла сосредоточиться, не смогла расслабиться, становясь всё более напряженной и беспокойной, и…

— София? С тобой всё в порядке? — прозвучал в темноте его тревожный голос. — Ты ворочаешься с боку на бок.

— Нет, я не в порядке. — Она села в постели и посмотрела на него. Огонь в очаге прогорел до красных углей, и Сильвана — большую темную фигуру у подножия кровати — с трудом можно было разглядеть. — Это случилось давно, — сказала она, проведя рукой по спутанным волосам из— за постоянного ерзания по кровати. — И я действительно не очень люблю об этом говорить… даже вспоминать.

— Нет?

— Нет. — Она снова вздохнула, невероятно раздраженная. — Хорошо, хочешь, чтобы я рассказала тебе? Я расскажу. Всё случилось на выпускном в старшей школе. Точнее, после выпускного.

— Выпускной? — переспросил он.

— Танцы. — Софи сделала неопределенный жест рукой. — Э… ритуал совершеннолетия. Все красиво одеваются и идут на большую вечеринку, где слишком много пьют и веселятся.

— Если ты так представляешь веселье, — заметил он спокойно.

— Ну, если ты старшеклассник и только что окончил школу, то да, — ответила ему Софи. — В любом случае, это случилось через шесть месяцев после… того как моих родителей убили. — Она начала слегка задыхаться от этих слов. Хотя прошло уже шесть лет с той роковой ночи, когда патруль постучался в их парадную дверь, Софи всё ещё скучала по маме и папе.

— Мне очень жаль, — тихим полным беспокойства голосом ответил Сильван.

— Нет, не… в этом суть истории. — Она глубоко вздохнула. — Я продолжу. Мы с Лив собирались остаться дома. Ну кто захочет пойти на выпускной вечер после такого? Но Кэт убедила нас, что выпускной случается один раз в жизни, и наши родители хотели бы, чтобы мы повеселились. Мы собрались идти втроем, только девочки, понимаешь?

Он понимающе слегка усмехнулся.

— Итак, мы собрались пойти вместе, потому что никого из нас не пригласил мальчик, а потом Берк Симпсон попросил меня пойти с ним. Он был капитаном футбольной команды, самый популярный парень в школе. Наша футбольная команда вышла в финал штата, так что он был не просто маленькой рыбкой с большом пруду, он уже получил стипендию университета штата Флорида и всё такое. Честно говоря, я очень удивилась, когда он попросил меня пойти с ним на выпускной.

— Почему тебя это удивило? — спросил Сильван так, будто нахмурился.

— Потому. Он был самым популярным парнем в студгородке — альфа— самец. И я, простая, застенчивая девушка. Я не состояла в чирлидерах или в студенческом совете. Просто подумала, как он невероятно добр ко мне, вероятно, из— за того что случилось с моими родителями.

— Ты пошла с ним?

Софи кивнула, а потом поняла, что он, скорее всего, не видел этого в темноте.

— Да. Он отвез меня на бал на лимузине — большом длинном автомобиле с водителем. Затем привел в действительно шикарный ресторан, помню, я боялась заказать что— то ещё, кроме салата, потому что там всё стоило очень дорого. И к тому же, находясь рядом с ним, я слишком нервничала, чтобы хоть что— то съесть.

Потом мы танцевали, всё было так красиво, так романтично. Единственное, Берк пытался меня лапать. Он вроде бы дурачился, но мне приходилось отбиваться от него. Я… Я должна была лучше подумать, прежде чем оставаться с ним, но до него я не встречалась с парнями, а потому не знала, как с ними обращаться. Я… — Она покачала головой.

— София? — спросил Сильван обеспокоенно, и она поняла, что очень долго молчала.

— Извини. — Глубоко вздохнув, она заставила себя продолжить. — В общем, после бала Берк захотел, чтобы мы сняли номер и остались на ночь. Выпускной проходил в большом отеле, где останавливались на ночь множество пожилых пар.

— Ты осталась с ним?

— Я… я не хотела. — Софи подтянула колени к подбородку. — Я хотела пойти домой вместе с Кэт и Лив. Они собирались сделать попкорн и смотреть старые фильмы. Но Берк убедил меня подняться с ним в номер. Он сказал, что просто хотел… старого доброго поцелуя на ночь. И он оказался так добр ко мне, за всё заплатил, я не знала, как отказаться. Думала, он хочет только один маленький невинный поцелуй и всё.

— И это был просто «один поцелуй»? — нейтральным голосом спросил Сильван.

— Н— нет. — Софи обняла и крепко сжала колени, через силу выдавливая из себя слова. — Это началось именно так, но потом он… он толкнул меня на кровать. Я… просила его остановиться, но он не послушался. Он продолжал говорить, знаю ли я, во сколько ему обошлась эта ночь, и кем я буду, если после всего этого его кину.

— Он тебя взял? — спросил Сильван ледяным голосом.

— Я сопротивлялась. — Её голос дрогнул, она напряглась всем телом, как будто снова переживала ту жуткую ночь. — Я пиналась и кричала… но всё было бесполезно. Он забрался на меня сверху. Затем сорвал с меня платье и трусики.

Софи глубоко вздохнула. Боже, как она ненавидела вспоминать об этом! Но как бы она ни хотела запихнуть воспоминания в глубь сознания, одно за другим они всплывали в памяти — как разлагающийся труп из неглубокой могилы. Она ничего не могла поделать, лишь продолжить и постараться пройти через это.

— Он навалился на меня всей тяжестью, — прошептала она судорожно. — Такой большой. Я чувствовала, что задыхаюсь, он раздвинул мои ноги в стороны, и было больно, когда он вошел в меня. Так больно… — По её щекам катились слезы, она задыхалась. — Видишь? Вот почему я не хотела говорить об этом. Я становлюсь такой глупой и эмоциональной. — Она обрадовалась, что в окружающей их тьме Сильван её не видит. Сейчас она, должно быть, выглядит не лучшим образом.

— София…

— Вот почему, когда у нас был выбор, сдаться или разбиться в шаттле, я сказала тебе согласиться на тот опасный маневр, — прервала она его. — Я… Лив рассказывала, мне как они — Скраджи — копаются в сознании и вытаскивают на поверхность самые худшие воспоминания. Я не хотела, чтобы ты знал. О том, что со мной случилось.

— София… — снова начал говорить он.

— Нет, позволь мне закончить. — Если уж она начала рассказывать, то нужно рассказать всё. — После… после того как он закончил, то, наконец, скатился с меня. Сначала он не хотел меня отпускать… хотя уже закончил. Но один из его футбольных приятелей постучал в дверь. — Она покачала головой. — В общем, Берк испугался, и мне удалось сбежать. Он едва не сломал мне руку, кровоподтеки на запястье держались ещё месяц. — Сильван тихо зарычал, но промолчал. — Я боялась, что он сделает это снова, а потому сбежала… Вызвала такси и поехала домой. Я знала, что Лив у Кэт, а потому дом был полностью в моем распоряжении. Я проняла самый горячий душ, какой смогла выдержать, и всё терла и терла себя мочалкой. Я просто хотела вычистить его с себя, из себя. — Софи неглубоко судорожно вздохнула. — Кэт и Лив хотели сообщить об… изнасиловании, но я боялась. У Берка была очень влиятельная семья, его отец владел автосалоном по продаже «ягуаров» в Южной Тампе и занимал место в городском совете. После того как погибли наши родители, у нас с Лив никого не осталось, Кэт жила с бабушкой, поэтому поддержать нас было некому. Кроме того, я просто… просто хотела забыть об этом. — Она фыркнула. — Не то чтобы Берк позволил мне это.

— Он снова приходил к тебе? — в ярости спросил Сильван.

Софи сжала пальцы на коленях.

— В некотором смысле. Он… в следующий раз, когда я увидела его в школе, он вел себя так, будто ничего не случилось. Не замечал меня. Поэтому я подумала, что всё кончено. А потом он загнал меня в угол за трибунами в спортивном зале. — Она на мгновение прикрыла глаза, вспоминая ту жуткую сцену. То, как Берк притиснул её к стойке одной из трибун, прижался к ней, подавляя большим, ненавистным телом, как она ощущала его горячее дыхание на лице. Продолжала слышать его голос у своего уха…

«Послушай, сучка, лучше держи рот на замке, никому ни слова о том, что произошло на выпускном, ты меня слышишь?»

«Оставь меня в покое. Я… я никому не сказала».

«Кроме своей сестры. И этой жирной, пронырливой шлюхи, с которой вы всегда болтаетесь. Как же её зовут? Ах, да, Кэт».

«Просто оставь меня в покое. Пожалуйста…»

«Ты будешь держать рот на замке, и, возможно, я отстану от тебя. Но если из— за тебя у меня возникнут проблемы, я навещу тебя как— нибудь ночью. Да, я знаю, что вы с сестрой живете одни, после того как твоих бедненьких мамочку и папочку переехал пьяный водитель. Ляпнешь хоть слово, хоть что— нибудь, и я заявлюсь к тебе с маленьким визитом. Только на этот раз я приведу друзей. Ты поняла меня?»

«Клянусь, от меня не будет проблем. Просто дай мне уйти. Отпусти меня!»

Софи тихо всхлипывала, её плечи тряслись. Боже, она была так напугана. Так уверена, что однажды ночью проснется от того, что Берк одной рукой зажимает ей рот, а другой задирает ночную сорочку. И она скорее умрет, чем пройдет через это снова.

— Что он с тобой сделал? — прорычал Сильван придушенным голосом, и она поняла, что переживала всё это молча, не сказала ни слова.

— В основном он угрожал мне. — Она обняла себя крепче. — Сказал, что если проболтаюсь, то он и кучка его приятелей придут в наш дом и… сделают это снова. — Она вздрогнула. — Я так испугалась. Думала, что он заявится в мой дом, и я ничего не смогу с этим поделать, что мне не удастся сбежать в следующий раз. Я… я не чувствовала себя в безопасности, даже после того как мы закончили школу, и он уехал в колледж.

— Я убью его. — Прозвучавший в темноте голос Сильвана, холодный и угрожающий, вернул её к реальности. — Найду его и вырву сердце.

— Нет, ты не можешь! — запротестовала она с вызовом в глазах. — Это случилось много лет назад. Теперь всё кончено. Я простохочу забыть обо всем.

— Он воспользовался твоей невинностью и уязвимостью, надругался над слабой женщиной, у которой нет мужчины— защитника. Он тебя изнасиловал и жестоко избил. Он заслуживает смерти.

— Мне не нужен мужчина— защитник, — возразила София. — Я сама по собственной глупости пошла с ним на выпускной бал. Должна была задуматься, что понадобилось от меня такому парню как он. — Она глубоко вздохнула. — Боже, почему так трудно говорить? С тех пор прошли годы.

— Боль не всегда уменьшается со временем, — мрачно сказал он. — Иногда она только усиливается.

— Ну, во всяком случае… — Софи снова протерла глаза, попыталась говорить нормальным голосом. — Я никогда не совершу ту же ошибку снова. На самом деле я никогда ни с кем не встречалась. Просто… так казалось безопаснее.

— Он всё ещё живет в Тампе? — спросил Сильван. — Тот мужчина, что причинил тебе боль?

— Да, он работает в автосалоне своего отца… — Затем она догадалась, зачем он спрашивает. — Прекрати, Сильван, я рассказала тебе это не для того, чтобы ты пришел за ним. Я рассказала тебе это, потому что… потому что… Черт, я не знаю, зачем тебе это рассказала. Ты всё равно ничего не сможешь сделать.

— Если бы я был твоей парой, то счел бы своим долгом вызвать его на бой и убить. Но…

— Но это не так, — отрезала она. — Пообещай мне, что не станешь ему мстить. Я просто хочу обо всем забыть, всё оставить в прошлом.

Сильван глубоко вдохнул, затем испустил долгий тихий вздох, больше похожий на рычание.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Клянусь, что не убью его.

— Спасибо. — Софи вытерла глаза рукавом рубашки. Боже, она когда— нибудь прекратит плакать? — Я ценю твое предложение, но это… не то, в чем я сейчас нуждаюсь.

— Прости меня. — Он глубоко дышал, она почти ощущала, как он пытается расслабиться и утихомирить свою ярость. — А в чем ты нуждаешься, София?

Она почти боялась спросить, но…

— Ты говорил, что хочешь… хочешь обнимать меня. Ты всё ещё желаешь коснуться меня?

Он ответил быстро и решительно:

— Да, конечно, я хочу обнять тебя. Но ты уверена? Из— за того, что рассказала мне…

Софи поняла, о чем он говорил.

— Да, ты большой парень, намного больше довольно огромного Берка. Но я не боюсь тебя, Сильван. По крайней мере… не тогда, когда ты находишься не в своей страшной боевой форме.

— Я рад. — Его голос прозвучал гораздо ближе, Софи подняла взгляд и увидела его стоящим в темноте рядом с кроватью. — Не хочу, чтобы ты меня боялась.

— Раньше я ничего не могла поделать с этим, — прошептала она. — Просто… так я чувствую, когда слишком большой парень приближается ко мне. Вот, что я чувствовала с тех пор… с тех пор, как это случилось.

— Хотел бы я забрать себе твою боль. — Он осторожно присел на кровать, стараясь не напугать Софи. — Мне жаль, что я не могу помочь тебе.

— Ты можешь, — сказала она, сама удивившись своим словам. — Просто обними меня. Сможешь сделать это?

Он не сказал ни слова. В следующее мгновение уже лежал рядом с ней на кровати, прижимая к себе.

Софи положила голову на его грудь и вдохнула его невероятно привлекательный аромат. Боже, как же больно оказалось говорить о том, что случилось давным— давно. Пережить это снова. Весь тот ужас, что испортил ей жизнь. После Берка она боялась ходить на свидания, боялась жить. Ко всем мужчинам относилась с подозрением — живет ли внутри них такой же зверь? Даже в Сильване, таком теплом, нежном, утешающем, жил внутренний зверь, который мог в любой момент вырваться наружу.

«Не думай об этом сейчас. Просто постарайся расслабиться. — Она глубоко вздохнула. — Нужно принять вещи такими, какие они есть. Забыть о прошлом и постараться жить в настоящем».

— Талана, — прошептал Сильван, нежно поглаживая её по волосам.

Наслаждаясь его нежной лаской, она потерлась носом о его грудь.

— Я… я никогда никому не рассказывала о том, что случилось той ночью, кроме Кэт и Лив. Я даже не рассказала им о том, что Берк впоследствии угрожал мне, не хотела, чтобы они беспокоились.

Он тихо рыкнул:

— Спасибо, что доверилась мне. Я сохраню твое доверие до самой смерти.

Опять официальный обет. Но вроде как приятный. Они долго молчали, и Софи подумала, что он заснул, а затем, Сильван заговорил снова:

— Неудивительно, что я испугал тебя. Теперь я понимаю, почему ты не хочешь в пару «альфа— самца».

— Я рада, что ты это понял, — с благодарностью ответила Софи. — И надеюсь, не оскорбила тебя своими словами.

— Нет. — Он вздохнул. — Всё в порядке. Между нами стоит нечто большее, чем просто твоё неприятие крупных агрессивных мужчин.

— Знаю. — Софи ощущала необъяснимую тоску. Как же они сблизились так быстро? Действительно ли она ощущала нечто большее к огромному воину?

«Разве это не глупо? — прозвучал в её сознании тихий голосок. — Ты знаешь, что никогда его не получишь. Даже если бы он хотел тебя достаточно сильно, чтобы нарушить свой обет, ты никогда не сможешь дать ему то, что нужно».

Это правда, она снова едва не расплакалась. Хоть и не хотела этого, не сегодня: она пролила более чем достаточно слез.

— Знаешь, это была не твоя вина, — его голос тихим рокотом прозвучал в темноте.

— Знаю, — прошептала она. — И все же, мне не следовало идти с ним, это было глупо. Я просто не думала, что он действительно… решится на нечто подобное.

— Некоторые мужчины не имеют чести, — яростным, защищающим голосом прорычал Сильван, продолжая поглаживать её по волосам. — Клянусь, до тех пор пока ты находишься под моей опекой, с тобой больше никогда ничего подобного не случится.

— Спасибо. — Софи посмотрела на него сквозь темноту. — Спасибо за всё, Сильван. За то, что… не посчитал меня глупой, когда я тебе обо всем рассказала.

— Ты не глупая. — Он обхватил её щеку теплой ладонью, стараясь утешить. — Возможно, наивная. Неопытная. Но не глупая.

— Я не девственница, если ты подумал именно об этом, — сказала она с легкой обидой. — Несмотря на то что я ни с кем не была… после Берка. Я просто… не чувствовала, что смогу кому— то настолько довериться.

— Понятно. Но для меня ты прекрасна. За исключением вот этого. — Он нежно провел по её губе подушечкой большого пальца.

— Ты это видишь?

— У Киндредов отличное ночное зрение.

Софи была слегка удивлена и озадачена.

— Всё то время, пока изливала тебе душу, я радовалась, что ты не можешь меня видеть в таком состоянии.

— Разве я не говорил тебе, что ты совершенна? — Его голос стал почти жестким. — Я бы хотел исцелить твою губу прямо сейчас, если…

— Если что? — спросила она, её сердце гулко забилось.

— Ты расстроена, — тихо сказал Сильван. — Сегодня я уже напомнил тебе о насильнике. Не хочу снова пугать тебя или пользоваться твоей уязвимостью.

— Я же сказала, что не боюсь тебя, — запротестовала она. — Вообще— то, думаю… думаю, мне бы понравилось, если бы ты исцелил мою губу.

— Ты уверена? — Он обхватил её щеку теплой ладонью и повернул лицом к себе.

— Да. — Софи приблизилась к нему. — Да, пожалуйста.

Сначала она едва ощутила на губах его теплое дыхание. Стоило Софи прижаться к Сильвану, как он целиком овладел её ртом. Киндред мягко всосал её нижнюю губку, нежно приласкал языком, затем снова поцеловал.

Софи тихонько застонала, почувствовав знакомое покалывание от исцеления. Боже, она могла быстро пристраститься к этому. Грудь Сильвана была теплой и твердой, хотя ощущать рядом с собой его большое тело слегка страшновато, даже несмотря на то что он старался её не подавлять. Большой теплой рукой он настолько нежно касался её щеки, как будто она была сделана из прекрасного фарфора и могла сломаться в любой момент.

Софи чувствовала, как что— то жесткое и горячее прижимается к её бедру, понимала, что это его член, но, как ни странно, не возражала. Она ощущала себя точно так же, как после поездки с ним в транспортной капсуле — его аромат окутал её с полностью, заставляя хотеть его, забыть о том, что они слишком быстро сближаются.

Сильван большой рукой медленно скользнул вниз и обхватил её грудь. Он слегка коснулся её соска через шелк рубашки, от чего Софи застонала ему в рот. Боже, его руки на ней ощущались так хорошо, так правильно… она могла почти забыть о своих страхах. И почти желала, чтобы он не останавливался. Между ног снова повлажнело, Софи не могла забыть, как он целовал и лизал её там, как ощущались его язык и пальцы глубоко внутри неё, как она кончила так сильно…

Внезапно исцеляющий поцелуй закончился, и Сльван отстранился.

— Сильван? — неуверенно спросила она.

— Прости меня. — Он отпустил её и отстранился, сидя в изножье кровати. Опираясь на деревянное изголовье, он положил голову на руки.

— Простить за что? — София подошла к нему и уселась рядом. — Я не понимаю. Что не так? Почему… почему ты остановился?

— Ты ведь исцелена? — Его низкий голос был хриплым, напряженным. — Зачем мне продолжать?

Софи обняла себя и отвернулась.

— Не знаю, — ответила она тихо. — Я… я думала, возможно, ты продолжишь, потому что, э, хочешь.

— В этом— то и проблема. — Он судорожно вздохнул. — Я действительно хочу. Я хочу… хочу гораздо больше, чем могу получить, — закончил он тихо.

— Ох. — Софи нерешительно прикусила исцеленную губу. — Я… что именно ты хочешь?

— Ты снова влажная? — спросил он, не отвечая на её вопрос. — Горячая и влажная между бедрами.

— Я… — Софи сжала ноги. — Я ничего не могу с этим поделать. И подумала… подумала, ты говорил, что тебе это нравится. Ты сказал, что я ну…

— Нумала, — закончил он за неё. — Мне очень нравится то, насколько ты горячая и влажная. То, как твое тело реагирует, когда я целую тебя, когда прикасаюсь к тебе. От этого я хочу…

— Заниматься любовью?

Софи слышала дрожь в своем голосе, но ничего не могла с этим поделать. Когда— то она занималась сексом — до того как Берк всё испортил — и ей было неловко и неудобно. Она сделала это с парнем, которого повстречала в летнем лагере, его член оказался размером с два её пальца. Софи не сомневалась, будь его член побольше, всё вышло бы намного хуже.

Что касается Сильвана… она видела его размеры. Нет ни единого шанса, что он поместится внутри неё. И кроме того, попытайся он заняться с ней любовью, то, вероятнее всего, захотел бы оказаться на ней, укусить её. Как бы хорош не был его брачный аромат, Софи не готова зайти так далеко.

— Не только заняться любовью. — Голос Сильвана прервал её беспокойные мысли. — Боюсь, я бы на этом не остановился. Не сейчас.

— Что… о чем ты? — прошептала она, занервничав сильнее.

— Я попробовал твою кровь дважды. Трижды, если считать исцеление твоей губы, даже несмотря на то что она не кровоточила. И я попробовал тебя на вкус, — прозвучал в темноте его хриплый и низкий голос, вызывая у Софи неприятные ощущения, как будто она сидела рядом с одомашненным, но всё же с не совсем ручным диким зверем.

— И с чем это связано? — спросила она, пытаясь сохранять спокойствие.

— Это связано с тем, чего хочет мое тело от твоего. — Он пытался говорить спокойно и объективно, но в его тоне проскальзывали рычащие нотки. — Каждый раз, как я пробую твою кровь или мед, связь между нами усиливается. И я хочу сделать её ещё сильнее.

— Значит, когда ты говорил, что не хочешь заниматься любовью?..

— Я хочу связать тебя со мной, София. — Он повернулся к ней лицом, и она испугалась, увидев, как его глаза мрачно светятся в темноте. — Я хочу оказаться в твоем влажном, тугом лоне по самые яйца, толкаясь в тебя медленно, глубоко и жестко, наполняя тебя, кончать внутри тебя снова и снова, сделать тебя моей.

У неё дыхание перехватило от описанной им красочной картины.

— Ты… сделаешь это?

— Мало того, — тихо продолжил Сильван. — Я хочу снова взять твою кровь, ввести в тебя свою сущность, пока буду наполнять семенем. Это запечатывает связывание, так что ни один другой мужчина не сможет отнять тебя у меня.

— Ты хочешь меня укусить. — Софи почувствовала озноб и дрожь от этой мысли. Его большое мускулистое тело покрывает её, его острые клыки вонзаются в её плоть… это слишком ужасно. — Пожалуйста, Сильван, ты… ты меня пугаешь. Ты обещал, что не будешь это делать.

Он провел рукой по волосам.

— Нет, если ты сама меня не попросишь. А я знаю, что этого никогда не будет. — Он издал низкий полный разочарования звук, нечто среднее между вздохом и рычанием. — Не волнуйся, София, меня всё ещё связывает обет. И у меня нет желания брать то, что ты не хочешь давать, так что ты в безопасности. Просто… лучше, если мы будем держаться на небольшом расстоянии друг от друга. Мы приблизились к черте, которую никто из нас не хочет пересекать.

— Думаю, ты прав. — София обрадовалась, что в нем оказалось достаточно от джентльмена, чтобы остановиться, но не могла не пожалеть об этом. — Я знаю, что всё закончится, едва мы выберемся отсюда, и ты… больше ничего не будешь чувствовать ко мне, — сказала она нерешительно. — Но я хочу, чтобы ты кое— что знал, Сильван. Я… Я никогда не ощущала ничего похожего на то, что чувствую, когда ты прикасаешься ко мне. Когда ты, э— э— э, помечал меня… — Её щечки загорелись от смущения, и ей было трудно подобрать подходящие слова.

Сильван пристально посмотрел на неё сверкающим взглядом.

— Да? — прошептал он.

— Я… Я просто хочу, чтобы ты знал, никто никогда не доставлял мне таких… ощущений. Такое… наслаждение. — Софи смотрела на свои руки, не в силах встретиться с его обжигающим голубым взглядом. — Я никогда этого не забуду.

— София… — Он приподнял её подбородок и серьёзно на неё посмотрел. — Я никогда этого не забуду. То, как ты лежишь, раскрывшись для меня, ощущение твоих рук в моих волосах, мягкие, беспомощные звуки, что ты издаешь, когда кончаешь, то, как ты кричишь моё имя… Боги! — Он на мгновение прикрыл глаза, из его горла вырвалось тихое рычание. — Это выжжено в моей памяти, в моем сердце. Навсегда.

София чуть прикусила губу.

— Я… рада это узнать.

— И если мы не перестанем говорить, я сделаю это снова, — хрипло сказал он. — Это и многое другое.

— Я знаю. Извини, — кивнула она.

Сильван потер ладонью лоб, как будто пытался снять внутреннее напряжение.

— Вот почему думаю, будет лучше, если я вернусь спать на пол. Прости меня, но лежать рядом с тобой в одной постели невероятно соблазнительно.

Софи хотела сказать ему, что тоже находит его невероятно соблазнительным, но понимала, что лучше этого не делать. Голодный взгляд сияющих голубых глаз говорил ей, что она уже перешла черту, и что пришло время прекратить его подталкивать.

— Спокойно ночи тогда, — прошептала она, отворачиваясь от него.

— Спокойной ночи. — Он встал с кровати и вернулся на ковер перед огнем. — Постарайся отдохнуть. Завтра, если сможем, нам нужно добраться до ближайшего населенного пункта. Я не знаю, почему с нами ещё никто не связался по тейк— ми, вероятно, все на вечеринке в честь связывания. Но уверен, завтра они поймут, что мы пропали.

Софи собралась спросить, где, по его мнению, находится ближайший город, но он уже повернулся спиной к кровати. Довольно откровенный намек, что он просто хотел лечь спать, а потому она решила сделать тоже самое.

Стоило ей закрыть глаза, его слова всплыли в её голове.

«Я хочу связать тебя со мной, София… Я хочу снова взять твою кровь, ввести в тебя свою сущность, пока буду наполнять семенем».

Эти слова перед её мысленным взором преобразовались в образы, одновременно волнующие… и какие— то неотразимые. Они очень долго не давали ей заснуть, а затем последовали за ней в сновидения.

* * *

Сильван лежал на боку, сжав кулаки и стиснув челюсти, до боли в чреслах желая Софи. Всё было хорошо до этого последнего поцелуя, когда он почувствовал, что София отвечает ему, открывается для него. Тогда его переполнила страсть к ней.

Внутри него взорвалась жадная всепоглощающая страсть, угрожая смести все его благие намерения, превратив в похотливого зверя. Оставить её одну на кровати оказалось самым трудным поступком в его жизни, но всё же он заставил себя отступить, прежде чем зашел слишком далеко. Он знал, в чем проблема — дело не только в том, что они образовали связь через кровь, хотя и это, безусловно, имело значение. А в том, что он попробовал её, и сейчас его тело жаждало, что он сделает следующий шаг.

В ходе обычного Периода предъявления прав, воин Киндред находился четыре недели наедине со своей невестой, во время которых ему позволялось по— разному её трогать. Отметив её своим ртом, Сильван перескочил Неделю удержания и Неделю купания, начав Дегустационную Неделю, когда ему по закону разрешалось раздвигать её ноги и пировать на сладких складочках влагалища, доводя до оргазма каждую ночь. И следующая неделя после дегустации… период связывания.

Теперь каждый инстинкт в его упрямой крови Киндредов кричал, что она его, что он должен сделать последний шаг, удостовериться, что никто не сможет отнять её у него.

«Я не могу. Я дал обет, и кроме того, она не хочет — не желает связываться со мной. Хотя, честно говоря, она не так уж сильно сопротивлялась этой идее, не так, как раньше».

Конечно, от сексуальной части процесса связывания она слегка напугалась, и он понимал почему. Из— за того ублюдка, что изнасиловал её… Сильван подавил рычание, едва не вырвавшееся из его горла. Как его имя? О, да, Берк. Берк Симпсон.

Сильван на мгновение прикрыл глаза, вспоминая её боль, когда она сломленным тихим голосом рассказывала ему о том, что случилось. Она сказала, что просто хочет забыть об этом, но Сильван мог поклясться, что она получила сильнейшую психологическую травму. Неудивительно, что она до ужаса боялась мужчин, особенно больших, агрессивных. Неудивительно, что в первый раз, когда он попытался отметить Софию, она пришла в ужас. Неуверенность в её прекрасных глазах, паника в голосе, стоило ему приблизиться к ней, появлялись слишком быстро, чтобы попробовать хотя бы частично успокоить страх, посеянный случившимся много лет назад нападением.

Просто от воспоминаний, что он снова заставил её пережить, ему хотелось обнять её, утешить, защитить. Он не мог себе сейчас доверять, не мог в данный момент находиться рядом с ней. Вместо этого он мечтал о мести. София думала, что всё в прошлом, что изнасилование произошло слишком давно, чтобы что— то можно было сделать, как будто для таких преступлений существовал срок давности.

Сильван не согласен с этим.

Ему плевать, что на Софию напали за долго до того, как он её встретил, плевать, что она годы не видела своего насильника. Он знал, что должен отомстить за её боль и унижение этому ублюдку. И Сильван намеревался это сделать, даже если пообещал его не убивать.

«Я заставлю его молить о смерти. Это я могу сделать».

Гнев всё возрастал, пока Сильван не задрожал от ярости.

«Прекрати. Всё не правильно — как ей может понравится такой как я. Что со мной не так?» — Пытаясь успокоиться, он глубоко вздохнул, затем ещё раз.

«У тебя на сердце тень… боль, что отравляет твоё существование, — прошептал голос в его голове. — Он притянет к тебе тьму…»

Сильван оттолкнул этот голос. Он не мог обвинять свое прошлое в том, что чувствовал в настоящем. Почему он так отреагировал? Он всегда был хладнокровным, безэмоциональным, логичным. Сейчас повел себя, как зверь в период гона, жаждущий уничтожить всех, кто не так посмотрел на его возлюбленную.

Возлюбленная… Талана… Он не должен был так её называть. Это нежное прозвище предназначено для связанной пары Блад— Киндреда, а не для женщины, которую ему не суждено заполучить. Даже если София сможет преодолеть свой страх, позволит ему любить её, он знал, она никогда не согласится на последний шаг, не позволит ему погрузить клыки в её шею во время оргазма. А без обмена кровью, он никогда не сможет с ней связаться.

«В любом случае, ты никогда не сможешь с ней связаться. Прекрати желать то, что никогда не получишь. Как только вы вернетесь на корабль, и ей перестанет грозить опасность, ты забудешь эти сильные эмоции, этот терзающий тебя голод. Ты снова станешь собой».

Но правда ли это? Глубоко в его сердце зародились сомнения. Он горел для Софии, жаждал её, не знал, что кого— то возможно так желать. Так ли легко будет затушить этот пожар? Если нет, то почему Мать всего живого позволила, чтобы в его сердце зародились подобные желания?

Опять же, он желал женщину раньше, уверенный, что нашел свою единственную, но эти отношения закончились ничем. Предательство Фины стало для него тщательно скрываемой болью, вот о чем говорила жрица в Священной роще — тоска, которая навсегда поселилась в его душе. Фина глубоко ранила Сильвана, слишком глубоко, чтобы когда— либо оправиться или снова поверить женщине.

«Тем не менее, я никогда ничего подобного не чувствовал по отношению к Фине. Никогда не чувствовал, что умру, если не заполучу её, что убью, защищая её. Что со мной не так?»

Он не знал. Сильван лишь надеялся, что как только они вернутся на материнский корабль, он сможет найти лекарство от своего безумия. Вылечится и не захочет востребовать Софию как свою невесту.

Глава 17

— Урлики потеряли запах.

Зарн стоял перед троном всеотца, ожидая его ярости. Ему не нравилось быть вестником плохих новостей, но он не хотел перепоручать эту задачу кому— то другому. Не тогда, когда Зарн осознавал, какими будут последствия. Кроме того, он уже заработал наказание и мог отработать их разом. По его опыту, чем дольше всеотец ждал, чтобы продемонстрировать свою версию садисткой дисциплины, тем хуже, в конце концов, были пытки.

Но всеотец удивил его.

— Я знаю. — Его светящиеся красные глаза хладнокровно мерцали, отчего Зарн явно занервничал.

— Я… Я думал, ты будешь недоволен. Энергетическая сеть повреждена и не подлежит ремонту. Поэтому, если мы не перенесем её с поверхности планеты транспортным лучом…

— Мы заберем её. — От уверенности в голосе всеотца внутренности Зарна скрутило в узел. — И когда сссделаем это, она поплатитссся за то, что зассставила нассс побегать за ней.

— Но как?..

— Мужчина рядом ссс ней массскирует её аромат сссвоим запахом. Он воссстребовал её, глупец, во всяком ссслучае, хочет сссделать это. Но пока сссомневается. Как и ссследовало ожидать.

Зарн не спрашивал, откуда его отец знает такие вещи. Разум всеотца походил на темный магнит, тянулся к боли других людей, вытягивал их тьму на поверхность. Стоило ему сконцентрировать свои злобные ментальные способности на конкретном человеке или существе, он узнавал самые сокровенные желания их сердец и самые мрачные секреты. Всё, что ему нужно, — маленький шанс. Незначительные гнев или печаль, самая тонкая тень на сердце человека создавала трещину, сквозь которую он мог проскользнуть в их сознание, прочувствовать их эмоции.

— Что нам делать? — спросил Зарн недоуменно. — Наверняка вы не сможете долго удерживать мысленный блок вокруг всей планеты? Скоро они снова свяжутся с материнским кораблем, и когда Киндреды узнают об их бедственном положении, сразу же отправят за ними другой шаттл.

— Всё верно. — Красные глаза снова засверкали. — Я могу удерживать блок лишь несколько часов. Вскоре девушка окажется на борту материнского корабля, вне нашей досягаемости.

Зарн нахмурился.

— Вы отказались от идеи её захватить? Разве не о ней говорится в пророчестве?

— Я верю, что это она.

— Но почему…

— Если мы попытаемся захватить её сейчас, даже если урлики смогут найти её запах, находящийся рядом с ней мужчина испортит наши планы. Сейчас он слишком агресссивен, его ярость лишь усиливается, даже лучшие из стаи не смогут его одолеть. Кроме того… — Всеотец покачал головой, его темные одежды всколыхнулись позади него. — Я передумал. И пока не хочу её забирать.

— Но как только она окажется в безопасности на борту материнской станции…

— Она не останется там. Высший Совет Киндредов не допустит этого. Они отправят её назад.

— В место, которое охраняется не так сильно, поскольку не находится в осаде. — Зарн начинал понимать план своего отца. — Но если они искривят пространство, как мы последуем за ними? Они почувствуют нас, даже наших невидимых бойцов.

— Тогда пусть они увидят нас. Мы спрячемся у них на виду.

Зарн покачал головой:

— Что вы имеете в виду?

— Неважно. Я позабочусь обо всех непредвиденных обстоятельствах — это всё, что тебе нужно знать.

— Я до сих пор не понимаю, почему мы не можем захватить их сейчас, — спорил Зарн. — Я могу приказать урликам сконцентрироваться на его запахе, на том самом, что смутил их в начале, двое ищеек были уверены, что поймали его. У ведущей суки есть маркер в зубах. Один укус и…

Всеотец покачал головой:

— Оссставь их. Я хочу, чтобы девушшшка привязалась к воину, который её защищает, пусть отдассст ему сссвое хрупкое человечессское сссердце, прежде чем её сссхватят. От этого её ссстрадания будут намного больше, когда их разлучат. А моё нассслаждение от её пленения усссилится во сссто раз.

Эти красные пылающие глаза сверкали от предвкушения. Зарн тщательно скрывал собственные мысли. И хотя всеотец питался ментальной болью своих жертв, он так же обожал насыщаться физическими и сексуальными страданиями. Он, как и все Скраджи, был садистом от рождения, в самой его ДНК было заложено причинять партнерше боль, подчинять её.

Зарн никогда не брал женщину против её воли, подавляя в себе эти желания — жестокое наследие от отца. Он повидал слишком много жертв всеотца, сломленных и пустых, и не желал совершить нечто подобное. Он вообще не имел плотских желаний и молился, чтобы ничто и никогда не пробудило его собственных темных аппетитов. Чтобы ни одной женщине не удалось вызвать в нем подобные извращенные и похотливые желания.

«Будет лучше забрать девушку до того, как она сможет сформировать связь, — подумал он. — Мягкосердечно, да, и вопреки воле отца».

— Мы подождем девушку, — проговорил всеотец, прерывая его мысли.

— Тогда я отзываю урликов. Их транспортные капсулы должны пока функционировать. Если нет, то я смогу использовать транспортный луч.

— Нет. Пусть они остаются до тех пор, пока девушку не найдут. Они должны запомнить запах воина — я хочу, чтобы он был выжжен в их сознании. Возможно, позже он понадобится нам.

— Отлично. Я подожду.

— Да, мы подождем. Но не все удовольссствия нужно откладывать. Подойди, сссын мой. Кажется, ты ожидаешшшь наказания?

Сердце Зарна сжалось, но он лишь расправил плечи и вздернул подбородок.

— Да, ожидаю.

Всеотец щелкнул языком по зубам.

— Всегда такой смелый. Давай посмотрим, как быстро я смогу сломать тебя. Подойди.

У Зарна не было выбора, кроме как всё выдержать. Постараться достойно пройти через это. Знакомая песня, которую он не раз проходил с самого своего горького, безжизненного детства.

Зарн опустился на колени перед металлическим троном, пытаясь защитить свой разум. Спрятать то единственное, о чем он заботился, что удерживало его об безумия адской жизни на борту корабля всеотца. Небольшая искра тепла, едва достаточная, чтобы обогреть его холодное сердце, но Зарн отчаянно скрывал это от жадной ищущей хватки всеотца. До каких пор ему удастся хранить свой секрет, как долго он сможет продолжать? Каждый раз, как всеотец исследовал его разум, он всё ближе подбирался к этому скрытому, так отчаянно защищаемому секрету. Как скоро его секрет обнаружат, разорвут и уничтожат?

— Итак…

Всеотец сконцентрировался, слегка прижался шероховатыми кончиками пальцев к голове Зарна. Его прикосновение было омерзительным, мертвенно— холодным. Неудивительно, что похищенные с Земли девушки, с которыми он пытался спариться, сходили с ума задолго до того, как он их убивал. Прикосновения рук всеотца вызывали дрожь даже у Зарна, но он привык к ним с детства.

Хуже всего то, что всеотец не нуждался в физическом контакте, чтобы сканировать сознание своих подданных — он коснулся Зарна лишь затем, что знал, его сын перенесет это ещё хуже и труднее.

«Когда— нибудь я прикоснусь к нему так, что он загнется от боли», — Зарн тут же отрубил эту мысль. Никогда его отец не должен услышать столь предательских мыслей, даже несмотря на то что всеотец наверняка знал, как сильно сын его ненавидит. Знал и не злился.

Ощущение ледяных пальцев, нащупывающих его воспоминания, были знакомыми и отвратительными. Как всегда всеотец уделил особое внимание прошлым страданиям и тоске, с любовью полируя их, пока они не заблестели, как драгоценные камни с достаточно острыми гранями, чтобы расцарапать до крови.

«Как меня разлучили с няней и сказали, что я никогда не увижу её снова. Она единственная была добра ко мне. Невеста Киндредов, захваченная всеотцом. Когда я стал достаточно взрослым и смог обходиться без неё, он отнял её у меня и свел с ума. Позже мне показали её, запертую в клетку, словно животное, с пустыми глазами, она не реагировала, даже когда я умолял её снова и снова взглянуть на меня…

С тех пор жил, как зверь на цепи, у подножия металлического трона, которому раз в несколько дней кидали объедки, не имея возможности уединиться. Если я оказывался у кого— либо на пути, меня пинали и избивали жесткими ботинками, всячески обзывали. Вот тогда я познал истинный смысл ненависти и с тех пор не забывал…

Моя любимая черная с пурпурными чешуйками ящерица, я нашел её во внешнем мире, который мы однажды посетили. У меня никогда не было домашнего питомца, и отец позволил мне держать её в течение нескольких недель, позволил полюбить её, а затем безжалостно раздавил ботинком прямо на моих глазах, пока я плакал и умолял его не делать этого. Звук его смеха, когда он смотрел на мои слезы и пировал от моей агонии…»

Мучительный поток воспоминаний всё продолжался и продолжался, каждое было ослепительно сильным и ужасно реальным, как будто случилось только что. Всеотец любил долгие пытки, постоянно причиняя резкую боль, что давало ему мгновенный доступ к ментальным мучениям, от которых он так жадно кормился. Зарн часто думал, что отец позволил ему выжить не потому, что хотел наследника, а чтобы иметь под рукой постоянный источник питания — глубокий колодец не иссякающей агонии.

Зарн пытался терпеть, но, в конце концов, потерял самообладание. На вопросе о его истинной матери он как всегда сломался.

«Кто она? — прошелестел в его сознании голос всеотца. — И что я сделал с ней после того, как использовал её тело и сломал разум? Она любила тебя, ты знал, что только мать так может заботиться о собственном ребенке. Она рыдала и бредила, когда я забрал тебя у неё. Умоляла просто о возможности хотя бы ещё раз подержать тебя на руках…»

Мысленный образ женщины со слезами на глазах — глазах, отличающихся от светящихся красно— черных глаз Зарна, доставшихся ему от отца — заполнили его разум. Хотя её кожа была бледной, перламутрово— серой, как у всех Скраджей, глаза его матери оказались зелеными, насыщенного прекрасного зеленого цвета. В его сознании они наполнились слезами, когда она просила позволить ей оставить ребенка — сохранить Зарна…

Лишь когда на глаза Зарна навернулись слезы, всеотец остановился, отзывая свое ледяное присутствие из его сознания.

— Всё такой же слабак. Ты всегда ломаешься на этом видении. — В голосе всеотца сквозило презрение.

— Что ты сделал с ней? Она до сих пор жива? — Зарн никогда не осмеливался задать этот вопрос раньше, но на этот раз он сам сорвался с его губ.

Всеотец свирепо буравил его красным взглядом из— под темного капюшона.

— Это я оссставлю на усссмотрение твоего живого воображения. А теперь иди. — Всеотец махнул костлявой рукой. — На данный момент я насссыщен.

— Да, отец.

Зарн упрямо кивнул и встал с гордо поднятой головой перед собственным отцом. Эмоциональная боль, что он чувствовал, не должна сопровождаться физической слабостью. И несмотря на пытки, ему удалось сохранить свою тайну. То, что он скрывал в своем сердце, по— прежнему осталось секретом.

«Победа, — печально подумал, он смаргивая слезы с глаз. — Маленькая, но я могу назвать это своей победой».

Зарн спускался по длинным широким ступеням, которые вели к металлическому трону, удаляясь от всеотца, сохраняя внешнее спокойствие. Видят боги, как же он ненавидел этого бездушного ублюдка, и как жаждал его смерти!

Он понимал, что это глупое желание. Отец говорил Зарну, что он его преемник, если это когда— либо действительно произойдет. Всеотец будет править всегда — злобное мрачное солнце, на орбите которого Зарн обречен вращаться всю жизнь.

Ибо как может тот, кто вовсе не был живым, умереть?

«Я присмотрю за девушкой, — мрачно подумал Зарн. — Он не имеет права снова мучить очередную избранную. В конце концов, многих из них схватили и пытали только для того, чтобы установить правильную последовательность ДНК, всё ради этого чертового пророчества. Девушку нужно забрать до того, как сформируется привязка к воину — это всё, что я могу сделать».

Зарн не знал, хотел ли он бросить вызов всеотцу назло ему или из жалости к другим страдающим существам. Он осознавал лишь одно — ему надоело склоняться, подчиняясь воле всеотца. Зарну настолько всё надоело, что он готов был бросить вызов этому дряхлому живому трупу, восседающему на металлическом троне, тому, кто с жадностью кормился болью других.

Даже несмотря на то что это может стоить ему жизни.

Глава 18

У Лив всё болело. Восхитительно болело. Даже в самых нежных, чувствительных местах, о которых она и не подозревала, как будто всё тело превратилось в одну большую эрогенную зону. Боже, кто бы знал, что в Брайде проявится эта странная темная сторона? Прошлой ночью её муж был просто животным, в хорошем смысле, разумеется.

Она с любовью на него посмотрела. Брайд глубоко дышал, его большое тело полностью расслабилось на другой стороне их огромной кровати. Неудивительно, что он вымотался после всего, через что заставил пройти их обоих прошлой ночью!

Лив признавала, что «ты была плохой девочкой, и тебя следует наказать» сценарий никогда не возбуждал её в прошлом. Когда— то её бывший жених Митч попробовал, но она лишь рассмеялась, чем испортила ему настроение. Бедный Митч, у него просто не было физических данных и эмоциональной силы, чтобы изобразить что— то, хоть отдаленно напоминающее доминанта.

Но Брайд… у него это было. Боже, в нем это есть. Лив вздрогнула, вспомнив горячий, опасный блеск в золотистых глазах. Голод и властность, с которыми он взял её. Даже просто думая об этом, Лив ощущала слабость в коленях. Она не раз слышала старые анекдоты о том, что секс становился скучным и приевшимся после свадьбы, но почему— то не думала, что для них это станет проблемой. Не после того, как Брайд удивил её своей темной стороной. Ммм.

Наклонившись, она быстро поцеловала его в шероховатую щеку. Киндреды не были такими же волосатыми, как некоторые человеческие мужчины, и слава богу, поскольку, Лив как— то видела на пляже мужчин, выглядящих, как ходячие шубы, и ей не понравилось. Большим воинам время от времени всё же приходилось бриться. И не то чтобы они использовали бритву — для этого у них было специальное домашнее животное, которое за считанные секунды срезало всю растительность на лице. На вкус Лив, это выглядело слишком жутко, как «лицехват» из фильма «Чужой»^[3], но, похоже, эта, по словам Брайда, абсолютно безвредная зверюшка, ничуть не поранила Брайда. Лив ещё не решалась использовать эту штуковину на своих ногах, но, возможно, когда— нибудь, в ближайшем будущем…

Её живот заурчал, напоминая о том, что накануне вечером она едва ли что— то ела. И кто знал, сколько калорий она сожгла во время прошедшего секс— марафона? Сейчас неплохо было бы соорудить себе большой утренний завтрак — то, что она, Софи и Кэт делали каждое утро в субботу. Лив улыбнулась.

«Думаю, я удивлю Брайда черничными блинами».

Лив потребовалось время, но она научилась готовить их на вейве — волновой печи по версии Киндредов — не сжигая до хрустящей корочки, так что решила заняться этим прямо сейчас.

Осторожно, не желая будить Брайда, она выскользнула из кровати и одела красный шелковый халатик — всё, что осталось от красивого кружевного белья, которое купила специально для свадьбы. К сожалению, Брайд, сорвал с неё эту невероятную кружевную вещицу, полностью разорвав. Лив признавала, что на тот момент ничуть не возражала.

Осторожно передвигаясь, она направилась к задним дверям апартаментов. Прежде чем заняться блинами, она хотела убедиться, что утреннюю клаву доставили. Это любимый напиток Киндредов, на вкус напоминавший Лив пряный травяной чай с нотками лаванды. Этот напиток был настолько популярным, что Киндреды даже построили специальную оранжерею на борту станции, где выращивали цветы, из которых и делали этот изумительный чай. Каждое утро бутоны собирали, кипятили до совершенного аромата, и полученный отвар доставлялся от двери к двери тем, кто оформил постоянную подписку.

И хотя он на вкус напоминал травяной чай, Лив приучила себя пить лишь по утрам на завтрак и то в небольших количествах. Ибо по содержанию кофеина он больше напоминал концентрированный кубинский кофе, подаваемый в Тампе, чем успокаивающий чай, который она и Софи любили пить перед сном. Даже небольшая порция клавы, выпитая утром, придавала заряд бодрости на весь день.

Нажав на панель, открывающую дверь, Лив наклонилась, ища дымящийся металлический цилиндр с отваром клавы. Что— то, вернее, кто— то, сидящий у стены напротив дверей в апартаменты, привлек её внимание. Кэт всё ещё в платье со свадьбы сидела на полу, оперевшись на стену. Шелковистый сапфировый материал платья оказался помят, вся её одежда выглядела не лучшим образом.

Лив не могла не заметить, что Кэт выглядела намного хуже, чем её одежда. Подруга щекой прижималась к изогнутой серебристой стене, а её длинные каштановые волосы спутанной волной обрамляли плечи. Даже во сне на её изящном личике отражалось страдание, как будто ей снился кошмар.

— Кэт? — Лив с беспокойством её рассматривала. Что её подруга здесь делала? Почему она не вернулась на Землю, домой?

— Лив? — Кэт распахнула глаза, неуверенно моргая. — О, слава богу! Вы, наконец— то, закончили свой тантрический инопланетный секс?

— Ну, пока, да. — Лив наклонилась, поднимая бутыль с клавой и протягивая руку подруге. — Пойдем, заходи. Почему ты не постучала раньше?

— Они сказали, что я не могу. Утверждали, что Бист— Киндреда ни при каких обстоятельствах нельзя прерывать, когда он занимается непотребством со своей невестой. — Кэт взяла её за руку.

— Кто, во имя всего святого, эти они? — спросил Лив, помогая ей встать.

Кэт вздрогнула, поднимаясь на ноги.

— Дип и Лок, братья Брайда и Сильвана. То есть их вторые братья.

Лив вспомнила, как Твин— Киндреды не сводили глаз с её подруги на свадьбе, и улыбнулась.

— Ага. И что именно ты делала, обсуждая с этими двумя связывающий секс?

— Они сами заговорили со мной на эту тему, и ты немедленно стерешь с лица эту ухмылку, — огрызнулась Кэт, проявляя свой бешеный темперамент.

— Извини. — Лив пригласила её в обеденную зону и поставила бутыль с клавой на стол. — Не хотела тебя расстраивать.

— Я не расстроена. — Кэт скривилась и потерла лоб. — Вот только эта проклятая головная боль — она не исчезает. И эти двое чувствуют настолько громко, что я едва слышу саму себя.

— Они что? Кэт, о чем ты говоришь? — Лив всерьез начала беспокоиться о ней. — Послушай, дорогая, думаю, что тебе лучше присесть.

— Нет. — Кэт с тревогой на лице схватила её за руку. — Это ты должна присесть, Лив. Мне очень жаль. Я продолжаю лепетать всякие глупости, потому что не знаю, как тебе рассказать.

Холодные мурашки страха пробежали по спине Лив.

— Что тебе нужно мне рассказать?

— Сперва позволь заверить тебя, что с ними всё в порядке — по крайней мере, так было, когда я их в последний раз видела, — выпалила Кэт. — Шаттл Софии и Сильвана разбился, они потерялись где— то в горах Блу Рижд Маунтин.

— Что? — Лив казалось, что она закричала, но на самом деле из её горла вырвался полузадушенный шепот.

— Ты меня слышала, — сказала Кэт мрачно. — Они пропали. Но не пострадали, они вместе. И последнее, что я видела, — Сильван делал всё возможное, чтобы защитить Софи.

— Последнее, что ты видела? Как ты их видела? Ты связалась с Софи через тинк— ми?

Кэт нахмурилась:

— Ты знаешь, что мне запрещено им пользоваться. Потому что мой разум не связан с Киндредом. — Она скривилась. — Ну, видела их нетрадиционным способом. Я хочу сказать, не… не важно, как я это сделала. Главное, я их увидела, даже если мы не смогли пообщаться.

— Ты… ты сказала, он пытался её защитить. Защитить от кого? — прошептала Лив онемевшими губами.

Кэт выглядела несчастной.

— Я точно не знаю. Но чтобы это ни было, Дип и Лок посчитали, что Сильван справится с этим. И то, как он выглядел… — Она вздрогнула. — Поверь мне, даже полный придурок не посмел бы сунуться к нему. Его красные глаза, огромные клыки…

— Он впал в состояние берсерка.

Они обе развернулись и увидели стоявшего в дверном проеме хмурого Брайда, одетого лишь в боксеры со смайликами, которые в шутку купила ему Лив, но почему— то даже вид её огромного мужа в шелковых трусах с ярко— желтыми улыбающимися рожицами, её не развеселил.

— Брайд, — сказала она. — Софи и Сильван…

— Я знаю. Слышал. — Брайд посмотрел на Кэт. — Возможно, Дип и Лок пытались связаться с Сильваном?

Кэт кивнула:

— Конечно. В первую очередь они сделали именно это. Но Скраджи…

— Установили какой— то ментальный блок вокруг Земли.

Этот голос раздался с другого порога, от двери, ведущей к черному входу. Лив обернулась и увидела двух очень крупных мужчин, стоявших рядом друг с другом, один с черными волосами и глазами, второй с темно— русыми волосами и карими глазами.

— Простите за вторжение, — вежливо сказал Лок, слегка поклонившись. — Дверь оказалась открыта, и мы услышали голоса, а потому подумали, что можем спокойно войти.

— Это правда? — Кэт внезапно сжала руку Лив, пока та не вскрикнула от боли.

— Ох, Кэт! Что за?..

— Вас не должно быть здесь. — Кэт посмотрела на вторых братьем Брайда, как будто хотела прожечь в них дыру своим взглядом.

— У нас есть такое же право находиться здесь, как и у тебя, — прорычал Дип, сверкая черными глазами на Кэт.

Лив ошеломленно на них смотрела. Боже, если бы взгляд мог убивать… Что, во имя всего святого, произошло между этими тремя, что они так враждуют?Вся обеденная зона внезапно оказалась под напряжением, как будто кто— то установил бомбу, готовую взорваться в любой момент.

— Сильван наш второй брат, — продолжил Дип. — Мы так же беспокоимся о Сильване, как ты о Софии.

— Не достаточно, чтобы позволить мне поговорить с Лив прошлой ночью, вместо того чтобы ждать всё это время, — ответила Кэт. Она посмотрела на Лив. — Я хотела всё рассказать тебе раньше, но Дип и Лок сказали, что я не должна вас прерывать.

— Да, ты должна была! — Лив устало опустилась на скамью, окружающую стол в обеденной зоне. — Тебе обязательно нужно было сказать мне, Кэт, и плевать, как это было бы неловко.

— Оливия права, — пробормотал Брайд. — Хотя поверьте мне, это было бы чертовски неловко, — добавил он смущенно. Вспомнив их страстные кувыркания прошлой ночью, Лив тоже покраснела.

— Мы бы сказали, если бы посчитали, что Сильван не сможет её защитить, — с достоинством ответил Лок. — Но судя по тому, что увидели Кэт, Дип и я…

— Как именно вы их видели? — прорычал мрачный Брайд.

Теперь Лок выглядел смущенным.

— Мы, э— э— э, использовали Кэт в качестве фокуса, чтобы найти Софию и Сильвана. Но только потому что не могли связаться с тобой, брат.

— Они использовали тебя как что? — Лив обеспокоенно посмотрела на подругу. А Кэт не отрывала глаз от близнецов, её щечки покрылись густым румянцем. — Кэт, — пробормотала она, — во что именно ты ввязалась прошлой ночью?

— Не в то, во что вляпалась ты, — ответила Кэт подруге, не сводя взгляда с Дипа и Лока. — Но, черт возьми, хочу тебе сказать, в гораздо большее, чем планировала.

Лив развернулась к Дипу и Локу:

— Вы, ублюдки, что вы сделали с моей подругой?

— То, что необходимо, чтобы найти твою сестру, — вернул выпад Дип.

— Использовав несвязанную женщину в качестве фокуса? — Брайд покачал головой. — Я мало знаю о том, как работает тандем искатель— пеленгатор, но я думал, запрещено использовать незащищенное сознание подобным образом.

— Это был её выбор. — Дип нахмурился.

— И это не запрещено, просто не рекомендуется, — добавил Лок. — Леди Кэт сама предложила. Мы пытались предупредить её, что подобный опыт может быть несколько… интимным.

— Несколько интимным? — переспросила Кэт. — Это чертовски больше, чем просто «несколько интимный» опыт. По сравнению с тем, как вы двое меня ментально облапали, визит к гинекологу — просто рукопожатие.

— Ты сама вызвалась на это, — взорвался Дип. — Мы пытались тебя предупредить.

— Что же вы не предупредили меня, что эта… эта связь между нами, похоже, не исчезнет. — Кэт казалась испуганной и разъяренной. — Или что я окунусь с головой в ваши проклятые эмоции так на долго. Или что у меня возникнет настолько пронзительная головная боль, от которой я не могу избавиться.

Брайд скрестил руки на обнаженной груди и, сузив глаза, посмотрел на близнецов.

— Из— за вас я оказался в весьма неловком положении, братья. Я обязан защищать женщин, находящихся под моей опекой. Как подруга моей невесты, Кэт подпадает под эту категорию.

— Кэт должна находиться под нашей защитой, — прорычал Дип, шагнув вперед. — Лок и я соединились с ней, а у тебя уже есть невеста.

Брайд тоже шагнул вперед, сердито сверкая взглядом.

— Если я правильно расслышал, она не хочет больше иметь с вами ничего общего. И кажется, вы нечестно воспользовались ею прошлой ночью.

Напряжение в комнате настолько возросло, что стало душно. Лив почти ощущала витавший в воздухе запах тестостерона, густой, горячий аромат, похожий на мускус самца в брачный сезон. Лив уже открыла рот, собираясь охладить их, как её перебила Кэт:

— Подожди минутку, подожди минутку. — Вытянув руки в стороны, она шагнула между Брайдом и Дипом, которого оттащил назад Лок. — Послушайте, мне не понравилось то, что случилось прошлой ночью, совсем не понравилось. — Она посмотрела на Дипа. — Признаю, что до определенного момента это было необходимо. Мы должны были убедиться, что с Софией и Сильваном всё в порядке. И сейчас нам нужно сосредоточиться на том, чтобы вернуть их домой.

— Леди Кэт права, — серьезно сказал Лок. — После того как она нашла их, Дип и я смогли определить их точное месторасположение.

— Давайте мне координаты, — сразу потребовал Брайд. — Я поеду за ними.

— Коттедж, в котором они находятся, расположен в лесистой местности, — прорычал Дип. — Ты не сможешь посадить там шаттл, даже если попытаешься.

— Однако там есть небольшая поляна, расположенная примерно в полумиле от человеческого магазинчика, — предложил Лок. — Только…

— Что только? — нетерпеливо переспросила Лив.

— Ну… — Лок смутился. — Возможно, сначала нужно связаться с ними. А не просто… заявиться туда.

— Когда мы в последний раз видели Сильвана, он был в состоянии берсерка, — добавил Дип, как будто это всё объясняло.

— Действительно? — Брайд нахмурился. — Я понял это из описания Кэт, но не знал, что он так сильно заботится о Софии.

— Видимо, заботится, — сухо ответил Дип. — Вот почему ты сначала должен с ним связаться.

— Как мы можем с ними связаться? Вы же говорили, что вокруг планеты стоит ментальный блок, — сказала Лив.

— Стоит, — ответил Лок. — Но в последний раз, когда я пытался связаться с Сильваном по тинк— ми, почувствовал, что этот блок ослаб. Я почти смог пробиться. И возможно, кто— то, более сильно связанный с ним ментально, сможет…

Лив тут же встала.

— Бебо, — позвала она. — Бебо, быстро принеси тинк— ми.

— Подожди. — Брайд накрыл её руку своей, когда маленький зиктер удивительно напоминающий маленького голубого плюшевого мишку, ввалился в комнату, сжимая в челюстях тонкий металлический ободок.

— Подожди? Почему мы должны подождать? — Лив уже собралась забрать тинк— ми, но Брайд её опередил.

— Задумайся о том, что Лок пытается сказать нам, Оливия, — тихо ответил он. — Сильван находился в состоянии берсеркера. В это состояние Киндреды впадают только, если их невесте угрожает опасность. Я был чертовски ослеплен яростью, когда отправился к всеотцу за тобой. Если бы этот древний ублюдок отказался от моего предложения крик— ка— ре, я, вероятно, оказался бы в таком же состоянии и разнес бы всё то проклятое место.

— Я всё ещё не понимаю. — Лив покачала головой. — София и Сильван не вместе, но он впал в это состояние… берсеркера? Что это вообще значит?

— Это значит, что Сильван уже, вероятно, уничтожил угрозу — чтобы это ни было — и в эту минуту связывает с собой Софию, — протянул Дип. — Неразумно прерывать связывающий секс между Блад— Киндредом и его избранной парой, даже телепатически. Хотя это лучше, чем просто заявиться туда.

— Ты рехнулся? — Кэт недоверчиво на них посмотрела. — Ты никогда ничего подобного мне не рассказывал. Софи даже не нравится Сильван.

— Иногда симпатия не имеет к этому никакого отношения. — Дип, полуприкрыв глаза, окинул Кэт настолько пылающим взглядом, что Лив удивилась, как на пышном сладострастном теле подруги не сгорело шелковистое голубое платье. — Иногда страсть между Киндредом и его невестой так невероятно сильна, что её не сможет отрицать ни один из них.

— Дип прав, — задумчиво протянул Брайд. — Иногда кровь ведает о том, чего не хочет признавать разум. — Он говорил так, будто цитировал какую— то пословицу.

Лив вспомнила, с каким голодом целовал Сильван её близняшку во время Поцелуя на удачу, и как нервничала Софи. Могли ли они… Нет. Это просто невозможно.

— Я больше не буду слушать этот бред. — Нахмурившись, она протянула руку Брайду. — Дай это мне.

— Лилента, — прошептал он. — Как бы ты себя чувствовала, если бы кто— то прервал нас в наш первый раз?

— Я бы была злее всех чертей ада, — ответила Лив. — Но я говорю тебе, Брайд, между ними ничего нет. Подумай, тинк— ми работает только с материнского корабля, Софи оставила свой мобильник дома, поэтому ни один из них не может связаться с нами. Они, вероятно, там внизу ждут не дождутся, когда мы сами с ними свяжемся. Если с ними всё в порядке. Пожалуйста… — Её горло сжалось, но она всё же смогла вытолкнуть из себя слова. — Я должна знать, что с ними всё хорошо.

Брайд выглядел обеспокоенным, но всё же протянул ей тонкий серебряный ободок.

— Очень хорошо. Но я уверен, что с ними всё в порядке, Лилента. У нас с Сильваном очень сильная связь. Я бы узнал, будь он ранен, или уйди он к Матери.

— Ты считаешь, что знаешь, — сказала Лив, одевая на голову тонкий серебристый ободок тинк— ми и прижимая его к вискам. — Я была очень близка с моими родителями. Могла бы поклясться, что почувствую, случись что с ними. Но когда в дверь раздался тот ужасный стук, я понятия не имела. Я… — Она покачала головой, не в силах продолжать.

— Лив… — Кэт успокаивающе сжала её руку. Она первая примчалась к ним домой в тот ужасный день, когда погибли их родители, а потому Лив знала, её подруга понимает охвативший её страх от тех ужасных воспоминаний. И как боялась Лив внезапно потерять того, кого любит.

— Всё хорошо. — Она покачала головой. — Позволь мне… просто позволь мне сконцентрироваться.

«Софи… Софи, ты слышишь меня?»

Но там ничего не было, ничего кроме странного ощущения, что её слова вылетают в открытый космос… и от чего— то отскакивают. Почти, как если бы их оттолкнула некая внешняя сила. Лив открыла глаза.

— Есть хоть что— нибудь? — Кэт с надеждой на неё посмотрела.

Лив покачала головой:

— Ничего. Просто этот странный… барьер где— то там. Это похоже на попытку пробиться сквозь резиновую стену или нечто подобное. Я знаю, что несу чепуху, но…

— В этом есть смысл, — твердо сказал Лок. — Именно с этим я столкнулся, когда мы попытались установить контакт с Сильваном. Но в первые несколько раз мы словно пробивали твердую каменную стену.

— Вот почему мы считаем, что блок слабеет, — добавил Дип. — Независимо от того, что этот блок установил, возможно, Скрадж, он не сможет удерживать его вечно.

— Если мы не можем с ними связаться, то должны отправиться к ним, — сказала Лив. — Сейчас же, Брайд! И не начинай снова это дерьмо, что Софи и Сильван вместе. Я знаю Софи, и Сильван не её тип.

— Всё может оказаться не так просто, — сказал Лок. — С тех пор как мы последний раз разговаривали с леди Кэт, Верховный Совет ввел мораторий на поездки между материнской станцией и планетой, по крайней мере, до тех пор пока не выяснится, что угроза исчезла.

— Угроза, какая угроза? Я думала, что они разбились, — запротестовала Лив.

— Мы думаем, что, возможно, они вынуждены были приземлиться, — сказал Дип. — Совет разрешил нескольким кораблям патрулировать космос между Землей и станцией. Пока они ничего не обнаружили, но чтобы быть уверенными…

— Всё прояснится через несколько часов, — сказал Лок, явно пытаясь утешить.

— Несколько часов? — Лив с усилием удалось говорить тихим и спокойным голосом. — Через несколько часов может быть поздно! Ты говорил, что им угрожает опасность.

— Это было несколько часов назад, — сказал Дип. — Если Брайд говорит, что они всё ещё живы… — Он пожал широкими плечами, его тугие мускулы перекатывались под темно— зеленой рубашкой.

— Как Брайд может знать это? — потребовала ответа Кэт. — Без обид, — сказала она, поворачиваясь к нему. — Но Лив права. Ты не можешь знать, что с любимыми тобой людьми всё в порядке.

— Вообще— то, могу, — сказал Брайд тихо. — Мы с Сильваном кровно связаны. Являемся братьями лишь наполовину, а потому не можем слышать мысли друг друга без тинк— ми, не можем ощущать эмоции друг друга, как Дип и Лок. — Он кивнул своим вторым братьям. — Но я бы узнал, если бы с Сильваном что— то случилось, будь он ранен или при смерти, я бы почувствовал это здесь. — Он стукнул себя в грудь большим кулаком. — Так же, как я почувствовал смерть нашего отца.

— Так… — Лив посмотрела на него. — Ты говоришь это не для того, чтобы меня успокоить? Ты бы действительно знал, если бы что— то было не так?

— С Сильваном, да. — Он уверенно кивнул. — И Лилента, если он настолько сильно заботится о Софии, что впал в состояние берсеркера, то мой брат умрет, но уничтожит любую угрозу, прежде чем позволит причинить ей вред. На самом деле он умер бы защищая её, даже если бы был к ней равнодушен — я поручил ему охранять её, помнишь? Если Сильван жив и здоров, клянусь честью воина, то и твоя сестра тоже. — Лив долго смотрела на мужа, и Брайд не отвел золотистого взгляда. После столь продолжительной игры в гляделки, она почувствовала, как страх, связавший её внутренности в узел, слегка ослабел. — Ох, Брайд, ты в этом уверен?

— Как никогда. — Он привлек её к себе и крепко обнял, положив подбородок на её макушку. Его руки вокруг её плеч напоминали теплую гибкую сталь. Лив позволила себе прижаться к нему, впитывая излучаемое большим твердым телом утешение.

Вдыхая его пряный успокаивающий аромат, она старалась на заплакать.

— Надеюсь, ты прав. Я действительно на это надеюсь.

— Как и я, Лилента, — прогрохотал он. — Как и я.

Глава 19

Когда Софи открыла глаза, было ещё темно, лишь намек на серый рассвет просачивался в окошко коттеджа. Она проснулась от странного ощущения, словно кто— то, кого она любила, очень— очень сильно хотел с ней поговорить и расстроился, потому что не смог до неё дотянуться. Софи почувствовала себя неуютно и беспокойно, как если бы прервался звонок во время важного разговора. Только о чем мы говорили? Что она сказала? Это не имело никакого смысла. Она ведь ни с кем не разговаривала… нет?

Софи потерла глаза и потянулась. Какой странный сон. И где я? Её сознание как будто ожидало этого вопроса, потому что в тот же момент события прошлой ночи начали к ней возвращаться. Крушение… все эти недопонимания с Сильваном… урлики… то, как он её отметил… От последнего воспоминания она проснулась полностью и села в постели, дрожа на прохладном утреннем воздухе.

Он всё ещё спит? Софи посмотрела в изножье кровати. И действительно, Сильван лежал на коврике на боку лицом к пеплу, оставшемуся от вчерашнего огня. Даже во сне на его сильных чертах лица отражалось беспокойство, будто он пытался справиться с неразрешимой проблемой. Софи охватила жалость. Бедный парень! Хотелось бы ей разгладить морщинки на его лбу, но это могло его разбудить. А после прошлой ночи ему определенно нужно выспаться.

«Интересно, снюсь ли я ему, — подумала она, окинув взглядом его большое тело. — Снится ли ему то, что произошло между нами. Или то, что, по его словам, он хотел, чтобы произошло».

От этой мысли по её спине пробежали мурашки и уж точно не от холода.

Софи по— прежнему не хотела, чтобы Сильван накрывал её своим телом и кусал так, как описывал. Но воспоминания о его губах у неё между ног, то, как он неторопливо и с обожанием вкушал её, голод в его голосе, когда он рассказывал о том, что хотел бы сделать с ней, были ещё свежи в памяти. Хотя Софи избегала альфа— мужчин уже много лет, она начинала понимать, что находили в них другие женщины. Если бы они все походили на Сильвана.

Вот Лив абсолютно счастлива с Брайдом, напомнила она себе. А уж он точно альфа. Впрочем, он не настаивал на том, чтобы кусать Оливию всякий раз во время секса. Софи вздохнула. Всё, что касалось укусов, было ужасно неприятно. Она думала, что со временем и при наличии безграничного терпения со стороны мужчины, она сможет преодолеть свой страх перед сексом, хотя, возможно, никогда не захочет, чтобы её накрывало огромное мужское тело. Она, как бы это ни было страшно, могла бы привыкнуть к защитной ярости Сильвана. Но то, что каждый раз во время оргазма её любовник будет вонзать в её шею клыки, походящие на четыре здоровенные иглы… Хм, нет, никогда. При одной мысли об этом ей становилось плохо.

«И почему ты так зациклилась на этом? Ведь как только вы вернетесь на материнский корабль, всё закончится. Так что не стоит к нему привязываться».

Софи снова вздрогнула и обняла себя.

«Как же холодно. Мне нужен хороший, горячий душ. Но не смоется ли с меня запах Сильвана?»

Она с тоской посмотрела на закрытую дверь ванной. София не чувствовала себя абсолютно проснувшейся без утреннего душа, даже если принимала его прошлой ночью. Водные процедуры бодрили её и заставляли шевелиться даже больше, чем чашка горячего кофе.

Слабый луч солнца, скользнув по верхушкам деревьев, проник через окно над кроватью. Он играл на потрепанном лоскутному одеяле, привлекая взгляд Софии. Забавно, прошлой ночью она не смогла разглядеть одеяло, возможно, потому что комнату освещали лишь тусклые отблески небольшого огня в камине.

Сейчас, рассматривая одеяло, София поняла, что кто— то вложил в него немало труда и сил. В бледном солнечном свете выцветшие красные и синие лоскуты… минутку. Солнечный свет! Слова Сильвана прошлой ночью эхом отозвались в её голове.

«… урлики — существа тьмы. Солнечный свет выводит их из строя».

«Так что сегодня мы спасемся, — с облегчением подумала София. — И я все— таки могу принять душ».

Чувствуя себя намного лучше, она тихонько выскользнула из постели и на цыпочках прошла в ванную. Её поврежденная лодыжка ещё побаливала, но больше не возникало ощущений, будто кто— то тычет в неё ножи. На самом деле, если не считать голода, София чувствовала себя на удивление хорошо, учитывая жуткие события прошлой ночи.

Насколько это связано с хорошим ночным сном… и конкретно с Сильваном? Софи не знала и не собиралась будить его, чтобы это выяснить. Пробравшись в ванную, она как можно бесшумнее закрыла дверь.

Стекая по плечам и спине, горячая вода принесла облегчение, кожа покрылась мурашками — душ помог Софи окончательно проснуться. Намыливая себя, Софи ощутила характерное покалывание между бедрами. Она снова вспомнила, как Сильван раскрывал её, медленно и терпеливо изучал её языком. Ей пришлось признать, что это был самый эротичный опыт в её жизни. Наслаждение от его ласк почти перекрыло весь страх и ужас прошлого насилия.

Казалось, Сильван тоже этим наслаждался. По крайней мере, он говорил о том, насколько хорошо она пахла, и как восхитительна на вкус, как сильно он её хотел. Так отчаянно её ещё никто не желал. Конечно, её первый парень, перед тем как заняться с ней сексом, говорил, что хочет её, пытаясь залезть ей под одежду и наскоро полапать в лагере Вайкике перед отбоем.

Сейчас же всё было абсолютно по— другому. То, как Сильван смотрел на неё, с каким голодным рыком рассказывал, что хотел бы с ней сделать… она ощущала себя богиней. Никто и никогда раньше не вызывал у неё таких чувств.

Почти неосознанно Софи скользнула рукой себе между бедер. Она сказала Сильвану, что обычно не делала этого — не касалась себя — и это правда. Но так же верно, что раньше у неё не возникало настолько ярких фантазий. Только вот это была не фантазия. Он действительно сделал это.

«На самом деле раздвинул мои ноги и пробовал меня там, пока я не кончила…»

И вот— вот кончит снова. Скользнув пальцами по клитору, она тихонько простонала его имя, пока теплая вода омывала её обнаженное тело:

— Сильван… о боже, Сильван…

* * *

Сильван наслаждался невероятно эротичным сном. София находилась в душе, по напряженным бусинкам её сосков стекала теплая мыльная вода. Боже, он обожал её пышную грудь, изгибы бедер, округлую попку.

От одного её вида он мгновенно возбуждался и изнывал от страсти, клыки так и просились наружу. Сильван сдерживался из последних сил, пока Софи не закончила купаться и не начала…

«Боги, она действительно занимается тем, о чем я думаю?»

Ну конечно. Как будто не хватало вида её великолепного обнаженного тела. София скользнула тонкой рукой по округлому животику вниз к развилке между бедер. Медленно, прерывисто вздохнула, раздвигая половые губки, и начала поглаживать клитор пальцем.

Сильван едва не зарычал. Внезапно ему захотелось упасть перед ней на колени прямо там под душем, и пусть вода стекала по ним обоим, пока он жадно упивался бы её влажными лепестками. Прижав её спиной к стене крошечной душевой кабины, он бы вылизал её сверху до низу, входя языком глубоко в её сладость, вкушая её соки, пока не довел бы её до оргазма снова и снова. А затем встал бы позади неё, заставляя чуть раздвинуть ноги, и вогнал в неё член.

Сильван почти видел всё это мысленным взором… Как София, расставив ноги, выгнулась изящным телом. Как, слегка дрожа, прижалась к покрытой кафелем стене. Он бы проделал с ней много восхитительные вещей, медленно… так медленно. Сильван почти чувствовал влажный жар её лона головкой члена, потирался об неё, воспламеняя её, подготавливая… Его член покрылся бы её медом, и она, невероятно тугая, шелковистая, совершенная, сожмется вокруг него, когда он войдет в неё дюйм за дюймом.

Он взял бы Софи, пока она стонала его имя, издавая те тихие, беспомощные звуки, которые говорили, что она возбуждена и готова, он проникал бы глубже и глубже, пока не уперся бы головкой члена в её матку. Затем обхватил бы её грудь ладонью, слегка потянул за соски, усиливая наслаждение, скользнул рукой к холмику между бедер и приласкал её истекающее влагой естество точно так же, как она сейчас ласкала себя.

Он бы брал её медленно, сладко, шепча на ушко, как хорошо она ощущается вокруг него, насколько сильно он её любит, что не хочет отпускать. А затем, когда она уже не сможет сдержать наслаждение, когда её накроет оргазмом, он сделает это. Востребует её.

Проткнет нежную кожу её горла клыками, введет в её кровь свою сущность и тут же заполнит её лоно спермой, а она, стоная и крича от оргазма, отдастся ему полностью, без оглядки. И он сделает её своей. Навсегда.

Сильван почти слышал, как она стонет его имя во время оргазма.

— Сильван… о боже, Сильван…

Он раскрыл глаза.

«Это не сон. Она действительно зовет меня! Что случилось?»

Вскочив с кровати, он бросился в ванную и распахнул дверь. Комнатка оказалась настолько заполнена паром, что он ничего не смог разглядеть.

— София? С тобой всё в порядке?

Не дожидаясь ответа, он вошел в комнату и направился к душевой. Рывок, и дверца кабинки повисла на петлях с одной стороны, позволяя ему увидеть мокрую, обнаженную и очень удивленную Софию.

— Что… что ты здесь делаешь? — Она безуспешно пыталась прикрыть пышные груди и лоно ладошками.

— Что я здесь делаю? Ты позвала меня. — Сильван нахмурился. — И твой голос… мне показалось, ты чем— то расстроена.

— Ты слышал? — Она широко распахнула глаза, в которых плескалось недоверие. — За стеной и шумом воды?

Он развел руками.

— Я здесь, не так ли? С тобой всё в порядке?

Он постарался безразличным взглядом осмотреть её на предмет всевозможных травм, но это оказалось невозможным. Даже несмотря на то что накануне ночью Сильван попробовал её на вкус, он никогда не видел её полностью обнаженной, разве только что во сне. Её высокая полная грудь и стройные бедра, обнаженные и блестящие от стекающей по ним воды — это зрелище чуть его не добило. Он жаждал присоединиться к ней в душе, точно так же как сделал это во сне. Хотел прикоснуться к ней и попробовать на вкус повсюду, довести до оргазма снова и снова, чтобы её лоно истекало медом, источая сладкий интимный аромат…

«Её аромат! Боги, — вдруг осознал Сильван, — я снова чувствую её аромат».

Её запах так же плотно заполнил маленькую ванную, как и облако пара, окутывая Сильвана восхитительным ароматом, наполняя рот слюной… и, несомненно, просачивался наружу из каждой трещинки в стенах коттеджа вместе с теплым воздухом из ванной. Привлекая к ним урликов.

— Сильван, — сказала она, врываясь в его мрачные мысли. — Пожалуйста, как видишь, я в порядке. Поэтому ты не мог бы просто выйти, закрыть двери и дать мне закончить…

— Нет. — Войдя в душевую кабину, он выключил воду и взял её за руку. — Выходи и вытирайся. Сейчас же.

— Что? Зачем? — Она посмотрела на него, широко распахнув глаза. — Что ты собрался со мной сделать?

Сильван не знал. Что он мог сделать, чтобы устранить нанесенный ею ущерб? У них не было достаточно времени, чтобы он смог не торопясь снова отметить её, даже если бы в процессе ему удалось сдержаться и не зайти дальше, чем она хотела. Кроме того, как он и говорил, железы вокруг его рта выделяли не такой сильный аромат, как в паху. А он не мог её так пометить. Не всколыхнув при этом воспоминания о случившемся в прошлом насилии.

— Я не знаю, — ответил он.

— Сильван, пожалуйста… — Её лицо внезапно исказилось от страха. — Ты… ты меня пугаешь, — прошептала она.

— Мне жаль. — Его сердце сжалось в груди. — Это последнее, чего я хочу, верь мне, София. Но твой аромат, он здесь повсюду, и теплый влажный воздух выносит его на улицу.

Она внезапно побледнела и вцепилась в полотенце.

— Я… мне жаль. Я не хотела смывать с себя твой запах, просто подумала, что опасность миновала, раз, по твоим словам, урлики становятся неактивными при солнечном свете.

— При ярком, прямом солнечном свете, — сказал он, вытаскивая её из ванной. — Вероятно, прошлой ночью ты не заметила, но этот коттедж окружен густым лесом. И нам, возможно, придется пройти несколько миль, чтобы выйти на опушку леса. Не то чтобы для нас это проблема, но мы не можем уйти отсюда, оставив витающий в воздухе твой столь сильный аромат. Если урлики поймают его… — Он покачал головой.

— Я… я не знаю, что сказать. — Говоря, София обмотала слишком короткое полотенце вокруг груди. — Извини, что неправильно тебя поняла, но я подумала, что принять душ вполне безопасно. Я… я сначала должна была спросить у тебя, но ты выглядел таким усталым, я хотела дать тебе выспаться.

Сильван вздохнул и провел рукой по волосам.

— Проблема не в том, что ты приняла душ. Вода не сможет полностью искоренить мой запах, она смоет лишь часть его.

— Но тогда я не понимаю, как…

— Мой запах уйдет только, когда ты кончишь, — ответил Сильван грубее, чем хотел. — Из— за оргазма твое тело захлестнет волна гормонов, что повлечет за собой выработку феромонов. Не говоря уже о том, что твое влагалище станет невероятно влажным, что перекроет любой аромат, кроме твоего собственного. Ты прекрасно знаешь, насколько сильно истекаешь соками… нумала.

София вздернула подбородок, смущение и гнев полыхали в её взгляде.

— Ты мне этого никогда не говорил. Никогда не говорил, что я не могу… не могу… Ну, ты знаешь.

Сильван выдохнул.

— Я пытался прошлой ночью, когда спросил, как часто ты прикасалась к себе. Ты вела себя так, будто никогда ничего подобного не делала. Будь ты чуть более откровенной, предупредил бы тебя.

— Не могу в это поверить. — Глядя на него, она скрестила руки на груди. — Как я должна была ответить? Это слишком личное.

— Что ж, скоро об этом все узнают, когда ветер отнесет твой аромат урликам.

Сильван слышал рычание в собственном голосе, но ничего не мог с этим поделать. Её восхитительный аромат слишком сильно взывал к нему, точно так же он привлечет к ней урликов. И он не мог выбросить из головы образ её влажного и обнаженного тела! Этого оказалось достаточно, чтобы свести с ума любого мужчину.

«Что на меня нашло. Нужно успокоиться, взять себя в руки…»

Но на этот раз он не смог. Стремительно развернувшись, он отступил от Софии, пытаясь увеличить расстояние между ними. И глубоко вздохнул, почувствовав её руку на плече.

— Сильван? — Обернувшись, он взглянул на неё. Всё возмущение Софи расстаяло без следа, остались лишь страх и сожаление. — Сильван, мне очень жаль, — тихо сказала она. — Я не думала, что просто потакая своей, э, фантазии, снова подвергну нас опасности.

— Это не твоя вина, — хрипло ответил он, пытаясь смотреть ей в лицо. — Я должен был сказать тебе, а не… Как говорят люди? Ходить вокруг?

Она улыбнулась.

— Не ходить вокруг да около. Но, Сильван… — Она скользнула рукой вниз по его руке, и он мог бы поклясться, что почувствовал едва ощутимое прикосновение к члену. — Разве мы не можем… не можем решить эту проблему так же, как прошлой ночью? То есть не мог бы ты просто снова отметить меня? — Её щеки порозовели, а голос охрип, когда она задала этот вопрос. Её восхитительный аромат усилился.

«Она хочет этого. Хочет, чтобы я отведал её, зарылся лицом между её бедер и вылизывал её там до тех пор, пока она не кончит…»

Сильван тоже этого хотел. Слишком сильно. Он чувствовал, что вот— вот взорвется.

— Я… — начал он говорить.

— Ох! — София отшатнулась от него, приложив руку ко рту. — Твои клыки…

— Извини, София. Я не всегда могу втянуть их, даже ради тебя. — Сильван провел языком по острому, двойному клыку, пуская кровь. Острая боль не шла ни в какое сравнение с болью в его члене… во всем его теле. Боги, он хотел её так чертовски сильно. — На этот раз я не смогу отметить тебя ртом, — сказал он ей. — Я хочу тебя слишком сильно и уже нахожусь на краю.

— Ты… ты думаешь, что можешь случайно поранить меня? — Она робко указала на его клыки.

— Нет, я знаю, что не сделаю этого. Я мог бы пировать на тебе часами даже с полностью выпущенными клыками и не оставить на тебе даже царапинки. — Он спокойно на неё посмотрел. — Но я не знаю, смогу ли остановиться и не укусить тебя, когда ты кончишь.

— Ох, — снова прошептала она, широко раскрыв глаза. — Ты… ты не сможешь?

— Так заведено у Блад— Киндредов. Ввести свою сущность в тот самый момент, когда женщина достигает оргазма. Инстинкт столь древний, что ему невозможно противостоять. Я смог преодолеть его прошлой ночью, когда попробовал тебя в первый раз. Теперь… — Сильван покачал головой. — Вкус твоего меда, горячего влажного лона под моим языком… ты разожгла во мне пожар, Талана. И потушить его возможно, лишь полностью погрузив член и клыки в твое сладкое тело.

София снова от него отступила.

— Ты бы этого не сделал, — прошептала она дрожащим голосом. — Ты обещал…

— И я намерен выполнить обещание, — сказал Сильван хрипло. — Не переживай, ты не должна меня бояться. Но я не могу снова отметить тебя… не своим ртом.

Она побледнела и присела на кровать.

— Но Сильван я не… не думаю, что смогу справиться с остальным. Не… особенно не тогда, когда ты в таком… состоянии. Твои глаза… Твои клыки… Извини, но сейчас ты сильно меня пугаешь.

Сильван провел рукой по лицу, как будто смог бы изменить произошедшие с ним изменения простым прикосновением. В нем снова вспыхнула ярость и не от предстоящего сражения с урликами. Кровавая ярость была вызвана стремлением предъявить на Софию свои права, сделать её своей. Непреодолимое желание обладать ею толкало его к крайностям.

Кровь вскипела в его венах, красная пелена застилала глаза. Стремление сделать её своей навсегда, отметить и связаться с ней стало настолько сильным, что ему пришлось снова от неё отвернуться.

— Прости, София, — прорычал он, ненавидя те звериные нотки, что слышались в его голосе, и не в состоянии изменить это. — Я не знаю, что ещё сделать, как ещё пометить тебя. Не хочу, чтобы ты меня боялась. Хотя, возможно… тебе следовало бы.

Сильван надолго замолчал и уже думал, что она ретировалась в ванную. Он бы не удивился. По сути, это было бы очень разумным шагом. Но тут Софи похлопала его по плечу.

— Нет, — сказала она, когда он медленно повернулся. — Я… я отказываюсь тебя бояться. Сильван, я знаю, что ты не обидишь меня. Потому что ты не такой человек… мужчина. Знаю, что могу тебе доверять.

— Но я не могу доверять самому себе. — Он рискнул взять её маленькие нежные руки в свои. — Пожалуйста, Талана, я тронут твоей верой в меня, но попробовав тебя… это что— то перемкнуло во мне. Вызвало необратимые изменения. Я не в силах отметить тебя так же, как прошлой ночью, а ты не хочешь, чтобы я отметил тебя традиционным способом. У нас нет выбора, я ничего не могу сделать, кроме как дождаться урликов и сразиться с ними.

— Нет, это не так. — Софи побледнела, но всё же вздернула подбородок, её глаза сверкали — такой решительный вид она имела, когда собиралась сделать то, чего ещё недавно так сильно боялась. — Ты… тебе нужно просто потереться об меня, чтобы отметить? — спросила она, указывая на четко видневшиеся под черными штанами пилота контуры члена.

«Боже, он был настолько тверд, что даже мягкая ткань штанов причиняла ему боль!»

Сильван кивнул:

— На самом деле нужно будет сделать нечто большее, но суть ты уловила верно.

— Ну… — Софи прикусила губу. — Почему ты должен тереться об меня? Почему не наоборот?

— О чем ты говоришь? — нахмурился он.

— Я говорю, почему ты должен быть сверху? Что если ты ляжешь на кровать, а я… заберусь на тебя? — Её щеки покраснели от смущения, но она явно была настроена высказаться до конца. — Я могла бы сесть на тебя сверху. И потереться о твои, э, ароматные железы. Разве мы не можем попробовать?

Сильван на мгновение прикрыл глаза, и яркие картинки возникли перед его мысленным взором. София сидит на нем верхом, полностью обнаженная, и терется горячим, влажным лоном об его ноющий член. Сильван едва не застонал. Боги, сможет ли он выдержать это? Сможет ли просто лежать, позволяя Софи столь интимную близость, и при этом совладать с желанием перевернуться, подмять её под себя, войти в неё жестко и глубоко, заполнив членом и клыками, полностью заявляя на неё свои права?

— Не знаю, София, — сказал он, посмотрев на неё. — Не знаю, смогу ли я позволить тебе сделать это и… не перехватить инициативу. — Внезапно ему в голову пришла идея. — Возможно, если бы ты воспользовалась моим ремнем.

— Что? — Она отшатнулась. — Послушай, Сильван, я не настолько странная. Мне всё равно, что ты собрался сделать со мной, но я не собираюсь избивать тебя ремнем.

— Нет. — Он покачал головой. — Ты не так меня поняла. Я хотел сказать, если бы ты привязала меня… мои запястья к изголовью кровати.

Она уставилась на черный кожаный пояс вокруг его талии и на деревянную спинку кровати.

— Ты уверен?

Сильван глубоко вздохнул. Это будет чистейшей пыткой — ощущать прижимающуюся к нему Софи и не иметь возможности в неё войти. Но у них не было выбора. Он кивнул:

— Сделай это. И быстро, у нас не так много времени.

* * *

«Не могу поверить, что делаю это».

Софи в третий раз проверила завязанный вокруг запястий Сильвана черный кожаный пояс, убедившись, что тот надежно прикреплен к центральной балке деревянной спинки кровати. Если бы кто— нибудь спросил её, она бы без сомнения поклялась, что не способна на такие извращения. А сейчас привязала мужика к кровати, только для того чтобы потереться об него обнаженным телом и не позволить себя укусить. Это было безумием и слегка пугало, но Софи соврала бы самой себе, если бы не призналась, что также чуть— чуть возбудилась. И, конечно, это менее пугающе, чем если бы Сильван взобрался на неё, заставляя задыхаться и чувствовать себя беспомощной.

Менее страшно, но чертовски неловко. Она решительно не опускала взгляд ниже его талии. Сильван разделся, прежде чем лечь на кровать, чтобы Софи могла его связать. Вот тогда она, заметив его огромный член, покраснела. Сильван уже был готов для неё — с уверенностью могла она потвердить. И его большой размер оказался не плодом её разгоряченного воображения прошлой ночью. Член Сильвана действительно соответствовал остальной части его большого мускулистого тела. Просто огромный.

Она в последний раз проверила ремень и села на пятки, сознавая, что пора заняться делом. Сильван выжидательно смотрел на неё, каждый мускул в его огромном теле напрягся, будто он уже готов был на неё наброситься.

Ей хотелось, чтобы он не выглядел таким устрашающим. Его зрачки стали кроваво— красными, а клыки полностью обнажились. Софи ощущала себя извращенкой, решившей развлечься с демоном или животным, которое обязательно укусит её, если освободиться.

«Не думай о нем так, — строго отчитала она себя. — Вспомни, каким он был прошлой ночью, когда кричал для тебя, когда пробовал тебя. Это же Сильван, нежный, добрый, чувствительный мужчина…»

И она его хотела. Но в голове крутилась мысль, что, по крайней мере, сейчас он ушел и больше не вернется.

— София, — послышалось низкое, похотливое рычание. — Пора.

София прикусила губу.

— Я знаю. Просто… ты очень большой парень, — сказала она, пытаясь скрыть дрожь в голосе. — Действительно большой. Разве у тебя не достаточно силы, чтобы разорвать этот ремень или сломать кровать, а то и всё разом?

Сильван пожал плечами.

— Конечно. Ремень больше идет в качестве напоминания. Сдерживает меня, заставляет сначала думать, а потом действовать. Прежде чем я… сделаю то, о чем в последствии пожалею, — тихо закончил он.

Софи постаралась скрыть дрожь.

— Тогда всё в порядке. И мы же хотим, чтобы ты мог освободиться, если вдруг нагрянут урлики?

— Если я услышу их, смогу разорвать ремень и сломаю эту перекладину, словно веточку. — Сильван напряг бицепсы, как бы подтверждая свои слова. — Чем раньше мы тебя отметим, тем меньше вероятности, что это понадобится.

— Да, я знаю… — Софи снова прикусила губу и придвинулась на коленях прямо к нему. — Я просто… не знаю, с чего начать.

— Для начала оседлай меня, — ответил он низким рычащим голосом. — Давай, София, я не кусаюсь, — добавил он мягче. — Ты связала меня, так что я не могу даже пошевелиться, помнишь?

Она догадалась, что несмотря на внутреннее напряжение, Сильван пытался шутить, чтобы облегчить ей задачу.

— Хорошо, — сказала она, стараясь улыбнуться. — Я сделаю это.

Кроме розового полотенца, завязанного над грудью, на Софи ничего не было, поэтому она осторожно придвинулась к Сильвану, стараясь не сверкать прелестями. Наконец, она устроилась на нем верхом и замерла… не в силах продолжить.

— София… — Голос Сильвана звучал напряженно, словно он пытался проявить терпение, но это давалось ему чертовски трудно. — Это не сработает, если у нас не будет прямого контакта — тело к телу. Тебе придется опуститься на меня.

Софи прокашлялась.

— Но я не… не должна вставлять тебя, ну знаешь, внутрь? То есть, помимо того, что я не пользуюсь контрацептивами, не думаю, что ты… подойдешь, э, по размеру.

Он сверкнул взглядом:

— Что до этого, ты не сможешь забеременеть, пока мы не связаны. Поэтому мое семя, даже если попадет внутрь, не представляет для тебя угрозы. Но, отвечая на твой вопрос, скажу, тебе не нужно вставлять мой член в свое лоно. Должно быть достаточно того, что ты просто хорошо потрешься об меня.

— Как ты прошлой ночью, — прошептала она и снова покраснела.

— Да. — Он поймал её взгляд своим и удержал. — Так же, как я прошлой ночью, когда раздвинул твои ноги и попробовал тебя. Опускайся, Талана. — Его низкого командного голоса невозможно было ослушаться. — Опускайся и дай мне почувствовать тебя, горячую и такую сладкую, своим членом. Но сначала позволь мне взглянуть, насколько ты влажная.

— Я… я… — София приподняла полотенце снизу, ощущая себя невероятно смущенной и возбужденной. — Ты хочешь меня… чтобы я показала тебе себя?

Он медленно кивнул:

— Да, покажи мне. Я желаю посмотреть, насколько ты влажная, моя нумала. Ты хочешь почувствовать меня так же сильно, как я ощутить твои нежные складочки своим членом?

— Я… я не знаю.

Софи неуверенно посмотрела вниз. Она всё ещё придерживала нижний край полотенца пальцами. Медленно, стараясь не думать о том, что делает, она отвернула его в сторону, открывая себя на его обозрение.

Сильван наблюдал, как края полотенца разошлись в стороны, а затем тихо застонал:

— Взгляни, насколько ты влажная, София. Твои бедра уже покрыты медом, стекающим с лона.

— Я ничего не могу с этим поделать, — прошептала она, ощущая горячую волну смущения.

— Я и не хочу, чтобы ты что— то с этим делала. — Его голос охрип от вожделения. — Опустись, я желаю почувствовать всю эту влагу на себе. На моем члене.

Ощущая смущение и невероятно возбуждение, София опускалась до тех пор, пока не коснулась влажными половыми губками его напряженного члена. Склонившись вперед, она уперлась ладошками о его жесткий живот и, медленно двигая бедрами, заскользила по его эрекции вверх— вниз.

Сильван одобрительно зарычал:

— Очень хорошо, Талана, но ты не достаточно прижалась ко мне. Тебе нужно пройти весь путь. Мне нужен максимально возможный контакт с тобой.

— Ты… ты имеешь в виду?.. — Софи вопросительно на него посмотрела.

Он кивнул:

— Тебе нужно раскрыться пошире и опуститься на меня. Позволь моему члену скользнуть между твоих губок, прижаться к тебе. Притворись… — Он прокашлялся. — Притворись, будто мастурбируешь.

— Но что если… если я кончу? Разве от этого мой аромат не станет еще сильней? — запротестовала она.

— Нет, если ты кончишь на мне, — заверил он её. — Мой брачный аромат скроет твой сладкий запах, превратит его в нечто совершенно другое. Давай, София. Откройся для меня и опускайся.

Больше ей ничего не оставалось. Раздвинув для него руками половые губки, которые были невероятно скользкими, София полностью опустилась на его напряженный член.

Они оба застонали при первом столь интимном контакте. Софи ощущала, как Сильван скользит по её складочкам всем членом, прижимается к клитору, уже набухшему и чрезмерно чувствительному от испытанного ею ранее в душе оргазма. Ощущения оказались настолько сильными, что Софи пришлось на мгновение замереть на месте и, прежде чем двигаться дальше, расслабить дрожавшие от напряжения бедра.

Она продолжала держать полотенце с одной стороны и, как загипнотизированная, смотрела на эротичное зрелище между собственных бедер. Видела, как прижимается к Сильвану, как раскрываются для него её губки и между ними скользит широкая головка члена, ощущала его твердый живот. Казалось, член почти пульсировал от желания, и на краткий миг София позволила себе пофантазировать, каково это будет, если протянуть руку вниз и прижать член к её входу, и дать ему полностью войти на всю длину в истекающее влагой лоно. Неужели это будет настолько страшно и больно? А может нет, если она будет сверху, как сейчас…

Сильван двинулся под ней, прервав ход её мыслей. Он толкнулся бедрами вверх, потираясь жесткой эрекцией об её складочки. Софи ахнула и откинула голову назад от пронзившего её наслаждения.

— Ох! — простонала она. — О Сильван…

Его имя, сорвавшееся с её губ, как— то подействовало на огромного воина. Он толкнулся вверх раз, потом ещё раз.

— Всё верно, Талана, — прорычал он, двигаясь ей на встречу. — Скользи по мне. Объезжай мой член.

Софи больше ничего не оставалось делать. Она пыталась склониться над ним, прижаться к его напряженному животу, но вскоре обнаружила, что будет лучше, если она просто откинется назад. Оперевшисьруками о его мускулистые бедра, она выгнулась и так раскрылась, что даже не подозревала, что такое возможно, а Сильван снова и снова скользил членом по её плоти.

Софи словно со стороны услышала, как простонала его имя, стоило ему прижаться членом к её клитору, скользя и надавливая, посылая электрические импульсы наслаждения по всему телу. От его ритмичных движений едва державшееся на ней полотенце слетело, и прежде чем она успела подхватить его, влажный кусок махровой ткани соскользнул с её тела на пол возле кровати.

— О боже! — Софи застыла, внезапно осознав собственную наготу. Она не помнила, чтобы хоть когда— то находилась в столь компрометирующем положении, отвращения к своему телу она не испытывала, но оно ей и не нравилось. Во всяком случае, не достаточно, чтобы так откровенно его демонстрировать. Но едва она собралась слезть с кровати и поднять полотенце, как услышала низкий стон Сильвана и остановилась.

— Нет. Пожалуйста. — Его глаза сверкали откровенным голодом. Радужки льдисто— голубого цвета тонким ободком окружали багрово— красные зрачки. Сильван не сводил взгляда от её обнаженного тела. — Пожалуйста, — снова простонал он, поднимая голову и смотря ей в глаза. — Как только мы доберемся до материнской станции, я никогда не стану искать встречи с тобой и не прикоснусь снова. Пожалуйста, Талана, позволь мне насытиться твоей красотой. Позволь мне взглянуть на тебя.

От его взгляда София покраснела с головы до ног, но в то же время почувствовала себя невероятно желанной и могущественной. Сейчас она оседлала могучего воина, достаточно сильного, чтобы сломать эту кровать или убить её голыми руками. И всё же, несмотря на всю свою силу, он оказался беспомощным перед ней… под ней. И от его взгляда София ощущала себя самой прекрасной женщиной в мире.

«Для него я и есть самая красивая, — поняла София по его взгляду. — Он не хочет никого другого. Только меня».

Казалось, все те годы, что София стеснялась собственного чувствительного тела, исчезли. Внезапно София почувствовала себя абсолютно совершенной, великолепной. Богиней. Хотя София никогда в жизни не подумала бы, что способна к такой откровенной сексуальности, она дала ему то, что он хотел.

Она перестала прикрываться руками, перестала прятать от него свое тело. Вместо этого она с гордостью выпятила грудь и раздвинула ноги шире, позволив ему увидеть себя во всем обнаженном великолепии. И не став дожидаться, когда Сильван снова толкнется в неё, сама начала на нем двигаться.

— Боги, — хрипло прошептал он, стоило Софи обхватить его бедра ногами и медленно заскользить по члену. — Ты такая красивая, Софи. Такая красивая, когда раскрываешься для меня, когда трешься о мой член.

— Тебе это нравится? — спросила София. — То, как я прижимаюсь к тебе, вот как сейчас? — «Боже, что со мной? Говорю, словно порнозвезда!» Но она не могла остановиться. — Мне тоже это нравится, — прошептала она в ответ на его хриплые стоны. — Я… мне нравится тебя чувствовать. Даже несмотря на то что я всё ещё думаю, что ты, э, ну знаешь, не поместишься во мне.

— Ты раскроешься, чтобы принять меня, — заверил её Сильван, наблюдая словно завороженный за тем, как она раскрытым влагалищем скользит по его члену. — Ты стала бы невероятно влажной, вобрала бы меня всего, до самых яиц. Клянусь, я заполнял бы тебя очень медленно, Талана. Я бы доставил тебе лишь наслаждение и ни капли боли.

Софи не очень— то верила, что это возможно. По её мнению, не имело значения, насколько она влажная, он всё равно был чертовски огромным.

«Ну, слава богу, сейчас мне не о чем беспокоиться. Думаю, достаточно просто об него потереться. Но как долго?»

Спросить об этом она побоялась, вдруг он скажет, что уже пора остановиться. А она этого вовсе не хотела. Её соски затвердели, а мышцы ныли от приятного напряжения. Внизу живота словно все туже скручивалась спираль, которая может лопнуть в любой момент. Софи нужно— то для этого всего лишь потереться об Сильвана ещё сильнее, ещё жестче…

Сильван, должно быть, почувствовал, насколько близка она к оргазму. После того как упало её полотенце, он оставался абсолютно неподвижным, позволяя ей объезжать себя. А сейчас двигался с ней в едином ритме, приподнимаясь, когда она опускалась, усиливая столь восхитительное трение между ними, пока наслаждение не стало в десятки, сотни, в тысячу раз более интенсивным.

— Ах! — выдохнула София, спираль внизу её живота закручивалась все туже и сильнее. — Боже, Сильван… так близко… я так близко…

— Тогда кончай. — Его низкий от страсти голос больше походил на рычание. Сильван подался ей навстречу, каждый мускул в его огромном теле напрягся. — София, позволь мне почувствовать твой оргазм. Позволь смотреть на твое лицо, когда ты кончишь на мой член.

Его возбуждающие слова, обжигающий взгляд — Софи не выдержала. Прерывисто вздохнув, она почувствовала, как напряжение в ней достигло апогея, и спираль, наконец— то, лопнула. Прокричав имя Сильвана, София сильнее прижалась к нему, полностью отпустив себя.

Оргазм потряс её до самого основания. Софи вздрагивала всем телом, ей казалось будто она оказалась в эпицентре какого— то сексуального землетрясения.

«О боже, так хорошо… так хорошо…»

Сильван не сводил с подрагивающей от оргазма Софи голодного взгляда. Словно пытался запомнить каждое мгновение, чтобы потом наслаждаться воспоминаниями.

— Прекрасна, — пробормотал он, когда волны наслаждения, наконец— то, схлынули, оставив её удовлетворенной и совершено без сил. — Боги, ты так невероятно красива, когда кончаешь, Талана.

— Что… что это значит? — тихо спросила София, пытаясь отдышаться. — Той ночью, ты начал рассказывать мне об этом, но заснул, так и не закончив. Что означает «талана»?

Сильван отвернулся, и страсть на его красивом лице сменилась печалью.

— Это просто ласковое прозвище. Что— то типа «милая», полагаю. Я слышал, как некоторые человеческие мужчины называют своих женщин «детка». Хоть и не понимаю, почему женщинам нравится, когда их сравнивают с ребенком.

— Ох. — София догадывалась, что он не говорит ей всей правды, но сейчас, похоже, не время требовать объяснений. Кроме того, теперь, когда страсть прошла, Софи снова начала смущаться. И чувствовать себя очень, очень обнаженной.

Оставался ещё небольшой вопрос по поводу удовлетворения Сильвана. Она, в отличие от него, кончила. Он же всё ещё был возбужден, и это казалось ей неправильным… вроде, как— то невежливо оставлять его в таком состоянии, когда она получила настолько сокрушительный оргазм. Однако, прежде чем она успела хоть что— то сказать, Сильван потянул за кожаный ремень, связывающий его запястья.

— Теперь ты хорошо отмечена. Пора остановиться.

— Но… но… — София нахмурилась. — Ты не, хм, ну знаешь…

— Мне это не нужно, — ответил он тихо. — Мне не нужно кончать, чтобы отметить тебя. Достаточно того, что ты потерлась об меня.

— Но это несправедливо, — упрямо сказала Софи. Её щеки опалил румянец, но она была полна решимости не оставлять его с посиневшими яйцами, как накануне вечером. — Я хочу сказать, ты, э— э, ты дважды подарил мне удовольствие, но ничего не получил сам.

Он пристально посмотрел на неё сверкающим взглядом:

— Тебя действительно волнует мое удовольствие?

— Конечно, да, — возразила Софи. — Хочу сказать, что ничего не сделала для тебя вчера вечером и очень переживаю из— за этого. Итак, может… ты хочешь, чтобы я помогла тебе? Возможно, я могла бы… коснуться тебя?.. — Она собралась взять толстый член в руку, но Сильван покачал головой.

— Нет, не так. Как бы сильно я ни желал почувствовать твою ладошку вокруг моего члена, кое— чего мне хочется сильнее этого.

— Что? — прошептала София, у неё во рту внезапно пересохло. — Должна тебя предупредить, что я никогда раньше не занималась оральным сексом. Но готова попробовать.

Сильван улыбнулся:

— Я не хочу, чтобы ты брала меня в рот. На самом деле всё наоборот.

— Ты хочешь… хочешь снова попробовать меня? — нерешительно спросила она.

— Больше всего на свете, — кивнул Сильван.

— Я не знаю, — сказала она, не сводя взгляда с его обнаженных клыков. — Ты же говорил, что можешь не сдержаться и укусить меня, если сделаешь это.

— Только если ты кончишь, пока я буду пировать на тебе. А так, как ты сделала это минуту назад, то проблем возникнуть не должно.

— Ну тогда… Хорошо.

Софи кивнула, но так и осталась сидеть на кровати. Почему— то она не могла отвести взгляда от его сверкающих, острых, как бритва, клыков. Может, ей попросить его их убрать? Втянуть их, или что он там делал, чтобы они исчезли? Но ранее он говорил ей, что не всегда может это сделать, даже ради неё. Неужели она посмеет позволить ему приблизиться к ней, к её такой нежной и интимной области с обнаженными клыками?

— Пожалуйста, София, — простонал он низким голосом, врываясь в её мысли. — Клянусь, что не причиню тебе боли. Я просто хочу ещё раз попробовать тебя…

— Прежде чем мы вернемся на материнскую станцию, и всё закончится, — договорила она за него. — Я понимаю…

— Просто позволь мне слизать мед с твоих бедер, — пробормотал он. — Можешь не позволять мне входить в тебя языком, если боишься.

София приподняла подбородок:

— Я не боюсь тебя, Сильван. И… Я доверяю тебе, правда. Просто… я не совсем понимаю, как… как занять нужную позу.

— Сядь на мое лицо, — сказал он низким голосом, наполовину прикрыв глаза. — Встань на колени над моей головой и опустись вниз. Прижмись к моему лицу точно так же, как к члену.

— Уверен, что хочешь именно этого? — София не могла не смущаться, располагаясь так, как он говорил.

— Боги, да. — Отразившаяся на его лице страсть не могла быть поддельной. — Разреши снова попробовать твои сладкие соки. Доставить тебе удовольствие, почувствовать, как ты дрожишь надо мной… это всё, чего я хочу. Всё, о чем я когда— либо мечтал.

Что— то сжалось в сердце Софи при этих словах. Каково это заиметь Сильвана в своей жизни на постоянной основе? Знать, что её настолько сильно любят, заботятся? Она осознавала, что всё закончится, как только они доберутся до материнской станции, но не смогла отказать ему в этой просьбе, не смогла проигнорировать тоску и страсть в его глазах.

Медленно, нерешительно она встала на колени над его головой и опустилась. Несмотря на его слова и обещания, она, наполовину присев над ним, ожидала ощутить его укус на внутренней стороне бедра. Но почувствовала лишь бархатистую ласку его языка. Как и обещал, Сильван лишь слизывал её мед, стекающий по её бедрам, от чего у неё все покалывало и воспламенилось в самом интимном местечке.

Вскоре Сильван до чиста вылизал её бедра и позвал её по имени. Откинувшись назад, София посмотрела на него сверху вниз и увидела тоску в его глазах.

— София, — пробормотал он. — Ты доверяешь мне, позволишь вкусить тебя? Раскрыть тебя языком и испить мед прямо из источника в последний раз?

— Ох, Сильван… — Его клыки всё ещё были обнажены, глаза сверкали красным, но она почему— то больше его не боялась. Возможно, из— за того, что он до сих пор был привязан к изголовью кровати, и Софи продолжала сохранять контроль над ситуацией. Или может, из— за обжигающей честности в его глазах. По какой— то причине она хотела дать ему желаемое. Хотела подарить ему себя, как могла.

— Пожалуйста, — пробормотал он, и София не стала дольше ему отказывать.

— Да, — прошептала она. Вцепилась руками в спинку кровати и снова опустилась, прижавшись к его рту.

А потом София почувствовала его язык.

Сильван раздвинул её влагалище плавным движением языка, чувственно лизнув от входа в её лоно до самого клитора. София была очень чувствительная после последнего оргазма, но Сильван, казалось, не замечал этого. Он не вошел в неё кончиком языка и не пытался всосать припухший бутончик ртом. Вместо этого прижался к ней языком, позволяя Софи двигаться так, как она хочет, если она вообще желала этого.

К восторгу Софии его ласки ощущались просто восхитительно. Его теплый, влажный язык касался её повсюду, и она совсем не чувствовала давления его острых клыков. Она наслаждалась его горячим дыхание у своего раскрытого естества.

Замерев и всё ещё сомневаясь в том, что делает, София начала двигаться. Сначала слегка подалась вперед бедрами. Но бархатное трение его языка об её обнаженные нежные лепестки заставляло её делать это снова… и снова, и снова.

Погружаясь в чувственный туман, София объезжала Сильвана, терлась об его язык так же, как раньше об член. Давала ему то, о чем он так сладко умолял, снова подводя себя к наслаждению.

Её рьяное подчинение его требованию для Сильвана было слишком. Долгое время он лежал абсолютно неподвижно, позволяя ей прижиматься к нему и получать удовольствие. А затем София услышала тихий звук. Что за?.. Она зажмурилась, сосредоточившись на наслаждении. И открыла глаза как раз, когда Сильван разорвал в клочки крепкий черный ремень, привязывавший его запястья к изголовью кровати. Он так же легко порвал жесткую кожу, как София салфетку. Едва освободившись, Сильван тут же схватил её за бедра и прижал к себе сильнее.

София задохнулась от наслаждения и паники.

«Боже, он такой сильный!»

И сейчас он освободился, делая то, что, по его словам, ему не разрешено делать. Дегустировал её, отмечал своим ртом. Раньше София никогда не испытывала множественного оргазма, но, похоже, её наслаждение снова нарастает.

Что ей делать, если он снова заставит её кончить?

Но он очевидно этого и добивался. Сильван начал с неторопливой чувственной ласки, а потом яростно набросился на нежную область между её бедрами. Как будто знал, что Софи созрела и была для него готова. Готова почувствовать, как он языком ударяет по клитору, как глубоко вторгается в её лоно, неустанно погружаясь в неё снова и снова.

— Сильван! — ахнула она, когда он начал трахать её языком. — Сильван, пожалуйста! Ты доведешь меня… ты слишком далеко заходишь. Я не могу… Я не сдержусь.

В ответном порыве он ещё сильнее сжал её бедра. Боги, то, что он вытворял с ней было невероятно. Софи уже потерялась бы в наслаждении, если бы не боялась последствий. Она чувствовала его клыки. Они не причиняли боли и не пронзали её плоть, но, безусловно, давали о себе знать — четыре острых кончика, прижавшиеся к её лону, напоминали ей о том, что жаждал сделать с ней Сильван во время оргазма. Что могло произойти в любую минуту, если он не остановится…

В отчаянии вцепившись в изголовье кровати, Софи пыталась остановить оргазм. Не могла понять, что с ней не так. Она никогда не кончала так легко, даже когда прикасалась сама к себе, что случалось совсем нечасто. Но познакомившись с Сильваном, её тело, похоже, постоянно находилось на грани оргазма. Или она так реагировала на его брачный аромат? Или он просто был слишком хорош в сексуальных играх?

Какова бы ни была причина, на Софи снова нахлынуло наслаждение. Она не могла его остановить — очередной оргазм прокатился по ней, захлестывая ошеломительными ощущениями, заставив её беспомощно содрогаться под его ртом. О боже, что теперь Сильван с ней сделает?

* * *

Стремление укусить, отметить, ввести свою сущность и востребовать её как свою казалось почти непреодолимым. Сильван боролся сам с собой, желая, чтобы хладнокровная, разумная сторона его личности взяла верх, восстановила контроль над ситуацией. Но несмотря на прежний самоконтроль, сейчас он ослаб. Вперед вырвался зверь, оголодавший воин, который ничего не хотел, кроме крови своей невесты, зверь требовал сделать её своей.

То, как Софи дрожала над ним во время оргазма, сладкий аромат меда из её лона вызвал в Сильване пожар. Киндред почувствовал, как набух член, как клыки удлинились от жажды одновременно заполнить её своей спермой и сущностью.

«Моя, она моя, — бушевал внутри него зверь. — Я должен заполучить её. Сделай её моей прямо сейчас!»

Схватив Софи за бедра, Сильван ещё сильнее раздвинул их в стороны, обнажая нежную кожу для своих оголодавших клыков. Он ощущал, как они пульсируют, наполняясь бледно— голубой, присущей лишь ему сущностью, которая могла исцелить почти любую болезнь одним укусом… и привязать к нему выбранную им женщину навсегда. Сильван открыл рот, чтобы укусить её…

И услышал её тихий голос, умоляющий не делать этого.

— Пожалуйста, не кусай меня, Сильван. — Её голос наполняли страх и беспокойство. — Пожалуйста.

Страх и мольба в её голосе прорвались сквозь кровавую похоть, окутавшую его словно плотным удушающим пологом. Несмотря на его сильнейшую жажду укусить её, к нему вернулся разум, что позволило ему сдержаться… по крайней мере, на данный момент.

Сильван замер.

«Придется остановиться. Я должен опустить её сейчас», — сказал он себе твердо. Но голос разума оказался слабым, нерешительным. Рев зверя внутри него был, напротив, оглушающим.

«Желаю её. Хочу её. Должен отметить её — сделать её моей! Сейчас же!»

Сильван больше ничего не мог с собой поделать. Потребность взять её, связать с ним оказалась слишком велика. Связывание не было бы полным, так как он не погрузил член по самые яйца глубоко в её лоно. Но заполнив Софию своей сущностью, Сильван всё равно бы пометил её как свою, отвадив от неё других мужчин. Он должен был её заполучить.

«О богиня, Мать всей жизни, прости меня…»

Его клыки пульсировали и ныли от приятной боли, облегчить которую можно было лишь укусив, впрыскивая сущность в нежную женскую плоть. Сильван широко раскрыл рот…

«Сильван? Сильван, ты меня слышишь?» — Знакомый ментальный голос ворвался в его сознание, рассекая словно кинжалом, брачное вожделение и стремление испить крови своей невесты.

«Брайд? — отозвался он, едва веря, что слышит голос брата. — Это ты?»

«Это я, брат. Надеюсь, не прервал ничего важного, но ты в опасности».

Сильван посмотрел на Софию. Увидел страх в её глазах, почувствовал, как она дрожит, ожидая, когда он её укусит. Он находился в большей опасности, чем осознавал его брат. В опасности причинить вред женщине, и он предпочел бы умереть, чем сделать это. В опасности нарушить обет, данный как Софии, так и Матери всего живого.

«О да, ты помешал, — мрачно ответил он. — Но не беспокойся». — Сильван никогда в жизни так не радовался тому, что его прервали.

* * *

София с облегчением вздохнула, стоило Сильвану остановиться на полпути. Она видела, как он надавил клыками в самое уязвимое место на внутренней стороне её бедра, ощутила, как острые как бритва кончики впились в её нежную плоть. Не прокусывая кожу… пока.

У Софи перехватило дыхание от вида Сильвана, готового её укусить. Наслаждение от подаренного им оргазма исчезло, уступая место всепоглощающему страху и нарастающей панике. Вернуло воспоминания о прошлом, напомнило слишком многое, что она пережила ещё будучи маленькой девочкой.

Уколы… переливание крови… повсюду иглы… Она почти ощущала запах спирта, этот резкий обжигающий аромат, вызывающий неприятные ассоциации, от ужаса её едва не вывернуло наизнанку. Она думала лишь о том, насколько будет больно, когда Сильван четырьмя острыми клыками пронзит её плоть.

— Пожалуйста, — снова вздохнула она, боясь пошевелиться, боясь спровоцировать его, продолжая умолять: — Пожалуйста, Сильван, не надо…

С низким разочарованным рыком он отстранился. Но в его глазах всё ещё полыхала раскаленная до бела неугасимая страсть.

«Нужно отметить тебя. Нужно сделать тебя моей, — рычал его зверь, не желавший отпускать свою добычу. — Но я не буду. Не сейчас.»

— Сильван…

— Вставай. — Он соскочил с кровати и потянулся за одеждой. — С материнской станции со мной связался Брайд. Он едет за нами и говорит, что урлики находятся недалеко от коттеджа. Мы должны бежать.

— Что? Он говорил с тобой? Откуда он знает?

— Да, он со мной говорил. Дип и Лок всё рассказали ему, они пеленгатор и искатель, — объяснял он, натягивая черные штаны и высокие кожаные ботинки. — Одевайся. — Он бросил ей собственную голубую форменную рубашку, лежащую в изножье кровати.

— Искатель чего? — спросила она, надевая рубашку так же быстро, как он.

— Неважно. Давай просто надеяться, что я хорошо тебя отметил, и мой аромат их отпугнет.

— Что? Разве ты не можешь определить это?

Схватив за руку, он притянул её к себе. Склонившись над ней, Сильван глубоко вздохнул, на мгновение прикрыв глаза, словно впал в глубокий транс. А когда снова открыл глаза, на его лице отразилось беспокойство.

— Думаю, что ты хорошо отмечена, но мне трудно быть объективным. Я настолько восприимчив теперь к твоему аромату, что учую его где угодно.

— Что? Что это значит? — с беспокойством спросила она.

— Это значит, что твой аромат отпечатался в моем сознании, как и всё, что связано с тобой. — Он обхватил её щеки ладонями, не сводя взгляда с её лица. — Цвет твоих глаз, все оттенки твоего голоса, нервничаешь ли ты, боишься или возбуждена. Оттенок розового, окрашивающий твои щеки в момент смущения. Я переполнен тобой, София. Переполнен до отказа… и это не сулит мне ничего хорошего.

— Я… — Она хотела отвернуться от пугающей напряженности в его взгляде, но почему— то не смогла. — Я не знаю, что всё это значит, — прошептала она наконец.

— Это значит, что я проклят, — ответил он опустошенным голосом. — Абсолютно и бесповоротно проклят. — Внезапно он её отпустил. — Брайд говорит, что в полумиле отсюда есть поляна. Если мы сможем туда добраться и выйдем на открытый солнечный свет, будем в безопасности. И чем раньше, тем лучше.

София глубоко вздохнула, пытаясь побороть нарастающие страх и панику.

— Хорошо, я готова. Пошли.

Он нахмурился:

— Как твоя лодыжка? Ты сможешь бежать, или мне придется тебя нести?

— Ты не можешь тащить меня на руках все полмили до той поляны, — возразила она.

Сильван строго посмотрел на неё:

— Если понадобится, то понесу. Так что лучше скажи правду сейчас, не лги ни мне, ни себе. Сможешь ты бежать с травмированной лодыжкой или нет?

Софи несколько раз подпрыгнула, проверяя ногу. Возникла небольшая боль, но с ней она могла справиться.

— Всё будет хорошо, — сказала она, надеясь, что это правда. — Честно, Сильван, я смогу. А сейчас пойдем.

Он с сомнением окинул Софию пристальным взглядом, а затем кивнул, видимо, решив поверить ей на слово. Взяв её за руку, направился к дверям.

— Тихо, — пробормотал он, прижавшись ухом к треснувшему дереву. — Позволь мне послушать.

Софи замерла, затаив дыхание, стараясь быть тише воды ниже травы, и молясь, чтобы Сильван ничего не услышал. Он отстранился от двери с обнадеживающим выражением на лице.

— Я слышу их, но они ещё далеко. Если поторопиться, сможем добежать до поляны, на которой собрался приземлиться Брайд, прежде чем урлики доберутся до нас.

— Пойдем, — подстегнула Софи. — Поторопись!

Сильван отбросил в сторону стул, которой блокировал дверь.

— Когда я открою дверь, мы побежим так быстро, как сможем, — сказал он ей. — И чтобы ты ни увидела и ни услышала, не оглядывайся. Урлики воспринимают прямой зрительный контакт как вызов, это лишь их подстегнет. Поняла?

— Да, — прошептала Софи онемевшими губами. Сейчас, когда они собрались выйти из безопасного коттеджа, паника, которую она до этого сдерживала, казалось, съедала её заживо.

— Хорошо. — Сильван кивнул Софи и крепче сжал её руку. Открыв дверь, он потащил её за собой прочь из коттеджа, их последнего безопасного приюта. — А теперь беги!

И Софи побежала.

Дорога шла в гору, но, к счастью, оказалась не такой крутой, и Софи решилась осмотреть окрестности. Деревья вокруг коттеджа были большими и старыми и отбрасывали тени на густую лесистую местность, насколько хватало глаз. Осень ещё не вступила в свои права, некоторые из листьев только начали желтеть и покрываться багрянцем. София могла бы насладиться столь прекрасным пейзажем, если бы не бежала, ослепленная страхом. К счастью, Сильван, казалось, точно знал дорогу и тянул её за собой, крепко вцепившись в её руку.

«Как далеко мы ушли? За сколько времени мы преодолеем эти полмили?»

В спортзале на беговой дорожке София знала, сколько у неё уйдет на это времени, но это не сравнимо с бегом ради спасения своей жизни. И теперь жалела, что не посещала спортзал намного чаще. Но для сожалений было слишком поздно, сейчас она могла лишь молиться и бежать ещё быстрее, и выбраться из этого чертового леса живой.

Софи неслась босиком по прошлогодней листве и острым колючим веткам, изо всех сил стараясь не отставать. После такого пробега всё тело будет ныть — её лодыжка уже побаливала — но в данный момент ничего из этого не имело значения.

Потому что теперь она слышала преследующих их урликов.

Поначалу это были лишь звуки от множества шаркающих по листве лап и слабый любознательный лай. Затем раздался громкий долгий лай — призыв волка или дикой собаки, взявшей след. На леденящий кровь вой ответили множество голосов, Софи почувствовала себя лисой или кроликом, которых преследовала стая гончих.

Софи отставала, но жуткие завывания позади открыли в ней второе дыхание. Задыхаясь от нехватки воздуха, она хрипя вцепилась в руку Сильвана и припустила быстрее.

— Туда… вперед.

Его дыхание практически не сбилось, и Софи подумала, что без неё он смог бы бежать намного быстрее. Она посмотрела туда, куда он указывал, и увидела просвет среди деревьев. Они выбежали на пыльную, немощеную автостоянку позади полуразрушенного здания, показавшуюся ей оазисом в пустыне.

«Безопасность, мы будем в безопасности! — подумала она. — Если только сможем добежать до этой поляны…»

До солнечной поляны им предстояло добираться по темному лесу. Но, по крайней мере, они знали, куда бежать, могли видеть, что двигаются в правильном направлении.

Урлики, гнавшиеся за ними, казалось, тоже знали про эту поляну, потому что позади них раздался гневный лай и рычание.

«Боже мой, они нагоняют!»

Софи хотела обернуться, чтобы посмотреть, насколько близко к ним находились животные, а затем вспомнила слова Сильван. Она решительно побежала вперед, пытаясь игнорировать страх, накатывающий на неё огненными волнами.

Ей никогда не нравились большие собаки, особенно злобные. В детстве соседи держали двух доберманов, и однажды, когда Софи и Лив катались на велосипедах, один из псов сорвался с поводка. Он преследовал их восемь кварталов, сердце Софи тогда едва не разорвалось от осознания, что этот пес может поймать и покусать или убить их обоих.

«Но доберман, что сорвался тогда с поводка, не был генетически и механически измененным псом, — прошептал тихий голос в её голове. — А урлики были. И если они поймают тебя, то не просто покусают. Они по какой— то причине ищут тебя. Потому что тебя хочет всеотец Скраджей…»

Ладно, прямо сейчас нужно думать не об этом. На данный момент необходимо было сосредоточиться на том, что…

Новые лай и рычание проникли в её сознание, отрезав, словно острым ножом, все ненужные мысли. Потому что доносились они спереди.

Их окружили.

Глава 20

— Я вижу поляну.

Брайд говорил по связи, закрепленной в ухе, и управлял кораблем средних размеров, которым он заменил разбитый Сильваном. Капитан станции был не в восторге от этого — технологии, встроенные даже в самые мелкие и простые корабли Киндредов, были важными и дорогостоящими. Но Брайд — герой войны, и у него имелись друзья в Верховном Совете, и только по этой причине ему разрешили лететь на Землю сейчас, когда вся планета находилась в строгой изоляции. Совет по-прежнему сомневался в том, что происходило у Скраджей, но это определенно связано с тем, что они разработали новые технологии, которые вызывали тревогу и нуждались в идентифицировании, чтобы затем их либо воспроизвести, либо уничтожить.

— Поторопись, — голос Дипа прозвучал в его ухе. — Их там сейчас обложила целая стая урликов.

— Я пробьюсь, — пообещал Брайд. — Я захватил свой огнемет и Сильвана тоже. Уверен, он обрадуется его заполучить.

«Будь осторожен!»

Другой голос прозвучал не в наушнике, а в его голове. Это была Оливия, в её словах звучало беспокойство.

— Непременно, — обещал он ей. — Я верну их в целости и сохранности. Обещаю, Лилента.

«Люблю тебя…» — голос в его голове ослабел до шепота, когда он вышел из допустимого диапазона. Даже мысленная связь Киндреда с его невестой имела определенные ограничения. Брайд почувствовал себя одиноко без её мягкого голоса, но время поджимало. София и Сильван были в беде. Оставалось лишь надеяться, что он успеет спасти их и сдержать обещание, данное своей невесте.

* * *

— Залезай на дерево. Сейчас же! — Говоря, Сильван уже её подсаживал.

София крепко обхватила грубую кору и вцепилась босыми ногами в ствол дерева. Вздрогнула, когда её больная лодыжка вывернулась в самый неподходящий момент, тем самым сделав её абсолютно бесполезной.

«Черт возьми, только не сейчас! Не тогда, когда мне нужно взобраться вверх!»

Она изо всех сил старалась подняться до верха, но следующая доступная ветвь была намного выше её головы и вне досягаемости. София попыталась прыгнуть на неё, плохо приземлилась на вывихнутую лодыжку снова и ахнула от боли. В ответ тонкая ветка, поддерживающая её вес, задрожала и издала угрожающий скрипучий звук. Именно тогда София поняла, что всё ещё одна на дереве.

— Сильван? — тревожно сказала она, глядя на него вниз. Он напряженно стоял под деревом, наполовину присев и расставив руки, очевидно, готовый к бою. София пришла в ужас. — Сильван, что ты делаешь? — спросила она. — Они приближаются, поднимайся сюда!

— Эта ветка не выдержит мой вес. — Он не смотрел вверх, пока говорил, продолжая высматривать надвигающуюся угрозу.

— Тогда найди другое дерево, — убеждала его София. — Быстрее, пока ещё есть время.

— Нет. Я тебя не брошу.

— Сильван, не будь…

Слова застыли на её языке, когда появился первый из урликов.

София не знала, чего ожидала — может, роботов-собак с металлическими зубами или наполовину животное, наполовину машину — как в старом фильме «Терминатор». Вместо этого она увидела животных, которые были просто животными. На самом деле они выглядели жутко, похожими на добермана, который преследовал её и Лив много лет назад. Кроме того, они были огромными!

Размером с небольшую лошадь, а их жестокие, заостренные морды сверкали острыми, как бритва, зубами, такими же длинными, как клыки Сильвана. Помимо размера, другой необычной чертой в них были их глаза.

«Они красные, — подумала София, содрогаясь от страха. — И светятся красным, как угли».

— Поднимись выше на дерево, насколько сможешь, — мрачно сказал Сильван, не сводя глаз с самого большого урлика, который, по-видимому, был их лидером. — Они не могут лазать, но могут добраться довольно далеко, когда встают на задние лапы.

София увидела, что он прав. Стоя на задних лапах, любая из генномодифицированных собак способна сорвать её прямо с дерева, на котором она сейчас пряталась.

«Именно это и случится. Потому что я не могу добраться до следующей ветки. И как, черт возьми, Сильван рассчитывает сразиться с ними без оружия?»

Ответ пришел в виде низкого рычания возле дерева. Как и в коттедже, София поняла, что звук исходил от Сильвана, а не от собак. Киндред всё ещё стоял в боевой позиции, и его клыки выглядели длиннее и острее, чем она помнила. То, что у него не было оружия в руках, не означало, что он безоружен. Она никогда не видела его более яростным, более опасным. Но урликов так много. А он один! Внутри всё сжалось от страха, а затем одно из животных прыгнуло прямо на него.

София прикусила губу, когда Сильван побежал навстречу атаке. Несомненно, огромное животное вырвет его горло, и ей очень хотелось отвести взгляд, но она была словно загипнотизирована, её глаза не отрывались от схватки.

Конечно же, заостренная морда, полная зубов, целилась прямо в шею большого воина, но в последнюю минуту Сильван поднял руки. Несмотря на незащищенное горло. София в ужасе наблюдала, как он на самом деле засунул обе руки в рот животного.

«Боже мой, он лишится всех пальцев!»

Но прежде чем урлик сомкнул челюсти, Сильван схватил их и раздвинул в стороны. София могла только представить себе, какая неимоверная сила потребовалась, чтобы открыть рот огромного, свирепого животного. Но зачем он это делает? В чем смысл? Правда это удерживало урлика от кусания, но, казалось, должен быть лучший способ сделать это. Чего Сильван надеялся добиться?

Из горла животного раздался низкий вой, когда Сильван раздвигал челюсти всё шире и шире. А затем он рванул всю голову в сторону, и София получила ответ на свой вопрос. С резким трескающим звуком шея животного щелкнула, и он упал вялой кучей у ног Сильвана.

Фу! Она вздрогнула от неприятного звука, но для волнения не было времени. Ещё один урлик наступал на Сильвана. Этому удалось избежать его рук и протаранить его с такой силой, что уложил их обоих на землю.

София сдержала крик, наблюдая, как они снова и снова катаются по земле, смертоносные челюсти щелкнули в дюйме от лица Сильвана. Его суровое лицо было мрачным и непреклонным, когда он удерживал урлика.

Как он может сражаться так близко? Как долго он сможет его удерживать? Внезапно урлик приблизился к горлу Сильвана. Но вместо шеи злобно изогнутые зубы нашли его обнаженное плечо. Зверь разорвал его, но Сильван едва заметил это. Киндред поменял захват, и ужасным образом они поменялись ролями: клыки Сильвана нашли горло урлика. Затем быстрым, жестоким движением воин вырвал горло зверя.

У Софии перехватило дыхание, когда брызги черно-красной крови фонтанировали из умирающего урлика. Несколько горячих, густых и мерзких капель забрызгали её босые ноги.

И тогда Сильван снова поднялся, готовый встретить следующую атаку.

София с трепетом на него смотрела. Его челюсть и грудь были измазаны скользкой, черной кровью урлика, и рана на плече сильно кровоточила. Но его лицо не выражало признаков боли — только яростная, звериная решимость убить всех нападавших, даже ценой собственной жизни.

«Это потому что он защищает меня, — осознала Софи, наблюдая за четырьмя оставшимися урликами, включая того большого, похожего на их лидера, который обошел вокруг её дерева, где Сильван всё ещё стоял на страже. — Он готов умереть за меня — умереть, защищая меня, как он и говорил. Что такого особенного во мне? Что я сделала, чтобы вдохновить его на такую преданность? Такую… любовь? И все эти чувства действительно исчезнут, когда мы вернемся на корабль? Если мы вернемся на корабль?»

Ей осталось недолго думать, потому что всё произошло довольно внезапно.

До этого момента урлики шли один за другим, как будто проверяли силу Сильвана. Сейчас главарь урликов лаем выдал несколько резких, коротких команд, и оставшиеся четыре животных сразу же обступили дерево.

София ахнула, когда их тяжелые тела врезались в ствол, встряхивая всё дерево и почти полностью её сбивая. Только лишь обхватив руками дерево и отчаянно держась за него, она смогла не упасть. София не видела, что происходило с Сильваном — он, казалось, был погребен под кучей рычащих, трескающихся тел. Тем временем лидер урликов поднялся на задние лапы, щелкая зубами возле незащищенных лодыжек Софии.

«Ну вот и всё, — отчаянно подумала она, пытаясь избежать острых, как бритва челюстей. — Через минуту эта тварь схватит меня за ногу и стащит с дерева. Я не знаю, почему Скраджи хотят меня, но, похоже, им всё равно в каком виде я попаду к ним на корабль, целая или нет. Они увезут меня, и я никогда не увижу тех, кого люблю. Лив, Кэт и Сильвана…»

София не успела задаться вопросом, почему добавила имя воина в список своих любимых. В любом случае, это не имело значения. Возможно, он был мертв — так же мертв, как скоро и сама она, когда однажды Скраджи с ней покончат.

Горячее, зловонное дыхание окутало её голые ноги, и она снова попыталась улизнуть от щелкающей челюсти. Поврежденная лодыжка предупреждающе заныла, и София задохнулась от боли. Вцепившись в грубую кору дерева, София попыталась пнуть атакующего, отбросить подальше, но движение вызвало мучительную боль, молнией пронзив вывихнутую лодыжку. Перед следующей попыткой зубы, острые, как бритва, сомкнулись вокруг её ноги. София почувствовала мучительную боль, когда клыки глубоко вошли в её плоть, зажав мясо её колена и голень. Огромная самка урлика издала горловой рык и начала тянуть, пытаясь стащить свою добычу с дерева.

«Я добыча, — подумала София. — О боже, нет… нет!» Медленно, но верно её пальцы разжимались на грубой коре. Горячие ручейки крови стекали по ноге. Боль стала невероятный сильной, когда гигантские, острые зубы глубже вгрызлись в её нежную кожу.

«Боже мой, боже… Больно! Очень больно!»

Внезапно раздался шипящий звук, и давление немного ослабло. Боль всё ещё оставалась ужасной, но, по крайней мере, её больше не стаскивали с дерева. София открыла крепко сжатые глаза и не смогла сдержать крика. Зубы лидера урликов всё ещё оставались в её ноге, его длинная, уродливая голова прицепилась к ней, но остальная часть его тела пропала — была начисто отрублена, как будто отрезана ножом или мечом.

«Или паяльной лампой, — подумала она дико. — Боже мой, посмотрите на это — оно дымится!»

Это было правдой — обрубок шеи животного дымился, как будто его только что прижгли крупнейшим в мире хирургическим инструментом. Отвратительное зловоние жженных волос и поджаренной плоти, исходящее от урлика, вызвало у Софии тошноту, но не время проявлять слабость. Дрожащими пальцами София дотянулась и разжала острые, как бритва зубы. Она боялась, что челюсти, туго сжатые при смерти, никогда её не отпустят. Но наконец ей с усилием удалось раскрыть их, и дымящаяся голова отпала, оставив только зияющие колотые раны как напоминание об их владельце.

София услышала очередной шипящий звук, а затем ещё один. Глядя вниз на землю, она увидела, что два урлика поверх Сильвана уменьшились до кучи дымящихся кусков. Она понятия не имела, что произошло, пока не увидела Брайда, который заряжал оружие в руке. София ещё никогда в своей жизни не была так рада видеть своего нового зятя.

— Брайд? — выдохнула она, и он коротко ей кивнул.

— Где Сильван? Он выбрался или всё ещё под теми двумя? — Он кивнул на бардак под её деревом.

— Я не вижу, выбрался он или нет. О боже, Брайд. Я не уверена, что он… ещё жив. — Она задохнулась на последних словах, чувствуя боль и слабость.

«Сильван, — подумала она, страх сковал её горло. — Ох, Сильван, пожалуйста, не умирай. Пожалуйста, пожалуйста, не надо. Даже если это конец для нас, и ты не вспомнишь обо мне, когда мы вернемся на корабль, пожалуйста, не уходи навсегда».

Она собиралась заплакать, когда ужасная груда кусков урликов задрожала и поднялась. Сильван сел, оттолкнув их в сторону. Он выглядел, как выживший из фильма про зомби, более мертвый, чем живой, но он всё ещё двигался, и этого было достаточно для Софии.

«Он в порядке. О слава богу, с ним всё в порядке».

Неожиданно София от облегчения буквально упала в обморок. Или, может быть, это от потери крови. Из глубоких ран на её голени текли ручейки багрового цвета по голой ноге и капали на землю. Просто посмотрев на это, София почувствовала приступ… головокружения.

Она пыталась держаться за дерево, но мир стал вращаться по головокружительной дуге, угрожая бросить ее вниз в любую минуту.

— Сильван, — пробормотала она, даже не уверенная, говорила ли она вслух, или все слова были в её голове. — Сильван, я…

Затем она почувствовала, что падает.

«Будет больно, когда я приземлюсь. Земля такая твердая…»

Но кто-то поймал её, прежде чем она достигла земли. Сильные руки держали её крепко, и кто-то прошептал ей на ухо:

— Теперь ты в безопасности. Тебе ничто не угрожает, Талана.

София открыла рот, чтобы ответить, но не проронила ни слова. Чернота поглотила мир, и она больше ничего не помнила.

Глава 21

— Хреново выглядишь.

Брайд критически оглядел своего брата. Сильван, весь израненный, и правда находился в очень плохом состоянии. И тем не менее, не отказался от своей драгоценной ноши — Софии, всё ещё лежавшей на его руках. Он настоял немедленно излечить раны Софии, даже несмотря на то что перебили ещё не всех урликов.

Брайд терпеливо ждал, неся охрану возле кучи обугленных трупов, пока Сильван работал. К счастью, тварей Скраджей нигде не было видно. И хорошо, пусть это зверье вернется к своему хозяину. И расскажет ублюдку всеотцу, что воина Киндреда не так-то легко убить.

И тем не менее он хотел, чтобы Сильван для оказания медицинской помощи как можно скорее доставил Софию на шаттл, а не делал это прямо здесь в лесу. Намного безопаснее было бы выбраться на солнечный свет, подальше от опасности. Но с его братом было бесполезно спорить. Сильван намеревался очистить и запечатать все её раны немедленно, что и делал сейчас, осторожно зализывая их шершавым языком.

Наконец он удовлетворенно осмотрел всё ещё лежавшую без сознания Софию и кивнул Брайду.

— Пошли.

— Ты справишься? Возможно, тебе нужна медицинская аптечка? На всякий случай я захватил с собой одну.

— Я в порядке. — Сильван встал на ноги, прижимая Софию к груди. На мгновение пошатнувшись, он тут же восстановил равновесие.

— Сильван, боги! — Брайд протянул руку. — По крайней мере, позволь мне её понести. Нам долго добираться до корабля.

Сильван, который раньше не позволял себе даже повышать на него голос, внезапно оскалился:

— Отойди. Она моя.

Брайд пораженно и испуганно отпрянул и уставился на брата. Сильван выглядел жутко с кроваво-красными зрачками и обнаженными клыками, длинными и острыми, как кинжалы. С абсолютно безэмоциональным взглядом.

— Хорошо, хорошо. — Брайд вытянул руки ладонями вверх в успокаивающем жесте. — Неси её сам. Но если ты по дороге упадешь от истощения или большой потери крови, не вини меня. Не её одну ранили, Сильван.

— Только она имеет значение. — Голос Сильвана оказался гортанным и низким, почти звериным.

Брайд покачал головой. Его сводный брат отсутствовал менее чем двадцать четыре земных часа, но за этот короткий промежуток времени успел превратиться в совершенно другого человека. Что случилось со слегка сдержанным, хладнокровным, последовательным мужчиной, которого Брайд знал? Кто это измученное, эмоционально опустошенное существо с диким голодным взглядом и сверкающими глазами? Даже состояние берсерка не объясняло подобные изменения.

— Послушай, — сказал он Сильвану. — Я понимаю, ты только чтосвязался с ней, и, вероятно, всё ещё чувствуешь себя слегка…

— Она не связана со мной.

— Что? — Брайд нахмурился. — Но я ощущаю на ней твой запах.

— Не имеет значения. Она не моя невеста. — Сильван посмотрел на него сверкающими глазами. — Ты действительно считал, что я так легко нарушу данный мной обет?

— Конечно, нет. Я знаю, что ты всегда держишь слово, — яростно ответил Брайд. — Но даже Мать всего живого всё поймет, когда воин находит свою истинную невесту. В конце концов, это она соединяет воина и его пару вместе…

— Именно Мать всего живого одарила меня этими чувствами к Софии. — Когда он произнес её имя, резкий рычащий голос смягчился, став нежным и ласковым. — Только так я смог её защитить. Я должен был скрыть её аромат своим запахом, с преследующими нас урликами другого пути не было. Однако, когда мы вернемся на материнскую станцию, всё станет как прежде. Я вернусь к нормальной жизни.

Они разговаривали и медленно продвигались к кораблю, подстраиваясь под шаг раненого Сильвана. От слов брата Брайд внезапно остановился и посмотрел прямо ему в лицо.

— Ты действительно веришь в это? Думаешь, что твои чувства к ней — потребность востребовать её и связать с собой — просто исчезнут, едва мы вернемся на материнскую станцию?

— Они должны исчезнуть. — В глазах Сильвана отражалось нечто вроде отчаяния. — Потому что я не могу её иметь. Не могу её востребовать, как бы сильно этого ни хотел.

Брайд нахмурился:

— Выбрось эти глупости из головы, Сильван. Иди к жрице в Священную рощу. Попроси освобождения от обета.

— Не могу, — Сильван покачал головой.

— Ты должен! — Брайд указал на него пальцем. — Не позволяй гордыне сломать тебя. Нет ничего позорного, склониться перед потребностями своего тела — просто глянь на себя, ты настолько сильно нуждаешься в ней, что изменился до неузнаваемости. Ты чертовски хреново выглядишь, брат. Так дальше не может продолжаться.

— Придется. — Сильван медленно шел вперед. Брайд видел, как его руки дрожали от усталости, но он упрямо и решительно продолжал двигаться вперед, преодолевая слабость от полученных ран. — Придется, — снова сказал он. — Мне придется жить, несмотря ни на что. Жить дальше без неё.

— Но почему? — спросил Брайд. — Ты нашел любимую женщину, теперь востребуй её, до того как эта проклятая потребность в ней сожрет тебя изнутри.

Сильван посмотрел на брата, и в его взгляде было столько боли, что Брайду стало невыносимо.

— Я не могу востребовать её, потому что она не хочет меня. Она снова и снова отвергает мой укус.

— Боги. — Брайд не знал, что ответить.

Надежда, потребность, желание… и затем отказ. Боль, хуже смерти. Снова как с Фионой. Но Сильван никогда не был таким, даже в прошлый раз, когда хотел да не смог востребовать невесту. Он никогда раньше не выглядел настолько хреново. Очевидно, что его потребность заклеймить Софию повелевала им, как жестокий хозяин, подталкивала его взять её, чтобы образовать с ним связь. Но он был полон решимости бороться с этим. Брайд знал своего брата — не существовало более благородного мужчины. Поэтому не удивительно, что Сильван отказывался связывать её против воли.

Брайд смотрел на брата с чистым состраданием. Он хорошо помнил боль, когда Оливия не позволяла ему пометить её и связаться с ней! Аргументируя это тем, что ей придется оставить на Земле всех родных. У Софии такой причины не было, так как её любимая сестра-близнец уже жила на материнской станции Киндредов. Ясно одно, она определенно отвергала Сильвана. Почему? Он хотел расспросить брата, вникнуть в суть проблемы, но он ясно дал понять, что не намерен обсуждать свою боль. То, что он вообще заговорил об этом, а не скрыл, как обычно, показывало, насколько сильны его страдания.

— Теперь ты понимаешь, — продолжил Сильван, нарушив ход его мыслей. — Я должен верить, что едва мы вернемся на станцию, всё образуется. Либо так и будет… либо я рехнусь. — Он посмотрел на Брайда пустым полубезумным взглядом. Сильван и выглядел, словно уже стоял у самого края и смотрел в бездну.

— Тогда я буду молиться, чтобы ты оказался прав, брат, — тихо произнес Брайд. Он осмелился протянуть руку и сжать его здоровое плечо, выражая тем самым свое сочувствие.

Сильван кивнул с непреклонным выражением на лице:

— Когда мы доберемся до материнской станции, всё закончится. Но до тех пор София моя, чтобы оберегать и лелеять.

— Понимаю, — сказал Брайд, кивнув. — Не волнуйся, скоро мы окажемся дома, и тогда твое бремя спадет. — Надеюсь.

Сильван помотал головой:

— Я не хочу возвращаться на станцию. Мне нужно кое-что сделать, выполнить одно поручение в родном городе Софии. Прежде чем вернуться, притормозишь у Тампы?

— Ну, я здесь по специальному разрешению Высшего совета, — заверил Брайд. — Приказа вернуться назад немедленно не было, и Оливия кое-что хотела бы забрать из своего старого дома. Поэтому, почему бы и нет.

— Хорошо. — Сильван кивнул, как будто приняв окончательное решение, и почему-то это тревожило. — Не переживай, это не займет много времени.

— Тебе лучше не опаздывать, — ответил Брайд, шутя. — Или Оливия сдерет с нас шкуру. Она сказала, что нам лучше быть дома к позднему обеду, иначе мы целый месяц будем питаться только червями гриза.

Сильван кивнул, но даже не улыбнулся. Очевидно, глубоко задумавшись. Вероятно, о своем поручении, каким бы оно ни было? Интересно, почему женщина, которую он желал, так отчаянно его не хотела?

Брайд переживал, но ничего не мог сделать или сказать. Сильвану никто не мог помочь, кроме Матери всего живого… или Софии. Человеческая женщина, которую он так бережно нес, держала в своих руках ключ к исцелению его сердца… или могла уничтожить его навсегда. Брайд лишь надеялся, что она смягчится.

* * *

Софии снился невероятно странный сон.

О Сильване. Не о хладнокровном, последовательном Сильване, которого она знала до того, как они застряли в той хижине. Нет, этот Сильван отличался, как полыхающее солнце от ледника. Он больше не выглядел хладнокровным и собранным. На самом деле он был ужасно уставшим и раненым, с безумным взглядом. Полный решимости сделать то, что задумал.

Она наблюдала, как он быстро принял душ в её доме (Что он там делал?) и вытерся её любимым пляжным полотенцем с подсолнечниками. Его мускулистое тело было покрыто ужасными рваными рана, несомненно, от драки с урликами. Некоторые, казалось, уже исцелялись, оставляя после себя множество шрамов.

Наблюдая за большим воином, за тем как устало он двигался, страдая от ужасных ран, которые получил из-за неё, София за него переживала. Она ощущала его боль даже во сне. Ей хотелось сделать ему массаж, снять напряжение с его широких плеч. Она бы заставила его лечь на диван (если он на нем поместится) и сделала бы ему куриный суп с лапшой, позволила бы ему смотреть дрянные дневные телеканалы, сколько влезет. Именно так её мама всегда лечила любую болезнь, от простуды до сердечных разочарований, и именно это сделала бы София для Сильвана.

«Хотела бы я позаботиться о тебе, — тоскливо подумала она. — Стереть это мрачное выражение с твоего лица, увидеть, как ты сверкнешь своей легкой неповторимой улыбкой. Возможно, услышать, как ты смеешься. — Она когда-либо слышала его смех? Софи так не думала. — Держу пари, он великолепно смеется своим низким баритоном. Хотела бы я услышать его смех хоть один раз».

Не в силах сдержаться, она потянулась к нему… и поняла, что заперта во сне, ей ничего не оставалось делать, кроме как наблюдать.

Сильван вытерся насухо и снова надел черные брюки и сапоги, красную рубашку, которую, должно быть, позаимствовал у Брайда — красного цвета, как у Бист-Киндредов, а не бледно-голубого оттенка Транк-Киндредов — и вышел.

София наблюдала, следуя за ним молчаливым, невидимым пассажиром, когда он сел в небольшой серебристый автомобиль, в который, как она знала, трансформировался шаттл Киндредов, и направился в район Южной Тампы. На другой конец города, где жили весьма состоятельные люди.

Потомственные богачи построили шикарные особняки на бульваре Байшор — длинной усеянной пальмами улице, извивающейся на многие километры вдоль залива Тампа-Бэй.

Очевидно, Сильвана не интересовала прогулка по пляжу, и он не проявлял никакого интереса к богатым особнякам вокруг. Он смотрел прямо перед собой, несколько раз повернул, пока не очутился возле шикарного автосалона с элитными машинами.

София не очень разбиралась в машинах — для неё хорошо, если автомобиль мог без проблем доехать из пункта А в пункт В, и учитывая жаркое и влажное лето Тампы, имел хороший кондиционер. Но даже на её непрофессиональный взгляд, здесь продавали очень крутые машины. И очень, очень дорогие.

Сильван отвернулся от своей серебристой машины — шаттлы Киндредов для передвижения по Земле были необычайно маленькими и неприметными — и направился к сверкающему стеклом и металлом дорогому автосалону. Девушка на ресепшене, скучая, ковырялась в своем мобильнике, но при приближении Сильвана оживилась. Она вскочила и подбежала к нему, собираясь приветствовать очередного клиента, хлопая ресничками и виляя бедрами, словно желала показать, насколько обтягивающей была её короткая юбка. Она оказалась худенькой, намного стройнее Софии, с густыми светлыми волосами, уложенными в модную ретро прическу.

А стоило ей кокетливо погладить Сильвана по руке, София внезапно ощутила пронзительную вспышку ревности.

«Но почему я приревновала его? В конце концов, он не мой мужчина. Даже несмотря на то немногое время, что они провели в коттедже, он уйдет, как только мы вернемся на материнскую станцию».

Тем не менее она не могла избавиться от желания задать трепку блондинке, что так подобострастно и омерзительно стелилась перед большим воином.

Однако Сильван, словно тигр муху, вообще не замечал кокетливого администратора. Он осматривал огромный выставочный знал, как будто-то что-то высматривая… или кого-то.

Софию охватила какая-то непонятная тревога, но она отмахнулась от неприятных ощущений. Возможно, он на некоторое время решил остаться на Земле, и ему понадобилась машина? Но в этом не было никакого смысла. Все Киндреды, без исключений, жили на материнской станции. Они спускались на поверхность планеты лишь востребовать своих невест. Так что ему здесь понадобилось?

На мгновение она внезапно запаниковала. Неужели Сильван нашел свою настоящую невесту? Возможно, эта девушка работает в этом шикарном автосалоне? Он собрался востребовать её и отвезти на материнскую станцию?

«Вероятно, та девушка не будет его бояться и позволит укусить себя, — прошептал в голове Софии вредный голосок. — Будь уверена, что та блондиночка на ресепшене, намекни он ей, в мгновенье ока вскрыла бы любую свою вену. Да любая девчонка пускала бы на него слюни».

Она как-то по-новому посмотрела на продолжающего поиски Сильвана. Вне сомнений, такой мужчина как он — предел мечтаний любой женщины. Несмотря на следы усталости вокруг бледно-голубых глаз, он был красавчиком. Прямой нос, квадратный подбородок, словно высеченные из гранита скулы. Он буквально подавлял своим большим мускулистым телом любого мужчину в округе, даже высокого темноволосого продавца, подошедшего пожать ему руку.

София нахмурилась. Было что-то такое в этом продавце. Нечто знакомое. Для человека он был довольно высок, по крайней мере, шесть футов и три или четыре дюйма, широкоплечий. Несмотря на высокий рост, мужчина страдал от ожирения. Впечатляющий пивной живот обтягивала льняная рубашка в египетском стиле, а темные кучерявые волосы на макушке переходили в залысину. Ещё лет через пять он, вероятно, полностью облысеет, но сейчас его волосы пока оставались густыми. В такие обычно мечтает запустить пальцы девушка, пока мужчина её целует.

«Так же, как мечтала я, — прошелестел в её сознании голос из прошлого, из воспоминаний. — Раньше, сидя в классе прямо за ним и представляя, каково это протянуть руку и всего лишь раз коснуться этих темных локонов. А затем той ночью, той жуткой ночью я зарылась в них обеими руками. Дергала за них снова и снова, умоляя слезть с меня, оставить меня в покое… О боже!»

Продавцом оказался Берк Симпсон. Это он. Несмотря на пивной живот и поредевшие волосы, София узнала бы его где угодно. Это единственный мужчина во всем мире, встречи с которым она хотела избежать больше всего.

И вот она снова видит его. Настолько близко — или так казалось во сне — она не могла оторваться от его ненавистной ухмылки, от взгляда мутных карих глаз. Она помнила его взгляд, когда он разрывал на ней платье и приговаривал:

«Просто полежи спокойно детка, и всё закончится через минуту».

София в ужасе отшатнулась, ощущая, что вновь переживает ту кошмарную ночь. Она не хотела находиться так близко к Берку Симпсону, никогда больше не хотела.

«Надо убираться отсюда!»

Частично София понимала, что спит, и изо всех сил старалась проснуться, сбежать от насильника. Но не могла, она оказалась пленницей собственного сознания, и, казалось, странная сцена что разыгрывалась перед ней ещё не закончена.

Сильван пожал руку Берка и приветственно кивнул, слушая его треп. Внезапно кто-то как будто увеличил громкость, и София смогла расслышать всё, что тот говорил.

— … на прошлой недели поступили новые модели, — сказал он, кивнув в сторону обтекаемого красного спортивного автомобиля с блестящим серебряным ягуаром на капоте. — Не позволяйте этой сексуальной малышке обмануть вас, я вижу, что вы большой парень, но и у неё салон, что комната в мотеле. Не говоря уже о багажнике, в котором можно спрятать тело.

— Понятно. — Низкий голос Сильвана звучал спокойно, но его зрачки стали такими же красными, как сверкающая крутая тачка, которую ему пытался впарить Берк. — Не хочу вас прерывать, — сказал он, прежде чем Берк смог продолжить. — Но не могли бы мы где-нибудь уединиться?

— О, так вы хотите заключить сделку? — Берк предвкушающе усмехнулся.

— Что-то типа того. — Голос Сильвана оставался тихим и спокойным, но красные глаза опасно блестели. Взгляд, от которого внутренности Софии стянуло в узел от беспокойства. О боже, она действительно не хотела наблюдать за всем этим.

Берк отвел Сильвана в заднюю часть огромного выставочного зала, в небольшой кабинет, отделенный от зала огромной стеклянной стеной. Там стоял красивый деревянный стол с несколькими мягкими стульями по обе стороны от него. Видимо, именно здесь Берк вел переговоры с клиентами.

— Отлично. — Он закрыл двери и обернулся к Сильвану, потирая руки. — Давайте всё обсудим. В зависимости от вашей кредитной истории, я могу предоставить вам…

— Не вы ли были капитаном «Хиллсборо Хай Мустанг»? — спросил Сильван, приподняв бровь.

«Откуда он это знает? — подумала София, чувствуя себя всё хуже. — Я никогда не рассказывала ему о нашем футбольном талисмане. Боже мой, так, успокойся. Пожалуйста, прекратите всё и позвольте мне проснуться».

Но ничего не остановилось, она не могла вырваться из этого кошмара.

Берк с гордостью выпятил грудь.

— Да, это был я. Я вас не помню, вы играли за другую школу? Дайте угадаю, вы были нападающим, верно? Судя по тому, какой вы огромный.

— Вообще-то, я не человек.

Сильван оскалился в свирепой улыбке, и София увидела, что его клыки полностью обнажены. Длинные, острые и смертельно опасные, они доказывали правдивость утверждения Сильвана лучше всяких слов.

Берк как будто впервые его разглядел. И то, что он увидел, его встревожило.

— О, Киндред, верно? Думаю, это объясняет ваши глаза и эти… — Он неопределенным жестом указал на клыки Сильвана. — Ну, круто, мужик. Мы все очень благодарны вам, ребята. Вы ведь спасли наши задницы, верно? — Смех застрял у него в горле от пристального взгляда Сильвана.

— Знали ли вы девушку по имени София Уотерхауз? — спросил он.

Берк притворился, что вспоминает.

— Хм… Уотерхауз? — Он покачал головой. — Неа. Нет, извините, но не знал.

— Странно. — Сильван нахмурился. — У меня создалось впечатление, что вы учились в одном классе.

— Ну, это большая школа. — Берк явно вспотел, несмотря на распахнутых воротник льняной рубашки и отличный кондиционер. — Я не могу вспомнить всех, кто учился со мной в одном классе, не говоря уже о том, кто был на выпускном. Понимаете?

— Подумай хорошо, — сказал Сильван. — Она невысокого роста… — Он показал рукой на середину своей груди. — С длинными темно-каштановыми волосами с красноватым отливом и большие темно-зеленые глаза. Она невероятно хороша.

— Ну, когда ты её так описываешь… — Берк нахмурился. — Застенчивая малышка? Имеет болтливую сестру-близнеца, и вокруг них постоянно вилась толстая рыжая цыпочка?

Сильван мрачно улыбнулся:

— Да, это она.

Берк ухмыльнулся.

— Минутку, я понял! Она участвует в проекте, и вы думаете призвать её как свою невесту, не так ли? И прежде чем решиться, хотите всё узнать про неё, накопать немного «грязи». Ладно, скажу вам, она намного более дикая штучка, чем выглядит. — Он подмигнул Сильвану и, ухмыльнувшись, пихнул его локтем. — Ну, вы понимаете, о чем я?

— Нет. — Голос Сильвана стал опасно тихим. — Почему бы вам не рассказать мне?

София, по-прежнему запертая в своем кошмарном сне, вздрогнула. Берк был или слишком глуп, или слишком тщеславен, не замечая опасности, в которой оказался.

— Ну, она ведет себя так, будто боится собственной тени, понимаете? Но уделите ей немного внимания и времени! И поймете, она адская кошечка. Я пригласил её на выпускной, станцевал с ней несколько танцев — черт возьми, в доказательство у меня осталось несколько шрамов. — Он рассмеялся и хлопнул Сильвана по спине. — Запоминающаяся ночка, верно?

— А мне сказали, что она поранила тебя, защищаясь. Когда пыталась тебя сбросить с себя.

— Ну, знаете ли… — Берк пожал плечами, снова начиная нервничать. — Многим девушкам нравится сопротивляться. Это делает всё намного интересней.

Сильван приподнял бровь.

— Вы хотите сказать, что делали это не один раз? Что имеете привычку заманивать в ловушку невинных беззащитных женщин с единственной целью их изнасиловать?

— Попридержи коней, парень… — Берк поднял руки и оглянулся на стеклянную стену, где бродили покупатели и другие продавцы. — Не стоит просто так бросаться такими безобразными обвинениями.

— Это очень отвратительный поступок. — Голос Сильвана снизился до рычания. — Ты отрицаешь, что сделал это с Софией?

— Всё было не так, — запротестовал Берк. — Разве имеет значение, что я лишь отвесил ей пару оплеух? И ей понравилось всё. — Он снова захлебнулся смехом от взгляда Сильвана.

— Ты изнасиловал и жестоко избил женщину, которую я люблю. — Сильван сжал кулаки. — А потом пригрозил заявиться к ней домой и сделать это снова, если она кому-нибудь сообщит. — Он медленно направился к отшатнувшемуся Берку.

— Я не имел в виду ничего подобного, — заверещал Берк. — Мне предложили стипендию в одном из университетов, я всего лишь защищался. И не мог допустить, чтобы какая-то сумасшедшая сучка разрушила всё мое будущее, черт возьми, да она оказалась фригидной сучкой, понимаешь?

— Нет, не понимаю, — ответил Сильван низким, угрожающим голосом. — Потому что в отличие от тебя, я не насильник и не беру женщин против их воли. И отныне ты тоже больше не сможешь это делать.

Он что-то вытащил из кармана своих черных штанов, какое-то странное металлическое устройство, которое аккуратно легло в его большую ладонь.

— Что, черт возьми, это? — Берк, нервничая всё сильнее, посмотрел на маленькое устройство. — Какое-то оружие или бомба?

— Нет, — просто ответил Сильван. Он сосредоточился на аппарате, что-то меняя в настройках.

— Ладно, я понял, ты пришел сюда, чтобы предупредить о своей девушке. Нет проблем, мужик. — Снова подняв руки, Берк начал отступать. — Слушай, я даже не видел её со школы. На самом деле я даже не вспоминал о ней много лет.

— Зато она часто вспоминала о тебе, — тихо сказал Сильван. — Не смогла забыть с той самой ночи, когда ты её изнасиловал. Достаточно часто, что с тех пор так и не смогла довериться ни одному мужчине, даже тому, кто скорее умрет, чем причинит ей боль.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? Давай заплачу ей за психиатра? — предложил Берк. — Послушай, что было, то было. Просто убери это… — Он показал на странное устройство. — Что бы там ни было, давай просто обо всем забудем. А в знак благодарности я подарю тебе вот эту маленькую красотку. — Он кивнул в сторону красной спортивной машины.

— Да мне чихать на твои блестящие игрушки. — Сильван снова шагнул вперед, нависая над Берком, так что тот вынужден был задрать голову к верху, чтобы посмотреть на него. — Меня интересует месть.

— За что? — Берк явно не мог поверить, что оказался в такой ситуации. — Мужик, ты рехнулся. Всё это дерьмо с Софией произошло много лет назад!

— И у тебя впереди годы, чтобы хорошенько осознать последствия твоих поступков.

Сильван направил странное серебристое устройство на промежность Берка. Раздался низкий гудящий звук, и сверкающий световой луч прожег отверстие в дорогих брюках Берка прямо в его паху.

— Святое дерьмо! — Берк в ужасе взглянул на дымящуюся в штанах дыру, сквозь которую свисали его волосатые яйца. От одного взгляда на них Софию едва не стошнило. — Ты ублюдок! — Он гневно посмотрел на Сильвана и попытался прикрыть свои причиндалы рукой.

— Знаешь, сколько стоили мне эти брюки? Это не смешно, чувак.

— Это и не должно быть смешным, — ответил Сильван. — Ты спросил, не оружие ли это? Так вот, это медицинский приборчик. Мы используем его для сжигания нежелательных наростов.

— Нежелательные наросты? — Берк выпучил глаза. — О чем ты говоришь?

— Кажется, ты и сам догадался. — Несмотря на сверкающие красные глаза, голос Сильвана звучал несколько… отстранено. — Тебе лучше убрать руку, если не хочешь лишиться и её, — посоветовал он.

— Что? — Берк нахмурился, очевидно, ещё не понимая.

— Хорошо, я тебя просвещу.

Сильван почти нежно взял его за руку. Берк попытался вырваться, но хватка Киндреда была словно стальной.

— Эй! — Берк снова попытался освободить руку, но безуспешно. — Я…

Прежде чем он успел что-то сказать, Сильван выстрелил ещё одним сверкающим лучом из странного приборчика, который сжимал в руке. Облачко черного дыма взвилось от промежности Берка, а когда оно рассеялось…

«Ничего. Боже мой, всё исчезло. Всё исчезло».

София не верила собственным глазам. Пенис и яйца Берка, свисавшие сквозь обгорелую дыру в брюках, отсутствовали. У него в паху остался только красный шрам, как после долго незаживающего ожога.

Берк, не веря собственным глазам, ошеломленно пошарил рукой между бедрами.

— Где он? Что, черт возьми, ты сделал с моим членом? Что ты со мной сделал?

— Удостоверился, что ты больше никогда не сможешь изнасиловать ни одну женщину, — мрачно ответил Сильван. Он продолжал крепко сжимать запястье Берка одной рукой, а другой спрятал устройство в карман. — К сожалению, процедура безболезненная, но крайне необходимая.

— Что? — Берк посмотрел на него, выпучив от страха и недоверия глаза. — Что ты сказал?

Сильван не обратил внимания на его вопросы.

— Дальше София говорила мне, что ты ранил её, когда она отбивалась от тебя. — Он задрал манжету белой льняной рубашки Берка, обнажая запястье, покрытое жесткими черными волосками. — Примерно здесь.

О боже. София хотела бы зажмуриться. Ужас и отчаяние той ночи, когда она пыталась сбежать, прежде чем он сделает это снова, охватили её.

«Отпусти меня, — услышала она себя. — Пожалуйста, Берк, просто отпусти меня».

— Отметил её? — Голос Берка вернул её в настоящее. Он всё ещё был шокирован и потрясен. — Это какая-то больная шутка? В действительности ты не сжег мой член, не так ли? Я же ничего не почувствовал, так куда он подевался?

— Исчез, — ответил ему Сильван. — Навсегда. А не почувствовал ты ничего, потому что, как я уже говорил, это безболезненная процедура. Но думаю, мы можем это исправить — ты заслужил немного боли за то, что сделал с Софией.

Берк таращился на него безумным диким взглядом.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? Это ведь, шутка, правда? Это всё просто дерьмовая шутка.

— Не шутка, — заверил его Сильван. — Не переживай. — Он всё ещё удерживал Берка за запястье и сжал его настолько, что костяшки его пальцев побелели. — Я не собираюсь убивать тебя. Я поклялся не делать этого.

— Тогда отпусти меня, чувак! — заскулил Берк. — Мне нужно в туалет. Чтобы выяснить, что, черт возьми, ты со мной сделал. Боже, никто не говорил, что вы, Киндреды, такие уроды!

— Мы просто очень защищаем своих женщин. И никогда не берем то, что нам не дают добровольно. Как бы нам этого ни хотелось, — сказал Сильван, сжав его запястье сильнее.

Берк посмотрел на большого воина:

— Послушай, мужик, ты лучше отпусти меня или пожалеешь.

Сильван покачал головой и слегка ослабил хватку.

— Я так не думаю. Как я уже говорил, ты поранил её, вывихнул запястье, когда насиловал. — Несмотря на устрашающую внешность, голос Сильвана оказался невероятно нежным. — Разве это не правда?

— Я не знаю. — Берк ошеломленно пялился на шрам, оставшийся от его причиндалов. Очевидно, он до сих пор не осознал, что его только что кастрировали. — Да, возможно.

— Так что рассматривай это как возмездие.

София догадывалась, что произойдет дальше, и в самый худший момент хотела отвернуться. Но в своем застывшем во времени сне не смогла отвести взгляда и обнаружила, что не могла двигаться.

«Пожалуйста, боже, я не хочу смотреть! Не хочу знать. Не хочу вспоминать…»

И всё же смотрела, как Сильван ещё сильней сжал хрупкое запястье Берка и сломал его, словно ветку. Она слышала всё. В том числе тошнотворный треск, сопровождающийся звуком разрыва мышц. С брызгами крови сквозь загорелую, покрытую жесткими черными волосками кожу Берка прорвались две окровавленные зазубренные кости.

«Кости, — подумала София, ощущая подступающую тошноту. — О мой бог, это его кости…»

Берк взвыл, как раненое животное, мгновенно позабыв про отсутствующий член. Потенциальные клиенты, блуждающие по выставочному залу, неуверенно стали осматриваться вокруг, явно не понимая, что происходило в небольшом кабинете.

— Моя рука! О гребаный боже, ты сломал мне руку, — завывал Берк.

«Двигайся, ты маленькая сука, — услышала София в своей голове. — Двигайся, если не хочешь, чтобы я сломал тебе руку».

«Нет, Берк, пожалуйста, отпусти меня! Пожалуйста, не надо!»

Ей казалось, что её голова вот-вот лопнет. Прошлое и настоящее слились воедино, смешавшись в головокружительном тошнотворном вихре образов и эмоций, ей казалось, что она сойдет с ума.

«Нет, — подумала она. — Нет, нет, нет, нет, нет…» — И снова видела сцену, разворачивающуюся в автосалоне.

Сильван отпустил сломанную руку Берка и схватил его пальцами за подбородок. Заглянул в широко раскрытые от боли и страха глаза Берка.

— Вспоминай об этом, когда в следующий раз у тебя возникнет соблазн изнасиловать женщину. Любую женщину, — прорычал он. — И мне плевать, сколько времени прошло с твоей последней встречи с Софией, если ты когда-либо снова приблизишься к ней, я тебя убью. Медленно.

Затем он развернулся и не спеша пошел прочь, покинув автосалон так же спокойно, как и вошел в него.

Глава 22

Когда серебристо-стеклянная дверь закрылась за Сильваном, Софи, наконец-то, смогла вырваться из кошмарного сна. Она вскочила с кровати, едва не упав, и бросилась в ванную.

Софи удалось добежать до туалета и склониться над унитазом, прежде чем её стошнило. Но ей нечего было извергать из себя, ибо она ничего не ела с тех пор, как Сильван накануне напоил её мятным чаем. И всё же она не могла остановить рвотные позывы.

Боже, это слишком. После стольких лет снова увидев лицо насильника, к Софи вернулись панические атаки, старую рану разворошили, причиняя ещё большую новую боль. Она услышала голос Сильвана в голове:

«Изнасиловал… изнасиловал и избивал».

«Не хочу об этом думать! Я просто хочу обо всем забыть», — в отчаянии подумала она, но не смогла остановить воспоминания. Переживала ту ужасную ночь снова и снова. Продолжала видеть то, что сделал Сильван, чтобы за неё отомстить. Снова и снова видела красный шрам — всё, что осталось от члена Берка. Снова и снова слышала тошнотворный хруст, видела прорвавшие кожу окровавленные кости.

— Нет… нет! Прекратите это. Заставьте его остановиться, — простонала она, прижимая руки к ушам. Но несмотря на это, крики Берка в её голове смешались с её собственными криками в ночь изнасилования.

«Не двигайся, ты маленькая сучка. Ты же хочешь этого. Знаешь, что тебе это понравится».

Софи прижала кулачки к глазам, пытаясь оттолкнуть воспоминания. Её хрупкий разум мог треснуть в любую минуту. Так же как трещали кости Берка…

— София? С тобой всё в порядке?

Подняв голову, Софи увидела нависшую над ней огромную темную фигуру.

— Нет! — Она отшатнулась назад. — Нет, пожалуйста… оставьте меня в покое!

— Всё в порядке! — Мужчина потянулся к ней, и она сжалась от его прикосновения. — Всё хорошо, — повторил он. — Тебе просто приснился кошмар.

Кошмар. Просто кошмар. Её хрупкое сознание зацепилось за эту идею, как утопающий за соломинку.

«Правильно, это просто кошмар. Сильван на самом деле не отправился к Берку и ничего не сделал. Всё, что случилось с Берком, в прошлом. Я должна отпустить это — снова похоронить».

Но всё до сих пор было настолько отчетливо… свежо. После нескольких лет отрицания и попытки забыть ночь нападения всплыла в её сознании ещё более отчетливо. Софи не знала, почему её кошмарный сон привел к таким воспоминаниям. Должно быть, их вызвало то, что на снова увидела лицо Берка. В чем бы ни состояла причина, она просто хотела, чтобы всё закончилось. Хотела никогда больше не вспоминать об этом…

— Брайд? София? Что происходит?

Низкий голос Сильвана отразился от покрытых кафелем стен в маленькой ванной. Сильван здесь. Он всё исправит.

— С тобой всё в порядке? — Сильван оттолкнул Брайда в сторону и опустился перед Софи на колени. — Почему ты сидишь на полу?

— Я слышал, как она рыдала и всхлипывала, — сказал Брайд. — Пришел узнать, что случилось, но она, похоже, меня не узнала.

— София? — Сильван протянул к ней руки с беспокойством в голубых глазах. — Пойдем.

София хотела пойти с ним. Больше всего ей хотелось вновь почувствовать его сильные объятия, тепло его тела.

Но потянувшись к нему, она увидела… три кровавых пятнышка, похожих на веснушки, на одной из его скул. Только это оказались не веснушки. Это была…

— Кровь! — Она отшатнулась от него. — Это был не сон. Ты действительно сделал это! Ты действительно сломал ему руку.

Сильван нахмурился:

— Я должен был — он причинил тебе боль. Но как ты узнала?

— Во сне, — ответил Брайд за него. — София спала, когда ты отправился выполнять свое «поручение». Должно быть, она всё это видела во сне. — Его голос снизился до шепота. — Брат, что ты натворил?

— То, что сделает любой мужчина ради любимой женщины, — возразил Сильван. — Пожалуйста, София…

— Нет. — Она отпрянула от него. — Пожалуйста, просто… просто не трогай меня. — Она обхватила себя руками и покачала головой. — Я хочу увидеть Лив и Кэт? Мы можем идти?

— Мы пойдем, как только ты будешь готова, — успокаивающе сказал Брайд. Он положил руку на плечо Сильвана. — Пойдем, брат. Давай оставим Софию одну.

— Но… — Мука отразилась во взгляде Сильвана. Жажда, настолько сильная, что Софи, если бы могла это увидеть, наполнила бы жалость. Но сейчас она оказалась слепа ко всему, кроме собственного прошлого.

«Я просто хочу вернуться домой, — подумала она с обжигающими слезами на глазах. — Просто хочу вернуться в прошлое, прежде чем всё это случилось. Прежде чем Берк изнасиловал меня. Вернуться туда, где мама и папа всё ещё живы, а мы с Лив и Кэт учимся в школе. Вернуться в прошлое, где чувствовала себя в безопасности».

Свернувшись в комочек, она прижалась щекой к холодному кафельному полу и заплакала.

* * *

Сильван ощущал боль в сердце, как будто кто-то разрывал его на куски острыми клыками. Ужас на лице Софии от вида крови на его щеке, страх в её глазах, когда он потянулся к ней…

— Стало хуже, — сказал он, проводя рукой по лицу. — Хуже, чем раньше. Я пытался отомстить за неё, а вместо этого лишь травмировал.

— Сильван… — Брайд опустил руку на его плечо, но Сильван лишь гневно пожал плечами и вышел. В маленьком коридоре, ведущем из ванной в спальню, было мало места, но он сделал всё возможное, чтобы протиснуться мимо брата, не касаясь его.

— Я хотел убить его за то, что он сотворил с ней. Но не сделал этого, Брайд, не сделал. Это должно хоть что-то значить.

— Конечно, да, — успокаивающе произнес Брайд. — Просто София сейчас слишком расстроена. Твой поступок, должно быть, вернул воспоминания о прошлом. Я, хм… — Он прокашлялся. — Предполагаю, что на неё напали?

— Да, — отрывисто ответил Сильван, не замедляя шаг. — Боги, я должен был оставить его в покое. Но не смог… не смог. Не после того, что он с ней сделал. — Он посмотрел на брата. — Ты это понимаешь?

— Я бы поступил точно так же, если бы на Оливию напали, — тихо ответил Брайд. — Я бы разыскал его и заставил за всё заплатить. Любой воин поступил бы так же.

— Я не знал, что она всё видит. Не знал, что это настолько сильно на неё повлияет. — Сильван провел руками по волосам. — И я всё испортил. Всё. София теперь возненавидела меня навечно.

— Позволь мне кое-что показать тебе. — Брайд схватил за руку стремительно шагавшего брата.

— Что? — Сильван неохотно позволил увести себя по коридору в дальнюю спальню.

Что это такое?

— Вот. — Байд распахнул дверь в комнату и втащил Сильвана внутрь.

— Что? — снова переспросил Сильван.

— Смотри, — тихо произнес Брайд. — Только взгляни.

Глубоко вздохнув, Сильван заставил себя последовать совету старшего брата. В комнате находилось одно огромное окно без затемняющего экрана. Сквозь него сверкающим потоком лился солнечный свет. Из мебели в центре комнаты находился лишь мольберт художника. Готовые и наполовину готовые работы стояли у стен.

— Картины, — произнес Сильван, нахмурившись. — Да, София художница. Она говорила мне об этом.

— Смотри, — повторил Брайд. — На всех этих картинах изображен ты, брат.

Сильван изумленно огляделся. И правда, на каждой из картин он видел частичку себя. Ледяные голубые глаза, светлые волосы, сурово поджатые губы…

«Она правда видит меня таким?»

— Она рассказывала, что рисовала меня, — произнес он громко, не отводя глаз. — И я видел это во сне. Просто не знал, что их так много.

— Здесь хватит картин на целый музей, — усмехнулся Брайд. — Музей искусств имени Сильвана Вии. Мы могли бы устроить выставку и продавать билеты.

— Очень смешно, — мрачно ответил Сильван. — Не понимаю, к чему ты клонишь?

— Ты не безразличен женщине, нарисовавшей эти картины, — искренне ответил Брайд. — Мне кажется, очень не безразличен. Я же вижу, она не безразлична тебе. Просто дай ей время собраться с силами и признаться в этом, Сильван. Извинись, что напугал её, и признайся в любви. Затем, когда вернешься на материнскую станцию, отправляйся в Священную Рощу и попроси освободить тебя от обета.

— Отлично, я отправлюсь в Священную Рощу, — мрачно сказал Сильван. — Но не откажусь от своего обета. — Он глубоко вздохнул. — Я попрошу очищения.

Брайд изумленно чертыхнулся:

— Очищения? Ты охотно позволишь жрице ковыряться в твоей черепушке, и всё ради того, чтобы избавиться от нежелательных эмоций? Ты осознаешь, насколько это невыносимо больно?

— Осознаю, — упрямо ответил Сильван. — Я уже проходил через это однажды, когда покинул Транк-Прайм, помнишь? Я ничего не могу с этим поделать, Брайд. Эти чувства к Софии, я больше не могу. Они съедают меня живьем.

— Хорошо, по крайней мере, ты признался в проблеме, — сказал Брайд. — Но я настоятельно рекомендую тебе пересмотреть свое решение, брат. Очищение…

— Извините. — Их прервал тихий голос Софии, и оба брата обернулись к ней.

— София? — спросил Сильван настороженно.

Она, невероятно хрупкая и бледная, стояла в дверном проеме. Видно, что она умылась, но в покрасневших глазах… всё ещё виделся страх. Боги, как бы он хотел стереть эту печаль и боль с её прекрасного лица. Но он не смел даже к ней приблизиться.

— Я готова, — тихо сказала София, глядя на него. — Готова вернуться на материнскую станцию. Пожалуйста, мы можем ехать?

— Конечно. — Брайд кивнул. — Мы выдвигаемся немедленно.

— Спасибо. Я подожду в гостиной.

Сильван открыл рот, собираясь снова позвать её по имени, но София уже исчезла, тихо, словно привидение, прикрыв за собой дверь.

Глава 23

София в расстроенных чувствах возвращалась на материнскую станцию.

«Очищение — ему предстоит пройти какую-то эмоциональную чистку, и всё из-за меня. Потому что он больше не желает ничего ко мне чувствовать».

После того как ей наконец удалось вырваться из стальной хватки кошмара и слегка успокоиться, она решила поговорить с Сильваном. Извиниться, объяснить, почему она так расстроилась.

«Я никогда не позволяла себе вспоминать об этом. Никогда не смотрела в лицо тому, что он сделал со мной той ночью, — представляла она, как будет с ним объясняться. — Я понимаю, ты просто сделал то, что считал правильным. Просто это вернуло плохие воспоминания…»

Конечно, Сильван всё поймет. Он обнимет её и скажет, что всё будет хорошо. И возможно, они найдут способ… способ быть вместе.

Но после подслушанного разговора Сильвана и Брайда её мечты рухнули. Очищение, снова подумала она и, дрожа, обняла себя руками. Она никогда не верила, что между ней и большим воином возможно нечто серьезное. Не с её травмирующим прошлым и его обетом.

Она не думала, что как только они вернутся на материнскую станцию, Сильван зайдет настолько далеко, что полностью избавится от чувств к ней. «Теперь он ненавидит меня».

Она наблюдала через смотровой экран, как далекие звезды проносятся мимо, пока они летели к огромной, глянцевой материнской станции.

«Он предпочел бы вынести ужасную боль, чем что-то чувствовать ко мне. Но кто мог его винить? В конце концов, я тоже не подарок. Эмоционально травмированная женщина, вот кто я. То, что случилось, то, что Берк со мной сделал, всё испортило».

Всё.

Ей хотелось поговорить с Сильваном, попытаться объясниться. Но он тупо смотрел прямо перед собой, едва отвечая даже на вопросы и замечания Брайда. С красными глазами и удлиненными клыками он уже не выказывал прежней яростной агрессии. То, что он настолько замкнулся в себе, очень обеспокоило Софию. Но что она могла с этим поделать? Ничего, София лишь надеялась что возвратившись на материнскую станцию, Сильван почувствует себя лучше.

«Если он сможет просто забыть меня, избавиться от чувств ко мне…» Одна эта мысль причиняла боль. Даже несмотря на то что она осознавала, что будет лучше, если Сильван избавится от потребности в ней, но одна мысль, что он сможет жить дальше и не вспоминать о ней, была невыносима. А на что ещё ей надеяться?

«Это к лучшему, — попыталась убедить она себя. — Даже если бы прошлое не преследовало меня, я всё равно боюсь его клыков. И никогда не смогу дать ему, то что он хочет… то, что ему нужно. Он должен попытаться забыть меня».

— Сильван, — заговорила она, когда шаттл начал снижаться. Но либо он её не слышал, либо не хотел слышать. В тот момент, когда шаттл приземлился, Сильван вылетел из него словно пуля.

— Ну вот мы и вер… — начал говорить Брайд, но Сильван ушел прежде, чем тот закончил. Брайд нахмурился. — Думаю, он куда-то спешит.

— Наверное, да, — София не сводила взгляда со своих рук, не желая смотреть в золотистые глаза зятя. Она боялась того, что может увидеть там.

— С тобой всё в порядке? — Голос Брайда оказался невероятно нежным.

София удивленно подняла взгляд:

— Вроде, да. Сожалею, что расстроила Сильвана.

— Он придет в себя, — уверенно ответил Брайд. — Ему просто нужно немного времени. Думаю, вам обоим нужно немного времени.

— Возможно. — София не хотела говорить, что всё безнадежно. — Надеюсь, что так, — добавила она безучастно.

— Софи? Софи!

Она оглянулась на голос сестры. Она была рада видеть Лив и Кэт, стоявших в стыковочном доке в окружении братьев Брайда и Сильвана, Лока и Дипа.

— Ох! — вскрикнула она и, выбежав из шаттла, кинулась в объятия сестры и подруги. — Слава богу, вы здесь!

— Мы можем тоже самое сказать и о тебе. — Лив вывернулась из её крепких объятий и осмотрела взглядом медсестры, оценивая повреждения. — Ты выглядишь ужасно, множественные ушибы и ранки. Не говоря уже о вывихнутой лодыжке — куда, черт возьми, ты вляпалась?

— Вывихнула её, пытаясь убежать от ищеек-киборгов, — смеясь и плача, ответила Софи. — Что ещё?

— Судя по тому как выглядел Сильван, я бы сказал, что вы прошли через ад, — пробормотал Дип.

— Это не твое чертово дело, — огрызнулась Кэт, взглянув на большого Твин-Киндреда. — Почему бы тебе не исчезнуть и не оставить её в покое?

— Оставить её в покое или тебя, малышка Кэт? — ухмыльнулся ей Дип.

— Ты невозможен! — Кэт прижала руку к голове. — И перестань так громко чувствовать. Я не желаю знать, насколько сильно ты возбужден.

Софи с удивлением посмотрела на подругу. Кэт никогда и ни с кем так не разговаривала. И что, черт возьми, она имела в виду, когда сказала, что «чувствует» Дипа? Она посмотрела на Оливию, желая получить объяснения, но её близняшка лишь пожала плечами. Видимо, здесь, на материнской станции, происходили ещё более странные события, чем у них с Сильваном на Земле.

— Простите его, миледи Кэт. — Блондинистый близнец, Лок, изящно поклонился Кэт. — Вы же знаете, Дип говорит, не думая.

Софи снова посмотрела на Оливию и повторила:

— Миледи? — Но Лив опять лишь пожала плечами. Ясно, что она так же, как Софи, ничего не знала.

— Пойдем. — Кэт взяла их обеих за руки и отвернулась. — Мы уходим.

Оливия оглянулась:

— Извини, дорогой, но, похоже, тебе придется ужинать без меня.

— Всё хорошо. — Брайд кивнул и похотливо ей улыбнулся. — Мы повеселимся позже.

Оливия покраснела и погрозила ему пальцем.

— Ты…

Но к тому времени Кэт уже почти вытащила их из посадочного ангара в длинный металлический коридор, куда выходил запасной ход из расположенных здесьапартаментов многих Киндредов.

— Ой, не так быстро, — пожаловалась Софи, подвернув больную лодыжку. — Здесь раненная, Кэт. Так что иди помедленнее.

— Извини. — Кэт оглянулась, очевидно, проверяя не следят ли за ними. Никого не увидев позади, с облегчением расслабилась. — Я сыта по горло этими парнями. Ими и их глупыми чувствами.

— Черт возьми, о чем ты говоришь? — спросила Софи. — Как ты можешь чувствовать их?

— Мне тоже хотелось бы это знать, — потребовала ответа Оливия. — И сейчас, когда Софи дома и в безопасности, тебе больше нечем оправдаться, Кэт. Я знаю, что ты как-то связана с этими двумя, но мне нужны грязные подробности. Давай выкладывай.

— Хорошо. — Кэт вздохнула и взъерошила свои довольно грязные волосы.

«Сейчас Кэт абсолютно на себя не похожа, она всегда очень тщательно за собой ухаживает», — подумала Софи.

— Но давайте сначала войдем и устроимся поудобней. И мне не помешала бы чашечка чая клава, чтобы успокоить свои нервы.

— Что? — Оливия с тревогой посмотрела на подружку. — Ты пила клаву, для того чтобы успокоиться?

— Почему нет? Очень вкусный травяной чай, — Кэт нахмурилась.

Теперь уже Оливия нахмурилась:

— Ну, на самом деле это не так. В нем больше кофеина, чем в кубинском кофе. И я имею в виду не кофе с молоком. А те мизерные эспрессо порции, которые подают в маленьких чашках. Настолько горькое, что его едва можно пить.

— Правда? — Кэт удивленно приподняла брови. Они остановились перед одной из множества серебристых дверей, Кэт провела рукой по сенсорной панели, открывая двери. — Мне предоставили гостевые апартаменты, так как кажется я застряла здесь, по крайней мере, до тех пор пока не снимут запрет на поездки на Землю, — объяснила Кэт смотревшей на неё с удивлением Софи. — А теперь пошли, я принесу нам выпить и всё объясню.

— Никакой клавы, — строго сказала Оливия.

Кэт вздохнула:

— Нет, никакой клавы. Черт, я думала, что нашла идеальный энергетик без побочных эффектов. Со всем тем дерьмом, что творится в моей голове последнее время, мне сейчас только побочных эффектов не хватало.

— О чем ты сейчас нам и расскажешь, — настаивала Оливия, суетясь в зоне приготовления пищи и гремя чашками. — Если Софи не желает начать первой? — Она взглянула на сестру, приподняв бровь.

— А почему сразу я? — У Софи возникло ощущение, как будто её желудок ухнул вниз. — Хм, да мне нечего рассказывать, — неуверенно попыталась отвертеться она, вот только никто на это не повелся.

— Софи, — беззлобно начала Лив. — Ты моя сестра и лучшая подруга, и, без сомнения, ужасная лгунья.

— Лив права. Врать ты не умеешь, — откровенно сказала Кэт.

— Итак, у тебя есть время, пока Кэт не расскажет о высоком и пугающем тёмном и о высоком, вежливом светлом, и об их связи. А потом придёт твоё время говорить, хочешь ты этого или нет.

— Хорошо, — Софи печально кивнула.

Дело было не только в том, что её просили рассказать о том, что произошло между ней и Сильваном, хотя некоторые подробности были весьма смущающими. Нет, она переживала не из-за их любопытства, а из-за того, что они скажут. Посчитают ли они её трусихой только потому, что она испугалась разделенного с Сильваном сна? Потому что она не попыталась объяснить то, что чувствовала? И что хорошего бы из этого вышло? Он ничего не хотел к ней чувствовать. Вероятно, прямо сейчас он направился в Священную рощу проходить обряд очищения.

Она лишь надеялась, что ради него это сработает, хотя от одной этой мысли чувствовала себя грустной и подавленной.

«Я хочу, чтобы он снова стал здоровым. Чтобы не испытывал внутренней боли. Я хочу этого больше всего на свете, даже если мне самой будет больно».

— Ты можешь начать с этого странного обращения «миледи», — сказала Лив, прерывая ход её мыслей. — Что это значит?

Лицо Кэт стало почти таким же красным, как и её волосы.

— Так они называют женщин с пышными формами, ясно? Они, хм, очень их ценят. Они без ума от них, вроде как.

— Святое дерьмо, Лок и Дип — ценители пышных форм? — Лив приподняла бровь. — Серьезно?

— Серьезно, — мрачно ответила Кэт. — Они предпочли бы полистать каталог «Лейн Брайант», чем журнал с девочками в купальниках.

— Но это отлично! — воскликнула Софи, на мгновение позабыв о собственных проблемах. — Ты всегда говорила, что парни в Тампе не ценят женщин с пышными формами.

— Да, но они не хотят навечно забраться в твою голову, — огрызнулась Кэт. — Это как чертово бесконечное свидание.

— Хорошо, хорошо. — Оливия резко взмахнула рукой. — Просто начни с самого начала и расскажи нам всё.

— Ладно. — Кэт вздохнула. — Но предупреждаю, всё это прозвучит довольно странно.

«Но не настолько странно, как то, что должна буду рассказать я», — подумала София.

— Просто рассказывай, — попросила она вслух. — И ничего не скрывай.

— Ну, для начала, — Кэт обернулась к ней. — Это всё из-за тебя. Если бы ты и Сильван не пропали… и теперь я не могу избавиться от их эмоций, постоянно ощущаю их, — закончила она примерно через час. — Они слегка притихли, но от этой проклятой головной боли я всё ещё не могу избавиться. Сейчас всё не так плохо, как было вначале, но они всё ещё в моей голове, понимаешь? Знаю, что я раздражительна и не в духе, но это действительно меня пугает. Что если это никогда не прекратится?

— Ты должна пойти к Сильвану, — сказала Софи, и одновременно с ней Лив произнесла:

— Тебе нужно поговорить с Сильваном.

Кэт в изумлении посмотрела на них:

— Он настолько хорош?

— Я работаю в медицинском отсеке на станции и должна сказать, он лучший врач, эм, медик здесь, — уверенно ответила Лив. — Если кто-то и сможет тебе помочь, то только он.

— И он исцелил меня. Несколько раз, — добавила Софи, покраснев от воспоминаний, и этот факт не упустили ни Кэт, ни Лив.

— Хм, угу, — кивнула Кэт. — Ну, если всё не вернется в норму или ухудшится, я воспользуюсь вашим советом. А сейчас я хочу послушать о том, как именно он тебя исцелял, во всех подробностях.

— Да, это исцеление случайно не имело сексуальный подтекст? — усмехнулась Лив, и Софи покраснела ещё сильнее.

— Остановитесь, девочки. Всё было не так, — запротестовала она, почесывая коленку.

Именно там, сбоку, на коленной чашечке находился небольшой шрам. Кроме этого, ничто не напоминало, что её атаковали злобные урлики. Сильван, должно быть, очень тщательно исцелил Софи, пока она находилась без сознания. По виду казалось, что всем ранкам уже больше недели.

— Ладно, так что это было? — спросила Кэт. — Давай, Софи — я выложила всё, как есть. Теперь твоя очередь. Рассказывай всё, ничего не утаивая.

Софи глубоко вздохнула:

— Ну, во-первых, вы должны знать, за мной охотятся Скраджи. Я не знаю почему, но они хотят поймать меня очень сильно — Сильвану пришлось направить шаттл в гору, чтобы избавиться от преследователей.

Все сразу же стали серьезными. Софи не знала, радоваться этому или нет, но постаралась рассказать им обо всем, что произошло. Она умолчала лишь о том, что Сильван отметил её, дважды. Лив и Кэт посмотрели друг на друга, и Софи поняла, они знают намного больше об этой истории, но она не хотела рассказывать весьма смущающие и интимные подробности.

Она рассказала им об их с Сильваном беседе. О том, как на неё напали и изнасиловали на выпускном балу, это она до сих пор не обсуждала ни с кем, кроме сестры и подруги.

Кэт слушала, широко распахнув глаза:

— Серьезно? Ты сказала ему это?

Софи прикусила губу.

— Он вроде… вытащил из меня это признание. А затем хотел отправиться к Берку. Я заставила его пообещать мне держаться от него подальше, не убивать его, но Сильван всё равно пошел за ним.

— Правда? — Оливия уставилась на неё. — Ты хочешь сказать, что он после стольких лет всё равно разыскал и избил Берка? Это так не похоже на Сильвана.

— Это правда на него не похоже. По крайней мере, не очень на него похоже, — с несчастным видом сказала Софи. — Я видела всё, что он сделал. Он не просто избил Берка, он сломал ему руку. Сильно сломал. Я видела… как зазубренные и окровавленные кости разорвали кожу… — От этих воспоминаний скрутило живот, и Софи покачала головой, не в силах продолжать.

— Сложный перелом, да? — Оливия задумчиво кивнула. — Это хреново.

— Но это ещё не всё, — продолжила Софи. — Он так же его кастрировал.

— Он что? — вскрикнули одновременно Кэт и Лив.

— Кастрировал, — кивнула Софи. — Таким маленьким серебряным приборчиком. Очень маленьким — размером с ладонь. Он мгновенно сжег им все причиндалы Берка. Не осталось ничего… кроме шрама.

Она с трудом сглотнула, пытаясь успокоить взбунтовавшийся желудок. Удивительно, но София практически не ощущала голода, учитывая то, что она ничего не ела в последние двадцать четыре часа.

— Кажется, я знаю, о чем ты говоришь, — сказала Лив. — В основном этот приборчик используют в дерматологии… когда нужно удалить что-то вроде бородавки. Никогда не думала, что им можно сжечь нечто, хм, большее.

— Ну, думаю, Берк теперь выбыл из игры. — В голосе Кэт сложно было не заметить удовлетворения. — Судя по всему, навсегда.

Лив засмеялась:

— Сильван молодец! Жаль, что я этого не видела.

— Жаль, что это сделала не я, — тихо сказала Софи.

Лив и Кэт с беспокойством склонились к ней.

— Софи, с тобой всё в порядке? — спросила Лив. — Тебя это расстроило?

— Я думала, ты обрадуешься, — произнесла Кэт. — После того что натворил этот ублюдок…

— Но дело в том, что, — перебила её Софи, — стоило мне снова увидеть его рожу, и я как будто вернулась в прошлое. В ту ужасную ночь. И это оказалось ещё хуже, чем когда я рассказывала об этом Сильвану. Я почти… почти переживала это всё заново.

— Ох, дорогая, нет. — Лив успокаивающе погладила её по плечу. — Мне жаль.

— Мне тоже, — всхлипнула Софи, пытаясь сдержать слезы. — Но я была в абсолютном ужасе. Вскочила и свалилась с кровати, я едва успела добежать до ванной, как меня вырвало, а потом началась истерика…

— Погоди-ка. — Кэт нахмурилась. — Ты лежала в постели? Где всё это произошло?

— Сильван отправился к Берку на работу — ну, знаешь в тот крутой автосалон в Южной Тампе? — ответила Софи. — А я всё видела во сне. А когда проснулась — пришла в ужас.

— Вы с ним разделили сон? — Лив изумленно распахнула глаза. — Софи, это здорово. Это невероятно здорово.

— Да, сначала ты должна была рассказать нам об этом, — подчеркнула Кэт.

Софи прикрыла глаза рукой.

— Разве ты не понимаешь? Это не важно — ничто не важно. Потому что Сильван не хочет испытывать ко мне каких-либо чувств. Он сам сказал мне, что как только мы вернемся на материнскую станцию, они все исчезнут. И чтобы совсем от них избавиться, он собрался пройти какую-то церемонию очищения, я слышала, как он говорил об этом Брайду. Чтобы избавиться от нежелательных чувств. — Она с тоской посмотрела на Кэт и Лив. — От чувств ко мне.

— Ну, вероятно, он расстроился и ляпнул это, не подумав, — предположила Лив. — Хотя, бог его знает, не думала, что Сильвана может вообще что-то расстроить. Он очень хладнокровный.

— Но не со мной, — тихо произнесла Софи. — Видела бы ты, как он сражался с урликами — это собаки-киборги, с помощью которых Скраджи выследили нас, — объяснила она, видя их замешательство. — Его глаза покраснели, а клыки… — она, вздрогнув, замолчала.

— Это называется яростью, — ответила Лив.

— Он пришел в ярость, особенно когда за нами погнались урлики, — продолжила Софи. — Но ломая Берку руку, он выглядел необычайно собранным и хладнокровным.

— Ну, вероятно, он всё ещё испытывал ярость, — выдала Кэт. — Это особенное состояние, в которое впадают воины Киндред, когда их невесте угрожает опасность. Брайд рассказывал нам об этом.

Софи слушала рассказ сестры и подруги с широко раскрытыми глазами.

— Итак, видишь, — закончила Оливия, — Сильван к тебе неравнодушен. Он вел себя совершенно нормально, когда совершил это. Готова поспорить, если ты согласишься поговорить с ним…

— Что мне ему сказать? — возразила Софи. — Даже если бы он не давал обета никогда не призывать невесту, даже если бы глупое прошлое не тянуло меня вниз, я всё равно боюсь его клыков. Несправедливо, если он востребует меня, а я не смогу дать ему того, что он желает. Того, в чем он нуждается.

— Так, укусы. — Кэт щелкнула пальцами. — Ну, конечно, это проблема, особенно для тебя. Ты ненавидишь всё, что связано с уколами с самого детства. — Она обернулась к Лив. — Эй, помнишь, в колледже профессор биологии обещал поставить зачет всем, кто сдаст кровь? Она настолько испугалась, что ухудшится её средний балл, что пошла вместе со всеми и попыталась сделать это?

Оливия улыбнулась:

— А затем мне позвонили и попросили прийти, так как моя сестра потеряла сознание.

— Нам вдвоем еле удалось её вытащить из мобильного пункта сбора крови, помнишь? — Кэт нежно улыбнулась Софии. — А остальные, те, кто ожидал в очереди, чтобы сдать кровь, испугались до безумия. И медбрат рассказал нам, что ты, едва увидев иглу, закатила глаза и свалилась на пол, как мешок с картошкой.

— Я пыталась, — защищаясь, возразила Софи. — И признайте, лучше грохнуться в обморок, пытаясь сдать кровь, чем оказаться… ну вы знаете.

Оливия рассмеялась:

— Да, это бы разнообразило твою сексуальную жизнь, если бы ты потеряла сознание во время своего большого «О», потому что твой муженек прокусил твою вену.

— Это был бы отстой, в буквальном и переносном смысле, — ухмыльнулась Кэт.

— Значит… вы не считаете меня трусихой, потому что я не хочу… ну, вы знаете, быть востребованной Сильваном? — спросила Софи тихим голосом.

— Дорогая, мы бы никогда тебя так не обозвали, — сказала Кэт. Затем Кэт и Лив одновременно сжали её в объятиях.

— Поступай так, как будет лучше для тебя, — настаивала Лив. — Но помни, я поначалу очень боялась Брайда и, хм, его снаряжения. Я вовремя осознала, что мой страх потерять его сильнее страха перед ним и нашей связью.

— Думаю, в этом есть смысл. — Софи почему-то хотелось плакать, но она изо всех сил сдерживала слезы. — Но что если… если я никогда не осознаю этого? Не важно. Скоро он пройдет ритуал очищения, чтобы избавиться от чувств ко мне. Скоро ему станет всё равно. О боже…

Оливия обняла её, а Кэт похлопала по спине. И Софи не сдержалась — зарыдала.

— Всё хорошо, — прошептала её сестра. — Я понимаю, тебе больно и страшно. Но всё образуется, Софи, уверена, что всё образуется.

— Абсолютно уверена, — подтвердила Кэт. — И если он избавится от чувств к тебе, тогда ты просто их вернешь.

— Просто из-за всего случившегося. — Софи всхлипнула и вывернулась из их утешительных объятий. — Я… я не знаю, смогу ли. Каждый раз, закрывая глаза, я вижу его. И рисую в последнее время только его. Девочки, я не хотела вам говорить, боялась, вы подумаете, что я рехнулась, но серьезно, в последнее время я рисую только Сильвана.

— Вау. — Кэт покачала головой. — Похоже, ты сильно влипла.

— Влипла, — призналась Софи. — Действительно влипла. И я не знаю, что с этим делать.

— Сейчас ничего не делай, — практично заявила Оливия. — Давай просто наслаждаться временем, проведенным вместе. Кажется, с тех пор как мы собирались вместе поболтать по душам, прошла целая вечность.

— Это было так давно. И я действительно многое упустила, — призналась Кэт. — Разве я могла бы рассказать о том, что постоянно ощущаю эмоции двух мужчин? Кто не подумал бы, что я рехнулась?

— О, мы в курсе, что ты безумная. Уже вечность как в курсе. — Софи ухмыльнулась своей подруге сквозь слезы.

— Ты! — Кэт, шутя, кинулась на Софи, но та, смеясь, отбежала в сторону.

— Ладно, девочки, брейк. — Лив тоже усмехнулась. — Пошли, уже поздно, и мне нужно вернуться домой, к Брайду.

— Не раньше, чем мы разузнаем все пикантные подробности, — возразила Кэт. — Знаешь, те самые, что ты пропустила? — спросила она, глядя на Софи.

— Но… — попыталась возразить Софи.

— Никаких «но», — сказали они хором. — Рассказывай!

Софи безнадежно на них посмотрела:

— Вы же знаете, как я ненавижу, когда вы обе давите на меня.

— Да, мы ужасны, — беспощадно отрезала Кэт. — Теперь расскажи мне об этой брачной связи. Лив, очевидно, в курсе всех подробностей, но я слегка отстала…

* * *

— Пожалуйста, умоляю, помоги мне.

Мольба сама собой сорвалась с губ Сильвана, стоило ему рухнуть на колени возле статуи Матери и в просьбе протянуть к ней руки. Именно в этом самом месте он поклялся не призывать невесту. Тогда он, гордый и сильный, стоял с высоко поднятой головой, посвящая свое целомудрие служению Матери. Сейчас он вернулся сюда сломленным мужчиной с бушующей внутри него, словно пламя, вышедшее из-под контроля, страстью, его кровь почти кипела в венах.

И возвращение на борт материнской станции ничуть не улучшило его состояние.

«Брайд оказался прав, я не могу, словно нажав переключатель, просто их отключить. Не смогу так легко избавиться от своих чувств к Софии. Но если Мать одарила меня этой потребностью в Софии не только для того, чтобы защитить её, то почему она это сделала? Почему я должен терпеть эту бесконечную агонию?»

— Да, воин. Ты пришел за советом?

Сильван внутренне застонал, увидев говорившую. Ею оказалась та же самая жрица, что проводила церемонию соединения Брайда и Оливии.

«Именно от неё я „спас“ Софию». Ничего не оставалось, кроме как смиренно склониться перед ней и просить, чтобы она смилостивилась.

— Да, — сказал он, склонив голову и не сводя взгляда с зелено-фиолетовой травы. — Я пришел за советом к Матери всего живого, она защищает и взращивает всех нас.

— Хорошо, что ты пришел. Тебя снедает беспокойство. Расскажи мне о своей боли.

— Я поклялся Матери никогда не призывать невесту, но сейчас во мне вскипела кровь, я жажду ту, которой никогда не смогу обладать, — со стыдом признался Сильван.

— Почему ты не сможешь обладать ею? — спросила жрица. — Она принадлежит другому?

— Нет. — Сильван покачал головой. — Но… она не хочет меня. Она боится меня, и я вроде как вместо того чтобы облегчить её страдания, лишь их усугубил.

— Тогда твоя агония — твоя собственная ошибка, — строго сказала жрица. Затем её голос смягчился. — Подойди, дай посмотреть, что я смогу сделать, чтобы её уменьшить.

— Я хотел бы попросить… попросить очищения, — хрипло пробормотал Сильван, буквально выдавливая из себя эту просьбу.

Однажды он уже перетерпел подобный ритуал, когда едва не сошел с ума от отказа Фины. Это оказался самый болезненный опыт в его жизни, и он поклялся, что не повторит подобного. И вот он здесь, снова просит об этом… просит провести ему эквивалент психической операции без анестезии. Но разве у него есть выбор?

— Сначала я загляну в тебя, — сказала жрица и, шагнув вперед, посмотрела ему в глаза. — Чтобы убедиться, необходимо и возможно ли это.

— Я… — начал Сильван, но жрица уже проникла в его сознание, небрежно просматривая события, прошедшие за последние двадцать четыре часа на Земле, а их оказалось не так много.

Стиснув зубы, Сильван заставил себя просто пережить это. Поцелуй на удачу, крушение шаттла в горах, изнурительный поход до коттеджа и всё, что произошло там между ним и Софией. Затем схватка с урликами, то, как он наказал её насильника, что причинило Софии столько боли и ужаса.

— Понимаю, — наконец произнесла жрица и, к большому облегчению Сильвана, его отпустила. — Я вижу твою агонию, но ты сам виноват, воин. Это результат твоих деяний.

— Я… — начал Сильван, но она утихомирила его взмахом руки.

— Ты поклялся не призывать невесту не из искреннего желания служить Богине, а лишь из-за гордости, — заявила жрица. — Тебя ослепила собственная гордыня, ты не видел предзнаменований, отрицал то, что тебя тянет к этой девушке — этой Софии. А когда всё же признал это, обвинил во всем Мать всего живого, сказав, что она дала тебе эти чувства лишь затем, чтобы защитить твою землянку.

— Но я так и думал, — запротестовал Сильван. — По какой ещё причине она заставила меня нарушить клятву?

— Клятва дана из гордости и страха — да, страха. Ибо страх отвратительная сестра гордости, они поселились в твоей душе, нашептывая подлую ложь, внушая никому и никогда не отдавать свое сердце, и тогда его невозможно будет разбить. — Она, нахмурившись, возвышалась над Сильваном. — Именно эту тьму я видела в твоем сердце, страх и гордыня, они разрушали твое существование.

— Когда меня отвергли впервые, это было ужасно, — признался Сильван. — Настолько ужасно, что я не захотел пережить такое снова. Но сейчас… сейчас мне в тысячу раз хуже.

— Потому что ты нашел свою истинную пару — свою невесту. — Жрица покачала головой. — И всё же оттолкнул её, сказав, что твоя потребность в ней исчезнет, как только вы вернетесь на материнскую станцию. Позволил ей поверить, что проживешь без неё, хотя сам прекрасно осознаешь, что это невозможно.

— Теперь я это признаю, — произнес он. — Но пожалуйста, ваше святейшество, она меня не хочет.

— Она не осознает, что желает тебя, потому что ты оттолкнул её, — строго ответила жрица. — Ты позволил своей потребности взять верх, тобой управляла ярость, а не здравый смысл. Ты испугал и оттолкнул её.

— Боюсь, навсегда, — хрипло ответил Сильван. — Теперь, когда я потерял её, вы проведете надо мной ритуал очищения?

— Нет. Потому что думаю, ты всё ещё можешь вернуть доверие своей невесты и связаться с ней.

— Как? — Сильван не мог не рассердиться. — Она боится меня. И пока моя кровь кипит от потребности в ней, я не смогу всё исправить.

— Я могу приглушить твою потребность. Подойди, я слегка остужу твою кровь. — Жрица снова поманила его к себе, и Сильван, склонив голову, подчинился.

На этот раз ощущения оказались успокаивающими. Словно свежая прохладная вода омыла его полыхающее воспаленное сознание. Страсть, затмившая разум, поглотившая его личность, превратив в ужасно властное создание, точно никуда не исчезла, но сейчас Сильван обнаружил, что может её контролировать. Сложить, как одежду, и убрать, словно в сундук, в самый дальний уголок сознания. Он всё ещё хотел Софию, всё ещё нуждался в ней, любил её, но смог втянуть клыки, а красная пелена, затмившая его взгляд много часов назад, наконец спала, позволив посмотреть на мир свежим, осмысленным взглядом.

— Спасибо, — прошептал он с искренней благодарностью, когда жрица отдернула руки. — Не знаю насколько, но стало лучше.

— Это не продлится вечно. — Она строго на него посмотрела. — Это всего лишь передышка. Ты должен рассказать этой землянке о своих чувствах. Убеди её, что сможешь позаботиться о ней, что сможешь любить, что не обидишь. Ибо я чувствую, в прошлом её очень сильно ранили — именно эту тень я видела в её сердце.

Сильван кивнул:

— Так и есть. — Он нахмурился, смотря на жрицу. — А как же моя клятва?

— Настоящей клятвы никогда не было. Сейчас я освобождаю тебя. Ступай, найди свою невесту.

— Благодарю вас, ваше святейшество, — сказал Сильван, вставая на ноги. — Боюсь, вы посылаете меня на заранее обреченную миссию.

— Пока ты дышишь, надежда есть всегда. Когда умрет один, другого так же ждет смерть, — ответила жрица. Она слегка ему поклонилась. — Теперь я должна освежиться. Твоя печаль и страсть очень тяжкая ноша.

— Простите меня, — проговорил Сильван, но жрица уже исчезла, шелестя босыми ногами по зелено-фиолетовой траве Священной рощи.

Глава 24

— Сильван, можно с тобой поговорить? Наедине?

Он поднял взгляд, и на мгновение Лив показалось, что в его ледяных голубых глазах промелькнула надежда. Но увидев, что это Лив, а не София, он просто кивнул и отошел от медицинской карты, которую просматривал в медицинском отсеке.

— Я к твоим услугам, пара моего брата, — спокойно ответил он. — Что могу для тебя сделать?

Лив мгновение всматривалась в него и пыталась понять. По словам Софии, за проведенное на Земле время он стал совсем другим. Очевидно, весьма пугающим. Но Лив не видела никаких признаков этого. Его клыки ничем не отличались от других зубов, а глаза напоминали ледяные голубые озера. Однако Лив заметила в них печаль, которой не видела в прошлый раз. Это было тихое отчаяние, вызывавшее сочувствие.

Что ж, он сделал свой выбор, напомнила она себе. И Брайд, и Софи рассказали ей, что Сильван решился на церемонию очищения, чтобы избавиться от нежелательных чувств к Софии. И, вероятно, это к лучшему — Лив не могла себе представить более не подходящую друг другу пару. Но с тех пор как они вернулись с Земли, почти неделю назад, оба выглядели спокойными и грустными. Лив хотела бы знать, что сделать, чтобы поднять им настроение, но не похоже, чтобы это помогло. И поскольку Софи и Сильван избегали друг друга словно чумы, то не могли поговорить и помочь друг другу.

— Мне кое-что нужно, — тихо ответила она Сильвану, когда тот подошел к ней. — У тебя есть тест на беременность? Я обошла на станции все магазины земных товаров, но ни одного не нашла.

Сильван нахмурился:

— Потому что стандартный земной тест на беременность ничего не покажет, если женщина беременна от воина Киндред.

— Тссс! — Лив оглядела оживленную медицинскую станцию. — Мы можем поговорить об этом в более уединенном месте?

— О, конечно. — Он провел её в отсек, где хранились медикаменты. Пока он рылся в шкафчиках, Лив закрыла двери. — Думаю, у меня есть здесь всё необходимое… — сказал он, наконец обернувшись. — Мне придется взять у тебя кровь на анализ — вообще-то, много крови.

— Всё в порядке, — сказала Лив, не сводя взгляда с огромной иглы в его руках. — Дерьмо, вам ребята, нужно запастись маленькими иглами, если вы собираетесь лечить и обследовать здесь невест с Земли так же, как своих воинов, — посетовала она, протирая руку антисептиком. — Знаешь, не у всех у нас вены словно пожарный рукав.

— Я закажу партию, как только ты порекомендуешь мне хорошего поставщика, — сказал он. — Боюсь, будет слегка больно.

Лив вздрогнула, когда он ввел иглу в вену. Сильван сделал это быстро и ровно, так что несмотря на ужасно большую иглу, оказалось не так больно, как могло быть.

— Слегка пощипет, да? — пробормотала она.

— Ты хорошо держишься. Так что я угощу тебя сладким.

— Спасибо. Я не боюсь игл. — Он одарил её одной из своих редких улыбок, показав двойные клыки, на данный момент вполне маленькие и безобидные.

— Ха-ха. — Лив ухмыльнулась ему, с радостью заметив, что он всё ещё способен шутить. — Знаешь, — заметила она, пока он забирал пробирку за пробиркой с кровью. — Хорошо, что я единственная, кого ты решил колоть, а не…

— Не что? — Он пристально посмотрел на нее.

— Хм… — Лив нахмурилась, боже, она действительно сейчас собралась в это вмешаться. — А не Софию, — неохотно ответила она. — Она боится игл. С детства.

— Правда? — Сильван сделал вид, что ему всё равно, и закончил брать кровь, но Лив знала, он умирал от желания услышать все подробности.

— Да, правда. В детстве, когда ей исполнилось лет пять или шесть, у нее выявили ИТП.

— ИТП? — спросил он, запечатывая маленький след от укола медицинским клеем и поместив пробирки с кровью в аппарат размером с кофейную кружку. Затем Сильван ввел на клавиатуре несколько последовательных команд и сказал: — Что это?

— Это заболевание свертываемости крови. Когда селезенка атакует и разрушает тромбоциты. А без них наша кровь не может свертываться. Теоретически, даже просто содрав кожу с коленки, при такой патологии можно истечь кровью.

— Очаровательно. — Сильван скрестил руки на груди и внимательно её слушал. — Продолжай.

— Ну, сейчас от этого есть лекарства. Но поначалу единственным вариантом лечения были переливание крови и спленэктомия. Конечно, наши родители не согласились подвергать дочь такой рискованной операции, поэтому всегда выбирали переливание крови. И знаешь, при этом всегда использовалась самая большая игла.

— Конечно. — Сильван нахмурился и потер подбородок. — Значит, она перенесла все эти переливания?..

— Это делали ежедневно, и Софи ненавидела их. — Лив покачала головой. — Иногда наша мама позволяла мне сидеть рядом и держать её за руку. Именно тогда я решила стать медсестрой — хотела помогать лечить больных людей, таких как Софи. — Она вздохнула. — Бедная Софи, для нее эти процедуры оказались ужасно травмирующими. Она кричала, умоляла нашу маму не заставлять её снова и снова проходить через это, и они обе плакали. Это было ужасно.

— Она говорила мне, что не любит острые предметы, такие как… мои клыки. — Сильван посмотрел на свои ботинки. — Но никогда не рассказывала почему.

— Честно говоря, не думаю, что она позволяет себе вспоминать об этом, — откровенно сказала Лив. — Понимаешь, Софи научилась весьма хорошо хоронить в памяти плохие воспоминания.

— Это я заметил, — сухо ответил он. — Мне, словно клещами, пришлось вытягивать из нее историю об изнасиловании на вашем выпускном вечере.

— Она рассказала мне, что ты сделал с Берком Симпсоном, — тихо произнесла Лив. — Спасибо, именно это хотелось сделать и мне. Только я бы переломала ему руки и ноги.

Он печально вздохнул:

— К сожалению, Софи восприняла это по-другому. Думаю, её травмировало то, что она увидела его снова и что я сделал с ним. — Он покачал головой. — И я не могу простить себя за это.

— Ты не мог этого предвидеть, Сильван. Ты просто сделал то, что считал правильным, — запротестовала Лив. — И как я уже говорила, Софи не любит вспоминать о прошлом. Я не уверена, что она справилась с горем от смерти наших родителей — похоже, она просто боится снова чувствовать, потому что это слишком больно.

Сильван усмехнулся и покачал головой:

— Боги, ты бы слышала саму себя…

— Что? — Лив нахмурилась.

— Это так… иронично. Недавно жрица в Священной роще сказала, что у меня та же самая проблема.

Лив покачала головой:

— Вы, пара, так что всё нормально.

— Нет, это не так. — Внезапно Сильван посерьезнел. — И боюсь, мы никогда не будем парой. Как это возможно? Из-за травмы в прошлом Софи боится иголок. А у меня во рту невероятно острые клыки, которыми я хочу её укусить.

Лив нахмурилась:

— Тебе действительно нужно её кусать? Я знаю, Софи тебя любит, очень сильно любит. Но после всего, что ей довелось пережить из-за болезни, укус всё испортит.

Сильван провел рукой по короткому ежику светлых волос. На мгновение он стал неимоверно несчастным, затем лицо его разгладилось, и он покачал головой.

— Боюсь, «укус», как ты выразилась, часть связывающего секса Блад-Киндредов. На самом деле это часть любого секса у нашего вида.

— Это очень плохо, Сильван. В таком случае не знаю, что тебе посоветовать. Но… это действительно важно для тебя? Брайд сказал, что ты поклялся никогда не брать невесту. И вообще, я думала, ты прошел через церемонию очищения, чтобы избавиться от чувств к Софии.

Он опустил взгляд вниз.

— Жрица освободила меня от клятвы и отказалась провести очищение. Она сказала, что я не дал Софи шанса проявить свою любовь ко мне. Но сейчас я не знаю, как к ней подступиться.

— Прежде чем начать ухаживать за ней, дай ей время, — посоветовала Лив. — Конечно, ты сейчас не давишь на нее, и это хорошо, но когда ты востребуешь Софи, не пытайся слишком сильно оберегать её, не трогай всех, кто когда-либо её обижал. Софи не в восторге от альфа-мужчин.

— Да, она сказала мне то же самое. А ещё сказала, что я не её тип мужчины, — признался Сильван.

— Честно говоря, нет, — откровенно согласилась Лив. — Но я не знаю, какой тип мужчин предпочитает Софи. Она так долго ни с кем не встречалась всерьез, что об этом трудно судить. Просто… будь с ней нежен, Сильван. Как ты знаешь, в прошлом она много страдала. И для нее довериться кому-то большая проблема. Если ты потеряешь её доверие, то вернуть его будет очень трудно.

Он вздохнул:

— Спасибо за совет, пара моего брата. Скажи, она всё ещё страдает той болезнью, о которой ты говорила? Похоже, когда мы были на Земле, у нее не было проблем со свертываемостью крови. Я знаю — мне пришлось исцелять её несколько раз.

— Да, она рассказала мне. — Лив хмыкнула. — Нет, лекарство появилось через несколько лет после того, как ей выставили этот диагноз — Софи вылечили одну из первых. Наши родители всегда оберегали её, и это одна из причин, почему она стала такой талантливой художницей. Ей не разрешалось бегать на улице и играть с остальными детьми. Ей пришлось сидеть взаперти с красками и цветными карандашами.

— Я видел несколько её картин — как во сне, так и наяву, — тихо вымолвил Сильван. — Она слишком талантлива, хотя, возможно, я слишком великодушен к её картинам.

— Она рисует вещи такими, какими их видит. Думаю, её искусство единственное место, где она честна сама с собой, — сказала Лив. — Если она нарисовала тебя сильным, красивым, храбрым, то действительно видит тебя именно таким.

— Во всяком случае, видела, — пробормотал он, опустив взгляд вниз.

— Думаю, она по-прежнему видит тебя именно таким, — задумчиво ответила Лив. — Но… считаю, она боится. И того, что ты хочешь сделать с ней, и того, что из себя представляешь. Ты большой мужчина, Сильван, как и любой воин Киндред. Софи осознает, что сможет справиться с мужчиной вроде тебя, но всё же боится. Просто дай ей немного времени, хорошо?

— Хорошо, — кивнул он.

— Кстати, о времени, когда я получу результаты? — Она кивнула на маленький серебряный аппарат, куда он загрузил пробирки с кровью.

Сильван взглянул на аппарат. Насколько Лив видела, конфигурация огоньков на нем, казалось, несколько изменилась.

— Прямо… сейчас, — сказал он, нажав последнюю кнопку на панели управления. Аппарат тихо запищал, и из отверстия, куда он вложил пробирку с кровью, появился маленький голубой цветок.

— Что это? — спросила Лив, принимая цветок. Он казался нереальным, напоминал земной барвинок, но с шелковистыми голубыми лепестками, и источал нежный сладкий аромат, похожий на детский лосьон.

— Твой ответ, — проговорил Сильван. — Если бы результаты были отрицательными, ты получила бы белый цветок. Если бы это была девочка, то розовый — действительно очень редкий результат.

— Но голубой означает… — Лив посмотрела на него с безумно колотящимся сердцем. — Маленький мальчик? Я вынашиваю мальчика?

— Да, — на полном серьезе ответил Сильван. — Так что я первый поздравлю тебя, пара моего брата, и желаю безопасной, здоровой беременности и легких родов.

— Боже мой! — Лив оказалась настолько взволнована, что не могла вымолвить ни слова. Вместо этого молча бросилась вперед и обняла его. Сначала Сильван застыл, явно удивленный такому проявлению эмоций. Затем слегка расслабился и осторожно приобнял её в ответ. — Подожди, я расскажу Брайду, — воскликнула она. — Вот он удивится!

— Он будет настолько доволен и горд, что испортит всем жизнь. — Сильван улыбнулся, когда она наконец отпустила его. — Ты сразу ему расскажешь?

— Да, сначала ему, а затем девочкам. Ох, Софи так обрадуется, что станет тетей!

— А я рад стать… как ты это называешь?

— Дядя. Ты станешь дядей малыша. — Лив усмехнулась. — Ох, у меня так много дел! И нет времени, чтобы всё успеть.

— У тебя много времени, — заверил её Сильван. — Судя по результатам и размеру цветка, у тебя сейчас первый квадроместр.

— Первый что? — Лив нахмурилась. — Ты ведь имел в виду триместр?

— Нет. — Он покачал головой. — Выносить малыша Киндредов до срока займет у тебя двенадцать ваших земных месяцев, а не девять. Значит, Оливия, у тебя много времени, и ты всё успеешь.

— Вау. — Лив слегка смутилась. — Хм… целый год, да? Вы, ребята, должны упоминать об этом в брошюрах.

— Мы ничего не скрываем, — запротестовал Сильван. — Вам просто нужно спрашивать об этом.

Лив рассмеялась:

— Верно, я сейчас так взволнована, что мне всё равно. Хотя на одиннадцатом или двенадцатом месяце я возможно захочу застрелиться. Или Брайд сам меня пристрелит.

Сильван одарил её одной из своих редких кривых улыбок.

— Пойди и скажи ему прямо сейчас, до того как появится желание застрелиться.

— Скажу. — Она приподняла бровь. — И расскажу девочкам, чего ожидать, если их востребует Киндред. Знаешь, мы шутили о том, что придется вынашивать шестнадцатифутовых инопланетных младенцев, но никто из нас не догадывался, что на это уйдет целый год.

Он снова помрачнел:

— Передай Софии, пусть не переживает. Я никогда не востребую её, зная, что она меня не хочет. А потому ей не нужно бояться вынашивать моего сына.

— О, Сильван… — От его печального взгляда Лив на мгновение позабыла о собственном счастье.

«Софи ошиблась, — подумала она. — Он неравнодушен к ней, действительно неравнодушен. И страдает, потому что невероятно сильно её любит. Так же как страдал от любви ко мне Брайд, пока я наконец не согласилась стать его».

Импульсивно она шагнула вперед и обняла Сильвана.

— Не сдавайся, — прошептала она ему на ухо. — Понимаю, сейчас всё кажется безнадежным, но помнишь, точно так же все было у нас с Брайдом? И у нас теперь всё хорошо.

Сильван улыбнулся ей:

— И даже больше, чем хорошо. Забудь о моих проблемах, Оливия — давай, иди расскажи моему брату, что он скоро станет отцом.

— Хорошо. — Она похлопала его по руке. — Просто знай, что я волнуюсь за тебя.

— Спасибо. — Он кивнул. — Иди и не говори ни слова. Просто передай Брайду цветок. Он сам всё поймет.

Всё ещё ощущая беспокойство, Оливия покинула медицинский отсек. Она не могла дождаться, когда расскажет Брайду о пополнении в их семье, и хотела, чтобы её сестра испытала такое же счастье. Если бы Софи и Сильван преодолели свои разногласия… но Лив не представляла, как им это удастся. Потребность Сильвана кусать каждый раз во время секса представляла серьезную проблему для Софи с её фобией. Хотя, если Лив смогла приспособиться к брачному узлу Брайда, то её близняшка обязательно справится с клыками Сильвана. Не правда ли?

Ради взаимного счастья Софи и Сильвана Лив очень надеялась, что сестра сможет.

* * *

— Год? В самом деле? Целый год? — Глаза Кэт были размером с блюдца. — Это серьезно всё портит, Лив. — Она развернулась на диване, чтобы налить себе ещё чашечку клавы.

Ранее Оливия загадочно попросила их собраться в гостиной их с Брайдом апартаментов, чтобы сообщить очень важные новости. Рано утром Брайда срочно вызвали на совещание, а потому они с девочками могли поболтать наедине. Но до сих пор гораздо больше ели, чем говорили.

— Не думаю, что всё так уж плохо. — Софи снова обняла сестру — казалось, она не могла остановиться, с тех пор как Лив рассказала им новости. — Это даст тебе побольше времени, чтобы всё подготовить. Детская, кроватка…

— Тебе легко говорить, что всё не так уж плохо. А если бы ты проходила беременной целый год? — возразила Кэт.

— Я слышала, что срок беременности ещё дольше у невест Твин-Киндредов. — Оливия игриво пихнула её в бок. — Потому что для развития их детей, а это всегда будут близнецы, требуется больше времени.

— Фу, даже не шути об этом! — Кэт взглянула на нее. — Знаешь, это не смешно.

— А вот Дип и Лок так не думают, — с улыбкой сказала Софи.

— Кстати, ты всё так же громко и ясно слышишь мысли Тра-ля-ля и Тру-ля-ля? — спросила Оливия.

— Нет, слава богу. — Кэт приложила руку к голове и облегченно вздохнула. — Это наконец прошло. Знаю, звучит странно, но никогда не думала, что настолько обрадуюсь тому, что осталась одна в собственной голове.

— Дорогая, ничто не выглядит странным, когда ты спариваешься с Киндредом, — сказала Оливия, заправляя светлый локон за ухо. — А что насчет головной боли?

Кэт нахмурилась:

— Осталась лишь легкая боль — словно крошечные молоточки стучат по затылку. Но всё не так плохо, как было.

— Это меня беспокоит. — Софи нахмурилась, глядя на нее. — Разве это не может быть признаком какой-то более серьезной болезни? — Она оглянулась на своего близнеца, словно ищя подтверждения. — Как субдуральная гема— чего-то там?

Оливия улыбнулась:

— Ты имеешь в виду, субдуральная гематома? Не волнуйся, Софи, она обычно возникает после травмы, от тяжелого удара по голове, а не из-за странных менаж-отношений с горячими близнецами Киндред.

Кэт скрестила руки на груди:

— Опять же, не смешно. Даже если бы я когда-либо решилась на это, они просто разорвут меня пополам.

— Извини, не могла удержаться от шпильки, — казалось, Лив с трудом сдерживала улыбку. — Знаешь, Джиллиан никогда не жаловалась на своих муженьков-близнецов. Она практически всегда трещит о том, насколько восхитителен их секс втроем.

— Да, но честно говоря, Джиллиан никогда не блистала умом, — сказала Кэт. — Имею в виду, что не без причины же она стала капитаном школьной команды болельщиц, а не президентом шахматного клуба, понимаешь?

Софи постаралась не рассмеяться:

— Кэт, ты такая злая.

— Ладно, это немного стервозно с моей стороны, — призналась Кэт, уголок её рта дернулся вверх. — Просто меня всё это так пугает. Я хочу сказать…

— Лилента?

Подняв глаза, все увидели Брайда на пороге зоны для приготовления пищи. Прямо за ним маячил Сильван, на которого Софи безуспешно пыталась не смотреть. В своей светло-голубой униформе он выглядел особенно красивым. Они с Брайдом были чрезвычайно серьезными.

— Брайд, ты вернулся. — Вскочив с круговой скамейки, Оливия подбежала к нему, чтобы поцеловать. Но тут же отпрянула и с беспокойством посмотрела на него. — Всё хорошо?

Брайд тяжело вздохнул и провел рукой по черным волосам.

— Ты, вероятно, так не подумаешь. Высший совет завершил анализировать то, что произошло на Земле, когда шаттл Сильвана и Софи разбился, и чем это всем грозит с точки зрения безопасности.

— Мы только что вернулись с дачи показаний, — сказал Сильван. — И боюсь, они остались недовольны, когда я в подробностях рассказал им, что произошло.

— Что это означает для нас? — с тревогой спросила Оливия.

Брайд обнял её за плечи и притянул к себе.

— Это значит, они хотят отослать Софию с материнской станции.

— Что? — одновременно воскликнули все три девушки.

— Куда именно отослать? — потребовала ответа Кэт.

— Туда, где Скраджи не смогут её найти, — сказал Брайд.

— В безопасное место, — добавил Сильван.

— Мне жаль, сестра моей пары, — обратился Брайд к Софии, словно в оцепенении сидевшей за столом, она пыталась осознать только что полученную информацию. — Совет постановил, что до тех пор, пока ты находишься здесь, на орбите Земле, безопасность материнской станции подугрозой. Они не знают, почему Скраджи идут за тобой, и пока не выяснят это, хотят отослать подальше отсюда.

— Куда? — спросила Софи, пытаясь говорить спокойным голосом. — Я же могу вернуться на Землю? Там есть много мест, где урлики меня не достанут…

— Они не хотят возвращать тебя на Землю, — сказал Брайд. — Ты должна отправиться на Транк-Прайм. Не переживай — это всего лишь в пятидесяти световых годах отсюда.

— Всего пятьдесят световых лет? — Оливия изо всех сил пыталась вывернуться из объятий Брайда, чтобы посмотреть на него. — Ты серьезно говоришь мне, что Высший совет Киндредов решил, будто мы находимся в такой огромной опасности, что Софи нужно отослать в далекую-далекую галактику?

— Лив, всё хорошо. — Софи подняла руку, прежде чем её близнец окончательно разошлась. — Послушай, я не возражаю, на самом деле не возражаю. — На самом деле она испугалась до смерти, но гордо вскинув подбородок, пыталась скрыть это.

— Ну, зато я возражаю, — возмутилась Оливия. — Это же просто смехотворно!

— Лив… — Софи обняла сестру. — Я не желаю оставаться и подвергать опасности тебя и ребенка. Если они считают, что мне нужно уехать… я уеду. — Она взглянула на Брайда. — Там же говорят по-английский, как вы ребята?

— Нет. Но перед отъездом тебе введут универсальный переводчик, — заверил он её. — И кроме того, ты поедешь не одна. Транк-Прайм — родной мир Сильвана — он поедет с тобой. — Он кивнул на Сильвана, который серьезно кивнул в ответ.

— Надеюсь, ты не против, София, — сказал он, впервые обратившись к ней. — Я заверил Совет, что ты никоим образом не связана со мной, но они всё же решили, что так будет лучше, потому что и раньше я защищал тебя.

— О. — Софи охватили смесь облегчения и беспокойства.

«Не одна!» — прошептал голос в её голове.

С другой стороны, теперь ей придется постоянно находиться в непосредственной близости от Сильвана. И в последний раз это закончилось плохо, очень плохо.

— Сильвана обвинили в том, что он подверг Софию опасности, — сказал Брайд Оливии. — Он не стал возражать и поклялся сделать всё, что в его силах, чтобы её защитить.

— Ну, если Сильван будет рядом с ней… — Оливия, казалось, слегка успокоилась.

— Я защищу её ценой собственной жизни, — поклялся Сильван.

Оливия улыбнулась ему:

— Знаю, что защитишь. Просто… мне не нравится, что моя единоутробная сестра будет так далеко от меня.

Сестры крепко обнялись. Кэт тоже присоединилась к ним, и на мгновение Софи почувствовала себя абсолютно окруженной их любовью и поддержкой.

Глубоко вздохнув, она посмотрела на Сильвана:

— Хорошо. Когда мы выезжаем?

— Немедленно. Портал для перемещения уже готов и открыт. А у меня с собой твой переводчик. — К ужасу Софи, он показал ей огромную иглу для подкожных инъекций. — Мне жаль, — сказал он. — Оливия рассказала мне, как ты относишься к уколам, но боюсь, это единственный способ. Имплант-переводчик на самом деле специальный штамм бактерий, он образует колонию в отделе твоего мозга, отвечающего за распознавание языков, и позволяет мгновенно понимать чужую речь.

— Боже. — От одного взгляда на иглу по коже Софи прокатились мурашки.

— Подожди. — Оливия, подняв руку, остановила Сильвана. — Ты знаешь, что я доверяю тебе, но у этого имеются какие-либо противопоказания? Его раньше проверяли на людях?

— Единственный побочный эффект — улучшение кратковременной памяти, и да, многим невестам Киндредов сделали точно такую же инъекцию. Мы не ставим её лишь беременным женщинам, — добавил Сильван. — Просто в качестве предосторожности.

Лив взглянула на нее:

— Мне жаль, Софи. Похоже, нужно сделать этот укол, иначе ты не сможешь общаться.

София попыталась рассмеяться:

— Да, отлично, насколько необходимо мне знать, о чем там будут говорить другие?

— Поверь мне, — мрачно ответил Сильван. — На Транк-Прайм тебе это понадобится.

— Сильван прав, — сказал Брайд, внезапно вздрогнув. — Это не самое простое место в мире. Тебе действительно придется быть начеку.

Софи глубоко вздохнула и выдохнула, пытаясь успокоить нервы. Затем посмотрела на Сильвана:

— Ладно, можешь ставить свой укол, но не обессудь, если меня вырвет на тебя, или если я грохнусь в обморок, или и то, и другое сразу.

— Садись, — деловито приказала Лив. — Мы с Кэт будем держать тебя за руки и морально поддерживать.

— Простите, — извинилась София, когда они уселись по обе стороны от нее на круглой скамейке. — Мне ненавистно, что я веду себя, как ребенок.

— Всё хорошо, — заверил её Сильван. — И обещаю, всё сделаю как можно быстрее.

— У меня действительно плохие вены, — тихо сказала София. — Они совсем тонкие и всё время куда-то убегают.

— Это правда маленькая иголка, — уверяла её Оливия. — Он воткнул в меня такую же, чтобы взять кровь на анализ для определения беременности, и я почти ничего не почувствовала.

— Да, но ты не такая слабачка, как я. — Софи протянула руку, чувствуя себя жертвенным агнцем.

Сильван протер тампоном внутренний сгиб её локтя, и Софи от резкого запаха антисептика едва не стошнило.

«Я же свалюсь в обморок только от одного запаха», — подумала она, бледнея. Её сердцебиение участилось, дыхание стало поверхностным.

— Боже, — прошептала она, сжав руку Лив. — Я не знаю… не знаю, смогу ли сделать это.

— У тебя получится, — прошептала Лив сестре, сжав её плечо. — Держись, Софи, с тобой всё будет в порядке.

— Мне жаль, — пробормотал Сильван, вставая перед ней на колени. Затем она почувствовала, как игла скользнула в вену, и по руке заструился жидкий огонь.

Софи ахнула, из глаз брызнули слезы.

— Оно обжигает! Оно должно так обжигать?

— Только на мгновение, — заверил её Сильван. При этом его голос звучал странно, и Софи посмотрела на него.

Увиденное отвлекло от струящегося по венам огня. В его ледяных голубых глазах блестели слезы, а на лице отражалась боль.

— Сильван? — прошептала она. Высвободив руку из успокаивающей хватки Кэт, она потянулась к его щеке.

— Прости. Мне ненавистно причинять тебе боль. — Его низкий голос охрип от эмоций. Сильван, моргнув, быстро отвернулся.

— Всё в порядке, — тихо сказала она, когда он вытащил иглу и запечатал ранку густым медицинский клеем. — Ты ничего не мог поделать.

— Но я не хотел причинить тебе боль, — ответил он яростно и снова взглянул на нее. — Я никогда не желал причинять тебе боль, София.

— Я знаю, — прошептала она.

Долгое время они просто смотрели в глаза друг другу, а затем Кэт тихо кашлянула:

— Хм, не хотелось бы прерывать ваш столь личный момент, но не могли бы вы повторить?

— А? — София обернулась, смотря на подругу.

— Кэт права. — Оливия озадаченно нахмурилась. — Сейчас вы оба говорили на абсолютно незнакомом языке. Вообще-то, очень похожем на французский.

Сильван смутился:

— Должно быть, я перешел на свой родной язык. И София ответила мне на нем же.

— Вау, — изумилась Софи. — Это сработало так быстро?

Он кивнул:

— Тебе достаточно услышать несколько слов любого языка, и бактерии-переводчики сделают всё остальное. Итак. — Он встал и прокашлялся. — Ты готова отправляться?

— Наверное, у меня нет выбора. — Софи тоже встала, ощущая легкую слабость. — У меня есть несколько минут, чтобы собрать вещи?

Брайд взглянул на свой хронометр:

— Десять минут, не больше. Совет может не спешить с принятием решения, но всегда ожидает, что оно будет выполнено немедленно.

— Но этого мало, — запротестовала София. — Мои вещи раскиданы по всей спальне Кэт. — Она предпочла остановиться в апартаментах подруги, а не сестры, чтобы не смущаться, услышав «сексуальные забавы» Лив и Брайда, как в шутку говорила Кэт.

— Просто упакуй личные вещи: туалетные принадлежности и нижнее белье, — порекомендовал Сильван. — Не беспокойся об одежде.

— Не беспокойся об одежде? Ты ожидаешь, что я буду ходить в нижнем белье весь день? — спросила она, не задумываясь. — Хм, я имела в виду… — Она смущенно покраснела.

— Знаю, что ты имела в виду. — По обманчиво мягкому голосу Сильвана она поняла, что он помнил, как она выглядела обнаженной. — Но нет, я этого не ожидаю. Твоя одежда не подходит для климата Транк-Прайма. Когда прилетим на место, нам придется купить тебе новую одежду.

— Слышала? Первое, что тебе нужно будет сделать, — пройтись по магазинам. — Кэт схватила её за руку. — Звучит восхитительно! Пойдем быстренько соберем твои личные вещи. — Она и Лив подтолкнули Софи отправляться собираться.

Едва опомнившись, Софи уже оказалась в апартаментах Кэт, собирая в сумку свои трусики, лифчики и ночные сорочки, а так же средства для ухода за волосами так быстро, как Лив и Кэт передавали их ей.

— Софи, — позвала её Лив, пока они собирались. — Я хотела тебе кое-что рассказать, но отвлеклась, сообщая всем новость о моем маленьком мальчике. — Она нежно провела рукой по своему ещё плоскому животику.

— Что ещё? Плохие новости? — с тревогой спросила Софи.

— Ну, это зависит от того, как ты всё воспримешь, — осторожно сказала Лив. — Э-э-э… как бы мне тебе сказать?

— У вас только две минуты, — сообщила ей Кэт, упаковывая в сумку Софии очередную охапку нижнего белья. — И что бы ни хотела сказать, говори быстро.

Оливия нахмурилась:

— Хорошо. Сильван не прошел церемонию очищения. А значит, всё ещё испытывает к тебе чувства, Софи.

Кэт закатила глаза:

— Любой, у кого есть хоть толика мозгов, догадался бы обо всем, просто наблюдая за ними. Сильван по уши влюблен в нее и разве что не целует землю, по которой она ходит.

— Девочки! — Софи снова почувствовала, что краснеет. — Пошли.

— Извини, но я должна была рассказать тебе. — Лив сунула расческу и несколько заколок для волос в руки Софи. — Я обещала замолвить за него словечко перед тобой. Ты знаешь, что он всё ещё тебя любит?

— Правда? — Софи на мгновение почувствовала прилив счастья, а затем снова помрачнела. — Но как насчет его обета никогда не брать невесту?

Сестра пожала плечами:

— Он сказал, что жрица освободила его от обета.

— О. — София прикусила губу. — То, что он не прошел церемонию очистки и освобожден от обета, конечно, хорошо, но это не главное. Я имею в виду, что…

— Знаю, укус, — сказала Лив.

— Дело не только в том, что он хочет меня укусить, — запротестовала она. — Он хочет заполнить меня своей сущностью.

— Его что? — Кэт и Лив нахмурились, пока София поспешно объясняла:

— …и я просто не могу себе представить, что каждый раз при занятии сексом буду ощущать тоже самое, что и недавно, когда мне вводили иглу, только в четыре раза сильнее, — закончила она.

— Не могу сказать, что виню тебя. — Кэт покачала головой. — Дерьмо, и почему с этими Киндредами ничего не может быть нормальным? Они все хотят или ввести что-то в тебя, или трахнуть, или…

— Или любить тебя, — твердо закончила Оливия. — Возможно, это не так уж плохо, Софи.

— Да, но единственный способ выяснить это — попробовать, — возразила Кэт. — И поскольку это часть их связывающего секса, она не сможет отказаться, если всё окажется чертовски болезненным. Киндреды не разводятся, помнишь?

— Она может не пробовать, а просто спросить, — заметила Оливия. — Она отправляется на планету, полную женщин, спаривающихся с Блад-Киндредами. — Она взглянула на Софи. — Найди женщину, которой сможешь довериться, и поговори с ней.

— Попробую, — нерешительно сказала Софи. — Но честно говоря, я доверяю только вам двоим.

— Не говоря уже о том, что они могут думать по-другому, — выдала Кэт. — Хочу сказать, если женщин там кусают каждый раз при занятии сексом, они могут думать, что при этом нормально испытывать боль. Как отношения сабмиссив-доминант. Но Софи не настолько странная.

— Вряд ли. — Софи вздрогнула и посмотрела на свою пухлую дорожную сумку. — Это всё? Надеюсь, что да, потому что туда навряд ли ещё что-то влезет.

— Думаю, что всё. — Оливия нахмурилась. — О боже, София, мне бы очень хотелось, чтобы ты не уезжала. Обещай позвонить, как только доберешься.

— Через пятьдесят световых лет? Я попробую, но не знаю, сможем ли мы связаться по тинк-ми, — с сомнением проговорила Софи.

— Не сможем, но вы будете общаться через смотровой экран корабля.

— О! — Софи, подняв взгляд, увидела в дверном проеме Сильвана. — О, хм, спасибо, — тихо ответила она. — «Боже мой, как долго он там стоял? Сколько он слышал?» — Она не могла этого сказать по его непроницаемому лицу, а спросить не решилась.

— Мы должны идти, сейчас. — Сильван забрал из её рук сумку и быстро застегнул молнию, хотя содержимое выпирало наружу. — Пойдем, межпространственный портал потребляет огромное количество энергии, и он уже давно открыт.

— Отлично. Я готова. — Софи обернулась, в последний раз обнимая Кэт и Лив. — Я дам вам знать, когда окажусь в безопасности, — отважно сказала она. — Люблю вас.

Сильван вывел её из апартаментов и направился быстрым шагом по длинному металлическому коридору, когда Кэт и Лив крикнули «Я люблю тебя» из дверного проема апартаментов Кэт.

Софи обернулась, послала им воздушный поцелуй, задаваясь вопросом, увидит ли она их когда-либо снова.

Глава 25

— Время пришшшло. Они готовятссся открыть портал.

— Я знаю. Наши приборы обнаружили всплеск энергии сразу же. — Зарн кивнул, не отводя взгляда от фигуры в капюшоне на металлическом троне.

За всеотцом стояла новая персональная охрана. Четверо недавно выращенных в инкубаторе воинов, каждый восемь футов ростом, невероятно мускулистые, они тихой стеной стояли за спиной всеотца.

— Знакомься, Альфа, Бета, Гамма и Дельта. — Всеотец кивнул в сторону горы мускулов за своей спиной. — Я подумал, было бы разумно увеличить свою охрану. Их вырастили и обучили по моим личным требованиям.

«И я не имел к ним никакого отношения. Даже не знал о них до этого момента. Это плохой знак».

— Они выглядят очень… компетентными, — проговорил Зарн.

— Более чем компетентные — смертоносные. — Красные глаза вспыхнули. — Но я пригласил тебя сюда не просто полюбоваться на моих новых охранников.

— Знаю, — тихо произнес Зарн.

Он ожидал этого вызова много дней — с тех пор как попытка урликов захватить земную девушку провалилась. Они действовали по приказу Зарна, который он отдал вопреки воле всеотца. И всё же, хотя детали этого неудавшегося похищения давно были известны всеотцу, с тех пор Зарна впервые вызвали в тронный зал. Он почти надеялся, что всеотец простил или забыл о его небольшом самоуправстве. Почти. Но он слишком хорошо знал всеотца. Скорее всего, он просто выжидал, взращивая в Зарне страх от предстоящего наказания, чтобы потом, смакуя, упиваться его сладкой болью.

— Я не забыл о твоем неповиновении в вопросссе похищщщения девушшшки. — От его тихого шипения Зарн подумал, что всеотец, должно быть, читает его мысли, и быстро поднял взгляд. — Однако, из этого мы извлечем пользу, — прошипел он. — Маркер, который оссставила альфа-сссука, укусссив девушку, может оказаться очень полезным, осссобенно теперь, когда я утратил сссвязь с сссознанием воина.

Зарн удивился, хотя постарался не показать этого. Он не помнил, когда в последний раз получал от всеотца похвалу.

— Его разум ускользает от вас? — осторожно спросил он.

Всеотец в отвращении зашипел:

— Он наверняка посетил одну из своих чертовых жриц. Его ненависть и ярость подавили, что затрудняет чтение мыслей.

— Ну, по крайней мере, с маркером, мы сможем отследить девушку где угодно — если будем находится в относительной близости от нее. Конечно, если они не уедут на слишком большое расстояние…

— Они могут быть и в тысссячах сссветовых миль от отцовссского корабля, и всссе равно будут у меня как на ладони. — Костлявые пальцы всеотца внезапно сжались, словно захлопнулась ловушка. — Разве тебе не интересссно знать как?

— Уверен, ты расскажешь мне, когда придет время.

— Я готов. И ты всссе узнаешшшь. Но сссначала пришшшло время для быссстрого наказания.

— Что? — Зарн отшатнулся и наткнулся на охранника. — Но, отец, я думал, вы же сказали, что маркер оказался полезен. Вы сказали…

— Я сссказал, что твое сссамоволие принесссло пользу, да. Но ты приказал урлику атаковать не только для того, чтобы оссставить маркер, не так ли? — Полыхающие красные глаза неотрывно следили за Зарном из-под капюшона. — Ты хотел бросссить мне вызов. Принесссло это пользу или нет, я не оссставлю твое сссамоволие безнаказанным. Подойди. Вссстань на колени.

— Я… не хочу. — Слова с трудом вырывались из его горла, но Зарн не мог сдержаться, он всю жизнь прожил под садисткой тиранией своего отца и устал сгибаться под его жестокой волей.

— Подойди. Встань на колени. — В этот раз его слова источали мощь, которой Зарн не ощущал раньше, но часто видел, как её использовали на других. Зарну показалось, что внезапно словно стальные тросы обвились вокруг его рук и ног — тросы, которые дергали за его конечности, будто он был большой марионеткой.

— Я… не… не… желаю… — снова прохрипел он. И всё же ощущал, как его ноги передвигаются даже против его воли. У Зарна не осталось времени защитить свой разум.

«Что если он узнает…» — он резко оборвал собственные мысли. Если он хочет сохранить свою тайну, то ни о чем не должен думать.

— Маленькое наказание, — пробормотал всеотец, вынуждая Зарна упасть на колени. — Но не очень болезненное…

Ненавидя отца всей душой, Зарн поднял взгляд, чтобы встретить боль, преследующую его с рождения.

Больше ему ничего не оставалось.

* * *

Каждый раз после этого он ощущал себя опустошенным. Всеотец отдал конкретный приказ:

— Иди в ангар и передай капитану эскадры приготовить новый корабль. Ты будешь пилотировать сам. Ты и никто другой. В нужное время, когда я дам подам сигнал, ты похитишь девушку и привезешь её ко мне.

— Да, отец, — пробормотал он онемевшими губами. Его ненависть была так сильна, но дух слаб. Настолько слаб, что он рисковал снова не повиноваться отцу, хотя знал, что это повлечет за собой дальнейшее наказание.

Коридор к его личным апартаментам казался длиннее, чем обычно. Всеотец никогда не появлялся в этом конце корабля, предпочитая проводить большую часть времени в тронном зале. Металлической трон с гравировкой из светящихся зеленых рун был символом его власти и частично источником страха, который он источал, как любой другой мужчина, телесный запах.

В эту часть корабля, где находилось большинство инкубаторов и питомников урликов, всеотец никогда не заглядывал, именно поэтому Зарн выбрал личные апартаменты здесь. Однако это оказалось нелегко. Чтобы заполучить это место, он убил трех самых надежных советников всеотца и генерала армии Скраджей. Зарн не жалел об их смерти. Только с помощью насилия и кровопролития он вырвался из тронного зала и заслужил иметь собственные апартаменты.

Место, где он смог бы уберечь свой секрет.

Подойдя к пластиково-стальной трехслойной двери, Зарн ввел в панель управления сложный код, известный только ему. Это была комбинация рун, символов, цифр и букв, которые менялись каждый день, и знал этот код только он сам. Войдя в апартаменты, Зарн запер за собой дверь. И лишь тогда вздохнул с облегчением.

— Санджа? Иди сюда, девочка, — тихо прошептал он, осторожничая, даже несмотря на то что стены его апартаментов были звуконепроницаемы. С всеотцом любая предусмотрительность лишней не бывает.

Из его спальни послышалось тихое поскуливание. Зарн расслышал в нем вопрос и ответил утвердительно. Он научил её никому не доверять — даже ему — без кодового слова.

— Зеленые глаза, — пробормотал он и услышал тихий, радостный лай, прежде чем Санджа выскочила из-за угла и кинулась к нему.

— Полегче, девочка! Полегче! — Зарн почувствовал, что улыбается — такое незнакомое для него выражение и в то же время такое естественное, когда рядом с ним находился его питомец.

Санджа радостно запыхтела и завиляла обрубком хвоста. Зарн сожалел, что не смог спасти её от увечья — все урлики рождались с мягкими гибкими ушами и длинными пушистыми хвостами — Санджа была бы красавицей. Но он не смог спасти её от медицинского увечья, благодаря которому её прекрасные ушки превратились в заостренные, стоявшие торчком уши, а вместо хвоста остался обрубок. Но, по крайней мере, он спас её от имплантации чипа, усиливающего обоняние и агрессию во взрослом урлике, тогда их глаза становились такими же злобно-красными, как у него и всеотца.

Ему пришлось убить мастера питомника, чтобы незаметно забрать её. Зарн не жалел о его смерти. Он пойдет на всё, чтобы сохранить свою тайну.

Санджа вскочила, поставила передние лапы на его плечи и облизала лицо. Ощутив соль от слез на его щеках, она снова тихонько заскулила, её большие карие глаза наполнились беспокойством. Зарн знал, она поняла, что он недавно пережил, и беспокоилась о нем — даже немодифицированный урлик обладал умом и яркими чувствами десятилетнего ребенка.

— Всё хорошо, девочка. Я в порядке. — Он потрепал её за ушами, и она снова радостно заскулила, убедившись, что с хозяином всё хорошо.

— Мне нужно будет на некоторое время уехать, — с сожалением сказал Зарн. — Не знаю, как надолго, но автоматическая кормушка позаботится о тебе. Ты же знаешь, я буду скучать по тебе.

Санджа беспокойно заскулила, как всегда огорчившись, когда услышала о его отъезде. Зарн не хотел её расстраивать, но должен был рассказать о том, что ему придется уехать. Он не мог сказать, как долго будет отсутствовать и когда снова её увидит, просто не хотел, чтобы она беспокоилась. А она, конечно, будет волноваться, если однажды ночью он не явится в свои апартаменты. Со вздохом Зарн уткнулся носом в мягкий мех и вдохнул теплый животный запах.

Его питомец был единственной искоркой тепла во всем его холодном существовании. До того как спас её, Зарн ощущал, что медленно сходит с ума от окружающей его невыносимой жестокости, что всё больше и больше становится похожим на всеотца. И сейчас, ради нее, он переносил даже самые наихудшие наказания от всеотца. Санджа удерживала его в здравом рассудке, а он взамен обеспечивал её безопасность.

«И она останется в безопасности», — поклялся он.

До тех пор пока всеотец не узнает о ней.

«Он не сможет. Он никогда не вырвет это из меня», — яростно повторял про себя Зарн. Он предпринял все возможные меры, чтобы защитить свою драгоценную Санджу от отца. Даже те, которые надеялся никогда не использовать. Но ему придется пойти на это, чтобы уберечь её от костлявых лап всеотца.

Потому что Зарн слишком хорошо знал, что нет участи хуже.

Глава 26

— Итак, я не ботан, но уверена, что мы не сможем преодолеть пятьдесят световых лет без последствий для нас или для людей, которых мы оставим на планете. Разве они не состарятся, пока нас не будет?

Софи нервно наблюдала, как маленький модифицированный шаттл, который пилотировал сам Сильван, приближался к образовавшейся недалеко от материнской станции красной туманности. Этот портал для путешествий в пространстве Киндреды создавали специально разработанной ими машиной, с его помощью они путешествовали по вселенной, чтобы находить совместимые с ними расы для заключения генетических сделок. Но для нее портал выглядел как одна большая зияющая рана, открывшаяся на звездном небе.

— Так оно и было бы, путешествуй мы с нормальной скоростью. — Сильван говорил совершенно беззаботно, отчего София слегка успокоилась. — Но это не так. Фактически мы преодолеем лишь несколько сотен ярдов, — низким голосом вещал он. — Представь себе, что пространство — это лист бумаги, а наш корабль — муравей, который должен его преодолеть. Если он будет просто ползти по листу всё расстояние, это займет слишком много времени. А вот если кто-то свернет лист, мы почти мгновенно преодолеем всё расстояние до пункта назначения. Понимаешь? — Он взглянул на улыбающуюся Софи.

— Да, прекрасно. Ты знаешь, что смог бы стать потрясающим учителем? Если бы не был доктором… э-э-м, медиком.

— Приму это за комплимент. — Он снова улыбнулся лишь ему свойственной кривоватой улыбкой, которую она успела полюбить, даже несмотря на то что он так редко улыбался.

— Мне нравится твоя улыбка, — импульсивно сказала она. — Ты очень редко улыбаешься, но она освещает твое лицо.

— Спасибо, — тихим и низким голосом ответил он, встречаясь с ней взглядом.

В свете огней панели управления его глаза отсвечивали бледно-голубым, что очень понравилось Софии. Они казались гораздо менее угрожающими, чем тот кроваво-красный оттенок радужки, когда Сильван впадал в состояние берсерка. Казалось, на Земле он постоянно находился в ярости, но сейчас, думая об этом, Софи поняла, что с тех пор как они вернулись на материнскую станцию, она ни разу не видела его в подобном виде. Не то чтобы она слишком часто встречалась с ним с тех пор, но всё же…

— В последнее время ты кажешься… спокойнее, — рискнула произнести она, надеясь, что он не обидится. — С тех пор как мы вернулись на материнскую станцию. На Земле ты был, ну…

— Я не контролировал себя, — признался он откровенно. — Моя кровь воспламенилась, и я не знал, как погасить этот огонь.

— Ох. — Софи разглядывала свои руки. — Наверное, это я виновата.

— Конечно, нет, — свирепо прорычал он, и Софи уставилась на него с широко распахнутыми глазами. — Никогда не возлагай на себя ответственность за любые мои поступки, — жестко ответил он.

— Но я думала… ты пришел в ярость, потому что я не позволила тебе… ну, ты знаешь…

— Ты не была готова. — Сильван посмотрел на панель управления. Красная червоточина в космосе становилась всё ближе и ближе. — И, возможно, никогда не будешь готова, я понимаю это сейчас.

— Я… я не понимаю, — замялась Софи.

Он снова взглянула на нее:

— Я видел ужас на твоем лице, когда вернулся, отомстив твоему насильнику.

— Кстати, об этом, — начала Софи. — Мне очень жаль, что я испугалась тебя. Просто… всё вернулось… когда я увидела его снова.

— Я так и подумал, — мрачно сказал Сильван. — Извини, что невольно стал причиной твоего страха и боли.

— Нет, правда. Я…

— Но это не единственная причина. Когда мне пришлось делать тебе инъекцию бактерий-переводчиков, твой ужас стал почти осязаем. — Он покачал головой. — Как думаешь, захочу ли я видеть в твоих глазах подобные эмоции, когда возьму тебя? Когда буду любить тебя, София?

— Я… нет, — прошептала она, нервно сжав кулачки. — Нет, наверное, нет.

— Я говорил, что не желаю причинять тебе боль. — Сильван взглянул на червоточину в подпространство, находившуюся почти прямо перед ними. — Именно это и имел в виду. Я оставлю тебя в покое, клянусь.

«Ох, нет, ещё одна нерушимая клятва! — Софи знала, что он никогда не нарушит своего слова. — Пожалуйста, не говори так!»

Эти слова повисли на кончике её языка и не соскользнули лишь от внезапно озарившей её мысли. Если она попросит его не оставлять её в покое, не клясться держаться на расстоянии, это всё равно что поощрить его, подарить ему надежду. Но разве это правильно, когда она всё ещё боялась его укуса?

«Если бы ему не пришлось кусать меня, — подумала она. — Ну почему он не мог оказаться другим видом Киндредов? Не знаю, на что жалуется Кэт. Даже спариваться с близнецами было бы не так страшно».

— Прости, — сказала она вслух. — Мне правда очень жаль, Сильван.

— Давай не будем об этом говорить, — ответил он отрывисто. — Мы сейчас войдем в червоточину. Лучше всего очисти свой разум и попытайся расслабиться.

— Путешествие сквозь подпространство каким-то образом изменит меня? — с беспокойством спросила Софи.

— Не должно. Но лучше оставаться спокойной — как ты знаешь, мы пройдем через другие измерения.

На самом деле она не знала. Но прежде чем успела задать вопросы, их маленький корабль скользнул в красную червоточину в космосе, и всё, что она познала за свою недолгую жизнь, исчезло.

* * *

Сильван краем глаза наблюдал за Софи, когда они скользнули в пространственный сдвиг. Путешествовать сквозь пространство было не больно, но возникало странное ощущение, которое он испытывал не раз. Хотя переход занимал лишь несколько мгновений, время, казалось, растянулось на вечность, давая возможность пересмотреть всю свою жизнь и решить, в каком направлении двигаться дальше.

В прошлый раз он пересекал червоточину, покидая Транк-Прайм и думая лишь о Фине. Своей потерянной любви. Безнадежное желание, которому никогда не суждено было осуществиться. И теперь по иронии судьбы он снова здесь, возвращался в родной мир, при этом оказавшись в точно такой же ситуации — даже хуже.

«Я никогда не любил Фину так, как люблю Софию, — подумал он, наблюдая за её побледневшим прекрасным лицом, пока она с трепетом смотрела на экран. — То, что я чувствовал к Фине, лишь бледная тень эмоций, которые сейчас угрожают уничтожить меня. — Но он этого не допустит. Не собирался снова попадать в эту ловушку. Он должен удержать гнев в узде, как и собственную страсть, иначе из этого не выйдет ничего хорошего. И до тех пор пока Софии не угрожает никакая физическая опасность, он был вполне уверен, что справится с этим. — Я больше не буду пугать её, — пообещал он сам себе. — Больше не стану причиной её страха и боли. Буду защищать и любить её, даже если мне придется делать это издалека. Даже если мне суждено никогда не обладать ею».

Ох, Талана…

Наконец переход завершился, и они на другой стороне. Корабль вылетел из красной воронки в космосе и оказался на знакомой территории звездной системы. Сильван наблюдал за появившимися на экране скалистыми вершинами и заснеженными пустынями Транк-Прайм. Прошли годы с тех пор, как он в последний раз был дома, и при виде родной планеты его сердце странно екнуло. Если бы только его мать всё ещё была бы жива, если бы только…

Сильван нахмурился.

— Всё в порядке? — спросила сидящая рядом с ним София. — Почему ты хмуришься?

— Ничего. Просто… — Он проверил приборную панель. — Что-то прошло через червоточину вместе с нами.

— Что? Что это? — Она беспокойно заерзала в кресле.

Сильван её не винил. В конце концов, вон что случилось с ними, когда он в последний раз осуществлял вместе с ней, казалось бы, легкий и быстрый перелет с материнской станции на Землю. И тем не менее… он нахмурился, изучая показания со сканера шаттла. А затем расслабился.

— Нет. Ничего страшного. Просто небольшой астероид.

— Значит, всё в порядке? — Она выглядела слегка обеспокоенной.

— Всё в порядке, — заверил её Сильван. — Такое иногда случается. Когда схлопывается пространство при открытии червоточины, образуется своего рода вакуум, не такой сильный, как у черной дыры, но этого хватает, чтобы вместе с нашим шаттлом засосать внутрь мелкие астероиды.

— Хорошо. — Софи расслабилась и почесала коленку. — Ой. Чешется, — пробормотала она себе под нос.

— Проблемы? — Сильван не мог не пялиться на её обнаженные ноги. Её голубое платье оказалось совершенно непригодным для Транк-Прайм, и именно это чесавшееся сейчас колено он исцелил своим языком после атаки урликов. Он так хорошо помнил вкус её крови, тепло её кожи… от подобных воспоминаний клыки заныли, и Сильван заставил себя их втянуть.

— Нет, ничего. Просто чешется коленка. — Она беспечно ему улыбнулась. — Итак… мы можем позвонить домой — э — на материнскую станцию и сообщить всем, что мы без проблем прошли сквозь червоточину?

— Конечно. — Сильван активировал видеоэкран и мгновенно связался с Брайдом.

— Всё в порядке, брат? — прорычал Брайд, и Сильван кивнул в ответ.

— Мы прошли без проблем. Протащили за собой небольшой астероид без каких-либо последствий для нас.

— Это хорошо. — Брайд кивнул. — Я расскажу Оливии. — Он взглянул на Софию. — Она и Кэт посылают тебе всю свою любовь. Оливия не ложилась спать, хотела поговорить с тобой, но я убедил её лечь отдохнуть. — Он коснулся бледно-голубого цветка в петлице кармана рубашки. — Вынашивать сына утомительно для женщины, даже в первом квадроместре.

— Не спала и хотела поговорить со мной? Но сейчас только полдень, — изумилась София.

Сильван покачал головой:

— На материнской станции сейчас полночь. Мы потеряли несколько часов.

— Ох, ну… — София казалось разочарованной, что не увидела сестру, но лишь пожала плечами. — Хорошо, Лив никогда не была ночной совой. Передай, что я люблю её. И Кэт тоже.

— Хорошо. — Брайд снова кивнул. — А теперь мне нужно идти. Связь через столько световых лет требует много энергии.

— Тогда пока. Мы свяжемся с тобой, если появятся какие-либо новости, — сказал Сильван. — И пожалуйста, свяжись с нами, если что-то изменится.

— Сделаю. До встречи, брат. — Брайд подмигнул им, и на смотровом экране снова показались приближающиеся серовато-белые очертания Транк-Прайм.

София хмыкнула и взглянула на Сильвана:

— Итак, мы скоро приземлимся. Скажи, чего мне ожидать. Где мы остановимся?

— У моих родственников. — Сильван надеялся, что они не будут возражать — у него не было времени предупредить их о своем приезде. — У сестры моей матери, — уточнил он для Софии. — Она со своей парой и дочерью живут в Ланаше, главной пещере на Транк-Прайм.

— Эм, пещеры? — Софи нахмурилась. — Вы живете в пещерах?

— На Транк-Прайм мы живем под землей — там слишком суровая погода, и на поверхности жить невозможно, — пояснил Сильван. — На самом деле я не видел солнца до девяти лет, когда отец впервые взял меня на охоту.

— Правда? На что вы охотились?

— На вранну.

— Что? Прости, но я думала, что теперь знаю твой язык.

— Ты знаешь грамматику и синтаксис, основную речь, но всё равно будут встречаться незнакомые слова, — ответил ей Сильван. — А вранна это… — Он пытался придумать, как объяснить. — Представь нечто, похожее на вашего земного медведя гризли, но ростом с жирафа, покрытого зелено-синим мехом. Они довольно свирепые.

— Не сомневаюсь. — Её прекрасные зеленые глаза изумленно распахнулись. — И ты убил его?

Сильван пожал плечами.

— Это была моя первая охота, проверка на смелость, так что мне позволили нанести первый удар. При помощи шэйла — он похож на длинное копье, которое вдвое выше несущего его самца. А лезвие на конце длиною с мою руку.

— Итак, чтобы стать мужчиной, тебе потребовалось убить отвратительное снежное чудовище?

— А что?

— Неважно. — Она покачала головой. — Это просто… потрясающе.

— Таковы традиции нашего народа. В некоторых вопросах мы очень прямые. Но не во всех, — закончил он, нахмурившись.

— Ты пытаешься мне сказать, что нужно быть осмотрительной? — спросила она. — Даже Брайд говорил, что мне нужно быть там настороже. — Она кивнула на ледяной белый шар, увеличивающейся на экране. — Должна ли я переживать, что меня сожрет одна из этих мерзких тварей?

Сильван нахмурился:

— Я с тобой, тебе нечего бояться. И мы всё равно не будем подниматься на поверхность, так что тебе нечего боятся угрозы со стороны местных крупных хищников.

Она изумленно распахнула глаза:

— Там есть хищники пострашнее медведя гризли ростом с жирафа?

— Безусловно. Сейчас весна, и многие из них отойдут от спячки. Очень длинной спячки, так как зима на Транк-Прайм длится десятки ваших земных лет.

— Весенний гон, да? — Она замялась. — Я знаю, что это значит: цветут цветочки, поют птички…

— Что-то вроде того, — кивнул Сильван. — Возможно, не так как это происходит у вас. Напомни мне показать тебе цветущие ландышевые деревья. Они на короткое время распускаются весной. На самом деле мы приедем как раз в разгар Фестиваля подснежников. Будет празднество и танцы — очень много танцев.

— Фестиваль? Звучит весело. — Она улыбнулась. — Знаешь, сначала я очень переживала, но теперь действительно хочу увидеть твою родную планету.

— Правда? Ты интересуешься другими культурами?

— Только твоей, по большей части, — сказала она и покраснела.

Хотел бы Сильван, чтобы она не выглядела настолько невообразимо красивой, особенно когда её щечки окрашивались в этот нежный оттенок розового. От этого он хотел притянуть её к себе на колени и зацеловать до бесчувствия. Пока она не обнажит для него шею и не попросит укусить…

«Этого никогда не случится, — мрачно напомнил он себе. — Покончи уже с этим. И двигайся дальше».

— Ну, ты ещё не готова увидеть мою планету, — более резко, чем хотел, ответил он.

— Не готова?

— Нет. Если ты ступишь на поверхность планеты в том, что на тебе надето сейчас, мгновенно закоченеешь. Иди в заднюю часть шаттла и посмотри в вертикальном шкафу.

Софи выполнила его просьбу и вернулась, волоча за собой пальто из зелено-голубого меха.

— Я утону в этой штуке. — Она указала на себя, и меховой рукав пальто колыхнулся.

— Конечно, извини. Вообще-то, оно мое, — извинился Сильван. — У меня не было времени за такое короткое время достать твой размер. Но уверен, сестра моей матери сможет подобрать тебе подходящую одежду для подъема на поверхность.

— А как же ты? — возразила она. — Ты же одет в одну голубую рубашку. Я не хочу забирать твое пальто, ты замерзнешь.

— Не так быстро, как ты. — Сильван поставил шаттл на автопилот и развернулся к ней. — У Блад-Киндредов в крови вдвое больше эритроцитов, чем у людей. Они обеспечивают организм большим количеством кислорода и тепла. Кроме того, нам нужно будет пройти всего несколько сотен ярдов от посадочной площадки до входа в пещеру.

— Хм… а что насчет обуви? — Она взглянула на свою ужасно неподходящую обувь.

Два ремешка огибали первый и второй пальцы и крепились к плоской подошве, оставляя ступни полностью обнаженными. Сильван знал, что их называют слипоны, или как-то так же смешно. Он так же не мог не заметить, что ногти на её ногах окрашены в невинный нежно-розовый цвет, что выглядело сокрушительно женственно.

— Ты вообще не будешь ходить, — ответил он мрачно. — У меня нет подходящих для тебя ботинок. Я просто тебя понесу.

— О, нет, я не хочу, чтобы ты это делал. Если, как ты говоришь, это всего лишь несколько ярдов, уверена, что смогу сама справиться.

Сердце Сильвана словно сжали в кулаке.

— Несколько сотен ярдов, — грубо поправил он. — Есть причина, по которой ты не хочешь, чтобы я тебя нес на руках? Помни, я поклялся оставить тебя в покое, так что не беспокойся…

— Нет, нет! — поспешно вскрикнула она. — Нет, я просто не хочу… обременять тебя.

— Ты никогда не станешь для меня бременем, Талана. — Ласковое прозвище сорвалось с его языка. Кашлянув, Сильван попытался скрыть свою ошибку. — Кроме того, если не хочешь отморозить свои очаровательные пальчики на ногах, хочешь или нет, мне придется тебя нести.

— Там настолько холодно? — София побледнела.

— Невероятно холодно, — кивнул он.

Она прикусила нижнюю пухлую губу — ещё один жест, из-за которого он хотел её до боли в чреслах.

— Тогда мне очень понравится, если ты понесешь меня, Сильван, — ответила она тихо. — Спасибо.

— Добро пожаловать. — По правде говоря, несмотря на ужасающий холод, с которым им придется столкнуться, он с нетерпением ждал этой короткой пробежки между посадочной площадкой и входом в пещеру.

Вероятно, это последний раз, когда он понесет её на руках.

Глава 27

София не знала, чего ожидать. Она сильно нервничала при мысли о встрече с семьей Сильвана.

После всех разговорах о том, что они живут под землей и охотятся на животных с помощью копий, она задавалась вопросом, не примитивные ли они народ. Конечно, они летали в космос, и Сильван не ударил её по голове и не утащил в пещеру, словно парень из клана пещерного медведя, на самом деле всё происходило с точностью до наоборот. Но, возможно, они получили все свои передовые технологии в результате генетической торговли с Киндредами.

Однако, с чем бы ей ни пришлось столкнуться в подземных пещерах, сначала нужно добраться туда. После приземления Сильван полностью закутал её в длинное пальто из голубовато-зеленого меха. Затем осторожно взял её на руки и толкнул дверь плечом.

— Приготовься, — пробормотал он ей на ухо.

Шаттл медленно открылся, и их взору предстала ледяная равнина, покрытая серовато-голубой растительностью.

Софи открыла рот, собираясь ответить, и чуть не задохнулась от порывистого ледяного воздуха.

— Боже! — ахнула она и попыталась вздохнуть, только чтобы почувствовать, будто кто-то проткнул её легкие множеством ножичков.

— Делай короткие вздохи, — тихо сказал Сильван. Он захлопнул за собой дверь шаттла и быстро побежал по мерзлой земле.

Ветра не было, но даже легкое прикосновение воздуха к лицу причиняло боль. Софи никогда раньше не испытывала такой жалящий холод и оказалась к нему не готова. Несмотря на теплую одежду, её руки и ноги уже закоченели, а глаза слезились и болели. Кончик носа заледенел и мог бы расколоться от каждого, словно впивающегося шипа в легкие, вздоха. У нее уже кружилась голова, а серо-голубая долина плавала перед глазами.

— София? С тобой всё в порядке? — обеспокоенно спросил Сильван.

— Больно, — прошептала она. — Больно… дышать.

— Прижмись лицом к моей шее, — приказал он. — Грейся об меня.

— Но…

— Сделай это! — Это была не просьба, приказ.

Печально вздохнув, Софи подчинилась его приказу. Она была уверена, что её нос замерзнет, но все равно прижалась лицом к его шее. К её удивлению, она оказалась теплой. Не просто теплой, а даже слегка горячей. И он даже не вздрогнул, когда она прижалась к нему ледяным носом.

Слегка запаниковав, София ещё сильнее уткнулась носом в его шею и вдохнула его запах. Острый и пряный, абсолютно мужественный аромат — его брачный аромат, поняла она. От него снова начал исходить этот аромат из-за её близости, или просто потому что он защищал её? В любом случае, пахло вкусно, и она с наслаждением вдохнула, обрадовавшись, что смогла сделать это без острой боли в легких.

Сильван продолжал передвигаться с огромной скоростью, хотя Софи не понимала, как он может нормально себя чувствовать на таком жутком морозе, не говоря уже о том, чтобы передвигаться достаточно быстро, да ещё нести её. Она сонно подумала, как скоро они окажутся под землей и как долго они идут? Казалось, они шли по ледяной пустыне целую вечность, хотя, возможно, для терпеливо несшего её Сильвана время тянулось ещё дольше. Её руки и ноги закоченели от холода, но, похоже, сейчас это не имело значения. Ничто не имело значения, потому что она такая уставшая… такая невероятносонная…

— София? София, проснись! — Она вздрогнула от голоса Сильвана над ухом.

— А? — Она подняла голову и вздрогнула, когда холодный воздух, словно дикое животное, оцарапал её кожу. Она снова быстро уткнулась лицом в его шею. — Оставь меня в покое.

— Я не могу. Тебе нельзя сейчас спать. Ты можешь не проснуться.

— Что… о чем ты говоришь? — Она окинула его сонным взглядом, пытаясь лицом прижаться к его шее. Он всё еще бежал вперед и смотрел на нее с беспокойством в бледно-голубых глазах.

— Холод повлиял на тебя больше, чем я думал. — Он нахмурился. — Просто не спи, мы почти пришли.

— Почти пришли? — А они куда-то шли? Она с трудом вспомнила, что да, но не знала куда и зачем. Зачем переживать и куда-то спешить, когда она может остаться рядом с Сильваном и вдыхать его вкусный аромат? Сначала было жутко холодно, но сейчас всё прекрасно, потрясающе тепло…

— Мы почти добрались до входа в пещеру. — Голос Сильвана на этот раз, казалось, доносился издалека. — Не спи, Софи, пожалуйста! — В его голосе слышалось отчаяние, он практически бежал по мерзлой земле, сжимая Софи в объятиях, как будто пытался выиграть какую-то гонку.

— Помедленней, — запротестовала Софи раздраженно. От его быстрого бега она не могла заснуть, хотя отчаянно желала этого. — Не могу… отдохнуть…

— Тебе не нужно отдыхать. Ты должна проснуться. Немедленно. — Он с облегчением вздохнул. — Мы наконец добрались. — Он вошел в какую-то пещеру. Софи осмотрела мутным взглядом каменную арку, прежде чем за ними захлопнулась дверь, и они направились вниз, во тьму и тепло…

Должно быть, она всё-таки заснула, так как проснувшись, уже лежала на жесткой поверхности (какая-то скамейка?), и кто-то отчаянно растирал ей руки и ноги.

Распахнув глаза, она подняла голову, казалось, весившую почти тысячу фунтов. Посмотрев вниз, она увидела стоявшего перед ней на коленях Сильвана. Он растирал её странно онемевшую руку. Когда перед глазами прояснилось, Софи с ужасом уставилась на свою уже не загоревшую, а посиневшую руку, над которой работал Сильван. Другая её рука и обе ноги оказались такого же жуткого синюшного цвета.

— Сильван? — Она не смогла скрыть страх в собственном голосе. — Сильван, я… со мной всё будет в порядке?

Сильван побледнел от беспокойства и продолжил растирать её руки и ноги.

— Возможно, если бы я мог укусить тебя, но знаю, ты этого не хочешь, — добавил он, прежде чем она смогла запротестовать. — Но даже этот трюк может не сработать. Твоему организму нужно, чтобы больше кровяных телец циркулировало по кровеносной системе.

От нахлынувших воспоминаний у Софи перехватило дыхание.

«Тебе нужно больше крови, милая, намного больше крови. — Высокая блондинка-медсестра склонилась над ней с ненавистной острой ярко-серебряной иглой в руке. — Мы хотим лишь перелить тебе хорошую кровь. Всего лишь слегка пощиплет, и всё пройдет через секунду…»

Они все говорили одно и тоже. И это оказался не один маленький укольчик. Они всегда с трудом находили её тонкие вены. Иногда им приходилось колоть её шесть или семь раз, прежде чем подсоединить систему для переливания крови. Иглы оставляли на её бледных руках огромные черные синяки, которые в последствии жутко болели…

— Нет, — всхлипнула она. — Нет, Сильван, я не хочу переливания крови. Я не хочу…

— Я говорю не о переливании крови. В любом случае, на это нет времени.

Сильван сверкнул клыками и впился ими в бледно-голубые вены на внутренней части своего запястья.

— Что… зачем ты это сделал? — Едва успела спросить она, прежде чем он прижал кровоточащее запястье к её губам.

— Пей.

— Пить твою кровь? — Она хотела отшатнуться, но оказалась слишком слаба.

Сильван тихо выругался:

— Это неправильно, но ничего не поделаешь. Я предлагаю тебе дар моей крови, София. Ты должна выпить.

— Но зачем? Как это поможет?

— Я несколько раз пробовал твою кровь. Это значит, мое тело настроено на твое и вырабатывает специальные химические вещества, способные излечить и возбудить тебя.

София изумленно уставилась на него.

— Итак… ты словно моя личная аптека? Это нормально?

Он обиделся.

— Это нормально, если бы мы были связаны. Сейчас имеет значение лишь то, что моя кровь простимулирует твое тело вырабатывать больше эритроцитов. Это тебя быстро согреет. — Он прижал свое запястье к её губам и строго на нее взглянул. — У тебя обморожены руки и ноги. Пей сейчас же, если не хочешь их потерять.

— О, боже… — начала говорить она.

Она едва успела открыть рот, как в него полилась кровь Сильвана. Софи хотела сомкнуть губы, но заставила себя не делать этого. Ей придется. Она должна. Придется, повторяла она про себя и через мгновение поняла, что всё не так уж плохо. Она ожидала почувствовать отвратительный соленый медный привкус, как если бы прикусила свою щеку, но кровь Сильвана оказалась совершенно другой.

«Это не так уж плохо, — поняла она удивленно. — Совсем неплохо». Конечно, она не стала бы поливать кровью мороженное, словно сиропом Херши, но та всё равно не походила на кровь человека. Сладкая, густая и терпкая… Если честно, то она бы опьянела, если бы выпила слишком много. Но Сильван, похоже, не переживал об этом. Он с тревогой наблюдал, как она присосалась к его запястью, словно пытался понять, как она отреагирует на его кровь.

Софи не знала, что должно случится, но внезапно почувствовала тепло и покалывание в руках и ногах. Её кожа снова стала нормального цвета, она могла даже пошевелить пальцами.

Она отстранилась от его руки:

— Это сработало. Смотри!

Она пошевелила пальцами и улыбнулась.

— Выпей ещё немного, — настаивал Сильван. — Чтобы сработало наверняка.

Софи уставилась на его уже заживающее запястье:

— Ты уверен? Я не хочу, чтобы ты ослаб.

— То, что я разделил с тобой дар крови, лишь усилит меня, — проговорил он глубоким и тихим голосом, не сводя с нее взгляда.

«Он так настаивает, — подумала Софи. — Как будто мы совершаем нечто запретное. Но очень желанное…»

— Возьми от меня всё, что нужно, Талана. — Сильван погладил Софи по щеке, удерживая её взгляд своим. — Я хочу, чтобы ты сделала это.

Софи снова набросилась на его запястье, с жадностью глотая сладкую пряную кровь, по её телу прокатилась очередная волна тепла. Жар распространился по рукам и ногам прямо к сердцевине и, казалось, сконцентрировался между её бедрами. Лоно Софи внезапно припухло, стало сверхчувствительным, как в тот раз, когда он отметил и попробовал её…

— Как хорошо, — прошептала она, сделав ещё один маленький глоток. — Я не думала, что это настолько хорошо, но… мне нравится. Это странно?

— Это потому что ты связана со мной, так же как и я с тобой, — пробормотал он. — Скажи, тебе доставляет удовольствие пить из меня?

— Пить из тебя… Мне понравилось. — Софи снова медленно лизнула его запястье, ощущая прилив тепла прямо к нежному местечку между бедер. — Да, — призналась она тихо. — Мне это доставляет удовольствие. Я ощущаю последствия от действия твоей крови… ну, везде. — Софи снова омыла волна смущения, и она подумала, догадывается ли он, что с ней происходит каждый раз от вкуса его крови.

Судя по тому как полуприкрытые веками глаза Сильвана сверкали от похоти, он точно знал, как на нее действовала его кровь.

— Ты влажная, моя нумала? — пробормотал он, удерживая её взгляд своим. — Ты чувствуешь, как от моей крови между твоими бедрами нарастает наслаждение?

Софи прикусила губу.

— Да, — прошептала она. — Я… я чувствую это. Чувствую… — Она прокашлялась. — Ты чувствуешь то же самое, когда пьешь мою кровь?

Он кивнул.

— Твоя кровь, твой мед… как я уже говорил, мое тело теперь настроено на твое. — Его голос напоминал тихое рычание. — Всё в тебе заставляет меня хотеть тебя. Даже то, как ты пьешь мою кровь.

София скользнула взглядом к толстому члену, выпирающему под черными брюками.

— Я… мне жаль, — пробормотала она взволнованно. — Я не хотела…

— Знаю, что ты не хотела. — Он покачал головой. — Это моя вина.

— Сильван…

— Всё в порядке, — заверил он её. — Просто отпей из меня ещё раз, просто ради твоего здоровья, и мы больше не будем говорить об этом.

— Уверен, что хочешь этого?

— Когда у меня снова появится шанс предложить тебе дар своей крови? Когда снова я смогу почувствовать твои губы на своей плоти, когда ты принимаешь то, что только я могу тебе дать? — Его голос охрип от страсти и тоски. — Да, София, я уверен. Пей из меня. Пей и исцеляйся. Пей и наслаждайся.

От его тихих нежных слов с её телом происходило нечто невероятное, казалось, будто они касались и ласкали её именно там, где от покалывающего тепла его крови уже разгорался пожар. Почувствовав, что тонет в омуте страсти, Софи встретилась взглядом с ним и снова медленно с наслаждением слизнула его кровь…

— Вижу, что ты вернулся целым и невредимым, сын моей сестры, — раздался позади нее высокий женский голос. — Я так рада снова увидеть тебя, особенно после того что случилось… о боже!

Софи вздрогнула от неожиданности и отпрянула. Сильван тотчас отдернул руку и обернулся, желая взглянуть на говорящего.

— Сестра моей матери, — уверенно обратился он к худой женщине с почти белыми волосами и светло-голубыми глазами, которая стояла в каменном коридоре позади них. — Я рад, что ты решила встретить нас.

— Мы бы не пришли, если бы знали, что ты сделаешь… это. Правда, Сильван, подобное поведение неуместно в доступном для всех туннеле! — Она скрестила руки на узкой плоской груди, неодобрительно поджав тонкие губы.

Позади нее стоял мужчина, почти такой же высокий, как Сильван, но худощавого телосложения. Сквозь его редкие светло-русые волосы просвечивался розовый скальп, а на его вытянутом костлявом лице застыла маска осуждения. Софи он напоминал большого безволосого кота.

— Извини, сестра моей матери, — сказал Сильван, склонив голову. — К сожалению, это было необходимо. София обморозила руки и ноги, и мне пришлось простимулировать её организм.

При слове «стимулировать» родственники Сильвана покраснели. Как заметила Софи, они оба были одеты в тонкие пастельного оттенка меховые развевающиеся одежды. Бледно-розовое меховое одеяние женщины напоминало длинное изящное платье, элегантно ниспадающее с её шее до лодыжек, а вот бледно-зеленое меховое одеяние мужчины крепилось сбоку к какой-то набедренной повязке до середины бедра. Его узкая костлявая грудь и тощие бледные ноги оказались обнаженными, на его ногах были огромные пушистые фиолетовые ботинки, от одного взгляда на которые Софи хотелось рассмеяться. Но она сдержала смех, зарождавшийся в горле, — очевидно, это тетя и дядя Сильвана, и они явно не выглядели счастливыми.

Дядя Сильвана неловко кашлянул.

— Делиться даром крови — это очень личный и интимный процесс, так что лучше всего делать это за закрытыми дверями, — сказал он Сильвану. — Пока ты и твоя невеста будете жить в нашем доме, пожалуйста, помните об этом.

— Она не моя невеста.

— Что? — Если брови тетушки Сильвана взлетят ещё выше, то окажутся в волосах.

— Она даже не связана с тобой, а ты преподнес ей дар своей крови? У тебя вообще нет никакого стыда?

Сильван вздохнул и встал перед ней.

— Как я уже сказал, это было необходимо.

— Ну лучше бы этой необходимости не было, — процедил сквозь зубы его дядя. — В конце концов, у нас очень впечатлительная молодая дочь. Наде не следует видеть подобное.

— Я понимаю. Такого больше не повторится, — кивнул Сильван.

— Очень хорошо. — Он коротко кивнул. — Хорошо, что мы понимаем друг друга, сестра твоей матери и я предлагаем тебе и, хм, твоей подруге гостеприимство нашего дома.

— Спасибо. София и я принимаем ваше предложение. — Сильван взглянул на нее сверху вниз. — Нам пора. Ты сможешь идти?

— Ду… вроде да. — Она всё ещё сидела на твердой каменной скамье. А когда попыталась встать, её ноги подогнулись. Или она ослабла от жуткого холода, или это воздействие какого-то побочного эффекта от его крови? — Прости, — сказала она, когда Сильван её приобнял.

— Не беспокойся. Я не против понести тебя. — Он улыбнулся.

— Спасибо. — Софи с благодарностью улыбнулась ему… пока не увидела, как неодобрительно тетя и дядя Сильвана посмотрели на нее. — Хм, если это не нарушает каких-то ваших обычаев и традиций, — добавила она поспешно. — Я не хочу никого обидеть.

— Это не проблема, — заверил её Сильван и за подтверждением обратился к тете. — Так ведь, сестра моей матери?

Она коротко покачала головой, но всё ещё смотрела на Софи, как на чертову презренную букашку.

— Нет. Если это всё, что вы сделаете.

— Даю вам слово, что ни наедине, ни в публичном месте не будет никаких интимностей, — сказал Сильван, глядя ей в глаза. — Я сам отрекся от Софии по причинам, которые не собираюсь объяснять.

— Ну, тогда другое дело. — Его дядя одарил Софию натянутой улыбкой, не намного приветливей, чем его неодобрительный взгляд. — Я расскажу об этом на празднике, на котором мы представим тебя и твою гостью.

— Очень хорошо. — Сильван выглядел почти таким же несчастным, как и София. Он сгорал от стыда, что вынужден будет признать перед всеми, что они с Софией не вместе. Она сблизилась с ним, особенно после того как он снова её спас. На её языке всё ещё ощущалась его кровь, и возбуждение между бедер никуда не исчезло. И он так хорошо пах…

«Прекрати, — строго сказала она сама себе. — Лучше не желать того, чему никогда не суждено сбыться. Потому что невозможно обладать Сильваном лишь частично».

Это правда, от которой она испытывала разочарование и печаль. Глубоко вздохнув, Софи положила голову на широкое плечо Сильвана, смотрела, как его дядя и тетя пошли впереди них по длинному каменному коридору, который, казалось, всё никак не кончался.

* * *

Сильвана охватило раздражение, когда он последовал за своими родственниками по туннелю к главной пещере. Сестра его матери Зеелах и её пара Гриннли оказались чопорными как никогда. Возможно, даже ещё больше, чем в их последнюю встречу. Интересно, стали ли они уже завзятыми пуристами или всё ещё колебались. Сильван предпочел бы не быть причиной их разногласий, но это от него не зависело. Он родился и воспитан как Киндред, даже если его родня не принимала этого.

— Сильван? — Над его ухом раздался настолько тихий голос Софии, что он едва его расслышал.

— Да? — Он взглянул на смотревшую на него с сомнением Софию.

— Не пойми меня неправильно, — прошептала она. — Но твои дядя и тетя кажутся действительно… расстроенными. Возможно, нам не стоит оставаться с ними.

— Нам больше некуда податься, если только ты не хочешь спать на публичной площадке для размышлений, — нахмурился Сильван.

— Что это?

— Это открытая площадка посреди грота, твой народ называет это парком. Но она предназначена строго для медитаций и других серьезных занятий. Вряд ли моему народу понравится, если мы будем спать там, но если тебе так не пришлись по душе мои родственники…

— Дело не в том, что они мне не нравятся, — запротестовала она. — Я просто не желаю навязываться. Мы можем остановиться где-то ещё?

— Ты имеешь в виду временное жилье для гостей, которым нужно место для сна? Как у вас на Земле?

Софи кивнула:

— Да, в одном из них. Нам не нужен «Хилтон» или нечто вроде него. Мы могли бы даже остановить в дешевом мотеле — мне всё равно.

— У нас нет таких мест, — ответил ей Сильван. — Транк-Прайм закрытый мир. Если у тебя здесь нет родственников, у которых можно остановиться, то ты здесь не останешься.

— Ох. — Она побледнела. — Прости. Я этого не знала.

— Всё будет в порядке, — заверил её Сильван, сам искренне на это надеясь. — У тебя будет собственная комната, так что можешь не переживать о неприкосновенности частной жизни, и тебе понравится дочь сестры моей матери, Надя. Она очень… откровенная. Ну, по крайней мере, была такой, когда я видел её в последний раз.

— Значит, мы не будем вместе? — Она слегка испугалась.

— Мы не связаны, — заметил Сильван. — Мать моей сестры никогда не позволит нам разделить одну комнату — это было бы неправильно. Но не беспокойся, — добавил он, пытаясь развеять беспокойство, сверкнувшее в её прекрасных зеленых глазах. — Я всегда буду рядом. Не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, София.

— Я знаю. — Она одарила его легкой улыбкой, от которой его сердце забилось быстрее. — Мне жаль, Сильван. Я не хочу вести себя, как ребенок. Просто, я никогда раньше не путешествовала так далеко от Земли, и ты единственный человек, которого я знаю на этой планете. И если уж на то пошло, во всей этой звездной системе.

«И я хочу, чтобы всё так и оставалось. Хочу увезти тебя в безопасное место, туда, где смогу защитить, туда, где нас будет только двое».

Он понимал, что это несбыточная мечта, но ничего не мог с собой поделать. Разделяя с ней дар крови, Сильван невыносимо возбудился. От ощущения её нежных губ и теплого языка на его коже, от ее взгляда, от того, насколько изменился её запах, он понял, что она повлажнела, готовясь…

— О боже! — воскликнула Софи, когда они вышли из туннеля и оказались в главном гроте.

— Тебе нравится? — спросил он, пока она осматривала огромное подземное пространство.

* * *

— Нравится ли мне? — вздохнула София. — Это… прекрасно. Настолько прекрасно, что я не в силах отвести взгляд.

Когда Сильван рассказывал о своем народе, живущем под землей, она сразу же вспомнила, как они всей семьей однажды отправились в поход в естественные пещеры в горах Теннеси. Те пещеры оказались темными, жуткими, с прохладным застоявшимся воздухом, и что странно, без какого-то определенного запаха. Всё, к чему бы она ни прикасалась, оставляло на её пальцах пятна от красноватой глины, а шорох и хруст гальки под ногами устрашающе отражался эхом в широких пустынных пещерах, никогда не видевших света.

Именно тогда она заработала ужасную клаустрофобию, потому что всё время думала о тоннах камней над головой и том, что существовал лишь один выход из пещеры. Ухудшала ситуацию и болтовня гида, беспрерывно рассказывающего о людях, отправившихся исследовать пещеры и не вернувшихся назад. Софи невольно задумалась, насколько ужасно умереть в темноте в одиночестве, после того как погаснут фонарик или последняя свеча, осознавая, что никто не услышит твоих криков, эхом отражающихся от стен пещеры…

Так что войдя в пещеры, она ожидала нечто вроде этого. Но увидела совсем другое.

Это оказалась огромная пещера, по крайней мере, как два футбольных поля вместе взятых. Где-то высоко наверху виднелся потолок из сверкающего натурального камня. Простые коричневые стены туннеля сменились широкими пластами из розового камня, покрытыми минеральными отложениями всевозможных оттенков. Голубоватая растительность, устилающая пол, напомнила Софи мох — он спускался к центру пещеры, к расположенной вокруг голубого озера роще с бледно-серебристыми листьями.

Толстые столбы из голубого и темно-бордового камня повсюду возвышались к потолку словно гигантский окаменевший красный лес. На них были высечены письмена на каком-то незнакомом языке… или всё же знакомом? Присмотревшись, Софи поняла, что незнакомые руны стали складываться в знакомые слова. Должно быть, сработали бактерии-переводчики, подумала она, в восторге от того, что может абсолютно свободно читать на чужом языке. Жаль, что у нее не было чего-то подобного, когда она училась в испанской школе!

— Мир, — тихо прочитала она вслух. — Процветание. И…

— Непорочность, — тихим голосом закончил за нее Сильван.

— Непорочность? — Софи нахмурилась. — У вас тут суперрелигиозная секта?

— Нет, здесь речь идет не о сексуальной или духовной непорочности — руны говорят о чистоте крови. Как я уже говорил, Транк Прайм закрытый мир. Они не вступают в браки с чужеземцами и очень гордятся своей незапятнанной родословной.

— Нет? Но как насчет генетической сделки, которую они заключили с вами, ребята? С Киндредами?

— Только по необходимости, из-за эпидемии Кровавой лихорадки. Мой народ встал перед выбором: заключить генетическую сделку с Киндредами или погибнуть как раса. Сейчас, когда разработана вакцина, и болезнь почти полностью ликвидировали, многие говорят, что договор нужно расторгнуть и запретить Киндредам призывать невест с Транк Прайма. Раньше воины Киндред считались престижными женихами… но не теперь.

В его тоне Софи распознала горечь, которой раньше не замечала. Это заставило её задуматься, а не пострадал ли сам Сильван от чопорного отношения местного населения. Но как такое могло случится? Не из-за этого ли он когда-то поклялся не призывать невесту?

— Это ужасно, — воскликнула она слегка громче, чем собиралась. Тетя Сильвана оглянулась и снова отвернулась, увидев, как Софи улыбнулась и кивнула ей. — Вы же спасли их, не так ли? — продолжила она более тихим голосом. — И как долго Киндреды прилетают сюда?

— Тысячи лет. — Он пожал плечами. — Но праймцы упрямый народ, с очень длинной памятью. Киндредам никогда здесь не были рады — они лишь терпели нас, потому что нуждались в помощи. Сейчас подобной необходимости больше нет.

— Из всех грубых, неблагодарных… — Софи внезапно замолчала, увидев, что тетя Сильвана обернулась и снова на нее посмотрела.

— Тебе понравился наш грот, София? — Она произнесла имя Софии с певучим акцентом, что прозвучало несколько экзотично.

— Он прекрасен, — честно ответила Софи. — Но где же вы живете? — Она предположила, что центральная площадь с озером и серебристыми деревьями и есть общественное место для медитаций, о котором говорил Сильван. Но она всё ещё не видела каких-либо домов, магазинов и других признаков жизни, кроме нескольких высоких блондинов, целенаправленно направляющихся через грот прямо к ним.

— Наше жилище находится в одном из ответвлений центрального туннеля, — важно сообщила тетя Сильвана. — Пойдем, мы скоро будем на месте, и ты сможешь освежиться и переодеться в более приличную одежду. — Тетя Сильвана с явным неодобрением уставилась на сарафан Софи, видневшийся из-под распахнутого мехового пальто.

— Ой, извините. — София поспешно запахнула полы пальто, хотя, честно говоря, ей уже становилось в нем душно. Как они умудрились сохранять здесь тепло, когда на поверхности было невероятно холодно? Снова посмотрев на зону медитации, она заметила пар, поднимающийся над озером.

Возможно, это и есть ответ на её вопрос?

Прежде чем она успела поинтересоваться, они свернули в широкий каменный туннель из того же радужного розового камня, что и центральный грот. Вдоль высоких изогнутых стен на равном расстоянии друг от друга располагались одинаковые двери из такого же темно-бордового камня, что и столбы, поддерживающие потолок в центральном гроте. Миновав где-то половину широкого каменного коридора, дядя и тетя Сильвана остановились перед дверью с золотыми узорами.

Дядя Сильвана достал длинный изогнутый ключ и стал вставлять его в углубление в центре двери. Но не успел он засунуть ключ до конца, как дверь распахнулась, и на пороге показалась стройная девушка с ярко-голубыми глазами. Её волосы оказались такими же светлыми, как у всех остальных, но с окрашенными в голубой и фиолетовый цвет кончиками. Короткая стрижка пикси, с одной длинной глянцево-черной косой на макушке дополняли образ девушки. На ней было почти такое же, как на тетушке Сильвана, меховое платье, только ярко-фиолетового цвета.

— О моя богиня! Сильван! — завизжала девушка, увидев, что тот стоит позади дяди и тети. Стремительно промчавшись мимо них, она восторженно поцеловала Сильвана в щеку. А затем обратила внимание на Софи, которую Сильван держал на руках. — Ты, должно быть, та девушка, которую он привез из внешнего мира. Твои волосы просто великолепны! Невероятно экзотичны! Хотела бы я покраситься в темный цвет, но мама не позволит.

— Потому что настоящая дочь Транк Прайма имеет кожу и волосы цвета звездного мха, — укоризненно произнесла тетя Сильвана. — Достаточно плохо то, что ты уже сделала со своими волосами, Надя.

— Ох, мама, ты такая старомодная! — Надя уперла руку в бедро и громко вздохнула. Затем снова повернулась к Сильвану и Софии. — Пойдемте, я покажу вашу комнату.

— Планы несколько изменились, Надя. — Дядя Сильвана нахмурился. — Сильван и его гостья будут спать в разных комнатах. Сильван может занять комнату для гостей в дальней восточной части жилища, а София — комнату рядом с твоей. Они… хм… не связаны. — Замолчав, он сильно покраснел, но от волнения, а не от смущения, как Надя.

— О моя богиня, Сильван, ты привел женщину, с которой не связан, в наше жилище? Не могу поверить, что мама и папа позволили это!

— Неважно, — настойчиво ответила тетя, перебив собравшегося ответить Сильвана. — Сильвану понадобилось место для проживания, и не важно какие у него связи, мы семья. — Она взглянула на Софию. — Сейчас ты в состоянии ходить, моя дорогая?

— Думаю, да. — София посмотрела на Сильвана. — Ты можешь отпустить меня. Кажется, со мной всё в порядке.

— Хорошо. — Он на мгновение замер, как будто не желал отпускать. Затем, вздохнув, осторожно поставил на ноги.

Софи на мгновение пошатнулась, но восстановила равновесие. Головокружение вроде бы полностью прошло, и она почувствовала себя лучше. Лучше чем когда-либо, она чувствовала себя полностью обновленной. Должно быть, это из-за крови Сильвана. Она собралась спросить об этом… и не стала, вспомнив, как неодобрительно отнеслись его родственники к тому, что он преподнес ей «дар крови».

Надя наблюдала, как Софи попыталась восстановить равновесие, и коснулась её руки.

— С тобой всё в порядке? Возможно, Сильвану не следовало отпускать тебя, потому что ты еле стоишь на ногах.

Софи удивленно рассмеялась:

— Нет, просто голова закружилась. Я плохо отреагировала на тот жуткий холод на поверхности планеты.

Она распахнула ярко-голубые глаза.

— Тебе стало плохо? Но сейчас весна — уже практически не холодно.

— Ну, мне было невероятно холодно, — заверила её Софи.

— София родом с планеты, где настолько жарко, что можно выходить на поверхность и купаться в море в любое время года, — объяснил Сильван. — И у них в домах стоят специальные устройства, которые нагнетают холодный воздух в жилище, обеспечивая прохладу днем и ночью.

— Вы продуваете свое жилище холодным воздухом? — не похоже, чтобы Надя поверила этому.

Софи кивнула:

— Летом становится настолько жарко, что невозможно жить без кондиционера.

— Вот почему они носят более легкую одежду, чем мы привыкли. — Сильван окинул тетю многозначительным взглядом. — В силу необходимости.

— Что ж, здесь нужно одеваться прилично. Особенно, если сегодня вечером ты будешь сопровождать нас на Фестиваль Подснежников, — оживилась его тетя. Она кивнула дочери. — Надя, отведи Софию в свою комнату. Проследи, чтобы ей подобрали приличную одежду, и сделай что-то с её волосами. У нас всего несколько часов на подготовку.

Надя захлопала в ладошки.

— О здорово — зан-даро! Мое любимое!

София обернулась к Сильвану, ища объяснений:

— Зан-даро?

Он нахмурился:

— Я вот думаю, как это перевести, и не нахожу аналогичных слов на твоем языке. Это означает полную смену твоего стиля.

— О, макияж. — Софи улыбнулась — Как оказалось, девочки-подростки везде одинаковы, в какой бы вселенной ни находились. — Ох, конечно, — ответила она Наде. — Это звучит отлично.

— Отлично! Пошли! — Надя потащила Софию в дом. Та едва успела кинуть беспомощный взгляд на Сильвана, который с изумлением пялился на них, прежде чем её утащили за угол, в чужой дом.

Глава 28

— Следи за тепловым потоком, — предупредила Надя, кивнув в сторону узкого канала по периметру комнаты с бледно-фиолетовой водой, от которой шел пар. Всего около шести дюймов шириной, но и этого достаточно, чтобы нога застряла там — и в результате вывих лодыжки. Софи осторожно держалась одной стороны канала, пока Надя вела её через гостиную и дальше по длинному каменному коридору.

«Как романтично», — подумала она. Их шаги эхом отражались от каменных стен.

— Это твоя комната. — Надя небрежно толкнула дверь — ну насколько это возможно, учитывая, что та из камня. Но насколько тяжелой ни была дверь, Надя с легкостью её открыла. Либо прайморианцы невероятно сильные, либо помешаны на фитнесе. Учитывая, что все они выше и мускулистее, чем люди, дверь просто не показалась Наде тяжелой.

Софи направилась в комнату, но Надя потянула её дальше по коридору.

— Это моя комната, — сказала она, подходя к другой каменной двери. — К счастью, комната маман на другом конце дома. И тем не менее лучше позаботиться о собственном уединении, — добавила она, кивнув на простую металлическую пластину на двери. На мгновение приложив к ней ладонь, она тихо что-то пробормотала, София не расслышала что именно. Надя убрала ладонь, панель засветилась ярко-розовым, и дверь распахнулась.

— Вау, у тебя стоит кодовый замок, — пробормотала Софи.

Надия умхыльнулась.

— Извини за предосторожность. Но у маман случится истерика, если она увидит хоть половину того, что находится в моей комнате. — Она с тревогой взглянула на Софи. — Я могу тебе доверять? Ну ты же с Сильваном, а потому не можешь быть пуристом.

— Что?

— Тем, кто против генетического обмена. Ну ты знаешь — с Киндредами?

— Мою сестру недавно призвали как невесту Киндреда, — заверила её Софи. — Поэтому с этим у меня проблем нет.

Надя с облегчением вздохнула:

— О, отлично. Тогда заходи, и мы приведем тебя в порядок к празднику.

Софи вошла в отчасти захламленную комнату и с интересом осмотрелась. В середине комнаты стояла идеально квадратная спальная платформа, обложенная со всех сторон длинными округлыми подушками и меховыми покрывалами всевозможных оттенков. Множество меховой одежды и различных безделушек — на вид драгоценности — вываливались из ящиков, встроенных в скальные стены. В одном углу висел трехмерный смотровой экран с мигающим красным окошком сверху. Но самым интересным Софи показались голографические плакаты на стенах с изображением крупных мускулистых обнаженных до пояса и соблазнительно улыбающихся мужчин. А стоило пройти мимо, и некоторые из них, казалось бы, ей подмигивали.

— Плакаты Киндредов, — изумленно воскликнула она. — Твин-Киндред… Бист-Киндред… и три плаката Блад-Киндредов.

Надия покраснела.

— Ну, ты не можешь винить меня за мои предпочтения! Кроме того, Блад-Киндреды такие сексуальные. — Прежде чем Софи успела ответить, Надия спихнула с кровати кучу одежды и предложила ей сесть. — Устраивайся поудобней.

— Э… ты не против, если я сниму плащ? — спросила Софи нерешительно. Она не хотела шокировать молодое невинное сознание, хоть и задумалась, насколько невинна Надия. Но Софи действительно перегрелась и отчаянно желала избавиться от тяжелого мехового плаща из вранна.

— Давай снимай — здесь же одни девушки. — Надия тепло ей улыбнулась.

— Спасибо. — Софи с облегчением скинула с себя плащ из толстого меха, оставшись в тонком сарафане, который она надевала, казалось бы, миллион лет назад.

Надия мгновенно заинтересовалась тонкой хлопковой тканью.

— О-о-о, что это за тарп? Он не остывает, в нем не холодно?

Софи понятия не имела, что такое «тарп», но попыталась ответить:

— Это называется сарафан, и да, думаю можно сказать, что в нем прохладно. Во всяком случае, он лучше, чем нечто теплое и тяжелое. Не то чтобы мне не понравился плащ Сильвана…

— О, так он принадлежит Сильвану? — глаза Надии заблестели. — Неужели это плащ из того самого вранна, которого он убил на ритуальной охоте посвящения в мужчины?

— Хм, так и есть.

— И он позволил тебе его надеть. — Надия погладила густой мягкий зелено-голубой мех. — Плащ мужественности. Это так романтично.

— Это единственное, что у него было, — сказала София, надеясь, что её новая молодая подруга ошибается. — Иначе, я бы замерзла до смерти. Фактически, я почти замерзла даже в этом плаще. Сильван должен был согреть меня своим… он должен был согреть меня, — закончила она, замявшись.

— Должен был согреть тебя? Как? — Надия уселась рядом с ней, широко распахнув голубые глаза.

— Он, хм, он… он растирал мои руки и ноги. — Софи надеялась, что Надия не поймет её неправильно — или правильно, так как дядя и тетя Сильвана, казалось, возмутились тем, что Сильван поделился с ней своей кровью.

— Ох, — разочарованно вздохнула Надия. — Ну, это хорошо. Послушай, нам лучше привести тебя в порядок! Праздник начнется всего через пару часов, а ты должна выглядеть безупречно.

— Ну, не знаю насчет безупречно, — с опаской ответила Софи, рассматривая сине-фиолетовые пряди её будущего мастера. — Хорошо бы выглядеть просто презентабельно.

— Хм-хм. — Надия решительно покачала головой. — Не достаточно выглядеть просто презентабельно. Нет, если ты хочешь затмить Фину.

— Кого? — Софи нахмурилась.

Теперь нахмурилась Надия.

— Неужели. Сильван не рассказывал тебе? Фина — его бывшая.

— Его бывшая? — Софи не смогла сдержать ошеломленного возгласа. — Но я думала, он поклялся никогда не призывать невесту!

— Он действительно поклялся. Из-за Фины. — Надия посмотрела на время на своем 3D-визоре и покачала головой. — Мы правда должны привести тебя в порядок. До начала праздника совсем немного времени, а мы ещё даже не выбрали трап.

Софи нетерпеливо взмахнула рукой.

— Выбери сама. А я хочу услышать о том, что произошло.

Но Надию ничто не могло отвлечь от желания принарядить Софи, даже сочные сплетни.

— Я обо всем расскажу попозже, а сейчас мне нужно кое за чем сходить. — Она вскочила с кровати. — Тебе повезло. На днях я купила новые трапы и ещё не всё надевала. Позволь мне принести их из комнаты маман.

Она выскользнула за дверь и не возвращалась, казалось, вечность.

Софи уже вся извелась от нетерпения и любопытства. Наконец Надия вернулась с охапкой чего-то очень похожего на сложенные меховые одеяла всевозможных расцветок.

— Ну, что думаешь? — Надия кинула их рядом с Софи на кровать и развела руки.

— Всё очень красиво. Но давай рассказывай про Фину… — Софи сглотнула. — Неужели она и Сильван поженились? Прошли церемонию связывания?

— Ох, конечно, нет. Фина просто его хотела, — нахмурилась Надия.

— Ох. — Софи с облегчением вздохнула. Чего на самом деле она ожидала? Киндреды не разводились, вспомнила она. Конечно, он не мог жениться на этой девушке. Этой… Фине. Но когда Надия сказала, что она его бывшая…

— Они были помолвлены с детства, — продолжила Надия, врываясь в её мысли. — Сейчас подобная традиция не так сильно распространена — не с Киндредами — но несколько лет назад подобные сделки были весьма распространены. До того как изобрели вакцину.

— Ох? — Софи не знала, что сказать. Мало того, что эта Фина — кто бы она ни была — бывшая Сильвана, так она вдобавок его возлюбленная с детства! Как она могла конкурировать с этим? «Ты и не должна конкурировать, — строго напомнила она себе. — Помнишь, он отрекся от тебя?» Но от этой мысли Софи почувствовала себя не на много лучше. На самом деле ей стало только хуже.

— Хм-хмх. — Надия рассеянно кивнула. Она перебирала кучу меховых покрывал, поднося каждое к подбородку Софи, пытаясь решить, какой цвет ей подойдет лучше всего. — Они обменивались снами и всё такое, по крайней мере, я так думаю. Но Сильван давно уехал с Транк-Прайм, а возникшая с Киндредом связь неразрывна.

— И куда он направился? — нахмурилась Софи.

— Его мать — сестра моей маман — умерла, когда ему исполнилось девять лет. Поэтому его отец забрал его на Рейджерон, снова женился там, и в результате появился Брайд. А после того как его вторая жена умерла — Сильван, Брайд и их отец — переехали жить на Твин-Мунс. Думаю, он и Фина начали обмениваться снами именно в то время.

— Ох. — Софи слегка удивилась. Она знала, что Брайд и Сильван братья, но понятия не имела, что именно Сильван старший брат. — Они — Брайд и Сильван — примерно одного возраста, — сказала она.

— Ну, технически так и есть. Мужчины Рейджерона очень быстро взрослеют — это как-то связано с их биологией. — Надия пожала плечами. — Во всяком случае, Сильван и Фина были предназначены друг для друга, но когда он пришел, чтобы востребовать Фину, она отказалась пройти с ним период предъявления прав.

— Она не захотела? — Софи вспомнила, как Лив буквально вытащили из их дома в тот же день, как Брайд её востребовал. — Как ей удалось отвертеться?

Надия пожала плечами.

— Её родители пуристы, лидеры оппозиции. Они поддержали её решение. А Сильван, естественно, не настаивал. — Она вздохнула. — После этого он стал очень замкнутым, печальным, понимаешь? Не то чтобы раньше он был очень разговорчивым, но после этого вообще замкнулся. Вот тогда он и решил поехать с Брайдом на Землю, я так думаю, ты именно оттуда?

— Хм, да. Земля. Я оттуда, — рассеянно ответила Софи. — Хм, ты знаешь, почему Фина отказалась пройти с ним период востребования?

— Понятия не имею. Но как она могла противостоять ему? — Надя широко распахнула глаза. — Сильван мой двоюродный брат и всё такое, но я первая признаю, что он очень горяч.

— Он очень красивый, — с улыбкой признала Софи. — Именно поэтому я и задаюсь вопросом, почему она его отвергла.

— Ну, знаешь… — Надия пожала плечами. — Это все пуристические заморочки: из-за клыков и укусов они считают Киндредов зверями.

Софи накрыла волна стыда. «По этой же причине я отвергла его! Бедный Сильван!»

— Значит, у других мужчин на вашей планете нет клыков? — спросила она.

— О нет. — Надия покачала головой, взмахнув длинной черной косой. — Киндреды эволюционировали, отрастив клыки как средство против Кровавой лихорадки. Клыки — самый быстрый способ ввести противоядие, которое вырабатывается их организмом, в женщину, страдающую от Кровавой лихорадки. Ну в общем, ты поняла.

Софи ничего не поняла.

— Нет, что ты имеешь в виду?

— Секс. Сделать дело. Объездить вранна. — Надия пихнула её в бок худеньких локтем. — Вот почему занятия сексом с Киндредами ещё называют «любовной инъекцией». Ты знала?

— Нет, я этого не знала, — беспомощно ответила она. Софи вспомнила слова Оливии, что она отправляется на планету, где полно женщин связанных с Блад-Киндредами, и что ей нужно всего лишь поговорить с одной из них. Но, по всей видимости, она ошиблась — на Транк-Прайме не очень-то одобряли спаривание с Киндредами. «Ну, по крайней мере, я нашла источник информации», — подумала она глядя, на Надию. Но насколько надежным был этот источник?

Надия пожала плечами.

— В любом случае, это потеря Фины. Прайморианец, за которого её сватали родители, сбежал с какой-то девушкой из другой пещеры. Фина, такая красивая и идеальная, могла бы выбрать для спаривания любого мужчину, но никто не желает связываться с клятвопреступницей, понимаешь? Кроме того… — Она заговорщески склонилась к Софии. — Все думают, что она ещё надеется возобновить отношения с Сильваном. Возможно, она сожалеет, что позволила родителям вмешаться и отвергла востребование Сильвана?

— Правда? — Софи застала врасплох ревность, что пронзила её сердце. — Как думаешь, Сильван точно так же к ней относится?

Надия снова пожала плечами:

— Кто знает? Он ведь привез тебя сюда, не так ли? И всё же, отказался от тебя, так что не похоже, будто вы вместе.

— Как ты это узнала? — нахмурилась Софи.

— Слышала, как маман и папан говорили об этом, когда ходила за тарпом. — Надия ухмыльнулась ей. — Правда ли, что они застукали вас, когда Сильван разделял с тобой дар крови?

Щеки Софи опалил румянец смущения.

— Ну… — неуверенно начала она. — Он… он должен был сделать это. Я умирала от переохлаждения, и это был единственный способ согреть меня, спасти и не дать умереть.

— О богиня, это так романтично. — Надя упала спиной на кровать. — Ну ты знаешь, словно в тех голороманах, которые нам запрещено читать, но они всё равно ходят по рукам в школе? Где семья главной героини не одобряет её выбор, но затем она сгорает в Кровавой лихорадке, и у них не остается выбора, кроме как позволить Киндреду её взять. — Она снова села на кровати и вздохнула. — Жаль, что я не могу заболеть Кровавой лихорадкой. К сожалению, мне поставили вакцину несколько лет назад.

— У меня не было Кровавой лихорадки, это просто переохлаждение, — сказала Софи, нахмурившись. — И я не вижу в случившемся большой проблемы. Он просто прокусил запястье и напоил своей кровью.

— В чем проблема? Это же часть ритуального спаривания Блад-Киндредов. — Надия дико замахала руками. — В этом то и проблема.

— О? — недоверчиво пробормотала Софи.

— Да. Это первая часть связывающего секса. Только обычно дар крови предлагает женщина. Она произносит: «Я добровольно предлагаю себя тебе, воин, свою кровь, тело и душу». А затем он кусает её во время… ну ты поняла. — Надия ухмыльнулась. — Конечно, ты тоже можешь выпить его крови, если хочешь возбудиться. — Она покачала головой.

— Никогда бы не подумала, что Сильван такой, он казался простым мужчиной. Да уж, люди могут удивить.

Софи вспомнила о времени, проведенном с ним в лесном коттедже. То, как Сильван пробовал её, как привязал себя к кровати, чтобы отметить её во второй раз. Это оказался довольно странный опыт…

— Эй, ты покраснела! — Надия снова пихнула её локтем в бок. — О чем думаешь? О тех плохих вещах, которыми занималась с Сильваном?

— Нет, конечно, нет, — поспешно соврала София. Её щеки заполыхали сильнее. — Я просто… смутилась, так как теперь поняла, что нарушила один из ваших обычаев. Очень важный обычай. — Она вздохнула. — Неудивительно, что твои мама и папа… э-э-э, маман и папан не взлюбили меня. Я произвела на них ужасное первое впечатление.

— Не переживай. — Надия взяла её за руку. — Ты бы им в любом случае не понравилась, каким бы ни было их первое о тебе впечатление.

— Что? — Софи нахмурилась. — Почему нет?

— Потому ты из чужого мира, а они — пуристы, — словно самую очевидную вещь в мире, пояснила Надия. — Конечно, ты им не понравилась. Но Сильван — Киндред, а потому они обязаны оказать ему гостеприимство. Они так же позволяют тебе оставаться тут, потому что ты выпила из чаши гостеприимства. — Её глаза внезапно расширились. — Омоябогиня — чаша! Я забыла выпить из чаши!

— Что? — спросила София, уже разговаривая с пустой комнатой.

Надия снова испарилась. Вздохнув, Софи посмотрела насваленные на кровати меховые покрывала. Как, во имя всего в мире, она наденет одно из этих одеяний на праздник? Ну разве что закутаться в эти меха, словно в тогу, завязав концы на плече, но тогда слишком много кожи останется обнаженной. А она не хотела шокировать хозяев больше, чем уже сделала.

Неудивительно, что дядя и тетя Сильвана так расстроились, застукав их, почти занимающихся любовью. Софи покраснела при этой мысли. «Я просто обязана произвести отличное второе впечатление, вот и всё. Возможно, мне удастся это сделать на празднике сегодня вечером. Если я просто…»

— Иди сюда. — Надия снова вернулась, на этот раз с искусно вырезанной каменной чашей.

Очень похожая на футбольный кубок, чаша — по крайней мере, по мнению Софи — с большими ручками по обе стороны казалась сделана из гладкого черного мрамора с золотым и серебряным рисунком. Чаша была заполнена до краев бледно-фиолетовой жидкостью.

— Что это? — спросила она, забрав у Надии чашу и едва её не выронив. — Вау, она, должно быть, весит не менее десяти фунтов.

Надия нахмурилась:

— Мне не знакома эта единица измерения. Это чаша гостеприимства нашего дома, в ней традиционный на Прайме напиток.

— Что это? — Софи не собиралась пить незнакомые инопланетные напитки, пока не узнает, что это такое.

Надия пожала плечами.

— Просто вода — талая вода от первого зимнего снега. Выпьешь его, и тебя нельзя будет выгнать — и не важно, что маман и папан подумают о вашем с Сильваном поведении, — усмехнулась она.

— Просто вода, хм? — Софи неуверенно понюхала жидкость и сделала небольшой глоток. На вкус обычная вода, у Софи, как после глотка шампанского, защекотало во рту и в носу. — Богиня! — Она с трудом сглотнула и вернула чашу. — Ладно, я сделала это.

— Отлично. — Надия кивнула с явным удовлетворением. — Теперь можешь не бояться, тебя не выкинут из дома за малейшее нарушение или преступление — малое или большое. София, позволь мне первой поприветствовать тебя в доме моей семьи.

— Э, спасибо. — Софи кивнула.

Казалось весьма странным, что любого могут выбросить из дома, и не важно за какие прегрешения, ведь в обществе без отелей и мотелей это могло бы стать поистине большой проблемой. Если тебя вышвырнули из дома, то куда пойти? Тем более, что поверхность планеты напоминала холодную ледяную пустыню.

— Хорошо, а теперь давай подберем тебе подходящий тарп. У нас едва хватит времени, чтобы запечатлеть тебя. — Надия со стуком опустила тяжелую каменную чашу на пол. — Посмотри, что тебе нравится?

— Хм… вон тот. — Софи указала на лежащее дальше всех от нее зеленое меховое покрывало. — Мне нравится вон то.

Надия нахмурилась и взяла покрывало. Поднесла его к подбородку Софии и покачала головой.

— Нет, боюсь, что оно не подойдет.

— Что? Почему нет? — спросила Софи. — Ты спросила, какое мне понравилось — ну, оно и понравилось.

— Да, но оно тебе не подойдет, — искренне сказала Надия. — Поверь мне, Софи, оно не для тебя.

Софи, нахмурившись, осмотрела оставшиеся меховые покрывала. Они оказались всевозможных оттенков, от ярко-алого до темно-фиолетового и ярко-голубого, но ни один цвет настолько хорошо не оттеняет её глаза и кожу, как зеленый. А она хотела выглядеть на празднике идеально, особенно если там будет Фина.

— Мне понравилось вот это, — мягко, но твердо ответила она, забирая у Надии зеленый тарп. — И уверена, мы поладим, так как зеленый всегда был моим любимым цветом. Из-за цвета глаз.

— У тебя великолепные глаза. — Надия вздохнула. — Такие экзотичные… Ладно, возможно, в конце концов, это и сработает. Но не вини меня, если оно причинит тебе вред. Неправильно подобранный тарп может стать твоим худшим кошмаром.

Софи не понимала, почему так сильно переживает. Прижав тарп к себе, окончательно уверилась, что этот цвет для нее идеальный.

А сегодня вечером она хотела быть самой прекрасной. Красивой, спокойной и элегантной. На этом празднике она хотела произвести на всех собравшихся прекрасное впечатление и, несмотря на тетю и дядю Сильвана, собиралась затмить Фину.

«Почему ты так взволнована, почему хочешь выглядеть лучше, чем она? Ты же не участвуешь в конкурсе за внимание Сильвана».

Вот только, как оказалось, она готова побороться за этот приз. И как бы ни старалась, не смогла игнорировать укол ревности, когда представила, что Сильван встретится со своей бывшей после стольких лет разлуки.

Глава 29

Прошло много времени с тех пор, как Сильван в последний раз надевал тарп, и традиционная одежда его родной планеты показалась ему странной. Честно говоря, он предпочел бы остаться в форме Киндредов. Но понимал, это вызовет проблемы с пуристами, а он не хотел обострять с ними отношения на данный момент. Поэтому решил одеться традиционно — по крайней мере, на праздник.

Поначалу он переживал, что не сможет установить контакт с новым тарпом так быстро, но, к счастью, у его тети имелись ещё не запечатленные тарпы. Он выбрал меховые одежды коричневого цвета, в которых выглядел очень даже зрелым для своего возраста, и быстро дал понять тарпу, что не потерпит от него глупостей. Тарп мгновенно подчинился, послушно и надежно обернувшись вокруг его талии.

Сильван лишь надеялся, что Софии, которая вот уже больше часа находилась в комнате вместе с Надей, повезет так же. Лучше, если бы он сам успел рассказать ей об одежде и обычаях на Транк-Прайм, хоть и был уверен, что Надя, помогающая Софии приготовиться к празднику, её просветит.

— Ну, — пробормотал он, разглядывая себя в зеркале. — Кажется, этот тарп ведет себя прилично.

Пара его тети, Греннли, одобрительно кивнул.

— Хороший выбор. Насколько помню, ты всегда отлично умел подчинять тарп своей воле. Жаль, что тебе так не везет с женщинами, хм? — рассмеялся он и хлопнул Сильвана по голой спине.

— Да, жаль, — вежливо ответил Сильван. «И насколько я помню, ты всегда был идиотом». Сильван не сказал этого вслух, нельзя так разговаривать с родными, какими бы придурками они ни были.

— Так почему же ты на самом деле отказался от экзотичной землянки? — полюбопытствовал Греннли. Он потягивал напиток из глубокой маленькой каменной чаши, с тех пор как ускользнул от своей пары, и его праведное поведение пуриста таяло с каждым глотком алкоголя. — Она не прайморианка, но достаточно хороша внешне. Конечно, она слегка низковата ростом, но её темные волосы очень привлекательны. Я подумал, что ты заявишь на нее права.

Стиснув зубы, Сильван боролся с раздражением, которое возрастало в нем с каждым словом этого невежественного мужлана.

— София нечто большее, чем хороший выбор. И я здесь, чтобы защищать её, ничего больше. За ней охотятся Скраджи.

— Правда? — Греннли сделал очередной глоток из чаши. — Знаешь, на сегодняшнем балу будет Фина, — сказал он, со своей обычной бестактностью меняя тему.

— Я ожидал этого, — Сильван равнодушно пожал плечами. — Без сомнений, она и Тайбер будут сидеть вместе за столом семей основателей.

— Ты не знаешь? — Греннли изумленно вздернул светлые брови.

— Не знаю что?

— Фина до сих пор без пары! Она и Тайбер пошли разными дорогами, вскоре после того как ты навсегда покинул Транк-Прайм. — Он фыркнул. — Вернее, это Тайбер пошел другой дорогой. Он сбежал с женщиной из пещеры Твии, прямо перед свадьбой с Финой.

— Такая неверность постыдна для мужчины, — нахмурился Сильван.

Гриннли выглядел изумленным.

— Я думал, ты будешь рад услышать, что Фина попробовала на вкус свое собственное лекарство.

— Одно время она была мне не безразлична — очень не безразлична, — ответил Сильван. — Как я могу радоваться тому, что ей причинили боль?

— Ну… — Греннли пожал худыми плечами и уселся на кровать. — Просто подумал, что ты обрадуешься. Она всё ещё не замужем. Возможно, она будет к тебе более благосклонна сейчас, чем в прошлый раз.

Сильван поправил трап и нахмурился.

— Я думал, что ты и Зеелах истинные пуристы. Так почему вы предлагаете мне ухаживать за чистокровной прайморианкой, особенно за той, которая раньше меня уже отвергла?

Греннли хмыкнул.

— Ну, истинная пуристка это у нас Зеелах. Не пойми меня неправильно, но я бы не хотел, чтобы Надя стала невестой Киндреда. — Он снова глотнул напиток. — Не обижайся.

— Проехали, — сухо ответил Сильван, натягивая пару огромных меховых сапог, его тетя каким-то чудом достала их для него.

— Хорошо. — Гриннли кивнул. — Ну а что касается того, почему я поощряю эти ухаживания, семья Фины всегда слишком гордилась своей безупречной родословной.

Сильван, приподняв бровь, посмотрел на родственника.

— Значит, ты хочешь, чтобы я связался с Финой и «загрязнил» их кровь моей низкой родословной Киндредов, тем самым поставив её семью на место?

— Именно. — Греннли совершенно не замечал сарказма Сильвана, возможно, потому что уже изрядно выпил. — Они считают себя такими важными, потому что живут ближе к главному гроту, чем мы.

— Они слишком зазнались, — раздался резкий голос Зеелах, прежде чем она сама вошла в гостевую комнату, выделенную Сильвану.

Греннли, развалившийся на кровати, быстро спрятал каменную чашу под подушкой и выпрямился.

— Именно так, моя дорогая. Именно так.

— Сильван, дорогой мой, ты только взгляни на себя. — Зеелах улыбнулась. — Такой красавец! Возможно, на мой вкус слегка мускулистый, но ты не виноват — всё дело в твоей крови Киндредов.

Сильван взглянул на нее:

— Я горжусь тем, кто я есть — воин Киндред.

— Конечно. Конечно. — Зеелах взмахнула рукой, словно отмела прочь его слова — и его не совсем чистое происхождение. — Но в первую очередь, ты мужчина с Транк-Прайм, и сегодня мы всем напомним об этом.

Сильван приподнял бровь:

— И как именно ты собралась это сделать?

— Не волнуйся, у меня всё под контролем. — Зеелах успокаивающе ему улыбнулась. Сильван не доверял ей раньше, не собирался и сейчас, но прежде чем успел что-то сказать, в комнату заглянула Надя.

— Вы чего здесь все делаете? Мы опоздаем на праздник!

— Пойдем, моя дорогая. — Зеелах улыбнулась дочери. — София готова к своему первому празднику Подснежников?

— Я сделала всё возможное, — с сомнением произнесла Надя. — У нас возникли некоторые проблемы с её тарпом, но думаю, сейчас он ведет себя прилично.

— Надя Вил-делано Квии, от тебя требовалось лишь найти ей подходящий тарп, — заворчала Зеелах. — Ты не смогла справиться даже с этим?

— И я подобрала, — защищаясь, ответила Надя. — Она выглядит отлично, и мы готовы. Но не можем идти, пока не уйдут мужчины — если только вы не хотите нарушить традицию и пойти все вместе. Семья моей подруги Ленрах как раз сейчас собираются вместе. Так она мне сказала.

Зеелах фыркнула:

— Да ладно, Надя, и где ты находишь таких друзей? Их дом расположен где-то недалеко от основного коридора?

— Семья Ленрах очень красивы и респектабельны, мама. И кого волнует, где расположен их дом? — огрызнулась Надя.

— Знаешь, о тебе судят по компании, с которой ты общаешься. И кроме того…

— Мы с Сильваном готовы. — Гренли встал, удивительно устойчиво держась на ногах для того, кто столько выпил. — Мы можем идти?

— Да, да, пошли. — Зеелах приглашающе взмахнула рукой. — Не садитесь, пока мы не придем. Вам не придется долго ждать — мы сразу за вами.

— Тогда всё в порядке. Пошла, Сильван. — Гренли кивком предложил ему идти вперед, но Сильван остался стоять на месте.

— Я предпочел бы сам сопровождать Софию на праздник.

— Что? — Зеелах возмущенно всплеснула руками. — Но ты не можешь, Сильван! Мужчины семьи всегда должны идти первыми, а вы даже не связаны — подумай, что скажут люди?

— Мне плевать, что они скажут, София и так нервничает, и я единственный её знакомый на Транк-Прайм. Я не откажусь от нее ради глупых традиций.

— Но, Сильван…

— Всё в порядке. — София появилась в дверях, нерешительно улыбаясь. Она выглядела просто потрясающе в пушистом, идеально оттеняющем глаза и облегающем все нужные изгибы тарпе. — Простите, что вмешалась, но я услышала голоса, так что…

— Конечно, всё в порядке. — Надя улыбнулась ей. — Что с тобой? Я думала, тебе просто нужно успокоиться. Почему так долго?

— О, я… — Щеки Софи стали почти бордовыми. — У меня возникли некоторые затруднения. Ваши, хм, одежды, отличаются от тех, к которым я привыкла. А потом я заблудилась. Ваш дом очень большой и красивый, — сказала она, обращаясь к Зеелах.

— Конечно. — Зеелах вспыхнула от гордости. — Квиллис одна из семей основателей. Мы не можем жить в меньшем и не таком роскошном доме.

Надя закатила глаза:

— Конечно, нет. Каждый знает, что здесь судят о семье по чистоте линии крови и социальному статусу.

Зеелах обернулась к дочери.

— Этого достаточно, юная леди. Сейчас ты можешь с презрением относиться к своему социальному положению, но уверена, когда придет время выбирать тебя в пару, твое мнение изменится.

— Нет, нет. — Греннли тут же вмешался в спор между женой и дочерью. — Давайте не будем спорить и ссориться в день праздника. Нам с Сильваном нужно идти, иначе мы все опоздаем.

Сильван скрестил руки на груди.

— Ты можешь идти. А я буду сопровождать Софию.

— О, тебе не обязательно это делать, — быстро сказала София, прежде чем его тетя успела запротестовать. — Я прекрасно доберусь с девочками.

— Ты уверена? — Сильван взял её за плечи. Заглянул ей в глаза и пробормотал: — Не хочу, чтобы тебе было неловко.

— Правда, я в порядке. — Она улыбнулась ему. — Мы с Надей подружились, кроме того, я не хочу доставлять тебе неприятности в твоем доме. Хм… на твоей родной планете.

Сильван пристально вглядывался в её лицо, желая убедиться, что с ней всё хорошо.

— Если ты правда уверена…

— Всё будет хорошо, — заверила его Софи, радостно улыбаясь.

— А твой тарп тебе хорошо подходит?

Она осмотрела себя сверху вниз.

— Эм, прекрасно. Сначала Надя с трудом закрепила его, но сейчас он сидит как влитой.

— Я вижу. — Он не мог не заметить, что тарп почти до неприличия облегал её тело. По словам Нади, сначала возникли проблемы. Но сейчас вроде бы всё хорошо, подумал он, отмечая, с какой любовью тарп прикрывал её полные груди и бедра.

— Просто прикажи ему оставаться на месте, — сказал он Софии.

— Конечно, оставаться на месте. — Она нахмурилась. — Не то чтобы я собралась снять его посреди праздника.

— Я не это имел в виду… — начал Сильван, но тут Греннли взял его под руку.

— Твоя прекрасная юная леди в порядке, Сильван, и нам действительно нужно идти.

— Вы двое, идите. — Зеелах подтолкнула их на выход. — Мы, женщины, припудрим носик и встретим вас в праздничной пещере.

Нахмурившись, Сильван в последний раз взглянул на Софию. Но её уже подхватила под руку Надя, и они о чем-то оживленно шептались. Он пробормотал про себя, что слишком её оберегает. В конце концов, непохоже, чтобы Скраджи явились сюда и похитили её прямо из-под земли Транк-Прайм. Здесь она в безопасности, насколько это возможно — ей не нужна его чрезмерная опека, особенно сейчас, когда она и Надя, казалось, подружились.

И всё-таки он с неохотой позволил Греннли вывести его из дома и увлечь по направлению к праздничной пещере. София оказалась настолько прекрасной в этом облегающем зеленом пушистом тарпе, и если какой-то другой мужчина захочет подойти к ней и поговорить, ему придется просто сидеть и смотреть на это. Потому что даже несмотря на то что говорило его сердце, технически он не предъявил на нее прав.

Никаких прав вообще.

* * *

Софи смотрела вслед Сильвану и пыталась подавить незначительную вспышку паники.

«Со мной всё будет в порядке, — говорила она сама себе, когда Надя сжала её руку. — Всё просто отлично. Уверена, на праздничном ужине мы будет сидеть вместе, так что ничего страшного, что явимся туда порознь».

Хотелось бы ей перед его уходом остаться с ним наедине хоть на пять минут. Поговорить с ним — по-настоящему поговорить, а не сыпать любезностями, которыми они обменивались перед его родственниками. И она с удовольствием полюбовалась бы им. В отличии от дяди, выглядевшем смешно в традиционном наряде прайморианцев, Сильван смотрелся стильно.

С обнаженной грудью, с коричневым тарпом вокруг талии наподобие мехового килта, в коричневых пушистых сапогах Сильван напоминал сексуального горячего варвара. Примитивного воина, готового к сражению, и Софи не могла не подумать, что перед ним не устоит ни одна женщина.

Особенно бывшая девушка, которая, возможно, всё ещё его любит.

Софи лишь надеялась, что в собственном тарпе выглядит так же потрясающе. Это невероятно изумительная одежда.

Этот наряд ниспадал с её тела красивыми складками и соединялся в нужных местах — словно если бы имел собственный разум. Но это, конечно же, смешно. Она просто обрадовалась, что Надя, провозившись полчаса, наконец, его закрепила. Гораздо меньше времени ей потребовалось, чтобы уложить волосы Софии в сложную прическу, закрепленную тонкими гребешками из какого-то прозрачного материала.

Посмотрев в зеркало, София вынуждена была признать, что эффект оказался потрясающим. Зеленый пушистый тарп ниспадал вниз с её груди словно платье без бретелек, оставляя плечи обнаженными, длинные струящиеся рукава прикрывали руки от локтей, от чего София ощущала себя принцессой. Лиф платья, если можно так выразиться, туго облегал грудь, изящно ниспадая вниз до самых пушистых белых сапожек, которые одолжила ей Надя. Она сказала, что босоножки Софии восхитительны, но слегка развратны — очевидно, женщины на Транк-Прайм никому, кроме своих супругов, не показывали ноги.

Единственное, что Софи не устраивало в её новом наряде, — пришлось отказаться от нижнего белья. Она умоляла Надю позволить ей оставить хотя бы трусики, но та категорически отмела эту идею. Одевать под тарп что-то ещё являлось неким табу. Софи предположила, что это всё равно что изменить платье известного дизайнера на Земле. Возможно, Надя боялась встретить на празднике дизайнера, создавшего этот зеленый тарп, и обидеть его.

Раньше она никогда не следила за модой, но сейчас неохотно согласилась отказаться от нижнего белья в знак уважения к обычаям Транк-Прайма. Желала бы она сейчас оказаться в своем простом хлопковом сарафане. Даже несмотря на полное отсутствие рукавов, в коротком сарафане она чувствовала себя менее обнаженной, чем в этом тарпе.

— Итак, расскажи мне, что произошло в дамской комнате, — тихо спросила Надя, пока они медленно шли по длинному каменному коридору чуть позади её матери. — Возникли какие-то проблемы?

— Немного, — призналась София, краснея от смущения. — Там было какое-то животное, это, должно быть, питомец вашей семьи? Во всяком случае, когда я закончила, э, облегчилась, оно стало весьма дружелюбным.

Она вздрогнула от одних воспоминаний об этом…

Дамская комната выглядела весьма странно. Софи пришлось преодолеть несколько искусно вырезанных ступенек, чтобы добраться до туалета на каменном пьедестале. Она лишь надеялась, что её не приспичит посреди ночи в туалет, потому что в полусонном состоянии могла свалиться оттуда и сломать шею. Закончив, София оглянулась в поисках туалетной бумаги, но ничего не нашла.

«Замечательно, — подумала она про себя. — И что же мне сейчас делать?»

Именно тогда пушистый фиолетовый коврик, лежащий у подножия туалета, зашевелился и прыгнул ей на колени.

Сначала Софи испугалась и едва не закричала. Но потом вспомнила рассказы Лив о домашнем питомце Брайда, плюшевом голубом мишке Бебо. Увидев его в первый раз, Лив испугалась, подумав, что этот хищник хочет съесть её, а на самом деле это существо оказалось безвредным домашним питомцем. Софи не собиралась повторять ошибку своей сестры.

«Я не боюсь, очевидно, это просто домашний питомец, — повторяла она про себя. — Я без проблем смогу с этим справиться».

Коврик оказался слегка жутковатым, но Софи нравились домашние питомцы, особенно маленькие и пушистые, и этот коврик напоминал ей длинношерстного фиолетового кота. Очень плоский котик заурчал и замурлыкал, стоило ей погладить любвеобильную зверушку.

— Хорошая девочка… или мальчик, — пробормотала София, поглаживая его плоскую пушистую спинку. — Разве ты не хороший маленький… кто бы ты там ни был? Хороший…

И именно тогда этот пушистый «котик» попытался забраться ей между ног.

— Эй! — взвизгнула она. — Плохой коврик… котик… зверюга. Кем бы ты ни был. Прекрати… нет! — Она отпихнула весьма настойчивую зверушку. Она напоминала Софи одну из собачек, которые не успокоятся, пока не уткнутся носом в чью-нибудь промежность. Только нормальные люди не запирали своих питомцев в туалетной комнате, чтобы те застали ничего не подозревающих гостей в самый неподходящий момент.

Пока она сражалась с инопланетной зверюшкой, её тарп как-то сумел обернуться вокруг её ног. Софи едва не грохнулась с постамента, на котором стоял унитаз. Она отбросила фиолетовый коврик достаточно далеко, успела сбежать вниз и выскочить из ванной — или туалетной комнаты, как называла её Надя, — едва успев захлопнуть за собой дверь.

— Боже мой, — пробормотала она, переводя дыхание.

С безумно колотящимся сердцем Софи прислонилась к двери и попыталась поправить свой тарп. А с той стороны двери копошилась фиолетовая зверюшка, пытаясь добраться до нее…

* * *

— О, ты имеешь в виду чистильщика? — спросила Надя, прервав воспоминания Софи о первом посещении чертовой туалетной комнаты.

— Что? Как ты назвала этот фиолетовый коврик? — нахмурилась Софи.

Надя как ни в чем не бывало кивнула:

— Да, его. А в чем проблема?

Щеки Софи вспыхнули румянцем.

— Ну, он забрался мне на колени. Сначала я испугалась, а потом подумала, что это ваш домашний питомец, поэтому я его слегка погладила, но потом… — Она понизила голос, не желая, чтобы их услышала тетя Сильвана. — Он попытался залезть ко мне между ног.

— Хм-хм. Они для этого и созданы — чистить. — Надя совсем не удивилась. — Они чистильщики.

— Они что делают? — возмутилась Софи. — И вы не останавливаете их?

Надя пожала плечами:

— А почему ты испугалась? Как ещё ты сможешь очиститься, если не позволишь чистильщику позаботиться о тебе?

— Ну… ну воспользоваться чем-то другим, а не позволять животному… — Софи нахмурилась. — Ты хочешь сказать, что просто позволяете… забраться этому между бедрами, и… и…

— И почистить себя. — Надя кивнула. — Конечно. А как… как вы справляетесь с этим на вашей планете?

— Ну, в моей стране, на Земле, мы используем салфетки. — Надя нахмурилась, и Софи попыталась объяснить ей. — Это тонкие маленькие одноразовые бумажные салфетки.

— Как мех?

— Нет. На самом деле они сделаны из деревьев, — ответила София.

Надя нахмурилась:

— Хочешь сказать, что на Земле вы очищаетесь после посещения туалета деревьями? Разве это не больно?

— Это не больно, — заверила её Софи. — Это…

— Если ваши деревья такие же, как наши, разве вы не получаете занозы? — перебила её Надя. — Или у народа Земли настолько жесткая кожа?

— Нет, конечно же, нет. Ты не понимаешь…

— Ну, девочки, вот мы и прибыли.

Зеелах обернулась, они как раз миновали главный грот и остановились перед узким входом в розовой скале. Изнутри исходило приглушенное свечение, и Софи впервые задумалась, как же освещаются эти огромные пещеры. Возможно, светились сами каменные стены? Или какое-то растение, или животное испускало свет с потолка? Она хотела спросить об этом, но тетя Сильвана взяла её за руку и провела через узкую каменную арку.

— Моя дорогая, ты должна сесть.

— О, хм, ладно. Спасибо, — неуверенно ответила София.

— Увидимся позже, — прощебетала Надя, отпуская её руку. — Увидимся после праздника.

Софи внезапно почувствовала себя лишней. Она предполагала, что Надя останется рядом с ней на весь праздник.

— Хорошо, — ответила она, стараясь не переживать. Конечно, у Нади имелись собственные друзья, с которыми она хотела сесть, и кроме того, ведь рядом с ней будет сидеть Сильван, не так ли?

Но когда они вошли в огромный грот, Зеелах подвела её к большому овальному столу, за которым оказалось всего одно свободное место.

— Подождите, — Софи оглянулась в поисках Сильвана. Вокруг стояло множество высоких овальных столов и большинство уже были заняты, но нигде не видела Сильвана.

— Что случилось, моя дорогая? — прощебетала Зеелах добреньким голоском, одновременно сжимая стальной хваткой руку Софи.

— Я просто думала, что буду сидеть рядом с Сильваном. О, смотрите, вот он! — Он стоял у стены, разговаривая с дядей и несколькими мужчинами. Софи попыталась пойти к нему, но не смогла сбежать от Зеелах.

— О, ты не можешь сидеть рядом с Сильваном, моя дорогая, — ласково пробормотала она на ухо Софии. — Учитывая твой статус и ранг, вы никогда не будете сидеть рядом.

— Какой ранг? — спросила Софи, нахмурившись. — Честно говоря, на своей родной планете я не занимаю важного поста. Просто преподаю в начальной художественной школе.

— Конечно, ты важная персона, — твердо ответила Зеелах. — Потому что ты важная персона с другой планеты! Эмиссар с Земли. Ты будешь сидеть между леди Уайтхорн и судьей Ликлоу.

— Извините? Какой судья? — Софи была уверена, что неправильно поняла последнее имя, произнесенное Зеелах, или, возможно, шалили её бактерии-переводчики?

— Леди Уайтхорн и судья Ликлоу. Он самый важный мужчина в гроте. — Зеелах снизила голос. — Помни, ты наша гостья, представляешь нашу семью, так что, моя дорогая, постарайся произвести хорошее впечатление.

— Но я не знаю ваших традиций, — в отчаянии сказала София. — Что делать, если я ошибусь? Пожалуйста, думаю, мне будет лучше сесть рядом с Сильваном.

— Глупости. — Зеелах дотащила её до самого стола и указала на высокий мягкий, похожий на барный, стул. — Теперь садись на стул и будь хорошей девочкой, — прошипела она тихо.

Софи снова хотела запротестовать, но взглянув на устрашающее лицо тети Сильвана, промолчала. Зеелах улыбалась, не отрывая от нее жесткого взгляда, по обе стороны от её аристократического носа виднелись две маленькие белые впадины. Очевидно, добиваясь своего, Зеелах притворялась очень любезной. Но если кто-то переходил ей дорогу…

«Я лучше не буду так рисковать», — подумала София. Она неохотно уселась на высокий стул с ярко-желтой подушкой. И Зеелах представила её.

— Леди Уайтхорн, судья Ликлоу, я бы хотела представить вам нашу гостью, Софию, — сказала она.

— Как поживаете? — тихо сказала Софи, приветствуя мужчину и женщину, сидевших по обе стороны от нее.

Леди Уайтхорн оказалась худощавой пожилой женщиной с царственной осанкой и такими же белыми волосами, как и её тарп, и с очень бледными, кристально голубыми, почти прозрачными глазами.

Судья Ликлоу был её полной противоположностью. Большинство людей, которых Софи видела на Транк-Прайм, высокие и худощавые, но этот очень тучный мужчина с округлым животом и красными щеками напоминал Санта-Клауса. Добавить бы ему ещё длинную белую бороду и красный костюм.

«Не то чтобы я хотела забраться к нему на колени и рассказать о том, что хотела получить на Рождество, — подумала Софи. — Не с таким именем как „Ликлоу“.»

Она едва нервно не захихикала, но сдержалась, осознав, что тетя Сильвана всё ещё говорит.

— София — посол с Земли, планеты в пятидесяти световых годах отсюда, — сказала она. — На своей планете она популярный художник и сюда приехала с миссией мира и доброй воли. Надеюсь, вам понравится её компания.

София собралась запротестовать — Зеелах во стократ преувеличила её важность — но заткнулась от жесткого взгляда тети Сильвана.

— Развлекайся, моя дорогая, — пробормотала она, похлопав Софи по руке, и удалилась.

— Ну и ну, с тех пор как к нам приезжали такие важные гости, прошло много времени. — Судья лучезарно улыбался, определенно выглядя веселым. — И вы проделали такой длинный путь.

— Любой может путешествовать на большие расстояния через червоточины, — фыркнула леди Уайтхорн, явно не впечатленная.

— Скажите, дорогая, разве это не технологии Киндредов?

— Да. — Софи поерзала на своем месте. Пока она двигалась, тарп вел себя превосходно. Но стоило ей сесть, и зуд от этого инопланетного наряда стал просто невыносим. — Хм, я здесь с Сильваном, — сказала она, осматриваясь и стараясь не нервничать.

— Сильван Вии? — Леди Уайтхорн вопросительно приподняла бровь.

К собственному разочарованию, Софи поняла, что до сих пор не знает фамилию Сильвана. Она даже не знала, есть ли у него фамилия — у всех знакомых ей Киндредов были только имена.

— Думаю, что да, — неуверенно произнесла она. — Он связан с леди Зеелах, которая познакомила нас?

— О, я хорошо с ним знакома. — Леди Уайтхорн снова фыркнула. — Он когда-то был помолвлен с моей дочерью. Конечно, мы с отцом постарались предотвратить этот абсурд.

— Помолвлен? — с сомнением взглянула на нее. — Значит, Фина ваша дочь.

— Верно. Она должна была сидеть рядом со мной, но по какой-то причине её пересадили вон туда. — Леди Уайтхорн недовольно фыркнула.

Софи проследила за её взглядом и расстроилась. За столом наискосок от них сидела самая красивая девушка. Высокая и стройная блондинка, с практически белыми волосами. Девушка оказалась одета в восхитительный тарп цвета индиго, который прекрасно оттенял такие же синие, как у матери, глаза. Хуже всего то, что она сидела рядом с Сильваном.

— Хорошо, если я заняла место вашей дочери, возможно, нам стоит поменяться с ней местами, — предложила Софи, внезапно судорожно вздохнув.

— Что? — Судья Ликлоу казался шокированным. — Вы хотите пересесть за другой стол, когда только что пришли? Это невозможно.

— И очень оскорбительно. — Леди Уайтхорн строго посмотрела на нее. — Хотя уверена, что у такого важного посла как вы, есть дела поважней, чем разделить трапезу с судьей Ликлоу и мной.

— Нет, нет! Конечно, нет. — Софи ужаснулась. Она сидела здесь менее пяти минут и уже умудрилась допустить ужасную ошибку. — Я бы никогда не поступила так, — запротестовала она. — Пожалуйста, простите, я не знала, что поменяться с кем-то на празднике местами на Транк-Прайме считается оскорбительным. Это в порядке вещей на моей планете, так что я не хотела вас обидеть.

— Правда. — Леди Уайтхорн скривилась. — Значит, на Земле считается нормой прыгать на празднике с места на место, абсолютно игнорируя нежные чувства ваших собеседников? Вероятно, ваш мир весьма примитивный.

— Нет, — запротестовала Софи. — На самом деле мы очень цивилизованный народ.

— Уверен, что так и есть, — любезно ответил судья Ликлоу. — Почему-то я уверен, ваши гроты на Земле столь же прекрасны, как и у нас на Транк-Прайм.

— Вообще-то, нет, — призналась Софи, вспоминая о семейной поездке в природные пещеры. — Большинство пещер на Земле темные и грязные. Но только потому что в них никто не живет, — поспешно добавила она.

— О? — Судья Ликлоу приподнял густые брови. — Так где же вы живете?

— На поверхности нашей планеты.

— Ползаете по поверхности планеты, словно жуки! Какая мерзость! — ужаснулась леди Уайтхорн.

— Нет, всё не так — честно. — София с ужасом осознала, что дала своим собеседникам очень мрачное представление о Земле, всё, что она говорила, прозвучало как-то неправильно.

— Но как вы согреваетесь? — спросил судья Ликлоу. — Должно быть, вы выращиваете очень густые тарпы.

— Они нам не нужны, — ответила Софи. — На Земле не так холодно, как на Транк-Прайме. Ну, в большинстве районов не так холодно. В некоторых местах настолько тепло, что люди ходят практически раздетыми. Не то чтобы и я так ходила, — быстро добавила она, осознав, что наговорила.

— Значит, вы живете на поверхности планеты, ходите почти обнаженными, не носите тарп и не живете в гротах. — Леди Уайтхорн покачала головой. — Не думаю, что вообще рискну посетить вашу планету.

— Ладно, леди Уайтхорн, мы должны простить прекрасной Софии несколько странностей — она же инопланетянка. — Судья улыбнулся Софи и поднял бокал с прозрачной голубоватой жидкостью. — Хотя об этом легко забыть. Вы говорите на нашем языке, словно одна из нас.

— Спасибо. — Софи благодарно улыбнулась ему и отпила из своего бокала. Голубоватая жидкость обожгла горло и взорвалась жидким огнем в желудке, отчего на её глаза навернулись слезы. — Но я правда почти ничего не знаю о ваших обычаях, — призналась она. — Я бегло говорю на вашем языке только благодаря сделанной мне инъекции бактерий-переводчиков.

— Несомненно, это ещё одно изобретение Киндредов, — недовольно пробормотала леди Уайтхорн.

— И что в этом такого? Что у вас за проблемы с Киндредами? — раздраженно фыркнула Софи.

— Ничего… если вы не против, чтобы на вашем семейном древе появились странные плоды, — леди Уайтхорн противно захихикала.

Под тарпом тело Софи ужасно чесалось, и от подобного дискомфорта она стала раздражительной. Или, возможно, этот бледно-голубой напиток ударил ей в голову — но она не смогла промолчать.

— Моя сестра связана с воином Киндредом, — ответила она, гордо вздернув подбородок, — и недавно узнала, что беременна, так что очень счастлива. На самом деле… — Именно в этот момент длинный мохнатый рукав её тарпа взлетел в воздух и опрокинул бокал леди Уайтхорн. Прежде чем Софи успела предотвратить катастрофу, бледно-голубая жидкость пролилась на платье прайморианки.

— Ох! — Леди Уайтхорн соскочила со стула на удивление проворно. — Мой любимый тарп! Вы облили его воо! Ох, мой бедный дорогой тарп. — Она нежно его погладила. — Он рядом со мной ещё со времен моей юности.

Гнев Софи тут же испарился, и на смену ему пришло унижение.

— Мне жаль! — вскрикнула она, оглядываясь в поисках салфеток. — Я не хотела выливать это воо на ваше платье… эм, тарп.

Леди Уайтхорн прищурилась:

— Всё в порядке, моя дорогая. Конечно, нельзя ожидать приличных манер от того, кто вырос в настолько неблагополучной среде. Тем более что вы приехали сюда с Киндредом.

— Этот Киндред спас мне жизнь, — ответила Софи дрожащим голосом. — Его зовут Сильван, он храбрый, добрый, внимательный и…

— Дорогая, уверена, всё это правда. — Леди Уайтхорн очистила свой тарп, на котором всё ещё оставалось голубоватое пятно, и уселась на высокий стул. — Очень жаль, что он сам отрекся от вас.

Софи не знала, что сказать. С её губ чуть не сорвались резкие слова, но она их с трудом проглотила. А ведь леди Уайтхорн тут её подловила — когда дело дошло до Софи, Сильван сам от неё отказался — каждый раз при мысли об этом она становилась всё более и более несчастной. Хуже того, подняв глаза, Софи увидела, что Сильван разговаривал с Финой. Более того, от души смеялся над словами прекрасной блондинки.

«Мне, как всегда, не везет», — хмуро подумала Софи. Бывшая Сильвана была Транк Прайм версией супермодели и к тому же обладала чувством юмора. А ещё имела барракуду вместо матери. Несомненно, одного разговора с леди Уайтхол достаточно, чтобы отпугнуть любого, какой бы красивой и идеальной ни была Фина. Во всяком случае, Софи на это надеялась.

— Ну, ну, — вмешался судья Ликлоу, врываясь в мрачные мысли Софи. — Уверен, что нет необходимости сокрушаться над маленькой неприятностью. Давайте насладимся праздником — наверняка скоро подадут земляной пудинг.

Позади них появилась прислуга и начала заполнять тонкие каменные тарелки перед каждым из гостей красновато-бурой кашей.

Софи с тоской посмотрела на дымящуюся кучу непонятной массы на своей тарелке. На Земле у её соседа был дог, имеющий привычку оставлять повсюду маленькие «подарочки». И сейчас еда в её тарелке подозрительно напоминала то, что она каждое утро видела на крыльце своего таунхауса, когда выходила на пробежку.

— Ммм, вкуснятина. — Магистрат Ликлоу поднял длинный тонкий столовый прибор, похожий на палочку для еды с крошечной ложкой на конце, и с энтузиазмом погрузил в горку на своей тарелке. — Попробуй, моя дорогая, — проговорил он, кивая Софи. — Здесь, на Транк Прайм, это деликатес — можете даже назвать это нашим национальным блюдом.

— Правда? — Софи взяла ложечку с длинным черенком и начала помешивать коричневую массу, от которой шел пар. — А как это называется? Это какой-то пудинг?

— Это земляной пудинг. — Леди Уайтхорн изящно положила кусочек в рот. Теперь, когда последнее слово было за ней, она, похоже, была готова снова говорить с Софи. — Ешьте, — добавила она. — Если, конечно, ваш цивилизованный вкус не слишком утончен, чтобы оценить такую местную еду.

— Я такого не говорила, — ответила Софи, защищаясь. — Вообще-то… — Она с трудом сглотнула. — Это… э-э… похоже на кое-то, что я довольно часто видела на своей родной планете.

— О, так у вас есть деликатесы, схожие с нашими? — улыбнулся судья Ликлоу. — Вы слышали, леди Уайтхорн? — Всё-таки Земля, должно быть, не такая уж дикая планета. — Он улыбнулся Софи. — Продолжайте, моя дорогая, и расскажите нам, в чем сходство этого блюда с вашим традиционным.

Оба её собеседника внимательно наблюдали за ней. Софи чувствовала себя в ловушке.

«Боже мой, мне действительно придется съесть немного!» Подцепив кусочек на ложку, Софи поднесла её к губам. Она надеялась, что запах будет лучше, чем вид, но, к сожалению, это оказалось не так. От тарелки поднимался плотный, гнилостный запах, вызывающий тошноту.

— Ну же, — вновь подбодрил судья.

Нужно покончить с этим! Глубоко вздохнув (о чем она сразу же пожалела), Софи закинула полную ложку земляного пудинга в рот и проглотила как можно быстрее.

— Ну? — величественно выгнула бровь леди Уайтхорн.

— В-вкусно, — сумела ответить Софи. Дотянувшись до бокала, она сделала огромный глоток огненного голубого вуу и молилась, чтобы её не стошнило. В её желудке вспыхнул пожар, и глаза слезились так, что она почти ничего не могла разглядеть, но, по крайней мере, тошнотворный пудинг остался в желудке.

— И это было очень похоже на то, что вы едите на своей планете? — улыбаясь, спросил судья Ликлоу.

— Очень похоже, — заверила его Софи, вытирая заслезившиеся глаза. Затем вспомнила о белковой пасте, что предлагал ей Сильван в той хижине. — Хм, оно же сделано не из личинок насекомых?

— Определенно нет. — Леди Уайтхорн откусила ещё лакомый кусочек и отпила из бокала, который тут же снова наполнил официант.

— Ох, отлично. — Софи вздохнула от облегчения. Доведись ей отведать личинок жуков, её бы стошнило прямо на обеденный стол.

— Пудинг Флеета изготовлен из зрелых насекомых, — милосердно добавил судья Ликлоу. — Видите? Если повнимательней присмотритесь, то заметите в пудинге их хитиновые лапки — они добавляют текстуру. — Он ткнул лопаточкой в собственный пудинг, подцепив длинную волосатую хитиновую лапку. Выдернул её из дымящейся коричневой массы и, засунув себе в рот, захрустел с явным удовольствием. — Восхитительно!

Желудок Софи едва не вывернуло наизнанку.

«Жуки. Я только что съела ложку пудинга из жуков, и там наверняка тоже были эти лапки. Ужасные волосатые лапки, как у насекомых, обитающих в её родной Тампе. Все называли их пальмовыми жуками, но на самом деле это были просто огромные летающие тараканы. И насколько бы чистым ни оказался дом, они всё равно пробирались внутрь в сезон дождей. Жутко было открыть шкаф или отдернуть занавеску, и столкнуться там с одним из них. Какой больной на голову повар додумался сделать из них пудинг? О боже, меня сейчас вырвет. Я не могу…»

Её спас тарп. Софи ощущала зуд по всему телу с тех пор, как села за стол. Но он почему-то прошел, когда она попробовала пудинг из жуков. Сейчас же зуд возобновился с новой силой, да настолько сильный, что охватившая её тошнота мгновенно прошла.

София заерзала на стуле. Да что не так с этой штуковиной? Хуже всего то, что зуд сосредоточился в основном на весьма чувствительных и деликатных местах. Ничего не зная о культуре и обычаях на Транк-Прайм, она не осмелилась почесаться при всех. Положив руки на колени, Софи просто сжала ладони в кулаки. Рукава её тарпа дернулись сами по себе, но она, стиснув зубы, молча приказал себе не чесаться.

«Меня не должно стошнить. Я не должна…»

— Ну-ну, моя дорогая, ваше предложение весьма заманчиво. Вы довольно симпатичная женщина для инопланетянки, но я спаренный мужчина, — прозвучал низкий голос у нее над ухом.

София, с изумлением распахнув глаза, посмотрела на мрачного судью.

— Извините, что? — Она с сомнением смотрела на него и снова почувствовала, как дернулись рукава её платья.

— Я ценю ваше предложение, ох, на интимную связь, но должен отказаться. — Он прокашлялся. — Так что, пожалуйста, перестаньте меня лапать.

— Но я ничего не делала! — потрясенно вскричала София. — Почему вы подумали, что я… делаю нечто подобное?

— Потому что вы делаете.

Он покраснел, очевидно, из-за того что происходило под столом, и о чем София понятия не имела. Она всё ещё прижимала руки к коленям, а длинные рукава её пушистого тарпа свисали почти до пола. Они слегка дергались, но из-за ужасного зуда Софи почти не замечала этого. Сжав вместе колени, она поставила ноги на нижнюю перекладину стула, так что не похоже, чтобы она заигрывала с судьей. О чем вообще он говорил?

— Это не я, — совершенно серьезно сказала она. — Клянусь вам. Я бы никогда…

— О, как ужасно! — К сожалению, леди Уайтхорн догадалась о происходящем — или судья думал, что происходит, — и пристально посмотрела на Софи.

— Нет, правда, — запротестовала Софи. — Не знаю, что происходит, но не имею к этому никакого отношения. Я вас не трогала, понимаете? — Она высоко подняла руки в доказательство своих слов… и её меховой тарп упал до самой талии, выставляя на обозрение всем сидящим за столом её обнаженную грудь.

Все сидевшие за столом дружно шокировано вздохнули, причем никого из них София не знала — по все видимости, они никак не могли решить, продолжать смотреть или отвернуться. Все пялились на её чертову грудь, и на ужасное мгновение София буквально оцепенела.

Затем очнулась и поспешно прикрылась зеленым пушистым тарпом.

— О боже, извините! — ахнула она.

Леди Уайтхорн и судья Ликлоу по-прежнему не сводили с нее глаз.

— Полагаю, на Земле существует какая-то странная традиция во время трапезы показывать своим соседям по столу то, чем вас одарила природа, — резко заметила леди Уайтхорн.

— Нет, нет, всё не так. — Софи с трудом удерживала свой тарп на месте. Гадкая вещица всё время пыталась выскользнуть и снова обнажить её грудь. — Этовышло не специально. — Но её жалких оправданий никто не слышал.

— Юная леди, возможно, на вашей планете принято прилюдно обнажаться и сексуально домогаться к соседям по столу, но здесь, на Транк-Прайм, это не так. — По-прежнему пожирая Софи похотливым взглядом, судья Ликлоу поспешно как можно дальше отодвинул свой стул вправо.

— Но… — беспомощно промямлила Софи.

— В чем дело? Какие-то проблемы? — Рядом вдруг появилась встревоженная Зеелах.

— Никаких проблем, Зеелах, — холодно ответила леди Уайтхорн. — Ваша важная гостья только что нас развлекала, она публично ласкала судью и обнажилась за обеденным столом. И это после того, как облила воо мой любимый тарп.

— Нет, я этого не делала, — воскликнула Софи. — То есть мой тарп упал и я пролила воо, но никого не ласкала.

— Вы, безусловно, так и сделали! — нахмурился судья Ликлоу. — Это было ужасно, Зеелах, она не прекратила приставать ко мне даже, когда я отодвинулся.

— Так и есть, — леди Уайтхорн фыркнула. — Не могу поверить, ты привела сюда этого человека, чтобы оскорбить нас. Это непростительно.

— Уверена, София никого не хотела оскорбить. — Зеелах настороженно посмотрела на Софи. — Не так ли, моя дорогая?

До сих пор тарп Софи чесался настолько сильно, что она едва не закричала. Но теперь внезапно он стал её щекотать. Софи очень сильно боялась щекотки.

— Я… я… — В это мгновение словно тысячи крошечных пальчиков начали щекотать Софи. Сначала она фыркнула, а затем рассмеялась.

Леди Уайтхорн неодобрительно посмотрела на нее:

— Вам смешно? Считаете возникшую ситуацию забавной?

— Н-нет, нет, конечно, н-нет. Я… я… — Но Софи не смогла закончить. Она беспомощно захихикала, когда щекотка усилилась.

Зеелах схватила её за руку и стащила со стула.

— Моя богиня, что с тобой случилось? Ты пьяна? Сколько ты выпила?

— Я… Я лишь выпила половину… бокала… воо, — хихикая, с трудом прошептала Софи. Казалось, крошечные пальчики схватили её чуть выше колена — ещё одно её чувствительное местечко. — Пожалуйста… не могу… не могу… — Она всё продолжала хохотать и не могла остановиться. Это было ужасно, настоящий кошмар, она не могла остановиться, даже осознавая, что ещё сильнее оскорбляла соседей по столу и тетушку Сильвана.

— София? С тобой всё в порядке? — От низкого хриплого голоса, прозвучавшего над ухом, София взглянула наверх.

Всё ещё смеясь, Софи покачала головой:

— Сильван… помоги…

— Помогу, чем смогу. — Он казался сбитым с толку. — Что с ней случилось? — спросил он у тети.

В ответ на его вопрос посыпался шквал ответов, и Софи снова слушала, как она щупала судью Ликлоу и обнажилась за столом. Она хотела запротестовать, объяснить, что ни в чем не виновата, но не могла перестать смеяться. У нее болел живот и слезились глаза, но щекотка всё продолжалась. В чем же причина? Это такая своеобразная реакция на дымящееся собачье дерьмо или бледно-голубой воо? Или она просто сходила с ума?

— Хорошо, хорошо, спасибо всем, — услышала она Сильвана. — Я позабочусь о Софии, возвращайтесь на праздник.

Софи подняла взгляд, собираясь поблагодарить его, если бы только она перестала смеяться хоть на мгновение… и щекотка внезапно прекратилась.

— Ох, слава богу… — Она облегченно вздохнула, когда Сильван осторожно её подхватил.

— С тобой всё в порядке? — спросил он с тревогой.

— Теперь да, — произнесла Софи в полной тишине и поняла, что каждый в этом гребаном гроте пялился на них.

«Боже мой, — мрачно подумала она. — Она устроила такой переполох, что каждый на вечеринке замер и не сводил с них глаз».

— С твой маленькой подружкой всё в порядке, Сильван? — Вблизи Фина оказалась ещё прекраснее.

Она была почти такой же высокой, как Сильван. С такой невероятно стройной и совершенной фигурой, что Софи практически ощущала, как её собственные бедра становятся ещё шире.

— Думаю, да. — Сильван с недоумением рассматривал Софи. — По крайней мере, сейчас.

— Такие припадки — норма для людей с её планеты? — спросила Фина нежным музыкальным голосом. — Или это просто её собственная маленькая особенность?

Софи выпрямилась и возмущенно посмотрела на нее:

— У меня не бывает приступов.

— О боже! — Фина широко распахнула сверкающие голубые глаза. — Теперь я её расстроила. Ох, бедняжка!

— Послушай, — начала Софи. — Просто потому что я не восхитительная амазонка, не значит, что я…

— Держись от нее подальше, моя дорогая, — леди Уайтхорн встревоженно порхала вокруг дочери. — Понимаю, она кажется безобидной, но это не так, она сумасшедшая. Она вылила воо на мой любимый тарп и домогалась бедного судьи Ликлоу.

— Говорю в последний раз, — процедила Софи. — Я никого не щупала и не ласкала!

Люди вокруг них снова заговорили, а затем внезапно замолчали. Софи словно оказалась в центре кошмара — когда стоишь перед людьми обнаженный и не можешь уйти.

— Пожалуйста, — она умоляюще посмотрела на Сильвана. — Пожалуйста, мы не можем просто уйти? Мне нужно убраться отсюда.

— Конечно. — Он притянул ее в объятия, но прежде чем он успел уйти, его локтя коснулась тетя.

— Ты не можешь вернуть её в наш дом, — прошипела она. — Я не потерплю её в своем доме… не после такого позора. Я не позволю. Она персона нон грата в моем доме!

— Она останется! — Надя пробиралась к ним между столиками сквозь собравшуюся там небольшую толпу. — Она выпила из чаши гостеприимства, маман. Она может остаться.

— Что? — Зеелах обернулась к ней, взмахнув пушистым тарпом. — Ты позволила ей выпить из чаши гостеприимства?

Надя вздернула подбородок:

— Да, я сделала это. И если ты её выгонишь, я всем расскажу, что ты клятвопреступница.

— Почему ты…

— Тихо, тихо, моя дорогая. — Греннли внезапно оказался рядом и подхватил жену под руку. — Уверен, всё будет хорошо, — воскликнул он, а затем пробормотал: — Ты лишь усугубляешь ситуацию. Пусть Сильван избавится от этой проклятой женщины и поскорее вернется на праздник.

Зеелах скривилась, будто проглотила лимон, но наконец кивнула:

— Конечно. — Затем обернулась к Сильвану. — Уведи её отсюда и держи подальше от меня. Я никогда не забуду этот день. Никогда. — Схватив Надю за руку, она потащила её прочь. Софи услышала её шипение: — Что касается тебя, молодая леди, все твои привилегии отменяются на неопределенное будущее.

— Маман! — воскрикнула Надя, пока они лавировали в лабиринте между столами.

— Что ж, думаю, тебе лучше увести отсюда свою маленькую подружку, — Фина улыбнулась Сильвану. К счастью, её мать, леди Уайтхорн, уже о чем-то тихо шепталась с судьей Ликлоу. — Надеюсь, ты вернешься к танцам. Мы так давно не виделись, и я надеялась провести с тобой ещё немного времени.

— Сначала мне нужно осмотреть Софию. Ей может стать хуже, — нахмурился Сильван.

Фина сочувственно скривилась:

— Уверена, твоей бедной малышке нужно просто отдохнуть. Не ты ли рассказывал, что она почти замерзла по пути в грот?

Софи готова была вот-вот взорваться от раздражения.

— На моей планете не так холодно, как на вашей, — огрызнулась она.

— Это правда, — сказал Сильван. — Софи не привыкла к таким экстремальным температурам.

— Конечно, нет — она такая чувствительная. — Фина поцеловала Софи в щеку, от чего ей захотелось отвесить той оплеуху. — И восхитительная. — Она посмотрела на Сильвана. — Почему бы тебе не уложить твоего маленького питомца спать и не вернуться повеселиться?

Софи взъярилась.

— Я не питомец. Я… — В этот момент снова началась щекотка, и Софи напряглась в руках Сильвана. — Сильван, вытащи меня отсюда, немедленно.

Сильван встревожился:

— Извини, Фина, но мне нужно идти.

— Хорошо, но возвращайся, как только сможешь. — Фина ободряюще ему улыбнулась. — Обещаю приберечь для тебя танец… Танар.

Софи хотела спросить, что, черт возьми, означало Танар, но снова ощутила щекотку и постаралась не рассмеяться.

«О боже, это когда-нибудь закончится?»

Она мрачно сдерживала смех, пока Сильван выносил её из грота. Затем всего в нескольких шагах от освещенного выхода из грота полностью потеряла контроль над собой.

* * *

— София? София, с тобой всё в порядке? — Сильван пребывал в полной растерянности и не знал, что делать. У Софии, похоже, началась какая-то истерика, и за всю свою медицинскую практику он ни разу не слышал о болезни с симптомами неконтролируемого смеха. Это какая-то земная патология? — Софи, пожалуйста! — Он слегка её встряхнул.

— От-отпусти, — выдохнула она сквозь истерический смех. — Отпусти… меня.

— Нет. — Сильван крепче сжал объятия. — Я не отпущу тебя, пока не узнаю, что случилось. — К счастью, дом его тети находился недалеко от грота для праздников. Ему удалось вынести Софию в главный коридор до того, как она начала дико извиваться в его руках, он с трудом смог её удержать. Ему пришлось встать на колени, чтобы её не уронить. Затем, к его ужасу, она начала срывать с себя тарп.

— София, остановись! Мы пока на людях, — возмутился он. — По крайней мере, подожди, пока мы не окажемся в доме.

— Не могу дождаться. Мне нужно… снять это!

Она казалась такой расстроенной, что Сильван помог ей, дернув за зеленый пушистый тарп, пока тот сам не отлепился от её тела.

Едва избавившись от тарпа, Софи перестала смеяться и, задыхаясь, встала на колени.

— О боже… подожди минутку. Просто подожди минутку, — она ахнула, когда Сильван подался к ней. — Просто дай мне… перевести дух.

Несмотря на отвлекающе обнаженное тело Софи, Сильван слишком сильно беспокоился за нее, чтобы возбудиться. Её истерика вроде бы прекратилась, но надолго ли?

— София? — спросил он осторожно.

Она подняла на него взгляд:

— Всё хорошо. Теперь я могу спокойно войти внутрь. — Она попыталась встать на ноги, но Сильван тут же подхватил её на руки. Софи, всё ещё задыхаясь, словно уставший ребенок, опустила голову ему на грудь.

Сердце Сильвана сжалось в груди. Боги, она была такой красивой, такой хрупкой! Что если с ней что-то серьезно не так? Сильван молчал поблагодарил Греннли за ключ, достал его и открыл дверь, удерживая Софи одной рукой. А затем, прижимая к груди, понес Софи в её комнату.

— Сарафан. — Софи подняла голову и огляделась. — Я хочу свой сарафан.

Сильван нашел брошенный на пол сарафан и помог ей одеться. Казалось, она почувствовала себя лучше, прикрыв наготу и усевшись на спальную платформу.

— Спасибо, — прошептала она. — И извини за всё… это. За всё, что случилось.

— Что случилось? — спросил Сильван, садясь рядом с ней. — Сейчас ты чувствуешь себя хорошо?

— Гораздо лучше. — Она глубоко вздохнула. — Думаю, всё из-за платья, тарпа. Но как такое может быть?

— Что он делал? — нахмурился Сильван.

— Щекотал меня. Вызывал нестерпимый зуд. И рукава, они шевелились. — Она вздрогнула. — Как думаешь, у меня аллергия на ткань, из которой пошит этот тарп?

— Его не шьют, — ответил Сильван. — Тарп — это разумное, вернее, полуразумное существо. Я никогда не слышал о подобной аллергической реакции.

— Что? — Она ошеломленно посмотрела на Сильвана. — Ты хочешь сказать, что всё это время я носила на себе нечто живое? Как… как животное?

— Конечно. Очень полезное животное с незначительным интеллектом. — Он осмотрел зеленый пушистый тарп, свисающий с его руки. — Этот более яркого цвета, но всё же…

— Ты позволил мне надеть животное? Реально живое существо, и не сказал мне?

— Не понимаю, почему ты расстроилась. — Сильван покачал головой. — Разве люди на твоей планете не носят меха? Знаю, что да… видел, что женщины носят шубы.

— Но эти шубы из меха мертвых животных.

— Значит, вы предпочитаете носить меха мертвых животных, а не живых? — Сильван пытался её понять.

— Мертвое животное не сможет причинить тебе боль или защекотать, вызвав приступ неконтролируемого безумного смеха. — Софи скрестила руки на груди и окинула его сверкающим от гнева взглядом. — Или пролить бокал… воо на сидящего рядом за столом. Или ласкать другого сидящего рядом. Или в самый разгар вечеринки упасть, выставив на всеобщее обозрение твою грудь!

Сильван мрачно нахмурился.

— Я всё удивлялся, о чем говорили леди Уайтхорн и судья Ликлоу. И знаю, что ты не… — Он кашлянул. — Ты бы не стала приставать к тому, кто этого не желает.

— Конечно, я бы не стала! — вскрикнула Софи, покраснев ещё сильнее. — Я не понимаю, Сильван, почему ты не рассказал мне о живом тарпе? Это было ужасно. — Её голос дрогнул на последнем слове.

Сильван ощущал себя просто ужасно.

— Прости, София, — пробормотал он. — Я думал, что Надя всё объяснит тебе, пока вы переодевались. Она должна была удостовериться, что ты и тарп полностью совместимы и подходите друг другу. — Он поднял тарп и осмотрел его. — Очевидно, что это не так.

Софи фыркнула:

— Она говорила что-то о том, что он мне не подходит, но я подумала, что ей не понравился цвет. Я понятия не имела, что всё окажется настолько ужасно.

— Непослушный тарп может доставить множество неприятностей своему хозяину, но я никогда не слышал, чтобы кто-то вел себя настолько отвратительно. — Сильван снова мрачно нахмурился, разглядывая присмиревшее животное. — Ты ему действительно не понравилась.

— Смею тебя заверить, это взаимно! Избавься от него! — Софи притянула колени к груди и обняла их. — Я просто не могу в это поверить. Я никогда в жизни так не смущалась.

Сильван вздохнул:

— Я немедленно избавлюсь от него. Ты желаешь, чтобы я его убил?

Софи прикусила губу:

— Я… Я не знаю. Нет, просто… избавься от него.

— Очень хорошо. — Он кивнул и развернулся, чтобы уйти. — Он всё равно умрет без тебя.

— Что? Эй, вернись.

— Да? — обернулся Сильван.

— Что? Почему он умрет?

— Несмотря на вашу плохую связь, он запечатлен на тебе, — объяснил Сильван. — Тарпы выбирают одного хозяина на всю жизнь и питаются теплом его кожи. В условиях экстремального холода они приумножают тепло и возвращают его обратно, согревая хозяина, вот почему мы выращиваем его здесь на Транк-Прайм. Вот этот… — Он потряс зеленым тарпом. — Не сможет брать тепло и питаться ни от кого другого.

Она распахнула глаза:

— Ты говоришь, что без меня эта штука… умрет медленной смертью?

— Да, — кивнул Сильван.

— О боже. — Она опустила голову на руки. — Всё это слишком, слишком много.

— Прости, — сказал он тихо. — Я не хотел, чтобы ты чувствовала себя подавленной.

Она подняла сверкающий взгляд.

— Ну, тогда ты должен был сам предупредить меня о тарпе, а не полагаться, что это сделает кто-то другой. Тебе следовало сказать, что я не просто надела платье на странный банкет, а приобрела пожизненного компаньона. Теперь я чувствую себя паршиво, словно взяла щенка в приюте, а потом решила его вернуть, потому что он сжевал всю мебель и помочился на мою ногу.

— Что? — нахмурился Сильван.

— Просто верни его обратно. Давай его сюда. — Она протянула руку к тарпу.

— Но я думал, он тебе не понравился?

— Так и есть. — На глаза Софии навернулись слезы. — Ненавижу это чертово место. Ненавижу вашу живую туалетную бумагу и то, что вы питаетесь собачьим дерьмом и жуками, пьете воо, по виду напоминающий голубой лимонад, а на вкус — словно во рту кто-то зажег паяльную лампу. Ненавижу, что из-за этого проклятого холода никуда не могу уйти. А значит, я застряла здесь в ловушке, с твоими дядей и тетей, которые терпеть меня не могут, потому что из-за тарпа, который они мне одолжили, я выставила себя идиоткой перед всей их общиной. И теперь я обрела домашнего питомца, которого не хотела… как долго они живут?

— В среднем тарп проживет столько же, сколько и его владелец.

— На всю жизнь. — София всплеснула руками. — Я застряла с ужасным, нежеланным, невоспитанным питомцем на всю жизнь! Я ненавижу это, Сильван. Ненавижу, ненавижу, ненавижу. Я просто… просто хочу вернуться домой. — На последних словах Софи всхлипнула и уткнулась лицом в руки, её плечи сотрясались от рыданий.

— Талана… — Сильван положил руку ей на плечо, но она её стряхнула.

— Просто уйди, оставь меня в покое, — прошептала она. — Возвращайся к Фине — ведь именно рядом с ней ты хочешь быть.

— Это неправда, — тихо ответил Сильван.

— Конечно, правда. — Она подняла голову, её глаза покраснели от слез. — Я видела, как вы двое смотрели друг на друга. Не то чтобы я в этом разбиралась. Но всё же…

— Всё же что? — Сердце Сильвана пропустило удар. Возможно ли, чтобы она ревновала? Возможно ли, чтобы она была неравнодушна к нему? Из-за этого он не хотел видеть Фину?

Но София покачала головой:

— Не бери в голову. Просто… уйди. Оставь тарп и уходи.

Сильван очень хотел остаться и её утешить. Притянуть в свои объятия и прошептать, что всё будет в порядке. Но едва взглянув на её заплаканное лицо, понял, сейчас ей не нужно его утешение. Он был уверен, что София какое-то время не захочет видеть ни его, ни вообще кого-либо с Транк-Прайм.

— Очень хорошо, Талана. Возможно, мы поговорим позже. — Вздохнув, он бросил тарп на пол у её спальной платформы и вышел из комнаты.

Что ещё он мог сделать?

Глава 30

Софи понятия не имела, как долго плакала, но наконец рыдания стихли, и она, тихо всхлипывая, перекатилась на кровати на бок. Она была настолько измотана и эмоционально истощена, что даже не вздрогнула, когда её зеленый пушистый тарп медленно пополз к ней. «Он, вероятно, собрался меня задушить, — подумала она заторможенно, наблюдая за ним через спальную платформу. — Не то что бы это сейчас меня волновало. По крайней мере, тогда мне удастся покинуть эту ужасную планету».

Но тарп не пытался обмотаться вокруг её шеи или лица. Вместо этого он словно теплый пушистый платок опустился ей на плечи. И лишь ощутив тепло, Софи поняла, что дрожала от холода.

— Как хорошо, — тихо прошептала она, поглаживая край пушистого существа. — Знаю, ты такой милашка, потому что я твой единственный источник пищи, ну ладно, можешь остаться.

В ответ на эти слова тарп, словно утешая, прижался к Софи ещё ближе. Сейчас Софи думала, что хорошо иметь живое одеяло, которое будет обнимать и согревать даже в самую холодную погоду. Ей просто хотелось бы узнать обо всем до того, как согласилась носить живую одежду.

— Почему никто не рассказал мне о тебе? — сказала она, потираясь о тарп щекой. — Если бы я знала, чего ожидать, то не испугалась бы. Она смутно помнила, как Лив жаловалась на живое одеяло, которое откуда-то заполучил Брайд, но никогда бы не подумала, что это как-то связано с тарпами с Транк-Прайм. Сейчас она понимала, что живое одеяло Брайда тоже тарп.

— Сегодня ты был очень непослушным, — строго выговаривала она. — Из-за тебя у меня неприятности. Так что, давай всё проясним — я буду держать тебя рядом с собой, но больше никогда не надену.

Тарп снова прижался к Софи, и она могла поклясться, что услышала очень тихое урчание. Этот очень напоминало ей хриплое мурчание кошки мисс Мейв, когда её кто-то гладил.

— Возможно, я должна дать тебе имя, — сказала она, поглаживая его. — Ты напоминаешь мне мою старую кошку, мисс Мейв. Как насчет того, что я назову тебя мисс Мейв два? Знаю, это не очень оригинально, но для кратности могу звать тебя ММ2. Звучит как научно-фантастический бред, и бог знает, что подумают об этом на Земле, когда мы туда вернемся. — Она вздохнула.

— Эй, ты с кем разговариваешь?

Софи увидела стоявшую в дверях Надю.

— О привет.

— Надеюсь, ты не против. — Надя, прикусив губу, неуверенно топталась на пороге комнаты. — Если хочешь, я уйду. И не обижусь, если ты на самом деле на меня злишься, но Сильван просил тебя проверить.

— На самом деле? — Софи села и закатила глаза. — Где он?

— Вернулся на праздник. Ну, он почти закончился. Скоро все пойдут на танец Снежного покрова.

Софи застонала, прикрыв рукой глаза.

— Отлично. Просто здорово. Уверена, он будет всю ночь напролет танцевать со своей бывшей, которая, вероятно, к тому времени как закончатся танцы, перестанет таковой быть.

Надя пожала плечами и уселась на платформу для сна рядом с ней.

— Ну, очевидно, Фина хочет его вернуть. И кажется, перед тем как уйти, я слышала, как она назвала его Танар.

Софи нахмурилась:

— Я тоже слышала, как она его так называла. Что это значит? Просто ласковое прозвище, как «сладкая» и «дорогая»?

Надя фыркнула:

— Едва ли. Это означает «желание сердца». Так обычно женщина называет мужчину, с которым в паре или с которым только собирается спариться.

Софи снова застонала:

— Брр! Она относилась ко мне словно к его домашнему питомцу! А потом прямо при мне назвала его… — Она покачала головой и задумалась. — Надя, что означает Талана?

Надя ошеломленно распахнула глаза:

— Богиня, ты слышала, как он её так называл?

— Нет. Так он называет меня. Он сказал мне, что это просто прозвище, как «малышка» или «милая»?

Надя тихо продолжительно присвистнула.

— Нет, вовсе нет. Ответь, сколько раз он тебя так называл?

— Много, — призналась Софи. — Он впервые так меня назвал ещё до того, как мы сюда приехали. Что это значит?

— Кровь от крови моей. Именно так Блад-Киндреды называют своих связанных невест. Если он так тебя назвал, София, не думаю, что тебе стоит беспокоиться о Фине.

— Да, знаю, — возразила Софи. — Но она решила его вернуть. И он от меня отрекся. И… и это всё моя вина. — Софи сморгнула навернувшиеся на глаза слезы.

Боже, я такая идиотка. Даже если он всё ещё хочет меня, я не смогу его вернуть.

— Почему бы и нет? — Надя рассеянно, словно кошку, погладила пушистый мех тарпа.

Софи вздохнула:

— Есть много причин. Сначала все они казались мне важными, но сейчас… я начинаю сомневаться в этом.

— По каким причинам? — спросила Надя.

Софи вздохнула:

— Ну, сначала я опасалась этого незнакомого огромного мужчину. Я… Однажды, давным-давно, на меня напал такой же огромный человек, и я никак не могла избавиться от страха перед противоположным полом.

— Ох, нет. — Надя опустила руку на её плечо. — Это ужасно.

— Всё это в прошлом. — Софи кивнула. — Тяжело такое пережить. Но потом я познакомилась с Сильваном и поняла, он никогда такого не сделает, никогда не навредит мне так, как тот мужчина.

— Конечно, нет! — заявила Надя. — Сильван благородный мужчина. Он бы никогда не напал на беспомощную женщину.

— Я знаю, — сказала София. — Он наказал моего насильника.

— Конечно, он защитил тебя. — Надя положила руку на её бедро. — Именно так поступают Киндреды. Они мстят, если кто-либо обижает их женщин. Позволь мне сказать, если бы какой-то мужчина здесь напал на женщину или просто грубо заговорил бы с той, что связана с Киндредом… — Она покачала головой. — Ему тогда лучше сразу переехать в другой грот. Желательно на другой стороне планеты. Или его скормят вранну — понимаешь, о чем я?

Софи кивнула:

— Сейчас, да, понимаю. Но от встречи с насильником вернулись тяжелые воспоминания. И это меня расстроило — действительно расстроило. Потому что я не хотела вспоминать, не хотела всё заново переживать. Я просто хотела, словно страус, спрятать голову в песок и обо всем забыть.

— Это всё ещё беспокоит тебя? — тихо спросила Надя.

— Нет. Теперь понимаю, что должна была разобраться с прошлым. А вместо этого старалась всё позабыть, не хотела снова испытывать боль.

— Значит, больше не боишься его, ты расстроилась от того, что не сможешь быть с ним? — спросила Надя. — Но тогда почему ты не танцуешь с Сильваном прямо сейчас?

Софи прикусила губу:

— Потому что я всё ещё его боюсь. Часть его.

Надя подалась вперед и понизила голос:

— Его член? Ты этого боишься? Я слышала, что все Киндреды реально хорошо оснащены в этом плане, поэтому понимаю тебя.

Щеки Софи опалило румянцем.

— Нет, дело не в этом. Хотя, его оснащение действительно впечатляет. Я боюсь его клыков.

— Его клыков? — Сидевшая рядом с ней Надя нахмурилась. — Почему ты так их боишься?

— Конечно, потому что он хочет меня укусить. А у меня фобия на иголки. — Софи вспомнила о переливании крови, которое ей делали в детстве, и вздрогнула. — Я просто… просто не думаю, что смогу позволить ему сделать это. Это же так ужасно больно…

— Но это не больно! — Надя схватила её за руки. — Возможно, больно будет лишь на мгновение, а затем наступит чистое наслаждение.

Софи нахмурилась:

— Откуда ты знаешь? Тебя кусал Киндред? — Наверняка Зеелах бы это не понравилось.

— Хотелось бы мне. — Надя мечтательно зажмурилась. — Но, к сожалению, нет, конечно же, нет. Но об этом пишут во всех романах. Обычно главная героиня предлагает главному герою — мужчине Блад-Киндреду — дар своей крови. Она открывает для него шею, и он кусает её. Лишь в самом начале ощущается легкая боль, но он тут же вводит в нее свою сущность. И после этого лишь наслаждение.

Софи покачала головой:

— Это очень хорошо, но ты не можешь доверять всему, что читаешь в книгах. Особенно, когда речь идет о сексе.

— Ну, в этом случае верить можно. Я знаю того, кого уже кусали, — торжествующе заявила Надя. — Или знаю сестру этого кого-то. И она мне рассказывала, что в момент укуса ощущения просто невероятные. На самом деле… — Она понизила голос и снова наклонилась к Софи. — Она сказала, что сущность Блад-Киндредов — это оргазм в жидкой форме. Просто восхитительно.

— Правда? — Софи не знала, чему верить. Было бы здорово, если бы укус причинял боль лишь на мгновение, прежде чем превратиться чистое наслаждение. Но могла ли она доверять суждениям девочки-подростка, которая, очевидно, начиталась любовных романов?

— Это правда, — уверенно ответила Надя. — Возможно, есть ещё причины, из-за которых ты не сможешь быть рядом с Сильваном?

Софи покачала головой:

— Нет, больше причин нет. Послушай, Надя, даже если бы Сильван всё ещё хотел меня и не переживал о том, что сделала Фина, не думаю, что он готов… связать себя со мной. Он не хочет причинять мне боль, не желает пугать и думает, что укусив, сделает и то, и другое.

— А если он захочет?

— Я… я не уверена, — призналась Софи. — В последний раз я сказала ему, что ненавижу его за то, что не рассказал мне о тарпе. И ещё кричала, что ненавижу всю его планету. Извини… — Она покосилась на Надю. — Я не это имела в виду. Просто была слишком потрясена.

— Не беспокойся об этом, — весело ответила Надя. — Я тоже не слишком люблю здешний климат. И вообще, как только достигну совершеннолетия, я уеду отсюда. Меня востребует какой-нибудь воин Киндред, и свалю отсюда так быстро, как смогу, мои родители даже опомниться не успеют.

— Ты не должна выходить замуж, хм, связываться, просто чтобы уехать отсюда, — сказала Софи. — Разве ты не можешь, ну не знаю… уехать в колледж или куда-нибудь ещё? Поступить на обучение куда-нибудь подальше от… эм, своего грота?

— Возможно. — Надя выглядела не слишком обеспокоенной. — В любом случае, вернемся к нашей проблеме. Думаешь, что Сильван не укусит тебя даже, если ты сама об этом попросишь?

— Я почти уверена, что он этого не сделает, — призналась Софи. — Он поклялся оставить меня в покое.

Надя махнула рукой:

— Ой, да ладно, все эти клятвы — глупости. Он сказала так только потому, что боится причинить тебе боль. Если ты сможешь убедить его, что не боишься небольшой боли и хочешь, чтобы он тебя укусил…

— Я хочу, — ответила Софи, вздернув подбородок. — Меня больше не волнует боль — я хочу его.

— Отлично, поторопись, сообщи ему, пока он не укусил Фину. — Надя скривилась. — Фу, терпеть её не могу. Я просто умру, если придется признать её родней.

Софи улыбнулась:

— Мы не можем этого допустить. Скажи мне, как заставить его укусить меня, и помоги одеться для танца. Но на этот раз никакой живой одежды, хорошо?

Надя хлопнула в ладоши.

— О, отлично! Значит, ты пойдешь за ним?

Софи кивнула:

— Если он всё ещё захочет меня после всего того ужаса, что я ему наговорила.

— Если он зовет тебя Таланой, то захочет. — Покручивая прядку волос, Надя уже рассматривала новые модели одежды на трехмерном визоре. — Поверь мне, София.

Софи надеялась, что она права. Поговорив о Сильване и её проблемах с ним, она многое осознала. Особенно то, что она хотела его, — действительно хотела его, вместе с клыками.

«Я не собираюсь преподносить его Фине на серебряном блюдечке с золотой каемочкой, потому что боюсь несколько укусов, — твердо сказала она самой себе. — Надеюсь, ещё не слишком поздно…»

* * *

Танцы проходили в главном гроте среди серебристо-белых деревьев. Софи задумалась, не те ли это подснежники, о которых говорил Сильван, и решила, что, должно быть, они самые. Деревья имели тонкие, словно паутинка, нежные, как снежинки, листья размером с ладонь на концах бледных мерцающих ветвей. Листья-снежинки были чисто белыми, с бледно-голубым узором по краю, невесомые и прекрасные, они оказались идеальной декорацией для волшебного танца.

Остановившись под самым дальним деревом и изучая танцующих прайморианцев, Софи размышляла вовсе не о декорациях. Она оглядела танцующие пары и вздрогнула, заметив судью Ликлоу с высокой худощавой женщиной, вероятно, его женой. Софи отчаянно не хотела снова выставить себя идиоткой перед всеми этими снобами, как это случилось совсем недавно. Такое больше не повторится, пообещала она самой себе, вздернув подбородок. В любом случае, им больше не придется видеться, как только они уберутся с этой планеты. Так кого волнует, что они там думают?

Софи всегда была застенчивой и с огромным усилием постаралась не сбежать, поджав хвост, прежде чем все заметили «безумную» инопланетянку и начали шептаться. Она бы полностью потеряла самообладание, если бы за её спиной не стояла Надя.

— Давай, — прошипела та, подталкивая Софи в спину. — Ты выглядишь потрясающе. Выйди туда.

Софи надеялась, что Надя права. Софи надела один из немногих неживых, но слишком облегающих, на её вкус, нарядов Нади. Тем не менее Софи признавала, что выглядела просто потрясающе в длинном кожаном облегающем красном платье в пол. Надя сказала, что его пошили из дубленой окрашенной кожи вранна. Платье имело глубокой V-образный вырез, отороченный черным мехом, и длинные ниспадающие с плеч рукава. Длинный разрез с одной стороны, так же отороченный черным мехом, обнажал бы ногу до бедра, если бы не высокие черные сапоги с клиновидным каблуком.

Это кожаное платье и сапоги больше подходили для показа моды в стиле Дикого Запада, но, по крайней мере, ей не нужно беспокоиться о том, что оно вызовет зуд или щекотку… или слетит в самый неподходящий момент. Софи уверенно вышла из-под дерева и направилась к Сильвану.

Тот невозмутимо танцевал с Финой, так что Софи не поняла, доволен он этим или нет. С абсолютно бесстрастным лицом он выполнял сложные па под медленную ритмичную музыку. Смесь вальса с очень медленным техно — причудливая, но запоминающаяся мелодия.

«Что, если теперь предпочел её мне? Что если он ненавидит меня за все те ужасные вещи, что я наговорила о его планете?» Софи нервно сжала кулачки. Биение её сердца отдавалось по всему телу, и что ещё более странно, казалось, будто кровь в её венах закипает. Конечно, это смешно, её кровь была такой же температуры, что и остальное тело. И эти странные ощущения, без сомнения, возникли от того, что она перенервничала. Она не справится, если немедленно не успокоится.

Софи глубоко вздохнула. Давай, вперед.

Подойдя к Фине, не сводившей взгляда с Сильвана, Софи похлопала прайморианку по плечу.

— Что? — Фина обернулась с явным раздражением и изумленно уставилась на Софию. — Ох, смотри, Сильван, твой маленький питомец вернулась.

— София? — Они перестали танцевать, и Сильван встревоженно на нее посмотрел.

— Привет. — Софи улыбнулась ему. — Я чувствую себя лучше.

— Очень рад это слышать, — улыбнулся он ей в ответ.

Фина сверкнула взглядом и пропела сладким голоском:

— Что хочет эта бедняжка? Я думала, ты уложил её в постель?

Софи приподняла бровь:

— Не могла бы ты перестать говорить обо мне, как о неразумной форме жизни. Я не питомец Сильвана, я… он мне не безразличен. Очень сильно не безразличен.

— Как мило. Разумеется, не безразличен. — Фина одарила её покровительственной улыбкой. — И ты сможешь рассказать ему обо всем, как только закончится танец. А сейчас мы слегка заняты, так что извини. — И она снова опустила руки на плечи Сильвана, но Софи была настроена решительно — она не позволит отодвинуть себя в сторону.

— Мне так не кажется. — Она шагнула ближе, встав почти между Финой и Сильваном. — Я встряну между вами.

Фина с изумлением взглянула на нее:

— Не хочешь ли ты сказать, что желаешь танцевать с моим Сильваном? Боюсь, ты опять опозоришься, сладкая — разве тебе на сегодня не достаточно? — Она сочувственно и явно с притворством посмотрела на Софи.

— Он не твой Сильван, — ответила Софи, собрав всё свое достоинство. — И да, я желаю потанцевать с ним.

Фина явно никуда не собиралась уходить.

— Почему бы тебе не постоять в сторонке и не подождать своей очереди? Ты даже не знаешь этого танца.

— Тогда я её научу. — Сильван освободился от объятий Фины и предложил руку Софии. — Не хочешь потанцевать?

— Да. — Она с благодарностью ему улыбнулась. — Да, с удовольствием.

Улыбка Фины увяла, и она беззаботно прощебетала:

— Хорошо, что ты хочешь научить её нашим обычаям, Сильван, но ты же знаешь, что менять партнера во время танцев противоречит нашим традициям.

Сильван пожал плечами.

— Полагаю, тогда я нарушу эту традицию. — Он кивнул Фине. — Было приятно вновь увидеть тебя Фина после стольких лет, но теперь я должен поговорить с Софией. Она мой главный приоритет.

— Да неужели? — Улыбка Фины исчезла, сменившись злобным взглядом, сейчас она очень сильно напоминала свою мать, леди Уайтхорн. — Тогда, надеюсь, вам понравится танец, — сказала она, смотря на Софи, но разговаривая с Сильваном. — Если твой маленький питомец снова не начнет биться в безумном припадке.

Сильван нахмурился, сузив ледяные голубые глаза:

— Следи за тем, что говоришь, Фина. София — женщина, которую я люблю. Будь ты мужчиной, я бы бросил тебе вызов за подобные разговоры.

С участившимся сердцебиеним Софи с трудом удержалась, чтобы не показать Фине язык. Конечно, это детская выходка, но с самой первой встречи Фина относилась к ней как к домашнему питомцу. Неужели так сложно было сказать: «Нет, нет, нет, он мой, а не твой?»

Наверное так, нехотя признала она. Сильван обнял её и повел на танцпол. Софи, не удержавшись, самодовольно ухмыльнулась пыхтящей от злости Фине.

«Меня, он выбрал меня!» — запело её сердце, когда Сильван сжал её в объятиях. Она правда не умела танцевать, но Сильван оказался невероятно грациозным танцором для такого большого мужчины и уверенно вел её в танце. Софи расслабилась в его объятиях — всё оказалось просто превосходно.

— Это было замечательно, — сказала она, когда он прижал её к себе. Музыка была медленной, и ей удавалось без проблем говорить с ним во время танца. — Спасибо, что ты такой милый, даже после всех тех ужасных слов, что я тебе сказала.

— Ты расстроилась из-за меня. Что ты сказала, чего я не заслужил? — улыбнулся ей Сильван.

— И всё-таки мне не следовало говорить, что я ненавижу твою планету, из-за нескольких неудачных опытов. Наверняка сначала и тебе Земля показалась странной.

— Всё было… таким другим, — признался Сильван. — Я приехал в основном затем, чтобы сдержать Брайда. Он собрался востребовать Оливию и находился на грани. Тогда я не понимал его эмоций.

— А теперь? — тихо спросила Софи.

— Теперь понимаю. Не думал, что меня, как и любого другого воина, охватит стремление востребовать невесту. Но ты доказала, что я не прав.

Софи слегка прикусила губу:

— Мне жаль.

Сильван снова улыбнулся.

— А мне нет. Спасибо, что помогла мне понять собственные чувства. Когда вспоминаю, что едва не связался с Финой… — Он покачал головой.

— Она очень красива, — великодушно заметила Софи.

— А так же пустая, мелочная и злобная. Я бы всю жизнь провел словно во льду. Её скудные эмоции не смогли бы разморозить мое сердце. Это подвластно только тебе, София.

— Сильван, — пробормотала она. — Я… — Внезапно мир вокруг Софи завращался, и она почувствовала, что падает.

* * *

— С тобой всё в порядке? — Сильван быстро подхватил её на руки и унес с танцпола.

Софи закрыла глаза и вцепилась в него, словно тонула. Встревоженный Сильван понес её на окраину рощи Снежного покрова и устроился под деревом, усадив к себе на колени.

— София? — пробормотал он, погладив ее по щеке.

Она открыла глаза и потерла лоб.

— Я в порядке, — сказала она, пытаясь сесть. — Просто из-за танца закружилась голова.

— Мы не кружились и не делали резких движений, — заметил Сильван, с тревогой её рассматривая. — Раньше ты ощущала слабость? Есть какие-либо ещё симптомы?

— Бедный Сильван. — Она рассмеялась. — Благодаря тарпу и всему, что случилось сегодня вечером, я едва не заработала сердечный приступ несколько раз. Но сейчас, честно, чувствую себя прекрасно. — Она нахмурилась. — Ну, за исключением…

— За исключением чего? — потребовал он ответа.

— Ничего. — Она взмахнула рукой и попыталась встать. — Пойдем, давай ещё немного потанцуем. Я действительно наслаждалась, впервые с тех пор как мы приехали сюда.

— София, пожалуйста… — Сильван схватил её за руку и потянул вниз. — Не важно, насколько незначительны симптомы, мне нужно знать. Скажи мне, пожалуйста.

— Да ничего страшного, — ответила она, опускаясь на голубовато-зеленый мох. — Наверное, это нервы, но… моя кровь словно закипает. Она как будто становится намного горячей остального тела. — Она нервно рассмеялась. — Ну разве это не глупо?

Сердце Сильвана ухнуло вниз. Этого не может быть! И всё же…

— Как долго у тебя этот симптом? — поспешно спросил он. — Постарайся вспомнить, София, это очень важно.

— С того момента как я подошла к тебе и Фине. Я думала, это всё от нервов, ну знаешь, из-за того что сцепилась с ней и вмешалась в ваш танец.

Сильван покачал головой:

— Мне так не кажется. У тебя не было озноба?

— Нет. Я… Подожди. Я дрожала, после того как ты оставил меня в доме. Но потом, ММ-2 лег мне на плечи, и я согрелась.

Он приподнял бровь:

— ММ-2?

— Мой тарп. — Софи, смутившись, пожала плечами. — Знаю, прозвучит странно, но если я застряла с ним, то должна была дать ему имя. И знаешь, думаю, он сожалеет. Он вовсе не плохой, только слегка вредный.

Сильван едва улыбнулся. София превратила функциональное домашнее животное в милого домашнего любимца.

— Хорошо, давай пока забудем о том, насколько странно давать имя тарпу, и вернемся к твоим симптомам. Итак, у тебя появился озноб — значит, именно тогда ты почувствовала, как кровь закипает в венах?

— Да, — воскликнула Софи. — Это нормально для Транк-Прайм?

Сильван мрачно покачал головой. «Надеюсь, нет. О боги, как же я надеюсь, что нет!» Вслух он спросил:

— Что ты ела на вечеринке?

— Только ложечку этого мерзкого пудинга из жуков. — Она вздрогнула. — Извини, Сильван, это часть вашей культуры мне никогда не понравится. Он на вкус просто ужасен.

— К этому вкусу со временем привыкаешь, — рассеянно ответил он. — Итак, ты съела немного пудинга из жуков. Но в бокалах вместо воды оказался воо. Поэтому я не понимаю, как такое возможно…

— Ну, я выпила немного воды, — сказала Софи.

— Что ты сделала? — Он пристально посмотрел на нее. — Когда?

— Когда собиралась на праздник. Надя дала мне испить воды из чаши гостеприимства.

Сильван застонал:

— Боги! Верно, я слышал, как она говорила тете, что позволила тебе выпить из чаши. — Он покачал головой. — Но всё равно этого не может быть. Ты не уроженка Транк-Прайм. Я не понимаю, как…

— Как что? — София выглядела озадаченной.

— София, скажи мне ещё кое-что. — Он понизил голос и пристально посмотрел на нее. — Насколько сейчас ты возбуждена, насколько чувствительны твои соски и местечко между бедер?

— О, я… — Софи кивнула, её щеки покраснели. — Сейчас, когда ты упомянул об этом, да, я была возбуждена, когда сидела у тебя на коленях под тем деревом. Но я думала, это из-за слишком облегающего платья.

— Боюсь, что нет, — мрачно ответил Сильван. — София… — Он взял обе её руки в свои. — Помнишь, я рассказывал тебе о Кровавой лихорадке?

— Это болезнь, поражающая только незамужних женщин, и… ох! — Она посмотрела на него в смятении.

— Ты же не думаешь, что я заразилась?

— Боюсь, что да. Единственный способ точно удостовериться в этом — наблюдать за цветом твоих сосков и влагалища. Если ты правда заразилась Кровавой лихорадкой, то твои соски и внутренние складочки скоро покраснеют.

— Правда? — Она в защитном жесте скрестила руки на груди. — Есть лекарство? Помню, ты что-то говорил о вакцине…

— Вакцина — отличная профилактика Кровавой лихорадки, но она не сможет вылечить, если ты уже заразилась. — Сильван покачал головой. — В прошлом существовал единственный шанс вылечиться — укус Блад-Киндреда.

Она побледнела, и Сильван понял почему — она всё ещё боялась его — боялась его укуса. И, конечно, помня о травме, пережитой Софи в детстве, он не винил её. Теперь, зная, что она любила его, действительно любила, он понял, что сможет прожить остаток своей жизни, не кусая её. Пусть это будет чисто платоническая любовь, так как Сильван не мог заниматься с Софией любовью, не укусив, и он переживет это. Если Сильвану светит с Софией только страстное безбрачие, это всё же лучше, чем заниматься сексом с любой другой женщиной.

— Всё в порядке, — заверил он, обхватив ладонью её побледневшую щеку. — Уверен, что смогу в качестве основы использовать вакцину и создать для тебя лекарство из своей сущности. Я пробовал твою кровь несколько раз, так что в моем теле должно быть для тебя противоядие.

— Нет, Сильван. — Софи посмотрела ему в глаза и продолжила: — Нет, я… я хочу, чтобы ты меня укусил. Укусил и исцелил.

— Ты не знаешь, о чем просишь, София. Не достаточно тебя укусить.

— Что ещё нужно? — спросила София.

Он нахмурился:

— Противоядие не только в моей сущности, оно так же во всех других жидкостях моего организма. И для того чтобы ты точно излечилась, мне придется наполнить тебя всеми этими, хм, жидкостями.

— О! — Её щеки покраснели сильнее.

— Вот видишь, — тихо сказал Сильван. — Не переживай, на борту моего шаттла имеется небольшая, но полностью функционирующая лаборатория. Я немедленно начну работать надпротивоядием. Но сначала отведу тебя в дом моей тети. — Он встал и осторожно поднял её на ноги. — Просто скажи, у тебя есть другие симптомы?

— Ничего кроме… ой! — Она слегка приподняла юбку и почесала колено. — Ничего, кроме сильного зуда в колене.

Сильван нахмурился:

— Ты что-то говорила об этом, когда мы прошли сквозь пространство?

Она кивнула:

— Не думаю, что это из-за Кровавой лихорадки. Это просто шрам от укуса урлика.

— Но я исцелил тебя, — возразил Сильван.

— Я знаю, и ты отлично поработал. — София снова потерла колено. — Остался лишь маленький рубец. Вот, видишь? — Она снова приподняла юбку и показала ему.

Сильван более внимательно осмотрел её колено.

— Кажется, там какая-то опухоль. Но я не понимаю, так не должно быть.

— Всё нормально. Это просто зуд. — Она опустила юбку и слегка улыбнулась. — Мы можем вернуться домой? Я…

Вдруг возникла ослепительная вспышка и раздался громкий хлопок! Сильван почувствовал запах озона, и в тоже мгновение его ослепила вспышка. Во имя семи кругов ада…

— София? — позвал он, потянувшись к ней. — Не знаю, что произошло, но… София? — Он провел руками по воздуху.

— София? София! — Сильван отчаянно огляделся, но на том месте, где раньше стояла София, увидел лишь упавшие на землю красное кожаное платье и черные сапоги.

А Софии нигде не было.

Глава 31

— Как это пропала?

Кэт с ужасом наблюдала, как Оливия наклонилась к экрану, её лицо исказилось от страха. Их с Брайдом срочно вызвали, и Лив попросила Кэт прийти. Это были предрассветные часы, подруга сказала Кэт, что беспокоилась о Софи и как раз перед звонком ей снились кошмары. Итак, все были на месте, одетые в пижамы и халаты.

Но даже кошмар Лив не мог сравниться с поступившими новостями. Когда они приняли звонок и увидели почти обезумевшего от горя Сильвана.

Софи пропала.

— Она не могла просто так исчезнуть, — Лив проговорила это, должно быть, уже в десятый раз. — Люди просто так не растворяются в воздухе.

— Растворяются, когда используют транспортирующий луч, — уныло проговорил Брайд. — Транспортируется только тело и больше ничего, одежда остается на месте. Луч не может перемещать ничего, кроме живой ткани.

— Что? — Лив развернулась к мужу. — Что ты такое говоришь?

— Это новая технология — Киндреды работали над этим, потому что были уверены, что Скраджи тоже пытаются её развить. Похоже, они нас в этом опередили.

— Так если у вас тоже есть этот луч, разве вы не можете просто переместить её обратно? — спросила Оливия. — Транспортировать её домой?

— Боюсь, что нет, Лилента. — Брайд обвил рукой её плечи. — Наш луч ещё не функционирует, кроме того мы не знаем, где она. Вселенная огромна — не думаю, что ты осознаешь насколько. И Софи, буквально, может находиться где угодно.

— Только если не у Скраджей, — нахмурившись, проговорила Кэт. — Велика вероятность, что она на их космической станции.

— Не думаю, — покачал головой Брайд. — Если бы её вернули в нашу зону, мы бы увидели загиб в пространстве. Скраджи не производили никаких энергетических помех — и вообще последние пару дней вели себя на удивление тихо.

— Я пытался связаться с ней по транслятору, но ответа не последовало, должно быть, она где-то, куда мысли не проходят. Но это неважно, я её найду. — Сильван запустил руку в волосы. Кэт решила, что даже на экране видно, что он выглядит ужасно — как человек на шаткой, хрупкой грани безумия. — Я должен.

— Как? — резонно спросил Брайд. — Она может быть где угодно.

— Если они не свернули пространство обратно в ваш сектор, они должны быть всё ещё в моем. — Сильван покачал головой.

— Разве что… на орбите Транк-Прайма был неопознанный корабль. Боги, я должен её найти.

— Знаю, что ты чувствуешь, — мрачно проговорил Брайд. — Но ты должен взять себя в руки, брат. Если полетишь неподготовленным, ты ей не поможешь.

— Ты не понимаешь. — Голос Сильвана был низким и измученным. — Я должен найти её в ближайшие сорок восемь часов.

— Почему именно в течение сорока восьми часов? — нахмурилась Оливия.

— Потому что… — Сильван прижал тыльную сторону ладони ко лбу. — Потому что незадолго до того, как её забрали, я узнал, что она заразилась Кровавой лихорадкой. Я должен найти её в течение сорока восьми часов, чтобы вылечить. По истечении этого срока… будет слишком поздно.

— Боже. — Лив прижала ладонь к глазам и начала всхлипывать. Очевидно, она знала что-то о таинственной болезни, которую диагностировали Софи, возможно, из-за работы в медпункте. Брайд тоже выглядел мрачным.

Хотелось бы Кэт иметь возможность расспросить более подробно, но у них действительно не было на это времени. Её взгляд вернулся к экрану, на котором вновь заговорил Сильван.

— Я намереваюсь начать с узкой орбиты и расширять её, — произнес он. — Так я ничего не пропущу. Затем…

— Остановитесь, — впервые подала голос Кэт.

Все посмотрели на неё.

— Остановить что? — спросила Лив.

— Не уходи никуда, Сильван, — попросила Кэт. — Стой, где стоишь — нет смысла летать кругами. Просто дай мне время выяснить, смогу ли я найти Софи.

— Ты? — нахмурился он. — Как ты собираешься определить её расположение?

Кэт уперла руки в бедра.

— Так же, как нашла вас, когда вы пропали в горах. — Сердце колотилось так, то она могла чувствовать это каждой клеточкой, но она заставила себя продолжить: — Я… я узнаю от Лока и Дипа.

— Но… но я думала, ты больше никогда не захочешь иметь с ними никаких дел, — сквозь слезы проговорила Лив.

— А я и не хочу, — уныло проговорила Кэт. — Но другого выхода нет. — Она вернула взгляд на экран. — Только, Сильван, дай мне немного времени. Хотя бы пару часов.

— Возможно, ты просишь слишком много, — угрюмо проговорил Сильван. — Час или два могут означать грань между жизнью и смертью.

— Что, если ты уйдешь, а окажется, что она в противоположном направлении? — спросила Оливия, стрельнув в неё глазами. — Прошу, Сильван, я верю в Кэт. Просто дай ей два часа, чтобы попытаться.

Сильван обратился к Брайду:

— Брат? Что думаешь?

Брайд медленно кивнул:

— Честно говоря, я не уверен, что даже Дип и Лок смогут отыскать её на таком большом расстоянии. Но мое сердце подсказывает мне, что мы должны попробовать. Сильван, дай Кэт время.

Сильван неохотно кивнул и посмотрел на Кэт.

— Пожалуйста, — проговорил он хрипло. — Прошу, найди её.

Лив дотянулась до руки подруги и крепко её сжала.

— Да, Кэт, пожалуйста.

Кэт проглотила ком в горле и постаралась не показывать испытываемого страха.

— Сделаю всё от меня зависящее.

* * *

— Так-так. Смотрите-ка, кто пришел. — Голос Дипа звучал саркастично, но его взгляд вспыхнул, скользнув по телу Кэт. Он стоял в дверях апартаментов, которые делил с Локом, одетый лишь в черные пижамные штаны — и ничего больше.

— Кто же? — Раздавшийся из комнаты голос Лока звучал сонно.

— Иди посмотри сам, брат. — Дип скрестил руки на широкой груди и прислонился к дверному косяку, ухмыляясь. — Кажется, нашей малышке Кэт есть, что сказать… и, видимо, она спешит это сказать. Так спешит, что даже не оделась должным образом. — Его взгляд скользнул по её синей атласной ночной сорочке и халатику в тон.

Кэт сопротивлялась желанию прикрыться.

— Отстань, — огрызнулась она. — Сейчас середина ночи, и у меня не было времени переодеться. — Комплект был недавним приобретением, купленным в одном из магазинов одежды, продававшем товары для невест с Земли. Кэт долго искала что-то более удобное и менее сексуальное — что-то вроде её домашней пижамы с обезьянками, но, по-видимому, новые невесты предпочитали красоту комфорту. Что имело смысл — в основном у всех у них был медовый месяц. И тем не менее…

— О чем ты говоришь? — Лок подошел к двери, потирая глаза. Его светлые волосы были взъерошены, а сам он надел пижамные штаны, сочетающиеся со штанами близнеца, его темно-бордовые штаны выгодно оттеняли золотистый загар кожи. На самом деле оба брата выглядели абсолютно великолепно. Что не облегчало ей задачи, мрачно подумала Кэт.

— Кэт! — Лок выглядел удивленным, похоже, он не поверил брату. — Входи. Почему ты стоишь там?

Кэт вскинула подбородок:

— Меня не пригласили войти.

— Да что с тобой? — Лок бросил на брата хмурый взгляд. — Как ты мог оставить её наполовину обнаженной стоять в коридоре, где её могут увидеть все мужчины? Пригласи её войти.

— Входи, леди Кэт. — Дип отвесил глубокий и низкий поклон. — Если, конечно, ты теперь можешь вынести наш вид.

Кэт глубоко вдохнула. Что ж, она знала, что придется признать свою вину, но не ожидала, что Дип атакует так быстро.

— Я здесь, потому что мне нужна ваша помощь, — ответила она. Зайти в их номер и протиснуться между их большими телами было невероятно трудно, но Кэт всё равно заставила себя сделать это. И когда дверь за ней захлопнулась, Кэт лишь слегка подпрыгнула.

— Хммм, наша помощь? И с чего бы нам тебе помогать? — Всё еще держа руки скрещенными на груди, Дип выгнул черную бровь.

— Дай ей сказать, Дип! — рявкнул Лок и указал на диван. — Присядешь? Думаю, для клавы ещё рано, но вроде у меня осталось немного из вчерашней доставки.

— Клава была бы очень кстати, — улыбнулась ему Кэт, опускаясь на супердлинный диван. — Но у меня действительно мало времени.

— Это займет всего лишь минуту. — Лок кивнул брату. — Дип, помоги мне.

Испытующе глянув на Кэт, Дип кивнул и неспешно направился на кухню.

* * *

Откинувшись на кухонную стойку, Дип нахмурился:

— Полагаю, что с клава ты и сам можешь справиться, брат. Так что причина, по которой ты позвал меня на кухню, кроется в разговоре по душам.

— Так и есть. — Лок опустил контейнер с клава, который держал в руках, и встал перед своим раздражающим близнецом. — Слушай сюда, — начал он, стараясь, чтобы его голос звучал тихо и вразумительно. — Очевидно, что Кэт здесь из-за каких-то трудностей, и мы должны ей помочь.

— С чего это мы должны? — нахмурился Дип. — С чего нас должно волновать, если у неё проблемы?

Лок указал пальцем на брата:

— Тебе небезразлично. Можешь врать себе, брат, но меня ты не обманешь. Я могу чувствовать твое желание — ты желаешь её также сильно, как и я.

— Даже если так. Что в этом хорошего для меня? — прогрохотал Дип. — Какая от этого польза хоть для одного из нас? Лок, она сделал выбор — она нас не хочет.

— А если мы сможем изменить её мнение — тебе это не приходило в голову? — Лок в отчаянии провел рукой по волосам. — Может, если бы ты на секунду преодолел свою скорбь по Миранде, то увидел бы возможности.

— Да нет никаких возможностей. Не с Кэт. Ни с одной женщиной с Земли. — Дип опустил кулак на кухонную стойку. — Разве ты теперь этого не видишь?

Лок глубоко вздохнул. От словесной перепалки не будет никакого толку. Дип был обижен — глубоко обижен — отказом Кэт от них после их слияния. И, к сожалению, этот отказ укрепил его негативные представления о востребовании невесты с Земли. Не то чтобы он нуждался в дополнительном отрицательном подкреплении после того, что случилось с Мирандой… Лок оттолкнул болезненные воспоминания. Сейчас ему нужно сосредоточиться на Кэт — они оба должны, если только Дип сумеет это разглядеть. Лок всё ещё видел её ментальным взглядом, сидящей на их диване в ожидании. Она выглядела так мило и ранимо в своей темно-синей шелковой ночной сорочке, её каштановые волосы рассыпались по плечам…

— Должно быть, она в отчаянии, если пришла сюда ночью, — тихо проговорил он. — Ей нужна наша помощь, и мы ей поможем. Не потому что хотим заявить на нее права или питаем хоть какую-то надежду назвать своей невестой. А потому что это правильно.

— Когда это я заботился о том, чтобы поступать правильно? — ухмыльнулся Дип.

— Тебя волнует больше, чем ты позволяешь кому-либо видеть, — тихо сказал Лок. — Ну же, брат, ты поможешь мне выручить её или нет?

Дип сузил черные глаза:

— Один раз. Я помогу только раз. Но после этого всё кончено. И я не хочу больше ничего слышать о том, чтобы называть её невестой. Понял?

Лок кивнул:

— Отлично. Я постараюсь придержать при себе своё мнение — хотя ты знаешь, ничего не могу поделать со своими чувствами.

— Знаю. Я несколько дней пытался заставить тебя не думать о ней. Ну же, захвати клаву и давай уже покончим с этим, чем бы оно ни было. — Он развернулся, чтобы идти, но Лок остановил его, положив руку на плечо. — Теперь-то что? — спросил Дип.

— Благодарю. — Лок стиснул плечо брата. — Просто… спасибо.

Дип тряхнул головой:

— Она действительно важна для тебя?

Почти так же, как важна для тебя, брат. Но Лок не сказал этого вслух. Вместо этого лишь кивнул.

— Да.

Дип сузил глаза:

— Тогда ты глупец. — Развернувшись, он рванул в гостиную, где сидела Кэт.

Лок последовал за братом, вздохнув и подхватив контейнер с клавой.

* * *

— Так что тебе нужно? — Дип вальяжно плюхнулся на диван рядом с Кэт, напоминая ленивого хищника. Его поза была расслабленной, но взгляд черных глаз пугающе пробирал до костей.

— Софи схватили — мы думаем, это Скраджи, — сказала Кэт, начиная с главного, в то время как Лок сел по другую сторону от нее и наполнял чашки клавой. — Брайд и Сильван считают, что использовали какой-то транспортный луч.

Выгнув брови, Лок протянул ей дымящуюся чашку:

— Луч молекулярного перемещения?

— Именно. — Кэт сделала глоток из своей чашки, благодарная за мгновенное чувство тепла и хорошего самочувствия, которое приносила клава. — В любом случае, Скраджи не свернули пространство, поэтому мы думаем, что Софи всё ещё находится в секторе Сильвана, в пространстве, окружающем Транк-Прайм. Но никто не знает где. — Она сделала ещё глоток, пытаясь собраться с духом. — Поэтому мне нужна помощь вас двоих, чтобы найти Софи, как мы уже делали ранее.

— Что? — Дип одарил её недоверчивым взглядом. — Ты хоть представляешь, как далеко отсюда Транк-Прайм?

— Знаю, это далеко…

— Далеко? Это пятьдесят проклятых световых лет! Это более чем далеко — это чертовски невозможно, — резко сказал Дип.

— Ладно, хорошо, — огрызнулась Кэт, уставившись на Дипа. — Прости меня за то, что я не оценила ограниченность ваших сил. Я лишь пытаюсь выиграть немного времени для Сильвана — если он не найдет Софи в течение сорока восьми часов — она умрет.

— Что? Почему? — сыпал вопросами Лок, выглядя встревоженным. — Скраджи отправили какое-то сообщение? Какое-то условие?

— Нет, со Скраджами не было контакта. Но Сильван сказал, что Софи под действием Кровавой лихорадки и… и… — Стараясь не разрыдаться, Кэт вздернула подбородок. Она не была плаксивой, но теперь всё на нее действовало странным образом — особенно после того, как Дип сказал о невозможности отыскать Софи. — В любом случае, — быстро ответила она после непродолжительной внутренней борьбы, — я мало что знаю об этой болезни, но очевидно, она умрет, если он не найдет способ её вылечить. — Она в последний раз глотнула клавы и осторожно поставила чашу на низкий столик возле дивана. — Простите, что разбудила вас, и спасибо, что уделили мне время. А сейчас я пойду, нужно сказать Сильвану, что мы не сможем ему помочь.

— Постой. — Когда Кэт начала подниматься, Лок положил свою руку на её. — Это не невозможно.

— Нет, невозможно, — возразил Дип. — Ещё ни одной паре поисковиков не удавалось покрывать такие расстояния. Не без каких-то точных данных.

— Также никто из них никогда не обладал таким фокусом, как Кэт, — вкрадчиво проговорил Лок. — Дип, ты сам это видел — её возможности экстраординарны. Думаю, у нас получится.

— Ну а я нет, — прорычал Дип.

— Почему нет? — нетерпеливо спросила Кэт.

— Я скажу тебе почему. — Дип выпрямился и пристально посмотрел на Кэт, его черные глаза сощурились. — Невозможно, потому что включает в себя очень глубокое и интимное проникновение. И ты, моя милая Кэт, когда последний раз была здесь, дала ясно понять, что не готова к более глубокому контакту, чем тот, который у нас уже был.

От его слов на Кэт словно вылили ведро со льдом. Именно этого она опасалась — интимности соединения. И теперь Дип говорил, что это слияние будет ещё более глубоким и интимным. Ища подтверждения, она взглянула на Лока, тот неохотно кивнул.

— Боюсь, что Дип прав, миледи… Кэт, — сказал он. — Для преодоления такого огромного расстояния между нами тремя должна быть ещё более тесная связь. Я верю, что это возможно, но…

— Никаких но, — услышала саму себя Кэт. Она вздернула подбородок. — У нас нет выбора. У меня нет выбора. Софи затерялась где-то в космосе и, возможно, умирает — я должна это сделать. Так что давайте. — Встав, она развернулась к ним лицом. — Что мы должны сделать? Раздеться? Заняться сексом? Что? — Кэт храбрилась, но её выдала дрожь в голосе.

— Ты действительно готова пойти на это? — Дип смотрел на нее с некоторым уважением. — Ты сделаешь всё возможное, чтобы спасти свою подругу, даже если это означает принять в себя нас обоих одновременно?

С трудом сглотнув, Кэт заставила себя встретиться с ним взглядом.

— Да, — прошептала она. — Сделаю.

— Это очень благородно с твоей стороны, — вкрадчиво проговорил Лок. — И очень отважно. — Он взял руку Кэт в свою. — Кэт, это правда, чтобы осуществить это, нам нужен более прямой контакт кожа к коже, — мягко произнес он. — Но для нас нет необходимости проникать в твое тело — лишь в твой разум.

Кэт едва не вздохнула от облегчения. Мысль о двух огромных членах, проникающих в нее одновременно, пугала до чертиков. В прошлом она с сарказмом высказывалась о подобных отношениях, но сейчас, в столь отчаянной ситуации, Кэт было не до смеха, совсем не до смеха.

— Отлично, — едва слышно прошептала она. — Так когда… когда мы начнем?

— Прежде чем начать, должен сказать, что мы не простоим столько времени, — нахмурившись, проговорил Дип. — Отбор сети на таком удалении забирает много энергии. Я приготовлю платформу для сна. — Поднявшись, он не спеша направился в спальню, оставив Кэт цепляться в руку Лока.

— Всё будет плохо, да? — Подняв глаза, спросила она. — Я имею в виду для Дипа. Он уже ненавидит меня, действительно ненавидит.

— Нет, это не так. — Успокаивающе сжал её руку Лок. — Просто он не знает, как выразить свои эмоции. Ему трудно позволить себе чувствовать. Всегда было трудно, с тех пор как….

— С тех пор как что? — задала вопрос Кэт, но он лишь покачал головой. — Неважно. Идем, спальная платформа должна быть уже готова.

Испытывая странное чувство нереальности происходящего, Кэт позволила отвести себя в спальню. Разве не эта ситуация раньше пугала её до смерти? И всё же сейчас она добровольно пошла на это.

«Как ягненок на заклание», — мрачно подумала она.

Но что ей оставалось делать.

Глава 32

Софи очнулась с ослепляющей головной болью. Во-первых, она заметила, что абсолютно обнажена. Во-вторых, лежала на жестком металлическом и очень, очень холодном полу. Она с трудом села и обхватила себя руками.

«Где я и почему голая?»

Последнее, что она помнила, — Сильван собрался отвести её обратно в дом его тети и сделать противоядие… Противоядие!

«Правильно, ведь у меня началась Кровавая лихорадка».

Это по-прежнему казалось ей странным. Вспомнив, что рассказывал Сильван о симптомах, она взглянула на свои соски. Конечно же, они стали темно-красного, почти алого цвета. Софи была уверена, что складочки её лона такого же цвета, но не собиралась проверять, не сейчас. Вздрогнув, она поджала колени к груди и огляделась.

Скользнула взглядом по серым металлическим стенам и потолку. Кто бы ни создал это здание или камеру, или чтобы это ни было, делал это явно не декоратор. Но на данный момент Софию волновало вовсе не отсутствие декора, её больше беспокоило отсутствие одежды.

«Я бы всё отдала за одежду — даже глупый тарп всё же лучше, чем ничего».

Софи встала и, пытаясь согреться, потерла руки, увидела открытую дверь в дальнем углу большой металлической комнаты. Ну, по крайней мере, она не пленница. А если и была, то тот, кто её посадил сюда, не возражал, чтобы она выходила из комнаты. Она ужасно боялась узнать, кто её похитил, даже думать об этом не хотела. Не желала вспоминать это чертово имя.

«Решай по одной проблеме за раз, — сказала она себе. — Во-первых, найди какую-нибудь одежду и согрейся».

Приоткрытая дверь вела в длинный темный зал, напоминающий о доме с привидениями, который она часто видела в передвижных парках развлечений на Земле. Люди, переодетые вампирами, внезапно с криками выскакивали из-за угла, тем самым пугая народ. Софи, в отличии от Лив и Кэт, ненавидела такие развлечения.

«Не думай об этом. Это просто темный коридор, и он обязательно куда-нибудь приведет. Давай, просто иди вперед. Если будешь просто сидеть здесь, то никогда не найдешь хоть какой-то одежды, а если не поторопишься, то замерзнешь до смерти».

Правда, чем дольше она колебалась, тем холоднее становилось. И Софи не понимала, это в комнате похолодало или появился очередной симптом Кровавой лихорадки. Конечно, её соски и складочки лона оставались невероятно чувствительными — прижатые к груди руки и сжатые бедра почти невыносимо раздражали. Не то чтобы из-за этого она перестала бы прикрываться.

Медленно и осторожно она кралась по жуткому темному коридору. Единственный плюс в отсутствии одежды заключался в том, что Софи передвигалась почти бесшумно. Она ожидала, что в любой момент из-за угла выскочит какой-нибудь инопланетный монстр, а потому с облегчением увидела наконец тусклый свет в конце коридора.

Софи осторожно направилась к исходящему из большого зала сиянию и заглянула внутрь. Возле сложной панели управления стоял огромный мужчина. Софи смогла внимательно разглядеть стоящего к ней в профиль незнакомца.

У него оказались прямой нос с горбинкой, волевой подбородок и черные, зачесанные назад длинные волосы. Если бы не его бледная перламутрово-серая кожа, Софи подумала бы, что перед ней коренной американец. Он был одет в какую-то форму и черный плащ-накидку. Над его головой висел самый огромный смотровой экран. Он занимал почти всю стену над панелью управления, четко отображая серовато-белый шар, вращающийся на фоне черного космического пространства.

«Транк-Прайм, — подумала она, опознав планету по своей прошлой поездке с Сильваном. — Мы находимся на корабле на орбите Транк-Прайм. Но этот корабль не похож на торговые шаттлы, которые обычно используют Киндреды. Фактически, он казался намного больше — почти сферическим, если округлые формы стен и потолка хоть о чем-то говорили. На чьем корабле она оказалась? И кем являлся пилотирующий его мужчина? — Софи не имела желания выяснять это. — Возможно, я смогу незаметно пройти мимо него», — с надеждой подумала она.

Он, казалось, всецело сосредоточился на панели управления, и Софи собиралась тихонько прошмыгнуть мимо. Это вроде бы большой корабль, а значит, на нем имелись спасательные капсулы или что-то вроде того, где она могла бы спрятаться. Необходимо найти способ вернуться на планету. Конечно, приземлившись, она застрянет на поверхности этой ледяной пустыни, но, возможно, через что-то вроде тейк-ми сможет связаться с Сильваном…

Её полные надежды размышления прервались от всплеска помех на смотровом экране. Внезапно Транк-Прайм исчез, а на экране появилось лицо. Настолько жуткое, что Софи задохнулась.

Горящие красные глаза полыхали из-под глубокого капюшона, казалось, сотканного из теней. Не сумев разглядеть черты лица, Софи почему-то знала, что под этими горящими глазами нет ни носа, ни рта — только резкий контур черепа. Софи охватила обреченность и невероятный, сбивающий с ног ужас. Держась за стенку, она, не сводя взгляда с экрана, соскользнула на холодный металлический пол. Это, должно быть, всеотец. Она живо вспомнила, как Лив описывала лидера Скраджей, и реальность оказалась ещё хуже, чем она себе представляла.

— Отец, — сказал мужчина, управляющий кораблем. — Хорошо, что ты связался со мной.

— Ты ссснова оссслушшшался, — раздался шипящий яростный голос всеотца. — Я не отдавал приказа — ты сссхватил её ссслишшшком рано. Она всссе ещё не сссвязана с Киндредом.

— Метка показывала, что с ней что-то не так. Я должен был быстро её изъять.

— О? И чтобы это могло значить?

— Я не знаю. Она всё ещё без сознания. Одно могу сказать вам точно — она не та, что нам нужна.

— Что? — Красно-черные глаза всеотца яростно вспыхнули. Софи почти ощущала силу его ярости, та грязным потоком изливалась через смотровой экран.

— Я же сказал, она не та. — Мужчина у панели управления казался на удивление спокойным, даже скорее оцепеневшим. — Между её грудями нет метки.

— Я этому не верю, — прошипел всеотец. — Приведи её сюда, я сам её осмотрю.

— Конечно, отец, — тихо ответил мужчина. Неужели всеотец правда являлся его отцом? Софи вздрогнула от этой мысли. — Я пойду за ней, — добавил он.

— В этом нет необходимосссти. Она уже здесссь — ссстоит прямо за тобой.

Он знает! Ахнув, Софи развернулась, собираясь сбежать, но оказалось, что слишком поздно. Высокий мужчина возник прямо за ней, крепко схватил за руку и выдернул из тени.

— Пойдем, — приказал он. Софи съежилась и попыталась вырваться. — Ничего не бойся — ты не та, кого мы ищем.

Ничего не бойся? Как он может так говорить? Софи невольно посмотрела на жуткий облик на экране. Всеотец выглядел как её оживший самый худший кошмар — конечно, она боялась его!

— Он ужасен, не так ли? — невесело усмехнулся мужчина. — Но не волнуйся — он находится в пятидесяти световых годах от нас. И не сможет прикоснуться к твоему телу — только к разуму.

Это тоже плохо! Софи так и не забыла рассказ Лив, как её сознание сканировали. Она надеялась и молилась тогда, чтобы с ней не произошло ничего подобного. А сейчас, похоже, этого ей не избежать.

— Ты уверен, что на ней нет метки? Она выглядит подходящей, — прошипел всеотец.

Высокий мужчина пожал плечами.

— Возможно, её метка невидима. Ведь мы не эксперты в человеческой анатомии — их кожа и волосы часто столь странно сочетаются, и эта не исключение.

— Как бы то ни было, тебе не ссследовало забирать её раньше сссрока, — прошипел всеотец. — И тем не менее она здесссь. И мы должны по максссимуму иссспользовать это. Подойди ко мне, моя дорогая, — сказал он, подзывая Софи к себе взмахом костлявой руки. — Позволь мне расссмотреть тебя.

У Софи не оставалось выбора. Она сопротивлялась, как могла, но сын всеотца потащил её вперед, пока она не оказалась обнаженная и дрожащая от холода перед огромным смотровым экраном. Она могла лишь отвернуться и закрыть глаза.

— Посссмотри на меня, — приказал всеотец.

К собственному ужасу Софи подчинилась его приказу. Она не хотела смотреть на это ужасное лицо, но все равно повернула голову. По крайней мере, она так и не открыла глаза.

«Я не хочу смотреть… Не хочу смотреть…»

— Я могу зассставить тебя открыть глаза, моя дорогая — для меня это проще проссстого, — прошипел всеотец. — Но могу придумать и другие, более занимательные ссспосссобы зассставить тебя посссмотреть на меня. Так что лучшшше сссама открой глаза, или я, к примеру, прикажу Зарну вырезать твои веки, чтобы ты не сссмогла закрыть их ссснова. Тебе бы этого хотелосссь?

Софи сразу же открыла глаза и пораженно застыла от открывшегося перед ней жуткого зрелища. Всеотец подошел ближе, пока его лицо полностью не заполнило смотровой экран. Его полыхающие красным глаза были почти размером с её голову. Всеотец буквально пригвоздил её к месту пронзительным взглядом.

— Очень хорошшшо. — Всеотец одобрительно кивнул. — Теперь опусссти руки. Покажи мне сссвою грудь.

— Пожалуйста, — прошептала Софи. — Пожалуйста, нет… — Но как и раньше, она не смогла сопротивляться этому приказу. Медленно, но неумолимо, Софи опустила руки, оказавшись обнаженной и уязвимой под взглядом этого монстра. Софи хотела снова зажмуриться, чтобы не видеть, как всеотец сверкающими, злыми глазами шарится по её телу, но не посмела. Вместо этого, дрожа всем телом, просто смотрела вперед.

— Видишь, — заметил Зарн. — Между её грудями нет метки — я тщательно её осмотрел.

Всеотец недовольно зашипел, сверкнув яростным взглядом.

— Это, должно быть, какая-то ошибка. Анализ ДНК окончательный. Именно женщина этого рода должна исполнить наше пророчество.

— Она и её сестра-близнец — единственные оставшиеся в живых женщины этой семьи, — ответил Зарн. — Если ни одна из них не является избранной, то боюсь, мы потерпели поражение.

— Должна быть другая, — настаивал всеотец. — Посссмотри на меня, Сссофия. — Он буквально впился в нее полыхающим красным взглядом. Софи застыла от ужаса.

— Ч-что? — заикаясь, прошептала она онемевшими губами.

— Есссть ли еще одна женщина в вашшшей сссемье? Сссестра? Или, возможно, отпрыск женского пола от братьев и сссессстер вашшших отца и матери?

— Троюродные кузены? — едва смогла произнести София.

Всеотец кивнул:

— Если так ты называешь этих родственников.

— Нет. — Софи покачала головой. — Нет, нннет, клянусь. Мой отец был единственным ребенком, у моей матери была старшая сестра, но она умерла.

— Мне кажется, мы зашли в тупик, — пробормотал Зарн, но всеотец явно не хотел его слышать.

— Я сссам просссканирую её. Не могу её попробовать на таком большом рассстоянии, но её нужно хотя бы просссканировать.

И снова Софи вынуждена была смотреть в эти жуткие красные глаза. Внезапно, даже не прикасаясь, всеотец проник в её сознание мерзко-холодными ментальными пальцами. Жуткое адское насилие, ощущение, схожее с тем, что Софи испытала, когда жрица в священной роще попыталась прочесть её, только в тысячу раз хуже.

— Пожалуйста! — ахнула она, но всеотец ещё не закончил. Он перебирал все её воспоминания, нашел самые худшие и задержался на них. Особое внимание уделил изнасилованию, заставив её вновь пережить весь тот ужас и боль, явно наслаждаясь её страданиями.

Софи буквально тонула в страхе и боли. Переживала это снова и снова. Как тогда, когда увидела его во сне… И вдруг она решила, что не будет больше бояться. Не позволит этим жутким воспоминаниям снова её сломать. «Что было, то прошло, — мрачно сказала она себе. — Я и так достаточно долго позволяла Берку поганить мне жизнь. Больше этого не будет».

Вздернув подбородок, она, сузив глаза, посмотрела на всеотца. Пусть он превратит её жизнь в кошмар. Она устала быть жертвой.

— Ну, ну… такая храбрая красавица, — прошипел всеотец в её голове. — Преисполнена решимости не позволять мне причинять тебе боль, моя дорогая? Но как насчет этого?..

Он нашел её воспоминания о Сильване.

— Очень жаль, — услышала она его голос. — Так близко к связыванию. Ты бы позволила ему укусить тебя, не так ли, даже несмотря на твои страхи? Да, думаю, позволила бы. Ты любишь этого Блад-Киндреда, и он отчаянно любит тебя. Боль от твоей потери будет почти невыносимой. Он уже ищет тебя, но безрезультатно. Потому что никогда тебя не найдет…

Даже несмотря на решимость держаться, Софи затопило невероятно чувство безнадежности.

«Никогда. Я больше никогда не увижу Сильвана. Зачем я столько времени потратила впустую? Почему я не призналась, что люблю его, что нуждаюсь в нем? О Сильван, мне так жаль…»

— Дааа, погрязни в своей скорби. Вкуси разочарование заново. Позволь боли омыть и сокрушить тебя. Ты никогда больше не увидишь своего любовника Киндреда…

Коварный шепот всеотца подпитывал её боль, взращивал её, превращая в замкнутый круг. По её щекам безостановочно текли слезы отчаяния, горячие и влажные. Софи, абсолютно беспомощная, не могла ничего поделать, лишь погрузиться в пучину страданий…

«Нет, борись! Я должна сопротивляться! — Сжав кулаки, она попыталась вспомнить всё то хорошее, что пережила с Сильваном. То, как нежно он прикасался к ней, то, как яростно сражался за нее. — Он любит меня, — повторяла она про себя. — И я люблю его. Даже если никогда больше его не увижу, у меня осталось так много воспоминаний».

И этого будет достаточно.

Только когда наконец подумала, что вот-вот сломается, всеотец отпустил её, его холодные мерзкие пальцы вышли из её сознания так же быстро, как вошли. У Софи перед глазами всё посерело, и она повисла на руках Зарна. Она свалилась бы на пол, если бы он вовремя её не удержал.

Какое-то время Софи казалось, будто она плавала в каком-то полузабытьи, периодически теряя сознание, как будто её мозг пытался оправиться от того, что сделал всеотец. Она ощущала лишь глубочайшую потерю.

«О Сильван. Люблю тебя… очень сильно скучаю по тебе…»

Наконец серый туман отступил, и Софи поняла, что всеотец и Зарн обсуждают её дальнейшую судьбу.

— Она не единственная, — возразил Зарн. — Мы должны отпустить её — отослать обратно. Если мы оставим её у себя, Киндреды станут ещё более бдительными.

Всеотец пренебрежительно махнул рукой.

— Они станут более бдительными несмотря ни на что. Отправить её обратно — это жест поражения.

— Если мы убьем девушку, воин, который её любит, не остановится ни перед чем, пока не отомстит, — предупредил Зарн. — Даже если они не связаны, он всё равно пойдет на смерть ради нее.

— Тогда позволь ему умереть. Он никогда не проберется на наш корабль, а даже если ему это удастся, мои новые охранники убьют его задолго до того, как он сможет добраться до меня. — Глаза всеотца заблестели от предвкушения. — Я очень доволен этой малышкой, в ней гораздо больше боли, чем в её сестре. Так много плохих воспоминаний. — Он кивнул. — Да, ты должен привезти её ко мне. Прошло много времени с тех пор, как в последний раз пробовал столь изысканную агонию. Представь, насколько больно ей будет, когда я трахну её.

— Что ты хочешь сказать? — прорычал Зарн. — Она не избранная. И ты не сможешь её оплодотворить, отец, она не сможет зачать от тебя.

— Но она боится — от подобного кошмара она не сможет спать по ночам, не сможет скрыться от столь жутких воспоминаний. — Злобные, сверкающие от радости глаза всеотца, казалось, снова заполнили собой весь смотровой экран. — Её уже насиловали, вот почему она так долго сопротивлялась своему воину Киндреду, ну и ещё из-за глупого страха перед его клыками. Но от меня она нигде не сможет скрыться.

Софи затошнило. «Боже, нет! Пожалуйста, не позволяй ему… не позволяй ему делать это со мной! Пожалуйста!»

Всеотец расхохотался жутким безумным смехом, этот визг заполнил её голову, вытесняя оттуда всё остальное.

— Скоро, — всеотец снова обратился к ней. — Скоро я возьму тебя, София. Скоро ты познаешь истинный смысл агонии…

Глава 33

Дип лежал на боку на кровати, когда Кэт и Лок вошли в спальню. Темный близнец, по мнению Кэт, выглядел ещё более впечатляюще, возможно, потому что его грудь была обнажена.

— Ложись на бок, спиной ко мне, — сказал он хрипло, похлопав перед собой рукой по постели. — Но сначала сними халат.

Задрожав, Кэт скинула с плеч голубой сатиновый халатик. Под ним оказалась ночная сорочка из тончайшего полупрозрачного кружева на тоненьких бретельках. Кэт положила халат в изголовье огромной кровати. От страха и беспокойства напряглись соски под тонким кружевом.

Сама кровать — или спальная платформа, как называли её Киндреды, — оказалась самой большой, что Кэт когда-либо видела. Дип застелил зеленым покрывалом просто огромное ложе.

«Она и должна быть такой огромной, — подумала Кэт, забираясь на кровать и стараясь не смотреть на Дипа. — Чтобы вместить двух мужчин их размера и женщину между ними. О боже, не могу поверить, что делаю это!»

— Подожди. — Дип остановил Кэт, когда та собралась лечь туда, куда он указал.

— Что? — Кэт неуклюже застыла на коленях, прикрывая рукой грудь, видневшуюся под полупрозрачной кружевной сорочкой.

— Опусти руки. — В полуприкрытых веками черных глазах Дипа плескалась похоть. — Я хочу посмотреть на тебя.

— Достаточно, Дип. — Лок рассерженно посмотрел на брата. — Кэт здесь ради нашей помощи, а не для твоего наслаждения.

В глазах Дипа полыхнул гнев.

— Но я же должен получить из всего этого хоть какое-то удовольствие, так же как и ты, брат. Мы совершим самое рискованное и напряженное объединение в нашей жизни, учитывая, что мы делали это лишь однажды. Думаю, мы заслужили немного удовольствия, пусть даже только визуального.

— Нет, это не так, — огрызнулся Лок. — Ты…

— Всё в порядке. — Кэт сама удивилась собственному спокойному голосу. — Дип прав, я прошу вас сделать то, чего вы никогда не делали, чтобы спасти свою подругу. — Она посмотрела прямо на Дипа. — Знаю, ты меня ненавидишь, но мне всё равно, меня не волнует, как ты ко мне относишься, пока мы ищем Софи. Но если от этого ты хоть немного перестанешь меня ненавидеть… — Она медленно опустила руки и выпрямилась, позволяя ему рассмотреть её пышную грудь, обтянутую голубым кружевом.

Дип буквально пожирал её взглядом.

— Брат, — хрипло сказал он Локу, стоявшему позади Кэт. — Ты правда должен увидеть это сам. Я никогда раньше не встречал столь щедро одаренную природой избранную.

— Нет, — мрачно произнес Лок. — Я не собираюсь использовать миледи Кэт таким образом. Я отказываюсь…

— Лок… — Кэт обернулась и поманила его к себе. — Всё в порядке, — повторила она. — Если… если ты тоже хочешь посмотреть…

— Я не должен… — Казалось, он нерешительно замер на месте, но Кэт видела голод в его глазах — ту же самую страсть, что полыхала в черном взгляде Дипа.

— Давай, — тихо сказала она, удивляясь собственной храбрости. — Присоединяйся к нам на кровати.

Неохотно Лок уселся на кровать напротив Дипа. И не сразу посмотрел на Кэт.

— Прекрасно, — благоговейно прошептал он, подняв наконец глаза. Кэт могла бы поклясться, что ощущает нежнейшее прикосновение его взгляда. — Такая пышная, такая созревшая…

Кэт тихо сидела, позволяя братьям рассматривать себя. Снова её охватило чувство нереальности происходящего. Никто раньше никогда не смотрел на нее с такой тоской — или с такой откровенной похотью, светившейся в глазах Дипа.

Кэт всегда стыдилась своей слишком большой груди и широких бедер. Как часто её толстая задница становилась объектом чьих-то насмешек? Сколько лет она провела на диетах и занимаясь фитнесом, тщетно пытаясь похудеть? И несмотря на тяжкий труд, ей удавалось достигнуть всего лишь восемнадцатого размера. Её тело по-прежнему оставалось пышным, даже если она ела салат вместо шоколада и каждый день ходила в спортзал.

Её бабушка часто повторяла: «Дорогая, некоторым просто не дано быть тощими».

Неужели им нравится то, что они видят? Несмотря на восхищение в угольно-черных и шоколадных глазах братьев, она всё ещё с трудом в это верила. Кэт знала многих парней, которым нравилась большая грудь, но только если та шла в комплекте с миниатюрной стройной женщиной. Как будто нормально видеть грудь пятого размера на малышке с вторым размером. И Кэт была вовсе не маленькая. От подобных размышлений она снова почувствовала неуверенность в собственном теле и просто сгорала от желания прикрыться.

Прочистив горло, она взглянула на Дипа:

— Ты удовлетворен? Достаточно насмотрелся, счастлив?

— С тобой никогда не будет достаточно, малышка Кэт, — похотливо прорычал он. — Я буду удовлетворен лишь, когда одновременно с Локом заполню тебя членом.

— Дип… — предупреждающе прорычал Лок. — Не пугай её. Разве не видишь, что Кэт и так не легко? Она очень любезна, позволяя нам так откровенно рассматривать свое прекрасное тело.

— Я не боюсь. — Кэт подняла подбородок, взглянув на Дипа и Лока. — Вы можете фантазировать, о чем хотите, пока осознаете, что никогда не получите меня. Поняли?

В черных глазах Дипа что-то промелькнуло и тут же исчезло.

— Конечно, миледи, — пробормотал он тихим недовольным голосом. — Я всё понимаю. — На долгое мгновение он замолчал, удерживая её взгляд своим. Кэто при всем желании не смогла отвести взгляда.

— Хватит тянуть время, — наконец вмешался Лок, прерывая это странное молчание. — Ложись между нами, Кэт. Мы должны найти Софию, если, конечно, сможем.

— Ты прав. — Глубоко вздохнув, Кэт подползла к изголовью кровати и улеглась лицом к Локу. — Что теперь? — спросила она, глядя на него.

— Вот это. — Внезапно Дип оказался прямо позади нее, прижимаясь широкой обнаженной грудью к её спине.

Кэт ошеломленно подскочила, но Лок уже улегся рядом, лицом к ней, и положил руку на её бедро.

— Всё в порядке, Кэт, — пробормотал он, погладив её по щеке. — Просто дыши. Мы не навредим тебе.

Знакомое, пугающее возбуждение прокатилось по телу Кэт от их одновременного прикосновения, и её охватили сомнения. С одной стороны, она поспорила бы на любую сумму баксов, что Лок будет вести себя как джентльмен. С другой стороны, прямо позади нее, словно дикая пантера в джунглях, лежал Дип. Но её паника ничего не изменит.

«Оставайся спокойной, — строго приказала она сама себе, — даже если их прикосновения невыносимо возбуждали. Я не смогу найти Софи, если поддамся панике. Расслабься, просто дыши, как советовал Лок. Вдох…»

Медленно она успокаивалась. Ощущение клаустрофобии, возникшее из-за зажавших её между собой мужчин, постепенно померкло, сменившись теплом. Тлеющее наслаждение никуда не делось, но теперь, сконцентрировавшись, Кэт могла его контролировать. От этого она почувствовала себя намного лучше.

«Всё в порядке, — подумала она. — Я не потеряю контроль, если не захочу, — и не важно насколько сильным будет наслаждение».

— Уже лучше? — тихо, с беспокойством в карих глазах спросил Лок.

— Да, спасибо, — прошептала она. — Просто… мне немного страшно.

— Ты не первая землянка, испугавшаяся оказаться между нами. — От голоса Дипа, его горячего дыхания на затылке Кэт вздрогнула.

— Да, но я первая дам тебе пощечину, если ты попытаешься зайти дальше, чем следует, — едко ответила Кэт.

— Вот так? — Дип большой теплой ладонью внезапно обхватил её грудь, заставив ахнуть и задрожать от смеси гнева и удовольствия.

— Ты… я же только что предупредила тебя… — обернувшись, прошипела она.

— О чем? — пробормотал Дип, обжигая её черным взглядом. — О чем ты меня предупреждала, малышка Кэт?

— О том, что не стану мириться с подобными вольностями. Так что прекрати!

Рука на её груди осталась на месте.

— Боюсь, тебе придется потерпеть, если, конечно, хочешь найти свою подругу, — протянул Дип ей на ухо.

— Он прав.

— Что? — Кэтобернулась, и Лок окинул её извиняющимся взглядом.

— Чтобы забросить ментальную сеть настолько далеко, понадобится контакт кожа к коже, — сказал он. — Дипу придется прикасаться к тебе, чтобы получить достаточно энергии для создания сети. Так что лучше привыкай к его рукам на твоем теле, Кэт.

— Я… Я не куплюсь на это, — прошептала она дрожащим голосом. — Именно это вы делали со своим прошлым фокусом — с тем, кто тренировал вас?

— Конечно, нет, Ф'лир был мужчиной, — отозвался Дип.

— И его разум гораздо легче связывался с нашим сознанием, чем твой, — объяснил Лок. — Нам просто было достаточно лежать рядом друг с другом, хватало даже минимального контакта. Но твое сознание, Кэт…

— Оно отличается. Очень сильно отличается, — тихо закончил Дип. — И для создания устойчивой связи нам придется многое сделать. Вот это например. — Кэт, прикусив губу, подавила вздох, когда Дин нежно сжал рукой её грудь.

— Мы будем двигаться очень медленно, — пообещал ей Лок и, не сводя с нее пристального карего взгляда, погладил по щеке.

— Ты должна смириться, мы будем прикасаться к тебе очень интимно, миледи.

Кэт на мгновение прикрыла глаза.

«Я смогу сделать это. Я смогу сделать это. Я должна сделать это».

— Хорошо, — наконец ответила она, глядя на Лока. — Но попробуйте… постарайтесь не заходить слишком далеко.

— Итак, насколько далеко ты готова зайти? — пробормотал Дип, нежно пощипывая её сосок через тонкое кружево, посылая волны наслаждения по всему телу. — Как далеко ты готова зайти, чтобы спасти свою подругу, малышка Кэт? Ты позволишь мне коснуться твоей обнаженной кожи? Приласкать эти прекрасные, но ничем не прикрытые груди?

Кэт прикусила губу, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

— Если… если потребуется, — хрипло прошептала она.

— А что если мне нужно зайти дальше? — прорычал Дип, овевая горячим дыханием её ухо. — Ты раздвинешь для меня свои бедра и позволишь обхватить ладонью твои складочки? Позволишь мне раскрыть тебя? Позволишь мне приласкать твои внутренние лепестки и ввести пальцы во влагалище?

От его горячих слов эротические воспоминания об их первом тройном соединении всплыли в сознании Кэт, и она задрожала от смеси страха и возбуждения.

— Это… — она прокашлялась и попыталась скрыть дрожь в голосе. — Это действительно понадобится?

— Надеюсь, нет, — заверил её Лок. — Дип просто излагает возможные сценарии.

— Но… но… я понимаю, что необходим контакт кожа к коже, — прошептала Кэт. — Но почему это должно быть настолько… интимно?

— Ты хочешь сказать, настолько сексуально? — Дип снова потянул её сосок. — Потому что, малышка Кэт, — проурчал он, накрывая левой рукой её другую грудь, — секс порождает эмоции, а эмоции — силу. — Он слегка ущипнул оба её соска, и словно в подтверждение его слов, Кэт ахнула.

— С тобой всё в порядке? — Лок встревоженно посмотрел на нее. — Он причинил тебе боль? Я этого не допущу.

— Н-нет, — призналась Кэт в замешательстве. — Он… он не сделал мне больно.

— Конечно, нет. — Дип притянул её к себе, прижимаясь длинным жестким членом к её попке. — Я бы никогда не навредил нашей малышке Кэт. Лишь хочу доставить ей удовольствие, даже если она не желает иметь со мной ничего общего.

— Я никогда не говорила…

— О да, ты говорила, — перебил её Дип. — Конечно, ты же подумать не могла, что окажешься в таком положении? Но всё в порядке, — тихо прошептал он ей на ухо. — Я не из тех, кто таит обиду больше сорока или пятидесяти ваших земных лет.

«О боже! — Кэт зажмурилась. — У меня большие неприятности. Просто огромные».

— Кэт, — пробормотал Лок. Он снова позвал её по имени, пока она наконец не открыла глаза. — Всё хорошо. Дип вовсе не такой засранец, даже если пытается переубедить тебя. Если ты сможешь расслабиться и открыться ему, наша связь станет более глубокой, и он перестанет злиться.

«Как я могу расслабиться рядом с тем, кто настолько сильно ненавидит меня?» — продолжала думать она.

«Но он не ненавидит тебя, — пробормотал Лок в её сознании, и Кэт поняла, что их ментальная связь открыта, по крайней мере, со светлым близнецом. — Совсем наоборот, миледи. Он заботится о тебе больше, чем ты думаешь. Больше чем он признается даже самому себе».

Кэт не знала, прав он или нет, но попыталась изо всех сил открыть сознание и для Дипа. Она глубоко вздохнула и перестала сопротивляться рукам, оккупировавшим её груди. До сих пор напряженная, она сопротивлялась столь интимному вторжению Дипа изо всех сил. Сейчас же она расслабилась и подалась вперед, без всякого сопротивления позволив ему обхватить ладонями её груди.

«Кэт?» — В её голове возник новый хриплый и неуверенный голос — и определенно он принадлежал Дипу.

— Делай, что должен, — прошептала она. — На этот раз я разрешаю тебе. Я отдаю тебе… себя. — «Но только ради Софи», — молча подумала она.

— Хорошо. — Лок осторожно поцеловал её в лоб. — Очень хорошо, Кэт. Просто расслабься и дай Дипу посмотреть, достаточно ли у него сил.

Кэт расслабилась между ними. Дип нежно пощипывал её соски. Кэт старалась не обращать внимания на пронзающие всё тело искры наслаждения. Боже, она словно сгорала в пламени страсти, все её инстинкты кричали, что это неправильно, опасно. Что ей нужно вскочить и бежать отсюда.

«Но мы должны найти Софи. И это единственный способ». — Она мрачно проигнорировала вопли инстинктов и постаралась расслабиться.

«Твое самопожертвование очень трогательно, малышка Кэт, — услышала она в голове хриплое рычание Дипа. — Но боюсь, твоей решимости предстоит пройти испытание на прочность».

Он схватил за ворот её кружевную сорочку и сильно дернул. Кэт ахнула, когда тонкие бретельки порвались и голубой атласный материал скользнул на талию, обнажая грудь. На мгновение её охватила паника, но тут же в голове послышался успокаивающий голос Лока.

«Всё хорошо, — прошептал он, когда Дип обхватил её обнаженную грудь ладонью. — Дипу просто нужно больше силы. Пусть он прикоснется к тебе. Не сопротивляйся, Кэт».

«Такая прекрасная. Такая пышная, созревшая и сочная, — пробормотал Дип в её голове. — И твой аромат… богиня, одного этого достаточно, чтобы свести мужчину с ума».

Кэт не могла не заметить их невероятного запаха. От Дипа исходил темный пряный аромат, от которого у Кэт помутилось сознание. Аромат Лока оказался более легким, но столь же соблазнительным. Невероятно теплый и комфортный, так что ей хотелось завернуться в него и просто дышать.

«Я же что-то должна помнить? Что-то о столь восхитительном аромате воинов Киндред?..»

Эта мысль вылетела из её головы после следующих слов Дипа.

«Брат, — мысленно позвал он Лока. — Попробуй её для меня. Пососи её припухшие соски и скажи, её вкус такой же восхитительный, как и аромат?»

«Можно мне?» — Лок мгновение не сводил с нее карего, полного тоски и потребности взгляда. Кэт тонула в их эмоциях. Боже, ей действительно не стоило этого делать. И всё же… почему-то она не могла остановиться. И медленно кивнула.

«Спасибо, миледи». — Лок коснулся целомудренным поцелуем её губ, а затем обхватил ладонью её грудь, которую так неохотно отпустил Дип. Не сводя с нее взгляда, Лок медленно и нежно лизнул чувствительный розовый бутон, заставив Кэт задохнуться от внезапно нахлынувшего удовольствия.

«Ну? — Дип жаждал знать. — Какова она на вкус?»

«Подожди минутку, я ещё не закончил. Мне нужно снова её попробовать».

Лок намеренно медленно всосал её сосок глубоко горячим влажным ртом, вбирая столько нежной пышной плоти, сколько мог.

Кэт громко застонала, когда он сначала осторожно, а затем сильнее потянул губами чувствительную вершинку. Хотя ни один из братьев не пытался залезть к ней в трусики, лоно буквально пульсировало от неудовлетворенного желания, а Дип прижимался к попке жестким членом.

«Ну?» — снова спросил Дип.

Лок с явным неудовольствием выпустил изо рта сосок и ответил вслух хриплым от страсти голосом:

— Восхитительно. — Он посмотрел на Кэт. — Можно мне попробовать другой?

— Если… если хочешь. — Желала бы Кэт, чтобы её голос не дрожал, но ничего не могла с собой поделать. Зажатая между двумя мускулистыми мужчинами, охваченная сладким удовольствием от того, как Дип и Лок дразнили и пробовали её тугие бутончики, она с трудом себя сдерживала.

«Посмотри, как он это делает, — раздался в её сознании хриплый шепот Дипа, когда Лок втянул ртом второй сосок. — Посмотри, как он пробует тебя, малышка Кэт».

Кэт при всем желании не смогла бы отвести взгляда. Зрелище, как Лок ласкает и сосет её грудь, оказалось очень эротическим. И снова искры удовольствия пронзили её тело, от чувствительного соска прямо к припухшим складочкам между бедер.

«Тебе хорошо? — пробормотал Дип. — Ты наслаждаешься тем, что позволила Локу сосать свои сладкие соски?»

«Да», — прошептала она мысленно, уступая их соединению.

«И от этого ты потекла, малышка Кэт? Твои нежные лепестки горячие и скользкие от сладкого меда?»

Кэт смущенно поерзала. Конечно, она потекла, как она смогла бы сдержаться? Но Кэт не хотела признаваться в этом, не Дипу. И по какой-то причине она не смогла соврать через их ментальную связь, а потому ответила вслух:

— Я… я не знаю, — наконец пробормотала она.

«Ты не знаешь, хм? — В ментальном голосе Дипа слышалось возбуждение и удивление. — Возможно, мне придется это выяснить. Скажи мне, Кэт, что я обнаружу, если ты раздвинешь для меня свои ноги? Если бы я провел языком по твоим складочкам, то попробовал бы твой мед? Или мне, чтобы насладиться твоим вкусом, чтобы ты потекла, придется лизать и сосать твое маленькое влагалище?» — Рассказывая всё это, Дип мысленно показал ей, как расположится между её бедер, как она широко для него раскроется.

— Не надо, — прошептала Кэт вслух. — Ты… ты играешь нечестно.

«Кто сказал, что это игра? — прошептал Дип. — Я смертельно серьезен, моя малышка Кэт. И желаю знать, влажная ли ты».

«Хотите знать, возбуждает ли меня то, как вы с Локом прикасаетесь ко мне? Я потекла, хорошо? Я… я ничего не могу с этим поделать, — в отчаянии мысленно прошептала она. — Теперь ты счастлив?»

«Не так счастлив, как если бы почувствовал твою влажность». — Он снова послал ей невероятно эротическую картинку, и Кэт подумала, что вот-вот взорвется в оргазме.

Но тут Лок отпустил её сосок и поднял голову.

— Спасибо, что позволила мне попробовать себя, миледи, — пробормотал он.

— Всё… всё в порядке, — прошептала Кэт, задыхаясь. — У нас… у нас достаточно сил, чтобы найти Софию? Или тебе нужно… нужно больше?

— Что ты имеешь в виду под «больше»? — прорычал Дип в её ухо. — Ты спрашиваешь, придется ли мне сделать это? — Он раздвинул её бедра большой ладонью. Кэт ахнула, стоило ему длинными ищущими пальцами скользнуть в её трусики.

«Ммм, ты мокрая. Такая горячая, влажная и припухшая, я ощущаю, как твое лоно раскрывается для меня… приглашает меня внутрь». — Дип заскользил длинным пальцем вверх-вниз по влагалищу, не входя в нее, останавливаясь в самый последний момент.

— Дип… — беспомощно выдохнула она, когда он подушечкой большого пальца едва коснулся припухшего клитора. — Ты уверен? Это… обязательно?

Он замер, обхватив её между ног теплой ладонью.

— Должен ли я? Нет, — пробормотал он в её ухо. — Но ты позволишь мне, малышка Кэт? Ты позволишь мне раскрыть и исследовать твое лоно, так же как позволила Локу сосать соски?

В его низком хриплом голосе послышалась жажда, которой трудно было сопротивляться. Кэт снова почувствовала, что тонет, погружается с головой в то, чего не понимала.

«Это опасно, — прокричал тихой голосок в её голове. — Не заходи слишком далеко. Остановись, пока можешь!»

— Я… я не могу, — ответила она наконец. — Мне жаль, Дип, но если тебе не нужно…

— Отлично, — ответил он холодно, убирая руку. — Я понимаю: ты здесь только для того, чтобы найти свою подругу.

— Дип… — начала она.

«Отлично, тогда давай найдем её, — ответил он бодрым ментальным голосом. — Думаю, сейчас у нас достаточно энергии. Но тебе лучше приготовиться, Кэт. Ты должна открыться для нас обоих. Должна позволить Локу и мне полностью заполнить твое сознание, прежде чем мы сможем раскинуть ментальную сеть».

«Ты серьезно? — Кэт едва могла ему поверить. — Как будто я уже не достаточно открылась?»

«Нет, Кэт, — мысленно пробормотал Лок. — В твоем сознании есть места… до сих пор закрытые для нас двери. Мы могли бы взломать их, если бы захотели, в конце концов, твое сознание не защищено. Но сделав это, повредим хрупкую, установившуюся между нами связь. Ты должна открыться сама».

«Это действительно необходимо?» — Она мысленно поежилась от того, что они могут увидеть.

«Если ты хочешь найти свою подругу, то да, необходимо, — строго ответил Дип. Но затем его голос слегка смягчился. — Не волнуйся, малышка Кэт… это не значит, что мы доберемся до твоих самых сокровенных секретов. Чтобы всё сработало, нам просто нужно полностью заполнить тебя. В твоем сознании для нас не должно остаться ни одной закрытой двери».

— Тогда хорошо. Я… я попытаюсь. — Несмотря на её старания и горячий отклик тела, ничего не получалось. Кэт с усилием опустила все ментальные барьеры, так же как ранее полностью расслабилась физически.

И сразу же на нее нахлынула новая волна воспоминаний. Ужасные, смущающие, унизительные воспоминания, она не хотела, чтобы их кто-либо видел, но они, словно цунами, сметали всё на своем пути. Как она, будучи ребенком, училась кататься на коньках и падала перед всеми…

Как в тот раз в классе, когда учитель вызвал её, чтобы пересказать книгу, которую она даже не читала…

И то, как её продинамили, когда все остальные наслаждались свиданием. А она провела ночь в одиночестве, ела мороженное и плакала…

А потом случилось то, что она правда хотела забыть и никогда не вспоминать…

«Мой первый раз. Это произошло с Томми Барнсом в фургоне его отца. Он неделями преследовал меня, говорил, что любит, приглашал на свидания, пока я наконец не позволила ему сделать это. От чертовски сильной боли я почти задохнулась, но, слава богу, всё закончилось быстро. На следующий день всё стало ещё хуже, когда этот мелкий поганец всем рассказал, чем мы занимались. Я шла по коридору, а все пялились на меня и шептались, зная, что я позволила ему сделать это со мной. Смех и издевки… Ужас… стыд и позор. Если бы не поддержка Лив и Софи, то не знаю, как бы я пережила всё это…»

Внезапно ментальный голос Лока прервал поток воспоминаний.

«Этот мужчина обидел тебя, а потом хвастался этим перед своими друзьями?»

«Где он живет? — яростно потребовал ответа Дип. — Скажи нам, Кэт, и клянусь, этот подонок недолго проживет».

Кэт не знала, плакать ей или смеяться. Они видели её худшие воспоминания и всё же не отвернулись, а захотели отомстить.

«Я очень ценю ваше предложение, ребята, но это произошло так давно. Кроме того, сейчас Томми располнел в два раза и работает в какой-то грязной забегаловке в противоположном конце города. Можно сказать, что он получил по заслугам».

«Я с тобой не согласен. За такое обращение с женщиной его нужно наказать, — зловещим прошипел Дип. — Ты отдала ему себя — подарила наслаждение своего тела и чистоту своего сердца, а он отплатил тебе предательством. Такому мужчине нельзя позволить жить дальше».

«Согласен с тобой, брат, но Кэт права в одном: сейчас нам нужно сосредоточиться на поисках Софии, — мысленно сказал Лок. — Не переживай, мы не забудем, как этот мужчина обидел нашу Кэт».

Темный близнец мысленно заворчал, неудовлетворенный тем, что ему придется оставить придурка Томми Барнса в покое. И тут случилось нечто удивительное.

Она ахнула, когда связь между ними незримо усилилась. Кэт увидела бледно-голубой шар Земли. Затем внезапно они устремились вперед. Мимо сероватой, изрытой кратерами Луны, мимо засушливых красных пустынь Марса — Кэт с изумлением наблюдала за ними. При приближении к огромному Юпитеру сознание Кэт затуманилось, она едва разглядела туманные кольца Сатурна. Они помчались вперед, Кэт ощущала себя пушинкой, мимо которой проносились всевозможные небесные тела. Затем услышала голос Дипа в своем сознании.

«Тебе понравилась экскурсия по Солнечной системе, Кэт?»

«Да. Это было… потрясающе».

«Рад, что тебе понравилось. Потому что теперь, на пике сил, мы должны двигаться быстрее, иначе никогда не доберемся до Транк-Прайма».

Пока он говорил, пространство вокруг них размылось. И дальние звезды, ранее сиявшие бриллиантами на черном бархате неба, внезапно стали ужасающе огромными, а затем, промелькнув мимо них, снова стали лишь сверкающими точками.

А однажды они пролетели прямо через один из них. Кэт едва сдержала крик, когда они влетели прямо в огненный шар, настолько яркий, что если бы Кэт смотрела на него своими физическими глазами, то просто бы ослепла. Но до того как крик слетел с её губ, они пролетели сквозь эту планету и снова с головокружительной скоростью двинулись вперед.

Лок тихо рассмеялся в её голове:

«Спорим, миледи, ты никогда не думала, что сможешь полюбоваться на звезды с первого ряда?»

«Нет. — Кэт всё ещё с трудом в это верилось. — Это невероятно!»

«Это довольно удивительно, — признал Лок. — Не знал, что Дип может раскинуть ментальную сеть так далеко».

«Всегда хотел проверить пределы нашей силы». — В голосе Дипа слышалась улыбка, и Кэт понимала, почему он радовался. Подобное путешествие сквозь вселенную оказалось самым восхитительным приключением, в тысячу раз лучше, чем прокатиться на американских горках. Как кто-то может не радоваться головокружительному, захватывающему ощущению от полета в космосе со скоростью света?

«Рад, что ты наслаждаешься собой, но сейчас мы движемся со скоростью света, — сообщил ей Дип. — Мы должны поторопиться, если хотим вовремя добраться до Транк-Прайм и найти Софию».

«Но… но я думала, что это невозможно, — возразила Кэт. — Как мы можем двигаться быстрее скорости света?»

«Потому что мы находимся здесь не физически, — пояснил Лок. — Наши физические тела лежат на кровати. Но наши сознания летят по вселенной. В астральном плане возможно всё».

«Особенно, если у нас достаточно сил, — прорычал Дип. — Погоди, мы полетим ещё быстрее».

После его слов всё вокруг стало размытым. Хотелось бы Кэт зажмуриться, но в таком состоянии это оказалось невозможным. От подобной скорости захватывало дух. Кэт не сомневалась, её физическое тело не выдержало бы подобных перегрузок, она просто испарилась бы мгновенно. Но едва подумав, что больше не выдержит, они резко зависли над большой серо-белой планетой.

«Транк-Прайм, — объяснил Дип. — Планета, покрытая льдом, все её обитатели живут под землей. Лок, сеть готова?»

«Я сплел сеть. Осталось её забросить».

«Надеюсь, сеть получилась досточно большой. Нам нужно покрыть всю планету и окружающее пространство вокруг нее. Помните, она может быть где угодно в этом секторе».

«Я понимаю. Приготовьтесь».

Кэт ощущала исходящее от Лока напряжение, как будто он поднимал какую-то тяжесть или занимался тяжелым физическим трудом. Она лишь надеялась, что он получил достаточно энергии от их предыдущего обмена, чтобы сделать то, что нужно.

«Со мной всё в порядке, — заверил Лок, ясно ощущая её беспокойство. — Именно Дипу требовалось больше силы, чтобы привести нас сюда и удерживать на месте. Просто будь готова, когда сеть будет наброшена, сконцентрируйся на Софии».

Отлично. Сосредоточившись, Кэт представила себе подругу: большие зеленые глаза с густыми темными ресницами, прекрасные длинные каштановые волосы, нежный застенчивый голос, когда она предлагала помощь, её сострадание, доброе сердце, она сопереживала любому, кто испытывал боль, даже если это тот, кто причинил ей боль…

«Софи, — подумала она поспешно, когда сверкающая мерцающая сеть полилась наружу, окутывая Транк-Прайм и всё пространство вокруг него. — Софи, я знаю, ты где-то здесь, — по крайней мере, я так думаю. — Я нашла тебя однажды, пожалуйста, позволь мне найти тебя снова! Пожалуйста!»

Но сколько бы она ни искала, сколько бы ни пыталась нащупать знакомый разум, ничего не чувствовала.

«Ничего?» — через несколько минут мысленно спросил Лок.

Кэт хотелось разрыдаться.

«Нет, ничего. Я… Подожди!»

«Что?» — спросил Дип, но Кэт шикнула на него:

«Позволь мне сосредоточиться». — Она что-то нащупала своим сознанием. Натяжение настолько слабое, что Кэт едва его ощущала. Лишь когда сосредоточилась только на нем, притяжение стало крепнуть.

Кэт рванулась вперед по сияющим нитям сети, следуя за крошечным импульсом знакомой энергии. Он уводил её от Транк-Прайм, на дальнюю орбиту ледяной планеты, казавшейся на небе белой точкой…

«Подождите, — Кэт нахмурилась. — Это не корабль. Это всего лишь камень».

«Астероид», — мысленно ответил Дип.

«Но… как Софи может находиться внутри астероида?» — Кэт с сомнением осматривала сферический кусок камня, плавающий в космосе.

«Если тебя тянет туда, то полетели, — ответил ей Лок. — Давай, Кэт. Позволь ощущениям втянуть тебя внутрь».

«Хорошо, но я до сих пор не понимаю, как она там оказалась. — Снова ощущая себя невидимой птицей, Кэт нырнула прямо сквозь скалистую поверхность астероида размером с огромный дом. Внезапно, к её удивлению, вместо того чтобы пролететь сквозь твердую каменную массу, Кэт оказалась внутри металлической комнаты. — Что за?..»

«Это корабль! — воскликнул Лок. — Он замаскирован под астероид! Кэт, быстро, ты видишь Софию?»

«Поспеши, — прорычал в её сознании Дип. — Я не смогу настолько долго удерживать нас вдали от наших тел».

«Быстрее, Кэт!»

«Я и так спешу!» — Скорость не проблема. В своем бестелесном состоянии она могла летать быстрее, чем трепетание крылышек колибри. Софи совсем рядом, она чувствовала это — чувствовала исходящие от подруги ужас и страдания.

Она бросилась через темный узкий коридор в большую комнату с широкой панелью управления и огромным смотровым экраном. На его большой поверхности отражалось изображение существа в темном капюшоне с горящими красными глазами.

«Боже мой!» — Кэт вздрогнула от энергии чистого абсолютного зла, источаемого монстром с огромного экрана.

«Это всеотец, — мрачно подумал Дип. — Так что её захватили Скраджи».

«А ты сомневался? — встрял Лок. — Мы знали, что они охотились на нее, хоть до сих пор не знаем зачем».

«И у нас нет времени выяснять это, — хриплый голос Дипа звенел от напряжения. — Где София?»

«Здесь! О боже мой…» — Кэт потрясенно замолчала. Обнаженная Софи замерла, уставившись на огромный экран, вытянутые руки по бокам сжаты в кулаки. На её лице отражался душераздирающий ужас, она не плакала вслух. Вместо этого не сводила взгляда с отвратительного лица всеотца, а по ее щекам текли безмолвные слезы. Позади нее стоял высокий мужчина, такой же массивный и мускулистый, как любой Киндред, но с бледно-серой кожей. С гордыми строгими чертами лица, черными волосами и красными глазами Скраджей. Хотя как Кэт могла быть уверена в этом, если никогда не видела ни одного из них.

«Софи, — мысленно закричала она, пытаясь связаться с подругой. — Софи, держись! Мы нашли тебя и скажем Сильвану, где ты находишься. Помощь скоро придет, ты только держись!»

«Она не слышит тебя, — напряжено ответил Дип. — Сейчас мы находимся в другом астральном плане, нежели она. И должны немедленно возвращаться».

«Я знаю, — прошептала Кэт через их связь. — Но бедная Софи. Она…»

В этот момент экран погас, и жуткое изображение лица всеотца исчезло. Кэт тут же вздохнула от облегчения, как будто с её разума сняли непосильное бремя.

«Он ушел! Благодарю…»

А затем мужчина, стоявший позади Софи, вытащил клинок.

«О боже! Нет, нет! — Кэт кинулась вперед, забыв, что её не видят и не слышат, и попыталась выбить длинный кинжал с черным лезвием из руки Скраджа. — Нет, не трогай её, ублюдок! Не смей…» — Внезапно, хотела Кэт того или нет, её, словно на резинке, такой же как она ощущала ранее, потянуло назад с огромной скоростью.

«Нет! Нет, пожалуйста!» — умоляла она, но не смогла остановиться. Кэт беспомощно наблюдала, как исчезала в дали её подруга. Внезапно они пролетели сквозь металлический корпус корабля-астероида, а затем и тот оказался не более чем темной точкой в космосе. Транк-Прайм исчез, и его далекое солнце стало просто мерцающей точкой. Звезды, планеты и черный космос мелькали мимо них в два раза быстрее, в пятьдесят раз быстрее, в сто раз быстрее, чем они добирались сюда.

Всё настолько быстро мелькало мимо них, что Кэт ничего не могла различить, всё превратилось в черные и белые, темные и яркие полосы. За мгновение, быстрее чем она себе представляла, Кэт снова оказалась в собственном теле, жутко уставшая и ослабевшая. Пульсирующая головная боль расцветала перед е глазами ядовитой черной розой.

Не то чтобы в данный момент её волновало собственное самочувствие.

— Он собирается убить её, — выдохнула она, садясь в постели и не обращая внимания на головокружение и боль. — Я знаю! Я видела это!

— Не убьет, если Сильван успеет вовремя, — мрачно ответил Лок. — Ты засек их местоположение, Дип? Сейчас у нас нет времени на триангуляцию.

— Да. — Дип уже поднимался с кровати. Он слегка пошатнулся от слабости, но устоял на ногах, и Кэт подумала, не истощила ли и его их связь. — Уже бегу в комнату связи. — Он посмотрел на Кэт. — Ты говорила, что Сильван ждет звонка?

Она слабо кивнула. Даже сейчас, сидя на кровати, её тошнило, а перед глазами вспыхивали разноцветные огни. Головная боль усилилась, стала настолько острой, что почти ослепляла.

Дип встревоженно посмотрел на Кэт:

— Позаботься о ней, брат. Я должен идти.

— Давай, поспеши! — Лок тоже сел на кровати и притянул Кэт к себе на руки. — Я позабочусь о нашей Кэт.

Дип нахмурился:

— Она не наша, Лок — не совсем. Лучше бы тебе помнить об этом. — А затем темный близнец поспешил предупредить Сильвана, передать ему сведения о местонахождении странного корабля, на котором удерживали Софи.

«О пожалуйста, — подумала Кэт, когда мир вокруг нее завращался и потемнел. — Пожалуйста, позвольте ему вовремя добраться до нее. Я не понимаю, как это возможно, но пожалуйста…»

* * *

Дип босиком бежал по длинному металлическому коридору с мрачным намерением успеть вовремя. Он чувствовал слабость от их невероятно сильного объединения, но с презрением её игнорировал. Для слабости или колебаний нет времени — жизнь его второго брата находилась в опасности.

Потому что София не умрет, если Сильван успеет вовремя до нее добраться.

Дип видел в глазах Сильвана решимость защищать её — защищать даже ценой собственной жизни. Дип был уверен, его брат смог выжить после отказа Фины, но не пережил бы смерти Софии.

Удивительно, что он снова смог так сильно привязаться к женщине, особенно после того, через что его провела Фина. Восхищение и глупость — подобная эмоциональная слабость ведет лишь к боли. Но он надеялся, что ошибается в случае с Сильваном. Надеялся, что его второй брат успеет спасти женщину, которую так отчаянно любил. Дип бежал так быстро, что едва не пропустил смотровую. А вернее, гостиную с большим смотровым экраном на стене для связи на большие расстояния в несколько световых лет. Дип ворвался внутрь, увидел Оливию с покрасневшими глазами, прижимавшуюся к Брайду который старался её утешить. Со смесью надежды и страха она взглянула на Дипа.

— Дип? Вы её нашли?

— Да, — поспешно сказал он. — Звони Сильвану, немедленно.

Брайд уже вводил цифры на панели управления, и менее чем через минуту на смотровом экране появилось изображение Сильвана. Дип изумленно отшатнулся, увидев своего второго брата — Сильван никогда ещё не выглядел настолько плохо.

Исчез крутой собранный воин, никогда не проявляющий даже малейших эмоций, независимо от того, насколько безнадежна была ситуация. Сейчас на него смотрел воин с отчаянием в глазах, и это оказалось всё равно что смотреть в бездну. Но времени для сочувствия не было.

— Где она? — хрипло спросил Сильван. — Она жива?

— Мгновение назад была жива, — мрачно ответил Дип. — Но она в опасности, в серьезной опасности, брат мой.

Сильван мгновенно изменился. Зрачки его льдисто-голубых глаз расширились и стали кроваво-красными. Его длинные острые и смертельно опасные клыки мгновенно удлинились.

— Где? — прорычал он снизившимся на октаву от его обычного баритона до угрожающего баса голосом. — Скажи мне, где она.

Дип быстро продиктовал строку цифр, а затем повторил их помедленнее, чтобы Сильван правильно всё понял.

— Она на корабле, замаскированном под астероид, — добавил он. — Но я понятия не имею, как туда попасть.

Сильван чертыхнулся:

— Астероид, проскользнувший за нами в червоточину! Мне вот интересно, как Скраджи умудрились подобраться так близко к Транк-Прайму без нашего ведома! — Он посмотрел на Дипа. — Не беспокойся о входе — я пробью себе дорогу.

— Поспеши, брат, — посоветовал Дип. — И будь осторожен — я видел только одного удерживающего её Скраджа, но он вооружен.

— Вооружен или нет, он скоро умрет. — Глаза Сильвана заполыхали от ярости, а затем его изображение пропало — исчезло так же быстро, как появилось.

Дип покачал головой и уставился на пустой экран.

«Пусть богиня придаст тебе скорости, брат! Надеюсь, ты вовремя до нее доберешься».

Глава 34

— Пожалуйста, — ахнула София, отступая. — Пожалуйста, не надо!

— Я сделаю тебе одолжение, — отстраненным голосом произнес Зарн, приближаясь к Софи с длинным изогнутым кинжалом и не сводя с нее пристального спокойного взгляда. — Знаешь, что тебя ожидает, если я подчинюсь приказу всеотца и привезу тебя к нему?

— Но… но у меня Кровавя лихорадка, — прошептала она, отчаянно пытаясь продлить свою жизнь. — Я всё равно умру, так что просто… просто оставь меня в покое.

Он невесело рассмеялся:

— Значит вот, что обнаружил маркер. Хорошо, тогда я спасу тебя от двух весьма неприятных смертей. — Он быстро схватил её, притянул к себе. — Пойдем, София, я не собираюсь тебя насиловать, — тихо сказал он. — Эти темные желания спят глубоко во мне — и, надеюсь, никогда не проснуться.

— Значит, ты просто собрался убить меня? Нет, спасибо! — София изо всех сил пыталась вырваться.

Пинаясь и брыкаясь, Софи извивалась в его объятиях. И ей почти удалось освободиться… пока Зарн не сделал ей подсечку ногой. Тихо вскрикнув, Софи с громким стуком упала спиной на холодный жесткий металлический пол.

От падения у нее перехватило дыхание, и на мгновение она лишь пыталась втянуть в легкие побольше кислорода. Она выжидала подходящий момент, чтобы откатиться от него подальше, выиграть время. Но прежде чем смогла пошевелиться, Зарн придавил её к полу собственным телом.

— Пожалуйста… — с трудом прошептала Софи, у нее перед глазами всё расплывалось от навернувшихся слез. — Пожалуйста, нет. Я… Мне нужно жить. Мне нужно сказать ему…

— Рассказать ему что? Что ты любишь его? — Зарн, не сводя с нее спокойного взгляда, снова поднял клинок. — Уверен, что он знает.

— Но у меня даже не было возможности сказать ему об этом.

Это оказалось самым худшим — даже хуже того, что она вот-вот должна умереть.

«О, Сильван, я потратила столько времени впустую, опасаясь тебя, не позволяя себе любить тебя. О, пожалуйста, Боже, если ты дашь мне ещё один шанс, клянусь, что не потрачу его впустую! Я скажу ему о своих чувствах. Я позволю ему укусить меня и образовать связь — позволю ему сделать всё что угодно, лишь бы мы могли быть вместе».

Вместе лишь ещё один раз…

Казалось, никто не услышал её молитв. Скрадж замахнулся на нее сверкающим черным инопланетным клинком.

Затем Зарн почему-то убрал клинок.

— Позволь мне осмотреть тебя, — потребовал он, склоняясь над ней.

— Что? Зачем? — Внезапно она подумала, не этот ли командующий Скраджей требовал, чтобы Сильван выдал её, когда их поймали энергетической сетью? Очень похожий голос. Софи прикрыла глаза и словно наяву услышала его слова…

«Мы разденем её, прежде чем отвезем к всеотцу. Разденем и трахнем прямо перед тобой, пока ты будешь стоять и беспомощно наблюдать, как она будет умолять о помощи…»

Зарн вроде почувствовал её страх, а потому заговорил очень тихо:

— Я же говорил, что не буду насиловать тебя, помнишь? Теперь открой глаза, мне нужно их увидеть.

— Зачем? — Казалось, он не обладал такой же силой голоса, как его отец, но София всё равно на него смотрела. Его глаза были страшными — чисто черные белки с овальными красными зрачками. Почему-то он тоже изучал её глаза.

— Зеленые, — пробормотал он, скривившись. — Почему твои глаза оказались точно такого же зеленого оттенка?

— Что? — Софи сморгнула слезы, угрожающие её ослепить. — О чем ты говоришь?

— Не двигайся. — Он снова вскинул клинок, но на этот раз нацелившись куда-то пониже.

— Что ты делаешь? Отпусти меня! Отпусти меня! — Софи сопротивлялась изо всех сил, но не смогла одолеть его крепкую хватку. Внезапно она ощутила острую жгучую боль в колене от холодного металла, рассекающего её плоть.

«Боже мой, он серийный убийца! И хочет порезать меня на кусочки!»

На мгновение её охватила паника, а перед глазами всё посерело.

Очнувшись — только через несколько секунд, не меньше — Софи увидела, как Зарн снова наклонился над ней, что-то сжимая в руке.

— Видишь это? — спросил он, показав ей кусочек окровавленного металла.

Софи недоверчиво кивнула. По крайней мере, это не клинок — но что же это?

— Это маячок, — ответил он на её невысказанный вопрос. — Так мы смогли отследить тебя, даже после того как мой отец потерял контроль над разумом твоего воина. — Он с презрением взмахнул рукой, отбросил маячок в сторону, и Софи услышала, как тот со звоном отскочил от металлической стены.

— Почему… зачем ты это сделал? — прошептала она онемевшими губами. — Я не понимаю.

— И я тоже. — Он покачал головой. — Но поскольку ты не та, кого мы ищем, нет необходимости умирать в агонии и мучениях только потому, что этого требует мой отец. — Он нахмурился. — Этот мерзкий ублюдок пирует, питаясь болью — нет необходимости кормить его и твоими страданиями тоже.

Она словно онемела.

— Поэтому ты хочешь просто быстро убить меня.

— Я не собираюсь тебя убивать. — Зарн снова скривился, и на мгновение его черно-красные глаза стали почти человеческими. — Я не смогу. Ты слишком сильно похожа на нее.

В его голосе звучала настоящая боль, и на мгновение Софи почти его пожалела. О какой женщине он говорил, и что с ней случилось? И как должно быть ужасно для него иметь такого отца? Как он умудрился сохранить здравый рассудок, взрослея в окружении подобного зла и ужаса? И вот тогда сработал ееё инстинкт самосохранения.

— Пожалуйста, — прошептала она, едва надеясь на спасение. — Значит, ты отпустишь меня? Возможно… вернешь меня на Транк-Прайм? Ты…

Она замолчала, услышав скрежет разрываемого на куски металла.

Зарн невесело ей улыбнулся:

— Я бы хотел, но, похоже, этого не понадобится. Твой воин прибыл. Одни боги знают, как он тебя нашел.

Противный скрежет закончился громким лязгом металла, отскакивающего от металла. А затем…

— София! — раздался яростный рев, напоминающий рык льва в африканской степи. Этот изменившийся почти до неузнаваемости голос принадлежал Сильвану.

Зарн снова схватил окровавленный кинжал.

— Тебе лучше держаться подальше — он приближается. Надеюсь, при нем нет блэйзера, если он прорежет стены шаттла, мы все станем космической пылью.

И прежде чем Зарн успел встать, Сильван ворвался в огромный зал управления. Кроваво-красными глазами он осмотрел открывшуюся перед ним картину, и Софи вдруг осознала, как это всё выглядело со стороны. Она, обнаженная, лежала на полу, а над ней с окровавленным клинком склонился сидящий рядом на корточках странный мужчина. Конечно, Сильван подумал, что на нее напали.

— Сильван, нет… — закричала она, но Сильван уже набросился на Зарна, и они оба, молотя друг друга кулаками и ногами, покатились по металлическому полу.

София ахнула и отскочила в сторону. Она хотела остановить драку до того, как Сильван убьет Зарна, но не знала, как это сделать. Встрять между ними и при этом не попасть под раздачу оказалось невозможно, кроме того, она же абсолютно обнажена и беззащитна. Софи прокричала имя Сильвана несколько раз, но тот, поглощенный собственной яростью, её не слышал. Должно быть, его ослепила ярость берсеркера, так что сейчас не слышал ничего, кроме криков своего врага.

Бой продлился недолго. Зарн был столь же большим и мускулистым, как Сильван, но он не защищал свою женщину, охваченный яростью берсеркера. После короткой жесткой потасовки Сильван схватил Зарна обеими руками за горло и прижал к полу.

— Давай, вперед, — закатив красные глаза, сдавленно и хрипло засмеялся Зарн. — Задуши жизнь в моем теле. Ты сделаешь мне одолжение.

— О, я не собираюсь тебя душить — это слишком безболезненно. — Кроваво-красные глаза Сильвана сверкали от ярости. — Я вырву твою гребану глотку, как и обещал.

Он раскрыл рот, обнажив клыки. Словно белые кинжалы, они блестели в холодном искусственном освещении, но Софи понимала, что в скором времени они станут кроваво-красными от крови. Если у Скраджей красная кровь, с накатившим ужасом подумала она, вспомнив черную сукровицу, сочившуюся из урликов.

Склонившись над противником, Сильван, казалось, увеличился в размерах ещё больше, чем Софи видела раньше. Внезапно её скованность исчезла.

«Я должна остановить его! Зарн ведь хотел меня отпустить».

— Стой! — отчаянно закричала она, осмелившись прикоснуться к его плечу. — Сильван, остановись!

С рыком он обернулся к ней — потревоженный зверь, склонившийся над своей добычей. На мгновение Софи сжалась от страха. В этот момент он воплощал в себе всё то, чего она так боялась в мужчине, всё то, что преследовало её и пугало. От милого и нежного мужчины, несшего её на руках, когда она вывихнула лодыжку, и исцелил все её раны, не осталось и следа. Сейчас перед ней находился альфа-самец с острыми клыками и кроваво-красными глазами, приготовившийся отражать атаку.

«Беги! — кричал ей инстинкт. — Убирайся! Он сейчас очень опасен. Ты не сможешь его остановить. Ты ничего не сможешь сделать, кроме как спрятаться и надеяться, что он придет в себя, прежде чем убьет и тебя тоже!»

Но Софи не стала убегать.

— Я… Я не боюсь тебя, — проговорила она тихим голосом, не зная, кого пыталась убедить в этом, его или себя. — И ты должен остановиться, Сильван, не делай того, о чем потом пожалеешь.

— После того что он с тобой делал? — Его напряженный голос всё дрожал от ярости. — Никогда. Он заслуживает смерти.

— Он ничего не сделал, — твердо ответила Софи. — Он не… не прикасался ко мне. Не так, как Берк, — добавила она тише, пытаясь заставить его понять.

— Она права. — Зарн кивнул, Сильван ещё сильнее сжал руками его горло. — Мне лишь приказали отвезти её всеотцу, он хотел изнасиловать её, не я.

— Вот видишь? — спросила Софи.

Сильван ещё сильнее сжал горло Скраджа, лицо того стало странного темного-серого цвета.

— Он похитил тебя с целью изнасиловать и убить, — прорычал Сильван. — Прикасался он к тебе или нет, я не проявлю милосердия.

— Но это не так, — возразила Софи. — Он хотел меня отпустить. Смотри… — Она указала на ранку под коленом. — Она даже вырезал имплантированный маячок, с помощью которого они нашли меня.

Он определенно обратил внимание на её рану. В его кроваво-красном взгляде отражалась борьба жажды убийства с желанием исцелить, и Софи лишь молилась, чтобы последнее победило.

— Сильван, — пробормотала она, слегка коснувшись рукой его плеча. — Пожалуйста… мы не можем просто уйти отсюда? Я… мне правда плохо. — Она прижала руку к голове и неуверенно покачнулась. Софи не притворялась — у нее действительно закружилась голова. Софи пошатнулась и упала бы, не подхвати её Сильван.

Он притянул её к себе, окинув встревоженным взглядом.

— София?

— Давай уйдем. Пожалуйста, — прошептала она.

Сильван тихо выругался и посмотрел на Зарна. И лишь слегка ослабил хватку на горле командующего Скраджей. Ему и не нужно было его удерживать… Зарн неподвижно лежал на полу. Софи не знала, мертв он или находился просто без сознания. Ей показалось, что его широкая грудь слегка поднимается и опускается, а затем Сильван отпустил его и подхватил её на руки.

— Спасибо, — прошептала она, положив голову ему на плечо. — И спасибо, что пришел за мной, Сильван.

— Я всегда приду за тобой, Талана, — ответил он хрипло. — И не важно, кто или что будет стоять на моем пути. Ты моя.

— Сильван… — Она хотела продолжить, но задрожала — у нее снова закружилась голова.

Сильван окинул её обеспокоенным взглядом:

— Давай отвезем тебя обратно на материнскую станцию.

Она в последний раз оглянулась на неподвижно лежащего на полу Зарна, прежде чем Сильван её унес.

Глава 35

Сильван сам не знал зачем, после того как благополучно пристегнул Софи в кресле, запечатал большое отверстие в борту вражеского корабля-астероида и отстыковался. Надо было просто позволить тому ублюдку вылететь в космос и сдохнуть — если он ещё этого не сделал, подумал Сильван, заваривая герметиком дыру в боку корабля Скраджа. Но доброе сердце Софи и её нежная мольба его остановили. Как она могла быть настолько всепрощающей, за гранью понимания Сильвана — он находился в ярости и убил бы любого, кто косо на нее взглянул бы.

— Сильван, — прошептала она, стуча зубами. — Мне х-холодно. У тебя есть п-плед?

— У меня есть нечто получше. — Поднявшись, он достал нечто мягкое и теплое и протянул ей.

— Мой тарп! ММ-2! — София прижала к себе мохнатый зеленый плед, который нежно обернулся вокруг нее. Почти сразу же дрожь прекратилась. — Никогда не думала, что настолько рада буду снова тебя увидеть, — пробормотала она. Затем взглянула на Сильвана. — Спасибо, что принес его.

— Я едва не забыл его, но вовремя вспомнил, что он может тебе понадобиться, чтобы согреться, — коротко ответил он. — Как ты себя чувствуешь?

— Лучше. Намного лучше. Ну…

— Да? — с тревогой спросил Сильван.

— Просто… теперь, когда всё закончилось, кажется, у меня снова появились признаки, хм, Кровавой лихорадки. Мое… тело в некоторых местах стало очень чувствительным, — призналась она тихо.

Сильван кивнул:

— Влияние лихорадки. Но не переживай — в моейпоходной лаборатории, здесь на шаттле, я смешаю свою эссенцию и вакцину от Кровавой Лихорадки. — Он кивнул в заднюю часть маленького корабля, на заставленный, на первый взгляд хрупким, но удивительно прочным оборудованием. — Я сделал это, ожидая, когда Кэт, Лок и Дип найдут тебя.

— Ты сделал? — Она распахнула глаза. — Они это сделали? Но… Кэт же клялась, что больше не хочет связываться с ними.

— Очевидно, она передумала, чтобы с их помощью найти тебя. Это… — Сильван на мгновение прижал руку к глазам, стараясь не вспоминать об ужасной неуверенности, когда он задавался вопросом, жива она или нет, увидит ли когда-нибудь её снова… — Это были самые длинные два часа в моей жизни — ожидание новостей о том, где ты. Чтобы не рехнуться, мне нужно было чем-то заняться, и я знал, если… когда найду, то тебе может понадобиться лекарство.

Софи нахмурилась:

— Значит, ты создал лекарство, противоядие — мне просто сделают укол, и Кровавая лихорадка исчезнет? А потом, ты и я, мы просто вернемся к нормальной жизни?

Сильван кивнул:

— Да, хвала Матери. И это не укол, знаю, как ты ненавидишь иглы и острые предметы, поэтому создал его в виде эмульсии, так что ты сможешь просто его выпить. Мне лишь нужно добавить глюкозы, но она в медотсеке на материнской станции, так что…

— Мне это не нужно.

— Что? — Он нахмурился. — Уверяю, Софи, это абсолютно безопасно.

— О, в этом я не сомневаюсь. С тобой я в безопасности. — Она наклонилась вперед, насколько позволяли ремни безопасности, и положила ладонь на его колено. — Я хочу, чтобы ты укусил меня, Сильван. Укуси меня и… сделай всё, что хочешь. — Она покраснела, но не отвела взгляда. — Хочу, чтобы ты вылечил меня именно так.

Сильван собрался ответить, но тут заметил свое отражение на поверхности экрана — красные глаза и огромные клыки на всё ещё искаженном от ярости лице. Он попытался убрать клыки, но безуспешно. Хоть он спас Софию, собственнические инстинкты, пробудившиеся в нем после её похищения, не исчезли. У Сильвана замерло сердце, кровь воспламенилась, его желание разгоралось, словно лесной пожар, грозящийся выйти из-под контроля и всё поглотить на своем пути.

«Я не могу взять её в таком состоянии. Не доверяю себе, боюсь причинить ей боль или напугать». Кроме того, чтобы вылечить Софи, ему придется связать её с собой. И как только он это сделает, назад дороги не будет — ей не удастся избежать его клыков, которых она так боится. Потому что, если возьмет её, если войдет в нее и хотя бы раз вонзит клыки в её плоть, то уже никогда не сможет остановиться. Он будет нуждаться в ней под ним каждую ночь всю оставшуюся жизнь.

— Нет, — прорычал он, отвернув экран, и теперь тот отражал черное пространство космоса вместо его жуткого лица. — Я не сделаю этого.

— Тебя сдерживает твоя клятва? Я освобождаю тебя от нее, — тихо сказала она. — Я… Я больше не хочу, чтобы ты от меня отказывался.

— Я ценю это, но сейчас это не важно, — сухо ответил Сильван. Боги, неужели она не видит, насколько это трудно для него? Ему было ненавистно отказывать ей, но поступал так ради её же блага.

Введя координаты, он развернул корабль в сторону Транк-Прайма. Однако не спешил возвращаться на родную планету. Он наобщался с родственниками на всю оставшуюся жизнь и, кроме того, хотел вернуть Софи на материнскую станцию, чтобы позаботиться о ней. Высший совет Киндредов должен это понять.

— Сильван… — начала она, но её перебил раздавшийся вызов от Брайда.

— Брат. — С экрана с настороженностью взирал Брайд. Но увидев Софию, завернутую в зеленый мохнатый плед, вздохнул с облегчением. — С ней всё в порядке? — тихо спросил он. — Она будет жить?

— Со мной всё хорошо, — ответила Софи, опередив Сильвана. — Просто замечательно.

Мрачное лицо Брайда расплылось в радостной улыбке.

— Лилента, — вскрикнул он, обернувшись. — С ней всё будет в порядке.

— О слава богу! Слава богу. — К экрану подбежала Оливия. Её глаза покраснели, а длинные светлые волосы выглядели так, словно она постоянно проводила по ним руками.

— Софи, с тобой всё в порядке? — Она с тревогой осмотрела Софию. — Действительно и по-настоящему? Только не ври мне.

— Со мной все в порядке, правда, моя единоутробная сестра. — Софи улыбнулась своей близняшке. — Я в порядке.

— Она не в порядке, — мрачно вмешался Сильван. — Кровавая лихорадка никуда не делась, и Софи нужно как можно скорее принять противоядие, которое я создал для нее из вакцины и своей сущности. Чтобы растворить эмульсию, мне нужен раствор глюкозы… Оливия, ты же знаешь, где она хранится в медицинском отсеке?

— Её доставят прямо в твои апартаменты, — тут же кивнула Оливия.

— Хорошо. Брайд, приготовься открыть червоточину. Мы возвращаемся домой.

Тот усмехнулся:

— Я надеялся, что ты сам скажешь это. На самом деле я уже получил для тебя разрешение открыть червоточину. Пришлось припомнить кое-кому об одолжении — и вуаля, всё готово и ждет тебя.

— Спасибо, брат.

Сильван с облегчением понял, что им не придется ждать разрешения на открытие червоточины. Ему нужно вернуть Софию на материнскую станцию, и тогда он сможет вылечить её и посетить Священную рощу. Он собрался нанести очередной визит жрице, чтобы та остудила пожар, бушующий в его крови. Даже сейчас он ощущал сладкий аромат Софи, а очертания её обнаженного тела под мохнатым зеленым пледом оказались для него почти невыносимым зрелищем.

— Лети прямо по курсу, брат, — сказал Брайд, прерывая его мысли. — И возвращайся домой целым и невридимым.

— Мы вернемся, — пообещал Сильван. Он хотел уже прервать связь, но тут заговорила Софи:

— Лив, мне нужно поговорить с тобой. Свяжись со мной, как только мы минуем червоточину, хорошо?

— Конечно, — пообещала Оливия. Казалось, они о чем-то договорились, но вот о чем, Сильван не мог уловить. Он нахмурился, очевидно, это штучки близнецов. Дип и Лок часто делали так же — общались просто взглядом или прикосновением.

— Скоро увидимся, — сказал он и прервал связь. Сразу же на экране возник стремительно приближающийся к ним Транк-Прайм. В космосе над серо-голубой планетой появилась кроваво-красный разрыв пространства. — Держись, — сказал он Софи. — Мы летим к червоточине.

— Хорошо. — Она одарила Сильвана теплой улыбкой, затронувшей его сердце. — Я хочу вернуться домой.

* * *

«Софи, ты здесь?» — ментальный голос Лив раздался в её сознании сразу же, как только они миновали червоточину.

«Здесь, — сразу же ответила Софи. — Боже, Лив, ты не представляешь, как же я рада тебя слышать. Рада снова оказаться дома».

Теплый восторженный смех Оливии эхом отразился и в голове, и в сердце Софи.

«Трудно поверить, что ты уехала всего несколько дней назад».

«Ну, это был чертовски долгий день, поверь мне, — мрачно ответила Софи. — Ты не поверишь тому, что я тебе расскажу. Но сейчас мне нужна твоя помощь».

«Говори. Всё что угодно», — последовал незамедлительный ответ.

«Спасибо. — София улыбнулась. — Мне просто нужно, чтобы ты ненадолго задержала прибытие глюкозы».

Ментальный голос Лив изменился на строгий.

«Что? Ни за что, Софи. Ты больна и должна принять противоядие, созданное Сильваном. Вообще-то, я сейчас в лаборатории и забираю глюкозу».

«Мне не нужно противоядие — это не единственный способ вылечить Кровавую лихорадку, — утверждала Софи. — Слушай, что ты знаешь о ней?»

«Я знаю, что если ты не получишь лекарство в течение сорока восьми часов, то умрешь».

«И у меня осталось меньше восьми часов. Давай, Лив, просто выслушай меня».

«Подожди. — На мгновение Лив замолчала, и Софи представила, как её сестра что-то набирает на информационной панели в медицинском отсеке. — Значит, ты хочешь, чтобы он вылечил тебя традиционным способом? Ты знаешь, что это означает?»

«Знаю, — ответила Софи. Раньше от одной мысли, что Сильван погрузит в нее свои клыки, доводила Софи до истерики. Но воспоминания о времени, проведенном в плену у Скраждей, и о клятве, что она тогда дала себе, были всё ещё слишком свежи. — Я только что прошла через ад, Лив, — тихо ответила она сестре. — Я думала, что умру, и знаешь, что осознала? Я действительно до сих пор не позволяла себе жить».

«Софи…»

«Я настолько зациклилась на прошлом, что не позволяла себе наслаждаться настоящим или с нетерпением ждать будущего, — продолжила Софи. — И я не позволяла себе любить, потому что не хотела страдать».

«Вот это верно вдвойне, — тихо ответила Оливия. — Но вспомни о клыках Сильвана».

«Я помню, — спокойно ответила Софи. — И вижу их прямо сейчас. Но знаешь что? Я их больше не боюсь. Не боюсь его, не боюсь любить его. Я хочу его, Лив. И плевать, даже если при этом мне будет больно».

«Софи, ты только что многое пережила. Возможно, тебе стоит подумать…»

«Помнишь, ты говорила, как осознала, что больше чем связывающего секса боишься потерять Брайда?»

После долгого молчания Оливия ответила.

«Да. Да, я помню».

«Ну, сейчас я вместе с Сильваном, — сказала Софи. — Я хочу его и знаю, он хочет меня. Только он боится своей страсти, боится причинить мне боль».

«Я сама его слегка побаиваюсь, — ответила Лив. — Никогда ещё он не выглядел настолько жутко. Эти красные глаза. И такие острые на вид клыки».

«Это потому что он нуждается во мне, — объяснила Софи. — Так же сильно, как я нуждаюсь в нем. Я просто должна убедить его… востребовать меня».

Оливия мысленно вздохнула.

«Хорошо, я доверюсь твоему чутью. Что мне нужно сделать?»

«Задержи его. Встреться с нами в апартаментах и скажи ему, что в этой части станции нет глюкозы, и тебе придется за ней послать. Или, что ещё лучше, скажи, что сама отправишься за ней. Просто придумай что-нибудь, что удержит его рядом со мной, пока ты будешь „искать“ другой запас глюкозы».

«Вай, вай, вай. Какие мы хитрые, — ментальный голос Лив был полон восхищения. — Ладно, я сделаю это».

«Спасибо, Лив, я перед тобой в долгу».

«Будь уверена, позже я заставлю тебя расплатиться. Знай, мы с Кэт хотим знать все самые сочные подробности».

«Как Кэт? Сильван рассказал, что она пошла к Дипу и Локу, чтобы найти меня. С ней всё в порядке?»

«Я не разговаривала с ней. По словам Лока, она отдыхает в своих апартаментах. Очевидно, она сбежала от него и Дипа сразу же, как смогла, после того как они нашли тебя. Конечно, как только она проснется, мы поговорим. Соберемся все вместе позже вечером».

«Посмотрим».

Софи краем глаза взглянула на Сильвана, который занимался посадкой шаттла. Помимо явных признаков ярости — покрасневших глаз и длинных клыков — он явно был напряжен. Она вспомнила, о чем он рассказывал ей раньше…

«Моя кровь горит. И у меня не было возможности потушить это пламя».

Софи уверена, сейчас в его крови тоже пожар. Он почти рехнулся от собственной страсти, от потребности в ней. И лучшего времени, чтобы убедить его связаться с ней, больше не представится. Она просто надеялась, что справится со всем.

«Что значит „посмотрим“?» — возмутилась Лив.

«А то, что это займет некоторое время. Уж ты то должна понимать».

«Ох, — Лив засмеялась. — Конечно, и о чем я думала? Особенно, если твоя маленькая миссия успешно завершится».

«У меня всё получится, — пообещала Софи ей. — Я не выпущу Сильвана из апартаментов, пока он не укусит меня. И сделает… всё, чтобы связать нас».

Лив снова засмеялась.

«Хорошо, забудь про сегодняшний вечер. Соберемся все на следующей неделе. — Внезапно её голос стал серьезным. — Просто будь осторожна, Софи. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь».

«Да. Впервые, с тех пор как Берк изнасиловал меня, я знаю, чего хочу — в чем нуждаюсь — и сейчас не отступлю. Я не упущу ещё один шанс быть с мужчиной, которого люблю», — ответила она сестре.

«Ладно, ладно — ты меня убедила. Я поддерживаю тебя на сто процентов».

«Спасибо», — ответила Софи.

Она надеялась, что сможет убедить и Сильвана.

Глава 36

Когда они вошли в его аппартаменты, Сильван нахмурился:

— Не понимаю, почему запас глюкозы иссяк. Кто бы ни занимался заказом поставок для медстанции, он совершенно некомпетентен.

— Уверена, всё прояснится, — отозвалась София, закрывая за собой дверь. — Лив сказала, что через час или два доставят запасы с другого сектора материнской станции.

Сильван попытался сдержать вздох. В данный момент час или два звучало как бесконечность. Особенно учитывая, что он желал Софи так сильно, что почти мог чувствовать солоновато-сладкий вкус её кожи. Он мог думать лишь о том, как возьмёт Софи в постель и разведет в стороны её бедра. Как Софи предложит ему свое горло.

«Прекрати, — приказал Сильван себе. — Прекрати так думать. Ты делаешь только хуже».

Вздрогнув, София поинтересовалась:

— Не возражаешь, если я быстро приму ванну? Я продрогла до костей.

— Конечно, нет. Будь моей гостьей, — облегченно вздохнул Сильван.

Возможно, она проведет ближайшие несколько часов отмокая в ванне. И хотя мысли о ней, обнаженной и влажной, сравнимы с пыткой, по крайней мере, её не будет в ним с одной комнате, где он сможет видеть её красивое тело под тонким тарпом и чувствовать её потрясающий женский аромат.

Замешкавшись, Софи оглянулась:

— Если хочешь, можешь присоединиться ко мне. Ты выглядишь очень напряженным. Я могу, эмм, потереть тебе спинку.

Сильван вскинул бровь:

— Присоединиться к тебе в ванне?

— Ну… — Внезапно щеки Софи залились румянцем. — Да. Почему бы и нет?

«Потому что я желаю тебя. Потому что мысли о тебе, влажной, скользкой и обнаженной, сводят меня с ума от желания».

— Неудачная идея, — коротко бросил воин, нахмурившись. — Очень, очень плохая идея.

— О-о, — Лицо Софи вытянулось. — Я просто подумала… не важно. Я мигом. — Быстро пройдя в ванную, она закрылась изнутри.

Сильван почувствовал себя ужасно из-за того, что был так резок с ней, но очевидно, что она не понимала. Он находился на грани рассудка, и как никогда прежде его кровь вскипала из-за нее. Если Сильван позволит себе подойти к ней слишком близко…

«Я должен держать дистанцию, пока не попаду в священную рощу. Держать Софи на расстоянии руки, пока жрица не охладит мою кровь.

В противном случае, я совершу то, о чем мы оба будем жалеть остаток своих жизней».

* * *

— Ладно, — пробормотала себе под нос Софи, сбрасывая тарп и аккуратно складывая на полку. — Это не сработало. Пора приступать к плану Б.

Вот только трудность состояла в том, что у нее не было плана Б. Софи прежде никого не пыталась соблазнить и не имела понятия, как действовать. Очевидно, что если просто предложить себя, то это не сработает. Сильван был настроен защищать себя от нее. Он уверил себя, что причинит ей вред, и не прикоснется к ней даже десятифутовой палкой.

«А мне именно этого и надо, — думала Софи, погружая ногу в ванну. — Его руки на мне. И его рот. Если я смогла заставить его зайти так далеко, уверена, мне удастся заставить его дойти до конца. Но как ей преодолеть возведенную Сильваном между ними стену и заставить его прикоснуться к себе?»

Ванна была потрясающе горячей, но не дала никакой подсказки. Софи решила помокнуть и поразмыслить. Лив обещала задержаться как можно дольше, так что у Софи на вскидку было два или три часа на Сильвана, прежде чем ситуация его достанет, и он отправится за глюкозой сам. А пока нужно было придумать какой-то план по соблазнению, пусть даже Софи понятия не имела, что делала.

Погрузившись глубже, она зашипела. Горячая вода чувствовалась восхитительно, только ранка, оставленная Зарном на внутренней стороне колена, неистово болела. «Ой! Вот бы Сильван исцелил меня, прежде чем я в ванну залезла. Надо было его попросить, но… Погоди-ка! — Внезапно её озарило. Она мечтала о его руках и губах на своем теле — попросить исцелить колено было отличным началом. — Но только началом, — решила Софи. — Я должна заставить его пойти дальше. Но как? — В голове мелькнул ответ. — Ну конечно! Это должно сработать. Потребуется проявить коварство, но, думаю, я это смогу…»

Обдумывая детали, Софи задержалась ещё на какое-то время в ванной, а затем вышла, освежившаяся и немного нервничая. План должен был сработать, но откуда ей знать, удастся ли трюк? Она точно не была великой соблазнительницей.

«У меня даже нет ничего сексуального из одежды, — с сожалением думала она, снимая полотенце. — Стоило одолжить у Лив комплект её соблазнительного белья. Тогда, конечно, будет очевидно, что я хочу его соблазнить, и это никогда не сработает. Всё же, будь у меня хоть что-то…» — Взгляд Софи упал на зеленый тарп, и она нахмурилась. — Хотя может у нее и есть кое-что сексуальное, чтобы надеть.

— Послушай-ка, ММ-2, — снимая тарп с полки, пробормотала она. — Знаю, я говорила, что больше никогда тебя не надену, но теперь мы подружились, верно? И ты же знаешь, что за тот случай на торжестве за тобой должок. — Софи не могла знать наверняка, но у нее было ощущение, что она почувствовала согласие от тарпа. Одежда издавала мягкий гул, казалось, уведомляя, что всё понимает и соглашается с ней.

— Хорошо, — проговорила Софи. — Вот, что я хочу, чтобы ты сделал…

* * *

Она вышла из ванной намного раньше, чем Сильван надеялся. И если это возможно, выглядела Софи ещё более милой и желанной, чем раньше. Её кожа приобрела розовый блеск от пара, а прядки вокруг лица превратились в нежные локоны, обрамлявшие лицо. И что хуже, тепло ванны усилило её запах — он достиг носа Сильвана, как соблазнительные духи, теплый и сладкий, и крайне желанный. Это сделало его мгновенно твердым, его член жаждал освобождения. Сильван поерзал в надежде, что она не заметила внезапной выпуклости в его штанах. Но он был слишком занят, глядя на Софи, чтобы обратить внимание, смотрит ли она.

Софи вновь надела зеленый тарп в виде платья. Но какого платья! У него был глубокий V-образный вырез, демонстрирующий кремовую ложбинку меж грудей, и отчетливо проглядывались вершинки сосков.

Нежно-зеленый подол платья спадал до лодыжек, по середине был разрез до середины бедер, при каждом шаге ясно очерчивая её стройные ноги.

Дав первоначальную оценку, Сильван старался не смотреть, но это было трудно — почти невозможно. Особенно когда она подошла и села на диван рядом с ним так близко, что их ноги соприкасались.

— Ммм, чувствую себя намного лучше. — Голос Софи был тихим и хриплым — таким же довольным, как мурлыканье кошки. Мягкое, женское урчание, казалось, шло прямо в пах Сильвана, делая его жестче, чем когда-либо.

Неловко поерзав, Киндред попытался отодвинуть свою ногу от нее как можно ненавязчивее.

— Я рад. — Его голос прозвучал жестко и деревянно — натянуто. Трудно говорить расслабленно, ведь он никогда в жизни не испытывал такого возбуждения.

— Спасибо. — Софи снова повернулась к нему, её колено коснулось его, и вдруг рукав её платья скользнул вниз по её плечу, обнажив большую часть её правой груди. И вообще, не будь сосок затвердевшим, она обнажилась бы до самой талии. Как бы то ни было, край тарпа зацепился за кончик соска, и открылся только верхний край её ареолы.

— О-ох! — ахнула София, возясь с тарпом. — Я так виновата. Глупая вещица…

Она поправила рукав и почти прикрыла грудь… и тут же упал рукав с другой стороны. Софи снова схватилась за тарп, пытаясь заставить его прикрыть себя, но очевидно, тот не хотел сотрудничать.

Вместо того чтобы вернуться к своей первоначальной форме, передняя часть тарпа образовала неприлично маленькие треугольники, которые крепко прижались к её груди. Верхние точки треугольников начинались чуть выше её сосков и едва прикрывали нижние изгибы её спелых холмиков. Окончательная форма обрисовала общие контуры выступающих вершинок, оставив обнаженной большую часть груди, что было отвлекающе эротичным — и так заманчиво, что Сильван мог взорваться в любую минуту.

— Ну вот. — Софи неуверенно опустила взгляд на свою грудь. — Думаю, теперь это прекратилось. Наверно, это происходит само собой.

— Будь… аккуратна с ним, — наконец Сильван услышал свой хриплый голос и заставил себя отвести глаза, когда Софи вновь заговорила.

— Только одно, Сильван… — Софи молчала так долго, что ему пришлось обернуться и снова посмотреть на нее.

— Да? — спросил он, отчаянно пытаясь не смотреть на её шею.

— Место, где меня порезал он — командир Скраджей — чтобы вынуть устройство слежения. Всё ещё болит… сильно. — Софи прикусила губу, её прекрасные глаза наполнились болью. — И, ну… если ты не возражаешь, я хотела поинтересоваться, ты мог бы исцелить рану для меня. Также как исцелил мои другие раны в хижине.

«Я встал бы на колени перед ней, коснулся её кожи. И начал бы с её колена, провел языком вверх по внутренней части её бедра. Затем развел бы ей ноги, чтобы видеть влажное, налитое влагалище. Губы её лона будут опухшими и чувствительными, горячими и влажными от желания… Нет! — Сильван на мгновение закрыл глаза, пытаясь восстановить контроль над собой. — Я не могу так думать. Она просит исцелить её, и именно это мне и нужно сделать. Только это».

— Сильван? — прошептала Софи. — Я… Я прошу слишком много? Я тебя обидела?

— Разумеется, нет, — ответил Сильван придушенным голосом. — Всё в порядке. Я в норме. И, разумеется, я могу… излечить тебя.

— Если ты не возражаешь….

— Вовсе нет. Не хочу, чтобы ты испытывала боль, особенно когда могу её облегчить. — Соскользнув с дивана, Сильван разместился неподвижно прямо перед Софи. — Ещё раз, где болит?

— Вот здесь, — тихо произнесла она, указывая. — Под коленом.

Сильван намеревался наклониться и исцелить её сбоку, но София раздвинула ноги, поманив его. Каким-то образом он оказался между её бедер, которые, к счастью, были в основном прикрыты тарпом, — по крайней мере, от середины бедра и выше.

Изо всех сил стараясь сохранить самообладание, Сильван наклонил голову к небольшой ране и осторожно омыл её языком, наслаждаясь восхитительным вкусом её кожи.

Сперва, очевидно от боли, Софи зашипела, а затем, когда он продолжил её лизать, мягко застонала.

Сильван вскинул глаза:

— Я… Я сделал тебе больно?

— Нет. — Мягко запустив руку в волосы Сильвана, Софи послала дрожь наслаждения вниз по его спине. — Это… вообще-то приятное ощущение. Но болит кое-гд… О-о-ох! — Разрез на её тарпе разъехался, полностью обнажив до талии.

Сильван старался не смотреть, но не удержался и бросил беглый взгляд на её нежное влагалище с аккуратно подстриженными темно-каштановыми кудряшками. Внезапно её аромат стал гораздо сильнее и соблазнительней, чем прежде, заставляя его член и клыки болеть от необходимости погрузиться в её плоть. Сильван резко отгородился от своего желания и заставил себя отвести взгляд.

— Мне очень жаль, — говорила Софи, пытаясь снова свести концы тарпа вместе. — Непослушный MM-2! — Ругала она одежду. — Ты не должен так делать!

— Всё в порядке. — С трудом поднявшись, Сильван снова сел рядом с ней на диван. — Уверен, теперь ты исцелилась. Но… — он прочистил горло, желая сменить тему. — Ты говорила, что у тебя ещё где-то болит.

* * *

— Ну, да… — Софи покраснела. Быть вот так выставленной напоказ действительно неловко, даже несмотря на то что MM-2 всего лишь следовал приказам. Но также это было и сексуально, тем более что оказывало влияние на Сильвана.

— Э-э… — Она неуверенно посмотрела на него. — Мои соски и моя… между моих ног. Я так там чувствительна, что это почти больно. И они стали темно-красными — по крайней мере, мои соски.

Сильван передвинулся рядом с Софи, и она не могла не заметить очертаний возбужденного члена под тканью его черных штанов.

— Я говорил тебе, что это был симптом Кровавой лихорадки, — хрипло напомнил он ей. — Более глубокая окраска и чувствительность должны исчезнуть, как только ты примешь противоядие.

— Знаю, но правда болит очень сильно, — сказала Софи, стараясь выглядеть жалостливо. — Я лишь подумала, нормально ли это, когда так больно? Мои соски так сжимаются и болят, и внутри… там всё очень чувствительно и набухло.

Сильван нахмурился:

— Возможно, лихорадка разгорается в твоем теле быстрее, потому что ты человек.

Закусив губу, она опустила взгляд:

— Ты сможешь меня осмотреть? Только чтобы убедиться, что всё в норме? Я вроде как беспокоюсь.

Он так долго решался, что Софи боялась, что передумает. Наконец Сильван кивнул:

— Если отнестись к этому с профессиональной…

— Разумеется, — прошептала Софи.

Однако, стянуть крошечный топ, в который преобразовался её тарп, оказалось немного сложнее, чем она ожидала. Не потому, что MM-2 не сотрудничал, на самом деле Тарп прекрасно делал свое дело. А потому что Софи действительно нервничала раздеваться так открыто.

Её неуверенность, должно быть, читалась на лице, потому что Сильван успокаивающе погладил её по плечу. — Всё в порядке, София, я лишь собираюсь осмотреть тебя. И я уже видел тебя обнаженной прежде.

— Знаю, — прошептала она, опуская тарп до талии. — Я просто… Думаю, я немного стесняюсь.

— Тебе нечего стесняться, — прошептал он, обхватывая ладонью её щеку. — У тебя самое красивое тело.

— Спасибо, — тихо поблагодарила Софи, её щеки загорелись от комплимента. — Это так мило с твоей стороны. Как ты… как ты считаешь, мои соски не слишком красные? Я имею в виду… — Она кивнула на темно-малиновые пики сосков. — Это нормально?

Сильван внимательно осмотрел Софи — так близко, что она могла чувствовать его теплое дыхание в ложбинке между грудями.

— Говоришь, что они очень чувствительны? — пробормотал он.

— Чрезвычайно, — кивнула Софи, и это не было ложью. Стоило ей лишь ощутить дыхание Сильвана на коже, как её тут же бросало в жар.

— Так больно? — Сильван пальцем обвел ореолу правого соска.

Когда сосок сжался сильнее, а искра удовольствия из груди помчалась прямо к развилке меж её бедер, Софи тихо застонала.

— Уж точно не больно, но я действительно чувствую это, — призналась она.

— А это? — Облизав губы, Сильван прижался губами к кончику соска в мягком поцелуе.

— Ох! — Софи подскочила от той неожиданной вспышки удовольствия, что была вызвана таким простым прикосновением. — Это… вообще-то ощущается приятно.

— Решил, мои губы будут мягче пальцев, — подняв взгляд, произнес Сильван.

— Они мягче, — заверила его Софи. — Действительно мягкие. Вообще-то… ощущения даже лучше, чем… чем до того, как ты поцеловал меня. Почему так?

Прочистив горло, Сильван ответил:

— Может, потому что прежде чем, эм, целовать, я облизал свои губы. Помнишь, я говорил, что исцеляющий состав не только в моей эссенции, но и во всех, э-э, жидкостях моего тела?

— Ну разумеется. — Внезапно Софи озарило. До этого момента она не имела понятия, как ещё соблазнить его, разве что приблизиться и дать видеть себя всю. Но тут возникла другая идея. — Сильван, — тихо обратилась она к нему. — Как ты думаешь… не мог бы ты сделать это снова? И с… со вторым тоже? Я знаю, что полностью исцелюсь, как только приму противоядие, но пока действительно больно, и если бы ты мог немного облегчить боль…

Сильван на мгновение закрыл глаза, и она могла почувствовать, как он борется с собой. Он всё ещё испытывал сильное желание — его полностью выдвинувшиеся клыки выглядели смертельно опасными и острыми — но Софи больше не собиралась просить Сильвана их втянуть. Хотя они пугали, острые кончики начали выглядеть для нее сексуально.

Потому что чем раньше она вынудит его укусить себя, тем быстрее они будут связаны навсегда.

— Прошу, — прошептала она, легко коснувшись его бедра. — Если бы ты только мог лизнуть… совсем чуть-чуть.

— Конечно. — Открыв глаза, Сильван попытался улыбнуться, но Софи видела напряжение на его лице. — Но… — он прочистил горло. — Боюсь, не смогу убрать свои клыки. Я буду очень осторожен, чтобы не укусить тебя, но знаю, в прошлом ты говорила…

— Забудь, что я говорила, — пробормотала Софи. — Я… я больше не боюсь твоих клыков, Сильван. И чтобы доказать это… вот. — Приподнявшись на коленях, она подалась вперед так, чтобы кончик соска потерся о его губы. — Ну же, — тихо проговорила она. — Пососи. Возьми его целиком в рот.

— Софи… — Её имя на губах Сильвана прозвучало как низкий протяжный вздох, почти мольба. — Не думаю чт…

— Всё в порядке, — мягко проговорила Софи. — Знаю, ты не хочешь мне навредить.

Видимо, не в силах больше противостоять искушению, Сильван сделал, как она просила, и всосал её сосок между губами.

От нахлынувшего удовольствия, от его горячего, влажного рта на своей невероятно чувствительной вершинке Софи задохнулась.

Сильван мягко посасывал её сосок, но она чувствовала, как острые кончики клыков прижимаются к изгибу её груди, хотя и не прокалывают кожу. К удивлению Софи, небольшая острая боль от укола клыками увеличила её удовольствие, а не ослабила. Софи нерешительно провела руками по волосам Сильвана, прижимая его к себе. Тот низко зарычал и переключился на другой сосок, нежно щелкнув по нему языком, прежде чем втянуть глубоко в рот.

— Сильван, — прошептала Софи, подавшись вперед, желая дать ему больше. — Боже, это так приятно.

От её груди к лону проносились искорки, возбуждая её, заставляя желать его. Софи становилась всё влажнее, всё более и более готовой…

Затем Сильван отступил и посмотрел на нее:

— Теперь ты чувствуешь себя лучше? — Его дыхание было прерывистым, но глаза горели решимостью.

— Проклятие! — Сердце Софи упало. «Он делает только то, что должен, чтобы я почувствовала себя лучше. Он не пойдет дальше, если я не подтолкну его. Ну, в таком случае придется подтолкнуть».

— Соски уже не так болят, — затаив дыхание, призналась Софи.

— Хорошо. — Сильван начал выпрямляться, но она остановила его легким прикосновением к руке.

— Только… только Сильван. Там, где по-настоящему больно, ну… ты знаешь. — Она кивнула на стык бедер и с каким-то приятным смущением увидела, что её тарп задрался, снова обнажив лоно. — Я имею в виду, тебе не нужно… делать то, что ты сделал для моей груди, — поспешно добавила она. — Но если бы ты мог осмотреть меня и убедиться, что всё в порядке…

Сильван на мгновение прикрыл рукой глаза и издал мучительный возглас:

— Софи, прости меня, но то, что ты просишь… мне, вероятно, будет трудно вести себя профессионально.

— Всё в порядке. — Она нежно погладила его по руке. — Ты же знаешь, я не обижусь, если ты… ну знаешь, слегка потеряешь контроль.

— Но именно этого я не могу позволить себе сделать. — Его глаза наполовину были дикими от желания. — Я должен быть осторожным с тобой, Софи. Очень осторожным…

— Ты не причинишь мне вреда, — вновь убеждала его Софи. — Сильван, я тебе доверяю.

— Ты мне слишком сильно доверяешь. Больше чем я сам себе доверяю, — угрюмо ответил он. — Ну что ж, хорошо, давай посмотрим и убедимся, что ты в порядке. Откинься и разведи для меня ноги.

«Боже, если бы он просил меня об этом по другой причине».

Софи невольно задрожала, но сделала, как он просил. Её тарп с готовностью раскрылся, оставив её полностью обнаженной и раскрытой для него. Она задыхалась от внезапного ощущения абсолютной уязвимости. Софи тут же захотела свести ноги и прикрыться, но немедленно подавила этот порыв. Она не могла позволить Сильвану подумать, что сомневается в нем. Поэтому стоило ему склониться к ней, вместо того чтобы свести бедра, она раздвинула их ещё шире.

— Вот так хорошо. — Голос Сильвана был сухим — очевидно, он отчаянно пытался остаться беспристрастным. — Позволь мне сначала проверить твою чувствительность. Так больно? — Он легонько провел пальцем по внешним губам влагалища, заставив Софи пискнуть и слегка подпрыгнуть.

— Ох, нет, — ответила она, стараясь, чтобы её голос звучал ровно. — Болит в основном в… изнутри.

— Очень хорошо. — Сильан бегло на неё взглянул. — Я собираюсь тебя раскрыть. Ты готова?

Это очень сильно напомнило ей о том, как он впервые отметил её — попробовал на вкус — что дыхание перехватило горле и дрожь предвкушения пробежали по её телу.

— Да, — прошептала наконец Софи. — Да, Сильван, ты можешь раскрыть меня. Я хочу, чтобы ты это сделал.

— И я хочу гораздо больше, чем должен, — пробормотал хриплым от страсти голосом Сильван.

Он ещё раз приласкал её холмик, а затем подушечками больших пальцев раскрыл внешние губки, обнажая внутренние складочки.

— Ну? — пробормотала она после продолжительного молчания. — Я… я выгляжу хорошо?

— Конечно, ты истекаешь влагой, — задыхаясь, прошептал он низким голосом. — И ещё слегка припухла. В основном… в основном вокруг клитора. Здесь… Облизнувшись, он нежно поцеловал пульсирующий клитор.

Софи задрожала и тихо застонала, когда Сильван, углубив поцелуй, раздвинул губки и задел кончиком языка чувствительный бутончик. От столь сильного наслаждения Софи сжала кулаки. Сейчас она была настолько сверхчувствительна, что даже от такой нежной ласки её словно пронзили сексуальные молнии. Это так хорошо, но ей нужно больше… намного больше.

Наконец Сильван отстранился, облизнув губы.

— Боги, твой мед такой сладкий, — прорычал он тихим от вожделения голосом и взглянул на нее. — Это помогло, или всё ещё болит?

Софи прикусила губу.

— Немного помогло, но если честно, мне ещё больно. Не мог бы ты… как думаешь… не мог бы ты…

— Облегчить боль? — В его полуприкрытых веками глазах полыхала страсть, но в голосе ещё слышалось упрямство, словно он был полон решимости не заходить слишком далеко.

— Да, пожалуйста, — прошептала Софи. — Если… ты не возражаешь.

Его взгляд смягчился.

— Ты же знаешь, что нет, Талана. Дегустировать тебя для меня огромное удовольствие. Даже если я делаю это только для того, чтобы помочь тебе. — Он нахмурился. — Но мы должны быть осторожны. С твоей гиперчувствительностью, ты кончишь очень быстро, и не… думаю, что сейчас это хорошая идея.

«Потому что уверен, что не сможет сдержаться и укусит меня», — подумала Софи с легкой дрожью.

Бурлящие внутри нее страх и предвкушение слились в более мощную эмоциональную смесь. Боже, как же она хотела его. Но Софи не нужны его клыки в её бедре — она желала, чтобы он впился ими в её шею и одновременно наполнил членом. К сожалению, она до сих пор понятия не имела, как этого добиться, но сейчас возьмет всё, что сможет.

— Хорошо, — кивнула она. — Я… постараюсь не кончать.

— И я постараюсь не доводить тебя до оргазма, — серьезно сказал он. — Я просто прижмусь к тебе языком и позволю тебе потереться об него. Таким образом, ты сама сможешь контролировать интенсивность наслаждения.

В её представлении это казалось интригующим и смущающим. — Итак… я буду всё контролировать? — Она взирала на него, приподняв бровь.

— Точно. — Он нежно поцеловал Софи в бедро и взглянул на нее. — Я всегда к твоим услугам. Ты готова?

— Я… думаю, да, — нерешительно кивнула Софи.

— Тогда раздвинь для меня шире свои ножки, София. Откройся и впусти меня.

Несмотря на заверения Сильвана, она не могла ослушаться властных ноток в его голосе. Широко раздвинув бедра, она откинулась на спинку кожаного дивана и полностью открылась.

Верный своему слову, Сильван не пытался поцеловать её или подразнить языком. И даже не слизал мед, стекающий по внутренней поверхности её бедер. Он просто накрыл языком её раскрытое влагалище.

Софи ахнула от охватившего её жара. Сильван не двигался, но его язык, казалось, ласкал её везде. Это было потрясающе — горячо, влажно, идеально — но она хотела большего. И она могла получить больше, верно? В конце концов, разве он не сказал, что именно она всё контролировала?

Она неуверенно задвигалась на нем. И Сильван, зарычав, крепче сжал её бедра.

Софи застыла.

«Мне не следовало этого делать? Он сейчас расстроен?»

Она осмелилась посмотреть на Сильвана сверху вниз, но когда встретилась с ним взглядом, он лишь ободряюще кивнул. Видимо, зарычал от страсти — очевидно, он оказался так же возбужден, как и она.

Воодушевленная его молчаливым одобрением, Софи снова задвигалась. Снова и снова она бесстыдно скользила по его языку, купаясь во все нарастающем наслаждении, пока не почувствовала, что вот-вот достигнет оргазма.

— Боже, Сильван… Сильван, — выдохнула она, зарываясь руками в его волосы и притягивая к себе.

Восхитительные ощущения от его языка на её сверхчувствительных складочках были просто потрясающими — опьяняющим, и она так близко… так близко… Но только она собралась перешагнуть через край, как Сильван отстранился.

— Этого достаточно. — Он задыхался, его рот блестел от её соков.

— Почему? — Софи чуть не разрыдалась от отчаяния. Как она могла соблазнить Сильвана, когда он так чертовски решительно сопротивлялся?

— Потому что так нужно. — Он с явным удовольствием облизнулся и строго посмотрел на неё. — Ты была так близка, верно?

— Ну… да, — призналась она. — Но… но как ты догадался?

— Я почувствовал, как ты напряглась. А из лона стало сочиться ещё больше меда, моя нумала.

От внезапной мысли щеки Софи обожгло румянцем.

— Тогда в коттедже, ты говорил, что хорошо быть, хм, нумалой. Что мужчине, эм, мужчинам, имевшим такую, пару все завидовали. Почему?

Смущенный Сильван откинулся на спинку дивана рядом с ней.

— Нам не хватает гормонов Бист-Киндредов, благодаря которым лоно их пар подстраивается под размеры члена. Так что женщина с обильной смазкой намного легче примет во влагалище член Блад-Киндреда, причем до самого основания.

— О. — К тому моменту, как он всё объяснил, щеки Софи практически полыхали от смущения. — Я… Я не знала.

— По этой же причине мы выделяем так много предсемени, — сухо продолжил он, словно эта своеобразная лекция отвлекала его от того, что им предстояло сделать. — Обильная смазка для облегчения проникновения.

— Ну, ты довольно большой там, э, внизу, — сказала Софи, не в силах встретиться с его взглядом. — На самом деле…

Минуточку. Её осенила гениальная мысль… вот он, способ заставить его зайти ещё дальше.

— Да? — вежливо отозвался, явно так же как и она, взволнованный Сильван.

— Ты… от твоих слов меня только что осенила идея, — откровенно призналась София. — Знаю, ты думаешь, что не должен больше дегустировать меня, опасаешься, что я могу случайно кончить. Но я всё ещё очень чувствительная, у меня всё болит, и мне интересно…

— Да? — повторил он.

— Ну… ты сказал, что целебными свойствами обладают все твои жидкости?

Он кивнул.

— Но больше всего этих свойств в твоей сущности и в твоей… твоей, хм, сперме?

Он снова кивнул.

— Но я не собираюсь входить в тебя, София. — В его низком голосе слышалось опасное рычание. — Это было бы слишком рискованно. Я не смогу тогда сдержаться.

«Я не хочу, чтобы ты сдерживался!» — Эти слова вертелись на кончике языка, но Софи сдержалась.

— Тебе и не нужно, — вместо этого сказала она. — Я подумала, что ты, ну знаешь, мог бы просто потереться об меня. На меня попадет достаточно твоего предсемени, и мне полегчает, я смогу продержаться до тех пор, пока не приму противоядие.

— Ты всё ещё хочешь его принять? — Он окинул её пристальным взглядом. — Знаешь, это очень важно. По твоей гиперчувствительности и насыщенному цвету сосков и складочек, могу сказать, что лихорадка быстро прогрессирует. Тебя нужно вылечить.

— Конечно. — Софи кивнула. — Конечно, я хочу вылечиться. — Только не так, как ты думаешь! — Но сейчас мне больно… очень больно. Пожалуйста, Сильван… пожалуйста?

Он с явным волнением провел рукой по волосам.

— Значит, ты хочешь, чтобы я скользил головкой члена по твоему раскрытому лону, не входя в тебя? Не заполняя полностью членом?

Софи прикусила губу.

— Я… наверное, да. Ты… я прошу слишком многого?

— Только невозможное. — Он с тоской взглянул на нее, а затем серьезно сказал: — Боги, это будет нелегко, но я не могу отказать тебе, Талана. Иногда мне хочется сделать это.

— Всё будет хорошо, — тихо успокоила его Софи. — Мы постараемся не заходить слишком далеко. — Она уже расстегивала его бледно-голубую рубашку, обнажая широкую мускулистую грудь. «Надеюсь, он сам позаботится о своих брюках». Она, возможно, и играла в соблазнительницу, но жутко бы смутилась, доведись ей самой забраться в его штаны и вытащить оттуда член.

К счастью, Сильван понял намек и расстегнул штаны. Его толстый член сразу же вырвался на свободу, с блестящей от предсемени сливообразной головкой.

Софи прикусила губу. Она позабыла, насколько он большой и толстый.

«Смогу ли я принять его в себя полностью?»

Даже если, по его словам, она являлась нумалой, позволит ли дополнительная смазка, выделяемая её телом, принять нечто настолько внушительное в её неопытное лоно?

«Что ж, скоро я это выясню», — решительно подумала она. Если бы ещё ей удалось преодолеть свой страх перед его клыками, ничто, черт возьми, даже страх перед его размером, не удержало бы её от завершения этих отношений. И кроме того, она хотела его внутри себя, хотела почувствовать, как он полностью наполняет её, как обнимает её и называет Таланой. Она хотела быть его Таланой — его парой — на самом деле, а не только на словах.

«Была ни была, — сказала себе Софи, когда Сильван жестом показал ей оседлать его. — Просто попробуй действовать медленно, или он заподозрит неладное, и всё закончится, прежде чем у тебя хоть что-то получится».

Она устроилась на его бедрах, ощущая, насколько широко раскрылись её складочки в этой новой позе. Сидя обнаженной на его коленях, раскрытая настолько бесстыдным образом, Софи бросило в жар, и одновременно она почувствовала себя невероятно уязвимой. Прежняя Софи не сделала бы ничего столь вопиюще безобразного, но сейчас она была новой Софи. И поклялась на корабле Скраджей не потратить впустую больше ни минуты своей жизни и не позволить старым страхам вернуться, только потому что оказалась в такой смущающей и неприличной позе.

— Так хорошо? — спросила она. Софи опустилась ещё не до конца, и головка члена пока не касалась влагалища.

— Очень хорошо, — тихо прорычал Сильван. — Отлично. — Он опустил руки на её бедра и кивнул на торчащий между ними член. — Я позволю тебе взять инициативу в свои руки. Просто сожми его ладонью и потрись об меня.

— В-вот так? — Едва ли веря в то, что делает, Софи обхватила пальцами толстый горячий член и прижала широкую гладкую головку к скользкому влагалищу. Ей понравилось, как он ощущается в руке — всё равно что держать горячий железный стержень, покрытый бархатом. Ещё лучше, восхитительнее оказалось потереться об его плоть. Теплое предсемя уняло боль в набухшемклиторе, а от столь интимной ласки пальчики на её ногах подогнулись от удовольствия.

— Да, именно так, — процедил Сильван низким хриплым голосом, крепче сжимая пальцами её бедра. Очевидно, сейчас его самоконтроль подвергался настоящей проверке, и Софи сделает всё возможное, чтобы он провалил этот тест.

— Спасибо, Сильван, — пробормотала она. — Мне уже лучше, думаю, это снимет припухлость и сверхчувствительность. Видишь? — Она раздвинула скользкие внешние губки влагалища средним и указательным пальцами. Эта новая позиция открыла ему потрясающий вид на то, как головка члена скользит по набухшему клитору и влажным внутренним складочкам.

Сильван застонал от эротического вида.

— Боги, — прохрипел он. — Осторожней, София.

— Я уже делала это раньше, помнишь? — напомнила ему она, задыхаясь. — Когда ты… отмечал меня во второй раз в хижине.

— Да, но тогда ты только терлась об мой член, — прошептал он. — На этот раз ты водишь головкой члена по открытому лону. И так как мы оба очень влажные, мне было бы очень легко проскользнуть в тебя.

— Вот так? — Решив рискнуть, Софи скользнула широкой головкой вниз вдоль щели, пока не уткнулась во вход её естества. Сперва сомневалась, что он поместится, но дав себе расслабиться и раздвинуть бедра чуть шире, почувствовала, как упругий кончик полностью скользнул в её канал, войдя, по крайней мере, на два дюйма.

— Софи, что ты делаешь? — тихо, предупреждающе прорычал Сильван, но не сделал попытки выйти из нее. По сути, он совершенно не шевелился, будто не осмеливался сдвинуться ни на дюйм.

— Я лишь хотела ощутить тебя во мне — совсем чуть-чуть, — прикусывая губу, прошептала она. Не зашла ли она слишком далеко? Выражение лица Сильвана и напряжение в его большом теле заставили её на мгновение засомневаться. Но если она хочет Сильвана в своей жизни навсегда, то придется зайти даже дальше, чем сейчас. — Сильван, прошу, не сердись, — пробормотала Софи, осмеливаясь коснуться его щеки. — Снаружи ощущалось так приятно, но внутри тоже болит.

Его взгляд, бывший почти пугающим по своей силе, сразу смягчился.

— Я не знал, что у тебя болит и внутри тоже.

— Болит, — призналась Софи, немного приврав. Если быть честным, больше походило на повышенную чувствительность, нежели на боль.

Но это правда, что попади его предсемя в её незащищенное лоно, когда он бы был внутри, Софи почувствовала бы себя лучше. Она даже привыкла к толщине его члена — хотя знала, что к основанию толщина увеличивалась.

— Сильван, — пробормотала она, чуть-чуть шевеля бедрами. — Как… ты думаешь, ты мог бы войти на всю длину? Лишь разок?

— Чтобы облегчить твою боль? — строго спросил Сильван. — Или у тебя есть какой-то другой мотив, Софи?

— Всё вместе. — Она смело посмотрела ему в глаза. — Мне любопытно. Я хочу знать, каково это, когда ты полностью во мне.

— Ты же знаешь, что рискуешь. — Но он уже двигался, вышел на те два дюйма, на которые ей удалось его обхватить вместе с головкой, а затем обратно.

— Как… Что ты имеешь в виду? — простонала Софи, когда он вошёл глубже.

— Моя кровь горит. — Кроваво-красные глаза Сильвана полыхнули, подтверждая правдивость сказанного. — А ощущение того, как я тебя наполняю членом, заставляет желать не просто трахнуть тебя, а ещё и укусить. Привязать тебя к себе. А если я это сделаю, если мои клыки погрузятся в тебя, впрыскивая мою эссенцию, пока я наполняю тебя семенем, ты уже никогда не будешь свободна от меня.

— Что если я не хочу быть свободной от тебя? — Софи едва смогла произнести слова вслух. Вопреки грубым словам, Сильван очень нежно проникал в нее, входя медленно, дюйм за дюймом, позволяя ей привыкнуть к размерам члена.

— Не говори того, чего не подразумеваешь, — прорычал он, толкаясь немного сильнее. — Я знаю, что ты думаешь обо мне, о моих клыках. Я смотрел тебе в глаза, когда делал укол, и увидел там страх и боль. Я не хочу видеть этот взгляд каждый раз, когда занимаюсь любовью с моей парой.

— Ты и не увидишь, — мягко пообещала София. Теперь он был почти в ней — она могла чувствовать, как Сильван с каждым неглубоким толчком её растягивал шире. Вскоре он полностью её заполнит. — Я… клянусь, ты не увидишь, Сильван, — пробормотала она.

— Как ты можешь быть уверена? — спросил он, входя в нее на последний дюйм. — Как я могу быть уверен?

От ощущения заполненности Софи сделала судорожный вдох. Боже, прежде ей не приходилось ощущать ничего столь большого в себе. Посмотрев вниз, она увидела место их соединения — член вошел в нее по самую рукоять. И всё же, этого было недостаточно. Но если Софи хотела большего, ей придется убедить Сильвана, что она имела в виду то, что сказала. Что она действительно его хотела.

Поднявшись, она откинула волосы в сторону и обнажила для него горло.

— Я безбоязненно предлагаю тебе себя, воин, кровь, тело и душу, — тихо произнесла она, вспоминая слова, которым её научила Надя.

Глаза Сильвана вспыхнули алым от желания.

— Повторюсь, если не имеешь этого в виду, не говори таких вещей, Софи!

— Но я подразумеваю это, — запротестовала она. — Возьми меня, Сильван, укуси меня. Я тоже тебя желаю.

— Боги, Талана. — простонал он. — Ты не знаешь, о чем просишь.

— О да, знаю. И Надя рассказала мне, что означает Талана, — промурлыкала Софи, подняв на него глаза. — Она сказала, что Блад-Киндреды называют так только свою пару.

На его лице появилось выражение печали.

— Это правда. Я знаю, что не должен был так называть тебя тогда в том месте. Это просто вырвалось в первый раз, и после этого… чувствовалось таким правильным.

— Я не возражаю. — Сердце Софи стучало, а тело болело, взывая к тому, что она не могла назвать… жаждало заставить его двигаться внутри нее, чтобы наполнить её, трахнуть ее, сделать своей. — Думаю, на самом деле, я… думаю, ты должен сделать это действительностью, а не просто прозвищем.

Сильван нахмурился:

— Ты это всерьез? Хочешь, чтобы я связал нас с тобой? Хочешь быть моей невестой?

Софи чувствовала, будто тысяча бабочек порхала в ее животе.

— Да, — прошептала она. — Я… хочу, Сильван. Знаешь, я серьезно поразмышляла над теми проблемами, что какое-то время назад были между нами.

— И? — приподняв бровь, пророкотал он.

Софи пожала плечами:

— И вовсе это никакие не проблемы. Лишь оправдания, которые я себе придумывала, потому что боялась тебя — боялась чувствовать так сильно. Я… думаю, ты мог бы сказать, что ты тоже растопил мое сердце — как ты сказал мне, я растопила твоё, когда мы танцевали на Транк-Прайм.

— Ох, Талана. — Сильван обхватил ладонью её щеку и заглянул ей в глаза. — Твоё сердце никогда не было заморожено, а лишь ранено.

— Что ж, ты его излечил. — Улыбнувшись, она приглашающе покрутила бедрами. — Так прошу, Сильван, исцели остальную часть меня. Наполни меня своим семенем и своей сущностью — свяжись со мной и исцели меня одновременно. Сделай своей.

Лицо Сильвана выражало агонию.

— Боги, я не уверен, правильно ли поступаю, но не могу сдержаться. Ты нужна мне слишком сильно!

— Ты тоже мне нужен, — заверила Софи. — Сильван, прошу. Пожалуйста.

— Как я уже сказал, я ни в чем не могу тебе отказать. Софи, — сказал он. Посмотрев ей в глаза, Сильван спросил: — Ты разрешаешь мне полностью войти в тебя? Чтобы наполнить тебя моим членом по самую рукоять?

— Да, — прошептала она. — Да, Сильван, именно этого я и хочу.

— Очень хорошо. — Снова сжав её бедра, он почти полностью вышел из неё и затем толкнулсяобратно.

Софи застонала от сильного удовольствия и широко раздвинула бедра, пытаясь быть достаточно открытой для его толщины.

— Боже, Сильван, да! — Обхватив его широкие плечи, она впивалась пальцами в его плоть, давя понять, как сильно желала его, насколько приятны ей его глубокие толчки.

— Люблю это ощущение тебя вокруг меня, — тихо прорычал он, снова вонзаясь, на этот раз ещё глубже. — Пробуя тебя в первый раз, я уже знал, что ты сможешь меня принять. Что ты будешь достаточно глубокой и влажной, чтобы я смог погрузить свой член в твоем сладком горячем влагалище по самый корень.

— Боже! — Софи понравилось, как он разговаривал с ней, пока трахал её. Его горячие, грязные слова возбуждали её почти также сильно же, как его толстый ствол, вколачивающийся в нее снова и снова. Часть Софи едва могла поверить, что она делала это, открывая себя Сильвану, позволяя себе слиться с этой первобытной энергией. Но другая часть — часть, что была похоронена многие годы и только сейчас проявлялась, — упивалась своей чувственностью.

— Ещё, — умоляла она Сильвана, впиваясь ногтями глубже в его плечи. — Дай мне больше. Возьми меня сильнее.

— Не хочу тебя ранить, — возразил он, но она покачала головой.

— Всё хорошо. Ощущения… невероятны. Прошу…

С низким рыком Сильван удвоил свои усилия.

— Этого ты хочешь? — потребовал он, сильно толкаясь и погружаясь в Софи так глубоко, что достал головкой члена до её матки. — Хочешь почувствовать меня внутри себя, трахающим тебя, как я делаю тебя своей?

— Да… Боже, да, — почти рыдала она. Удовольствие почти достигло пика. Нужно лишь ещё немного…

Сильван, казалось, почувствовал её потребность, потому что скользнул рукой к местечку между бедер, где они соединялись. Софи всхлипнула и задрожала, когда широкой подушечкой большого пальца он помассировал её пульсирующий клитор. Жесткое знакомое прикосновение оказалось именно тем, что ей нужно, чтобы отправить за грань. С тихим вздохом Софи рухнула в пучину оргазма.

— Сильван… о боже, я не могу… я… я… — Она не могла связно вымолвить ни слова, но он, казалось, всё и так понял. Его хватка на её бедре усилилась, а клыки удлинились. — «Он хочет укусить меня, — подумала Софи, находясь в полубредовом состоянии от всепоглощающего удовольствия, затопившего её тело. — Не просто хочет, нуждается в этом. Но всё ещё сомневается». — Пожалуйста, — хрипло прошептала она, глядя в его глаза. — Пожалуйста, Сильван, сделай это. Я… я добровольно отдаю тебе свою кровь.

— Софи, я… — Он покачал головой, и в его глазах снова появилось выражение агонии. — Ты понятия не имеешь, как сильно я хочу, но не думаю…

Подавшись вперед, Софи укусила шею Сильвана так сильно, как только смогла.

По заверениям Нади, единственное, что точно заставит Блад-Киндреда укусить, это если укусить его первой. Вероятно, это очень эротично, и действительно, когда Софи вонзила белые зубки в его мускулистую шею, то её охватило первобытная сексуальная жажда.

«Я хочу тебя, — недвусмысленно говорил этот жест. — И если ты не возьмешь меня, то я сама возьму тебя».

Она почувствовала небольшую каплю крови на кончике языка, соленую и по-своему вкусную. А затем весь ад вырвался на свободу.

Сильван грубо оторвал её от своей шеи и уставился на нее. Софи потерялась в его пылающих глазах на долгое мгновение. Исчезла вся логика и разум, и зверь снова был там — тот самый, которого она видела, когда Сильван сражался с командиром Скраджей. Тот, что на нее зарычал, когда она пыталась оттащить его от добычи.

Она прикусила губу от подобного зрелища.

«Вот оно. То, что я получу».

Именно этого она добивалась. И если это единственный способ заполучить желаемое — получить его — тогда ладно…

С безумно колотящимся сердцем она взглянула в его полыхающие красным глаза и снова обнажила горло.

— Давай, — прошептала она тихим голосом, прижимаясь шеей к его рту. — Укуси меня, Сильван. Я предпочитаю твой укус, чем получить поцелуй от кого-то другого.

Сейчас назад пути не было. Она почувствовала обжигающее дыхание, когда Сильван открыл рот. Когда он прижался острыми кончиками клыков к пульсирующей венке, в ней снова всколыхнулись старые страхи.

«Меня пронзают иглами, меня держат медсестры, запах спирта, острый пронзительный удар… Нет!»

Эта последняя мысль вывела её из состояния паники. Потому что она ощущала сейчас лишь брачный аромат Сильвана. Свежий, чистый, богатый и насыщенный, он полностью окутал Софи, даря ощущение безопасности и любви, даже когда его острые клыки пронзили её шею.

От его аромата Софи чувствовала себя в безопасности, любимой, но всё-таки задохнулась от острой боли от его четырех клыков, впившихся в её уязвимую плоть, и крепко вцепилась в его плечи.

«Боже, как больно, как больно…»

Но внезапно боль прошла. Вместо нее обжигающее, пьянящее наслаждение пронеслось по всему телу Софи, почти сразу же вызвав очередной оргазм.

— Ох! — выдохнула она, сжимаясь вокруг члена. Ощутив внутри себя горячую сперму, Софи поняла, что Сильван кончил, укусив её. И по-прежнему продолжал двигаться — на самом деле, казалось, он только начал её трахать. Ещё оргазм, а следом ещё обрушились на Софи. Она недоверчиво застонала. Так хорошо. Что это?

«Моя сущность».

Софи вздрогнула. Голос в её голове совершенно точно не был её собственным. Он оказался очень похож на голос Сильвана, но как такое возможно…

«Потому что теперь мы связаны». — Его голос был полон предчувствия радости. Будто он едва мог поверить своей удаче и отчаянно надеялся, что Софи чувствовала то же самое.

«Ох верно, ментальная связь. — Лив рассказывала ей об этом — о том, как полностью связавшись, приобретаешь способность телепатически общаться со своим суженым Киндредом без транслятора. — А это значит… мы теперь повязаны? Навсегда?»

«Да. — Он снова толкнулся в нее, его бедра двигались в неспешном, размеренном ритме. — Навсегда, Талана. Ты моя, а я твой. И я хочу заниматься с тобой любовью вот так каждый день и каждую ночь всю оставшуюся жизнь. Я хочу также кусать тебя. Чтобы наполнить своей сущностью. Ты не против?»

«О, Сильван… Обвив руками его шею, Софи сильнее прижалась горлом к его рту. — Это отвечает на твой вопрос?»

«Безусловно». — С низким рычанием Сильван снова укусил её, на этот раз глубже погружая клыки и тут же входя в нее полностью.

Софи застонала, когда на неё нахлынула новая волна удовольствия.

«Люблю тебя, — прошептала Софи через их новую связь. — О, Сильван, я так сильно тебя люблю…»

«Я тоже люблю тебя, Талана. Кровь моей крови. Моя суженая. Моя невеста».

А затем он брал её быстрее и сильнее, делая своей навсегда. Софи отдалась ему полностью, не зная, как выдержит удовольствие или радость осознания того, что они никогда не будут разделены снова…

* * *

— Ты обманула меня, — упрекнул Сильван, игриво целуя свою новообретенную невесту в щеку. Они лежали на его огромной кровати, куда, наконец-то, перебрались с дивана, после того как в третий раз занялись любовью. И даже сейчас они не закончили, а просто прервались, чтобы Софи могла отдохнуть.

— Разве что чуть чуть, — призналась она, целуя его в ответ. Сильван с облегчением заметил, что её щеки покраснели от удовольствия, а вот соски и внутренние складочки лона стали естественного розового цвета. Очевидно, Кровавая лихорадка полностью прошла. — Я должна была, — продолжила она. — Ты оказался полон решимости никогда ко мне не прикасаться, потому что боялся причинить боль. Я должна была что-то сделать.

— Откуда ты узнала, что я не смогу сдержаться от твоего укуса? — Он безмерно наслаждался её маленькими зубками, вонзившимися в его плоть, — это оказалось одним из самых эротических переживаний в его жизни. Но, безусловно, он не ожидал подобного поступка от Софии.

— О, ну… за это ты можешь поблагодарить Надю. Она, эмм, дала мне несколько советов насчет Блад-Киндредов. — Опустив взгляд, Софи обводила пальцем узор на одеяле. — А ещё она сказала, что твой укус болезнен лишь на мгновение, пока не станет очень, ах, приятным.

— Что? — Сильван был шокирован. — Надя слишком юна, чтобы знать о таком! Она ещё ребенок.

София, казалось, пыталась сдержать улыбку.

— Она может показаться тебе такой, но думаю, что с тех пор, когда ты посещал свой родной мир в последний раз, она повзрослела. Почему ты сам не рассказал мне, каким может быть твой укус?

— Потому что я не знал. Я никого не кусал прежде. И судя по всему, каждая женщина переживает разные ощущения во время укуса.

— В любовных романах, которые читает Надя, всё не так — ухмыльнулась София. — Похоже, они полны падающих в обморок девиц, которые могут быть спасены от верной беды только укусом мужественного воина Блад-Киндреда. У нее даже постеры Киндредов на стенах.

Сильван покачал головой.:

— Всё равно мне кажется, что она знает слишком много для своего возраста.

— И сколько же ей лет?

— Двадцать пять, — рассеянно проговорил Сильван.

— Двадцать пять? — София тупо уставилась на него. — Ты же понимаешь, что мне всего двадцать четыре года?

— Что? — Теперь он был действительно поражен. — Я понятия не имел, что ты несовершеннолетняя.

— Но это не так, — засмеялась она. — В моем мире — ну, во всяком случае, в моей стране — мы считаемся совершеннолетними с восемнадцати лет.

— Стать совершеннолетним и быть сексуально зрелым — это две разные вещи, — возразил Силан. — Жители Транк-Прайм достигают половой зрелости намного позже, чем некоторые другие разумные виды. — Он нахмурился на Софию. — Ты уверена…

— Что я полностью сексуально взрослая? — Она вскинула на него бровь и улыбнулась. — Думаю, что только что доказала это?

— Я полагаю… — Сильвана беспокоила мысль, что он мог воспользоваться её юностью, но София, похоже, ничуть не беспокоилась.

— Ну же, Сильван, ты не должен расстраиваться из-за меня или Нади. На самом деле мы должны отправить ей открытку с благодарностью — без её маленькой ободряющей речи я бы никогда не набралась смелости соблазнить тебя.

— Что ей отправить? — нахмурился Силван.

— Ну, знаешь — благодарственная открытка. Маленькая напечатанная карточка со стихом или чем-то поэтическим? Иногда на них смешные картинки или поговорки.

Сильван был сбит с толку.

— Не понимаю. Почему бы просто не позвонить ей и не поблагодарить через экран? Или рассказать, что мы чувствуем, при следующей встрече с ней?

— Потому что отправлять открытку приятно. Это показывает, что ты заботишься и думаешь о том, кому посылаешь открытку, — объяснила София. — И это… да не бери в голову.

— Нет, правда, — запротестовал Сильван. — Я хочу понять твои земные традиции.

— Не переживай. — Она похлопала его по плечу. — Тебе не обязательно быть с другой планеты, чтобы не понимать важность поздравительных открыток — тебе нужен только член.

Он покачал головой:

— Как мой член влияет на мою неспособность понять смысл в твоих поздравительных открытках?

Софи засмеялась:

— Я имела в виду то, что ты просто мужчина. Большинство земных мужчин тоже не видят смысла в поздравительных открытках. В любом случае… — Она томно потянулась и улыбнулась ему. — Я хочу сообщить Наде, что её советы помогли нам — помогли мне. Возможно, она приедет на нашу свадьбу — как одна из моих подружек невесты. Или… О нет. — Она внезапно села в постели, её щеки стали ярко-красного цвета.

— Что? Что случилось? — Сильван мгновенно насторожился. — Тебе снова больно?

— Нет, ничего подобного. Просто… я вроде как забегаю вперед. — Она опустила взгляд на свои руки. — Я тут планирую свадьбу, церемонию связывания, а ты даже не просил меня выйти за тебя замуж.

— Только потому что мы всё это время занимались любовью, и нам было не до разговоров. — Усевшись рядом с ней, Сильван взял её нежные ручки в свои и посмотрел ей в глаза. — София Уотерхаус, ты окажешь мне честь и официально станешь мой невестой?

— О, Сильван… — На её глаза внезапно навернулись слезы, а лицо осветилось улыбкой, заставляя Сильвана снова поразиться столь огромному спектру эмоций, на которые способны земные женщины. — Да, — прошептала она, потянувшись к нему за поцелуем. — Да, да, да. И теперь Надя должна обязательно приехать на нашу свадьбу. Тогда я ей лично скажу, что с успехом воспользовалась её советом.

— Тебе не следовало торопиться, — мягко ответил он ей. — Я не просто так опасался, что могу причинить тебе боль. Моя кровь вскипела — я стал больше зверем, а не мужчиной, перед тем как связать тебя с собой.

— Тебе нужно было исцелиться. — Софи обхватила ладонью его щеку и пристально посмотрела в глаза. — Так же как и мне. Мы исцелили друг друга, что в этом плохого?

— Ничего, я полагаю, — улыбнулся Сильван.

— Не только Надя изменила мое мнение о тебе… о нас, понимаешь, — тихо сказала она. — Я думала, что умру на корабле Скраджей. И больше всего сожалела о том, что всё это время держала тебя на расстоянии — и всё из-за моих глупых страхов. — Она слегка поцеловала его в губы. — Я поклялась себе, если выберусь оттуда живой, не позволю страху встать на пути к мужчине, которого люблю больше жизни.

— Талана… — Сильван нежно ответил на поцелуй Софи, отстранился, пристально посмотрел на нее. — Я так рад, что из твоего испытания вышло нечто хорошее. От одной мысли, что могу потерять тебя, мне хотелось умереть. — В его груди нарастало урчание. — А когда увидел, как тот ублюдок присел над тобой с окровавленным клинком… я захотел вырвать его горло собственными клыками. Думал…

— Но ты ошибался. — Она опустила руку на его плечо, словно желая успокоить. — Он не причинил мне вреда… или не прикасался неуместно. Всё это хотел сделать всеотец. Даже поняв, что я не та, кого они искали… он по-прежнему хотел… хотел… — Софи побледнела и покачала головой.

— София… — Сильван обнял её и окинул беспокойным взглядом, но она лишь покачала головой.

— Нет, всё в порядке. Всё кончено, я больше не буду об этом вспоминать. И как ты сказал, из этого вышло нечто хорошее. Я наконец преодолела свой страх, позволила себе любить тебя. — Она смущенно взглянула на него. — Ответила любовью на твою любовь.

— Но ты уверена? — Сильван не мог не спросить. — Ты уверена, что не передумаешь насчет моих клыков? По-прежнему желаешь, чтобы я кусал тебя?

София улыбнулась:

— Да. Давай я докажу — покажи мне свои клыки. — Когда он замялся, она махнула рукой. — Давай, пусть они выйдут. Выпусти их, или как ты там это делаешь.

— Очень хорошо. — Оскалившись, Сильван выполнил её просьбу, позволяя своим двойным клыкам полностью вытянуться.

— Хорошо. Очень хорошо. — София смотрела на его клыки как раньше, когда они ещё не были связаны. Но сейчас на её лице отражался не страх, а предвкушение. Она поднесла запястье к его рту и посмотрела в глаза. — Теперь укуси меня, — пробормотала она хрипло.

— Зачем? — потребовал ответа Сильван. — Ты уже исцелилась.

Софи взглянула на него, приподняв бровь.

— Там, в коттедже, ты говорил, что Блад-Киндреды кусают свои пары только по двум причинам: чтобы исцелить болезнь или раны, или чтобы возбудить во время секса. Так что кусай меня, Сильван… — Её голос внезапно охрип, а прекрасные, наполовину прикрытые веками глаза вспыхнули от возбуждения. — Укуси меня, потому что я возбуждаюсь от того, что какая-то часть тебя оказывается во мне — любая часть тебя.

— София… — хрипло пробормотал он. — Талана… — Взяв за руку, он лизнул её запястье, нежно скользя языком по голубой сеточке вен. От его ласки Софи задрожала, её дыхание внезапно участилось.

— Правильно, — прошептала она, когда Сильван пронзил клыками её нежную плоть. — Разве не лучше использовать твои клыки вот так, чем вырывать ими чье-то горло?

Сильван на мгновение оторвался от её запястья, чтобы ответить.

— Тебе, наверное, следовало позволить мне сделать это, — серьезно сказал он. — Позволить мне убить его, ибо смерть от моих рук ничто по сравнению с тем, что сделает с ним всеотец за то, что он не привел тебя.

Она вздрогнула.

— Я не хочу думать об этом прямо сейчас. Я просто хочу больше времени проводить с тобой.

Сильван поцеловал её и снова улыбнулся.

— Хочешь кусать или быть укушенной?

— И то, и другое. — Наклонившись вперед, она предложила ему свое горло настолько чувственно, что его член заныл, а клыки вновь наполнились сущностью. — Воин, — пробормотала она, — я добровольно предлагаю тебе дар своей крови. Примешь ли ты его?

— Всем сердцем, — тихо зарычал Сильван и снова оказался на ней, кусая её, наполняя её, связывая её с собой навсегда.

Глава 37

— Ты снова потерпел неудачу. Девушка, которую я велел привезти, ускользнула.

Зарн склонился перед металлическим троном и прикоснулся рукой к разболевшейся голове.

— Какое это имеет значение? Она не та, кого мы искали. — Когда он очнулся, Блад-Киндред и его женщина уже давно исчезли. По какой-то причине воин залатал дыру, которую проделал в корпусе корабля-астероида, тем самым пощадив жизнь Зарна. Хоть он и не мог понять почему.

«Ему следовало убить меня, — тоскливо подумал Зарн. Так было бы лучше. Конечно, если бы он умер, то некому было бы позаботиться о Сандже. Автоматическая кормушка поддерживала бы её жизнь, но никто больше не гладил бы её лоснящуюся шерсть, никто бы не любил её так, как он». Перед тем как открыть червоточину и вернуться домой, Зарну захотелось, чтобы его питомец оказалась сейчас рядом с ним. Он находился в пятидесяти световых годах от всеотца, настолько близко к свободе. Если бы его питомец находилась сейчас рядом, он бы просто сбежал, ему не пришлось бы возвращаться. И возможно…

— Это важно, я желал заполучить её. — Гневная речь всеотца прервала его мысли. — Её боль была уникальной — изысканной.

— Извини, что лишил тебя любимого десерта, отец, — ответил Зарн. — Но я ничего не мог поделать. Воин находился в состоянии берсерка, и я не знаю, почему он оставил меня в живых.

— Я тоже не знаю. — Тон всеотца внезапно смягчился. — Но я рад, что ты всё ещё жив, сссын мой.

Эти слова застали Зарна врасплох, и на мгновение словно кто-то сжал его сердце. Возможно ли, что всеотец наконец испытывал по отношению к нему хоть какие-то эмоции после долгих лет бессмысленного ожидания? Возможно ли, что всеотцу не всё равно, жив его сын или мертв?

— И… и почему это, отец? — выдавил он ровным и спокойным голосом.

— Естественно, потому что я скучал по тебе. — Шипящий голос всеотца оказался самым мягким, что Зарн когда-либо слышал. Почти нежным.

— Ты скучал? — Зарн пытался подавить зародившийся в его изголодавшемся сердце огонек надежды. — Правда?

— Правда. — Его полыхающие красным глаза почти светились от улыбки. — Так что я прощаю тебя за то, что упустил девушку — но только на этот раз. И поскольку наш маркер всё ещё на ней, тебе осталось только найти её и похитить, используя транспортный луч. К тому времени она уже будет связана со своим воином, поэтому, когда я возьму девушку, её боль на вкус окажется ещё более восхитительной.

Зарн сглотнул, стараясь сдержать нарастающий ужас.

— Кстати, о маркере…

— Даа? — Всеотец опасно сверкнул взглядом. — Он всё ещё на месте, не так ли? Или возможно… — Всеотец поднялся с черного металлического трона и стал расхаживать взад и вперед, его темные одежды развевались, облегая костлявое тело. — Возможно, ты очень неразумно удалил его, прежде чем отпустить девушку?

— Что… — Зарн снова сглотнул пересохшим горлом. — Что заставило тебя так подумать?

— Потому что, когда я активировал систему обнаружения, сигнал исходил с твоего корабля, — продолжая вышагивать, говорил всеотец. — Сначала я оказался озадачен. Подумал, что ты всё-таки захватил девушку и спрятал её, намереваясь оставить себе. Но ни один из моих охотников не смог найти её. — Он кивнул на огромных стражников, стоявших позади трона, и Зарн впервые заметил, что их только трое. Где же четвертый? Прежде чем он успел что-либо сказать, всеотец продолжил: — В конце концов, я нашел недостающий маркер, который кто-то вытащил из девушки. — Он повертел в руках маленький металлический окровавленный осколок.

— Отец…

— О, конечно, мне слегка помогли, — продолжил всеотец, игнорируя Зарна. — Альфа, — добавил он, чуть отвернувшись. — Подойди и покажи моему сыну нашего маленького помощника.

Внутренности Зарна скрутило от плохого предчувствия — страх, от которого он отчаянно пытался отмахнуться. Нет, этого не может быть. Он не мог узнать — но когда четвертый охранник всеотца шагнул вперед, все худшие опасения Зарна подтвердились.

Увидев его, Санджа радостно залаяла и замахала обрубком хвоста, пытаясь добраться до хозяина. Но огромный стражник натянул металлическую цепь, на которой удерживал Санджу, отчего шипованный ошейник сжался вокруг её горла, заглушая радостный лай.

— Нет! — Зарн не сдержался. — Нет, оставьте её в покое!

— Зеленые глаза. — Всеотец засмеялся, когда Санджа перестала лаять. — Такая жалкая и маленькая. Возможно, она напоминает тебе твою мать?

Зарн просто смотрел на него, отказываясь отвечать.

— Ты дейссствительно думал, что сссможешь что-либо утаить от моего сссканера? — возмущенно прошипел всеотец. — Возможно, тебе и удалось кое-что скрыть — например, я не знал цифровой код от твоих апартаментов, но немного терпения, и с помощью лазерного резака моя стража позаботилась об этом. Им на это потребовалось время, но конечный результат оказался удовлетворительным. — Всеотец кивнул на Санджу.

— Она просто питомец, — умолял Зарн. — И, разумеется, не стоит твоего внимания, отец.

— Столько эмоций. — Похоже, всеотец облизывал несуществующие губы в предвкушении любимого десерта. — Ты так сильно заботишься о простом звере.

— Оставь её в покое, пожалуйста. — Зарн изо всех сил старался говорить спокойно. Я сам отправлюсь за девушкой. Даже если мне придется отправиться за ней на материнскую станцию Киндредов. Я смогу замаскировать свою кожу и глаза, чтобы сойти за Киндреда. Клянусь, я верну её тебе. Пожалуйста, отец…

— Слишком поздно. — Всеотец покачал головой. — Киндреды уже усилили защитное поле. Наши транспортные лучи больше не могут проникнуть сквозь их новые энергетические щиты. И мне уже всё равно не нужна девушка. Не сейчас. — Он снова начал расхаживать туда-сюда. — Пока мы должны сосредоточиться на поиске той единственной, о ком говорится в пророчестве — на этот раз настоящей избранной. Я уверен, она из того же рода, что Сссофия и Оливия Уотерхауссс.

— Но девушка сказала, что в их роду нет других женщин. Что все родственники женского пола погибли. Она соврала? — Разговаривая с всеотцом, Зарн не мог отвести взгляда от своего питомца. Как всеотец нашел её? Как, когда Зарн был так осторожен, защищая свой разум? Или его отец всё это время знал о ней и позволял ему витать в иллюзиях, позволял думать, что он надежно спрятал свой секрет?

— София рассказала правду — ту правду, которую знала. — Внезапно всеотец протянул руку и погладил Санджу по голове. Она заскулила и увернулась от его прикосновения, всеотец, казалось, не заметил этого. — Но я верю, что есть ещё одна девушка — о ней не знает ни София, ни Оливия. Мы должны найти её в ближайшее время, потому что я скоро окажусь на пике своей силы — время, когда мое семя станет невероятно сильным. И прежде чем это произойдет, она должна быть здесь, готовая к оплодотворению.

— Конечно, — пробормотал Зарн. И не мог не спросить: — А Санджа?

— Твой маленький питомец? — Всеотец окинул съежившегося от страха урлика презрительным взглядом. — Я просто привел её сюда, чтобы доказать тебе, — ты ничего не сможешь от меня скрыть. Чтобы преподать тебе урок.

— Да, конечно, прости меня, отец. — На Зарна нахлынула огромная волна облегчения. — Я никогда снова так не поступлю.

— Конечно, нет, — мягко, словно непослушному ребенку, ответил всеотец. — Ибо я уничтожу то, что ты пытался от меня скрыть. — Откинувшись на спинку черно-зеленого трона, всеотец кивнул своему стражнику. — Альфа, приведи эту суку ко мне.

— Нет! — Зарн кинулся вперед, но его удержали вдруг появившиеся рядом два огромных охранника. — Нет, ты же сказал, что просто хотел преподать мне урок. Пожалуйста, отец!

— И я преподам тебе урок, сын мой. — По-прежнему тихо выговорил всеотец, но его глаза сверкали маниакальной радостью. — Не бойся, я не убью твоего маленького питомца. Хотя, думаю, когда закончу, она сильно изменится…

Он сжал голову Санджи руками. От его обжигающе-холодного прикосновения урлик заскулил от ужаса, но охранник крепко удерживал на месте бьющееся в панике животное.

— Пожалуйста, — снова взмолился Зарн. — Она не измененная и не сможет защитить себя! Разве ты… не можешь сделать это со мной, не с ней?

— О, я сделаю. — Всеотец на мгновение отвел взгляд от Санджи. — Не бойся, Зарн, я заберу твою боль, когда сведу с ума эту маленькую сучку. Это должно почти компенсировать мне потерю девушки. А сейчас… — Он снова впился красным взглядом в нежные карие глаза Санджи. — Позволь мне начать, ох как же давно я практиковал свое искусство на столь простой форме жизни, но я верю… Ох, даа. — Он ещё сильнее сжал руками голову Санджи, и она заскулила от боли, разрывая сердце Зарна.

Он сделает это, сведет её с ума, причинив столько невыносимо мучительной боли, сколько сможет. Зарну казалось, что он сам вот-вот рехнется. Видеть, как его питомца — единственный источник любви и здравомыслия, который у него имелся в холодном, пустом существовании на борту корабля всеотца — столь мучительно жестоко пытают, оказалось для него почти невыносимо.

«Он искалечит её. Вывернет наизнанку так же, как много раз проделывал это со мной. Будет пытать её так, что она никогда не оправится от подобного издевательства».

Санджа снова и снова взвизгнула от мучительной боли. Теперь она скулила не переставая, обмякнув в руках Альфа-стража. Он мог больше вообще не удерживать её, урлик покорно висела на его руках, всецело подчинившись воле всеотца.

Зарн боролся с удерживающими его стражниками, но несмотря на мускулистое телосложение и высокий, шесть футов шесть дюймов, рост, не смог совладать с генномодифицированными, тяжелее его на сотню фунтов каждый, гигантами-стражниками, возвышающимися над ним на полтора фута.

Если бы Санджа была женщиной, у него был бы шанс побороться за нее. Но она домашний питомец — любимый питомец — но лишь питомец, и этим всё сказано.

«Мне всё равно, даже если она лишь домашний питомец, я не могу позволить ей сойти с ума. Не могу позволить ей пережить мучения и пытки, которые испытывал на себе много раз». Но как он сможет остановить всё это? Как ему спасти её от жуткой хватки всеотца, спасти от безумия и боли, от этого ужасного алчущего сканирования?

В его голове снова раздался голос всеотца.

«Ты и правда думал, будто что-то сможешь скрыть от моего сканирования? О, кое-что ты всё же смог утаить…»

«Да, кое-что, — мрачно подумал Зарн. — И если он не смог выудить из моего сознания код от апартаментов, то наверняка увидел нечто другое. Например, план, который я составил на случай, если обнаружат Санджу». Он похолодел, вдруг осознав, что должен сделать.

— Санджа, — отчетливо позвал он, молясь, чтобы урлик услышала и повиновалась его приказу. — Санджа, иди ко мне, девочка. Давай.

Она задрожала в крепкой хватке стражника, сопротивляясь вторжению всеотца. Она боролась… боролась изо всех сил, чтобы вернуться к любимому хозяину.

И каким-то чудом любовь победила принуждение.

Вопреки всему, Санджа вырвалась из хватки всеотца и его стражника и бросилась в объятия Зарна. Едва не вывернув руки, Зарн нашел в себе силы освободиться от стражников и поймал её.

— Хорошая девочка, — пробормотал Зарн, уткнувшись лицом в её теплый загривок. У него не было времени, всеотец уже отдавал приказы, и громилы-стражники направлялись к ним, готовые вырвать её из его рук и снова отдать на пытки. — Но я этого не допущу, — пробормотал Зарн, яростно сжимая её в объятиях. — Я больше не позволю ему причинить тебе боль, девочка моя.

— Поймайте сучку, — приказал всеотец. — Приведите её ко мне и удостоверьтесь, что мой никчемный сын больше не вырвется. Отпусти её, — прорычал он Зарну.

Зарн почувствовал ментальное принуждение… и каким-то образом ему удалось его преодолеть. Всего лишь один раз, но ему удалось не подчиниться. Он крепко сжимал Санджу в объятиях и игнорировал приказы отца.

— Извини, девочка. Мне жаль. Я пытался защитить тебя, — пробормотал он, взглянув в её испуганные карие глаза в последний раз.

— Зарн! — взвился от ярости всеотец. — Я сказал отпусти её!

Он снова воспротивился принуждению и снова победил, на но на этот раз с огромным трудом. Сейчас или никогда — он должен отдать приказ, которого всегда страшился. Только так он мог спасти свою любимую Санджу от зла и безумия всеотца. Спасти её от такой же, как у него, бесполезной и жалкой и жизни.

— Санджа, — позвал он и прошептал срывающимся голосом страшную команду: — Санджа, умри.

От его приказа активировался имплантированный в загривок чип. Капсула с быстродействующим и безболезненным ядом растворилась, и смертельно опасное вещество мгновенно распространилось по организму урлика.

— Санджа, — прошептал Зарн. Его охватила тоска, пока яд поражал её организм. — Я так виноват. Очень, очень виноват…

Преданная до последнего вздоха, она слизнула длинным розовым языком слезы с его щек. Затем, тихо заскулив, закрыла глаза и обмякла в его руках.

— Идиот! Глупец! — Всеотец пришел в такую ярость, которой Зарн никогда не видел. — Как ты посмел снова обмануть меня и не дал покормиться болью! — Он прожигал Зарна яростным взглядом. — Очень хорошо — мне просто придется забрать вдвое больше твоей агонии.

— Можешь попробовать. — Зарн бережно положил обмякшее тело урлика на пол. Один раз смахнул влагу со щек и, встав, обернулся к всеотцу с абсолютно сухими глазами.

Всеотец сузил полыхающие яростью красные глаза, но Зарн не вздрогнул и не отвернулся от его пристального взгляда.

— Что значит попробовать? — наконец спросил всеотец.

Зарн пожал плечами:

— Только то, что ты можешь просканировать меня, отец. Делай, что хочешь. Мне всё равно.

Всеотец кратко взмахнул рукой:

— Бета, Гамма, приведите его ко мне.

Зарна грубо потащили вперед, хотя он пошел бы и сам. Он больше не боялся ледяной ласки всеотца — чего ему бояться? Худшее уже случилось.

— Посмотри на меня.

Зарн повиновался, взглянув в красные глаза всеотца. Ощущал его мерзкие ледяные пальцы в своем сознании, видел, как всплывают на поверхность все его самые худшие воспоминания, но это уже не имело значения. Даже образ матери, зовущей его по имени, её глаза, полные слез, — ничто не затронуло его душу. Теперь там царила тьма, холодная и непроницаемая.

Всеотец сканировал его всё сильнее, копал всё глубже и жестче, чем прежде, но Зарн оставался спокойным и равнодушным. Наконец всеотец яростно выругался и вытащил мертвенно-холодные ментальные пальцы из его сознания.

— Почему? — Всеотец сверлил его яростным взглядом. — Тебя должна переполнять боль, дикая безумная агония. Но я не нашел ничего, что могло бы насытить мой аппетит.

— Ничего не осталось, — ответил Зарн, осознавая, что это чистая правда. Теперь вместо него осталась пустая оболочка. Часть его, способная любить, жалеть и страдать, исчезла. Он умер в тот момент, когда в глазах Санджи погасли последние искры жизни. — Радуйся, отец, — ответил он, равнодушно глядя в такие же, как у него, глаза всеотца. — Наконец твой сын превратился в твое подобие. Того, кто чувствует так же много — и так же мало — как ты.

Глава 38

— Так вы с Сильваном свяжите себя узами брака чуть позже? — спросила Лив. С тех пор как Софи вернулась на материнскую станцию, прошло чуть более трех недель, и сейчас они втроем сидели на полу в апартаментах Кэт, устроив девичник. По желанию Лив, меню в основном состояло из мороженого, мороженого и снова мороженого. — Ну? — переспросила Лив, зачерпнув ещё ложку лакомства из коробки с «Чинки-Монки», стоявшей между ними. Она медленно облизала ложку, с наслаждением смакуя насыщенный аромат. — Ммм. Так хорошо, — простонала она.

Софи покачала головой и рассмеялась.

— Ты такая странная, Лив. Ведешь себя так, будто никогда в жизни не пробовала мороженое.

— Я не… не так, — запротестовала Оливия. — Я серьезно, девочки. Вы не представляете, насколько вкусна еда, когда ты беременна. Как будто всё, что я ем, — самое вкусное, что я когда-либо пробовала.

— Кроме спагетти и тефтелей, верно? — спросила Софи.

Прошлой ночью произошел инцидент с печально известным итальянским продуктом, который, она уверена, никогда больше не повторится. Особенно пострадал бедный Брайд, приготовивший обед. Лив едва взглянула на тарелку, которую он гордо поставил перед ней, и всё мороженое, которым она лакомилась перед этим, тут же вышло наружу.

Оливия вздрогнула:

— Фу, даже не напоминай! Не говори об этом. От одной только мысли… о С и Т меня мутит.

— Да ну? Ты же вроде говорила, что Брайд, э, занят сейчас этими С и М. — Софи пихнула сестру локтем и улыбнулась Кэт, которая слабо улыбнулась в ответ.

— Ха-ха, очень смешно, — сухо ответила Оливия, зачерпнув ещё ложку мороженого. — Мне не стоило рассказывать вам об этом. Вы должны были сами узнать о «Законе о поведении».

— О, меня не беспокоит, что Сильван отшлепает меня. — Софи ухмыльнулась. — Он слишком занят, наказывая меня укусами.

Лив покачала головой:

— Я так и не поняла, как тебе удалось преодолеть страх перед иглами. Если он всё время тебя кусает, то почему на твоей коже не видно следов?

— А он меня потом лечит, — поспешно ответила Софи. — Он просто зализывает укусы, и все следы исчезают. Удивительно, на что способен его язык.

— Могу поспорить, — сухо пробормотала Лив.

Софи покраснела.

— Я не имела в виду…

— Я знаю, что ты имела в виду. В любом случае, вернемся к вашей свадьбе. Когда вы поженитесь?

Софи задумчиво облизнула ложку с мороженым.

— Я хочу дождаться совершеннолетия Нади, чтобы она могла принять участие в торжестве. Конечно, её родители считают меня сумасшедшей, а потому не хотят, чтобы она общалась со мной. Но Надя поклялась, что приедет сразу же, как сможет сделать это законно.

— Похоже, вы очень сблизились на Транк-Прайме, — заметила Оливия.

— Ну да. Она единственная, кроме Сильвана, не считала меня абсолютно ужасной. — Софи вздрогнула. — Не поймите меня неправильно, я готова дать им ещё один шанс, если потребуется, особенно теперь, когда мой ММ-2 ведет себя идеально. — Она погладила зеленый тарп, который в данный момент, словно шаль, лежал на её плечах. — Но в действительности я этого не хочу.

Лив скривилась:

— Я просто не могу поверить, что ты вернулась с одним из этих жутких живых пледов и на самом деле превратила его в домашнего питомца.

— Ну и что? — словно защищаясь,возмутилась Софи. — ММ-2 на самом деле очень милый — просто нужно знать, как с ним общаться. Не правда ли, ММ-2? — проворковала она, погладив тарп.

Оливия лишь покачала головой.

— А что думает Сильван о том, что вы двое будете «жить во грехе», пока не приедет Надя? — полюбопытствовала она. — Ты же знаешь, как это назвали бы бабушка и дедушка Джекс? — Родители их матери были известны своими пуританскими взглядами в отношении тех, кто живет вместе вне брака.

— Да, знаю, — Софи вздохнула. — Но они мертвы, а потому я не приглашу их на свадьбу.

— Не думаю, что ты захотела бы их пригласить, даже если бы они были живы, — ответила Оливия. — Вот почему они выгнали из семьи сестру мамы, не так ли?

— Я не знаю, — призналась Софи. — Мама никогда не говорила со мной о тете Эбби, но мне всегда казалось, что они были очень близки — почти так же близки, как мы трое.

— Уверена, именно поэтому они от нее избавились. — Лив зачерпнула ещё ложку стремительно исчезающего мороженого. — Однажды я узнала эту историю от папы. Он сказал, что тебя Эбби забеременела вне брака, и когда это стало заметно, выгнали её из дома. Мама хотела быть рядом с ней, когда родится ребенок, но бабушка и дедушка запретили. А потом тебя Эбби умерла при родах. Она родила девочку и собиралась назвать её в честь мамы, только… малышка тоже не выжила. — Она всхлипнула со слезами на глазах. — Папа рассказал, что мама так и не простила себя за то, что не находилась рядом с сестрой, когда… когда та умерла. О боже, простите. — Она вытерла глаза первой попавшейся под руку салфеткой. — Глупые гормоны беременных.

— Всё в порядке. — Софи успокаивающе погладила близняшку по руке. — Это действительно печальная история. Но отвечая на твой вопрос, Сильвану всё равно, как долго нам придется ждать. Думаю, Киндреды по большей степени проводят эту земную церемонию только из-за нас, по его мнению, мы уже женаты.

— Думаю, Брайд того же мнения, — задумчиво ответила Лив. Она высморкалась в бумажную салфетку и игриво пихнула Кэт в бок. — А что насчет близнецов Киндредов, Кэт? Как они относятся к «жизни во грехе»?

— Не знаю, так как не разговариваю с ними. — Кэт попыталась улыбнуться, но получилась лишь гримаса.

— Кэт, с тобой всё в порядке? — Оливия с тревогой наклонилась к ней.

Кэт лишь отмахнулась от нее.

— Хорошо, со мной всё хорошо. — Едва слышно, слабым голосом ответила она, её обычно румяные щеки стали белее бумаги. Хуже того, под её темно-голубыми глазами образовались темные, напоминающие синяки круги.

— Нет, не в порядке, — настаивала на своем Лив. — Ты молчишь уже несколько недель. Мы с Софи надеялись, что со временем ты сама откроешься нам, но больше не намерены ждать. Ты должна рассказать нам, что происходит, Кэт. За всю ночь ты не произнесла ни слова.

— И ты не съела ни кусочка, — заметила Софи. — Я думала, вы с Лив передеретесь увидев «Бен и Джерри», но ты даже ложку не взяла.

— Да, Кэтти, если ты продолжишь в том же духе, то скоро перестанешь быть «элитой». — Несмотря на шутливый тон, Лив явно беспокоилась о подруге.

— Извините, девочки, но впервые в жизни я не хочу есть. — Кэт прижала руку к голове. — И скажу я вам, ментальная связь с Твин-Киндредами — отличная диета.

— Правда? — спросила Лив.

Кэт кивнула:

— Серьезно, весонаблюдателям лучше присматривать за собственной задницей. Если об этом узнают, то они потеряют половину последователей, офис ХКР оккупируют пышные женщины, желающие найти свою любовь. — Она попыталась рассмеяться и застонала.

Софи чувствовала себя ужасно виноватой.

— Это всё из-за того, что тебе снова пришлось ментально соединяться с Дипом и Локом, чтобы найти меня? Ты продолжаешь чувствовать их эмоции?

— Они не исчезли, как в прошлый раз. И эта головная боль… — Она покачала головой и вздрогнула, тут же пожалев об этом. — Она не проходит.

— О боже, Кэт! Мне так жаль! — Софи крепко её обняла. — Я чувствую себя ужасно виноватой. Если бы ты не пыталась найти меня, то никогда снова не пошла бы на соединение с ними.

— Не беспокойся. — Кэт крепко обняла её и отстранилась. — Если придется, я снова сделаю это, Софи. Даже если при этом двое самых раздражающих мужчин во вселенной застрянут в моем сознании. Лок не так уж плох — он на самом деле милый. Но Дип… — Она покачала головой и снова скривилась. — Дерьмо, надо это прекратить. Дип — настоящий придурок. И относится ко мне так же, как и я к нему.

— Что? — Оливия вопросительно приподняла бровь.

— Скажем так, наши взаимные чувство вовсе не солнечные и радужные, — тихо ответила Кэт. — И мы оба чувствуем это двадцать четыре часа в день, семь дней в неделю. Или какие там измерения времени на этом дурацком корабле.

— Ну в прошлый раз ваша связь быстро исчезла, — с надеждой сказала Софи. — Возможно, сейчас требуется больше времени, потому что, разыскивая меня, вам пришлось смотреть очень далеко.

— В этот раз соединение оказалось очень сильным, — призналась Кэт тихо и провела рукой по густым каштановым волосам. — Но я просто…

— Просто что? — София тоскливо посмотрела на почти пустую коробку, со дна которой Лив соскребала остатки мороженого. Софи оглянулась как раз вовремя и увидела, как Кэт, закатив глаза, рухнула на пол. — О боже… Лив! — воскликнула она.

Оливия отбросила в сторону коробку из-под мороженого и ложку и кинулась на помощь.

— У нее синкопальный припадок. Подними её ноги выше головы и позови Сильвана — немедленно!

— Какой припадок? — Софи подняла ноги подруги и положила их на стянутые с дивана подушки.

— Она упала в обморок, — пояснила Лив, помогая ей с подушками. — Сильван уже в пути?

«Сильван, помоги! Кэт упала в обморок!» — послала Софи мысленный призыв.

«Иду. Где вы?» — услышала она в ответ по их недавно образованной ментальной связи.

«В апартаментах Кэт. Быстрее, Сильван! Мне страшно!»

«Она дышит?»

— Она дышит? — повторила она его вопрос Лив.

— Дыхание поверхностное, пульс нитевидный. — Лив прижала два пальца к сонной артерии на шее Кэт.

— Надеюсь, Сильван захватил с собой набор для реанимации.

— Я уже здесь, всё захватил. — Сильван ворвался в апартаменты с мрачным выражением лица. Проверив дыхание и пульс Кэт, он осторожно приподнял её веки и осмотрел глаза.

— Ну? — одновременно воскликнули София и Лив.

— Я опасался этого. — Сильван мрачно покачал головой.

— Опасался чего, Сильван? — потребовала ответа Лив. — Просто скажи нам, что случилось и что с ней всё будет в порядке.

— Мне жаль. — Он покачал головой. — Я не знаю ответа на твои вопросы. Она обратилась ко мне некоторое время назад с жалобами на сильные головные боли и приступы головокружения. Я сделал несколько сканирований, но ничего не выявил.

— Тогда что с ней случилось? — Софи не смогла сдержать слез. — Если все сканы чистые?

— Не знаю, но думаю, это как-то связано с её соединением с Дипом и Локом. — Он нежно коснулся её плеча. — Прости, Талана. Мне следовало раньше рассказать тебе об этом, но Кэт не хотела. Она опасалась, что ты почувствуешь себя виноватой.

— Если это как-то связано с их слиянием разумов, то, возможно, Дип и Лок знают, что происходит, — сказала Лив. — Софи, беги за ними. Мы с Сильваном останемся с Кэт.

— Нет необходимости бежать к братьям. — Сильван покачал головой. — Дай мне тинк-ми, я свяжусь с Локом.

— Конечно. — Лив щелкнула пальцами. — Я принесла свой с собой, вот только куда его положила?

— Вот оно! — Софи схватила лежавший на краю стола тинк-ми и закрепила на голове Сильвана. — Поторопись!

Сильван на мгновение сконцентрировался, а затем поднял голову:

— Он и Дип уже в пути. Они спускаются вниз…

— Где она? — Обезумевший Дип с диким взглядом на мрачном лице ворвался в апартаменты. — Что случилось?

— Она потеряла сознание. — Всхлипывая, Софи не сводила взгляда с неподвижно лежавшей на полу Кэт. — О боже, Кэт… Кэт, пожалуйста, будь в порядке. Пожалуйста!

— Мы как раз собирались навестить её. — Вслед за своим близнецом в апартаменты вбежал Лок. — Хотели сказать ей, что наш шаттл готов отправиться на Твин-Мунс. Мы… мы собирались убедить её полететь с нами.

— Она бы никогда этого не сделала, — яростно возразила Лив. — Вы знаете её чувства.

— Да, Оливия, мы прекрасно знаем, что чувствует Кэт, — с сарказмом прорычал Дип. — Мы ощущаем это и днем и ночью. — Он постучал пальцем по своему лбу. — И как бы ни хотели, не в силах избавиться от её чувств.

— Извини Дипа, — с сожалением пробормотал Лок. — Кэт, э, она не очень-то его жалует.

— Она только что нам обо всем рассказала. — Оливия окинула Дипа вызывающим взглядом, и он ответил ей тем же.

— Прекратите! — тихо и властно прорычал Сильван. — Кэт жаловалась на сильные головные боли и приступы головокружения, беспокоящие её уже нескольких недель, и её симптомы лишь ухудшались. Дип, Лок, что вы можете мне рассказать? Это как-то связано с вашим тройным слиянием сознаний?

— Возможно. — Лок опустился рядом с Кэт на колени и нежно коснулся её щеки ладонью. — Возможно, это как-то связано с тем, что мы использовали её в качестве фокуса — несмотря на то что она женщина, а мы мужчины — пока искали Софию. Или же…

— Смотрите! Смотрите на нее, — взволнованно перебила его Оливия. На лицо Кэт вернулся румянец, а дыхание выровнялось, по крайней мере, так показалось Софи, наблюдавшей за Кэт из-за широкого плеча Сильвана.

— Ей стало лучше? — Лок убрал руку от щеки Кэт и отстранился, с надеждой смотря на нее. Но в тот же момент щеки Кэт снова побледнели.

— О нет! — простонала Лив. — Её пульс снова ослабел. Сильван, ты не можешь дать ей какой-нибудь стимулятор?

Наблюдавший за всем голубовато-ледяным взглядом, Сильван с типичным для него спокойствием и холодной логикой оценивал ситуацию.

— Ей не нужен стимулятор, во всяком случае, не химический. — Он взглянул на Лока. — Коснись её снова. Приложи ладонь к коже и не убирай.

Лок сразу же последовал приказу, схватив Кэт за слабую руку. Софи с облегчением увидела, как щеки подруги снова порозовели.

— Теперь ты. — Сильван кивнул Дипу. — Иди сюда и возьми её за другую руку.

Дип хотел возразить, но Лок умоляюще на него взглянул.

— Пожалуйста, брат, — пробормотал он. — Ты нужен нашей Кэт.

Дип ничего не ответил, но подчинился. Нахмурившись, он опустился рядом с Кэт на колени и бесконечно нежно, словно опасаясь, что может сломать, взял её за руку.

Эффект проявился мгновенно. Лицо Кэт покраснело, а веки затрепетали.

— Нет! — простонала она, извиваясь на полу. — Слишком много… слишком много!

Дип, словно ужаленный, сразу же отпустил руку Кэт, и она мгновенно затихла.

— Её состояние снова стабилизировалось, — сказала Лив с облегчением в голосе. — На мгновение мне показалось, что у нее случится остановка сердца, но сейчас всё в порядке.

— Похоже, ты был не прав, брат, — насмешливо протянул Дип, вставая на ноги. — Наша Кэт вообще не нуждается во мне. Она нуждается только в тебе.

— Дип… — возразил Лок, но его брат уже отошел прочь, освобождая место рядом с Кэт.

— Сейчас ей лучше, но она не может здесь оставаться, — решительно заявил Сильван.

— Конечно, нет, — согласилась Оливия. — Её нужно перевезти в медицинский отсек. Я сейчас попрошу принести носилки.

— Нет, Оливия. — Сильван покачал головой. — Я сделал все возможные тестирования неделю назад и перезапустил их вчера. Они все отрицательные. Я больше ничем не смогу ей помочь, по крайней мере, здесь, на материнской станции.

Софи была в ужасе.

— Но куда по-твоему ей податься? Если ты не в силах ей помочь, то кто сможет?

— Надеюсь, на Твин-Мунс найдется подходящий целитель. — Сильван взглянул на Лока. — Только вашему народу известно, как работает связь искатель-пеленгатор-фокус. Есть ли на вашей родной планете тот, кто сможет помочь Кэт?

— Есть очень древняя целительница — мать Л'рин, — тихо ответил Лок. — Она больше всех на планете знает об этой связи. Возможно, она сможет помочь Кэт.

— Что? — возмутилась Лив. — Ты просто хочешь отправить её на чужую планету с двумя мужчинами, от одного вида которых ей становится дурно, в надежде, что какая-то старая ведьма, у которой, вероятно, даже нет медицинского диплома, сможет помочь ей? Нет, Сильван. Нет!

Сильван обернулся к ней.

— Тогда она умрет. Взгляни на нее, Оливия, её состояние ухудшается с каждым днем. Сегодня она выглядит намного лучше, чем со дня вашей церемонии соединения, но Лок не может провести остаток жизни, держа её за руку.

— Я не против. — Лок взглянул на Кэт, затем на Оливию, и в его глазах отражалась безграничная любовь. — Я сделаю всё возможное, чтобы исцелить леди Кэт, — тихо сказал он. — Я люблю её, так же как и Дип, он просто не знает, как это выразить.

— Я бы сказала, что он очень ясно выразил свои чувства, — скривившись, ответила Лив. — Но дело не в этом. Кто вообще такая эта ваша мать Л'рин? Какая у нее квалификация? Где она проходила ординатуру?

— Оливия… — Сильван опустил руку на плечо невестки. — Пожалуйста. Ты всегда доверяла мне. Я бы не рекомендовал подобное лечение, если бы имелся другой способ спасти Кэт.

Лив взглянула на него, собираясь ответить… и, казалось, передумала. Со слезами на глазах она лишь покачала головой:

— Мне жаль, Сильван. Но Кэт…

— Она для нас как сестра, — закончила Софи мысль своей близняшки. Обойдя Сильвана, она обняла Лив. — И если с ней что-то случится…

— Не случится. — Дип внезапно оказался рядом со своим братом, склонившемся над Кэт. — Лок прав, мать Л'рин спасла больше жизней, чем можно счесть. Ей доверяют только самые безнадежные и отчаянные случаи, и на то есть веская причина — она почти всегда их вылечивает. — Он взглянул на Лив. — Этого для тебя достаточно?

Лив тяжко сглотнула.

— И… ты хочешь сказать, что она эксперт в этом? В том, что касается… связи искатель-пеленгатор?

Лок ответил за своего брата:

— Она лучшая. Именно она обучала нашего наставника Ф'лира. Её почитают на нашей планете.

— Звучит хорошо, — осмелилась вмешаться Софи. — Но чтобы отправить Кэт на вашу странную планету…

— Мы поедем с ней, — сказала Оливия, сжимая руку Софи. — Конечно, мы поедем с ней.

— О нет, ты никуда не поедешь. — Брайд, нахмурившись, вошел в комнату, и Софи подумала, что с ним связался Сильван. — Лив собралась возразить, но Брайд покачал головой. — Ты беременна, Лилента. Ты не можешь поехать.

— Брайд прав, — тихо ответил Сильван. — Ты не сможешь пройти через червоточину, пока беременна. Это очень негативно скажется на… плоде. Очень плохо. — Он покачал головой.

— Ну тогда поеду я, — сказала Софи. — Сильван и я вместе всего три с половиной недели, так что…

— И эти три с половиной недели мы каждую свободную минуту занимались любовью, Талана, — напомнил Сильван тихим голосом. — Как ты можешь быть уверена, что не беременна?

— Я могу пройти тест, — тихо ответила Софи, но Сильван лишь покачал головой.

— И он окажется не точным — не на этом сроке. Но если ты готова рискнуть…

Она хотела ответить, что готова пойти на риск, но заглянув в глаза Сильвана, увидела там печаль. Он не говорил этого вслух, но Софи знала, он жаждал того же, что имели Брайд и Лив, знала, как он хотел собственного сына. И у нее случилась задержка. Возможно, это ложная тревога, и Софи надеялась, что так и есть, — она не была уверена, что готова стать мамой в ближайшее время. Но если тревога неложная…

— София, — тихо сказал Брайд. — Кэт рисковала своей жизнью, чтобы спасти тебя. Не думаю, что она обрадуется, если ты, поехав с ней, потеряешь ребенка.

Софи прикусила губу.

— Но отправить её одну, абсолютно беззащитную, на чужую планету…

— Она не будет одна, — тихо промолвил Лок.

— И она не останется без защиты. — Дип сверкнул черным взглядом. — Кэт, возможно, и ненавидит меня, — обратился он к Лив и Софи. — Но клянусь вам, что буду защищать её ценой собственной жизни. Лок и я умрем, прежде чем позволим кому-либо навредить ей.

— Дип говорит за нас обоих, — тихо произнес Лок. — Миледи Кэт никто не причинит вреда, пока она находится под нашей опекой. Мы оба клянемся честью Киндредов.

Софи посмотрела на двух огромных мужчин, один из которых стоял на коленях рядом с Кэт, а второй с беспокойством склонился на ней. И вдруг отчетливо поняла, что может им довериться.

— Лив, — тихо произнесла она, оборачиваясь к своей близняшке. — Они действительно сдержат клятву.

Лив вздохнула.

— Знаю, — прошептала она, вытирая слезы. — Я понимаю. Думаешь, Кэт когда-либо простит нас?

— Не знаю. — Софи сжала её руку. — Но думаю, мы должны её отпустить.

«Ты приняла мудрое решение, — ответил Сильван по их ментальной связи. — Позже Кэт поблагодарит тебя за это».

«Поблагодарит ли? Не знаю, не знаю. — Софи посмотрела на неподвижно лежавшую на полу Кэт и с трудом сглотнула подкативший к горлу комок. — Ох, Сильван, я просто не знаю…»

Примечания

1

Иоганн Пахельбель (нем. Johann Pachelbel, 1 сентября 1653 — 3 марта 1706) — немецкий композитор и органист. Творчество Пахельбеля — одна из вершин южно-немецкой органной музыки периода барокко. Наиболее значителен вклад Пахельбеля в развитие протестантской церковной музыки.

Широкой публике Пахельбель известен как автор Канона ре мажор, по которому сложно представить себе его стиль в целом. Также хорошо известны Чакона фа минор, Чакона ре минор и Токката до минор для органа, а также клавирная сюита (арии с вариациями) «Гексахорд Аполлона» («Hexachordum Apollinis»).

(обратно)

2

Методизм (англ. Methodism; официально Методистская церковь) — протестантская конфессия, распространенная главным образом в США, Великобритании. Возникла в XVIII веке, отделившись от англиканской церкви с требованием последовательного и методичного соблюдения евангельских предписаний. Методисты проповедуют религиозное смирение и кротость. Основателем методизма считается Джон Уэсли. Движение методизма возникло в лоне Англиканской церкви и окончательно отделилось от неё в конце XVIII века. Методистские общины используют в своём богослужении различные литургические формы, начиная от так называемых «высоких форм», унаследованных от Англиканской церкви, и заканчивая характерным для протестантизма простым богослужением, не признающим литургических обрядов.

(обратно)

3

«Чужой» (англ. Alien) — научно— фантастический фильм ужасов, режиссёра Ридли Скотта. Название отсылает к главному антагонисту фильма — Чужому, чрезвычайно агрессивному инопланетному существу, которое выслеживает и убивает экипаж космического корабля. Премьера фильма в США состоялась 25 мая 1979 года.

Фильм получил ряд наград, среди которых премия «Оскар» за лучшие визуальные эффекты, «Сатурн» за «Лучший научно— фантастический фильм», «Лучшую режиссёрскую работу», «Лучшую второстепенную женскую роль», и премию «Хьюго» за лучшую постановку, а также большое число других наград и номинаций.

«Чужой» послужил началом серии фильмов, главную роль в которых играла Сигурни Уивер, и других произведений: книг, компьютерных игр, комиксов и игрушек, а также началом серии «пересечения вымыслов» — «Чужой против Хищника», в рамках которой было выпущено два фильма и большое число комиксов и видеоигр.

(обратно)

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

*** Примечания ***