Любовная история галлов [Роже Бюсси-Рабютен] (fb2) читать постранично

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

Литературные Памятники

BUSSY-RABUTIN

HISTOIRE AMOUREUSE DES GAULES

БЮССИ-РАБЮТЕН

ЛЮБОВНАЯ ИСТОРИЯ ГАЛЛОВ

•

Издано при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках Федеральной целевой программы «Культура России»

Издание осуществлено в рамках программы «Пушкин» при поддержке Министерства иностранных дел Франции и Посольства Франции в России

Ouvrage realise dans le cadre du programme d'aide a la publication «Pouchkine» avec le soutien du ministere des Affaires Etrangeres frangais et de l'Ambassade de France en Russie

© Л.Г. Ларионова. Перевод, 2010.

© M.H. Морозова. Перевод, 2010.

© Т.О. Кожанова. Статья, перевод, примечания, указатель имен, генеалогическая таблица, 2010.

© Научно-издательский центр «Ладомир», 2010.

«Наука»

Москва

(обратно)

Роже де Рабютен, граф де Бюсси

(1618–1693)

(обратно)

ЛЮБОВНАЯ ИСТОРИЯ ГАЛЛОВ

(обратно)

ИСТОРИЯ АРДЕЛИЗЫ

^*

Во времена царствования короля Теодата длившаяся уже двадцать лет война¹никому не мешала предаваться порой любовным утехам. Но так как двор состоял по преимуществу из старых, разучившихся что-либо чувствовать кавалеров и родившихся среди грома оружия, огрубевших в занятиях военным ремеслом молодых людей, большинство дам поневоле утратили долю былой скромности. Видя, что им пришлось бы истомиться в праздности, не сделай они первого шага или хотя бы выкажи они суровость, многие стали отзывчивыми, а иные и бесстыдными.

К последним относилась и Арделиза — круглолицая, с тонкими чертами, изящным носом, маленьким ротиком, блестящими лукавыми глазами. Смех, украшающий каждого, ее портил. У нее были светло-каштановые волосы, восхитительный цвет лица, точеные шея и руки. Стройностью она похвастаться не могла, и, если бы не лицо, ей не простили бы изъянов внешности; когда она начала показываться в свете, льстецы заявляли, что стан ее великолепен: так говорят обычно защитники чрезмерно полных женщин. Однако та, о которой идет речь, была в этом отношении слишком чистосердечной, чтобы оставить людей в заблуждении; в истине удостоверялся каждый, кто пожелал, и, если бы это зависело только от нее, заблуждающихся не осталось бы вовсе. Покуда Арделиза была свободна, она пленяла живым и острым умом. Искренностью она не отличалась; нрав имела ветреный, непостоянный и нисколько не злой. Любовь к удовольствиям доходила у нее до невоздержности; в малейшую свою забаву она вносила страстную увлеченность.

Красота, в той же мере как и богатство Арделизы, хоть оно было не так уж и велико, побудила Леникса искать ее руки. Долго искать не пришлось. Будучи знатен и обладая большим состоянием, он встретил столь радушный прием у матери, что просто не успел побывать в воздыхателях у девушки, чьи прелести кружили головы всему двору в течение двух лет. Когда брак совершился, те из влюбленных, кто намеревался жениться, испарились и появились другие, желавшие только любить.

Всех опередил Ороондат. Благодаря соседству с Арделизой ему было удобно с ней видеться, и потому он любил ее довольно долго, не давая повода к подозрениям; думаю, что эта любовь навсегда осталась бы тайной, не имей Ороондат соперников. Но Кандоль, влюбившись в Арделизу, быстро открыл то, что, за неимением заинтересованных лиц, пребывало никому не ведомым. Нельзя сказать, чтобы Леникс не любил своей жены, но мужья приручаются, влюбленные же — никогда, и ревность влюбленных в тысячу раз прозорливее ревности мужей. Вот почему Кандоль увидел то, чего дотоле не замечал Леникс и чего так никогда и не увидел, ибо ему до сих пор неизвестно, что Ороондат любил его жену.

У Ороондата были черные глаза, правильной формы нос, небольшой рот, продолговатое лицо, очень темные длинные и густые волосы. Он был хорошо сложен и довольно умен; правда, не принадлежал к числу тех, кто блещет в разговоре, но обладал здравым смыслом. Он был человеком чести, хотя от природы питал отвращение к войне. Итак, влюбившись, он стал подыскивать способ открыть свою любовь. Парижское соседство предоставляло немало случаев для этого, однако заметное во всем легкомыслие дамы заставило Ороондата некоторое время колебаться, прежде чем связать себя с нею. Наконец однажды, оставшись с Арделизой наедине, он сказал:

— Если бы