КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706104 томов
Объем библиотеки - 1347 Гб.
Всего авторов - 272715
Пользователей - 124641

Последние комментарии

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Dima1988 про Турчинов: Казка про Добромола (Юмористическая проза)

А продовження буде ?

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
Colourban про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).
DXBCKT про Гончарова: Тень за троном (Альтернативная история)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

Сразу скажу — я

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Гончарова: Азъ есмь Софья. Государыня (Героическая фантастика)

Данная книга была «крайней» (из данного цикла), которую я купил на бумаге... И хотя (как и в прошлые разы) несмотря на наличие «цифрового варианта» я специально заказывал их (и ждал доставки не один день), все же некое «послевкусие» (по итогу чтения) оставило некоторый... осадок))

С одной стороны — о покупке данной части я все же не пожалел (ибо фактически) - это как раз была последняя часть, где «помимо всей пьесы А.И» раскрыта тема именно

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

Мать и падчерица (СИ) [иничка] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== Мачеха ==========


Королева Элла озадаченно посмотрела в зеркало. Сегодня ей исполнилось тридцать пять лет.

― Зеркало, зеркало, молви скорей, кто с красотой сравнится моей? ― задала свой привычный вопрос королева.

Она боялась, смертельно боялась потерять красоту, ту красоту, что помогла ей однажды вырваться из лап своей мачехи и сводных сестёр. Каждое утро, едва поднявшись, королева подбегала к зеркалу и внимательно смотрела на своё отражение. И изо дня в день видела одно и то же, то, что её неизменно успокаивало: красивое молодое лицо без единой морщинки, невинные голубые глаза в обрамлении чёрных ресниц. В длинных золотистых кудрях королевы Эллы не блестело серебро. Она была всё так же стройна и прекрасна, как и в восемнадцать лет, когда в первый раз в жизни вышла в свет.

Королева помнила этот день, так, как будто он был вчера. Тогда она впервые собиралась на бал. Да какой бал! Праздник устраивал сам король, чтобы найти супругу своему сыну-принцу. Эта новость чрезвычайно взбудоражила сводных сестёр Эллы и её мачеху, которая без промедления заставила падчерицу шить наряды и всячески заботиться о том, чтобы её ненаглядные доченьки выглядели изумительно. Элла тогда с презрением и горечью подумала, что, если ворона нацепит на себя разноцветные перья, то она не станет павлином, а сравнить внешность её сестричек с вороной, значило бы оскорбить птицу.

Элла тогда робко поинтересовалась у мачехи, можно ли и ей тоже пойти на бал. В ответ она получила порцию насмешек и издевательскую мягкость в виде обещания, что, если она, Золушка, всё сделает, то непременно поедет. Это было явной и неприкрытой ложью, но наивная и добрая девушка, которую не смогли сломить унижения и оскорбления, поверила. В то время она была поразительно юна и невинна. А что ещё можно было ожидать от той, кому дали прозвище Золушка?

Золушка! Королева поморщилась и ощутила во рту привкус горечи. Она поклялась сама себе, что никто и никогда не узнает, каким презренным именем звалась она когда-то. То было давно, теперь всё изменилось. Теперь она больше не забитая безответная девочка. Теперь она королева Элла, та, чьей красотой восхищаются, а добродетель превозносят. Королева снова посмотрела в зеркало. Но мысли продолжали уносить её в прошлое.


Она вспомнила, как рыдала, униженная и осмеянная, в разорванном платье своей покойной матери, старательно перешитом бессонными ночами, на крыльце особняка, глядя сквозь слёзы на то, как карета уносит ненавистных мачеху и сестриц, разряженных в пух и прах, на королевский бал. Золушка, спрятав голову в ладонях, призывала к себе смерть. И в этот момент произошло чудо ― явилась она ― добрая фея крёстная. Тогда Золушка даже не задумалась над тем, где её милая всесильная крёстная пребывала в то время, когда над её подопечной издевались и унижали. Тогда девушка просто обрадовалась и сразу же приняла предложение старушки. Она поедет на бал! Как же это здорово! Золушка не слишком внимательно слушала, что говорит фея, ей было абсолютно всё равно, продлиться волшебство до полуночи или до второго пришествия. Она едет на заветный бал, а большего ей и не надо.

Королева вспомнила, с какой радостью и восторгом она оглядывала своё нежно-голубое платье и изящные хрустальные туфельки. Губы королевы изогнулись в горькой усмешке. Глупая девчонка! Теперь у неё были такие наряды, по сравнению с которыми то платье выглядело нищенскими лохмотьями! Но тогдашней Золушке всё было в новинку. Она быстро забралась в тыкву-карету и укатила на бал, с успехом прослушав наставления крёстной.

«А ведь именно то, что я её не послушала, помогло мне стать тем, кто я есть сейчас!» ― самодовольно подумала Элла.


На балу прекрасная незнакомка очаровала всех и в первую очередь того, ради кого и был организован праздник ― принца. Боги, как он был красив тогда! Высокий, широкоплечий, стройный, черноглазый и черноволосый ―настоящий красавец. Золушка тут же влюбилась без памяти. Она протанцевала с ним целую ночь, а ровно в двенадцать ей пришлось бежать.

Дальнейшие события промелькнули в считанные дни с ужасающей быстротой: возвращение злых милых родственниц, объявление о поиске прекрасной незнакомки, заключение на чердаке, приезд герцога и чудесное освобождение. Золушки не стало ― вместо неё появилась красавица Элла, невеста принца.


А потом оказалось, что в самой большой бочке самого сладкого мёда есть ложка дёгтя. Прекрасный принц, мечта всех жительниц королевства, оказался вдовцом. Хуже того, вдовцом с маленькой дочкой. Иноземная королева, которая была первой женой принца, успела подарить ему прекрасную черноволосую, румяную, как он сам, дочку с белоснежной кожей.

Впервые Элла увидела девочку через пару дней после своего прибытия во дворец. Её вынесла на руках полная, нарядно одетая кормилица. Девочка была просто прелестна, хотя ей ещё не исполнился год. Все во дворце, начиная с короля, заканчивая последним поварёнком, восхищались ею. Король, как-то расчувствовавшись, с грустью заметил, что ему всегда будет не хватать его первой снохи ― изящной и холодной королевы Эльзы.

Тогда-то Золушка и поняла впервые, что после избавления от мачехи и сестёр, её страдания только начинаются. Король, принц, маленькая принцесса, придворные лорды и леди. Она не была им ровней. Элла была всего лишь дочерью не слишком богатого купца, все деньги которого были с успехом разбазарены уродливыми и жадными сёстрами с попустительства их маменьки. Она взлетела высоко, это да, но высота была для неё слишком большой. Элла изо всех сил пыталась удержаться. Её учили быть принцессой. И учили, как она потом поняла, правильно. Тугой корсет, задёрнутые тяжёлые шторы, этикет. Всё это казалось сначала с изумлением взирающей на жизнь девушке лишним. С содроганием королева вспомнила, как она пыталась вести себя как до замужества, до приобретения статуса принцессы. Всё едва не обернулась крахом. Это только в сказке принцесс любят за своенравный и боевой характер. В жизни их ценят за красивые вышивки, умение вести светскую беседу и танцевать на балах. Золушка, едва не оказавшись на краю гибели, усвоила наставления.


Когда-то королева, ещё будучи Золушкой, любила детей и животных. Но то время безвозвратно прошло, как только Элла стала настоящей принцессой. Именно тогда она поняла, что просто не выносит свою маленькую прелестную падчерицу. Девчонка была слишком красива, и эта красота набирала силу день ото дня. Элла пыталась вразумить себя, что так нельзя, что это ― всего лишь маленький ребёнок, оставшийся без матери, как когда-то осталась и сама Элла. Но всё было тщетно, все попытки Золушки совладать с собой рушились, когда она видела, как восхищаются падчерицей, или слышала, как служанки или придворные дамы говорили, что через какое-то время маленькая принцесса будет прекрасней всех на свете. Когда Элла впервые услышала эти слова, она не смогла сдержать слёз! Никто и никогда не сравниться с ней в красоте! Тогда Элла ещё не понимала, куда её приведут подобные мысли.


А потом появилось оно ― зеркало. Слуги, расчищая заброшенный подвал, нашли его в куче хлама. Зеркало оказалось массивным, в потускневшей, но по-прежнему красивой золотой раме. Слуги показали это зеркало Элле. Сначала она хотела отмахнуться от находки, заподозрив, что слуги, предлагая ей старьё, тем самым пытаются её унизить. Но что-то остановило Эллу, когда она только подняла руку, чтобы отмахнуться от назойливой прислуги. Какой-то едва различимый блеск, заглушаемый толстым слоем пыли на отражающей поверхности зеркала, привлёк внимание Эллы. Она приказала повесить зеркало на стену и отослала людей.

Элла сама до блеска оттёрла поверхность зеркала, не доверив такую старинную ценность неуклюжим служанкам. Кем бы она ни была сейчас, усмехнувшись, подумала Элла, когда-то ей не было равных в уборке. Отмытое до блеска зеркало засверкала в лучах заходящего солнца. Засверкало и заговорило. Элла не испугалась ― к магии она привыкла, именно с помощью волшебства она оказалась здесь.

Зеркало говорило много и складно. Оно восхищалось красотой и смелостью Эллы, говорило ей другие лестные вещи. А ещё оно соглашалось с тем, что Эллу не слишком-то ценят во дворце. И правда, пусть она принцесса, но откуда принц её достал ― из нищеты и лохмотьев. Этого никто во дворце не мог ни забыть, ни простить. Зеркало услужливо намекнула Элле, что разговоры эти исходили от короля, который, старея, всё больше времени проводил с бутылкой крепкого вина или, когда бывал трезв, с подрастающей обожаемой всеми внучкой. Пришедшая Элле в голову мысль была гениально проста: нет человека, нет проблем.


Король умер, да здравствует король!

Элла, теперь уже королева Элла, с чувством собственного превосходства смотрела со своего трона на толпу подданных, преклонивших колено перед ней и её принцем, теперь уже королём. Одно огорчало женщину ― наследницей трона по-прежнему была дочь принца от первого брака, ибо, несмотря на то, что Элла и принц прожили не один год в браке, детей у них не было. Просто не было. Ни выкидышей, ни мёртворождённых, у Эллы ни разу даже не опоздали лунные кровотечения. Это выводило Эллу из себя. Она не хотела делить власть с этой девчонкой, которая была ей никем. Королева каждый раз сдерживала порыв гнева, когда видела эту соплячку, которая с каждым годом своей жизни становилась всё красивее.

«Никогда она не станет красивее меня! ― каждый раз думала королева. ―Зеркало лгать не будет».

А зеркало и не лгало. Но исправно отвечала на вопрос королевы, кто красивее всех на свете:

― Ты.


Вот и сейчас, в день своего тридцатипятилетия, королева задала зеркалу вопрос, на который оно ни разу в течении многих лет не давало неправильный ответ:

― Зеркало, зеркало, молви скорей, кто с красотой сравниться моей?

― Вы, госпожа королева, красивы собой, но падчерица ваша во сто крат выше красой, ― безмятежно молвило зеркало.

― Что ты сказало?! ― яростно прошипела королева, вцепившись в раму зеркала так сильно, что заболели пальцы. ― Да как ты смеешь?

― Вы всегда просили меня говорить правду, ― будто издеваясь, ответило зеркало. ― Но за всё волшебство без исключения надо платить. Уж не думаете ли вы, что вам простят то, что вы выселили из своего прежнего дома ваших сестёр и мачеху? А потом выгнали их на мороз, когда они пришли просить у вас помощи? Как приказали захоронить без надписей их окоченевшие трупы, найденные поутру дворником? И неужели вы полагали, что у вас с принцем, простите, с королём, просто по воле случая нет детей?

Королева Элла, отшатнулась от зеркала как будто её ударили. Перед её мысленным взором мелькнули заплаканные лица сестёр и сурово сжатые губы мачехи, когда на их глазах заколачивали их старый дом. Вспомнила она и как они, замёрзшие и потерянные, жались друг к дружке, стоя на заднем дворе зимней резиденции королевской семьи, когда перед ними, по приказу молодой королевы, захлопнули дверь. Виделись ей и три окоченевших, покрытых слоем снега женских трупа, которые тайком выносили преданные королеве гвардейцы.

― Я просто отомстила им! ― выкрикнула, сжав кулаки, королева. ― Они заслужили это! Они унижали меня!

― Но ведь вы сама стали такой же, какой была ваша мачеха, ― усмехнулось зеркало. ― Так же ненавидите свою падчерицу. Не так ли, Ваше Величество? ― глумливо осведомилось проклятое зеркало.

Падчерица! Это слово огнём обожгло королеву. Мерзкая девчонка стала красивее, чем она. Не бывать этому! Придётся милой девочке отправиться вслед за своими матушкой и дедушкой. Она не соперница прекрасной Элле. У королевы не мелькнула мысль, что девушка похожа на неё саму, когда Элла была Золушкой. Женщина не призналась бы самой себе, что ненавидит падчерицу ещё и за то, что она напоминала ей саму себя в прошлом. Проклятая принцесса! И кто только додумался дать девчонке такое дурацкое имя ― Белоснежка?


========== Падчерица ==========


Дверь комнаты королевы Эллы поддалась без труда и Белоснежка быстро проскользнула в неё, опасаясь, что её кто-нибудь заметит и тут же сердито одёрнула себя. Кто смеет ей помешать? Она ― их законная принцесса. Почти Королева. Поэтому Белоснежка, распрямив тоненькие плечики, гордо подняв голову, прошла в комнату своей мачехи.

Когда принцесса была маленькой, она часто видела, как королева с утра выскальзывала из этой комнаты, а вечером так же тихо проскальзывала обратно. В эти моменты мачеха напоминала девочке вора, который живёт украдкой, пользуясь тем, что успел украсть. Маленькую принцессу всегда снедало дикое любопытство, что же такого находится в комнате её изящной, гордой и такой скорой на гнев мачехи. Как-то раз юная Белоснежка заикнулась о том, чтобы зайти в комнату к королеве. Тогда ей показалось, что Элла сейчас вцепится ей в шею, потому как в нежно-голубых, всегда таких невинных глазах женщины промелькнула такая ярость, что Белоснежка оставила всякие попытки наладить контакт с мачехой.

Она никогда не задумывалась над тем, кем была её мачеха раньше. При дворе ходили слухи, скорее всего правдивые, что отец принцессы некогда встретил прекрасную незнакомку на балу, а потом забрал её чуть ли не с улицы.

И вот теперь принцесса наконец-то оказалась там, где мечтала побывать с того момента, как впервые увидела Эллу, выходившую из своей комнаты. Однако увиденное несколько поумерило пыл Белоснежки, даже, можно сказать, разочаровало её. Это была самая обычная комната, в самом обычном королевском замке. Картину обычности немного нарушало лишь огромное зеркало, занавешенное тяжёлым куском ткани, которые висело на стене над тумбочкой. А под зеркалом Белоснежка увидела шкатулку. Шкатулка была довольно старая, потёртая и напоминала швейную. Принцесса аккуратно пододвинула к себе шкатулку и откинула крышку. Внутри на выцветшей бархатной подложке лежала хрустальная туфелька. Белоснежка, затаив дыхание, протянула руку и коснулась кончиком пальца поверхности хрусталя, словно боясь, что тот рассыплется в прах. Но ничего не произошло, туфелька продолжала лежать в шкатулке, изредка отражая несколькими гранями солнечный цвет, что просачивался в полумрак комнаты из щели между тяжёлыми шторами, закрывавшими окно. Удостоверившись, что туфелька не рассыплется от прикосновений, принцесса вынула её из шкатулки.


Белоснежка, сжимая в руках миниатюрную туфельку, подошла с ней к окну, чтобы лучше рассмотреть. На гранях хрусталя тут же заискрился и заблестел солнечный свет, окрашивая поверхность драгоценной туфельки во все цвета радуги. Принцесса с интересом наблюдала за игрой света, и в какой-то момент хрусталь туфельки напомнил ей про её собственный хрустальный гроб. Белоснежка недовольно поморщилась. Ей не хотелось иметь ничего общего со своей убийцей. То, что принцесса была чудесным образом спасена, дела не меняло ― королева Элла по-прежнему оставалась её убийцей, повторившей попытку трижды. В первый раз был корсет. Прелестный корсет, новенький, из китового уса, который, едва Белоснежка завязала тесёмки изящным бантиком, сдавил ей грудь так, что она почувствовала треск рёбер. Они и теперь начинали болеть при перемене погоды, чем немало раздражали принцессу, которая в такие моменты ощущала себя древней старухой. Потом был гребень. Чудный серебряный гребень, украшенный россыпью мелких бриллиантов. Последним штрихом стало отравленное яблоко. Едва откусив кусочек, Белоснежка рухнула замертво. Заботливые гномы не стали хоронить прекрасную принцессу, посчитав, что она слишком хороша, чтобы отдать её земле. У принцессы порой возникали отвратительные мысли, что одинокие гномы, лишённые общения с кем-либо, кроме друг друга, оставили её молодое девичье тело для совсем других целей, однако, разделив ложе с Фердинандом, Белоснежка поняла, что дальше алчных взглядов и, возможно, стыдливых прикосновений, дело не пошло. Гномы оказались слишком порядочными.

Вообще, строго говоря, по всем свадебным канонам порядочная девушка не должна была делить постель ни с кем до брака, но принц Белоснежки был так красив, обаятелен и смел, что девушка просто не смогла устоять и, можно сказать, сама соблазнила Фердинанда. Белоснежка усмехнулась своим мыслям. Возможно, телом она и была невинна, но знала достаточно. Принцесса никогда не упускала случая подслушать разговоры служанок, а однажды случайно обнаружила в библиотеке одну занимательную книжку. С картинками.


Белоснежка снова провела кончиком пальца по поверхности туфли, а затем сбросила свою собственную туфельку и примерила обувь мачехи. Нога с большим трудом уместилась в тесной и жёсткой обуви, но даже если бы она была принцессе идеально впору, девушка не смогла бы сделать в жёстком и негнущемся хрустале ни шагу.

«Боги, как же дражайшая матушка ходила в этом? ― нахмурив угольно-чёрные бровки, подумала Белоснежка. ― В них же только сидеть удобно, а ходить и тем более танцевать просто немыслимо! Настоящее орудие пыток! Орудие пыток…» ― Принцесса уже хотела снять туфельку, как вдруг её рука застыла на половине дороги. Приоткрыв рот, Белоснежка уставилась невидящими глазами в пространство. В её голове начал созревать план. Если королева Элла так любит неудобную обувь, услужливая падчерица охотно осчастливит дорогую матушку.

***

Белоснежка легко соскользнула с кровати и, изящно покачивая бёдрами, прошла к туалетному столику, на котором покоился небрежно брошенный роскошный атласный халат.

― Не надевай, ― послышался со стороны кровати голос принца. ― Ты прекрасна и без него.

― Знаю, ― игриво закусив губу, хихикнула принцесса. Точнее, почти королева. Она лёгким движением руки сбросила ненужную ткань на пол и, вернувшись к кровати, на которой растянулся прекрасный обнажённый Фердинанд, улеглась рядом с ним, положив свою курчавую черноволосую голову ему на грудь.

Так они и лежали некоторое время, пока принц не заметил, что его невеста, обычно всегда что-то весело щебетавшая, странно молчалива.

― Белла, тебя что-то тревожит? ― спросил Фердинанд. ― Это из-за неё?

― Я не знаю, что с ней делать, ―ответила принцесса, садясь на кровати и обращая на суженого взгляд своих лучистых чёрных глаз. ― С тех пор, как она в темнице, я не могу не думать о ней.

― Не бойся старой ведьмы, ― примирительно бросил принц, с наслаждением глядя на изгибы стройного тела своей невесты. ― Больше она не сможет причинить тебе вред.

― Старой, тоже мне, ― буркнула Белоснежка. ― Ей ещё сорока нет. И уж поверь мне, проживёт она ещё долгие годы.

― А тебе, видимо, этого не хочется, ― проговорил Фердинанд и по взгляду принцессы понял, что прав. ― Ты же говорила, что она даже не королевской крови. Изгони её, казни.

― Это слишком просто, ― возразила Белоснежка. ― Я хочу видеть, как она умирает, я хочу видеть, как свет и жизнь померкнут в её глазах! ― До этого принцесса старалась сдерживаться, но теперь ярость и боль отчётливо слышались в её мелодичном голосе.

― Она всё-таки была королевой и заслуживает милосердия, ― осторожно возразил принц, видя, как тяжело вздымается грудь его возлюбленной, как гневно сверкают её глаза, а румянец заливает щёки. «Как же она прекрасна в гневе, ― подумал Фердинанд, ощущая возбуждение. ― А в первое мгновение я подумал, что передо мной нежный цветочек».

― А я не заслужила милосердие, ― тихо ответила принцесса. ― Око за око.

― Чего ты хочешь? ― Фердинанд сел на кровати, глядя в чёрные глаза Белоснежки.

― Мести, ― последовал ответ. ― И ещё железные башмачки.


========== Пленница ==========


Тяжёлая дубовая дверь маленькой камеры в подземелье королевского замка распахнулась, и в лицо сидевшей у стены королевы ударил непривычно яркий свет факела. Женщина, много дней просидевшая в почти абсолютной темноте, нарушаемой только отблесками света факелов, с которыми ходили стражники, инстинктивно заслонилась рукой, прикрывая глаза. Когда глаза королевы немного привыкли к освещению, она разглядела стоявших в дверном проёме стражников и какую-то фигуру, облачённую в плащ. Губы королевы искривились в презрительной усмешке.

― Вот значит как, ― произнесла Элла. ― Девчонка прислала за мной палача?

― Эта девчонка теперь королева, ― неожиданно раздался высокий девичий голос, резко отразившийся от каменных стен. И, немного помедлив, добавил, ― матушка.

― Белоснежка, ты ли это? ― насмешливо осведомилась Элла. ― Решила навестить меня? Сколько мы не виделись?

― С того момента, когда вы принесли мне отравленное яблоко. ― Белоснежка откинула капюшон, и её длинные волосы тяжёлыми кудрями рассыпались по плечам.

― А ты похорошела, милочка, ― окинув внимательным взглядом падчерицу, произнесла королева. ― Но всё равно ты не так красива, как я.

― Матушка, вам скоро сорок ― умирать пора. Да и выглядите вы сейчас, мягко говоря, не очень. ― Белоснежка выразительно изогнула бровь.


Королева недовольно поджала губы. Слова падчерицы попали не в бровь, а в глаз. Действительно, с горечью подумала Элла, о какой красоте может идти речь, когда она уже потеряла счёт дням, которые провела в темнице, куда её бросили переметнувшиеся к девчонке гвардейцы. Ей не давали мыться и ухаживать за собой, отчего прежде гладко причёсанные и завитые золотистые волосы королевы сбились в грязный потускневший колтун, а всё тело чесалось от неимоверного слоя засохшего пота. Пару раз королеве даже казалось, что по ней ползали вши. В такие моменты на королеву находило отчаяние, ей казалось, что она снова юная и глупая, спит в каморке на чердаке, отчего дома, и что с минуты на минуту раздастся надрывный и резкий звонок колокольчика, возвещавший, что маменьке или сестричкам что-то нужно.

Элла решительно тряхнула головой и зажмурилась, отгоняя наплывшие воспоминания. Это не укрылось от Белоснежки, которая, заметив движения и выражение смятения и отчаяния на лице мачехи, едва заметно улыбнулась.

― Вспоминаете дни своей юности? Как скребли полы и мыли посуду?

Слова падчерицы ударили подобно хлысту. Королева вскочила и выпрямилась. Её нежные глаза цвета горечавки горели огнём.

― Да как ты смеешь, мерзавка?! ― вскричала Элла. ―Как ты смеешь стоять тут, такая благородная белоручка и попрекать меня работой? Ты-то хоть знаешь, каково это ― ни днём, ни ночью не знать отдыха, работать как последняя служанка, спать на полу и выслушивать бесконечные оскорбления в свой адрес? М? Отвечай, когда я тебя спрашиваю! ― Королева метнулась вперёд и хотела схватить падчерицу за шиворот и хорошенько встряхнуть, чтобы выбить из зазнавшейся девчонки всю дурь, но один из стражников шагнул вперёд и закрыл собой принцессу.


Королева с бессильной злобой отшатнулась.

― Я восемь месяцев прожила в крохотной лачуге с семью шахтёрами-гномами, ― раздался из-за спины стражника на удивление спокойный голос Белоснежки. ― Вы даже не представляете, какой от них порой исходил запах, и в каком состоянии было их жилище, когда я его нашла.

― Ты должна была покоиться с миром восемь месяцев, ― бросила Элла. ― А у этого слюнтяя оказалась кишка тонка. Почему ты не умерла, Белоснежка? ― Стражник снова ушёл в тень, и Элла подошла ближе. ― Почему не оставила меня в покое? И что это за имя такое ― Белоснежка? У тебя нормальное имя есть вообще? ― Королева прищурилась.

― Это имя дала мне моя покойная мать. ― Белоснежка говорила спокойно, но крылья её носа трепетали. Она еле сдерживалась. Элла, заметив, что задела девчонку за живое, приободрилась. ― А что до того, почему я не умерла ― у действия твоего яда есть поправка: если спящего вечным сном поцелует тот, кто его любит, то спящий очнётся.

― Девочка, уж не думаешь ли ты, что твой красавец-принц тебя действительно любит? ― улыбнулась Элла. ― У него же руки от вожделения трясутся, когда он на тебя смотрит. Да и ты течёшь от одного его взгляда. Уж я-то знаю.

― Откуда бы тебе, ведьма, знать об этом? ― Белоснежка разозлилась. ― Ты же такая холодная и неприступная, как ты вообще можешь кого-то любить?

― Я любила твоего отца, ― прошептала Элла. ― А он всю свою жизнь горевал о своей ледяной королеве. А дедуля твой его подначивал. Мерзкий был старичок, а под конец и вовсе, ― королева скривила губы, ― пьяница.

― Не смей так говорить о моих родных! ― вскричала Белоснежка, кидаясь вперёд. ― Ты ― нищенка, отец с улицы тебя подобрал! Если бы не твоя фея-крёстная, сидела бы ты и дальше, горшки чистила. ― Принцесса помедлила и добавила: ― Золушка.

― Что? ― еле слышно проговорила Элла. ― Что ты сказала, маленькая дрянь? Никто и никогда не произносит при мне этого имени! Откуда ты знаешь? ― буквально простонала Элла, запуская пальцы в спутанные грязные волосы.

― Вот откуда. ― С этими словами Белоснежка отступила на шаг и вытащила из внутреннего кармана плаща миниатюрную хрустальную туфельку.

― Воровка, ― выдохнула королева, с ужасом глядя на поблёскивавший в свете факелов хрусталь. ― Ты была в моей комнате. ― Это был не вопрос, а утверждение.

― Это мой замок. ― Белоснежка вскинула голову. ― И моё королевство.

― А я, оказывается, в тебе ошибалась, ― слегка наклонив голову, произнесла Элла. Её била крупная дрожь. ― Ты не нежная девочка-цветочек, поющая с птичками, любящая зайчат и оленят. Ты ― принцесса, моя дорогая. Расчётливая, жадная до власти, с непомерным чувством собственного достоинства. Знает ли бедняга-принц, кто ему достался? Думаю, что да, знает. Сам, чувствую, недалеко ушёл. ― Глаза Эллы сверкали в неверном свете факела, начинавшего коптить. ― Ты думаешь, что я ― злая и неблагодарная ведьма, любящая только себя? Да ты, милая, такая же, как я. Я тоже когда-то думала, что я ― сама доброта и олицетворение чистоты, что моя мачеха ― ужасная женщина. А потом появилась ты. ― Элла ткнула пальцем с грязным ногтём в грудь Белоснежки. ― И я поняла, что ошибалась. Ты была мной ― юной, чистой, невинной. И красивой. Твоя красота и твоё богатство были мне вот здесь. ― Элла провела пальцем по своей тонкой шее. ― Кость в горле. Вечное напоминание о том, что, несмотря на шелка и меха, я ― обычная замарашка, кухонная девка, Золушка. ― Королева остановилась, чтобы перевести дух, и продолжила: ― У моей мачехи была я, у меня ― ты. И у тебя будет своя Золушка или своя Белоснежка. Я ― часть тебя, и ты никогда от меня не избавишься. Ты не сможешь убить меня.

― А я и не собираюсь тебя убивать, ― спокойно, чётко разделяя слова, ответила на эту тираду Белоснежка. ― Потому что я ― не ты, чтобы ты ни говорила. Я ― добрая принцесса, защитница слабых и обездоленных. И я избавлю мир от зла в твоём лице, матушка. И вообще, я приготовила тебе подарок. ― Белоснежка махнула рукой и стражники, до этого безмолвно маячившие в тени за дверью, выступили вперёд. Один из них нёс деревянный ящик, накрытый грубой тканью, другой ― колченогую табуретку. Поставив на пол табуретку, а на неё ящик, стражники вновь отступили во тьму.


Белоснежка опёрлась ладонями о края закрытого тканью ящика и обратила взгляд своих ярких чёрных глаз на королеву. А Элла в этот момент поймала себя на мысли, как всё-таки падчерица похожа на своего отца: те же курчавые густые чёрные волосы, выразительные глаза в оправе длинных ресниц. Элла с тоской вспомнила, как любила своего прекрасного принца, как обожала его. А он всё страдал о королеве Эльзе, огрызался, был обижен на весь мир и смотрел с противоположного края стола на свою королеву как на виновника всех своих бед.

«Не я виновата в том, что твоя первая жена умерла! ―хотелось порой крикнуть Элле. ― Не смотри на меня так, бога ради!»

А он продолжал смотреть. Смотреть и молча винить в том, в чём Элла не была виновата. Если бы у них были дети, с горечью думала иногда королева, всё могло бы быть иначе. Но единственным ребёнком принца оставалась капризная и изнеженная Белоснежка, на поверку оказавшаяся такой же лживой и трусливой сволочью, каким был её отец.

«Ненавижу! ― подумала Элла, яростно смаргивая непрошеную слезу. ― И просить о пощаде я не стану». ― Она гордо распрямила худые плечи. ― Можешь делать со мной что хочешь. Я пережила твоих деда, отца и мать и тебя переживу.


Белоснежка неожиданно улыбнулась. От улыбки кончик её носа дёрнулся, чем некстати напомнил Элле мужа.


― Что ты, матушка, ― пропела принцесса. ― Я вовсе не чудовище. Я дам тебе уйти. Но на прощание ты станцуешь на моей свадьбе.

― Я не стану танцевать для тебя. ― Элла вскинула голову. Всё-таки она была настоящей принцессой. А когда-то ещё и королевой.

― Матушка, ― прощебетала Белоснежка, ― ты запляшешь, когда я надену на тебя вот это. ― Она резким жестом сорвала с принесённого ящика ткань. На дне ящика красовались тяжёлые железные башмаки.


― Ты пришла сюда в хрустальных туфельках, ―Белоснежка на минуту умолкла, ― а уйдёшь в раскалённых на углях железных башмачках.


========== Король, принцесса и королева ==========


Свадебное платье принцессы было великолепным, сделанным из дорогого заморского шёлка, покрытого воланами из бесчисленных метров белоснежного кружева. Особенно девушку восхитила фата ―лёгкая, практически невесомая, которая закреплялась на голове тоненькими серебряными заколочками, вручную изготовленными королевскими гномами. А уж корона, изготовленная специально для свадьбы, была просто прелестна ― крохотный золотой обруч, легко и грациозно охватывавший голову и пересекавший лоб принцессы. Нет, не принцессы, поправляла себя Белоснежка, королевы.

― Почти королевы, ―вдруг раздался за спиной девушки мужской голос. ― Королевой ты станешь только в королевстве Фердинанда.

― Папочка! ― Белоснежка резко обернулась. На неё смотрел улыбающийся король-отец. ― Ты приехал! ― Принцесса с восторгом обняла отца.

― Да, Белоснежка, я приехал, ― проговорил король, аккуратно, но настойчиво отстраняя от себя дочь. ― Я приехал не только к тебе на свадьбу. Я приехал к ней.


Белоснежка застыла на месте, а её руки, до этого покоившиеся на предплечьях отца, безвольно повисли. Улыбка медленно сползала с лица принцессы, а взгляд чёрных глаз выражал недоумение. То, что отец приехал к мачехе, томившейся в темнице, покоробило и задело Белоснежку. Она, глядя на выразительное лицо короля, не могла понять, зачем её отцу понадобилось свидание с той, что чуть не убила его единственную дочь. Сколько Белоснежка ни наблюдала за отношением короля-отца к жене, она не могла уловить во взглядах и жестах ни любви, ни тепла. И вот теперь он хотел увидеть свою жену, несмотря на то, что она сделала.

«Ей уделяется слишком много внимания, ― угрюмо подумала Белоснежка. ― Какой бы она ни была, каким бы чудовищем не стала, отец видит в ней свою прежнюю невесту ― хрупкую и нежную Золушку».

Должно быть, эти мысли отразились на её лице, потому что король, до этого внимательно смотревший на дочь, с шумом втянул носов воздух, что у него, как знала Белоснежка, выражало крайнюю степень неодобрения.

― Я прекрасно знаю, что за человек твоя мачеха, ― отрывисто бросил король. ― Но это не мешает моему желанию увидеть её. Где она? ― неожиданно и резко осведомился он.

― В темнице, ― неохотно ответила Белоснежка. ―От её приподнятого с утра настроения не осталось и следа. Даже свадебное платье и фата уже не казались девушке такими неповторимыми и нарядными. «Даже тут матушка сумела подгадить», ― со злостью подумала принцесса, нетерпеливо тряхнув головой, отчего собранные в высокий хвост чёрные кудри взволнованно заколыхались. ― Великий боже, ты же не собираешься… ― девушка растерянно и подавленно умолкла.

―Нет, ― бросил король, высвобождая свои руки из рук дочери. ― Королева понесёт заслуженное наказание. Это правда, что на неё наденут раскалённые на углях железные башмачки и заставят танцевать сегодня вечером на твоей свадьбе?

― Правда. ― Белоснежка выпрямилась и гордо вскинула голову. ― Так решили судьи.

― То есть ты и принц Фердинанд, ― усмехнулся король. ― Или, скорее всего, только ты. А принц мгновенно проглотил подкинутую наживку. Не знаю уж, что ты ему пообещала, ― взгляд чёрных глаз короля остановился на стройной, утянутой в жёсткий корсет, фигуре дочери, ― но, видимо, бедный парень не смог отказаться. Быстро ты научилась им манипулировать, узнаю школу королевы Эллы. ― Мужчина снова усмехнулся, а щёки Белоснежки вспыхнули гневным румянцем от того, что отец сравнил её с ненавистной мачехой. ― Однако, твой принц тоже не такой белый и пушистый, каким хочет казаться, ― мгновение, помолчав, добавил король. ― У всех у нас есть скелеты в шкафу. ― Он, не глядя на дочь, привлёк её к себе и по-отечески поцеловал в лоб, затем развернулся и уже хотел выйти из комнаты, как вдруг Белоснежка, словно очнувшись от оцепенения, спросила:

― А какие твои скелеты, отец? ― Её высокий голосок не утратил мелодичности, но стал более твёрдым.

― О них ты никогда не узнаешь, ― улыбнулся король. ― До встречи на венчании. ― И он захлопнул за собой дверь комнаты.


Белоснежка обессилено опустилась на стул. Вытянув вперёд свои руки в белоснежных перчатках, девушка поняла, что они дрожат. Страх и решимость раздирали её. Она ― добрая принцесса, но и правила ничто, если нет наказания.

― Матушка станцует на моей свадьбе, ― стараясь придать себе уверенности, вслух проговорила Белоснежка. ― Даю вам слово.

***

Стражник решительно вышел из темноты, желая остановить непрошеного гостя, но, увидев, кто перед ним, почтительно поклонился и отступил. Король усмехнулся: его по-прежнему не любили, но боялись.

― В какой из камер вы содержите королеву? ― повелительно задал вопрос король.

― В последней камере, в конце коридора, ваша милость, ― чётко ответил стражник. ― Сейчас у её милости находятся служанки, готовятся к вечернему балу в честь свадьбы принцессы Белоснежки.

Король кивнул и протянул руку, жестом требуя у стражника, чтобы тот проводил его. Стражник, взяв их железного гнезда в стене факел, направился вглубь по коридору, а король последовал за ним. Их шаги по полу из грубого неотёсанного камня гулко отражались от таких же каменных стен, а отблески факела таинственно играли на потёках селитры. Король усмехнулся. Подземелье его замка было одним из самых глубоких в королевстве.

Тем временем они успели дойти до конца коридора, и стражник остановился, отстегнул от пояса связку ключей, нашёл нужный и вставил его в замочную скважину, повернув. Тяжёлая дубовая дверь бесшумно открылась наружу. Король увидел за дверью маленькую камеру без окон, в которой, очевидно, в обычное время стояла кромешная темнота. Сейчас же камера была освещена несколькими десятками восковых свечей и несколькими факелами, вставленными в принесённые с собой подставки. Посреди комнаты стояла большая деревянная ванна, до краёв наполненная горячей водой, от которой шёл густой пар. В ванне, спиной к королю, сидела его жена ― королева Элла. Её длинные золотистые волосы были распущены и только что вымыты, а одна из служанок ― молодая красивая девушка, усердно расчёсывала их черепаховым гребнем. Ещё несколько девушек расправляли на манекене платье королевы ― очаровательное произведение искусства от лучших швей королевства из золотистого, под цвет её волос, атласа.

Король сделал жест, и стражник удалился, вставив факел в гнездо на стене. Убедившись, что стражник удалился, король твёрдо и бесшумно шагнул в камеру. Служанки, хлопотавшие над платьем, заметили мужчину и, сообразив, кто перед ними, присели в реверансе, не сводя с короля округлившихся от удивления и восхищения глаз. Король усмехнулся ― он по-прежнему был хорош собой. Он махнул рукой, и девушки, оставив платье, быстро прошмыгнули мимо него в коридор. Кроме короля с королевой в камере осталась всего одна служанка, та, что расчёсывала волосы Эллы. Подойдя ближе, король смог яснее рассмотреть девушку. Она была действительно хороша собой ― коротко подстриженные тёмные волосы, беспокойные карие глаза и тонкие черты лица, в сочетании со стройной фигурой произвели на короля хорошее впечатление. Он положил руку на плечо девушки, нежно заправил за ухо прядь непослушных волос и прошептал так, чтобы слышала его только она:

― Ты сейчас отдашь мне гребень и немедленно уйдёшь. Возможно, я тебя найду. После бала.

Девушка чуть вздрогнула от неожиданности, но отдала гребень и встала со стула, на котором сидела. Когда она передавала гребель, её пальцы нечаянно соприкоснулись с пальцами короля, отчего по всему телу мужчины пробежали мурашки. Девушка, тоже видимо, что-то почувствовавшая, на мгновение остановилась, сделала реверанс, бросила на короля взгляд карих глаз, который мог выражать всё, что угодно, и тихо выскользнула в коридор, прикрыв за собой дверь. Король усмехнулся ― умная девочка, всё правильно сделала.

Убедившись, что за дверью не маячат тени любопытных служанок и стражника, король сел на оставленный девушкой стул, поудобнее взял в руку гребень и принялся аккуратно расчёсывать густые волнистые волосы королевы. От них приятно пахло какими-то цветами. Король, вдыхая этот чудесный аромат, перевёл взгляд на маленькие изящные ступни своей королевы, которыми та легонько упиралась в край ванны. На мгновение он пожалел о том, что всего через несколько часов эта прелестная женщина с такими чудными ножками будет танцевать в раскалённых железных башмачках. Мужчина нежно провёл свободной рукой по щеке Эллы и, наклонившись, коснулся губами макушки женщины. Элла вздрогнула ― она, должно быть, дремала, и, повернув голову, с изумлением уставилась своими голубыми глазами на мужа.

― Александр, ― сорвалось с её губ, ― это и правда ты? ― Казалось, она не верила своим глазам. Королева повернулась в ванне и, встав на колени, так поднялась из воды, что показались её прелестные голые груди, а её нежная бархатная кожа, покрытая капельками воды, призывно заискрилась в свете факелов и свечей.

― Да, миледи, это я, ― хрипло ответил Александр, жадно пожирая глазами жену. ― Развернись обратно, я хочу поговорить с тобой.

Элла, видимо, собиралась протестовать, решив, видимо, что он пришёл её освободить, но король настойчиво положил руки на плечи женщины, отчего она нехотя развернулась к нему спиной. Александр вновь взял в руки гребень и принялся расчёсывать.

― А теперь слушай меня внимательно, миледи, ― спустя некоторое время заговорил он. ― Не думай, что я тебя освобожу. Ты хотела убить мою дочь и убила моего отца. Молчи, я всё знаю. Не сказать, что бы я любил старика, он был довольно мерзким типом, но, тем не менее, ты сегодня будешь танцевать. В раскалённых на углях железных башмачках. Ты, я думаю, хорошо представляешь себе, что это такое, какая это боль. После танца тебе будет позволено уйти. И ты уйдёшь. А, может, и нет, скорее всего, ты умрёшь раньше, от болевого шока. Поэтому, я хочу сделать тебе подарок, в счёт старых заслуг. Всё-таки, ― он усмехнулся, ―кем бы ты ни была раньше, теперь ты королева, а королевы уходят красиво. ― С этими словами Александр отложил гребень, встал со стула, расстегнул камзол и вынул из внутреннего кармана маленький пузырёк с морфием, тонкий длинный кожаный лоскут и шприц.


Аккуратно открыв пузырёк, король набрал в шприц необходимое количество, и, затянув кожаный лоскут на руке королевы, сделал укол.

― Это морфий, ― ответил на немой вопрос жены Александр. ― Через полчаса ты перестанешь чувствовать вообще, что бы то ни было. Желаю удачи, а это, ― он завернул пузырёк, шприц и лоскут в кусок золотистой ткани, ― оставь себе. Увидимся на балу, миледи. ― Король уже направился к двери, как вдруг за спиной раздался голос Эллы:

― Спасибо, ― почти одними губами прошептала она, ― мой принц.

Александр несколько мгновений смотрел на королеву, а затем, вздохнув, вышел из камеры.

***

Белоснежка, улыбаясь, шла в прекрасном свадебном наряде под руку с Фердинандом, а придворные осыпали её лепестками роз и выкрикивали поздравления. Сердце девушки переполняли радость и гордость ― она стала королевой, женой одного из самых богатых и красивых принцев прилегающих королевств. Упиваясь свои триумфом, новобрачная прошествовала в замок, где должен был начаться великолепный бал в честь свадьбы наследной принцессы.

Празднование свадьбы было в самом разгаре, вот-вот должен был быть объявлен первый танец, открывать который предстояло молодожёнам. Белоснежка, держа под руку своего принца, улыбалась ему и гостям нежной и в тоже время торжествующей улыбкой. Мгновение спустя, дирижёр приглашённого оркестра взмахнул рукой, и музыканты заиграли вальс. Принцесса и принц вышли на середину зала и закружились в танце. Белоснежка смеялась, на её глазах выступали слёзы счастья. Всё позади, шептала она себе, теперь можно отдохнуть.


В этот момент тяжёлые, украшенные позолоченной резьбой двери зала распахнулись. В одно мгновение все гости замерли, обернувшись посмотреть, кто это пожаловал на торжество. В дверях стояла королева. Она неспешно обвела присутствующих надменным взглядом холодных голубых глаз и шагнула в зал. По толпе гостей пробежал шёпот, в котором страх смешивался с изумлением и презрением. Уголки губ королевы чуть дёрнулись вниз, казалось, что ей было ровным счётом всё равно на эту толпу разряженных павлинов и куриц. Она изящным движением поправила выпавший из причёски аккуратно завитый локон и направилась через расступающуюся толпугостей к застывшей посреди зала падчерице.

Белоснежка, увидев мачеху, невольно прижалась к Фердинанду, ища защиты. Ровным счётом ничего не значило то, что за королевой следовало четверо вооружённых стражников, готовы при первой необходимости защитить принцессу. Белоснежка по опыту знала, что её мачеха способна на всё. Но королева, казалось, не собиралась ни каким образом вредить. Она остановилась на почтительном расстоянии от молодожёнов, окинула их придирчивым взглядом и, тихонько рассмеявшись, проговорила:

― Когда-то и я открывала первый танец на своей свадьбе, Белоснежка. Те времена минули, но я хорошо помню, как звенел хрусталь моих туфелек, когда они касались мраморного пола. Я знаю, что сейчас ты начнёшь говорить пафосные слова и прочие благоглупости о том, что я заслужила, а чего нет. Оставь это, не трать силы на цветистые речи. По взглядам собравшихся здесь дорогих гостей, ― королева наклонила голову в знак приветствия и тут же снова обратилась к Белоснежке, ― я поняла, что они уже знают о том, какой подарок я преподнесу тебе на свадьбу. Поэтому давай обойдёмся без лишних предисловий, ― королева распрямила плечи, вскинула голову и тряхнула кудрями, ― давай начнём. Но, так как я всё же была долгие семнадцать лет королевой, я хочу сама выбрать себе партнёра для танца. ― Мачеха обвела взглядом толпу гостей. ― Я хочу танцевать со своим венценосным супругом Александром!


По толпе гостей вновь пробежал испуганный шёпот, а Белоснежка, приоткрыв от удивления рот, дивилась на бесстрашие и наглость своей мачехи. В её душе начало пробуждаться даже некоторое восхищение этой загнанной в угол, обречённой, но не сломленной женщиной. Принцесса решительно тряхнула головой, отгоняя начавшие зарождаться мысли о помиловании. Она умирала трижды, теперь настал черёд дорогой матушки страдать.

― Принесите башмачки! ― повелительно крикнула Белоснежка.

Двое стражников тут же выступили вперёд, неся впереди себя раскалённые докрасна железные башмачки, которые, соприкоснувшись с мрамором, яростно зашипели.


Королева Элла жестом отстранила от себя стражников, хотевших надеть на неё адскую обувь. Она подошла к башмачкам, широким жестом подняла подол платья, сбросила крошечные замшевые туфельки и засунула сначала одну, а затем и другую ногу в башмачки. Железо вновь зашипело, соприкоснувшись с нежной бархатной кожей королевских ножек, которые тут же начали становиться ярко-алыми. На лице королевы не отразилось ни одной эмоции, только губы она сжала плотнее. Она выпрямилась, обернулась и, увидев вышедшего в центр зала короля, направилась к нему. Железные башмачки гулко лязгали по мрамору. Дирижёр, сбросив оцепенение, махнул рукой, и музыканты вновь заиграли вальс.

Королева, подойдя к супругу, вложила свою дрожащую руку в его широкую, покрытую белоснежной перчаткой ладонь.

― А помнишь, милорд, как мы танцевали с тобой в первый раз? ― проговорила королева высоким натянутым голосом. ― Когда я была для тебя прекрасной незнакомкой, а для родных ― Золушкой.


========== Изгнанница ==========


Она ползла по снегу, еле передвигая своими изуродованными обугленными ногами до ближайшего болота. Эта сломленная женщина когда-то была самой благородной из всех. Она дважды всё теряла, и лишь один раз вознеслась на недосягаемую высоту.

Элла всё ползла и ползла, задыхаясь от холода, слёз, почти не чувствуя замёрзших рук, которыми она упиралась в снег. Когда с темнеющего неба упали первые снежинки, грозящие превратиться в буран, бывшая королева истерически засмеялась. Как это мило ― закончить свою яркую, полную взлётов и падений жизнь, замёрзнув насмерть, потерявшись в буране. Видимо, мелькнула у женщины мысль, она всё-таки многое переняла от своей жестокой и невозмутимой мачехи. Сама того не осознавая, Элла в отношении Белоснежки вела себя точно так же, как когда-то леди Тремейн ― с Золушкой.

Элла ползла, почти невидимая за стеной из холодных колючих снежинок, а перед её глазами маячили образы прошлого. Ей виделась её мать, которую женщина помнила смутно, лишь то, что у неё были такие же пушистые золотистые волосы, как у самой Эллы и добрая улыбка. Она умерла тихо и быстро от чахотки, а маленькую Эллу даже не пустили к маме попрощаться, боясь, как бы девочка не подхватила заразу. Элла вспомнила, как будто это было вчера, как она с изумлением, неверием и острым чувством потери взирала на покойницу, лежащую в гробу.

Вспомнила она и своего отца ― благородного джентльмена, который, потеряв жену, окружил единственную дочь теплотой и вниманием. Он понимал, что девочке нужна материнская ласка и женился, разумеется, из лучших побуждений, на женщине из хорошей семьи, вдове с двумя дочерьми, одного с Эллой возраста. Он хотел, чтобы его любимая дочка была воплощением доброты, нежности и сострадания. А потом он умер, оставив подросшую Эллу круглой сиротой ― одинокой, бедной, никому не нужной. Теперь он снова, будто живой, улыбался Элле из вихря снежинок.


Элла всхлипнула и стиснула зубы от боли, когда обожжённая до кости нога задела какой-то корень, припорошенный снегом. Если она не поторопиться, действие морфина закончится, и она умрёт от болевого шока. Нужно было ползти дальше. Элла сделала над собой усилие и снова поползла вперёд.

А образы родителей тем временем сменились ехидным, будто снова издевающимся над ней образом мачехи. Благородная леди Тремейн взирала на падчерицу, её губы искривились в презрительной усмешке. Элла с ужасом узнала в мачехе себя. Она ненавидела леди Тремейн всей душой, а в итоге стала её копией. Только красивее, с горечью подумала Элла. Красива, умна, холодна и жестока ― эти слова, сказанные однажды её принцем, были про неё.

Её принц… Слёзы застыли на ресницах Эллы, мешая видеть, но она всё же различила в буране высокую широкоплечую фигуру Александра.

― Александр, принц мой, ― прошептала искусанными от боли губами Элла, ― зачем ты оставил меня?

Ей всегда хотелось думать, что её принц умер. Ведь он действительно был мёртв ― для неё. Его появление перед свадьбой Белоснежки у неё в камере шокировало Эллу. А его милосердный подарок ― укол морфия, благодаря которому она выжила, и вовсе выбил женщину из колеи. Как это было на него похоже ― сначала решительно отречься от неё, а затем неожиданно, когда вся надежда на лучшее уже потеряна, явиться и протянуть руку помощи. Эта черта характера Александра всегда сводила Эллу с ума.


С годами Александр уделял своей королеве всё меньше внимания и всё больше времени проводил в летней резиденции королевской семьи ― охотился, наблюдал за животными, вёл какие-то записи и вообще погрузился в дела королевства, оставив в главном замке жену и дочь. Элла, к немалому своему удивлению, обнаружила, что её принц мало интересовался жизнью и воспитанием своего единственного ребёнка. Ему было глубоко на это наплевать. Александра не интересовала Белоснежка. Элла гадала, чем вызвано это равнодушие ― тем, что девочка невольно стала причиной смерти своей матери, первой жены принца, или Алексу просто было всё равно. Даже его отношение к умершей жене ― королеве Эльзе, было для Эллы загадкой. В замке, разумеется, висел её портрет, обрамлённый чёрным траурным бархатом. Элла, когда только прибыла во дворец и впервые увидела портрет, сразу же остановила на нём внимание. Художник бережно и искусно передал изображение молодой, довольно красивой девушки с тонкими чертами лица и удивительно бесцветными глазами. Платиновые волосы королевы Эльзы были собраны в толстую косу, которая была изящно переброшена через левое плечо девушки. Элла не слишком часто обращала внимание на этот портрет, стараясь игнорировать сам факт того, что первая жена принца вообще когда-либо существовала. А вот Белоснежка и будучи маленькой, и немного повзрослев, уделяла изображению матери просто маниакальное внимание. Девчонка могла часами просиживать на маленькой скамеечке напротив портрета, пялясь своими чёрными глазёнками на покойную матушку. Эллу это раздражало неимоверно, тем более, что в её обязанности входило звать падчерицу на обед или ужин. Девчонка, как только Элла заводила речь о том, чтобы уйти от портрета, начинала реветь в голос, падая на пол и колотя по ковру руками и ногами, заливаясь мучительными для мачехи и нянек слезами. Как-то после очередной истерики Белоснежки, Элла запальчиво поинтересовалась у мужа, намерен ли он хоть как-то прокомментировать поведение дочери. Ответ Александра не то чтобы удивил Эллу ― она ожидала подобного, но разочаровал.

― Справляйся сама, миледи, ― бросил принц, не отрываясь от ведомственной книги, принесённой управляющим замка. ― Я ничем помочь не могу.

― Она твоя дочь, Александр, ― попыталась достучаться до мужа Элла. ― И наследная принцесса королевства. Кто-то должен привить ей хорошие манеры и умение вести себя.

― Вот и займись этим, ― раздражённо ответил Александр. ― Думаю, что уроки хороших манер ещё живы в твоей памяти.

Элла тогда вспыхнула от негодования, но ничего не ответила. Хвала богам, её принц никогда не напоминал Элле о том, кем она была, и не обижал её. По крайней мере, специально. Худшим оскорблением для Эллы было отсутствие внимания. А уж в чём, в чём, а в этом Александр был силён.


Вот и сейчас, стоя перед Эллой снежным видением, принц не удостаивал свою королеву даже взглядом.

― Александр, ― Элла протянула замёрзшую трясущуюся руку к видению, ― помоги мне.

И он повернул голову, взглянув прямо в глаза Эллы. От этого взгляда у Эллы всегда ныло сердце, и тряслись руки. Умом бывшая королева понимала, что стоящий перед ней принц ― всего лишь видение, вызванное к жизни её уставшим, воспалённым, затуманенным наркотиком и болью сознанием. Но, тем не менее, взгляд этих ярких чёрных глаз прожигал. Какая же Эллы была дура, когда думала, что Белоснежка похожа на отца. Девчонка была всего лишь его жалкой копией, в ней было слишком много от её бесцветной слабосильной мамаши, которая, по слухам, как будто владела магией.

― Как она могла умереть, если была волшебницей? ― засмеялась, давясь слезами, Элла. ―Хоть бы её доченька последовала за ней, когда забрюхатеет от своего Прекрасного Принца.

― Ты тоже умираешь, ― долетел до неё смутно знакомый голос, ― хоть и волшебница.

― Умираю? Ещё чего! ― с претензией на презрение, выплюнула Элла. ― Моё дело ещё не закончено. ― Она узнала голос, эту бархатную неспешную интонацию ― так мог бы говорить Александр, будь он здесь.


А снег всё падал и падал, даже не думая утихать. Покойная королева была повелительницей холода, вдруг вспомнила Элла. Видимо, мстит с того света за страдания своей доченьки. Мысль о том, что эта женщина, кем бы она ни была, продолжает воздействовать на судьбы живых с того света, вызвала у Эллы гнев. Как она смеет! Бывшую королеву всегда раздражало то, что до неё у Александра была другая женщина. Пусть не такая красивая и страстная, но, тем не менее, желанная. Александр! Как много у Эллы было связано с ним! Её первая любовь, первый мужчина. Королева надрывно хихикнула. Что толку от того, что её принц был высоким стройным кудрявым красавцем с широкими плечами и уверенным взглядом властителя мира? На поверку он оказался вовсе не Прекрасным Принцем. Да и был ли он таким вообще? И была ли она сама той доброй прекрасной принцессой, которая должна была получить свой счастливый конец, долго жить со своим принцем и никогда не умирать? Золушка верила в сказку, но сказка умерла вместе с ней. Королева Элла не верила в чудеса. Вот и сейчас, теряя силы в буране, она думала лишь о том, что сумела, несмотря на объявленную за её голову награду, когда она, после чудесного воскрешения Белоснежки, скрылась из замка сохранить волшебные зеркала. Зеркала были её величайшей драгоценностью и её единственной слабостью. После Александра. Её принц, каким бы он ни был, стал единственным, кто не отвернулся от неё, а буквально спас, подарив на прощание почти полный пузырёк с морфием.

― Потому что я такая же, как он, ― прошептала Элла. ― Жестокая, алчная, беспринципная, как и он сам. И любила я его не зря. ― И, сделав над собой последнее усилие, королева поползла вперёд. Она должна жить. Она поклялась, что переживёт падчерицу, возомнившую о себе невесть что. И слово она своё сдержит.


В это же мгновение, когда Элла почувствовала, что чувствительность возвращается к ней, и она начинает терять сознание от боли и холода, впереди показался еле заметный огонёк. Зеленоватый, мерцающий, до боли знакомый болотный огонёк. Сомнений быть не могло ― она добралась до Смертоносных болот. Скосив глаза в сторону, бывшая королева увидела кучу помоев. А это значит, что надо направо, затем шестьсот метров прямо и она будет на месте, в своей маленькой хижине ― тайном пристанище, в котором Элла, до того, как её поймали, успела спрятать свои волшебные зеркала. Приободрившись, Элла решительно, напрягая последние силы, двинулась в путь, стараясь не сбиться с проложенного в топи настила.

Казалось, что прошла вечность, но королева всё же добралась до спасительной хижины. Она напряглась, собрала последние силы и, толкнув деревянную дверь, вползла внутрь. Магическая полуразумная дверь, признав госпожу, захлопнулась за измождённой королевой, а ползучие побеги ядовитого плюща поднялись с земляного пола и начали обвиваться вокруг обугленных, начавших кровоточить в тепле ног Эллы. Тут же в очаге запылал огонь. Элла устало опёрлась спиной о стену. Наконец-то она в безопасности. Осталось только сделать укол.


Мир королевы сузился до предела, до пузырька с морфием. Дрожащими руками Элла открыла пузырёчек и, всхлипывая, начала набирать в шприц прозрачную жидкость. Рука, сжимавшая поршень, дрогнула особенно сильно, и в шприц набралось больше, чем надо. Это не страшно. Хватит, чтобы притупилась боль, чтобы забыться. А там зеркало поможет. Оно всегда помогало. Вот и сейчас, обессилено лёжа на полу в маленькой хижине посреди Смертоносных болот, Элла думала о том, что умирать ей ещё рано. Она ещё не отомстила ― не отправила на тот свет мерзкую девчонку, возомнившую, что она может быть красивее Эллы. Теперь у Эллы есть всё, что нужно ― зеркала силы, которые она тщательно отмывала, когда слуги приносили их из подвала, на дне которого обнаружилось просто настоящее захоронение всякой волшебной всячины.

Теперь осталось только найти отчаявшуюся душу, которая завершит её работу. А ноги заживут.


========== Преемница ==========


Кристина бежала по аллеям Центрального Парка, не оглядываясь, и рыдала. Слёзы лились потоками, мешая видеть, заслоняя пеленой всё вокруг. Не разбирая дороги, она выбежала на проезжую часть. Машины оглушительно сигналили, и Кристина, словно загнанный зверь, бросалась из стороны в сторону. Оказавшись на другой стороне дороги, она, обессилив, прислонилась к дереву, глядя на свои дрожащие, ещё мокрые руки. Она пыталась убить свою дочь, пыталась утопить Вирджинию в ванной. Возможно, подумала, истерически всхлипывая, Кристина, что ей это даже удалось. Девочка успела наглотаться воды, а муж ― Энтони, вернётся ещё не скоро.

Прожив восемь лет в браке с Энтони Льюисом, Кристина поняла, что совершила ужасную ошибку. Она ― дочь богатой бизнесвумен, привыкшая к блеску и роскоши, зачем-то вышла замуж на неудачника-предпринимателя. Юная девятнадцатилетняя Кристина без памяти влюбилась, быстро забеременела, вышла замуж, к вящему негодованию её матери, и поселилась с мужем в съёмной квартире на окраине Центрального Парка. И только теперь, когда ей исполнилось двадцать семь, женщина поняла, что потратила свою жизнь зря. Она не должна была всё это делать. С того момента, как Кристина это поняла, жизнь для неё поблёкла и утратила всякий смысл. Она стала нервной и истеричной, часто закатывала истерики по поводу и без, а муж сносил их с удивительным спокойствием, и, когда Кристина, прокричавшись, плакала навзрыд у него на груди, ласково гладил её по волосам, время от времени заставляя посещать психолога и пить успокоительное. Но вчера и сегодня Энтони не было дома, а Кристина не пила свои таблетки. И когда пришло время купать Вирджинию, она словно обезумела. Не то чтобы она не любила дочь ― девочка была умницей, но в ней не было той аристократической красоты, что отличала её мать и бабушку. Кристина с ужасом понимала, что не сможет ни вывести дочь в свет, ни выйти туда сама. Девочка была результатом недоразумения, глупости своей матери. И Кристина, в порыве отчаяния, решила утопить дочь.

Она снова и снова видела перед глазами испуганное лицо Вирджинии, когда мать неожиданно окунула её с головой в горячую воду. Кристина держала вырывающуюся дочь не долго ― силы и уверенность быстро покинула её. Она отпрянула назад и опрометью выбежала из ванной. Она не помнила, как вышла из квартиры, как покинула дом ― сознание вернулось к ней только здесь ― в самом глухом месте Центрального Парка. Кристина подняла голову и огляделась. Кустарники и редкие деревья обступили её со всех сторон, казалось, она даже перестала слышать шум лежавшей за зелёными насаждениями трассы. И вдруг в этой неестественной тишине, которая, казалось, обступила Кристину со всех сторон, она услышала голос. Бесплотный голос, исходивший, казалось, из массива живой изгороди.

― Кто здесь? ― неуверенно подала голос Кристина.

Голос вновь что-то прошелестел и, кажется, стал громче. Кристина немного подалась назад, обошла дерево, за которым пряталась, и застыла, как вкопанная ― среди листвы густого кустарника маячила, словно окружённая разноцветной дымкой, пожилая женщина в балахоне. Густые вьющиеся седые волосы призрака серебристым облако лежали на её плечах.

― Ты заблудилась, дитя моё? ―спросила женщина. Её голос, казалось, долетал издалека. ― Ты что, заблудилась? Давай я покажу тебе дорогу. ― Она протянула к Кристине бесплотную, словно сотканную из дыма руку, на среднем пальце которой красовался перстень с огромным переливчатым алмазом. ― Иди ко мне.

Если это галлюцинации, бред, вызванные нервным срывом и прекращением приёма таблеток, то ничего страшного не случится. Кристина робко вложила свою руку в протянутую ладонь призрака. И в этот же момент её словно потянуло куда-то. Переливчатая дымка захватила её, и Кристина полетела куда-то. Мимо с бешеной скоростью проносились смазанные разноцветные миры, и в какой-то момент женщина поняла, что пролетает через рамы бесчисленного множества зеркал, который сменялись сначала медленно, а потом замелькали с ужасающей скоростью. И тут неожиданно всё кончилось. Тягучее стекло последнего зеркала словно выплюнуло Кристину в реальность. Женщина оказалась стоящей на плотно утоптанной, покрытой травой земле возле маленькой деревянной, странно покосившейся хижины, вокруг которой были расставлены большие зеркала разной формы. В воздухе пахло тиной и гнилью. А перед Кристиной стояла женщина-призрак из Центрального Парка, обрётшая плоть и кровь, и продолжала держать руку изумлённой женщины. Кристина хотела отдёрнуть руку, но взгляд ярко-голубых, обрамлённых седыми ресницами глаз старухи, не дал ей пошевелиться.

― Иди за мной, ― произнесла старуха. ― И ты забудешь свою боль. Смотри. ― Она повернулась кругом, продолжая сжимать руку Кристины в своих цепких пальцах, а другой рукой обводя широким жестом пространство. ― Я умираю, ― продолжала старуха, ― но моё дело не закончено. ― Она пристально посмотрела в лицо Кристины, и в её глазах полыхнули гнев и бессилие. ― Род Белоснежки уцелел! Ты завершишь мою работу. И я наделю тебя всей своей силой! ― Старуху даже затрясло от ярости.

― Пожалуйста, постойте! ― взмолилась Кристина, обретя, наконец, дар речи. Ей было странно и страшно, и она до сих пор не верила в реальность происходящего. ― Что произошло? Где я? И кто вы? ― Она с мольбой посмотрела на старуху.


А старуха неожиданно улыбнулась и распрямила сутулые плечи. От этого она тут же стала выглядеть не такой старой и немощной, какой сначала показалась Кристине. Но что-то в её облике подсказало женщине, что старуха говорила правду ― она умирает.

― Не бойся меня, ― проговорила старуха. ― Я помогу тебе. А ты поможешь мне. Только не думай про меня «старуха» ― я не настолько стара, как ты думаешь. ― Женщина пристально посмотрела на робко стоящую перед ней и перебирающую пальцами фартук, Кристину. ― Да не бойся ты! Я отвечу на твои вопросы по порядку. Ты прошла через Зеркало Путешествий и попала в мир Девяти Королевств. Первые пять королевств основали пять великих женщин, что сотворили историю: Белоснежка, Бэлль, Красная Шапочка, Великая Гретель и Спящая Красавица.

― Белоснежка, Красная Шапочка, ― недоумённо повторила Кристина. ― Здесь что, Белоснежка, Золушка и прочие сказки? ― Происходящее было, конечно, бредово, но что-то подсказывало Кристине, что она в своём уме.

А старуха тем временем, усмехнувшись, продолжала:

― Именно, деточка. Все эти женщины были добрыми принцессами, ― губы женщины искривились в усмешке, ―защитницами слабых и обездоленных, борцами со Злом.

― Вы так говорите, будто это неправда, ― удивившись собственной смелости, возразила Кристина. ― Разве они не добрые принцессы?

― Добро, как и Зло, вещь довольно относительная, ― ответила старуха. ― К тому же, не все эти дамы ― принцессы. Голубых кровей среди них, если на то пошло, только Белоснежка. ― Старуха, произнеся это имя, презрительно поджала губы. А Кристина начала, судя по этой реакции, догадываться.

― Вы Злая Королева, ― медленно произнесла она. ― Мачеха Белоснежки. ― И сказанное почему-то уже не показалось ей нереальным, хотя толика сомнения осталась.

― Умница девочка, ― одобрительно улыбнулась старуха. ― А ты знаешь, что стало со Злой Королевой после свадьбы Белоснежки?

― Я знаю, что у этой сказки есть несколько версий, ― обретая уверенность, ответила Кристина. ― Но в той, которую знаю я, о мачехе вообще ничего не говорится, вернее о том, что стало с ней после.

― Как мило, ― с горечью бросила старуха. ― Значит, ты не знаешь, ― её голос зазвучал громче, ― что стало со Злой Королевой. А я тебе покажу, что с ней стало! ― Она рывком приподняла подол балахона до колен. ―Смотри же, как поступила со злодейкой добрая милосердная Белоснежка!


Взору Кристины предстало ужасное зрелище ―ноги старухи были покрыты страшными огромными красными шрамами, кое-где на голенях даже не доставало кусочков плоти. Кожа, казалось, отслоилась во многих местах. Кристина сглотнула, пытаясь подавить тошноту, не в силах закрыть глаза или оторвать взгляд от этого ужаса. А старуха, довольная произведённым впечатлением, продолжала:

― Теперь ты видишь, чего стоит добро моей милой падчерицы. Да и принц её оказался хорош ― во всём слушался свою ненаглядную принцессу, хотя самому нужно было от неё лишь то, что у неё между ног. ― Злая Королева яростно тряхнула головой. ― И только один человек не отвернулся от меня, ― её голос, как показалось Кристине, слушавшей королеву, затаив дыхание, стал мягче, в нём прозвучала странная нежность, ― мой принц, Александр.

― Постойте, ― перебила королеву Кристина. ― Но ведь у злой мачехи Белоснежки не было никакого прекрасного принца! Я помню сказку, ― зачем-то уточнила она.

― А ты никогда, дитя моё, не задумывалась, кем была Злая Королева до того, как стала женой короля ― отца Белоснежки? ― наклонив голову, произнесла старуха. ― Можешь не отвечать ― по глазам вижу, что нет. Отрицательные персонажи никогда никого не интересуют, ― королева горестно пожала плечами, ― что поделаешь, судьба у них такая. Так вот, девочка, слушай меня. Слушай очень внимательно, и ты всё поймёшь. Я не всегда была Болотной Ведьмой, ― начала старуха, глядя невидящими глазами куда-то вдаль, ― а до неё ― Злой Королевой. Так меня окрестили в народе после того, как поймали. Когда-то давно, в пору своей молодости, я была великой королевой, а ещё раньше ― принцессой. Меня любили в народе, мои красоту и добродетель превозносили, женщины хотели быть похожими на меня, а мужчины восхищались моей красотой. И был у меня принц, ― в голосе старухи вновь прозвучал нежность, ― мой прекрасный принц. Не было ему равных, он был для меня всем. Я любила его так, как никого на свете. Уж не знаю, любил ли он меня, но он спас меня, спас от смерти. Я часто вспоминаю его, моего Александра, каким он был. Но он умер, ― на ресницах королевы блестели слёзы, ― теперь не только для меня, а по-настоящему. А я с ним не попрощалась. У меня даже нет его портрета.

― Так вот, ― продолжала королева, мотнув головой и смахнув ладонью слёзы, ― у меня было всё. Единственное, что меня раздражало, была моя падчерица ― маленькая капризная девчонка ― Белоснежка. До сих пор удивляюсь, как можно было дать ребёнку такое дурацкое имя! ― Королева нахмурила седые, практически бесцветные брови. ― Мерзкая девчонка была просто прелестна, и ей пророчили, что она станет красивее меня. А я не могла этого допустить, ― королева резко повернула голову к Кристине, ― я не могла позволить, что кто-нибудь отнимет у меня пальму первенства. Только лишь благодаря красоте я вырвалась на волю, заставила моих обидчиков сполна заплатить за все унижения, которым я подвергалась! ― Королева повысила голос. ― Конечно, мне помогла магия, но и она была похожа больше на унизительную подачку. Я всего добилась сама. ― Королева остановилась, чтобы перевести дух, видимо, тирада отняла у неё много сил. ― Я сама создала себя, поднялась из ничего. А звали меня королевой Эллой!

― Элла, ― прошептала Кристина. По её спине пробежали мурашки. ― Вы Золушка? ― Она во все глаза смотрела на королеву Эллу. ― Так вот, почему среди великих принцесс вы не назвали себя. Потому что стали Злой Королевой?

― Да, ― невесело усмехнулась Элла. ― Сначала я была Золушкой, затем королевой Эллой, потом Злой Королевой и, наконец, Болотной Ведьмой. Не такую сказку ты ждала от меня услышать?


Кристина отрицательно покачала головой. Вдруг она поняла, что слушая рассказ королевы Эллы, напрочь забыла о муже и дочери. По спине женщины пробежал холодок, а к горлу подкатил неприятный ком. Она почувствовала себя бессердечной стервой. Элла, заметив, как изменилась в лице Кристина, проговорила:

― Скоро ты забудешь всё, что с тобой было. ― Старуха жестом поманила к себе Кристину, и та послушно последовала за ней. Элла подвела её к высокому и узкому зеркалу, рама которого, казалось, была соткана из множества толстых каменных змей, разинувших свои пасти. ― Посмотри в Зеркало, Чтобы Забыть, и боль покинет тебя. ― Произнесла Элла, подталкивая Кристину вперёд.

― Почему вы сами не посмотрите в это зеркало, чтобы забыть то, что с вами случилось? ― осмелилась задать вопрос Кристина. Зеркало навевало на неё необъяснимый страх, а искусно вырезанная чешуя каменных змей таинственно и зловеще искрилась в зеленоватых тлетворных болотных огоньках. В воздухе сильнее запахло гнилью. Старуха улыбнулась.

― Я не хочу забывать, ― медленно и раздельно произнесла она. ― Это помогает мне выжить. Теперь смотри! ― повелительно приказала старуха.

Кристина неуверенно перевела взгляд на гладкую поверхность зеркала и увидела своё отражение: испуганная высокая женщина в простом сером платье, мятом фартуке и туфлях-лодочках, безвкусно надетых на ноги в высоких белых носках. Тут она поняла, что королева, до этого маячившая за её спиной, перестала отражаться в зеркале. Даже пейзаж болот на заднем плане пропал. Кристина провалилась в пустоту.


========== Почти Королева ==========


От всех семерых, кому она посвятила себя, от доброго человека, чьей женой была она. Под этим льдом, что обнял Белоснежку, лежит добрейшая из всех людей.


Белоснежка, Красавица Белль, Красная Шапочка, Великая Гретель и Спящая Красавица ― пять великих женщин, что создали первые пять Королевств, сотворили историю. Красавицы, добрые принцессы, нежные и сострадающие, безгрешные. По понятным причинам среди них не было Золушки ― первой девушки, заявившей о себе. Когда-то она была легендой. А потом она умерла ― вместо неё появилась королева Элла ― злая мачеха доброй Белоснежки. Никто не знал, кем раньше была эта женщина, которую в народе окрестили Злой Королевой. Эту тайну бережно хранила Белоснежка. Ни к чему порочить доброе имя отца, который выбрал себе в жёны чудовище.

Белоснежка, думая о короле-отце, грустно усмехнулась. Она хотела наказать мачеху, а в итоге потеряла отца. С того самого дня, когда стражники по приказу Белоснежки выставили за порог истерзанную королеву Эллу, оттанцевавшую три тура вальса и одну кадриль в раскалённых на углях железных башмачках, отец перестал разговаривать с дочерью и обращался к ней только в случае крайней необходимости. Не было ссор, кроме одной единственной, когда Фердинанд и Белоснежка отправились в спальню, чтобы провести первую брачную ночь. Белоснежку передёрнуло ― она до сих пор не могла забыть ту отвратительную сцену, что открылась её глазам, когда принц распахнул тяжёлую резную дверь их спальни: её отец лежит, томно закатив глаза, на её кровати, запустив пальцы в волосы служанки, которая удовлетворяла его ртом. О покойниках говорить нехорошо, но у женщины не было цензурных слов, чтобы описать это. День и так выдался беспокойным и нервным, много сил отнял танец мачехи, после которого Белоснежку ещё долго трясло. Она снова и снова вспоминала, как королева ползла, удаляясь от замка в сторону болот. Все наперебой говорили, что она умерла там, а Белоснежка всякий раз вздрагивала, когда ветер доносил с болот запах тины. Среди благоденствия и всеобщего обожания, женщина не раз чувствовала привкус пепла во рту, а вид жареного мяса и вовсе стал для неё невыносим. Всё хорошо, твердил разум, злая ведьма больше не причинит тебе вреда, но сердце Белоснежки было неспокойно. Она жила в постоянном страхе и каждый раз вздрагивала, когда по ночам с болот доносились странные звуки.


Когда у Белоснежки родился сын ― чудесный темноволосый малыш со светло-голубыми глазами, женщина и вовсе потеряла покой. Мальчик был удивительно похож на своего деда-короля Александра, и Белоснежка сочла это дурным знаком. Вдобавок ко всему, светлые глаза сына напоминали ей то о собственной матери ― королеве Эльзе, то о мачехе. Это было и того хуже, однако, переживания лишь усиливали любовь Белоснежки к сыну. Она старалась уберечь его от всего плохого, и никогда ни под каким видом не отпускала в сторону Смертоносных Болот. Мальчик дулся и обижался, но мать была непреклонна. Однако Фердинанд не разделял опасений жены.

Сын Белоснежки вырос, женился, и вскоре его жена подарила ему наследника ― прелестного златокудрого принца Вэнделла. Как только Белоснежка увидела золотистые волосы внука, ей сделалось дурно. Повсюду её окружали призраки мачехи. А ведь они даже не были роднёй королевы Эллы. Собственный сын, сноха ― обладательница золотых волос и зелёных глаз, дочь могучего рода иноземных лордов со львом в гербе, чей родовой замок располагался на высоком утёсе, и чьим богатствам не было числа. И, наконец, внук, которому мать передала свою красоту и леденящие душу золотые кудри. Это было роковым стечением обстоятельств, но, тем не менее, Белоснежке становилось всё труднее оставаться спокойной. Она любила и сына, и внука, но к этой любви примешивались злость и отчаяние. Всё это было похоже на проклятие. Хуже уже не будет, успокаивала себя Белоснежка, лёжа без сна в кровати под безмятежное похрапывание мужа, который занимался охотой и ничего не замечал.

Однако она горько ошибалась ― хуже могло быть и стало. Не успел её маленький внук принц Вэнделл отпраздновать своё семилетие, как умерла его мать. Умерла насколько быстро и внезапно, что никто не сумел толком ничего понять. Вскоре замок наполнился её роднёй ― высокомерными и чопорными золотоволосыми лордами и леди. Когда Белоснежке, не смыкавшей глаз третьи сутки, пришлось встречать благородных гостей, она едва не упала в обморок ― ей показалось, что все они на одно лицо ― королевы Эллы. Это было выше её сил, и Белоснежка, с трудом вежливо поприветствовав гостей, скрылась у себя в комнате, где тут же рухнула на кровать и, истерически проплакавшись, заснула тяжёлым сном без сновидений.


Глядя на свою покойную сноху, тихо и торжественно лежащую в гробу при свечах, Белоснежка, которая в числе немногих придворных дам осталась сидеть на ночь с покойницей, думала, как всё-таки странно недолговечны и внезапно смертны жёны принцев. Ярким примером для женщины была её собственная мать ― королева Эльза ― ещё одна легенда. Белоснежка чуть усмехнулась. Снежная Королева, правящая ныне Восьмым Королевством, была внучкой Анны Эренедлльской ― сестры Эльзы, и приходилась Белоснежке кузиной. Но ей было далеко до её легендарной предшественницы. Белоснежка вздохнула. Все они были легендами, на них ровнялись тысячи девочек, девушек и женщин во всех Девяти Королевствах, а мальчики, юноши и мужчины до сих пор воспевали их красоту, доброту и великодушие. Белоснежка на мгновение прикрыла глаза, а затем тряхнула головой, отгоняя сон. С того самого дня, как умерла её сноха, женщина не проспала нормально ни одной ночи. Ей приходилось поддерживать сына, успокаивать маленького Вэнделла, который, в силу своего возраста, ещё не мог до конца осознать, что же всё-таки произошло, и всё время звал маму. Да и никто не мог понять, что же случилось ― молодая, полная сил женщина внезапно потеряла сознание во время обеда и умерла в бреду, так и не придя в себя. Незаметно по замку расползся ничем не подкреплённый слух о яде. Принцессу отравили, шептали слуги, но кто это мог сделать, никто предположить не решался. А Белоснежка всякий раз вздрагивала, когда ветер доносил с болот запах тины, который в последнее время, как стало казаться уставшей издёрганной женщине, усилился.

― Белла, тебе кажется, ― небрежно бросил Фердинанд, когда Белоснежка, больше не выдержав напряжения и запаха тины, рассказала мужу о своих переживаниях. ― Ничего страшного нет, всё в порядке. Ты теперь королева, кто посмеет тебя тронуть?

― Нет, не в порядке, Фред, ― прошептала женщина, пряча лицо на груди мужа. ― Настоящей королевой была она, а я, ― горестно усмехнулась Белоснежка, ― так навсегда и осталась принцессой, Почти Королевой.

― В тебе говорит усталость, миледи, ― твёрдо проговорил Фердинанд, беря лицо жены в ладони и глядя в её мокрые от слёз прекрасные чёрные глаза. ― И скорбь о жене Эдварда. Похороны пройдут, и станет легче. ― Он поцеловал ярко-алые губы Белоснежки.

― Станет легче, ― тихо повторила Белоснежка, так, чтобы не услышал муж. ― Вот только кому?

Похороны прошли, и действительно стало легче. Вэнделл успокоился, Эдвард приободрился, многочисленная родня покойной снохи уехала, перестав мелькать повсюду своими золотыми волосами. Казалось, что жизнь налаживается.


А потом появилась она ― леди Кристина ― очаровательная молодая рыжеволосая женщина с негромким голосом и хорошими манерами, которая носила тёмно-зелёные бархатные платья, сквозь прорези в которых выглядывала фиолетовая подкладка из атласа. Её светло-голубые глаза в оправе светлых пушистых ресниц, очаровывали, в них хотелось утонуть. И принц Эдвард утонул в них. Прекрасная Кристина помогла ему залечить раны, нанесённые смертью жены. Белоснежка долго не понимала, где же её сын нашёл эту женщину, однако не находила ничего дурного в их связи, за исключением, пожалуй, того, что благородное семейство покойной принцессы наверняка сочло бы появление так скоро у убитого горем вдовца их дочери любовницы дурным тоном. Но как только принц привёл Кристину во дворец и объявил, что прекрасная незнакомка станет его женой, Почти Королева пришла в ярость.

― Эдвард, ты в своём уме? ― резко поинтересовалась Белоснежка, когда сын явился к ней в приёмную. ― Жениться непонятно на ком?

― Матушка, успокойся, ― примирительно, но твёрдо возразил Эдвард. ― Всё будет хорошо, я люблю её.

― Любишь? ― Ноздри женщины раздулись от гнева. ― Да ты же её совсем не знаешь! Принцу не пристало жениться на простолюдинке! ― Белоснежка на мгновение умолкла. Как объяснить сыну, выросшему в мире доброй сказки, что принцам нельзя жениться по любви? Что страна будет платить за это войной? ― Твой дед ― король Александр, женился по любви на прекрасной незнакомке и чем это закончилось? ― Белоснежка перевела дух. Из-за туго затянутого корсета ей было трудно говорить и дышать одновременно, а с годами женщина располнела.

― Но вы же с королём-отцом тоже женились по любви, ―возразил Эдвард, спокойно глядя на мать. ― И у вас всё хорошо.

«Нет, сынок, не хорошо», ―уже хотела возразить Белоснежка, но промолчала. Ни к чему рассказывать всё это. Вместо этого она зашла с другой стороны. ― Милый, я понимаю тебя. Ты недавно потерял жену, ты хочешь забыться. Если хочешь оставить Кристину, оставляй, пусть будет твоей любовницей. Многие знатные лорды имеют содержанок. Но умоляю тебя, памятью моих покойных отца и матери ― не женись на ней. Не подпускай неизвестную женщину к своему сыну. Мальчику не нужна мачеха, от этого будет только хуже. ― Белоснежка вспоминал королеву Эллу и известную ей только по сплетням леди Тремейн. ― Вспомни меня, вспомни Золушку. ―Эдвард не знал, что Злая Королева и легендарная Золушка ― один и тот же человек.

― Матушка, это невозможно. ― Лицо Эдварда приняло упрямое выражение, какое не раз появлялось на лице его деда. Белоснежка вздохнула. Снова призрак. ― Это бесчестно по отношению к Кристине. Она слишком добра и благородна, чтобы стать содержанкой.

― Это ты слишком благороден и добр, чтобы иметь любовницу, ― горько произнесла Белоснежка. Она начала жалеть, что вырастила сына таким честным. Не по-королевски честным. ― Где ты её вообще нашёл? ― задала, наконец, мучивший её вопрос женщина.

― Я встретил её на перекрёстке дорог, когда ехал с охоты,― ответил Эдвард. ― Она шла со стороны болот.

Сердце Белоснежки на миг остановилось. Она молча опустилась на кушетку и закрыла лицо руками. Глаза её были сухи. Вот оно, самое страшное. Сына уже не спасти. Королевство обречено.

― Матушка, что с тобой? ― обеспокоенно спросил Эдвард, подбегая к матери и наливая из хрустального графина в стакан воды. ― Тебе плохо? ― Он поднёс к её губам хрустальный стакан, но Белоснежка испуганно отпрянула.

― Отставь меня, сынок, ― тихо, но твёрдо произнесла она. ―И позови Кристину.

Эдвард быстро вышел из приёмной, и как только его шаги, звоном шпор отражавшиеся от мраморного пола, затихли в дали, Белоснежка дала волю своему горю. Она обессилено упала на кушетку и, уткнувшись лицом в подушку, хотела заплакать, но слёзы не шли. Это было поистине страшно ― она не могла плакать, а если слёзы не шли, значит, ничего исправить не получится.

― Надо было убить её тогда, ― прошептала Белоснежка, исступлённо сжимая бахрому покрывала. ― Надо было сделать всё по закону, а не по совести. Она должна была умереть тогда! А я строила из себя святую всепрощающую принцессу! И теперь вот расплачиваюсь.


Неожиданно со стороны коридора послышались мелкие быстрые шажки, охарактеризовавшиеся постукиванием маленьких каблучков по мрамору. Белоснежка не сомневалась, что это идёт Кристина.

― И под этими каблучками теперь находится мой сын, ― с горечью прошептала Белоснежка, садясь на кушетке и принимая величественную непринуждённую позу. Она королева. Пока ещё да.

В дверь тихонько постучали, и Кристина, получив от Белоснежки разрешение войти, шагнула в комнату.

― Ваше Величество, ― рыжеволосая красавица присела в преувеличенно почтительном, как показалось Белоснежке, реверансе. ― Вы хотели меня видеть?

― Оставь вежливость, ― сухо бросила Белоснежка, подходя к Кристине. ― Она жива?

― Да, Ваше Величество, ― нимало не удивившись, улыбнулась Кристина. ― И очень, очень хочет с вами встретиться.

― Пошла вон! ― резко, но негромко ответила Белоснежка.

Кристина, нисколько не обидевшись, вновь сделала реверанс и ушла, тихонько прикрыв за собой дверь. Белоснежке показалось, что она услышала смешок.


Белоснежка медленно приоткрыла дверь детской и несколько мгновений смотрела на своего спящего внука, который тихо посапывал, прижав к себе игрушечного дракона. Ему всегда нравились драконы, с нежностью подумала Белоснежка, тихо проходя в комнату и аккуратно прикрывая за собой дверь. Она хотела попрощаться. Женщина подошла к кровати маленького Вэнделла и опустилась рядом на колени, тихо шурша юбками. В темноте её внук выглядел просто очаровательно, и лишь золотистые кудри зловеще мерцали в лунном свете, который струился через щель в неплотно закрытых шторах. Надо будет сказать слугам, чтобы плотнее задёргивали шторы, решила Белоснежка, на миг забыв, что собирается уходить. Она осторожно провела рукой по волосам мальчика, стараясь разбудить его как можно осторожнее. Вэнделл проснулся неохотно, но как только увидел бабушку, тут же сел на кровати, широко раскрыв до этого сонные глаза. С детской непосредственностью он хотел громко поприветствовать бабушку, но Белоснежка приложила палец к губам и покачала головой.

― Здравствуй, мой милый, ― тихо проговорила Белоснежка. ― Я пришла, чтобы попрощаться с тобой. ― Она быстрым движением сунула руку за пазуху и извлекла оттуда маленький продолговатый свёрток. ― Возьми, это тебе. ― Женщина протянула свёрток Вэделлу. Мальчик робко принял подарок и, следуя правилам хорошего тона, развернул его при дарительнице. Под слоем тонкой бумаги оказался миниатюрный хрустальный гроб, в котором лежал сухой нераспустившейся бутон розы.

― Спасибо,бабушка, ― прошептал маленький принц.

― Однажды, Вэнделл, ты снова увидишь меня, ― стараясь сдержать слёзы, проговорила Белоснежка. Она быстро поднялась, с болью в сердце поцеловала золотую макушку внука и вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.

Растерянный маленький принц остался сидеть на кровати, держа в руке хрустальный гроб с розой. Бабушка сказала, что он увидит её снова, но Вэнделл знал, что она никогда не вернётся.

***

― А я уж думала, что ты не придёшь. ― Раздался до дрожи знакомый голос, когда Белоснежка, наконец, добралась до маленькой покосившейся хижины, примостившейся на маленьком островке твёрдой земли среди Смертоносных Болот. ― Думала, у тебя духу не хватит.

― Но я пришла, ― гордо откинув голову, с вызовом ответила Белоснежка, стараясь придать своему голову уверенности, которой не чувствовала. ―Мне сказали, что ты хотела меня видеть. Что тебе нужно?

―То же, что и тридцать лет назад, ― усмехнувшись, произнесла Болотная Ведьма. ― Я хочу, чтобы ты умерла. А заодно с тобой и весь твой род!

― Оставь в покое мою семью, ― произнесла Белоснежка. ― Если тебе нужна я, то вот, я пришла. Только оставь в покое моих сына и внука! ― Белоснежка не собиралась просить, она старалась приказывать, но, судя по злобной ухмылке безобразной старухи, в которую превратилась её когда-то красивая мачеха, у неё это плохо получалось.

― Ты больше здесь не королева, ― ответила мачеха, окидывая падчерицу пристальным взглядом, ― и уж тем более не красавица. ―Старуха глумливо хихикнула, а Белоснежка залилась гневным румянцем, понимая, что возраст, горе и полнота сделали своё дело. ― Но твоё последнее желание я исполню ― пощажу твоего выродка и его щенка. А вот мамашу малыша Вэнделла ты бы не спасла.

―Так это ты её убила! ―не спрашивая, а утверждая, воскликнула Белоснежка. ― Зачем? Она же мне не родня!

― Убила её не я, ― спокойно возразила Ведьма. ― Мне это ни к чему.

― Кристина, ― прошептала Белоснежка, ― это была Кристина.

― Ну конечно! ― воскликнула старуха. ― Не мне же с моими ногами тащиться во дворец! Однако, ― резко произнесла она, ― мне надоела эта болтовня! Моё время уходит, а я хочу посмотреть на то, как ты покинешь этот мир раньше меня.

Ведьма порылась в складках ветхого балахона и извлекла из внутреннего кармана чудесное огромное красное яблоко. От вида этого яблока у Белоснежки вырвался стон отчаяния ― это была точная копия того самого яблока, которым мачеха отравила её тогда, много лет назад. Господи, как же давно это было! Старуха приблизилась к женщине, которая не сводила застывшего взгляда ярких чёрных глаз с прекрасного, но смертельно опасного плода.

― Бери, дорогая.― Сухие губы старухи изогнулись в презрительной и торжествующей усмешке. ― Кушай. И помни ― ты всё это делаешь ради семьи. Разве не этими словами ты увещевала своего сына, когда он захотел жениться на прекрасной незнакомке? ― Она схватила цепкими костлявыми пальцами руку Белоснежки, разжала её ладонь, которую женщина стиснула так, что на коже остались алые полумесяцы от впившихся ногтей, и вложила сочное спелое яблоко. ― Приятного аппетита! ― прошипела Ведьма, отходя на шаг и выжидающе глядя на падчерицу.


Белоснежка откусила яблоко и почувствовала, как сок потёк по её руке липкими холодными струйками. Так, должно быть, течёт и смерть по её жилам, подумала женщина, глядя широко раскрытыми глазами на мачеху. С каждым проглоченным ею кусочком песок в часах её жизни начинает сыпаться быстрее. А мачеха стояла перед ней со спокойным лицом, и лишь глаза казались живыми на этой словно неживой маске. Сердце Белоснежки учащённо забилось, и она откусила ещё кусочек, но уже не смогла проглотить его. Яблоко встало ей поперёк горла. Женщина закашлялась, стараясь освободиться от смертоносного кусочка, но горло её словно схватили железные тиски. Белоснежка упала на колени, хрипя и царапая острыми ногтями шею, оставляя на бледной коже ярко-алые следы. Силы стремительно оставляли её, она тяжело свалилась на поросшую мхом землю, судорожно хватаясь скрюченными пальцами то за расцарапанное до крови горло, то за землю, из которой она вырывала клочки жёсткого мха. Сделав неимоверное усилие, Белоснежка подняла голову и посмотрела на всё также безмолвно стоящую мачеху, протягивая к ней липкую окровавленную руку. А королева продолжала смотреть на неё.

― Кстати, ― вдруг неожиданно произнесла Элла. ― Я совсем забыла тебе кое-что сказать ― я обещала не убивать твоих сына и внука и своё слово я сдержу. ― Королева улыбнулась. ― А вот за действия Кристины я не отвечаю. ― И она засмеялась, и смех её отзывался похоронным звоном в ушах умирающей Белоснежки.

По телу Белоснежки прошла дрожь, и слабеющим разумом женщина поняла, что это агония. Ей осталось жить считанные мгновения, а она ничего не сможет сделать. Она проиграла. Проиграла битву, королевство и даже собственную жизнь. Успокаивало лишь то, что и мачеха долго не проживёт. А потом в её глаза потемнело, рука бессильно упала вниз, и Белоснежка ―великая принцесса и Почти Королева, перестала дышать, а её сердце, сделав последний удар, остановилось.

***

Она лежала в своей постели и умирала с улыбкой на губах. Пусть род Белоснежки уцелел, но сама девчонка, попортившая королеве Элле столько крови, унизившая и оскорбившая её, мертва. Теперь они все мертвы, радостно подумала Элла, глядя тусклыми, уже полуслепыми глазами на склонившуюся над ней Кристину. Все те, кто мучил её, принижал, причинял боль. Они мертвы ― леди Тремейн, Дризелла, Анастасия, король, Белоснежка. Даже Александр, её прекрасный принц, покинувший её задолго до своей смерти и её изгнания, тоже мёртв. При мысли о том, что теперь, спустя три десятилетия, они, наконец, увидятся, вызвала на губах королевы нежную улыбку.

― Я иду к тебе, Александр, ― прошептала Элла. – Я иду.

― Но ведь он вас никогда не любил, ― зачем-то ляпнула Кристина, которой Элла строго запретила открывать рот, пока королева не отойдёт с миром.

― Рот закрой, потаскуха! ― неожиданно громко рявкнула Элла. ― Не тебе говорить о любви. Никто из вас всех не знал Александра, и я не позволю какой-то выскочке даже упоминать о нём! ― Королева тяжело вздохнула ― вспышка гнева отняла у неё много сил. Она бы с радостью прогнала Кристину, но той необходимо было присутствовать во время ухода Эллы, чтобы получить её волшебную силу. ― Осталось недолго, потерпи, ― сказала Элла скорее себе, чем обиженно замолчавшей Кристине.


Элла оказалась права. Прошло не более четверти часа, когда королева почувствовала, что больше не чувствует ног. Это было просто чудесно, так чудесно, что королева чуть не заплакала. Её истерзанные обожжённые ноги мучили её на протяжении всех этих лет. Она не могла нормально спать, ничего не могла нормально делать, если не вкалывала себе порцию морфия. Наркотик стал для неё ещё одним проклятием, он мучил и изводил Эллу, лишая покоя. Королева знала, что он сильно сократил её жизнь и отнял много сил, и что, не будь она ведьмой, то давно бы скончалась от пагубного влияния морфия. Теперь всё это позади ― боль уходит, а что вместе с ней уходит и жизнь ― это неважно. Важно лишь то, что Элла добилась своего ― Белоснежка мертва. И пусть на надгробии королевы не будет надписей, пусть никто никогда не узнает, где лежит её тело, Элла всё же одержала победу, заплатив за неё непомерную цену.

Она на мгновение прикрыла глаза, а когда снова открыла их, перед ней стоял Александр. Её принц пришёл за ней. Он улыбнулся, протягивая ей руку, и Элла восторженно, как в первый раз много лет назад на балу, подала ему свою ладонь. Теперь они будут вместе. По-настоящему и навсегда.

А Кристина Льюис тем временем, сдерживая рыдания, закрыла глаза многострадальной Золушке.