| Gilbert Keith Chesterton. The Napoleon of Notting Hill. To Hilaire Belloc. |
Г.К.Честертон. Наполеон Ноттингхильский. ХИЛЭРУ БЕЛЛОКУ. |
| For every tiny town or place God made the stars especially; Babies look up with owlish face And see them tangled in a tree; You saw a moon from Sussex Downs, A Sussex moon, untravelled still, I saw a moon that was the town's, The largest lamp on Campden Hill. |
Все города, пока стоят, Бог одарил звездой своей. Младенческий совиный взгляд Найдет ее в сетях ветвей. На взгорьях Сассекса яснела Твоя луна в молочном сне. Моя -- над городом бледнела, Фонарь на Кэмпденском холме. |
| Yea; Heaven is everywhere at home The big blue cap that always fits, And so it is (be calm; they come To goal at last, my wandering wits), So is it with the heroic thing; This shall not end for the world's end And though the sullen engines swing, Be you not much afraid, my friend. |
Да, небеса везде свои, Повсюду место небесам. И так же (друг, слова мои Не без толку, увидишь сам), И так над скоротечной жизнью Героики витает дух, И лязг зловещих механизмов Не упразднит ее, мой друг. |
| This did not end by Nelson's urn Where an immortal England sits- Nor where your tall young men in turn Drank death like wine at Austerlitz. And when the pedants bade us mark What cold mechanic happenings Must come; our souls said in the dark, "Belike; but there are likelier things." |
Она пребудет, освятив Аустерлица кровь и тлен, Пред урной Нельсона застыв, Не встанет с мраморных колен. Пусть реалисты утверждают, Что все размечено давно, Во тьме неведенья блуждая, "Возможно,-- говорим мы,-- но..." |
| Likelier across these flats afar These sulky levels smooth and free The drums shall crash a waltz of war And Death shall dance with Liberty; Likelier the barricades shall blare Slaughter below and smoke above, And death and hate and hell declare That men have found a thing to love. |
Еще возможнее другое -- В просторах благостных равнин Под барабанный грохот боя Возникнет новый властелин. Свобода станет жизнью править И баррикады громоздить, А смерть и ненависть объявят, Что явлено -- кого любить. |
| Far from your sunny uplands set I saw the dream; the streets I trod The lit straight streets shot out and met The starry streets that point to God. This legend of an epic hour A child I dreamed, and dream it still, Under the great grey water-tower That strikes the stars on Campden Hill |
Вдали холмов твоих, в ночи Мне грезилось: взметались ввысь Под небо улицы-лучи И там со звездными сплелись. Так я ребенком грезил, сонный. И ныне брежу этим сном Под серой башней, устремленной К звезде над Кэмпденским холмом. |
| G. K. C. |
Г.-К. Ч. |
| BOOK I. |
Книга первая. |
| CHAPTER I. |
Глава 1. |
| INTRODUCTORY REMARKS ON THE ART OF PROPHECY. |
ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО ПО ЧАСТИ ПРОРОЧЕСТВА. |
| THE human race, to which so many of my readers belong, has been playing at children's games from the beginning, and will probably do it till the end, which is a nuisance for the few people who grow up. |
Род людской, а к нему относится немалая толика моих читателей, от века привержен детским играм и вовек не оставит их, сердись не сердись те немногие, кому почему-либо удалось повзрослеть. |
| And one of the games to which it is most attached is called, "Keep to-morrow dark," and which is also named (by the rustics in Shropshire, I have no doubt) "Cheat the Prophet." |
И есть у детей-человеков излюбленная игра под названием "Завтра -- небось не нынче"; шропширцы из глубинки именуют ее "Натяни-пророку-нос". |
| The players listen very carefully and respectfully to all that the clever men have to say about what is to happen in the next generation. |
Игроки внимательно и почтительно выслушивают умственную братию, в точности предуказывающую общеобязательное будущее. |
| The players then wait until all the clever men are dead, and bury them nicely. |
Потом дожидаются, пока братия перемрет, и хоронят их брата с почестями. |
| They then go and do something else. |
А похоронивши, живут себе дальше как ни в чем не бывало своей непредуказанной жизнью. |
| That is all. For a race of simple tastes, however, it is great fun. |
Вот и все, но у рода людского вкус непритязательный, нам и это забавно. |
| For human beings, being children, have the childish wilfulness and the childish secrecy. And they never have from the beginning of the world done what the wise men have seen to be inevitable. |
Ибо люди, они капризны, как дети, чисто по-детски скрытничают и спокон веков не слушаются мудрых предуказаний. |
| They stoned the false prophets, it is said; but they could have stoned true prophets with a greater and juster enjoyment. |
Говорят, лжепророков побивали каменьями; но куда бы вернее, да и веселее побивать пророков подлинных. |
| Individually, men may present a more or less rational appearance, eating, sleeping, and scheming. |
Сам по себе всякий человек с виду существо, пожалуй что, и разумное: и ест, и спит, и планы строит. |
| But humanity as a whole is changeful, mystical, fickle, delightful. |
А взять человечество? Оно изменчивое и загадочное, привередливое и очаровательное. |
| Men are men, but Man is a woman. |
Словом, люди -- большей частью мужчины, но Человек есть женщина. |
| But in the beginning of the twentieth century the game of Cheat the Prophet was made far more difficult than it had ever been before. |
Однако же в начале двадцатого столетия играть в "Натяни-пророку-нос" стало очень трудно, трудней прямо-таки не бывало. |
| The reason was, that there were so many prophets and so many prophecies, that it was difficult to elude all their ingenuities. |
Пророков развелось видимо-невидимо, а пророчеств еще больше, и как ни крутись, а того и гляди исполнишь чье-то предуказание. |
| When a man did something free and frantic and entirely his own, a horrible thought struck him afterwards; it might have been predicted. |
Выкинет человек что-нибудь несусветное, сам себе удивится, и вдруг его оторопь возьмет: а ведь это небось ему на роду предуказано! |
| Whenever a duke climbed a lamp-post, when a dean got drunk, he could not be really happy, he could not be certain that he was not fulfilling some prophecy. |
Залезет тот же герцог на фонарный столб, или, положим, настоятель собора наклюкается до положения риз -- а счастья ни тому, ни другому нет: думают, а ну как мы чего исполнили? |
| In the beginning of the twentieth century you could not see the ground for clever men. |
Да, в начале двадцатого столетия умствующая братия заполонила чуть не всю землю. |
| They were so common that a stupid man was quite exceptional, and when they found him, they followed him in crowds down the street and treasured him up and gave him some high post in the State. |
Так они расплодились, что простака было днем с огнем не сыскать, а уж ежели находили -толпами шли за ним по улице, подхватывали его на руки и сажали на высокий государственный пост. |
| And all these clever men were at work giving accounts of what would happen in the next age, all quite clear, all quite keen-sighted and ruthless, and all quite different. |
И все умники в голос объясняли, чему быть и чего не миновать -- твердо-натвердо, с беспощадной прозорливостью и на разные лады. |
| And it seemed that the good old game of hoodwinking your ancestors could not really be managed this time, because the ancestors neglected meat and sleep and practical politics, so that they might meditate day and night on what their descendants would be likely to do. |
Казалось, прощай, старая добрая забава, игра в надуй-предка: какая тут игра! Предки есть не ели, спать не спали, даже политику забросили, и денно и нощно помышляли о том, чем будут заняты и как будут жить их потомки. |
| But the way the prophets of the twentieth century went to work was this. |
А помышляли пророки двадцатого века все как один совершенно одинаково. |
| They took something or other that was certainly going on in their time, and then said that it would go on more and more until something extraordinary happened. |
Заметят что-нибудь, что и взаправду случалось -и говорят, будто оно дальше так и пойдет и дойдет до чего-нибудь совсем чрезвычайного. |
| And very often they added that in some odd place that extraordinary thing had happened, and that it showed the signs of the times. |
И тут же сообщалось, что кое-где уже и чрезвычайное произошло и что вот оно, знамение времени. |
| Thus, for instance, there were Mr. H. G. |
Имелся, например, в начале века некий Г.-Дж. |
| Wells and others, who thought that science would take charge of the future; and just as the motor-car was quicker than the coach, so some lovely thing would be quicker than the motorcar; and so on for ever. |
Уэллс со товарищи -- они все вместе полагали, что наука со временем все превзойдет: автомобили быстрее извозчиков, вот-вот придумается что-нибудь превосходнее и замечательнее автомобилей; а уж там быстрота умножится более чем многократно. |
| And there arose from their ashes Dr. Quilp, who said that a man could be sent on his machine so fast round the world that he could keep up a long chatty conversation in some old-world village by saying a word of a sentence each time he came round. |
Из пепла их предуказаний возник доктор наук Квилп: он предуказал, что однажды некоего человека посадят в некую машину и запустят вокруг света с такою быстротой, что он при этом будет спокойненько растарыбарывать где-нибудь в деревенской глуши, огибая земной шар с каждым словом. |
| And it was said that the experiment had been tried on an apoplectic old major, who was sent round the world so fast that there seemed to be (to the inhabitants of some other star) a continuous band round the earth of white whiskers, red complexion and tweeds...a thing like the ring of Saturn. |
Говорили даже, будто уж и был запущен вокруг земли один престарелый и краснолицый майор -и запущен так быстро, что обитатели дальних планет только и видели охватившее землю кольцо бакенбардов на огненной физиономии и молниеносный твидовый костюм: что говорить, кольцо не хуже Сатурнова. |
| Then there was the opposite school. |
Но другие им возражали. |
| There was Mr. Edward Carpenter, who thought we should in a very short time return to Nature, and live simply and slowly as the animals do. |
Некто мистер Эдвард Карпентер сообразил, что все мы не сегодня-завтра возвратимся к природе и будем жить просто, медлительно и правильно, как животные. |
| And Edward Carpenter was followed by James Pickie, D.D. (of Pocahontas College), who said that men were immensely improved by grazing, or taking their food slowly and continuously, alter the manner of cows. |
У этого Эдварда Карпентера нашелся последователь, такой Джеймс Пики, доктор богословия из богобоязненного Покахонтаса: он сказал, что человечеству прежде всего надлежит жевать, то бишь пережевывать принятую пищу спокойно и неспешно, и коровы нам образец. |
| And he said that he had, with the most encouraging results, turned city men out on all fours in a field covered with veal cutlets. |
Вот я, например, сказал он, засеял поле телячьими котлетами и выпустил на него целую стаю горожан на четвереньках -- очень хорошо получилось. |
| Then Tolstoy and the Humanitarians said that the world was growing more merciful, and therefore no one would ever desire to kill. |
А Толстой и иже с ним разъяснили, что мир наш с каждым часом становится все милосерднее и ни малейшего убийства в нем быть не должно. |
| And Mr. Mick not only became a vegetarian, but at length declared vegetarianism doomed ("shedding," as he called it finely, "the green blood of the silent animals"), and predicted that men in a better age would live on nothing but salt. |
А мистер Мик не только стал вегетарианцем, он и дальше пошел: "Да разве же можно,--великолепно воскликнул он,-- проливать зеленую кровь бессловесных тварей земных?" И предуказал, что в лучшие времена люди обойдутся одной солью. |
| And then came the pamphlet from Oregon (where the thing was tried), the pamphlet called |
А в Орегоне (С. А. С. Ш.) это дело попробовали, и вышла статья: |
| "Why should Salt suffer?" and there was more trouble. |
"Соль-то в чем провинилась?" -- Тут-то и началось. |
| And on the other hand, some people were predicting that the lines of kinship would become narrower and sterner. |
Явились также предуказатели на тот предмет, что узы родства впредь станут уже и строже. |
| There was Mr. Cecil Rhodes, who thought that the one thing of the future was the British Empire, and that there would be a gulf between those who were of the Empire and those who were not, between the Chinaman in Hong-Kong and the Chinaman outside, between the Spaniard on the Rock of Gibraltar and the Spaniard off it, similar to the gulf between man and the lower animals. |
Некий мистер Сесил Родс заявил, что отныне пребудет лишь Британская империя и что пропасть между имперскими жителями и жителями внеимперскими, между китайцем из Гонконга и китайцем Оттуда, между испанцем с Гибралтарской Скалы и испанцем из Испании такова же, как пропасть между людьми и низшими животными. |
| And in the same way his impetuous friend, Dr. Zoppi ("the Paul of Anglo-Saxonism"), carried it yet further, and held that, as a result of this view, cannibalism should be held to mean eating a member of the Empire, not eating one of the subject peoples, who should, he said, be killed without needless pain. |
А его пылкий друг мистер Дзоппи (его еще называли апостолом Англо-Саксонства) повел дело дальше: в итоге получилось, что каннибализм есть поедание гражданина Британской империи, а других и поедать не надо, их надо просто ликвидировать без ненужных болевых ощущений. |
| His horror at the idea of eating a man in British Guiana showed how they misunderstood his stoicism who thought him devoid of feeling. |
И напрасно считали его бесчувственным: чувства в нем просыпались, как только ему предлагали скушать уроженца Британской Гайаны -- не мог он его скушать. |
| He was, however, in a hard position; as it was said that he had attempted the experiment, and, living in London, had to subsist entirely on Italian organ-grinders. |
Правда, ему сильно не повезло: он, говорят, попробовал, живучи в Лондоне, питаться одним лишь мясом итальянцев-шарманщиков. |
| And his end was terrible, for just when he had begun, Sir Paul Swiller read his great paper at the Royal Society, proving that the savages were not only quite right in eating their enemies, but right on moral and hygienic grounds, since it was true that the qualities of the enemy, when eaten, passed into the eater. |
Конец его был ужасен: не успел он начать питаться, как сэр Пол Суэллер зачитал в Королевском Обществе свой громогласный доклад, где доказывал как дважды два, что дикари были не просто правы, поедая своих врагов: их правоту подкрепляла нравственная гигиена, ибо науке ясно как день, что все, как таковые, качества едомого сообщаются едоку. |
| The notion that the nature of an Italian organ-man was irrevocably growing and burgeoning inside him was almost more than the kindly old professor could bear. |
И старый добрый профессор не вынес мысли, что ему сообщаются и в нем неотвратимо произрастают страшные свойства шарманщиков-итальянцев. |
| There was Mr. Benjamin Kidd, who said that the growing note of our race would be the care for and knowledge of the future. |
А был еще такой мистер Бенджамин Килд, каковой утверждал, что главное и надежнейшее занятие рода человеческого -- забота о будущем, заведомо известном. |
| His idea was developed more powerfully by William Borker, who wrote that passage which every schoolboy knows by heart, about men in future ages weeping by the graves of their descendants, and tourists being shown over the scene of the historic battle which was to take place some centuries afterwards. |
Его продолжил и мощно развил Уильям Боркер, перу которого принадлежит бессмертный абзац, известный наизусть любому школьнику -- о том, как люди грядущих веков восплачут на могилах потомков, как туристам будут показывать поле исторической битвы, которая разыграется на этом поле через многие столетия. |
| And Mr. Stead, too, was prominent, who thought that England would in the twentieth century be united to America; and his young lieutenant, Graham Podge, who included the states of France, Germany, and Russia in the American Union, the State of Russia being abbreviated to Ra. |
И не последним из предвещателей явился мистер Стед, сообщивший, что в двадцатом столетии Англия наконец воссоединится с Америкой, а его юный последователь, некто Грэхем Подж, включил в Соединенные Штаты Америки Францию, Германию и Россию, причем Россия обозначалась литерами СР, т.е. Соединенная Россия. |
| There was Mr. Sidney Webb, also, who said that the future would see a continuously increasing order and neatness in the life of the people, and his poor friend Fipps, who went mad and ran about the country with an axe, hacking branches off the trees whenever there were not the same number on both sides. |
Мало того, мистер Сидней Уэбб разъяснил, что в будущей человеческой жизни воцарится закон и порядок, и друг его, бедняга Фипс, спятил и бегал по лесам и долам с топором, обрубая лишние ветви деревьев, дабы росли поровну в обе стороны. |
| All these clever men were prophesying with every variety of ingenuity what would happen soon, and they all did it in the same way, by taking something they saw 'going strong,' as the saying is, and carrying it as far as ever their imagination could stretch. |
И все эти умники предвещали напропалую, все наперебой объясняли, изощряясь в объяснениях, что неминуемо случится то, что по слову их "развивается", и впредь разовьется так, что за этим и не уследишь. |
| This, they said, was the true and simple way of anticipating the future. |
Вот оно вам и будущее, говорили они, прямо как на ладони. |
| "Just as," said Dr. Pellkins, in a fine passage, "...just as when we see a pig in a litter larger than the other pigs, we know that by an unalterable law of the Inscrutable it will some day be larger than an elephant, just as we know, when we see weeds and dandelions growing more and more thickly in a garden, that they must, in spite of all our efforts, grow taller than the chimney-pots and swallow the house from sight, so we know and reverently acknowledge, that when any power in human politics has shown for any period of time any considerable activity, it will go on until it reaches to the sky." |
"Равно как,-- изрекал доктор Пелкинс, блистая красноречием, -- равно как наблюдаем мы крупнейшую, паче прочих, свинью с пометом ее и знаем несомненно, что силою Непостижимого и Неизъяснимого Закона оная свинья раньше или позже превзойдет размерами слона; равно как ведаем мы, наблюдая сорняки и тому подобные одуванчики, разросшиеся в саду, что они рано или поздно вырастут выше труб и поглотят дом с усадьбами,-- точно так же мы знаем и научно признаем, что если в некий период времени политика нечто оказывает, то это нечто будет расти и возрастать, покуда не достигнет небес". |
| And it did certainly appear that the prophets had put the people (engaged in the old game of Cheat the Prophet) in a quite unprecedented difficulty. |
Что правда, то правда: новейшие пророки и предвещатели сильно помешали человекам, занятым старинной игрой в Натяни-нос-пророку. |
| It seemed really hard to do anything without fulfilling some of their prophecies. |
Вот уж куда ни плюнь, оказывалось, что плюешь в пророчество. |
| But there was, nevertheless, in the eyes of labourers in the streets, of peasants in the fields, of sailors and children, and especially women, a strange look that kept the wise men in a perfect fever of doubt. |
А все-таки было в глазах и у каменщиков на улицах, и у крестьян на полях, у моряков и у детей, а особенно у женщин что-то загадочное, и умники прямо-таки заходились от недоумения. |
| They could not fathom the motionless mirth in their eyes. |
Насмешка, что ли, была в этих глазах? |
| They still had something up their sleeve; they were still playing the game of Cheat the Prophet. |
Все им предсказали, а они чего-то скрытничали -- дальше, видать, хотели играть в дурацкую игру Натяни-пророку-нос. |
| Then the wise men grew like wild things, and swayed hither and thither, crying, |
И умные люди забегали, как взбесились, мотались туда и сюда, вопрошая: |
| "What can it be? |
"Ну так что? |
| What can it be? |
Ну так что? |
| What will London be like a century hence? |
Вот Лондон -- каков он будет через сто лет? |
| Is there anything we have not thought of? |
Может быть, мы чего-нибудь недодумали? |
| Houses upside down...more hygienic, perhaps? |
Дома, например, вверх тормашками -- а что, очень гигиенично! |
| Men walking on hands...make feet flexible, don't you know? |
Люди -- конечно же, будут ходить на руках, ноги станут чрезвычайно гиб... ах, уже? |
| Moon... motor-cars... no heads..." |
Луна упадет... моторы... головы спрячут...?" |
| And so they swayed and wondered until they died and were buried nicely. |
И так они мытарились и приставали ко всем, пока не умерли; а похоронили их с почестями. |
| Then the people went and did what they liked. |
Все остальные ушли с похорон, облегченно вздохнули и принялись за свое. |
| Let me no longer conceal the painful truth. |
Позвольте уж мне сказать горькую-прегорькую правду. |
| The people had cheated the prophets of the twentieth century. |
И в двадцатом столетии тоже люди натянули нос пророкам. |
| When the curtain goes up on this story, eighty years after the present date, London is almost exactly like what it is now. |
Вот поднимается занавес над нашей повестью, время восемьдесят лет тому вперед, а Лондон такой же, каким был в наши дни. |
| CHAPTER II |
Глава II |
| THE MAN IN GREEN |
МУЖЧИНА В ЗЕЛЕНОМ |
| VERY few words are needed to explain why London, a hundred years hence, will be very like it is now, or rather, since I must slip into a prophetic past, why London, when my story opens, was very like it was in those enviable days when I was still alive. |
В двух словах объясню, почему Лондон через сто лет без малого будет тем же городом, что... да нет, раз уж я, заодно с прорицателями, перешел в приснопрошедшее время, то -- почему Лондон к началу моей повести был так похож на город, в котором проходили незабвенные дни моей жизни. |
| The reason can be stated in one sentence. The people had absolutely lost faith in revolutions. |
Вообще-то хватит и одной фразы: народ напрочь утратил веру в революции. |
| All revolutions are doctrinal...such as the French one, or the one that introduced Christianity. |
Революции, они, как известно, все держатся на догмах -- Великая Французская, например, или та, которая одарила нас христианством. |
| For it stands to common sense that you cannot upset all existing things, customs, and compromises, unless you believe in something outside them, something positive and divine. |
Ведь куда как ясно, что нет возможности разрушить порядок вещей, опрокинуть верования и переменить обычаи, если не иметь за душой иной веры, надежной и обнадеженной свыше. |
| Now, England, during this century, lost all belief in this. |
Так вот, англичане двадцатого столетия во всем тому подобном разуверились. |
| It believed in a thing called Evolution. And it said, |
Они теперь верили в нечто, именуемое, в отличие от революции, "эволюцией", верили и приговаривали: |
| "All theoretic changes have ended in blood and ennui. |
"Все, какие были, преображения мысли захлебывались кровью и утыкались в полную безысходность. |
| If we change, we must change slowly and safely, as the animals do. |
Нет, если уж мы станем изменяться, то изменимся неспешно и степенно, наподобие животных. |
| Nature's revolutions are the only successful ones. There has been no conservative reaction in favour of tails." |
Подлинные революции вершит природа, и хвосты пока никто не отстаивал". |
| And some things did change. |
Но кое-что все-таки изменилось. |
| Things that were not much thought of dropped out of sight. |
Чего в мыслях не было, то теперь и на ум не шло. |
| Things that had not often happened did not happen at all. |
Что бывало нечасто, исчезло начисто. |
| Thus, for instance, the actual physical force ruling the country, the soldiers and police, grew smaller and smaller, and at last vanished almost to a point. |
Вот, положим, солдатня или полиция, бывшие управители страны, -- их становилось меньше и меньше, а под конец и вообще почти не стало. |
| The people combined could have swept the few policemen away in ten minutes: they did not, because they did not believe it would do them the least good. |
Какие остались полицейские, с теми восставший народ справился бы за десять минут: но зачем бы это с ними справляться, какой толк? |
| They had lost faith in revolutions. |
В революциях все как есть разуверились. |
| Democracy was dead; for no one minded the governing class governing. |
И демократия омертвела: пусть его правит, решили все, раз ему охота, правящий класс. |
| England was now practically a despotism, but not an hereditary one. |
Англия стала деспотией, но не наследственной. |
| Some one in the official class was made King. No one cared how; no one cared who. |
Какой-нибудь чиновник становился королем, и никому не было дела ни как, ни кто именно. |
| He was merely an universal secretary. In this manner it happened that everything in London was very quiet. |
По сути дела, и не монархом он становился, а генеральным секретарем. И сделался Лондон спокойней спокойного. |
| That vague and somewhat depressed reliance upon things happening as they have always happened, which is with all Londoners a mood, had become an assumed condition. |
Лондонцы и раньше-то не любили ни во что мешаться: как, мол, оно шло, так пусть и дальше идет; а теперь и вовсе перестали -- не вмешивались, да и только. |
| There was really no reason for any man doing anything but the thing he had done the day before. |
Вчерашний день прожили -- ну, и нынче проживем, как вчера. |
| There was therefore no reason whatever why the three young men who had always walked up to their Government office together should not walk up to it together on this particular wintry and cloudy morning. |
Ну, и в это ветреное, облачное утро три молодых чиновника, всегда ходившие на службу вместе, должны были вроде бы прогуляться по-обычному. |
| Everything in that age had become mechanical, and Government clerks especially. All those clerks assembled regularly at their posts. |
В те будущие времена все стало делаться само собой, а уж о чиновниках и говорить нечего: они всегда являлись где следует в положенный час. |
| Three of those clerks always walked into town together. All the neighbourhood knew them: two of them were tall and one short. |
Эти три чиновника неизменно ходили втроем, и вся округа их знала: двое рослых, один низенький. |
| And on this particular morning the short clerk was only a few seconds late to join the other two as they passed his gate: he could have overtaken them in three strides; he could have called after them easily. |
Однако в тот день коротышка припозднился на секунду-другую, и рослые прошагали мимо его калитки. Чуть он поднажми -- и запросто догнал бы своих привычных спутников, а мог бы и окликнуть. |
| But he did not. |
Но он не поднажал и не окликнул. |
| For some reason that will never be understood until all souls are judged (if they are ever judged; the idea was at this time classed with fetish worship) he did not join his two companions, but walked steadily behind them. |
По некой причине, каковая останется втайне, доколе все и всяческие души не будут призваны на Страшный суд (а они, кто их знает, может, и не будут призваны -- тогда подобные верования стали считаться дикарскими) -- так вот по этой некой причине он, коротышка, отстал от своих, хотя и последовал за ними. |
| The day was dull, their dress was dull, everything was dull; but in some odd impulse he walked through street after street, through district after district, looking at the backs of the two men, who would have swung round at the sound of his voice. |
День был серый, и они были серые, и все было серое; и все же, сам не зная отчего, он от них поотстал и пошел позади, глядя им в спины, которые превратились бы в лица при одном звуке его голоса. |
| Now, there is a law written in the darkest of the Books of Life, and it is this: If you look at a thing nine hundred and ninety-nine times, you are perfectly safe; if you look at it the thousandth time, you are in frightful danger of seeing it for the first time. |
А в Книге Жизни, на одной из ее темных, нечитанных страниц значится такой закон: гляди и гляди себе девятьсот девяносто девятижды, но бойся тысячного раза: не дай Бог увидишь впервые. |
| So the short Government official looked at the coat-tails of the tall Government officials, and through street after street, and round corner after corner, saw only coat-tails, coat-tails, and again coat-tails... when, he did not in the least know why, something happened to his eyes. |
Вот и коротышка-чиновник -- шел и поглядывал на фалды и хлястики своих рослых сотоварищей: улица за улицей, поворот за поворотом, и все хлястики да фалды, фалды да хлястики -- и вдруг ни с того, ни с сего он увидел совсем-совсем другое. |
| Two black dragons were walking backwards in front of him. Two black dragons were looking at him with evil eyes. |
Оказалось, перед ним отступают два черных дракона: пятятся, злобно поглядывая на него. |
| The dragons were walking backwards it was true, but they kept their eyes fixed on him none the less. |
Пятиться-то они пятились, но глядели тем более злобно. |
| The eyes which he saw were, in truth, only the two buttons at the back of a frock-coat: perhaps some traditional memory of their meaningless character gave this half-witted prominence to their gaze. |
Мало ли что глаза эти были всего лишь пуговицами на хлястиках: может, их заведомая пуговичная бессмыслица и отсвечивала теперь полоумной драконьей злобищей? |
| The slit between the tails was the nose-line of the monster: whenever the tails flapped in the winter wind the dragons licked their lips. |
Разрезы между фалдами были драконьими носами; поддувал зимний ветер, и чудовища облизывались. |
| It was only a momentary fancy, but the small clerk found it imbedded in his soul ever afterwards. |
Так ему, коротышке, на миг привиделось -- и навеки отпечаталось в его душе. |
| He never could again think of men in frock-coats except as dragons walking backwards. |
Отныне и навсегда мужчины в сюртуках стали для него драконами задом наперед. |
| He explained afterwards, quite tactfully and nicely, to his two official friends, that while feeling an inexpressible regard for each of them he could not seriously regard the face of either of them as anything but a kind of tail. |
Он потом объяснил, очень спокойно и тактично, своим двум сослуживцам, что при всем глубочайшем к ним уважении вынужден рассматривать их физиономии как разновидности драконовых задниц. |
| It was, he admitted, a handsome tail...a tail elevated in the air. |
Задницы, соглашался он, по-своему миловидные, воздетые -- скорее вскинутые -- к небесам. |
| But if, he said, any true friend of theirs wished to see their faces, to look into the eyes of their soul, that friend must be allowed to walk reverently round behind them, so as to see them from the rear. There he would see the two black dragons with the blind eyes. |
Но если -- замечал он при этом -- если истинный друг их пожелает увидеть лица друзей и заглянуть им в глаза, в зеркала души, то другу надлежит почтительно их обойти и поглядеть на них сзади: тут-то он и увидит двух черных, мутно-подслеповатых драконов. |
| But when first the two black dragons sprang out of the fog upon the small clerk, they had merely the effect of all miracles...they changed the universe. |
Однако же когда эти черные драконы впервые выпрыгнули на него из мглы, они всего лишь, как всякое чудо, переменили вселенную. |
| He discovered the fact that all romantics know...that adventures happen on dull days, and not on sunny ones. |
Он уяснил то, что всем романтикам давно известно: что приключения случаются не в солнечные дни, а во дни серые. |
| When the chord of monotony is stretched most tight, then it breaks with a sound like song. |
Напряги монотонную струну до отказа, и она порвется так звучно, будто зазвучала песня. |
| He had scarcely noticed the weather before, but with the four dead eyes glaring at him he looked round and realized the strange dead day. |
Прежде ему не было дела до погоды, но под взором четырех мертвенных глаз он огляделся и заметил, как странно замер тусклый день. |
| The morning was wintry and dim, not misty, but darkened with that shadow of cloud or snow which steeps everything in a green or copper twilight. |
Утро выдалось ветреное и хмурое, не туманное, но омраченное тяжкой снеговой тучей, от которой все становится зеленовато-медным. |
| The light there is on such a day seems not so much to come from the clear heavens as to be a phosphorescence clinging to the shapes themselves. |
В такой день светятся не небеса, а сами по себе, в жутковатом ореоле, фигуры и предметы. |
| The load of heaven and the clouds is like a load of waters, and the men move like fishes, feeling that they are on the floor of a sea. |
Небесная, облачная тяжесть кажется водяной толщей, и люди мелькают, как рыбы на дне морском. |
| Everything in a London street completes the fantasy; the carriages and cabs themselves resemble deep-sea creatures with eyes of flame. |
А лондонская улица дополняет воображение: кареты и кебы плывут, словно морские чудища с огненными глазами. |
| He had been startled at first to meet two dragons. Now he found he was among deep-sea dragons possessing the deep sea. |
Сперва он удивился двум драконам; потом оказалось, что он -- среди глубоководных чудищ. |
| The two young men in front were like the small young man himself, well-dressed. |
Два молодых человека впереди были, как и он сам, тоже нестарый коротышка, одеты с иголочки. |
| The lines of their frock-coats and silk hats had that luxuriant severity which makes the modern fop, hideous as he is, a favourite exercise of the modern draughtsman; that element which Mr. Max Beerbohm has admirably expressed in speaking of "certain congruities of dark cloth and the rigid perfection of linen." |
Строгая роскошь оттеняла их великолепные сюртуки и шелковистые цилиндры: то самое очаровательное безобразие, которое влечет к нынешнему хлыщу современного рисовальщика; мистер Макс Бирбом дивно обозначил его как "некое сообразие темных тканей и безукоризненной строгости белья". |
| They walked with the gait of an affected snail, and they spoke at the longest intervals, dropping a sentence at about every sixth lamp-post. |
Они шествовали поступью взволнованной улитки и неспешно беседовали, роняя по фразе возле каждого шестого фонарного столба. |
| They crawled on past the lamp-posts; their mien was so immovable that a fanciful description might almost say, that the lamp-posts crawled past the men, as in a dream. |
Невозмутимо ползли они мимо столбов: в повествовании более прихотливом оно бы можно, пожалуй, сказать, что столбы ползли мимо них, как во сне. |
| Then the small man suddenly ran after them and said: |
Но вдруг коротышка забежал вперед и сказал им: |
| "I want to get my hair cut. |
-- Имею надобность подстричься. |
| I say, do you know a little shop anywhere where they cut your hair properly? |
Вы, часом, не знаете здесь какой-нибудь завалящей цирюльни, где бы пристойно стригли? |
| I keep on having my hair cut, but it keeps on growing again." |
Я, изволите видеть, все время подстригаю волосы, а они почему-то заново отрастают. |
| One of the tall men looked at him with the air of a pained naturalist. |
Один из рослых приятелей окинул его взором расстроенного натуралиста. |
| "Why, here is a little place," cried the small man, with a sort of imbecile cheerfulness, as the bright bulging window of a fashionable toilet-saloon glowed abruptly out of the foggy twilight. "Do you know, I often find hairdressers when I walk about London. |
-- Да вот же она, завалященькая! -- воскликнул коротышка, полоумно осклабившись при виде ярких выпуклых витрин парикмахерского салона, пронизавших сумеречную мглу.-- Эдак ходишь-ходишь по Лондону, и все время подвертываются парикмахерские. |
| I'll lunch with you at Cicconani's. |
Обедаем у Чикконани. |
| You know, I'm awfully fond of hairdressers' shops. |
Ах, вы знаете, я просто без ума от этих цирюльницких витрин. |
| They're miles better than those nasty butchers'." |
Правда ведь, цирюльни гораздо лучше, чем гадкие бойни? |
| And he disappeared into the doorway. |
И он юркнул в двери парикмахерской. |
| The man called James continued to gaze after him, a monocle screwed into his eye. |
Спутник его по имени Джеймс глядел ему вслед, ввинтив в глазницу монокль. |
| "What the devil do you make of that fellow?" he asked his companion, a pale young man with a high nose. |
-- Ну и как тебе этот хмырь? -- спросил он своего бледного, горбоносого приятеля. |
| The pale young man reflected conscientiously for some minutes, and then said: |
Тот честно поразмыслил минуту-другую и заявил: |
| "Had a knock on his head when he was a kid, I should think." |
-- Сызмальства чокнутый, надо понимать. |
| "No, I don't think it's that," replied the Honourable James Barker. "I've sometimes fancied he was a sort of artist, Lambert." |
-- Это вряд ли,-- возразил достопочтенный Джеймс Баркер.-- Нет, Ламберт, по-моему, он в своем роде артист. |
| "Bosh!" cried Mr. Lambert, briefly. |
-- Чушь! -- кратко возразил мистер Ламберт. |
| "I admit I can't make him out," resumed Barker, abstractedly; "he never opens his mouth without saying something so indescribably half-witted that to call him a fool seems the very feeblest attempt at characterization. But there's another thing about him that's rather funny. |
-- Признаюсь, не могу его до конца раскусить,--задумчиво произнес Баркер.-- Он ведь рта не разинет, чтобы не ляпнуть такую несусветицу, которой постыдится последний идиот, извиняюсь за выражение. |
| Do you know that he has the one collection of Japanese lacquer in Europe? |
А между тем известно ли тебе, что он -обладатель лучшей в Европе коллекции лаковых миниатюр? Забавно, не правда ли? |
| Have you ever seen his books? All Greek poets and mediaeval French and that sort of thing. |
Видел бы ты его книги: сплошняком древние греческие поэты, французское средневековье и тому подобное. |
| Have you ever been in his rooms? It's like being inside an amethyst. |
В доме у него -- как в аметистовом чертоге, представляешь? |
| And he moves about in all that and talks like...like a turnip." |
А сам он мотается посреди всей этой прелести и мелет -- ну, сущий вздор. |
| "Well, damn all books. Your blue books as well," said the ingenuous Mr. Lambert, with a friendly simplicity. "You ought to understand such things. |
-- В задницу все книги, и твою Синюю Книгу парламентских уложений туда же,-- по-дружески заявил остроумный мистер Ламберт.-- Иначе говоря -- тебе и книги в руки. |
| What do you make of him?" |
Ты-то как дело понимаешь? |
| "He's beyond me," returned Barker. "But if you asked me for my opinion, I should say he was a man with a taste for nonsense, as they call it...artistic fooling, and all that kind of thing. |
-- Говорю же -- не понимаю,-- ответствовал Баркер.-- Но уж коли на то пошло, скажу, что у него особый вкус к бессмыслице -артистическая, видите ли, натура, валяет дурака, с тем и возьмите. |
| And I seriously believe that he has talked nonsense so much that he has half bewildered his own mind and doesn't know the difference between sanity and insanity. |
Я вот, честное слово, уверен, что он, болтаючи вздор, помрачил собственный рассудок и сам теперь не знает разницы между бредом и нормальностью. |
| He has gone round the mental world, so to speak, and found the place where the East and the West are one, and extreme idiocy is as good as sense. |
Он, можно сказать, объехал разум на кривой и отыскал то место, где Запад сходится с Востоком, а полнейший идиотизм -- со здравым смыслом. |
| But I can't explain these psychological games." |
Впрочем, вряд ли я сумею объяснить сей психологический казус. |
| "You can't explain them to me," replied Mr. Wilfrid Lambert, with candour. |
-- Мне-то уж точно не сумеешь,-- ничтоже сумняшеся отозвался мистер Уилфрид Ламберт. |
| As they passed up the long streets towards their restaurant the copper twilight cleared slowly to a pale yellow, and by the time they reached it they stood discernible in a tolerable winter daylight. |
Они проходили улицу за длинной улицей, а медноватый полумрак рассеивался, сменяясь желтоватым полусветом, и возле дверей ресторана их озарило почти обычное зимнее утро. |
| The Honourable James Barker, one of the most powerful officials in the English Government (by this time a rigidly official one), was a lean and elegant young man, with a blank handsome face and bleak blue eyes. |
Досточтимый Джеймс Баркер, один из виднейших сановников тогдашнего английского правительства (превратившегося в непроницаемый аппарат управления), был сухощав и элегантен; холодно глядели его блекло-голубые глаза с невыразительно красивого лица. |
| He had a great amount of intellectual capacity, of that peculiar kind which raises a man from throne to throne and lets him die loaded with honours without having either amused or enlightened the mind of a single man. |
Интеллекта у него было хоть отбавляй; наделенный таким интеллектом человек высоко поднимается по должностной лестнице и медленно сходит в гроб, окруженный почестями, никого ни единожды не просветив и даже не позабавив. |
| Wilfrid Lambert, the youth with the nose which appeared to impoverish the rest of his face, had also contributed little to the enlargement of the human spirit, but he had the honourable excuse of being a fool. |
Его спутник по имени Уилфрид Ламберт, молодой человек, чей нос почти заслонил его физиономию, тоже не очень-то обогатил сокровищницу человеческого духа, но ему это было простительно, он был попросту дурак. |
| Lambert would have been called a silly man; Barker, with all his cleverness, might have been called a stupid man. |
Да, он, пожалуй что, был дурак дураком, а друг его Баркер, умный-преумный -- идиот идиотом. |
| But mere silliness and stupidity sank into insignificance in the presence of the awful and mysterious treasures of foolishness apparently stored up in the small figure that stood waiting for them outside Cicconani's. |
Но их общая глупость пополам с идиотизмом были сущее тьфу перед таинственным ужасом бредового скудоумия, которое явственно являл малышок-замухрышка, дожидавшийся их у входа в ресторан Чикконани. |
| The little man, whose name was Auberon Quin, had an appearance compounded of a baby and an owl. |
Этого человечка звали Оберон Квин; с виду он был дитя не то совенок. |
| His round head, round eyes, seemed to have been designed by nature playfully with a pair of compasses. |
Его круглую головку и круглые глазищи, казалось, вычертил, на страх природе, один и тот же циркуль. |
| His flat dark hair and preposterously long frock-coat gave him something of the look of a child's "Noah." |
Так по-дурацки были прилизаны его темные волосенки и так дыбились длиннющие фалды, что быть бы ему игрушечным допотопным Ноем, да и только. |
| When he entered a room of strangers, they mistook him for a small boy, and wanted to take him on their knees, until he spoke, when they perceived that a boy would have been more intelligent. |
Кто его не знал, те обычно принимали его за мальчишечку и хотели взять на колени, но чуть он разевал рот, становилось ясно, что таких глупых детей не бывает. |
| "I have been waiting quite a long time," said Quin, mildly. "It's awfully funny I should see you coming up the street at last." |
-- Очень я вас долго ждал-поджидал,-- кротко заметил Квин.-- И смеху подобно: гляжу и вижу -- вы, откуда ни возьмись, идете-грядете. |
| "Why?" asked Lambert, staring. "You told us to come here yourself." |
-- Это почему же? -- удивился Ламберт.-- Ты, по-моему, сам здесь нам назначил. |
| "My mother used to tell people to come to places," said the sage. |
-- Вот и мамаша моя, покойница, тоже любила кое-что кое-кому кое-где назначать,-- заметил в ответ умник. |
| They were about to turn into the restaurant with a resigned air, when their eyes were caught by something in the street. |
За неимением лучшего они собрались было зайти в ресторан, но улица их отвлекла. |
| The weather, though cold and blank, was now quite clear, and across the dull brown of the wood pavement and between the dull grey terraces was moving something not to be seen for miles around...not to be seen perhaps at that time in England...a man dressed in bright colours. |
Холодно было и тускло, однако ж вполне рассвело, и на бурой деревянной брусчатке между мутно-серыми террасами вдруг объявилось нечто поблизости невиданное, а по тем будущим временам вообще невиданное в Англии -- человек в яркой одежде. |
| A small crowd hung on the man's heels. |
Окруженный зеваками. |
| He was a tall stately man, clad in a military uniform of brilliant green, splashed with great silver facings. |
Человек был высокий и величавый, в ярко-зеленом мундире, расшитом серебряным позументом. |
| From the shoulder swung a short green furred cloak, somewhat like that of a Hussar, the lining of which gleamed every now and then with a kind of tawny crimson. |
На плече его висел короткий зеленый ментик гусарский с меховой опушкой и лоснисто-багряным подбоем. |
| His breast glittered with medals; round his neck was the red ribbon and star of some foreign order; and a long straight sword, with a blazing hilt, trailed and clattered along the pavement. |
Грудь его была увешана медалями; на шее, на красной ленте красовался звездчатый иностранный орден; длинный палаш, сверкая рукоятью, дребезжа, волочился по мостовой. |
| At this time the pacific and utilitarian development of Europe had relegated all such customs to the Museums. |
В те далекие времена умиротворенная и практичная Европа давным-давно разбросала по музеям всяческое цветное тряпье и побрякушки. |
| The only remaining force, the small but well-organized police, were attired in a sombre and hygienic manner. |
Военного народу только и было, что немногочисленная и отлично организованная полиция в скромных, суровых и удобных униформах. |
| But even those who remembered the last Life Guards and Lancers who disappeared in 1912 must have known at a glance that this was not, and never had been, an English uniform; and this conviction would have been heightened by the yellow aquiline face, like Dante carved in bronze, which rose, crowned with white hair, out of the green military collar, a keen and distinguished, but not an English face. |
И даже те немногие, кто еще помнил последних английских лейб-гвардейцев и уланов, упраздненных в 1912 году,-- и те с первого взгляда понимали, что таких мундиров в Англии нет и не бывало; вдобавок над жестким зеленым воротником возвышался смуглый орлиный профиль в серебристо-седой шевелюре, ни дать ни взять бронзовый Данте -- твердое и благородное, но никак не английское лицо. |
| The magnificence with which the green-clad gentleman walked down the centre of the road would be something difficult to express in human language. |
Облаченный в зеленое воин выступал посреди улицы столь величаво, что и слов-то для этого в человеческом языке не сыщется. |
| For it was an ingrained simplicity and arrogance, something in the mere carriage of the head and body, which made ordinary moderns in the street stare after him; but it had comparatively little to do with actual conscious gestures or expression. |
И простота была тут, и особая осанка: посадка головы и твердая походка -- все на него оборачивались, и многие шли за ним, хотя он за собой никого не звал. |
| In the matter of these merely temporary movements, the man appeared to be rather worried and inquisitive, but he was inquisitive with the inquisitiveness of a despot and worried as with the responsibilities of a god. |
Напротив того, сам он был чем-то вроде бы озабочен, что-то вроде бы искал, но искал повелительно, озабочен был, словно идол. |
| The men who lounged and wondered behind him followed partly with an astonishment at his brilliant uniform, that is to say, partly because of that instinct which makes us all follow one who looks like a madman, but far more because of that instinct which makes all men follow (and worship) any one who chooses to behave like a king. |
Те, кто толпились и поспешали за ним,-- те отчасти изумлялись яркому мундиру, отчасти же повиновались инстинкту, который велит нам следовать за юродивыми и уж тем более -- за всяким, кто соизволит выглядеть по-царски: следовать за ним и обожать его. |
| He had to so sublime an extent that great quality of royalty...an almost imbecile unconsciousness of everybody, that people went after him as they do after kings...to see what would be the first thing or person he would take notice of. |
А он выглядел более чем царственно: он, почти как безумец, не обращал ни на кого никакого внимания. Оттого-то и тянулась за ним толпа, словно кортеж: ожидали, что или кого первого он удостоит взора. |
| And all the time, as we have said, in spite of his quiet splendour, there was an air about him as if he were looking for somebody; an expression of inquiry. |
Шествовал он донельзя величественно, однако же, как было сказано, кого-то или что-то искал; взыскующее было у него выражение. |
| Suddenly that expression of inquiry vanished, none could tell why, and was replaced by an expression of contentment. |
Внезапно это взыскующее выражение исчезло, и никто не понял, отчего; но, видимо, что-то нашлось. |
| Amid the rapt attention of the mob of idlers, the magnificent green gentleman deflected himself from his direct course down the centre of the road and walked to one side of it. |
Раздвинув толпу волнующихся зевак, роскошный зеленый воин отклонился к тротуару от прямого пути посредине улицы. |
| He came to a halt opposite to a large poster of Colman's Mustard erected on a woodenhoarding. |
Он остановился у огромной рекламы Горчицы Колмена, наклеенной на деревянном щите. |
| His spectators almost held their breath. |
Зеваки затаили дыхание. |
| He took from a small pocket in his uniform a little penknife; with this he made a slash at the stretched paper. |
А он достал из карманчика перочинный ножичек и пропорол толстую бумагу. |
| Completing the rest of the operation with his fingers, he tore off a strip or rag of paper, yellow in colour and wholly irregular in outline. |
Потом отодрал извилистый клок. |
| Then for the first time the great being addressed his adoring onlookers: "Can any one," he said, with a pleasing foreign accent, "lend me a pin?" |
И наконец, впервые обративши взгляд на обалделых зевак, спросил с приятным чужеземным акцентом: -- Не может ли кто-нибудь одолжить мне булавку? |
| Mr. Lambert, who happened to be nearest, and who carried innumerable pins for the purpose of attaching innumerable buttonholes, lent him one, which was received with extravagant but dignified bows, and hyperboles of thanks. |
Мистер Ламберт оказался рядом, и булавок у него было сколько угодно, дабы пришпиливать бесчисленные бутоньерки; одолженную булавку приняли с чрезвычайными, но полными достоинства поклонами, рассыпаясь в благодарностях. |
| The gentleman in green, then, with every appearance of being gratified, and even puffed up, pinned the piece of yellow paper to the green silk and silver-lace adornments of his breast. |
Затем джентльмен в зеленом, с довольным видом и слегка приосанившись, приколол обрывок горчичной бумаги к своей зеленой груди в серебряных позументах. |
| Then he turned his eyes round again, searching and unsatisfied. |
И опять огляделся, словно ему чего-то недоставало. |
| "Anything else I can do, sir?" asked Lambert, with the absurd politeness of the Englishman when once embarrassed. |
-- Еще чем могу быть полезен, сэр? -- спросил Ламберт с дурацкой угодливостью растерянного англичанина. |
| "Red," said the stranger, vaguely, "red." |
-- Красное нужно,-- заявил чужестранец,-- не хватает красного. |
| "I beg your pardon?" |
-- Простите, не понял? |
| "I beg yours also, Senor," said the stranger, bowing. "I was wondering whether any of you had any red about you." |
-- И вы меня также простите, сеньор,-- произнес тот, поклонившись.-- Я лишь полюбопытствовал, нет ли у кого-либо из вас при себе чего-нибудь красного. |
| "Any red about us?...well, really...no, I don't think I have...I used to carry a red bandanna once, but..." |
-- Красного при себе? ну как то есть... нет, боюсь, при себе... у меня был красный платок, но в настоящее время... |
| "Barker," asked Auberon Quin, suddenly, "where's your red cockatoo? |
-- Баркер! -- воскликнул Оберон Квин.-- А где же твой красный лори? |
| Where's your red cockatoo?" |
Лори-то красный -- он где? |
| "What do you mean?" asked Barker, desperately. "What cockatoo? |
-- Какой еще красный лори? -- безнадежно вопросил Баркер.-- Что за лори? |
| You've never seen me with any cockatoo." |
Когда ты видел у меня красного лори? |
| "I know," said Auberon, vaguely mollified. |
-- Не видел, -- как бы смягчаясь, признал Оберон.-- Никогда не видел. |
| "Where's it been all the time?" |
Вот и спрашиваю -- где он был все это время, куда ты его подевал? |
| Barker swung round, not without resentment. |
Возмущенно пожав плечами, Баркер обратился к чужестранцу: |
| "I am sorry, sir," he said, shortly but civilly, "none of us seem to have anything red to lend you. |
-- Извините, сэр,-- сухо и вежливо отрезал он,--ничего красного никто из нас вам предложить не сможет. |
| But why, if one may ask..." |
Но зачем, позвольте спросить... |
| "I thank you, Senor, it is nothing. |
-- Благодарствуйте, сеньор, не извольте беспокоиться. |
| I can, since there is nothing else, fulfil my own requirements." |
Как обстоит дело, то мне придется обойтись собственными возможностями. |
| And standing for a second of thought with the penknife in his hand, he stabbed his left palm. |
И, на миг задумавшись, он, все с тем же перочинным ножичком в руке, вдруг полоснул им по ладони. |
| The blood fell with so full a stream that it struck the stones without dripping. The foreigner pulled out his handkerchief and tore a piece from it with his teeth. The rag was immediately soaked in scarlet. |
Кровь хлынула струей: чужестранец вытащил платок и зубами оторвал от него лоскут -приложенный к ранке, лоскут заалел. |
| "Since you are so generous, Senor," he said, "another pin, perhaps." |
-- Позволю себе злоупотребить вашей любезностью, сеньор,-- сказал он.-- Если можно, еще одну булавку. |
| Lambert held one out, with eyes protruding like a frog's. |
Ламберт протянул ему булавку; глаза у него стали совсем лягушачьи. |
| The red linen was pinned beside the yellow paper, and the foreigner took off his hat. |
Окровавленный лоскут был приколот возле горчичного клочка, и чужеземец снял шляпу. |
| "I have to thank you all, gentlemen," he said; and wrapping the remainder of the handkerchief round his bleeding hand, he resumed his walk with an overwhelming stateliness. |
-- Благодарю вас всех, судари мои,-- сказал он, обращаясь к окружающим; и, обмотав обрывком платка свою кровоточащую руку, двинулся далее как ни в чем не бывало. |
| While all the rest paused, in some disorder, little Mr. Auberon Quin ran after the stranger and stopped him, with hat in hand. |
Публика смешалась, а коротыш Оберон Квин побежал за чужестранцем и остановил его, держа цилиндр на отлете. |
| Considerably to everybody's astonishment, he addressed him in the purest Spanish: |
Ко всеобщему изумлению он адресовался к нему на чистейшем испанском: |
| "Senor," he said in that language, "pardon a hospitality, perhaps indiscreet, towards one who appears to be a distinguished, but a solitary guest in London. |
-- Сеньор,-- проговорил он,-- прошу прощения за непрошеное, отчасти назойливое гостеприимство, может статься, неуместное по отношению к столь достойному, однако же, одинокому гостю Лондона. |
| Will you do me and my friends, with whom you have held some conversation, the honour of lunching with us at the adjoining restaurant?" |
Не окажете ли вы мне и моим друзьям, которых вы удостоили беседы, чести пообедать с нами в близлежащем ресторане? |
| The man in the green uniform had turned a fiery colour of pleasure at the mere sound of his own language, and he accepted the invitation with that profusion of bows which so often shows, in the case of the Southern races, the falsehood of the notion that ceremony has nothing to do with feeling. |
Мужчина в зеленом покраснел, как свекла, радуясь звукам родного языка, и принял приглашение с бесчисленными поклонами, каковые у южан отнюдь не лицедейство, но нечто, как бы сказать, прямо противоположное. |
| "Senor," he said, "your language is my own; but all my love for my people shall not lead me to deny to yours the possession of so chivalrous an entertainer. |
-- Сеньор,-- сказал он,-- вы обратились ко мне на языке моей страны, и сколь ни люблю я мой народ, однако же не откажу в восхищении вашему, рыцарственно гостеприимному. |
| Let me say that the tongue is Spanish but the heart English." |
Скажу лишь, что в нашей испанской речи слышно биение вашего английского сердца. |
| And he passed with the rest into Cicconani's. |
И с этими словами он проследовал в ресторан. |
| "Now, perhaps," said Barker, over the fish and sherry, intensely polite, but burning with curiosity, "perhaps it would be rude of me to ask why you did that?" |
-- Может быть, теперь,-- сказал Баркер, запивая рыбу хересом и сгорая от нетерпения, но изо всех сил соблюдая вежливость,-- теперь-то, может быть, будет мне позволено спросить, зачем вам все это было надо? |
| "Did what, Senor?" asked the guest, who spoke English quite well, though in a manner indefinably American. |
-- Что -- "все это", сеньор? -- спросил гость, который отлично говорил по-английски с неуловимо американским акцентом. |
| "Well," said the Englishman, in some confusion, "I mean tore a strip off a hoarding and... er... cut yourself... and..." |
-- Ну как,-- смутился его собеседник-англичанин,-- зачем вы оторвали кусок рекламы и... это... порезали руку... и вообще... |
| "To tell you that, Senor," answered the other, with a certain sad pride, "involves merely telling you who I am. |
-- Дабы объяснить вам это, сеньор,-- отвечал тот с некой угрюмой гордостью,-- мне придется всего лишь назвать себя. |
| I am Juan del Fuego, President of Nicaragua." |
Я -- Хуан дель Фуэго, президент Никарагуа. |
| The manner with which the President of Nicaragua leant back and drank his sherry showed that to him this explanation covered all the facts observed and a great deal more. Barker's brow, however, was still a little clouded. |
И президент Никарагуа откинулся на спинку кресла, прихлебывая херес, будто и взаправду объяснил свои поступки и кое-что сверх того; но Баркер хмурился по-прежнему. |
| "And the yellow paper," he began, with anxious friendliness, "and the red rag..." |
-- И вот эта желтая бумага,- начал он с нарочитым дружелюбием,-- и красная тряпка... |
| "The yellow paper and the red rag," said Fuego, with indescribable grandeur, "are the colours of Nicaragua." |
-- Желтая бумага и красная тряпка,-- величавей величавого возвестил дель Фуэго,-- это наши цвета, символика Никарагуа. |
| "But Nicaragua..." began Barker, with great hesitation, "Nicaragua is no longer a..." |
-- Но Никарагуа,-- смущенно проговорил Баркер,--Никарагуа более не... э-мм... |
| "Nicaragua has been conquered like Athens. |
-- Да, Никарагуа покорили, как были покорены Афины. |
| Nicaragua has been annexed like Jerusalem," cried the old man, with amazing fire. "The Yankee and the German and the brute powers of modernity have trampled it with the hoofs of oxen. |
Да, Никарагуа изничтожили, как изничтожили Иерусалим,-- возвестил старец с несуразным восторгом.-- Янки, германцы и другие нынешние давители истоптали Никарагуа, точно скотские стада. |
| But Nicaragua is not dead. |
Но несть погибели Никарагуа. |
| Nicaragua is an idea." |
Никарагуа -- это идея. |
| Auberon Quin suggested timidly, "A brilliant idea." |
-- Блистательная идея,-- робко предположил Оберон Квин. |
| "Yes," said the foreigner, snatching at the word. "You are right, generous Englishman. |
-- Именно,-- согласился чужеземец, подхватывая слово.-- Ваша правда, великодушный англичанин. |
| An idea brilliant, a burning thought. |
Блистательная идея, пламенеющая мысль. |
| Senor, you asked me why, in my desire to see the colours of my country, I snatched at paper and blood. |
Вы, сеньор, спросили меня, почему, желая узреть цвета флага моей отчизны, я оторвал клок бумаги и окрасил кровью платок. |
| Can you not understand the ancient sanctity of colours? |
Но не издревле ль освящены значением цвета? |
| The Church has her symbolic colours. |
У всякой церкви есть своя цветовая символика. |
| And think of what colours mean to us... think of the position of one like myself, who can see nothing but those two colours, nothing but the red and the yellow. |
Рассудите же, что значат цвета для нас,--подумайте, каково мне, чей взор открыт лишь двум цветам,-- красному и желтому. |
| To me all shapes are equal, all common and noble things are in a democracy of combination. |
Это двуцветное равенство объединяет все, что ни есть на свете, высокое и низкое. |
| Wherever there is a field of marigolds and the red cloak of an old woman, there is Nicaragua. |
Я вижу желтую россыпь одуванчиков и старуху в красной накидке, и знаю -- это Никарагуа. |
| Wherever there is a field of poppies and a yellow patch of sand, there is Nicaragua, Wherever there is a lemon and a red sunset, there is my country. |
Вижу алое колыханье маков и желтую песчаную полосу -- и это Никарагуа. Озарится ли закатным багрянцем лимон -- вот она, моя отчизна. |
| Wherever I see a red pillar-box and a yellow sunset, there my heart beats. |
Увижу ли красный почтовый ящик на желтом закате -- и сердце мое радостно забьется. |
| Blood and a splash of mustard can be my heraldry. |
Немного крови, мазок горчицы -- и вот он, флаг и герб Никарагуа. |
| If there be yellow mud and red mud in the same ditch, it is better to me than white stars." |
Желтая и красная грязь в одной канаве для меня отраднее алмазных звезд. |
| "And if," said Quin, with equal enthusiasm, "there should happen to be yellow wine and red wine at the same lunch, you could not confine yourself to sherry. |
-- А уж ежели,-- восторженно поддержал его Квин,-- ежели к столу подадут золотистый херес и красное вино, то придется вам хочешь не хочешь пить и то, и другое. |
| Let me order some Burgundy, and complete, as it were, a sort of Nicaraguan heraldry in your inside." |
Позвольте же мне заказать бургундского, чтобы вы, так сказать, проглотили никарагуанский флаг и герб нераздельные и вместе взятые. |
| Barker was fiddling with his knife, and was evidently making up his mind to say something, with the intense nervousness of the amiable Englishman. |
Баркер поигрывал столовым ножом и со всей нервозностью дружелюбного англичанина явно собирался что-то высказать. |
| "I am to understand, then," he said at last, with a cough, "that you, ahem, were the President of Nicaragua when it made its...er...one must, of course, agree...its quite heroic resistance to...er..." |
-- Надо ли это понимать так,-- промямлил он наконец, чуть покашливая,-- что вы, кх-кхм, были никарагуанским президентом в то время, когда Никарагуа оказывала... э-э-э... о, разумеется, весьма героическое сопротивление... э-э-э... |
| The ex-President of Nicaragua waved his hand. |
Экс-президент Никарагуа отпустительно помахал рукой. |
| "You need not hesitate in speaking to me," he said. "I am quite fully aware that the whole tendency of the world of to-day is against Nicaragua and against me. |
-- Говорите, не смущаясь,-- сказал он.-- Мне отлично известно, что нынешний мир всецело враждебен по отношению к Никарагуа и ко мне. |
| I shall not consider it any diminution of your evident courtesy if you say what you think of the misfortunes that have laid my republic in ruins." |
И я не сочту за нарушение столь очевидной вашей учтивости, если вы скажете напрямик, что думаете о бедствиях, сокрушивших мою республику. |
| Barker looked immeasurably relieved and gratified. |
Безмерное облегчение и благодарность выразились на лице Баркера. |
| "You are most generous, President," he said, with some hesitation over the title, "and I will take advantage of your generosity to express the doubts which, I must confess, we moderns have about such things as...er...the Nicaraguan independence." |
-- Вы чрезвычайно великодушны, президент.-- Он чуть-чуть запнулся на титуле.-- И я воспользуюсь вашим великодушием, дабы изъявить сомнения, которые, должен признаться, мы, люди нынешнего времени, питаем относительно таких пережитков, как... э-э-э... независимость Никарагуа. |
| "So your sympathies are," said Del Fuego, quite calmly, "with the big nation which..." |
-- То есть ваши симпатии,-- с полным спокойствием отозвался дель Фуэго,-- на стороне большой нации, которая... |
| "Pardon me, pardon me, President," said Barker, warmly; "my sympathies are with no nation. |
-- Простите, простите, президент,-- мягко возразил Баркер.-- Мои симпатии отнюдь не на стороне какой бы то ни было нации. |
| You misunderstand, I think, the modern intellect. |
По-видимому, вы упускаете из виду самую сущность современной мысли. |
| We do not disapprove of the fire and extravagance of such commonwealths as yours only to become more extravagant on a larger scale. |
Мы не одобряем пылкой избыточности сообществ, подобных вашему; но не затем, чтобы заменить ее избыточностью иного масштаба. |
| We do not condemn Nicaragua because we think Britain ought to be more Nicaraguan. |
Не оттого осуждаем мы Никарагуа, что Британия, по-нашему, должна занять его место в мире, его переникарагуанить. |
| We do not discourage small nationalities because we wish large nationalities to have all their smallness, all their uniformity of outlook, all their exaggeration of spirit. |
Мелкие нации упраздняются не затем, чтобы крупные переняли всю их мелочность, всю узость их кругозора, всю их духовную неуравновешенность. |
| If I differ with the greatest respect from your Nicaraguan enthusiasm, it is not because a nation or ten nations were against you; it is because civilization was against you. |
И если я — с величайшим почтением -- не разделяю вашего никарагуанского пафоса, то вовсе не оттого, что я на стороне враждебной вам нации или десяти наций: я на стороне враждебной вам цивилизации. |
| We moderns believe in a great cosmopolitan civilization, one which shall include all the talents of all the absorbed peoples..." |
Мы, люди нового времени, верим во всеобъемлющую космополитическую цивилизацию, которая откроет простор всем талантам и дарованиям поглощенных ею народностей и... |
| "The Senor will forgive me," said the President. "May I ask the Senor how, under ordinary circumstances, he catches a wild horse?" |
-- Прошу прощения, сеньор,-- перебил его президент.-- Позволю себе спросить у сеньора, как он обычно ловит мустангов? |
| "I never catch a wild horse," replied Barker, with dignity. |
-- Я никогда не ловлю мустангов,-- с достоинством ответствовал Баркер. |
| "Precisely," said the other; "and there ends your absorption of the talents. |
-- Именно,-- согласился тот. -- Здесь и конец открытому вами простору. |
| That is what I complain of your cosmopolitanism. |
Этим и огорчителен ваш космополитизм. |
| When you say you want all peoples to unite, you really mean that you want all peoples to unite to learn the tricks of your people. |
Провозглашая объединение народов, вы на самом деле хотите, чтобы они все, как один, переняли бы ваши обыкновения и утратили свои. |
| If the Bedouin Arab does not know how to read, some English missionary or schoolmaster must be sent to teach him to read, but no one ever says, |
Если, положим, араб-бедуин не умеет читать, то вы пошлете в Аравию миссионера или преподавателя; надо, мол, научить его грамоте; кто из вас, однако же, скажет: |
| 'This schoolmaster does not know how to ride on a camel; let us pay a Bedouin to teach him.' |
"А учитель-то наш не умеет ездить на верблюде; наймем-ка бедуина, пусть он его поучит?" |
| You say your civilization will include all talents. |
Вы говорите, цивилизация ваша откроет простор всем дарованиям. |
| Will it? |
Так ли это? |
| Do you really mean to say that at the moment when the Esquimaux has learnt to vote for a County Council, you will have learnt to spear a walrus? |
Вы действительно полагаете, будто эскимосы научатся избирать местные советы, а вы тем временем научитесь гарпунить моржей? |
| I recur to the example I gave. |
Возвращаюсь к первоначальному примеру. |
| In Nicaragua we had a way of catching wild horses...by lassoing the fore-feet-which was supposed to be the best in South America. |
В Никарагуа мы ловим мустангов по-своему: накидываем им лассо на передние ноги, и способ этот считается лучшим в Южной Америке. |
| If you are going to include all the talents, go and do it. |
Если вы и вправду намерены овладеть всеми талантами и дарованиями -- идите учитесь ловить мустангов. |
| If not, permit me to say, what I have always said, that something went from the world when Nicaragua was civilized." |
А если нет, то уж позвольте мне повторить то, что я говорил всегда -- что, когда Никарагуа цивилизовали, мир понес невозместимую утрату. |
| "Something, perhaps," replied Barker, "but that something a mere barbarian dexterity. |
-- Кое-что утрачивается, конечно,-- согласился Баркер,-- кое-какие варварские навыки. |
| I do not know that I could chip flints as well as a primeval man, but I know that civilization can make these knives which are better, and I trust to civilization." |
Вряд ли я научусь тесать кремни ловчее первобытного человека, однако же, как известно, цивилизация сподобилась изготовлять ножи получше кремневых, и я уповаю на цивилизацию. |
| "You have good authority," answered the Nicaraguan. "Many clever men like you have trusted to civilization. Many clever Babylonians, many clever Egyptians, many clever men at the end of Rome. |
-- Вполне основательно с вашей стороны,--подтвердил никарагуанец.-- Множество умных людей, подобно вам, уповали на цивилизацию: множество умных вавилонян, умных египтян и умнейших римлян на закате Римской империи. |
| Can you tell me, in a world that is flagrant with the failures of civilization, what there is particularly immortal about yours?" |
Мы живем на обломках погибших цивилизаций: не могли бы вы сказать, что такого особенно бессмертного в вашей теперешней? |
| "I think you do not quite understand, President, what ours is," answered Barker. "You judge it rather as if England was still a poor and pugnacious island; you have been long out of Europe. |
-- Видимо, вы не вполне понимаете, президент, что такое наша цивилизация,--отвечал Баркер.-- Вы так рассуждаете, будто английские островитяне по-прежнему бедны и драчливы: давненько же вы не бывали в Европе! |
| Many things have happened." |
С тех пор многое произошло. |
| "And what," asked the other, "would you call the summary of those things?" |
-- И что же,-- спросил президент,-- произошло, хотя бы в общих чертах? |
| "The summary of those things," answered Barker, with great animation, "is that we are rid of the superstitions, and in becoming so we have not merely become rid of the superstitions which have been most frequently and most enthusiastically so described. |
-- Произошло то,-- вдохновенно отвечал Баркер,--что мы избавились от пережитков, и отнюдь не только от тех, которые столь часто и с таким пафосом обличались как таковые. |
| The superstition of big nationalities is bad, but the superstition of small nationalities is worse. |
Плох пережиток великой нации, но еще хуже пережиток нации мелкой. |
| The superstition of reverencing our own country is bad, but the superstition of reverencing other people's countries is worse. |
Плохо, неправильно почитать свою страну, но почитать чужие страны -- еще хуже. |
| It is so everywhere, and in a hundred ways. |
И так везде и повсюду, и так в сотне случаев. |
| The superstition of monarchy is bad, and the superstition of aristocracy is bad, but the superstition of democracy is the worst of all." |
Плох пережиток монархии и дурен пережиток аристократии, но пережиток демократии -- хуже всего. |
| The old gentleman opened his eyes with some surprise. |
Старый воин воззрился на него, слегка изумившись. |
| "Are you, then," he said, "no longer a democracy in England?" |
-- Так что же,-- сказал он,-- стало быть, Англия покончила с демократией? |
| Barker laughed. |
Баркер рассмеялся. |
| "The situation invites paradox," he said. "We are, in a sense, the purest democracy. |
-- Тут напрашивается парадокс,-- заметил он.--Мы, собственно говоря, демократия из демократий. |
| We have become a despotism. |
Мы стали деспотией. |
| Have you not noticed how continually in history democracy becomes despotism? |
Вы не замечали, что исторически демократия непременно становится деспотией? |
| People call it the decay of democracy. It is simply its fulfilment. |
Это называется загниванием демократии: на самом деле это лишь ее реализация. |
| Why take the trouble to number and register and enfranchise all the innumerable John Robinsons, when you can take one John Robinson with the same intellect or lack of intellect as all the rest, and have done with it? |
Кому это надо -- разбираться, нумеровать, регистрировать и добиваться голоса несчетных Джонов Робинсонов, когда можно выбрать любого из этих Джонов с тем же самым интеллектом или с отсутствием оного -- и дело с концом? |
| The old idealistic republicans used to found democracy on the idea that all men were equally intelligent. |
Прежние республиканцы-идеалисты, бывало, основывали демократию, полагая, будто все люди одинаково умны. |
| Believe me, the sane and enduring democracy is founded on the fact that all men are equally idiotic. |
Однако же уверяю вас: прочная и здравая демократия базируется на том, что все люди -одинаковые болваны. |
| Why should we not choose out of them one as much as another? |
Зачем выбирать из них кого-то? чем один лучше или хуже другого? |
| All that we want for Government is a man not criminal and insane, who can rapidly look over some petitions and sign some proclamations. |
Все, что нам требуется -- это чтобы избранник не был клиническим преступником или клиническим недоумком, чтобы он мог скоренько проглядеть подложенные петиции и подписать кой-какие воззвания. |
| To think what time was wasted in arguing about the House of Lords, Tories saying it ought to be preserved because it was clever, and Radicals saying it ought to be destroyed because it was stupid, and all the time no one saw that it was right because it was stupid, because that chance mob of ordinary men thrown there by accident of blood, were a great democratic protest against the Lower House, against the eternal insolence of the aristocracy of talents. |
Подумать только, времени-то было потрачено на споры о палате лордов; консерваторы говорили: да, ее нужно сохранить, ибо это -- умная палата, а радикалы возражали: нет, ее нужно упразднить, ибо эта палата -- глупая! И никому из них было невдомек, что глупостью-то своей она и хороша, ибо случайное сборище обычных людей -- мало ли, у кого какая кровь? -- они как раз и представляют собой великий демократический протест против нижней палаты, против вечного безобразия, преобладания аристократии талантов. |
| We have established now in England, the thing towards which all systems have dimly groped, the dull popular despotism without illusions. |
Нынче мы установили в Англии новый порядок, и сбылись все смутные чаяния прежних государственных устройств: установили тусклый народный деспотизм без малейших иллюзий. |
| We want one man at the head of our State, not because he is brilliant or virtuous, but because he is one man and not a chattering crowd. |
Нам нужен один человек во главе государства -не оттого, что он где-то блещет или в чем-то виртуоз, а просто потому, что он -- один, в отличие от своры болтунов. |
| To avoid the possible chance of hereditary diseases or such things, we have abandoned hereditary monarchy. |
Наследственную монархию мы упразднили, дабы избежать наследственных болезней и т. п. |
| The King of England is chosen like a juryman upon an official rotation list. |
Короля Англии нынче выбирают, как присяжного -- списочным порядком. |
| Beyond that the whole system is quietly despotic, and we have not found it raise a murmur." |
В остальном же мы установили тихий деспотизм, и ни малейшего протеста не последовало. |
| "Do you really mean," asked the President, incredulously, "that you choose any ordinary man that comes to hand and make him despot...that you trust to the chance of some alphabetical list..." |
-- То есть вы хотите сказать,-- недоверчиво полуспросил президент,-- что любой, кто подвернется, становится у вас деспотом, что он, стало быть, является у вас из алфавитных списков...? |
| "And why not?" cried Barker. "Did not half the historical nations trust to the chance of the eldest sons of eldest sons, and did not half of them get on tolerably well? |
-- А почему бы и нет! -- воскликнул Баркер.--Вспомним историю: не в половине ли случаев нации доверялись случайности -- старший сын наследовал отцу; и в половине опять-таки случаев не обходилось ли это сравнительно сносно? |
| To have a perfect system is impossible; to have a system is indispensable. |
Совершенное устройство невозможно; некоторое устройство необходимо. |
| All hereditary monarchies were a matter of luck: so are alphabetical monarchies. |
Все наследственные монархии полагались на удачу, и алфавитные монархии ничуть не хуже их. |
| Can you find a deep philosophical meaning in the difference between the Stuarts and the Hanoverians? |
Вы как, найдете глубокое философское различие между Стюартами и Ганноверцами? |
| Believe me, I will undertake to find a deep philosophical meaning in the contrast between the dark tragedy of the A's, and the solid success of the B's." |
Тогда и я берусь изыскать различие глубокое и философское между мрачным крахом буквы "А" и прочным успехом буквы "Б". |
| "And you risk it?" asked the other. "Though the man may be a tyrant or a cynic or a criminal?" |
-- И вы идете на такой риск? -- спросил тот -Избранник ваш может ведь оказаться тираном, циником, преступником. |
| "We risk it," answered Barker, with a perfect placidity. "Suppose he is a tyrant...he is still a check on a hundred tyrants. |
-- Идем,-- безмятежно подтвердил Баркер.--Окажется он тираном -- что ж, зато он обуздает добрую сотню тиранов. |
| Suppose he is a cynic, it is to his interest to govern well. |
Окажется циником -- будет править с толком, блюсти свой интерес. |
| Suppose he is a criminal...by removing poverty and substituting power, we put a check on his criminality. |
А преступником он если и окажется, то перестанет быть, получив власть взамен бедности. |
| In short, by substituting despotism we have put a total check on one criminal and a partial check on all the rest." |
Выходит, с помощью деспотизма мы избавимся от одного преступника и опять-таки слегка обуздаем всех остальных. |
| The Nicaraguan old gentleman leaned over with a queer expression in his eyes. |
Никарагуанский старец наклонился вперед со странным выражением в глазах. |
| "My church, sir," he said, "has taught me to respect faith. I do not wish to speak with any disrespect of yours, however fantastic. |
-- Моя церковь, сэр,-- сказал он,-- приучила меня уважать всякую веру, и я не хочу оскорблять вашу, как она ни фантастична. |
| But do you really mean that you will trust to the ordinary man, the man who may happen to come next, as a good despot?" |
Но вы всерьез утверждаете, что готовы подчиниться случайному, какому угодно человеку, предполагая, что из него выйдет хороший деспот? |
| "I do," said Barker, simply. "He may not be a good man. But he will be a good despot. |
-- Готов,-- напрямик отвечал Баркер.-- Пусть человек он нехороший, но деспот -- хоть куда. |
| For when he comes to a mere business routine of government he will endeavour to do ordinary justice. |
Ибо когда дойдет до дела, до управленческой рутины, то он будет стремиться к элементарной справедливости. |
| Do we not assume the same thing in a jury?" |
Разве не того же мы ждем от присяжных? |
| The old President smiled. |
Старый президент усмехнулся. |
| "I don't know," he said, "that I have any particular objection in detail to your excellent scheme of Government. |
-- Ну что ж,-- сказал он,-- пожалуй, даже и нет у меня никаких особых возражений против вашей изумительной системы правления. |
| My only objection is a quite personal one. |
Которое есть -- то глубоко личное. |
| It is, that if I were asked whether I would belong to it, I should ask first of all, if I was not permitted, as an alternative, to be a toad in a ditch. |
Если б меня спросили, согласен ли я жить при такой системе, я бы разузнал, нельзя ли лучше пристроиться жабой в какой-нибудь канаве. |
| That is all. |
Только и всего. |
| You cannot argue with the choice of the soul." |
Тут и спору нет, просто душа не приемлет. |
| "Of the soul," said Barker, knitting his brows, "I cannot pretend to say anything, but speaking in the interests of the public..." |
-- По части души,-- заметил Баркер, презрительно сдвинув брови,-- я небольшой знаток, но если проникнуться интересами общественности... |
| Mr. Auberon Quin rose suddenly to his feet. |
И вдруг мистер Оберон Квин так-таки вскочил на ноги. |
| "If you'll excuse me, gentlemen," he said, "I will step out for a moment into the air." |
-- Попрошу вас, джентльмены, меня извинить,--сказал он,-- но мне на минуточку надо бы на свежий воздух. |
| "I'm so sorry, Auberon," said Lambert, good-naturedly; "do you feel bad?" |
-- Вот незадача-то, Оберон,-- добродушно заметил Ламберт,-- что, плохое самочувствие? |
| "Not bad exactly," said Auberon, with self-restraint; "rather good, if anything. Strangely and richly good. |
-- Да не то чтобы плохое,-- отозвался Оберон, явно сдерживаясь.-- Нет, самочувствие скорее даже хорошее. |
| The fact is I want to reflect a little on those beautiful words that have just been uttered. |
Просто хочу поразмыслить над этими дивной прелести словами, только что произнесенными |
| 'Speaking,' yes, that was the phrase, 'speaking in the interests of the public.' |
"Если проникнуться...-- да-да, именно так было сказано,-- проникнуться интересами общественности..." |
| One cannot get the honey from such things without being alone for a little." |
Такую фразу так просто не прочувствуешь -- тут надо побыть одному. |
| "Is he really off his chump, do you think?" asked Lambert. |
-- Слушайте, по-моему, он вконец свихнулся, а? -- вопросил Ламберт, проводив его глазами. |
| The old President looked after him with queerly vigilant eyes. |
Старый президент поглядел ему вслед, странно сощурившись. |
| "He is a man, I think," he said, "who cares for nothing but a joke. |
-- У этого человека,-- сказал он,-- как я понимаю, на уме одна издевка. |
| He is a dangerous man." |
Опасный это человек. |
| Lambert laughed in the act of lifting some macaroni to his mouth. |
Ламберт от смеха чуть не уронил поднесенную ко рту макаронину. |
| "Dangerous!" he said. "You don't know little Quin, sir!" |
-- Опасный!-- хохотнул он.-- Да что вы, сэр, это коротышка-то Квин? |
| "Every man is dangerous," said the old man, without moving, "who cares only for one thing. |
-- Тот человек опаснее всех,-- заметил старик, не шелохнувшись,-- у кого на уме одно, и только одно. |
| I was once dangerous myself." |
Я и сам был когда-то опасен. |
| And with a pleasant smile he finished his coffee and rose, bowing profoundly, passed out into the fog, which had again grown dense and sombre. |
И он, вежливо улыбаясь, допил свой кофе, поднялся, раскланялся, удалился и утонул в тумане, снова густом и сумрачном. |
| Three days afterwards they heard that he had died quietly in lodgings in Soho. * * * |
Через три дня стало известно, что он мирно скончался где-то в меблированных комнатушках Сохо. |
| Drowned somewhere else in the dark sea of fog was a little figure shaking and quaking, with what might at first sight have seemed terror or ague; but which was really that strange malady, a lonely laughter. |
А пока что в темных волнах тумана блуждала маленькая фигурка, сотрясаясь и приседая,--могло показаться, что от страха или от боли, а на самом деле от иной загадочной болезни, от одинокого хохота. |
| He was repeating over and over to himself with a rich accent "But speaking in the interests of the public...." |
Коротышка снова и снова повторял как можно внушительней: "Но если проникнуться интересами общественности..." |
| CHAPTER III. |
Глава III. |
| THE HILL OF HUMOUR. |
НАГОРНЫЙ ЮМОР. |
| "IN a little square garden of yellow roses, beside the sea," said Auberon Quin, "there was a Nonconformist minister who had never been to Wimbledon. |
-- У самого моря, за палисадничком чайных роз,--сказал Оберон Квин,-- жил да был пастор-диссидент, и отродясь не бывал он на Уимблдонском теннисном турнире. |
| His family did not understand his sorrow or the strange look in his eyes. |
А семье его было невдомек, о чем он тоскует и отчего у него такой нездешний взор. |
| But one day they repented their neglect, for they heard that a body had been found on the shore, battered, but wearing patent leather boots. |
И однажды пришлось им горько раскаяться в своем небрежении, ибо они прослышали, что на берег выброшено мертвое тело, изуродованное до неузнаваемости, но все же в лакированных туфлях. |
| As it happened, it turned out not to be the minister at all. But in the dead man's pocket there was a return ticket to Maidstone." |
Оказалось, что это мертвое тело не имеет ничего общего с пастором; однако в кармане утопленника нашли обратный билет до Мейдстоуна. |
| There was a short pause as Quin and his friends Barker and Lambert went swinging on through the slushy grass of Kensington Gardens. |
Последовала короткая пауза; Квин и его приятели Баркер и Ламберт разгуливали по тощим газонам Кенсингтон-Гарденз. |
| Then Auberon resumed. "That story," he said reverently, "is the test of humour." |
Затем Оберон заключил: -- Этот анекдот,--почтительно сказал он,-- является испытанием чувства юмора. |
| They walked on further and faster, wading through higher grass as they began to climb a slope. |
Они пошли быстрей, и трава у склона холма стала погуще. |
| "I perceive," continued Auberon, "that you have passed the test, and consider the anecdote excruciatingly funny; since you say nothing. |
-- На мой взгляд,-- продолжал Оберон,-- вы испытание выдержали, сочтя анекдот нестерпимо забавным; свидетельство тому -ваше молчание. |
| Only coarse humour is received with pot-house applause. |
Грубый хохот под стать лишь кабацкому юмору. |
| The great anecdote is received in silence, like a benediction. |
Истинно же смешной анекдот подобает воспринимать безмолвно, как благословение. |
| You felt pretty benedicted, didn't you, Barker?" |
Ты почувствовал, что на тебя нечто нисходит, а, Баркер? |
| "I saw the point," said Barker, somewhat loftily. |
-- Я уловил суть,-- не без высокомерия отозвался Баркер. |
| "Do you know," said Quin, with a sort of idiot gaiety, "I have lots of stories as good as that. |
-- И знаете,-- с идиотским хихиканьем заявил Квин,-- у меня в запасе пропасть анекдотов едва ли не забавнее этого. |
| Listen to this one." |
Вот послушайте. |
| And he slightly cleared his throat. |
И, кхекнув, он начал: |
| "Dr. Polycarp was, as you all know, an unusually sallow bimetallist. |
-- Как известно, доктор Поликарп был до чрезвычайности болезненным сторонником биметаллизма. |
| 'There,' people of wide experience would say, 'there goes the sallowest bimetallist in Cheshire.' |
"Смотрите-ка,-- говорили люди с большим жизненным опытом,-- вон идет самый болезненный биметаллист в Чешире". |
| Once this was said so that he overheard it: it was said by an actuary, under a sunset of mauve and grey. |
Однажды этот отзыв достиг его ушей; на сей раз так отозвался о нем некий страховой агент, в лучах серо-буро-малинового заката. |
| Polycarp turned upon him. |
Поликарп повернулся к нему. |
| 'Sallow!' he cried fiercely, 'sallow! |
"Ах, болезненный? -- яростно воскликнул он.--Ах, болезненный! |
| Quis tulerit Gracchos de seditione querentes.' |
Quis tulerit Gracchos de seditio querentes? {Кто потерпит Гракхов, сетующих на мятеж? (лат)} |
| It was said that no actuary ever made game of Dr. Polycarp again." |
Говорят, после этого ни один страховой агент к доктору Поликарпу близко не подступался. |
| Barker nodded with a simple sagacity. |
Баркер мудро и просто кивнул. |
| Lambert only grunted. |
Ламберт лишь хмыкнул. |
| "Here is another," continued the insatiable Quin. "In a hollow of the grey-green hills of rainy Ireland, lived an old, old woman, whose uncle was always Cambridge at the Boat Race. |
-- А вот еще послушайте,-- продолжал неистощимый Квин.-- В серо-зеленой горной ложбине дождливой Ирландии жила-была старая-престарая женщина, чей дядя на "Гребных гонках" всегда греб в кембриджской восьмерке. |
| But in her grey-green hollows, she knew nothing of this: she didn't know that there was a Boat Race. |
Но у себя, в серо-зеленой ложбине, она и слыхом об этом не слыхала; она и знать-то не знала, что бывают "Гребные гонки". |
| Also she did not know that she had an uncle. |
Не ведала она также, что у нее имеется дядя. |
| She had heard of nobody at all, except of George the First, of whom she had heard (I know not why), and in whose historical memory she put her simple trust. |
И ни про кого она ничего не ведала, слышала только про короля Георга Первого (а от кого и почему -- даже не спрашивайте) и простодушно верила в его историческое прошлое. |
| And by and by, in God's good time, it was discovered that this uncle of hers was not really her uncle, and they came and told her so. |
Но постепенно, соизволением Божиим, открылось, что дядя ее -- на самом-то деле вовсе не ее дядя; и ее об этом оповестили. |
| She smiled through her tears, and said only, |
Она улыбнулась сквозь слезы и промолвила: |
| ' Virtue is its own reward.' " |
"Добродетель -- сама себе награда". |
| Again there was a silence, and then Lambert said: |
Снова воцарилось молчание, и затем Ламберт сказал: |
| "It seems a bit mysterious." |
-- Что-то малость загадочно. |
| "Mysterious!" cried the other. "The true humour is mysterious. |
-- А, загадочно? -- воскликнул рассказчик.-- Еще бы: подлинный юмор вообще загадочен. |
| Do you not realize the chief incident of the nineteenth and twentieth centuries?" |
Вы заметили главное, что случилось в девятнадцатом и двадцатом веках? |
| "And what's that?" asked Lambert, shortly. |
-- Нет, а что такое? -- кратко полюбопытствовал Ламберт. |
| "It is very simple," replied the other. "Hitherto it was the ruin of a joke that people did not see it. |
-- А это очень просто,-- отвечал тот.-- Доныне шутка не была шуткой, если ее не понимали. |
| Now it is the sublime victory of a joke that people do not see it. |
Нынче же шутка не есть шутка, если ее понимают. |
| Humour, my friends, is the one sanctity remaining to mankind. |
Да, юмор, друзья мои, это последняя святыня человечества. |
| It is the one thing you are thoroughly afraid of. |
И последнее, чего вы до смерти боитесь. |
| Look at that tree." |
Смотрите-ка на это дерево. |
| His interlocutors looked vaguely towards a beech that leant out towards them from the ridge of the hill. |
Собеседники вяло покосились на бук, который нависал над их тропой. |
| "If," said Mr. Quin, "I were to say that you did not see the great truths of science exhibited by that tree, though they stared any man of intellect in the face, what would you think or say? |
-- Так вот, -- сказал мистер Квин,-- скажи я, что вы не осознаете великих научных истин, явленных этим деревом, хотя любой мало-мальски умный человек их осознает,-- что вы подумаете или скажете? |
| You would merely regard me as a pedant with some unimportant theory about vegetable cells. |
Вы меня сочтете всего-то навсего ученым сумасбродом с какой-то теорийкой о растительных клетках. |
| If I were to say that you did not see in that tree the vile mismanagement of local politics, you would dismiss me as a Socialist crank with some particular fad about public parks. |
Если я скажу, что как же вы не видите в этом дереве живого свидетельства гнусных злоупотреблений местных властей, вы на меня попросту наплюете: еще, мол, один полоумный социалист выискался -- с завиральными идейками насчет городских парков. |
| If I were to say that you were guilty of the supreme blasphemy of looking at that tree and not seeing in it a new religion, a special revelation of God, you would simply say I was a mystic, and think no more about me. |
А скажи я, что вы сверхкощунственно не замечаете в этом дереве новой религии, сугубого откровения Господня,-- тут вы меня зачислите в мистики, и дело с концом. |
| But if... and he lifted a pontifical hand...if I say that you cannot see the humour of that tree, and that I see the humour of it...my God! you will roll about at my feet." |
Но если,-- и тут он воздел руку,-- если я скажу, что вы не понимаете, в чем юмор этого дерева, а я понимаю, в чем его юмор, то Боже ты мой! -да вы в ногах у меня будете ползать. |
| He paused a moment, and then resumed. |
Он эффектно помолчал и продолжил: |
| "Yes; a sense of humour, a weird and delicate sense of humour, is the new religion of mankind! |
-- Да; чувство юмора, причудливое и тонкое,-- оно и есть новая религия человечества! |
| It is towards that men will strain themselves with the asceticism of saints. |
Будут еще ради нее свершаться подвиги аскезы! |
| Exercises, spiritual exercises, will be set in it. |
И поверять его, это чувство, станут упражнениями, духовными упражнениями. |
| It will be asked, |
Спрошено будет: |
| 'Can you see the humour of this iron railing?' or |
"Чувствуете ли вы юмор этих чугунных перил?" или: |
| 'Can you see the humour of this field of corn? |
"Ощущаете ли вы юмор этого пшеничного поля?" |
| Can you see the humour of the stars? |
"Вы чувствуете юмор звезд? |
| Can you see the humour of the sunsets?' |
А юмор закатов -- ощущаете?" |
| How often I have laughed myself to sleep over a violet sunset." |
Ах, как часто я хохотал до упаду, засыпаючи от смеха при виде лилового заката! |
| "Quite so," said Mr. Barker, with an intelligent embarrassment. |
-- Вот именно, -- сказал мистер Баркер, по-умному смутившись. |
| "Let me tell you another story. |
-- Дайте-ка я расскажу вам еще анекдот. |
| How often it happens that the M.P.'s for Essex are less punctual than one would suppose. |
Частенько случается, что парламентарии от Эссекса не слишком-то пунктуальны. |
| The least punctual Essex M.P., perhaps, was James Wilson, who said, in the very act of plucking a p°ppy..." |
Может статься, самый не слишком пунктуальный парламентарий от Эссекса был Джеймс Уилсон, который, срывая мак, промолвил... |
| Lambert suddenly faced round and struck his stick into the ground in a defiant attitude. |
Но Ламберт вдруг обернулся и воткнул свою трость в землю в знак протеста. |
| "Auberon," he said, "chuck it. |
-- Оберон,-- сказал он,-- заткнись, пожалуйста! |
| I won't stand it. |
С меня хватит! |
| It's all bosh." |
Чепуха все это! |
| Both men stared at him, for there was something very explosive about the words, as if they had been corked up painfully for a long time. |
И Квин, и Баркер были несколько ошарашены: слова его прыснули, будто пена из-под наконец-то вылетевшей пробки. |
| "You have," began Quin, "no..." |
-- Стало быть,-- начал Квин,-- у тебя нет ни... |
| "I don't care a curse," said Lambert, violently, "whether I have 'a delicate sense of humour' or not. |
-- Плевать я хотел сто раз,-- яростно выговорил Ламберт,-- есть или нет у меня "тонкого чувства юмора". |
| I won't stand it. |
Не желаю больше терпеть. |
| It's all a confounded fraud. |
Перестань валять дурака. |
| There's no joke in those infernal tales at all. You know there isn't as well as I do." |
Нет ничего смешного в твоих чертовых анекдотах, и ты это знаешь не хуже меня! |
| "Well," replied Quin, slowly, "it is true that I, with my rather gradual mental processes, did not see any joke in them. |
-- Ну да,-- не спеша согласился Квин,-- что правда, то правда: я, по природе своей тугодум, ничего смешного в них не вижу. |
| But the finer sense of Barker perceived it." |
Зато Баркер, он меня куда посмышленей -- и ему было смешно. |
| Barker turned a fierce red, but continued to stare at the horizon. |
Баркер покраснел, как рак, однако же продолжал всматриваться в даль. |
| "You ass," said Lambert; "why can't you be like other people? |
-- Осел, и больше ты никто,-- сказал Ламберт.--Ну, почему ты не можешь, как люди? |
| Why can't you say something really funny, or hold your tongue? |
Насмеши толком или придержи язык. |
| The man who sits on his hat in a pantomime is a long sight funnier than you are." |
Когда клоун в дурацкой пантомиме садится на свою шляпу -- и то куда смешнее. |
| Quin regarded him steadily. |
Квин пристально поглядел на него. |
| They had reached the top of the ridge and the wind struck their faces. |
Они взошли на гребень холма, и ветер посвистывал в ушах. |
| "Lambert," said Auberon, "you are a great and good man, though I'm hanged if you look it. |
-- Ламберт,-- сказал Оберон,-- ты большой человек, ты достойный муж, хотя, глядя на тебя, чтоб мне треснуть, этого не подумаешь. |
| You are more. |
Мало того. |
| You are a great revolutionist or deliverer of the world, and I look forward to seeing you carved in marble between Luther and Danton, if possible in your present attitude, the hat slightly on one side. |
Ты -- великий революционер, ты -- избавитель мира, и я надеюсь узретьтвой мраморный бюст промежду Лютером и Дантоном, желательно, как нынче, со шляпой набекрень. |
| I said as I came up the hill that the new humour was the last of the religions. |
Восходя на эту гору, я сказал, что новый юмор -последняя из человеческих религий. |
| You have made it the last of the superstitions. |
Ты же объявил его последним из предрассудков. |
| But let me give you a very serious warning. |
Однако позволь тебя круто предостеречь. |
| Be careful how you ask me to do anything outre, to imitate the man in the pantomime, and to sit on my hat. |
Будь осторожнее, предлагая мне выкинуть что-нибудь outre, {Необычное (фр)} в подражание, скажем, клоуну, сесть, положим, на свою шляпу. |
| Because I am a man whose soul has been emptied of all pleasures but folly. |
Ибо я из тех людей, которым душу не тешит ничего, кроме дурачества. |
| And for twopence I'd do it." |
И за такую выходку я с тебя и двух пенсов не возьму. |
| "Do it then," said Lambert, swinging his stick impatiently. "It would be funnier than the bosh you and Barker talk." |
-- Ну и давай, в чем же дело,-- молвил Ламберт, нетерпеливо размахивая тростью.-- Все будет смешнее, чем та чепуха, что вы мелете наперебой с Баркером. |
| Quin, standing on the top of the hill, stretched his hand out towards the main avenue of Kensington Gardens. |
Квин, стоя на самой вершине холма, простер длань к главной аллее Кенсингтон-Гарденз. |
| "Two hundred yards away," he said, "are all your fashionable acquaintances with nothing on earth to do but to stare at each other and at us. |
-- За двести ярдов отсюда,-- сказал он, -разгуливают ваши светские знакомцы, и делать им нечего, кроме как глазеть на вас и друг на друга. |
| We are standing upon an elevation under the open sky, a peak as it were of fantasy, a Sinai of humour. |
А мы стоим на возвышении под открытым небом, на фантасмагорическом плато, на Синае, воздвигнутом юмором. |
| We are in a great pulpit or platform, lit up with sunlight, and half London can see us. |
Мы -- на кафедре, а хотите -- на просцениуме, залитом солнечным светом, мы видны половине Лондона. |
| Be careful how you suggest things to me. |
Поосторожнее с предложениями! |
| For there is in me a madness which goes beyond martyrdom, the madness of an utterly idle man." |
Ибо во мне таится безумие более, нежели мученическое, безумие полнейшей праздности. |
| "I don't know what you are talking about," said Lambert, contemptuously. "I only know I'd rather you stood on your silly head, than talked so much." |
-- Не возьму я в толк, о чем ты болтаешь,--презрительно отозвался Ламберт.-- Ей-богу, чем трепаться, лучше бы ты поторчал вверх ногами, авось в твоей дурацкой башке что-нибудь встанет на место! |
| "Auberon! for goodness' sake..." cried Barker, springing forward; but he was too late. |
-- Оберон! Ради Бога!...-- вскрикнул Баркер, кидаясь к нему; но было поздно. |
| Faces from, all the benches and avenues were turned in their direction. |
На них обернулись со всех скамеек и всех аллей. |
| Groups stopped and small crowds collected; and the sharp sunlight picked out the whole scene in blue, green and black, like a picture in a child's toy-book. |
Гуляки останавливались и толпились; а яркое солнце обрисовывало всю сцену в синем, зеленом и черном цветах, словно рисунок в детском альбоме. |
| And on the top of the small hill Mr. Auberon Quin stood with considerable athletic neatness upon his head, and waved his patent-leather boots in the air. |
На вершине невысокого холма мистер Оберон Квин довольно ловко стоял на голове, помахивая ногами в лакированных туфлях. |
| "For God's sake, Quin, get up, and don't be an idiot," cried Barker, wringing his hands; "we shall have the whole town here." |
-- Ради всего святого, Квин, встань на ноги и не будь идиотом!-- воскликнул Баркер, заламывая руки.-- Кругом же весь город соберется! |
| "Yes, get up, get up, man," said Lambert, amused and annoyed. "I was only fooling; get up." |
-- Да правда, встань ты на ноги, честное слово,-- сказал Ламберт, которому было и смешно, и противно.-- Ну, пошутил я: давай вставай. |
| Auberon did so with a bound, and flinging his hat higher than the trees, proceeded to hop about on one leg with a serious expression. |
Оберон прыжком встал на ноги, подбросил шляпу выше древесных крон и стал прыгать на одной ноге, сохраняя серьезнейшее выражение лица. |
| Barker stamped wildly. |
Баркер в отчаянии топнул ногой. |
| "Oh, let's get home, Barker, and leave him," said Lambert; "some of your proper and correct police will look after him. |
-- Слушай, Баркер, пойдем домой, а он пусть резвится,-- сказал Ламберт.-- Твоя разлюбезная полиция за ним как-нибудь приглядит. |
| Here they come!" |
Да вон они уже идут! |
| Two grave-looking men in quiet uniforms came up the hill towards them. |
Двое чинных мужчин в строгих униформах поднимались по склону холма. |
| One held a paper in his hand. |
Один держал в руке бумажный свиток. |
| "There he is, officer," said Lambert, cheerfully; "we ain't responsible for him." |
-- Берите его, начальник, вот он,-- весело сказал Ламберт,-- а мы за него не в ответе. |
| The officer looked at the capering Mr. Quin with a quiet eye. |
Полисмен смерил спокойным взглядом скачущего Квина. |
| "We have not come, gentlemen," he said, "about what I think you are alluding to. |
-- Нет, джентльмены,-- сказал он,-- мы пришли не затем, зачем вы нас, кажется, ожидаете. |
| We have come from head-quarters to announce the selection of His Majesty the King. |
Нас направило начальство оповестить об избрании Его Величества Короля. |
| It is the rule, inherited from the old regime, that the news should be brought to the new Sovereign immediately, wherever he is; so we have followed you across Kensington Gardens." |
Обыкновение, унаследованное от старого режима, требует, чтобы весть об избрании была принесена новому самодержцу немедля, где бы он ни находился: вот мы и нашли вас в Кенсингтон-Гарденз. |
| Barker's eyes were blazing in his pale face. |
Глаза Баркера сверкнули на побледневшем лице. |
| He was consumed with ambition throughout his life. |
Всю жизнь его снедало честолюбие. |
| With a certain dull magnanimity of the intellect he had really believed in the chance method of selecting despots. |
С туповатым, головным великодушием он и вправду уверовал в алфавитный метод избрания деспота. |
| But this sudden suggestion, that the selection might have fallen upon him, unnerved him with pleasure. |
Но неожиданное предположение, что выбор может пасть на него, было поразительно, и он зашатался от радости. |
| "Which of us," he began, and the respectful official interrupted him. |
-- Который из нас...-- начал он, но полисмен почтительно прервал его. |
| "Not you, sir, I am sorry to say. |
-- Не вы, сэр, говорю с грустью. |
| If I may be permitted to say so, we know your services to the Government, and should be very thankful if it were. |
Извините за откровенность, но мы знаем все ваши заслуги перед правительством, и были бы несказанно рады, если бы... |
| The choice has fallen..." |
Но выбор пал... |
| "God bless my soul!" said Lambert, jumping back two paces. "Not me. |
-- Господи Боже ты мой! -- воскликнул Ламберт, отскочив на два шага.-- Только не я! |
| Don't say I'm autocrat of all the Russias." |
Не говорите мне, что я -- самодержец всея Руси! |
| "No, sir," said the officer, with a slight cough and a glance towards Auberon, who was at that moment putting his head between his legs and making a noise like a cow; "the gentleman whom we have to congratulate seems at the moment...er...er...occupied." |
-- Нет, сэр,-- сказал полисмен, кашлянув и посмотрев на Оберона, сунувшего голову между колен и мычавшего по-коровьему,--джентльмен, которого нам надлежит поздравить, в настоящее время -- э-э-э-э, так сказать, занят. |
| "Not Quin!" shrieked Barker, rushing up to him; "it can't be. |
-- Неужели Квин! -- крикнул Баркер, подскочив к избраннику.-- Не может этого быть! |
| Auberon, for God's sake pull yourself together. |
Оберон, ради Бога, одумайся! |
| You've been made King!" |
Ты избран королем! |
| With his head still upside down between his legs, Mr. Quin answered modestly: |
Мистер Квин с головою между колен скромно ответствовал: |
| "I am not worthy. |
-- Я недостоин избрания. |
| I cannot reasonably claim to equal the great men who have previously swayed the sceptre of Britain. |
Могу ли я, подумавши, сравниться с былыми венценосцами Британии? |
| Perhaps the only peculiarity that I can claim is that I am probably the first monarch that ever spoke out his soul to the people of England with his head and body in this position. |
Единственное, на что я уповаю -- это что впервые в истории Англии монарх изливает душу своему народу в такой позиции. |
| This may in some sense give me, to quote a poem that I wrote in my youth: |
В некотором смысле это может мне обеспечить, цитируя мое юношеское стихотворение |
| "A nobler office on the earth Than valour, power of brain, or birth Could give the warrior kings of old. The intellect clarified by this posture..." |
То благородство, что дает Не доблесть, мудрость и не род Воителям, древнейшим королям Короче, сознание, проясненное данной позицией... |
| Lambert and Barker made a kind of rush at him. |
Ламберт и Баркер бросились к нему. |
| "Don't you understand?" cried Lambert. "It's not a joke. |
-- Ты что, не понял? -- крикнул Ламберт.-- Это тебе не шуточки. |
| They've really made you King. |
Тебя взаправду выбрали королем. |
| By gosh! they must have rum taste." |
Ну и натворили же они!... |
| "The great Bishops of the Middle Ages," said Quin, kicking his legs in the air, as he was dragged, up more or less upside down, "were in the habit of refusing the honour of election three times and then accepting it. |
-- Великие епископы средних веков,-- объявил Квин, брыкаясь, когда его волокли вниз по склону чуть ли не вниз головой, -- обыкновенно трикраты отказывались от чести избрания и затем принимали его. |
| A mere matter of detail separates me from those great men. I will accept the post three times and refuse it afterwards. |
Я с этими великими людьми породнюсь наоборот: трикраты приму избрание, а уж потом откажусь. |
| Oh! I will toil for you, my faithful people! |
Ох, и потружусь же я для тебя, мой добрый народ! |
| You shall have a banquet of humour." |
Ну, ты у меня посмеешься! |
| By this time he had been landed the right way up, and the two men were still trying in vain to impress him with the gravity of the situation. |
К этому времени его уже перевернули как следует, и оба спутника понапрасну пытались его образумить. |
| "Did you not tell me, Wilfrid Lambert," he said, "that I should be of more public value if I adopted a more popular form of humour? |
-- Не ты ли, Уилфрид Ламберт,-- возражал он,--объяснил мне, что больше будет от меня толку, если я стану насмешничать более доступным манером? |
| And when should a popular form of humour be more firmly riveted upon me than now, when I have become the darling of a whole people? |
Вот и надо быть как можно доступнее, раз уж я вдруг сделался всенародным любимцем. |
| Officer," he continued, addressing the startled messenger, "are there no ceremonies to celebrate my entry into the city?" |
Сержант,-- продолжал он, обращаясь к обалделому вестнику,-- каковы церемонии, сопутствующие моему вступлению в должность и явлению в городе? |
| "Ceremonies," began the official, with embarrassment, "have been more or less neglected for some little time, and..." |
-- Церемонии,-- смущенно ответствовал тот,--некоторое, знаете ли, время были как бы отменены, так что... |
| Auberon Quin began gradually to take off his coat. |
Оберон Квин принялся снимать сюртук. |
| "All ceremony," he said, "consists in the reversal of the obvious. |
-- Любая церемония, -- сказал он,-- требует, чтобы все было шиворот-навыворот. |
| Thus men, when they wish to be priests or judges, dress up like women. |
Так мужчины, изображая из себя священников или судей, надевают женское платье. |
| Kindly help me on with this coat." And he held it out. |
Будьте любезны, подайте мне этот сюртук,-- и он вручил его вестнику. |
| "But, your Majesty," said the officer, after a moment's bewilderment and manipulation, "you're putting it on with the tails in front." |
-- Но, Ваше величество,-- пролепетал полисмен, повертев сюртук в руках и вконец растерявшись,-- вы же его так наденете задом наперед! |
| "The reversal of the obvious," said the King, calmly, "is as near as we can come to ritual with our imperfect apparatus. Lead on." |
-- А можно бы и шиворот-навыворот,-- спокойно заметил король, -- что поделать, выбор у нас невелик. Возглавьте процессию. |
| The rest of that afternoon and evening was to Barker and Lambert a nightmare, which they could not properly realize or recall. |
Для Баркера и Ламберта остаток дня преобразился в сутолочную, кошмарную неразбериху. |
| The King, with his coat on the wrong way, went towards the streets that were awaiting him, and the old Kensington Palace which was the Royal residence. |
Монарх, надев сюртук задом наперед, шествовал по улицам, на которых его ожидали, к древнему Кенсингтонскому дворцу, королевской резиденции. |
| As he passed small groups of men, the groups turned into crowds, and gave forth sounds which seemed strange in welcoming an autocrat. |
На пути его кучки людей превращались в толпы, и странными звуками приветствовали они самодержца. |
| Barker walked behind, his brain reeling, and, as the crowds grew thicker and thicker, the sounds became more and more unusual. |
Баркер понемногу отставал; в голове у него мутилось, а толпы становились все гуще, и галдеж их все необычнее. |
| And when he had reached the great market-place opposite the church, Barker knew that he had reached it, though he was roods behind, because a cry went up such as had never before greeted any of the kings of the earth. |
Когда король достиг рыночной площади у собора, Баркер, оставшись далеко позади, узнал об этом безошибочно, ибо таким восторженным гвалтом не встречали еще никогда никого из царей земных. |
| BOOK II. |
Книга вторая. |
| CHAPTER I. |
Глава 1. |
| THE CHARTER OF THE CITIES. |
ХАРТИЯ ПРЕДМЕСТИЙ. |
| LAMBERT was standing bewildered outside the door of the King's apartments amid the scurry of astonishment and ridicule. |
Ламберт стоял в замешательстве у дверей королевских покоев, посреди развеселой суматохи. |
| He was just passing out into the street, in a dazed manner, when James Barker dashed by him. |
Наконец он пошел неверными шагами на улицу и едва не столкнулся с Джеймсом Баркером. |
| "Where are you going?" he asked. |
-- Ты куда? -- спросил его Ламберт. |
| "To stop all this foolery, of course," replied Barker; and he disappeared into the room. |
-- Да надо же прекратить это безобразие,--отвечал Баркер на ходу. |
| He entered it headlong, slamming the door, and slapping his incomparable silk hat on the table. His mouth opened, but before he could speak, the King said: |
Он ворвался в покои, хлопнув дверью, швырнул на стол свой щегольской цилиндр и раскрыл было рот, но король опередил его: |
| Dragon Knight: "Your hat, if you please." |
-- Позвольте-ка ваш цилиндр. |
| Fidgeting with his fingers, and scarcely knowing what he was doing, the young politician held it out. |
Молодой государственный муж невольно повиновался; при этом рука его дрожала. |
| The King placed it on his own chair, and sat on it. |
Король поставил цилиндр на сиденье трона и уселся сверху, сплющив тулью. |
| "A quaint old custom," he explained, smiling above the ruins. "When the King receives the representatives of the House of Barker, the hat of the latter is immediately destroyed in this manner. |
-- Диковатый старинный обычай,-- пояснил он, как ни в чем не бывало.-- Лишь только представитель Дома Баркеров является к монарху засвидетельствовать преданность, шляпа его немедленно приводится в негодность. |
| It represents the absolute finality of the act of homage expressed in the removal of it. |
Таким образом как бы увековечивается акт почтительного снятия шляпы. |
| It declares that never until that hat shall once more appear upon your head (a contingency which I firmly believe to be remote) shall the House of Barker rebel against the Crown of England." |
Это символический намек: доколе оная шляпа не появится снова на вашей голове (а я твердо убежден, что это маловероятно), дотоле Дом Баркеров пребудет верен нашей английской короне. |
| Barker stood with clenched fist, and shaking lip. |
Баркер стоял, закусив губу, со сжатыми кулаками. |
| "Your jokes," he began, "and my property..." and then exploded with an oath, and stopped again. |
-- Твои шуточки,-- начал он,-- и попрание моей собственности...-- у него вырвалось ругательство, и он осекся. |
| "Continue, continue," said the King, waving his hands. |
-- Продолжайте, продолжайте,-- разрешил король, великодушно махнув рукой. |
| "What does it all mean?" cried the other with a gesture of passionate rationality. "Are you mad?" |
-- Что все это значит? -- воскликнул Баркер, страстным жестом взывая к рассудку.-- Ты не с ума ли сошел? |
| "Not in the least," replied the King, pleasantly. "Madmen are always serious; they go mad from lack of humour. |
-- Нимало, -- приятно улыбнувшись, возразил король.-- Сумасшедшие -- народ серьезный; они и с ума-то сходят за недостатком юмора. |
| You are looking serious yourself, James." |
Вот вы, например, Джеймс, подозрительно серьезны. |
| "Why can't you keep it to your own private life?" expostulated the other. "You've got plenty of money, and plenty of houses now to play the fool in, but in the interests of the public..." |
-- Ну что тебе стоит не дурачиться на людях, а? -увещевал Баркер.-- Денег у тебя хватает, домов и дворцов сколько угодно -- валяй дурака взаперти, но в интересах общественности надо... |
| "Epigrammatic," said the King, shaking his finger sadly at him. "None of your daring scintillations here. |
-- Звучит, как злонамеренная эпиграмма,--заметил король и грустно погрозил пальцем,--однако же воздержитесь по мере сил от ваших блистательных дерзостей. |
| As to why I don't do it in private, I rather fail to understand your question. |
Ваш вопрос -- почему я не валяю дурака взаперти -- мне не вполне ясен. |
| The answer is of comparative limpidity. |
Зато ответ на него ясен донельзя. |
| I don't do it in private, because it is funnier to do it in public. |
Не взаперти, потому что смешнее на людях. |
| You appear to think that it would be amusing to be dignified in the banquet hall and in the street, and at my own fireside (I could procure a fireside) to keep the company in a roar. |
Вы, кажется, полагаете, что забавнее всего чинно держаться на улицах и на торжественных обедах, а у себя дома, возле камина (вы правы -камин мне по средствам) смешить гостей до упаду. |
| But that is what every one does. |
Но так все и делают. |
| Every one is grave in public, and funny in private. |
Возьмите любого -- на людях серьезен, а на дому -- юморист. |
| My sense of humour suggests the reversal of this; it suggests that one should be funny in public, and solemn in private. |
Чувство юмора подсказывает мне, что надо бы наоборот, что надо быть шутом на людях и степенным на дому. |
| I desire to make the State functions, parliaments, coronations, and so on, one roaring old-fashioned pantomime. |
Я хочу превратить все государственные занятия, все парламенты, коронации и т. п. в дурацкое старомодное представленьице. |
| But, on the other hand, I shut myself up alone in a small store-room for two hours a day, where I am so dignified that I come out quite ill." |
А с другой стороны -- каждый день на пару часов запираться в чуланчике и уж там, наедине с собой, до упаду серьезничать. |
| By this time Barker was walking up and down the room, his frock-coat flapping like the black wings of a bird. |
Баркер тем временем расхаживал по чертогу, и фалды его сюртука взлетали, как черноперые крылья. |
| "Well, you will ruin the country, that's all," he said shortly. |
-- Ну что ж, ты погубишь страну, только и всего,--резко проговорил он. |
| "It seems to me," said Auberon, "that the tradition of ten centuries is being broken, and the House of Barker is rebelling against the Crown of England. |
-- Ай-яй-яй, -- заметил Оберон, -- похоже на то, что десятивековая традиция нарушена, что Дом Баркеров восстал против английской короны. |
| It would be with regret (for I admire your appearance) that I should be obliged forcibly to decorate your head with the remains of this hat, but..." |
Не без горечи, хотя вид ваш меня восхищает, придется мне обязать вас водрузить на голову останки цилиндра, но... |
| "What I can't understand," said Barker, flinging up his fingers with a feverish American movement, "is why you don't care about anything else but your games." |
-- Вот чего не могу понять,-- прервал его Баркер, вскинув руки на американский манер,--как же это тебе все нипочем, кроме собственных выходок? |
| The King stopped sharply in the act of lifting the silken remnants, dropped them, and walked up to Barker, looking at him steadily. |
Король обронил сплюснутый цилиндр и подошел к Баркеру, пристально разглядывая его. |
| "I made a kind of vow," he said, "that I would not talk seriously, which always means answering silly questions. |
-- Я дал себе нечто вроде зарока,-- сказал он,-- ни о чем не говорить всерьез: ведь серьезный разговор означает всего-навсего дурацкие ответы на дурацкие вопросы. |
| But the strong man will always be gentle with politicians. |
Однако же не к лицу сильному обижать малых сих, а политиков и подавно. |
| "'The shape my scornful looks deride Required a God to form;' "if I may so theologically express myself. |
А то выходит, что С презрительной ухмылкой ты Глядишь на Божью тварь,-- выражаясь, с вашего позволения, богословски. |
| And for some reason I cannot in the least understand, I feel impelled to answer that question of yours, and to answer it as if there were really such a thing in the world as a serious subject. |
И вот по некоторой причине, мне совершенно непонятной, я, оказывается, вынужден ответить на ваш вопрос и вдобавок вообразить, будто на свете есть хоть что-нибудь серьезное. |
| You ask me why I don't care for anything else. |
Вы спрашиваете меня, как это мне все нипочем. |
| Can you tell me, in the name of all the gods you don't believe in, why I should care for anything else?" |
А можете вы мне сказать ради всего святого, в которое вы ни на грош не верите, что именно должно мне быть дорого? |
| "Don't you realize common public necessities?" cried Barker. "Is it possible that a man of your intelligence does not know that it is every one's interest..." |
-- Ты что ж, не признаешь общественных потребностей? -- воскликнул Баркер.-- Да как это может быть, чтобы человек твоего ума не понимал, что в общих интересах... |
| "Don't you believe in Zoroaster? |
-- Да как это может быть, чтобы вы не верили Заратустре? |
| Is it possible that you neglect Mumbo-Jumbo?" returned the King, with startling animation. "Does a man of your intelligence come to me with these damned early Victorian ethics? |
Вам что же, Мамбо-Джамбо не указ? -- почти вдохновенно возразил король.-- Неужели же человек вашего, так сказать, ума станет предъявлять мне прописи ранневикторианской этики? |
| If, on studying my features and manner, you detect any particular resemblance to the Prince Consort, I assure you you are mistaken. |
Мой облик и поведение, чего доброго, навели вас на мысль, будто я -- тот же принц-консорт, двойник супруга незабвенной королевы? Вы, ей-богу, ошиблись. |
| Did Herbert Spencer ever convince you...did he ever convince anybody...did he ever for one mad moment convince himself...that it must be to the interest of the individual to feel a public spirit? |
Убедил ли вас Герберт Спенсер -- хоть кого-нибудь он убедил? Убедил ли на один безумный миг самого себя, что индивиду, в своих же интересах, надлежит проникнуться интересами общественными? |
| Do you believe that, if you rule your department badly, you stand any more chance, or one half of the chance, of being guillotined, than an angler stands, of being pulled into the river by a strong pike? |
Вы что, и вправду верите, что если вы -плохой столоначальник, то вы на целый дюйм или полдюйма ближе к гильотине, чем рыболов к утоплению -- а вдруг его утащит в реку огромная щука? |
| Herbert Spencer refrained from theft for the same reason that he refrained from wearing feathers in his hair, because he was an English gentleman with different tastes. |
Герберт Спенсер не воровал по той простой причине, по которой не носил в носу кольца: он был английский джентльмен, у него были иные вкусы. |
| I am an English gentleman with different tastes. |
Я тоже английский джентльмен, и у меня тоже иные вкусы, нежели у него. |
| He liked philosophy. |
Ему была любезна философия. |
| I like art. |
А мне любезно искусство. |
| He liked writing ten books on the nature of human society. |
Ему понравилось написать десяток книг о природе человеческого сообщества. |
| I like to see the Lord Chamberlain walking in front of me with a piece of paper pinned to his coat-tails. |
А мне нравится, когда лорд-гофмейстер шествует передо мной, вихляя бумажным хвостом, прицепленным к фалдам. |
| It is my humour. |
Таков мой юмор. |
| Are you answered? |
Я вам ответил? |
| At any rate, I have said my last serious word today, and my last serious word I trust for the remainder of my life in this Paradise of Fools. |
Но так или иначе, а нынче я сказал свое последнее серьезное слово -- полагаю, что и вообще в нашей Стране Дураков мне больше серьезничать не придется. |
| The remainder of my conversation with you today, which I trust will be long and stimulating, I propose to conduct in a new language of my own by means of rapid and symbolic movements of the left leg." |
Впрочем, я надеюсь, что нынешняя наша беседа продлится еще долго и на многое нас подвигнет, но остаток ее лично я буду вести на новом языке, мною разработанном,-- путем быстрых знакообразующих движений моей левой ноги. |
| And he began to pirouette slowly round the room with a preoccupied expression. |
И он закружился по комнате с самоуглубленным выражением. |
| Barker ran round the room after him, bombarding him with demands and entreaties. But he received no response except in the new language. |
Баркер бегал за ним, вопрошая и умоляя, но ответы получал лишь на новом языке. |
| He came out banging the door again, and sick like a man coming on shore. |
Он вышел из покоев, заново хлопнув дверью, и голова у него кружилась, словно он вышел на берег из волн морских. |
| As he strode along the streets he found himself suddenly opposite Cicconani's restaurant, and for some reason there rose up before him the green fantastic figure of the Spanish General, standing, as he had seen him last, at the door with the words on his lips, |
Он прошелся по улицам, и вдруг оказался возле ресторана Чикконани: ему почему-то припомнилась зеленая нездешняя фигура латиноамериканского генерала, как он видел его на прощанье у дверей, и послышались его слова: "... |
| "You cannot argue with the choice of the soul." |
И спору нет, просто душа не приемлет". |
| The King came out from his dancing with the air of a man of business legitimately tired. |
А король прекратил свой танец с видом человека, утомленного делами. |
| He put on an overcoat, lit a cigar, and went out into the purple night. |
Он надел пальто, закурил сигару и вышел в лиловые сумерки. |
| "I will go," he said, "and mingle with the people." |
-- Пойду-ка я,-- сказал он,-- смешаюсь с моим народом. |
| He passed swiftly up a street in the neighbourhood of Notting Hill, when suddenly he felt a hard object driven into his waistcoat. |
Он быстро прошел улицей по соседству от Ноттинг-Хилла, и вдруг что-то твердое с размаху ткнулось ему в живот. |
| He paused, put up a single eye-glass, and beheld a boy with a wooden sword and a paper cocked hat, wearing that expression of awed satisfaction with which a child contemplates his work when he has hit some one very hard. |
Он остановился, вставил в глаз монокль и оглядел мальчика с деревянным мечом, в бумажном шлеме, восторженно-обрадованного, как всякий ребенок, когда он кого-нибудь изо всех сил ударит. |
| The King gazed thoughtfully for some time at his assailant, and slowly took a note-book from his breast-pocket. |
Король задумчиво разглядывал юного злоумышленника; наконец он извлек из нагрудного кармана блокнот. |
| "I have a few notes," he said, "for my dying speech;" and he turned over the leaves. "Dying speech for political assassination; ditto, if by former friend...h'm, h'm. Dying speech for death at hands of injured husband (repentant). |
-- Тут у меня кой-какие наброски предсмертной речи,-- сказал он, перелистывая страницы,-- ага, вот: предсмертная речь на случай политического убийства; она же, если убийца -прежний друг, хм, хм. Предсмертная речь ввиду гибели от руки обманутого мужа (покаянная). |
| Dying speech for same (cynical). |
Предсмертная речь по такому же случаю (циническая). |
| I am not quite sure which meets the present..." |
Я не очень понимаю, какая в данной ситуации... |
| "I'm the King of the Castle," said the boy, truculently, and very pleased with nothing in particular. |
-- Я -- властитель замка! -- сердито воскликнул мальчик, чрезвычайно довольный собой, всем остальным и ничем в частности. |
| The King was a kind-hearted man, and very fond of children, like all people who are fond of the ridiculous. |
Король был человек добросердечный, и детей он очень любил: что может быть смешнее детей! |
| "Infant," he said. "I'm glad you are so stalwart a defender of your old inviolate Notting Hill. |
-- Дитя,-- сказал он,-- я рад видеть такого стойкого защитника старинной неприступной твердыни Ноттинг-Хилла. |
| Look up nightly to that peak, my child, where it lifts itself among the stars so ancient, so lonely, so unutterably Notting. |
Гляди, гляди ночами на свою гору, малыш, смотри, как она возносится к звездам -- древняя, одинокая и донельзя ноттинговая, чтобы не сказать хиллая. |
| So long as you are ready to die for the sacred mountain, even if it were ringed with all the armies of Bayswater..." |
И пока ты готов погибнуть за это священное возвышение, пусть даже его обступят все несметные полчища Бейзуотера... |
| The King stopped suddenly, and his eyes shone. |
Король вдруг задумался, и глаза его просияли. |
| "Perhaps," he said, "perhaps the noblest of all my conceptions. |
-- А что, -- сказал он,-- может, ничего великолепнее и не придумаешь. |
| A revival of the arrogance of the old mediaeval cities applied to our glorious suburbs. |
Возрождение величия былых средневековых городов силами наших районов и предместий, а? |
| Clapham with a city guard. |
Клэпам с городской стражей. |
| Wimbledon with a city wall. |
Уимблдон, обнесенный городской стеной. |
| Surbiton tolling a bell to raise its citizens. |
Сэрбитон бьет в набат, призывая горожан к оружию. |
| West Hampstead going into battle with its own banner. |
Уэст-Хемпстед кидается в битву под своим знаменем. |
| It shall be done. |
А? |
| I, the King, have said it." And, hastily presenting the boy with half-a-crown, remarking, |
Я, король, говорю: да будет так! -- И, поспешно вознаградив мальчишку полукроной со словами |
| "For the war-chest of Notting Hill," he ran violently home at such a rate of speed that crowds followed him for miles. |
"На оборону Ноттинг-Хилла", он сломя голову помчался во дворец, и зеваки не отставали от него всю дорогу. |
| On reaching his study, he ordered a cup of coffee, and plunged into profound meditation upon the project. At length he called his favourite Equerry, Captain Bowler, for whom he had a deep affection, founded principally upon the shape of his whiskers. |
У себя в кабинете, заказав чашку кофе, он погрузился в размышления, и наконец, когда проект был всесторонне обдуман, он послал за конюшим, капитаном Баулером, который ему сразу полюбился своими бакенбардами. |
| "Bowler," he said, "isn't there some society of historical research, or something of which I am an honorary member?" |
-- Баулер,-- спросил он,-- не числюсь ли я почетным членом какого-нибудь общества исторических изысканий? |
| "Yes, sir," said Captain Bowler, rubbing his nose, "you are a member of ' The Encouragers of Egyptian Renaissance,' and ' The Teutonic Tombs Club,' and ' The Society for the Recovery of London Antiquities,' and..." |
-- Как же, сэр,-- ответствовал Баулер, степенно потирая нос,-- вы являетесь членом общества "Сподвижников Египетского Возрождения", клуба "Тевтонских Гробокопателей", а также "Общества реставрации лондонских древностей" и... |
| "That is admirable," said the King. "The London Antiquities does my trick. |
-- Превосходно,-- прервал его король.--Лондонские древности меня устраивают. |
| Go to the Society for the Recovery of London Antiquities and speak to their secretary, and their sub-secretary, and their president, and their vice-president, saying, ' The King of England is proud, but the honorary member of the Society for the Recovery of London Antiquities is prouder than kings. |
Ступайте же в "Общество реставрации лондонских древностей", призовите их секретаря и заместителя секретаря, их президента и вице-президента и скажите им: "Король Англии горд, но почетный член "Общества реставрации лондонских древностей" горделивее королей. |
| I should like to tell you of certain discoveries I have made touching the neglected traditions of the London boroughs. |
Нельзя ли ему обнародовать перед почтенным собранием некоторые открытия касательно забытых и незабвенных традиций лондонских предместий (ныне -- городских районов)? |
| The revelations may cause some excitement, stirring burning memories and touching old wounds in Shepherd's Bush and Bayswater, in Pimlico and South Kensington. |
Открытия эти могут вызвать смуту; они разожгут тлеющие воспоминания, разбередят старые раны Шепердс-Буша и Бейзуотера, Пимлико и Южного Кенсингтона. |
| The King hesitates, but the honorary member is firm. |
Король колеблется, но тверд почетный член. |
| I approach you invoking the vows of my initiation, the Sacred Seven Cats, the Poker of Perfection, and the Ordeal of the Indescribable Instant (forgive me if I mix you up with the Clan-na-Gael or some other club I belong to), and ask you to permit me to read a paper at your next meeting on the ' Wars of the London Boroughs.' |
И вот -- он готов предстать перед вами, верный принесенным им при вступлении клятвам; во имя Семи Священных Котов, Кривоколенной Кочерги, а также Искуса Магического Мига (простите, если я вас перепутал с "Клан-на-Гэлем" или каким-нибудь другим клубом, в который вступал) позвольте ему прочитать на вашем очередном заседании доклад под названием "Войны лондонских предместий". |
| Say all this to the Society, Bowler. |
Оповестите об этом Общество, Баулер. |
| Remember it very carefully, for it is most important, and I have forgotten it altogether, and send me another cup of coffee and some of the cigars that we keep for vulgar and successful people. |
И запомните досконально все, что я вам сказал: это крайне важно, а то я уже не помню ни единого слова, так что пришлите-ка мне еще чашечку кофе и несколько сигар -- из тех, что у нас заготовлены для пошляков и дельцов. |
| I am going to write my paper." |
А я буду писать доклад. |
| The Society for the Recovery of London Antiquities met a month after in a corrugated iron hall on the outskirts of one of the southern suburbs of London. |
"Общество реставрации лондонских древностей" собралось через месяц в крытом жестью зале где-то на задворках, на южной окраине Лондона. |
| A large number of people had collected there under the coarse and flaring gas-jets when the King arrived, perspiring and genial. |
Куча народу кое-как расселась под неверными газовыми светильниками, и наконец прибыл король, потный и приветливый. |
| On taking off his great-coat, he was perceived to be in evening dress, wearing the Garter. |
Его появление за маленьким столиком, украшенным стаканом воды, было встречено почтительным гулом. |
| His appearance at the small table, adorned only with a glass of water, was received with respectful cheering. The chairman (Mr. Huggins) said that he was sure that they had all been pleased to listen to such distinguished lecturers as they had heard for some time past (hear, hear). Mr. Burton (hear, hear), Mr. Cambridge, Professor King (loud and continued cheers), our old friend Peter Jessop, Sir William White (loud laughter), and other eminent men, had done honour to their little venture (cheers). |
Председательствующий (мистер Хаггинс) выразил уверенность в том, что все члены Общества были в свое время польщены выступлениями столь именитых докладчиков (внимание, внимание!), как мистер Бертон (внимание, внимание!), мистер Кембридж, профессор Королек (бурные, продолжительные аплодисменты), наш давний друг Питер Джессоп, сэр Уильям Уайт (громкий смех) и других достопримечательных лиц -- тем более что никто из них не ударил в грязь лицом (аплодисменты). |
| But there were other circumstances which lent a certain unique quality to the present occasion (hear, hear). |
Но в силу некоторых привходящих обстоятельств данныйслучай выходит из ряда вон (внимание, внимание!). |
| So far as his recollection went, and in connection with the Society for the Recovery of London Antiquities it went very far (loud cheers), he did not remember that any of their lecturers had borne the title of King. |
Насколько он, председатель, помнит, а что касается "Общества реставрации лондонских древностей", то он помнит очень многое (бурные аплодисменты), ни один из докладчиков покамест не носил королевского титула. |
| He would therefore call upon King Auberon briefly to address the meeting. |
Короче, он предоставляет слово королю Оберону, который пожелал выступить перед Обществом с небольшим сообщением. |
| The King began by saying that this speech might be regarded as the first declaration of his new policy for the nation. |
Король начал с того, что его речь может рассматриваться как провозглашение новой общегосударственной политики. |
| "At this supreme hour of my life I feel that to no one but the members of the Society for the Recovery of London Antiquities can I open my heart (cheers). |
-- Я чувствую,-- сказал он,-- что в этот звездный час моей жизни я смогу открыть сердце лишь членам "Общества реставрации лондонских древностей" (аплодисменты). |
| If the world turns upon my policy, and the storms of popular hostility begin to rise (no, no), I feel that it is here, with my brave Recoverers around me, that I can best meet them, sword in hand" (loud cheers). |
Если весь мир обратится против моей политики, если поднимется против нее волна народного негодования (нет! нет!), то лишь здесь, среди моих доблестных реставраторов, я сумею, с мечом в руках, встретить судьбу лицом к лицу (бурные аплодисменты). |
| His Majesty then went on to explain that, now old age was creeping upon him, he proposed to devote his remaining strength to bringing about a keener sense of local patriotism in the various municipalities of London. |
Его Величество разъяснил затем, что, невозвратно дряхлея, он решил отдать свои последние силы возрождению и обострению чувства местного патриотизма в лондонских районах. |
| How few of them knew the legends of their own boroughs! |
Многим ли нынче памятны легенды их собственных предместий? |
| How many there were who had never heard of the true origin of the Wink of Wandsworth! |
Как много таких, что даже и не слыхивали о подлинном происхождении Уондз-уортского Улюлюкания! |
| What a large proportion of the younger generation in Chelsea neglected to perform the old Chelsea Chuff! |
А взять молодое поколение Челси -- кому из них случалось отхватить старинную челсийскую чечетку? |
| Pimlico no longer pumped the Pimlies. |
В Пимлико больше не пимликуют пимлей. |
| Battersea had forgotten the name of Blick. |
А в Баттерси почти совсем не баттерсеют. |
| There was a short silence, and then a voice said |
После недоуменного молчания чей-то голос выкрикнул: |
| "Shame." |
"Позор!" |
| The King continued: |
Король продолжал: |
| "Being called, however unworthily, to this high estate, I have resolved that, so far as possible, this neglect shall cease. |
-- Будучи призван, хоть и не по заслугам, на высший пост, я решил, поелику возможно, небрежение это пресечь. |
| I desire no military glory. |
Нет, я не желаю военной славы. |
| I lay claim to no constitutional equality with Justinian or Alfred. |
Нет, я не стану состязаться с законодателями -ни с Юстинианом, ниже с Альфредом. |
| If I can go down to history as the man who saved from extinction a few old English customs, if our descendants can say it was through this man, humble as he was, that the Ten Turnips are still eaten in Fulham, and the Putney parish councillor still shaves one half of his head I shall look my great fathers reverently but not fearfully in the face when I go down to the last house of Kings." |
Но если я войду в историю, спасаючи старинные английские обычаи, если потомки скажут, что благодаря скромному властителю в Фулеме по-прежнему надесятеро режут репу, а в Патни приходской священник выбривает полголовы, то я почтительно и бесстрашно взгляну в глаза своим великим пращурам, нисходя в усыпальницу королей. |
| The King paused, visibly affected, but collecting himself, resumed once more. |
Король помедлил, явно взволнованный, но собрался с силами и продолжал: |
| "I trust that to very few of you, at least, I need dwell on the sublime origins of these legends. |
-- Вам-то нет нужды объяснять, все вы, за редкими исключениями, знаете величественное происхождение этих легенд. |
| The very names of your boroughs bear witness to them. |
Да и сами названия наших предместий о том свидетельствуют. |
| So long as Hammersmith is called Hammersmith, its people will live in the shadow of that primal hero, the Blacksmith, who led the democracy of the Broadway into battle till he drove the chivalry of Kensington before him and overthrew them at that place which in honour of the best blood of the defeated aristocracy is still called Kensington Gore. |
Покуда Хаммерсмит зовется Хаммерсмитом, то есть кузнечной, дотоле тамошний народ пребудет под защитой своего изначального героя, кузнеца Блэксмита, который возглавил натиск простого бродвейского люда на рыцарство Кенсингтона и сокрушил их незыблемый строй на том месте, которое и поныне, в знак почтения к пролитой голубой крови, называется Кенсингтонские Грязи. |
| Men of Hammersmith will not fail to remember that the very name of Kensington originated from the lips of their hero. |
И хаммерсмитцы никогда не забудут, что и самое имя Кенсингтона явилось из уст их хаммерсмитского героя. |
| For at the great banquet of reconciliation held after the war, when the disdainful oligarchs declined to join in the songs of the men of the Broadway (which are to this day of a rude and popular character), the great Republican leader, with his rough humour, said the words which are written in gold upon his monument, |
Ибо на примирительном пиршестве, устроенном после войны, когда высокомерные аристократы отказались подпевать бродвейским песням (а песни эти и поныне грубоватые и простецкие), великий вождь простонародья промолвил незамысловатые, но золотые слова: |
| 'Little birds that can sing and won't sing, must be made to sing.' |
"Птичек, которые могут петь (по-древнему -"кан синг") в тон, но не поют, надо заставить петь -- они у нас кан синг в тон!" |
| So that the Eastern Knights were called Cansings or Kensings ever afterwards. |
С тех пор рыцарей восточных предместий называли кансингами или кенсингами. |
| But you also have great memories, O men of Kensington! |
Но и вы не обделены героической памятью, о кенсингтонцы! |
| You showed that you could sing, and sing great war-songs. |
Вы показали, что можете петь (по-древнему -"кан синг") -- и петь боевые песни! |
| Even after the dark day of Kensington Gore, history will not forget those three Knights who guarded your disordered retreat from Hyde Park (so called from your hiding there), those three Knights after whom Knightsbridge is named. |
Как ни мрачен был тот день, день Кенсингтонских Грязей, но история не забудет трех рыцарей (по-древнему -- Найтов), оборонявших ваше беспорядочное отступление от Гайд-Парка (потому и Гайд, что по-древнеанглийски "гайд" значит прятаться) --и в честь этих трех Найтов мост и назван был Найтсбридж, Рыцарский мост. |
| Nor will it forget the day of your re-emergence, purged in the fire of calamity, cleansed of your oligarchic corruptions, when, sword in hand, you drove the Empire of Hammersmith back mile by mile, swept it past its own Broadway, and broke it at last in a battle so long and bloody that the birds of prey have left their name upon it. |
И не забудется день, когда вы, закаленные в горниле бедствий, очистившись от аристократических наслоений, потеснили с мечом в руке милю за милей владетелей Хаммерсмита и наконец разгромили их наголову в битве столь кровавой, что одни лишь хищные птицы даровали ей свое имя. |
| Men have called it, with austere irony, the Ravenscourt. |
С мрачной иронией люди назвали это место Рэвенскорт, воронье гнездовье. |
| I shall not, I trust, wound the patriotism of Bayswater, or the lonelier pride of Brompton, or that of any other historic township, by taking these two special examples. |
Надеюсь, я не оскорбил патриотические чувства Бейзуотера, мрачно-горделивых бромптонцев или другие героические предместья тем, что привел лишь эти два примера. |
| I select them, not because they are more glorious than the rest, but partly from personal association (I am myself descended from one of the three heroes of Knightsbridge), and partly from the consciousness that I am an amateur antiquarian and cannot presume to deal with times and places more remote and more mysterious. |
Я выбрал не потому, что они славнее иных, но отчасти по личной причине (я сам -- потомок одного из героев Найтсбриджа), отчасти же затем, что я в истории дилетант, сам это сознаю и не дерзаю углубляться в тайны, сокрытые древностию. |
| It is not for me to settle the question between two such men as Professor Hugg and Sir William Whisky as to whether Notting Hill means Nutting Hill (in allusion to the rich woods which no longer cover it), or whether it is a corruption of Nothing-ill, referring to its reputation among the ancients as an Earthly Paradise. |
Не мне судить, кто прав в ученом споре профессора Хрюкка и сэра Уильяма Уиски: то ли Ноттинг-Хилл -- это бывшие Енотники (должно быть, леса, покрывавшие эту возвышенность, изобиловали поименованными пушными зверьками), то ли искаженная редукция фразы "Ну, тут никто не хил", ибо древние полагали, что здесь находится рай земной. |
| When a Podkins and a Jossy confess themselves doubtful about the boundaries of West Kensington (said to have been traced in the blood of Oxen), I need not be ashamed to confess a similar doubt. |
И если уж Подкинс и Джосси не могут точно определить границы Западного Кенсингтона (а говорят, они были начертаны бычьей кровью), то и мне не стыдно выразить аналогичные сомнения. |
| I will ask you to excuse me from further history, and to assist me with your encouragement in dealing with the problem which faces us to-day. |
И позвольте больше не вдаваться в историю; лучше окажите мне поддержку в решении насущных проблем. |
| Is this ancient spirit of the London townships to die out? |
Неужто же сгинет бесследно прежний дух лондонских предместий? |
| Are our omnibus conductors and policemen to lose altogether that light which we see so often in their eyes, the dreamy light of |
И у кондукторов наших омнибусов, и у наших полицейских навеки погаснет в очах тот смутный свет, который мы столь часто замечаем, мерцающая память |
| "'Old unhappy far-off things And battles long ago' "to quote the words of a little-known poet who was a friend of my youth? |
О давнишних невзгодах и О битвах дней былых, как писал один малоизвестный поэт, друг моей юности? |
| I have resolved, as I have said, so far as possible, to preserve the eyes of policemen and omnibus conductors in their present dreamy state. |
Вот я и решил, как было сказано, по мере возможности сберечь нынешний мечтательный блеск в очах полицейских и кондукторов. |
| For what is a state without dreams? |
Что за государство без мечтаний? |
| And the remedy I propose is as follows: |
Предлагаю же я ниже следующее: |
| "To-morrow morning at twenty-five minutes past ten, if Heaven spares my life, I purpose to issue a Proclamation. |
-- Наутро, в двадцать пять минут одиннадцатого, если я сподоблюсь дожить до этого времени, я издам Указ. |
| It has been the work of my life and is about half finished. |
Указэтот -- дело всей моей жизни, и он почти наполовину готов. |
| With the assistance of a whisky and soda, I shall conclude the other half to-night, and my people will receive it to-morrow. |
С помощью виски и содовой воды я нынче в ночь допишу его до конца, и завтра мой народ ему внемлет. |
| All these boroughs where you were born, and hope to lay your bones, shall be reinstated in their ancient magnificence...Hammersmith, Kensington,Bayswater, Chelsea, Battersea, Clapham, Balham, and a hundred others. |
Все те районы, в которых вы родились и где уповаете сложить кости, да воздвигнутся в своем прежнем великолепии -- Хаммерсмит, Кенсингтон, Бейзуотер, Челси, Баттерси, Клэпам, Балэм и не менее сотни прочих. |
| Each shall immediately build a city wall with gates to be closed at sunset. |
Каждый район, он же предместье, немедля выстроит городскую стену, и ворота в ней будут запираться на закате. |
| Each shall have a city guard, armed to the teeth. Each shall have a banner, a coat-of-arms, and, if convenient, a gathering cry. |
У всех будет Городская стража, герб, и если на го пошло, боевой клич. |
| I will not enter into the details now, my heart is too full. |
Я, впрочем, не буду входить в подробности, слишком переполнено чувствами мое сердце. |
| They will be found in the proclamation itself. |
Тем более что все подробности будут перечислены в Указе. |
| You will all, however, be subject to enrolment in the local city guards, to be summoned together by a thing called the Tocsin, the meaning of which I am studying in my researches into history. |
Все вы подлежите зачислению в предместную стражу, и созывать вас будет не что иное, как набат: значение этого слова мне пока что не удалось установить. |
| Personally, I believe a tocsin to be some kind of highly paid official. |
Лично я полагаю, что набат -- это некий государственный чиновник, очень хорошо оплачиваемый. |
| If, therefore, any of you happen to have such a thing as a halberd in the house, I should advise you to practise with it in the garden." |
Итак, если где-нибудь у вас в доме сыщется что-нибудь вроде алебарды, то упражняйтесь, непременно упражняйтесь с нею где-нибудь в садике. |
| Here the King buried his face in his handkerchief and hurriedly left the platform, overcome by emotions. |
Тут король от избытка чувств уронил лицо в платок и поспешно удалился с кафедры. |
| The members of the Society for the Recovery of London Antiquities rose in an indescribable state of vagueness. |
Члены Общества -- все, как один,-- привстали в неописуемом смятении. |
| Some were purple with indignation; an intellectual few were purple with laughter; the great majority found their minds a blank. |
Кое-кто из них полиловел от возмущения; другие полиловели от смеха: но большей частью никто ничего не понял. |
| There remains a tradition that one pale face with burning blue eyes remained fixed upon the lecturer, and after the lecture a red-haired boy ran out of the room. |
Говорят, будто некто, бледный, с горящими голубыми глазами, не спускал взгляда с короля, а когда тот закончил речь, из зала выбежал рыжеволосый мальчишка. |
| CHAPTER II. |
Глава II. |
| THE COUNCIL OF THE PROVOSTS. |
СОВЕЩАНИЕ ЛОРД-МЭРОВ. |
| THE King got up early next morning and came down three steps at a time like a schoolboy. |
Наутро король проснулся спозаранок и сбежал вниз, прыгая через две ступеньки, как мальчишка. |
| Having eaten his breakfast hurriedly, but with an appetite, he summoned one of the highest officials of the Palace, and presented him with a shilling. |
Он поспешно, однако же не без аппетита позавтракал, призвал одного из высших дворцовых сановников и вручил ему шиллинг. |
| "Go and buy me," he said, "a shilling paint-box, which you will get, unless the mists of time mislead me, in a shop at the corner of the second and dirtier street that leads out of Rochester Row. |
-- Ступайте, -- сказал он,-- и купите мне набор красок ценою в один шиллинг, который продается, если память мне не изменяет, в лавочке на углу второго по счету и весьма грязноватого переулка, кое-как выводящего из Рочестер-роуд. |
| I have already requested the Master of the Buckhounds to provide me with cardboard. |
Хозяину королевских гончих псов уже велено в достатке снабдить меня картоном. |
| It seemed to me (I know not why) that it fell within his department." |
Я решил, не знаю почему, что это его призвание |
| The King was happy all that morning with his cardboard and his paint-box. |
Целое утро король забавлялся, благо и картона, и красок вполне хватало. |
| He was engaged in designing the uniforms and coats-of-arms for the various municipalities of London. |
Он придумывал облачения и гербы для новоявленных лондонских городов. |
| They gave him deep and no inconsiderable thought. He felt the responsibility. |
Не однажды приходилось ему не на шутку задуматься, и он ощутил тяжкое бремя ответственности |
| "I cannot think," he said, "why people should think the names of places in the country more poetical than those in London. |
-- Вот чего не могу понять, -- сказал он сам себе,-- это почему считается, будто деревенские названия поэтичней лондонских. |
| Shallow romanticists go away in trains and stop in places called Hugmy-in-the-Hole, or Bumps-on-the-Puddle. |
Доморощенные романтики едут поездами и вылезают на станциях, именуемых "Дыра на дыре" или "Плюх в лужу". |
| And all the time they could, if they liked, go and live at a place with the dim, divine name of St. John's Wood. I have never been to St. John's Wood. I dare not. |
А между тем они могли бы прийти своими ногами и даже поселиться в районе с загадочным, богоизбранным названием "Лес святого Иоанна" Оно, конечно, меня в Лес святого Иоанна дуриком не заманишь: я испугаюсь. |
| I should be afraid of the innumerable night of fir trees, afraid to come upon a blood-red cup and the beating of the wings of the Eagle. |
Испугаюсь нескончаемой ночи среди мрачных елей, кровавой чаши и хлопания орлиных крыльев. Да, я пуглив. |
| But all these things can be imagined by remaining reverently in the Harrow train." |
Но ведь это все можно пережить и не выходя из вагона, а благоговейно оставаясь в пригородном поезде. |
| And he thoughtfully retouched his design for the head-dress of the halberdier of St. John's Wood, a design in black and red, compounded of a pine tree and the plumage of an eagle. |
Он задумчиво переиначил свой набросок головного убора для алебардщика из Леса святого Иоанна, выполненного в черном и красном: сосновая лапа и орлиные перья. |
| Then he turned to another card. |
И пододвинул к себе другой обрезок картона. |
| "Let us think of milder matters," he said. "Lavender Hill! |
-- Подумаем лучше о чем-нибудь не таком суровом,-- сказал он.-- Вот, например, Лавандовая гора! |
| Could any of your glebes and combes and all the rest of it produce so fragrant an idea? |
Где, в каких долах и весях могла бы родиться такая благоуханная мысль? |
| Think of a mountain of lavender lifting itself in purple poignancy into the silver skies and filling men's nostrils with a new breath of life...a purple hill of incense. |
Это же подумать -- целая гора лаванды, лиловая-лиловая, вздымается к серебряным небесам и наполняет наш нюх небывалым благоуханием жизни -- лиловая, пахучая гора! |
| It is true that upon my few excursions of discovery on a halfpenny tram I have failed to hit the precise spot. But it must be there; some poet called it by its name. |
Правда, разъезжаючи по тамошним местам на полупенсовом трамвае, я никакой горы не приметил; но это вздор, она непременно там, и недаром некий поэт наделил ее столь поэтическим именем. |
| There is at least warrant enough for the solemn purple plumes (following the botanical formation of lavender) which I have required people to wear in the neighbourhood of Clapham Junction. |
И уж во всяком случае этого предостаточно, чтобы обязать всех в окрестностях Клэпамского железнодорожного узла носить пышные лиловые плюмажи (в напоминанье о растительной ипостаси лаванды). |
| It is so everywhere, after all. |
У меня в конце-то концов везде так. |
| I have never been actually to Southfields, but I suppose a scheme of lemons and olives represent their austral instincts. |
На юге Лондона, в Саутфилдз, я и вовсе не бывал, но думаю, что символические изображения лимонов и олив под стать субтропическим наклонностям тамошних обывателей. |
| I have never visited Parson's Green, or seen either the Green or the Parson, but surely the pale-green shovel-hats I have designed must be more or less in the spirit. |
Или взять тот же Пасторский Луг: опять-таки не довелось мне там побывать, повидать Луг или хотя бы Пастора, однако же бледно-зеленая пасторская шляпа с загнутыми полями наверняка придется ко двору. |
| I must work in the dark and let my instincts guide me. |
Нет, работать надо вслепую, надо больше доверять собственным инстинктам. |
| The great love I bear to my people will certainly save me from distressing their noble spirit, or violating their great traditions." |
Нешуточная любовь, которую я питаю к своим народам, разумеется же, не позволит мне нанести урон их вышним устремленьям или оскорбить их великие традиции. |
| As he was reflecting in this vein, the door was flung open, and an official announced Mr. Barker and Mr. Lambert. |
Пока он вслух размышлял в этом духе, двери растворились и глашатай возвестил о прибытии мистера Баркера и мистера Ламберта. |
| Mr. Barker and Mr. Lambert were not particularly surprised to find the King sitting on the floor amid a litter of water-colour sketches. |
Мистер Баркер и мистер Ламберт не слишком удивились, увидев короля на полу посреди кипы акварельных эскизов. |
| They were not particularly surprised because the last time they had called on him they had found him sitting on the floor, surrounded by a litter of children's bricks, and the time before surrounded by a litter of wholly unsuccessful attempts to make paper darts. |
Они не слишком удивились, потому что прошлый раз он тоже сидел на полу посреди груды кубиков, а в позапрошлый -- среди вороха никуда не годных бумажных голубков. |
| But the trend of the royal infant's remarks, uttered from amid this infantile chaos, was not quite the same affair. |
Однако бормотанье царственного инфанта, ползавшего средь инфантильного хаоса, на этот раз настораживало. |
| For some time they let him babble on, conscious that his remarks meant nothing. |
Поначалу-то они пропускали его мимо ушей, понимая, что вздор этот ровным счетом ничего не значит. |
| And then a horrible thought began to steal over the mind of James Barker. |
Но потом Джеймса Баркера исподволь обуяла ужасная мысль. |
| He began to think that the King's remarks did not mean nothing. |
Он подумал -- а вдруг да его бормотанье на этот раз не пустяковое. |
| "In God's name, Auberon," he suddenly volleyed out, startling the quiet hall, "you don't mean that you are really going to have these city guards and city walls and things?" |
-- Ради Бога, Оберон,-- внезапно выкрикнул он, нарушая тишину королевских покоев,-- ты что же, взаправду хочешь завести городскую стражу, выстроить городские стены и тому подобное? |
| "I am, indeed," said the infant, in a quiet voice. "Why shouldn't I have them? |
-- Конечно, взаправду,-- отвечало более чем безмятежное дитя.-- А почему бы мне этого и не сделать? |
| I have modelled them precisely on your political principles. |
Я в точности руководствовался твоими политическими принципами. |
| Do you know what I've done, Barker? |
Знаешь ли, что я совершил, Баркер? |
| I've behaved like a true Barkerian. |
Я вел себя как подлинный баркерианец. |
| I've... but perhaps it won't interest you, the account of my Barkerian conduct." |
Я... но, пожалуй, тебя едва ли заинтересует повесть о моем баркерианстве. |
| "Oh, go on, go on," cried Barker. |
-- Да ну же, ну, говори! -- воскликнул Баркер. |
| "The account of my Barkerian conduct," said Auberon, calmly, "seems not only to interest, but to alarm you. |
-- Ага, оказывается, повесть о моем баркерианстве,-- спокойно повторил Оберон,--тебя не только заинтересовала, но растревожила. |
| Yet it is very simple. |
А тревожиться-то нечего, все очень просто. |
| It merely consists in choosing all the provosts under any new scheme by the same principle by which you have caused the central despot to be appointed. |
Дело в том, что лорд-мэров отныне будут избирать по тому же принципу, который вы утвердили для избрания самодержца. |
| Each provost, of each city, under my charter, is to be appointed by rotation. |
Согласно моей хартии, всякий лорд-мэр всякого града назначается алфавитно-лотерейным порядком. |
| Sleep, therefore, my Barker, a rosy sleep." |
Так что спите и далее, о мой Баркер, все тем же младенческим сном. |
| Barker's wild eyes flared. |
Взор Баркера вспыхнул негодованием. |
| "But, in God's name, don't you see, Quin, that the thing is quite different? |
-- Но Господи же, Квин, ты неужели не понимаешь, что это совершенно разные вещи? |
| In the centre it doesn't matter so much, just because the whole object of despotism is to get some sort of unity. |
На самом верху это не так уж и существенно, потому что весь смысл самодержавия -просто-напросто некоторое единение! |
| But if any damned parish can go to any damned man..." |
Но если везде и повсюду, черт побери, у власти окажутся, черт бы их взял... |
| "I see your difficulty," said King Auberon, calmly. "You feel that your talents may be neglected. |
-- Я понял, о чем ты печешься,-- спокойно проговорил король Оберон.-- Ты опасаешься, что твоими дарованиями пренебрегут. |
| Listen!" And he rose with immense magnificence. "I solemnly give to my liege subject, James Barker, my special and splendid favour, the right to override the obvious text of the Charter of the Cities, and to be, in his own right, Lord High Provost of South Kensington. |
Так внимай же! -- И он выпрямился донельзя величаво.-- Сим я торжественно дарую моему верноподданному вассалу Джеймсу Баркеру особую и сугубую милость -- вопреки букве и духу Хартии Предместий я назначаю его полномочным и несменяемым лорд-мэром Южного Кенсингтона. |
| And now, my dear James, you are all right. |
Вот так, любезный Джеймс, получи по заслугам. |
| Good day." |
Засим -- всего доброго. |
| "But..." began Barker. |
-- Однако...-- начал Баркер. |
| "The audience is at an end, Provost," said the King, smiling. |
-- Аудиенция окончена, лорд-мэр,-- с улыбкой прервал его король. |
| How far his confidence was justified, it would require a somewhat complicated description to explain. |
Видно, он был уверен в будущем, но оправдало ли будущее его уверенность -- вопрос сложный. |
| "The Great Proclamation of the Charter of the Free Cities" appeared in due course that morning, and was posted by bill-stickers all over the front of the Palace, the King assisting them with animated directions, and standing in the middle of the road, with his head on one side, contemplating the result. |
"Великая декларация Хартии Свободных Предместий" состоялась своим чередом в то же утро, и афиши с текстом Хартии были расклеены по стенам дворца, и сам король воодушевленно помогал их расклеивать, отбегал на мостовую, свешивал голову набок и оценивал, какова афиша. |
| It was also carried up and down the main thoroughfares by sandwichmen, and the King was, with difficulty, restrained from going out in that capacity himself, being, in fact, found by the Groom of the Stole and Captain Bowler, struggling between two boards. |
Ее, Хартию, носили по главным улицам рекламщики, и короля едва-едва удержали от соучастия, когда он уже влез между двух щитов, Главный Постельничий и капитан Баулер. |
| His excitement had positively to be quieted like that of a child. |
Его приходилось успокаивать буквально как ребенка. |
| The reception which the Charter of the Cities met at the hands of the public may mildly be described as mixed. |
Принята была Хартия Предместий, мягко говоря, неоднозначно. |
| In one sense it was popular enough. |
В каком-то смысле она стала довольно популярной. |
| In many happy homes that remarkable legal document was read aloud on winter evenings amid uproarious appreciation, when everything had been learnt by heart from that quaint but immortal old classic, Mr. W. W. Jacobs. |
Во многих счастливых семьях это достопримечательное законоуложение читали вслух зимними вечерами под радостный хохот -- после того, разумеется, как были изучены до последней буквы сочинения нашего странного, но бессмертного древнего классика У.-У. Джекобса. |
| But when it was discovered that the King had every intention of seriously requiring the provisions to be carried out, of insisting that the grotesque cities, with their tocsins and city guards, should really come into existence, things were thrown into a far angrier confusion. |
Но когда обнаружилось, что король самым серьезным образом требует исполнения своих предписаний и настаивает, чтобы эти фантастические предместья с набатами и городской стражей были воистину воссозданы,--тут воцарилось сердитое замешательство. |
| Londoners had no particular objection to the King making a fool of himself, but they became indignant when it became evident that he wished to make fools of them; and protests began to come in. |
Лондонцы в общем ничего не имели против того, чтобы их король валял дурака; но дурака-то надлежало валять им -- и посыпались возмущенные протесты. |
| The Lord High Provost of the Good and Valiant City of West Kensington wrote a respectful letter to the King, explaining that upon State occasions it would, of course, be his duty to observe what formalities the King thought proper, but that it was really awkward for a decent householder not to be allowed to go out and put a post-card in a pillar-box without being escorted by five heralds, who announced, with formal cries and blasts of a trumpet, that the Lord High Provost desired to catch the post. |
Лорд-мэр Достодоблестного Града Западного Кенсингтона направил королю почтительное послание, где разъяснялось, что он, конечно же, готов по мере государственной надобности во всех торжественных случаях соблюдать предписанный королем церемониал, однако же ему, скромному домовладельцу, как-то не к лицу опускать открытку в почтовый ящик в сопровождении пяти герольдов, с трубными звуками возглашающих, что лорд-мэр благоволит прибегнуть к услугам почты. |
| The Lord High Provost of North Kensington, who was a prosperous draper, wrote a curt business note, like a man complaining of a railway company, stating that definite inconvenience had been caused him by the presence of the halberdiers, whom he had to take with him everywhere. |
Лорд-мэр Северного Кенсингтона, преуспевающий сукнодел, прислал краткую деловую записку, точно жалобу в железнодорожную компанию: он извещал, что постоянное сопровождение приставленных к нему алебардщиков в ряде случае чревато неудобствами. |
| When attempting to catch an omnibus to the City, he had found that while room could have been found for himself, the halberdiers had a difficulty in getting into the vehicle-believe him, theirs faithfuly. |
Так, лично он без труда садится в омнибус, следующий в Сити, алебардщики же испытывают при этом затруднения -- с чем имею честь кланяться и т. д. |
| The Lord High Provost of Shepherd's Bush said his wife did not like men hanging round the kitchen. |
Лорд-мэр Шепердс-Буша сетовал от лица супруги на то, что в кухне все время толкутся посторонние мужчины. |
| The King was always delighted to listen to these grievances, delivering lenient and kingly answers, but as he always insisted, as the absolute sine qua non, that verbal complaints should be presented to him with the fullest pomp of trumpets, plumes, and halberds, only a few resolute spirits were prepared to run the gauntlet of the little boys in the street. |
Монарх с неизменным удовольствием выслушивал сообщения о подобных неурядицах, вынося милостивые, истинно королевские решения; однако он совершенно категорически настаивал, дабы жалобы приносились ему с полною помпой -- с алебардами, плюмажами, под звуки труб -- и лишь немногие сильные духом осмеливались выдерживать восторги уличных мальчишек. |
| Among these, however, was prominent the abrupt and business-like gentleman who ruled North Kensington. And he had before long, occasion to interview the King about a matter wider and even more urgent than the problem of the halberdiers and the omnibus. |
Среди таковых выделялся немногословный и деловой джентльмен -- правитель Северного Кенсингтона, и долго ли, коротко, а довелось ему обратиться к королю по вопросу не столь частному и даже более насущному, нежели размещение алебардщиков в омнибусе. |
| This was the greatest question which then and for long afterwards brought a stir to the blood and a flush to the cheek of all the speculative builders and house agents from Shepherd's Bush to the Marble Arch, and from Westbourne Grove to High Street, Kensington. |
На долгие годы этот великий вопрос лишил покоя и сна всех подрядчиков и комиссионеров от Шепердс-Буша до Марбл-Арч, от Уэстборн-Гроув до кенсингтонской Хай-стрит. |
| I refer to the great affair of the improvements in Notting Hill. The scheme was conducted chiefly by Mr. Buck, the abrupt North Kensington magnate, and by Mr. Wilson, the Provost of Bayswater. |
Я говорю, разумеется, о грандиозном замысле реконструкции Ноттинг-Хилла, разработанном под началом мистера Бака, хваткого северокенсингтонского текстильного магната, и мистера Уилсона, лорд-мэра Бейзуотера. |
| A great thoroughfare was to be driven through three boroughs, through West Kensington, North Kensington and Notting Hill, opening at one end into Hammersmith Broadway, and at the other into Westbourne Grove. |
Планировалось проложить широченную магистраль через три района, через Западный Кенсингтон, Северный Кенсингтон и Ноттинг-Хилл, соединив тем самым Хаммерсмитский Бродвей с Уэстборн-Гроув. |
| The negotiations, buyings, sellings, bullying and bribing took ten years, and by the end of it Buck, who had conducted them almost single-handed, had proved himself a man of the strongest type of material energy and material diplomacy. |
Десять лет потребовалось на сговоры и сделки, куплю-продажу, запугивания и подкупы, и к концу десятилетия Бак, который занимался всем этим чуть ли не в одиночку, выказал себя подлинным хозяином жизни, великолепным дельцом и поразительным предпринимателем. |
| And just as his splendid patience and more splendid impatience had finally brought him victory, when workmen were already demolishing houses and walls along the great line from Hammersmith, a sudden obstacle appeared that had neither been reckoned with nor dreamed of, a small and strange obstacle, which, like a speck of grit in a great machine, jarred the whole vast scheme and brought it to a standstill, and Mr. Buck, the draper, getting with great impatience into his robes of office and summoning with indescribable disgust his halberdiers, hurried over to speak to the King. |
И вот, как раз когда его завидное терпение и еще более завидное нетерпение увенчались успехом, когда рабочие уже рушили дома и стены, пролагая хаммерсмитскую трассу, возникло внезапное препятствие, ни сном ни духом никому не чудившееся, препятствие маленькое и нелепое, которое, точно песчинка в смазке, затормозило весь грандиозный проект; и мистер Бак, сукнодел, сердито облачившись в свои официальные одежды и призвав с зубовным скрежетом своих алебардщиков, поспешил на прием к королю. |
| Ten years had not tired the King of his joke. |
За десять лет король не пресытился дурачеством. |
| There were still new faces to be seen looking out from the symbolic head-gears he had designed, gazing at him from amid the pastoral ribbons of Shepherd's Bush or from under the sombre hoods of the Blackfriars Road. |
Все новые и новые лица глядели на него из-под когда-то нарисованных плюмажей -пастушьего убранства Шепердс-Буша или мрачных клобуков Блэкфрайерз-роуд. |
| And the interview which was promised him with the Provost of North Kensington he anticipated with a particular pleasure, for "he never really enjoyed," he said, "the full richness of the mediaeval garments unless the people compelled to wear them were very angry and businesslike." |
И аудиенцию, испрошенную лорд-мэром Северного Кенсингтона он предвкушал с особым наслаждением -- ибо, говаривал он, "по-настоящему оцениваешь всю пышность средневековых одеяний, лишь когда те, кто облекся в них поневоле, очень сердиты и сверхделовиты". |
| Mr. Buck was both. |
Мистер Бак отвечал обоим условиям. |
| At the King's command the door of the audience-chamber was thrown open and a herald appeared in the purple colours of Mr. Buck's commonwealth emblazoned with the Great Eagle which the King had attributed to North Kensington, in vague reminiscence of Russia, for he always insisted on regarding North Kensington as some kind of semi-arctic neighbourhood. |
По мановению короля распахнулись двери приемной палаты, и на пороге появился лиловый глашатай из краев мистера Бака, изукрашенный большим серебряным орлом, которого король даровал в герб Северному Кенсингтону, смутно памятуя о России: он твердо стоял на том, что Северный Кенсингтон -- это полуарктическая провинция королевства. |
| The herald announced that the Provost of that city desired audience of the King. |
Глашатай возвестил, что прибывший оттуда лорд-мэр просит королевской аудиенции. |
| "From North Kensington?" said the King, rising graciously. "What news does he bring from that land of high hills and fair women? |
-- Мэр Северного Кенсингтона? -переспросил король, изящно приосанившись.--Какие же вести принес он из высокогорного края прекрасных дев? |
| He is welcome." |
Мы рады его приветствовать. |
| The herald advanced into the room, and was immediately followed by twelve guards clad in purple, who were followed by an attendant bearing the banner of the Eagle, who was followed by another attendant bearing the keys of the city upon a cushion, who was followed by Mr. Buck in a great hurry. |
Глашатай взошел в палату, и за ним немедля последовали двенадцать лиловых стражей, а за ними -- свитский, несший хоругвь с орлом, а за ним -- другой свитский с ключами города на лиловой подушке и, наконец,-- мистер Бак, отнюдь не настроенный терять время попусту. |
| When the King saw his strong animal face and steady eyes, he knew that he was in the presence of a great man of business, and consciously braced himself. |
Увидев его массивную физиономию и суровый взор, король понял, что перед ним стоит истинный бизнесмен, и пришел в тихий восторг. |
| "Well, well," he said, cheerily coming down two or three steps from a dais, and striking his hands lightly together, "I am glad to see you. |
-- Ну что же,-- сказал он, чуть не вприпрыжку спустившись на две-три ступени с помоста и прихлопнув в ладоши,-- счастлив видеть вас. |
| Never mind, never mind. |
Не важно, не важно, не волнуйтесь. |
| Ceremony is not everything." |
Подумаешь, большое дело -- церемонии! |
| "I don't understand your Majesty," said the Provost stolidly. |
-- Не понял, о чем толкует Ваше Величество, -угрюмо отозвался лорд-мэр. |
| "Never mind, never mind," said the King, gaily. "A knowledge of Courts is by no means an unmixed merit; you will do it next time, no doubt." |
-- Да не важно, не важно все это,-- весело повторил король.-- Этикет этикетом, но не в нем же в конце концов дело -- другой-то раз, я уверен, не оплошаете! |
| The man of business looked at him sulkily from under his black brows and said again without show of civility: |
Бизнесмен мрачно взглянул на короля из-под насупленных черных бровей и снова спросил без малейшей учтивости: |
| "I don't follow you." |
-- Опять-таки не понял? |
| "Well, well," replied the King, good-naturedly, "if you ask me I don't mind telling you, not because I myself attach any importance to these forms in comparison with the Honest Heart. |
-- Да ладно, ладно уж,-- добродушно ответствовал король, -- раз вы спрашиваете -пожалуйста, хотя лично я не придаю особого значения церемониям, для меня важнее простосердечие. |
| But it is usual...it is usual...that is all, for a man when entering the presence of Royalty to lie down on his back on the floor and elevating his feet towards heaven (as the source of Royal power) to say three times 'Monarchical institutions improve the manners.' |
Но обычно -- так уж принято, ничего не поделаешь,-- являясь пред царственные очи, положено опрокинуться навзничь, задрав пятки к небесам (ко всевышнему источнику королевской власти), и троекратно возгласить: "Монархические меры совершенствуют манеры". |
| But there, there-such pomp is far less truly dignified than your simple kindliness." |
Но чего там, ладно -- ваша прямота и душевность стоят дороже всякой помпы. |
| The Provost's face was red with anger and he maintained silence. |
Лорд-мэр был красен от злости, однако же смолчал. |
| "And now," said the King, lightly, and with the exasperating air of a man softening a snub; "what delightful weather we are having! |
-- Ну что мы, право, о пустяках, -- сказал король, как бы отводя разговор в сторону и снисходительно улещивая грубияна,-- ведь какие дивные стоят погоды! |
| You must find your official robes warm, my Lord. I designed them for your own snow-bound land." |
Должно быть, вам, милорд, тепловато в служебном облаченье: оно скорее пристало для ваших снеговых просторов. |
| "They're as hot as hell," said Buck, briefly. "I came here on business." |
-- Да, в нем черт знает как жарко,-- отозвался Бак.-- Я, впрочем, пришел по делу. |
| "Right," said the King, nodding a great number of times with quite unmeaning solemnity; "right, right, right. |
-- Вот-вот,-- сказал король и по-идиотски внушительно закивал головой,-- вот-вот-вот. |
| Business, as the sad glad old Persian said, is business. |
Как сказал старый добрый грустный персиянин, -- да, дела-делишки. |
| Be punctual. |
Не отлынивай. |
| Rise early. |
Вставай с рассветом. |
| Point the pen to the shoulder. |
Держи хвост пистолетом. |
| Point the pen to the shoulder, for you know not whence you come nor why. |
Пистолетом держи хвост, ибо не ведаешь ни откуда явишися, ни зачем. |
| Point the pen to the shoulder, for you know not when you go nor where." |
Держи пистолетом хвост, ибо неведомо тебе ни когда отыдешь, ниже куда. |
| The Provost pulled a number of papers from his pocket and savagely flapped them open. |
Лорд-мэр вытащил из кармана ворох бумаг и яростно их расправил. |
| "Your Majesty may have heard," he began, sarcastically, "of Hammersmith and a thing called a road. |
-- Может, Ваше Величество когда-нибудь слышали,-- саркастически начал он,-- про Хаммерсмит и про такую штуку, называемую шоссе. |
| We have been at work ten years buying property and getting compulsory powers and fixing compensation and squaring vested interests, and now at the very end, the thing is stopped by a fool. |
Мы тут десять лет копаемся -- покупаем, откупаем, выкупаем и перекупаем земельные участки, и вот наконец, когда все почти что покончено, дело застопорилось из-за одного болвана. |
| Old Prout, who was Provost of Notting Hill, was a business man, and we dealt with him quite satisfactorily. |
Старина Прут, бывший лорд-мэр Ноттинг-Хилла, был человек деловой, и с ним мы поладили в два счета. |
| But he's dead, and the cursed lot has fallen to a young man named Wayne, who's up to some game that's perfectly incomprehensible to me. |
Но он умер, и лорд-мэром по жребию, черт бы его взял, стал один юнец по имени Уэйн, и пропади я пропадом, если понимаю, куда он клонит. |
| We offer him a better price than any one ever dreamt of, but he won't let the road go through. And his Council seem to be backing him up. |
Мы ему предлагаем цену немыслимую, а он тормозит все дело -- заодно вроде бы со своим советом. |
| It's midsummer madness." |
Чокнулся, да и только! |
| The King, who was rather inattentively engaged in drawing the Provost's nose with his finger on the window-pane, heard the last two words. |
Король, который отошел к окну и рассеянно рисовал на стекле нос лорд-мэра, при этих словах встрепенулся. |
| "What a perfect phrase that is," he said. "'Midsummer madness!'" |
-- Нет, как сказано, а? -- восхитился он.--"Чокнулся, да и только!" |
| "The chief point is," continued Buck, doggedly, "that the only part that is really in question is one dirty little street...Pump Street... a street with nothing in it but a public house and a penny toy-shop, and that sort of thing. |
-- Тут суть дела в чем,-- упорно продолжал Бак,--тут единственно о чем речь -- это об одной поганой улочке, о Насосном переулке, там ничего и нет, только пивная, магазинчик игрушек, и тому подобное. |
| All the respectable people of Notting Hill have accepted our compensation. But the ineffable Wayne sticks out over Pump Street. |
Все добропорядочные ноттингхилльцы согласны на компенсацию, один этот обалделый Уэйн цепляется за свой Насосный переулок. |
| Says he's Provost of Notting Hill. |
Тоже мне, лорд-мэр Ноттинг-Хилла! |
| He's only Provost of Pump Street." |
Если на то пошло, так он -- лорд-мэр Насосного переулка! |
| "A good thought," replied Auberon. "I like the idea of a Provost of Pump Street. |
-- Неплохая мысль,-- одобрил Оберон.-- Мне нравится эта идея -- назначить лорд-мэра Насосного переулка. |
| Why not let him alone?" |
А что бы вам оставить его в покое? |
| "And drop the whole scheme!" cried out Buck, with a burst of brutal spirit. "I'll be damned if we do. No. |
-- И завалить все дело? -- выкрикнул Бак, теряя всякую сдержанность.-- Да будь я проклят! Черта с два. |
| I'm for sending in workmen to pull down without more ado." |
Надо послать туда рабочих -- и пусть сносят все как есть, направо и налево! |
| "Strike for the purple Eagle," cried the King, hot with historical associations. |
-- Кенсингтонский орел пощады не знает! -воскликнул король, как бы припоминая историю. |
| "I'll tell you what it is," said Buck, losing his temper altogether. "If your Majesty would spend less time in insulting respectable people with your silly coats-of-arms, and more time over the business of the nation..." |
-- Я вот что вам скажу,-- заявил вконец обозленный Бак.-- Если бы Ваше Величество соизволило не тратить время попусту на оскорбление подданных, порядочных людей всякими там, черт его знает, гербами, а занялись бы серьезными государственными делами... |
| The King's brow wrinkled thoughtfully. |
Король задумчиво насупил брови. |
| "The situation is not bad," he said; "the haughty burgher defying the King in his own Palace. |
-- Кому как, а мне нравится,-- сказал он.--Надменный бюргер бросает вызов королю в его королевском дворце. |
| The burgher's head should be thrown back and the right arm extended; the left may be lifted towards Heaven, but that I leave to your private religious sentiment. |
Бюргеру надлежит откинуть голову, простерши правую длань; левую надо бы воздеть к небесам, но это уж как вам подсказывает какое ни на есть религиозное чувство. |
| I have sunk back in this chair, stricken with baffled fury. |
А я, погодите-ка, откинусь на троне в недоуменной ярости. |
| Now again, please." |
Вот теперь давайте, еще раз. |
| Buck's mouth opened like a dog's, but before he could speak another herald appeared at the door. |
Бак приготовился что-то рявкнуть, но не успел промолвить ни слова: в дверях появился новый глашатай. |
| "The Lord High Provost of Bayswater," he said, "desires an audience." |
-- Лорд-мэр Бейзуотера,-- объявил он,-- просит аудиенции. |
| "Admit him," said Auberon. "This is a jolly day." |
-- Впустите,-- повелел Оберон.-- Надо же -- какой удачный день. |
| The halberdiers of Bayswater wore a prevailing uniform of green, and the banner which was borne after them was emblazoned with a green bay-wreath on a silver ground, which the King, in the course of his researches into a bottle of champagne, had discovered to be the quaint old punning cognisance of the city of Bayswater. |
Алебардщики Бейзуотера были облачены в зеленое, и знамя, внесенное за ними, украшал лавровый венок на серебряном поле, ибо король, посоветовавшись с бутылкой шампанского, решил, что именно таким гербом должно наделить древний град Бейзуотер. |
| "It is a fit symbol," said the King, "your immortal bay-wreath. |
-- Да, это вам подходит,-- задумчиво промолвил король.-- Носите, носите свой лавровый венок. |
| Fulham may seek for wealth, and Kensington for art, but when did the men of Bayswater care for anything but glory?" |
Фулему, может статься, нужно богачество, Кенсингтон притязает на изящество, но что нужно людям Бейзуотера, кроме славы? |
| Immediately behind the banner, and almost completely hidden by it, came the Provost of the city, clad in splendid robes of green and silver with white fur and crowned with bay. |
Следом за знаменем, выбравшись из его складок, появился лорд-мэр в лавровом венке и роскошном зелено-серебряном облачении с белой меховой опушкой. |
| He was an anxious little man with red whiskers, originally the owner of a small sweet-stuff shop. |
Он был суетливый человечек, носил рыжие баки и владел маленькой кондитерской. |
| "Our cousin of Bayswater," said the King, with delight; "what can we get for you?" |
-- О, наш кузен из Бейзуотера! -- восхищенно вымолвил король.-- Чем обязаны? |
| The King was heard also distinctly to mutter, "Cold beef, cold 'am, cold chicken," his voice dying into silence. |
Бейзуотерским только дай,-- пробормотал он во всеуслышание,-- слопают так, что ай! -- и примолк. |
| "I came to see your Majesty," said the Provost of Bayswater, whose name was Wilson, "about that Pump Street affair." |
-- Я, это, явился к Вашему Величеству,-- сообщил лорд-мэр Бейзуотера по фамилии Уилсон,--насчет Насосного переулка. |
| "I have just been explaining the situation to his Majesty," said Buck, curtly, but recovering his civility. "I am not sure, however, whether his Majesty knows how much the matter affects you also." |
-- А я только что имел случай разъяснить наше дело Его Величеству, -- сухо заметил Бак, вновь обретая подобие вежливости.-- Я, впрочем, не уверен, насколько понятно Его Величеству, что дело и вас касается. |
| "It affects both of us, yer see, yer Majesty, as this scheme was started for the benefit of the 'ole neighbourhood. |
-- Касается нас обоих, знаете ли, Ваше Величество, всей округе будет хорошо, и нам тоже. |
| So Mr. Buck and me we put our 'eads together..." |
Мы тут, я и мистер Бак, на пару пораскинули мозгами... |
| The King clasped his hands. |
Король хлопнул в ладоши. |
| "Perfect," he cried in ecstacy. "Your heads together! |
-- Великолепно! -- воскликнул он.-- Мозгами -на пару! |
| I can see it! |
Как сейчас вижу! |
| Can't you do it now? |
А теперь можете на пару пораскинуть? |
| Oh, do do it now." |
Пораскиньте, прошу вас! |
| A smothered sound of amusement appeared to come from the halberdiers, but Mr. Wilson looked merely bewildered, and Mr. Buck merely diabolical. |
Алебардщики изо всех сил старались не смеяться, мистер Уилсон просто-напросто растерялся, а мистер Бак ощерился. |
| "I suppose," he began, bitterly, but the King stopped him with a gesture of listening. |
-- Ну, если на то пошло,-- начал он, но король прервал его мановением руки. |
| "Hush," he said, "I think I hear some one else coming. |
-- Спокойно,-- сказал он,-- кажется, это не конец. |
| I seem to hear another herald, a herald whose boots creak." |
Вот еще кто-то идет, уже не глашатай ли, ишь как сапоги скрипят! |
| As he spoke another voice cried from the doorway: |
И в это время в дверях возгласили: |
| "The Lord High Provost of South Kensington desires an audience." |
-- Лорд-мэр Южного Кенсингтона просит аудиенции. |
| "The Lord High Provost of South Kensington!" cried the King. "Why, that is my old friend James Barker! |
-- Как, лорд-мэр Южного Кенсингтона! -воскликнул король. -- Да это же мой старый приятель Джеймс Баркер! |
| What does he want, I wonder? |
Чего ему надо, хотел бы я знать? |
| If the tender memories of friendship have not grown misty, I fancy he wants something for himself, probably money. |
Как подсказывает мне -- надеюсь, неложно -память о дружбе юных лет, зря он не явится: ему, наверно, деньги нужны. |
| How are you, James?" |
А, Джеймс, вот и вы! |
| Mr. James Barker, whose guard was attired in a splendid blue, and whose blue banner bore three gold birds singing, rushed, in his blue and gold robes, into the room. |
За пышносиней стражей и синим знаменем с тремя золотыми Певчими птахами в палату ворвался синий с золотом мистер Баркер. |
| Despite the absurdity of all the dresses, it was worth noticing that he carried his better than the rest, though he loathed it as much as any of them. |
Облачение его -- несуразное, как и у прочих -было ему столь же омерзительно, однако же гляделось на нем не в пример лучше. |
| He was a gentleman, and a very handsome man, and could not help unconsciously wearing even his preposterous robe as it should be worn. |
Будучи джентльменом, а вдобавок красавцем и щеголем, он невольно носил свой нелепый наряд именно так, как его следовало носить. |
| He spoke quickly, but with the slight initial hesitation he always showed in addressing the King, due to suppressing an impulse to address his old acquaintance in the old way. |
Заговорил он сразу, но поначалу запнулся, едва не адресовавшись к старому знакомцу на прежний манер. |
| "Your Majesty...pray forgive my intrusion. |
-- Ваше... э-э... Величество, извините мое вторжение. |
| It is about this man at Pump Street. |
Я -- насчет одного типа с Насосного переулка. |
| I see you have Buck here, so you have probably heard what is necessary. |
Ага, Бак здесь, так что все, что надо, вам уже, наверно, сказали. |
| I..." |
Я должен... |
| The King swept his eyes anxiously round the room, which now blazed with the trappings of three cities. |
Король настороженно окинул взором палату -пестрое смешение трех одеяний. |
| "There is one thing necessary," he said. |
-- Вот что надобно,-- сказал он. |
| "Yes, your Majesty," said Mr. Wilson of Bayswater, a little eagerly. "What does yer Majesty think necessary?" |
-- Да-да, Ваше Величество,-- поспешно подхватил владыка Бейзуотера мистер Уилсон.-- Ваше Величество изволили сказать "надобно" -- что надобно-то? |
| "A little yellow," said the King, firmly. "Send for the Provost of West Kensington." |
-- Надобно подбавить желтого,-- молвил король. -- Пошлите-ка за лорд-мэром Западного Кенсингтона. |
| Amid some materialistic protests he was sent for and arrived with his yellow halberdiers in his saffron robes, wiping his forehead with a handkerchief. |
Невзирая на слегка недоуменный ропот, за ним было послано, и он явился -- со своими канареечными алебардщиками, в своем шафрановом облачении, отирая лоб платком. |
| After all, placed as he was, he had a good deal to say on the matter. |
Да и то сказать, все-таки шоссе пролегало через его район, не мешало б и его выслушать. |
| "Welcome, West Kensington," said the King. "I have long wished to see you, touching that matter of the Hammersmith land to the south of the Rowton House. |
-- Добро пожаловать, Западный Кенсингтон,--обратился к нему король. -- Давно, давно желал я повидать вас касательно Хаммерсмитского пустыря -- ну, той самой спорной земли южнее ночлежки Раутона. |
| Will you hold it feudally from the Provost of Hammersmith? |
А что бы вам арендовать ее у лорд-мэра Хаммерсмита на вассальных началах? |
| You have only to do him homage by putting his left arm in his overcoat and then marching home in state." |
Невелик поклон, как подумаешь: поможете ему надеть пальто в левый рукав -- и шествуйте себе восвояси с развернутыми знаменами. |
| "No, your Majesty; I'd rather not," said the Provost of West Kensington, who was a pale young man with a fair moustache and whiskers, who kept a successful dairy. |
-- Нет, Ваше Величество; это, собственно говоря, совершенно необязательно,-- отвечал лорд-мэр Западного Кенсингтона, бледный молодой человек с белокурыми усами и бакенбардами, владелец превосходной сыроварни. |
| The King struck him heartily on the shoulder. |
Король крепко хлопнул его по плечу. |
| "The fierce old West Kensington blood," he said; "they are not wise who ask it to do homage." |
-- Ох, и горяча кровь у вашего брата, западного кенсингтонца! -- сказал он.-- Да, уж вам лучше не предлагай кому-нибудь поклониться! |
| Tnen he glanced again round the room. |
И он снова оглядел палату. |
| It was full of a roaring sunset of colour, and he enjoyed the sight, possible to so few artists...the sight of his own dreams moving and blazing before him. |
Она пылала закатным многоцветием, и отрадно было ему это зрелище, доступное столь немногим художникам: зрелище собственных грез, блещущих во плоти. |
| In the foreground the yellow of the West Kensington liveries outlined itself against the dark blue draperies of South Kensington. The crests of these again brightened suddenly into green as the almost woodland colours of Bayswater rose behind them. |
Желтые наряды стражников Западного Кенсингтона казались еще желтее на фоне темно-синего убранства южных кенсингтонцев, а густая синева вдруг светлела, разливалась зеленью почти лесной: за ними стояли бейзуотерцы. |
| And over and behind all, the great purple plumes of North Kensington showed almost funereal and black. |
И поверх прочих высились и угрюмо чернели лиловые плюмажи Северного Кенсингтона. |
| "There is something lacking," said the King, "something lacking. |
-- А все ж таки чего-то как будто не хватает, -сказал король,-- не хватает, и все тут. |
| What can...Ah, there it is!...there it is!" |
Чего бы это... Ах, вот чего! Вот чего не хватало! |
| In the doorway had appeared a new figure, a herald in flaming red. |
В дверях появилась новая фигура, ярко-алый глашатай. |
| He cried in a loud but unemotional voice: |
Он зычно возгласил со спокойным достоинством: |
| "The Lord High Provost of Notting Hill desires an audience." |
-- Лорд-мэр Ноттинг-Хилла просит аудиенции. |
| CHAPTER III. |
Глава III. |
| ENTER A LUNATIC. |
ТЕ ЖЕ И ПОЛОУМНЫЙ. |
| THE King of the Fairies, who was, it is to be presumed, the godfather of King Auberon, must have been very favourable on this particular day to his fantastic godchild, for with the entrance of the guard of the Provost of Notting Hill there was a certain more or less inexplicable addition to his delight. |
Царь эльфов, в честь которого, вероятно, был назван король Оберон, в тот день явственно благоволил своему тезке: явление ноттингхилльской стражи доставило ему новую, более или менее неизъяснимую радость. |
| The wretched navvies and sandwich-men who carried the colours of Bayswater or South Kensington, engaged merely for the day to satisfy the Royal hobby, slouched into the room with a comparatively hang-dog air, and a great part of the King's intellectual pleasure consisted in the contrast between the arrogance of their swords and feathers and the meek misery of their faces. |
Разодетые в красочные облачения стражники Бейзуотера и Южного Кенсингтона -- жалкий сброд, разнорабочие и рекламщики, нанятые по случаю королевской аудиенции, входили в палату как бы нехотя, с несчастным видом, и король на свой лад наслаждался: до чего же их оружье и наряд не шли к унылым, вялым лицам! |
| But these Notting Hill halberdiers in their red tunics belted with gold had the air rather of an absurd gravity. |
Зато алебардщики Ноттинг-Хилла в алых хламидах с золотой опояской были до смешного суровы. |
| They seemed, so to speak, to be taking part in the joke. |
Казалось, они, как бы сказать, вошли в игру. |
| They marched and wheeled into position with an almost startling dignity, and discipline. |
И вошли в палату, отбивая шаг, и построились лицом к лицу двумя шеренгами, на диво слаженно и четко. |
| They carried a yellow banner with a great red lion, named by the King as the Notting Hill emblem, after a small public-house in the neighbourhood, which he once frequented. |
Они внесли желтое знамя с красным львом: король пожаловал Ноттинг-Хиллу этот герб в память о маленьком окрестном кабачке, куда он, бывало, частенько хаживал. |
| Between the two lines of his followers there advanced towards the King a tall, red-haired young man, with high features, and bold blue eyes. |
Между двумя шеренгами стражников к королю приближался высокий рыжеволосый юноша с крупными чертами лица и яростными голубыми глазами. |
| He would have been called handsome, but that a certain indefinable air of his nose being too big for his face, and his feet for his legs, gave him a look of awkwardness and extreme youth. |
Можно бы его назвать и красивым, однако же нос его, пожалуй что, был великоват, да и ступни тоже велики не по ногам -- словом, неуклюжий юнец. |
| His robes were red, according to the King's heraldry, and alone among the Provosts, he was girt with a great sword. |
Согласно королевской геральдике, он был в алом облачении и, в отличие от всех остальных лорд-мэров, препоясан огромным мечом. |
| This was Adam Wayne, the intractable Provost of Notting Hill. |
Это был Адам Уэйн, несговорчивый лорд-мэр Ноттинг-Хилла. |
| The King flung himself back in his chair, andrubbed his hands. |
Король уселся поудобнее, потирая руки. |
| "What a day, what a day!" he said to himself. "Now there'll be a row. |
"Ну и денек, ах и денек! -- сказал он про себя.--Сейчас будет свара. |
| I'd no idea it would be such fun as it is. |
Вот уж не думал, что так позабавлюсь. |
| These Provosts are so very indignant, so very reasonable, so very right. |
Те-то лорд-мэры -- возмущенные, благоразумные, в себе уверенные. |
| This fellow, by the look in his eyes, is even more indignant than the rest. |
А этот, по глазам судя, возмущен не меньше их. |
| No sign in those large blue eyes, at any rate, of ever having heard of a joke. |
Н-да, по глазам: судя по этим голубым глазищам, он ни разу в жизни не пошутил. |
| He'll remonstrate with the others, and they'll remonstrate with him, and they'll all make themselves sumptuously happy remonstrating with me." |
Он, стало быть, сцепится с прочими, они сцепятся с ним, и все они вместе взятые, изнывая от радости, накинутся на меня". |
| "Welcome, my Lord," he said aloud. "What news from the Hill of a Hundred Legends? |
-- Приветствую вас, милорд! -- сказал он вслух.--Каковы вести с Горы, овеянной сонмищем легенд? |
| What have you for the ear of your King? |
Что вы хотите донести до ушей своего короля? |
| I know that troubles have arisen between you and these others, our cousins, but these troubles it shall be our pride to compose. |
Я знаю: между вами и соприсутствующими нашими кузенами возникли распри -- мне, королю, подобает их уладить. |
| And I doubt not, and cannot doubt, that your love for me is not less tender, no less ardent than theirs." |
Ведь я нимало не сомневаюсь, да и не могу сомневаться, что ваша любовь ко мне не уступает их чувствам: она столь же нежная и столь же пылкая. |
| Mr. Buck made a bitter face, and James Barker's nostrils curled; Wilson began to giggle faintly, and the Provost of West Kensington followed in a smothered way. |
Мистер Бак скроил гримасу, Джеймс Баркер скривил ноздри; Уилсон захихикал, а лорд-мэр Западного Кенсингтона смущенно подхихикнул. |
| But the big blue eyes of Adam Wayne never changed, and he called out in an odd, boyish voice down the hall: |
Но по-прежнему ясно глядели огромные голубые глаза Уэйна, и его ломкий юношеский голос разнесся по палате. |
| "I bring homage to my King. |
-- Я пришел к своему королю. |
| I bring him the only thing I have...my sword." |
И повергаю к его стопам единственное свое достояние -- свой меч. |
| And with a great gesture he flung it down on the ground, and knelt on one knee behind it. |
Он с размаху бросил меч к подножию трона и встал на одно колено. |
| There was a dead silence. |
Воцарилась мертвая тишина. |
| "I beg your pardon," said the King, blankly. |
-- Извините, не понял,-- тускло промолвил король. |
| "You speak well, sire," said Adam Wayne, "as you ever speak, when you say that my love is not less than the love of these. |
-- Сир, вы хорошо сказали,-- ответствовал Адам Уэйн,-- и речь ваша, как всегда, внятна сердцу: а сказали вы о том, что моя любовь к вам не уступает их чувствам. |
| Small would it be if it were not more. |
Невелика была бы моя любовь к вам, если бы она им уступала. |
| For I am the heir of your scheme... the child of the great Charter. |
Ибо я -- наследник вашего замысла, дитя великой Хартии. |
| I stand here for the rights the Charter gave me, and I swear, by your sacred crown, that where I stand, I stand fast." |
Я отстаиваю права, дарованные Хартией, и клянусь вашей священной короной, что буду стоять насмерть. |
| The eyes of all five men stood out of their heads. |
Четыре лорд-мэра и король разом выпучили глаза. |
| Then Buck said, in his jolly, jarring voice: |
Потом Бак сказал скрипучим, насмешливым голосом: |
| "Is the whole world mad?" |
-- Это что, все с ума посходили? |
| The King sprang to his feet, and his eyes blazed. |
Король вскочил на ноги, и глаза его сверкали. |
| "Yes," he cried, in a voice of exultation, "the whole world is mad, but Adam Wayne and me. |
-- Да! -- радостно воскликнул он.-- Да, все посходили с ума, кроме Адама Уэйна и меня. |
| It is true as death what I told you long ago, James Barker, seriousness sends men mad. |
Я был сто раз прав, когда, помните, Джеймс Баркер, я сказал вам, что все серьезные люди -маньяки. |
| You are mad, because you care for politics, as mad as a man who collects tram tickets. |
Вы -- маньяк, потому что вы свихнулись на политике -- это все равно, что собирать трамвайные билеты. |
| Buck is mad, because he cares for money, as mad as a man who lives on opium. |
Бак -- маньяк, потому что он свихнулся на деньгах -- это все равно, что курить опиум. |
| Wilson is mad, because he thinks himself right, as mad as a man who thinks himself God Almighty. |
Уилсон -- маньяк, потому что он свихнулся на своей правоте -- это все равно, что мнить себя Господом Богом. |
| The Provost of West Kensington is mad, because he thinks he is respectable, as mad as a man who thinks he is a chicken. |
Лорд-мэр Западного Кенсингтона -- маньяк, потому что он свихнулся на благопристойности -а это все равно, что воображать себя каракатицей. |
| All men are mad, but the humourist, who cares for nothing and possesses everything. |
Маньяки -- все, кроме юмориста, который ни к чему не стремится и ничем не владеет. |
| I thought that there was only one humourist in England. |
Я думал, что в Англии всего один юморист. |
| FoolsL.doltsL.open your cows' eyes; there are two! |
Болваны! олухи! протрите глаза: нас оказалось двое! |
| In Notting Hill... in that unpromising elevation...there has been born an artist! |
В Ноттинг-Хилле, на этом неприглядном бугорке, появился на свет художник! |
| You thought to spoil my joke, and bully me out of it, by becoming more and more modern, more and more practical, more and more bustling and rational. |
Вы думали переиграть меня, занудить мой замысел -- и становились все современнее и практичнее, все напористее и благоразумнее. |
| Oh, what a feast it was to answer you by becoming more and more august, more and more gracious, more and more ancient and mellow! |
А я это с полным удовольствием парировал, делаясь все величавее, все милостивее, все старозаветнее и благосклоннее. |
| But this lad has seen how to bowl me out. |
Где вам за мной угнаться? |
| He has answered me back, vaunt for vaunt, rhetoric for rhetoric. |
Зато этот паренек обыграл меня в два хода: жест на жест, фраза на фразу. |
| He has lifted the only shield I cannot break, the shield of an impenetrable pomposity. |
Такой заслон, как у него, я одолеть не могу -это заслон непроницаемой выспренности. |
| Listen to him. |
Да вы его самого послушайте. |
| You have come, my Lord, about Pump Street?" |
Итак, вы явились ко мне, милорд, дабы отстаивать Насосный переулок? |
| "About the city of Notting Hill," answered Wayne, proudly. "Of which Pump Street is a living and rejoicing part." |
-- Дабы отстаивать град Ноттинг-Хилл, -горделиво ответствовал Уэйн,-- живую и неотъемлемую часть которого являет Насосный переулок. |
| "Not a very large part," said Barker, contemptuously. |
-- Невелика часть,-- презрительно бросил Баркер. |
| "That which is large enough for the rich to covet," said Wayne, drawing up his head, "is large enough for the poor to defend." |
-- Достаточно велика, чтобы богатеи на нее зарились,-- заметил Уэйн, вскинув голову,-- а беднота встала на ее защиту. |
| The King slapped both his legs, and waved his feet for a second in the air. |
Король хлопнул себя по ляжкам и восторженно потряс ногами. |
| "Every respectable person in Notting Hill," cut in Buck, with his cold, coarse voice, "is for us and against you. |
-- Все достойные представители Ноттинг-Хилла,--вступил Бак, хрипловато и презрительно,-- на нашей стороне, все они против вас. |
| I have plenty of friends in Notting Hill." |
У меня масса друзей в Ноттинг-Хилле. |
| "Your friends are those who have taken your gold for other men's hearthstones, my Lord Buck," said Provost Wayne. "I can well believe they are your friends." |
-- В друзья вам годятся лишь те, кто продает за ваше золото чужой домашний очаг,-- отвечал лорд-мэр Уэйн.-- Да, У вас достойные друзья, и все по сходной цене. |
| "They've never sold dirty toys, anyhow," said Buck, laughing shortly. |
-- Ну, они хоть не торговали грязными безделушками,-- хохотнул Бак. |
| "They've sold dirtier things," said Wayne, calmly; "they have sold themselves." |
-- Безделушек грязнее, чем они сами, свет не видывал,-- спокойно возразил Уэйн,-- а собой они торгуют. |
| "It's no good, my Buckling," said the King, rolling about on his chair. "You can't cope with this chivalrous eloquence. |
-- Сдавайтесь, разлюбезный Бак-Бачок,--посоветовал король, весело ерзая на троне.--Куда вам супротив рыцарственного красноречия? |
| You can't cope with an artist. You can't cope with the humourist of Notting Hill. |
Где вам состязаться с художником жизни, с новоявленным ноттингхилльским юмористом? |
| O, Nunc dimittis...that I have lived to see this day! |
Ох, ныне, как говорится, отпущаеши! -- до какого славного дня я дожил! |
| Provost Wayne, you stand firm?" |
Лорд-мэр Уэйн, вы твердо стоите на своем? |
| "Let them wait and see," said Wayne. "If I stood firm before, do you think I shall weaken now that I have seen the face of the King? |
-- Кто попробует меня сдвинуть -- узнает,--отвечал Уэйн. -- Я и раньше стоял твердо, неужели же дрогну теперь, узрев своего суверена? |
| For I fight for something greater, if greater there can be, than the hearthstones of my people and the Lordship of the Lion. |
Ибо я отстаиваю то, что превыше -- если бывает превыше -- нерушимости наших домашних очагов и незыблемости нашего града. |
| I fight for your royal vision, for the great dream you dreamt of the League of the Free Cities. |
Я отстаиваю ваше царственное ясновидение, великую вашу мечту о Свободном Союзе Свободных Городов. |
| You have given me this liberty. |
Вы сами препоручили мне это. |
| If I had been a beggar and you had flung me a coin, if I had been a peasant in a dance and you had flung me a favour, do you think I would have let it be taken by any ruffians on the road? |
Был бы я нищий, и мне бы швырнули монету, был бы крестьянин, и меня одарили б за пляску -- разве отдал бы я разбойникам с большой дороги милостыню или подарок? |
| This leadership and liberty of Notting Hill is a gift from your Majesty. And if it is taken from me, by God! it shall be taken in battle, and the noise of that battle shall be heard in the flats of Chelsea and in the studios of St. John's Wood." |
А моя скромная власть и свободы Ноттинг-Хилла дарованы Вашим Величеством, и если попробуют отобрать эти милостивые подарки, то, клянусь Богом! отберут лишь в бою, и шум этого боя раскатится по равнинам Челси, а живописцы Леса святого Иоанна содрогнутся в своих мастерских! |
| "It is too much...it is too much," said the King. "Nature is weak. |
-- Это уж чересчур, это уж чересчур,-- возразил король.-- Смилуйтесь над человеческой природой! |
| I must speak to you, brother artist, without further disguise. Let me ask you a solemn question. Adam Wayne, Lord High Provost of Notting Hill, don't you think it splendid?" |
Нет, брат мой художник, далее нам должно беседовать в открытую, и я торжественно вопрошаю вас: Адам Уэйн, лорд-мэр Ноттинг-Хилла, не правда ли, это великолепно? |
| "Splendid!" cried Adam Wayne. "It has the splendour of God." |
-- Еще бы не великолепно! -- воскликнул Адам Уэйн.-- Великолепно, как творение Господне! |
| "Bowled out again," said the King. "You will keep up the pose. |
-- Опять сдаюсь,-- сказал король.-- Да, трудненько вас сбить с позиции. |
| Funnily, of course, it is serious. |
В насмешку-то все это серьезно, не спорю. |
| But seriously, isn't it funny?" |
Но всерьез-то -- неужели не смешно? |
| "What?" asked Wayne, with the eyes of a baby. |
-- Что смешно? -- спросил Уэйн, по-детски округлив глаза. |
| "Hang it all, don't play any more. |
-- Черт побери, ну перестаньте же паясничать. |
| The whole business...the Charter of the Cities. |
Да вся эта затея с Хартией предместий. |
| Isn't it immense?" |
Разве не потрясающе? |
| "Immense is no unworthy word for that glorious design." |
-- Столь ослепительный замысел поистине можно назвать потрясающим |
| "Oh, hang you...but, of course, I see. |
-- Ну что ты с ним будешь делать! Ах, впрочем, понимаю. |
| You want me to clear the room of these reasonable sows. You want the two humourists alone together. |
Вы хотите без них, без этих рассудительных олухов, хотите, чтоб два юмориста потолковали с глазу на глаз. |
| Leave us, gentlemen." |
Оставьте нас, джентльмены! |
| Buck threw a sour look at Barker, and at a sullen signal the whole pageant of blue and green, of red, gold and purple rolled out of the room, leaving only two in the great hall, the King sitting in his seat on the dais, and the red-clad figure still kneeling on the floor before his fallen sword. |
Бак покосился на Баркера, тот угрюмо пожал плечами, и вся пестрая свита -- синие и зеленые, красные с золотом и лиловые,-- вскружившись хороводом, удалилась из палаты. Остались лишь двое: король на тронном помосте и коленопреклоненная у брошенного меча фигура в алом облачении. |
| The King bounded down the steps and smacked Provost Wayne on the back. |
Король спустился с помоста и хлопнул лорд-мэра Уэйна по спине. |
| "Before the stars were made," he cried, "we were made for each other. |
-- Еще до сотворения тверди,-- возгласил он,-- мы были созданы друг для друга. |
| It is too beautiful. Think of the valiant independence of Pump Street. |
Красота-то какая, подумать только: декларация независимости Насосного переулка! |
| That is the real thing. It is the deification of the ludicrous." |
Это же сущее обожествление смехотворного! |
| The kneeling figure sprang to his feet with a fierce stagger. |
Лорд-мэр порывисто вскочил с колен и едва устоял на ногах. |
| "Ludicrous!" he cried, with a fiery face. |
-- Как смехотворного! -- Голос его сорвался, лицо раскраснелось. |
| "Oh, come, come," said the King, impatiently. "You needn't keep it up with me. |
-- Ну будет, будет,-- нетерпеливо сказал король,-- для меня одного можно так не стараться. |
| The augurs must wink sometimes from sheer fatigue of the eyelids. |
Авгуры -- и те иногда смаргивают: глаза все-таки устают. |
| Let us enjoy this for half an hour, not as actors, but as dramatic critics. |
Выйдем из ролей на полчасика, побудем театральными критиками. |
| Isn't it a joke?" |
Что, оценили затею? |
| Adam Wayne looked down like a boy, and answered in a constrained voice: |
Адам Уэйн по-мальчишески потупился и отвечал сдавленным голосом: |
| "I do not understand your Majesty. |
-- Я не понимаю Ваше Величество. |
| I cannot believe that while I fight for your royal charter your Majesty deserts me for these dogs of the gold hunt." |
И не могу поверить, что Ваше Величество бросит меня, готового отдать жизнь за вашу королевскую Хартию, на растерзание этой своре ростовщиков. |
| "Oh, damn your...But what's this? |
-- Ох, да оставьте же... Это еще что такое? |
| What the devil's this?" |
Какого черта?... |
| The King stared into the young Provost's face, and in the twilight of the room began to see that his face was quite white, and his lip shaking. |
Палата полнилась предвечерним сумраком. Король всмотрелся в лицо юного лорд-мэра: тот был бледен как мел, и губы его дрожали. |
| "What in God's name is the matter?" cried Auberon, holding his wrist. |
-- Боже мой, что случилось? -- спросил Оберон, хватая его за руку. |
| Wayne flung back his face, and the tears were shining on it. |
Уэйн поднял голову; на щеках его блистали слезы. |
| "I am only a boy," he said, "but it's true. |
-- Я всего лишь мальчишка,-- сказал он,-- но это правда. |
| I would paint the Red Lion on my shield if I had only my blood." |
Я готов кровью нарисовать на своем щите Красного Льва. |
| King Auberon dropped the hand and stood without stirring, thunderstruck. |
Король Оберон уронил его руку и оцепенело замер. |
| "My God in Heaven!" he said; "is it possible that there is within the four seas of Britain a man who takes Notting Hill seriously?" |
-- Господи, святая воля Твоя! -- наконец вымолвил он.-- Возможно ли, чтобы хоть один человек меж четырех британских морей принимал Ноттинг-Хилл всерьез? |
| "And my God in Heaven!" said Wayne passionately; "is it possible that there is within the four seas of Britain a man who does not take it seriously?" |
-- Да будет святая воля Его! -- пылко подхватил Уэйн.-- Возможно ли, чтобы хоть один человек меж четырех британских морей не принимал всерьез Ноттинг-Хилл? |
| The King said nothing, but merely went back up the steps of the dais like a man dazed. He fell back in his chair again and kicked his heels. |
Король ничего не ответил; он рассеянно взошел на помост, снова уселся на трон и слегка взбрыкнул ногами. |
| "If this sort of thing is to go on," he said weakly, "I shall begin to doubt the superiority of art to life. |
-- Ну, если и дальше так пойдет,-- тихо сказал он,-- я усомнюсь в превосходстве искусства над жизнью. |
| In Heaven's name, do not play with me. Do you really mean that you are...God help me!...a Notting Hill patriot...that you are..." |
Ради всего святого, не морочьте мне голову Вы что, на самом деле... Боже, помоги выговорить! --ноттингхилльский патриот, вы действительно...? |
| Wayne made a violent gesture, and the King soothed him wildly. |
Уэйн встрепенулся, и король замахал на него руками. |
| "All right...all right...I see you are; but let me take it in. |
-- Хорошо, хорошо, вижу -- да, действительно, но дайте же мне освоиться с этой мыслью! |
| You do really propose to fight these modern improvers with their boards and inspectors and surveyors and all the rest of it..." |
И вы взаправду собрались противиться этим воротилам новейших дней с их комитетами, инспекторами, землемерами и прочей саранчой? |
| "Are they so terrible?" asked Wayne, scornfully. |
-- Разве они так уж страшны? -- презрительно отозвался Уэйн. |
| The King continued to stare at him as if he were a human curiosity. |
Король разглядывал его, словно чудо-юдо в человеческом облике. |
| "And I suppose," he said, "that you think that the dentists and small tradesmen and maiden ladies who inhabit Notting Hill, will rally with war-hymns to your standard?" |
-- И стало быть, -- сказал он,-- вы думаете, что зубодеры, лавочники и старые девы, населяющие Ноттинг-Хилл, соберутся под ваше знамя с воинственными песнопениями? |
| "If they have blood they will," said the Provost. |
-- Я думаю, что у них на это станет духу,--отвечал лорд-мэр. |
| "And I suppose," said the King, with his head back among the cushions, "that it never crossed your mind that...his voice seemed to lose itself luxuriantly...never crossed your mind that any one ever thought that the idea of a Notting Hill idealism was...er...slightly...slightly ridiculous." |
-- И стало быть,-- продолжал король, откинувшись затылком на мягкую спинку,-- вам никогда не приходило на ум,-- и голос его, казалось, вот-вот заглохнет в тиши тронного зала,-- не приходило на ум, что такое пылкое ноттингхилльство может кому-нибудь показаться... э-э... несколько смехотворным? |
| "Of course they think so," said Wayne. |
-- Непременно покажется,-- сказал Уэйн,-- а как же иначе? |
| "What was the meaning of mocking the prophets?" |
Разве над пророками не измывались? |
| "Where?" asked the King, leaning forward. "Where in Heaven's name did you get this miraculously inane idea?" |
-- Да откуда же,-- спросил король, подавшись к собеседнику,-- откуда же, о Господи, взялась-то у вас эта бредовая идея? |
| "You have been my tutor, Sire," said the Provost, "in all that is high and honourable." |
-- Моим наставником были вы, сир,-- отвечал лорд-мэр,-- вы внушили мне понятия о чести и достоинстве. |
| "Eh?" said the King. |
-- Я? -- сказал король. |
| "It was your Majesty who first stirred my dim patriotism into flame. |
-- Да, Ваше Величество, вы взлелеяли мой патриотизм в зародыше. |
| Ten years ago, when I was a boy (I am only nineteen), I was playing on the slope of Pump Street, with a wooden sword and a paper helmet, dreaming of great wars. |
Десять лет назад, совсем еще ребенком (сейчас мне девятнадцать), я играл сам с собой в войну на склоне ноттингхилльского холма, возле Насосного переулка -- в бумажной каске, с деревянным мечом в руке я мечтал о великих битвах. |
| In an angry trance I struck out with my sword and stood petrified, for I saw that I had struck you, Sire, my King, as you wandered in a noble secrecy, watching over your people's welfare. |
Замечтавшись, я сделал яростный выпад мечом -- и застыл на месте, ибо нечаянно ударил вас, сир, своего короля, тайно и скрытно блуждавшего по городу, пекущегося о благоденствии своих подданных. |
| But I need have had no fear. Then was I taught to understand kingliness. |
Но пугаться мне было нечего: вы обошлись со мной воистину по-королевски. |
| You neither shrank nor frowned. |
Вы не отпрянули и не насупились. |
| You summoned no guards. |
Вы не призвали стражу. |
| You invoked no punishments. |
И ничем не пригрозили. |
| But in august and burning words, which are written in my soul, never to be erased, you told me ever to turn my sword against the enemies of my inviolate city. |
Напротив того, вы произнесли величественные и огневые слова, поныне начертанные в моей душе, где они и пребудут: вы повелели мне обратить меч против врагов моего нерушимого града. |
| Like a priest pointing to the altar, you pointed to the hill of Notting. ' So long,' you said, ' as you are ready to die for the sacred mountain, even if it were ringed with all the armies of Bayswater.' |
Точно священник, указующий на алтарь, вы указали на холм Ноттинг-Хилла. "Покуда ты, -- сказали вы, -- готов погибнуть за это священное возвышение, пусть даже его обступят все несметные полчища Бейзуотера..." |
| I have not forgotten the words, and I have reason now to remember them, for the hour is come and the crown of your prophecy. |
Я не забыл этих слов, а нынче они мне особо памятны: пробил час, и сбылось ваше пророчество. |
| The sacred hill is ringed with the armies of Bayswater, and I am ready to die." |
Священное возвышение обступили полчища Бейзуотера, и я готов погибнуть. |
| The King was lying back in his chair, a kind of wreck. |
Король полулежал на своем троне: у него недоставало ни слов, ни сил. |
| "O Lord, Lord, Lord," he murmured, "what a life! what a life! |
-- Господи Боже ты мой! -- бормотал он.-- Ну и дела, ну и дела! |
| All my work! |
И все мои дела! |
| I seem to have done it all. |
Оказывается, это я всему виною. |
| So you're the red-haired boy that hit me in the waistcoat. |
А вы, значит, тот рыжий мальчишка, который ткнул меня в живот. |
| What have I done? |
Что я натворил? |
| God, what have I done? |
Боже, что я натворил! |
| I thought I would have a joke, and I have created a passion. |
Я-то хотел просто-напросто пошутить, а породил страсть. |
| I tried, to compose a burlesque, and it seems to be turning halfway through into an epic. |
Я сочинял фарс, а он, того и гляди, обернется эпосом. |
| What is to be done with such a world? |
Ну что ты будешь делать с этим миром? |
| In the Lord's name, wasn't the joke broad and bold enough? |
Ей-богу же, задумано было лихо, исполнялось грубо. |
| I abandoned my subtle humour to amuse you, and I seem to have brought tears to your eyes. |
Я отринул свой тонкий юмор, лишь бы вас позабавить -- а вы, наоборот, готовы в слезы удариться? |
| What's to be done with people when you write a pantomime for them...call the sausages classic festoons, and the policeman cut in two a tragedy of public duty? |
Вот и устраивай после этого балаган, размахивай сосисками -- скажут, ах, какие гирлянды; руби башку полицейскому -- скажут, погиб при исполнении служебных обязанностей! |
| But why am I talking? |
И чего я разглагольствую? |
| Why am I asking questions of a nice young gentleman who is totally mad? |
С какой стати я пристаю с вопросами к милейшему молодому человеку, которому хоть кол на голове теши? |
| What is the good of it? |
Какой в этом толк? |
| What is the good of anything? |
Какой вообще толк в чем бы то ни было? |
| O Lord, O Lord!" |
О, Господи! О, Господи! |
| Suddenly he pulled himself upright. |
Внезапно он выпрямился и спросил: |
| "Don't you really think the sacred Notting Hill at all absurd?" |
-- Нет, вам и правда священный град Ноттинг-Хилл не кажется нелепицей? |
| "Absurd?" asked Wayne, blankly. "Why should I?" |
-- Нелепицей? -- изумился Уэйн.-- Почему же нелепицей? |
| The King stared back equally blankly. |
Король поглядел на него столь же изумленно. |
| "I beg your pardon?" he said. |
-- Как то есть...-- пролепетал он. |
| "Notting Hill," said the Provost, simply, "is a rise or high ground of the common earth, on which men have built houses to live, in which they are born, fall in love, pray, marry, and die. |
-- Ноттинг-Хилл,-- сурово сказал лорд-мэр,--это большой холм, городское возвышение, на котором люди построили свои жилища, где они рождаются, влюбляются, молятся, женятся и умирают. |
| Why should I think it absurd?" |
Почему же мне считать Ноттинг-Хилл нелепицей? |
| The King smiled. |
Король усмехнулся. |
| "Because, my Leonidas..." he began, then suddenly, he knew not how, found his mind was a total blank. |
-- Да потому, о мой Леонид, -- начал он и вдруг ни с того ни с сего понял, что дальше сказать ему нечего. |
| After all, why was it absurd? |
В самом деле, почему же это нелепица? |
| Why was it absurd? |
Почему? |
| He felt as if the floor of his mind had given way. |
На минуту ему показалось, что он вовсе потерял рассудок. |
| He felt as all men feel when their first principles are hit hard with a question. |
Так бывает со всеми, у кого ставят под вопрос изначальный принцип жизни. |
| Barker always felt so when the King said, "Why trouble about politics?" |
Баркер, например, всегда терялся, услышав королевский вопрос: "А какое мне дело до политики?" |
| The King's thoughts were in a kind of rout; he could not collect them. |
Словом, мысли у короля разбежались, и собрать их не было никакой возможности. |
| "It is generally felt to be a little funny," he said, vaguely. |
-- Ну как, все-таки это немножко смешно,--неопределенно выразился он. |
| "I suppose," said Adam, turning on him with a fierce suddenness, "I suppose you fancy crucifixion was a serious affair?" |
-- Как по-вашему, -- спросил Адам, резко повернувшись к нему,-- по-вашему, распятие -дело серьезное? |
| "Well, I..." began Auberon, "I admit I have generally thought it had its graver side." |
-- По-моему...-- замялся Оберон, -- ну, мне всегда казалось, что распятие -- оно не лишено серьезности. |
| "Then you are wrong," said Wayne, with incredible violence. "Crucifixion is comic. |
-- И вы ошибались, -- сказал Уэйн, как отрезал. -- Распятие -- смехотворно. |
| It is exquisitely diverting. |
Это сущая потеха. |
| It was an absurd and obscene kind of impaling reserved for people who were made to be laughed at...for slaves and provincials...for dentists and small tradesmen, as you would say. |
Это -- нелепая и позорная казнь, надругательство, которому подвергали жалкий сброд -- рабов и варваров, зубодеров и лавочников, как вы давеча сказали. |
| I have seen the grotesque gallows-shape, which the little Roman gutter-boys scribbled on walls as a vulgar joke, blazing on the pinnacles of the temples of the world. |
И вот кресты, эти древние виселицы, которые римские мальчишки для пущего озорства рисовали на стенах, ныне блещут над куполами храмов. |
| And shall I turn back?" |
А я, значит, убоюсь насмешки? |
| The King made no answer. |
Король промолчал. |
| Adam went on, his voice ringing in the roof. |
Адам же продолжал, и голос его гулко отдавался в пустой палате. |
| "This laughter with which men tyrannize is not the great power you think it. |
-- Напрасно вы думаете, что убийственный смех непременно убивает. |
| Peter was crucified, and crucified head downwards. |
Петра, помните, распяли, и распяли вниз головой. |
| What could be funnier than the idea of a respectable old Apostle upside down? What could be more in the style of your modern humour? |
Куда уж смешнее -- почтенный старик апостол вверх ногами? |
| But what was the good of it? |
Ну и что? |
| Upside down or right side up, Peter was Peter to mankind. |
Так или иначе распятый Петр остался Петром. |
| Upside down he still hangs over Europe, and millions move and breathe only in the life of his church." |
Вверх ногами он висит над Европой, и миллионы людей не мыслят жизни помимо его церкви. |
| King Auberon got up absently. |
Король Оберон задумчиво приподнялся. |
| "There is something in what you say," he said. "You seem to have been thinking, young man." |
-- Речи ваши не вполне бессмысленны,-- сказал он.-- Вы, похоже, немало поразмышляли, молодой человек. |
| "Only feeling, sire," answered the Provost. "I was born, like other men, in a spot of the earth which I loved because I had played boys' games there, and fallen in love, and talked with my friends through nights that were nights of the gods. |
-- Скорее перечувствовал, сир,-- отвечал лорд-мэр.-- Я родился, как и все прочие, на клочочке земли и полюбил его потому, что здесь я играл, здесь влюбился, здесь говорил с друзьями ночи напролет, и какие дивные это были ночи! |
| And I feel the riddle. |
И я почуял странную загадку. |
| These little gardens where we told our loves. These streets where we brought out our dead. Why should they be commonplace? |
Чем же так невзрачны и будничны садики, где мы признавались в любви, улицы, по которым мы проносили своих усопших? |
| Why should they be absurd? Why should it be grotesque to say that a pillar-box is poetic when for a year I could not see a red pillar-box against the yellow evening in a certain street without being wracked with something of which God keeps the secret, but which is stronger than sorrow or joy? |
Почему нелепо видеть почтовый ящик в волшебном ореоле, если целый год при виде одного такого красного ящика на желтом закате я испытывал чувство, тайна которого ведома одному Богу, но которое сильнее всякой радости и всякого горя? |
| Why should any one be able to raise a laugh by saying 'the Cause of Notting Hill'?...Notting Hill where thousands of immortal spirits blaze with alternate hope and fear." |
Что смешного можно услышать в словах "Именем Ноттинг-Хилла"? -- то есть именем тысяч бессмертных душ, томимых страхом и пламенеющих надеждой? |
| Auberon was flicking dust off his sleeve with quite a new seriousness on his face, distinct from the owlish solemnity which was the pose of his humour. |
Оберон старательно счищал соринку с рукава, и в лице его, по-новому серьезном, не было и тени обычной совиной напыщенности. |
| "It is very difficult," he said at last. "It is a damned difficult thing. |
-- Трудно, трудно,-- сказал он.-- Чертовски трудно перескочить. |
| I see what you mean...I agree with you even up to a point...or I should like to agree with you, if I were young enough to be a prophet and poet. |
Я вас понимаю и даже более или менее согласен с вами -- был бы согласен, если бы годился по возрасту в поэты-провидцы. |
| I feel a truth in everything you say until you come to the words ' Notting Hill.' |
Все верно, что вы говорите,-- за исключением слов "Ноттинг-Хилл". |
| And then I regret to say that the old Adam awakes roaring with laughter and makes short work of the new Adam, whose name is Wayne." |
При этих словах, как это ни грустно, ветхий Адам с хохотом пробуждается и шутя разделывается с новым Адамом по имени Уэйн. |
| For the first time Provost Wayne Was silent, and stood gazing dreamily at the floor. |
Впервые за весь разговор лорд-мэр смолчал: он стоял, задумчиво понурившись. |
| Evening was closing in, and the room had grown darker. |
Сумерки сгущались, в палате становилось все темнее. |
| "I know," he said, in a strange, almost sleepy voice, "there is truth in what you say, too. |
-- Я знаю,-- сказал он каким-то странным, полусонным голосом,-- есть своя правда и в ваших словах. |
| It is hard not to laugh at the common names...I only say we should not. |
Трудно не смеяться над будничными названиями -- я просто говорю, что смеяться не надо. |
| I have thought of a remedy; but such thoughts are rather terrible." |
Я придумал, как быть, но от этих мыслей мне самому жутко. |
| "What thoughts?" asked Auberon. |
-- От каких мыслей? -- спросил Оберон. |
| The Provost of Notting Hill seemed to have fallen into a kind of trance; in his eyes was an elvish light. |
Лорд-мэр Ноттинг-Хилла словно бы впал в некий транс; глаза его зажглись призрачным огнем. |
| "I know of a magic wand, but it is a wand that only one or two may rightly use, and only seldom. |
-- Есть колдовской жезл, но он мало кому по руке, да и применять его можно лишь изредка. |
| It is a fairy wand of great fear, stronger than those who use it...often frightful, often wicked to use. |
Это могучее и опасное волшебство, особенно опасное для того, кто осмелится пустить его в ход. |
| But whatever is touched with it is never again wholly common. Whatever is touched with it takes a magic from outside the world. |
Но то, что тронуто этим жезлом, никогда более не станет по-прежнему обыденным; то, что им тронуто, озаряется потусторонним отблеском. |
| If I touch, with this fairy wand, the railways and the roads of Notting Hill, men will love them, and be afraid of them for ever." |
Стоит мне коснуться этим волшебным жезлом трамвайных рельс и улиц Ноттинг-Хилла -- и они станут навечно любимы и сделаются навсегда страшны. |
| "What the devil are you talking about?" asked the King. |
-- Что вы такое несете? -- спросил король. |
| "It has made mean landscapes magnificent, and hovels outlast cathedrals," went on the madman. "Why should it not make lampposts fairer than Greek lamps, and an omnibus ride like a painted ship? |
-- Бывало, от его прикосновения безвестные местности обретали величие, а хижины становились долговечней соборов,-- Продолжал декламировать полоумный.-- Так и фонарные столбы станут прекраснее греческих лампад, а омнибусы -- красочнее древних кораблей. |
| The touch of it is the finger of a strange perfection." |
Да, касанье этого жезла дарит таинственное совершенство. |
| "What is your wand?" cried the King, impatiently. |
-- Что еще за жезл? -- нетерпеливо прервал его король. |
| "There it is," said Wayne; and pointed to the floor, where his sword lay flat and shining. |
-- Вон он,-- отозвался Уэйн, -- указывая на сверкающий меч у подножия трона. |
| "The sword!" cried the King; and sprang up straight on the dais. |
-- Меч! -- воскликнул король, резко выпрямившись. |
| "Yes, yes," cried Wayne, hoarsely. "The things touched by that are not vulgar. The things touched by that..." |
-- Да, да,-- осипшим голосом подтвердил Уэйн.--Его касанье преображает и обновляет; его касанье... |
| King Auberon made a gesture of horror. |
Король Оберон всплеснул руками. |
| "You will shed blood for that!" he cried. "For a cursed point of view..." |
-- Проливать из-за этого кровь! -- воскликнул он.-- Из-за вздорной разницы во взглядах... |
| "Oh, you kings, you kings," cried out Adam, in a burst of scorn. "How humane you are, how tender, how considerate. |
-- О вы, владыки земные! -- не сдержал негодования Адам.-- Какие же вы милосердные, кроткие, рассудительные! |
| You will make war for a frontier, or the imports of a foreign harbour; you will shed blood for the precise duty on lace, or the salute to an admiral. |
Вы затеваете войны из-за пограничных споров и из-за таможенных пошлин; вы проливаете кровь из-за налога на кружева или из-за невозданных адмиралу почестей. |
| But for the things that make life itself worthy or miserable...how humane you are. |
Но как дело доходит до главного, до того, что красит или обесценивает самую жизнь,-- тут у вас пробуждается милосердие! |
| I say here, and I know well what I speak of, there were never any necessary wars but the religious wars. |
А я говорю и отвечаю за свои слова: единственно необходимые войны -- это войны религиозные. |
| There were never any just wars but the religious wars. |
Единственно справедливые войны -религиозные. |
| There were never any humane wars but the religious wars. |
И единственно человечные -- тоже. |
| For these men were fighting for something that claimed, at least, to be the happiness of a man, the virtue of a man. |
Ибо в этих войнах бьются -- или думают, что бьются за человеческое счастье, за человеческое достоинство. |
| A Crusader thought, at least, that Islam hurt the soul of every man, king or tinker, that it could really capture. |
Крестоносец, по крайней мере, думал, что ислам губит душу всякого человека, будь то король или жестянщик, которого подчиняет своей власти. |
| I think Buck and Barker and these rich vultures hurt the soul of every man, hurt every inch of the ground, hurt every brick of the houses, that they can really capture. |
А я думаю, что Бак и Баркер и подобные им богатеи-кровососы губят душу всякого человека, оскверняют каждую пядь земли и каждый камень дома -- словом, все и вся, им подвластное. |
| Do you think I have no right to fight for Notting Hill, you whose English Government has so often fought for tomfooleries? |
И вы думаете, что у меня нет права драться за Ноттинг-Хилл, -- это вы-то, глава английского государства, которое только и делало, что воевало из-за пустяков! |
| If, as your rich friends say, there are no gods, and the skies are dark above us, what should a man fight for, but the place where he had the Eden of childhood and the short heaven of first love? |
Если поверить вашим богатым друзьям, будто ни Бога, ни богов нет, будто над нами пустые небеса, так за что же тогда драться, как не за то место на земле, где человек сперва побывал в Эдеме детства, а потом -- совсем недолго -- в райских кущах первой любви? |
| If no temples and no scriptures are sacred, what is sacred if a man's own youth is not sacred?" |
Если нет более ни храмов, ни Священного писания, то что же и свято, кроме собственной юности? |
| The King walked a little restlessly up and down the dais. |
Король расхаживал по помосту возле трона. |
| "It is hard," he said, biting his lips, "to assent to a view so desperate...so responsible..." |
-- И все-таки вряд ли,-- сказал он, кусая губы,--вряд ли оправдано такое безрассудство -- вряд ли можно взять на себя ответственность за... |
| As he spoke, the door of the audience chamber fell ajar, and through the aperture came, like the sudden chatter of a bird, the high, nasal, but well-bred voice of Barker. |
В это время приотворились двери приемной и снаружи донесся, точно внезапный птичий крик, высокий, гнусавый и хорошо поставленный голос Баркера: |
| "I said to him quite plainly...the public interests..." |
-- Я ему сказал напрямик -- соблюдать общественные интересы... |
| Auberon turned on Wayne with violence. |
Оберон быстро повернулся к Уэйну. |
| "What the devil is all this? |
-- Что за дьявольщина! |
| What am I saying? |
Что я болтаю? |
| What are you saying? |
Что вы мелете? |
| Have you hypnotized me? |
Может, вы меня околдовали? |
| Curse your uncanny blue eyes! |
Ох, уж эти мне ваши голубые глазищи! |
| Let me go. |
Оставьте меня в покое. |
| Give me back my sense of humour. |
Верните мне чувство юмора. |
| Give it me back. Give it me back, I say!" |
Верните его мне -- верните немедля, слышите! |
| "I solemnly assure you," said Wayne, uneasily, with a gesture, as if feeling all over himself, "that I haven't got it." |
-- Я торжественно заверяю вас, -- смутившись и как бы ощупывая себя, проговорил Уэйн,-- что у меня его нет. |
| The King fell back in his chair, and went into a roar of Rabelaisian laughter. |
Король плюхнулся на трон и закатился гомерическим хохотом. |
| "I don't think you have," he cried. |
-- Вот уж в этом я более чем уверен! -- воскликнул он. |
| BOOK III. |
Книга третья. |
| CHAPTER I. |
Глава 1. |
| THE MENTAL CONDITION OF ADAM WAYNE. |
ДУШЕВНЫЙ СКЛАД АДАМА УЭЙНА. |
| A LITTLE while after the King's accession a small book of poems appeared, called "Hymns of the Hill." |
Через некоторое время после восшествия короля на престол был опубликован небольшой стихотворный сборник под названием "Горние песнопения". |
| They were not good poems, nor was the book successful, but it attracted a certain amount of attention from one particular school of critics. |
Стихи были не слишком хороши, книга успеха не имела, но привлекла внимание одной критической школы. |
| The King himself, who was a member of the school, reviewed it in his capacity of literary critic to "Straight from the Stables," a sporting journal. |
Сам король, видный ее представитель, откликнулся -- естественно, под псевдонимом -на появление сборничка в спортивном журнале "Прямиком с манежа". |
| They were known as the Hammock School, because it had been calculated malignantly by an enemy that no less than thirteen of their delicate criticisms had begun with the words, "I read this book in a hammock; half asleep in the sleepy sunlight, I..."; after that there were important differences. |
Вообще-то школу эту называли "Прямиком из гамака", ибо какой-то недруг ехидно подсчитал, что не менее тринадцати образчиков их изящной критической прозы начинались словами: "Я прочел эту книгу в гамаке: дремотно пригревало солнце, и я, в зыбкой дреме..." -- правда, в остальном рецензии существенно различались. |
| Under these conditions they liked everything, but especially everything silly. |
Из гамака критикам нравилось все, в особенности же все дурацкое. |
| "Next to authentic goodness in a book," they said "next to authentic goodness in a book (and that, alas! we never find) we desire a rich badness." |
"Разумеется, лучше всего, когда книга подлинно хороша,-- говорили они,-- но этого, увы! не бывает, и стало быть, желательно, чтоб она была по-настоящему плоха". |
| Thus it happened that their praise (as indicating the presence of a rich badness) was not universally sought after, and authors became a little disquieted when they found the eye of the Hammock School fixed upon them with peculiar favour. |
Поэтому за их похвалой -- то бишь свидетельством, что книга по-настоящему плоха,-- не очень-то гнались, и авторам, на которых обращали благосклонное внимание критики "Из гамака", становилось немного не по себе. |
| The peculiarity of "Hymns of the Hill" was the celebration of the poetry of London as distinct from the poetry of the country. |
Но "Горние песнопения" и правда были особь статья: там воспевались красоты Лондона в пику красотам природы. |
| This sentiment or affectation was, of course, not uncommon in the twentieth century, nor was it, although sometimes exaggerated, and sometimes artificial, by any means without a great truth at its root, for there is one respect in which a town must be more poetical than the country, since it is closer to the spirit of man; for London, if it be not one of the masterpieces of man, is at least one of his sins. |
Такие чувства, а вернее, пристрастия в двадцатом столетье, конечно, не редкость, и хотя чувства эти порой преувеличивались, а нередко и подделывались, но питала их бесспорная истина: ведь город действительно поэтичнее, нежели лоно природы в том смысле, что он ближе человеку по духу,-- тот же Лондон если и не великий шедевр человека, то уж во всяком случае немалое человеческое прегрешение. |
| A street is really more poetical than a meadow, because a street has a secret. |
Улица и вправду поэтичнее, чем лесная лужайка, потому что улица таинственна. |
| A street is going somewhere, and a meadow nowhere. |
Она хоть куда-нибудь да ведет, а лужайка не ведет никуда. |
| But, in the case of the book called "Hymns on the Hill," there was another peculiarity, which the King pointed out with great acumen in his review. |
Но "Горние песнопения" имели дополнительную особенность, которую король весьма проницательно подметил в своей рецензии. |
| He was naturally interested in the matter, for he had himself published a volume of lyrics about London under his pseudonym of "Daisy Daydream." |
Он тут был лицо заинтересованное: он и сам недавно опубликовал сборник стихов о Лондоне под псевдонимом "Маргарита Млей". |
| This difference, as the King pointed out, consisted in the fact that, while mere artificers like "Daisy Daydream" (on whose elaborate style the King, over his signature of "Thunderbolt," was perhaps somewhat too severe) thought to praise London by comparing it to the country...using nature, that is, as a background from which all poetical images had to be drawn...the more robust author of "Hymns of the Hill" praised the country, or nature, by comparing it to the town, and used the town itself as a background. |
Коренная разница между этими разновидностями городской лирики, как указывал король, состояла в том, что украшатели вроде Маргариты Млей (к чьему изысканному слогу король-рецензент за подписью Громобой был, пожалуй, чересчур придирчив) воспевают Лондон, точно творение природы, то есть в образах, заимствованных с ее лона -- и напротив того, мужественный автор "Горних песнопений" воспевает явления природы в образах города, на городском фоне. |
| "Take," said the critic, "the typically feminine lines, ' To the Inventor of the Hansom Cab'" |
"Возьмите,-- предлагал критик,-- типично женские строки стихотворения "К изобретателю пролетки": |
| ' Poet, whose cunning carved this amorous shell, Where twain may dwell.' "Surely," wrote the King, "no one but a woman could have written those lines. |
Раковину поэт изваял мастерством своим, Где отнюдь не тесно двоим "Само собой разумеется, -- писал король,-- что только женщина могла сочинить эти строки. |
| A woman has always a weakness for nature; with her, art is only beautiful as an echo or shadow of it. |
У женщин вообще слабость к природе; искусство имеет для них прелесть лишь как ее эхо или бледная тень. |
| She is praising the hansom cab by theme and theory, but her soul is still a child by the sea, picking up shells. |
Казалось бы, теоретически и тематически она восхваляет пролетку, но в душе-то она -- все еще дитя, собирающее ракушки на берегу моря. |
| She can never be utterly of the town, as a man can; indeed, do we not speak (with sacred propriety) of 'a man about town'? |
Она не может, подобно мужчине, сделаться, так сказать, городским завсегдатаем: не сам ли язык, заодно с приличиями, подсказывает нам выражение "завсегдатай злачных мест"? |
| Who ever spoke of a woman about town? |
Кто когда-нибудь слышал о "завсегдатайщице"? |
| However much, physically, 'about town' a woman may be, she still models herself on nature; she tries to carry nature with her; she bids grasses to grow on her head, and furry beasts to bite her about the throat. |
Но даже если женщина приноровится к городским злачным местам, образцом для нее все равно остается природа: она ее носит с собой во всех видах. На голове у нее колышутся как бы травы; пушные звери тянут оскаленные пасти к ее горлу. |
| In the heart of a dim city, she models her hat on a flaring cottage garden of flowers. |
Посреди тусклого города она нахлобучивает на голову не столько шляпку, сколько коттедж с цветником. |
| We, with our nobler civic sentiment, model ours on a chimney pot; the ensign of civilization. |
У нас больше чувства гражданской ответственности, чем у нее. Мы носим на голове подобие фабричной трубы, эмблему цивилизации. |
| And rather than be without birds, she will commit massacre, that she may turn her head into a tree, with dead birds to sing on it." |
Без птиц ей никак нельзя, и по ее капризу пернатых убивают десятками -- и голова ее изображает дерево, утыканное символическими подобьями мертвых певуний". |
| This kind of thing went on for several pages, and thenthe critic remembered his subject, and returned to it. |
В том же роде он упражнялся еще страницу-другую; затем король-критик вспоминал, о чем, собственно, идет речь, и снова цитировал: |
| "Poet, whose cunning carved this amorous shell, Where twain may dwell." |
Раковину поэт изваял мастерством своим, Где отнюдь не тесно двоим |
| "The peculiarity of these fine though feminine lines," continued "Thunderbolt," "is, as we have said, that they praise the hansom cab by comparing it to the shell, to a natural thing. |
"Специфика этих изящных, хоть и несколько изнеженных строк,-- продолжал Громобой, -- как мы уже сказали, в том, что они воспевают пролетку, сравнивая ее с раковиной, с изделием природы. |
| Now, hear the author of ' Hymns of the Hill,' and how he deals with the same subject. |
Посмотрим же, как подходит к той же теме автор "Горних песнопений". |
| In his fine nocturne, entitled ' The Last Omnibus,' he relieves the rich and poignant melancholy of the theme by a sudden sense of rushing at the end" |
В его прекрасном ноктюрне, названном "Последний омнибус", настроение тяжкой и безысходной грусти разрешается наконец мощным стиховым броском: |
| ' The wind round the old street corner Swung sudden and quick as a cab.' "Here the distinction is obvious. ' Daisy Daydream' thinks it a great compliment to a hansom cab to be compared to one of the spiral chambers of the sea. |
И ветер взметнулся из-за угла, Точно вылетел быстрый кеб "Вот где разница особенно очевидна. Маргарита Млей полагает, будто для пролетки сравнение с изящной морской завитушкой куда как лестно. |
| And the author of ' Hymns on the Hill' thinks it a great compliment to the immortal whirlwind to be compared to a hackney coach. |
Автор же "Горних песнопений" считает лестным для предвечного вихря сравненье с извозчичьим кебом. |
| He surely is the real admirer of London. |
Он не устает восхищаться Лондоном. |
| We have no space to speak of all his perfect applications of the idea; of the poem in which, for instance, a lady's eyes are compared, not to stars, but to two perfect street-lamps guiding the wanderer. |
За недостатком места мы не можем сыпать дальнейшими превосходными примерами, подобными вышеприведенному, и не станем разбирать, например, стихотворение, в котором женские глаза уподобляются не путеводным звездам, нет -- а двум ярким уличным фонарям, озаряющим путь скитальца. |
| We have no space to speak of the fine lyric, recalling the Elizabethan spirit, in which the poet, instead of saying that the rose and the lily contend in her complexion, says, with a purer modernism, that the red omnibus of Hammersmith and the white omnibus of Fulham fight there for the mastery. |
Не станем также говорить об отменных стансах, елизаветинских по духу, где поэт, однако, не пишет, что на лице возлюбленной розы соревновали лилеям -- нет, в современном и более строгом духе он описывает ее лицо совсем иначе: на нем соревнуются красный хаммерсмитский и белый фулемский омнибусы. |
| How perfect the image of two contending omnibuses!" |
Великолепен этот образ двух омнибусов-соперников!" |
| Here, somewhat abruptly, the review concluded, probably because the King had to send off his copy at that moment, as he was in some want of money. |
На этом статья довольно неожиданно заканчивалась: должно быть, королю понадобились деньги и он срочно отослал ее в редакцию. |
| But the King was a very good critic, whatever he may have been as King, and he had, to a considerable extent, hit the right nail on the head. |
Но каким бы он ни был монархом, критиком он был Отличным, и угодил, можно сказать, в самую точку. |
| "Hymns on the Hill" was not at all like the poems originally published in praise of the poetry of London. And the reason was that it was really written by a man who had seen nothing else but London, and who regarded it, therefore, as the universe. |
"Г орние песнопения" ничуть не походили ни на какие прежние восхваления Лондона, потому что автор их действительно ничего, кроме Лондона, в жизни не видел, так что Лондон казался ему вселенной. |
| It was written by a raw, red-headed lad of seventeen, named Adam Wayne, who had been born in Notting Hill. |
Написал их зеленый, рыжеволосый юнец семнадцати лет от роду по имени Адам Уэйн, уроженец Ноттинг-Хилла. |
| An accident in his seventh year prevented his being taken away to the seaside, and thus his whole life had been passed in his own Pump Street, and in its neighbourhood. |
Случилось так, что в семь лет его не взяли, как собирались, на море, и больше он из Лондона не выезжал: жил себе да жил в своем Насосном переулке, наведываясь в окрестные улочки. |
| And the consequence was, that he saw the street-lamps as things quite as eternal as the stars; the two fires were mingled. |
Вот он и не отличал уличных фонарей от звезд небесных; для него их свет смешался. |
| He saw the houses as things enduring, like the mountains, and so he wrote about them as one would write about mountains. |
Дома казались ему незыблемыми вроде гор: он и писал о них, как другой будет писать о горах. |
| Nature puts on a disguise when she speaks to every man; to this man she put on the disguise of Notting Hill. |
Всякий видит природу в своем обличье; пред ним она предстала в обличье Ноттинг-Хилла. |
| Nature would mean to a poet born in the Cumberland hills, a stormy skyline and sudden rocks. |
Для поэта -- уроженца графства Камберленд -природа -- это бурливое море и прибрежные рифы. |
| Nature would mean to a poet born in the Essex flats, a waste of splendid waters and splendid sunsets. |
Для поэта, рожденного средь Эссекских равнин, природа -- сверканье тихих вод и сияние закатов. |
| So nature meant to this man Wayne a line of violet roofs and lemon lamps, the chiaroscuro of the town. |
А Уэйну природа виделась лиловыми скатами крыш и вереницей лимонно-желтых фонарей -городской светотенью. |
| He did not think it clever or funny to praise the shadows and colours of the town; he had seen no other shadows or colours, and so he praised them...because they were shadows and colours. |
Воспевая тени и цвета города, он не стремился быть ни остроумным, ни забавным: он просто не знал других Цветов и теней, вот и воспевал эти -- надо же поэту воспевать хоть какие-то. |
| He saw all this because he was a poet, though in practice a bad poet. |
А он был поэтом, хоть и плохим. |
| It is too often forgotten that just as a bad man is nevertheless a man, so a bad poet is nevertheless a poet. |
Слишком часто забывают, что как дурной человек -- все же человек, так и плохой поэт -- все же поэт. |
| Mr. Wayne's little volume of verse was a complete failure; and he submitted to the decision of fate with a quite rational humility, went back to his work, which was that of a draper's assistant, and wrote no more. |
Томик стихов мистера Уэйна не имел ни малейшего успеха; и он, со смиренным благоразумием покорившись приговору судьбы, продолжал служить приказчиком в магазине тканей, а стихи писать бросил. |
| He still retained his feeling about the town of Notting Hill, because he could not possibly have any other feeling, because it was the back and base of his brain. |
Чувство свое к Ноттинг-Хиллу он, конечно, сохранил, потому что это было главное чувство его жизни, краеугольный камень бытия. |
| But he does not seem to have made any particular attempt to express it or insist upon it. |
Но больше он не пробовал ни выражать это чувство, ни вылезать с ним. |
| He was a genuine natural mystic, one of those who live on the border of fairyland. But he was perhaps the first to realize how often the boundary of fairyland runs through a crowded city. |
Он был мистик по природе своей, из тех, кто живет на границе сказки: и может статься, он первый заметил, как часто эта граница проходит посреди многолюдного города. |
| Twenty feet from him (for he was very short-sighted) the red and white and yellow suns of the gas-lights thronged and melted into each other like an orchard of fiery trees, the beginning of the woods of elf-land. |
В двадцати футах от него (он был очень близорук) красные, белые и желтые лучи газовых фонарей сплетались и сливались, образуя огневеющую окраину волшебного леса. |
| But, oddly enough, it was because he was a small poet that he came to his strange and isolated triumph. |
Но, как это ни странно, именно поэтическая неудача вознесла его на вершину небывалого торжества. |
| It was because he was a failure in literature that he became a portent in English history. |
Он не пробился в литературу -- и поэтому стал явлением английской истории. |
| He was one of those to whom nature has given the desire without the power of artistic expression. He had been a dumb poet from his cradle. He might have been so to his grave, and carried unuttered into the darkness a treasure of new and sensational song. But he was born under the lucky star of a single coincidence. |
Его томила тщетная жажда художественного самовыражения: он был немым поэтом с колыбели и остался бы таковым до могилы, и унес бы в загробный мрак сокрытую в его душе новую и неслыханную песню -- но он родился под счастливой звездой, и ему выпала сказочная удача. |
| He happened to be at the head of his dingy municipality at the time of the King's jest, at the time when all municipalities were suddenly commanded to break out into banners and flowers. |
Волею судеб он стал лорд-мэром жалкого райончика в самый разгар королевских затей, когда всем районам и райончикам велено было украситься цветами и знаменами. |
| Out of the long procession of the silent poets who have been passing since the beginning of the world, this one man found himself in the midst of an heraldic vision, in which he could act and speak and live lyrically. |
Единственный из процессии безмолвных поэтов, шествующей от начала дней, он вдруг, точно по волшебству, оказался в своей поэтической сфере и смог говорить, действовать и жить по наитию. |
| While the author and the victims alike treated the whole matter as a silly public charade, this one man, by taking it seriously, sprang suddenly into a throne of artistic omnipotence. |
И сам царственный шутник, и его жертвы полагали, что заняты дурацким розыгрышем; лишь один человек принял его всерьез и сделался всемогущим художником. |
| Armour, music, standards, watch-fires, the noise of drums, all the theatrical properties were thrown before him. |
Доспехи, музыка, штандарты, сигнальные костры, барабанный бой -- весь театральный реквизит был к его услугам. |
| This one poor rhymster, having burnt his own rhymes, began to live that life of open air and acted poetry of which all the poets of the earth have dreamed in vain; the life for which the Iliad is only a cheap substitute. |
Несчастный рифмоплет, спаливши свои опусы, вышел на подмостки и принялся разыгрывать свои поэтические фантазии -- а ведь об этом вотще мечтали все поэты, сколько их ни было, мечтали о такой жизни, перед которой сама "Илиада" -- всего-навсего дешевый подлог. |
| Upwards from his abstracted childhood, Adam Wayne had grown strongly and silently in a certain quality or capacity which is in modern cities almost entirely artificial, but which can be natural, and was primarily almost brutally natural in him, the quality or capacity of patriotism. |
Детские мечтания исподволь выпестовали в нем способность или склонность, в современных больших городах почти целиком напускную, по существу же весьма естественную, а для него едва ли не физиологическую -- способность или склонность к патриотизму. |
| It exists, like other virtues and vices, in a certain undiluted reality. It is not confused with all kinds of other things. |
Она существует, как и прочие пороки и добродетели, в некой сгущенной реальности, и ее ни с чем не спутаешь. |
| A child speaking of his country or his village may make every mistake in Mandeville or tell every lie in Munchausen, but in his statement there will be no psychological lies any more than there can be in a good song. |
Ребенок, восторженно разглагольствующий о своей стране или своей деревне, может привирать, подобно Мандевилю, или врать напропалую, как барон Мюнхгаузен, но его болтовня будет внутренне столь же неложной, как хорошая песня. |
| Adam Wayne, as a boy, had for his dull streets in Notting Hill the ultimate and ancient sentiment that went out to Athens or Jerusalem. |
Еще мальчишкой Адам Уэйн проникся к убогим улочкам Ноттинг-Хилла тем же древним благоговением, каким были проникнуты жители Афин или Иерусалима. |
| He knew the secret of the passion, those secrets which make real old national songs sound so strange to our civilization. |
Он изведал тайну этого чувства, тайну, из-за которой так странно звучат на наш слух старинные народные песни. |
| He knew that real patriotism tends to sing about sorrows and forlorn hopes much more than about victory. |
Он знал, что истинного патриотизма куда больше в скорбных и заунывных песнях, чем в победных маршах. |
| He knew that in proper names themselves is half the poetry of all national poems. |
Он знал, что половина обаяния народных исторических песен -- в именах собственных. |
| Above all, he knew the supreme psychological fact about patriotism, as certain in connection with it as that a fine shame comes to all lovers, the fact that the patriot never under any circumstances boasts of the largeness of his country, but always, and of necessity, boasts of the smallness of it. |
И знал, наконец, главнейшую психическую особенность патриотизма, такую же непременную, как стыдливость, отличающую всех влюбленных: знал, что патриот никогда, ни при каких обстоятельствах не хвастает огромностью своей страны, но ни за что не упустит случая похвастать тем, какая она маленькая. |
| All this he knew, not because he was a philosopher or a genius, but because he was a child. |
Все это он знал не потому, что был философом или гением, а потому, что оставался ребенком. |
| Any one who cares to walk up a side slum like Pump Street, can see a little Adam claiming to be king of a paving-stone. |
Пройдите по любому закоулку вроде Насосного -- увидите там маленького Адама, властелина торца мостовой: он тем горделивее, чем меньше этот торец, а лучше всего -- если на нем еле-еле умещаются две ступни. |
| And he will always be proudest if the stone is almost too narrow for him to keep his feet inside it. |
И вот, когда он однажды собрался, не щадя живота, защищать то ли кусок тротуара, то ли неприступную твердыню крыльца, он встретил короля: тот бросил несколько насмешливых фраз -- и навсегда определил границы его души. |
| It was while he was in such a dream of defensive battle, marking out some strip of street or fortress of steps as the limit of his haughty claim, that the King had met him, and, with a few words flung in mockery, ratified for ever the strange boundaries of his soul. |
С тех пор он только и помышлял о защите Ноттинг-Хилла в смертельном бою: помышлял так же привычно, как едят, пьют или раскуривают трубку. |
| Thenceforward the fanciful idea of the defence of Notting Hill in war became to him a thing as solid as eating or drinking or lighting a pipe. He disposed his meals for it, altered his plans for it, lay awake in the night and went over it again. |
Впрочем, ради этого он забывал о еде, менял свои планы, просыпался среди ночи и все передумывал заново. |
| Two or three shops were to him an arsenal; an area was to him a moat; corners of balconies and turns of stone steps were points for the location of a culverin or an archer. |
Две-три лавчонки служили ему арсеналом; приямок превращался в крепостной ров; на углах балконов и на выступах крылечек размещались мушкетеры и лучники. |
| It is almost impossible to convey to any ordinary imagination the degree to which he had transmitted the leaden London landscape to a romantic gold. |
Почти невозможно представить себе, если не поднапрячься, как густо покрыл он свинцовый Лондон романтической позолотой. |
| The process began almost in babyhood, and became habitual like a literal madness. |
Началось это с ним чуть ли не во младенчестве, и со временем стало чем-то вроде обыденного безумия. |
| It was felt most keenly at night, when London is really herself, when her lights shine in the dark like the eyes of innumerable cats, and the outline of the dark houses has the bold simplicity of blue hills. |
Оно было всевластно по ночам, когда Лондон больше всего похож на себя; когда городские огни мерцают во тьме, как глаза бесчисленных кошек, а в упрощенных очертаниях черных домов видятся контуры синих гор. |
| But for him the night revealed instead of concealing, and he read all the blank hours of morning and afternoon, by a contradictory phrase, in the light of that darkness. |
Но от него-то ночь ничего не прятала, ему она все открывала, и в бледные утренние и дневные часы он жил, если можно так выразиться, при свете ночной темноты. |
| To this man, at any rate, the inconceivable had happened. The artificial city had become to him nature, and he felt the curb-stones and gas-lamps as things as ancient as the sky. |
Отыскался человек, с которым случилось немыслимое: мнимый город стал для него обычным, бордюрные камни и газовые фонари сравнялись древностию с небесами. |
| One instance may suffice. |
Хватит и одного примера. |
| Walking along Pump Street with a friend, he said, as he gazed dreamily at the iron fence of a little front garden, "How those railings stir one's blood." |
Прогуливаясь с другом по Насосному переулку, он сказал, мечтательно глядя на чугунную ограду палисадника: -- Как закипает кровь при виде этой изгороди! |
| His friend, who was also a great intellectual admirer, looked at them painfully, but without any particular emotion. |
Его друг и превеликий почитатель мучительно вглядывался В изгородь, но ничего такого не испытывал. |
| He was so troubled about it that he went back quite a large number of times on quiet evenings and stared at the railings, waiting for something to happen to his blood, but without success. |
Его это столь озадачило, что он раз за разом приходил под вечер поглядеть на изгородь: не закипит ли кровь и у него, но кровь не закипала. |
| At last he took refuge in asking Wayne himself. |
Наконец он не выдержал и спросил у Уэйна, в чем тут дело. |
| He discovered that the ecstacy lay in the one point he had never noticed about the railings even after his six visits, the fact that they were like the great majority of others in London, shaped at the top after the manner of a spear. |
Оказалось, что он хоть и приходил к изгороди целых шесть раз, но главного-то и не заметил: что чугунные прутья ограды венчают острия, подобные жалам копий -- как, впрочем, почти везде в Лондоне. |
| As a child, Wayne had half unconsciously compared them with the spears in pictures of Lancelot and St. George, and had grown up under the shadow of the graphic association. Now, whenever he looked at them, they were simply the serried weapons that made a hedge of steel round the sacred homes of Notting Hill. |
Ребенком Уэйн полуосознанно уподобил их копьям на картинках с Ланселотом или святым Георгием, и ощущение этого зрительного подобья не покинуло его, так что когда он смотрел на эти прутья, то видел строй копьеносцев, стальную оборону священных жилищ Ноттинг-Хилла. |
| He could not have cleansed his mind of that meaning even if he tried. It was not a fanciful comparison, or anything like it. |
Подобье это прочно, неизгладимо запечатлелось в его душе: это была вовсе не прихоть фантазии. |
| It would not have been true to say that the familiar railings reminded him of spears; it would have been far truer to say that the familiar spears occasionally reminded him of railings. |
Неверно было бы сказать, что знакомая изгородь напоминает ему строй копий; вернее -- что знакомый строй копий иногда представлялся ему изгородью. |
| A couple of days after his interview with the King, Adam Wayne was pacing like a caged lion in front of five shops that occupied the upper end of the disputed street. They were a grocer's, a chemist's, a barber's, an old curiosity shop, and a toy-shop that sold also newspapers. |
Через день-другой после королевской аудиенции Адам Уэйн расхаживал, точно лев в клетке, перед пятью домиками в верхнем конце пресловутого переулка: бакалея, аптека, цирюльня, лавка древностей и магазин игрушек, где также продавались газеты. |
| It was these five shops which his childish fastidiousness had first selected as the essentials of the Notting Hill campaign, the citadel of the city. |
Эти пять строений он придирчиво облюбовал еще в детстве как средоточие обороны Ноттинг-Хилла, городскую крепость. |
| If Notting Hill was the heart of the universe, and Pump Street was the heart of Notting Hill, this was the heart of Pump Street. |
Ноттинг-Хилл -- сердце вселенной, Насосный переулок -- сердце Ноттинг-Хилла, а здесь билось сердце Насосного переулка. |
| The fact that they were all small and side by side realized that feeling for a formidable comfort and compactness which, as we have said, was the heart of his patriotism and of all patriotism. |
Строеньица жались друг к другу, и это было хорошо, это отвечало стремлению к уютной тесноте, которое, как водится и как мы уж говорили, было сердцевиной уэйновского патриотизма. |
| The grocer (who had a wine and spirit licence) was included because he could provision the garrison; the old curiosity shop because it contained enough swords, pistols, partisans, cross-bows, and blunderbusses to arm a whole irregular regiment; the toy and paper shop because Wayne thought a free press an essential centre for the soul of Pump Street; the chemist's to cope with outbreaks of disease among the besieged; and the barber's because it was in the middle of all the rest, and the barber's son was an intimate friend and spiritual affinity. |
Бакалейщик (он к тому же торговал по лицензии вином и крепкими напитками) был нужен как интендант; мечами, пистолетами, протазанами, арбалетами и пищалями из лавки древностей можно было вооружить целое ополчение; игрушечный магазин, он же газетный киоск, нужен затем, что без свободной печати духовная жизнь Насосного переулка заглохнет; аптекарю надлежало гасить вспышки эпидемии среди осажденных, а цирюльник попал в эту компанию оттого, что цирюльня была посредине и потому, что сын цирюльника был близким другом и единомышленником Уэйна. |
| It was a cloudless October evening settling down through purple into pure silver around the roofs and chimneys of the steep little street, which looked black and sharp and dramatic. |
Лиловые тени и серебряные отблески ясного октябрьского вечера ложились на крыши и трубы крутого переулка, темного, угрюмого и как бы настороженного. |
| In the deep shadows the gas-lit shop fronts gleamed like five fires in a row, and before them, darkly outlined like a ghost against some purgatorial furnaces, passed to and fro the tall bird-like figure and eagle nose of Adam Wayne. He swung his stick restlessly, and seemed fitfully talking to himself. |
В густеющих сумерках пять витрин, точно пять разноцветных костров, лучились газовым светом, а перед ними, как беспокойная тень среди огней чистилища, металась черная нескладная фигура с орлиным носом. Адам Уэйн размахивал тростью и, по-видимому, горячо спорил сам с собой. |
| "There are, after all, enigmas," he said, "even to the man who has faith. |
-- Вера,-- говорил он,-- сама по себе всех загадок не разрешает. |
| There are doubts that remain even after the true philosophy is completed in every rung and rivet. |
Положим, истинная философия ясна до последней точки; однако же остается место сомнениям. |
| And here is one of them. Is the normal human need, the normal human condition, higher or lower than those special spates of the soul which call out a doubtful and dangerous glory? those special powers of knowledge or sacrifice which are made possible only by the existence of evil? |
Вот, например, что первостепеннее: обычные ли человеческие нужды, обычное состояние человека или пламенное душевное устремление к неверной и ненадежной славе? Что предпочтительнее -- мирное ли здравомыслие или полубезумная воинская доблесть? |
| Which should come first to our affections, the enduring sanities of peace or the half-maniacal virtues of battle? |
Кого мы предпочтем -- героя ли повседневности или героя годины бедствий? |
| Which should come first, the man great in the daily round or the man great in emergency? |
А если вернуться к исходной загадке, то кто первый на очереди -- бакалейщик или аптекарь? |
| Which should come first, to return to the enigma before me, the grocer or the chemist? Which is more certainly the stay of the city, the swift chivalrous chemist or the benignant all-providing, grocer? |
Кто из них твердыня нашего града -- быстрый ли рыцарственный аптекарь или щедрый благодетельный бакалейщик? |
| In such ultimate spiritual doubts it is only possible to choose a side by the higher instincts and to abide the issue. |
Когда дух мятется в сомнениях, надобно ли довериться высшей интуиции и смело идти вперед? |
| In any case, I have made my choice. |
Ну что ж, я сделал выбор. |
| May I be pardoned if I choose wrongly, but I choose the grocer." |
Да простится мне, если я неправ, но я выбираю бакалейщика. |
| "Good morning, sir," said the grocer, who was a middle-aged man, partially bald, with harsh red whiskers and beard, and forehead lined with all the cares of the small tradesman. "What can I do for you, sir?" |
-- Добрый вечер, сэр, -- сказал бакалейщик, человек в летах, изрядно облысевший, с жесткими рыжими баками и бородой, с морщинистым лбом, изборожденным заботами мелкого торговца.-- Чем могу быть полезен, сэр? |
| Wayne removed his hat on entering the shop, with a ceremonious gesture, which, slight as it was, made the tradesman eye him with the beginnings of wonder. |
Входя в лавочку, Уэйн церемонным жестом снял шляпу; в жесте этом не было почти ничего особенного, но торговца он несколько изумил. |
| "I come, sir," he said soberly, "to appeal to your patriotism." |
-- Я пришел, сэр,-- отчеканил он, -- дабы воззвать к вашему патриотизму. |
| "Why, sir," said the grocer, "that sounds like the times when I was a boy and we used to have elections." |
-- Вот так так, сэр, -- сказал бакалейщик,-- это прямо как в детстве, когда у нас еще бывали выборы. |
| "You will have them again," said Wayne, firmly, "and far greater things. |
-- Выборы еще будут,-- твердо сказал Уэйн, -- да и не только выборы. |
| Listen, Mr. Mead. |
Послушайте меня, мистер Мид. |
| I know the temptations which a grocer has to a too cosmopolitan philosophy. |
Я знаю, как бакалейщика невольно тянет к космополитизму. |
| I can imagine what it must be to sit all day as you do surrounded with wares from all the ends of the earth, from strange seas that we have never sailed and strange forests that we could not even picture. |
Я могу себе представить, каково это -- сидеть целый день среди товаров со всех концов земли, из-за неведомых морей, по которым мы никогда не плавали, из неведомых лесов, которые и вообразить невозможно. |
| No Eastern king ever had such argosies or such cargoes coming from the sunrise and the sunset, and Solomon in all his glory was not enriched like one of you. |
Ни к одному восточному владыке не спешило столько тяжелогруженых кораблей из закатных и полуденных краев, и царь Соломон во всей славе своей был беднее ваших собратий. |
| India is at your elbow," he cried, lifting his voice and pointing his stick at a drawer of rice, the grocer making a movement of some alarm, "China is before you, Demerara is behind you, America is above your head, and at this very moment, like some old Spanish admiral, you hold Tunis in your hands." |
Индия -- у вашего локтя,-- заявил он, повышая голос и указуя тростью на ящик с рисом, причем бакалейщик слегка отшатнулся,-- Китай перед вами, позади вас -- Демерара, Америка у вас над головой, и в этот миг вы, словно некий испанский адмирал дней былых, держите в руках Тунис. |
| Mr. Mead dropped the box of dates which he was just lifting, and then picked it up again vaguely. |
Мистер Мид обронил коробку фиников и снова растерянно поднял ее. |
| Wayne went on with a heightened colour, but in a lowered voice: |
Уэйн, раскрасневшись, продолжал, но уже потише. |
| "I know, I say, the temptations of so international, so universal a vision of wealth. |
-- Я знаю, сказал я, сколь искусительно зрелище этих всесветных, кругосветных богатств. |
| I know that it must be your danger not to fall like many tradesmen into too dusty and mechanical a narrowness, but rather to be too broad, to be too general, too liberal. |
Я знаю -- вам, в отличие от многих других торговцев, не грозит вялость и затхлость, не грозит узость кругозора; напротив, есть опасность, что вы будете излишне широки, слишком открыты, чересчур терпимы. |
| If a narrow nationalism be the danger of the pastrycook who makes his own wares under his own heavens, no less is cosmopolitanism the danger of the grocer. |
И если пирожнику надо остерегаться узкого национализма -- ведь свои изделия он печет под небом родной страны, то бакалейщик да остережется космополитизма. |
| But I come to you in the name of that patriotism which no wanderings or enlightenments should ever wholly extinguish, and I ask you to remember Notting Hill. |
Но я пришел к вам во имя того негасимого чувства, которое обязано выдержать соблазны всех странствий, искусы всех впечатлений -- я призываю вас вспомнить о Ноттинг-Хилле! |
| For, after all, in this cosmopolitan magnificence, she has played no small part. |
Отвлечемся от этой пышности, от этого вселенского великолепия и вспомним -- ведь и Ноттинг-Хилл сыграл здесь не последнюю роль. |
| Your dates may come from the tall palms of Barbary, your sugar from the strange islands of the tropics, your tea from the secret villages of the Empire of the Dragon. |
Пусть финики ваши сорваны с высоких берберских пальм, пусть сахар прибыл с незнаемых тропических островов, а чай -- с тайных плантаций Поднебесной Империи. |
| That this room might be furnished, forests may have been spoiled under the Southern Cross, and leviathans speared under the Polar Star. |
Чтобы обставить ваш торговый зал, вырубались леса под знаком Южного Креста, гарпунили левиафанов при свете Полярной звезды. |
| But you yourself... surely no inconsiderable treasure...you yourself, the brain that wields these vast interests...you yourself, at least, have grown to strength and wisdom between these grey houses and under this rainy sky. |
Но вы-то -- не последнее из сокровищ этой волшебной пещеры,-- вы-то сами, мудрый правитель этих безграничных владений,-- вы же взросли, окрепли и умудрились здесь, меж нашими серенькими домишками, под нашим дождливым небом. |
| This city which made you, and thus made your fortunes, is threatened with war. |
И вот -- граду, взрастившему вас и тем сопричастному вашему несметному достоянию,--этому граду угрожают войной. |
| Come forth and tell to the ends of the earth this lesson. Oil is from the North and fruits from the South; rices are from India and spices from Ceylon; sheep are from New Zealand and men from Notting Hill." |
Смелее же -- выступите вперед и скажите громовым голосом: пусть ворванью дарит нас Север, а фруктами -- Юг; пусть рис наш -- из Индии, а пряности -- с Цейлона; пусть овцы -- из Новой Зеландии, но мужи -- из Ноттинг-Хилла! |
| The grocer sat for some little while, with dim eyes and his mouth open, looking rather like a fish. |
Бакалейщик сидел, разинув рот и округлив глаза, похожий на большую рыбину. |
| Then he scratched the back of his head, and said nothing. |
Потом он почесал в затылке и промолчал. |
| Then he said: |
Потом спросил: |
| "Anything out of the shop, sir?" |
-- Желаете что-нибудь купить, сэр? |
| Wayne looked round in a dazed way. |
Уэйн окинул лавчонку смутным взором. |
| Seeing a pile of tins of pine-apple chunks, he waved his stick generally towards them. |
На глаза ему попалась пирамида из ананасных консервов, и он махнул в ее сторону тростью. |
| "Yes," he said, "I'll take those." |
-- Да, -- сказал он,-- заверните вот эти. |
| "All those, sir?" said the grocer, with greatly increased interest. |
-- Все банки, сэр? -- осведомился бакалейщик уже с неподдельным интересом. |
| "Yes, yes; all those," replied Wayne, still a little bewildered, like a man splashed with cold water. |
-- Да, да; все эти банки,-- отвечал Уэйн, слегка ошеломленный, словно после холодного душа. |
| "Very good, sir; thank you, sir," said the grocer with animation. "You may count upon my patriotism, sir." |
-- Отлично, сэр; благодарим за покупку,--воодушевился бакалейщик.-- Можете рассчитывать на мой патриотизм, сэр. |
| "I count upon it already," said Wayne, and passed out into the gathering night. |
-- Я и так на него рассчитываю, -- сказал Уэйн и вышел в темноту, уже почти ночную. |
| The grocer put the box of dates back in its place. |
Бакалейщик поставил на место коробку с финиками. |
| "What a nice fellow he is," he said. "It's odd how often they are nice. Much nicer than those as are all right." |
-- А что, отличный малый! -- сказал он. -- Да и все они, ей-богу, отличный народ, не то, что мы -- хоть и нормальные, а толку? |
| Meanwhile Adam Wayne stood outside the glowing chemist's shop, unmistakably wavering. |
Тем временем Адам Уэйн стоял в сиянии аптечной витрины и явственно колебался. |
| "What a weakness it is," he muttered. "I have never got rid of it from childhood. The fear of this magic shop. |
-- Никак не совладаю с собой,-- пробормотал он.-- С самого детства не могу избавиться от страха перед этим волшебством. |
| The grocer is rich, he is romantic, he is poetical in the truest sense, but he is not...no, he is not supernatural. |
Бакалейщик -- он да, он богач, он романтик, он истинный поэт, но -- нет, он весь от мира сего. |
| But the chemist! |
Зато аптекарь! |
| All the other shops stand in Notting Hill, but this stands in Elf-land. |
Прочие дома накрепко стоят в Ноттинг-Хилле, а этот выплывает из царства эльфов. |
| Look at those great burning bowls of colour. |
Страшно даже взглянуть на эти огромные разноцветные колбы. |
| It must be from them that God paints the sunsets. |
Не на них ли глядя, Бог расцвечивает закаты? |
| It is superhuman, and the superhuman is all the more uncanny when it is beneficent. |
Да, это сверхчеловеческое, а сверхчеловеческое тем страшнее, чем благотворнее. |
| That is the root of the fear of God. |
Отсюда и страх Божий. |
| I am afraid. |
Да, я боюсь. |
| But I must be a man and enter." |
Но я соберусь с духом и войду. |
| He was a man, and entered. |
Он собрался с духом и вошел. |
| A short, dark young man was behind the counter with spectacles, and greeted him with a bright but entirely business-like smile. |
Низенький, чернявый молодой человек в очках стоял за конторкой и приветствовал клиента лучезарной, но вполне деловой улыбкой. |
| "A fine evening, sir," he said. |
-- Прекрасный вечер, сэр,-- сказал он. |
| "Fine, indeed, strange Father," said Adam, stretching his hands somewhat forward. "It is on such clear and mellow nights that your shop is most itself. |
-- Поистине прекрасный, о отец чудес,--отозвался Адам, опасливо простерши к нему руки.-- В такие-то ясные, тихие вечера ваше заведение и являет себя миру во всей своей красе. |
| Then they appear most perfect, those moons of green and gold and crimson, which from afar, oft guide the pilgrim of pain and sickness to this house of merciful witchcraft." |
Круглее обычного кажутся ваши зеленые, золотые и темно-красные луны, издалека притягивающие паломников болести и хвори к чертогам милосердного волшебства. |
| "Can I get you anything?" asked the chemist. |
-- Чего изволите? -- спросил аптекарь. |
| "Let me see," said Wayne, in a friendly but vague manner. "Let me have some sal-volatile." |
-- Сейчас, минуточку,-- сказал Уэйн, дружелюбно и неопределенно.-- Знаете, дайте мне нюхательной соли. |
| "Eightpence, tenpence, or one and sixpence a bottle?" said the young man genially. |
-- Вам какой флакон -- восемь пенсов, десять или шиллинг шесть пенсов? -- ласково поинтересовался молодой человек. |
| "One and six...one and six," replied Wayne, with a wild submissiveness. "I come to ask you, Mr. Bowles, a terrible question." |
-- Шиллинг шесть, шиллинг шесть,-- отвечал Уэйн с диковатой угодливостью.-- Я пришел, мистер Баулз, затем, чтобы задать вам страшный вопрос. |
| He paused and collected himself. |
Он помедлил и снова собрался с духом. |
| "It is necessary," he muttered "it is necessary to be tactful, and to suit the appeal to each profession in turn." |
-- Главное,-- бормотал он,-- главное -- чутье, надо ко всем искать верный подход. |
| "I come," he resumed aloud, "to ask you a question which goes to the roots of your miraculous toils. |
-- Я пришел,-- заявил он вслух,-- задать вам вопрос, коренной вопрос, от решения которого зависит судьба вашего чародейного ремесла. |
| Mr. Bowles, shall all this witchery cease?" And he waved his stick around the shop. |
Мистер Баулз, неужели же колдовство это попросту сгинет? -- и он повел кругом тростью. |
| Meeting with no answer, he continued with animation: |
Ответа не последовало, и он с жаром продолжал: |
| "In Notting Hill we have felt to its core the elfish mystery of your profession. |
-- Мы у себя в Ноттинг-Хилле полною мерой изведали вашу чудодейственную силу. |
| And now Notting Hill itself is threatened." |
Но теперь и самый Ноттинг-Хилл под угрозой. |
| "Anything more, sir?" asked the chemist. |
-- Еще чего бы вы хотели, сэр? -- осведомился аптекарь. |
| "Oh," said Wayne, somewhat disturbed, "oh, what is it chemists sell? |
-- Ну, -- сказал Уэйн, немного растерявшись,--ну что там продают в аптеках? |
| Quinine, I think. |
Ах да, хинин. |
| Thank you. |
Вот-вот, спасибо. |
| Shall it be destroyed? |
Да, так что же, суждено ли ему сгинуть? |
| I have met these men of Bayswater and North Kensington...Mr. Bowles, they are materialists. |
Я видел наших врагов из Бейзуотера и Северного Кенсингтона, мистер Баулз, они отпетые материалисты. |
| They see no witchery in your work, even when it is brought within their own borders. |
Ничто для них ваша магия, и в своих краях они тоже ее в грош не ставят. |
| They think the chemist is commonplace. |
Они думают, аптекарь -- это так, пустяки. |
| They think him human." |
Они думают, что аптекарь -- человек как человек. |
| The chemist appeared to pause, only a moment, to take in the insult, and immediately said: |
Аптекарь немного помолчал -- видимо, трудно было снести непереносимое оскорбление, -- и затем поспешно проговорил: |
| "And the next article, please?" |
-- Что еще прикажете? |
| "Alum," said the Provost, wildly. "I resume. It is in this sacred town alone that your priesthood is reverenced. Therefore, when you fight for us you fight not only for yourself, but for everything youtypify. |
-- Квасцы,-- бросил лорд-мэр.-- Итак, лишь в пределах нашего священного града чтут ваше дивное призвание. И, сражаясь за нашу землю, вы сражаетесь не только за себя, но и за все то, что вы воплощаете. |
| You fight not only for Notting Hill, but for Fairyland, for as surely as Buck and Barker and such men hold sway, the sense of Fairyland in some strange manner diminishes." |
Вы бьетесь не только за Ноттинг-Хилл, но и за таинственный сказочный край, ибо если возобладают Бак, Баркер и им подобные золотопоклонники, то, как ни странно, поблекнет и волшебное царство сказок. |
| "Anything more, sir?" asked Mr. Bowles, with unbroken cheerfulness. |
-- Еще что-нибудь, сэр? -- спросил мистер Баулз, сохраняя внешнюю веселость. |
| "Oh yes, jujubes...Gregory powder...magnesia. |
-- Да, да, таблетки от кашля -- касторку -магнезию. |
| The danger is imminent. |
Опасность надвинулась вплотную. |
| In all this matter I have felt that I fought not merely for my own city (though to that I owe all my blood), but for all places in which these great ideas could prevail. |
И я все время чувствовал, что отстаиваю не один лишь свой родной город (хотя за него я готов пролить кровь до капли), но и за все те края, которые ждут не дождутся торжества наших идеалов. |
| I am fighting not merely for Notting Hill, but for Bayswater itself; for North Kensington itself. |
Не один Ноттинг-Хилл мне дорог, но также и Бейзуотер, также и Северный Кенсингтон. |
| For if the gold-hunters prevail, these also will lose all their ancient sentiments and all the mystery of their national soul. |
Ведь если верх возьмут эти денежные тузы, то они повсюду опоганят исконные благородные чувства и тайны народной души. |
| I know I can count upon you." |
Я знаю, что могу рассчитывать на вас. |
| "Oh yes, sir," said the chemist, with great animation, "we are always glad to oblige a good customer." |
-- Разумеется, сэр,-- горячо подтвердил аптекарь,--мы всегда стараемся удовлетворить покупателя. |
| Adam Wayne went out of the shop with a deep sense of fulfilment of soul. |
Адам Уэйн вышел из аптеки с отрадным чувством исполненного долга. |
| "It is so fortunate," he said, "to have tact, to be able to play upon the peculiar talents and specialities, the cosmopolitanism of the grocer and the world-old necromancy of the chemist. |
-- Как это замечательно,-- сказал он сам себе,--что у меня есть чутье, что я сумел сыграть на их чувствительных струнах, задеть за живое и космополита-бакалейщика, и некроманта-аптекаря с его древним, как мир, загадочным ремеслом. |
| Where should I be without tact?" |
Да, где бы я был без чутья? |
| CHAPTER II |
Глава II |
| THE REMARKABLE MR. TURNBULL |
МИСТЕР ТЕРНБУЛЛ, ЧУДОДЕЙ |
| AFTER two more interviews with shopmen, however, the patriot's confidence in his own psychological diplomacy began vaguely to wane. |
Две дальнейшие беседы несколько подточили уверенность патриота в своей психологической дипломатии. |
| Despite the care with which he considered the peculiar rationale and the peculiar glory of each separate shop, there seemed to be something unresponsive about the shopmen. |
Хоть он и подходил с разбором, уясняя сущность и своеобразие каждого занятия, однако собеседники его были как-то неотзывчивы. |
| Whether it was a dark resentment against the uninitiate for peeping into their masonic magnificence, he could not quite conjecture. |
Скорее всего, это было глухое негодование против профана, с улицы вторгшегося в святая святых их профессий, но в точности не скажешь. |
| His conversation with the man who kept the shop of curiosities had begun encouragingly. |
Разговор с хозяином лавки древностей начался многообещающе. |
| The man who kept the shop of curiosities had indeed enchanted him with a phrase. |
Хозяин лавки древностей, надо сказать, его прямо-таки очаровал. |
| He was standing drearily at the door of his shop, a wrinkled man with a grey pointed beard, evidently a gentleman who had come down in the world. |
Он уныло стоял в дверях своей лавчонки -усохший человечек с седой бородкой клинышком: вероятно, джентльмен, который знавал лучшие дни. |
| "And how does your commerce go, you strange guardian of the past?" said Wayne, affably. |
-- И как же идет ваша торговля, о таинственный страж прошлого? -- приветливо обратился к нему Уэйн. |
| "Well, sir, not very well," replied the man, with that patient voice of his class which is one of the most heart-breaking things in the world. "Things are terribly quiet." |
-- Да не сказать, чтоб очень бойко, сэр,-- отвечал тот с присущей его сословию и надрывающей душу беспредельной готовностью к невзгодам.--Тихий ужас, прямо как в омуте. |
| Wayne's eyes shone suddenly. |
Уэйн так и просиял. |
| "A great saying," he said, "worthy of a man whose merchandise is human history. |
-- Речение, -- сказал он, -- достойное того, чей товар -- история человечества. |
| Terribly quiet; that is in two words the spirit of this age, as I have felt it from my cradle. |
Да, именно тихий ужас: в двух словах выражен дух нашего времени, я чувствую его с колыбели. |
| I sometimes wondered how many other people felt the oppression of this union between quietude and terror. |
Бывало, я задумывался -- неужели я один такой, а другим никому не в тягость этот тихий ужас, эта жуткая тишь да гладь? |
| I see blank well-ordered streets, and men in black moving about inoffensively, sullenly. |
Смотрю и вижу аккуратные безжизненные улицы, а по ним проходят туда и сюда пасмурные, нелюдимые, наглухо застегнутые мужчины в черном. |
| It goes on day after day, day after day, and nothing happens; but to me it is like a dream from which I might awake screaming. |
И так день за днем, день за днем все так же, и ничего не происходит, а у меня чувство такое, будто это сон, от которого просыпаешься с придушенным криком. |
| To me the straightness of our life is the straightness of a thin cord stretched tight. |
По мне, так ровная прямизна нашей жизни -- это прямизна туго натянутой бечевки. |
| Its stillness is terrible. It might snap with a noise like thunder. |
И тихо-тихо -- до ужаса, даже в ушах звенит; а лопнет эта бечева -- то-то грянет грохот! |
| And you who sit, amid the debris of the great wars, you who sit, as it were, upon a battlefield, you know that war was less terrible than this evil peace; you know that the idle lads who carried those swords under Francis or Elizabeth, the rude Squire or Baron who swung that mace about in Picardy or Northumberland battles, may have been terribly noisy, but were not, like us, terribly quiet." |
А уж вы-то, восседая среди останков великих войн, сидя, так сказать, на полях древних битв, вы, как никто, знаете, что даже и войны те были не ужаснее нынешнего тухлого мира; вы знаете, что бездельники, носившие эти шпаги при Франциске или Елизавете, что какой-нибудь неотесанный сквайр или барон, махавший этой булавой в Пикардии или в Нортумберленде,-- что они были, может, и ужасно шумный народ, но не нам чета -- тихим до ужаса. |
| Whether it was a faint embarrassment of conscience as to the original source and date of the weapons referred to, or merely an engrained depression, the guardian of the past looked, if anything, a little more worried. |
Страж прошлого, казалось, огорчился: то ли упомянутые образчики оружия были не такие старинные и в Пикардии или Нортумберленде ими не махали, то ли ему было огорчительно все на свете, но вид у него стал еще несчастнее и озабоченнее. |
| "But I do not think," continued Wayne, "that this horrible silence of modernity will last, though I think for the present it will increase. |
-- И все же я не думаю,-- продолжал Уэйн,-- что эта жуткая современная тишь так и пребудет тишью, хотя гнет ее, наверно, усилится. |
| What a farce is this modern liberality. |
Ну что за издевательство этот новейший либерализм! |
| Freedom of speech means practically in our modern civilization that we must only talk about unimportant things. |
Свобода слова нынче означает, что мы, цивилизованные люди, вольны молоть любую чепуху, лишь бы не касались ничего важного. |
| We must not talk about religion, for that is illiberal; we must not talk about bread and cheese, for that is talking shop; we must not talk about death, for that is depressing; we must not talk about birth, for that is indelicate. |
О религии помалкивай, а то выйдет нелиберально; о хлебе насущном -- нельзя, это, видите ли, своекорыстно; не принято говорить о смерти -- это действует на нервы; о рождении тоже не надо -- это неприлично. |
| It cannot last. |
Так продолжаться не может. |
| Something must break this strange indifference, this strange dreamy egoism, this strange loneliness of millions in a crowd. |
Должен же быть конец этому немому безразличию, этому немому и сонному эгоизму, немоте и одиночеству миллионов, превращенных в безгласную толпу. |
| Something must break it. |
Сломается такой порядок вещей. |
| Why should it not be you and I? |
Так, может, мы с вами его и сломаем? |
| Can you do nothing else but guard relics?" |
Неужто вы только на то и годны, чтоб стеречь реликвии прошлого? |
| The shopman wore a gradually clearing expression, which would have led those unsympathetic with the cause of the Red Lion to think that the last sentence was the only one to which he had attached any meaning. |
Наконец-то лицо лавочника чуть-чуть прояснилось, и те, кто косо смотрит на хоругвь Красного Льва, пусть их думают, будто он понял одну последнюю фразу. |
| "I am rather old to go into a new business," he said, "and I don't quite know what to be either." |
-- Да староват я уже заводить новое дело,--сказал он,-- опять же и непонятно, куда податься. |
| "Why not," said Wayne, gently having reached the crisis of his delicate persuasion "why not be a Colonel?" |
-- А не податься ли вам,-- сказал Уэйн, тонко подготовивший заключительный ход,-- в полковники? |
| It was at this point, in all probability, that the interview began to yield more disappointing results. |
Кажется, именно тут разговор сперва застопорился, а потом постепенно потерял всякий смысл. |
| The man appeared inclined at first to regard the suggestion of becoming a Colonel as outside the sphere of immediate and relevant discussion. |
Лавочник решительно не пожелал обсуждать предложение податься в полковники: это предложение якобы не шло к делу. |
| A long exposition of the inevitable war of independence, coupled with the purchase of a doubtful sixteenth-century sword for an exaggerated price, seemed to resettle matters. |
Пришлось долго разъяснять ему, что война за независимость неизбежна, и приобрести втридорога сомнительную шпагу шестнадцатого века -- тогда все более или менее уладилось. |
| Wayne left the shop, however, somewhat infected with the melancholy of its owner. |
Но Уэйн покинул лавку древностей, как бы заразившись неизбывной скорбью ее владельца. |
| That melancholy was completed at the barber's. |
Скорбь эта усугубилась в цирюльне. |
| "Shaving, sir?" inquired that artist from inside his shop. |
-- Будем бриться, сэр? -- еще издали осведомился мастер помазка. |
| "War!" replied Wayne, standing on the threshold. |
-- Война! -- ответствовал Уэйн, став на пороге. |
| "I beg your pardon," said the other sharply. |
-- Это вы о чем? -- сурово спросил тот. |
| "War!" said Wayne, warmly. "But not for anything inconsistent with the beautiful and the civilized arts. |
-- Война! -- задушевно повторил Уэйн.-- Но не подумайте, война вовсе не наперекор вашему изящному и тонкому ремеслу. |
| War for beauty. |
Нет, война за красоту. |
| War for society. |
Война за общественные идеалы. |
| War for peace. |
Война за мир. |
| A great chance is offered you of repelling that slander which, in defiance of the lives of so many artists, attributes poltroonery to those who beautify and polish the surface of our lives. |
А какой случай для вас опровергнуть клеветников, которые, оскорбляя память ваших собратий-художников, приписывают малодушие тем, кто холит и облагораживает нашу внешность! |
| Why should not hairdressers be heroes? |
Да чем же парикмахеры не герои? |
| Why should not..." |
Почему бы им не... |
| "Now, you get out," said the barber, irascibly. "We don't want any of your sort here. You get out." |
-- Вы вот что, а ну-ка проваливайте отсюда! -- гневно сказал цирюльник.-- Знаем мы вашего брата. Проваливайте, говорю! |
| And he came forward with the desperate annoyance of a mild person when enraged. |
И он устремился к нему с неистовым раздражением добряка, которого вывели из себя. |
| Adam Wayne laid his hand for a moment on the sword, then dropped it. |
Адам Уэйн положил было руку на эфес шпаги, но вовремя опомнился и убрал руку с эфеса. |
| "Notting Hill," he said, "will need her bolder sons;" and he turned gloomily to the toy-shop. |
-- Ноттинг-Хиллу,-- сказал он,-- нужны будут сыны поотважнее,-- и угрюмо направился к магазину игрушек. |
| It was one of those queer little shops so constantly seen in the side streets of London, which must be called toy-shops only because toys upon the whole predominate; for the remainder of goods seem to consist of almost everything else in the world... tobacco, exercise-books, sweet-stuff, novelettes, halfpenny paper clips, halfpenny pencil sharpeners, bootlaces, and cheap fireworks. |
Это была одна из тех чудных лавчонок, которыми изобилуют лондонские закоулки и которые называются игрушечными магазинами лишь потому, что игрушек там уйма; а кроме того, имеется почти все, что душе угодно: табак, тетрадки, сласти, чтиво, полупенсовые скрепки и полупенсовые точилки, шнурки и бенгальские огни. |
| It also sold newspapers, and a row of dirty-looking posters hung along the front of it. |
А тут еще и газетами приторговывали, и грязноватые газетные щиты были развешаны у входа. |
| "I am afraid," said Wayne, as he entered, "that I am not getting on with these tradesmen as I should. |
-- Сдается мне, -- сказал Уэйн, входя, -- что не нахожу я общего языка с нашими торговцами. |
| Is it that I have neglected to rise to the full meaning of their work? |
Наверно, я упускаю из виду самое главное в их профессиях. |
| Is there some secret buried in each of these shops which no mere poet can discover?" |
Может статься, в каждом деле есть своя заветная тайна, которая не по зубам поэту? |
| He stepped to the counter with a depression which he rapidly conquered as he addressed the man on the other side of it...a man of short stature, and hair prematurely white, and the look of a large baby. |
Он понуро двинулся к прилавку, однако, подойдя, поборол уныние и сказал низенькому человечку с ранней сединой, похожему на очень крупного младенца: |
| "Sir," said Wayne, "I am going from house to house in this street of ours, seeking to stir up some sense of the danger which now threatens our city. |
-- Сэр, -- сказал Уэйн,-- я хожу по нашей улице из дома в дом и тщетно пытаюсь пробудить в земляках сознание опасности, которая нависла над нашим городом. |
| Nowhere have I felt my duty so difficult as here. |
Но с вами мне будет труднее, чем с кем бы то ни было. |
| For the toy-shop keeper has to do with all that remains to us of Eden before the first wars began. |
Ведь хозяин игрушечного магазина -- обладатель всего того, что осталось нам от Эдема, от времен, когда род людской еще не ведал войн. |
| You sit here meditating continually upon the wants of that wonderful time when every staircase leads to the stars, and every garden-path to the other end of nowhere. |
Сидя среди своих товаров, вы непрестанно размышляете о сказочном прошлом: тогда каждая лестница вела к звездам, а каждая тропка -- в тридесятое царство. |
| Is it thoughtlessly, do you think, that I strike the dark old drum of peril in the paradise of children? |
И вы, конечно, подумаете: какое это безрассудство -- тревожить барабанным треском детский рай! |
| But consider a moment; do not condemn me hastily. |
Но погодите немного, не спешите меня осуждать. |
| Even that paradise itself contains the rumour or beginning of that danger, just as the Eden that was made for perfection contained the terrible tree. |
Даже в раю слышны глухие содроганья -предвестие грядущих бедствий: ведь и в том, предначальном Эдеме, обители совершенства, росло ужасное древо. |
| For judge childhood, even by your own arsenal of its pleasures. |
Судя о детстве, окиньте глазами вашу сокровищницу его забав. |
| You keep bricks; you make yourself thus, doubtless, the witness of the constructive instinct older than the destructive. |
Вот у вас кубики -- несомненное свидетельство, что строить начали раньше, нежели разрушать. |
| You keep dolls; you make yourself the priest of that divine idolatry. |
Вот куклы -- и вы как бы жрец этого божественного идолопоклонства. |
| You keep Noah's Arks; you perpetuate the memory of the salvation of all life as a precious, an irreplaceable thing. |
Вот Ноевы ковчеги -- память о спасении живой твари, о невозместимости всякой жизни. |
| But do you keep only, sir, the symbols of this prehistoric sanity, this childish rationality of the earth? |
Но разве у вас только и есть, сэр, что эти символы доисторического благоразумия, младенческого земного здравомыслия? |
| Do you not keep more terrible things? |
А нет ли здесь более зловещих игрушек? |
| What are those boxes, seemingly of lead soldiers, that I see in that glass case? |
Что это за коробки, уж не с оловянными ли солдатиками -- вон там, в том прозрачном ящике? |
| Are they not witnesses to that terror and beauty, that desire for a lovely death, which could not be excluded even from the immortality of Eden? |
А это разве не свидетельство страшного и прекрасного стремления к героической смерти, вопреки блаженному бессмертию? |
| Do not despise the lead soldiers, Mr. Turnbull." |
Не презирайте оловянных солдатиков, мистер Тернбулл. |
| "I don't," said Mr. Turnbull, of the toy-shop, shortly, but with great emphasis. |
-- Я и не презираю, -- кратко, но очень веско отозвался мистер Тернбулл. |
| "I am glad to hear it," replied Wayne. "I confess that I feared for my military schemes the awful innocence of your profession. |
-- Рад это слышать,-- заметил Уэйн.-- Признаюсь, я опасался говорить о войне с вами, чей удел -дивная безмятежность. |
| How, I thought to myself, will this man, used only to the wooden swords that give pleasure, think of the steel swords that give pain? |
Как, спрашивал я себя, как этот человек, привыкший к игрушечному перестуку деревянных мечей, помыслит о мечах стальных, вспарывающих плоть? |
| But I am at least partly reassured. |
Но отчасти вы меня успокоили. |
| Your tone suggests to me that I have at least the entry of a gate of your fairyland...the gate through which the soldiers enter, for it cannot be denied...I ought, sir, no longer to deny, that it is of soldiers that I come to speak. |
Судя по вашему тону, предо мною приоткрыты хотя бы одни врата вашего волшебного царства -- те врата, в которые входят солдатики, ибо -не должно более таиться -- я пришел к вам, сэр, говорить о солдатах настоящих. |
| Let your gentle employment make you merciful towards the troubles of the world. |
Да умилосердит вас ваше тихое занятие перед лицом наших жестоких горестей. |
| Let your own silvery experience tone down our sanguine sorrows. |
И ваш серебряный покой да умиротворит наши кровавые невзгоды. |
| For there is war in Notting Hill." |
Ибо война стоит на пороге Ноттинг-Хилла. |
| The little toy-shop keeper sprang up suddenly, slapping his fat hands like two fans on the counter. |
Низенький хозяин игрушечной лавки вдруг подскочил и всплеснул пухленькими ручонками, растопырив пальцы: словно два веера появились над прилавком. |
| "War?" he cried. "Not really, sir? Is it true? |
-- Война? -- воскликнул он.-- Нет, правда, сэр? |
| Oh, what a joke? |
Кроме шуток? |
| Oh, what a sight for sore eyes!" |
Ох, ну и дела! Вот утешенье-то на старости лет! |
| Wayne was almost taken aback by this outburst. |
Уэйн отшатнулся при этой вспышке восторга. |
| "I am delighted," he stammered. "I had no notion..." |
-- Я... это замечательно,-- бормотал он.-- Я и подумать не смел... |
| He sprang out of the way just in time to avoid Mr. Turnbull, who took a flying leap over the counter and dashed to the front of the shop. |
Он посторонился как раз вовремя, а то бы мистер Тернбулл, одним прыжком перескочив прилавок, налетел на него. |
| "You look here, sir," he said; "you just look here." |
-- Гляньте, гляньте-ка, сэр, -- сказал он.-- Вы вот на что гляньте. |
| He came back with two of the torn posters in his hand which were flapping outside his shop. |
Он вернулся с двумя афишами, сорванными с газетных щитов. |
| "Look at those, sir," he said, and flung them down on the counter. |
-- Вы только посмотрите, сэр, -- сказал он, расстилая афиши на прилавке. |
| Wayne bent over them, and read on one: |
Уэйн склонился над прилавком и прочел: |
| "LAST FIGHTING. REDUCTION OF THE CENTRAL DERVISH CITY. REMARKABLE, ETC." |
ПОСЛЕДНЕЕ СРАЖЕНИЕ. ВЗЯТИЕ ГЛАВНОГО ОПЛОТА ДЕРВИТТТЕЙ. ПОТРЯСАЮЩИЕ ПОДРОБНОСТИ и проч. |
| On the other he read: |
И на другой афише: |
| "LAST SMALL REPUBLIC ANNEXED. NICARAGUAN CAPITAL SURRENDERS AFTER A MONTH'S FIGHTING. GREAT SLAUGHTER." |
ГИБЕЛЬ ПОСЛЕДНЕЙ МАЛЕНЬКОЙ РЕСПУБЛИКИ. СТОЛИЦА НИКАРАГУА СДАЛАСЬ ПОСЛЕ ТРИДЦАТИДНЕВНЫХ БОЕВ. КРОВАВОЕ ПОБОИЩЕ |
| Wayne bent over them again, evidently puzzled; then he looked at the dates. |
В некоторой растерянности Уэйн перечел афиши, потом поглядел на даты. |
| They were both dated in August fifteen years before. |
И та, и другая датирована была августом пятнадцатилетней давности. |
| "Why do you keep these old things?" he said, startled entirely out of his absurd tact of mysticism. "Why do you hang them outside your shop?" |
-- А зачем вам это старье? -- спросил он, уж и не думая о тактичном подходе и о мистических призваниях.-- Зачем вы это вывесили перед магазином? |
| "Because," said the other simply, "they are the records of the last war. You mentioned war just now. |
-- Да затем,-- напрямик отвечал тот, -- что это последние военные новости. |
| It happens to be my hobby." |
Вы только что сказали "война", а война -- мой конек. |
| Wayne lifted his large blue eyes with an infantile wonder. |
Уэйн поднял на него взгляд, и в его огромных голубых глазах было детское изумление. |
| "Come with me," said Turnbull, shortly, and led him into a parlour at the back of the shop. |
-- Пойдемте, -- коротко предложил Тернбулл и провел его в заднее помещение магазина. |
| In the centre of the parlour stood a large deal table. On it were set rows and rows of the tin and lead soldiers which were part of the shopkeeper's stock. The visitor would have thought nothing of it if it had not been for a certain odd grouping of them, which did not seem either entirely commercial or entirely haphazard. |
Посреди комнаты стоял большой сосновый стол, а на нем -- масса оловянных солдатиков. Магазин торговал ими, и удивляться вроде бы не приходилось, однако заметно было, что солдатики не сгрудились так себе, а расставлены строями -- не напоказ и не случайно. |
| "You are acquainted, no doubt," said Turnbull, turning his big eyes upon Wayne "you are acquainted, no doubt, with the arrangement of the American and Nicaraguan troops in the last battle." And he waved his hand towards the table. |
-- Вам, разумеется, известно, -- сказал Тернбулл, выпучив на Уэйна свои лягушачьи глаза, -известно, разумеется, расположение американских и никарагуанских войск перед последней битвой, -- и он указал на стол. |
| "I am afraid not," said Wayne. "I..." |
-- Боюсь, что нет,-- сказал Уэйн.-- Видите ли, я... |
| "Ah, you were at that time occupied too much, perhaps with the Dervish affair. |
-- Понятно, понятно! Должно быть, вас тогда больше интересовало подавление восстаний дервишей. |
| You will find it in this corner." And he pointed to a part of the floor where there was another arrangement of children's soldiers grouped here and there. |
Ну, это там, в том углу, -- и он показал на пол, где опять-таки были расставлены солдатики. |
| "You seem," said Wayne, "to be interested in military matters." |
-- По-видимому, -- сказал Уэйн,-- вас очень занимают дела военные. |
| "I am interested in nothing else," answered the toy-shop keeper, simply. |
-- Меня не занимают никакие другие,--бесхитростно отвечал хозяин магазина игрушек. |
| Wayne appeared convulsed with a singular, suppressed excitement. |
Уэйн постарался подавить охватившее его бурное волнение. |
| "In that case," he said, "I may approach you with an unusual degree of confidence. |
-- В таком случае,-- сказал он,-- я рискну довериться вам целиком. |
| Touching the matter of the defence of Notting Hill, I..." |
Я полагаю, что оборона Ноттинг-Хилла... |
| "Defence of Notting Hill? |
-- Оборона Ноттинг-Хилла? |
| Yes, sir. |
Прошу вас, сэр. |
| This way, sir," said Turnbull, with great perturbation. "Just step into this side room;" and he led Wayne into another apartment, in which the table was entirely covered with an arrangement of children's bricks. |
Вон туда, сэр, -- сказал Тернбулл, прямо-таки заплясав на месте,-- вон в ту боковую комнатушку.-- И он подвел Уэйна к столу, застроенному кубиками. |
| A second glance at it told Wayne that the bricks were arranged in the form of a precise and perfect plan of Notting Hill. |
Уэйн присмотрелся и увидел перед собой четкий и точный макет Ноттинг-Хилла. |
| "Sir," said Turnbull, impressively, "you have, by a kind of accident, hit upon the whole secret of my life. |
-- Сэр, -- внушительно промолвил Тернбулл,-- вы совершенно случайно открыли секрет всей моей жизни. |
| As a boy, I grew up among the last wars of the world, when Nicaragua was taken and the dervishes wiped out. And I adopted it as a hobby, sir, as you might adopt astronomy or bird-stuffing. |
Последние войны -- в Никарагуа и на Востоке -разразились, когда я был мальчишкой, и я увлекся военным делом, сэр, как, бывает, увлекаются астрономией или набивкой чучел. |
| I had no ill-will to any one, but I was interested in war as a science, as a game. |
Воевать-то я ни с кем не собирался, война интересовала меня как наука, как игра. |
| And suddenly I was bowled out. The big Powers of the world, having swallowed up all the small ones, came to that confounded agreement, and there was no more war. |
Но не тут-то было: великие державы всех позавоевывали и заключили, черт бы его драл, соглашение больше между собой не воевать. |
| There was nothing more for me to do but to do what I do now...to read the old campaigns in dirty old newspapers, and to work them out with tin soldiers. One other thing had occurred to me. |
Вот мне только и осталось, что представлять себе войны по старым газетам и расставлять оловянных солдатиков. |
| I thought it an amusing fancy to make a plan of how this district of ours ought to be defended if it were ever attacked. |
И вдруг меня осенило: а не сделать ли мне макет нашего района и не составить ли план его обороны -- вдруг да на нас нападут? |
| It seems to interest you too." |
Вам это, видать, тоже показалось любопытно? |
| "If it were ever attacked," repeated Wayne, awed into an almost mechanical. enunciation. "Mr. Turnbull, it is attacked. |
-- Вдруг да на нас нападут,-- ошеломленный восторгом, механически повторил Уэйн.--Мистер Тернбулл, на нас напали. |
| Thank Heaven, I am bringing to at least one human being the news that is at bottom the only good news to any son of Adam. |
Слава Богу, наконец-то я приношу хоть одному человеку благую весть, да какую -- вестей отрадней для сыновей Адама не бывает. |
| Your life has not been useless. |
Жизнь ваша -- не бесполезна. |
| Your work has not been play. |
Труд ваш -- не забава. |
| Now, when the hair is already grey on your head, Turnbull, you shall have your youth. |
Время вашей юности, Тернбулл, настало теперь, когда вы уже поседели. |
| God has not destroyed it, He has only deferred it. |
Господь не лишил вас ее; Он ее лишь отложил. |
| Let us sit down here, and you shall explain to me this military map of Notting Hill. |
Давайте присядем, и вы объясните мне на макете ваш план обороны Ноттинг-Хилла. |
| For you and I have to defend Notting Hill together." |
Ибо нам с вами предстоит защищать его. |
| Mr. Turnbull looked at the other for a moment, then hesitated, and then sat down beside the bricks and the stranger. |
Мистер Тернбулл с минуту глядел на нежданного гостя, разинув рот; потом оставил колебания и уселся рядом с ним возле макета. |
| He did not rise again for seven hours, when the dawn broke. |
Они поднялись на ноги лишь через семь часов, на рассвете. |
| * * * |
* * * |
| The headquarters of Provost Adam Wayne and his Commander-in-Chief consisted of a small and somewhat unsuccessful milk-shop at the corner of Pump Street. |
Ставка лорд-мэра Адама Уэйна и его главнокомандующего разместилась в маленькой захудалой молочной на углу Насосного переулка. |
| The blank white morning had only just begun to break over the blank London buildings when Wayne and Turnbull were to be found seated in the cheerless and unswept shop. |
Белесое утро едва брезжило над белесыми лондонскими строениями, а Уэйн с Тернбуллом уже сидели в безлюдной и замызганной забегаловке. |
| Wayne had something feminine in his character; he belonged to that class of persons who forget their meals when anything interesting is in hand. |
Уэйн имел отчасти женскую натуру: чем-нибудь поглощенный, он терял всякий аппетит. |
| He had had nothing for sixteen hours but hurried glasses of milk, and, with a glass standing empty beside him, he was writing and sketching and dotting and crossing out with inconceivable rapidity with a pencil and a piece of paper. |
За последние шестнадцать часов он выпил наспех несколько стаканов молока; пустой стакан и теперь стоял у его локтя, а он с неимоверной быстротой что-то писал, черкал и подсчитывал на клочке бумаге. |
| Turnbull was of that more masculine type in which a sense of responsibility increases the appetite, and with his sketch-map beside him he was dealing strenuously with a pile of sandwiches in a paper packet, and a tankard of ale from the tavern opposite, whose shutters had just been taken down. |
У Тернбулла натура была мужская: его аппетит возрастал с возрастанием чувства ответственности; он отложил исчерченную карту и доставал из бумажного пакета бутерброд за бутербродом, запивая их элем, кружку которого только что принес из открывшегося поутру кабачка напротив. |
| Neither of them spoke, and there was no sound in the living stillness except the scratching of Wayne's pencil and the squealing of an aimless-looking cat. |
Оба молчали; слышалось лишь чирканье карандаша по бумаге да надрывное мяуканье приблудного кота. |
| At length Wayne broke the silence by saying: |
Наконец Уэйн проговорил: |
| "Seventeen pounds, eight shillings and nine-pence." |
-- Семнадцать фунтов восемь шиллингов девять пенсов. |
| Turnbull nodded and put his head in the tankard. |
Тернбулл кивнул и запустил нос в кружку. |
| "That," said Wayne, "is not counting the five pounds you took yesterday. What did you do with it?" |
-- Это не считая тех пяти фунтов, что вы вчера взяли,-- добавил Уэйн.-- Как вы ими распорядились? |
| "Ah, that is rather interesting!" replied Turnbull, with his mouth full. "I used that five pounds in a kindly and philanthropic act." |
-- А, вот это не лишено интереса,-- пробурчал Тернбулл с набитым ртом.-- Те пять фунтов я израсходовал милосердно и человеколюбиво. |
| Wayne was gazing with mystification in his queer and innocent eyes. |
Уэйн вопросительно поглядел на пучеглазого и невозмутимого соратника. |
| "I used that five pounds," continued the other, "in giving no less than forty little London boys rides in hansom cabs." |
-- Те пять фунтов,-- продолжал тот,-- я разменял и раздал сорока -- да, именно сорока уличным мальчишкам, чтобы они катались на извозчиках. |
| "Are you insane?" asked the Provost. |
-- Вы в своем уме? -- спросил лорд-мэр. |
| "It is only my light touch," returned Turnbull. "These hansom-cab rides will raise the tone...raise the tone, my dear fellow...of our London youths, widen their horizon, brace their nervous system, make them acquainted with the various public monuments of our great city. |
-- А что такого особенного,-- возразил Тернбулл.--Эти поездки подымут тонус -- большое дело тонус, дорогой мой! -- нашей лондонской детворы, расширят их кругозор, укрепят их нервную систему, ознакомят с памятными местами нашей великой столицы. |
| Education, Wayne, education. |
Воспитание, Уэйн, и еще раз воспитание! |
| How many excellent thinkers have pointed out that political reform is useless until we produce a cultured populace. |
Многие замечательные мыслители указывали, что, пока нет культурного населения, нечего и затевать политические реформы. |
| So that twenty years hence, when these boys are grown up..." |
А вот через двадцать лет, когда эти мальчишки подрастут... |
| "Mad!" said Wayne, laying down his pencil; "and five pounds gone!" |
-- Так и есть, спятил,-- сказал Уэйн, бросая карандаш. -- А пяти фунтов как не бывало! |
| "You are in error," explained Turnbull. "You grave creatures can never be brought to understand how much quicker work really goes with the assistance of nonsense and good meals. |
-- Ошибаетесь, -- заметил Тернбулл.-- Где вам, суровым людям, понять, насколько лучше спорится дело, если его приправить чепуховиной да вдобавок хорошенько перекусить. |
| Stripped of its decorative beauties, my statement was strictly accurate. |
Я сказал вам сущую правду, только увешал ее словесными побрякушками. |
| Last night I gave forty half-crowns to forty little boys, and sent them all over London to take hansom cabs. |
Да, вчера вечером я раздал сорок полукрон сорока мальчишкам и разослал их во все концы Лондона: пусть возвращаются оттуда на извозчиках. |
| I told them in every case to tell the cabman to bring them to this spot. |
И сказал, куда возвращаться, -- всем к одному и тому же месту. |
| In half an hour from now the declaration of war will be posted up. At the same time the cabs will have begun to come in, you will have ordered out the guard, the little boys will drive up in state, we shall commandeer the horses for cavalry, use the cabs for barricade, and give the men the choice between serving in our ranks and detention in our basements and cellars. |
Через полчаса будет расклеено объявление войны и как раз начнут прибывать кебы, а вы держите стражу наготове. Мальчишки знай подкатывают, а мы отпрягаем лошадей -- вот она и кавалерия, а кебы чем не баррикады? Извозчикам мы предложим драться вместе с нами или сидеть пока чего в подвалах и погребах. |
| The little boys we can use as scouts. |
Мальчишки снова пригодятся, будут разведчиками. |
| The main thing is that we start the war with an advantage unknown in all the other armies...horses. |
Главное -- что к началу боевых действий у нас будет преимущество над всеми противниками -- будет конница. |
| And now," he said, finishing his beer, "I will go and drill the troops." |
Ну, а теперь,-- сказал он, выхлебывая эль,--пойду-ка я обучать ополченцев. |
| And he walked out of the milk-shop, leaving the Provost staring. A minute or two afterwards, the Provost laughed. |
Он вышел из молочной, и лорд-мэр проводил его восхищенным взглядом. Через минуту-другую он рассмеялся. |
| He only laughed once or twice in his life, and then he did it in a queer way as if it were an art he had not mastered. |
Смеялся он всего раза два в жизни, издавая довольно странные звуки,-- не давалось ему это искусство. |
| Even he saw something funny in the preposterous coup of the half-crowns and the little boys. |
Однако даже ему показалась забавной головокружительная проделка с мальчишками и полукронами. |
| He did not see the monstrous absurdity of the whole policy and the whole war. |
А чудовищной нелепости всех своих демаршей и военных приготовлений он не замечал. |
| He enjoyed it seriously as a crusade, that is, he enjoyed it far more than any joke can be enjoyed. |
Он почувствовал себя воителем, и чужая пустая забава стала его душевной отрадой. |
| Turnbull enjoyed it partly as a joke, even more perhaps as a reversion from the things he hated...modernity and monotony and civilization. |
Тернбулл же все-таки немного забавлялся, но больше радовался возможности противостоять ненавистной современности, монотонной цивилизации. |
| To break up the vast machinery of modern life and use the fragments as engines of war, to make the barricade of omnibuses and points of vantage of chimneypots, was to him a game worth infinite risk and trouble. |
Разламывать огромные отлаженные механизмы современного бытия и превращать обломки в орудия войны, громоздить баррикады из омнибусов и устраивать наблюдательные посты на фабричных трубах -- такая военная игра, на его взгляд, стоила свеч. |
| He had that rational and deliberate preference which will always to the end trouble the peace of the world, the rational and deliberate preference for a short life and a merry one. |
Он здраво рассудил -- и такое здравомыслие будет сотрясать мир до конца времен -рассудил неспешно и здраво, что в веселый час и смерть не страшна. |
| CHAPTER III. |
Глава III. |
| THE EXPERIMENT OF MR. BUCK. |
ПОПЫТКА МИСТЕРА БАКА. |
| AN earnest and eloquent petition was sent up to the King signed with the names of Wilson, Barker, Buck, Swindon and others. |
Королю было подано проникновенное и красноречивое прошение за подписями Уилсона, Баркера, Бака, Свиндона и проч. |
| It urged that at the forthcoming conference to be held in his Majesty's presence touching the final disposition of the property in Pump Street, it might be held not inconsistent with political decorum and with the unutterable respect they entertained for his Majesty if they appeared in ordinary morning dress, without the costume decreed for them as Provosts. |
Они просили дозволить им явиться на имеющее быть в присутствии Его Величества совещание касательно покупки земельного участка, занятого Насосным переулком, в обычных утренних парадных костюмах, а не в лорд-мэрских нарядах, уповая при этом, что придворный декорум пострадает лишь незначительно, и заверяя Его Величество в своем совершеннейшем и несказаннейшем почтении. |
| So it happened that the company appeared at that council in frock-coats and that the King himself limited his love of cefemony to appearing (after his not unusual manner) in evening dress with one order...in this case not the Garter, but the button of the Club of Old Clipper's Best Pals, a decoration obtained (with difficulty) from a halfpenny boy's paper. |
Так что все участники совещания были в сюртуках и даже король явился всего-навсего в смокинге с орденом, что, впрочем, бывало и прежде, но на этот раз он нацепил не орден Подвязки, а бляху-значок клуба Дружков Старого Проныры, превеликими трудами раздобытый в редакции полупенсовой газетенки для школьников. |
| Thus also it happened that the only spot of colour in the room was Adam Wayne, who entered in great dignity with the great red robes and the great sword. |
Итак, все были в черном; но в ярко-алом величественно вошел в палату Адам Уэйн, как всегда, препоясанный мечом. |
| "We have met," said Auberon, "to decide the most arduous of modern problems. |
-- Мы собрались,-- объявил Оберон, -- дабы разрешить труднейший и неотложный вопрос. |
| May we be successful." And he sat down gravely. |
Да сопутствует нам удача! -- И он чинно уселся во главе стола. |
| Buck turned his chair a little and flung one leg over the other. |
Бак подвинул кресло поудобнее и заложил ногу на ногу. |
| "Your majesty," he said, quite good-humouredly, "there is only one thing I can't understand, and that is why this affair is not settled in five minutes. |
-- Ваше Величество,-- как нельзя добродушней сказал он,-- я не пойму одного -- почему бы нам не решить этот вопрос за пять минут. |
| Here's a small property which is worth a thousand to us and is not worth a hundred to any one else. |
Имеется застройка: мы ее сносим и получаем тысячную прибыль, даром что сама-то она и сотни не стоит. |
| We offer the thousand. |
Ладно, мы даем за нее тысячу. |
| It's not business-like, I know, for we ought to get it for less, and it's not reasonable and it's not fair on us, but I'm damned if I can see why it's difficult." |
Я знаю, так дела не делаются, можно бы сторговать и подешевле; неправильно это, не по-нашему, но вот чего уж тут нет -- так это затруднений. |
| "The difficulty may be very simply stated," said Wayne. "You may offer a million and it will be very difficult for you to get Pump Street." |
-- Затруднение очень простое,-- сказал Уэйн.--Предлагайте хоть миллион -- Насосный переулок просто-напросто не продается. |
| "But, look here, Mr. Wayne," cried Barker, striking in with a kind of cold excitement. "Just look here. |
-- Погодите, погодите, мистер Уэйн,-- холодно, однако же с напором вмешался Баркер.-- Вы одумайтесь. |
| You've no right to take up a position like that. |
Вы не имеете никакого права занимать такую позицию. |
| You've a right to stand out for a bigger price, but you aren't doing that. |
Торговаться вы имеете право -- но вы же не торгуетесь. |
| You're refusing what you and every sane man know to be a splendid offer simply from malice or spite...it must be malice or spite. |
Вы, наоборот, отвергаете предложение, которое любой нормальный человек на вашем месте принял бы с благодарностью,-- а вы отвергаете, нарочито и злонамеренно; да, иначе не скажешь, злонамеренно и нарочито. |
| And that kind of thing is really criminal; it's against the public good; The King's Government would be justified in forging you." |
Это, знаете ли, дело уголовное -- вы идете против общественных интересов. И королевское правительство вправе вас принудить. |
| With his lean fingers spread on the table he stared anxiously at Wayne's face, which did not move. |
Он распластал пальцы на столе и впился глазами в лицо Уэйна: тот и бровью не повел. |
| "In forcing you ... it would," he repeated. |
-- Да, вправе... принудить вас,-- повторил он. |
| "It shall," said Buck, shortly, turning to the table with a jerk. "We have done our best to be decent." |
-- Какое вправе, обязано,-- коротко проговорил Бак, резко придвинувшись к столу.-- Мы со своей стороны сделали все. |
| Wayne lifted his large eyes slowly. |
Уэйн медленно поднял на него глаза. |
| "Was it my Lord Buck," he inquired, "who said that the King of England 'shall' do something?" |
-- Я ослышался,-- спросил он,-- или милорд Бак и вправду сказал, что король Англии что-то кому-то обязан? |
| Buck flushed and said testily: |
Бак покраснел и сердито поправился: |
| "I mean it must...it ought to, as I say we've done our best to be generous. |
-- Не обязан, так должен -- словом, что надо, то надо. |
| I defy any one to deny it. |
Я говорю, мы уж, знаете, расщедрились донельзя: кто скажет, что нет? |
| As it is Mr. Wayne, I don't want to say a word that's uncivil. |
В общем, мистер Уэйн, я человек вежливый, я вас обижать не хочу. |
| I hope it's not uncivil to say that you can be, and ought to be, in gaol. |
И надеюсь, вы не очень обидитесь, если я скажу, что вам самое место в тюрьме. |
| It is criminal to stop public works for a whim. |
Преступно это -- мешать по своей прихоти общественным работам. |
| A man might as well burn ten thousand onions in his front garden or bring up his children to run naked in the street, as do what you say you have a right to do. |
Эдак другой спалит десять тысяч луковиц у себя в палисаднике, а третий пустит детей голышом бегать по улице; и вы вроде них, никакого права не имеете. |
| People have been compelled to sell before now. |
Бывало и прежде, что людей заставляли продавать. |
| The King could compel you, and I hope he will." |
Вот и король, надеюсь, вас заставит, велит -- и все тут. |
| "Until he does," said Wayne, calmly, "the power and government of this great nation is on my side and not yours, and I defy you to defy it." |
-- Но пока не велит, -- спокойно отвечал Уэйн, -до тех пор законы и власти нашей великой нации на моей стороне, и попробуйте-ка это оспорить! |
| "In what sense," cried Barker, with his feverish eyes and hands, "is the Government on your side?" |
-- В каком же это смысле, -- воскликнул Баркер, сверкая глазами и готовясь поймать противника на слове,-- в каком же это, извините, смысле законы и власти на вашей стороне? |
| With one ringing movement Wayne unrolled a great parchment on the table. It was decorated down the sides with wild water-colour sketches of vestrymen in crowns and wreaths. |
Широким жестом Уэйн развернул на столе большой свиток, поля которого были изрисованы корявыми акварельными человечками в коронах и венках. |
| "The Charter of the Cities," he began. |
-- Хартия предместий...-- заявил он. |
| Buck exploded in a brutal oath and laughed. |
Бак грубо выругался и захохотал. |
| "That tomfool's joke. |
-- Бросьте вы идиотские шутки. |
| Haven't we had enough..." |
Хватит с нас и того... |
| "And there you sit," cried Wayne, springing erect and with a voice like a trumpet, "with no argument but to insult the King before his face." |
-- И вы смеете сидеть здесь, -- воскликнул Уэйн, вскочив, и голос его зазвучал, как труба, -- и вместо ответа мне бросать оскорбления в лицо королю? |
| Buck rose also with blazing eyes. |
Разъяренный Бак тоже вскочил. |
| "I am hard to bully," he began...and the slow tones of the King struck in with incomparable gravity: |
-- Ну, меня криком не возьмешь, -- начал он, но тут король медлительно и неописуемо властно проговорил: |
| "My Lord Buck, I must ask you to remember that your King is present. |
-- Милорд Бак, напоминаю вам, что вы находитесь в присутствии короля. |
| It is not often that he needs to protect himself among his subjects." |
Редкостный случай: прикажете монарху просить защиты от верноподданных? |
| Barker turned to him with frantic gestures. |
Баркер повернулся к нему, размахивая руками. |
| "For God's sake don't back up the madman now," he implored. "Have your joke another time. |
-- Да ради же Бога не берите сторону этого сумасшедшего!-- взмолился он.-- Отложите свои шуточки до другого раза! |
| Oh, for Heaven's sake..." |
Ради всего святого... |
| "My Lord Provost of South Kensington," said King Auberon, steadily. "I do not follow your remarks which are uttered with a rapidity unusual at Court. |
-- Милорд правитель Южного Кенсингтона, -по-прежнему размеренно молвил король Оберон, -- я не улавливаю смысла ваших реплик, которые вы произносите чересчур быстро, а при дворе это не принято. |
| Nor do your well-meant efforts to convey the rest with your fingers materially assist me. |
Очень похвально, что вы пытаетесь дополнить невнятную речь выразительными жестами, но увы, и они дела не спасают. |
| I say that my Lord Provost of North Kensington, to whom I spoke, ought not in the presence of his Sovereign to speak disrespectfully of his Sovereign's ordinances. |
Я сказал, что лорд-мэр Северного Кенсингтона,--а я обращался к нему, а не к вам,-- лучше бы воздержался в присутствии своего суверена от непочтительных высказываний по поводу его королевских манифестов. |
| Do you disagree?" |
Вы несогласны? |
| Barker turned restlessly in his chair, and Buck cursed without speaking. The King went on in a comfortable voice: |
Баркер заерзал в кресле, а Бак смолчал, ругнувшись под нос, и король безмятежно приказал: |
| "My Lord Provost of Notting Hill, proceed." |
-- Милорд правитель Ноттинг-Хилла, продолжайте. |
| Wayne turned his blue eyes on the King, and to every one's surprise there was a look in them not of triumph, but of a certain childish distress. |
Уэйн обратил на короля взор своих голубых глаз, к общему удивлению, в них не было торжества -была почти ребяческая растерянность. |
| "I am sorry, your Majesty," he said; "I fear I was more than equally to blame with the Lord Provost of North Kensington. |
-- Прошу прощения, Ваше Величество,-- сказал он,-- боюсь, что я виноват не менее, нежели лорд-мэр Северного Кенсингтона. |
| We were debating somewhat eagerly, and we both rose to our feet. I did so first, I am ashamed to say. |
Мы оба в пылу спора вскочили на ноги; стыдно сказать, но я первый. |
| The Provost of North Kensington is, therefore, comparatively innocent. I beseech your Majesty to address your rebuke chiefly, at least, to me. |
Это в немалой степени оправдывает лорд-мэра Северного Кенсингтона, и я смиренно прошу Ваше Величество адресовать упрек не ему, но главным образом мне. |
| Mr. Buck is not innocent, for he did no doubt, in the heat of the moment, speak disrespectfully. |
Мистер Бак, разумеется, не без вины он погорячился и неуважительно высказался о Хартии. |
| But the rest of the discussion he seems to me to have conducted with great good temper." |
В остальном же он, по-моему, тщательно соблюдал учтивость. |
| Buck looked genuinely pleased, for business men are all simple-minded, and have therefore that degree of communion with fanatics. |
Бак прямо-таки расцвел: деловые люди -- народ простодушный, в этом смысле они сродни фанатикам. |
| The King, for some reason, looked, for the first time in his life, ashamed. |
А король почему-то впервые в жизни выглядел пристыженно. |
| "This very kind speech of the Provost of Notting Hill," began Buck, pleasantly, "seems to me to show that we have at last got on to a friendly footing. |
-- Спасибо лорд-мэру Ноттинг-Хилла на добром слове,-- заявил Бак довольным голосом,-- я так понимаю, что он не прочь от дружеского соглашения. |
| Now come, Mr. Wayne. |
Стало быть, так, мистер Уэйн. |
| Five hundred pounds have been offered to you for a property you admit not to be worth a hundred. |
Вам были поначалу предложены пятьсот фунтов за участочек, за который, по совести, и сотни-то много. |
| Well, I am a rich man and I won't be outdone in generosity. |
Но я -- человек, прямо скажу, богатый, и коли уж вы со мной по-хорошему, то и я с сами так же. |
| Let us say fifteen hundred pounds and have done with it. |
Чего там, кладу тысячу пятьсот, и Бог с вами. |
| And let us shake hands." And he rose, glowing and laughing. |
На том и ударим по рукам, -- и он поднялся, расхохотавшись и сияя дружелюбием. |
| "Fifteen hundred pounds," whispered Mr. Wilson of Bayswater; "can we do fifteen hundred pounds?" |
-- Ничего себе, полторы тысячи,-- прошептал мистер Уилсон, правитель Бейзуотера.-- А мы как, полторы тысячи-то наберем? |
| "I'll stand the racket," said Buck heartily. "Mr. Wayne is a gentleman and has spoken up for me. |
-- Это уж моя забота,-- радушно сказал Бак.--Мистер Уэйн как настоящий джентльмен не поскупился замолвить за меня словечко, и я у него в долгу. |
| So I suppose the negotiations are at an end." |
Ну что ж, вот, значит, и конец переговорам. |
| Wayne bowed. |
Уэйн поклонился. |
| "They are indeed at an end. |
-- И я того же мнения. |
| I am sorry I cannot sell you the property." |
Сожалею, но сделка невозможна. |
| "What?" cried Mr. Barker, starting to his feet. |
-- Как? -- воскликнул мистер Баркер, вскакивая на ноги. |
| "Mr. Buck has spoken correctly," said the King. |
-- Я согласен с мистером Баком,-- объявил король. |
| "I have, I have," cried Buck, springing up also; "I said..." |
-- Да еще бы нет.-- Тот сорвался на крик и тоже вскочил.-- Я же говорю... |
| "Mr. Buck has spoken correctly," said the King; "the negotiations are at an end." |
-- Я согласен с мистером Баком,-- повторил король.-- Вот и конец переговорам. |
| All the men at the table rose to their feet; Wayne alone rose without excitement. |
Все поднялись из-за стола, и один лишь Уэйн не выказывал ни малейшего волнения. |
| "Have I, then," he said, "your Majesty's permission to depart? |
-- В таком случае,-- сказал он,-- Ваше Величество, наверно, разрешит мне удалиться? |
| I have given my last answer." |
Я свое последнее слово сказал. |
| "You have it," said Auberon, smiling, but not lifting his eyes from the table. |
-- Разрешаю вам удалиться,-- сказал Оберон с улыбкой, однако ж не поднимая глаз. |
| And amid a dead silence the Provost of Notting Hill passed out of the room. |
И среди мертвого молчанья лорд-мэр Ноттинг-Хилла прошествовал к дверям. |
| "Well?" said Wilson, turning round to Barker, "Well?" |
-- Ну? -- спросил Уилсон, оборачиваясь к Баркеру.-- Ну и как же? |
| Barker shook his head desperately. |
Баркер безнадежно покачал головой. |
| "The man ought to be in an asylum," he said. "But one thing is clear, we need not bother further about him. |
-- Место ему -- в лечебнице,-- вздохнул он.-- Но хотя бы одно ясно -- его можно сбросить со счетов. |
| The man can be treated as mad." |
Чего толковать с сумасшедшим? |
| "Of course," said Buck, turning to him with sombre decisiveness. "You're perfectly right, Barker. |
-- Да, -- сказал Бак, мрачно и решительно соглашаясь.-- Вы совершенно правы, Баркер. |
| He is a good enough fellow, but he can be treated as mad. Let's put it in simple form. |
Он парень-то неплохой, но это верно: чего толковать с сумасшедшим? |
| Go and tell any twelve men in any town, go and tell any doctor in any town, that there is a man offered fifteen hundred pounds for a thing he could sell commonly for four hundred, and that when asked for a reason for not accepting it he pleads the inviolate sanctity of Notting Hill and calls it the Holy Mountain. |
Давайте рассудим попросту: пойдите скажите первым десяти прохожим, любому городскому врачу, что одному тут предложили полторы тысячи фунтов за земельный участок, которому красная цена четыреста, а он в ответ что-то мелет о нерушимых правах Ноттинг-Хилла и называет его священной горой. |
| What would they say? |
Что вам скажут, как вы думаете? |
| What more can we have on our side than the common-sense of everybody? |
На нашей стороне здравый смысл простых людей -- чего еще нам надо? |
| On what else do all laws rest? |
На чем все законы держатся, как не на здравом смысле? |
| I'll tell you, Barker, what's better than any further discussion. |
Я вот что скажу, Баркер: правда, хватит трепаться. |
| Let's send in workmen on the spot to pull down Pump Street. |
Прямо сейчас посылаем рабочих -- и с Насосным переулком покончено. |
| And if old Wayne says a word, arrest him as a lunatic. |
А если старина Уэйн хоть слово против брякнет -- мы его тут же в желтый дом. |
| That's all." |
Поговорили -- и будет. |
| Barker's eyes kindled. |
У Баркера загорелись глаза. |
| "I always regarded you, Buck, if you don't mind my saying so, as a very strong man. |
-- Извините за комплимент, Бак, но я всегда считал вас настоящим человеком дела. |
| I'll follow you." |
Я вас целиком поддерживаю. |
| "So, of course will I," said Wilson. |
-- Я, разумеется, тоже,-- заявил Уилсон. |
| Buck rose again impulsively. |
Бак победно выпрямился. |
| "Your Majesty," he said, glowing with popularity, "I beseech your Majesty to consider favourably the proposal to which we have committed ourselves. |
-- Ваше Величество,-- сказал он, в новой роли народного трибуна, -- я смиренно умоляю Ваше Величество поддержать это наше предложение, с которым все согласны. |
| Your Majesty's leniency, our own offers, have fallen in vain on that extraordinary man. |
И уступчивость Вашего Величества, и наши старания -- все было впустую, не тот человек. |
| He may be right. |
Может, он и прав. |
| He may be God. He may be the devil. |
Может, он и взаправду Бог, а нет -- так дьявол. |
| But we think it, for practical purposes, more probable that he is off his head. |
Но в интересах дела мы решили, что он -умалишенный. |
| Unless that assumption were acted on, all human affairs would go to pieces. |
Начнешь с ним канителиться -- пиши пропало. |
| We act on it, and we propose to start operations in Notting Hill at once." |
Мы канителиться не станем, и без всяких проволочек принимаемся за Ноттинг-Хилл. |
| The King leaned back in his chair. |
Король откинулся в кресле. |
| "The Charter of the Cities..." he said with a rich intonation. |
-- Хартия предместий...-- звучно выговорил он. |
| But Buck, being finally serious, was also cautious, and did not again make the mistake of disrespect. |
Но Бак теперь уже взял быка за рога, сделался осторожнее и не проявил неуважения к монаршим дурачествам. |
| "Your Majesty," he said, bowing, "I am not here to say a word against anything your Majesty has said or done. |
-- Ваше Величество,-- сказал он, почтительно поклонившись,-- я слова не скажу против ваших деяний и речений. |
| You are a far better educated man than I, and no doubt there were reasons, upon intellectual grounds, for those proceedings. |
Вы человек образованный, не то что я, и стало быть, какие ни на есть, а есть причины -интеллектуальные, наверно,-- для всей этой круговерти. |
| But may I ask you and appeal to your common good-nature for a sincere answer? |
Но я вас вот о чем спрошу -- и пожалуйста, если можно, ответьте мне по совести. |
| When you drew up the Charter of the Cities did you contemplate the rise of a man like Adam Wayne? |
Вы когда сочиняли свою Хартию предместий -вы могли подумать, что явится на свет Божий такой Адам Уэйн? |
| Did you expect that the Charter... whether it was an experiment, or a scheme of decoration, or a joke...could ever really come to this...to stopping a vast scheme of ordinary business, to shutting up a road, to spoiling the chances of cabs, omnibuses, railway stations, to disorganizing half a city, to risking a kind of civil war? |
Могли вы ожидать, что ваша Хартия -- пусть это будет эксперимент, пусть декорация, пусть просто шутка, не важно, -- но что она застопорит огромные деловые начинания, перегородит дорогу кебам, омнибусам, поездам, что она разорит полгорода и приведет чуть ли не к гражданской войне? |
| Whatever were your objects, were they that?" |
На что бы вы ни рассчитывали, но уж не на это, верно? |
| Barker and Wilson looked at him admiringly; the King more admiringly still. |
Баркер и Уилсон восхищенно посмотрели на него; король взглянул еще восхищенней. |
| "Provost Buck," said Auberon, "you speak in public uncommonly well. |
-- Лорд-мэр Бак,-- сказал Оберон,-- ораторствуете вы так, что лучше некуда. |
| I give you your point with the magnanimity of an artist. |
И я как художник слова великодушно снимаю перед вами шляпу. |
| My scheme did not include the appearance of Mr. Wayne. |
Нет, я нимало не предвидел возникновения мистера Уэйна. |
| Alas! would that my poetic power had been great enough." |
Ах! если б у меня хватило на это поэтического чутья! |
| "I thank your Majesty," said Buck, courteously but quickly. "Your Majesty's statements are always clear and studied: therefore I may draw a deduction. |
-- Благодарствуйте, Ваше Величество, -- с почтительной поспешностью отозвался Бак.--Ваше Величество всегда изъясняетесь внятно и продуманно, и я не премину сделать вывод из ваших слов. |
| As the scheme, whateverit was, on which you set your heart did not include the appearance of Mr. Wayne, it will survive his removal. |
Раз ваш заветный замысел, каков бы он ни был, не предполагал возникновения мистера Уэйна, то исчезновение мистера Уэйна вам тоже нипочем. |
| Why not let us clear away this particular Pump Street, which does interfere with our plans, and which does not, by your Majesty's own statement, interfere with yours." |
Так позвольте уж нам снести к чертовой матери этот треклятый Насосный переулок, который мешает нашим замыслам и ничуть, как вы сами сказали, не способствует вашим. |
| "Caught out!" said the King, enthusiastically and quite impersonally, as if he were watching a cricket match. |
-- Вмазал! -- заметил король с восторженным безучастием, словно зритель на матче. |
| "This man Wayne," continued Buck, "would be shut up by any doctors in England. |
-- Уэйна этого,-- продолжал Бак, -- любой доктор тут же упрячет в больницу. |
| But we only ask to have it put before them. |
Но этого нам не надо, пусть его просто посмотрят. |
| Meanwhile no one's interests, not even in all probability his own, can be really damaged by going on with the improvements in Notting Hill. |
А тем временем ну никто, ну даже он сам, не понесет ни малейшего урона из-за обновления Ноттинг-Хилла. |
| Not our interests, of course, for it has been the hard and quiet work of ten years. |
Мы-то, само собой, не понесем: мы это дело тихо обмозговывали добрых десять лет. |
| Not the interest of Notting Hill, for nearly all its educated inhabitants desire the change. |
И в Ноттинг-Хилле никто не пострадает: все его нормальные обитатели ждут не дождутся перемен. |
| Not the interests of your Majesty, for you say, with characteristic sense, that you never contemplated the rise of the lunatic at all. |
Ваше Величество тоже останется при своем: вы же сами говорите и, как всегда, здраво, что никак не предвидели появления этого оглашенного. |
| Not, as I say, his own interests, for the man has a kind heart and many talents, and a couple of good doctors would probably put him righter than all the free cities and sacred mountains in creation. |
И, повторяю, сам он тоже только выиграет: он -малый добродушный и даже даровитый, а ежели его посмотрит доктор-другой, так толку будет больше, чем от всех свободных городов и священных гор. |
| I therefore assume, if I may use so bold a word, that your Majesty will not offer any obstacle to our proceeding with the improvements." |
Словом, я полагаю -- извините, если это на ваш слух дерзко звучит,-- что Ваше Величество не станет препятствовать продолжению строительных работ. |
| And Mr. Buck sat down amid subdued but excited applause among the allies. |
И мистер Бак уселся под негромкий, но восторженный гул одобрения. |
| "Mr. Buck," said the King, "I beg your pardon, for a number of beautiful and sacred thoughts, in which you were generally classified as a fool. |
-- Мистер Бак, прошу у вас прощенья за посещавшие меня порой изящные и возвышенные мысли, в которых вам неизменно отводилась роль последнего болвана. |
| But there is another thing to be considered. |
Впрочем, мы сейчас не о том. |
| Suppose you send in your workmen, and Mr. Wayne does a thing regrettable indeed, but of which I am sorry to say, I think him quite capable...knocks their teeth out." |
Предположим, пошлете вы своих рабочих, а мистер Уэйн -- он ведь на это вполне способен -- выпроводит их с колотушками? |
| "I have thought of that, your Majesty," said Mr. Buck, easily, "and I think it can simply be guarded against. |
-- Я подумал об этом, Ваше Величество,-- с готовностью отвечал Бак,-- и не предвижу особых затруднений. |
| Let us send in a strong guard of say a hundred men...a hundred Of the North Kensington Halberdiers" (he smiled grimly), "of whom your Majesty is so fond. |
Отправим рабочих с хорошей охраной, отправим с ними -- ну, скажем, сотню алебардщиков Северного Кенсингтона (он брезгливо ухмыльнулся), столь любезных сердцу Вашего Величества. |
| Or say...a hundred and fifty. |
Или, пожалуй, сто пятьдесят. |
| The whole population of Pump Street, I fancy, is only about a hundred." |
В Насосном переулке всего-то, кажется, сотня жителей, вряд ли больше. |
| "Still they might stand together and lick you," said the King, dubiously. |
-- А если эта сотня все-таки задаст вам жару? -задумчиво спросил король. |
| "Then say two hundred," said Buck, gaily. |
-- В чем дело, пошлем две сотни,-- весело возразил Бак. |
| "It might happen," said the King, restlessly, "that one Notting Hiller fought better than two, North Kensingtons." |
-- Знаете ли,-- мягко предположил король,-- оно ведь может статься, что один алебардщик Ноттинг-Хилла стоит двух северных кенсингтонцев. |
| "It might," said Buck, coolly; "then say two hundred and fifty." |
-- Может и такое статься,-- равнодушно согласился Бак.-- Ну что ж, пошлем двести пятьдесят. |
| The King bit his lip. |
Король закусил губу. |
| "And if they are beaten, too," he said viciously. |
-- А если и этих побьют? -- ехидно спросил он. |
| "Your Majesty," said Buck, and leaned back easily in his chair. "Suppose they are. If anything be clear, it is clear that all fighting matters are mere matters of arithmetic. |
-- Ваше Величество,-- ответствовал Бак, усевшись поудобнее, -- и такое может быть. Ясно одно -и уж это яснее ясного: что война -- простая арифметика. |
| Here we have a hundred and fifty say of Notting Hill soldiers. |
Положим, выставит против нас Ноттинг-Хилл сто пятьдесят бойцов. |
| Or say two hundred. If one of them can fight two of us...we can send in, not four hundred, but six hundred, and smash him. That is all. |
Ладно, пусть двести И каждый из них стоит двух наших -- тогда что же, пошлем туда не четыре даже сотни, а целых шесть, и уж тут хочешь не хочешь, наша возьмет. |
| It is out of all immediate probability that one of them could fight four of us. |
Невозможно ведь предположить, что любой из них стоит наших четверых? |
| So what I say is this. Run no risks. |
И все же -- зачем рисковать? |
| Finish it at once. |
Покончить с ними надо одним махом. |
| Send in eight hundred men and smash him...smash him almost without seeing him. And go on with the improvements." |
Шлем восемьсот, сотрем их в порошок -- и за работу. |
| And Mr. Buck pulled out a bandanna and blew his nose. |
Мистер Бак извлек из кармана пестрый носовой платок и шумно высморкался. |
| "Do you know, Mr. Buck," said the King, staring gloomily at the table, "the admirable clearness of your reason produces in my mind a sentiment which I trust I shall not offend you by describing as an aspiration to punch your head. |
-- Знаете ли, мистер Бак,-- сказал король, грустно разглядывая стол,-- вы так ясно мыслите, что у меня возникает немыслимое желание съездить вам, не примите за грубость, по морде. |
| You irritate me sublimely. |
Вы меня чрезвычайно раздражаете. |
| What can it be in me? |
Почему бы это, спрашивается? |
| Is it the relic of a moral sense?" |
Остатки, что ли, нравственного чувства? |
| "But your Majesty," said Barker, eagerly and suavely, "does not refuse our proposals?" |
-- Однако же, Ваше Величество,-- вкрадчиво вмешался Баркер,-- вы же не отвергаете наших предложений? |
| "My dear Barker, your proposals are as damnable as your manners. |
-- Любезный Баркер, ваши предложения еще отвратительнее ваших манер. |
| I want to have nothing to do with them. |
Я их знать не хочу. |
| Suppose I stopped them altogether. |
Ну, а если я вам ничего этого не позволю? |
| What would happen?" |
Что тогда будет? |
| Barker answered in a very low voice: |
И Баркер отвечал вполголоса: |
| "Revolution." |
-- Будет революция. |
| The King glanced quickly at the men around the table. |
Король быстро окинул взглядом собравшихся. |
| They were all looking down silently: their brows were red. |
Все сидели потупившись; все покраснели. |
| He rose with a startling suddenness, and an unusual pallor. |
Он же, напротив, странно побледнел и внезапно поднялся. |
| "Gentlemen," he said, "you have overruled me. |
-- Джентльмены,-- сказал он,-- вы меня приперли к стенке. |
| Therefore I can speak plainly. I think Adam Wayne, who is as mad as a hatter, worth more than a million of you. |
Говорю вам прямо, что, по-моему, полоумный Адам Уэйн стоит всех вас и еще миллиона таких же впридачу. |
| But you have the force, and, I admit, the common sense, and he is lost. |
Но за вами сила и, надо признать, здравый смысл, так что ему несдобровать. |
| Take your eight hundred halberdiers and smash him. |
Давайте собирайте восемьсот алебардщиков и стирайте его в порошок. |
| It would be more sportsmanlike to take two hundred." |
По-честному, лучше бы вам обойтись двумя сотнями. |
| "More sportsmanlike," said Buck, grimly, "but a great deal less humane. |
-- По-честному, может, и лучше бы,-- сурово отвечал Бак,-- но это не по-хорошему. |
| We are not artists, and streets purple with gore do not catch our eye in the right way." |
Мы не художники, нам неохота любоваться на окровавленные улицы. |
| "It is pitiful," said Auberon. "With five or six times their number there will be no fight at all." |
-- Подловато, -- сказал Оберон.-- Вы их задавите числом, и битвы никакой не будет. |
| "I hope not," said Buck, rising and adjusting his gloves. "We desire no fight, your Majesty. |
-- Надеемся, что не будет,-- сказал Бак, вставая и натягивая перчатки.-- Нам, Ваше Величество, никакие битвы не нужны. |
| We are peaceable business men." |
Мы мирные люди, мы народ деловой. |
| "Well," said the King, wearily, "the conference is at an end at last." |
-- Ну что ж,-- устало сказал король,-- вот и договорились. |
| And he went out of the room before any one else could stir. |
Он мигом вышел из палаты; никто и шевельнуться не успел. |
| * * * |
* * * |
| Forty workmen, a hundred Bayswater Halberdiers, two hundred from South, and three from North Kensington, assembled at the foot of Holland Walk and marched up it, under the general direction of Barker, who looked flushed and happy in full dress. |
Сорок рабочих, сотня бейзуотерских алебардщиков, две сотни южных кенсингтонцев и три сотни северных собрались возле Холланд-Парка и двинулись к Ноттинг-Хиллу под водительством Баркера, раскрасневшегося и разодетого. |
| At the end of the procession a small and sulky figure lingered like an urchin. |
Он замыкал шествие; рядом с ним угрюмо плелся человек, похожий на уличного мальчишку. |
| It was the King. |
Это был король. |
| "Barker," he said at length, appealingly, "you are an old friend of mine...you understand my hobbies as I understand yours. |
-- Баркер,-- принялся он канючить,-- вы же старый мой приятель, вы знаете мои пристрастия не хуже, чем я ваши. |
| Why can't you let it alone? |
Не надо, а? |
| I hoped that such fun might come out of this Wayne business. |
Сколько потехи-то могло быть с этим Уэйном! |
| Why can't you let it alone? |
Оставьте вы его в покое, а? |
| It doesn't really so much matter to you...what's a road or so? |
Ну что вам, подумаешь -- одной дорогой больше, одной меньше? |
| For me it's the one joke that may save me from pessimism. |
А для меня это очень серьезная шутка -- может, она меня спасет от пессимизма. |
| Take fewer men and give me an hour's fun. |
Ну, хоть меньше людей возьмите, и я часок-другой порадуюсь. |
| Really and truly, James, if you collected coins or humming-birds, and I could buy one with the price of your road, I would buy it. |
Нет, правда, Джеймс, собирали бы вы монеты или, пуще того, колибри, и я бы мог раздобыть для вас монетку или пташку -- ей-богу, не пожалел бы за нее улицы! |
| I collect incidents...those rare, those precious things. |
А я собираю жизненные происшествия -- это такая редкость, такая драгоценность. |
| Let me have one. Pay a few pounds for it. |
Не отнимайте его у меня, плюньте вы на эти несчастные фунты стерлингов. |
| Give these Notting Hillers a chance. |
Пусть порезвятся ноттингхилльцы. |
| Let them alone." |
Не трогайте вы их, а? |
| "Auberon," said Barker, kindly, forgetting all royal titles in a rare moment of sincerity, |
-- Оберон,-- мягко сказал Баркер, в этот редкий миг откровенности обращаясь к нему запросто,--ты знаешь, Оберон, я тебя понимаю. |
| "I do feel what you mean. I have had moments when these hobbies have hit me. |
Со мною тоже такое бывало: кажется, и пустяк, а дороже всего на свете. |
| I have had moments when I have sympathized with your humours. |
И дурачествам твоим я, бывало, иногда сочувствовал. |
| I have had moments, though you may not easily believe it, when I have sympathized with the madness of Adam Wayne. |
Ты не поверишь, а мне даже безумство Адама Уэйна бывало по-своему симпатично. |
| But the world, Auberon, the real world, is not run on these hobbies. |
Однако же, Оберон, жизнь есть жизнь, и она дурачества не терпит. |
| It goes on great brutal wheels of facts... wheels on which you are the butterfly. And Wayne is the fly on the wheel." |
Двигатель жизни -- грубые факты, они вроде огромных колес, и ты вокруг них порхаешь, как бабочка, а Уэйн садится на них, как муха. |
| Auberon's eyes looked frankly at the other's. |
Оберон заглянул ему в глаза. |
| "Thank you, James; what you say is true. |
-- Спасибо, Джеймс, ты кругом прав. |
| It is only a parenthetical consolation to me to compare the intelligence of flies, somewhat favourably with the intelligence of wheels. |
Я, конечно, могу слегка утешаться в том смысле, что даже мухи неизмеримо разумнее колес. |
| But it is the nature of flies to die soon, and the nature of wheels to go on for ever. |
Но мушиный век короткий, а колеса -- они вертятся, вертятся и вертятся. |
| Go on with the wheel. |
Ладно, вертись с колесом. |
| Good-bye, old man." |
Прощай, старина. |
| And James Barker went on, laughing, with a high colour, slapping his bamboo on his leg. |
И Джеймс Баркер бодро зашагал дальше, румяный и веселый, постукивая по ноге бамбуковой тросточкой. |
| The King watched the tail of the retreating regiment with a look of genuine depression, which made him seem more like a baby than ever. |
Король проводил удаляющееся воинство тоскливым взглядом и стал еще больше обычного похож на капризного младенца. |
| Then he swung round and struck his hands together. |
Потом он повернулся и хлопнул в ладоши. |
| "In a world without humour," he said, "the only thing to do is to eat. |
-- В этом серьезнейшем из миров,-- сказал он,--нам остается только есть. |
| And how perfect an exception! |
Тут как-никак смеху не оберешься. |
| How can these people strike dignified attitudes, and pretend that things matter, when the total ludicrousness of life is proved by the very method by which it is supported? |
Это же надо -- становятся в позы, пыжатся, а жизнь-то от природы смехотворна: как ее, спрашивается, поддерживают? |
| A man strikes the lyre, and says, |
Поиграет человек на лире, скажет: |
| 'Life is real, life is earnest,' and then goes into a room and stuffs alien substances into a hole in his head. |
"Да, жизнь -- это священнодействие", а потом идет, садится за стол и запихивает разные разности в дырку на лице. |
| I think Nature was indeed a little broad in her humour in these matters. |
По-моему, тут природа все-таки немного сгрубила -- ну что это за дурацкие шутки! |
| But we all fall back on the pantomime, as I have in this municipal affair. |
Мы, конечно, и сами хороши, нам подавай для смеху балаган, вроде как мне с этими предместьями. |
| Nature has her farces, like, the act of eating or the shape of the kangaroo, for the more brutal appetite. |
Вот природа и смешит нас, олухов, зрелищем еды или зрелищем кенгуру. |
| She keeps her stars and mountains for those who can appreciate something more subtly ridiculous." |
А звезды или там горы -- это для тех, у кого чувство юмора потоньше. |
| He turned to his equerry. |
Он обратился к своему конюшему: |
| "But, as I said 'eating,' let us have a picnic like two nice little children. |
-- Но я сказал "есть", так поедим же: давайте-ка устроим пикник, точно благонравные детки. |
| Just run and bring me a table and a dozen courses or so, and plenty of champagne, and under these swinging boughs, Bowler, we will return to Nature." |
Шагом марш, Баулер, и да будет стол, а на нем двенадцать, не меньше, яств и вдоволь шампанского -- под этими густолиственными ветвями мы с вами вернемся к природе. |
| It took about an hour to erect in Holland Lane the monarch's simple repast, during which time he walked up and down and whistled, but still with an unaffected air of gloom. |
Около часу заняла подготовка к скромной королевской трапезе на Холланд-Лейн; тем временем король расхаживал и посвистывал -впрочем, довольно мрачно. |
| He had really been done out of a pleasure he had promised himself, and had that empty and sickened feeling which a child has when disappointed of a pantomime. |
Он предвкушал потеху, обманулся и теперь чувствовал себя ребенком, которому показали фигу вместо обещанного представления. |
| When he and the equerry had sat down, however, and consumed a fair amount of dry champagne, his spirits began mildly to revive. |
Но когда они с конюшим подзакусили и выпили как следует сухого шампанского, он понемногу воспрянул духом. |
| "Things take too long in this world," he said. "I detest all this Barkerian business about evolution and the gradual modification of things. |
-- Как все, однако, медленно делается,-- сказал он.-- Очень мне мерзостны эти баркеровские идеи насчет эволюции и маломальского преображения того-сего в то да се. |
| I wish the world had been made in six days, and knocked to pieces again in six more. |
По мне, уж лучше бы мир и вправду сотворили за шесть дней и еще за шесть разнесли вдребезги. |
| And I wish I had done it. |
Да я бы сам за это и взялся. |
| The joke's good enough in a broad way, sun and moon and the image of God and all that, but they keep it up so damnably long. |
А так -- ну что ж, в целом неплохо придумано: солнце, луна, по образу и подобию и тому подобное, но как же все это долго тянется! |
| Did you ever long for a miracle, Bowler?" |
Вот вы, Баулер, никогда не жаждали чуда? |
| "No, sir," said Bowler, who was an evolutionist, and had been carefully brought up. |
-- Никак нет, сэр,-- отвечал Баулер, эволюционист по долгу службы. |
| "Then I have," answered the King. "I have walked along a street with the best cigar in the cosmos in my mouth, and more Burgundy inside me than you ever saw in your life, and longed that the lamp-post would turn into an elephant to save me from the hell of blank existence. |
-- А я жаждал,-- вздохнул король.-- Иду, бывало, по улице с лучшей на свете и во вселенной сигарой в зубах, в животе у меня столько бургундского, сколько вы за всю свою жизнь не видывали; иду и мечтаю -- эх, вот бы фонарный столб взял да и превратился в слона, а то скучно, как в аду. |
| Take my word for it, my evolutionary Bowler, don't you believe people when they tell you that people sought for a sign, and believed in miracles because they were ignorant. |
Вы уж мне поверьте, разлюбезный мой эволюционист Баулер,-- вовсе не от невежества люди искали знамений и веровали в чудеса. |
| They did it because they were wise, filthily, vilely wise...too wise to eat or sleep or put on their boots with patience. |
Наоборот, они были мудрецами -- может, гнусными и гадкими, а все же мудрецами, и мудрость мешала им есть, спать и терпеливо обуваться. |
| This seems delightfully like a new theory of the origin of Christianity, which would itself be a thing of no mean absurdity. |
Батюшки, да этак я, чего доброго, создам новую теорию происхождения христианства -- вот уж, право, нелепица! |
| Take some more wine." |
Хлопнем-ка лучше еще винишка. |
| The wind blew round them as they sat at their little table, with its white cloth and bright wine-cups, and flung the tree-tops of Holland Park against each other, but the sun was in that strong temper which turns green into gold. |
Они сидели за небольшим столиком, застланным белоснежной скатертью и уставленным разноцветными бокалами; свежий ветер овевал их и раскачивал верхушки деревьев Холланд-Парка, а лучистое солнце золотило зелень. |
| The King pushed away his plate, lit a cigar slowly, and went on: |
Король отодвинул тарелку, не спеша раскурил сигару и продолжал: |
| "Yesterday I thought that something next door to a really entertaining miracle might happen to me before I went to amuse the worms. |
-- Вчера я было подумал, будто случилось нечто едва ли не чудесное, и я успею этому порадоваться, прежде чем обрадую могильных червей своим появлением под землей. |
| To see that red-haired maniac waving a great sword and making speeches to his incomparable followers, would have been a glimpse of that Land of Youth from which the Fates shut us out. |
Ох, поглядел бы я, как этот рыжий маньяк размахивает огромным мечом и произносит зажигательные речи перед сонмом своих невообразимых сторонников -- и приоткрылся бы мне Край Вечной Юности, сокрытый от нас судьбами. |
| I had planned some quite delightful things. |
Я такое напридумывал! |
| A Congress of Knightsbridge with a treaty, and myself in the chair, and perhaps a Roman triumph, with jolly old Barker led in chains. |
Конгресс в Найтсбридже, Найтсбриджский договор -- я тут как тут, на троне; может, даже триумф по-древнеримски и бедняга Баркер в каких ни на есть цепях. |
| And now these wretched prigs have gone and stamped out the exquisite Mr. Wayne altogether, and I suppose they will put him in a private asylum somewhere in their damned humane way. |
А теперь эти мерзавцы, эти устроители жизни, будь они трижды прокляты, пошли устранять мистера Уэйна, и заточат они его ради вящей гуманности в какую-нибудь такую лечебницу. |
| Think of the treasures daily poured out to his unappreciative keeper! |
Да вы подумайте, какие сокровища красноречия будут изливаться на голову равнодушного смотрителя, а? |
| I wonder whether they would let me be his keeper. |
Хоть бы уж меня, что ли, назначили его смотрителем. |
| But life is a vale. |
Словом, жизнь -- это юдоль. |
| Never forget at any moment of your existence to regard it in the light of a vale. |
Всегда об этом помните, и все будет в порядке. |
| This graceful habit, if not acquired in youth..." |
Главное, надо сызмала... |
| The King stopped, with his cigar lifted, for there had slid into his eyes the startled look of a man listening. |
Король прервался, и сигара, которой он жестикулировал, замерла в воздухе: он явно прислушивался к чему-то. |
| He did not move for a few moments; then he turned his head sharply towards the high, thin, and lath-like paling which fenced certain long gardens and similar spaces from the lane. |
Несколько секунд он не двигался; потом резко обернулся к высокой и сплошной реечной изгороди, отделявшей сады и лужайки от улицы. |
| From behind it there was coming a curious scrambling and scraping noise, as of a desperate thing imprisoned in this box of thin wood. |
Изгородь содрогалась, будто какой-то плененный зверь царапал и грыз деревянную клетку. |
| The King threw away his cigar and jumped on to the table. From this position he saw a pair of hands hanging with a hungry clutch on the top of the fence. |
Король отшвырнул сигару, вспрыгнул на стол -и сразу увидел руки, уцепившиеся за верх изгороди. |
| Then the hands quivered with a convulsive effort, and a head shot up between them...the head of one of the Bayswater Town Council, his eyes and whiskers wild with fear. |
Руки напряглись в судорожном усилии, и между ними появилась голова -- не чья-нибудь, а бейзуотерского городского советника: глаза выпучены, бакенбарды торчком. |
| He swung himself over, and fell on the other side on his face, and groaned openly and without ceasing. |
Он перевалился и плюхнулся оземь, издавая громкие и непрерывные стоны. |
| The next moment the thin, taut wood of the fence was struck as by a bullet, so that it reverberated like a drum, and over it came tearing and cursing, with torn clothes and broken nails and bleeding faces, twenty men at one rush. |
Точно залп ударил в тонкую дощатую ограду; она загудела, как барабан, послышалась суматошная ругань, и через нее перемахнули разом человек двадцать в изорванной одежде, со сломанными ногтями и окровавленными лицами. |
| The King sprang five feet clear off the table on to the ground. The moment after the table was flung over, sending bottles and glasses flying, and the debris was literally swept along the ground by that stream of men pouring past, arid Bowler was borne along with them, as the King said in his famous newspaper article, "like a captured bride." |
Король соскочил со стола и отпрянул футов на пять в сторону; стол был опрокинут, бутылки и бокалы, тарелки и объедки разлетелись, людской поток подхватил и унес Баулера, как впоследствии написал в своем знаменитом репортаже король, "словно похищенную невесту". |
| The great fence swung and split under the load of climbers that still scaled and cleared it. Tremendous gaps were torn in it by this living artillery; and through them the King could see more and more frantic faces, as in a dream, and more and more men running. |
Высокая ограда зашаталась, разламываясь, как под градом картечи: на нее лезли, с нее прыгали и падали десятки людей, из проломов появлялись все новые и новые безумные лица, выскакивали все новые беглецы. |
| They were as miscellaneous as if some one had taken the lid off a human dustbin. Some were untouched, some were slashed and battered and bloody, some were splendidly dressed, some tattered and half-naked, some were in the fantastic garb of the burlesque cities, some in the dullest modern dress. |
Это была сущая человечья свалка: одни каким-то чудом целы и невредимы, другие -израненные, в крови и грязи; некоторые роскошно одеты, а иные -- полуголые и в лохмотьях; те -- в несуразном шутовском облаченье, эти -- в обычнейших современных костюмах. |
| The King stared at all of them, but none of them looked at the King. |
Король глядел на них во все глаза, но из них никто даже не взглянул на короля. |
| Suddenly he stepped forward. |
Вдруг он сделал шаг вперед. |
| "Barker," he said, "what is all this?" |
-- Баркер,-- крикнул он,-- что случилось? |
| "Beaten," said the politician "beaten all to hell!" And he plunged past with nostrils shaking like a horse's, and more and more men plunged after him. |
-- Разбиты,-- отозвался тот,-- разгромлены -- в пух и прах! -- и умчался, пыхтя, как загнанная лошадь, в толпе беглецов. |
| Almost as he spoke, the last standing strip of fence bowed and snapped, flinging, as from a catapult, a new figure upon the road. He wore the flaming red of the halberdiers of Notting Hill, and on his weapon there was blood, and in his face victory. |
В это самое время последний стоячий кусок изгороди, треща, накренился, и камнем из пращи выбросило на аллею человека, вовсе не похожего на остальных, в алой форме стражника Ноттинг-Хилла; алебарда его была в крови, на лице -- упоение победы. |
| In another moment masses of red glowed through the gaps of the fence, and the pursuers, with their halberds, came pouring down the lane. |
И тут же через поверженную изгородь хлынуло алое воинство с алебардами наперевес. |
| Pursued and pursuers alike swept by the little figure with the owlish eyes, who had not taken his hands out of his pockets. |
Гонители вслед за гонимыми промелькнули мимо человечка с совиными глазами, который не вынимал рук из карманов |
| The King had still little beyond the confused sense of a man caught in a torrent...the feeling of men eddyingby. |
Сперва он понимал только, что ненароком чуть не угодил в бредовый людской водоворот. |
| Then something happened which he was never able afterwards to describe, and which we cannot describe for him. |
Но потом случилось что-то неописуемое -- у него описание не выходило, а мы и пробовать не будем. |
| Suddenly in the dark entrance, between the broken gates of a garden, there appeared framed a flaming figure. |
В темном проходе на месте разметанных ворот возникла, как в раме, пламенеющая фигура. |
| Adam Wayne, the conqueror, with his face flung back, and his mane like a lion's, stood with his great sword point upwards, the red raiment of his office flapping round him like the red wings of an archangel. |
Победитель Адам Уэйн стоял, закинув голову и воздев к небесам свой огромный меч; его пышные волосы вздыбились, как львиная грива, а красное облачение реяло за плечами, точно архангельские крылья. |
| And the King saw, he knew not how, something new and overwhelming. |
И король вдруг почему-то увидел мир совсем иными глазами. |
| The great green trees and the great red robes swung together in the wind. |
Ветер качал густозеленые кроны деревьев и взметывал полы алой мантии. |
| The sword seemed made for the sunlight. |
Меч сверкал в солнечных лучах. |
| The preposterous masquerade, born of his own mockery, towered over him and embraced the world. |
Нелепый маскарад, в насмешку выдуманный им самим, сомкнулся вокруг него и поглотил весь свет. |
| This was the normal, this was sanity, this was nature; and he himself, with his rationality and his detachment and his black frock-coat, he was the exception and the accident...a blot of black upon a world of crimson and gold. |
И это было нормально, разумно и естественно; зато он, рассудительный и насмешливый джентльмен в черном сюртучке, был исключением, случайностью -- черным пятном на ало-золотых ризах. |
| BOOK IV. |
Книга четвертая |
| CHAPTER I. |
Глава 1 |
| THE BATTLE OF THE LAMPS. |
ФОНАРНАЯ БИТВА |
| MR. BUCK, who, though retired, frequently went down to his big drapery stores in Kensington High Street, was locking up those premises, being the last to leave. |
Мистер Бак хоть и жил на покое, но частенько захаживал в свой большой фирменный магазин на Кенсингтон-Хай-стрит; и нынче он запирал его, уходя последним. |
| It was a wonderful evening of green and gold, but that did not trouble him very much. If you had pointed it out, he would have agreed seriously, for the rich always desire to be artistic. |
Стоял чудесный золотисто-зеленый вечер, но до этого ему особого дела не было; впрочем, скажи ему кто-нибудь об этом, он бы степенно согласился: богатому человеку идет тонкая натура. |
| He stepped out into the cool air, buttoning up his light coat, and blowing great clouds from his cigar, when a figure dashed up to him in another yellow overcoat, but unbuttoned and flying behind him. |
Потянуло прохладой: он застегнул желтое летнее пальто и задымил сигарой; в это время на него чуть не наскочил человек тоже в желтом пальто, но демисезонном и расстегнутом, чтоб не сказать распахнутом. |
| "Hullo, Barker!" said the draper. "Any of our summer articles? |
-- А, Баркер! -- узнал его суконщик.-- За покупками, на распродажу? |
| You're too late. |
Опоздали, опоздали. |
| Factory Acts, Barker. |
Рабочий день кончен, закон не велит, Баркер. |
| Humanity and progress, my boy." |
Гуманность и прогресс -- не шутка, голубчик мой. |
| "Oh, don't chatter," cried Barker, stamping. "We've been beaten." |
-- Ох, да не болтайте вы! -- крикнул Баркер, топнув ногой.-- Мы разбиты. |
| "Beaten...by what?" asked Buck, mystified. |
-- Что значит разбиты? -- не понял Бак. |
| "By Wayne." |
-- Уэйн разгромил нас. |
| Buck looked at Barker's fierce white face for the first time, as it gleamed in the lamplight. |
Бак наконец посмотрел в лицо Баркеру: лицо было искаженное, бледное и потное, поблескивавшее в фонарном свете. |
| "Come and have a drink," he said. |
-- Пойдемте выпьем чего-нибудь,-- сказал он. |
| They adjourned to a cushioned and glaring buffet, and Buck established himself slowly and lazily in a seat, and pulled out his cigar-case. |
Они зашли в первый попавшийся ресторанчик, уютный и светлый; Бак развалился в кресле и вытащил портсигар. |
| "Have a smoke," he said. |
-- Закуривайте,-- предложил он. |
| Barker was still standing, and on the fret, but after a moment's hesitation, he sat down, as if he might spring up again the next minute. |
Взбудораженный Баркер словно бы не собирался садиться; потом все-таки присел так, будто вот-вот вскочит. |
| They ordered drinks in silence. |
Они заказали виски, не обменявшись ни словом. |
| "How did it happen?" asked Buck, turning his big bold eyes on him. |
-- Ну и как же это случилось? -- спросил Бак, устремив на собеседника крупные властные глаза. |
| "How the devil do I know?" cried Barker. "It happened like...like a dream. |
-- А я почем знаю? -- выкрикнул Баркер.--Случилось, будто -- будто во сне. |
| How can two hundred men beat six hundred? |
Как могут двести человек одолеть шестьсот? |
| How can they?" |
Вот как? |
| "Well," said Buck, coolly. "How did they? |
-- Ну-ну, -- спокойно сказал Бак, -- и как же они вас одолели? |
| You ought to know." |
Припомните-ка. |
| "I don't know. I can't describe," said the other, drumming on the table. "It seemed like this. |
-- Не знаю; это уму непостижимо,-- отвечал тот, барабаня по столу.-- Значит, так. |
| We were six hundred and marched with those damned poleaxes of Auberon's...the only weapons we've got. We marched two abreast. We went up to Holland Walk, between the high palings which seemed to me to go straight as an arrow for Pump Street. |
Нас было шестьсот, все с этими треклятыми обероновыми рогатинами -- и никакого другого оружия Шли колонной по двое, мимо Холланд-Парка между высокими изгородями --мне-то казалось, мы идем напрямик к Насосному переулку. |
| I was near the tail of the line and it was a long one. When the end of it was still between the high palings, the head of the line was already crossing Holland Park Avenue. |
Я шел в хвосте длинной колонны, нам еще идти и идти между оградами, а головные уже пересекали Холланд-Парк-авеню. |
| Then the head plunged into the network of narrow streets on the other side, and the tail and myself came out on the great crossing. When we also had reached northern side and turned up a small street that points, crookedly as it were, towards Pump Street, the whole thing felt different. |
Они там за авеню далеко углубились в узенькие улочки, а мы вышли к перекрестку и следом за ними на той, северной стороне свернули в улочку, которая хоть вкось и вкривь, а все ж таки ведет к Насосному переулку -- и тут все переменилось. |
| The street dodged and bent so much that the head of our line seemed lost altogether: it might as well have been in North America. And all this time we hadn't seen a soul." |
Улочки стали теряться, мешаться, сливаться, петлять, голова колонны была уже невесть где, спасибо, если не в Северной Америке И кругом -ни души. |
| Buck, who was idly dabbing the ash of his cigar on the ash-tray, began to move it deliberately over the table, making feathery grey lines, a kind of map. |
Бак стряхнул столбик сигарного пепла мимо пепельницы и начал развозить его по столу: серые штрихи сложились в подобие карты. |
| "But though the little streets were all deserted (which got a trifle on my nerves), as we got deeper and deeper into them, a thing began to happen that I couldn't understand. Sometimes a long way ahead...three turns or corners ahead, as it were...there broke suddenly a sort of noise, clattering, and confused cries, and then stopped. |
-- И вот, хотя на этих улочках никого не было (а это, знаете ли, действует на нервы), но когда мы в них втянулись и углубились, начало твориться что-то совсем уж непонятное Спереди -- из-за трех-четырех поворотов -вдруг доносился шум, лязг, сдавленные крики, и снова все затихало. |
| Then, when it happened, something, I can't describe it...a kind of shake or stagger went down the line, as if the line were a live thing, whose head had been struck, or had been an electric cord. |
И когда это случалось, по всей колонне -- ну, как бы сказать -- дрожь, что ли, пробегала, всех дергало, будто колонна -- не колонна, а змея, которой наступили на голову, или провод под током. |
| None of us knew why we were moving, but we moved and jostled. Then we recovered, and went on through the little dirty streets, round corners, and up twisted ways. |
Чего мы мечемся -- никто не понимал, но метались, толпились, толкались; потом, опомнившись, шли дальше, дальше, петляли грязными улочками и взбирались кривыми проулками. |
| The little crooked streets began to give me a feeling I can't explain...as if it were a dream. |
Что это было за петляние -- ни объяснить, ни рассказать: как страшный сон. |
| I felt as if things had lost their reason, and we should never get out of the maze. |
Все словно бы потеряло всякий смысл, и казалось, что мы никогда не выберемся из этого лабиринта. |
| Odd to hear me talk like that, isn't it? |
Странно от меня такое слышать, правда? |
| The streets were quite well-known streets, all down on the map. |
Обыкновенные это были улицы, известные, все есть на карте. |
| But the fact remains. |
Но я говорю, как было. |
| I wasn't afraid of something happening. |
Я не того боялся, что вот сейчас что-нибудь случится. |
| I was afraid of nothing ever happening...nothing ever happening for all God's eternity." |
Я боялся, что не случится больше ничего до скончания веков. |
| He drained his glass and called for more whisky. He drank it and went on. |
Он осушил стакан, заказал еще виски, выпил его и продолжал: |
| "And then something did happen. |
-- Но наконец случилось. |
| Buck, it's the solemn truth, that nothing has ever happened to you in your life. |
Клянусь вам, Бак, что с вами никогда еще ничего не происходило. |
| Nothing had ever happened to me in my life." |
И со мной не происходило. |
| "Nothing ever happened!" said Buck, staring. "What do you mean?" |
-- Как это -- не происходило? -- изумился Бак.--Что вы хотите сказать? |
| "Nothing has ever happened," repeated Barker, with a morbid obstinacy. "You don't know what a thing happening means? |
-- Никогда ничего не происходило,-- с болезненным упорством твердил Баркер.-- Вы даже не знаете, как это бывает! |
| You sit in your office expecting customers, and customers come; you walk in the street expecting friends, and friends meet you; you want a drink and get it; you feel inclined for a bet and make it. |
Вот вы сидите в конторе, ожидаете клиентов -- и клиенты приходят, идете по улице навстречу друзьям -- и встречаете друзей; хотите выпить -пожалуйста; решили держать пари -- и держите. |
| You expect either to win or lose, and you do either one or the other. |
Вы можете выиграть или проиграть, и либо выигрываете, либо проигрываете. |
| But things happening!" and he shuddered ungovernably. |
Но уж когда происходит! -- И его сотрясла дрожь. |
| "Go on," said Buck, shortly. "Get on." |
-- Дальше,-- коротко сказал Бак.-- Дальше. |
| "As we walked wearily round the corners, something happened. |
-- Вот так мы плутали и плутали, и наконец -бац! |
| When something happens, it happens first, and you see it afterwards. |
Когда что-то происходит, то это лишь потом замечаешь. |
| It happens of itself, and you have nothing to do with it. |
Оно ведь происходит само, ты тут ни при чем. |
| It proves a dreadful thing...that there are other things besides one's self. |
И выясняется жуткая вещь: ты, оказывается, вовсе не пуп земли! |
| I can only put it in this way. |
Иначе не могу это выразить. |
| We went round one turning, two turnings, three turnings, four turnings, five. |
Мы свернули за угол, за другой, за третий, за четвертый, за пятый. |
| Then I lifted myself slowly up from the gutter where I had been shot half senseless, and was beaten down again by living men crashing on top of me, and the world was full of roaring, and big men rolling about like ninepins." |
Потом я медленно пришел в сознание и выкарабкался из сточной канавы, а меня опять сшибли, и на меня валились, весь мир заполнился грохотом, и больших, живых людей расшвыривало, как кегли. |
| Buck looked at his map with knitted brows. |
Бак посмотрел на свою карту, насупив брови. |
| "Was that Portobello Road?" he asked. |
-- Это было на Портобелло-роуд? -- спросил он. |
| "Yes," said Barker. "Yes; Portobello Road...I saw it afterwards; but, my God...what a place it was! |
-- Да,-- сказал Баркер,-- да, на Портобелло-роуд. Я потом увидел табличку; но Боже мой, какое там Портобелло-роуд! |
| Buck, have you ever stood and let a six foot of a man lash and lash at your head with six feet of pole with six pounds of steel at the end? |
Вы себе представьте, Бак: вы стоите, а шестифутовый детина, у которого в руках шестифутовое древко с шестью фунтами стали на конце, снова и снова норовит раскроить этой штукой вам череп! |
| Because, when you have had that experience, as Walt Whitman says, 'you re-examine philosophies and religions.' " |
Нет, уж если вы такое переживете, то придется вам, как говорит Уолт Уитмен, "пересмотреть заново философии и религии". |
| "I have no doubt," said Buck. "If that was Portobello Road, don't you see what happened?" |
-- Оно конечно,-- сказал Бак.-- Ну, а коли это было на Портобелло-роуд, вы сами-то разве не понимаете, что случилось? |
| "I know what happened exceedingly well. |
-- Как не понимать, отлично понимаю. |
| I was knocked down four times; an experience which, as I say, has an effect on the mental attitude. |
Меня сшибли с ног четыре раза: я же говорю, это сильно меняет отношение к жизни. |
| And another thing happened, too. I knocked down two men. |
Да, случилось еще кое-что: я сшиб с ног двоих. |
| After the fourth fall (there was not much bloodshed...more brutal rushing and throwing...for nobody could use their weapons), after the fourth fall, I say, I got up like a devil, and I tore a poleaxe out of a man's hand and struck where I saw the scarlet of Wayne's fellows, struck again and again. |
В четвертый раз на карачках (кровопролития особого не было, просто жестокая драка -- где там размахнешься алебардой!) -- так вот, поднявшись на ноги в четвертый раз, я осатанел, выхватил у кого-то протазан и давай гвоздить им где только вижу красные хламиды уэйновских молодчиков. |
| Two of them went over, bleeding oh the stones, thank God...and I laughed and found myself sprawling in the gutter again, and got up again, and struck again, and broke my halberd to pieces. |
С Божьей помощью сбил с ног двоих -- они здорово окровавили мостовую. А я захохотал -и опять грохнулся в канаву, и снова встал и гвоздил направо и налево, пока не разломался протазан. |
| I hurt a man's head, though." |
Кого-то все-таки еще ранил в голову. |
| Buck set down his glass with a bang, and spat out curses through his thick moustache. |
Бак стукнул стаканом по столу и крепко выругался, топорща густые усы. |
| "What is the matter?" asked Barker, stopping, for the man had been calm up to now, and now his agitation was far more violent than his own. |
-- В чем дело? -- удивленно осекся Баркер: то он его слушал с завидным спокойствием, а теперь взъярился больше его самого. |
| "The matter?" said Buck, bitterly; "don't you see how these maniacs have got us? |
-- В чем дело? -- злобно переспросил Бак.-- А вы не видите, как они обставили нас, эти маньяки? |
| Why should two idiots, one a clown and the other a screaming lunatic, make sane men so different from themselves? |
Что эти два идиота -- шут гороховый и полоумный горлопан -- подстроили нормальным людям ловушку, и те будто ошалели. |
| Look here, Barker; I will give you a picture. A very well-bred young man of this century is dancing about in a frock-coat. He has in his hands a nonsensical seventeenth century halberd, with which he is trying to kill men in the street in Notting Hill. |
Да вы себе только представьте, Баркер, такую картину: современный, благовоспитанный молодой человек в сюртуке скачет туда-сюда, размахивая курам на смех алебардой семнадцатого века -- и покушается на смертоубийство обитателей Ноттинг-Хилла! |
| Damn it! don't you see how they've got us? |
Черт побери! И вам непонятно, как они нас обставили? |
| Never mind how you felt...that is how you looked. |
Не важно, что вы чувствовали,-- важно, как это выглядело. |
| The King would put his cursed head on one side and call it exquisite. |
Король склонил бы свою дурацкую головенку набок и сказал бы, что это восхитительно. |
| The Provost of Notting Hill would put his cursed nose in the air and call it heroic. |
Лорд-мэр Ноттинг-Хилла задрал бы кверху свой дурацкий носище и сказал бы, что это геройство. |
| But in Heaven's name what would you have called it...two days before?" |
Но вы-то ради Бога подумайте -- как бы вы сами это назвали два дня назад? |
| Barker bit his lip. |
Баркер закусил губу. |
| "You haven't been through it, Buck," he said. "You don't understand fighting...the atmosphere." |
-- Вас там не было, Бак, -- сказал он.-- Вы себе не представляете этой стихии -- стихии битвы. |
| "I don't deny the atmosphere," said Buck, striking the table. "I only say it's their atmosphere. |
-- Да не спорю я против стихии! -- сказал Бак, ударив по столу.-- Я только говорю, что это их стихия. |
| It's Adam Wayne's atmosphere. |
Это стихия Адама Уэйна. |
| It's the atmosphere which you and I thought had vanished from an educated world for ever." |
Мы же с вами считали, что эта стихия давным-давно навсегда исчезла из цивилизованного мира! |
| "Well, it hasn't," said Barker; "and if you have any lingering doubts, lend me a poleaxe and I'll show you." |
-- Так вот не исчезла,-- сказал Баркер,-- а коли сомневаетесь, дайте мне протазан, и я вам докажу, что не исчезла. |
| There was a long silence, and then Buck turned to his neighbour and spoke in that good-tempered tone that comes of a power of looking facts in the face; the tone in which he concluded great bargains. |
Молчание затянулось; потом Бак обратился к собеседнику тем доверительным тоном -будем, дескать, смотреть правде в глаза,--который помогал ему заключать особо выгодные сделки. |
| "Barker," he said, "you are right. |
-- Баркер,-- сказал он,-- вы правы. |
| This old thing...this fighting, has come back. |
Эта древняя стихия -- стихия битвы -- снова тут как тут. |
| It has come back suddenly and taken us by surprise. |
Она ворвалась внезапно и застала нас врасплох. |
| So it is first blood to Adam Wayne. |
Пусть так, пусть на первый случай победил Адам Уэйн. |
| But, unless reason and arithmetic and everything else have gone crazy, it must be next and last blood to us. |
Но не перевернулось же все вверх дном -- и разум, и арифметика остались в силе, а значит, в следующий раз мы одолеем его, и одолеем окончательно. |
| But when an issue has really arisen, there is only one thing to do...to study that issue as such and win in it. |
Раз перед нами встает какая-то задача, надо толком изучить ее условия и повернуть дело в свою пользу. |
| Barker, since it is fighting, we must understand fighting. |
Раз надо воевать -- что ж, разберемся, в чем тут секрет. |
| I must understand fighting as coolly and completely as I understand drapery; you must understand fighting as coolly and completely as you understand politics. |
Я должен уразуметь условия войны так же спокойно и обстоятельно, как я вникаю в сукноделие; вы -- так же, как вникаете в политику, спокойно и обстоятельно. |
| Now, look at the facts. |
Перейдем к фактам. |
| I stick without hesitation to my original formula. |
Я ничуть не отступаюсь от того, что говорил прежде. |
| Fighting, when we have the stronger force, is only a matter of arithmetic. |
Если у нас есть решающий перевес, то война -простая арифметика. |
| It must be. |
А как же иначе? |
| You asked me just now how two hundred men could defeat six hundred. |
Вы спрашивали, каким образом двести человек могут победить шестьсот. |
| I can tell you. |
Я вам отвечу. |
| Two hundred men can defeat six hundred when the six hundred behave like fools. |
Двести человек могут победить шестьсот, когда шестьсот воюют по-дурацки. |
| When they forget the very conditions they are fighting in; when they fight in a swamp as if it were a mountain; when they fight in a forest as if it were a plain; when they fight in streets without remembering the object of streets." |
Когда они теряют из виду обстановку и ведут боевые действия на болотах, точно это горы, в лесу -- будто это равнина; когда они ведут уличные бои, забывая о назначении улиц. |
| "What is the object of streets?" asked Barker. |
-- А каково назначение улиц? -- спросил Баркер. |
| "What is the object of supper?" cried Buck,furiously. "Isn't it obvious? |
-- А каково назначение ужина? -- сердито передразнил его Бак.-- Разве неясно? |
| This military science is mere common sense. |
Военное дело требует здравого смысла, и не более того. |
| The object of a street is to lead from one place to another; therefore all streets join; therefore street fighting is quite a peculiar thing. |
Назначение улиц -- вести из одного места в другое: поэтому улицы соединяются и поэтому уличный бой -- дело особое. |
| You advanced into that hive of streets as if you were advancing into an open plain where you could see everything. |
Вы шествовали по лабиринту улочек, словно по открытой равнине, точно у вас был круговой обзор. |
| Instead of that you were advancing into the bowels of a fortress, with streets pointing at you, streets turning on you, streets jumping out at you, and all in the hands of the enemy. |
А вы углублялись в крепостные ходы, и улицы вас выдавали, улицы вас предавали, улицы сбивали вас с пути, и все это было на руку неприятелю. |
| Do you know what Portobello Road is? |
Вы знаете, что такое Портобелло-роуд? |
| It is the only point on your journey where two side streets run up opposite each other. |
Это единственное место на вашем пути, где боковые улочки встречаются напрямую. |
| Wayne massed his men on the two sides, and when he had let enough of your line go past, cut it in two like a worm. |
Уэйн собрал своих людей по обе стороны, пропустил половину колонны и перерезал ее, как червяка. |
| Don't you see what would have saved you?" |
А вы не понимаете, что могло вас выручить? |
| Barker shook his head. |
Баркер покачал головой. |
| "Can't your 'atmosphere' help you?" asked Buck, bitterly. "Must I attempt explanations in the romantic manner? |
-- Эх вы, а еще толкуете про "стихию"! -- горько усмехнулся Бак.-- Ну что мне, объяснять вам на высокопарный лад? |
| Suppose that, as you were fighting blindly with the red Notting Hillers who imprisoned you on both sides, you had heard a shout from behind them. |
Представьте же, что, когда вы вслепую отбивались с обеих сторон от красных ноттингхилльцев, за спиной у них послышался бы боевой клич. |
| Suppose, oh, romantic Barker! that behind the red tunics you had seen the blue and gold of South Kensington taking them in the rear, surrounding them in their turn and hurling them on to your halberds." |
Представьте, о романтик Баркер! что за их красными хламидами вы узрели бы синее с золотом облачение южных кенсингтонцев, которые напали на них с тыла, окружили их в свою очередь и отбросили на острия ваших протазанов! |
| "If the thing had been possible," began Barker, cursing. |
-- Если б такое было возможно...-- начал Баркер и разразился проклятием. |
| "The thing would have been as possible," said Buck, simply; "as simple as arithmetic. |
-- Такое было очень даже возможно,-- отрезал Бак,-- по всем правилам арифметики. |
| There are a certain number of street entries that lead to Pump Street. There are not nine hundred; there are not nine million. |
К Насосному переулку ведет известное число улиц: их не девятьсот и не девять миллионов. |
| They do not grow in the night. |
Они по ночам не удлиняются. |
| They do not increase like mushrooms. |
Они не вырастают, как грибы. |
| It must be possible with such an overwhelming force as we have to advance by all of them at once. |
Наш огромный численный перевес дает нам возможность наступать сразу со всех сторон. |
| In every one of the arteries, or approaches, we can put almost as many men as Wayne can put into the field altogether. |
И на каждой уличной артерии, на каждом подходе мы выставим почти столько же бойцов, сколько их всего у Уэйна. |
| Once do that and we have him to demonstration. |
Вот и все, и попался птенчик. |
| It is like a proposition in Euclid." |
Просто, как чертеж. |
| "You think that is certain," said Barker, anxious but dominated delightfully. |
-- И вы думаете, это наверняка? -- спросил Баркер, еще неуверенный, но страстно желая поверить. |
| "I'll tell you what I think," said Buck, getting up jovially. "I think Adam Wayne made an uncommonly spirited little fight. And I think I am confoundedly sorry for him." |
-- Я вот что думаю, -- добродушно сказал Бак, поднимаясь с кресла,-- я думаю, что Адам Уэйн учинил на диво лихую потасовку; и мне его, признаться, дьявольски жаль. |
| "Buck, you are a great man," cried Barker, rising also. "You've knocked me sensible again. |
-- Бак, я преклоняюсь перед вами! -- воскликнул Баркер и тоже встал.-- Вы меня вернули к рассудку. |
| I am ashamed to say it, but I was getting romantic. |
Стыдно сказать, но я поддался романтическому наваждению. |
| Of course, what you say is adamantine sense. |
Да, у вас железная логика. |
| Fighting, being physical, must be mathematical. |
Война подчиняется физическим законам, а стало быть, и математике. |
| We were beaten because we were neither mathematical nor physical nor anything else...because we deserved to be beaten. |
Мы потерпели поражение потому, что мы не считались ни с математикой, ни с физикой, ни с логикой -- потерпели заслуженное поражение. |
| Hold all the approaches, and with our force we must have him. |
Занять все подступы, и он, разумеется, в наших руках. |
| When shall we open the next campaign?" |
Когда откроем боевые действия? |
| "Now," said Buck, and walked out of the bar. |
-- Сейчас, -- сказал Бак, выходя из ресторана. |
| "Now!" cried Barker, following him eagerly. "Do you mean now? |
-- Как сейчас! -- воскликнул Баркер, торопливо следуя за ним.-- Прямо сейчас? |
| It is so late." |
Но ведь поздно уже. |
| Buck turned on him, stamping. |
Бак обернулся к нему и топнул ногой. |
| "Do you think fighting is under the Factory Acts?" he said. And he called a cab. "Notting Hill Gate Station," he said, and the two drove off. |
-- Вы что, думаете, на войне бывает рабочий день? -- сказал он, подзывая кеб.-- К Ноттинг-Хиллу,-- сказал он, и кеб помчался. |
| * * * |
* * * |
| A genuine reputation can sometimes be made in an hour. |
Иной раз прочную репутацию можно завоевать за час. |
| Buck, in the next sixty or eighty minutes showed himself a really great man of action. |
За шестьдесят или восемьдесят минут Бак с блеском доказал, что он поистине человек дела. |
| His cab carried him like a thunderbolt from the King to Wilson, from Wilson to Swindon, from Swindon to Barker again; if his course was jagged, it had the jaggedness of the lightning. |
Его зигзагообразное перемещение от короля к Уилсону, от Уилсона к Свиндону, от Свиндона назад к Баркеру было молниеносно. |
| Only two things he carried with him, his inevitable cigar and the map of North Kensington and Notting Hill. |
В зубах его была неизменная сигара, в руках -карта Северного Кенсингтона и Ноттинг-Хилла. |
| There were, as he again and again pointed out, with every variety of persuasion and violence, only nine possible ways of approaching Pump Street within a quarter of a mile around it; three out of Westbourne Grove, two out of Ladbroke Grove, and four out of Notting Hill High Street. |
Он снова и снова объяснял, убеждал, настаивал, что в радиусе четверти мили имеется лишь девять подходов к Насосному переулку: три от Уэстборн-Гроув, два от Ледбрук-Гроув и четыре от Ноттинг-Хилл-Хай-стрит. |
| And he had detachments of two hundred each, stationed at every one of the entrances before the last green of that strange sunset had sunk out of the black sky. |
Эти подходы были заняты отрядами по двести человек прежде, чем последний зеленоватый отблеск странного заката погас в темном небе. |
| The sky was particularly black, and on this alone was one false protest raised against the triumphant optimism of the Provost of North Kensington. |
Ночь выдалась на редкость темная, и, указывая на это, какой-то маловер попытался оспорить оптимистические прогнозы лорд-мэра Северного Кенсингтона. |
| He overruled it with his infectious common sense. |
Но возобладал заразительный здравый смысл новоявленного полководца. |
| "There is no such thing," he said, "as night in London. |
-- В Лондоне,-- сказал он,-- никакая ночь не темна. |
| You have only to follow the line of street lamps. |
Идите от фонаря к фонарю. |
| Look, here is the map. |
Смотрите вот сюда, на карту. |
| Two hundred purple North Kensington soldiers under myself march up Ossington Street, two hundred more under Captain Bruce, of the North Kensington Guard, up Clanricarde Gardens. [Clanricarde Gardens at this time was no longer a cul-de-sac, but was connected by Pump Street to Pembridge Square. See map.] Two hundred yellow West Kensingtons under Provost Swindon attack from Pembridge Road. Two hundred more of my men from the eastern streets, leading away from Queen's Road. |
Две сотни лиловых северных кенсингтонцев под моей командой займут Оссингтон-стрит, еще двести начальник стражи Северного Кенсингтона капитан Брюс поведет через Кланрикард-Гарденз. Двести желтых западных кенсингтонцев под командой лорд-мэра Свиндона наступают от Пембридж-роуд, а еще две сотни моих людей -- от восточных улиц, со стороны Квинз-роуд. |
| Two detachments of yellows enter by two roads from Westbourne Grove. |
Два отряда желтых двигаются двумя улицами от Уэстборн-Гроув. |
| Lastly, two hundred green Bayswaters come down from the North through Ghepstow Place, and two hundred more under Provost Wilson himself, through the upper part of Pembridge Road. |
И наконец, две сотни зеленых бейзуотерцев подходят с севера по Чепстоу-Плейс; и лорд-мэр Уилсон лично поведет еще две сотни от конца Пембридж-роуд. |
| Gentlemen, it is mate in two moves. |
Джентльмены, это мат в два хода. |
| The enemy must either mass in Pump Street and be cut to pieces...or they must retreat past the Gaslight & Coke Co....and rush on my four hundred...or they must retreat past St. Luke's Church and rush on the six hundred from the West. |
Неприятель либо сгрудится в Насосном переулке, где и будет истреблен, либо же отступит -- если в сторону Коксогазоосветительной компании, то напорется на мои четыре сотни; если же в сторону церкви святого Луки -- то на шестьсот копий с запада. |
| Unless we are all mad, it's plain. |
Либо мы все свихнулись, либо же дело ясное. |
| Come on. |
Приступаем. |
| To your quarters and await Captain Brace's signal to advance. Then you have only to walk up a line of gas-lamps and smash this nonsense by pure mathematics. |
Командиры по местам; капитан Брюс подаст сигнал к наступлению -- и вперед, от фонаря к фонарю: простая математика одолеет бессмыслицу. |
| To-morrow we shall be all civilians again." |
Завтра все мы вернемся к мирной жизни. |
| His optimism glowed like a great fire in the night, and ran round the terrible ring in which Wayne was now held helpless. |
Его уверенность разгоняла темноту, словно огромный факел, и она передалась всем и каждому в том многосотенном воинстве, которое сомкнулось железным кольцом вокруг жалкой горстки ноттингхилльцев. |
| The fight was already over. |
Сражение было выиграно заранее. |
| One's man energy for one hour had saved the city from war. |
Усилия одного человека за один час спасли город от гражданской войны. |
| For the next ten minutes Buck walked up and down silently beside the motionless clump of his two hundred. |
Следующие десять минут Бак молча расхаживал возле недвижного строя своих сотен. |
| He had not changed his appearance in any way, except to sling across his yellow overcoat a case with a revolver in it. So that his light-clad modern figure showed up oddly beside the pompous purple uniforms of his halberdiers, which darkly but richly coloured the black night. |
Он был одет, как и прежде, но поверх желтого пальто появилась перевязь и кобура с револьвером, и странно выглядел одетый по-нынешнему человек подле алебардщиков в пышных облаченьях, казавшихся лиловыми сгустками ночной темноты. |
| At length a shrill trumpet rang from some way up the street; it was the signal of advance. |
Наконец откуда-то с соседней улицы донесся пронзительный трубный звук: это был сигнал к наступлению. |
| Buck briefly gave the word, and the whole purple line, with its dimly shining steel, moved up the side alley. Before it was a slope of street, long, straight, and shining in the dark. It was a sword pointed at Pump Street, the heart at which nine other swords were pointed that night. |
Бак подал команду, и лиловая колонна, тускло поблескивая стальными жалами протазанов, выползла из проулка на длинную улицу, залитую газовым светом, прямую, как шпага, одну из девяти, направленных в ту ночь в сердце Ноттинг-Хилла. |
| A quarter of an hour's silent marching brought them almost within earshot of any tumult in the doomed citadel. But still there was no sound and no sign of the enemy. |
Четверть часа прошагали в безмолвии; до осажденной крепости было уже рукой подать, но оттуда не доносилось ни звука. |
| This time, at any rate, they knew that they were closing in on it mechanically, and they marched on under the lamplight and the dark without any of that eerie sense of ignorance which Barker had felt when entering the hostile country by one avenue alone. |
На этот раз, однако же, они знали, что неприятель зажат в тисках, и переходили из одного светового озерца в другое, вовсе не чувствуя той жуткой беспомощности, какую испытывал Баркер, когда их одинокую колонну затягивали враждебные улицы. |
| "Halt...point arms!" cried Buck, suddenly, and as he, spoke there came a clatter of feet tumbling along the stones. |
-- Стой! Оружие к бою! -- скомандовал Бак: спереди послышался топот. |
| But the halberds were levelled in vain. |
Но втуне ощетинились протазаны. |
| The figure that rushed up was a messenger from the contingent of the North. |
Подбежал гонец от бейзуотерцев. |
| "Victory, Mr. Buck!" he cried, panting, "they are ousted. |
-- Победа, мистер Бак! -- возгласил он, задыхаясь.-- Они бежали. |
| Provost Wilson of Bayswater has taken Pump Street." |
Лорд-мэр Уилсон занял Насосный переулок. |
| Buck ran forward in his excitement. |
Бак взволнованно выбежал ему навстречу. |
| "Then, which way are they retreating? |
-- Куда же они отступают? |
| It must be either by St. Luke's to meet Swindon, or by the Gas Company to meet us. |
Либо к церкви святого Луки -- там их встретит Свиндон, либо нам навстречу, мимо газовщиков. |
| Run like mad to Swindon and see that the yellows are holding the St. Luke's Road. |
Беги со всех ног к Свиндону, скажи, чтоб желтые наглухо перекрыли все проходы мимо церкви. |
| We will hold this, never fear. |
Мы здесь начеку, не беспокойтесь. |
| We have them in an iron trap. |
Все, они в капкане. |
| Run!" |
Беги! |
| As the messenger dashed away into the darkness, the great guard of North Kensington swung on with the certainty of a machine. |
Г онец скрылся в темноте, а воинство Северного Кенсингтона двинулось дальше, размеренно и неотвратимо. |
| Yet scarcely a hundred yards further their halberd points again fell in line gleaming in the gaslight. For again a clatter of feet was heard on the stones, and again it proved to be only the messenger. |
Не прошли они и сотни ярдов, как снова заблистали в газовом свете протазаны, взятые наизготовку: ибо опять раздался топот, и опять прибежал все тот же гонец. |
| "Mr. Provost," he said, "the yellow West Kensingtons have been holding the road by St. Luke's for twenty minutes since the capture of Pump Street. |
-- Мистер лорд-мэр, -- доложил он,-- желтые западные кенсингтонцы уже двадцать минут после захвата Насосного стерегут все проходы мимо церкви святого Луки. |
| Pump Street is not two hundred yards away, they cannot be retreating down that road." |
До Насосного и двухсот ярдов не будет: не могли они отступить в ту сторону. |
| "Then they are retreating down this!" said Provost Buck, with a final cheerfulness, "and by good fortune down a well-lighted road, though it twists about. |
-- Значит, отступают в эту,-- радостно заключил лорд-мэр Бак,-- и, по счастью, вот-вот покажутся на отлично освещенной, хотя, правда, извилистой улице. |
| Forward!" |
Вперед! |
| As they moved along the last three hundred yards of their journey, Buck fell, for the first time in his life, perhaps, into a kind of philosophical reverie, for men of his type are always made kindly, and as it were melancholy, by success. |
Им оставалось шагать немногим более трехсот ярдов, и Бак, может статься, впервые в жизни впал в философическое размышление, ибо люди его склада под воздействием успеха добреют и чуть-чуть как бы грустнеют. |
| "I am sorry for poor old Wayne, I really am," he thought. "He spoke up splendidly for me at that Council. |
-- А вот, ей-богу, жаль мне старину Уэйна,--пробормотал он.-- Как он за меня заступился тогда на совещании! |
| And he blacked old Barker's eye with considerable spirit. |
И Баркеру, ах ты, чтоб его, крепко натянул нос. |
| But I don't see what a man can expect when he fights against arithmetic, to say nothing of civilization. |
Вольно ж ему сдуру переть против арифметики, не говоря уж о цивилизации. |
| And what a wonderful hoax all this military genius is. |
Ну и вздор же, однако, все эти разговоры о военном гении! |
| I suspect I've just discovered what Cromwell discovered, that a sensible tradesman is the best general, and that a man who can buy men and sell men can lead and kill them. |
Я, видно, подтверждаю открытие Кромвеля: что смекалистый торговец -- лучший полководец и что, ежели кто умеет покупать и продавать, тот сумеет посылать людей убивать. |
| The thing's simply like adding up a column in a ledger. |
Дело-то немудреное: точь-в-точь как подсчитывать приход-расход. |
| If Wayne has two hundred men, he can't put two hundred men in nine places at once. |
Раз у Уэйна две сотни бойцов, то не может он выставить по две сотни на девяти направлениях. |
| If they're ousted from Pump Street they're flying somewhere. |
Если их вышибли с Насосного -- значит, они куда-то отступают. |
| If they're not flying past the church they're flying past the Works. And so we have them. |
Коли не отступают к церкви, значит, пробираются мимо газовщиков -- и сейчас угодят к нам в лапы. |
| We business men should have no chance at all except that cleverer people than we get bees in their bonnets that prevent them from reasoning properly...so we reason alone. |
У нас, деловых людей, вообще-то своих забот хватает и великие дела нам ни к чему, да вот беда -- умники народ ненадежный: чуть что и с панталыку, а мы поправляй. |
| And so I, who am comparatively stupid, see things as God sees them, as a vast machine. |
Вот и приходится мне, человеку, скажем так, среднего ума, разглядывать мир взором Г оспода Бога, взирать на него, как на огромный механизм. |
| My God, what's this?" And he clapped his hands to his eyes and staggered back. |
О Господи, что такое? -- Он прижал ладони к глазам и попятился. |
| Then through the darkness he cried in a dreadful voice: |
И в темноте раздался его дикий, растерянный голос: |
| "Did I blaspheme God?...I am struck blind." |
-- Неужели я богохульствовал? Боже мой, я ослеп! |
| "What?" wailed another voice behind him, the voice of a certain Wilfred Jarvis of North Kensington. |
-- Что? -- возопил кто-то сзади голосом некоего Уилфрида Джарвиса, северного кенсингтонца. |
| "Blind!" cried Buck; "blind!" |
-- Ослеп! -- крикнул Бак.-- Я ослеп! |
| "I'm blind, too!" cried Jarvis, in an agony. |
-- Я тоже ослеп! -- отчаянно подхватил Джарвис. |
| "Fools, all of you," said a gross voice behind them; "we're all blind. |
-- Одурели вы, а не ослепли,-- сказал грубый голос сзади,-- а ослепли мы все. |
| The lamps have gone out." |
Фонари погасли. |
| "The lamps...but why? where?" cried Buck, turning furiously in the darkness. |
-- Погасли? Почему? |
| "How are we to get on? |
Отчего? -- вскрикивал Бак, ни за что не желая примириться с темнотой и вертясь волчком.--Как же нам наступать? |
| How are we to chase the enemy? |
Мы же упустим неприятеля! |
| Where have they gone?" |
Куда они подевались? |
| "The enemy went..." said the rough voice behind, and then stopped, doubtfully. |
-- Да они, видать...-- произнес все тот же сипловатый голос и осекся. |
| "Where?" shouted Buck, stamping like a madman. |
-- Что видать? -- крикнул Бак, топая и топая ногой. |
| "They went," said the gruff voice, "past the Gas Works, and they've used their chance." |
-- Да они,-- сказал непочтительный голос,--видать, пошли мимо газовщиков ну и сообразили кое-что. |
| "Great God!" thundered Buck, and snatched at his revolver; "do you mean they've turned out..." |
-- Боже праведный! -- воскликнул Бак и схватился за револьвер,-- вы думаете, они перекрыли... |
| But almost before he had spoken the words, he was hurled like a stone from a catapult into the midst of his own men. |
Не успел он договорить, как невидимая сила швырнула его в черно-лиловую людскую гущу. |
| "Notting Hill! |
-- Ноттинг-Хилл! |
| Notting Hill!" cried frightful voices out of the darkness, and they seemed to come from all sides, for the men of North Kensington, unacquainted with the road, had lost all their bearings in the black world of blindness. |
Ноттинг-Хилл! -- закричали из темноты грозные голоса: казалось, кричали со всех сторон, ибо северные кенсингтонцы мгновенно заплутались -- чужая сторона, да еще в темноте, тут же обернулась темным лесом. |
| "Notting Hill! |
-- Ноттинг-Хилл! |
| Notting Hill!" cried the invisible people, and the invaders were hewn down horribly with black steel, with steel that gave no glint against any light. |
Ноттинг-Хилл! -- кричали невидимки, и захватчиков разила насмерть черная сталь, впотьмах потерявшая блеск. |
| * * * |
* * * |
| Buck, though badly maimed with the blow of a halberd, kept an angry but splendid sanity. |
Контуженный протазаном Бак злобно силился сохранить соображение. |
| He groped madxy for the wall and found it. |
Он поискал стену неверной рукой -- и наконец нашел ее. |
| Struggling with crawling fingers along it, he found a side opening and retreated into it with the remnants of his men. |
Потом ощупью, срывая ногти, добрался по стенке до проулка и увел туда остаток отряда. |
| Their adventures during that prodigious night are not to be described. |
Приключения их в ту бредовую ночь не поддаются описанию. |
| They did not know whether they were going towards or away from the enemy. |
Они не знали, куда идут -- навстречу неприятелю или бегут от него. |
| Not knowing where they themselves were, or where their opponents were, it was mere irony to ask where was the rest of their army. |
А не зная, где они сами, смешно было бы спрашивать, куда делась остальная армия. |
| For a thing had descended upon them which London does not know...darkness, which was before the stars were made, and they were as much lost in it as if they had been made before the stars. |
Ибо на Лондон обрушилась давным-давно забытая дозвездная темнота, и они потерялись в ней, точно до сотворения звезд. |
| Every now and then, as those frightful hours wore on, they buffetted in the darkness against living men, who struck at them and at whom they struck, with an idiot fury. |
Черный час шел за часом, и они вдруг сталкивались с живыми людьми, и те убивали их, а они тоже убивали с бешеной яростью. |
| When at last the grey dawn came, they found they had wandered back to the edge of the Uxbridge Road. |
Когда наконец забрезжил серый рассвет, оказалось, что их отбросили на Аксбридж-роуд. |
| They found that in those horrible eyeless encounters, the North Kensingtons and the Bayswaters and the West Kensingtons had again and again met and butchered each other, and they heard that Adam Wayne was barricaded in Pump Street. |
И еще оказалось, что, встречаясь вслепую, северные кенсингтонцы, бейзуотерцы и западные кенсингтонцы снова и снова крошили друг друга, а тем временем Уэйн занял круговую оборону в Насосном переулке. |
| CHAPTER II. |
Глава II |
| THE CORRESPONDENT OF THE "COURT JOURNAL" |
КОРРЕСПОНДЕНТ "ПРИДВОРНОГО ЛЕТОПИСЦА" |
| JOURNALISM had become like most other such things in England, under the cautious government and philosophy represented by James Barker, somewhat sleepy and much diminished in importance. This was partly due to the disappearance of party government and public speaking, partly to the compromise or deadlock which had made foreign wars impossible, but mostly, of course, to the temper of the whole nation, which was that of a people in a kind of back-water. |
В те будущие, благочинные и благонадежные, баркеровские времена журналистика, в числе прочего, сделалась вялым и довольно никчемным занятием: во-первых, не стало ни партий, ни ораторства; во-вторых, с полнейшим прекращением войн упразднились дела иностранные; в последних же и в главных -вся нация заболотилась и подернулась ряской. |
| Perhaps the most well-known of the remaining newspapers was the Court Journal, which was published in a dusty but genteel looking office just out of Kensington High Street. |
Из оставшихся газет, пожалуй, известней других был "Придворный летописец", запыленная редакция которого помещалась в миленьком особнячке на задворках Кенсингтон-Хай-стрит. |
| For when all the papers of a people have been for years growing more and more dim and decorous and optimistic, the dimmest and most decorous and most optimistic is very likely to win. In the journalistic competition which was still going on at the beginning of the twentieth century, the final victor was the Court Journal. |
Когда все газеты, как одна, год от года становятся зануднее, степеннее и жизнерадостнее, то главенствует самая занудная, самая степенная и самая жизнерадостная из них. И в этом газетном соревновании к концу XX века победил "Придворный летописец". |
| For some mysterious reason the King had a great affection for hanging about in the Court Journal office, smoking a morning cigarette and looking over files. |
По какой-то таинственной причине король был завсегдатаем редакции "Придворного летописца": он обычно выкуривал там первую утреннюю сигарету и рылся в подшивках. |
| Like all ingrainedly idle men, he was very fond of lounging and chatting in places where other people were doing work. |
Как всякий заядлый лентяй, он пуще всего любил болтаться и трепаться там, где люди более или менее работают. |
| But one would have thought that, even in the prosaic England of his day, he might have found a more bustling centre. |
Однако и в тогдашней прозаической Англии он все же мог бы сыскать местечко пооживленней. |
| On this particular morning, however, he came out of Kensington Palace with a more alert step and a busier air than usual. |
Но в это утро он шел от Кенсингтонского дворца бодрым шагом и с чрезвычайно деловым видом. |
| He wore an extravagantly long frock-coat, a pale-green waistcoat, a very full and degage black tie, and curious yellow gloves. This was his uniform as Colonel of a regiment of his own creation, the 1st Decadents Green. |
На нем был непомерно длинный сюртук, бледно-зеленый жилет, пышный и весьма degage {Небрежно повязанный (фр.)} черный галстук и чрезвычайно желтые перчатки: форма командира им самим учрежденного Первого Его Величества Полка Зеленоватых Декадентов. |
| It was a beautiful sight to see him drilling them. |
Муштровал он их так, что любо-дорого было смотреть. |
| He walked quickly across the Park and the High Street, lighting his cigarette as he went, and flung open the door of the Court Journal office. |
Он быстро прошел по аллее, еще быстрее -- по Хай-стрит, на ходу закурил сигарету и распахнул дверь редакции "Придворного летописца". |
| "You've heard the news, Pally...you've heard the news?" he said. |
-- Вы слышали новости, Палли, вы новости знаете? -- спросил он. |
| The Editor's name was Hoskins, but the King called him Pally, which was an abbreviation of Paladium of our Liberties. |
Редактора звали Хоскинс, но король называл его Палли, сокращая таким образом полное наименование -- Паладин Свобод Небывалых. |
| "Well, your Majesty," said Hoskins, slowly (he was a worried, gentlemanly looking person, with a wandering brown beard) "...well, your Majesty, I have heard rather curious things, but I..." |
-- Ну как, Ваше Величество,-- медленно отвечал Хоскинс (у него был устало-интеллигентный вид, жидкая каштановая бородка),-- ну, вы знаете, Ваше Величество, до меня доходили любопытные слухи, но я... |
| "You'll hear more of them," said the King, dancing a few steps of a kind of negro shuffle. "You'll hear more of them, my blood-and-thunder tribune. |
-- Сейчас до вас дойдут слухи еще любопытнее,-- сказал король, исполнив, но не до конца, негритянскую пляску.-- Еще куда любопытнее, да-да, уверяю вас, о мой громогласный трибун. |
| Do you know what I am going to do for you?" |
Знаете, что я намерен с вами сделать? |
| "No, your Majesty," replied the Paladium, vaguely. |
-- Нет, не знаю, Ваше Величество,-- ответил Паладин, по-видимому, растерявшись. |
| "I'm going to put your paper on strong, dashing, enterprising lines," said the King. "Now, where are your posters of last night's defeat?" |
-- Я намерен сделать вашу газету яростной, смелой, предприимчивой,-- объявил король.--Ну-ка, где ваши афиши вчерашних боевых действий? |
| "I did not propose, your Majesty," said the Editor, "to have any posters exactly..." |
-- Я, собственно, Ваше Величество,--промямлил редактор, -- и не собирался особенно афишировать... |
| "Paper, paper!" cried the King, wildly; "bring me paper as big as a house. |
-- Бумаги мне, бумаги! -- вдохновенно воскликнул король.-- Несите мне бумаженцию с дом величиной. |
| I'll do you posters. |
Уж я вам афиш понаделаю. |
| Stop, I must take my coat off." |
Погодите-ка, надобно снять сюртук. |
| He began removing that garment with an air of set intensity, flung it playfully at Mr. Hoskins' head, entirely enveloping him, and looked at himself in the glass. |
Он весьма церемонно снял его -- и набросил на голову мистеру Хоскинсу -- тот скрылся под сюртуком -- и оглядел самого себя в зеркале. |
| "The coat off," he said, "and hat on. |
-- Сюртук долой,-- сказал он,-- а цилиндр оставить. |
| That looks like a sub-editor. |
Как есть помощник редактора. |
| It is indeed the very essence of sub-editing. |
По сути дела, именно в таком виде редактору и можно помочь. |
| Well," he continued, turning round abruptly, "come along with that paper." |
Где вы там,-- продолжал он, обернувшись, -- и где бумага? |
| The Paladium had only just extricated himself reverently from the folds of the King's frock-coat, and said bewildered: |
Паладин к этому времени выбрался из-под королевского сюртука и смущенно сказал: |
| "I am afraid, your Majesty..." |
-- Боюсь, Ваше Величество... |
| "Oh, you've got no enterprise," said Auberon. "What's that roll in the corner? |
-- Ох, нет у вас хватки, -- сказал Оберон.-- Что это там за рулон в углу? |
| Wall-paper? |
Обои? |
| Decorations for your private residence? |
Обставляете собственное неприкосновенное жилище? |
| Art in the home, Pally? |
Искусство на дому, а, Палли? |
| Fling it over here, and I'll paint such posters on the back of it that when you put it up in your drawing-room you'll paste the original pattern against the wall." |
Ну-ка, сюда их, я такое нарисую, что вы и в гостиной-то у себя станете клеить обои рисунком к стене. |
| And the King unrolled the wall-paper, spreading it over, the whole floor. |
И король развернул по всему полу обойный рулон. |
| "Now give me the scissors," he cried and took them himself before the other could stir. |
-- Ножницы давайте,-- крикнул он и взял их сам, прежде чем тот успел пошевелиться. |
| He slit the paper into about five pieces, each nearly as big as a door. |
Он разрезал обои примерно на пять кусков, каждый величиною с дверь. |
| Then he took a big blue pencil and went down on his knees on the dusty oil-cloth, and began to write on them, in huge letters: |
Потом схватил большой синий карандаш, встал на колени, подстелив замызганную клеенку, и огромными буквами написал: |
| "FROM THE FRONT. GENERAL BUCK DEFEATED. DARKNESS, DANGER, AND DEATH. WAYNE SAID TO BE IN PUMP STREET. FEELING IN THE CITY." |
НОВОСТИ С ФРОНТА. ГЕНЕРАЛ БАК РАЗГРОМЛЕН. СМУТА, СТРАХ И СМЕРТЬ. УЭЙН ОКОПАЛСЯ В НАСОСНОМ. ГОРОДСКИЕ СЛУХИ. |
| He contemplated it for some time, with his head on one side, and got up, with a sigh. |
Он поразмыслил над афишей, склонив голову набок, и со вздохом поднялся на ноги. |
| "Not quite intense enough," he said...not alarming. |
-- Нет, как-то жидковато,-- сказал он,-- не встревожит, пожалуй. |
| "I want the Court Journal to be feared as well as loved. |
Я хочу, чтобы "Придворный летописец" внушал страх заодно с любовью. |
| Let's try something more hard-hitting." |
Попробуем что-нибудь покрепче. |
| And he went down on his knees again. After sucking the blue pencil for some time, he began writing again busily. |
Он снова опустился на колени, посасывая карандаш, потом принялся деловито выписывать литеры. |
| "How will this do?" he said: |
-- А если вот так? -- сказал он.-- |
| "WAYNE'S WONDERFUL VICTORY." |
УЭЙН УБИВАЕТ В КРОМЕШНОЙ ТЬМЕ? |
| "I suppose," he said, looking up appealingly, and sucking the pencil "I suppose we couldn't say 'wictory'...'Wayne's wonderful wictory'? |
Ну ведь нельзя же,-- сказал он, умоляюще прикусив карандаш,-- нельзя же написать "у их во тьме"? "Уэйн убивает у их в кромешной тьме"? |
| No, no. Refinement, Pally, refinement. I have it." |
Нет, нет, нельзя: дешевка. Надо шлифовать слог, Палли, шлифовать, шлифовать и шлифовать! Вот как надо: |
| "WAYNE WINS. ASTOUNDING FIGHT IN THE DARK. |
УДАЛЕЦ УЭЙН. КРОВАВАЯ БОЙНЯ В КРОМЕШНОЙ ТЬМЕ |
| The gas-lamps in their courses fought against Buck." |
Затмились светила на тверди фонарной. |
| "(Nothing like our fine old English translation.) What else can we say? |
(Эх, хорошо у нас Библия переведена!) Что бы еще такое измыслить? |
| Well, anything to annoy old Buck;" and he added, thoughtfully, in smaller letters: |
А вот сыпанем-ка мы соли на хвост бесценному Баку! -- и он приписал, на всякий случай помельче: |
| "Rumoured Court-martial on General Buck." |
"По слухам, генерал Бак предан военно-полевому суду". |
| "Those will do for the present," he said, and turned them both face downwards. "Paste, please." |
-- Для начала неплохо,-- сказал он и повернул обойные листы узором кверху.-- Попрошу клейстеру. |
| The Paladium, with an air of great terror, brought the paste out of an inner room. |
С застывшим выражением ужаса на лице Паладин принес клейстер из другой комнаты. |
| The King slabbed it on with the enjoyment of a child messing with treacle. |
Король принялся размазывать его по обоям -- радостно, как грязнуля-младенец, опрокинувший банку патоки. |
| Then taking one of his huge compositions fluttering in each hand, he ran outside, and began pasting them up in prominent positions over the front of the office. |
Потом он схватил в обе руки по обойному листу и побежал наклеивать их на фасад, где повиднее. |
| "And now," said Auberon, entering again with undiminished vivacity "now for the leading article." |
-- Ну-с,-- сказал Оберон, вернувшись и бурля по-прежнему,-- а теперь -- за передовую! |
| He picked up another of the large strips of wall-paper, and, laying it across a desk, pulled out a fountain-pen and began writing with feverish intensity, reading clauses and fragments aloud to himself, and rolling them on his tongue like wine, to see if they had the pure journalistic flavour. |
Он расстелил на столе обрезки обоев, вытащил авторучку и начал лихорадочно и размашисто писать, перечитывая вслух написанное и смакуя фразы, словно глотки вина,-- есть букет или нет букета? |
| "The news of the disaster to our forces in Notting Hill, awful as it is, awful as it is... (no, distressing as it is), may do some good if it draws attention to the what's-his-name inefficiency (scandalous inefficiency, of course) of the Government's preparations. |
-- Вести о сокрушительном поражении наших вооруженных сил в Ноттинг-Хилле, как это ни ужасно -- как это ни ужасно -- (нет! как это ни прискорбно) -- может быть, и ко благу, поскольку они привлекают внимание к такой-сякой халатности (ну, разумеется, к безобразной халатности) нашего правительства. |
| In our present state of information, it would be premature (what a jolly word!)... it would be premature to cast any reflections upon the conduct of General Buck, whose services upon so many stricken fields (ha, ha!), and whose honourable scars and laurels give him a right to have judgment upon him at least suspended. |
Судя по всему, было бы преждевременным (ай да оборот!) -- да, было бы преждевременным в чем бы то ни было винить генерала Бака, чьи подвиги на бесчисленных полях брани (ха-ха!), чьи боевые шрамы и заслуженные лавры дают ему полное право на снисходительность, чтоб не сказать больше. |
| But there is one matter on which we must speak plainly. |
Есть другой виновник, и настало время сказать о нем в полный голос. |
| We have been silent on it too long, from feelings, perhaps of mistaken caution, perhaps of mistaken loyalty. |
Слишком долго молчали мы -- то ли из ложной щепетильности, то ли из ложной лояльности. |
| This situation would never have arisen but for what we can only call the indefensible conduct of the King. |
Подобная ситуация никогда не могла бы возникнуть, если бы не королевская политика, которую смело назовем непозволительной. |
| It pains us to say such things, but, speaking as we do in the public interests (I plagiarize from Barker's famous epigram), we shall not shrink because of the distress we may cause to any individual, even the most exalted. |
Нам больно писать это, однако же, отстаивая интересы общественности (краду у Баркера: никуда не денешься от его исторического высказывания), мы не должны шарахаться при мысли о том, что будет задета личность, хотя бы и самая высокопоставленная. |
| At this crucial moment of our country, the voice of the People demands with a single tongue, |
И в этот роковой для нашей страны час народ единогласно вопрошает: |
| 'Where is the King?' |
"А где же король?" |
| What is he doing while his subjects tear each other in pieces in the streets of a great city? |
Чем он занят в то время, когда его подданные, горожане великого города, крошат друг друга на куски? |
| Are his amusements and his dissipations (of which we cannot pretend to be ignorant) so engrossing that he can spare no thought for a perishing nation? |
Может быть, его забавы и развлечения (не будем притворяться, будто они нам неизвестны) столь поглотили его, что он и не помышляет о гибнущей нации? |
| It is with a deep sense of our responsibility that we warn that exalted person that neither his great position nor his incomparable talents will save him in the hour of delirium from the fate of all those who, in the madness of luxury or tyranny, have met the English people in the rare day of its wrath." |
Движимые глубоким чувством ответственности, мы предупреждаем это высокопоставленное лицо, что ни высокое положение, ни несравненные дарования не спасут его в лихую годину от судьбы всех тех, кого, ослепленных роскошью или тиранией, постиг неотвратимый народный гнев, ибо английский народ нелегко разгневать, но в гневе он страшен. |
| "I am now," said the King, "going to write an account of the battle by an eye-witness." |
-- Вот так,-- сказал король,-- а теперь опишу-ка я битву пером очевидца. |
| And he picked up a fourth sheet of wall-paper. Almost at the same moment Buck strode quickly into the office. He had a bandage round his head. |
Он схватил новый лист обоев в тот самый миг, когда в редакцию вошел Бак с перевязанной головой. |
| "I was told," he said with his usual gruff civility, "that your Majesty was here." |
-- Мне сказали,-- заявил он с обычной неуклюжей учтивостью,-- что Ваше Величество находитесь здесь. |
| "And of all things on earth," cried the King, with delight, "here is an eye-witness! |
-- Скажите пожалуйста,-- восторженно воскликнул король, -- вот он и очевидец! |
| An eyewitness who, I regret to observe, has at present only one eye to witness with. |
Или, вернее, оковидец, ибо я не без грусти замечаю, что вы смотрите на мир одним оком. |
| Can you write us the special article, Buck? |
Вы нам напишете отчет о битве, а, Бак? |
| Have you a rich style?" |
Вы владеете газетным слогом? |
| Buck, with a self-restraint which almost approached politeness, took no notice whatever of the King's maddening geniality. |
Сдержанный до вежливости Бак счел за благо не обращать внимания на королевское бессовестное дружелюбие. |
| "I took the liberty, your Majesty," he said shortly, "of asking Mr. Barker to come here also." |
-- Я позволил себе, Ваше Величество, -- коротко сказал он,-- пригласить сюда мистера Баркера. |
| As he spoke, indeed, Barker came swinging into the office, with his usual air of hurry. |
И точно, не успел он договорить, как на пороге возник Баркер: он, по обыкновению, куда-то торопился. |
| "What is happening now?" asked Buck, turning to him with a kind of relief. |
-- Теперь-то в чем дело? -- облегченно вздохнув и поворачиваясь к нему, спросил Бак. |
| "Fighting still going on," said Barker. "The four hundred from West Kensington were hardly touched last night. They hardly got near the place. |
-- Бои продолжаются,-- сказал Баркер.-- Четыре западно-кенсингтонские сотни почти невредимы: они к побоищу не приближались. |
| Poor Wilson's Bayswater men got cut about, though. |
Зато бейзуотерцев Уилсона -- тех здорово порубали. |
| They fought confoundedly well. They took Pump Street once. |
Но они и сами рубились на славу: что говорить, даже Насосный переулок заняли. |
| What mad things do happen in the world. To think that of all of us it should be little Wilson with the red whiskers who came put best." |
Ну и дела на свете творятся: это ж подумать, что из всех нас один замухрышка Уилсон с его рыжими баками оказался на высоте! |
| The King made a note on his paper: |
Король быстро черкнул на обойной бумаге: |
| "Romantic Conduct of Mr. Wilson." |
"Геройские подвиги мистера Уилсона". |
| "Yes," said Buck, "it makes one a bit less proud of one's 'h's.' " |
-- Н-да,-- сказал Бак,-- а мы-то чванились перед ним правильным произношением. |
| The King suddenly folded or crumpled up the paper, and put it in his pocket. |
Внезапно король свернул, не то скомкал клок обоев и запихал его в карман. |
| "I have an idea," he said. "I will be an eyewitness. |
-- Возникла мысль,-- сказал он.-- Я сам буду очевидцем. |
| I will write you such letters from the Front as will be more gorgeous than the real thing. |
Я вам такие буду писать репортажи с передовой, что перед ними померкнет действительность. |
| Give me my coat, Paladium. |
Подайте мне сюртук, Паладин. |
| I entered this room a mere King of England. I leave it, Special War Correspondent of the Court Journal. |
Я вошел сюда простым королем Англии, а выхожу специальным военным корреспондентом "Придворного летописца". |
| It is useless to stop me, Pally; it is vain to cling to my knees, Buck; it is hopeless, Barker, to weep upon my neck. |
Бесполезно удерживать меня, Палли; не обнимайте моих колен, Бак; напрасно вы, Баркер, будете рыдать у меня на груди. |
| 'When duty calls'... the remainder of the sentiment escapes me. |
"По зову долга..." -- конец этой замечательной фразы вылетел у меня из головы. |
| You will receive my first article this evening by the eight o'clock post." |
Первый репортаж получите сегодня вечером, с восьмичасовой почтой. |
| And, running out of the office, he jumped upon a blue Bayswater omnibus that went swinging by. |
И, выбежав из редакции, он на полном ходу вскочил в синий бейзуотерский омнибус. |
| "Well," said Barker, gloomily, "well." |
-- Да-а, -- угрюмо протянул Баркер,-- вот такие дела. |
| "Barker," said Buck, "business may be lower than politics, but war is, as I discovered last night, a long sight more like business. |
-- Баркер, -- сказал Бак,-- может, политика и выше бизнеса, зато война с бизнесом, как я понял ночью, очень даже накоротке. |
| You politicians are such ingrained demagogues that even when you have a despotism you think of nothing but public opinion. |
Вы, политики,-- такие отпетые демагоги, что даже и при деспотии, как огня, боитесь общественного мнения. |
| So you learn to tack and run, and are afraid of the first breeze. |
Привыкли цап и бежать, а чуть что -отступаетесь. |
| Now we stick to a thing and get it. |
Мы же вцепляемся мертвой хваткой. |
| And our mistakes help us. |
И учимся на ошибках. |
| Look here! at this moment we've beaten Wayne." |
Да поймите же! В этот самый миг мы уже победили Уэйна! |
| "Beaten Wayne," repeated Barker. |
-- Уже победили Уэйна? -- недоуменным эхом отозвался Баркер. |
| "Why the dickens not?" cried the other, flinging out his hands. "Look here. I said last night that we had them by holding the nine entrances. |
-- Еще бы нет! -- вскричал Бак с выразительным жестом.-- Вы поймите: да, я сказал прошлой ночью, что, коли мы заняли девять подходов, они у нас в руках. |
| Well, I was wrong. We should have had them but for a singular event...the lamps went out. |
Ну, я ошибся: то есть они были бы в наших руках, но вмешалось непредвиденное происшествие -- погасли фонари. |
| But for that it was certain. |
А то бы все сладилось как надо. |
| Has it occurred to you, my brilliant Barker, that another singular event has happened since that singular event of the lamps going out?" |
Но вы не заметили, о мой великолепный Баркер, что с тех пор произошло еще кое-что? |
| "What event?" asked Barker. |
-- Нет -- а что? -- спросил Баркер. |
| "By an astounding coincidence, the sun has risen," cried out Buck, with a savage air of patience. "Why the hell aren't we holding all those approaches now, and passing in on them again? |
-- Вы только представьте себе -- солнце взошло! -- с нечеловеческим терпением разъяснил Бак.--Почему бы нам снова не занять все подступы и не двинуться на них? |
| It should have been done at sunrise. The confounded doctor wouldn't let me go out. |
Это еще на восходе солнца надо было сделать, да меня чертов доктор не выпускал. |
| You were in command." |
Вы командовали, вам и надо было. |
| Barker smiled grimly. |
Баркер мрачно улыбнулся. |
| "It is a gratification to me, my dear Buck, to be able to say that we anticipated your suggestions precisely. |
-- С превеликим удовольствием сообщаю вам, дорогой Бак, что мы это ваше намерение в точности осуществили. |
| We went as early as possible to reconnoitre the nine entrances. |
Едва рассвело, как мы устремились со всех девяти сторон. |
| Unfortunately, while we were fighting each other in the dark, like a lot of drunken navvies, Mr. Wayne's friend's were working very hard indeed. |
К несчастью, пока мы лупили друг друга впотьмах, как пьяные землекопы, мистер Уэйн со товарищи даром времени отнюдь не теряли. |
| Three hundred yards from. Pump Street, at every one of those entrances, there is a barricade nearly as high as the houses. |
За три сотни ярдов от Насосного переулка все девять подходов преграждены баррикадами высотою с дом. |
| They were finishing the last, in Pembridge Road, when we arrived. |
К нашему прибытию они как раз достраивали последнюю, на Пембридж-роуд. |
| Our mistakes," he cried bitterly, and flung his cigarette on the ground. "It is not we who learn from them." |
Учимся на ошибках! -- горько воскликнул он и бросил на пол окурок.-- Это они учатся, а не мы. |
| There was a silence for a few moments, and Barker lay back wearily in a chair. |
С минуту оба молчали; Баркер устало откинулся в кресле. |
| The office clock ticked exactly in the stillness. |
Резко тикали настенные часы. |
| At length Barker said suddenly: |
И Баркер вдруг сказал: |
| "Buck, does it ever cross your mind what this is all about? |
-- Послушайте, Бак, а вам не приходит в голову, что это все как-то чересчур? |
| The Hammersmith to Maida Vale thoroughfare was an uncommonly good speculation. You and I hoped a great deal from it. |
Отличная была идея -- соединить трассой Хаммер-смит и Мейд-Вейл, и мы с вами рассчитывали на изрядный куш. |
| But is it worth it? |
Но нынче -- стоит ли оно того? |
| It will cost us thousands to crush this ridiculous riot. |
Ведь на подавление этого дурацкого мятежа уйдут многие тысячи. |
| Suppose we let it alone?" |
Может, пусть их дурачатся дальше? |
| "And be thrashed in public by a red-haired madman whom any two doctors would lock up?" cried out Buck, starting to his feet. "What do you propose to do, Mr. Barker? |
-- Ну да: и расписаться в поражении, в том, что верх над нами взял этот рыжий остолоп, которого любые два врача немедля отправили бы в лечебницу? -- воскликнул Бак, вскакивая на ноги.-- Еще чего не предложите ли, мистер Баркер? |
| To apologize to the admirable Mr. Wayne? |
Может, уж заодно извиниться перед великолепным мистером Уэйном? |
| To kneel to the Charter of the Cities? |
Преклонить колена перед Хартией предместий? |
| To clasp to your bosom the flag of the Red Lion? To kiss in succession every sacred lamp-post that saved Notting Hill? |
Приложиться к хоругви с Красным Львом, а потом перелобызать священные фонари, спасшие Ноттинг-Хилл? |
| No, by God! |
Нет, Богом клянусь! |
| My men fought jolly well... they were beaten by a trick. |
Мои ребята здорово дрались -- их не победили, а провели за нос. |
| And they'll fight again." |
И они из рук оружия не выпустят -- до победы! |
| "Buck," said Barker, "I always admired you. |
-- Бак,-- сказал Баркер,-- я всегда вами восхищался. |
| And you were quite right in what you said the other day." |
И вчера вы тоже все правильно говорили. |
| "In what?" |
-- Про что я вчера говорил правильно? |
| "In saying," said Barker, rising quietly, "that we had all got into Adam Wayne's atmosphere and out of our own. |
-- Про то,-- отвечал Баркер, медленно поднявшись,-- что вы выпали из своей стихии и попали в стихию Адама Уэйна. |
| My friend, the whole territorial kingdom of Adam Wayne extends to about nine streets, with barricades at the end of them. |
Друг мой, земные владения Адама Уэйна простираются не далее девяти улиц, запертых баррикадами. |
| But the spiritual kingdom of Adam Wayne extends, God knows where...it extends to this office at any rate. |
Но его духовное владычество простерлось куда как далеко -- и здесь, в редакции, оно очень чувствуется. |
| The red-haired madman whom any two doctors would lock up is filling this room with his roaring, unreasonable soul. |
Рыжий остолоп, которого любые два врача немедля запрут в лечебницу, заполняет эту вот комнату своим бредом и безрассудством. |
| And it was the red-haired madman who said the last word you spoke." |
И последние ваши слова -- это ведь он говорит вашими устами. |
| Buck walked to the window without replying. |
Бак ничего не ответил и отошел к окну. |
| "You understand, of course," he said at last, "I do not dream of giving in." |
-- Словом,-- сказал он наконец,-- вы сами понимаете -- и речи быть не может о том, чтобы я отступился от своего. |
| * * * |
* * * |
| The King, meanwhile, was rattling along on the top of his blue omnibus. |
А король между тем поспешал на передовую на крыше синего омнибуса. |
| The traffic of London as a whole had not, of course, been greatly disturbed by these events, for the affair was treated as a Notting Hill riot, and that area was marked off as if it had been in the hands of a gang of recognized rioters. |
Бурные события последних дней лондонскому сообщению особенно не помешали: в Ноттинг-Хилле беспорядки, район захвачен бандой мятежников -- и его попросту объезжали. |
| The blue omnibuses simply went round as they would have done if a road were being mended, and the omnibup on which the correspondent of the Court Journal was sitting swept round the corner of Queen's Road, Bayswater. |
Синие омнибусы огибали его, будто там ведутся строительные работы: точно так же свернул на углу бейзуотерской Квинз-роуд и тот омнибус, на котором восседал специальный корреспондент "Придворного летописца". |
| The King was alone on the top of the vehicle, and was enjoying the speed at which it was going. |
Король сидел наверху один-одинешенек и восхищался бешеной скоростью продвижения. |
| "Forward, my beauty, my Arab," he said, patting the omnibus encouragingly, "fleetest of all thy bounding tribe. |
-- Вперед, мой красавец, мой верный скакун,--говорил он, ласково похлопывая омнибус по боку, -- резвей тебя нет во всей Аравии! |
| Are thy relations with thy driver, I wonder, those of the Bedouin and his steed? |
Вот интересно: водитель твой так же ли холит тебя, как своего коня бедуин? |
| Does he sleep side by side with thee..." |
Спите ли вы с ним бок о бок или... |
| His meditations were broken by a sudden and jarring stopage. |
Но его размышления были прерваны: омнибус внезапно и резко остановился. |
| Looking over the edge, he saw that the heads of the horses were being held by men in the uniform of Wayne's army, and heard the voice of an officer calling out orders. |
Король поглядел и увидел сверху, как лошадей отпрягают люди в алых хламидах; и услышал распорядительные команды. |
| King Auberon descended from the omnibus with dignity. |
Засим король Оберон с превеликим достоинством сошел с крыши омнибуса. |
| The guard or picket of red halberdiers who had stopped the vehicle did not number more than twenty, and they were under the command of a short, dark, cl ever-looking young man, conspicuous among the rest as being clad in an ordinary frock-coat, but girt round the waist with a red sash and a long seventeenth-century sword. |
Наряд или пикет алых алебардщиков, остановивших омнибус, насчитывал не более двадцати человек; командовал ими чернявый молодой офицерик, непохожий на остальных: он был в обычном черном сюртуке, но препоясан алым кушаком с прицепленной длинной шпагой семнадцатого века. |
| A shiny silk hat and spectacles completed the outfit in a pleasing manner. |
Лоснистый цилиндр и очки самым приятным образом довершали его наряд. |
| "To whom have I the honour of speaking?" said the King, endeavouring to look like Charles I, in spite of personal difficulties. |
-- С кем имею честь? -- спросил король, стараясь, вопреки невозможности, явить собой подобие Карла Первого. |
| The dark man in spectacles lifted his hat with equal gravity. |
Чернявый офицерик в очках приподнял цилиндр не менее чинно. |
| "My name is Bowles," he said. "I am a chemist. |
-- Моя фамилия Баулз,-- сказал он.-- Я -- аптекарь. |
| I am also a captain of O company of the army of Notting Hill. |
И под моей командой состоит энская рота армии Ноттинг-Хилла. |
| I am distressed at having to incommode you by stopping the omnibus, but this area is covered by our proclamation, and we intercept all traffic. |
Крайне прискорбно, что я вынужден остановить омнибус и прервать ваше путешествие, однако же, согласно вывешенной прокламации, мы останавливаем всех проезжающих. |
| May I ask to whom I have the honour... Why, good gracious, I beg your Majesty's pardon. |
Смею ли полюбопытствовать, с кем имею честь... О Боже мой, прошу прощения у Вашего Величества. |
| I am quite overwhelmed at finding myself concerned with the King." |
Я польщен и восхищен, что имею дело с самим королем. |
| Auberon put up his hands with indescribable grandeur. |
Оберон простер длань с несказанным величием. |
| "Not with the King," he said; "with the special war correspondent of the Court Journal." |
-- Не с королем, нет,-- заявил он,-- вы имеете дело со специальным военным корреспондентом "Придворного летописца". |
| "I beg your Majesty's pardon," began Mr. Bowles, doubtfully. |
-- Прошу прощения у Вашего Величества,-- с большим сомнением сказал мистер Баулз. |
| "Do you call me Majesty? |
-- Вы по-прежнему именуете меня Величеством? |
| I repeat," said Auberon firmly, "I am a representative of the press. |
А я повторяю,-- твердо сказал Оберон,-- что я здесь в качестве представителя прессы. |
| I have chosen, with a deep sense of responsibility, the name of Pinker. |
Как нельзя более ответственно заявляю, что меня зовут -- как бы вы думали? -- Пинкер. |
| I should desire a veil to be drawn over the past." |
Над своим прошлым я опускаю занавес. |
| "Very well, sir," said Mr. Bowles, with an air of submission, "in our eyes the sanctity of the press is at least as great as that of the throne. |
-- Как скажете, сэр,-- сказал мистер Баулз, покоряясь,-- мы чтим прессу не менее, нежели трон. |
| We desire nothing better than that our wrongs and our glories should be widely known. |
Мы кровно заинтересованы в том, чтобы весь мир узнал о наших обидах и наших дерзаниях. |
| May I ask, Mr. Pinker, if you have any objection to being presented to the Provost and to General Turnbull?" |
Вы не против, мистер Пинкер, если я вас представлю лорд-мэру и генералу Тернбуллу? |
| "The Provost I have had the honour of meeting," said Auberon, easily. "We old journalists, you know, meet everybody. |
-- С лорд-мэром мы уже имели удовольствие познакомиться, -- небрежно заметил Оберон.--Наш брат матерый журналист всюду, вы знаете, вхож. |
| I should be most delighted to have the same honour again. |
Однако я со своей стороны был бы не прочь, что называется, возобновить знакомство. |
| General Turnbull, also, it would be a gratification to know. |
А с генералом Тернбуллом не худо бы повидаться впервые. |
| The younger men are so interesting. |
Люблю молодежь! |
| We of the old Fleet Street gang lose touch with them." |
А то мы, старики с Флит-стрит, как-то, бывает, Отрываемся от жизни. |
| "Will you be so good as to step this way?" said the leader of O company. |
-- Вы не будете так любезны проследовать вон туда? -- осведомился командир энской роты. |
| "I am always good," said Mr. Pinker. "Lead on." |
-- Я буду любезен и так, и этак,-- ответствовал мистер Пинкер.-- Ведите. |
| CHAPTER III. |
Глава III |
| THE GREAT ARMY OF SOUTH KENSINGTON. |
ВОИНСТВО ЮЖНОГО КЕНСИНГТОНА |
| THE article from the special correspondent of the Court Journal arrived in due course, written on very coarse copy-paper in the King's arabesque of handwriting, in which three words filled a page, and yet were illegible. |
Специальный корреспондент "Придворного летописца" прислал, как обещался, в тот же вечер стопку шершавых листков чернового блокнота, покрытых королевскими каракулями,--по три слова на страницу, и ни одно не разберешь. |
| Moreover, the contribution was the more perplexing at first as it opened with a succession of erased paragraphs. |
А начало статьи и вовсе ставило в тупик: абзацы, один за другим, были перечеркнуты. |
| The writer appeared to have attempted the article once or twice in several journalistic styles. |
Видимо, автор подбирал нужный слог. |
| At the side of one experiment was written, |
Возле одного абзаца было написано на полях: |
| "Try American style," and the fragment began: |
"Попробуем на американский манер", а сам абзац начинался так: |
| "The King must go. |
"Королю не место на троне. |
| We want gritty men. |
Нам нужны люди напористые. |
| Flapdoodle is all very...;" and then broke off, followed by the note, |
Оно, конечно, болтовня, она..." На этом абзац обрывался, и приписано было: |
| "Good sound journalism safer. |
"Нет уж, лучше добротно, по старинке. |
| Try it." |
Ну-ка..." |
| The experiment in good sound journalism appeared to begin: |
Добротно и по старинке получалось так: |
| "The greatest of English poets has said that a rose by any..." |
"Величайший из английских поэтов заметил, что роза, как бы..." |
| This also stopped abruptly. |
И этот пассаж обрывался. |
| The next annotation at the side was almost undecipherable, but seemed to be something like: |
Дальше на полях было написано что-то совсем уж неразборчивое, примерно такое: |
| "How about old Steevens and the mot juste? |
"А что, ежели по стопам старика Стивенса ловчить слово за словом, а? |
| E.g. ..." |
Вот, например: |
| "Morning winked a little wearily at me over the cult edge of Campden Hill and its houses with their sharp shadows. |
Утро устало подмигивало мне из-за крутого склона Кампденского холма и тамошних домов в четком теневом обрамленье. |
| Under the abrupt black cardboard of the outline, it took some little time to detect colours; but at length I saw a brownish yellow shifting in the obscurity, and I knew that it was the guard of Swindon's West Kensington army. |
Серая тень огромного черного квадрата мешает различать цвета, однако же я наконец увидел в тумане какое-то коричневато-желтое передвижение и понял, что это движутся ратники Свиндона, армия Западного Кенсингтона. |
| They are being held as a reserve, and lining the whole ridge above the Bayswater Road. |
Их держали в резерве, они охраняли склон над Бейзуотер-роуд. |
| Their camp and their main force is under the great water works tower on Campden Hill. |
Главные силы их расположились в тени Водонапорной башни на Кампденском холме. |
| I forgot to say that the water works tower looked swart. |
Забыл сказать: Водонапорная башня выглядит как-то зловеще. |
| "As I passed them and came over the curve of Silver Street, I saw the blue cloudy masses of Barker's men blocking the entrance to the highroad like a sapphire smoke (good). |
Я миновал их и, свернув излучиной Силвер-стрит, увидел густо-синее воинство Баркера, заслонившее выходы на шоссе, словно облако сапфирного дыма (хорошо!). |
| The disposition of the allied troops, under the general management of Mr. Wilson, appears to be as follows...The Yellow Army (if I may so describe the West Kensingtonians) lies, as I have said, hi a strip along the ridge; its furthest point westward being the west side of Campden Hill Road, its furthest point eastward the beginning of Kensington Gardens. |
Расположение союзных войск под общим командованием мистера У илсона приблизительно таково: желтяки (да не обидятся на меня за это слово западные кенсингтонцы) узкой полоской пересекают холм с запада на восток -- от Кампден-Хилл-роуд до начала Кенсингтон-Гарденз. |
| The Green Army of Wilson lines the Notting Hill High Road itself from Queen's Road to the corner of Pembridge Road, curving round the latter, and extending some three hundred yards up towards Westbourne Grove. |
Изумрудцы Уилсона облегли Ноттинг-Хилл-Хай-роуд от Квинз-роуд до самого угла Пембридж-роуд и дальше за угол еще ярдов на триста по направлению к Уэстборн-Гроув. |
| Westbourne Grove itself is occupied by Barker of South Kensington. |
А уж Уэстборн-Гроув блокируют южные кенсингтонцы Баркера. |
| The fourth side of this rough square, the Queen's Road side, is held by some of Buck's Purple warriors. |
И наконец четвертая сторона этого неровного четырехугольника со стороны Квинз-роуд занята лиловыми бойцами Бака. |
| "The whole resembles some ancient and dainty Dutch flower-bed. |
Все это вместе взятое напоминает старинную, изящную голландскую клумбу. |
| Along the crest of Campden Hill lie the golden crocuses of West Kensington. |
На гребне холма -- золотые крокусы Западного Кенсингтона. |
| They are, as it were, the first fiery fringe of the whole. |
Они служат, так сказать, огневеющей закраиной. |
| Northward lies our hyacinth Barker, with all his blue hyacinths. |
С севера напирает темно-синий Баркер, теснятся его несчетные гиацинты. |
| Round to the south-west run the green rushes of Wilson of Bayswater, and a line of violet irises (aptly symbolized by Mr. Buck) complete the whole. |
А там, к юго-западу, простирается зеленая поросль бейзуотерцев Уилсона, и далее -- гряда лиловых ирисов (из коих крупнейший -- сам мистер Бак) завершает композицию. |
| The argent exterior... (I am losing the style. I should have said 'Curving with a whisk' instead of merely 'Curving.' |
А серебристый отблеск извне... (Нет, я теряю слог, надо было написать, что "дальше за угол" -- "великолепным витком". |
| Also I should have called the hyacinths 'sudden.' |
И гиацинты надо было назвать "внезапными". |
| I cannot keep this up. |
Мне этот слог не по силам. |
| War is too rapid for this style of writing. |
Он ломается под напором войны. |
| Please ask the office-boy to insert mots justes.) |
Будьте добры, отдайте статью рассыльному, пусть выправит слог.) |
| "The truth is that there is nothing to report. That commonplace element which is always ready to devour all beautiful things (as the Black Pig in the Irish Mythology will finally devour the stars and gods); that commonplace element, as I say, has in its Black Piggish way devoured finally the chances of any romance in this affair; that which once consisted of absurd but thrilling combats in the streets, has degenerated into something which is the very prose of warfare...it has degenerated into a siege. |
А по правде-то говоря, сообщать особенно не о чем: тусклая обыденщина, всегда готовая пожрать всю красоту мира (как Черная Свинья в ирландской мифологии в конце концов слопает звезды и всех богов); так вот обыденщина, подобно Черной Свинье, сожрала всю жидкую романтическую поросль: еще вчера были возможны нелепые, но волнующие уличные стычки, а сегодня война принижена до самого прозаического предела -- она превратилась в осаду. |
| A siege may be defined as a peace plus the inconvenience of war. |
Осаду можно определить как мир со всеми военными неудобствами. |
| Of course Wayne cannot hold out. |
Конечно же, Уэйн осады не выдержит. |
| There is no more chance of help from anywhere else than of ships from the moon. |
Помощи со стороны ему не будет -- равно как и кораблей с Луны. |
| And if old Wayne had stocked his street with tinned meats till all his garrison had to sit on them, he couldn't hold out for more than a month or two. As a matter of melancholy fact he has done something rather like this. He has stocked his street with food until there must be uncommonly little room to turn round. But what is the good? To hold out for all that time and then to give in of necessity, what does it mean? |
Если бы старина Уэйн набил до отказа свой Насосный переулок консервами и уселся на них -- а он, увы, так и сделал: там, говорят, и повернуться негде,-- что толку? |
| It means waiting until your victories are forgotten and then taking the trouble to be defeated. |
Ну, продержатся месяц-другой, а там припасу конец, изволь сдаваться на милость победителя, и ломаный грош цена всем твоим прежним подвигам, не стоило и утруждаться. |
| I cannot understand how Wayne can be so inartistic. |
Как это, право, неталантливо со стороны Уэйна! |
| "And how odd it is that one views a thing quite differently when one knows it is defeated. |
Но странное дело: обреченные чем-то притягательны. |
| I always thought Wayne was rather fine. But now, when I know that he is done for, there seems to be nothing else but Wayne. |
Я всегда питал слабость к Уэйну, а теперь, когда я точно знаю, что его песенка спета, в мыслях у меня один сплошной Уэйн. |
| All the streets seem to point at him, all the chimneys seem to lean towards him. |
Все улицы указуют на него, все трубы кренятся в его сторону. |
| I suppose it is a morbid feeling; but Pump Street seems to be the only part of London that I feel physically. I suppose, I say, that it is morbid. |
Какое-то болезненное чувство: этот его Насосный переулок я прямо-таки физически ощущаю. |
| I suppose it is exactly how a man feels about his heart when his heart is weak. |
Ей-богу, болезненно -- будто сердце сдает. |
| 'Pump Street'-the heart is a pump. |
"Насосный переулок" -- а что же сердце, как не насос? |
| And I am drivelling. |
Это я распускаю слюни. |
| "Our finest leader at the front is beyond all question, General Wilson. |
Лучший наш военачальник -- разумеется, генерал Уилсон. |
| He has adopted alone among the other Provosts the uniform of his own halberdiers, although that fine old sixteenth-century garb was not originally intended to go with red side-whiskers. |
В отличие от прочих лорд-мэров он облачился в форму алебардщика -- жаль, этот дивный костюм шестнадцатого века не очень идет к его рыжим бакенбардам. |
| It was he who, against a most admirable and desperate defence, broke last night into Pump Street and held it for at least half an hour. |
Это он, сломив героическое сопротивление, вломился прошлой ночью в Насосный переулок и целых полчаса его удерживал. |
| He was afterwards expelled from it by General Turnbull, of Notting Hill, but only after desperate fighting and the sudden descent of that terrible darkness which proved so much more fatal to the forces of General Buck and General Swindon. |
Потом его выбил оттуда генерал Тернбулл, но рубились отчаянно, и кто знает, чья бы взяла, если бы не обрушилась темень, столь губительная для ратников генерала Бака и генерала Свиндона. |
| "Provost Wayne himself, with whom I had, with great good fortune, a most interesting interview, bore the most eloquent testimony to the conduct of General Wilson and his men. His precise words are as follows: |
Лорд-мэр Уэйн, с которым мне довелось иметь любопытнейшую беседу, воздал должное доблести генерала Уилсона в следующих красноречивых выражениях: |
| 'I have bought sweets at his funny little shop when I was four years old, and ever since. |
"Я впервые купил леденцы в его лавочке четырех лет от роду и с тех пор был его постоянным покупателем. |
| I never noticed anything, I am ashamed to say, except that he talked through his nose, and didn't wash himself particularly. |
Стыдно признаться, но я замечал лишь, что он гнусавит и не слишком часто умывается. |
| And he came over our barricade like a devil from hell.' |
А он шутя перемахнул нашу баррикаду и низринулся на нас, точно дьявол из пекла". |
| I repeated this speech to General Wilson himself, with some delicate improvements, and he seemed pleased with it. |
Я повторил этот отзыв с некоторыми купюрами самому генералу Уилсону, и тот, похоже, остался им доволен. |
| He does not, however, seem pleased with anything so much just now as he is with the wearing of a sword. |
Впрочем, по-настоящему он доволен разве что мечом, которым не преминул препоясаться. |
| I have it from the front on the best authority that General Wilson was not completely shaved yesterday. |
Из надежных источников мне стало известно, что побрит он более чем небрежно. |
| It is believed in military circles that he is growing a moustache.... |
В военных кругах полагают, что он отращивает усы... |
| "As I have said, there is nothing to report. |
Как я уже сообщил, сообщать не о чем. |
| I walk wearily to the pillar-box at the corner of Pembridge Road to post my copy. |
Усталым шагом бреду я к почтовому ящику на углу Пембридж-роуд. |
| Nothing whatever has happened, except the preparations for a particularly long and feeble siege, during which I trust I shall not be required to be at the Front. |
Ровным счетом ничего не происходит: готовятся к длительной и вялой осаде, и вероятно, я в это время на фронте не понадоблюсь. |
| As I glance up Pembridge Road in the growing dusk, the aspect of that road reminds me that there is one note worth adding. |
Вот я гляжу на Пембридж-роуд, а сумерки сгущаются: по этому поводу мне припомнилось еще кое-что. |
| General Buck has suggested, with characteristic acumen, to General Wilson, that in order to obviate the possibility of such a catastrophe as overwhelmed the allied forces in the last advance on Notting Hill (the catastrophe, I mean, of the extinguished lamps), that each soldier should have a lighted lantern round his neck. |
Хитроумный генерал Бак присоветовал генералу Уилсону, дабы не повторилась вчерашняя катастрофа (я имею в виду всего лишь коварную темень), повесить на шею каждому воину зажженный фонарь. |
| This is one of the things which I really admire about General Buck. He possesses what people used to mean by 'the humility of the man of science,' that is, he learns steadily from his mistakes. |
За что я перед генералом Баком преклоняюсь, так это за так называемое "смирение человека науки", за готовность без устали учиться на своих ошибках. |
| Wayne may score off him in some other way, but not in that way. |
Тут он даст Уэйну сто очков вперед. |
| The lanterns look like fairy lights as they curve round the end of Pembridge Road. |
Вереница огоньков на Пембридж-роуд похожа на гирлянду китайских фонариков. |
| "Later... |
Позднее. |
| I write with some difficulty, because the blood will run down my face and make patterns on the paper. |
Писать мне затруднительно: все лицо в крови, и боюсь испачкать бумагу. |
| Blood is a very beautiful thing; that is why it is concealed. |
Кровь очень красива, поэтому ее и скрывают. |
| If you ask me why blood runs down my face, I can only reply that I was kicked by a horse. |
Если вы спросите, отчего мое лицо в крови, я отвечу вам, что меня лягнул конь. |
| If you ask me what horse, I can reply with some pride that it was a war-horse. |
А если вы спросите, что еще за конь, я не без гордости отвечу: это боевой конь. |
| If you ask me how a war-horse came on the scene in our simple pedestrian warfare, I am reduced to the necessity, so painful to a special correspondent, of recounting my experiences. |
Если же вы, не унявшись, поинтересуетесь, откуда на пехотной войне взялся боевой конь, то я вынужден буду исполнить тягостный долг военного корреспондента и рассказать о том, что случилось. |
| "I was, as I have said, in the very act of posting my copy at the pillar-box, and of glancing as I did so up the glittering curve of Pembridge Road, studded with the lights of Wilson's men. |
Как было сказано, я собирался бросить корреспонденцию в почтовый ящик и взглянул на огнистую излучину Пембридж-роуд, на бейзуотерские фонарики. |
| I don't know what made me pause to examine the matter, but I had a fancy that the line of lights, where it melted into the indistinct brown twilight, was more indistinct than usual. |
И замешкался: вереница огней в буроватых сумерках словно бы потускнела. |
| I was almost certain that in a certain stretch of the road where there had been five lights there were now only four. |
Я был почти уверен, что там, где только что горело пять огоньков, теперь горят четыре. |
| I strained my eyes; I counted them again, and there were only three. A moment after there were only two; an instant after only one; and an instant after that the lanterns near to me swung like jangled bells, as if struck suddenly. |
Я вгляделся, пересчитал их: их стало три -- два -- один, и все огоньки вблизи вдруг заплясали, как колокольчики на сбруе. |
| They flared and fell; and for the moment the fall of them was like the fall of the sun and stars out of heaven. It left everything in a primal blindness. |
Они вспыхивали и гасли: казалось, это меркнут светила небесные, и вот-вот воцарится первозданная темнота. |
| As a matter of fact, the road was not yet legitimately dark. |
На самом-то деле еще даже не стемнело: дотлевал рдяный закат, рассеивая по небу как бы каминные отсветы. |
| There were still red rays of a sunset in the sky, and the brown gloaming was still warmed, as it were, with a feeling as of firelight. |
Для меня, однако же, три долгих мгновения темнота была полная. |
| But for three seconds after the lanterns swung and sank, I saw in front of me a blackness blocking the sky. And with the fourth second I knew that this blackness which blocked the sky was a man on a great horse; and I was trampled and tossed aside as a swirl of horsemen swept round the corner. |
В четвертое мгновение я понял, что небо мне заслоняет всадник на огромной лошади; на меня наехала и отбросила к тротуару черная кавалькада, вылетевшая из-за угла. |
| As they turned I saw that they were not black but scarlet; they were a sortie of the besieged, Wayne riding ahead. |
Они свернули влево, и я увидел, что они вовсе не черные, они алые: это была вылазка осажденных во главе с Уэйном. |
| "I lifted myself from the gutter, blinded with blood from a very slight skin-wound, and, queerly enough, not caring either for the blindness or for the slightness of the wpund. |
Я выбрался из канавы: рана, хоть и пустяковая, обильно кровоточила, но мне все это было как-то нипочем. |
| For one mortal minute after that amazing cavalcade had spun past, there was dead stillness on the empty road. And then came Barker and all his halberdiers running like devils in the track of them. |
Отряд проскакал, настала мертвая тишина; потом набежали алебардщики Баркера -- они со всех ног гнались за конниками. |
| It had been their business to guard the gate by which the sortie had broken out; but they had not reckoned, and small blame to them, on cavalry. |
Их-то заставу и опрокинула вылазка, но уж чего-чего, а кавалерии они не ожидали, и можно ли их за это винить? |
| As it was, Barker and his men made a perfectly splendid run after them, almost catching Wayne's horses by the tails. |
Да если на то пошло, Баркер и его молодцы едва не нагнали конников: еще бы немного, и ухватили бы лошадей за хвосты. |
| "Nobody can understand the sortie. |
К чему сей сон -- никто не понимает. |
| It consists only of a small number of Wayne's garrison. Turnbull himself, with the vast mass of it, is undoubtedly still barricaded in Pump Street. |
И вылазка-то малочисленная -- Тернбулл с войском остался за баррикадами. |
| Sorties of this kind are natural enough in the majority of historical sieges, such as the siege of Paris in 1870, because in such cases the besieged are certain of some support outside. |
История знает подобные примеры: скажем, во время осады Парижа в 1870-м -- но ведь тогда осажденные надеялись на помощь извне. |
| But what can be the object of it in this case? |
А этим на что надеяться? |
| Wayne knows (or if he is too mad to know anything, at least Turnbull knows) that there is not, and never has been, the smallest chance of support for him outside; that the mass of the sane modern inhabitants of London regard his farcical patriotism with as much contempt as they do the original idiotcy that gave it birth...the folly of our miserable King. What Wayne and his horsemen are doing nobody can even conjecture. |
Уэйн знает (а если он вконец свихнулся, так знает Тернбулл), что здравомыслящие лондонцы единодушно презирают его шутовской патриотизм, как и породившее его дурачество нашего жалкого монарха. |
| The general theory round here is that he is simply a traitor, and has abandoned the besieged. |
Словом, все в полном недоумении; многие думают, что Уэйн попросту предатель, что он бросил осажденных на произвол судьбы. |
| But all such larger but yet more soluble riddles are as nothing compared to the one small but unanswerable riddle: Where did they get the horses? |
Загадки загадками, они постепенно разъяснятся, а вот чего уж никак не понять, так это откуда у них взялись лошади? |
| "Later... |
Позднее. |
| I have heard a most extraordinary account of the origin of the appearance of the horses. |
Мне рассказали удивительную историю о том, откуда они взялись. |
| It appears that that amazing person, General Turnbull, who is now ruling Pump Street in the absence of Wayne, sent out, on the morning of the declaration of war, a vast number of little boys (or cherubs of the gutter, as we pressmen say), with half-crowns in their pockets, to take cabs all over London. |
Оказывается, генерал Тернбулл, этот сногсшибательный военачальник, а ныне, в отсутствие Уэйна, властелин Насосного переулка, поутру в день объявления войны собрал ораву уличных мальчишек (по-нашему, по-газетному -- херувимов сточных канав), раздал им по полкроны и, разослав их во все концы Лондона, велел возвращаться на извозчиках. |
| No less than a hundred and sixty cabs met at Pump Street; were commandeered by the garrison. The men were set free, the cabs used to make barricades, and the horses kept in Pump Street, where they were fed and exercised for several days, until they were sufficiently rapid and efficient to be used for this wild ride out of the town. |
Едва ли не сто шестьдесят кебов съехались в Ноттинг-Хилл, да там и остались: извозчиков отпустили, пролетками забаррикадировали улицы, а лошадей свели в Насосный переулок, превращенный в конюшню и манеж; вот они и сгодились для этой безумной вылазки. |
| If this is so, and I have it on the best possible authority, the method of the sortie is explained. But we have no explanation of its object. |
Сведения самые достоверные; теперь все ясно, кроме главного -- зачем вылазка? |
| Just as Barker's Blues were swinging round the corner after them, they were stopped, but not by an enemy; only by the voice of one man, and he a friend. Red Wilson of Bayswater ran alone along the main road like a madman waving them back with a halberd snatched from a sentinel. |
За углом баркеровцев властно остановили, но не враги, а рыжий Уилсон, который стремглав бежал им навстречу, размахивая вырванной у часового алебардой. |
| He was in supreme command, and Barker stopped at the corner, staring and bewildered. |
Баркер с дружиною ошеломленно повиновался: как-никак главнокомандующий! |
| We could hear Wilson's voice loud and distinct out of the dusk, so that it seemed strange that the great voice should come out of the little body. |
Сумеречную улицу огласила громкая и отчетливая команда -- даже не верилось, что у такого тщедушного человечка может быть такой зычный голос: |
| ' Halt, South Kensington! |
"Стойте, южные кенсингтонцы! |
| Guard this entry, and prevent them returning. |
Стерегите на всякий случай этот проход. |
| I will pursue. |
Их я беру на себя. |
| Forward, the Green Guards!' |
Бойцы Бейзуотера, вперед!" |
| "A wall of dark blue uniforms and a wood of pole-axes was between me and Wilson, for Barker's men blocked the mouth of the road in two rigid lines. But through them and through the dusk I could hear the clear orders and the clank of arms, and see the green army of Wilson marching by towards the west. |
Меня отделяла от Уилсона двойная темно-синяя шеренга и целый лес протазанов; но из-за этой живой изгороди слышны были четкие приказы и бряцанье оружия, виднелась зеленая дружина, устремившаяся в погоню. |
| They were our great fighting-men. Wilson had filled them with his own fire; in a few days they had become veterans. |
Да, это наши чудо-богатыри: Уилсон зажег их сердца своей отвагой, и они за день-другой стали ветеранами. |
| Each of them wore a silver medal of a pump, to boast that they alone of all the allied armies had stood victorious in Pump Street. |
На груди у каждого поблескивал серебряный значок-насос: они побывали в логове врага. |
| "I managed to slip past the detachment of Barker's Blues, who are guarding the end of Pembridge Road, and a sharp spell of running brought me to the tail of Wilson's green army as it swung down the road in pursuit of the flying Wayne. |
Кенсингтонцы остались стоять, преграждая Пембридж-роуд, а я помчался следом за наступающими и вскоре нагнал их задние ряды. |
| The dusk had deepened into almost total darkness; for some time I only heard the throb of the marching pace. |
Сумерки сгустились, и я почти ничего не видел, только слышал тяжкий маршевый шаг. |
| Then suddenly there was a cry, and the tall fighting men were flung back on me, almost crushing me, and again the lanterns swung and jingled and the cold nozzles of great horses pushed into the press of us. |
Потом раздался общий крик, рослые воины, пятясь, спотыкались об меня, снова заплясали фонарики, и лошади, фыркая в лицо, разбрасывали людей по сторонам. |
| They had turned and charged us. |
Они, стало быть, развернулись и атаковали нас. |
| "'You fools!' came the voice of Wilson, cleaving our panic with a splendid cold anger; 'Don't you see? the horses have no riders!' |
-- Болваны! -- прокричал холодный и гневный голос Уилсона, мигом смиривший панику.-- Вы что, не видите? Кони-то без всадников! |
| "It was true. We were being plunged at by a stampede of horses with empty saddles. |
В самом деле, смяли нас лошади без седоков. |
| What could it mean? |
Что бы это значило? |
| Had Wayne met some of our men and been defeated? |
Может, Уэйна уже разгромили? |
| Or had he flung these horses at us as some kind of ruse or mad new mode of warfare, such as he seemed bent on inventing? Or did he and his men want to get away in disguise? |
Или это новая военная хитрость, на которые он, как известно, горазд? |
| Or did they want to hide in houses somewhere? |
А может быть, они там все переоделись и попрятались по домам? |
| "Never did I admire any man's intellect (even my own) so much as I did Wilson's at that moment. |
Никогда еще не бывал я так восхищен ничьей смекалкой (даже своей собственной), как восхитился уилсоновской. |
| Without a word, he simply pointed the halberd (which he still grasped) to the southern side of the road. |
Он молча указал протазаном на южную сторону улицы. |
| As you know, the streets running up to the ridge of Campden Hill from the main road are peculiarly steep, they are more like sudden flights of stairs. We were just opposite Aubrey Road, the steepest of all; up that it would have been far more difficult to urge half-trained horses than to run up on one's feet. |
Знаете ведь, какие крутые проулки, чуть не лестницы, ведут на вершину холма: так вот, мы были возле самого крутого, возле Обри-роуд. Взбежать по нему нетрудно; куда труднее взвести необученных лошадей. |
| "'Left wheel!' hallooed Wilson. 'They have gone up here,' he added to me, who happened to be at his elbow. |
-- Левое плечо вперед! -- скомандовал Уилсон.--Вон их куда понесло,-- сообщил он мне, оказавшемуся рядом. |
| "'Why?' I ventured to ask. |
-- Зачем? -- отважился я спросить. |
| "'Can't say for certain,' replied the Bayswater General. 'They've gone up here in a great hurry anyhow. They've simply turned their horses loose, because they couldn't take them up. |
-- Да кто их знает,-- отвечал бейзуотерский генерал.-- Но, видать, очень спешили -- потому и спешились. |
| I fancy I know. I fancy they're trying to get over the ridge to Kensington or Hammersmith, or somewhere, and are striking up here because it's just beyond the end of our line. |
Вроде понятно: они хотят прорваться в Кенсингтон или Хаммерсмит -- и нанесли удар здесь, на стыке армий. |
| Damned fools, not to have gone further along the road, though. They've only just shaved our last outpost. |
Им бы, дуракам, взять чуть подальше: глядишь, и обошли бы нашу последнюю заставу. |
| Lambert is hardly four hundred yards from here. And I've sent him word.' |
Ламберт отсюда ярдов за четыреста; правда, я его предупредил. |
| "'Lambert!' I said. |
-- Ламберт! -- воскликнул я.-- Уж не Уилфрид ли Ламберт, мой однокорытник? |
| 'Not young Wilfrid Lambert...my old friend.' "'Wilfrid Lambert's his name,' said the General; 'used to be a "man about town"; silly fellow with a big nose. |
-- Уилфрид Ламберт его зовут, это уж точно,--отвечал генерал,-- повеса из повес, эдакий длинноносый обалдуй. |
| That kind of man always volunteers for some war or other. |
Дурням вроде него на войне самое место, тут они при деле. |
| And what's funnier, he generally isn't half bad at it, Lambert is distinctly good. |
И Ламберт хорош, грех жаловаться. |
| The yellow West Kensingtons I always reckoned the weakest part of the army; but he has pulled them together uncommonly well, though he's subordinate to Swindon, who's a donkey. |
Эти желтяки, западные кенсингтонцы,-- не войско, а сущее охвостье. Он привел их в божеский вид, хотя сам под началом у Суиндона -- ну, тот попросту осел. |
| In the attack from Pembridge Road the other night he showed great pluck.' |
А Ламберт давеча показал себя -- в атаке с Пембридж-роуд. |
| "'He has shown greater pluck than that,' I said. 'He has criticized my sense of humour. |
-- Он еще раньше показал себя, -- сказал я.-- Он ополчился на мое чувство юмора. |
| That was his first engagement.' |
Это был его первый бой. |
| "This remark was, I am sorry to say, lost on the admirable commander of the allied forces. |
Мое замечание, увы, пропало попусту: командир союзных войск его не понял. |
| We were in the act of climbing the last half of Aubrey Road, which is so abrupt a slope that it looked like an old-fashioned map leaning up against the wall. There are lines of little trees, one above the other, as in the old-fashioned map. |
Мы в это время взбирались по Обри-роуд, на кручу, похожую на старинную карту с нарисованными деревцами. |
| "We reached the top of it, panting somewhat, and were just about to turn the corner by a place called (in chivalrous anticipation of our wars of sword and axe) Tower Crecy, when we were suddenly knocked in the stomach (I can use no other term) by a horde of men hurled back upon us. They wore the red uniform of Wayne; their halberds were broken; their foreheads bleeding; but the mere impetus of their retreat staggered us as we stood at the last ridge of the slope, |
Немного пыхтя, мы наконец одолели подъем и едва свернули в улочку под названием Подбашенная Креси, словно бы предвосхитившим наши нынешние рукопашные битвы, как вдруг получили в поддых (иначе не знаю, как и сказать): нас чуть не смела вниз гурьба ноттингхилльцев -- в крови и грязи, с обломками алебард. |
| "'Good old Lambert!' yelled out, suddenly, the stolid Mr. Wilson of Bayswater, in an uncontrollable excitement. 'Damned Jolly old Lambert! |
-- Да это же старина Ламберт! -- заорал дотоле невозмутимый повелитель Бейзуотера.-- Черт его подери, ну и хват! |
| He's got there already! |
Он уже здесь! |
| He's driving them back on us! |
Он их на нас гонит! |
| Hurrah! hurrah! |
Урра! Урра! |
| Forward the Green Guards!' |
Вперед, бейзуотерцы! |
| "We swung round the corner eastwards, Wilson running first, brandishing the halberd. |
Мы ринулись за угол, и впереди всех бежал Уилсон, размахивая алебардой, она же протазан... |
| "Will you pardon a little egotism? |
А можно, я немного о себе? |
| Every one likes a little egotism, when it takes the form, as mine does in this case, of a disgraceful confession. |
Пожалуй, можно,-- тем более что ничего особенно лестного, а даже слегка и постыдное. |
| The thing is really a little interesting, because it shows how the merely artistic habit has bitten into men like me. |
Впрочем, скорее забавное: вот ведь какой мы, журналисты, впечатлительный народ! |
| It was the most intensely exciting occurrence that had ever come to me in my life; and I was really intensely excited about it. And yet, as we turned that corner, the first impression I had was of something that had nothing to do with the fight at all. |
Казалось бы, я с головой погружен в поток захватывающих событий; и однако же, когда мы обогнули угол, мне первым делом бросилось в глаза то, что не имеет никакого отношения к нынешней войне. |
| I was stricken from the sky as by a thunderbolt, by the height of the Waterworks Tower on Campden Hill. |
Я был поражен, точно черной молнией с небес, высотой Водонапорной башни. |
| I don't know whether Londoners generally realize how high it looks when one comes out, in this way, almost immediately under it. |
Не знаю, замечают ли обычно лондонцы, какая она высокая, если внезапно выйти к самому ее подножию. |
| For the second it seemed to me that at the foot of it even human war was a triviality. |
На миг мне показалось, что подле этой громады все людские распри -- просто пустяки. |
| For the second I felt as if I had been drunk with some trivial orgie, and that I had been sobered by the shock of that shadow. |
На один миг, не более -- но я чувствовал себя так, будто захмелел на какой-то попойке, и меня вдруг отрезвила эта надвинувшаяся гигантская тень. |
| A moment afterwards, I realized that under it was going on something more enduring than stone, and something wilder than the dizziest height...the agony of man. And I knew that compared to that, this overwhelming tower was itself a triviality; it was a mere stalk of stone which humanity could snap like a stick. |
И почти тут же я понял, что у подножия этой башни свершается то, что долговечней камня и головокружительней любой высоты -свершается человеческое действо, а по сравнению с ним эта огромная башня -- сущая пустяковина, всего-навсего каменный отросток, который род людской может переломить как спичку. |
| "I don't know why I have talked so much about this silly old Waterworks Tower, which at the very best was only a tremendous background. It was that, certainly, a sombre and awful landscape, against which our figures were relieved. |
Впрочем, не знаю, чего я разболтался про эту дурацкую, обшарпанную Водонапорную башню: она идет к делу самое большее как задник декорации -- правда, задник внушительный, и мрачновато обрисовались на нем наши фигуры. |
| But I think the real reason was, that there was in my own mind so sharp a transition from the tower of stone to the man of flesh. |
Но главная причина, должно быть, в том, что в сознании моем как бы столкнулись каменная башня и живой человек. |
| For what I saw first when I had shaken off, as it were, the shadow of the tower, was a man, and a man I knew. |
Ибо стряхнув с себя, так сказать, тень башни, я сразу же увидел человека, и человека мне очень знакомого. |
| "Lambert stood at the further corner of the street that curved round the tower, his figure outlined in some degree by the beginning of moonrise. |
Ламберт стоял на дальнем углу подбашенной улицы, отчетливо видный при свете восходящей луны. |
| He looked magnificent, a hero; but he looked something much more interesting than that. |
Он был великолепен -- герой, да и только, но я -то углядел кое-что поинтересней героизма. |
| He was, as it happened, in almost precisely the same swaggering attitude in which he had stood nearly fifteen years ago, when he swung his walking-stick and struck it into the ground, and told me that all my subtlety was drivel. |
Дело в том, что он стоял почти в той же самодовольной позе, в какой запомнился мне около пятнадцати лет назад, когда он воинственно взмахнул тростью, вызывающе воткнул ее в землю и сказал мне, что все мои изыски -- просто околесица. |
| And, upon my soul, I think he required more courage to say that than to fight as he does now. |
И ей-богу же, тогда ему на это требовалось больше мужества, чем теперь -- на ратные подвиги. |
| For then he was fighting against something that was in the ascendant, fashionable, and victorious. |
Ибо тогда его противник победно восходил на вершину власти и славы. |
| And now he is fighting (at the risk of his life, no doubt) merely against something which is already dead, which is impossible, futile; of which nothing has been more impossible and futile than this very sortie which has brought him into contact with it. |
А сейчас он добивает (хоть и с риском для жизни) врага поверженного, обреченного и жалкого -- какой жалкой и обреченной была эта вылазка навстречу гибели! |
| People nowadays allow infinitely too little for the psychological sense of victory as a factor in affairs. |
Нынче никому невдомек, что победное чувство -- это целых полдела. |
| Then he was attacking the degraded but undoubtedly victorious Quin; now he is attacking the interesting but totally extinguished Wayne. |
Тогда он нападал на растленного, однако же победительного Квина; теперь -- сокрушает вдохновенного, но полуизничтоженного Уэйна. |
| "His name recalls me to the details of the scene. |
Имя его возвращает меня на поле брани. |
| The facts were these. A line of red halberdiers, headed by Wayne, were marching up the street, close under the northern wall, which is, in fact, the bottom of a sort of dyke or fortification of the Waterworks. Lambert and his yellow West Kensingtons had that instant swept round the corner and had shaken the Waynites heavily, hurling back a few of the more timid, as I have just described, into our very arms. |
Случилось вот что: колонна алых алебардщиков двигалась по улице у северной стены -низовой дамбы, ограждающей башню,-- и тут из-за угла на них ринулись желтые кенсингтонцы Ламберта, смяли их и отшвырнули нестойких, как я уже описал, прямо к нам в объятия. |
| When our force struck the tail of Wayne's, every one knew that all was up with him. |
И когда мы ударили на них с тыла, стало ясно, что с Уэйном покончено. |
| His favourite military barber was struck down. His grocer was stunned. |
Его любимца -- бравого цирюльника -- сшибли с ног, бакалейщика контузили. |
| He himself was hurt in the thigh, and reeled back against the wall. |
Уэйн и сам был ранен в ногу и отброшен к стене. |
| We had him in a trap with two jaws. |
Они угодили в челюсти капкана. |
| 'Is that you?' shouted Lambert, genially, to Wilson, across the hemmed-in host of Notting Hill. |
-- Ага, подоспели? -- радостно крикнул Ламберт Уилсону через головы окруженных ноттингхилльцев. |
| 'That's about the ticket,' replied General Wilson; 'keep them under the wall.' |
-- Давай, давай! -- отозвался генерал Уилсон.--Прижимай их к стене! |
| "The men of Notting Hill were falling fast. |
Ратники Ноттинг-Хилла падали один за другим. |
| Adam Wayne threw up his long arms to the wall above him, and with a spring stood upon it, a gigantic figure against the moon. |
Адам Уэйн ухватился длинными ручищами за верх стены, подтянулся и вспрыгнул на нее: его гигантскую фигуру ярко озаряла луна. |
| He tore the banner put of the hands of the standard-bearer below him, and shook it out suddenly above our heads, so that it was like thunder in the heavens. |
Он выхватил хоругвь у знаменосца под стеной и взмахнул ею: она с шумом зареяла над головами, точно раскатился небесный гром |
| "'Round the Red Lion!' he cried. 'Swords round the Red Lion! Halberds round the Red Lion! They are the thorns round the rose.' |
-- Сомкнемся вокруг Красного Льва! -воскликнул он.-- Выставим острия мечей и жала алебард -- это шипы на стебле розы! |
| "His voice and the crack of the banner made a momentary rally, and Lambert, whose idiotic face was almost beautiful with battle, felt it as by an instinct, and cried: |
Его громовой голос и плеск знамени мгновенно взбодрили ноттингхилльцев, и почуяв это, Ламберт, чья идиотская физиономия была едва ли не прекрасна в упоении битвы, заорал: |
| "'Drop your public-house flag, you footler! |
-- Брось свою кабацкую вывеску, дуралей! |
| Drop it!' |
Бросай сейчас же! |
| "'The banner of the Red Lion seldom stoops,' said Wayne, proudly, letting it out luxuriantly on the night wind. |
-- Хоругвь Красного Льва редко склоняется,--горделиво ответствовал Уэйн, и вновь зашумело на ветру развернутое знамя. |
| "The next moment I knew that poor Adam's sentimental theatricality had cost him much. Lambert was on the wall at a bound, his sword in his teeth, and had slashed at Wayne's head before he had time to draw his sword, his hands being busy with the enormous flag. |
На этот раз любовь к театральным жестам могла дорого обойтись бедняге Адаму: Ламберт вспрыгнул на стену со шпагой в зубах, и клинок свистнул возле уха Уэйна прежде, чем тот успел обнажить меч -- руки-то у него были заняты тяжелым знаменем. |
| He stepped back only just in time to avoid the first cut, and let the flag-staff fall, so that the spear-blade at the end of it pointed to Lambert. |
Он едва успел отступить и уклониться от выпада; древко с длинным острием поникло почти к ногам Ламберта. |
| "'The banner stoops,' cried Wayne, in a voice that must have startled streets. 'The banner of Notting Hill stoops to a hero.' |
-- Знамя склонилось! -- громогласно воскликнул Уэйн.-- Знамя Ноттинг-Хилла склонилось перед героем! |
| And with the words he drove the spear-point and half the flag-staff through Lambert's body and dropped him dead upon the road below, a stone upon the stones of the street. |
С этими словами он пронзил Ламберта насквозь и стряхнул его тело с древка знамени вниз, с глухим стуком грянулось оно о камни мостовой. |
| "'Notting Hill! |
-- Ноттинг-Хилл! |
| Notting Hill!' cried Wayne, in a sort of divine rage. 'Her banner is all the holier for the blood of a brave enemy! |
Ноттинг-Хилл! -- неистово, как одержимый, восклицал Уэйн.-- Наше знамя освящено кровью отважного врага! |
| Up on the wall, patriots! |
Ко мне, на стену, патриоты! |
| Up on the wall! |
Все сюда, на стену! |
| Notting Hill!' |
Ноттинг-Хилл! |
| "With his long strong arm he actually dragged a man up on to the wall to be silhouetted against the moon, and more and more men climbed up there, pulled themselves and were pulled, till clusters and crowds of the half-massacred men of Pump Street massed upon the wall above us. |
Его длинная могучая рука протянулась кому-то на помощь, и на озаренной луной стене возник второй силуэт, за ним еще и еще; одни забирались сами, других втаскивали, и вскоре израненные, полуживые защитники Насосного переулка кое-как взгромоздились на стену. |
| "'Notting Hill! |
-- Ноттинг-Хилл! |
| Notting Hill!' cried Wayne, unceasingly. |
Ноттинг-Хилл! -- неустанно восклицал Уэйн. |
| "'Well, what about Bayswater?' said a worthy working-man in Wilson's army, irritably. 'Bayswater for ever!' |
-- А чем хуже Бейзуотер? -- сердито крикнул почтенный мастеровой из дружины Уилсона.--Да здравствует Бейзуотер! |
| "'We have won!' cried Wayne, striking his flag-staff in the ground. 'Bayswater for ever! |
-- Мы победили! -- возгласил Уэйн, ударив оземь древком знамени.-- Да здравствует Бейзуотер! |
| We have taught our enemies patriotism!' |
Мы научили наших врагов патриотизму! |
| "'Oh, cut these fellows up and have done with it!' cried one of Lambert's lieutenants, who was reduced to something bordering on madness by the responsibility of succeeding to the command. |
-- Ох, да перебить их всех, и дело с концом! -выкрикнул офицер из отряда Ламберта почти в панике: ему ведь надо было принимать команду. |
| "'Let us by all means try,' said Wilson, grimly; and the two armies closed round the third. |
-- Попробуем, если получится,-- мрачно сказал Уилсон, и оба войска накинулись на третье. |
| * * * |
* * * |
| "I simply cannot describe what followed. |
Я просто не берусь описывать, что было дальше. |
| I am sorry, but there is such a thing as physical fatigue, as physical nausea, and, I may add, as physical terror. |
Прошу прощения, но меня одолевает усталость, мне тошно, да вдобавок еще и ужас берет. |
| Suffice it to say that the above paragraph was written about 11 p.m., and that it is now about 2 a.m., and that the battle is not finished, and is not likely to be. |
Замечу лишь, что предыдущий кусок я дописал часов в 11 вечера, сейчас около двух ночи, а битва все длится, и конца ей не видно. |
| Suffice it further to say that down the steep streets which lead from the Waterworks Tower to the Notting Hill High Road, blood has been running, and is running, in great red serpents, that curl out into the main thoroughfare and shine in the moon. |
Да, вот еще что: по крутым проулкам, от Водонапорной башни к Ноттинг-Хилл-Хай-роуд красными змеями вьются кровавые ручьи; там, на широкой улице, они сливаются в огромную лужу, сверкающую под луной. |
| "Later... |
Позднее. |
| The final touch has been given to all this terrible futility. |
Ну вот, близится конец всей этой жуткой бессмыслице. |
| Hours have passed; morning has broken; men are still swaying and fighting at the foot of the tower and round the corner of Aubrey Road; the fight has not finished. |
Минуло несколько часов, настало утро, а люди все мечутся и рубятся у подножия башни и за углом, на Обри-роуд; битва не кончилась. |
| But I know it is a farce. |
Но смысла в ней нет ни малейшего. |
| "News has just come to show that Wayne's amazing sortie, followed by the amazing resistance through a whole night on the wall of the Waterworks, is as if it had not been. |
В свете новых известий ясно, что и отчаянная вылазка Уэйна, и отчаянное упорство его бойцов, ночь напролет сражавшихся на стене у Водонапорной башни,-- все это было попусту. |
| What was the object of that strange exodus we shall probably never know, for the simple reason that every one who knew will probably be cut to pieces in the course of the next two or three hours. |
И наверно, мы никогда не узнаем, с чего это вдруг осажденные выбрались погибать -- по той простой причине, что еще через два-три часа их перебьют всех до последнего. |
| "I have heard, about three minutes ago, that Buck and Buck's methods have won after all. |
Минуты три назад мне сообщили, что Бак, собственно, уже выиграл войну: победила его деловая сметка. |
| He was perfectly right, of course, when one comes to think of it, in holding that it was physically impossible for a street to defeat a city. |
Он, конечно, был прав, что переулку с городом не тягаться. |
| While we thought he was patrolling the eastern gates with his Purple army; while we were rushing about the streets and waving halberds and lanterns; while poor old Wilson was scheming like Moltke and fighting like Achilles to entrap the wild Provost of Notting Hill...Mr. Buck, retired draper, has simply driven down in a hansom cab and done something about as plain as butter and about as useful and nasty. |
Мы-то думали, он торчит на восточных подступах со своим лиловым войском; мы-то бегали по улицам, размахивая алебардами и потрясая фонарями; бедняга Уилсон мудрил, как Мольтке, и бился, как Ахиллес; а мистер Бак, суконщик на покое, тем временем разъезжал в пролетке и обстряпал дельце проще простого: долго ли умеючи? |
| He has gone down to South Kensington, Brompton, and Fulham, and by spending about four thousand pounds of his private means, has raised an army of nearly, as many men; that is to say, an army big enough to beat, not only Wayne, but Wayne and all his present enemies put together. |
Он съездил в Южный Кенсингтон, Бромптон и Фулем, израсходовал около четырех тысяч фунтов собственных денег и снарядил почти четырехтысячную армию, которая может шутя раздавить не только Уэйна, но и всех его нынешних противников. |
| The army, I understand, is encamped along High Street, Kensington, and fills it from the Church to Addison Road Bridge. |
Армия, как я понимаю, расположилась на Кенсингтон-Хай-стрит, заняв ее от собора до моста на Аддисон-роуд. |
| It is to advance by ten different roads uphill to the north. |
Она будет наступать на север десятью колоннами. |
| "I cannot endure to remain here. |
Не хочу я больше здесь оставаться. |
| Everything makes it worse than it need be. |
Глаза бы мои на все это не глядели. |
| The dawn, for instance, has broken round Campden Hill; splendid spaces of silver, edged with gold, are torn out of the sky. |
Холм озарен рассветом; в небе раскрываются серебряные окна в золотистых рамах. |
| Worse still, Wayne and his men feel the dawn; their faces, though bloody and pale, are strangely hopeful... insupportably pathetic. |
Ужасно: Уэйна и его ратников рассвет словно бодрит, на их бледных, окровавленных лицах появляется проблеск надежды... невыносимо трогательно. |
| Worst of all, for the moment they are winning. |
Еще ужаснее, что сейчас они берут верх. |
| If it were not for Buck and the new army they might just, and only just, win. |
Если бы не новое полчище Бака, они могли бы -пусть ненадолго -- оказаться победителями. |
| "I repeat, I cannot stand it. |
Повторяю, это непереносимо. |
| It is like watching that wonderful play of old Maeterlinck's (you know my partiality for the healthy, jolly old authors of the nineteenth century), in which one has to watch the quiet conduct of people inside a parlour, while knowing that the very men are outside the door whose word can blast it all with tragedy. |
Точно смотришь этакую пьесу старика Метерлинка (люблю я жизнерадостных декадентов XIX века!), где персонажи безмятежно беседуют в гостиной, а зрители знают, какой ужас подстерегает их за дверями. |
| And this is worse, for the men are not talking, but writhing and bleeding and dropping dead for a thing that is already settled...and settled against them. |
Только еще тягостней, потому что люди не беседуют, а истекают кровью и падают замертво, не ведая, что бьются и гибнут зря, что все уже решено и дело их проиграно. |
| The great grey masses of men still toil and tug and sway hither and thither around the great grey tower; and the tower is still motionless, as it will always be motionless. |
Серые людские толпы сшибаются, теснят друг друга, колышутся и растекаются вокруг серой каменной громады; а башня недвижна и пребудет недвижной. |
| These men will be crushed before the sun is set; and new men will arise and be crushed, and new wrongs done, and tyranny will always rise again like the sun, and injustice will always be as fresh as the flowers of spring. |
Этих людей истребят еще до захода солнца; на их место придут другие -- и будут истреблены, и обновится ложь, и заново отяготеет над миром тирания, и новая низость заполонит землю. |
| And the stone tower will always look down on it. Matter, in its brutal beauty, will always look down on those who are mad enough to consent to die, and yet more mad, since they consent to live." |
А каменная башня будет все так же выситься и, неживая, свысока взирать на безумцев, приемлющих смерть, и на еще худших безумцев, приемлющих жизнь". |
| Thus ended abruptly the first and last contribution of the Special Correspondent of the Court Journal to that valued periodical. |
На этом обрывался первый и последний репортаж специального корреспондента "Придворного летописца", отосланный в сию почтенную газету. |
| The Correspondent himself, as has been said, was simply sick and gloomy at the last news of the triumph of Buck. He slouched sadly down the steep Aubrey Road, up which he had the night before run in so unusual an excitement, and strolled out into the empty dawn-lit main road, looking vaguely for a cab. |
А корреспондент, расстроенный и угнетенный известием о торжестве Бака, уныло побрел вниз по крутой Обри-роуд, по которой накануне так бодро взбегал, и вышел на широкую, по-рассветному пустынную улицу. |
| He saw nothing in the vacant space except a blue-and-gold glittering thing, running very fast, which looked at first like a very tall beetle, but turned out, to his great astonishment, to be Barker. |
Без особой надежды на кеб он огляделся: кеба не было, зато издали быстро приближалось, сверкая на солнце, что-то синее с золотом, похожее на огромного жука; король удивился и узнал Баркера. |
| "Have you heard the good news?" asked that gentleman. |
-- Слыхали хорошие новости? -- спросил тот. |
| "Yes," said Quin, with a measured voice. "I have heard the glad tidings of great joy. |
-- Да,-- отвечал Квин ровным голосом,-- да, меня уже успели порадовать. |
| Shall we take a hansom down to Kensington? |
Может, возьмем извозчика до Кенсингтона? |
| I see one over there." |
Вон, кажется, едет. |
| They took the cab, and, were, in four minutes, fronting the ranks of the multitudinous and invincible army. |
Не прошло и пяти минут, как они выехали навстречу несметной и непобедимой армии. |
| Quin had not spoken a word all the way, and something about him had prevented the essentially impressionable Barker from speaking either. |
Квин по дороге не обмолвился ни словом, и Баркер, чуя неладное, тоже помалкивал. |
| The great army, as it moved up Kensington High Street, calling many heads to the numberless windows, for it was long indeed...longer than the lives of most of the tolerably young... since such an army had been seen in London. |
Великая армия шествовала по Кенсингтон-Хай-стрит, а изо всех окон высовывались головы, ибо тогдашние лондонцы в жизни своей не видывали такого огромного войска. |
| Compared with the vast organization which was now swallowing up the miles, with Buck at its head as leader, and the King hanging at its tail as journalist, the whole story of our problem was insignificant. |
Это полчище, которое возглавлял Бак и к которому пристроился король-журналист, разом упраздняло все проблемы. |
| In the presence of that army the red Notting Hills and the green Bayswaters were alike tiny and straggling groups. In its presence the whole struggle round Pump Street was like an ant-hill under the hoof of an ox. |
И красные ноттингхилльцы, и зеленые бейзуотерцы превращались в копошащихся насекомых, а вся война за Насосный переулок становилась суматохой в муравейнике под копытом вола. |
| Every man who felt or looked at that infinity of men knew that it was the triumph of Buck's brutal arithmetic. |
При одном взгляде на эту человеческую махину всякому было ясно, что грубая арифметика Бака наконец взяла свое. |
| Whether Wayne was right or wrong, wise or foolish, was quite a fair matter for discussion. But it was a matter of history. |
Прав был Уэйн или нет, умник он или дуралей -об этом теперь можно было спорить, это уже отошло в историю. |
| At the foot of Church Street, opposite Kensington Church, they paused in their glowing good humour. |
В конце Соборной улицы, возле Кенсингтонского собора воинство остановилось; командиры были в отличнейшем настроении. |
| "Let us send some kind of messenger or herald up to them," said Buck, turning to Barker and the King. "Let us send and ask them to cave in without more muddle." |
-- Вышлем-ка мы к ним, что ли, вестника или там глашатая,-- предложил Бак, обращаясь к Баркеру и королю.-- Пусть живенько сдаются -нечего канителиться. |
| "What shall we say to them?" said Barker, doubtfully. |
-- А что мы им скажем? -- с некоторым сомнением спросил Баркер. |
| "The facts of the case are quite sufficient," rejoined Buck. "It is the facts of the case that make an army surrender. |
-- Да сообщим голые факты, и все тут,--отозвался Бак.-- Армии капитулируют перед лицом голых фактов. |
| Let us simply say that our army that is fighting their army, and their army that is fighting our army, amount altogether to about a thousand men. |
Просто-напросто напомним, что покамест их армия и наши, вместе взятые, насчитывали примерно тысячу человек. |
| Say that we have four thousand. |
И скажем, что у нас прибавилось четыре тысячи. |
| It is very simple. |
Чего тут мудрить? |
| Of the thousand fighting, they have at the very most, three hundred, so that, with those three hundred, they have now to fight four thousand seven hundred men. |
Из прежней тысячи бойцов ихних самое большее -- триста, так что теперь им противостоит четыре тысячи семьсот человек. |
| Let them do it if it amuses them." And the Provost of North Kensington laughed. |
Хотят -- пусть дерутся,-- и лорд-мэр Северного Кенсингтона расхохотался. |
| The herald who was dispatched up Church Street in all the pomp of the South Kensington blue and gold, with the Three Birds on his tabard, was attended by two trumpeters. |
Г лашатая снарядили со всей пышностью: он был в синей хламиде с тремя золотыми птахами; его сопровождали два трубача. |
| "What will they do when they consent?" asked Barker, for the sake of saying something in the sudden stillness of that immense army. |
-- Как, интересно, они будут сдаваться? -спросил Баркер, чтобы хоть что-то сказать: все огромное войско внезапно притихло. |
| "I know my Wayne very well," said Buck, laughing. "When he submits he will send a red herald flaming with the Lion of Notting Hill. |
-- Я Уэйна знаю как облупленного,-- смеясь, сказал Бак.-- Он пришлет к нам алого глашатая с ноттингхилльским Львом на хламиде. |
| Even defeat will be delightful to him, since it is formal and romantic." |
Кто-кто, а Уэйн не упустит случая капитулировать романтически, по всем правилам. |
| The King, who had strolled up to the head of the line, broke silence for the first time. |
Король, стоявший рядом с ним в начале шеренги, нарушил свое долгое молчание. |
| "I shouldn't wonder," he said, "if he defied you, and didn't send the herald after all. |
-- Не удивлюсь,-- сказал он,-- если Уэйн, вопреки вашим ожиданиям, никакого глашатая не пришлет. |
| I don't think you do know your Wayne quite so well as you think." |
Вряд ли вы так уж хорошо его знаете. |
| "All right, your Majesty," said Buck, easily; "if it isn't disrespectful, I'll put my political calculations in a very simple form. |
-- Что ж, Ваше Величество,-- снизошел к нему Бак,-- тогда не извольте обижаться, коли я переведу свой политический расчет на язык цифр. |
| I'll lay you ten pounds to a shilling the herald comes with the surrender." |
Ставлю десять фунтов против шиллинга, что вот-вот явится глашатай и возвестит о сдаче. |
| "All right," said Auberon. "I may be wrong, but it's my notion of Adam Wayne that he'll die in his city, and that, till he is dead, it will not be a safe property." |
-- Идет,-- сказал Оберон.-- Может, я и не прав, но как я понимаю Адама Уэйна, он ляжет костьми, защищая свой город, и пока не ляжет, покоя вам не будет. |
| "The bet's made, your Majesty," said Buck. |
-- Заметано, Ваше Величество,-- сказал Бак. |
| Another long silence ensued, in the course of which Barker alone, amid the motionless army, strolled and stamped in his restless way. |
И снова все смолкли в ожидании; Баркер нервно расхаживал перед строем замершего воинства. |
| Then Buck suddenly leant forward. |
Внезапно Бак подался вперед |
| "It's taking your money, your Majesty," he said. "I knew it was. |
-- Готовьте денежки, Ваше Величество,-- сказал он.-- Я же вам говорил! |
| There comes the herald from Adam Wayne." |
Вон он -- глашатай Адама Уэйна. |
| "It's not," cried the King, peering forward also. "You brute, it's a red omnibus." |
-- Ничего подобного! -- воскликнул король, приглядываясь.-- Врете вы, это красный омнибус. |
| "It's not," said Buck, calmly; and the King did not answer, for down the centre of the spacious and silent Church Street was walking, beyond question, the herald of the Red Lion, with two trumpeters. |
-- Нет, не омнибус,-- спокойно возразил Бак, и король смолчал, ибо сомнений не оставалось: посредине широкой, пустынной улицы шествовал глашатай с Красным Львом на хламиде и два трубача. |
| Buck had something in him which taught him how to be magnanimous. |
Бак умел, когда надо, проявлять великодушие. |
| In his hour of success he felt magnanimous towards Wayne, whom he really admired; magnanimous towards the King, off whom he had scored so publicly; and, above all, magnanimous towards Barker, who was the titular leader of this vast South Kensington army, which his own talent had evoked. |
А в час своего торжества ему хотелось выглядеть великодушным и перед Уэйном, которым он по-своему восхищался, и перед королем, которого только что осрамил на людях, и в особенности перед Баркером, номинальным главнокомандующим великой армии, хоть она и возникла его, Бака, стараниями. |
| "General Barker," he said, bowing, "do you propose now to receive the message from the besieged?" |
-- Генерал Баркер,-- сказал он, поклонившись, -- угодно ли вам выслушать посланца осажденных? |
| Barker bowed also, and advanced towards the herald. |
Баркер поклонился в свою очередь и выступил навстречу глашатаю. |
| "Has your master, Mr. Adam Wayne, received our request for surrender?" he asked. |
-- Получил ли ваш лорд-мэр, мистер Адам Уэйн, наше требование капитуляции? -- спросил он. |
| The herald conveyed a solemn and respectful affirmative. |
Г лашатай ответствовал утвердительно, степенным и учтивым наклоном головы. |
| Barker resumed, coughing slightly, but encouraged. |
Баркер кашлянул и продолжал более сурово: |
| "What answer does your master send?" |
-- И каков же ответ лорда-мэра? |
| The herald again inclined himself submissively, and answered in a kind of monotone. |
Глашатай снова почтительно склонил голову и отвечал, размеренно и монотонно: |
| "My message is this. Adam Wayne, Lord High Provost of Notting Hill, under the charter of King Auberon and the laws of God and all mankind, free and of a free city, greets James Barker, Lord High Provost of South Kensington, by the same rights free and honourable, leader of the army of the South. |
-- Мне поручено передать следующее: Адам Уэйн, лорд-мэр Ноттинг-Хилла, согласно хартии короля Оберона и всем установлениям, божеским и человеческим, свободного и суверенного града, приветствует Джеймса Баркера, лорд-мэра Южного Кенсингтона, согласно тем же установлениям, града свободного, досточтимого и суверенного. |
| With all friendly reverence, and with all constitutional consideration, he desires James Barker to lay down his arms, and the whole army under his command to lay down their arms also." |
Со всем дружественным почтением и во исполнение законов Джеймсу Баркеру, а равно и всему войску под его началом, предлагается немедля сложить оружие. |
| Before the words were ended the King had run forward into the open space with shining eyes. |
Еще не отзвучали эти слова, как король с сияющими глазами радостно вырвался вперед, на пустую площадь. |
| The rest of the staff and the forefront of the army were literally struck breathless. |
Остальные -- и командиры, и рядовые воины -онемели от изумления. |
| When they recovered they began to laugh beyond restraint; the revulsion was too sudden. |
Придя в себя, они разразились неудержимым хохотом -- вот уж чего никто не ожидал! |
| "The Lord High Provost of Notting Hill," continued the herald, "does not propose, in the event of your surrender, to use his victory for any of those repressive purposes which others have entertained against him. |
-- Лорд-мэр Ноттинг-Хилла,-- продолжал глашатай,-- отнюдь не намерен после вашей капитуляции использовать свою победу в целях утеснений, подобных тем, какие претерпел сам. |
| He will leave you your free laws and your free cities, your flags and your governments. |
Он оставит в неприкосновенности ваши законы и границы, ваши знамена и правительства. |
| He will not destroy the religion of South Kensington, or crush the old customs of Bayswater." |
Он не покусится на религию Южного Кенсингтона и не станет попирать древние обычаи Бейзуотера. |
| An irrepressible explosion of laughter went up from the fore front of the great army. |
И опять содрогнулся от хохота строй великой армии. |
| "The King must have had something to do with this humour," said Buck, slapping his thigh. "It's too deliciously insolent. |
-- Не иначе как король к этому руку приложил,--заметил Бак, хлопнув себя по ляжке.-- До такого нахальства надо додуматься. |
| Barker, have a glass of wine." |
Баркер, давайте-ка выпьем по стакану вина. |
| And in his conviviality he actually sent a soldier across to the restaurant opposite the church and brought out two glasses for a toast. |
Вконец развеселившись, он и правда послал алебардщика в ресторанчик напротив собора; подали два стакана, и дело было за тостом. |
| When the laughter had died down, the herald continued quite monotonously: |
Когда хохот утих, глашатай столь же монотонно продолжал: |
| "In the event of your surrendering your arms and dispersing under the superintendence ot our forces, these local rights of yours shall be carefully observed. |
-- В случае капитуляции, сдачи оружия и роспуска армии под нашим наблюдением все ваши суверенные права вам гарантируются. |
| In the event of your not doing so, the Lord High Provost of Notting Hill desires to announce that he has just captured the Waterworks Tower, just above you, on Campden Hill, and that within ten minutes from now, that is, on the reception through me of your refusal, he will open the great reservoir and flood the whole valley where you stand in thirty feet of water. |
Если же вы не пожелаете сдаться, то лорд-мэр Ноттинг-Хилла доводит до вашего сведения, что он полностью захватил Водонапорную башню и что ровно через десять минут, то есть получив или не получив от меня известие о вашем отказе, он откроет шлюзы главного водохранилища, и низина, в которой вы находитесь, окажется на глубине тридцати футов. |
| God save King Auberon!" |
Боже, храни короля Оберона! |
| Buck had dropped his glass and sent a great splash of wine over the road. |
Бак уронил стакан, и лужа вина растеклась по мостовой. |
| "But...but..." he said; and then by a last and splendid effort of his great sanity, looked the facts in the face. |
-- Но... но...-- проговорил он и, заново призвав на помощь все свое великолепное здравомыслие, посмотрел правде в глаза. |
| "We must surrender," he said. "You could do nothing against fifty thousand tons of water coming down a steep hill, ten minutes hence. |
-- Надо сдаваться,-- сказал он.-- Если на нас через десять минут обрушатся пятьдесят тысяч тонн воды, то деваться некуда. |
| We must surrender. |
Надо сдаваться. |
| Our four thousand men might as well be four. |
Тут уж все равно, четыре нас тысячи или четыре человека. |
| Vicisti Galilae! |
Ты победил, Галилеянин! |
| Perkins, you may as well get me another glass of wine." |
Перкинс, налейте мне стакан вина. |
| In this way the vast army of South Kensington surrendered and the Empire of Notting Hill began. |
Таким образом сдалась несметная рать Южного Кенсингтона и началось владычество Ноттинг-Хилла. |
| One further fact in this connection is perhaps worth mentioning...the fact that, after his victory, Adam Wayne caused the great tower on Campden Hill to be plated with gold and inscribed with a great epitaph, saying that it was the monument of Wilfrid Lambert, the heroic defender of the place, and surmounted with a statue, in which his large nose was done something less than justice to. |
Надо еще, пожалуй, упомянуть вот о чем: Адам Уэйн приказал облицевать Водонапорную башню золотом и начертать на ней эпитафию, гласящую, что это -- постамент памятника Уилфреду Ламберту, павшему здесь смертью храбрых; сам же памятник под облаками не очень удался: у живого Ламберта нос был куда длиннее. |
| BOOK V. |
Книга пятая |
| CHAPTER I. |
Глава 1 |
| THE EMPIRE OF NOTTING HILL. |
ВЛАДЫЧЕСТВО НОТТИНГ-ХИЛЛА |
| ON the evening of the third of October, twenty years after the great victory of Notting Hill, which gave it the dominion of London, King Auberon, came, as of old, out of Kensington Place. |
Вечером третьего октября, через двадцать с лишним лет после великой победы Ноттинг-Хилла, которая принесла ему главенство над Лондоном, король Оберон вышел, как бывало, из Кенсингтонского дворца. |
| He had changed little, save for a streak or two of grey in his hair, for his face had always been old, and his step slow, and, as it were, decrepit. |
Он мало изменился, только в волосах проглянули седые пряди; а лицо у него всегда было старообразное, походка медлительная, шаткая. |
| If he looked old, it was not because of anything physical or mental. It was because he still wore, with a quaint conservatism, the frock-coat and high hat of the days before the great war. |
Выглядел он древним стариком вовсе не потому, что одряхлел умом или телом, а из-за того, что упорно держался допотопной моды -- носил сюртук и цилиндр. |
| "I have survived the Deluge," he said. "I am a pyramid, and must behave as such." |
-- Я пережил потоп,-- говаривал он.-- Я сохраняюсь как пирамида. |
| As he passed up the street the Kensingtonians in their picturesque blue smocks, saluted him as a King, and then looked after him as a curiosity. It seemed odd to them that men had once worn so elvish an attire. |
Кенсингтонцы в своих живописных синих нарядах почтительно приветствовали короля и качали головами ему вслед: ну и чудно же одевались в старину! |
| The King, cultivating the walk attributed to the oldest inhabitant ("Gaffer Auberon" his friends were now confidentially desired to call him), went toddling northward. |
Король, шаркая сверх всякой меры (друзьям было велено заглазно называть его " Старинушка Оберон"), доковылял до Южных ворот Ногтинг-Хилла и постоял перед ними. |
| He paused, with reminiscence in his eye, at the Southern Gate of Notting Hill, one of those nine great gates of bronze and steel, wrought with reliefs of the old battles, by the hand of Chiffy himself. |
Всего ворот было девять: огромные створки из стали и бронзы покрывали барельефы -- картины былых сражений работы самого Чиффи. |
| "Ah!" he said, shaking his head and assuming an unnecessary air of age, and a provincialism of accent, "Ah! I mind when there warn't none of this here." |
-- Эх-хо-хо! -- покряхтел он, тряся головой.-- В мое время ничего этого и в помине-то, помнится, не было. |
| He passed through the Ossington Gate, surmounted by a great lion, wrought in red copper on yellow brass, with the motto, |
Вошел он через Оссингтонские ворота, украшенные медно-красным Львом на желтой латуни и девизом |
| "Nothing Ill." The guard in red and gold saluted him with his halberd. |
"Никто тут не хил" Красно-золотой страж отсалютовал ему алебардой. |
| It was about sunset, and the lamps were being lit. |
Вечерело; на улицах зажигали фонари. |
| Auberon paused to look at them, for they were Chiffy's finest work, and his artistic eye never failed to feast on them. |
Оберон полюбовался ими; глаз знатока радовала эта, может быть, лучшая работа Чиффи. |
| In memory of the Great Battle of the Lamps, each great iron lamp was surmounted by a veiled figure, sword in hand, holding over the flame an iron hood or extinguisher, as if ready to let it fall if the armies of the South and West should again show their flags in the city. |
В память о Великой Фонарной битве каждый чугунный фонарь был увенчан изваянием: ратник с мечом и в плаще держал над пламенем колпак, как бы всегда готовый опустить его, если в город снова вторгнутся недруги с юга или с запада. |
| Thus no child in Notting Hill could play about the streets without the very lamp-posts reminding him of the salvation of his country in the dreadful year. |
И дети, играя на улицах Ноттинг-Хилла, вспоминали рассказы о том, как их родной город спасся от вражеского нашествия. |
| "Old Wayne was right in a way," commented the King. "The sword does make things beautiful. It has made the whole world romantic by now. |
-- Старина Уэйн был в своем роде прав,--заметил король -- Меч действительно преображает: мир переполнился романтикой. |
| And to think people once thought me a buffoon for suggesting a romantic Notting Hill. |
А меня-то, эх, считали шутом: вообразится же, мол, такое -- романтический Ноттинг-Хилл! |
| Deary me, deary me (I think that is the expression). |
Батюшки светы! (или "охти мне" -- как лучше?) -- это надо же! |
| It seems like a previous existence." |
Словно из другой жизни. |
| Turning a corner he found himself in Pump Street, opposite the four shops which Adam Wayne had studied twenty years before. |
Свернув за угол, он попал в Насосный переулок и оказался перед четырьмя домиками, перед которыми двадцать лет назад расхаживал в раздумье Адам Уэйн. |
| He entered idly the shop of Mr. Mead, the grocer. |
От нечего делать он зашел в бакалейную лавку мистера Мида. |
| Mr. Mead was somewhat older, like the rest of the world, and his red beard, which he now wore with a moustache, and long and full, was partly blanched and discoloured. |
Хозяин ее постарел, как и весь мир; окладистая рыжая борода и пышные усы поседели и поблекли. |
| He was dressed in a long and richly embroidered robe of blue, brown, and crimson, interwoven with an Eastern complexity of pattern, and covered with obscure symbols and pictures, representing his wares passing from hand to hand and from nation to nation. |
Синий, коричневый и красный цвета его длинной ризы сочетались по-восточному замысловато; она была расшита иероглифами и картинками, изображавшими, как бакалейные товары переходят из рук в руки, от нации к нации. |
| Round his neck was the chain with the Blue Argosy cut in turquoise, which he wore as Grand Master of the Grocers. |
На шее у него, на цепочке висел бирюзовый кораблик, знак сана: он был Великим Магистром Бакалейщиков. |
| The whole shop had the sombre and sumptuous look of its owner. |
Лавка не уступала хозяину своим сумрачным великолепием. |
| The wares were displayed as prominently as in the old days, but they were now blended and arranged with a sense of tint and grouping, too often neglected by the dim grocers of those forgotten days. |
Все товары были на виду, как и встарь, но теперь они были разложены с толком и вкусом, со вниманием к цвету -- бакалейщик прежних дней нашел бы тут, чему поучиться. |
| The wares were shown plainly, but shown not so much as an old grocer would have shown his stock, but rather as an educated virtuoso would have shown his treasures. |
Никакой торгашеской назойливости; выставка товаров казалась прекрасной, умело подобранной коллекцией тонкого знатока. |
| The tea was stored in great blue and green vases, inscribed with the nine indispensable sayings of the wise men of China. |
Чай хранился в больших синих и зеленых вазах; на них были начертаны девять необходимых изречений китайских мудрецов. |
| Other vases of a confused orange and purple, less rigid and dominant, more humble and dreamy, stored symbolically the tea of India. |
Другие вазы, оранжево-лиловые, не столь строгие и чопорные, более скромные и более таинственные, содержали индийский чай. |
| A row of caskets of a simple silvery metal contained tinned meats. Each was wrought with some rude but rhythmic form, as a shell, a horn, a fish, or an apple, to indicate what material had been canned in it. |
В серебристых ларцах предлагались покупателю консервы, и на каждом ларце была простая, но изящная чеканка: раковина, рога, рыба или яблоко -- внятное для взора пояснение. |
| "Your Majesty," said Mr. Mead, sweeping an Oriental reverence. "This is an honour to me, but yet more an honour to the city." |
-- Ваше Величество,-- сказал мистер Мид, склонившись с восточной учтивостью.-- Великая честь для меня, но еще большая -- для нашего города. |
| Auberon took off his hat. |
Оберон снял цилиндр. |
| "Mr. Mead," he said, "Notting Hill, whether in giving or taking, can deal in nothing but honour. |
-- Мистер Мид,-- сказал он,-- у вас в Ноттинг-Хилле только и слышно, что о чести: то вы ее оказываете, то вам ее воздают. |
| Do you happen to sell liquorice?" |
А вот есть ли у вас, к примеру, лакрица? |
| "Liquorice, sire," said Mr. Mead, "is not the least important of our benefits out of the dark heart of Arabia." |
-- Лакрица, сэр,-- ответствовал мистер Мид,-- это драгоценное достояние темных недр Аравии, и она у нас есть. |
| And going reverently towards a green and silver canister, made in the form of an Arabian mosque, he proceeded to serve his customer. |
Плавным жестом указал он на серебристо-зеленый сосуд в форме арабской мечети; затем неспешно приблизился к нему. |
| "I was just thinking, Mr. Mead," said the King reflectively, "I don't know why I should think about it just now, but I was just thinking of twenty years ago. |
-- Не знаю уж почему,-- задумчиво произнес король,-- но что-то нынче не идут у меня из головы дела двадцатилетней Давности. |
| Do you remember the times before the war?" |
Вы как, мистер Мид, помните довоенные времена? |
| The grocer, having wrapped up the liquorice sticks in a piece of paper (inscribed with some appropriate sentiment), lifted his large grey eyes dreamily, and looked at the darkening sky outside. |
Завернув лакричные палочки в вощеную бумажку с подобающей надписью, бакалейщик устремил отуманенные воспоминанием большие серые глаза в окно, на вечернее небо |
| "Oh yes, your Majesty," he said. "I remember these streets before the Lord Provost began to rule us. |
-- О, да, Ваше Величество,-- молвил он. -- Я помню эти улицы до начала правления нашего лорда-мэра. |
| I can't remember how we felt very well. |
Не помню только, почему мы жили, будто так и надо. |
| All the great songs and the fighting change one so; and I don't think we can really estimate all we owe to the Provost; but I can remember his coming into this very shop twenty-two years ago, and I remember the things he said. |
Сраженья и песенная память о сраженьях -- они, конечно, все изменили, и не оценить, сколь многим обязаны мы лорд-мэру; но вот я вспоминаю, как он зашел ко мне в лавку двадцать два года назад, вспоминаю, что он говорил. |
| The singular thing is that as far as I remember I thought the things he said odd at that time. |
И представьте себе, тогда мне его слова вроде бы показались диковинными. |
| Now it's the things that I said, as far as I can recall them, that seem to me odd...as odd as a madman's antics." |
Теперь-то наоборот -- я не могу надивиться тому, что говорил я: говорил, точно бредил |
| "Ah!" said the King; and looked at him with an unfathomable quietness. |
-- Вот так, да? -- сказал король, глядя на него более чем спокойно. |
| "I thought nothing of being a grocer then," he said. "Isn't that odd enough for anybody? |
-- Я тогда ничего не смыслил в бакалейном деле, -- продолжал тот -- Ну не диковинно ли это? |
| I thought nothing of all the wonderful places that my goods came from, and wonderful ways that they are made. |
Я и знать не знал, откуда взялись мои товары, как их изготовили. |
| I did not know that I was for all practical purposes a king with slaves spearing fishes near the secret-pool, and gathering fruits in the islands under the world. |
Я и ведать не ведал, что по сути дела я -властелин, рассылающий рабов гарпунить рыб в неведомых водоемах и собирать плоды на незнаемых островах. |
| My mind was a blank on the thing. I was as mad as a hatter." |
Ничего этого в голове у меня не было: ни дать ни взять умалишенный. |
| The King turned also, and stared out into the dark, where the great lamps that commemorated the battle were already flaming. |
Король тоже обернулся и взглянул в темное окно, за которым уже зажглись фонари, напоминавшие о великой битве. |
| "And is this the end of poor old Wayne?" he said, half to himself. "To inflame every one so much that he is lost himself in the blaze; Is this his victory, that he, my incomparable Wayne, is now only one in a world of Waynes? |
-- Выходит, крышка бедняге Уэйну? -- сказал он сам себе.-- Воспламенил он всех кругом, а сам пропал в отблесках пламени Это ли твоя победа, о мой несравненный Уэйн,-- что ты стал одним из несчетных уэйнов? |
| Has he conquered and become by conquest commonplace? |
Затем ли ты побеждал, чтобы затеряться в толпе? |
| Must Mr. Mead, the grocer, talk as high as he? |
Чего доброго, мистер Мид, бакалейщик, затмит тебя красноречием. |
| Lord! what a strange world in which a man cannot remain unique even by taking the trouble to go mad." |
Чудны дела твои, Господи! -- не стоит и с ума сходить: оглядишься -- а кругом такие же сумасшедшие! |
| And he went dreamily out of the shop. He paused outside the next one almost precisely as the Provost had done two decades before. |
В раздумье он вышел из лавки и остановился у следующей витрины -- точь-в-точь, как лорд-мэр два десятилетия назад. |
| "How uncommonly creepy this shop looks," he said. "But yet somehow encouragingly creepy, invitingly creepy. |
-- Ух ты, как жутковато! -- сказал он -Только жуть какая-то заманчивая, обнадеживающая. |
| It looks like something in a jolly old nursery story in which you are frightened out of your skin, and yet know that things always end well. |
Похоже на страшную детскую сказку: мурашки ползут по спине, а все-таки знаешь, что все кончится хорошо. |
| The way those low sharp gables are carved like great black bat's wings folded down, and the way those queer-coloured bowls underneath are made to shine like giant's eyeballs. |
Фронтон-то, фронтон! острый, низкий -- ну прямо черный нетопырь крылья сложил! а эти чаши как странно светятся -- вурдалачьи глаза, да и только. |
| It looks like a benevolent warlock's hut. It is apparently a chemist's." |
А все ж таки похоже на пещеру доброго колдуна: по всему видать, аптека. |
| Almost as he spoke, Mr. Bowles, the chemist, came to his shop door in a long black velvet gown and hood, monastic as it were, but yet with a touch of the diabolic. |
Тут-то и показался в дверях мистер Баулз: на нем была черная бархатная мантия с капюшоном, вроде бы и монашеская, но отчасти сатанинская. |
| His hair was still quite black, and his face even paler than of old. |
Он был по-прежнему темноволос, а лицо стало бледнее прежнего. |
| The only spot of colour he carried was a red star cut in some precious stone of strong tint, hung on his breast. He belonged to the Society of the Red Star of Charity, founded on the lamps displayed by doctors and chemists. |
На груди его вспыхивала самоцветная звезда -знак принадлежности к Ордену Красного Огня Милосердия, ночного светила врачей и фармацевтов. |
| "A fine evening, sir," said the chemist. "Why, I can scarcely be mistaken in supposing it to be your Majesty. |
-- Дивный вечер, сэр, -- сказал аптекарь.-- Но позвольте, как мог я не узнать сразу Ваше Величество! |
| Pray step inside and share a bottle of sal-volatile, or anything that my take your fancy. |
Заходите, прошу вас, разопьем бутылочку салициловой или чего-нибудь другого, что вам по вкусу. |
| As it happens there is an old acquaintance of your Majesty's in my shop carousing (if I may be permitted the term) upon that beverage at this moment." |
Кстати же, ко мне как раз наведался старинный приятель Вашего Величества: он, с позволения сказать, смакует этот целебный напиток. |
| The King entered the shop, which was an Aladdin's garden of shades and hues, for as the chemist's scheme of colour was more brilliant than the grocer's scheme, so it was arranged with even more delicacy and fancy. |
Король вошел в аптеку, словно в сказочную пещеру, озаренную переливчатой игрой оттенков и полутонов: аптечные товары богаче цветами, нежели бакалейные, и сочетанье их было здесь еще причудливее и утонченнее. |
| Never, if the phrase may be employed, had such a nosegay of medicines been presented to the artistic eye. |
Никогда еще подобный, так сказать, фармацевтический букет не предлагался глазу ценителя. |
| But even the solemn rainbow of that evening interior was rivalled or even eclipsed by the figure standing in the centre of the shop. |
Но даже это таинственное многоцветье ночной аптеки не скрадывало пышности фигуры у стойки; напротив, блекло перед нею. |
| His form, which was a large and stately one, was clad in a brilliant blue velvet, cut in the richest Renaissance fashion, and slashed so as to show gleams and gaps of a wonderful lemon or pale yellow. |
Высокий, статный мужчина был в синем бархатном костюме с прорезями, как на портретах Возрождения; в прорезях сквозила ярко-лимонная желтизна. |
| He had several chains round his neck and his plumes, which were of several tints, of bronze and gold, hung down to the great gold hilt of his long sword. |
Орденские цепи висели у него на шее; а золотисто-бронзовые перья на его шляпе были так длинны, что достигали золотого эфеса длинного меча, что висел у него при бедре. |
| He was drinking a dose of sal-volatile, and admiring its opal tint. |
Он отпивал из бокала салициловой и любовался на свет ее опаловым сияньем. |
| The King advanced with a slight mystification towards the tall figure, whose face was in shadow, then he said: |
Лицо его скрывала тень; король недоуменно приблизился и воскликнул: |
| "By the Great Lord of Luck, Barker!" |
-- Пресвятой Боже, да это вы, Баркер! |
| The figure, removed his plumed cap, showing the same dark head and long, almost equine, face which the King had so often seen rising out of the high collar of Bond Street. |
Тот снял пышно оперенную шляпу, и король увидел ту же темную шевелюру и длинную лошадиную физиономию, которая, бывало, виднелась над высоким чиновничьим воротничком. |
| Except for a grey patch on each temple, it was totally unchanged. |
На висках пробилась седина, а в остальном изменений не было: Баркер был как Баркер. |
| "Your Majesty," said Barker, "this is a meeting nobly retrospective, a meeting that has about it a certain October gold. |
-- Ваше Величество, -- сказал он,-- при виде вас в душе моей оживает славное прошлое, осиянное золотистым октябрьским светом. |
| I drink to old days;" and he finished his sal-volatile with simple feeling. |
Пью за дни былые,-- с чувством проговорил он и духом осушил свой бокал. |
| "I am delighted to see you again, Barker," said the King. "It is, indeed, long since we met. |
-- Отрадно вас видеть снова, Баркер,-- отозвался король.-- Давненько мы не встречались. |
| What with my travels in Asia Minor, and my book having to be written (you have read my 'Life of Prince Albert for Children,' of course), we have scarcely met twice since the Great War. That is twenty years ago." |
Я, знаете, путешествовал по Малой Азии, писал книгу (вы читали мою "Жизнь викторианского мужа в изложении для детей"?) -- словом, раза всего два мы с вами виделись после Великой войны. |
| "I wonder," said Barker, thoughtfully, "if I might speak freely to your Majesty." |
-- Вы позволите,-- немного замялся Баркер,--можно говорить с Вашим Величеством напрямик? |
| "Well," said Auberon, "it's rather late in the day to start speaking respectfully. |
-- Чего уж там, -- разрешил Оберон,-- время позднее, разговор приватный. |
| Flap away, my bird of freedom." |
В добрый час, мой буревестник! |
| "Well, your Majesty," replied Barker, lowering his voice, "I don't think it will be so long to the next war." |
-- Так вот, Ваше Величество,-- промолвил Баркер, понизив голос.-- Думается, мы -- на пороге новой войны. |
| "What do you mean?" asked Auberon. |
-- Это как? -- спросил Оберон. |
| "We will stand this insolence no longer," burst out Barker, fiercely. "We are not slaves because Adam Wayne twenty years ago cheated us with a water-pipe. |
-- Мы этого ига больше не потерпим! -негодующе выкрикнул Баркер.-- Мы не стали рабами оттого, что Адам Уэйн двадцать лет назад обвел нас вокруг пальца. |
| Notting Hill is Notting Hill; it is not the world. |
На Ноттинг-Хилле свет не клином сошелся. |
| We in South Kensington, we also have memories...aye, and hopes. |
Мы в Южном Кенсингтоне тоже не беспамятные -- и у нас есть свои упованья. |
| If they fought for these trumpery shops and a few lamp-posts, shall we not fight for the great High Street and the sacred Natural History Museum?" |
Если они отстояли несколько фонарей и лавчонок -- неужели же мы не постоим за нашу Хай-стрит и священный Музей естественной истории? |
| "Great Heavens!" said the astounded Auberon. "Will wonders never cease? |
-- Силы небесные! -- промолвил потрясенный Оберон.-- Будет ли конец чудесам? |
| Have the two greatest marvels been achieved? Have you turned altruistic, and has Wayne turned selfish? |
А это уж чудо из чудес -- вы, значит, теперь угнетенный, а Уэйн -- угнетатель? |
| Are you the patriot, and he the tyrant?" |
Вы -- патриот, а он -- тиран? |
| "It is not from Wayne himself altogether that the evil comes," answered Barker. "He, indeed, is now mostly wrapped in dreams, and sits with his old sword beside the fire. |
-- Корень зла отнюдь не в самом Уэйне,--возразил Баркер.-- Он большей частью сидит у камина с мечом на коленях, погруженный в мечтания. |
| But Notting Hill is the tyrant, your Majesty. |
Не он тиран, а Ноттинг-Хилл. |
| Its Council and its crowds have been so intoxicated by the spreading over the whole city of Wayne's old ways and visions, that they try to meddle with every one, and rule every one, and civilize every one, and tell every one what is good for him. |
Здешние советники и здешняя чернь так приохотились насаждать повсеместно старые замыслы и проекты Уэйна, что они всюду суют нос, всем указывают, всех норовят перекроить на свой лад. |
| I do not deny the great impulse which his old war, wild as it seemed, gave to the civic life of our time. |
Я не спорю, та давнишняя война, казалось бы, и нелепая, необычайно оживила общественную жизнь. |
| It came when I was still a young man, and I admit it enlarged my career. |
Она разразилась, когда я был еще молод, и -согласен -- открыла передо мной новые горизонты. |
| But we are not going to see our own cities flouted and thwarted from day to day because of something Wayne did for us all nearly a quarter of a century ago. |
Но мы больше не желаем сносить ежедневные и ежечасные глумления и придирки лишь потому, что Уэйн четверть века назад нам в чем-то помог. |
| I am just waiting here for news upon this very matter. |
Я здесьдожидаюсь важных новостей. |
| It is rumoured that Notting Hill has vetoed the statue of General Wilson they are putting up opposite Chepstow Place. |
Говорят, Ноттинг-Хилл запретил открытие памятника генералу Уилсону на Чепстоу-Плейс. |
| If that is so, it is a black and white shameless breach of the terms of which we surrendered to Turnbull after the battle of the Tower. |
Если это действительно так, то это прямое и вопиющее нарушение условий, на которых мы сдались Тернбуллу после битвы у Башни. |
| We were to keep our own customs and self-government. |
Это -- посягательство на наши обычаи и самоуправление. |
| If that is so..." |
Если это действительно так... |
| "It is so," said a deep voice; and both men turned round. |
-- Это действительно так,-- подтвердил глубокий бас, и собеседники обернулись. |
| A burly figure in purple robes, with a silver eagle hung round his neck and moustaches almost as florid as his plumes, stood in the doorway. |
В дверях стояла плотная фигура в лиловом облачении, с серебряным орлом на шее; усы его спорили пышностью с плюмажем. |
| "Yes," he said, acknowledging the King's start, "I am Provost Buck, and the news is true. |
-- Да, да,-- сказал он в ответ на изумленный взор короля,-- я -- лорд-мэр Бак, а слухи -верны. |
| These men of the Hill have forgotten that we fought round the Tower as well as they did, and that it is sometimes foolish, as well as base, to despise the conquered." |
Здешний сброд забыл, что мы дрались у Башни не хуже их и что иной раз не только подло, но и опрометчиво оскорблять побежденных. |
| "Let us step outside," said Barker, with a grim composure. |
-- Выйдем отсюда,-- сказал посуровевший Баркер. |
| Buck did so, and stood rolling his eyes up and down the lamp-lit street. |
Они вышли на крыльцо вслед за Баком; тот обводил ненавистным взглядом ярко освещенную улицу. |
| "I would like to have a go at smashing all this," he muttered, "though I am over sixty. |
-- Хотел бы я своей рукой смести это все с лица земли,-- прорычал он,-- хоть мне и под семьдесят. |
| I would like..." |
Уж я бы... |
| His voice ended in a cry, and he reeled back a step, with his hands to his eyes, as he had done in those streets twenty years before. |
Вдруг он страшно вскрикнул и отшатнулся, прижав ладони к глазам, в точности как на этих же улицах двадцать лет назад. |
| "Darkness!" he cried "darkness again! |
-- Темнота! -- вскрикнул он.-- Опять темнота! |
| What does it mean?" |
Что это значит? |
| For in truth every lamp in the street had gone out, so that they could not see even each other's outline, except faintly. |
И правда, все фонари в переулке погасли, и при свете витрины они еле-еле различали силуэты друг друга. |
| The voice of the chemist came with startling cheerfulness out of the density. |
Из черноты послышался неожиданно радостный голос аптекаря. |
| "Oh, don't you know?" he said. "Did they never tell you this is the Feast of the Lamps, the anniversary of the great battle that almost lost and just saved Notting Hill? |
-- А, вы и не знали? -- сказал тот.-- Вас разве не предупредили, что сегодня -- Праздник Фонарей, годовщина Великой битвы, когда Ноттинг-Хилл едва не сгинул и был спасен едва ли не чудом? |
| Don't you know, your Majesty, that on this night twenty-one years ago we saw Wilson's green uniforms charging down this street, and driving Wayne and Turnbull back upon the gas-works, fighting with their handful of men like fiends from hell? |
Вы разве не знаете, Ваше Величество, что в ту ночь, двадцать один год назад, мы увидели, как по нашему переулку мчатся яростные, будто исчадия ада, зеленые алебардщики Уилсона, а горстка наших, с Уэйном и Тернбуллом, отступает к газовому заводу? |
| And that then, in that great hour, Wayne sprang through a window of the gas-works, with one blow of his hand brought darkness on the whole city, and then with a cry like a lion's, that was heard through four streets, flew at Wilson's men, sword in hand, and swept them, bewildered as they were, and ignorant of the map, clear out of the sacred street again? |
Тогда, в тот роковой час, Уэйн запрыгнул в заводское окно и одним могучим ударом погрузил город во тьму -- а потом, издав львиный рык, слышный за несколько кварталов, ринулся с мечом в руках на растерявшихся бейзуотерцев -- и очистил от врага наш священный переулок. |
| And don't you know that upon that night every year all lights are turned out for half an hour while we sing the Notting Hill anthem in the darkness? |
Вы разве не знаете, что в эту ночь каждый год на полчаса гасят фонари и мы поем в темноте гимн Ноттинг-Хилла? |
| Hark! there it begins." |
Слушайте! Вот -- начинают. |
| Through the night came a crash of drums, and then a strong swell of human voices: |
В темноте раскатился глухой барабанный бой, и мощный хор мужских голосов завел: |
| "When the world was in the balance, there was night on Notting Hill, (There was night on Notting Hill): it was nobler than the day; On the cities where the lights are and the firesides glow, From the seas and from the deserts came the thing we did not know, Came the darkness, came the darkness, came the darkness on the foe, And the old guard of God turned to bay. For the old guard of God turns to bay, turns to bay, And the stars fall down before it ere its banners fall to-day. For when armies were around us as a howling and a horde, When falling was the citadel and broken was the sword, The darkness came upon them like the Dragon of the Lord, When the old guard of God turned to bay." |
Содрогнулся мир, и свет померк и погас, Свет померк и погас в тот ночной, ненадежный час, Когда враг вступал в Ноттинг-Хилл, погруженный в сон, Накатил океанской волной и накрыл с головою он -- Мрак, спасительный мрак, когда враг был со всех сторон И ратники Ноттинг-Хилла расслышали трубный глас, И стала их знаменем эта черная мгла, И прежде, чем стяг их поникнет, звезды сгорят дотла Ибо в час, когда в Переулке послышалась вражья речь, Когда рушилась крепость и преломился меч -Почернела ночь и склубилась, точно Господень смерч -- Ратники Ноттинг-Хилла расслышали трубный глас {Пер Н Муравьевой} |
| The voices were just uplifting themselves in a second verse, when they were stopped by a scurry and a yell. |
Голоса затянули вторую строфу, но ее прервала суматоха и яростный вопль. |
| Barker had bounded into the street with a cry of "South Kensington!" and a drawn dagger. |
Баркер выхватил кинжал и прыгнул с крыльца в темноту с кличем: "Южный Кенсингтон!" |
| In less time than man could blink, the whole packed street was full of curses and struggling. |
Во мгновение ока заполненный народом переулок огласился проклятьями и лязгом оружия. |
| Barker was flung back against the shop-front, but used the second only to draw his sword as well as his dagger, and calling out, |
Баркера отшвырнули назад, к витрине; он перехватил кинжал в левую руку, обнажил меч и кинулся на толпу, выкрикнув: |
| "This is not the first time I've come through the thick of you," flung himself again into the press. |
"Мне вас не впервой рубить!" |
| It was evident that he had drawn blood at last, for a more violent outcry arose, and many other knives and sworlds were discernible in the faint light. |
Кого-то он и правда зарубил или приколол: раздались крики, в полутьме засверкали ножи и мечи. |
| Barker, after having wounded more than one man, seemed on the point of being flung back again, when Buck suddenly stepped out into the street. |
Баркера снова оттеснили, но тут подоспел Бак. |
| He had no weapon, for he affected rather the peaceful magnificence of the great burgher, than the pugnacious dandyism which had replaced the old sombre dandyism in Barker. |
При нем не было оружия; в отличие от Баркера, который из чопорного фата стал фатом драчливым, он сделался мирным, осанистым бюргером. |
| But with a blow of his clenched fist he broke the pane of the next shop, which was the old curiosity shop, and, plunging in his hand, snatched a kind of Japanese scimitar, and calling out, "Kensington! |
Но он разбил кулаком витрину лавки древностей, схватил самурайский меч и, восклицая "Кенсингтон! |
| Kensington!" rushed to Barker's assistance. |
Кенсингтон!", кинулся на подмогу. |
| Barker's sword was broken, but he was laying about him with his dagger. |
Меч Баркера сломался; он отмахивался кинжалом. |
| Just as Buck ran up, a man of Hotting Hill struck Barker down, but Buck struck the man down on top of him, and Barker sprang up again, the blood running down his face. |
Его сшибли с ног, но подбежавший Бак уложил нападающего, и Баркер снова вскочил с залитым кровью лицом. |
| Suddenly all these cries were cloven by a great voice, that seemed to fall out of heaven. |
Внезапно все крики перекрыл могучий голос; казалось, он слышался с небес. |
| It was terrible to Buck and Barker and the King from its seeming to come out the empty skies; but it was more terrible because it was a familiar voice, and one which at the same time they had not heard for so long. |
Но Бака, Баркера и короля испугало не это -- они знали, что небеса пусты; страшней было то, что голос был им знаком, хотя они давно его не слышали. |
| "Turn up the lights," said the voice from above them, and for a moment there was no reply, but only a tumult. "In the name of Notting Hill, and of the great Council of the City, turn up the lights." |
-- Зажгите фонари! -- повелел голос из поднебесья; в ответ раздался смутный ропот -Именем Ноттинг-Хилла и Совета Старейшин Города, зажгите фонари! |
| There was again a tumult and a vagueness for a moment, then the whole street and every object in it sprang suddenly out of the darkness, as every lamp sprang into life. |
Снова ропот, минутная заминка -- и вдруг переулок осветился нестерпимо ярко: все фонари зажглись разом. |
| And looking up they saw, standing upon a balcony near the roof of one of the highest houses, the figure and the face of Adam Wayne, his red hair blowing behind him, a little streaked with grey. |
На балконе под крышей самого высокого дома стоял Адам Уэйн; его рыжую с проседью гриву ворошил ветер. |
| "What is this, my people?" he said. "Is it altogether impossible to make a thing good without it immediately insisting on being wicked? |
-- Что с тобою, народ мой? -- вымолвил он.--Неужели едва мы достигаем благой цели, как она тут же являет свою оборотную сторону? |
| The glory of Notting Hill in having achieved its independence, has been enough for me to dream of for many years, as I sat beside the fire. |
Г ордая слава Ноттинг-Хилла, достигшего независимости, окрыляла мой ум и согревала сердце в долгие годы уединенного созерцания. |
| Is it really not enough for you, who have had so many other affairs to excite and distract you? |
Неужели же вам этого недостаточно -- вам, увлеченным и захваченным бурями житейскими? |
| Notting Hill is a nation. Why should it condescend to be a mere Empire? |
Ноттинг-Хилл -- это нация; зачем нам становиться простой империей? |
| You wish to pull down the statue of General Wilson, which the men of Bayswater have so rightly erected in Westbourne Grove. |
Вы хотите низвергнуть статую генерала Уилсона, которую бейзуотерцы по справедливости воздвигли на Уэстборн-Гроув. |
| Fools! Who erected that statue? |
Глупцы! |
| Did Bayswater erect it? No. |
Разве Бейзуотер породил этот памятник? |
| Notting Hill erected it. |
Его породил Ноттинг-Хилл. |
| Do you not see that it is the glory of our achievement that we have infected the other cities with the idealism of Notting Hill? |
Разве не в том наша слава, наше высшее достижение, что благородный идеализм Ноттинг-Хилла вдохновляет другие города? |
| It is we who have created not only our own side, but both sides of this controversy. |
Правота нашего противника -- это наша победа. |
| O too humble fools...why should you wish to destroy your enemies? |
О, близорукие глупцы, зачем хотите вы уничтожить своих врагов? |
| You have done something more to them. You have created your enemies. |
Вы уже сделали больше -- вы их создали. |
| You wish to pull down that gigantic silver hammer, which stands, like an obelisk, in the centre of the Broadway of Hammersmith. |
Вы хотите низвергнуть огромный серебряный молот, который высится, как обелиск, посреди хаммерсмитского Бродвея. |
| Fools! |
Глупцы! |
| Before Notting Hill arose, did any person passing through Hammersmith Broadway expect to see there a gigantic silver hammer? |
До того, как победил Ноттинг-Хилл, появился бы на хаммерсмитском Бродвее серебряный молот? |
| You wish to abolish the great bronze figure of a knight standing upon the artificial bridge at Knightsbridge. |
Вы хотите убрать бронзового всадника вместе с декоративным бронзовым мостом в Найтсбридже? |
| Fools! |
Глупцы! |
| Who would have thought of it before Notting Hill arose? |
Кому бы пришло в голову воздвигнуть мост и статую, если бы не Ноттинг-Хилл? |
| I have even heard, and with deep pain I have heard it, that the evil eye of our imperial envy has been cast towards the remote horizon of the west, and that we have objected to the great black monuments of a crowned raven, which commemorates the skirmish of Ravenscourt Park. |
Я слышал даже, и болью это отдалось в моем сердце, что вы устремили завистливый взор далеко на запад и в своей имперской спеси требуете уничтожить великое черное изваяние Ворона, увенчанного короной -- память о побоище в Рэвенскорт-Парке. |
| Who created all these things? Were they there before we came? |
Откуда взялись все эти памятники? Не наша ли слава создала их? |
| Cannot you be content with that destiny which was enough for Athens, which was enough for Nazareth? the destiny, the humble purpose of creating a new world. Is Athens angry because Romans and Florentines have adopted her phraseology for expressing their own patriotism? Is Nazareth angry because as a little village it has become the type of all little villages out of which, as the Snobs say, no good can come? |
Умалились ли Афины оттого, что римляне и флорентийцы переняли афинское патриотическое красноречие? Неужто судьба Афин, судьба Назарета -- скромный удел созидателей нового мира кажется вам недостойным? Умалится ли Назарет оттого, что миру были явлены многие такие же селеньица, о которых вопрошают спесивцы: может ли быть оттуда что доброе? |
| Has Athens asked every one to wear the chlamys? |
Разве требовали афиняне, чтобы все облеклись в хитоны? |
| Are all followers of the Nazarene compelled to wear turbans? |
Разве приверженцам Назорея должно было носить тюрбаны? |
| No! but the soul of Athens went forth and made men drink hemlock, and the soul of Nazareth went forth and made men consent to be crucified. |
Нет! но частица души Афин была в тех, кто твердой рукой подносил к губам чашу цикуты, и частица души Назарета -- в тех, кто радостно и твердо шел на распятие. |
| So has the soul of Notting Hill gone forth and made men realize what it is to live in a city. |
Те, кто принял в себя частицу души Ноттинг-Хилла, постигли высокий удел горожанина. |
| Just as we inaugurated our symbols and ceremonies, so they have inaugurated theirs; and are you so mad as to contend against them? |
Мы создали свои символы и обряды; они создают свои -- что за безумие препятствовать этому! |
| Notting Hill is right; it has always been right. It has moulded itself on its own necessities, its own sine qua non, it has accepted its own ultimatum. |
Ноттинг-Хилл изначально прав: он искал себя и обретал, менялся по мере надобности, и менялся самостоятельно. |
| Because it is a nation it has created itself. And because it is a nation it can destroy itself. |
Ноттинг-Хилл воздвигся как нация и как нация может рухнуть. |
| Notting Hill shall always be the judge. |
Он сам решает свою судьбу. |
| If it is your will because of this matter of General Wilson's statue to make war upon Bayswater..." |
И если вы сами решите воевать из-за памятника генералу Уилсону... |
| A roar of cheers broke in upon his words, and further speech was impossible. |
Рев одобрения заглушил его слова; речь прервалась. |
| Pale to the lips, the great patriot tried again and again to speak; but even his authority could not keep down the dark and roaring masses in the street below him. |
Бледный, как смерть, великий патриот снова и снова пытался продолжать, но даже его влияние не могло унять беснующуюся уличную стихию. |
| He said something further, but it was not audible. He descended at last sadly from the garret in which he lived, and mingled with the crowd at the foot of the houses. Finding General Turnbull, he put his hand on his shoulder with a queer affection and gravity, and said: |
Его попросту не было слышно; и он, опечаленный, спустился из своей мансарды и отыскал в толпе генерала Тернбулла. С какой-то суровой лаской положив руку ему на плечо, он сказал: |
| "To-morrow, old man, we shall have a new experience, as fresh as the flowers of spring. |
-- Завтра, мой друг, нас ждут свежие, неизведанные впечатления. |
| We shall be defeated. |
Нас ждет разгром. |
| You and I have been through three battles together, and have somehow or other missed this peculiar delight. |
Мы вместе сражались в трех битвах, но своеобразного восторга поражения мы не изведали. |
| It is unfortunate that we shall not probably be able to exchange our experiences, because, as it most annoyingly happens, we shall probably both be dead." |
Вот обменяться впечатленьями нам, увы, вряд ли удастся: скорее всего, как назло, мы оба будем убиты. |
| Turnbull looked dimly surprised. |
Смутное удивление выразилось на лице Тернбулла. |
| "I don't mind so much about being dead," he said, "but why should you say that we shall be defeated?" |
-- Да убиты -- это ничего, дело житейское,--сказал он,-- но почему нас непременно ждет разгром? |
| "The answer is very simple," replied Wayne, calmly. "It is because we ought to be defeated. |
-- Ответ очень простой, -- спокойно отозвался Уэйн.-- Потому что мы ничего другого не заслужили. |
| We have been in the most horrible holes before now; but in all those I was perfectly certain that the stars were on our side, and that we ought to get out. |
Бывали мы на волосок от гибели, но я твердо верил в нашу звезду, в то, что мы заслужили победу. |
| Now, I know that we ought not to get out; and that takes away from me everything with which I won." |
А теперь я знаю так же твердо, что мы заслужили поражение: и у меня опускаются руки. |
| As Wayne spoke he started a little, for both men became aware that a third figure was listening to them...a small figure with wondering eyes. |
Проговорив это, Уэйн встрепенулся: оба заметили, что им внимает человечек с круглыми любопытствующими глазами. |
| "Is it really true, my dear Wayne," said the King, interrupting, "that you think you will be beaten to-morrow?" |
-- Простите, милейший Уэйн,-- вмешался король,-- но вы и правда думаете, что завтра вас разобьют? |
| "There can be no doubt about it whatever," replied Adam Wayne; "the real reason is the one of which I have just spoken. |
-- Вне всякого сомнения,-- отвечал Адам Уэйн,--я только что объяснил почему. |
| But as a concession to your materialism, I will add that they have an organized army of a hundred allied cities against our one. |
Если угодно,есть и другое, сугубо практическое объяснение -- их стократное превосходство. Все города в союзе против нас. |
| That in itself, however, would be unimportant." |
Одно это, впрочем, дела бы не решило. |
| Quin, with his round eyes, seemed strangely insistent. |
Совиные глаза Квина не смигнули; он настаивал: |
| "You are quite sure," he said, "that you must be beaten?" |
-- Нет, вы совершенно уверены, что вас должны разбить? |
| "I am afraid," said Turnbull, gloomily, "that there can be no doubt about it." |
-- Боюсь, что это неминуемо,-- мрачно подтвердил Тернбулл. |
| "Then," cried the King, flinging out his arms, "give me a halberd! |
-- В таком случае,-- воскликнул король, взмахнув руками, -- давайте мне алебарду. |
| Give me a halberd, somebody! |
Эй, кто-нибудь, алебарду мне! |
| I desire all men to witness that I, Auberon, King of England, do here and now abdicate and implore the Provost of Notting Hill to permit me to enlist in his army. |
Призываю всех в свидетели, что я, Оберон, король Англии, отрекаюсь от престола и прошу лорд-мэра Ноттинг-Хилла зачислить меня в его лейб-гвардию. |
| Give me a halberd!" |
Живо, алебарду! |
| He seized one from some passing guard, and, shouldering it, stamped solemnly after the shouting columns of halberdiers which were, by this time, parading the streets. |
Он выхватил алебарду у растерявшегося стражника и, взяв ее на плечо, пристроился к колонне, шествовавшей по улице с воинственными кликами. |
| He had, however, nothing to do with the wrecking of the statue of General Wilson, which took place before morning. |
Еще до рассвета памятник генералу Уилсону был низвергнут; впрочем, в этой акции король-алебардщик участия не принимал |
| CHAPTER II. |
Глава II |
| THE LAST BATTLE. |
ПОСЛЕДНЯЯ БИТВА |
| THE day was cloudy when Wayne went down to die with all his army in Kensington Gardens; it was cloudy again when that army had been swallowed up by the vast armies of a new world. |
Под хмурыми небесами Уэйн повел свое войско на гибель в Кенсингтон-Гарденз; еще пуще нахмурилось небо, когда алых ратников обступили разноцветные полчища обновленного мира. |
| There had been an almost uncanny interval of sunshine, in which the Provost of Notting Hill, with all the placidity of an onlooker, had gazed across to the hostile armies on the great spaces of verdure opposite; the long strips of green and blue and gold lay across the park in squares and oblongs like a proposition in Euclid wrought in a rich embroidery. |
В промежутке зловеще блеснуло солнце, и лорд-мэр Ноттинг-Хилла каким-то сторонним, безмятежным взором окинул расположение неприятеля: изумрудные, сапфирные и золотые прямоугольники и квадраты, точно вытканный на зеленом ковре чертеж к эвклидовой теореме. |
| But the sunlight was a weak and, as it were, a wet sunlight, and was soon swallowed up. |
Но солнечный свет был жидкий, едва сочился и вскоре вовсе иссяк. |
| Wayne spoke to the King, with a queer sort of coldness and languor, as to the military operations. |
Король попытался было расспрашивать Уэйна, как мыслится битва, однако же тот отвечал равнодушно и вяло. |
| It was as he had said the night before, that being deprived of his sense of an impracticable rectitude he was, in effect, being deprived of everything. |
Он верно сказал накануне, что вместе с чувством нездешней правоты утратил все качества вождя. |
| He was out of date, and at sea in a mere world of compromise and competition, of Empire against Empire, of the tolerably right and the tolerably wrong. |
Он отстал от времени, ему непонятны были ни соглашенья, ни раздоры враждующих империй, когда примерно один черт, кто виноват и кто прав. |
| When his eye fell on the King, however, who was marching very gravely with a top hat and a halberd, it brightened slightly. |
И все же, завидя короля, который чинно расхаживал в цилиндре и с алебардой, он немного посветлел. |
| "Well, your Majesty," he said, "you at least ought to be proud to-day. |
-- Что же, Ваше Величество,-- сказал он,-- вы-то, по крайней мере, можете нынче гордиться. |
| If your children are fighting each other, at least those who win are your children. |
Пусть ваши дети встали друг на друга, так или иначе ваши дети победят. |
| Other kings have distributed justice, you have distributed life. |
Другие короли отправляли правосудие, а вы наделяли жизнью. |
| Other kings have ruled a nation, you have created nations. |
Другие правили нацией, а вы нации создавали. |
| Others have made kingdoms, you have begotten them. |
Те скапливали земли, а вы порождали царства земные. |
| Look at your children, father." And he stretched his hand out towards the enemy. |
Отец, взгляни на своих детей! -- и он обвел рукой неприятельский стан. |
| Auberon did not raise his eyes. |
Оберон не поднял глаз. |
| "See how splendidly," cried Wayne, "the new cities come on...the new cities from across the river. |
-- Посмотрите же, как это великолепно! -воскликнул Уэйн.-- Как подступают из-за реки новые города. |
| See where Battersea advances over there...under the flag of the Lost Dog; and Putney... don't you see the Man on the White Boar shining on their standard as the sun catches it? |
Смотрите, вон Баттерси -- под знаменем Блудного Пса; а Патни -- видите Патни? -- вот как раз солнце озарило их знамя, знамя Белого Оседланного Кабана! |
| It is the coming of a new age, your Majesty. |
Настают новые времена, Ваше Величество. |
| Notting Hill is not a common empire; it is a thing like Athens, the mother of a mode of life, of a manner of living, which shall renew the youth of the world...a thing like Nazareth. |
Ноттинг-Хилл не так себе владычествует: он, вроде Афин, порождает новый образ жизни, возвращает вселенной юность, наподобие Назарета. |
| When I was young I remember, in the old dreary days, wiseacres used to write books about how trains would get faster, and all the world would be one empire, and tram-cars go to the moon. |
Помню, в былые, тусклые дни умники писали книги о сверхскоростных поездах, о всемирной империи и о том, как трамваи будут ездить на луну. |
| And even as a child I used to say to myself, |
Еще ребенком я говорил себе: |
| 'Far more likely that we shall go on the crusades again, or worship the gods of the city.' |
"Нет, скорее уж снова мы все двинемся в крестовый поход или возобожаем городские божества!" |
| And so it has been. |
Так оно и случилось. |
| And I am glad, though this is my last battle." |
И я этому рад, хотя это -- моя последняя битва. |
| Even as he spoke there came a crash of steel from the left, and he turned his head. |
Его слова прервал скрежет и гул слева, и он радостно обернулся. |
| "Wilson!" he cried, with a kind of joy. "Red Wilson has charged our left. |
-- Уилсон! -- восторженно крикнул он.-- Рыжий Уилсон громит наш левый фланг! |
| No one can hold him; he eats swords. |
Ему нет преграды: что ему мечи! |
| He is as keen a soldier as Turnbull, but less patient...less really great. |
Он -- воин не хуже Тернбулла; только терпенья ему не хватает, вот потому и хуже. |
| Ha! and Barker is moving. |
Ух ты! Баркер пошел в атаку. |
| How Barker has improved; how handsome he looks. |
Баркер-то каков: залюбуешься! |
| It is not all having plumes; it is also having a soul in one's daily life. |
Перья перьями, а вот ты попробуй оправдай свои перья! |
| Ha!" |
Ну! |
| And another crash of steel on the right showed that Barker had closed with Notting Hill on the other side. |
Лязг и громыхание справа возвестили о том, что Баркер всею силою обрушился на ноттингхилльцев. |
| "Turnbull is there!" cried Wayne. "See him hurl them back! Barker is checked! Turnbull charges...wins! |
-- Там Тернбулл! -- крикнул Уэйн.--Контратакует -- остановил?-- отбросил! |
| But our left is broken. Wilson has smashed Bowles and Mead, and may turn our flank. |
А слева дела плохи: Уилсон расколошматил Баулза и Мида, того и гляди сомнет. |
| Forward, the Provost's Guard!" |
Гвардия лорд-мэра, к бою! |
| And the whole centre moved forward, Wayne's face and hair and sword flaming in the van. |
И центр стронулся: впереди сверкал меч и пламенела рыжая грива Уэйна. |
| The King ran suddenly forward. The next instant a great jar that went through it told that it had met the enemy. |
Король побежал следом; задние ряды содрогнулись -- передние сшиблись с врагом. |
| And right over against them through the wood of their own weapons Auberon saw the Purple Eagle of Buck of North Kensington. |
За лесом протазанов Оберон увидел стяг с лиловым орлом Северного Кенсингтона. |
| On the left Red Wilson was storming the broken ranks, his little green figure conspicuous even in the tangle of men and weapons, with the flaming red moustaches and the crown of laurel. |
Слева напирал Рыжий Уилсон: его зеленая фигурка мелькала повсюду, в самой гуще сечи появлялись огненные усы и лавровый венок. |
| Bowles slashed at his head and tore away some of the wreath, leaving the rest bloody, and, with a roar like a bull's, Wilson sprang at him, and, after a rattle of fencing, plunged his point into the chemist, who fell, crying |
Баулз рубанул его по голове: посыпались лавровые листья, венок окровянился; взревев, как бык, Уилсон бросился на аптекаря, и после недолгого поединка тот пал, пронзенный мечом, с криком: |
| "Notting Hill!" |
"Ноттинг-Хилл!" |
| Then the Notting Hillers wavered, and Bayswater swept them back in confusion. Wilson had carried everything before him. |
Ноттингхилльцы дрогнули и уступили натиску зеленых воинов во главе с Уилсоном. |
| On the right, however, Turnbull had carried the Red Lion banner with a rush against Barker's men, and the banner of the Golden Birds bore up with difficulty against it. |
Зато справа Тернбулл громил ратников Баркера, и уже ясно было, что Золотые Птахи не выстоят против Красного Льва. |
| Barker's men fell fast. |
Баркеровцы падали один за другим. |
| In the centre Wayne and Buck were engaged, stubborn and confused. |
В центре рубились, смешавшись, ратники Уэйна и Бака. |
| So far as the fighting went, it was precisely equal. But the fighting was a farce. |
Словом, сражение шло наравне, но сражались словно в насмешку. |
| For behind the three small armies with which Wayne's small army was engaged lay the great sea of the allied armies, which looked on as yet as scornful spectators, but could have broken all four armies by moving a finger. Suddenly they did move. |
За спиною трех небольших ратей, с которыми схватились ратники Ноттинг-Хилла, стояло несметное союзное воинство: оттуда презрительно следили за схваткой. Им стоило только шевельнуться, чтобы шутя раздавить все четыре дружины. |
| Some of the front contingents, the pastoral chiefs from Shepherd's Bush, with their spears and fleeces, were seen advancing, and the rude clans from Paddington Green. |
Вдруг они всколыхнулись: в бой пошли пастухи Шепердс-Буша, в овчинах и с рогатинами, и свирепые, оголтелые паддингтонцы. |
| They were advancing for a very good reason. Buck, of North Kensington, was signalling wildly; he was surrounded, and totally cut off. |
Всколыхнулись они недаром: Бак яростно призывал их на подмогу; он был окружен, отрезан от своих. |
| His regiments were a struggling mass of people, islanded in a red sea of Notting Hill. |
Остатки его дружины тонули в алом потопе ноттингхилльцев. |
| The allies had been too careless and confident. |
Союзники здорово проморгали. |
| They had allowed Barker's force to be broken to pieces by Turnbull, and the moment that was done, the astute old leader of Notting Hill swung his men round and attacked Buck behind and on both sides. |
На их глазах Тернбулл наголову разгромил дружину Баркера; покончив с нею, старый опытный военачальник тут же развернул войско и атаковал Бака с тылу и с флангов. |
| At the same moment Wayne cried "Charge!" and struck him in front like a thunderbolt. |
Уэйн крикнул громовым голосом "Вперед!" и ударил с фронта. |
| Two-thirds of Buck's men were cut to pieces before their allies could reach them. |
Две трети северных кенсингтонцев изрубили в капусту прежде, чем подмога подоспела. |
| Then the sea of cities came on with their banners like breakers, and swallowed Notting Hill for ever. |
Но потом нахлынуло море городов -- знамена были точно буруны -- и захлестнуло Ноттинг-Хилл на веки вечные. |
| The battle was not over, for not one of Wayne's men would surrender, and it lasted till sundown, and long after. |
Битва не кончилась, ибо никто из ноттингхилльцев живым не сдавался: битва продолжалась до заката и после заката. |
| But it was decided; the story of Notting Hill was ended. |
Но все было решено -- история Ноттинг-Хилла завершилась. |
| When Turnbull saw it, he ceased a moment from fighting, and looked round him. |
Увидевши это, Тернбулл на миг опустил меч и огляделся. |
| The evening sunlight struck his face; it looked like a child's. |
Закатное солнце озарило его лицо: в нем был младенческий восторг. |
| "I have had my youth," he said. |
-- Юность не миновала меня,-- сказал он. |
| Then snatching an axe from a man, he dashed into the thick of the spears of Shepherd's Bush, and died somewhere far in the depths of their reeling ranks. |
И, выхватив у кого-то бердыш, кинулся на рогатины Шепердс-Буша и принял смерть где-то в глубине взломанных рядов неприятеля. |
| Then the battle roared on; every man of Notting Hill was slain before night. |
А битва все длилась и длилась; лишь к ночи добили последнего ноттингхилльца. |
| Wayne was standing by a tree alone after the battle. |
Один Уэйн стоял, прислонившись к могучему дубу. |
| Several men approached him with axes. |
На него надвигались воины с бердышами. |
| One struck at him. His foot seemed partly to slip; but he flung his hand out, and steadied himself against the tree. |
Один с размаху ударил; он отразил удар, но оскользнулся -- и, протянув руку, ухватился за дерево. |
| Barker sprang after him, sword in hand, and shaking with excitement. |
К нему подскочил Баркер с мечом в руке, дрожа от возбужденья. |
| "How large now, my lord," he cried, "is the Empire of Notting Hill?" |
-- Ну как, милорд,-- крикнул он,-- велик ли нынче Ноттинг-Хилл? |
| Wayne smiled in the gathering dark. |
Уэйн улыбнулся; темнота сгущалась. |
| "Always as large as this," he said, and swept his sword round in a semicircle of silver. |
-- Вот его границы,-- сказал он, и меч его описал серебряный полукруг. |
| Barker dropped, wounded in the neck; and Wilson sprang over his body like a tiger-cat, rushing at Wayne. |
Баркер упал, обезглавленный; но на труп его по-кошачьи вспрыгнул Уилсон, и Уэйн отбил смертоносный меч. |
| At the same moment there came behind the Lord of the Red Lion a cry and a flare of yellow, and a mass of the West Kensington halberdiers ploughed up the slope, knee-deep in grass, bearing the yellow banner of the city before them, and shouting aloud. |
Позади послышались крики, мелькнул желтый стяг, и показались алебардщики Западного Кенсингтона, взбиравшиеся на холм по колено в траве. Знамя несли впереди; сзади подбадривали криками. |
| At the same second Wilson went down under Wayne's sword, seemingly smashed like a fly. The great sword rose again like, a bird, but Wilson seemed to rise with it, and, his sword being broken, sprang at Wayne's throat like a dog. |
Новый взмах меча Уэйна, казалось, покончил с Уилсоном; но взметнулся меч, и вместе с ним взметнулся Уилсон; меч его был сломан, и он, словно пес, метнулся к горлу Уэйна. |
| The foremost of the yellow halberdiers had reached the tree and swung his axe above the struggling Wayne. With a curse the King whirled up his own halberd and dashed the blade in the man's face. He reeled, and rolled, down the slope, just as the furious Wilson was flung on his back again. And again he was on his feet, and again at Wayne's throat. |
Передовой желтый алебардщик занес секиру над его головой, но король со злобным проклятием раскроил ему череп и сам упал и покатился по склону; а тем временем неистовый Уилсон, снова отброшенный, опять вскочил на ноги и опять бросился на Уэйна. |
| Then he was flung again, but this time laughing triumphantly. Grasped in his hand was the red and yellow favour that Wayne wore as Provost of Notting Hill. |
Отскочил он с торжествующим смехом: в руке у него была орденская лента, знак отличия ноттингхилльского лорд-мэра. |
| He had torn it from the place where it had been carried for twenty-five years. |
Он сорвал ее с груди, где она пребывала четверть века. |
| With a shout the West Kensington men closed round Wayne, the great yellow banner flapping over his head. |
Западные кенсингтонцы с криками сгрудились вокруг Уэйна; желтое знамя колыхалось над его головой. |
| "Where is your favour now, Provost?" cried the West Kensington leader. |
-- Ну, и где же твоя лента, лорд-мэр? -воскликнул вожак западных кенсингтонцев. |
| And a laugh went up. |
Вокруг захохотали. |
| Adam struck at the standard-bearer and brought him reeling forward. As the banner stooped, he grasped the yellow folds and tore off a shred. |
Адам одним ударом меча сокрушил знаменосца и вырвал клок поникшего желтого знамени. |
| A halberdier struck him on the shoulder, wounding bloodily. |
Алебардщик пырнул его в плечо: хлынула кровь. |
| "Here is one colour!" he cried, pushing the yellow into his belt; "and here!" he cried, pointing to his own blood, "Here is the other." |
-- Вот желтый! -- крикнул он, затыкая за пояс клок знамени.-- А вот,-- указывая на окровавленное плечо,-- вот и красный! |
| At the same instant the shock of a sudden and heavy halberd laid the King stunned or dead. |
Между тем тяжелый удар алебарды уложил короля. |
| In the wild visions of vanishing consciousness, he saw again something that belonged to an utterly forgotten time, something that he had seen somewhere long ago in a restaurant. |
Перед глазами его пронеслось видение давних времен, что-то виденное давным-давно, возле какого-то ресторана. |
| He saw, with his swimming eyes, red and yellow, the colours of Nicaragua. |
Перед его меркнущими глазами сверкнули цвета Никарагуа -- красный и желтый. |
| Quin did not see the end. |
Квину не привелось увидеть, чем это все кончилось. |
| Wilson, wild with joy, sprang again at Adam Wayne, and the great sword of Notting Hill was whirled above once more. |
Уилсон, вне себя от ярости, снова кинулся на Уэйна, и еще раз просвистел страшный меч Ноттинг-Хилла. |
| Then men ducked instinctively at the rushing noise of the sword coming down out of the sky, and Wilson of Bayswater was smashed and wiped down upon the floor like a fly. Nothing was left of him but a wreck; but the blade that had broken him was broken. In dying he had snapped the great sword and the spell of it; the sword of Wayne was broken, at the hilt. |
Кругом втянули головы в плечи, а повелитель Бейзуотера превратился в кровавый обрубок, но и клинок, сокрушивший его, был сломан. Страшное очарование исчезло; у самой рукояти сломался клинок. |
| One rush of the enemy carried Wayne by force against the tree. They were too close to use halberd or even sword; they were breast to breast, even nostrils to nostrils. |
Уэйна прижали к дереву: нельзя было ни колоть алебардой, ни ударить мечом; враги сошлись грудь с грудью и даже ноздря к ноздре. |
| But Buck got his dagger free. |
Но Бак успел выхватить кинжал. |
| "Kill him!" he cried, in a strange stifled voice. "Kill him! |
-- Убить его! -- крикнул он не своим, придушенным голосом.-- Убить его! |
| Good or bad, he is none of us! |
Какой он ни есть, он не наш! |
| Do not be blinded by the face! ... |
Не смотрите ему в лицо! |
| God! have we not been blinded all along!" and he drew his arm back for a stab and seemed to close his eyes. |
Да Господи! Давно бы нам в лицо ему не смотреть! насмотрелись! -- и он занес руку для удара, зажмурив глаза. |
| Wayne did not drop the hand that hung on to the tree-branch. But a mighty heave went over his breast, and his whole huge figure, like an earthquake over great hills. |
Уэйн по-прежнему держался за ветвь дуба; и грудь его, и вся его мощная фигура напряглась, словно горы в предвестии землетрясения. |
| And with that convulsion of effort he rent the branch out of the tree, with tongues of torn wood. And swaying it once only, he let the splintered club fall on Buck, breaking his neck. |
Этим страшным усилием он выломал, вырвал ветвь с древесными клочьями -- и с размаху ударил ею Бака, сломав ему шею. |
| The planner of the Great Road fell face foremost dead, with his dagger in a grip of steel. |
И планировщик Великого Шоссе замертво рухнул ничком, стальною хваткой сжимая кинжал. |
| "For you and me, and for all brave men, my brother," said Wayne, in his strange chant, "there is good wine poured in the inn at the end of the world." |
-- Для тебя, и для меня, и для всех отважных, брат мой,-- нараспев проговорил Уэйн,-- много доброго, крепкого вина в том кабачке за гранью мирозданья. |
| The packed men made another lurch or heave towards him; it was almost too dark to fight clearly. |
Толпа снова тяжко надвинулась на него; сражаться в темноте возможности не было. |
| He caught hold of the oak again, this time getting his hand into a wide crevice and grasping, as it were, the bowels of the tree. |
А он опять ухватился за дуб, на этот раз просунув руку в дупло, как бы цепляясь за самое нутро дерева. |
| The whole crowd, numbering some thirty men, made a rush to tear him away from it; they hung on with all their weight and numbers, and nothing stirred. |
Толпа -- человек тридцать -- налегла на него, но оторвать его от дуба не смогла. |
| A solitude could not have been stiller than that group of straining men. |
Тишина стояла такая, точно здесь никого не было. |
| Then there was a faint sound. |
Потом послышался какой-то слабый звук. |
| "His hand is slipping," cried two men in exultation. |
-- Рука у него соскользнула! -- в один голос воскликнули двое. |
| "You don't know much of him," said another, grimly (a man of the old war). "More likely his bone cracks." |
-- Много вы понимаете,-- проворчал третий (ветеран прошлой войны).-- Скорее кости у него переломятся. |
| "It is neither...by God, it is neither!" said one of the first two. |
-- Да нет, это не то. Господи, пронеси! -- сказал один из тех двоих. |
| "What is it, then?" asked the second. |
-- А чего тогда? -- спросил другой. |
| "The tree is falling," he replied. |
-- Дерево падает,-- ответил тот. |
| "As the tree falleth, so shall it lie," said Wayne's voice out of the darkness, and it had the same sweet and yet horrible air that it had had throughout, of coming from a great distance, from before or after the event. |
-- Если упадет дерево, то там оно и останется, куда упадет,-- сказал из темноты голос Уэйна, и была в нем, как всегда, заманчиво-бредовая жуть, и звучал он издалека, из былого или из будущего, но уж никак не из настоящего. |
| Even when he was struggling like an eel or battering like a madman, he spoke like a spectator, "As the tree falleth, so shall it lie," he said. "Men have called that a gloomy text. It is the essence of all exultation. |
Что бы ни делал Уэйн, говорил он будто бы декламировал.-- Если дерево упадет, там оно и останется,-- сказал он. -- Этот стих Екклезиаста считается мрачным; а я на него не нарадуюсь. |
| I am doing now what I have done all my life, what is the only happiness, what is the only universality. I am clinging to something. Let it fall, and there let it lie. |
Это апофеоз верности, и я остаюсь верен себе, срастаясь и сживаясь с тем, что стало моим. Да, пусть упадет, но, упавши, пребудет навечно. |
| Fools, you go about and see the kingdoms of the earth, and are liberal, and wise, and cosmopolitan, which is all that the devil can give you...all that he could offer to Christ only to be spurned away. |
Глупы те, кто разъезжает по миру, пожирая глазами царства земные, либеральные и рассудительные космополиты, поддавшиеся дешевому искушению, презрительно отвергнутому Христом. |
| I am doing what the truly wise do. When a child goes out into the garden and takes hold of a tree, saying, 'Let this tree be all I have,' that moment its roots take hold on hell and its branches on the stars. |
Нет, я предпочел мудрость истинную, мудрость ребенка, который выходит в сад и выбирает дерево себе во владение: и корни дерева нисходят в ад, а ветви протягиваются к звездам. |
| The joy I have is what the lover knows when a woman is everything. It is what a savage knows when his idol is everything. |
Я радуюсь, как влюбленный, для которого в мире нет ничего, кроме возлюбленной, как дикарь, которому, кроме своего идола, ничего на свете не надо. |
| It is what I know when Notting Hill is everything. I have a city. Let it stand or fall." |
И мне ничего не надо, кроме моего Ноттинг-Хилла: здесь он, мой город, здесь и останется, куда упадет дерево. |
| As he spoke the turf lifted itself like a living thing, and out of it rose slowly, like crested serpents, the roots of the oak. |
При этих его словах земля вздыбилась, как живая, и клубком змей вывернулись наружу корни дуба. |
| Then the great head of the tree, that seemed a green cloud among grey ones, swept the sky suddenly like a broom, and the whole tree heeled over like a ship, smashing every one in its fall. |
Его громадная крона, казавшаяся темно-зеленой тучей среди туч серых, помелом прошлась по небу, и дерево рухнуло, опрокинулось, как корабль, погребая под собою всех и вся. |
| CHAPTER III. |
Глава III |
| TWO VOICES. |
ДВА ГОЛОСА |
| IN a place in which there was total darkness for hours, there was also for hours total silence. |
На несколько часов воцарилась кромешная тьма и полное безмолвие. |
| Then a voice spoke out of the darkness, no one could have told from where, and said aloud: |
Потом откуда-то из темноты прозвучал голос: |
| "So ends the Empire of Notting Hill. |
-- Вот и конец владычеству Ноттинг-Хилла. |
| As it began in blood, so it ended in blood, and all things are always the same." |
И началось оно, и закончилось кровопролитием; все было, есть и пребудет всегда одинаково. |
| And there was silence again, and then again there was a voice, but it had not the same tone; it seemed that it was not the same voice. |
И снова настало молчание, и опять зазвучал голос, но зазвучал иначе; а может, это был другой голос. |
| "If all things are always the same, it is because they are always heroic. |
-- Если все всегда одинаково, то потому лишь, что в сущности все и всегда героично. |
| If all things are always the same, it is because they are always new. To each man one soul only is given; to each soul only is given a little power...the power at some moments to outgrow and swallow up the stars. |
Все всегда одинаково новое: каждому даруется душа, и каждой душе единожды даруется власть вознестись над звездами. |
| If age after age that power comes upon men, whatever gives it to them is great. |
Век за веком заново дается нам эта власть: видимо, источник ее неиссякаем. |
| Whatever makes men feel old is mean...an empire or a skin-flint shop. |
И все, отчего люди дряхлеют -- будь то империя или торгашество,-- все подло. |
| Whatever makes men feel young is great...a great war or a love story. |
А то, что возвращает юность -- великая война или несбыточная любовь,-- все благородно. |
| And in the darkest of the books of God there is written a truth that is also a riddle. |
Темнейшая из богодухновенных книг дарит нас истиной под видом загадки. |
| It is of the new things that men tire...of fashions and proposals and improvements and change. |
Люди устают от новизны -- от новейших мод и прожектов, от улучшений и благотворных перемен. |
| It is the old things that startle and intoxicate. |
А все, что ведется издревле,-- поражает и опьяняет. |
| It is the old things that are young. |
Издревле является юность. |
| There is no sceptic who does not feel that many have doubted before. |
Всякий скептик чувствует, как дряхлы его сомнения. |
| There is no rich and fickle man who does not feel that all his novelties are ancient. |
Всякий капризный богач знает, что ему не выдумать ничего нового. |
| There is no worshipper of change who does not feel upon his neck the vast weight of the weariness of the universe. |
И обожатели перемен склоняют головы под гнетом вселенской усталости. |
| But we who do the old things are fed by nature with a perpetual infancy. |
А мы, не гонясь за новизной, остаемся в детстве -- и сама природа заботится о том, чтобы мы не повзрослели. |
| No man who is in love thinks that any one has been in love before. |
Ни один влюбленный не думает, что были влюбленные и до него. |
| No woman who has a child thinks that there have been such things as children. |
Ни одна мать, родив ребенка, не помышляет, что дети бывали и прежде. |
| No people that fight for their own city are haunted with the burden of the broken empires. |
И тех, кто сражаются за свой город, не тяготит бремя рухнувших империй. |
| Yes, oh dark voice, the world is always the same, for it is always unexpected." |
Да, о темный голос, мир извечно одинаков, извечно оставаясь нежданным. |
| A little gust of wind brew through the night, and then the first voice answered: |
Повеяло ночным ветерком, и первый голос отвечал: |
| "But in this world there are some, be they wise or foolish, whom nothing intoxicates. There are some who see all your disturbances like a cloud of flies. |
-- Но есть в этом мире и такие, дураки они или мудрецы, кого ничто не опьяняет, кому и все ваши невзгоды -- что рой мошкары. |
| They know that while men will laugh at your Notting Hill, and will study and rehearse and sing of Athens and Jerusalem, Athens and Jerusalem were silly suburbs like your Notting Hill. |
Они-то знают, что хотя над Ноттинг-Хиллом смеются, а Иерусалим и Афины воспевают, однако же и Афины, и Иерусалим были жалкими местечками -- такими же, как Ноттинг-Хилл. |
| They know that the earth itself is a suburb, and can feel only drearily and respectably amused as they move upon it." |
Они знают, что и земля тоже не Бог весть какое местечко и что даже перемещаться-то по ней немножечко смешновато. |
| "They are philosophers or they are fools," said the other voice. "They are not men. |
-- То ли они зафилософствовались, то ли попросту одурели,-- отозвался тот,другой голос.-- Это не настоящие люди. |
| Men live, as I say, rejoicing from age to age in something fresher than progress...in the fact that with every baby a new sun and a new moon are made. |
Я же говорю, люди век от века радуются не затхлому прогрессу, а тому, что с каждым ребенком нарождается новое солнце и новая луна. |
| If our ancient humanity were a single man, it might perhaps be that he would break down under the memory of so many loyalties, under the burden of so many diverse heroisms, under the load and terror of all the goodness of men. |
Будь человечество нераздельно, оно бы давно уже рухнуло под бременем совокупной верности, под тяжестью общего героизма, под страшным гнетом человеческого достоинства. |
| But it has pleased God so to isolate the individual soul that it can only learn of all other souls by hearsay, and to each one goodness and happiness come with the youth and violence of lightning, as momentary and as pure. |
Но вышним произволением души людские так разобщены, что судят друг о друге вчуже, и на всех порознь нисходит счастливое озарение, мгновенное и яркое, как молния. |
| And the doom of failure that lies on all human systems does not in real fact affect them any more than the worms of the inevitable grave affect a children's game hi a meadow. |
А что все человеческие свершения обречены -так же не мешает делу, как не мешают ребенку играть на лужайке будущие черви в его будущей могиле. |
| Notting Hill has fallen; Notting Hill has died. |
Ноттинг-Хилл низвержен; Ноттинг-Хилл погиб. |
| But that is not the tremendous issue. |
Но не это главное. |
| Notting Hill has lived." |
Главное, что Ноттинг-Хилл был. |
| "But if," answered the other voice, "if what is achieved by all these efforts be only the common contentment of humanity, why do men so extravagantly toil and die in them? |
-- Но если,-- возразил первый голос,-- только всего и было, что обыденное прозябание, то зачем утруждаться, из-за чего гибнуть? |
| Has nothing been done by Notting Hill that any chance clump of farmers or clan of savages would not have done without it? |
Свершил ли Ноттинг-Хилл что-нибудь такое, что отличает его от любого крестьянского селения или дикарского племени? |
| What might have been done to Notting Hill if the world had been different may be a deep question; but there is a deeper. |
Что случилось бы с Ноттинг-Хиллом, будь мир иным,-- это глубокий вопрос, но есть другой, поглубже. |
| What could have happened to the world if Notting Hill had never been?" |
Что потеряло бы мироздание, не окажись в нем Ноттинг-Хилла? |
| The other voice replied: "The same that would have happened to the world and all the starry systems if an apple-tree grew six apples instead of seven; something would have been eternally lost. |
-- Оно понесло бы невозместимый урон, равно как если бы на любой яблоне уродилось шесть, а не семь яблок. |
| There has never been anything in the world absolutely like Notting Hill. |
Ничего вполне подобного Ноттинг-Хиллу до сей поры не было -- и не будет до скончания веков. |
| There will never be anything quite like it to the crack of doom. |
И я верую, что он был любезен Господу, как любезно ему все подлинное и неповторимое. |
| I cannot believe anything but that God loved it as He must surely love anything that is itself and unreplaceable. But even for that I do not care. If God, with all His thunders, hated it, I loved it." |
Впрочем, я и тут не уступлю. Если даже Всевышнему он был ненавистен, я его все равно любил. |
| And with the voice a tall, strange figure lifted itself out of the debris in the half-darkness. |
И над хаосом, в полутьме воздвиглась высокая фигура. |
| The other voice came after a long pause, and as it were hoarsely. |
Другой голос заговорил нескоро и как бы сипловато. |
| "But suppose the whole matter were really a hocus-pocus. Suppose that whatever meaning you may choose in your fancy to give to it, the real meaning of the whole was mockery. Suppose it was all folly. |
-- Но предположим, что все это было дурацкой проделкой, и как ее ни расписывай, нет в ней ничего, кроме сумасбродной издевки. |
| Suppose..." |
Предположим... |
| "I have been in it," answered the voice from the tall and strange figure, "and I know it was not." |
-- Я был участником этой проделки,--послышалось в ответ,-- и я знаю, как все это было. |
| A smaller figure seemed half to rise in the dark. |
Из темноты появилась маленькая фигурка, и голос сказал: |
| "Suppose I am God," said the voice, "and suppose I made the world in idleness. Suppose the stars, that you think eternal, are only the idiot fireworks of an everlasting schoolboy. |
-- Предположим, что я -- Бог и что я создал мир от нечего делать, что звезды, которые кажутся вам вечными,-- всего-навсего бенгальские огни, зажженные лоботрясом-школьником. |
| Suppose the sun and the moon, to which you sing alternately, are only the two eyes of one vast and sneering giant, opened alternately in a never-ending wink. |
Что солнце и луна, на которые вы никак не налюбуетесь, -- это два глаза насмешливого великана, непрестанно подмигивающего? |
| Suppose the trees, in my eyes, are as foolish as enormous toad-stools. |
Что деревья, на мой господень взгляд, омерзительны, как огромные поганки? |
| Suppose Socrates and Charlemagne are to me only beasts, made funnier by walking on their hind legs. |
Что Сократ и Карл Великий для меня оба не более, чем скоты, расхаживающие, курам на смех, на задних лапах? |
| Suppose I am God, and having made things, laugh at them." |
Предположим, что я -- Бог и что я потешаюсь над своим мирозданием. |
| "And suppose I am man," answered the other. "And suppose that I give the answer that shatters even a laugh. |
-- Предположим, что я -- человек,-- отвечал другой.-- И что у меня есть наготове ответ сокрушительней всякой насмешки. |
| Suppose I do not laugh back at you, do not blaspheme you, do not curse you. |
Что я не буду хохотать в лицо Всевышнему, поносить и проклинать Его. |
| But suppose, standing up straight under the sky, with every power of my being, I thank you for the fools' paradise you have made. |
Предположим, что я, воздев руки к небесам, от всей души поблагодарю Его за обольщение, мне предоставленное. |
| Suppose I praise you, with a literal pain of ecstacy, for the jest that has brought me so terrible a joy. |
Что я, задыхаясь от счастья, воздам хвалу Тому, чья издевка доставила мне столь несравненную радость. |
| If we have taken the child's games, and given them the seriousness of a Crusade, if we have drenched your grotesque Dutch garden with the blood of martyrs, we have turned a nursery into a temple. |
Если детские игры стали крестовым походом, если уютный и прихотливый палисадник окропила кровь мучеников -- значит, детская превратилась во храм. |
| I ask you, in the name of Heaven, who wins?" |
Кто же выиграл, смею спросить? |
| The sky close about the crest of the hills and trees was beginning to turn from black to grey, with a random suggestion of the morning. |
Небо над вершинами холмов и верхушками деревьев посерело; издалека повеяло утром. |
| The slight figure seemed to crawl towards the larger one, and the voice was more human. |
Маленький собеседник перебрался поближе к высокому и заговорил немного иначе. |
| "But suppose, friend," it said, "suppose that, in a bitterer and more real sense, it was all a mockery. |
-- Предположи, друг,-- сказал он,-- ты предположи в простейшем и горчайшем смысле, что все это -- одно сплошное издевательство. |
| Suppose that there had been, from the beginning of these great wars, one who watched them with a sense that is beyond expression, a sense of detachment, of responsibility, of irony, of agony. |
Что от начала ваших великих войн некто следил за вами с чувством невыразимым -отчужденно, озабоченно, иронично и беспомощно. |
| Suppose that there were one who knew it was all a joke." |
Кому-то, предположи,-- известно, что все это, с начала до конца, пустая и глупая шутка. |
| The tall figure answered: |
Высокий отвечал: |
| "He could not know it. |
-- Не может ему это быть известно. |
| For it was not all a joke." |
Не шутка это была. |
| And a gust of wind blew away some clouds that sealed the sky-line, and showed a strip of silver behind his great dark legs. |
Порывом ветра разогнало облака, и сверкнула серебряная полоса у его ног. |
| Then the other voice came, having crept nearer still. |
А другой голос проговорил, еще ближе. |
| "Adam Wayne," it said, "there are men who confess only in articulo mortis; there are people who blame themselves only when they can no longer help others. |
-- Адам Уэйн, -- сказал он,-- есть люди, которые исповедуются только на смертном одре; люди, которые винят себя, лишь если не в силах помочь другим. |
| I am one of them. |
Я из них. |
| Here, upon the field of the bloody end of it all, I come to tell you plainly what you would never understand before. |
Здесь, на поле кровавой сечи, положившей всему этому конец, я прямо и просто объясняю то, что тебе не могло быть понятно. |
| Do you know who I am?" |
Ты меня узнаешь? |
| "I know you, Auberon Quin," answered the tall figure, "and I shall be glad to unburden your spirit of anything that lies upon it." |
-- Я узнаю тебя, Оберон Квин,-- отозвался высокий, -- и я рад буду облегчить твою совесть от того, что ее тяготит. |
| "Adam Wayne," said the other voice, "of what I have to say you cannot in common reason be glad to unburden me. |
-- Адам Уэйн,-- повторил тот,-- ты не будешь рад облегчить меня, услышав, что я скажу. |
| Wayne, it was all a joke. |
Уэйн, это было издевкой с начала и до конца. |
| When I made these cities, I cared no more for them than I care for a centaur, or a merman, or a fish with legs, or a pig with feathers, or any other absurdity. |
Когда я выдумывал ваши города, я выдумывал их точно кентавров, водяных, рыб с ногами или пернатых свиней -- ну, или еще какую-нибудь нелепость. |
| When I spoke to you solemnly and encouragingly about the flag of your freedom and the peace of your city, I was playing a vulgar practical joke on an honest gentleman, a vulgar practical joke that has lasted for twenty years. |
Когда я торжественно ободрял тебя, говоря о свободе и нерушимости вашего града, я просто издевался над первым встречным, и эта тупая, грубая шутка растянулась на двадцать лет. |
| Though no one could believe it of me perhaps, it is the truth that I am a man both timid and tender-hearted. |
Вряд ли кто мне поверит, но на самом-то деле я человек робкий и милосердный. |
| I never dared in the early days of your hope, or the central days of your supremacy, to tell you this; I never dared to break the colossal calm of your face. |
И когда ты кипел надеждой, когда был на вершине славы, я побоялся открыть тебе правду, нарушить твой великолепный покой. |
| God knows why I should do it now, when my farce has ended in tragedy and the ruin of all your people! |
Бог его знает, зачем я открываю ее теперь, когда шутка моя закончилась трагедией и гибелью всех твоих подданных. |
| But I say it now. |
Однако же открываю. |
| Wayne, it was done as a joke." |
Уэйн, я просто пошутил. |
| There was silence, and the freshening breeze blew the sky clearer and clearer, leaving great spaces of the white dawn. |
Настало молчанье, и ветер свежел, расчищая небо, и занимался бледный рассвет. |
| At last Wayne said, very slowly: |
Наконец Уэйн медленно выговорил: |
| "You did it all only as a joke?" |
-- Значит, для тебя это была пустая шутка? |
| "Yes," said Quin. |
-- Да,-- коротко отвечал Квин. |
| "When you conceived the idea," went on Wayne, dreamily, "of an army for Bayswater and a flag for Notting Hill, there was no gleam, no suggestion in your mind that such things might be real and passionate?" |
-- И значит, когда ты измыслил,-- задумчиво продолжал Уэйн,-- армию Бейзуотера и хоругвь Ноттинг-Хилла, ты даже отдаленно не предполагал, что люди пойдут за это умирать? |
| "No," answered Auberon, turning his round, white face to the morning with a dull and splendid sincerity; "I had none at all." |
-- Да нет,-- отвечал Оберон, и его круглое, выбеленное рассветом лицо светилось простоватой искренностью,-- ничуть не предполагал. |
| Wayne sprang down from the height above him and held out his hand. |
Уэйн спустился к нему и протянул руку. |
| "I will not stop to thank you," he said, with a curious joy in his voice, "for the great good for the world you have actually wrought. |
-- Не перестану благодарить тебя,-- сказал он звенящим голосом,-- за то добро, которое ты нехотя сотворил. |
| All that I think of that I have said to you a moment ago, even when I thought that your voice was the voice of a derisive omnipotence, its laughter older than the winds of heaven. |
Главное я уже сказал тебе, хотя и думал, что ты -- это не ты, а насмешливый голос того всевластья, которое древнее вихрей небесных. |
| But let me say what is immediate and true. |
А теперь я скажу доподлинно и действительно. |
| You and I, Auberon Quin, have both of us throughout our lives been again and again called mad. |
Нас с тобою, Оберон Квин, то и дело называли безумцами. |
| And we are mad. We are mad, because we are not two men but one man. |
Мы и есть безумцы -- потому что нас не двое, мы с тобою один человек. |
| We are mad, because we are two lobes of the same brain, and that brain has been cloven in two. |
А безумны мы потому, что мы -- полушария одного мозга, рассеченного надвое. |
| And if you ask for the proof of it, it is not hard to find. |
Спросишь доказательства -- за ним недалеко ходить. |
| It is not merely that you, the humourist, have been in these dark days stripped of the joy of gravity. |
Не в том даже дело, что ты, насмешник, был в эти тусклые годы лишен счастия быть серьезным. |
| It is not merely that I, the fanatic, have had to grope without humour. |
И не в том, что мне, фанатику, был заказан юмор. |
| It is that though we seem to be opposite iii everything, we have been opposite like man and woman, aiming at the same moment at the same practical thing. |
Мы с тобой, различные во всем, как мужчина и женщина, мы притязали на одно и то же. |
| We are the father and the mother of the Charter of the Cities." |
Мы -- как отец и мать Хартии Предместий. |
| Quin looked down at the debris of leaves and timber, the relics of the battle and stampede, now glistening in the glowing daylight, and finally said: |
Квин поглядел на груду листьев и ветвей, на поле кровавой битвы в утренних лучах, и наконец сказал: |
| "Yet nothing can alter the antagonism...the fact that I laughed at these things and you adored them." |
-- Ничем не отменить простое противоречие: что я над этим смеялся, а ты это обожал. |
| Wayne's wild face flamed with something god-like, as he turned it to be struck by the sunrise. |
Восторженный лик Уэйна, едва ли не богоподобный, озарил ясный рассвет. |
| "I know of something that will alter that antagonism, something that is outside us, something that you and I have all our lives perhaps taken too little account of. |
-- Это противоречие теряется, его снимает та сила, которая вне нас и о которой мы с тобой всю жизнь мало вспоминали. |
| The equal and eternal human being will alter that antagonism, for the human being sees no real antagonism between laughter and respect, the human being, the common man, whom mere geniuses like you and me, can only worship like a god. |
Вечный человек равен сам себе, и ему нет дела до нашего противоречия, потому что он не видит разницы между смехом и обожанием; тот человек, самый обыкновенный, перед которым гении, вроде нас с тобой, могут только пасть ниц. |
| When dark and dreary days come, you and I are necessary, the pure fanatic, the pure satirist. |
Когда настают темные и смутные времена, мы с тобой оба необходимы -- и оголтелый фанатик, и оголтелый насмешник. |
| We have between us remedied a great wrong. |
Мы Возместили великую порчу. |
| We have lifted the modern cities into that poetry which every one who knows mankind knows to be immeasurably more common than the commonplace. |
Мы подарили нынешним городам ту поэзию повседневности, без которой жизнь теряет сама себя. |
| But in healthy people there is no war between us. |
Для нормальных людей нет между нами противоречия. |
| We are but the two lobes of the brain of a ploughman. |
Мы -- два полушария мозга простого пахаря. |
| Laughter and love are everywhere. |
Насмешка и любовь неразличимы. |
| The cathedrals, built in the ages that loved God, are full of blasphemous grotesques. |
Храмы, воздвигнутые в боголюбивые века, украшены богохульными изваяниями. |
| The mother laughs continually at the child, the lover laughs continually at the lover, the wife at the husband, the friend at the friend. |
Мать все время смеется над своим ребенком, влюбленный смеется над любимой, жена над мужем, друг -- над другом. |
| Auberon Quin, we have been too long separated, let us go out together. |
Оберон Квин, мы слишком долго жили порознь: давай объединимся. |
Последние комментарии
1 час 36 минут назад
17 часов 40 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
3 дней 8 часов назад
3 дней 13 часов назад