Гарем.Танцующая в лунном свете (СИ) [jasmin12] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

На этой дороге он чувствовал себя хозяином. Впрочем, не только здесь…

Небрежно развалившись за рулем дорогого автомобиля, как в домашнем кресле перед телевизором, красавчик Ахмад только изредка поглядывал на дорогу. После вчерашнего подпития мутило, он пытался взбодрить себя сигареткой с ментолом, без смысла барабанил пальцами по кнопкам аудиосистемы. С рулем управлялся одной рукой. Ей же откидывал со лба свои роскошные волосы, которые сегодня впервые мешали ему. Ахмад никогда не носил усов или бороды, как предпочитали его родственники. Но трепетно относился к своим дивным кудрям и к необходимости их укорачивать время от времени.

Что за дела?! В его владениях непорядок? Кучка зачуханных хмырей самой наркоманской наружности пытались совладать с юной красоткой. Ахмаду было все равно, он не заморачивался на счет чести женщины… Но если кто-то без его согласия выпендривается на его территории… Это уже слишком!

Он остановил автомобиль и лениво выглянул наружу.

— У меня нет воды из святой Ганги…что делать… Именем пророка заклинаю, исчезните адские духи! — кричала дев­чонка.

Ахмад даже залюбовался ее нездешней внешностью. Ну и чудачка: полуголая разгуливает по улице! На лице — вуаль, а серебристый лиф и совсем прозрачные зелено-голубые шальвары вообще не скрывают ее классной фи­гурки. Длинные золотистые волосы взлетают в воздухе, когда она в очередной раз пытается вырваться из на­хальных рук.

— Эй, кукла! Киностудия в другой стороне, могу подвезти. И даже денег с тебя не возьму.

Негодяи почтительно замерли, потому что Ахмад уверенно поигрывал пистолетом, делая ленивые шаги по направлению к ним.

— Собачки, вам за счастье будет подохнуть от моей руки? Или отпустить, еще побегаете?!

Он с удовольствием затянулся сигаретой. Его узнали. Ахмаду нравилась власть. Но случилось неожиданное.

Спасенная девчонка, с изумрудными восторженными глазами, бросилась к нему на грудь:

— Господин мой… Вы пришли в этот ад ради меня… Теперь не страшно провести здесь целую вечность. Я счастли­вая! Как давно Вы не смотрели на меня с такой нежностью…

К тому же сумасшедшая! Ахмад не удержался от кривой усмешки. Но сохранил благопристойную мину. Он и неж­ность?! Да за кого его принимает эта юная глупышка? Но какие возможности открываются…

— Пойдемте, дорогая госпожа. Я отвезу Вас в более приятное место, — очень церемонно предложил Ахмад, прики­дывая план на роскошный по аппетитам вечер.

Девушка была напряженной.

— Господин, куда мы едем на этой странной повозке? «Киностудия» — чей-то дворец?

Ахмад чуть не расхохотался.

— Вроде того. Дворец Короля и падишаха кино.

Нет, определенно, эта чудачка его уже очаровала.

— Короля Кино? Я никогда не слышала о таком.

— Неужели?! Он весьма знаменит в определенных кругах. А тебя как зовут и что ты делала на той улице? Искала приключений на аппетитную попку?

Ахмад чувствовал, что его понесло. Но остановиться уже не мог.

— Меня зовут Нилима, мой господин. Вы сами дали мне это имя.

— Не помню. И что дальше?

— Я умерла. Чтобы дать Вам счастье. И попала в этот ад.

Ахмад едва не выпустил руль из своих рук. Девчонка говорила этот бред с самым серьезным видом!

— Умерла?! Что-то непохоже! И как же ты умерла?

— Я отравилась. Вы сами попросили меня об этом перед Вашей свадьбой. Чтобы память о любви ко мне, налож­нице, не помешала в новой жизни. Так Вы написали в последнем письме. А Ваша мама, старшая госпожа, мило­стиво дала мне яд. Из ее рук я приняла его, как нектар.

— Никому больше не говори об этом, а то мою родительницу упекут в тюрьму. Жениться?! Смех. Родня старается, конечно, над этим вопросом. Зачем? Если и так дают.

— Дают? Что?

— Совсем маленькая, не поняла?

— Я рослая для женщины. Но не поняла, господин.

— Позже я расскажу и покажу.

Ахмад привез ее в роскошную квартиру своего приятеля. Тот был поблизости, в соседней комнате.

— Расслабься, детка…

Он включил для настроения телевизор. На экране — танцующая кинозвезда.

— О, господин! — воскликнула Нилима.- В чем провинилась эта девушка, кто закрыл ее в коробке?!

— Что ты болтаешь? Это же королева всех экранов.

— Сама королева?! — ахнула наивная девчонка и тут же отвесила телевизору церемонный поклон.

Ахмад решил полюбоваться на эту комедию. Нилима увлеченно поглядывала на экран, а вскоре и сама стала танцевать, да все зажигательней! Ахмад понял, что больше не взглянет в сторону актрисы, имитирующей страсть. Само очарование и соблазн была прямо перед ним! Ничего подобного он раньше не видел. Нилима тан­цевала с розой, которую взяла тут же, из вазы.

Ему стало тяжело дышать. Ахмад потянулся к Нилиме. Сначала завладел ее трепетными руками, унизанными звенящими браслетами. Жадно притянул к себе ее хорошенькое улыбающееся личико, покрывая быстрыми не­терпеливыми поцелуями. Он даже не понял, когда перешел ту грань, за которой перестал себя контролировать.

Бросил хрупкую красавицу на чужую постель и беззастенчиво изнасиловал.

Ахмад даже не заметил слез в ее глазах. Лишь впившись жадно в ее рот, почувствовал вкус крови. Бедняжка ис­кусала себе губы, чтобы не кричать. Ему стало не по себе. Нилима затихла. И тут его снова прорвало на гру­бость.

— Да что ты… До свадьбы заживет!

Ахмад крикнул приятеля.

— Выкинь ее в какую-нибудь канаву. Но сам не смей пользоваться. Я не хочу. Понял?

Он не отвечал. Ахмад посмотрел в том же направлении.

Нилима наставила на них его собственный пистолет, целясь то в Ахмада, то в его дружка.

— Сдается мне, господин, что я по-прежнему в аду. А вокруг — злые демоны. Один из них даже завладел обликом моего повелителя… Не приближайтесь! Я хорошо стреляю.

Она выбежала из квартиры. Ахмад бросился за ней. На одном из лестничных маршей ему удалось поймать Ни­лиму. Он почти надавил грудью на дуло пистолета. Каким-то шестым чувством догадался, что она не будет стре­лять в него.

Оружие упало из рук Нилимы, когда возбужденный Ахмад снова стал ее целовать. Но сказка была недолгой. Де­вушка вырвалась и побежала еще быстрее. Даже босая, завернутая в простынь, потому что в запале Ахмад порвал всю ее одежду, Нилима бегала быстрее его.

Они вдвоем оказались на улице. Ахмад снова настиг желанную добычу. Но на тот момент как раз мимо проезжал кортеж автомобилей его семьи: папы, мамы и сестер. Родня готовилась к его возможной свадьбе.

Когда отец увидел, как его единственный сын пытается удержать в жарких объятиях почти обнаженную девушку, не стесняясь оживленной улицы, то его гневу не было предела! Он выскочил из машины разъяренный.

— Ахмад! Ты совсем стыд потерял, что вытворяешь?!

Сын нахмурился. Кроме всего, пташка снова упорхнула!

Отец приказал телохранителям:

— Задержите ее!.. А ты — живо в машину! Иначе последствия для тебя будут самыми плачевными, какие только смо­жешь представить.

Ахмад покорился и забрался в автомобиль матери. Заботливая госпожа Зубейда сразу же стала отирать кружев­ным платочком его вспотевший лоб. Пойманную Нилиму не слишком нежно усадили в машину с Айной, младшей сестричкой Ахмада. Любопытная девочка вовсю поглядывала на белые руки незнакомой красавицы, покрытые синяками. Которые оставил брат?

========== Часть 2 ==========

Глава семьи говорил с этой юной прелестницей наедине. Властный и жесткий, он не давал поблажек никому. Густые, брови сдвинутые на переносице, были для Нилимы знаком опустить глаза.

— Кто ты? — строго спросил Орхан.

— Султан, я — преданная рабыня вашего сына, презренная Нилима.

— Почему « презренная»?

— Меня отдали Вам в придачу к самке верблюда и персидскому ковру. Я была совсем маленькой, а принцу уже ис­полнилось тринадцать лет. Султан, Вы решили, что ему, как взрослому мужчине, пора иметь свой гарем. И подарили меня ему. Как игрушку.

Орхан мало в жизни так удивлялся, как уже дважды за сегодняшний день!

— Сколько тебе лет сейчас, Нилима?

— Думаю, что не больше 15 лет.

— Только этого не хватало… Мой умник-сын связался с несовершеннолетней.

Позже он скажет жене:

— Девушка совсем не дружит с головой. Пожалуй, распоряжусь, чтобы ее забрали в приют для душевнобольных. Она сказала, что у нашего сына полный гарем женщин. Это похоже на чистую правду! Но он так и не женился. И в это я охотно верю. Все остальное звучит, как странная сказка. Пусть пока побудет в садовом домике, до време­ни пока эти люди не приедут за ней.

Как образумить Ахмада?! Накажу-станет совсем неуправляемым, похвалить — давно не за что…

— Папочка, а Вы обрейте его наголо, — притаившись у двери, прощебетала маленькая Айна, хорошенькая девочка десяти лет. — Братец Ахмад станет тогда смирным, как овечка. Даже из дома не захочет выходить!

Отец подхватил на руки свою любимицу и довольно рассмеялся:

— Свет очей моих, да он же сильный, брыкаться будет! Кто мне поможет справиться с ним?

— Рошан-джи! — Айна хлопнула в ладошки. — Он к братцу Ахмаду как раз сейчас приехал.

Ахмад, сам еще не зная почему, рассказал своему близкому другу Рошану всю историю отношений с Нилимой. Тот не перебивал, только хмурился все больше. А потом сказал:

— С удовольствием бы врезал по твоей холеной мордашке! Ахмад, ты превращаешься в подонка. Хотя бы изви­нись перед ней.

— Я? Извиниться?

— Тогда я сделаю это за тебя!

— Хорошо. Я все понял.

Рошан всегда был его положительным началом!

В садовом домике Нилимы уже, конечно, не было. У подобревшего Ахмада снова засверкали искры в глазах. Он грохнул об пол ни в чем не повинную вазочку. И на этом бы не остановился.

— Отец распорядился отдать ее в приют для душевнобольных, — быстро объяснила подоспевшая сестра Захра, прелестная шестнадцатилетняя девушка. Имя, означающее « цветок» очень подходило ей.

— «Распорядился»?! — заорал Ахмад.- А меня он спросил?!

— Опомнись, брат! — ужаснулась Захра его дерзости.

Орхан решил пока никак не наказывать сына. А потому не стал отменять милый музыкальный вечер для семьи, на который сам пригласил искусных музыкантов и сладкоголосую юную певицу.

Ахмад продолжал дуться, как капризный ребенок. Он лежал среди расшитых узорами подушек, одетый в национальную одежду из любимого атласа. Захра успокаивающе гладила длинными пальчиками холеные кудри брата. Айна угощала его виноградом, засахаренными фруктами и прочими сладостями. Но Ахмад ни на что не обращал внимания.

Рошан-джи, большой любитель музыки, наслаждался и даже подпевал.

У матери Ахмада,красивой и изысканной Зубейды, сжималось сердце, когда она бросала взгляды на побледневшее лицо своего обожаемого сыночка. Но все же она не решалась противоречить мужу.

К Орхану подошел донельзя смущенный секретарь, склонился и передал сообщение:

-…она сбежала из приюта…уже ищут.

Ахмад на редкость ясно разобрал все, потому что был ближе других к отцу. Он вскочил, к общему недоумению, и бросился прочь.

Ключи от автомобиля у него спрятали. Но Ахмад с раннего детства научился обходиться без них.

Сердце его бешено колотилось. Ахмад буквально чувствовал аромат кожи Нилимы, слегка сладкий и тонкий. Он грезил ею наяву. Почему все?! Она — не первая женщина в его жизни, далеко не первая. Да и не последняя, скорее всего. Откуда же это не отпускающее душу отчаяние, на все время, пока он лихорадочно гонял свой автомобиль по засыпающему городу?

Тонкая грань между днем и ночью, светом и тьмой. Это и есть Нилима. (темно-синий, сумерки)

Добравшись до квартиры приятеля, Ахмад уже знал, что никого там не обнаружит. Этот малый струсил, что придется отвечать. Куда могла пойти ночью эта наивная девочка, соблазнительная, словно настоящая гурия? Где спрятаться от всех? На смятой постели по-прежнему лежали обрывки ее одежды. Ахмад взял один сверкающий лоскуток, помял в ладони. И зачем-то положил в карман.

— Я найду тебя, куда бы ты не убежала от меня…

Сердце заныло. Он больше не хотел здесь оставаться.

Ахмад поднялся на крышу. Ему нужно было воздуха, чтобы наконец спокойно и ровно дышать. Забыть явь, как сон…

Изящная фигурка смутно выделялась на фоне неба.

Нилима здесь! Он нашел ее.

Девушка, в неприлично дешевом, мятом и не новом шальвар-камиз, совсем не по фигуре, сама бросается ему навстречу. Обнимает горячими руками, доверчиво спрятав лицо на его груди. Потом слегка отстраняется и смотрит огромными очами, доставая до самых глубин его души.

— Я совсем одна. Не бросай меня навсегда. Только мгновение будь со мной прежним Ахмадом, моим возлюбленным принцем. Мне хватит этой милости до конца лет. А если захочешь — скажи, и я шагну с этой крыши в свой последний путь. Ведь знаешь, в аду нельзя даже умереть… Так как же мне боль из сердца прогнать, любимый? Забери сейчас мое сердце, оно и так принадлежит тебе. Себе я ничего не оставила.

Ахмаду стало нестерпимо стыдно. Для него было очень мучительным пробуждение совести, ведь перед глазами, как в зеркале, отразилось все, что он сотворил в этот роковой день. И вот он неуклюже прижал к себе Нилиму, как трехлетний малыш ненаглядную игрушку. Пусть хоть кто попросит, ни за что не отдаст.

Звенящий голос муэдзина призывал к молитве. С блестящими от слез глазами они отстранились друг от друга, чтобы замереть на несколько покаянных мгновений.

Поблизости от родительского дома стояла санитарная машина. Молодцы в спец форме шарили фонариками по окрестностям. Нилима крепче сжала его руку и, уткнувшись в плечо, попросила:

— Не отдавай меня им…сумасшедшие женщины грязно приставали ко мне, трогали везде…я это не люблю, мне не нравится.

-Идем, — решил Ахмад. Нилима на секунду замерла, но последовала за ним. Только пальчики заерзали по ладони Ахмада, что он и почувствовал.

— Что вы потеряли? — грозно спросил он у озабоченных сотрудников.

— Сумасшедшая сбежала, мы ее ищем, — с готовностью ответил один из них. И буквально впился взглядом в на­стороженную Нилиму. Но Ахмад, смерив его леденящим взором, более чем убедительно заявил:

— Никаких психов здесь нет. И ваше присутствие крайне неуместно. Всего хорошего!

Он повел Нилиму прямо к дому, ни разу не обернувшись.

Там его ждали. Извинившись перед Рошаном и проводив его, родители не желали пропустить возвращения не­путевого сыночка. Он явился, надменный и неприступный внешне, как и всегда.

— Я хочу, чтобы она жила в этом доме, — объявил Ахмад, вскинув голову и достаточно громко, чтобы услышали ро­дители, обозревающие его с верха лестницы.

— Жила в качестве кого? — грозно спросил Орхан, в душе все еще продолжая субъективно любоваться непреклон­ным нравом, отчаянной смелостью и яркой мужской гордостью, сияющей в прекрасных глазах Ахмада и во всем его облике.

— Как моя возлюбленная!

Зубейда ахнула. Она уже готова была накричать, но Орхан упреждающим жестом остановил супругу. Потому что сын был уже на грани.

— Вот как… Сын впервые привязался к девушке. Мне это даже нравится. Может, и за ум возьмется? Будь по-твое­му, Ахмад. Но не обольщайся: в твоих комнатах она будет находиться как можно реже. Идите, разговор закон­чен.

Ахмад с довольной улыбкой увел Нилиму.

— Пусть, — завершил Орхан. — Чем бы дитя не тешилось. Чувствую, в этом случае не будем жалеть. Меньше, чем че­рез неделю, он сам ее прогонит и забудет. Хотя бы будет перед глазами.

Теперь Ахмаду пригодился наряд, купленный для очередной подружки, которую он бросил прежде, чем успел одарить. На руках он отнес Нилиму в пенную ванну. Розовые и голубые воздушно-мыльные пузырьки покрыли тело девушки, как сверкающее сказочное кружево. Его руки скользили по ее коже. Но Ахмад чувствовал в душе только нежность. Как к первому весеннему цветку.

Он сам одел ее, с легкостью справившись со всеми завязочками и пуговичками. Усадил на ковер и сам устроился рядом. Взбил потяжелевшие длинные волосы Нилимы, подсушивая их пушистым полотенцем.

А потом пришла мама. И сказала, что место девушки в комнате для гостей. Ахмад все же согласился.

Айна без церемоний запрыгнула к ней на постель и оценивающе приподняла подбородок Нилимы двумя пальца­ми, чтобы получше разглядеть ее лицо. Захра более скромно, но так же решительно, присела на край кровати.

— Ты очень любишь нашего брата?

Нилима молча кивнула.

— Как давно?

— Как только увидела, когда еще была маленькой.

Но тут госпожа Зубейда прогнала их спать: время было позднее. Она принесла Нилиме теплое молоко с минда­лем. Увидев стакан в ее руках, девушка, побелевшая от ужаса, прижалась к спинке кровати.

— Выпей! — Зубейда, не понимающая такой реакции на любезность, старалась выглядеть еще мягче.- Почему ты так боишься меня? Выпей молоко.

— Если выпью…в этот раз, — напряженно произнесла Нилима.- Я смогу еще увидеть принца Ахмада?

— Принца-нет, — улыбнулась Зубейда. — Но на моего сына Ахмада с утра еще успеешь налюбоваться.

Она почувствовала прилив невероятной нежности к этой девушке. Хотя всегда была уверена, что уж к снохе-то непременно будет ревновать любимого сыночка. Погладила ее золотистые волосы. Намного младше Ахмада. А сейчас и вовсе выглядит испугавшейся девочкой.

— Спокойной ночи, Нилима.

Ахмад пришел к ней раньше, чем наступило утро. Постучал в окно. Нилима не спала и открыла ему. Но Ахмад не стал забираться в комнату, а позвал ее в сад.

Подхватив крепкими руками Нилиму за талию, он осторожно поставил ее на ухоженную траву, пестреющую цве­тами с тонким ароматом. Ничего не говоря, он повел ее дальше. А потом остановившись, сказал:

— Не бойся меня. Сейчас я не сделаю тебе ничего плохого. Если холодно — будь поближе!

Она охотно прижалась к его плечу.

— Нилима, я не всегда был сволочью. Дети не рождаются грешниками. А я уже много чего успел натворить. Про­сти меня, если сможешь.

— Если бы не любила, то прокляла.

— Кого ты полюбила? Такого подонка, как я?! И когда успела?

— Еще слово — и обижусь.

— Хорошо, уже молчу.

— Помнишь, господин, меня, совсем крошку, отдали взрослому мальчику на потребу. Никто вокруг не видел в этом плохого. Я была вещью. Но мой Ахмад так меня берег. Как неприкосновенную драгоценность. Он готов был убить любого, кто посмел бы прикоснуться ко мне против его воли. Не только в людях, но и в солнечных лучах, каплях дождя и ветре видел своих соперников. Я не хотела оставаться неодушевленным бриллиантом среди многих драгоценностей моего принца. Сейчас ты впервые смотришь на меня, как на равную себе, господин.

— Если равна мне, то назови Ахмадом. Или мое имя уже стало противным?

— Послушай, — она склонила его голову к своей груди.-В моем сердце всегда звучит это имя.

Глаза Нилимы влажно сверкали в свете луны. Невесомый ветер, играя, касался ветвей жасмина.

Ахмад притянул ее к себе за запястья. Чтобы сказать о том, что мучительно томило весь вечер.

— Послушай теперь ты. Если до конца не понимаешь. За то, что я сделал, ты вправе заявить в полицию. И я ока­жусь в тюрьме, скорее всего.

Нилима на секунду задумалась, прикоснулась к его лицу.

— Очень туда хочется?

— Нет. Не очень.

— Тогда ты не окажешься там по моему желанию. Тебя кто-то заставляет быть плохим?

— Никто. Не заставляет.

— Значит, постарайся быть хорошим. Так, любимый?

Ахмад проводил ее до комнаты.

— Нилима…чего тебе хочется больше всего? Я все готов сделать.

Она внимательно посмотрела в его глаза и просто ответила.

— У меня есть мечта. Может быть, теперь она исполнится. Рассказывать больше не смею, о господин, ты сам дога­даешься, если все осуществится.

========== Часть 3 ==========

С утра Ахмад несказанно удивил всех домашних. Успел подняться еще до завтрака. Чисто выбритый, разодетый, трезвый и серьезный, он выглядел безупречно!

Вручив матери деньги, Ахмад предупредил, что все расходы Нилимы он будет оплачивать исключительно сам. Нельзя сказать, что прежде единственный сын являлся классическим бездельником. Талантливый и умелый программист, Ахмад предпочитал настолько свободный график работы, что профессию постепенно вытесняли пьянство и разгульные вечеринки.

Босс позвонил ему посреди ночи, наорал, пригрозил оборвать все уши, а потом рассмеялся и сообщил, что но­вая игра, придуманная Ахмадом, хорошо пошла, рынок ее принял.

Парень поначалу нахмурился: босс нарушил романтический настрой прогулки. Впрочем, он же решил оконча­тельно взяться за ум и зарабатывать еще больше. К тому же, Нилима такими восторженными глазкамим смотре­ла на мобильник и мило спросила:

— Что это? Игрушка?

В общем, Ахмад решил завтра же, то есть уже сегодня, купить ей такой же. Только более красивый.

Наверное, Рошану нужно было сообщить ему нечто важное или своими глазами убедиться, что рисковый друг жив после очередного суматошного дня. Или просто гарантировано застать Ахмада дома. Они с Нилимой были в саду, когда Рошан припарковал свой автомобиль. Высокий, в светлом костюме, стремительный и холеный, кра­савчик-киногерой смотрелся на фоне зелени не менее роскошно, чем на экране. Но что-то его беспокоило. Ро­шан даже не сразу заметил спутницу Ахмада.

Очередная подружка?

— Представь меня, — предложил Рошан с улыбкой.

— Нилима, это — мой лучший друг, Рошан.

Девушка смущенно подняла зеленые глаза, такие же как у Рошана. Покраснела и изящно поклонилась гостю. Но сам Рошан смотрел на нее неприлично долго. Как мужчина. Ахмад, конечно, заметил и вспылил:

— Что происходит?!

Рошан в эту же секунду словно опомнился. И нахмурился.

— У меня для тебя две новости. Удели немного внимания. Извините нас.

Они прошли ближе к дому.

— Одна новость плохая, другая хорошая. С чего начать?

— С плохой, — мрачно предложил Ахмад.

— Друг… Эта девочка — дочь очень влиятельного человека, она пропала пару дней назад. Тобой заинтересуется по­лиция, хуже того-мафия. Тебя просто убьют, если ты не вернешь эту крошку домой в целости и сохранности.

— Они опоздали. Что мне делать?

— Я неплохо знаю ее отца, разреши мне перехватить его. Чтобы он не успел добраться до тебя. Попробую разру­лить ситуацию.

— Согласен… Если ты не ввязываешься в неприятности, иначе-нет. Рошан, мне так плохо. Нилима любит меня. Как бы я хотел начать все сначала!

— Так начни, пока не поздно.

— Уже поздно, друг. А хорошая новость?

— Твой босс хочет видеть тебя с утра и обещает, что будешь по уши в работе.

— « По уши в работе»?! Классно звучит! Только вот что… Пока я жив, никому не собираюсь отдавать Нилиму. Ни ее отцу, ни даже тебе.

— Объяснись.

— Мне не понравилось, как ты смотрел на нее.

— Извини, я ошибся. Но не будь слишком упрямым. Ситуация, правда, не из легких.

— Я не боюсь.

— Кто бы сомневался. Хорошо, у меня съемки вечером. До этого постараюсь сделать что-нибудь для тебя, идет?

— Хорошо, ты же мой друг.

Мадам Зубейда беседовала с мужем.

— Эта девушка очень ухоженная. Она не из простой семьи. У Ахмада будут неприятности.

— Постараюсь его защитить. Не волнуйся, ничего с ним не случится. Нам лучше поскорее женить его.

— Ахмад будет сильно сопротивляться. Ты же знаешь.

— А зря! Что может быть плохого в послушной и привлекательной жене?

— Позволь ему выбрать самому.

— Никогда. На кого может пасть его выбор, когда Ахмад сам ведет себя, как взбесившийся от вседозволенности мальчишка? Я найду для него скромную и воспитанную девушку, конечно, прекрасной внешности, но из приличной семьи. Уже нашел.

— Они убьют друг друга, — чуть слышно произнесла Зубейда.

Ахмад такой капризный и вспыльчивый, у него мало жалости к тем, кто слабее его. Если девушка не такая, как он, то просто сломает ей жизнь и сам будет несчастным.

— Дорогая, все не так мрачно. У меня свои способы воздействия на нашего сына. В том числе, деньги.

— А любовь?

***

Захра увела Нилиму в свою комнату.

— Я знаю о тебе то, о чем не догадывается даже Ахмад… Это правда?

Нилима спокойно ответила:

— Да.

Захра очень проницательна, если так быстро догадалась о ее тайне. О беременности.

— Почему не говоришь Ахмаду?

Почему… Как ответить этой высокомерной девушке на сокровенный вопрос? Но Нилиму очень подкупало то, что Захра внешне была так похожа на брата.

Комментарий к

дальше будет ” историческая” часть

========== Часть 4 ==========

…Ясный солнечный день. Нилиме сравнялось *** лет. Подражая принцу в аккуратности, девушка считала все свои дни. Служанка Мехр, ее ровесница, тщательно расчесывала золотистые волосы Нилимы и покрывала их поблескивающей пудрой для роскошного сияния. Они расположились у миниатюрного фонтанчика, почти скрытые от любопытных взоров цветущими розами разнообразных оттенков.

Этот взгляд Нилима почувствовала. Мулатка Зейтун, бронзовотелая, с сильными ногами и крутыми бедрами, была ее противоположностью. И не только внешне. Смуглая кожа, жесткие волосы, пронзительно-черные глаза Зейтун казались Нилиме воплощением необузданности и даже привлекательности. А ей Ахмад, заботясь о ее здоровье, запретил находиться на ярком солнце. Да и так Нилима была не в восторге от своей только слегка золотистой кожи: она казалась себе бледной среди ярких красавиц.

А еще Зейтун обожала змей, с восторгом говорила о кобрах, их грациозности. Которым и подражала в чувственном танце. Три вещи непреодолимо притягивали Нилиму к ней. Зейтун была неутомимой танцовщицей. Нилима могла бы похвалиться изящными движениями и абсолютной музыкальностью, но многочасовые упражнения не давались ей без принуждения. Мулатка, подобная черной пантере, могла смело обнажать в сладострастной улыбке белоснежные зубы и заявлять не таясь, что Ахмад —великолепный любовник. Такое было неслыханной дерзостью, грехом, обсуждать интимные подробности отношений с принцем. И, конечно, Зейтун завидовали. В такие мгновения Нилима ясно чувствовала слезы, жгущие глаза… Ей никогда так не повезет. День за днем Ахмад по-прежнему видел в ней только трогательную малышку. Которая что-то лопочет на своем тарабарском языке, семенит за принцем, ухватившись за полу его одежды. Трогает осторожным язычком кислое зеленое манго и смешно морщится всем личиком. Почему господин упрямо не видит, что она уже выросла?! Нилима очень хотела быть совершенной, чувственной и несравненной красавицей, чтобы навсегда привлечь внимание принца Ахмада. В этом была третья причина сблизиться с Зейтун, которая знала множество уловок по обольщению. Мало того, она подбивала скучающих девушек, лишенных общества господина, на совместные утехи. Это тоже было грехом и совершалось в большой тайне, когда евнухи были задобрены подкупом. И все-таки Нилима решилась. Сможет ли она потом расплатиться с Зейтун за важные услуги? Принц никогда не давал ей деньги в руки.

Нужно спешить. Зейтун подала ей тайный знак. Пришло время научиться такому, что непременно понравится господину.

Нилима увернулась от заботливых рук Мехр и приказала ей помалкивать. А сама быстро стряхнула с своего бирюзового шальвар-камиз золотые блестки и отправилась в условленное место.

В комнате было прохладно. Зейтун полулежала на белом ковре, чувственно изогнувшись всем телом. Там же были незнакомые Нилиме женщины, их тела и лица были почти полностью закрыты одеждами.

Зейтун ласково пригласила ее сесть рядом с собой. Нилима присела на краешек ковра, притянув колени к груди. Мулатка сама подобралась ближе к ней, ленивым кошачьим движением. Томно вдохнула аромат духов Нилимы, одним лишь дыханием обжигая ее шею. Потом ласково обняла и несильно опрокинула спиной к себе на колени. Женщины негромко переговаривались на незнакомом языке.

— Ты готова? — полушепотом спросила Зейтун, склонившись над ней. Нилима согласно кивнула. Вдруг ей резко задрали рубашку, чьи-то руки грубо сжали бедра. Нилима хотела инстинктивно вывернуться. Но хитрая Зейтун схватила ее запястья и в то же время держала коленями.

— Я хочу уйти, отпустите… я хочу уйти.

— Не сейчас, дорогуша, а как же маленький сюрприз для господина? Быстрей! Чего вы медлите, несчастные?

Нилима видела свои голые дрожащие бедра и бритву в чьей-то безжалостно занесенной руке…

Нет, только не это. Она сама слышала, как принц говорил, что никогда больше не пригласит в свою постель обрезанную девушку, равно как не примет этого жестокого обычая, который многие считают актом целомудрия, а жертвы изначально обречены на унизительные мучения до конца жизни. Им не суждено чувствовать себя женщиной. Заговорщицы решили даже не убить ее, а так изуродовать, вычеркнуть из интереса принца.

— Ахма-ад! Ахма-ад! — Нилима все отчаяние вложила в крик, который достал бы до конца вселенной. Но у нее не было надежды, что принц услышит и спасет своего безрассудного найденыша. В это утро Ахмад был слишком далеко от дворца.

Никто не понял, как в гареме внезапно появился сам принц! Полуодетый, с влажными кудрями, он одним движением подхватил на руки стонущую девочку. Рабыни пытались умолить его о снисхождении, но Ахмад в гневе отшвырнул их от себя. Прямо в жесткие объятья охраны под командованием Карима. Провинившиеся евнухи были уже наказаны.

Девушка не могла дышать, только судорожно всхлипывала. Подоспевший лекарь помог мало, Нилима никого не узнавала и начала отбиваться в истерике от любых прикосновений. Ахмад жестом приказал врачевателю удалиться.

Чего ради он берег эту невольницу, принадлежащую ему по праву, если смог допустить, чтобы низкие рабыни потешались над ней?! Принц смирил свою гордость и гнев, сейчас нельзя предаваться пустым идеям и медлить, только действовать и решать, еще быстрее, чем когда он в несколько мгновений покинул прохладный бассейн, не успев освежиться после утренней поездки.

Ахмад сжал плечи Нилимы крепким объятием. Несколько секунд она еще трепетала, как пойманная птичка, а потом настороженно остановила изумрудные глаза, словно ища подсказку в его взгляде.

— Нилима, ты только моя. И все твои желания будут исполнены, обещаю.

Ахмад приник к ее губам, ласково побуждая раскрыться ему навстречу. Нилима извивалась, стесняясь своей жадной чувственности и одновременно ощущая растущую слабость, которая огненным облаком кружила ее тело. Она растерялась, потому что Ахмад никогда еще не целовал ее так. И господин хорошо видит, что с ней твориться! Он улыбается, снова дразня ее прикосновениями. В это время Нилима забыла обо всех уроках придворной вежливости. Она не успела осознать, когда же оказалась, уже раздетая, в постели с Ахмадом. Он, не останавливаясь, целовал ее всю, от ног до головы…

========== Часть 5 ==========

Раннее утро. В саду поет соловей. Ахмад забылся коротким сном. Нилима осторожно уби­рает его руку со своего живота.

Дрожащими пальцами натягивает на себя шальвары и рубашку. Выходит на открытую га­лерею… И улыбается рождающимся лучам. Такая счастливая!

И вдруг ее взгляд останавливается. Там, вдоль стены, идет Карим и тащит за длинные

волосы отрезанную голову Зейтун.

Нилима содрогнулась от ужаса. Что она наделала?!

Требовательным поцелуем Ахмад вернул ее к действительности. И молча повалил на по­стель. Снова раздел.А теперь просто смотрел на ее тело.

Нилима решила так: своей неуклюжестью она очень не угодила принцу и теперь ему хочет­ся разглядеть все изъяны, что мешали прошлой ночью.

— Господин, мне стыдно, — призналась Нилима.

Ахмад нежно поцеловал ее в губы и деликатно ушел.

В комнату тут же впорхнула Мехр. Без всякого перехода она ловко стала протирать тело Нилимы ароматными салфетками, смоченными, вероятно, снадобьем под руководством лекаря. От этого состава кожу Нилимы покалывало прохладными иголочками и ей страшно захотелось спать. Мехр, сдерживая смех, зашептала, что султан предоставил принцу несколько дней на отдых и развлечения. Поэтому господин может вернуться в любую мину­ту.

Нилима не хотела даже отвечать на эти дерзости. Похоже, ее губы по-настоящему распухли от поцелуев Ахмада, она это чувствует. Но если Мехр отпустит по этому поводу очередную шутку, она с ней подерется.

Не угадала. Мехр горделиво постучала пальчиком по ожерелью на своей шейке. Ахмад по­дарил?

Нилима фыркнула и отвернулась. У нее самой столько украшений, что видела их пользу ис­ключительно в том, что Ахмад, играя, надевал на нее все подряд. Как в детстве. По три колечка на каждый пальчик, а звенящие ожерелья оборачивал вокруг ее стройных лодыжек, как браслеты танцовщицы. И даже султан не раз прежде снимал дорогой перстень со своей руки и передавал сыну, чтобы надел на пухлый пальчик крохе. Которая шествовала, как важный цыпленок, а потом вдруг падала, под тяжестью своих золоченых скорлупок, в заботливо подставленные руки юного принца Ахмада.

Она хмурила мордашку и недовольно пищала, а он, смеясь, подбрасывал малышку и снова ловил уже счастливую от восторга высоты.

*

— Нилима, почему ты не говоришь ему? Ты можешь потерять Ахмада, проснись! — напомнила Захра.

— Он уже исполнил мою мечту. Кажется, да.

— Но родители вот-вот женят его на другой.

— Может быть. Ахмад выберет не меня. Но в моей жизни кроме него никого не будет.

— Нилима…а вы…

— Нет…больше нет.

— Я помогу тебе. Хочешь, поговорю с мамой? Прямо сейчас. Она все-все сделает ради Ахма­да!

Султан Орхан наслаждался послеобеденным отдыхом.

Красавица-рабыня усердно трудилась. И тут Орхан вспомнил, что как-то давно уже не видел маленькую Нилиму. Которую подарил своему сыну-принцу. Как первую женщину в его гарем. Интересно, какой она стала? Все такой же постреленок или успела превратиться в стыдливую девочку? А может, уже выросла в знойную красотку? Султан расхохотался. Когда он десять лет назад принес и вытряхнул Нилиму из корзинки, как щенка, прямо под ноги сыну… Эта кроха очень быстро вцепилась Ахмаду в рубашку, заставляя наклониться к себе. В следующее мгновение, оказавшись у парня на руках, она метко поцеловала его прямо в губы! У маленькой Нилимы были изумрудные глаза и ротик,напоминающий спелую вишенку.

Султан оттолкнул от себя рабыню, чтобы вскоре отправиться к супруге. Султанша Зубейда должна быть в курсе последних новостей из жизни их сына.

Жена даже не потрудилась шевельнуться, чтобы приветливо встретить своего господина. Зубейда томно полулежала на роскошном диванчике. Как всегда холодная и ослепитель­ная.

Ну и ладно! Султан сам милостиво присел у нее в ногах. Его вопрос, похоже, застал Зубей­ду врасплох. Да она и думать забыла про Нилиму! Разумеется, Ахмад вовсю развлекается с девушками. Она знает это точно. В его возрасте это нормально. Хотя… Ахмад переменился, он чаще улыбается.

Султан недопонимал. Ну и что, если парню весело?

Зубейда посмотрела на него, как на умалишенного.

— Султан, это значит, что у принца не просто новая женщина. Ахмад влюбился по-настоящему. Похоже на то.

Султанше самой захотелось побыстрее разузнать события и она кликнула личную при­служницу, настоящую стерву и проныру.

========== Часть 6 ==========

Распорядительница гарема, прошедшая выучку при султане, придирчиво осмотрела Нили­му.

Хороша, очень хороша. Но время безнадежно упущено, никто не позаботился отдать малышку на воспитание опытной женщине, чтобы та сделала из неумехи совершенную рабыню для наслаждений. Няньки ее были недалекими и простоватыми. А принц девочку излишне баловал, обращаясь, как с «отмеченной», без всяких заслуг с ее стороны!

— Называй меня «госпожа Зухра».

Нилима почтительно поклонилась. Но, к ее недоумению, роскошное имя не очень подходило некрасивой даме. Зухра — блеск, красота. Может быть, эта дама призвана определять, доста­точно ли хороша девушка из гарема, чтобы привлечь господина? Навер­ное, так.

— Нилима, подойди поближе. Твоя служанка не слишком усердна. Кожа должна быть настолько мягкой и нежной, чтобы господину казалось, что ты вот-вот растаешь в его руках… Слушай внимательно, девочка.Ты должна очень тщательно следить за своей чистотой. И быть по­слушной всем намерениям господина, даже самым необычным. Можешь одеться.

Нилима задумалась. Она очень любила купаться в бане. Принц для нее самый обожаемый. Но вот…какие желания господина будут необычными? Она спросила об этом у госпожи Зух­ры.

Та лишь уклончиво ответила, что разговор об этом еще впереди. И ее отныне будут очень серьезно контролировать, до каждого шага. А теперь Нилиме следует отправиться с ней в баню.

Зухра-распорядительница, старшая банщица и другие опытные женщины снова тщатель­ным образом изучили каждый дюйм кожи Нилимы на предмет всевозможных изъянов. А также убедились, что ее девственность безнадежно утрачена. Как если бы девушка была преступницей, так искали на ней следы ее греха. Нилиме делали эпиляцию специальной пастой. Наверное, это было так необходимо при ее безупречно ухоженной с детства коже. Ее мыли в несколько вод, попеременно втирая жидкое розовое мыло, крем для нежности и снадобье для особого сияния кожи. Длинные волосы тоже помыли, просушили шелковыми платками, побрызгали духами с дурманящим запахом розы и тщательно расчесали. Кроме того, еще раз оглядели каждый ее ноготок, отполировали, подкрасили заново. И не забыли тщательно подстричь. Чтобы она даже случайно не посмела поранить своего господина!

Именно для принца сейчас ее готовили. Как положено по гаремным традициям.

Нилима грустно размышляла: какой грех совершили они с Ахмадом, если сделали все не по правилам, а по велению сердца? Если слушались не этих женщин, а руководствовались своими чувствами.

Она помнила каждое мгновение их первой ночи и все ласковые слова Ахмада, сказанные только ради нее. И как нежен был ее любимый. Нилима почти не почувствовала боли, кото­рой втайне так страшилась. Тело ее стало легким, почти невесомым. Впервые она поверила, что существуют только одни оковы — узы любви, свобода перестанет быть только мечтой, а счастье превратится в бесконечное! Нилима — не игрушка на ночь, а желанная женщина. Желанная для обожаемого мужчины!

— Проснись, — кто-то грубо затряс ее за плечо.

Над Нилимой склонился черный евнух. Лицо его было на редкость безобразным. Стражи и должны внушать гаремным пленницам отвращение.

— Быстро, поднимайся!

Нилима встала. Утомленная ухаживающими процедурами и разгоряченная мечтами об Ахмаде, полностью об­наженная, она стояла перед евнухом. И тот Нилиму уже ненавидел. Потому что она — юная женщина, а он даже не мужчина…

Девушку быстро одели в свободное бирюзовое платье. Евнух придирчиво оглядел. Он поведет ее к принцу.

Длинный коридор. Евнух идет впереди, Нилиме предписано поспевать за ним. Склонить голову и скромно семенить ножками. Как овце, обреченной на заклание. Но подумав, что не какой-то там принц, а собственно Ахмад, ее ожидает в особой спальне, она радостно стала прыгать на одной ножке, стараясь

попасть точно в цветные квадраты мозаичного пола.

Евнух сердито обернулся. Впервые такая негодница в его ведении.

Нилима замерла.

В комнату ее почти втолкнули.

Да, на постели сидел Ахмад! Ее ожидания не обмануты. Принц был в белых шальварах, обнажен по пояс…и перелистывал какую-то книгу. Может, он тоже не в восторге от этого театрального представления?

Евнух решительно раздел Нилиму, забрав ее платье. Она успела ударить этого типа локтем в живот и швырнуть в уходящего подушкой.

Ахмад поднял глаза.

— Этот несчастныйтебя чем-то обидел, Нилима?

— Ненавижу… Кто дал этому отвратительному уроду нежное имя Нарцисс, какой сумасшедший сделал это?

Принц встал, подошел и слегка притянул Нилиму за талию. Она так разгневана, что пока не поняла, что полностью обнажена перед господином.

— Этот сумасшедший — я, — напомнил принц события. — Евнух прислуживает среди женщин, и его имя должно на­поминать о чистоте и нежности. Хотя бы их собственной.

— О…- застыдилась Нилима. Она ведь мимоходом обидела принца! — Очень милое имечко, ему так это подхо­дит.

Ахмад улыбнулся. Она чересчур нервничает.

— Роза? — глубоко вдохнул он.

— Меня никто не спросил, — смутилась Нилима. Сейчас она даже пытается отвернуться.

— Конфетки!

Никто бы ее не удержал.

— Не больше двух, Нилима, — предупредил принц. Эта девчонка отчаянно отправила в рот целую горсть и тяну­лась еще!

— Осторожнее, жадина. Они особенные.

Ахмад мягко оттягивает ее от лакомства. Но тут Нилима замечает резное окошечко на двери.

— Это чудовище будет смотреть на нас???

— Да. На случай, если ты решишь убить своего господина. Не волнуйся, Нилима, я велел ему не смотреть. Ты еще хочешь мне что-то сказать?

— Да, хочу. Какая это книга?

— Красавица, ты помнишь зачем ты здесь?

Она мучительно подняла глаза и объяснила:

— Ахмад, мне никто не сказал, что я должна делать… Мне следует вернуться и спросить? Я не знаю, что мне делать…

— Чего ты испугалась, маленькая гурия? Меня? Или того евнуха? А может своих чувств? Боишься разочаровать принца? Но перед тобой только я, твой Ахмад. Что случилось?

Нилима несмело обняла его. Да, это не какой-то принц. Это — Ахмад.

========== Часть 7 ==========

Она закричала одновременно от восторга и ужаса. Ненавидящие глаза смотрели через окошко… Новые ласки не давали опомниться, и Нилима мгновенно забыла о неприятном. Наверное, всего лишь пригрезилось…

Нарцисс извивался от жгучего чувства. Как он смог это терпеть?! Слышать сладкие стоны девушки, видеть ее безупречное тело и сходить с ума от аромата розы. Он тысячи раз в день созерцал обнаженных красавиц и мысленно согрешал с ними всеми возможными способами. Тайна приятно утешала. Но никогда прежде его искалеченное тело не закипало, не рвалось на части от этих чувств.

Маленькая ведьма изгибалась всем телом, стройные ножки сминали не постель — его горящее сердце!

Принцу снова досталось все! Но именно Нарцисс уводит наложниц ранним утром, еще до восхода солнца. И, может быть, тогда… Нет, слишком опасно. Но никто не заподозрит увечного евнуха… Сильными руками он сдавит ее нежную шею. И тогда жалкий урод почувствует себя принцем! В гареме, кстати, очень многие хотят спокойного исчезновения зеленоглазой ведьмы.

— Вставай, тебе пора уходить.

Нилима осторожно, чтобы не разбудить принца, поднялась с постели. Евнух, не глядя, надел на нее платье.

— Нилима, тебе нужно хорошо отдохнуть, — сказал Ахмад в полусне. — Оставайся в своей постели до обеда.

Девушка, совсем не по традициям, целует его на прощание. А затем послушно идет за евнухом. Сладкая, разгоряченная, утомленная… Нарцисс резко оборачивается. Она его не боится? Изумрудные глаза упрямо не смотрят в пол.

Чьи-то быстрые шаги. Не сегодня…

Нилима омыла свое тело теплой водой прямо в комнате. Надела белые шальвары и скользнула в постель, уже приготовленную заботливой Мехр. Свежее белье пахло жасмином, Нилима быстро уснула.

Как наяву, продолжала видеть своего принца. Но от особо настойчивой ласки проснулась.

В постели с ней была девушка!

Назира, белокурая подружка страстной Зейтун.

— Проснулась, пташка! — сладко и томно протянула она, продолжая бесцеремонно поглаживать Нилиму. Та молча отстранилась и успела увидеть в своей спальне и других женщин принца!

— Я вас не приглашала, — Нилима не хочет быть любезной.

— Мы пришли полюбоваться на красавицу Нилиму, — возразила Назира. И сдернула с нее покрывало.- Что ска­жете, подружки?

— Великолепна!

— Она создана для любви.

— О, Нилима не покидает баню часами, чтобы сделать свое тело более лакомым.

Назира совсем нагло лизнула ее грудь.

— Ты права, Лейла. Она сладкая, как мед.

Нилима снова оттолкнула. Девица пристает к ней, словно мужчина! Назира разозлилась, но продолжала улы­баться.

— Господин, наверное, до краев переполнил тебя любовными соками. Поделись и с нами, давай же! Иначе ради чего он покинул наши постели!

— Принцу не понравятся твои слова, — предупредила Нилима, уворачиваясь от ее рук.

— Ты сможешь ему пересказать? — усмехнулась белокурая красавица.

— Да, вряд ли смогу, — призналась Нилима. — Почти все время мы проводим с господином в постели. А там я открываю рот только для того, чтобы принять любовь принца…или самой ласкать его…или кричать от насла­ждения.

Она попала в цель!

— Сучка! — зашипела Назира.- Знаешь, что мы с тобой сейчас сделаем?!

На постель забирались еще несколько.

— Стойте! — вдруг вмешалась Маллика, привлекательная индианка.

Она схватила Назиру за волосы.

-Ты действительно хочешь, чтобы принц застал тебя со своей сладкой гурией?! Он не из тех мужчин, что при­выкли делиться. Хорошо запомни. Вы просто завидуете этой девочке! Ни одной из нас не светит оказаться третьей в их постели. Так что по домам, дамы. И живенько, я уже слышу быстрые шаги черного евнуха. Чего застыли, шевелитесь. Быстро.

Маллика примирительно поцеловала напряженную Нилиму в щечку.

— Отдыхай, сладкая. Ночи любви отнимают много сил.

Ахмад почти с порога нырнул в ее постель, сладко поцеловал в животик. А приподнявшись, заметил грусть в глазах Нилимы.

— Что случилось?

— Я ждала моего принца.

— Правда?

Она улыбнулась, проведя ладонью по его роскошным волнистым волосам. Принц устроился рядом с ней.

— Во дворце сегодня будет праздник. Очень большой.

— Праздник! — обрадовалась по-детски Нилима.

— Мой день рождения.

О, как она могла забыть?! Что ей подарить Ахмаду? Ведь все здесь, включая ее саму, и так принадлежит принцу.

— Нилима, каким будет подарок? Обязательно подумай до вечера.

Ах, почему Ахмад снова смеется над ней…

Он гладил ее поверх шальваров.

— А что будет на празднике?

— Обычная программа: мой отец султан, моя мать Зубейда, очень хорошая еда и танцы роскошных девушек!

— Танцы! Я тоже смогу танцевать для принца?

Его руки уже смело путешествовали под ее одеждой. Нилима с готовностью потерлась своим телом о его пальцы. Она же помнила строгий наказ распорядительницы. Может, это и есть необычное намерение госпо­дина? Принц был приятно удивлен.

— Продолжай.

Нилима, не дыша, потянула за поясок его шальваров.

========== Часть 8 ==========

Султанша наблюдала за праздником с отдаленного возвышения, сквозь прозрачные занавеси. Она — прилич­ная женщина, уважаемая мать взрослого сына. Слегка отведав сладостей, Зубейда отправилась в опочиваль­ню. Сейчас начнутся сугубо мужские развлечения. Знающие люди подсказали султану нечто новенькое. Спе­циально натренированные гибкие девушки-змеи. Трое красавиц небывалой грациозности. Принцу должно понравиться. Пора уже заканчивать с печалью на хорошенькой мордашке. Принц в золотисто-белых одеждах сидит в высоком кресле, совсем рядом. И как будто празднует не день рождения, а прощание со своей моло­достью. Султан снисходительно похлопал его по колену.

— Ахмад?

Принц послушно делает улыбку на своем прекрасном лице. Но Орхан уже доволен и этим.

Девушки под музыку извивались всем телом, изящно выгибались в талии. Так что ноги касались затылка. Или же поднимались вверх и почти сплетались с руками, пока девушка балансировала на животе. Орхан радовал­ся, как дитя. Фантазии, одна смелей другой, посещали его разбуженное воображение. Но принц заинтересо­вался мало, хотя «змейки» выглядели весьма соблазнительно.

Настал черед танцовщиц.

В разноцветных струящихся одеждах, девушки смотрелись как яркий цветник, с которым играет легкий вете­рок. Манящий ритм, переливы музыки, отточенные движения и весь блеск юности…

Орхан скосил глаза: кто эта милашка в ярко-розовом? Легкая юбочка взлетает над стройными ножками, но лицо надежно укрыто вуалью. Ахмад радостно улыбается и идет прямо к девушкам. Сам поднимает розовую вуаль с златокудрой красавицы. И нежно целует в приоткрытые губы. Ее ножка, в браслете-цепочке скользит по белому сапогу принца. Султан залюбовался. Это и есть Нилима? Золотистые локоны, сияющее личико, стройный стан, изящные ножки. Орхан приготовил ей подарок. Он подозвал принца.

— Пусть наденут на ножки Нилиме.

Маллика быстро поняла взгляд принца. Села на пол и поочередно поставив ноги Нилимы на свои колени, на­дела ей браслеты. Широкие золотые браслеты, с искусно вделанными драгоценными камнями. Маллика за­думалась: эти побрякушки сильно напоминают рабские кандалы. Хозяин обозначает свои права? Она смело посмотрела на султана и все-таки разглядела тайную мысль. Похожее ей уже приходилось видеть.

Султан довольно улыбался. Он позволил себе еще полюбоваться на танец Нилимы. Малышка, определенно, подросла, нужно посмотреть на нее как-нибудь поближе.

Пришло время подарков. Кроме всяческих дорогих вещичек и того, что просто не поместилось в зале, хитро­умный султан подарил своему наследнику юную «породистую» девственницу.

Нилима почувствовала себя так, словно кто-то сильно ударил ее по затылку, а потом зажал в кулаке само сердце. Черные евнухи подвели к трону закутанную в покрывала девушку. Султан стал настойчиво убеждать сына. Ахмад принужденно подходит к молодой пленнице, чтобы по праву хозяина открыть ее лицо. Нилима не знала, что сейчас видит принц. Должно быть, девушка очень-очень красива.

Маллика тихо обняла за талию. Очень вовремя. Иначе Нилима просто упала.

— Пойдем.

Они обе уже знали без слов, какая ночь ждет Ахмада благодаря заботе султана

Нилима хотела побыть одна. Противоречивые мысли вызвали настоящую бурю в ее душе. Но девушка упря­мо запретила себе плакать. Она без всякого смысла делала шаги по крыше бани, когда увидела принца. Как он нашел ее, каким предчувствием?

Они поспешно обняли друг друга. И долго молчали.

— Как бы я хотел принадлежать только тебе, моя Нилима.

— Ахмад, ты — принц. У которого есть не только желания, но и обязанности. Я все понимаю, — поспешила она успокоить его печаль. Как же трудно выглядеть веселой, если на сердце так больно…

Принц бережно снял цветок жасмина из ее прически.

— Я возьму с собой твой аромат.

— Сейчас ее купают в бане, мне нужно спешить…

Ахмад целует ее податливые нежные губы и уходит первым. Не оглядываясь. Нилиме надлежит принять уча­стие в церемонном ритуале.

Сейчас она увидит свою соперницу. Нилима глубоко вдохнула. Среди клубящегося ароматного пара в несколько рук обнажали девушку. Длинные, черные и блестящие, волосы. Фарфорово-белая кожа. Велико­лепная фигура. Красавица отбивалась от прикосновений.

Нилима приблизилась и раздельно произнесла:

— Тебе лучше смириться. Для них это всего лишь работа.

Не так давно все это проделывалось с ней, с той же тщательностью. Только Нилима —согрешившая преступни­ца, а эта девушка, к радости многих, чиста и непорочна.

Холодные синие глаза посмотрели с презрением. Но она удивилась.

— Аличе? Это ты…

Нилима ничего не ответила. Она слышала разговор в бане. Эта дева — дочь благородных родителей из замор­ской страны. И будет настоящей жемчужиной в гареме. Поэтому проводить ее к ложу принца следует с соот­ветствующими почестями. Это — приказ самого султана. Нилима знала, что Ахмад не может оказать открытое сопротивление своему правителю. Он так же несвободен. Как и она. Может только слегка закапризничать, как сын, но рабыня Нилима должна смиряться во всем.

Принц не был женат. Поэтому сейчас Нилима, как снискавшая особое расположение, должна проводить к его ложу эту девушку. Наставить ее добрыми словами. И преподнести своему господину. Сопровождать красавиц будут два черных евнуха, один из которых —известный Нарцисс.

На некоторое время Нилиме и новенькой предстояло остаться одним. Что она могла ей сказать…

— Ты не должна бояться принца. Он очень-очень хороший, — без всякой хитрости пожелала Нилима. Но в ответ получила холодный взгляд и отборное ругательство на другом языке. Нилима рассмеялась, откуда чужезем­ке знать, что и она прекрасно понимает итальянский. Ахмад говорил, что в детстве она разговаривала только на этом языке. А потом и вовсе замолчала, приноравливаясь к местному наречию. Он сам решил время от времени общаться с ней на итальянском. Чтобы Нилима не забыла, по-видимому, родной для себя язык.

— Господин хорошо знает твое наречие, чужеземка. Вы можете пообщаться, понимая друг друга.

— Презираю тебя! — воскликнула черноволосая девушка. — Если ты и вправду Аличе, с которой мы вместе игра­ли золотыми погремушками и ели с золотой посуды… То лучше бы тебе быть мертвой, чем жить в таком уни­жении.

— Что ты знаешь о моем прошлом?

— У меня нет особой нужды дальше разговаривать. Можешь убираться обратно в этот пестрый курятник, коль скоро меня ожидает сам принц.

— Хорошо, я ухожу.

Нилима вернулась на свою любимую крышу. У нее даже плакать не было сил. Эта гордячка мимоходом вы­терла о нее ноги. Почему? За что? Но дело было даже не в этом. Любимый, ненаглядный Ахмад сейчас на­едине с ее соперницей. Может быть, он любуется ее телом, или целует, или…Нилима упрямо сжала губы.

========== Часть 9 ==========

Принц посмотрел на девушку.

- Ненавижу, презираю тебя, - снова повторила она.

- Почему? -спокойно спросил он.

-Ты принуждаешь женщин развлекать тебя в постели.

Ахмад понимал, что в этом есть некоторая доля правды. Если наложница откажет своему господину, то лишь опозорит саму себя. Ее сочтут дерзкой, сумасшедшей…Но такого не было на его памяти, он еще не получал отказа. Тем более, как принц.

- Разве монарх в вашей стране не имеет фавориток, которые делят с ним ложе? Помимо законной супруги.

- Не смей сравнивать себя с нашим просвещенным правителем ты… грязный варвар!

- Дорогая Сафия…Законы моей страны позволяют мужчине иметь до четырех законных жен и столько налож­ниц, сколько он в силах прокормить. Что выдает во мне варвара? Тем более…грязного?

- Все, абсолютно все! Сафия, что еще за имя?! Никогда не приму его!

- Нет смысла. «Сафия»означает чистая, если ты так уж привержена чистоте. Ну хорошо. Что ты знаешь об от­ношениях мужчины и женщины?

- Я образованна. И знаю достаточно!

- Девушка,я - принц. Наследник султана, правителя этой страны. Даже по вашим просвещенным законам, осо­бенно светским, связь со мной не является зазорной даже для такой аристократки. Но я не вынуждаю женщин силой. Позволь один невинный поцелуй. И на этом распрощаемся. Я возьму на себя ответственность сказать, что ты полностью удовлетворила своего повелителя.

Сафия нахмурилась. Он и вправду после этого оставит ее в покое? Принц отменно красив. Но она не такими представляла свои отношения с мужчиной. Впрочем, лучше согласиться.

- Можно, я сниму рубашку? - мило поинтересовался Ахмад. Она не возражала. И теперь смотрела с интересом на холеное тело восточного принца. Сильные руки, крепкие плечи, широкая грудь без густой поросли, плоский живот с рельефными мышцами.

Ахмад взял ее лицо в ладони.

Красива. Возможно,умна. Упрямая и дерзкая, словно его Нилима. Но напрочь отсутствуют ее доброта и неж­ность. Как холодны ее губы! Ахмад то слегка прижимает их ртом, то отпускает, согревая дыханием. Долгий по­целуй. Сафия соединяет руки на его спине.

Нилима не сомкнула глаз. Принц вернулся к ней еще до рассвета. Сначала она искренне обрадовалась, и не помня обид, бросилась навстречу, спрятала лицо на его груди. Но когда посмотрела в его глаза..Ахмад слов­но не видит и не чувствует ее. Нилима поспешно целует его руки:

- Ахмад…Ахмад…Ахмад…

Что произошло?

- Господин, пойдем в баню, - самым сладким и нежным голоском предложила Нилима. И переплела свои паль­цы с его. Она сейчас непременно смоет следы другой женщины.

Ахмад слабо реагировал на все. Нилима смело стянула его рубашку. Она намыливала, растирала,ополаски­вала послушное тело. Принц иногда только менял положение, чтобы ей было удобно. Но их глаза не встреча­лись.

Нилима чувствовала, что у нее ничего не получается. Принц словно полуживой. Может, господин заболел? Ох, только не это. Что же ей делать? Нилима села поодаль, свободно вытянула ножки. Платье ее намокло. Негромко стала напевать глупую детскую песенку о прожорливом человечке. И играть пуговками на лифе свое­го платья, то застегивать, то расстегивать до конца.

Ахмад перевел взгляд. Ее изящный профиль в сиянии света, поминутно обнажающаяся грудь, стройные глад­кие ножки. Неслышным охотником он подобрался сзади. Маленькая гурия теперь сидела между его ног, при­жатая спиной к его груди.

Она смело отвела руки принца.

- Господин не будет играть с моими пуговками! Пока не скажет,что с ним происходит.

Мог ли он посвятить Нилиму в эти подробности?

- ..Я не хотел ее. Мое сердце не желало ее. Но тело словно взбунтовалось. Я вторгался в ее сопротивляющую­ся плоть, она просила еще и еще, Я ненавидел сам себя..Ее повсюду надушили ароматом жасмина, - сокру­шенно признался Ахмад.

- Я это сделала.

-Ты, Нилима? Ты сделала это нарочно?

- Да, я это сделала намеренно.

Она сильно облегчила ему задачу. Спасла положение Сафии. Но в ущерб себе. Она плакала, она не спала этой ночью, Ахмад все подробности читал на ее лице. Как понимать ее поступок, зачем его нежный цветочек идет на такие жертвы?

- Знаешь, что с тобой за это будет?- принц разозлился. Но Нилима чувствовала,что он улыбается.

========== Часть 10 ==========

Эта девчонка разбила надежды слишком многих! Банщица Факрия так долго и старательно готовила свою воспитанницу Ховур, чтобы та заслужила внимание принца Ахмада, и в перспективе еще большую власть для своей покровительницы. И все напрасно! Ахмад даже не смотрит на Ховур, а разве она хуже этой зеленогла­зой колдуньи, подло укравшей у всех принца… Теперь, чтобы выжить, нужно идти к ней не поклон?

Факрия опомнилась и сменила выражение лица: в баню вошел Ахмад в сопровождении роскошных красавиц.

— Нилима, что это у тебя в руках? — удивился принц. Красотки, поддержав его игривый тон дружненько захихика­ли.

Вдвойне радостно, если соперница попадает в неловкую ситуацию…

Нилима вспыхнула и спрятала руки за спину.

Ахмад медленно подошел. Еще раз посмотрел недоуменно на ее игрушку. И сказал, чтобы слышала только она одна:

— Нилима, жди меня в своей спальне. Я скоро приду.

Она убежала, сопровождаемая смехом.

Принц остановил девушек, хотящих раздеть его.И негромко сказал на ушко Маллике:

— Узнай у банщицы, кто велел дать Нилиме эту игрушку.

Девушка быстро вернулась.

— Султан приказал.

Принц, ласково погладив ее по щечке, предложил красавицам продолжать без него. Чем несказанно всех расстроил.

Ахмада охватили совсем не добрые чувства… Именно так отец когда-то поступил с ним… После общения с опытными наставницами, Ахмад уже с ранней юности не мог обходиться без женщины.

Султан был в восторге. Принц рос не по дням, а по часам. Никаких тайн в обращении с женским телом для него больше не существовало. И тогда Орхан предложил любимому наследнику новую забаву, сладкую трех­летнюю крошку. Султан предвкушал, что жертва не доживет до следующего утра. Но эта маленькая ведьма как-то очаровала принца. И он послушно делал с ней куличики из песка и мастерил кораблики! Девчушка мог­ла по сорок раз на дню свалиться в фонтан, гонять принца по всему дворцу, ломать и разбивать все подряд. Она даже смела проникнуть в покои султанши и вытряхнуть на себя ее дорогущую косметику. При попытках наказания Нилима пищала так громко и пронзительно, что султанша просто требовала унести это чудовище подальше.

Кроха умоляюще чмокала своих обвинителей, куда только могла дотянуться. И испуганно хлопая глазенками, искала защиты у принца.

Султан ошеломленно наблюдал, что сынок вернулся в детство. Отмахивается устало от трепетных краса­виц, желающих насладиться с ним, и только ради того, чтобы Нилима ползала по нему, как по ковру. Та без зазрения совести оккупировала все внимание принца, прекрасно осознавала свой успех, и порой султан читал в этих изумрудных глазах вызов: я, только я, стану любовью Ахмада!

Его зеленоглазая гурия послушно сидела на постели, одетая в кружево.

— Все еще больно? — спросил Ахмад.

— Немножечко.

Нилима еще больше смутилась: принц увидел, какая она неумеха. Ахмад присел рядом, приподнял за подбо­родок ее личико, аккуратно стер набежавшие слезы.

— Твоя невинность и любопытство очень нравятся мне, Нилима. Но это большой соблазн и для других. Ты это понимаешь?

Она кивнула, но упрямо возразила:

— Я все равно буду так делать. Как все девушки. Буду терпеть боль. Чтобы угодить принцу.

— О, Нилима…«угодить принцу»?! Ты будешь истязать себя неприятным способом, чтобы угодить мне?

Он с трудом сдерживает себя, а она полагает, что недостаточно желанна для него!

Нилима беспомощно посмотрела и пожала плечами.

— Сладкая моя…

Ахмад нежно обнимает.

«Принц очень недоволен» — призналась Зухра-распорядительница Старшей банщице. Следует быть очень осторожными. Они не на верном пути, если принимали гордячку Сафию за возможную фаворитку. Принц души не чает в наивной Нилиме. По желанию этой девочки Ахмад может всех их стереть с лица земли…

Банщица прекрасно знала, к чему клонит Зухра, взяв Нилиму под свой контроль. Но теперь есть шанс и у них с Ховур. Ее воспитанница очень искусна в изысканном массаже. К несчастью, у девчонки просто рассудок по­мутился на чувственных фантазиях. Она вожделеет Нилиму не меньше, чем Ахмада, как должно быть. Всему виной воздержание и их строгий принц, который терпеть не может излишне беззастенчивых девушек. Ховур не считает нужным притворяться, как это сообразили уже все гаремные красавицы. Умницы сочли за лучшее во всем копировать Нилиму и несказанно преуспели, принц стал более ласков к ним.

— Ховур, слушай внимательно. Другого шанса может и не быть. Постарайся понравиться Нилиме, ей ищут подругу. Пусть доверится тебе.

Через Нилиму они быстрее смогут добраться до принца. А зная ее секреты, даже управлять фавориткой.

Ховур обрадовалась: Нилима пришла в баню. Не нужно даже притворяться. От трепетного предвкушения лицо Ховур и так выглядит смущенным, как у настоящей скромницы.

Служанка раздела Нилиму, её начали купать. И тут подошла Ховур в сопровождении своей покровительницы и умоляла принять ее услуги. Все были уверены, что Нилима по природной доброте не откажет. Так и произо­шло. Ховур наслаждалась вдвойне. Она получила ко всему возможность испытать свой профессионализм на достойном уровне. А впрочем, не удержалась от приемлемых для себя шалостей. Нилима только удивленно посмотрела, но ничего не сказала.

В баню пришла красавица Маллика. К которой принц также имел склонность. Девушка была очень умна и гра­циозна. Никто впрочем не догадывался, что наедине с Ахмадом она умудрялась играть с ним в шахматы и ве­сти возвышенные разговоры о поэзии, состязаясь в искусстве изящной словесности. Маллика была интерес­на и Нилиме своей необычностью. Чувственная и утонченная, она, в отличие от памятной Зейтун, была проще в общении. Но не как Нилима, у которой душа нараспашку. В Маллике чувствовалась некоторая от­страненность, избранность. Тем более она отличалась от других гаремных пленниц, чьи интересы составля­ли еда, красивая одежда, украшения.

На животе Маллики, пониже пупка, изображение раковины. Наверное, Нилима задержала взгляд дольше обычного. Так что Маллика улыбнулась ей. Отстранившись от Ховур, одев легкий халатик из рук Мехр, Нили­ма несмело подошла к Маллике. Не помешает она ей своим присутствием?

Индианка рассмеялась. Принцу есть от чего сходить с ума: эта соблазнительная девочка сама скромность!

— Ты вполне можешь посмотреть на меня вблизи, Нилима. Пожалуйста.

— Этот рисунок…для чего он?

— Я дэвадаси.

— Дэвадаси…девушка, которая танцует для бога?

— Не только. Дэвадаси становится его женой. Моя мама была дэвадаси. А отец очень знатным человеком. И поэтому она не хотела, чтобы я тоже стала дэвадаси. Быть простой девушкой, чтобы жить с любимым… Она считала, так будет лучше для меня.

С ранних лет, подражая, я училась танцу, пению, музыке. Пуджари говорил, что я делаю значительные успе­хи. И в какой-то момент пришло откровение. Моя жизнь здесь, в этом храме. До сих пор меня никто не взял замуж.

Я танцевала в канун праздника, когда прибыл большой человек, тхакур-сахиб. В деревне его считали чуть ли не божеством. Благодаря его деньгам удавалось поддерживать храм в надлежащем состоянии. По наивности я полагала, что олицетворения божеств на редкость благообразны. Но «сиятельный тхакур» был мерзок со всех сторон, гадок, словно опустившийся человек без касты. Я видела его мысли в бегающем взгляде, в каж­дом движении.

Тхакур явился для важного разговора. Времена изменились, говорил он. Чтобы прибавить храму славы и ве­личия (вернее увеличить пожертвования паломников и влиятельных особ) все должны усердно стараться. А дэвадаси — стать более ласковыми. И дарить свой высший экстаз не только статуе божества.

Я не могла считаться дэвадаси, пока не прошла ритуальный свадебный обряд. Пуджари почему-то отложил эти приготовления. И я не знаю, куда исчезли одна за другой девушки, жившие при храме. Перебирая тревож­ные мысли, вечером я спустилась к пруду для омовения.

Тхакур схватил меня сзади. Но мне удалось вырваться и отбежать.

Два всадника приближались. В какую сторону мне деться?

— Карим, придержи этого умника.

Под властью приятного голоса я остановилась и подняла глаза.

Это был принц Ахмад.

А тхакура оттеснил от меня другой всадник. Сахиб продолжал нагло утверждать, что я — его собственность. Принц усадил меня впереди себя. Мы направились к храму. Пуджари сам вышел навстречу.Он пританцовы­вал в экстазе.

— Кришна… Кришна…

В руках гирлянда. Как только принц подошел и почтительно поклонился, пуджари украсил его цветами. И сам упал на колени, повторяя:

— Кришна… Кришна…

Принц признался, что уважает другую религию, но сам ходит в мечеть, он — мусульманин.

Тхакур возвысил голос. Он орал, что даже сто раз богатый мусульманин не смеет принять на себя образ бо­жества. Пуджари его не слушал, Тем же вечером состоялся обряд моего венчания с божеством. Но ушла я с Кришной, который сам явился за мной. Он прекрасен так, что в нем нетрудно увидеть бога. А с тхакуром гово­рил на единственно понятном тому языке очень больших денег. Ахмад попросил пуджари не ставить мне клеймо дэвадаси. Этот рисунок я делаю хной.

— Маллика…почему ты добра ко мне, ты любишь Ахмада?

— Как много трудных вопросов. Дорогая, конечно, я могу постараться и стать его Рукмини. Но прекрасно знаю насколько Кришна любит свою Радху…

Индианка ласково целует Нилиму в губы. Так и есть. Притвора Ховур мгновенно разозлилась, приревновав. Маллика демонстративно повторяет свой поцелуй еще раз, на бис.

========== Часть 11 ==========

Ахмад не догадывался, зачем султан послал за ним. Но прояснилось все сразу.

Обнаженные испуганные девчонки. Их даже раздели заранее. Отец предложил ему выбор.

— Эта…эта… и эта, — сказал Ахмад, почти не глядя. — Трех будет достаточно?

— Не меньше пяти, сын мой. Иначе обидишь своего щедрого правителя. А впрочем, как хочешь. Тех, что тебе не понравятся, отдадут на потребу охране. Решено.

Ахмад вскинул глаза. Что-то новенькое, отец его шантажирует?!

На принца смотрели двенадцать пар испуганных умоляющих девичьих глаз…

Орхан, любуясь прекрасным даже в гневе сыном, требовательно коснулся его плеча.

— Итак?

— Я согласен на всех, — безразлично ответил Ахмад. — Надеюсь, мой султан не потребует, чтобы я взял их прямо здесь, по очереди?!

Сынок и впрямь разозлился. Орхан милостиво потрепал его по щеке.

— Будь счастлив, дорогой сын. Все только для тебя.

В числе юных прелестниц находилась весьма искушенная, специально обученная красавица. Хорошее лекар­ство от дерзкой Нилимы. Только подумать, принц словно нарочно в первый раз не выбрал ту соблазнительни­цу.

Султан ушел. А к Ахмаду бросились с благодарностями все эти девчонки. Чем даже смутили его. Принц бы­стро распорядился, чтобы Нарцисс прилежно занялся их устройством. А сам пошел искать Нилиму.

Поймать ее, эту стремительную обезьянку, стоит большого труда. Ахмад даже устал за ней гоняться по об­ширному саду. Хорошо, что никто не видит. Мало ему на сегодня проблем… Вдруг Нилима передумала и сама бросилась ему навстречу.

— Ахмад…распорядительница гарема…научила…как целовать тебя по-новому…хочешь покажу?

Он хотел. Чем эта девочка может удивить искушенного принца? Нилима, по обыкновению, сосредоточенно вздохнула. Поставила одну ножку на кончик его сапога и требовательно склонила Ахмада к себе.

От тщательных и внимательных прикосновений ее сладких губ принца в мгновение обдало жаром. Хорошо, что руки у Ахмада почти свободны и он быстро нашел им заманчивое применение.

— Нет, — закапризничала Нилима. Он снова за свое!

Ахмад отправил свою жаркую девочку в фонтан. Будет знать, как сопротивляться его высочеству. Не давая опомниться, он предупредил:

— Осторожно, Нилима…рыбка заплывет!

Она взвизгнула и вскочила. Сквозь голубой шальвар-камиз вовсю просвечивает тело.

— Ахмад, — чуть не плакала она.- Одежда опять испорчена.

И не замечает, как он вовсю разглядывает совсем не одежду.

— Хочешь новое платье?

— Очень хочу.

— Пойдем выбирать.

Принц подхватил ее на руки. Дождь собирается. Под звон капель приятно мечтать о самом удивительном.

Что за дела? Какой-то непонятный шум-визг… Конец света начался?

Нилима тут же, как по команде, вскочила с кровати. И к двери.

— Малышка, куда ты отправилась голышом? — искренне поразился принц.- Возвращайся в постель.

— Ахмад…что-то случилось…

— Я сам посмотрю.

Он надел шальвары, набросил халат и вышел за дверь.

Евнух возник словно из-под земли.

— Нарцисс, что за представление?!

— Господин, одна из новеньких девушек порезала себе вены.

— Что?!

— Послать за Хакимом-лекарем человека?

— Да, сделай это.

Ахмад направился быстрыми шагами в общую комнату. Он не оборачивался и потому не видел, что Нилима непослушно спешит за ним. Она тоже слышала, что сказал Нарцисс.

Кровь на нежных девичьих руках, на одежде… Другие хнычут.

— Замолчите! — не слишком вежливо распорядился принц, присаживаясь рядом с отчаявшейся пленницей. Он убедился, что девочка скорее разрезала кожу, чем вены. Не так опасно. Ахмад сам перевязал ее запястья, вполне умело. Нарцисс принес успокаивающее снадобье. Девушка открыла глаза.

— Я выгляжу настолько отвратительно? — поинтересовался Ахмад.

— Нет.

— Тогда почему?!

Она не отвечала.

— Как тебя зовут?

— Мне сказали, что теперь мое имя Амани (желание, стремление).

— Ты не туда стремишься, Амани. Разве у молодой девушки нет вкуса к жизни?

И этот вопрос остался без ответа.

Пришел Хаким, одобрил все сделанное Ахмадом и отозвал его в сторону, посоветоваться.

Нилима тут же незаметно подобралась к девушке. Рыжеволосая светлокожая красавица с красивой фигурой. Нилима сначала нахмурилась, а потом нежно улыбнулась, осторожно поправила волосы Амани. Поцеловала ее побледневшие руки. И та тоже вдруг улыбнулась. Впервые за много дней. Девушки настороженно молча­ли. До этого они еще не видели ни одной из жительниц гарема, кроме служанок. Не имели понятия, что их ждет здесь. А эта красавица, может, она — принцесса? Она светится от счастья и сверкает любовью.

Нилима, подпевая себе, начала медленно танцевать среди испуганных девушек. Кто-то стал улыбаться, кто похлопывать в ритм ладошкой…

Ахмад, конечно, удивился, обнаружив ее присутствие. Хотя нет, не очень удивился. Нилима всегда упрямо была в центре событий. И у нее был редкий талант завораживать одним своим присутствием!

Принц сел среди подушек и предложил Хакиму присоединиться к зрелищу. Нарцисс обеспечил напитки и уго­щение. Хотя эти девчонки вообще не заслужили, по его мнению, такого мягкого обращения. Господин слиш­ком добр к негодницам. И все же… Нилима в желтом платьице, как жаркое солнышко, с тающими, томящими движениями, зажигала все вокруг. Кому легкая ласка, а для Нарцисса опасный огонь. И он поспешил скрыться в спасительную темноту. Он хотел сейчас кричать в бархатное небо, бить до боли руками по воде и безжа­лостно тереть о свое тело ветви жасмина. Он сходил с ума от этого одуряющего аромата страсти. Сумерки. Нилима.

— Хочешь, я научу тебя так танцевать? — нежно предложила она Амани, на прощание. Та согласно кивнула и спо­койно закрыла глаза, засыпая.

— Госпожа Нилима, — принц за дверью подхватил ее на руки, чтобы не сопротивлялась. -Твое время расписано на всех. До меня дойдет когда-нибудь очередь?!

— Мой принц, — сладко произнесла она. Госпожа Зухра научила меня не только поцелую… Хочешь попробовать? Но свое новое платье я буду снимать сама, договорились?

========== Часть 12 ==========

Слухи в гареме расходятся быстро: еще одно развлечение для праздных женщин. Вот и до султанши Зубей­ды верные соглядатаи в мгновение ока донесли о новом интересе принца. Снова Нилима!

Зубейда еще тер­пела, когда Ахмад мальчишкой дни напролет возился с этой девчонкой, словно слуга, развлекая ее. Но когда сын, превратившись в мужчину, стал делить и ночи с Нилимой, опасная ревность Зубейды возросла много­кратно. Сначала она удивлялась самой себе. Такая нежная трехлетняя крошка, умилительная в своей необычной красоте, вдруг разбудила совсем не мирные чувства… А вскоре не раз уже повторяла в сердцах, что Ахмад любит эту девчонку больше, чем свою мать!

Нилима поняла, что хорошего не ждать: Зубейда послала за ней. Наверное, султанша уже все знает в по­дробностях о ее близости с принцем Ахмадом.

Зубейда была величава и ослепительно прекрасна, как всегда. Встретила Нилиму достаточно ласково, за руку провела в свои покои. В комнате уже был личный врач султанши, Хаким, еще молодой мужчина, лет со­рока, самой благообразной наружности. Султанша подвела ее к кровати и приказала:

— Ложись на спину.

— Нет, — отказалась Нилима.

Зубейда удивленно обернулась, возмущенная ее дерзостью. Но в мгновение изобразила милейшее участие на своем холеном лице, даже ласково погладила девушку по щечке.

— Тебе лучше подчиниться, Нилима. Это для твоей же пользы. Почтенный Хаким убедится, сможешь ли ты в будущем стать матерью.

Нилима закусила губы… Этот вопрос для нее и вправду был важен.

К счастью, осмотр быстро закончился.

— Можешь идти, — холодно распорядилась султанша. Вердикт доктора Нилиме не был объявлен. Поэтому от дурных предчувствий ей стало нехорошо и очень обидно.

— Что скажешь, Хаким?

Похоже, что Зубейда сама слишком нервничала.

— По-моему, она всего лишь очень юная, чтобы стать матерью. Давно я не видел такой прелестной и чистой девушки. Ее свежесть хочется сравнить с цветком. Позвольте мне узнать, почему, госпожа, Вы так ненавиди­те Нилиму?

— Мой дорогой Хаким… Я не хочу, чтобы какая-нибудь безродная зачала от моего сына. Но не все в моих си­лах. Пара лет, и эта малышка поколеблет мою власть. Ахмад и так больше предан ей, чем своей матери… Эликсир, Хаким, тот, что я заказала… Потребуется теперь и в большом количестве. А другое снадобье, для моего сына, уже готово?

— Да, госпожа. После этого принц сильно захочет спать.

— Очень хорошо. Ахмаду нужно восстанавливать силы. Хаким, а сделал ли ты новый состав?

— Да, госпожа. Но у меня большие сомнения. Последствия могут быть разрушительными. И девушка, выбран­ная Вами. Мне пришлось дать ей наркотик, она была очень агрессивна.

— Горянка. Настоящая дикарка, как все они. Но это даже лучше для моей затеи. О, Хаким, их девушки даже во­лос с тела не сводят, куда уж до культурных манер?!

Зубейда рассмеялась, приняв беззаботный вид.

Нилима сидела у своего любимого фонтанчика, невесело нахмурившись. С ней что-то не так… Иначе было бы по-другому. Даже не заметила приход принца. Ахмад требовательно развернул ее к себе.

— Что?

— Я не хочу, чтобы другой мужчина прикасался ко мне! И женщины тоже, — Нилима чуть не плакала.

— Расскажи, — Ахмад приблизил к ней лицо. То, что он и не думал смеяться над ней и был внимателен, приобо­дрило Нилиму и она без утайки поведала о своих горестях, и какое участие проявила к ней султанша.

— Мама? Как странно…

Ахмада отвлекла смазливая служанка, присевшая перед ним на колени.

— Ваш напиток, принц.

Он взял бокал и жестом отправил девчонку.

— Я тоже хочу пить, — Нилима без умысла облизала губы. Ахмад, любуясь, передал ей свой бокал. А потом уже сказал:

— Эй, жадина, оставь и мне хотя бы немного!

Досталось принцу и вправду мало. Но его это, конечно, не расстроило. Еще пара капелек, нежно украденная с губ Нилимы. Ахмад загадочно улыбается.

— А мне ты позволишь прикоснуться к себе? Давай, я буду твоим доктором, Нилима…

Конечно, он не шутит. Нилима прекрасно знала, что в числе прочих наук Ахмад настоял на изучении медици­ны…чтобы стать хорошим воином. Принц был очень образованным. Сейчас глаза его оставались серьезны, но губы уже смеялись.

— Пойдем со мной.

Нилима начала чувствовать непонятное возбуждение, со стороны могло показаться, что она ведет себя со­вершенно бесстыдно. Обвила рукой талию Ахмада и нисколько не заботится, как много любопытных глаз смотрит им вслед.

Ахмад ласково предложил Нилиме раздеть его. И вот девушка, обычно аккуратная, даже порвала тонкую ру­башку принца. Ноги тоже, отчего-то плохо слушались Нилиму: она успела дважды упасть на колени, прежде чем Ахмад отнес ее на постель.

Проснулась она от озноба и боли. С удивлением обнаружила, что лежит совсем раздетая на полу, почти у двери. Почему и как она здесь оказалась? Нилима никогда бы не поверила, что она способна на подобные перемещения во сне. По прежнему очень сильно хотелось спать. Но она, решительно прогоняя оцепенение, приподнялась на локте. В лунном свете, неясно обволакивающем комнату, Нилима увидела, что с Ахмадом на постели лежит незнакомая ей полностью обнаженная девушка. «Лежит, как бревно» — холодно уточнила Нилима. А принц, даже не просыпаясь, положил руку ей на грудь и ласкает длинными изящными пальцами. О, да, Нилима не видела полностью эти подробности. Скорее, вообразила. Ей вдруг даже показалось, что Ахмад проснулся. И ему решительно все равно. Он прекрасно видит, что с ним не Нили­ма… Но так даже лучше!

Но Ахмад и вправду уже не спал. Девчонка вдруг пронзительно завизжала. Принц старается ее успокоить. И тут Нилиму как огнем подняло на ноги! Не слишком соображая, задыхаясь от ревности и не обращая внимания на принца, она стащила эту толстозадую гусыню с постели, подталкивая для скорости коленями. И в запале Нилимавлепила Ахмаду пощечину!

Хотя соперница была не хилой, Нилима точно бы ее покалечила. Только Ахмад очень больно сжав ее изящ­ные запястья, силой вытолкнул за дверь. Прогнал от себя совсем голую!

Нилима боялась даже подумать, чем займутся эти двое, оставшись наедине за закрытой дверью. Она ничего теперь не слышала. А приложить ухо-гордость не позволяла.

Завернувшись с головой в собственное найденное здесь покрывало и обнаружив также, что лекарство для нее уже принесли, Нилима выпила сразу все. Не задумываясь, что это может убить ее. По правде говоря, от этого общеукрепляющего тоника Нилиме каждый раз становилось только хуже. Пошатываясь, она вышла в сад, обессилено легла на теплый после дня мозаичный пол у бассейна.

Что творится у нее сегодня с ногами? А с головой? Что она о себе возомнила, ударила принца? Чем она луч­ше других девушек… Господин может пригласить любую, разделить с ним ложе, если так пожелает.

Нилима плакала, она плохо чувствовала свои ноги. На черном небе яркие пятнышки небесных светил.

— Почему я не могу стать маленькой звездочкой? И никогда больше не чувствовать боли. Никогда.

Но если сейчас она здесь умрет, то станет посмешищем для всех. Повсюду в гареме станут смеяться: принц выбросил свою любимицу, как использованную вещь, и предпочел невзрачную гусыню. Станет ли Ахмаду хоть немного грустно, если Нилима умрет? Нет! Ни одно мгновение! Он так счастлив с новой избранницей.

Стиснув зубы, Нилима повернулась на живот, а потом поползла, помогая себе руками. Получалось медленно, но она упрямо не звала никого на помощь. Только бы до утра успеть…

На пороге собственной спальни Нилиму подхватили руки встревоженной Мехр.

— Если…если хоть словом проговоришься принцу, что я ползла…ползла сюда, как черепаха, то я убью тебя, Мехр. Обязательно убью.

В последнем усилии Нилима взобралась на кровать. И потеряла сознание. Видения были чудесными.

Утром пришел Ахмад, молча постоял в изножье кровати, удостоверился, что Нилима здесь. И ушел. В том, что это сон, девушка не сомневалась. Как и в другом — принцу сейчас не до нее, у него новая забава.

========== Часть 13 ==========

Принц пожелал принять ее в своих покоях. Но у Нилимы было странное, даже нехорошее предчувствие. Она надела ярко-розовое платье и изящные серебряные украшения, о чем потом долго сожалела.

Ахмад полулежал на постели. Миловидная девушка, сидя рядом, нежно поглаживала его плечи. « На ее ме­сте могла быть я…» Мысли не вовремя, ее яркий наряд не вовремя! Стараясь не глядеть в глаза принца, Ни­лима послушно встала на колени и низко склонила голову. В ожидании своего приговора.

— Нилима, тебе никто не говорил, что ждет невольницу, утратившую мое расположение? Пришло время объяс­нить. Она становится служанкой для более желанной девушки. И это очень справедливо.

— Господин…кому мне прислуживать?

— Самие.

Нилима упрямо вскинула глаза: толстозадой гусыне?! Но произнесла:

— Как будет угодно принцу… Я должна отдать ей свои украшения и освободить комнату?

— Всему свое время. Иди, Нарцисс обучит тебя обязанностям служанки. Отдашь ему свою одежду. Лайан про­води ее.

Евнух возликовал. Наконец-то эта ведьма под его начальством. Свою новую одежду девчонка получит, когда заработает трудом. Пусть сначала искупает Самию. Они терпеть не могут друг друга. Вот будет зрелище… Мало обращая внимания эмоций на командные окрики Нарцисса и колкости Самии, Нилима машинально вы­полняла то, что от нее требовалось. Что ж, она наскучила принцу, такое могло случиться. Но как же ей не хва­тало Ахмада, его ласковых слов, нежной улыбки и согревающих объятий. Нилима с усилием сдерживала сле­зы в глазах. А, впрочем, ей все равно. Служанка не смеет отвлекаться от работы. Самия капризно требовала, чтобы никчемная неумеха более прилежно помыла ее там и еще здесь.

В баню пришел Ахмад, поинтересовался успехами Нилимы. Не зря ли новая служанка будет получать свой хлеб. Девушка сжала от обиды губы. Откуда принцу знать, что есть ей совсем ни к чему. Ахмад равнодушно прошел мимо нее. Вместе с принцем была Маллика. Она будет купать своего господина.

На сегодня Нилима, по мнению Нарцисса, так и не заработала ни еды, ни одежды. В общей большой комнате, по счастью, сейчас никого нет. Все заняты разнообразными обязанностями. А для нее новой работы не при­думали. Нилима присела в уголок, сжавшись в комочек.

Неожиданно вошла Маллика. Она закутала Нилиму в свое покрывало.

— Тебе не следует помогать мне, — предупредила та индианку.

— Я не боюсь гнева принца. Не знаю, что он задумал. Но обязательно поговорю с ним о тебе.

— Не надо.

— Не будь упрямой. Не знаю, что произошло между вами. Чувствую, что господину тоже не по себе. Я не буду сейчас танцевать, вместо меня пойдешь ты.

— Смеешься? Евнух, верно, уже приготовил работу для меня.

— У меня есть деньги, чтобы задобрить Нарцисса. Все грязные дела сделают другие.

Нилима слышала, что даже простая девушка из бедной семьи может заработать себе приданое, танцуя на рыночной площади. Пускай сейчас ее искусство расположит принца, и он оставит ее в покое, просто забудет о Нилиме. Она сдалась настойчивости Маллики и не сопротивлялась одеванию в соблазнительный наряд танцовщицы. У Нилимы не хватит сил и дальше видеть принца и при этом вспоминать счастливые дни.

Ахмад нахмурился. По счастью, он не потребовал ее раздеть, наверное, посчитав одежду авансом за чув­ственное представление. На которое эгоистично рассчитывал.

Маллика одобрительно улыбнулась и незаметно удалилась из комнаты.

Нилима от слабости с трудом держала дыхание. От ритмичных трясок и проходок ее тело скоро покрылось испариной. А в круговых движениях бедрами и грудью нелегко давалось удерживать равновесие. Ей бы по­жалеть себя, ведь после той роковой ночи Нилима чувствовала себя совсем больной. И все же упрямо танце­вала самое сложное и соблазнительное. Ахмад вполне отличит мастерство от дешевого кривляния. Продол­жая делать руками волну, Нилима изящно опустилась на пол. Прогнулась, приподняв живот для чувственных движений.

Ахмад щедро положил в ее ладонь золотые монеты. Нилима заботливо спрятала их за вырез лифа. И по­смотрела прямо в глаза любимого. Скорее всего, она видит его в последний раз.

Принц не отпускал ее. Он подошел сзади. Девушка абсолютно неподвижна. Обхватив ладонями ее талию, Ах­мад с силой прижал Нилиму к себе.

Какая упрямая… Она в мгновение может все переменить. Почему не хочет, почему продолжает молча сопро­тивляться ему? Рада такой судьбе?

Руки принца скользнули по ее животу, по груди. Как сильно бьется сердце, а дыхание еле заметно. Чувствен­ная недотрога.

Ахмад своими руками добавил две монетки, положив глубоко за вырез.

— Уходи.

Принц повелел сдержанной девушке вернуться в ее собственную комнату. Скоро он решит, как поступить с ней дальше. Впрочем, к досаде Нарцисса, у того одной заботой стало меньше.

Назира была ошеломлена: принц послал за ней! По счастью, ей недолго готовиться, только одеться. Вернее, обнажиться полностью, чтобы надеть платье, назначенное для свидания с господином.

Принц, словно совершал какое-то механическое действие, совсем без эмоций. По ощущениям Назиры, он был неузнаваемо грубым. А ласки ограничил всего двумя поцелуями, правда, очень соблазнительными… На второй раз повторилось то же самое. И только к утру Ахмад как бы смягчился. Но все равно Назире было очень приятно занять место Нилимы. Никто из евнухов не пришел за ней, а принц не прогонял. Радость Нази­ры не знала границ, когда она спустя время поняла, что ночь не прошла бесследно. Каким-то чудом ей уда­лось забеременеть! А ведь в гареме не бывает случайных детей. Чувствуя себя на седьмом небе от счастья, Назира решила пока никому не говорить и даже навсегда расхотела враждовать с Нилимой.

Ребенок Маллики родится на несколько дней раньше, чем дочка Назиры, Айша. А Нилима в те времена будет по-прежнему развлекать Ахмада, как чувственная любовница и танцевать свои жаркие соблазняющие танцы. Порой принц сам будет просить ее остановиться, с болью замечая, что Нилима безжалостно доводит себя до пол­ного изнеможения, эмоциями сжигая в себе жизнь.

========== Часть 14 ==========

Неважное самочувствие быстро дополнилось плохими вестями. Нилиме постоянно намекали, что Ахмад приглашает в постель все новых и новых девушек. Да, это и есть новая прав­да.

Нилима мрачно смотрела на себя в зеркало: какая уродина!

Есть она не хотела, пила только свое лекарство, к постельным забавам чувствовала отвращение и росла, к ее удивлению, ненависть к Ахмаду. Нилима не понимала, как может любить, очень любить и ненавидеть его одновременно. Она умышленно преувеличивала свою некрасивость, морально оправдывая неразборчивость Ахмада. А правда была в том, что упрямая голодовка оставила только голубоватые тени под глазами. Мехр накладывала ей на веки особый крем, и почти всегда это спасало. Тело Нилимы пока оставалось безупреч­ным.

Вконец измучившись, она послала Мехр узнать последние новости об Ахмаде.

Девушка не заставила себя ждать и поспешила обрадовать госпожу.

— Все это — неправда! Никаких других женщин, сплетницы сочиняют из зависти! Точно узнала, что принц только однажды взял с собой в баню новую девушку из Греции. Все говорят, что бедняжке повезло, потому что она очень похожа на Нилиму.

— Нет!

— Да. У нее волосы не такие светлые и роскошные. Представляете, принц сам ее мыл, а не она его. Какой стыд!

Нилима нежно улыбнулась. Она вдруг размечталась, как своими руками разгоняет мыльную пену по сильным плечам Ахмада. Мехр так трогательно обманывает и приготовила, в наивной попытке утешить, подносик со сладкими пирожными.

— Есть не буду, — упрямо повторила Нилима обычную фразу.

Мехр была в отчаянии. Что произошло между Нилимой и принцем, если теперь они старательно избегают друг друга? Разве Ахмаду приятно потерять свою любимицу… Так его мечта будет приближаться по часам. Нилима просто умрет, если не начнет есть. Мехр с радостью наряжала госпожу каждое утро в роскошные на­ряды, надеясь, что этим в один миг преобразит ее настроение. И в какой-то день все надежды рухнули. Гаре­му предстояло пережить стихийное бедствие по имени «Джамаль».

Нилима встала неприлично рано. В одиночестве искупалась в бане. По привычке, втерла в кожу нежный крем с тонким ароматом жасмина. Одеть ее подоспела Мехр и испуганно зашептала, что как бы хорошо Нилиме спрятаться и не выходить несколько дней. Потому что к султану пожаловали дорогие гости: принц Джамаль со своей свитой.

Это имя Нилима услышала еще в детстве. Джамаль был двоюродным братом Ахмада. Имел столько же при­влекательную внешность, а вдобавок редкий талант быть противным для всех окружающих благодаря своим мерзким выходкам. Приезжая, он требовал немедленно роскошный стол и самых красивых девушек на ночь. Говорят, что он связывает им руки, а некоторым и ноги скрепляет шелковыми шнурами с кроватью, чтобы не мешали наслаждаться, как он привык. Невольно услышав в детстве эти рассказы в гареме, Нилима замирала от ужаса, представляя, что за участь ждет этих несчастных. Наверное, принц Джамаль просто режет и съеда­ет свои жертвы по кусочкам. К несчастью, она родилась девочкой. Красивой девочкой. Ее тоже ждет это? Только почему невольницы, сплетничающие об этих ужасах, довольно хихикают вдруг и шепотом говорят, что некоторым это даже нравится. Нилима ждала, что обязательно спросит у Ахмада. Но так и не решилась.

Сейчас она выросла. Стала и сама больше понимать. До этого посчастливилось не встречаться с Джамалем. Но и сегодня прятаться не будет. Говорят, гостя у Ахмада, братец Джамаль вынужден несколько сдерживать себя, потому что принц строг в этом отношении. Но в компании султана пускается во все тяжкие, тот Джамаля обожает, позволяя все, что угодно. Даже если придется поставить на уши весь дворец целиком и полностью.

Мехр решилась. Она вылила лекарство Нилимы, и так как это снадобье имело ярко выраженный персиковый вкус, заменила свежим соком. Хуже уже не будет. К счастью, Нилима ничего не заметила. Но это еще не все. До сегодняшнего вечера Мехр любыми усилиями встретится с Ахмадом и откроет ему глаза на происходя­щее. Невозможно поверить, что теперешнее состояние Нилимы не тронет его сердце. А если не получится до­браться до принца, она все расскажет Кариму. Тому молчаливому парню в кожаной безрукавке на голое тело и простых черных шальварах. Мехр очень нравился Карим. Но говорят, он равнодушен к женщинам. Хотя подкупить его тоже невозможно. Карим был беззаветно предан Ахмаду. И это свидетельствовало хотя бы о его честности. Вот почему Мехр хотела обратиться к нему за помощью.

Привыкнуть к жизни в гареме ей было сложно. Цыганская кровь умоляла, требовала безграничной воли. Сироту Мехр продал в рабство родной дядя. Он все равно поимел бы деньги с нее, потому что хотел в другом случае определить ее в содержанки к старику-баро.

Мехр не хотела к старику.Участь ее решилась в тот же день, когда она набросилась на баро с ножом, а с ее тела упали остатки порванной блузки.

Торговец живым телом тоже заставил ее раздеться и так стоять, привлекая внимание возможных покупа­телей. Шансов удачно продать Мехр, а тогда Раду, у него было маловато. Смуглая кожа, волосы не черные, как у местных женщин, но и не достаточно светлые. Огрубевшие руки со следами ожогов. Раньше Рада с удо­вольствием помогала отцу в кузнице. Но главный изъян — взрывной нрав! Хозяин очень мерзко пригрозил, что если сегодня, наконец, не продаст ее, то уже ночью и каждую следующую ночь девчонка одна будет ублажать всех его гостей.

Солнце палило так жарко. Скорее бы все это кончилось… Вдруг после вереницы уродливых, бесформенных, похотливых фигур и лиц Мехр увидела перед собой двух высоких привлекательных парней. На одном была темно-зеленая рубашка со свободными сборчатыми рукавами, такие носили в их племени. Широкий ремень, узкие брюки, высокие сапоги. Нет, он — не цыган. Такие холеные мордашки бывают разве что у принцев.

— Что скажешь, Карим? — обратился незнакомец к своему спутнику, мускулистому парню в кожаной безрукавке на голое тело.

— Неважный выбор, принц. Она — цыганка, а это племя славится своей неуправляемостью.

Так же, как и Нилима, — уточнил принц. — Уверен, они друг другу подойдут. И потом, Карим, не кажется ли тебе жестоким: торговец вознамеривается продать эту милую девушку в грязный бордель на побережье. Я покупаю ее.

— Ахмад, ты готов жалеть всех несчастных. Но даже гарем принца имеет границы.

— Когда стану султаном, именно так и буду поступать. Но до того времени присмотрим хорошенькую жену для тебя.

Карим смерил Ахмада холодным взглядом. А тот только улыбнулся обезоруживающе. Взял личико Мехр за подбородок.

— Смотри, друг, какая она хорошенькая. Карим, по-быстрому принеси ей воды, нежные губы совсем пересох­ли.

На мгновение они остались вдвоем с Ахмадом. Принц накинул свой тонкий плащ на голые плечи девушки.

— Тебе понравится в гареме, Мехр, я обещаю. Покой, чистый воздух, хорошая еда. Свободы мало. Но полной свободы нет даже у меня. Поедем верхом. Ты сможешь?

Мехр улыбнулась. Она же цыганка!

Нилиме предписывалось подать гостям зеленый чай и засахаренные фрукты. Сейчас во всеобщей суматохе у каждой девушки были определенные обязанности.

То ли подчиняться, то ли нет… Нилима остановилась на полпути. И увидела Карима.

— Нилима, ты неважно выглядишь, — сказал он издалека.

— Для этого и стараюсь.

Впервые Нилима задумалась о страшных последствиях всерьез. Карим никогда не говорил неправды.

Он также был сыном султана. Но по неизвестной причине, Орхан сразу же невзлюбил мать Карима, вскоре по­сле рождения того. И сына не признал. Карим считался всего лишь одним из придворных. Только Ахмад при­нимал его как брата.

Говорят, Карим избегает женщин. Нилима, знала, что некоторые мужчины предпочитают уединяться только с мужчинами. Но это не тот случай. Карим был воином-аскетом. Избегал не только женщин, но и всякой неги. Не любил украшения. Только золотой браслет, подаренный Ахмадом, носил, не снимая, на правом запястье. Обычной одеждой Карима были простые черные шальвары и безрукавка на голое тело. Свои мышцы парень тренировал при любой возможности и в разную погоду, под дождем и палящим солнцем. Одной саблей Ка­рим владел так, что мог изрубить в мелкую капусту целый отряд. Никто бы не мог похвалиться тем, что снис­кал любовь Карима. Он выглядел абсолютно холодным. Но Нилима знала, что Карим боготворит своего брата. Она тоже ему симпатична. И если немногословный Карим что-то сейчас говорит ей с серьезным лицом, то жизненно важно принять это к сведению.

Сегодня она чувствовала себя значительно лучше. Спокойно взяла из рук распорядителя подносик с чаем и фруктами и отправилась к гостям. Наряд Нилимы из нежного шелка был роскошным и откровенным. Она чув­ствовала в нем озноб и волнение: неизвестно перед кем придется красоваться практически обнаженной. Поэтому, прежде чем войти в зал, она мысленно отстранилась от своего одеяния и представила себя в глу­хом балахоне до самых атласных туфелек.

Среди расшитых больших подушек на полу сидели двое мужчин. Нилима шла с опущенными ресницами, но ее сердце узнало Ахмада и радостно забилось. А другой… Он вдруг восторженно присвистнул, и Нилима не­вольно повернулась к нему.

Большие темные глаза, насмешливо приподнятая левая бровь, крохотная родинка на переносице, ямочки на щеках, чувственные губы и легкая небритость. «Принц Джамаль красив» — решила Нилима. Но его красота не грела ей сердце. Без сомнений, это — он, дорогая одежда и драгоценности на обеих руках только подтвержда­ли. Тем более, Джамаль не замедлил проявить свой скверный нрав. Довольно рассмеялся и скомандовал:

— На колени, девка! И целуй мои сапоги.

А поскольку Нилима не поторопилась соответствовать его желаниям, решил ускорить события. Хорошо, что она уже успела поставить поднос на мраморный столик и немного отойти. Джамаль зажал ее ноги своими и резко опрокинул на пол без всяких церемоний.

Если бы не пушистый ковер, то быть ей разбитой в кровь. И так очень больно ударилась коленом и прикусила язык. Чувствуя голой спиной, что Джамаль вовсю шарит вз­глядом по ее простертому телу, Нилима с ужасом осознавала, что ее ненаглядный Ахмад никак не останав­ливает это безобразие. Ему тоже нравится?! Нравится унижать Нилиму… Усилием она продвинулась вперед, ближе к Ахмаду. И поцеловала край его обуви. На сапоге осталась крохотная капелька крови. Почти не замет­ная.

Нилима поднялась и, прихрамывая, пошла на выход.

— Такая неуклюжая…-

протянул Джамаль. — Ахмад, подари мне эту невольницу на ночь. Я уверен, что смогу раз­будить ее чувства. На сегодня мне хватит ее одной. Братец, гостям не принято отказывать. У нее такие пре­лестные глазки, мне понравилось.

Нилима похолодела: Ахмад не возражает!

Изящно подавала гостям чай и угощала фруктами уже другая девушка. Джамаль незамедлительно посадил ее к себе на колено. Потом позвали Азизу. Она славилась особенно беззастенчивым стилем в танце. Нилима не знала, что на это время Ахмад ушел встретиться с отцом. Но Орхан не пожелал видеть своего сына, был занят обычным для себя развратом. Из-за дверей доносились девичьи визг и стоны. Ахмад не смел осуждать отца. Но все это ему мало нравилось. Еще две красавицы проскользнули в спальню султана.

Зубейда была само спокойствие. Мужа она не любила, была умнее его, наслаждалась исключительно вла­стью, а нежные чувства берегла для Ахмада.

— Почему мой сын так печален?

Султанша запечатлевает трогательнейшие поцелуи на обеих щеках принца.

— Эта несносная девчонка снова вытягивает из тебя все силы?

— Ма, прошу тебя, не напоминай мне о Нилиме.

— А вот это правильно! Знаешь, а отправь ее к Джамалю? Она ему понравилась?

— Думаю, что да.

Ахмад решил притвориться. Почему мать заговорила об этом? Почему все так озаботились устройством Ни­лимы?! Ахмад мог бы понять Джамаля. Нилима очень красива, любой мужчина почувствует желание. Джа­маль увидел ее впервые. Пусть даже со счета сбился, сколько женщин успел перепробовать в постели, но как это ни странно, ценил необычное и отличался тонким вкусом. Будь то женщины или одежда. Джамаль был по временам даже способен на приличное поведение и наслаждался поэзией, цветами, природой. Но об этом знал только Ахмад и проявлялось подобное редко.

Можно понять Джамаля, но почему госпожа Зубейда предлагает сейчас предать Нилиму?

-Это для ее же пользы. Ты слишком добр с женщинами! После общения с Джамалем Нилима переменится в лучшую сторону, ее дерзкий характер нуждается в исправлении.

Ахмад решил, что слишком многое уж делается «для пользы Нилимы». Без его ведома. Кто за этим стоит? Его мать?

Джамаль удивлялся самому себе: он странным образом не хотел ни еды, ни женщин! Перед глазами все стоя­ла та зеленоглазая малышка. Выпив чаю и разжевав пару орешков кешью, Джамаль отправил танцовщицу прочь, а сам пошел прогуляться по саду.

Наверняка, эта девушка принадлежит принцу. Почему тогда Ахмад промолчал в ответ на его дерзости? Что происходит? Но все равно Джамаль решил помечтать, как разделается с этой зеленоглазой гурией, быстрей бы добраться до нее… Он сорвал белую розу и одним движением лишил лепестков. Вот так он порвет оде­жду на девчонке. Джамалю фантазия не понравилась. Тогда он представил, как капельки воды из того высо­кого фонтана стекают по ее обнаженному телу. Нет, Ахмад скорее убьет его, чем согласится. Что ж, вернув­шись домой, Джамаль с приятелями устроит такую оргию, что девушки неделю не смогут сидеть после подобного праздника. Ему снова не понравилось!

Джамаль поднял глаза. На одной из галерей он увидел зеленоглазую красавицу. Она тоже думает о нем, как он о ней? Так забавно хмурится, сжимая до боли прелестные губы. Джамаль спрятался за дерево и не пожа­лел.

Ветер взметнул ее золотистые волосы. Красавица стала медленно расстегивать свой узорчатый лиф… Джа­маль протяжно вздохнул: что творится, разволновался, как мальчишка!

========== Часть 15 ==========

В просторном салоне, декорированном светильниками и букетами цветов только двое зрителей. Они сидят на высоких креслах и мирно беседуют. Музыканты расположились за резной ширмой, их совсем не видно.

Нилима вошла, осторожно ступая босыми ножками. Скрещенными на груди руками, она удерживает невесо­мое покрывало, до времени скрываясь под ним. Вышитый пояс и шальвары с разрезами впереди по всей длине. При каждом шаге стройные ноги обнажаются почти до талии. Легкая ткань, прозрачная, как лунный свет, и так мало что скрывает. Только благодаря изящному сверкающему узору понятно, что Нилима все же одета. Грудь повязана шарфом из того же материала. Длинные волосы заплетены в косички, а на кончиках скреплены звенящими серебряными украшениями. Крохотный колокольчик в проколотом пупке и браслет-це­почка на левой лодыжке… Сброшенное покрывало падает на ковер.

Каким взглядом смерил ее Ахмад! Но Нилима не привыкла отступать.

Музыканты заиграли. Нилима изящно поклонилась и начала танец. Но прежде всего, она медленно поверну­лась.

Опустившись на одно колено, то, что не болело, она прогнулась назад и раскинутые руки коснулись ковра. Нилима заглянула в глаза мужчин, которые были здесь. Джамаль влюбился? А Ахмад стал ненавидеть?

Тело, как совершенный инструмент, подчинялось ее чувственной игре.

Лунный свет, танцующий среди набегающих облаков.

Мехр показала ей, как танцуют девушки в их племени. Самое время испытать пленительную силу этих движе­ний.

— Нилима, уходи, — приказал Ахмад очень отчетливо.

Она поспешила скрыться. И прекрасно слышала, как двое мужчин жарко спорят вслед.

«Пусть даже подерутся, мне будет приятно», -холодно решила Нилима.

У бассейна она остановилась, чтобы успокоиться. В нехорошем положении она оказалась. Нельзя даже вер­нуться в свою спальню. Где спрятаться? Повсюду найдут расторопные слуги и если будет нужно, силой до­ставят обратно к господину. Но меньше всего ей сейчас хотелось оказаться добычей двух разъяренных муж­чин… Так не оставаться же здесь до утра? Да, она смогла, она сделала это… Ее сердцу было больно от лживой игры, но гордых принцев вовсю разжигает желание снизойти до танцовщицы!

Кто-то схватил ее сзади.

— Негодяй, чудовище, ненавижу тебя! — выкрикнула Нилима, пытаясь вывернуться.

— Сильно ненавидишь? — спросил Ахмад.

— Отпусти! Я выцарапаю тебе глаза!

— Котенок разбушевался, — усмехнулся Ахмад вполне дружелюбно и подхватив Нилиму, вместе с ней махнул в бассейн.

Там не глубоко. Вода покрывает Нилиму по плечи, Ахмада — и того меньше. Его волосы мокрыми колечками рассыпались по плечам, вода капельками сияет на крепкой груди.

Нилима опомнилась.

— Х-хочешь утопить меня? — решила она осторожно выяснить его намерения.

— А разве не так поступают с неверными женщинами?

Ахмад продвинулся к ней.

Нилима тут же возразила:

— А господин знает, как поступают с НЕВЕРНЫМИ МУЖЧИНАМИ? Их просто забывают!

— Я был неверен?! — грозно спросил Ахмад.

Нилима предпочла отступить.

— Если так уж обидно, что я Вас ударила…то можете ударить меня.

Она зажмурилась. Удара не последовало.

Нилима широко распахнула изумрудные глаза.

— И вообще…я прошу прощения!

— Не так просишь…

Ахмад подхватил ее за талию и посадил на бортик прямо перед собой. Ласково положил свои ладони, слегка сжимая ее колени, поцеловал маленький синячок на ее ножкеи с грустью ска­зал:

— Нилима, своей красотой ты сводишь с ума принца. Тебе этого мало?

— Я хочу, -призналась Нилима, — чтобы Господь благословил меня ребенком от этого принца.

Ахмад, подтянувшись на руках, быстро выбрался из бассейна.

— Ты стала такой взрослой?

— Да. И я больше не верю в любовь.

Нилима уже стояла перед ним, гордо выпрямившись. Ахмад подошел и развязал шарф на ее груди. Отсту­пил, любуясь. Нилима закинула руки за голову, чтобы ему было удобнее. Но она не опускала в смущении глаз!

— Почему ты такая дерзкая? — спросил Ахмад.

— Я послушная! — тут же возразила Нилима, опустилась перед принцем на колени и склонила голову к его но­гам.

Скорее всего, его отец султан каждый день отдавал бы приказы привязывать эту девчонку к столбу и бить плеткой. Орхан видел назначение женщины в том, чтобы быть рабыней. Покорной рабыней.

Ахмад закинул Нилиму на плечо и понес в свою спальню. После ее сегодняшнего выступления Джамаля уда­лось успокоить, только пообещав ему целый отряд красавиц в распоряжение. У Ахмада у самого все болело. А больше всего сердце: Мехр проговорилась ему, что Нилима ничего не ест уже несколько дней.

========== Часть 16 ==========

По гарему прошел новый будоражащий слух: принц уже три дня не выпускает Нилиму из своей спальни! Мно­гие в ярости рвали на себе волосы. Но правда состояла в том, что никто кроме Ахмада не мог заставить Ни­лиму аккуратно и тщательно пережевывая, съедать все, что для нее приготовят.

Ох, какие свирепые взгляды бросала на него эта девочка, когда он кормил ее с ложечки! Но Ахмад пригрозил отказать ей в общении. Нилима на пару секунд надулась, а потом снова принялась дразнить его. Зажимала губами ложку и не отпускала, демонстративно облизывала свои пальчики, совершенно ненароком опрокиды­вала себе на грудь прохладный шербет и требовала немедленного переодевания. Уловок у Нилимы было множество. Ахмад укоризненно покачивал головой. Он знал, что Нилима не столько пытается его соблазнить, сколько, словно капризный ребенок, испытывает его терпение.

Ахмад решил быть сдержанным. К сожалению, у Нилимы нет мамы. Из жительниц гарема -плохие воспитательницы. А его собственная мать, Зубейда, не любит Нилиму. Терпения у него хватит. Ахмад уже был уверен, что Нилиму поили каким-то снадобьем. Без его ведома. Ахмад крайне строго пригрозил Хакиму, но Зубейда грудью встала на защиту лекаря. Пришло время враждовать с собственной матерью?

Пока Нилима слишком слаба, чтобы разделить с ним постель. Даже если он этого хочет, даже если Нилима этого желает. Она и сам понимает, что сил у нее маловато.

Покончив с кормлением, Ахмад передавал Нилиму заботам Мехр. А сам уходил в библиотеку. Нужно было как можно больше узнать о соседней стране. Ахмада интересовали карты, ландшафт, климат. Султан тоже готовился к завоевательному походу, но своим способом: активно развлекался с девушками.

Когда Ахмад возвращался к Нилиме вечером, он рассказывал ей занимательные истории или вместе слуша­ли музыкантов. Красавица засыпала прямо на его руках. Не получая привычной дозы зелья, она очень быстро выбивалась из сил. Ахмад верил, что ему удастся вернуть Нилиму к здоровому состоянию. Он относил ее в постель, а сам снова шел в библиотеку.

На вторую ночь Нилима разоблачила его похождения. В тончайшей шелковой сорочке цвета алой розы, она вошла и молча расположилась по другую сторону стола, положив вокруг себя горы книг. Словно собиралась их все прочитать.

Ахмад понял: девушка требует, чтобы он немедленно шел спать.

Много лет назад, когда принц занимался в библиотеке, ее хорошенькая мордашка, обрамленная золотистыми локонами, внезапно выныривала по ту сторону стола и Ахмад забывал об уроках! Если он в то же мгновение не откладывал письменные принадлежности, кроха требовательно стучала по листам ладошкой и с изумле­нием рассматривала пачкающие чернильные пятна. Принц сначала научил ее писать, потом читать и считать. Нилима жадно схватывала все на лету, добравшись уже до философии, химии и иноземных языков. Ахмад был самым приятным учителем для нее.

Принц подчинился! Довольная Нилима увела его в спальню, быстро сняла с Ахмада рубашку и с готовностью подставила свои губы. Но принц сказал, что кроме поцелуя, она больше ничего не получит.

Когда руки Нилимы ласково заскользили по его спине, Ахмад был уже не так уверен в своем решении. Но де­вушка скромно опустила глаза, уложила его в постель и сама тихонько устроилась рядом. А потом спокойно заснула, положив ладошку на его грудь. Ахмад мысленно призвал себя к терпению, но сон помог не так скоро.

Прошло несколько дней. Однажды на пороге своей спальни Нилима обнаружила странного человека.

Он сидел на коленях, абсолютно неподвижный, как статуя. Черные глаза замерли без всяких эмоций. Нили­ма, завернувшись в покрывало, подошла поближе и попыталась заглянуть в его глаза.

Их взгляды встретились. Человек совсем не моргал. Нилима широко раскрыла глаза, но долго вытерпеть не могла.

— Ты просто дура, — сказал человек.

— Почему? — удивилась Нилима.

— А если бы я пришел убить тебя? Слишком доверчивая.

Нилима хотела спросить, что же делал мужчина на пороге ее спальни.

— Я евнух, — кратко ответил он на еще не заданный вопрос. — Мое имя — Дас.

Приятные черты, гладко зачесанные назад волосы, узкий нос, строгие, хорошо очерченные губы… Наверное, он шутит. Тренированное мускулистое тело могло принадлежать только мужчине. Но Дас не обманывал, позднее Ахмад подтвердил его слова.

Этот человек не тяготился своим положением, оно его полностью устраивало. Дас был философом. Иногда он в экстазе начинал изображать гопи, пастушку, разыскивающую своего Кришну. И полубезумный бродил по гарему. Но Нилима уже знала, что это не более, чем декорация. Дас никогда не терял бдительности и само­обладания. Повадками и рассчитанными движениями тренированного тела он напоминал черную пантеру. Дас был хитрым, умным и обладал тайным знанием. В считанные дни ему удалось приручить Нилиму. Дас мог с беззаботным видом красить ноготки на ее ножках и одновременно рассказывать о положениях старинного трактата. Его поистине восхищало, что девушка способна понимать сложнейшие вещи. Дас мог говорить с ней о небесных светилах, о секретных точках на теле человека, о тайнах любви, о классических танцах и многом другом.

Были и сложности. Дас обладал талантом изысканного кулинара, он обучал Мехр. Но не Нилиму. Ей запрещалось приближаться к кухне. Что скажет принц, если ее кожа будет в пятнах от куркумы и шафрана, а золотистые волосы пропахнут луком? Нилиме приходилось в нетерпении пританцовывать перед дверью, но Дас собственноручно милостиво готовил для нее что-нибудь сладенькое в утешение. Нилима спешила поделиться лакомством с Ахмадом, очень серьезно рассчитывая на благодарность с его стороны. Только принц совсем несерьезно мог ее саму всю обмазать сладким джемом до такой степени, что Нилиме уже не приходилось сомневаться, что совместное пиршество закончится в постели.

И еще был вопрос, по которому Нилима постоянно проявляла непослушание. Дас практически оккупировал право купать принца в бане. Не то чтобы Ахмад избегал водные процедуры в обществе красавиц. И Дас тоже не сгорал от страсти к привлекательным мужчинам. Он просто считал их более совершенными. Да только сильные руки Даса и мастерский массаж действовали на принца более оздоравливающе.

Иногда Нилиме давалась поблажка. Дас доверял способной ученице заменить его. Нилима, неслышно ступая босыми ножками, подбиралась осторожно к разомлевшему принцу и вдруг всем телом наваливалась ему на спину, при этом игриво кусая за плечо.

Дас поражался, что потом эти двое начинают бороться друг с другом, смеяться, возиться и плескаться, как малышня. В эти мгновения он деликатно удалялся. А позже требовал от Нилимы полной серьезности, когда обучал ее танцам и Йоге. Дас говорил, что эти два искусства сродни. Гибкой Нилиме легко было подчинить свое тело, но учитель вдобавок требовал, чтобы она побольше работала головой!

Дни шли. Пышнотелая рабыня родила Ахмаду первого сына. Он назвал его Салимом. У принца уже были две дочки, Айша и Зара, которых он очень любил.

Нилима совсем отчаялась. Она никак не могла родить ребенка, даже беременности у нее так и не случилось. И вот она решила, что последний ее день настал и осознанно пошла на страшное. Не нужно больше мучить Ахмада своим никчемным присутствием. Пусть принц станет полностью счастливым.

Дас, как клещами, силой вытащил склянку с ядом из ее пальцев.

— Дурья башка! Если продолжишь так бешено ревновать, то погубишь себя и уж точно подорвешь здоровье, незачем прибегать к отраве. В твоей жизни все может измениться в один миг. А в отчаянье впадают только полные дуры.

Нилима спокойно ответила, что это и есть ее случай. Кажется, ей Дас дал имя «Дурья башка»?

Учитель добродушно улыбнулся и, погладив ее по макушке, сказал, что с того времени Нилима успела по­умнеть.

Забыв свои горести, она уснула у ног Даса. Заботливая Мехр укрыла Нилиму легким одеялом.

Принц приказывает ей явиться немедленно в его личные покои. У Нилимы сразу же нехорошо закололо серд­це. Она подошла к зеркалу. Приличен ли к официальному визиту простой шальвар -камиз горчичного цвета, что надет сейчас на ней?

Ахмад стоял у окна в длинном струящемся халате из тонкой кашмирской шерсти. Казалось, ему больше ин­тересно темнеющее на глазах небо, чем красавица, рассчитывающая на благосклонность повелителя.

— Нилима, ты очень меня расстроила. Поэтому будешь наказана.

Ахмад подошел и притянул ее за запястья к себе.

— Хорошо, — покорно согласилась Нилима с любым его решением.

— Хорошо? — насмешливо переспросил Ахмад. — Ты одна спокойно решила навсегда оставить меня без своего прекрасного тела. Разлучить даже наши души! Тебе так легко разбить мое сердце?! Нилима, ты представила, как я буду жить дальше, без тебя?

— Хорошо. — повторила Нилима.

— Хорошо? — недоверчиво поинтересовался Ахмад снова. И за подбородок приподнял ее лицо, чтобы видеть глаза Нилимы. Они были полны слез, но девушка упрямо не плакала.

— Тогда попробуй. Я приказываю, ничего не чувствовать сейчас.

— Хорошо.- снова произнесла Нилима. Она не знала, каким будет наказание для посмевшей огорчить господи­на.

Пальцы Ахмада коснулись ее век. И слезы покорно покатились по щекам. Принц стал медленно целовать ее лицо, шею… Он без жалости разрезал ножом ее одежду. Совершенно не торопясь и постепенно обнажая тело Нилимы. Она закрыла глаза и упрямо сжала губы. Ахмад приказал, чтобы она не смела этого делать! Она стояла перед ним совершенно голая, а принц был одет и ему хватало хладнокровия медленно исследо­вать ее тело.

Ахмад отбросил нож, а следом, как подобная же вещь, Нилима полетела на кровать. Принц завис над ней, задрал ее руки кверху и равнодушно привязал к изголовью. Нилима широко раскрыла глаза. Она сходит с ума?! С ней сейчас не Ахмад, а его жестокий братец?

Он мрачно улыбнулся ее смятению. И не слишком нежно развел ее ноги в стороны и поочередно привязал каждую к кровати. Потом Ахмад скинул свой халат. Принц был полностью обнажен. Нилима подумала лишь, что это правильно: если сейчас он убьет ее тем же ножом, то его дорогая одежда не будет забрызгана кровью. Но следовало бы выбрать для убийства место попроще. Задний двор, городскую бойню… Нилима даже не знала, где такое может происходить.

Ахмад велел ей не шевелиться, раз уж так приятно представлять себя мертвой.

— Хорошо, — чуть слышно согласилась Нилима. Она — собственность принца, у нее нет особого права ни на свою жизнь, ни даже на свою смерть — это все в распоряжении господина.

Когда его руки медленно, испытующе, скользнули по ее телу, Нилима помимо воли прогнулась навстречу.

— Не смей! — яростно приказал принц. И продолжил свое странное развлечение.

Он мог действовать пальцами, языком, тереться лицом об ее голую кожу. Его кудрявые волосы касались ее чувствительной груди. Губы обжигали там, где хотелось принцу.

Нилиме нельзя было ничего. Ахмад решил, что уже достаточно, только когда она стала тихо плакать.

Тогда их тела соединились. Принц сам сбросил все ее оковы.

В те дни Нилима чувствовала себя счастливой. А в одно прекрасное утро, она поняла, что ее мечта сбылась!

И она поспешила сказать об этом Ахмаду и плакала от счастья. Принц посмотрел на нее с ласкающей нежно­стью и попросил негромко:

— Не плачь. Твои слезы для меня дороже бриллиантов.

Но Нилима видела, что сам он тоже плачет.

Она готовилась стать матерью.

========== Часть 17 ==========

Дас не спускал с нее глаз, ночуя на пороге спальни Нилимы. Никто не знал, спал ли этот странный человек вообще.

Ночь выдалась мрачной, тьма была осязаемой… Дас звериным чутьем распознавал приходящее зло. Бес­плотное, но не менее жестокое к простым смертным. Он вздрогнул и поспешил к кровати Нилимы. Она мета­лась по постели, но не просыпалась. Дас аккуратно зашевелил ее за плечи, чтобы прогнать сон.

— Мне плохо, — пожаловалась она.- Дас, мне плохо, помоги мне…

Он зажал секретные точки на голове и груди Нилимы, чтобы она успокоилась. Но внезапно понял, что подсту­пающая сила могущественней его!

Нилима очень побледнела. И Дас послал Мехр за принцем. Ахмад велел сообщать ему в любое время суток.

Нилима лежала на коленях принца. Дас пытался облегчить ее боль, а Ахмад — успокоить. Но она сама увиде­ла, как по ее белым шальварам расползаются пятна крови. Все больше и больше. Нилима плакала навзрыд. Все закончилось! Два месяца ее счастья никогда не повторятся.

Дни шли. Мехр подружилась с Каримом! Многим было удивительно, как этот строгий воин гуляет в минуты отдыха по саду, держась очень близко к миловидной девушке. Мехр знала многие секреты изготовления ору­жия и с радостью доверяла их Кариму. А тот вскоре стал замечать, что думает больше не о стальных клинках, а о длинных черных волосах Мехр. Как он медленно расплетает ее тугую косу… И волосы душистым облаком падают на его лицо.

Мехр призналась Нилиме, что беременна. Та попросила Ахмада найти другую служанку для ее, чтобы Мехр не утомлялась. Но молодая цыганка умоляла не прогонять ее! В их племени у женщин не принято разнежи­вать себя.

Ахмад, как и Нилима, был очень рад за Карима. Но принц хотел, чтобы брат женился на этой девушке. Сам Ахмад еще не мог позволить себе такого. Во-первых, Нилима противиласьэтому всеми возможными способа­ми. Во-вторых, Ахмад слишком хорошо знал, что в случае борьбы за трон, опасность вокруг его жены воз­растет многократно. Как наложница она в меньшей опасности. Но даже сейчас, пусть Карим и Дас изучали всех и вся, они не могли добраться до источника зла.

В покоях матери Ахмад увидел Мехр.

— Ахмад, как ты мог быть таким беспечным! — воскликнула Зубейда в сердцах. — Эта женщина…- она смерила Мехр уничижительным взглядом, -…Цыганка, а значит, ведьма! Своими заклятиями она сглазила Нилиму. Раз­ве колдунье составит труда устроить выкидыш доверчивой госпоже? — продолжала султанша с чувством. — Ее живот растет, а бедняжка Нилима тоскует по не родившемуся ребенку.

— Мехр ни в чем не виновата, — подтвердил Карим. Он тоже был здесь.

— Мне лучше знать, презренный ублюдок!

Ахмад попросил:

— Карим, уведи Мехр.

— Я не хочу умирать! — умоляюще воскликнула цыганка. Она поняла по-своему: Карим был начальником охра­ны, и Ахмад приказал ему распорядиться о смерти для виновной…

— Нет, с тобой ничего не случится, — Ахмад нежно вытер ее слезы своим платком. — не плачь. Беременным жен­щинам нужно беречь себя. Иди спокойно.

Принц подошел к дрожащей от негодования султанше.

— Мама, зачем? Почему ты снова заставляешь меня чувствовать боль, снова и снова. Мне и так очень тяжело.

— Ахмад, ты безумен и слеп! Ты не знаешь коварства женщин. Отдали от себя Нилиму! Это для ее же пользы. Разве она особенная, чтобы родить тебе ребенка? Пусть считает себя недостойной. Хотя бы ее жизни ничто не будет угрожать.

— Ты права, мама. Раньше я не знал, как коварны женщины. В своей мести они превзойдут любого мужчину. Ты права.

На Нилиме серебристо-белое платье. Она лежит на ковре. Рука нежно гладит кудрявые волосы Ахмада, скло­нившегося над ней.

— Ахмад, ты по-прежнему считаешь меня красивой?

— Да. Ты особенная. Умная, чувственная, волшебная…

— Но я уже стара для тебя.

Ахмад еле сдерживает улыбку. Забавно, что девчонка принимает себя за старуху. Его сладкая малышка так много страдала, что чувствует себя опустошенной. С искренним сочувствием, он решил подыграть своей гурие.

— Нет, правда…-сокрушалась она.- У меня уже не такая высокая грудь, бедра стали шире…

Нилима придирчиво осматривает себя перед большим зеркалом, при этом оглядываясь на Ахмада. Тот под­тверждает каждый раз киванием головы: так и есть, ты толстовата, дорогая, старовата…

— Кожа бледная, — продолжает Нилима.- Талия отсутствует.

Ахмад незаметно подбирается сзади. Раз! И порванное платье слетает до «отсутствующей» талии. Нилима изумленно смотрит вслед.

— Я сейчас сам все проверю, — с самым невинным видом предлагает Ахмад.- Замри!

Он застегивает не шейке Нилимы новенькое бриллиантовое ожерелье. Это единственное, что сейчас надето на ней. Нилима изящно переступает через платье на полу. И послушно ждет решения Ахмада

Дас снова обратился к маскараду: завернулся в сари, подвел глаза сурьмой, ярко накрасил губы. И звеня браслетами, с упоением затанцевал экстатические танцы влюбленной гопи.

Красавицы гарема мало обращали внимания, Даса считали чудненьким и даже придурковатым. Он никого не разубеждал, являя свое истинное лицо лишь избранным.

Некоторые девушки сейчас принимались с ним пританцовывать, но быстро уставали. А неутомимый Дас от­правлялся дальше. Он искал, настойчиво и тщательно. Это был более чем личный интерес.

У фонтанчика, любимого места Нилимы, сидела Самия и жевала бетель. И тогда Дас почувствовал…

Рядом с «толстозадой гусыней» его толкнуло, как волной. Неприкрытое зло ползло вокруг, Дас видел черно­ту. Самия приоткрыла окровавленный бетелем рот…

Самия — мать маленького Салима. Какой выбор сделает Ахмад? Поверит ему? В своей правоте у Даса сомне­ний не было.

— Она сама все расскажет, — уверенно ответил Дас Ахмаду. Принц послал за Самией.

Женщина, действительно, во всем созналась. Даже в подробностях рассказала, как сильно ненавидела и хо­тела погубить Нилиму, как обратилась за помощью к силам зла. Но теперь эти бесплотные не дают и ей по­коя.

Ахмад знал, что были и другие помощники, из плоти. Но Самия не выдала их. Она даже была уверена в своей безнаказанности, потому что была матерью сына от Ахмада. А сожалела только о том, что не смогла полно­стью справиться с Нилимой, так бережно хранимой множеством духовно сильных людей. Самия только погу­била ее ребенка.

Принц не сомневался, как ему поступить с преступницей. Самию зашьют в мешок и выбросят в море. До захо­да солнца.

Нилима обнимала его за колени и умоляла простить несчастную. Ей казалось, что уже не первая женщина примет смерть только из-за нее. Ахмад сказал, что не будет сейчас ее слушать и своего решения тем более не переменит.

Мешок с телом шумно упал в почерневшую воду. Ахмад не узнает, что Нилима упросила лекаря Хакима дать Самие сильный наркотик, чтобы та не почувствовала ужаса смерти, оказавшись душой в бескрайних лесах среди высоких холмов на своей далекой родине.

Вечером Ахмад привел к Нилиме в спальню годовалого Салима. Малыш капризничал и ничего не ел, остав­шись без метери.

Она все поняла.

Господь позволил, чтобы она, несчастная, побыла матерью этого ребенка.

Подхватив кроху на руки, Нилима сердечно поблагодарила Ахмада. И заверила, что будет очень беречь его сыночка.

Маленький Салим успокоился, словно наконец согрелся у ее груди.

========== Часть 18 ==========

Сначала все было хорошо. Нилима с радостью занималась с Салимом, тот уже начал лопотать, привык к ней.

А потом Ахмад все чаще стал замечать слезы в ее глазах. Она тосковала о т о м, своем ребенке. Скрепя сердце, Ахмад решил предоставить Нилиме побольше свободы. Принц давал ей денег «на булавки», и в па­ланкине красавица выезжала в город, могла сама делать покупки, разные милые безделушки. Карим всегда сопровождал Нилиму.

С малышом Салимом оставалась Зулейка, его няня, которую подбирал сам Дас. Потому что и Ахмад, и его сын требовали присутствия Нилимы зачастую одновременно.

По дороге вели молодого пленника. Чужестранец. Светлые развевающиеся волосы. А зеленые глаза не хотят смотреть устало в пыльную дорогу. И с живейшим интересом разглядывают все вокруг, как будто парень не идет связанный и в порванной рубашке, а не спеша, совершает увеселительную прогулку.

« Не воин», — быстро определил Карим. — «Хорошо сложен, но талия слишком тонка для мужчины, пальцы неж­ные. Не опасен».

«Рабы несут украшенный паланкин богатой девушки. А мужчина, что идет рядом, спокойный и уверенный».- думал другой.

Наверное, судьба решила вмешаться. Внезапный порыв ветра всколыхнул занавесь паланкина. И пленный художник увидел лицо совершенной красавицы. Только он один… Его мучители, скорее, догадались об этом. По спине застучали палки. Но он блаженно улыбался.

— Прекратите! — махнул рукой Карим. А сам он услышал, как нежный голос попросил:

— Узнай кто он, Карим? Смогу я купить для него свободу?

Проходимец-купец заломил просто немыслимую цену: у Нилимы не хватило бы всех денег.

Карим сказал:

— Его зовут Алессандро.

Нилима молча сняла еще браслеты со своих рук. И передала Кариму.

Они остановились в гостинице, служившей местом отдыха богатым горожанам и их женам в перерыве между покупками в дорогих лавках.

Карим должен был выкупить чужеземца и, при возможности, дать ему самому немного денег. Нилима в не­терпении шагала по коридору. И…

Дорогу ей преградил Джамаль! Хотя нижняя половина его лица была скрыта концом черного тюрбана, Нили­ма слишком хорошо запомнила его насмешливые глаза, чтобы ошибаться. Ничего хорошего эта встреча не обещала, слишком опасной была и прежняя.

Джамаль затащил ее в одну из комнат и силой усадил к себе на колени.

— Нилима…- голос был совсем близко от ее уха, горячее дыхание обволакивало. — Ты просто должна стать моей…и как можно скорее. Я не так терпелив и все равно возьму свое. Иначе, если будешь сопротивляться, в подробностях расскажу Ахмаду, что ты изменяла ему и продолжаешь встре­чаться со своим чужеземным любовником на постоялом дворе.

— С каких это пор то, что предлагает мне принц Джамаль, не называется «изменой»?

— Я смогу договориться с Ахмадом…по-родственному. Однажды он уже подарил мне тебя… Нилима, пока мне нужно только твое тело. Я не прошу душу. Обещаю быть нежным и острожным. Тебе даже не будет неприят­но, а может и понравится.

— Удивительно! Принц крови умоляет о близости презренную рабыню!

— Послушай меня. Ахмад никогда не женится на тебе. А я готов сделать тебя своей единственной женой, даю слово принца. И буду очень любить. Даже если у нас никогда не будет детей.

Нилима вздрогнула: Джамаль открыто говорил о том, что она прятала в тайниках своего сердца. Принц как будто влюбился в нее? Но сейчас нужно выиграть время.

— Принц может сказать, чужеземец сейчас жив?

— Да. Он жив. И с ним ничего плохого не случится. Если ты будешь покорной.

Джамаль молча бросил на пол свой плащ, взглядом указав на него. Нилима послушно легла. Но когда принц приблизился, приставила быстро нож к своему животу. Джамаль удивленно замер.

Нилима нежно произнесла:

— Принц Джамаль был сегодня добр ко мне. Я обещаю подарить ему однажды СВОЕ ТЕЛО на одну ночь. Но не сегодня. Возможно, в будущем ему больше повезет со мной. А сегодня мне нужно спешить.

Нилима стремительно покинула комнату. Джамаль не стал ее задерживать, хотя сила была на его стороне. Наверное, он и вправду не хотел, чтобы она убила себя. Оставшись один, принц подхватил плащ и прижал его к лицу. Аромат жасмина сводил его с ума.

Карим сказал, что все улажено, но неприятности поджидали дома.

Кто успел донести Ахмаду?

Нилима верила, что Джамаль повел себя честно. Возможно, Ахмад успел переговорить с Каримом, прежде, чем послал за ней? Но Карим бы сказал чистую правду… Кто теперь знает, какая правда нужна Ахмаду.

Нилима не успела даже переодеться, и пришлось отдать плачущего малыша Зулейке. Ей дали понять, что принц не намерен ждать ни минуты.

Ахмад шагал по комнате, когда она вошла. На нем длинный дорогой халат с богатой вышивкой. Нилима вдруг пожалела, что так и не научилась вышивать. У нее не хватало терпения.

— Ты только что встречалась со своим любовником?! — Ахмад смерил ее жестким взглядом.

Его настроили против. Принц уже вынес приговор, что бы она ни сказала.

— В этом только часть правды.

— Нилима, ты была на базаре. Что ты купила? Покажи!

Ахмад вытянул ее руки. Он видит, что нет браслетов.

Ресницы ее опущены. Как падшая женщина может иметь лицо ангела?

— Я купила немного свободы. Ее нельзя увидеть. Можно только почувствовать.

— Почувствовала?

— Да… Почувствовала.

— Ты заплатила мужчине?

— Не мужчине. Торговцу. Он не достоин называться мужчиной. А если господин сейчас в убытке, пусть продаст меня, чтобы вернуть свои деньги! Или он считает, что бесплодной женщине грош цена в базарный день?!

Ахмад наотмашь ударил ее по лицу.

Губы ее разбиты.

Кровь и слезы смешались на лице Нилимы.

Больше она не видела Ахмада. Он уехал далеко.

Принц не стал лишать ее жизни. У Нилимы остались дорогая одежда, хорошая еда и крыша над головой. Но своего сына принц приказал отобрать у нее. Воспитанием Салима теперь занималась султанша Зубейда.

Сначала Нилима ждала, что Ахмад вернется. Она надеялась: принц вернется, а с ним-и прежнее счастье. Потом она перестала и ждать, и надеяться. И тогда пришло письмо от Ахмада, адресованное султанше. Но там были строчки и для нее. Зубейда позволила прочесть.

Ахмад пожелал, чтобы Нилима навсегда исчезла из его жизни. Он ненавидел даже воспоминания о ней. Принц женился и наконец-то счастлив.

Когда Зубейда принесла ей бокал с зельем, Нилима все поняла. Султанша пообещала, что боли она не по­чувствует. Просто тихо уснет, и все.

Зубейда, как всегда, обманула. Не меньше часа Нилима каталась по полу от жестокой боли, раздирающей тело. Но не кричала, чтобы ей не помешали умереть.

Она еще видела глаза Даса. Он упорно держал ее запястья и силой пытался выдернуть из звенящего яркого света, в который она уходила.

Нилима снова не послушалась.

Комментарий к

* конец “исторической” части

========== Назад в будущее ==========

Ахмад заехал за Рошаном на киностудию. Конечно, людям с улицы не так просто попасть на места съемок. Но Ахмад и в кино был своим человеком. Во-первых, он представлял фирму, специализирующуюся на компьютерных технологиях и сам лично не раз работал над спецэффектами в блокбастерах. А во-вторых, богатый красавчик Ахмад успел перезнакомиться на светских вечеринках со многими деятелями кино, общался с кинозвездами, предпочитал старлеток, числился в завидных женихах и мог разговаривать свысока. Его настоящим дру­гом был только Рошан. Восходящая успешная звезда и просто хороший парень.

Съемки вышли из графика, время было затянуто, сцену пришлось переснимать из-за капри­зов героини. Ответственный Рошан остался переговорить с режиссером на счет завтрашне­го плана. Зеленоглазый кино-красавец что-то записывал сейчас в блокноте и измерял шага­ми площадку. Ахмад улыбнулся: Рошан очень трепетно относится к работе. Художник еще осматривал декорации.

— Привет, друг. Я сейчас, — отозвался Рошан.

Ахмад огляделся по сторонам. На поручне кресла (или трона?) лежал расшитый халат вос­точного правителя. Рошан сейчас снимался в главной роли в исторической постановке. Ткань дорогая, хорошо выделанная…

— Рошан, можно мне примерить?

— Конечно.

Ахмад сделал несколько шагов. И вдруг покачнулся.

— Ахмад! — Рошан взволнованно придержал его, не давая упасть.

— Сынок Ахмад, что с тобой? — подоспел режиссер.

— Ничего, дядя…ничего. Голова закружилась.

— Я сейчас позову врача.

— Нет, не стоит. Все в порядке.

Рошан похлопал его по плечу.

— Ахмад сутки проводит за компьютером. Хочет побольше денег заработать.

Режиссер улыбнулся.

— И когда свадьба, сынок?

Рошан был изумлен. Его друг опустил ресницы и мило произнес:

— Я пока не знаю.

Ахмад так спокойно принял вопрос о свадьбе?! Что-то невероятное! Или он заболел?

— Давай-ка, на свежий воздух…

Парни простились с господином режиссером, персоналом и направились к выходу. Костю­мер все еще недоуменно смотрел на расшитый халат…

Ахмад подставил пылающее лицо свежему ночному ветерку.

— Рошан, что-то странное случилось. Когда я надел этот халат…то увидел себя самого. На царском троне. Наверное, я был молодым… Но с седыми волосами. Мне сказали, что та, кото­рую я любил… Ее больше нет. И тогда, взяв меч, я пошел, чтобы не оставлять ее одну. В длинном коридоре я увидел тебя, Рошан! На глазах твоих были слезы. И ты сказал, что сде­лал украшение, но теперь некому отдать… Ты положил в мою ладонь…

— Маленькую звездочку из белого золота, с голубыми бриллиантами, — закончил Рошан.

-Ты знаешь? — поразился Ахмад.

— Я тоже видел эти сны наяву.

Пришла его очередь на странный рассказ.

— Ахмад, только не смейся. Однажды мне приснилось, что меня хотят сделать кастратом… Да-да. Это было похоже на ночной кошмар. Я поначалу так и подумал. Но этот сон продолжал­ся! И я уже видел его, когда и не думал спать, среди бела дня. Пытался оправдать видения напряженным графиком, ночными съемками. Но история имела вполне четкую логику. И я все неплохо запомнил.

Скажем так, у меня была роль молодого итальянца. Одаренного, впе­чатлительного и горячего романтика. Я много путешествовал. Целый калейдоскоп впечатле­ний.Но последняя поездка… Была какая-то нехорошая причина и очень тяжелый финал. Я попал в плен, в рабство… Надеялся, что богатый отец не пожалеет средств, чтобы спасти меня. Пытался рисовать, но меня жестоко били. Ортодоксальные законы запрещали изобра­жать человека.

Я шел по улице незнакомого города, израненный и в цепях. Но роскошная красота окрестно­стей давала утешение парить в безграничных мечтах. Мои мучители были настороже, лиш­ние движения пресекались. Наверное, то было видение? Навстречу несли роскошный па­ланкин. Порыв ветра. И я увидел сказочную красавицу. Просто утонул в этих изумрудных глазах! Я больше не чувствовал боли, один опьяняющий восторг.

Оказавшись вновь в темнице, я пробовал снова и снова мысленно нарисовать портрет этой красавицы. И увидел то, чего в принципе не мог видеть. НА ТОЧЕНОЙ ШЕЙКЕ ДЕВУШКИ БЫЛ ДРАГОЦЕННЫЙ ХРИСТИАНСКИЙ КРЕСТИК.Тот самый, который я, Алессандро дель Рио, сделал своими руками для Аличе, моей маленькой сестры.

Девушка была похожа на свою мать. Но если совершенство может стать еще совершенней, то это так и было. Моя свобода пришла нежданно. Я понял особым чувством, что моя жизнь продолжилась по воле той красавицы.

Я искал ее. Чтобы увидеть, чтобы благодарить всем сердцем… Я связался со своими земляками, а потом и с родственниками. Я мог бы преспокой­но вернуться на родину. Но я искал ее. Искал повсюду. Даже в султанском дворце. Большие деньги открывают много дверей. Я получил возможность увидеть самого султана. Пришлось пойти на хитрость. Я сказал правителю, что видел во сне прекрасную девушку и хочу испы­тать свое мастерство ювелира, создавая украшения, равные ей по совершенству. С откровен­ной лестью я предположил, что такая принцесса обитает разве что в султанском дворце! Пра­витель Орхан был в гневе, но работу я получил. Я стал ждать.

Она не была принцессой! Совершенная красавица оставалась рабыней и принадлежала прин­цу. Я не мог с ней встретиться, если не хотел погубить себя и ее. Что я, несчастный, мог сде­лать для нее? Дни шли. Я заказал и наконец получил редкие материалы. И сделал для краса­вицы-рабыни маленькую звездочку, с голубыми бриллиантами. Как я мог отблагодарить ее за подаренную жизнь и свободу?

В тот день принц возвращался издалека. И возвращался уже султаном! Отец добровольно отдал ему власть. Во дворце был страшный переполох. А потом вдруг стало очень тихо. Ни­кто не мешал мне войти в царские покои. Но я остановился буквально на пороге. Принц на троне, он без сил уронил голову на плечо. Волосы его в седых прядях. От звенящей тишины мне стало страшно. Я обернулся и увидел знакомого парня, Карима. И спросил, что с прин­цем?

— Он спешил на свадьбу, а успел только на похороны. Что тут скажешь?

Позади раздался отчаянный смех. Очень неожиданный в тишине. Молодой парень лежал у кромки бассейна, раскинув руки. Он снова смеялся и кричал прямо в небо:

— Обещала…уже забыла?! Ты улыбаешься, ты смеешься? Тебе хорошо там?! Отвечай, когда я спрашиваю… Для чего теперь все, для чего?

Парень, размахнувшись, разжал кулак. Искрясь на солнце, в воду полетели драгоценные кам­ни. А он спрятал лицо и уже плакал навзрыд.

— Не обращай внимания, чужеземец, — сказал Карим. — Это — наш принц Джамаль. Сейчас не в себе. Может, пройдет с ним. Сильный мужчина, на войне не сломался, а здесь…

Карим махнул рукой.

Султан покинул трон, сжимая меч, он стремительно шел прямо нам навстречу. Я смотрел в его глаза, как сейчас в твои. Я положил ему в руку маленькую звездочку. Ахмад, ты помнишь лицо той девушки, к которой должен был вернуться?

— Нилима.- Ахмад сжал руками виски.

— Я так и знал, — Рошан обнял его и похлопал по спине.

Сумасшедшее желание просто увидеть Нилиму. Она тоже не спала и ждала своего господина. Сумерки в саду, аромат жасмина. Долгий взгляд.

Ахмад завладел ее руками, поцеловал прохладные пальчики. Замерзла? Поправил кашмирский платок, обнимая ее хрупкие плечи.

— Нилима, кто я?

— Мой господин. Принц Ахмад.

— А кто ты?

— Наложница принца, одна из многих.

— С которой он делит постель, так?

— Да, верно.

-Ты любила меня?

— Любила очень и теперь люблю.

— А я отвечал тебе любовью?

-…Ахмад, ты не простил мне, что я отдала свое внимание другому мужчине. Но Алессандро был мне как брат, которому я должна помочь!

— Что ты знаешь о нем?

— Ничего не знаю. Он стал другом моего господина. Рошан-джи. Он такой же.

— Нилима, правда в том, что Ахмад не захотел жить без тебя.

— Нет, господин, нет… Я сильная, я все могу вытерпеть, только не разлуку с моим Ахмадом.

— Нилима…только сумасшедший покинет такую сладкую гурию. Разве я не говорил.Я очень люблю тебя. Очень-очень. А теперь — спать, в теплую постель. Не хочу, чтобы моя красавица простудилась.

Ахмад подхватывает ее на руки и уносит в спальню.

Он уложил девушку на постель.

— Господин может остаться со мной, хотя бы ненадолго? — грустно спросила Нилима.

Ахмад только прилег рядом. Нежно посмотрел на ее нахмурившуюся мордашку. И сдержанно вздохнул. В роскошном особняке так много слуг, следящих за выполнением многообразных дел, что порой казалось: именно они командуют хозяевами. Сейчас придет Хатиба, будет готовить Нилиму ко сну. Причесывать, раздевать… И с негодованием, выставит Ахмада из ее спальни, как нашкодившего мальчишку. Нужно подкупить ее, за любую цену.

Ахмад, улыбаясь, представил, как он сам раздевает, купает свою красавицу.

Хатиба явилась строго по часам.

— Какой стыд, господин! Что Вы делаете в постели этой девушки?!

— О, Хатиба…

— Не надо подлизываться, парень. Вот сейчас расскажу мадам Зубейде!

— Хорошо, уже ухожу.

Ахмад поспешно целует пальчики Нилимы. Ему совсем не хочется уходить.

— И не надо смотреть на меня такими глазами, девочка — погрозила Хатиба опечаленной Нилиме. — Я тоже была молодой и влюбленной. Ты, конечно, можешь броситься вслед ему. Но если хочешь быть невесткой в этом богатом дом, непременно нужно соблюдать правила! Ахмад — добрый мальчик, но уж очень избалованный. Удерживай его на расстоянии. Ты похожа на принцессу, вот и веди себя как принцесса… А не как доступная женщина!

Все мечты об Ахмаде так и читались на выразительном личике Нилимы.

Хатиба презрительно фыркнула.

Девушка нежилась в пенной ванне. Важная стражница с восторгом подобрала ее длинные волосы, а теперь нежно массировала плечи.

— Бог мой, какая ты красавица…

Нилима улыбнулась. Хатиба, в точности, как старшая банщица из султанского дворца. Только более добра к ней.

— Завтра прилетает из Дубая мой сыночек Фарид. Хочу найти ему хорошую девушку в жены. Чтобы была красивой, как ты. У него много денег. За настоящую красавицу заплатит любой выкуп.

Нилима удивленно подняла глаза. Хатиба не слишком многословна, почему же сейчас рассказывает ей такие подробности?

— Замолви словечко перед Ахмадом, пусть устроит здесь моего Фарида на хорошую работу, чтобы был поближе к матери?

Только и всего… Ахмад, без сомнения, с радостью поможет хорошему человеку. Нилима заверила, что обязательно поговорит с ним об этом. Хатиба удовлетворенно кивнула. Но мысли ее продолжали крутиться в ином направлении. Если Фарид увезет эту красотку Нилиму подальше в Дубай и навсегда закроет в своем большом уединенном доме, то окажет добродетельному семейству господина Орхана большую услугу.

Хатиба устала скрывать правду. Из-за своей ненасытности в женщинах Фарид превратился в настоящее чудовище. Ему нужна не жена, а покорная всем желаниям наложница-рабыня.

Прекрасная Нилима появилась как нельзя кстати. Остается устроить их встречу. А если преподнести, что девчонка сбежала с понравившемся мужчиной… Никто не станет жалеть о ее пропаже. Даже Ахмад.

========== Часть 20 ==========

В этом большом доме им не рады. Ахмад привез сюда Нилиму ради нее самой. По словам Рошана, хозяин этого поместья может быть ее отцом и дать какие-то пояснения о девушке.

Важный господин стоял у окна в своем роскошном кабинете. Он не обернулся.

— Я знаю, зачем вы пришли. Жадные люди падки до чужих денег. Но самозванка мне не нужна! Моей девочки больше нет среди живых. Какой-то подонок забрал ее честь, а затем и жизнь. Она сама села в его машину, как к доброму другу. Не понимаю… Я был в полиции и опознал ее истерзанное тело. Вы опоздали!

Акбар Кхан мог бы испепелить взглядом. Но встретился глазами с Нилимой… Он вздрогнул. Медленно подошел. Не веря себе, прикоснулся к ее лицу.

— Девочка, почему ты так похожа на мою дочку Нилиму?

— Не знаю, господин. Я не помню своих родителей. Ахмад стал для меня всем.

Мистер Кхан перевел взгляд

— А ты, парень, слишком похож на фоторобот, составленный свидетелями.

Ахмад пожал плечами.

— Я не смог бы убить женщину.

А в остальном и он был грешен. Слава Богу, что Нилима осталась живой. Другая девушка, другой автомобиль… Прекрасная гурия встала на его пути, чтобы Ахмад хотя бы не оказался убийцей? Как все тяжело вспоминать и чувствовать вновь и вновь. подробнее в « её последний день»)

Акбар Кхан вгляделся в его привлекательное лицо. В тени длинных ресниц разгорается настоящее пламя.

— Ты — сын Орхана? — вспомнил он.

— Верно, господин. Я — Ахмад Ширази аль Сауд, сын Орхана.

— Прости, парень. В своей скорби я поспешил с выводами.

Нилима вдруг вышла из комнаты. Она медленно продвигалась по коридору.

Белая дверь с изящной выделкой послушно распахнулась от легкого движения ее руки. Под властью непонятного, но тягостного чувства, девушка даже не заметила, что Ахмад следует за ней.

В комнате, белоснежной и светлой, так тихо…

Нилима прижала ладонь ко рту, ей мучительно хотелось плакать.

— Моя комната…мой компьютер. Рошан никогда не узнает о моих чувствах, никогда не узнает…

Заплакав, Нилима бросилась к Ахмаду. Утешая, он гладил ее по голове. В комнате большая фотография девушки, очень похожей на Нилиму. Пожалуй, только родители и сам Ахмад могли заметить незначительную разницу во взгляде.

Акбар Кхан все видел и слышал.

Или эта девушка хорошая актриса? Но как объяснить ее необычную внешность? Он уже и сам бы расстался с богатством, в обмен на свое драгоценное дитя, радость всех его дней-красавицу Нилиму.

— Папа, — вдруг сказала она, — раздай все мои вещи. Мне они больше не нужны.

Слезы ее, как маленькие бриллиантики.

Акбар Кхан почувствовал, как увлажнились его собственные глаза.

Ахмад, придерживая, настойчиво увел Нилиму из комнаты.

— Дочка! — вскрикнула красивая женщина и устремилась им навстречу.- Нилима…

Дрожащими руками гладила лицо девушки и повторяла.-Не уходи от нас, не уходи навсегда.

— Госпожа, если Ахмад позволит, я могу остаться здесь ненадолго, — она искренне сочувствовала этой женщине, позабыв собственное напряжение. Теперь горюющие родители смотрели на Ахмада

-Хорошо, — согласился он.

Акбар решил разговорить этого парня, а госпожа Кхан повела Нилиму в свои комнаты. Она, словно их девочка, только более застенчивая.

У Замиры Кхан не было других детей кроме Нилимы. А когда и ее не стало, жизнь в доме остановилась. Наверное, Господь услышал ее жалобные молитвы, омытые материнскими слезами, когда послал в утешение эту юную девушку. Нилиму все очень любили. Вот и сейчас нянюшки, служанки стремились ей услужить, не уступая госпоже Замире. Но она своими руками надевает ей дорогие украшения.

Акбар Кхан расспрашивал Ахмада о бизнесе, политике, о жизненных приоритетах. Но не о том, что волновало больше всего: кто этот парень в жизни Нилимы? Ответ и так слишком ясен. Мистер Кхан успел уверить себя, что Нилима и есть его дочка. И вот теперь юный парень имеет над ней власть большую, чем родители!

Замира привела наряженную Нилиму в комнату. Мужчины встали. Акбар не верил своим глазам. Он молча поцеловал смущенную девушку в лоб и благословил:

— Живи долго, дочка.

Она ничего не взяла из этого дома. Оставила все украшения, но сохранила добрые слова и благословения. Хотя чувствовала, что ничем не заслужила их. Только ее роковая внешность тому виной.

========== Часть 21 ==========

Нилима устроилась головой на коленях Ахмада. В саду спокойно и уютно.

— Господин, я странно себя чувствую. Я помню те вещи, которых не видела. И знаю о том, о чем не слышала прежде.

-Так бывает. И со мной тоже.

Нилима мгновенно добралась к его плечам и обняла за шею.

— Расскажи.

— Я стесняюсь.

— Ахмад!

Он пересказал ей на ушко некоторые из своих фантазий. Нилима то звонко смеялась, то возмущенно хлопала его по спине ладошкой. Ахмаду нравилось ее дразнить, но он еще завидовал тому, другому Ахмаду. Потому что верил, что именно тому девушка отдавала свою любовь.

Шум подъехавшего автомобиля нарушил идиллию.

— Кто это? — насторожился Ахмад.

Нилима поспешно поправила свою одежду.

По дорожке шел невысокий, хорошо одетый парень. Ахмад вышел ему навстречу.

— Фарид? Я и не знал, что ты приедешь. Мог бы позвонить, чтобы тебя встретили в аэропорту.

— Не стоит. Я уже здесь.

— Добро пожаловать.

Нилима прижалась к плечу Ахмада. Ей совсем не нравилось, что сын Хатибы смотрел сейчас прямо на нее. А если Ахмад заметит… Господин такой вспыльчивый.

— Ахмад, — негромко позвала она, увлекая за собой. И без всякой хитрости сказала ему об одной из своих фантазий. Взгляд Ахмада загорелся, он забыл о ревности. И, как радушный хозяин, пригласил Фарида в дом.

Нилима улыбнулась. Взрослые мужчины, как мальчишки, могут рассориться из-за игрушки. Сама она переросла это. Если хорошо Ахмаду, то и ей вполне приятно. Даже если придется отпустить любимого к другой женщине…

Она вздохнула. Нет, об этом все еще тяжело думать.

Хатиба будет занята встречей сына. Может, сегодня, наконец, удастся остаться наедине с Ахмадом?

Нилима растерла в ладонях лепестки розы, готовые упасть на землю.

«Ахмад, мне никто не сказал, что я должна делать… Мне следует вернуться и спросить? Я не знаю, что мне делать…» Она нежно улыбнулась, вспоминая свою наивность.

Орхан очень доброжелательно относился к Фариду. Как к сыну. В доме царило оживление. Музыка, угощения… Маленькая Айна, сестра Ахмада, с удовольствием танцевала. Нилима тоже бы с радостью показала свое мастерство, но теперь ей нужно поберечь себя.

Как будто за ней и Ахмадом установили слежку. Орхан поминутно требовал присутствия сына, Зубейда желала, чтобы Нилима находилась при ней.

Один поцелуй украдкой. Хатиба поймала их с поличным и укоризненно развела в разные стороны.

Уже вечер. Нилима в своей комнате. На ней очень красивая сорочка, бирюзово-голубая, с тонким кружевом. Кто-то настойчиво толкнул дверь.

— Ахмад…

Нилима радостно открывает.

На пороге стоял Фарид. Минуя ее, он преспокойно прошел в комнату.

— Что Вы делаете, господин?!

— Я? Всего лишь ошибся комнатой. Раньше я здесь останавливался. Но это к лучшему. Мама просила помочь ей. Это твой крем, Нилима?

Фарид показывает тюбик с кремом. Нилима молча кивнула. Внешне он абсолютно спокоен, даже равнодушен.

Господин пожелал намазать ее кремом?

— Не двигайся, — жестко приказал он. Рука Фарида скользила по ее плечам и шее. —Хорошая девочка.

В комнату вошла госпожа Зубейда.

— Фарид, оставь нас, — рассерженно указала хозяйка. Она строго посмотрела на Нилиму. Нет, в этой девочке нет никакого притворства. Она ласково прижала ее к себе.

— Мама, я ждала, что придет Ахмад. Поэтому открыла. Я очень испорченная?

— Глупенькая, как я могу осуждать за любовь к моему сыну.

========== Часть 22 ==========

Захра рассказала матери о тайне Нилимы.

— Дочка, но это же все меняет! Нужно немедленно сообщить твоему отцу.

Зубейда была даже рада. Но Орхан принял новость в штыки.

— Пусть ей сделают аборт. Я оплачу операцию. Решено, у Ахмада будет жена, которую выберу я.

— Нет, — спокойно возразила Зубейда. — Я хочу стать бабушкой, молодой и красивой. Чем тебе не угодила эта милая девушка? Она хороша собой и воспитанная.

— Неужели?! Разреши напомнить, у приличных девушек ЭТО случается после свадьбы. Кто она? Кто ее родители? Ты знаешь?

— В том, что случилось с ней, Ахмад виноват не меньше. Я не знаю, откуда Нилима. Но она похожа на ангела. Благодаря ей наш сын изменился к лучшему.

— Разговор закончен. Я заставлю этого мальчишку подчиняться, он женится на той, кого выбрал я, его отец.

— Остановитесь, прошу!

— Я сказал — нет!.

Зубейда и не думала отступать. Скоро с работы вернется Ахмад… Вот и он. Пусть сначала поест. Зубейда любовалась своим сыном. Даже взгляд у Ахмада изменился, он и сейчас мечтает.

— Поздравляю, сынок. Скоро ты станешь отцом.

Даже слезы выступили на его глазах.

— Но сейчас ты мне все расскажешь. Как и где ты с Нилимой познакомились?

Нелегко далось Ахмаду признание.

— Да, мама, да! Я взял ее силой…

Он заплакал. Зубейда приподняла его лицо, стирая слезы.

— Мама, я хочу жениться на Нилиме. Уговори отца, меня он не послушает.

— Ахмад, не будь трусом. Я тебя этому не учила. Как мужчина, ты должен бороться за любимую. Иди к отцу.

Наверное, Орхан вышел из себя. И как только вспыльчивый Ахмад выдержал весь поток обвинений? У Зубейды сжалось сердце: лицо сына было почти белым, когда он покинул отцовский кабинет.

— Я все сказал, мама. Отец ответил — нет.

Она погладила его по щекам.

— Иди к Нилиме. Она ждет тебя.

Нилима сидела в центре кровати в белоснежном кружевном халатике. Ахмад устало опустился рядом. Ее красивое личико тоже печально. Девушка положила руку на свой живот.

— Ахмад, а я не умру из-за этого?

Он улыбнулся.

— Конечно, нет. У тебя все будет хорошо.

— А если двое?

— Не волнуйся, с тобой ничего не случится.

— Ахмад, а вдруг будет трое…

— Плутовка, да ты дразнишь меня? — догадался он.

Нилима, задорно смеясь, быстро перебралась поближе к нему.

— Я хочу…- погладила она пальчиком по его лбу, — хочу, чтобы эта складочка рассеялась. Ахмад, я такая счастливая! Господин, что ты делаешь?

— Всего лишь хочу посмотреть поближе. Вдруг ты меня обманываешь?

Он медленно развязывает ленточки на ее халатике. Очень осторожно целует нежное тело. Возможно ли это: его страшный грех принесет счастливый плод?

— Ахмад, моя мечта исполнится. Любимый, я смогу подарить тебе нашего ребенка…

Ранним утром господин Орхан вызвал ее в свой кабинет.

—Ты немедленно покинешь этот дом. Фарид увезет тебя. Если мой сын однажды увлекся, он не обязан расплачиваться всю жизнь за эту ошибку. Ахмада ждет блестящее будущее. Сколько нужно денег, чтобы ты оставила его в покое?

— Мне не нужны деньги… Все сокровища земли ничтожны рядом с Ахмадом. Я уйду, если так будет лучше для него.

— Вот и отлично. Фарид, воспользуйтесь черным ходом.

Длинный автомобиль увозил Нилиму все дальше. Ее хладнокровный попутчик сам сидел за рулем. Машина остановилась только за городом. Здание с красным крестом на дверях, люди в белых халатах. Напуганная Нилима с ужасом поняла, что ее хотят лишить желанного ребенка. Улучив момент, она встала перед Фаридом на колени.

— Сжальтесь, господин. Не отнимайте у меня надежду. Я все-все сделаю и больше ни о чем не спрошу.

Он довольно ухмыльнулся. Время еще будет. Паспорта и билеты на самолет уже готовы. Если хорошо подумать, этот ребенок — его счастливый шанс. Можно тянуть большие деньги с Орхана и одновременно навсегда удержать в рабском повиновении красавицу Нилиму.

Дом огласился сокрушенными криками Хатибы.

— Какое несчастье, какой позор! Негодница сбежала с моим сыном, он попался в сети этой развратницы, какой стыд!

Ахмад заснул только под утро, рядом с компьютером. Срочная работа. И сейчас он не мог понять, что происходит. Нилимы нет?!

Он бросился к выходу. Но Орхан преградил ему дорогу.

— Приди в себя. Эта девчонка посмеялась над тобой!

Ахмад упрямо качал головой:

— Нет-нет-нет!

Он снова потерял сознание.

В огромном дворце танцуют девушки. А среди них — зеленоглазая гурия.

— Нилима!

Она радостно бросается ему навстречу…

Ахмад, не раздумывая, сбежал из больницы. Найти машину у приятеля тоже не составило труда. Если гад хотя бы словом навредит Нилиме, то он разрежет его на куски, не жалея и собственной жизни.

Кажется, его сердце само чувствовало нужную дорогу.

Рейс непредвиденно отменили по погодным условиям. Фарид отнял у Нилимы последнюю одежду. Она стояла совсем голой посреди дешевого гостиничного номера. На железной кровати не было даже простыни, только грязный матрас. Чувствуя озноб, Нилима отцепила штору, чтобы хотя бы так одеться. Минуты скользили медленно, она потеряла счет времени.

Сумрачный директор принял ее за проститутку и равнодушно выставил за дверь. Как же она была рада! На беду, Нилима не знала, какая дорога в этой жизни позволит ей вернуться к Ахмаду.

Он сам нашел ее.

И даже не поверил своей удаче.

Бережно подхватил на руки. Бедняжка поранила ножки, ходя по грубому асфальту. Но она жива!

Нилима вздохнула. Наверное, это прекрасный сон. Она так близко видит Ахмада. Он и успокаивает, и целует ее. Страх ушел.

Ахмад позвонил Рошану. Нилима умоляла его не обращаться в полицию. Добрая девочка снова всех прощала.

Арабский принц не так давно уговаривал Ахмада купить у него виллу. Денег не хватало, но Мурад лукаво обещал, по-дружески, большую скидку. Все прислуга пока оставалась там. А хозяин спешно отправился в Эмираты, готовиться к свадьбе.

Ахмад вознамеривался остановиться в этом поместье. Он уже не раз бывал там в гостях у Мурада.

Великан Али встревоженно встретил у порога. Он с готовностью распахивал перед Ахмадом все двери: господин держит на руках очень красивую девушку.

— Мехр, Хаким, Нурали, куда все подевались? — командно выкрикивал Али.

Ахмад положил Нилиму на постель.

— Со мной все хорошо, — заверила она.— Мы снова в гареме? Здесь почти все по-прежнему…

========== Часть 23 ==========

— Меня зовут Мехр, госпожа, -девушка почтительно склонилась перед Нилимой.

— Я знаю.

Почему Мехр решила, что она забыла ее?

— Прошу, пойдите со мной. Я помогу Вам искупаться.

Пенная ванна и огромный бассейн.

Мехр покрывает ее кожу нежным кремом.

— Я делаю его сама, по старинному рецепту. Здесь только натуральные компоненты, -заверила девушка.

Нилима сидела к ней спиной, но поняла, что место Мехр занял Ахмад. Он ласково погладил ее обнаженные плечи.

— Как ты себя чувствуешь?

— Очень хорошо. А…господину только мои плечи нравятся? — с намеком спросила Нилима.

— Да много чего нравится… Но сегодня не буду рассказывать. Нилима, нет, -предупреждающе остановил он, когда девушка дотянулась до его колена. — Помнишь, что бывает с непослушными красавицами?

— О, господин сколько раз хотел привязать меня к столбу. Но так и не сделал этого.

Она с готовностью обернулась.

— Ахмад, привяжи меня к себе!

Вместо этого он закутал ее в большое пушистое полотенце и, приблизив лицо, сказал:

— Сегодня мы будем спать вместе, но…очень спокойно. Да?

— Благодарю, господин! — Нилима заулыбалась. Пусть Ахмад предупреждает, что не прикоснется к ней, быть поближе к любимому — для Нилимы ужепраздник!

Утром позвонил принц Мурад.

— Даже не думай об этом, Ахмад. Документы на дом уже у тебя на руках. А остаток денег…пожалуй, я подарю тебе их на свадьбу. И не возражай. Принц я или нет?! Друг, как ты знаешь, этот мерзавец уже прилетел в Эмираты. Мои люди запросто его выловят. Что с ним сделать?

— Ничего. Ради его матери. Но пусть молит Бога, чтобы не попасться мне на глаза. Я не могу всегда быть добрым, как Нилима.

— Ахмад… А ты покажешь мне свою красавицу? Ну хотя бы издали?

— Только под семью покрывалами.

Мурад рассмеялся.

— Я так и знал.

Ахмад только матери сообщил, что жив и здоров. Что Нилима с ним, у нее тоже все в порядке. Они счастливы вдвоем в уединенном поместье. Госпожа Зубейда, конечно же, приехала.

Сейчас она ласково гладит руки Нилимы.

— Я сама с Фаридом уехала. По собственной воле.

— Нет. Я знаю, кто тебя заставил. Муж все рассказал мне.

Орхану уже не слишком нравилось, что с Нилимой вместе он теряет сына!

— Мне казалось, так будет лучше для Ахмада. Без меня ему будет лучше.

Зубейда выкрикнула:

— Сынок, пойди сюда. Кто внушает девочке такие нехорошие мысли? Ты плохо с ней обращаешься? Я тебя накажу. Нилима, вот домашние сладости. Все только для тебя.

— Ма, дайте и мне попробовать!

— Только самую малость. Чтобы подсластить твой язык. Подумать только, девочка уверена, что ее никто не любит! Ахмад, поучись быть ласковым.

— Ма-ма. Без Нилимы я бы пропал. Я каждый день благодарю Господа за такой подарок, правда.

Ахмад прижался лицом к плечу Нилимы. Она смущенно опустила глаза.

— Дети, может, вернетесь домой? — осторожно предложила Зубейда. — Хотя бы до свадьбы Захры. Отец очень переживает. Он хочет попросить у вас прощения.

Ахмад молчал.

— Госпожа, — заверила Нилима. — Это дети почитают и благодарят родителей. Я с радостью сделаю все, что вы мне предложите. Только не хочу огорчать Ахмада, если у него другие намерения.

— Мама, мы будем дома до свадьбы Захры.

— Очень хорошо. Тут такое дело. Айна увязалась за мной. Она ждет в машине.

Понятно и без слов. Айна с радостным криком бросилась брату навстречу.

— Вот непоседа, — незло поругался Ахмад.

Нилима смахнула набежавшие слезы: именно так принц называл и ее.

Айна от Ахмада бросилась к Нилиме.

— Принцесса, у тебя будет двойня! Двое прекрасных детишек!

— Откуда ты знаешь, дорогая?

— В книжке прочитала!

Айна довольно заскакала вокруг Нилимы и Ахмада.

Следующим был звонок от Рошана. Он долго извинялся, но ничего не мог поделать с фактами. Договоренность о съемках была еще с Мурадом. График на пределе, бюджет горит… К счастью, сцена будет сниматься на фоне особняка, в прекрасном саду. Рошан горячо обещал уложиться в один дубль, правда, на капризную героиню не мог положиться…

Пока Ахмад разговаривал по телефону, Нилима вышла в холл, чтобы не мешать ему.

У декоративного фонтанчика стоял человек. Он оборачивается на звук ее шагов. Внимательные глаза, тонкий нос, красиво очерченные губы.

— Дас!

Нилима, не веря, спешит навстречу.

— Дас… Ты не узнаешь меня?

Человек улыбается.

— Прошу прощения, мы знакомы? Разрешите представиться, Шакти Дас — инструктор по фитнесу.

Она смущенно опускает глаза. На стретчевые шорты этого хорошо сложенного парня.

— Простите меня, господин. Я ошиблась.

— Что-то не так? Вы не хотите со мной заниматься?

Ахмад услышал конец фразы. Он подошел.

— Моей жене сейчас нужно быть особенно осторожной, Вы понимаете?

— О, да… Мои поздравления!

— Мурад хорошо отзывался о вас, Шакти. Но…мы раньше где-то встречались?

— Может быть, в прошлой жизни? — улыбнулся Дас. И посмотрел на Нилиму.

Он узнал ее. Нилима это почувствовала.

Конечно, Ахмад снова ударился в ревность. Даже если Дас сразу ушел.

— Почему ты так смотрела на него?! Кто он тебе?

— Дас — мой друг.

— Друг? Насколько близкий? Дас тебе, определенно, дороже меня…

— Ахмад, можно мне посмотреть на съемки? Ну, пожалуйста…

— Нет!

— Что мне сделать…чтобы…чтобы господин согласился?

Нилима медленно подошла, раскрыла осторожно его напряженную ладонь и стала ласково целовать. Ахмад замер. Да от его строгой сдержанности сейчас и следа не останется! Нилима бросает на него такие томящие взгляды, на губах ее блуждает улыбка…

Ахмад вздохнул.

— Нилима, Рошан приехал…

Нилима сидела рядом с Ахмадом. Рошан играл любовную сцену. С той, которая Королева Болливуда.

Нилима, с изумлением, обернулась к Ахмаду:

— Господин, сама Королева… Я не смею сидеть перед ней…

— Если честно, в тот раз я преувеличил ее власть. И очень сильно.

Девушка застенчиво улыбнулась. Ахмаду стало стыдно. Он опустил взгляд и нахмурился. Не хватало, чтобы сейчас красавица стала вспоминать и другую его мерзкую подлость.

К счастью, Нилиму увлекло невиданное зрелище… Она неосознанно положила ладонь на колено Ахмада.

Режиссер объявил перерыв. Героиню стали прихорашивать, а довольный Рошан присоединился к Ахмаду и Нилиме.

— Неплохо получается?

— Рошан-джи, Ваша героиня все не так делает, — вдруг призналась Нилима.

— Можешь показать? — заинтересовался Рошан. Сейчас в нем победил профессионал. В глубине души он чувствовал, что нужной искры так и не проскочило. Он виноват или его прохладная героиня?

— Да, могу. Если мой господин позволит.

— Хорошо, — согласился Ахмад.

Нилима пошла с Рошаном.

Только ее легкий взгляд. И ассистент, как зачарованный, подал Нилиме прозрачную шаль.

Рошан играет принца, будущего правителя. На нем национальная мусульманская одежда в голубых тонах. На солнце переливаются украшения.

Встреча влюбленных. Многие не могли отвести глаз, когда изящная девушка в золотистом шальвар-камиз подошла к герою, окруженная светом. Ветерок всколыхнул ее длинные волосы. Алый шарф затрепетал в чувственном движении. Скользя по изумрудной траве, красавица увлекала зеленоглазого принца в свой неведомый мир. Легкие шаги, алое полотно танцует на ветру во власти ее рук. То, как объятья, распахнутые навстречу, то ласково обволакивая, то напряженно натягиваясь в ожидании разлуки…

— Что за прелестное чудо? Она — актриса? — негромко спросил продюсер у Ахмада.

— Она — наложница принца, — честно ответил тот.

— Хорошая шутка, парень.

Но это правда… Ахмад успел заметить, что взбешенная героиня в ярости покинула съемки. А его друг, Рошан, словно опоенный, забыл обо всем и не может оторваться от чар Нилимы.

— Господин, у меня получилось? — невинно спросила Нилима, возвратившись.

— Более чем… Другой мужчина на месте Рошана свалил бы тебя прямо в траву.

— А почему другой мужчина сейчас сердится на меня?

Каким взглядом смерил ее Ахмад!

Но Нилима уже с утра решила, что сделает все по-своему. Они будут спать вместе. И не очень спокойно. Ахмад и так уже измучился, оберегая ее своей сдержанностью.

========== Часть 24 ==========

Вечер. Аромат жасмина. С помощью слуг Нилима сделала все необходимые приготовления.

Она посмотрела на часы. Ахмад сейчас вернется из офиса.

Сначала Нилима покажет свое мастерство в купании господина, потом ласково пригласит к столу, а затем уведет в спальню. Никто не будет им мешать.

Услышав шум подъехавшего автомобиля, девушка накинула на себя уютный халатик и вышла из комнаты, чтобы открыть Ахмаду.

Он чувствовал непонятное волнение. И еще в пути ослабил галстук.

Ахмад посмотрел на окна. Наверное, его красавица уже спит. Зачем он сам вовсю размечтался… Во все виноват дразнящий аромат жасмина.

Когда Нилима сама открыла ему, потирая ладошкой заспанные глаза и сладко потягиваясь… Ахмад, конечно, заметил, что на ней его собственный халат, теперь достающий до пола.

Этого замешательства Нилиме хватило, чтобы отобрать у него ноутбук. Если не устранить подобного коварного соперника, то господин может сейчас предаться своей утомительной работе. Когда Нилима стала раздевать его, Ахмад даже растерялся.

— Зачем это?

— Господин хочет принять ванну одетым?

— Нет…но я сам могу все сделать.

— И даже то, что делаю я? Тогда я просто буду смотреть, как мой господин прекрасен, будучи полностью обнаженным.

— Нилима…

Она, с удовольствием, заметила, что Ахмад смутился и покраснел, как мальчишка. И он не стал больше спорить.

Девушка очень спокойно раздела его. И Ахмад даже не знал: хотел бы он, чтобы ее руки подольше задерживались на его теле или нет?

Он блаженно вздохнул, опустившись по плечи в воду. Но новое открытие не дало опомниться. Нилима тоже сняла халат, а на ней только коротенькая шелковая сорочка, из-под которой видны кружевные трусики.

Ахмад упрямо сжал губы. Нужно быть сдержанным. Эта очень аккуратная девушка, конечно, не нарочно намочила свою одежду? Влажный шелк вовсю прилип к соблазнительному телу. Нет, не нужно смотреть. Хватит того, что ее нежные прикосновения и так разжигают жар…

Одна ее ножка, как бы случайно, опустилась под воду, на его бедро. Ахмад ахнул: что она делает?! Но затем Нилима сменила положение. Сидя перед ним на коленях, она очень вежливо целовала напряженные губы Ахмада. Одной рукой забравшись под его волосы, а другой смело нырнув в воду.

— Господин, ты уже достаточно чистый. Пойдем.

Нилима деловито прошлась по его телу полотенцем. И одела в тот самый халат. Ахмад попытался раздеть ее под видом, чтобы освободить от мокрой одежды. Но она позволила только вытереть себя полотенцем. И заметила, что Ахмад украдкой забирается под ее одежду.

Сейчас господину самое время утолить другой голод. На какое-то время она оставила его одного за столом.

К Ахмаду вышла уже райская гурия. В прозрачных шальварах, с голым животом и в расшитом лифе. Алый цвет, волосы распущены, украшения подрагивают от ее легких шагов.

Ласковое прикосновение к его щеке.

— Если господин не будет есть, то не сможет насладиться другими удовольствиями.

Ахмад послушно принимал все из ее рук.

Она может сейчас позволить себе легкий танец. Нилима берет розу и медленно проводит ею по своему телу…

В спальне сумерки. Только свет луны в раскрытое окно. Ахмад целует сладкие губы, касается лицом роскошных волос. Сегодня он делает все, что говорит Нилима. А она доверила ему очень многое. Впереди целая ночь.

========== Часть 25 ==========

Помолвка Захры. Много света и красок. Ахмад радостный и спокойный. Отец сам заверил его в своем расположении. Ахмад еще не знает, что отношение Орхана к Нилиме совсем не переменилось. Он еле терпит эту грешницу, совратившую единственного сына. Как она смеет надевать священный зеленый цвет? Роковая красотка только притворяется скромницей, кротко улыбается и не поднимает ресниц. Ради Ахмада он примирительно дарит ей дорогой браслет. Это только деньги. Не свое же сердце ей преподнести?!

Жених приехал. Спрятавшись в коридоре за спиной милостиво согласившегося с ней Ахмада, Нилима любопытно пытается разглядеть.

Красивый парень сидит, не поднимая глаз.

Нилима вздрогнула. Она посмотрела еще раз. Нет, она не ошибается. Не жених -чувственный принц Джамаль смотрит прямо ей в глаза, напоминая об опрометчивом обещании принадлежать ему. Нилима спряталась за Ахмада. Наверное, все же показалось. Она требовательно застучала ладошкой по спине любимого господина.

— Ахмад…а он — хороший парень?

— Конечно, хороший. Мы учились вместе. Джамаль — очень религиозный. Красавица, ты хочешь, чтобы я упал, так толкаешь? Что гости подумают?

Его позвали. Нилима спряталась в тени. Ей снова не удается завоевать расположение отца Ахмада. Но каким образом это сделать? Нилима не знает. Господин уверен, что ей не место рядом с Ахмадом. Даже если девушка рассчитывает быть не госпожой, а преданной служанкой.

Жених надевает кольцо смущенной Захре. Нилима стирает набежавшие слезы. Ахмад очень не любит, когда она плачет. Он возвращается к ней, поздравив сестру. Им тоже пора домой. Но немного позже других гостей.

Акбар Кхан был вне себя от гнева после всего, что сообщил ему взволнованный Рошан.

У него хватит решимости и возможностей все это остановить.

Орхан был наверху, прощался с гостями. Нилима и Ахмад тоже собирались уходить, но отец не удостаивал их вниманием и тем более благословением. Девушка предпочла немного потянуть время. Ради Ахмада.

И тогда пришел этот важный господин.

— Орхан, я забираю свою дочь от тебя. Здесь с ней плохо обращаются.

Известный Акбар Кхан, богатейший, знатный и предприимчивый не бросается пустыми словами.

Орхан ошеломлен: Нилима — дочь этого человека-легенды?!

— Уважаемый, не хотите Вы сказать, что я — негостеприимный хозяин?

— Это так и есть. Моя Нилима умна, образованна и настоящая красавица. А Вы всерьез считаете ее недостойной вашего Ахмада?! Превосходно! Я сделаю ее невестой принца, не меньше.

— Акбар Кхан… Моя дочь Захра обручена с достойным парнем, но клянусь: свадьба Ахмада состоится раньше и будет по-королевски роскошной.

— Возможно. Я тоже растил свою дочь, как принцессу, она ни в чем не знала отказа. И выкуп за нее потребую царский!

Нилима сжала руку Ахмада. Важные люди спорят об их судьбе. Ни госпожа Зубейда, ни другие гости не вмешиваются.

И Орхан вдруг сказал:

— Вы получите царский выкуп! Я дам его от имени своего сына.

Акбар Кхан неожиданно улыбнулся.

— Договорились? — спросил Орхан.

— Договорились, — пообещал Акбар.

Свадьба Ахмада. Его отец очень-очень доволен возможностью породниться с влиятельной семьей. Зубейда все еще хлопочет о молодых.

А они сами… Наконец-то вместе. Рошан, улучив момент, преподносит Нилиме подарок.

На темно-синем бархате нежно поблескивает звездочка из белого золота с голубыми бриллиантами. Украсить ею шейку девушки — это уже задача счастливого Ахмада.

Нилима затаила дыхание.

— Алессандро, ты гений!

— Я знаю, — скромно признал Рошан. Ну не зря же он настойчиво изводил ювелира своими рисунками и пояснениями.

*

Сумерки. Аромат жасмина. В кроватке двое малышей. Кого ей кормить первым: мальчика или девочку?

Нилима оборачивается на взгляд Ахмада. Этот взрослый парень хочет занять очередь у малышей. Лучше пусть подержит сына, пока она пристраивает к своей груди дочку.

Азра (ночное странствие) и Азамат (величественный), насытившись, уснули.

Ахмад положил ее на свою руку. И теперь молча смотрел.

— Господин, мне стыдно, — призналась Нилима. Как тогда.

Она чувствует себя счастливой девчонкой в безграничном мире любви!