КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706123 томов
Объем библиотеки - 1347 Гб.
Всего авторов - 272720
Пользователей - 124651

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

a3flex про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Да, тварь редкостная.

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Гончарова: Крылья Руси (Героическая фантастика)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Dima1988 про Турчинов: Казка про Добромола (Юмористическая проза)

А продовження буде ?

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
Colourban про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).

Son of prophecy (СИ) [candied v] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== Nyd ==========

Не так давно Темные Земли окутала дурная слава. Жители близлежащих островных поселений старались даже не смотреть в ту сторону, а уж сеять урожай на северных частях островов считалось дурной приметой. С тех пор как английский престол незаконно занял Вортигерн, страх перед колдовством точно черная ржавчина покрыл все связанное с магическими силами. Детей теперь пугали страшилками на ночь о «нечистых тварях», таящихся за многовековыми стволами деревьев с разросшимися кронами и останками неверующих, что забрели в те земли, теперь же вынужденных покоится возле жертвенных камней, присыпанных сухими листьями. Название это теперь носили они – маги, некогда почитавшиеся с особым уважением.

Но люди поступали так не из невежества. Просто они еще не знали – истинный король придет. В тот момент никто не догадывался о событиях, которым суждено было произойти через двадцать три года…

***

V век нашей эры, Темные Земли.

Девять лет назад…

Вдох. Бешеное сердцебиение. Барабанные перепонки разрывало от звона.

Первый глоток кислорода за полминуты.

Холод сковал мышцы, с мокрых длинных волос стекала вода; платье липло к телу. Пальцы тонули в мягкой влажной траве; грубые камни раздирали кожу. Синели губы. Вдохнув полной грудью, девушка с трудом перевернулась, закашляв; пресные потоки рвано выплескались на землю. Под мужскими подошвами проскрипела трава. Билл нащупал пульс на ледяной кисти дочери. Ее колотило от холода.

- Я скажу, чтобы готовились к отплытию, - пятясь, пугливо выкрикнул коротко стриженный рыжий мальчишка. Его зеленые, полные любознательности глаза сейчас выражали лишь страх. Ему тоже пятнадцать, и, наслышанный о легендах, он впервые в этих землях.

- Ты стал свидетелем истории, Рубио, - спокойно приводил дочь в чувства Билл. Нежно-коралловую ткань платья испещряли мелкие прорези, пропитавшиеся кровью вокруг разрывов материала. Девушка потеряла сознание.

- У нее порезы…

Мужчина, сделав жест пальцем приятелю, выдохнул, разворачиваясь к мальчишке всем корпусом с таким видом, будто хотел прочесть основательную лекцию. Уголки его губ всегда были чуть вздернуты так, что получалась самодовольная нахальная полуулыбочка, обычно ставившая собеседника в тупик.

- Это Острый цветок, - пояснил Билл. – Длинные тонкие ветки красного растения на дне Черного озера. Они безобидны, но при касании режут как лезвия клинков, - Билл вновь обернулся на мальчика. – Иди к лодке.

Захрустели ветки: будто лишившись дара речи Рубио убежал к берегу. Крупный в ширь, но невысокий ростом бородач срывал неподалеку нижние рассеченные листья полыни. Закончив, он вытащил из кожаных ножен кинжал с перемотанной рукояткой и, отыскав под большим валуном мелкий камень, принялся растирать растение на боковой стороне кинжала.

- Как она? – хмуро спросил тот, покончив с приготовлениями. Билл изогнул бровь, поднося клинок под нос девушки.

- Сильнее, чем думает.

Резкий запах привел ее в чувства. Вновь закашляв, девушка вцепилась в руку отца.

- Я не хочу, - замотала головой та. Слезы моментально потекли по еще не высохшим от озерной воды щекам. – Отец, я не хочу…

Она дернулась и зашипела от ноющей боли мелких порезов. Плач перешел в кряхтение.

- Ты видела его? – продолжал Билл. Бородач вытирал лезвие клинка о рукав.

- Я не хочу, - все повторяла девушка. – Такая судьба ужасна!

- Это твое предназначение, Вайолет. Пророчества не изменишь…

Пахло мхом и отчаянием. Над дубовыми кронами парили Серохвостые вороны…

***

V век нашей эры. Лондиниум. Северный берег Темзы.

Семь лет назад…

Лондиниум – шумный, грязный предшественник Лондона, созданный как портовое поселение римлянами почти две тысячи лет назад. Дороги, животные, главная река, люди – все перепачкано и слито в одну большую серую массу. Ничто не изменилось за минувшие века.

- Вон он, проворачивает очередное дельце с дружками, - прищурился Персиваль, карауля с товарищами у восточной стены здания возле Маркет Холла. Стоя метрах в двадцати от банды, Вайолет проверила целостность своего мешочка, что крепился на тканевом ремне длинной юбки небесно-голубого платья. Ее фигурка вырисовывалась на фоне серых торговцев, продававших не менее блеклую рыбу. Стоял запах протухшей рыбы, водорослей и намокшего дерева. Билл пожевывал травинку; его точеный нос выдавал благородное происхождение под любым капюшоном. Девушка ждала знака. Ее собственное личико было скрыто под синей накидкой. В самом начале таких вот «вылазок» Вайолет еще сковывал страх и сомнение. Теперь она привыкла, теперь она уверена в себе. Вайолет устремила взор к прилавку с крупами; светлая рубашка Артура привлекла ее внимание. Пахло жареными каштанами. Отовсюду раздавался гул. Ее слух улавливал даже самые тихие шумы и разговоры в радиусе десяти метров. Один из легионеров, что следил за порядком со стороны западных ворот, отвлекся на стащившего с прилавка яблоко мальца. Поднялся шум. Взгляд Вайолет на отце: Билл кивнул головой и отвернулся, уходя за стену, минуя Персиваля.

Вайолет незамедлительно дернулась, сделала шаг вперед, откинув капюшон. Ее место всегда было здесь, в отряде сопротивления, и она уже не помнила жизни до. Был краткий миг между печальной сменой правителей и двукратным заключением отца, но последний всегда сбегал, и девушка не успевала привыкнуть к одинокой жизни.

Ее миссия вполне ясна. Взгляд Вайолет точен и остер, как у сокола. Двадцатидвухлетний Артур молод. Его эго подпитывается местной властью: он силен в занятой им нише предводителя юных проныр. Но он слаб в неведении.

Его голубые глаза пронзительны. Вайолет почти очарована, отвлечена ими. Почти. Артур свеж, по-настоящему хорош собой. Не только внешность: главное - это пульсирующая энергия, что выдает в нем благородство. Глаза красивы, но и добры. Он отличается от остальных юных жителей Лондиниума, и даже не знай Вайолет всей правды, будь она обычной девушкой, то смогла бы почувствовать это.

Пошел обратный отсчет: крики стражников отвлекли приятелей Артура. Они слились с безликой массой у прилавков, продумывая план «Б». Мелкие камешки втаптывались в грязь под тонкой подошвой кожаных сапожек девушки. Вайолет знала свое дело. Быстрые, ловкие движения натренированных пальцев. С плеча Артура слегка съехала его свободная льняная рубашка: Вайолет проскользнула мимо, позади юноши, легкими касаниями попробовав узелок повязки на его предплечье. Толкотня прохожих всех пород и мастей и возня продавцов отвлекали внимание. Туго затянуто. Вайолет дала небольшой полукруг, протискиваясь средь людей, вновь устремляя внимание на некогда светлую повязку. Им нужна королевская кровь: задел на будущее. Пот проступил на белоснежном лбе. Вайолет рисковала, но Артур, казалось, не замечал, ничего не чувствовал, продолжая что-то шептать товарищу. Лишь раз он чуть вздернул точеный подбородок, скользнув взглядом по своей руке, но Вайолет было нельзя отступать. С третьего захода повязка поддалась: девушка ловко вытянула ткань, исчезая с торговой части района в узком проходе меж двух стен соседних домов. Две грязные нечесаные собаки проковыляли мимо, свернув пустую бочку. Вайолет резко одернули: сильные руки прижимали ее к каменной холодной стене.

- Ты кто? И чего тебе надо? – Артур был зол. Он не любил сюрпризы. Он не любил не быть в курсе происходящего. Он не любил, когда что-то выходило из-под его контроля. – Зачем тебе грязная повязка?

Вайолет не сдержала масленой улыбки. Ребро его руки сильно сдавливало ее ключицы.

- Может, я травница, - продолжала играть глазками девушка. – Порез глубокий.

Артур повел челюстью, ухмыльнувшись.

- Так ты маг, значит. Не сдать ли мне тебя легионерам?

Вайолет нравилась эта игра, но пора было уходить.

- Прости, еще встретимся, - утопив ладошку в напоясном мешочке, Вайолет в одно мгновение разжала кулак, сдувая порошок в лицо юноши.

- Какого… - голубизна глаз скрылась под веками; тело рухнуло на сырую землю. Неподалеку затявкали собаки. Вайолет подобрала подол юбки.

***

XXI век, современный Лондон.

Пять лет назад…

Тейт проснулся в свей скудно меблированной квартире на Гарлик Хилл: кирпичный дом, что отделяла от Темзы одна лишь Аппер-Темза-стрит. Тейт ненавидел воду, но родители помогли ему устроится именно здесь, и жаловаться было бы крайне неблагоразумно. Ему восемнадцать, и он только что поступил на исторический факультет Королевского колледжа.

Но проснулся он вовсе не по причине ранних занятий. Уже третий год кряду юношу мучает один и тот же сон. Мучает потому, что последствия по пробуждении вовсе не такие, какими они должны быть от простого полета фантазии и души в мирах сновидений. Пот пропитывает простыни и одежду, и душит отдышка.

Ему снова снится бирюзовая озерная гладь. Туман заволакивает шелестящий клен, и насыщенный влагой воздух прорезает острие меча, вонзаясь в ствол дерева. Юноша оступается, и вода бурлит, точно кипяток, засасывая его в водоворот. И кто-то смеется: из раза в раз одно и то же лицо и темные волосы, но он никак не может разглядеть обладателя смеха. Но он знает, он уверен: это враг.

Пятый час утра. Тейт смахивает мокрые от пота кудри. Светлая занавеска, купленная по дешевке в Икее треплется по ту сторону окна, «вытянутая» прохладным воздухом на улицу. Сероватая голубизна рассвета производит свое умиротворяющее действие, и Тейт откидывает одеяло, собираясь на пробежку, как делал это всегда, чтобы «прочистить мозги». Либо это, либо подпольные драки, за которые его не раз пытались привлечь к ответственности, но он все время ускользал от представителей правопорядка.

Он всегда бегал вдоль Темзы: до Тауэрского моста, по нему до больницы Гайс, далее мимо железнодорожных путей Ист Ватерлоо по Парк-стрит мимо галереи Тейт-модерн и по набережной до моста Саутварк, откуда обратно до квартиры. Он ненавидел Темзу, он ненавидел галерею, что носит его имя. Он много чего ненавидел, включая выбранный родителями университет. Он терпеть не мог и сам Лондон, который в любое время суток казался пропитанным серостью, туманным как призрачное видение, как те сны, от которых он не мог убежать.

Такая пробежка совершалась каждый день. И с каждым днем Тейт все больше и больше ненавидел эту реку. Чайки перекрикивали его мысли…

Родители присмотрели ему место в Британском музее после окончания обучения. Но Тейт никогда не хотел такой карьеры. Его трясло от одной мысли, что вся судьба может быть расписана на листе за какие-то жалкие десять минут. Это неправильно, иначе чем люди отчаются от цирковых зверят, которых тоже обучают и тренируют, но и не думают давать выбор?

***

V век нашей эры. Жилое здание напротив оборонительной стены. Правый берег Уолбрука - притока Темзы.

Два с половиной года назад…

Положение в городе ухудшалось с каждым днем. Черный Легион увеличивался.

- Их ряды пополняются быстрее, чем вырастают сорняки, - возмужавший за минувшие годы Рубио счищал острым лезвием клинка кожуру с яблока. Внизу легионеры вышагивали вдоль стены.

- С каких это пор ты у нас в агрономы подался? - Вспылил Персиваль. - И вообще какого хрена ты делаешь? – продолжил тот, отнимая яблоко. – А ну отдай, в кожуре самые витамины.

Подпирая ладошкой лицо, Вайолет фыркнула. Билл тоже засмеялся. Щеки Рубио покрылись румянцем. Закатное солнце окрасило небо у горизонта в насыщенные фиолетовые и огненно-рыжие цвета. Лучи играли на западной части колизея. Персиваль разрезал яблоко на дольки, протягивая первую Вайолет. Семечко упало, отскочив от черепицы.

- Они все равно не помешают пророчеству сбыться, - презрительно бросил в сторону легионеров Персиваль, раздавая оставшиеся части фрукта. – Мы ждали этого так долго…

***

XXI век. Современный Лондон.

Наше время…

Вновь кошмар. Сон не меняется, лишь приходят новые детали, которые с трудом поддаются запоминанию. Очередная пробежка. Лондон по-прежнему сырой и голубовато-серый, словно помещенный в огромную банку с промытыми кисточками художника, некогда содержащими синюю краску.

Тейт окончил Королевский колледж. Не так хорошо, как хотели мистер и миссис Лэнгдон, но натянутая улыбка со дня вручения диплома все равно радует взор родителей светловолосого юноши – фото повесили на цыплячьего цвета стену, гордясь им как трофеем. Тейту было все равно. Он оттягивал разговор с потенциальными работодателями из Британского музея, зарабатывая на подпольных драках. Родители не знали, уверенные, что сын получает деньги за дистанционное сотрудничество с каким-то археологическим центром в Сомерсете. Тейту не нравилась монотонность обучения. Ему нравилась сама история, но даже не столько то, что рассказывали на лекциях, а та информация, которую он отыскивал самостоятельно, в приступах озарения перерывая архивы Британской библиотеки. Его увлекало погружение в другие эпохи, чувство причастности к определенным временным отрезкам, возможность «коснуться» прошлого и сделать его настоящим. Ему хотелось не просто знать дату правления Генриха II, но и знать, какова на ощупь его меховая мантия.

Тейт продолжал бегать. За пять лет он не только окреп, стал сильнее, но и досконально изучил путь пробежки: знал, что по понедельникам закрывают ворота на Ньюкомен-стрит, и нужно перелезать через забор, знал каждый выступ Лондонской стены и что лестница к мосту Миллениум имеет не ровное число ступенек: две у поручней по краям и девять по центру. Он свыкся с современным Лондоном, научился мириться со своей ненавистью к городу, но не мог погасить внутреннюю тягу к прежнему Лондону – Лондону старинному, малоизвестному, неприглядному, таинственному и окутанному легендами. Тейт не верил в сказки про драконов и магов, но они волновали его.

В один из пасмурных дней, как обычно добегая до моста Миллениум со стороны Галереи, юношу отвлекло поблескивание в Темзе. Волны со спокойным плеском набегали на узкую береговую линию. Тейт остановился, переводя дыхание оперся о заграждение, глядя вниз, всматриваясь в мутные воды реки. Вновь блеск. Мелкий дождь барабанил по легкой ветровке юноши, и капли разрастались на водной глади до незатейливых кружков. Пятый час утра: вокруг никого. Громадные чайки низко парили над рекой. Но не только сверкание на воде привлекло внимание юноши: от набегающих волн отскакивал черный ворон с бирюзовой ленточкой на одной из лап - Тауэрский. Тейт быстро огляделся.

“Поймаю и отнесу обратно в Тауэр. Сделаю доброе дело для этого треклятого города”, - с ироничной полуулыбкой подумал юноша, в одно мгновение перемахнув через ограждение, приземлившись подошвами тренировочных кроссовок на мокрые хрустящие камни. Черный ворон каркнул. Дождь барабанил по капюшону, намокший локон падал на лицо. Тейт медленно шагал за птицей, не обращая внимания на холодную воду, заливавшуюся в кроссовки с каждой новой волной; спортивные штаны дрожали на ветру как парусина, и пахло водой и сладкими жареными каштанами, что продают на мосту в палатках на колесиках. И когда наконец Тейт, сосредоточенно выждав момент, бросился вперед, желая схватить ворона, он оступился; возобновилось сверкание на водной глади. Юноша рухнул в воду, блеск будто ослепил, в глазах стало больно, и что-то схватило его за руку, потянув в вниз, ко дну, что было неприемлемо для мелководья. От ощущения удара головой Тейт отключился.

Тауэрский ворон, словно в поисках, продолжал перепрыгивать по грубым кускам кирпича, где секундой назад еще возвышалась фигура юноши…

***

V век нашей эры. Лондиниум. Северный берег Темзы.

Наше время…

- … быстрее, вытаскивайте его… сюда, давайте… - отдаленные голоса, звучащие как тихий прием телевизионной программы.

Вдох. Бешеное сердцебиение. Барабанные перепонки разрывало от звона.

Первый глоток кислорода за полминуты.

Тейт вдохнул так резко и глубоко, что поперхнулся, закашляв. Вода жгла в легких.

- Поглядите на эту обувь…

- Завидуешь?

- Да не смейся!

Тейт слышал разговоры, но не мог понять, почему ничего не помнит. Рядом какая-то бесконечная возня. Перестав кашлять, юноша разлепил глаза. И обмер от удивления: первое, что он увидел – это берег. Бесспорно, по изгибу Темзы он понял – это место – точное расположение моста Миллениум. Которого здесь нет. Как и нет привычных домов, нет строительных кранов, Галереи Тейт и белых стен Шекспир Глобус, не видно молочного купола Собора Святого Павла и стеклянных высоток Лондонского Сити. Абсолютно ничего, лишь береговая грязь, деревья, треск деревянных лодок и людские крики чуть поодаль - там, где начиналась оживленная часть города.

Недоумение на лице Тейта можно было потрогать рукой. Юноша поднял взгляд: стройная девушка в длинном платье воткнула в мягкую почву деревянный шест и, опираясь рукой на второй конец, улыбнулась. Подошедший мужчина с седеющими у висков волосами отер уголок губ большим пальцем.

- Ну здравствуй, Тейт Лэнгдон, - с чуть подхалимской ухмылкой выдал тот. – Мы давно тебя ждали…

Комментарий к Nyd

Nyd (need) - руна, означающая нужду, потребность

========== Rad ==========

Пальцы, увязнув в мягком иле, коснулись острого осколка. Тейт подскочил, одергивая руку со свежей тонкой царапиной. Темза смыла кровь. Казалось, юноша и забыл, как сильно ненавидел воду, теперь же отскакивая подальше на берег, на сухой песок. С него потоком хлынула речная вода; спортивная одежда облепила тело. Тейт тяжело дышал. Он резко тряхнул головой, смахивая мокрые волосы – капли попали на Рубио. Тот пренебрежительно цокнул, утерев лицо рукавом. Слепило солнце; Тейт прищурился, прикрывая глаза нетронутой рукой. Вторая пульсировала.

- Ну? – выжидающе переводил он взгляд с одного незнакомого лица на другое. – Кто-нибудь собирается мне рассказать, что за чертовщина тут происходит?

Где-то вдали призывно кричали люди легиона. Персиваль, дернувшись, усмехнулся, шагая навстречу с принятыми от Билла веревками.

- Обязательно. Но не здесь. Ты поедешь с нами.

Тейт отступил, выставляя ладони вперед в защитном жесте. Во влажном песке тонули подошвы мокрых кроссовок. Внутри хлюпала вода.

- Полегче, рыженький, - предупреждающе произнес юноша. Крохотная ручка легла на плечо Персиваля. Вайолет еле слышно вздохнула, отвлекла блондина очаровательной улыбкой и одним ударом отправила Тейта в продолжительный сон.

Мужчины позади болезненно скривились. Билл протянул недолгое «о».

- Болеть будет нещадно.

Вайолет коротко обернулась, бросив небрежное «привыкнет».

***

Персиваль и Билл погрузили отключенное тело юноши на судно. Рубио отвязал от ствола ясеня швартовый конец и перемахнул через низкий борт.

Они плыли по мутным водам к западу от Лондиниума, по направлению к Глостерширу, где берет свое начало Темза.

- Не умер ли он? – сложил руки на груди Билл, закончив проверку веревок бегучего такелажа, что приводил в движение косой парус темно-брусничного цвета.

- Да, наша красавица хорошо ему заехала, - заулыбался Персиваль. Вайолет усмехнулась, бросив беглый взгляд в сторону светловолосого гостя. Его не стали привязывать к мачте, но в целях безопасности – в первую очередь его собственной – руки скрутили веревкой. Кудри на поникшей голове высыхали; солнечные лучи возвращали светлый цвет волос, так что каждый на борту постепенно улавливал сходство…

***

Судно продвигалось против течения. По обоим берегам, словно выползая из лесных дебрей, тянулись к солнцу кроны деревьев; некоторые из них склоняли свои ветки низко над водной гладью. Пару раз Рубио вытягивал руку, от скуки проводя ладонью по листьям. На диких яблонях спели маленькие плоды, черные дрозды перепрыгивали с ветки на ветку и, казалось, старались поспеть за лодкой.

Тейт очнулся. Его словно и не волновала влажная одежда. Подтянув ногу, он оставил на древесине мокрый след, будто собственную тень. На порезе и на виске, куда пришелся удар, пощипывала какая-то мазь, странно пахнувшая грязью, но приятно охлаждавшая. Тейт знал признаки сотрясения, но не чувствовал ни боли, ни тошноты. И, осознав это, сильно удивился, ведь удар такой силы должен был иметь последствия.

Вся «корабельная» команда была занята, казалось, абсолютно повседневными делами. Юноша нарочно молчал, изучая своих похитителей: столь хрупкая на первый взгляд русоволосая прелестница разрывала светлую ткань на небольшие ленты, а рыжий бородач чистил грязную морковку. Тейт громко усмехнулся от тривиальности ситуации. Билл, управляя рулевым веслом, переместил вес, опираясь на другую ногу.

- Не волнуйся, нас ситуация тоже забавляет.

Тейт вновь издал смешок.

- Вы, ребята, актеры, да? – и, пытаясь поднять одну руку, описал в воздухе полукруг сразу двумя. – Декорации средневекового фестиваля? Как в Уэльсе или типа того? Это явно Темза, значит, мы не в Кардиффе, - он вдохнул, начиная уставать от своей же болтовни, - Боже, храни Королеву, откуда такая потрясная бутафория? – С чувством произнес тот, неуклюже вытягивая ногу и скучиваясь, словно мокрое полотенце, в попытке нащупать карман ветровки. Пока Тейт возился с молнией, Рубио склонился к сидящему рядом Персивалю, озадаченно шепнув: «Он сказал королеву?».

– Это наверняка проделки Марка с Гордоном… - продолжал блондин сам с собой, - … до сих пор злятся, что Гай проиграл бой… - с почти маниакальным рвением он вытряс содержимое карманов на деревянное дно: сверкнувшие на солнце ключи от квартиры, три монеты номиналом в два фунта каждая, разбухший комочек некогда целой салфетки из кофейни и гладкий блестящий телефон. Экран работал. Тейту еще не довелось протестировать на деле правдивость заявленной в характеристиках водонепроницаемости, он он был рад, что послушал совета консультанта, несмотря на свои сомнения из разряда «Ненавижу воду, зачем переплачивать за бесполезную функцию…». Вот и правда, ничто не происходит случайно.

Юноша неуклюже, насколько позволяли связанные руки, ткнул в контакт, поднося телефон к уху, но вместо гудков услышал лишь щелчок, как будто на том конце провода кто-то со злостью положил трубку. - Что за черт? – возмутился Тейт, уставившись на отсутствие палочек сотовой сети. – Где мы вообще?

- Южнее Кориниума, - подняла взгляд Вайолет. Ее голос звучал скорее скучающе, нежели спокойно.

Тейт изо всех сил пытался вспомнить современный город или деревню с таким названием, но единственное, что приходило на ум – римский Кориниум, располагавшийся приблизительно на месте современного Суиндона, близ Глостершира. Тейт был в отчаянии. Эти люди фонтанировали словечками из эпохи, предшествующей даже Раннему Средневековью, а Темза вовсе не походила на привычную его взору: лесные массивы сковывали по обоим берегам, и не слышно было ни шин, ни сигналов транспорта, ни двигателей самолетов. Никаких повседневных городских звуков, лишь пение птиц, шелест крон, плеск волн о корпус судна. Все это казалось странным, сбивало с толку, но глубоко внутри Тейт чувствовал, что он не дома. Да, он понимал, что никаким разумным объяснениям это не поддается, но что-то сверхъестественное постепенно овладевало его сознанием. И он еще не понимал, нравится ли ему это. Вайолет скептически поглядывала на смартфон юноши, продолжавший бесполезно покоиться в его руках. За исключением Персиваля, тихо насвистывающего себе под нос мотив мелодии, остальные продолжали хранить молчание.

- Никто так и не собирается рассказать мне, что происходит? – раздраженно выпалил Тейт, чувствуя, как начинает беситься, как теряет терпение. – Может быть, ты? – обратился тот к девушке. Вайолет возмущенно сверкнула глазами. – Нет, а что такое? Как бить меня, так это пожалуйста, а как поговорить, так мы сразу робеем? Или ты, - очередь Билла. – Откуда ты знаешь мое имя?

Билл облизнулся, подавляя улыбку.

- Смышленый паршивец. Я думал, ты не запомнишь.

- И зачем было связывать? – продолжал Тейт, не замечая, как повышал голос. – Даже если представить на секунду, что я теоретически мог бы прыгнуть в воду и уплыть после удара по голове, то я все равно понятия не имею, в какой части Британии сейчас нахожусь и почему мой телефон не работает.

Никто не ответил. Тейт раздраженно выдохнул. Судно неожиданно, но мягко уткнулось в берег. Рубио потянул Тейта за скручивающие его руки веревки. Билл привязал швартовый конец к толстой ветке, и все вылезли на поросшую травой землю.

- Пересадка, - обернулся на Тейта Билл. Юноша хотел было запротестовать, но услышал ржание лошади.

***

Рубио отогнул еловые мохнатые ветки. Лошади ждали возле валунов, привязные ремнями. Тейт насчитал пять: три темно-гнедые, рыжая и каштановая.

- Вы сумасшедшие, я не умею ездить верхом! – он не боялся, но был ошеломлен самоуверенностью и дерзостью этих людей. Зачем они все это делают? Каковы их замыслы? Действительно ли похищение? Но у него совершенно нет никаких сбережений! Черт побери, да несколькими месяцами ранее у него даже кредитку заблокировали!

Чирикали лесные птицы. Вайолет и Персиваль быстро отвязывали ремни.

- Твоя каштановая, - бросила девушка, эффектно сев на лошадь.

Тейт тупо уставился на Рубио, что ласково похлопывал назначенную блондину лошадку.

- Да вы хоть слышали, что я сказал?! – его начинало колотить от отчаяния. Ему нужны были объяснения, а в ответ его лишь кормили молчанием и, казалось, тотальным игнорированием. И его сбивало с толку такое отношение. Он совсем ничего не понимал.

- Садись на лошадь, - процеживая сквозь зубы, повторила девушка. Тейт уперто продолжал стоять.

«Да плевать, умру на лошади, так хоть скорее все это закончится», - подумал юноша, вскарабкиваясь при помощи Рубио. Очутившись в седле, Тейт с непривычки охнул, но инстинктивно расправил спину и плечи, хватаясь за поводья.

- Держи крепко, - улыбнулась Вайолет, дав своей лошади сигнал к движению.

***

Они продвигались через редкий лес, взбираясь по горной местности. Сухие стволы деревьев, казалось, трещали от малейших дуновений ветра; копыта ломали хворост. Лошади послушно двигались по едва ли протоптанной дорожке по жухлому мху, мимо папоротников. И как бы Тейт ни старался не двигаться, думая, что скован страхом неизведанного, однако же инстинктивно подстраивался под ход туловища животного, с каждым новым шагом ощущая себя более уверенно. И странные мысли о том, откуда в нем навыки верховой езды перекрывали сейчас все предшествующие вопросы о своем местонахождении и дальнейшей судьбе. Пахло лошадьми, свежей водой и полевыми цветами – одним словом, нетронутой цивилизацией природой.

Вдоль озерной глади, мимо зарослей дикой ржи; шелест колосьев напоминал женский ласковый шепот. Недвижимые высокие холмистые вершины грузно давили своей мощью, и Тейту казалось, что он действительно в зачарованной местности. Шагая, лошади разметали мокрый песок, и брызги летели во все стороны, попадая на мешки с провиантом. Тейт донимал Персиваля расспросами об оставшемся в пути времени. Рубио и Вайолет замыкали цепочку.

- Смотри, - шепнул Рубио, поравнявшись с девушкой, - отлично сидит в седле.

Вайолет усмехнулась, набрасывая на голову капюшон синей накидки. Начинало накрапывать.

- Еще бы, в нем ведь течет королевская кровь, - пророческим голосом заключила та, глядя на подпрыгивающую спину блондина. – Сквозь века ему передались все необходимые навыки, - и надавила на бока своей гнедой, пуская лошадь рысью. - Ему просто нужно вспомнить…

Вершины горных массивов терялись в туманных нависающих облаках. Дул западный прохладный ветер, шумели горные пенящиеся ручьи, извивавшиеся меж булыжников словно змеи. С утеса сбегал водопад. Привал сделали на вершине одного из холмов, у развалин кельтского строения из серого, поросшего мхом крупного камня. С лошадей сняли седла и уздечки и пустили к воде. Второй конец веревки, что связывала руки Тейта, пропустили через кольцо на столбике. Развели огонь, установили вертел. С непривычки у юноши болели мышцы, клонило в сон; он и заметить не успел, как прикорнул, подперев подбородок ладонями, а, очнувшись, почувствовал запах мяса. Кто-то поймал кролика, что вертелся над пламенем, словно бы на адском аттракционе. Персиваль, обгладывая мелкие косточки, пихнул Рубио локтем. Тот выронил кусок из руки, недовольно глянув на проснувшегося гостя. Молча встал, собираясь развязать ему руки, чтобы дать поесть, однако Тейт отпихнулся, рявкнув, что не голоден.

В костре трещали ветки. Дым приятно пах.

Вайолет ощущала вибрации: Тейт радовался, что его одежда высохла, однако его терзала неизведанность. От ссадин, ударов и потраченного в пути времени он плохо выглядел. Внутренний импульсивный порыв заставил девушку отставить деревянную миску на близлежащий камень. Вайолет прикрыла глаза, сосредотачивая внимание на конкретной цели, концентрируясь… колдовство все еще не давалось ей в том чистом виде, в каком должно было… спокойнее, медленнее…

- Эй, - голос прервал ее, девушка быстро распахнула глаза. Тейт смотрел на нее взволнованным взглядом, - с тобой все хорошо?

Вайолет вздохнула, подавив язвительный ответ, устраивая миску обратно на коленях. Вот и помогай потом другим…

***

Вниз по холму, в лесную чащу, мимо ровных стволов сосен; закатное солнце играло с тенями, исполосовывая землю. На поросшем кустарниками невысоком холме, в зарослях прятался человек. Тейт не сразу смекнул, что происходит, пока здоровяк не потянул за веревку, оттягивая плакучую крону. Открылся проход, и Билл первым двинул внутрь свою лошадь, остальные гуськом потянулись следом. Рубио тянул за веревку лошадь Тейта.

Пещера. Каменная пещера. Юноша разглядел деревянные уровни на столбах, сначала принятые им за строительные леса. Вокруг деревянные лестницы, какая-то утварь, меха и еще больше людей, чьи фигурки вырисовывались на сером фоне, тоже напоминая собою камни. Спустившись с лошади, Тейт все озирался по сторонам. Пещера была многоуровневой, но непонятно было откуда и как пробивался свет, что рассеянно, словно туман, покрывал солому и канаты.

Его провели в помещение, напоминавшее столовую. Посередине – деревянный грубый стол и скамьи. На поверхности: заплывшие от воска свечи, стаканы, бутылки, миски с холодной едой. Кроме уже знакомых юноше лиц было еще одно, увиденное впервые. И только сейчас Тейт понял, что не знает ничьих имен. Абсолютно ни одного.

Билл пододвинул стул.

- Располагайся, - и уселся на край скамьи. Тейт скептически бросил взгляд на придвинутый предмет мебели, но, помедлив, принял предложение. Он устал от дороги, от потери сил, от голода, которого не чувствовал; все тело ныло, и нервы играли с ним не самую приятную из игр. В помещении было тепло. – Люди легиона – в народе просто черноногие – могли преследовать нас вдоль берега, - продолжил говорить Билл, плеснув себе в стакан молока из кувшина. - От того мы и не говорили с тобой на лодке.

Тейт разинул рот.

- Вдоль берега?! Да мы часов семь после этого топали по горам!

Все тихо засмеялись.

- Прости, но так весело было наблюдать за твоей потерянной мордашкой, - усмехаясь, облизнул губы Билл. Тейт хотел было ответить, но лишь глубоко вздохнул. Девушка принесла из соседнего помещения хлеб, сыр, яйца и ножи.

- Я Вайолет, - поставив утварь на стол, обернулась к юноше та. – Это Билл, мой отец, - кивнула та на мужчину с хитрейшим взглядом, какой Тейту доводилось видеть в своей жизни. И он лишь подивился. Уж кем-кем, а родственниками он их совсем не представлял – настолько уверенно и фамильярно держалась она со всеми. – Тот с бородой – Персиваль, - продолжала перекличку девушка, разливая молоко по другим стаканам. Персиваль приветственно поднял свой, и по темному цвету напитка там явно не молоко было налито. – Сэр Бедивер, – кивнула Вайолет на грузного темнокожего мужчину, укутанного в вязанный плед. – И Рубио, - закончила та. Коротковолосый рыжий паренек натянуто улыбнулся, развязывая узел веревки на руках юноши.

***

Все ели. Пахло мякотью хлеба и вином. Лишь Тейт не притронулся к еде. Он неспешно осматривался, пытаясь понять, не обманывает ли его собственное зрение и познания в истории. Все выглядело таким настоящим. Во всех смыслах слова.

- Иди к нам, поешь, - позвал Персиваль, в гостеприимном жесте двинувшись дальше от края скамьи. Тейт помотал головой.

- Знаешь, питаясь, как птенец, ты успехов не добьешься… - подхватил Билл.

- Да к черту вашу еду, - сорвался Тейт, - хочу знать, что происходит!

Билл, вздохнув, опустил желток на край деревянной посудины.

- Мы хотели дать тебе отдохнуть, понимаешь. Ну там, привыкнуть и все дела…

- Ближе к делу, - поторопил блондин. Билл переглянулся с Бедивером. Тот почти незаметно кивнул.

- Видишь ли, ты и сам уже понял, что попал в… не самую привычную тебе Британию.

- То есть, мы сейчас не на острове?

Билл набрал воздуха.

- Да как тебе сказать… мы все еще на родной тебе территории, просто не в твоем настоящем, а в нашем.

- Слишком путано…

- Мы в прошлом. Догоняешь? – встряла Вайолет, отпив из стакана. Трещало пламя свечей, отбрасывая тени на каменный потолок. Тейт облизнул пересохшие губы. Часть его отказывалась верить, а другая, видя перед собой столько доказательств, продолжала бороться с первой.

- Чушь собачья, магии не существует, - дрогнувшим голосом выпалил тот. Добрая половина присутствующих смачно фыркнула. Вайолет мелодично рассмеялась, отрывая кусок хлеба. Тейт медленно моргнул. – Хорошо, допустим, вы правы, и я каким-то таинственным, - показал пальцами кавычки тот, - образом переместился в прошлое. Валяйте, просвещайте меня, - и откинулся на спинку стула. – Какой сейчас по вашему год?

- Двести седьмой.

Тейт расширил глаза. Затем его осенило.

- Постойте, вы ведете летоисчисление от начала правления* Диоклетиана?

Бедивер прищурился.

- Естественно.

Тейт попытался быстро прикинуть в уме число, но от удара и усталости не смог вспомнить простой даты. Лишь помнил, что там было две сотни. Если сказать навскидку, приплюсовав это к названной Бедивером дате, то получается примерно между пятым и шестым веками. Тейт замер, вздрогнув, подался корпусом чуть вперед; стул слегка заскрипел. Легенды о короле Артуре…

- Кто нынешний правитель? – от собственного вопроса у него скрутило живот. Будучи британским подданным, он тем не менее чувствовал новизну своих слов, будто слишком быстро становился причастным к величайшей из тайн тысячелетий. Вопрос вызвал недвусмысленную реакцию: даже Вайолет враждебно поджала губы.

- Вортигерн.

Тейт пытался быстро соображать. Правители островов сменялись в его памяти словно кадры кинопленки.

- Но он был королем в первой половине пятого века, а вы, судя по всему, где-то ближе к концу, - его вновь передернуло от собственных слов. Неприятное желчное чувство, словно он отказывался от своих верований в бредовость ситуации и уже полностью доверился россказням всех этих людей.

Бедивер и Билл прыснули со смеху, остальные тихо захихикали, утирая губы от напитков.

- Вы там в будущем, кажется, совсем ничего не смыслите в истории.

То, что должно было звучать как незапланированное оскорбление, вовсе не тронуло Тейта. Он знал, что исторические сведения, которыми пичкают детей с малых лет, далеки от правды. Документы сжигались, переписывались, переделывались для собственной выгоды тех или иных людей, и достоверные факты можно было получить разве только будучи ясновидящим. Особенно если говорить о такой туманной вехе в истории Британии, как правление короля Артура.

- Я слушаю, - махнул рукой юноша. Воск быстро стекал по стенкам свечей, заливая уже застывшие слои; в воздухе извивался тонкий дым. За пределами комнаты мелькали чужие тени, но никто не мешал собравшимся в этом стилизованном под столовую помещении. В костре меж камней плясал огонь, подсвечивая мохнатые шкуры.

- Полагаю, ты наслышан о короле Артуре? – говорил Бедивер. Билл опирался локтями о колени, молча глядя на юношу с легкой полуулыбкой и неизменным хитрейшим взглядом. Тейт вздохнул, потирая ногу.

- У нас есть Артуровский цикл сюжетов, но большинство людей считают их простыми легендами. Реальных доказательств существования этого персонажа нет, - произносил Тейт, внимательно следя за реакцией всех присутствующих. Больше всех возмутилась Вайолет, вскинув брови так, словно блондин в открытую назвал ее сумасшедшей. Она не смотрела на него, методично собирая скорлупки от грецких орехов со стола. Билл усмехнулся.

- Говоришь, большинство? А сам-то себя куда относишь?

Тейт молчал. Он вдруг ярко вспомнил детство, свою первую поэму о жизни юного Артура до становления королем – подаренный дедушкой трехтомник «Королевы фей» английского поэта Эдмунда Спенсера, и то, как история любви взволновала светловолосого мальчика. Он вспомнил свое отрочество, когда школьные учителя обнаружили в нем дар к запоминанию дат и стремление к познанию истории. Вспомнил события четырехлетней давности, когда он открыто спорил с профессорами факультета. Наконец, он вспомнил свои бесчисленные пробежки, во время которых происходили странные и необъяснимые события: у Тауэра рождались мысли, похожие на воспоминания, он мог ощущать запахи свечей, слышал крики воронов, а остатки оборонительной стены казались пульсирующими на ощупь. Наконец, его постоянные ночные кошмары и нездоровая ненависть к современному Лондону. А, может, жизнь и правда не просто так столь тесно переплетала его судьбу с историями о молодом короле?

Юноша взъерошил кудри. Зашуршала ветровка.

- Я не знаю.

Билл вздохнул.

- Ну тогда послушай, что мы тебе расскажем. Артур – не вымышленный персонаж. Это реальный человек, которому суждено будет взойти на престол, свергнув дядю.

Тейт непонимающе скривился, размахивая ладонью.

- Притормозите, дядю?

- Вортигерн – брат Утера, отца Артура. Он незаконно занял престол, убив всех близких тво-, - Рубио слишком увлекся, чуть было не выболтав информацию, еще не предназначенную для ушей Тейта, за что получил пинок от Вайолет и осекся, - убил всех близких Артура.

Тейту казалось, что голова снова начинает гудеть.

- Но, вы сказали, будет суждено… То есть, он еще не король?

- Артур пока не знает о своей судьбе. Он думает, что был рожден проституткой в борделе Лондиниума, - поясняла Вайолет. Ее русые волосы сверкали, подсвечиваемые пламенем. – Мы присматриваем за ним, пока не придет время.

- Мы? - Тейт чувствовал себя тупым невеждой, ощущая такое впервые в жизни.

- Добро пожаловать в сопротивление, сынок, - приподнял Бедивер деревянный кубок. Вайолет улыбнулась.

- Но какова моя роль во всем этом?

Билл выставил указательный палец.

- Наконец-то верный вопрос, - и помедлил, поймав взгляд дочери. Вайолет спокойно, но быстро мотала головой, стараясь дать понять, что еще не время для чрезмерных подробностей. В согласие Билл моргнул.

- Что же там такого? – заметил тайные переглядывания юноша. Билл вздохнул, потирая ладони.

- Видишь ли, через восемь месяцев Артур должен будет вытащить Экскалибур из камня. Меч подчиняется только прямому наследнику по кровной линии, поэтому Вортигерн не имеет власти над Экскалибуром. Но он нашел лазейку в заклятии, привязывающем меч к кровной линии Пендрагона, - Билл спокойно жестикулировал рукой. – При должной силе магии кровную связь можно изменить, перенаправив ее на род другого человека.

- Иными словами, не зная, как выглядит Артур, Вортигерн хочет привязать Экскалибур к кровной линии другого юноши, а затем расправиться с ним, став единственным владельцем меча, - дополнила Вайолет.

Тейт уставился на Билла.

- А моя-то роль в чем?

Мужчина облизнулся.

- Ты поможешь нам не допустить этого, - и подхалимски улыбнулся. Тейт, склоняясь больше в первому, никак не мог понять, обычное ли это состояние хитреца для Билла, или же он так плохо скрывает свои эмоции?

- Но почему именно я?

На миг воцарилось молчание. Рубио убрал ногу с мешка.

- Да все просто, в те-

- -ты был избран, - громко прервала Рубио Вайолет. – Это твое предназначение. Помочь нам – твоя судьба, - тише добавила последнюю фразу та, кашлянув. Она обернулась на Рубио, но блондин не видел ее мимики. Лишь понял по взгляду паренька, что тот чуть было не сболтнул лишнего.

Тейт тихо выдохнул.

- Хорошо, допустим, я помогу вам, но потом вы отпустите меня? Я смогу вернуться домой и продолжать жизнь которую вел?

- Конечно, - выдержав нужную паузу, ответил Бедивер с широкой масляной улыбкой.

Тейт сжал руки в кулаках.

- Могу я выйти подышать?

Билл указална выход. Затем шаги затихли. Все, выдохнув, словно бы расслабились, обмякнув на сидениях, будто бы последний час сидели на еловых ветках. Вайолет схватила со стола тряпку, швырнув ею в Рубио.

- Ну ты паршивец, чуть не проболтался!

Юноша засмеялся, хоть край ткани и больно прошелся по щеке.

- Я подумал, что знай он правду, охотнее бы согласился принести себя в жертву во имя великой цели.

Вайолет ухватилась за поверхность стола, откидываясь назад, и несколько раз смачно треснула Рубио по ноге ладонью. Тот зашикал, пытаясь схватить ее руку.

- Никогда даже думать не смей о том, чтобы рассказать ему! – она злилась. Очень злилась. Рубио сник, зная, что в гневе Вайолет была страшна. С ее силой можно было легко заработать опасную для жизни травму. – Он узнает правду тогда, когда придет время. Ты понял меня? – Рубио выдерживал суровый взгляд девушки. Ее янтарные глаза стали практически черными. Он закивал.

- Да, понял. Понял, - и принялся растирать ушибленное место. Вайолет заморгала.

- А он не того, - заволновался Персиваль, кивая на выход, - не уйдет никуда?

- Да куда ему идти, - опустошил свой кубок Бедивер. – Теперь мы -его семья.

- Пойду проверю его, - перебросила через лавку ногу Вайолет, приподнимая подол юбки.

***

Давно стемнело. В лунном свечении, проходившем сквозь кроны дубов и сосен, размеренно плавало марево, создаваемое воздушными потоками; Тейт сосредоточенно смотрел вдаль, сидя на большом холодном валуне поодаль от пещеры. Опустив за собой ветки входа, Вайолет тяжело вздохнула и откинула прядь волос, что падала на глаза. Под подошвами тихо шуршали камешки. Хмурясь, Тейт не заметил движения, а то и вовсе проигнорировал, продолжая изучать пространство перед собой. В кустах у букового дерева послышалось движение. Юноша вздрогнул.

- Это дикие коты, - успокоила Вайолет, совсем приблизившись к валуну.

- Я тебе не нравлюсь, - то ли спросил, то ли заключил блондин, впервые переведя взгляд на девушку. Она пнула камешек с пригорка.

- Разве это важно? У меня есть конкретная цель, и для ее достижения мне вовсе необязательно быть к тебе благосклонной.

Тейт поджал губы, впервые улыбнувшись.

- И что же это за планы такие на мой счет? – он развернулся всем корпусом. – Давай, поведай мне, как часто мы будем рядом?

Это был черед Вайолет фокусировать взгляд на отдаленной точке леса. Казалось, она высматривала что-то, прищурившись. Внезапно она чуть дернулась, переводя взгляд на юношу.

- Тренировать. Я буду тебя тренировать.

Комментарий к Rad

Rad (ride) - руна, означающая езду верхом

* - до 525 года н.э. летоисчисление велось от даты начала правления римского императора Диоклетиана - 284 год н.э.

========== Geofu ==========

Песня тренировок

Unkle - With You In My Head

*

Рассеянные лучи восходящего солнца вливались в помещение через прорубленное длинное окно. По ту сторону пещеры чирикали лесные птицы, мягко шелестела листва.

Ворон…

Меч…

Водная гладь…

Смех…

Свист полета вещей разрезал воздух. Тейт поймал, спросонья, криво хватаясь за брошенный кулек, выронив что-то на постель. В душе он был рад, что кошмар прервали, что он проснулся. Матрас примялся за ночь, дерево поскрипывало под весом тела.

- И для чего это? – потряс вещами юноша.

- Твоя одежда, - Вайолет опустила пару кожаных полусапог у ножки кровати. Подол платья из плотной коричневатой ткани слегка подрагивал при движении. Сверху – льняная рубашка на шнуровке, последний слой – укороченная жилетка из овечьей шерсти. Тейт косился на девушку. Нет, это не сон, он действительно в прошлом.

Юноша скептически оглядел вещи в руках, небрежно приподнимая слой за слоем, словно изучая.

- Но у меня есть одежда, - беззаботно прокомментировал тот, глядя на девушку с вымученной полуулыбкой. Вайолет выдохнула.

- Даже ребенку ясно, что тебе нельзя здесь выделяться, а твоя одежда бы тебя сразу выдала.

Тейт понимал это. Хорошо понимал, но ему почему-то действительно нравилось выводить эту юную особу из себя. Словно это не давало ему впадать здесь в отчаяние. Здесь, где все казались чужими, эта девушка скрашивала минуты, пускай даже Тейт и испытывал острую потребность в конфронтации. С того самого мгновения, как она бросила надменный взгляд, когда оставила на его лице уже почти совсем побледневший синяк, каждый раз, когда она передразнивала, раздражалась от глупых вопросов или от его упрямства – в каждый из этих моментов Тейту хотелось продолжать эту личную войну. Первое впечатление бывает обманчиво, но мысль о собственной руке, сжимающей ее шею, не давала юноше покоя.

Он усмехнулся.

- Вы этот костюмчик откуда-то стащили, да? – потешался юноша, выпутываясь из простыни. – А мою одежду куда дели?

Вайолет и бровью не повела, складывая руки на груди. Его практически полная нагота нисколько ее не смущала.

- Сожгли.

От взгляда юноши Вайолет не сдержала нервного смешка.

- Да вон она, - обернулась та к узкому дубовому столу у окна, где минутой ранее пристроила кувшин с водой. – Все твои штучки в целости, - там, на лодке, когда Тейт вытряхивал содержимое карманов на палубу, Вайолет не узнавала ни одной вещи, за исключением разве что монет, которые напоминали их собственные. Не стоит пока говорить ему, что остальное придется уничтожить.

- Штучки, - повторил блондин скорее про себя, тихо посмеиваясь. Натянув кожаные свободные брюки, он просовывал руки в рукава холщовой светлой рубашки. Вайолет безотчетно касалась края стола, искоса поглядывая на развитую мускулатуру юноши. На правом плече, от лопатки до начала шеи шла татуировка: тонкий ствол и расходящиеся, точно вены, ветки, а на одной из них – приземляющийся ворон. Вайолет углубилась в размышления, не заметила, когда блондин управился со шнуровкой.

- Каков вердикт? – выпрямился Тейт, разводя руки.

Уголки губ предательски потянулись вверх; Вайолет приоткрыла рот, желая поскорее скрыть одобрительную улыбку за ответом, но помешал Билл, протиснувшийся в узкий дверной проем.

- Ты не занята? Нам нужна твоя помощь, - тихо проговорил мужчина, слегка потянув дочь за локоть. Напоследок Билл по-дружески подмигнул юноше.

***

Тейт искал кухню, по пути размышляя, а называют ли они сами ее кухней. Как странно, что раньше, в учебное время, такие вопросы не приходили ему в голову. За столом, на дальней скамье незнакомый парень чистил вареные яйца, лишь бросив быстрый взгляд на гостя. В каменной печи пылал огонь. Лицо покалывало от жара пламени. Тейт неспешно рассматривал продукты и утварь; еды было много, и юноша никак не мог понять, кто были все эти люди. Явно не бедствующие, но раз жили в пещере, то и не благородных кровей, верно? Тогда откуда припасы? Чем зарабатывали? Ведь для ведения хозяйства требуются стойла, загоны, скот в конце концов. Может, «Отряд сопротивления» - это какое-то кодовое название банды убийц и воров? Тогда бы это многое объясняло.

- Развлекаешься? – появилась в проходе Вайолет, заметив, как Тейт крутил деревянную темную миску с неровным краем.

Тейт усмехнулся.

- У вас тут прямо-таки склад припасов.

Вайолет лишь улыбнулась, кивнув уже сидевшему за столом, и стала методично переносить посуду и кувшины.

- Ты ел? - опустилась на скамью девушка, глянув на Тейта. Юноша оторвал кусок хлеба.

- Эти штаны и должны быть такими узкими? – присев рядом, поерзал на сидении тот, будто игнорируя вопрос. – Кожаные брюки, подумать только! Знали бы вы, как называют парней в таких штанах в моем веке…

Второй парень, уронив яйцо, поднял испуганный взгляд. Тейт вскинул брови, продолжая вертеть оторванный кусок хлеба.

- Как?! Еще не все знают обо мне? – и протянул руку. – Тейт Лэнгдон, 13С по Гарлик-Хилл. Заскакивай в гости, если и тебя когда-нибудь отправят на миссию.

Не успел бедняжка отреагировать, как Вайолет шлепнула Тейта по руке. Ломоть упал на стол.

- Джошуа, доешь в зале, - попросила девушка. Парень быстро вскочил, забирая посуду с собой. Дождавшись, пока они останутся вдвоем, Вайолет продолжила: - Тебе обязательно продолжать ребячество? – от прежней ее не осталось и следа. Смягчившись ранее, казавшейся утром такой спокойной, сейчас же она вновь злилась, а глаза горели недобрым огнем. – То, что мы делаем, крайне серьезно и опасно, пойми это наконец.

Тейт лишь покачал головой. Как можно было просить понять, если все объяснения сводились к краткому пересказу мнимого для него пророчества. Он хотел ответить, хотел вновь отшутиться, как делал всегда – юмор помогал справиться с тревогой. Но не стал, сдержался, сам не зная почему. Она ела, так аккуратно, так воспитанно, что Тейт с иронией вспоминал рассказы преподавателей о средневековых жителях как о невежах и невоспитанных грязнулях. Самому ему не лезла еда. Казалось, мутило от собственной упертости: с принятием своего местонахождения он еще как-то пытался свыкнуться, но вот с правдивостью легенд об Артуре он все еще продолжал бороться. Остаток времени, отведенный на завтрак, они оба провели в угрюмом молчании.

***

Трава на опушке леса еще не успела высохнуть от предрассветной росы. С веток сосен спрыгивали луговые коньки и, заливаясь трелью, стремительно исчезали, оставляя после себя лишь едва различимый в природном гомоне шорох веток. В местах, пустых от лесного массива, горизонт скрывали горные цепи. Кучевые облака лениво передвигались по нежно-голубому небу.

- Теперь даже страшно что-либо спрашивать у тебя, - послушно следовал за Вайолет юноша, раздвигая длинные ветки.

- Почему? – длинный подол слегка похрустывал в ее плотно сжатом кулачке. Тейт сглотнул, поразмыслив над более щадящим ответом.

- Ты плохо реагируешь. Сразу нервничать начинаешь, - он развел уголки губ, не то в улыбке, не то в неодобрении, сам усмехаясь произнесенному. Вайолет притормозила, оборачиваясь. Словно бы слова застали врасплох – сведенные брови и приоткрытый ротик были тому подтверждением.

- Какая чушь! – в сердцах выпалила та, опираясь о ствол дерева.

- Вот видишь, - тихо смеялся юноша. – Вот об этом я и говорил.

Реплика осталась без ответа. Вайолет помотала головой, продолжив путь. Миновав заросли папоротника, они вышли на другую, меньшую по площади поляну. Со всех сторон окружал лес, будто территорию специально расчистили люди; трава здесь была совсем низкая и сухая, словно земля постепенно умирала. Однако форма деревьев доказывала ложность первого впечатления: ни один человек не мог подчинить себе природу таким образом. Тень создавалась засчет толстых и тонких стволов сосен, что извивались над поляной, изгибаясь в причудливых волнах. С некоторых свисали не то веревки, не то лианы – по цвету нельзя было определить. Пейзаж заставил Тейта оцепенеть. Вайолет расплылась в улыбке.

- Что, такого у вас не встретишь?

Тейт моргнул, будто ожидал, что все должно вот-вот исчезнуть.

- Как они… - слов не хватало, - как возможно, чтобы стволы так…

Вайолет все продолжала улыбаться. Еще мгновение - и она уже шагает до начала леса по другую сторону поляны.

- Все еще не веришь в магию? – крикнула та.

Юноша лишь фыркнул, пиная сухие травинки носком сапога. Хотелось по-привычке сунуть руки в карманы, но в брюках их не было вовсе. В листве громко пели стаи коноплянок. Скрывшись за одним из стволов, Вайолет появилась с двумя палками.

- Когда существо, наделенное магией, умирает близ деревьев, природа реагирует: стволы пригибаются к земле, - громко, размеренно поясняла девушка. - Много лет назад на этом самом месте произошло Кейлинское сражение, - и резко бросила одну палку. Тейт быстро среагировал, поймав. Вайолет удивленно кивнула. – Реакция похвальна.

Юноша мысленно поблагодарил за смену темы. Слишком уж был бы велик соблазн подразнить насчет всей этой волшебной нелепицы. Блондин искоса поглядел на оказавшийся в руках предмет.

- Палка?

- Шест. Мы используем это место для тренировок, и когда я говорила о твоих, то не шутила.

Тейт прищурился.

- А ты вообще никогда не шутишь, да?

Вайолет нахмурилась, отводя взгляд. Она сделала шаг, затем еще один - медленное движение по кругу. Тейт безотчетно следовал примеру. Будто два существа, что готовятся к схватке.

– Что мы делаем? – ему хотелось рассмеяться.

Вайолет повела бровью.

- Ты ведь дрался? Там, в своем мире?

Тейт облизнулся, скрывая улыбку.

- Бойцовский клуб. Не сдашь меня полиции?

Вайолет вздохнула, борясь с желанием уточнить, что такое полиция и было ли это уколом в ее адрес.

- Подпольные бои, - дал более точное пояснение юноша. – В моем мире драки без правил запрещены.

- Как хорошо, что мы не в твоем мире, - улыбнулась Вайолет. – Раз с рукопашной у тебя проблем нет, то этот пункт мы пока пропустим, - пояснила та наличие двух палок. Тейт все еще не понимал, как эти знания смогут ему пригодиться. Не понимал, но инстинктивно взялся правильно: обе руки на одинаковом расстоянии от концов.

Вайолет сделала первый выпад – глухой стук эхом разнесся по лесу. Казалось, даже птицы притихли в тени листвы. Еще один неспешный удар, затем другой – то снизу, то сверху, - она проверяла его. Тейт методично, сосредоточенно отражал каждый.

- Это и есть тренировка? Я думал, ты меня на мечах научишь сражаться и все такое, - не мог сдержать смешка юноша. Вайолет поджала губы.

- У тебя и с простым шестом проблемы, до меча еще далеко.

- Проблемы? Да мы же топчемся на месте! – рассмеялся тот. Вайолет усмехнулась. И стремительно доказала, как неправ был юноша: несколько таких же выпадов, лишь более быстрых, более мощных – Тейт едва сохранял равновесие. Еще один удар, и Вайолет отводит его шест, описав полукруг в воздухе, до самой земли. Два легких, но молниеносных удара по грудине и спине, еще мгновение - и шест сбил юношу с ног. Тейт приземлился на твердую землю, слой сухой травы смягчил падение. Он и понять ничего не успел.

Вайолет сладко улыбнулась, опираясь на конец шеста, чуть склоняя голову набок, будто порицая недавнюю самоуверенность юноши. Тейт хрипло выдохнул, уронив голову обратно на твердую землю.

***

С той минуты она тренировала его каждый день, и чем дальше, тем все более новыми становились приемы и навыки. Освоив бой на шестах, Тейт должен был научиться забираться по веревкам, карабкаться по стволам, должен был тренировать выносливость, скорость, длину прыжка, меткость. Порой Тейт беспрекословно выполнял все команды, лишь дивясь тому, как худенькая юная девушка может проделывать все то же самое не только с необычайной легкостью, но даже с шармом, с грациозностью – выполнял не потому, что хотел, а потому что это стало единственным его развлечением в этом месте. А порой он спорил и жаловался, но не на сложность и изнуренность, а на простое непонимание: для чего все это было нужно? Кроме слов о его роли в политических играх дяди и племянника, большего ему не сообщали.

Отжимания, подтягивания – все это не было в новинку юноше, он и раньше готовил себя к боям. Но настолько интенсивными, настолько выматывающими тренировки не были никогда. Палящее солнце или непроглядная стена из ливня – Вайолет не делала поблажек, словно от этих тренировок зависела его жизнь. Появлялись все новые и новые ссадины и царапины, которые заживали и затягивались благодаря чудесным мазям и компрессам девушки. Оставались лишь напоминания в виде шрамов: два на лбу справа, у самых корней волос, один небольшой, еще розовый, у мочки уха, и многочисленные мелкие на руках – местах, наиболее уязвимых при падениях. Поначалу, когда его тело еще начинало крепнуть, а мышцы нещадно ныли, и кости словно ломались, когда тело будто перестраивалось, он замечал, чувствовал синяки и отеки. Но потом организм словно выработал какую-то природную вакцину, и гематомы не так явно проступали на поверхности кожи. Как будто наросший мышечный слой предотвращал от явных ссадин.

Так прошло два месяца. Тейт еще больше окреп, тренировки на открытом воздухе подарили его коже легкий слой загара, несказанно ему шедший. Юноша свыкся с одеждой, прежде казавшейся ему неудобной и смешной, про свои вещи он давно перестал думать, забыв о телефоне и прочих прелестях своей прежней жизни. Казалось, настолько его поглотили тренировки. В душе Вайолет радовалась, страшась поначалу тому, как быстро он начнет скучать по дому. Но этого не происходило; ему, казалось, не к чему было возвращаться, нечего было терять и помнить. Вайолет давила в себе любопытство, снова и снова повторяя, что это не важно, что для ее миссии узнавать юношу вовсе необязательно.

И чем дольше она оставалась хладнокровной, тем больше это распаляло юношу. Он не понимал, почему она так закрывалась, почему упорно боролась с дружелюбием, проявляя если и не враждебность, то напускную холодность, безучастность.

- Почему никто другой не может тебя заменить, раз ты меня не выносишь? – голос был сбивчивый, дыхание рваное. Они отрабатывали простые удары.

Вайолет едва скривила губы в ироничной усмешке.

- Судьба такая.

- Да нет никакой судьбы, - на выдохе улыбался юноша.

Вайолет ничего не отвечала. Каждый раз он выводил на подобные разговоры, и каждый раз ей стоило больших усилий, чтобы сохранять контроль, не сорваться и не ударить его так сильно, как ей хотелось. Но ее собственные внутренние переживания становились незначительными, как только Вайолет замечала: Тейт совсем не старался. Возможно, не специально, но подсознательно он понимал, что не обладает вескими доводами, чтобы по-настоящему вкладывать душу в дело. Девушка знала, видела это, но не могла рассказать ему всей правды. Иначе бы реакция могла быть непредсказуемой.

- А зачем столько тренировок на укрепление мышц? – процеживал сквозь стиснутые челюсти слова тот, подтягиваясь в один из дней от тонкой, причудливо изогнутой ветки. Сидя на ней, Вайолет болтала ногами.

- В противном случае ты не поднимешь меч.

Меч. Единственная, как казалось юноше, связанная со всеми тренировками вещь, заставлявшая его руки трястись от экстаза. Ради того, чтобы хотя бы подержать заветный предмет, он вытерпит все, вынесет любые издевки.

Боль закаляла Тейта. С каждым днем он становился все выносливее, его реакции – быстрее. Ее прямой удар - его ладонь уже в воздухе, блокирует. Ее удар с замахом – моментальное движение корпусом в бок, голова отклоняется так стремительно и так легко, словно такая молниеносная реакция была в его крови с самого рождения. Вправо, влево – снова и снова. На его губах самоуверенная ухмылка. Вайолет в неодобрении трясет головой, пытаясь скрыть улыбку.

Удар по корпусу – резкий скачок, разворот туловища и боковой удар ногой – Тейт не мог не улыбаться. Удар снизу по ребрам – шаг назад и перехват. Майка липла от пота, птичий гомон был не слышим. Удар с разворота, выпад – и Тейт на земле, сбитый с ног – в нос ударял запах сухой травы. Вайолет усмехалась – волосы в беспорядке, широкие брюки-шаровары в пыли.

Выпад вперед и удар с низу – Тейт поймал ее кулак и легким движение руки прокрутил ее туловище как в танце, уронив в завершение на свой локоть у самой травы; кончики волос, убранных в низкий хвост, касаются земли. Вайолет смеялась.

- Ты дурак. Кошмарный дурак, - дивилась его ребячеству девушка. Тейт лишь пожимал плечами, переводя дыхание.

Но при всех плюсах появления юноши в ее жизни, Вайолет злилась, когда Тейт порой сдерживал себя, ссылаясь на то, что не мог по-настоящему драться с леди. Пускай ее сила и была теперь на равне с его собственной. Это поражало Тейта – как девушка, обладая такой хрупкой на вид внешностью, может с легкостью выполнять сложные силовые приемы.

- В борделе девок будешь так нежно трогать, - острила та, толкнув юношу в плечо.

- Имеешь что-то против борделей? – пошатнувшись, отшучивался тот, утирая лоб поднятой с камня грязной рубашкой.

- А ты всегда такой вялый в драке?

- Ты же знаешь, я не могу бить девушек.

Поджав губы, Вайолет одним движением вновь сбила юношу с ног. Тот со вздохом повалился на спину, закатывая глаза. Опять попался на том же приеме.

- Так постарайся смочь.

Вайолет услышала легкий смешок. Тейт тряхнул головой, смахивая кудри. И в прыжке вскочил, разворачивая корпус для удара.

…И вновь под подошвами поднималась пыль, и вновь шуршала трава и хрустел редкий песок. Вороны кричали, кружа над верхушками сосен, и в моменты, когда смолкало прерывистое сбитое дыхание и не сдерживаемые смешки юноши, можно было слышать, как пульсировала от адреналина кровь.

Отдыхали редко – да и Тейт сам не нуждался в частых передышках. Прерывались для питья, используя в качестве источника лесной ручей. Тейт все еще дивился тому, насколько вокруг него был чистый воздух. Мимо проносились перламутровые стрекозы, и вода казалась сладкой на вкус. Тренировки, начинаясь с полудня, обычно занимали большую часть дня. В остальное время Вайолет часто отсутствовала, и Тейт был предоставлен сам себе. Порой он пытался найти кого-то из уже ему знакомых - Рубио или Билла, - но в конце концов понял, что и они тоже куда-то пропадали. Тейт часто заставал того парня – Джошуа, - каждый раз пытаясь проявить дружелюбие и от скуки завести знакомство, но тот избегал его, сыпя нелепыми отговорками. Тейта словно боялись, будто намеренно избегали.

В своем мире он никогда особо не чувствовал одиночества. Но здесь, по вечерам, сидя на облюбованном в первый же день валуне напротив лесного массива, он стал много думать о своей жизни – то, что не часто делал прежде. Впервые его страшила неопределенность. Если в своем веке Тейт хотя бы знал, что его может и не может ждать в будущем – стабильная карьера, бездонный банковский счет, - то здесь он абсолютно не представлял, что там впереди. И это терзало его, угнетало, потому что каждый день был похож на предыдущий, и никто не говорил ему, чем все закончится.

И Тейт решил сделать то, что делал всегда – взять судьбу в свои руки. Он продумал план, по которому если и не сможет попасть домой, то хотя бы освободится от этой тяготеющей каждодневной непонятной рутины тренировок. Сейчас, оглядываясь назад, на самый первый день в Лондиниуме, Тейт жалел, что не запомнил дорогу до пещеры. Он был слишком потрясен, слишком рассержен, чтобы даже пытаться запомнить. Шли ли они через горы? И если да, то какой тропинкой? Была ли река? Но вот если ему удастся проделать этот путь вновь, то он точно сосредоточится на дороге. А зная путь до города, можно легко ускользнуть во время всеобщего отсутствия. Никто там его уже не отыщет…

***

Чувствуя под ногами сухую кору дерева, Тейт, не без опаски, поднялся, распрямляя плечи. Вайолет, держась как ни в чем не бывало уверенно, спокойно стояла перед ним с заложенными за спину руками.

- Мы теперь на дереве будем драться? – с усмешкой спросил Тейт, топчась на одной из причудливо изогнутых над землей веток, еле удерживая равновесие.

Вайолет вскинула бровь, вздернув подбородок, будто игнорируя его нелепо дергающиеся для балансировки по обеим сторонам от туловища руки.

- Представь, что ты на коньке крыши, - начала та своим неспешным голосом. – Ситуации разные бывают, - сверкнуло лезвие: она вытащила одну руку, показывая лежащий на ладони клинок. И сделала выпад. Тейт увернулся, но потерял равновесие, сорвавшись – земля была на расстоянии не больше двух метров, но он зацепился руками за ветку, подтягиваясь обратно. Одобрительный кивок Вайолет подбодрил Тейта.

К концу третьего часа он уже крепко держался на ногах, сохраняя равновесие, отражая каждый удар. Девушка приседала, клинок разрезал воздух – Тейт подпрыгивал, с глупой улыбкой счастья продолжая отрабатывать удары. Одежда вновь пропиталась потом и грязью, и на плечах были новые свежие царапины от лезвия – Вайолет оставляла их, точно отмеряя силу, чтобы тренировка была наиболее приближена к настоящей драке. Это больше распаляло юношу. На ее щеке был слабый слой запекшейся крови – чьей именно сложно сказать, - а на ключице более зримая ссадина - легкий разрыв ткани на вороте обтягивающей рубашки. Тейт выбил клинок из руки девушки: лезвие со звоном упало на землю. Вайолет спрыгнула, Тейт следом, сделав ради забавы сальто в полете. Клинок у нее, и девушка блоком отбила его правый кулак. Удар ее колена пришелся по животу, и Тейт, глухо выдохнув, не успел заметить, как оказался на земле с острием у горла. Вес Вайолет на юноше казался ему невесомым, ее тело пылало жаром от тренировки.

- Раз – и ты мертв…

Она еле успела закончить реплику. Тейт с не сдерживаемой полуулыбкой перебросил Вайолет через голову, в броске успев выбить оружие. Теперь она на спине, поверженная ее же приемом. Блондин присел рядом, опираясь на колено.

- Мертвые порой восстают, - парировал юноша. – Фильм такой есть, посмотри на досуге.

***

Лезвие меча со звоном вошло в почву. С выкриком «Лови!» Вайолет подбросила второй меч. Тейт среагировал, поймав за рукоятку. Но даже будучи готовым, юноша все равно не ожидал веса оружия, и рука чуть дрогнула, а мышцы напряглись. Тейт подкинул меч, будто взвешивая.

- Даже легче, чем я ожидал, - прокомментировал блондин. От долгих часов под солнцем темная часть кудрей стала заметно светлее. Лезвие хоть и было в обиходе, но бриться удавалось далеко не каждое утро, а посему сегодня тонкий слой щетины как нельзя сильнее придавал Тейту мужественности.

- Это потому, что ты готов, - ответила Вайолет, протягивая щит.

Было свежее утро начала сентября. Листья на ветках еще не начали желтеть. Со все еще теплым ветерком разносился еловый аромат и тонкий запах потухшего костра. Небо было затянуто сероватой пеленой, и солнце рассыпало свои лучи в легкой дымке. Тейт поправил рукава рубашки.

- Ну что, похож на рыцаря? – улыбался тот, приняв стойку с мечом и щитом.

Вайолет не сдержала выдоха. Ей странно было признавать, что он действительно походил не просто на одного из них, но на юношу благородных кровей… на Артура…

- Меньше слов, больше действия, - подавила улыбку та, вытаскивая свой меч из земли.

- Правильно говорить «меньше слов, больше дела», - усмехнулся юноша. Вайолет цокнула, закатывая глаза.

***

- Отставь правую ногу назад. И запомни единственное правило - никогда не бей гранью лезвия меча о грань лезвия противника…

Тейту нравился меч, ему нравилось все, что связано с этим оружием: вес, форма, длина, как рукоять сидела в ладони, какой сталь была на ощупь, какой звук она издавала при соприкосновении плоских частей лезвий. Именно управляясь с мечом Тейт чувствовал себя живым. Впервые в жизни ему показалось, что он на правильном месте, что он там, где всегда должен был быть, и что делает то, для чего был рожден.

Вайолет гордилась собой, гордилась результатами своей работы. Девушка не хотела признавать, но она восхищалась Тейтом: не только его успехами, но еще большим сходством с Артуром.

Ее же прием: с ноющим скрежетом стали Тейт выбивает меч из руки девушки, одна подножка – и Вайолет падает на спину; щит с грохотом бьется боковиной об уже начинающую остывать твердую землю. Поначалу медленно, затем все быстрее – воздух разрезают хлопки.

- Потрясающе, - улыбалась Вайолет, продолжая хлопать. – Поздравляю.

Тейт тяжело дышал, часто втягивая носом. Лезвие его меча резко вошло в землю. Откинув щит, юноша поднял уже влажную тряпку с камней, вытирая волосы и лицо.

- Что теперь? Ты опять убежишь на весь остаток дня? – он говорил, протягивая Вайолет руку. Та поднялась, отряхивая одежду. Уголки губ едва заметно растянулись в загадочной улыбке.

- Не сегодня. Пойдем, покажу кое-что…

***

Собрав и спрятав инвентарь, как это делалось каждый день, Вайолет забрала с камней свою накидку из овечьей шерсти и кожаную сумку на ремне – такую пухлую, что могло показаться, будто внутрь наспех был засунут убитый кабанчик. С поляны Вайолет направилась не в привычную Тейту сторону – не к ручью, где можно было искупаться и вымыть лицо, - а совсем в противоположенном направлении. Через заросли можжевельника, минуя кристальный ручей по камням со скользкими шапками мха. Лесная прохлада успокоила жар разгоряченных тел, и румянец постепенно сошел до привычного оттенка кожи.

- Мы идем в город? – с толикой надежды спросил Тейт почти что шепотом. Вайолет улыбнулась. Под подошвами хрустели ветки.

- Нет, но тебе все равно понравится.

В этом мире Тейт перестал пытаться сосчитать время или угадать, какой час. Единственное знание, каким он пользовался, было местоположение солнца относительно горизонта. Но здесь же, в этом непроглядном лесу, где верхушки крон одних деревьев так тесно переплетались с соседями казалось, будто небо действительно имеет зеленый цвет.

Поэтому весь путь тянулся неимоверно долго. Юноша пытался вспомнить хотя бы одну из так волнующих его тем, но все мысли путались, а логически построенные предложения словно бы стирались. И ему оставалось лишь слушать звуки природы, вдыхать запахи и следовать за девушкой, чьи волосы сейчас так красиво отливали рыжиной, а маленькая фигурка так уверенно перешагивала через папоротники. И Тейт вдруг задумался, что если это и не меч вовсе так волновал его на тренировках? Что если все дело в более… живой причине?

- Вайолет, сколько тебе лет? – сам не ожидая того спросил юноша.

- А как тебе кажется? – по интонации казалось, словно вопрос ее насмешил.

- Семнадцать?

Она впервые обернулась, смачно прыснув со смеху.

- Льстец из тебя прекрасный. Мне двадцать три.

Цифра поразила Тейта. Хотя юные черты лица и рост сбивали с толку, но по манере говорить и по выносливости он всегда догадывался о том, что она не ребенок.

- Мне тоже, - только и пробурчал юноша в ответ. Вайолет звонко – будто бы над самим юношей - рассмеялась, все продолжая углубляться в лесную чащу. За спутанными мыслями Тейт еле услышал ответ девушки: «Я знаю…».

***

Тейт не заметил, в какой момент они вышли из зарослей к огромным валунам, поросшим травой настолько, что лишь по шуму воды и глухому стуку капель юноша догадался о местонахождении.

- Пещеры?

- Тебе не привыкать, - бросила Вайолет, переступая через большой камень у входа. – Вода в привычном водоеме стала холоднее. В сентябре принимать ванны на открытом воздухе уже не так приятно.

Внутри пещеры было влажно, гораздо теплее. Пахло землей. С непривычки Тейт откашлялся.

- Погоди, это ведь горячие источники? Значит, мы где-то около Бата!* О, я знал, что мы недалеко от Лондо… Лондиниума… - поправился Тейт, глядя в широко распахнутые от любопытства глаза Вайолет. Девушка бросила сумку, наиграно тяжело вздыхая.

- Ничем тебя не удивишь… - и развязала первый шнурок на рубашке. Еще минута, и все ее вещи упали на каменные плиты. На ее нежной коже играли рассеянные лучи солнца, проникавшие сквозь немногочисленные щели в стенах.

- О боже… - сглотнув, почти неслышно шепнул юноша. Как реагировать, когда красивая девушка демонстративно снимает с себя одежду? Все, с кем Тейт был близок, не шли ни в какое сравнение с ней. Вайолет была бесстрашной, уверенной в себе. У нее был характер. Он знал, она не желает его соблазнить. По крайней мере, намеренно…

Вайолет обернулась, мило улыбнувшись. И вошла в воду, держась за мокрые камни.

- Точно такую же сцену я уже видел в «Игре престолов», - стараясь скрыть свой интерес и удовольствие сморозил юноша. Вайолет как обычно пропустила мимо ушей, явно не желая начинать дискуссию. Она готовила себя к этому, но вот столкнуться на деле с чувством необразованности перед знаниями этого юноши было тяжелее, чем она себе представляла. Их разделяли века, но он знал многое об их жизни, а вот она не знала почти ничего. Расстраивало ли это ее? Вайолет бы себе в этом никогда не призналась.

- Так и будешь там стоять? – плавное движение ее рук – и вода журчит, слегка пенится. Тейта передернуло.

- Мне раздеваться догола? – он стягивал пропотевшую рубашку. Вайолет улыбнулась. Кончики волос намокли, расползаясь по темной водной глади вокруг ее шеи, плеч.

- Все снимай. Ты же в… как вы наше время называете?

- Раннее средневековье, - усмехнулся Тейт, стягивая столь непривычно узкие для него брюки. И почему собственная нагота впервые так волновала его?

Вайолет усмехнулась. По водной глади прошла рябь.

- Чувствуешь тепло? – улыбалась девушка, балансируя на поверхности. От удовольствия температуры воды Тейт закусил губу. Вода выплескивалась на плоские камни. Непроглядное дно под ногами казалось мягким, словно илистым, водная гладь отливала оранжевым свечением.

- Мы и правда голые? – он подплыл ближе.

- Неужели в твоем мире принимают водные процедуры в одежде? – она смеялась над ним, и смех эхом расходился по пещере. Тейт улавливал эту насмешку. И это забавляло, раззадоривало его.

- Нет конечно, просто… люди моего времени более сжаты… рамками, - подбирал подходящие слова тот.

- А кто устанавливает эти рамки? – от плавных движений ее рук под поверхностью воды до юноши доходили легкие колебания. Тейт приоткрыл рот, предчувствуя нелепость ответа.

- Сами люди.

Вайолет рассмеялась.

- Какие же вы странные.

Лечебная вода приятно обволакивала теплым коконом. Вайолет опустилась с головой, выныривая у камней. Звук схлынувшей воды разлился по помещению. Намокшие волосы теперь блестели, отражая игру водной глади. Поймав на себе взгляд юноши, Вайолет улыбнулась. Тейт переключился на пещеру, на стены, медленно оборачиваясь, словно будучи на какой-нибудь выставке.

- Твое тату, - привлекла его внимание девушка. – Давно оно у тебя?

Тейт моргнул, словно не сразу понял, о чем речь.

- С восемнадцати.

- Почему именно ворон?

Тейт покачал головой.

- Да черт его знает…

Лишь только ответив, Тейт заволновался: почему он не сказал правду? Вайолет прикусила уголок губ.

- Скажи, ты не скучаешь по дому? – задала еще один волнующий вопрос девушка. Тейт долго молчал.

- Не особо.

- Почему? – ее вопросы были искренними, пропитанными каким-то даже детским любопытством. Вайолет балансировала на поверхности, порой опускаясь под воду до самого кончика носа, будто прятала улыбку. Юноша выдохнул, проводя мокрой ладонью по своим волосам.

- Если честно, я и сам не очень понимаю. Я жив…жил один и с родителями не часто виделся. Я зарабатывал за счет подпольных драк и не хотел, чтобы они узнали. В какой-то момент я отдалился настолько сильно, что, наверное, перестал скучать.

Вайолет покачала головой.

- Тут все равно что-то еще. Но, знаешь, я думала, с тобой сложнее будет.

Тейт заинтересовался.

- Ты знала, да? Знала, что я приду? Как долго?

Вайолет зажевала губу.

- С пятнадцати лет меня готовили к твоему появлению. Я знала лишь имя и век. Но ты… я… - она так и не договорила. Тейт тоже нырнул.

- Почему ты меня так ненавидишь? – тряхнув головой, чтобы смахнуть мокрые пряди, спросил тот. Вайолет горько усмехнулась.

- Я тебя не ненавижу. Просто… у меня такое чувство, что мы давно знакомы, что я тебя хорошо знаю… но это не так, и я не понимаю почему и откуда. А я не люблю не быть в курсе чего-то.

Тейт усмехнулся.

- Нельзя знать всю жизнь наперед, посмотри мой чертов случай!

Вайолет иронично улыбнулась.

- Да уж, жизнь у избранных не легка. Но относись к этому как к-

- Как к выигрышу в кости, - закончил за нее юноша. Вайолет улыбнулась.

- Да, именно! – ей польстило, что он наконец-то назвал что-то известное не только ему одному.

- Почему ты вдруг заговорила со мной?

Вайолет свела брови.

- Все эти недели ты избегала меня помимо тренировок, а теперь вдруг отвела в это место, да еще и вопросами засыпаешь, - конкретизировал юноша. Мгновение он наблюдал, как она отвела взгляд, медленно двигаясь под водой.

- Ты способный, Тейт. Ты быстро учишься. Наверное, я хотела тебя порадовать. Это место особенное, не многие даже из Сопротивления знают о нем.

Юноша расплылся в улыбке. Сейчас самое время сделать шаг к осуществлению своего плана. Она должна отвести его в город.

- Окей, но а как вы здесь развлекаетесь?

Вайолет хитро прищурилась. Не так, как делала это обычно – не с вызовом, не с пренебрежением. С озорным смешком. Она подплыла к Тейту, хватаясь за камни – так близко, что ему показалось, будто он знает причину. Ее тело совсем рядом. Но легкое усилие - и Вайолет вылезла из воды; потоки хлынули с тела и волос. На земле перед лицом Тейта упала скомканная материя.

- Вытирайся, - заворачивалась в свою ткань девушка, - я отведу тебя в город.

Комментарий к Geofu

Geofu (gift) - руна, означающая дар

* - город в Юго-Западной Англии, в первую очередь известный своими целебными источниками

========== Tyr ==========

Во второй раз путь до берега Темзы уже не казался Тейту столь же длинным. Возможно, все дело было в галопе, которым сейчас пускали лошадей вдоль мелких озер и речушек, в то время как в первый раз запомнился медленный размеренный шаг в течении всего пути. Даже по склонам и холмам движение сейчас казалось быстрее.

- Ты сегодня неразговорчивый, - подметила Вайолет, ведя лошадь по тропинке мимо зарослей английского колючего дрока. Тейт тихо улыбнулся; ямочки проступили на порозовевших от горного воздуха щеках.

- Опасаюсь троллей, знаешь ли, - отшучивался тот, двигаясь следом.

- Это ведь детские страшилки! – фыркнула девушка.

Тейт рассмеялся, сказав, что вычитал это у Кадзуо Исигуро, на что Вайолет лишь неодобрительно покачала головой.

Привал сделали на том же месте – у полуразрушенного каменного домишки.

- Даже не свяжешь мне руки в этот раз? – острил Тейт, помогая с вертелом. Вайолет молчала. Лошади жадно пили воду из ручья внизу холма.

Время до берега Темзы прошло незаметно. Хвойные густые леса, покрывающие многоярусные склоны и горы, напоминали юноше штат Вашингтон, некогда посещенный с семьей на рождественских каникулах.

- Знакомые виды? – спрашивала девушка, легко управляясь с поводьями. Сильно пахло лошадьми. Тейт усмехнулся.

- Знаешь, что самое смешное? Я никогда не был в этой части страны. За двенадцать лет школы я был в Штатах, в Италии, в Мексике… да даже в чертовом Брюгге! Но, не считая Шотландии, никогда не выезжал дальше юго-западных графств… - Тейт так увлекся мыслью, что забыл прежнее неудобство от седла, распрямляя плечи, - поразительно, - выдохнул тот, глядя на землю, - я знаю все города, все графства, могу дать точные названия всех территорий Британии начиная с шестого века, но до этого момента сам никогда здесь не был!

Вайолет часто молчала, не переспрашивала. Тейт знал, что она слушает, просто не мог поверить, что не все девушки – жуткие болтушки. И она не бросалась на него, как это частенько случалось в Лондоне. Может, он ей несимпатичен? Он часто об этом думал, даже чаще, чем сам того хотел.

***

- А что такое Мексика? – подбородок чуть вздернулся, словно девушка перебарывала собственную самоуверенность. Вайолет управлялась с рулевым веслом; судно неслось по течению мимо привычных Тейту зарослей леса. Он улыбнулся. Она слышала, слышала его.

- Оо, Мексика… текила, чили и сомбреро… - он умолк, глядя на девушку, не сдерживая улыбку. Вайолет ответила горькой усмешкой.

- А та штучка, которая была среди твоих вещей… такая гладкая… - силилась Вайолет выглядеть не слишком позорно.

- Что, сотовый? – улыбался Тейт. – Это устройство, с помощью которого можно установить связь с любым жителем мира.

- И такое есть у всех?

Волны шлепались о корпус лодки. Черно-белая трясогузка, сев на борт, стремительно вспорхнула в сторону берега. Тейт пошевелил губами, спешно облизываясь.

- К сожалению. В моем веке люди практически перестали общаться один на один. Все в виртуальном мире. Знаешь, что самое паршивое? Возможностей найти собеседника все больше, но чувствуешь себя еще более одиноким.

Вайолет хмурилась, глядя куда-то вдаль, в сторону берега. Покачивание судна и легкий осенний ветерок приводили подол ее юбки в едва заметное движение.

Тейт издал тихий смешок, глядя на неотесанные деревяшки дна.

- Мексика за много-много милей к югу от нас с тобой, - и юноша вскинул руку, жестом указывая сильно приблизительное направление. – За океаном, морем и заливом.

Вайолет оживилась интересующей теме.

- Вы используете корабли?

И Тейт рассказал. О теплоходах и официантах в костюмах, сравниваемых детьми спингвинами, о самолетах, на описании которых у Вайолет широко распахнулись глаза и приоткрылся рот, об отеле «Ритц» и электрических лампочках, о магазинах и том, что такое «Черная пятница», о праздниках – на рассказе о Самайне Вайолет заметно ободрилась, радуясь знакомым ей вещам, - о двигающихся кадрах кинематографа и о том, как однажды помог Джуду Лоу спрятаться от сумасшедшего. Вайолет была опьянена цветами и запахами, от обилия названий, незнакомых слов и имен приятно кружилась голова. Ей так хотелось попробовать «то кофейное мороженое» с Чаринг-Кросс-роуд, хотя она имела лишь крайне поверхностное представление о том, что такое кофе, мороженое и Чаринг-Кросс. Ей вдруг захотелось везде побывать, больше узнать. Вайолет впервые так нравилось слушать кого-то. И сердце отстукивало давно забытый ритм – она первый раз за столько лет чего-то по-настоящему хотела. Та деревянная установка на предрешенность судьбы словно бы забывалась, когда юноша был рядом.

За сочными рассказами они оба не заметили, как течение принесло их к окраине Лондиниума.

- Дальше пешком, - Вайолет помогала вытаскивать судно на песок, за кусты дикой черники.

Остывающая земля по-прежнему несла отголосок ушедшего лета – зеленый травяной покров. Маленькие птички с желтым оперением быстро проносились мимо. И где-то там, в самом городе глухо звучал стук орудий строительства. Далекие холмы прятались под легкой дымкой, а на крыши города и остатки римских колонн падал непривычный лимонный свет солнца, странно игравший с алыми тканями, свисавшими с открытых террас. Единственный мост – акведук, соединявший две части Лондиниума – отбрасывал длинные тени на мутную зеленоватую воду. А город гудел – Тейт не мог вспомнить ни одного другого, хотя бы приблизительно дотягивающего до этой густоты населения. И ни одной привычной взору высотки, ни одной галереи и музея, ни одного собора и часовни.

Узкие проулки меж серых холодных каменных стен, грязное сено и блеклая одежда бедняков, звон монет и шорох мешочков на поясах, людской гомон и громкие реплики торговцев о ценах. Рыночная площадь особенно поразила Тейта. Внушающие деревянные строительные леса и ржание лошадей, что тащили телеги с болтающимися колесами, печной дым пекарен и кузниц, редкие отряды Черного легиона, производящие мгновенный эффект на жителей. Запахи смешивались: грязь и нечистоты перебивались ароматами жареных куропаток, сырой рыбы и свежего сыра. Вайолет держалась стен, продвигаясь по одной из улочек, инстинктивно придерживая Тейта ладонью, словно опасаясь за его жизнь, будто желая держать его рядом с собой. Он улыбался в душе, ему все еще сложно было поверить в то, что от настоящей опасности его сможет спасти девчонка.

Длинные подолы женских юбок мелькали перед глазами, ткань возилась по намешанной грязи. Сапоги Тейта тоже вязли в каше из мягкой земли и камней, и впервые за эти дни он припомнил ровный асфальт и заскучал если и не по своему веку, то хотя бы по городскому управлению и распределению функционала уборки улиц…

Рыночная площадь – вытянутые вдоль открытые лавчонки с покосившимися подносами и корзинами. Народ всех пород и мастей сновал от прилавка к прилавку, звеня монетами, шутя, переговариваясь и споря. Помощники торговцев шустро проскакивали в образующиеся щели меж людских туловищ, высоко поднимая короба с утварью и выкрикивая предостережения. С непривычки Тейт поначалу одергивал рубашку, нервно массируя шею, но, заметив свое отражение в одном из начищенных блюд, смекнул, что за прожитые в этом веке недели он слился со здешней обстановкой: без ежедневной расчески кудри казались более небрежными, от свежего воздуха и натуральных продуктов кожа словно бы светилась, а щеки едва различимо покрылись румянцем.

- Столько народу! И как здесь только отслеживают кражи? – на эмоциях шепнул продолжающей путь Вайолет юноша. Та тихо засмеялась.

- Никак, - ответным шепотом бросила через плечо та. - В том и все веселье, - она остановилась, оборачиваясь, бросила беглый взгляд за спину юноши и разжала ладонь, показывая тому два ореха в скорлупе. Девушка зажевала губу, озорно горели глаза. Ребят обтекали неспешные горожане. Тейт разинул рот.

- Как ты… когда ты успела?! – выдохнул тот, оборачиваясь на возможную жертву шалости. Вайолет пихнула ладошку в карман подола светлого платья.

- От отца передалось, - улыбнулась девушка. Следущий фокус она проделала настолько искусно и быстро, что Тейт не успел выдохнуть: Вайолет отвязала от пояска ленту. Отвлекшийся на покупателя коренастый продавец уловил движение ткани; лента слетела на бочки. Быстрый взгляд торговца на девушку, что копалась в кошельке, и вот он уже наклоняется к оброненной ленте. Вайолет сделала плавный жест рукой, который Тейт под конец практически упустил из виду, и вот она уже тянет его в сторону форума. А торговец и не заметил, лишь глупо уставившись на оставленную материю. Вайолет самодовольно улыбалась, пряча небольшую глиняную бутыль красного вина в сумку. Следующие сорок секунд, и Вайолет мастерски, абсолютно незаметно и с нечеловеческой скоростью стащила припасы с прилавка двух булочников и одного ювелира, при этом так лавируя меж посетителей рынка Лондиниума, что Тейт еле поспевал уворачиваться от тяжелых корзин. Никто не заметил пропажи, никто не закричал и не позвал стражу. Девушка улыбнулась, потрясывая и мешочком.

- Это во-он того, - сжала губы та, пальцем указывая на смуглого стройного паренька в синей жилетке. Тейт расплылся в улыбке удивления, не имея сил или воли подобрать подходящие слова.

***

На деньги из украденного кошелька они купили миндаль. Оба сидели на крыше того же самого жилого здания напротив оборонительной стены, что и почти три года назад Вайолет с отцом и другими членами Сопротивления, обсуждая прибытие Тейта. Сейчас же он сидел рядом, жуя горьковатый миндаль и запивая вином, что отдавало дубом и кислинкой. На черепице крыши было удобно из-за небольшого – практически плоского – уклона. Оранжево-желтое закатное небо испещряли розовые полосы, и даже кучерявые облака казались того же оттенка – признак надвигающегося похолодания.

- Так ты, значит, воровка? – прищурился Тейт, протягивая емкость девушке. Вайолет сделала глоток, утирая тыльной стороной ладони нижнюю губу.

- Отца называют Скользкий Билл. Знаешь почему? – Тейт помотал головой в ответ. – Он все время сбегает из-под стражи. Его могут поймать, но никто не может удержать надолго. Это я от него научилась всем приемам, - юноша слышал нотки гордости в голосе юной особы.

- Воровать ведь плохо, - больше с насмешкой, чем с порицанием подметил юноша, забирая бутыль. Девушка разломила хлеб, усмехаясь. Волосы развевались на легком ветру.

- Я бы не назвала это воровством. Оба булочника плохо обращаются с женами, торговец орехами – с детьми, винодел как-то сдал Рубио…

- А кошелек?

Вайолет издала тихий смешок, поперхнувшись кусочком мякоши.

- Да это приятель Артура… просто решила пошутить. Потом отдам.

Оба долго хихикали.

- Так значит, ты вроде Робин Гуда, - заключил Тейт.

-Робин кого?

- Робин Гуд. Легендарный персонаж - отбирал деньги у богатых и провинившихся и отдавал их бедным.

Вайолет вскинула брови.

- Считаешь себя бедным?

- Только в плане чувств, - шутя, вскинул руки тот. Вайолет усмехнулась. Продолжая глядеть на город, девушка полезла в широкий карман. Блеснул недорогой металл на простой веревочке. Вайолет молча протягивала свисавший плоский медальон размером с мелкую монету. Вещица легла на ладонь юноши, и тот смог разглядеть нацарапанный ножом символ.

- Руна победы. Носи, не снимая.

Тейт хотел было задать вопрос, но серьезность в голосе и во взгляде девушки заставила его лишь благодарно улыбнуться, надевая веревку и пряча кругляшок медальона под рубашку.

Хлеб кончился. Тейт долго смотрел на оборонительную стену, наблюдая за горожанами, снующими на фоне серого камня. Их движения навевали тоску и жалость – каждый шаг был словно наполнен испугом, будто вот-вот кто-то мог их обокрасть или арестовать ни за что. Вайолет болтала ногой; черепица казалась теплой. Солнце почти село, и печной дым домов стелился поверх крыш, напоминая туман.

- Расскажи мне о себе, - обернулся на Вайолет Тейт, не желая вновь предаваться размышлениям о реальности виденного им. Вайолет жалостливо свела брови.

- Серьезно?

Тейт добродушно рассмеялся.

- Что, как колотить меня, так это ты всегда за, а как по душам поговорить, так это стесняешься?

Вайолет неодобрительно развела уголки губ.

- Я не стесняюсь, просто… не вижу в этом смысла… - холодом повеяло от ответа. Тейта вдруг странно передернуло. Он отвел взгляд; двигались желваки. Вайолет тихо выдохнула. – Я практически не помню жизни до Сопротивления, - начала та, подтягивая ноги, обхватывая колени ладонями. – О пророчестве узнала в девять, о своей роли в нем в пятнадцать.

- Но ты умеешь читать, - подметил Тейт, помня, как однажды днем застал Вайолет за чтением фрагментов переписанной «Хроники Нортумбрии».

- И?

Тейт облизнул алые от вина губы, пытаясь подобрать более щадящие слова.

- В твоем веке не всех обучают с пеленок.

Вайолет сглотнула.

- До моего рождения отец был при дворе короля Утера – отца Артура. Он был соратником короля, его товарищем.

Тейт разинул рот. И удивлен был не столько разнице в родословных Артура, не столько тому, что со школы апеллируют иными именами, сколько тому, кто сейчас сидел рядом с ним. Безусловно, по манерам, по речи, по осанке он всегда догадывался, что Вайолет благородных кровей. Но чтобы настолько…

- Постой, Билл? Тот самый Скользкий Билл, которого пытается поймать вся стража Лондиниума, был приближенным самого короля?

Вайолет горько усмехнулась, лишь слабо кивнув. Ее расстраивало, что сказанное ею действительно было лишь историей, как ее собственная жизнь сейчас наверняка казалась Тейту сущей древностью.

- Ты росла в замке? – спросил юноша, пряча пустую тяжелую бутыль в холщовую сумку Вайолет.

- Увы и ах, - она отбросила прядь волос, что падала от ветра на лицо, - родилась я уже после переворота.

- Что произошло?

Вайолет скептически глядела на юношу. Тейт развел губы в масленой улыбочке, уловив ее немой вопрос.

- Настоящая история далека от той, что преподают в наших учебных заведениях. Расскажи, мне правда интересно.

Вайолет облизнулась. Она нервничала.

- Отец рассказывал, что в ту ночь именно он разбудил Утера, предупредив о вторжении. Повсюду был огонь и звон клинков. Пока спасали пятилетнего Артура, отец помогал сражаться с предателями. Тогда его, кстати, впервые и взяли под стражу, - усмехнулась Вайолет. Тейт молчал, пытаясь сформулировать дальнейший свой вопрос.

- И твоя мама была придворной дамой? – слова вызвали улыбку на лице девушки.

- О нет, мама тоже никогда не жила в замке. Она была магом.

- Магом? Но ведь…

- Еще несколько лет назад они были первыми в списке Черного легиона на уничтожение, - прежде, чем Тейт смог закончить свой вопрос, продолжила девушка. – Сейчас мой народ вне закона, но так было не всегда. При правлении короля Утера магия еще не была под запретом. Как и моя мама, они жили в Темных Землях, которые сейчас считаются гиблым местом. Вортигерн истребил почти всех магов…

Тейту не требовалось спрашивать, чтобы понять, где сейчас ее мать.

- Так значит, ты маг? – решил увести разговор юноша, усмехаясь. – Фокусы всякие показывать умеешь? – Вайолет тоже улыбнулась.

- Если тебя все еще смешит эта тема, можем поговорить о чем-нибудь другом.

Тейт вскинул руки в импровизированной капитуляции, и Вайолет смогла продолжить рассказ.

- Мама была одной из самых одаренных в своем поселении. О ее магии слагали легенды. К сожалению, я пока не открыла в себе такую же силу… я лишь наполовину маг. Могу чувствовать, влиять на эмоции, смешивать травы и видеть фрагменты будущего, но это все не дотягивает до ее уровня. Видимо, мне досталась сила физическая, - Вайолет усмехнулась. – Отец говорит, магия прийдет, когда настанет время…

Тейт молча поджимал губы, уставившись на поблекшую в сгущающихся сумерках черепицу. А что тут скажешь? Разговор получился вовсе не таким жизнерадостным, каким он его себе представлял. Да и на что он надеялся? Вся жизнь в Средневековье была одним большим разочарованием абсолютно для всех. Внезапно ему пришел на ум давно волнующий вопрос.

- Слушай, а давно Рубио в Сопротивлении? - начал тот издалека, по своей привычке чуть щурясь. Вайолет смутилась, поведя головой в сторону.

- Мы вместе росли. Иногда кажется, что и он с нами всю жизнь… а в чем дело? - Вайолет вытянула ноги, небольшой каблучок стукнулся о черепицу.

- Просто он вроде неплохой парень… - Тейт взъерошил волосы. Впервые подобная тема вызывала у него затруднения. Вайолет расплылась в улыбке.

- Не темни. Выкладывай.

Тейт нервно рассмеялся.

- Вы вместе? Ну или были вместе? Или… - язык разве что не заплетался. И зачем он только завел этот разговор? Вайолет ошеломленно втянула воздух.

- Ну тебя в пекло, Лэнгдон! Рубио мне как брат! И с чего ты вообще-

Тейт замахал руками, глупо улыбаясь.

- Все-все, прости, я сам не знаю, что на меня нашло…

Вайолет сжала волосы у корней, надувая щеки и выпуская воздух. Более неловкой ситуации она и не припоминала. Мощные стены форума постепенно погружались в вечерний сумрак.

- Я не создана для отношений, - посерьезнела девушка. И словно бы ветер стал холоднее. Тейта пробила секундная дрожь - вновь столь ненавистная ему тема предназначения. Но прежде, чем юноша успел ответить, Вайолет вздохнула и хлопнула его по ноге, собираясь подниматься.

- Темнеет. Нам пора.

- Мы возвращаемся в пещеру? – в сумерках линия его подбородка особенно сильно взволновала воображение девушки. Вайолет, осознавая, что никогда такого не чувствовала, стала спешно перекидывать длинный ремень тканевой сумки через плечо. Вопрос юноши насмешил ее.

- Конечно нет. У нас есть свои места и в городе.

***

В сапфировых сумерках Лондиниум погружался в сонную дымку. В отдалении звенел колокольчик на повозке торговца. Из входа в баню навстречу вышли две девушки, по одежке напомнившие Тейту англосаксов. Углы косых ступенек каменных лестниц поросли травой и сорняками. Возле таверны дикие собаки обнюхивали сваленные друг на друга бочки, крытые грязной бурой тканью. Из помещения раздавались выкрики и смех, тянулся запах печеного картофеля. Накинув капюшон синей накидки, Вайолет вела Тейта мимо закрывающихся лавочек и мастерских. До сих пор можно было уловить аромат мяты и шалфея. Один дом сменялся другим – Тейт путался, будучи не привыкшим к здешней архитектуре. Вглубь города, мимо полуразрушенного римского амфитеатра и сохранившихся колонн, мимо строительных лесов и развешенных под лестницами связок лука. Вайолет острожно выбирала путь, будто зная о какой-то неведомой для понимания Тейта опасности, притормаживая, сворачивая в проулки лишь только замечая людей легиона. Наконец, она остановилась у входа под каменной аркой, и спокойно надавила на массивные черные двери, и те со скрипом поддались. Прямо напротив пылал огонь в кузнечном горне, рядом в большой корзине помещались десятки стрел, слева – грубый деревянный стол и наковальня. Выше на стене развешаны луки. Повсюду были инструменты, о значении которых Тейт имел лишь самое поверхностное представление. Прогретое помещение пахло сеном и еще чем-то, что напоминало юноше ладан.

- Кузница? – Тейт рассматривал грузные потолочные балки. Девушка запирала двери на засов.

- Вопреки моему хобби, мы не воры, и деньги надо как-то зарабатывать, - Вайолет скидывала сумку и накидку. – Бедивер кует оружие, часть идет на нужды Сопротивления.

Тейт вытащил из стойки один клинок, подкидывая рукоятку в руках. Теперь практически любое оружие казалось юноше необычайно легким.

- Огонь разожгли до нашего прихода, - не без любопытства подметил тот. Вайолет переносила оставленные после трапезы кувшины.

- Бедивер и Рубио были здесь, - и одарила юношу быстрым взглядом, - подготовили нам ночлег.

Тейт расплылся в улыбке. Сквозь небольшие прямоугольные оконца с кованой решеткой на пол помещения лилось рассеянное свечение взошедшего лунного диска. Полнолуние. С улицы доносился топот ног и хруст камней под подошвами.

- В той комнате кувшин с водой, - продолжала уборку девушка, мимолетно кивнув юноше в сторону соседнего помещения.

***

В соседней комнате был настоящий очаг. Тейт помог натаскать больших медвежьих шкур и странного вида подушек – простых кусков ткани, набитых гусиным пером. Жар от огня приятно прогревал кости на контрасте с ледяным полом; под треск поленьев искры бились о каменные стенки очага. Вайолет была покрыта золотым теплым свечением; изредка поглядывая в маленькое окошечко, Тейт со своего места видел полную луну, порой затягиваемую легким слоем облаков.

- Твой страх перед водой связан с чем-то конкретным?

Юноша вздрогнул – играющий в прятки лунный диск занял его мысли полностью. Тейт приподнял брови, глядя на Вайолет. Та повторила вопрос.

- Как ты узнала? – опешил юноша.

Вайолет лукаво улыбнулась, коснувшись своего виска пальцем.

- Чтение мыслей, помнишь?

Тейт раскрыл рот. Девушка засмеялась.

- Да не бойся. Так легко мысли я читать не умею. Это все горячие источники – ты сегодня как на казнь в воду вошел.

Прошуршал толстый мех: юноша приподнялся на локте. Сложно было поверить, что он все-таки выдал себя, хотя так старался казаться расслабленным.

- Я даже не знаю, - и голос под треск поленьев сам собою становился тише и мелодичнее. – Как-то и не помню особого случая, просто всегда избегал водоемов… - Тейт задумался. Он не мог должным образом объяснить свою нелюбовь к воде, но подсознательно понимал, что это не столько приобретенный страх, сколько тянущееся из предыдущих жизней воспоминание. Просто пока что он лишь догадывался, а не знал наверняка…

Вайолет поджимала губы.

- Вода не всегда является чем-то плохим.

- Да, я знаю, - вздохнул Тейт, - «Владычица Озера сделала Экскалибур и вырастила Ланселота…», - произвольно цитировал легенды об Артуре Тейт. Вайолет долго смотрела на юношу, не моргая. затем звонко рассмеялась.

- Что за чушь! И это серьезно записано в ваших книгах?

- А что не так? – смутился Тейт.

- Во-первых, Владычица Озера не создавала меч. Он был передан ей Мерлином, который выковал его из посоха Мордреда. Во-вторых, Ланселот вырос на улицах Лондиниума вместе с Артуром. Собственно, он и сейчас там живет… - Вайолет еле сдержала смешок, - помнишь паренька, у которого я стащила кошелек?

- Приятель Артура?

- Будущий сэр Ланселот.

Тейт присвистнул. Вайолет улыбалась, качая головой. Рука затекла, и девушка легла на спину, все еще улыбаясь.

- Поверить не могу…

Вайолет выдохнула.

- Не представляю, что ты чувствуешь…

- Меня словно бы всю жизнь растили для этого момента… все эти книги с легендами в детстве, исторический факультет, и эта моя дурацкая тяга к книжкам о правителях… - Тейт выдохнул, словно бы выговорился. Зашуршала подушка; Вайолет хотела было ответить, но не могла подобрать стоящей фразы. В ее понимании не укладывалась одна вещь: судьба Тейта была попасть в этот век, в ее мир, чтобы помочь Артуру исполнить и свое предназначение, однако сам Тейт не рассматривал такой поворот как нечто ужасное. Наоборот, Вайолет видела, что ему даже нравилось. Словно он ловил какой-то особый кайф от всей их жизни, которая должна была бы пугать или отталкивать человека, привыкшего – по собственным словам Тейта – к горячей воде по щелчку пальцев. Но он радовался – любой царапине, очередному синяку, шутке ее отца и даже грозному виду Черноногих. И Вайолет с каждым днем было все тяжелее молчать, ведь она понимала – раскрой она ему пророчество до конца, узнай он всю правду, и все может обернуться катастрофой, и время может быть утеряно.

Но еще сильнее Вайолет осознавала, что чем дольше она тянет с правдой, тем тяжелее будет потом ее рассказывать…

Вайолет перевернулась на бок, не в силах удерживать юношу в поле зрения. Тейт сунул руку под свою подушку; перья кололи ладонь.

- Мне кажется, я начинаю привязываться к тебе… - произнесла девушка, почему-то чувствуя сейчас острую нужду в этом признании.

Но Тейт долго молчал. Практически все, что ему говорила эта девушка, постоянно отдавало холодком и отчаянием. И даже услышанное сейчас несло не должное тепло, а какую-то щемящую сердце печаль и тоску.

- Вайолет, что будет дальше?

Решительность в его голосе поразила ее. Впервые за много лет Вайолет сжалась, удерживая слезы.

- Если бы я знала…

***

Размеренный плеск волн, шум бурых листьев клена. На мерзлую землю падают алые капли, и клинок привычно разрезает туманный воздух, застревая в стволе. На тонкую ветку приземляется черный ворон, и виден край голого серого камня, затянутого сеткой мха. Из сна Тейта вырывает крик…

Рубашка в поту, и грудь вздымается и опускается. Рядом Вайолет – тоже не спит, тоже тяжело дышит. Их взгляды одинаковы.

- Ты видел, да? – спрашивает она в полутьме предрассветного часа. Огонь давно потух.

- Новые детали, - добавляет Тейт, стягивая мокрую рубашку. Блеснул в предрассветном свечении кулон.

- Теперь еще и камень…

- И ворон… - подхватывает девушка. – Ворон как…

- Татуировка! – почти одновременный возглас. Вайолет выпутывается из шкур, подползая ближе, почти рывком разворачивая корпус юноши. Ее теплые пальчики натягивают его нежную кожу, словно от угла зрения изменится и картинка. Но тату все то же.

- Это особый вид клена, но я не могу вспомнить… не помню где… - бормочет та. Тейт чувствует запах тепла и шалфея. Так пахнет магия, - думается юноше. – Поднимайся, - наконец сдается девушка.

- Мне уже снился этот сон, - словно бы оправдывается тот, машинально натягивая брюки. – Но он всегда был одним и тем же. Что означают новые детали?

В дымке света Вайолет видела влажный, озабоченный взгляд юноши. Она завязывала веревочку на шерстяной кремовой жилетке.

- Сны определенных людей – таких, как ты, маги или Артур, например, – не просто сновидения. Новые детали означают, что произошли изменения. Вортигерн либо нашел способ, либо уже привязал Экскалибур к чьей-то кровной линии… - спешка рождала тревогу. Тейт не понимал, почему они подскочили как ошпаренные в столь ранний час и куда собираются отправиться, но инстинктивно подчинялся. Потому что знал, что-то неминуемо грядет.

- И к-куда мы? – полушепотом выдохнул тот. Вайолет швырнула ему чистую серую рубашку и черную кожаную жилетку, захлопывая простой сундук из светлого дерева.

- Нужно найти мага. Или Бедивера, или моего отца. Да вообще кого-нибудь. Здесь рядом есть деревушка, в которой сегодня должны быть наши парни из Сопротивления… - Вайолет говорила спешно и отрывисто, торопясь, выискивая свою сумку и прибираясь после ночлежки. Тейт выходил из ступора, помогая, затем вновь попадая под действие мыслительного процесса, и вновь замирая, и вслушиваясь в предрассветный час, и улавливая далекое ржание лошадей и скрип колес первых телег рыбаков и запахи рыбы и догоревших поленьев и приближающейся зимы. Со скрипом приоткрылась одна дверь, Вайолет кивнула на выход. Тейт проскользнул в проем, и дверь прикрылась с тем же ноющим звуком. Утро в Лондиниуме не отличалось от утра в Лондоне разве что по освещению. В остальном Тейт не сомневался, что он не дома: никаких офисных работников или девушек на пробежке в утягивающих лосинах. Ни звука автомобильных двигателей, ни музыки кофеен. Лишь те же лошади, изредка звучащие голоса да журчание воды. Предрассветное голубоватое свечение разбавлялось факелами проезжавших повозок. Вайолет накинула капюшон.

Девушка оглядывала каждый поворот, перебежками добираясь до следующего угла. Будто им действительно угрожала опасность. Тейт безмолвно следовал за ней, приминая сухую траву. Минуя очередной тихий проулок, Вайолет вывела юношу к северной части публичного дома – путь, наиболее короткий к пристани, от которой девушка планировала добраться до того места, где ими была спрятана лодка днем ранее. Заслышав голоса, Вайолет свернула в другую сторону, однако ненадолго:

- Эй, - окликнул их высокий мужской голос. Вайолет незаметно тянула Тейта за рубашку, призывая продолжать путь. Еще немного до поворота…

- Стойте, вам говорят! – послышался второй голос. Тейта схватили за предплечье, грубо развернув. Вайолет затормозила.

- Оглохли что ли?? – это был Эйран – начальник северного отряда Черноногих, которого Вайолет ненавидела настолько, что узнавала лишь по звуку голоса. Размеренный шаг, и мужчина небрежным касанием сбивает капюшон с головы девушки. Вайолет видит все те же привычные ей насмехающиеся карие глаза и бородку с усиками на французский манер. Мужчина приятно удивляется, узнавая черты лица. – Не наша ли это маленькая беглянка, за чьим папочкой мы тут устраиваем еженедельную погоню? Что ж, в назидание другим ты послужишь отличным примером наказания за непослушание, - схватил ее за руку тот.

- Оставьте ее! – в сердцах выпалил Тейт, вырываясь из хватки второго Черноногого.

- Парень, иди-ка ты куда шел, - не глядя на него, посоветовал Эйран. Тейт выдохнул, и молниеносно заехал локтем в лицо не ожидавшего стражника, ловко выхватывая меч из его ножен. Пользуясь всеобщим замешательством, Вайолет разбила Эйрану губу, юноша же ударил ногой под его колено. Пока мужчина проклинал всех богов, сжимая конечность, второй хватался за камни стен узкого проулка, а Тейт выставил лезвие вперед, скрываясь с Вайолет за углом здания. Позади кричали, и Вайолет знала, что сейчас соберется вся стража этого берега.

- Ты псих! – крикнула ему девушка, уворачиваясь от балок строительных лесов.

- А ты не говорила мне, что так популярна среди Легиона! - Тейт тяжело дышал, перепрыгивая через бочки. Черноногие нагоняли, но юноша не оборачивался, лишь прибавляя в беге. Они запрыгнули на низкую пристройку, залезая на конек крыши дома; подошва скользила на ослизлых от мха камнях. Вайолет перебегала первая, расставив руки для баланса. Снизу собрались зеваки и подоспевшие люди Легиона, что-то крича то ли им, то ли друг-другу. Тейт покачнулся – это Эйран залез на конек следом. Но до сноровки Вайолет Тейту было далеко, и в то время, как девушка перепрыгнула на другую крышу, юноша все еще продвигался к середине, пытаясь сконцентрироваться на том, чему она его учила. «Ты на коньке крыши, - ярко вспыхнули в сознании юноши слова Вайолет с одной из тренировок, - ситуации разные бывают…». И Тейт замер, разворачиваясь.

- Даже не думай об этом! – выкрикнула Вайолет. Люди Легиона, собравшиеся у основания дома, убежали к южной стене, желая попытаться забраться тем же способом, что и ребята. И пока Вайолет спешно оглядывала близстоящие лавчонки и конструкции в поисках путей отхода, полный решимости Тейт развернулся к начальнику северного отряда. Пальцы крепко сжимали холодную рукоятку. Мужчина вытянул свой меч. И звуком, подобным грому, разнесся по воздуху звон стали. Тейт привык к силе удара Вайолет, и она действительно не уступала настоящей мужской, но тактика была совершенно иной. Один удар за другим – Тейт отбивал и выдерживал каждый, ухитряясь сохранять равновесие. Сапоги скользили – конек крыши оказался уже, чем ветка дерева. Мужчина наносил удар за ударом, и в какой-то момент Тейт пригнулся, сбив Эйрана с ног излюбленным приемом Вайолет. Мужчина выронил меч, покатившись с черепицы. Еле переводя дух, юноша развернулся: Вайолет размахивала клинком, подпрыгивая и пригибаясь с бог знает откуда взявшимся у нее оружием. Ее противник что-то выкрикивал. Из-за римских колонн, почти полностью скрывавших Вайолет, люди Легиона бросились к крыше Тейта, забираясь по пристройке. Но лучникам легче всего оставаться на ней, а не забираться на конек для выстрела, и поэтому в момент кажущейся победы над начальником, юноша потерял бдительность, подставив спину. Стрела, выпущенная из лука одного из Черноногих, угодила юноше в левый бок. Тейт не вскрикнул. Лишь выронил меч и сорвался с конька, хватаясь руками за грубую деревяшку. Он не почувствовал боли от шока, лишь жар от борьбы и адреналин: Черноногие подступали, а Вайолет продолжала находиться на другой крыше. Она обернулась на звон скатившегося по черепице меча, но была слишком занята спасением собственной жизни, чтобы увидеть всю картину.

Собрав последние силы, Тейт зацепился носками за выступы, не без усилий подтягиваясь; новые стрелы Черноногих чудом миновали своей мишени. При падении на коньке большая часть древка сломалась, но от шока Тейт не понимал, остался ли в теле наконечник. Черная кожаная жилетка скрывала кровавые подтеки. Последнее, что Тейт видел перед прыжком – удар Вайолет, звон клинка и падение Черноногого. Юноша сумел перепрыгнуть, но прыжок оказался слабым, и он не сорвался на землю лишь благодаря подлетевшей Вайолет. Та спешно втащила юношу на крышу, царапая его руки. Крики Легиона оглушали, стрелы со свистом разрезали воздух. Уже и обычные крестьяне собирались поглазеть на происходящее. Вайолет с Тейтом добрались до конца крыши. Девушка замерла, оглядываясь: люди Легиона перепрыгивали следом. Капля пота стекла по белоснежному лбу. Еще немного, еще чуть-чуть… Со стороны рынка двигалась повозка. Если рассчитать траекторию, то спрыгнуть можно прямиком на парусину на сене, и даже сам крестьянин ничего не заметит…

Вайолет выжидала, машинально придерживая Тейта рукой.

- Давай, - шепнула та словно бы самой себе, утягивая юношу за жилетку. Тейт повиновался, закрыв глаза, не столько от страха, сколько от пронзившей боли. Оказавшись в повозке, Вайолет быстро вытащила край парусины, накрывая обоих материей, зарываясь в солому. В нос ударил запах железа, принятый Вайолет за адреналин.

***

Звуки города стихали, монотонно дребезжали части повозки на ухабах. На фоне гробового молчания в повозке птичий гомон становился громче, и сквозь плотную ткань проникали отдаленные запахи леса. Лишь миновав полмили от города и убедившись, что их не преследуют, Вайолет решила оттянуть парусину.

И ужас пронзил острым ударом: ее ладонь, что с таким маниакальным рвением придерживала Тейта на крыше, алела в разводах. Вайолет спешно откинула край черной жилетки юноши. Тейт бледнел, теряя сознание…

Комментарий к Tyr

Tyr - руна, означающая славу. Связана с богом победы Тюром

Котятки, я так соскучилась! С наступающим:) Пусть самым большим разочарованием в новом году будет отсутствие нового сезона Шерлока!

========== Calc ==========

Прошло пять дней, слившихся в сознании Тейта в одну долгую ночь. Лишь изредка он приходил в себя, от жара не помня и не понимая места и причины своего местонахождения. Минуты извлечения наконечника из плоти сопровождались одной лишь режущей болью. Затем наступила агония, и Тейт, изредка приходя в сознание, чувствовал лишь, как его тело отдавало всю влагу бесконечно мокрым простыням. Его лихорадило долгие часы, мучительные не только для самого юноши, но и для Вайолет. С трудом разлепляя веки, сквозь водянистую муть Тейт расфокусировано переводил взгляд от щелкающего пламени залитых воском свечей на облик девушки, вновь проваливаясь в забытье. Каждый раз, когда Тейт приходил в сознание, девушка была рядом.

Устроив Тейта в небольшом крестьянском домишке, Вайолет практически не отходила от юноши, заручившись помощью парня из Сопротивления. Он и его отец – местный лекарь - помогли со стрелой, и пока посылали весть в Пещеру, девушка почти не спала, занимаясь сменой повязок, приготовлением мазей, смешиванием трав и сменой бесконечно нагревавшихся компрессов.

Сумерки сливались с рассветом. Сперва тихая, далекая мелодия, вытаскивающая Тейта из забытья, как потребность в кислороде обычно тянет со дна. Не без труда он приподнял веки, гонимый желанием не только слышать, но и видеть. Силуэт Вайолет дрожал от пламени свечей. И тихо звучала песня на языке, который юноша никак не мог узнать. Девушка вовсе и не пела, скорее повторяла для себя, словно от скуки. Слова сливались в предложения, напоминая тексты старых шотландских баллад. Тейт понял, что впервые по-настоящему очнулся. Из-за ранения лежать получалось лишь на правом боку, отчего затекла рука. Сжав челюсти от непривычной тупой боли, он сделал попытку подтянуться; торчащие из-под ткани подушки солома и перья кололи в шею. Вайолет умолкла, сжав подол платья.

- Сколько я тут… – сам не узнав свой голос, Тейт прочистил горло, поняв, насколько долго не говорил. Во рту пересохло.

- Почти неделю, - Вайолет зачерпнула деревянным стаканом воды из ведра, поднося край к губам юноши. Не без помощи Тейт приподнял голову, жадно отпивая. Вайолет не столько придерживала голову, сколько держала юношу на месте; слишком подавшись вперед, Тейт закашлялся, подавившись от резкой боли под ребрами. Упал на постель, сжимая губы в бессловесном стоне. Вайолет медленно отставила посуду.

- Рана серьезная? – тихо, с хрипотой спросил тот. Вайолет помотала головой.

- Органы не задеты.

Тейт слабо усмехнулся.

- Полагаю, это благодаря мышечному слою, который я тут с твоими тренировками нарастил.

Но Вайолет не засмеялась. Бледность лица не оттеняло даже теплое свечение пламени. Рука коснулась плотной повязки на его талии. Юноша удивился: из-за еще не спавшего жара он и не почувствовал своей практически полно наготы.

- Тейт, послушай, - начала было Вайолет, и по ее тону он понял, что тема серьезная. – Если бы не мои тренировки, - произнесла та с его же пренебрежением, - ты бы был мертв. Надеюсь, ты понимаешь это. Если бы я не тренировала тебя все эти месяцы, ты бы не выжил на крыше. Я хочу, чтобы ты всегда помнил: ничто не происходит просто так, и твоя безответственность однажды может стоить жизни. Не только твоей собственной, но чьей-то еще…

Она отвернулась, поднимая ставший теплым компресс и выжимая ткань. А Тейт сглотнул, чувствуя не столько жар тела и боль в висках, сколько накрывающую волну самобичевания, будто это он был виновен в ранении.

- Прости, я не хотел принизить твоих стараний, - шепнул юноша, шевеля рукой по холодной влажной простыне в поисках кисти девушки. Вайолет ответила, сжимая его горячие липкие пальцы. Тейт тяжело сглотнул, наслаждаясь приятным контрастным холодком ее кожи.

- А что ты пела?

Вайолет мило растянула уголки губ.

- Это гэльские песнопения: маги часто поют их раненым, - на мгновение-другое наморщив лоб, девушка опустилась к ведру за тряпкой. Тейт дернулся, стоило руке девушки прервать контакт. Вайолет улыбнулась.

- Не бойся, я не ухожу, - и приложила прохладную скомканную ткань к розовому лбу юноши: Тейт сжался. Ссадины над бровью и на скуле синели. – Попробуй уснуть, - она разложила компресс. В болезни всегда тянет на самые печальные мысли, и глаза Тейта сами собой увлажнились от непонятных ему слез.

- Ты будешь здесь, когда я очнусь? – он вновь ощупывал простыню.

- Можешь не сомневаться.

- А если я вообще не проснусь?

Вайолет легко стиснула его ладонь: разбитые костяшки пальцев еще не зажили.

- Так просто ты от меня не отделаешься.

Тейт слабо улыбнулся, не в силах рассмеяться сильнее. Только сейчас он учуял запах горящих потрескивающих поленьев в печи и услышал, как тихо шуршат под ветерком пучки шалфея, что сушились на оконной раме. Ему было грустно – он не знал, почему, - и радостно, что рана не ныла. Значит, он выживет, чтобы доказать девушке, что он тоже может ее защитить.

И заснул он с мыслью, что не хочет отпускать ее руку. Никогда больше.

***

Тейт сжимал деревянный брусок изголовья. Каждый мускул тела напрягался, становясь каменным – лишь это выдавало реакцию на жжение. Он не произнес ни звука, пока Вайолет обрабатывала края раны и наносила горчичного цвета мазь из гвоздики травянки и мирра.

- Быстро заживает, - свидетельствовала девушка, ловко обматывая талию юноши свежей повязкой. Тейт молчал, тяжело выдыхая, пока Вайолет не управилась с последним узлом и не помогла улечься на привычный бок; сверкнул подаренный ею кулон.

- Был бы я дома, меня бы сейчас с умным видом осматривало двое врачей и четверо интернов. Пролежал бы я в больнице не меньше месяца, а родители бы выплатили кругленькую сумму, - с издевкой высказался юноша, устраиваясь на подушке. Вайолет свела брови.

- Простое ранение у вас дорого стоит?

Тейт присвистнул.

- В частных клиниках еще как. А вот если бесплатные больницы - так называемые отделения “A&E”, - то я бы уже давно умер в очереди, - издал смешок юноша. - То, что ты делаешь с травами и порошками… это очень круто, - продолжил блондин. – Хотя, через несколько веков таких как ты и за меньшее будут публично сжигать на кострах.

И без того худенькое лицо Вайолет вытянулось еще сильнее, глаза расширились.

- Публично?! За магию?

Тейт склонил голову с иронией.

- Если мотивы Вортигерна хотя бы понятны, то в будущем гонения будут устраиваться, основываясь на беспочвенных обвинениях, - он долго смотрел на девушку. – Просто неугодных. Не таких, как все. Слишком умных, слишком умелых… красивых, - кивнул на девушку Тейт.

Вайолет смущенно улыбнулась.

- Считаешь меня красивой?

Тейт дотянулся до ее кисти.

- Поверь мне, что в этом, что в моем мире ты самое очаровательное создание.

Вайолет, пряча улыбку, поджала губы. Утерев пальцы о тряпку, подняла со столика емкость с очередной мазью; Тейт учуял запах цветков мандрагоры – духами с отдушкой пользовалась его мама. Вайолет объясняла – мазь из корня мандрагоры обладает охлаждающим эффектом, вкупе с настойкой из кориандра снимающая симптомы лихорадки. Тейту нравилась такая медицина: от Вайолет приятно пахло растениями, раны не ныли и не тошнило, как после общего наркоза.

Девушка коснулась левого виска, нанося тонкий слой. Пахло мятой, в соседней комнате истошно орал домашний кот, выпрашивая свинину.

***

Светлый дымок вился от пучка сушеного можжевельника. Пахло чабрецом и елью, и словно туман поднимался завитками к потолку. Тейт проснулся от шепота, звучащего не столько в комнате, сколько в его собственной голове. Слова были незнакомы да и плохо различимы. Жаром отдавало от ладони Вайолет, что лежала на его повязке рядом с раной. Вторая не касалась кожи; пальцы подрагивали, как и дрожь под опущенными веками. Но губы не шевелились, порой непроизвольно дергалась голова, как от дурного сновидения. И шепот, точно заклинания, звучал все громче и громче, все сильнее давил в голове, оглушая Тейта, когда вдруг мгновенно прекратился, оставив после себя лишь слабый звон непривычной тишины.

Тейт почувствовал легкое жжение в области лопатки – там, где была его татуировка. Вайолет открыла глаза, часто заморгав. В полутьме Тейт прищурился.

- У тебя кровь, - указал тот на правое ухо девушки. Вайолет дотянулась и, увидев бурый развод на пальцах, вскочила с места за тряпкой. Тейт нервозно наблюдал за перемещениями.

- Это пустяки, - словно бы отвечала на его немой вопрос девушка, утирая ухо.

- Ты колдовала, да? Что ты видела? – Тейт приподнялся, мимолетно подметив, что боль ранения притупилась. – В кузнице ты сказала, что клён на моем тату особенный. Ты узнала место?

Откинув тряпку на стол, Вайолет лихорадочно потирала бровь подушечками пальцев.

- «Sanguinolentus acer» – то есть «Багровый клён». Единственное такое дерево растет на юго-востоке. В сутках езды от Лондиниума располагается Гвортигерн – столица Вортигерна. Клён в лесу Дан, что неподалеку от города –

Вайолет не закончила, когда Тейт в волнении взмахнул рукой, хлопнув по покрывалу.

- Так чего мы ждем? – он откинул ткань, собираясь встать, но Вайолет удержала юношу на месте.

- Рана должна затянуться полностью. Мы никуда не отправимся, пока ты не сможешь безболезненно управляться с мечом.

Тейт разинул рот.

- Но ведь мы попросту теряем время!

- Мы должны следовать пророчеству и ждать подходящего дня, - упорствовала девушка.

- Пророчество – шмарочество… - пробубнил Тейт, устраиваясь обратно на постели.

***

Прошло больше недели. Совсем окрепнув, Тейт стал выходить в поселение, то болтая с соседскими крестьянками, пока те возились со скотом, то перекидываясь фразами с деревенскими мужчинами. Тейт был рад после месяцев нескончаемых тренировок и практически полного затворничества побыть в компании живых людей – кого-нибудь не из Сопротивления, чьи разговоры сводились бы к чем-нибудь кроме идей о подрыве королевской баржи.

Но каждыйдень Тейта тянуло обратно, к Вайолет. Он так привык проводить с ней время, что уверял себя: привязанность, должно быть, вызвана простой привычкой. Под конец первого часа пребывания в деревне он начинал тосковать по девушке. Пока он лежал с лихорадкой, она читала ему или пела, когда температура спала, стала рассказывать истории и легенды своего народа и поверия соседних земель. Он многое узнал о травах и их свойствах, узнал о том, что ликантропия – не выдумка, и что Вайолет знает растение, способное подавить агонию оборотней при трансформации.

- Лунный вереск, - рассказывала Вайолет. – Растет только в горах Сноудонии. Из высушенных во вторую лунную фазу цветков готовится пыльца.

- Так оборотни не кусают всех подряд? – Тейт играл с пряжей.

- Основная причина безотчетных убийств – боль, которую и можно подавить лунным вереском, - отнимала драгоценные нитки девушка, пока Тейт их не запутал. Юноша улыбался. Поймав взглядом мелкие светлые шрамы по всей поверхности ее рук, Тейт замер. Вайолет поджала нижнюю губу.

- Это от Острого цветка на дне Черного озера. Вместе с видениями о тебе достались, - она попыталась улыбнуться. Глаза Тейта блестели, отражая пламя свечей. Он разжал пальцы, показывая свой шрам со дня их первой встречи.

- Помнишь, напоролся на осколок в Темзе.

Вайолет усмехнулась.

- Надеюсь, в следующий раз ты будешь более осторожен.

- В следующий? – практически засмеялся юноша. Мысль о новом контакте с водоемом его вовсе не прельщала.

- Никто никогда не был в лесу Дан, но ходит легенда, будто Багровый клён растет на берегу притока Темзы. Приток такой старый, что будучи легендой, носит разные названия, и никто не знает, какое верное.

Тейт так вдохновился, что хотел и дальше слушать рассказы Вайолет.

- С ума сойти! – Тейт выдохнул. – У нас нет притоков Темзы на юго-востоке, а это значит, что со временем река просто ушла под землю!

Вайолет улыбнулась, видя, как исторический аспект разговора радует юношу.

- Или же никакого притока просто нет.

Тейт промолчал, зная, что беспочвенной не бывает ни одна легенда…

- Спой мне еще, - тихо попросил тот. Вайолет, поправив его повязку, облизнув губы, отвечая на прикосновение к своей ладошке пальцев юноши.

***

В комнате с очагом пахло курятиной и хлебом на меду. Трапезу прервали Билл, Рубио и Персиваль.

- А, наш герой уже поправляется, - радостно приветствовал Билл, сбрасывая колчан и лук на мешки с зерном. Рубио добродушно улыбнулся, устраиваясь за большим столом возле Вайолет, заприметив курятину еще со входа. Тейт давно не видел знакомых; он медленно отложил хлеб.

- Вы ради меня такой путь проделали?

Персиваль залился улыбкой, возясь с кожаным плащом.

- Ты нам уже как член семьи, - ответил Билл, зачерпывая воду ковшом. – Ты один из Сопротивления. А мы всегда заботимся о своих.

Лестные слова нашли отклик в сердце, и приятное тепло разлилось по телу Тейта. Он даже почувствовал, что краснеет. Вайолет озабоченно подскочила.

- Есть новости?

Напившись, Билл выдал свою обычную самоуверенную ухмылочку.

- Тейт не объявлен в розыск.

Вайолет выдохнула, убирая за ухо пряди, выбившиеся из-под фиксирующего волосы шнурка. Билл выставил палец с крупным перстнем.

- Зато твои портреты, моя дорогая, украшают всю главную площадь, - продолжил тот.

Вайолет манерно наморщила нос, качая головой. Рубио фыркнул.

- Дочурка вся в отца, - за что получил шлепок от девушки. Мужчины засмеялись.

- От Мага что-нибудь слышно? – продолжила Вайолет, убирая со стола перепачканный фартук. Билл и Персиваль присоединились к застолью, откладывая себе разделанную курятину. Вновь загремела посуда. Билл покачал головой.

- Бедивер говорит, когда придет время, Маг сама к нему придет. Она все еще с Мерлином.

Тейт вновь опустил кусок.

- С Мерлином? С тем самым? – казалось, восторгу не было границ. Тейт возбужденно глядел на ошарашенных присутствующих. Рубио даже перестал жевать. Блондин смутился, откашлявшись. – Простите, все никак не привыкну… - Вайолет скривилась в усмешке, глянув на Тейта из-под опущенных ресниц, затем вновь переключаясь на разговор с отцом.

***

Октябрьское утро освежил прошедший дождь. Погода в этом году была, по замечанию Вайолет, неестественно теплой в такое время года. В вязаном сером свитере – с Бог знает почему оторванным краем – Тейт неспешно тренировал руки, поочередно метая клинки то правой, то левой в самодельную мишень в перелеске неподалеку от деревни. Из печных труб валил дым, рассеиваясь над дубами. Эхом звенел молот.

В бросках левой руки было меньше координации – бок прорезала боль при быстрых выпадах, а правая словно и не теряла сноровки. Тейт массировал под лопаткой после каждого броска. Чужая подошва примяла хворост; юноша обернулся.

- А ты не так безнадежен, как мы думали в начале, - Билл слабо хлопнул по его плечу, взъерошивая шевелюру. Тейт улыбнулся, метнув в землю находившийся в руке клинок.

- Сначала вы не очень рассчитывали на меня, да?

Билл выдохнул, затем усмехнулся, откинув носком сапога лист папоротника.

- Ты крайне упертый-малый да и в сарказме тебе не откажешь. В этом вы с Артуром схожи, - говорил тот, щурясь на неярком солнце.

Тейт издал смешок.

- После прочитанных книг у меня сложилось представление об Артуре как о серьезном человеке.

Услышав такое заявление, Билл искренне рассмеялся.

- Ты многого не знаешь, парень. Но я пришел не для того, чтобы об Артуре поговорить, - мужчина кивнул в сторону протоптанной дороги. – Давай пройдемся до деревни.

***

Дикие коты бесновались в папоротнике за поросшими мхом валунами.

Чирикали лесные птицы и, проносясь между деревьев, задевали ветки; капли осыпались на землю. Тейт с любопытством ждал начала разговора, но Билл медлил, словно бы тянул время, пока снова не покажутся домики деревни.

- Вайолет остыла, верно? – наконец начал тот.

- В каком смысле? – Тейт ожидал любой темы, но уж точно не разговора о девушке.

- Хах, - потер подбородок мужчина, вновь жестикулируя рукой, - ну то есть привыкла к тебе, обуздала свой первоначальный гнев.

Тейт сглотнул.

- Да, н-наверное, я не…

- У тебя были отношения в твоем мире? – продолжил Билл. Тейт пытался собрать мысли в своем внезапно опустевшем разуме.

- Да, но…

- Тогда ты должен понимать, что означает первоначальная женская ненависть – во что она превращается, когда двое молодых людей проводят много времени вместе, наедине, - вновь перебил мужчина. Тейт резко остановился, мягко взяв Билла за предплечье.

- Сэр, - Тейт осекся, - Билл, ничего не было, - спешно пытался заверить тот, не понимая, клонит ли Билл к чему-то конкретному или же просто устраивает разговор а-ля «Заботливый отец». – Помимо тренировки я Вашей дочери и не касался!

Билл добродушно рассмеялся, вновь несильно хлопнув Тейта по плечу.

- Расслабься, никто не собирается устраивать сцену, - Билл сделал галантный жест рукой, предлагая Тейту продолжить путь. – Я хочу предостеречь и не более того. Тебе она нравится, верно?

Тейт шумно выдохнул. Ну не походил Билл на ее отца! Скорее, на старшего брата…

- Очень, сэр… Билл, - вновь осекся тот, сам не понимая, почему тянуло назвать его сэром. - Я никогда не встречал таких, как она, - расплылся в улыбке тот от нахлынувшей нежности.

Билл хитро ухмылялся, продолжая по-братски сжимать плечо юноши.

- Я верю. Просто помни, что у вас обоих есть миссия, которую ни в коем случае нельзя провалить. Ваши чувства не должны повлиять на ее исход.

Тейт кивнул.

- Вайолет не любит говорить о будущем.

Билл фыркнул.

- Не ее вина, что она так зациклена на пророчестве. Она все ранние годы боролась с судьбой, не желала принимать то, что было суждено. Это отрицание будущего привело к смерти ее матери… - сглотнув, Билл поджал губы.

- Что произошло? – медленно спросил Тейт, уже задав вопрос усомнившись в его корректности.

- В ту ночь Вайолет сбежала. Я был в Сопротивлении, и ее мама, - Тейт понимал, что Билл специально не называл по имени, не желая воскрешать в памяти и в сердце прошлое, - отправилась за ней. В пяти милях от Лондиниума Вайолет поймали Черноногие, приняв ее за беглянку с баржи – детей у нас используют как дань норвежцам… - Билл продолжал идти бок о бок с Тейтом, но юноша видел остекленелый взгляд, и то, что мужчина все еще шел по тропе было заслугой Тейта. Билл вновь сглотнул и быстро проморгался. – Видел браслет на руке Вайолет? Такие у всех магов. Ее мать ждала засада… Она и сделать ничего не успела. Убили прямо на глазах Вайолет…

***

Вернувшись в деревню, Билл оставил Тейта. Юноше нужно было подумать и, обойдя чей-то хлев, забрался на стога сена, растирая занывший бок. Свиньи хрюкали за стеной, и ужасно пахло скотом, но Тейт был так потрясен услышанным, что до внешней обстановки сейчас не было никакого дела.

Так вот почему Вайолет все время твердит о важности пророчества! Вот почему не хочет никаких отношений! Чувствуя вину за смерть матери, Вайолет вбила себе в голову, что важнее ее миссии больше ничего нет, и, что самое важное, после нее тоже…

Тейт протер вспотевший лоб рукавом, стирая и разводы от увлажнившейся земли. Он посмотрел на свои грязные руки: надо было умыться.

***

Тейт направлялся к ведрам с водой, что стояли у очага, когда разговоры в помещении заставили его помедлить у дверного проема.

- … юго-востоку от Лондиниума.

- Вортигерн знает об этом?

- Неизвестно. Поэтому мне и нужен был Маг.

- До Гвортигерна часов пять дороги, - Тейт узнавал голос Билла и Рубио, - может меньше, если делать недолгие привалы.

- А я согласен с нашим юнцом, - голос Бедивера удивил Тейта. И когда он только успел добраться? – Почему не отправиться сейчас и не покончить с этой помехой?

- Потому что, - властный, настойчивый голос Вайолет. Тейт вжимался в деревяшки стены, гонимый желанием дослушать речи собрания. – Лес к юго-востоку от города, - легкий стук, указывающий на то, что перед говорившими лежала карта, - проблема в том, что с северо-запада Гвортигерн охраняется лучше, чем сама Башня.

- А если…

- Нет, там озеро Мертвых, никак не пройти. Единственная дорога – Кроличья тропа, но она охраняется круглые сутки, поскольку огибает лес с востока, ведя к Башне. Охрана на ней круглые сутки.

Тишина длилась несколько секунд.

- Кроме…

- Я о том и говорю! – выпалила Вайолет. - Через пять дней Вортигерн сам отправится к Башне…

- … и тогда часть стражи снимут с дороги, потому что в ней нет необходимости, - закончил Рубио.

- Я все равно не понимаю, зачем нам мальчишка, - вставил слово Персиваль. Сердце Тейта забилось быстрее.

- Да, и мне интересно, - послышался голос Рубио. Заскрипели ножки табурета. – Почему нельзя просто взять его кровь и самим отправиться к этому дереву? У нас больше двадцати мужчин в Сопротивлении, мы что, с жалкой парочкой стражников не справимся?

Ладонь хлопнула по столу, и Тейт догадывался, чья именно.

- Только личное присутствие Тейта позволит закончить эту историю, только он сам должен сразиться, - Вайолет почти что кричала. Кто-то зашикал, и девушка понизила голос. – К тому же, кроме него ни один из нас не сможет отыскать Багровый клён, вы и сами это знаете.

- Ты рассказала ему о его судьбе? – продолжал звучать голос Рубио. Тейта обдало жаром. Вот этот момент! Сейчас он наконец услышит то, что от него с таким упорством скрывают! Домашний кот настойчиво терся о его ноги, своим урчанием мешая концентрироваться на голосах.

- Нет и советую тебе говорить потише…

- Вот почему нельзя было дать нам другого потомка Артура? Наверняка в последующих веках полно внуков и правнуков!

- Потому что Тейт абсолютный потомок линии Пендрагора. Его кровь в точности дублирует кровь Артура, и он самый сильный из всех поколений.

- Может и сильный, однако должен будет умереть. Какая ирония.

- Заткнись, Рубио!

Ноги подкосились. Тейт оступился, ударившись локтем о стену. Стук получился глухим, но он все равно мог выдать юношу. Наступило молчание, и Тейт спешно поднял суетившегося под ногами кота, подкинув животное ближе к проему открытой двери. Кот возмущенно мяукнул, с неохотой проходя в комнату, давая Тейту время. Юноша тихо выскочил на улицу.

***

Миновало три дня, прошедшие в съедавшей печали и злости. Он избегал Вайолет, он избегал всех людей. Стараясь обдумать услышанное, ему становилось только противнее. Хотелось избить кого-нибудь, чтобы выплеснуть гнев. Он не знал, как реагировать на информацию. Как теперь действовать? Зная эту часть правды, Тейт наконец-то понял, почему Вайолет так уклончиво комментировала его возвращение домой, почему она порой с горечью в голосе спрашивала его, не скучает ли он по родным. Теперь Тейту казалось, что и на тему отношений она говорила с таким раздражением и пренебрежением не из-за истории с матерью, но из-за его собственной судьбы. Он должен будет умереть на рассвете собственной жизни, пускай даже эта прежняя жизнь и не доставляла удовольствия…

Поэтому Тейт был крайне рад, когда Вайолет вывела его на первую после ранения тренировку на опушку перелеска. Наконец-то весь гнев можно будет сжечь вместе с калориями. Вечерело, и темные тучи двигались по сумеречному небу с запада, перегоняя воронов, что кричали, пролетая над верхушками деревьев.

Тейт сосредоточенно отражал каждый выпад Вайолет. Звенела сталь, и глухим эхом звучали удары. Девушка знала, чувствовала, что что-то не так, но оставалось всего два дня до пророчества, и она изо всех сил пыталась подавить голос сердца. Тучи передвигались со стремительной скоростью, и вскоре о плоские листья папоротника забарабанили первые капли. Но даже тогда Тейт не придал значения погодным условиям. Вайолет опустила меч.

- Ладно, что не так?

- Ты о чем? – простодушно играл роль тот, вставая в позу. Вайолет хмурилась.

- Ты изменился. Что-то произошло, но я –

- Мы здесь для болтовни или для тренировки? – прервал юноша, нанося горизонтальный удар слева. Вайолет отразила, продолжая неотрывно следить за лицом юноши. Его поведение и резкие ответы больно и непривычно для нее давили в груди.

- Дождь начинается, - спокойно произнесла та. – Нам лучше уйти.

Но Тейт лишь холодно моргнул.

- Нет уж, давай продолжать, - два резких удара слева, затем замах и выпад правой ноги, прямой удар в грудину: Вайолет выполнила сбив наружу. От обиды и непонимания она впервые теряла контроль над собой в бою – реакции были куда более заторможенными. От туч быстро стемнело, и холодные капли сильнее забили по голове и плечам, звеня о лезвия мечей. Один за другим оглушали удары. Тейт напирал, не сбавляя темпа, и Вайолет вновь почувствовала испуг. Не за себя, а за юношу. Пытаясь отражать удары и искать в его взгляде прежнего знакомого, Вайолет оступилась, упав на землю. Тейт плотно сжал челюсти, подавая руку. Шуршал мокнувший подол платья. Тейт со злостью откинул меч, со звоном упавший в траву.

- В чем твоя проблема? – не выдержала Вайолет, стараясь перекричать шум начавшегося ливня.

- Моя проблема? – лицо Тейта вытянулось. Намокшие кудри липли ко лбу. Дождь застилал лицо, и Вайолет щурилась.

- Скажи мне, что произошло, и мы решим проблему, - пыталась девушка. Холодная вода пропитывала одежду, и платье мокло под овечьей жилеткой. Тейт втянул воздух, хватаясь за голову.

- Ты знала, что меня ранят, да?

Вайолет растерянно приоткрыла рот. Ливень бил по щекам, и с губ стекали капли. Меж бровей непроизвольно появлялись морщинки.

- Так было нужно…

- Кому нужно? – выкрикивал Тейт. – Вайолет, для кого так было нужно?!

- Ты не понимаешь всей ситуации…

Тейт издал нервный смешок. Под его подошвами в пожухлых листьях хлюпала вода.

- Как не понимаю того, что мне, оказывается, суждено умереть? Или что мой предок – сам король Артур? Или то, что вы скрыли все это от меня? – Тейт выдохнул. Вайолет сжалась, сама не понимая, от дождя ли или от обиды и испуга. И в застилавшей пелене глаза юноши сверкали от влаги, словно он был на грани истерики от хлынувших эмоций. Поняв, когда и каким именно образом он узнал, Вайолет закусила губу.

- Тейт, мне жаль, что все получилось именно так, но –

- Я верил тебе! – истошно выкрикнул Тейт; шум ливня оглушал, как оглушили и его слова. – Я доверился тебе! Доверил свою жизнь! А ты скрыла самый важный пункт этого чертового договора! – ливень становился сильнее, и Вайолет чувствовала, как больно Тейту. Ее трясло. – А как же все ваши «Отпустим тебя, когда поможешь»?! Все вранье!

- Остался бы ты, узнай о том, что тебя ждет? – трясло уже не от досады, а от злости. - Подумай сам, стал бы ты помогать, знай чем все закончится? – рукоятка меча стала ледяной. Вайолет давилась дождевой водой, из-за чего речь прерывалась.

Тейт дернулся, в бессилии и обиде опуская руки; хлопок о бедра заглушился дождем. Вода смешалась со слезами, лилась с волос и свитера, мешая обзору. Юноша откинул волосы, нервно вдыхая.

- А знаешь, ты права. Я бы не остался. Ведь так не поступают друзья, - с пренебрежением бросил последнее слово тот. Вайолет раскрыла рот. – Да, Вайолет, мы же просто друзья? – Тейт сжал мокрые кудри. – Боже, ты… ты так зациклена на всей этой чуши с предрешенностью судьбы, что бежишь от любой возможности на счастливую жизнь! – Тейт не мог остановить словесный поток. Казалось, было просто необходимо высказать все, что накопилось. Тейт развел руки. – Я ухожу.

Вайолет больше не чувствовала дождь. Ощутив, как грудь словно пробивает лезвие, она сделала глубокий вдох.

- Ты н-не можешь! Не можешь!

Тейт поджал губы, практически улыбаясь, и сделал два демонстративных шага назад.

- Уж прости меня, сумасшедшего, но я не жажду умереть в двадцать три года, - он развернулся. Вайолет сделала шаг следом.

- Ты не можешь просто так бросить все, над чем мы столько работали!

Тейт обернулся.

- Смотри, - шагая спиной назад.

- На кону людские жизни не только этого, но и всех последующих веков!

Тейт молча мотал головой.

- Да чтоб тебя, Лэнгдон! - она со злостью отшвырнула меч, сжимая кулаки до побеления костяшек. – Ты борешься с судьбой, как боролась и я! Я потеряла мать из-за своей упертости! – в отчаянии прокричала та. – Думаешь, ты один хочешь жить?

Тейт пошатнулся, словно бы кто толкнул его. По памяти, словно громом, прокатилось каждое слово из разговора с Биллом. Как Вайолет винила себя за смерть матери и как, наверное, ей сейчас тяжело было произнести это вслух. Тейт почувствовал, как глаза увлажнились, но не от дождя. Облик Вайолет дрожал за плотной водной пеленой, и он с трудом различал черты ее лица. Девушка держала ладони у лба, стараясь препятствовать струящимся потокам. Секундный порыв обнять ее был прерван тупой ноющей болью в солнечном сплетении. Он не поддастся, он не уступит, потому что знает – нет никакой предрешенности. Все это чушь, и он верил – исход событий всегда зависит от человеческого выбора.

Тейт, сам не зная зачем, утер глаза насквозь мокрым рукавом. И развернулся, переходя на бег, понимая, что бессмысленно пытаться вести диалог на эмоциях. Вайолет, продолжая трястись, обхватила себя руками.

- И куда ты? – понимая, что он не слышит из-за ливня. – Те-ейт! – громче выкрикнула та, уловив, как сорвался голос. Вайолет всхлипнула, впервые за долгое время.

А ливень продолжался, стирая и очертания юноши, полностью растворившиеся у края лесной чащи…

Комментарий к Calc

Calc - значение руны туманно и не полностью изучено. Известно, что она связывалась в Средние века со Святым Граалем, который, в свою очередь, фигурирует в легендах об Артуре

========== Eoh ==========

Холодные капли барабанили по листьям, стекая на руки: Тейт отсиживался под раскидистой кроной, возле вырванного когда-то ураганом корня дуба. Сбежав с поляны, юноша, сердясь, потерянно и бездумно бродил среди кустарников. Перепачканный в земле, промокший, словно щенок, в какой-то момент Тейт испугался возможной лихорадки - ведь без Вайолет в болезни он долго не протянет.

От холода трясло. Тейт дергал ногой, постукивая пальцами о колено.

Что теперь делать? Куда идти? Не надо было так убегать. Это импульсивный поступок настоящего идиота!

Произошедшее за последние месяцы теперь казалось не просто потрясающим, но скорее немыслимым. Все, что он делал, все, что видел и слышал – это ли не чистейшая шиза? А что если он действительно потерял последние, не поврежденные в подпольных боях остатки разума? Будучи мечтателем всю свою жизнь, он каким-то чудным образом смирился и поверил в то, что мог оказаться в другом веке – путем временных разломов или же действительно существующей магии ли. В конец концов, описывал ведь Марк Твен точно такой же случай в своем романе… так чем черт не шутит?

Тейт хватался сейчас за те слова, которые помнил лучше всего, оставляя в стороне главную новость, которую с таким усилием игнорировал все эти дни – тему возможной грядущей смерти. Его бросало в дрожь, которую сложно было перебить пробирающей прохладой английского туманного дождя. Быть потомком Артура – возможно ли это? Тейт всегда верил, что споры с профессорами были не напрасны, но думал, что делает это лишь из-за своенравности, нежелания соглашаться с закостенелыми установками. Можно ли верить кучке сопротивленцев и принять то, что на самом деле все его дебаты были порождением бурления родовой крови? Король Артур, рыцари круглого стола, Мерлин – сложно верить в свою причастность к столь легендарным личностям и событиям. Сложно, но возможно. Тейт хотел верить. Чувство ответственности, чувство сопричастности к историческим явлениям ощущались теперь не как обязательство, а как простой долг перед своей родословной. Теперь он смотрел на все не взглядом прохожего, оказавшегося втянутым в политические игры странным стечением обстоятельств: сейчас же он понимал – от него зависит гораздо больше, чем он себе представлял. Тейт не понимал еще, каким образом, но он знал теперь – нельзя отступать.

Тейт злился. Но злился не на Вайолет или Провидение, а на самого себя. На свою минутную слабость. Не стоило давать волю чувствам, его мысли размягчились от будоражащего сердце влечения. Да, Тейт ясно теперь осознавал эту привязанность к Вайолет, ведь это лишь она удерживала его все эти месяцы, лишь из-за нее он оставался и продолжал все эти тренировки, сносил колкости Персиваля, ругал себя за антипатию по отношению к Рубио, оказавшейся на деле простой мужской ревностью.

Тейт так глубоко погрузился в эти раздумья, что вздрогнул, когда на нос упала большая дождевая капля, сползшая с дубовой ветки. Отстраненно глядя на покрытые мхом камни, он все яснее осознавал, что каким бы ни был исход, он должен продолжать. Он отчетливо помнил слова, что Вайолет выкрикнула на эмоциях: «Думаешь, ты один хочешь жить?». От этих слов Тейта вновь передернуло. Если это действительно правда, что речь уже не о его собственной жизни, а о безопасности девушки, в которую, возможно, он впервые в жизни по-настоящему влюблен…

Это была не глупая мужская гордость, что не позволяла ему вернуться обратно, но расчетливый план, возможно, самый грандиозный из всех, какие ему доводилось продумывать в жизни. Он – главное действующее лицо пророчества, и именно он должен закончить эту историю, дав шанс на продолжение последующей.

Он осознавал это тем сильнее, чем дольше отсиживался на сырой земле.

Обрывками, неохотно всплывали в памяти названия мест, упоминаемых Вайолет и компанией. Тропы? Дороги? Еще о Башне шла какая-то речь… «Сейчас бы добраться до Лондиниума, а там от торговой площади до кузнецы Бедивера всего ничего», – ему необходима была сухая одежда и какое-нибудь оружие. Проблема была лишь в малом – в какой стороне будущая столица Британии.

Навязчивая идея вела Тейта мимо вымокших кустарников, словно перст провидения – будто сама судьба вторила юноше, помогая держать правильный курс. Раскидистые дубы сменились тонкими стволами осин – признак обилия влаги где-то неподалеку. Тейт вспомнил северные болота, о которых рассказывала Вайолет. Значит, стоит уйти в сторону, держаться восточного направления. Свежий воздух пах дождем, принесшим далеко не только ощутимые погодные перемены. В грязных сапогах хлюпала вода, кофта вымокла до той степени, когда шершавая ткань плотно и неприятно облепляет тело. Тейт лишь гадал, сколько времени прошло прежде, чем он выбрался из лесной чащи на широкую проезжую дорогу, испещренную глубокими колеями с жидкой грязью.

«Вполне вероятно, что телеги доставляли что-то в город», - подумал Тейт смелее двинувшись вдоль прочерченных полос влажной грязи. Вокруг и спереди – лесные опушки. Ботинки тонули в мягкой земле, и идти было труднее, чем по твердой лесной почве. Где-то вдалеке слышен был звук топора, что рассекал стволы деревьев, и изредка проносились крошечные, но звонкие птички. Серое небо давило сильнее, чем обычно. Тейт угрюмо брел вдоль проезжей части и, словно помешанный, упорно продолжая движение в направлении, о правильности которого не мог судить даже с пятипроцентной точностью. Его не мучил ни голод, ни жажда – об этом сейчас глупо было думать. Лишь раскаяние и чувство вины перед Вайолет все сильнее тяготело с каждой минутой – Тейт и сам не заметил, в какой момент послышался приближающийся дребезжащий звук колес и конский топот. Видавшая лучшие деньки телега, с виду сильно накрененная в правый бок от сокрытого под парусиной, со скрипом замедлила движение, сровнявшись с юношей.

- Ты заблудился? – раздался низкий голос старика под фырканье лошади. Лицо скрывала широкополая соломенная шляпа.

- Нет, сэр, - продолжая путь только и выдал юноша на случай, если старик из деревни и послан от Отряда.

- Подвезти тебя до города?

Тейт хотел было ответить вопросом, но пояснение не заставило себя долго ждать:

- Эта дорога больше никуда не ведет, - вновь добродушно отозвался старик. Тейт молчал, не решаясь. За него решила девушка, выглянувшая из-за полей шляпы спутника.

- Не бойся, места хватит. Дождем размыло землю, а в таком виде ты долго не проходишь.

Тейт поджал губы и еще мгновение, остановившись, косился на свою промокшую одежду, дожидаясь, пока старик не натянет поводья и телега грузно не притормозит. Юноша хотел было запрыгнуть рядом со стариком, он тот отправил его обходить телегу, путано ссылаясь на перераспределение веса. Тейт приютился на краю грубой доски, служившей кóзлами, потеснив молодую девушку, на вид гораздо моложе его самого. Повозка вновь тронулась, и на ухабах, цепляясь за все, что выглядело прибитым или хотя бы устойчивым, Тейт украдкой разглядывал попутчиков. У девушки были длинные рыжие волосы, заплетенные у самых концов в косу; возле носа – россыпь почти незаметных веснушек. Несколько раз она тоже бросала заинтересованный взгляд, показавшийся Тейту странным, но чем точно сказать он не мог. Ее внешность сквозила типичными кельтскими чертами, отчего на мгновение повеяло домом и родным веком. Старика Тейт по-прежнему не мог полностью разглядеть. От мокрой одежды и постоянных прыжков на кочках саднило, и сидеть становилось невыносимо. Леса по обеим сторонам то редели, то вновь становились гуще, дорога не петляла, и лишь раз лошадь утащила повозку чуть левее. Шуршала парусина. Спина и бока лошади, равно как и ткань, наброшенная на телегу, выглядели сухими, из чего юноша сделал вывод, что его попутчики выбрались на дорогу уже после окончания ливня. Возможно, они тоже из деревни. Делая все более смелые выводы, Тейт старался много не говорить – насколько это было возможно при почти полном отсутствии диалогов. Один раз девушка спросила его имя, на что Тейт выдал первое пришедшее ему в голову. Старик одернул девушку, но все же и сам поинтересовался, откуда Тейт родом.

- Веруламиум*, - не думая, ответил Тейт, быстро сославшись на то, что и путь-то он держит не в Лондиниум, а домой.

- И ты что же, не знаешь, как вернуться обратно? – словно бы с насмешкой дразнила девушка. Старик молча слушал, скрипели поводья в его сухих руках.

- Я пережидал ливень, когда мою лошадь испугал гром. До вашего появления я бродил около часа – думал, может найду ее.

Девушка вновь бросила странный, но пронзительный взгляд зеленых глаз. Тейт вздрогнул от непонятной тревоги.

- А вот уже и стена, - привлек внимание старик, кивая в сторону показавшегося города. Дорога проходила через ельник, и крыши Лондиниума проглядывались в самом конце леса. Телега старика, оказавшегося бакалейным торговцем, должна была проехать через одни из городских ворот. Поскольку с момента инцидента с Черноногими прошел почти месяц, Тейт не боялся стражи и хотел въехать в город на телеге, но девушка вдруг попросила старика притормозить. А, спихнув юношу с места, и сама спрыгнула следом.

- Я дам нашему попутчику мой хлеб в дорогу, - крикнула девушка старику. – Путь до Веруламиума неблизкий.

Старик пробурчал что-то невразумительно-утвердительное. Нарочито откинув край парусины, девушка схватила Тейта под локоть. От прежней ее жеманности ничего не осталось.

- Твое лицо украшает все стены Лондиниума, - тихо шептала та. Девушка была гораздо ниже Вайолет, и Тейт, отвыкший за долгие месяцы от какой-либо другой женской компании, чувствовал себя неуютно. Ее слова заставили юношу ощутить, как холодеют конечности. Он замотал головой.

- Это не я. Точно не я, ты обозналась, - болезненно улыбался тот. Девушка тряхнула головой.

- Твое тату просвечивает через мокрую ткань, тебя ищут именно по ней. Не знаю, что ты натворил, но за твою голову дают целое состояние, - она говорила быстро и тихо, с сильным северным акцентом, и Тейту приходилось не только низко наклоняться, но и напрягать слух. От ее слов все тело деревенело, мышцы становились каменными. Девушка почувствовала.

- Я не сдам тебя, не бойся, но если тебе нужно в город, то стоит обогнуть лес и пробраться через юго-западную городскую часть – там старый район с банями, и почти нет стражи.

- Айне, ну что так долго? Опоздаем ведь, - заныл старик.

- Иду, - девушка вновь прошуршала парусиной. Тейт глядел на юную особу бешеным взглядом. Быстро сунув ему какую-то ткань, она шагнула за колесо.

- Тебя Вайолет прислала? – еле слышно прошипел Тейт, хватая девушку за руку, чувствуя, как дыхание перехватывает, а сердце колотится словно бы где-то у самого горла.

- Прощай, Тейт, - были последние ее слова прежде, чем она скрылась за горой провизии, прикрытой тканью, а старик не прикрикнул на лошадь. Телега двинулась, кривясь и косясь на ухабах, оставив Тейта в полной растерянности не столько из-за того, как девушка объяснит старику отсутствие пассажира, сколько от того, откуда она знает его настоящее имя…

****

Как и сказала зеленоглазка, с юго-западной стороны отливали серым колонны бани. Еще южнее, намного дальше, сверкал кусочек Темзы. Тейт понял, о каком месте шла речь – здесь же и Вайолет впервые ввела его в город. И вновь и вновь – мимо полоскавших белье женщин и мелких торгошей, спорящих мужчин и кружащих, измазанных в земле детей. Ткань, что была вручена незнакомкой юноше, оказалась рубашкой – если и не самой чистой, то хотя бы сухой, поэтому Тейт с радостью стянул с себя мокрую кофту.

Людей было меньше, чем в солнечный день, однако никакой прошедший дождь никогда не был новостью для британца: ни сейчас, ни полторы тысячи лет спустя. Тейт искал торговую площадь, инстинктивно склоняя голову, глядя на горожан лишь из-под опущенных ресниц, двигаясь как можно менее заметно для окружающих, но подмечая происходящее, следя за людьми. Следуя мимо винных пыльных бочек и каменных стен, вымазанных призывными рисунками** о восшествии на престол будущего истинного короля, Тейт круто свернул в проулок. Здесь, на сырой серой стене висела первая попавшаяся на глаза листовка с собственным портретом: чернила были столь яркие, что лицо имело лишь приблизительные очертания. Закружилась голова: Тейт оперся руками о стену, будто бы плохо видел и силился разглядеть написанное. Тяжело, словно от удушья вздымалась грудь. И гудение в голове смешивалось со звоном в ушах – это как увидеть фоторобот в полицейском участке. Напрягаясь, Тейт смог разобрать:

«Разыскивается по требованию короля Вортигерна.

Юноша.

Возраст: 20 – 25 лет. Татуировка на правом плече.

Доставить живым.

Вознаграждение: 10 000 000 серебряных».

Ниже был рисунок – точная копия его татуировки, что так разнилось с попыткой передать черты лица. «Ищут явно только по татушке» - подумал юноша, припоминая слова его рыжеволосой попутчицы. От суммы Тейт издал невольный глухой смешок, похожий не то на кашель, не то на нервный шепот. Отлипнув от холодного камня, он заметил точно такие же листовки на каждой второй стене. Вдалеке, прикрепленный к шершавой деревяшке дома, лист с шорохом подрагивал на ветру. Но откуда о нем узнали? Неужели его запомнили по беготне на крышах? Кто мог сдать его? Или это все часть пророчества, и сам Вортигерн прознал о юноше? Тейт понимал только то, что надо было срочно уходить с проулка на многолюдную улицу, слиться с толпой, найти кузницу, сменить одежду – может быть, даже отыскать какое-нибудь подобие шапки, – и срочно уходить из города.

Со стороны дороги доносился скрип колес многочисленных телег и собачий лай. Тейт двинулся ниже по проулку, мимо начавшихся деревянных построек. Дома резко уходили налево под прямым углом, и, заглушенный своими мыслями, юноша слишком поздно уловил мужские голоса. Свернув с дороги, он сам себя загнал в ловушку: завернув за угол, Тейт наткнулся на двух Черноногих, карауливших у выхода из проулка на соседнюю с торговой площадью улицу. Мужчины что-то активно обсуждали, умолкнув при появлении блондина. Тейт знал, что назад уже не повернуть и, выругавшись про себя, прикрыл лицо, тихо кашлянув и будто бы утирая кончик носа. Этот метод срабатывал всегда, когда хотелось незаметно пройти мимо нелюбимого профессора. Но здесь был другой век, другие законы… другие люди.

- Парень, постой-ка, - окликнул Тейта один из Легионеров. Понимая, что уловка не сработала, юноша остановился. Сердце отбивало нечеловеческий ритм. «Сейчас они поймут, что я тот самый» – думал Тейт, прокручивая в голове сценарии развития событий. Двое вооруженных отбитых головорезов против смекалистого парня - наличие оружия по важности сейчас явно перевешивало интеллект. У стены углового дома – стог с сеном для скота, по правую сторону, возле одного из Легионеров – поломанная бочка с торчащими рукоятками вил. Позади – безлюдная улица. Мокрый песок под ногами отдавал голубым свечением.

Никогда не знаешь, в какой ситуации окажешься…

Тейт вспомнил эти слова, которые Вайолет так любила повторять на тренировках….

Он вскинул брови, и что-то схожее с удивлением все же удалось придать выражению лица. Длилась эта игра недолго: один и Легинеров – постарше и в шлеме – был с Эйраном в тот злосчастный день ранения. Тейт сжал челюсти так сильно, что заныли зубы. Мужчина все щурился, то ли от простой ненависти ко всем не из королевской стражи, то ли он действительно узнавал Тейта.

- Господа, - учтиво поджал губы Тейт, слегка кивая.

- Твои штаны промокли, - подметил тот, что помоложе. – Где-то упал?

Его проверяют. Тейт кашлянул, стараясь не подходить слишком близко.

- Я помогал с лодкой отца, - развел руки в стороны, мол, сами понимаете, вода и все такое. Ответ устроил Легионера, и он вдумчиво хмыкнул в ответ. Щурившийся же наконец вздохнул.

- Я тебя раньше видел? – задал вопрос тот, выставив толстый палец в перчатке и поднимаясь с квадратного ящика, покрытого пыльными бордовыми тряпками. Тейт напрягся.

- Не думаю, сэр. Я не местный.

Молодой тоже заинтересовался.

- Не местный, значит, - повторил он, внимательнее разглядывая блондина. – Тогда приспусти рубашку с правой стороны.

- Зачем это? – благодушно спросил тот, оттягивая время, чтобы прочистить голову.

- Велено останавливать всех подходящих под описание юношей, - пожали плечами ему в ответ. – А раз ты не здешний, то скорее всего тебя еще не проверяли на наличие тату.

Ладони вспотели – не от страха, а от осознания того, что сейчас произойдет. Не надо было уходить от Вайолет, ох не надо было… Тейт сделал медленный шаг, становясь боком, и с тихим глубоким вдохом, согнув руку в готовности, оттянул ткань. Лица мужчин, словно при виде призрака, мгновенно вытянулись, и не успели они даже потянуться за оружием, как Тейт резко ударил согнутым локтем молодого Легионера. Тот отшатнулся к стене - чем и воспользовавшись, Тейт молниеносно прихватил ладонью песка, швырнув в лицо второму. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы вытащить деревянный черенок вил и, пока мужчины в замешательстве протирали глаза и утирали кровь, с треском переломил рукоятку у основания.

Вот он – тот самый шест и те самые мучительные часы тренировок, на которые Тейт так жаловался, но которые теперь не казались такими уж и бессмысленными.

Один лишь выпад – шест сбивает молодого с ног. Взмах оружия второго: Тейт подпрыгивает над лезвием меча, что прошло мимо, задев с лязганьем каменную стену. Рывок – и конец шеста бьет в бок, еще один – удар в грудь нападающего сзади: конец рукоятки попадает по виску, и не надевший по-глупости шлем Легионер, влетев в стену, валится без сознания. Второй Черноногий сжал рукоятку.

- Не глупи, парень, - предупредил тот. – Сказано доставить живым. Тебе ничто не угрожает.

Тейт молча отскочил, с опустевшим от лишних мыслей разумом следив за перемещениями в воздухе лезвия. Он не мог отражать удары деревянной палкой, но был вполне натренирован уворачиваться от них. Техника боя, позаимствованная еще у римских легионеров, была точной, но довольно предсказуемой. Благодаря Вайолет Тейт знал наперед, куда прийдется следующий удар: его быстрый прыжок над прошедшим снизу лезвием – излюбленным приемом древних воинов. Юноша откинул шест. На этом Легионере шлем, бежать глупо, и оставался лишь один выход…

Дождавшись замаха над головой, Тейт рванул вперед, прочертив на песке длинный след и оказавшись возле первого поверженного. Ловко схватив его меч, Тейт быстро отразил удар. Затем еще один, и еще. Все происходило так стремительно, что тело Тейта действовало по инерции, отдельно от головы, острие чудом не задевало стен узкого проулка. Тейт парировал удары справа и слева, почти не чувствуя веса оружия. Медленно, но расчетливо он пятился назад, к стене, ведя за собой и Легионера. Открывшись для удара, Тейт ждал долю секунды прежде, чем отскочить: Легионер сделал свой последний выпад, и лезвие миновало юношу, войдя в стог сена до самой гарды***. Еще одно стремительное движение, и юноша ударом выбил оружие из руки стражника. Остро желая не только жить, но и исполнить пророчество, Тейт нанес последний удар.

Он не запомнил того момента, в который уже отчетливо понимал, как, оперевшись ногой, выдергивает клинок из туловища Легионера. Впервые расслабив мышцы, Тейт почувствовал, как ударил адреналин и затряслась каждая клеточка тела. Он увидел слабые, размазанные следы крови на лезвии, и вдруг оружие показалось невыносимо тяжелым. Тейт в ужасе отбросил меч, что со звоном упал к ногам мужчин. Серый песок медленно впитывал бурую кровь.

Он убил человека. Впервые отнял жизнь. Не просто гонял врагов по крыше, а был реальным свидетелем смерти от собственных рук. Он всегда догадывался, что кончит в полицейском участке, но стать преступником в Средние века… Было жарко от драки, липко от мокрых, измазанных во влажном песке штанин. Тейт задыхался, все еще в ступоре уставившись на свои ладони. Как и всегда это описывают, он ждал, когда же на коже проступит кровь. Но секунды шли, а руки так и оставались темными лишь от грязи и пыли.

Когда звон в ушах прошел, Тейта затрясло – и это была первая физическая реакция за несколько минут, какую он наконец-то сумел почувствовать. Хрипло тявкали бездомные собаки. Тейт вздрогнул, поняв, что пора убираться с этого места, пока на недавний звон мечей не сбежались другие Черноногие. Превозмогая ватное ощущение в ногах, юноша заставил себя двинуться вниз по проулку, и, хватаясь за стены, бросив последний взгляд на поверженных профессиональных стражников.

***

Он осторожно передвигался по проулкам, осматривая каждый поворот прежде, чем следовать дальше. Вновь началась оживленная часть города, потянулись уже привычные запахи рыбы, мяса и трав, и торговая площадь была явно в нужном направлении. Прохладный ветерок обдувал спину так свободно, что казалось, рубашки и вовсе не было, но остановиться и обдумать это Тейту и в голову не приходило. Дым от разожженного повсюду огнярассеивался над деревянными и черепичными крышами. Тейт узнавал торговые ряды, между которых бессистемно сновал народ всех возрастов: кто-то быстрее, кто-то медленнее. Темные, казавшиеся грязными цвета одежды мелькали, смешиваясь в один бурый цвет. Тейту казалось, что это цвет крови преследует его. Людской гомон сплетался со звуками орудий труда, конским топотом, треском горящих поленьев и звоном монет, что шлепались на липкие крышки бочек. Юноша сжал кулаки и сделал уверенный шаг: он должен был пересечь эту площадь – кузница там, в той стороне, он точно помнил. Под ногами примялась зеленая трава. От внезапного, грубого выкрика по позвоночнику пробежал жуткий холодок:

- Эй!

Тейт обернулся: шагах в тридцати от него, возле большой потрескавшейся колонны стояла кучка Черноногих. Один из них продолжал направлять палец в сторону Тейта.

- Стой! – снова подал голос кто-то из них: эти стражники были в масках, узнать говорящего было невозможно. И площадь будто остолбенела в испуге, народ словно остановился, и, казалось, замерло и само время…

Комментарий к Eoh

Eoh (horse) - руна, в буквальном переводе означающая лошадь, однако с мистической точки зрения значение трактуется как движение к преодолению препятствий на пути к открытию истины, к познанию.

* - Веруламиум – нынешний город Сент-Олбанс, расположенный в 30 км севернее Лондона.

** - для тех, кто не смотрел фильм: чем ближе был день, когда Артур вытащил меч из камня, тем больше на стенах Лондиниума появлялось рисунков - символических обозначений камня как круга и торчащего из него меча.

*** - часть холодного оружия, отделяет клинок от рукоятки.

========== Yr ==========

Стражники бросились вперед, и Тейт рванул вниз по улице. Вслед звучали гневные призывы остановиться именем короля, от которых Тейту почему-то хотелось смеяться, хотя и было вовсе не до веселья. Он мчался мимо торговых лавок, сбивая с прилавков корзины и роняя посуду под разгневанные возгласы, но уже не только стражи: горожане с криками рассыпались в стороны, с неохотой уступая беглецу и королевской страже.

- С дороги, быстрее! – выкрикивал Тейт, пробираясь через особо переполненные районы Лондиниума, расталкивая людей. Через крытую полуразрушенную галерею, набитую моряками и викингами, мимо публичного дома, все быстрее и быстрее, перепрыгивая через пыльные ступени и забираясь на дырявые бочки, не обращая внимания на запахи, перебираясь через низкие стены. Лишь изредка Тейт оглядывался, но адреналин гнал его все дальше, пока, наконец, юноша не наткнулся на желанное строение. Обзор с дороги закрывали глухие стены, и Тейт быстро скользнул внутрь кузницы, прикрыв за собой дверь и опустив засов.

Хотелось громко выдохнуть, и сердце бешено колотилось. Прильнув к двери, юноша зажал рот ладонью, стараясь вообще не дышать. И всего его била мелкая дрожь, и рубашка мокла от пота. Снаружи послышался топот ног.

- Рассредоточиться! Он не мог далеко уйти!

Тейт резко присел, вспомнив о крохотных окошках на дверях через которые его кудри могли быть заметны. Страх, казалось, целую вечность нависал облаком, затем шаги стихли где-то вдалеке. Не сдержав стона, обессиленный, Тейт упал, опираясь на руки о грубые деревяшки пола. Казалось, прошли часы прежде, чем он смог успокоиться и отдышаться. Вывалившийся из-под ворота промокший кулон, точно маятник, раскачивался перед уставшим взором. В начинавшем темнеть помещении юноша был один, и кузнечный горн пустовал без разведенного огня.

«Почему они окликнули меня?» - внезапно спохватился юноша, вспоминая свое поведение на площади.

Он был так осторожен и ничем не мог себя выдать…

Кроме…

Тейт в испуге стянул рубашку: поперек спины от правого плеча зияла дыра, и ровно отрезанный край свисал с нежно-розовым разводом по контуру ткани. Юноша тихо выругался самым смачным словцом и нащупал ладонью тонкий порез – простая царапина, боль даже не чувствовалась. Но эта царапина дорого ему обошлась. «Наверное, смогли разглядеть тату…» - думал блондин, машинально растирая кровь между подушечками пальцев. Он даже не мог вспомнить, в какой момент драки его задело лезвие. С горечью поднимаясь с пола, юноша добрел до большого сундука, пряча в нем непригодную более вещь и приподнимая меха в поисках новой одежды. Он сумел отыскать льняное нечто, напоминавшее свободные хлопковые кофты его родного столетия – тоже на пуговицах, - и бордовые кожаные брюки с двумя ремнями – пряжки изрядно протерлись. Он не нашел лишь обуви, но, оценив погодные условия, решил остаться в своих, отставив пару сушиться. Крышка сундука захлопнулась. Тейт еще раз осмотрелся, словно кто-то знакомый вдруг мог оказаться в кузнице. И на мгновение так остро ощутилось одиночество, что Тейт в отчаянии сжал подаренный Вайолет кулон.

«…Руна победы. Носи, не снимая…»

И он не снимет.

Тейт спрятал драгоценный подарок под воротник. В соседнем помещении он отыскал ведущую в погреб дверцу и достал вяленое мясо, копченого осетра и красное вино. На столе нашел большие и все еще пригодные куски хлеба. Он ел в тишине, изредка разбавлявшейся возней на городской улице. Тейт прислушивался ко всем голосам, надеясь больше никогда не услышать голоса стражников. Стремительно вечерело, и кузница погружалась во мрак с каждым новым глотком – огонь не разводился из понятных соображений безопасности. Тейт жевал, но вкуса не чувствовал, лишь знал, что должен есть, потому что его все еще трясет от ливня, драки, беготни и эмоциональной встряски. Он лихорадочно думал, и мысли так стремительно перескакивали с одного происшествия на другое, что стоило больших усилий удерживаться на чем-то одном. Сжимая хлеб, Тейт с опаской глянул на вымытые руки. Никаких следов крови, ничего, что могло бы выдать его, будь он сейчас в своем веке. И он впервые в жизни возрадовался тому, что дактилоскопия в пятом веке еще не появилась. Никто никогда не узнает, что он сделал. Это было настолько приятное чувство, что Тейт на секунду усомнился в своем психическом здоровье. Только ли психопаты могут не испытывать сожаления? Строки из «Психо» мелькали перед глазами, словно бы книга в раскрытом виде лежала перед ним на столе.

«Я спасал свою жизнь, - успокаивал себя юноша, запивая безвкусный хлеб вином, - я сделал это не потому, что хотел, а потому, что пришлось…».

Он тряхнул головой, словно мог отбросить эти мысли. Он должен быть думать о более важном: Вайолет назвала точную дату – пять дней, и этот последний, пятый день, подходил к концу. Завтра Вортигерн отправится к Башне, и стражу уберут с какой-то там тропы… Заячья ли, Лисья или Кроличья… дорогу до которой Тейт абсолютно себе не представлял. Юноша в изнеможении взъерошил ладонью кудри: отчаяние и усталость нахлынули с новой силой. Он ничего не знает, так что он вообще может исправить? Какой из него герой?

«Кроме него ни один из нас не сможет отыскать Багровый клен…» - удивительно, как он сейчас помнил каждое произнесенное в тот день слово.

Прежний план по незаметному уходу из города умер вместе с двумя Легионерами в том злосчастном переулке. Тейт понимал – пока Черноногие ищут его по улицам, он должен отсидеться. Ему необходим отдых, да и до завтра нет смысла что-либо искать.

Оставив немного хлеб на утро, Тейт машинально – привычка одинокой жизни в квартире – убрал всю скудную посуду и смахнул крошки. Он устроился на шкурах возле неразведенного очага – в точности как той ночью, когда Вайолет была с ним…

Вайолет. Ему казалось, он все еще улавливал ее аромат в воздухе. Ее не хватало, но не только здесь, не только сейчас – не хватало в его жизни, все двадцать четыре прожитых года. Встреться они в его время, смогли бы они быть вместе? Какой бы она была? На кого бы училась? Привыкнув всегда видеть Вайолет в длинных платьях, Тейт переносил этот ее образ и в свой век. Она бы наверняка много читала… Возможно, что-то связанное с антиквариатом? С галереями? Искусствовед? Может, она бы выучилась на литературного критика? Литератора? Он видел такой потенциал и столько возможностей для развития событий. Ходили бы они в кино на триллеры? Любили бы одни и те же блюда? Звонила бы она ему сама? На последний вопрос ответ бы наверняка был отрицательным – она слишком гордая. Едва сдерживаемая улыбка заиграла на его губах.

Съежившись от холода, Тейт еще раз пообещал себе – завтра он сделает все, чтобы защитить эту девушку. Потому что он, кажется, влюбился, а влюбленность толкает на те самые поступки, ради которых не важна и собственная жизнь…

И так, в размышлениях о вспыльчивой темноволосой своевольнице Тейт постепенно уснул, оставив все дневные волнения, мысли о клейме убийцы, погони, опасность и неизвестность будущего… оставил ненадолго. До нового восхода оставалось совсем немного времени…

***

Петушиный крик доносился из-за стен кузницы. Солнечный луч бил сквозь маленькое решетчатое окошко прямо на лицо, и Тейт, морщась, невольно проснулся. Осознание быстро привело его в чувства, и юноша подскочил, отбрасывая толстые шкуры.

Уже скоро он был умыт и сыт – насколько позволяла застоявшаяся вода в глиняном кувшине и заветрившаяся краюха да остатки сильно соленого мяса, – и возился со стойкой для оружия, выбирая меч. Накинул жилет на овечьей подкладке, отыскал кожаные ножны, сунул оружие и, перекинув ремень через плечо. Остановился. В оловянной посудине он мельком уловил черты лица, но словно бы не свои собственные: темные круги под глазами выделяли практически черные глаза, выгоревшие, успевшие отрасти волосы небрежными локонами падали на лоб. Но всего более удивляла двухдневная щетина, от которой Вайолет порой помогала ему избавляться…

Вновь она в его мыслях…

Что дальше? Тейт опустился на табурет, потирая щеку ладонью. Вспомнить все, что ему говорили…

Лес Дан неподалеку от Гвортигерна, Багровый клен там, через Кроличью тропу, что огибает лес с востока…

Тяжелый вздох выразил смятение души лучше любого слова. Рука машинально коснулась плеча.

«Кроме него никто не сможет отыскать…»

Если он и правда единственный, в чьем разуме и крови заложена карта, тогда он поступит так, как делал всегда – рискнет без плана.

Он еще в первый свой вечер смекнул, что раз эта кузница служит чем-то вроде «конспиративной квартиры» для Сопротивленцев, то отсюда точно должен быть запасной выход. Какое-то время он отрешенно накручивал на палец локон, затем подскочил, уверенно двинувшись к уже знакомой двери в полу. По пути прихватил две свечи: одну в плоском подсвечнике и еще запасную. В погребе, что на несколько метров ниже уровня пола, было заметно прохладнее. Пользуясь поступавшим светом из проема, юноша миновал большие кувшины с вином и запасы еды, осматривая и – там, куда не попадало свечение, – ощупывая стены. Догадка оказалась верной: в северной стене, занавешенной тонким покрывалом, таился проход. Юноша спешно опустил дверцу в полу, погрузившись в полумрак.

Свечное пламя подрагивало в холодном тоннеле. По ногам бил ветерок, свидетельствовавший о том, что где-то впереди все же есть выход. Тейт поправил ремень ножен. Земляные стены, кое-где поддерживаемые грубыми досками, источали едкий запах, от которого создавалось ощущение склепа, а то и вовсе могильного пребывания. Тейт не боялся, но тревога подкрадывалась с каждой минутой, казалось, нескончаемого пути. Он шел так долго, что первая свеча успела догореть, и была заменена разумно прихваченной второй. За время пути Тейт успел не только обдумать свои дальнейшие действия, но и даже отвлечься на более приятные мысли: ему вспомнились все прочитанные книги, где главные герои плутали по длинным тоннелям, пока не натыкались на огромных псов, змеев или драконов. Тейт даже улыбнулся: а если бы он был потомком не Артура, а какого-нибудь принца, то вызволял бы он сейчас Вайолет из башни? Был бы он пятым мушкетером? Может, его бы послали убивать чудовище, как это делал Исигуро в своем романе? Было бы это сложнее, чем его нынешняя неопределенность? В таких раздумьях он сам не заметил, как набрел на полотно из деревянных досок. Опустив свечу, Тейт толкнул и, когда доски поддались, выбил самодельную дверь ногой. Сероватый дневной свет ослепил. Тейт был в лесу, но в какой именно части острова – оставалось загадкой. Он лишь догадывался, что все время шел на северо-восток, но так ли оно было на самом деле? Густые заросли и многовековые раскидистые кроны приняли юношу в самую глубь, и он спустился к тропе, что чуть дальше пересекалась широкой дорогой. Поначалу, слыша лишь свои шаги и хруст веток под ногами, юноша не сразу различил чужой топот. От дороги его по-прежнему скрывали деревья, и лишь это спасло от преждевременного разоблачения: неустрашимая процессия из конной охраны сопровождала большую прямоугольную черную карету. «Через пять дней Вортигерн сам отправится к Башне…» - даже без этих слов юноша смог бы догадаться, кто сидит в столь величественной повозке. Тейт присел за большим камнем, дожидаясь, пока кортеж не удалится на безопасное расстояние, а конский топот не перестанет быть слышен. Одинаковые стражники в железных шлемах воскресили в памяти юноши события прошлого вечера. Он вновь потряс головой и, выждав еще добрых десять минут, выбрался из зарослей на дорогу, раздумывая, вернуться ли на продолжение тропы или пойти следом за каретой. Слабое сероватое солнечное свечение еле пробивалось из-за туч. Уже ставший прохладным октябрьский ветерок слабо раскачивал высокие макушки деревьев.

Внезапное касание крыла птицы о кудри – ворон дважды прокричал, садясь на ветку дуба. Тейт потер задетое место над ухом, глядя на птицу. Большой, черный ворон снова каркнул и, плавно слетев с ветки, медленно парировал почти до самой тропы, держась так близко к земле и к юноше, что Тейт вначале не поверил своим глазам. И только приглядевшись, ему вдруг показалось, что правую лапку опоясывает бирюзовая ленточка – та самая, какими помечают воронов Тауэра. Тейт остолбенел. Это не могла быть виновница его теперешнего местонахождения! Не могла быть та же самая сбежавшая птица, которую он безуспешно пытался поймать в то пасмурное утро на берегу Темзы! Тейт был так потрясен тем, что видел, что невольно последовал за вороном по тропе, углубляясь все дальше в лесную чащу. Заросли словно становились гуще и настолько сказочнее, что даже в рассеянном свечении, казалось, плавало вовсе не марево, а двигались крохотные лесные феи. Две серебряные стрекозы промчались мимо, шурша прозрачными крылышками.

Здесь камни со временем приняли причудливую форму настоящих ступенек, что огибали мощные корни, покрытые зеленым мхом, который словно бы двигался, вдыхая вместе с природой: корни извивались, словно щупальца гигантских осьминогов. Загадочно чирикали лесные птицы, и только карканье ворона напоминало о реальности происходящего. Тейт брел как во сне, даже не задумываясь о том, что следует за птицей лишь потому, что у него, возможно, простые галлюцинации… Он следил за вороном, почему-то боясь упустить птицу из виду. Кроны старых, магических деревьев сплетались так высоко, что лес казался куполом, и солнечный свет проникал лишь отдельными рассеянными столбами, освещая одиноко выросшие у камней фиалки. Таинственный полумрак окутывал многовековые стволы и земляные насыпи, затянутые мхом. Шум воды все рос и рос, пока наконец не стал походить на плеск небольшого водопада. Тейт с каждым шагом все больше сомневался в своих познаниях геоморфологии и ландшафта. Блондин протиснулся мимо поросших мхом камней – настолько высоких, что они напоминали стены сооружений жилищ лесных обитателей. Где-то неподалеку была вода – шум течения звучал все отчетливее. Если раньше юноша еще пытался вычислить свое местонахождение, теперь же бросил эту попытку окончательно – на востоке страны просто нет и не может быть таких лесов! Здесь были и такие деревья, стволы которых – белее штукатурки, а ветки изогнуты в причудливые завитки. Совсем как на поляне для тренировок. Тейт тяжело сглотнул: если рассказы Вайолет правда, то здесь умирал кто-то из магов…

А ворон меж тем все парил, минуя стволы деревьев, держась неестественно низкой высоты.

Внезапный хруст совсем рядом заставил Тейта встрепенуться: одним взмахом руки он вытащил меч из ножен. Крякнул под подошвами влажный мох. В листве замелькали привычные взору цвета подола платья. И, отодвинув буковые ветки, юноша замер: на небольшом расстоянии Вайолет натягивала стрелой тетиву лука, целясь в его сторону. Узнав же юношу, она медленно опустила оружие, ее аккуратный ротик приоткрылся, словно бы вот-вот должен был последовать вопрос. Потрясенный, Тейт не заметил, как рукоятка меча выскользнула, и он кинулся к девушке, перемахнув через поваленный ствол, шлепая по небольшим лужицам. Он сжал ее в объятиях так сильно, насколько позволяли переставшие слушаться мышцы рук. Вайолет молча отвечала на объятия, зарываясь носом в его разгоряченную шею, стискивая ладошками.

- Прости меня, - шептал ей в волосы юноша, не желая отпускать. – Я не должен был бросать тебя.

От нее пахло домашним хлебом и мелиссой. Тейт обнял еще крепче, зная, что ее хрупкость лишь видимая.

- Все хорошо, - она сжала пальчиками его плечи.

- Но что ты здесь… - юноша не договорил. Вайолет молчала, и Тейт отстранил ее, заглядывая девушке в лицо. – Ты знала, что я приду сюда, да? Что я одумаюсь? – он вовсе не злился, скорее поражался.

Еще одна вещь, по которой он так тосковал - ее легкий смешок, что коснулся слуха; голос ласкал, словно по коже водили атласной лентой. Вайолет не ответила, но полуулыбка и взгляд сами дали ответ. Тейт издал смешок, похожий на всхлип: глаза и правда увлажнились. Но он не плакал – это лишь эмоции. Он вновь крепко сжал девушку в объятиях.

- Так значит, ты все же смог выжить без меня, – с насмешкой не то спросила, не то констатировала факт Вайолет. Тейт вновь коротко рассмеялся.

- Мне столько всего надо тебе рассказать! – с запалом начал было тот, но прервался. Взгляд Вайолет столь ярко горел привычным теплом, и по ее касаниям, жестам, мимике было столь заметно, что она наконец-то оттаяла, что Тейт сдался, склоняясь к ее губам…

… Да, он бы многое отдал за то, чтобы их встреча произошла именно так. Но все было по-другому…

Ведомый вороном, Тейт действительно отыскал то, что с таким упорством ему пророчили долгие месяцы: лес резко оборвался почти совсем пустым клочком земли перед обрывом – насколько глубоким, понятно не было из-за густого тумана, что стелился с воды. И прямо на краю, сползая корнями вниз, за многие века врос в почву огромный багряный клен – дерево было настолько большим, а ветки столь длинными, что картинка казалась абсолютно сказочной… От выкрика Тейта сдержал лишь возобладавший над эмоциями здравый смысл: пара мужских рук связывала Вайолет возле одного из валунов. Еще трое лучников вышли из дебрей следом за темноволосым мужчиной – настолько отдаленно напоминающего Тейту себя, что сходство испугало.

Он едва сдержался, чтобы не броситься из лесной чащи. Ступая лишь по мягкому мху и следя за тонкими ветками, юноша обошел поляну по границе, держась средь зарослей, пока не достиг края берега – скрытая слоем тумана, вода была совсем близко. Тейта била мелкая дрожь. Чуть раздвинув мохнатые еловые ветви, он видел теперь обратную сторону валуна и Вайолет возле. Руки связаны веревкой. Ее спокойствие и покорность сразу показались Тейту странными. Стражники отвернулись, и юноша, уличив мгновение, бесшумно выбрался из чащи, добежав валуна. Вайолет медленно оттолкнулась подошвами, продвинувшись назад, ближе к прятавшемуся юноше. Тейт вздрогнул.

- Наконец-то, - шепнула девушка, подставляя кисти рук. Она знала…

- Как ты тут оказалась? – возился Тейт с грубой веревкой. – Ты говорила, лишь я могу найти это место.

- Проследила за ними. А они за тобой. Давай скорее.

Тейт нервно усмехнулся. Немыслимо! Она командовала даже сейчас! Он о многом хотел сказать. О многом спросить, во многом признаться. Ему так хотелось обнять ее, извиниться, сделать то, о чем так мечтал, пока брел за вороном средь магических зарослей. Но он понимал, что не может себе этого позволить. Узел поддался, и Тейт быстро распутал веревку. И поднялся на ноги, минуя валун.

- Теперь уходи, - бросил ей юноша, по пути вытаскивая меч из ножен. – Эй! – окрикнул тот, привлекая внимание стражи прежде, чем замахнуться. Один из Легионеров спешно оттолкнул темноволосого на безопасное расстояние, резво вытащив свое оружие. Начался бой, и зазвенела сталь, что словно эхом звучала в туманном мареве. Тейт действовал настолько импульсивно, что позабыл о трех лучниках, что натягивали стрелы…

… и произошло то, чего никто не ожидал.

Тейт, сосредотачиваясь на ударах, сперва лишь услышал – неожиданно для всех присутствующих, отбросив луки, трое стражников рухнули на колени, силясь стянуть шлемы, хватаясь за головы. Они раздирали перчатками землю, и, хватаясь за сухую траву, кричали так, словно их рвали дикие животные. В этом маленьком временном интервале, превозмогая участившееся сердцебиение, Тейт нашел взглядом Вайолет – закрыв глаза, она опиралась о валун, сжав в кулак приподнятую руку.

Это была та самая магия, которую Вайолет никак не могла обрести. Отец говорит, она прийдет, когда настанет время… - слова Билла были действительно пророческими. Время пришло. Сейчас, когда Тейт был безоружен перед лучниками, Вайолет нашла в себе эти силы…

Стражник, очнувшись от ужаса, вновь нанес удар. Тейт точно помнил, как тело словно среагировало быстрее мозга, будто нервные окончания работали по команде какого-то другого органа: юноша отскочил. И отскочил ровно настолько, что тяжелое лезвие полоснуло по груди, распоров ткань жилета и рубашки, но лишь едва задев кожу – кровь была, он чувствовал липкое жжение. Тейт сжал губы, возвращаясь к борьбе.

Нечеловеческие крики лучников оглушали: их лица краснели, землю испещряли длинные полосы, и комья с травой напоминали выкорчеванные с корнями деревья – такие, под которыми еще совсем недавно сидел сам Тейт. Он взмок не столько от напряжения, сколько от неконтролируемого навязчивого страха за Вайолет…

… который не был случайным. Сосредотачиваясь лишь на мече противника, Тейт не мог следить за происходящим вокруг. А тем временем темноволосый поднял один из брошенных луков…

Туман стелился по земле, опутывая ноги. Холодок пробирался под жилет, остужая жар тела.

- Надеюсь, лезвие не отравлено, - продолжал, не без труда, острить Тейт, хотя слова вряд ли достигли слуха противника. Задыхаясь от напряжения, Тейт парировал удар слева и, выбив меч из руки стражника, с усилием вонзил острие в его тело.

Стрела прошла настолько близко от его головы, что юноша уловил это жуткое колыхание воздуха. И, все еще сжимая плечо поверженного стражника, обернулся на тихий вздох, что показался неимоверно громким в резко наступившей тишине измученных, мертвых лучников.

- Знал бы, что ведьма, убил раньше.

Тейт открыл рот, сам не слыша себя, не понимая, выкрикивает ли он хоть что-то или же немой шок сковал голосовые связки. На темном алом платье символично проступала кровь – Вайолет сползла на землю, хватаясь за шершавый влажный камень настолько близко с обрывом, что звездочки заплясали перед взглядом юноши от охватившего ужаса. Ее рука дрожала над стрелой, будто бы трясло от страха. Поборов остолбенение, Тейт дернулся, но Вайолет предотвратила импульсивный героический порыв, выдавив лишь одно слово предупреждения, похожее скорее на кашель, чем на здоровую речь.

- Сзади!

И Тейт услышал лязганье клинка. Он поднял меч, защищаясь от нападавшего темноволосого воина – наконец-то он мог рассмотреть лицо. Тейт никогда раньше его не видел, и даже в сновидениях ему показывали лишь спину. Но неприязнь порождалась не только слепой яростью – это была внутренняя вражда, когда тебе не нравится человек с первого взгляда просто потому, что интуитивно ты догадываешься – вы были врагами в прошлых жизнях. У Тейта не было времени гадать, кем они были друг другу в его родном веке. У него вообще не было времени. Да и не только у него…

Остервенело Тейт разрезал воздух, встречая сопротивление стали. И боль в мышцах отступала перед той болью, что мутила сейчас разум. Это то, чего от него и добивались – слепой ярости, которая затмевает логику.

Ему нужна и твоя кровь – слышал Тейт слова Вайолет в своей голове, которые не были порождением его воспоминаний. Она действительно говорила с ним.

Острая боль вернула в реальность – тяжелый кулак впечатал Тейта в землю. Затем еще удар, и Тейт сплевывает, чувствуя теплую струйку, стекающую к губам. Его трясло от изнеможения и всепоглощающего ужаса. Едва он опомнился, как темноволосый уже был так близко от клена, что даже при желании Тейт не сумел бы его обогнать.

- Мне столько о тебе рассказывали, - шагая, насмехался темноволосый, сделав порез на своей ладони, смешивая обе крови. – Но ты слишком ничтожен для потомка линии Пендрагона.

Кулон. Твой кулон… - голос более тихий, но четкий. Белея тумана, Вайолет хваталась за траву. И Тейт сообразил. Его руки тряслись от адреналина. Стащив с шеи перемазанный в собственной крови кулон, юноша подтянул меч и, накинув веревку на лезвие, собрал все свои силы, прицелившись для броска.

Вот они – его изнурительные, многодневные тренировки по метанию клинков. Сталь стремительно рассекла воздух, и, словно всплески волн, завитками расступился туман. Все как в его сне: лезвие вонзилось в ствол, и окровавленный медальон коснулся многовековой коры. И прежде, чем враг сумел опомниться, багровые листья клена побелели, словно бы цвет выжег вирус. Тейт поднялся на ноги, хватая меч поверженного стражника, быстрым шагом сокращая расстояние между ним и последним составляющим пророчества. Практически черные глаза темноволосого горели ненавистью, белки розовели. Тейт отбивался, пока наконец его лезвие не уперлось в лезвие врага. Внезапно темноволосый рассмеялся.

- Ты дашь своей ведьме вот так умереть?

И юноша бросает взгляд в ту сторону, где девушка сползает с берега в туманную речную неизвестность.

На мгновение Тейту показалось, что сердце разорвалось. Уловка сработала, и темноволосый, отбросив юношу, прижал его к земле. Тейт подставил меч, и вновь со скрежетом сталь упиралась в сталь. Руки тряслись от сверхъестественного напряжения. В глазах темнело от усилий. И больно билась венка на лбу. А кровь, стучавшая в висках, внезапно подсказала исход событий:

На выдохе Тейт издал искренний смешок.

- Знаешь, в чем я превосхожу вас? – каждое слово давалось с неимоверным трудом. – Восточные единоборства, - прокряхтел тот. – Знание болевых т-точек….

Два резких движения: первое ребром кисти, под самым носом - из-за него пришлось рискнуть и выпустить меч одной рукой. Темноволосый запрокидывает голову, ослабляя хватку. А Тейт сжимает рукоятку, со всей оставшейся мощью нанося удар навершием* в кадык. Темноволосый пошатнулся, выронив оружие.

Все эти пять минут борьбы Тейт так ждал момента, когда сможет произнести фразу «Это тебе за Вайолет». Но так бывает только в кино – лихорадка лишила его последних сил на хотя бы какую-то реакцию. Подбросив меч за рукоятку и поймав в положении боевой готовности, он, молча, сжав челюсти так плотно, что заныли зубы, воткнул лезвие в тело последнего врага.

Ворон кружил над полем. Туман густо укрывал землю, пряча остывающие тела. Трясущимися руками Тейт стянул жилет, подбегая к берегу.

Он ненавидел воду. Ненавидел всю свою жизнь. Ненавидел потому, что страх тянулся отсюда. Это та самая точка отсчета.

И пока руки блуждали по водной глади, глаза силились привыкнуть к туманной пелене, а мышцы ног старались удержать от несущего течения, Тейт молился, чтобы ни в чьей жизни никогда не было настолько же страшного момента. Птица перекрикивала шум реки, и Тейт, не переставая сплевывать попадавшую в рот воду, различил Вайолет, зацепившуюся за корень дерева у береговой линии. Со стучащим сердцем юноша нырнул, отталкиваясь ото дна. Он вытащил ее на песок, откидывая с бледного лица длинные мокрые пряди. И заплакал – от страха, адреналина и жуткой горечи от собственного бессилия. Неужели все, что он сделал должно забыться? Неужели их возможному будущему никогда не наступить? Вайолет обрела свою магию – магию, что позволяла влиять на эмоции людей, проникать им в головы. Ту самую магию, которую она пыталась применить в их первый день встречи! Тейт ясно помнил тот момент, когда он сидел со связанными руками на привале, а она впервые прикрыла глаза, стараясь вселить в Тейта уверенность и тепло. Неужели он никогда не сможет ее поблагодарить? Сказать ей, как он гордиться ею? Как… любит?

Его руки лихорадочно ощупывали ее тело. Стрелы не было. Может, ему все померещилось? Может, это какой-то галлюциногенный туман? Он видел такое в сериалах! Но платье чернело от крови…

Внезапно ворон вновь заголосил на одной из веток. Тейт поднял заплаканное лицо. И его осенило…

Ветки! Ветки деревьев были прежними! «…когда существо, наделенное магией умирает близ деревьев, природа реагирует: стволы пригибаются к земле…» - он навсегда запомнил эти слова. Верхушки продолжали тянуться к серому небу, и мысль заставила сердце и разум Тейта работать быстрее. Его силы вернулись – он и сам не понимал, каким образом, но слабость в мышцах прошла так быстро, словно бы Вайолет была в сознании и вновь лечила его своими травами. Вспомнить правила первой помощи…

Тейт нащупал артерию, испустил болезненный вздох и, собравшись, нанес сильный удар, который должен был запустить сердце. Должен был. Но ничего не произошло. Его тихие стоны непроизвольно вырывались откуда-то из самой грудной клетки. Тейт утер капающие слезы, отсчитывая про себя нажатия дрожащим голосом. И даже касание ее губ сейчас не волновало мужское начало юноши так, как могло бы при других обстоятельствах.

- Ну пожалуйста, - всхлипнул тот; ноги зарывались в мягком мокром береговом песке. – Вайолет, пожалуйста, - слова лились лихорадочным, неконтролируемым потоком. – Черт, да ты не можешь! Не можешь так меня оставить! – он злился и плакал, продолжая монотонные движения. Слезы капали на скрещенные у нее на груди руки. – Давай, ну давай же…

От пелены слез он не заметил, как верхняя ее губа начала розоветь. Тейт жмурился, силясь побороть горький плач, все продолжая ритмичные нажатия, хотя уже и не чувствуя прилива надежды. И между собственными всхлипами он разобрал – сперва тихий и короткий – кашель. Юноша спешно утер глаза, желая увидеть то, от чего приятно заныло в солнечном сплетении: Вайолет болезненно выдавливала из себя речную воду. Тейта вновь заколотило. Он не мог ее обнять и от радости лишь с силой сжимал ее плечи и руки, гладил лоб, водил по волосам.

- Что бы ты… - сквозь кашель говорила та, - … делал без меня.

Его слезы – уже не отчаяния – скатывались к губам, надолго сложившимся в широкую улыбку.

***

Желтеющая листва шуршала от легкого прохладного ветерка, и слабо светило сквозь дымку солнце. Тейт шел рядом Вайолет по лесной тропе от большой дороги – там, где Билл и Рубио высадили обоих с повозки, потому что девушка предложила дойти пешком. Куда они шли Тейт знал туманно. Вайолет лишь обмолвилась о береге Темзы, и юноша искренне надеялся, что прогулка вновь окончится мелким воровством на торговой площади Лондиниума и ночевкой в кузнице. А, может, нечто большим? Смогут ли они так прожить всю жизнь?

Пока они брели по лесному массиву, слова лились – по большей части Тейта. Он без умолку, с запалом, жестикулируя рассказывал о том, что видел, что делал, о чем думал и чего хочет. Он перескакивал с темы на тему, с событий минувшего дня до возможного будущего. Вайолет слушала, не перебивая. И лишь вспыхивающий порой румянец и легкая полуулыбка говорили о том, что она слушает каждое слово. Он расспрашивал ее о магии, что наконец-то поддалась девушке, и прерывал путь, чтобы сжать Вайолет в объятиях, потому что он был до безобразия счастлив.

- Так, значит, это был целебный источник? - продолжали они путь.

Вайолет кивнула.

- Живая вода.

Теперь Тейт понимал, что тот прилив сил, который он почувствовал в реке – еще одного доказательство существования магии. Отпали и прошлые сомнения по-поводу расположения той самой сказочной части леса – в его веке ее нет. Целебный источник наверняка со временем ушел под землю, а ландшафт претерпел колоссальные изменения.

- Но как ты поняла? – несмотря на долгие часы разговора, вопросы не кончались.

Вайолет прикусила уголок губ.

- Там была еще одна жертва – твой ворон. Его обожгло в момент выгорания цвета листьев. Я видела, как птица упала в воду… и взлетела.

Неожиданно для юноши они вышли из леса к берегу – к той самой части Темзы, откуда его вытаскивали Рубио и Персиваль. Ослепленный счастьем, Тейт не сразу понял масштабы грядущей трагедии. Вайолет нервно облизнулась и убрала прядь волос за ухо; блеснул ее тонкий браслет. Ладони юноши были большими и теплыми. Улыбка Тейта стала тревожной.

- Почему мы остановились? – он пытался задвинуть мрачные мысли подальше.

Вайолет силилась поднять взгляд. Вновь зажевав губу, ей это удалось.

- Тейт, послушай…

Он вздрогнул.

- О нет, - на выдохе, с нервным смешком, - О-о, нет-нет-нет… - Тейт вытащил свои руки, отходя, лихорадочно потирая щеку – на левой стороне все еще бледнел здоровый фиолетовый синяк. Юноша вновь поднял взгляд; глаза влажные. – Ты прощаешься, да? – всплеск рук, и шлепок по бедрам. – А я-то дурак, тут лекцию целую прочел о своих планах!

Вайолет моргнула, и слеза скатилась к губам. Ее ладонь легла на живот, словно вновь заныла еще недавно затянувшаяся рана. Город звучал далеким звоном кузнечной работы и криками рыбаков.

- Ты ведь знаешь, ты не можешь остаться в этом мире…

- Чушь! – вспылил Тейт. – Кто сказал?

- Тебя вообще сейчас не должно быть здесь! – выпалила девушка. – Ты должен быть мертв в этом веке, твое присутствие сейчас нарушает временной баланс!

Взъерошивая растрепанные кудри и обводя лихорадочным взглядом окрестности, Тейт издал нервный смешок.

- Да плевать мне на временной баланс! На все плевать! Я с тобой хочу быть…

Вайолет, казалось, не моргала, и слезы пеленой застилали взор.

- Тейт, пойми, прошу… - ее губы дрожали, и истерика подкатила с глубоким вздохом, что в теории призван был успокоить.

- Тогда пойдем со мной, - он сжал ее ладошки. И взгляд полный энтузиазма, слез и сумасшествия одновременно. Вайолет всхлипнула. – Ты же сможешь это сделать? Фокус-покус, нырнем – и мы в Лондоне. Так ведь это работает?

Вайолет плакала, не смея озвучить свои мысли.

- Смотри, пророчество было истолковано неверно, - продолжал напирать Тейт пока Вайолет молчала. – Я не умер, а, значит, могу вернуться, так? Но раз и ты должна была умереть, то какова вероятность того, что тебе нельзя пойти со мной?

Вайолет мотала головой, прикусив пухлую от слез губу.

- У меня другая судьба…

Отчаяние накрывало Тейта волной жара. Ему хотелось топнуть ногой, как делают дети, или проделать весь трюк с перемещением во времени самому… если бы он знал, как это работает… Еще слишком рано! Он даже не успел попрощаться!

- Но я не смогу без тебя! – Тейт говорил искренне, с новой силой сжимая ее ладони, стоя так близко, что вновь чувствовал аромат растений, присущий только Вайолет. – Думаешь это так просто – встретить человека, с которым тебе хорошо и легко? Своего человека? Ты все время отрицала любовь, но разве и правда ничего не чувствуешь ко мне?

Вайолет плакала неконтролируемо. Это было нужно, это была правильная реакция.

- Я чувствую, - сквозь всхлипы произносила та, - чувствую так сильно, что знаю - никогда больше такого не испытаю.

Тейт терял самоконтроль. От собственного бессилия кружило голову.

- Вайолет, пожалуйста… - вновь тихо повторил тот, дотронувшись до ее щеки рукой. Вайолет сглотнула.

- Мы еще встретимся, - запустив ладонь в его волосы, Вайолет слегка потянула. Губы горели от слез, и от растекшегося жара полыхали и тела. Тейт сжал ее талию, стараясь получить от первого полноценного поцелуя все, что было возможно за короткую минуту. Вайолет с нежностью улыбнулась и, отстранившись, потянулась к уху юноши. – Слушай звон колокольчиков, Тейт…

- Что? Нет, Вай, н-нет… - сладкая истома от поцелуя рассеялась. Тейт вновь отстранился, словно расстояние между ними могло спасти ситуацию. Вайолет болезненно выдохнула, рука тянулась в привычный кожаный мешочек.

- Прости, Тейт, мы обязательно встретимся…

Хотел юноша того или нет, но мелкие частички порошка слетели по ветру с миниатюрной ладошки. Последнее, что запомнил Тейт – мучительный всхлип заплаканной девушки, и как ее руки зажимали собственный рот, и слезы катились по пальцам…

Комментарий к Yr

Yr (Bow) - руна, означающая лук для стрельбы, воплощает задуманное человеком.

* - самая верхняя часть меча

========== Gar ==========

Барабанные перепонки разрывало от звона…

…с чего начали, к тому и вернулись.

Мутные, тихие голоса звучали где-то совсем далеко.

…парень…

…эй, парень…

- Эй, парень, слышишь? Только не умирай! Только не в мою смену! – сильный ливерпульский акцент пробивался все отчетливее с каждым новым словом.

Вдох. Бешеное сердцебиение.

Под спиной – мелкая галька, и резко проступили на фоне крики чаек и плеск слабых волн. Перед фокусирующимся взглядом маячил логотип на дутой черной куртке: Галерея Тейт, охрана.

Юноша все продолжал откашливать воду. Осознание произошедшего захлестнуло, и он уронил голову обратно на гальку. Он у себя дома. Вайолет больше нет. Вот эту смерть ей и предрекали. В его жизни ее больше нет. Вот она - смерть. Серое, пасмурное небо привычно давило на мост Миллениум. Тейт закрыл глаза. В нос бил едкий запах водорослей и улиток.

- … повторяю, скорую на Бэнксайд… - и под жужжание рации Тейт вновь отключился.

***

Тейта продержали в больнице ровно столько, сколько потребовалось на постановку диагноза от врачей и психиатров. И там, и там – полностью здоров. Не считая оставивших след синяков, благодаря чудодейственному источнику, от ран и ссадин ничего не осталось.

Прийдя в себя, первые часы Тейт размышлял, а не померещилось ли все? Может, кто из его «приятелей» подсадил на какие-то очень качественные колеса, и приход просто длился дольше положенного?

Потом он вспомнил, со страхом переворачивая ладонь. Шрам от осколка в Темзе, полученный в первые минуты пребывания в Лондиниуме, был на месте. Лишь это, воспоминания да одежда, в которой его нашли, подогревали уверенность в собственном психическом здоровье. Самым сложным оказалось объяснить родителям свое отсутствие длинной в несколько месяцев. Тейт не мог сказать правды, но и связать это с его прошлыми подпольными боями он тоже не мог. Он выдумал нелепую историю о практике археологического факультета Вашингтонского университета – супер секретной и строго конфиденциальной – отсюда и «нелепый» наряд. О том, почему охранник Тейт Модерн нашел их сына в шестом часу утра без сознания и водой в легких они еще не успели спросить ввиду растерянности. Но он придумает ответ, как делал это всегда. Тейт знал, родители будут гневаться, затем обидятся, а потом вновь остынут – как это было всю его жизнь.

Случай чудом не попал в газеты, да и все скорее всего списали бы на простое юношеское пьянство. После больницы Тейту предложили пожить в родительском доме, но он отказался. Было непривычно подниматься по ступенькам – таким знакомым, но успевшими стать чем-то очень далеким – дома 13C по Гарлик-Хилл. Его икеевские светлые льняные занавески, его металлическая кровать, его большие черные наушники с поцарапанной дужкой – он переводи взгляд от одного предмета к другому, и чем дольше находился в квартире, тем острее ощущал одиночество. Было непривычно вновь чувствовать аромат геля для душа, молотого кофе из кофейни на Квин-Виктория-стрит и ананасов на пицце, слышать шум двигателей, монотонное гудение прачечной и бессмертную «Show Must Go On», которую почему-то зачастили крутить по радио…

Мы еще встретимся…

Означало ли это, что его вновь «призовут служить» во благо страны в том же веке? Или он тоже встретится лишь с потомком кровной линии Вайолет? Подобные мысли часто вызывали у него неприятный холодок. Хотел ли он знать, что Вайолет выйдет замуж? Влюбится?

Тейт тосковал. Вся деятельность сводилась к унылому проживанию дня за днем пока в какой-нибудь момент не кончатся отложенные за прежнюю жизнь деньги. Он снова стал гладко бриться - в меланхоличной апатии вновь и вновь проходили эти ритуалы. Утренние пробежки больше не радовали, а единственное, что в большей степени можно было назвать приятным – отсутствие прежних кошмаров. Однако же, во снах теперь часто была Вайолет, и, просыпаясь, Тейт каждое утро в изнеможении закрывал глаза, надеясь, что его мучения хотя бы сегодня подойдут к концу – напоминание изматывало, и от тоски по Вайолет хотелось рыдать.

Слушай звон колокольчиков, Тейт…

Слова, казалось, неимели никакого смысла, и Тейт злился на Вайолет. В такие мгновения ему казалось, что она ничего к нему не испытывала, но после он вспоминал тепло ее губ и тихий стон, который услышал только он, и ее нежные касания, и улыбку во взгляде, которой она одаривала его, когда они оставались наедине…

На него вновь засматривались девушки в кофейнях, обращали внимание в метро, бросали заинтересованные взгляды в «Sainsbury’s». Тейт не только отвык от этого, но и не тяготел более. И сердце мучительно ныло каждый раз, когда где-то в толпе он видел знакомые черты любимой девушки. Встретившись раз с прекрасным трудно потом возвращаться к обыденному: никто не мог сравниться с Вайолет.

***

В один холодный декабрьский день, проснувшись от очередного сновидения, Тейт не рухнул обратно на постель, проклиная небеса. Он включил лампу на тумбочке и, вытащив лист бумаги из принтера, сделал запись. Во сне Вайолет показывала ему сад с нежно-розовыми розами, и Тейту почему-то захотелось записать ее слова. С этого невинного листка бумаги все и началось.

Каждый день Тейт стал документировать все, что произошло с ним во времена рыцарей и драконов, стараясь ничего не добавлять и не приукрашивать.Он писал каждый день, лишь меняя локации: дом, кофейни, библиотеки, парк Баттерсея, а финал записывал на своем любимом Хайгейтском кладбище, возле могилы Джордж Элиот – даже вставил в утрамбованную землю ручку, которой все эти недели делал заметки в блокноте*

Он давно перестал называть это «записями». Это была полноценная книга, от написания которой Тейту каждый день становилось лучше. Книга, которая помогла Тейту выйти из серости нескончаемых будней и вновь быть с теми, к кому он так привязался. Не забывать о них, как, возможно, они все еще помнят о нем сейчас…

И почему бы не дать такую возможность и другим…

***

Майский день пах цветами. Огромный книжный «Waterstones» на Кинг-роуд был переполнен. В стеклянной витрине были расставлены алые переплеты, а постер на стекле гласил:

«Встреча с автором только сегодня в Waterstones!

#1 Национальный бестселлер.

«Сын пророчества».

Тейт Лэнгдон»

Сквозь большие окна били теплые лучи, и в столбах света кружила пыль от красного коврового напольного покрытия. Тейт, не привыкший к многочисленному вниманию, вновь нервозно тронул выбивавшийся локон, улыбаясь от приятных слов, отвечая на вопросы и возвращая подписанные экземпляры покупателям. Его стол поставили недалеко от входа, сдвинув выкладку других бестселлеров. Во вспышках камер, запахе книг и чернилах на пальцах прошел почти весь день, и основная масса желающих получить автограф давно прошла. Тейт сделал еще один глоток остывшего кофе и продолжил раскрывать и подписывать экземпляры, которые после расставят на полке в торговом зале.

- Занятно, - прозвучал женский голос, прервав монотонное жужжание кондиционеров и гомон сотрудников на нижнем этаже. – Но там ошибка, - его книгу в раскрытом виде придвинула ближе изящная женская кисть – тонкие пальчики с черным лаком на коротких ноготках.

Не поднимая головы, Тейт усмехнулся от такой дерзости.

- И какая же? – он опустил кончик ручки на чистый лист, принявшись писать.

- Кейлинское сражение. У тебя написано Кейсинское, но оно Кейлинское, - тембр голоса был болезненно знаком…

Юноша замер. Как кто-то еще может знать такие подробности? Тейт со страхом поднял взгляд…

И оцепенел. Лишь разинул рот и не мог выдавить ни одного звука. Перед ним была Вайолет. Да, ошибки быть не могло – это была его Вайолет. Идентичные черты лица, лишь волосы короче.

- Подпишешь? – настаивала девушка, с интересом глядя в широко распахнутые глаза Тейта.

- И-имя? – прочистил горло тот, отводя взгляд, стараясь проморгаться на случай, если все это галлюцинации.

- Белла. Точнее, лучше просто Беллз**

Беллз.

Слушай звон колокольчиков, Тейт.

Его словно окатили из ведра с ледяной водой. Он бессознательно вывел имя, пожелание и подпись, рука работала отдельно от головы. Тейт отрешенно протянул книгу девушке, вновь с опаской подняв на нее пронзительный взгляд. Она улыбнулась. Так, как улыбалась только Вайолет - словно ты единственный посвящен в тайну ее души. Ее губы двигались. Она что-то говорила… благодарность? Вопрос? Тейт не слышал, слишком силен был шок.

Она развернулась, и в потоке солнечного света блеснул браслет на ее руке. Тот самый, который был… есть у Вайолет. Длинная серая юбка колыхнулась при движении. Еще мгновение, и ее фигурка видна за стеклом, макушка балансирует над витринной выкладкой его книг.

Тейт моргнул. И резко бросился с места, задев по дороге стопку экземпляров, пристроенных на краю стола. Он вылетел из магазина, чуть не сбив с ног прохожего и чуть не навернувшись на тротуаре при повороте. Его сердце стучало так, как не реагировало ни на что уже долгие месяцы. Ее неестественно длинная для англичанок юбка и нарочито неопрятные темно-русые волосы сразу выделялись в толпе.

- Стой! Ва-Белла, Беллз, - кричал тот.

Она встревоженно обернулась. И, узнав знакомое лицо, с улыбкой, сжимая книгу у груди двумя руками, сделала шаг. Тейт криво притормозил, от сбившегося дыхания опираясь о колени руками.

- Я что-то забыла?

Тейт вновь приоткрыл рот, уставившись на нее с просто неприличным восторгом. Немногочисленные пешеходы обтекали двоих. Некоторые задевали локтями, по-британской привычке извиняясь, на что Тейт сейчас не обращал никакого внимания. Пускай она говорит всегда, все что угодно, я хочу слышать ее голос, – крутилось в голове юноши. Девушка вскинула брови, закрывая книжкой рот и тихо посмеиваясь. Она смеется над ним? Конечно, он ведь не ответил на вопрос…

- М-м? О, нет, там… - Тейт дергался, почесывая и взъерошивая затылок, неуклюже оборачиваясь в сторону магазина, жестикулируя, - это скорее я там все свои вещи оставил… - оба рассмеялись, а Тейт прикрыл глаза, потирая лоб, мысленно ругая себя за непонятно откуда взявшуюся неловкость и волнение. Он сглотнул, вновь трогая кудри. На фоне его подкачанной фигуры девушка казалась хрупким созданием – все как и раньше.

- У тебя такой интересный браслет, я там в книжном разглядел, - показывал Тейт на то самое украшение, что скрывалось под темной фенечкой.

- Спасибо, - добродушно улыбнулась та.

- Откуда он, если не секрет? – сразу продолжил юноша.

Нахмурившись, девушка облизнулась.

- Знаешь, даже для серийного убийцы ты задаешь слишком странные вопросы.

Тейт простодушно рассмеялся, почему-то чувствуя, как краснеет. Она улыбалась. И, вразрез с произнесенным, ее взгляд не боялся. Тепло глаз и полуулыбка говорили о том, что Тейт не ошибся. И грело сейчас вовсе не майское солнце…

Через час они уже будут знать телефоны друг друга. Но а пока слова лились из него неконтролируемо. С волнением и полным обожания взглядом он должен был спросить:

- Ты веришь в реинкарнацию?