КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706129 томов
Объем библиотеки - 1347 Гб.
Всего авторов - 272720
Пользователей - 124656

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

a3flex про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Да, тварь редкостная.

Рейтинг: 0 ( 1 за, 1 против).
DXBCKT про Гончарова: Крылья Руси (Героическая фантастика)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Dima1988 про Турчинов: Казка про Добромола (Юмористическая проза)

А продовження буде ?

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
Colourban про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).

Ghosts of the mind (СИ) [Mary Bond] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== New life and new problems ==========

О, сладкий запах крови! Я толкаю больничные двери на склад донорской крови.

Боже, какай запах! Так, всю комнату утащить я не смогу, но вот полный рюкзак точно!

Ах да, простите. Сама забыла сказать, что же я всё-таки делаю.

Итак, прошел год с моего отъезда из Бэйкон-Хиллс. Чикаго, университет и мегаполис. Знаете, после Бэйкона это было слегка непривычно. Вдобавок я только созваниваюсь со стаей и семьёй.

Нет, естественно на Рождество я приезжала в Калифорнию на неделю и мы очень даже повеселились. Но только в Июле я могу приехать к ним. А сейчас середина Мая. Так что, ждать мне еще долго.

Ну, что сказать про жизнь в Чикаго… Я нормально училась этот год, не срывалась и даже нашла себе друзей. Конечно, мы не так крепко дружим, как со стаей, но по крайней мере я не одинока.

Джейн — милая блондинка из пригорода Чикаго. Глаза у неё карие, одевается она вполне хорошо. Типичная американка. На первый взгляд вполне порядочная девушка, а на деле… В общем, она иногда тянет меня по магазинам, а иногда в клуб. Кстати, за этот год я изменилась. Ну, взять хотя бы цвет волос — я тоже стала блондинкой по воле случая. Хотя тёмные корни всё еще видны на моей макушке. Но на это как раз меня подбила Джейн.

Дальше Хлоя. Милая, спокойная и стеснительная японка из Токио. Хотя в Америке она еще с десяти лет, но в душе она всё еще японка. Учится она на стоматолога, в то время как Джейн торчит со мной в колледже Социальной работы. Вот туда её послали родители.

А так же Маркус — столетний вампир. Познакомились мы чисто случайно в больнице, когда я грабила банк крови. Он как раз работал там донором (парень хорошо устроился!), так что я тогда очень испугалась, когда он застал меня во время побега.

Маркус — латиноамериканец из Аргентины. Обратили его где-то в двадцатых годах прошлого века, когда ему было двадцать семь. Потом он кое-как перебрался в Техас, а с годами приближался к северу и последние лет пять торчит в Чикаго. иногда он рассказывает мне о всех этих годах и вот так мы сидим почти до утра.

Еще есть Коди Тёрнер. В Чикаго он живёт еще с рождения, у него есть старшая сестра Моника, а у отца есть ресторан в центре города.

У Коди небесно-голубые глаза и светлые волосы. Коди учится на архитектора. А еще он безумно влюблён в меня с самой первой встречи, а точнее когда я заказала пиццу на дом нам с Джейн и Хлоей. Вот так, прямо перед моей дверью появился уже заспанный Коди. И когда он увидел меня, глаза у парня буквально засветились. Я незаметно подбросила ему бумажку с моим номером. Но, как оказалось, я не влюбилась. Нет, мы стали лучшими друзьями, но… Я ничего не чувствовала к нему, Хотя он прям ходил хвостом за мной. Но я намного наблюдательней остальных, так что часто сбивала его со следа.

Маркус был… Эм, сексуальным, уверенным в себе и накаченным мачо. А Коди дружелюбным и уступчивым. Хоть он и играл в Американский футбол и все девочки буквально сохли по нему, я упорно отшивала его. М-да, Лакросс и Бэйкон-Хиллс заняли большое место моих привилегий.

Пару раз в неделю я разговаривала со Стайлзом или Лидией или другими членами стаи. Честно, мне их не хватало.

Кстати, в феврале тётя Глория решила наведаться ко мне, то есть «Проверить свою любимую племянницу». Ехать она собиралась с мужем и двумя своими детьми — Кейси и Клаусом, 14-летними близнецами, портящими всем жизнь.

Итак, сначала тётя изьявила желание пожить эту неделю у меня, но, когда оказалось, что места у меня просто не хватит еще на четверых, она выбрала самый ближайший отель и каждый день пыталась проникнуть ко мне в квартиру. Цветы полить, убрать. Но я была непреклонна.

А близнецы снова выводили меня из себя. При встрече они облили меня святой водой, потом вместо соли подсыпали мне в макароны пепел рябины.

Еще было очень много исполнений, но лучше об них не говорить.

Открыться я никому так и не смогла. Джейн, Хлоя и Коди считали меня обычным человеком, а Маркус и сам понял мою сущность, едва увидев меня.

Итак, теперь вернемся в банк донорской крови на другом конце города. мне нужна была человеческая кровь, так как… Ну, с кровью белок особо не проживёшь. Так что, каждый месяц я набираю целый рюкзак, а Маркус меня прикрывает. В любом случае, чаще всего я забираю немного и это даже не замечают. И вот сегодня в десять Маркус подкинул мне в рюкзак ключи. А сам ушел домой.

В любом случае, обычно я оставляла ключи у него на подоконнике, когда уже возвращалась ночью домой.

Итак, жизнь налаживается!

Я бросила рюкзак на пол и направилась в ближайший коридор между стеллажами. Множество запахов крови. Иногда они буквально сводили меня с ума. Каждый пакет имеет свой особенный запах, а их тут тысячи. Ну да, центральный банк крови. Одним словом, рай и ад.

От кайфа хотелось прыгать и танцевать, чем иногда занималась. В такое время здесь никого не было, а охранников и наблюдателей я убеждала, что меня там не было.

Итак, моя жизнь стала чуть-чуть проще. Кровь, друзья и просто жизнь.

Моей любимой стала первая отрицательная. Встречается не так часто, но всегда есть на полках. Но я всё равно большей частью беру вторую положительную, так как где-то половина всех запасов состоит именно из неё.

И вот, я наконец-то вспомнила про рюкзак и вернулась ко входу. А затем просто прошлась вдоль одного из стеллажей, скидывая пакеты в рюкзак. Первая положительная, первая отрицательная, вторая, третья.

Каждый раз я чуть не поддавалась искушению — выпить прямо там хоть один пакет. Но при возникновении этих мыслей я всегда успокаивалась, как только задумывалась о последствиях.

Откинув полный рюкзак, который уже, наверное, весил килограмм 20, я присела на пол. Тишина. ну, разве что моё постукивание пальцами по полу.

И что-то еще…

Тихие шаги, едва слышимые. Словно кто-то за мной наблюдает. А еще…

Стук сердца, в разы быстрее человеческого. Даже у Стайлза после долгой пробежки не было такого темпа. Никогда. Ни у кого из людей.

Один удар словно догонял следующий, и между ними не было никакого расстояния. Слишком быстро. Даже для меня.

Под всеми стеллажами было маленькое расстояние до пола. Поэтому я аккуратно наклонилась и посмотрела в дальний конец комнаты. Через пару стеллажей я увидела красные сапоги. Точнее они были частью костюма. И вдобавок по ним бегали едва заметные молнии.

Незнакомец напряженно дышал. Но он не двигался, а выжидал.

И кроме нас двоих здесь больше никого не было. Я слышала его тихие вдохи, пока сама не перестала дышать.

Он точно здесь, чтобы поймать меня.

Флэш.

========== Different problems are made of our mistakes ==========

Это ж надо было месяц назад увидеть его. Точнее он спас меня. Хотя формально я бы не умерла, но для всех я же вполне обычный человек.

И снова я наклонилась и посмотрела в щель под стеллажами. Тихие шаги. Затем я еще внимательнее присмотрелась. Флэш медленно направлялся к выходу, который находился напротив меня.

Аккуратно сев на колени, я тихо встала и на суперскорости метнулась к двери, на ходу хватая рюкзак. И вот, я уже вроде бы толкаю дверь, когда кто-то хватает меня за плечи, а затем уже через секунду вжимает в стену.

Интуитивно я пытаюсь вырваться, но он лишь еще больше держит.

Распахивая инстиктивно зажмуренные глаза я обнаруживаю его напротив себя.

Миндальные глаза настойчиво всматриваются в меня, а сильные руки всё больше сжимают плечи.

Я пытаюсь вырваться, но каждое моё движение он рассчитывает за секунду. А он и вправду быстрее меня. Причем намного.

— Что ты делаешь здесь в такое время?

Оу, а он и вправду красивый. Даже в костюме. Глаза у него очень даже приветливые, светящиеся жизнью и энергией, хотя сейчас там только раздражительность.

— Повторяю: Что ты здесь делаешь?! — о, чувак, останавливаться надо уметь вовремя.

Я вглядываюсь в его глаза. Глубокие зеленоватые двери души, распахнутые настежь. Нет, конечно, с карамельными глазами Стилински ничего больше не сравниться, но они тоже… Скажем так, необычные.

Кстати, за последний год цвета для меня стали намного ярче.

Желтый, голубой, серый, зеленый. Оттенки, которые я только спустя парочку секунд заметила в этих бездонных радужных глазах. Он и вправду милый.

Но уже через секунду я снова настойчиво взглянула в его зрачки.

— Ты сейчас-же забудешь, зачем и почему пришел сюда. Как и меня, и все, что здесь произошло. Понял?

Секунду он недоумённо смотрел на меня, а затем выпалил то, чего я откровенно не ожидала.

— Что? — он даже не собирался выполнять мой приказ. Стоп, что?! Это же буквально сегодня утром сработало в кафе. Какого хрена?!

— Повторяю: забудь о последних двух часах полностью, — что-то определённо шло не так. Обычно на меня смотрят остекленевшим взглядом и кивают. Но Флэш всё так же настороженно рассматривает меня.

— Сейчас я сдам тебя полиции, — он словно снова пришел в себя, еще крепче сжав мои плечи.

— Нет, не сдашь, — отрезала я, отталкивая его коленом и свободной рукой.

Затем в следующую секунду уже я прижимаю его к стене.

— Так, Барри, убеждение на тебя не действует. И для тебя это закончиться плохо, так что давай ты спокойно продолжишь разбираться с преступниками в своём городе.

— Откуда ты знаешь моё имя?! — Аллен недоумённо глядел на меня.

Почему он здесь? Теория Бесконечных Земель? М-да, походу она таки реальна.

Стоп, так ему надо вернуться в… Централ Сити?

Он застрял здесь. Еще месяц назад и даже не знает, как выбраться. Надо ему помочь.

О боже, какое благородство. Нафиг он мне вообще сдался? Секунду назад этот спидстер вжимал меня в стену и собирался сдать полиции.

Хотя… А он и вправду милый. И сексуальный…

— Барри Аллен, сын Норы и Генри Алленов. Спидстер, Флэш из Централ Сити.

Всё это время Барри шокировано глядел мне в глаза.

— Откуда? — выдохнул он.

— От верблюда, Барри, — хихикнула я. — Дай мне просто помочь тебе, — я слегка ослабила хватку, но затем в ту же секунду он повалил меня на пол.

— Откуда ты это знаешь?! — сквозь зубы процедил он.

Ну ты что, офигел? Ну всё, теперь я тебе точно что-то сломаю. Держись, Аллен. Кости твои будут трескаться.

— Знаешь, это знают абсолютно все и…

— Да пошла ты! Кто тебя прислал? Зум?!

— Какой к чёрту Зум? Ты в Чикаго, парень.

Барри всё также непонимающе и зло смотрел на меня, все больше оседая на меня.

— Какой Чикаго? — я чувствовала, как он постепенно начинает паниковать.

— Чикаго, штат Иллинойс, Соединённые Штаты Америки. Планета Земля, — уточнила я, пока взгляд Аллена становился всё испуганнее. И он был напуган. Даже слишком.

Потерянный, вот, как я бы могла его описать. Он случайно оказался здесь и даже не знает, как вернуться назад.

Еще пару секунд он всё также растерянно смотрел мне в глаза. Но потом прокричал:

— Ты лжешь!

Ну всё, парень. Теперь ты точно окажешься в аду. И ускоренный метаболизм уж точно ничем не поможет.

Со всей силы я зарядила ему в челюсть кулаком, и, воспользовавшись минутным замешательством, скинула его с себя и вжала в пол.

— У тебя будут большие проблемы, — усмехнувшись, прошептала я.

Затем я снова замахнулась, и вот мой кулак уже должен был снова коснуться его щеки, но Флэш оказался быстрее меня. Он перехватил мою руку, и, вывернув её полностью в другу сторону, блокировал мои дальнейшие удары под мой тихий приглушенный стон.

— Черт, ты мне руку сломал! — прокричала я скорее от обиды, чем от боли.

— Ты первая начала, — он впервые усмехнулся. Но я лишь оскалила клыки, и, забыв о своей руке, бросилась на него. Но, не тут то было, Барри увернулся и вмиг оказался позади меня. А затем начал бегать кругом на большой скорости, и я поняла, что всё кончено. И мне не победить. И вот, я замечаю, как он останавливается и в меня летит молния. А мои глаза медленно закрываются.

Но… Никакой боли я чувствую. Я распахиваю глаза и вижу перед собой его.

— Не думал, что ты сдашься, — улыбается он, глядя на меня сверху.

— Я и не собиралась, — я вскидываю колено и заряжаю ему как раз между ног. Барри сгибается пополам, и, сыпля проклятиями, всё же толкает меня на пол, сжимая моё горло.

— Тюрьма тебе обеспечена, — вроде с облегчением выдыхает он.

Внезапно, я слышу какой-то посторонний звук и краем глаза замечаю какое-то странное мерцание вокруг нас. И он тоже это заметил.

Внезапно я оказываюсь посередине весьма странной конструкции, а напротив себя вижу парня лет 25 и девушку того же возраста.

А воздух постепенно уходит из моих легких, пока Флэш еще больше сжимает моё горло и я падаю в глубокую яму своего подсознания.

========== What we gonna do? ==========

Тихое постукивание пальцами было первым, что я услышала. Сознание всё еще было, как в тумане. Темнота, еще и все звуки звучали, как под водой. И сквозь все мои ощущения прорывался стук пальцев по твёрдой поверхности. Четыре раза, как барабан. Странно.

Не знаю, сколько времени прошло, когда тихое постукивание пальцами сменилось на аккуратные шаги и спокойное дыхание.

Постепенно ко мне возвращались все мои ощущения. Слух, запах (кстати, пахло чем-то приятным, если я не ошибаюсь, мандаринами), ощущения. Пальцами я нащупала мягкое покрывало под собой, а под головой была такая же приятная подушка.

М-да, лежать, конечно, было весь занимательно, но всё же я уже чувствовала, как ко мне возвращаются силы. Рука не болела, явно зажила, как и царапины на плечах. Дышала я, как обычно, только по привычке еще с человеческой жизни. Проведя языком во рту, я почувствовала слегка увеличенные клыки и всё же решила наконец-то открыть глаза.

Я напрягла веки и постепенно открыла глаза. И сразу я увидела небольшую комнату в пастельных тонах. Напротив меня в старом кресле сидела та самая девушка. Кресло было в коричнево-красных тонах, а сама девушка была одета в светлые джинсы и серый свитер. Закинув ногу на ногу, она читала книгу. Каштановые волосы струились по плечам, и каждый раз она убирала с лица ненужную прядь, заводя её за ухо. Кожа у нее была бледная, она имела выразительные черты лица, а макияжа там толком не было. Карие глаза бегали по строчкам книги, даже не замечая моего пристального взгляда. И я воспользовалась свободной секундой, чтобы разглядеть поподробнее комнату. На стенах была штукатурка бежевого цвета, много картин маслом. Вон Звёздное небо Ван Гога, а вот и кафе. У хозяина явно был не очень то хороший вкус в интерьере, так как дальше я заметила ярко-красный диван уже эпохи Возрождения. Рядом с ним — журнальный стол в стиле хай-тек. Мда… Складывалось такое впечатление, будто всю эту мебель просто купили на дешевом сайте, лишь бы обставить комнату. Лежала я на обычной кровати, сверху накрытой коричневым пледом.

Затем я снова перевела взгляд на свою соседку. Лицо у неё было напряженное, хотя нет, скорее увлеченное книгой.

— Что читаешь? — несмело я нарушила тишину, привлекая её внимание.

— Эдгар По, — ответила она, усмехнувшись. Через секунду она захлопнула книгу. — Вот и дочитала. Как раз к твоему пробуждению, — она опустила обе ноги на пол и поднялась, отряхнув джинсы. Она направилась ко мне и присела на край кровати, протянув руку. — Клара Освальд.

— Эмили Филлипс, — улыбнулась я, пожимая руку. — Приятно познакомиться, я из…

- …Сан-Франциско, — перебила она меня, вставая. Наверное, мое лицо в тот момент переменилось в красках. — Да, я знаю. Эмили Филлипс, 19 лет.

— Двадцать, — исправила я её, не задавая вопросов. Кажется, эта Клара сама собиралась объяснить то, что знала меня.

— Ты же вампир, так что формально девятнадцать. Сан Франциско. А недавно, Бэйкон Хиллс.

— А ты? — м-да, уж обо мне она уведомлена… Вот только она кто такая?

Освальд усмехнулась, и, продолжив мерять шагами комнату, направилась к картине Ван Гога. Задумчиво вглядываясь, она начала говорить.

— Лондон — мой любимый город. Очень даже родной.

— Но мы ведь… Ведь мы же сейчас в Чикаго? — переспросила я, совсем запутавшись.

Она начала переминаться с ноги на ногу. Что-то скрывала и даже слегка нервничала.

— Ну… Не совсем, — вздохнула она, нервно глотнув воздуха. Клара не оборачивалась, только чтобы я не увидела то волнение на лице. Хотя это я чувствовала, даже не видя ее глаз.

— Как это не совсем?

Она истерично обернулась и быстрым шагом прошествовала к деревянной двери.

— Тебе многое надо узнать, — она дёрнула ручку и я увидела длинный коридор, подсвечиваемый флюорисцентными лампами. — Вот только не от меня, а от Доктора.

— Доктор Кто?

— Просто Доктор, — улыбнулась она в ответ и направилась дальше по коридору. И я за ней. Все движения давались мне с болью, так как я скорее всего долго пролежала. Ноги занемели, поэтому ступни сейчас слегка покалывало.

Интерьер сменился на футуристические панели и коридоры с множеством поворотов. Даже не знаю, как Клара здесь не терялась. Всё было одинаковым: стены, двери, никаких окон. Яркий свет, от которого я даже зажмурилась.

После пары минут ходьбы мы вышли в какое-то большое помещение в форме круга. Дизайн комнаты оставался таким-же, только теперь я увидела пару ступенек, ведущих на небольшую платформу с круглой панелью. А сама панель была усыпана кнопками и рычагами.

Над панелью — парочка экранов, выше — странная лампа или, по крайней мере, что-то очень даже на неё похожее.

Пока я стояла, раскрыв рот от изумления, Клара успела взбежать по ступенькам наверх и оказаться рядом с парнем лет 20, усиленно жестикулировавшим. Он размахивал руками, что-то объясняя вовсе не Освальд, а кому-то другому.

— Представь, что твоя Земля не единственная в мире и их существует множество. Огромное количество разных вариантов земель, на которых существует каждый из нас в ином обличии.

— Я это и так знаю, — с другой стороны панели я услышала слегка мелодичный и приятный голос с нотками раздражения. Где-то я его уже слыхала… — На Земле-1 живу я, есть Старлабс, Стар-сити, Зеленая стрела. А вот на Земле-2 Зум. Еще была земля Супергерл, а сейчас я…

— На очередной копии Земли, — продолжил его фразу парень. Он снова размахивал руками, поднимая парочку рычагов и хаотично нажимая кнопки. — Как я понял, ты уже всё знаешь. И ты даже не спросишь, где мы? — вот эта фраза уже была сказана с надеждой. И трепетанием.

— Эм… Я так до конца и не понял. Кстати, где та девушка? Ну, та…

— Которую ты чуть не придушил?! — я гордо поднялась по лестнице и обошла платформу. Моему взору предстал парень старше меня, выше на голову. Глаза я сразу узнала, как и основные черты лица. — Что ж, привет, да, я в полном порядке, — продолжила я, протягивая руку. Кстати, именно ту, которую он мне успешно сломал.

Парень изумлённо глядел на мою уже нормальную и идеальную бледную руку, а затем пожал её.

— Барри Аллен, впрочем, ты это и сама знаешь, как я понял. Тогда… С кем имею честь? — с интересом спросил он, слегка улыбнувшись.

— Эмили Филлипс, — протянула я, выдёргивая ладонь.

За Барри всплыла Клара, а за ней — другой парень. Теперь мне представился случай получше разглядеть его.

Взлохмаченные волосы, гиперактивные глаза, нервные и быстрые движения руками, парочка морщин на лбу. Большой выразительный подбородок, коричневый пиджак, под ним — подтяжки и полосатая рубашка. Красная бабочка и бежевые штаны. Это как-то… Нелепо чтоли?

— Хорошо, вот Вы и познакомились, быстро же вы, — улыбнулся он, ныряя за панель и продолжая нажимать кнопки. — Меня зовут Доктор, просто Доктор. Вы попали сюда… Ну, скорее случайно, нежели я вас забрал, — тут всю комнату хорошенько тряхануло. Я упала, а Барри с Кларой держались за поручни. — Или нет, — подняв взгляд на какой-то из экранов. — Умеет же она… — растерянно прошептал Доктор.

— Кто она? — спросила я, поднимаясь за ноги. Я всё еще была в рваных светлых джинсах и клетчатой рубашке. Воспоминания…

— Тардис? — Клара быстрым шагом направилась к нему, обходя Барри.

Аллен же, откровенно пялился на меня. Он изучающим взглядом рассматривал меня полностью, а я, в свою очередь, сама стала делать то же самое.

На голове — практически идеальная прическа, дальше вниз — полосатый черный галстук и синяя рубашка. Затем тёмно-синие джинсы. Барри оказался чуть выше меня, с сильными руками. Но вот телом он был слегка схож со Стайлзом — конечно, не такой худой, но и ярко выраженных бицепсов я не заметила.

— Сколько тебе лет? — спустя пару секунд Барри сложил руки на груди, облокотившись на поручень.

— Двадцать, если тебе интересно. А тебе? — я присела на какое-то кресло, стоявшее рядом. Закинув ногу на ногу, я заинтересовано взглянула ему в глаза, совершенно не обращая внимания на Клару и Доктора.

По правде говоря, Аллен был очень красив и в моём вкусе, но большей частью меня раздражало воспоминание о том, что кое-кто сломал мне руку и чуть не придушил. Именно поэтому я вела себя, как королева. Хотя всё же где-то в голове крутились тысяча вопросов.

— Двадцать шесть, — вздохнул он, посмотрев на панель. — Так… Зачем тебе нужна была кровь?

— Ну, знаешь ли, вампиризм, всякая мистика, — начала я заворожённо вспоминать события прошлого года. — У тебя суперсилы и мета-люди, у нас — сплошная мистика из сверхъестественных существ. Оу, прости, еще магию забыла, - прицокнула я языком.

— Занимательно, — Барри беззаботно сел на поручень, чуть не свалившись назад.

Я прыснула и заржала на всю катушку, просто не выдержав.

— Абсолютно ничего смешного, с тобой такое тоже может приключиться, — обиженно сказал он, всё-таки нормально усевшись.

— Только мне 20, а тебе 26, — протараторила я, заливаясь смехом. — Барри Аллен, Флэш и самый быстрый человек на Земле, — я накручивала светлый локон на палец, переводя взгляд на Доктора и Клару, которые заворожённо смотрели на экран. — Эй, что у Вас там? И вообще… Где мы? — этот вопрос мучал меня последние минуты, да и… Черт, такого ведь не бывает! Вот мы были еще на складе с донорской кровью, а затем уже посреди этой странной комнаты.

Барри тоже отвёл взгляд цветных глаз и заинтересовался носками своих туфель.

— Ну, как бы Вам объяснить, — улыбнувшись, протянул Доктор, взбежав по одной из лестниц на верхнюю платформу, которая была узкой и вела вдоль стен. Там стояла лишь одна вещь — книжный шкаф, наполненный книгами. Вот только Доктор пронёсся мимо, быстрым шагом меряя платформу. Затем внезапно он остановился, чуть покачнувшись, и молниеносно взметнул руки вверх. — Представьте, что мы нигде и никогда. Мы где-то между пространством и временем, как бы проще это объяснить… Вы в машине времени, друзья. Для нас не существует границ завтра, через год или миллион лет назад. У Вас на ладони всё время и пространство, так что выбирайте.

— А у Вас здесь есть Вай-Фай? — я выудила телефон из кармана куртки. О, царапинка. Ну и ладно, ему всё равно уже… Года 3?

— Пароль Тардис, еще есть связь, — протянула Клара, скучающе подтерев лицо рукой. — Так что ты в любой момент ты можешь связаться со своим старым другом, — изрекла она, а затем испуганно прижала ладонь к губам.

Я оробело подняла взгляд на Клару, затем посмотрела на Доктора, ища ответов. Но он лишь отвёл взгляд.

А затем я вскочила и уже собиралась направиться к Кларе, когда пролетая мимо панели заметила своё лицо на экране и информацию рядом.

— Что за?! — озадаченно пробубнила я, замирая напротив экрана.

Слегка приблизившись, я вчиталась в текст.

— Эмили Джемма Филлипс, 1996, Сан-Франциско, — боязливо прочитала я. — Вампир, бывший член стаи истинного альфы Скотта Маккола, живёт в Чикаго, — только этих двух предложений мне хватило для того, чтобы взбеситься окончательно.

Во рту сразу почувствовался металический привкус крови, которая потекла из ран на губе от только что выросших клыков. Затем я сжала руки в кулаки, всё больше давя ногтями на холодные ладони.

— Вы следили за мной?! — процедила я. — Верните меня сейчас же в Чикаго! И чтобы я больше никогда в жизни никого из Вас не видела! — с костяшек пальцев капнула капля алой крови.

— Нет, нет, нет, нет, — в страхе Доктор слетел по лестнице к панели, отключая экран. — Это просто база данных всех живых существ, а с тобой мы вот познакомились сегодня же. Ну, про него я то же самое не могу сказать, — он указал пальцем на Барри, который с полуулыбкой наблюдал за происходящим. — Что ты лыбишся, спидстер потерянный?

Аллен насмешливо отвёл взгляд вверх на блестящий потолок, и улыбнувшись, отмахнулся:

— Просто интересно наблюдать. И когда меня вернут домой?

Лицо Доктора вмиг стало слегка печальным и неразборчивым, морщины на лбу увеличились, а руки сплелись в замок. С губ слетела улыбка, заменяясь на гримасу растерянности, а сам он, тяжело вздохнув, изрёк:

— К сожалению, это невозможно.

Глаза Аллена расширились, а сам он уже через секунду оказался рядом с нами, взволнованно переминаясь с ноги на ногу.

— Как? То есть, я не могу вернуться домой? Мне не хватит сил на ту скорость, и только ваша машина…

— Для Тардис завеса закрыта навсегда, — вздохнул Доктор, опираясь на панель. — Но, друзья мои, всё не так печально. Есть ли место или время, в каком Вы хотели бы побывать?

— Сейчас я бы хотела снова оказаться в тёплой кровати, — сонно вздохнула я, приняв резко накатившую усталость.

— Прямо по тому коридору и третья дверь налево, — прокричала мне Клара, уходя в какой-то из коридоров. — Я в бассейн!

— Хорошо, смотри, не утопись! — прокричал ей вслед Доктор, садясь на кресло и устало потирая виски. — До завтра, — продолжил он, закидывал ногу на ногу. — Аллен, не посидишь со мной?

Барри прекратил втыкать в панель и заинтересованно обернулся.

— Делать же больше нечего.

Я протёрла глаза и медленно поплелась в соседний коридор, где, как говорила Клара, должна была быть спальня.

— Спокойной ночи, летучая мышь! — крикнул мне навздогонку Барри.

— Спокойной ночи, шустрик, — сонно пропела я, захлопывая за собой дверь.

Комментарий к What we gonna do?

Долговато писала, но зато идея есть;))) жду отзывов

========== Only a dream. Or not? ==========

Hidden Citizens - It’s a Sin

…Коридоры, коридоры, коридоры… Когда же они, чёрт возьми, закончатся?! Я блуждаю здесь уже бесконечность, хотя ванная должна была быть сразу за углом.

Вот только дверей нет. Совсем. Вообще, Мерлинова борода! Только коридоры, повороты и флюорисцентные лампы.

— Эмили… - я услышала внезапно тихий шепот, едва слышимый. — Эмили… — с каждым звуком он становился громче, а источник я никак не могла найти. Зов звенел в ушах, словно исходил от стен. Вот только такое в этом мире уж точно невозможно. Или нет? — Эмили, где ты? — нет, такого не бывает. Уж точно! Я сплю, я точно сплю!

Я ущипнула себя за руку.

— Ай! — вскрикнула я. На руке остался маленький шрам, слегка покрасневший. Значит, не сон. Ладненько.

Я подняла руку и приблизила к лицу.

— Раз, два… Пять… — растерянно прошептала я. — Не сон, не сон.

— Эмили! — на этот раз крик пронзил мои барабанные перепонки. Я нервно оглянулась назад, услышав быстрые шаги позади себя.

— Кто здесь? — озадаченно спросила я, испуганно крутясь на месте.

Громкий, зловещий смех. Закрадается в сердце, как болезнь. Страх и…

— Уж меня то забыть невозможно, — засмеялся он. — У нас с тобой наилучшие отношения, Эмили Джемма Филлипс.

Мысли мои внезапно начали грязнуть и замедляться, а ноги словно налились свинцом. В голову закладались страшные мысли, ведь он не мог вернуться.

— Тебя здесь нет, — заворожённо пробубнила я. — Тебя здесь не может быть! — перешла я на испуганный визг.

— О, уж я то могу, — я быстро развернулась на месте и обнаружила Кола Майклсона собственной персоной. — Скучала? — с сумасшедшей ухмылкой спросил он.

Футуристический коридор вдруг начал казаться коридором из зеркал и в итоге я увидела саму себя, испуганно выпучившую глаза и трясущуюся под взглядом вампира. Я снова стала той боязливой девочкой, как и раньше, словно всего этого года не было.

— Ты точно скучала, — пропел древний, приближаясь ко мне. — Я личность популярная, знаешь ли. А для тебя, — сумасшедшая улыбка оказалась у меня прямо перед глазами, — сладенькая, я припас для тебя всего себя, — лампы начали постепенно гаснуть, а моя паника всё нарастала. Темнота всё поглощала нас, пока лампы не засветились туманным кровавым цветом, а коридоры остались в полумраке.

Я испуганно начала медленно шагать назад, пока Майклсон вглядывался в мои глаза.

— А знаешь, они стали намного темнее после нашей встречи, — вздохнул он. — Но, впрочем, ничего удивительного. Эй, сладкая, ты куда?

Я уже была на приличном от него расстоянии и, без малейших сомнений, юркнула в соседний коридор под его недовольный голос.

Я долго мчалась по паутине из коридоров, каждый раз подскальзываясь или влетая в стену. Я мчалась, в легких не хватало воздуха. Мысли были в полном хаосе, а отовсюду звенел голос Кола.

— Я найду тебя, поверь древнейшему, — смеясь, говорил он.

Направо, прямо, налево. Куда угодно, лишь бы убежать.

Вот только за следующим поворотом я увидела не пустой коридор, а человека. Худощавого парня в клетчатой рубашке, с каштановыми волосами и тёмно-карамельными глазами.

— С-Стайлз? — растерянно прошептала я, зачарованно глядя на него. — Тебя здесь тоже не может быть… не может, — задыхаясь, я схватилась руками за голову и несколько раз обернулась вокруг себя, ущипнула за локоть, посчитала пальцы, но тщетно. Это не может быть реальностью, но и на сон непохоже. Это сон. Должен быть.

— Я… — мелодичный голос парня, я услышала внезапно, а затем подняла взгляд. Вот только сейчас я не видела своего друга. Глаза его предательски блестели, на губах была полуулыбка, а синяки под глазами стали темнее. Взгляд буквально раздевал меня, а сам Стилински резко сократил расстояние между нами и жадно впился мне в губы, то ли ненароком, то ли специально прокусывая мне губу до крови.

Родной запах его крови, мелодичный голос и пересохшие губы, о боже, как я скучала. Я любила и люблю его, даже слишком.

Его руки легли мне на талию, и своими я обняла его вокруг шеи, буквально повиснув на нём. Вот только в следующий момент он резко оторвался от меня и внимательно вгляделся в мои глаза.

Этот блеск… Что-то не так.

— В правильную сторону мыслишь, детка, — на его губах заиграла сумасшедшая улыбка, а такой сладковатый запах крови превратился в чёрную тьму, которая прям водопадом вылилась на меня всей силой. — Я не он…

— Нет, — успела лишь выдохнуть я, а затем нож пронзил моё сердце…

— Нет! — я вскочила, испуганно сжимая покрывало. Вокруг меня была тьма тёмная, а в комнате я была одна, не уловив больше сердцебьений. Только лишь медленное тиканье часов.

Нет, таких снов у меня не было. Не могло быть. Или могло?

Комментарий к Only a dream. Or not?

Пишу, маловато. Рейтинг тоже хреновый, но закрывать не собираюсь. Идея есть, развиваю дальше.

Возможны опечатки

========== It’s you. A strange vampire ==========

После того страшного сна я снова заснула, и в этот раз было пусто. По правде говоря, не было совсем ничего. Это к лучшему.

Проснулась я в девять, и, полностью забыв обо всех правилах гостеприимства, открыла шкаф. Стащила оттуда парочку вещей, старое бросила взамен.

После этого я направилась в ванную, которая кстати оказалась тоже частью этой комнаты. Тёплые струи воды стекали по спине, пока я завороженно рассматривала места, где всё-таки остались шрамы прошлого. Глядя на грудь в глаза бросался лишь один — после моего «финального» убийства колом. Вот его бессмертие так и не заживило до конца.

Схватила я первое попавшееся полотенце, зубы почистила тоже зубной щеткой из шкафа. Тут даже оказалась тушь, тени и помада, чему я слегка удивилась и одновременно обрадовалась. Но всё же, выряжаться для Барри я не собиралась, поэтому моё лицо осталось совсем без косметики, показывая огромные синяки под глазами, пустой взгляд и поджатые губы.

Вещи я оставила на кровати, поэтому в итоге я просто вышла, завернувшись в тёплое махровое полотенце.

Вот так я оказалась в черном платье чуть выше колена. Поверх я накинула клетчатую накидку, волосы собрала в гульку.

Телефон запихнула в карман, и, с чистой душой направилась, куда глаза глядят.

Дверь громко хлопнула, закрывшись за моей спиной. А я на каблуках пошла дальше по коридору, минуя огромное количество дверей.

Сегодня флюоресцентные лампы решили частенько менять свой цвет, и когда голубой сменился кроваво-красным, я невольно зажмурилась. В голове всплыл сегодняшний кошмар и я ускорила ход.

Сейчас же я бежала со всех ног, поворачивая и пытаясь от кого-то убежать. Паранойя, причём сильная. Странное чувство преследования никак не хотело покидать мою душу, а в сердце всё больше нарастал страх. Внезапно за одним из поворотов возник Барри и я со всей силы влетела в него, едва не сбив Флэша с ног.

— И с какой стати такое тёплое приветствие? — он протянул мне руку, пытаясь помочь, но я отмахнулась и самодовольно поднялась. На губах Аллена играла ухмылка, но я лишь обиженно вздохнула и кинула:

— Знаешь, просто чуток запаниковала, когда лампы начали мигать.

Спидстер сначала пожал плечами и уже было собирался пойти дальше, но затем остановился на полушаге и непонимающе взглянул мне в глаза.

— Лампы не мигали, — Барри нахмурил брови, улыбка сползла с его лица, а сам он снова поглядел мне в глаза. Сейчас он буквально переворачивал мою душу наизнанку, и спустя пару секунд, я, не в силах сдержаться, отвела взгляд и пошла дальше, слегка задев его плечом. — Эй! — я остановилась, когда его сильная рука оказалась на моем плече. — Я как раз оттуда. Там моя комната, так что оттуда мы уж точно никуда не выйдем.

Я тяжело вздохнула, и, развернувшись на каблуках, на суперскорости погнала по коридорам в поисках главного зала. Один раз обернувшись, я заметила неспеша бежавшего Барри, за которым тянулись красные молнии. За очередным поворотом я увидела арку, а за ней — ступеньки к платформе и панели. Наверху я заметила Доктора и Клару, которые тихо о чем-то беседовали, при этом поедая хлопья.

— Приветик, — и вот я уже сижу на том кресле, держа в руках миску с хлопьями и молоком. Шоколадные, мои любимые. Где я их взяла? Ну просто на панели стояли ещё две миски, которые явно остались для меня и Барри.

— Доброе утро, — Клара приветливо улыбнулась, поставив пустую тарелку на панель. Я заметила, как Доктор что-то недовольно пробубнил, но брюнетка предпочла это проигнорировать. — Как спалось?

— Э… — я даже не смогла подобрать слов, снова вспомнив о сегодняшнем сне и снова погрузившись в раздумия. Как? Не очень. Я до сих пор вздрагиваю от каждого слова, произнесённого вслух. От резких движений, звуков и ощущений. Я постоянно чего-то боюсь и это совсем не хорошо. Как будто… Будто я в опасности каждую секунду, находясь здесь. И ещё галлюцинации… — Прекрасно. Мягкая постель, приятный сон и тёплый душ, всё, как дома, — улыбнулась я спустя пару секунд и продолжила врать.

Клара выжидательно посмотрела на меня, а затем встала и направилась снова в коридоры, ничего не сказав и оставив нас с Доктором наедине.

Брюнет сейчас просто стучал ложкой об дно тарелки, что-то недовольно бурча и периодически возмущаясь. После пары минут я отважилась спросить:

— И куда улетучился тот весёлый вчерашний настрой?

Я только заметила, что на Докторе были круглые очки и в них он мне показался даже чуть старее своего возраста… Или нет?

Его лоб был сейчас ещё больше нахмурен, морщин там было не пересчитать, а мне отвечать никто не собирался, сверля взглядом пол.

— Сколько тебе лет?

— Точно больше девятиста, — Доктор тяжело вздохнул и встал, случайно толкнув рукой тарелку.

Одна секунда растянулась для меня на минуту. Я видела, как тарелка медленно летит в воздухе, а затем касается пола платформы, разбиваясь на миллион маленьких осколков.

Последнее случилось мгновенно и я нервно поморщилась от громкого звука. Вокруг моих ног были осколки предмета, когда-то бывшего чашкой, которые в свете флюоресцентных ламп переливались голубым сиянием. Я могла это предотвратить, но не сделала. Нет, чашка не важна, просто последнее время со мной что-то не так. Я… Я не обращала на это внимания, но порой я не могу сделать обычных вещей. И постоянно чего-то боюсь. Опять же паранойя. А ещё моя память. Периодически у меня амнезия и теперь я часто забываю простые воспоминания. Буквально в последнем разговоре со Стайлзом я забыла, кто меня обратил. От моих рук словно ускользало имя и дальнейший день. Такое впечатление… Будто кто-то ещё роется в моей голове, опустошая её.

— Вот черт, теперь ещё и убирать, — недовольно пробурчал Доктор, сбегая по лестнице вниз, под панель. Через секунду он уже вернулся с савком и веником. Его недовольный взгляд всё также бесил меня, впрочем, как и я его. — Чего сидишь-то? Помочь не хочешь? Выражение лица смени, в конце концов ты у меня в гостях.

И тут я не выдержала, и, вскочив на ноги, начала причитать:

— Да, я в гостях, но это не даёт тебе право всё утро ходить с мученическим видом и сваливать всю вину на меня. Проблемы есть у каждого в жизни, посмотри на Барри: вчера ты сказал ему, что не сможешь вернуть домой, а сегодня он, как ни в чем не бывало, улыбается и флиртует, даже не печалясь. А у него там семья и друзья. Посмотри на меня: я не знаю, умру я сегодня или через сто лет, и всё равно живу, пытаясь сделать, как можно больше. Вся моя семья осталась в Калифорнии, а я переехала в Чикаго и теоретически осталась одна. Так что не смотри на меня, будто я испортила тебе всю жизнь!

Внезапно, Доктор, как ни в чем не бывало, улыбнулся и подошёл к панели. Его взгляд блуждал по пустоте, пока в зрачках не запрыгали искорки, а он снова быстро повернулся ко мне.

— Значит, слухи не врут. Чувственный вампир, забавно, — протянул он, задумчиво разглядывая меня. — Только ты могла обмануть Майклсона.

— Что?! — процедила я сквозь зубы, находясь на пике своей злости. Да что он, черт возьми, творит?!

Доктор снова обернулся к панели, начиная снова хаотично нажимать кнопки и опускать рычаги. Вокруг всё загудело и машину снова начала слегка трусить.

— Ходили слухи, будто впервые за последнее столетие появился уникальный вампир, которому досталось абсолютное бессмертие, абсолютные чувства и так же одна способность, — всё это время он не отрывал взгляда от экрана. — Способность, точнее черта характера или просто возможность. Вампир, который остался верен волкам, нежели подобным себе. Вампир, которому по настоящему доверились волки. Девушка, которая ни разу не убила. На твоих руках нету крови, Эмили. Твоя душа навеки связана с тьмой, в силу твоих способностей, но ты ещё не переступила черту. Ты всё ещё балансируешь на ней.

Это был удар поддых, которого я никак не ожидала.

— Это была проверка? — шепотом спросила я, осев на кресло.

— Что ж, типа того, — улыбнулся Доктор натянуто. — Слухи не всегда правдивы, а мне нужно было убедиться в этом. Потому что… — внезапно он запнулся, резко замолчав и перестав нажимать кнопки.

— Почему? — задала я вопрос неуверенно, испуганно смотря на его реакцию.

— Один мой хороший друг и сказал одну вещь… — глаза Доктора предательски заблестели, а сам он судорожно вздохнул. — Что спидстер и чувственный вампир однажды спасут Клару от верной смерти, и, если наши жизни не пересекутся в этот день, Клара умрёт намного раньше положенного ей срока.

Кусочки пазла в моей голове постепенно начали складываться, пока я думала.

— Ты нашёл нас, чтобы спасти её. Она дорога для тебя?

— Очень, — Доктор снова тяжело выдохнул.

— Что ж, — я удосужилась поднять взгляд, — уж я-то точно помогу, — я улыбнулась, откинувшись на спинку. — А вот Барри…

— Ты всё ещё во мне сомневаешься? — я повернула голову влево и заметила Аллена в одном из выходов в коридоры. — Я тут, между прочим, каждый день жизни спасаю, и вам помогу. Хотя… Как будто у меня выбор есть, — присвистнул он, нервно улыбнувшись. Я громко засмеялась, а за мной и парни. Вот только спустя пару секунд нашу идиллию прервала Клара:

— Что вы все тут смеётесь? Я просто оделаЯрко-Красную юбку!

Перестав смеяться, я мигом оказалась у неё перед носом и крепко обняла, пока Клара, совсем шокированная, не оттолкнула меня.

— С какой стати?

— Просто захотелось чуть-чуть доброты в это хмурое утро, — я недовольно поглядела на Доктора, но тот меня упорно игнорировал.

— Ты про проверку? — удивлённо пропела Освальд. — Это она?

— Да, — довольно улыбнулся Доктор. — Так что теперь, — он обернулся к панели, — мы можем отправляться.

— Куда? — изумилась я, а затем всю конструкцию сильно затрясло и я упала на колени.

Комментарий к It’s you. A strange vampire

Могут быть опечатки;(((

========== Would you give me such a fun and exciting evening? ==========

Я упала на колени и больно ударилась об панель, слегка ойкнув. Остальные сумели удержаться на ногах, так что где-то в моей голове снова зазвучал голос подростка с комплексами. «Что, на ногах устоять не можешь?! Уже не маленькая — помогать тебе никто не будет!».

Но, в отличии от моих ожиданий, спустя секунду ко мне подскочила Клара и протянула руку помощи, за которую я ухватилась, пытаясь подняться с прохладного железа. Вот только наша затея не увенчалась успехом — конструкцию всё так и трясло, так что каждый раз, когда я пыталась встать, я снова падала, ударяясь какой-то частью тела. Вдобавок всё вокруг гудело и заглушало голоса остальных. Клара что-то пыталась мне кричать, но я лишь видела, что её губы двигаются. Затем до меня всё-таки дошло, что я вампир и обладаю суперслухом, так что я попыталась как можно больше сфокусироваться на её голосе, а в голове тихо моля Клару кричать громче. Или, по крайней мере, чтобы это бесконечное гудение утихло.

И вот, вероятно, мои молитвы были услышаны. Всю комнату последний раз кинуло вправо, гул стих, а я обнаружила Доктора позади Клары, которая в этот момент уже могла коснуться пола и заработать себе огромный синяк на затылке и локте. Я так и осталась лежать на полу, одной рукой держась за перила ступенек, а Барри я обнаружила спокойно сидящем в кресле с предельно умиротворённым выражением лица.

— Когда ты успел так удобно устроиться? — с ноткой обиды в голосе спросила я. Аккуратно оперевшись на одну из ступенек, я поднялась и чуть снова не упала — голова закружилась сию же минуту. После такой тряски у меня началась тошнота, ноги были, как ватные, а перед глазами всё плыло. Эх, давненько же я не была на американских горках! Время, время, время! Всегда его мне не хватает…

— Когда нас начало трясти, я сразу попытался найти безопасное место, — Барри тоже встал, слегка пошатнувшись. Его взгляд блуждал вокруг, а сам он, будто пьяный, слегка пошатывался. — И сразу нашёл плотно стоящее кресло. Так что через секунду я покрепче устроился в нём, крепко держась за поручни.

— Повезло же некоторым, — фыркнула я недовольно. Хотя, всё же, эта фраза была сказана лишь из-за зависти. Синяки, конечно, пройдут на следующий день, но болеть будут те места намного дольше. — А что это вообще было, Доктор? Мы в какой-то шторм попали или…?

— О нет, естественно нет… — он наконец-то помог Кларе подняться, закончив завороженно смотреть ей в глаза. — Мы перенеслись во времени. И пространстве, — добавил он спустя пару секунд.

— Что ты имеешь в виду? — Барри подошёл ко мне и стал рядом, оперевшись на перила. Всё его внимание было приковано к Доктору, но взгляд был направлен на меня. Хоть именно это я в данный момент и игнорировала, краем глаза это было довольно-таки легко заметить.

— Что я имею в виду? — насмешливо спросил Доктор, не спеша поднимаясь по ступенькам к нам и главной панели. — А то, что мы, друзья, сейчас уже в… — он внимательно вгляделся в экран, пытаясь что-то рассмотреть. Ещё больше прищурив глаза, Доктор изрёк, — в 1736. Високосный. И…

Его пауза растянулась всего лишь на пару секунд, но за них мы с Барри успели переглянуться и поговорить.

— Во времени? — удивлённо спросила я, переминаясь с ноги на ногу. Сама мысль об этом слегка пугала, да и прошлое… Мне там уж точно лучше не быть. Вампиры никогда не были в почете. Я невольно поморщилась, вспоминая один параграф из мемуаров знаменитого охотника на вампиров. «В 18 веке в общей сложности было убито больше пяти тысяч вампиров по всему миру и это поспособствовало меньшей смертности в данном столетии…». Яркая перспектива — стать одной из них. И пасть от кола… Хотя, теоретически, если я ожила после кола из белого дуба, то и от остальных смертей мне ничего не будет. Или нет?

— Вполне возможно, — сказал Аллен почти сразу же. — Я могу переместиться во времени, значит, — Барри поднял руки и обернулся вокруг себя, — и эта машина может. Так что… Будет весело посмотреть на ваш Чикаго в 1736, — он слегка улыбнулся, но я на это совсем не обратила внимания.

— Или на другое место, — добавила я, вспоминая слова Доктора. Заметив удивлённый взгляд Барри я объяснила. — Мы можем переместиться в пространстве и времени, так что…

— Мы можем оказаться в любой части мира, — продолжил за мной спидстер.

Затем время снова пошло нормально для нас, и Доктор продолжил:

— И мы в Версале! — радостно сказал он, очередной раз взмахнув руками. — Сейчас раннее утро и здесь никого! — на одном из экранов я увидела красивейший сад, окружающий нас. Стоп, если внутри здесь столько комнат и… Разве нас не должны заметить?

Нервные мысли сменяли друг друга, так что я, пытаясь усмирить всё своё любопытство, быстрым шагом направилась к единственным дверям в главном зале.

— Ты куда? — Клара проследила за направлением моего движения и направилась следом.

— Кое-что проверить, — ответила я, уже распахивая их и выходя наружу. По коже сразу пробежался холодок, так как здесь и вправду было максимум 0 градусов, а вокруг меня лежал снег. Все кусты, деревья и трава были усыпаны белоснежным холодным снегом. Судя по погоде, сейчас был февраль.

Наконец отвлекшись от окружающей меня природы, я ступила на брусчатку, чуть не споткнувшись на каблуках.

Всё-таки удержавшись на ногах, я обернулась назад, ожидая увидеть огромное здание. Вот только к моему великому удивлению, передо мной стояла синяя телефонная будка для вызова полиции из Англии. Я быстро обошла её кругом, и, обнаружив, что она квадратная и все её стороны равны, а так же её маленький размер, забежала назад внутрь, останавливаясь рядом с Доктором.

— Почему она такая маленькая? Почему она так выглядит? Как она называется? Откуда ты и она?

Весь этот список вопросов не выпал на голову Доктору и это явно было далеко не неожиданностью. Наоборот, Доктор выглядел довольным, и, кивнув Кларе, направился вниз под панель, игнорируя все мои вопросы.

— Это практичная машина времени повелителей времени. Вообще, по словам Доктора, она может выглядеть по разному, то есть это маскировка. Только у ТАРДИС эта настройка слегка заклинила и уже давненько она так выглядит.

— ТАРДИС? — удивлённо переспросила я, непонимающе глядя на брюнетку.

— Да, это её название, — кивнула Клара, улыбнувшись. Это её явно забавляло. — Доктор с Галлифрея и он — повелитель времени. Путешественник, можно сказать. Доктор, ты там ещё долго? — она крикнула, подходя ближе к перилам, на которых расположился заинтересованный Барри.

— Сколько Доктору лет? — спросил он, слегка свесившись вниз.

— Он и сам не знает, — хмыкнула Клара, спускаясь по лестнице. Затем она тоже скрылась из моего поля зрения. Так что я направилась к Барри.

Подойдя, я присела на кресло, удобно расположившись для ожидания.

— И как тебе услышанное? — спросила я у него, закидывая ногу на ногу.

— Что-то среднее между «удивило» и «вполне возможно в нашем мире», — присвистнул Барри, глядя вниз и заливаясь смехом. — Зачем нам эти наряды, Доктор?

— Какие наряды? — я быстро подскочила к нему, тоже наклоняясь. И правда: к нам уже направлялись Клара и Доктор в платье и костюме. Клара была одета в мятное пышное платье с шелковой накидкой, а Доктор в голубой костюм. Подол платья брюнетки доходил аж до пола, корсет сильно выражал её узенькую талию, рукава доходили аж до запястья, расширяясь. Волосы были заколоты на затылке, оставляя парочку непослушных прядей на обозрение. Доктор же, в свою очередь был одет в белую рубашку, поверх который был плащ, доходящий до колен, штаны тоже были где-то такой-же длины, на его голове был парик, а на пояснице висела шпага. — Что за намёки? — спросила я.

— А то, что сегодня день рождения у его величества, короля Людовика 15 и он устраивает бал в свою честь! — довольно ответил мне Доктор, поправляя штаны. — И вам, друзья, я бы тоже советовал спуститься вниз за своими нарядами — ТАРДИС уже успела подготовить вам их, — Доктор уже стоял рядом с панелью управления и что-то нажимал. — Рассвет был пару часов назад, а бал начнётся с наступлением темноты, — Доктор сильно нахмурил лоб. Или мне это показалось? Хотя на его лице всё ещё играет улыбка. — Ну, для нас уже через пару минут, поэтому быстро одеваться! — Доктор мигом вытолкал нас с Барри с платформы вниз по ступенькам, где я чуть не разбила себе нос, падая кубарём. Но, похоже к счастью, меня успел словить Барри в то время как Доктор убежал в обратом направлении — к консоли.

— Ты как? В порядке? — взволнованно спросил он, глядя мне в глаза.

— Естественно, — бросила я и перепрыгнула через оставшиеся четыре ступеньки на пол. — Я могу и сама обойтись без твоей помощи, — мне опека уж точно не нужна, не ребёнок уже давно. Сама могу за себя постоять, и, в конце концов я вампир с ускоренным метаболизмом и буквальной бессмертностью.От разбитого носа у меня останется только шрам.

— Ну, я бы так не сказал… — начал было спидстер возражать, но его прервал надменный и злой голос Доктора.

— Пошевеливайтесь, малявки! — даже с моего места было видно, как он снова быстро поворачивал рычаги и нажимал кнопки, словно мастер в своей машине. Хотя, это и было правдой. Как я поняла, для него это что-то типа дома. Только есть ли у него семья? Или настоящий дом с дверями, окнами, мебелью и воспоминаниями?

Прислушавшись к его просьбе, я быстрым шагом спустилась на нижнюю платформу, которая находилась прямо под консолью. Теоретически это и был центр ТАРДИС. Точнее сердце.

И именно здесь меня ждало кроваво-красное платье, которое иногда казалось алым, словно кровь. Под светом ламп оно блестело, словно платье было усыпано камнями Сваровски или бриллиантами. Пышная юбка была не огромной, а среднего размера, огромное декольте однозначно сидело бы на мне, как влитое, а рукав едва доходил до локтей. Рядом с этим красным чудом лежала шелковая алая накидка. А затем, взглянув чуть ниже на пол, я заметила красивейшие краплаковые туфельки с чёрными каблуками.

Неподалёку от платья я заметила такой же величественный и красивый мужской костюм в коричневых тонах и с желтыми вставками, рядом с ним расческа и мужские коричневые туфли.

Заметив Барри краем глаза, я опрометью кинулась переодеться, делая это на пике всей своей скорости. Нет, я не стесняюсь, просто раздеваться перед первым встречным или человеком, с которым я знакома лишь день, каким бы он благородным не был, я не собираюсь.

Черт, здесь же ещё корсет! Наверное, всё-таки рококо никогда не было моим любимым стилем, а все эти балы я предпочитаю обычным книгам. Вдобавок, как я корсет в конце концов затяну?

И тут, совсем не ожидая помощи со стороны, почувствовала, как лёгкие и я всё туловище сжалось. Кто-то по возможности аккуратно затянул корсет так, чтобы я хотя бы могла дышать. Хотя я и могу в любой момент упасть в обморок и сыграть на публику, лучше всё-таки иметь возможность нормально дышать.

— Спасибо, — выдохнула я, уже натягивая туфельки. Чуть больше моих ног, но они всё-равно были очень удобными, как и платье. Волосы я распустила и они волнами струились по плечам.

К тому времени, когда я накинула накидку (а это произошло буквально через 3 секунды), Барри уже стоял напротив меня в полной готовности, то есть одетый и причёсанный. Мда, красные тона ему и вправду идут.

— Красный тебе к лицу, — приметил Барри, с улыбкой разглядывая меня.

— Кроваво-красный, — исправила я. — А коричневый однозначно твой цвет, — я чуть подняла уголки губ, приветливо глядя на Барри. — Ты когда-нибудь был на балах?

— Нет, естественно нет, — Аллен провёл ладонью по волосам. Каштановые, похожи на волосы Стилински. Только причесанные. — Да, я могу перемещаться во времени, но чтобы так далеко… Нет, я не рисковал, — он улыбнулся во все тридцать два зуба, прыснув со смеха.

— Что?! — я начала было поправлять платье, в поисках вещи, которая так его насмешила. — Чего ты ржешь?

— Просто у тебя потекла кровь и это смотрелось странно, — весь смех улетучился, а Барри подошёл ко мне поближе и вытер подбородок. — Клыки разве практичны?

Я отмахнулась, и подняв подол платья, направилась наверх. Гордо выпрямив спину, я попыталась сделать из себя мисс скалу, непреклонную для остальных. Конечно, вот это получалось у меня поистине ужасно.

— Вполне, если отмахиваться от надоедающих мужчин, — волосы я перебросила назад, полностью открыв декольте всем. — А так же защищаться от охотников, — я приподняла платье и как можно грациознее присела в кресло. — Так что? Сегодня у нас бал? И как мы туда пройдём без приглашения?

Доктор и Клара что-то обсуждали, даже не замечая меня, а затем парень дёрнул на себя один из рычагов и помещение завибрировало. Странные звуки наполнили всю комнату, а затем внезапно остановились.

— Что милая? — я даже не заметила, как надо мной навис Барри с улыбкой. От неожиданности я вскрикнула и на нас обратили внимание Доктор с Кларой.

Весь свой испуг я попыталась молниеносно сменить на гнев и напущенную гордость, поэтому тотчас самовлюблённо встала с кресла и направилась к остальным, повторно задавая свои вопросы.

И к моему счастью, и любопытству, Доктор всё-таки соизволил ответить.

— Уже 6 часов вечера и бал в самом разгаре! А пройдём мы туда прямо изнутри, — Доктор улыбнулся, как ребёнок, взглянув на один из экран. Из любопытства я подошла ближе и пригляделась: и вправду, на камере был уже не сад, а большая комната, обставленная по последней моде того века. Вся мебель была в пёстрых тонах, вокруг была дюжина свечей, а сквозь окна было видно тот самый сад, в котором я побывала буквально десять минут назад.

— Изнутри? То есть, мы внутри Версальского дворца?

— Именно так, — ответила мне Клара, кивая. — Доктор?

Парень всё так же завороженно смотрел на экран, словно что-то вспоминал и затем вмиг его выражение лица поменялось и в глазах снова запрыгали искорки. Он схватил наши с Кларой ладоши и быстрым шагом двинулся к выходу, на ходу говоря:

— Так, мы из Лиона, представимся, типа Барри мой брат, Клара — подруга, а ты кузина Клары. Флэш, давай быстро за нами! — заметив недоумение Барри, крикнул Доктор, уже выходя в комнату.

Я выдернула свою руку и медленным шагом обошла комнату, пока Доктор захлопывал дверь в ТАРДИС и закрывал её на замок.

— Итак, — об обернулся к нам, подправляя парик. — Барри не отходи ни на шаг от Эмили, Эмили то же самое. Кто знает, может вас вообще отправят на виселицу, если вы что-то натворите. Клара, тебе, в принципе, объяснять ничего не надо. Дальше… — Доктор плюхнулся на диван, и, порывшись в карманах, вытащил бумажку. — Ты, Клара, мадмуазель Кларис де Муссон, а ты, Эмили, — он обернулся ко мне, так как в этот момент я разглядывала картину. — её кузина Эмили Фрей. Барри, с тобой затруднение, так что будешь именоваться Александр Руссель, ну, а я — Джозеф Руссель. Итак, напоминаю, что мы трое из Лиона, а вот ты, — Доктор уже стоял рядом со мной и повернул к себе, тыкнув пальцем в грудь, — из Перпиньяна и просто приехала сюда с дальней родственницей Кларис де Муссон. Понятно? — я кивнула. — Хорошо, — наконец-то он отпустил моё запястье и полным ходом направился к Кларе, и, приподняв ту за талию, прижал к себе и направился к дверям, — из-за которых доносились звуки музыки, смеха и танцев. — Главное, не разделяйтесь ни в коем случае, прошлое опасно в какой-то мере, — и вот оба скрылись за дверью.

Я оробела подняла взгляд на Барри, который глазами всё так и провожал их, а затем протянул мне руку.

— Не соизволите ли вы, мадмуазель Эмили Фрей, подарить мне столь весёлый и увлекательный вечер?

— Уж если вы настаиваете, — я положила свою бледную и холодную ладонь в его тёплую руку и вдвоём мы направились за нашими новоиспеченными друзьями.

========== Incredible things don’t happen without problems ==========

Толкая дверь вперёд, мы оказались в огромном красивом зале, полном свечей, людей и антиквариата. Ну, для нас, конечно же. Для остальных же это была стандартная мебельная обстановка, но особенно богатая. Прямо рядом сидели люди с инструментами — музыканты, которые с совершенным спокойствием и удовлетворением играли мелодию.

Народ был одет в самые различные наряды и вся комната была полна всеми всеми цветами радуги. Какой радуги? Нет, скорее палитры и градаций цвета акварели… От самых желтых и радосных тонов светлая цветовая гамма была полна охристыми, рыжими, красными и алыми платьями. Но тёмные цвета тоже были весьма в почете — синие платья были совсем разных тонов. Голубой, индиго, ультрамарин и просто синий присутствовали в огромном количестве. Изумрудные, зелёные и мятные тона были в меньшем почете, хотя фиолетовые цвета занимали много места в нарядах людей.

Музыка так и звучала отовсюду, доставляя мне неимоверное удовольствие. Вокруг было множество людей, все общались и лишь некоторые расположились на парочке диванов. В другом конце толпа увлеченно танцевала менуэт. Рядом стояли столы, на которых были различные закуски и напитки. В глаза мне сразу бросилось красное вино, а точнее много бутылок, содержащих его.

Решив, что можно начинать наслаждаться, я отпустила Барри и прямиком направилачь к столам.

— Стоять, — Барри вмиг снова взял мою руку и прошелся рядом, так ее и не отпуская. — Еще найдёшь проблем себе на голову, отдуваться придёться нам обоим, — он взял один из бокалов с белым вином.

Я недовольно фыркнула и выдернула руку, хватая одну из закусок.

— Но это не означает, что ты должен держать меня за руку, как ребёнка, — закинув в рот что-то вкусное, я направилась дальше вглубь зала, пытаясь уйти из поля зрения Аллена. Вот только каждый раз оборачиваясь я замечала его улыбающуюся физиономию буквально в паре метров от себя.

— Нам всё равно придёться держаться вместе. И ты согласилась на вечер со мной, так что… — я обернулась и заметила его в этот раз уже прямо за моей спиной. — Подари мне хоть один танец, — я недовольно вздохнула. — Дай хоть один раз в жизни насладиться этой эпохой, — умоляюще протянул он, грустно улыбнувшись.

Глаза его были полны мольбы, словно от этого зависела его жизнь. И я, невольно улыбнувшись, согласилась.

— Тогда пошли, — лицо Барри вмиг посветлело, и, бережно взяв мою ладонь, он неспеша направился к танцующим, тяня меня за собой.

И в следующую секунду я поняла, на что согласилась. На целый вечер танцев с ним. Ну вот о чем я только думала? Благородность, честность и доброта. Залог успеха. Да прям таки.

А впрочем, может, Барри неплохо танцует? Ладно, это надежда. Вот только я-то вообще танцую, словно деревянная кукла. Я же этого вообще делать не умею…

Тем временем начинался новый такт и Барри стал напротив меня. Слегка улыбнувшись, он протянул мне руку. И я с охотой за неё взялась, понимая, что сама тут ничего не сделаю.

И неожиданно, Барри закружил меня в танце. Я ничего толком не делала — спидстер каждый раз помогал мне, нежно подталкивая. Шаг вперед, назад, выпад. Уже через пару минут я и сама запомнила движения и свободно двигалась, увлеченно вслушиваясь в мелодию. Периодически я встречалась с внимательно изучающим взглядом глаз Барри. Миндально-серые, они следили за каждым моим движением, совершенно не моргая, а периодически в них пробегали молнии, впрочем, как и по всему телу Барри.

И вот, спустя пару минут музыка закончилась, и Аллен, подхватив меня под руку, направился куда-то совсем в другую сторону зала. А я, послушно следуя за ним в это время разглядывала различные картины, на которых был изображен тот самый быт, который сейчас здесь считался обычной жизнью. Парочка картин с охотой, просто пейзажи, фрейлины, королева… Стоп, королева?

Совсем позабыв, по какому поводу здесь праздник, я даже не задумывалась о короле Людовике 15, который должен был прямо сейчас находиться в этот зале вместе со своей женой и придворными…

Внезапно Барри резко остановился, сразу развернув меня к себе лицом.

— Эм, кажется, я вижу короля, — оробело проговорил он, глядя куда-то мне за спину.

— И какой он? — прошептала я с любопытством.

— Молодой, — в его глазах снова прошмыгнули молнии. И зависть. — Ему где-то столько же, сколько и мне…

Из-за любопытства я чуть-чуть повернула голову вправо в поисках Людовика.

— А он и вправду красавец, — завороженно протянула я, блуждая взглядом по молодому королю.

Рука, которой Барри держал меня за запястье, сжалась, а в мои чувства ударил резкий запах зависти. Барри слегка напрягся, а затем молча с силой потянул меня за руку в другой конец зала. А я тем временем всё так же восхищенно смотрела на Людовика. Ну, хотя только похоже сейчас я начала замечать пухлые накормленные щеки, гордую осанку и влаственный взгляд.

Рядом с ним следовала его жена. На пару лет старше, женщине было уже за тридцать. Презренный взгляд и тяжелая походка. Да, не спорю, было в ней что-то утонченное. Её платье блистало в этом зале, словно было обсыпано золотой пылью.

— Знаете, она очень даже красива, — я даже не заметила, как мы с Барри оказались рядом с Доктором и Кларой. — Ей, правда, сейчас уже 33, но выглядит она для своего возраста довольно хорошо… — она шла под руку с Доктором, весело продолжая разговор. Барри вёл меня прямо за ними. Ну, точнее я не сопротивлялась. — А король… Ну, он однозначно не в моём вкусе, — она заливисто засмеялась.

Её весёлое настроение передалось и мне. И несло меня конкретно — ещё бы, увеличенные в геометрической прогрессии чувства.

— И что она в нём нашла? Насколько я знаю, отношения у них были в норме. Ну, только до рождения 10 ребёнка, — я громко засмеялась, хватая бокал с пуншем и заливая напиток в рот. Странный вкус…

Голова слегка закружилась, но я устояла на ногах, мертвой хваткой вцепившись в плече Барри. Через секунду он уже аккуратно придерживал меня, напряжённо дыша и вглядываясь мне в глаза.

— Ты в порядке? — внезапно пелена спала с глаз и я снова стала нормально видеть. Голова прояснилась, словно ничего только что не было, а я нервно оглянулась по сторонам, убедившись в том, что никто не заметил моего странного головокружения. А то будет весело привлечь внимание короля…

— Да, да, — выдохнула я и снова вдохнула как можно больше воздуха. М-да, вечер однозначно будет с приключениями…

***

Вопреки моим ожиданиям, вечер проходил замечательно. Мы единогласно решили избегать короля и свиту, чтобы не рисковать. Как никак, приглашения мы сюда не имеем и явно останемся ночевать в той комнате. Если только всё-таки никуда не улетим — например, назад в наше время.

Большая часть людей уже выдохлась, перетанцевав менуэт друг с другом и наслушавшись классической музыки. Король Людовик горделиво расхаживал между гостями и то и дело я замечала его взгляд на себе. Он не разрывал зрительный контакт, когда я слегка шокировано отворачивалась и убегала, скрываясь в толпе. Ну, правда за мной неизменно следовал Барри. С Доктором и Кларой мы расстались еще во время моего головокружения — те скрылись в толпе и больше мы их обоих не видели.

Я остановилась рядом со столом с едой. Здесь уже толком ничего не осталось: пустые тарелки и стаканы, да парочка бокалов пунша. Два из них я сразу же взяла и выпила, потому что меня вот уже который час мучала прям жуткая жажда.

— Вижу вам очень нравиться здешний пунш, — приятный надменный голос я услышала за своей спиной и сразу же обернулась.

И к моим худшим или лучшим ожиданиям я узрела Людовика 15 собственной персоной. Он буквально раздевал меня взглядом, утопая в моём декольте.

— Вы любите красное вино с фруктами? — он заинтересованно изучал меня и в то же время не прерывал зрительного контакта. А я лишь оробело и испуганно молчала, побаиваясь заикнуться хоть одним словом. — Вижу, вы впервые общаетесь с королём, — он заливисто засмеялся и снял головной убор, поклонившись. — Король Франции, Людовик 15. А вы? — изподлобья он взглянул на меня.

Очнувшись от столь долговременного замешательства я слегка вздрогнула и опёрлась на стол, чуть не упав. Затем, опомнившись, я присела в книксене и сказала:

— Эмили Фрей, — хриплым голосом проговорила я, глядя в пол. А затем, неуверенно подняв взгляд, столкнулась с глазами короля. — Из Перпиньяна, — я напряжённо сглотнула и выровнялась.

— С Юга? — удивлённо спросил Людовик. Я неуверенно кивнула. Перпиньян на юге? Приму к сведению. — Что ж, думаю там зима не так холодна, как здесь, в Версале. И это так далеко… Вы с кем-то приехали?

Я отчаянно закивала, а затем задумалась и на одном дыхании ответила:

— С моей кузиной Кларис де Муссон и Братьями Руссель из Лиона, сир, — последнее я добавила спустя пару секунд.

— Знаете, вы очень красивы, — король резко сократил расстояние между нами и аккуратно вызябать меня за локоть. — Не желаете прогуляться по замку?

Понимая, что если я откажусь, то мне отрубают голову, которая всё-таки потом как-то срастётся, я оробело кивнула и на ватных ногах зашагала с ним к выходу. И буквально через секунду кто-то тихонько тыкнул пальцем мне в плече.

— Куда ты идёшь? — быстрый шёпот Барри врезался мне в ухо.

— Я не смогла отказаться, — взволнованно я огляделась. — Помоги!

— Я буду идти за вами. Главное, не волнуйся, — и тут его след словно простыл, а Людовик нервно огляделся по сторонам.

— Что это было? — удивлённо спросил он, еще больше вцепившись пальцами мне в руку.

— Наверное, сквозняк, — пробубнила я себе под нос и мы вышли в один из богатых коридоров Версаля.

А тем временем за нами из зала вылетела оранжевая молния, следуя по пятам.

Комментарий к Incredible things don’t happen without problems

Могут быть опечатки

========== You threatened the king, lady ==========

Коридоры, наверное могли тянуться бесконечно. Они, конечно, не пугали, как коридоры ТАРДИС в моём кошмаре, но монотонный голос Людовика начинал мне надоедать. Он всё рассказывал мне о каждой ручке и двери, позолоченный ранее или купленной за морем. Ну или в Индии.

Прогулка дворцом продолжалась довольно-таки долго и мы успели уйти далеко от бального зала. И голоса уже стихали, заменяясь только на наши размеренные шаги и странные потрескивания.

Потрескивание? Ах да, Барри. Я боялась аккуратно обернуться, лишь бы король не заметил. Это, вероятно, послужило бы для него одной из величайших наглостей и неуважения. Буду надеяться, что Людовик не решит оставить меня в дворце. Ну… В разных целях.

— Вы когда-нибудь бывали раньше в Версале? — всё это время он не задавал вопросов, а лишь продолжал говорить о месте своего обитания.

— О нет, такой красоты я еще в жизни не видела. Дома… — я запнулась, а затем вспомнила. — Перпиньяна, — я широко улыбнулась и король ответил мне какой-то довольной физиономией. — Никогда еще у нас не было столь величественных дворцов даже у богатых… Людей, — тяжелое незнание тогдашнего… Точнее сегодняшнего колорита доставляло много проблем.

— Ах, да. У вас, на юге, вероятно, богатых людей немного в отличии от Версаля. Как и Парижа. Здесь вы в полной мере можете насладиться богатством и красотой, а ваша элегантность вписалась бы в эти стены, как наилучшая.

Что за намёки? Подозрительно. Главное, не ввести себя в обман.

— А вот и моя скромная комната, — прямо перед моим носом он открыл огромные двери с позолоченными ручками. Они и были концом этого более менее широкого коридора.

А моему взору открылась воистину огромная гостиная и в то же время спальня, заполненная дорогой мебелью, приспособлениями обычной будничной жизни. На стенах висели огромнейшие картины с изображением самого короля и его семьи.

Из больших французских окон открывался вид на всё тот же сад. А окрестности ведь здесь не такие уж и плохие… Но нет, кажется, сад было излюбленным видом знати.

— Вас привлёк мой сад? — я даже не заметила, как подошла к окнами и изучала вид. Людовик же уже через пару секунд оказался рядом со мной и, усмехнувшись, продолжил. — Если вы не уезжаете домой уже завтра, мы можем прогуляться по красивейшей части сада. Эмили?

Я хранила молчание, пытаясь разгадать его намерения. Логику монархов я никак не могла знать, тем более Людовика 15. Мне не были известны его привычки, поведение в критических ситуациях, грань между спокойствием и гневом. Как и, впрочем, намерения.

— Эмили? Вы в порядке? — он взволнованно потряс меня за одно плече. Нежно, но в то же время настойчиво — я чувствовала сильную хватку короля.

— Да… — просипела я и прочистила горло. — Да, да, конечно, сир, — я улыбнулась и повернулась к мужчине лицом, получая одну радостную и в тоже время коварную ухмылку. И вот, уже в следующую его вроде бы спокойный взгляд сменяется сумасшедшей улыбкой, а сам он быстро подхватывает меня на руки.

Я чуть не зарядила ему в лицо, но затем попыталась успокоиться. Я не хотела раскрывать личность ему. Не хотела, чтобы кто-то знал, кто я. А уж тем более, в такие времена. Меня тут сразу убьют, так что лучше не рисковать.

Тем временем Людовик успел донести меня до кровати и аккуратно положить, присев на край.

— Ваша красота безгранична, миледи, — он потянулся меня поцеловать, но я увернулась, тем самым подставив щеку. Губы короля оказались сухими и неприятными, а от него несло алкоголем. И, либо он в состоянии опьянения вёл себя так непристойно, либо был по жизни таковым. И я пыталась надеяться на первый вариант. — Еще никому я не предлагал такого, но… Станете ли вы моей фавориткой?

Я испуганно вдохнула побольше воздуха и попыталась соскочить с кровати, но Людовик схватил мои руки, тем самым крепко удерживая меня от ухода. Взгляд его был предельно серьёзен, и, как я поняла, намерения тоже.

Мне нужно было отказаться, я знала это, чуяла нутром. Вот только логическая цепочка событий после моего отказа всегда упиралась в одно — мою смерть или мои страдания.

И вот сейчас я стояла теоретически на островке между двух пропастей. Я могла согласиться и в итоге сойти с ума — этот мир был полной противоположностью моего. Но также я могла отказаться и попасть на виселицу, тем самым, умерев. Но была и позитивная сторона — если бы мой труп не сожгли, я бы ожила. И скрывалась впоследствии в лесах, выживая до нормальных времён…

— Я жду ответа, сударыня, — последнее он проговорил настойчиво, повернув мою голову к себе. — Отказаться от такого предложения было бы…

— Нет, я говорю нет, — нервно протараторила я. Людовик моментально переменился в лице.

-…Было бы немыслимо, тупо и смертельно для вас, — взгляд его внезапно стал злым и обиженным, а сам он уверенно поднял ладонь в воздух и со всей силы зарядил мне пощечину, от чего я вскрикнула. — Такого предложения от меня еще никто не получал, а вот просто отказали мне, посчитав дураком и пьяницей! Рай никогда не откроет свои врата перед вами после вашей скорой смерти! Стража! — он заорал на всю катушку, а я тем временем приняла решение бежать. Я вырвала свои руки из его цепкой хватки и побежала к выходу как можно быстрее.

Вот только ни одна из моих вампирский сил не работала. Я попыталась побежать на суперскорости, но лишь утруждала себя. Ничего из моих способностей не работало, поэтому мне пришлось делать всё на пике возможностей меня-человека.

Двери я открыла с ноги и налетела на Барри, который стоял сразу же за ними, словно поджидая короля.

— Бежим! — я сразу ухватилась за его руку и побежала обратно по коридору, тяня его за собой.

— Фаворитка? — с сарказмом спросил он. — Ты понимаешь, что могло бы случиться если бы… — начал было он причитать, но я перебила его своим визгом.

— Знаю, башка ты молниеносная! Но сейчас я знаю, что случиться! И если мы не поторопимся, нас схватит стража и отправит на казнь! И даже если я возможно оживу, то ты так и останешься мёртвым до конца!

Барри замолчал и наоборот резко ускорил бег, и в итоге я не успевала за ним.

Затем я споткнулась об свои собственные ноги и полетела на пол. Барри тотчас же остановился в метре передо мной и на суперскорости помог встать, за одно подхватывая на руки.

На мой удивлённый и озадаченный взгляд он ответил лишь одним предложением:

— Ну так будет чуть-чуть побыстрее, — пожал он плечами, глядя вперёд. — Потому что, как я понял, твои «вампирские» способности внезапно исчезли, — Барри пустил смешок, буквально на секунду взглянув мне в глаза.

Я обиженно вздохнула, а затем с какой-то грустной интонацией произнесла:

— Чувствую себя как-то не так, как в последнее время. Ой, походу у меня жесткое похмелье, — провыла я, когда перед глазами всё начало плыть. На разум мой накатилась внезапная сильная усталость, а веки вмиг потяжелели и на автомате постепенно закрывались.

— Не вздумай тут вырубаться! — прокричал мне Барри и я вмиг распахнула глаза. — Мало ли что, твой труп мне уж точно не нужен, — пробубнил он, надеясь, что я этого не услышу. Но желания редко сбываются.

— Вот не начинай, помирать на твоих руках я не собираюсь! — я вызывающе и грозно посмотрела ему в глаза, пытаясь хоть чем-то запугать. Но, увы, в таком положении мне скорее бояться надо было, нежели ему. Ведь я тут была с очень странными симптомами.

— Черт, — прошептал Барри, резко остановившись и чуть не уронив меня. Затем он аккуратно снова подхватил моё легкое тело.

Внезапно из-за поворота перед нами выбежала стража в красных мундирах и с весьма воинственными лицами. Настроены они были явно серьёзно — шпаги наготове, их — пятеро, нас двое, а шансы уйти без проблем ничтожно малы. Ну, точнее, их нет.

Коридор вмиг для меня начал сужаться, клаустрофобия снова заработала в моих мозгах. Ну да, по идее, пару раз умерев, перестаёшь бояться всего на свете. Видать, сейчас в моих мозгах что-то хорошенько сбойнуло.

Стража тем временем быстрым шагом приближалась к нам, выставив впёред свои шпаги. Наверное, встретись бы мы в других обстоятельствах, я бы познакомилась с ними и пококетничала, естественно применив чуть-чуть дара убеждения. Все они были молоды — трое блондинов и двое с иссиня-чёрными волосами, браться близнецы. Ростом они были выше меня, то есть примерно с Барри; взгляды были уверенными и серьёзными, возможно даже угрожающими. Хотя они делали свою работу, так что с них взятки гладки — деньги им за это, вероятно, платят. Да и положение в обществе, должно быть, не хилое. Телосложение… Весьма хорошее.

Ладно, совсем отвлеклась от разработки плана побега. Солдаты уже были в метре от нас, их шпагам оставалось буквально 20 сантиметров до моего локтя. Тем временем Барри бережно опустил меня на ноги, которые сразу же предприняли попытку подкоситься. За считанные секунды Аллен это заметил и помог мне опереться на него, чуть не свалившись на пол в этот момент.

Где-то совсем близко всё ещё играла классическая музыка и вяло звучали множество разговоров, а справа от себя я заметила те самые двери в парадный зал, из которых я вышла буквально полчаса назад. Чуть шатнув головой в ту сторону, я намекнула Барри на вполне возможное спасение, хоть и невозможное.

Он же тем временем разрабатывал наш план отступления, практически не обращая внимания на меня. Он даже не взглянул на меня хоть краем глаза, на повернул лица, а всё также настороженно изучал стражу.

— Поднимите свои руки над головой и останьтесь на том же месте, где стоите, — один из блондинов заговорил жестким басом. М-да… А я ожидала какой-то мелодичности. Печально. — Немедленно! — рявкнул он снова, когда от нас двоих не последовало никакой реакции.

— В зал! — внезапно спокойно сказал Барри и буквально за секунду мы переместились в самую гущу толпы. — Как ты?

— Хреново, — пробубнила я, так как перед глазами уже стояла пелена, а меня морозило. По спине всё ещё бегали мурашки, а пальцам на руках было ужасно холодно. Ноги неприятно покалывало. И вдобавок меня тошнило, а живот сводило в неимоверных муках. Затем внезапно мои ноги очередной раз подкосились и я упала на колени. Барри присел рядом со мной и поднял на ноги, помогая мне идти.

Внезапно я услышала какие-то громкие возгласы и обернулась. Вдалеке, в другом конце зала, сквозь толпу прорывалась молодая стража в красных мундирах. И они направлялись в другую сторону от нас, что меня весьма порадовало.

Затем перед нами распахнулись дверью и перед собой я увидела ту самую первую комнату. Здесь было всё так же, как и пару часов назад: ТАРДИС, мебель стояла на тех же местах. Только на одном из диванов развалилась Клара, которая увлечённо слушала снова что-то ожесточенно рассказывавшего Доктора, который тем временем вальяжно развалился в кресле и попивал вино прямо из бутылки.

Он явно был в стельку пьян, так как завидев нас, Доктор заорал:

— Какие люди! — он широко улыбнулся, попытавшись встать. Но буквально чуть приподнявшись, он упал обратно в кресло. Ухмылка была слегка сумасшедшей, а в глазах прыгали огоньки.

Честно говоря, я бы никогда не подумала, что такой вполне серьёзный человек, как Доктор, мог дойти до такого. Да, знаю я его лишь пару дней, но буквально сражу же у меня сложилось интересное предположение об его личности: мудрый, старый, но в то же время энергичный и молодой.

И вот сейчас он вёл себя вопреки двум первым из моих предположений, ведя себя предельно легкомысленно и… Невменяемо, что-ли? Напиться до предела на балу в 18 веке надо было уметь.

Хотя… А я сама? Только и делала, что пила пунш. И вот теперь ощущая последствия, а точнее серьезное отравление.

— Офигеть… — растерянно проговорил Барри, глядя на всю эту идиллию. А затем он внезапно вскрикнул. — Офигеть!

Барри быстрым шагом направился назад к дверям в эту комнату и подпёр их стулом, обеспечив нам какие-то лишние полминуты. Затем он моментально оказался рядом с ТАРДИС и принялся дёргать ручку.

— Ничего не получиться, — пробулькал пьяный Доктор. — Ключ-то у меня в кармане, — он громко засмеялся, и это подхватила Клара, от чего вся комната наполнилась смехом. Я лишь недовольно поморщилась от громких звуков.

Барри, ничего не сказав, выдернул ключи из руки Доктора, сохраняя тем временем раздражённое выражения лица. Затем он сию же секунду оказался возле ТАРДИС и открыл её ключом.

— Давайте, ускоряйтесь! Давайте же! — Барри подскочил к Кларе, поднимая её на руки. Она весело повернулась и вскрикнула, когда парень поднимал её с дивана.

Внезапно кто-то снаружи со всей силы ударил по дверям, от чего те громко скрипнули. Стража, явно они.

— Откройте немедленно! — рявкнул чей-то недовольный голос за дверью. Затем с двери посыпалась краска. — Сию же минуту! — прокричал он повторно.

Барри в ту секунду быстро занёс Клару в ТАРДИС, оставив её где-то внутри. Затем Аллен моментально вернулся и помог встать Доктору, тряся его за плечи и затаскивая внутрь.

Приказав последнему запускать машину времени, Барри уже обычным шагом вышел ко мне. Он даже не улыбался, скорее волновался и злился.

— Пошли, — он взял меня под руку и повёл к ТАРДИС. Но затем внезапно я услышала звук открывающихся дверей и обернулась.

И правда, двери были распахнуты настежь, а комнату уже наполняли солдаты включая тех пятерых, которых мы встретили ранее. Все они стремительно приближались к нам и уже подняли шпаги.

Ускорив ход, мы уже практически зашли внутрь, когда я почувствовала резкую боль в ноге и падая, вскрикнула. Барри сразу же остановился, пытаясь помочь мне встать, но затем один из французов со всей силы зарядил ему кулаком в щеку, повалив Аллена на пол.

Спидстер скривился от боли и упал, сильно ударившись головой об диван. Тем временем ТАРДИС начала издавать те самые странные звуки и начала постепенно мигать, исчезая.

— Черт… — протянула я, уже глядя на пустое место. Затем я обернулась, глядя на стражу. — А что, по правде говоря, мы такого сделали, что вы нас схватили?!

— Угрожали королю, дамочка, — немедленно ответил мне блондин и кто-то сзади дал мне хороший подзатыльник и подхватил под руки.

В глазах потемнело, а к горлу подкатила тошнота. А затем я окончательно канула в бездну.

Комментарий к You threatened the king, lady

Долго, запоздало, знаю. Идея есть, времени нет… Черт, а ведь столько ещё впереди!

========== Understanding comes ==========

В нос ударил резкий запахкрови, а точнее моей собственной и крови Барри. Свою я конечно же сразу почувствовала и успокоилась, когда пришло понимание, что я жива. Ну, а запах крови Барри просто ускользал от меня, словно бы и он тоже владел суперскоростью. Спидфорс, возможно, ускорял абсолютно все жизненные показатели, включая даже сердцебиение.

А ведь я знала практически всё о нём. В детстве я была фанатом комиксов, в особенности DC. Увидь маленькая Эмили хоть один выпуск, которого у неё не было, она тотчас бы устроила истерику. Ну, естественно без слёз. Просто если я не получала нужного, моё лицо не выражало толком ничего, а я «впадала в депрессию». Иногда мне таки покупали этот выпуск, а иногда просто игнорировали и эта напускная депрессия уходила прочь.

И почему-то чаще всего из героев меня привлекал Барри Аллен. Он, конечно, был чуть похож на Кэпа из Марвел со своим максимализмом и идеализацией справедливости, но чаще всего мог и принять выгодное решение только для себя и своих друзей.

А я ведь с ним знакома… Сколько? 2, 3 дня? И до этого я знала его характер довольно-таки хорошо — сериалы и фильмы можно считать даже документалками о нём… А комиксы, ну, биографическое произведение в каком-то плане.

Я лежала на твердом холодном каменном полу, хотя под головой у меня определённо лежало что-то чуть помягче, нежели камень. Поверх платья лежал какой-то плед, хоть и очень тонкий. Здесь было сыро и холодно, темно и даже чуть-чуть жутковато. Рядом с собой я услышала чьё-то прерывистое дыхание.

— Ты уже очнулась, как я понял, — изрёк Барри уже через секунду. — Не удивляйся, просто твоё сердцебиение резко участилось, как и дыхание.

— Где мы? — спросила я, не открывая глаз. Да, формально я догадывалась и знала ответ, но задала вопрос лишь по привычке.

— Назовём это тюрьмой или же чем-то типа того, — моментально ответил Аллен, чуть пододвинувшись. — Может, наконец откроешь глаза и всё-таки перестанешь имитировать очень уставшую? — недовольно добавил он.

Я прочистила горло и попыталась встать. Попытка эта не увенчалась успехом — как только я попыталась опереться на руки, сразу же больно упала на каменный пол. И недовольно пробурчала.

— Доведу до твоего сведения, что сейчас чувствую себя не лучшим образом, — откашлялась я. — Голова раскалывается, — пожаловалась я спустя секунду, потерев пальцами виски и поморщившись от боли. Мозги всё еще не могли мыслить здраво и быстро, так как весь организм отвлекался на эту боль. Вдобавок ноги ужасно ныли, словно я бежала очень долго.

И именно эти фантомные боли пугали. Я не ударялась головой, не бежала пятикилометровую дистанцию, и всё равно чувствовала себя больной до мозга костей.

— Кажется, в вине был яд, — выдавила я, глядя сквозь пелену перед глазами.

— Неа, я вот чувствую себя нормально, — пожал плечами Барри и кинул рядом лежащий камень в стену. — А ты не блефуешь? Просто капризов-то у тебя в последнее время многовато, — усмехнулся он, пошутив. Но сейчас мне было не до шуток.

— А ты себя в 20 вспомни, — отрезала я. Ответа не последовало. — Вот вот, так что помалкивай.

Вероятно, после этой фразы он решил не препираться, так что принялся молчать до последнего. Собственно говоря, мне так даже было комфортнее — разговаривать было слегка болезненно, как и, впрочем, напрягать слух и зрение.

Зато у меня наконец-то появилась маленькая возможность разглядеть Барри поподробнее. Я с трудом перебралась на другой конец камеры и опёрлась там на стенку, усевшись поудобнее. Барри же на короткий миг поднял взгляд с интересом, а затем снова принялся разглядывать стену справа.

Его волосы растрепались, а с виска опускался маленький след от парочки капель крови. Вспомнив о том, что Барри упал и ударился головой, я пригляделась к его вискам и через какое-то время заметила рану в волосах. Он даже на неё не жаловался. Хотя, у него ведь тоже метаболизм, так что может и потерпеть.

Тело было расслаблено, как и конечности. Глаза были в предельном спокойствии, дыхание тоже. Ну, про сердцебиение тоже самое сказать никак нельзя — разов этак в 10 оно было чаще, нежели у обычного человека.

Тихие тяжелые вздохи сопровождались взволнованными взглядами на потолок и на дверь слева. Барри толком не двигался — лишь вертел головой периодически из стороны в сторону, так и ниразу не поглядев на меня. Странные они, эти герои. Все мы люди, но вот они… Считают себя тем, кто должен спасти всех. Хотя, кто бы говорил. Я невольно усмехнулась, про себя хихикнув. А сама то что? Бежала спасать задницы своих друзей взамен на свою собственную жизнь.

Самопожертвование, любовь, доверие… А ведь на этом, собственно говоря, и строится образ героя. Вот так, Эмили, ты и стала героем. Не намеренно, а просто борясь за жизни своих лучших друзей.

И правда, семья это не твои кровные родственники. Семья это лишь родственные души.

***

Капли воды медленно капали из трубы, а звук от этого отдавался эхом по камере. Мне было всё так же хреново, а наше с Барри молчание так и не закончилось.

Честно говоря, головную боль я могла сравнить только с местом между молотом и наковальней. Пара секунд спокойствия, а затем удары, удары, удары, которые отдачей проносились по всему телу, ослабевая меня. Из-за головной боли я плохо слышала, видела и дышала. В горле пересохло, а изо рта с каждым выдохом и вдохом вырывался хрип.

Один раз я случайно ударила кулаком об пол и боль мгновенно пронеслась в всему телу. Я тихо выругалась матом и подняла кисть к лицу, изучая кровь. Я невольно облизнула губы, вспоминая про свои запасы дома, а затем печально опустила ноющую от боли ладонь.

И явно в тот момент на моем лице присутствовала гримаса боли, так как через пару минут Барри всё-таки решил заговорить.

— И для чего же ты со всей дури долбанула кулаком об пол? — он просто поднял взгляд своих темных глаз на меня. Никакой заинтересованности в них не наблюдалось, а скорее уже давно принятое смирение и безразличность.

— Бывают психи, — буркнула я и побарабанила пальцами об пол. — Так и будем играть в молчанку или хоть о чем-то поговорим? — тишина откровенно начинала мне надоедать.

Барри снова отвернулся и совершенно обречённо уставился в пустоту.

— Я просто думал о нашем возможном плане побега, — ответил он не спеша. А затем я сразу же ответила ему:

— Много думать иногда вредно.

И он в ту же секунду обернулся ко мне и встал. Барри подошёл поближе я присел рядом, так и ни разу не взглянув мне в глаза.

— Как и действовать необдуманно, — как-то по философски сказал он. — Я слишком много ошибок в жизни сделал, к которым привели как раз таки необдуманные действия. И хотелось бы хоть сейчас их избежать, — он печально уставился в противоположную стену. Его глаза чуть блестели, но слез даже близко не было видно. Он оставался сильным даже в глубоком отчаянии. — Единственное, то что я хочу сейчас, это просто вернуться в Централ-Сити и уберечь всех от Зума. А необдуманные действия мой конёк, между прочим, — последнее он добавил с отрывом в пару минут, усмехнувшись. — Мне бы серьёзности Оли… Зеленой стрелы, — Аллен исправил себя моментально, но для меня это не было удивительным.

— Оливера Куина? Пожалуй, соглашусь, — в моём голосе звучал похожий пофигизм и безразличие. — Но лично я за необдуманные поступки и действия; за слова, сказанные без раздумий; за звонки посреди ночи…

— Звонки среди ночи? — Барри улыбнулся и повернул лицо ко мне.

— Да, есть у меня одна подруга, — я радостно вспомнила Мартин, которая, вероятно, сейчас спокойно живет-поживает. Или с такими способностями жить обычно невозможно? Спорный вопрос… — Она Банши, слышит голоса и чувствует смерть. Иногда, бывает, она звонит мне часа в 3 утра и выкладывает всё со слезами и легкой истерикой. Иногда мне ее очень жаль — бить вампиром намного проще — живёшь вечность, можешь отключить чувства, можешь убеждать людей и жить в сплошном кайфе…

— И вправду забавно, — добавил Барри, разглядывая свои ногти. А затем он неуверенно провёл рукой по волосам и продолжил. — У тебя есть кто-то, по кому ты очень скучаешь, но не можешь увидеть?

— Да, мой бывший парень, Стайлз, — уныло произнесла я, глядя в пол. — Он как раз с этой подругой и очень любит её ещё с третьего класса, — я улыбнулась про себя, сравнив Стилински с преданной собакой. А у меня ведь в детстве был верный золотистый лабрадор Бен.

— Он же… — в недоумении начал было Барри, но я его перебила.

— Да мой бывший. Это длинная и запутанная история, может потом как-то расскажу, — я срубила этот разговор сейчас на корню — настроение резко сменилось снова на грустное, вспомнив про друзей, которые даже ещё не родились. Формально. — А у тебя? Есть кое-кто? Айрис?

Барри сначала удивлённо посмотрел на меня, а затем, словно бы опомнившись, протянул:

— А… Прости, просто до сих пор не могу привыкнуть к тому, что ты знаешь всю мою жизнь, — я пожала плечами, соглашаясь. — И Циско, и Джо, и Кейтлин…

— Заманчивый разговор, — нас прервал чей-то резкий мужской голос. Затем прозвучал звук открывающихся створок, а дверь открылась. На пороге стоял мужчина лет пятидесяти с уже поседевшими завернутыми усами. Его взгляд был предельно серьёзен и жесток, а сам он, быстрым шагом сократив между нами расстояние, подхватил меня под руку и повёл на выход. — Вы пойдёте со мной, миледи, и поговорите с королём. А парень останется здесь, — добавил он последнее, заметив уже поднимающегося за нами Аллена.

И буквально за секунду мы переговорили.

— Я подожду тебя здесь, — тараторил спидстер. — Если что-то случится, кричи.

— Уж это я точно смогу сделать, — ответила я быстро, а затем меня вывел седой страж.

========== Run away ==========

Страж взял меня за руку чуть выше локтя и повёл прочь от камер. Сначала мы шли по бесконечным коридорам, которые освещали факелы. Каждый раз я чуть приседала, так как мужчина постоянно жал меня к стене с ними — не горю желанием спалить свои волосы.

Каждую минуту он то и дело закашливался, словно жутко болел. И правда: он, конечно, был уже далеко не молод, но и назвать его старцем нельзя было. Но вот та медленность определённо присутствовала в его движениях — стремительные, но аккуратные шаги; громкие вдохи и выдохи, которые периодически прерывались кашлем; периодический французский мат (да да, я один раз интересовалась этим прошлой зимой).

А еще он постоянно косился на меня, что-то недовольно бурча себе под нос. И спустя пару минут я психанула и спросила:

— Что-то не так? — вероятно, это было сказано весьма громко, так как мужчина недовольно посмотрел на меня и больше сжал мой локоть.

— Король никогда не засматривался на девушек с юга — чаще всего они дерзят и не считаются с почтенными мужами. Но вы каким-то образом склонили весы в свою сторону, — всё это время он смотрел прямо перед собой, сосредоточившись на нашем пути. — Вы и вправду красивы, миледи. Вот только я уже сомневаюсь, что вы говорили королю правду.

Я выслушала это всё молча и ничего не ответила, предпочтя промолчать. Но моё мнение я выскажу: и правда, так врать надо было уметь, потому что только дурак поверит в это. Мои частые заикания, ошибки, поведение. Печально.

Когда мы поднялись по узкой каменной лестнице, то вышли на улицу. Вокруг, как и вчера, лежал снег. Было холодно, зима как-никак. А уж в одном то платье мне вообще было не до размышлений — холод пронизывал насквозь, а когда мы наконец-то зашли в дворец, мои зубы уже какую минуту выбивали чечетку.

Версаль встретил нас светлыми коридорами, множеством слуг, рыщущих туда-сюда и большими французскими окнами на все стены. Декор оставался для меня таким же странным, пафосным и ярким, то есть в стандартном стиле этого времени.

Я не решалась заговорить, но когда вопросы начали донимать меня совсем, я спросила:

— Собственно говоря, зачем я королю Людовику? Я ведь еще вчера дала четкий ответ…

— Вчера было вчера, а сегодня, я уверен, ваше мнение изменилось. Если вы барышня разумная и смышлёная, то определённо согласитесь сейчас, а если нет, то… Ну, я бы вам не позавидовал, — страж говорил предельно ясно и коротко. Я бы не назвала его жестоким, а скорее смирительным и мудрым, точнее наученным жизненным опытом и всеми испытаниями. Он мог бы сейчас быть немым, предпочтя держать меня в неведении, но всё-таки решил ответить на мои вопросы и дать совет. Не такие уж они и плохие, французские солдаты.

— Как вас зовут? — внезапно мужчина остановился и, приподняв бровь, молча задал мне вопрос глазами, а точнее, вопросительным взглядом. — Ну, мне бы хотелось знать, с кем я имею честь быть знакома, — объяснилась я, чуть улыбнувшись уголками губ.

— Для вас Сэр Луи де Бёр, — ответил страж, чуть подумав. — Можно просто сэр Луи или же Луи. А вы общительная личность, как я вижу, — я передёрнула плечами. — Видите ли, дамы в вашем возрасте либо амбициозны и дерзки, либо же стеснительны и вдумчивы. Но о вас я слегка иного мнения, — я чуть удивилась от такого. А я ничего, я улыбнулась про себя. Страж даже не улыбнулся — всё это он говорил с полным безразличием.

На этой ноте наш разговор и закончился — сэр Луи не горел особым желанием общаться с «виновной». Ну, а я просто сохраняла молчание, тщательно обдумывая свою судьбу.

Я спокойно обдумывала возможные варианты, когда в внезапно в голову ударила лишь одна мысль: Доктор с Кларой улетели на ТАРДИС черт знает куда, а мы с Барри остались вдвоём в 1736 году. Они делись куда-то, даже не зная куда — оба в сильнейшем алкогольном опьянении. Классненько однако, вот только я как раз намотаю себе лет 200 с половиной, припрусь в Бэйкон Хиллс как раз к своему приезду — посмотрю на всё с другой стороны, наведаюсь к Майклсону и Дэймону — жить же мне скучно, а проблемы на свою собственную задницу лучше найти, а то иначе тоска-печаль. Вот как заберёт Доктор меня прошлую сюда, так приеду себе и продолжу жить в Чикаго. И вот так на всю вечность — одна я заменяю себя другую, прошлую. Нерадостная перспектива однако… Хотя, а есть ли у меня вообще выбор?

Я как-то интуитивно мотнула головой, словно бы подсознательно отвечая «нет». Сэр Луи это заметил, но предпочёл на подавать виду, снова уставившись прямо перед собой.

И вот, спустя уже пару минут ходьбы по бесконечным коридорам дворца, молодой парень распахнул перед нами дверь в огромную комнату. Тронный зал, как я поняла. Здесь было множество огромных окон, выходящих видом на опять же тот же сад; большой трон; а неподалёку от него — рояль. За ним, как я уже поняла, сидел король собственной персоной. Он никак не обратил внимания на наш приход, лишь поднял голову, услышав скрип дверей.

— Я привёл её, милорд. Мне уйти? — сэр Луи был во внимании, внимательно следя за каждым малейшим движением короля, будь то выражение лица или вздрагивание пальцев, которые сейчас умиротворённо покоились на черно-белых клавишах.

— Льюис, останьтесь, — не оборачиваясь, ответил Людовик. Сейчас он снова смотрел на свои тонкие изящные пальцы, покрытые белоснежной кожей. Он никак не подавал виду, будто был заинтересован мной или стражем, скорее говорил это с полной безразличностью. И в какой-то мере это могло меня оскорбить — характером то я от среднестатических французских девушек (которых так ярко описал мне старик по дороге) особо не отличалась.

— Сэр Луи, при всём уважении, милорд, — исправила я чуть тише. Король даже ухом не повёл, но я заметила, как он чуть-чуть вздрогнул, услышав мой голос.

— Что, мисс Фрей? — переспросил он, сидя уже в полуобороте и уверенно глядя на меня.

Его взгляд был твёрдым, но также теперь чуть заинтересованным. Чуть сосредоточившись, я почувствовала, что мужчина сейчас в предельном спокойствии, но ярость подбирается к нему всё ближе и ближе. Конечно, вероятно, в какой-то мере это была моя вина — именно я вчера отказала ему в предложении стать фавориткой, а потом попыталась сбежать с Барри. Это вполне могла вызвать в нём столько противоречивых чувств. «Мой прокол» — подметила я мысленно.

— Его зовут сэр Луи де Бёр, а не сэр Льюис. Я лишь исправила вас — очень часто имя крайне важно для многих людей и лично я считаю, что неправильно называть имя человека, значит ставить его намного ниже себя, предпочитая чувствовать себя по жизни центром земли, — говоря это, я следила, как несколько раз поменялся в лице король, переходя то от спокойствия к ярости, от ярости к обиде и финально от обиды к полнейшей напускной безразличности. Как я заметила краем глаза, сэр Луи в это время чуть удивлённо покосился на меня, а в его глазах читалась маленькая толика уважения.

Когда я закончила, король чуть кивнул сэру Луи и встал, идя ко мне навстречу. Я в это время затаила дыхание, а затем услышала, как страж медленно разворачивается и удаляется из зала.

— Вы так же прекрасны, как и вчера, миледи, — Людовик взял меня под руку и повёл к стоящему под противоположной стеной дивану. Затем он резко меня усадил на него и принялся мерять шагами зал, ожидая моего ответа.

— Я бы так не сказала, — отрезала я. — Мой вид потрёпан, а вы, вероятно, в полнейшем недоумении.

Он резко остановился, глядя на меня в упор, а затем продолжил делать предыдущее.

— Да, вы читаете мои мысли. Но я бы сказал точнее, а именно: вы, миледи, уже своим присутствием в замке вчерашним днём весьма обидели меня, — он быстро вдохнул, словно готовясь к длинной речи, которая потом и поступила. — В списке приглашённых вас не было, вашего кавалера и спутников тоже. Вас не должно было даже близко быть тут, ваши манеры и характер мне крайне непонятны, а вы даже не имеете ни малейшего понятия об этикете и вежливости. Ваш кавалер оказывал сопротивление моей совершенно лояльной страже, пытаясь вместе с вами сбежать. И он получил по заслугам, вместе с вами попав под замок, — король усмехнулся, глядя на сад. Затем он снова вернулся ко мне и начал внимательно разглядывать меня. Людовик аккуратно присел на край дивана и нежно взял пальцами правой руки мой подбородок, подтягивая его ближе к своему лицу. Сейчас наши лица были на расстоянии примерно сантиметров десять, а сам он напряжённо вглядывался в глаза. — Я знаю, что вы не примете моё предложение, если я спрошу вас снова. Так что ваша единственная судьба — смерть от шпаги, огня или же виселицы. У вас есть выбор, так что я довольно-таки милосерден, — всё это он говорил с холодным взглядом, и, словно ожидая моей реакции, прошептал мне на ухо. — Но я бы хотел, чтобы вы умерли как можно болезненнее, ведь вы должны показать пример всем гражданам, которые до сих пор не смирились с моими принципами правления, а именно чтобы они увидели, что это уже далеко не игры.

С каждым его словом моё дыхание учащалось, а сама я становилась всё испуганнее — понимание, что человек передо мной садист, начинало пугать. Его взгляд был жестоким и холодным, никаких шуток. Этот взгляд я могла лишь сравнить с глазами Дина в наши первые моменты знакомства — глаза обоих прямо светились тьмой и удовольствием от пыток. Я невольно видела в короле садиста и маньяка, который был готов наслаждаться моими страданиями снова и снова, не считая их плохими. Вот только в глазах Дина была простая ненависть ко всем монстрам и, вероятно, она никак не касалась меня лично, скорее моей сущности и, может быть, спорного характера.

— Вы сумасшедший! — вскрикнула я, отпихиваясь от него обоими руками, но Людовик ловко схватил меня за запястья, сильно сдавливая чих пальцами. — Отпустите меня! — взвизгнула я, когда почувствовала резкую боль.

Но он был непреклонен — взгляд был яростным, а движения ловкими и быстрыми. Его холодный и нечеловечный вид хорошо показывал его хоть и утонченный, но подлый и садистский характер.

— Сейчас вы отправитесь в свою камеру ждать смерти вместе со своим другом, а именно у вас осталось лишь примерно два часа до вашей смерти. Советовал бы подумать о чем-то хорошем перед уходом из жизни, но глядя на вас я хочу лишь пожелать как можно больше страданий и проблем. А так же я желаю лично проткнуть ваше сердце самым острым кинжалом, что у меня есть, но тогда не получится надавить на народ, а это в данный момент мне наиболее нужно, — на его губах появилась сумасшедшая улыбка, в глазах блеснула холодная и животная ярость, а сам он резко встал с дивана, подняв рывком меня на ноги тоже. Он всё ещё сжимал мои запястья, которые теперь в свою очередь сильно ныли. Ладони у меня стали чуть бледнее, чем обычно. — Стража! — внезапно крикнул он и двери моментально распахнулись, когда в зал зашёл парень в мундире, которого я видела буквально десять минут на входе в тронный зал. — Отведите её в камеру и приготовьте всё к казни уже через два часа, — он передал мне стражнику, а сам тем временем не сводил взгляда с моих глаз.

Затем он уже было развернулся и направился назад к роялю, продолжая играть, но резко остановился на половине пути, оборачиваясь.

— Решил вам кое-что ответить на ваше скверное заявление в мою сторону, — на его губах стояла усмешка, а подбородок был слегка вздёрнут вверх. — Так как я король, то вполне имею право… как вы сказали? Чувствовать себя центром земли, — добавил он последнее, пару секунд подумав. — А вот вы вовсе не производите впечатления почтенной и уважаемой дамы, а скорее простой оборванки с улицы, — он испустил смешок, льстя самому себе. — Уведите её, Джонатан, — Людовик присел на стул рядом с роялем и продолжил играть, наполняя зал звуками мелодии.

Уже выходя за двери, я позволила себе тихо выругаться, а затем пробормотала под нос:

— Оборванка с улицы! А сам он кто? Надменный петух, воспитанный надменной дурой!

— Что? — парень меня явно не расслышал, но вот тихую брань он точно разобрал.

— Ничего, — процедила я сквозь зубы, оставляя какую-то малую часть моей злости парню.

***

Меня резко закинули в камеру, словно надоедливого щенка, а затем мне бережно помог встать Барри, помогая подлезть к стенке. Сил стало меньше, я даже сама не знаю, как дошла туда и обратно, а здесь, снова оказавшись на полу, я почувствовала себя не вампиром, а какой-то тряпкой — я даже просто опереться на руку не могла.

— И как визит к королю? — поинтересовался Барри, пододвинувшись ко мне ближе, ввиду окружавшего нас холода. Здесь и вправду стоял собачник — каждый раз я выдыхала пар, а вдыхала ледяной воздух. Руки как назло тряслись, а пальцы на ногах онемели. Барри сейчас чуть подрагивал, согреваясь. А я невольно подлезла к нему под бок, так как я мёрзла.

Затем внезапно он повернул голову ко мне и я увидела необычное выражение на его лице. Его глаза были печальны и отчуждённы, но в то же время выражали живой интерес ко мне. Края губы были слегка приподняты, изображая таким образом грустную улыбку, а бровь были чуть нахмурены, пребывая сильно сдвижеными к переносице и друг другу. Барри едва заметно кивнул, а затем усмехнулся, громко засмеявшись.

— Судя по твоему глубоко недовольному и возмущённому выражению лица, я понимаю, что сейчас ты хочешь кого-то хорошенько избить и этот кто-то — действующий король Франции, — спидстер говорил это, словно рассказывая интересную и весёлую историю из своей жизни, но мне было не до смеха.

— При всём твоём позитиве, Барри, я попрошу тебя опуститься на землю, так как скорее всего через два часа нас отправят на тот свет обоих. И да, — отвечая на молчаливый вопрос, застывший в глазах Аллена, продолжила я, — Людовик садист, сумасшедший и умалишенный человек. Ну, может быть, он такой только в отношении тех, кто не хочет идти на поводу. А так он просто хочет меня тысячу раз убить и заставить мучатся, а ты так, просто попал под горячую руку, — пошутила я, со всей силы кинув камень в противоположную стену. Он так же резко отскочил, а затем ударился в стену позади моей спины чуть правее моего уха.

— Вижу, что ты сейчас и меня прибить хочешь, — продолжал своё мой сокамерник. Я изрядно бесилась и злилась, что сейчас он меня провоцирует на конфликт, забывая о том, что я уже второй день не пила крови и чувствую жуткий голод. А вдобавок к этому странные симптомы — может, это из-за этого? В каком-то плане обезвоживание организма и всё — никаких фирменных вампирских штучек… Так о чем я?

— То есть, у нас типа казнь через два часа? — переспросил Барри спустя пару минут. Я отреченно кивнула, а мой собеседник уставился в противоположную стену, нахмурив лоб. — Весело. А как насчёт плана побега и спасению своих жизней? — он снова повернул голову ко мне, опустив взгляд чуть ниже, чем ранее, так как сейчас я сползла на пол и уже практически лежала.

— Как будто у нас есть другие идеи, — фыркнула я, закрыв глаза. Пусть себе думает, что хочет, я сваливаю. Хотя, куда я свалю, когда толком не могу нормально ходить? Вот именно, только в ад.

— Ты тут не бормочи ничего — тебе тоже надо как-то смыться, а то сомневаюсь, что умирать приятно, — мгновенно ответил Барри, презренно глядя на меня. Я распахнула глаза и снова села, чтобы нормально смотреть ему в глаза. Я печально кивнула. — Так каков план? — он чуть склонил голову вбок и поджал губы; взгляд его был направлен точно на меня; сам он был расслаблен, но был готов выслушать всё. И я начала.

========== Familiarity ==========

Думаю, ещё изначально наш план побега был провальным — сбежать от казни в лес, полный волками и в котором ещё и хорошо ориентируется стража было очень умно. Ну кто же мог такое сморозить? Конечно я, бестолковая малолетка. Ну, Барри тоже дурак — согласился и помог. Хотя… а был ли у него вообще какой-либо выбор?

Уже вот пару минут назад был рассвет — меня окружает оживающий лес, а так же стая злых голодных волков. И откуда они здесь вообще взялись? Ну, мы по крайней мере ночь пережили…

Этот вопрос отходит на второй план, так как… Так как, черт возьми, как мне выбраться живой из этой передряги?!

Позади волков за деревьями стоят дюжина солдат с винтовками наготове, готовые застрелить меня в любой момент. Вот только зачем им это нужно — можно же в прямом эфире посмотреть, как неверную королю оборванку раздирают на части лесные звери. Живописная картина, я бы сказала. Ну, я не отличилась бы от них — сама бы захотела посмотреть на такое зрелище вживую.

Так, с чего всё начиналось? С простого побега или грандиозного плана? Честно говоря, я и сама не знаю — я настолько легкомысленно отнеслась к спасению собственной жизни, что в итоге получила ещё большую угрозу для неё. А если учитывать моё состояние здоровья в данный момент, то… То я полнейшая дура!

Самокритика, а где же описание? Ну что ж: мою правую ногу укусил волк, оставив огромный след от своих клыков и в итоге нога истекает кровью; у меня постоянно кружится голова и периодически темнеет в глазах; ноги еле двигаются и мне приходится постоянно сосредотачиваться на мыслях о беге. Ну, чтобы хоть как-то убежать. Правда прямо в данный момент у меня большая проблема в лице волков, стражи, а так же жестких галлюцинаций в виде моего скотинского альтер-эго в виде меня-сексуальной-вампирши-с-ужасным-характером. Проблематично.

Двадцатью часами ранее

Мы придумали прямо совершенный план. В кавычках, естественно. Пару минут назад нас с Барри, хорошенько ударив, выволокли (да-да, именно выволокли) из камеры и потащили на выход, то есть на улицу.

Собравшись с силами, я подняла голову, а затем уже попыталась подняться на ноги, так как в данный момент в некоторых местах начали появляться царапины, которые даже не собирались заживать.

Позади меня с двумя гвардейцами шли ещё двое, держа под руки Барри. Он уже давно поднялся на ноги и уверенно шёл, смотря на свои ноги. Он чуть приподнял голову, посмотрел мне в глаза и ободряюще кивнул в знак поддержки. Вот только никакого облегчения ко мне так и не приходило — лишь мысли о том, что, возможно, уже через пару минут я буду мертва. И именно такие мысли активно подталкивали меня к действиям в данный момент. Снова обернувшись на Барри, я в упор посмотрела ему в глаза и кивнула на стражей. И он моментально меня понял, так как уже в следующую секунду зарядил кулаком в щеку белобрысому солдату и когда тот повалился на пол от силы удара (не хиленькой, попрошу заметить) спидстер повалил второго, рыжего, на землю, опять же сильно ударяя по лицу.

Ну, те, кто вели меня, тоже не бездействовали — один отправился на помощь товарищам, перед этим кивнув второму, уже зрелому мужчине. Он был высоким и статным, на фоне него я смотрелась какой-то мелкотой. Но это не помешало мне сразу же, когда один из них отошёл, со всей дури толкнуть второго в стену, от чего даже этот крепкий орешек повалился на пол, а в том месте на стене, куда он ударился головой, пошли трещины. Второго, который обернулся на звук, я моментально уложила на землю, уже собираясь сомкнуть клыки на его шее.

— Эмили! — окликнул меня Барри. Обернувшись, я заметила его испуганный и немного озадаченный взгляд, который был направлен мне в глаза. — Нам надо бежать, — последнее он сказал уже твёрдо, протягивая мне руку. Он смотрел мне в глаза, словно копался в моей собственной душе, ища человечность. Да, я понимала, что сейчас, вероятно, мои глаза настоящие, то есть, как у обычного нормального вампира — налитые кровью, с почерневшими венами. Жуткое зрелище, которое сейчас переживает Барри. Но нет, вопреки моим ожиданиям он ищет во мне человека, чтобы помочь (не кинуть, а помочь, что меня и удивляет) сбежать и выжить. Его брови, как всегда, нахмурены, а в глазах сейчас можно увидеть проблеск надежды. Губы поджаты, всё тело напряжено. — Эмили? — повторяет он в надежде моё имя.

Я встаю в полный рост и громко вдыхаю воздух, наполняя свои лёгкие сыростью и запахом земли. Поднимая взгляд на Барри, я киваю на коридор, молчаливо прося его бежать первым.

— Я сразу за тобой, — добавляю я спустя секунду.

— Хорошо, — усмехается он, возвращая меня нормальную. — Не отставай, — и он начинает быстро бежать. Да, он может и быстрее, вот только с таким раскладом Барри спокойно убежит, а я буду плестись километров через 20 позади. Мда, весьма плачевно — с нашими то суперсилами мы могли бы с лёгкостью сбежать, но только сейчас эта возможность всё не попадалась под руку — мои суперсилы куда-то исчезли, оставив после себя пустое место, слабость и паранойю.

Мои ноги скользили по этой мокрой грязи подземелья. Свои туфли на каблуках я оставила в камере, так как бегать в них вообще не удобно. Правда, в беге босиком тоже не было никаких плюсов — мои пальцы уже вот как пару минут назад онемели, в пятки постоянно впивались какие-то мелкие камушки, а ноги насквозь пробирал холод, ведь зима то навсегда останется холодной…

Я слышала прерывистое дыхание Барри, который бежал в паре метров передал мной. Наши ноги скользили по этой землянистой каше, точнее скользили подошвы его закрытых туфель и мои босые ноги.

Когда чуть впереди нас я заметила свет от солнца, то чуть улыбнулась. И вот, уже выбиваясь из сил, я быстро поднялась по лестнице следом за Барри.

Видать, когда час назад меня вели к королю, я не очень-то хорошо огляделась вокруг — справа от нас лежал Версаль и прилегающий к нему сад, из которого я слышала топот примерно двух дюжин ног. А слева от нас расположился огромный зелёный лес.

От чьего-то тёплого прикосновения руки я вздрогнула и резко обернулась, впечатавшими в чью-то тёплую грудь. Я как-то оробело подняла взгляд и столкнулась с глазами Барри.

— Может ты всё-таки сдвинешься с места и попытаешься спасти свою шкуру? — он отошёл чуть назад и кивнул на лес. — Бежим?

Мои руки тряслись, мозг тормозил, а ещё меня жутко морозило. Вампиры не болеют. Ну, а я, кажется, исключение.

Так же у меня жутко болела голова. Я чуть поежилась от холода, а затем подняла взгляд на Барри. Он был в прекрасной форме, чувствовал себя вполне нормально в отличии от меня. И, вероятно, это просто паранойя. Или же я просто хожу с ума.

Когда топот приблизился настолько, что я уже слышала крики стражи, я сама побежала в лес, надеясь на Барри. Теоретически, я намекнула ему, что он меня в крайнем случае прикроет. И, кажется, он согласился.

Позади себя я слышала, как его ноги проваливаются в снег. Мои ступни не так сильно увязали в нём, но они уже онемели от холода. Их чуть-чуть покалывало, но я не обращала на это внимания и пыталась как можно быстрее бежать, вспоминая не самые лучшие деньки в Бэйкон-Хиллс. Например тот, когда меня отпустил Дин с ядом в венах. А ведь сейчас ситуация не так сильно и отличается от той.

Я неслась по лесу, перепрыгивая корни деревьев, периодически спотыкаясь и падая в ледяной снег. Холод обжигал мои обнаженные руки, дыхание уже давным давно сбилось и я практически задыхалась.

И вот, пришёл тот долгожданный момент, когда я совсем выдохлась и не могла вдохнуть. Ноги ужасно болели, на них было очень много ссадин от упавших веток. Мне реально было плевать, на что я наступаю, пока бегу. И вот результат моего безразличия.

Я споткнулась об очередной большой корень дерева и упала в снег. Всю меня пробрало ещё большим холодом, когда одежда полностью намокла, а открытые участки кожи, в частности руки, лицо и ноги обжигала такая температура. При каждом вдохе я сипела, а выдыхая начинала паниковать, думая о том, что уже не смогу вдохнуть. Собрав все силы в кулак, я с трудом перевернулась на спину и увидела Барри, который уже сидел на корточках справа от меня и взволнованно склонился надо мной, чуть приоткрыв рот.

В глазах чуть двоилось, все вокруг меня ходило ходуном. Зуб на зуб не попадал, вся я тряслась от холода. Вдохнуть как назло не получалось — а в голове мелькнула одна мысль. «Паническая атака».

Я попыталась успокоится и даже не заметила, как из глаз водопадом полились слёзы. Я сильно паниковала, мне было страшно и холодно. Да, люди в моём возрасте так себя не ведут, а вампиры так точно. Только сейчас был тот момент, когда всё, что случилось за прошедшее время, вылилось огромным потоком на меня.

На самом деле, вопреки моей внешней спокойности, первый месяц в Чикаго я конкретно стрессовала, так как очень сильно скучала по Стайлзу. Да, я повела себя очень благородно, уехав из города и уничтожая много возможных проблем для стаи, но это было очень больно. Да, Лидия был арестован для меня очень хорошей подругой, но первое время в Чикаго когда я слышала её голос в трубке я начинала неистово злиться и приходить в ярость от того, что мой Стайлз, мой любимый добрый, отзывчивый Стайлз достался ей! А затем, уже через пару часов, приходило понимание. Понимание того, что, собственно говоря, я сама это допустила. Что, в принципе, это моя вина. И как не крути, Лидия тут толком не причём.

Видать, я хорошенько ударилась головой, так как сил встать не было, а в голове была пульсирующая боль. Прекратив бороться за реальность, я отключилась.

***

Меня окружал тёмный лес, я ничего не слышала. Вокруг меня стояла гробовая тишина, лишь мои дыхание, медленное сердцебиение и тихие шаги нарушали её. По спине табуном бегали мурашки, меня пробирал насквозь холод, а этот звук тишины буквально давил на психику. Я была словно между молотом и наковальней, вот только в данный момент наковальня напряжённо ждала удара.

Подул ледяной ветер — на деревьях зашелестели листья, полная луна вышла из-за тучи. Я услышала чьи-то медленные, ужасающие и тихие шаги позади себя и истерически обернулась, но была шокирована тем, что позади меня никого не оказалось. Затем чьё-то горячее дыхание обожгло шею и я медленно повернулась назад, натыкаясь на чью-то мертвенно-бледную шею. Я испуганно, трясясь от страха, подняла взгляд и обнаружила Стайлза собственной персоной. Вот только сейчас я вовсе не чувствовала себя комфортно рядом с ним. От него веяло тьмой и пустотой, словно моего Стайлза никогда не было. Это была пустая оболочка, демон без души. Само его присутствие вселяло в меня ужас и я потупила взгляд, отступила на шаг назад и взглянула на эти пустые тёмно-карамельные глаза. В них не было той былой теплоты, которая всегда присутствовала в нём, лишь тьма. И я ошарашено смотрела на него, ища хоть что-то от моего прежнего Стилински. Вот только я ничего не могла найти.

Губы незнакомого мне человека изогнулись в ехидной зловещей улыбке и он заговорил голосом моего друга.

— Ну что же уходишь, Эмили? Мы ведь друзья, лучшие друзья. Или нет? — он говорил голосом моего бывшего, со всеми нотками его голоса и вдохами. Вот только кроме черт настоящего Стайлза я видела кого-то другого, точнее мстительную, бездушную и бесчеловечную личность, которая сейчас приняла облик моего друга.

— Ты не он, — процедила я сквозь зубы, чуть осмелев. Вот только вся эта смелость ушла в пятки, когда этот бес моментально оказался передо мной и сомкнул свои пальцы на моей шее. Я начала брыкаться ногами и руками, когда он поднял меня в воздух и начал рассматривать, словно игрушку в магазине.

— А ты странная личность, Эмили. Твои ночные кошмары очень яркие и контрастные. В них есть много боли, отчаянья и безысходности. Много того, что мне нужно.

Задыхаясь, я попыталась ему ответить, но из горла вырвался только хрип. Парень заметил это и расслабил пальцы, выпуская мою шею и я повалилась на твёрдую землю. Потирая пальцами шею, которая сечам сильно болела, я села и выжидающе взглянула на него.

— Что тебе надо?! Кто ты такой?! — голос постепенно возвращался ко мне, как и силы. Я встала в полный рост и снова отступила, но на этот раз на пару шагов назад. Незнакомец снова ухмыльнулся и громко засмеялся.

— Ах, точно, ты ведь меня не знаешь. Ногицунэ, прошу любить и жаловать, — он сделал что-то на подобии корявого поклона и исподлобья взглянул на меня. — У нас не было шанса познакомиться, но, думаю, у нас будет возможность в ближайшем будущем. Твоём будущем, не здесь, конечно же.

— Да что ты несёшь?! — я толкнула руками его в грудь, а парень лишь чуть отшатнулся и снова стал ровно. Гнев во мне нарастал и я сжала руки в кулаки. — Что тебе надо?! — закричала я громко и где-то неподалёку с ветки взлетела сова, громко ухнув.

Парень лишь сложил руки на груди и оценивающе посмотрел на меня.

— А ты ведь ничего не знаешь о том, что надвигается. Правда? — он ещё больше улыбнулся, явно получая удовольствие от моего непонимающего выражения лица. — Как же интригующе… Ну что ж, — он расслабился и развернулся на пятках. — До встречи, вампирчик.

И это была последняя капля. Я ринулась на него, занося кулак для удара. Вот только как он должен был коснуться спины Ногицунэ, я почувствовала, когда земля уходит из-под моих ног, а рука так и не касается его спины.

Я падаю в темноту, громко крича…

… И открываю глаза, рывком садясь. Голова ходит кругом, но мне не холодно. Я оглядываюсь вокруг себя и обнаруживаю маленькую пещерку, метра три на четыре. Рядом со мной уже догорает маленький костёр, а за ним сидит Барри. Сначала он смотрит в пол, а затем поднимает взгляд, натыкаясь на меня.

— О, ты уже очнулась, — на его лице облегчение вперемешку с волнением. — У нас осталась буквально пара минут, так что давай, поторапливайся, — он встал и подошёл ко мне, положил руки мне на талию и поднял на ноги.

— Э… — от такого я, мягко говоря, офигела. Я шокировано смотрела на него, а точнее то на его руки на моей талии, то на него самого. — Барри… А какие у вас с Айрис в данный момент отношения? — Барри медленно поднял взгляд и долго всматривался в меня своими глубокими, полными изумления, глазами.

Он так бы и хлопал ресницами, пока я не задача вопрос снова. И Аллен сразу оторвал свои руки от талии и выровнялся, смутившись. Затем он отвёл взгляд и теперь упорно смотрел в пол, лишь изредка краем глаза поглядывая на меня.

— Окееей, — протянула я. — Может пойдём? Ты говорил, что осталась буквально пара минут… До чего именно?

Затем издалека послышался грохот и крики. Топот ног уже приближался. И я вздрогнула, так как в следующую секунду кто-то снаружи закричал.

— Выходите сейчас же, именем короля!

Наши взгляды с Барри встретились. И в этот момент случилось слишком много вещей, половину из которых я даже не заметила ввиду скорости спидстера. Флэш сразу же подхватил меня на руки, так бережно, легко и быстро…

Затем он что-то мне сказал и ландшафт вокруг нас сменился на тот же лес. Где-то неподалёку шумела река, а тишину леса разрезали чириканье птиц и звук капающего снега с веток. Середина февраля, как никак… хотя я даже не знаю климата Европы в общем плане, что уж говорить о климате Франции…

А где Барри?

— Барри? — оглянулась вокруг и заметила позади себя скорчившегося Барри, который зажимал кровоточащую рану в районе правого предплечья.

Я сразу бросилась к нему, падая на колени. И всё тело снова неистово заныло, эхом отдалось головной болью в районе затылка. Я пыталась отвести руку Аллена от раны, но тот всё её зажимал.

— Так, сейчас я… Черт, а пулю вообще можно вытащить?!

Барри внимательно посмотрел на меня.

— Успокойся, она прошла насквозь, — он положил рук на снег и последний сразу окрасился каплями крови. — Оно заживёт… Но потребуется время. Так что теперь нас двое, больных, — Аллен чуть улыбнулся и у него появились пара морщинок на лбу. — Ну, пошли, — он поднялся и пошёл дальше.

— Может, ты её хоть перевяжешь? — намекая на рану, спросила я. Вся белая рубашка Барри окрасилась вкровавый цвет.

— У тебя есть идеи чем? — Барри обернулся и сейчас стоял, уперев руки в бока. Я промолчала. — Значит, нет. Нам в любом случае надо двигаться, регенерация сделать всё сама. Да у нас и выбора нет. Из-за пули я не смог пробежать много, только максимум полкилометра. Так что быренько. Ну, а заметать следы времени нет, — он пожал плечами, и, развернувшись на пятках, направился дальше к реке.

Я быстро пошла за ним и спустя пару минут нагнала Барри. Мы шли ещё пару минут, а затем я прошла чуть дальше, развернулась и остановилась прямо перед ним.

— Ну, может твою рану хоть снегом промоем? Это, конечно, не очень-то нормально, но, как ты сказал, выбора у нас нет.

— Думаю, это плохая идея, — он сложил руки на груди, и, приподняв брови, выжидающе посмотрел на меня.

— О, Годрик Гриффиндор, с кем я, черт возьми, говорю?! — я вскинула руки к небу и обернулась, направившись дальше вперёд.

Вот только уже через два шага я попыталась идти дальше, но не обнаружила снега под ногой и упала вперёд, несясь на бешеной скорости вниз к реке. Я завизжала, а затем почувствовала, как кто-то ловко ловит меня и увидела лицо Барри прямо перед своим носом.

— Ты в порядке? — озабоченно спросил он. Брови так и были нахмурены, но он всё же чуть подрагивал от напряжения. — Я тебя опущу, просто, — на его лице появилась гримаса боли и он сразу поставил меня на землю.

— Я в порядке, — выдохнула я, оглядевшись по сторонам. Каким-то невозможным образом за тысячи лет река оказалась на целых четыре метра ниже, чем земля и лес, и была словно в маленьком ущелье. Она была довольно широкой — приблизительно метров 5, сейчас она была полна воды и громко шумела, вследствие чего надо было говорить чуть чуть громче.

— Хорошо, — Барри схватился за рану, поморщившись от боли. Затем он сел на колени и зачерпнул руками воды из реки. После этого он вылил её себе на плече и она маленькими струйками растеклась по всей груди. Кровь уже остановилась, но вытекло её тоже очень много.

Я молча наблюдала, как Барри пару минут молча сидел и печально наблюдал за рекой. Его лицо не выражало эмоций — он смотрел вдаль, куда-то в пустоту, словно в поисках решения этой проблемы.

— Уже смеркается, — внезапно заговорил он после долгого молчания. — Надо найти какое-то укрытие и ветки для костра — я не хочу умереть во сне, — он обернулся и поднял свои красивые глаза на меня. — Ты так и будешь стоять или мы всё-таки пойдём? Солдаты могут оказаться над нами в любой момент и тогда у нас точно будет большая проблема, нежели простреленное плече.

— Ты сказал, что уже смеркается, — я подняла голову и посмотрела на серое небо, убедившись в словах Барри. — Почему так быстро? Ведь всего час назад было утро…

— Ты отрубилась на часов шесть, — объяснил он, поднимаясь на ноги. — Я даже начал волноваться, что ты не проснёшься — перспектива нести тебя на руках не очень-то радует, — съязвил он, начиная идти дальше по узкому берегу вдоль реки в ущелье.

Я припустила за ним и чуть не наскочила на него сзади, вовремя затормозив. Меня снова начало пошатывать, вероятно, отравление. Без лекарств я то протяну, но вот плохое самочувствие точно будет гарантировано ближайшие дня два. Я смотрела себе под ноги, всё чаще с головой зарываясь в свои мысли, на порывах раздумий улетая куда-то далеко — домой, в Бэйкон-Хиллс, в Чикаго… Я всё чаще вспоминала те девять месяцев в Бэйкон-Хиллс; моменты моей жизни, проведённые со Стайлзом; нашу дружбу с Лидией… Я любила её, как лучшую подругу; я любила Стайлза; любила Айзека за его манеру речи и вечно странные шутки; любила Мейсона за его предприимчивость и любознательность. Черт, я просто любила обнимать Хэйден — её резкий, но в то же время милый характер завоевал особое место в моём сердце. Мне импонировал Лиам — его резкость, недоверчивость и вечная насторожённость научили меня не доверять всем, а только себе.

Я знаю, что друзья должны быть в каком-то смысле опорой. Вот только я почему-то интуитивно каждый раз проверяю эту опору на прочность, готовясь к самому худшему. А именно к тому, что когда-нибудь, эта опора упадёт и разобьётся, оставив после себя лишь осколки. Осколки моих бывших лучших друзей и самого главного — моих чувств.

Но так же мысли о самом любимом сопровождались паранойей по поводу моего будущего — я не доверяла Барри очень сильно, а его последний жест (когда он положил руки мне на талию и задержался) меня, честно говоря, удивил. Возможно ещё буквально год назад я бы взбесилась, но тогда, как и сейчас, мне было облом препираться. Я чувствовала, что сил в теле остаётся мало. И это пугало.

Отфутболиваю негативные мысли к чертям собачим и ускоряю шаг, снова догоняя Барри. Перед этим я успела отстать от него метров на пятьдесят и неспела медленно продвигалась по его следам.

На землю опускался туман и мне казалось, будто всё вокруг затянуло дымом от сигарет. Но пахло лишь сыростью и хвоей.

— А можно иногда я буду называть тебя просто Бар? — спросила я неуверенно, изучая свои пальцы на ногах. Ступни я не чувствовала уже давненько, поэтому их только чуть-чуть покалывало от холода.

По правде говоря, я дрожала. В лесу было не так уж и холодно, но всё же зуб на зуб у меня не попадал. Носом я вдыхала свежий воздух, а изо рта вырывался пар.

— Как хочешь, — небрежно бросил спидстер, пожав плечами. Барри было глубоко плевать, как его будут называть — лишь бы воспринимали, как человека. — Хотя я бы предпочёл просто Барри.

— Эх, Бартоломью Генри Аллен, умеешь же ты находить глубокий смысл в простых вещах, — изрекла я типа никому не нужную мудрую мысль. — Тогда, в темнице, мы разговорились. Хоть узнали друг друга побольше. Хотя, я и так до этого знала тебя как облупленного — а вот ты наоборот, ничего толком не знал обо мне, — я снова поежилась от холода и огляделась. Всё вокруг белое-белое, а деревья выделяются лишь своей тёмной корой, которая сейчас кажется практически чёрной. — У нас достаточно времени, может, я расскажу о себе?

Барри пару минут молчал, обдумывая моё предложение. Таким я видела его впервые — медлительным, вдумчивым, разумным, резонным. Я знала Аллена, как человека быстрого и стремительного, принимающего решения моментально и без мыслей о последствиях. Но сейчас мне представился совсем другой человек — зрелый и взрослый, в каком-то плане противоположный мне.

Возможно наши с Барри дороги пересеклись именно для этого — для того, чтобы я изменила свои взгляды на мир. И вправду: Бар (буду иногда так называть) был старше меня на целых шесть лет; повидал даже больше, чем я; да и относился ко всему по иному, более разумно и осознанно.

Если копнуть мой характер, то можно понять одну серьёзную вещь: я люблю неопределённость, фантазии и индивидуальность. Но в моём сравнении с Барри больше всего преобладает неопределённость и всё, что к ней относиться. Я ненавижу ясность, не воспринимаю вещи, которые не несут никакого скрытого смысла и люблю, когда есть неизвестность в чем-то. Какая-нибудь загадка, этакая головоломка, которую следует решить, чтобы получить окончательный ответ.

Я люблю книги, потому что они не всегда несут конкретную мысль — каждый может понять слова по своему. Я не очень-то любила литературу в школе, ведь там я должна была понимать различные произведения, как все. Вот только каждый может увидеть что-то особенное в каком-то предложении и кардинально изменить своё мнение о прочитанном.

— Думаю, это бы хоть как-то уменьшило пропасть между нами, — едва заметно ухмыльнулся Барри и поднял взгляд к небу. Сейчас оно было затянуто серыми тучами, а лучи солнца слабо пробивались сквозь эту пелену.

Я печально вздохнула и начала. Буквально с самого начала и самого простого и любимого, что есть в нашей жизни — детства.

Если у вас есть своё мнение, прошу в студию - хотелось бы, чтобы хоть кто-то оценил фанфик;)

========== Into the woods ==========

Я поднимаю глаза к небу и тихо подмечаю про себя: почти стемнело. Второе — холодает. Третье — я дрожу, как осиновый лист. Ну и четвёртое — мы молчим уже примерно полчаса, а недовольный голосок где-то в глубине мозгов просто ржёт из-за моей беспомощности.

Забавно, я схожу с ума. А может и нет — это может быть простая паранойя.

— Смешное предположение, — слышу я внезапно свой голос. Вот только секунду назад я ничего не говорила.

Я верчу головой по сторонам. Барри так и идёт впереди меня, словно ничего не происходит. Он даже не оборачивается — значит, мне показалось. Или нет.

— Ты глухая? — я моментально оборачиваюсь и натыкаюсь на собственное лицо. Тяжело вдыхаю. Начинаю ещё больше дрожать. Только не от холода, а от страха.

Я вижу себя, своё собственное отражение. Те же белокурые волосы, тёмные глаза и утонченные черты лица. Волосы причёсаны, кожа светлая, а на мне напротив чёрная футболка, красная клетчатая рубашка и светло-голубые джинсы. На ногах чёрные кеды и я невольно начинаю завидовать — мне другой, как никак, теплее.

Молча поднимаю взгляд на лицо и удивляюсь: с нижней губы тянется вниз маленькая капелька крови, ехидная улыбка открывает белоснежные клыки. Глаза подведены тушью, взгляд меня прям завораживает.

Я вижу не себя обычную, не такую, которую вижу каждое утро в своём зеркале. Улучшенную версию себя — сексуальную, ехидную, жесткую, женственную и кровожадную. Взгляд пробирает меня до костей даже больше, чем холод. Я невольно сжимаюсь в комок от стыда — мне и впрямь стыдно за свой потрёпанный вид и за свою ничтожность.

— Как себя чувствуешь, голубка? Вероятно, холодно? — её голова наклоняется чуть вбок. Она внимательно изучает меня, а затем обходит кругом. — Мда, вид у тебя хреновый. Но это можно исправить, — она идёт дальше и даже не оборачивается — поддаваясь любопытности я следую за ней.

— Кто ты? — наконец-то спрашиваю я. Хоть и знаю конкретный ответ: это я сама, хоть и более безбашенная и свободная.

— Ты ведь знаешь ответ, зачем мне отвечать, — бросает она, поправляя волосы и кидая взгляд на Барри. — Вкусный парёнек, тебе не кажется? — она поворачивается ко мне лицом и улыбается, показывая свои идеально-белоснежные зубы. — Кажется, я же знаю…

Я ускоряю шаг и почти нагоняю Барри, когда другая я останавливает меня, тяня назад за плече. Хватка у неё сильная, а длинные ногти впиваются мне в кожу. Я скидываю её руку со своего плеча и оборачиваюсь.

— Паренёк старше меня на шесть лет, между прочим.

— Я знаю, — тянет она согласные и продолжает идти. — Но каждый раз ты останавливаешь свой взгляд на его шее, — она проводит указательным пальцем по собственной нежной шее. — Его кровь пахнет так приторно, сладко и прекрасно, — она прикрывает глаза и вдыхает этот запах. — Ты ведь голодна? Так давай, можно просто пойти и взять то, что НАМ надо.

Я резко останавливаюсь и нахмуриваю брови. Ветер шелестит между ветками над нами.

— Ты сказала нам… значит, мы одно целое? — шепчу я и натыкаюсь на её глаза. Ошибочное первое впечатление — её глаза в разы темнее моих.

— Ну как же ещё может быть, дурнушка? — она снова чуть наклоняет голову вбок и презренно смотрит на меня. — Я это ты, ты это я. Каждая из нас знает, чего хочет другая.

Я качаю головой. Это просто галлюцинация.

— Я не знаю, чего именно ты хочешь, — в глазах стоят слёзы, ещё пара её фраз и у меня начнётся истерика.

Она недовольно прищелкивает языком и кладёт руки мне на плечи. Точнее сжимает их.

— Прекрасно знаешь, просто не хочешь принимать это, — в её глазах блестит адский огонёк. Я интуитивно зажмуриваюсь и снова сжимаюсь в комок. Падаю на колени и смотрю в пустоту.

Всё напрасно в этой жизни. На кой-черт мне жить?! Я сдохну через какие-то пару часов. Но убивать Барри я даже не собираюсь — хочется хоть умереть человеком или тем, что от него осталось.

Я вся трясусь и рыдаю, капли падают на снег и растворяются в нём, становясь с ним одним целым. И вот так по логике я должна была сделать буквально пару минут назад — слиться с самой собой в виде галлюцинации. Это ведь та же я, только другая сторона медали. Просто моя больная фантазия, которая собрала воедино все мелкие и незаметные черты моего характера и создала другую меня — мстительную, нечеловечную, простого настоящего вампира, который смог принять свою сущность.

Я поднимаю полные слез глаза к небу и смотрю на звёзды, рассыпанные на небе, словно сахар. Тёплые слёзы согревают ледяные щёки, я даже не собираюсь их вытирать. Я судорожно вдыхаю воздух и начинаю кашлять.

Внезапно слышу чьи-то быстрые шаги перед собой и опускаю голову. Натыкаюсь на взволнованный взгляд.

— Что случилось? — спокойно спрашивает он, присаживаясь передо мной на колени. — Эмили? — он проводит рукой по моим волосам и по ледяной щеке. Тепло его руки обжигает и я невольно опускаю взгляд на снег, прячась от его внимательных глаз.

Бар вытирает слёзы большими пальцами и обнимает меня очень крепко. Я прижимаюсь к нему всем телом и пытаюсь снова не заплакать от отчаянья. Но не выходит — слёзы текут из глаз сами по себе.

Я плачу, потому что устала от всего этого… Может, я просто невменяемая истеричка. Или же я просто добитый человек, точнее его остатки.

— Ну что же ты? — вздыхает Барри и нежно отстраняется. Он печально вглядывается в меня и приподнимает опущенный подбородок. — Я не профи в утешениях, — в его голосе звучит горечь и неизвестность. Я пытаюсь улыбнуться, чтобы хоть как-то ободрить его и себя, но из этого выходят какие-то печальные кривляния.

Барри тихо вдыхает и поднимает брови. На его лице нет удивления, нет озабоченности, нет весёлости, нет ничего, знакомого мне. Барри Аллен тот же человек, что и в моём любимом сериале. И в то же время Барри Аллен совершенно другой персонаж.

Я не могу определить, что сейчас у него на душе. Могу лишь только догадываться.

И вдруг он переводит взгляд на меня. Его красивые глаза пару секунд изучают меня, а затем он подаётся вперёд и нежно, аккуратно целует. Его губы влажные и тёплые и я невольно продолжаю поцелуй, полностью расслабляясь.

Приятное тепло разливается по всему телу и я опускаю веки. Закрываю глаза и полагаюсь на ощущения. Такие прекрасные в этот самый момент, они нарушаются в следующую секунду.

В лесу гремит выстрел и я испуганно вздрагиваю и отшатываюсь от Барри. Оглядываюсь по сторонам в поисках звука, но обнаруживаю лишь испуганных птиц, пролетевших над нашими головами.

— Надо идти, — Барри тоже оглядывается вокруг, а затем рывком поднимает меня и берёт за руку.

В следующий момент мы уже бежим по берегу реки. По сторонам лес, прятаться негде. По уступу мы снова поднимаемся на обычный уровень земли и оглядываемся вокруг.

Внезапно где-то справа, в чаще, я слышу воинственное рычание. И с других сторон отвечает такое же. В следующий момент появляются обладатели столь интересного голоса — кровожадные голодные волки. Их мех блестит в свете луны, их около дюжины.

Стая. Вместе с этим словом вспоминаю Бэйкон-Хиллс. И сдерживаю себя. Я ведь полнейшая дура и предательница — позорно сбежала от своих друзей, просто не выдержав всего этого дерьма, что там творится.

— Ты так и будешь стоять, или мы что-то предпримем? — былой нежности в его голосе я не слышу. Бар сейчас предельно серьёзен и взволнован. Хотя, что сказать обо мне, тоже самое. Волнение и страх. Ну чуть-чуть паника.

За одним из волков краем глаза я вижу своё альтер-эго и истерично начинаю моргать, пытаясь убрать эту галлюцинацию. Вот только она так и продолжает стоять там, под старым раскидистым дубом, и надменно смотреть на нас с Барри, периодически кивая на последнего. Жажда крови так сильна, а я так слаба. Была бы моя воля, я бы сейчас же повалила одного из этих волков и досыта напилась бы его животной крови. Но в данный момент я слабая мышь, которая дрожит от страха.

— Мне это ещё аукнется, — бормочет себе под нос Барри, а затем подхватывает меня на руки и мы оказываемся на крыльце какой-то хилой избушки. Здесь явно давненько никого не было, так как эта развалюха уже почти превратилась в пыль.

Я больно приземляюсь на землю пятой точкой и перевожу взгляд вправо, куда рядом со мной валится на землю Барри. Он хватается за рану и пытается успокоить дыхание.

— Ты совсем с ума сошёл? — хриплю я, садясь.

— Кто бы говорил, — бурчит он мне в ответ.

Я верчу головой из стороны в сторону и поднимаюсь. Меня так и шатает, теперь ещё и тошнит. Веселуха, одним словом. Поворачиваюсь вокруг себя и иду в лес, на ходу кидая Барри парочку «дельных» советов в этой ситуации.

— Он умнее, чем ты, — и снова голос моего альтер-эго раздаётся где-то рядом. Я сразу поворачиваюсь в ту сторону и фыркаю. Наклоняюсь, подбираю пару сухих веток. — Кто бы говорил, — она стоит, оперевшись на молодое дерево. Странно, что оно не прогнулось под её весом. Хотя, чему тут удивляться, её ведь нет на самом деле. — Мыслишь в правильную сторону, — подмечает она и идёт ко мне. — Но я всё же тут.

— Знаешь, — я снова подбираю парочку сухих веток, — как-то странно называть тебя в мыслях мной. Тебя устроит имя Джемма?

Она лишь заливается смехом и наклоняется ко мне.

— Какая разница, Эмили? Меня ведь нет на самом деле и я не довожу обратное. Я тут, но меня здесь нет. Я просто часть твоего сознания, вот и всё. Но я никуда не уйду, — она довольно усмехается и оглядывается вокруг. — А он секси, — бросает она, глядя на далеко виднеющуюся избушку.

— Барри? Забавно, — цежу я сквозь зубы и беру очередную ветку.

— Ничего забавного, — она закатывает глаза и корчит рожицу. — Ты и сама так думаешь, — бросает она спустя секунду.

— Не думаю, — отрезаю я.

— Думаешь, — ведёт она своё. Да с кем я спорю? С самой собой?!

Забавно. Я киваю. У меня раздвоение личности, лихорадка… Я была уверена, что сдохну от рук охотника, а тут на тебе: расстройство личности и простуда. Эпичный конец для вампира.

Джемма (буду так её называть) и дальше ведёт разговор, но я слушаю её в пол-уха. Молча направляюсь назад к захудалому домику и захожу натыкаясь на Барри. Он сидит на кровати, смотрит в пол. Молчаливо поднимает на меня взгляд и кивает на камин.

Я забрасываю туда палки, беру две из них и начинаю тереть одну об другую — как в детстве. Мда, криминальное прошлое всплывает в памяти — семилетняя темноволосая Эмили-бойскаут скачет по улице с такими же малявками.

Закрываю глаза буквально на один момент, чтобы вдохнуть свежий воздух и тут же обжигаюсь. Одергиваю руки от палочек и приоткрываю глаза. Огонь разгорается от моего взволнованного дыхания и освещает комнату.

Тру руку об руку, чтобы заглушить боль. Нервно сглатываю, снова слыша голос моего альтер-эго.

— Прекрасно, теперь ещё и ожог останется, — озвучивает она нашу общую мысль. Я нервно киваю. — Что, киваешь? Мы ведь не так уж и далеко от волков. И стражей, — она присаживается рядом, садясь в позу лотоса. На её лице играют мрачные тени, я невольно облокачиваюсь на деревянную стену.

Рядом с камином потеплее, чем в остальной части комнаты. Холод стоит собачий, температура, как на улице.

— Ты долго будешь молчать?! — раздраженно спрашивает она, водя пальцами по прогнившему полу. — Ах да, — она чуть усмехается, поворачивая голову в сторону Барри. — Не хочешь, чтобы он посчитал тебя умалишенной? Нууу… — она так долго говорит, что я сжимаю ладони в кулаки от злости. — Скажу мягко: у тебя ничего не получится, — язвительность пропадает. На её место приходит подлость. — Ей, Бар! — я вздрагиваю, начиная волноваться, что Барри тоже слышит её и просто не подаёт виду. — Мы тут с Эмили потолковали, она хотела бы попить у тебя чуть-чуть…

— Заткнись! — вскакиваю я на ноги и кричу. Пол под моими ногами скрипит, Джемма улыбается во все тридцать два зуба.

— Что, прости? — голос Барри раздаётся справа, он встаёт с кровати. Она скрипит, ещё больше раздражая меня. — Ты это кому? Я ничего не говорил, — спокойно продолжает он.

— Ничего, — цежу сквозь зубы я и направляюсь к лестнице на второй этаж. Затылком чувствую его удивлённое выражение лица и просто игнорирую Барри в этот момент.

Ступеньки тоже скрипят и я чуть не заряжаю кулаком в стену справа, злясь. Джемма идёт сзади меня, это я понимаю опять же по скрипу ступенек.

— Теперь ещё и резкие перепады настроения, — заинтересованно подытоживает она. — Искренне сомневаюсь, что у тебя это всё просто из-за лихорадки, — продолжает она. Я тем временем успокаиваю дыхание, остановившись на полпути. Медленно вдыхаю и выдыхаю, нервно растираю руку об руку — холод снова пробирает до костей. Может, лучше было остаться рядом с камином и Барри? — Расстройство личности? Возможно. Сходишь с ума? Вероятно, — она раз за разом говорит мои мысли я смиряюсь с этим.

Она поднимается на ступеньку ниже меня и долго всматривается в моё лицо. Я раздраженно кошусь в сторону и полностью игнорирую её взгляд. Она фыркает и идёт вверх, а я молчаливо следую за ней.

— Ты ведь уже смирилась со мной, так? — внезапно спрашивает она, когда мы уже на чердаке. Везде валяется всякий хлам на котором толстым слоем покоится пыль. Сначала я чихаю пару раз, затем глубоко вдыхаю и закашливаюсь, згинаясь в три погибели. Джемма даже не оборачивается — стоит прямо, смотрит в пустоту и скрещивает руки на груди. — Это удивительно. Эмили Джемма Филлипс никогда не принимает вещей, которые показывают её плохую сущность. А сейчас ты доказываешь обратное, — я молчу и жду, пока она продолжит. Здесь пахнет гнилью и сыростью, пытаюсь не вдыхать носом чтобы не чувствовать этот мерзкий запах. — Ты не реагируешь на меня, значит пристально слушаешь, — тихо вздыхаю, прищелкиваю языком в ожидании долгой речи. Прохожу мимо неё и присаживаюсь на пол.

Она резко изменяется в лице, затем снова успокаивается. Подходит ко мне ближе и снова садиться в позу лотоса. Раскачиваемся пару минут взад-вперёд. Смотрит снова в пустоту, словно думает о чем-то. Но я никак не могу уловить её мысли.

— Ты ведь уже в курсе, что меня здесь нет? Но я здесь, — она прикрывает глаза. — Запущено, однозначно. Знаешь, думаю, лучше чтобы ты в ближайшее время чуток крови попила, — она говорит это искренне, снова глядя мне в глаза. С надеждой во взгляде. — Просто если ты умрешь, то и я тоже, — разбивает она все мои надежды на простое волнение с её стороны. — Ты будешь спать? Просто я бы посоветовала тебе именно это, — она укладывается на спину и поворачивается на бок. — Сон это хорошо. Ну, кроме вечного.

Она глубоко вдыхает и выдыхает, успокаивая сердцебиение. Я невольно узнаю в ней себя…

Чё за бред я несу?! Она это я и я это она. Жутковато в каком-то плане.

— Джемма? — подаю я голос, когда в голову приходит очередной вопрос.

— Что тебе надо, простушка? — раздраженно спрашивает она шепотом.

— Ты будешь завтра утром здесь? — тихо озвучиваю я мысли с хрипотцой — в горле першит.

— Возможно. А теперь дай мне поспать.

Больше я не говорю, она — тоже. Сон никак не приходит ко мне, двери в царство Морфея пока что закрыты для меня.

Я открываю глаза и вижу практически то же самое, что и пару секунд назад — темноту. Свет от луны пробивается сквозь щели и освещает лишь маленькие уголки комнаты.

Я погружаюсь в глубокие размышления. Еще с детства я могла отчетливо помнить некоторые из своих снов. До Бэйкон-Хиллс я редко видела ночные кошмары, но теперь… Еще в начале моей жизни в Чикаго я часто сгребала много снотворных в аптеках, так как никогда не могла уснуть сразу. Я могла лежать часами, сосредотачиваясь то на тиканье часов, то на своём дыхании… Бывали даже времена, когда я садилась на широкий подоконник моего окна в спальне и сидела, глядя на полную машин и людей улицу. Огоньки так и светятся в темноте, но в большинстве окон жилых домов свет не горит. Иногда я могла так заснуть — оперевшись на холодное окно и укрывшись тёплым пледом. Глаза медленно закрывались, а мои мысли замедлялись.

Я даже не заметила, как заснула. Сначала это были хаотичные воспоминания, а затем в красочных тонах на меня нахлынуло одно из воспоминаний моей юности.

Я, еще двеннадцатилетняя школьница, прихожу в школу после отсутствования в течении трёх дней. Вчера умер мой любимый ретривер Бен. Мой брат, мой лучший друг. Он старше меня всего лишь на шесть месяцев, а умер уже в таком возрасте… Бен появился в комнате моей беременной мамы, когда она была уже на пятом месяце — маленький комок меха с глазами-бусинками. Сколько я себя помню, Бен всегда был со мной. Все те двенадцать лет, что он со мной жил, я считала его своим самым лучшим другом. Я часто с ним говорила, а он, молчаливо глядя на меня своими тёмными глазами, отвечал. Нет, просто его взгляд говорил мне об его мыслях. Мои друзья тоже любили его — мы часто гуляли с ним, иногда он даже пытался меня защитить. Когда мы с родителями ездили в Лос-Анджелес, он был с нами. Горделиво шёл по аллее славы, виляя своим мохнатым хвостом.

И вот он умер. Это произошло внезапно, буквально две недели назад он был собой, а затем хлоп и всё… Это сильно ударило по мне и моей психике. Первые полторы недели я вела себя нормально, оптимистически. Но затем, когда ветеринар сказал, что это конец, я не выдержала и осталась в его последний день дома вместе с моим умирающим лучшим другом. Мы его усыпили. Нет, у меня не было истерики и криков, я просто долго плакала. Я была разбита.

И именно это стало точкой, когда я окончательно повзрослела. Это было сильной психологической травмой в каком-то плане и я… Изменилась.

К чему я веду? Первый день, я вышла в школу. Первый урок — испанский. Два дня назад, когда меня не было в школе, нам выдали учебники. И я, унылая и совершенно безразличная ко всему, прихожу на урок без учебников и без домашнего задания. Двойка, как обычно. Нет, я была отличницей. Но эта двойка меня даже не задела.

После урока учительница попросила меня остаться. Хоть я и сказала причину отсутствия моих учебников — плохое самочувствие. Лживая отмазка.

— И ты даже не собираешься пытаться как-то исправить эту оценку? — с интересом спрашивает она, глядя на меня сквозь толстое стекло своих очков. Я качаю головой, отчужденно глядя в окно. И правда, этот момент удивителен: до смерти Бена я была максималисткой и делала всё как можно лучше.

— Я вам больше не нужна, надеюсь? — спрашиваю я без застенчивости, обычно присущей мне. — Мне бы хотелось спокойно пообедать со всеми.

— Да-да, конечно, — кивает мне учительница и проводит взглядом. — Эмили, — внезапно окликает она меня. Я останавливаюсь в дверном проёме, не оборачиваясь. — Ты изменилась. Повзрослела.

— Вы говорите это, будто такого не может быть, — тихо усмехаюсь про себя. В моём голосе звучит нотка сарказма.

— Я просто удивлена, — передёргивает она плечом.

Я заканчиваю этот разговор, теряясь в толпе в коридоре.

После смерти Бена я поссорилась с друзьями. Перестала быть той, кем была раньше. И это на самом деле в каком-то плане удивительно — я стала другим человеком.

Это правда, у меня не было друзей до Бэйкон-Хиллс с того момента. Периодически были парни, но мы через пару недель расходились ввиду «моего характера». Но я так и не нашла того самого изъяна, который отталкивал людей от меня. Удивительно.

Бэйкон-Хиллс поменял меня. И это странно.

***

Я вскакиваю и снова слышу этот назойливый скрип. Снова кошмар. Снова воспоминания.

Я гляжу вокруг себя, но не вижу чердака, где я заснула. Слева потрескивает камин, я сижу на твёрдой кровати. Барри и Джемму нигде не видно. Наверно, это он отнёс меня сюда.

Стоп. Он отнёс? Да, вполне логично. Барри рано проснулся и поднялся на чердак, куда я, собственно говоря, загадочно ушла прошлым вечером. И это в каком-то плане странно, ведь у него же сквозная рана. А ладно, наверно, зажила. Допустим и такой вариант.

Свешиваю ноги с кровати и босиком становлюсь на прогнившие доски. Они скрипят под моим весом, когда я встаю и выхожу из хижины.

Сейчас раннее утро, солнце встало буквально пару минут назад и лес постепенно оживает. Весна на носу — над моей головой пролетают птицы. Сейчас теплее, чем вчера. Кое-где снег растаял и там пробивается трава. Я чуть улыбаюсь столь красивой картине — оживающая природа и впрямь прекрасна.

Внезапно я слышу чей-то вой вдалеке. Спускаюсь с крыльца на мокрую траву и смотрю налево. Где-то вдалеке мелькает чья-та серебристая шерсть.

— Вот черт, — ругаюсь я, когда приглядываюсь. Издалека, где-то с расстояния сотни метров, на меня мчаться волки. Я глубоко вдыхаю и разворачиваюсь, уже бежа.

Мои ноги скользят на мокрой траве, проваливаются в остатки тающего снега. Я испуганно мчусь сквозь лес, периодически спотыкаясь и истерически оборачиваясь на стаю.

Между деревьями я начинаю замечать силуэты людей с ружьями. Они неподвижно стоят и глядят мне вслед, словно молчаливые наблюдатели. Они стоят на моей казни я наблюдают за тем, как волки несутся за мной. Расстояние между мной и этими животными сокращается, точнее между мной и их вожаком. Он мчится во главе стаи и нагоняет меня, смыкая свои могучие челюсти чуть выше лодыжки на моей левой ноге.

Я вскрикиваю. Падаю на землю и ногами отбиваюсь от голодного зверя. Шансов то нет — ещё пара секунд и его пасть сомкнётся на моей шее. Оборачиваюсь и натыкаюсь на огромную кровожадную морду животного, покрытую серой шерстью. Я изо всех сил пытаюсь отлезть назад, но волк всё время пытается откусить мне что-то. Его холодные животные тёмные глаза глядят мне прямо в душу и я последний раз вдыхаю. Снова испуганно вскрикиваю и часто дышу, чувствую, как пульс учащается в разы. Я раскидываю руки в стороны и устало валюсь на спину, закрывая глаза и ожидая боли в шее. Борьба окончена.

Но затем открываю глаза, когда слышу, что волк скулит где-то неподалёку от меня. Надо мной стоит Барри, он рывком поднимает меня на ноги и говорит:

— Я их задержу. Беги! — затем он срывается с места и бежит, уводя за собой стаю.

Они скрываются за деревьями, пока я всё так же ошеломлённо стою, оперевшись на здоровую ногу. Я оглядываюсь вокруг, из-за деревьев тем временем выступают солдаты с ружьями наготове. Мои зрачки расширяются от-того, что один из них нажимает на курок и я чувствую, как пуля пролетает буквально в паре сантиметров от моего уха.

Я рывком разворачиваюсь и снова бегу. Только теперь я скорее пытаюсь бежать — когда наступаю на левую ногу, её пронзает боль. Из глаз текут слёзы, сквозь эту пелену я толком ничего не вижу. постоянно спотыкаюсь и падаю, затем тихо скуля встаю и собираю все оставшиеся силы. Страх подгоняет меня, адреналин выбрасывается в кровь литрами.

Спустя пару минут этих мук и выбегаю на поляну и резко торможу, чуть не врезаясь в одно из деревьев. Я разворачиваюсь, искренне надеясь, что ушла от погони. Но не тут то было — эта чертова дюжина солдат с винтовками наготове выходят из-за деревьев передо мной. Расстояние между нами неистово сужается, они уже примерно в пяти метрах от меня. Я перевожу дыхание и смахиваю слёзы с щёк.

— Мы в полном… — внезапно звучит мой же голос справа от меня.

— Я знаю, — задыхаясь, обрываю я фразу своей альтер-эго.

— Идеи есть? — я истерически мотаю головой и поднимая взгляд, обнаруживаю, что от меня до солдат остаются всего лишь три метра и начинаю нервно пятиться назад, жадно хватая воздух ртом.

— Стой же ты! — внезапно вскрикивает мой двойник, когда я делаю очередной шаг назад. Вот только спустя секунду я обнаруживаю, что под моей правой ногой земли нет и я под инерцией падаю назад и сильно ударяюсь затылком об землю.

Затем я переворачиваюсь на бок и начинаю с большой скоростью катиться с холма, налетая на бугры и корни, камни и снег. Всё вокруг кружиться, я даже не до конца понимаю, что происходит. «Вот черт» — мелькает у меня в голове перед тем, как что-то тяжелое врезается в висок и всё темнеет.

========== Running from the fate ==========

Я глубоко вдыхаю и чувствую запах… Готовки?

Продолжаю лежать на мягкой постели, не открывая глаз и не шевелясь. Вампирские способности так и не вернулись — я не слышу отчетливо своего сердцебиение, не чувствую даже собственного запаха крови. Во всем теле ломота, голова раскалывается.

Стоп последнее, что я помню это… Я катилась с холма и больно ударилась виском об что-то.

Медленно, взволнованно и щурясь от боли, я поднимаю руку и касаюсь виска. Нащупываю тонкий слой бинта, пропитанный какой-то жидкой фигнёй. Пальцы к носу и вдыхаю запах. Травы и кровь. Ну хоть такой запах могу почувствовать.

Тело всё еще ломит, когда я пытаюсь сесть, но кто-то сразу подскакивает ко мне со стороны и ставит ладонь на грудь с нажимом, укладывая меня обратно.

— Нет, я бы не советовала тебе вставать, — говорит молодой, спокойный и нежный голос девушки.

Я медленно поднимаю ресницы и натыкаюсь на худое лицо молодой рыжей девушки, вероятно моей однолетки. Рыжие волосы ровные, длинной аж до талии. Сейчас они чуть спутаны. Взгляд у неё добрый и нежный, губы изогнуты в едва заметной улыбке.

И интуитивно отползаю чуть назад, садясь. В глазах рыжей горит простой интерес к моей персоне.

— Эй-эй, не надо меня бояться, — дружелюбно продолжает она, заметив озадаченность на моём лице. — Я Лизбет, если что.

— Элизабет? — спрашиваю я удивлённо. Девушка качает головой из стороны в сторону. — Лиза? Лиз?

Она тяжело вдыхает, раздражаясь. Ну что я могу поделать — у меня не было друзей таким… Оригинальным именем.

— Полное имя Лизбет, так меня назвали родители, — она не спеша отходит от меня и направляется к камину, приседая рядом на корточки и подкидывая туда дров. — Но ты можешь меня называть еще Лиз, — приветливо продолжает она, снова поглядывая на меня.

— Эмили, — отвечаю я, чуть хрипя. В горле пересохло, а я даже этого не заметила. Лизбет сразу же подметила это и быстро выбежала их комнаты наружу, при этом хватая ведро. Буквально через 15 секунд она залетает назад и наливает воды в стакан, стоящий на тумбочке рядом со мной. Она протягивает мне стакан и я с жадностью выхватываю его из её руки, при этом обливаясь. Ледяная вода сразу приводит меня в чувство и остатки я выпиваю даже без мыслей о том, что могу простудиться. В чем разница? Я ведь и так походу больна.

— А каким образом я тут оказалась? — спрашиваю я, когда она присаживается на стул в метре от меня.

— Ну, это долгая история… — я в упор смотрю на неё, словно бы намекая «И? Рассказывай!». Она опускает взгляд вниз, по бокам её накрывают два рыжих щита собственных волос. На её лице играет улыбка, нос задорно вздёрнут. — Всё начиналось ранним утром, я прогуливалась по лесу и увидела вдалеке, между деревьями, пару гвардейцев, которые что-то заинтересованно рассматривали. Парочку минут я постояла неподалёку, а когда они, громко возмущаясь и ссылаясь на надвигающуюся злость короля, бранились. Ну, не прям, как сапожники, но все же серьёзно, — она обвела взглядом всю комнату. — Так вот… Я подошла и увидела тебя — правый висок был весь в крови и я невольно поморщилась. Ну, а еще, я удивилась, что рана не заживает. Просто насколько я знаю, вы, вампиры, бессмертны, — она передёрнула плечами, я непонимающе посмотрела на неё и задала немой вопрос. — Понимаю твою озадаченность — я ведьма, знаешь ли. Моя мать, моя бабушка, все мои родственники-женщины и девушки были ведьмами. Ну и у всех был рыжий цвет волос, — смущенно добавила она. — С помощью магии я с трудом перенесла тебя сюда и уложила, обработав твои раны и обмотав их. Кстати, с волками тебе еще повезло, — она встала и нависла над моими ногами, напряженно их рассматривая, — они чаще всего всех разрывают в клочья, а меня они не разорвали только из-за того, что… — внезапно Лиз замолчала, потупив взгляд.

Я выждала пару секунд, но затем, не выдержав окружающей меня тишины и её ничего не выражающего взгляда, я переспросила.

— Из-за того, что, — снова неловкая пауза, но она хоть теперь на меня смотрит. Подозрительно, напряженно и небрежно. А затем в её глазах я вижу жуткий страх и панику. — Мой брат будет пострашнее волков, — добавляет она шепотом. Я молчаливо жду объяснений, заинтересованно глядя ей в глаза. — Пьер на самом деле в разы страшнее волков и даже сами звери до жути его бояться. Как и я, — дрожащим голосом говорит она.

— Кровожадный брат? — переспрашиваю я снова. Лиз кивает, отчужденно глядя куда-то в сторону. — Забавно.

— Чего тут такого забавного? — Лиз раздраженно смотрит на меня, не понимая совсем. Ну да, я буквально другое поколение. Другие времена, другое детство.

— Ты его боишься, — с усмешкой на губах, говорю я. Ни доли сарказма, никаких шуток. Я скорее насмехаюсь — бояться собственного брата, когда ты ведьма? — Он маг? Или вервольф? Или…?

— Нет, — она внезапно меня обрывает. — Он просто сумасшедший маньяк, — дрожа, продолжает она.

Окей, приостанавливаем наступление, лояльность в студию. Я вижу, что характер у девушки не пробивной — хотя с таким братом, думаю, другого и не вышло бы.

— Мне надо найти моего друга, — спустя пару минут я прерываю давящую на нас обоих тишину. Рыжая оборачивается ко мне — снова подкидывала дров в камин. — Сколько прошло времени с момента, как ты меня нашла? — взволнованно спрашиваю я, поморщившись от боли в ноге.

— Где-то день, — неудобно улыбнувшись, отвечает она. — Сейчас полдень, а я тебя нашла ранним утром вчера. Есть хочешь? — интересуется она, наливая в миску горячий суп.

— Не откажусь, — я пытаюсь приятно улыбнуться, но висок пронзает боль. Я снова нервно морщусь, пытаясь хоть как-то проигнорировать боль, но ничего не выходит — последний год я жила без боли, все синяки и ушибы проходили мгновенно. А сейчас я вспомнила всё человеческое бытие: боль, страдания, страх, паника, изнеможение и безысходность. А еще галлюцинации. Прям позитив какой-то.

Я протягиваю руки к Лизбет и жадно выхватываю тарелку с ложкой внутри. Начинаю медленно есть, наслаждаясь. Вкус говядины в перемешку с олениной и чем-то еще. Откуда я знаю вкус оленины? Были дни, когда я завалила оленя.

— Фто это за мясо? — спрашиваю я с набитым ртом. Хоть из этого и выходит что-то неразборчивое, Лиз всё равно отвечает на мой вопрос.

— Волк, — тихо, с горечью и сожалением, отвечает она. Рыжая намеренно отворачивается, дабы не видеть осуждающих взглядов, которых даже нет. Лишь минутное замешательство на моём лице и озадаченность, а затем громкое сглатывание. — В остальном полезные травы. Так что не сильно волнуйся, — она ободряюще улыбается, наливая себе супа.

Последующие минуты наш перекус снова сопровождается тишиной. Я заканчиваю раньше и ставлю миску на тумбочку рядом с кроватью. Оглядываюсь вокруг и понимаю одно: здесь не так уж и много мебели. Маленькая кухня, состоящая из кое-как сделанных шкафчиков и камина. Над ним висит чан, из которого, собственно говоря, Лиз и наливала суп.

Кровать с другой стороны комнаты такая же, как и моя. Деревянная, скрипучая и наспех сделанная.

— Мне надо найти друга, — снова повторяю я, когда она встаёт, чтобы забрать мою миску.

— Тебе нельзя вставать сегодня, — говорит спокойно она в ответ. Всё это сопровождается моим сомнительным взглядом. — Да, я не врач, но в медицине кое-что смыслю. Я в конце-концов ведьма, а сейчас твоя аура совсем бледная. И где твои вампирские способности? Я заметила лишь увеличенные клыки и твой настоящий цвет глаз.

— Я не знаю, — морщу лоб и проводу указательным пальцем по переносице. — Они как-то внезапно пропали после того, как я выпила пару стаканов пунша или вина на дне рождения короля. И…

— Они пропали через пару часов? — заканчивает она мою мысль. Я киваю. Она заводит непослушные рыжие волосы за ухо и продолжает. — Король Людовик 15 параноик. Он психанул, еще когда взошел на престол, когда половина его гвардии оказались вампирами. Узнал он это от своего личного врача-знахаря, которого позже лично убил. С того времени у него постоянная паранойя по поводу вампиров — все напитки во дворце обязательно содержат в себе вербену или, бывает, даже пепел рябины. Честно говоря, это слухи десятилетней давности.

В голову закрадаются какие-то подозрительные и лихорадочные мысли.

— Лиз, когда ты последний раз близко общалась с человеком? — она уже собирается ответить, но я её прерываю. — Кроме твоего брата.

— Примерно два года назад, — отвечает она, пожимая плечами. Я глубоко вдыхаю, успокаиваясь. Теперь главное, чтобы они с братом не оказались каннибалами. Или она не оказалась сумасшедшей. Хотя все её поступки при мне были исключительно хорошими. — Нет, я полностью в своём уме. Можешь не волноваться.

— Допустим, я тебе поверила. Меня мучает лишь один вопрос — как мне вернуть назад свои способности?

— Я не знаю, — нахмурив брови, отвечает она.

— А сколько мне еще надо лежать?

— До того момента, как твоя рана заживёт, — отвечает она вполне очевидную вещь. — А учитывая твое состояние, я не знаю.

— Всмысле? — спрашиваю я неуверенно и с опаской.

— В прямом, — говорит она спокойно. Вглазах банальное презрение — да, теперь я хоть понимаю, почему половина колледжа со мной дел иметь не хочет. — У тебя нет регенерации как таковой даже человеческой, не то что вампирской. Я смотрю на твою ауру и она как у мёртвого. Мертвенно-бледная, я даже не могу разобрать, какого цвета она была у тебя изначально. Ну, по идее я знаю лишь конкретные цвета аур для конкретных существ — черная для большинства демонов; белая для ангелов; у оборотней аура тёмных цветов — любая; а у вампиров красная. Еще бывают разветвления — от простой красной включительно до алой. У умирающих вампиров под конец она становится серой с примесью красного, но у тебя она просто серая… Я даже не до конца понимаю, что вообще происходит с тобой в данный момент.

— То есть, как я поняла, мы вообще не знаем, что со мной происходит, — Лиз кивает, садясь на край кровати. — И, возможно, я могу умереть, — подытоживаю я единственную мысль, которая могла прийти в голову в этой ситуации. Поджав губы, рыжая кивает с сожалением. — У тебя нету никаких книг с заболеваниями вампиров? — она испускает смешок и я невольно улыбаюсь. — Ну да, кому такие вообще нужны?

— Уверена, что никому, — Лиз выглядывает в окно.

— Я… Я могу пожить у тебя, пока не буду твердо стоять на ногах? — неуверенно спрашиваю я, садясь на кровати. Всё тело неистово ноет, я вся дрожу в холодном поту. Голова снова начинает кружится и я опять принимаю горизонтальное положение.

— Конечно. Тебе же некуда идти, я знаю, — отвечает она поспешно и застаёт меня врасплох.

— Откуда ты знаешь? — озадаченно спрашиваю я, хмуря брови.

— Черт, — шепчет она себе под нос и резко останавливается, обнимая себя за плечи. Затем она оборачивается ко мне, и, неудобно улыбаясь, говорит. — Когда я впервые встречаю человека, то вижу всю его жизнь в подробностях. И это… Утомительно. Именно из-за этого я пытаюсь вообще снизить количество своего общения с людьми до минимума.

— Понятно, — сонно говорю я, кивая. — Я посплю, ты не против? — она что-то отвечает, но я уже постепенно улетаю из этого места в бескрайние просторы царства Морфея.

***

Я открываю глаза и вдыхаю свежий лесной воздух. Я снова в лесу.

Вероятно, моё сознание выглядит, как лес рядом с Бэйкон-Хиллс. Стайлз говорил, что его сознание — длинная белая комната с белыми колоннами. У меня же — ночной лес. Никаких животных, лишь я наедине с собой.

— Думаю, твоя последняя мысль ошибочна, — фыркает знакомый голос позади меня. Я не двигаюсь, даже не дышу. Чисто теоретически здесь должно быть исключительно моё сознание. Или что-то из моих воспоминаний или мыслей.

Я медленно оборачиваюсь и снова вижу мой последний кошмар — моего друга, лишь в плохом свете. Ногицунэ, как представился он. Мда, моё сознание и вправду может сыграть злую шутку — Стайлз рассказывал о том, как им завладел Ногицунэ. И, наверное, именно это выбрало моё сознание для моих кошмаров.

— Думай, что хочешь, но я всё еще здесь. И я настоящий, — он выше меня на голову, как и Стайлз. Черт, я даже во сне низкая — ненавижу свой рост.

— Ага, конечно, — киваю я, игнорируя этот бред. — Долго мы будем здесь стоять?

— Это твоё сознание. Хотя ты всё равно не можешь ничего здесь сделать, — он усмехается, насмехаясь надо мной. — В ближайшее время мы познакомимся поближе, — он, как Стайлз раньше, сексуально облизывает губы языком. — Ты и вправду очень притягательная. Я хоть понял, что этот дебил нашел в тебе.

— И что же? — выбирая банальный пофигизм, я присаживаюсь на землю, раскачиваясь взад-вперёд.

— Стилински нашел в тебе человека. А я вижу прекрасного монстра, — я вопросительно клоню голову вбок, внимательно наблюдая за духом. — В тебе огромная доля тьмы, для вампиров это свойственно. Но, видя твою борьбу с собой, я боялся, что склонить тебя на тёмную сторону практически невозможно. И все же, — он присаживается передо мной, глядя мне в глаза. Правой рукой он проводит по моей щеке и щеку обдаёт холодом. Я пытаюсь отстраниться, но он ловко хватает мой подбородок, подтягивая к себе и страстно целуя.

Его губы сухие, холодные и безжизненные. Я чувствую, как от него веет болью и страданиями. В таком состоянии люди обычно рвут на себе волосы от сумасшествия, а он…

Ногицунэ сидит передо мной и усмехается, глядя своими тёмными глазами на меня.

— Ты прекрасный монстр, — выдыхает он спустя секунду, так же резко заканчивая поцелуй. Он расслаблен, словно это его обычная обстановка. Я пытаюсь вырваться снова, но он двумя руками хватает оба моих запястья. — И ты станешь моей…

В следующий момент я испуганно смотрю на собственные запястья. Вены на руках вздулись и сейчас они чёрного цвета. Затем я гляжу на руки Ногицунэ, которым вся эта боль уходит в него.

Ногицунэ тем временем довольно ухмыляется и внимательно наблюдает за мной.

— В тебе столько боли, — прижимаясь ко мне всем телом, шепчет он. — И я заберу её.

… Я вскакиваю на кровати, снова напряжённо дыша. Это всего лишь сон. Просто сон.

В другом конце комнаты на кровати посапывает Лизбет и я понимаю, что сейчас уже глубокая ночь. Как долго я спала? Часов 12, не меньше.

Я ложусь обратно, пытаясь расслабиться и заснуть. Но

То никак не выходит — я выспалась, а вдобавок не хочу больше видеть эту довольную ухмыляющуюся физиономия Ногицунэ.

Так я и пролежала до утра с закрытыми глазами, прислушиваясь к звукам тишины.

========== Way down we go ==========

Я лежу в полудрёме уже который час, периодически поглядывая на Лиз. Она чуть посапывала, пока спала. А сейчас она бормотала что-то неразборчивое — вероятно, заклинание.

Солнце встало пару минут назад, одаривая моё лицо лучами сквозь окно. Оно светило мне прямо в глаза и я попыталась изменить позу, дабы хоть как-нибудь видеть. В глазах всё еще прыгали солнечные зайчики, когда я села.

Когда только посветлело, я принялась разглядывать Лиз. Её рыжие волосы лежали на лице, оставляя мне видеть лишь его маленькую часть. Я так ни разу и не увидела улыбки на её лице за всю ночь — девушка то хмурилась, то удивлялась, а бывало, на её лице появлялась гримаса боли.

Я знала, что Барри бродит где-то рядом. Я знала, что он в курсе, где я. И что-то, будь то банальная осторожность или трусость, мешало ему помочь мне. Ну или ему просто был огромный облом. С кем не бывает?

Я усмехнулась и перевела взгляд на покрывало, под которым я лежала. Я сразу аккуратно откинула его вбок и подтянула раненную ногу к себе. Я бережно стянула бинт вниз, дабы увидеть рану. И вправду всё было не так уж и радужно: Лиз очевидно промыла рану, но та начинала гноится. Я невольно поморщилась от вида собственной крови — последний раз я ранилась так сильно год назад… Ммм, так в Бэйкон-Хиллс было намного хуже — пуля номер один от Деймона Сальваторе, смерть от удушья от рук Дина Винчестера, пуля в лоб опять же от Дина Винчестера, неизвестный яд от Винчестера и кол от Кола. Кол от Кола. Забавно.

Вероятно я реально отвыкла от боли. Учитывая то, что я вампир, это странно. Просто на них ведь в наше время постоянно ведётся охота, впрочем, как и на всю нечисть. Вау, я ведь уже год как нечисть.

— Давно не спишь? — мои мысли внезапно прерывает голос Лизбет. Странное имечко. Но, как назвали, так назвали.

— Где-то с ночи, — пожимаю плечами словно это ничего не значит. Хотя нормальные люди ночами спят. Но это не важно. — Кошмары, — я зеваю и перекидываю покрывало на ноги.

Лиз же не спеша поднимается с кровати и мигом выскакивает на улицу к колодцу, набирая воды. Через минуту она уже залетает в дом и ставит ведро на пол, медленно направляясь к камину. Она разжигает его, подкидывает дров и ставит воду кипятиться.

— Молоко будешь? — спрашивает она, открывая окно. Затем она втаскивает в дом бидон, из которого летят брызги молока во все стороны. Я киваю. — А хлеб? Домашний, брат принёс перед уходом. Мисс Лефренч явно постаралась, пока пекла его.

— Не откажусь, — отвечаю я сразу же. Лиз тем временем маниновением руки поднимает бидон в воздух и вытаскивает кружки из шкафчика, ставя их рядом. Туда через секунду уже наливается молоко, а девушка тем временем отрывает маленькие кусочки хлеба и кидает их в глиняную посуду.

Когда рыжая заканчивает, то берёт одну из чашек и тарелку в руки и несёт их в моём направлении, а затем ставит на тумбочку рядом с кроватью. Я сразу же начинаю потихоньку есть — во рту уже нету того привкуса голода, как было например позавчера. Интересно, где там Бар? А ну ладно, может, он вернулся домой? «Маловероятно» — мелькает у меня в мыслях.

Мы завтракаем, а затем Лиз моет посуду и принимается промывать мне рану. Сначала она снимает бинт и промывает всё это водой, затем мажет какими-то мазями и при этом говорит заклинание. Когда она заканчивает, мне не становится намного лучше, но рыжая предпочитает поубирать, нежели повозиться со мной. Правильный выбор.

«Плановая уборка» — буквально говорит она нараспев. Да и мне она особо не мешает: я так и остаюсь в лежать в кровати, ища глазами, чем заняться. И вот спустя пять минут у моих ног оказывается книга с полки, находящейся в другом конце комнаты.

— Можешь почитать сказки, — говорит мне Лиз, моя пол. Она стоит ко мне спиной и пританцовывает.

— Но они же на французском, — возражаю я, когда беру книгу в руки. Лиз останавливается и оборачивается, вопросительно поднимая брови. — Я не знаю французского, — озадаченно говорю я, глядя на неё.

— Ты говоришь сейчас на французском говорит она, нахмурившись.

— Нет, я говорю на английском. Как и ты, — уверенность во мне постепенно исчезает ведёт реально возникает вопрос: разве люди во Франции в 18 веке разговаривали бы с какой-то там девчонкой на английском? Ответ очевиден: нет.

— Ты прекрасно говоришь на французском, твоя дикция безупречна, — продолжает она как-бы невзначай, а затем ко мне приходит идея и я открываю книгу. И вправду — я убеждаюсь в своих мыслях. Здесь всё на английском, но для Лиз это французский.

— Это всё машина Доктора… — я улыбаюсь, когда говорю это. Никак не могу вспомнить название и просто перестаю парится на этот счёт. Лиз тем временем даже не смотрит на меня — она одевается в тёплую одежду и в сапожки. — Ты куда? — озадаченно спрашиваю, поднимая взгляд на её лицо.

— Прогуляться. Я надеюсь, ты не обидишься, что я решила оставить тебя одну на ближайшие часа два? — спрашивает она как-бы невзначай, но я мотаю головой. — Что ж, — похоже, девушка и вправду рада, — вернусь часа через два, — она выходит из дома и захлопывает дверь, оставляя меня наедине.

Что ж, можно и почитать.

— «Рассказы, или сказки былых времён», — проведя пальцами по обложке, читаю я. Шарль Перро. Уж не думала, что в 21 буду читать сказки.

На обложке изображён сам автор, а по бокам и краям — иллюстрации к его сказкам. Я вспоминаю детство и радуюсь: я выросла на диснеевских мультиках, но ни разу не читала сказок. Что ж, у меня есть более менее свежее издание.

Ну да, не прям уж и новейшее: первая публикация его сказок была в 1697 году, а сейчас формально 1736. Ну или 2016? Этот момент надо будет устаканить с Доктором: как никак, а повелитель времени. Или как там его?

Вообще поступил он не прям уже и красиво: улететь так улетел, нас бросил и даже не вернулся, протрезвев. И такое бывает.

Ну ладно, надо отвлечься. Я невольно улыбаюсь и открываю первую страницу. Мне предстоит долгий день, полный новых впечатлений.

— Миленькие же у тебя мысли, — звучит мой же голос с ехидными нотками где-то справа. Я закатывая глаза и цокая языком, смотрю туда. Она так и не изменилась: идеальная прическа, вызывающий внешний вид, сексуальность и тьма. А моя плохая часть и не такая уж и плохая. — Скучала? — словно игнорируя мои мысли, говорит она.

— Не очень-то, — бурчу я, утыкаясь носом в книгу. — Можешь не мешать и не ехидничать ближайшие этак дня два? — спокойно спрашиваю я.

— Как хочешь, — фыркает она. — Но я ведь не уйду, ты это знаешь? — с моей стороны ноль реакции. — Ну сам факт. Я бы советовала примириться с собственным сознанием, пока не стало слишком поздно.

Отвлекаясь от Золушки, я поднимаю голову и озадаченно гляжу на собственного двойника. Я не понимаю, что она имела ввиду в последний фразе.

— Пока не стало слишком поздно? — переспрашиваю я, замечая, как начинает дрожать мой голос. — Что ты под этим подразумеваешь? — я захлопываю книгу и кладу на край кровати, а затем скидываю ноги, босыми ногами касаясь холодного прогнившего пола.

— Ты меня слышала, — говорит она безразлично. — У тебя внутренний конфликт. Типа между мной и тобой. Точнее между тобой-человеком и тобой-вампиром, — она говорит это без интереса, отреченно глядя куда-то в сторону. Я упираюсь руками в кровать, собираясь встать.

— Хорошо, допустим, что это вовсе не бред сумасшедшего, на что это вообще-то похоже. Тогда откуда ты это знаешь, а я нет? — вскидываю брови вверх, удивлённо наблюдая за ней.

Она закатывает глаза и раздраженно вздыхает. Складывает руки на груди, недовольно оглядывая комнату.

— Ты упорно не хочешь видеть правду. Ты монстр. И это реальная вещь, — фыркает она. — И вот твоё сознание, точнее его часть, скажем так, обиделась. И это произошло за последний год.

— Хорошо, — киваю, обреченно выдыхая. — Часть моего сознания, — повторяю, дабы понять всю логику этой головоломки, — типа обиделась на меня и блокануло все мои способности. Это типа психологическая травма? — вздыхаю, когда сползаю на пол не в силах подняться. Она кивает. — И как я могу это исправить?

— Вот с этим я бы советовала обратиться к кому-то другому, — я не до конца понимаю к кому, но все же поднимаю взгляд на неё и натыкаюсь на пустоту. Её здесь нет. И никогда не было. Как я люблю свою чёртову фантазию.

Где-то в глубинах своего тела я нахожу силы и залезаю на кровать, удобно устраиваясь. Мне определённо нужно поспать. И спустя какое-то время я засыпаю, свернувшись в клубок.

***

Я распахиваю глаза, когда слышу грохот. Вскакиваю на кровати и перед глазами всё плывёт, из-за чего я опираюсь на стену. Когда мой взгляд проясняется, я замечаю рыжую макушку Лиз, которая сидит на полу, собирая осколки тарелки.

— Вот уж я неряха, раз уж разбудила тебя, — бурчит она.

— Который час? — спрашиваю я озадаченно, когда смотрю в окно. За ним — ночной лес, тихий и ужасный. Я вижу, что всю комнату освещают лишь свечи и камин.

— Эээ… — девушка оглядывается на окно и смотрит на полную луну. — Сейчас где-то восемь часов вечера и я скоро буду ложится. Ну с тобой уже посложнее… — девушка закидывает осколки в ведро. — Ты спала с самого утра, я полагаю? — я неуверенно киваю, подтаскиваю к себе книгу со сказками. — Тогда ты, наверное, ночью особо спать не будешь. Я оставлю тебе одну свечу, чтобы было хоть что-то видно, — она ставит свечу на тумбочку и я задерживаю взгляд на пламени.

— Такой вариант тоже возможен… — киваю я задумчиво. — В любом случае, спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — отвечает девушка, задувая все свечи.

Меня окружает темнота и я спонтанно хватаю книгу в руки. Наугад открываю какой-то разворот и вижу аккуратно выведенные пером слова. «Красная шапочка». Я слышала, оригинал далеко не тянет на детскую сказку. Хотя все оригиналы сказок далеко не для детей.

Я принимаюсь читать и не отрываюсь еще в течении следующих часов. Под конец, когда сказки заканчиваются (а это случается уже часа через два), я кладу книгу на тумбочку и задуваю свечу, ложась спать. В сон меня не клонит, но в конце концов, надо подстраиваться. Мне в любом случае потом просыпаться как обычно в Чикаго и идти в колледж, когда я наконец вернусь домой. Если вообще вернусь.

Я переворачиваюсь на бок и смотрю в одно из окон. Взглядом натыкаюсь на полную луну, свет которой освещает весь лес вокруг хижины. Где-то вдалеке я слышу вой стаи волков. Интересно мне в данный момент лишь одно: почему Лиз всю жизнь спокойно живёт в лесу, а волки на неё не нападают?

Ведь эти твари (хоть и прекрасные, замечу) бездушны и голодны всегда, весь чёртов день и всю чёртову жизнь. Нет, я и вправду восхищалась ими: их серебристый мех сиял в темноте, а их грация при беге была достойна наилучших наград.

И вместе с воем волков приходят воспоминания о стае. Я пробыла в Бэйкон-Хиллс меньше года, а такое чувство, словно вся моя жизнь была там. И вправду: в Сан-Франциско у меня не было настоящих близких друзей со смерти Бена. И вот, стая, а в особенности Стилински, разрушила стену, которую я строила в течении семи или восьми лет. Эта стена разлетелась вдребезги в течении первых трёх месяцев. Хотя, если точнее сказать, её половина просто исчезла когда я превратилась в вампира. Что-то определённо поменялось во мне.

И, возможно, это был лишь подсознательный барьер. А возможно это была нить, связующая меня и смерть.

Я даже не замечаю, как медленно засыпаю.

***

Я открываю глаза и обнаруживаю себя стоящую опять посередине леса в окружении тишины. Я знаю, что кроме меня здесь есть еще кое-кто, но такого не бывает. Ну вот просто ОН не может быть здесь, учитывая все запутанности времени.

— Да где ты, скотина японская?! — кричу я и затем какая-то неведомая сила отбрасывает меня в дерево. И вопреки тому, что это сон, я сильно ударяюсь затылком и спиной, буквально слыша, как мои кости в какой-то момент хрустнули.

Пытаясь вдохнуть полной грудью я нехотя открываю глаза и вижу перед собой Ногицунэ.

— Ну вот когда у меня закончатся кошмары? — я поднимаю взгляд к небу, тихо надеясь, что там кто-то есть. Я, конечно, не атеистка, но всё же иногда кажется, что этого засранца там нет. И даже если Бог существует, то, уверена, единственное, чем он там занимается, это просто угадает со всей чёртовой планеты!

— Ну-ну не надо психовать, — я перевожу взгляд на Ногицунэ. Это опять тот же Стилински, только в разы бледнее и с тёмными кругами под глазами. А, стоп, забыла — у него же еще буквально черно-шоколадные глаза. И… Черт, почему мне он и вправду нравится? Что-то в нём определённо притягивает…

— Чего молчим? — он подходит ко мне и приседает на корточки. Сначала внимательно смотрит мне в глаза, а затем резко хватает моё запястье и выкручивает его.

Я уже практически вскрикиваю, но в последний момент крепко стискиваю зубы. Я не хочу доставлять ему никакого удовольствия, я хочу лишь, чтобы он ушёл. Но вопреки моим желанием он лишь усмехается когда по моим щекам текут слёзы.

Я перевожу взгляд на своё запястье. Оно вывернуто под неестественным углом, ужасно болит, а вены вздулись и сейчас снова чёрные. Я вижу, как боль перетекает в Ногицунэ и встречаюсь с его изучающим взглядом.

— Ты никуда не сможешь убежать. И пока я не собираюсь куда-то уходить, — я чувствую, как Ногицунэ второй рукой проводит по моей шее и собирается её свернуть, когда я внезапно отвлекаюсь на чей-то крик.

— Эмили! — я моргаю и обнаруживаю перед глазами лицо Лиз, которая уже замахивается, чтобы залупить мне пощечину.

— Стой! — вскрикиваю я, в последний миг отбивая её руку, которая уже должна была встретиться с моей щекой.

На её лице секундное замешательство, а затем, опомнившись, Лиз выпаливает всё на одном дыхании:

— Я видела во сне, что брат придет через пару минут после того, как ты проснёшься. Но если он тебя увидит, то убьёт.

— Он что, каннибал? — выкрикиваю я лишь одно, что приходит на ум. Давненько у меня не было такого, что кто-то собирался меня прикончить. Ой, ошиблась. Вот было, секунду назад во сне.

— Нет, ты что? Он только хуже, — шепчет она и поспешно бежит к окну, выглядывая. — Пока еще нет, — облегченно выдыхает она, а затем уже бежит в противоположную сторону комнаты, чуть не падая на пол. Она открывает один из шкафов и достаёт оттуда старую одежду. Только сейчас я вспоминаю, что всё еще одета в то вечернее платье с бала. Правда, оно порвано практически везде, еле-еле прикрывая грудь. — Держи! — одежда летит ко мне на кровать и я поспешно разрываю и так хлипкое платье, сбрасывая его с себя на пол. А Лиз тем временем схватывает его на лету и закидывает в камин. И в тот же момент я смотрю на уже сгорающее платье, натягивая на себя одежду Лиз. Наши размеры практически идентичны, поэтому одежда сидит на мне нормально.

— Тебе надо идти, — выдыхает Лиз, появляясь рядом со мной. Она подхватывает меня под руку и помогает сесть. А затем я, опираясь на неё, аккуратно встаю. Я толком не могу стать на больную ногу, каждый шаг отдаётся болью во всём теле. Но я всё же нахожу где-то внутри себя остатки сил и иду к двери быстро с помощью Лиз. — Тебе надо бежать, — она распахивает дверь и выходит со мной на улицу. — Он придёт с минуты на минуту, а ты должна жить. А тебя еще вся жизнь впереди, — улыбается она.

— Куда мне идти? — испуганно спрашиваю я. Я оглядываюсь вокруг, но вижу лишь деревья и тающий снег.

— Ищи своего друга. Он точно где-то неподалёку, — говорит она поспешно, а затем резко оборачивается, громко вдыхая. — Беги, — шепчет она в тот же момент, когда в десяти метрах от нас из-за деревьев выходит молодой парень чуть старше Лиз с огненно-рыжими волосами. У него они скорее адско-рыжие, нежели у его сестры, у которой, кстати, они тёплого охристого оттенка.

И в ту же секунду я что есть силы срываюсь с места и бегу вправо как можно быстрее. Позади себя я слышу крики, но не оборачиваюсь. Я знаю, что бегу очень медленно, но у меня нет выбора. Лучше остаться в живых, чем сдохнуть от рук какого-то сумасшедшего в 18 веке.

Затем я внезапно чувствую, как кто-то тянет меня за руку влево. Мне не хватает сил сопротивляться и я падаю в чьи-то объятия, чувствуя его горячее дыхание.

— Наконец-то я тебя нашёл, — говорит знакомый голос у меня над головой.

— Где ты был всё это время?! — вскрикиваю я, а затем он зажимает мой рот второй свободной рукой.

— Не ори, — шепчет Бар. — Он всё еще здесь, — оборачиваясь, говорит он тихо. Я аккуратно стягиваю его руку и говорю:

— Кто?

— Я! — чей-то ехидный голос я слышу позади себя, а затем оборачиваюсь и вижу рыжего. Он ухмыляется, словно сумасшедший, а затем я чувствую, как нож входит в мой живот. Начинаю истерически хватать ртом воздух и падаю на колени, зажимая рану левой рукой. Я подношу правую ко рту и откашливаюсь. Глядя на руку, я вижу собственную кровь вперемешку со слюной.

— Чёрт, — выдыхаю я. Слышу, как Барри шумно дышит позади меня и поднимаю взгляд на Пьера или как его там. Его взгляд меня пугает — мне лично это напоминает лишь одно: взгляд Ногицунэ из моих кошмаров. А значит в брате Лиз есть лишь одна вещь: зло.

Парень и вправду симпатичный, а его волосы красиво блестят в лучах солнца. Его глаза тёмных оттенков, как и у меня. Но затем я отвлекаюсь от разглядывания его физиономии и чувствую сильную боль в животе. Еще бы, с такой раной…

Я падаю на бок, всё еще зажимая руку и жмурюсь. А затем кое-как открываю глаза в тот момент, когда Пьер подносит нож к горлу Барри.

— Не люблю, когда в лес приходят незнакомцы. А в особенности, когда эти незнакомцы бродят неподалёку от моего дома, — рыжий склоняет голову набок, глядя в глаза Барри, который в это время бесстрашно молчит, периодически поглядывая в мою сторону.

— А я тоже не люблю сумасшедших незнакомцев, которые пытаются убить моих знакомых, — я поворачиваю голову на знакомый голос и вижу Доктора, который стоит позади Пьера. Тот поспешно оборачивается, удивлённо хлопая глазами, а Барри не теряя времени, со всей силы бьёт по затылку рыжего, от чего у того закатываются глаза, нож выпадает из руки, а сам он падает на землю рядом со мной без сознания.

— Доктор? Когда? Что…? — выдыхаю я озадаченно, когда узнаю третьего человека. За ним выскакивает Клара, которая сразу же опускается на колени рядом со мной.

— Ей нужноpа помощь, Барри, — говорит она быстро и никто не обращает внимания на мои вопросы, когда Барри подхватывает меня на руки. В тот момент я окончательно отключаюсь, совсем ничего не видя перед собой.

========== Storm in the quiet ==========

Хруст сухих веток под ногами. Проваливавшийся снег. Ветер, свистящий в ушах.

Барри оборачивается, оглядываясь вокруг. Озадаченно крутит головой во все стороны. Он оторвался. Или нет?

Отдышка. Переводит дыхание, опираясь на хилое дерево. Их тут тысячи. Высохших, мёртвых, ещё не проснувшихся деревьев.

И когда позади раздаётся протяжный утробный вой, Аллен широко распахивает глаза и поднимает взгляд на затянутое небо. Тучи. Даже привычное ему солнышко выглядывать не собирается.

Ну да, вся радость и хоть какой-то кайф остались в Централ-Сити.

И наконец Барри снова переводит свой взор на волка в пятидесяти метрах справа. За ним — ещё дюжина, его стая. Вожак чуть крупнее остальных, свирепее и сильнее. И шансов-то у Барри против него нет. Остаётся лишь один вариант: спасаться бегством.

Всю жизнь бежишь? На этот вопрос Аллен бы дал только положительный ответ. После пары секунд молчания.

Всё тело неистово ноет, рана в плече затягиваться даже не собирается. Кровь сочится, вся левая сторона белой рубашки окрасилась в неё.

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

В ушах свистит ветер, его завывания нарушает лишь лай и вой волков и дыхание Барри. Сбитое, хрипящее и непростительно громкое.

Силы уже на пределе, когда Барри спотыкается о какой-то корень и падает носом вниз, вовремя выставляя руки вперёд.

В следующую секунду Аллен, словно ошпаренный, вскакивает на ноги и сломя голову бежит дальше, видя буквально в стах метрах позади стаю.

Барри спотыкается, падает и встаёт, вкладывая все свои последние силы в рывок вперёд. Плече всё ещё ноет, кровь сочится, силы покидают тело.

И когда перед ним оказывается буквально стена земли (подъём), Барри влетает в неё с разгона, не успев затормозить. Прикрывает глаза, прячет лицо в ладонях, тря глаза. Хватает ртом воздух, разворачивается лицом к лесу и волкам, что неистово приближаются.

Конец. Это же какая история: всем известный Флэш из Централ-Сити был съеден волками в восемнадцатом столетии на другой параллельной Земле! Сенсация про которую никто никогда не узнает.

Переводит дыхание, глядя на небо. Затянутое. Хмурое.

Барри вспоминает про Эмили, которую потерял из виду еще ранним утром, а сейчас дело идёт к вечеру. И что? Ничего кроме стаи волков, которые уже в пятидесяти метрах от него.

Нервно проводит рукой по волосам, теребя их. Истерически моргает, надеясь, что это лишь сон. Но, увы, даже таких кошмаров не бывает.

Только прикрывает глаза, готовясь к смерти, когда слышит странный звук.

— Доктор? — тихо спрашивает Аллен слегка ошарашенно, оглядываясь вокруг и замечая полупрозрачный мигающий силуэт синей полицейской будки.

Та становится настоящей, когда волки уже в двадцати метрах впереди. Внезапно дверь распахивается и из неё высовывается чья-то рука, которая хватает Барри за галстук, тяня внутрь.

И Аллен повинуется. Спотыкаясь на ровном месте, он залетает внутрь, падая на железные пластины, выполняющие здесь роль пола.

Оборачивается, видя Доктора, который захлопывает за собой дверь и защелкивает на замок. Затем опрометью кидается к панели управления, получая громкий вопрос Клары в свой адрес:

— Умеешь же ты находить проблемы на свою голову, — складывает руки на груди, встряхивая волосами. На что она получает скорый ответ:

— Кто бы говорил, Освальд! — за этим следуют звуки поворачивания рычагов, лёгкая тряска. Еще как минимум пару минут Аллен сидит на полу, глядя в пустоту, а затем, пошатываясь, встаёт. Нервно оглядывается вокруг, проводя рукой по волосам. Закусывает губу, всё-таки останавливая свой взгляд на Кларе и Докторе.

— Где вы, чёрт возьми, были всё это время?! — внезапно гневно восклицает Аллен, глядя исподлобья на остальных. Клара и Доктор встревоженно переглядываются, когда девушка мнётся, кивая парню. Сохраняет дальнейшее молчание, в то время как Доктор разводит руками, нервно улыбаясь.

— Мы тогда были в стельку пьяные и нас занесло во времена второго крестового похода. Скажу тебе, захват Ерусалима и вправду был эпическим… — Барри сжимает ладони в кулаки, хмурясь. Пытается сохранить самообладание, но никак не выходит.

— Нас чуть не казнили! Я не имею понятия, где эта дура! Какого хрена вы даже не вернулись?!

— Дело в том, что мы не могли… — растерянно отвечает повелитель времени. — ТАРДИС не могла сюда явиться, что-то нам мешало отследить ваше точное расположение в пространстве и времени.

— И каким же образом вы меня нашли? — уже более спокойно спрашивает Барри, закрывая лицо руками.

Клара неуверенно опирается на панель, хмурясь, но всё же отвечает:

— Мы наконец-то смогли отследить твои силы через ТАРДИС.

Доктор кидает на неё обиженный взгляд, но всё же кивает.

Барри же озадаченно наблюдает за этой идиллией. Разводит руками, как и Доктор пару минут назад.

А затем спустя секунду замирает, словно что-то приходит к нему в голову.

— Постойте, — опускает руки по швам, хмурясь. Поднимает взор на Доктора, который нервно закусывает губу, — это что же получается? Вы можете меня в любой момент отследить?

Доктор и Клара пару раз открывают и закрывают рты, вздыхают и переглядываются.

— Типа того, — снова передёргивает плечами Доктор. — Мы в любой момент можем… — начинает излагать свои мысли, а затем громко ахает. Бьёт себя ладонью по лбу, когда в голову наконец-то приходит нормальная мысль.

— Мы же можем прямо сейчас отследить Эмили! — восклицает он спустя секунду, несясь обратно к панели управления и на ходу поворачивая рычаги.

Клара улыбается уголками губ, когда к ней подскакивает успокоившийся Барри.

— Будем надеется, она там ещё не умерла без меня, — говорит он, потирая руки. Опирается на поручни, поднимая взгляд наверх, на конструкцию над головой, которая внезапно начинает двигаться. Спустя секунду раздаётся соответствующий звук работы машины времени.

Комната чуть трясётся, а затем всё затихает так же внезапно, как и началось. Доктор смотрит на экран, лишь сильнее хмурясь, а на его лбу появляются ещё как минимум пять морщин. Опирается руками на панель.

— Доктор? — на выдохе взволнованно спрашивает Клара.

Парень не отвечает, а затем поднимает взгляд на Барри:

— Кажется, у неё большие проблемы.

Аллен кивает, выносясь из комнаты. За ним опрометью кидается Клара, которую сразу же хватает за запястье Доктор, не давая добежать до двери.

— Что?! — спрашивает она раздраженно.

— Не рискуй, — говорит он предельно спокойно, чуть приобнимая девушку за плечи. Клара хмурит брови, всё-таки делая неуверенный шаг в сторону двери, так и не разрывая зрительного контакта с повелителем времени.

— Но им же всё равно понадобиться наша помощь, — кивает на экран, на котором, вопреки ожиданиям, видно три человека, двое из которых этим обоим знакомы. — Что это за рыжий…? — она прерывается, громко вздыхая и зажимая рот рукой, видя, как Пьер протыкает живот Эмили ножом.

— Ладно, наверное, нам всё-таки стоит мешаться, — нервно проговаривает Доктор, бежа в сторону двери и распахивая ту, выбегая наружу. Он бежит куда-то вправо, скрываясь из вида Клары.

Брюнетка снова хмурится, поправляя свою джинсовую юбку, но всё же неспеша, боязливо выходит наружу, оглядываясь. Справа, там, куда убежал Доктор, она замечает знакомую четвёрку, а точнее уже лежащих на земле без сознания Эмили и рыжего парня. Освальд сразу же подскакивает к блондинке, говоря парням, что ей нужна помощь.

Барри сразу же подхватывает её на руки, направляясь к ТАРДИС, а парочка смотрит ему вслед.

— Стойте! — внезапно раздаётся крик рыжеволосой девушки, которая выбегает из-за одного из многочисленных деревьев.

Все трое подскакивают на месте, оборачиваясь и кидая неуверенный взгляд в сторону Лиз.

— Кто ты такая? — враждебно направляя в сторону рыжей кончик отвёртки, спрашивает Доктор, щуря глаза.

— Я… — заикаясь, начинает Лизбет. — Я нашла Эмили пару дней назад в лесу и все эти дни она была у меня, пока я пыталась её вылечить. Понимаете, — она мнётся, тупя взгляд, — я ведьма.

Доктор облегченно вздыхает, кивая Барри, чтобы тот подошёл.

— Мы можем довериться этой особе, Барри, — торжественно проговаривает русый. — Ведите нас, мисс… — неуверенно продолжает он, уже глядя на рыжеволосую.

— Лизбет, — улыбаясь, представляется девушка. — Идёмте, — взволнованно покосившись на бессознательную Эмили, говорит она. Разворачивается на пятках, направляясь обратно к дому. За ней следует Барри.

Клара и Доктор молчаливо переглядываются, а когда эти двое скрываются за чередой деревьев, девушка спрашивает:

— Ты уверен, что она не сумасшедшая, как этот…? — кивая на Пьера, спрашивает она.

— Я уверен, что она — хорошая ведьма. Да и энергетика у неё хорошая, — пожимает плечами Доктор. — А вот этого, — он берёт за шиворот рубахи парня, начиная тащить его по снегу, следуя по следам Барри, — надо бы усыпить на ближайший денёк с лишним.

Клара кивает, закусывая губу. Что же они пропустили, пока были в прошлом?

***

Открываю глаза, хрипло вдохнув затхлый и сырой воздух. Взгляд врезается в деревянный потолок, что я только и видела последние три дня над собой.

Стоп, я снова… снова здесь?

Следующее, что я понимаю, так это жуткое чувство боли по всему телу. Издаю жалкий писк, зажмуриваясь от нахлынувшей боли. Она, словно огромная толща воды, обволакивает всё тело. По правому виску скатывается горячая слеза, а я тем временем сжимаю ладони в кулаки, оставляя на нежной бледной коже следы от ногтей.

Перевожу взгляд вперёд, на покрывало, на котором отчётливо видно кровавое пятно. Спустя секунду откидываю тонкую ткань в сторону, видя свой оголенный живот с раной.

Сглатываю, уже тяня руку к болящей ране, когда кто-то лишь бьёт по ней, не давая мне прикоснутся.

— Даже не вздумай, — слышу я голос Барри. Гляжу на него исподлобья, внимательно изучая его рассеченную бровь. Засохшая кровь, что так и манит меня… Голод это и вправду ужасно.

— Кого я вижу? — притворно изумляюсь, снова выдавая очередную порцию защитного сарказма. — Уж не это ли наш Барри Аллен, что ушёл на дно в последнее время? — гордо поднимаю подбородок, щуря глаза. Нет, не разглядывая, а лишь терпя боль.

— Сказала та, кто тут на грани жизни и смерти, — Барри никак не реагирует на меня, лишь присаживаясь рядом. — У нас тут большая проблемка выросла в лице тебя. Доктор! — зовёт он кого-то за моей спиной.

Спустя секунду к нам подскакивает повелитель времени, разводя руками:

— О, Эмили, ты наконец очнулась, дорогуша, — он чуть натянуто улыбается, а затем уголки его губ ползут вниз. — Тебе позитивное описание вещей или реальное?

— О, давай ты выскажешь всё, как есть, а я там уже решу — умирать сразу или посидеть ещё денёк в кроватке, — чуть улыбаюсь, садясь. Сжимаю веки от боли, слегка хрипя. Черт. Черт.

Доктор тем временем не спускает с меня глаз — вовсю разглядывает меня, не отрываясь. Рядом с ним внезапно появляется Клара, которая тоже натянуто улыбается мне:

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо интересуется она. Встряхивает каштановыми волосами, присаживаясь на край кровати. Барри же встаёт, сложив руки на груди и снова краем глаза поглядев на Доктора.

— Не очень-то хорошо, — признаюсь честно, затем пошатываясь всем корпусом — голова идёт кругом. — Так… Почему вы все так и стоите вокруг, изучая одну меня?

Троица встревоженно переглядывается, кивнув друг другу. Спустя секунду рядом появляется Лизбет с резко поникшей улыбкой.

— Вы ей сказали? — лепечет она, получая отрицательный ответ. — Вы предлагаете мне сказать? — брови рыжей ползут вверх. Доктор кивает, снова хмурясь. На лбу появляются парочка серьёзных морщин и он скорее исподлобья начинает молчаливо наблюдать за нервными действиями ведьмы.

Лизбет складывает руки на груди, переступает с ноги на ногу, оглядывается, словно ожидая помощи со стороны. Сейчас я слышу лишь тихое потрескивание камина, да громкий вой ветра за окном. Поднимаю взгляд на Барри, который сосредоточенно глядит на огонь, отчего в его глазах отражается пламя. Завороженно наблюдаю за этим, заводя парочку спутанных прядей волос за уши. Как только выдастся возможность, надо будет хорошенько их вымыть. А так же принять долгий, тёплый и приятный душ. Сколько уже прошло времени с того происшествия в донорском центре? Не имею ни малейшего понятия — вся последняя череда событий происходила так быстро, неуловимо даже для меня. Или это только для меня?

Пару раз нервно моргаю, но всё же спрашиваю:

— Так что со мной происходит? — Лизбет всё же закусывает щеку и начинает говорить, переводя испуганный и забитый взгляд то на меня, то на Доктора:

— Начнём с того, что из-за того, что ты сейчас находишься в другом времени, то есть, не в том, в котором ты обычно существуешь, твоя вампирская сущность имеет некоторый сбой. Она, скажем так, адаптируется к окружению, слегка перестраивая твой организм вампира на тот уровень эволюции, на котором сейчас остановилась генеалогия вампиров, — она краем глаза смотрит на Доктора, который кивает. — Я и сама в этом до конца не разбираюсь, но чисто из теории твой организм перестраивается с того времени на это, меняя некоторые нюансы.

— Окей, — наклоняюсь вперёд. — Но почему моих сил сейчас нет?

Лизбет нервно улыбается и продолжает:

— Как мы думаем, твоя вампирская сущность почему-то замерла в процессе перестройки, отключившись от реальности. То есть, ты вроде-как вампир, но сил твоих сейчас толком нет. Но в тоже время тебя можно просто отравить вербеной, — рыжая встряхивает волосами, присаживаясь на хлипкий деревянный табурет.

— Вау, — выдыхаю. — Офигенно, — хмурюсь настороженно. Защитить я себя толком не могу, а убить меня проще простого. — И как мы… Вы… — заикаюсь, не находя слов. — Снова запустите вампирскую сущность? — с надеждой смотрю на них, но ответа так и не слышу.

Начинаю тяжело дышать, оглядываясь вокруг. И это всё? На этом и закончится моё существование?

— Нет, не надо пугаться. И молчать. Молчание это плохо. Очень плохо, — Доктор начинает быстро жестикулировать, отчего я не успеваю следить за его движениями.

Внезапно чувствую чьё-то практически невесомое прикосновение ко внешней стороне моей ладони. Опускаю взгляд вниз, замечая слегка загорелую и тёплую, буквально горячую ладонь Барри, которая лежит на моей костлявой бледной руке, будто бы согревая. С ничего не выражающим выражением лица смотрю на лицо Барри, который всё так же сосредоточенно смотрит на догорающий огонёк.

Спустя секунду он моргает, поворачиваясь в мою сторону. Явно заметил мой взгляд.

Как засмущавшийся ребёнок, краснею и подавляю своё тихое хихиканье. Клара это подмечает, но никак не реагирует, молча наблюдая за этой идиллией.

— Так вот, у нас есть некий план А, а на случай, если он не сработает, у нас есть план Б, — дальше поясняет Доктор, будто бы ничего не происходит. Он и вправду ничего не заметил? Похоже, его это никак не заинтересовало. Удивительный человек.

Молчит. Это всё? Вопросительно смотрю на него, отчего получаю скорый ответ:

— А тебе ещё план рассказать?

— Ну хотелось бы, — пожимаю плечами. — Ну так, чисто для справочки, — невзначай говорю, смотря в потолок.

— Хорошо, — бодро отвечает Доктор. Подтягивает подтяжки. Странный прикид у него, правда. До сих пор удивляюсь. — План А заключается в том, что мы отправим тебя в недры твоего сознания, ты найдёшь свою вампирскую сущность и попытаешься выманить её «на поверхность».

— Класс, — говорю, — а каким образом я это сделаю?

— Над этим мы ещё работаем, — пристыженно говорит, потирая руки.

Киваю, вытягивая ноги. Зря — в следующий момент жмурюсь от снова пришедшей боли в животе и в голове. Барри, приметив это, сжимает мою руку. И в то же время глядит куда-то в пустоту.

— А план Б? — отваживаюсь спросить, ожидая хотя бы нормального ответа. Но, увы, этого мне в этой жизни не дано:

— План Б? — Доктор слегка тупо улыбается. — Бежать из этого времени в твоё и срочно отправить тебя на госпитализацию в местную больницу. А то вот эта рана без лечения совсем не совместима с жизнью, особенно в 18 веке, — печально разводит руками.

Я мгновенно замираю, глядя на тлеющие остатки полена. План А практически невыполним. План Б исключает возможность возобновления моих сил. А может план Б всё же лучше? Может… Утратить свои силы насовсем будет лучше?

Черт, именно сейчас бы мне потребовался обычный совет близкого человека. Лидс, Стилински, Айзека в конце-концов. Да и Джейн не помешала бы сейчас.

— Так… Что мы собираемся делать? — спрашиваю, поднимая подбородоквверх.

— План А, — подаёт голос Лизбет. Она идёт мимо нас всех к своему большому столу и берёт оттуда несколько разных пучков трав, закидывая их в котел над огнём. И в следующий момент, что-то прошептав и махнув рукой, Лизбет снова с помощью магии разожгла камин. Пламя начало снова ярко полыхать, а вода в котле — закипать. В её глаза отражался огонь, когда она начала говорить. — Он заключается в том, что я попытаюсь отправить тебя как можно глубже в твоё подсознание и там ты должна найти своего вампира. Только ты сама и можешь его найти. Но проблема здесь есть одна большая — сама ты можешь потеряться в этих туманных дебрях. Поэтому, кое-кто должен пойти с тобой, — взгляд рыжая переводит на Барри, отчего я удивлённо хлопаю густыми ресницами. Спидстер с неким… Сожалением и виноватостью в глазах смотрит на меня?

— Просто нам надо, чтобы кто-то постарше помог тебе с этим… — невзначай добавляет Доктор. И сразу же я вижу, как косится вбок Барри, избегая моего взгляда. Снова не отрывает глаз от огня, сохраняя на лице ничего не выражающее выражение лица.

— Потому что в одиночку в твоём возрасте тебя лучше не отправлять в твоё собственное сознание, — Доктор продолжает, снова начиная расхаживать по комнате. Половицы под его ногами начинают поскрипывать. — Поэтому уже набравшийся достаточно мозгов Барри пойдёт с тобой, — в этот момент что-то внезапно щелкает в моих мыслях и я саркастически спрашиваю, наверное, попутно портя эту непонятную мне и появившуюся из пустоты романтику:

— Мне разве нужна нянька? — хмыкаю, высоко поднимая подбородок. Клара тихо хихикает в руку, пытаясь скрыть это за кашлем. Я не обращаю на неё внимания, пристально глядя на повелителя времени.

Улыбка пропадает с лица Доктора, а он серьёзно проговаривает:

— Все вам только кажется, что вы всемогущи, — говорит с неким сочувствием и в то же время злобой в голосе. — Но на самом деле вы лишь считаете себя богами, хотя даже и близко не являясь ими.

На несколько последующих минут здесь повисает ужасающая тишина, в гудении которой я буквально тону. Боюсь, и вправду боюсь посмотреть Доктору в глаза, ведь эта фраза относилась больше всего ко мне и моей беспечности. Молчу, не зная даже, что сказать.

— Я, тогда, пожалуй, раз уж мы уже с обсуждением идеи закончили, пойду подготовлю всё к ритуалу, — заикаясь, Лизбет тихо удаляется в сторону камина, присаживаясь рядом с ним на корточки и начиная помешивать большой деревянной ложкой содержимое котла.

Доктор и Клара удаляются из комнаты, начиная разговаривать о чём-то на улице. Барри нарушает идиллию тишины, явно не выдержав раньше меня:

— Это относилось если что не только к тебе, а походу ко всей человеческой расе, — говорит тихо, даже не глядя в мою сторону, а сверля взглядом тёмную паркетную доску под ногами.

— Спустя четверть часа господин Аллен принял решение посвятить меня в весьма важную истину, — усмехаюсь, в следующую секунду уже ёжась от боли.

— А ты всё никак не хочешь перестать фыркать, как будто всё окружающее тебя неумолимо достаёт, — молвит, поджимая губы и поднимая брови вверх. Тру глаза, потому что те в этот момент начинают предательски слезиться.

— А ты не думал, что оно так и может быть? — спрашиваю, падая назад на спину на кровать.

— Уже успел. Но ты ведь не огрызаешься ни на одну реплику Лиз, — кивает на рыжеволосую. — Так что, вероятно, ты просто притворяешься, пытаясь оттолкнуть меня как можно дальше, — рассуждает вслух.

Закусываю губу потерянно, ведь все мои Карты были только что раскрыты.

И правда такова. Барри-то на самом деле видит меня насквозь — и всё благодаря прожитым им годам и полученному жизненному опыту.

Это и правда так просто — раскусить меня? Да я прям открытая книга в школьной библиотеке. Какой бы человек не проходит мимо, так заглядывает туда, узнавая много интересного. Прекрасно — весь этот двухгодичный цирк насмарку.

— С этим разобрались, — Барри добавляет последнее, вставая с кровати и садясь на табурет. — Как там твоё связующее зелье и снотворное? — спрашивает, сидя в полуобороте к Лизбет.

Рыжая пробует на вкус каплю, а затем победно улыбается, снимая котёл и ставя его на столешницу. С помощью железного половника наливает в небольшом количестве чудодейный напиток в две чашки и закидывая в каждую по неизвестному мне листику. Берёт по одной из них в каждую руку и оборачивается к нам, подходя и ставя их на прикроватную тумбочку.

— Теперь оно полностью готово, — говорит удовлетворённо девушка, а затем идёт к шкафу и достаёт оттуда выцветшее красное одеяло и расстилает его рядом с кроватью.

— Ложись, — указывая на него, говорит она Барри. Аллен секунду недоумённо пялится на неё, а затем послушно ложится на спину.

В этот момент в дом заходят вернувшиеся и замёрзшие Клара и Доктор, причём девушка сразу же подбегает к камину, протягивая руки и грея их. Доктор поспешно спрашивает, подходя к нам:

— Пора?

— Пора, — ему коротко отвечает Лиз, переводя пристальный взгляд на нас. — Я скажу вам лишь несколько вещей, о которых вы в любой момент нахождения в твоей голове должны и помнить, — вручает нам в руки чашки, а затем берёт в руки одну из старых потрёпанных книг на латыни, стоящих на деревянной полке под стенкой.

— Первое, — перелистывает страницы, скользя взглядом по заклинаниям, — о чём вы должны помнить, это что вам нельзя верить ничему, что вы видите, слышите или чувствуете — всё это может оказаться лишь искусной иллюзией или вашими внезапно ожившими мыслями и идеями.

— Второе, — её резко перебивает Доктор, складывая руки на груди. — Перед любыми действиями осмотритесь и тщательно изучите всё, ведь вначале вы совсем не будете понимать, что это нереально.

Мы с Барри переглядываемся, нервно переводя взгляды обратно на повелителями времени. Тот хмурится пуще обычного.

— И третье, пожалуй самое важное, — продолжает Лизбет, перестав перелистывать страницы и остановив свой взор на одном из многочисленных разворотов старинной книги. — В любой момент, что бы не происходило, помните о том, зачем вы туда пришли и где вы. Не отвлекайтесь на какие-то явления, людей или вещи. Ведь всё это лишь подобие сна и иллюзия.

Слушаю внимательно, попутно впитывая её слова, как губка. Пытаюсь глубоко вбить себе в мозг и сохранить нормальный поток мыслей. Только собираюсь задать вопрос, когда она решительно говорит:

— Выпивайте всё до дна, — мы с Барри в последний раз переглядываемся, а затем одновременно запрокидываем стаканы и глотает неприятную горько-сладкую жидкость, которая обжигает горло. А затем в следующий момент всё перед моими глазами мутнеет, а тело сводит судорога. Я падаю на кровать, роняя чашку на пол. То же, вероятно, происходит и с Барри.

Лизбет тем временем начинает читать заклинание. И чем дальше она читает, тем громче становится её голос.

Я вижу тёмные силуэты Доктора и Клары перед собой. Девушка прижалась к таймлорду, как ко спасательному кругу. Усмехаюсь уголками губ, а затем всё тело пронзает неистовая боль. Чья-то тёплая рука хватает мою ладонь. Барри.

Чувствую, как через меня проходит некая вибрация, а сердцебиение начинает ускорятся в разы. Жмурюсь, издал. Жалкий писк.

И последнее, что я слышу, это слова заклинания Лиз, которая теперь переходит на крик.

========== Caught in a bad dream ==========

Я медленно открываю глаза и сразу же моргаю, так как жмурюсь от лучей солнца, светящих мне в глаза. Мне хорошо, легко и комфортно; я лежу на широкой двухспальной кровати, а одеяло сбоку от меня скомкано. Кто-то явно вставал медленно и тяжело. Кто это мог быть? С кем я вообще спала в эту ночь?

Я встаю с кровати даже не пошатнувшись — чувствую себя, словно в раю, а вокруг всё кажется таким милым, приветливым и родным… Словно какая-то фантастическая сказочная иллюзия…

Я отгоняю от себя негативные мысли и иду на запах готовки, чувствуя яичницу. Я прохожу по узкому коридору на кухню. Это просторная комната от которой также веет уютом и спокойствием. Словно моя жизнь только из них и состоит.

Я опираюсь на дверной косяк и поднимаю взгляд на парня, который стоит ко мне спиной перед плитой. Я узнаю его из тысячи: взъерошенные каштановые волосы, резкие рваные движения и просто милый внешний вид. Он выше меня на голову, поэтому именно рядом с ним я чувствую себя жутко низкой. А еще я чувствую рядом с ним себя комфортно. Последняя мысль приходит в мою голову словно на автомате, отфутболивая все сомнения.

Внезапно парень оборачивается и смотрит мне в глаза. Спустя пару секунд я не выдерживаю пристального, излучающего лишь добро взгляда тёмно-карамельных глаз и бросаюсь в его объятия, целуя.

Я целую страстно и жадно, хватая ртом воздух. Его руки ложатся мне на талию и я усмехаюсь, медленно отрываясь. Я смотрю в его столь родные и любимые глаза не отрываясь, наслаждаясь этим моментом.

«Приглядись!» — проскакивает у меня в голове чей-то голос, который я поспешно игнорирую.

Я лишь продолжаю смотреть в эти глубокие, полные любви и нежности, глаза моего любимого.

— Как же я скучала… — шепчу я, прижимаясь к его груди, чтобы услышать родное сердцебиение. И я слышу этот быстрый знакомый мне до чертиков ритм и усмехаюсь, просто радуясь жизни. — Стайлз, а на завтрак яичница?

— Что захочешь, Эмили, — приветливо отвечает тот и нежно вырывается из моих объятий, беря тарелки с нашим завтраком и ставя их на стол. Я следую за ним и сажусь на стул, на автомате подтягивая к себе книгу, чтобы почитать, пока я буду есть. «Вредная привычка», — говорила мне когда-то мама, но я не слушала. Переваривается мне так лучше.

— Что там в новостях? — спрашиваю я, глядя на то, как Стайлз заинтересованно разглядывает какую-то статью в газете.

— Ничего, что могло бы заинтересовать тебя, — он тянется ко мне через весь стол и целует в лоб, от чего я, словно ребёнок, довольно жмурюсь.

Я смотрю на обложку книги, чтобы понять что это. Вот только вместо названия рядом с рисунком луга с одуванчиками я вижу лишь непонятный набор букв. Пару раз я истерически моргаю, а затем беру книгу в руки, вглядываясь в неё. Поднимаю озадаченный взгляд на Стайлза и поворачиваю обложку к нему, тыкая пальцем в буквы, ничего для меня не означающие.

— Что здесь написано? — спрашиваю я неуверенно, боязливо косясь на странный вид из окна. Стайлз лишь переводит взгляд с газеты на книгу и хмурится. А затем смотрит мне в глаза и улыбается.

— Ты прикалываешься? — я недоуменно поднимаю брови вверх. — Ты ведь читала её еще вчера вечером за ужином, — я удивлённо хлопаю глазами, глядя то на книгу (на которой я всё ещё не могу ничего прочесть), то на Стилински. — Ну хорошо, — закатывает он глаза. — Вино из Одуванчиков, — говорит он спустя пару секунд. — Рэй Брэдбери, — последнее эхом раздаётся у меня в голове и я переворачиваю книгу обложкой к себе.

Вот только теперь мне предстаёт увидеть ни непонятный никому набор букв, ни «Вино из одуванчиков», а лишь три слова.

«Ты сейчас умираешь».

Эти слова эхом разносятся в моей голове и я зажмуриваюсь, затем открываю один глаз и смотрю на книгу снова же, но там написаны всё еще эти слова. Я испуганно роняю её на пол и слышу чей-то шёпот, постоянно повторяющий лишь одно.

«Приглянись!»

И я поддаюсь, приглядываясь ко всему вокруг. За окнами нету конкретного вида, лишь размытое голубое небо и зелёная трава, немногословный Стилински, а так же я не могу прочесть ничего.

Этого всего не существует. Всё нереально. Стайлза здесь нет, он в Бэйкон-Хиллс в 2017, а я в 1736 во Франции вместе с Барри, Доктором, Кларой и Лиз.

Это лишь моя фантазия. Мне надо найти его. Где Барри?

— Эмили? — я игнорирую вопрос Стайлза, испуганно оборачиваясь к дверному проёму, в котором буквально пару минут стояла я сама. Вот только вместо него там теперь деревянная дверь, покрашенная белой краской. Она плотно закрыта, как я вижу, но я всё же неуверенно встаю и медленными шажками направляюсь к ней.

— Эмили, вернись! — кричит мне вдогонку Стайлз, всё ещё не вставая. Первый шаг. Но я лишь отказываю:

— Всё нормально, я только на минутку.

— Стой, не надо туда идти! — последнее я игнорирую, разглядывая дверь.

Шаги второй, третий и четвёртый и я наконец оказываюсь перед дверью, дёргая за ручку. Что-то здесь не так…

Я снова касаюсь ручки и вокруг меня начинает буквально звенеть шёпот.

«Ты сейчас умираешь». «Приглядись». «Найди его». «Это нереально». «Этого всего нет».

Надо срочно выбираться отсюда.

Я толкаю дверь вперёд и она свободно открывается, давая мне пройти в коридор школы Бэйкон-Хиллс.

Я оборачиваюсь, но не обнаруживаю никакой двери, никакого Стайлза и никакой комнаты. Я кручусь вокруг себя и внезапно вскрикиваю:

— Здесь кто-нибудь вообще кроме меня есть?!

— Эмили?!

Озадаченно оглядываюсь, истерически ища Барри. А вот зрение его всё никак не ловит.

Где-то издалека слышу тихий шепот, а затем детские разговоры. Смех, а затем неумелое насвистывание какой-то мелодии. Словно бы кто-то совсем молодой пытается подражать своему любимому кумиру.

Ежусь от холода и потираю руки, выдыхая пар. Температура воздуха внезапно падает, а темнота вокруг меня сгущается. Испуганно оглядываюсь вокруг себя, но здесь больше никого нет. За окном усердствует ветер, а здесь внутри воздух будто стоит.

Делаю неуверенный шаг вперёд, останавливаясь. А затем панически краем глаза смотрю влево, видя воистину огромного волка слева от себя. Слюна плавно вытекает из его огромной открытой пасти на пол. А в едва заметном лунном освещении его белые зубы буквально светятся.

Начинаю испуганно дышать, теряя дар речи. Главное не паниковать…

Мысли застывают, словно бы становясь вязким вишнёвым желе, а понимание ситуации внезапно исчезает.

Взглядом цепляю, как волк чуть пригибается к земле, готовясь к прыжку.

И в тот же момент я выдыхаю, начиная бежать в противоположную сторону от животного по коридору. Ноги предательски скользят по плитке, я испуганно цепляюсь за стену на повороте, пытаясь выиграть время.

Напряженно и хрипло дышу, бежа дальше и постоянно спотыкаясь. Систематически оборачиваюсь назад, глазами ловя большой тёмный устрашающий силуэт позади себя.

Волк припускает за мной, пытаясь догнать. Я бегу неуклюже, постоянно падая и вставая, испуганно оглядываясь вокруг и хрипло ловя ртом воздух. Ноги начинают неумолимо болеть, лодыжки каждый раз отдаются резкой болью от каждого соприкасания моей ноги с полом. Холод обжигает моё тело, забираясь даже под футболку.

Перед собой вижу двери на улицу и ликую, всё ещё испуганно оглядываясь назад. А затем уверенно толкаю двери вперёд, запирая их за собой.

Но в следующий момент я смотрю за себя, замечая всё тот же коридор, откуда я бежала. Призрачный, холодный и будоражащий. А ещё эту огромную хищную тушу, которая слишком уж пугает меня в этот момент.

Волк бросается в мою сторону, заставляя упасть на спину и больно ударится затылком. На секунду прикрываю глаза, молясь, чтобы это был лишь сон. Вот только такое сновидение больше напоминает мне суровую реальность.

Животное склоняется над моим лицом, дыша на меня вонючим дыханием. Нависает надо мной, отчего я лишь всё сильнее вжимаюсь в плитку подо мной.

Мутным взглядом ловлю его красные демонические глаза, глядящие прямо на меня. Съеживаюсь, отчаянно цепляясь пальцами за плоскую поверхность под собой.

Напряженно выдыхаю, закрывая глаза. Волк рычит, склоняясь надо мной. Закусываю губу, когда из-под прикрытых век текут горячие слёзы и скатываются по щекам. Издаю жалкий писк, когда прямо рядом с моим лицом чувствую его огромную пасть, норовящую перекусить мне шею.

И в следующий момент он уходит. Просто переступает меня, идя дальше. Я приоткрываю глаза и сажусь на пятую точку, всё ещё дрожа. А чёрный волк уходит всё дальше, останавливаясь в конце коридора. Он оборачивается ко мне, сверкнув красными глазами.

Моё сердце бьется, как барабан. Но всё же я встаю с пола на ватные ноги и медленно иду к нему. Холодная плитка обжигает босые ноги, а голова в этот момент становится совсем пустой.

Мне ничего не понятно в тот момент, но я иду к нему, останавливаясь рядом. А черный волк всё так же смотрит мне в глаза, не моргая. А затем начинает бежать вперёд по коридору. И я припускаю за ним, собирая все оставшиеся силы.

Я бегу за ним быстро, но у меня всё никак не получается его догнать. И это начинает злить.

Пробегая очередной поворот, я обнаруживаю пустой коридор. Озадаченно верчусь вокруг себя, но понимаю, что я здесь одна. Глубокую тишину разрывает лишь моё напряженное дыхание и звук моих шагов.

— Эй! — вместо крика у меня выходит хрип и я закашливаюсь, сгибаясь в три погибели. Прикрываю рот рукой, а затем, когда приступ заканчивается, смотрю на неё.

На ладони остаётся кровь вперемешку со слюной и я испуганно отшатываюсь назад, снова падая на плитку, в этот раз ударяясь копчиком. Мои зрачки инстинктивно расширяются, я испуганно хватаю ртом воздух. Отклоняюсь назад, ударяясь затылком об пол. Смотрю в потолок, видя перед собой полнейшую темноту. Закрываю глаза, подавляя вырывающийся тихий всхлип, и пару раз намеренно бьюсь затылком об пол, совершенно не понимая, что вообще происходит.

Это всё же реально, ведь так? Да?

Тру глаза, смахивая слёзы. Сажусь на колени, закрывая лицо руками. Перевожу дыхание, а затем слышу знакомый голос:

— Эмили? — робко отнимаю руки от лица, глядя перед собой. Поднимаю голову, смотря на человека, что стоит в метре от меня, взволнованно разглядывая.

— Бар? — выдыхаю с облегчением, чувствуя, как мои губы растягиваются в неуверенной улыбке. Остаюсь сидеть на полу, в то время как он присаживается рядом, не разрывая зрительного контакта. В его глазах я замечаю озабоченность и волнение. И вовсе не ликую, увидев, что сам он понимает уж точно не больше, чем я.

Он молча крепко обнимает меня и я хнычу в моего объятиях, смаргивая слёзы. Прижимаюсь к его тёплому телу, греясь.

— Тихо, успокойся, — нежно гладит меня по голове, когда я в очередной раз перевожу дыхание.

— Я видела… — затыкаюсь. — Я видела огромного черного волка. Он сначала…ик…пытался убить меня…ик…а затем вывел сюда.

Барри молчит, слушая. Так и сижу в его объятиях, а затем слышу его голос:

— Это нереально, Эмили. Ты знаешь, что это не реально, — я отстраняюсь, вытирая слёзы. Внимательно смотрю в его глаза, изучая.

— Нет, нет. Это реально, я точно это знаю. Это же реально, да? Я уверена в этом, — начинаю нервно тараторить, думая о том, как сейчас из-за угла появится Доктор с Кларой, а затем к нам вернётся стая и мы во всем разберёмся… По-другому быть же никак не может, да?

— Ты уверена? — спрашивает жестко, отчего я опять возвращаюсь из мыслей назад. Киваю.

— Да, конечно. Как же ещё? — спрашиваю, нервно улыбаясь. Замечаю его пристальный противоречащий взгляд. — Что ты имеешь ввиду? Я умираю? — тихо спрашиваю, нервно противореча собственным мыслям.

Всё в норме. Ничего не происходит.

— Ты должна мне верить, Эмили, — говорит он быстро. И я уже собираюсь ответить, когда слышу издалека детские голоса и всё то же древнее насвистывание. Внезапно слышу громкий визг и отшатываюсь, тихо спрашивая:

— Ты слышал это?

— Нет, — всё так же тихо и озадаченно отвечает Бар, глядя на меня, нахмурив брови.

— Почему мы шепчем? — спрашиваю испуганно и с опасением. Тем временем нас окружает громкая тишина. — Ты не слышал этого, — нарушаю её, глядя ему в глаза. Это просто голоса в моей голове. Это только у меня в голове.

Встаю, оглядываясь. Слышу тихое перешептывание за одной из дверей в многочисленные классы.

Делаю пару шагов к ней, не отрывая глаз. Слышу взволнованный голос Барри позади себя:

— Эмили, куда ты идёшь? — слышу, как он встаёт, но не оборачиваюсь. Молчу, практически вплотную подходя к интересующей меня двери. — Эмили?

Я делаю последний шаг, дёргая ручку. И дверь открывается вовнутрь, а перед собой я вижу лишь свет, в который шагаю без малейших сомнений, в последний момент слыша нервный голос Барри, зовущий меня.

Всё вокруг внезапно становится чётким. Окружающий меня свет становится многочисленными силуэтами, а в глаза мне просто светит солнце, заставляя меня их прикрыть. Руку ставлю над ними, глядя вокруг.

Замечаю вокруг себя парк и небольшую детскую площадку, где резвятся дети. Все весело скачут; смеясь, они скатываются с двух горок; раскачиваются на качелях. Солнце палит макушку, отчего я нервно провожу прохладной ладонью по пшеничным волосам.

Чья-то рука ложится мне на плече, из-за чего я озадаченно оборачиваюсь назад, ловя осуждающий взгляд Барри.

— Где мы? — спрашивает он настороженно.

— На площадке, — отвечаю очевидное.

— Мы же только что были в какой-то школе… — говорит серьёзно, оглядываясь вокруг. Отдёргивает руку, как от огня, а затем садится на близстоящую лавочку под взглядами озабоченных мамаш справа от нас. Барри закрывает лицо руками, громко выдыхая. Мне кажется или…?

На соседней лавочке я вижу тёту Глорию, к которой подбегает маленькая семилетняя девочка с тёмно-русыми волосами. На ней ярко-розовый сарафан, а волосы заплетены в две аккуратные косички.

И когда ребёнок оборачивается в мою сторону, то я вижу знакомый любопытный взгляд миндальных глаз, который я замечаю каждый день в своём отражении в зеркале.

Напряженно выдыхаю, когда слышу, что тётя Глория говорит ей:

— Запомни, милая моя Эмили, всегда будь аккуратна. И не надо знакомится и становится друзьями с первым встречным — каждый из них может оказаться монстром, — ребёнок самозабвенно кивает, внимательно глядя на тётю. — И тогда ты тоже можешь попасть под мой нож, — женщина показывает мне маленькой нож под своей черной кожанкой.

И тут мне в голову ударяет мысль, что всё это происходило со мной в реальной жизни. Тётя Глория и вправду гуляла со мной тогда, когда мне было семь лет. И тогда она постоянно давала мне советы по поводу «монстров».

Прости, тётя Глория, теперь я сама стала монстром.

И как только эта мысль мелькает у меня в голове, Глория вскакивает со скамейки и указательным пальцем тычет в мою сторону, восклицая:

— Ты разрушила свою собственную жизнь и стала монстром. Ты согрешила, запятнав наш благородный род охотников, — она подходит ко мне вплотную, доставая свой нож. Я испуганно отшатываюсь назад под давлением её взгляда.

Барри встаёт с лавочки, становясь рядом с нами и озадаченно разглядывая её.

— Кто она? — спрашивает, напряженно хмуря брови и поджимая губы.

— Моя тётя, — поспешно отвечаю, нервно теребя край футболки.

— Ты разрушила собственную жизнь и теперь рушишь жизнь родных! — она хватает меня за горло, крича. — Ты виновата во всём!

Думайте, что хотите, но в тот момент я верила ей. Я верила, что я монстр. И я верила, что меня следует убить.

И в тот момент, когда она замахивается ножом, чтобы перерезать мне глотку, Барри хватает меня за локоть и тянет за собой к внезапно появившейся в воздухе черной покрашенной деревянной двери. Он распахивает её и под крики Глории затягивает меня внутрь, никак не реагируя на моё шокированное молчание.

Мы выскакиваем в мою собственную квартиру в Бэйкон-Хиллс и я, изнемогая и ничего не понимая, валюсь на мягкий диван. Барри опирается на столешницу, оглядываясь вокруг.

— Где мы? — спрашивает теперь уже спокойно, будто бы всё это — лишь пшик.

Тихо объясняю, а затем замираю, глядя на человека, который выходит из спальни в гостиную. Тру лицо, не веря своим глазам.

Встречаюсь с до боли знакомым взглядом тёмно-карамельных глаз, всё больше удивляясь возникшей ситуации.

Громко выдыхаю, свешивая ноги с дивана и ставя их на прохладную светлую паркетную доску и только сейчас замечаю, что я всё ещё в шортах и футболке, которые вроде как служили мне, как пижама.

— С-стайлз? — спрашиваю, заикаясь, на что парень усмехается, заговорив:

— Не совсем, — всё хорошее настроение куда-то улетучивается.

— Это твой друг? — спрашивает Барри, подходя к нам. — Тот, который Стилински? — спидстер складывает руки на груди, недоверчиво глядя на Стайлза.

Я игнорирую его вопрос, тем самым спрашивая парня:

— Кто же ты тогда?

Он нервно усмехается, барабанит тонкими пальцами по стенке и отвечает:

— Я — проекция твоего сознания. Вижу, вы тут слегка запутались, — показывает большим пальцем в окно, за которым я вижу лишь размытое небо. — Так что радуйся, что твоё собственное сознание даёт тебе подсказки. И я — одна из них.

— Что тебе надо? — настороженно спрашивает Бар, становясь рядом со мной.

— Мне-то, лично, ничего, — отвечает парень так же легко, как в реальности. — А вот я вам, как проводник, пригодился бы.

Мы с Барри переглядываемся, а затем молча вдвоём смотрим на Стилински. Тот начинает говорить:

— Вы явно конкретно запутались тут, — разводит руками в стороны. — Поэтому я вам кое-что объясню, — он подходит ближе, садясь в внезапно появившееся из ниоткуда кресло. Переплетает свои пальцы, как истинный Шерлок Холмс. — Как вы поняли, всё это нереально и происходит лишь у тебя в голове. И, насколько мне известно, вам надо найти твою тёмную часть.

Мы с Барри киваем, пристально наблюдая за Стайлзом.

И в некоторые моменты я пытаюсь не забыть, что это — не настоящий Стилински.

— И для этого вам надо будет пройти на последний седьмой «этаж», — говорит. Но я сразу же озадаченно хмурю брови:

— Какие этажи?

— Ах да! — парень хлопает себя ладонью по лбу. — Совсем забыл вам сказать: твоё сознание состоит из семи уровней, семи этажей, на каждом из которых имеется определённая защита.

— И на каком же мы сейчас? — настороженно и недоверчиво спрашиваю.

— На четвёртом, — отвечает Стайлз. — И здесь вы можете ещё хоть чуть-чуть расслабиться перед предстоящими испытаниями.

— Какими? — подаёт голос Барри.

— Не имею ни малейшего понятия, — пожимает плечами подросток. — Но факт остаётся фактом, вам надо идти дальше и до конца. И только тогда вы выберетесь.

— Окей, спасибо за информацию, а теперь к делу. Чем ты нам можешь помочь? — говорит Барри небрежно.

Стилински поднимается, а затем начинает говорить:

— Не забудьте, что всё это — нереально. И постоянно напоминайте себе, что ничему, что вы видите, слышите или чувствуете вы не можете верить. Держитесь всегда вместе и не отходите ни на шаг друг от друга, — он рывком поднимает меня на ноги и, обнимая нас обоих за плечи, ведёт ко входной двери.

— А ты? — спрашиваю, останавливая его.

Стайлз хмурится.

— Я — лишь проекция на этом уровне. Дальше как и раньше, самостоятельно.

Киваю грустно, глядя в пол.

— Прощайте и… — он выталкивает Барри за дверь. Последние слова он произносит как-то странно, когда я в последний момент замираю на пороге, падая назад спиной:

— Зеркала не врут, а часы тикают.

И в следующий момент я падаю назад в тёмную пропасть, крича, что есть мощи.

Я громко кричу, падая в пустоту. Вокруг себя ничего не вижу, а воздух так и свистит в ушах.

Какие, к черту, зеркала и часы? Что это вообще было?

Пытаюсь окликнуть Барри в этой невесомости, но обнаруживаю, что совсем сорвала голос своими криками. Хрипло выдыхаю его имя, пока со всей силы не ударяюсь спиной о что-то твёрдое и бессильно распластываюсь на полу. Глаза застилает пелена, а вокруг становится чуть светлее.

Лежу, изнемогая от боли. Где я сейчас? Где Барри? Что произошло?

Собираю все оставшиеся силы, чтобы сесть. Громко хриплю при этом.

Я нахожусь в небольшой комнате, стены которой полностью покрыты зеркалами. И во всех маячат мои отражения. Не искривлённые, а совершенно обычные. Вот только они далеко не сидят на полу, озадаченно оглядываясь вокруг. Все они глядят на меня.

Встаю на ноги, когда боль внезапно исчезает. Подхожу к одному из зеркал, из которого на меня смотрит собственное раздраженное отражение. Вся она идеальна — волосы уложены, а светлые джинсы и черная майка сидят, как влитые. Вдобавок на ней туфли на танкетке.

— И что же ты тут остановилась, серая мышка? Что же ты тут забыла, неряшка Милли?

При этих словах вспоминаю это странное прозвище, которое мне дали одноклассники в третьем классе. Я тогда и вправду была очень неуклюжей и всё выпадало у меня из рук. Волосы у меня, даже если были прекрасно завязаны мамой с утра, уже были растрёпанными на первом уроке.

Тогда я много раз плакала, пока они не успокоились.

Тем временем я смотрю в соседние зеркала, натыкаясь теперь на свой собственный озадаченный и печальный взгляд. Молчу, пока она не начинает:

— Ах, как же быстро летит время! — восклицает она, хлопая в ладоши. Исподлобья глядит на меня. — Теперь ни один парень даже не посмотрит на тебя. Лишь лузеры могут увидеть в тебе что-то особенное, — цедит и тычет мне в грудь пальцем. Я испуганно отскакиваю назад, когда её бледные пальцы вылазят из зеркала и пытаются схватить меня за ворот футболки.

Напряженно дышу, испуганно пялясь на руку, которая опять исчезает в зеркале.

Что происходит?

Подхожу ближе под её слова, но их не слышу. Поднимаю правую руку, сжатую в кулак. Медленно замахиваюсь под какой-то из её криков и ударяю прямо ей в лицо, чувствуя внезапную боль в костяшках пальцев.

Отражение заливисто смеётся, когда я вижу, что оно всё ещё есть в расколотом зеркале. И тогда на меня находит такой гнев и такая ярость, что впоследствии я начинаю быть кулаками его, пока оно не рассыпается на множество маленьких осколков.

— И что с этого? Оно как-то поможет тебе? — слышу дрожащий собственный голос из соседнего зеркала. Поднимаю взгляд на себя еще русую и в неприметном голубом сарафане. — Тебя убьют, как же ты не понимаешь? Как можно было сделать такую ужасную ошибку? Теперь ты на грани, ходишь по краю, — восклицает, уже плача.

— Заткнись! — кричу, когда мной внезапно овладевает гнев и ярость. Ногой разбиваю и это зеркало, а затем добиваю руками, которые уже по локоть в моей собственной крови, что льётся из ран на раздёртых до костей костяшках пальцев.

Устало падаю на колени, когда слышу очередной голос из зеркала:

— Ты же знаешь, что из этого совсем ничего не выйдет, — гляжу в пол, а затем на свои руки в крови. — Ты уже потеряла Барри здесь, так сколько осталось до того момента, пока ты сама не исчезнешь?

Снова отхаркиваю кровь, падая на бок. Моя нижняя губа начинает дрожать, когда я пытаюсь присесть.

— Здесь ты никому не нужна. Ты никому нигде не нужна! — отражение переходит на крик и из моих слёз начинают течь слёзы. Шмыгаю носом, пытаясь их утереть, но текут новые.

И спустя пару секунд я уже тихо хнычу, свернувшись в комок.

— Да нет же, конечно она нужна! — слышу я совершенно другую вариацию своего голоса. — Чтобы стать жертвой! — зарёванная, я сажусь, видя ещё двух себя в зеркалах. А в оставшихся трёх я замечаю лишь свой собственный измученный силуэт.

— Ха-ха, ничего не будет дальше! Ты так и останешься плаксой до самого конца!

— Ещё бы! Ей бы даже в цирке роль не дали!

— Те книги, что она читает, лишь доказывают её тупость!

Все их фразы сливаются в сплошной гул и я зажмуриваюсь, прижимая ладони к ушам. Сжимаюсь в комок, а затем, не выдерживая, кричу:

— Да замолчите же вы наконец! — это больше похоже на визг, но внезапно все оставшиеся зеркала трескаются. И затем, когда снова раздаются их проклятые голоса, я отчаянно кричу.

И они замолкают.

Такая ненавистная мне тишина внезапно окружает меня. Я не поднимаю головы, глядя на свои окровавленные руки.

Зеркала не врут. Вот, что это означало.

Утираю слёзы, когда внезапно вижу рядом с собой Барри, который озадаченно смотрит вокруг себя. Замечая меня, он облегченно выдыхает.

— Черт, где ты до этого была? — восклицает. — Я был здесь один всё это время.

— Как и я… — выдыхаю рассеянно, а затем поднимаюсь на ноги.

Нас окружает пустота, а затем я начинаю видеть что-то странное. Тьма начинает трескаться, а мы с Барри остаёмся на малюсеньком кусочке, пока тот так же не исчезает.

Всё яснеет и мы оказываемся в лифте, который едет вниз.

— Что происходит? — спрашиваю, глядя на своё растрёпанное отражение. Нервно отшатываюсь от зеркала, как от огня.

— Не знаю, — Барри хмурит брови, садясь в позу лотоса на полу. — Я на самом деле совсем не понимаю, что происходит. Твой мир слишком странный, здесь я совсем запутался в собственных мыслях и в том, что реально, а что — нет, — запускает пятерню в волосы, теребя их. Я присаживаюсь рядом с ним, сутуля плечи.

— Я тоже, — тихо говорю. А лифт всё едет. — Постой, Бар. Я тоже не понимаю. Это… Как загадка!

Восклицаю, выпрямляя спину и широко раскрыва глаза.

— Точно! По-другому же быть не может! — улыбаюсь, начиная хаотично мыслить. — Как же я могла всё это время так тупить?!

— Что? — обречённо спрашивает Барри, поднимая на меня взгляд измученных и усталых глаз.

— Ты смотрел сериал Шерлок? Нет? У вас что, вообще его нет?! — вздыхаю я и поднимаю руки к потолку. — Ну как так можно?! Без Шерлока Холмса?!

— Не знаю, — пожимает плечами Барри.

— Не знает он, — фыркаю я.

— Ты это к чему ведёшь?

— Ну окей. Ну вот знаешь, в чем фишка некоторых серий? Ну вот представь: ты расследуешь дело, ничего у тебя нет и бац! Шерлок находит ответы. Вот только те ответы вовсе не ответы на раньше поставленные вопросы, а скорее новые вопросы. Вот представь, будто этих вопросов накопилось уже вдвое больше, а ответов и близко не видно. И вот ты вроде бы наконец-то решаешь главную загадку, но тут половина фактов оказываются нереальными иллюзиями, которых возможно и никогда и не было. Ты начинаешь хаотично мыслить, собирать всё воедино, смотреть вокруг и пытаться вспомнить лишь одно: Что же ты пропустил?

— И?

— Вот в том-то и есть проблема. Ты пытаешься разгадать загадку, которая может быть просто невозможной. Этой загадки может даже не существовать, но тебе надо её решить, — я присаживаюсь в позу лотоса. — Так вот наша проблема в том, что половина фактов лживы, а этой загадки просто не существует.

— То есть, мы гоняемся за пустотой? — всё так же озадаченно спрашивает, когда лифт останавливается и мы одновременно вскакиваем на ноги.

— Что-то типа того, — на выдохе произношу, делая неуверенный шаг на этаж номер шесть.

Останавливаюсь, оглядываясь вокруг. Сначала слышу тишину, которая теперь затягивает меня на глубину. В этот момент не слышу, не вижу и не чувствую Барри, который сейчас стоит позади меня.

Мой взгляд замирает на старинных часах, висящих на стене напротив меня. Тихо дышу, не отрывая глаз от них. И внезапно они начинают громко тикать, отчего я ненамеренно подпрыгиваю на месте.

— Ты слышал это? — выдавливаю из себя вопрос, адресованный Барри.

Шёпот доноситься до моих ушей, внезапно сменяясь тихими голосами. Я даже не понимаю, что они говорят, но всё же подхожу ближе к стене, на которой, как оказывается в тот же момент, висит ещё примерно две дюжины тикающих часов. И все они разные — новые, старые, потрёпанные, деревянные, железные, разноцветные и однотонные.

Тиканье. Такое размеренное, затягивающее в морскую пучину… Такой нужный мне в последние годы покой и безразличие.

И все они тикают в разные моменты. Одни часы налетают на другие, заглушая предыдущую секунду. Словно бы время само по себе ускоряется, намеренно не давая некоторым вещам произойти.

К тиканью по моему мнению больше двух дюжин часов добавляется новая партия — вокруг меня стоят напольные массивные часы, на других стенах всё из ниоткуда появляются новые, а на близстоящем столе уже лежат два десятка наручных и карманных часов.

Я застываю на месте, пустым взглядом разглядывая их все в один момент. Не считая тиканья, тут остаётся всё та же гробовая тишина, нарушаемая лишь моими хриплыми вдохами и выдохами. Шёпот в этот момент куда-то исчезает, оставляя на своём месте лишь пустоту.

Я не имею понятия где я. Но это не важно.

Это сон? Не важно.

Мне же надо проснуться? НЕ ВАЖНО.

Я перестаю думать, вслушиваясь в монотонное тиканье часов. Такое затягивающее, как смола.

Зачем мне куда-то уходить? Здесь я в полной безопасности. Здесь я никому не наврежу. Здесь никто меня не найдёт.

Тиканье. Секунды пролетают так быстро; они кажутся мне в этот момент невесомыми и хрупкими, недостижимыми для меня и такими далёкими. Нет смысла пытаться их догнать, ведь это не моя забота.

А чья это забота? НЕ ВАЖНО!

Отключи их. Перестань думать. Мысли лишь мешают тебе, Эмили.

— Что именно? — голос Барри звучит очень тихо, поэтому я не обращаю ни малейшего внимания на него. В этом нету необходимости.

Не двигаюсь с места, всё так и наблюдая за часами. Стрелки бесконечно движутся вперёд, показывая мне течение времени.

И меня никак не удивляет разное время на каждом из часов. Так и должно быть.

Завороженно склоняю голову набок, вслушиваясь в этот постоянный непрекращаемый звук. Прикрываю глаза, расслабляясь…

— Эмили! — не вздрагиваю, не шевелюсь от внезапного громкого восклицания Барри. Ничего не происходит. Его здесь нет. Здесь только я и время. Ведь только без него я и не могу существовать.

Спидстер хватает меня за запястье, дёргая его и поворачивая моё лицо к себе.

— Очнись же ты наконец! — вскрикивает, непонятливо глядя мне в глаза. Но я никак не реагирую. Это всего лишь иллюзия.

Аллен хватает моё второе запястье, сжимая их оба. Я чувствую боль, но её нет. Это лишь иллюзия.

— Это нереально, Эмили. Ты же знаешь, что это не реально, — говорит Барри тише, закусывая губу.

Нет, это — реально. А тебя не существует. Ты лишь иллюзия.

Важны только часы. Всё остальное не имеет важности. Совершенно никакой.

— Это сон, — снова берётся за своё, махая рукой перед моим носом. — И он убивает тебя.

Едва ли фокусирую взгляд на парне, говоря:

— Что не так? — тихо спрашиваю, практически шепотом. — Что тебя здесь не устраивает?

Без малейших претензий в голосе, я говорю это с полным безразличием. Мне плевать на всё. Время — вот, что важно. И сейчас я теряю его на Барри.

Часы тикают. Часы не прекращают тикать. И время идёт. Оно не останавливается для кого-либо, не остановится и для меня. Мне нельзя его тратить впустую. Мне надо сосредоточится на часах и перестать думать о ненужных вещах.

— Эмили, очнись! Это сон! Ты умираешь! — Барри трясёт меня за плечи, с волнением в глазах глядя на меня. — Нам надо идти дальше. Ты должна идти дальше.

— А кто сказал, что я хочу? — спрашиваю спокойно, но уже раздражаясь. Перестань, Барри. Тебя здесь нет.

— Ты должна, — заикаясь, произносит. — Где мы, Эмили?

Уже собираюсь ответить, когда…

ЭТО НЕ ВАЖНО

Постойте… Что за…?

— Я…я… — заикаюсь, шире открывая глаза. Начинаю судорожно втягивать воздух в лёгкие, вырываясь из рук Барри.

Хватаюсь за голову руками, падая на пол. Испуганно оглядываюсь вокруг, замечая, что часы исчезли. И только теперь снова слышу шёпот, наконец разбирая определённые слова:

«Это сон»

«Он убивает тебя»

«Очнись»

«Часы тикают»

Выдыхаю, испуганно произнося:

— Дыхание это тикающие часы, — пошатываясь, встаю на ноги. Оборачиваюсь к Барри, который с облегчением смотрит на меня.

Снова поворачиваюсь к лифту, из которого мы только что вышли, но теперь на его месте оказывается дерево.

Верчусь вокруг себя, обнаруживая, что теперь мы стоим в лесу.

— Мы опять переместились? — озадаченно спрашивает Барри, останавливаясь рядом со мной.

— Вероятно, — выдавливаю, удивлённо разглядывая окружающий нас лес. И я узнаю его сразу же — слишком уж знакомо мне это место.

Лес близ Бэйкон-Хиллс в последнее время слишком часто встречался мне во снах и слишком уж часто я видела Ногицунэ именно здесь. Ведь именно он преследовал меня до самого последнего.

Разворачиваюсь на пятках, видя вдалеке меж деревьев силуэт огромного пня. Аллен так же замечает его, оглянувшись через плече:

— Что это?

— Неметон, —отвечаю сразу же, а затем иду к нему. Вспоминаю о том, что я сейчас босая, поэтому в следующие секунды мои ступни натыкаются на мелкие камешки и короткие сучки, что валяются на земле.

Порыв ветра поднимает мои волосы в воздух, не давая мне разглядеть окружающую среду. Листва на деревьях рьяно колышется, парочка листочков падают на землю, а один и вовсе цепляется за мои белокурые волосы. Предпочитаю не трогать его, ведь именно в этот момент я слишком сосредоточена на последнем этапе, а именно на Неметоне и том, что может оказаться рядом с ним.

Меня догоняет ранее остолбеневший Барри, который глядит на меня с удивлением, переспрашивая:

— Что такое Неметон? — идёт нога в ногу со мной, недоумённо оглядываясь вокруг.

— В мифологии ирландских кельтов священная роща, где кельтские волхвы, жрецы-друиды поклонялись духам леса. Около деревьев-великанов друиды совершали свои ритуалы поклонения и жертвоприношения, — произношу давно заученное обозначение, которое я узнала из википедии. — А по-простому пень когда-то огромного дерева, которое срубили и которое теперь служит «маяком» для сверхъестественных существ неподалёку от Бэйкон-Хиллс.

— То есть, рядом с городом, где тебя обратили? — снова переспрашивает, отчего я раздраженно киваю, еле сдерживая себя, дабы не нахамить.

Останавливаюсь рядом с пнём, прикрывая глаза. Что вообще происходит? Это же последний уровень, последний этаж…

— Почему здесь никого нет? — озадаченно спрашивает Барри, облокачиваясь на дерево.

— Не знаю, — рычу раздраженно в ответ. Хватаюсь руками за голову, зарываясь тонкими пальцами в волосы. Мотаю головой, отгоняя сонливость.

— Здесь должен быть кто-то, должна быть какая-то защита, — произношу то, о чём в данный момент думаю. Рассуждаю вслух, получая ненужный ответ Аллена:

— Но здесь никого нет, — Барри чуть приседает, сгорбившись. Чешет затылок, заинтересованно разглядывая окружающую нас местность. — Чисто теоретически здесь должен быть кто-то, кто охраняет твоё сознание от непрошенных гостей, как и на других уровнях.

— Ага, — киваю, не глядя на него. Всё еще смотрю на сырую холодную землю под ногами. Шевелю грязными пальцами, цепляясь мизинцем за острый сучок и никак не реагируя на боль.

— Ну знаешь, раз уж это конечная точка, надо бы побыстрее разбираться и выбираться отсюда, — говорит тихо, но уже с неким волнением в голосе. — Просто… Мы, наверное, тебе не говорили, что если твоя вампирская сущность не вернётся, то ты умрешь примерно через три часа, — произносит на выдохе, почти шепотом. Где-то вдалеке слышу уханье совы, пропуская сей звук мимо ушей.

— Умру? — хрипло спрашиваю, откинувшись спиной назад и ложась на Неметон. Гляжу на чёрное небо, где едва заметно плывут тёмные облака. — Сколько могло пройти времени с того момента, как мы попали сюда?

— Не знаю. Может, час, может, два. Доктор сказал, что здесь время может идти по разному. Это сродни сну — когда ты спишь, ты не ощущаешь, какой промежуток времени прошёл, — теперь Барри говорит спокойно, словно бы понимания, что нету ни малейшего смысла хоть чуть-чуть волноваться. Устало трёт глаза, прижавшись спиной к дереву.

Я снова сажусь, выпрямляясь и говоря то, что сейчас может показаться вообще абсурдной темой для разговора:

— Я очень скучаю по своим друзьям. По стае. Знаешь ли, это очень сложно — просто отсиживаться в Чикаго, игнорируя проблемы, — в следующую секунду уже готова хорошенько поколотить себя за уместность этой фразы.

Барри едва подавляет смешок, но я всё же слышу его. Закусываю губу, стыдливо прикрывая рот.

— Ладно, ладно, успокойся, — утешает меня, но я молча поднимаю взгляд на него. — Я, конечно, не скептик, так что можешь и выговорится — кто его знает, когда появится «защита», — разводит руками в стороны, а затем замечает мой пристальный взгляд. — Что?

— Ничего, — заливаюсь румянцем, прикрывая глаза.

Барри в очередной раз закатывает глаза, складывая руки на груди. Я глубоко втягиваю прохладный лесной воздух носом, переводя дух. Снова обречённо поднимаю глаза к небу, пытаясь увидеть хоть одну звезду, дабы почувствовать хоть какое-то утешение.

— Знаешь, раз уж сейчас у нас минутка откровений, то… — поднимает взгляд на меня, отчего мы пару секунд завороженно смотрим друг другу в глаза. — Мне есть, что сказать, — Барри замолкает. Я подбадривающе киваю, ожидая, когда же он начнёт говорить.

Глубоко вдыхает.

— Это сложно. Представляешь, мне сложно просто признаться тебе в чём-то, ведь мы фактически чужие друг другу люди, — нервно усмехается, моргая.

— Мы друзья, — бормочу себе под нос, молясь, чтобы Барри этого не услышал. Но, похоже, он и вправду этого не заметил, отчего я в душе искренне радуюсь.

— И сейчас я даже сомневаюсь, говорить ли тебе что-то о себе, — продолжает спустя пару секунд. Улыбка так и не сходит с его лица, потому я раздраженно говорю:

— Перестань уже ухмыляться, будто бы всё в норме, — ни малейшего одобрения его спокойствия в моём голосе не звучит. Резкая смена настроения? Да. Может я психически больна? Вполне возможно.

Этот факт я не исключаю вот уже второй год. Может быть, всё это лишь иллюзия. Может я прямо сейчас лежу в коме в Сан-Франциско, а каждый вечер ко мне приходят родители и рассказывают, как прошёл их день. Может я не обратилась и умерла в день моей встречи с Деймоном Сальваторе. Может я не ожила после моего убийства Колом. Может я сплю и прямо сейчас проснусь.

Я не могу быть уверена, что вся моя жизнь реальна, как и не могу быть уверена, что всё это лишь сон.

Я не могу быть уверена ни в чем.

Барри, наверное, предпочитает пропустить мою последнюю реплику мимо ушей, продолжая вести своё:

— Вероятно я позже пожалею, что сказал тебе это. Но всё же… Кто-то однажды сказал мне, что меня ударило молнией с определённой целью. Джо и Айрис взяли меня, когда мне было одиннадцать. Они дали мне всю любовь и поддержку, в которой я нуждался, чтобы восстановиться и стать тем, кем я сейчас являюсь, — Барри поднимается в полный рост, подходя ближе ко мне. Исподлобья гляжу вверх на него, переплетя пальцы. Когда глазницы начинают слегка побаливать, опуская взгляд вниз на свои голые колени. Мои ступни и лодыжки покрыты царапинами, а из маленькой ранки на мизинце сочится кровь. Задерживаю взгляд на ней, вспоминая, что уже слишком давно не ела. Невольно облизываю губы, а затем замечаю, что Барри опускается на колено передо мной.

— Хотел тебе давно сказать, что, возможно, тот вампир обратил тебя не по случайности. Возможно, так должно было случится, чтобы в будущем ты изменила чью-то жизнь или даже спасла целый мир, — он поворачивает мою голову к себе. — Всё, что случается с нами в этой жизни, закономерно. Так должно случится и это удивительно. И все люди, что тебе встречались; все вещи, что с тобой случались — всё это могло лишь делать из тебя ту, кем ты стала теперь.

Неловко закусываю губу, поднимая свой взгляд на него. Моя нижняя губа едва заметно дрожит в этот момент, но я не обращаю на неё внимания.

— Ты знаешь, что бы тебе не говорили, — Барри чуть пододвигается к моему лицу, отчего наши носы практически соприкасаются, — порой слова совсем ничего не значат.

Он уже собирается придвинутся ещё ближе, когда я слышу чей-то ехидный голос справа от нас:

— Итак, как бы я не была удивлена или шокирована или потрясена или восхищена происходящим, я бы всё равно нарушила этот ваш интимный моментик, — поражённо перевожу свой взор на девушку. Светлые пшеничные волосы волнами спадают на плечах; чёрная майка с глубоким вырезом подчеркивает все её достоинства; чёрная кожанка сидит, как влитая; а светлые джинсы порваны чуть ли не в семи местах, будто бы кто-то намеренно сделал их такими рваными.

Изумлённо поднимаюсь на ноги, подходя ближе к ней. Внезапно чувствую себя ужасно, вспоминая, что сейчас я в слегка рваной странной пижаме, а мои ноги покрыты многочисленными ранами.

— Ты… — на выдохе произношу ошеломлённо, на что девушка резко подмечает, улыбнувшись белыми зубами:

— Я, — гордо перекидывает волосы через плече.

— Постой, это та… — Барри вскакивает на ноги, пальцем указывая на блондинку, а последняя цедит сквозь зубы:

— Да, её плохая часть, Барри Аллен, — с остервенением выплёвывает эти слова, а затем какая-то невидимая сила откидывает спидстера на другую часть поляны. Я поражённо наблюдаю за происходящим, остолбенев. — И здесь тебе не место, знаешь ли. Не туда прибежал, Флэш, твоя помощь здесь уж точно не понадобиться, — в секунду она оказывается рядом с ним, сомкнув руки на его шее и сжимая их в замок. Барри начинает глотать ртом воздух, хрипля. Я испуганно вскрикиваю:

— Прекрати! — подбегаю к ним, приседая рядом с ней. — Прошу!

Она переводит на меня заинтересованный взгляд, а затем выпрямляется, опуская руки по швам:

— Ты же сама недавно хотела прикончить его, — склоняет голову набок. — Ах да, как же ещё могло быть? — заливисто смеётся, подходя обратно к Неметону. Я следую за ней, поддаваясь собственным странным инстинктам.

— Ты этого разве не чувствуешь? — обречённо спрашиваю, прижимая руку к своей груди. Сердце бьётся очень медленно, я едва чувствую удары.

Так странно… Будто со мной и вправду что-то не так. Меня так тянет к ней, так хочет прикоснутся и снова ожить, снова стать той, кем я была.

Я даже не замечаю, как практически вплотную подхожу к ней, завороженно глядя на своё собственное тёмное отражение. Её глаза в отличии от моих обычных совсем тёмно-карие с красным отблеском, а тонкая бледная лебединая шея…

— Что именно? — произносит раздраженно, отвечая на мой взгляд лишь фырканьем. — Влечение? А разве я должна его чувствовать?

Я не нахожу ответа, молча глядя на неё. Поддаваясь невидимой силе, тяну к ней руку, пытаясь прикоснутся, но она лишь бьёт меня по пальцам.

— Так это не работает, — отходит от меня на метр, а я опять теряю надежду. Краем глаза наблюдаю за Барри, который пытается присесть, смотря на нас.

— А как же? — спрашиваю с интересом, едва сдерживая себя.

— По-другому, — резко отвечает она. — И для этого нужно не только твоё, но и моё согласие.

— А ты разве не согласна? — удивлённо спрашиваю, глядя ей в глаза. Она качает головой, а затем говорит с неким сожалением:

— А смысл? Чтобы я опять была на поводу у тебя, хорошей паиньки, и мучалась ночами, думая о том, кем бы я могла стать? — в голосе сквозит презрение и жестокость, но я, словно бы не замечая её враждебности, продолжаю своё:

— Нет, не будешь. Теперь мы будем на равных правах. По-другому никак, — протягиваю к ней руку для рукопожатия, с надеждой глядя в её холодные безжизненные глаза. Она смотрит на меня недоверчиво, а затем говорит:

— Хорошо, — я ликую, но затем она продолжает. — Только пообещай мне одну вещь, — говорит тихо и протягивает руку навстречу. — Не дай мне уйти.

— Я обещаю, — усиленно киваю головой, а затем хватаю её руку, пожимая. Спустя пару секунд отпускаю, а затем замечаю пистолет в её руке. — Что за…? — испуганно спрашиваю, отскакивая назад.

— Если ты умираешь во сне, ты просыпаешься в реальности, — шепчет Барри неподалёку от нас.

— Именно, — я подскакиваю на месте и вскрикиваю, когда слышу выстрел и вмиг чувствую резкую боль под сердцем. Опускаю взгляд на свою грудь, где на футболке от пижамы уже начинает расплываться кровавое пятно.

В следующий миг слышу следующий выстрел и замечаю, как в последний раз вздрагивает Барри, вконец замирая.

— Ты ещё пожалеешь о том, какой выбор сделала, — слышу голос Ногицунэ, а спустя секунду заливистый смех девушки, которая усмехается под моим озадаченным взглядом.

Смотрю влево, замечая призрачного духа, который так же усмехается; испуганно втягиваю воздух в лёгкие, вскрикивая.

А затем падаю назад на спину на землю, в последний раз выдыхая.

Комментарий к Caught in a bad dream

О Боже, за три дня больше десяти страниц… Я в шоке. И это после трёх месяцев творческого застоя…

Жду комментариев, если есть какие-то вопросы или отзывы (мало ли, здесь итак какой-то капец происходил’-‘

Могут быть опечатки

========== Something big is happening ==========

Согласитесь, когда внезапно просыпаешься, ты находишься в некой абстракции, совершенно не понимая, что к чему. Когда ты просто лежишь и смотришь вокруг, а лишь спустя пару секунд к тебе приходит прозрение. Только тогда ты начинаешь понимать, где же ты всё-таки находишься, когда и зачем. Некоторые, например, как мой отец, первый час после подъёма ходят весьма сонные и вялые, ещё не проснувшиеся. И если им сказать что-то не то, то можно и хорошо получить в тот момент, хотя сами они и не будут хотеть вас прибить за простые слова. Просто в тот момент их мозг ещё не способен обработать ту необходимую информацию, которую вы хотите им преподнести.

В ту же секунду, когда всё перед моими глазами внезапно темнеет, а зловещее эхо смеха Ногицунэ звучит в ушах, я рывком сажусь на кровати, резко распахивая глаза. Все цвета внезапно начинают казаться насыщенными, неприятный запах какого-то варева я вдыхаю в ту же секунду, когда Барри внизу тоже резко вскакивает, неосознанно освобождая мою руку из собственной цепкой хватки.

Я чуть пошатываюсь в следующий момент, а затем провожу языком по передним зубам, наткнувшись на острые клыки. Едва касаюсь рукой уже затягивающейся раны на животе, а затем чувствую чьи-то нежные руки, что обнимают меня сбоку.

— Боже, вы в порядке! — восклицает Клара, облегченно выдыхая мне в ухо.

В следующий момент я чувствую жуткий голод, отчего преднамеренно отталкиваю Клару от себя на безопасное расстояние прямо в руки Доктору, который, явно смекнув, что к чему, отходит на пару шагов назад, сохраняя от меня дистанцию в пять метров. Сама же я, едва сдерживая себя, пячусь к изголовью кровати за спиной, до крови закусывая губу, лишь бы не упустить тонкую нить контроля.

Вот, собственно, последствия того, что я на время забыла, что такое вампирская жажда крови и контроль. И теперь мне надо это выгребать.

— Эмили? — слышу взволнованный голос Барри слева, когда спидстер поднимается на ноги, отряхиваясь от пыли с матраса. — Сработало? — он напряжённо дышит, а затем явно замечает моё плачевное состояние. — Что с ней? — спрашивает, оборачиваясь к Доктору, который, собственно, всё это время после моего пробуждения только и делает, что внимательно наблюдает за мной.

— Ей нужна кровь, — говорит, осторожно пряча Клару за свою спину. — У вас, случайно, её нет? — спрашивает, обращаясь к Лизбет, которая испуганно глядит на меня и качает головой.

— Это плохо, — говорит Доктор, тяжело вздыхая и нервно улыбаясь. Я крепко зажмуриваю глаза, пытаясь сконцентрироваться на контроле.

Просто контролируй ситуацию. Как учил Айзек.

Сжимаю ладони в кулаки, ногтями впиваясь в нежную бедную кожу, отчего там выступают капельки крови.

Просто успокойся и сконцентрируйся. Не забывай, что можешь навредить близким людям.

Вот только я не могу!

— Эмили, Эмили, ты меня слышишь? — слышу голос Доктора, который не двигается и даже не дышит, задержав дыхание. — Ты можешь выйти отсюда, никого не тронув?

Ненамеренно рычу, откидывая покрывало и всё ещё сдерживая себя. Чуть приоткрывая глаза, уже чувствуя, как те наливаются кровью, отчего я испускаю изнеможенный вздох.

— Эмили, там, в лесу, есть волки, — говорит Клара приглушенно, кашляя. — Ты же как раз питаешься кровью животных? — говорит со сквозящей надеждой в голосе, из-за чего я раздраженно цежу сквозь зубы:

— Да, вот только сейчас мой желудок полностью пуст, а в радиусе пяти метров от меня находятся четыре потенциальных банка крови. Вдобавок, у кого-то из вас еще и первая отрицательная сейчас в жилах течёт, — вдыхаю такой слащавый и приятный запах любимого вида крови, а затем снова сжимаюсь, беря контроль над собой.

— Попытайся, Эмили, пожалуйста, — взмолился Барри сбоку от меня, стоя совсем рядом. Я напряжённо втягиваю воздух, а затем выношусь из дома на своей привычной скорости.

Ветер так знакомо врезается мне в лицо, а свежий лесной воздух блаженно наполняет лёгкие, словно наконец-то давая возможность попробовать такую желанную свободу на вкус.

Останавливаюсь, услышав где-то впереди скрип почвы под чьим-то телом. Поднимаю взгляд на волка, вожака той стаи, что обитает в этом лесу. И он начинает бежать в мою сторону, стремительно приближаясь.

В голове всплывают мысли о защите природы, когда волк находится в десяти метрах от меня. Черт, ну не надо же сейчас задумываться о том, что ты убиваешь невинное животное!

А ведь именно это «невинное» животное чуть не съело тебя пару дней назад…

И тут тёмная сущность внезапно берёт надо мной контроль. Глаза наливаются кровью, в руках начинает чувствоваться невероятная сила, а я набрасываюсь на волка, сбивая того с лап и валя на землю. Легко свернув ему шею, нахожу сонную артерию и начинаю пить кровь.

Литр за литром оказываются во мне, а я, совсем расслабившись, падаю спиной на тающий снег. Поднимаю глаза на ясное небо и солнце, что сквозь малое количество листвы слепит мне глаза.

Я не чувствую ни холода ни тепла в тот момент. Я ничего не чувствую. Даже моё собственное сердцебиение я теперь снова не слышу.

Потому что его уже давно нет.

Провожу тыльной стороной ладони по лицу, пытаясь стереть кровь. Но, похоже, я вся в ней.

Легко поднимаюсь на ноги, в следующий момент оказываясь рядом с небольшим озером неподалёку. Смотрю на свою отражение, замечая, что всё моё лицо, вся моя шея, сорочка, руки — я вся в крови.

Кем я снова теперь стала?

Сразу же зачерпываю воду, плеснув себе на лицо. Хоть она и ледяная, но такого существенного холода я не чувствую, тря своё лицо вплоть до того момента, пока снег подо мной полностью не окрашивается в кровавый цвет.

Напряженно дышу, оглядываясь вокруг. Где-то вдалеке остался труп волка, а ещё дальше я слышу протяжный вой его стаи. У меня ещё есть время посидеть здесь. Им ещё далеко бежать сюда, чтобы отомстить за вожака.

Снова перевожу взгляд на гладь воды, где вижу своё отражение. Круги под глазами, которые я видела минуту назад, уже исчезли, как и парочка седых прядей. Усмехаюсь сама себе, заметив, что мои глаза снова стали на пару оттенков темнее и теперь цветом похожи на тёмную карамель.

Кто ты? Что ты?

Мой собственный голос проносится в голове, заставляя настороженно оглядеться вокруг. Но здесь нет моего альтер-эго. Здесь есть только я.

Ты демон.

Испуганно отшатываюсь от воды, падая спиной на землю и снова взволнованно глядя на тающий лёд. Сажусь, нервно проводя рукой по задней стороне шеи.

Меня не волнует, кто я. Я это я. Я всегда была собой — с самого детства до сегодняшнего дня. Я не менялась.

О нет, как же ты любишь врать сама себе.

Я снова слышу свой собственный ледяной и безразличный голос и теперь закрываю глаза, пытаясь сконцентрироваться. Это всё лишь кажется мне. Последствия резкого пополнения запаса крови в организме.

Поднимаюсь на ноги и уже собираюсь ринутся обратно к остальным в хижину, когда внезапно вспоминаю слова Маркуса:

«Если хоть раз ты впускаешь зло в себя, то оно никогда не уйдёт прочь.»

Что же я наделала? Я… Но…

Обессилено падаю на колени, разглядывая свои ладони, что всё еще в остаточных разводах от крови. Начинаю истерично тереть их снегом, пока те совсем не белеют от холода.

«Ты принимаешь меня?» — снова звучит в моей голове.

И горькое «да» шепотом вырывается изо рта с моим очередным выдохом.

***

Когда я появляюсь в хижине, ставя руки на талию и облегченно выдыхая, все переводят испуганные взгляды на меня, явно не зная, чего ожидать.

— Я в порядке, можете не волноваться, — уверяю их, жестикулируя. Подхожу ближе, мило улыбаясь.

Стоп, я же пару секунд назад была в ужасе и не понимала, что происходит. Почему мне так хорошо сейчас?

Лучезарно улыбаюсь четвёрке, которые всё продолжают смотреть на меня с неким недоверием и боязливостью.

— Ну бросьте, ребят, я теперь в порядке и мы можем наконец вернуться в ту машину времени, — развожу руками в стороны, уже собираясь продолжить, когда меня поправляет Доктор:

— ТАРДИС, — прочистив горло, говорит поточнее. — Мою машину времени зовут ТАРДИС.

— Ну да, — с моего лица не сходит улыбка, когда я удрученно киваю, подходя к ним поближе. Слышу, как сердцебиение Клары ускоряется, а двойное Доктора сохраняет всё тот же ритм.

Барри подходит практически вплотную ко мне, почесав затылок. В данный момент я прислушиваюсь к налетающим друг на друга ударам его сердца и звуку, как кровь струится по его жилам. Неосознанно облизываю губы, сверкнув тёмными глазами в его сторону.

И тут замечаю, что время вокруг будто бы замедляется. Огонь, что горит в камине, начинает плавно танцевать, а скрип половиц под нашими ногами растягивается на несколько секунд для меня. Для нас с Барри.

Барри облегченно вздыхает, а затем наклоняется ко мне, нежно касаясь своими губами моих. Вокруг его тела дребезжат молнии, а я лишь блаженно прикрываю глаза, отвечая на его поцелуй страстно, запуская руку в его шелковистые волосы и привстав на носки.

И всё заканчивается, даже толком не начавшись. Барри возвращается в ту же секунду в прежнее положение, теперь опять стоя передо мной. А затем он крепко обнимает меня, громко говоря:

— Боже, Эмили, как же я рад, что всё это закончилось, — вздыхает, а затем добавляет последнее уже шепотом, выдыхая мне в ухо. — Думаю мы оставим последние три секунды в секрете.

Я киваю, чуть улыбнувшись. Ну ещё бы!

Барри отходит в меня, набрасывая на себя поверх белой окровавленной сорочки свой пиджак. Клара и Доктор тоже поднимаются, при этом перекинувшись слегка озадаченными взглядами, а затем всё же подходят к нам. Я обращаюсь к Лизбет:

— Мы тогда пойдём, — неловко улыбаюсь. — Прости, что я тут, наверное, много всякой фигни натворила и испортила кучу вещей… — подхожу к ней боязливо, ожидая реакции. Но, вопреки моим ожиданиям, она бросается ко мне, крепко обнимая и говоря:

— О, уж точно поверь мне, я буду скучать по тебе и твоей особенной компании, — всё это время она улыбается. Я крепко обнимаю её в ответ, также улыбнувшись. Аккуратно отрываюсь, говоря:

— Я тоже буду скучать, — провожу рукой по её растрёпанным рыжим прядям волос, поправляя их. — Но мне надо возвращаться в свой мир, — отхожу, тяжело вздыхая и уже собираясь выйти вслед за Доктором и Кларой из хижины. Но Лизбет окликает меня на пороге, отчего я оборачиваюсь:

— Вот, возьми вот это, — суёт мне в руки маленький тканевый мешочек с какими-то травами внутри. Невольно вспоминаю про ведьмовские мешочки, что всегда искала тётя Глория в любой квартире семьи или знакомых или отеля. — С помощью этого снадобья я погрузила тебя в сон, чтобы ты попала в своё собственное подсознание. Чтобы его приготовить, просто залей кипятком и потом выпей буквально глоток, — я крепко сжимаю ткань в руках, активно кивая головой.

— Эмили! — слышу, как меня зовёт Барри, уже находясь в двадцати метрах позади.

— Прощай, Лизбет, — поспешно тараторю, стараясь не обидеть рыжую. А ведь она и правда была очень мила ко мне.

— Хорошей вам дороги, Эмили, — ещё раз крепко обнимает меня, а затем странно тихо шепчет:

— Внимательно наблюдайте за безопасностью Клары вместе с Барри — надвигается что-то опасное, — отстраняется и я киваю уже с серьёзным выражением лица, припуская за Барри.

Тот лишь ведёт бровями, тихо бормоча:

— Девочки.

— Что ты сказал? — гордо поднимаю голову, улыбаясь, ведь услышала его последнюю реплику.

— Ничего, — быстро отвечает, быстрым шагом идя рядом со мной. — Так что, мы сейчас домой?

— Надеюсь, — проговариваю, теребя мешочек в руках. Завязываю привязанный к нему шнурочек на руке, отчего теперь мешок болтается вместе с движениями моей правой руки.

— Что это? — приглушенно слышу его вопрос, уходя глубоко в свои собственные мысли. Поворачиваю голову к нему, встряхнув светлыми волосами:

— Снадобье, которое мы пили.

Барри кивает, снова потупив взгляд. Глядит себе под ноги и теперь настаёт момент молчания, который я даже не смею разрушать.

Я смотрю перед собой, пытаясь не споткнутся об уже появившиеся из-под растаявшего снега корни деревьев и мелкие камешки. Где-то вдалеке слышу, как под лапами лесного зайца прогибается влажная почва. Над нашими головами пролетает стая ворон, которые самозабвенно каркают о чём-то.

Смотрю на Доктора и Клару, что идут метрах в десяти впереди нас. Парень обнял за плечи девушку и сейчас что-то говорит ей, отчего та заливается смехом. Никто из них в этот момент явно не замечает нас с Барри, одиноких и молчаливых слушателей, которым тоже, к слову, есть, о чём поговорить.

— Лизбет сказала, что нам надо будет хорошенько присмотреть за ней, — тихо говорю, кивая на Клару. Барри хмурит брови, обреченно глядя на парочку впереди, и добавляет:

— Что с ней может случится такого, что сам Доктор не справится?

И правда, тем же вопросом я задавалась в последнее время часто, вспоминая, на что повелитель времени был способен. Сколько он знал, сколько он видел, слышал и чувствовал за свою жизнь. Здесь уж мы с Барри и близко не стоим в жизненном опыте. Ну, Барри хоть как-то можно приплести ввиду некоторых нюансов, но меня уж точно нет.

Не мне состязаться в мудрости и благоразумии с Доктором, с моими-то последними принятыми решениями.

— Не знаю, — честно отвечаю, попутно чувствуя некую горечь во рту. Хмурю брови когда приходит понимание, что здесь мы ничем сейчас не можем помочь. Завожу непослушные пряди волос за ухо, вспоминая, что сейчас выгляжу, честно сказать, ужасно.

В последний раз я выглядела так ужасно в Бэйкон-Хиллс после своей смерти. Последней на данный момент, как я понимаю. Здесь же я ещё не успела умереть? Или я просто этого не заметила?

Уже собираюсь спросить об этом у Барри, когда резко затыкаюсь, смыкая губы. С каких это пор Барри будет моим другом? Почему он так норовит мне помочь? Мы же недавно шутили и ненавидели друг друга. Точнее это была только я.

Почему он меня поцеловал?

— В любом случае, — из моих мыслей меня вырывает Барри, — нам надо будет остаться с ними до самого конца плохих событий в ближайшее время.

— Радостная перспектива, — поддакиваю, незаметно ускоряя шаг, ведь Клара и Доктор уже скрываются в синей будке. Барри нагоняет меня, всё же продолжая говорить:

— Но я не собираюсь бросать их прямо сейчас, — его ладонь ложится мне на плече, чуть сжимая. Краем глаза наблюдаю за его крепкими пальцами, тихо подмечая про себя, что мне сейчас становиться хорошо.

Также, как я чувствовала себя, когда была рядом со Стайлзом.

Но я молчу, поднимая взгляд на ТАРДИС, до которой остаётся примерно пять с лишним метров. Замечаю, что рядом с ней стою сама я, собственной персоной: уставшая, с кругами под глазами и вся в крови. Своей или волка — этого я не знаю. Но взгляд миндальных глаз буквально въедается мне в плоть — пробирающий и страшный, ведь она… Я смотрю на себя саму так испуганно, робко и боязливо. Этот взгляд не несёт в себе осуждение, гнев или ненависть, а лишь мольбу и страх. И тогда я слышу свой собственный слабый голос, когда она открывает рот:

— Не дай себе настоящей уйти.

В тот момент прекращаю дышать, глядя на себя саму и не моргая. Испуганно начинаю пятится назад, пока внезапно не слышу озадаченный голос Барри:

— Что такое? — перевожу ошарашенный взгляд на него, делая шаг вперёд и быстро отвечая, выдавливая фальшивую улыбку:

— Ничего, просто кое-что показалось.

Барри хмурит брови, долго и внимательно вглядываясь в мои глаза, из-за чего я слегка съеживаюсь, пытаясь успокоить своё разбушевавшееся дыхание. Аллен ещё пару секунд смотрит на меня, не отворачиваясь, словно бы пытаясь понять, что сейчас не так.

Но, похоже, так и не найдя ясной причины, он молчаливо разворачивается и заходит в ТАРДИС. Я поворачиваюсь вокруг себя, проверяя, нет ли здесь ещё парочки моих галлюцинаций.

Я задерживаю взгляд на далеко лежащей мёртвой туше волка, чуя уже остатки его засохшей на шерсти крови, а затем, убедившись в собственном одиночестве, иду в машину времени, аккуратно прикрывая за собой дверь. Но та захлопывается, и мир, что остался за ней, закрыл свои двери для меня.

Лбом прислоняюсь к белому покрытию, тихо дыша. Перед глазами проскакивает всё, что случилось за последние дни. Абсолютно всё, даже время, провёденное в моём подсознании.

«Только пообещай мне одну вещь. Не дай мне уйти.»

«Я обещаю.»

Слышу звук выстрела и чувствую, как пуля врезается в живот, а на пижаме расплывается кровавое пятно. А в ушах раздаётся гулкое эхо моего и Ногицунэ смеха, что сливается в единый. Вздрагиваю, снова слыша его слова в своей голове:

«Ты ещё пожалеешь о том, какой выбор сделала.»

Тяжело втягиваю воздух носом, выпрямляясь. Всё, что произошло, остаётся в прошлом. Теперь надо снова начать жить настоящим, не думая о содеянном.

Вот только из содеянного большая часть — ошибки.

— Так куда мы отправляемся? — громко спрашиваю и поднимаю голову, уже гордо направляясь к ним. Лучезарно улыбаюсь, будто бы событие последнего дня не было. Проще всего забить и наврать себе…

— Наверное забросим тебя домой, а затем попытаемся разобраться с Барри, — отвечает мне Доктор, поворачивая пару рычагов, отчего машина начинает привычно гудеть и трястись. Я быстро хватаюсь за поручень, улыбаясь:

— Тогда, вперёд! — салютую. Клара тоже улыбается мне, оглядывая нас всех. Доктор поднимает взгляд на экран, явно регулируя время и место.

Вот только на лице Барри не появляется улыбка, а сам он хмурит брови снова. Почему он до сих пор…

Но мысли мои прерывает следующее: мы будто налетаем на огромный камень, отчего всю комнату резко трясёт. Не знаю, как так выходит, но из-за этого меня подбрасывает в воздух, а затем я падаю вниз, под платформу.

Я падаю на спину, слыша скрип всех костей в теле. В особенности хребта. Изо рта вырывается приглушённый хрип боли, когда я пытаюсь пошевелить хоть какой-то частью тела. Но из этого выходит малое — я, скрипя зубами от боли, подношу правую руку к затылку, нащупывая уже слипшиеся от крови волосы.

— Эй! — снова выдавливаю еле слышимый хрип вместо крика, когда открываю глаза. Чувствую, как рана на затылке затягивается, а кости срастаются и становятся на собственные места. Гневно рыкнув, я резко вскакиваю на ноги, крутанув шеей. Кручу пальцы, когда те хрустят, а затем облегченно вздыхаю, поднимаясь по лестнице.

А ведь если бы я была осталась человеком, то сейчас бы стала калекой на всю жизнь. Или, того хуже, уже отправилась на тот свет…

— Вы в порядке? — спрашиваю взволнованно, замечая, что Доктор и Клара медленно поднимаются, держась друг за друга, а Барри тем временем сидит рядом с поручнем, схватившись за того двумя руками и напряжённо дыша. Он кивает мне, пытаясь подняться, а затем сам вскрикивает от боли.

Я медленно подхожу к нему, глядя на его ноги.

— Ты подвернул лодыжку, — говорю, а затем вправляю её ловко, отчего Барри опять тихо вскрикивает.

— А ты у нас, я смотрю, опытный врач, — говорит в шутку, чуть улыбаясь. С трудом поднимается, садясь на поручень. Ему до сих пор больно, но теперь он хотя бы сможет ходить и бегать. Коряво, конечно, но пока сойдёт.

Я подхожу к экранам, которые сейчас мигают. На них высвечиваются неизвестные мне цифры, а картинки местности вокруг оно явно не собирается показывать. Фыркаю, в следующую секунду слыша враждебное гудение платформы.

— Ладно-ладно, ты хорошая машина, — говорю, как сумасшедшая. Но, похоже, это оказывается и вправду уместным — Доктор кивает, самозабвенно наблюдая за экраном. Он несколько раз перечитывает написанное там про себя, а затем испуганно что-то тихо шепчет. Даже я не разбираю толком его слов, но, думаю, это была обычная брань. — Доктор, — окликаю его, но никакой реакции не следует. Я подхожу к нему со спины, уже собираясь притронутся к его спине, чтобы привлечь внимание, но он резко оборачивается. Взгляд бешено мечется то на меня, то на Барри. Клара обеспокоенно спрашивает, приближаясь к нам:

— Что там такое, Доктор?

Мы обе взволнованно глядим на него, при этом переглядываясь.

— Плохо, плохо, плохо, — бормочет Доктор, оббегая нас и становясь с другой стороны панели управления. Мы с Кларой снова настороженно смотрим друг на друга пару секунд, словно бы спрашивая, что вообще происходит сейчас. Но она, как я, безнадёжно пожимает плечами.

Парень тем временем бесконечно нажимает кнопки, поворачивает рычаги и бегает вокруг панели. Он отталкивает нас обоих в сторону, даже не извиняясь. Барри снова хмурит брови, напряжённо и скрипя зубами наблюдая за этой странной идиллией.

— Черт, черт, черт! — громко восклицает Доктор, когда вся комната начинает ходить ходуном и нам всём приходится как можно крепче ухватиться за поручни рядом с Барри. Пару раз я ловлю Клару, которую чуть ли не выбрасывает вниз, куда я и упала пару минут назад. Та лишь губами беззвучно благодарит меня, испуганно наблюдая за происходящим.

Нас кидает из стороны в сторону, начинает выть какая-то сирена. Свет начинает мигать. А Доктор всё бегает вокруг панели, будто бы пытаясь исправить хоть что-то. Но я сомневаюсь, что у него что-то выходит.

— Черт! — кричит он, когда внезапно ударяет кулаками в панель.

Мы втроём вздрагиваем, когда в следующий миг всё замирает. Наступает тишина, а свет перестаёт мигать, становясь теперь красным. Я боюсь что-то сказать, оробело хватаясь за руку Барри. Клара подходит ближе к Доктору, мягко беря его руку. Тот сначала вздрагивает, а затем краем глаза глядит на неё.

— Что произошло? — спрашивает брюнетка, глядя на него своими широко раскрытыми карими глазами.

Доктор оглядывается вокруг, явно оценивая обстановку. Он сохраняет молчание, а затем поворачивается к нам, тихо произнося:

— Мы не вернулись в настоящее, — чувствую горечь во рту. Испуганно смотрю в его взволнованные глаза. Его взгляд нервно перескакивает с меня на Барри, пока он не добавляет:

— Нас затянуло в какую-то брешь во времени и пространстве. И, похоже, ТАРДИС сломана, — я валюсь в кресло, стоящее рядом.

Мы попали. Мы до сих пор в прошлом и не можем выбраться. Я испуганно гляжу на свои руки, понимая, что нам в ближайшее время можно даже не пытаться выбраться.

Пожалуйста, только не сейчас. Не паникуй, Эмили. Успокойся. Глубоко вдохни и выдохни.

— Ты же её сможешь починить, Доктор? — с надеждой в голосе спрашивает Клара тихо. Их дискуссия продолжается без меня. Так лучше.

Я продолжаю сидеть, наклонившись туловищем к коленям и закрыв лицо руками. Молча слушаю их разговор:

— Э… Не з… — неуверенно говорит Доктор, а затем восклицает:

— Да, конечно! — вот только в его голосе сквозит неопределённость и страх. Что ж, не будем паниковать.

Хотя, кому я вру? Сейчас самое подходящее время паниковать!

— Хорошо, но где мы? — рассудительный Барри встревает в их разговор. Я усмехаюсь уголками губ, не зная, почему.

— Во Франции, — сразу же приходит ответ Доктора. Он отходит обратно к панели (понимаю это из-за скрипа платформы под его шагами и места, откуда доносится его запах крови. — 5 октября 1789 года, — при его дрожащем голосе поднимаю голову, заинтересованно глядя на экран. — Поход на Версаль, завершающий момент начального этапа Великой Французской революции.

Клара хмурится, а затем молча отходит на пару шагов, и, скрестив руки на груди, становится рядом с Барри. Я же, в свою очередь, задаю простой вопрос, уже зная ответ на него:

— Получается, мы попали, ребят?

========== We are just strangers ==========

Когда так ждёшь своего собственного возвращения домой, время пролетает незаметно. Я слегка дрожу от нервов, ведь прямо сейчас стою рядом с дверями наружу, чтобы чуть приоткрыть одну и выглянуть. Но меня всё больше начинают пугать мысли, что же там я увижу.

Я не боюсь людей, я боюсь разъяренной толпы. Я не хочу снова дать им попытаться спустить с меня шкуру и спалить на костре заживо.

Я не хочу видеть это. Не хочу видеть голодные толпы женщин, держащих на руках умирающих от голода и холода детей. Не хочу видеть их страдания, понимая, что, возможно, если бы я что-то исправила в прошлом их страны, сейчас бы они жили в достатке.

Я боязливо выглядываю на улицу, чуть приоткрыв дверь. ТАРДИС приземлилась прямо рядом с дорогой, по которой сейчас идут женщины, что целую ночь ждали хлеба и так и не получили его.

Было примерно шесть вечера. Солнце теперь медленно клонилось к закату. Я поежилась от холода, ведь на улице уже было начало октября, а пронизывающий северный ветер всё не давал мне покоя. Я прикрыла дверь и медленно, обычным шагом, направилась вниз под платформу под взглядами Барри, Клары и Доктора. Я смотрю себе под ноги, спускаясь по лестнице и идя к двум дверцам, служащим проходом в шкаф, где хранятся вещи. Приглушенно слышу небольшие переговоры троицы:

— Доктор, но мы же можем улететь? — спрашивает Клара взволнованно. Судя по моим ощущением, она нервно ходит по платформе, шумно дыша. Сердцебиение её, к моему удивлению, предельно спокойное, но всё же оно постепенно набирает обороты, выдавая истинные чувства Освальд и ускоряясь.

— Я должен разобраться, как нам вылететь из этой бреши, потому что сейчас она только вытягивает силы из ТАРДИС, — слышу, как он нажимает всякие кнопки, отчего гудение машины затихает. Она снова начинает вибрировать, а затем опять наступает тишина. Словно бы Доктор тщетно, как Стайлз с помощью своей ленты, пытается починить машину.

— А что мы до этого будем делать? — это говорит Барри, нетерпеливо пройдясь по платформе. Я тем временем громко озвучиваю свои мысли:

— Доктор, полагаю, нам всем бы не мешало переодеться в нормальную одежду? — мои слова эхом отдаются от металлических стен комнаты в этой тишине. Я пытаюсь представить хоть какие-то звуки: гудение, мотор машины, возбуждённое дыхание или простое жужжание осы над ухом. Но у меня никак не выходит заполнить эту ужасающую затягивающую пустоту, что окружает меня в этот момент.

Повелитель времени тяжело вздыхает, а затем снова нажимает какие-то кнопки. Передо мной внезапно внутри шкафа появляются не красивые бальные платья, а крестьянская одежда. Удивлённо выгибаю брови, через секунду снова сменяя изумление привычным безразличием. Тем, на чём я держусь последние часы, и, вероятно, буду держатся всю свою оставшуюся жизнь.

— Выбирай что-то из этого, — говорит он настойчиво. — Барри, Клара, вам тоже надо переодеться, — краткость и серьёзность в его голосе поражают меня в тот момент. Былая весёлость и задорность куда-то исчезают, а Доктор на эти минуты словно становится самим собой: стариком, что видел за свою жизнь намного больше нас всех вместе взятых.

Те спускаются ко мне и натягивают одежду. Барри на суперскорости снимает те лохмотья, остатки когда-то парадного костюма, сменяя их простыми лоскутами ткани. Клара же начинает раздеваться, отчего спидстер предпочитает уйти обратно наверх. И самое главное, меня даже не смутило бы то, что Барри видел бы меня полуголую. Плевать.

Или всё же в глубине души не плевать?

Я так же быстро сменяю одежду, ожидая, когда брюнетка закончит, а затем мы поднимаемся наверх, пристально наблюдая за таймлордом и словно бы ожидая приказаний.

— Ну что вы стоите, как истуканы? — спрашивает он, поднимая взгляд на нас. — Может, сходите, проверите обстановку что-ли? — его прожигающий взгляд меня пугает. Переминаюсь с ноги на ногу, по привычке тяжело дыша. Безысходность? Возможно, это и есть, что я порой чувствую. Слишком уж много я потеряла за последнее время. Особенно если считать, что в эту группу вещей также входит и моя собственная жизнь.

— Н-наверное, — говорю, заикаясь, а затем направляюсь к двери, выходя на свежий воздух. Снова тру плечи, когда ощущаю пронизывающий ветер. Рядом со мной из будки выходят Клара и Барри, удивлённо глядя на процессию. Мы стоим на небольшом возвышении, вдалеке расстилается лес, а эта дорога держит свой пусть мимо нас. Крестьяне, а именно женщины, идут быстро, словно бы спеша на званый ужин. Точнее, на гневную беседу с королём.

— Они все идут в Версаль? — указывая на дворец, что виднеется неподалёку, спрашивает Клара. Я киваю, уже начиная идти туда же. Двое поспешно нагоняют меня, а Барри спрашивает:

— Мы тоже пойдём туда вместе с ними? — я отмахиваюсь отего вопроса, мол отвечая да. Что же нам ещё делать, раз уж повелитель времени решил на этот момент нагло выгнать нас из своей будки, предпочтя одиночество нашей «весёлой» компании?

Меня интересует происходящее куда больше Доктора. Того явно сейчас волнует только его дражайшая машина времени, а никак не Французкая революция, что разгорается прямо на наших глазах. Меня распирает от любопытства и именно из-за этого я сейчас уверенно иду к Версалю, чтобы удовлетворить себя.

Враждебно настроенные, они даже не знают, к чему этот их поход может привести в будущем. Падение Старого порядка, конечно, хорошая вещь, но всё же заварушка из этого вышла немаленькая тогда. Сейчас.

Лучи заходящего за горизонт солнца никак не согревают, а холод к ночи всё нарастает. Неестественно бледная местность вокруг навеивает на меня уверенное чувство давно забытой депрессии. Измученные лица крестьян лишь всё больше толкают меня на эти мысли, словно бы пытаясь доказать, что на этом-то и держится наша вселенная.

В острым ледяным порывом врезается ветер, снова выводя меня из собственных мыслей. Он будто призывает меня вернуться обратно к реальности, забыв все эти надуманные проблемы.

Я просто параноик. Мне нужно перестать волноваться об этом всё и загонять себя саму прямиком в могилу.

***

Так проходит полчаса ходьбы и вот мы прорываемся ко входу сквозь толпу кричащих и негодующих крестьянских женщин, расталкивая их во все стороны. Я совершенно не обращаю внимания на их недовольные физиономии, когда быстро отталкиваю с дороги. Но вот, одна из них внезапно мёртвой хваткой хватает мою правую кисть, сильно сжимая ту. Я еле сдерживаю себя, чтобы прямо в этот момент не бросится на неё, оскалив клыки. А в следующий она громко восклицает:

— Посмотрите на неё, на эту белолицую фаворитку короля, что так бледна и красива среди нас, измученных женщин со смуглыми лицами! — я пытаюсь выдернуть руку, но у меня не выходит. Оглядываясь вокруг, я лишь натыкаюсь на враждебные и презренные взгляды толпы, которая уже готова закидать меня камнями. Но вдруг я вижу, как рядом со мной всплывает Барри и уже собирается помочь выбраться, но нас хватает за руки стража, явно заподозрив что-то неладное.

Вот только это оказывается вовсе не стража. Два крепкие на вид мужчины ведут нас к мутной реке, что течёт рядом. И к моему удивлению они заводят нас на глубину по колено, внезапно заставляя нас упасть плашмя и не всплывать. Задерживаю дыхание, когда лицом встречаюсь с водой, чувствуя, как промокает моя одежда и волосы. Неосознанно вспоминаю детский страх утонуть, что оказывается очень некстати. Я отчаянно толкаюсь, пытаюсь хоть раз словить ртом воздух, но чувствую, как начинаю задыхаться. Ощущаю, как Барри боку тоже начинает постепенно применять свои силы, а именно вырываясь из цепкой хватки мужчины и помогая мне тоже освободится от своего.

Когда последний снова пытается схватить меня за лодыжку, я со всей силы бью кулаком ему в нос, явно сломав его. Мужчина бранится, а затем, начиная измазывать руки в собственной крови, валится обратно в реку рядом со своим товарищем.

— Что это было? — на выдохе удивлённо спрашиваю у Барри, потирая синяк на запястье. Мы выходим на берег, отряхнувшись от водорослей и поёжившись от холода. На улице примерно десять градусов тепла и пронизывающий ветер. Тучи затянули небо. Какая же погода может оказаться лучше этой?

— Враждебно настроенные французы, — он пожимает плечами. Мы движемся обратно к толпе, замечая одиноко стоящую к нам спиной Клару, что взволнованно оглядывается вокруг.

— О боже, я наконец-то вас нашла! — восклицает она, заметив нас. — Вы куда-то мигом пропали, а я решила выйти из этого круговорота, — указывая на толпу, говорит она тихо.

Вот только в следующий миг я снова чувствую сильные руки какого-то мужчины, что сжимают мои запястья у меня за спиной. В этот раз это и вправду оказываются стражники, которые так же схватывают моих вырывающихся друзей.

Замечаю, как Барри вертит головой, словно бы прося не применять мои силы. Я раздраженно веру головой, но всё же повинуюсь, идя вперёд, когда стражник толкает меня в спину. Я боязливо ступаю по коридору к величественным дверям дворца, который создала толпа, расступившись перед нами. Все они замолкают, удивлённо глядя на нас. Я нервно передёргиваю плечами, когда передо мной чуть приоткрываются тяжелые деревянные двери, а стражник заталкивает меня внутрь пинками. В этот момент я была готова вручную выцарапать ему глаза собственными ногтями, лишь бы он больше не подходил ко мне не ближе, чем пять метров.

Остальные так же как и я оказываются в огромной прихожей, где по лестнице уже спускается мужчина в синем бархатном костюме и белом парике. Я неуверенно поднимаю на него взгляд, сутуля плечи. Это Людовик шестнадцатый. Как сейчас помню его странные портрет в книге по истории. Двери за моей спиной с оглушительным грохотом закрываются, отчего я вздрагиваю, понимая, что практически все пути к нашему отступлению закрылись.

Я не спорю, человек был добрый и всё такое, как я помню ещё из давно заученных параграфов, но всё же… Эта его тяга к охоте и шкурам невинных животных вызывала у меня отвращение в своё время. Ну да ладно, не буду врать, даже сейчас я готова убить его за одну лишь шкуру какого-то невинного животного, что была прикреплена к его плащу.

Он прислушивался к мнениями приближенных. Следовательно, не был на сто процентов уверен в себе. Не спорю, лучше уж быть таким, нежели упёртым индюком, но всё же так я поняла, что, может быть, именно из-за этих его принципов его и казнили.

И вот она… Рядом с ним, по правую его руку, останавливается дама внушительных размеров. Пожалуй, в её синее платье вместились бы примерно две меня сейчас. Она вся бледна, на щеках розовые румяна, а в глазах неподдельный интерес. Как я снова вспоминаю, она всю жизнь была легкомысленной. А правда ли, что знаменитая фраза про бриоши принадлежит именно ей?

Ну теперь я уже всё больше убеждаюсь в этом.

— Кто это, Людовик? — спрашивает она своим писклявым, походящим на подростковый, голоском. Она спускается ко мне, а затем проводит своей жирной ладонью по моей щеке, с некой жалостью в голосе произнося:

— Где-то я уже видела её… — я взволнованно задерживаю дыхание, ведь её я уж точно вживую вижу впервые… Тогда всё же откуда она знает меня?

— Ах, точно! — внезапно восклицает Людовик, так же спускаясь к нам по лестнице. Он останавливается в метре от меня, внимательно разглядывая. Я мнусь под его изучающим взглядом, бледнея пуще обычного. Слышу напряженное дыхание Барри и бешеный пульс Клары, что так и скачет. — Это же та невежда-ведьма, что когда-то явилась на бал моего дедушки!

При его словах я испускаю тяжелый вздох, вздрогнув всем телом. Едва не падаю на пол, испуганно отшатываясь назад от короля и чувствуя, как сзади мои плечи схватывает мускулистый стражник.

— Вы о той, которую король Людовик 15 искал всю свою жизнь, чтобы отомстить лишь за один вечер? — спрашивает Мария Антуанетта учтиво. На её лице всё ещё сияет эта напускная, лживая улыбка, из-за которой мне прямо сейчас хочется свернуть ей шею и даже не выпить ни одной капли её крови, к которой я в этот же момент начинаю испытывать огромную ненависть.

— О да, дорогая. Она выглядит точно так же как и та особа, что когда-то явилась на бал в честь его дня рождения без приглашения, а затем отказала ему в предложении быть его фавориткой, — при этих его слова слова подозрительно и заговорчески блестят. Я пытаюсь попятиться назад, но упираюсь в грудь стражника, что теперь крепко сжимает не плечи, а запястья. Пытаюсь вырваться, не используя вампирских сил, но ничего не выходит. — И я исполню последнюю волю моего дражайшего дедушки, — он хватает меня за локоть, ведя в соседнюю комнату. Мария Антуанетта следует за нами, как и стражники с Барри и Кларой. Те шокировано оглядываются вокруг, словно бы ища путь к спасению.

Сбежать-то мы сбежим, а вот вовремя смыться из этого времени не получится. Надо искать пути мирного отхождения.

— Видишь ли, дорогая, у моего деда были давние счёты с тобой, — меня усаживают на пол рядом с камином, где горит огонь. Треск пусть и слегка успокаивает меня, но я всё же не расслабляюсь, даже когда стражник на секунду отпускает меня, а затем со всей силы бьёт ногой мне в живот.

Я подавляю крик боли, падая на бок. Они маньяки? Любят избивать вечных девушек? Почему я не удивлена?

Может, я сплю?

Но эти мысли рассеиваются, когда я слышу следующие реплики Людовика:

— Доставайте древний мушкет, — говорит он уверенно и с неким удовольствием в голосе. Я чуть приоткрываю глаза, снова пытаясь сесть. Но тут прямо передо мной останавливается Мария Антуанетта, чуть приседая.

— И сколько же королю пришлось искать тебя, чтобы уже спустя столько лет после его смерти ты сама появилась рядом с дверями дворца в толпе неверных крестьян? — она проводит рукой по моей щеке, надавливая на ту ногтями. — И всё же я слышала истории о тебе от его сына. Король так помешался на таинственной особе, что захотел устроить ей самую страшную казнь, узнав её слабости.

— Ты — монстр, — цежу сквозь зубы, когда она поднимается на ноги, с презрением глядя на меня сверху. Барри и Клара молча и испуганно наблюдают за нами, находясь в крепкой хватке стражи.

— Неужели здесь монстр я, а не ты? Кем же, если не тобой, овладела тёмная сторона? — изумляется она. Хитро усмехается, давя мне на больное. Я затыкаюсь, чуть отлазя назад. Она снова щурится, словно пытаясь пригляделся ко мне.

И вот сюда входит один из свиты, неся в руках длинную резную коробку из дерева. Когда король жадно выхватывает её из рук прислуги и быстро открывает, я замечаю, что внутри она оббита бархатом.

И вот он вытаскивает оружие, проверяя патроны. Замечает мой пристальный взгляд и по-сумасшедшему улыбается, говоря:

— Пули сделаны с добавлением серебра, пепла рябины и вербены. Дедушка сам приказал сделать их по такому принципу. За все эти года они были проверены на парочке вампиров, что порой вычислял мой отец среди прислуги. Такую нечисть, как ты, могут и убить с первого раза раз и навсегда, — направляет ружьё на меня, а затем я слышу выстрел и чувствую резкую боль в правой ноге. Сжимаю зубы, дабы не закричать, что есть мощи. Лишь одинокая предательская слеза боли скатывается по щеке.

— Людовик, давай ещё её помучаем? — предлагает Мария Антуанетта, хищно улыбаясь. — Чтобы почтить память твоего великого дедушки, — говорит она.

***

Последующие три часа я провожу перед ними, валяясь на полу и изнемогая от боли. Всё это время они внимательно наблюдают за мной. А только из-за короткого взгляда в их сторону я получаю ещё одну пулю в ту же ногу. Только она попадает чуть ниже колена, в икру. И в этот раз я оглушительно кричу, прикрыв глаза.

Слышу, как крестьяне начинают ломится во дворец. Людовик вздрагивает, а затем влаственно покидает комнату со словами, что ему надо поговорить с подчинёнными. С ним удаляется большая часть стражи и в итоге в комнате кроме меня остаются два стража, держащие Клару и Барри, и Мария Антуанетта, что так и держит в руках мушкет.

И вот она, снова ухмыляясь, направляет оружие прямо на меня, в сторону моего сердца. Меня охватывает неописуемая ярость. Всем телом я трясусь скорее от злобы, нежели от боли.

Да как она посмела?!

И я не выдерживаю — в ту же секунду хватаю кочергу, что торчит из камина. Вскакиваю на ноги, противясь боли, что настигает меня полностью. Королева лишь улыбается мне, самодовольно спрашивая:

— Ты ничего не сможешь сделать, ведь теперь ты бессильна, — и вот тогда я не выдерживаю её насмешек. Я в ту же секунду оказываюсь перед ней и насквозь протыкаю её раскалённой кочергой. Та испуганно вскрикивает скорее от шока, нежели от боли, а затем валится на пол, тяжело хватая ртом воздух.

И я возвышаюсь над ней, в этот момент практически полностью погружаясь в себя. Из звуков я различаю лишь треск камина, да слишком стремительное сердцебиение жены короля. Та, кстати, сейчас с дичайшим и самым реальным испугом в глазах смотрит на меня, на выдохе хрипло произнося:

— Ты и вправду монстр, — даже меня сейчас начинает удивлять моё спокойствие и умиротворение.

Удовольствие. Вот, что я почувствовала, проткнув её кочергой. И это слишком даже для меня.

Я смотрю на собственные руки, что оказываются по локоть в её крови. Начинаю задыхаться, наконец понимая, что же я наделала.

Слышу, как Барри за секунду вырубает стражу, а затем вместе с Кларой подходит ко мне сзади. Улавливаю примерное направление его мыслей, а точнее мыслей нормального человека в такой ситуации.

Он удивлён. И скорее всего в плохую сторону.

— О боже, — хрипло шепчу, прижимая руку ко рту и чувствуя, как глаза наполняются слезами. — Я…я убила её.

Я. УБИЛА. ЕЁ.

Я убила её, спустив с повода своего внутреннего монстра. Я дала слабину и дала ЕЙ возможность овладеть не только телом, но и разумом.

— Эмили, ты не убила её. Она ещё жива. Это же прошлое, так и должно было случится, — Барри берёт меня под руки, поднимая на ноги. — Ты сделала то, что должна была, — говорит, пристально глядя мне в глаза, хоть я и отвожу взгляд на догорающий огонёк в камине.

— Я за свою жизнь принесла слишком много жертв. Не для благой цели, а лишь из-за себя, — всхлипываю, переставая дышать. Трясусь всем телом, снова практически падая на пол, но Барри это мгновенно подмечает и крепко прижимает к себе, нежно гладя по волосам. И я тяжело вздыхаю, переводя дух и пытаясь перестать хныкать.

— Мы должны идти, стража может в любой момент вернутся, — говорит Клара, уже направляясь к парадному выходу.

— Стой! — её окликает Барри. — Мы не можем там выйти — крестьяне того гляди ещё снова попытаются утопить нас, — передёргивает плечами, когда я отстраняюсь, тихо пища от боли в ноге.

И вот тогда я делаю то, чего совершенно не собиралась. Я нагинаюсь к полу, а затем просто, при этом крича от агонии, вынимаю по очереди обе пули из ноги.

Барри же изумлённо наблюдает за мной, не находя, что сказать. Я снова выпрямляюсь, уже облегчённо вздыхая, ведь боль начинает постепенно утихать. Но бегать в ближайшие сутки я уж точно не смогу, как и передвигаться на суперскорости.

Снова надеваю маску безразличия, чтобы не показывать своих слабостей и не сорваться в пропасть истерики и паники.

— Идём, — киваю, все ещё чувствуя остатки слёз на щеках. Барри и Клара лишь переглядываются, кидая на меня взволнованные взгляды, а затем мы направляемся в другой конец комнаты, где находится окно в сторону сада.

Барри уже собирается его открыть, но я лишь выбиваю его кулаком. Кидаю последний взгляд на отхаркивающую кровь Марию-Антуанетту, а затем без малейшего сожаления вылажу на прохладный свежий воздух, не без неприятных ощущений в ноге спрыгивая на землю. За мной сюда вылазят Барри и Клара. В тот же момент в комнату забегает стража и сам король, поэтому мы лишь молча скрываемся меж остатков уже отцветевших кустов и цветов.

Я ссутулю спину, пока бесшумно иду в сторону горящих на дороге фонарей, пока меня не нагоняет Барри:

— Разве мы не можем быстро переместиться к ТАРДИС?

— Нет, я со своей ногой и нормально ходить даже не могу, — хмурюсь, глядя на человеческую тень, что теперь нависает над нами. Озадаченно оборачиваюсь, замечая молодого рыжего парня, что стоит на одном из выступов фонтана. Тот дико ухмыляется и внезапно я узнаю эту сумасшедшую улыбку и огненно-рыжие волосы.

Брат Лизбет, Пьер, что пырнул меня ножом и собирался зарезать Барри. Но как он прожил всё это время, не умерев…? Вопрос так и застывает, вероятно, у меня на лице, ведь в следующий момент парень ловко спрыгивает на землю перед нами:

— Что, за все эти шесть десятков лет соскучилась по мне, вампирша без способностей? — глаза его хитро сверкают, когда Клара испуганно отскакивает за спину Барри, глядя на него. Но парень лишь ещё шире улыбается:

— О, да вы всё ещё в изначальном составе. Ну да ладно, отомщу тому парню, что вырубил меня во время моей расправы, — я уже собираюсь ринуться на него, как вдруг Пьер лёгким взмахом руки заставляет нас с Барри замереть на месте, словно бы остолбенев.

— Я забираю её, — щёлкает пальцами и рядом с ним оказывается Клара, которую он хватает за руку. — А вы пока остаётесь здесь, — снова слышу щелчок пальцев и они вместе исчезают в пустоте. Я поспешно падаю на землю, снова ощущая, что могу двигаться. Барри выпрямляется, взволнованно оглядываясь вокруг. Я тоже озадаченно верчу головой и лишь спустя секунду до меня доходит:

— Он тоже унаследовал способности мага в их семье, — устало тру глаза.

— А как ты объяснишь то, что он всё ещё молод? — выгибает брови Барри, скептически глядя на меня.

— Ведьмам и магам это свойственно, — припоминаю время, когда постоянно читала пособничества для охотников. Да я прямо эксперт в этом деле. Может, мне как-то и охотником за плохой нечистью поработать?

— Ясно, — Барри тяжело вздыхает. — Нам надо её найти сейчас же, иначе Доктор нас прикончит.

— А его ставить в известность об её исчезновении не собираешься? — нервно усмехаюсь, тяжело поднимаясь на ноги.

Барри чуть клонит голову вбок, закусывая губу:

— Ну, надо было бы, — на что я лишь говорю:

— А разве… — заикаюсь, когда бью себя рукой по лбу. Какая же я дура? Как можно было это сразу не понять?! — Точно! Помнишь, он говорил, что мы должны её спасти! — восклицаю, жестикулируя руками.

— Возможно… — растерянно проговаривает, глядя в пустоту. — Тогда нам надо быстро заскочить в ТАРДИС, а потом направится на поиски этого полоумного вечного мага.

— Ну вообще-то… — только собираюсь исправить его по поводу смертного мага, когда он нетерпеливо перебивает меня:

— У нас нету времени на наши ссоры, — подхватывает меня на руки в ту же секунду, отчего я недовольно ойкаю. А затем мы оказываемся перед ТАРДИС и заметаемся внутрь.

— Где Клара? — сразу же озабоченно спрашивает Доктор.

— Помнишь мага, что ты вырубил в лесу? — неловко потираю локти. Доктор кивает, всё так же сильно сверля меня своим серьёзным взглядом. — Так это… — не могу выговорить ни одного слова больше, ведь только сейчас понимаю, что Клару схватил маг-маньяк. И только в этот момент ко мне приходит понимание, что же он может сделать. На ум приходят все орудия пыток, виденные мной ранее.

— Он схватил её и нам надо бежать, — тараторит Барри. Доктор сначала молчит, а затем возбуждённо восклицает:

— Где вы вообще летали в облаках в этот момент?

— Ну, он оказался тоже магом… — неловко и испуганно произношу.

— Что, и он тоже? — интересуется Доктор с интересом. Мы киваем, молча в тряпочку. — Вот и опасность… — едва слышно шепчет себе под нос. — Ладно, надо как можно быстрее действовать, — он моргает, когда глаза его внезапно оказываются на мокром месте, а хриплый голос даёт знать об его волнении. — Я могу лишь пробить по системе ДНК Клары и попытаться найти её местоположение.

— А ты вправду можешь? — осторожно спрашиваю, боясь, что сейчас он ещё, того гляди, наорёт на меня.

— Естественно! — возбуждённо вырывается у него. Жмёт разные кнопки, поворачивает рычаги, а затем подзывает нас к себе, указывая на экран. — вот она. Они в доме напротив городской ратуши, в Париже.

— Тогда мы туда, — Барри снова подхватывает меня на руки, но я лишь отпираюсь, ловко спрыгивая на пол.

— Я своим ходом доберусь туда и без твоей помощи, — цежу сквозь зубы, при этом недовольно фыркая. И в тот же момент срываюсь с места, оказываясь прямо перед злосчастным домом.

Полыхающее здание ратуши за моей спиной невольно навеивает на меня ужас, а громкие возгласы людей лишь подтверждают догадки — шоу только начинается. И я принимаю в нём участие, играя одну из главных ролей.

— Так каков наш план? — слышу вопрос напарника слева от себя и перевожу взгляд своих миндальных глаз на него. Парень ёжится скорее от моей враждебности, нежели от холода, что я сразу подмечаю.

Пожимаю плечами, впервые за последние часы улыбнувшись.

— Как всегда, действуем наобум, — полностью полагаясь на свои чувства, захожу внутрь здания медленно, осторожничая.

Внутри слышно, как снаружи воет ветер и кричат горожане. Здесь пахнет ярко выраженным запахом сырости и мертвечиной, а пол неприятно скопит под ногами, ещё больше нервируя меня. На секунду прикрываю глаза, чтобы постепенно успокоится, просто досчитав до трёх.

Раз.

Где-то пробегает крыса.

Два.

Барри останавливается в метре позади меня, оглядываясь.

Три.

Тяжело выдыхаю, распахивая глаза. Краем уха ловлю чей-то едва слышимый крик за стеной впереди меня. И различаю знакомый смеющийся голос Пьера:

— Готова ли ты, крошка, к смерти? — улавливаю тихие всхлипы брюнетки и в ту же секунду бросаюсь в ту сторону, останавливаясь за одной из пустых бочек. Рядом со мной тормозит Барри.

Осторожно выглядываю, видя ужасное зрелище.

По грязной земле, уходя от нас всё дальше в сторону мельницы, этот рыжий маньяк тащит Клару за волосы, пока та тщетно пытается подняться или закричать. Из её рта вырываются лишь едва слышимые хрипы, а слёзы непрестанно текут по щекам.

Уже собираюсь рвануть к ней, когда внезапно на моё плече ложится тяжелая рука Барри:

— У меня есть мысль получше.

— С удовольствием выслушаю, — говорю шепотом, всё ещё взволнованно глядя на девушку.

***

— О, милая, это простая месть, — говорит Пьер, затаскивая Клару на второй этаж мельницы. Пустая комната, освещением которой является лишь просачивающийся сквозь большое отверстие в стене лунный свет. — Глаз за глаз, как говорится, — брюнетка вздрагивает, когда замечает в его руках огромный кухонный нож для разделки мяса.

Освальд тщетно пытается отползти назад, к стене, но парень быстро настигает её, хватая одной рукой за волосы, а второй оставляя порез на её щеке, отчего она вскрикивает.

— Нет-нет, с этим будет как-то не так уж и весело, — говорит Пьер в следующий момент с некой печалью в голосе и возвращается к небольшому тюку сена, на котором лежит ещё топор и молоток, покрытый чей-то запекшейся кровью.

Клара кричит, как может. Но помощь не приходит вплоть до того самого момента, когда рыжему остаётся лишь сделать один шаг, чтобы оказаться рядом с ней.

И тогда я зажигаю спичку, а затем и поджигаю весь коробок, кидая его в сено, лежащее рядом со стеной. В ту же секунду пламя начинает разгораться, поглощая всё на своём пути, а мы с Барри вскакиваем на ноги под озадаченным взглядом Пьера.

Но рыжий застывает на месте, шокировано глядя на пожирающую всё стихию. Барри делает то же самое, но я дёргаю его руку:

— Если мы сейчас не ускоримся, то Клара умрёт из-за наших медлительности и слабости, — и Барри просыпается, будто ото сна, уставившись на меня пустым взглядом и кивая. И только тогда я кидаю заранее подготовленную бутылку со смесью в огонь.

У нас остаётся лишь пара секунд на бегство и мы, по заранее обсуждённому между нами плану срываемся с места в сторону Клары: я, отталкивая Пьера в сторону пламени, а Барри, подхватывая открывшую рот брюнетку на руки.

И время снова ускоряется: мы в последний момент выскакиваем в эту дыру в стене, спрыгивая вниз, в неизвестность.

Взрыв на секунду оглушает меня и я распластываюсь на земле, раскинув руки и тяжело дыша. Из бреши вылетает горящее дерево, а всё вокруг начинает воспламенятся.

Я, всё ещё пребывая в лёгком шоковом состоянии, едва поднимаюсь на ноги, закрывая глаза. Тяжело выдыхаю.

Мы спасли её.

— Эмили! — слышу зов Барри и хромаю к нему, облегченно улыбаясь.

— Мы спасли её, — крепко обнимаю его, чуть дрожа. Тот тоже гладит меня по спине, улыбаясь.

Внезапно слышу постепенный размеренный звук машины Доктора, а затем сам он выбегает к нам из-за поворота, громко крича:

— Клара!

И сама брюнетка бросается к нему с объятиями, всё ещё испуганно молча. Он ещё крепче прижимает её к себе, облегченно выдыхая. Благодарно смотрит на нас с Барри, едва заметно улыбаясь. Его волосы растрёпанны, а на лице всё так и застыл немой ужас.

Сюда постепенно выбирают люди, с опаской глядя на огонь. Дети жмутся к своим матерям, а отцы крепко обнимают жён. Я отхожу на приличное расстояние от Барри, пристально наблюдая за огнём.

И тогда же я слышу предостерегающий крик Барри:

— Эмили, осторожно! — я медленно оборачиваюсь, когда секунды снова постепенно расплываются для меня.

Я вижу усмехающееся лицо Людовика вдалеке и мушкет, направленный в мою сторону. Вижу толпу, а так же…

Девушку, что в этот момент закрывает меня от разрезающей воздух большой пули, принимая удар на себя.

Она падает на землю, когда Барри бросается к нам, а я расширяю глаза от ужаса, узнавая незнакомку.

Рыжие волосы спутаны, а на лице её улыбка. Такая солнечная и искренняя, что земля уходит у меня из-под ног, а сама я в отчаянии падаю перед ней на колени, шепча с горечью во рту:

— Лизбет, что же ты наделала… — из моих глаз начинают течь слёзы, по щекам скатываясь вниз. Сипло дышу, на выдохе произнося:

— Нет, — прикрываю рот рукой, в следующий момент крича:

— Нет!

В последний момент замечаю её лёгкую улыбку и слышу последние слова в её жизни:

— Спасибо, что появилась в моей жизни.

И тут её взгляд замирает на безоблачном, густо усыпанном звёздами небе, а сердце перестаёт биться. Я громко кричу, чувствуя, как Барри обнимает меня за плечи, шепча на ухо:

— Нам надо уходить, — даже не различаю громких возгласов толпы и короля, когда перевожу взгляд на уводящего к будке Доктора Клару.

— Но… — пытаюсь возразить, но Барри перебивает меня:

— Как мне сказал Доктор, мы ничего не можем сделать, — всхлипываю. — Мы — незнакомцы для этого мира. Это не наша битва. Это не твоя битва, Эмили, — он тянет гласные в моём имени, говоря его чуть громче, нежели остальные слова в предложении.

Последнее, что я вижу, это её застывшее навеки слегка радостное выражение лица и лёгкий, даже кажущийся детским, взгляд. Барри подхватывает меня и в следующую секунду аккуратно опускает на пол, захлопывая двери в ТАРДИС и закрывая на замок. Он идёт к Доктору и Кларе, стоящим рядом с панелью управления. Доктор молча поворачивает практически все рычаги, изредка поглядывая на девушку, пока та кутается в плед, шмыгая носом.

Я ничего не могла изменить. Этот не моя битва. Я — незнакомка для этого мира. И я беспомощна.

Но всё это перестаёт иметь для меня значение, ведь я начинаю утопать в океане своих мыслей.

Я прижимаюсь спиной к двери, слыша брезжащие ТАРДИС. Скольжу вниз, снова всхлипывая. Прикрываю рот рукой, но наружу снова вырывается тихий вскрик.

Она умерла из-за меня. Я убила её. Я обрекла её на эту участь. Я убила её брата. Я ввязалась в историю. Я оказалась в её доме. Я принесла ей проблемы.

Я должна была умереть в этот день.

Я — причина её гибели.

Снова судорожно хватаю ртом воздух, когда замечаю, что замолкаю.

Почему она? Почему я приношу столько бед окружающим меня людям? Я виновата. Я проблема. Я монстр.

Я рушу жизни других, идя по осколкам когда-то целых зеркал. Я должна…

И мне становится жутко. Так страшно, что аж сердце замирает в груди. Перестаю дышать, цепенея.

Мне нужен кто-то. Я не могу. Мне страшно. Я не могу справится, я падаю в пустоту. Я сломлена, разбита, разрушена до основания. Я падаю в пропасть.

«Мне страшно одной, Бар. Помоги мне!» — в горле застывает немой крик и немая мольба о помощи.

И он будто слышит её, присаживаясь на корточки передо мной. Заботливо глядит мне в глаза, практически не разрывая зрительного контакта. Аккуратно проводит большими пальцами по моим щекам, вытирая слёзы. Сквозь приоткрытые веки гляжу на него, всё ещё сотрясаясь от рыданий.

— Я здесь, — говорит Барри тихо, утешая меня. Я глубоко вдыхаю, а затем выдыхаю, тихо говоря:

— Бар.

— Да? — спрашивает, неловко закусывая губу.

Надежда умирает последней. Моя надежда нормально жить ещё не умерла. И пока Барри и является той нитью, что связывает меня и надежду.

— Пообещай мне, что не оставишь меня одну в своих мыслях.

— Я обещаю, — отвечает он и на моём лице расцветает улыбка. С его помощью я встаю и медленно ковыляю к коридору. Он следует за мной, бросая Доктору и Кларе:

— Я пригляжу за ней, — не знаю, что отвечает таймлорд, ведь я уже заворачиваю за угол и иду, не останавливаясь, пока не замечаю знакомую дверь когда-то давно моей спальни. Разворачиваюсь, заметив Барри, что так и следует за мной. Гляжу ему в глаза пристально, не отводя взгляд. Спидстер останавливается передо мной, чуть улыбаясь.

Всё так и глядя в его серо-зелёные глаза, я толкаю дверь за своей спиной, отчего та распахивается внутрь и спиной залетаю в комнату, едва устояв на ногах.

Мило улыбаюсь в ответ на ухмылку Барри, который тем временем захлопывает дверь, поворачиваясь ко мне лицом.

Исподлобья гляжу на него, присаживаясь на краюшек кровати, отчего та скрипит. Аллен так и стоит в метре от меня, прислонившись спиной к двери.

Молча пристально наблюдаю за ним, уже тяня грязную тунику вверх и оголяя плоский живот. Всё это время не разрываю зрительного контакта со спидстером, который глядит на меня, ничего не говоря и словно бы изучая.

Откидываю тунику в сторону, передёрнув оголёнными плечами. Невинно хлопаю густыми ресницами, ожидая его действий.

Барри чуть улыбнулся уголками губ, сделав маленький шаг в мою сторону и попутно снимая рубашку с длинным рукавом на суперскорости. Я молчаливо наблюдаю, тихо хихикнув.

В следующие секунды мне предстаёт увидеть оголённый торс Флэша, который проводит рукой по волосам. Замечаю слегка подрагивающую вену на его шее и прислушиваюсь к сердцебиению, слыша, как один удар налетает на другой.

Болтаю ногами, дальше залазя на кровать и распускаю растрепавшийся хвостик. Резинку надеваю себе на запястье, остановив взгляд на выпирающих сквозь бледную кожу синих венах.

Весь мой страх и все мои опасения вмиг куда-то улетучиваются, оставляя после себя лишь неловкость и… Уверенность?

Сексуально улыбаюсь, наконец отпуская волнение.

Барри подходит чуть сбоку и я снимаю эту неудобную крестьянскую юбку, откидывая её на пол.

Будь королевой этого бала, Эмили. Отдайся чувствам. И плевать на прошлое. Как и на настоящее.

Давай же, освободись и удиви меня!

Притягиваю Барри к себе и затягиваю его в страстный поцелуй, чуть покусывая его губу.

Валюсь спиной на кровать, прикрывая глаза. Барри тем временем нависает набор мной, не разрывая поцелуя и затем внезапно отрывается, спрашивая:

— Ты действительно этого хочешь?

— Да! — громко отвечаю в ту же секунду, снова целуя его.

Аллен начинает целовать мою шею, переходя к острым ключицам. Замирает, будто бы вдыхая запах моей кожи. Я запускаю руку в его тёмные волосы, подаваясь вперёд. Улыбаюсь, отводя плечи назад и снова глядя в его глаза.

Барри перекатывается, ложась рядом и откидывая штаны. А затем в следующий момент снова нависает надо мной, пока я провожу рукой по его скуле, говоря:

— Давай только без пафоса, — усмехаюсь.

— Пафоса? Как же без него, — так же лучезарно улыбается мне, заливаясь смехом. — Как хочешь, — дышит мне в шею, щекоча её.

— Прекрати! — всё еще смеясь, говорю.

— Как хочешь, — чуть клонит голову влево, поднимаясь на вытянутые руки подо мной. — Готова?

— Думаю… — уже собираюсь ответить, когда дверь за ним распахивается, а до ушей доносится голос Доктора:

— Эмили, мы уже направляемся в твоё… — он замолкает, в следующую секунду я раздраженно рычу:

— Доктор!

— Извините! — получаю скорый, виноватый ответ, а затем повелитель времени хлопает дверью. Только облегчённо выдыхаю, уже начиная говорить:

— Может, продол… — но меня снова перебивает Доктор, теперь снова распахивая дверь и громко восклицая:

— Даже не вздумайте! — у меня вырывается рык, а затем я обречённо гляжу на потолок. — Мне не нужен тут ещё один повелитель времени! — совершенно не понимаю его слов, пока не замечаю, что он уже стоит рядом с нами:

— Сейчас же оденьтесь! — я перевожу озадаченный взгляд на него, как и Барри. — А что? Мне не нужен ещё один повелитель времени! — повторяет назойливо, хотя я снова начинаю говорить:

— Но вампиры же не могут…

— Ничего даже слушать не хочу! — кричит он раздраженно, всучивая одежду Барри в руки и подгоняя того к коридору. Сам он тоже уже практически закрывает за собой дверь, говоря:

— А вы сейчас же оба примите душ и нормально оденьтесь — наконец-то верну вас в ваши реальности! — это, скорее, адресуется и мне, и Барри, который тоже исчезает за хлопнувшей дверью.

Вот не везёт мне по жизни…

========== Epilogue ==========

Я хмуро захожу в главную комнату, останавливаясь рядом с уже весёлой с раннего утра Кларой, что попивает чёрный чай. Предлагает мне, но я отказываюсь, бодро отвечая, что пришла сюда не за чаем.

Хоть я и валюсь с ног от усталости, но всё же смотрю Доктора умоляюще:

— Так что ты там пытался мне сказать?

— То, что мы уже в твоём времени, — говорит спокойно, словно бы это обычное событие.

Но я, уже совершенно не контролируя эмоций, выскакиваю на улицу, и вправду замечая вывеску на одном из закрытых магазинов. 11 Июня, 2017 год.

— Ура! — кричу радостно, кружась на месте. Улица пуста, поэтому некому удивляться моему странному поведению.

Останавливаюсь, замечая, как из будки выходят Доктор, Клара и Барри уже в своём красном костюме. Подхожу к ним, скорее обращаясь к повелителю времени и его спутнице:

— Спасибо вам большое, что наконец вернули домой! — крепко обнимаю обоих, выслушивая нетерпеливую болтовню Доктора:

— Ну что ты, мы тоже очень рады, что наконец вернули тебя, откуда случайно взяли.

Он отстраняется, в то время как Клара крепко обнимает меня, тихо говоря:

— Я буду скучать. Спасибо за моё спасение от маньяка.

— Как и я, — улыбаюсь, теперь пожимая ей руку. — И… Собственно, незачто, — улыбаюсь.

— Надеюсь, ты больше не будешь ввязываться во все эти проблемы? — жестикулируя над своей головой, спрашивает Доктор. Я качаю головой, уверенно говоря:

— Попытаюсь уж точно. Но неприятности сами находят меня, — жму плечами, теперь переходя к Барри.

Мы молча глядим друг на друга, а затем крепко обнимаемся. Отстраняюсь, всё же говоря:

— Думаю… — не заканчиваю фразу, ведь он сам продолжает:

— Разойдёмся на отношениях межреальностных хороших друзей? — улыбаемся друг другу уголками губ, кивая.

— Я за.

— Как и я.

— Тогда, ребятки, мы, пожалуй пойдём, — говорит Доктор, уже заталкивая препирающуюся Клару в будку. Спустя секунду он и сам скрывается внутри.

Она уже начинает постепенно исчезает под нашими со спидстером взглядами, когда внезапно снова становится реальной. И Доктор выскакивает к нам, всучивая каждому по новому телефону. Не самые дорогие модели, но всё же…

— Я их так настроил, что там есть ваши друг-друга номера. Теперь с этих телефонов вы можете без проблем и бесплатно звонить между мирами. И ещё говорить с ваших аккаунтов по скайпу, — он снова бежит обратно к будке. — И попробуйте без меня не накосячить! — восклицает в последний момент, заскакивая внутрь.

ТАРДИС под нашими взглядами начинает постепенно исчезать, растворяясь в воздухе. И мы снова глядим друг на друга.

— Что ж, — неловко начинаю. — Оставим все наши отношения при себе?

— Думаю, это будет лучшим из вариантов, — согласно кивает Барри.

— А можно ты будешь типа моим наставником? — озвучиваю только что пришедшую мне в голову идею, толкая парня в грудь. Тот усмехается, пока я начинаю объяснять:

— Я типа может буду тебе периодически звонить за советом, ведь ты, как никак, у нас благородный супергерой Централ-Сити и старше меня на шесть лет.

— Хорошо, малявка, — говорит он, снова улыбнувшись. Я сразу же недовольно кричу:

— Всего-то шесть лет!

— Ладно, — успокаивается, пожимая мне руку. — Будут проблемы — обращайся.

— Естественно, — говорю самозабвенно. — Ну… — запинаюсь, продолжая:

— До встречи, что-ли…

— Прощай, — на выдохе произносит он, в последний раз взглянув на меня. И в тот же момент он уносится вдаль, исчезая из моего поля видимости.

Что ж, теперь я снова дома. Ну, практически. Ещё бы до Чикаго добраться…

Уже собираюсь побежать вперёд по улице, когда внезапно слышу слишком знакомый голос:

— Что, только приехала и уже уезжаешь, Эмили? — испуганно застываю на месте, узнавая обладателя.

— Не может быть… — произношу, заикаясь, а когда оборачиваюсь, тотчас чувствую, как меня насквозь пронзает катана.

— С-Стайлз? — судорожно ловлю ртом воздух, когда он крутит оружие по часовой стрелке. Сжимает моё плече, сталкиваясь со мной взглядом своих тёмно-карамельных глаз, сейчас источающих в мою сторону лишь осязаемую тьму.

— Ногицунэ, — исправляет он, резко выдёргивая катану из моей плоти, отчего я громко кричу от боли и падаю на землю, под конец слыша:

— Как же ты вовремя вернулась. Прямо к началу конца света, — я перестаю чувствовать совершенно всё, уже ощущая, как вязну в непроглядной темноте…

***

Барри уже было достигает скорости второго маха, когда вдруг слышит громкий, оглушающий крик, больно знакомый ему, что сотрясает всю округу.

— Что за…? — на выдохе спрашивает, в тот же момент тормозя рядом с знаком старшей школы Бэйкон-Хиллс.