Аргонавтика [Аполлоний Родосский] (fb2) читать онлайн

АРГОНАВТИКА

ПЕРВАЯ КНИГА

ВТОРАЯ КНИГА

ТРЕТЬЯ КНИГА^*

ЧЕТВЕРТАЯ КНИГА

ПРИЛОЖЕНИЯ

Н. А. Чистякова СКАЗАНИЕ ОБ АРГОНАВТАХ, ЕГО ИСТОРИЯ И ПОЭМА «АРГОНАВТИКА» АПОЛЛОНИЯ РОДОССКОГО

Светлой памяти Григория Филимоновича Церетели, первого переводчика поэмы «Аргонавтика» на русский язык

На рубеже V–IV вв. до н. э. греки четко представляли границы хорошо известного и обжитого ими мира. Великий философ Платон сказал об этом устами своего учителя Сократа: «Я думаю, что земля чрезвычайно велика и что мы населяем только небольшую часть ее, от Фасиса до Геркулесовых столбов, расположившись вокруг моря, как муравьи или лягушки вокруг болота» (Федон, 58). Таким образом, эти границы окаймляли огромное земное пространство двух морей, Черного и Средиземного, начиная от восточного побережья Черного моря до выхода из Средиземного моря в Атлантический океан. Там, согласно мифу, могучий Геракл сумел раздвинуть скалы и отделил Гибралтарским проливом Европу от Африки. Задолго до Платона эпический поэт Гесиод (VIII в.) рассказывает своим современникам о крупнейших реках и в их числе называет Фасис:

В первой половине V в. «отец истории» ГероДот во введении к своему труду рассказывает о первых легендарных столкновениях эллинов (греков) с варварами (другими народами): «Потом эллины все-таки снова нанесли обиду варварам. На военном корабле они прибыли в Эю в Колхиде и к устью реки Фасис. Завершив там все дела, ради которых прибыли, эллины затем похитили царскую дочь Медею» (История, I, 2). Геродот в присущей ему манере только констатирует факты, не называя ни предводителя похода, ни название корабля и, главное, ничего не сообщая о цели похода. Из других многочисленных источников, как более ранних, так и поздних, включая римские, византийские и даже средневековые^[2], сообщение Геродота расширяется и предельно расцвечивается. Предводитель отряда эллинов по имени Ясон отправился в Колхиду на корабле «Арго». Поэтому он и его спутники назывались аргонавтами, т. е. плывущими на «Арго». В Колхиде они должны были добыть золотое руно, с которым царь Колхиды Эет связывал благополучие своей страны и свое собственное. Это руно он повесил в роще под охраной неусыпного дракона. Золотой же баран приплыл в Колхиду из Эллады, спасая двоих детей, Фрикса и Геллу, от козней злой мачехи. В пути, при переходе из Эгейского моря в Черное, Гелла случайно соскользнула со спины барана и утонула в водах пролива, который в память о ней был назван Геллеспонтом (совр. Дарданеллы). Фрикс же достиг Колхиды и был благосклонно принят Эетом, отдавшим ему в жены свою старшую дочь. Баран был принесен в жертву за спасение Фрикса, а его руно, символизирующее нерушимость страны, осталось в Колхиде. За ним и прибыли аргонавты с требованием вернуть руно в Элладу. Эет согласился, но поставил обязательным условием Ясону совершить целый ряд подвигов. Эти подвиги казались невыполнимыми. Но младшая дочь Эета, волшебница Медея, полюбила Ясона и помогла ему выполнить все требования Эета. Она знала, что ее отец не отдаст руно пришельцам и замышляет погубить их. Поэтому вместе с Ясоном она похитила руно, усыпив страшного дракона, и была вынуждена бежать с аргонавтами в Элладу. Обратный путь был для аргонавтов еще тяжелее, чем плавание в Колхиду. После многих приключений и столкновений с преследующими их колхами они сумели достичь родных берегов и вернуть в Элладу золотое руно.

В начале первого тысячелетия до н. э. некоторые греческие племена, незадолго до этого вынужденные покинуть родные земли Балканского полуострова, в значительной степени освоили Средиземноморское побережье Малой Азии и прилегающие к нему острова. К этому времени они были уже достаточно знакомы с географией Севера. В VIII в. мореходы, а затем и переселенцы из города Милета, одного из богатейших греческих городов на южном побережье Малой Азии, центра греческого племени ионян, основали в Причерноморье и Пропонтиде более 900 торговых факторий и поселений, крупнейшие из которых находились в Колхиде. Сведения о том проникли в поэмы Гомера, первый памятник эпической поэзии греков, с которого начинается рождение европейской литературы, хотя становление и формирование этой поэзии происходило на стыке Европы и Азии, в малоазийской Ионии^[3].

В «Одиссее», на пиру у гостеприимных феаков, Одиссей рассказывает о том, что случилось с ним и его дружиной после того, как была взята Троя. Одно из приключений ожидало их на острове Эя у волшебницы Кирки. Кирка, дочь бога солнца Гелиоса, превратила всех спутников Одиссея в свиней, а его продержала у себя целый год [Гомер. Одиссея, X, 137 сл.). Эя в большинстве других источников оказывается вторым названием Колхиды, большой страны на восточном берегу Черного моря, по рассказу Одиссея, лежит на далеком востоке, где встает поутру богиня утренней зари Эос и поднимается на небо Гелиос (Там же, XII, 3). Отпуская Одиссея и предостерегая о возможных опасностях, Кирка говорит, что ему придется пройти тем же путем, который до него сумел преодолеть только корабль Арго, плывущий в страну Эета под предводительством любимца богини Геры Ясона (Там же, XII, 69 сл.). История похода аргонавтов к Черному морю была не только хорошо известна гомеровским героям, но даже в пору собственных тревог и злоключений не переставала интересовать и заботить их (Там же, XII, 70: «Αργώ πασι μέλουσα, παρ Αίήταο πλέουσα»).

Не может быть сомнений в том, что героические сказания и песни об аргонавтах сложились в греческом мире и существовали в античной словесности задолго до Гомера; в его время (VIII в. до н. э.) они широко бытовали среди греческого населения. В начале XX столетия К. Мойли предположил, что предшественницей «Одиссеи» была эпическая поэма «Аргонавтика», в которой воспевались события и приключения аргонавтов и Ясона. Из этой поэмы в «Одиссею» попали многие сюжеты и мотивы, в частности, посещение Кирки и пребывание у нее, рассказы о вероломных Сиренах, полуженщинах-полуптицах, чарующих моряков своим пением и губящих их, о чудовищных Скилле и Харибде, безжалостно пожирающих людей, об огромных скалах, расположенных друг против друга, которые постоянно двигаются навстречу друг к другу и поспешно расходятся, сокрушая все на своем пути (Планкты, Симплигады). И многое другое^[4]. Убедительные доказательства существования такой поэмы как предшественницы «Илиады» и «Одиссеи» отсутствуют. Никто не ссылается на нее, не цитирует, никаких следов не обнаруживают папирусные фрагменты архаической и классической поэзии. Остается предположить, что песни и сказания об аргонавтах заполняли репертуар прагреческих певцов (аэдов), проникали позднее к сказителям поэм (рапсодам), жили во многовековой традиции, но миновали письменную фиксацию из-за своей популярности.

Из той же сокровищницы устного профессионального поэтического творчества возникли и гомеровские поэмы. Их новое качество было обусловлено новым этапом греческой истории. Они, рассказывая о прошлом, были ориентированы на настоящее и будущее. Герои гомеровского эпоса принадлежали к иным поколениям и были сыновьями или даже внуками аргонавтов. Подавляющее большинство аргонавтов происходили из Фессалии и Беотии. Сюжетно связанные с Балканским полуостровом, гомеровские герои совершали свои подвиги вне Балкан, а поэмы создавались в Восточном Средиземноморье, на Малоазийском побережье или на его островах.

Крушение микенской цивилизации было вызвано многими обстоятельствами: какими-то геоморфическими катастрофами, грандиозным переселением с севера различных племен, в числе которых могли быть и представители греческого этноса — дорийцы. Этот процесс происходил на стыке бронзового и железного периодов и завершился к VIII веку формированием трех основных греческих племен. При этом наибольший успех выпал на долю ионийцев, чьи новые социальные поиски в области политической и культурной жизни отражены в гомеровском эпосе.

Предания об аргонавтах сохранили воспоминания о ранних временах проникновения отдельных прагреческих отрядов на берега Черного моря. В сознании потомков эти сведения жили претворенными в мифы и сказки об удивительных подвигах, небывалых народах и чудесных странах. Причем последующее основательное знакомство с этими землями, появление там многочисленных греческих поселений и смешанные браки пришельцев с местными жителями лишь способствовали распространению подобной тематики.

В 60-х гг. I в. до н. э. в столице понтийского государства в богатой греческой семье родился замечательный греческий ученый географ Страбон. По женской линии его род вел свое начало от местных понтийских правителей, и годы его младенчества совпали с утратой независимости Понта, оказавшегося под властью Рима. Поэтому интерес Страбона к странам Причерноморья не был данью его беспристрастной учености, а сведения сохраняли достоверность некой длительной местной традиции^[5]. «Существуют также рассказы, — пишет Страбон, — о богатствах этой страны, состоящих из золота, серебра и железа, заставляющие предполагать истинную причину похода (аргонавтов во главе с Ясоном. — Η. по которой и раньше Фрикс снарядил это плавание. Существуют и памятники обоих походов: Фрикса, на рубеже Колхиды и Иберии, и Ясона…» (География, I, 2, 39; X, 2, 17; XI, 2, 18).

Реальные события, связанные с этими древними походами, полностью растворились в формах художественного сознания, безусловно отразивших достоверную историческую действительность, с трудом распознаваемую теперь. Изложим вкратце эти основные мифы, учитывая, что одной из особенностей раннего мифологического сознания является сохранение географической достоверности.

Итак, в знаменитом городе Орхомене, центре могущественного царства, основанного Минием и его сыном Орхоменом, правил некогда Афамант, сын эпонима одного из основных греческих племен (эолийцев) Эола и внук Эллина, прародителя всего греческого народа. Его жена, богиня облаков Нефела, покинула его, оставив двоих детей, Фрикса и Геллу. Вторая жена Ино, дочь Кадма, основателя и правителя Фив, возненавидела детей и потребовала от Афаманта, чтобы он убил их. Однако Нефела послала в Орхомен золоторунного барана, который тайно увез детей к далекому Черному морю (см. выше, с. 139). Весть о чудесном спасении Фрикса и золотом руне дошла до Эллады. Внуки Эола, имевшего многих сыновей и дочерей, два единоутробных брата, Пелий и Эсон, поссорились друг с другом, и Пелий отнял у Эсона власть над Иолком. Город Иолк, основанный отцом Эсона, Крефеем, лежал в Фессалии у берега восточной гавани Пагасейского залива. Чтобы спасти своего единственного сына Ясона от козней злого Пелия, Эсон отослал его из Иолка. Но когда Ясон вырос, он явился в Иолк. По одной версии мифа, Ясон пришел в Иолк обутым в одну, сандалию, потеряв другую во время переправы через реку. А согласно оракулу, появление однообутого человека грозило Пелию лишением царства. По другой версии, сообщаемой Пиндаром в IV Пифийской оде, Ясон сам потребовал, чтобы Пелий вернул Эсону Иолк. В обоих случаях Пелий соглашается возвратить Иолк при условии, что Ясон вернет золотое руно Эолида Фрикса, двоюродного брата отца Эсона. Ясон был вынужден согласиться и созвать богатырей по всей Элладе для путешествия в Колхиду. Герои отправились на корабле «Арго», в сооружении которого принимала участие богиня Афина. Впрочем, Страбону был известен дальнейший путь Ясона и другая цель предпринятого им похода. Ссылаясь на сообщение Эратосфена Киренского, известного поэта, географа, математика и астронома первой половины III в. до н. э., Страбон пишет: «…древнейшие народы плавали и с целью грабежа или торговли, но не выходили в открытое море, а плавали вдоль берегов, как Ясон, который… оставив корабли, из Колхиды дошел походом до Армении и Мидии» (I, 3, 2). В этом сообщении, восходящем, как говорит О. Лордкипанидзе (Указ. соч., с. 44), к очень древней и достоверной традиции, Колхидой называлось все Юго-Восточное Причерноморье. Таким образом, сказания о двух походах из Эллады в Колхиду могли сложиться в прагреческие времена, скорее всего во второй половине второго тысячелетия, до Троянских сказаний, среди того населения Северной и Центральной Греции, которое называло себя минийцами, т. е. потомками Миния, мифического правителя Орхомена Минийского [Пиндар, Пифийская ода, 14, 69; Геродот, История, IV, 145; Страбон, География, VIII, 3, 19 и т. д.). Существует предположение, что впоследствии, уже во времена Микенской цивилизации, это этническое название было поглощено иным наименованием — ахейцы. Как Орхомен, где родился Фрикс, так и Иолк, родина Эсона и Ясона, были крупнейшими центрами элладской культуры второго тысячелетия, и поход аргонавтов, как некое историческое событие, может примерно датироваться XIV–XIII вв. до н. э. Путешествие Фрикса в этом случае должно было предшествовать ему на некоторый неопределенныйсрок.

Темы, сюжеты и мотивы сказания об аргонавтах вполне соперничали с таковыми в сказаниях о Троянской войне. Они нашли свое отражение во всех видах греческого художественного творчества: в эпосе, в лирике и в драме, начиная с архаической эпохи и до падения античного мира. Они также запечатлены в памятниках изобразительного искусства.

Особый интерес ко всем этим сказаниям проявился в эллинистический период античной истории, когда границы греческого мира невиданно расширились.

* * *

На исходе V в. и в начале IV в. до н. э. обстановка в Греции оказалась крайне тяжелой. В 404 г. Афины, общепризнанный центр культурной жизни, «школа Эллады», как их называли, потерпели поражение в длительной Пелопоннесской войне и были побеждены Спартой и ее союзниками. Спартанский полководец Лисандр приказал срыть стены, соединявшие Афины с их гаванью, Пиреем. Для афинян крушение Длинных стен знаменовало гибель свободы. Через пять лет был осужден на смерть Сократ, основоположник этической философии, выступавшей против традиционного мировоззрения и воспитания. В течение всего IV в. по всей Элладе не прекращались столкновения конкурирующих полисов (городов-государств), а внутри них росли и множились раздоры граждан. Внутренние ресурсы повсюду истощались, а многочисленные проекты выхода из всеобщего кризиса представлялись утопическими, если не авантюрными. Взгляды многих политиков и состоятельных людей, начиная с середины IV в., все чаще обращались на север, где в Македонии Филипп II создавал сильную милитаризованную державу, которая опиралась на хорошо обученную и крепкую армию. Надежды греков на помощь Македонии в преодолении общегреческого кризиса оказались иллюзорными. Летом 338 г. армия Филиппа наголову разбила объединенные силы противостоящих ей греков. Все гражданские свободы и вся социальная система греческого мира были ниспровергнуты. В действительности объявленный Филиппом «всеобщий мир и согласие» означал полное подчинение Македонии.

После неожиданной смерти Филиппа его сын и преемник Александр за тринадцать лет своего правления (336–323 гг.) во главе македоно-греческой армии прошел по землям трех материков, стремясь завоевать весь мир и устранить все географические и этнические различия в целях создания единого государства для единого человечества. К середине 20-х годов, когда его держава простиралась от Адриатики до Индийского океана и от Центральной Африки до Кавказского хребта и берегов Дуная, Александр хотел выйти со своей армией к западным землям и через Италию и Галлию пройти к Атлантическому океану. Его неожиданная смерть привела к длительной борьбе среди его полководцев, которая была столь долгой и кровопролитной, что наследниками войны диадохов, преемников Александра, стали также их сыновья, эпигоны. Война велась на землях трех материков — Европы, Азии и Африки.

В итоге в начале III в. до н. э. на этой территории возникли новые милитаризованно-бюрократические монархии, и античный мир вступил в эпоху эллинизма. Этим условным термином во второй половине прошлого века историки обозначили особый период в античной истории, который характеризовался причудливым сочетанием двух различных цивилизаций — западной (эллинской) и восточной (азиатской). Сложный синкретизм двух культур подразумевал эллинизацию Востока и ориентализацию Запада, хотя в отдельных областях преобладание одной культуры над другой было бесспорным.

Эпоха эллинизма включала в себя три столетия от воцарения или смерти Александра (336 или 323 гг.) до падения последнего эллинистического государства, Египта, завоеванного Римом в 31 г. до н. э.

Огромное царство Александра распалось на несколько самостоятельных государств, из которых наиболее могущественным оказался Египет, где с 305 г. утвердилась династия Птолемеев. А из новых центров первое место заняла столица Египта Александрия, ставшая поистине мировым торговым и культурным центром всего Средиземноморья, первой столицей мира. Правители всех эллинистических государств всячески способствовали развитию науки, техники и искусства. Они были заинтересованы в притоке новых поселенцев, как этого требовали новые условия новой эпохи. С другой стороны, соперничая и воюя друг с другом, они оспаривали право считаться подлинными наследниками

Александра, связывая себя и свое время со всем прошлым Эллады. На фоне коренного преобразования жизни, изменения условий бытия греки из полноправных граждан своих полисов, где каждый из них ощущал себя свободным и востребованным в своем коллективе, превращались в подданных новых монархов. Кардинальным образом менялся статус прав и обязанностей населения. Как бы в ответ Аристотелю, назвавшему человека общественным существом, человек эллинистического мира интересовался прежде всего самим собой, своими чувствами, своим личным миром. Жизнь на протяжении долгого времени постепенно разрушала веру в божественное провидение, в справедливость всего происходящего. Следствием этого стал интерес к различным суевериям, увлечение новыми культами, активный синкретизм греческого пантеона с новыми для греков восточными богами, их культами и таинствами. Роль религии как утешительницы и хранительницы человеческого благополучия разделила также эллинистическая философия с ее проповедями квиетизма как личного душевного покоя и поисками новых жизненных ценностей.

В литературу и искусство эллинизма вошли новые темы, новые мотивы и образы, отвечавшие запросам и вкусам современников. Иногда они вводились в литературу незаметно — новации преподносились как продолжение давних традиций. Иногда же наоборот, признавая и прославляя это прошлое, люди не скрывали того, что оно для них все-таки прошлое, и искали новых творческих путей и направлений. В художественный мир эллинистического общества входили личная и семейная жизнь человека, быт с его деталями, дети, женщины. Декоративные и орнаментальные пейзажи преобразовывались и становились фоном раскрытия человеческих чувств. Рост личного самосознания заставил изменить представления о художественном творчестве как о некоем боговдохновении. Прерогатива поэта, художника постепенно воспринималась его собственным достоянием. Былые представления о поэзии и ее месте в жизни общества утрачивали свой первоначальный смысл и расценивались как привычные метафоры, пополняя количество фигур речи. Художественное творчество предназначалось для заполнения активного досуга людей, ощущающих свою принадлежность к единой цивилизации, пополняло их знания и давало возможность почувствовать собственную элитарность. Новая литература беллетризировалась и была обращена ко всем, кто интересовался ею. Поэт и художник был свободен не только в выборе объектов изображения, но и в выборе своей аудитории. От него самого зависело, обращается ли он к толпе на площади, к собранию единомышленников или же к монарху и его придворным.

Эллинистические монархи, прежде всего правители наиболее стабильного эллинистического Египта, стремились обеспечить себе наряду со всем прочим прежде всего культурный приоритет. В начале III в. до н. э. в Александрии был создан первый Музей (храм Муз) как центр интеллектуальной жизни, научный центр всех ученых занятий. В помощь Музею для общих нужд возникла колоссальная государственная библиотека, в которой к середине века насчитывалось более 500 тысяч свитков, исключая дублеты. Для обслуживания библиотеки имелся огромный штат, а ее глава занимал почетный пост воспитателя наследника престола. Контингент Музея составляли люди, прославившиеся в разных отраслях науки, литературы и искусства, которые приглашались отовсюду и работали на полном государственном обеспечении. В стенах Александрийского музея и библиотеки родилась новая наука — филология, предназначенная для отбирания, изучения и тиражирования всей словесной продукции, составления комментариев, словарей, каталогов и переводов.

Новая эпоха сохранила те виды и жанры словесного художественного творчества, которые были унаследованы ею из прошлого. Эпос, лирика и драма стали объектами научной классификации, выработанной в стенах Александрийского музея и библиотеки. К ним обращались поэты, жившие по всем территориям новых эллинистических монархий.

III в. до н. э., особенно его первая половина, характеризуемая расцветом художественного творчества, был временем торжества поэзии, оттеснившей на второй план лидерствующую в IV в. прозу. К сожалению, сохранность литературной продукции эллинизма крайне неудовлетворительна, несмотря на то, что в течение XX в. стали известны многие новые имена и были обнаружены доселе не известные фрагменты произведений уже известных авторов. В настоящее время эллинистическая литература приковывает к себе внимание исследователей, так как в свете новых находок ее следует представлять главной посредницей, как бы буфером, между ранней греческой литературой, включая классическую, и римской, которая была литературой иной страны, иного народа. Прежние представления об эпигонской природе эллинистической поэзии оказались совершенно несостоятельными. Миф о ее второсортности и вторичности оказался полностью развенчанным.

Действительно, эпос, драма, лирика со всеми их разновидностями и жанрами уводили в прошлое. Однако некогда устойчивые границы их подвергались постоянным изменениям, трансформировались, взаимозаменялись из-за утраты прежних функций и прежней социальной предназначенности. Былые герои сохраняли свои имена, но содержание их образов также менялось, обновляясь или подвергаясь типизации. Перемены распространились и на мифологию.

Во времена архаики и даже классики миф представлялся исторической правдой, а его персонажи выступали в роли реальных предков или благодетелей. Когда в V в. до н. э. Пиндар говорил об общности природы богов и людей (Немейская ода, VI, 1 сл.), он подразумевал общность их природы и акцентировал лишь различие возможностей. Утверждение эллинистических монархов о своей родственной близости с Зевсом или Гераклом должно было вселить в их подданных веру в божественную природу их власти. Достоверность мифа вытеснялась возможностью правдоподобия его сюжета и, по сути дела, переходила в сказку. Миф всегда имел конкретную локальность, был связан с определенными культами и обрядами. Эти черты сохранялись, акцентировались и способствовали развитию воображения у слушателей и читателей. Появление же досуга у широких слоев грамотного населения вынуждало поэтов варьировать давно известные сюжеты и темы, разыскивать малоизвестные эпизоды, дополнять их неожиданными подробностями.

* * *

В эллинистическую эпоху эпос как бы переживал свое второе рождение. История подвигов и приключений мифических героев была столь же интересна, как исторические и дидактические поэмы. Поэтам предстояло раскрывать свои познания в области избранного ими жанра, конкретного сюжета или какой-либо темы. Демонстрируя свое знание, мастерство и умение, автор всегда стремился к оригинальности, к свободному варьированию художественными средствами. Изменился облик поэта: боговдохновенный наставник, руководимый и направляемый Музами и богами, уступил свое место ученому мастеру поэтического слова.

* * *

Таким предстает перед нами Аполлоний Родосский, автор «Аргонавтики», единственного памятника героико-мифологического и приключенческого эллинистического эпоса, полностью дошедшего до нас.

О популярности «Аргонавтики» достаточно свидетельствуют многочисленные рукописи позднего Средневековья, За семь столетий, с X до XVI в., их сохранилось более пятидесяти. Самая ранняя и лучшая среди них помимо «Аргонавти ки» содержит все дошедшие до нас трагедии Эсхила и Софокла. К более раннему времени относятся фрагменты папирусов и пергамена, а латинские переводы и подражания подтверждают стойкую приверженность греков и римлян этому произведению.

Рукописи «Аргонавтики» в традиционной античной манере сопровождались всевозможными пояснениями и толкованиями. На их основе возникли в рукописях многочисленные схолии, которые и доныне остаются наиболее полными из всех дошедших до нас античных и средневековых схолий^[6].

Сведения об авторе поэмы не только скудны, но и противоречивы. Они содержатся в двух античных жизнеописаниях, составленных спустя много времени после смерти Аполлония, а еще позднее включенных в сохранившиеся рукописи. Их дополняет очень краткая заметка в византийском словаре «Суда» (X в.). Имя «Аполлоний» было одним из самых распространенных личных имен. Известно, что, будучи уроженцем Египта, он был единственным египетским греком среди современных ему знаменитых поэтов. Местом его рождения указана фила Птолемеида, а в ее состав могли входить кроме Александрии два известных города, основанных греческими поселенцами. Самым древним из этих городов был Каноб, расположенный в дельте Нила, почти у самого морского побережья. Согласно преданию, Каноб основали спартанский царь Менелай и его спутники, когда возвращались обратно после взятия Трои. Буря выбросила их корабль на берег Нила, где неожиданно погиб кормчий Менелая Каноб. Насыпав холм на его могиле, соратники заложили город, дав ему имя погибшего. По словам Геродота (История, II, 15 и 97), Каноб был крупнейшим торговым центром Нижнего Египта. Позднее, вероятно в VII в., несколько поодаль милетяне основали город Навкратис, который стал постоянным соперником Каноба. Слава и значение обоих греческих городов померкли после того, как в конце IV в. Александр на месте нищей рыбачьей деревушки заложил город своего имени, будущую столицу эллинистического мира, куда стекались жители отовсюду. Среди несохранившихся произведений Аполлония, судя по перечню заглавий, были поэмы, посвященные Канобу, Навкратису и Александрии, в которых излагалась история этих городов. А то, что Аполлоний был по своему происхождению египетским греком, подтверждает еще одно косвенное свидетельство. У современника Аполлония, которого традиция называла его соперником и противником, Каллимаха из Кирены, была не известная нам поэма «Ибис», памфлет, якобы направленный против Аполлония. Ибис же считался в Египте священной птицей, и над поклонением ей издевались неегиптяне, называя ибиса любителем отбросов. Итак, вероятнее всего, Аполлоний, как и его родители, происходил из Каноба или Навкратиса^[7]. Появление же его в Александрии, по свидетельству тех источников, которые называют его «Александрийским», можно объяснить желанием жить в столице с ее новыми культурно-просветительными учреждениями. Здесь он проявил себя ученым грамматиком (филологом), написав трактаты о Гомере, Архилохе, о поэте IV в. Антимахе Колос]эонском, одном из первых гомероведов. Кроме этого, он писал поэмы об истории возникновения различных городов и помимо трех вышеназванных, египетских, о городах, которые в первой половине III в. привлекали к себе внимание Птолемеев.

В 1914 г. в английском периодическом издании, где публиковались новые папирусные находки из Египта, появился отрывок текста с именами главных хранителей Александрийской библиотеки со времени ее основания. В числе первых стояло имя Аполлония и сменившего его на этом посту Эратосфена Киренского. Многие исследователи были удивлены отсутствием в списке Каллимаха, которого принято было считать лидером эллинистических поэтов и грамматиков.

Нам неизвестны как даты жизни Аполлония, так и время наиболее интенсивной его деятельности. Остается лишь предполагать, что в Александрии он выделился среди своих современников и привлек к себе внимание Птолемея II Филадельфа, который с 285 г. был соправителем своего отца Птолемея I, а через два года до 246 г. уже один занимал египетский престол. Внутренняя политика первых Птолемеев была направлена на всемерную поддержку тех греков и македонян, которые избирали своим местожительством Египет и Александрию. Аполлоний же был коренным египетским греком. Благодаря своим познаниям он всей своей деятельностью счастливо выделялся среди тех, кого созывали и приглашали к своему двору Птолемеи со всего грекоязычного мира. Поэтому вполне правдоподобно, что Птолемей II поручил ему возглавить библиотеку и доверил воспитание своего наследника, будущего Птолемея III Евергета (246–221), так как было принято совмещать оба эти поста.

Составитель жизнеописания, живший много позднее, отметил, что отъезд Аполлония на Родос был вызван ссорой с Каллимахом, учеником которого он был. А затем, продолжает биограф, они помирились, Аполлоний вернулся и был даже похоронен вместе с Каллимахом. Такой финал представляется не чем иным, как стремлением позднего компилятора жизнеописания завершить свой рассказ обязательным счастливым концом. Многое нам остается неизвестным, и вряд ли можно будет внести какую-либо ясность. О личных разногласиях между Каллимахом и Аполлонием мы ничего не знаем. Нет свидетельств того, что Каллимах был учителем Аполлония. Ведь даты жизни обоих не установлены, вся хронология лишь умозрительна. Литературные разногласия среди тех эллинистических поэтов, которые, будучи современниками, жили в Александрии, бесспорны. Творчество Каллимаха при всей фрагментарности того, что сохранило время, достаточно подтверждает это. Но все обстоит значительно сложнее, чем принято считать.

В отличие от Аполлония Каллимах, грек по рождению, не был уроженцем Египта. Он родился примерно на рубеже IV–III вв. в Кирене, независимой североафриканской стране, имевшей с Египтом общую западную границу. Первыми греческими поселенцами, основавшими город Кирену, были жители острова Феры, самого южного среди Кикладского архипелага. Первым правителем страны предание (Геродот, История, IV, 145–169) называло Батта, предком которого был аргонавт Евфим, а далеким потомком — Каллимах. Кирена славилась во всем греческом мире и некогда даже соперничала с Афинами в роли культурного центра греческого мира. Но во времена юности Каллимаха род Баттиадов, правителей, воинов и поэтов, уже не принимал участия в управлении страной и только сохранял привилегии высшего сословия. Впервые Каллимах становится известным в роли скромного школьного учителя в одном из предместий Александрии. Тут, вероятно, о нем узнали при дворе Птолемеев, и по поручению Птолемея II Каллимах занялся в Александрийской библиотеке ответственным делом — каталогизацией ее фондов и стал составителем первого грандиозного каталога, проявив себя не только разносторонним ученым, но выдающимся поэтом, автором эпических и элегических стихотворений, драм, ямбических стихов и т. д. и т. п.

Однако приближение Каллимаха к царствующей династии объяснялось не его выдающимися способностями. Дело было в том, что правителем Кирены в то время был сводный брат Птолемея II Магас, объявивший независимость Кирены в расчете на поддержку Сирийской державы Селевкидов. Притязания Магаса распространялись даже на Египет и были особенно активными после смерти Птолемея I в 283 г., когда Магас оспаривал у Птолемея II его право на престол их общего отца. Поэтому вполне понятно, что Птолемей II мог обратиться к обиженному Магасом потомку Баттиадов и использовать его участие в культурной политике Египта, все же не доверяя ему полностью. Такова была внешняя обстановка той «литературной борьбы», которую вел Каллимах и его приверженцы.

В гимне к Аполлону Делосскому поэт, используя выбранную им маску шутника-рассказчика, прославлял Птолемея II и место его рождения, остров Кос.

В эпилоге гимна Каллимах называет бога своим защитником в победе над противниками:

Этот гимн Каллимах, вероятно, написал одновременно с завершением своего основного поэтического труда, знаменитого сборника «Причины». Это было собрание всевозможных мифов, легенд и преданий о возникновении различных обычаев, обрядов, праздников, наименований, событий, т. е. с обязательной этиологической направленностью. «Причины» состояли из четырех книг и содержали около семи тысяч стихов. Рассказы излагались от первого лица, от рассказчика, беседующего с Музами, к которым он пришел расспросить их о том, что его интересует. Сочинение это известно лишь в фрагментах различного объема и сохранности. Существует мнение, что над «Причинами» Каллимах работал всю жизнь, сначала создавая отдельные законченные элегии с этиологической тематикой, а впоследствии включал их в сборник. В кратком эпилоге наряду со здравицей в честь Зевса, который должен сохранить «обитель наших царей», есть мольба к какой-то богине в надежде на благосостояние. Есть предположение, что под этой неназванной богиней подразумевается возлюбленная Аполлона нимфа Кирена, эпоним родины Каллимаха, города и всей страны.

Последний киренский Баттиад на закате своей жизни праздновал важное для себя и своей родины событие. Кирено-египетские разногласия, вплоть до военных столкновений в течение нескольких десятилетий, со смертью Магаса и после интриг его вдовы Апамы, дочери царя Сирии Антиоха I, завершились браком Береники, дочери Магаса и Апамы, и Птолемея III Евергета. Об этом браке давно мечтал Птолемей II. В 246 г. он состоялся. Молодая царица не только примирила и объединила два враждующих государства, она стала героиней многих стихов Каллимаха. Этот брак был торжеством Каллимаха и победой его над всеми своими литературными противниками. Свидетельством является помимо эпилога гимна к Аполлону второй, позднейший, пролог к «Причинам». Этот второй пролог, адресованный соперникам, занял в окончательной редакции место первого, первичного и традиционного, — о встрече с Музами. В позднем прологе Каллимах именует своих недругов «тельхинами». Так в древности назывались некие демоны, мудрецы и проказники, которые до появления людей жили на островах Средиземного моря — на Родосе, Кипре, Крите и кое-где на материке. Аполлон Ликийский в образе волка истребил это злое племя, чьи знания могли повредить людям. Пролог сохранился крайне фрагментарно, но основная суть разногласий очевидна:

Так начинается пролог. «Тельхины» упрекают Каллимаха в том, что он отказывается от «единой продолжительной песни», не хочет в многотысячных стихах воспевать царей и героев, а подобно несмышленому дитяти сплетает свитки стишков, хотя за его плечами немало декад прожитых лет. Поэт возражает им и ссылается на своего покровителя Аполлона, который призывает его построже относиться к своей музе и не искать давно проторенных дорог:

Этот же мотив неоднократно присутствует в некоторых эпиграммах Каллимаха. Эпиграммы Каллимах сочинял всю свою долгую жизнь. И в них те же рассуждения о новых непроторенных дорогах, об отвращении к мутной воде из грязного всеобщего ручья, о предпочтении изящного и отделанного стиля поэзии тучному и шероховатому. Впоследствии часто цитировался якобы каллимаховский афоризм — «большая книга является большим злом». Традиция адресует все подобные обвинения Аполлонию. Но, во-первых, по количеству стихов «Аргонавтика» примерно одинакова с «Причинами». «Едиными продолжительными» произведениями были также другие эпические поэмы современников Каллимаха. Затем, во второй книге «Причин», содержится довольно пространная история о походе аргонавтов, сюжетно примыкающая к четвертой книге «Аргонавтики» и соотнесенная с преданиями о Фере и основании Кирены. Во-вторых, главное в том, что сохранился отрывок античной схолии, где перечислены «тельхины», т. е. литературные противники Каллимаха. Среди них нет имени Аполлония.

Таким образом, история отношений Аполлония и Каллимаха на фоне художественных разногласий в литературных кругах Александрии продолжает оставаться до конца не выясненной. Вполне возможно, что разногласия имели место; жанровая природа «Аргонавтики» была не похожа на жанровую природу «Причин», хотя и у Аполлония этиологическая направленность была достаточно представлена на фоне общего сюжета. Но, с другой стороны, в дошедшем до нас собрании античных эпиграмм («Палатинская антология») сохранилась дерзкая и язвительная эпиграмма какого-то Аполлония Грамматика, в которой дважды поименован Каллимах:

Прозвище «Грамматик» обычно носил Аполлоний Дискол, живший столетием спустя после Аполлония Родосского, но для его времени такая насмешка не была злободневной. И хотя имя «Аполлоний» было очень распространено, автором эпиграммы вполне мог быть Аполлоний Родосский, а ее текст — выпадом против Каллимаха именно тогда, когда авторитет его при дворе с появлением

Береники, Киренской принцессы, явно возрос. Смысл насмешки как поругания бесспорен. Автор разгневан публикацией «Причин» и ругает Каллимаха за детскую забаву, за обращение к теме аргонавтов, т. е. «деревянному кораблю», используя игру слов, так как по-гречески слово «корабль» и «нога» были довольно близки по звучанию, а «деревянная нога» означало нечто близкое к русскому «остолоп». Во второй строке игра слов продолжается: заглавное слово сборника Каллимаха «Причины» и слово «виновный, виновник, давший повод» — в греческом языке однокоренные.

Другими словами, отрицать факты разногласия и полемики нет достаточных оснований. Но вряд ли они объясняли отъезд Аполлония из Александрии. Со смертью Птолемея II, с появлением Береники и воцарением Птолемея III авторитет Аполлония как фаворита умершего царя и приверженца его политического курса сразу же падает. Управление библиотекой передается Эратосфену Киренскому. Влияние Каллимаха Киренского, ставшего после написания эпиникия в честь победы киренской колесницы на общегреческих состязаниях и эпилога четвертой книги «Причин» — элегии «Прядь волос Береники» — настоящим придворным поэтом, возросло непомерно. Опала сразу же постигла могущественного первого министра Птолемея II диойкета Аполлония Аргеофонтида, сосланного в пустыню.

Завершалась блистательная эпоха правления Птолемея II, империя которого прошла сквозь все трудные испытания и положила начало эпохи расцвета новой науки и культуры. Аполлоний вынужден был покинуть Александрию во избежание серьезных последствий.

Неясным продолжает оставаться также свидетельство биографов о двух изданиях или же двух публикациях «Аргонавтики». Среди различных гипотез, нередко связанных с той же причиной отъезда, одна представляется более достоверной.

Каллимах, как известно, составлял свои «Причины» в два приема: сначала отделывал каждую элегию, а затем находил ей место в сборнике. В конце жизни он вновь вернулся к уже законченному сборнику и переработал первые две книги. Второй публикации «Аргонавтики» не могло быть на Родосе, так как поэма неотделима от внешней политики Птолемея II и тех поэтических задач, которые были актуальны в Египте в 270 — 260-х годах. А политика Родоса, находившегося всегда в оппозиции к птолемеевскому Егапту, нигде не нашла отражения. Сначала Аполлоний мог публично излагать отдельные эпизоды своей поэмы, не встретившие одобрения. А впоследствии представить уже поэму целиком. Но все эти домыслы вряд ли разрешимы.

В Александрийской библиотеке, в устной традиции Аполлоний изучал и знакомился с историей путешествия аргонавтов. Он знал свидетельства Гомера и Гесиода, читал Мимнерма и десятки других поэтов, постоянно упоминаемых в схолиях. Сюжеты «Аргонавтики» неоднократно воспроизводились в драмах. Непосредственными предшественниками Аполлония были Антимах Колофонский и Филит Косский. Кипрский поэт Клеон в своей «Аргонавтике», состоящей из нескольких книг, одной из центральных фигур повествования сделал Афродиту, покровительницу Кипра.

Весь колоссальный материал, подобранный Аполлонием, вполне отвечал вкусам его современников. Он умел объединить все то, что дразнило и разжигало любопытство, волновало воображение, представлялось удивительным и даже невероятным. В идейно-социальной направленности поэмы, нарочито скрытой за всевозможными парадоксами, для посвященных сливались идеи панэллинства, космополитизма и неоспоримых универсальных египетских привилегий.

События, излагаемые в «Аргонавтике», хронологически должны были опережать события «Илиады» и «Одиссеи». Тут уже было ощутимо как соперничество, так и вызов Гомеру. Аполлоний для одних выступал в маске почитателя Гомера, другие же с большим основанием видели в нем эпического певца нового времени. Подобная двойственность была типична для эллинистической поэзии. Но, если новации Каллимаха и Феокрита лежали на поверхности, Аполлоний так сумел задрапировать их, что обманул как своих современников, так и позднейших исследователей вплоть до Нового времени. В числе недошедших сочинений Аполлония был трактат «Против Зенодота», александрийского ученого первой половины III в. до н. э., подготовившего первое критическое издание Гомера, предшественника Аполлония на посту главы библиотеки. И вновь мы не знаем, каковы были возражения Аполлония своему старшему собрату. Возможно, Аполлоний с молодым максимализмом выступал против обычной фетишизации гомеровской поэзии. Во всяком случае, в своей поэме он демонстрировал творческий подход и к гомеровскому стиху, и к гомеровской лексике и стилю, перефразируя целые гомеровские пассажи, прибегая к скрытым намекам и нередко даже воспроизводя близкие к Гомеру эпизоды. Даже объем «Аргонавтики» был в шесть раз меньше, чем каждая из двух поэм Гомера, которые усилиями александрийских филологов были разделены на 24 книги.

«Аргонавтика» состояла всего из четырех книг, каждая из которых не превышала 1800 гекзаметров. Аполлоний предпочел рассказать многое в малом, как того требовал Каллимах.

* * *

Зачином поэмы был традиционный пролог (проэмий), состоящий из четырех стихов, обращенных к богу Аполлону. В «Причинах» Каллимах разговаривал с Музами, Аполлоний — с их предводителем Аполлоном. Бог был эпонимом поэта, который сразу же заявлял, что рассказчиком будет он сам, а помогут ему… «воспоминания», т. е. живая традиция как гарант достоверности. Бог также оказывается постоянным покровителем всех аргонавтов, выручая и спасая их в самых критических ситуациях, а они, ощущая его помощь, непрестанно благодарят его, посвящая ему молитвы и алтари.

Более двухсот стихов отводится подробному каталогу аргонавтов. У Гомера в «Илиаде» был столь же подробный каталог кораблей ахейцев. Здесь один только корабль, будучи первым среди всех последующих и созданный с помощью богини Афины, руководительницы работы, дает возможность поэту очень подробно назвать всех участников похода. Греческие суда предполагали наличие пятидесяти гребцов на двадцати пяти скамьях. У Аполлония участников похода больше, так как помимо гребцов в отряде должны быть предводитель, кормчий, певец и прорицатель. Трое из них, а вслед за ними и большинство участников, названы жителями Фессалии и Беотии, т. е. тех древних минийских областей, где первоначально возникло сказание об аргонавтах. Из Фракии оказались родом лишь Орфей и сыновья Борея, что также является данью очень древнему представлению о месте распространения на Балканах песенного искусства и обители северного ветра. Вторую группу, значительно меньшую по численности, составляют жители Пелопоннеса, вошедшие в ряды аргонавтов с микенской версией того же сказания. Примечательно, что в их числе назван еще один прорицатель — Идмон, сын Аполлона. Несколько позже, возможно в VII в., число аргонавтов пополнилось уроженцем острова Самоса — сыном Посидона Анкеем, у которого был тезка из Аркадии, причем один из них после смерти кормчего Тифиса (Тифея) займет его место. Сводный же брат самосского Анкея Эргин назван уроженцем Милета, — того малоазийского греческого города, который в постмикенскую, т. е. гомеровскую, эпоху первым начал выводить поселения в Колхиду. С острова Саламина прибыл Теламон, внук Зевса, уроженец острова Эгины. Как отец гомеровского героя Аякса он напоминал читателям «Аргонавтики» об «Илиаде». Аргонавт Фалер — эпоним знаменитой гавани Афин, более древней, чем Пирей, и к тому же родины Деметрия Фалерского, изгнанника Афин, инициатора создания в Александрии Музея. Не было ли включение Фалер а в число аргонавтов данью памяти о нем, столь замаскированной поэтом? Такое предположение вполне вероятно, так как Аполлоний исключил из состава аргонавтов главного афинского героя Тесея, участие которого в походе неоднократно упоминается в схолиях к поэме. Птолемеевский Египет пренебрежительно относился к Афинам. Сам Птолемей II и его двор обвиняли Афины в вероломстве, проявленном в 261 г., когда Афины были союзниками Египта в войне с Сирией (Хремонидова война).

Как уже было отмечено, демифологизаторская тенденция эллинизма характеризовалась контаминацией мифа и сказки. У Аполлония элементы сказки оттесняют миф и в теме чудесного путешествия, и в образе главного героя. Законный молодой наследник изгнан злодеем узурпатором, близким родственником, и его цель — вернуть свой престол. Ему предложена трудновыполнимая задача в надежде на его гибель. Осуществление вероломного плана становится возможным благодаря помощи, которую герой получает от носительниц божественных и волшебных сил (Гера, Афина, Медея).

Сказка становится некой канвой, на которую ложится основная ткань повествования.

Завершив все необходимые приготовления, аргонавты рано утром направляются в Пагасийскую гавань. Их сопровождает толпа, в которой мужчины молят Зевса о благополучном исходе похода, а женщины, поднимая руки к небу и умоляя богов, высказывают сожаление матери Ясона Алкимеде. Мать в слезах обнимает сына, и тут же в окружении слуг и служанок горько плачет Эсон, будучи не в силах подняться с ложа. Ясон утешает мать, напомнив ей о том, что Аполлон уже дал обещание оказывать помощь в походе. И как бы в подтверждение этих слов, идущий поспешно Ясон сравнивается с Аполлоном, представляясь провожающим самим благостным богом. Лишь только аргонавты расселись по своим местам, Ясон предлагает избрать вождя. Все взоры устремлены на самого могучего и доблестного среди них — Геракла. Он отказывается от предложенной чести и предлагает выбрать того, кто собрал всех, т. е. Ясона.

Так подготовляет поэт своих читателей к тому, что Гераклу, одному из любимых героев эллинизма, предстоит особая роль в походе аргонавтов. Очень подробно описывается спуск корабля на воду и распределение весел жеребьевкой. Затем, после сооружения алтаря Зевсу и свершения необходимых жертв, Ясон обращается с молитвой к Аполлону. Он напоминает богу о своем недавнем посещении святилища в Дельфах, хочет еще раз заручиться его помощью и обещает множество даров. Ни поэта, ни его современников ничуть не смущает столь явный анахронизм. Ведь Дельфы как главное место культа Аполлона и его оракула, центр паломничества со всех концов греческого мира, стал таковым не раньше VII–VI вв. до н. э.

Здесь же, в первой книге, обнаруживаются характеры ряда героев, в частности, горячность и несдержанность юного Ида. Едва не вспыхнувшую ссору предотвращает Орфей. Под звуки своей кифары он исполняет торжественный космогонический гимн, в содержании которого Аполлоний вновь анахронистически излагает доктрину знаменитого философа Эмпедокла из Акригента в Сицилии (V в. до н. э.). Совершив возлияние Зевсу, все легли отдыхать. На рассвете под звуки новой песни Орфея Арго взял курс на север. Днище корабля прогибалось под ногами мощного Геракла. Волны плескались вокруг корабля. С неба на него взирали все боги. На горах собрались нимфы. А у самого берега мудрый кентавр Хирон, стоя в воде, приветствовал путников. Рядом с ним жена поднимала на руках младенца Ахилла, чтобы тот смог увидеть среди аргонавтов своего отца Пелея. Эта столь мастерски разработанная жанровая сцена, словно описывающая некий рельеф или картину, представляется образцом экфрасы, т. е. описания именно такого памятника искусства. Впоследствии они стали очень популярны в стихах и прозе эллинистического и римского периодов.

Подробно рассказывая о пути корабля на северо-восток, поэт приводит своих героев к первому большому острову, лежащему перед ними, Лемносу. Там их ожидало первое значительное приключение. Согласно мифу, на этом острове, где находилась кузница бога Гефеста, а во время Троянской войны страдал брошенный ахейцами Филоктет, незадолго до прибытия Арго было совершено страшное преступление. Лемносские женщины, оскорбленные своими мужьями, которые предпочли им фракийских пленниц, перебили всех мужчин, вплоть до детей мужского пола: «Весь род мужской истребили, чтоб в будущем кары избегнуть». Теперь они разрешили аргонавтам причалить к острову для пополнения запасов воды и продовольствия. Из всех лемниянок только одна нынешняя царица острова, Гипсипила, сумела сохранить жизнь своему отцу. А теперь, на созванном ею совете, старая нянька советует всем принять у себя аргонавтов и оставить их, чтобы в будущем «не обезлюдел остров», а им не встретить «убогую одинокую старость». Герои прибывают на остров и сочетаются с лемниянками. Только один Геракл остается при корабле, чтобы затем усовестить товарищей и заставить их покинуть Лемнос. Сцена встречи и прощания Ясона с Гипсипилой спустя много времени вдохновила Вергилия и в переработанном виде была использована им в «Энеиде» для рассказа о пребывании Энея у Дидоны.

В этом же эпизоде у Аполлония описание плаща Ясона занимает немало стихов и также напоминает экфрасу. Отправляясь на первое свидание с Гипсипилой, Ясон надевает замечательный плащ, который ему подарила сама Афина, когда впервые пришла помочь строить Арго. Подробное описание плаща и перечень вытканных на нем сцен перекликаются с гомеровским описанием щита, который для Ахилла кует в своей лемносской кузнице Гефест. На щите Ахилла были изображены картины мироздания и мирной человеческой жизни. На плаще Ясона — эпизоды мифической истории давно прошедших событий, завершением которых была сцена беседы Фрикса с златорунным бараном.

Отплыв от Лемноса, аргонавты, держась Фригийского побережья, проходят в Пропонтиду (Мраморное море). В описании их пути Аполлоний впервые вводит в обиход местные легенды и предания, используя, вероятно, имевшиеся у него хроники Кия, Кизика, затем Гераклеи Понтийской и других грецизированных городов, где во времена Аполлония сталкивались постоянно интересы Египта и Сирии. Таким образом и тут поэт удовлетворяет интересы своей аудитории к тому, что носило общее название «Причины», т. е. к объяснениям происхождения различных названий, обрядов, обычаев, местных необычных культов, странностей поведения людей и т. д. Невозможно из-за плохой сохранности «Причин» Каллимаха судить о тех социальных или политических функциях, которые несли в себе те или иные эпизоды. Аполлоний всегда откликается на запросы современной ему действительности, делая это почти незаметно, как бы изнутри всего повествования.

Первая книга, где образ Ясона все время затенялся образом Геракла, старшего по возрасту, более опытного и сильного, добровольно отклонившего честь возглавить поход, завершает пребывание Геракла в отряде аргонавтов. Непомерная сила Геракла, его нетерпение и желание трудиться сверх меры приводят к тому, что он ломает весло. Во время остановки у реки Киоса в Мисии Геракл отправляется в лес в поисках дерева, пригодного для нового весла. А тем временем его любимец юный Гил идет за водой, чтобы успеть приготовить ужин. Возле ручья местные нимфы водят хороводы, и нимфа ручья, очарованная красотой Гила, увлекает его под воду.

Наряду с Аполлонием историю пропавшего Гила использовали также его современники Каллимах и Феокрит. Каллимаховский рассказ объясняет обычай местных жителей в определенный день года бродить по лесам и выкликать громко Гила. Феокрита заинтересовало несоответствие образа Геракла и его исступленной привязанности к Гилу, ради которого он презрел подвиги, славу и свой долг перед аргонавтами. Для Феокрита силач Геракл оказался побежденным любовью. Аполлонию же исчезновение Гила позволило вывести Геракла из среды аргонавтов. Сохраняя свою роль рассказчика, он со всеми подробностями описывает, как выбирал Геракл подходящую для весла сосну, как рубил ее, спеша возвратиться. Далее следует такой же эпически спокойный рассказ, как Гил маленьким мальчиком попал к Гераклу, убившему его строптивого отца. И тут поэт нарочито прерывает свой неторопливый рассказ:

Тональность меняется. Действие переносится на вершину холма, где в блеске полной луны резвятся нимфы, воспевая Артемиду. Шум плясок и песен заставляет подняться на поверхность ручья его нимфу, и в ярком сиянии луны она замечает склонившегося над водой Гила. «К ней в душу впорхнула Киприда». Она обхватывает его шею левой рукой, а правой увлекает к себе в пучину. Крик Гила слышит лишь аргонавт Полифем, который отправился встретить Геракла. Геракл, вне себя от горя, бросается на поиски, увлекая за собой Полифема. Проходит ночь. А поутру, тщетно прождав ушедших, аргонавты вынуждены сняться с якоря. Недоумение и ссору предотвращает морской бог Главк. Он появляется из морских глубин, объясняя случившееся волей Зевса и тем, что Гераклу не было суждено стать аргонавтом.

Первая книга представляет собой своеобразную «Гераклеаду» и в целом посвящена прославлению Геракла. В ранних версиях мифа Геракл назывался участником похода.Во многих прибрежных городах Пропонтиды, на побережье Черного моря он был эпонимом городов, имел свои святилища и культы. В Египте Гераклу оказывались божественные почести [Геродот, История, II, 43). Птолемеи официально называли себя потомками Геракла. Но присутствие Геракла мешало Аполлонию, не соответствовало его замыслу, с Гераклом не было бы «Аргонавтики». Поэтому Аполлоний был вынужден максимально корректно расстаться с Гераклом, однако, не забывая про него до самого конца поэмы.

Во второй книге продолжается повествование. Аргонавты плывут вдоль берегов Мисии и Вифинии. В столкновении с «диким племенем бебриков», вождь которых Амик убивает всех иноземцев, подплывающих к его берегу, Полидевк в поединке убивает страшного Амика, а аргонавты одерживают победу над большим отрядом бебриков, яростно напавших на пришельцев, несмотря на то, что их вождь погиб в честном бою. Это кровавое побоище со скрупулезным описанием нанесенных увечий и смертельных ударов должно было убедить читателей в «нечестии» и «беззаконных действиях» Амика и всех бебриков, которые в давние времена были уничтожены греческими колонистами, объявившими себя потомками аргонавтов.

Многогранность поэтического мастерства и разносторонность поэтических приемов Аполлония особенно наглядны при сравнении приключения в стране бебриков и трагического события в городе Кизик в Вифинии, про которое с такой грустью и сожалением было рассказано в первой книге. Там юный царь, эпоним города и всей области, радушно встретил своих гостей. В честь прибывших он устроил пир, и вся ночь прошла в оживленной беседе. Напрасно ждала Кизика его молодая жена Клита, недавно привезенная из дома отца «за выкуп богатый». Утром аргонавты поплыли дальше, а следующей ночью буря и встреч ный ветер вернули их обратно. Ни они, ни местные жители не узнали друг друга. Люди Кизика решили, что на них нападают враги, и с оружием бросились на прибывших. В битве погиб Кизик. Лишь на рассвете те и другие поняли, что произошло. Три дня рыдали с жителями Кизика несчастные аргонавты. Затем после похорон была устроена поминальная тризна и насыпан курган, он «высится в память потомкам и ныне». Бедная Клита покончила с собой, а слезы плакавших по ней лесных нимф потекли ручьем, получившим имя несчастной. И с тех пор в Кизике местные жители и греки в день скорби не варят пищу и едят сырые лепешки.

Аполлоний знал, что ионийцы из Милета жили в Кизике с VII в. до н. э. в мире и согласии с местным населением. Поэтому столь трогателен этот рассказ. Автор словно забывает о своем беспристрастии. Он становится сам сопричастным данному событию, минуя грань между эпическим сказителем и лирическим поэтом. Такова среда эллинистического поэта, и таков он сам. Столь же нового уровня в эпической поэзии достигает он и в эпизоде о гибели Гила.

Архаический эпос, как правило, не знает пейзажных зарисовок. В «Аргонавтике» Гил подходит к ручью поздно вечером. Только что вышла луна, весь луг залит ее серебристым светом, в лучах которого кружатся в танце поющие нимфы. Мальчик опускает в воду свой кувшин, и вместе с всплеском воды появляется нимфа. Такая идиллическая картина переходит далее в свою противоположность — в бурное горе Геракла, когда он, шагая с огромной сосной на плече, узнает об исчезновении Гила.

Феокрит также обратился к двум аполлониевским эпизодам и написал две прекрасные идиллии о Гиле и Амике. Едва ли нужно здесь заниматься выяснением того, кто из двух поэтов, Аполлоний или Феокрит, первым использовал этот сюжет. Лучше прочесть их даже в переводах, чтобы установить различие между ними и высоко оценить каждого из двоих, не забывая о различии жанровой природы.

В отличие от Гомера, Аполлоний имел возможность обращаться к богатой сокровищнице прошлого словесного и драматического искусства. Динамичным драматизмом проникнута сцена встречи аргонавтов со слепым прорицателем Финеем. Немощный больной старик наказан Зевсом за свою былую гордыню. Лишив его зрения, Зевс лишил также счастья наслаждаться пищей и питьем. Каждый раз, когда старик пытается утолить голод или жажду, ощупывая доброхотные дары своих соседей, появляются страшные крылатые чудовища Гарпии, полуженщины-полуптицы, и оскверняют или похищают все. Сыновья Борея, которые оказываются свойственниками Финея, бросаются в погоню за Гарпиями и навсегда освобождают от них Финея. Изображая первое появление Финея, Аполлоний опять отходит от своей роли повествователя, становясь то свидетелем, то участником происходящего. Финей настолько немощен, что не покидает ложа. Но, заслышав чужие голоса и шум приближающихся шагов, встает и идет навстречу. Он появляется как призрак, ощупьюая стены и опираясь на посох. Дрожат его ноги и руки, высохшее до костей тело покрыто грязью. Достигнув порога, он бессильно опускается на него и теряет сознание. Аргонавты толпой окружают несчастного и от ужаса и сострадания молчат, пока старик постепенно приходит в себя. После обильной трапезы, впервые получив возможность спокойно разделить ее с радушными пришельцами, Финей, вымытый, в чистых одеждах, всю ночь беседует с гостями. В благодарность он говорит им о предстоящем пути, указывает на способы преодоления трудностей, прибегая к иносказаниям, как и подобает прорицателю.

Наутро, действуя по советам Финея, аргонавты минуют плавучие скалы Симплегады и вводят Арго в Черное море. Огибая его южное побережье, которое кажется им далеким севером, они плывут дальше. Читатели вместе с ними проходят отроги Финии, видят страну мириандинов, мифических женщин-воительниц амазонок, далее проходят изобретателей плавки железа халибов. Сколько удивительного и необычного содержится в рассказах о всех этих людях, живущих по странным для греков законам и обычаям.

На острове Ареатида аргонавты отражают нападение стимфалийских птиц-людоедов, которые обычно осыпают свои жертвы стрелоподобными перьями. Там же им удается спасти четырех юношей, корабль которых разметала буря. Они оказываются сыновьями Фрикса и внуками Эета, эллинами по отцу и колхами по матери. Выполняя завет покойного отца, Фриксиды отправились в Элладу за сокровищами Афаманта. Аполлоний смело меняет традиционную версию сказания, согласно которому Фриксиды прибыли в Иолк до отплытия аргонавтов. А старший из них, Арг, уже опытный моряк, строит для эллинов первый корабль, дав ему свое имя. В «Аргонавтике» Фриксид Аргявляется тезкой строителя. Аполлоний изменил предание, предпочтя стройность сюжета поэмы возможной путанице имен. Без Фриксидов аргонавты не смогли бы проникнуть в Колхиду. Братья Фриксиды явились той чудесной помощью «из соленого моря», о которой сказал им Финей. Увидев в аргонавтах своих спасителей и установив близкое кровное родство с Ясоном, их троюродным братом, Фриксиды ведут их в Колхиду и обещают свое содействие. В ночных сумерках Арго входит в устье Фасиса. Аргонавты укрепляют якорь в болотистом месте, скрытом тростником, и располагаются на ночлег.

Новый проэмий открывает третью книгу, действие которой начинается на Олимпе. Изящная шутка — обращение поэта к музе Эрато, покровительнице любовной поэзии, имя которой созвучно имени Эрота и греческому слову «эрос» («любовь»). Так в эпос вводится новая и доселе чуждая ему тема любви. Эта тема была известна в лирической поэзии, где она не отделялась от брачных обрядов (Сапфо) и от застольных песен (Алкей, Мимнерм и другие). В трагедию ее ввел Еврипид, за что подвергся жесточайшим нападкам своих современников (Аристофан). Аполлоний осмелился не только перенести ее в эпическую поэму, но закрепить за ней приоритет. Помощь «коварной Киприды» предсказал аргонавтам Финей. В трагедии Еврипид а «Медея», отвергнутой современниками, колхидянка Медея жестоко мстила обманувшему ее Ясону, убивая детей.

Медея впервые появляется в третьей книге «Аргонавтики», играя в ней главную роль и будучи совершенно иной.

Исследователи обычно не скупились на упреки Аполлонию. Его обвиняли в неоправданном делении поэмы на две части, в появлении двух проэмиев, в несоответствии третьей книги прочим трем и даже в том, что эта третья книга по своим художественным достоинствам несравнима с остальными. Поэтому третью книгу неоднократно издавали отдельно, щедро комментируя.

Вряд ли такой приговор справедлив. Прежде всего нельзя забывать о различии требований и эстетических критериев античности и Нового времени.

Основное внимание поэта в первых двух книгах сосредоточивалось на походе и приключениях аргонавтов. Когда же путь благополучно завершился, героям предстояло достигнуть цели, т. е. добыть руно и вернуться с ним обратно. Так возник новый проэмий. Начало повествования первой части напоминало сказку про злого правителя, который хочет устранить героя. Тот же прием Аполлоний повторил во второй части, усложнив сказку введением мифа.

Девальвация мифологии продолжилась в эллинистическую эпоху особенно интенсивно. А требования эпической поэтики диктовали поэту вмешательство богов, которым надлежало стимулировать эмоциональную сферу поведения людей. Социальное сознание ранней истории человечества удовлетворялось подобными объяснениями. Со временем божественное вмешательство стало достоянием художественного сознания, т. е. подверглось метафоризации, о чем свидетельствует «Аргонавтика».

После проэмия действие в третьей книге переносится на Олимп. Гера и Афина, верные хранительницы и помощницы Ясона, всю ночь обдумывают план осуществления цели похода и спасения Ясона. Наутро они идут к дому Афродиты. Троянской войне предшествовал спор этих трех богинь. Тут они должны быть единомышленницами. Аполлоний не подражает, а преобразует Гомера. Гомеровские реминисценции в «Аргонавтике» постоянны. Но обычно они представлены завуалированными. В тени пребывает у Аполлония гомеровский певец Демодок, который на пиру у феаков в «Одиссее» развлекает всех веселой песней о любовном свидании Ареса и Афродиты, застигнутых ревнивым Гефестом.

Встречу трех богинь на Олимпе Аполлоний по-своему трансформирует, наполняя миф подробными бытовыми реалиями. Гера с Афиной застают Афродиту в спальне за утренним туалетом. Трудолюбивый супруг давно отправился в свою кузницу, а бойкий сынишка где-то бегает со сверстниками. Афродита готова помочь просительницам. Она заплетает волосы, одевается, и все втроем отправляются на поиски Эрота.

В чудесном саду Зевса Эрот с виночерпием богов маленьким Ганимедом увлеченно играют в бабки. Эта сценка обычной земной игры, перенесенной на Олимп, раскрывается в экфрасе. Эрот выигрывает. Левую руку, полную золотых бабок, он крепко прижал к груди и, стоя во весь рост, с хохотом продолжает метать. Ганимед проиграл последние две бабки и поплелся прочь, столь огорченный, что даже не заметил Киприды. Та подходит к сыну, треплет его по щеке, шутливо бранит за нечестную игру и просит спуститься на землю, чтобы выстрелить в сердце Медеи. В награду Афродита обещает сыну удивительный подарок — мяч, которым некогда забавлялся маленький Зевс. Описание чудо-мяча и ссылка на Гефеста, которому вряд ли по силам создать подобный мяч, — шутливое напоминание о чудесном щите, выкованном Гефестом для Ахилла в «Илиаде». Маленький плутишка умоляет мать немедленно вручить ему подарок, но она, лаская и целуя его, отказывает.

Тогда он собирает все бабки, прячет их за пазухой матери, берет стоящий у дерева колчан с луком и летит на землю.

В «Илиаде» судьбу и исход всей Троянской войны предрешает выстрел троянца Пандара, произведенный по внушению Афины. В «Аргонавтике» ему будет соответствовать выстрел Эрота, маленького плутишки, соблазненного детским мячиком, Эрота, бездумно выполняющего просьбу матери и ее двух приятельниц. От выстрела Эрота зависел исход похода, столь удачный для Ясона, и судьба Медеи, драматизм которой еще до Аполлония раскрыл Еврипид, но предрешил Аполлоний.

Начиная с третьей книги, в «Аргонавтику» вошла Медея. Ее образ целиком создан Аполлонием. Конечно, утверждение такое голословно. Но из-за фрагментарности всего предшествующего наследия невозможно опровергнуть его. Выстрел Эрота, предшествующий ему замысел трех богинь и даже туалет Афродиты могли иметь аналогии в эпосе, хотя в каждом отдельном случае Аполлоний вносил свои коррективы, не скрывая стремления к комедийно-фарсовым сценам, делая это с едва заметной усмешкой, но, в отличие от Каллимаха, не прибегая к иронии.

Для эллинистических поэтов первостепенной была проблема становления личности и раскрытия эмоционального мира человека. Во второй половине IV в. до н. э. Аристотель никак не мог понять, как Ифигения, героиня еврипидовской трагедии «Ифигения в Авлиде», обманом вызванная в лагерь ахейцев под предлогом брака с Ахиллом, сначала трагически воспринимает предстоящую ей участь, протестует против заклания, но потом добровольно идет на смерть. Еврипид, гениальный драматург, лишь интуитивно ощутил и констатировал то, что произошло с его юной героиней, когда она узнала, что ее смерть — залог спасения ахейцев и победы в Троянской войне. Через сто лет после Еврипида великий философ Аристотель не мог принять и допустить для человека возможность развития личности. По античным представлениям, характер человека формировался раз и навсегда уже в момент зачатия. Аполлоний сумел преодолеть эту догму. Необычно для античного поэта он раскрыл те изменения, которым подверглась его героиня на протяжении второй части поэмы. Можно только предположить, что ему не мешала традиция и он чувствовал себя свободным творцом, не боясь осуждения своих читателей и слушателей. Ведь Медея была варваркой, внучкой самого Гелиоса, племянницей колдуньи Кирки, которая посвящала девочку в таинства служения страшной подземной Гекате и знакомила со всякими зельями.

В день прибытия аргонавтов Медея случайно была дома. Встреча с чужеземцами испугала и поразила юную девушку. Чудесное одеяние Ясона, весь его облик показались ей необычными. А в это время маленький Эрот, никем не замеченный, спрятался за стулом напротив нее и выпустил стрелу в ее сердце. Вмешательство бога словно дублировало то, что помимо него происходило в сердце Медеи. Подобный прием отмечался исследователями уже у Гомера как закон двойного зрения.

Все то, что в дальнейшем произойдет с Медеей, поэт перенесет в четвертую книгу. Там он подвергнет ее таким испытаниям, что легко будет представить себе героиню Еврипида, которую хорошо знали все эллины, в новой для нее и негостеприимной Элладе, за пределами поэмы Аполлония.

Новое время увидело в Медее положительную героиню, страдалицу и жертву чужих низменных поступков и страстей. Такой особенно изображали ее в новой Колхиде, среди потомков тех народов, которых впервые узнали аргонавты. Для античности задолго до Еврипида Медея была варваркой, предавшей отчизну, братоубийцей, злодейкой и ведьмой. Руками дочерей Пелия она погубила их отца, отравила правителя Коринфа и его дочь, избранницу Ясона. Еврипид изменил традиционную версию, по которой детей Медеи и Ясона убивала толпа коринфян, мстителей за смерть своего правителя. Афинские зрители осудили нововведение Еврипида. Читатели и слушатели «Аргонавтики» жили в другие времена, в другой эпохе.

Медея Аполлония очень юна и целомудренна. Она живет среди родных. Сестра Халкиопа с детства была ей второй матерью, а теперь их комнаты расположены рядом. Она росла вместе с детьми Халкиопы и Фрикса, дружила с ними, поэтому понятен страх за них, прибывших вместе с аргонавтами. Она прекрасно знает, какой смертельной опасности ее отец подверг Ясона и всех аргонавтов. Чувство первой столь внезапной любви наряду со страхом завладевает Медеей. Поэт должен передать ее волнение, смену настроений, мучительные колебания. За несколько столетий до Аполлония поэтесса Сапфо муки любви и ревности изобразила во внешних проявлениях тяжелых физических страданий. Аполлоний ненавязчиво упоминает о них, но ему необходимо вынудить Медею к решительным действиям в пользу аргонавтов. Служанка передает Халкиопе, что Медея горько плачет в своих покоях. Халкиопа, тревожась за судьбу сыновей, идет к сестре и добивается ее согласия помочь Ясону.

В классической трагедии герои раскрывали свои чувства в речах, жестах, во всем поведении. Эпос, будучи повествовательным жанром, ограничивал возможности Аполлония. Поэт обратился к эпическим развернутым сравнениям, которые в «Илиаде» совершенно уникальны и не имеют аналогов даже в мировой литературе. Спор о роли и функции таких сравнений до сих пор не решен в науке. Одно из объяснений, наиболее правдоподобное, сводится к тому, что их сюжеты, содержащие привычные для слушателей сцены, помогают устранять временные и пространственные преграды, проецируя нечто давнее и далекое в современный видимый и знакомый всем мир.

Аполлоний вполне сознательно обратился к сравнениям и наибольшее количество ввел в третью книгу. Но, в отличие от Гомера, с помощью сравнений он изобразил состояние души Медеи. Сначала ее тайные муки он сравнивает с горем юной жены, только что узнавшей о смерти любимого мужа и тайком рыдающей на своем ложе. Трепет девичьего сердца после ухода Халкиопы, добившейся согласия на помощь, сравнивается с солнечным зайчиком. В светлую комнату только что внесли сосуд с водой или молоком, и отраженный луч скачет и мечется по стенам и полу. Смущение и смятение Медеи и Ясона во время их первого свидания поэт передает сравнением с высокими деревьями, которые стоят неподвижно до первого порыва ветра, когда, качаясь на горных вершинах, они начинают шуметь непрерывно. Чувство меры не изменяет поэту. Изображая состояние Медеи после возвращения домой, когда конфликт дочернего долга и любви уже разрешен, он прибегает к экфрасе, описывая статую или картину. Медея опустилась на низенькую скамеечку перед креслом, склонив голову и пряча полные слез глаза, она опирается щекой на левую руку, не слушая вопросов Халкиопы и не отвечая ей (ст. 1155 сл.). Возможно, упоминание левой руки должно быть символом неблагополучия и предстоящих опасностей.

Среди исследователей принято противопоставлять аполлониевскую Медею, как вершину творчества поэта, явно неудачному Ясону. Но их образы слишком различны и не могут быть сравниваемы.

Образ Медеи Аполлоний создавал заново. Своим поведением его героиня не оскорбляла моральные устои эллинов. С образом Ясона ему было труднее. Ясон — прямой потомок Эола, сына Зевса или Девкалиона. Эол же был одним из прародителей эллинов и эпонимом эолийского племени. Будучи героем по рождению, Ясон как персонаж микенской или даже домикенской очень давней традиции многое растерял в устных рассказах об его подвигах. В эллинистическую эпоху Ясон вступил обремененным некими подвигами, будучи героем мифов и сказок. Поэтому, создавая своего Ясона, Аполлоний не был свободным. Но его Ясон остался смелым и мужественным. — На пути в Колхиду он вел себя достойно. Он еще в Иолке без колебаний решился плыть за руном. Несмотря на молодость — Аполлоний говорит, что щеки Ясона едва покрыты первым пушком — авторитет его уже непререкаем. На его призыв откликнулись богатыри по всей Элладе. В желании видеть Геракла главой похода раскрывается его скромность. Отказ же Геракла — не прихоть своенравного героя, а признание за юным Ясоном права вождя. В гомеровском эпосе «деяния богов и людей» раскрывались в условиях длительной войны. Одиссей стремился попасть домой, и в «Одиссее» содержание подвигов героя было иным; герой действовал один. В «Аргонавтике» был представлен некий сплоченный коллектив героев с различными характерами, была общая цель, была почетная и ответственная роль предводителя. Поэтому оказались неуместными боевые подвиги одного вождя.

Поведение Ясона в Колхиде столь же достойно. Коварное предложение Эета аналогично столь же коварному требованию Пелия. Когда Ясон без колебаний принимает его, он не рассчитывает на чью-либо помощь. Помощь приходит извне и помимо него. На встречу с Медеей, подготовленную Халкиопой и Аргом, Ясон отправляется по деловым соображениям, даже не подозревая, что встреча завершится любовным свиданием. Намек на таковое поэт дает в изящной сценке, полной мягкого юмора. Ясон отправляется на встречу с Медеей не один, его сопровождают двое товарищей, которых громким карканьем встречает ворона. Мопс, будучи прорицателем и понимая птичий язык, удерживает приятеля, предлагая Ясону следовать дальше одному, где его будут ждать «эроты и Афродита» (ст. 925–987).

Первые речи Ясона звучат натянуто и риторично. Он упоминает про критянку Ариадну, спасшую Тесея. Но такое сравнение может быть воспринято намеком на то, что спасенный Тесей бросил свою спасительницу и ушел один. Но далее все меняется. «При виде девичьих слез на Ясона вдруг низошла безоглядная страсть», — говорит Аполлоний (ст. 1074 сл.). Ясон искренне обещает Медее увезти ее с собой в Элладу, где ее будет ждать всеобщий почет за спасение всех аргонавтов, а он станет ее любящим мужем:

Если бы Ясон не был решительным и смелым, даже помощь Медеи не выручила бы его. Он сам укротил и запряг медных огнедышащих быков, сам вспахал на них огромное поле, сам расправился с теми земнородными, которые не успели поразить друг друга в рукопашной схватке. В «Илиаде» троянец Гектор легко поднимает и бросает камень, который не под силу вкатить на повозку двоим сильным мужчинам (XII, 445 сл.). Ясон же поднимает с земли и швыряет в землеродных великанов камень, который четверо юных силачей не смогли бы даже немного приподнять (ст. 1364 сл.). Несмотря на сказочный характер всей этой сцены, подвиг достаточно характеризует храбрость и героизм Ясона. Таким увидит его несколько веков спустя уже в Риме Овидий (Метаморфозы, VII, 104–146).

Ясон с честью выдержал свое испытание и ждет выполнения обещания Эета. Радуются его спутники в ожидании награды.

Четвертая книга приносит с собой крушение всех радостных надежд. Эет не собирается выполнять свое обещание. Нарастающее напряжение, опасность, которую даже не подозревает ни Ясон, ни остальные аргонавты, Аполлоний передает необычным приемом, т. е. столь редкой для античных жанров сменой мест действия. Эет у себя совещается с приближенными, подозревая участие дочерей в победе Ясона. Медея, знающая своего отца и понимающая, что Эет никогда добровольно не отдаст руно, покидает дом и ночью спешит к аргонавтам. Бегущую девушку встречает богиня Луна. Было время, когда Медея смеялась над Луной, влюбленной в красавца Эндимиона, осыпала ее насмешками, лишь только Луна спешила на свидание. Теперь Луна торжествует победу и вволю издевается над бегущей Медеей. Медея не отвечает на ее слова.

В IV идиллии Феокрита влюбленная Симефа поверяет Луне грустную историю своей любви и рассказывает о своем вероломном возлюбленном. Луна безмолвствует, не прерывая рассказчицу. Оба поэта — современники, и их перекличка не вызывает сомнений, хотя вопрос о первенстве использования подобного сюжета едва ли может быть решен. Эллинистические поэты часто использовали общие темы и сюжеты, чтобы продемонстрировать различие приемов и способов их раскрытия. У Феокрита божественная природа Луны в своем безмолвии как бы противопоставлена суетности и безысходности человеческих страданий. Его Симефа, выплакав свое горе, поведав Луне о намерении погубить изменника, с наступлением утра решает оставить все по-прежнему и терпеливо страдать дальше. Аполлоний начисто лишает свою Луну ореола божественности. Его богиня больше напоминает зловредную соседку.

Встретив на берегу аргонавтов, Медея уговаривает их немедленно бежать. Вместе с Ясоном она отправляется в рощу добыть золотое руно, и Ясон приносит его на корабль.

По законам сказки маршрут обратного пути не может повторять уже пройденный. Новый путь Арго позволяет Аполлонию лишний раз продемонстрировать свои знания. Этот путь неотделим от всего идейного замысла поэмы.

На пути в Колхиду Финей лишь намекнул на то, что домой придется искать иную дорогу. Теперь АргФриксид раскрывает смысл этого пророчества, ссылаясь на свое знакомство с древними письменами колхов (ст. 254–290). Он говорит о доисторических временах, когда многих народов, включая эллинов, еще не существовало. Тогда среди всех был знаменит только Египет, возникший еще до появления Луны. Сведения Арга подтверждаются рассказом Геродота, который, как считают историки, в их числе С. А. Жебелев, сам был в Колхиде^[8]. Арг рассказывает аргонавтам о каком-то полководце, прошедшем всю Азию и Европу и основавшем множество городов, куда он поселил тех, кто пришел с ним. Аполлоний не называет его имени. Но Геродот, Аристотель, Полибий и другие именуют его Сесострисом, т. е. каким-то фараоном из XII династии Сенусертов (начало II тысячелетия). Итак, продолжает Арг, колхи Эи те же египтяне. Они унаследовали от предков карты всех земных и морских путей, насеченные на каменных плитах. Он предлагает аргонавтам плыть назад по реке Истру (Дунай), которая спускается с Рипейских гор (Урал) и расходится на два рукава, из них один впадает в Черное море, а другой — в Тринакрийское (Адриатическое). Такое представление не было в античности общепринятым, однако существовало.

Большой отряд колхов под предводительством брата Медеи Апсирта, опередив аргонавтов, выходит им навстречу, требуя выдачи Медеи. Завоеванное Ясоном золотое руно должно остаться у аргонавтов.

Обида, страх перед возвращением в Колхиду охватывают Медею. В отчаянии она угрожает проклятиями Ясону, грозится сжечь Арго и погибнуть в пламени. Ясон утешает, ободряет ее, и они решают заманить Апсирта к себе под предлогом переговоров. Когда же тот, один, без охраны, приезжает, Ясон убивает его. Зевс требует очищения за неправедное убийство. Но Кирка, к острову которой прибывают аргонавты, совершив очистительные жертвы, выгоняет из своего дома Медею и Ясона.

После долгого и опасного плавания, преследуемые вторым отрядом колхов, аргонавты прибывают в страну феаков на остров Дрепану (Керкира, современный Корфу). Колхи настигают их, грозя войной. Медея бросается к ногам царицы феаков Ареты, моля о защите. Ночью на супружеском ложе Арета убеждает Алкиноя спасти несчастную. Алкиной, честный и справедливый правитель, отвечает, что по закону девушкой владеет отец, а женщиной — муж.

Аполлоний, как уже не раз поступал в критических ситуациях, обращается и здесь к бытовой, почти юмористической сценке. Алкиной засыпает, Арета же потихоньку выходит из спальни, чтобы сообщить аргонавтам о решении Алкиноя.

Под покровом ночи в пещере справляется свадьба. Постелью новобрачным служит руно, а нимфы засыпают пещеру цветами. Описание свадьбы Медеи и Ясона имеет аналогию с феокритовским «Эпиталамием Елены», брачным гимном, который утром после свадьбы спартанские девушки поют в чертоге Менелая (Феокрит, Идиллия, XVIII). Вопрос о приоритете поэтов открыт. Главное в том, что Аполлоний свадебную тему ввел в «Аргонавтику», связав ее с основным сюжетом, отвел ей важную роль и в мажорном тоне, ярко и красочно смягчил трагизм всего предыдущего рассказа.

Наутро Алкиной выносит решение в пользу Медеи. Колхи, опасаясь гнева Эета, остаются навсегда у феаков. Гомероведами давно уже установлена ирреальность всей феакийской истории. В «Одиссее» сказочная страна счастливых людей, управляемая мудрым царем и доброй царицей, по воле разгневанного Посидона навсегда исчезает в морских волнах; в память о ней остаются лишь сказания и песни. Аполлоний в описании страны и ее людей послушно следует за Гомером, фиксируя главное внимание на образах Ареты и Алкиноя, приближая их к своим современникам. Но этнические и этиологические интересы эллинистического поэта не позволяют ему расстаться с феаками. Они продолжают жить в своих потомках, в тех колхах, которые населяют побережье Эпира и примыкающие к нему острова и помнят о своих египетско-колхских предках.

Установление причинно-следственных связей и внимание к ним обычно не входило в поэтику эпического жанра, законы которого Аполлоний предпочитает не обходить. Щедро одаренные феаками аргонавты уже предвидят окончание своих странствий. Им предстоит лишь обогнуть Пелопоннес и взять курс на родную Ахею.

Но вновь обрушивается грозный порыв ветра, и Арго оказывается у берегов Северной Африки. Девять суток терзает его северный ветер и наконец выбрасывает на песчаную Сиртскую отмель, где обычно мореплавателей ожидала гибель. Почему же корабль аргонавтов попал сюда? Аполлоний упоминает лишь о том, что они не могли спокойно вернуться домой. Кормчий Анкей говорит товарищам, утратившим всякую надежду: «…не захочет Зевс блаженным днем возвращенья / Увенчать наконец усилия трудные наши» (ст. 1265 сл.). Ни Гера, ни Афина не приходят на помощь. Несчастные аргонавты сравниваются с теми людьми, которые становятся неминуемыми жертвами стихий, войны, затмений или каких-нибудь страшных предзнаменований. Подобные призракам, бродят они в бездействии, ожидая смерти.

Аполлоний прямо не говорит о причине постигшего аргонавтов бедствия. Эпос не знает случайностей. Пребывание аргонавтов в устье Нила, на родине поэта, было продиктовано его замыслом и всем сюжетом. По отдельным намекам можно предположить, что вина аргонавтов была в убийстве Апсирта. Кирка хотя и свершила очистительные жертвы, но, узнав подробности преступления, выгнала Медею и Ясона из своего жилища. Перед этим Аполлоний упоминает о неистовом гневе Зевса после убийства Апсирта (ст. 511). Правда,

Зевс гневается на колхов, трусливо сбежавших от убийц. Нетрудно предположить, как должен был гневаться Зевс, блюститель справедливости и законности, на тех, кто совершил святотатственное дело. Олимпийские боги отвернулись от аргонавтов, и постоянные защитницы Ясона — Гера и Афина — не в силах ему помочь. Не случайно столь подробно и сочувственно изображает Аполлоний пребывание аргонавтов в Сирте, их отчаяние и безысходное горе Ясона. В этой части упоминается имя Афины, но не олимпийской богини, а местной, уроженки Египта.

Местные ливийские божества спасают аргонавтов от гибели. Никем не замеченные, они приходят к Ясону и указывают ему путь спасения. Двенадцать суток, утопая в песке и изнемогая от усталости, несут аргонавты на плечах корабль до Тритонова озера в пустыне Малого Сирта. После спуска на воду корабля все отправляются на поиски пресной воды и приходят в волшебный сад Гесперид. Незадолго до их появления здесь побывал Геракл, убил дракона-стража, похитил чудесные яблоки и пробил в скале родник. Так в последний раз он облагодетельствовал своих былых спутников, чтобы покинуть их уже навсегда. Тщетными оказываются все попытки догнать его.

Путь из озера в открытое море указывает аргонавтам Тритон, бог и хранитель великого озера. В рассказе о встрече с Тритоном Аполлоний смело контаминирует две самостоятельные версии очень древнего мифа. В благодарность за спасение аргонавты передают Тритону священный жертвенник (Геродот История, IV, 179). Тритон дарит аргонавту Евфиму ком ливийской земли, приказав бросить его в Эгейском море, чтобы впоследствии из него поднялся остров Фера, куда переселятся с Пелопоннеса потомки Евфима, чтобы еще позднее вернуться к родной земле в Кирену (Пиндар, Пифийская ода, IV, 32 сл.). В «Аргонавтике» Тритону преподносится треножник. Независимо от этого дара бог одаривает Евфима земельным комом — не киренской, а ливийской, т. е. египетской, земли. А перед самым завершением похода Евфим видит странный сон, смысл которого раскрывает ему Ясон. Как подобает вождю, Ясон наделен даром провидения, важной чертой для всего его облика. По совету Ясона, Евфим кидает комок в воду, и из воды поднимается остров, который аргонавты сразу же прозвали «Прекрасным» (Каллиста). Затем, говорит Аполлоний, его назовут Ферой. Дальнейшая судьба этого острова не интересует поэта, так как «…это все было после Евфима» (ст. 1751). Пиндар же отмечал, что потомки Евфима в семнадцатом поколении под предводительством Батта поплывут с Феры в Африку и там заселят страну, которую назовут Киреной по имени возлюбленной Аполлона. Этот миф был хорошо знаком Геродоту. А в Александрии его многократно и подробно разрабатывал Каллимах, гордый своей принадлежностью к последним потомкам Батта.

События в Ливии, роль Тритона и местных богинь, приключение Евфима позволяют предположить, что «Аргонавтика» создавалась в разгар борьбы за Кирену, когда птолемеевский Египет отвергал ее самостоятельность, провозглашенную Магасом. Последнее приключение аргонавтов на острове Крит помогает предположить более точную дату. В истории о том, как Медея своими чарами помогла аргонавтам избавиться от медного великана Талоса, чудовищного стража острова, Аполлоний воссоздал очень древний средиземноморский миф. До 261 г., когда Египту пришлось смириться с поражением в Хремонидовой войне и утратой своего влияния в Восточном Средиземноморье, Крит был главным форпостом для Птолемея II и его союзников в борьбе с Антигоном Гонатом. А Фера, самый южный из островов Кикладского архипелага, открывал египетскому флоту путь в Эгейское море. Аргонавт Евфим с его ливийской землей, колхидянка Медея, освободительница Крита, и, наконец, все аргонавты, предки греков, на союз с которыми так уповал Птолемей II, призывая их на борьбу против македонского ига, были злободневными персонажами среди современников Аполлония в 70 — 60-х годах. В свою очередь обращение за идейной поддержкой к северным соседям, и особенно к припонтийским народам, в борьбе против Сирии и Македонии для Птолемея II было чрезвычайно актуальным. В Византии, например, египетскому царю в это время был даже посвящен храм, где его чтили как бога.

Аполлоний был близок к птолемеевскому двору и видел в Птолемее II такого просвещенного монарха, который один со своим народом был достоин стать властелином всей ойкумены. Аполлоний не был придворным поэтом, не прославлял царя в хвалебных гимнах подобно Феокриту («Энкомий Птолемею») или Каллимаху (гимн Зевсу). Он искренне верил в высокое предназначение Египта и в его особую роль в истории своего времени.

Египтянин и просвещенный грек, знаток и ценитель поэтического искусства, Аполлоний прекрасно владел законами эпической поэтики. Поэтому в своей поэме он не отступил от архаического правила кольцевой композиции. В начале первой книги Орфей исполняет торжественный космогонический гимн, в котором анонимно излагается знаменитая доктрина Эмпедокла о возникновении вселенной. В четвертой книге на острове Кирки живут удивительные существа, лишенные какой-либо определенной формы и непохожие на обитателей Земли (ст. 667 сл.). Аполлоний и здесь не называет своего источника, но его просвещенные слушатели и читатели сразу же могли узнать этого же акригентского философа, жившего почти за два столетия до них. Философ Эмпедокл, ставший героем бесчисленных легенд, чудотворец и поэт, увлекался учением египетских мудрецов и воспроизводил его в своих произведениях. Поэтому неудивителен интерес к нему в Александрии и появление основных положений его учения о природе в начале и в конце «Аргонавтики». Второе композиционное и столь же ответственное для Аполлония повторение связано с богом Аполлоном, эпонимом поэта. К нему Аполлоний обращается сам в первом стихе. Перед отплытием из Иолка к нему взывает Ясон. В самом конце поэмы, когда аргонавты, застигнутые полным мраком, уже не надеются на спасение, появляется Аполлон. Он стремительно спускается на ближайшую скалу, держа в руке золотой лук, наполнивший все своим ярким сиянием. Таковым был Аполлон Эглет, Аполлон Сверкающий, завершивший возложенную на него поэтом ответственнейшую миссию.

этими словами завершает Аполлоний свою поэму, вложив в них основной тезис своей программы. Опираясь на многовековую традицию словесного и изобразительного искусства, он создал «Аргонавтику», воспроизводя в ней образ ушедшего мира и мира своего времени, вписывая самого себя в эти оба различных и непохожих друг на друга, но для него одинаково прекрасных мира.

Смысл этой скрытой полемики с инакомыслящими состоял в том, что он верил в бессмертие этих древних героев и стремился доступными для себя средствами утвердить их актуальность для новой, якобы воскресшей Эллады. Он полагал, что некогда великая Эллада теперь передала пальму своего первенства Египту, подобно тому как боги Египта в незапамятные времена пришли на помощь аргонавтам — великим предкам эллинов.

Как и Аполлоний, Каллимах не отвергал мифологию, используя ее в качестве мифологизированной истории Эллады. Но обращение к ней, помимо прославления своей Кирены, стало для него средством самоутверждения и самовыражения. Мыслитель и блестящий поэт, он, пожалуй, единственный среди эллинистических поэтов ощутил постепенную утрату былых мировоззренческих основ, сожалел о них и укрылся с помощью иронии и мягкого юмора. Феокрит, не столь глубокий поэт, в фольклоре своей родной Сицилии нашел для себя новых героев, пастухов и землепашцев. Он также не пренебрегал мифами, но устранял в них героику подвигов, добавлял обыденные подробности с образами страдающих современников. Но и в этом он следовал за Каллимахом.

Оба основных направления эллинистической поэзии различными способами и средствами, но в общей художественной манере выражали свое время. «Аргонавтика» Аполлония Родосского, единая эпическая поэма со сквозным единым действием, сумела воспроизвести свое время в более широких масштабах и включила разнообразные идеологические пласты в соответствии с требованиями и задачами эпического жанра, начиная с Гомера. Но эллинистический эпос не мог быть гомеровским ни в стилистике, ни в поэтике, ни в лексике, не говоря уже об его цели и назначении.

Поэма не лишена недостатков, которые обнаруживаются в излишних длиннотах, в шероховатости отдельных стихов, в пристрастии к отдельным лексическим и фразеологическим раритетам и т. д. и т. п. Но за всем этим нельзя забывать, что перед нами оригинальный и интересный поэт, открывший наиболее полно и ярко блестящую и смутную переходную эпоху раннего эллинизма.

В героях поэмы, якобы пришедших из далеких, забытых времен, предстали такие люди, которых видел и хорошо знал поэт. Он сам вошел в поэму вместе с ними. Волнения, страх перед возможными и неожиданными опасностями, житейская неустойчивость и напряженность эмоционального мира, сложность характеров, в том числе женских, — все это и многое другое предстало в поэме.

Неудивительно, что библия аргонавтов впоследствии надолго затмила Гомера, оставив гомеровский эпос предметом ученых штудий. Для позднего эллинизма и эллинистическо-римской эпохи Гомер был непонятным и слишком далеким. С середины I в. до н. э. в Риме Аполлония читали уже на латинском языке. Из «Аргонавтики» взросла «Энеида» Вергилия, для которого Август занял место аполлониевского Птолемея II Филадельфа как символ мирового величия Рима. Еще позднее, после латинских подражаний и переводов, уже в Средние века на основе «Аргонавтики» возникла «Троянская история», вскоре переведенная на все европейские языки, включая русский. В 1496 г. во Флоренции Франческо из Алопы опубликовал еще неполное печатное издание «Аргонавтики», выполненное при непосредственном участии знаменитого первоиздателя и гуманиста Яна Ласкариса. С этого времени интерес к Аполлонию уже не угасал. Новые издания выходили одно за другим во Франции, Германии, Англии, дополняясь переводами, комментариями, словарями и т. д. и т. п.

ОТ ПЕРЕВОДЧИКА

Предлагаемый перевод поэмы Аполлония Родосского «Аргонавтика» выполнен по последнему изданию Германа Френкеля (Оксфорд, 1986). В нем учтены все известные рукописи и новонайденные фрагменты поэмы на основе тщательной текстологической работы. Первое издание Г. Френкеля было опубликовано в 1961 году и трижды переиздавалось (1964, 1967, 1970). Издание 1986 года было пересмотрено заново. В переводе было также использовано комментированное и снабженное большим критическим аппаратом трехтомное французское издание Франсуа Виана с прозаическим переводом Эмиля Делажа. Помимо публикации античных схолий, выполненной Карлом Венделем, и отдельных изданий третьей книги поэмы, я обращалась к словарю М. Кэмпбелла^[9]. «Аргонавтика», первое полное печатное издание которой вышло в 1521 году в венецианской типографии Альда Мануция, неоднократно переводилась на все европейские языки, начиная с латинского перевода I в. до н. э. В Риме в эпоху поздней античности и на протяжении всего Средневековья поэма Аполлония Родосского наряду с ее переложениями и пересказами привлекала всеобщее внимание.

Единственный перевод на русский язык был завершен в 1936 году и принадлежал профессору Григорию Филимоновичу Церетели, воспитаннику Петербургского университета, выдающемуся ученому и педагогу. В 1920 году Церетели покинул Петроград и был вынужден переехать в Тбилиси. Там под его непосредственным руководством была создана кафедра классической филологии в Тбилисском университете, а сам Григорий Филимонович получил возможность плодотворно и спокойно работать более пятнадцати лет. Возможно, обращение его к поэме Аполлония Родосского было данью благодарности второй родине, где был локализован и пользовался исключительной популярностью миф об аргонавтах. Но, с другой стороны, Г. Ф. Церетели много лет занимался историей древнегреческой литературы, и еще в Петрограде и Дерите (Тарту) его внимание привлек великий греческий комедиограф Менандр, стоявший на пороге эллинистической эпохи (кон. IV — нач. III в. до н. э.). Однако в традициях всего XIX и первой четверти XX века эллинистическая литература, подобно всей культуре эллинизма, аттестовалась как второстепенная, эпигонская и подражательная в сравнении с эпохой классической.

Поэтому Аполлоний Родосский и его знаменитая поэма рассматривались лишь на фоне гомеровского эпоса и неизменно оценивались в сопоставлении с «Илиадой», а главным образом с«Одиссеей».

Эталоном русского перевода гомеровского эпоса признавался перевод «Илиады» Н. И. Гнедича. Первый русский переводчик «Аргонавтики» естественно ориентировался на Гнедича, и Аполлоний предстал в тени Гомера и Гнедича. Будучи тонким знатоком греческого языка и крупнейшим эллинистом, Г. Ф. Церетели не мог преодолеть устойчивые традиции, благодаря которым его перевод оказался перегруженным фразеологическими и лексическими архаизмами. Интуитивно он сам чувствовал это противоречие и в январе 1936 года после завершения перевода писал: «До сих пор не могу окончить Введения к „Аргонавтике“. Все выходит как-то пресно, безвкусно, бесподъемно и серо»^[10].

Однако к этому введению и к завершению примечаний к переводу Г. Ф. Церетели уже никогда не вернулся. В 1964 году, спустя четверть века после его трагической гибели, ученики и друзья опубликовали в Тбилиси в издательстве «Мецниереба» по машинописной копии с параллельным греческим текстом перевод, введение и примечания Церетели. Послесловие и статьи о Григории Филимоновиче написал Ф. А. Петровский. Издатели включили также небольшое количество иллюстраций, преимущественно из собрания Эрмитажа. К сожалению, книга вышла тиражом всего в тысячу экземпляров и была напечатана на газетной бумаге. Ныне она давно стала библиографической редкостью.

Новое обращение к Аполлонию Родосскому и необходимость нового перевода «Аргонавтики» продиктованы тем, что на протяжении XX века чрезвычайно пополнились наши сведения об эпохе эллинизма, ее культуре и литературе.

Мы стали лучше понимать, что между Гомером и Аполлонием прошло более пяти столетий. У Аполлония Родосского и его выдающихся современников — Каллимаха, Феокрита, Арата и других — сложились совершенно новые взгляды на действительность, в том числе и на ту действительность, которую они унаследовали от классики.

Герои Аполлония со своими именами, одеждой, доспехами пришли из далеких мифических, догомеровских времен. Но для эллинистического поэта они были современниками, с которыми вместе он жил, страдал и радовался. Аполлоний гордился своими познаниями о прошлом, полемизировал с современниками и раскрывал свой собственный мир. В его время эпическая поэзия утратила объективность и мнимую бесстрастность. Итак, в XX веке обращение к Гнедичу утрачивало свою безусловность.

Впервые в России об этом заговорил М. А. Кузмин, который по совету А. И. Пиотровского взялся за перевод знаменитой сцены прощания Гектора и Андромахи из «Илиады» Гомера. В предисловии к своему переводу он писал:

«Я считаю, что перевод Гнедича всецело лежит еще в XVIII веке, когда на „Илиаду“ смотрели как на образец искусственной поэмы (ставили рядом с „Энеидой“), благородно, торжественно и отвлеченно рисующей деяния и быт героев. У Гнедича явная архаизация и стилизация»^[11].

Для меня обращение к Аполлонию Родосскому и его поэме имеет полувековую историю. В 1943 году О. М. Фрейденберг, доктор филологических наук, заведующая кафедрой классической филологии Ленинградского университета, предложила мне заняться «Аргонавтикой» для предстоящей дипломной работы. Она сама рассматривала «Илиаду» и «Одиссею» как классические образцы фольклорного внеавторского творчества и предполагала, что авторская «Аргонавтика» поможет наиболее полно подтвердить различие между фольклором, народным творчеством и литературой.

Чтение «Аргонавтики» и занятия эллинистическим эпосом после окончания университета я продолжала и далее, вплоть до защиты кандидатской диссертации. Эллинистическая эпоха и ее место в культуре античного мира оказались в центре моих интересов. Для себя я установила, что эллинистическая поэзия периода ее расцвета (первая половина III в. до н. э.) не была ни подражательной, ни эпигонской. Публикации новых находок только подтвердили мое мнение о том, что эта литература отвечала духу своего времени и в ее разносторонности отражены актуальные взгляды на все предыдущее наследие и бесспорное право на него, а также поиски новых творческих задач и путей.

«Аргонавтика» — единственный памятник эпической эллинистической поэзии времени ее расцвета, не только полностью дошедший до нас, но и сохранившийся во множестве рукописей. Перевод Г. Ф. Церетели был выполнен по устаревшему изданию Р. Меркеля (1854), где использовались всего две, и нелучшие, рукописи поэмы. При всем уважении к Г. Ф. Церетели и его подвижническому труду, стремление предоставить читателям, не имеющим возможности читать по-гречески, новый перевод «Аргонавтики» побудило меня предпринять столь ответственную и сложную попытку.

Несколько замечаний об отдельных особенностях русского перевода:

1. Большую трудность представляла транскрипция собственных имен и географических названий, так как в ряде случаев пришлось отказаться от современной тенденции, принятой в науке, и сохранить привычную для русского языка традицию. Так, например, греческая 'эта' ('η) должна бы передаваться через русское 'и', но Медея не стала Мидией, Адмет — Адмитом, Леда — Лидой, Apec — Арисом. Исключение составляют по традиции имена Евфим и Полифем. Как правило, интервокальная 'сигма' ('σ') передается через русское 'с' — Ясон, но — Азия и т. д. Согласная 'тэта' ('θ') должна звучать как 'ф', но наряду с «Фетидой», «Ферой» и т. д. как исключение читается «Тесей», «Терапны» и др. Единство сохраняется в передаче 'дзеты' как 'з' — Зевс, затем 'кси' передается через 'кс' — Ксанф, Ксиниада и т. д. Начальные дифтонги 'ευ' и 'αυ' передаются как 'ев' и 'ав' — 'Евбея', 'Авлида'; дифтонг 'αι' — через 'э' — Эсон, Эгла; дифтонг 'ει' — через 'э' — Элатид (Полифем) и т. д.

2. В переводе Г. Ф. Церетели имеются сноски по различным чтениям в обеих рукописях и по поправкам издателей. Мною были также учтены разночтения и конъектуры, представленные в изданиях Френкеля и Виана, но во избежание чрезмерной перегруженности такими ссылками в тексте перевода их пришлось опустить. Ведь настоящее издание не предназначено для тех, кто имеет возможность обращаться к оригиналу текста и его полным современным изданиям.

3. В разделе «Приложения» даны «Каталог участников похода», генеалогическое древо Ясона и Эета, избранная библиография, указатель имен собственных, патронимов, народов и географических названий. Кроме того, по изданию Виана я позволила себе включить шесть географических карт и одну схему, полностью соответствующих представлениям о Греции (Элладе) времен аргонавтов, их пути в Колхиду и возвращения на родину.

В заключение остается добавить главное: выразить сердечную благодарность Михаилу Леоновичу Гаспарову, без активной помощи которого этот перевод — основное в книге — никогда бы не смог появиться.

Родословие Ясона и Эета

КАТАЛОГ УЧАСТНИКОВ ПОХОДА (сохранена последовательность упоминания имен в поэме)

1. Ясон, сын Эсона, из г. Иолка в Фессалии.

2. Орфей, сын Эагра и музы Каллиопы, из Пиерии на юге Фракии.

3. Астерион, сын Комата, из г. Пиресий в Фессалии.

4. Полифем, сын Элата, лапиф, из г. Лариса в Фессалии.

5. Ификл, сын Крефея, дядя Ясона, из г. Филака в Фессалии.

6. Адмет, сын Ферета, из г. Феры в Фессалии.

7. Эрит, сын Гермеса, из г. Алопа в Опунтской Локриде.

8. Эхион, его брат, оттуда же.

9. Эфалид, его брат, оттуда же.

10. Корон, сын Кенея, из г. Гиртона в Фессалии.

11. Мопс, сын Ампика, из г. Титарона в Фессалии.

12. Евридамант, долоп, сын Ктимена, из г. Ктимена в Фессалии.

13. Менойтий, сын Актора, отец Патрокла, из г. Опунта в Локриде.

14. Эвритион, сын Ира, из Опунтской Локриды.

15. Эрибот, сын Телеонта, из Опунтской Локриды.

16. Оилей, сын Годедока, отец младшего Эанта, из Опунтской Локриды.

17. Канф, сын Канефа, из г. Керинф на о. Евбея.

18. Ифит, его брат.

19. Клитий, сын Еврита, из Эхалии в Этолии.

20. Теламон, сын Эака, отец Эанта-старшего, о. Саламин.

21. Пелей, его брат, отец Ахилла, из г. Фгии в Фессалии.

22. Бут, сын Телеонта, из г. Афины в Аттике.

23. Фалер, сын Алкона, из г. Афины в Аттике.

24. Тифис, сын Гагния, из г. Феспии в Беотии.

25. Флиант, сын Диониса, из г. Арифиреи в Арголиде.

26. Арий, его брат.

27. Талай, сын Бианта, из г. Аргос.

28. Лаодик, его брат.

29. Геракл, сын Зевса и Алкмены, из г. Фивы в Беотии.

30. Гил, сын Дриопа Феодаманта, из южной Фессалии.

31. Навплий, сын Клитонея, из г. Аргос.

32. Идмон, сын Аполлона или Абанта, из г. Аргос.

33. Полидевк, сын Зевса или Тиндарея и Леды, из Спарты.

34. Кастор, его брат.

35. Линкей, сын Афарея, из г. Арена в Мессении.

36. Ид, его брат.

37. Периклимен, сын Нелея, брат Нестора, из Пилоса (Пелопоннес).

38. Кифей, его брат, из г. Афидант в Аркадии.

39. Амфидамант, сын Алея, из г. Тегея в Аркадии.

40. Анкей, сын Ликурга, внук Алея, из Аркадии.

41. Авгий, сын Гелиоса, из г. Элиды (запад Пелопоннеса).

42. Амфион, сын Гипересия, из г. Пеллены Ахейской.

43. Астерий, его брат.

44. Евфим, сын Посидона и Европы, с мыса Тенар (юг Пелопоннеса).

45. Анкей, сын Посидона.

46. Эргин, сын Посидона, из г. Милет (Малая Азия).

47. Мелеагр, сын Ойнея, из г. Калидон (Этолия).

48. Лаокоонт, сводный брат Ойнея, дядя Мелеагра, из г. Калидон.

49. Ификл, сын Фестия, дядя Мелеагра, из Этолии.

50. Палемоний, сын Гефеста или Лерна, из г. Олен в Этолии.

51. Ифит, сын Навбола, из г. Пифона в Фокиде.

52. Зет, сын Борея и Орифии, с мыса Сарпедон во Фракии.

53. Калаид, его брат.

54. Акаст, сын Пелия, из Иолка.

55. Арг, сын Арестора, из г. Иолк в Фессалии.

УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН СОБСТВЕННЫХ, ПАТРОНИМОВ, НАРОДОВ И ГЕОГРАФИЧЕСКИХ НАЗВАНИЙ, ВСТРЕЧАЮЩИХСЯ В ТЕКСТЕ ПОЭМЫ

Абант I 77, 141

Абантида (Евбея) IV 1127 сл.

Абарнида, город на Геллеспонте I 923

Абидос, город на Геллеспонте I 922

Авгий, сын Гелиоса, из г. Элиды (запад Пелопоннеса) I 170, 195; III 362, 443

Авлида, прибрежный город Беотии IV 1763

Авлион, пещера Диониса на Евксинском Понте II 902

Авсонийское море TV 590

Авсония (Италия), страна IV 550, 655, 836

Авсонская Скилла TV 818

Автесион, сын Фереса, потомок Евфима IV 1747

Адмет, сын Ферета, из г. Феры в Фессалии 149

Адрастея:

1) кормилица Зевса III 132

2) город и равнина в Пропонтиде I 1105 Автолик, сын Дэмаха, или Деимаха. С Гераклом выступал против амазонок II 949

Агаместор, культовое имя Идмона в г. Гераклее II 842

Агана, город гиллеев на побережье Адриатики IV 534

Агенор:

1) отец Финея II 177, 236, 239, 291, 424, 939

2) отец Кадма III 1182

Азия, континент I 442; II 770; IV 269

Аид II 352, 605, 636, 729; III 61, 806; IV 1651, 1682, 1684

Акакаллида, или Агакалида, дочь Миноса IV 1483

Акаст, сын Пелия, из Иолка I 222, 317, 321, 1031, 1073

Акмонион, роща в стране амазонок II 985

Актор, локриец, отец Менетия I 68

Алей, аркадянин, отец аргонавтов Амфидаманта, Кефея и Ликурга I 161, 169; II 1040

Алкимеда, мать Ясона I 45, 230, 249, 256, 273, 898

Алкиной, царь феаков IV 990, 1004, 1008, 1062, 1115, 1151, 1159, 1166, 1193, 1200, 1211, 1710

Алкон, афинянин, отец аргонавта Фалера 196

Алоады, сыновья гиганта Алоя, врача Аполлона I 480 сл., 487

Алопа, город Фессалии I 50

Амазонки II 370, 385, 955, 958, 978 сл., 988, 1166–1169

Амазонские горы у Фермодонта II 968

Аманты, народ, жители Эпира IV 1206

Амарантские горы в Колхиде II 398

Амарантийский Фасис III 1215

Амбракийский залив TV 1219

Амик, правитель бебриков II 1, 47, 50, 90, 96, ПО, 136, 301, 747, 760, 785

Амиклы, святилище Аполлона в Лаконии IV 1689

Амимона (Данаида), возлюбленная Посидона, мать Навпла I 135

Амир, река в Фессалии I 592; IV 614

Амнис, река, посвящена Артемиде и нимфам III 878 сл.

Ампик, отец Мопса I 1073, 1095; II 916; III 913, 922; IV 1494

Амфидамант, сын Алея, из г. Тегея в Аркадии I 160; II 1040

Амфион, сын Гипересия, из г. Пеллены Ахейской I 174, 730, 734

Амфитрита, богиня, супруга Посидона IV 1314, 1347

Амфифемис (Амфитемис), ливийский герой, сын Аполлона и Акакалиды IV 1489 сл.

Амфрисс, река в Фессалии I 54

Анавр, река в Магнесии I 10; III 67

Анафа, один из островов Спорад IV 1703 сл., 1730

Ангур, гора в Скифии IV 324

Анкей, сын Ликурга, внук Алея, из Аркадии I 162, 166, 396, 425, 428, 528; II 118

Анкей, сын Посидона I 185; II 857, 885 сл., 889, 1266; III 207; IV 1251

Антианира, дочь Менетия, кормилица Гермеса I 55

Антиопа:

1) дочь Асопа, мать Амфиона и Зета I 729

2) правительница амазонок II 385 сл.

Анхиала, критская нимфа I 1121 сл.

Анфемоесса, остров Сирен в Тирренском море IV 883, 886

Аоний, равнина в центральной Беотии III 1174, 1181

Апид, Пелопоннес IV 1555 Апидан, река в Фессалии I 36 сл., 38 сл.; II 510

Апиданийцы, народ Аркадии IV 260

Аполлон I 303, 355

его имена:

Έμβάβιος I 401

ΆκΤιος Έμβόβιός ΐε, I 408, 482, 754

Έκβασιος, II 488

ΜανΤηιος, II 501, 505, 513, 679, 694, 921, 945; ΙII 1178, 1276; IV 527, 1211, 1539, 1702–1704, 1714, 1716, 1729

ΈκαΤος I 958; II 513; IV 1747

Έκηβολος I 88, 420

Ίηιος II 708

Παιήων IV 527

Υκώβξος IV 1427, 1699, 1715, 1716

Аполлон Экбасий I 355, 957, 1177 Летоид I 65, 142, 437; II 179, 692; IV 1691 сын Лето II 213, 256, 667 сл., 763 Феб\ 297, 349, 400, 534, 753; II215, 501, 505, 696, 708, 839; IV 1484, 1539

Апсирт, сын Эета и Астеродеи, звался Фаэтон IV 222, 302, 310, 397, 403, 420, 455 сл., 471, 481, 489, 515

Араке, река в Колхиде близ Фасиса IV 131

Арг, сын Арестора, из г. Иолк в Фессалии I 20, 111, 224, 317, 321, 363, 903, 1109;II 609, 1114, 1132, 1149, 1179, 1192, 1252, 1271; III 317, 367, 443, 476, 556, 569, 573, 611, 720, 820, 898, 910, 940, 1195; IV 80, 120, 253, 293

Арганфонейская гора в Мисии I 1169, 1215

Аргест, северо-восточный ветер II 954, 986

Арго, корабль I 4 и далее Аргойский залив (бухта):

1) на острове Эфалии IV 653

2) в Ливии IV 1607

Аргос, город или страна Арголида I 118, 124, 139, 1312; IV 1066

Аргос или Арг, старший сын Фрикса I 20; II 1114, 1132 сл., 1181, 1252, 1271

Арена, город в Мессении I 151, 468

Apec Эниалий, бог войны I 737; II 959, 981 сл., 1026, 1198; III 560, 1282 сл., 1366

Арета, царица феаков, жена Алкиноя IV 1008, 1024, 1061, 1114, 1212

Ариадна, дочь Миноса и Пасифаи III 994 сл., 1000, 1071 сл., 1092 сл., 1112; IV 424 сл.

Арий, брат Флианта I 117

Аристей, сын Аполлона и Кирены, его называли Агреем и Номием II 501 сл.; IV 1124 сл.

Арит, бебрик II 65, 114, 117

Арифирея, город I 114

Аркадиняне, жители Аркадии IV 260

Аркадия, область Пелопоннеса I 124, 160; II 1046

Арктур, звезда II 1092

Артак, герой долион I 1037

Артемида, богиня, патронесса Иолка и всей Магнесии, Летоида

Асклепий, сын Аполлона и Корониды, убитый Зевсом IV 613 сл.

Асоп, река:

1) на Пелопоннесе I 116

2) отец Антионы I 729

Ассирия, область на Черном море II 939, 957

Астерий, брат Амфиона I 174

Астерион, сын Комата, из г. Пиресий в Фессалии I 35

Астеродейя, нимфа Кавказская, мать Апсирта III 240

Астифалия, самиянка, возлюбленная Посидона и мать Анкея II 859 Аталанта, охотница на Мэнале I 764 сл.

Афамант:

сын Эола, брат Крефея II 1146, 1155; III 265, 360 сл.

отец Фрикса II 647; IV 115 Афамантийская долина Фтии II 509 Афарей, отец Ида и Линкея 1 150, 483; III 559, 1248

Афидант, аркадянин, отец Алея I 161

Афина I 20, 108

Афон, гора в Халкидине I 597 сл.

Ахейя (Ахейида, Ахейская зелия):

1) область Пелопоннеса I 175

2) вся Греция I 241; III 603, 638, 772, 1077; IV 193, 1217, 1318, 1410

Ахелой:

1) река Эголии IV 290

2) возлюбленный Терпсихоры и отец Сирен IV 884, 888

Ахеронт (прилаг. ахеронтский):

1) река подземного мира I 639

2) мыс или скала и река, очень шумная, недалеко от г. Гераклея II 354 сл., 723, 799, 836, 892

Ахилл, сын Пелея и Фетиды I 553; IV 859 сл., 865, 867

Баран, спасший Фрипса I 254 сл., 758 сл.; II 649, 1136

Бакхиады, знатный род. из Эпиры, переселившийся на Дрепану IV 1202 сл.

Басилей, долионский герой, убитый Теламоном I 1033

Бебрики, народ, живший в Вифинии II 2, 13,

69, 98-153, 751, 760, 790 Бебрикия, страна бебриков II 136 Беотийцы, колонисты в Гераклее II 839 Бехиры, народ в Евксинском Понте II 392,

1234 сл.

Биант из Аргоса, отец Талая, Ария и Лаодика 1 118; II 62, 111

Бизиры, народ, живущий на Черном море II 394, 1236

Бистония, область Фракии или вся Фракия I 34; II 698; IV 899

Борей, северный ветер, отец Бореадов 1211 сл., 647, 1290, 1298; II 233 сл., 361, 1008; IV 284, 1223

Боспор, пролив из Пропонтиды в Черное море 1 1103; II 168 сл.

Бриги, народ, живущий на Бригидских островах IV 470

Бригийские острова, около устья Истро в Адриатике, посвящены Артемиде IV 326 сл.

Бримо, другое название Гепаты III 856 сл., 1207

Бут, сын Телеонта, из г. Афины в Аттике I 94; IV 905

Вифинида, нимфа, эпоним Вифинии II 4

Вифиняне, народ, живший на Евксинском Понте II 346, 350, 614, 780

Гагний, отец Тифиса I 104, 557, 1286; II 551, 846

Галис, река II 365, 947, 956; IV 242

Гамадриады, лесные нимфы II 472 сл.

Ганимед, любимец Зевса III 115–127

Гармония:

1) нимфа, возлюбленная Ареса и мать амазонок II 983 сл.

2) жена Кадма IV 517

Гарпии, служанки Зевса II 187–193, 222 сл., 250, 263–269, 275, 279, 285, 296, 429 сл., 458

Геката, дочь Титана Перса (Бримо, Дэра и др. имена) возлюбленная Форса и мать Скиллы III 251, 480, 531, 734, 838, 911, 981, 1207; IV 243, 819

Гелиады, дочери Гелия IV 601 сл., 620

Гелика, созвездие Большой Медведицы II 359; III 742, 1191

Гелиос, бог Солнца, его дети — Эет, Авгий, Кирка, Гелиады, Ламперия, Пасифая, Фаэтон, Фаэфуса III 231; IV 227

Гелла, дочь Афамаита, сестра Фрикса, эпоним Геллеспонта I 253 сл.

Гемонийцы, народ II 502; IV 1067

Гемония:

1) гора III 1239

2) страна Фессалия II 494, 683; III 1086; IV 994, 1030

Генитейский, мыс на Черном море II 375, 1002 сл.

Гера, супруга Зевса, богиня брака, патронесса Пеласгиды, Самоса. Активная участница всех событий I 15, 186, 852, 983; II 215, 858; III 7, 18, 24, 29, 31 сл., 55, 83, 91, 106, 208, 212, 813, 927, 1129, 1142; IV 11, 21, 95, 239, 510, 521, 634, 641

Геракл, сын Зевса. Активный участник сюжета I 121, 195, 337, 344, 395, 425 сл., 528 сл., 847 сл., 855, 983, 988, 1030, 1158, 1161 сл., 1999, 1202 сл., 1233, 1244, 1252, 1261, 1281, 1305, 1310, 1332,1341, 1346; II 146,150, 759, 765 сл., 770 сл., 775 сл., 905, 959 сл., 1046; III 1228; IV 537 сл., 1392, 1450 сл., 1469 сл., 1474

Герест, Герэстийский мыс на Евбее, посвящен Посидону III 1239

Геркиний, Геркинийский утес в стране кельтов IV 635

Гермес, сын Майи и Зевса. Вестник Зевса I 51, 637; II 1137; III 195, 588, 1171; IV 19, 1129

Героини, три ливийские богини IV 1298 сл.,

1302 сл., 1306–1312, 1338–1350

Геспериды, Эгла, Эрифеида, Геспера, Ним фы Океаниды, живут на Западе IV 1390, 1397 сл., 1398 сл.

Гефар, долион, убитый Пелеем I 1032

Гефест, бог огня, кузнечного ремесла, сын Геры и Зевса, муж Афродиты. Патрон Лемноса I 201, 843; III 40, 135, 220, 227, 231 сл.; IV 753, 767, 808, 921, 950

Гея, богиня Земли, порождение Тифия, мать богов I 756; II 38 сл., 1202 сл., 1263 сл.; III 698, 713

Гиакинф, герой долионов, убитый Клитием I 1034

Гил, сын Дриопа Феодаманта, из Южной Фессалии I 130, 1212 сл., 1220, 1225, 1235, 1998

Гилл, гавань на Дрепане IV 1118

Гилл, феакиец, сын Геракла и Мелиты IV 536 сл, 542, 548

Гиллеи, феаки, переселившиеся на берега Адриатики IV 525 сл.

Гиперборейцы, северный народ II 668 сл.; IV 611 сл.

Гиппий, река в Вифинии II 797

Гипподамия, дочь Эномая, жена Пелопа I 748

Гипполита, царица амазонок в Фемискире, сестра Меланиппы II 771 сл., 960 сл., 991

Гиппурида, один из Спорадских островов IV 1697

Гипсипилла, царица Лемноса, дочь Фоанта I 616, 632 сл., 645, 649, 669, 692, 712 сл., 779 сл., 829 сл., 845, 864, 877, 888, 891 сл.

Гиртон, город в Фессалии I 56

Главк, морское божество I 1300–1315; II 759

Гомола, город в Фессалии I 590

Горгона, Медуза, убитая Персеем IV 1507 сл.

Данаи (данайцы), одно из названий греков IV 258

Данай, отец Амимоны I 132, 135

Даная, мать Персея IV 1083 сл., 1506

Даскил, правитель мариандинов, отец Лика II 769, 795, 806

Девкалид, сын Прометея, герой Фессалии^[13] III 1083 сл.; IV 262 сл.

Деимах, правитель Трикки, отец Деимонта, Автолика, Флогия II 948 сл.

Деимонт, сын Деимаха, вместе с Гераклом воевал с амазонками II 949 сл.

Дейант, герой-эпоним долины, где живут амазонки II 370

Делос (Ортилия), один из Киклидских островов, посвящен Аполлону I 304, 534

Дельфин, дракон, живший на Парнасе и убитый Аполлоном II 700 сл.

Деметра (Део), богиня злаков, мать Персефоны III 415; IV 891, 982 сл.

Дикте, гора на Крите, грот там же. Там скрылись Гарпии I 506, 1121 сл.; II 297, 432 сл., 1226 сл.; III 133

Диндим, вершина горного массива к северу от г. Rusuna со святилищем Реи I 976 сл., 1083 сл, 1114, 1136

Дионис (нисиец), бог I 115 сл.; II 897 сл.; IV 424 сл, 432, 539, 1126 сл.

Дипсак, сын Филлея и нимфы, гостеприимен Фрикса во время его бегства II 647 сл.

Дискелад, один из Либурнийских островов IV 564

Дия, остров в Эгейском море (Наксос?), место, где Тесей оставил Ариадну IV 425, 435

Додона, святилище Зевса, откуда Афина взяла говорящее бревно I 524; IV 583

Долионы, население Кизика I 939 сл, 943, 952 сл, 1008 сл, 1012 сл, 1016 сл, 1029, 1048 сл, 1062 сл.

Долионский край, их страна II 757

Долоп, их эпоним I 581 сл.

Долопы, фессалийские жители г. Ктимены — 167

Дракон, змей:

1) хранитель родника Ареса в Фивах III 1025, 1052, 1174 сл.

2) хранитель руна в Колхиде II 403 сл, 1201 сл, 1260; IV 88, 148, 156 сл.

3) хранитель яблок Гесперид (Ладон) IV 1389 сл, 1425, 1498, 1510 сл.

Дрепана (Коркира), остров феаков IV 761, 986, 1214 сл.

Дриопы, народ, с которым боролся Геракл I 1205, 1209 сл.

Евбея, остров в Эгейском море I 76; IV 1126, 1764

Евполемия, дочь Мирмидона, мать Эфалидов, кормилица Гермеса I 53 сл.

Евридамант, долоп, сын Ктимена, из г. Ктимена в Фессалии I 66

Евримены, город на берегу Магнесии I 593

Евринома, океанида, жена Офиона I 500 сл.

Еврисфей, правитель Микен I 1306 сл., 1337

Еврит, правитель Эхалии, отец Клития и Евфима I 86 сл.; II 114, 1036

Евритион, сын Ира, из Опунтской Локриды I 70, 73

Европа:

1) континент IV 268

2) дочь Тития, возлюбленная Посидона, мать Евфима I 179 сл.

3) дочь Агенора, сестра Кадма, возлюбленная Зевса III 1175; IV 1630

Евсер, отец Энеты, дед Кизика I 940

Евфим, сын Посидона и Европы, с мыса Тенар (юг Пелопоннеса) 1177; II 530, 549, 555, 582, 887; IV 1458, 1475, 1553, 1718, 1741, 1749

Египет, страна, где жили первые обитатели Земли IV 263, 266 сл.

Зевс, верховный бог, сын Кроноса и Реи I 988, 1061, 1154, 1178, 1304; II 162, 182, 195, 214, 274, 286, 311, 375, 494, 517 сл., 897, 941 сл., 1091, 1113 сл., 1123 сл., 1139, 1205, 1226; III 8 сл., 38, 114 сл., 156, 191, 364, 588, 916, 1397; IV 2, 94 сл., 117, 182, 227, 330, 354, 379, 555, 576, 583 сл., 648, 702, 708, 784, 953, 1092, 1126, 1143, 1265, 1299, 1658

Зелие или Дзелиос, долион, убитый Пелеем I 1032

Зет:

1) сын Антиопы, строитель стен Фив I 730–733

2) сын Орифии I 210

Зет, сын Борея и Орифии с мыса Сарпедон во Фракии I 209, 279

Зефир, западный ветер II 275, 716,891; IV 760, 811,827, 877, 903, 1611, 1614

Иапет, Титан, отец Прометея III 860, 1083

Ид, брат Линкея I 150, 460, 467, 483, 1034; II 823

Ида:

1) гора в Троаде, культовое место Реи I 1118

2) гора на Крите II 1227; III 133 Идмон, сын Аполлона или Абанта, из г. Аргос I 138, 434, 437, 447, 473; II 807, 818, 824, 840 сл.

Иллирик, река IV 516

Имброс, остров в Эгейском море I 914 сл.

Имбросийская, эпитет реки на Самосе I 186; II 858

Иолк, город в Фессалии, родина Пелея и Ясона I 5, 8, 568, 897; III 89, 1087, 1104, 1109, 1129; IV 1153

Ионийцы, потомки Нелея, колонисты из Милета, переехавшие в Кизик I 951, 1067

Ирида:

1) вестница богов II 283 сл., 296, 430; IV 746–770

2) река в Ассирии II 365 сл., 956 сл.

Йемен, река в Фивах со святилищем Аполлона I 534

Исса, один из островов в Либурнии IV 564

Истм, перешеек в Коринфе, знаменит святилищем Посидона III 1221 сл.

Истр, Дунай, вытекает из Рипейских гор IV 278–290, 299 сл., 321 сл.

Итимонай:

1) долион, убитый Мелеагром I 1036

2) бебрик, убитый Полидевком II 104 сл.

Итонида, богиня I 715, 762

Ифиада, жрица Артемиды в Иолке 1307—310

Ификл, сын Крефея, дядя Ясона, из г. Филака в Фессалии I 44, 47, 120, 199

Ификл, сын Фестия, дядя Мелеагра, из Этолии I 44, 47, 199

Ифиноя, служанка Гипсипилы на Лемносе 1 697–711,782

Ифит, брат Клития I 85; II 114

Ифит, сын Навбола, из г. Пифона в Фокиде I 205, 208

Кавказ, горы в Колхиде II 1203 сл., 1240 сл., 1258; III 240, 849, 1218, 1269

Кавлиак, утес там, где разделяется Истр IV 320

Кадм, сын Агенора, основатель Фив III 1175 сл.; IV 516 сл.

Калабрия, остров в Сароническом заливе,

святилище Посидона III 1238 Калаид, брат Зета I 209, 279

Калидон, город в Этолии I 188

Калипсо, дочь Атланта IV 573 сл.

Каллиопа, муза, мать Орфея I 24 сл.

Каллиста, древнее название острова Фера IV 1743–1748

Каллихор, река близ Гераклеи Черного моря II 896 сл.

Калпис, река в Вифинии II 653

Канастрия, мыс (Канастрейский) на краю Паллены, одной из оконечностей полуострова Халкидики I 595

Каниф, евбеец, отец Канфа I 77

Канф, сын Канифа, из г. Киринф на о. Евбея

I 76; IV 1459, 1463, 1477, 1489, 1492 Карамбис, мыс в Пафлагонии II 360 сл., 937;

IV 297 сл. Карпаф, остров возле Крита IV 1623 Кастор, брат Полидевка I 146; II 62, 102; IV

589

Кафавр, ливиец, убийца Канфа IV 1482–1495

Кей, титан, отец Лето II 704

Кекропия, Аттика I 95, 212; IV 1763

Кельты, народ, живущий в бассейнах По и

Роны IV 608 сл., 615 сл., 642

Кеней, лапиф, отец Корона I 56–63

Кентавры, воинственные соседи лапифов, полукони-полулюди I 42, 59–63

Кеос, остров, один из островов Киклад, архипелага в Эгейском море II 515–522

Керавнические горы в Эпире IV 519 сл., 575 сл., 1205 сл.

Керкира:

1) дочь Асопа, возлюбленная Посидона IV 566 сл.

2) остров IV 565, 570

Керосс, река в Иллирии IV 572

Керы, божества смерти I 683; II 258; IV 1477, 1650 сл.

Кизик, сын Энея и Энеты, муж Клиты, правитель долионов I 939 сл., 953, 967–977, 1027–1029, 1045–1050

Килен, демон г. Ида I 1116 сл.

Киос, река и город в Мисии I 1169, 1311, 1344 сл.; II 758

Киприда (Афродита, Киферея), богиня, супруга Гефеста 1610 сл., 736 сл., 795 сл., 842, 852, 1223 сл.; II 422 сл.; III 1–5, 25–29, 35–54, 76, 90, 101 сл., 112 сл., 126, 552 сл., 561, 932 сл., 937

Кирена, фессалийская нимфа, перенесенная Аполлоном в Ливию, мать Аристея II 495–504

Киринф, город на Евбее I 78

Кирка, дочь Гелиоса и Персы, сестра Эета III 309 сл.; IV 557, 587 сл., 591 сл., 657–687, 692 сл., 705–723, 729–744

Китеец, Китаида = колхи, Колхида II 397, 401, 1258; III 226; IV 512

Китиссор, сын Фрикса и Халкиопы II 1148

Китор, город в Пафлагонии II 935

Кифей, брат Амфидаманта, из г. Афидант в Аркадии I 160; III 108

Кларос, святилище Аполлона в Ионии I 304

Клеопатра, дочь Борея, погибшая жена Финея II 238

Климена, дочь Миния. мать Алкимеды I 230 сл.

Клита, дочь Меропа, жена Кизика I 966 сл., 1065 сл.

Клитий, сын Еврита, из Эхалии в Этолии I 85, 1034; II 117, 1036

Клитоний, аргивянин, сын Навбола, отец Навплия I 133

Колхида, страна на Черном море, окруженная горами I 172

Колхи, ее жители, первоначально были египтянами I 173

Корик:

1) пещера на Парнасе, жилище нимф II 705

2) город в Киликии III 850

Корон, сын Кенея, из г. Гиртона в Фессалии 156

Коронида, героиня из Лакарии, возлюбленная Аполлона, мать Асклепия IV 614 сл.

Крефей, сын Эола, брат Афаманта, отец Эсона II 1155 сл.; III 357 сл.

Крит, остров I 1119 сл., II 297, 1226 сл.;

IV 1578, 1636–1693 сл.

Кробиал, город в Пафлагонии II 935

Кромна, город там же II 935

Ксанф, река Ликии I 305

Ксинида, озеро в Фессалии I 66 сл.

Куреты:

1) критские демоны, обитают на Иде II 1227

2) жители Акарнании IV 1220

Лаврий, Лаврион, равнина в бассейне Истра, населенная синдами IV 318 сл., 322

Ладон, хтонический Змей, сторож яблок Гесперид IV 1389–1396, 1425 сл.

Лакрея, город на реке Амир. Родина Корониды IV 613 сл.

Лампетия, старшая дочь Гелиоса, пастушка его коров IV 967 сл.

Лампея, река в Аркадии I 125

Лаодик, брат Талая I 117

Лаокоонт, сводный брат Ойнея, дядя Мелеагра, из г. Калидон I 187 сл., 193

Лапифы, фессалийский народ, боровшийся с кентаврами I 41 сл.

Лариса, город в Фессалии I 40

Латмос, грот в пещере Карий, где спит Эндимион IV 57

Леда, этолиянка, жена Тиндарея, мать Кастора и Полидевка, сыновей Зевса I 145 сл.

Лемнос, остров в Эгейском море, населенный синтиями I 598 сл.

Лерн:

1) аргивянин, сын Прага, отец Навбола 1134

2) этолиец из Олена, отец Палемония 1200 сл.

Лерна, источник в Арголиде, посвящен Посидону III 1237; IV 1395

Лето (Латона), дочь титана Кэя, мать

Аполлона и Артемиды (Летоидов) I 482; II 179, 213, 254, 704, 763, 930; III 872; IV 609

Либурнийские (Лигистийские и т. д.) острова, острова на побережье Иллирии: Исса, Дискелад, Питиейя, колонии колхов IV 561 сл.

Ливия, континент (Африка) I 80; II 500; IV 1218, 1302, 1350, 1377, 1469, 1477, 1484, 1506, 1552, 1728, 1739

Ливия, эпоним страны, мать Героинь, жена Тритона IV 1728

Лигийцы (лигуры), кельтский народ, живущий по побережью Роны IV 640

Лигистийские (Лигустидские) острова = Стойхады IV 550

Лик:

1) река в Гераклее II 719

2) правитель мариандинов в Гераклее, сын Даскила II 140 сл., 745 сл., 753 сл., 763 сл., 803 сл., 830

3) река в Колхиде, приток Фасиса IV 130 сл. Ликаон, правитель Аркадии II 516 Ликастия, одна из трех частей страны амазонок II 992

Ликия, область Азии, посвящена Аполлону I 305; II 667

Ликорей, слуга Амика II 50 сл.

Лили бей, западный мыс Сицилии IV 912

Линкей, сын Афарея, из г. Арена в Мессении I 150, 152; IV 1458, 1470

Лира, местность в Пафлагонии, где Орфей посвятил лиру Аполлону II 923 сл.

Локры, народ Греции IV 1764

Луна (Селена, Мика), богиня Луны, дочь Титана Гипериона IV 54 сл., 261

Магнесия, область Фессалии в районе Пагасс I 236 сл., 580 сл.

Майя, мать Гермеса IV 1719

Макрида:

1) дочь Аритейя, нянька Диониса на Евбее IV 539, 984, 1123 сл., 1129 сл.

2) озеро ее имени на Дрепане IV 1165

Макрийцы пеласгийский народ, воевавший с долонами I 1014 сл.

Макроны, жители побережья Черного моря II 391 сл., 1234

Мариандины, жители Гераклеи II 140 сл., 351–356, 719, 741 сл.

Мегабронт, долион, убитый Гераклом 11030 сл.

Мегалоссак, долион, убитый Тиндаридами I 1035 сл.

Медея, дочь Эета и Идии, волшебница и жрица Гекаты III 3,151,246 сл., 252,283 сл., 295, 452,613 сл., 663,670 сл., 680 сл., 695, 704 сл., 722, 738 сл., 821, 838 сл., 1016, 1022 сл., 1066 сл., ИЗО, 1145 сл., 1241, 1361; IV 11, 20 сл., 51, 66 сл., 81 сл.

Меланиппа, амазонка, дочь Ареса, пленница Геракла II 959 сл.

Мелантийские скалы, возле острова Фера IV 1692 сл.

Мелас, сын Фрикса II 1149

Мелеагр, сын Ойнея, из г. Калидон (Этолия) I 189, 194

Мелита:

1) наяда, дочь реки Эгейя, возлюбленная Геракла, мать Гилла IV 537 сл. Ее имени гора на Дрепане IV 1141

2) остров на море у Иллирии IV 571 Мелия, Вифинская нимфа, мать Амика II 2 сл.

Менетий, отец Антианиры I 55

Менойтий, сын Актора, отец Патрокла, из г. Опунта в Локриде I 69

Менторы, прибрежные жители Адриатического моря IV 547

Мероп, правитель Перкоты, отец Клиты I 966 сл.

Мигдоны (фригийцы), население Мисии II 778

Микены, город в Арголиде I 128

Милет, эпоним и основатель Милета I 184

Мимас или Мимант:

1) бебрик, убитый Полидевком II 105 сл.

2) гигант, убитый Аресом III 1222 Миний, потомок Эола, основатель Орхомена III 1089, отец Климена I 231

Минийцы, его потомки (Фрикс, аргонавты, его дети и т. д.) I 228 сл, 703, 757, 1044 сл.; II 97; III 579; IV 334 сл, 509, 1066, 1211, 1356, 1447 сл.

Минойские острова = Киклады II 511

Минос, правитель Крита II 297; III 996 сл.; IV 434, 1483 сл.

Мирина, столица Лемноса I 630

Мирмидон, житель Фгии, отец Евполемеи 153

Мирмидонцы, жители Эгины IV 1755 сл.

Миртил, возница Эномая I 749

Миртосийская гора в Кирене II 500

Мисийцы, ее жители I 1170 сл, 1312, 1336; II 773, 778

Мисия, область в Пропонтиде рядом с Киосом, ее горы I 1103, 1155, 1288, 1339, 1348; II 758

Мойры, богини судьбы IV 1208 сл.

Мопс, сын Ампика, из г. Титарона в Фессалии I 64, 79, 1073, 1076, 1080, 1095; II 916; III 545, 912, 934; IV 1494, 1511 сл.

Моря:

Авсонийское = Тирренское IV 590, 654 сл, 836, жилище Скиллы IV 818 Восточное = Черное II 739; IV 286 Ионийское:

1) Адриатическое IV 305, 627

2) Тринакрийское IV 288, 989

Кавказское, восточная часть Черного моря IV 133

Каспийское, восточнее Черного моря Ш854

Керавнийское, часть Адриатического моря IV 977

Критское, к северу от Крита IV 1679 Кронийское, северная часть Ионийского моря IV 318, 508, 545

Ливийское IV 1224

Минойское = Критское IV 1555

Сардонийское, часть Средиземного моря у Родана (По) IV 628 сл. Сирт, залив Ливийского моря IV 1226

Черное, залив на севере Эгейского моря I 919

Эгейское I 824 сл.; IV 764 сл.

Моссинеки, жители побережья Черного моря II 376 сл, 1009 сл, 1021, 1110 сл.

Музы, богини, дочери Зевса, покровительницы поэтов (см.: Каллиопа, Терпсихора, Эрато) 123 сл.; II 506 сл, 836 сл.; IV 1 сл, 978 сл, 1373 сл.

Мэнал:

1) горы в Аркадии I 166

2) жилище Аталанты I 764

Навбол:

1) аргивянин, сын Лерна, отец Клитонея I 133 сл.

2) фокеец, сын Орнита, отец Ифита I 206

Навплий, сын Клитонея, из г. Аргос 1132, 135 сл.; II 887

Навсифой, правитель феаков до Алкиноя, убит Гераклом IV 539–546

Нарикс (Арикс), северное устье морского лимана Истра IV 309 сл.

Насамон, ливиец, сын Амфифемиса и нимфы Тритониды IV 1488

Наяды, водные божества IV 704 сл, 803 сл. См. Эноя, Мелита

Нелеиды, ионийцы, переселившиеся в Кизик 1950

Ηелей, правитель Пилоса, отец Периклимена и Перо I 119 сл, 156 сл.

Непейская долина, около Адрастейи I 1105

Нереиды, сестры Фетиды IV 834, 849, 923, 930 сл, 941, 947, 956, 960

Нерей, бог моря, отец Нереид I 1301; IV 764, 771, 1587, 1729

Нестеи, жители Иллирии IV 332, 1205

Никтей, мучитель, истязатель дочери своей Антиопы IV 1082

Нимфейский остров в Иллирийском море, обитель Калипсо IV 573 сл.

Нимфы, низшие божества, служительницы Артемиды, живут в горах, лесах, водах 1 1056, 1214, 1217 сл, 1314; II 2 сл, 472 сл, 495 сл, 649, 705, 813, 982 сл.; III 240, 877 сл, 1213 сл.; IV 541 сл, 1135 сл, 1145 сл, 1186, 1208, 1404 сл, 1487

Нот, южный ветер I 917; IV 1528 сл, 1614

Огигийские, эпитет Фив по их правителю Огигу III 1174

Оилей, сын Годедока, отец младшего Эанта, из Опунтской Локриды I 74; II 1030

Океан, река, омывающая Землю I 500 сл.; II 1231; III 952, 1225; IV 278, 626, 632, 1405

Океаниды, дочери Океана: Идейя, Евринома, Филира, Геспериды IV 1390, 1397 сл.

Олен, город в Этолии I 200

Олимп, Олимпийская гора в Фессалии, местопребывание богов 1501,594,1089; II 298, 598, 1226; III 113, 157, 1355; IV 94, 762, 772

Онхест, город Беотии со святилищем Посидона III 1237 Опунт, город в Локриде I 68; IV 1764

Орик, город в Эпире IV 1206

Орион, созвездие I 1192; III 742 сл.

Орит, бебрик, ранивший Талая II ПО — 113

Орифия, дочь Эрехфея, жена Борея I 210 сл.

Орнит:

1) фокеец, отец Навбола I 203 сл.

2) бебрик, слуга Амина II 65 Ортигия = Делос IV 1690

Орфей, сын Эагра и музы Каллиопы, из Пиерии на юге Фракии 124, 32 сл., 491,509,537, 906, 1125; II 161, 678, 706, 923; IV 898, 902, 1149, 1401, 1538

Орхомен, город в Беотии II 648, 1086, 1146, 1179; III 264, 1069, 1090; IV 254

Отрира, правительница амазонок II 385 сл.

Отрис, гора в Фессалии II 509

Офион, супруг Евриномы, древний правитель Олимпа, свергнутый Кроносом и Реей I 502 сл.

Пагасы, гавань Иолка в Магнесии I 236, 314 сл., 409, 521; IV 1765

Пактол, река в Малой. Азии IV 1289 сл.

Палемоний, сын Гефеста или Лерна из г. Олен в Этолии I 200

Паребий, житель Вифинии II 453 сл., 460, 462,485

Парнас, горный массив в Фокиде II 699

Паррасий, житель Аркадии II 516

Парфений, река в Причерноморье II 930 сл.; Ш873

Парфения, местность на Самосе II 863 сл.

Пасифая, дочь Гелиоса, жена Миноса III 995 сл., 1071 сл, 1102

Пафлагоняне, пафлагонцы, народ Причерноморья, соседи мариандины II 356 сл, 782; IV 242 сл, 297

Певка («Сосна»), остров при впадении Истра в Черное море IV 305 сл.

Пеласги:

1) фессалийцы I 15, 576, 897; II 1231; III 1321; IV 240, 263

2) макрийцы (переселены из Евбеи или Фессалии) I 1014

Пелей, брат Теламона, отец Ахилла, из г. Фгии в Фессалии I 93, 554, 1031; II 819, 821, 860, 869, 1210; III 507; IV 494, 806, 843, 845, 859, 871, 1361

Пелий, правитель Иолка, сын Посидона I 2, 6, 13–16, 222 сл, 240, 275, 319, 893, 972, 1294; II 619, 756; III 64, 75, 1131; IV 239 сл.

Пелион, гора в Магнесии I 383, 517 сл, 577; II 1181 сл.

Пеллена, полуостров Халкидики I 595

Пеллес, эпоним г. Пеллена в Ахайе I 176 Пелоп:

1) прародитель пафлагонцев II 357 сл, 782

2) победитель Эномая I 747 сл.

3) эпоним Пелопоннеса IV 1222, 1561, 1569

Пелопейя, сестра Акаста I 322 сл.

Пеней, река в Фессалии II 495

Периклимен, сын Нелея, брат Нестора, из Пилоса (Пелопоннес) I 155

Перифой, обитатель подземного царства, спустившийся туда с Гераклом I 102 сл.

Перкота (Леркопа), город на Геллеспонте I 922, 967

Перо, дочь Нелея, жена Бианта, мать аргонавтов Талая, Арийя и Лаодика I 119

Перс, титан, отец Гекаты III 471, 480, 1032; IV 1015

Перса, жена Гелиоса, мать Кирки IV 591 сл.

Персей, сын Зевса и Данаи, убийца Медузы Горгоны IV 1505 сл.

Персефона, богиня, дочь Деметры, повелительница подземного царства II 908 сл.

Пиерия, область Фракии I 31 сл.; IV 1373

Пилос, город на западе Пелопоннеса I 157

Пимплеида, гора во Фракии I 25

Пиресии:

1) город в Фессалии у слияния рек Апидана и Енипея I 37сл.

2) город на берегу Магнессии I 580 сл.

Питиейя:

1) город в Пропонтиде (Лампсак) I 924

2) один из островов Либурнийских IV 564

Пифо, название Дельф 1207, 304, 410 сл, 536; Π 700 сл.; IV 529, 1689

Плавучие острова, вероятно, Строфады Π 282, 294 сл.

Планкта, остров III 43

Планкты, скалы при входе в Тирренское море IV 777–783, 850 сл, 932–936

Плеяды, созвездие III 223

Плист, отец Корикийских нимф II 706

Полидевк, сын Зевса или Тиндарея и Леды, из Спарты I 145; II 20, 53, 74, 92, 100, 104, 749; IV 589

Поликса, старая кормилица Гипсипилы I 662–702

Полифем, сын Элата, лапиф, из г. Лариса в Фессалии I 40, 1232, 1246, 1311, 1337; IV 1462, 1464 сл. Понт, Черное море I 3; II 345, 411, 416, 535, 573, 976, 1238, 1253; IV 301, 997

Посидон, бог водной стихии I 14, 136,157, 178, 942 сл., 1149; II 3, 858; III 1235 сл.; IV 566 сл., 1315, 1348, 1549, 1608

Посидонов мыс в Мисии I 1270

Прекрасная гавань, гавань Артаки близ г. Кизика I 945 сл.

Приол, сын Даскила II 773 сл.

Промей, долион, убитый Идом I 1034

Прометей, титан, сын Иапета, отец Девкалиона II 1241–1249; III 840, 846–849, 1083 сл.

Пропонтида, море, омывающее Европу и Азию (совр. Мраморное) I 927, 974

Ретейский (берег или мыс) на Геллеспонте 1920

Рея, жена Кроноса, правительница Олимпа до олимпийских богов I 503 сл, 1083 сл., 1107 сл., 1114 сл., 1129, 1135 сл., 1141сл.; II 1228 сл.

Риба, река в Вифинии II 348, 644, 781

Риндак, река во Фригии I 1156

Рипейские горы (совр. Уральские) в Стране гиперборейцев, где истоки Истра IV 283 сл.

Родан, река Рона; плывя по ней, аргонавты через Эридан (По) попадают в Сардонийское море, затем к Океану IV 622–630

Руно барана II 1137 сл.; IV 115 сл.

Савроматы, скифский народ III 352 сл., 394 сл.

Салангон, река в Иллирии IV 332 Салмонийский мыс на востоке Крита IV 1678 Сангарий, река в Причерноморье II 718 Сапиры, народ Причерноморья II 393, 1235

Сарпедонова скала во Фракии возле Эргина и ее грот I 214 сл.

Сепиадов мыс в Магнесии I 578 Сербонийское озеро в Египте II 1208 сл.

Сигинны, население побережья реки Истра IV 317

Сикин, сын Фоанта и нимфы Энои, эпоним острова I 618 сл.

Симплегады, темные скалы при входе в Босфор с юга II 316 сл., 320 сл., 410, 418,547–601, 639 сл.; IV 301, 996, 1244

Синды, население побережья Истра, жители долины Лаврион IV 317 сл.

Синопа, дочь Асопа, нимфа, эпоним города II 940 сл.

Синты, древние жители Лемноса I 604; IV 1744

Сирены, дочери Ахелоя и музы Терпсихоры IV 885–896

Сириус, яркая звезда в созвездии Большого Пса II 512 сл., 518 сл.; III 952 сл.

Сирт, мелководный залив в Ливии IV 1226–1231

Сифеи, род жителей Феспий I 104 сл.

Скиаф, остров недалеко от Магнесии I 579, 902–913

Скилла, дочь Форка и Гекаты, живет в пещере скалы Авсонийского моря IV 780,

818 сл., 915.

Скифы, народ, живущий на севере Фракии и по Истру IV 285, 316

Спаситель кораблей, часть реки Ахеронта Π 742

Спарта, город на Пелопоннесе I 147; IV 1746 сл.

Спорады, острова в Эгейском море (Анафа, Гиппурий, Фера) IV 1696

Стимфалийское озеро в Аркадии, где первоначально жили птицы II 1047 сл.

Стойхады, острова в Сардоническом море IV 551 сл., 645 сл.

Строфады (Поворотные) острова II 294

Сфенел, сын Актора, друг Геракла II 903–906,911-919

Сфодр, долион, убитый Акастом I 1031

Талай, сын Бианта, из г. Аргос I 117

Талос, великан, страж Крита IV 1626–1635, 1655 сл.

Тафийцы и телебои, население одноименных городов, убитые сынами Персея Гелектриона I 742 сл.

Тегея, город в Аркадии I 162, 396

Теламон, сын Эака, отец Эанта-старшего, о. Саламин I 92, 1033, 1279, 1320; III 194, 363, 443,517, 1170

Телекл, долион, убитый Гераклом I 1030

Телеонт:

1) локриец, отец Эрибота I 71 сл.

2) афинянин, отец Бута I 95 сл.; IV 905

Тенар, мыс на Пелопоннесе I 101, 177; III 1236

Тенос, остров в Эгейском море, где Геракл убил Бореадов I 1295

Терпсихора, муза, мать Сирен IV 886 сл.

Тесей, афинянин, супруг Ариадны, сын Эгея I 100 сл.; III 993 сл.

Тибарены, жители Черноморского побережья II 374, 1003 сл.

Тиндарей, супруг Леды I 147; III 519

Тирренские берега IV 655, 846

Тисейский мыс в Магнесии I 564

Титаны, сыновья Урана и Геи, правители мира до Кроноса 1504; II 1226; III 860; IV 983

Титаниды, их дочери IV 54, 130, 984

Титий:

1) демон Иды I 1116 сл.

2) миридиец, убитый Гераклом II 776 сл.

3) сын Элары, посягнувший на Деметру и убитый Аполлоном I 755 сл.

Тифаон, порождение Геи, повергнутый Зевсом II 37 сл, 1204 сл.

Тифаонийская гора на Кавказе II 1203 сл.

Тифис, сын Гагния, из г. Феспии в Беотии I 104, 519, 556, 947, 1265, 1286; II 551, 567, 578, 605, 617, 846, 852

Травкенийцы (или гравкены), полускифы, жители побережья Истра IV 317

Трахин, город в Мисии I 1345 сл.

Трикка, город Фессалии II 948

Тринакрия (Сицилия) IV 959

Тритон:

1) река Нил IV 265 сл.

2) озеро Ливийского залива IV 1300 сл, 1383 сл, 1436 сл, 1529 сл.

3) сын Посидона, владыка Тритонского озера IV 1542–1552, 1578 сл, 1587, 1741 сл.

Тритонида:

1) эпитет Афины I 108; III 1179

2) ливийская нимфа, мать Насамона и Кафавра IV 1487 сл.

Фалер, сын Алкона, из г. Афины в Аттике 196

Фасис, река и город в Колхиде II 309, 1253; III 1215; IV 132, 215 Фаэтон:

1) сын Гелиоса IV 597 сл, 619 сл.

2) прозвище Апсирта III 243, 1230 Фаэтуса, младшая сестра Гелиоса, пастушка его овец IV 964 сл.

Феаки, население острова Дрепаны IV 538 сл, 545, 761, 812, 985 сл, 1131, 1169–1201 сл, 1707

Фемискира, город амазонок II 369, 988

Феодамант, отец Гила I 1204, 1206 сл.

Фера, остров, сначала назывался Каллиста IV 1748 сл.

Ферес, сын Автесиона, эпоним острова Фера IV 1747 сл.

Фермодонт, река в Причерноморье II 368, 797, 963–976

Феры, город в Фессалии I 48

Феспии, город в Беотии I 104 Фетида:

1) жена Океана, мать Идии III 242 сл.

2) Нереида, мать Ахилла IV 751 сл, 765, 771 сл, 774 сл, 823 сл, 835–841, 924 сл.

Фива, нимфа, дочь Тритона, эпоним египетских Фив IV 257

Фивы, город в Беотии I 731; II 898; III 1174 сл.

Филак, отец Алкимеды, эпоним Филаки I 45

Филака, город в Фессалии I 44

Фмлиря, океанида, возлюбленная Кроноса, матькентавра Хирона II 1231–1241

Филирида, остров в Черном море II 1224

Филирцы, жители острова II 392

Филлеада, река в Вифинии II 646

Филлейон (Филлейская круча), гора в Фессалии I 37

Финеида, финейский, финейцы, область по европейскому берегу Босфора, ее население и города II 176, 457 сл, 542 сл.; остров II 349

Финей, сын Агенора II 177–269, 276 сл, 301–426, 433–492, 525, 613, 641, 761, 1027, 1045, 1083 сл.; III 551 сл, 557, 939; IV 251, 258

Флегра, мифическая страна, где боги сражались с гигантами III 232, 1222

Флиант, сын Диониса, из г. Арифиреи в Арголиде I 114

Флионтида, город в Арголиде IV 567

Флогий:

1) долион, убитый Тиндаридами I 1035

2) сын Димаха, спутник Геракла на войне с амазонками II 949–961

Фоант, правитель Лемноса, отец Гипсипилы, сын Диониса I 616, 620, 633, 706, 712, 792, 822; IV 425

Фок, сын Эака, убитый своими братьями 191 сл.

Форк, морской бог, супруг Гекаты, отец Скиллы IV 818 сл., 1587

Фракия, страна на севере Эгейского побережья; фракийцы, народ I 26, 211 сл., 610, 627, 672, 789, 793, 1102, 1290; II 237, 424

Фракийский мыс I 29

Фракийская бухта, восточная гавань Кизика I 1099

Фригийцы, население Фригии I 1128 Фригия, страна в Малой Азии на берегу Пропонтиды I 928, 1115, 1157

Фрикс, сын Афаманта и Нефелы I 253 сл., 287, 757 сл.; II 648 сл., 1086 сл., 1133 сл., 1139 сл., 1187 сл.; III 187 сл., 262, 330, 338, 361, 373, 585 сл., 603

Фриксиды, его сыновья: Аргос, Китиссор, Фронтис и Мелас II 1086, 1100, 1111, 1189; Ш 175, 194, 523, 596, 602

Фтия, область в Фессалии 153, 93; II 509, 515

Хадисия, одна из трех областей амазонок II 992

Халибы, народ Причерноморья, металлурги Π 372 сл., 994 сл., 1002; IV 1466

Халкиопа, дочь Эета, сестра Медеи, жена Фрикса II 1142; III 247 сл., 253, 255, 370, 451, 607, 612 сл., 648, 666, 669, 687, 716, 737, 772,898, 1151; IV 32

Халкодонийская гора в Фессалии I 48

Харибда, морская скала возле Сицилии IV 781, 815 сл., 916

Херсонес (Херонес), полуостров во Фракии 1916

Хирон, сын Кроноса и Филиры, живущей на г. Пелион I 33, 550 сл.; II 504, 1232 сл.

Эак, сын Зевса и Эгины Лосидорна, отец Пелея и Теламона III 363

Эгей, река в стране феаков IV 541

Эгейское море, I 824; IV 764

Эгеон, могильный холм в Мисии I 1156

Эгиал, область Ахейи I 176

Эгиалий:

1) остров (Пафлагония) II 363

Эгина, остров I 90; IV 1751, 1761

Эгла, Гесперида IV 1419 сл.

Эет, владыка колхидян, отец Медеи I 173, 242 сл., 333, 1305; II 456, 767, 1087, 1141–1144, 1190, 1195, 1200, 1214, 1269; III 12 сл., 27, 86, 141, 174, 213, 226, 238 сл., 245, 267, 301 сл., 330, 367, 397, 429 сл., 435 сл., 451, 494, 511, 577, 1078, 1101, 1169, 1180, 1220–1240, 1264, 1268, 1311, 1370, 1401; IV 6, 84, 101, 194, 209, 216 сл., 225 сл., 233, 337 сл., 511, 733, 999, 1002, 1038, 1045, 1068, 1080, 1093, 1194

Эея (то же, что Эя), мыс с жилищем Кирки на Тирренском море III 311,1070,1088; IV 656 сл.

Эеянка:

1) Кирка IV 557

2) Медея III ИЗО; IV 240 Элара, мать Тития I 756 сл.

Электра, дочь Атланта, правительница Самофракии I 907 Электры остров = Самофрака I 907 сл.

Элисейская долина, место обитания Ахилла после смерти IV 801

Энай, отец Кизика I 939, 1045

Эндимион, пастух из Латома, возлюбленный Селены IV 58

Энипей, река в Фессалии I 38

Энита, дочь Евсора и мать Кизика I 940

Энхелийцы, иллирийцы, живущие в Керавнийских горах IV 518 сл.

Эол:

1) бог, сын Гиппота IV 756 сл., 769, 809 сл.

2) человек III 360

Эолиды I 142; III 334, 589

Эолид Афамант III 360

Эолид Меламп I 120

Эолид Фрикс II 1133 сл.; III 585; IV 117

Эос (Эригена), богиня зари I 516, 1271; II 446, 1275; III 1219; IV 180, 876, 975, 1160,1699

Эрато, муза поэзии III 1–5

Эргин, сын Посидона, из г. Милет (Малая Азия) I 189; II 887

Эрехфиды, потомки Эрехфея, правителя Афин I 100, 200

Эрибот, сын Телеонта, из Опунтской Локриды I 70, 72; II 1030

Эридан, река По IV 506, 595 сл., 618 сл., 623 сл.

Эрик, гора в Сицилии, посвящена Афродите IV 910

Эриманф, болото в Аркадии, где жил вепрь I 126

Эрит, сын Гермеса, из г. Алопа в Опунтской Локриде I 51

Эрот, сын Афродиты и Гефеста III 5, 85, 91сл, 119–127, 143 сл., 152–157, 161, 274–285, 968, 1014 сл.; IV 63 сл., 445 сл.

Эсип, река в Пропонтиде I 932, 1104

Этолийцы, жители Этолии в центральной Греции I 145, 196

Эфалид, брат Эрита, из г. Алопа в Опунтской Локриде I 52, 636, 644; III 1171

Эфалия, Эфалийский остров около Тирренского моря. Сохранил следы пребывания аргонавтов IV 649

Эфиопы, народ III 1188

Эфира (Коринф) IV 1203

Эхет, ослепивший свою дочь IV 1085 сл.

Эхинады, острова возле Акарнании IV 1221

Эхион, брат Эрита, из г. Алопа в Опунтской Локриде I 51

Эя:

1) город, столица Эета 415, 420, 454, 881, 1087, 1134, 1135, 1157, 1178; III 210, 211, 305,330,611,889,1264; IV 47,130,251,273

2) остров III 1070, 1088; IV 656

3) берег IV 840

Ясон, сын Эсона из г. Иолка в Фессалии I 9, 16, 35, 206 сл, 230, 289 сл, 312, 323, 345, 404, 407, 433, 491, 531, 714, 762, 828, 863, 877, 951, 962, 979, 1074, 1080, 1092, 1122, 1277, 1319; II 122, 210 сл, 434, 486, 616, 754, 763, 864, 1152, 1271; III 2, 27, 58, 66, 75, 86, 141, 280, 287, 317, 357, 365, 384, 396, 400, 425, 442, 446, 476, 486, 493, 567, 575, 912, 915, 935, 951, 963, 969, 1007, 1011, 1014, 1073, 1114, 1185, 1196, 1241, 1252, 1272, 1301, 1333, 1340, 1361, 1378, 1389, 1404; IV 63, 79, 92, 106, 112, 160, 163, 168, 174, 180, 204, 351, 392, 454, 469, 490, 583, 683 сл, 775, 1076, 1114, 1132, 1143, 1151, 1302, 1687

ИЗБРАННАЯ БИБЛИОГРАФИЯ^[14]

1. Аполлоний Родосский. Аргонавтика / Пер. с древнегреч. Г. Ф. Церетели. Тбилиси, 1964.

2. Бенгтсон Г. Правители эпохи эллинизма / Пер. с нем. Э. Д. Фролова. М., 1982.

3. Дройзен И. Г. История эллинизма: В 3 т. / Пер. с нем. M. М. Шелгунова. 1890–1893.

4. Кошеленко Г. А. Греческий полис на эллинистическом Востоке. М., 1979.

5. Лосев А. Ф. История античной эстетики: Ранний эллинизм. М., 1979.

6. Чистякова Н. А. Эллинистическая поэзия. Л., 1986.

7. Apolloni Rhodii Argonautica recognovit brevique adnotatione critica instruxit Hermann Frankel. Oxford: Oxford University Press, 1986.

8. Apollonios de Rhodes Argonautiques / Texte établi et commenté par Francis Vian et traduit par Emile Delage: 3 т. Paris, 1976–1981.

9. Bacon J. R. The Voyage of Argonautes. L., 1925.

10. Bulloch A. W. Hellenistic Poetry // Cambridge History of Classical Literature: In 2 v. Cambridge. V. I. P. 541–652.

11. Campbell M. Index verborum in Apollonium Rhodium (Alpha — Omega). Hildesheim; Zürich; New York, 1983.

12. Campbell M. Studies in the TTiird Book of Apollonius Rhodius's Argonautica. Hildesheim, 1983.

13. Cary M. A. History of the Greek World from 325 to 145 В. C. L., 1932.

14. Cole S. G. Theoi Megaloi: The Cult of the Great Gods of Samothrace. Leiden, 1984.

15. Clause J. J. The Best of the Argonauts: The Redefinition of the Epic Hero in the Book I of Apollonius's Argonautica. Berkeley; Los Angeles; Oxford: University of California Press, 1993.

16. Corbato СRiprese Callimachee in Apollonio Rhodio. Trieste, 1955.

17. Couat A. La poésie Alexandrine sous des Trois Ptolémées. Ed. 2. Bruxelles, 1968.

18. Delage Ε. Biographie d'Apollonios de Rhodes. Paris, 1930.

19. Delage E. La géographie dans les Argonautiques d'Apollonios de Rhodes. Paris, 1930.

20. Frankel H. Noten zu den Argonautika des Apollonios. München, 1968.

21. Frazer P. M. Ptolemaic Alexandria: In 3 т. Oxford, 1972.

22. Fowler Β. H. The Hellenistic Aesthetic. Madison, 1989.

23. Galinsky Karl G. The Herakles Theme. Oxford, 1972.

24. Giangrande G Zur Sprachgebrauch, Technik und Text des Apollonios Rhodios. Amsterdam, 1972.

25. Gilles M. M. The Argonautica of Apollonius Rhodius: In 3 т. / Ed. with Introduction and Commentary. Cambridge, 1928.

26. Goldhill S. The Poet's Voise: Essays on Poetics and Greek Literature. Cambridge, 1991.

27. Hasluck F. Cyzicus. Cambridge, 1910.

28. Hutchinson G 0. Hellenistic Poetry. Oxford, 1988.

29. Kaerst J. Geschichte des Hellenismus: 2 Bde. Leipzig; Berlin, 1926–1927.

30. Kerényi К. Töchter der Sonne. Zürich, 1944.

31. Körte Α. Die hellenistische Dichtung / Zweite vollständig neubearbeitete Auflage von P. Händel. Stuttgart, 1960.

32. Lesky A. Thalatta: Der Weg der Griechen zum Meer. Wien, 1947.

33. Meuli K. Odyssee und Agronautica. Berlin, 1921.

34. Nagy G. The Best of Achaeans. Baltimore, 1979.

35. Nagy G. Greek Mythology and Poetica. Ithaca, 1990.

36. Nätzel St. Α. Frauen in den «Argonautica» des Apollonios Rhodios. Trier, 1992.

37. Newman J. K. The Classical Epic Tradition. Madison, 1986.

38. Paduano G. Studi zu Apollonio Rodio. Roma, 1972.

39. Paduano G. Apollonio Rodio: Le Argonautiche. Milan, 1986.

40. Pavlock B. Eros, Imitation and the Epic Tradition. Ithaca, 1990.

41. Pollit J. J. Art in the Hellenistic Age. Cambridge, 1986.

42. PreiningerJ. Der Aufbau der Argonautica des Apollonios Rhodios. Wien, 1976.

43. Roux R. Le problème des Argonautes: Recherches sur les aspects religieux de la légende. Paris, 1949.

44. Rzach A. Grammatische Studien zu Apollonios Rhodios. Wien, 1878.

45. Schneider С. Kulturgeschichte des Hellenismus: Bd. I–II. München, 1967–1969.

46. Schneider C. Die Welt des Hellenismus: Lebensformen in der spätgriechischen Antike. München, 1975.

47. Schwinge E.-R. Kunstlichkeit von Kunst: Zur Geschichtlichkeit der alexandrinischen Poesie. München, 1986.

48. Segal С. P. Orpheus: The Myth of the Poet. Baltimore, 1989.

49. Stössel F. Apollonios Rhodios: Interpretationen zur Erzählungskunst und Quellenverwertung. Bern, 1941.

50. Susemihl F. Geschichte der griechischen Literatur in der Alexandriener-Zeit: Bd. I–II. Leipzig, 1891–1892.

51. Thierstein P. Bau der Szenen in den Argonautica des Apollonios Rhodios. Bern, 1941.

52. Toynbee A. J. Hellenismus: The History of Civilisation. Oxford, 1959.

53. Webster Т. В. The Hellenistic Poetry and Art. L., 1964.

54. Weichert M. A. Uber das Leben und Gedichte des Apollonius von Rhodos. Meissen, 1821.

55. White H. Stidies in Theocritus and other Hellenistic Poets. Amsterdam, 1979.

56. Wendel С. Scholia in Apollonium Phodium vetera. Berolini, 1958.

57. Wilamowitz-Möllendorf U. v. Hellenistische Dichtung in der Zeit des Kallimachos: Bd. I–II. Berlin, 1924–1925.

58. Wifstrand A. Kritische und exegetische Bemerkungen zu Apollonios Rhodios. Lund, 1929.

59. Zanker G. Realism in Alexandrian Poetry: A Literature and its Audience. L., 1987.

СПИСОК ИЛЛЮСТРАЦИЙ, КАРТ И СХЕМ

стр.

1. Кратер из Апулии. IV в. до н. э. 133

(

2. Краснофигурный кратер ок. 400 г. из Южной Италии. 133

(

3. Краснофигурный аттический кратер сер. V в. до н. э. из Южной Италии. 134

()

4. Греция аргонавтов. 173

5. Морской путь по понту (вкладка).

6. Аргонавты в Адриатике (вкладка).

7. Путь Арго от Истра к Балканам. 174

8. Аргонавты в Ливии. 174

9. Возвращение аргонавтов. 175

10. Родословие Ясона и Эета. 178

Примечания

1

1 Фасис (совр. Риони) — быстроходная река Закавказья, начало которой в Месхетских горах. Она впадает в Черное море, в ее устье в VTQ в. до н. э. греки из г. Милета основали одноименный город.

(обратно)

2

2 Все эти свидетельства на языке их подлинников собраны в кн.: Урушадзе А. В. Древняя Колхида в сказании об аргонавтах. Тбилиси, 1964. Переводы и сопровождающее их исследование выполнены на грузинском языке с кратким русским резюме.

(обратно)

3

3 Лордкипанидзе О. Д. Древняя Колхида: Миф и археология. Тбилиси, 1979; Гордезиани Р. В. Проблемы гомеровского эпоса. Тбилиси, 1978. Там же приведена обширная библиография.

(обратно)

4

4 Meuli К. Odyssee und Argonautica: Untersuchungen zur griechischen Sagengeschichte und zum Epos. Berlin, 1921.

(обратно)

5

5 Все сообщения Страбона о Грузии в оригинале автора, т. е. на греческом языке, см.: Каухчишвили Т. Г. География Страбона: Сведения о Грузии. Тбилиси, 1957.

(обратно)

6

6 Для облегчения чтения основная литература по эллинизму, его культуре, о птолемеевском Египте, «Аргонавтике» и т. д. приводится в порядке тематического наложения в конце статьи.

(обратно)

7

7 В жизнеописаниях отец Аполлония назван Силлеем или Иллеем, а мать — Родой.

(обратно)

8

8 Северное Причерноморье: Сб. статей. Л., 1953. С. 320.

(обратно)

9

1 Полное библиографическое описание работ см. в разделе «Библиография».

(обратно)

10

2 Письмо к П. В. Ернштедту от 14 января 1938 г. //Архив РАН. Фонд П. В. Ернштедта. 877, 3, 105.

(обратно)

11

3 Звезда. 1933. № 5. С. 70.

(обратно)

12

1 Мески — мулы.

(обратно)

13

1 Первый основатель городов, почитания богов и первый правитель.

(обратно)

14

Составлена в алфавитном порядке русских и иностранных работ (не включены отдельные статьи и диссертации). Из старых работ приведены лишь наиболее значительные.

(обратно)

*

Ст. 6—18. Пелию сказано было… — В 461 г. до н. э. Пиндар воспел победу на состязаниях Аркесилая Киренского. В этом эпиникии (IV Пифийская ода), написанном в честь потомка аргонавта Евфима, история аргонавтов занимала немалое место (стихи 78 — 123). Там Ясон отправился в Иолк с намерением лишить власти Пелия и передать престол законному правителю Эсону, отцу Ясона и одноутробному брату узурпатора. Напуганный Пелий обещал уступить Ясону при условии, что он привезет символ Иолкской власти — Золотое руно. Версия Аполлония, вероятно, более древняя. Она могла восходить к писателю VI в. до н. э. Ферекиду. Пелий пригласил Ясона на праздник в честь бога Посидона. Но, устроив пир в честь своего покровителя и пригласив остальных богов, Пелий пренебрег Герой. Пеласгийская Гера, прославленная богиня всех фессалийцев, имела в Иолке свой храм. Поступок Пелия был не только дерзким, но и святотатственным. А Гера, как будет сказано дальше, оказалась покровительницей и хранительницей Ясона и всех его спутников.

Таким образом, в самом начале поэмы дана уже характеристика Пелия. Мотив появления в Иолке однообутого человека предвещал Пелию, по оракулу, неизбежную смерть. Этот мотив вошел в сюжет Очень давно и сам по себе существовал с древних времен в мифах и сказках древнего мира Запада и Востока.

(обратно)

*

Ст. 21 сл. Я же теперь… — Каталог аргонавтов соответствовал требованиям эпической поэтики и повторял гомеровские каталоги ахейских и троянских войск (Илиада, П). Предшественниками Аполлония были драматурги Эсхил и Софокл, во фрагментах несохранившихся драм которых перечислялись участники похода Ясона (Эсхил, Кабиры; Софокл, Лемниянки). Двадцать стихов отвел Пиндар перечислению аргонавтов в IV Пифийской оде. После Аполлония каталог аргонавтов вошел в «Библиотеку» Аполлодора (I, 9, 16), в рассказ Гигина (№ 14), в «Аргонавтику» Валерия Флакка (I, 350–487) и в «Орфическую Аргонавтику» (118–229).

Каталог Аполлония открывается именем знаменитого певца Орфея, которого Ясон пригласил из далекой Фракии, вняв совету своего наставника кентавра Хирона. По Аполлонию, Орфей родился к северу от горы Олимпа в Пиерии возле горы Пимплеиды. Он был правителем Бистонской Фракии, и его владения распространялись далеко на северо-запад до области Зона. Тут были объединены две версии предания об Орфее. Одна была фессалийской, в ней обитель пиерийских Муз сочеталась с Пимплеидой (совр. Македония). Другая, фракийская, возникла во Фракии и упоминала о далекой Бистонии и Зоне.

В дальнейшем Аполлоний столь же смело объединял различные и разновременные источники. Первоначально в походе участвовали только минийцы, жители отдельных областей Фессалии и Беотии. Они называли себя потомками мифического Миния, сына Эола и первого правителя города Орхомена. Затем их ряды пополнились другими героями, жившими поблизости. Таковыми были уроженцы Опунтской Локриды (Актор, Евритион, Эрибот). Сюда же попал фиванец Геракл. За ним вошли герои — уроженцы острова Евбея (Кайф, Клитий и другие). Позднее аргонавты пополнились уроженцами Кекропейи, т. е. Аттики (Бут, Фалер). По мере того как история аргонавтов вошла в круг общегреческих сказаний, в нее были включены персонажи пелопоннесских мифов Арголиды, Аркадии, Мессении, Пилоса, Лаконии и т. д. В период колонизации малоазийского побережья (VIII в. до н. э.) вошли герои Милета (Эргин и Анкей). Когда-то, может быть с Орфеем, вошли крылатые сыновья бога Борея. Так в течение нескольких столетий создавался каталог Аполлония, где оказались столь различные герои, даже некоторые тезки.

(обратно)

*

Ст. 23 сл. Пусть Музы подскажут мне песню. — Аполлоний рассматривает Муз как своих вдохновительниц и руководительниц в отличие от своего современника и соперника Каллимаха Киренского. Последний в сборнике «Причины», которым он занимался всю жизнь, сам предлагал Музам вопросы, подсказывал интересные для себя сюжеты и перелагал стихами их ответы. Полемика двух поэтов была рассчитана на современников и поэтому замаскирована.

(обратно)

*

Ст. 40 сл. Следом шел Полифем… — Герой Полифем, не имеющий ничего общего со своим тезкой из гомеровской «Одиссеи», был лапифом, т. е. принадлежал к древнейшему коренному населению северной Фессалии, и был уроженцем города Ларисы, столицы лапифов, расположенной на берегу Пенея. Аполлоний подчеркивает, что Полифем был немолод и принимал некогда участие в героическом сражении лапифов с дикими кентаврами, в котором столь отличился его брат Кеней. Аполлоний связал сказание об этой битве, впоследствии нашедшее широкое распространение в греческом изобразительном искусстве и литературе, с сюжетом своей поэмы, подчеркивая непрерывность преемственности поколений.

(обратно)

*

Ст. 46. Филака — город во Фтиотиде. Как и большинство городов, имел своего мифического основателя-эпонима. Этот Филак был дедом Ясона и отцом его матери Алкимеды, которую Гесиод называл Полимелой. В выборе ее имени Аполлоний следовал за Ферекидом. Ификл же, дядя Ясона и брат Алкимеды, упомянут в «Илиаде». Старец Нестор называет его прославленным бегуном (ΧΧΙΠ, 636). Дети же Ификла были участниками троянского похода. О них, Протесиале и Подарке, см.: Гомер, Илиада. II, 713–715.

(обратно)

*

Ст. 49 сл. Адмет — сын Ферета и сестры Алкимеды Периклимены, был двоюродным братом Ясона. Сын его Евмел участвовал в Троянской войне [Гомер, Илиада, II, 713 сл.). Сам же Адмет был одним из главных действующих лиц в драме Еврипида «Алкестида».

(обратно)

*

Ст. 50 сл. Не остались в Алопе… — Город Алопа, расположенный на северном берегу Малийского залива, у Гомера оказывается в Пеласгическом Аргосе, в стране мирмидонян [Гомер, Илиада, II, 682). О мирмидонянах см. ниже в примечаниях к ст. 1772 IV книги. Аполлоний выходит из положения, объединив обе версии, он называет матерью Эфалида фтиянку Евполемею, дочь Мирмидона. Сводные же его братья, Эрит и Эхион, были сыновьями Антианиры. Каллимах называл ее дочерью Ферета, т. е. сестрой Адмета (Гимн Аполлону. 48 сл.). У Аполлония она дочь Менетия, т. е. сестра Патрокла. Схолиаст замечает, что впервые имена троих сыновей Гермеса объединил Аполлоний, которому следовали Гигин и Валерий Флакк.

(обратно)

*

Ст. 56 сл. Прибыл, покинув Гиртон… — Город Гиртон, гомеровская Гиртона [Гомер, Илиада, II, 758), находился у реки Пенея, недалеко от Ларисы. Сказание о Кенее, о популярности которого совершенно справедливо говорит Аполлоний, неоднократно привлекало поэтов, начиная с Гесиода и Пиндара, прозаиков, с древнего логографа Акусилая и кончая много веков спустя Плутархом. Для Аполлония Кеней принадлежит к поколению отцов аргонавтов. Для Гомера борьба лапифов и кентавров — живая история великого прошлого. Сын же Кенея Леонтей доблестно сражался под Троей (П, 746).

(обратно)

*

Ст. 64. Мопс прибыл Титарисийский. — Мопс-прорицатель был внуком Титарона, основателя одноименного с ним города на реке Титарисий, которая светлым и чистым потоком вытекала из Пенфея. Гомер называет Титарисий желанным или прелестным (ιμερτος). Что Мопс был немолод, указывает Аполлоний, говоря об его участии в битве лапифов с кентаврами. В «Аргонавтике» Мопс погибает на обратном пути. По другим источникам, он принимал участие в охоте на Калидонского вепря и затем в играх на тризне Пелия, т. е. с остальными аргонавтами вернулся назад. (Описание ларца Кипсела у Павсания — V, 17, 10.)

(обратно)

*

Ст. 68 сл. Актор пришел и сына… — Менойтий, сын Актора, был отцом друга Ахилла Патрокла [Гомер, Илиада, XI, 785 сл.; Пиндар, Олимпийская ода, IX, 70). Город Менойтия Опунт, центр Локриды, был расположен на берегу Евбейского залива. У Аполлония Менойтий, Евритион, Еврибот и Оилей пришли к Ясону из Опунтской Локриды. В традиции имена Евритиона и Еврибота нередко звучат иначе, меняется зачастую также их родина (Гесиод, Аполлодор, Гигин). Гомер и Гесиод называют Оилея отцом Эанта Младшего, одного из героев Троянской войны. Стоит отметить, что Оилея первым Аполлоний включает в число аргонавтов и переносит на него гомеровскую характеристику сына:

(обратно)

*

Ст. 76 сл. Шел еще Канф… — Каниф, отец аргонавта Канфа, считался эпонимом горы на острове Евбея. В свою очередь, Абант, дед Канфа, был эпонимом абантов, древнего населения острова [Гомер, Илиада, II, 53–58). История трагической гибели Канфа в Ливии связывает его с Мопсом. Колхида же и Ливия во времена Аполлония, как крайние точки востока и запада, нередко сосуществовали вместе [Арат, Феномены, 62).

(обратно)

*

Ст. 86 сл. Славной Эхалии… — Гомеровский город Эхалия находится в Фессалии [Гомер, Илиада, II, 730). Аполлоний вслед за Софоклом (Трахинянки, 74, 354), а может быть, знакомый с поэмой «Взятие Эхалии» эпического поэта Креофила, современника Гомера, помещает Эхалию на Евбее. Точное местонахождение остается неизвестным.

(обратно)

*

Ст. 89 сл. Далее за ними… — Эакиды, Пелей и Теламон, были сыновьями Эака, правителя Эгины, и Ендеиды. Они оба убили своего сводного брата Фока, сына Нереиды Псамафы, за что и были изгнаны отцом (Гесиод и киклическая поэма «Алкмеонида»). Теламон бежал на остров Саламин, а Пелей — в город Фгию в Фессалии. Аполлоний как бы оправдывает их преступление, ссылаясь на то, что они поступили неразумно, т. е. то ли были очень юными, то ли действовали в состоянии аффекта. Впрочем, он не интересуется их прошлым. Их сыновья, Эант (Аякс) Старший и Ахилл, были доблестными воинами и сражались под Троей, играя большую роль в гомеровских поэмах, в киклическом эпосе и во всей поэтической традиции Древней Греции.

(обратно)

*

Ст. 94 сл. Вслед им Бут появился… — Афинянин Бут был прославлен как основоположник знаменитого рода Этеобутадов. Бута считали сыном Пандиона и братом Эрехфея. Аполлоний же называет его отцом Телеонта, т. е. братом евбейца Еврибота. Дальнейшая традиция, которой следует Аполлоний, объединяет двух одноименных персонажей, как свидетельствует IV книга «Аргонавтики» — эпизод с Сиренами (ст. 891 сл.). Там с аттическим аргонавтом Бутом смешивается сицилийский любимец Афродиты, отец сына богини, Эрикса, эпонима одной из сицилийских гор. Эпоним афинской южной гавани аргонавт Фалер был обожествлен и имел в Фалерской гавани алтарь [Павсаний, I, 1, 4). Отца Фалера Алкона называли внуком Эрехфея. С Тесеем Фалер участвовал в битве с кентаврами.

(обратно)

*

Ст. 100 сл. Только Тесея, кто всех… — У позднейших авторов (Аполлодор, Стаций) Тесей оказывается участником похода аргонавтов. В «Одиссее» сохранились отголоски какой-то эпической поэмы, возможно Гесиода, о спуске в Аид Тесея и Перифоя (XI, 631).

(обратно)

*

Ст. 104 сл. Тифис, Гагния сын… — Кормчий Арго Тифис неизменен во всех версиях сказания об аргонавтах. Он уроженец Феспий, города на юго-западном берегу Беотии. Известный в истории феспийский дем Тифии или Сифии называл его своим прародителем.

(обратно)

*

Ст. 111. Сын Арестора Арг… — Ферекид говорит, что корабль был назван Арго по имени Арга, старшего сына Фрикса, который был его строителем. Аполлоний предпочитает другую версию, по которой строителем корабля был Аргили Аргос, сын Арестора, из города Аргоса, расположенного на северном берегу Арголидского залива на Пелопоннесе. Старейшая традиция, использованная Ферекидом, называет Арго первым морским судном. Аполлоний не принимает ее, определяя Арго лишь самым лучшим. Он знает о наличии судов у колхов и в Афинах, откуда на Крит к Миносу плыл Тесей. У Аполлония в строительстве корабля участвовала Афина; в «Аргонавтике» Валерия Флакка — Гера (I, 305).

(обратно)

*

Ст. 114 сл. Флиант или Флиунт — сын Диониса, был эпонимом города Флиасии, на месте которого был возведен впоследствии Флиунт. Арифирея же упоминается в «Илиаде» и называется «приятной» и «любимой» (П, 571). Весь этот район был прославлен своими виноградниками и лучшими сортами вина.

(обратно)

*

Ст. 119 сл. Дочь Нелея Перо… — Нелей, сын Посидона и Тиро, был братом Пелия. В борьбе за власть в Иолке братья Нелей, Меламп и Биант были вынуждены удалиться на Пелопоннес в Мессению. Нелей стал правителем Пилоса. Всем женихам своей дочери Перо Нелей объявлял, что выберет того, кто пригонит ему из Филаки стадо Ификла. Прорицатель Меламп помог брату Бианту выполнить требование Нелея. За это Мелампу пришлось провести год в темнице у Ификла. После его возвращения он и Биант переселились в Аргос. Исто рия Мелампа дважды упоминается в «Одиссее» (XI, 281–287; XV, 226–242). В «Библиотеке» Аполлодора (Ш, 6, 4) Леодик, который у Аполлония назван мощным, — участник похода семерых против Фив.

(обратно)

*

Ст. 121 сл. Ведомо, сам Геракл… — Схолиаст указывает, что версия Аполлония об участии Геракла в походе аргонавтов была общей и первым о ней сказал логограф Гелланик в начале V в. до н. э. У Пиндара Геракл был в походе до конца (Пифийская ода, IV, 171 сл.).

(обратно)

*

Ст. 124 сл. Сразу, пройдя из Аркадии… — Лиркейская гора отделяет Арголиду от Аркадии, ее имя носит также долина реки Асоп. Другая форма этого названия «Линкейская» считается связанной с мифом о сыне Египта Линкее, которого одного из всех братьев, обреченных Данаидам на смерть, пощадила Гиперместра (трилогия Эсхила «Данаиды»). Павсаний рассказывает, что в Арголиде есть местность Лир кия, которая, после того как туда с Гиперместрой прибежал Линкей, стала называться Линкеей (П, 25, 4).

(обратно)

*

Ст. 132 сл. Навплий — по свидетельству Ферекида, был потомком Посидона и Данаиды Амимоны. Упоминаемый дальше Навплиад (ст. 135) был внуком Гиперместры, сестры Амимоны. Таким образом, все персонажи этого отрывка связаны кровным родством с Данаидами. А сам Аполлоний авторской ссылкой «мы знаем» подчеркивает значительность и общую известность этого предания.

(обратно)

*

Ст. 138 сл. Далее Идмон пришел… — Генеалогия прорицателя Идмона считалась спорной. Аполлоний намекает на то, что эти споры были вызваны той славой, которой пользовался Идмон. Геродор называет Идмона сыном Абанта и внуком Мелампа, от которого Идмон унаследовал искусство прорицания. Про Мелампа, или Мелампода, неоднократно упоминает Геродот. Для него он великий пророк и основоположник культа Диониса в Элладе (П, 49). Аполлоний с осторожностью объединяет обе версии происхождения Идмона, зная, что впоследствии потомки Идмона были жрецами Аполлона.

(обратно)

*

Ст. 145 сл. А этолиянка Леда… — По версии Гесиода, которую воспроизводит Аполлоний, уроженка Этолии Леда, дочь Фестия, была женой правителя Спарты Тиндарея. Поэтому ее близнецов, Кастора и Полидевка, называли Тиндаридами. По существовавшему у греков представлению, что в случае рождения близнецов одного следовало считать дитятей бога, Полидевка называли сыном Зевса, а Кастора — сыном Тиндарея (Гомер, Илиада, Ш, 236; Одиссея, XI, 228). Современник Аполлония Феокрит называет их обоих сыновьями Зевса (Идиллия XXII, 1). Эта версия также была широко известна и отражена в их патрониме Диоскуры, т. е. сыновья Зевса. Славные герои, покровители мореплавателей, выделяющиеся среди прочих аргонавтов, каждый из них был знаменит в своей области: с Кастором никто не мог сравняться в укрощении коней, а с Полидевком — в кулачном бою.

(обратно)

*

Ст. 150 сл. И сыновья Афарея… — Линкей и Ид пришли из-под Арены, эпонимом этого города в Мессении была их мать, а отец, Афарей, был родным братом Тиндарея. Жители Арены пополнили войско Нестора, которое отправилось в Трою (Гомер, Илиада, II, 591). Аполлоний на протяжении всей поэмы подчеркивает различие характеров братьев Афареидов, восхищаясь зоркостью взгляда старшего, наглостью и дерзостью младшего.

(обратно)

*

Ст. 160 сл. Также Кифей пришел… — Подробную генеалогию аркадских героев знает Павсаний (VIII, 3–5). Сын Зевса Аркад и его жена Каллисто имели сына Афиданта, ставшего правителем Тегеи и всех ее земель. Его наследник Алей был отцом троих сыновей — Ликурга, Амфидаманта и Алея — и дочери Авги. В такой же последовательности перечисляет Афидантидов схолиаст Аполлония. К аргонавтам присоединились два сына Алея. Ликург, который не мог оставить старого отца, послал с братьями своего юного сына Анкея. Алей был известен в Тегее возведением храма Афины. Именем Афиданта была поименована одна тегейская фила. Анкей же после возвращения участвовал вместе с Мелеагром в охоте на Калидонского вепря, где и погиб.

(обратно)

*

Ст. 170 сл. Прибыл и Авгий. — У Феокрита Авгий назван сыном Гелиоса (Идиллия XXV, 54). Этим объясняется его непреодолимое желание повидать Колхиду, страну своего сводного брата.

(обратно)

*

Ст. 174 сл. Гипересия дети пришли… — В «Илиаде» упоминаются города Пеллена и Гипересия (П, 573 сл.). Павсаний говорит, что город Гипересия, носивший имя своего эпонима, затем назывался Эгирой. Пеллена же лежала на границе Ахейи (у Гомера — Эгиала) и Сикиона. Жители Пеллены и во времена Павсания именовали свой порт «Аристонавты» (т. е. «Наилучшие мореходы»), сохраняя воспоминание о некогда пристававших сюда аргонавтах (VII, 26). У Валерия Флакка место Астерия заменяет Девкалион.

(обратно)

*

Ст. 177 сл. Евфим — предок первых основателей Кирены, страны и города, древней греческой колонии на севере Африки, западной соседки Египта в первой половине III в. до н. э. Играет в поэме Аполлония особую роль. Не случайно его история занимает особое место в заключении поэмы. Об Евфиме идет речь во фрагментах гесиодовских каталогов, упоминает его Пиндар в IV Пифийской оде, много говорит о нем киренец Каллимах.

(обратно)

*

Ст. 184 сл. Первым Эргин, покинув… — Пиндар (Олимпийская ода, IV, 19) называет Эргина сыном упоминаемого в «Одиссее» Климена (П, 452). Существовало предание, что правитель Орхоменских минийцев Климен был убит Гераклом. Впоследствии сын Климена Эргин отомстил Гераклу за смерть отца. У Аполлония Эргин живет в Милете, т. е. на Малоазийском побережье, а его сводный брат Анкей — на острове Самосе. Упоминание Самоса предрешает будущее лемносское приключение аргонавтов. По рассказу Павсания, аргонавты воздвигли на Самосе по дороге в Колхиду храм Геры и поместили там статую богини, вывезенную ими из Аргоса. Самосцы же утверждали, что богиня Гера, будучи покровительницей их острова, родилась у них, под священной ивой на реке Имбрасе (VU, 4, 4).

(обратно)

*

Ст. 188. Калидон — большой город Этолии. Об его правителе Энее и «русоголовом Мелеагре», его сыне, говорится в «Илиаде» (П, 641 сл.). Во фрагментах гесиодовских «Каталогов» отцом Мелеагра назван бог Apec. Аполлониевский Мелеагр еще очень юн, и его сопровождает брат отца Лаокоонт.

(обратно)

*

Ст. 197 сл. Также и брат его… — Ификл Второй был сыном Фестия и братом матери Мелеагра Алфеи. После окончания похода аргонавтов, во время охоты на Калидонского вепря, Мелеагр убил Ификла и погиб сам жертвой разгневанной матери (Аполлодор, I, 7, 10 и I, 8, 2–3).

В «Илиаде» упоминаются пять городов Этолии (П, 638–644). Аполлоний называет лишь Калидон, родину Мелеагра, город Ификла — Плеврон и Олен, которым правил Палемоний или Палемон. Будучи сыном бога Гефеста, он именуется сыном Лерна. Аполлодор называет его земного отца Этолом, эпонимом страны.

(обратно)

*

Ст. 205 сл. А из Фокиды явился… — В «Илиаде» участниками похода ахейцев названы сыновья аргонавта Ифита:

Аполлония не интересуют будущие дети Ифита. Он говорит, что Ифит был сыном Навбола, сына Орнита, и были они все потомками знаменитого сына Посидона Фока, который, покинув Коринф, переселился на север и стал эпонимом новой страны, Фокиды. Имена На-впол, Навбол, Навплий, Орнит были родовыми именами потомков Фока, в большинстве своем связанные с морской стихией. Перед походом Ясон ходил в Дельфы к оракулу Аполлона и, проходя через Фокиду, был гостем Ифита.

(обратно)

*

Ст. 209 сл. Зет и Калаид — Бореады, т. е. сыновья Борея, были уроженцами «холодной» и «далекой» Фракии. Так обычно характеризовали греки северо-восточные районы Фракии. Жилище Борея, «прославленная сарпедонская скала», не имеет никакого отношения к мысу Сарпедону, лежащему в устье реки Гебра (совр. Марица). Мифический грот Борея находится где-то очень далеко в снежных полях Фракии (Аргонавтика, I, 826). У Каллимаха говорится о пещере Борея в горном массиве Геме, и она семивратна (Гимны, III, 114; IV, 63). Эргин — одна из рек восточной Фракии, ее устье граничило с городом Энусой. Геродот называл эту реку Агрианом (IV, 90). Агрианами звался народ, населявший ее берега. В схолиях к «Аргонавтике» говорится о какой-то реке Астике или Аттике, протекающей рядом. Скорее всего название реки связано с астами, народом, жившим к западу от Эргина. В любом случае Бореады должны были жить около города Салмидесса, резиденции Финея.

Черный цвет типичен для Борея и его сыновей. Поэтому на ногах у Бореадов колеблются черные крылья, а на головах вьются черные кудри. Однако золотые пятнышки на крыльях — наследие матери — афинянки Орифии.

(обратно)

*

Ст. 222 сл. Акаст — сын Пелия, упомянут в «Каталоге» Гесиод а. Впоследствии — участник охоты на Калидонского вепря и организатор поминальных игр на похоронах своего отца. В некоторых поздних источниках называется сыном Пелея.

(обратно)

*

Ст. 235 сл. Прямо герои пошли… — Гесиод (Теогония, 997) и Пиндар (Пифийская ода IV, 188) помещают город Иолк непосредственно на морском побережье. Аполлоний же следует указаниям тех историков и географов, которые отделяют Иолк от его гавани Пагасы. По словам Страбона, эта гавань была расположена в 20 стадиях от города, т. е. примерно на расстоянии 3,5 километра. Впоследствии гавань была переименована в Акте.

(обратно)

*

Ст. 395. Среднее место досталось… — Центральной, т. е. самой почетной, скамьей был удостоен Геракл. Здесь поэт подчеркивает избранность Геракла. Но далее приводит более реалистическую причину: иначе корабль не сумел бы вынести тяжести веса героя (I, 530).

(обратно)

*

Ст. 403 сл. А между тем… — Пара быков, которых приносит в жертву Ясон, посвящен двум ипостасям бога Аполлона: Аполлону Прибрежному ('Ακτιος) и Аполлону Покровителю, вступающим на корабль (Έμβάσιος). В схолиях отмечается, что подобные жертвы должны приносить молодые люди. Непонятно, означает ли это молодость участников похода или же указание на то, что все участники были новичками в предстоящем походе.

(обратно)

*

Ст. 408 сл. Начал молиться, воззвав… — Слова молитвы Ясона напоминают молитву Хриса в «Илиаде». Хрис начинает с перечисления ближайших общеизвестных святилищ бога. Схолиаст, ссылаясь на Ферекида и Пиндара, указывает, что отец Ясона Эсон жил в отдалении от Иолка, в одном из городов Магнесии. А Пифоном называли то место, где юный Аполлон поразил одноименного дракона. Впоследствии этот город нарекли Дельфами. А Ортигия — место рождения Аполлона — получила название Делос. Прибрежные города неизменно чтили берегового Аполлона, ожидая от него постоянной защиты в течение всего года. Но мореходы столь же давно молились Аполлону Эмбасию, которому полагалось их защищать от первого шага на судно до возвращения в родную землю.

(обратно)

*

Ст. 467 сл. Труд твой не завершен… — У Аполлония Ид еще молод, и его запальчивость можно объяснять возрастом. Однако в «Одиссее» пожилой Ид столь же вспыльчив и необуздан (IX, 277). В «Илиаде» же Ид, защищая от посягательств Аполлона свою жену, прицелился из лука в самого бога (XI, 359 сл.).

(обратно)

*

Ст. 493 сл. Пел он о том… — По словам схолиаста, Орфей в своей песне излагает основы учения Эмпедокла, очень популярного в эллинистическую эпоху, хотя, как и раньше, проблемы космогонии и теогонии рассматривались в привычных мифологических образах. Известны фрагменты подобной космогонической поэмы. Там супружеская чета, Офион, или Офиной, и океанида Евринома, управляла Вселенной до того, как их свергли Кронос и Рея. После этого Офион и Евринома, будучи бессмертными, ушли в воды Океана. Эту же историю рассказывал Ферекид. У Гесиода Евринома названа одной из жен Зевса и матерью Харит (Теогония, 907 сл.). В схолиях к поэме Ликофрона «Александра» (к ст. 1191) отмечается, что Опион, или Офион, боролся с Кроносом врукопашную, подобно тому как Евринома дралась с Реей. Аполлоний знал обе версии, о чем свидетельствует его неоправданный переход к рассказу о раннем детстве Зевса. Кронос с Реей правили Вселенной, пока Зевс был еще младенцем и киклопы ковали для него молнию и перуны. Грот, где скрывали Зевса, был расположен на Диктейской горе острова Крита. Гесиод уточняет: грот Зевса находился возле Ликта, древнейшего города на восточном Крите. Аполлоний также говорит здесь о Критском гроте (см. далее: II, 1226). В другом месте (Ш, 133) говорится об Идейском гроте. Скорее всего речь идет об одном и том же Критском горном массиве, а не о малоазийской Троаде. Такое отождествление наименований различных географических названий было типичным для ранних эллинистических поэтов, современников Аполлония (Каллимах, Арат).

(обратно)

*

Ст. 534. Йемен — река, течет в Беотии; на берегу ее расположены Фивы со знаменитым древним святилищем Аполлона Исмения.

(обратно)

*

Ст. 547. Нимфы Пелейские в страхе… — Афина Итонская, или Итонида, с древнейших времен почиталась в Фессалии. Местом ее рождения считался город Итон, расположенный к югу от Фив. О нем, как матери овечьих стад (по-гречески город женского рода), сказано в «Илиаде» (П, 696). Нимфы Пелейские — нимфы ореады, жившие на горе Пелион.

(обратно)

*

Ст. 550 сл. Хирон — сын Кроноса и Филлиры, кентавр, жил на Пелионе и был достойным воспитателем многих героев. Среди апокрифов Гесиода была знаменита поэма «Наставления Хирона». Его воспитанником был также Ясон, которого Хирону передала мать, опасаясь козней Пелия (Гесиод, Пиндар). Жена Хирона Хариклея, или Харикло, была кормилицей Ахилла. О браке родителей Ахилла, Пелея и Фетиды, см. ниже: IV, 805 сл., 854 сл. Версия Аполлония была представлена в киклических поэмах «Киприи» и «Титаномахия» и у Гесиода. -

(обратно)

*

Ст. 564. Тисейский мыс — один из самых острых мысов Магнесийского побережья. Далеко простирается в море. Обогнув этот мыс, аргонавты с порывами попутного южного ветра (Нот) поплыли на север.

(обратно)

*

Ст. 565. Начал петь для них… — Песня Орфея — гимн Артемиде, построенный по всем правилам гимнографии.

(обратно)

*

Ст. 569 сл. Меж тем рыбы… — Рыбы, провожающие корабль, обычно считаются дельфинами, которым греческая мифология и искусство уделяют немало внимания. Г. Френкель сравнивает этот эпизод с началом первого стасима еврипидовской «Электры»:

(обратно)

*

Ст. 578 сл. Мыс Сепиад (Сепиаф) — самый крайний мыс на юго-восточной оконечности Магнесийскогополуострова. На нем был расположен одноименный город [Геродот, История, VQ, 179, 183; Еврипид, Андромаха, 1266). Город Пиресия расположен на Магнесийском берегу. Курган сына Гермеса Долопа, героя эпонима долопов, живущих в фессалийском городе Ктимены, святыня народа, стоял на Магнесийском берегу.

(обратно)

*

Ст. 582 сл. Одолевая ветер противный… — Причалив к берегу, аргонавты провели у кургана Долопа два дня, пережидая непогоду. Их местопребывание и берег с тех пор стали называться Афетами, т. е. «отпустившими» Арго. Геродот рассказывает, что в этом месте Ясон со спутниками покинули Геракла, который отправился на поиски пресной воды. Затем они вышли в открытое место, и поэтому это место стало называться Афетами (VU, 193). Таким образом в это наименование Геродот вкладывает двойной смысл, обыгрывая значение глагола αφίημι — «покидать». В Спарте Павсаний сам видел статую Аполлона Афетия, от которой якобы когда-то начали состязание в беге женихи Пенелопы (III, 13, 6).

(обратно)

*

Ст. 588—589. пропущены у Валерия Флакка и в орфической «Аргонавтике». На этом основании некоторые издатели полагают, что они оказались в тексте случайно, попав из первой публикации поэмы (προέκδοσις). Начиная со старого издания Меркеля, их часто ставят в скобки. Несомненно, небольшое несоответствие здесь бросается в глаза. Ведь выше сказано, что аргонавты ждали погоды два дня и пустились в путь лишь на третий день. Здесь же говорится, что утром третьего дня, очень рано (ήωθεν) пройдя Мелибею, приморский город Магнесии, они увидели на берегу город Гомолу. Другими словами, прошли очень далеко на юг, держа курс в открытое море. Отсюда возникает трудность во времени. Известно, что в мифах, как правило, игнорируется категория времени. Поэтому указанная ошибка могла быть в источниках Аполлония. Следы своеобразной поэтики мифа прослеживаются и далее в уточнении дальнейшего маршрута Арго. Так, указывается, что они проплыли через устье Амира (ст. 592). В действительности река Амир не имеет выхода в море, а впадает в Бебеидское озеро возле города Лакерии, родины Корониды, матери бога Асклепия (далее IV, 614 сл.).

Впрочем, город Евримены, горы Гомолу и Оссу, от которой аргонавты круто повернули на восток, они могли видеть вполне реально. К вечеру перед ними предстал Канастрейский мыс, т. е. южная оконечность полуострова Халкидики, носящая название Паллена.

(обратно)

*

Ст. 597 сл. Утром явились пред ними… — На восточной оконечности Халкидики возвышалась гора Афон. Спустя сутки они увидели город Мирину, столицу острова Лемноса, в древности называемого Синтеидой, по жившему там племени синтиев. Страбон называет синтиев переселенцами из Фессалии (ХП, 3, 20). Гомер неоднократно упоминает Лемнос и синтиев, называя их любимцами бога Гермеса (Илиада, I, 593 сл.; Одиссея, VII, 283 сл., 294).

(обратно)

*

Ст. 618 сл. Его же спасли… — Энойя, или Сикин — маленький остров Кикладского архипелага в Эгейском море вблизи острова Иоса. По словам схолиаста, название Энойя (Οίνοίη) образовано от слова οίνος, т. е. «вино». Нимфа Энойя, мать Сикина, стала женой Фоанта, спасенного от смерти своей дочерью Гипсипилой. Фоанта Аполлоний называет сыном Диониса (IV, 425). Сикинидою назывался особый танец, который исполняли сатиры в сатировских драмах. Афиней называет изобретателем этой пляски некоего Сикина (Пирующие софисты I, 20 е). Аполлоний взял лемносский эпизод из очень древней традиции, уходящей в историю распространения в Греции культа Диониса и становления первичной драмы.

(обратно)

*

Ст. 631 сл. На кровожадных вакханок… — Поэтому вполне оправданы сравнение вооруженных лемниянок с фиадами, т. е. вакханками, исступленными приверженками Диониса (Вакха), которые разрывали на части жертвенных животных и поедали сырое мясо (Еврипид, Вакханки, ст. 1126–1147).

(обратно)

*

Ст. 636 сл. Эфалид — сын Гермеса и смертной матери, не мог получить бессмертия, такова была участь героев, детей богов и смертных. Но он сумел оставить среди людей по себе бессмертную славу. Весь этот отрывок с его синтаксическими повторами и неожиданными противопоставлениями представляется странным. Особенно эта странность ощущается в оригинале. Аполлоний как бы извиняется за его неуместность (ст. 643 сл.). А между тем читатель знакомится с актуальными для эпохи Аполлония представлениями о смертном теле и бессмертной душе, которая выпадает лишь избранным на долю.

(обратно)

*

Ст. 646 сл. Уже ведь с рассвета… — Здесь интересно замечание схолиаста, что при благоприятном для них ветре аргонавты не отчалили от Лемноса, оставив причальные канаты. В действительности Борей был им не нужен, вопреки словам поэта. Они могли плыть дальше только при южном, вернее юго-восточном, ветре (Нот). Вполне возможно, что северный ветер (Борей) и вынудил их пристать к Лемносу.

(обратно)

*

Ст. 729 сл. Было там двое сынов… — Об Антиопе и ее сыновьях шла речь в «Одиссее» (XI, 259–265) и в одноименной трагедии Еврипида, известной только во фрагментах. История происхождения Фив была широко распространена в ранней античной традиции, и, кроме Гомера, ее знали по «Каталогам» Гесиода, киклическому эпосу, по Евмелу Коринфскому и другим. В эллинистическую эпоху поэты и писатели сочиняли различные «Ктисисы», т. е. произведения о происхождении городов, стран, селений и т. д. Несколько «Ктисисов» сочинил и Аполлоний.

(обратно)

*

Ст. 736 сл. Дальше Киприда была… — Афродита со щитом, который она держит перед собой и любуется на свое отражение в нем, часто становилась объектом изобразительного искусства. В мифах, начиная с Гомера, Афродита выступает возлюбленной бога войны Ареса. В культе Афродиты и его реалиях связь богини с военной тематикой легко прослеживается. Так, например, в годы греко-персидской войны коринфские женщины принесли в храм Афродиты богатые дары и молили богиню вдохнуть мужество в мужчин и защитить Элладу от вражеского вторжения. Сохранилась древняя надпись, сопутствующая дару коринфянок, которую часто цитировали и для большего авторитета и достоверности называли ее автором современника войны, знаменитого поэта Симонида. В схолиях к XIII Олимпийской оде Пиндара сказано, что историк IV в. до н. э. Феопомп сам видел этот дар и читал надпись. В эллинистическую эпоху и позднее, в годы заката античного мира, этот мотив зазвучал в книжных эпиграммах, начиная с друга Платона Антимаха из Клароса и кончая поэтами VI в. н. э. (Палатинская антология, IX, 321; XVI, 171–177). Примечательно, что последние семь стихотворений включил в свой сборник эпиграмм ученый монах XIII в. Максим Плану да.

(обратно)

*

Ст. 742 сл. Телебои с сынами… — Электрион, или Гелектрион, сын Персея и отец матери Геракла Алкмены, был правителем Микен. Его сыновья защищали отцовские стада от пиратских нападений тафийцев, которых Гомер в «Одиссее» называет разбойниками (XV, 427; XVI, 427). Остров Тафос — один из маленьких островов около самой северо-западной области Эллады, так называемой Акарнании. В древности ее жители вместе с населением прилегающих островов назывались телебоями и тафийцами и пользовались очень дурной славой. Аполлоний опускает дальнейшую историю упомянутой им борьбы (см.: Геродот, История, V, 59; Аполлодор, Библиотека, II, 4).

(обратно)

*

Ст. 746 сл. Было выткано также… — Миф о состязании колесниц Эномая и Пелопа был изображен на фронтоне храма Зевса в Олимпии и неоднократно воспроизводился в сюжетах вазовой живописи. О нем см.: Пиндар, I Олимпийская ода.

(обратно)

*

Ст. 754 сл. Стрелы метал он свои… — История великана Тития, сына Геи (Гомер), или сына Зевса и Элары (Ферекид), изложена в «Одиссее» (VII, 324; XI, 576–581). Аполлон застрелил Тития, когда тот пытался оскорбить его мать Латону (Лето). В Тартаре он был распростерт на спине и два коршуна беспрестанно терзали его печень, которая регулярно вырастала вновь. В Фокиде, возле города Панопеи, на границе с Беотией, высокий курган считался могилой Тития (Вергилий, Тибулл, Овидий).

(обратно)

*

Ст. 757 сл. Выткан был Фрикс… — Фрикс назван минийцем как уроженец города Орхомена. Как и предыдущие сцены, эта также экфрастическая, т. е. воспроизводящая какой-то памятник искусства, где бы он ни был (ткань, живопись, скульптура и т. д.). Изображение Фрикса сохранилось на одной метопе Дельфийского храма.

(обратно)

*

Ст. 765 сл. Встреча столь радушной была… — Аркадянка Аталанта, дочь Иаса и Климены, сразу же после рождения была выброшена отцом на гору Мэнал. Там ее подобрала и выкормила медведица (зооморфная ипостась Артемиды Аркадской). На отрогах Мэнала Аталанта прославилась своим бесстрашием и охотничьими удачами. Она была участницей охоты на Калидонского вепря. Одна из версий похода аргонавтов повествует об ее участии в походе (Диодор Сицилийский, IV, 48, 5; Аполлодор, I, 9, 16).

(обратно)

*

Ст. 791 сл. Я расскажу откровенно… — В рассказе Гипсипилы искусно объединены вымысел с правдой. Примечательно упоминание о гневе Афродиты. Гнев, первое слово, с которого начинается «Илиада», становится тем чувством Ахилла, из-за которого происходят все события поэмы. Но тут же Гомер ссылается на волю Зевса, объясняющую высший смысл происходящего. Аполлоний также пользуется этой, обязательной в эпосе, каузальной двойственностью. Но он ничего не говорит, на кого и за что гневается богиня. Поэтому мотив «гнева бога» представляется у него лишь неизменным атрибутом эпической поэтики.

Однако в распоряжении Аполлония были какие-то лемносские предания или песни этиологического содержания, где население острова называлось потомками минийцев, претерпевшими немало невзгод (Геродот, История, IV, 145).

(обратно)

*

Ст. 855 сл. Если б Геракл, поодаль… — Разгневанный Геракл, упрекающий аргонавтов, изображен на одном из кратеров Лувра.

(обратно)

*

Ст. 892—893. вызывали определенные трудности в их истолковании, начиная со схолиаста. Он объяснил их «негероический» тон желанием Ясона утешить плачущую Гипсипилу.

Поэтому Ясон и просит ее вспоминать о нем лучше, чем он есть на самом деле. Ведь она считает его виновником ее горя, изменником. Такое объяснение позволяет сохранить глагол ΐσχανε, т. е. «удержи» или «сохрани».

(обратно)

*

Ст. 907 сл. К острову Атлантиды… — Дочь титана Атланта Электра некогда правила на острове Самофрака. Остров был расположен примерно в пятидесяти километрах от побережья Фракии и устья реки Гебра (Эргин). Слава этого маленького острова основана была на особых таинствах и на культе древних пеласгийских божеств, так называемых кабиров, которых чтили хранителями мореплавателей. В Самофракийские таинства был посвящен Филипп Македонский [Плутарх, Александр, 2). Известны фрагменты не-сохранившейся сатировской драмы Эсхила «Кабиры». Во времена Аполлония Самофрака входила во владения первых Птолемеев. Не исключено, что это обстоятельство заставило Аполлония привести сюда своих героев и по совету фракийца Орфея посвятить их всех в таинства.

(обратно)

*

Ст. 913 сл. Темного моря пучину… — «Темным морем» здесь называется залив между Фракией и Херсонесом. Остров Имброс, один из островов Спорадского архипелага, лежит напротив Херсонеса Фракийского, мимо него аргонавтам открывается путь в Геллеспонт («море Афамантовой дщери»).

(обратно)

*

Ст. 920 сл. За ночь они обошли… — Войдя в Геллеспонт (совр. Дарданеллы), корабль Арго взял курс на побережье Троады, т. е. на азиатский берег. Они плыли мимо Ретейской горы, или мыса, мимо городов Дардании, Абидоса, Перкоты, Абарниды и Питии. Гомер также хорошо знает все эти города:

О Перкоте и Абидосе говорится там же (П, 835 и далее). Абарнида была соседкой Лампсака, самого значительного города Мисии. В древние времена Лампсак назывался Питией. Схолиаст Аполлония поясняет, что новое слово намекало на сокровище, увезенное Фриксом. Фракийское слово πυτίη означало «сокровище». В отличие от других городов, Аполлоний называет Питию «священной», что может намекать на ее отношение к Фриксу.

(обратно)

*

Ст. 927 сл. Некий остров скалистый… — Пропонтидой греки называли Мраморное. море.

(обратно)

*

Ст. 937 сл. С той и другой стороны берега (букв, «обоюдные берега») — эти слова требовали объяснения и вызывали различные споры. Все становится ясным при взгляде на карту той области, которой владеет Кизик и населяют долионы. Эти владения расположены на полуострове, соединенном с материком довольно узкой перемычкой. На этой перемычке находится город, позднее названный в честь трагически погибшего Кизика. Аполлоний почему-то называет этот полуостров островом, может быть из-за того, что волны постоянно захлестывают перемычку. Аргонавты могли зайти в гавань с западной стороны, но, может быть, обогнув Медвежью гору, пошли вперед и вошли с востока. В любом случае они оказались бы в гавани города. Поэтому город имел два одинаково безопасных входа. Понятной становится и ошибка аргонавтов, имевшая столь трагические последствия. Очевидно, они плыли с западной стороны, а затем, когда расстались с долионами, пошли на северо-восток, в темноте были отброшены назад и попали в другую гавань, где были приняты за врагов.

(обратно)

*

Ст. 934 сл. Землеродными их прозвали… — С северной стороны полуострова, где возвышалась гора Медвежья с вершиной Диндим, жили великаны, сыновья Геи, т. е. землеродные. Описание их очень близко к рассказу Гесиод а о сторуких (Теогония, 147–153).

(обратно)

*

Ст. 945 сл. Охотно его приняла… — Прекрасная Гавань, куда вошли аргонавты и где был родник Артакия, открывала им путь в Панорм. Так, Каллимах называет безымянный у Аполлония город Кизика (фр. 10 Пфейффер). Там был оставлен якорь Арго и заменен другим. Впоследствии нелеиды, т. е. ионийцы, перенесли этот якорь в храм Афины. Нелеидами Аполлоний называет тех жителей Милета, которые в VII в. до н. э. переселились на Кизик. Аборигены же страны принадлежали к мисийско-фригийскому населению. Все вместе они стали называться долионами.

(обратно)

*

Ст. 966. Клита, супруга прекрасноволосая… — По словам Гомера, Мероп, отец Клиты, не хотел отпускать двоих своих сыновей под Трою, предвидя их гибель (Илиада, II, 831 сл.).

(обратно)

*

Ст. 1014. Макрийцы — соседи долионов. Они были фессалийцами или евбейцами пеласгического происхождения. В Мисию они переселились до ионийцев и постоянно совершали набеги на долионов. В дальнейшем, в батальных сценах сражения аргонавтов с долионами, Аполлоний пользуется многими гомеровскими формулами (Илиада, V, 43 сл.; XIV, 513 сл., 520 и т. д.). Помимо того, схолиаст отмечает здесь близость с трагедией (Эсхил, Агамемнон, 1611; Софокл, Эант, 60; Еврипид, Медея, 986).

(обратно)

*

Ст. 1047 сл. И напролет три дня… — Вся сцена погребения Кизика и тризны — своеобразная перекличка с гомеровским описанием похорон Патрокла, хотя никаких заимствований здесь нет.

(обратно)

*

Ст. 1053 сл. Клита, супруга погибшего… — Горе Клиты, ее самоубийство, плач нимф и сочувствие богинь, чьи имена не названы — типичный сюжет эллинистической поэзии с этиологическим колоритом (слезы нимф слились в ручей, названный Клитой).

(обратно)

*

Ст. 1074 сл. Вдруг одна гальциона… — Легенды о чайках-вещуньях, хранительницах мореплавателей, были широко распространены в греческих мифах. Они вошли в сказания и песни, будучи неизбежны среди людей, чья повседневная жизнь была связана с морем.

(обратно)

*

Ст. 1083 сл. чтобы молиться богине… — «Матерью всех богов» Аполлоний называет Кибелу, Рею, Великую матерь всего сущего. Ее знают Гомер и Гесиод (Илиада, XIV, 203; Теогония, 453 сл.). Ее культ, малопопулярный в Греции, был первоначально критским. Позднее он нашел широкое распространение в Троаде, где богиня, первоначально носящая имя Реи, отождествилась с малоазийской Кибелой, или Кибебой. Основным местом ее культа был город Пессинунт во Фригии, где ее называли Диндименой. Там на горе Диндим находилось ее центральное святилище. Там ей молились аргонавты. Оттуда они увидели Макридские кручи, скалы вокруг города Кизика, и лежащую слева от них Фракию. Также слева к югу простирались Адрастейская долина с прибрежным городом Адрастеей и поток реки Эсопа. Там же находился город Непей. Аполлоний говорит, что этот вид открылся аргонавтам с горы (см. схему). «Темные воды» Эсопа упоминаются в «Илиаде» вместе с городом Адрастеей (П, 825 сл.).

(обратно)

*

Ст. 1116 сл. Тития также с Киленом… — Подробно описав жертвенник, воздвигнутый богине, не преминув рассказать об его изготовлении и зная, что дуб был вегетативной ипостасью Кибелы, Аполлоний считает необходимым связать свое повествование с неизменным местным обычаем. Титий и Килен — мифические служители богини, называемые дактилями. По преданию, многочисленные дактили родились на острове Крите в Диктейском гроте. Аполлоний называет их матерью нимфу Анхиалу, эпонима реки и города в Киликии или же во Фракии. Эакской, или Эаксийской, землей является Крит, получивший имя реки Оак, текущей с Иды. От критских, или же малоазийских, милетских демонов ведут происхождение кизикские дактили. Согласно мифу эпонимом Милета был уроженец Крита. Для современников Аполлония типичен синкретизм всевозможных религиозных представлений, объединяющий различные, разновременные, разноэтнические верования, и реальный в жизни птолемеевского Египта.

(обратно)

*

Ст. 1156 сл. Риндакийские устья… — Риндакий — река на границе Фригии и Мисии. Эгеон — живший на острове Евбее гигант, которого в битве олимпийских богов с гигантами преследовал бог Посидон. Эгеон добежал до Фригии, где был убит и похоронен под островом Бесбиком возле мыса Посидона.

(обратно)

*

Ст. 1169 сл. Возле Арганфонейской горы… — Река Киос и одноименный город на ее берегу находились к востоку от Кизика. Над городом возвышается Арганфонейская гора. Туда вечером, еще до основания города, прибыли аргонавты и расположились на ночлег.

(обратно)

*

Ст. 1177. Аполлон Экбасий — все тот же Аполлон Пагасийский (см.: I, 957), благоприятствующий мореплавателям при выходе на сушу.

(обратно)

*

Ст. 1192. когда Орион… — Созвездие Ориона состоит из двух больших и множества мелких звезд. Заход Ориона в ноябре предрешает наступление зимней непогоды.

(обратно)

*

Ст. 1198 сл. Гил между тем… — История Геракла и Гила, начиная от похищения Гила и кончая исчезновением юноши и его поисками со всеми последствиями, привлекала к себе поэтов, современников Аполлония, во-первых, своей этиологической темой и особой трактовкой древних мифов, сближающей их с реальной действительностью в сочетании с интересами к негероическим, личностным мотивам. Каллимах включил эту историю в сборник «Причины» (фр. 24 сл. Пфейффер). У Феокрита ему посвящена целиком отдельная идиллия (ΧΙΠ). Установить приоритет среди троих поэтов невозможно: хронология полностью отсутствует.

В переводе текст приводится по изданию Г. Френкеля, который переставляет два стиха, объясняющие намерение Полифема, первым услышавшего крик Гила, отыскивать Геракла, и вставляет их после ст. 1234.

(обратно)

*

Ст. 1256 сл. Как подгоняемый оводом бык… — Сравнение поведения Геракла, узнавшего об исчезновении Гила, напоминает гомеровское сравнение поведения героя в аналогичных ситуациях (Илиада, XI, 548 сл.; Одиссея, VI, 130 сл.). Но аналогии только подчеркивают различие; героя Аполлония движет любовь к Гилу, т. е. чувство, неведомое воинам Гомера.

(обратно)

*

Ст. 1295. Тенос — остров из группы Кикладского архипелага, лежит в Эгейском море между островами Андросом и Миконосом.

(обратно)

*

Ст. 1300 сл. А тогда из ревущего моря… — Еврипид называет Главка пророком Нерея (Орест, 364). С давних времен он был богом рыбаков и моряков города Анфедона в Беотии, где и попал в сказание об аргонавтах. В странах Причерноморья Главка почитали как прорицателя (Филострат). В одной из версий сказания об аргонавтах Главк был одним из строителей корабля Арго и его первым кормчим. После битвы аргонавтов с тирренцами он бросился в море и стал прорицателем. Обычно Главка изображали старцем, туловище которого завершалось рыбьим хвостом; у него была длинная косматая борода и такие же волосы.

(обратно)

*

Ст. 1345. Трахин — древнейший город Фессалии, по преданию основанный Гераклом на склонах горы Эты, на которой погиб Геракл [Еврипид, Геракл). Город находился к западу от реки Асопа [Геродот, История, VU, 198 сл.; Страбон, География, IX, 23).

(обратно)

*

Ст. 2 сл. Он у бебриков правил… — Бебриками называли народ, живший прежде в Мисии и Вифинии, а к VII в. до н. э. полностью истребленный вифинцами. Посидон Генетлий, т. е. Родитель, как говорит схолиаст, упомянут здесь, с тем чтобы указать на автохтонное происхождение бебриков. Личное же имя матери Амика Мелей, т. е. ясеневой нимфы-дриады, свидетельствует о том, что ей поклонялись как эпониму древнего названия Вифинии (об этом см.: Каллимах, Гимн I, 47).

(обратно)

*

Ст. 37 сл. Был подобен Амик Тифию… — Чудовищный Тифий, или Тифон, был порожден Геей для борьбы с Зевсом [Гесиод, Теогония, 820 сл.). О другом сыне Геи, чудовище Титии, см. выше: I, 755 сл.

(обратно)

*

Ст. 39. Тиндарид — Полидевк, сын Зевса или Тиндарея.

(обратно)

*

Ст. 51. С двух сторон положил… — Обязательной принадлежностью кулачных боев были сыромятные сухие и отвердевшие ремни, которыми бойцы обматывали руки [Гомер, Илиада, ХХШ, 683; Феокрит, Идиллия, XII, 22, 80 сл.).

(обратно)

*

Ст. 81. Бьют молотками, и поочередно… — В оригинале встречается всего один раз в греческом языке наречие έπιβλήδην (гапакс). По словам схолиаста, оно, как производное от глагола επιβάλλω, означает, что удары наносились по очереди, попарно, т. е. друг за другом.

(обратно)

*

Ст. 140. Лика и мариандинов… — Правитель вифинского народа мариандинов был злейшим врагом Амика и бебриков.

(обратно)

*

Ст. 162. Ферапнийский Зевсов сын — Полидевк. Ферапны — город в Лаконии на Пелопоннесе. Там находилось знаменитое святилище Зевса и могила обоих Диоскуров (Алкман, фр. 4, 8; 7, 8; 4 б Пейдж; Пиндар, Немейская ода, X, 55 сл.; Истмийская ода, I, 31).

(обратно)

*

Ст. 176. Против Финейской земли… — Во всех рукописях «Аргонавтики» нечетко и противоречиво обозначено местопребывание царства Финея Финеиды. Одна группа рукописей устанавливает пределы Финеиды или Финиды. В другой говорится о Вифинии или Вифини-де. По одним источникам Финей — правитель фракийского города Салмидесса, расположенного на восточном берегу Фракии к северу от Византия, возле Боспора (Аполлодор, Библиотека, I, 9, 21; Валерий Флакк, Аргонавтика, IV, 424). Другие же указывают на Вифинию, т. е. на малоазийский берег (Орфическая Аргонавтика, 688). В античности во Фракии существовал народ финийцы и был город и гора Финиада, лежащие к северу от Салмидесса. Сказание называет Салмидесс столицей Финея, сына Агенора. Бореада Клеопатра была первой женой Финея. Финей был любимцем Аполлона, который даровал ему искусство прорицания. Но Зевс ослепил провидца, так как тот начал выдавать людям тайны богов. В античную эпоху Салмидессом называлось все Фракийское побережье по Евксинскому Понту (Черное море) от Финийского мыса до Фракийского Боспора (Геродот, История, IV, 93; Ксенофонт, Анабасис, VII, 5, 12; Страбон, География, VII, 6, 1). В схолиях к «Аргонавтике» Финей назван правителем Фракии в Асии. Эсхил помещает Салмидесс вблизи страны амазонок (Прометей, 726). Софокл переносит его, как страну Финея, за каменные ворота Боспора (Антигона, 966 сл.).

(обратно)

*

Ст. 186 сл. Но внезапно, стремительно… — Гарпии, групповое имя которых восходит к греческому глаголу «αρπάζω» — «похищать», «хватать», у Гомера представлены как грозные богини — похитительницы живых людей (Илиада, XVI, 151; Одиссея, I, 241). По Гесиоду, они крылатые, кудрявые богини, дочери Фавманта и океаниды Электры (Теогония, 265 сл.). Гомер называет имя одной — Подарги, у Гесиода — их две — Аелло и Окипета, схолиаст говорит о трех. Аполлоний не называет ни числа, ни имен. Изображаются Гарпии обычно в виде крылатых чудовищных птиц с девичьими лицами. По Аполлонию, Гарпии олицетворяют силы разрушения и похищения. На Строфадских островах, куда Гарпий загнали Бореады, с ними встречался герой Вергилия Эней (Энеида, Ш, 209 сл.).

(обратно)

*

Ст. 215 сл. Ради Феба молю… — Финей молится своему покровителю Аполлону и покровительнице аргонавтов Гере.

(обратно)

*

Ст. 219 сл. Ведь не Эриния только… — Симптоматично, звучит здесь обращение к Эринии. Она является древнейшим божеством проклятия, мести и кары. Гомер называет то одну Эринию, то нескольких без имен и числа. Гесиод знает их как дочерей Геи (Теогония, 185 сл.; Труды и дни, 803). В «Евменидах» Эсхил называет их дочерями Ночи (321), а Софокл в «Эдипе в Колоне» — детьми мрака (40, 106). Финею Эриния мстит за то, что он, повинуясь жене, умертвил своих сыновей от первого брака.

(обратно)

*

Ст. 233 сл. По прорицанью, Борея сыны… — Согласно прорицанию, Финей ожидает помощи от Бореадов, родных братьев его первой жены.

(обратно)

*

Ст. 245 сл. Не оскорбил ли богов… — На преступление Финея, совершенное по недомыслию (άφραδίη), намекает Зет, опасаясь, что боги накажут Бореадов за нечестие. А выше Аполлоний уже сказал, что они понесут наказание и будут убиты Гераклом, но за другой свой поступок (I, 1292 сл.).

(обратно)

*

Ст. 288. Так сказав, водою… — Ирида клянется водами Стикса, т. е. величайшей клятвой богов, которую в «Илиаде» произносит Гера, а в «Одиссее» Калипсо (XV, 96 и V, 185).

(обратно)

*

Ст. 295 сл. Раньше «Плевтами» их… — Плавучие острова впоследствии получили название Строфад, т. е. «Поворотных», так как, оставив по воле богов на этом месте Гарпий, Бореады полетели обратно. Эти острова Гесиод отождествляет с Эхинадами, расположенными возле Кефаллении (фр. 150–154 Меркельбах — Вест). Схолиаст «Аргонавтики», ссылаясь на другие источники, считает их какими-то островами возле Сицилии, и с ним согласен Страбон (Аполлоний Родосский, Схолии к ст. И, 271, 285, 296–297; Страбон, География, II, 5, 20). Так, в устных легендах с ними отождествляли также вулканические Липарские острова в Тирренском море. Схолиаст, стремясь сгладить противоречия, предполагает, что Строфадами могли быть и Калидонские острова, о которых говорит Гомер (Илиада, II, 675).

(обратно)

*

Ст. 297. В недра они опустились… — Критский грот, куда опустились Гарпии, находился на горе Аргинус.

(обратно)

*

Ст. 317 сл. Две их темных стоят… — Темные скалы, или Плегады, лежат у северного выхода из Боспора в Черное море. Легенда о Плегадах или Симплегадах впервые нам известна у Симонида (фр. 546 Пейдж) и в IV Пифийской оде Пиндара (ст. 207–211).

(обратно)

*

Ст. 341. Уранидами, т. е. потомками Урана, здесь названы все Олимпийские боги.

(обратно)

*

Ст. 348 сл. Будет вам Черный мыс… — Река Риба течет в Вифинии ив 16 км от Боспора впадает в море. К востоку от нее находится скала, называемая «Черным мысом» (ακτή или άκρη Μέλαινα). В первом случае чтение по рукописям, во втором — поправка издателей, которые справедливо заменяют обиходную форму на равную по значению, но эпическую, поэтическую.

(обратно)

*

Ст. 351. Мариандины — жители будущей Гераклеи, у Аполлония — страны Лика. Ст. 354. Ахеронт — мыс, около которого текла очень бурная Ахерусийская река возле Гераклеи.

(обратно)

*

Ст. 357 сл. Там, в Пафлагонии, правил… — По описанию Аполлония, причерноморская страна Пафлагония расположена от реки Биллея до реки Галиса, захватывает часть приречных земель и граничит с другой причерноморской страной Ассирией. Границей обеих стран считается Синопский мыс. Античная историческая традиция воспроизводит генеалогию мариандинских правителей следующим образом:

Этой же традиции следует Аполлоний, (см.: Диодор Сицилийский, IV, 74), назвавший Пелопа пафлагонцем. Об этом же много говорит ранее Пиндар (Схолии к I Олимпийской оде, 37). О пафлагонцах, их правителе и городах см.: Гомер, Илиада, II, 851 сл. Энетами Страбон называет тех пафлогонцев, которыми правил Пелоп (XII, 3 и 8).

(обратно)

*

Ст. 360. Карамбис — пафлагонский мыс.

(обратно)

*

Ст. 363 сл. Пред обогнувшим его… — Большим Эгиалием — Великим, или Большим, Берегом — здесь названа одна из областей Пафлагонии от Карамбиса и почти до Синопского мыса. Дальше в море впадала река Галис, одна из самых крупных местных рек. Далее к востоку текла река Ирис, а еще дальше Фермодонт, в устье которой на Фемискирейском мысу был расположен город Фемискира.

(обратно)

*

Ст. 370 сл. Дейант (Дэант) — герой-эпоним долины, где живут воинственные женщины амазонки, города которых расположены по берегам Фермодонта. По Геродоту, эти мифические воительницы пришли в Скифию на берега Меотидского озера (Азовское море) и к Танаису (р. Донец и Дон) (IV, 110–117). Другие источники указывают, что амазонки изначально жили среди савроматов и скифов, а уже оттуда направились к Фермодонту. Миф об амазонках, вероятно, отразил скифские легенды, сохранившие воспоминание о временах матриархата. Подробнее об амазонках см. ниже. Халибы — народ металлургов, живший к востоку от Фемискиры. По словам Страбона, они были первыми изобретателями обработки руды (ХП, 549, 551).

(обратно)

*

Ст. 374. Далее села стоят тибаренов… — За халибами по побережью жили тибарены, у границ которых возвышалась Генетийская гора, или мыс, посвященная Зевсу. Об этих местах см.: Ксенофонт, Анабасис, V, 4–5; Страбон, География, ХП, 3 и всюду. За ними последовательно располагались моссинеки, филиры, макроны и всевозможные мелкие племена, обитающие в пределах юго-восточного побережья Черного моря. Аполлоний прекрасно знает вкусы и интересы своих современников, для которых границы обитаемого мира (ойкумена) столь широко распространились на северо-восток. Поэтому поэт обращается ко всем доступным ему «Периллам», т. е. описаниям морских путешествий.

(обратно)

*

Ст. 381 сл. В последних изданиях «Аргонавтики» эти стихи обозначаются литерами а и б, считаясь вставкой, повторяющей почти дословно стихи 1026–1027. Первым это заметил в 1780 г. Брунк.

(обратно)

*

Ст. 397 сл. В море ущелью подобное… — Амарантские горы и народ амарантов находились уже в Колхиде перед истоками Фасиса. Китаидой называлась Колхида, где находилась Китейская столица Эета (ср. Кутаиси). В Колхиде же была Киркейская равнина, а рядом — одноименное кладбище. Обо всем этом см.: Каллимах, фр. 7, 25 Пфейффер; Ликофрон, Александра, 1312; Диодор Сицилийский, IV, 45–47; Страбон, География, XI, 3, 5; 14, 7 и другие.

(обратно)

*

Ст. 415. Эя — страна Эета и город, резиденция правителя.

(обратно)

*

Ст. 453. Паребий — по словам схолиаста, один из персонажей сказания о Финее, основного источника Аполлония.

(обратно)

*

Ст. 471 сл. Тот однажды, деревья в лесу вырубая, вниманья / Не обратил на моленье нимфы гамадриады. — Гамадриады — нимфы деревьев, каждая из них живет жизнью своего дерева. История отца Паребия и оскорбленной им гамадриады очень близка к истории Эрисихтона из V гимна Каллимаха (ст. 738–779). Приоритет поэтов установить невозможно. В истории аргонавтов рассказ о Паребий и его отношение к Финею необходим, благодаря ему герои, отплывают, зная, что при Финее остается верный ему человек.

(обратно)

*

Ст. 493 сл. Утром напали пассатные ветры… —Пассатные ветры — постоянные северовосточные ветры, дующие по направлению к экватору. О них подробно рассказывает схолиаст. В Южном полушарии пассаты дуют в обратном направлении, т. е. с юго-восточной стороны. Упоминание о них позволяет Аполлонию перейти к истории фессалийской нимфы Кирены. Для современников поэта история Кирены имела особое значение, так как нимфа была эпонимом соседней с Египтом страны и города, некогда заселенных выходцами из Греции. Во времена Аполлония вопрос о присоединении Кирены к Египту был центральным в политике первых трех Птолемеев, и в 245 г. до н. э. он завершился династическим браком будущего Птолемея III Евергета и Береники, дочери киренского правителя Магаса. Содержание мифа о Кирене следующее.

В Фессалии, на берегу Пенея, жила дочь лапифа Гипсея, или же бога реки Пенея, нимфа Кирена. О ней в «Каталогах» рассказывал Гесиод (фр. 215 сл. Меркельбах — Вест). Пиндар семьдесят первых стихов посвятил Кирене в IX Пифийской оде. Аполлоний использовал многочисленные источники, включая эти два. На родине Кирена пасла стада, и там ее увидел и полюбил Аполлон. Бог унес ее в Северную Африку (Ливия), и там она вышла победительницей в единоборстве со львом, о чем подробно говорит схолиаст Аполлония и упоминает во втором гимне Каллимах (ст. 91). Кирену приняли местные нимфы и очень ее полюбили. Они увели ее на Миртийский холм, где находилось святилище Аполлона. Там Кирена родила сына и назвала его Аристеем. Аполлон передал сына на воспитание кентавру Хирону, а когда тот вырос, перенес его в Фессалию. Места пребывания Аристея, имя которого является одним из эпитетов Зевса, называются самые различные. Это и город Фгия, и Афамантские луга, и гора Отрис, и берега реки Апидана. Во всех этих местах Аристей выступает как культовый герой, врачеватель и прорицатель, владеющий искусством Аполлона и Хирона. Его постоянно окружала вереница Муз, живущих в Фессалии. Диодор Сицилийский рассказывает, что, когда трагически погиб сын Аристея охотник Актеон, Аристей по воле Аполлона отправился на остров Кеос. Там под лучами безжалостного Сириуса от жажды и голода погибали люди (IV, 82). На пути Аристей посетил Аркадию и взял с собой жителей Паррасии, области и города, носящих имя своего основателя Паррасия, сына Ликаона. Этот Ликаон, сын Пеласга и аркадской нимфы Киллены, почитался как первый правитель Аркадии. На Кеосе существовал древний культ Зевса Икмейского, или Икмийского, т. е. Подающего влагу (Илиада, XVQ, 392 и I, 479). По преданию святилище этого Зевса возвел Фрикс, затем украсили его сыновья и аргонавты. Помимо предшественников Аполлония это же рассказывает Каллимах (фр. 75 Пфейффер).

(обратно)

*

Ст. 526. Двенадцать богов — Зевс, Гера, Посидон, Деметра, Афина, Аполлон, Артемида, Афродита, Гермес, Гефест, Apec и Дионис. В различных источниках и в разные эпохи этот перечень меняется, будучи неизменным по числу (12).

(обратно)

*

Ст. 536 сл. Словно странник, вдали… — Это сравнение напоминает гомеровское: покинув гору Иду, Гера стремительно летит к Олимпу, подобно путнику, который думает о пройденном пути и вспоминает оставленные позади земли (Илиада, XV, 80 сл.). Но близость с Гомером только подчеркивает различие между поэтами, различие эпох и представлений. Странствующие люди у Аполлония, находясь далеко от родных мест, все время вспоминают отчизну и думают о доме. Сравнение Аполлония начинается с обобщенного множественного числа (мы, люди…), затем с той же характеристикой (τετληότες- τηλουρός) речь идет о любом уже в единственном числе. Здесь у эллинистического поэта меняется диапазон художественного сознания от неопределенного общего к столь же неопределенному частному. У Гомера путники вспоминают, у Аполлония — тоскуют. Эта тоска о родине и о доме мучительна для всех и для каждого.

(обратно)

*

Ст. 541 сл. Так, заметив корабль… — Беспокойство Афины за аргонавтов вполне обоснованно, так как, минуя Симплегады, им предстоит выйти в море, которое мореплаватели называют Негостеприимным — 'Αξεινος (Пиндар, TV Пифийская ода, 203; Еврипид, Ифигения в Тавриде, 218; Аполлоний, Аргонавтика, II, 984; Страбон, География, VII, 3, 6).

(обратно)

*

Ст. 558 сл. Обе на миг застыли… — Г. Ф. Церетели сохраняет современную ему оценку эллинистической поэзии, уступающей предшествующей, как упаднической и второстепенной. Однако описание прохода через Боспор у Аполлония вызывает его восхищение (с. 316).

(обратно)

*

Ст. 593 сл. Тут-то Афина, левой рукой… — В самый ответственный момент Афина из наблюдательницы становится активной помощницей. С немалыми даже для богини усилиями она проталкивает Арго вперед. В эллинистическую эпоху боги могут присутствовать в человеческой жизни, но они уже не управляют людьми, как это было в гомеровском эпосе. Функции богов теперь сводятся к моральной поддержке, укреплению воли и надежды. Аполлоний не отказывается от эпической поэтики, но основное внимание уделяет эмоциям своих героев.

(обратно)

*

Ст. 599. А утесы почти вплотную… — Аналогия между пролетевшим голубем и кораблем завершена. Легендарные Кианейские, т. е. Темные, скалы, Плегады, Симплегады, уже в античности пытались реально локализовать, начиная с Геродота (IV, 85; Еврипид, Медея, 2; Страбон, География, I, 21, 3 и др.). Скорее всего, ими названы два маленьких скалистых островка, которые лежат у выхода из Боспора в Черное море.

(обратно)

*

Ст. 644 сл. Рибу, реку быстроводную… — Между рекой Рибой и Черным морем (см.: II, 348) находится мыс, или утес, Колоны, а далее устье реки Филлеиды. Бог реки был отцом того Дипсака, который вместе со своей матерью, луговой нимфой, принимал у себя бегущего в Колхиду Фрикса. Стефан Византийский и Аммиан Марцеллин называют реку Филлиду Псиллидой. Вероятно, местное население нечетко выговаривало начальный гласный, или же различие было в греческом произношении. Повествование Аполлония о Дипсаке выдержано в буколических тонах и лишено реальной локализации.

(обратно)

*

Ст. 653. дол и реку глубокую… — Река Калпис, или Калкас (мужской род), упомянута у Ксенофонта. Он знает ее устье и одноименный город (Анабасис, VI, 4, 1 сл.).

(обратно)

*

Ст. 666 сл. Очень усталыми вышли… — Город Финиада и одноименная гавань во времена Аполлония назывались Гераклеей, процветающей колонией жителей Коринфской Мегары, основанной еще в середине VI в. до н. э. Там аргонавтам и встретился Аполлон Утренний, или Рассветный, чей культ был одним из главных в Гераклее. Ликией называлась область и полуостров в Малой Азии, где чтили Аполлона Ликийского и находилось его святилище.

(обратно)

*

Ст. 668 сл. Гипербореи — мифический народ, живший где-то далеко на севере. В их существовании сомневался уже Геродот, сказав, что о них ничего не известно ни скифам, ни другим народам (IV, 32–36). Миф о них возник, вероятно, в северной Фессалии, где местное население отождествляло Аполлона с каким-то божеством своих далеких соседей и, не имея еще представлений о возможных далеких северных жителях, живших «за пределами Борея», причисляло также их к почитателям своего бога. Так мог возникнуть миф о том, что у гипербореев был убит Зевсом сын Аполлона Асклепий.

(href=#r130>обратно)

*

Ст. 700 сл. Стрелами насмерть бог… — В гомеровском гимне Аполлону «Иэй Пэан» обычно понимается как сочетание восклицания с эпитетом бога (ст. 272). У Гомера «Громкий пэан Аполлону ахейские юноши пели / Славя его…» (Илиада, I, 473). Таким образом, какой-то эпитет бога, вошедший в его имя, перешел в название гимна в честь бога. У Аполлония Орфей («отпрыск Эагра») под звуки лиры («бистонской форминги») поет, как отрок Аполлон убил страшного змея Пифона (здесь: Дельфина). Эллинистические поэты увлекались игрой слов и комбинировали их различные, часто противоположные, значения. У Аполлония здесь имеется только одно восклицание «иэй», слово «пэан» отсутствует. Поэт рассчитывает, что зрители мысленно его добавляют. А в тексте гимна-пэана поэт намекает на значение слова Παίω, «бить», «ударять», и существительного Παις — «мальчик», «отрок». Юный бог насмерть поражает дракона. Каллимах в финале гимна к Аполлону (ст. 98 сл.) говорит, что местные жители наблюдали за борьбой юного бога со змеем и кричали «Иэ, Иэ, о Пэан!». Первое восклицание Каллимах как бы возводит к глаголу ιημι — «пускать» или «метать», намекая на то, что Аполлон — метатель стрел. Весь гимн Орфея построен на такой игре. Когда змей был поражен, Аполлон швырнул его гнить и разлагаться под лучами солнца. Поэтому змея впоследствии стали называть Пифоном, т. е. Гнилью (Πύθω — «гнить»). Тот храм, который был заложен на месте победы в долине у горы Парнас в Фокиде по приказу Аполлона, люди назвали Дельфийским, так как своим первым жрецам бог явился в образе дельфина (гомеровский гимн).

(обратно)

*

Ст. 705. Корикийские нимфы, т. е. живущие в Корикийской пещере на южном склоне Парнаса к северу от Дельф. О них см.: Эсхил, Евмениды, 22–25; Софокл, Антигона, 1126 — ИЗО; Каллимах, фр. 75, 56 Пфейффер. Схолиаст Аполлония и Павсаний (X, 6, 3) приводят иную версию о происхождении этих нимф, названия их пещеры и близкого к ней города Ликореи (древнее название Дельф). Аполлоний называет Ликором сына нимфы Корики. Ликор стал эпонимом города, а его мать — пещеры, где он появился на свет.

Мать Аполлона Латона (Лето) была дочерью титана Кея. Нимфы же вели свое происхождение от реки Плиста, протекающей возле Дельф (Ликореи).

Гимн Орфея только внешне выдержан в традициях древней гимнической поэзии. По-настоящему он очень далек от нее и, сохраняя приметы древнего благочестия, весь пронизан этиологическими сведениями.

(обратно)

*

Ст. 713. Храм Гемонеи благой… — Храм богини Согласия (Όμονίη) заложили аргонавты. Возможно, и здесь греческое звучание имени богини воспринималось близко к названию родины большинства аргонавтов Гемонии (Αίμονίη).

(обратно)

*

Ст. 718 сл. Быстрой реки Сангария… — Сангарий — вторая крупнейшая река Малой Азии после Галиса. Она течет по Галатии, Вифинии и впадает в Черное море. О сражении с амазонками при Сангарий вспоминает в «Илиаде» Приам (Ш, 187). Река Лик, приток Ириса, впадает в море возле города Гераклея. Ксенофонт рассказывает, что там гераклейцы снабдили его отряд продовольствием (Анабасис, VI, 2, 3). Антемоисской топью Аполлоний называет топкое устье Лика. Дальнейший комментарий см. выше, в прорицаниях Финея: 729 сл. = 352; 734 сл. = 354 сл.; 749 сл. = 355 сл.

(обратно)

*

Ст. 740. мегарцы нисийские дали названье… — Гераклея была основана жителями Коринс]> ской Мегары, которые переселились сюда из мегарской гавани Нисы. См. выше: ст. 667, а также: Каллимах, фр. 43; 52 Пфейфс]эер; Феокрит, Идиллия, ХП, 27.

(обратно)

*

Ст. 769. Здесь у отца моего… — Имя Даскила, правителя мариандинов и отца Лика, было распространено в топонимике и в личных именах в Малой Азии. Например, был город Даскилион и озеро Даскилита возле Кизика.

(обратно)

*

Ст. 770 сл. Пешим Геракл пришел… — В трагедии Еврипида «Геракл» хор фиванских старцев поет:

(обратно)

*

Ст. 773 сл. Брат мой умер тогда… — У Аполлония Приол — старший брат Лика. Схолиаст же называет его сыном Лика, а не Даскила (П, 759). Он является эпонимом города Приолы, соседки Гераклеи. Титий — мариандинец, павший в кулачном бою с Гераклом. По схолиям он эпоним города Тития. Схолиаст отмечает также, что жалобную песню («Элегию») сочинил Ворм, или Варин, сын Тития, на похоронах отца. В античности мариандины славились сочинением и исполнением ритуальных песен. В схолиях к «Персам» Эсхила (ст. 780–783) говорится в аналогичной ситуации о сыне Тития. В византийском словаре Гесихия под словом Βώρμον, т. е. Бормон, называется тот же сын Тития, знаменитый поэт и певец. В одной из версий Приол и Лик названы сыновьями Тития. Источники Аполлония были явно различными и часто противоречивыми.

(обратно)

*

Ст. 783. Биллей — река протекает возле Гераклеи. Возможно, Аполлоний объединяет под одним названием две разные реки — Биллей и Парфений.

(обратно)

*

Ст. 787. Гиппий — река, протекающая по Вифинии, но скорее всего здесь говорится о Сангарии.

(обратно)

*

Ст. 842. Жители этой страны… — Агаместора почитали как основателя мегаро-беотий-ской Гераклеи. Затем с ним отождествлен Идмон, и таким образом малоизвестный местный герой Агаместор обрел достойную для гераклейцев генеалогию.

(обратно)

*

Ст. 846. Умер, как говорят… — У Аполлония причина смерти Тифиса неизвестна. В трагедии Сенеки «Медея» Тифис погибает в Ливии от укуса змеи (ст. 651 сл.).

(обратно)

*

Ст. 857. Анкей — любимец Геры, культ которой издавна был главным на островах Самосе и Имбросе.

(обратно)

*

Ст. 896 сл. К устьям реки Каллихора. — Река Каллихор, букв. «Прекрасная (своими) хороводами», недалеко от Гераклеи впадает в Черное море. О ней говорит Каллимах (фр. 600 Пфейффер). По словам схолиаста, у нее было еще другое название — Оксин, или Оксинас. Сын Нисийский — Дионис, сын Зевса и смертной женщины Семелы. Семела пожелала, чтобы ее возлюбленный, который являлся к ней в облике простого человека, доказал ей, что он бог. Зевс, неосмотрительно связав себя клятвой Семеле, был вынужден предстать перед ней с молнией и перунами. Дом Семелы загорелся, и она погибла. Зевс вынул недоношенного младенца из чрева матери и зашил себе в бедро. Отсюда эпитет Диониса — «дважды рожденный». Младенца Зевс отдал на воспитание нисийским нимфам. Мифическая Ниса не имела точной локализации. Ее помещали, начиная от места рождения Семелы (Фивы в Беотии) и далее по Индии и Египту, где Нисой называлась гора и долина Сербонидского, или Тритонова, озера. В Причерноморье Диониса почитали как основателя вифинского города Тиея, расположенного к востоку от Гераклеи у реки Биллея. Сказание об индийском путешествии Диониса было обязано своей популярностью походам Александра Македонского, армия которого достигла берегов Инда. Об этом переходе первым написал современник Александра, историк, этнограф и географ Мегасфен, фрагменты сочинения которого сохранились.

Название Авлийской пещеры, где отдыхал Дионис, восходит к названию святилища Великой матери Кибелы. Авлий, или Метроон, был расположен примерно в 12 километрах от Гераклеи.

(обратно)

*

Ст. 903. Сфенел — сын Актора, сопровождал Геракла в походе на амазонок. Он погиб в одном из сражений и был похоронен на берегу моря, где аргонавтам, которые плыли мимо его кургана, явился призрак Сфенела.

(обратно)

*

Ст. 908. Персефона — Персефона, дочь богини Деметры, супруга Аида, богиня мертвых.

(обратно)

*

Cm. 923. Лиру Орфей возложил… — Место Лира возле кургана Сфенела, расположено близ города Амастриды, или Сесама, в Вифинии.

(обратно)

*

Cm. 930. Самой спокойной реки… — Река Парфений («Девственная») течет на границе Вифинии и Пафлагонии и к западу от Амастриды впадает в море (Геродот, История, II, 104; Ксенофонт, Анабасис, V, 6, 9; VI, 2, 1). По мифу, здесь находилась купальня Артемиды, дочери Латоны. Здесь Аполлоний, подобно Каллимаху (фр. 75, 24 сл. Пфейффер), обращается к этиологическому мифу, как отмечает его схолиаст. Эти же места хорошо известны Гомеру. В каталоге союзников троянцев говорится:

Сесам (Амастрида) — город в Пафлагонии. Эрифйны — горная цепь возле Сесама. Кробиал и Кромна — города Пафлагонии. Китор — гора там же. Карамбис — прибрежный горный массив с одноименным мысом там же.

(обратно)

*

Ст. 939 сл. земли ассирийской— прибрежной части Каппадокии, так называемой Левкосирии, с городами Синопой, Карусой, Амисом. Город Синопа был основан выходцами из Милета примерно в 630 г. до н. э. К этиологическому мифу о нимфе Синопе, жившей в Беотии, по другой версии — на Пелопоннесе, неоднократно обращались античные авторы начиная с Евмела Коринфского (VI в. до н. э.). О ней писал Коринна, Аристотель, Диодор Сицилийский, Плутарх и другие. Аполлон считался главным богом Синопы. С этим городом были связаны первые Птолемеи. На главной площади города была возведена статуя Птолемея I. Уроженцами Синопы были философ Диоген и комедиограф Дифил, соперник Менандра.

(обратно)

*

Ст. 948. Деимах — мифический герой из города Трикки в южной Фессалии. Спутниками Геракла в походе на амазонок были его сыновья, которые задержались в Синопе и встретили аргонавтов.

(обратно)

*

Ст. 954. Аргест — северо-западный ветер.

(обратно)

*

Ст. 959 сл. Там однажды Геракл… — Весь эпизод пребывания Геракла до появления в тех же местах аргонавтов был известен как по источникам Аполлония, так и по другим версиям. Страбон, например, включает Автолика в состав аргонавтов (XII, 3, 11). У Аполлодора Автолик назван сыном Гермеса и дедом Одиссея. Из троих братьев старший, Автолик, почитался как основатель Синопы. У схолиаста Аполлония сказано, что Геракл, уходя, поручил всем братьям очистить Синопскую область от варваров. Когда же жители Синопы получили известие о смерти Геракла, братья решили принять участие в походе аргонавтов. Плутарх сам видел в Синопе статую Автолика работы Стенида (TV в. до н. э.) и слышал предание о том, что Автолик с братьями ушли из Фессалии, чтобы участвовать с Гераклом в походе на амазонок. На обратном пути его корабль разбился на полуострове возле Педалиона. Однако Автолик со своими спутниками и доспехами сумел спастись и отвоевал у сирийцев Синопу (Плутарх, Лукулл, ХХШ, 4–5).

(обратно)

*

Ст. 961 сл. Пояс свой за сестру… — Пояс Гипполиты постоянно фигурирует в сказании об амазонках. В «Илиаде» подобные пояса часто подробно описываются (IV, 186, 215, 132 сл.). Амазономахия Геракла была излюбленным сюжетом в античной архитектуре и скульптуре.

(обратно)

*

Ст. 980 сл. Все они живут… — Дойантская долина простирается у реки Фермодонта. Около устья этой реки находится большой горный массив — Амазонские горы. У самого устья Фермодонта расположен город Фемискира. На берегах реки Ликасия — города Ликасия и Хадисия, т. е. все три города амазонок. Об амазонках Хадисии писал предшественник Геродота Гекатей Милетский (VI в. до н. э.). Аполлоний располагал множеством ценных источников, учитывая интерес правителей Египта и их сановников к этим областям. По его сведениям, халибов от тибаренов отделял мыс Зевса Генетлия («Родителя»). Священная гора и остров Ареса ограничивали земли моссинеков. За ними простирались земли филиров, потом — макронов, или макрокефалов, с центром в городе Трапезонте-. Ксенофонт в «Анабасисе» подробно рассказал о поразивших эллинов моссинеках (IV, 4, 26, 33 сл.).

(обратно)

*

Ст. 1023 сл. Близко от острова Аретиады… — Установить местонахождение мифического острова Ареса, Аретиады, невозможно. Предполагают, что им мог оказаться небольшой остров напротив города Керасунта, колонии Синопы. Птицы Ареса, жившие раньше в Аркадии у Стимфалийского озера, прилетели сюда, спасаясь от Геракла. Стрелы Геракла не могли поразить этих птиц, и ему пришлось воспользоваться трещоткой (Ферекид, Гелланик, Диодор Сицилийский, Аполлодор).

(обратно)

*

Ст. 1040. Сын Алея Амфидамант… — Алей, отец Амфидаманта, является эпонимом аркадского города Алей, лежащего на берегу Стимфалийского озера.

(обратно)

*

Ст. 1092. Влажный путь Арктура… — Появление на небе Арктура, яркой звезды между Большой Медведицей и Волопасом, означало время дождей.

(обратно)

*

Ст. 1140. Зевс Фиксий — покровитель беглецов и изгнанников.

(обратно)

*

Ст. 1145. Мы же, его сыновья… — После этого стиха была еще одна строка, которую убрал Брунк, заметив ее повтор в стихе 1270, где она выглядит в тексте органичной.

(обратно)

*

Ст. 1187 сл. Жертву за Фрикса свершить… — Зевс был разгневан на всех потомков Эола из-за того, что Афамант Эолид, отец Фрикса и Геллы, повинуясь требованию своей второй жены Ино, был вынужден принести в жертву Зевсу своих детей. Но Зевс спас их, послав к ним златорунного барана (см.: Геродот, История, VII, 197).

(обратно)

*

Ст. 1205 сл. Из-за того, что на Зевса… — Этот стих Г. Френкель несколько видоизменил, ссылаясь на разнобой в рукописях. Вместо винительного падежа множественного числа «мощные руки» он предложил дательный падеж единственного числа, т. е. «мощной рукой устремился…». По версии Аполлона, борьба Зевса с Тифоном (Тифаоном) происходила в горах Кавказа. Но Сербонидское озеро находится в Нижнем Египте под Касийской горой. Ф. Виан полагает, что Аполлоний, конечно, знал, что на горе Касий находится святилище Зевса, а близость звучания слов в греческом оригинале (Καυκάσιου- Κασίου) вызвала столь неожиданную идентификацию.

(обратно)

*

Ст. 1225 сл. Остров, где Кронос… — О Кроносе и Рее см. примеч. I, 505 сл. Там же дальше следует рассказ о детстве Зевса на Крите.

О любовном приключении Кроноса, о его свиданиях с океанидой Филирой, о ревнивой Рее, о бегстве Филиры и, наконец, о рождении кентавра Хирона, получеловека-полуконя, Аполлоний повествует с несомненным юмором, затеняющим первоначальный серьезный этиологический аспект. Тут налицо и переосмысление тематики мифа, перенесение его в обстановку быта и пикантный адюльтер, отвечающий вкусам эллинистических читателей. Задолго до Аполлония историю кентавра Хирона поведал Гесиод (Теогония, 1002 сл.).

(обратно)

*

Ст. 1239 сл. И постепенно стали расти… — Первая встреча аргонавтов с Кавказскими горами связана в «Аргонавтике» с историей Прометея. О титане, недруге Зевса, также первым поведал Гесиод (Теогония, 521–525), затем ему же была посвящена тетралогия Эсхила. Образ страдающего Прометея заканчивает аполлониевский мотив гигантомахии и титаномахии, а с другой стороны, завершает длинную цепь преданий о Геракле, которому в будущем суждено помочь Прометею и облегчить его страдания. Прямо и косвенно Геракл постоянно присутствует в первых двух книгах поэмы. Теперь его роль почти завершена до эпилога «Аргонавтики». Греческое сказание о Прометее, потомком которого является Ясон, во времена Аполлония находит аналогию с преданиями малоазийского и кавказского населения о богатырях, распятых на скалах, например об Амирани.

(обратно)

*

Ст. 1261. В реку стал Эсонид… — Завершение пути требует необходимого ритуала. Ясон совершает возлияние несмешанным вином Гее, богам подземного мира и усопшим героям. Стоны Прометея и обращение главного героя к высшим богам и хтоническим силам являются своеобразной прелюдией к новой части поэмы, к тому, что ожидает Ясона и его спутников в стране Эета.

(обратно)

*

Кульминацией всей «Аргонавтики» является ее третья книга. Получить и вывезти золотое руно Ясон смог лишь с помощью влюбленной в него Медеи, дочери сурового правителя Эи Эета. В этой же книге наиболее полно раскрываются характеры главных героев поэмы — Ясона и Медеи.

Среди многочисленных источников Аполлония была ныне известная лишь фрагментарно поэма о Навпактских деяниях, автор которой неизвестен; затем IV Пифийская ода Пиндара и лишь фрагментарно сохранившаяся трагедия Софокла «Колхидянки».

Павсаний, описывая глазами очевидца знаменитый ларец Кипсела (VU в. до н. э.), рассказывает, что среди прочих изображений была там сидящая на троне Медея, справа от нее стоял Ясон, а слева Афродита. Надпись гласила: «Ясон женится на Медее по воле Афродиты». Сюжет и его мотивы не были созданы Аполлонием. Но новое видение мира, новое осмысление древних преданий и мифов, географическая локализация мифов и сказок полностью принадлежит ему, эллинистическому поэту.

Вся третья книга легко делится на пять взаимосвязанных эпизодов, каждый из которых внешне самостоятелен:

1. Олимпийский пролог — ст. 6 — 166.

2. Аргонавты во дворце Эета — ст. 196–608.

3. Медея и Халкиопа — ст. 609–824.

4. Свидание Ясона и Медеи — ст. 948 — 1172.

5. Подготовления и подвиг Ясона — ст. 1173–1407.

(обратно)

*

Ст. 1 сл. Ныне ко мне подойди… — Муза Эрато ведает любовной поэзией (τα ερωτικά). Новый проэмий открывается той же этиологической игрой. В третьей книге место бога Аполлона, главного покровителя аргонавтов, решительно занимает Афродита. Впервые о роли Эрота (Эроса), одной из первозданных сил вселенной, сказал Гесиод:

В этом тексте Хаос — зияющая пустота, Гея — Земля, Тартар — подземная бездна.

Со временем образ Эрота подвергся существенным изменениям. Из аморфной стихии он становится антропоморфным богом любви, затем преображается в прекрасного юношу с колчаном, полным стрел, поражающих всех без разбора. В эллинистическую эпоху он представляется капризным ребенком, сыном Афродиты (Киприды) и Гефеста (или Ареса).

(обратно)

*

Ст. 2. Молви, как увез Ясон… — Эта строка представляется перифразом стиха Мимнерма (VI в. до н. э.) из сборника «Нанно»: «Никогда бы Ясон сам не увез из Эи великое руно» (φρ. XI, 1. Вест).

(обратно)

*

Ст. 7 сл. Их заметили Гера с Афиной. — Действие пролога переносится на Олимп. Здесь повествование сохраняет все приметы эллинистического эпиллия, маленького эпического произведения, в лучших образцах которого (Каллимах, Феокрит) обязателен тонкий юмор, изящество и снижение высоких божественных образов перенесением их в быт. Аполлоний уже подготовил к этому своих читателей в конце второй книги историей Кроноса и Филиры.

(обратно)

*

Ст. 22. Обе богини потупили взоры — Скрытый перифраз стиха «Илиады» (III, 217), где Приам рассказывает, как в Трое выступал Одиссей: «Тихо стоял и в землю смотрел, потупивши очи…»

(обратно)

*

Ст. 25 сл. Сходим к Киприде… — Схолиаст Аполлония ссылается на то, что Сапфо называла Эрота сыном Урана и Геи, т. е. Неба и Земли. У Гесиода (см. выше) Эрот лишен родителей, так как он изначален. Поэт Ивик (кон. VI в. до н. э.) говорит, что матерью Эрота была Афродита. У Аполлония Эрот — сын супругов, Афродиты и трудолюбивого Гефеста. Гера говорит, что Медея искусна в зельях. В «Одиссее» (X, 276) так характеризуется Кирка.

(обратно)

*

Ст. 37. супругом ее хромоногим — Хромота Гефеста, сына Зевса и Геры, объясняется различно. По одной версии этот бог огня и кузнечного мастерства, искусный мастер и мудрец, хром от рождения. По другой — Гера поссорилась с Зевсом и в гневе сбросила Гефеста с Олимпа на землю.

(обратно)

*

Ст. 42. В грот просторный… — Местонахождение мифического острова Планкты неизвестно. В «Илиаде» мастерская Гефеста находится на Олимпе (XVIII, 470). Другие источники указывают гору Этну в Сицилии или же остров Лемнос. У Аполлония кузница Гефеста находится на Олимпе. Гомер называет Афродиту дочерью Зевса и титаниды Дионы (Илиада, V, 370). В «Одиссее» сказано, что Афродиту и Гефеста сосватал Зевс (VDI, 318). Аполлоний, ориентируясь на посещение Фетидой Гефеста в «Илиаде», по-своему описывает устройство дома Афродиты и Гефеста. К этому же сюжету дважды обращается Феокрит (Идиллии, XIV, 2; XV, 1–7).

(обратно)

*

Ст. 62. Иксион — сын Флегия, по мифу, был правителем лапифов. Его полюбил Зевс и, одарив бессмертием, сделал своим сотрапезником. Гордый Иксион осмелился посягнуть на Геру. Разгневанный Зевс послал в объятия Иксиона облакоподобный призрак Геры, а затем сбросил Иксиона в Тартар, где он вечно вращается, привязанный к колесу.

(обратно)

*

Ст. 64 сл. Чтобы Пелий, ликуя… — Гера еще раз напоминает о своем гневе на Пелия (см.: I, 14 сл.; 534). Олимпийские боги были злопамятны и никогда не забывали своих обидчиков (Стесихор, фр. 223, Пейдж; Софокл, Аякс, 175 сл.; Еврипид, Ипполит, 145 сл.).

(обратно)

*

Ст. 72. Он пожалел меня… — Мотив появления божества в человеческом облике общеизвестен. В гомеровском гимне Деметре богиня приходит в Элевсин в образе старушки. В «Илиаде» в таком же облике приходит на башню в Трое Афродита, чтобы вызвать Елену, и т. д.

(обратно)

*

Ст. 91 сл. Вас он послушал бы много скорее… — Нововведением Аполлония является строптивость и непослушание Эрота. Эти черты бога после Аполлония широко используются в литературе (Мосх; эпиграммы Мелеагра, Диалоги богов у Лукиана и т. д. и т. п.).

(обратно)

*

Ст. 114 сл. Вскоре нашла его далеко… — Во всех видах эллинистического искусства впервые большое место отводится детям и раскрывается им свойственный, не похожий на взрослых, мир. Ганимед, сын Троя, или Лаомедонта, был похищен богами и взят на Олимп (Илиада, XX, 232 сл.). Там же похитителем называется только Зевс (V, 266). На Олимпе Ганимед стал виночерпием богов.

(обратно)

*

Ст. 121 сл. Рдели жарким румянцем. — Говоря, что на щеках Эрота цвел румянец, Аполлоний обращается к привычному словосочетанию — цвет лица, но делает это по-своему (см.: Солон, 27, 6; Эсхил, Прометей прикованный, 23). Бытовая же игра мальчуганов в поэзии также часто переосмысляется. Так, у Анакреонта бабками Эрота названы любовные безумства и смятения (фр. 398, Пейдж). У Асклепиада (IV–III вв. до н. э.) мучителей-Эротов оказывается несколько, и поэт, жалуясь на несчастную любовь, восклицает:

Асклепиаду вторит Мелеагр (кон. II — нач. I в.):

По мнению Ф. Виана, Аполлоний по памяти описывает известную скульптуру Поликлета «Играющие в бабки».

(обратно)

*

Ст. 132. Адрастея — одна из нимф, кормилица Зевса (см.: Каллимах, I гимн, 47 сл.).

(обратно)

*

Ст. 159. Гор высоких две оси… — Свод небес поддерживают два столба, как в «Одиссее», I, 54. Горы же, о которых говорит Аполлоний, скорее всего Парнас и Кавказ.

(обратно)

*

Ст. 168 сл. «Вам, друзья, открою… — Речь Ясона построена по всем правилам греческой риторики. Главное в ней — еще раз подчеркнуть мирные намерения предстоящего посольства к Эету. Ясон ждет от Эета миролюбия и дружеского приема (φιλότης) и хочет убедить его в своем нежелании прибегать к силе (αλκή).

(обратно)

*

Ст. 170. Общая ведь нужда… — В этом стихе появляется довольно редкий у Аполлония хиат, воспроизведенный в переводе.

(обратно)

*

Ст. 195 сл. С Авгием следовать он… — Скипетр в руках Ясона — символ мирных намерений аргонавтов. В спутники Ясон выбирает четырех Фриксидов, внуков Эета, и Авгия, сводного брата Эета. Оба они — сыновья Гелиоса. Характер же четвертого брата, Теламона, его мужественность и пылкость, его преданность Ясону и общему делу, достаточно раскрыты в предыдущих книгах «Аргонавтики».

(обратно)

*

Ст. 198 сл. Плоский там виднелся холм… — О Киркейском холме и долине (см.: II, 398) упоминают историк IV в. Тимей, Валерий Флакк и другие. По словам Г. Ф. Церетели (с. 320), в Абхазии все еще существует древний обычай подвешивать на деревья тела людей, убитых молнией. Аполлоний вряд ли прибегает к обобщению, а пользуется своими источниками, удостоверяющими существование повсеместного обычая кавказских народов.

(обратно)

*

Ст. 208 сл. Гера, путникам этим… — Гера стремится обезопасить своих любимцев и скрывает их в тумане. Такой же мотив в «Энеиде» Вергилия, но вместо Геры (Юноны) там действует Афродита (Венера), мать Энея (I, 411 сл.).

(обратно)

*

Ст. 213 сл. Встали в преддверьях они… — Прибытие аргонавтов ко дворцу Эета Аполлоний мог моделировать по образцу прихода Одиссея в город феаков. В аполлониевском эпизоде много гомеровских слов. Аполлонию тут следует Вергилий (Энеида, IV, 421 сл.). Тут же, в «Аргонавтике», типичен любимый прием эллинистических поэтов — описание реальных памятников искусства (экфраза). Триглиф — украшение во фризе антаблемана на колоннах дорического стилях >стоящее из столбиков с двумя целыми желобками в середине и двумя полужелобками по краям.

(обратно)

*

Ст. 223. Плеяды — группа звезд в созвездии Тельца, из них семь наиболее ярких звезд, по мифу, считались дочерями Атланта и Плейоны.

(обратно)

*

Ст. 231 сл. Гелиос в дар его получил… — На Флегрейских полях во Фракии, согласно мифу, произошла битва олимпийских богов с гигантами, детьми Урана и Геи. Гиганты, полулюдиполузмеи, отличались необыкновенной силой, но были смертными. Колесница Гелиоса была изображена на метопе афинского храма Афины-девы (Парфенон).

(обратно)

*

Ст. 236. Портик выстроен был. — Портик, в который вошли аргонавты, мог быть украшен скульптурами или картинами. Не случайно схолиаст называет его «Пестрой стоей», подразумевая замечательную галерею-музей в Афинах.

(обратно)

*

Ст. 241 сл. В жены Эет себе деву… — Гесиод знает океаниду Идию, мать Медеи и жену Эета. Также у Софокла в несохранившейся драме «Скифянки» (фр. 546) и у Ликофрона (Александра, 1024). По другой версии, Кирка и Медея были дочерьми Эета и Гекаты. Алсирт обычно считался не старшим, а младшим братом Медеи. Второе имя, Фаэтон, Апсирт получил в память о погибшем сыне Гелиоса, брате Эета. Матерью Апсирта Софокл называет не Астеродейю, а нереиду Неэру.

(обратно)

*

Ст. 274 сл. Между тем Эрот невидимкою… — Здесь Эрот уже непохож на того капризного озорника, каким он был на Олимпе. Новый образ Эрота в греческом тексте передан формой перфекта, т. е. совершенного вида от глагола ταράττω («возмущать», «волновать»). Эрот возмущен и сердит. Именно такой Эрот обычен в античной поэзии. Г. Ф. Церетели неточно переводит его определение прилагательным «злобный». Столь же типично сравнение Эрота с безжалостным оводом. Оно встречается у Анакреонта, Симонида, Феокрита, поэтов-эпиграмматистов и т. д. В целом все действия аполлониевского Эрота традиционны в античной поэзии, начиная с Архилоха и Сапфо. Персонифицированный Эрот передает свои свойства своей жертве и даже тому чувству, которое он возбуждает, стреляя в людей. Под сердцем Медеи, куда нанесена невидимая рана, стал пылать жгучий эр от (ούλος ερως — букв, «гибельный», «пагубный»).

(обратно)

*

Ст. 310 сл. В глубь вечерней земли… — Гомер и Гесиод помещают владения Эета на Крайнем Востоке (Одиссея, ХП, 3–4; Теогония, 956 сл.). По словам Гесиода, Кирка же обитает на далеком Западе. Эти представления существовали и в V в. до н. э. Аполлонию свойственно объединять реальные и мифические географические сведения. Кирка путешествует на колеснице отца Гелиоса в Западную (Гесперийскую) землю. В схолиях указывается, что путешествие Кирки на колеснице Гелиоса описывалось в «Каталогах» Гесиода. Где-то на Западе находится и ее остров Эя, где провел целый год Одиссей, а всех его товарищей коварная волшебница превратила в свиней (Одиссея). Диодор Сицилийский, называя матерью Кирки богиню Гекату, знает об их ссоре (IV, 415).

Тирренским морем называется море, омывающее западные берега Италии от Лигурии до Сицилии.

(обратно)

*

Ст. 333.Насильственный этот правитель… — В IV Пифийской оде Пиндар останавливается на злодеяниях Пелия, лишившего престола и ограбившего своего сводного брата Эсона. Аполлоний пользуется пиндаровской темой, чтобы в речи Арга подчеркнуть благородное намерение Ясона отомстить злодею за отца.

(обратно)

*

Ст. 353 сл. Он услыхал от меня про савроматов… — По рассказу Геродота, савроматы, или сарматы, жили по берегам Танаиса, т. е. Дона (IV, 110–117). Колхам постоянно приходилось отражать их набеги (Диодор Сицилийский, IV, 415).

(обратно)

*

Ст. 382. Эакид — Теламон.

(обратно)

*

Ст. 447 сл. Искоса, скрыв глаза… — Встреча Медеи с Ясоном невольно вызывает в памяти аналогичную встречу Навсикаи с Одиссеем, хотя внешнее различие велико. Аполлоний повторяет даже отдельные гомеровские обороты, например, ст. 446 и «Одиссея», VI, 237.

(обратно)

*

Ст. 469. Персеида — Геката.

(обратно)

*

Ст. 520. Сын Ойнея — Мелеагр. В «Илиаде» его трагическая судьба — прошлое, о котором в назидание Ахиллу вспоминает старый Феникс. В «Аргонавтике» он молод и прекрасен.

(обратно)

*

Ст. 559 сл. Ид, негодуя ужасно… — Иду в поэме отведена роль карикатурного персонажа, антипода Ясона. Отсюда комедийные черты его образа, а его речь построена по типу шаржа на речь Геракла, упрекающего аргонавтов в эпизоде на Лемносе.

(обратно)

*

Ст. 580 сл. Он обещал… — Варварская необузданность Эета с достаточной яркостью раскрыта в его речи, которую Аполлоний пересказывает, словно не желая излагать эту речь от первого лица. Эет готов не только уничтожить всех аргонавтов, но и сжечь их корабль, несмотря на то, что его собственные челны и лодки были значительно хуже Арго.

(обратно)

*

Ст. 598 сл. Он слышал однажды и помнит… — Схолиаст специально останавливается на предсказании Гелиоса, о котором знали уже историки V в. до н. э. и упоминал Софокл в «Колхидянках». Это предсказание поясняет неприязнь Эета к внукам и желание отправить их из Колхиды.

(обратно)

*

Ст. 618 сл. А Медею крепкий сон… — В вещих снах Медеи намечено все ее будущее, вплоть до предательства по отношению к родителям. Таким образом, Аполлоний полунамеком заставляет вспомнить значение ее «говорящего» имени. Греческий глагол μήδομαι означает «размышлять» и «замышлять», т. е. ее имя переводится как «Ведунья».

(обратно)

*

Ст. 655 сл. Так молодая жена… — Предшествующая традиция знакомила греков с Медеей-женщиной, коварной и злой колдуньей. Медея Аполлония — девушка, почти девочка, которая отличается от своих сверстниц не только близким родством с Киркой, но и причастностью к культу страшной Гекаты; она живет в ее святилище как жрица. Аполлоний умышленно обходит эти мрачные черты ее будущего образа. Плачущую Медею он сравнивает с неожиданно овдовевшей юной женщиной, плач которой становится по сути своей похоронным, т. е. треном. Такой же плач будет звучать в покоях Халкиопы, где обе сестры начнут оплакивать предстоящую гибель Фриксидов. Халкиопа называет Эринию, богиню мщения и кары, наказывающую за преступления внутри семьи.

(обратно)

*

Ст. 712. Ведает гордая клятва… — О клятве Ураном и Геей см.: Илиада, XV, 36. В данном случае они являются главными божествами в пантеоне колхов.

(обратно)

*

Ст. 757 сл. Солнечное пятно так скачет… — Сравнение сердцебиения влюбленной героини с движением солнечного зайчика не имеет аналогий ни у предшественников, ни у современников Аполлония. Им воспользовался Вергилий (Энеида, VIII, 18–25) и еще позднее Аристенет (II, 5). Г. Френкель предполагает здесь влияние стоической философии. Отдаленная аналогия, возможно, существует с «Илиадой» (X, 1 — 10). Гомер сравнивает настроение обеспокоенного Агамемнона и его вздохи из глубины сердца с молнией, проливным дождем, градом и метелью, сосредоточив в таком сравнении психофизиологическое состояние своего героя.

(обратно)

*

Ст. 762 сл. То про себя говорила… — Здесь Аполлоний в поэтической форме излагает теоретические воззрения Герофила и Эрасистрата, своих современников-врачей. Те считали нервы основными проводниками чувств, способствовавшими их эмоциональному выражению.

(обратно)

*

Ст. 770. От Артемиды стремительных стрел… — Скоропостижная смерть женщин приписывалась обычно стрелам Артемиды (Гомер, Илиада, VI, 205, 428; ХГХ, 59. Одиссея, XI, 172, 199; XVI, 202 сл.; XX, 61 и т. д.).

(обратно)

*

Ст. 823. Девушка, лишь увидела свет… — Утренняя заря прогоняет черные мысли, навеянные Гекатой. Далее без всякого основания исследователи обычно сопоставляют утренний туалет Медеи с туалетом Геры, совершенным для обольщения Зевса (Гомер, Илиада, XIV, 170–186).

(обратно)

*

Ст. 840 сл. Как говорят, оно Прометеевым… — О Прометеевом зелье упоминает Софокл в трагедии «Колхидянки» (фрагменты). Впоследствии о нем постоянно говорят римские поэты (Проперций, I, 12, 10; Сенека, Медея, 708; Валерий Флакк, Аргонавтика, VII, 355–365; Авсоний, 345, 10 сл.). Описание этого растения и его корня до некоторой степени соответствует описанию того волшебного корня «моли», который вручает Одиссею Гермес, чтобы предохранить его от козней Кирки (Одиссея, X, 302–306). В античности и то и другое отождествляли с мандрагорой, или адамовой головой, с аконитом и прочими ядовитыми растениями, включая сюда безобидный крокус, или шафран.

(обратно)

*

Ст. 854. В ракушку с Каспия… — Схолиаст отмечает, что воды Океана несут с собой множество раковин. Рукавом же всемирного Океана он считает Каспийское море, омывающее Колхиду.

(обратно)

*

Ст. 856. Семь раз и семь раз призвала… — Семь (седьмица) — волшебное число в магии.

(обратно)

*

Ст. 857. Бримо — эпитет Гекаты, заменяющий ее имя (табу) в фессалийских Ферах. Ст. 861. Начетов сын — Прометей, сын титана Иапета.

(обратно)

*

Ст. 866 сл. Вожжи и кнут… — Отъезд Медеи в сопровождении служанок сопоставим с выездом к морю Навсикаи, где ей предстоит встреча с Одиссеем (Одиссея, VI, 81 сл.). Сравнение же Медеи с Артемидой также восходит к «Одиссее». В дальнейшем им же воспользовался Каллимах в гимне к Артемиде и в других произведениях, сохранившихся фрагментарно. В пантеоне колхов Артемида нередко отождествлялась с Гекатой, на что и намекает Аполлоний.

(обратно)

*

Ст. 873. Амнис — река и город на Крите возле Кносса.

(обратно)

*

Ст. 888 сл. Что общаться нельзя… — Начало этого стиха в рукописях дефектно. Поэтому издатели вносят свои поправки, на которых нет необходимости останавливаться, так как смысл речи Медеи, обращенной к служанкам, не вызывает сомнений. Медея должна любыми средствами оправдать свое поведение перед спутницами.

(обратно)

*

Ст. 915 сл. Ни единый красавец… — Постоянным мотивом античной поэзии, восходящим к народным поверьям, является преображение избранников богов.

(обратно)

*

Ст. 928 сл. «Тот бесславен пророк… — Речь предостерегающей вороны, возможно, сочинена как юмористический выпад Аполлония против Каллимаха, в эпиллии которого есть серьезная беседа двух ворон (Гекала, фр. 260, 17–62 Пфейффер). Кроме того, в гимне к Аполлону у Каллимаха бог Аполлон говорит, что он не любит певца, который не поет подобно морю, а умеет только лепетать как дитя (II, 105 сл.). Приоритет остается неизвестным, хотя у Аполлония имеются несколько буквальных совпадений с текстом Каллимаха в «Гекале».

(обратно)

*

Ст. 952. Быстро идущий, словно Сириус… — Сравнение героя с выходящим из Океана Сириусом было уже в VII в. до н. э. у Алкмана (Парфений, I, 62 Пейдж).

(обратно)

*

Ст. 992 сл. Так однажды Тесея спасла… — Тесей (миф.) — афинский герой, сын царя Эгея и Эфры, дочери правителя Трезена Питфея.

Афиняне каждые девять лет были вынуждены отправлять на остров Крит к царю Миносу семерых юношей и семь девушек в жертву чудовищному быку Минотавру, живущему во дворце Лабиринте. С третьей партией вызвался отплыть юный Тесей. Когда он прибыл со своими спутниками в столицу Крита город Кносс, его увидела дочь царя Ариадна. Она дала Тесею клубок ниток и научила с помощью него в случае удачи вернуться из Лабиринта. Тесей в жестокой схватке одолел Минотавра и благодаря нити Ариадны вышел назад. Ночью Тесей с Ариадной и афинскими спутниками тайно покинули Крит. В пути они остановились на острове Наксос, где Ариадну похитил влюбленный в нее Дионис. По другой версии, ее, спящую, покинул Тесей. В обоих случаях Дионис украсил драгоценностями брачный венец Ариадны и перенес его на небо, поместив в созвездие Волопаса (немного восточнее этого созвездия). Сравнивая себя с Тесеем и Медею с Ариадной, Ясон не упоминает ни об измене Тесея, ни о появлении Диониса. Более того, говоря, что Минос примирился с Тесеем и боги наградили Ариадну, превратив в звезду ее венец, он словно намекает на возможную аналогию Эета с Миносом. Для сюжета «Аргонавтики» версия Ясона играет важную роль, и ее значение подчеркнуто еще тем, что Ариадна и Медея, живущие столь далеко друг от друга, двоюродные сестры, так как Эет и Пасифая — брат и сестра.

Во времена Аполлония предание об Ариадне было очень популярно скорее всего из-за неприглядной роли изменника Тесея. Это давало возможность намекнуть на разногласия Египта и Афин (Каллимах, фр. 67, 13 сл., ПО, 59 сл.; гимн IV, 307–315; Феокрит, Идиллии, II, 45 сл.; Арат, Феномены, 71–73). Один из демов Александрии в дионисийской филе назывался Ариадниным. Аполлоний сам неоднократно возвращается к этому мифу (III, 1070 сл., 1097–1101, 1102–1108; IV, 431 сл.).

(обратно)

*

Ст. 1029 сл. зарежь ты овечку. — Как отмечалАристотель, обязательные правила магических действий требовали, чтобы в жертву приносился не баран, а овца, желательно черная. Возлияние должно совершаться Гекате только медом, а отнюдь не вином. Подробно процедура жертвоприношения описывается в «Илиаде» (I, 461 сл.).

(обратно)

*

Ст. 1084 сл. Породил там Иапетид… — Одним из ближайших потомков Эола является титан Прометей, отец первого земного человека Девкалиона, о чем говорилось в «Каталогах» Гесиода (фр. 2–4, 9 — 10 Меркельбах — Вест). Предшественник Геродота, логограф Гелланик называет Девкалиона первым правителем Фессалии и первым воздвигшим алтарь олимпийским богам. Но эта версия оспорена в «Аргонавтике» в речи Арга Фриксида, называющего первыми людьми на земле египтян и аркадян (IV, 261 сл.).

(обратно)

*

Ст. 1129 сл. Гера задумала так… — Многовековая традиция связывала судьбу Медеи с замыслом Геры, покровительницы Ясона. Но такая эпическая трактовка не могла устроить Аполлония, который внес свои психологические нюансы и даже главное внимание в III книге уделил Медее, создав новый, доселе не известный образ колхидской девушки. Искренность Медеи, ее непосредственные чувства невольно увлекают Ясона, поэтому его ответ и волнения воспринимаются искренними. Отсюда упоминание о вмешательстве Геры оказывается как бы лишним.

(обратно)

*

Ст. 1148 сл. И вступила на повозку свою… — Возвращение Медеи описано в соответствии с гомеровским описанием возвращения Навсикаи [Гомер, Одиссея, VI, 253 сл. 316 сл.).

(обратно)

*

Ст. 1155 сл. села на малой скамейке — Реальные скульптуры греческих девичьих надгробий словно оживают в аполлониевском описании живописной позы Медеи. Беспокойство и нетерпение Халкиопы словно подчеркивают ее самоуглубленность.

(обратно)

*

Ст. 1165 сл. Ид в отдаленье… — Поведение разгневанного Ида (букв, «вцепившегося зубами в свое сердце», или «душу») дополняет его непривлекательный образ отрицательного персонажа поэмы.

(обратно)

*

Ст. 1174 сл. Аонийского змея. — Аония — т. е. Беотия. Аон [миф.) — сын Посидона, был первым правителем той части Беотии, где находился Геликон и источник Аганиппа, который Овидий называет Аонийскими водами (Фасты, Ш, 456). Огигея Фиванская. — Огиг [миф.) — сын Беота или Посидона, первый автохтон Беотии, которая в старину называлась Огигией. Фивы, главный город Беотии, также назывался Фивой (Одиссея, IX, 264 и 274). Со временем единственное число сохранилось лишь в названии части фиванского акрополя, Кадмеи. Кадм [миф.) — сын финикийского царя Агенора. Когда Зевс похитил дочь Агенора Европу, тот приказал сыновьям отыскать сестру и не возвращаться без нее. Кадм отправился во Фракию, а оттуда в Дельфы, где оракул Аполлона велел ему прекратить поиски и идти вслед за коровой. Где корова ляжет на землю, бог приказал Кадму заложить город. После того как корова легла, Кадм вознамерился принести жертву богам и послал своих спутников за водой к ближайшему источнику Ареса. Все они были убиты драконом, стражем источника. Кадм сам отправился к источнику и убил дракона, зубы которого взялась раздавать Афина, чтобы засеять ими землю. Для Аполлония, чьими источниками были не дошедшие до нас сочинения греческих логографов, постоянно важно установление связей Запада и Востока, Египта и Причерноморья. Афина Тритонида (см. выше) пригоршню змеиных зубов сама вручила Эету.

(обратно)

*

Ст. 1193 сл. Тайному вору подобно… — Приготовления Ясона и подробное описание всего происходящего имеют прямые аналогии в текстах магических папирусов, изданных К. Прейзенданцем и в сатире Лукиана (Менипп, 9 — 10).

(обратно)

*

Ст. 1222 сл. С мертвого тела Миманта… — Гигант Мим ант во времена гигантомахии был противником Ареса. Сражение олимпийских богов с гигантами происходило в мифической Флегрийской долине (см. выше), которая обычно отождествляется с реальным полуостровом Палленой на западном побережье Халкидики.

(обратно)

*

Ст. 1236 сл. Истмийские игры — конные состязания, происходили на Коринфском перешейке, который раньше назывался Истмом. Эти игры входили в общегреческие состязания и были посвящены Посидону. Далее Аполлоний перечисляет основные места, связанные с культом этого бога. Тенар — полуостров и мыс в Лаконике. Лернейская заводь. — Лерна — озеро в северо-восточном Пелопоннесе. Онхест — город в Беотии на юго-восточном краю Копаидского озера, где на холме была знаменитая роща с храмом Посидона и происходили конные ристания. Калабрия — остров в Саронийском заливе близ Арголиды. Гемонийская гора — одна из возвышенностей Гемонии, т. е. Фессалии. Герест — мыс на острове Евбее.

(обратно)

*

Ст. 1255 сл. Словно конь боевой… — Подобные сравнения с боевым конем были широко распространены, см.: Гомер, Илиада, VI, 506 сл., XV, 263 сл.; Эсхил, Семеро против Фив, 393 сл.; Софокл, Электра, 25 сл. и другие.

(обратно)

*

Ст. 1263. поплыли к равнине Ареса. — Аргонавты поплыли вверх по Фасису и прошли около 300 м, чтобы подойти к самой Эе, а за ней — к полю Ареса.

(обратно)

*

Ст. 1277—1400. «Вся картина борьбы Ясона сперва с быками, потом с землеродными отличается редкой наглядностью и производит сильное впечатление. По сравнению с ней бесцветным и бледным кажется рассказ Овидия о тех же самых событиях. Равно и образ Медеи, вся история ее любви, начиная от возникновения страсти, обработаны с удивительной правдивостью, жизненностью и глубиной…» (Церетели Г. Ф. Аргонавтика. С. 323). Присоединяясь к этой оценке, считаю, что столь же высоко теперь следует оценить всю поэму.

(обратно)

*

Ст. 1382 сл. Или кто вышел уже… — После этого стиха явно пропущена в рукописи еще одна строка, которая в изданиях либо отмечается многоточием, либо вообще опускается.

(обратно)

*

Ст. 1 сл. Ныне, богиня, сама… — Инвокация близка к гомеровской, см.: Одиссея, I, 1 сл. и 10. Основное содержание — кульминация всего сюжета: руно добыто, но его предстоит благополучно привезти в Иолк. В этой книге Аполлоний не именует свою Музу. В предыдущих Аполлон, бог, и Муза Эрато выполнили свою задачу.

Вполне возможно, что новое обращение к какой-то Музе, на которую надеется поэт, содержит в себе намек на Каллимаха. В сборнике элегий «Причины» Каллимах доверительно беседует с Музами, спрашивает их не только с целью удовлетворить свою любознательность, но и подтвердить достоверность рассказов (Фр. 3,7, 19–22; 43, 46–57; 759; см. также: гимн I, 4 сл.).

Медея и в IV книге продолжает оставаться главной героиней повествования. Ст. 16 сл. Ее очи… — Состояние Медеи Аполлоний описывает, следуя знаменитым строкам Сапфо:

(обратно)

*

Ст. 20 сл. Тут, судьбе вопреки, Медея… — Медея думает о самоубийстве, как и в третьей книге (ст. 802–824). Она сама преодолевает свою слабость, а обязательная в эпической поэтике ссылка на вмешательство Геры становится неоправданной, так как противоречит характеру героини Аполлония.

(обратно)

*

Ст. 27 сл. Вырвала прядь густую… — Срезание пряди волос представляет собой очень древний обычай, символизирующий переход человека из одной возрастной стадии в другую (инициация). Мальчик становится отроком, отрок — юношей, юноша — мужчиной. Девочка становится девушкой, затем женщиной, женой и матерью. Этот обычай многократных смертей ради жизни в новом качестве отражен в многочисленных посвятительных надписях, подлинных и книжных. См.: Эсхил, Хоефоры, 198, Каллимах, фр. ПО, 51 Пфейффер. В данном случае отрезанная прядь волос Медеи означает вступление девушки в новую жизнь и тризну по девичеству. В рукописях сказано, что она «вырвала» (ρηξαμένη) прядь. Первым II. Маас предположил ошибку переписчика в архетипе и предложил чтение «срезала» (τμηξαμένη). Обычай требовал срезать, а не вырывать прядь волос. В переводе оставлено рукописное чтение, так как с ним может быть связано состояние Медеи, ее нетерпение и экзальтация.

(обратно)

*

Ст. 35 сл. Словно пленница… — Сравнение юной Медеи с пленницей, захваченной из б огатого дома, еще не познавшей своей участи, но уже трепещущей перед хозяйкой, схолиаст объясняет невольным страхом Медеи перед ожидающей ее неизвестностью.

(обратно)

*

Ст. 41. Сами собой перед ней… — Двери, которые распахиваются сами собой, — одно из проявлений античной магии.

(обратно)

*

Ст. 46 сл. Нижний край хитона… — Хитоном, или туникой, называлось нижнее одеяние, на которое набрасывался плащ, в данном случае — покрывало.

(обратно)

*

Ст. 54 сл. Вдруг Титанида богиня… — Богиня луны Селена, дочь титана Гепириона, была сестрой Эос и Гелиоса (Гесиод, Теогония, 651). Ее возлюбленный, прекрасный юноша Эндимион, был героем сказаний Элиды и Карий. Миф называл его охотником или пастухом, которого боги погрузили в вечный сон, и он спал в гроте горы Латма в Карий. Туда каждую ночь на свидание с ним спускалась Луна-Селена. Предание о Эндимионе имеет несколько версий. По Гесиоду, он был наказан из-за любви к Гере (Теогония, 651). У Сапфо его погрузила в сон влюбленная в него Селена (фр. 199, Лобель — Пейдж). Именно эта версия стала впоследствии основной (Аполлоний, Феокрит, Аполлодор, Квинт Смирнский и другие).

(обратно)

*

Ст. 57 сл. «Видно, не я одна… — Монолог Селены предваряет драматическую сцену бегства Медеи и всех последующих событий. Поэтому здесь очень уместен его комический колорит. Подобно образам Геры, Афины и Афродиты, образ Селены снижен в традициях антропоморфизации мифов, типичной для всей эллинистической идеологии, литературы и искусства.

Процедура ворожбы и приготовления зелий всегда требовала полной тьмы, что давало возможность Селене покидать небо и скрываться в гроте Эндимиона. В это время над ней и смеялась Медея. Теперь Селена чувствует себя отмщенной и сама смеется над Медеей.

(обратно)

*

Ст. 70 сл. В сумерках голосом громким… — Нерешительность и стыд заставляют Медею обратиться к младшему из своих племянников.

(обратно)

*

Ст. 94 сл. Зевс Олимпиец пусть сам… — Ясон обещает Медее законный брак с ним и скрепляет свое обещание клятвой. Здесь важна эта клятва, обращенная к Зевсу Хранителю клятв, как социально юридическая гарантия.

(обратно)

*

Ст. 133. Кавказское море — Черное море.

(обратно)

*

Ст. 139 сл. Быстро взвиваются к небу… — Рассказ о драконе имеет отдаленное сходство с текстом «Илиады» (XX, 5).

(обратно)

*

Ст. 143 сл. Голосом сладким взывая… — Древние считали Сон братом Смерти, ее близнецом, обитающим в подземном мире (Гомер, Илиада, XVI, 672; Гесиод, Теогония, 211). Овидий (Метаморфозы, XI, 592) поселяет его в стране киммерийцев, в тихой и темной пещере, где его постоянно окружают грезы. Поэтому Медея вместе со Сном призывает богиню ночную, т. е. Гекату.

(обратно)

*

Ст. 154. Тут Медея, сломав можжевельника ветку… — В античности можжевельник наделялся различными целебными средствами, в частности, его считали средством против змеиных укусов (Никандр, Средства от укусов, 584; Плиний, Естественная история, 24, 54).

(обратно)

*

Ст. 161 сл. А она, стоя рядом… — Ясон был поглощен созерцанием руна и невнимательно следил за действиями Медеи. Этот психологический нюанс заключен в противопоставлении действий и поведения обоих. Она продолжала усыплять дракона, а он тем временем побудил, или приказал (ήνωγε), уходить. Реакция Медеи остается не вполне понятной из-за испорченного рукописного чтения. В одних рукописях говорится, что Ясон и Медея вместе покидали рощу (λείπον). В других рукописях дается единственное число, т. е. покидала одна Медея (λείπε). Г. Френкель и Ф. Виан, последние издатели, предпочитают первое чтение, относя второе к случайной ошибке переписчика. Мне кажется, что в общем контексте более оправдано второе, относящееся к одной Медее, она не сразу покинула место и пошла за Ясоном. Ведь во всей этой сцене главное место занимает Медея. В старом издании Меркеля выбрано второе чтение, и на нем останавливается Г. Ф. Церетели.

(обратно)

*

Ст. 166. В спальню с высот… — Женские покои всегда помещались наверху (см.: Гомер, Илиада, II, 504).

(обратно)

*

Ст. 169 сл. в бороде светло-русой… — Греческое прилагательное ξανθός переводится как «русый», «светлый», но отнюдь не «смуглый», как перевел Г. Ф. Церетели. Ясон молод и русоголов (см.: I, 1074). Здесь же русой бородкой опушены его щеки, и их цвет сливается с цветом золотого руна.

(обратно)

*

Ст. 185 сл. Медею ввел он с собой… — Подняв и поставив Медею на разложенное руно, Ясон, по мнению Г. Френкеля, еще раз, теперь уже при всех, подчеркивает непреложность той клятвы, которую он дал Медее. Его жест символичен при похищении невесты, где руно должно быть веном, т. е. выкупом.

(обратно)

*

Ст. 200. Ныне мы держим в руках… — В трагедии Эсхила «Персы» победа греков в битве при Саламине над огромной армией Ксеркса расценивается как торжество греков над варварами, свободных над рабами. Такой подход был оправдан всем ходом истории (ст. 401–405). Возможно, эта тема стала актуальной в современной Аполлонию действительности, в период передела между эпигонами сфер влияния по всей ойкумене. Иначе трудно объяснить появление в мифологическом сюжете такой переклички с Эсхилом.

(обратно)

*

Ст. 225 сл. А Эет в помраченье от гнева… — Как и раньше, речь Эета передается косвенной с обязательной концовкой: «так говорил Эет». Этот прием входит в характеристику Эета, отрицательного персонажа.

(обратно)

*

Ст. 243 сл. Здесь приказала Медея сойти… — Медея и аргонавты воздвигли какое-то святилище или же очертили священный участок, так как в таком контексте греческое слово εδος («сидение», «седалище») остается неясным.

(обратно)

*

Ст. 255 сл. Неложный пророк — Финей. Рассказ Арга о предполагаемом маршруте возвращения Аполлоний излагает по своим источникам, старым и современным ему авторам, преимущественно по их Периллам. Сведения о восточных краях, о Фасисе, Океане, о Красном море, о Ливийской пустыне вплоть до переноса Арго имелись уже у Пиндара и Антимаха. О Ниле знал в конце VI в. до н. э. Гекатей, предшественник Геродота. Очень много данных содержалось у Геродота, Аристотеля и особенно у современника Аполлония Эратосфена. Перечень этих авторов дается в схолиях. Общие данные с Аполлонием представлены у Каллимаха, но первенство в разработке одних и тех же сюжетов установить невозможно.

(обратно)

*

Ст. 257. кто Тритонидскую Фиву покинул… — Нимфа Фива, дочь Тритона, была эпонимом египетских Фив, величайшей и древнейшей столицы Верхнего Египта. Автохтоны Пелопоннеса аркадяне названы апиданийцами по древнему названию Пелопоннеса (Апия и Апида).

(обратно)

*

Ст. 262. И не владели еще Девкалиды… — Девкалиды — потомки Девкалиона, сына Прометея, которого почитали как первого жителя Фессалии. Страна Пеласгийская, догреческая страна, чье население — пеласги. Они считались древнейшими обитателями Эллады. Аполлоний называет их страной Фессалию.

(обратно)

*

Ст. 265. Река Тритон — Нил.

(обратно)

*

Ст. 268 сл. Некто, как говорят… — Геродот рассказывает, что египетский фараон Сесо-стрис прошел из Азии в Европу и дошел до Скифии и Фракии. На обратном пути, рассказывает Геродот, он заселил своими воинами, египтянами, берега Фасиса, и так было положено начало Колхиде и колхам. Но нигде не называются основанные Сесострисом города. По другим источникам, этот легендарный фараон именовался Сесонхосисом или Сесосисом. По мнению современных востоковедов, речь могла идти о каком-нибудь правителе между XII и XIX египетскими династиями. Для Геродота Он был необходим, чтобы нейтрализовать славу Дария. В античных источниках версия Геродота нашла широкое распространение и была особенно популярна в Египте, где первые Птолемеи во внутренней политике стремились завоевать расположение местного населения, а во внешней — укрепить свое влияние на побережье Черного моря.

(обратно)

*

Ст. 276. Там на трехгранных столбах… — Столбами (κύρβεις) назывались вращающиеся пирамиды, на трех сторонах которых чертились карты.

(обратно)

*

Ст. 280. Кто ее Истром назвал… — По Геродоту, самая большая река Истр (Дунай) течет с Рипейских гор (Урал) через Скифию и Фракию (IV, ^8 — 51). Аполлоний же говорит, что Истр впадает в Черное море семью устьями. По одному из них, Наркийскому, поплыли колхи, по другому, называющемуся Прекрасным, направились аргонавты, но были обойдены колхами.

(обратно)

*

Ст. 306. Остров есть в этом самом заливе… — Маленький треугольный остров Сосна (Πεύκη) расположен напротив впадения Истра в море. Об этом острове и его необычной форме упоминает Эратосфен, современник Аполлония.

(обратно)

*

Ст. 316 сл. Их не знали ни скифы… — Истр разделяет скифские и фракийские племена. По словам Геродота фракийские сигинны живут к северу за Истром и считают себя потомками мидийцев. Травкены, по другим рукописям гравкены, являются соседями синдов, живущих у Киммерийского Боспора (V, 9; IV, 28, 86). У Аполлония загадочно упоминание Лаврийской долины, якобы находящейся в бассейне Истра. Название Лавриак в античности встречалось лишь для обозначения одного из городов будущей Австрии. Местонахождение горы Ангур также неизвестно. Геродот говорит о реке Ангр, притоке реки Бронга (совр. Морава или Дрина; IV, 49). Утес Кавлиак, кроме Аполлония, называет историк Полемон (П в. до н. э.). Предполагается, что Кавлиаком, по-греч. Καυλός «ствол», «стебель», в источниках Аполлония была названа одна из высоких гор массива Окра, который разделял воды Тимава и Истра в Истрии, на севере Адриатики. Кронийское море — северная часть Ионийского моря. Британские острова — два острова в Адриатическом бассейне Истра, посвященные Артемиде. Местные жители называли их Бригами.

(обратно)

*

Ст. 332 сл. Заняли от Салангона и далее… — Салангон — река в Иллирии. Нестидская земля и ее жители нестейцы находились в Иллирии.

(обратно)

*

Ст. 363 сл. Вот потому я считаю… — Произнесенные Медеей слова должны напомнить читателям Аполлония то, что говорила Гектору плачущая Андромаха:

(обратно)

*

Ст. 369 сл. Правда и с ней договор… — В оригинале Медея говорит о Δίκη и Θέμις, имея в виду два аспекта греческого брачного соглашения. С одной стороны, социальный аспект обязывает жить по справедливости, так как она является основой общества (Δίκη). С другой же — надлежит придерживаться перед богами принесенной клятвы (Θέμις). Для греков не было сомнения в том, что и то и другое находится в ведении Зевса.

(обратно)

*

Ст. 379. вседержавная Зевса супруга! — Покровительница Ясона богиня Гера одновременно является неизменной хранительницей браков.

(обратно)

*

Ст. 386 сл. Ибо ты нарушил жестоко… — Медея вновь напоминает Ясону о его клятве. Ее речь звучит словно предсказание того будущего, которое ожидает ее на чужбине, в Элладе. Отсюда ее упреки и отсюда угроза о неминуемой каре, которая может постигнуть Ясона, и страх Ясона, далеко не труса (ύποδείσας).

(обратно)

*

Ст. 403. станет худшей бедой для Апсирта. — Ясон, получив, из слов Медеи, возможность не считать Апсирта ее защитником, намекает на его возможную смерть, и Медея понимает намек.

(обратно)

*

Ст. 422 сл. священный покров Гипсипилы… — Аполлоний возвращается к истории о Гипсипиле и Ариадне. Остров Наксос некогда назывался Дней. В «Одиссее» Дия была дочерью Миноса, т. е. сестрой Ариадны (XI, 325). Для Каллимаха она эпоним острова (фр. 601 Пфейффер). В сборнике «Причины» он же рассказывает о Харитах, дочерях Диониса и наксосской нимфы Корониды. Нисийцем обычно называется Дионис, так как на Нисе его пестовали нимфы. Но впоследствии Ниса утратила всякую географическую локальность и сделалась обозначением того места, которое могло быть связано с мифической биографией Диониса и его культом. Так, Арриан называет Нисой город и гору в Индии, неизвестно где. У Геродота Ниса — город в Эфиопии близ Сербонидского озера. Для Страбона город Ниса расположен в Карий на южном склоне Месогетских гор. Города с этим названием называются в Писидии, Каппадокии, Фракии, в Беотии (Илиада, II, 598), в Египте, на Наксосе, на Евбее и на Кавказе. Подаренный же Ясону «пеплос багряный» (пурпурный плащ) Гипсипила получила от своего отца Фоанта, сына Диониса, о чем неоднократно говорилось в первой книге. Плащ сохранил дивный запах своего первого владельца. В дальнейшем плащ перешел к Медее. В драме Еврипида «Медея» именно его послала Медея в дар новой жене Ясона Главке, пропитав смертельным ядом.

(обратно)

*

Ст. 445 сл. Дерзкий Эрот! — Обращение поэта к капризному и злокозненному Эроту — отступление, составленное по правилам древней лирической поэзии (Феогнид, Симонид, хоровые песни Эсхила и т. д.). Здесь же это отступление должно подготовить читателей к ужасному злодеянию, братоубийству, как к началу той цепи деяний, которая явилась для Медеи следствием ее любви.

(обратно)

*

Ст. 460 сл. Так пытается мальчик… — Сравнение доверчивого Апсирта с глупым мальчиком, который опрометчиво бросается перейти бурный поток, аналогично гомеровскому, но в иной ситуации. В «Илиаде» Ахилл умоляет Зевса не губить его, застигнутого бурным осенним потоком, подобно молодому пастуху, безрассудно бросившемуся переходить пучину и погибшему в ней (XXI, 282 сл.).

(обратно)

*

Ст. 477 сл. Тут же отсек Эсонид… — Отвратительные подробности действий Ясона после убийства Апсирта: расчленение тела и отсечение рук и ног, так называемые μασχαλισμός или 'ακρωτηριασμός, необходимы для того, чтобы отвратить Эринию, как будущую месть и кару, и очиститься от убийства. См.: Эсхил, Хоэфоры, 439 сл. В трагедии Софокла Электра говорит о матери: «Она ж его убила / И, как врагу поруганному, руку / Отсекла, и затем, чтоб скверну смыть, / Живую кровь, пятнавшую секиру, / О голову убитого обтерла!» (Электра, 444 сл.).

(обратно)

*

Ст. 481 сл. Где и теперь лежат… — Страбон знает острова Апсиртиды. На них указывает Плиний. Местоположение их остается неизвестным, хотя их ищут где-то в устье Дуная, где расположено много мелких островов. В настоящее время высказывается предположение, что так назывались некогда совр. Керсо и Озеро.

(обратно)

*

Ст. 506 сл. Он Электридой зовется… — Античные и византийские географы называли несколько островов под названием Электрида. Электром (ήλεκτρον) греки называли янтарь. Эридан — река По. Иллирийской рекой, может быть, является река Ридзон, по берегам которой, как говорит Аполлоний, поселились колхи. По преданию, там была могила Кадма и его жены Гармонии. Согласно мифу, там, в стране энхелийцев, у них родился сын Иллирик, который после смерти отца стал эпонимом и правителем всей страны.

(обратно)

*

Ст. 519. В тех горах… — Керавнийские, т. е. «Грозовые», горы простираются на северо-западе Балканского полуострова между Эпиром и Иллирией, где изрезанный берег очень опасен для мореплавателей. Свое название они получили из-за обволакивающих их грозовых туч.

(обратно)

*

Ст. 523 сл. Гиллейская земля и гиллеи — вероятно, какие-то северные Либурнейские острова и побережье с их населением. Среди этих прибрежных островов могла быть аполлониевская Мелита.

(обратно)

*

Ст. 534. у града Аганы Гиллейской. — Город Агана Гиллейская, как предполагают, находился на острове или на побережье где-то возле Черной Коркиры.

(обратно)

*

Ст. 537 сл. Гилл был Гераклу рожден… — Эпонимом города и его жителей был Гилл, сын Геракла и нимфы Мелиты. Феакийской землей Аполлоний называет остров Дрепану (Коркиру, совр. Корфу). В «Одиссее» народ феаков, их правители, страна и судьба сказочны. Аполлоний стремится преодолеть эту сказочность, но полностью освободиться от нее не может. Отсюда возникают некоторые трудности, мимо которых не смогли пройти даже переписчики рукописей. В некоторых из них имеется лишний стих о том, что Гилл, будучи ребенком, жил некогда у Навсифоя, затем же ушел с его острова: «Τυθός έών ποτ εναιεν αύταρ λίπε νήσο ν έπειτα». Другие же издатели, начиная с Брунка, вставляют эту строку как 543-й и 544-й стихи. Так же поступил Г. Френкель, что и отражено в переводе.

(обратно)

*

Ст. 539 сл. к Навсифою с Макридой… — Гомер знает Навсифоя и называет его отцом

Алкиноя (Одиссея, VI, 7, 11; VII, 56–63). По мифу, Навсифой был сыном Посидона. Нимфа Макрида, супруга Навсифоя, была кормилицей Диониса, которого вручил ей Гермес. По одной из версий мифа, Макрида была эпонимом острова Дрепаны, раньше называемого Макридой. Историки предполагают, что острова Коркира, Дрепана, Макрида были в VIII в. до н. э. заселены переселенцами из Евбеи. Детоубийство. — В припадке безумия, ниспосланного Герой, Геракл убил свою жену Мегару и детей (трагедия Еврипида «Безумный Геракл»).

(обратно)

*

Ст. 547. Там он остался… — Менторы, убившие Гилла, жили недалеко от Либурнских островов к северу. Их знает Гекатей Милетский (VI в. до н. э.).

(обратно)

*

Ст. 550 сл. У Авсонийской земли… — Авсонийская земля — Италия. Лигистиды или Стой-хады — пять островов у южного берега Галлии, к востоку от Массилии (совр. Марсель).

(обратно)

*

Ст. 561. Мимо прошли острова… — Либурнийские острова расположены вдоль побережья Иллирии между Истрией на севере и Далмацией на юге. Их население — либуры или либурны (либурнийцы).

(обратно)

*

Ст. 565 сл. Керкира — Коркира Черная (Μέλαινα). Ее эпоним — дочь реки Асопа нифма Керкира. Флионтийская, или Флиунтийская страна, — область на северо-востоке Пелопоннеса.

(обратно)

*

Ст. 572 сл. Керосс крутой простирался… — Керосс, Нимфея — острова в Иллирийском море. Гомеровская Калипсо, богиня или нимфа, дочь титана Атланта, в «Одиссее» живет на сказочном острове Огигии, который Гомер называет пупом моря (I, 50). Неизвестно, сам Аполлоний или же его источники поселяют похитительницу Одиссея в ином месте.

(обратно)

*

Ст. 580 сл. Вдруг возглашать человеческим голосом… — Сказочный голос корабля Арго является одновременно и голосом Зевса. Гера покоряется, не имея права выступать против хранящего законы людей и богов своего супруга.

(обратно)

*

Ст. 586. Что скитания долгие… — Рукописное чтение «труды тяжкие» (πόνους). Однако еще в XV в. его заменили на «пути, дороги» (πόρους). Г. Ф. Церетели в греческом тексте, следуя Меркелю, предпочел второе чтение, а в переводе использовал первое: «трудов среди моря». Полная аналогия со вторым чтением есть и в самой «Аргонавтике» (I, 21).

(обратно)

*

Ст. 595 сл. устремился в залив Эридана. — По воле Зевса аргонавты от Либурнских островов направились на север и вошли в устье Эридана (По). Они прошли мимо города Электриды (?), где, согласно мифу, в янтарь превращались, плывя вниз, слезы сестер несчастного Фаэтона. А немного выше по реке в болотной низменности лежал сам сын Гелиоса Фаэтон, убитый молнией Зевса за то, что слишком высоко направил коней отца, рискуя сжечь весь мир (Гесиод, Теогония, 72).

(обратно)

*

Ст. 601. Дочери Гелия, встав… — Эта строка в рукописях дефектна, и смысл ее неясен. Гелиады, сестры Фаэтона, либо уже превращены в тополя или же способны превращаться, чувствуя опасность.

(обратно)

*

Ст. 608 сл. А кельты молвят… — Кельтами Аполлоний называет все население бассейна Эридана и Родана (Рона). Кельтская легенда о слезах Аполлона связана с историей Корониды и Асклепия. Дочь правителя лапифов Флегия Коронида была возлюбленной Аполлона и матерью врача Асклепия. Зевс испугался, сочтя, что искусство Асклепия даст тому возможность воскрешать мертвых, и молнией поразил Асклепия, своего внука. Аполлон, мстя за смерть сына, убил киклопов, которые ковали молнии для Зевса. Но сам понес наказание и был изгнан далеко на север, в страну гипербореев.

(обратно)

*

Ст. 613. Лакрея — город в Фессалии, где правил отец Корониды. Амир — река там же.

(обратно)

*

Ст. 623 сл. Он переходит в реку… — Представление о фантастическом маршруте Арго вверх по Эридану и далее дано в прилагаемой схеме.

(обратно)

*

Ст. 632 сл. Некий рукав вел… — В «Одиссее» рассказывается о реках подземного мира, куда ведут ворота Ночи (X, 513 сл.). Аргонавты поднялись вверх по Эридану против течения и достигли «глубоких» вод, т. е. Кельтского озера, откуда поплыли вниз к югу в Сардонийское море, т. е. в ту часть Средиземного моря, где течет Родан, а на северо-западе оттуда же вытекает Рейн, впадающий в Океан (см.: карту возвращения аргонавтов № 1). Аргонавты намеревались идти дальше на север, где им грозила гибель. Гера, следящая за ними с Геркинской скалы, вероятно с высот Шварцвальда, спасла их, направив решительно вниз. Античных географов и историков, начиная с Тимея (IV в. до н. э.), несомненно дезориентировали близкие звучания названий малознакомых рек — Эридан, Родан и Рен (Рейн). Гера же действовала подобно Афине, которая спасла мореплавателей при проходе через Симплегады (П, 537–548, 593–603 и т. д.).

(обратно)

*

Ст. 642. Лигийцы (лигуры) — жители Стойхад.

(обратно)

*

Ст. 645 сл. Стойхады — Эти небольшие острова, которые греки назвали «Стоящими», окаймляют берега современных Марселя и Антиба. Со времен активной колонизации греками Западного Средиземноморья (VQI–VU вв.) широко распространился в этих краях культ Диоскуров (Кастора и Полидевка — Тиндаридов), и они стали почитаться как покровители моряков.

(обратно)

*

Ст. 649 сл. Эфалия (Ильва) — нынешняя Эльба, остров в Тирренском, или Авсонийском, море между материковой Этрурией и островом Корсика. Тимей, Диодор Сицилийский, Сграбон упоминают об этом острове и о необычной расцветке его прибрежной гальки. Ликофрон переносит этот эпизод в Сицилию (Александра, 854 сл.).

(обратно)

*

Ст. 652 сл. Цвета кожи… — В рукописях здесь множество разночтений. Поэтому считают, что около полутора стихов были испорчены уже в архетипе.

(обратно)

*

Ст. 667 сл. Звери, нисколько на зверей… — В «Одиссее» Кирка превращала людей в свиней, но сохраняла им человеческий разум (X, 239 сл.). У Аполлония ее свита представлена как разнообразные гибриды, не похожие ни на людей, ни на животных. Далее он объясняет, что эти чудесные создания возникли в результате эволюции. Аполлоний следует очень популярному в его время учению Эмпедокла. Согласно этой зоогенетической теории, всякая жизнь представлена в соединениях четырех основных элементов — земли, воды, воздуха и огня. Все они постоянно двигаются силой взаимного притяжения (Любовь) и противостояния (Вражда). Время формирует из этих элементов различные особи и постоянно совершенствует их. Так создается все живое. Свита Кирки еще не обрела своей постоянной формы в каждом отдельном виде.

(обратно)

*

Ст. 688 сл. Молча, безгласные… — Ритуал требует молчания для очищения от убийства (см.: Эсхил, Евмениды, 277 сл.).

(обратно)

*

Ст. 753 сл. Где наковальня Гефеста… — В «Илиаде» кузница Гефеста находится на Олимпе (XVIII, 369 сл.). Затем ее местонахождение было перенесено на землю, где были вулканы. У Каллимаха это была Этна. У Фукидида, Пифея, Феокрита, Ограбона — Липарские острова. Аполлоний предпочитает здесь последнюю версию.

(обратно)

*

Ст. 777 сл. Тут же Фетида, покинув… — У Гомера морское божество Нерей с дочерями, Нереидами, живет под островами Самосом и Имбросом (Илиада, XXIV, 77). У Аполлония богиня-вестница Ирида летит за Фетидой также в Эгейское море, но не говорится куда.

(обратно)

*

Ст. 780 сл. Скилла и Харибда (миф.) — страшные морские чудовища, живущие в Сицилийском проливе и уничтожающие там все проходящие суда. У Скиллы двенадцать ног и шесть голов с тремя рядами железных зубов. Харибда лежит по другой стороне пролива и трижды в день поглощает и извергает потоки воды (Одиссея, ХП, 85 сл., 245 сл.).

(обратно)

*

Ст. 796 сл. Но тебе средь людей… — В античности существовало много версий о браке Пелея и Фетиды. В «Илиаде», как и в «Аргонавтике», Гера говорит, что она выдала за Пелея свою любимицу (XXIV, 59 сл.). Аполлодор, ссылаясь на киклическую поэму «Киприи», рассказывает, что Зевс и Посидон домогались вступить в брак с Фетидой, но узнали от Фемиды, что сын Фетиды превзойдет силой отца (Библиотека, Ш, 13, 4 сл.). По другой версии, продолжает Аполло дор, этой тайной владел Прометей. Он открыл ее Зевсу и добавил, что, если у Зевса родится от Фетиды сын, он свергнет отца и займет его место. Как известно, браки богов не бывают никогда бесплодными. По третьей версии Фетида отказала Зевсу, так как не хотела обижать любившую ее Геру, и тогда разгневанный Зевс отдал ее смертному. Аполлоний использует все три версии. Он только умалчивает о Посидоне, но усиливает роль Геры и подчеркивает достоинства выбранного ею для Фетиды смертного супруга.

(обратно)

*

Ст. 802 сл. Ныне нянчат его… — Гера не оставляет своей заботой и маленького Ахилла, сына Пелея и Фетиды. Она следит за ним и, зная, что он смертен, готовит ему после смерти счастливую судьбу, посмертную жизнь. О браке в царстве теней (Элизиум) Ахилла и Медеи задолго до Аполлония упоминали Ивик и Симонид (фр. 291 и 558 Пейдж). Впоследствии — Ликофрон (Александра, 175 сл., 798) и схолиаст Аполлония. По другой версии Ахилл после смерти был перенесен на остров Левку (Белый) в Черном море, где супругой его стала Елена (Павсаний, Ш, 19, 13). О культе Ахилла и Елены на этом острове см.: Толстой И. И. Остров Белый и Таврика на Евксинском Понте. Пг., 1918.

(обратно)

*

Ст. 818 сл. Скилла — дочь морского бога Форка и Гекаты. В «Одиссее» она именуется Кратейей (ХП, 124). Это второе имя античные комментаторы считали эпитетом Скиллы со значением «Сильная» или «Мощная» (греч. κράτος).

(обратно)

*

Ст. 850 сл. Мимо опасных скал… — Скалы Планкты, т. е. «Странствующие», через которые не может пролететь даже птица (Гомер, Одиссея, ХП, 59 сл.), не нашли в литературе удовлетворительного объяснения. Существуют различные версии их местоположения.

(обратно)

*

Ст. 858 сл. Он ее не видел с тех пор… — О ссоре Фетиды с Пелеем не упоминает Гомер. Причина их размолвки в античности излагалась по-разному. По наиболее популярной версии, которой следует Аполлоний, Фетида хотела сделать сына бессмертным и ночью держала его в огне, другие считают — в воде. Однажды Пелей проснулся и, увидев действия жены, закричал. Тогда Фетида бросила ребенка и скрылась. Эллинистические поэты, увлекаясь этиологическими экскурсами, добавляли, что, когда Пелей извлек младенца из золы очага, у ребенка была обожжена верхняя губа. Поэтому его и прозвали Ахиллом, т. е. Безгубым (à — отрицание, χέλος — губа).

(обратно)

*

Ст. 885 сл. Пели Сирены… — О встрече Одиссея и его спутников с Сиренами подробно рассказывается в «Одиссее» (ХП, 49 сл., 159 сл.). Этих полудев-полуптиц помещали на мысе Пелоре в Сицилии или же чаще на Сиренусском мысе в Кампании, недалеко от Сорренто и ближе к острову Капри. Музу Сирену упоминал Алкман (VH в. до н. э., фр. 70 Пейдж). Аполлоний называет родителями Сирен бога реки Ахелоя в Этолии и Музу Терпсихору. Чаще ее называли Мельпоменой или Каллиопой. В трагедии Еврипида «Елена» Сирены также подруги Персефоны (с. 167). Аполлоний первым засвидетельствовал существование в италийском фольклоре предания о Сиренах. В греческом оригинале их остров называется Анфемоессой, т. е. «Цветочным».

(обратно)

*

Ст. 899 сл. Струн Бистонийской лиры… — Лира Орфея должна была заглушить голоса Сирен и поэтому звучала слишком громко. Ее пронзительных звуков не мог вынести Бут.

(обратно)

*

Ст. 905—913 сл. Сын Телеонта Бут… — Эта сцена отмечена изящной юмористической окраской, очень частой в любовной поэзии, начиная с гомеровского гимна к Афродите (VH — VI вв. до н. э.). Эрик — гора в Сицилии, где находилось знаменитое святилище Афродиты. Лилибей — мыс на западном берегу Сицилии.

Вся история аргонавта Бута представляет собой храмовую сицилийскую легенду о возлюбленном Афродиты, Буте, возникшую в V в. до н. э. в период знакомства афинян с Сицилией. Об этой легенде рассказывает Диодор Сицилийский (V, 23, 2 и 83, 1). Афинского героя Бута, брата Эрехфея и жреца Афины, объединили с его сицилийским столь же мифическим тезкой, и он стал эпонимом и родоначальником афинского рода Бутадов или Этеобутадов.

(обратно)

*

Ст. 923 сл. Вдруг отовсюду навстречу… — О сцене прохода Арго между Планктами Г. Ф. Церетели пишет: «Великолепная картина, описывающая проход корабля промежду „Бродячих“ скал, принадлежит, наравне с картиной прохода через Симплегады, к числу лучших мест „Аргонавтики“. Величественная картина усиливается введением в нее фигур богов-зрителей — спокойно стоящего, опираясь на свой молот, Гефеста и двух богинь, Афины и Геры, с волнением и страхом наблюдающих за постепенным движением корабля, которому помогают то здесь, то там появляющиеся Нереиды» (с. 328).

(обратно)

*

Ст. 941 сл. Были похожи на дев… — Сравнение Нереид, которые перебрасывают Арго от одной к другой, с девушками, играющими в мяч, лишь очень отдаленно напоминает сравнение бога Аполлона, сокрушающего укрепления ахейцев, с ребенком, который на морском берегу возводит и легко разрушает свои песчаные крепости (Гомер, Илиада, X, 360 сл.). Значительно ближе аполлониевское сравнение к знаменитой сцене из «Одиссеи». Навсикая со своими служанками, окончив работу, так же как и Нереиды, играет в мяч (VI, 100 сл.). В целом этот яркий и динамичный эпизод напоминает экфрасу, т. е. описание какой-нибудь картины, хорошо известной Аполлонию. А мощный Гефест, стоящий на скале, облокотясь на свой молот с длинной рукояткой, очень похож на известную скульптуру Геракла Фарнезе.

(обратно)

*

Ст. 959. Тринакрия  — мифический остров, впоследствии отождествленный с Сицилией (Гомер, Одиссея, ХП, 135 сл.).

(обратно)

*

Ст. 976 сл. Остров есть большой… — С тоговремени как греки перенесли свое внимание с Востока на Запад, мифическая гомеровская страна феаков Схерия стала отождествляться с островом Коркирой (Керкира, Корфу). Первыми этот остров заселили коринфские колонисты. Процесс его освоения нашел отражение в анонимной эпической поэме «Навпактика» и в сочинении логографа Гелланика (VI в. до н. э.). По преданию, эпонимом острова была дочь реки Асопа, возлюбленная Посидона и мать Феака. Причудливые очертания острова отражены в его втором названии Дрепана, т. е. «Серп». А это название сразу нашло этиологическое объяснение. По одной из версий, под островом лежал серп, которым Кронос оскопил своего отца Урана (логограф Акусилай, Алкей и Аполлоний). По другой версии, это был серп Деметры, с помощью которого она научила титанов земледелию (Аристотель, Каллимах). Версия Аполлония названа древнейшей, и поэт считает феаков автохтонами Дрепаны. Таким образом он спорит с Гомером, сказавшим, что Навсифюй со спутниками пришел в Схерию издалека (Одиссея, VI, 4 сл.).

(обратно)

*

Ст. 989 сл. И Тринакрийское море покинув. — Тринакрийским морем называлась часть Адриатического моря от юго-западного побережья Балканского полуострова до Сицилии.

(обратно)

*

Ст. 991 сл. Город весь ликовал. — Радушный прием, оказанный аргонавтам, — свидетельство этнической близости с ними у Алкиноя и феаков.

(обратно)

*

Ст. 1005 сл. Сдерживать стал Алкиной… — Миролюбивые действия Алкиноя подтверждают авторитет правителя не только в своем народе. Они же побуждают Медею молить о защите жену Алкиноя Арету. Взаимосвязь этих двух эпизодов — удачный художественный прием Аполлония; однако образы этой примерной супружеской четы были уже в «Одиссее».

(обратно)

*

Ст. 1036 сл. Бойтесь же договоров… — Трудность перевода этого места в речи Медеи — в ее ссылке на Эринию. Аргонавты не совершали никакого преступления против Медеи, и им не должна грозить Эриния, богиня кровной мести и кары. Можно предположить, что Аполлоний отождествляет здесь Эринию с Немесидой. Аргонавты были свидетелями клятв Ясона и поэтому могут ждать от нее отмщения.

(обратно)

*

Ст. 1055 сл. Так бывает, когда… — Сравнение отчаяния Медеи с горем недавно овдовевшей многодетной женщины-труженицы скорее всего вызвано некоторой отдаленной аналогией с Гомером (Илиада, ХП, 433 сл.; Одиссея, XX, 25 сл.). Используя отдельные гомеровские элементы, Аполлоний по-своему преображает ситуацию с целью раскрыть чувства своей героини и углубить ее образ.

(обратно)

*

Ст. 1064 сл. просила законного мужа — Аполлоний намеренно называет Алкиноя законным супругом Ареты. Ему нужно подчеркнуть юридическое несоответствие двух пар: Алкиной — Арета и Ясон — Медея. Так он подготовляет и обосновывает закономерность следующего эпизода — поведение Ареты, столь важное для движения сюжета.

(обратно)

*

Ст. 1082 сл. Что, например, учинил… — Возлюбленная Зевса, дочь правителя Фив Никтея, красавица Антиопа была матерью близнецов Амфиона и Зета. Правитель Фессалии Эпопей похитил Антиопу. В сражении с ним Никтей отобрал дочь, но был тяжело ранен и вскоре умер. Его брат Лик унаследовал власть над Фивами. Жена Лика возненавидела Антиопу и, считая ее своей рабыней, жестоко ее мучила. Когда сыновья Антиопы выросли, они отомстили Лику и его жене за мать (см.: примеч. I, 729 сл.). Легенда об этом неоднократно перерабатывалась в словесном и изобразительном искусстве античного и нового мира. Даная, единственная дочь правителя Аргоса Акрисия, была заключена отцом в темницу, так как оракул предсказал Акрисию смерть от руки внука. В темницу к Данае золотым дождем проник Зевс, и она родила Персея. Тогда Акрисий приказал запереть Данаю с младенцем в ларец и бросить в море. Волны прибили ларец к острову Серифу, и узники были освобождены. История Данаи, которой были посвящены трен Симонида (фр. 543 Пейдж), фрагментарно известная сатировская драма Софокла и множество других произведений литературы и искусства, имела самые многочисленные отклики. Эхет, правитель Эпира, страны близкой к Коркире, был известен своей жестокостью. Подобно Амику (см.: Π, 1 сл.), Эхет умерщвлял всех, вступавших в его владения. Он же в приступе ярости ослепил свою единственную дочь Метопу или Амфиссу (Одиссея, XVIII, 84–87). Схолиаст Аполлония цитирует неизвестный нам «Каталог безбожных деяний» какого-то Лисиппа Эпирского.

(обратно)

*

Ст. 1105 сл. Быстро служанки сбежались… — Служанки спали перед входом в царскую опочивальню (см.: Ш, 838 сл.).

(обратно)

*

Ст. 1138 сл. Он зажигал в их очах… — В фольклоре брачные обряды обязательно включали эротическую тематику самого разнообразного вида. Эти же правила сохранялись в жизни и в искусстве. Отсюда полный юмора намек Аполлония на любвеобильных и милых нимф. С другой стороны, поэтика эпического произведения требует вмешательства богов, и в роли такой богини, покровительницы Ясона и аргонавтов, постоянно выступает Гера.

(обратно)

*

Ст. 1201. Долго на острове у феаков… — Остров Коркира-Дрепана имеет две гавани (Гомер, Одиссея, VI, 263; Фукидид, Ш, 72, 3; Каллимах, фр. 15 Пфейффер).

(обратно)

*

Ст. 1203 сл. Эфира — город, расположенный на границе Арголиды. Обычно идентифицировался с Коринфом, о чем говорит эпический поэт Евмел Коринфский. В «Аргонавтике» содержится намек на то, что на Коркире была коринфская колония, основанная Бакхиадом Херсикратом. Сведения о ней сообщил историк Тимей, и пользовался ими также Каллимах (фр. 12 Пфейффер).

(обратно)

*

Ст. 1206. Где аманты… — В рукописях встречается «аманты» и «абанты». В первом случае имеются в виду жители Эпира, во втором — Евбеи. Этот разнобой свидетельствует о том, что впоследствии различие между ними было уже забыто, как и их генеалогия. Их общие потомки жили к югу от иллирийского города Аполлония у Керавнийских гор, неподалеку от города Орика. Плиний свидетельствует, что эти места были заселены потомками колхов (Естественная история, Ш, 45). Нестеями называли аборигенов Иллирии.

(обратно)

*

Ст. 1209. Номий т. е. Пастушеский, — один из эпитетов Аполлона. По словам Тимея, алтари, воздвигнутые Медеей, были посвящены Нереидам и нимфам. Первые спасли аргонавтов при проходе через Планкты, вторые организовали торжественную свадьбу.

(обратно)

*

Ст. 1219 сл. Вот уже позади… — Аргонавты плывут к югу от Коркиры, и слева от них у города Амбракии находится одноименный залив. Эхинады — острова у берегов Акарнании. Пелопова земля — Пелопоннес.

(обратно)

*

Ст. 1226. В Сирт пловцы, откуда… — Два больших залива Ливийского моря, глубоко врезающиеся в северный берег Африки, называются Большим и Малым Сиртом. Их песчаные берега были крайне опасны, так как попавшие туда люди и суда часто оказывались засыпанными песком, поднятым неожиданным ветром. Геродот рассказывал об ужасных последствиях песчаных бурь в Сиртах. Знали о них также Страбон, Лукиан и другие.

(обратно)

*

Ст. 1286—1293. Девушки в стороне, толпой… — В двух сравнениях раскрывается поведение служанок Медеи. В первом они стонали и рыдали подобно выпавшим из гнезда птенцам. Это сравнение обычно сопоставляется с текстом «Илиады», хотя аналогия очень приблизительная. У Гомера Ахилл, отказываясь примириться с Агамемноном, говорит Одиссею, что ощущает себя птицей, которая, забыв о себе, беспрестанно ищет корма неоперившимся птенцам (Илиада, IX, 323 сл.). В другом — Артемида убегает от разгневанной Геры подобно голубке, которая мечется в страхе и прячется от преследующего ее коршуна (Там же, XXI, 495 сл.). Во втором сравнении Аполлония плач девушек подобен хору лебедей, поющих у истоков Пактола, их песням вторят воды рек и луг цветущий. В «Илиаде» ахейские дружины сравниваются с бесчисленными стаями перелетных птиц, гусей, журавлей и лебедей, которые носятся взад и вперед… радуются… и луг оглашают (II, 459–463). Нетрудно заметить, насколько далек Аполлоний от Гомера. Каллимах в IV гимне говорит о лебедях, которые летят петь на Делосе, покидая меотийский Пактол, чтобы приветствовать младенца Аполлона (ст. 1249 сл.). Лебедь почитался священной птицей Аполлона, будучи его зооморфной ипостасью. Пактол — небольшая река в Лидии, знаменитая своими златоносными водами. Ее называли любимым местом пребывания лебедей.

(обратно)

*

Ст. 1299 сл. Те, что, когда явилась… — Посещение богов в критические часы для героя — одна из типических сцен в поэтике эпоса. Ливийские героини (ήρώσαι, ήρώιδες) — дочери Посидона и Ливии, покровительницы страны и ее божественного эпонима. Редкое слово «героини» впервые засвидетельствовано в надписях острова Феры, затем в папирусных фрагментах Каллимаха и в рукописях «Аргонавтики».

(обратно)

*

Ст. 1314 сл. Амфитрита — дочь Нерея и океаниды Дориды, супруга Посидона, богиня морских волн, мать Тритона (Гесиод, Теогония, 990).

(обратно)

*

Ст. 1328 сл. Грязный от пыли… — Покрытый песком и грязью Ясон, скликающий аргонавтов, сравнивается с рычащим львом, который бредет за своей львицей. В «Одиссее» идущий навстречу Навсикае Одиссей сравнивается со львом, который, терзаемый голодом, невзирая на дождь и ветер, рыщет, пугая ревом стада и пастухов (VI, 130 сл.). Эти аналогии опять призваны подчеркнуть собственную манеру эллинистического поэта.

(обратно)

*

Ст. 1364. Нашей матерью… — Корабль Арго назван матерью аргонавтов, носившей их в своем чреве, так как по-гречески слово «корабль» (ναυς) женского рода. Г. Ф. Церетели, чтобы выйти из затруднения, говорит о «ладье» или «лодке», но Аполлоний где только возможно подчеркивает исключительность Арго перед всеми другими судами.

(обратно)

*

Ст. 1373. Муз это повесть… — Аполлоний вновь призывает Муз, своих вдохновительниц. Эта инвокация дает ему возможность подтвердить правдивость подвига аргонавтов, которые двенадцать суток без воды и пищи шли по пустыне и несли на плечах тяжелый корабль, не зная своего будущего.

(обратно)

*

Ст. 1383 сл. Залив Тритона — Тритоново озеро. Находится к югу за Сиртом, недалеко от Ливийского залива. Его упоминают Пиндар, Тимей, Каллимах, Страбон и Лукиан. Есть свидетельство, что там на одном из маленьких островов было святилище Афродиты.

(обратно)

*

Ст. 1390 сл. При нем Геспериды резвились — Местопребывание Гесперид, дочерей титана Атланта, в текстах различно, начиная от Крайнего Запада и до страны Гипербореев. Ливийский, т. е. Африканский, вариант известен как самый поздний. Аполлоний знал различные версии сказания. У Аполлония Геспериды — нимфы-дриады, способные превращаться в деревья. Гесиод называет их Гесперой, Эрефеидой и Эглой. В других вариантах Геспера именуется Гесперэфусой, а место, где они обитают, Святилищем. Дракона Гесиод именует сыном Форка и Кето, а Ферекид — Тифона и Ехидны. У Аполлония он хтоническое существо, т. е. порождение Земли. Имя Ладон не поддается этимологизации, его считают древнеаркадским или кирено-ливийским. Возможно, оно было испорчено уже в архетипе, так как у Ограбона, Лукиана, Плиния и других имеется форма Лафон или Лифон (Λάθων, Λήθον). Эпический поэт Паниассий (вторая половина VI в. до н. э.) рассказывал про расправу Геракла с драконом. Об этом же в трагедии Еврипида «Елена» (ст. 394).

(обратно)

*

Ст. 1395 сл. Лишь оставалась в теле… — Геракл около источника Лерны в Арголиде убил страшную гидру, обладавшую ядовитой желчью. Ею Геракл обмазал свои стрелы.

(обратно)

*

Ст. 1400 сл. Стали с их появленьем… — Геспериды превращались не только в деревья, но в пыль (κόνις) и землю (γαία). Молитва Орфея подействовала на них, и они приняли свой прежний облик.

(обратно)

*

Ст. 1444 сл. Как возле узкого входа… — В сравнении жаждущих аргонавтов с муравьями, чьи эпитеты в традиции рукописей и у издателей вариативны, Аполлоний «облагораживает» гомеровские аналогии, где толпа людей сравнивается… с мухами (Илиада, II, 469; XVI, 641 сл.).

(обратно)

*

Ст. 1464 сл. А Полифем, воздвигнув… — Рассказ о судьбе Полифема является отступлением, которое должно подготовить рассказ о трагической гибели Канфа. Канф собирался догнать Геракла и расспросить его о Полифеме. Этим приемом Аполлоний возвращает читателей к финалу первой книги, где пара Геракл — Гил сопоставляется с парой Полифем — Канф.

(обратно)

*

Ст. 1471—1472. Ибо видел он… — Существует предположение, что Вергилий в «Энеиде» почти дословно перевел эти стихи:

(В русском переводе это сходство утрачено.)

(обратно)

*

Ст. 1482. Ликорейский — эпитет Аполлона. Ликорея — высочайшая вершина Парнаса, у подножия которого находились неизвестный теперь город Ликорея и знаменитый город Дельфы.

(обратно)

*

Ст. 1483 сл. И Акакаллиды, девы стыдливой… — Дочь Миноса Акакаллида почиталась прародительницей многих героев — эпонимов, рожденных ею от Гермеса и Аполлона. В Ливии от Аполлона она родила Амфитемиса-Гараманта, родоначальника гарамантов, живших во внутренней Ливии с главным городом Гарамой. Восточными соседями псиллов около Киренаики были насамоны. Это была территория по берегам Сирта (Большого), куда пришли аргонавты и где погиб Канф. Орфография имен в рукописях остается спорной. Так, например, имя Кафавр, — возможно, испорченное имя ливийского правителя Капера, на что указывают исследователи истории античной Кирены.

(обратно)

*

Ст. 1492. Тело же Канфа… — Остается неясным, откуда аргонавты узнали о гибели Канфа. Возможно, в архетипе было что-то пропущено или же здесь опять имеет место авторское умолчание. Остается предполагать, что тело Канфа могли найти, возвращаясь, Евфим, Линкей или Бореады.

(обратно)

*

Ст. 1497 сл. Там в песках залегал… — Начиная с Гесиода, имеются сведения о подобных ядовитых змеях. Специально о противоядиях от их укусов написал целую поэму Никандр (III–II вв. до н. э.). Здесь, возможно, говорится о кобре.

(обратно)

*

Ст. 1505 сл. Ибо когда богоравный Персей… — Современник Аполлония Евфорион называет Персея Евримедонтом. Персей летел в город Сериф на одноименном острове к правителю Полидекту (рассказ Ферекида). Гесиод же говорит, что Горгоны жили на западе недалеко от Гесперид (Теогония, 270). Из всех Горгон самой страшной была Медуза. Одним своим взглядом она обращала в камень всех противников. Но из трех сестер, имевших вместо волос змей и во рту страшные клыки, а за плечами золотые крылья, смертной была Медуза. Персей сумел убить ее, глядя на ее отражение в своем щите.

(обратно)

*

Ст. 1514. Рану кровавую смело — В рукописях рядом дважды повторяется слово «рана» (έλκος). Уже первые издатели во втором случае поменяли слово «рана» на άλγος, т. е. «боль», «страдание». Г. Френкель принял эту поправку, Ф. Виан отверг.

(обратно)

*

Ст. 1531. Словно петляющий змей… — Это сравнение обычно сближают с гомеровским, но в «Илиаде» ситуация совершенно иная (XXII, 93 сл.).

(обратно)

*

Ст. 1552. Об Еврипиле из Ливии… — Еврипил, сын Посидона и брат Тритона, был правителем страны, куда пришла нимфа Кирена и сумела убить льва, который уничтожал стада Еврипила (Каллимах, Гимн II, 91 сл.).

(обратно)

*

Ст. 1555. Апид или Апис — Пелопоннес. Минойское море — Критское море, часть Средиземного моря к северу от Крита.

(обратно)

*

Ст. 1592 сл. Словно коня быстроногого… — Бог Тритон вел Арго за канат, подобно тому как на арену ведут коня перед состязанием. Примечательно, что с конем сравнивается не только Арго, чтобы передать характер его движения. Морское пространство, по которому идет Арго, расцвечивается благодаря сравнению бушующих волн с белой пеной, клубящейся около удил коня. Образ коня, который кусает свои удила, не изобретен Аполлонием. Но он уникален в этой ситуации.

(обратно)

*

Ст. 1607 сл. Там и доныне есть… — В схолиях к поэме Ликофрона отмечается, что Аргойский залив проложили аргонавты, желая прославить Тритоново озеро и установить святилище Геракла. Позднее залив и гавань были названы Гесперидами (Страбон, География, ХУЛ, 3, 20).

(обратно)

*

Ст. 1614. Вскоре утих Зефир. — В «Илиаде» (XI, 305 сл.) говорится, что Зефир гонит облака друг на друга, подгоняя их бурными порывами холодного Нота.

(обратно)

*

Ст. 1623. Карпаф — остров, лежащий к востоку от Крита за Родосом. Современное его название Скарпанто.

(обратно)

*

Ст. 1625 сл. Талос — медный великан, был последним из рода ясенеродных, т. е. отпрысков ясеневых дриад нимф Мелий, дочерей Урана. Талос был неуязвим, но имел одну жилу от головы до пят. Зевс или Гефест подарил его Европе, а Минос, сын Европы и Зевса, отправил Талоса сторожить Крит. Там трижды в день Талос обегал весь остров. Горы же в районе города Феста были собраны Талосом для обороны.

(обратно)

*

Ст. 1649 сл. И там она песней… — Медея припевала и чаровала Талоса, т. е. производила какие-то магические пасы, чтобы призвать демонов смерти (Керы) и вызвать для Талоса привлекательные сновидения.

(обратно)

*

Ст. 1665 сл. Ихор, кровь, потекла… — В медицине термином ихор обозначается беловатая жидкость (сыворотка, лимфа, гной). У греков ихором называли кровь бессмертных богов и демонических существ (см.: Гомер, Илиада, V, 339 сл.).

(обратно)

*

Ст. 1667 сл. Но подобно тому… — Сравнение рухнувшего наземь Талоса с подрубленным деревом, оставленным дровосеками и упавшим под порывом ветра, в поэзии типично: Гомер, Илиада IV, 482; XIII, 389 сл.; XVI, 482 сл.; дважды в первой книге Аргонавтики 1003 сл. и 1196 и т. д.

(обратно)

*

Ст. 1678. Мыс Салмонидский (Салмонийский, совр. Сидеро) — расположен на северо-востоке Крита, и там стоит святилище Афины Салмонийской. Во времена Аполлония весь этот район был оккупирован Египтом.

(обратно)

*

Ст. 1680 сл. Этой гибельной ночи… — Схолиаст отмечает, что такая беспросветная ночь является губительной и очень страшной.

(обратно)

*

Ст. 1689 сл. Много в Дельфы он обещал… — Перечисляются основные центры культа Аполлона.

(обратно)

*

Ст. 1692. К Мелантийским утесам… — Мелантийские скалы, как указано в схолиях, названы по имени Меласа, который погиб там, потерпев кораблекрушение возле острова Феры.

(обратно)

*

Ст. 1715 сл. Женщины спорят с мужчинами… — Этиологический экскурс, объясняющий обычай на острове Анафе во время праздника Аполлона устраивать спор женщин с мужчинами, осыпая друг друга шутками.

(обратно)

*

Ст. 1743 сл. Тотчас остров Каллиста… — Геродот рассказывает, что пеласги изгнали потомков аргонавтов, живших на острове Лемносе, за то, что те похитили афинянок. Изгнанники отправились в Спарту, назвали себя минийцами и детьми аргонавтов и были радушно приняты. Оттуда одним из них пришлось отплыть на остров Каллисту и назвать его Ферой по имени своего вождя (Геродот, История, IV, 145–149). История потомков Евфима не переставала находиться в центре внимания в первой половине III в. до н. э. в связи с отношениями Египта и Кирены (см. выше, с. 126).

(обратно)

*

Ст. 1751 сл. Скоро они к побережью… — Большой остров Эгина расположен в Сардонийском заливе между Арголидой и Аттикой. Рассказом о состязании юношей-гидрофоров, т. е. несущих кувшины с водой, Аполлоний завершает свою этиологическую тематику. Также он намекает здесь на происхождение жителей острова. По Гомеру, мирмидоняне жили прежде в южной Фессалии (Илиада, II, 681; XVI, 65; XIX, 278). По Гесиоду, когда все население острова вымерло от чумы, сын Зевса Эак попросил отца превратить в людей муравьев и назвал их мирмидонянами (μύρμηκες). А остров получил имя матери Эака нимфы Эгины. Овидий включил этот миф в «Метаморфозы»(VII, 520 сл.).

(обратно)

*

Ст. 1763. Вы Кекропейскую землю… — Страна Кекропа — Аттика. Авлида — прибрежный город Беотии. Опунт — главный город Локриды.

(обратно)

Оглавление

АРГОНАВТИКА

  ПЕРВАЯ КНИГА

  ВТОРАЯ КНИГА

  ТРЕТЬЯ КНИГА*

  ЧЕТВЕРТАЯ КНИГА

ПРИЛОЖЕНИЯ

  Н. А. Чистякова СКАЗАНИЕ ОБ АРГОНАВТАХ, ЕГО ИСТОРИЯ И ПОЭМА «АРГОНАВТИКА» АПОЛЛОНИЯ РОДОССКОГО

  ОТ ПЕРЕВОДЧИКА

  Родословие Ясона и Эета

  КАТАЛОГ УЧАСТНИКОВ ПОХОДА (сохранена последовательность упоминания имен в поэме)

  УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН СОБСТВЕННЫХ, ПАТРОНИМОВ, НАРОДОВ И ГЕОГРАФИЧЕСКИХ НАЗВАНИЙ, ВСТРЕЧАЮЩИХСЯ В ТЕКСТЕ ПОЭМЫ

  ИЗБРАННАЯ БИБЛИОГРАФИЯ[14]

  СПИСОК ИЛЛЮСТРАЦИЙ, КАРТ И СХЕМ

*** Примечания ***