Сказанного не воротишь (СИ) [Ocellina] (fb2) читать постранично

— Ох, ну почему всё так?

Высокий напряженный голос разрезал тишину, обтекая маслом. Темноволосая девушка устало выдохнула, бросив смазанный взгляд на стену, увешанную плакатами: блондин оттуда приветливо растягивал губы в улыбке, — и бессильно зажала голову двумя ладонями.

Красно-черное насекомое удачи участливо приземлилось рядом на деревянный рабочий стол, в такт вздыхая и виновато пожимая маленькими плечами.

— Бремя героини всегда было тяжелым, Маринетт, особенно если совмещать его с обычной жизнью, — от таких слов девушка еще громче застонала, отрицательно мотая головой. Квами поднялась с поверхности стола, подлетая к Дюпен-Чен, и ласково провела лапкой по её волосам, оказывая молчаливую поддержку.

— Всё в порядке, Тикки. Просто совмещать две жизни становится все труднее и труднее. Еще ведь экзамены… — снова тяжкий вздох, и Маринетт поднимает голову от скрещенных рук, пытаясь совладать с собой. Улыбается, внимательно наблюдая за действиями квами. — Что бы я без тебя делала.

Тикки только тихо засмеялась, совсем как кошка трясь об макушку девушки, и посоветовала той взяться за дизайн платья по ближайшему зачету, чем Маринетт и поспешила заняться в самые скорые минуты.

В последнее время Бражник стал посылать злобных черных бабочек куда чаще, будто желая измотать все нервы и душевные силы Ледибаг: злодеи становились все упорнее, не были так наивны, как раньше, и становились гораздо — о, да, гораздо — изворотливее и хитрее. Все чаще после выматывающего боя Леди возвращалась домой в синяках и ранах — хорошо, что не слишком сильных, но это всего лишь пока. Нуар физически переставал успевать следить за всеми действиями акуманизированных людей, потому что сам часто оказывался на краю поражения, терпя удары и бесконечные выпады.

Маринетт приходилось вдвое больше изворачиваться, выскальзывать, бегать, уклоняться и, вдобавок ко всему, искать удачный момент для Талисмана Удачи.

Неудивительно, что после такого сложного месяца напарники совсем выдохлись, ведь после супергеройских подвигов им приходилось еще и успевать отлично заниматься в коллеже, учить заданное, посещать дополнительные, сдавать чертовы экзамены, в конце концов. Синие круги под глазами девушки стали настолько велики, что она, запинаясь, решилась даже попросить у мамы ненадолго её тональный, потому что так ходить куда-либо становилось все неприличнее.

Тайком наблюдая за Адрианом в школе, Маринетт стала замечать, что одноклассник выглядит почти так же плохо, как и она, но только сочувственно вздыхала, никак не связывая его образ с державшимся из последних внутренних сил Котом.

Несмотря на тяжелые обстоятельства, Дюпен-Чен не могла дать себе спуску, умом понимая, что если она хочет чего-то добиться в будущем, то ей необходимо научиться справляться со всем этим. И она действительно делала это, даже каждодневный ночной патруль среди улиц спящего Парижа проводила. Уставшая, потреблявшая взахлеб крепкий кофе, но проводила, охраняя покой жителей. И гордилась этим, безусловно, а неунывающие каламбуры Нуара помогали чувствовать себя бодрой.

Но, как бы хорошо всё это ни звучало, её организм не являлся железным, а Маринетт — роботом. Ее невнимательность чаще проявляла себя в повседневной жизни, девушка порой могла брякнуть что-то такое, о чем думала лишь мысленно, за что после пятнами краснела и шутливо извинялась. А Адриан, вечно такой идеальный и правильный Адриан, несколько раз опоздал на занятия, выглядя ужасно невыспавшимся и помятым.

Одноклассники шушукались, шушукались за спиной, но после нескольких угроз со стороны Хлои прекратили это, однако Маринетт все равно было тревожно.

Но в один наипрекраснейший момент Хищная Моль просто остановился. Серьезно ли, но он действительно не подавал признаков существования уже почти пять дней, милосердно давая героям немного передышки для реванша. Правда сказать, Маринетт все равно в это не верила, в натянутости ожидая внезапного нападения. Патрули становились все молчаливее, а напарники лишь изредка перебрасывались редкими фразами да случайными взглядами. Ах, нет, кое-что все же осталось неизменным.

Звезды ослепительно ярко горели над головой, маня заглянуть в их глубину и завораживая своим естеством. Недавний мороз подледенил крыши высоких домов, отчего Ледибаг, отчаянно не справляясь с зевотой, то и дело поскальзывалась, грозясь улететь за пределы парапетов. Благо тревожные вскрики Кота за спиной и верное йо-йо спасали.

Ночной дозор был почти завершен, и неразлучная двойка героев присела около теплой трубы камина дома на окраине города, позволяя себе минутный отдых.

— Моя Леди?

Маринетт устало поворачивает голову в сторону тихого голоса, открывая слипающиеся веки. Тревожное,