КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706127 томов
Объем библиотеки - 1347 Гб.
Всего авторов - 272720
Пользователей - 124654

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

a3flex про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Да, тварь редкостная.

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Гончарова: Крылья Руси (Героическая фантастика)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Dima1988 про Турчинов: Казка про Добромола (Юмористическая проза)

А продовження буде ?

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
Colourban про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).

Кукольный дом (СИ) [Престарелая Нимфетка] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== Первый этаж ==========

Узнала, что Саске нравятся длинноволосые девушки – сделала короткую стрижку.

Узнала, что Саске привлекает естественность - покрасила несчастные волосы в розовый цвет и спрятала лицо за косметикой.

Узнала, что Саске ценит скромность - стала носить короткие юбки и глубокие декольте.

Как это странно: делать всё, чтобы НЕ понравиться любимому парню.

Любить самой и знать, что любима – величайшее счастье на земле. А чудовище не имеет права на счастье. Чудовище должно страдать.

«Я – чудовище». Эта мысль посещала красивую и здоровую девушку слишком часто, чтобы можно было отмахнуться от неё и посчитать несущественной.

Сакура, по своему обыкновению, сидела за самой дальней от учителя партой и демонстративно листала журнал. Девушке не было дела до косых взглядов преподавателя и перешептываний одноклассников по поводу её слишком задравшейся юбки. Сам урок тоже мало волновал Сакуру. Последние несколько лет учёбы в школе она постоянно находилась под угрозой отчисления, но неизменно в конце года умудрялась подтянуть оценки. Причиной этому было вовсе не исключительное везение или благосклонность учителей, а собственные знания и старания девушки. Вопреки своему облику вульгарной стервы, наплевательски относящейся к учёбе, Сакура была весьма умной и могла при желании учиться на отлично. Её окружение, естественно, об этом не догадывалось, и считало свою предводительницу такой же недалёкой, как и они сами.

- Сакура!..

Настойчивый шепот какой-то подруги с соседней парты оторвал девушку от чтения журнала. Перед ней грозно возвышался учитель и явно ждал ответа на вопрос, который Сакура успешно проигнорировала.

Вздохнув, девушка отложила журнал и поднялась из-за парты. Глянув на учителя с высоты своих каблуков, Сакура мило улыбнулась и соблаговолила-таки ответить:

- Среднее количество спермы, выделяемой при эякуляции, составляет 3 грамма, хотя эта величина может колебаться в диапазоне от 2 до 6 граммов. Каждый день воздержания увеличивает количество спермы на 0,4 грамма. При эякуляции выделяется около 10 % всей накопленной спермы, поэтому мужчины с высокой потенцией могут иметь 4-6 и более эякуляций в течение нескольких часов. Семя здорового мужчины при одной эякуляции содержит около 70-80 миллионов сперматозоидов.

Гневную тираду заикающегося от возмущения учителя заглушили смешки учеников и звонок, знаменующий окончание урока. Сакура подхватила сумку с журналом и, гордо цокая каблуками, вышла из класса. Краем глаза она заметила, что единственным, кто в этот момент не проводил её взглядом, был Саске.

Уже у ворот школы Сакуру догнала одна из её одноклассниц.

- Вот… - сказала запыхавшаяся девушка и протянула лист бумаги. – Это учитель просил тебе передать.

Сакура быстро пробежалась глазами по тексту и удивлённо вздёрнула бровь.

- Доклад на ТАКУЮ тему к концу недели? Да тут же работы минимум на пару месяцев. Это же уровень университета!

Зло щёлкнув каблуками, Сакура развернулась и пошла обратно. Девушка, которая принесла лист с темой доклада, радостно семенила рядом с ней. Глаза её сверкали щенячьей преданностью и обожанием. Сакура смутно помнила, что она училась с ней в одном классе, и они даже гуляли в одной компании, но имени вспомнить не могла. Окружающие люди казались ей куклами, отличающимися лишь цветом стеклянных глаз и одеждой. Запоминать их имена было ни к чему.

Дойдя до учительской, Сакура подавила в себе желание открыть дверь ногой и вошла вполне пристойным образом. На этом, впрочем, вежливость её иссякла, и она прямо с порога накинулась на преподавателя:

- Ну и как это понимать?! Да с таким за неделю справиться невозможно!

- Я так и знал, что Вы, Харуно, непременно явитесь с претензиями. Эта тема есть в программе. Посмотрите сами, если хотите.

Неприкрытый сарказм в голосе мужчины привёл Сакуру в бешенство, но она лишь дублировала свою очаровательную улыбку и попыталась хоть как-то выйти из положения.

- А нельзя поменять тему?

- Увы, но нет. Всё остальные задания разобрали после того, как Вы удалились из класса. Раньше надо было думать.

Сакура представила своего учителя в виде огромного стакана, наполненного ехидством. Сейчас это ехидство переливалось через край.

- Ну, я думаю, что Вы справитесь с этим заданием, так как Вашим напарником является лучший ученик класса. Согласитесь, забавно: лучший и худший ученики вынуждены делать одну работу.

Стакан перевернулся и залил ехидством всю комнату.

- Ваш напарник, между прочим, не теряет времени даром и уже сидит в библиотеке.

Выдавив из себя улыбку, Сакура щёлкнула каблуками и вышла из учительской.

Лучшим учеником класса, без сомнения, был Учиха Саске. Поднимаясь по лестнице в библиотеку, Сакура вполне чётко представляла себе, как же так произошло, что они с Саске вынуждены заниматься одним докладом. Скорее всего, одноклассники толпой налетели на учительский стол, стремясь выбрать задание попроще, а Саске, который, как знала Сакура, ненавидел толпы, подошел, когда все листы уже разобрали, и ему досталось то задание, которое мстительный учитель приготовил для Харуно.

Вздохнув, Сакура открыла дверь библиотеки, где уже сидел обложившийся книгами Учиха. Эта ситуация была одной из худших, которые можно было себе представить. С того момента, как она поняла, что влюбилась в Саске, девушка изо всех сил старалась избегать его и не привлекать внимания. А сейчас уклониться от общения было невозможно.

Не сделать эту работу так же было нельзя: от оценки зависело останется Сакура на второй год или нет, а для Саске, всегда получавшего высший балл, это являлось делом принципа. Даже при всей гениальности Учиха выполнить задание такой сложности в одиночку было невозможно, потому перед Сакурой стоял сложный выбор: включиться в работу и помочь или продолжить придерживаться своего образа распущенной дуры.

«Я люблю его».

Этой мысли девушка крайне редко позволяла протиснуться в свою голову, но сейчас именно она повлияла на её решение.

- Эй, ты, напарничек, над чем призадумался? Давай помогу.

Саске даже не оторвался от книги, хотя точно знал, что кроме Сакуры он является единственной живой душой в этом царстве чернил и бумаги. Впрочем, девушка и не ожидала ответа, потому просто подошла и стала просматривать книги, заинтересовавшие Учиха, откладывая в сторону по её мнению бесполезные.

- Прекрати. Ты мешаешь. Своей тупостью ты мне не поможешь. Просто оставь меня в покое. Я всё сделаю сам, – наконец подал голос уже начавший злиться Саске.

Сакура сжала книгу, которую держала в руках, так сильно, что костяшки её пальцев побелели.

Саске всегда говорил людям то, что о них думает. Правда, о людях он думал редко, потому почти всегда молчал. Саске никогда не скрывал своих эмоций, но всё время был спокоен, просто потому, что ничего не испытывал. Эта издевательская честность нравилась девушке, но сейчас она задела её сильнее, чем можно было предположить.

Швырнув книгу прямо перед носом парня, Сакура наклонилась и обожгла его ухо гневным шепотом.

- Хоть раз в жизни, Саске, прекрати выкобеливаться и прими чью-то помощь. Ты же сам понимаешь, что один не справишься, а я действительно могу помочь. Эти две книги я уже читала, потому можешь их не трогать. В книгах из той стопки нет ничего по нашей теме, а вон ту кучу нужно сегодня перелопатить. Чем ты сейчас и займёшься. А я поищу ещё что-то нужное и вернусь. До закрытия школы у нас есть всего шесть часов, так что хватит тут сидеть как лось в финской бане и работай, киса, работай.

Удовлетворённо зыркнув на ошалевшего Учиха, Сакура отправилась рыться в книжных полках.

***

- Зачем ты забираешь мои записи к себе домой?

Школьный охранник уже минут десять активно выгонял их из библиотеки, что не мешало Саске медленно и со вкусом складывать в свою сумку все плоды сегодняшней работы.

- Проверить, – сказав это, Саске удивлённо вскинул бровь.

Сакура хотела что-то возразить, но слова застряли у неё в горле.

Это была её привычка вот так изгибать бровь от удивления. Точнее, привычка Учиха, которую она переняла. Хоть девушка и не позволяла себе подолгу наблюдать за парнем, все его вкусы и повадки как-то незаметно стали её собственными.

«Я люблю его».

Не доверяет. Конечно же, не доверяет. Откуда у глупой и зацентрованной на своей внешности девушки могут взяться такие познания в биологии?

Старания охранника увенчались успехом, и ворота школы облегчённо захлопнулись за спинами Сакуры и Саске.

- Завтра воскресенье и школа не работает. Да и в библиотеке больше ничего полезного нет, так что, может, завтра к тебе и в интернете покопаемся? – спросила девушка.

- Нет. Не желаю видеть шлюху у себя дома.

Быстро. Чётко. Без лишней вежливости.

Сакура не позволила себе обижаться. «Я не имею права на обиду, - подумала она. – От части он прав. Я сама хотела такого отношения».

- Тогда ко мне?

- Как хочешь. Но, в таком случае, никому ни слова, что я находился в твоём доме.

Ответить девушка не успела. Учиха развернулся и пошёл домой. Любой другой парень непременно проводил бы любую другую девушку, но только не он и только не её.

Поняв, что невольно провожает Саске взглядом, Сакура поспешно отвернулась. Только сейчас она заметила, что идёт дождь.

Тёмная фигурка охранника быстро приближалась к школе. Девушке казалось, что тонкие струи дождя это нитки, привязанные к его плечам, и бежит он не сам, а кто-то невидимый дёргает за них, заставляя его двигаться. В свете фонарей вся школа была похожа на огромный игрушечный дом, который каждый день наполняется такими же игрушечными людьми с ненастоящими мыслями.

Когда Саске ушел, все тщательно сдерживаемые эмоции вырвались наружу.

Было страшно.

Было обидно.

Было противно.

Но, несмотря на это, Сакура поймала себя на мысли, что счастлива.

Осознав, что стоит у школьных ворот и глупо улыбается, девушка со всей силы ударила кулаком по железным прутьям. Боль и холод металла и привели её в чувства.

«Я – чудовище. Чудовище не имеет права на любовь и счастье».

========== Второй этаж ==========

Умытый вчерашним дождём мир заглядывал в распахнутые настежь окна.

С самого раннего утра Сакура приводила свою и без того чистую комнату то в ещё более идеальный порядок, то в филиал помойки. С одной стороны девушке хотелось, чтобы её комната понравилась Саске, а с другой – чтобы ему было противно, и он никогда больше не захотел сюда прийти. Она упорно твердила себе, что не имеет права радоваться его визиту, но даже через бетонные плиты таких мыслей пробивались маленькие ростки счастья. Любой девушке будет приятно, если любимый парень придёт к ней в гости.

В конце концов, Сакура остановилась на лёгком небрежном беспорядке, который был тщательно спланирован так, чтобы не мешать работе и не обнажать слишком уж интимные вещи.

Как только девушка закончила приводить свою комнату в надлежащий вид, раздался звонок в дверь. На пороге, как и стоило ожидать, стоял злющий и не выспавшийся Саске, который, впрочем, выглядел как всегда идеально и о его дурном расположении духа можно было догадаться лишь по слишком резким движениям и заострившимся от напряжения мышц скулам.

- Ты совсем с ума сошла?! Назначать встречу на восемь утра в воскресенье, притом, что я живу на другом конце города! – выпалил парень вместо приветствия.

- Извини… Не подумала, что для тебя это слишком рано… Я сама в 4 утра встаю, так что…

- Ну ты и больная! В воскресенье в 4 утра?! А во сколько ложишься тогда, если так рано встаёшь?!

- В двенадцать. Я всегда сплю по 4 часа в сутки. Если сильно устаю, то чуть больше, но никогда дольше шести часов…

- Зачем? – от удивления Саске ненадолго забыл о своём негодовании.

От такого напора Сакура рефлекторно стала оправдываться, но когда поняла, что делает, резко сменила тактику и начала огрызаться.

- Чтобы волосы успеть покрасить! При нашем климате, знаешь ли, очень тяжело поддерживать такой яркий и красивый цвет, - парень что-то фыркнул себе под нос, а Сакура продолжила. – И не возмущайся! У нас работы выше крыши, так что дрыхнуть некогда.

Саске мало интересовало, в каком месте живёт его внезапная напарница, но, когда он зашёл в комнату девушки, не смог не обратить внимания на огромный кукольный дом, занимавший почти всю стену. Он был размером с большой шкаф и имел три этажа, на которых в мельчайших подробностях были воссозданы все комнаты, которые могли быть в доме. Всё, от рисунка на обоях до крошечной чайной ложечки, было сделано настолько тонко и точно, что с трудом верилось, что среди людей могут быть настолько искусные мастера. Но удивительнее всего были куклы, которые пили чай, сидя в маленьких креслах, и примеряли новые наряды у зеркала в спальне. На мгновение Саске показалось, что это не куклы вовсе, а маленькие человечки: настолько детально были сделаны их лица и глаза.

Такая игрушка, безусловно, была мечтой любой девочки, но видеть её в комнате стервы и модницы Сакуры было странно. Ещё более неестественно этот дом, в котором даже самые маленькие предметы лежали на своих местах, и не было ни пылинки, смотрелся среди беспорядка, царившего в комнате девушки: кровать была аккуратно не застелена, из шкафа живописно выползал ворох цветных платьев, а вокруг мусорной корзины были симметрично разбросаны клочки белой бумаги. Всё это было очень странно, но думать об этом Саске не желал.

- Я сделала вчера введение и набросала приблизительный план самой работы. Проверь, пожалуйста, - Сакура кивнула на компьютер с открытым вордовским документом и, усевшись на кровать, начала со скучающим видом переворачивать страницы учебника биологии.

Саске воспылал новой волной раздражения, но всё же молча уселся за стол, решив уязвить девушку в пух и прах раскритиковав её работу. Но, увы, вступление оказалось идеальным, а план лучше, чем составил сам парень. Сакура чертовски раздражала Саске, но придираться к несуществующим недостаткам в её тексте он не собирался.

- Хм, представляешь, Саске, здесь действительного есть эта тема.

- Действительно?

- Да. Один абзац в разделе для углубленного изучения. А нам, даже если безбожно сокращать, писанины листов на сорок.

- Сделаю. Я же не настолько туп, чтобы не выполнить обычное школьное задание по биологии.

Сакуре хотелось встать и сократить расстояние между носом Учихи и учебником до нуля, но она сдержалась и села рядом, проверяя соединение с интернетом. Следующие несколько часов прошли в напряженных дискуссиях под аккомпанемент стука клавиш и фырканий Саске.

***

- Тебе нужно поесть.

Разгоряченная работой девушка скорее утверждала, чем спрашивала.

- Не собираюсь я ничего есть в твоём доме.

- Придётся, потому как я не собираюсь пугать соседей, вынося твой измученный голодом труп из своей квартиры! – Сакура фыркнула и пошла на кухню.

Саске, взвесив все за и против, решил, что один обед не сильно повредит его гордости, и проследовал за своей напарницей.

Наблюдать за готовящей Сакурой оказалось неожиданно интересно. Раньше лицо девушки не привлекало Саске, потому как нарисованное косметикой выражение скуки и пренебрежения никогда не покидало его. Но дома девушка расслабилась и даже не подумала краситься. Теперь во время спора её щёки, не скрытые слоями пудры, краснели, не раскрашенные помадой губы красиво изгибались, когда она произносила его имя, а не подведённые карандашом глаза забавно щурились, стоило девушке разозлиться. Эту простую мимику Саске видел сотни раз у сотен людей, но на лице Сакуры она смотрелась настолько необычно, что Учихе стоило немалых усилий разглядывать кухню, а не девушку.

Кухня оказалась идеально чистой и аккуратной, что, опять же, не вязалось с беспорядком в комнате. Это странное несоответствие разожгло в Саске интерес, потому он всё же задал Сакуре вопрос.

- Ты живёшь не одна?

- Да. С отцом. А это так заметно?

- В какой-то мере. Мне показалась странной разница между твоей комнатой и всей остальной квартирой.

- Это… – на мгновение замялась Сакура, проклиная себя за такую нелепую оплошность, - привычка. Мы с отцом часто переезжали, потому никогда не распаковывали вещей больше, чем необходимо, чтобы потом было проще перебраться на новое место.

- Больше, чем необходимо. А как же та огромная игрушка у тебя в комнате?

- А… ты про кукольный дом… Это было невероятно тяжело, но я с самого детства таскала его за собой. У меня не осталось ни старых фотографий, ни вещей или других игрушек. Только эти куклы. – Сакура ещё раз мысленно отругала себя за излишнюю откровенность и попробовала суп из стоящей на плите кастрюли. Удовлетворённо облизнув ложку, девушка хотела опустить её обратно в кастрюлю, но её остановил возмущённый вопль Саске.

- Стой! Если ты опустишь ложку обратно в суп, то я его есть не буду. Откуда мне знать, что ты до этого своим ртом делала!

Сакура стиснула губы и положила ложку в раковину. Хотелось расплакаться от обиды и убежать, но девушка сдержалась и угрожающе занесла солонку над кастрюлей. Саске терпеть не мог солёное, и Сакуре это было прекрасно известно. Она уже собиралась высыпать в суп добрую часть солонки, когда ненавистная мысль остановила девушку.

«Я люблю его. Я сама хотела, чтобы он так относился ко мне, потому это не повод оставлять его без обеда».

***

- Давай ты завтра систематизируешь и раскидаешь по главам ту информацию, которая у нас есть, а я ещё в интернете покопаюсь.

- Завтра? Скорее уж сегодня: первый час ночи всё же, - Саске слишком устал, чтобы пререкаться, но не съязвить не мог. – А разве мы ещё не всё выудили?!

- С японоязычных сайтов – да.

- Хочешь сказать, что ты и на английском поискать можешь? – Саске фыркнул. Даже он не настолько хорошо знал английский.

- У меня отец переводчик.

Саске понимающе кивнул, а Сакура не стала уточнять, что и без помощи отца она вполне свободно может читать специальную литературу на английском и немецком.

- Знаешь, я ненавижу делать ошибки. Потому не стань вдруг снова дурой-Сакурой и не подводи меня, - вздохнул Саске и вышел, захлопнув за собой дверь.

Сакура улыбнулась и коснулась дверной ручки, за которую только что держался парень. Вот такой он, Саске Учиха! Идеально правильный сын богатой семьи. Никогда не делает ошибок и не общается с лишними людьми. С такими, как Сакура.

Эту нелюбовь ошибаться девушка заметила ещё в первую их встречу. Саске допустил в диктанте всего одну ошибку, и хоть учительница всё равно поставила ему высший балл, парень переписал весь текст десять раз.

С того дня Сакура не помнила, чтобы Учиха Саске ошибся хоть раз.

Девушка вздохнула и до крови прикусила нижнюю губу. Она не позволяла себе так долго думать о Саске. Она вообще себе много не позволяла. Сакуре нравилось подолгу нежиться в постели, но она никогда не спала дольше шести часов. Сакура не ела любимую еду и не смотрела любимые фильмы. Сакура не разрешала себе мечтать о любви.

«У чудовища не должно быть мечты. Чудовище не достойно удовольствия».

Девушка вернулась к себе в комнату и стала осторожно протирать несуществующую пыль в кукольном доме. Сакура всем сердцем ненавидела его. Ненавидела каждую оборочку на игрушечных платьях и каждую чашку в сервизе, но берегла их сильнее, чем собственную жизнь, потому ни одна даже самая маленькая ложечка из этого проклятого сервиза не потерялась.

Это было самое страшное наказание из тех, на которые Сакура обрекла себя.

========== Третий этаж ==========

- Сакура, а это правда, что вам с Учиха задали общее задание?

Какая-то рыжеволосая девушка уже несколько раз задала скучающей Сакуре это вопрос.

- Да… так и есть, - последовал наконец ответ. Отрицать то, что и так было известно всей школе, не имело смыла.

- Повезло же! – не умолкала рыжая. – Будешь заниматься с самым красивым парнем школы.

- Я? Заниматься? Да пусть он со своей биологией разбирается. Буду я ещё в книгах копаться! – с наигранным презрением фыркнула Сакура. Вокруг неё мгновенно послышались восхищённые вздохи других девушек. Так пренебрежительно отнестись к обществу Учиха не мог никто.

Яркая и уверенная в себе, Сакура всегда невольно собирала вокруг множество людей, ловящих каждое её слово или жест. Первая красавица и хулиганка школы неизменно была в центре внимания и всех событий. В этом игрушечном доме она была холодной и циничной куклой, не нуждающейся ни в ком, кроме себя самой. И никто не знал, каких усилий стоило маленькой замкнутой девочке превратиться в ту, кого они видят перед собой каждый день.

Сакура сидела в школьной столовой и краем уха слушала трескотню своих «подруг». Гораздо больше её занимал пончик, лежащий перед ней на белоснежной тарелочке. Девушка не позволяла себе есть сладости, но упорно покупала их, как бы истязая собственную силу воли. Но сейчас пончик интересовал её совсем по другой причине. Все люди казались Сакуре такими же пончиками, которые она не ест, но зачем-то держит рядом с собой. И дырка в сердце этих людей была точно такая же: внутри только то, что может предложить окружающий мир. Ничего своего и оригинального.

- Да как ты посмела трогать МОЕГО Саске!

Из размышлений Сакуру вырвал возмущённый писк Хинаты, влетевшей в столовую.

- Что случилось, птенчик? – издевательски-приветливо спросила Харуно.

- Ты ещё и насмехаешься?! Мне сказали, что вчера вечером видели Саске, выходящим из твоего дома!!! – Хината сжала свои маленькие пальчики в кулачки и забавно подняла плечи, будто старалась в своей злости казаться выше.

- Нагло врут. Это было не вчера, а, скорее, уже сегодня: первый час ночи, как-никак.

Хината буквально побагровела от гнева. Ей хотелось, чтобы Сакура оправдывалась и извинялась, а она бы сыпала на неё неопровержимые доказательства её вины.

- Саске МОЙ парень! И ты не имеешь права…

- Раз он ТВОЙ парень, то это он что-то там от тебя имеет и не имеет. А я от тебя никак не завишу и могу делать всё, что хочу. Тем более в своём доме.

- Ах ты! - Хината поперхнулась какой-то непристойностью, но произнести её так и не решилась. - Пристаёшь к моему парню без зазрения совести! Если я ещё хоть раз…

Договорить Хинате не дал кофе, медленно стекающий по её волосам.

- Заткнись, птичка, - Сакура возвышалась над девушкой, ставшей теперь похожей на мокрого воробья, - ты мешаешь мне пить кофе.

Ослепительно улыбнувшись, Сакура села обратно на своё место. Хината швырнула ей вслед убийственный взгляд из под мокрой чёлки и быстро ушла, сопровождаемая стайкой причитающих подруг.

- Ох, Сакура, как ты её! Мне эта выскочка Хината никогда не нравилась! – восторженно пролепетала рыжая.

- Пусть знает своё место. Я могу заполучить любого парня, которого захочу.

Сакура с сожалением взглянула на пустую чашку.

Да, у Саске была девушка. Он не любил ошибаться и попадать в неловкие положения, потому выбрал самую правильную и тихую девушку в школе для спокойствия окружающих, и единственную не влюблённую в него для спокойствия себя самого. Раньше Сакуре нравилась Хината, но чем дольше она встречалась с Саске, тем сильнее менялась. Учиха был идеальным парнем: провожал до дома, носил сумку, водил в кафе и кино, делал комплименты и дарил цветы. Сначала Хината непременно заливалась румянцем от таких знаков внимания, но со временем румянец стал появляться всё реже, а потом и вовсе исчез. Девушка стала второй по популярности, и у неё появилось множество подруг, чего раньше никогда не было. Её стали уважать. Ею стали восхищаться, ведь она девушка самого Учиха Саске! Хината уже не была той застенчивой девочкой, что во время уроков смотрела на своего возлюбленного, спящего за последней партой. Она стала заносчивой и горделивой для всех, кроме Саске. Рядом с ним девушка боялась показать свои зубки, ведь именно от него зависело её положение.

Время в школе для Сакуры текло медленно. Окруженная скучными людьми, говорящими скучные вещи, она плавилась от безделья, как клубничный пломбир на палящем солнце. Учителей она не слушала, заданий не выполняла, так как этого ей не позволял статус высокомерной хулиганки. Учиться приходилось дома, так что школа превращалась в пытку бессмыслицей и высокими каблуками. Сакуре бесконечно хотелось сбежать, но она знала, что нельзя. Для поддержания имиджа девушка часто прогуливала занятия, но делала это так, чтобы её не исключили. На этот год лимит по пропускам был исчерпан, так что последние недели необходимо было посещать все уроки до единого.

Но была в школе одна радость, за которую Сакура ненавидела себя, но при всей своей силе воли не могла отказаться от неё.

Чтобы не вылететь из школы, девушке приходилось выполнять дополнительные поручения от учителей. Работа эта была нудной, и скрывать её от своей свиты было тяжело, но это помогало поддерживать с некоторыми преподавателями хоть сколько-нибудь позитивные отношения. Одним из таких поручений традиционно являлась проверка тетрадей на наличие домашних работ и перенос оценок из них в классные журналы. Занятие изматывающее и монотонное, но только до тех пор, пока в руки к Сакуре не попадала тетрадь Саске.

Через эти тетради она и любила его.

В свой первый год в этой школе Сакура ещё была прилежной ученицей и, как староста класса от девочек, на добровольной основе помогала учительнице проверять тетради своего класса. И не было бы никакой безответной любви, если бы однажды она случайно не открыла тетрадь Саске на последней странице. Там было стихотворение. Всего несколько строк, так не подходящие мальчику, едва перешедшему в среднюю школу.

С тех пор Сакура с нетерпением ждала просьбы учителя помочь с тетрадями, но корила себя за это ожидание и намеренно перекладывала тетрадь Саске в самый низ стопки. Последние листы почти всегда были исписаны стихами. Некоторые слова и целые строки были нещадно зачёркнуты и переписаны, что было так несвойственно безукоризненному и безошибочному Учиха. Но случалось и так, что последние листы были пусты или вовсе вырваны. Тогда Сакура едва ли не плакала от обиды. А в тех случаях, когда тетрадь уже точно не вернулась бы к хозяину, девушка позволяла себе вырывать страницы со стихами и прятала их в нижний ящик своего стола.

За несколько лет таких листов накопилось немало. Сакура жестоко истязала себя за эту слабость, но избавиться от своей коллекции не могла. Более того, став старше, она начала фотографировать на телефон те стихи, которые не могла оставить себе. Эти фото смотрелись странно и неестественно среди бесконечных изображений бесконечных приятельниц и их утиных губ.

И сегодня Сакуре повезло. За этот год Саске писал мало, но в этот раз последняя страница не пустовала и, более того, её можно было незаметно вырвать.

Дайте мне свободы!

От тюрьмы и от сумы

Дайте мне свободы!

От предсказанной судьбы

Дайте мне свободы!

От наград и от плетей

Дайте мне свободы!

От богов и от людей

Дайте мне свободы!

Свободы дайте! Я прошу,

Но в этом нету смысла,

Ведь знаю: точно не смогу

Сбежать от рабства мысли.

Свободы дайте! Как смешно

Просить об этом звёзды,

Ведь стать свободным от всего

При жизни невозможно…

Сакура нежно обвела кончиками пальцев запавшие в душу строчки, но, опомнившись, отдёрнула руку и, намеренно-небрежно вырвала страницу и смяла, засунув в карман коротких джинсовых шорт.

***

- Пойдём сегодня ко мне, - выдавил из себя Саске, поймав Сакуру после занятий во вторник.

По лицу парня было видно, что это решение далось ему с трудом.

- Уже готов пустить в свой дом шлюху? - Сакура удивлённо вздёрнула брови, старательно забивая проклюнувшиеся ростки счастья.

- Не начинай! – раздражённо огрызнулся Учиха. – Я сам не в восторге от этого, но у меня дома большая библиотека, с которой одному мне не справиться.

Как ни старалась Сакура, но она всё равно была счастлива. От того, что Саске зовёт её к себе домой. От того, что ему нужна её помощь. И пусть для этого он и выбрал момент, когда их никто не слышит и не видит.

До дома Учиха шли молча. Сакура прекрасно понимала неловкость своего спутника, так что держалась от него на почтительном расстоянии и старательно делала вид, что идёт куда-то по своим делам.

Примерно через полчаса быстрого шага на холме показался большой трёхэтажный дом. Сакура не знала наверняка, но от чего-то была уверена, что Саске живёт именно здесь. Так и оказалось. Свернув с основной дороги, парень по причудливо извилистой тропинке дошёл до двери и вошёл внутрь, даже не удосужившись подождать свою напарницу, рассматривающую дом. А посмотреть было на что. Здание отличалось от своих соседей не только размером, но и формой: половину третьего этажа занимал более длинный стеклянный скат крыши.

Поняв, что Саске уже давно скрылся в доме, Сакура в несколько прыжков пересекла тропинку, срезав ненужные повороты, и тоже вошла внутрь. Разувшись, девушка почти сразу наткнулась на недовольного хозяина дома.

- Быстро иди за мной! – рявкнул Саске и начал стремительно подниматься по лестнице.

Лестница эта, как и дом, была необычной. Словно небрежно сваренная из металлических листов и прутьев, она на удивление органично вписывалась в сдержанный, но современный интерьер, а большие куски цветного стекла, вставленные в перила, красиво переливались на свету из огромных окон, заливая ступеньки радужными полосами. Саске поднялся на третий этаж и круто завернул в короткий коридор, заканчивающийся дверью из такого же переливающегося цветного стекла.

Войдя внутрь, парень тут же бросился к шкафу и кинул Сакуре тёмную футболку и бриджи.

- Надень, а то брат дома. Не хочу, чтобы он видел у меня… такую гостью, - пояснил Саске.

Проглотив обиду, Сакура послушно натянула предложенные вещи и стала разглядывать комнату.

- Ты… И правда тут живёшь? – удивлённо спросила она.

- А что, не похоже? – раздражённо, но уже более миролюбиво ответил Саске.

Несколько секунд девушка не могла подобрать слов, чтобы описать свои ощущения, но потом поняла, что уже много раз видела подобные комнаты в тех безынтересных журналах, что листала на уроках. На рабочем столе не было ничего, кроме стакана с абсолютно новыми разноцветными карандашами и закрытого ноутбука. Книги на полке были расположены с тщательно выверенной небрежностью, да и подбирали их явно по цвету и размеру, а не по содержанию. Разноцветные идеально гладкие подушки аккуратно лежали на идеально заправленном бежевом покрывале. Да и вся комната была слишком показушно-аккуратной, чтобы казаться жилой.

- Нет, - продолжила Сакура. - Здесь все вещи как будто ничьи. Да и цвета вовсе тебе не подходят. Эта комната больше похожа на витрину мебельного магазина.

- Ну, ты не далека от истины, - Саске удивлённо вздёрнул бровь. – Моя мать известный дизайнер, и весь этот дом – одна из её лучших работ, так что сюда часто, как в музей или в магазин, приходят разные люди.

«Почему он рассказывает мне всё это?» - думала Сакура, но от чего-то не удивлялась. Уж очень это откровение было похоже на её собственный рассказ про кукольный дом. Да и это многое объясняло: едва ли Саске мог считать такую комнату по-настоящему своей, потому-то и, не колеблясь, впустил её сюда.

«Что же тогда для него действительно сокровенно?» - невольно последовала вторая мысль, но думать об этом девушка себе не позволяла. Может от того, что ненавидела себя, а может от того, что боялась, что этим сокровенным окажутся те страницы, которые она так эгоистично вырывала из ненужных тетрадей.

========== Чердак ==========

Библиотека в доме Учиха действительно оказалась огромной. Среди ровных деревянных стеллажей сразу бросался в глаза угол, небрежно заваленный разноцветными книгами и макетами зданий. Видимо, он принадлежал матери Саске. Остальная же библиотека резко контрастировала своей аккуратностью и такой же не обжитостью, как и комната Учиха.

- Это книги брата, - зачем-то пояснил Саске. – Он сам писатель, и ему нравится собирать редкие издания.

Сакура слушала парня в пол уха. От такого количества редчайших и интереснейших книг захватывало дух. Девушка перебегала от стеллажа к стеллажу, нежно касаясь корешков книг и восторженно читая названия и имена авторов.

- Ты чего? – удивлённо спросил Саске, когда Сакура в очередной раз самозабвенно шелестела страницами новой книги.

- Я… - девушка растерялась.

Она слишком поздно поняла, что такой интерес к редким книгам никак не вписывается в её амплуа недалёкой девицы. Хотелось сказать какую-нибудь глупость в своё оправдание. Например, что она ищет среди страниц секретную заначку старшего Учиха, но дурацкие слова застряли в горле и никак не желали выползать наружу.

- Нечего тут глазами хлопать! – не выдержал Саске. – Лучше ищи то, что нам нужно для доклада.

- А ты сам ещё ничего не нашел?

- Нет, - парень слегка смутился. – У Итачи нет времени помогать мне, а сам все книги за два дня по одной перебрать я физически не в состоянии.

- Зачем же по одной… - удивилась девушка.

- А как иначе?! – Саске снова начинал злиться. – Тут же никакой системы! Книги расставлены не по алфавиту, не по темам, и даже не по годам!

Сакура, которая всего минуту назад прибывала в жуткой растерянности, вдруг рассмеялась. Весело и заливисто, тряхнув розовыми волосами. Было что-то странное и забавное в том, что признанный гений не понял такой простой вещи.

- На самом деле система есть, - улыбнулась девушка. – На верхних полках – гуманитарные науки и беллетристика, на нижних – естественные.

- Это я и без тебя понял… - проворчал Учиха.

- Но! – продолжила Сакура. - Полки составлены таким образом, что все авторы книг, находящихся на них, как-то связаны между собой в своей реальной жизни. Так что нам, скорее всего, нужны те четыре крайних стеллажа, точнее, их две нижние полки.

Саске хотел что-то сказать, но в последний момент передумал и, молча, проследовал туда, куда указала девушка. Уже через несколько часов на столе у входа лежала приличная стопка книг с нужной информацией.

- Вот ты мне скажи, - подал, наконец, голос Саске, – чтобы разобраться в идиотской системе брата, нужно хорошо знать биографии учёных и критиков. Даже мне такая информация ни к чему, так что откуда тебе такое знать?

Сакура застыла, и второй раз за день растерянно посмотрела на своего напарника. В пылу работы она совсем забыла о том, что нужно притворятся, и самозабвенно рассказывала Саске об интересных фактах и историях, которые она вычитала когда-то. Да и выглядела она сейчас не самым подобающим образом: тщательно выкрашенные волосы были небрежно заколоты на затылке, косметика не размазалась, но на щеке красовался живописный след книжной пыли, более того, пудра не скрывала возбуждённый румянец. Дополняли образ смявшиеся бриджи и футболка, сползшая на одно плечо.

- Это всё… не твоё дело! – девушка постаралась сделать голос как можно жёстче и поспешно встала, чтобы не оставить Саске шанса для расспросов.

Спрятавшись среди стеллажей, Сакура вздохнула и прислонилась спиной к прохладным корешкам книг. Хотелось рыдать в голос, но она не могла понять, то ли от счастья, то ли от всепоглощающего чувства вины. С одной стороны она была рада, что Саске не противна настоящая Сакура, а с другой терзала себя судьбой чудовища, следовать которой было сложнее с каждой минутой, проведённой рядом с любимым.

Саске никогда не должен был узнать, что она читает книги, умеет готовить и знает биологию. Он никогда не должен был увидеть её с пыльным пятном на щеке.

Чтобы хоть как-то отвлечься и взять себя в руки, Сакура пообещала придумать для себя наказание позже и стала разглядывать книжные корешки на противоположном стеллаже. У неё самой дома не было ни одного печатного издания, кроме глянцевых журналов. Возить книги с места на место было накладно, так что девушка, как и отец, читала только на компьютере и телефоне. Да и отношение к книгам у неё было странным. Она читала всё подряд, от начала и до конца даже самые нудные книги, в тайне надеясь, что следующая случайно выбранная поисковой системой окажется именной той, что ей так хочется.

Почему? Потому, что у чудовища не должно быть радости.

Один из переплётов привлёк внимание Сакуры. Книга лежала на самой верхней полке, так что она точно не могла разглядеть имя автора, но что-то подсказывало девушке, что это именно то, о чём она думает. Приставив к стеллажу нашедшуюся неподалёку лестницу, Сакура забралась наверх и взяла в руки вожделенный томик. Да, это был именно он. Федерико Гарсиа Лорка в оригинале. Девушка затаила дыхание и любовно провела ладонью по кожаному переплёту и золотистым буквам имени любимого поэта. Бережно раскрыв книгу на середине, Сакура вдохнула пьянящий аромат бумаги и чернил. Это было удовольствие, непозволительное для чудовища, но отказать просто не было сил. Чересчур увлёкшись, девушка неловко качнулась назад и полетела вместе с лестницей на пол, который оказался неожиданно ойкающим и костлявым.

- Саске… - удивлённо пробормотала Сакура, когда поняла, на что упала.

- Осторожнее, дура! – простонал парень, выбираясь из под своей напарницы и потирая ушибленный бок. – Хочешь всё здесь разнести?!

- Нет, конечно… - смутилась девушка, но, опомнившись, стала проверять сохранность книги, которую так и не выпустила из рук.

Даже падая, Сакура постаралась повернуться так, чтобы не повредить драгоценный томик. Так что, несмотря на то, что Саске смягчил падение, бедро нестерпимо саднило. Девушка закатала бриджи и несколько раз безжалостно ткнула пальцем в больное место.

- Синяк будет… - задумчиво протянул Учиха.

- Ага. О коротких юбках на время придётся забыть, - усмехнулась Сакура.

- Пойдём, здесь нам больше делать нечего, - сказал парень и поставил лестницу на место. – Книгу оставь на столе, и наверх больше лезть не вздумай.

Такой он, Учиха Саске. Одно дело поймать девушку, которая вполне могла сломать себе что-то, и совсем другое – помочь ей подняться с пола. Последнего Сакура явно была не достойна. Кое как приведя себя в вертикальное положение, она с сожалением оставила книгу и последовала за Саске обратно в его комнату.

- О, у нас гости…

На лестнице стоял высокий молодой человек с длинными волосами. Черты лица, осанка, голос и ещё десять тысяч причин указывали на то, что это старший брат Саске Итачи.

- Здравствуйте, - нерешительно поздоровалась Сакура.

Она была неуверенна, стоит ли ей представляться и вообще заводить разговор, потому бросила осторожный взгляд на Саске. Тот едва заметно напрягся, но всё же соблаговолил подарить миру несколько слов:

- Это моя одноклассница Харуно Сакура, мы вместе делаем доклад.

На этом, по мнению Саске, знакомство и должно было закончится, но Итачи оказался совсем другого мнения.

- А почему она в твоей одежде? – парень слегка склонил голову на бок и уголки его губ едва заметно приподнялись.

- Потому что своей собственной у неё слишком мало! – отрезал Саске.

- Вот как… - на этот раз Итачи рассмеялся в голос.

Сакура поняла, что старшему Учиха так же, как и ей, нравится прямота Саске. Она прекрасно понимала, что парень совершенно не желал её встречи со своим братом, что он стесняется её. Сейчас можно было сказать очередную глупость, и тогда Саске быстро бы забыл о странном поведении своей напарницы в библиотеке, ведь мнение Брата для него гораздо важнее.

«Я люблю его».

- Ну, тогда, может у неё и чая своего не достаёт? А то, как я понял, вы с обеда в библиотеке отсиживаетесь.

- Да, чая в ней явно нет, - раздражено выдавил из себя Саске, но всё же развернулся и стал спускаться на кухню.

Парень явно был недоволен перспективой совместно чаепития с Сакурой, но ещё больше его раздражало то, что Итачи очевидно собирался к ним присоединиться.

- И как подвигается ваш доклад? – поинтересовался старший Учиха, разливая кипяток по чашкам.

- Отлично, - пробурчал Саске. - Информации мы набрали, осталось всё перепечатать и скомпоновать.

- По-хорошему, - зачем-то встряла Сакура, - нужно бы ещё всё к общему итогу подвести, но это уже исследование на уровне университета, и школьному докладу такое ни к чему.

class="book">Конечно, для спокойствия Саске ей лучше было бы промолчать, но в голову лезли мысли, которым она была совершенно не рада, потому-то девушка и решилась подать голос.

- Так почему бы не выйти за рамки задания и не приблизиться к совершенству? – Итачи насмешливо сощурил глаза и сделал большой глоток из своей чашки.

- Боюсь, - улыбнулась Сакура, - что для такой работы нужно время, а выносить моё общество дольше Саске просто не в состоянии.

Сказав это, девушка последовала примеру Итачи и, конечно же, обожглась.

- Ешь, и не болтай лишнего, - выдавил из себя Саске и демонстративно подвинул к Сакуре тарелочку с печеньем.

На несколько секунд повисло неловкое молчание, нарушаемое лишь треском послушно поглощаемого Сакурой печенья.

- Ох… - как ни в чём ни бывало продолжил Итачи. - Вы же в библиотеке были, а я сказать забыл, что там лестница расшатанная…

- Поздравляю! – фыркнул Саске. – Перед тобой сидит жертва твоей забывчивости.

- Вы сильно ушиблись? – взволнованно спросил парень у Сакуры. Видимо, он и правда чувствовал себя виноватым.

- Совсем нет, - снова улыбнулась девушка, - только небольшой синяк останется.

Саске ухмыльнулся себе в чашку. Он-то знал про этот «небольшой синяк» на пол-бедра.

- Но зачем же Вы вообще полезли наверх? Все материалы по биологии хранятся на нижних палках…

- Стихи ей какие-то вдруг приспичило почитать! – проворчал младший Учиха.

- Не какие-то, Федерико Гарсиа Лорка! – вспылила Сакура. От Саске она могла стерпеть всё что угодно, НО не оскорбление своего любимого поэта.

- Понимаю, понимаю, - улыбнулся Итачи. –

Есть души, где скрыты

увядшие зори,

и синие звезды,

и времени листья;

есть души, где прячутся

древние тени,

гул прошлых страданий

и сновидений.

Есть души другие: - подхватила Сакура, -

в них призраки страсти

живут. И червивы

плоды. И в ненастье

там слышится эхо

сожженного крика,

который пролился,

как темные струи,

не помня о стонах

и поцелуях.

Души моей зрелость

давно уже знает,

что смутная тайна

мой дух разрушает.

И юности камни,

изъедены снами,

на дно размышления

падают сами.

“Далек ты от бога”, -

твердит каждый камень.

- Замечательно! Вот уж не думал, что современные девушки знают этого не самого популярного поэта! – восхитился Итачи.

- Нет ничего удивительного в том, что я нахожу интересным нечто восхитительное.

- Отото, и почему ты не приводил эту милую девушку раньше? - улыбнулся Итачи. – Жаль, что я вижу тебя только в обществе Хинаты-чан.

Саске удивлённо посмотрел на брата, будто впервые слышал имя своей девушки, с которой встречался уже больше года. А потом нахмурился, поняв, о ком идёт речь.

- Нам пора.

Он залпом осушил свою кружку чая и, порывисто встав из-за стола, направился в свою комнату.

- Извините, приятно было пообщаться, - Сакура виновато улыбнулась Итачи и поспешила за Саске.

Печатал Учиха на удивление быстро, но не так, как большинство подростков, а правильно, нажимая на определённые клавиши определёнными пальцами. Сакура много раз видела, как печатали её приятельницы, постоянно сидящие в каких-то чатах. Сама она никогда ничего такого не писала, но всегда могла поддержать разговор о каком-то интернет-событии или словах известного блогера. Конечно, девушка не имела ни малейшего понятия о подобных вещах, но окружающие люди были настолько банальны, что она почти всегда угадывала предмет их интереса.

Но странно было совсем другое. Саске работал за компьютером, а Сакура сидела рядом. Сейчас она ничем не могла помочь и была совершенно не нужна, но парень почему-то не прогонял её, позволяя остаться в своей комнате. Что-то внутри девушки велело ей уйти, но уже в который раз за сегодняшний день ей не хватало сил последовать этому зову. Она даже не могла оторвать взгляда от Саске, сосредоточенно смотрящего в монитор. В голубоватом электрическом свете кожа парня казалась ещё боле бледной, а подчёркнутые тенями линии лица - ещё более красивыми.

Через пару часов, когда за окном уже совсем стемнело, Сакура встала и, подойдя к Саске, настойчиво тронула его за плечо.

- Чего тебе? – парень недовольно поморщился.

- Ты устал, давай я сяду за компьютер.

- Ещё чего! Мало ли напортачишь, а перепроверять твою работу у меня нет времени.

Обидно.

Всё ещё не доверяет. Впрочем, Сакура и не наделялась на чудо.

- Тогда дай руку.

Не обращая внимания на возмущения Саске, девушка крепко сжала его ладонь и начала аккуратно массировать запястье.

- Я так часто делаю отцу, - пояснила она. – Он тоже много работает на компьютере.

Учиха ничего не ответил, но и возражать больше не стал.

«Это неправильно, - думала Сакура. – Так не должно быть! Я – чудовище, не имеющее право на счастье. Мне не позволено касаться любимого человека, не позволено наслаждаться его обществом…»

- Спасибо… - еле слышно прошептал Саске и вновь принялся за работу.

«Я люблю его».

«Это не правильно».

«Не имею права».

«Я – чудовище».

Притворяться глупой дальше было бессмысленно. Оставался лишь один осколок маски, в который Саске без сомнения поверил бы.

Сакура стянула с себя чужую одежду и осталась в своих коротких джинсовых шортах и бежевом топе на тонких бретельках. Безусловно, она была соблазнительна. Несомненно, она была противна Саске.

- Мииииииилый! – пролепетала Сакура, обнимая парня со спины. – Оторвись уже от этой писанины! Ты же не для этого задержал меня здесь…

Пару секунд Саске соображал, что же случилось. А когда понял, вскочил со своего места и отпрянул от девушки так, будто она была кучей раскалённых угольев.

- Ну же… - протянула Сакура, устраиваясь на кровати. – Со мной будет гораздо приятнее, чем с Хинатой…

- Прекрати немедленно!

Девушка почти физически ощущала, как меняется взгляд Саске. С непонимающего на презрительный. Такой, каким он смотрел на неё всегда. Да и смотрел ли вообще?

«Я же этого хотела?»

- Убирайся, - бросил Саске куда-то в стену и отвернулся к окну. – Дважды повторять не буду.

Сакура молча встала с кровати и, подхватив свою сумку, выбежала из комнаты.

Быстрее. Вниз.

Быстрее. Домой.

Быстрее. Полировать ненавистный кукольный дом.

Быстрее. И никаких слёз.

«Я же этого хотела?»

Сакура замерла у порога, обув всего одну туфлю. Нет, она не могла так уйти. Никакие уговоры не могли остановить упрямое тело, снова поднимающееся по лестнице.

Да, дальше он справится без неё.

Да, теперь он презирает её ещё больше.

Да, теперь он забудет пятно книжной пыли, на раскрасневшемся лице.

Подойдя к двери комнаты Саске, Сакура приоткрыла её всего на миллиметр, чтобы тонкий и тихий от подступающей истерики голос смог просочиться внутрь.

- Ты же совсем не любишь её… Хинату. Я ведь пролила ей на голову кофе, а ты не вспомнил об этом за целый день.

Всё.

Теперь можно бежать к своим куклам, чтобы напомнить себе о своей собственной мерзости.

========== Крыша ==========

Как и следовало ожидать, Саске закончил работу и сдал слегка ошалевшему учителю. Сакуру он, как и прежде, не замечал, но теперь для девушки это стало более мучительно, чем раньше. Она ещё слишком хорошо помнила, как он разговаривал с ней. Иногда даже как с нормальным человеком. Помнила его напряжённые от работы на компьютере руки и нереально красивое лицо в свете монитора. Помнила презрение в глазах и голос, беспощадно чеканящий «Убирайся!».

«Этого ли я хотела?»

Отвечать на этот вопрос Сакура себе запретила. Вместо этого она старалась загнать себя работой и «весельем с друзьями». Никогда ещё учителя не слышали от неё столько насмешек, как в эти дни. Никогда ещё восхищённая свита так не обожала свою госпожу, снова и снова нарушающую порядок. Никогда ещё Сакура не была так противна сама себе, как сейчас.

Раньше, когда она ещё не знала каково это – быть рядом с Саске, одиночество переносилось проще, а собственные наказания казались куда мягче. Теперь же было мучительно тяжело даже находится в одном помещении с Учиха. Девушке казалось, что такое ничтожество, как она, недостойно даже дышать с ним одним воздухом. Хотелось исчезнуть, испариться, умереть… Но голос внутри твердил: «Живи! Живи и страдай! Ведь ты – чудовище!»

«Заслужила».

Но школа была ещё не самым тяжким испытанием. Каждый вечер, возвращаясь с очередной ненавистной тусовки, Сакура садилась напротив своего кукольного дома и заставляла себя ИГРАТЬ с ним. Словно маленькая девочка, она переодевала кукол, разговаривала с ними, пила чай из крошечных чашек, старательно сдерживая желание разбить всё на мелкие осколки. Эта игра в игру была самым мучительным испытанием. Она напоминала девушке, как счастлива она была, только лишь воображая себя рядом с заветной игрушкой. Напоминала, какое она на самом деле отвратительное чудовище.

Самой ненавистной была кукла по имени Афродита. Ненавистной она была именно потому, что в детстве была самой любимой. Сакуру тошнило от одного вида её золотистых волос, но она прилежно расчёсывала их и заплетала в новые причёски. Кружевные платья хотелось разорвать на такие мелкие клочки, что даже под очень сильной лупой нельзя было бы догадаться, что это кукольный наряд, но вместо этого девушка разглаживала каждую оборочку так тщательно, будто от этого зависела её жизнь.

С момента последнего разговора с Саске прошел почти месяц. За это время Сакура множество раз порывалась избавиться от своей маленькой драгоценной коллекции, тайком вырванной из тетрадей Саске, но не могла. Сколько бы девушка не твердила себе, что чудовище не имеет права на такую роскошь, сколько бы не кусала губы, уничтожить эти тонкие свидетельства своей любви у неё не было сил.

Всего за один месяц стена, тщательно возводимая годами, рухнула, обнажая раны от давно сдерживаемых желаний. Саске Учиха на мгновение увидел в ней человека! Сакура думала, что ничего более невероятного с ней уже не произойдёт, но невероятное пришло и, дрожа и бледнея, пригласило на свой день рождения.

- Я не ослышалась? – Сакура удивлённо вздёрнула бровь и посмотрела на мнущуюся перед ней Хинату.

- Совсем нет! – поспешно заверила её девушка, как-то нелепо размахивая руками от волнения. – Я подумала… Нехорошо, что мы всё время ругаемся с тобой… Одноклассницы всё же… Приходи, в общем…

К концу фразы голос бедной заикающейся Хинаты совсем потерялся, перейдя в писк. Девушку заметно колотило то ли от страха, то ли от злости на саму себя. Приглашать на праздник злейшего врага было унизительно, но Хьюга выглядела так, будто это унижение единственный способ спасти ей жизнь.

«Что же должно было с ней случиться, - думала Сакура, - чтобы ОНА упрашивала прийти МЕНЯ на свой день рождения…» Вариантов была уйма. Может, Хинате в очередной раз хотелось выставить себя всепрощающей святой, может, она готовила какую-то пакость, но это было не важно. Она звала туда, где непременно будет Саске, где он будет улыбаться.

«Вот ещё одно наказание для тебя, монстр!»

- Я согласна, - улыбнулась Сакура, - и правда, не стоит больше ругаться из-за мелочей.

Хината удивлённо кивнула и стремительно упорхнула в свою стаю сочувствующих и трясущихся от восхищения подружек.

- Ты чего это? – рыжеволосая девочка осмелилась усомниться в своей королеве.

Сакура натянула на лицо коварную ухмылку и, наклонившись к девушке, прошептала:

- Представь, какое у этой пигалицы будет лицо, когда я пересплю с её парнем прямо в её комнате на её же дне рождения?

Авторитет был восстановлен. Сакура была уверена, что уже через несколько минут вся её свита вновь будет боготворить её и пускать слюни обожания.

Сакура долго думала над тем, что ей надеть на день рождения Хинаты. Необходим был такой наряд, чтобы затмить именинницу, но сделать это как бы невзначай, словно говоря «Ой, прости, что я как всегда такая потрясающая». После мучительных примерок, девушка остановилась на бутылочного цвета коротком платье без рукавов. Ноги оно не обнажало больше приличного, а грудь и вовсе была закрыта, но тёмный цвет подчёркивал совершенство фигуры, а чуть прозрачный материал позволял увидеть соблазнительные линии и очертания кружевного белья. Сакура оглядела себя и удовлетворённо кивнула. Она выглядела восхитительно мерзко. Именно так, как и было необходимо.

Платье оправдало ожидания. Стоило Сакуре войти в зал, как все взгляды тут же устремились к ней. Освещённая множеством ламп, девушка, словно актриса на красной дорожке, прошествовала к имениннице, нервно теребящей подол своего шелкового синего платья. Что ни говори, а никакие деньги не позволят одной девушке одеться так, как другая может раздеться.

- Поздравляю, Хината, - ослепительно улыбнулась Сакура и протянула коробочку с подарком.

- Спасибо… - Хьюга побледнела, но подарок взяла. – Ты опоздала… Но это ничего! – поспешно замотала головой девушка.

- Прости, - Сакура скривила виноватую рожицу, - не хотелось опозориться перед твоими гостями неподобающим внешним видом.

Хината зачем-то кивнула и резко развернулась к какой-то своей подруге, продолжая прерванный разговор слишком уж высоким тоном.

«Что же всё-таки у неё случилось…» - задумалась Харуно, гордо дефилируя между гостями.

Впрочем, мысль эта быстро забылась, стоило девушке увидеть Саске. Хоть она и строго настрого запретила себе искать его, тело как-то само потянулось туда, где он мог оказаться. Чёрное кожаное кресло у северного окна, где почти не было людей из-за пронизывающего сквозняка, - вот идеальная среда обитания для Учиха. Безусловно, парень заметил приблизившуюся Сакуру, но продолжил с отсутствующим видом смотреть в окно. От нахлынувших чувств девушка замерла, как парализованная. Взбесившееся сердце царапало грудь, словно желая выбраться из под прозрачного платья. Сакура и сама не знала, чего в ней больше сейчас: обиды, страсти, зависти, разочарования, ненависти к самой себе. Но над всей бурей эмоций, как всегда, властвовала одна мысль – «Я чудовище!».

- Почему такая красивая девушка стоит тут одна?

Сакура вздрогнула и обернулась на шипящий пузырьками шампанского голос. Перед ней стоял незнакомый парень со светлыми, как у Хинаты, глазами.

- Нейджи Хьюга, - поспешил представиться он. – А Вы…?

- Истинная богиня этого вечера, - скорчила улыбку девушка.

- Этого не скроешь! Но а для нас, простых смертных? Хотя… Я сам угадаю. Харуно Сакура?

- Какая проницательность, - девушка кокетливо прищурилась и чуть приблизилась к своему собеседнику.

- Много слышал про тебя от сестры, - ухмыльнулся парень.

- В таком случае, тебе должно быть известно, чем меня занять…

Перед тем, как Нейджи увёл её вглубь зала, краем глаза Сакура заметила исписанный почерком Саске кусок салфетки, лежащий на подлокотнике.

Праздник Хинаты напоминал странную смесь детского утренника и светского приёма, на котором Сакуре однажды удалось побывать с отцом. Впрочем, именно это и подходило самой имениннице – маленькой девочке, лезущей во взрослые игры. Нейджи без умолку говорил о чём-то, делал комплименты, врал и шипел своим шампанским. Алкоголь был у него не только в голосе, но и бокале, так что довольно скоро лжи стало меньше. Если бы девушка была чуть внимательнее, то заметила бы состояние своего спутника, но, поглощённая собственными мыслями, она лишь машинально улыбалась и смеялась над глупыми шутками.

Чтобы не думать о Саске, Сакура стала размышлять о судьбе своего подарка. Едва ли Хината вообще его откроет, а если и откроет, то точно никогда не воспользуется. А ведь духи были действительно хорошими. Тонкий аромат с глубокими нотками корицы. Он так нравился Сакуре, но сама она всегда пользовалась более тяжёлыми и яркими духами. От такого аромата почти ощутимо закладывало нос, он был неприятен ей, но как нельзя лучше дополнял повседневную маску. Сакура всегда поступала так – дарила другим то, что хотела бы получить сама. Это тоже была одна из пыток, приготовленная для чудовища.

Руки Нейджи как-то незаметно перекочевали на талию девушки, а пузырьки голоса лопались где-то совсем рядом с ухом. Сакура засмеялась и слегка отстранилась. Она весьма часто оказывалась в подобных ситуациях, так как старательно казалась доступной, но всегда умудрялась оставаться на грани. Парни, вьющиеся вокруг Сакуры, не получали категоричного отказа, но и согласия тоже. Она умудрялась проводить их так, мешали какие-то внешние обстоятельства, а не она сама. Почему? Секс – это всё же удовольствие, а для чудовища оно недопустимо.

- Милая, - приторно протянул Нейджи, беря Сакуру за руку, - здесь так много людей… А душа просит делить моё одиночество только с тобой!

Наверняка, этой фразой он цеплял многих девушек. Сакуре вдруг стало нестерпимо смешно и противно, но она сдержалась и раздавила на губах улыбку.

- Хочешь уйти отсюда?

- Именно! Солнце уже садится, так что самое время подарить его тебе…

С этими словами Нейджи потащил девушку к широкой лестнице в противоположном конце зала. С явным усилием преодолев два пролёта, парень свернул в широкий коридор, который, судя по заливающему его тёплому свету, заканчивался стеклянной верандой или, как минимум, большим окном. Но, к удивлению Сакуры, Нейджи дёрнул её куда-то вправо и резко затащил в какую-то комнату.

- Что ты…

- Тише, - усмехнулся парень, всё крепче сжимая руку девушки. – Закат – это, конечно, хорошо, но сейчас другое солнце встанет специально для тебя!

«Как же противно и банально,» - с раздражением подумала Сакура и хотела вырваться и уйти, но Нейджи схватил её за талию и одним мощным движением опрокинул на кровать.

- Ну, ну… - усмехнулся он. – Только не надо строить из себя пай девочку! Я же знаю, что ты сама хочешь.

Только сейчас девушка запоздало поняла, в каком положении она находится. Беспомощная, в откровенном платье, в чужом доме, прижатая к постели пьяным парнем. Инстинкт велел кричать, вырываться и бежать, но разум подавил эти стремления одной единственной мыслью – «Я чудовище».

«Это просто ещё одно наказание за то, что я монстр. Это правильно, что с мерзостью происходит что-то мерзкое!» - уговаривала себя Сакура.

Не справившись с маленькими пуговицами, Нейджи глухо зарычал и попросту порвал ткань платья. Жадные прикосновения обжигали обнажённую кожу, но девушка заставила себя не просто расслабиться и терпеть, а, напротив, сосредоточиться на этих отвратительных ощущениях, запомнить их и умножить, чтобы сделать достойным наказанием для монстра. Хотелось хотя бы закрыть глаза, но Сакура не позволила себе даже этого. Она вглядывалась в капельки пота на шее Нейджи, в его лицо, перекошенное похотью и алкоголем. С каждой секундой становилось противнее. Сакуре казалось, что её вот вот стошнит.

Плечи.

Бёдра.

Грудь.

Губы.

Всё, чего касался Нейджи, хотелось попросту отрезать, прижечь кислотой, но Сакура старательно стонала, словно гвоздями приколачивая себя к кровати этими псевдострастными вздохами.

«Если уж играешь роль роскошной шлюхи, то будь ею до конца!»

Скрип открывающейся двери на мгновение впустил в комнату музыку из зала.

Девушка дёрнулась, но заставила себя остаться под Нейджи. Какая разница, кто вошёл? Так даже лучше. Но решение не закрывать глаза сыграло с Сакурой злую шутку. Не узнать вошедшего было невозможно.

Саске прошел мимо так, будто в комнате вовсе ничего не происходило, взял к кресла какую-то женскую сумку и направился обратно к выходу.

За эти несколько секунд всё внутри девушки перевернулось. Она мелко задрожала, на глаза навернулись слёзы. Всё её естество кричало: «Спаси меня! Обернись, Саске!», но добровольно распятое тело не желало двигаться, а расплавленные губы – кричать. Чтобы не видеть закрывающейся двери, Сакура отвернулась, но быстрые шаги Саске отдавались по всему телу ударами сердца.

Один. «Ну спаси же меня!»

Два. «Умоляю!»

Три. «Подажуйста…»

Четыре. «САСКЕ!»

Пять. «Саске…»

Комната вновь на мгновение наполнилась музыкой.

Всё правильно. Так и должно быть. Ведь ничего же удивительного не произошло. Наверняка Саске думает, что она делает это каждый день, так зачем же отрывать человека от любимого занятия? Всё правильно. Так и должно быть. Даже если Саске и видел слёзы, то зачем именно ЕМУ помогать именно ЕЙ? Той, кого он считает едва ли не отвратительнейшим созданием на земле.

«Я люблю его».

«Разве я этого хотела?»

Осколки платья разбросаны но полу. Единственное, что осталось между Нейджи и Сакурой – тонкое дыхание, готовое вот вот лопнуть криком. Собрав остатки своей решимости, девушка максимально расслабилась и, выдохнув, зажмурилась. Видеть Нейджи у неё попросту не осталось сил, хотя, если бы не появление Саске, она бы смогла заставить себя сделать это.

«Наверное, тут комната Хинаты… - странная и нелепая мысль некстати забралась в опустевшее сознание девушки. – Ну и придурок же Нейджи… из всех помещений в этом огромном доме затащить меня именно в комнату сестры».

Музыка.

Крик.

И как-то сразу легче и холоднее. Воздуха вдруг стало больше.

Какая-то возня, снова крики. И тихий озлобленный голос.

Сакура резко распахнула глаза и, приподнявшись на локтях, осмотрела комнату. Нейджи исчез, оставив за собой хлопок двери. А Саске остался. Он стоял, тяжело дыша и уставившись куда-то в пол. Девушка готова была расплакаться. То ли от счастья, то ли от удивления. Но приросшая к лицу маска не пускала слёзы, позволяя лишь ошарашено смотреть на застывшего парня.

Может, прошла минута, а может, и гораздо больше, прежде чем Саске поднял голову и, переведя взгляд на стену, торопливо снял с себя пиджак и кинул его на кровать.

- Надень, - коротко сказал он.

- Зачем, Саске? - Сакура тоже вышла из оцепенения и послушно потянулась к предложенной одежде.

А нужно было закричать, заставить вернуть любовника. Сделать хоть что-нибудь, чтобы не быть безгранично счастливой.

- Ты себя видела?! – неожиданно разозлился парень. – У тебя был такой вид, будто Нейджи тебя убивать собирается! Нет… Хуже, гораздо хуже…

«И это он разглядел всего за пару секунд?…»

- Зачем?… – беспомощно повторила Сакура, сжимая в руках жёсткую ткань пиджака.

- Можешь смеяться, можешь не верить мне, но я уверен, что хочу твоё тело, и почти уверен, что влюбился в тебя остальную.

Глаза в глаза.

Чёрный в зелёный.

Вот она, такая прямота, которую так любила Сакура. Предельно честное признание без тени сомнения.

Маска треснула. Уткнувшись в несчастный пиджак, девушка заревела в голос.

«Этого я хотела?»

========== Подвал Часть 1 ==========

Много чего ещё никогда не случалось в жизни Саске Учиха. Он никогда не прыгал с парашютом, никогда не видел северного сияния, никогда не влюблялся. И вот сейчас в первый раз в жизни перед ним плакала абсолютно голая девушка, в которую он вроде бы влюблён. О том, что же делать в такой ситуации, нельзя было ни прочесть в книге, ни спросить у старшего брата, а Саске ой как не любил ошибаться. Не любил, но не считал это поводом ничего не делать. Привычка не оправдывает трусость.

- Сакура… - тихо позвал парень, вклиниваясь тихим голосом в её беспорядочные всхлипы.

Плечи девушки, трясущиеся от рыданий, вдруг замерли. Сакура неожиданно поняла, как глупо выглядит со стороны, как нелепы её слёзы. Разве так должно вести себя чудовище? Нет! Поперхнувшись слезами, девушка изо всех сил постаралась успокоиться и выровнять дыхание. Справившись со своими эмоциями, Сакура оторвалась от несчастного пиджака и гордо выпрямила спину.

- Ты, идеальный ученик и наследник безупречной семьи, влюбился в меня, тупую шлюху и королеву отбросов? – голос девушки всё ещё дрожал, но она старательно вдалбливала в него надменность.

- Прекрати… - Саске поморщился, но отвернуться себе не позволил, такая Сакура не нравилась ему, но он понимал, что с ней нужно делать. – Ты всё равно не скажешь о себе хуже, чем я думаю.

- Вот как? – Сакура вздёрнула бровь. – За что же ты тогда в меня влюбился?

- Контраст, - парень посмотрел ей прямо в глаза. – Мне было скучно, я считал всех вокруг дураками, а тебя – первой среди них. Но вдруг оказалось, что ты не только не глупее меня, но в чём-то даже превосходишь. Разница между умной Сакурой и глупой Сакурой, увлечённой Сакурой и надменной Сакурой, распущенной Сакурой и скованной Хинатой. Всё это вызывает интерес.

- И что? – девушка ухмыльнулась и демонстративно закинула ногу на ногу. – По твоей логике ты должен был влюбиться во всех, кто умнее тебя. А мне мозги необходимы: чтобы управлять мусором, нужно возвышаться над ним. И это достойная причина для твоей любви?

- Знаешь, - Саске устало вздохнул, но не опустил глаз, - Хината ведь тоже далеко не дура, но ни разу она не вызвала во мне такого интереса, как ты. Даже Итачи раньше пытался разговаривать с ней, но как-то раз он спросил её мнения о своих книгах, а Хината выдала ему цитаты из каких-то критических статей на его работы. Больше мой брат не тратил время на бесполезные разговоры с ней. Хината сообразительная и начитанная, но у неё не хватает храбрости иметь своё мнение. Меня бесит, что такая, как ты, превосходит мою девушку, бесит, что ты всего за несколько минут смогла заинтересовать моего брата.

- Нравится – бесись. И всего-то?

- Нет. Я, между прочим, здоровый молодой парень. Почем меня не должно привлекать твоё тело, которое ты так легко оголяешь?

- Вот как…

Сакура улыбнулась и, встав с кровати, подошла к столику с огромным зеркалом. В стекле отражалась красивая обнажённая девушка, чьи заплаканные глаза никак не вязались с гордой позой и иронией в голосе. После недолгих поисков в одном из ящиков стола обнаружились залежи косметики. Даже робкая Хината пользовалась женскими уловками, пусть и не так активно, как сама Сакура.

- Ничем не могу помочь, - ухмыльнулась зеркалу девушка. – Таких, как ты, - большая половина школы, а то и города. Даже мне не улыбается спать со всеми, хотя твои чувства мне льстят.

- Прекрати… - Саске сжал кулаки и появился в зеркале. – Я совсем не то хочу сказать тебе.

- От чего же? – Сакура вздёрнула бровь в притворном удивлении. – Тебя привлекает моё тело, а внезапно обнаружившиеся мозги вызывают интерес. Я что-то не так поняла?

- Всё так, но…

- Это ты прекрати! – девушка слегка повысила голос. – Надо было соглашаться тогда. Когда я была у тебя дома. А теперь поезд уехал. Хотя… Можешь трахнуть Хинату. Возможно полегчает.

Несколько умелых взмахов кисточкой, немного пудры, теней и туши. И вот ничто уже не спорит с образом уверенной хищницы. На месте заплаканных глаз – пронизывающий взгляд зелёного металла.

- Наверное, я должна поблагодарить тебя, - продолжила Сакура. – Этот пьяный ублюдок Нейджи мне действительно не нравился…

- Думаешь, я поверю в это? Неужели ты забыла, что я на порядок умнее твоей свиты?!

Саске кричал. Парень был настолько зол, что Сакуре показалась, что он сейчас ударит её, но вместо этого он схватил её за плечи и притянул к себе так, что смотреть куда-то, кроме его глаз, было невозможно.

- Ты врёшь… - продолжил Саске. – Я вижу это, вижу, как ты заставляешь себя. Знаю, что ты не такая, и хочу понять, почему так ведёшь себя.

- Но… Зачем?

Под напором обезоруживающей прямоты Сакура сдалась на мгновение, отступила всего на миллиметр, но и этого хватило.

- Я же уже говорил, что хочу твоё тело и почти влюбился в остальную тебя. Так что собираюсь узнать больше, чтобы полюбить полностью.

- Вздор! – девушка перешла в наступление. – Я могу представить, чего стоило твоей гордости признаться мне в этом, но это твой предел. Никогда идеальный Учиха не сможет пройтись со мной за руку по школьному коридору! Никогда лучший ученик не позовёт на свидание не менее известную шлюху! Ни-ко-гда! Эта комната – граница твоей любви.

- Не веришь… - Саске слегка прищурился, совсем как Итачи. – Хочешь, я прямо сейчас пройду с тобой через полный гостями зал?

- Ах… Какие жертвы! – Сакура картинно закатила глаза. – А тебя не смущвет, что я абсолютно голая?

- Возьми что-то из вещей Хинаты… - парень определённо не рассчитывал на такой поворот событий, потому явно начинал пасовать.

- Ещё чего! Надеть её платье, а потом благодарить и глупо врать, что облилась шампанским?! Ну уж нет… Я достаточно красива, чтобы не стесняться показать себя!

С этими словами девушка круто развернулась и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. В коридоре было пусто, потому быстрый стук каблуков перекрывал музыку, доносившуюся из зала. И только у лестницы к этому стуку примешался звук шагов Саске. Хоть парень и колебался, но всё же решился следовать своим словам до последнего.

Ступеньки вели вниз. Девушка и не заметила, как их было много.

Сначала никто не обратил внимания на Сакуру и Саске, но стоило им выйти на освещённый пролёт, как по залу прокатилась волна удивлённого шепота. Все гости замерли, разговоры притихли, даже музыка не могла спорить со стуком каблуков лаковых чёрных туфель – единственного элемента одежды, оставшегося на девушке. А где-то рядом шел Саске. Не пытаясь закрыть её и защитить от жадных осуждающих глаз.

Сакуре было страшно. Где-то внутри дрожала маленькая девочка, больше всего на свете любившая книги. Только сейчас она до конца поняла, на что решилась. Сто человек. Две сотни глаз были сейчас устремлены на неё. И на Саске, продолжавшего идти рядом. Даже если разделить взгляды на двоих, то всё равно получалось слишком много.

Лестница кончилась, и люди, столпившиеся внизу, расступились, пропуская обнажённую девушку и её спутника. Сакура не могла понять, стыдно ей или нет. Она всегда старалась относиться к своему телу дистанционно, как к средству передвижения или ещё одному пыточному инструменту. Но сейчас девушка особенно остро ощущала, что эти тонкие руки и стройные бёдра принадлежат ей, что всё, от кончиков розоватых сосков до родинки на лодыжке – это тоже она.

Бесконечный зал закончился, шепот скрылся за дверьми особняка Хьюга. Сакура глубоко вздохнула и направилась к дороге.

- Что ты делаешь? – тихо спросил Саске, всё ещё следующей за ней.

- А разве не понятно? – раздражённо ответила девушка. – Хочу поймать машину и вернуться домой.

- И кто, по твоему мнению, остановится, когда ты в таком виде?

- Мне всё равно!

Сакура встала у края дороги и подняла руку. Теперь ей действительно было всё равно что дальше случится с чудовищем. Здесь, на пронизанной ветром улице, был другой мир. А Саске со своим признанием остался в доме вместе с побледневшим лицом Хинаты.

- Прекрати, - в который раз выдавил из себя Учиха. – Я разделил с тобой тот цирк, что ты устроила! Здесь тебе уже не зачем…

- Оставь меня в покое! – огрызнулась Сакура. – Твоё мужество я оценила, так что, может быть, тебе и перепадёт как-нибудь.

- Хватит уже!

Девушке снова показалось, что Саске сейчас ударит её, но вместо этого он снял с себя рубашку и накинул ей на плечи.

- Надо было захватить пиджак… - как то устало прошептал парень и достал из кармана телефон.

- Кому звонишь?

- Итачи. Не такси же заказывать…

Сопротивляться у Сакуры попросту не осталось сил. Всё, происходящее вокруг, было нереально. Саске, тот самый ледяной Саске, который никогда не смотрел на неё, всего несколько минут назад признался в любви. Любая другая девушка была бы счастлива, ведь нет ничего радостнее, чем узнать, что твоя безответная любовь не безнадёжна, но только не Сакура. Сейчас она старательно пыталась растормошить себя, заставит придумать способ не радоваться. Она снова и снова прокручивала в памяти прикосновения Нейджи и перекошенные лица гостей в зале. Помогало, но рубашка Саске, сохранившая тепло его тела, предательски грела, хоть и не защищала от ветра.

Итачи приехал неожиданно быстро. И, как ни странно, ни о чём не спрашивал. Он просто открыл дверь перед Сакурой так, словно она была одета в роскошное вечернее платье, а не в одну мужскую рубашку и туфли. Саске слегка подтолкнул застывшую девушку к машине и назвал брату адрес Сакуры.

«Зачем?» - крутилось в голове девушку. Она прекрасно понимала каких усилии Саске стоило признаться себе в своих чувствах к ней. Он, ненавидящий ошибаться, был вынужден связаться с такой, как она. Потом опозорился перед всеми, появившись рядом с ней, а теперь и перед старшим братом.

- Зачем? – озвучила свой вопрос девушка.

- Я же уже сказал, что почти влюбился и хочу узнать настоящую тебя, чтобы полюбить до самого конца. Сколько ещё надо повторить? – парень снова начинал злиться.

- И нужна тебе любовь к такой, как я?

- За что ты ненавидишь себя?

В самую точку. Сакура поёжилась и плотнее закуталась в рубашку. В душу отчаянно стучалось счастье, но она не позволяла себе даже думать о том, чтобы впустить его.

«Я – чудовище!»

- Зайдёшь ко мне домой? Я расскажу тебе тысячу причин, почему не стоит любить меня.

========== Подвал Часть 2 ==========

Кожаное сидение автомобиля неприятно холодило кожу. Сакура поёжилась и крепче сжала края рубашки Саске. Сейчас она кляла себя за то, что расслабилась, позволила себе сблизиться с Учиха. Девушка старательно пыталась поверить, что помощь ему была ошибкой, но какие бы аргументы она себе не приводила, упрямое сердце отказывалось соглашаться с ними.

Мысли были словно ватные, но Сакура судорожно соображала, что же ей делать, чтобы убедить Саске в очевидной для неё вещи – я чудовище. Ответ был более чем прост: выложить всё самое отвратительное, что есть в ней.

Чёрная спортивная машина добралась до нужного места очень быстро. То ли из чувства такта, то ли от разочарования Итачи ничего не cпрашивал. Сакура была очень благодарна ему за это, ведь ей предстоял сложный разговор с Саске, и оправдываться перед ещё одним человеком было слишком тяжело. Выбравшись из машины, девушка стремительно взлетела по лестнице и, достав из почтового ящика запасной ключ, открыла дверь.

- На кухню, - коротко бросила она Саске, идущему за ней.

Даже дома Сакура не могла расслабиться, но тут она была на своей территории, где могла отдаться привычным схемам и последовательности действий. На автомате она набрала воду в чайник и поставила его на плиту. Теперь нужно было подождать, пока он закипит. Занять себя в это время было нечем, так что девушка с ужасом понимала, что ей нужно что-то сказать, и что Саске тоже молчать не будет.

- Я начну, - сказал парень, садясь за стол. – Безусловно, у тебя есть целый ряд недостатков: вульгарность, дурная репутация, скверные друзья и, что самое главное, необъяснимая ненависть к себе. Со всем этим можно справиться, если я пойму причины.

- Думаешь, сможешь мне помочь? – Сакура усмехнулась и сбросила с себя рубашку. – Силёнок маловато! Не лезь туда, куда не нужно. Хочешь моё тело – бери. Уверена, тебе этого будет более чем достаточно.

- Прекрати… - парень посмотрел прямо ей в глаза. – Теперь я вижу, что ты врёшь. Твои слова тебе же самой противны. Ты хорошая актриса, но меня таким не обманешь.

Сакура вздохнула и села напротив Саске. Она и сама понимала теперь, что цепляться за старую маску глупо и бесполезно. Чтобы вызвать отвращение, нужно было рассказать именно о себе, показать настоящее чудовище.

- Ты уверен, что я не такая, какой хочу казаться? – тихо спросила девушка.

- Абсолютно. Твоя ложь шита белыми нитками, особенно в последние дни.

- Да, ты прав. Школьная королева не имеет со мной ничего общего, но почему ты решил, что я настоящая хоть сколько-нибудь лучше?

- Ты помогла мне с докладом. Будь ты умной гадиной, никогда бы так не поступила.

- Слабый аргумент, - фыркнула Сакура. – Может, ты из-за этого решил, что я образец целомудрия и добродетели?

- А почему бы и нет? – вздёрнул бровь Саске. – Если подумать, то ты никогда и никому не делала ничего действительно плохого.

«Если бы только знал, какое я чудовище! Какой ужасный поступок совершила!»

- В чём-то ты прав, но целомудренной меня едва ли можно назвать. Я не девственница, если хочешь знать.

- Не хочу, - поморщился парень. – Будь добра, воздержись от подробностей.

- Добра не буду, - холодно ответила Сакура. – Придётся послушать, а если не хочешь – уходи, дверь я не запирала.

Саске напрягся и поднялся со своего места. На мгновение девушка решила, что он всё же уйдёт, но парень почти сразу сел обратно. Было очевидно, что ему мучительно хочется убраться из этой квартиры, чтобы не слушать о той стороне мира, которой он всегда старательно избегал. Сакура прекрасно понимала это. Внутри у неё всё сжималось от желания замолчать и не мучить своего возлюбленного.

«Я чудовище».

- Мне было пятнадцать, когда я решила, что потеря девственности станет хорошим наказанием для чудовища. Минимум одежды. Максимум косметики. Какой-то клуб и ни грамма алкоголя. Так что я прекрасно помню, что было в тот день. На танцполе было множество парней, и я выбрала самого противного мне. Имя всё-таки забылось, но его худое, разрисованное лицо хорошо отложилось в памяти. Познакомиться было несложно, а позволить затащить себя в туалет ещё проще.

Саске опустил голову и старательно разглядывал свои руки. Вся его сила воли ушла на то, чтобы остаться, и посмотреть на Сакуру сейчас он уже не мог.

- Задранная юбка. Дурной запах изо рта. Руки, до боли сжимающие мою грудь. Его не заботило ничего, кроме собственного возбуждения, а мне это и было нужно. Как можно больней. Как можно противнее. Облапав моё тело, он силой опустил меня на колени и расстегнул ширинку. Меня едва не вырвало, но я не только сдержалась, но и смогла открыть рот.

- Хватит! – не выдержал Саске. – Я уже понял…

Парень кричал, но голос его был умоляющим, чуть дрожащим. Он так не подходил всегда сдержанному Учиха.

- Не нравится – уходи, - подчёркнуто жёстко ответила Сакура, но продолжать не стала.

Она и сама едва держалась, чтобы не закричать тем же умоляющим голосом, что и Саске, ведь это было одно из самых отвратительных её воспоминаний. Девушка часто прибегала к нему, чтобы наказать себя за радость, но одно дело прокрутить в памяти, а совсем другое рассказать единственному любимому человеку.

В глубине молчания засвистел закипевший чайник. С усилием заставив одеревеневшее тело двигаться, Сакура выключила плиту и разлила кипяток по чашкам. Эта небольшая передышка дала ей сил для нового удара.

Девушка поставила чашку с чаем перед Саске и взяла его за руку. Парень не ожидал такого, так что вырываться не стал. Воспользовавшись его замешательством, Сакура потянула ладонь Саске и прижала себе между ног.

- Сюда он трахал меня, - тихо сказала девушка.

Саске поднял на неё чёрные стеклянные глаза. Сакура не видела в них ничего, кроме своего искаженного отражения.

- А этими губами, - она наклонилась к парню, - я сосала ему.

«Беги же.. Быстрее! – твердила про себя Сакура. – Я не выдержу больше!»

Но Саске не убежал. Вместо этого он подался вперёд и поцеловал её. Едва ощутимо, чуть касаясь её губ своими, по поцеловал. Сакура чувствовала, как он дрожит, сдерживая рвотные позывы.

- Идиот! – закричала девушка, отталкивая Саске от себя.

На глаза снова наворачивались слёзы. Не зарыдать было почти невозможно, но она не заплакала. Снова взяв парня за руку, Сакура потащила его в свою комнату. Если уж это воспоминание не оттолкнуло его, то остаётся только показать своё главное уродство, тягчайший грех маленькой души.

- Кукольный дом… - каким-то чудом выровняв голос, начала девушка. – Я расскажу тебе, откуда он у меня.

- Серьёзно думаешь, что сможешь напугать меня своим пристрастием к игрушкам…

- Слушай! – грубо перебила Саске Сакура. – Ты же хотел знать, за что я так ненавижу себя!

Парень молча кивнул. Для себя он решил, что теперь уже не уйдёт из этой комнаты что бы не услышал, потому привычное самообладаниемедленно возвращалось к нему.

- Я родилась в Германии. Мой отец познакомился там с моей матерью ещё когда приезжал на практику от университета. Закончив обучение, он вернулся к ней. Они поженились, папа стал работать переводчиком в Японском посольстве, а через несколько лет родилась я.

- Мне всё равно, что ты полукровка…

- Заткнись же ты! – Сакура не выдержала и закричала. – Не в этом суть… Да, моя мать иностранка. Потому у меня светлые волосы и зелёные глаза. Немецкий – второй родной язык. Но неужели ты думаешь, что это повод так мучить себя?!

- Прости… - прошептал Саске. Ему и самому стало неловко за свою реплику.

- Мы жили напротив игрушечной лавки. Каждое утро я бежала к её витрине и смотрела на этот проклятый дом. До самого заката я разглядывала кукол, их платья, а ночью, когда магазин закрывался и я ложилась спать, они снились мне. Я болела этим кукольным домом, грезила им, потому папа обещал купить мне его на день рождения. Как я была счастлива! Считала часы до заветной даты! Ничего не замечала, кроме этой дьявольской игрушки! Но в мой день рождения папа не купил мне его. Родители даже не устроили мне праздника, уйдя куда-то с самого утра. Я ревела так, как никогда до этого. Не хотелось верить, что отец, который был для меня эталоном честности и надёжности, на самом деле обманщик, а мама, всегда читавшая мне греческие мифы перед сном, забыла про меня. Горю моему не было предела, - Сакура коротко усмехнулась, - но тут я увидела на столе папину банковскую карту. Раньше отец часто говорил мне, что я уже большая самостоятельная девочка, так что я решила, будто он специально оставил карту, для того чтобы я купила себе подарок сама. Вытерев слёзы и сопли, я отправилась к до боли знакомому магазину. Мне было семь, ну уже тогда я могла понять, что маленькому ребёнку такую большую игрушку не продадут, потому попросила какого-то прохожего купить её мне. Код карты мне был известен – папа как-то упоминал, что это дата рождения его любимой дочки. Прохожий, конечно же, согласился помочь ребёнку, который тогда ещё ничего плохого в людях и предположить не мог. Естественно, карточку он мне не вернул, но из-за какой-то своей прихоти всё же купил этот кукольный дом и назвал правильный адрес доставки.

- Ты потратила все семейные деньги… Это всё?

- Да замолчи же ты! – Сакура сжала кулаки и отвернулась от Саске, заставляя себя разглядывать ненавистную игрушку. – До смерти не забуду лицо отца, когда он увидел этот кукольный дом в нашей квартире. Нет, он не кричал на меня, не был зол. Просто заплакал. Больше папиных слёз я не видела никогда. Сумма на карточке была огромной, но трагедия была вовсе не в потере денег. Оказалось, что мама уже несколько лет очень серьёзно болела, и ей требовалось дорогостоящее лечение. Быстро собрать такую сумму заново было невозможно. Как отец ни старался, но мама угасла всего через пару месяцев. Я убила её.

- Ты не виновата…

- Они все так говорили! Отец, родственники и друзья родителей. Но я знаю, что на самом деле они ненавидели меня и считали убийцей. Я и есть убийца!

- Но ведь…

- Я убила собственную мать! – закричала Сакура. – Я – чудовище, недостойное счастья!

- А твой отец…

- Ооо… Он тоже никогда вслух не обвинял меня, но всегда, всю мою жизнь, заставлял переезжать и таскать за собой этот кукольный дом. Орудие убийства… мы перебрались в Японию, но этим он не ограничился. Из префектуры в префектуру, из города в город! Даже тогда, когда он решил остаться здесь, мы постоянно меняли квартиры и районы по самым смехотворным причинам.

Сакура замолчала, а Саске ничего больше не спрашивал. Девушка даже не была уверена, стоит ли он за её спиной.

- Всё ещё хочешь помочь мне, убийце собственной матери? – наконец решилась спросить она.

В ответ раздался хлопок входной двери.

Этот звук, словно выстрел ворвался в сердце, и Сакура, не выдержав скопившегося напряжения, рухнула на пол и заплакала. Глухо, без всхлипов и стонов, лишь иногда повторяя себе «Я – чудовище».

========== Небо Часть 1 ==========

Комментарий к Небо Часть 1

Простите.

Сакура лежала, прижимаясь мокрой щекой к холодному полу. Мир вокруг был подобен неспешной реке, бессмысленно и неотвратно несущей свои воды к горизонту. Не было ничего, что девушка могла бы изменить. Не было ничего, что имело бы значение. Она наверняка лежала бы так и дальше, если бы чьи-то сильные руки не перенесли её на кровать и не укрыли бы одеялом.

- Прости меня, дочка…

Сакуру повело на голос. Рядом с ней сидел единственный, кто никак не мог быть здесь, - её отец. Он никогда не заходил в комнату дочери без крайней необходимости. Никогда не разговаривал с ней не по делу. Никогда не волновался, что бы она не сделала.

- Прости… - Продолжил мужчина. – Думаешь, ты одна чудовище?

Наверное, ни одни слова в мире, кроме этих, не заставили бы Сакуру действительно слышать. Тихий голос. Изрезавшие лицо не по возрасту глубокие морщины. Печальные глаза.

В её выпотрошенном слезами мозге всё словно встало на свои места. Эта фраза, которую Сакура так часто говорила самой себе, чужим голосом звучала точно также отчаянно и верно. Не она одна считала себя чудовищем.

- Сегодня на работу мне позвонил молодой мужчина. Не представился. Велел спуститься на парковку. Он был так настойчив, что я не мог и подумать не подчиниться. Там меня ждал парень. Без рубашки, взъерошенный, горячий… Он кричал. И было в его словах всё то, что я и сам знал, но боялся подумать.

Сакура понимала всё, что говорит ей отец. Она, как и он, многое знала раньше, но никогда не пыталась действительно принять эти мысли. Если девушка ненавидела себя за детский эгоизм, то отец за родительскую глупость. Если бы он рассказал смышлёной девочке о болезни мамы, а не выдавливал улыбки до последнего. Если бы просто поговорил с дочерью. И тогда, и много позже, когда наказывал себя переездами, заставлял хранить этот проклятый кукольный дом. Он запрещал себе общаться с дочерью, считая, что не имеет на это право, а она старательно делала вид, что всем довольна и ей совсем не больно.

Как многое можно было решить, просто поговорив. Но монстры не должны общаться друг с другом.

Ещё Сакура поняла, что ничего не берётся ниоткуда. Если бы ни отец, то у маленькой девочки не появилась бы такая ненависть к себе. Она как губка впитывала в себя его настроение и отношение к самому себе.

Всё так просто и так невыносимо сложно. Много лет отец и дочь не могли просто сесть рядом и коснуться друг друга, а Саске потребовалось всего несколько часов, чтобы заставить их сделать это. Всего несколько честных фраз, чтобы решить главную проблему жизни двух людей.

И Сакура ненавидела его за это.

Она снова плакала, но теперь была не одна. Становилось легче, эти новые слёзы не множили безысходность, как было раньше. И теперь девушка точно знала, что будет делать со своей жизнью.

***

- Привет!

Резким движением Сакура распахнула дверь перед застывшей на пороге Хинатой. Наверное, девушка хотела ответить ей, но лишь беззвучно открывала и закрывала рот, вытаращившись на школьную королеву.

- Проходи быстрее! - Сакура рассмеялась и втянула зависшую одноклассницу в квартиру. Примерно такой реакции она и ожидала.

- Лысая… - протянула наконец Хината.

- Ага, как лампочка, - улыбнулась Харуно и провела рукой по гладко выбритой голове.

- З-з-зачем?

- Так я их краской настолько искалечила, что восстановить и вернуть натуральный цвет не было никакой возможности. Пришлось сбрить. Я читала, что для волос это даже полезно.

- Тебе идёт…

- Прекрати, Хината… - вздохнула Сакура. – Я не знаю ни одной девушки, которую бы красило отсутствие волос. Зачем ты пришла?

- Меня учитель прислал. Ты уже месяц в школу не ходишь, а экзамены вот-вот начнутся….

- Ясно, - девушка вздохнула ещё раз и жестом пригласила гостью следовать за ней.

Да, она часто прогуливала школу, но всегда делала это не в ущерб учёбе, и хоть как-нибудь предупреждала классного руководителя о времени своего отсутствия. Но в этот раз Сакура и не подумала о подобном. Она решила жить, делать то, что ей хочется, а школа, где её ждала голодная свора подруг, удовольствия явно не сулила.

Хината вошла в комнату вслед за Харуно и застыла. Ей казалось, что ничего уже не удивит её сильнее, но комната эта ломала очередной шаблон. Помимо огромного кукольного дома, занимавшего большую часть стены, в глаза бросились книги, разложенные на всех горизонтальных поверхностях. Среди них были как новые, так и явно потрёпанные библиотечные, и всех их, судя по обилию закладок, читали. С образом недалёкой стервы это не вязалось даже больше, чем новая причёска.

- Присаживайся, - пригласила Сакура, - чаю хочешь? Я пирожки испекла.

Хината отрицательно замотала головой, но послушно присела. Удивляться дальше она уже не могла.

Пожалуй, это была одна из самых неловких встреч, когда-либо происходивших во вселенной. Хината и Сакура никогда раньше не разговаривали так, как могли бы общаться сверстницы или хотя бы как сколько-нибудь заинтересованные друг в друге люди. Раньше, давно, кажется даже, что в другой жизни, единственным ребёнком, ещё более застенчивым, чем Сакура, была Хината. Невозможно было представить, чтобы кто-то из них стал инициатором беседы, хоть они и не могли не чувствовать своей схожести. Потом Харуно стала королевой школы - той, кем мечтала быть Хината, и их прозрачная связь превратилась из ощущения родственной души в противостояние вожделенного будущего и уютного прошлого. А ещё был Саске, который делал всё вокруг сложнее, хотя сам оставался прост и резок, как скальпель.

Сакура не знала как себя вести. Ещё несколько недель назад она, не задумываясь, высмеяла бы гостью, но теперь это было совершенно не нужно. Девушка так давно не была собой, что не понимала что действительно должна сделать. До этого все её контакты с Хинатой заканчивались шуршащим скандалом. Наконец она решилась:

- Я… Прошу прощения… Моя выходка наверняка испортила тебе день рождения…

Эти слова дались девушке с трудом, но она нашла в себе необходимость извиниться. Хината молчала, казалось, почти не дышала, уставившись на неё широко распахнутыми глазами. Пожалуй, эти извинения изумляли куда больше, чем книги и бритый череп. Сакура неловко смотрела в сторону, обхватив себя руками. Раньше она бы утешила себя тем, что является чудовищем, но теперь такой защиты не было, и перед Хинатой она была более обнаженной, чем тогда, на дне рождения.

- Это, на самом деле, не страшно… - ожила наконец Хьюга. – Сначала я, конечно, была в ярости, но это стало далеко не самым большим событием вечера.

Сакура удивлённо вздёрнула бровь.

«Что может быть хуже её поступка?»

- Под самый конец Саске вернулся, - пояснила Хината. – Многие гости уже разошлись, но всё равно оставалась приличная толпа, а он пришел и перед всеми сказал, что бросает меня. Сказал, что любит другую, и ушел.

Теперь настала очередь Сакуры удивлённо пялиться на свою гостью. В этом был весь Саске. Он принял решение и сообщил о нём, не задумываясь при этом о чувствах Хинаты и об окружающих его людях в целом. По-другому он не умел.

И за это Сакура ненавидела его ещё сильнее.

- Он не хотел тебя обидеть, - после долгого молчания сказала она. – Просто это Учиха.

- Да, я знаю… А ты наверняка знаешь, почему я пришла к тебе.

Сакура кивнула. Причину её визита она понимала прекрасно. Положение Хинаты в школьном обществе целиком и полностью зиждилось на отношениях с Саске. Пока самый крутой и желанный парень школы благоволил ей, Хината и сама была крутой и желанной, но теперь, когда он отверг её, не было человека более презренного и ничтожного, чем она. Против девушки ополчилась не только обычная свита Сакуры, но и собственные подруги. Никто не хотел иметь дело с неудачницей. И чем хуже ты относишься к ней, тем лучше тебе самому.

- Хочешь, чтобы я приструнила их? Но теперь, сама видишь, надо мной потешаться будут ещё сильнее, чем над тобой….

- Нет, - мягко перебила Сакура Хината. – Это же ты. Всё, что сделано тобой – эталон. Они охотнее сами на лысо побреются, чем начнут думать иначе… Знаешь, я ведь и правда пришла просить твоей помощи. Но сейчас, когда я тут, всё совсем по-другому. Я словно к другому человеку пришла. Эти волосы, книги… Теперь понимаю, что мне ничего не может быть от тебя не нужно.

Несмотря на то, что несколько лет вместе проучились в школе и вроде бы ненавидели друг друга, они были незнакомцами. Но, вместе с тем, не чужими.

- Я ведь знаю, что Саске любит тебя, - продолжила Хината. - И поняла это даже раньше, чем он сам. Вот только до меня никак не доходило, что же именно безупречный Учиха в тебе нашел. Вы столько времени находились рядом, но он никогда не обращал на тебя внимания… А сейчас понимаю. Наверное, он был готов полюбить тебя в любой момент, с первого взгляда, но за эти годы ни разу по-настоящему не видел.

Тихий сначала голос Хинаты к концу монолога задрожал неподдельной истерикой. Это были не те птичьи попискивания, которыми она разговаривала в школе, а искренние боль и слёзы.

- А Наруто до сих пор не видит меня! - всхлипнула девушка. - Я думала, что став популярной, не смогу остаться незамеченной. На меня смотрели все, даже Саске, даже ты, но не Наруто! Тебе всего лишь стоило показать своё настоящее лицо, а мне ничего не помогает!

В Хинате что-то сломалось, лопнуло и треснуло. Она плакала и мелко дрожала, но глаза оставались удивительно ясными. Она словно сама пугалась своей реакции и слов. Говорить такое было нельзя никому, особенно себе, но остановиться девушка уже не могла.

Сакура растерялась. Школьная стерва должна была осмеять Хинату, но как стоит поступить именно ей Сакура не знала.

- Ты думала, что никто не заметит, как ты смотришь на него? А я видела! Видела! Потому что сама такая же! – Хината вскочила и стала быстро ходить из стороны в сторону, маленькая комната была слишком тесна для её боли. – Ты любишь Саске, Саске любит тебя. Всё так просто! А он… А я… А меня…

Девушка захлёбывалась собственными словами и не могла уже выдать ничего, кроме рыданий. Сакура наконец поймала её и прижала к себе. Это была та Хината, которая ей нравилась, которая также, как она, тайно заглядывалась на своего возлюбленного. Вот только было всё не так просто, как казалось Сакуре.

Уже потом закутанная в одеяло, и пьющая чай с пирожками Хината рассказала, что призналась Наруто, а он просто поблагодарил её. И всё. Она потому и стала встречаться с Саске, что надеялась хоть так вызвать в нём чувства, но безрезультатно. А сейчас Наруто хоть и защищает её от нападок одноклассников, но дальше дело всё равно не идёт.

- Я плохая, да? – спросила девушка, успокоившись. – Он потому меня совсем не любит?

- Ты замечательная, - улыбнулась Сакура. – Просто Наруто дурак, но когда-нибудь до него дойдёт. Обязательно.

- Спасибо… А ты? Вы с Саске теперь вместе?

- Нет. Я рассказала ему ужасные вещи про себя… Я знаю, что он любит, но гордыня и брезгливость, наверное, сильнее. Так что мы едва ли будем парой…

- И тебе этого достаточно?

- Это даже больше, чем я осмеливалась мечтать.

Хината изучающе посмотрела на Сакуру. Эту девушку она видела впервые, но могла понять. Пусть так, но у неё было куда больше, чем у самой Хинаты.

- Сходи всё-таки в школу, - после долгого молчания сказала Хьюга. – Не для себя прошу. Будет обидно, если на второй год оставят.

- Схожу, обязательно схожу!Можно странный вопрос?

- Давай.

- Саске, когда вечером вернулся к тебе в дом, он был в рубашке?

- Конечно, в рубашке! – рассмеялась Хината. - Более того, от полностью сменил костюм.

- Учиха… - улыбнулась Сакура.

За это она любила его.

Если бы Сакура была бомбой, то её появление разнесло бы не только школу, но и весь район до основания. Она послала всех старых “друзей” и извинилась перед учителями за своё поведение. Стала носить школьную форму, отвечала на каждом уроке и с блеском выполняла все штрафные работы. Это было настолько странно, что про Хинату все забыли, и наверняка стали бы травить Сакуру, но никто не смел приблизиться к ней. Теперь она не была их предводительницей, но всё равно оставалась сильной и непонятной. Хищница, но из другой стаи.

Саске в школе не появлялся. Как самого лучшего ученика его освободили от посещения последних занятий и подготовки к экзаменам, так как многое он сдал экстерном. Но Сакура была уверена, что даже если бы всё сложилось по-другому, то они с Саске ни за что бы не встретились. Даже если бы ему пришлось пропускать занятия, он бы никогда не оказался рядом с ней.

И за это она ненавидела его.

Он так легко за один единственный день изменил её жизнь, а потом просто исчез.

Это не давало Сакуре покоя, грызло и мешало дышать. А она так хотела жить! Наконец-то она выкинула всю свою старую одежду и покупала те вещи, которые ей действительно нравились. Сменила ненавистные каблуки на удобные кеды, ела мороженное.

И ненавидела Саске.

***

Всё чаще девушка думала о том, что не может так просто оставить сложившуюся ситуацию. Саске походя изменил ВСЁ, и она обязана была ответить тем же. Вот Учиха – это Учиха, а Харуно – это Харуно. У Сакуры не было такой гранитной уверенности в своей правоте, как у Саске, потому она не могла быть тем же оружием.

Холодный Саске.

Неприступный Саске.

Абсолютный Саске.

Но в этой скале была одна трещина, куда Сакура способна была протиснуться. Всего один шанс изменить не только жизнь Учиха, но само его отношение к этой жизни.

Вместе с учебным годом заканчивался и приём работ на разнообразные стихотворные конкурсы. Конечно, выставлять на всеобщее обозрение стихи, которые для Саске были настолько личными, что он не показывал их ни одной живой душе, в некоторой степени было подло, но вины Сакура не чувствовала. Она вторгалась в его жизнь не больше, чем он в её, вынудив вытащить из себя всю боль и грязь. Тот разговор с отцом был равнозначен строкам, которые Сакура выбрала для конкурса. Эти стихи были её любимыми, потому она не сомневалась, что их как минимум заметят.

За стеклом распятой бабочкой

Солнце пыльное трепыхается

Тонкой чёрной графитовой палочкой

Ночь фигур одиноких касается

И из желтого шрама фонарного

На меня кто-то пристально пялится

А с лица его мертвенно бледного

Мне ошибки мои улыбаются

Я бы выпрыгнул в бездну дождливую

И по швам разорвал её линии

Но сбегает во тьму молчаливую

Наблюдатель без глаз и без имени

Как сказать мне, что нервы изорваны

Топит душу холодными волнами

И становится пульс переломанным

Стоить гостью явиться под окнами

Мне никак от него не избавиться

Он как тень по следам моим стелется

Ни прогнать, ни ударить, ни спрятаться

Хоть умри – ничего не изменится

Но пугает меня сверхъестественно

Мысль одна, что сознание высекло

В моём доме пустом и заброшенном

Окон нет – на стене только зеркало

Сначала она хотела указать в заявке свой почтовый ящик, так как существовала вероятность, что на адрес придёт подтверждение, Саске заметит его и наверняка отменит своё участие, но потом девушка передумала. Конечно, она могла и сама отправить Учиха результаты конкурса, но ей показалось это неправильным. Если он решил никак не контактировать с ней, то она должна уважать его решение. Потому, чтобы Саске не успел отозвать заявку, Сакура отправила её едва ли не в последний момент, так что, если Учаха не проверяет почту каждые несколько минут, план должен был сработать.

Нажав на кнопку «отправить», Сакура некоторое время чувствовала себя прекрасно. Её охватило ощущение какой-то больной справедливости, но эйфория быстро прошла, вновь уступив место пустоте. И ненависти. Острой горячей злости, словно кричащей «Этого недостаточно!».

Это сводило с ума.

Сакура делала всё, что ей нравилось. Потакала каждому желанию, но всё это меркло, стоило ей вспомнить о том, чего она хочет сильнее всего. А именно – Саске. Они не сталкивались даже случайно. Даже экзамены по прихоти всех мировых богов проходили в разных аудиториях. Написав последний тест, Сакура твёрдо решила, что сама найдёт Учиха и поговорит с ним. Даже если он не хочет, она заставит слушать себя. Ей казалось, что злость её достигла того предела, когда она либо умрёт, либо выполнит своё желание.

========== Небо Часть 2 ==========

Чтобы идти на поводу у своего гнева, полностью раствориться в нём, необходимо успокоиться. Сакура не столько знала, сколько чувствовала, что привести свои мысли в порядок – единственное верное решение. На место ненависти к себе пришла жесткая логика, которая всегда была несущей структурой её личности. Неуёмная тяга к анализу губила её, но не теперь, когда Сакура копалась не в самой себе, а пыталась залезть в душу к другому человеку. Учиха и Харуно были людьми оглушающе разными, как антонимы. Но общая проблема удивительным образом роднила их.

Магазин строительных материалов – это одно из тех мест, где невозможно представить первую стерву и красотку школы. Однако, Сакура была там. Более того, она обошла все подобные магазины города и внимательно изучила ассортимент, пытаясь найти нужную краску. Задача эта оказалась неожиданно сложной, потому как сама девушка не знала, какая именно краска – нужная. Ей необходим был цвет, способный изменить жизнь одного конкретного человека, потому она не имела права на ошибку.

Некстати вспомнились походы с подружками по косметическим магазинам, когда они до хрипоты спорили об оттенках краски для волос, но в итоге Сакура неизменно покупала ядовито-розовый. Сейчас листать каталоги и вглядываться в таблицы вместе с ней было некому. О том, чтобы позвать кого-то из бывшей свиты не стоило и думать, а новых подруг у девушки ещё не появилось. Разве что Хината, но их отношения едва ли можно было назвать дружбой. Они не общались и даже не смотрели друг на друга, но теперь за Хьюго тянулся лёгкий шлейф тех самых духов, которые Сакура подарила ей на день рождения. Хината наверняка не отказала бы в помощи, но она совершенно точно не знала какого цвета Саске, так что в поисках Сакура могла рассчитывать только на себя.

Дом Саске стоял на том же самом месте, что и в прошлый раз, а бестолковая извилистая тропинка всё также вела к двери. Покрепче перехватив длинные рукоятки строительных валиков, Сакура глубоко вдохнула и быстро зашагала к крыльцу прямо по газону. Её план насчитывал тысяча и один изъян, но, несмотря на это, девушку охватывала почти маниакальная уверенность в собственной победе. Не существовало преград для настолько кристально чистого гнева.

Безусловно, было крайне невежливо втопить кнопку звонка до упора и не отпускать, пока дверь не откроется, но чертовски злую Сакру такие вещи не волновали её от слова совсем. Наконец дверь отворилась, обнажая нутро дома и бледнеющего в проёме Итачи. Хоть парень и был явно удивлён её визиту, но не сказал ни слова, жестом приглашая войти в дом. Где-то на периферии сознания девушки проскочила мысль, что если бы дверь открыл какой-то другой Учиха, то всё стало бы бесполезно, но вот Сакура стоит на пороге комнаты Саске, и голова мгновенно становится пустой, словно после удара.

Как и дом, комната осталась на прежнем месте. Трупно-бежевые стены никуда не делись, равно как и тошнотворный порядок. Саске, прилежно распяв позвоночник на спинке стула, сидел за компьютерным столом. Когда дверь с грохотом распахнулась, парень вздрогнул и обернулся, как любой нормальный человек, но на этом адекватность его реакции заканчивалась. Другой на его месте был бы как минимум удивлён, но Саске смотрел на застывшую на пороге Сакуру совершенно спокойно, словно ожидал её визита.

Это спокойствие взбесило девушку ещё больше. Горячая волна гнева пронеслась по её телу от затылка до кончиков пальцев и разнесла в пыль последние ограничения. Сакура с силой отбросила в сторону валики и банки с краской, шестью твёрдыми шагами приблизилась к Саске и оглушительно зашептала:

- Ненавижу тебя, Учиха, ненавижу!

Как только последний звук вырвался наружу, Сакура подбежала к открытому окну и, стянув с кровати отвратительно гармоничное одеяло, вышвырнула его на улицу. Посыпавшиеся на пол разноцветные подушки полетели следом.

- И не лень тебе, Саске, каждое утро выкладывать их в чётко определённом порядке? – уже не шептала, шипела Сакура. На самом деле ей хотелось кричать, но злые слова почему-то выходили тихими и острыми, словно просачивались через узкую щель.

Подлетев к белоснежной книжной полке, девушка схватила первый попавшийся том и, прочитав название, глухо расхохоталась:

- Польско-турецкий разговорник? Серьёзно, Саске? Только не говори, что это действительно тебе интересно.

Сакура широко размахнулась и кинула книгу в окно, но промазала. Разговорник ударился об раму и с протяжным стуком упал на пол. Раздосадованная неудачей, девушка схватила другую книгу и бросила следом, едва мазнув взглядом по названию.

- «Немецкая живопись 14-го века»!

- «Рыцарь в тигровой шкуре»!

- «Город прокаженного короля»!

Одна за одной нелепые книги в удивительно подходящих по цвету обложках оказывались на газоне. Сакура больше не промахивалась. Каждое следующее название она произносила всё громче, а руку для броска заносила всё быстрее. Наконец, полка опустела, и девушка принялась было за следующую, но схваченный ею томик на удивление не поддавался. Девушка потянула сильнее, но бледно-коричневый корешок не сдвинулся ни на миллиметр. Сакура растерялась, мир словно встал на паузу, и она совершила ошибку: посмотрела в глаза Саске.

Зелёный в чёрный.

Всё это время девушка избегала прямого взгляда. Она чувствовала, как Учиха равнодушно следит за её действиями, движением глаз провожает летящие в окно книги, но сосредоточиться на нем себе не позволяла. Не смотреть на Саске – это почти инстинкт, древней страх потеряться и быть сожранной хищником. Рядом с Учиха было опасно, через его глаза проходила грань, за которой таилась голодная пропасть.

А теперь Сакура смотрела и падала. Обсидианово-чёрные провалы зрачков напоминали ровный мрак пещеры, в глубине которой медленно разгорался огонь. Саске притягивал, гипнотизировал внезапно обострившейся близостью.

Не разрывая взгляда, парень поднялся со стула и плавно подошел к Сакуре. Он был значительно выше, потому девушке пришлось поднять голову, чтобы смотреть на него. Закрыть глаза - невозможно. Закрыть глаза – всё равно что добровольно перерезать дыхательную трубку под толщей воды.

Саске медленно поднял руку, ухватился за край монолитного книжного ряда и, чуть помедлив, с силой дёрнул на себя.

Треск ломаемого дерева заставил Сакуру очнуться. Она тряхнула головой и в страхе отскочила, словно обожглась об невидимую границу. Натянутое стальной проволокой напряжение лопнуло, рассеянное внимание скользнуло по острым ключицам, взметнувшимся прядям угольных волос и мышцам, на мгновение напрягшимся под коротким рукавом футболки.

Книги обрушились на пол, но не рассыпались, как того стоило ожидать. Боясь снова увязнуть в чернильных глазах, Сакура заторможено пялилась на ровную стопку обложек и страниц, проткнутых посередине железным штырём. Саске был мужчиной, одним из первых спортсменов в школе, потому вырвать крепления из деревянных стенок шкафа оказалось ему по силам. И он знал это совершенно точно ещё тогда, когда поднялся со своего места. Также точно ему было известно, что Сакура придёт к нему. Саске действительно ждал её и по какой-то своей прихоти позволял творить всё, что вздумается.

Злость вытекала из Сакуры с каждым вздохом. Она растерянно переводила взгляд с раскуроченной полки на изуродованные книги и обратно. Если раньше ещё можно было предположить, что в этой комнате живёт человек, в равной степени интересующийся подростковой психологией и особенностями прокладки труб в илистых почвах, то теперь для подобных заблуждений не оставалось ни малейшего шанса. Кто-то лишил все эти книги жизни, варварски вмуровав в книжный шкаф, который по сути своей был и не шкафом вовсе, а гробом.

- Отвратительно… - выдавила из себя Сакура. – Ты – отвратителен!

Усилием воли разгоняя гнев по венам, девушка круто развернулась и схватила одну из банок, валявшихся у стены.

- Ненавижу! – крик выплеснулся из Сакуры вместе с тёмно-синей краской и смертельной раной застыл на бежевой стене.

- Ты живёшь фальшивой жизнью, словно в витрине магазине! Эта комната – не твоя! И судьба – не твоя!

Сакура на мгновение запнулась, ошарашенная собственным голосом. Наконец она могла кричать так, как действительно хотела.

- Думаешь, имеешь право лезть КО МНЕ в душу и менять МОЮ жизнь?! - продолжила девушка, затем снова размахнулась и плеснула краску на другую стену. Длинный узкий росчерк протянулся до самого окна.

- Да ты сам с собой разобраться не в состоянии! Пойдёшь учиться туда, куда скажут! Сделаешь всё, чего от тебя ждут!

Сакура раздраженно швырнула опустевшую банку. На чистой стене остались грохот и несколько рваных росчерков.

- Ты хоть раз делал то, что тебе действительно нравится?!

Новая краска оказалась гораздо светлее предыдущей. Сакура так и не смогла выбрать для Саске один цвет. В нём равной степени сочетались и индиго, и берлинская лазурь.

- Ты хоть раз менял свою собственную жизнь?!

Две кривых голубых полосы разрезали стены, третья прошлась по двери и потолку.

- Ты показывал СЕБЯ хоть кому-нибудь?

Глубокий тёмно-синий, почти чёрный цвет был нужен Сакуре больше, чем воздух. В этом испещрённом шрамами пространстве его отсутствие – почти физическая мука. Но проклятая крышка не поддавала. Как и книга, она решила поиздеваться над Сакурой.

Сакура кричит:

- ТЫ РЕШАЛ?

Сакура кричит:

- ТЫ ЖИЛ?

Сакура шепчет:

- ТЫ ЛЮБИЛ?

Содранные в кровь пальцы - болят, не понятно откуда взявшиеся слёзы – душат. Саске делает шесть тихих шагов. Опускается рядом почти неслышно. Одним движением открывает проклятую банку. Он что-то говорит, но девушка не слышит голоса за оглушающим щелчком металла.

Сакура чувствует себя до невозможности глупо. Остатки её злости увязли в открывшемся цвете. Саске снова позволял ей. Позволял крушить свою комнату, кричать и оскорблять его.

Позволял ненавидеть.

- Любил? – иступлено повторила Сакура, не отводя глаз от злополучной крышки. – Ты. По-настоящему. Любил?

«Ночная синь»

- Любил? – зеркальным шепотом вернул вопрос Саске.

До этого он молчал и почти не шевелился, смиренно принимая её истерику. Даже тогда, когда капли летели ему в лицо, Саске не пытался увернуться и слушал Сакуру.

Он коснулся её руки. Едва ощутимо, на грани движения, почти случайно.

Укол.

Сакуру словно прошило толстой синей нитью. От кисти до сердца, через кость и нервы прямо в мозг. Она резко вскочила, схватила банку и одним широком криком-всплеском залила всю комнату:

- НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!

Ночная синь неровной дугой очертила стены, распотрошенную кровать, стол и кресло. Мебель и компьютер были безнадёжно испорчены, но Сакура уже не могла видеть этого. Глаза застили слёзы, в голове было слишком много синего. Слишком много Саске. Он полу-чёрным капал с потолка, тонкими тёмными пальцами тянулся к ней по стенам, глубоким голосом замешивался в кровь:

- Я не любил. Я люблю.

Саске поймал её руки, и Сакура слепо, прикусив дыхание, уткнулась ему в плечо.

- Осталось только полюбить и тебе.

- Я люблю тебя, - выдохнула Сакура. Слова, что она так долго запрещала себе даже думать, дались удивительно легко.

- Я знаю, - одним голосом улыбнулся Саске. – Но говорю совсем не об этом.

Сакура распахнулась ему навстречу. Глазами, губами, душой. Она больше не была монстром, и теперь имела полное право смотреть на Саске, думать о Саске и целовать Саске. Парень тоже потянулся к ней и осторожно накрыл её губы своими.

- Ты должна любить себя, - одним дыханием прошептал Саске, - свою собственную жизнь от первого и до последнего дня.

Сакура отпрянула и горячо посмотрела на парня, снова попадая в плен его глаз. Она хотела доказать, что изменилась, что теперь делает только то, что ей действительно нравится, и больше не носит масок. Но, едва успев открыть рот, поняла, - это ложь. Осталось ещё то, с чем Сакура не могла справиться, и Саске, дьявольски правильный Саске, который не видел её несколько месяцев, прекрасно знал об этом.

Кукольный дом всё ещё стоял на своём месте.

- Краска засохнет… - задумчиво произнёс Учиха, оглядывая свою комнату.

Его обыденный тон в очередной раз за сегодня сбил Сакуру с намеченного курса. Вот Саске решает проблему всей её жизни, и вот Саске беспокоится о стенах. Впрочем, так было всегда. Как только одной задаче находилось решение, он тут же приступал к следующей.

Сакура улыбнулась и, протерев глаза, так же обратила внимание на учинённый ей погром. Комната выглядела так, словно кто-то пытал здесь гигантского кальмара. Сравнение было совершенно нелепым, потому девушка нервно рассмеялась.

- Я принесла валики. И правда нужно привести всё в порядок, пока не засохло.

Раскатывать синюю краску по бежевым стенам – занятие удивительно медитативное и расслабляющее. Сакура наблюдала за тем, как разноцветные мазки смешиваются, рождая новый оттенок. Где-то краска ложилась плотнее, где-то – просвечивал родной цвет стены. За такую халтурную работу им никто не заплатил бы ни йены, но Сакуре нравилось, и Саске, видимо, тоже был доволен. Неровно выкрашенная комната напоминала изнанку океана, и Сакура чувствовала себя крохотной рыбкой, влекомой течением к чему-то большому и сильному.

Сколько продлилась её истерика? Пять? Десять минут? Всё, что она копила в себе неделями, выплеснулось практически мгновенно, как краска. От понимания этого становилась смешно, и Сакура смеялась. Все её метания и ненависть были бесполезны, потому что Саске чётко видел итог и просто ждал, пока она сама придёт к нему. Она устала злиться, потому теперь хотелось просто довериться.

Саске встал в центр комнаты, опиревшись на длинную ручку валика так, словно тот был его боевым копьём. Вокруг не осталось ничего лишнего. Ассиметричные полки, книжный шкаф и испорченный ковёр полетели в окно.

Синие стены.

Пол из тёмного дерева.

Кровать и письменный стол.

Вот всё, что необходимо было Саске.

Вместе со спокойствием к Сакуре пришла усталость. Этот день выжал её досуха. Через дымку сна она помнила, как Саске затолкал её под горячий душ, а потом осторожно выбирал застывшие капли из короткого ежика русых волос; как она, укутавшись в большое полотенце, наблюдала за шипящим Саске и Итачи, делающим тоже для него.

- Мама убьёт тебя, - вздыхал старший Учиха, выдирая краску из угольных прядей.

- Это ты её впустил, - ворчал в ответ Саске.

- Если бы я этого не сделал, то твоя девушка переступила бы через мой растерзанный труп!

У Сакуры не было сил ни думать, ни сопротивляться, когда Саске велел ей переодеться, а затем мягко утянул на заднее сидение автомобиля.

Единственное, что она помнила ясно и чётко: «Я приеду за тобой завтра. Будь готова».

***

По старой привычке проснувшись рано утром, Сакура точно знала, что надо делать.

Она была готова.

Множество переездов отточили умение упаковывать кукольный дом до автоматизма. Раньше девушка воспринимала это как тяжелейшую пытку, но сейчас испытывала странное удовольствие. С каждой уложенной в коробку чашкой она чувствовала себя свободнее.

Собирать дом следовало с самых маленьких его частей. Сакура с садистской педантичностью раскладывала сервиз по специальным бархатным углублениям в деревянной шкатулке. Она бережно разбирала шкафы и кресла, оборачивала их бумагой и убирала в предназначенные им коробки.

Когда комнаты опустели, настала очередь кукол. Сакура долго и тщательно упаковывала наряды каждой, разглаживала пряди кукольных волос так, чтобы ни одна из них не помялось в коробке. Накрывая крышками прекрасные фарфоровые лица девушка отрезала и прятала гнилую часть себя. Она знала, что больше никогда не откроет их.

Сложнее всего разбирать сами комнаты. Необходимо было вынуть рамы и двери, ловко разомкнуть пазы стен. Сакура не хотела даже вспоминать о том, сколько времени у неё это заняло в первый раз. Сейчас она справлялась за четыре часа, а раньше уходил целый день.

Огромная игрушка заперта в коробку, словно монстр в клетку. Если бы мастер получил своё творение обратно, то наверняка подумал бы, что за столько лет его не открывали вовсе, настолько тщательной была упаковка. Щёлкая замком, Сакура испытывала сладкий иррациональный ужас от содеянного. Кукольный дом теперь не опасен ей. Она больше не встретится с ним. Никогда не почувствует его разлагающей власти.

Саске приехал. Как и обещал. Задумавшись, Сакура не могла сказать, случилось ли это сразу, как она закончила, или ей пришлось ждать его. В любом случае, Учиха сдержал обещание.

В дверь позвонил Итачи. Вежливо поздоровался с отцом Сакуры. Так деликатно, как умел он один, объяснил ситуацию. Он же отнёс к машине большую коробку.

Саске ждал внизу. Он молчал тяжело и решительно. Так, как умел он один. Сакура не решилась ни поздороваться, ни встретиться с ним глазами, ни уж тем более задавать вопросы.

- Малыш Саске сегодня очень зол с самого утра, - пояснил Итачи, пряча кукольный дом в багажник.

Саске зол? Это была новость из параллельной вселенной. Вчера Сакура разнесла его комнату, а он и глазом не моргнул. Так что сегодня утром должно было случиться что-то по масштабу равное концу света, наверно.

- Пришло письмо? – озвучила свою догадку девушка.

- Именно, - Итачи подмигнул и сел за руль.

Саске устроился рядом с ним и яростно хлопнул дверью.

- Так это ты отправила его стихи на конкурс? – продолжил мужчина. – А то брат обвиняет меня.

- Я, - с вызовом подтвердила Сакура. – Не одному же ему лезть в мою жизнь. И как результаты?

- В нашей префектуре он лучший, следующий этап конкурса охватывает всю Японию.

- Поздравляю!

- Откуда? – не оборачиваясь, выдавил Саске.

- Я с седьмого класса проверяю твои тетради, - неожиданно для самой себя призналась Сакура. – За что ещё, думаешь, можно любить такую ледышку, как ты?

Саске промолчал, Итачи рассмеялся, но дальше расспрашивать не стал.

- Рад видеть тебя в твоей собственной одежде, Сакура, - всё же добавил он. – Так тебе идёт гораздо больше.

Девушка смутилась. Запоздало пришло понимание того, что если не считать короткой встречи в дверях, то это действительно первый раз, когда перед Итачи она одета нормально. Саске фыркнул, видимо, посчитав себя отомщённым.

Коробка с кукольным домом покоилась в багажнике. Город разноцветными пятнами облизывал окна машины. Ничто не нарушало тишину, и Сакура не решалась спросить, куда же они едут. Впрочем, на самом деле ей и не было интересно. Она абсолютно доверяла Саске и была готова принять любое его решение. Даже реши он отвести так тщательно лелеемый ею дом на свалку – Сакура согласилась бы.

Пейзаж за окном стал совсем незнакомым. Девушка невольно подумала, что они едут в лес, потому что Учиха решил в прям смысле похоронить коробку, или к реке, чтобы сбросить её с обрыва. И Итачи действительно свернул с шоссе на грунтовую дорогу, но уже через несколько минут остановился у большого, странного вида здания, напоминающего школу. Судя по играющим рядом детям, это и правда было какое-то образовательное учреждение.

- Детский дом, - пояснил Саске.

Сакура молча кивнула и закрыла глаза. Она почему-то не смогла найти в себе силы смотреть, как парень уносит прочь её персональный ад. Она уже простилась, потому провожать кукольный дом во второй раз не было смысла.

Саске, как всегда, безупречно прав.

Нет для игрушки судьбы лучше и правильней, чем принадлежать детям. За ненавистью к себе Сакура совсем потеряла свои самые первые вкусные воспоминания. Забыла о том, как счастлива была, мечтая о фарфоровой сказке. Конечно же, новые владельцы не станут собирать дом правильно, хоть в коробке и лежала инструкция. У каждой куклы появится своя хозяйка, комнаты растащат, а дивные наряды окажутся на других игрушках. Кукольный дом никогда уже не будет прежним.Теперь каждый стул и чайник в нём станет любим, из наказания он превратится в желанный приз.

А Сакура будет любить себя.

И Саске.