Юмор в милицейском мундире (Веселые стражи порядка). Часть II [Олег Логинов] (fb2) читать постранично

О. Логинов ЮМОР В МИЛИЦЕЙСКОМ МУНДИРЕ (Веселые стражи порядка)

Часть II УПРОЩЕННАЯ СТРУКТУРА ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ РОССИИ

МИНИСТР

Министр внутренних дел — это высшее должностное лицо, возглавляющее Министерство внутренних дел.

(из Энциклопедии МВД России).

Министров внутренних дел России было немало, каждый их них оставил свой след в МВД, вошел в его историю. А многие их них — даже в историю России. Но вряд ли любого из них можно назвать олицетворением системы органов внутренних дел. Система жила и развивалась, а сотрудники полиции и милиции охраняли покой граждан и гонялись за преступниками вне зависимости от того, кто стоял у руля МВД: прогрессивный реформатор Столыпин или инквизитор Ежов. Конечно, министры накладывали отпечаток на работу своего ведомства. И чем ярче была их личность, тем отчетливее становился этот отпечаток. Но, обладая большой властью, они все же не были богами. И их человеческая судьба складывалась далеко не всегда счастливо. Особенно это видно на примере министров советского и постсоветского периодов. Для тех, кто хотел бы получить объективное представление об их жизни и работе, можно порекомендовать обратиться к статьям и книгам генерал-майора Владимира Некрасова, проработавшего в МВД около полувека. Я же в рамках данного специфического произведения позволю себе лишь поверхностно коснуться отдельных аспектов биографии и работы министров внутренних дел и прошу не воспринимать изложенные оценки всерьез.

На заре своей милицейской карьеры, будучи в 1985 году слушателем Высших Академических курсов МВД СССР я услышал из уст молодого либерального преподавателя научного коммунизма крамольную фразу. «Эх, только два путных министра у нас в милиции было — Берия, да Щелоков, — со вздохом заметил он. — Первый бесплатный проезд ввел, а второй зарплату до приличного уровня поднял». В то время о министрах внутренних дел я имел самое общее представление, основывавшееся на официальной идеологии, в соответствии с которой считалось, что Берия — враг народа, а Щелоков — человек, запятнавший себя неблаговидными делами.

С той поры минуло почти два десятка лет. Я сам имел возможность трудиться под началом тринадцати министров. Конечно для нас: простых оперов, следователей и участковых они были почти что небожители. Но честно, сказать ни на кого из них молиться было не за что. По крайней мере две трети из этих двух десятков лет вспоминаются как бесконечный период нищеты, охаивания, технических и законодательных проблем, непонятных реформирований и прогрессирующей бюрократии. Понятно, что никто из министров зла своему ведомству не желал. Напротив, каждый из них всеми силами стремился к его развитию, хотел, чтобы работа милиции была более почетна и лучше оплачивалась, но прожитого уже не вернешь. Вот и вспоминаются те слова преподавателя научного коммунизма. Так, получается, что весьма одиозные личности Берии и Щелокова на самом деле для органов внутренних дел значат больше, нежели все остальные министры. Образно говоря, Берия заставил милицию бояться, а Щелоков — ее уважать. Увы, но пока никому другому ничего подобного оказалось не под силу. Если когда-нибудь вы увидите в самом обычном милицейском кабинете портрет министра, то знайте, что это тот человек, который заставил себя полюбить.

Заглянул как-то Владимир Путин в кабинет министра внутренних дел. Видит на стене, где обычно у руководителей силовых органов находится портрет Дзержинского, висит Пушкин. Владимир Владимирович спрашивает:

— А этого зачем здесь выставили?

— Так ведь наш человек. Он был самым первым чекистом. Помните его незабвенные строки: «ДУШИ прекрасные порывы».

* * *

На самом деле, как все отлично знают, первым чекистом был «железный» Феликс Эдмундович Дзержинский. Но среди советских министров органов внутренних дел по счету он являлся лишь третьим. А первым стал, Алексей Иванович Рыков, о котором нам в застойные годы на уроках истории рассказывали, что это ярый оппортунист и правый уклонист.

Вообще, надо сказать, что хотя назначение Рыкова на пост наркома внутренних дел свершилось на коренном переломе истории, когда рушились все прежние устои, но произошло оно совершенно традиционно. Также как это делали на протяжении многих лет цари, большевики при назначении министров меньше думали о профессионализме кандидатов, чем о их лояльности власти. Министр не обязательно должен знать работу ведомства, руководить которым ему предстоит, — считали они. Главное, чтобы он был политиком и демонстрировал верность главе государства. Иначе говоря, являлся не специалистом, а человеком, на которого можно положиться. Как позднее стали говорить: «верным ленинцем», «верным сталинцем». В общем, на роль главы НКВД требовался надежный партиец и казалось, что Рыков, член ЦК