Ведьма в апельсинах (СИ) [Анна Сергеевна Одувалова] (fb2) читать постранично, страница - 3

проснулась с первыми лучами жаркого южного солнца. Даже брауни, дремавший калачиком у меня в ногах, недовольно встрепенулся. Открыл один круглый, словно у совы глаз, и спросил:

— Ну, и куда тебя понесло с утра пораньше?

— Творить черные ведьмовские дела, — мрачно отозвалась я, пытаясь попасть под кроватью ногой в тапочка, который, казалось, словно специально от меня убегал.

Спросонья не сразу сообразила, что происходит, и долго и упорно тыкалась ступней в прохладный пол, а когда, наконец, до меня дошло, то ту самую тапочку, которую рукой удалось поймать в два счета, полетела в мерзко хихикающего брауни.

— Паразит! С утра начинаешь? — с чувством выдохнула я. Мелкая нечисть увернулась от не очень метко кинутого снаряда, обидно подразнилась языком и, повисев на шторе, спрыгнула на подоконник.

— Паршивая из тебя черная ведьма, Ирма! — гаденько заметил брауни. — А все потому, что ты не черная, а рыжая!

После этих слов дух снова показал мне язык и умчался на улицу через открытое окно. По всей видимости, дальше творить свои гадкие дела. Иных забот у пакостника не водилось.

Я потерла руками заспанное лицо, чувствуя, что уже изрядно взбодрилась. Утро в моем доме всегда начиналось с огоньком. Не сложно догадаться по какой лохматой причине.

Брауни жили в домах повсеместно и имели удивительно мерзкий, шкодливый характер. Но именно благодаря брауни дома вообще стояли, вещи не терялись, а жить было комфортно и спалось хорошо. Брауни охраняли свою территорию от злых духов, негативной энергии и даже плесени. А людей… людей они воспринимали, как досадное побочное явление.

Из всех возможных шкодливых брауни домовой дух с наиболее отвратительным характером достался нам. А еще он не признавал никаких имен. Точнее, когда-то давно имя у него было. Только вот мой прадед, получая дом от короля, этого имени не узнал. И мы не узнали, а брауни принципиально не говорил и другое брать не хотел. Поэтому именовали его кто как. Превалировали такие прозвища «паразит», «поганец» и папино любимое «пушистый упыреныш».

Размышляя о главном домашнем благословении или проклятии, я протерла пыль с алхимического стола, выставила до блеска начищенный котелок и рядом с ним положила гримуар в обложке из натуральной кожи. Чую, в ближайшие две недели оборудование мне пригодится не раз. А пока стоит подновить заклинание русалочий хвост и окунуться. Утренние заплывы положительно сказывались на моем настроении.

Я сняла с руки браслет — довольно толстый серебряный шнурок с разноцветными бусинами. В каждой было заключено заклинание. Одно из тех, которые требуются постоянно. Чтобы не колдовать каждый раз со всем сложным ритуалом из жестов и слов, ведьмы давно научились зачаровывать бусины. Заряда в каждой из них хватало на три-пять раз.

Сейчас заклинания стоило подновить. Особенно «русалочий хвост» летом он расходовался особенно быстро. Я закончила дела и, прихватив полотенце, направилась на улицу, прямо как и была, в длинном шелковом халатике на голое тело. Утро я любила начинать с водных процедур. И, несмотря на то, что выросла рядом с морем, перед завтраком предпочитала бассейн. И вода теплее, и волн нет, и можно прыгнуть в него прямо со ступенек дома.

Я даже забыла о проделках вредного брауни, выбежала на крыльцо, вдыхая свежий утренний воздух. До завтрака ещё не было палящей жары, от которой приходится вечно прятаться под «ледяным вихрем». Только энергии в бусине хватает обычно не больше, чем на пару часов. А свой резерв на бытовые мелочи тратить жалко. Да и на воздухе весь холод быстро размывается вокруг, его поглощает удушливая жара.

Поэтому я предпочитала наслаждаться естественной, утренней прохладой, пока была такая возможность. Больше всего летом я любила именно это время суток.

Я почти скинула халатик, по бокам уже серебрились чешуйки русалочьего хвоста, заклинания, которое позволяло чувствовать себя как рыба в воде, ну и заодно заменяло купальное платье, закрывая обнаженное тело рыбьим чешуйками. Но внезапно поняла, что мой бассейн занят.

Даже рот от возмущения открыла. Мама с папой в это время, как правило, спали, да и не страдали они любовью к заплывам, а, кроме них, в доме были только слуги. Они, естественно, нашим бассейном не пользовались.

А тут неизвестный мне пловец рассекал воду мощными гребками. Светловолосая голова то показывалась на поверхности, то скрывалась под водой. Кроме мокрой макушки, я видела еще мощные плечи, одно из которых украшала причудливая татуировка. Разглядеть ее подробнее с такого расстояния было проблематично.

Когда я подошла к бассейну и остановилась у ступенек, мужчина доплыл до бортика и подтянулся вверх, явив мне накаченный загорелый торс, со стекающими по нему дорожками воды. Сильно развитая грудная клетка, прокаченный пресс… красавец.

У меня даже дар речи пропал. Я какое-то время просто наблюдала за тем, как пловец, белозубо мне улыбнувшись, выбрался из