Кольцо Земли [Крис Брэдфорд] (fb2) читать онлайн

КРИС БРЭЛФОРЛ ЮНЫЙ САМУРАЙ

Кольцо Земли

Пролог

Письмо

Япония, 1614 г.

Милая Джесс! Надеюсь, когда-нибудь ты получишь это письмо. Ты, наверное, думаешь, что я сгинул в море. Спешу обрадовать: я жив и здоров.

Мы с отцом высадились в Японии в августе тысяча шестьсот одиннадцатого года. К несчастью, отец погиб при нападении на наш корабль, «Александрию». Из всей команды выжил лишь я один.

Последние три года я провел в школе самураев в Киото, под покровительством японского воина Масамото Такэси. Он был бесконечно добр ко мне, хотя на его долю выпали тяжелые испытания.

Наемному убийце, ниндзя по прозвищу Глаз Дракона, поручили выкрасть отцовские карты (ты ведь помнишь, как отец дорожил журналом штурмана?). Увы, злодею удалось выполнить задание. Однако мои друзья — самураи помогли вернуть журнал.

Отец пал от руки того же самого ниндзя. Конечно, это слабое утешение, но могу заверить тебя, что проклятый убийца мертв — его постигло справедливое возмездие. Увы, отца все равно не воскресить — а в это тяжелое время я, как никогда, нуждаюсь в его поддержке и наставлениях.

Япония расколота на части гражданской войной, и отныне здесь не привечают чужестранцев. Ради спасения собственной жизни я был вынужден пуститься в странствие по этой диковинной земле и теперь направляюсь в порт Нагасаки в надежде найти там корабль, отплывающий в Англию.

Тракт Токайдо, по которому лежит мой путь, полон опасностей; по пятам неотступно следуют враги. Но я не боюсь лишений и невзгод. Масамото воспитал меня воином-самураем, и я с мечом в руке проложу себе дорогу домой.

Надеюсь, однажды я сам поведаю тебе обо всех своих приключениях...

А пока, милая сестренка, да хранит тебя Господь.

Твой брат Джек.

1. Самурай-гайдзин

Япония, лето 1614 года

— Эй, незнакомец, это мое место! — рявкнул самурай.

Джек поднял голову от миски с лапшой. Хотя в ветхом трактире в Соно, где останавливались путники, идущие по тракту Токайдо, большинство лавок пустовало, возражать он не осмелился. Пряча глаза под соломенной шляпой, юноша пересел за соседний стол и снова склонился над дымящейся лапшой.

— Я сказал, это мое место! — угрожающе повторил самурай, хватаясь за рукоятку меча. Позади появились еще две пары ног в сандалиях.

Джек старался сохранять самообладание. До сих пор он избегал серьезных стычек и был намерен решить спор миром.

Правда, при нынешних беспорядках на удачу рассчитывать не приходилось. После победы в гражданской войне даймё Камакура объявил себя сёгуном — верховным правителем Японии. Для самураев, воевавших на его стороне, настало раздолье. Опьяненные победой, сакэ и властью, они задирали местных жителей и всех, кто был ниже по статусу.

На первый взгляд Джек походил на крестьянина или пилигрима: скромное голубое кимоно, сандалии и конусообразная соломенная шляпа, из тех, что носят земледельцы или буддийские монахи. Широкие поля скрывали лицо, и даже вблизи юноша мог сойти за японца.

Джек безропотно пересел за другой стол.

— Это место моего друга.

Солдаты злорадно захихикали. Джек понял, что выхода нет — надо убираться. Если они поймут, кто он, беды не миновать. Гайдзин — отличная мишень. Придя к власти, сёгун первым делом издал указ, согласно которому все чужеземцы и христиане объявлялись неугодными на японской земле и подлежали изгнанию или казни. По мнению особо рьяных сторонников правителя, чужеземцы покидали Японию слишком медленно. Даже за время короткого перехода из Тоба к тракту Токайдо Джек успел наткнуться на изувеченное тело христианского священника, гниющее на дереве под палящими солнечными лучами.

— Я только доем и сразу уйду, — ответил Джек на чистейшем японском.

Схватив палочки, он принялся торопливо запихивать в рот лапшу — первое горячее блюдо за четыре дня, минувших после расставания с друзьями.

— НЕТ! Тотчас же! — велел самурай, громко ударив кулаком по столу.

Миска со звоном упала, и остатки лапши разлетелись по всему полу. Разговоры в трактире смолкли, и редкие постояльцы стали осторожно пробираться к двери. Служанка забилась за стойку к своему отцу.

Джек поднял голову и впервые посмотрел обидчику в глаза.

Самурай, грузный мужчина с крысиными усиками и косматыми бровями, оторопело уставился на голубоглазого и светловолосого Джека.

— Гайдзин! — выдохнул он.

Джек поднялся. В свои пятнадцать он был выше многих взрослых японцев.

— Я же сказал, что ухожу.

Опомнившись, самурай преградил ему путь.

— Никуда ты не пойдешь. Ты бродяга и враг Японии.

Солдаты встали у него за спиной: один щуплый и остроносый, а второй — приземистый и надутый, как жаба. У каждого была пара мечей — традиционная катана и более короткий вакидзаси.

— Я никому не желаю зла. — Джек подхватил заплечный мешок, примеряясь бежать. — Просто иду в Нагасаки, чтобы покинуть Японию по приказу сёгуна.

— Как ты вообще посмел ступить на нашу землю?! — ухмыльнулся щуплый самурай, сплюнув Джеку под ноги. — Ты арестован...

Джек швырнул палочки солдату в лицо и, пока тот замешкался, бросился к двери.

— Взять его! — приказал главный.

Похожий на жабу самурай поймал Джека за руку тут же с воем упал на колени — никьё не подвел юношу.

Этот захват кисти был первым приемом, который Джек освоил в Нитэн ити рю — школе самураев в Киото, где он учился последние три года.

— На помощь! — завопил солдат.

Главный обнажил меч и бросился вперед.

Едва не сломав солдату запястье, Джек в последний момент разжал пальцы и отшвырнул его под ноги главному. Когда вражеский клинок по дуге скользнул к его шее, юноша обнажил меч.

Катаны с лязгом скрестились, и соперники на секунду застыли.

— Самурай-гайдзин! — воскликнул главный, выпучив глаза.

— Это он! — взвизгнул толстый солдат, поднимаясь на ноги.

— Гайдзин, которого ищет наш сёгун! За его голову обещана кругленькая сумма. — Второй солдат тоже выхватил меч.

Трое врагов окружили Джека, отрезав пути к отступлению.

Выбора не осталось — только прорываться с боем.

2. Неравный бой

Служанка, шустрая девушка с копной стриженых черных волос, опасливо выглядывала из-за стойки. Самураи загоняли Джека в угол.

Трактир был явно не для знати: хлипкая бамбуковая постройка с кремовыми бумажными стенами кое-как держалась на парочке деревянных столбов. Внутри стояли обшарпанные хромоногие столы. За стойкой располагалась большая бочка сакэ и несколько каменных кувшинов. Краем глаза Джек заметил, как отец служанки торопливо прячет дорогие фарфоровые миски, и задумался, есть ли в трактире черный ход. От наиболее очевидного пути к спасению — раздвижных сёдзи на другом конце зала — его отделяли три самурая.

— Брать живым? — спросил тощий.

— Много чести! Сёгуну и голова сойдет! — ответил главный.

Понимая, что одним мечом врагов не одолеть, Джек вынул вакидзаси и взял оружие на изготовку. Великолепные клинки работы Сизу, величайшего мастера всех времен, ему подарила Акико, самая надежная и близкая подруга. Некогда они принадлежали ее покойному отцу. Джек впервые обнажил эти мечи для боя, и безупречные клинки с плетеными бордовыми рукоятками приятной тяжестью легли в ладони.

Главный замешкался, сбитый с толку странной боевой стойкой соперника. Обычно самураи дрались на катанах.

— Он знает технику Двух небес! — взвизгнул жабообразный.

— И что? — сплюнул главный. — Зато нас трое!

Несмотря на браваду главного, кончик его катаны слегка подрагивал. Легендарной технике Двух небес — сокрушительному искусству боя двумя мечами — обучали лишь избранных учеников Нитэн ити рю, и даже среди них преуспевали единицы. Тех, кому открывался секрет Двух небес, считали непобедимыми. На счету Масамото, основателя школы самураев и бывшего опекуна Джека, было более шестидесяти поединков и ни одного поражения.

— Да он притворяется! Откуда у гайдзина такое мастерство? — фыркнул главный, подталкивая жирного самурая вперед. — Убей его!

— Почему я?

— Потому что я приказываю!

— С-сдавайся, гайдзин, а не то... — забормотал жирный.

— Не то что? — насмешливо переспросил Джек, пользуясь заминкой, чтобы занять удобное положение за столом.

— Я... отрежу тебе голову, — неуверенно ответил тот.

— А если я сдамся?

Самурай запнулся и посмотрел на командира.

— Тогда мы тоже отрежем тебе голову. — Главный растянул губы в хищной ухмылке и кивнул тощему самураю: — ВПЕРЕД!

Все трое разом двинулись на Джека.

Джек выбросил ногу над столом, и жирный повалился на пол, уронив меч. Тощий самурай полоснул катаной у шеи Джека, а главный нацелился в живот. Юноша присел, уклоняясь от первого удара, и одновременно парировал второй своим вакидзаси.

Не давая врагам опомниться, он пнул тощего ногой в грудь и отбросил к деревянному столбу. Хлипкая постройка содрогнулась, во все стороны полетели щепки. Крутнувшись вокруг своей оси, Джек со свистом рассек катаной воздух над головой главного.

— Промазал! — завопил тот.

— Да ну? — невозмутимо отозвался Джек.

Собранные в узел волосы самурая медленно соскользнули с головы на пол. Потрясенный утратой драгоценной прически, главный не услышал угрожающий треск дерева. Вместе с волосами клинок Джека рассек веревки, связывающие бамбук на погодке. От удара тяжелым стеблем по макушке самурай упал и скрылся под кучей бамбука.

Тощий с отчаянным воплем ринулся в атаку, целясь в сердце. Джек отступал к стойке, неутомимо защищаясь, но самурай изловчился и молниеносно полоснул мечом поперек живота.

В последнюю секунду Джек отскочил в сторону, и острый клинок разрубил надвое бочку сакэ. Рисовое вино хлынуло на пол. Жирный самурай, который как раз присел, чтобы поднять меч, едва не захлебнулся в бурном хмельном потоке и, невольно наглотавшись, глупо заулыбался.

Тощий самурай, наоборот, рассвирепел и снова угрожающе занес меч. В тот же миг служанка выскочила из-за стойки и с силой опустила бутыль сакэ ему на затылок. Самурай зашатался и осел на пол.

Джек изумленно посмотрел на девушку.

— Слабак! Всего-то одна бутылка! — невинно улыбнулась она.

Жирный беспомощно барахтался в грязной хмельной жиже. Наконец он кое-как встал на ноги и, окинув мутным взглядом поверженных товарищей, в испуге отпрянул.

— Это неравный бой, — взмолился он, судорожно цепляясь за меч.

— Согласен. — Джек обезоружил соперника приемом «осенний лист» — двойным ударом по клинку.

Самурай поднял руки вверх и забормотал:

— Пожалуйста, не убивай меня!

В мгновение ока Джек полоснул обоими мечами поперек его туловища. Самурай жалобно взвизгнул и заскулил.

— Я не собираюсь никого убивать, — ответил юноша, пряча мечи в ножны. — Просто хочу попасть домой.

Самурай в изумлении огляделся. На нем не было ни царапины, вот только к ногам упал разрезанный оби, а за ним сая, инро и бечевка с монетами. Насмерть перепутанный, жирный самурай пулей вылетел из трактира.

3. Горы Ига

Джек огляделся. И без того ветхий трактир превратился в руины: опрокинутые столы, зияющая дыра в потолке и липкая винная лужа на полу. Хозяин сидел в углу, обхватив голову руками.

Джек поднял бечевку с монетами, оброненную жирным самураем, и протянул служанке.

— Это за ущерб.

Она с поклоном приняла деньги и спрятала в рукаве кимоно.

— А почему ты мне помогла? — спросил Джек, удивленный, что у девушки хватило духу драться, да еще и заступиться за чужака.

— Они вечно донимают завсегдатаев. — Бросив восхищенный взгляд на Джека, девушка добавила: — Ты первый отважился дать сдачи... и победил!

Из-под кучи бамбуковых стеблей раздался стон.

— Лучше уходи, — сказала девушка. — Его приятель приведет подмогу.

— Кто поверит оборванцу, от которого за милю разит сакэ? — отмахнулся Джек.

Служанка хихикнула, но осеклась: на почтовой станции звякнул колокольчик.

— Беги немедленно! — воскликнула она.

Джек торопливо забросил мешок на плечо и выглянул за дверь: к трактиру шагала компания самураев.

— Идем! — Девушка потащила его за стойку, провела через крошечную кухню к черному ходу и сунула в руки соломенную коробку с рисом. — Бери и ступай вон туда на юг. — Она указала на грунтовую дорогу, которая уходила в сторону от тракта и исчезала в лесу.

— Куда она ведет? — спросил Джек.

— В горы Ига.

Джек в отчаянии покачал головой. Меньше всего он хотел попасть в логово ниндзя. Однако выбора не было: самураи с треском выбили дверь трактира.

— Не сходи с тропы и остерегайся бандитов, — посоветовала служанка.

— Спасибо! — Джек прекрасно понимал: ради него она рискнула жизнью. — А как же ты?

— Все будет хорошо. — Девушка помахала ему на прощанье. — Скажу, что ты заставил меня помогать.

— ГДЕ ГАЙДЗИН? — хрипло рявкнул кто-то из глубины трактира.

Услышав покорный ответ хозяина заведения, Джек бросился прочь.

—Держись подальше от ниндзя! — крикнула вслед служанка.

Джек понимал, что бежать от самураев сёгуна прямо в стан врага — верная смерть, но его подгоняли злобные возгласы. Преследователи уже мчались по тропе: служанка яростно потрясала пальцем в его сторону:

— Вор! Вор! Он украл мой рис!

«Находчивая, не хуже Акико», — подумал Джек.

Убедившись, что девушке ничего не угрожает, он побежал быстрее. До опушки оставались считанные футы, когда мощный удар сбил его с ног. Оглушенный, Джек пополз вперед. Он оглянулся: самураи неотвратимо приближались. Но самое ужасное — в спине торчала стрела. Все кончено. Самураи не пощадят дерзкого чужеземца.

Как ни странно, боли Джек не чувствовал. Внезапно его осенило: заплечный мешок принял удар нa себя. Юноша медленно поднялся и, пошатываясь, побрел к роще. Еще одна стрела просвистела мимо и с громким стуком вонзилась в дерево.

Он помчался вперед, жадно хватая ртом воздух. сердце бешено колотилось. Извилистая лесная тропа, сужаясь, уходила в горы, кольцом окружающие знаменитую провинцию Ига.

Самураи настигали.

Оказавшись в бамбуковой роще, Джек принялся размахивать катаной направо и налево. Стебли с хрустом падали вниз за его спиной, отрезая дорогу

Преследователям, и тем приходилось прокладывать Путь мечами.

Уловка помогла выиграть время, но Джек понимал: на основной дороге самураи неминуемо его нагонят. На ближайшей развилке он свернул на узенькую тропку и углубился в темные густые заросли.

Через некоторое время Джек замедлил шаг и прислушался. Крики самураев звучали совсем глухо. Ему удалось оторваться от погони — пусть и ненадолго.

Переводя дух, юноша снял дорожную сумку. Рядом с вражеской стрелой висел красный шелковый узелок — подарок сэнсэя Ямады — а в нем буддийский оберег омамори. Кажется, он действует. Джек стал перебирать вещи и увидел, что спасло ему жизнь. Отцовский журнал с морскими картами. Острие вонзилось в кожаный переплет. Джек не удержался от смеха: он защищал карты, рискуя жизнью, и они отплатили ему той же монетой.

Владелец журнала получал возможность почти беспрепятственно бороздить океаны. Потому отца и преследовали: столь точные карты ценились на вес золота. Государство, заполучившее их, могло держать под контролем все торговые пути и править океаном. Отец всегда говорил, что карты не должны попасть в чужие руки. Однажды это уже случилось: заклятый враг Джека, ниндзя по прозванию Глаз Дракона, похитил журнал для иезуита-португальца отца Бобадилло. Благодаря помощи друзей — Аки-ко и сына Масамото Ямато — Джеку удалось вернуть карты... но увы, ценой жизни названого брата. После смерти Глаза Дракона и отца Бобадилло в Японии о журнале знали лишь единицы. К несчастью, среди них оказался сёгун.

Осторожно вытащив стрелу, Джек с облегчением увидел, что повреждены всего несколько страниц. Журнал открывал ему дорогу домой, возможность стать штурманом, как отец, и обеспечивать сестренку Джесс. А еще он был последней ниточкой, связывающей Джека с отцом.

Вот уже три года в душе Джека жила саднящая пустота. Боль утраты не утихла даже после смерти убийцы — Глаза Дракона. Только в журнале юноша находил утешение: отец словно оживал в бесчисленных картах, заметках и шифрах.

Завернув журнал в непромокаемую ткань, Джек спрятал драгоценную ношу на дне мешка, рядом с запасным коричневым кимоно, бечевкой с медными монетами и парой пустых коробок от риса, которые дала ему мать Акико. Он положил туда свежий рис и заглянул в деревянный инро на поясе, где хранились бумажный журавлик-талисман — подарок школьного друга Ёри — и редкая черная жемчужина, найденная Акико.

Джек тосковал по друзьям. Изо дня в день его терзали сомнения. Что если он напрасно ушел из Тоба? Особенно горько было покидать Акико, без нее он чувствовал себя совсем одиноким. Но выбора не было: в Англии ждет сестра, и к тому же, по новым законам даймё Камакуры любого, кто приютил чужеземца, объявляли преступником. Если бы Джек остался в Тоба, то навлек бы беду на всю семью Акико.

Самым надежным убежищем был порт Нагасаки на юге Японии. Именно туда Джек направлялся, однако путь ему предстоял долгий и опасный.

Акико убеждала его избегать больших трактов и городов, но последовать совету он не мог. Вдали от указателей и хороших дорог он шел невыносимо медленно и боялся пропустить нужный поворот. Наконец голод привел Джека к почтовой станции Соно на тракте Токайдо.

Увы, пристанище для путешественников оказалось одновременно и пограничным пунктом.

Теперь, когда за Джеком гнались самураи сёгуна, его надежда попасть в Нагасаки почти растаяла. В одиночку он не пробьется к югу через всю Японию.

Возможно, стоило отправиться вместе с сэнсэем Ямадой и Ёри в паломничество к храму Тэндай в Ига Уэно. Правда, тогда он бы отклонился от курса, зато прошел бы немалый отрезок пути под защитой мастера дзэн. Джек словно видел, как сэнсэй медленно бредет по горным тропам. Но горе тому бандиту, который осмелился бы напасть на него! Сэнсэй Ямада был сохэем, боевым монахом, и под маской немощного старика скрывался искусный воин. Но главное — он был неиссякаемым источником мудрости, не раз выручавшей Джека.

«Есть лишь одна ошибка — сдаться», — говорил мастер дзэн. И Джек не раз убеждался в его правоте. Нельзя отступать перед первой же преградой. Разве не к этому его три года готовили в Нитэн ити рю? Он всегда знал, что рано или поздно отправится в путешествие — и благодаря мастерству самурая достигнет цели.

Завязав мешок, Джек вскочил на ноги. Деревья зловеще скрипели и постанывали в такт ветру, и по спине пробегал холодок. Горы Ига не рады чужакам. Акико подозревала, что Глаз Дракона унес ее брата Киёси именно сюда.

Джек решил поторопиться: солнце было невысоко, и он надеялся засветло выйти на тропу, ведущую к тракту.

Отхлебнув воды из тыквенной бутыли, он зашагал через чащу и вскоре вышел на поляну. Внезапно мир словно завертелся вокруг своей оси: в глазах замелькали ветки, земля ушла из-под ног, а голова с размаху врезалась в камень.

Так и не успев понять, что произошло, Джек провалился в темноту.

4. Король тэнгу

Голова взрывалась болью. Правая нога мучительно ныла, словно ее растянули на дыбе; руки налились свинцом.

Джек с трудом открыл глаза. Перевернутый лес монотонно раскачивался, так что к горлу подкатывала тошнота. Очнувшись окончательно, юноша понял, что висит вниз головой на дереве, а мешок, бутыль с водой и мечи валяются на земле.

Поднеся руку ко лбу, Джек нащупал запекшуюся кровь — видимо, рассек голову о камень.

Хотя рана была неглубокой, ударился он сильно и, похоже, провел без сознания не один час. В лесу потемнело, близился закат.

Он посмотрел вверх: нога застряла в петле, другой конец веревки терялся среди ветвей. Выходит, он угодил в капкан. Интересно, чей?

Кто-то охотился на крупную дичь, вроде оленя... или человека.

Бандиты. Или ниндзя — от одной мысли о них его передернуло. В любом случае звать на помощь бессмысленно: крики могут привлечь самураев-преследователей.

Нужно выбраться из петли, пока не пришел охотник. Джек вытянул руку и, качнувшись, попробовал схватить катану. Напрасно: меч оставался вне досягаемости.

Джек попытался достать петлю на ноге, но онемевшие мышцы не слушались. Наконец, изловчившись, он перехватил веревку и тут же бессильно выругался: любой моряк узнал бы самозатягивающийся узел. На весу из него не выпутаешься.

Только Джек начал подниматься по веревке, как в кустах что-то зашуршало. Он замер и прислушался.

Из зарослей выскочила белка и молнией взлетела на соседнее дерево.

Джек вздохнул с облегчением и стал карабкаться вверх, но тут же в ужасе застыл: листья вновь зашелестели. Кто-то приближался.

На краю поляны показался мальчик в коричневом кимоно, с темными волосами, завязанными в высокий хвост. На вид ему было лет десять, как сестренке Джека. Некоторое время они молча разглядывали друг на друга. В черных, словно жемчужина Акико, глазах мальчишки не было ни тени страха. «Какая-никакая, а помощь», — обрадовался Джек и улыбнулся как можно приветливее.

Мальчуган улыбнулся в ответ и торжествующе выбросил вперед кулак.

— Получилось!

— Что получилось? — удивился Джек.

— Ловушка сработала!

— Так это ты поставил?

Мальчишка гордо кивнул и стал с интересом разглядывать свою добычу.

— Ну и красное же у тебя лицо!

— Сам бы повисел пару часов вниз головой! — сердито ответил Джек.

— И волосы выцвели. Вот это да!

— Ничего не выцвели! Они всегда светлые!

— А нос какой огромный! Ты ведь тэнгу?

— Нет, — процедил Джек сквозь зубы. Для европейца у него был обычный нос. — А теперь отпусти меня!

Мальчуган медленно покачал, головой.

— Нет уж! С тэнгу шутки плохи.

— Не бойся, — уговаривал Джек. — Я даже не знаю, кто такие тэнгу.

Мальчишка рассмеялся.

— Ну конечно! Кто же признается, что он дьявольская птица?

Он ткнул Джека палочкой.

— Тебя даже можно принять за человека, если бы не клюв. А где твой волшебный веер из перьев? — Мальчишка стал рыться в мешке.

— Нет у меня веера! — Терпение у Джека лопалось.

— Да брось! У всех тэнгу есть веер. Иначе как вы превращаете носы в клювы?

Отложив мешок, он заметил сверкающие мечи.

— Ух ты! Это твои ?

— Да.

И сколько самураев ты убил? — Мальчишка принялся размахивать вакидзаси, изображая воина.

Джек скорчил самую устрашающую гримасу, на которую только был способен.

— Ты будешь следующим, если тотчас же не поможешь мне спуститься.

Разинув рот, мальчишка сунул меч в сая и испуганно прошептал:

— Я понял, кто ты.

«Ну наконец-то, — подумал Джек. — Наверняка он слышал о самурае-гайдзине».

— Ты Содзёбо, король тэнгу. Легендарный Минамото — твой ученик. А еще ты научил его колдовать! Помог победить врагов и отомстить за смерть отца. Дедушка говорит, ты сильнее тысячи тэнгу. Вот это да...

— Да я не... — Неожиданно Джека осенило: — Ладно, ты прав. Я Содзёбо.

— Я же говорил! — восторженно воскликнул мальчишка.

— Раз ты такой догадливый, давай дружить, — ласково сказал Джек. — Как тебя зовут?

— Ханзо. — Мальчуган поклонился.

— Так вот, Ханзо, если ты меня освободишь, я научу тебя драться на мечах. Как Минамото.

Мальчуган с опаской посмотрел на Джека.

— Дедушка говорит, тэнгу воруют детей. Ты будешь насильно кормить меня жуками и звериными какашками, пока я не сойду с ума!

— Не буду, обещаю! Я король тэнгу и я сделаю тебя великим воином, как Минамото.

Ханзо нахмурился и, помолчав, зашагал прочь.

— Ты куда? — закричал Джек.

— Расскажу дедушке, что поймал знаменитого Содзёбо. Утром вернусь.

— Я не могу висеть тут всю ночь!

Но Ханзо уже скрылся из виду.

5. Дедушка Сохэ

— Живучая рыбешка! Не пропадет даже на дерене, раздался скрипучий старческий голос.

Джек медленно приходил в себя. Его сильно мутило. Во рту пересохло, голова за ночь словно разбухла вдвое, а правую ногу он вовсе не чувствовал. Как он ни рвался, освободиться не удалось, и пришлось ждать утра.

Открыв глаза, Джек увидел доброе морщинистое лицо. У дерева стоял тщедушный старик, совершенно лысый, если не считать седых приподнятых бровей. Казалось, он постоянно чем-то удивлен.

— Смотри, дедушка, я поймал короля тэнгу! — Ханзо распирало от гордости.

— Молодец! — Старик ласково потрепал мальчика по затылку. — А теперь дай-ка тэнгу воды. Я уверен, ему до смерти хочется пить.

Ханзо поднес бутыль к губам Джека. Тот стал жадно хлебать, отфыркиваясь и тряся головой — вода в основном попадала в нос.

— Спасибо, — прохрипел он.

— Вежливый тэнгу — большая редкость, — сказал дед. — Видимо, внешность обманчива. Ханзо, можешь отпустить пленника.

— А если он нас заколдует?

— Не бойся. Мы ведь тоже кое-что умеем, забыл?

Мальчуган заулыбался и юркнул в кусты. Через миг Джек рухнул на землю и застонал одновременно от боли и облегчения. Повинуясь первому порыву— бежать, он перекатился на спину, распутал узел на лодыжке, схватил мешок и дайсё, вскочил на ноги и... повалился на землю.

— Разотри ногу как следует, чтобы разогнать кровь. — Старик опустился на бревно и, уперев подбородок в повидавшую виды трость, стал внимательно рассматривать Джека. Ханзо уселся рядом с дедом.

— Ну что, Содзёбо, король тэнгу, у тебя есть еще какое-нибудь имя? — подмигнул старик.

— Джек Флетчер. — Джек снова отхлебнул из бутыли, разминая затекшую ногу.

— Рад познакомиться, Джек Флетчер. Меня зовут Сокэ. Откуда ты родом?

— Из Англии.

Сокэ поднял брови еще выше, ожидая объяснений.

— Это на другом конце света, за океаном.

— Он Содзёбо, это точно! — воскликнул Ханзо. — Только король тэнгу летает так далеко.

— Нет, я приплыл на торговом корабле. Я моряк.

— Но у тебя оружие самурая. — Сокэ указал тростью на катану и вакидзаси.

— Я учился в школе Нитэн ити рю.

— А, ты изучал знаменитую технику Двух небес!

— Вы знакомы с Масамото-сама? — с надеждой спросил Джек. Сёгун отправил великого мастера в изгнание в далекий буддистский храм на горе Иаво, и с тех пор о нем не было известий.

Сокэ медленно покачал головой.

— Только слышал о нем — говорят, он величайший мастер меча из ныне живущих. Масамото учил их технике Двух небес?

— Да, он был моим приемным отцом.

Сокэ удивленно заморгал. Усыновлять чужеземца неслыханное дело!

— Выходит, ты самурай. Жизнь твоя полна крутых поворотов, словно горный ручей. Однако ты оказался далеко от дома, юный самурай. Где же твои друзья-тэнгу?

— Их убили ниндзя, которые напали на наш корабль.

— А семья?

— Мать умерла от воспаления легких, когда мне было десять. Отец погиб от руки ниндзя по прозванию Глаз Дракона. В Англии у меня осталась только младшая сестренка.

Старик сочувственно посмотрел на Джека и тяжело вздохнул, потом обнял Ханзо.

— Ханзо тоже сирота, как и ты. У него ни отца, ни матери.

— Зато у меня есть ты! — просиял мальчуган.

— Конечно, — улыбнулся Сокэ. — От кого же ты бежишь?

— Ни от кого. — Пусть старик и безобиден на вид, незачем ему знать, что Джека преследуют самураи Сёгуна.

— Однако сломанный бамбук и следы на тропе говорят обратное. Разве в Нитэн ити рю тебя не учили искусству маскировки?

Джек отвел глаза и заерзал на месте. Может, Сокэ и стар, но уж никак не глуп. И весьма проницателен.

— Тебя легко обнаружить, — продолжал Сокэ. — Самураи рано или поздно выйдут на след.

Глаза Джека округлились от ужаса.

Сокэ хитро улыбнулся.

— Значит, самурай враждует с самураями. Любопытно.

Джек взял мешок и мечи и, спотыкаясь, побрел к тропе, уходящей к югу от поляны.

— На твоем месте я бы туда не ходил, — посоветовал Сокэ.

Юноша остановился.

— Почему?

— Там самураи.

Джек развернулся и зашагал на восток навстречу восходящему солнцу.

— Только не туда. В горы Ига без проводника нельзя.

Раздосадованный, Джек пошел к третьей тропе.

Сокэ многозначительно покачал головой.

— Бандиты и самураи.

«Уж не морочит ли мне старик голову? » — подумал Джек, а вслух сказал:

— Я рискну.

Ковыляя по склону, юноша пытался размять ноги на ходу. С одной стороны, хорошо, что ловушку поставил не бандит и не ниндзя, а с другой — мальчишка здорово его задержал и вдобавок чуть не погубил. Теперь главное — не попадаться на глаза самураям. Не успел он уйти далеко, как послышались голоса.

— Следопыт! Куда теперь?

— Похоже, он поднялся по склону.

Джек глянул вниз: в кустах кто-то шевелился. Старик не обманул... Стараясь не шуметь, Джек поспешно отступил на поляну.

— Быстро ты вернулся, — без тени удивления заметил Сокэ.

Голоса приближались.

— Куда же мне идти? — умоляюще спросил Джек. Сокэ указал костлявым пальцем вверх. Высоко среди ветвей Ханзо сматывал веревку. Джек решил, что залезет на дерево и с затекшей ногой — недаром же он был марсовым на «Александрии».

— Ты ведь можешь взлететь, — прошептал Ханзо, когда Джек начал подниматься.

— Тс-с! — Сокэ поднес палец к губам.

Стоило Джеку добраться до кроны, как на поляне появились шесть самураев.

— Эй, старик! — спросил их главный. — Гайдзина в лесу не встречал?

По крысиным усикам и обрезанным волосам Джек сразу узнал самурая из трактира — это на него упал бамбуковый потолок. Его спутники выглядели жестокими и опытными воинами. Двое были вооружены трезубыми копьями, у третьего на поясе висела смертоносная нагината. На сей раз самураи серьезно подготовились к бою.

Последний солдат — судя по всему, тот самый следопыт — буравил взглядом землю. От Джека его отделяли лишь несколько метров. Подними самурай голому и все кончено.

Сокэ поднес руку к уху. Самурай нетерпеливо скривился и по слогам прокричал:

ГАЙ-ДЗИ-НА НЕ ВИ-ДЕЛ?

— Шутите? — рассмеялся Сокэ. — Глаза уж давно не те...

— Тьфу, бестолковый дед!

Самурай со злобой пнул трость Сокэ, но этого ему показалось мало, и он решил столкнуть старика с бревна. Однако тот с неожиданным проворством нагнулся за тростью. Главный потерял равновесие, зацепился за бревно и упал. Его спутники едва сдержали смех.

— Вы не ушиблись? — на сморщенном лице Сокэ заиграла улыбка.

Вскочив на ноги, самурай стал сердито отряхиваться. Сгорая от стыда, он жестом велел остальным следовать за ним.

— Я догоню этого гайдзина во что бы то ни стало!

Как только отряд покинул поляну, Сокэ подозвал Джека и Ханзо к себе.

— Если следопыт не слепой, они вернутся. А за тобой гонятся еще три отряда.

Джек удивился такой точности, но спорить не стал.

— По-вашему, мне не спастись?

— На любой тропе есть трясина. Просто надо уметь ее обойти.

— Но как? Я даже не знаю, где они!

— К счастью, кое-кто знает. Идем, я проведу тебя через горы.

— Дедушка, — встрял Ханзо, — а что скажет Шонин?

— Ханзо, ты забыл — я же Сокэ.

Судя по тону Ханзо, Шонин был важной особой. Интересно, кто это?

— Вдобавок, — продолжал Сокэ, — наша деревня — самое надежное укрытие для твоего тэнгу. И если мы его выручим, быть может, он научит тебя Драться на мечах.

Понимая, что без старика и мальчишки ему не мы жить, Джек кивнул. Ханзо заулыбался, с трудом скрывая восторг.

— Только одно условие — ты не должен знать, где деревня, — добавил Сокэ, вынимая полоску ткани из складок кимоно.

Джек с сомнением посмотрел на старика. Еще одна ловушка? Вдруг он хочет выдать его сёгуну и получить награду?

— Решай, доверяешь ты нам или нет.

Понимая, что поступает безрассудно, Джек позволил завязать ему глаза.

6. Деревня

Джек понятия не имел, куда его ведут. Сэнсэй Кано, слепой мастер бодзюцу, некогда учил не полагаться на зрение, но тропа так петляла и кружилась, что Джек совсем запутался. Все утро он считал, что они идут вверх. Сокэ то и дело давал команду прятаться в кустах или на дереве, пока не пройдут самураи.

Устроив привал, они подкрепились шелковицей, орехами и грибами, а Джек поделился сушеным рисом.

— Откуда у вас еда? — спросил он, жуя сочную ягоду: ведь у Сокэ и Ханзо не было мешков.

— Наша кухня — поля и леса, — гордо ответил Ханзо.

— Я научил его кое-каким хитростям, — объяснил Сокэ. — Готовить рис на костре, отличать ядовитые ягоды и ставить капканы на зверя.

— Вообще-то людей ловить веселее! — встрял Ханзо. — Правда, я не ожидал поймать тэнгу.

— Да я не тэнгу! — в который раз повторил Джек и повернулся к Сокэ: — Мне уже можно снять повязку?

— Увы, нет. Никто не должен знать, где наша деревня.

— Но почему?

— Только так нам удается избежать бесконечных войн и распрей, которые губят Японию. Нам дорог покой. А теперь поспешим — надо успеть засветло.

Ручей привел их в долину. Перейдя на другой берег, путники некоторое время шли в гору. Джек падал от усталости — бессонная ночь в капкане давала о себе знать.

Уже совсем близко, — пообещал Сокэ. Несмотря на преклонный возраст, он неутомимо шагал вперед.

Однако когда они наконец остановились, над горами сгущались сумерки.

— Добро пожаловать в нашу деревню! — Сокэ снял повязку с глаз Джека.

Юноша моргнул и протер глаза. На лесистом взгорье стоял простой буддийский храм с небольшим кладбищем и синтоистским алтарем. Внизу простиралась цветущая долина, скрытая от посторонних глаз. Ухоженные домики с соломенными крышами терялись в лабиринте многоярусных рисовых полей, которые устилали долину, словно гигантское стегание одеяло.

В центре деревни возвышался большой деревянный дом па глинистом берегу, окруженный зарослями бамбука и терновника. Перед ним располагалась открытая площадь, а слева — пруд, в который впадал горный ручей. В деревню вела единственная дорога, зато рисовые поля были испещрены сетью узких тропок и мостиков. Глядя на безмятежную картину, Джек уже не удивлялся, почему обитатели этой тихой гавани не желали открываться внешнему миру.

— Идем, — позвал Сокэ. Ханзо унесся куда-то вдаль. — Перед встречей с Шонином тебе надо поесть и выспаться.

Солнце уже садилось за горы, когда путники, миновав два рисовых поля, оказались у дома Сокэ. Скромная постройка из грубо отесанных бревен с белыми глиняными стенами была окружена небольшой изгородью. Сокэ открыл тяжелую дверь и пригласил Джека войти.

Внутри дом больше походил на крытый двор, чем на жилое помещение. Просто обставленный закуток возле двери служил одновременно кухней и кладовой. Слева у стены стояла глиняная печь, а в ней — два круглых горшка с выпуклыми крышками. Чуть дальше — деревянный умывальник, высокий кувшин, до краев полный воды, и два бочонка — видимо, с едой. У противоположной стены хранилась всевозможная земледельческая утварь: мотыга, четыре деревянных цепа и несколько острых серпов. Рядом лежал кусок веревки с крюком на конце, метла и корзина для хвороста.

— Прости за беспорядок, — сказал Сокэ. — Я как раз думал убраться.

— По-моему, все прекрасно, — ответил Джек. Даже спустя три года он не перестал удивляться любви японцев к чистоте.

— Ты очень любезен, но все же там будет гораздо уютнее. — Сокэ повел Джека в глубину дома.

Вторая половина постройки, с приподнятым деревянным полом, состояла из четырех комнат, разделенных раздвижными сёдзи.

Сбросив сандалии, Джек вслед за Сокэ поднялся в первую комнату. Пол был устлан татами, более грубыми и жесткими, чем в доме матери Акико. Неудивительно, ведь крестьянину не по карману многое, что может позволить себе самурай. В центре комнаты располагался квадратный очаг, а над ним висел длинный крюк для котла, с большим рычагом в форме рыбы.

— Ханзо разведет огонь, — сказал Сокэ, — и я заварю нам чаю.

Мальчуган принес щепки и дымящийся кусок угля из печи. Сокэ опустился подле очага на колени и жестом пригласил Джека присоединиться.

— Устраивайся поудобнее. Ты так вцепился в меток, как будто от него зависит твоя жизнь!

Джек неохотно отложил свои вещи и сел. Он ждал дальнейших расспросов, но, похоже, старик был увлечен приготовлением чая.

Разведя огонь, Ханзо умчался на другую половину, а Сокэ бережно раздул пламя и добавил поленья из аккуратной кучи у очага.

— Любишь сэнча? — спросил он.

Юноша кивнул. Впервые его угостила зеленым чаем Акико. Сначала горьковатый травяной вкус Джеку не понравился, но со временем он распробовал необычный напиток.

Ханзо притащил тяжелый железный чайник с водой. Джек помог повесить его на крюк, а Сокэ добавил чайных листьев и опустил рычаг.

— Расскажи, Джек, куда ты направляешься?

— В Нагасаки. Туда изгнали всех чужеземцев.

Сокэ сочувственно кивнул.

— Твой путь долог и непрост. Но ты сделал первый шаг, а это труднее всего. Откуда ты идешь?

Джек решил, что может доверять старику.

— Из Тоба.

— Это на побережье Исэ. Отчего же ты не отправился на корабле ?

— Никто не взял. Любого, кто укрывает чужеземца, могут наказать... Сокэ-сан, я...

Старик поднял палец.

— Зови меня просто Сокэ.

— Сокэ, спасибо вам за помощь, но мне лучше поскорее уйти. Я не хочу навлечь беду на вас и Ханзо.

— Сначала тебе нужно отдохнуть, — твердо ответил тот. — Кроме того, у нас тебя никто не найдет. Здесь ты в полной безопасности. Да и мы тоже.

— А если кто-нибудь из жителей деревни расскажет самураям?

Сокэ засмеялся.

— Уверяю тебя, не расскажет.

— Но...

— Есть хочешь? — спросил он, не слушая слабые возражения.

При мысли о еде у Джека заурчало в животе.

— Будем считать, ты ответил.

Сокэ оставил Джека допивать чай, а сам скрылся в глубине дома. Ханзо застыл у дверей, завороженно глядя на светловолосого и голубоглазого гостя.

— А что едят тэнгу?

Устав спорить, Джек решил подыграть.

— Маленьких мальчиков.

Ханзо испуганно вытаращил глаза, но через миг просиял.

А можешь съесть моего друга Кобэя? Он позолотил меня на тренировке. Рука до сих пор болит!

Он показал большой фиолетовый синяк на плече.

— Что за тренировка? — спросил Джек.

— Ханзо! — позвал Сокэ из соседней комнаты. — Иди-ка помоги мне.

Мальчуган убежал.

Странно, что крестьянский мальчишка занимается боевыми искусствами», — подумал Джек, наливая себе очередную чашку. В комнату доносились аппетитные запахи готовящейся еды.

После сытного ужина — супа, риса и маринованных овощей — на Джека навалилась усталость, и он начал зевать.

— Ханзо, — велел Сокэ, — приготовь гостю постель. Он будет ночевать у тебя в комнате.

Юркнув за ширму, Ханзо вынул два набитых соломой футона и поволок в соседнее помещение.

— Спасибо за доброту, Сокэ, — поклонился Джек.

— Для меня это честь. — Старик склонил голову в ответ.

Захватив мешок и дайсё, Джек отправился в комнату к Ханзо.

— Тебе сюда. — Мальчишка указал на футон у двери.

Кивнув, Джек спрятал свои пожитки в ближайшем углу и аккуратно сложил мечи рядом с матрасом: оружие лучше держать под рукой. Когда он забирался в постель, Ханзо прошептал:

— А когда ты начнешь меня учить?

— Завтра.

— Обещаешь?

— Обещаю, — пробормотал Джек, проваливаясь в сон.

7. Игрушечный меч

Ямато из последних сил цеплялся за перила балкона Пламя пожирало разбитую цитадель Осакского замка, вокруг свистели пушечные ядра, далеко внизу бушевало сражение.

Джека охватило странное оцепенение. Расширив глаза от ужаса, друг безмолвно взывал о помощи. Но Джек ничего не мог поделать: ноги словно приросли каменному полу. Из темноты доносились крики Акико.

Внезапно в кромешной тьме сверкнул зеленый глаз.

— Это ты виноват, — прошипел Глаз Дракона.

Ниндзя повис на спине Ямато и стал один за другим отцеплять его пальцы от перил.

— Нет! — отчаянно закричал Джек.

Оцепенение наконец спало. Юноша перегнулся черт край и увидел на земле распростертое тело Ямато, Глаза Дракона нигде не было. Чья-то рука сдавила плечо...

Не открывая глаз, Джек схватился за меч. 

— Это я, я! — замахал руками Ханзо.

Джек откинулся на футон, пытаясь унять сердцебиение. Хотя при свете дня ночной кошмар отступил, боль от потери друга не утихала.

— Что-то случилось? — спросил Ханзо.

Джек помотал головой, приходя в себя. Этот сои повторялся снова и снова, воскрешая в памяти ту страшную ночь. Да, Ямато сам принял решение погибнуть с честью. И все-таки Джеку не давал покоя вопрос: мог ли он спасти обоих — Акико и Ямато? Он невольно содрогнулся при мысли, что Глаз Дракона каким-то чудом выжил. Нет, это невозможно. Ниндзя тоже разбился насмерть.

— А что ты хотел? — спросил Джек у Ханзо.

— Украсть твою подушку, не разбудив тебя.

Джек озадаченно посмотрел на мальчишку. Разве у него нет подушки?

— Видишь, ты меня разбудил. И не делай так больше — я могу принять тебя за ниндзя.

— И что тогда? — нахмурился Ханзо.

— Случайно разрублю надвое.

Джек отложил катану.

— Ну и реакция у тебя! — восхищенно сказал Ханзо. — Ладно, все равно пора вставать. Ты уже проспал завтрак. И ты обещал научить меня драться на мечах!

Меньше всего Джеку сейчас хотелось драться. Но делать нечего — слово самурая. Встав с постели, он протер глаза и заглянул в соседнюю комнату. У очага стояла миска с холодным рисом и кувшин с водой.

— А где Сокэ? — спросил Джек, запихивая в рот поздний завтрак.

— Дедушка пошел к Шонину. — Ханзо нетерпеливо мялся в дверях. — Он оставил тебе немного воды в умывальнике.

Расправившись с рисом, Джек надел сандалии и спустился на вторую половину дома. Рядом с умывальником стоял деревянный ковш. Джек ополоснул и нем лицо и руки, втайне мечтая о горячем офуро.

Когда-то он удивлялся чистоплотности самураев, но потом и сам пристрастился к ежедневной ванне. Увы, у крестьян подобной роскоши ждать не приходилось.

С другой стороны, за пять дней в дороге он не успел испачкаться; не то что на корабле или в Англии, где частое мытье считают вредным для здоровья.

Освежившись, Джек вышел на улицу, навстречу яркому дневному солнцу. Вокруг зеленели рисовые поля, весенние семена взошли и превратились в пышную летнюю траву. Несколько человек ухаживали за посевами, а многие просто отдыхали на площади.

Отовсюду слышался детский смех. В деревне царили покой и умиротворение.

Ханзо подергал его за рукав:

— С чего мы начнем?

Джек смутился. Как можно чему-то учить, когда он сам всего лишь ученик? У него даже нет тренировочного оружия. Оглядевшись, он заметил у сарая кучу бамбука и, выбрав стебель подходящей длины, передал Ханзо.

— Держи меч.

Но я хочу сражаться настоящим мечом! —недовольно скривился тот.

Джек рассмеялся. Когда-то ему самому не терпелось взяться за боевую катану. Однако покойный мастер меча сэнсэй Хокосава преподал ему урок ответственности. Для этого потребовалось рисовое зернышко, голова Ямато и стальные нервы, чтобы разрубить рисинку надвое. Джек не решился выполнить задание и признал правоту учителя. Вот только Ханзо не хотелось испытывать подобным образом. Внутренний голос подсказывал, что мальчуган легко пойдет на любой риск.

— Пока ты не овладеешь этим мечом, — повторил Джек слова сэнсэя Хокосавы, — нельзя браться за настоящее оружие.

Ханзо кивнул, не скрывая разочарования.

— И что я должен делать?

Джек стал вспоминать первый урок с сэнсэем.

— Возьми меч и вытяни руки перед собой.

Ханзо с готовностью выполнил команду.

— А дальше ?

— Так и держи.

Джек устроился под деревом и стал наблюдать. Ханзо озадаченно посмотрел на него:

— Какое же это искусство боя?

— Самое настоящее, — криво усмехнулся Джек и, повторяя слова своего учителя кэндзюцу, пояснил: — Если твой собственный меч одолеет тебя в твоих руках, как же ты победишь врага?

— А, это испытание!

Воодушевившись, Ханзо крепче вцепился в меч. Прошло несколько минут, но его руки даже не задрожали. Похоже, мальчуган не так прост.

Тем временем к ним подбежали четверо ребят.

— Что ты там делаешь? — крикнул из-за ограды круглолицый мальчишка.

— Учусь драться на мечах, Кобэй.

— А я думал, пугало изображаешь! — рассмеялся тот.

— Много ты понимаешь! Меня учит сам король тэнгу! — парировал Ханзо.

Ребятня изумленно уставилась на Джека.

— Я его поймал, — объяснил Ханзо, — а теперь он дал мне задание победить свой меч.

— Раз плюнуть! — самоуверенно фыркнул Кобэй.

Само собой завязалось соревнование. Джек оторопело наблюдал, как все четверо схватили по бамбуковой палке и встали рядом с Ханзо.

В этот момент к компании подошел крестьянин лет семнадцати. Загорелый и закаленный работой в поле, он выглядел крепче и выносливее иного самурая. У него было красивое круглое лицо и карие глаза. При виде детей, застывших, как статуи, с бамбуковыми мечами в руках, он удивленно глянул на Джека.

— Ханзо! — позвал крестьянин. — Сокэ велел тебе проводить гостя к Шонину.

— Да, Тэнзэн! — Мальчуган поспешно отложил «оружие».

— Ты проиграл! — заметил Кобэй.

— Да я потом у всех выиграю, — выпалил Ханзо.

Джек поднялся на ноги и отвесил поклон. Крестьянин уважительно кивнул в ответ.

По дороге Джек не вытерпел:

— Кто такой Шонин? Это имя?

— Нет, — вежливо отозвался Тэнзэн. — Шонин — староста деревни. Так положено обращаться к лидеру нашего клана. А еще он мой отец.

Поднявшись на холм к высоким деревянным воротам, они вышли на главную площадь. На углу располагалась конюшня. Рядом с ней играли дети, пытаясь пройти по ограде и не упасть. За оградой в пруду плескалась ребятня, ныряя и брызгаясь.

Крестьяне на площади встретили Джека удивленными взглядами. Многие приветствовали его поклоном, и Джек отвечал тем же. Казалось, предубеждения против чужаков, охватившие всю Японию, не коснулись этой общины. Тем не менее некоторые недоверчиво шептались о самурае, проникшем в деревню. Видимо, статус был важнее, чем цвет кожи.

Тэнзэн привел Джека к деревянному дому, побогаче, чем хижина Сокэ, и похожему на жилище самурая. Окна со ставнями были гораздо больше, чем в остальных домах. Двое мужчин у дверей приветствовали Тэнзэна и посторонились. Сбросив сандалии, они вошли в дощатый коридор и проследовали к дальнему залу через бумажные сёдзи. У порога Джек расслышал оживленный спор.

— По-твоему, разумно приводить сюда самурая?

— Он может сообщить нам немало полезного, — ответил знакомый голос Сокэ. — И я чувствую, что у юноши доброе сердце.

— Однажды ты говорил то же самое о другом изгнаннике, и мы все помним, чем это закончилось. А если он приведет в долину самураев? Забыл, что даймё Акэти жаждет уничтожить деревню?

— Да, это риск, но мы ведь такие же изгои, как этот юноша. Поговорите с ним и судите сами.

Двери распахнулись, и Джека пригласили войти.

8. Шонин

Большой приемный зал был устлан татами тончайшею плетения. В дальнем углу находилось деревянное возвышение — даис. Справа Джек заметил новые сёдзи, а на стене за даисом — изображение зимородка, сидящего на ветке у реки.

С возвышения на Джека смотрели трое мужчин.

— Ты ведь говорил, что он самурай, — прошипел тот, что в середине — похожий на моржа пухлый лысоватый коротышка с двойным подбородком и обвисшими усами. Он выглядел весьма странно для Шонина и был полной противоположностью своему стройному и мускулистому сыну. Джек решил, что крестьянскому старосте не обязательно быть сильным воином. Или тактичным собеседником.

— Мальчик учился в Нитэн ити рю, — ответил Сокэ, сидящий по левую руку от старосты.

— Но он чужеземец, — заметил толстяк.

— Все равно он самурай. Его опекуном был Масамото Такэси.

— Тогда понятно, почему за его голову назначена такая награда, — осенило толстяка. — Мальчик может пригодиться при переговорах с даймё Акэти...

— Даймё не пойдет на уступки! — оборвал Сокэ. — И учти, мальчик хорошо владеет японским.

Толстяк прикусил язык.

— Почему ты раньше не сказал? — прошипел он, растягивая губы в неестественную улыбку.

Притворившись, что ничего не слышал, Джек встал на колени перед старейшинами и отвесил низкий поклон. Толстяк, конечно, лицемер, но открыто проявлять неуважение опасно.

— Для меня честь познакомиться с вами, Шонин.

— Что ж, наш друг ведет себя согласно этикету, — улыбнулся третий — худой мужчина в темно-зеленом кимоно, с правильными чертами лица и высокой прической. Он выглядел чрезвычайно уверенным в себе и пристально изучал Джека глазами.

— Если ты так хорошо воспитан, как же тебе удалось оскорбить сёгуна? Мы знаем, что он изгоняет чужеземцев, но почему хочет взять тебя в плен?

Джек решил, что его собеседник более сообразителен, чем Шонин, а значит, ему лучше говорить правду. Только не всю. О журнале он умолчит.

— Я воевал против сёгуна. И победил учеников его школы в Тарю-Дзиай несколько лет назад. Наверное, он до сих пор не может этого простить.

Человек рассмеялся.

— Я слышал, что сёгун весьма тщеславен. Потерю лица перед всей школой сложно вынести. Но почему ты путешествуешь один? Ведь у тебя наверняка есть друзья-самураи?

— Да, но я не хочу подвергать их опасности.

— Ты верный друг. Итак, ты направляешься в Нагасаки. Как же ты собираешься пройти все пограничные посты?

Джек пожал плечами.

— Пока что удавалось. Пройду как-нибудь.

— Он еще и храбрец — Человек повернулся к метальным. — Этот юноша — самурай, верный кодексу бусидо. Он уже продемонстрировал четыре доблести: уважение, верность, храбрость и честность. Он мне правится. Пусть остается.

Шонин неохотно кивнул.

Человек в зеленом кимоно вновь обратился к Джеку.

— Рад познакомиться с тобой, Джек Флетчер. Добро пожаловать в мою деревню.

Джек на миг оторопел: он понял, что на самом деле Шонином был его последний собеседник. Хотя обычно в Японии в центре сидит самая высокопоставленная особа, Шонин не придерживался этого правила. Выходит, он подшутил над Джеком — или что-то задумал.

— Спасибо, — ответил Джек. Только сейчас он заметил сходство Шонина с Тэнзэном. — Но я не намерен оставаться здесь. Я благодарен Сокэ за помощь, но не хочу быть обузой для вас и всех жителей деревни.

Джек, судя по всему, ты слышал слова Момоти-сан. — Шонин уважительно кивнул на сидящего в центре человека. — Не огорчайся, Момоти что угодно сделает для спасения деревни, даже если придется продать собственную бабушку.

— Поздно! Он уже продал, — заметил Сокэ.

— Правда, продешевил! — возразил Момоти.

Старейшины засмеялись над шуткой, понятной им одним. Тем не менее Джек задался вопросом, что же угрожает этой деревне.

— Ты наш гость, — продолжал Шонин, — и можешь быть уверен, мы не выдадим тебя самураям. Мы не очень-то с ними дружим. Сокэ считает, что помочь тебе — наш долг. Поэтому я настаиваю, чтобы ты пожил у нас и отдохнул, пока тебя не перестанут искать.

Вечером Джек ужинал с Ханзо и Сокэ. На огне заваривался свежий сэнча.

— А ты понравился Шонину. — Сокэ ловко подхватил горсть риса палочками.

— Он очень любезен, — ответил Джек. — Но Момоти прав — из-за меня сюда могут нагрянуть самураи. Я не хочу быть вам обузой.

— Пожалуйста, не волнуйся о нас. У тебя достаточно своих забот. Шонин не принимает необдуманных решений. Он оценил риск — здесь тебя вряд ли обнаружат.

— А что нужно от вас даймё Акэти? Почему Момоти так опасается за судьбу деревни ?

— Даймё Акэти тут не любят. Он правитель и взимает с местных деревень высокий налог. Тех, кто отказывается отдавать часть урожая, казнят. Тем, кто исправно платит, остаются крохи. Даймё слышал о нашей деревне, но не знает, где она. И не должен узнать.

— А если даймё проведает, что вы мне помогаете? Едва ли вы тогда отделаетесь рисом.

— Джек, самураи охотятся за тобой в лесах. Горы Ига — это лабиринт оврагов и долин. Нашу деревню найти не так-то просто. Если тебя поймают по близости, мы можем погибнуть. Подожди хотя бы пару дней.

Джек неохотно склонил голову.

— Значит, решено, — тепло улыбнулся Сокэ. — Я слышал, утром ты занимался с Ханзо.

Джек кивнул, но не успел он и рта раскрыть, как Ханзо выпалил:

— Тэнгу учил меня побеждать свой собственный меч. Он сказал, иначе я не смогу победить врага!

Сокэ одобрительно кивнул.

— Хороший урок.

Ханзо подергал Джека за рукав.

— А что мы будем делать завтра?

— М-м... парировать и нападать, — ответил Джек.

— Здорово! — Ханзо заулыбался и принялся доедать ужин.

Сокэ встал.

— Если позволишь, я отлучусь — Шонин хочет меня видеть. Ханзо, тебя он тоже звал.

Мальчуган подскочил и направился к дверям, колотя воздух, словно невидимого врага.

— До завтра, тэнгу!

Джек лег в постель, но сон не шел. В голове беспорядочно роились мысли. Хотя Сокэ и Шонин убедили ли его остаться, он сомневался, что решение было верным. И дело не только в угрозе для деревни, но и в его собственной безопасности. Похоже, Шонин — хороший человек, но вот Момоти Джек не доверял. Если деревня задолжала даймё, отчего бы им не выдать чужака? Судя по всему, вознаграждение за его голову велико. Возможно, хватит для уплаты налога за несколько лет. Только поэтому Джеку лучше уйти, пока Момоти не убедил остальных. С другой стороны, горы тоже полны опасностей.

Сокэ и Ханзо еще не вернулись, и Джек решил прогуляться. Распахнув входную дверь, он вышел во двор. Стояла великолепная звездная ночь. В пруду у дома отражалось небо, и луна мерцала в воде, словно серебряная монета.

Джек побрел по тропе между рисовыми полями, разглядывая созвездия. Отец научил его ориентироваться по звездам. Арктур. Регул. Беллатрикс. Спика. Будто старые друзья.

Интересно, смотрит ли Акико на небо? Однажды Джек показал ей Спику, одну из самых ярких звезд на небосводе. Он невольно улыбнулся. Это было больше двух лет назад в Южном саду Дзэн в Нитэн ити рю. Тогда они как раз предотвратили попытку Глаза Дракона убить даймё Такатоми, правителя провинции Киото.

С тех пор многое изменилось. Насколько он знал, Нитэн ити рю больше не существовало. Когда ученики уходили на войну, школа лежала в руинах; после набега сторонников Камакуры от Дворца львов остался лишь обгоревший каркас. Но даже если сама школа и сохранилась, учить юных самураев было некому. Многие сэнсэи и ученики погибли в битве при Осакском замке. А те, кто выжил, скрывались от сёгуна.

Как ему не хватало друзей и наставников! А особенно той невидимой нити, которая соединила его, Ямато и Акико в смутные времена. «Навеки связаны» — таков был их девиз. Они стояли рука об руку, трое друзей, готовые к любым невзгодам. Каждый из них охотно отдал бы жизнь за другого. Именно так и поступил Ямато, спасая его и Акико.

А теперь Джек остался один и должен принимать решения сам.

Завтра он уйдет.

Джек вернулся назад и уже открывал дверь, когда на рисовых полях кто-то зашевелился. К дому Шонина скользнули три тени. Джек не сразу поверил своим глазам. Фигуры в черном, с мечами за спиной, двигались стремительно и бесшумно.

Ниндзя!

9. Тайный враг

Джека охватили смешанные чувства: страх, гнев и решимость. С той ужасной ночи на «Александрии» ниндзя оставались для него самым жутким кошмаром... Изощренные безликие убийцы, чуждые понятиям чести, верности и милосердия, они за деньги обрекали невинных людей на невыносимые страдания.

Джек знал, что логово ниндзя находится в горах Ига. Но для чего им мирная деревушка? Неужто сёгун отправил убийц на поиски Джека? Неудивительно. Во время войны Камакура так низко пал. Чего стоит один сговор с Глазом Дракона!

Однако ниндзя миновали лачугу Сокэ и направились прямиком к дому Шонина. Видимо, жители деревни так досадили даймё Акэти, что он сам нанял убийц. Нужно предупредить Сокэ! Джек бросился в дом и забарабанил в дверь старика.

— Сокэ!

Никто не ответил.

Джек приоткрыл сёдзи. Комната была пуста, фу-тон застелен. Ханзо тоже не вернулся. Видимо, они еще у Шонина — а значит, в опасности.

Схватив мечи, юноша выскочил за дверь. Узкая мокрая тропинка уходила в глубь рисовых полей, теряясь в темноте. Джек поскользнулся в грязи и негромко выругался. Почему крестьяне не проложат тропы пошире?

Наконец он доковылял до главной дороги. Ниндзя уже вошли на площадь и исчезли из виду. Джек поднялся вверх по склону и юркнул в ворота. Пустынную площадь освещали масляные лампы в окнах, и на утоптанной земле мерцали оранжевые блики.

Дверь в дом была распахнута. Джек осторожно приблизился и заглянул в коридор сквозь трещину в стене. Ни души. Обнажив катану, он проскользнул внутрь и стал красться к главному залу. Оттуда доносились голоса. Только бы не опоздать!

Внезапно сёдзи распахнулись, и навстречу выскочил ниндзя. Вытаращив глаза, он выхватил меч из-за спины. Ниндзято, с характерным прямым клинком и квадратной рукояткой, сверкнул в воздухе. Нападение застало Джека врасплох, но годы тренировок не замедлили сказаться. Отразив атаку, он нанес быстрый удар в грудь.

Ниндзя по-кошачьи плавно отскочил в сторону. Джек двинулся на врага, оттесняя его в коридор.

Мечи со звоном скрестились. В ту же секунду ниндзя швырнул что-то Джеку в глаза. Узнав слепящий порошок мэцубиси, юноша отвернулся, но тут же понял, что не видеть соперника слишком опасно. Он отчаянно бросился вперед, втолкнув ниндзя в двойные двери.

Бумажные створки порвались, и соперники ввалились в приемный зал. Крестьяне встревоженно загудели.

Хотя глаза слезились от порошка мэцубиси, Джек заметил в углу Ханзо.

— Беги! — что есть силы крикнул он.

Но было поздно. Двое других ниндзя уже проникли в зал и с мечами наголо наступали на Шонина и Сокэ.

Не успел Джек опомниться, как убийца сбил его с ног. Юноша рухнул на пол, выронив катану. Ниндзя мгновенно вскочил и навис над ним, занося меч для смертельного удара.

— НЕТ! — послышался отчаянный вопль Ханзо.

Ниндзя замешкался, и Джек отполз в сторону, ударяя врага по лодыжкам. Тот упал. В надежде защитить Сокэ, Джек схватил меч и двинулся на убийц.

Первый ниндзя поднялся на ноги за его спиной.

Джек был окружен. «Но почему Сокэ, Ханзо и остальные не убегают? » — пронеслось у него в голове.

Понимая, что против троих он бессилен, Джек решил биться насмерть. Он заморгал, стряхивая с ресниц остатки порошка, вынул вакидзаси и поднял оба меча в стойке Двух небес.

— НАЗАД! — приказал Сокэ.

Ниндзя немедленно отступили. Джек ошеломленно уставился на старика, не опуская оружие.

— Но... они ведь ниндзя! — воскликнул он.

Сокэ спокойно шагнул вперед и положил руку

Джеку на плечо.

— Я тоже.

10. Миюки

Джек не верил своим ушам; от ужаса кровь застыла в жилах. Шонин тихонько посмеивался, глядя на ошеломленное лицо юноши.

— Спрячь оружие, — велел Сокэ. — Мы все тут ниндзя.

— Но я думал, ты просто крестьянин, — сказал Джек.

— И крестьянин тоже.

Теперь Джек все понял. С самого начала старик играл с ним, как с марионеткой. Увлек, обещая спасение и помощь, а на деле заманил прямо в лапы ниндзя. Джек попался в ловушку, словно муха в паутину. Он крепче сжал рукоятки мечей. Пусть ниндзя и обманули его, он не сдастся без боя.

— Не стоит, — мягко сказал Сокэ. — Ты наш гость.

— Гость?! — раздался девичий голос из-за спины Джека.

Ниндзя, с которым он только что дрался, стянул с головы капюшон и оказался миловидной девушкой лет шестнадцати с коротко стриженными темными волосами. Она возмущенно смотрела на Джека черными, как ночь, глазами.

— Да, Миюки. Гость. Пожалуйста, будь с ним любезна.

Не реагируя на просьбу, девушка приставила ниндзято к горлу Джека.

— Никакой он не гость! Он самурай!

— Нет, он тэнгу! — Ханзо бросился на защиту Джека. — Я его поймал, это мой друг!

Миюки недоверчиво покачала головой.

— Я так и знала, что без тебя не обошлось. Почему мне не сказали?

— Ты была на задании, — объяснил Сокэ.

— Тогда вашему тэнгу повезло, что я его не прикончила, — фыркнула она.

— Это тебе повезло, — возразил Джек. Даже перед лицом опасности в нем заговорило уязвленное самолюбие.

Метнув на него свирепый взгляд, Миюки шагнула вперед.

— Хороший самурай — мертвый самурай.

— Нет, Миюки. — Шонин поднял руку. — К Джеку это не относится. Он чужеземец и скрывается от самураев сёгуна. Его враг — наш враг. Значит, Джек — один из нас.

Миюки неприветливо рассмеялась.

— Как прикажете, Шонин.

— Ты тоже сложи оружие, Джек, — напомнил Шонин. — Мне и моим ниндзя неприятно.

Джек не доверял Шонину. Теперь он не доверял никому. Сокэ, Ханзо, Тэнзэн — все его обманули. Как же, он их гость! Уж скорее пленник. Как самурай, Джек не мог допустить, чтобы его мечи попали в руки заклятого врага. Пора бежать... сейчас или никогда!

Джек покачал головой.

— Я не сдамся.

— Так, — сказал Шонин. — Сокэ, пожалуйста, поговори с ним.

— Джек, мы тебе не враги. — Сокэ по-дружески тряхнул его за плечо. — Мы хотим помочь тебе.

Юноша покосился на дверь. На пути стоял Тэнзэн, но оставалась еще надежда прорваться боем.

Без единого слова Сокэ ткнул Джека в шею большим пальцем. Тело пронзила острая боль, ноги подносились.

Джек потерял сознание еще до того, как рухнул на пол.

11.Бег по кругу

Услышав за стеной голоса, Джек осторожно разлепил веки. Он лежал на футоне в доме Сокэ. Потирая ноющую шею, он сел. В комнате никого не было. Юноша ощупал себя: ни царапины. Прием Сокэ чем то напомнил Дим-Мак — Касание смерти. Однажды Джек испытал эту дьявольскую технику на себе — «спасибо» Глазу Дракона. Старика опасно недооценивать.

Теперь Джека занимала лишь одна мысль — о побеге. Он не останется пленником ниндзя, пока есть надежда. Мешок лежал в углу; журнал все так же был спрятан на дне. Мечи исчезли.

Он на цыпочках подошел к сёдзи и заглянул и комнату с очагом. Пусто. Захватив мешок, юноша от крыл дверь и бесшумно спрыгнул на земляной пол. Здесь голоса звучали громче: ниндзя были прямо за входной дверью.

— От мальчишки больше неприятностей, чем пользы, — прошипел Момоти.

— Надо признать, он искусный воин. — Теперь говорил Тэнзэн. — Никогда не видел Миюки такой разъяренной.

Тем более он опасен. Ему нельзя доверять.

И уже говорил, — вмешался Сокэ. —Я займусь им утром.

У Джека не было ни малейшего желания ждать.

Он обыскал дом, но мечей так и не нашел. Хотя кодекс самурая предписывал не расставаться с оружием, да и сам Джек горько сожалел о потере, придется уходить с голыми руками. Уж слишком рискованно вести поиски по всей деревне ниндзя.

Тем не менее нужно как-то обороняться. Порывшись среди земледельческих инструментов, Джек нашел старый нож и спрятал в оби. Затем осмотрелся, ища выход. Единственное закрытое ставнями окно было слишком узким, а соломенная крыша слишком плотной. Оставалась входная дверь.

Внезапно он заметил, что пламя свечи подрагивает, будто от ветра, хотя окно закрыто. Присев на корточки, Джек обнаружил прореху в стене под высоким деревянным настилом. Он протиснулся между досками, таща мешок за собой.

Сквозь дыру виднелись рисовые поля за домом. Джек потянул мешок, но он застрял. Юноша с остервенением начал рыть землю, понимая, что времени в обрез — его непременно придут искать. Наконец он с трудом выбрался наружу и, забросив мешок на плечо, помчался по краю ближайшего поля. Только бы добежать до леса, а там ниндзя его не догонят.

Он стал пробираться по склону, на вершине которого стоял храм. Тропа петляла между полей, и быстро идти не получалось. Джек еще не добрался до края деревни, когда послышался крик Ханзо:

— Дедушка, тэнгу пропал!

Выйдя на широкую тропу, Джек со всех ног бросился бежать. Запыхавшись, он наконец вскарабкался вверх и напоследок оглянулся. Никого. Правда, ниндзя умеют прятаться.

В лесу было совсем темно, и Джеку пришлось идти на ощупь. Он старался сохранять самообладание, но за каждым поворотом ему мерещились ниндзя. Деревья превращались в зловещие силуэты. Тени шли по пятам. Невидимые убийцы возникали в его воображении от любого шороха.

Но страхи так и остались страхами: погони не было.

Через час Джек совершенно выдохся и присел отдохнуть. К счастью, уже светало. Вопреки опасениям ниндзя так и не появились. Неужели он спасен?

Допив воду из бутыли, Джек понял, что не готов к долгой дороге. Мечей не было, риса оставалось на донышке, и он совершенно не представлял, где находится.

Предполагая, что Сокэ увел его к югу от Соно в горы Ига, Джек решил двигаться на запад. Быть может, там он найдет дорогу, ведущую в город Ига Уэно. Два года назад Джек был там в храме Тэндай, на состязании Круга трех. Монахи наверняка его узнают и согласятся приютить. Если повезет, он даже встретит там сэнсэя Ямаду и Ёри.

Определив цель, Джек воспрял духом и поднял глаза к небу. Трудно было вычислить, где восток: горы все еще закрывали восходящее солнце. Повернувшись спиной к утренним лучам, он отправился в путь, торопясь уйти подальше.

Вскоре выяснилось, что выбранная дорога не так проста. Путь то и дело преграждали петляющие реки и непроходимые ущелья; извилистые тропы в низинах уводили в сторону; в довершение ко всему солнце едва проникало сквозь густые кроны деревьев, и ориентироваться было невозможно.

Спустя несколько часов Джек заметил следы, явно свежие.

Забыв об усталости, он настороженно вгляделся деревья и кустарники. Известно, что в чаще могут скрываться не только ниндзя или самураи, но и горные бандиты. Правда, в этих следах смутно ощущается что-то неправильное. Внезапно Джека осенило у японцев ноги гораздо меньшего размера! Значит, это его следы. Он ходит по кругу!

Джек с досадой пнул дерево. Выходит, он окончательно заблудился.

Он решил двигаться вдоль реки, пока не выйдет ни протоптанную дорогу, а там будь что будет. Прошагав милю, Джек наконец обнаружил широкую тропу почти засмеялся в голос от радости. Не представляя, в какую сторону идти, он решил положиться на судьбу и подбросил в воздух раздвоенную веточку.

Судьба послала его вправо.

Не успел он сделать и пары шагов, как кто-то схватил его и за тащил в кусты. Миюки. Не давая опомниться, она прижала Джека к земле и приставила к шее нож.

— Отпусти! — запротестовал он.

— Тихо! — прошипела девушка. — Или я перережу тебе горло.

Послышались шаги. Миюки придавила Джека сильнее, пряча в ветвях.

— Не нравится мне этот лес, — сказал мужском голос.

— Призраков боишься? — ехидно спросил втором.

Сквозь кусты Джек разглядел отряд из четырех самураев.

— Да. В этих деревьях водятся злые духи. Воины тени. Они похищают людей.

— Да и бандиты бывают, — вмешался невысокий самурай, беспокойно озираясь.

— Чем раньше мы поймаем гайдзина, тем лучше. Интересно, что в нем такого ценного?

— Его ищет сёгун. Он самурай. Сражался на стороне врага.

— Не смеши меня! Гайдзин — и самурай?

— На твоем месте я бы не смеялся. Он владеет техникой Двух небес.

— И ты веришь в эти байки?

Когда самураи ушли, Миюки убрала нож и отпустила Джека.

— Ты что, все время шла за мной?

— Это нетрудно. Даже слон оставляет меньше следов.

— Зачем ты меня спасала?

— Я не спасала. Сокэ приказал вернуть тебя. Живым.

12. Лягушка в колодце

— Гостей не парализуют Касанием смерти! — возмутился Джек.

Он снова был в доме Сокэ.

По дороге в деревню Джек вырвался и убежал.

Однако Миюки стремительно передвигалась по лесу и без труда настигла его. Сначала они дрались врукопашную, не уступая друг другу в силе. Джек выхватил нож, но через миг был обезоружен. Он не сомневался, что всему виной усталость. Связав ему руки и спутав ноги, Миюки приволокла его за собой, как дикого пса.

— Прости — ответил Сокэ, предлагая ему сэнча, — но ты не оставил нам выбора. Теперь наконец мы можем поговорить серьезно.

Джек взял чашку, но пить не стал. Ниндзя — мастера докудзюцу, искусства отравления.

Сокэ налил себе чаю, повесил чайник на крюк и с довольствием сделал глоток.

— Восхитительный сэнча! Итак, я уже говорил, мы тебе друзья, а не враги.

— Ниндзя не может быть другом самурая. И на оборот, — возразил Джек. — Ниндзя Глаз Дракона убил моего отца. Ямато, мой названый брат, пожертвовал жизнью из-за этого убийцы. Ниндзя всегда будут мне врагами.

Сокэ низко опустил голову. Глаза его были полны скорби.

—Я искренне сожалею о смерти твоего отца и друга и понимаю, почему ты нас ненавидишь. Однако лягушка в колодце ничего не знает о великом океане.

Джек удивленно вскинул брови, гадая, к чему эти странные слова.

— Ты неверно представляешь себе ниндзя. Словно лягушка, ты смотришь в узкую щель — со стороны самураев. Ты знаешь лишь то, что слышал от других или усвоил на собственном горьком опыте. Но так же, как по одному дереву не судят о лесе, по одному ниндзя нельзя судить обо всех синоби.

Джек приглушенно рассмеялся.

— Сокэ, с тех пор как я тебя встретил, меня подвесили на дереве, заманили в деревню ниндзя, оглушили, а теперь взяли в плен. Я не узнал о ниндзя ничего нового.

— С одной стороны ты прав, а с другой — нет. Тебе повезло угодить в ловушку на дереве, ведь оттуда ты попал в надежное укрытие. В доме Шонина я спас тебя от себя самого, предотвратив напрасное кровопролитие. И наконец Миюки помогла спрятаться от самураев.

Сокэ говорил убедительно, но ниндзя всегда славились хитростью и изворотливостью.

— Почему я должен тебе верить? В отличие от самураев, у ниндзя нет кодекса.

— Ты прав, мы не соблюдаем семь добродетелей бусидо. Мы верны духу ниннику — чистому и искреннему сердцу, которое не таит обид и всегда стремится к миру и гармонии. Искреннее сердце — вот сущность ниндзя.

— Но ведь вы убиваете людей!

— Иногда самураи и даймё нанимают ниндзя с этой целью. Однако ценой жизни одного военачальника можно спасти тысячи солдат на поле битвы. Разве это не оправдание?

— Зависит от того, кого убить.

— Справедливо, — согласился Сокэ, отодвигая чашку. — И поэтому убийство для нас далеко не главное средство. Наша стихия — шпионаж и интриги. Мы собираем сведения, чтобы победить врага без боя, ослабить его изнутри. Там, где самураи ведут открытую войну, ниндзя стремятся избежать столкновений. Мы прибегаем к военным действиям лишь в крайнем случае.

— Все равно, вы бесчестные наемники, — не отступал Джек.

— В этом тебя убедили самураи. На самом деле мы крестьяне и всего лишь стараемся выжить и сохранить свой образ жизни. Самураи издавна преследуют кланы Ига. Тридцать лет назад военачальник Ода Нобунага почти уничтожил всех синоби. Хотя наша деревня устояла, теперь на нее нацелился даймё Акэти. Ты знаешь, что родителей Ханзо убили самураи?

Джек с грустью покачал головой.

— Возможно, ниндзя и самураи — это две противоположности, словно Луна и Солнце, — продолжал Сокэ, — но мы вовсе не такие злые демоны, как ты думаешь. Да и самураи — не святые.

— Пусть это правда для вас, — согласился Джек, — но не для меня.

— Я понимаю, что не смогу сразу тебя убедить. Но скажи, Джек, кто сейчас тебя преследует... а кто защищает?

Ответ был ясен обоим.

— Я уже говорил, это вопрос доверия, — продолжал старик. — И в знак доверия я верну тебе мечи. Мне известно, как много дайсё значит для самурая.

Сокэ принес из своей комнаты катану и вакидзаси и с поклоном положил их к ногам Джека.

— Я могу идти? — изумленно спросил тот.

— Сколько угодно. — Сокэ указал на нетронутый мешок у порога. — Однако тобой очень интересуется сёгун. Я удивлюсь, если ты проживешь еще хотя бы два дня.

Джек взял мечи и направился к двери.

— Я готов рискнуть.

— И все же у тебя есть выбор, — сказал Сокэ вслед.

— Какой же?

— Остаться тут, пока самураи не прекратят поиски. Тебе предстоит долгая дорога, и, овладев некоторыми приемами ниндзя, ты бы мог добраться до цели живым.

— Учиться приемам ниндзя? Мне?

Сокэ улыбнулся.

— Только став одним из нас, ты постигнешь Путь Ниндзя.

13. Поединок у дерева

Джек вышел за дверь.

Забросив мешок на плечо, он пошагал к единственной дороге в деревне. Старик выжил из ума! Как можно предлагать ему стать ниндзя? Даже помыслить об этом означало предать память отца. Синоби — бесчестные наемники. Убийцы. А что если это не так? Сокэ заронил в его душу зерно сомнения. «По одному дереву не судят о лесе».

Поразительно, но деревня ничем не отличается от других. Люди кланяются при встрече. На полях работают крестьяне. На площади играют дети. Жители похожи на обычных земледельцев, а не на убийц.

Из-за спины послышался детский голос.

— Тэнгу, ты куда?

Джек узнал девочку, которая накануне приходила на занятие с Ханзо.

— Домой.

— Тебе здесь не нравится?

— Тут спокойно, — признался Джек, — но дома меня ждет сестренка.

— Как ее зовут?

— Джесс. Ей всего десять.

— Как мне! — пискнула девочка. — Кстати, меня попросили передать тебе кое-что.

Она протянула Джеку небольшой оранжевый фрукт.

— Что это?

— Микан. Попробуй.

Джек уже открыл рот, как вдруг понял, что угощение может быть ловушкой.

— Он очень вкусный! — Девочка вынула из кармана еще один микан. — Но Сокэ сказал, что надо заглянуть под кожуру, чтобы оценить настоящий вкус.

Джек осмотрел микан. Что еще задумал старик? Девочка казалась совсем безобидной.

Осторожно сняв кожуру, он отломил сочную дольку, положил в рот и с опаской надкусил. В рот брызнул сладкий сок, и Джек невольно зажмурился от удовольствия. Похоже, он разгадал послание Сокэ. Благодаря коанам сэнсэя Ямады Джек умел находить скрытый смысл в иносказаниях. Микан — это его представление о ниндзя, кожура — заблуждения, а скрытый за ней съедобный фрукт — истина.

С другой стороны, микан мог быть и просто угощением.

И все же Сокэ заставил его задуматься. Может, он поспешил с выводами? Что если ниндзя в самом деле хотят ему помочь? Но почему? Пусть у них общий враг, но должна же быть другая причина. И единственный способ ее узнать — задержаться в деревне.

Вдобавок оставалось неясным, как пройти по горам, избегая патрулей, а потом миновать все пограничные пункты по дороге в Нагасаки. Пожалуй, приемы и техники ниндзя тут были бы весьма кстати. Миюки передвигалась по лесу бесшумно, как тень. Глаз Дракона проникал в охраняемые замки и цитадели, словно призрак. Ниндзя безупречно владели искусством невидимого боя. Если Джек его освоит, ему не придется прокладывать себе путь мечом.

Не предает ли он память Масамото, размышляя об изучении темных искусств? Опекун воспитывал его благородным самураем и всю жизнь сражался против ниндзя. Но разве Акико не стала ниндзя по приказу Масамото?

«Чтобы постичь врага, нужно перевоплотиться в него».

Значит, так и следует поступить? Джеку никак не удавалось найти оправдание... и тут в памяти всплыли слова из «Отче наш»: «...и прости нам грехи наши, ибо и мы прощаем всякому должнику нашему». Как христианина его всегда учили прощать. Но как простить тех, кто виновен в смерти родного отца?

Внезапно его осенило: ведь Глаз Дракона не сразу стал ниндзя. Он родился самураем. Исход войны и разъедающая душу ненависть толкнули его на другой путь. И хотя он наводил ужас на врагов благодаря технике ниндзя, его сердце никогда не было чистым и искренним.

Если Джек хочет действовать, как самурай, он должен соблюдать первую добродетель бусидо — справедливость. Обращаться со всеми, как с равными. Дать ниндзя шанс проявить себя, а не считать, что они все похожи на Глаза Дракона.

«Ничего страшного, если я задержусь на несколько дней, — подумал Джек. — Зато выучу пару полезных приемов».

Вот только нужно постоянно быть начеку.

Погрузившись в раздумья, Джек бесцельно бродил по берегу пруда. У большого клена послышался голос Ханзо:

— Тэнгу! Иди сюда!

Мальчуган висел высоко над водой, ухватившись за ветку.

— Что ты делаешь?

— Учусь, — ответил Ханзо.

— Чему?

— Цепляться. Чтобы карабкаться по стенам, нужны сила и ловкость. Иногда приходится сидеть так часами. Спорим, я продержусь дольше тебя?

Джек улыбнулся. Увлеченность мальчугана вызывала невольную симпатию. Ханзо чем-то напоминал ему старого друга Ёри. Впрочем, довольно раздумий. Джек отложил вещи и полез на дерево. Извернувшись, он крепко обхватил ветку и повис рядом с Ханзо.

— И долго мы будем соревноваться ?

Ханзо хитро улыбнулся.

— Пока один из нас не упадет.

Вскоре к пруду подошла Миюки.

— Решил поболтаться у нас ?

— Ненадолго, — ответил Джек. — Спасибо, что спасла меня утром.

— Не стоит, я выполняла приказ. Иначе я бы тебя бросила.

— Как это? — оторопел Ханзо. — Шонин сказал, Джек — один из нас.

— Он не ниндзя, — отрезала Миюки. — Ни одному самураю не хватит мастерства и искренности, чтобы быть настоящим ниндзя.

— Всего ему хватит! Джек — король тэнгу!

— Да ну? — насмешливо фыркнула она.

— Как видишь. — Джек стал беззаботно раскачиваться на ветке, как когда-то на мачте «Александрии».

Миюки сверкнула глазами.

— Думаешь, ты уже ниндзя? Да это тренировка для детей.

Джек, до сих пор уязвленный поражением в рукопашной схватке, не утерпел:

— Ты просто боишься мне проиграть.

— Вот еще! Самураи так самонадеянны.

Словно кошка, Миюки поползла вверх по стволу и уцепилась за ветку напротив Джека.

— По-твоему, это легко? А слабо повторить то же самое во время битвы?

— Зачем мне висеть на дереве во время битвы? — спросил Джек.

Миюки скривилась.

— Не на дереве, а на стене замка или на отвесной скале. Уверена, ты не продержался бы и минуты.

Джек вспомнил, как Ямато цеплялся за перила балкона в Осаке, пока сам он отчаянно удерживал кагинаву со связанной Акико. Тогда перед ним стоял невозможный выбор, но он не отпустил веревку.

— Почему ты так решила?

Вместо ответа Миюки с размаху пнула его ногой в живот.

Удар застал Джека врасплох, и в солнечном сплетении вспыхнула боль. Отклонившись, он чудом ухватился за ветку кончиками пальцев.

Миюки напала снова, на этот раз целясь ему в бедро. Но теперь Джек был готов. Он поднял колено, отражая атаку, и резко толкнул соперницу обеими ногами.

Миюки выпустила ветку одной рукой и качнулась в сторону. Сжав свободную руку в кулак, она ударила Джека по костяшкам пальцев. Юноша перехватил ветку ниже, и она согнулась под его весом.

Ханзо с восторгом наблюдал за сражением в воздухе.

Миюки перепрыгнула на другую ветку, подбираясь к Джеку. Они обменивались ударами, борясь за преимущество.

Выбросив ноги вперед, Миюки обхватила Джека за туловище и потянула вниз. Юноша отчаянно забарахтался в воздухе и в последний момент поймал Миюки за запястье. Ему удалось высвободиться, и в тот же миг она рванула его за собой. Сцепившись, соперники кувырком полетели вниз.

Джек, отфыркиваясь, вынырнул на поверхность. Через миг над водой показалась голова Миюки. Девушка бросила на него злобный взгляд.

Ханзо спрыгнул с дерева на берег и торжествующе вскрикнул:

— Я победил!

Миюки даже не глянула в его сторону.

— Убирайся, самурай, — процедила она сквозь зубы, — пока не получил как следует.

— Ты только что убедила меня остаться, — дружелюбно улыбнулся Джек. — Ты прекрасный партнер для тренировок.

— Ура! — воскликнул Ханзо. — Ты сможешь заниматься с нами каждый день.

Выбираясь из воды, Миюки смерила Джека ледяным взглядом.

— Я буду наблюдать за тобой. Я не доверяю самураям.

«А я не доверяю ниндзя», — подумал Джек.

14. Верховный мастер

Мокрый до нитки, Джек вслед за Ханзо зашагал к дому.

— Быстро ты вернулся, — заметил Сокэ.

Похоже, старик его ждал: на лавке стояли три

миски риса и чайник сэнча.

— Ханзо уговорил поболтаться немного. — Джек забросил мешок в угол.

Сокэ кивнул.

— Такой уж он фрукт, никогда не падает. Неудивительно, что ты проиграл.

— Вообще-то меня сбросили, — признался Джек. — Миюки.

— Это она может, — засмеялся Сокэ. — Неистовый характер.

Старик подал Джеку миску с рисом, и все трое принялись ужинать. Заходящее солнце медленно исчезало за горами.

— А Джек позанимается со мной завтра? — нетерпеливо спросил Ханзо.

— Если разрешит верховный мастер, — ответил Сокэ.

— Кто это? — спросил Джек.

— Покровитель нашей школы. Верховный мастер досконально владеет восемнадцатью техниками ниндзюцу.

— Восемнадцатью!

— Да. И ниндзя должен освоить все до единой. Рукопашный бой. Оружие: сюрикэны, суко и кусаригама. Приемы уклонения: переодевание, маскировка и бесшумная ходьба. Мистические искусства: приготовление взрывчатки, ядов, управление сознанием и магия кюдзиин. Тот, кто освоил ниндзюцу — совершенный воин, независимый, неуязвимый и самое главное — невидимый.

— Значит, верховный мастер преподает все эти искусства.

— Да, и он всегда бывает только один, — объяснял Сокэ, доедая рис. — Он несет все знания. Только ему одному принадлежат дэнсё — свитки, на которых изложены секреты нашего искусства.

— А что происходит, когда он умирает?

— Долг верховного мастера — позаботиться о передаче знаний из поколения в поколение. После его смерти свитки переходят к единственному ученику, и он становится новым верховным мастером.

— Это серьезная ответственность, — заметил Д жек.

— Так и есть, — согласился Сокэ. — К тому же только верховный мастер вправе изменять техники и традиции нашего искусства. Только он решает, допустить ли тебя, чужеземца и самурая, к изучению наших тайн.

Джек перестал жевать. Он уже начал предвкушать, как будет постигать сверхъестественные техники. Кто бы мог подумать, что стать ниндзя так сложно? С тех пор как Нитэн ити рю пришел конец, юноша тосковал по азарту тренировок. А теперь Сокэ заявляет, что неизвестно, будет ли он учиться.

— И когда я познакомлюсь с верховным мастером? — нетерпеливо спросил Джек.

— Мы уже знакомы. — Сокэ улыбнулся, протягивая ему чашку. — Нальешь чаю ?

Джек ошеломленно смотрел на старика.

— Сокэ — это титул; он означает «верховный мастер».

Джек понимал, что на самом деле нечему удивляться. Его учитель дзэн, сэнсэй Ямада, — тоже древний старик; однако мало кто сравнится с ним по силе. Вот и Сокэ такой же. Ведь чтобы овладеть восемнадцатью техниками ниндзюцу, нужна целая жизнь. Джек дрожащей рукой налил старику чаю. Тот немедленно опрокинул чашку на землю.

— Я что-то не так сделал? — Джек забеспокоился, что невольно оскорбил мастера.

— Ценность чашки — в ее пустоте. Чтобы учиться искусству ниндзя, ты должен забыть все, что умеешь как самурай.

15. Пять колец

— Ты готов начать первый урок? — спросил Сокэ.

— Прямо сейчас? — Джек одновременно испытал тревогу и нетерпение.

— Время летит, подобно ветру. Не упускай его, если можешь.

Опершись на трость, Сокэ поднялся и подозвал Джека к себе. Ханзо остался убирать со стола. Стоял теплый летний вечер, горные вершины поблескивали в ореоле золотистых лучей. Сокэ повел Джека по рисовым полям к небольшой возвышенности над деревней.

— Чтобы постичь ниндзюцу, нужно сначала понять Пять колец. — Старик начертил на земле пять пересекающихся кругов. Это пять стихий нашей Вселенной — земля, вода, огонь, ветер и небо.

Кончиком трости Сокэ подписал символами кандзи каждый круг.

— Пять колец образуют основу нашего мировоззрения. Ниндзя признают могущество природы и стремятся к гармонии с ней. Каждое кольцо представляет собой определенное физическое и душевное состояние. Земля — это прочность и надежность. Вода — гибкость. Огонь — энергия и самоотверженность. Ветер — свобода души и тела. Небо — это Ничто, нечто за гранью нашей повседневной жизни, невидимая мощь и животворящая сила Вселенной.

Джек напряженно слушал и кивал, делая вид, что понимает.

Сокэ тихонько усмехнулся.

— Твои мысли прозрачны, как отражение в пруду. Давай я покажу тебе Пять колец в действии.

Он широким жестом обвел долину.

— Пять колец присутствуют во всем, что мы делаем. Под их влиянием возникла техника и приемы ниндзюцу. Посмотри, как расположена деревня: по принципу Кольца земли.

Джек поднял голову, но увидел обычное поселение крестьян.

— Почему?

— Невнимательный ниндзя подобен бескрылой птице, — упрекнул Сокэ. — Вглядись. Если бы ты нападал на деревню, что бы тебе помешало?

Джек стал пристально рассматривать местность глазами захватчика.

— Вы находитесь в глубокой долине. Ее трудно атаковать большим войском.

— Хорошо. Что еще?

— В деревню ведет лишь одна дорога. Все остальные тропы проходят между рисовыми полями.

— Обрати внимание, тропы очень узкие...

— Значит, по ним можно пройти ТОЛЬКО по одному? — догадался Джек.

— Именно! — Сокэ удовлетворенно стукнул тростью о землю. — Все построено так, чтобы в деревню нельзя было войти армией. Дом Шонина стоит в глубине лабиринта рисовых полей. Залитые водой, они превращаются в огромный ров. Мы расположили дом и площадь на высоком восточном берегу, где их защищает сама природа. Заросли бамбука и терновника образуют дополнительное препятствие для врага. Как видишь, мы извлекли выгоду из особенностей местности. Это один из способов применения Кольца земли.

Джек застыл в изумлении: буквально наглазах мирная деревня превращалась в неприступную крепость.

— Идем! — Сокэ направился к ручью. — Кольцо воды лежит в основе целого искусства ниндзюцу под названием суирэн. Тренировки с водой. Ниндзя должен уметь не только плавать, но и использовать воду как оружие, средство побега или выживания. Со временем ты познакомишься с этими техниками. Но прежде всего тебе надо понять основной принцип Кольца воды.

Он указал на лежащее бревно.

— Положи его поперек ручья.

Джек столкнул бревно с берега.

— Что произошло? — спросил Сокэ.

— Бревно перекрыло поток.

— Ты уверен?

Вода перед бревном постепенно поднималась. Вскоре бурлящий поток прорвался с краев и стал переливаться сверху.

— Какой ты сделал вывод? — спросил Сокэ. Джек на миг задумался.

— Нужно бревно побольше.

Сокэ покачал головой.

— Ты рассуждаешь, как самурай. Если что-то не получилось, надо приложить больше усилий, увеличить войско, взять мечи подлиннее. Но какую бы плотину ты ни построил, вода приспособится и найдет обходной путь.

Он указал на листик, который вместе с потоком обогнул бревно и попал в пруд.

— Таков принцип потока — нагарэ. Отныне старайся применять его. Если ты потерпел неудачу, измени стратегию. Нагарэ пригодится и в тайдзюцу. Если соперник отразил прием, попробуй следующий. Воплощай этот принцип, и рано или поздно ты застигнешь врага врасплох.

Сокэ жестом велел вытащить бревно из воды.

— Подобно реке, текущей под гору, столкнувшись с препятствием, обойди его, приспособься и действуй дальше.

Сокэ повел Джека на площадь, к зданию, из которого доносился ритмичный звон металла, и познакомил с кузнецом Кадзийей. Кузнец вручил Сокэ новенький ниндзято. Клинок сверкнул в отблесках пылающего горна.

— Я знаю, что для самурая меч — это его душа. — Сокэ взглянул на катану и вакидзаси на бедре Джека. — Но для ниндзя это всего лишь инструмент, средство достижения цели.

Он вернул меч Кадзийе, поблагодарив кивком головы. Кузнец стал раздувать огонь в горне, вынул сверкающий оранжевый клинок и продолжил ковать.

— Огонь — это энергия, сила и скорость, — объяснил Сокэ. — Техника изготовления нашего оружия тесно связана с Кольцом огня. Кроме того, эта стихия близка и другим искусствам ниндзюцу. Например, кадзюцу — искусству огня. Иногда его приемы едва уловимы, словно шепот где-то вдали. А иногда...

БАБАХ!

Джек бросился на пол: земля перед глазами вспыхнула, и в воздух поднялись клубы дыма. Вскочив на ноги, он обнажил меч. На них напали? Или взорвался горн?

Сокэ и Кадзийя от души расхохотались.

— Видел, как он подпрыгнул? — Кадзийя хрюкнул от смеха, утирая слезы.

Когда дым рассеялся, Джек увидел на земле ошметки коробочки с порохом.

— Очень смешно, — криво усмехнулся он, пряча меч.

— Кадзийя любит практические примеры. — Сокэ похлопал кузнеца по плечу. — Как я уже говорил, кадзюцу может быть ярким и внезапным, как взрыв. Ниндзя должен уметь использовать порох и огонь для разрушения, отвлечения и, если необходимо, для убийства. Однако Кольцо огня не следует считать агрессивной стихией. Ее суть — в решимости.

Сокэ показал на вершины холмов.

— Там находятся наши тайные запасы дров. С приближением врага их поджигают часовые, и дым предупреждает жителей деревни о нападении.

Поклонившись Кадзийе, они оставили его работать дальше. Сокэ повел Джека по тропе к буддийскому храму. Солнце скрылось за горами; в долине сгущались сумерки. На полпути старик остановился у небольшого синтоистского святилища, окруженного дикими цветами.

— Любопытно, — начал Сокэ, — каким приемом в бою на мечах ты владеешь лучше всего ?

— Думаю, кэсагири — двойной удар наискосок.

— Покажи! Я буду мишенью.

Джек неуверенно посмотрел на мастера.

— Я не хочу поранить вас.

Сокэ улыбнулся.

— За меня не беспокойся. Мне нужно увидеть, на что ты способен.

— Ну что же, я предупреждал. — Джек приготовился нападать.

Уже через миг он выхватил катану и рассек воздух, целясь Сокэ поперек туловища, а затем наискосок. Оба раза старик легко уклонился.

— Неплохо, — одобрительно кивнул он. — А покажи свой удар ногой.

Джек спрятал меч в ножны и резко выбросил ногу вперед.

В последний момент Сокэ увернулся.

— Хорошо. Теперь рукой.

Джек крутнулся на месте и стремительно ударил кулаком. Сокэ присел.

— Быстро действуешь, — признал он. — А теперь...

— А может, вы покажете мне свой лучший прием? — запыхавшись, спросил Джек.

— Ты его уже видел. Лучший прием — успеть уклониться.

— Наверное, это Кольцо ветра?

— Ты схватываешь на лету! — сказал Сокэ. — В Кольце ветра воплощен дух ниндзюцу. Всегда лучше избегать открытого боя. Бесшумная походка, стремительное бегство, задержка дыхания и притворная смерть — все эти приемы берут начало в стихии ветра. Посмотри на движение листьев над головой.

Джек вгляделся в качающиеся ветки. Только сейчас он заметил, что из долины дует вечерний бриз.

— Ветер может быть легким и невесомым, а может разрушать дома. — Сокэ сорвал одуванчик рядом со святилищем. — Кольцо ветра учит нас мыслить свободно. Реагировать на любую неожиданность и быть готовыми к любому нападению. Другими словами, идти за ветром.

Сокэ поднес белоснежный одуванчик к губам и дунул. Семена разлетелись прочь.

— Ниндзя должен быть подобен ветру — присутствовать, но не обнаруживать себя.

Когда они подошли к храму, на землю уже опустилась ночь, и в небе ярко сияли звезды. Лицо Сокэ было едва различимо в темноте.

— Это одно из немногих мест в горах, откуда видна деревня. — Сокэ указал рукой на далекий свет в кузне Кадзийи.

У входа в храм мастер зажег ароматическую палочку и поклонился статуе Будды. Джек последовал его примеру. Он был христианином, но давно научился уважать буддизм. Кроме того, соблюдение традиций помогало не выделяться. Сэнсэй Ямада говорил, что Джеку полезно выглядеть истинным буддистом — тогда люди охотнее помогут ему в пути.

— Урок почти закончился, — сказал Сокэ. — Остается Кольцо неба — самая могущественная из всех стихий. И самая недоступная. Как я уже говорил, небо — это Ничто, невидимая сила Вселенной.

— Если сила невидимая, как вы о ней узнали?

Сокэ посмотрел ввысь.

— Скажи, небо пустое?

— Нет, на нем полно звезд.

— Точно так же не пустует Кольцо неба. И хотя днем звезды не сияют, они все равно есть. Кольцо неба — это основа микьё, наших тайных упражнений — медитации, управления сознанием и магии кюдзиин.

— Магии? — переспросил Джек.

— Да. Духовные практики ниндзя произошли от Сугэндо, древней религии, которая учит сливаться с природой и обуздывать ее силы. Ниндзя, постигший это искусство, способен вызывать ки — духовную энергию Ничто — и подчинять ее своим целям.

Джеку приходилось испытать воздействие ки, когда сэнсэй Ямада сбивал его с ног при помощи тайного искусства киайдзюцу. Вполне вероятно, что ниндзя владеют магией.

— Кольцо неба — еще и символ ясного разума. Ниндзя, который слился с этой стихией, может ощущать окружающий мир и действовать, не думая — не опираясь на физические органы чувств.

— Как мусин ? — Благодаря сэнсэю Хокосаве Джек был знаком с идеей «пустого сознания».

— Ты начинаешь понимать. Отныне горы, реки, растения и животные — все, что тебя окружает — должны стать твоими учителями.

Сокэ почти растворился в воздухе. Из темноты доносился лишь голос.

— Овладей Пятью кольцами — постигни постоянство Земли, изменчивость Воды, силу Огня, стремительность Ветра и вездесущесть Неба. Тогда, юный самурай, ты станешь ниндзя.

16. Искусство маскировки

— Идем! — поторопил Ханзо. — А то явимся последними!

Наконец закрепив тесемки штанов на коленях, Джек надел длинные сапоги таби, набросил куртку на рубаху с облегающими рукавами и повязал оби. Шарф и капюшон он оставил на кровати: для тренировок они не нужны.

Юноша встал и осмотрел себя. Мог ли он представить, что однажды примерит синоби сёдзоку ? По спине пробежал холодок, словно вместе с одеждой в душу проник призрак Глаза Дракона. Только бы отец на небесах простил его, а Масамото никогда не узнал!

Местное синоби было темно-зеленым — Сокэ объяснил, что так проще сливаться с деревьями.

Сложив свою одежду в мешок, Джек вспомнил о журнале. Нехорошо хранить ценные карты почти на виду, но выбора не было. Утешало, что Сокэ не проявлял интереса к его вещам. Наверняка верховному мастеру все известно, но он предпочитает молчать.

Обычно Джек просто прикрывал журнал одеждой: от злоумышленника это не спасет, но хотя бы меньше будет бросаться в глаза.

— Скорее! — Ханзо потянул Джека за рукав.

Они побежали по главной дороге за пределы деревни, и Ханзо умчался сквозь заросли в долину по узкой извилистой тропе. Занимался рассвет, птицы заводили утреннюю песню. Протирая глаза на ходу, Джек нагнал Ханзо на небольшой прогалине у ручья.

Сокэ уже ждал.

— Надеюсь, для тебя не слишком рано, — кивнул он, здороваясь.

— Вовсе нет, — зевнув, поклонился юноша.

— Рассвет и закат — время, когда можно все замечать, оставаясь незамеченным. Идеальные условия для тренировок и заданий. — Сокэ посмотрел Джеку через плечо. — Ну что ж, все в сборе. Начинаем.

Джек обернулся. Кроме Ханзо, на поляне никого не было. После Нитэн ити рю казалось странным, что на урок пришли всего двое.

Сокэ загадочно улыбнулся.

— Сегодня мы займемся искусством невидимого боя и маскировки — быть может, самым важным для ниндзя.

Неожиданно камень шевельнулся и превратился в Тэнзэна. Из кустарника вырос юноша. Двое синоби шагнули из-за деревьев. Еще несколько словно материализовались из высокой травы. Джек вздрогнул, когда рядом с ним тихо, будто призрак, спрыгнула Миюки.

— Что, испугался? — ехидно спросила она.

Придя в себя, Джек приветливо улыбнулся.

— Да уж, с тобой не стоит играть в прятки!

— Они учились готонпо, искусству маскировки, — объяснил Сокэ. — Поскольку в ниндзюцу главное — прятаться и исчезать, вы непременно должны уметь становиться невидимыми.

Сокэ жестом велел Тэнзэну вернуться на край поляны.

— Следуя принципу Кольца земли, ниндзя сливается с пейзажем. Посмотрите — Тэнзэн образовал с деревом единое целое и исчез.

Хотя Джек знал, где стоит Тэнзэн, глаза с трудом различали его фигуру. Ниндзя казался всего лишь выпуклостью на стволе.

— Если же укрыться негде, — продолжал Сокэ, — нужно изменить контуры тела. Человеческий силуэт узнаваем, поэтому учитесь быть бесформенными. Сейчас Тэнзэн превратится в камень.

Выйдя из-за дерева, Тэнзэн сжался в комок, обхватил себя руками и застыл. В утренней дымке Джек даже не глянул бы на него.

— Теперь попробуй ты, — велел Сокэ.

Джек шагнул вперед и скрючился рядом с Тэнзэном. Повторив его позу, он попытался не двигаться. Через мгновение послышалось чье-то хихиканье. Джек поднял глаза: смеялся юноша, который вышел из кустов. На вид он был не старше Джека, тощий и коротко стриженный, с тонкими губами и настороженным злым взглядом.

— Умора! — фыркнул юноша. — Торчит из земли, как большой дайкон!

— Довольно, Сиро, — сурово оборвал Сокэ. — Джек, тебя выдают светлые волосы. Впредь постарайся их прятать. И никогда не смотри прямо на врага, иначе он инстинктивно ощутит твое присутствие.

Джек кивнул. Да, внешность его подводит. Может, он больше приспособлен быть самураем, а не ниндзя? Сокэ подозвал к себе его и Тэнзэна.

— Прятаться можно где угодно — за стенами, в кустах, в бочках с водой, под полом и даже на виду. Я рассказывал, как отряд самураев однажды застиг меня в чистом поле?

— И как же вы спаслись? — спросил Ханзо.

— Пугалом притворился!

Ученики рассмеялись, и Джек догадался, что это давно знакомая байка.

— Самураи — такие тупицы, — послышался шепот Миюки.

Хотя Джека подмывало вступиться за честь собратьев, он решил, что в окружении ниндзя разумнее промолчать. Интересно, откуда у Миюки такая лютая ненависть к самураям?

— Как ты уже знаешь, Джек, — продолжал Сокэ, — прятаться лучше высоко — на дереве или на крыше. Люди редко смотрят вверх. Однако мы не можем таиться всю ночь. Поэтому ниндзя должен владеть синоби аруки — искусством бесшумной ходьбы. Миюки, покажи, пожалуйста, как это делается.

Миюки приникла к земле и стала красться короткими осторожными шажками. На ее пути не шелохнулась ни одна травинка.

— Обратите внимание, как Миюки ставит ногу — сначала носком проверяет, есть ли препятствия. Затем осторожно переносит вес вперед, не поднимая шума. И наконец, опускается на ребро стопы, пока пятка не коснется земли, и можно будет делать следующий шаг.

Миюки вошла в ручей. Джек изумился: по воде не побежала даже легкая рябь.

— Когда вы передвигаетесь вброд, — объяснял Сокэ, — в воду нужно входить ногой прямой, как копье. И ни в коем случае нельзя волочить вторую ногу: держите ее высоко и ровно. А теперь перейдем к практике. Выберите себе партнера и постарайтесь пройти мимо него незамеченным.

Юные ниндзя разбились на пары, в открытую избегая Джека. Похоже, ему тут не рады. Он снова должен завоевывать всеобщее расположение, как когда-то в Нитэн ити рю.

— Хочешь со мной? — предложил Ханзо.

— С удовольствием.

— Чур, я первый! Жди на том берегу.

Мальчуган подбежал к краю поляны. Джек занял

место на противоположном берегу, отвернулся и стал внимательно прислушиваться. По его расчетам, Ханзо еще не успел далеко продвинуться. Сэнсэй Кано учил слышать «тени» звуков, но зачем юному следопыту знать об этом? По крайней мере, сейчас. На поляне тихо, только слабо журчит неторопливый ручей. Все просто.

— Скажи, когда начнешь! — крикнул Джек.

— Твоя очередь! — раздался довольный голос Ханзо прямо над ухом.

Уже второй раз за утро Джек вздрогнул от неожиданности. Как, черт побери, мальчишке удалось настолько тихо подкрасться? На миг Джек даже подумал, что тот смошенничал; однако со штанин Ханзо стекала вода.

Потрясенно покачав головой, Джек поплелся на другой берег. Вспоминая движения Миюки, он присел пониже, поднял правую ногу и сделал шаг. Носок коснулся земли бесшумно, но под подошвой хрустнула веточка.

— Я тебя слышал! — заявил Ханзо. — Давай еще раз!

Миюки презрительно покосилась на Джека.

— Сначала касайся земли пальцами ног, — заметил Сокэ. — Затем постепенно переноси вес тела — так ты сможешь вовремя остановиться в любую секунду.

Джек стал осторожно красться по земле. Остальные ученики бесшумно и стремительно скользили вокруг. На середине поляны мышцы ног заныли, непривычные к постоянному напряжению. В высокой траве Джек потерял равновесие, и ведущей ногой задел колоски.

— Слышал! — крикнул Ханзо. — Последняя попытка!

Джеку стало совсем неуютно. Все взгляды были прикованы к нему. Сосредоточившись на каждом шаге, он кое-как добрался до ручья. Но стоило ему войти в воду, как раздался громкий плеск.

— Я опять все слышал! — Ханзо обернулся. — Слабовато для тэнгу.

— Тэнгу летают лучше, чем ходят, — парировал Джек. Зрители рассмеялись.

— Не так уж плохо для начала, — сказал Сокэ. — Синоби аруки сразу не овладеешь. Каждый день тренируйся на рисовых полях, пока не научишься проходить их без единого шороха.

Сокэ велел всем стать в круг.

— Даже самого искусного ниндзя могут обнаружить. В таких случаях придется спасаться бегством, по принципу двух Колец, ветра и воды. Тут важна, во-первых, скорость, а во-вторых — умение обходить или преодолевать препятствия. Разбейтесь по трое, и я дам вам задание.

Сокэ определил Джека в группу с Тэнзэном и Миюки. Девушка была явно недовольна выбором.

— Победит команда, которая вернется в деревню первой, — объявил Сокэ. — По дороге бежать нельзя: по условиям упражнения ее патрулируют самураи. Вы должны пройти через лес. На пути будет множество преград, которые вам придется преодолевать сообща.

Ученики приготовились к старту.

— Лети быстрее, тэнгу! — крикнул Ханзо. — Не то мы обгоним!

— Не слишком ли ты самонадеян, малыш? — ответил за всех Тэнзэн.

Миюки обернулась к Джеку и прошептала:

— Надеюсь, бегаешь ты лучше, чем ходишь. Я не люблю проигрывать.

— Я сам не люблю! — огрызнулся Джек.

Миюки нахмурилась, но ответить не успела.

— Вас обнаружили, — объявил Сокэ. — Спасайтесь!

17. Дыхание дракона

Юные ниндзя бросились бежать.

Джек быстро отстал. Тэнзэн и Миюки унеслись далеко вперед, перепрыгивая бревна и лавируя между деревьями, словно молодые олени.

Несмотря на всю подготовку, Джек уступал ниндзя в ловкости. Ему пришлось карабкаться через упавшее дерево, которое товарищи по команде преодолели одним прыжком. Одежда цеплялась за кустарник, хотя Тэнзэн и Миюки скользили в ветвях без единой царапины.

— Живее, самурай! — крикнула Миюки.

Джек помчался быстрее, едва переводя дух. Другие команды оставались позади, но ведь нужно доказать, что он не уступит лучшим! С удвоенным рвением он бросился догонять товарищей.

— Канава! — предупредил Тэнзэн.

Не успев как следует оттолкнуться, Джек прыгнул, но не дотянулся до края канавы и кубарем полетел вниз. К счастью, выручил опыт тайдзюцу. Выбросив вперед руку, Джек одним плавным движением перекатился на ноги и продолжил бежать раньше, чем понял, что упал.

Оглянувшись, Тэнзэн одобрительно кивнул.

Вскоре показалось новое препятствие — река. Одним прыжком ее было не преодолеть, и ниндзя перелетали ее, отталкиваясь длинными палками, словно шестом. Миюки уже была на другом берегу.

— Скорее! — Она метнула Джеку шест.

Юноша медлил: он никогда не пробовал ничего подобного.

— Давай я покажу! — Тэнзэн схватил палку и помчался к реке.

Добежав до берега, он вонзил острие в толщу воды и сильно оттолкнулся. Перелетев на другой берег, Тэнзэн легко приземлился на ноги и бросил шест Джеку.

— Твоя очередь!

Джек собрался с духом и понесся к реке, целясь острием в воду. Увы, он не учел силу течения, и шест воткнулся в дно под углом. Выравнивать его было некогда, поэтому Джек прыгнул вперед, надеясь на удачу.

Взлетев в воздух, он неожиданно остановился и завис на середине реки. Шест медленно накренился, словно подрубленное дерево, и Джек с громким всплеском упал в воду. Отфыркиваясь, он что есть силы поплыл к берегу. Миюки даже не оглянулась.

— Так нельзя, — сказал Тэнзэн, вытаскивая Джека из воды. — В следующий раз бросайся вперед всем телом.

Когда мокрый до нитки Джек вскочил на ноги, Тэнзэн был уже далеко.

Джек настиг обоих у подножия скалистого обрыва. Сама природа позаботилась о защите деревни от внезапных набегов.

Одна из команд уже забралась на скалу. Ханзо махал рукой сверху:

— Лети, тэнгу, лети!

Джек не верил своим глазам. Мало того что мальчишка — мастер бесшумной ходьбы, он еще и невероятно шустрый. Вскоре Ханзо исчез из виду.

Остальные команды тоже карабкались на скалу. Миюки поднялась до половины, Тэнзэн был немного позади. Джек понял, что настал его звездный час: многолетний опыт марсового как нельзя более кстати. Подойдя к скале, он уверенно и легко полез наверх, быстро поравнялся с Тэнзэном и обошел Миюки, к ее величайшему изумлению.

Взобравшись на вершину, Джек перевел дух и стал ждать.

— Суровый забег? — сказал Сиро, тот самый, кто смеялся над попыткой Джека бесшумно ходить. Он дожидался своих товарищей по команде. — Сокэ устраивает его после каждого урока на поляне. Нет бы хоть раз просто отпустить нас домой!

— Это скучно! — возразил Кобэй, цепляясь за край скалы.

Сиро скорчил гримасу и пустился бегом.

Когда Миюки осталось несколько метров, Джек подал руку, но девушка демонстративно не заметила дружеский жест. Зато Тэнзэн принял помощь и, пыхтя, залез на вершину.

— Да ты прирожденный ниндзя! — улыбнулся он. — Я еще не видел такой прыти.

— Идем! — прервала Миюки. — Перед нами две команды.

Они выбежали из леса на луг. Вдалеке на вершине холма виднелась деревня. Тэнзэн и Миюки помчались быстрее, в надежде обогнать соперников. Джек изо всех сил старался не отставать, но напрасно. Куда ему до ниндзя! На каждый его шаг они успевали сделать два.

Миюки летела стрелой. Тэнзэн, оглянувшись на Джека, сбавил темп.

— Попробуй Дыхание дракона.

— Что это? — запыхавшись, спросил Джек.

— Тайная дыхательная техника. Повторяй за мной: вдох — выдох — выдох — вдох — выдох — вдох — вдох — выдох.

Джек попробовал подражать Тэнзэну. Сначала ничего не выходило, но когда он приноровился, бежать стало значительно проще. В легкие поступало больше воздуха, а ритм помогал сосредоточиться. Казалось, он парит над склоном. Несомненно, в нин-дзюцу масса полезных приемов.

Они обошли команду Сиро и устремились к деревне, ноздря в ноздрю с Ханзо и его спутниками. Оставалось последнее препятствие — высокая изгородь. Миюки уже подбежала к ней и готовилась подсадить остальных.

— Давай, Джек! — ободряюще крикнула она.

Похоже, на пути к победе Миюки забыла о своей неприязни.

«Если мы выиграем, — подумал Джек, — то, может, наконец подружимся».

Подскочив к Миюки, Джек поставил ногу на ее руки, сцепленные в замок, и она с силой подбросила его вверх. Уже пролетая над изгородью, он заметил злорадную ухмылку на лице девушки.

Но было поздно.

18. Музыка просветления

— Смотреть надо, куда прыгаешь! — невинным голосом сказала Миюки, заглядывая через изгородь.

Джек приземлился прямо в навозную кучу и беспомощно барахтался в зловонной жиже, а юные ниндзя от души хохотали над ним. Джек вскипел от злости — прежде всего на себя. Как можно было довериться Миюки? Теперь он станет посмешищем!

Тэнзэн ловко перемахнул через изгородь и с трудом сдержал улыбку, глядя, как Джек беспомощно вытирает лицо.

— Старая шутка! Все новенькие попадаются, — сказал он, протягивая руку.

Джек проглотил обиду. Он не покажет Миюки, что уязвлен.

— Ну и грязная ваша шутка! — ответил он.

Тэнзэн добродушно рассмеялся.

— Считай, тебе повезло, — не скрывая удовлетворения, заявила Миюки. — Я собиралась подбросить туда колючек, для пущей остроты.

— Кажется, я ей не нравлюсь, — пробормотал Джек сквозь зубы.

—Дело не в тебе, — еле слышно ответил Тэнзэн. — Миюки терпеть не может самураев. Она родилась зимой, и ее имя означает «прекрасный снег». Иногда Миюки бывает ледяной и колючей, но со временем она непременно оттает.

— Надеюсь. — Джек с отвращением посмотрел на измазанную в навозе одежду.

— Миюки преподала тебе урок. В следующий раз ты бы угодил в яму, ров или на копье самурая. Больше не повторяй эту ошибку.

Джек нехотя согласился. И все-таки с Миюки нужно держать ухо востро. Он улыбнулся ей с деланной беззаботностью и пошел к реке отмываться. Ученики стали расходиться по домам.

Даже окунувшись несколько раз, Джек не мог избавиться от едкого запаха навоза в волосах. Что же, за день-другой вонь выветрится, а вот воспоминания о его позоре не забудутся так быстро. Миюки уже прозвала Джека «самурай-вонючка». Не то чтобы он сильно переживал — в Нитэн ити рю ему доставалось и похлеще. Главный недруг Кадзуки со своей Бандой скорпиона не упускал случая уязвить чужака. Но в школе самураев у Джека были друзья, а среди ниндзя он одинок.

По дороге к дому Сокэ Джек услышал, как откуда-то доносится тихий задушевный напев. Из любопытства он пошел через луг к зарослям и стал взбираться по узкой тропинке на крутой холм. Звук приближался.

Поднявшись выше, Джек увидел небольшой грот над равниной. Внутри, скрестив ноги перед синтоистским святилищем, сидел Сокэ и играл на длинной бамбуковой флейте. Неторопливая монотонная мелодия журчала в такт его дыханию и отражалась от стен, образуя нескончаемый водопад звуков. Старик закрыл глаза и, судя по всему, погрузился в медитацию.

Джек присел у входа в грот и стал терпеливо ждать, внимательно рассматривая испещренное морщинами лицо, на первый взгляд совсем не подходящее верховному мастеру ниндзя. Все-таки интересно, почему Сокэ ему так помогает?

Мастер отложил флейту.

— Это святилище построено в честь нашего бога гор, Яма-но-ками, — объяснил он, как будто ожидал увидеть Джека. — Я играю, чтобы умилостивить его.

— Думаю, бог останется доволен, — ответил Джек. — Ваша музыка похожа на ангельское пение.

— Ты очень любезен, однако есть флейтисты куда искуснее. — Сокэ скромно поклонился и поднял флейту вверх. — Это сякухати — духовный инструмент Комусо, монахов Пустоты, помогающий достичь просветления. Ты когда-нибудь медитировал?

Джек кивнул.

— Сэнсэй Ямада преподавал нам дзадзэн.

— Так вот, это дыхательная практика дзэн. Вместо того чтобы ломать голову над коаном, ты сосредоточен на исполнении мелодии.

Сокэ достал из-за спины второй инструмент и протянул Джеку.

— Думаю, тебе не помешает немного суи-дзэн.

Он показал, как держать флейту и располагать

пальцы на пяти отверстиях.

— Дуть надо поперек верхушки. — Сокэ поднес сякухати к губам и взял чистую ноту. — Меняя угол, можно извлекать разные звуки.

Джек облизнул губы, прижал флейту ко рту и выдохнул. Инструмент пронзительно вскрикнул, словно раненая птица.

— Не так сильно, — пряча улыбку, посоветовал Сокэ. — Легонько, будто сдуваешь перышко.

Набрав воздуха в легкие, Джек снова попробовал заиграть. На сей раз флейта издала неровный, но мелодичный звук.

— Хорошо. Я научу тебя простой хонкоёку — «Нифуми хати гаэси». Это любимая песня Комусо. Ее играют, когда взывают к богам о милости.

Удобно устроившись на полу грота, Сокэ заиграл незатейливый и немного печальный мотив. Исполнив всю мелодию, он несколько раз повторил начало и показал Джеку расположение пальцев для каждой ноты.

— А теперь ты.

Джек неуверенно попробовал, но дыхания надолго не хватало.

— Дыши животом, а не грудью, — посоветовал Сокэ, — как во время медитации. Музыка должна слетать с губ легко, как воздух.

Остаток утра Джек разучивал вступление к песне. С каждым разом дышать становилось все легче, и он словно парил вместе с музыкой. К концу упражнения он почувствовал себя спокойным и умиротворенным.

— У тебя прекрасно получается, — похвалил Сокэ. — За несколько дней ты выучишь всю песню.

— Спасибо, — ответил Джек. — Но при чем тут ниндзюцу?

Сокэ вопросительно вскинул брови.

Джек на миг задумался.

— Кольцо ветра?

Сокэ улыбнулся.

— Именно. Для ниндзя игра на флейте — это не только медитация. Как ты уже заметил, она помогает тренировать дыхание. Этому посвящен мой следующий урок.

По условному знаку Сокэ в грот начали заходить ученики. Они уселись полукругом у входа, лицом к долине.

— Вот ты где! — Ханзо расположился рядом с Джеком. — А я тебя всюду искал!

Миюки выбрала место подальше, на противоположном конце полукруга. Сидящий рядом Сиро сделал вид, что принюхивается и стал махать рукой у носа. Ученики захихикали. Решив подыграть, Джек с шумом втянул воздух, потом указал на Ханзо и зажал нос, притворно кривясь. Хихиканье усилилось. В этот момент Ханзо пукнул, и класс взорвался смехом.

Сокэ, улыбаясь, поднял руку.

— Смех — словно удобрение, полезен лишь тогда, когда служит благому делу. Однако пора начинать. Надеюсь, после того как Джек прошел боевое крещение, вы будете помогать ему.

Ученики вежливо поклонились Джеку. Похоже, поддержав шутку, он завоевал некоторую симпатию. И только Миюки даже в поклоне недобро буравила его взглядом.

— Утром мы учились скрываться и убегать, — продолжал Сокэ. — Для этого мало быть невидимым — нужно, чтобы вас никто не услышал.

— И не унюхал! — встрял Сиро.

Сокэ укоризненно покосился на юношу, и тот неохотно склонил голову, прося прощения.

— Порой ниндзя приходится надолго задерживать дыхание. Например, если вы близко подобрались к мишени, и малейший шум может вас выдать. Или вам нужно сидеть под водой, а иногда даже притвориться мертвым. Контроль дыхания — незаметный, но крайне важный навык для ниндзя.

Джек внимательно слушал. После Дыхания дракона ему не терпелось освоить побольше приемов ниндзя.

— Для начала научитесь медленно вдыхать и выдыхать животом. — Сокэ продемонстрировал длинный вдох и выдох. — Полностью освободите легкие, затем наберите побольше воздуха и задержите дыхание.

Ученики приступили к упражнению. Сиро побагровел от натуги.

— Сколько раз тебе повторять? — устало спросил мастер. — Нельзя вдыхать слишком много — ты напрягаешься!

Сиро шумно выдохнул.

Не глядя больше в его сторону, Сокэ продолжал.

— Расслабьте все мускулы, даже самые крошечные. Тогда, медитируя и замедляя пульс, вы сможете не дышать несколько минут.

Джек был поражен. Когда они с Акико покидали Осакский замок через тоннель в колодце, он едва продержался минуту и чуть не утонул. Девушка спасла его, насильно вдохнув в рот немного воздуха.

— Этот прием требует владения не только телом, но и сознанием. — Сокэ постучал себя пальцем в висок. — Вы должны подавить желание дышать. Лучше всего думать о чем-то далеком и приятном. А теперь тренируйтесь.

Ученики начали глубоко дышать, готовясь к упражнению, и среди них тут же завязалось негласное состязание. Никто не хотел вдыхать первым.

Все молча сидели в позе медитации. Некоторые закрыли глаза. Джек старался расслабить тело и замедлить сердцебиение. Сначала задание казалось простым, однако к концу первой минуты слабое желание вдохнуть стало нестерпимым. Желудок окаменел, грудь сдавило, но Джек продолжал бороться с собой.

Припомнив совет Сокэ, он начал думать о Джесс, воображать, как вернется домой и увидит ее сияющие от радости глазенки. Он попытался представить, как она изменилась за годы его отсутствия.

Уловка подействовала. Краем глаза Джек видел, что некоторые уже сдались, но сам не отступал — хотел доказать, что способен потягаться с лучшими.

Прошла еще минута. Джек чувствовал легкое головокружение и словно оторвался от своего тела. Жажда воздуха прибывала, как вода, подмывающая плотину. Еще несколько человек прекратили упражнение и жадно хватали ртом воздух.

Миюки не сдавалась. Она сидела спокойно и сосредоточенно, не отводя глаз от Джека. Он встретился с ней взглядом, словно принимая вызов. Безмолвный поединок начался.

Джек был твердо намерен переиграть Миюки. Казалось, упражнение дается ей легко, но пульсирующая вена на шее выдавала сильное напряжение.

Пошла третья минута. Видя, что Миюки едва держится, Джек воспрял духом. Он выполнял подобное задание впервые, но понимал принципы, позволяющие телу совершить почти невозможное. Год назад, участвуя в Круге трех, он узнал, что единственный предел — предел разума. За время, которое Акико простояла под ледяным водопадом, сгорели три палочки благовоний, но она не потеряла сознание от холода.

«Тело способно на все, пока разум силен», — сказал тогда монах храма Тэндай.

Джек сосредоточился на мыслях об Акико. Вспомнил ее улыбку, долгие разговоры под сакурой, бесконечную преданность.

«Навеки связаны».

Оставалось всего трое — Тэнзэн, Джек и Миюки.

— Смотрите на его лицо! Красное, как у дарумы! — воскликнул Сиро.

Джек почти не слышал его; все голоса звучали глухо и отстраненно. В глазах темнело, но разве можно сдаться сейчас, когда победа так близка? На кону его гордость самурая!

Тэнзэн не выдержал и сделал несколько вдохов. Единоборство между Джеком и Миюки продолжалось.

— Давай, тэнгу! — выкрикнул Ханзо.

Остальные зашептали нараспев: «Миюки! Миюки! Миюки!»

Миюки била мелкая дрожь.

«Я буду первым! — думал Джек. — Я буду первым!»

19. Постоянная угроза

— Поверить не могу — ты потерял сознание! — воскликнул Ханзо, давясь от смеха. — Я думал, ты умер!

— Не отвлекайся! — оборвал Джек, держа перед собой мишень — кусок бамбука.

Ханзо — славный мальчуган, но порой он просто невыносим! Вместо того чтобы практиковаться в бою на мечах, он без умолку болтал о поражении Джека.

Внезапно Ханзо опустил оружие и нахмурился.

— Но ведь тэнгу не умирают, правда?

Джек покачал головой, а про себя подумал: «Смотря какие тэнгу».

Стремясь любой ценой одолеть Миюки, он держался до тех пор, пока не провалился в темноту от истощения. К счастью, тело инстинктивно начало дышать. Придя в себя, Джек увидел обеспокоенное лицо Сокэ.

— Достойное рвение для новичка, — сказал мастер. — Однако ниндзя без сознания немногим отличается от мертвого. Запомни этот урок: всегда нужно учитывать пределы своих возможностей.

Несмотря на поражение, многие зауважали Джека за небывалую волю к победе.

Остаток занятия был посвящен приемам поверхностного дыхания: Сокэ учил  их не шуметь при вдохе и выдохе, определять, спит человек или делает вид, и наконец — притворяться мертвым.

— Используйте этот прием лишь в крайнем случае, ведь в таком состоянии вы особенно уязвимы. С другой стороны, изображая мертвого или смертельно раненого, можно усыпить бдительность врага и атаковать внезапно.

Притворяться мертвым оказалось неожиданно тяжело. Многие не выдерживали и начинали хихикать, Тэнзэн чихнул, а Джеку никак не удавалось изобразить остекленевший бессмысленный взгляд. Убедительнее всех оказался Ханзо — он не подавал признаков жизни, даже когда мастер дважды потыкал его тростью.

— Ужин готов, — объявил Сокэ, стоя на пороге.

— Здорово! Я умираю от голода! — Ханзо торопливо поклонился Джеку и вбежал в дом.

Джек улыбнулся. Интересно, как ему удается так натурально притворяться мертвым? Живее Ханзо еще поискать!

После ужина Сокэ предложил Джеку потренироваться в бесшумной ходьбе на рисовых полях. Ханзо умчался играть с Кобэем.

Стоял чудесный теплый вечер; на воде мерцали золотые отблески заходящего солнца. Закатав штаны, Джек пошел вперед. Мокрая земля расползалась под ногами. Припоминая, как правильно входить носком в воду и держать вторую ногу, Джек осторожно двинулся через поле. С каждым шагом по отраженному в воде небу пробегала рябь. Однако чем дальше Джек уходил, тем слабее колебалась водная гладь.

Вскоре он обнаружил, что важнее всего держать равновесие. Аккуратно рассчитывая движения и вытягивая носок, Джек научился опускать ногу почти бесшумно. Круги на воде становились все менее заметными, вот только продвигался он не быстрее улитки.

На середине поля Джек не удержался от смеха. До чего же абсурдное занятие! Бывший марсовой, ныне воин-самурай, стоит в Японии на рисовом поле по щиколотку в воде и тренируется ходить, как ниндзя! Что сказал бы его друг Сабуро, будь он здесь?

Правда, Джеку вовсе не хотелось, чтобы друзья узнали о его судьбе. Он никак не мог свыкнуться с мыслью, что учится в школе ниндзя. Но ведь иначе ему не добраться до Нагасаки. Он с удвоенной силой принялся за упражнение.

Солнце касалось горных вершин, когда Джек наконец вернулся на старт. Он уже собирался идти домой, как вдруг услышал чей-то оживленный спор.

— Насколько я понимаю, ты учишь нашего гостя ниндзюцу, — укоризненно сказал первый голос.

— Да, и он способный ученик.

Бесшумно вытащив обе ноги из воды, Джек прокрался к дому и выглянул за угол. Сокэ и второй старейшина, Момоти, пили чай под деревом.

— Ты доверяешь ему наши сокровенные тайны! — процедил Момоти, недовольно топорща усы.

— Лишь те, которые помогут ему в пути.

— Но он самурай! И чужак! Все это против священных принципов. Обучение необходимо прекратить.

Сокэ покачал головой.

— Как верховный мастер, только я решаю, кого учить нашему искусству. В крайнем случае, советуюсь с Шонином. Помочь мальчику — наш долг, учитывая то, сколько горя ему принес Глаз Дракона...

— Наша деревня не должна расплачиваться за все грехи подряд, — перебил Момоти, закипая от гнева. — Этот мальчишка — постоянная угроза для деревни. Патрулей становится все больше. Вскоре я выдам его даймё Акэти, и мы снова будем в безопасности.

— Я уже объяснял: даймё не пойдет на уступки, — твердо сказал Сокэ. — Акэти одержим идеей завершить дело Нобунага и уничтожить синоби. Если мы выдадим мальчика, это только усилит влияние даймё на сёгуна. Если Акэти настроит его против ниндзя, нам конец.

— Акэти готовится напасть даже без поддержки сёгуна. Мне донесли, что он собирает еще один дивизион в своем замке в Маруяма.

— Тем более нужно держаться в тени.

— Тем более нужно выдать мальчишку-самурая! Мы же не знаем, кому он служит. Что если он предатель ?

— Сомневаюсь. — Сокэ поставил чашку. — Может, Джек и самурай, но он благороден и у него искреннее сердце, достойное ниндзя.

— Ты слишком доверяешь этому гайдзину, Сокэ. Я поговорю с Шонином. Надеюсь, он переубедит тебя.

Отрывисто поклонившись, Момоти зашагал к дому старосты.

Джек подождал, пока мастер вернется в дом.

«Почему Сокэ так защищает меня? » — недоумевал он.

Казалось, старик чувствует какую-то вину за его неприятности. А может, знает о журнале и хочет втереться Джеку в доверие, чтобы заполучить шифр. Правда, в своем добровольном уединении от мира Сокэ и его клан никак не мог быть связан с Глазом Дракона или отцом Бобадилло.

Сокэ сказал: «По одному дереву не судят о лесе». Хотя прошло совсем немного времени, Джек начинал понимать смысл поговорки. Что бы ни было на уме у верховного мастера, его уроки бесценны — ниндзюцу непременно пригодится Джеку на пути в Нагасаки.

Несмотря на свое недоверие, юноша в чем-то даже сочувствовал ниндзя. Похоже, местный даймё — тиран и деспот. Меньше всего Джеку хотелось навлечь на синоби новые беды. Однако если он уйдет сейчас, его поймают и наверняка обнаружат деревню. Выбора нет: придется ждать, когда самураи прекратят поиски.

Тем временем, следует остерегаться Момоти: вот уж кто готов избавиться от Джека при первом удобном случае.

20. Шестнадцать тайных приемов

Лицо Джека исказила боль. Он скорчился на коленях перед Миюки, не в силах шевельнуться. Девушка сжимала его большой палец в болезненном захвате, а для пущего унижения наступила ему на обе ноги.

— Вот как выполняется этот прием, самурай. — Она отпустила руку.

За прошедшие две недели Джек не только продолжал осваивать технику бегства, но и занялся тайдзюцу, точнее, его разновидностью для ниндзя. Поначалу он недоумевал, ведь в Нитэн ити рю учили рукопашному бою совсем иначе, но вскоре оценил стиль ниндзя по достоинству. Если самураи стремились довести каждое движение до совершенства путем бесконечных повторений, ниндзя редко отрабатывали один прием более пяти раз за урок.

— Негибкая система слишком уязвима, — объяснил верховный мастер на первом же занятии. — В любой жесткой конструкции всегда найдется изъян. Именно в этом слабость самураев. Уберите в доме фундамент, и он обрушится.

Сокэ попросил Джека продемонстрировать классическую атаку самураев. Аккуратно уклонившись от прямого удара кулаком, мастер наступил юноше па ведущую ногу, затем ударил его под колено. Джек потерял равновесие. Не давая опомниться, Сокэ заломил ему руку и бросил на землю.

— В ниндзюцу не бывает верных и неверных приемов, — сообщил мастер. — Только удачные. Любая атака уникальна во времени и в пространстве, поэтому ваша реакция тоже должна быть уникальной. Выучите основные принципы и применяйте их как можно более гибко.

Каждый урок тайдзюцу давался Джеку нелегко, но сегодня ему пришлось совсем несладко. Сокэ приставил к нему Миюки, отрабатывать самые болезненные захваты.

Джек встал, растирая ноющий палец. На поляну уже проникали лучи утреннего солнца, но до конца урока было далеко. Вокруг все упражнялись в технике рукопашного боя.

— Отлично, Миюки, — одобрительно кивнул Сокэ. — Думаю, тебе пора показать Джеку Шестнадцать тайных приемов ниндзя.

Миюки опешила.

— Что, все шестнадцать?

Сокэ кивнул.

— Как вам угодно, верховный мастер. — Миюки нехотя поклонилась.

— Джек, — сказал Сокэ, — возможно, в школе самураев ты уже познакомился с некоторыми из этих приемов — с ударами кулаком, ребром ладони, локтем или коленом. Однако ниндзя этим не ограничиваются: мы рассматриваем все тело как оружие. Миюки, будь добра, покажи нам «дьявольский горн».

Девушка немедленно бросилась на Джека и ударила лбом в грудь. Задохнувшись, юноша отлетел на землю.

— Восхищаюсь твоим рвением, Миюки, но можно было бить чуть легче, — заметил Сокэ.

— Я сдерживалась! — возмутилась она. — Я же не сломала ему ребра?

«Чуть-чуть не хватило», — подумал Джек, зная, что Миюки не упустит случая показать свое превосходство.

— Все в порядке, — заверил он, переводя дух и отряхиваясь. — Мне стоило выбрать более устойчивое положение.

— Очень хорошо, — сказал Сокэ. — Продолжай. Но будь осторожна, особенно с приемом «восемь листьев».

Мастер сурово взглянул на Миюки и отошел к другим ученикам.

Сложив ладони ковшиком, Миюки с силой хлопнула Джека по ушам. Хотя удар был относительно слабый, Джек пошатнулся от неожиданности и стал валиться вбок.

— Если бить по-настоящему, — ухмыльнулась Миюки, глядя, как Джек привалился к дереву, чтобы не упасть, — враг потеряет равновесие и оглохнет.

— Представляю, — мрачно ответил Джек. В ушах до сих пор стоял противный звон.

— А это — прием «колючий кулак».

Она резко ударила Джека в грудь полусогнутыми пальцами. Тот невольно вскрикнул от острой боли. Не давая опомниться, Миюки перешла к следующему приему.

— Это «игла».

Девушка сжала правую руку в кулак, оставив торчащий мизинец.

— А это зачем? — с опаской спросил Джек. Палец казался слишком безобидным оружием.

— Чтобы бить в мягкие органы. Например, в глаз или...

Выбросив руку вперед, Миюки ткнула мизинцем Джеку в левое ухо и сильно нажала. Адская боль молнией пронзила все тело.

— Больно же! — воскликнул он, поднимаясь на цыпочки, чтобы унять судорогу.

— Так и должно быть, — холодно объяснила Миюки. — Я целилась в точку кьюсё.

— Прекрати, пожалуйста!

— А как же ты узнаешь силу удара, если не испытаешь его на себе? Эх ты, самурай.

Она убрала палец, и боль постепенно утихла.

— Пожалуй, закончим на этом.

— Нет! — выкрикнул Джек.

— Тогда прекрати ныть.

— Не люблю бессмысленные истязания, вот и все, — возразил он.

— Слабак! Какой из тебя ниндзя!

Уязвленный, Джек не проронил больше ни слова. Но к концу занятия он чувствовал себя полностью измочаленным. Миюки демонстрировала все приемы в полную силу, и даже временно оглушила Джека «сокрушающим ударом». Тем не менее благодаря ее исключительному мастерству он за один урок начал понимать принципы боевой техники ниндзя.

— Выоба прекрасно поработали, — отметил Сокэ в конце тренировки. — Джек, ты схватываешь на лету.

— У меня очень старательный учитель. — Джек сдержанно улыбнулся Миюки.

— Не сомневаюсь, — понимающе улыбнулся Сокэ. — Думаешь, почему я ее выбрал?

Когда верховный мастер объявил конец урока, Миюки уголком рта шепнула:

— Может, Сокэ и доволен, но меня ты не впечатлил. Не злоупотребляй нашим гостеприимством, самурай. Ты чужак и никогда не будешь ниндзя.

Резко развернувшись, Миюки зашагала в сторону деревни.

Джек растерянно проводил ее взглядом. С остальными ниндзя отношения постепенно налаживались. Чем же он заслужил ненависть Миюки ?

Припомнив, как они занимались с Акико в Ни-тэн ити рю, он в очередной раз подивился, до чего две юные воительницы далеки друг от друга — как лед и пламя.

Тренироваться с Акико — одно удовольствие, а с Миюки — тяжелая повинность. Не будь Сокэ столь высокого мнения о юной ниндзя, Джек поклялся бы, что она сестра Кадзуки. Миюки великолепно владела боевыми искусствами, но была жесткой, беспощадной и почти такой же злобной, как его школьный недруг. Не уступая ей в мастерстве, Акико обладала внутренней силой и характером, твердым, как стальной клинок, но в то же время была безгранично доброй и отзывчивой.

Как же ее сейчас не хватало!

21. Рисовая бумага

Ханзо стрелой промчался мимо, за ним Кобэй и еще двое мальчишек. Джек, который как раз практиковался в бесшумной ходьбе на полях, остановился и удивленно проводил их взглядом. Правда, остальные жители деревни не обратили внимания на такую поспешность. Добежав до пруда, мальчишки обогнули высокое раскидистое дерево и во весь опор пустились назад. На груди у каждого висела соломенная шляпа.

— Что вы делаете? — крикнул Джек.

— Бежим... наперегонки, — пропыхтел Ханзо.

— А шляпы зачем ?

— Так быстрее. — Ханзо пронесся мимо, не сбавляя скорости. — Их... нельзя... ронять.

Мальчуган скрылся на дороге к святилищу, вздымая клубы пыли. Кобэй по-прежнему наступал ему на пятки, а остальные двое заметно отстали. По крайней мере, теперь понятно, почему Ханзо обошел почти всех на состязании в беге.

— Молодец, правда?

Джек обернулся. За спиной стоял Сокэ, с гордостью глядя на Ханзо.

— Да, Ханзо не перестает меня удивлять, — согласился Джек. — Мы занимались совсем недолго, а он уже готов орудовать настоящим мечом, словно родился с ним в руках. Откуда это у него? От родителей? Или от вас?

— Нет, вовсе нет... Врожденный талант, как и у тебя.

— У меня? — оторопел Джек.

Сокэ кивнул.

— Я опасался, что после школы самураев у нас тебе будет тяжело, но ты очень быстро усвоил основные принципы ниндзюцу. И неплохо овладел синоби аруки. — Морщинистое лицо Сокэ осветила улыбка. — Гораздо лучше, чем когда пытался подслушивать наш разговор с Момоти за чаем на той неделе.

Джек покраснел до кончиков ушей.

— Не переживай. Если ты собираешься стать ниндзя, уметь шпионить просто необходимо.

— Наверное, мне пора уйти, — сказал Джек, сгорая от стыда. — Я и так задержался дольше, чем следует.

— Чепуха, — отмахнулся Сокэ. — Ты делаешь только первые шаги к пониманию Пяти колец. Отпустить тебя недоучкой — безответственно с моей стороны.

— Но Момоти...

— Момоти всюду мерещатся враги, — перебил Сокэ. — Это не так уж плохо; его подозрительная натура не раз нас выручала. У него нюх на опасность.

— Значит, мне надо уходить, — не сдавался Джек. — Не хочу, чтобы из-за меня пострадали люди.

Несмотря на благородные слова, покидать деревню ему вовсе не хотелось. Другое такое надежное убежище еще поискать. Разумеется, от Момоти лучше держаться подальше, но самураи куда опаснее.

Нет, он вовсе не мечтал поселиться у ниндзя, просто надеялся, что ниндзюцу поможет добраться до Нагасаки живым.

Сокэ положил руку Джеку на плечо.

— Момоти неправ. Я говорил с Шонином, и он со мной согласен. Поиски уже поутихли, но самураи по-прежнему патрулируют границы. Подожди еще немного. Терпение — не только добродетель, порой для ниндзя это единственное спасение.

Джек обрадовался решению Шонина, хотя и понимал, что Миюки наверняка постарается испортить ему жизнь.

— Идем со мной. Пора усложнить тренировки по бесшумной ходьбе. — Сокэ повел Джека в дом.

Пол был застлан тончайшей рисовой бумагой. Длинные листы, пропитанные водой, простирались от порога до деревянного настила.

— Твоя задача — пройти по комнате, не порвав бумагу.

На первый взгляд задание казалось невыполнимым, но Джек промолчал.

— Для этого нужно освоить уки-аси, — объяснил Сокэ. — Технику парящих ног.

Мастер на цыпочках встал на бумагу и плавно опустил стопы.

— Представь, что твои ноги невесомы, словно перышки.

Джек не верил своим глазам. Мастер буквально скользил по воздуху, не оставляя следов. Неискушенный зритель решил бы, что без колдовства тут не обошлось.

— Теперь ты. — Сокэ уселся наблюдать на деревянном полу.

Джек глубоко вдохнул и осторожно поставил носок на белый лист. Удачно. Опустив стопу, он приготовился идти дальше, но стоило ему поднять вторую ногу, как раздался характерный треск.

— Вспомни Кольцо ветра, — посоветовал Сокэ. — Тут нужно парить, а не топать.

Джек пробовал снова и снова, стараясь ощутить невесомость и представляя себя перышком. После занятий на поле он научился держать равновесие и все же раз за разом рвал бумагу.

Внезапно дверь распахнулась, и в дом ворвался разгоряченный Ханзо.

— Парящие ноги! Обожаю эту технику!

Сбросив сандалии, он пристроился рядом с Джеком.

— Спорим, тэнгу, я тебя обгоню!

— Ханзо, это не состязание, — мягко упрекнул Сокэ. — Будь скромнее, иначе когда-нибудь самоуверенность слишком дорого тебе обойдется.

Словно в подтверждение его слов, под ногой Ханзо лопнула бумага.

— Да там вот такусенький разрыв! — Мальчуган сложил пальцы щепоткой.

Сокэ покачал головой.

— Разрыв есть разрыв. Малейшая неточность может привести к катастрофе. Запомни это. Порой от мелочей зависит твоя жизнь.

— Да, Сокэ, — пристыженно кивнул Ханзо.

— Техника уки-аси требует терпения. Но овладев ею, ты сможешь без единого звука ходить по любой поверхности.

— Даже по Соловьиному полу? — спросил Джек.

Два года назад даймё Такатоми, правитель провинции Киото, пригласил Джека в замок и показал это удивительное сооружение — деревянный пол на металлических петлях. При каждом шаге конструкция издавала трель, похожую на птичье пение. Даймё был убежден, что никто не может пройти по этому полу незамеченным — даже ниндзя.

— Соловьиный пол — самое сложное, — признал Сокэ. — Я знаю только одного человека, которому удалось его пройти.

— Научишь меня, дедушка?

— Если украдешь подушку из-под моей головы, значит, ты овладел уки-аси. И только тогда можно учиться ходить по Соловьиному полу.

Ласково потрепав внука по затылку, Сокэ расположился у очага и стал разводить огонь.

Ханзо разочарованно взглянул на Джека.

— Это невозможно, — с досадой шепнул он. — Сколько раз я пробовал, но он всегда просыпается!

22. Сюрикэн

— Как успехи в сякухати? — поинтересовался Сокэ.

Джек сидел за столом, подкрепляясь рисом, мисо-супом, соленьями и жареной рыбой. Он уже почти забыл вкус ячменного хлеба с маслом и сыром — привычного завтрака в Англии. О прежней жизни сохранились лишь размытые воспоминания. Иногда Джек сомневался, что узнает родину, если наконец-то попадет домой. И узнает ли его сестренка?

— По правде говоря, я давно не занимался, — виновато ответил Джек. Прошла еще неделя, и, хотя играть на флейте было приятно, юноша гораздо больше времени уделял техникам ниндзюцу, которые считал для себя полезными. — В основном отрабатывал уки-аси и тайные приемы.

— Практиковаться следует ежедневно.

— Я делаю дыхательные упражнения, — торопливо добавил Джек.

— Сякухати — это не только медитация и тренировка дыхания.

Сокэ взял флейту и начал играть. Задушевная музыка звучала убаюкивающе, и Джек прислонился к стене. На середине мелодии Сокэ прервался и развернул сякухати.

Раздался резкий свист.

Из отверстия флейты вылетел черный дротик и вонзился в деревянную балку у Джека над головой. Юноша онемел от неожиданности. Ханзо рассмеялся с набитым ртом.

Сокэ опустил инструмент.

— Как я уже говорил, практиковаться нужно все время.

— Так это оружие? — опомнившись, воскликнул Джек.

Сокэ кивнул.

— Замаскированное.

Отложив флейту, Сокэ встал и взял трость.

— Чтобы затеряться в толпе, ниндзя необходимо оружие, не вызывающее подозрений. — Старик похлопал по трости. — Невинная на вид трость превращается в серьезный ханбо. Этим посохом можно ударить, обездвижить или метнуть его во врага.

Сокэ покрутил набалдашник бамбуковой трости.

— Благодаря небольшой доработке посохом можно даже убить.

Он взмахнул тростью над головой, и в воздухе свистнула короткая цепь. Ее утяжеленный конец едва не задел Джеку нос. Юноша нервно сглотнул. Похоже, мирно позавтракать не получится.

Спрятав цепь в трости, Сокэ указал на земледельческие инструменты, разбросанные по полу.

— Оружием ниндзя может стать что угодно. Мы превратили цепы для риса в нунчаку, серпы — в смертоносные кама, остроги — в кагинавы. Чем обычнее предмет, тем лучше.

Мастер взял со стола ненужную хаси и резким движением кисти метнул ее в стену. Палочка вонзилась в дерево, словно стрела. Трепещущий кончик повис на уровне глаз Джека.

— При должном умении из хаси выходит прекрасный сюрикэн, — пояснил Сокэ.

Джек вытащил палочку из стены и изумленно посмотрел на нее. Кажется, он недооценивал нехитрый столовый прибор.

— Идем, — позвал Сокэ. — Разыщем Тэнзэна; он у нас мастер сюрикэн-дзюцу.

Они отправились на площадь. Тэнзэн был у Кадзийи в кузнице.

Ниндзя обменялись приветствиями, и Сокэ попросил их посвятить Джека в искусство метания сюрикэна.

— Сюрикэн — простое, но универсальное оружие, — объяснял Тэнзэн, пока Кадзийя раскладывал в ряд метательные изделия — прямые железные пики, плоские звездочки и лезвия, напоминающие по форме иглы и ножи. — Как видишь, некоторые из них легко спрятать в кулаке и напасть внезапно.

Тэнзэн взял восьмиугольную звездочку с отверстием в центре.

— Хотя сюрикэном можно убить, в основном они используются в отвлекающих маневрах. — Он жестом указал на части тела Джека. — Обычно целятся в глаза, лицо, кисти рук или стопы. В любое место, не прикрытое доспехами.

— Они отравлены? — Джек припомнил дьявольские хитрости Глаза Дракона.

Тэнзэн покачал головой.

— Острые края можно смазать ядом, но тогда нужно быть крайне осторожным и не пораниться самому. Не советую пробовать, пока не научишься как следует.

Джек с благоговейным ужасом разглядывал коллекцию.

А это для чего? — Он указал на большой сю-рикэн со скрученным шнуром.

— Это мое скромное изобретение, — гордо улыбнувшись, ответил кузнец. — Меня вдохновило Кольцо огня, и я приделал к сюрикэну фитиль, чтобы устраивать поджоги на расстоянии. Тэнзэн его уже испытывал.

— Я слышал, результат отличный. — Сокэ одобрительно похлопал Кадзийю по спине. — Тэнзэн, покажешь Джеку три способа бросания сюрикэна?

Поклонившись, Тэнзэн выбрал несколько сюри-кэнов и расположился на площади, напротив изгороди. На трех столбах виднелись зарубки — видимо, их регулярно использовали для упражнений.

На площади постепенно стали собираться люди — никто не хотел пропустить зрелище.

Взяв прямую «пику», Тэнзэн швырнул ее в цель из-за головы. Сюрикэн с громким треском вонзился в первый столб. Вслед за ним отправилось плоское лезвие — на сей раз броском снизу. От второго столба отлетела щепка. Третий сюрикэн юноша метнул наискосок от пояса. Серебристая звездочка со свистом воткнулась в третий столб. Все движения Тэнзэна были безупречно отточены.

— А теперь икки гокэн, — велел Сокэ.

Ханзо взволнованно толкнул Джека локтем.

— Техника «пять сюрикэнов в один миг»! Ее знает только Тэнзэн!

Держа четыре сюрикэна веером в левой руке, Гэнзэн взвесил на правой ладони еще один и прицелился.

Он молниеносно метнул первый сюрикэн, а за ним — еще четыре. Все произошло в одно мгновение, и не успела первая звездочка коснуться мишени, как остальные уже были в воздухе. Сюрикэны впились в деревянный столб, словно пули из пяти мушкетов.

Зрители зааплодировали. Тэнзэн скромно поклонился, затем повернулся к Джеку и протянул ему четырехконечную звездочку.

Джек нерешительно взял ее. Сюрикэн оказался неожиданно легким и очень острым. Юноше было неуютно держать в руках традиционное оружие ниндзя, зная, какие беды оно способно принести. Сюрикэном ранили его отца, убили повара в доме Акико и насмерть отравили брата Ямато. А теперь он сам будет упражняться в метании зловещей «звездочки».

Тэнзэн решил, что Джек сомневается в своих силах.

— Зажми его между большим и указательным пальцами. Не так сильно, — добавил он, поправляя положение руки Джека. — Легонько, будто держишь яйцо ласточки. Сюрикэн должен «выскользнуть» из ладони.

Джек последовал совету и встал напротив первой мишени.

— Теперь бросай его сбоку, по прямой, как будто собираешься «печь блинчики» на воде. В момент броска напряги пальцы и запястье, чтобы придать верное направление.

Джек отвел локоть назад, затем выпрямил руку и резким движением кисти метнул металлическую звездочку.

Сюрикэн со свистом воткнулся в самый центр деревянной мишени.

Тэнзэн и Ханзо изумленно посмотрели на Джека. Сокэ вскинул брови. Джек и сам не верил своим глазам.

— Новичкам везет, — смущенно сказал он.

Тэнзэн молча подал следующий сюрикэн.

Джек повторил бросок, но от волнения выпустил сюрикэн слишком поздно и резко. Сверкающая звездочка полетела между столбами к колодцу.

Стоящая там темноволосая девушка вскрикнула: сюрикэн вдребезги расколотил глиняный горшок с водой у нее под носом. Промокшая до нитки Миюки отчаянно замотала головой, ища обидчика. Обнаружив Джека, она бросила на него яростный взгляд.

Пряча улыбку, Тэнзэн шепнул:

— Думаю, тебе есть куда расти.

23. Ниндзя-неведимки

— Садись, пожалуйста. — Шонин указал Джеку на место между Сокэ и Ханзо.

Все трое были приглашены на ужин в доме старосты. Напротив, скрестив ноги, расположились Мию-ки, Тэнзэн и мрачный, как туча, Момоти. Во главе стола сидел Шонин.

В зал вошли две девушки с подносами и принялись расставлять блюда. Хотя пиры самураев в Киото были куда разнообразнее и богаче, здешнее угощение выглядело очень аппетитно: суп мисо, баклажаны, соленья, омлет с жареной рыбой и несколько мисок с дымящимся рисом.

— Как тебе живется среди нас? — спросил Шонин.

Джек на миг задумался.

— Непросто!

Он имел в виду не только сложные занятия ниндзюцу и то, как трудно переучиваться после школы самураев. Джек никак не мог составить мнение о самих ниндзя. За прошедший месяц синоби постепенно представали перед ним в новом свете, словно микан, с которого сняли кожуру.

Вместо безликих наемных убийц он видел крестьян, ремесленников, детей и даже партнеров по тренировкам. Да, ниндзя бесконечно далеки от самураев, но они отнюдь не порочны и не беспринципны. Вся их жизнь пронизана духом ниннику, а философия, основанная на единстве Пяти колец, едва ли уступает бусидо.

И что уж тут скрывать, Джек с огромным удовольствием изучал ниндзюцу. Темное и загадочное искусство настоящая находка, когда впереди лежит долгий и полный опасностей путь. Да, после смерти отца он клялся, что ниндзя всегда будут ему врагами. Но теперь уже не был так в этом уверен.

Да и как тут не усомниться? Синоби защитили его от самураев, были с ним добры и обходительны. А некоторые — Сокэ, Ханзо и Тэнзэн — стали друзьями и наставниками. И все же ниндзя так долго олицетворяли для Джека злейших врагов, что в один миг трудно было проникнуться к ним доверием. И по-прежнему оставалось загадкой, почему они так охотно ему помогают. Как и Момоти, Джек решил быть начеку и не терять бдительности.

Среди ниндзя ему и впрямь было непросто... ведь всегда непросто пересматривать ценности и убеждения.

Шонин задумчиво кивнул, словно уловил сомнения Джека.

— Сокэ, как у него успехи?

— Джек просто создан для ниндзюцу. Видели бы вы, как он занимается синоби аруки на рисовых полях! — Сокэ одобрительно улыбнулся юноше.

Правда, в сюрикэн-дзюцу есть над чем поработать.

Джек виновато покосился на Миюки. Девушка хмурилась: видимо, так и не простила разбитый горшок.

— Зато он быстро учится, — сказал Тэнзэн.

— Неудивительно, с такими-то наставниками!

Шонин с гордостью посмотрел на сына. — Миюки, ты ведь учила Джека Шестнадцати тайным приемам.

Он знает их все?

— Да, — коротко ответила она.

«А как же, — подумал Джек. — Столько раз испытал на себе».

— Джек, ты наверняка удивлен, что я позволил Сокэ преподавать тебе — самураю — искусство ниндзя, — сказал Шонин.

— Это правда.

— Дело в том, что я рассчитываю на взаимность. Я слышал, ты объяснил Ханзо основные правила боя на мечах, но больше всего меня интересует техника Двух небес. Говорят, владеющий ею неуязвим. Что скажешь?

Джек колебался. Масамото открывал тайну Двух небес лишь немногим ученикам Нитэн ити рю, которых считал достойными телом, душой и разумом. Даже если бы он мог попросить у мастера разрешения делиться сокровенным знанием, ответ известен заранее: «Никогда не доверяй тайны врагу». Но ведь ниндзя посвящали Джека в свои секретные техники! Отказываться неразумно — и будет неуважением с его стороны.

Жаль, что сэнсэй Ямада так далеко — он непременно помог бы сделать мучительный выбор. Внезапно Джек вспомнил загадку-аллегорию, которую мастер дзэн задавал Ёри в Тоба: «Кот учил тигра драться. Тигр стал очень сильным и однажды напал на кота. Кот вскочил на дерево: это был единственный прием, который он утаил».

Джеку предстояло учить тигра. Значит, если ограничиться основными принципами и не раскрывать глубинные секреты, можно рассказывать Шо-нину о технике Двух небес.

— Ты ведь знаешь о ней? — твердо и настойчиво спросил Шонин.

— Конечно, — улыбнулся Джек. — Это техника боя двумя мечами. Она позволяет защищаться и на-падать одновременно. Масамото-сама говорил: когда речь идет о жизни и смерти, нужно использовать все доступное оружие.

— Мудро. Продолжай.

— Суть техники Двух небес не просто в использовании двух мечей, а в боевом духе — победить любым способом и любым оружием.

Шонин одобрительно кивнул.

— Совсем как в ниндзюцу. Я бы с радостью побеседовал с этим самураем — пусть даже он и враг.

— Боюсь, это невозможно. Сёгун отправил Масамото-сама в изгнание.

— Прискорбно. Может, тогда ты продемонстрируешь технику? — Шонин улыбнулся кончиками губ.

Джек не ожидал такого поворота; он-то думал, что отделается рассказом. Как бы то ни было, отказывать нельзя. В конце концов, что он теряет? На овладение техникой нужны годы, если не вся жизнь. С одного раза тигр не научится лазить по деревьям.

— Почту за честь, — поклонился Джек.

— Отлично. Сокэ выберет время и место. А теперь хорошие новости: самураи отозвали свои патрули. По крайней мере, в горах.

У Джека словно невидимая петля спала с шеи. Наконец-то он сможет отправиться в Нагасаки.

— Понимаю, что тебе не терпится продолжить путешествие, — заметил Шонин. — И все-таки будь осторожен — всем пограничным пунктам и постам наблюдения отдан приказ взять тебя живым или мертвым. Пожалуй, тебе следует сначала закончить обучение. Итак, чем еще мы можем тебе помочь?

— Сделайте меня невидимкой! — выпалил Джек, думая о бесчисленных патрулях и почтовых станциях, которые придется пройти.

— Почему бы и нет?

Джек рассмеялся, но тут же осекся: Шонин явно не шутил.

— Все ниндзя умеют быть невидимыми, — как ни в чем не бывало произнес глава клана.

— Но это невозможно!

— Скажи, сколько в зале человек?

Джек огляделся.

— Семеро.

Шонин покачал головой.

— Ты забыл Ёко. — Он кивнул на служанку, молча и неподвижно стоящую у стены. — Не обязательно быть невидимым буквально; достаточно стать незаметным.

— Для меня это не так-то просто. — Джек указал на свои светлые волосы и голубые глаза.

Шонин нетерпеливо махнул рукой.

— Сокэ, объясни, пожалуйста.

Верховный мастер повернулся к Джеку.

— Главное — терпение и ловкость. Маскировка и бесшумная походка делают ниндзя практически невидимыми.

— Но я же не могу прятаться всю дорогу.

— Верно. Порой нигде не скроешься лучше, чем у самурая под носом. — Сокэ указал на нос Джека.

— Как это ?

— Ниндзя должен уметь переодеваться и перевоплощаться. Сити Хо Дэ — это «семь способов перевоплощения».

— Прошу прощения, Шонин, — вмешался Момоти, — но разумно ли доверять ему столь сокровенную тайну?

— Она может спасти ему жизнь, — возразил Сокэ.

— Джек согласился показать нам технику Двух небес. Это равноценный обмен, — изрек Шонин.

Момоти неохотно склонил голову.

— Так вот, Сити Хо Дэ — это «семь путей перевоплощения». Чтобы оставаться неузнанным, ниндзя способен притвориться самураем, крестьянином, танцором саругаку, священником ямабуси, Комусо, купцом или бродячим актером. Перевоплощаясь в знатных особ, мы можем проникнуть в недоступные места.

— Но я не японец и никогда им не буду!

— Ты ведь занимаешься сякухати?

Джек кивнул.

— Хорошо. Значит, ты сможешь стать невидимкой. По закону на этом инструменте вправе играть лишь Комусо. Кроме этого, монахам Пустоты дозволяется свободно путешествовать по Японии.

— Не понимаю. — Джек помнил, что флейта бывает оружием, и все-таки она не волшебная.

— Ёко! — позвал Шонин. — Принеси мой костюм Комусо!

Девушка скрылась за сёдзи и вскоре вернулась, неся голубое монашеское одеяние в большой плетеной корзине.

— Пожалуйста, покажи Джеку, как одеваются Комусо.

Облачившись в плащ с белым оби и золотистую шаль, Ёко надела корзину на голову.

— Они носят на голове корзину! — восхищенно воскликнул Джек.

— Да, это символ отрешенности от мира. А для тебя — идеальная маскировка.

24. Глубокое погружение

— Пять колец учат нас обращать природу в союзника. — Сокэ сидел на берегу пруда в окружении учеников. — Земля может служить укрытием. Ветер — заметать следы. Огонь — разрушать...

Джек заморгал и отвернулся от неожиданной вспышки света.

— ...или отвлекать внимание.

В ладони Сокэ сверкнул серебристый сюрикэн.

— Но из всех стихий ниндзя ближе всего к воде.

Вода бесконечно мягка и податлива, однако противостоять ей неспособны даже сильнейшие воины. Вода может течь бесшумно, а может обрушиться грозой. Она бывает оружием, укреплением, укрытием или дорогой. Например, ниндзя из клана Кога надевают на ноги деревянные «водомерки», чтобы пересекать рвы. Я, конечно, предпочитаю лодку — в ней не так мокро — но этот способ наводит ужас на самураев. Теперь они верят, что ниндзя умеют ходить по воде.

Послышались сдавленные смешки. Джеку было не до веселья. Он сам так же обманулся во время атаки на Осакский замок и сейчас с некоторым облегчением узнал, откуда эти сверхъестественные способности.

— Теперь скажите, как превратить воду в оружие ?

Тэнзэн поднял руку.

— Можно запрудить реку, чтобы устроить потоп или смыть мосты.

Сокэ кивнул.

— Отлично. Подобная тактика позволяет избежать прямого столкновения с врагом. Правда, тут нужен точный расчет, и все зависит от местности. А еще?

— Можно отравить воду, поступающую в замок, — предложила Миюки.

— А... да, очень действенно. Но могут погибнуть невинные.

— Тогда насыпать яду в кубок врага.

— Уже лучше.

«Запомню на будущее: ничего не пить из рук Миюки», — подумал Джек.

— А как быть с маскировкой ? — спросил верховный мастер.

Ханзо встрепенулся и вскинул руку.

— Можно прятаться в бочках, сосудах, колодцах, прудах, реках...

— Хорошо, хорошо! Спасибо, Ханзо, мы поняли, — ласково остановил мальчугана мастер. — Техника задержки дыхания позволит вам скрыться на какое-то время. Но иногда нужно продержаться подольше.

Поднявшись, Сокэ подошел к зарослям тростника и вытащил из воды длинный тонкий стебель.

— Через полый тростник можно дышать под водой. К тому же, он ничем не выделяется на фоне ландшафта, и врагу труднее вас обнаружить. Но что делать, если под рукой нет подходящего стебля?

— Можно взять сая, — сказал Сиро. Он сидел рядом с Миюки, рассеянно теребя траву.

Заметив недоуменный взгляд Джека, Тэнзэн поднял ниндзято и показал кончик ножен — не круглый и сплошной, как у самураев, а с небольшим отверстием.

— Наконец, воду можно использовать как укрепление, — продолжал Сокэ. — Можно заманить врага в реку и вынудить сражаться в воде. Тяжелые доспехи самураев потянут их ко дну. Поэтому мы будем заниматься тайдзюцу и другими боевыми искусствами в пруду.

Джек надеялся, что не окажется снова в паре с Миюки. Того и гляди, утопит — разумеется, «случайно».

— Вода может служить и щитом. Тэнзэн, покажи, пожалуйста, как это происходит.

Пока Тэнзэн раздевался до набедренной повязки, Сокэ направился к дереву.

— Иногда приходится отступать под обстрелом, поэтому вам нужно научиться защищаться от вражеского огня.

К величайшему изумлению Джека, мастер взял луж, поклонился и прицелился в ученика.

Тэнзэн нырнул в пруд и быстро поплыл у самого дна. Сокэ пустил стрелу в толщу воды и, похоже, задел Тэнзэна, но тот продолжал грести. Сокэ выстрелил еще дважды. Вскоре Тэнзэн вынырнул на противоположном берегу, целый и невредимый.

— Джек, твоя очередь! — крикнул он.

— Моя? — встревожился Джек. Он же не учился, как Тэнзэн!

— Давай! — подбодрил Ханзо. — Тэнгу не умирают!

Джек с сомнением покачал головой.

— Самурай струсил, — съязвила Миюки.

Джек понял, что выбора нет — речь идет о потере лица. Сбросив одежду, он подошел к берегу и приготовился нырять.

— Спорим, вода ужасно холодная, — пробормотал Сиро.

Мастер уже приготовил стрелу.

— Помни — надо плыть на глубине, — посоветовал Сокэ, натягивая тетиву и прицеливаясь.

Похоже, старик настроен серьезно.

Джек сделал три глубоких вдоха и бросился в ледяной пруд. На миг оцепенев от холода, он начал отчаянно грести ногами. Стрела скользнула прямо над головой. Нужно погрузиться глубже.

Внезапно в спину кольнула следующая стрела. К счастью, в воде она потеряла скорость и даже не оцарапала кожу — но послужила неприятным напоминанием об опасности.

Не решаясь высунуться из воды, Джек поплыл дальше. Легкие изнемогали от нехватки воздуха. Подавляя желание вдохнуть, он изо всех сил заработал руками и ногами.

Последняя стрела скользнула по ноге, на сей раз не причинив боли. Впереди показалась темная тень — берег! Джек выскочил на поверхность, судорожно хватая ртом воздух. Выйдя из воды, он рухнул на землю, испуганный и обессиленный.

— Молодец! — Тэнзэн похлопал его по спине.

— Сокэ с ума сошел! — выдохнул Джек.

Тэнзэн кивнул.

— Обычно он берет тупые стрелы.

Они остались ждать на берегу, пока другие ученики повторяли опасный путь. Отогреваясь на солнце, Джек заметил, что на полях не видно крестьян.

— Когда же вы работаете? — спросил он.

Тэнзэн улыбнулся.

— Лето — лучшее время для тех, кто выращивает рис. Весной мы засеваем поля, а дальше о них заботится сама природа. Нам остается полоть и поливать, и то нечасто. Зато в конце лета настанет горячая пора — сбор урожая.

— Горячая — не то слово! — простонал запыхавшийся Сиро, шлепаясь рядом. — Скоро мы будем молотить рис от зари до зари, пока руки не отвалятся.

Неожиданно Джек осознал, как летит время. Если он не поспешит, лето закончится и придется держать путь осенью. Дни станут короче, ночи — холоднее, а дорога — дольше. Надо уходить, пока не поздно.

Из воды вынырнул Ханзо и поплыл к ним, широко улыбаясь.

— Я же говорил: тэнгу не умирают!

Жаль будет с ним расставаться. Хотя Джека и сердило упрямство, с которым Ханзо отказывался звать его по имени, мальчуган заражал своим азартом и жаждой жизни. Веселый и открытый, он совершенно не походил на сдержанных японцев. А еще он быстро и прилежно учился. Джек искренне привязался к мальчишке.

Ханзо уселся на берегу, болтая ногами в воде и наблюдая, как Миюки готовится к упражнению.

— Ханзо... — Джек осекся и ошеломленно открыл рот.

Как он мог раньше не заметить? Но ведь они до этого не плавали...

— Что? — обернулся Ханзо.

— Э-э... ничего.

Джек покривил душой.

На пояснице Ханзо краснела маленькая отметина, похожая на лепесток сакуры. По словам Акико, именно такая родинка была у ее младшего брата Ки-ёси.

25. Бесшумные мысли

В ту ночь Джек лежал на футоне и не мог заснуть. В голову настойчиво лезли мысли о Ханзо. Что если он и впрямь брат Акико?

Она рассказывала, что брата пять лет назад выкрал Глаз Дракона, когда убил Тэнно — старшего сына Масамото. Хотя все считали Киёси погибшим, Акико всегда верила, что он жив. Иначе зачем его похищать? Масамото не раз посылал самураев на поиски. Их усилия не увенчались успехом, но Акико не теряла надежды. Узнав, будто в клан ниндзя в горах Ига приняли мальчика-самурая, она убедила себя, что речь идет о Киёси.

Отчасти поэтому Акико согласилась на предложение Масамото изучать ниндзюцу. Она надеялась незаметно проникнуть в стан синоби и разыскать пропавшего брата. Единственным, кто точно знал о судьбе мальчика, оставался Глаз Дракона, но он унес эту тайну с собой в могилу. А заодно и надежды Акико.

Точнее, так Джек думал раньше.

Однажды он спросил Акико, узнает ли она Киёси после долгой разлуки. Тогда она и рассказала о родимом пятне в форме лепестка сакуры. Совсем как у Ханзо.

Конечно, это могло быть совпадение. Но Ханзо подходил по возрасту. Да и по характеру тоже. Жажда жизни, независимость и доброта — все напоминало об Акико. Кроме того, у него был прирожденный талант к боевым искусствам — как у сестры.

Много ли среди ниндзя мальчишек с таким родимым пятном?

— Ты спишь? — послышался шепот из противоположного утла.

Джек не ответил, погруженный в раздумья о Ханзо. Или Киёси?

— Я знаю, что не спишь. Тебя выдает дыхание!

В окошко проникал бледный луч лунного света.

Джек повернулся на голос. В полумраке казалось, что на лице Ханзо явственно проступают черты Акико. Высокие скулы. Спокойная улыбка. Глаза, черные, как подаренная ею жемчужина.

«Пожалуйста, пусть он будет Киёси! — мысленно взмолился Джек. — Ради Акико!»

— Давай попробуем украсть у Сокэ подушку? — прошептал Ханзо.

— Ханзо, что ты помнишь о своих родителях?

Мальчуган удивленно заморгал.

— О родителях?

Джек кивнул.

— Только то, что рассказывал Сокэ. Они умерли, когда мне было пять лет.

— А не знаешь, у тебя есть братья или сестры?

Мальчуган задумался, нахмурив брови.

— Иногда мне снится милая девушка. Она зовет меня «катимуси» — «моя маленькая стрекоза». Но дедушка никогда не говорил, что у меня есть сестра.

Джек наконец понял, в чем загвоздка. Сокэ упоминал, что родителей Ханзо убили самураи. Но Хи-роко, мать Акико, живет и здравствует в Тоба, а отец трагически погиб в битве при Накасэндо десять лет назад. Значит, Ханзо не их сын. И даже если с родителями вышла ошибка, дедушка Ханзо — Сокэ — не из самураев. Как он может быть одновременно дедом Акико и Ханзо?

Несмотря на родимое пятно, остальное не сходится. Увы, Джек выдает желаемое за действительное.

— Ну пойдем красть подушку! — Ханзо бесшумно вылез из постели.

Джек сдался, и, застелив свой футон, подполз к Ханзо, затаившемуся у сёдзи. Осторожно сдвинув бумажные створки, они прокрались мимо очага к двери Сокэ.

Джек потянулся к ручке, но Ханзо остановил его и, вынув пузырек с растительным маслом, полил дверную раму внизу.

«Чтобы не скрипело», — произнес он одними губами.

Джек улыбнулся находчивости Ханзо. И ведь у Акико такая же смекалка!

Джек аккуратно сдвинул сёдзи. Сокэ крепко спал у стены, положив голову на подушку. «Неужели можно ее вытащить, не разбудив старика?» — засомневался юноша.

Они подползли ближе, тихо, как мыши.

И все-таки, когда они еще были на середине комнаты, мастер открыл глаза.

— Не только походка должна быть бесшумной но и мысли!

26. Демонстрация

Острый ниндзято едва не снес Джеку голову.

Уклонившись, юноша парировал мощным ударом в грудь. Миюки отразила атаку и ответила резким выпадом вперед, но Джек успел защититься. От скрещенных клинков посыпались искры. Отведя ниндзято в сторону, Джек приставил киссаки к горлу соперницы.

Безупречный удар «кремень и огниво».

Миюки бросила на Джека злобный взгляд и отошла на безопасное расстояние.

Толпа на площади одобрительно загудела. Шо-нин, сидящий под большим зонтом, восхищенно наблюдал за Джеком, не отводя глаз. Джек высоко поднял мечи в стойке Двух небес, ожидая следующей атаки.

Состязание было задумано как дружеское, чтобы Шонин мог увидеть технику Двух небес в действии. Однако поединок становился все более ожесточенным и напоминал скорее дуэль, чем демонстрацию. Миюки твердо намеревалась победить Джека — доказать, что техника ущербна, а ниндзя сражаются искуснее самураев.

Со своей стороны, Джек не желал потерять лицо из-за Миюки. Речь шла не только о репутации Масамото, но и о чести самого Джека. Он и так проиграл ей в рукопашной схватке и жаждал взять реванш на мечах.

Соперники тяжело дышали под палящим солнцем. Поморгав, чтобы стряхнуть с ресниц капельки пота, Джек попробовал переместиться к солнцу спиной — пусть слепит Миюки. Против такой опасной соперницы все средства хороши.

Какие только уловки она не применяла — швыряла песок в лицо, притворялась побежденной и даже наступала ему на ноги во время очередного сближения. Но напрасно — Джек надежно держал оборону.

У Миюки оставался третий и последний шанс на победу.

«Что она теперь предпримет? » — подумал Джек.

Миюки щурилась на ярком солнце, высматривая слабые места в его защите.

— Я тоже умею играть в эту игру. — Она наклонила клинок, пуская солнечный зайчик Джеку в глаза.

От яркой вспышки Джек беспомощно заморгал. К счастью, сэнсэй Кано учил его искусству слепого боя. Услышав шаги Миюки и свист ее меча, Джек инстинктивно закрылся вакидзаси и нанес контрудар катаной.

Миюки уверенно уклонилась и атаковала с другой стороны, целясь в шею.

Только тогда Джек уловил едва заметную, но существенную перемену в тактике: Миюки взяла меч в левую руку!

Клинок угрожающе рассек воздух, и Джек едва не лишился правого уха. Юноша стал отступать, но Миюки не давала опомниться. Отражая град ударов, Джек заподозрил, что она левша от природы и раньше скрывала эту особенность, чтобы застигнуть его врасплох в поединке.

Сейчас они в буквальном смысле сражались не на жизнь, а на смерть.

Миюки не отставала и уже несколько раз почти зацепила его ниндзято. И тут Джек увидел свой шанс. Миюки увлеклась атакой и вытянула меч чересчур далеко. Юноша немедленно исполнил прием «осенний лист» — двойной удар по тыльной стороне клинка.

Ниндзято с лязгом упал на землю.

Безоружная Миюки бросила на Джека свирепый взгляд. Толпа зааплодировала мастерству, и Джек скромно поклонился в ответ.

Но Миюки не сдалась. Подбежав к кузнице, она схватила с балки манрики-гусари. Раскрутив цепь над головой, девушка швырнула тяжелый конец в Джека. К счастью, он краем глаза заметил атаку и успел подставить катану. Звенья цепи намотались на клинок, и Миюки выдернула меч у Джека из рук.

Оставался только вакидзаси.

Раскручивая цепь, Миюки выкрикнула:

— И что теперь, самурай?

Джек без колебаний перехватил вакидзаси за лезвие и метнул в нее — точно так же, как когда-то поступил Масамото с ним самим.

Меч полетел, словно сюрикэн. Миюки — в наклоне, с руками над головой — была легкой мишенью.

Вакидзаси ударил ее в грудь, сбивая с ног. Техника «с горы в море». Преимущество неожиданности.

Толпа на миг замерла и взорвалась аплодисмента-ми. Все понимали: если бы Джек бросал меч острием вперед, поединок закончился бы смертью. Но несмотря на стремление к победе, ранить Миюки юноше не хотелось. Он подошел к ней и протянул руку.

— Ты здорово дралась.

— Тебе повезло! — рявкнула она и, не замечая дружеского жеста, вскочила на ноги.

— Скорее мастерство самурая выручило, — возразил Джек, забирая мечи.

Миюки бросила на него гневный взгляд. К ним подошли Шонин, Момоти и Сокэ. Мастер одобрительно улыбался Джеку.

— Очень поучительно, спасибо, — сказал Шонин.

Джек отвесил поклон и приготовился к неизбежным расспросам о технике Двух небес. Только бы не сболтнуть лишнего!

— Наверное, Масамото-сама — не только выдающийся мастер меча, но и великий учитель. Техника и впрямь превосходна. Но небезупречна.

Коротко кивнув головой, Шонин зашагал к своему дому, оживленно беседуя с Сокэ. Джек растерянно проводил их взглядом.

— Я думал, Шонин хочет учиться технике Двух

небес, — произнес он вслух.

Стоящий рядом Момоти рассмеялся.

— Вот еще! Он хотел понять, как действовать против нее.

У Джека все оборвалось внутри. Умный и хитрый тигр способен сам догадаться, как залезть на дерево — или срубить его.

— Шонин искал слабые места в технике, — продолжал Момоти, довольный произведенным эффектом. — Благодаря тебе будет спасена не одна жизнь ниндзя.

Момоти самодовольно хмыкнули отправился вслед за Шонином и Сокэ.

Джек горько сожалел, что согласился показать технику. Только бы Масамото простил его ошибку! Утешает одно: ниндзя хотят использовать новые знания для защиты, а не для нападения.

— Здорово ты сражался! — К нему подскочил восхищенный Ханзо. — Техника тэнгу! Не терпится самому попробовать!

— И правда отлично, — согласился Тэнзэн.

— У меня был хороший учитель. — Джек улыбнулся, глядя, как Ханзо размахивает двумя воображаемыми мечами. — Масамото-сама — величайший мастер в Японии. Храбрый, благородный...

Миюки фыркнула.

— Благородный? Самурай?

— Да! — с вызовом ответил Джек. — Он учил меня бусидо.

— Бусидо! — сплюнула Миюки, обернувшись к нему. — Ты веришь в этот обман? — Похоже, поражение привело ее в ярость. — Пора тебе узнать правду о самураях и их драгоценном кодексе. — Она ткнула Джека пальцем в грудь. — Самураи прикрываются бусидо, чтобы безнаказанно истреблять неугодных. Все вы — убийцы! Тираны! Дьяволы!

— Это не так, — возразил Джек, ошеломленный ненавистью в ее взгляде.

— Да ну? Самураи уничтожили мою семью!

Так вот почему она в бешенстве!

— Я тебя понимаю...

— Откуда? Я расскажу тебе, на что способны самураи! Может, тогда ты увидишь их истинное лицо. Слышал о великом генерале Нобунага? — издевательски спросила она.

Джек кивнул. Акико рассказывала ему о знаме-I [итых битвах с участием генерала, гремевших тридцать лет назад.

— Так вот, этот «храбрый» самурай повел сорокатысячное войско против четырех тысяч ниндзя в горах Ига. Потом приказал сжечь дотла все деревни и убить всех мужчин, женщин и детей. Какой строчке бусидо он следовал?

Разъяренная Миюки не ждала ответа.

— И он не единственный. Даймё Акэти идет по его стопам, истребляя все кланы ниндзя на своем пути. Где справедливость в разрушении деревень? Что за честь — убивать таких беззащитных женщин, как моя мать? Много ли мужества нужно, чтобы убить ребенка? Моему брату не было и пяти!

Миюки затряслась всем телом; по ее щеке скатилась злая слеза.

— Успокойся, — вмешался Тэнзэн, становясь между ними. — Джек не виноват...

— Успокойся? Самураи вроде него виновны во всех наших бедах! — Она снова повернулась к Джеку. — Ты знаешь, что в горах была почти сотня кланов ниндзя? А теперь их можно пересчитать по пальцам одной руки!

Миюки сунула растопыренную ладонь ему под нос.

— Так что не рассказывай мне про понимание. В глубине души ты самурай и всегда им будешь. Ненавижу все, что с вами связано.

Выплеснув ярость, Миюки неожиданно разрыдалась.

— Я потеряла мать... брата... отца... всех на свете!

— Мне искренне жаль, — сказал Джек. — Ия действительно тебя понимаю. Моего отца тоже убили.

Миюки удивленно и подозрительно посмотрела на него сквозь слезы.

— Его убил ниндзя Глаз Дракона, — добавил Джек к изумлению Тэнзэна и Миюки.

— Может, ты что-то и понимаешь. — Она в отчаянии мотнула головой. — Но Глаз Дракона никогда не был истинным ниндзя. Сокэ пытался повлиять на него, но безуспешно.

— Сокэ знаком с Глазом Дракона? — Несмотря на жару, Джека бросило в дрожь.

— Знаком? Сокэ всему его научил!

27. Ученик Сокэ

Горизонт заволокло тучами; краешек кроваво-красного солнца выглядывал из-за гор, когда Джек отправился к верховному мастеру искать ответы на свои вопросы.

— Это правда? — спросил он.

Сокэ с глубоким вздохом оперся на трость, словно на его костлявые плечи давила вся тяжесть мира, и поднял на Джека полные скорби глаза. Мастер впервые выглядел по-настоящему дряхлым стариком.

— Да... — медленно кивнул он. — Глаз Дракона — мой бывший ученик.

— Почему вы мне не сказали?

— А ты бы тогда остался ?

— Разумеется, нет!

Джек решил уйти с того момента, как Миюки рассказала ему о Глазе Дракона. Разве можно доверять наставнику своего заклятого врага? Тому, кто обучил его зловещему искусству, от которого погиб отец?

— Тогда ты знаешь ответ. — Сокэ сел на лавку во дворе.

Джек не знал, что и думать. Быть может, ниндзя ведет с ним жестокую игру — как кот забавляется с мышью, пока она не умрет от ужаса? Мастеру наверняка известно о журнале и его ценности. Он просто ждет удобного случая, чтобы нанести удар.

— Что вам от меня надо?

Сокэ мягко улыбнулся.

— Только помочь тебе.

— Но почему?

— Прошу тебя, сядь. — Сокэ указал на лавку. — Я все объясню.

Джек неохотно уселся на некотором расстоянии от мастера.

Сокэ глубоко вдохнул и начал рассказ.

— Глаз Дракона или Ёсиро, как он называл себя, пришел в нашу деревню почти как ты — один, скрываясь от самураев. Он был крестьянином, и его деревню ограбили во время войны при Накасэндо. Глаз ему выбило стрелой. Из сострадания мы приняли его в...

— Его имя — не Ёсиро, — поправил Джек. — И он не был крестьянином. Он был Хаттори Тацуо, правителем самураев. Побежденным даймё северной Японии. И он сам вырвал себе глаз.

Сокэ моргнул и удивленно вскинул брови. Затемглухо рассмеялся, стукнув тростью о землю.

— Это многое объясняет! Я подозревал, что Ёсиро вовсе не так скромен. Он был мастером обманывать — и, пожалуй, самым способным из всех, кого мне выпала честь обучать.

Слушая, как верховный мастер превозносит его врага, Джек поморщился.

— Я говорю лишь о технике, — быстро добавил Сокэ. — Глаз Дракона так и не постиг ниннику, он не понял, что настоящий ниндзя должен иметь искреннее и открытое сердце.

— Тогда зачем вы взяли его в ученики?

— Я не представлял, что у Ёсиро такое гнилое нутро. И у него был врожденный талант к ниндзюцу. Я даже думал сделать его своим преемником. — Сокэ покачал головой, сетуя на свое легковерие. — Позже я увидел его настоящее лицо — жестокость, наслаждение, с которым он убивал. Я надеялся изменить его, наставить на путь истинный. Но было поздно — он научился всему необходимому и отправился создавать собственный клан.

— Вы взрастили этого дьявола, — устало сказал

Джек.

В его голосе не было обвинения, но при мысли о боли и страданиях, которые Глаз Дракона причинил ему и его друзьям, к горлу подступали злые слезы.

— Я бесконечно сожалею. — Сокэ опустил глаза. — \\ потому чувствую себя ответственным за твои несчастья. Когда ты рассказал о смерти отца, мне сразу захотелось тебе помочь. — Он порывисто взял Джека за руку. — Я подумал, что частично искуплю вину, если благодаря ниндзюцу ты невредимым доберешься до Нагасаки. А может, твое сердце смягчится и ты простишь меня.

Сокэ отпустил руку и склонил голову, словно кающийся грешник.

Джек никогда не видел верховного мастера таким подавленным. Казалось, он искренне сожалеет о содеянном. Хотя Сокэ сделал из Глаза Дракона искусного ниндзя, мастер не отвечает за все его злодеяния. Смерть отца Джека была на совести Глаза Дракона и отца Бобадилло.

— Вы не виноваты, — возразил Джек. — И ваши уроки дают мне надежду прийти к цели. — Сокэ поднял голову. — Я просто не могу поверить, что Глаз Дракона обманул такого человека, как вы, верховный мастер.

— Глаз Дракона хитроумен, — скрипнул зубами Сокэ. — Каждый раз, когда мне не хотелось учить его, он проявлял то или иное качество ниннику, и я принимал его маневры за чистую монету. А он продолжал вытягивать из меня тайны ниндзя — даже Дим-Мак. Играл на мне, как на сякухати!

Собеседники замолчали. Тусклое солнце блеснуло за горами и исчезло. Казалось, в надвигающейся тьме незримо присутствует призрак Глаза Дракона.

— Однажды я почти поверил, что он изменился. — Похоже, Сокэ был рад возможности облегчить душу. — Он совершил храбрый поступок, достойный духа ниннику: спас маленького мальчика.

— Кого же?

— Ханзо. — Впервые за вечер Сокэ радостно улыбнулся и понизил голос: Ханзо готовил ужин в доме. — На самом деле он родом из другого клана. Пять лет назад на его деревню напали самураи. Глаз Дракона спас Ханзо от верной гибели и попросил меня позаботиться о нем.

Джек открыл рот от изумления.

— Ханзо вам не внук?

— Нет, он сирота. Но я зову его внуком.

Джек не верил своим ушам.

Пять лет назад Глаз Дракона похитил малыша Ханзо. Киёси тоже. И у них одинаковые родимые пятна. Чересчур много совпадений.

«Ханзо — не сирота, — подумал Джек. — И не ниндзя. Он самурай».

28. Подушка

В долине моросил летний дождик. Укрывшись под навесом у дома, Джек слушал, как миллионы капель с тихим шелестом падают на рисовые поля.

Сокэ и Ханзо давно легли, но ему не спалось. Открытия дня не шли из головы. Хотя объяснение верховного мастера звучало убедительно, неуютно оставаться под одной крышей с наставником Глаза Дракона.

Со дня встречи с Сокэ правда все время менялась, как зыбучие пески. Кто знает, может, мастер снова водит его за нос, ведь ниндзя — непревзойденные интриганы.

И все-таки в глубине души Джек верил, что нашел настоящую причину заботы старика. И дело вовсе не в журнале, а в чувстве вины. В глазах Сокэ светилось искреннее раскаяние. Теперь по крайней мере ясно, почему он так настойчиво уговаривал Джека остаться, несмотря на опасность для деревни. К тому же мастер выполнил обещание научить его ниндзю-цу. За все это Джек был благодарен. Казалось бы, он готов идти дальше. Но разве можно уходить сейчас, когда выяснилось, что Ханзо — пропавший брат Акико, Киёси?

Вечером Джек стоял перед нелегким выбором — говорить ли Сокэ о своей догадке. Он уже почти принял решение, когда Ханзо начал скакать из дома под дождь и назад.

— Смотри, я почти не промок! — восторженно крикнул он.

— А зачем ты уворачиваешься от капель? — спросил Джек.

— Тренируюсь молниеносно двигаться.

Ханзо уговорил Джека присоединиться, и они

стали прыгать туда и обратно.

— Очень забавно, — сказал Сокэ, посмеиваясь над их рвением, — но я быстрее вас.

Мастер шагнул в середину двора и через миг промок до нитки.

— А это что за техника? — спросил Ханзо.

— Моя скорость не зависит от простых уловок. Если идет дождь, ты мокнешь — ничего удивительного. Предлагаю настоящее испытание — увернуться от меня! Сможете?

— Разумеется, верховный мастер! — воскликнул Ханзо и бросился прочь. Сокэ понарошку догонял.

Наблюдая за ними, Джек осознал, как мальчуган счастлив быть ниндзя. Справедливо ли переворачивать его жизнь с ног на голову?

С другой стороны, Акико до сих пор тоскует о нем, а Джек прежде всего верен ей. Она имеет право знать, что младший брат жив. Киёси похитили; на самом деле его место — в Тоба, рядом с Акико и ее матерью Хироко.

Джек решил ничего не говорить Сокэ. Кто знает, к чему это приведет? Ведь он любит мальчишку, как родного. Кроме того, что, если Джек ошибся?

Единственный способ убедиться окончательно

показать мальчугана Акико.

Но как? Во-первых, неизвестно, где она сейчас. Во-вторых, как сообщить ей новость? В-третьих, едва ли ниндзя обрадуются еще одному самураю.

Пока он не придумает, как связаться с Акико и устроить ей встречу с братом, выбора нет. Нужно оставаться. Джек всегда может сказать, что хочет продолжить тренировки. Да, это очередная задержка, но, по правде говоря, его совсем не тянет уходить. Гем более, когда есть шанс снова увидеть Акико.

Предаваясь приятным размышлениям, Джек вошел в прихожую и направился к спальне, стараясь не шуметь. В очаге краснели тлеющие угольки, ос-вещая распахнутую дверь в комнату Сокэ. Припомнив вчерашние слова мастера, Джек решил испытать свое умение бесшумно ходить. Он уже научился пересекать пол, застеленный рисовой бумагой, без единого разрыва. Пора убедиться, что усердные занятия приносят плоды.

Джек неслышно скользнул в комнату Сокэ, отрешившись от всех мыслей и едва касаясь пола ногами. Мастер не шевельнулся.

Но как добыть подушку, не разбудив старика?

Внезапно за шиворот Джеку упала капля воды. 11одняв голову, он увидел, что соломенная крыша

немного протекает.

«Кольцо воды!» — осенило юношу.

Он осторожно вытянул из потолка соломинку и стал ждать, пока на крыше вновь соберется вода. Наконец большая капля стекла по сухому стеблю прямо на лоб Сокэ.

Что-то промычав во сне, мастер перекатился на бок. Джек немедленно выхватил подушку.

Сокэ снова положил голову на татами. Джек довольно улыбнулся: получилось!

Неожиданно мастер открыл глаза. Посмотрев на Джека, затем на подушку и наконец на крышу, откуда продолжало капать, он рассмеялся.

Ну что же, кажется, ты готов к Истинному испытанию.

29. Истинное испытание

«Это безумие!» — думал Джек, стоя на коленях на огромном плоском валуне в горах. Далеко внизу, на рисовых полях, виднелись крошечные точки — крестьяне. Над головой синело безоблачное небо. Сзади стоял Сокэ с мечом в руках.

Джек был абсолютно беззащитен перед ниндзя.

Он до сих пор не мог поверить, что согласился на испытание. Хотя в школе самураев бывали тяжелые задания — ломать дерево голыми руками, проходить сквозь строй и даже стоять под бушующим водопадом, преодолевая возможности тела и разума, нынешнее не шло с ними ни в какое сравнение.

Толпа ниндзя застыла в ожидании. Шонин и Мо-моти с любопытством наблюдали за Джеком. Интересно, как проявит себя гайдзин? Джек нервно покосился вправо: впереди стояли Ханзо, Тэнзэн и Миюки. Девушка буравила его взглядом, словно старалась вывести из равновесия. Ханзо нетерпеливо вертел головой. Тэнзэн — единственный из учеников — ободряюще улыбался.

По лицу Джека стекал пот; сердце колотилось. Он несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь расслабиться. Сокэ посоветовал освободиться от мыслей, не думать об успехе или неудаче. Иначе провал неизбежен — а вместе с ним и гибель.

Целью Истинного испытания было войти в Кольцо неба — ощутить Ничто и установить связь с невидимой силой Вселенной. Это необходимо, чтобы вызвать состояние мусин, «освобожденного сознания» . Действовать, не раздумывая — полагаясь лишь на органы чувств.

— Пусть начнется Истинное испытание! — провозгласил Шонин.

Джек знал, что у Сокэ в руках острый ниндзято, и мастер нанесет удар в любую секунду. Задача Джека — уклониться. Вот только заранее неизвестно, когда. Он должен почувствовать этот миг.

Таково испытание.

Джек стал вспоминать медитации с сэнсэем Яма-дой. Он закрыл глаза, освободил сознание и стал дышать медленнее. Однажды он уже испытал мусин перед поединком и сейчас стремился вновь вызвать то состояние абсолютной готовности к бою.

На миг Джеку привиделось, что Сокэ разрубает его череп мечом, но он быстро отогнал мрачную картину. Нужно сосредоточиться: мастер вот-вот ударит.

Сознание затуманилось, но все чувства обострились до предела; воля к жизни протягивала невидимые пальцы, ощупывая темноту. Воздух застыл; время словно остановилось.

Откуда-то появилось ощущение смутной угрозы, и тот же миг неведомая сила толкнула Джека в сторону. Покорившись ей, он успел отклониться за долю секунды до того, как сверкающий клинок рассек воздух.

Мастер нанес удар... и не попал.

Пошатнувшись, Джек остановился у самого края валуна и стал осторожно отходить от бездны.

— Поздравляю! — сказал Шонин. — Не все проходят это испытание целыми и невредимыми.

Ученики зааплодировали, а Ханзо запрыгал на месте от восторга. Даже Миюки нехотя хлопала.

Джек был настолько потрясен, что смог лишь вздохнуть с облегчением.

— Твое посвящение в Пять колец завершено, — сказал Сокэ. — Постигнув их, ты готов учиться быть терпеливым, как Земля, плавным, как Вода, внезапным, как Огонь, легким, как Ветер, и всевидящим, как Небо. Иди по этому пути до конца.

Мастер повернулся к ученикам.

— Джек больше не самурай. Отныне он — ниндзя.

30. Первая миссия

На площади собирались ученики — каждый хотел поздравить Джека лично. Ханзо гордо встал рядом.

— Я же говорил, у тэнгу все получится! — хвастал он перед друзьями.

Тэнзэн крепко хлопнул Джека по плечу.

— В тебе есть кровь ниндзя. Я всегда это знал!

Джек заулыбался. Раньше он и в страшном сне

не представлял, что когда-нибудь станет ниндзя, не говоря уж о том, чтобы этим гордиться. Однако пожив среди синоби, он начал видеть их в новом све-те. Хотя Сокэ и не всегда был полностью откровенен, его намерения оказались благородными. Мастер защищал его от самураев, учил ниндзюцу и даже пытался загладить вину за грехи Глаза Дракона. Сокэ прав, о лесе не судят по одному дереву.

В глубине души Джек знал, что навсегда останется самураем и по-настоящему не породнится с теми, кто убил отца. И все-таки полезно стать своим среди ниндзя.

Последней подошла Миюки.

— Ты молодец. — Она почти выдавила из себя улыбку. — Но все это только тренировка. Ты не будешь настоящим ниндзя, пока не выполнишь первую миссию.

Джек вопросительно посмотрел на Миюки.

— Нужно показать, на что ты способен. Идем, тебя звал Шонин.

Она отвела Джека в дом старосты. При входе послышались голоса.

— Это ненужный риск, — говорил Момоти.

Что если он допустит ошибку? Или того хуже — попадется?

— Это простое задание, — возразил Шонин. К тому же, он будет невидимкой.

Шонин подозвал Джека к себе.

— Готов к первой миссии?

Джек поклонился, про себя горячо надеясь, что не придется никого убивать.

— Руководить будет Момоти. Он введет тебя в курс дела.

Момоти возмущенно задергал усами, явно недовольный, что Шонин снова настоял на своем.

Джек и сам нервничал. У Момоти прекрасная возможность подставить его... или даже выдать даймё Акэти.

Буркнув что-то себе под нос, Момоти неохотно заговорил с Джеком.

— Мы подозреваем, что даймё Акэти планирует напасть на кланы ниндзя в наших горах. Нам нужно разведать, какова его армия, когда и где он собирается атаковать. Чем больше мы узнаем, тем проще будет его остановить.

С другой стороны, несмотря на опасность, миссия — это шанс не только изучить горные тропы, но и отправить весточку Акико.

— Мне нужно знать, где находится даймё Акэ-ти, — сказал Джек.

— В замке Маруяма — в двух днях пути на восток.

— Я отправлюсь один ?

— Разумеется, нет! — фыркнул Момоти. — Отряд поведет опытнейший ниндзя Дзэнюбо. С ним пойдут Тэнзэн, Сиро, Миюки и ты.

— И когда мы выступаем ?

Шонин рассмеялся.

— Мне нравится наш новый ниндзя!

На следующее утро они собрались в доме Шони-на для окончательного обсуждения плана. Дзэнюбо, крепкий немногословный мужчина, раздал провизию и снаряжение. Он приветствовал Джека легким кивком, но ничего не сказал о его появлении в отряде.

Сокэ тоже заглянул — проверить одежду Джека и его готовность к заданию.

— Что скажете? — спросил Джек.

— Кто здесь? — Сокэ стал притворно озираться.

Ханзо, который пришел пожелать Джеку удачи,

захихикал.

— Тэнгу — невидимка! Магия!

Джек рассмеялся. С корзиной на голове он чувствовал себя глупо, но надо признать: костюм Кому-со идеален для маскировки.

Сокэ протянул Джеку сякухати.

— Помни, главное — не внешнее, а внутреннее сходство с монахом Пустоты. Именно поэтому так важно практиковаться в сякухати. Заиграешь — и самураи примут тебя за настоящего Комусо.

Дзэнюбо получил от Момоти последние наставления и объявил, что пора идти.

— Не попадись, тэнгу! — жизнерадостно крикнул Ханзо.

— Не попадусь, — ответил Джек, — если не будешь ставить ловушки!

Момоти стоял у главного входа. Дождавшись Джека, он схватил его за руку и прошипел:

— Хочу предупредить! Синоби вездесущи. Если предашь, мы все узнаем.

31. Монахи Пустоты

Джек внимательно изучал дорогу, стараясь запечатлеть маршрут в голове, как в бортовом журнале: отмечал необычные ориентиры, определял расстояние, направление и время по солнцу. В первое утро Дзэнюбо не шел по тропам — да их почти и не было. Видимо, это еще одна защита Кольца земли, помогающая лучше замаскировать деревню. И все же Джеку удалось разглядеть и запомнить характерные скалы и выступы. Около полудня отряд вышел на главную тропу, и Джек окончательно уверился, что сможет найти дорогу обратно. Первую ночь они провели у реки с небольшим водопадом, а вторую — на поляне с двумя поваленными деревьями.

Если война закончена, как даймё Акэти объясняет созыв войска? — спросил Джек, когда они устроили привал на третий день пути.

Дзэнюбо посмотрел на Джека и кивнул Тэнзэну.

— Формальная причина, — сказал Тэнзэн, — неуплата рисового налога. По крайней мере, под этим предлогом он расширяет армию.

— А вам, самураям, неплохо живется, — заметил Сиро, — даже рис не нужно выращивать.

Миюки презрительно хмыкнула.

— Скорее Акэти хочет потешить свое самолюбие и завершить то, что начал Нобунага. Он вознамерился стереть всех синоби с лица земли.

— Тихо! — приказал Дзэнюбо, когда они подошли к опушке леса.

Впереди простиралась длинная дорога, ведущая по открытой равнине к городу Маруяма. На холме, словно одинокий часовой, высилась крепость. Четырехэтажную цитадель с фундаментом из грубого камня окружали белые стены; фигурные крыши покрывала серая черепица. Сбоку располагалась деревянная сторожевая башня с видом на равнину.

— Касюмига Ё, — прошептал Тэнзэн. — Туманный замок.

— Откуда такое название? — тихонько спросил Джек.

— Легенда гласит, что во время сражений на замок опускается туман и защищает его жителей.

— Идем, — велел Дзэнюбо, надевая корзину. — Сиро, оставайся тут.

— А почему я? — возмутился Сиро. — Вечно у меня самая скучная работа. Можно я хоть раз пойду в разведку?

— Делай, что тебе говорят! Стереги. Будь начеку. Если что-то пойдет не так, сообщи Шонину.

Сиро угрюмо скрестил руки на груди, однако повиновался.

Дзэнюбо повернулся к Джеку и, осмотрев его, протянул мокрый кусок древесной коры.

— Натри себе руки.

— Для чего? — спросил Джек. Кора оставляла на коже бурые следы.

— Тебя выдают волоски на руках — слишком светлые для японца. Итак, ты уяснил свою роль?

Джек кивнул. Им предстояло парами войти в Ма-руяма, повсюду просить милостыню, побывать в храме и уйти. По пути они должны оценить численность солдат, лошадей и орудий, запасы провианта и готовность армии. Джеку выпало идти в город в паре с Миюки, а Тэнзэн и Дзэнюбо собирались проникнуть в замок.

Через главные ворота постоянно сновали люди. Некоторые торговцы вели под уздцы навьюченных лошадей, но многие шли пешком, таща товар на спине. Двое взмокших от жары мужчин несли на плечах роскошный паланкин. Люди расступались, пропуская неизвестного сановника. Из ворот выскочил юноша и стрелой помчался по дороге, поднимая клубы пыли.

— Торопится, — заметил Джек.

— Хикияку, — пробормотал Дзэнюбо.

Джек вопросительно посмотрел на Тэнзэна.

Мы называем их «летучие ноги». Это гонец. Обычно их отправляют с поручениями торговцы. Но судя по скорости, этот несет послание для даймё.

Джек заинтересовался. Что, если передать письмо Акико через летучего гонца? Только найти бы надежного.

Дзэнюбо дождался временного затишья, чтобы выйти из-под деревьев. Медленно шагая друг за другом с сякухати в руках, отряд влился в толпу, идущую к главным воротам.

Сквозь щели между прутьями корзины Джек разглядел самураев-стражников. Они проверяли бумаги с разрешением на въезду торговцев. Только сейчас Джек понял, насколько опасна их затея. Если он попадется, никакие занятия ниндзюцу не спасут. Ему отчаянно захотелось вернуться назад, пока не поздно.

— Имей в виду, — прошипела из-за спины Мию-ки, — я слежу за каждым твоим шагом.

Поравнявшись со стражами, Джек затаил дыхание, но самураи пропустили всех четверых без проверки. Может, и правда все получится?

Дзэнюбо повел их на главную улицу. Справа и слева располагались деревянные постройки: лавки, трактиры, жилые дома и святилища. В глазах рябило от ярких вывесок и фонарей. Под крышей питейного заведения висел пучок кедровых веток — там продавали сакэ. В воздухе витал аромат еды, готовящейся на разнообразных открытых прилавках. Краем глаза Джек заметил немолодую женщину, сидящую на корточках у жаровни с курицей.

Вспомнив, как его друг Сабуро любит якитори, он невольно улыбнулся.

На рыночной площади они расстались с Дзэнюбо и Тэнзэном. Миюки выбрала место у святилища, поставила на землю деревянную мисочку и заиграла на флейте. Прохожие почти не обращали на нее внимания, только какой-то старик бросил медную монету.

Тем временем Джек начал собирать необходимые сведения. Осмотревшись, он с удивлением отметил, как тут людно. Хотя город находился в глубине гор Ига, похоже, сюда отовсюду стекались самураи. У дверей трактиров висели таблички «мест нет»; главную улицу наводнили люди, вооруженные катанами и вакидзаси. Сомнений не было: даймё Акэ-ти созывал новое войско.

Миюки перестала играть и подняла миску.

— Всего две монеты и гнилой дайкон, — скривилась она, взяв в руки бурую редьку. — Давай теперь ты поиграешь, а я погляжу по сторонам.

Поставив у ног свою миску, Джек облизнул губы и Дунул в сякухати. Над шумом толпы поплыла плавная задушевная мелодия «Хифуми хати гаэси».

В миску посыпались монеты.

Когда Джек доиграл, Миюки заявила:

— Пора зайти в храм.

Джек подсчитал подаяние.

— Пять монет! И мешочек риса!

— Небось платили, чтобы ты перестал, — буркнула Миюки.

Идя по городу, разведчики старались подмечать любую мелочь, а в особенно важных местах останавливались и играли. У конюшен они насчитали лошадей по меньшей мере на два полка и обнаружили склад мешков с рисом. Несмотря на серьезность задания, Джек и Миюки не забывали о негласном соревновании — кто больше заработает игрой на сякухати.

Осмотрев конюшни, юные ниндзя направились к храму, чтобы не вызывать подозрений. Там они наткнулись на других монахов Пустоты, совершавших паломничество.

— Оставайся тут и сделай вид, что молишься, — прошептала Миюки. — Пойду попробую разузнать что-нибудь у священника.

Джек подошел к огромной деревянной статуе Будды, зажег палочку благовоний от ближайшей свечи it поместил в чашу. По воздуху поплыл аромат сандалового дерева. Джек дважды поклонился, хлопнул п ладоши и снова отвесил поклон.

— Давно вы в пути? — спросил тихий голос из-за спины.

Обернувшись, Джек увидел монаха с такой же, как у него, корзиной на голове.

— Два дня.

— Ваше путешествие только началось.

— А вы? — спросил Джек.

—Я вечный паломник. Обхожу все храмы в Японии.

«Все! — подумал Джек. — Интересно, мог бы этот монах передать письмо Акико? Он наверняка надежнее, чем гонец».

— И храм Исэ близ Тоба? — невинно поинтересовался он.

— Конечно. Там я уже молился, а теперь иду на юг.

Джек порадовался, что надел корзину: иначе монах непременно заметил бы его разочарование.

— Счастливого пути! — Паломник поклонился и отошел.

— Ты что делаешь? — Откуда ни возьмись, рядом появилась Миюки.

— Просто общаюсь.

— Прекрати! Ты рискуешь сорвать разведку.

Они вернулись на центральную площадь и расположились с флейтами неподалеку от главных ворот, ожидая остальных.

— Нам пора, — прошептала Миюки, поворачивая флейту в сторону Дзэнюбо и Тэнзэна, идущих навстречу по главной улице.

Джек доиграл песню, заработав еще несколько медяков.

— Вот теперь достаточно, — сказал он, пряча звонкий «улов» в мешке.

— Отпразднуешь, когда выберемся отсюда, — раздраженно сказала Миюки.

Они двинулись по главной улице. Толпа уважительно расступалась. У прилавка с веерами торговец расхваливал товар перед богатой покупательницей.

— Этот веер инкрустирован жемчугом из Тоба.

Джек остановился и стал прислушиваться.

— А у вас есть похожие? — спросила женщина.

Торговец покачал головой.

— Но я могу заказать. Мой сын регулярно путешествует по тракту Токайдо. Он будет в Тоба в следующем месяце.

«Пожалуй, с ним можно передать весточку Аки-ко, — подумал Джек. — Разумеется, за достойную оплату».

Миюки уже подошла к воротам и нетерпеливо озиралась. Чтобы не отстать и не вызвать ее подозрений, Джек ускорил шаг. И тут же понял, что выглядит странно — ведь он монах и должен быть по-гружен в медитацию. Торопливость может привлечь внимание. Он с трудом заставил себя идти медленно и с достоинством.

Сквозь щели в корзине Джек смотрел на стражей, но те не обращали на него внимания. Оказавшись у ворот, он уже почти шагнул на дорогу. Задание выполнено без заминки, и вдобавок он нашел способ связаться с Акико.

— Комусо!

Джек оцепенел; сердце бешено забилось в груди.

Миюки оглянулась, но не сбавила скорость.

— Да-да, ты, монах. Иди сюда!

Джек собрался было бежать — но далеко ли он у I i дет с корзиной на голове ? Стараясь сохранять хладнокровие, он повернулся к стражу.

Тот поманил его к себе.

— Сыграй нам.

Джек едва не рассмеялся от облегчения. Самурай выглядел совсем безобидным. Юноша послушно поднес сякухати к губам и заиграл «Хифуми». Страж заворчал.

— Не это! Я хочу послушать «Сика но Тонэ». Джек замешкался. Сокэ играл ему эту мелодию,

но наизусть он ее не помнил.

— Простите, я ее не знаю.

Страж прищурился и внезапно выхватил меч.

— Ты не настоящий Комусо!

32. Кому ты предан?

— Тот самый самурай-гайдзин в моем замке! — задумчиво произнес даймё Акэти, поглаживая аккуратные усики. — Или может ты ниндзя? — хохотнул он.

Джек, стоящий на коленях перед правителем самураев, сохранял молчание. Двое стражей стерегли его с боков, и еще четверо выстроились у стены. Каждый с радостью отрубил бы гайдзину голову по приказу даймё.

За окном сияло летнее солнце, и весело галдели птицы, не подозревая о бедственном положении Джека. Привратник едва не выронил меч, когда увидел под корзиной чужеземца. Их тут же окружили остальные стражи. В сутолоке Джек упустил из виду Миюки. Его немедленно отвели на четвертый этаж замка к даймё Акэти.

Правитель был одет по последней моде — в черную хакаму и катагину — длинную «крылатую» куртку. На груди красовалась вышитая золотой нитью стрекоза — фамильный мон. У Акэти было надменное лицо с правильными чертами и уложенные в гладкий хвост волосы. Судя по колоссальному полотну на стене, изображающему даймё в победоносной позе на поле битвы, он был весьма тщеславен.

— Только синоби способны так хитро маскироваться. — Акэти указал на одеяние Комусо и корзину. — Любопытно узнать, почему ниндзя тебе помогают.

— Ниндзя — мои враги, Акэти-сама. — Джек поклонился еще ниже.

— Если так, то почему ты еще жив? И где скрывался все это время? Мои патрули искали тебя во всех долинах, лесах и деревнях моей провинции.

— Я жил в горах, прячась от людей.

— Только не надо считать меня дураком, — вздохнул даймё. — Ты слишком упитан для одичавшего изгнанника. Признавайся, в какой деревне тебя приютили?

— Я... не могу сказать.

— Не можешь или не хочешь?

Акэти смерил Джека пристальным взглядом.

— Я ведь не самодур, — елейно улыбнулся он. — Предлагаю уговор. Ты расскажешь, где деревня ниндзя, а я подарю тебе свободу.

Джек не сомневался: обещание так же фальшиво, как сюжет на шелковом полотне.

— А как же приказ сёгуна?

— Я объясню ему, что ты оказал мне величайшую услугу. Поверь, ты будешь в безопасности. По крайней мере, в моей провинции.

Джек тщательно обдумал ответ.

— Все равно я не могу сказать. Ниндзя взяли меня в плен и завязали глаза.

Даймё недоверчиво вскинул брови.

— Кому ты предан, Флетчер-сан? Это вопрос бусидо! — Акэти обратился к Джеку по правилам этикета. — Ты самурай... или ниндзя?

Джек и сам не знал. Еще несколько месяцев назад он бы уверенно назвался самураем. А сейчас?

— Я наслышан о твоих подвигах, — вкрадчиво заговорил Акэти. — Даймё Такатоми, твой прежний господин, высокого мнения о твоем мастерстве. Насколько мне известно, ты помешал Глазу Дракона убить его? Это ведь тот самый ниндзя, который убил твоего отца?

— Да, — сквозь зубы процедил Джек, силясь обуздать нахлынувшие чувства.

— Тогда почему ты защищаешь синоби?

— Глаз Дракона мертв. Я всего лишь хочу попасть домой, — уклончиво ответил Джек.

— Не говори глупостей! Другие ниндзя продолжают его черное дело. Все они одинаковы! Дьяволы! Думаешь, почему они прячут лица?

Даймё придвинулся ближе и доверительно посмотрел на Джека.

— Моего отца тоже убил ниндзя. — Он говорил тихо, словно решился поведать величайшую тайну. — Правда, я не знаю его имени. Поэтому мне придется уничтожить их всех, чтобы постоять за честь семьи.

В глазах даймё блеснула ненависть. Похоже, от жажды мести он лишился разума. Совсем как Глаз Дракона.

— Я намерен выследить всех ниндзя, сжечь дотла их деревни и раз и навсегда положить конец их злодеяниям. Представляешь, Флетчер-сан: ни одного ниндзя! Враги твоего отца будут стерты с лица земли!

Джек немедленно принял решение. Он не позволит этому человеку обнаружить деревню и погубить невинных мужчин, женщин и детей.

Миюки однажды уже пережила подобную трагедию. Неважно, к кому Джек себя причисляет, он обязан защитить жителей деревни, и особенно Ханзо — или Киёси.

— По одному дереву не судят о лесе, — сказал он.

— Что?

— Не все ниндзя — убийцы. Многие из них простые крестьяне, которые стараются выжить...

Даймё нетерпеливо оборвал его на полуслове.

— Ты слишком долго жил среди ниндзя. Они околдовали тебя.

Он щелкнул пальцами, и двое стражей поставили Джека на ноги.

— Тебе пора решить, кому ты служишь, гайдзин! — Ласковый тон даймё сменился на гневный. — Гемнан!

Из боковой двери выскользнул бледный самурай с тонкими чертами лица и прищуренными глазами и, подойдя к господину, согнулся в глубоком поклоне.

— У тебя есть выбор, гайдзин, — заявил даймё. — Если завтра утром ты не признаешься, где деревня, Гемнан поможет тебе освежить память. Он умеет убеждать.

Гемнан растянул губы в хищной улыбке, разглядывая пленника, как змея — добычу. При мысли о способах убеждения Джека охватил ужас.

33. Адский сад

Добро пожаловать в мой сад, — свистящим шепотом сказал Гемнан.

Стражи грубо швырнули Джека и ушли. Двор в глубине замка представлял собой голый потрескавшийся клочок земли. На нем не было ни кустов, ни цветов, только одиноко стоящее дерево, на котором за руки был подвешен человек.

— Красиво, правда? — гордо спросил Гемнан.

Джек со страхом оглядел двор, окруженный высокими стенами. Еще один пленник с окровавленной спиной, привязанный к вкопанным в землю палкам, лежал пластом под палящим солнцем и слабо постанывал. Слева на огне стоял огромный черный котел; от бурлящей воды шел пар. Джек готов был поклясться, что еду в нем не варили.

В дальнем углу возвышался пустой деревянный крест. Его тень костлявой рукой тянулась к Джеку.

— Иди за мной, — велел Гемнан.

Один из стражей сильно толкнул Джека в спину. Юноша заковылял вперед, словно в тумане. Кошмарный «сад» казался воплощением ада на земле.

— Под ноги смотри, гайдзин, — сказал Гемнан. — Утром мы испытывали мечи.

— На чем? — Джек с содроганием переступил лужу крови.

— На заключенных. Трупы закончились.

Заметив искаженное ужасом лицо Джека, он загоготал.

— Не бойся — на тебя у меня другие планы.

Гемнан повел его мимо тяжелой железной решетки, вмурованной в землю. Снизу доносились стоны. Заглянув внутрь, Джек увидел, что в большой смрадной яме вповалку лежат измученные пленники, а вокруг вьются мухи.

— Здесь труп! — раздался голос из ямы.

— И будет еще один, если не заткнешься! — Г емнан плюнул на несчастного через решетку.

Даже стоя одной ногой в могиле, пленник удивленно вытаращился при виде голубоглазого светловолосого юноши.

Гемнан подошел к кресту. Джек стал судорожно озираться в поисках хоть какой-нибудь лазейки, но стражи за спиной не спускали с него глаз, держась за мечи. Шансов не было — при попытке побега его изрубят на кусочки.

— Христианину как раз подойдет казнь на кресте, — рассуждал Гемнан, откровенно наслаждаясь испугом Джека. — Возможно, именно так ты и умрешь. А пока мне велено быть с тобой любезным. Я приготовил тебе персональную камеру.

Вытащив связку ключей, Гемнан отпер замок на металлической клетке в углу и издевательски поклонился.

— Прошу в комнату для ночлега, юный самурай.

Не успел Джек возразить, как его схватили под руки и втолкнули внутрь. В тесной клетке нельзя было ни лечь, ни встать — только сесть, скрючившись. Сверху немилосердно палило солнце.

— Оставляю тебя поразмыслить о будущем. Пить хочешь? — спросил Гемнан.

Джек осторожно кивнул. На лице тюремщика снова заиграла плотоядная улыбка.

— Не сомневаюсь. А завтра будешь умолять хоть о глотке воды. — Наказав одному из стражей ждать, пока Джек не заговорит, Гемнан добавил: — Надеюсь, он ни в чем не сознается. Мне любопытно, долго ли гайдзин продержится в котле.

Уже уходя, он обернулся.

— Да, чуть не забыл. Знаешь, почему ты попался? — Глаза палача сузились, как у кобры перед броском. — Тебя выдал ниндзя!

34. Игла

Вопли заключенных не стихали весь день. Джеку казалось, что они будут звучать у него в ушах до смерти. Висящего на дереве пленника сняли, но лишь для того, чтобы бросить в кипяток.

Гемнан стоял у котла, наблюдая за медленной смертью. От сладострастного выражения на лице мучителя Джека чуть не стошнило.

А завтра и его самого может постичь та же судьба.

Мысли Джека путались. Неужели его действительно предал ниндзя?

И не исключено, что Момоти. Он ведь настойчиво предлагал сделку с даймё Акэти. Но зачем тогда выпытывать у Джека, где находится деревня? И когда Момоти успел встретиться с даймё? Он ведь до последнего не знал, что Джек идет на задание. Может, велел Миюки сообщить стражникам? Не похоже на человека, для которого безопасность деревни превыше всего.

Момоти наверняка понимал, что по дороге Джек узнает расположение деревни, и что даймё будет его допрашивать. Или Миюки действовала сама? Она ведь невзлюбила Джека с первой встречи, а тут та кой случай избавиться от него. Но разве Миюки стала бы рисковать своей жизнью и жизнью сородичей ?

Возможно, Гемнан врет. Он несомненно искусен в допросах и пытках. Что если это такой метод? Выдумать историю о предателе, чтобы развязать Джеку язык. Стражи у ворот искренне изумились, увидев лицо юноши — значит, их не предупредили. Быть может, это просто невезение, что привратник выбрал именно его. Знай Джек «Сика но Тоне», он был бы сейчас на свободе.

В любом случае он никого не выдаст.

Нужно защитить брата Акико и ни в чем не повинных крестьян. Кроме того, Сокэ говорил «даймё не пойдет на уступки». Значит, нет смысла открывать ему, где находится деревня. Все его старания выжить и сохранить журнал пошли прахом. Он изнурял себя тренировками, преодолевал безнадежные препятствия, победил заклятого врага — Глаза Дракона, прошел гражданскую войну и даже стал ниндзя — все для того, чтобы сгинуть в этой проклятой дыре.

Он обречен на мучительную смерть... если не вырвется.

Но как? Клетка заперта; прутья слишком прочные. От долгого сидения на солнце все тело затекло, невыносимо мучила жажда. К утру на борьбу не останется сил.

Сгустились сумерки. «Сейчас или никогда!» — подумал Джек. Самурай, охраняющий клетку, тоже устал. Судя по выражению лица, ему надоело стеречь пленника.

— Страж, — прохрипел Джек.

— Чего тебе? — раздраженно отозвался тот.

В ответ Джек еле слышно засипел.

— Говори же!

Джек снова зашевелил губами.

— Ничего не слышу! — Страж подошел к клетке. — Ты готов во всем признаться?

Джек неразборчиво что-то просипел.

Самурай наклонился ближе. Джек резко выбро-(■ ил руку вперед, схватил его за голову и с силой ткнул пальцем в ухо. Страж дернулся и попробовал отползти, но Джек надавил ему на горло приемом «острый палец». Страж осел вниз, корчась от боли.

— Открой дверь!

— У меня нет ключа... — простонал тот. — Он у Гемнана.

Самурай потянулся к танто. Джек немедленно нанес «сокрушающий удар», и самурай рухнул без сознания. Забрав кинжал, юноша лезвием вскрыл замок — отец научил его этому еще в Англии — и выбрался наружу.

Занемевшие ноги не слушались. Оглушенный самурай валялся рядом. Даже если Миюки и предательница, спасибо ей за Шестнадцать тайных приемов. Зная, что страж скоро очнется, юноша отнял у него катану.

Держась ближе к стене, он неслышно ступил в темноту — к ногам постепенно возвращалась чувствительность. У ворот двора лежал привязанный к земле пленник. Какое бы преступление ни совершил этот несчастный, Джек не мог оставить его на милость Гемнана.

Присев на корточки, он разрезал путы и прошептал:

— Вы свободны.

Пленник не ответил. Присмотревшись, Джек понял, что он давно мертв. Его не только распяли на земле под палящим солнцем, но и привязали над бамбуком, так что острые стебли прорастали прямо в тело. Жестокости Гемнана не было предела.

Вспомнив о заключенных в яме, Джек подумал было освободить их, но тут лязгнули ворота. Юноша ринулся к дереву и слился со стволом, прикрыв светлые волосы руками.

Во дворе появились двое самураев. Они прошли мимо на расстоянии вытянутой руки.

— Я дежурю ночью, — пробормотал один из них.

Как только стражи повернулись к Джеку спиной,

он беззвучно влез на дерево и с кошачьей грацией перепрыгнул на ближайшую стену.

— ПОБЕГ! — крикнул самурай, обнаружив тело стража и пустую клетку.

Во двор ворвались самураи с пылающими факелами. Джек спрыгнул со стены в узкий проход и пустился бежать что есть духу. Под крики, доносящиеся из замка, он перемахнул через стену внутреннего двора и помчался по городу, петляя и запутывая следы. У рыночной площади он увидел оранжевые огни факелов. Самураи надвигались с обеих сторон.

Отчаянно завертев головой, Джек заметил у сарая бочку с водой и без промедления забрался внутрь. Он выдохнул из легких весь воздух, затем трижды глубоко вдохнул. Бочка была полна на три четверти, и Джеку пришлось погрузиться в воду с головой.

Он задержал дыхание и стал ждать. Судя по отблескам факелов, у бочки остановились по меньшей мере двое. Воздуха отчаянно не хватало.

Но самураи не уходили.

Еще чуть-чуть и легкие лопнут! Джек зажмурился, вспоминая дыхательные техники. «Ниндзя без сознания немногим отличается от мертвого».

Наконец он не выдержал и поднялся в полный рост, обнажив меч.

Никого!

Выскочив из бочки, Джек жадно сделал несколько глотков и помчался в ближайший переулок.

Держась в тени, он пробрался к внешней стене города. Она скорее обозначала границу, чем служила защитой, и юноша с легкостью перескочил на другую сторону.

Затаившись перед решающим броском, он помолился о спасении и стрелой помчался к лесу. Земля гудела под ногами, высокая трава хлестала по лицу.

— Вот он! — послышался крик.

Над ухом просвистела стрела, затем другая. Джек не оглядывался. Внезапно послышался топот копыт. От конных самураев ему не уйти! Впереди темнел лес, с каждым шагом становясь все ближе. Только бы успеть!

Вспоминая технику Дыхания дракона, Джек с новой силой рванулся вперед.

35. Ложное обвинение

Крики самураев звучали все ближе. Джек слышал лошадиный храп почти над ухом.

Ему не успеть.

Он отчаянно бросился вперед и угодил прямо в кустарник. Продравшись сквозь колючки и перепрыгнув через упавшее дерево, Джек стал осторожно пробираться по ночному лесу под покровом густой листвы.

Убедившись, что самураи потеряли след, он пошел медленнее и вскоре остановился на небольшой поляне — перевести дух и сориентироваться. Вокруг была кромешная тьма, но Джек отыскал Полярную звезду сквозь просвет в кронах деревьев и вычислил направление. Внезапно кто-то схватил его сзади и опрокинул на землю, приставив к горлу лезвие.

Джек улыбнулся.

— Миюки! — Впервые он был рад ее видеть.

— Как тебе удалось сбежать? — спросила она, не убирая кинжал.

— Я тоже рад встрече. — Интересно, Миюки в самом деде его выдала? — Оглушил стража.

— Одного?

Джек кивнул.

— С помощью «сокрушающего удара», который ты показывала. А от остальных сбежал.

Миюки неохотно отпустила его.

— Где все наши? — спросил Джек.

— Сиро и Тэнзэн пошли к Шонину рассказать, что тебя поймали. Дзэнюбо отправился на поиски в замок. Идем. — Она забросила на плечо мешок.

— Может, подождем его?

Миюки покачала головой.

— Дзэнюбо не пропадет.

Она зашагала к югу.

— А разве деревня не там? — Джек указал на восток.

Миюки сердито взглянула на него.

— Ты рассуждаешь как самурай, а нужно — как ниндзя. Хочешь привести сюда Акэти со своей армией? Думаешь, почему он так легко тебя отпустил?

— Легко? Меня заперли в клетке. Мне пришлось вскрыть замок, перепрыгнуть через стену замка, прятаться в бочке с водой и нестись быстрее ветра!

— Даймё — не дурак. Поставить одного стража у клетки с заклятым врагом сёгуна? Поверь, он намеренно тебя упустил. — Она пристально посмотрела на него, словно пыталась заглянуть в душу. — Уверена, ты заключил с ним сделку.

Джек опешил.

— Я никого не предавал!

— Там разберемся.

Шонин, Момоти и Сокэ держали совет в приемном зале. На коленях перед ними стоял Джек. Мию-ки, Сиро и Тэнзэн уже все рассказали и сидели позади, слушая историю Джека. Дзэнюбо еще не вернулся.

И ты не выдал им, где деревня ? — спросил Шонин.

— Нет, — ответил Джек.

— Он лжет! вмешался Момоти. — Почему мы должны верить, что он перехитрил стража и сбежал из запертой клетки? Наверняка он — предатель.

— НЕТ! — настаивал Джек. — Если кто-то и предатель, это не я.

— Объяснись! — Шонин жестом остановил Момоти.

Джек попробовал собраться с мыслями. Момоти с самого начала опровергал все доводы и требовал немедленно казнить его как предателя. Пора поменяться местами и выяснить, прав ли Гемнан.

— Палач даймё сказал, — Джек в упор посмотрел на Момоти, — что меня выдал ниндзя.

Старейшины ошеломленно замолчали, затем Сокэ вопросительно взглянул на Момоти.

— Не спешите обвинять меня! — с вызовом сказал тот. С самого начала я не одобрял ваттту затею, но никогда не позволил бы себе рисковать деревней. У меня тут семья! Шонин, я уважаю вас, как правителя, и непременно сообщил бы о подобных планах.

Джек почти поверил ему. И, видимо, Шонин тоже. Оставалась Миюки. Но ведь она постоянно была рядом с ним. Хотя нет! Она уходила к священнику в храме — по крайней мере, по ее словам.

— Возможно, это был кто-то другой. — Джек покосился на Миюки через плечо.

— Чепуха! — заявил Момоти. — Ни одному ниндзя ,и не придет в голову рисковать таким заданием.

Тот самурай Гемнан наверняка хотел обманом заставить тебя говорить. И подозреваю, ему удалось.

— Это неправда. Я был готов отдать жизнь за спасение деревни, — возмутился Джек.

— Я верю тебе, Джек-кун, — сказал Сокэ.

— Ну разумеется! — раздраженно буркнул Мо-МОТИ. — Правда, иногда ты ошибаешься в людях...

— Довольно! — оборвал Шонин, видя, что верховный мастер поморщился от боли. — Я выслушал вас обоих и Джека. Нужно принимать решение, владея всеми сведениями. Где Дзэнюбо?

Миюки поклонилась.

— Он вернулся в замок. Хотел спасти Джека или помешать ему говорить.

Джек прекрасно понял, что она имела в виду. Если бы он не сбежал, синоби убил бы его.

— Шонин. — На пороге появился ниндзя. — Дзэнюбо уже на площади.

Через миг в зал вошел усталый Дзэнюбо, весь в дорожной пыли. Даже не взглянув на Джека, он поклонился совету и стал рассказывать.

Шонин выслушал, не перебивая, и спросил:

— Есть ли угроза для деревни?

Дзэнюбо покачал головой.

— Мальчишка ничего не сказал.

name=t39>

36. Принятие в клан

— Я должна извиниться, — сказала Миюки, уважительно склонив голову.

Джек опешил. Она нашла его у пруда — после совета он хотел побыть один и собраться с мыслями. По-прежнему оставалось неясным, кто же предатель. Хотя Гемнан мог все выдумать, Джек сомневался, что ниндзя уважают его и считают своим. Пусть синоби и следуют ниннику, они не связаны кодексом бусидо, как самураи.

Джек заметил Миюки издалека и тут же напрягся, опасаясь очередной стычки. Ее неожиданное раскаяние застало его врасплох.

— Извиниться? — переспросил он.

Миюки взглянула на него своими темными глазами, еще недавно полными ненависти.

Я была неправа. Из-за горя, которое пережила моя семья, я видела в тебе только самурая.

Джек онемел. Неужели это та самая девушка, которая швырнула его в кучу навоза? Избивала до беспамятства? Дважды приставляла кинжал к гор-лу, угрожая прирезать?

Миюки продолжала.

— Сокэ говорит, по одному дереву не судят о лесе. Но я думала, все самураи — ветки одного дерева. Ты доказал, что я неправа. В тебе живет дух ниннику. Она прижала ладонь к груди. — Джек, у тебя искреннее сердце. Ты не выдал нас даймё. Отныне ты для меня истинный ниндзя. — Она замерла в глубоком поклоне. — Быть может, ты согласишься простить меня? — спросила она дрожащим голосом.

Джек знал, что японцы высоко ценят извинения и верят, что искренняя просьба о прощении искупает все грехи. Да и Миюки было очень непросто признать свою неправоту после всех враждебных выходок в его адрес. Она совершила смелый поступок, а Джек не злопамятен.

Кроме того, разве он сам не думал о ниндзя плохо? Если только Миюки не замышляет коварный обман, она вряд ли предательница. Отвергнув извинения, он лишь навредит себе. Значит, лучше рискнуть и поверить в ее искренность.

— Конечно, — сказал Джек. — При условии, что ты простишь меня за разбитый горшок.

— Идет, — просияла Миюки.

В тот вечер Шонин устроил праздничный ужин в честь посвящения Джека в ниндзя. Он пригласил всех глав семей, Тэнзэна, Миюки и Ханзо. К удивлению Джека, Миюки выбрала место рядом с ним.

— Хочешь чаю?

Джек замешкался. Он никак не мог поверить в ее дружелюбие, да и фраза о Кольце воды не шла из

головы.

— Он не отравлен, если ты вдруг сомневаешься, рассмеялась Миюки.

— Да нет, что ты. — Джек заметался в поисках предлога для отказа. — Просто в Англии мужчины сами себе наливают.

А сейчас ты в Японии. — Девушка наполнила его чашку.

— А какая она, Англия? — спросил Ханзо.

Джек задумался. Внезапно его с новой силой охватила тоска по родине. Он вспомнил зеленые поля, грязные улицы, шумные порты, запах хлеба из пекарен, вонь из кожевенных мастерских, перезвон колоколов по воскресеньям, смех сестренки. Но все эти картинки растворялись, словно корабль в тумане. Он так давно не был дома...

Совсем не похожа на Японию, — рассеянно ответил Джек. — Правда, есть кое-что общее. Англия — тоже остров. И у нас есть замки. И крестьяне. Только мы выращиваем пшеницу, а не рис. Чай никто не пьет, зато рыбу едят. Правда, готовят иначе. — Он ловко подхватил палочками ломтик сырого лосося и отправил в рот.

— У вас тоже есть самураи и ниндзя ?

— Нет, — улыбнулся Джек. — Когда-то были рыцари подданные короля. Они соблюдали свой рыцарский кодекс, похожий на бусидо.

Но если у вас нет риса, чая и ниндзя, почему ты хочешь домой? — Ханзо удивленно поднял брови.

Джек посмеялся бы над его детской наивностью, если бы не ноющая боль в сердце.

— Джесс... она меня ждет.

— Джесс ? — переспросила Миюки. — Это твоя...

Сестренка. Осталась на попечении старой соседки. Но меня не было так долго, что боюсь, она совсем осиротела или попала в работный дом.

— Я уверена, с ней все хорошо, — ободряюще сказала Миюки. — Если Джесс хоть немного похожа на тебя, она не пропадет.

Джек склонил голову в благодарность за добрые слова, но на самом деле он просто хотел скрыть слезы на глазах. Когда они с отцом оставили Джесс в Англии, она была невинным и хрупким пятилетним ребенком. Именно такой Джек ее запомнил, а поскольку из всей семьи выжил он один, ему и положено позаботиться о ней. Он должен в конце концов добраться до Нагасаки и отплыть домой.

Но стоит ли думать только о себе ? Ведь Акико горюет о Киёси не меньше. Джек мысленно дал клятву, что поможет им воссоединиться.

Ханзо и не подозревал о нахлынувшей на Джека тоске. Набивая рот рисом, он весело воскликнул:

— Тэнгу, расскажи еще раз, как ты сбежал от самураев. Ты точно не улетел?

Джек приготовился в десятый раз повторить историю побега, как вдруг Шонин хлопнул в ладоши.

— Сегодня день празднования и раздумий, — объявил он. — Признаюсь, я поторопился отправить Джека на задание. Момоти, прими мои извинения. Но даже обезьяны иногда падают с деревьев.

Раздался смех. Момоти выглядел довольным как же, к нему наконец отнеслись с должным уважением!

— И все же я был прав, — продолжал Шонин, что позволил Сокэ учить Джека ниндзюцу.

Джек смутился: все разом повернулись в его сторону. Лицо Ханзо сияло от гордости.

— Без сомнения, наш чужеземный друг проявил верность клану. Кроме того, своим невероятным спасением юноша обязан ниндзюцу — и нашему верховному мастеру. — Гости одобрительно загудели. Сокэ скромно поклонился. — Я понимаю, что многих прежде всего интересует, почему Джек попался. Однако эта история стала для нас важным уроком.

Шонин оглядел присутствующих.

— Самураи научились распознавать наши приемы. Видеть нас под любой маской. Впредь мы должны быть гораздо осторожнее. Как вы знаете, даймё Акэти снова хочет вторгнуться в горы Ига. Благодаря Джеку мы выяснили, что он действует по личным мотивам. По словам Дзэнюбо, Акэти не заручился поддержкой сёгуна.

Ниндзя громко зашептались. Дождавшись тишины, Шонин продолжал.

— Мы уже извлекли пользу из этих сведений. Момоти отправил во двор сёгуна разведчиков. Они тайно передадут прошение против даймё Акэти и пустят слухи, будто он намерен силой расширить границы своей провинции. Мы напомним, что сино-би верно служили сёгуну во время войны и попросим вернуть долг. Если нам повезет, сёгун разрушит планы Акэти, не обнажив ни одного меча.

Гости зааплодировали. Шонин улыбнулся, довольный поддержкой клана. Джек припомнил слова Сокэ, что синоби идут на открытый бой лишь в крайнем случае, предпочитая войне шпионаж. И вот доказательство.

— Однако довольно мрачных мыслей! Пришло время принять Джека в клан, — объявил Шонин. — Воробей никогда не сядет рядом с ревущим тигром.

Все немедленно вскочили на ноги. Кроме Джека.

— Встань! — прошептала Миюки. — Это тайный пароль нашего клана. Кто не встал, тот враг.

Шонин поднял кубок.

— Джек отрекся от смерти и выбрал жизнь. Его старый путь самурая продолжится в новом пути ниндзя.

Шонин и старейшины подняли за Джека тост. — Ниндзя Джек! Да пребудут с тобой Пять колец!

37. Письмо

Джек чувствовал себя лягушкой, которая впервые увидела великий океан. Хотя долг чести по-прежне-

МУ роднил его с самураями, юноша гордился принятием в клан ниндзя.

И все же его мучила совесть. Как можно связы-

внться с теми, кто так или иначе причастен к смерти отца?

Джек метался в поисках оправданий: сначала убеждал себя, что иначе ему не выжить, потом — что врага лучше знать изнутри. Но со временем он перестал считать ниндзя врагами и полюбил ниндзюцу. Вдобавок многие приемы оказались гораздо действеннее, чем у самураев.

Сначала он решил, будто предает заветы Маса-мото и его непревзойденную технику, однако вскоре увидел, что два стиля дополняют друг друга. Ему ведь удалось совместить буддизм и христианство. «Все это нити одной циновки, только разного цве-та>>( говорил сэнсэй Ямада о двух религиях. Почему бы ниндзюцу и боевым искусствам самураев не существовать бок о бок? Что если Джеку стать одновременно самураем и ниндзя? Ведь это сочетание сделало Акико искуснейшим воином. Быть может, если он не уступит ей в мастерстве, отец на небесах поймет его решение?

Джек знал, что душой и сердцем навсегда останется с Масамото и самураями. И все же он начинал проникаться духом ниннику. Вот почему написать Акико становилось все труднее.

Он сидел в тени на ступеньках храма, держа на коленях чистый лист рисовой бумаги. Прежде всего, нельзя прямо указывать, где находится деревня. Если письмо попадет в чужие руки, Джек станет предателем, и войско Акэти уничтожит клан.

Значит, послание нужно зашифровать. Джек неплохо знал тайнопись — отец научил его читать самые секретные сведения в журнале. Сложнее всего было придумать шифр, понятный для Акико.

Изрядно поломав голову, Джек решил использовать кандзи, которые ему показала Акико, английские слова, которым он ее научил, и упоминать уроки в Нитэн ити рю.

Взяв приготовленный заранее уголек, Джек начал писать. Задача была не из легких: не только точно зашифровать письмо, но и вспомнить все символы кандзи и правильный порядок нанесения штрихов.

После нескольких неудачных попыток он наконец закончил записку к полудню. Осталось только найти гонца.

— Что делаешь? — раздался голос из-за спины.

Из леса появился Сиро. Джек торопливо сунул листик за пазуху и беззаботно ответил:

— Ничего.

— Ты, кажется, что-то писал? — Сиро подозрительно уставился на него.

«Как давно он тут? » — мысленно забеспокоился Джек.

Он выбрал храм как самое уединенное место и, придя сюда рано утром, убедился, что поблизости никого нет. Составляя послание, он краем глаза поглядывал на тропу, ведущую от деревни. Получается, Сиро отправился в лес еще до рассвета. Но зачем?

— Я занимался кандзи. — Джек показал скомканный черновик. — Правда, у меня неважно получается.

Он сложил бумагу, собрал остальные листики и поднялся.

— А ты что тут делаешь?

— Тебя искал. — Закусив губу, Сиро спросил: — А каково тебе было среди самураев?

Что-то в его вопросе насторожило Джека.

— Ко мне хорошо относились. В школе было строго, зато я многому научился.

— А работать приходилось?

— Да нет, мы в основном тренировались. Мы служили Масамото и нашему правителю, даймё Така-томи. Думаю, наша работа была в том, чтобы сражаться за них, когда придет время.

Сиро одобрительно улыбнулся.

— А расскажи о Киото. Ты ведь там жил, да?

— Там очень шумно. Все время праздники, рынки, толпы людей. Гораздо суматошнее, чем у вас в деревне.

— Здорово... — Сиро посмотрел на безмятежную долину.

— Может быть. Мне пора на тренировку.

Сиро неуверенно кивнул. «Только бы он не разболтал о встрече Момоти!» — подумал Джек. Всю дорогу назад он чувствовал, как Сиро провожает его взглядом.

38. Магия ниндзя

— Не так! — Миюки аккуратно поправила пальцы Джека, изображающие знак силы — Рин.

После приема в клан Джек стал изучать тайную науку ниндзя — сокровенное учение свитков дэнсё. Уже неделю он безуспешно осваивал кюдзи-ин — замысловатые сплетения пальцев. Эти девять тайных знаков, каждому из которых соответствовала отдельная мантра, позволяли ниндзя призывать на помощь сверхъестественные силы.

Магию.

Поначалу Джек сомневался, что это возможно. Сокэ утверждал, будто кюдзи-ин наделяет ниндзя колоссальными способностями, предупреждает об опасности, позволяет читать мысли и даже управлять явлениями природы. Хотя Джек своими глазами видел поразительные приемы в исполнении сэнсэя Ямады в Нитэн ити рю, он все же до конца не верил в тайные искусства.

Но в один прекрасный день Сокэ поднял над головой бревно с помощью знака Рин. Тогда Джек понял, что ошибался.

— Помнишь мантру? — спросила Миюки, сидящая рядом у буддийского храма.

Джек кивнул.

— Он байсираман тайя совака.

— Прекрасно, — улыбнулась она.

Изобразив рукой знак, Джек закрыл глаза и стал

повторять мантру. Он представлял, как внутри него разгорается пламя, растекается по всему телу и наполняет его энергией. На первом занятии по тайному учению Сокэ сказал:

— Кюдзи-ин — это сочетание положения пальцев, медитации и сосредоточенности. Вместе они расширяют возможности сознания и призывают энергию Кольца неба.

Джек надеялся, что у него получится. Он уже испытывал силу ки — собственной духовной энергии — во время медитации в школе самураев и знал, к чему стремиться. Однако техника кюдзи-ин была гораздо сложнее и требовала больше практики.

Внезапно он ощутил мощный прилив энергии. Короткий, как вспышка молнии.

— С тобой все в порядке? — спросила Миюки.

Джек открыл глаза.

— Тебя трясло, как дерево в грозу.

— Все хорошо, — ответил Джек, чувствуя зуд во

всем теле.

—Ты только что установил связь с Кольцом неба. — Сокэ как раз подошел проверить успехи учеников. — Первый раз это тяжело, но со временем ты научишься управлять этой силой. Даже короткий миг может принести пользу и вдохнуть жизненно важную энергию в критический момент.

Сокэ подозвал остальных.

— А теперь я хочу, чтобы вы попробовали Ша — исцеление. Так выглядит знак. — Он сложил ладони, переплетя пальцы и вытянув большой и указательный вперед. — Ша — важнейший из всех кюд-зи-ин. Способность исцелять важнее, чем умение убивать.

Он велел всем встать полукругом лицом к деревне.

— Для начала сосредоточьтесь на самоисцеле-нии. Овладев им, вы сможете лечить других.

Ученики стали по очереди складывать руки в знак и медитировать.

— Он хайя байсираман тайя совака...

Напевная мантра эхом отзывалась в долине. Солнце медленно садилось за горами.

Джек почувствовал аромат жасмина и сандала и вскоре впал в глубокий транс. Он впитывал безмятежность и чистоту природы, умиротворяющие разум, тело и душу. В миг, когда солнце скрылось за горными вершинами, Джек словно заново родился.

39. Движущаяся мишень

Добро пожаловать в мое укрытие, — гордо сказал Тэнзэн.

Джек завороженно рассматривал мерцающий кварц и хрусталь на высоком потолке грота. Сначала он немного удивился, когда Тэнзэн привел его к горному водопаду на занятия по сюрикэн-дзюцу, но больше всего был изумлен, когда юноша прошел сквозь каскад в потайную пещеру.

Благодаря лучам солнца, проникающим сквозь водопад, грот казался светлым и просторным, хотя пещера уходила куда-то в темноту.

— Она длинная? — спросил Джек.

— В горах целый лабиринт пещер, туннелей и каналов, — ответил Тэнзэн. — Я еще не везде побывал.

— Кто-нибудь еще знает об этом месте?

— Это мой секрет. Но я верю, что ты никому не расскажешь.

— А зачем ты привел меня сюда?

— Учиться метанию. — Тэнзэн протянул Джеку три сюрикэна.

— Чем же плохи столбы на площади ?

— Они не двигаются, в отличие от самураев. — Тэнзэн подошел к уступу, на котором лежало небольшое бревно. — Пора испытать твое умение в естественных условиях. В стоящие предметы ты почти всегда попадаешь, а вот как насчет движущейся мишени?

Он столкнул бревно с уступа, и оно стало раскачиваться, словно маятник. Подняв голову, Джек увидел, что мишень привязана к сталактиту на потолке.

Старательно прицелившись, он метнул первый сюрикэн. Металлическая звездочка врезалась в скалу. Бревно продолжало раскачиваться, и Джек сделал второй бросок. Снова промах, только на сей раз сюрикэн исчез в темноте пещеры. Юноша раздосадовано выругался. Он-то думал, что достаточно овладел мастерством.

— Ты должен предугадывать направление, — посоветовал Тэнзэн, подталкивая бревно.

Внимательно наблюдая за его движением, Джек метнул третий и последний сюрикэн. Мимо!

Сюрикэн отскочил от стены грота и исчез в грохочущем водопаде, и через мгновение Джек оказался на полу. Он сел, сконфуженно оглядываясь, и увидел, что бревно кружится прямо над головой.

— Никогда не упускай мишень из виду! — рассмеялся Тэнзэн. — Особенно когда промахнулся.

Он вынул из мешка еще три сюрикэна.

— Давай я покажу.

Тэнзэн одну за другой метнул три звездочки. Первые две вонзились в древесину, а третья рассекла веревку. Бревно с грохотом упало на пол.

— Невероятно! — восхищенно воскликнул Джек.

— Просто немного сноровки, — ответил Тэнзэн, вынимая сюрикэны.

— У тебя все так здорово получается! Маскироваться, бегать, плавать, метать...

— У меня нет выбора. — Тэнзэн вздохнул, словно на его плечах лежал тяжелый груз, и с сомнением посмотрел на Джека. Затем вытащил из дерева последнюю звездочку и уселся на скалу.

— Как сыну Шонина однажды мне придется возглавить клан. Это значит, я должен быть лучшим.

— Тебе не о чем волноваться, — сказал Джек. — Ты безупречно владеешь ниндзюцу.

— Чтобы быть главой, мало уметь драться и метать сюрикэны. Нужно распределять задания, организовывать работу в поле, вести переговоры с самураями, руководить жизнью в деревне, поддерживать укрепления, избегать войны с даймё Акэти и строить планы на будущее. Отец великолепно с этим справляется. Видел, как он разобрался с Момоти за ужином? Признал ошибку и при этом оставил последнее слово за собой. Тут нужна дипломатичность, которой я не наделен от природы. Шонином восхищается вся деревня, а мне только предстоит завоевать уважение.

— Из тебя выйдет отличный глава, — заверил Джек.

— А что если я не справлюсь с трудностями? — Тэнзэн вогнал острую звездочку в бревно. — Если приму неверное решение в тяжелые времена?

— Уверен, этого не случится, — сказал Джек. — Отец говорил: «Уклоняться от волны в шторм — верный путь на дно. Смело иди навстречу ветру, и ты покоришь любые волны». Не сомневаюсь, что ты пойдешь навстречу ветру, когда придет время.

— Надеюсь. Я чувствую, что шторм уже близко.

40. Бандиты

Ханзо крался по лесу, вглядываясь в заросли и пытаясь уловить малейшее движение. Джек затаился на дереве прямо над ним, невидимый в сумерках благодаря черному синоби сёдзоку. После недели усердных занятий кюдзи-ин Сокэ решил, что ученикам не помешает немного побегать. Для развития навыков маскировки он велел всем прятаться от лучшего следопыта — Ханзо.

Джек уже было решил, что удачно обманул друга, но Ханзо остановился и посмотрел вокруг.

— Возвращайтесь! Сокэ зовет! — крикнул он.

Джек сложил пальцы в знак Дзин — кюдзи-ин для чтения мыслей — и одними губами произнес мантру. Он понимал, что получит ответ лишь в виде намека, ощущения.

Ханзо определенно врал. Он тоже воспользовался знаком Дзин и почувствовал присутствие Джека. А теперь пытался его выманить.

Джек затаил дыхание, застыл и слился с деревом.

— Тэнгу, я съем твой ужин! — Ханзо вновь внимательно огляделся.

— Сюда! — раздался громкий шепот. Джек узнал Миюки. — Я напала на след. Я же говорила, он топает, как слон.

Видимо, Миюки уже попалась и теперь помогает Ханзо.

Джек улыбнулся себе под нос. Уловка сработала — он разбросал обломки бамбука на тропинке. Ханзо убежал с поляны на зов Миюки. Джек немного подождал, затем беззвучно спрыгнул вниз. Он уже хотел срезать путь через горы и отойти к храму, как вдруг почувствовал неясную угрозу.

В ожидании Ханзо Джек упражнялся в составлении знака Кай, обостряющего интуицию и предупреждающего об опасности. Однако сейчас опасность грозила не ему. Кому-то другому — может быть, Ханзо. Полагаясь на чутье, Джек побежал по лесу. Ощущение усилилось. У дальней границы деревни послышались голоса.

— Давай сюда! — рявкнул грубый голос. — Тогда останешься в живых.

Забравшись на скалу, Джек увидел на тропе юношу. Его окружили трое с дубинками и кинжалами. Судя по косматым бородам и поношенной одежде, не самураи и не ниндзя. Бандиты.

Их пленник — по виду торговец или ремесленник — был одет в простое дорожное кимоно и деревянные сандалии. Юноша вынул узелок с монетами и дрожащей рукой бросил среднему бандиту, крепкому угрюмому типу с приплюснутым носом.

— Это все? — Бандит подбросил узелок на ладони.

Пленник молча кивнул.

Бандит с отвращением сплюнул.

— Убейте его!

— Но вы же обещали! — воскликнул несчастный.

— Я соврал.

Двое помощников, злобно ухмыляясь, двинулись на юношу. Один занес дубинку, другой обнажил ржавый кинжал.

Джек не мог допустить убийства. Выхватив сю-рикэн из мешочка на поясе, он метнул его в бандита с дубинкой. Тот с воплем выронил оружие из окровавленной руки. Джек спрыгнул со скалы между вторым бандитом и его жертвой.

Оттолкнув кинжал, Джек вывернул бандиту руку и сбил его с ног. Раздался хруст ломающейся кости, и бандит с воем стал кататься по земле.

— Эй, ниндзя! Лови дубинку побольше!

Джек успел оглянуться: на голову опускалось тяжеленное бревно. Пригнувшись, юноша ткнул главного бандита локтем в живот, но тот не дрогнул. Джек нанес удар «дьявольский горн». Бандит отлетел к дереву, роняя бревно.

— Я не боюсь тебя, ниндзя, — прохрипел главный, вынимая зловещего вида кинжал.

Внезапно бандит застыл на месте, как будто увидел призрака.

— Голубые глаза? — пробормотал он, осторожно отступая. — Ты не ниндзя. Ты демон!

Повернувшись, главный пустился бежать что есть духу. Сообщники бросились за ним.

— П-п-пропгу, не убивай меня. — Юноша упал на колени, мертвенно-бледный от ужаса.

Джек поднял узелок, впопыхах оброненный бандитами.

— Возьми деньги! Все деньги! — взмолился юноша.

— Они твои. — Джек положил узелок на ладонь юноше. — И ты свободен.

— Б-благодарю. — Юноша изумленно поклонился до земли. — Это выручка моего отца из Маруяма.

— Твой отец — торговец?

— Да, он продает вееры, — ответил юноша, с опаской поднимаясь на ноги.

— А куда ты направляешься ?

— В Соно... Но я вышел поздно и решил пойти напрямик к почтовой станции... Как глупо. Надо было слушать отца...

— А потом куда?

— В Камеяма... Цу... Тоба... А что?

Джек улыбнулся под капюшоном. Вот он, долгожданный случай!

— У меня к тебе просьба. — Он решил довериться внутреннему голосу.

— Моя жизнь к вашим услугам, — церемонно поклонился сын торговца.

Пошарив в складках сёдзоку, Джек вынул записку.

— Можешь доставить это письмо Датэ Акико в Тоба?

Принимая сложенный листик рисовой бумаги, юноша снова отвесил поклон.

— Почту за честь помочь.

— Это очень важное письмо, — подчеркнул Джек. — Никому его не вручай, только самой Акико.

— Обещаю беречь его как зеницу ока!

Юноша зашагал дальше. Джек проводил его взглядом, отчаянно надеясь, что послание попадет к адресату.

41. Ожидание

Джек сидел у подножия храма над долиной. Из-за гор медленно поднималось солнце, приветствуя новый день; под бодрые петушиные крики просыпалась деревня. Оживала кузница Кадзийи, крестьяне выходили на улицу, потягиваясь и разминаясь перед тяжелой работой.

Джек ждал. Он ждал изо дня в день вот уже которую неделю. За это время рис из ярко-зеленого стал светло-коричневым, поля осушили, а колосья начали клониться к земле под тяжестью зерен. В лучах рассветного солнца созревшие посевы сверкали чистым золотом.

Джек вздохнул и решил смириться с мыслью, что Акико не придет. Может, она не получила письмо, или не поняла шифр, или что-то задержало ее в пути. Еще день-другой, и он сам отправится на поиски, чтобы рассказать ей о Ханзо. Акико — его самый близкий друг. Джек не покинет Японию, не сообщив ей столь важную новость.

Ему вовсе не хотелось снова возвращаться в Соно, но выбора не было.

— В последнее время ты зачастил к Будде.

Джек поднял голову. К счастью, это была Миюки, а не Сиро, который то и дело внезапно появлялся у храма и каждый раз расспрашивал о самураях. Джек был неизменно вежлив, но дружить с Сиро его не тянуло. Зато, судя по всему, он не доложил Момоти о записке. И на том спасибо.

Миюки была в простой белой юката, а в руках держала широкополую соломенную шляпу. Сегодня она явно не тренировалась и собиралась работать вместе со всеми в поле.

— Я прихожу помолиться о сестре, — ответил Джек.

Он не лгал: каждый день в ожидании Акико — это лишний день ожидания для Джесс. Кроме того, Джек всегда обращался к душам отца и матери и просил о помощи на трудном пути. Миюки сочувственно кивнула и села рядом.

— Я тоже прихожу сюда вспомнить о семье.

— Они все похоронены здесь? — Джек кивнул на небольшое кладбище.

— Нет, но я поставила могильный камень в их честь.

Теперь Джек понимающе кивнул.

Они замолчали, задумчиво глядя на равнину.

— Мне их... так не хватает, — сдавленным шепотом произнесла Миюки.

За ее напускной грубостью таилась ранимая душа. Джеку было хорошо знакомо это чувство пустоты и одиночества.

— Мне тоже не хватает родителей, — признался он.

Миюки подняла на него глаза, полные слез.

— Зато убийца твоего отца мертв. Ты отмщен, а я нет. — Она судорожно вцепилась в колени. — Ничего, придет день, и самураи заплатят за все.

Ее взгляд вновь запылал ненавистью. На этот раз ярость не была направлена на Джека, но он хорошо представлял, какова ее разрушительная сила.

— Месть не избавляет от боли; ненависть к врагу лишь пожирает тебя изнутри. — Так сказал мастер дзэн, когда Джек пообещал отомстить за отца. — Не я убил Глаза Дракона: мой благородный друг пожертвовал ради этого жизнью. Но смерть врага не принесла мне утешения, и я по-прежнему скорблю об отце. Лучше посвятить себя жизни, а не убийству.

— Но как? Каждую ночь, засыпая, я вижу умирающую мать... — Девушка снова умолкла и затряслась всем телом.

— Как это произошло? — Джек понимал, что Миюки отчаянно хочет выговориться. Наверняка она ни с кем не делилась своим горем, опасаясь обвинений в слабости.

Наконец Миюки отважилась заговорить.

— Это случилось летом. Мне было восемь. Мой брат Дзун играл на улице с отцом. Я помогала матери по хозяйству. Самураи напали внезапно — ворвались в деревню, словно дьяволы. Убивали... всех подряд. — Она прерывисто задышала, как будто переживала кошмарный день заново. — Отец велел нам убегать. Услышав его предсмертный крик, мать спрятала меня под половицами. Со двора примчался перепуганный Дзун. Мать закрыла его собой, но самураи отшвырнули ее и зарубили Дзуна. Ему было всего пять! Что плохого он им сделал?

Миюки разрыдалась.

— Мать упала на пол прямо надо мной. Наверное, пыталась меня прикрыть. Она не сопротивлялась, но самураи все равно ее убили. Меч проткнул половицу, под которой я пряталась!

Джеку отчаянно захотелось ее утешить. Отца тоже пронзили мечом на его глазах, и жуткая картина навсегда отпечаталась в памяти. Джек ласково обнял Миюки. Она отпрянула, но тут же расплакалась у него на плече.

— Твоя мать была очень смелой, — сказал Джек. — Как мой отец, она пожертвовала собой ради тебя. Оставь мысли о мести. Мать не хотела бы, чтобы ты провела остаток жизни в ненависти.

— Тот самурай стоял и смотрел, как она умирает. Никогда не забуду его мерзкую ухмылку! Кровь матери капала прямо на меня!

Джек не находил слов и просто позволил ей выплакать давно сдерживаемые слезы. Наконец Миюки опомнилась и, выпрямившись, отерла глаза тыльной стороной ладони.

— В этом году урожай поспел рано, — сказала она, вставая. — Пойдем поможем убирать рис.

Джек кивнул и поднялся на ноги.

— Возьми, тебе пригодится. — Миюки протянула ему шляпу.

— Спасибо, — ответил Джек, примеряя подарок. — То, что надо!

42. Сбор урожая

На жаре день тянулся изнурительно долго. Джек весь взмок и мысленно благодарил Миюки за шляпу. Он даже начал находить удовольствие в тяжком труде. Крестьяне склонялись над колосьями с серпами в руках, и сверкающие лезвия порхали над полями, словно серебряные ласточки. Работали дружно, подбадривая себя песнями. С каждым часом росла груда вязанок, готовых к молотьбе.

Тэнзэн показал Джеку, как срезать колосья под корень и вязать снопы. Они раскладывали их рядами, а Ханзо и остальные ребятишки относили на ток. Ближе к полудню Тэнзэн предложил передохнуть в тени.

— Есть новости о планах даймё Акэти? — спросил Джек, пуская по кругу бутыль с водой.

Он опасался, что даймё нападет раньше, чем Аки-ко доберется в деревню.

Тэнзэн с благодарностью отхлебнул и передал бутыль Сиро и Миюки.

— Последнее, что мы разведали — даймё Акэти уже собрал войско, и ему не терпится начать кампанию. Однако генералы не советуют действовать вслепую, не зная расположения деревни и не заручившись поддержкой сёгуна. Они не хотят, чтобы он повторил ошибку сына генерала Нобунага.

— Какую? — спросил Джек.

— Он напал на несколько деревень сразу и был вынужден слишком рассредоточить силы. Воспользовавшись его слабостью, ниндзя истребили захватчиков.

— Среди самураев началась такая неразбериха, — добавила Миюки, — что они стали убивать друг Друга.

Улыбнувшись краешками губ, она вернула бутыль Джеку.

— К несчастью, — продолжал Тэнзэн, — унизительное поражение привело Ода Нобунага в дикую ярость, и он с новой силой обрушил свой гнев на ниндзя.

Хотя Тэнзэн не упомянул о страшных последствиях этой битвы, все поняли его без слов. Повисло тяжелое молчание.

— Чем дольше Акэти будет медлить, тем вероятнее, что наши посланники повлияют на сёгуна и убедят его вмешаться. Как бы то ни было, сначала надо убрать урожай.

Тэнзэн встал и направился к полю.

— Идем, Сиро! — позвал он. — Если поднатужишься, мы раньше закончим!

Сиро устало поднялся на ноги и проворчал:

— У ниндзя работа не заканчивается!

Недавно Джек узнал, что для синоби сбор урожая — традиционный праздник. Утром главы семей совершили жертвоприношения в честь Та-но-ками — бога рисовых полей. Рядом с сакэ, цветами и прочими мелкими дарами каждый возложил на каменный алтарь три спелых колоса.

Вечером Джек, Сокэ и Ханзо сидели за простым, но торжественным ужином. Сокэ высыпал немного отборного риса на небольшую полочку, которая служила домашним алтарем. Все трое омыли руки, и Сокэ прочел молитву о хорошем урожае. Затем, сохраняя молчание согласно традиции, он положил каждому на тарелку несколько зерен, и все по очереди сняли пробу.

Лицо Сокэ осветила улыбка.

— В этом году мы вырастили прекрасный рис.

В ту ночь Джек отправился спать довольным, но обессиленным. Однако к вечеру третьего дня он понял, что такое настоящая усталость.

Мускулы ныли от перенапряжения, тело словно иссохло от жары. Он-то думал, что быть марсовым на «Александрии» — тяжкий труд, но ничто не шло в сравнение с изнурительной уборкой урожая.

Погода не благоприятствовала работе: за все время палящий зной не охладил даже слабый ветерок. Земля потрескалась и напоминала пыльную мозаику.

Джек отошел в тень глотнуть воды. Под деревом полулежал Сиро — судя по всему, дремал.

— Я же говорил, что руки отвалятся, — пробормотал он из-под полей соломенной шляпы. — Лучше побереги силы. Мало ли когда они пригодятся.

Рядом присела Миюки.

— Ну и жара! — выдохнула она, вытирая лоб.

Джек кивнул и сделал длинный глоток. Неожиданно он заметил, что от горного хребта в безоблачное небо поднимается столбик белесого дыма.

— Не то слово, — кивнул Джек. — Смотри, даже лес горит.

Миюки повернулась к лесу, и в ужасе вскочила на ноги.

— Это не пожар, это дымовой сигнал! На нас напали!

43. Вторжение

— Как они нас нашли?! — воскликнула Миюки.

В деревне уже били тревогу.

— Как знать? — Сиро покосился на Джека.

Юношу охватил леденящий ужас. Неужели это его вина? Нет! Даже если каким-то образом даймё Акэти завладел письмом, шифр ему не разгадать.

— Неважно! Главное, они здесь. — Тэнзэн сломал ногой плотину, и на рисовые поля хлынула вода.

— Но почему сейчас? — спросила Миюки. — Во время уборки урожая?

— Именно поэтому. Мы устали. Потеряли бдительность. Акэти только этого и ждал.

Из леса показался батальон самураев в доспехах. Воины выстроились в шеренгу на горе, взметнули вверх сверкающие клинки и издали мощный боевой клич, многократно усиленный эхом.

Неожиданно снизу грянул ответный хор голосов.

Джек застыл, как вкопанный: по долине маршировала новая колонна, длинная, словно гигантский драконий хвост.

— Похоже, они не намерены вести переговоры, — заметил Тэнзэн. — Будет битва не на жизнь, а на смерть. Всем взять оружие! Отец велел собраться на площади.

Отделившись от остальных, Джек помчался к дому Сокэ. Самураи уже начали спускаться с гор. К счастью, одолеть укрепления, построенные по принципу Кольца земли, оказалось не так просто. Крутые склоны, на которых почти не было троп, не давали продвигаться быстро. Неповоротливые самураи в тяжелых доспехах кубарем падали вниз.

Джек распахнул дверь. Сокэ поднял половицы в комнате с очагом, открывая целый склад оружия: мечи, кинжалы, сюрикэны, «когти» суко, цепи и даже небольшой лук и колчан со стрелами. Джек жил здесь столько времени и даже не догадывался о тайнике.

— У меня правило: надеяться на лучшее, — старик выудил из запасов большую катану, — но готовиться к худшему.

Обнажив зазубренный, словно пила, клинок, он протянул его Джеку.

— Это сикоро-кэн — Разящий меч.

Представляя, каких бед способно натворить такое оружие, Джек содрогнулся.

— Спасибо, — ответил он, возвращая клинок, — но я предпочитаю собственные мечи.

Сокэ кивнул.

— Понимаю, так привычнее. — Он положил сикоро-кэн рядом с отобранным оружием.

Ханзо влетел в комнату и стал набивать заплечный мешок сюрикэнами.

— Они уже в деревне? — Он бросил на Джека встревоженный, но твердый взгляд.

— Еще нет, — ответил тот, стараясь не выдавать страха.

Джек ободряюще похлопал мальчугана по плечу и поспешил в спальню. Отыскав катану и вакидза-си, он надежно закрепил их на оби. Хотя крестьянские штаны нельзя было назвать боевой амуницией, мечи придавали уверенности перед боем.

Все вещи по-прежнему лежали в углу, и самое главное — журнал, который ни за что нельзя бросать. Прихватив мешок, Джек вернулся к очагу. Сокэ и Ханзо ждали на улице.

— Скорее! — поторопил верховный мастер.

Уже в дверях Джека осенило: пусть журнал и бесценен, но мешок — серьезная помеха в бою.

В последний момент юноша опустил его в дыру и задвинул половицы. По крайней мере, журнал будет в надежном месте до его возвращения... если ему суждено вернуться.

Джек догнал Сокэ и Ханзо во дворе. Первые ряды самураев уже подошли к границе деревни, пройдя через лабиринт троп, другие пытались прорваться сквозь затопленные поля. Наперерез им бросился отряд ниндзя, в надежде, что остальные успеют собраться на площади.

Сокэ велел Джеку нести оружие.

— Идем! — Он рванулся вперед с поразительной скоростью.

Они помчались к дороге и вместе с другими ниндзя поспешили на площадь — в последнее безопасное пристанище. Второй батальон самураев неумолимо надвигался. На узкой тропе им пришлось построиться в колонну по трое, и пока несколько ниндзя сдерживали натиск. Было неясно, кто раньше добежит до ворот на площади: Ханзо, Сокэ и Джек или самураи.

Неожиданно колонна рванулась вперед, одолев последних защитников.

Собрав все силы, Джек бросился вверх по склону вслед за Сокэ и Ханзо. Крики и топот врагов становились все громче, и Джек рискнул оглянуться. Как раз вовремя: воин-самурай уже занес меч над его головой.

Что-то серебристое свистнуло над ухом и вонзилось самураю в горло. Издав гортанный крик, тот пошатнулся и осел; изо рта хлынула кровь. Стоящий у ворот Тэнзэн метнул второй сюрикэн в следующего самурая. Джек вбежал на площадь одним из последних, и деревянные створки захлопнулись.

Самураи принялись таранить ворота. Тяжелый засов выдерживал удары, но было ясно: это лишь отсрочка.

— Спасибо, что спас мне жизнь! — выдохнул он, подбегая к Тэнзэну: тот помогал укреплять ворота деревянными шестами.

— На моем месте ты сделал бы то же самое, — ответил Тэнзэн и шутя добавил: — Если, конечно, попал бы по движущейся мишени!

— Джек, раздай оружие, — приказал Сокэ, прежде чем идти с докладом к Шонину.

Распределяя незначительные запасы оружия, Джек с горечью заметил, что до площади добралась едва ли половина жителей. К счастью, среди них была Миюки.

— Держи! — Он протянул ей сикоро-кэн. —Тебе как раз подойдет.

Миюки мрачно улыбнулась, обнажив клинок.

— Спасибо, но чтобы выбраться живыми, Разящего меча недостаточно.

— Я бывал в переделках и похуже, — сказал Джек, вспоминая битву при Осакском замке и Красных дьяволов.

— Ты уверен? — Миюки окинула взглядом рисовые поля и обреченно покачала головой.

Поля кишели самураями, безжалостно топчущими урожай, который с таким трудом собирали крестьяне. Сметая редкие островки сопротивления, воины даймё Акэти со всех сторон стекались к площади. Даже по примерным подсчетам их было раз в десять больше, чем ниндзя. Судя по численности войска, даймё намеревался сровнять деревню с землей.

Джек и не представлял, что когда-нибудь будет сражаться против самураев на стороне ниндзя. «Возможно, это моя последняя битва», — подумал он.

Пока самураи готовились к заключительной атаке на площадь, Джек заметил даймё Акэти верхом на коне. В парадном облачении он походил на воина со своей картины — но в отличие от него укрывался в тылу, предоставляя армии самой сражаться с ниндзя.

Шонин велел всем собраться вместе. Главы семей занимали оборонительные позиции по углам площади. Женщин и детей Момоти проводил к дому Шо-нина.

Джек взглянул на Ханзо. Мальчуган стоял рядом, молчаливый, но решительный.

— Ты тоже иди, — сказал Джек, отчаянно надеясь, что самураи пощадят самых слабых.

Ханзо покачал головой.

— Я не боюсь. — Он выхватил меч. — Разве не для этого я тренировался?

Джек невольно улыбнулся. Вместе с искренним сердцем ниндзя мальчишке досталась храбрость самурая.

Готовясь к встрече с врагом, Джек с ужасом думал, что его так называемые уроки вряд ли помогут Ханзо одолеть вооруженного до зубов воина. Только бы он ошибался!

44. Главная площадь

К удивлению и радости Джека, первая атака самураев захлебнулась. Площадь, построенная на берегу и защищенная с одной стороны прудом, оказалась надежным укреплением. Ниндзя-лучники пускали стрелы в толпу, штурмующую крутой склон. Даже если кто-то и взбирался наверх, путь закрывала непроходимая колючая изгородь. Редких самураев, которые прорывались к внутренней ограде, встречали копья и нагинаты.

Самонадеянные воины Акэти вновь были посрамлены.

Джек помогал держать оборону восточного утла площади, когда раздался возглас Ханзо:

— Смотрите! Между собой дерутся!

Джек не сразу поверил своим глазам. Среди самураев творилось нечто невообразимое: они по непонятной причине яростно сцепились друг с другом.

Тэнзэн рассмеялся, хотя в глазах оставалась глубокая печаль.

— Должно быть, это дядя Исибэ и его помощники, — гордо сказал он. — Они скрывались в сарае, переодетые самураями.

«Вот оно, Кольцо ветра в действии, — подумал Джек, вспоминая слова Сокэ: — Ниндзя должен быть подобен ветру — присутствовать, но не обнаруживать себя». Увы, смельчаки были обречены.

Убив нескольких самураев, Исибэ и его соратники посеяли смуту в рядах противника. Не зная, кто враг, а кто друг, каждый отчаянно защищал свою жизнь. Волнение едва не перекинулось на другие отряды, но командующие призвали войска к порядку. Вскоре внутренние столкновения прекратились: самозванцев обнаружили. В живых оставался только один. Его выволокли вперед, на всеобщее обозрение.

— Исибэ, — еле слышно сказал Тэнзэн.

Самурай силой поставил ниндзя на колени. К Исибэ подошел командир и, выхватив катану, отрубил ему голову.

— НЕТ! — вскричал Тэнзэн.

Джек вцепился Тэнзэну в руку, опасаясь, как бы

он не бросился мстить за дядю.

Командир схватил голову Исибэ за волосы, поднял перед собой и, указав мечом на жителей деревни, рявкнул:

— Вот что ждет всех ниндзя!

— И тебя! — закричал Тэнзэн, метнув сюрикэн ему в лицо.

Из глазницы командира заструилась кровь.

— В атаку! В атаку! — взревел он.

Самураи, потрясая мечами, издали оглушительный боевой клич и неудержимой волной хлынули на укрепления. Деревянные ворота разлетелись в щепки, и вражеская армия ворвалась на площадь. Джек обнажил оба меча: сейчас техника Двух небес пригодится, как никогда.

— Держись ко мне поближе, — сказал он Ханзо.

— Тэнгу, мы умрем ? — Голос мальчугана дрогнул.

Лгать Джеку не хотелось, но еще меньше хотелось терять надежду.

— Тэнгу не умирают, забыл?

Ханзо перепуганно и по-детски доверчиво заглянул ему в глаза.

— Но я ведь не тэнгу.

— А я тэнгу! Ты под моей защитой.

Первых самураев, вбежавших в ворота, тут же прикончили, однако на месте каждого убитого возникали двое. Ниндзя пришлось отступать.

Подоспело подкрепление. Сокэ неистово размахивал палицей и цепью. Несмотря на преклонный возраст, он разил насмерть любого, кто посмел подойти.

Пятеро самураев, прорвав оборону, двинулись на Миюки, Джека и Ханзо. Джек и Миюки подняли мечи и приготовились защищаться. Но не успели враги приблизиться, как в воздухе сверкнули пять лезвий.

Икки гокэн.

Самураи в агонии рухнули на землю.

Тэнзэн протянул руку:

— Еще!

Ханзо торопливо вытащил из сумки пять сюри-кэнов.

Копья ниндзя избавили воющих самураев от страданий. Увы, радость длилась недолго: синоби были обречены. Вынужденные принять открытый бой, они уступали противнику в мастерстве владения мечом и численности.

Только отвага и решимость ниндзя мешала самураям устроить резню.

Шонин, в забрызганном кровью кимоно, сражался наравне с остальными. Его телохранители один за другим пали от руки врага, но он не отступал.

Ожесточенные схватки шли на всей площади, и боевые возгласы перемежались криками раненых. Еще один отряд самураев прорывал оборону; лицо командира было залито кровью, на месте глаза зияла зловещая дыра. Отряд целенаправленно двигался в сторону Тэнзэна.

— Ты отнял у меня глаз, я отниму у тебя голову! — объявил командир, размахивая мечом.

Тэнзэн метнул сюрикэн, но самурай был начеку и, отбив «звездочку» катаной, пошел вперед.

Тэнзэн выхватил ниндзято, готовясь принять бой.

Джек и Миюки бросились на его защиту, но дорогу преградила охрана. Тэнзэну предстояло драться один на один. Джек схлестнулся сразу с двумя воинами. В это же время Ханзо увидел, что Сокэ окружили самураи. Один из них вонзил клинок ему в ногу. Верховный мастер упал.

— Дедушка! — Высоко подняв меч, Ханзо поспешил на помощь.

— НЕТ! — закричал Джек.

Слишком поздно: мальчуган был уже далеко. Пока Джек выглядывал Ханзо, один из самураев полоснул его по руке. Неглубокая рана лишь раззадорила юношу. Он ударил первого соперника ногойв грудь, а второго — по колену и, протиснувшись между ними, помчался за Ханзо. Однако наперерез шагнул широкоплечий, как буйвол, самурай в устрашающем мэнпо с черно-золотыми зазубринами и довольно прорычал:

— Тот самый самурай-гайдзин! Будешь моим трофеем!

В руках у него был нагамаки — смертоносный клинок, напоминающий катану с удлиненной рукояткой.

Джек в последний миг уклонился; следующим ударом самурай едва не разрубил его надвое. Защитившись, Джек попытался пронзить врага катаной, но длинный нагамаки блокировал оба меча. Отступая под градом ударов, юноша споткнулся о труп ниндзя и упал на окровавленную землю.

Он тут же вскочил на ноги, но самурай воспользовался заминкой и сделал выпад, целясь в сердце. Увернуться Джек не успевал.

Внезапно в воздухе сверкнуло зазубренное лезвие, рассекая надвое рукоятку нагамаки вместе с рукой врага.

Самурай беспомощно уставился на обломок меча; вопль ужаса оборвала стрела ниндзя, вонзившаяся в горло. Воин мешком рухнул Джеку под ноги.

— Скорее! — Миюки потащила Джека к дому Шонина.

Из ее руки струилась кровь.

— А как же Ханзо! — запротестовал Джек. — Сокэ!

Взбираясь по укреплениям, войско Акэти заполонило площадь. Ханзо и Сокэ нигде не было.

— Слишком поздно! — крикнула Миюки и потащила Джека в дом, который из последних сил защищали несколько ниндзя. Дойдя до коридора, она свернула в приемный зал. В тот же миг сквозь сёдзи туда ворвались два самурая — один в красном мэнпо с крючковатым носом, второй в шлеме с рогами.

— Наконец-то я с тобой поквитаюсь! — взревел «рогатый» самурай.

Джек не поверил своим глазам: именно такие крысиные усики и косматые брови были у самурая в трактире в Шоно.

— В этот раз не уйдешь, гайдзин! — Самурай занес катану над головой.

Джек и Миюки стали бок о бок лицом к врагу. Миюки с мрачной решимостью взглянула на Джека.

— Будем биться насмерть!

45. Пожар в доме Шонина

Враги наступали. Внезапно самурай в мэнпо развернулся к своему собрату и молниеносно ударил его по шее ребром ладони. «Рогатый» самурай рухнул, как подкошенный.

— «Сокрушающий удар»? — пробормотала Ми-юки.

Казалось, она потрясена приемом больше, чем неожиданным спасением.

Самурай снял маску и оказался юной девушкой. Длинные темные волосы скрывал шлем, но раскосые жемчужно-черные глаза и нежные, словно лепестки роз, губы нельзя было не узнать.

— Акико! — с радостным изумлением вскричал Джек и бросился девушке в объятия.

На миг ему показалось, что битва — страшный сон, а он снова в Тоба.

— Навеки связаны, — шепнула Акико, обнимая старого друга.

— Вы знакомы? — воскликнула Миюки, не опуская меч.

— Это Акико, — объяснил Джек, как будто имя могло о чем-то сказать. — Мой самый близкий друг.

Акико уважительно склонила голову, не отрывая глаз от Миюки.

— Сейчас не до формальностей. — Миюки еле :заметно кивнула в ответ. — Нужно выбраться отсюда.

Между девушками чувствовалось явное напряжение. На мгновение Джек задался вопросом — а не могла ли Акико, как самурай, привести даймё Акэти в деревню. Нет, не может быть! Он безоговорочно ей доверял. Кроме того, Акико ни за что не стала бы рисковать жизнью брата.

— Я могу взять вас в плен. — Акико покосилась на Миюки. — Как сэнсэй Кюдзо во время битвы за Осакский замок.

Миюки рассмеялась.

— Я не сдамся в плен самураю!

— Боюсь, не получится, — сказал Джек. — Даймё Акэти намерен всех уничтожить. И уж конечно, меня.

— Там тысяча самураев! Нам не прорваться, — возразила Акико.

— И незачем, — отрезала Миюки.

«Интересно, что она задумала? » — удивился Джек. Сбежать, переодевшись самураями, они не могли. Дом плотно окружали враги, не хватало еще одних доспехов, и вдобавок теперь воины Акэти были предупреждены о самозванцах.

— Ты доверяешь этому самураю? — спросила Миюки.

— Всем сердцем, — ответил Джек.

— Тогда и мне придется. — Она обнажила меч. — За мной.

Миюки подошла к деревянному даису. Шум битвы становился все громче. Внезапно кто-то, пошатываясь, вошел в зал.

— Тэнзэн! — обрадовался Джек, уже не надеясь увидеть его в живых.

Ниндзя был весь в крови; лоб пересекала глубокая царапина. Завидев Акико, он потянулся к последнему оставшемуся сюрикэну.

— НЕТ! — крикнул Джек, бросаясь наперерез. — Она со мной.

Тэнзэн недоверчиво вскинул брови, но Миюки утвердительно кивнула, и он опустил руку.

— Где Шонин? — нетерпеливо спросила Миюки.

— Не знаю, — огорченно отозвался Тэнзэн, зажимая рану. — я лишил командира второго глаза, а

отец головы. Потом я потерял его из виду в хаосе битвы.

— А Сокэ? Ханзо? — спросил Джек.

Тэнзэн приковылял к Джеку и положил руку ему на плечо.

— Прости. Не видел.

— Нам пора! — вмешалась Миюки.

Неожиданно в зал ворвался кузнец Кадзийя.

— Они подожгли дом!

Вслед за ним вбежали насмерть перепуганный Сиро и двое учеников — Даньё и Като. В зал уже начали проникать клубы дыма.

— Прекрасно, — к всеобщему изумлению сказала Миюки. Удобнее убегать под прикрытием.

Она толкнула доску в стене, на которой висела картина с зимородком. Доска повернулась, открывая потайной коридор. Джек разинул рот от удивления, хотя, казалось бы, чему удивляться в доме ниндзя?

— Это что за самурай? — спросил Кадзийя, когда Миюки скрылась в коридоре.

— Подруга Джека, — ответил Тэнзэн, ковыляя вслед за Миюки. — Кажется, она на нашей стороне.

Кадзийя уставился на Акико.

— Ну и денек ты выбрала, чтобы ходить в гости. — Он подтолкнул Акико и Джека вперед.

Узкий проход вел к двери в потайную комнатку, куда едва поместились восемь беглецов.

— Мы тут сгорим заживо! — заметила Акико.

— Отойди. — Миюки отодвинула ее в сторону и, пригнувшись, сняла деревянное крепление сёдзи и квадратную половицу. За ней обнаружился еще один потайной лаз.

Вот теперь Джек удивился по-настоящему.

— Сюда! — поманила Миюки; над ними уже потрескивало пламя. — Кадзийя, иди вперед.

Кузнец спрыгнул в темную дыру, за ним проворно спустились ученики и Тэнзэн. Изобразив поклон, Миюки отошла в сторону.

— Сначала самурай.

— Спасибо, — сдержанно ответила Акико.

— Джек, теперь ты, — сказала Миюки. — Я прикрою.

Спрыгнув, Джек очутился в узком коридоре с деревянным полом, ведущем за пределы дома. Стены и низкий потолок из утрамбованной земли и камня подпирали балки. Ползти приходилось на полусогнутых ногах. Впереди мерцал едва различимый огонек от свечи Кадзийи, и тихо журчала вода. Позади осталась непроглядная тьма: Миюки захлопнула за собой дверь.

— Скорее, — шепнула она, — и не шуми, когда будем под колодцем.

Добравшись до подножия горы, они вошли в подземный ручей. Джек погрузился по пояс, и от ледяной воды у него перехватило дыхание, но он удержался на ногах. Над головой блеснула полоска света и послышались отголоски победных криков.

— Все кончено, — тихо сказала Миюки.

Джек оглянулся: лицо девушки призрачно светилось в полумраке, по щеке стекала слеза. Самураи снова разрушили ее жизнь.

Они двинулись дальше по склону. Течение становилось сильнее, а плеск воды — громче. Вокруг была кромешная тьма.

— Где мы? — шепнул Джек.

— Под горой, — отозвалась Миюки. — Когда Шо-нин копал этот колодец, он обнаружил подземный ручей.

— Почему тогда все не сбежали этой дорогой?

— Это тайный ход, известный лишь избранным. Площадь обороняли, чтобы дети и их матери успели спастись. На этот раз Шонин не позволил самураям их убить.

Джек был потрясен хитроумием и самопожертвованием главы ниндзя. Акэти и его самураи видели, как все жители деревни бежали на площадь. Теперь, когда там не осталось живых, а дом Шонина сгорел дотла, даймё будет думать, что уничтожил клан полностью.

Миюки вздохнула.

— К сожалению, мы держались недолго. Шонин, Сокэ и главы семей не успели уйти.

«И Ханзо, — в отчаянии подумал Джек. — Как я скажу Акико о гибели брата? »

— Надо идти даль...

Миюки осеклась и прислушалась. За спиной раздавался плеск воды, постепенно приближаясь.

— Бежим! — встревоженно велела она.

Ускорив шаг, они вошли в расщелину. Ручей каскадом спускался вниз, и им пришлось карабкаться против течения. Поскользнувшись, Тэнзэн чуть не упал, но его подхватила Акико. Юноша кивнул в знак благодарности, явно удивленный ее силой и молниеносной реакцией, и полез дальше.

У вершины Кадзийя коснулся лестницы, ведущей в деревянную шахту. Беглецы по очереди поднялись по ступеням к еще одной дверце в полу. Выбравшись наверх, Джек увидел знакомую статую Будды. Миюки поднялась последней и обнажила сикоро-кэн, готовая дать бой преследователям. Из темноты показался окровавленный меч, врезаясь в ее клинок.

46. Девять ниндзя

В проеме появилось черное от дыма лицо Дзэнюбо. Заметив Акико, он прищурился.

— Пленница?

— Нет, своя, — ответила Миюки, хотя ее взгляд вовсе не выражал дружеских чувств.

— Кто-нибудь еще спасся ? — спросил Тэнзэн. — Момоти? Отец?

Дзэнюбо покачал головой.

Расстроенный Тэнзэн выбежал из храма, следом поспешила Миюки. Дзэнюбо кивком велел всем выходить и закрыл дверь в полу.

Тэнзэн тяжело опустился на ступеньки рядом с Миюки, остальные окружили их, потрясенно глядя на разоренную деревню. От пылающего дома Шонина в лазурно-голубое небо поднимался столб дыма. Самураи заполонили улицы, словно рой голодных ос; земля была усеяна телами чьих-то родных и друзей. При виде мародеров, бесчинствующих в домах крестьян, Джеку стало еще больнее: Сокэ и Ханзо он уже потерял, и журнал, судя по всему, тоже не спасти.

Наблюдательная Акико ласково взяла его под руку и отвела в сторону.

— Как ты тут очутился ? И как стал ниндзя ?

— Долго рассказывать, — вздохнул Джек. — Я попал в переделку в Соно, и меня спас Сокэ — верховный мастер.

Акико недоверчиво посмотрела на него.

— Но ведь синоби — наши враги!

— Лягушка в колодце ничего не знает о великом океане.

— И давно ты превратился в сэнсэя Ямаду? — Акико удивленно покачала головой.

— Ниндзя не такие, как ты думаешь.

— Мне это известно лучше, чем любому самураю. Я ведь изучала ниндзюцу. Именно поэтому и не доверяю. — Она внимательно посмотрела на Джека. — А ты изменился.

— Наверное, — признался он и, тепло улыбнувшись, добавил: — Но рад, что ты не изменилась.

Акико улыбнулась в ответ.

— Я вижу, ты сберег мечи отца. Для меня ты всегда будешь самураем.

Они умолкли. Старые друзья рады встрече и без слов.

Наконец Джек нарушил тишину.

— Я уж думал, записка не дошла.

— Я не могла прийти раньше. Торговец, которому ты передал письмо, умолял простить его: он задержался по делам в Камеяма. Потом я долго расшифровывала послание. Эти горы — настоящий лабиринт, поди разберись во всех скалах и выступах. Мне пришлось вернуться в Маруяма. Там я узнала, что даймё Акэти готовит нападение на деревню синоби. Ходили слухи, что среди них есть чужеземец... ниндзя-гайдзин. — Акико многозначительно вскинула брови. — За его голову обещали награду, вот я и решила поймать его сама.

— Мне повезло, что у тебя получилось! — ответил Джек. — Жаль, награды нет.

Акико посерьезнела.

— Ты писал, что нашел Киёси. Где он?

Не в силах выдержать ее взгляд, Джек печально покачал головой.

— Ханзо... то есть, наверное, Киёси остался на поле боя. — Он обвел взглядом дымящуюся равнину, и сердце у него сжалось. — Я оберегал его, как мог, но в разгар битвы он бросился спасать своего деда Сокэ. Киёси — настоящий храбрец. Но я боюсь, что он... погиб.

Акико пошатнулась и побледнела, как смерть. Казалось, она раздавлена горем. Джек подставил ей плечо и обнял.

— Я опоздала... — Слезы градом катились по щекам Акико.

Миюки посмотрела на них, но тут же отвернулась, встретив взгляд Джека.

Скорбное молчание прервал возглас Даньё:

— Смотрите, они взяли пленных!

Самураи во главе с даймё Акэти возвращались в Маруяма, а позади строя тянулась вереница ниндзя — не больше двадцати человек.

При мысли, что среди них может быть Ханзо, Джек воспрял духом. И тут же похолодел.

— Даймё Акэти поклялся всех убить! Почему он взял пленных?

— Пытать, — с горечью ответил Дзэнюбо.

— Но он же победил! — воскликнул Джек.

— Он хочет знать, где обитают остальные кланы ниндзя в его провинции, — объяснил Тэнзэн, поднимаясь на ноги.

Дзэнюбо повернулся к нему.

— У тебя зоркий глаз. Кто остался в живых?

Вглядевшись в даль, Тэнзэн радостно вскрикнул:

— Впереди отец и Момоти! И кажется, сзади идет Сокэ.

Джек прищурился, силясь различить хоть одно знакомое лицо. Наконец он заметил лысину Сокэ в хвосте процессии, а рядом — маленькую фигурку.

— Ханзо жив, — с облегчением выдохнул Джек.

Однако радость их быстро угасла при мысли о

судьбе, которая ждет мальчугана. Вспомнив адский сад Гемнана, Джек содрогнулся. Яма. Повешенный на дереве. Бамбуковые стебли. Котел. Крест.

— Мы должны их спасти! — воскликнул он.

Сиро, который до сих пор молчал, грустно рассмеялся.

— Что мы можем сделать? Нас всего восемь.

— Девять, — поправила Акико.

— И давно ты стала ниндзя? — хмыкнула Миюки.

— Я изучала ваше искусство.

— Так ты шпион!

— Кто бы говорил.

Миюки бросила на нее свирепый взгляд.

— Какое тебе до нас дело ?

— Большое. Ты даже не представляешь! — уязвленно парировала Акико.

— Что-то не верится. — Миюки развернулась к ней. — Самураи — бессердечные слабаки.

— А вы...

— Довольно! — неожиданно скомандовал Тэнзэн, становясь между ними. — Спорами делу не поможешь.

— Все равно я не понимаю, откуда она тут. — Ми-юки недобро посмотрела на Акико через его плечо.

— Наверное, Джек позвал, — подозрительно прищурился Сиро.

Все изумленно повернулись к Джеку.

— Это правда? — спросил Тэнзэн.

Юноша кивнул.

— Я попросил Акико прийти.

— Так ты все-таки предатель! — сплюнула Миюки.

— НЕТ! Мое письмо было зашифровано. Акэти не знал о его существовании, это точно! — стал оправдываться Джек. — Акико проникла в армию тайно. Кроме того, она никогда бы не выдала нас.

— Почему мы должны тебе верить? — спросил Тэнзэн.

— Я думаю, Ханзо — ее потерянный в детстве брат.

На миг все онемели от изумления. Тэнзэн уставился на Акико, словно пытался понять, так ли это.

— Поэтому мне есть до вас дело, — запальчиво сказала Акико.

— Но ты самурай, — презрительно напомнила Миюки. — А Ханзо — ниндзя.

Акико не осталась в долгу.

— Глаз Дракона выкрал моего младшего брата Киёси и спрятал в клане ниндзя в горах Ига. Если есть хоть малейшая вероятность, что Ханзо — это Киёси, я отдам за него жизнь!

— В этой девушке больше огня, чем в моем горне, — заметил Кадзийя, сидящий на ступеньках храма. — Если мы собираемся вызволять Шонина и остальных, я бы взял ее с собой.

Дзэнюбо что-то проворчал в его поддержку.

— Решено. — Тэнзэн церемонно поклонился Акико. — Самурай может нам пригодиться.

— Ты ведь не собираешься нападать на армию Акэти? — Сиро удивленно вытаращил глаза.

— Я понимаю, что силы неравны. Однако сино-би пришлось гораздо тяжелее, когда они выступили против сына Нобунага — и победили.

Он испытующе обвел взглядом своих соратников. В его глазах Джек узнал соколиную зоркость и убежденность Шонина.

Все безоговорочно признали главенство Тэнзэ-на, и он принял на себя командование.

— Помните, мы не просто выручаем друзей, — продолжал Тэнзэн. — Мы спасаем клан, Шонина и знания Сокэ. Но мы нанесем ответный удар на своих условиях — исподволь, а не силой. Победа будет за нами!

47. Несчастливое число

— Так у нас нет шансов, — сказал Сиро.

Ниндзя переглянулись. Если бы не Акико, их можно было бы принять за шайку оборванцев: истрепанная окровавленная одежда и пара-тройка мечей на всех. О нападении в таком виде говорить не приходилось.

— Ты прав, — согласился Тэнзэн. — Нужно вернуться в деревню за оружием и провиантом.

Он посмотрел в долину, где самураи продолжали грабить дома и искать уцелевших.

— Правда, будет непросто. Есть желающие?

Джек едва не поднял руку — вот он, случай забрать журнал, но его опередила Миюки.

— Не надо! Нас спасет вера! — Она зашагала к храму.

Остальные удивленно последовали за ней.

Миюки опустилась на колени перед статуей Будды, словно для молитвы и нажала на деревянный постамент. Раздался тихий щелчок, и за панелью открылся тайник. Миюки вытащила из ящика стопку синоби сёдзоку.

— Как ты узнала о тайнике? — изумился Кад-зийя.

— Однажды я пришла сюда помолиться о родителях и застала Сокэ: он как раз проверял запасы. — Девушка раздала одежду всем, кроме Акико. — Извини, тебе не хватило.

— Ничего, у меня все есть, — вежливо улыбнулась та.

— Оружия все равно мало, — заметил Сиро.

Миюки недовольно закатила глаза.

— Сколько можно ныть? Иногда я с трудом верю, что ты ниндзя.

Невзирая на возражения Сиро, она повела компанию в дальний угол кладбища.

— Но... тут лежит твоя семья, — сказал Тэнзэн.

Миюки кивнула.

— Прочти надпись.

Тэнзэн усмехнулся и начал копать кинжалом землю.

— Что там написано? — шепотом спросил Джек у Акико.

— «Надейся на лучшее, готовься к худшему».

Джек тоже улыбнулся и принялся помогать Тэнзэну.

Вскоре они обнаружили большой лакированный ящик. Внутри лежал превосходный набор оружия и снаряжения. Два ниндзято, четыре пары когтей суко и ножных крюков асико, мешок тэцу-биси, разнообразные сюрикэны, две кагинавы, духовая трубочка с отравленными дротиками, серп с цепью и взрывчатка.

Миюки взяла трубочку.

— Мои родители отомстят убийцам даже из могилы.

Разобрав оружие, ниндзя стали готовиться к операции. Неожиданно у Джека открылась рана на руке.

— Давай помогу, — предложила Акико, которая укладывала доспехи в дорожный мешок.

Он присел на ступеньки, а девушка стала промывать и перевязывать рану, разорвав на длинные полосы рабочую одежду. Как ему не хватало ее доброты и отзывчивости! Как глупо было уходить из Тоба! Но разве у него был выбор? Сёгун преследует чужеземцев, а в Англии ждет сестра. Будь все по-другому, он бы непременно послушался своего сердца.

— Вот и все. — Акико тепло улыбнулась.

— Спасибо.

Джеку хотелось сказать ей гораздо больше. Да и самой Акико, судя по ее выражению лица. Но оба понимали, что сейчас это неуместно.

— Пойду переоденусь, — пробормотал он.

Мимо прошла Миюки. Смерив Джека ледяным взглядом, она обернулась к Акико.

— Тэнзэн, ты уверен, что нужно брать самурая с собой? Девять — несчастливое число. Она навлечет на нас беду.

— Миюки, — Тэнзэн мягко взял ее под руку и отвел в сторону, — возможно, этот самурай — сестра Ханзо. Если так, она должна участвовать в его спасении. И если мы хотим победить, любая помощь кстати.

Акико посмотрела на Джека.

— Я понимаю, что она ненавидит самураев, но я-то что ей сделала? Мы ведь с ней заодно.

— Миюки нужно время, чтобы оттаять, — примирительно сказал Джек. — Все наладится, как только она начнет тебе доверять.

— В самом деле? — Акико с сомнением покачала головой.

Пока они собирались и перевязывали раны, Кад-зийя развел в лесу костерок и приготовил немного риса из тайных запасов Сокэ. Горячая еда придала им сил и подняла боевой дух.

— У нас есть пища, одежда и оружие, — объявил Тэнзэн. — Осталось придумать план.

48. Туманный замок

Вдоль дороги, словно сухие деревья, высились кресты. Зловещая «аллея» тянулась до главных ворот Маруяма, путая случайных прохожих. Рабочие спешили — велено было поставить последний крест до заката. Далекий стук молотков не давал покоя ниндзя, лежащим в засаде на опушке леса.

От нападения на деревню минуло три дня. На второй день они нагнали армию Акэти и отправились вслед за ними в горы, но пленников тщательно охраняли, и устроить побег было невозможно. Тэнзэн предложил затаиться и ждать, пока самураи потеряют бдительность.

— Акэти чересчур самонадеян; ему и в голову не придет, что кто-то осмелится напасть на его замок. Мы атакуем внезапно.

Все согласились.

Наконец рабочие подняли последний крест. Он был меньше остальных.

Детского размера.

Акико и Мюики охнули от ужаса. Джек похолодел. Правитель самураев жесток и бессердечен. Неудивительно, что ниндзя так люто его ненавидят.

— Акэти хочет распять их для устрашения, — с отвращением сказал Тэнзэн. — Чтобы остальные ниндзя боялись сопротивляться.

Из кустов послышался шорох: это вернулись Кад-зийя, Даньё и Като. В сумерках виднелись только их глаза.

— Все готово? — спросил Дзэнюбо.

Кузнец кивнул.

— Нападаем сегодня ночью, — объявил Тэнзэн.

— Может, лучше сначала пойти на разведку? — предложил Сиро.

— Некогда. И мы в прошлый раз узнали, как все расположено.

— К чему так спешить? Мы совсем не подготовлены.

— Мы уже об этом говорили, — нетерпеливо оборвал Тэнзэн. — К утру их могут казнить.

— Тогда чего мы ждем? — Перед глазами Джека предстало кошмарное видение: Сокэ на дереве Гем-нана и Ханзо в кипящем котле. Он стянул капюшон и поправил катану на спине. Тэнзэн объяснил, что с двумя мечами будет неудобно, поэтому вакидзаси Джек оставил в храме вместе с другим оружием.

— Постой, — сказал Дзэнюбо к явной радости Сиро.

Скрестив ноги и закрыв глаза, Дзэнюбо вытянул

руки перед собой и соединил большие и указательные пальцы.

— Он тирити иба ротайя совака...

Джек узнал напев кюдзи-ин и знак Дзай. Хотя ему не терпелось поскорее отправиться в путь, он заставил себя дождаться окончания медитации. Дзэ-нюбо продолжал тихонько напевать мантру. Правда, какую бы магию ниндзя он ни призывал, не похоже, чтобы она действовала.

И все-таки они подождали.

Зашло солнце, и в долине резко похолодало. Туман стал расползаться по низине, словно дыхание дракона. Наконец город скрылся из виду; только замок проступал сквозь белесую дымку, как острый зуб во рту долины.

— Касюмига Дзё, — шепнул Тэнзэн, многозначительно улыбнувшись Дзэнюбо. — Он обращает легендарную защиту Туманного замка против него самого. Теперь мы будем лишь призраками в ночи, невидимыми даже для часовых на башне.

Джек восхищенно посмотрел на Дзэнюбо. Он знал, что Дзай дает власть над стихиями, но не подозревал о таком могуществе.

— Это ты сделал?

Дзэнюбо покачал головой.

— Просто призвал на помощь магию.

«Снова Кольцо земли», — подумал Джек.

— Теперь идем, — объявил Дзэнюбо.

Первыми отправлялись Тэнзэн и Акико.

— Увидимся в замке. — Акико посмотрела на Джека с непоколебимой решимостью, которую он так хорошо знал.

Снова надев доспехи, она рвалась на поиски младшего брата и была полна решимости биться насмерть.

— Удачи! — прошептал Джек, провожая ее взглядом.

Неожиданно по телу пробежал странный холодок, рождая смутное предчувствие беды. Только теперь Джек осознал, во что втянул Акико. А что если он ошибся насчет Ханзо? И она рискует жизнью впустую? Он едва не окликнул ее. Но сейчас уже поздно. Какую бы дорогу они ни выбрали, пути назад нет.

— Ты готов? — спросила Миюки.

Джек кивнул, стряхивая нахлынувший ужас. Не время делиться страхами.

Миюки придвинулась ближе.

— Извини, я была резковата.

— Понимаю, — ответил Джек. — Мы все нервничаем перед нападением.

— Не в этом дело. Я знаю, та девушка твой друг... я просто не люблю самураев.

— Акико не такая, как все.

— Это ты не такой. — В ее глазах заиграли блики луны.

— Пора! — приказал Дзэнюбо, силой поднимая Сиро на ноги.

Четверо ниндзя вышли из леса и затерялись во мгле, словно призраки. Кадзийя, Даньё и Като остались ждать, пока они дойдут до границы города.

Джек бежал за ускользающими тенями. Тишину нарушало только дыхание ниндзя и шелест длинной травы. В кромешной мгле трудно было оценить расстояние, и Джеку казалось, будто он мчится во сне, которому нет конца. Он даже решил, что Дзэнюбо повел их не туда, но тут из тумана вынырнул массивный черный крест. Дзэнюбо немедленно двинулся наискосок от главных ворот, и вскоре перед ними выросла городская стена.

Не сбавляя скорости, Миюки выскочила вперед и подставила руки, чтобы помочь остальным перебраться. Дзэнюбо взлетел в воздух первым, перемахнув через стену одним прыжком. За ним последовал Сиро. Джек уже почти оттолкнулся, но в памяти всплыла злорадная улыбка Миюки в тот день, когда она подстроила его падение в навозную кучу.

«Смотреть надо, куда прыгаешь!»

Следуя совету, Джек на миг задержался на стене и разглядел открытую бочку с водой. Затем аккуратно приземлился рядом в пустынном переулке.

Дзэнюбо и Сиро ждали. Ниндзя размотал каги-наву и перебросил ее конец через стену. Мгновение спустя Миюки оказалась рядом. Начало операции прошло безупречно.

Джек надеялся, что у Акико тоже все в порядке.

49. Пьяница

Туман еще не добрался до города, но в черных си-ноби сёдзоку ниндзя оставались невидимыми. Дзэнюбо повел их сквозь лабиринт переулков. Мрачный замок возвышался в ночном небе. На боковых улочках было непривычно тихо, а с площади доносились отголоски шумного гуляния. Проходя мимо,

Джек заметил пьяную толпу.

— Было бы что праздновать! — сплюнула Миюки.

В эту минуту в переулок ворвался самурай.

Дзэнюбо оттащил Джека в тень. Самурай нетвердой походкой заковылял к ним и привалился к стене. Он явно перебрал сакэ.

В темноте что-то блеснуло: Дзэнюбо держал наготове танто. Джек замотал головой, беззвучно умоляя не убивать.

Самурай сделал еще несколько шагов навстречу своей судьбе — и тут его вырвало прямо себе на

ноги.

— Хидори! — крикнул кто-то заплетающимся голосом. — Твой ход.

Самурай утерся тыльной стороной ладони, выругался и вразвалку зашагал назад. Джек вздохнул с облегчением: какой-то пьянчужка едва не сорвал всю операцию.

Не теряя времени, они свернули в переулок и побежали вверх по склону к цели: Туманному замку. Наконец впереди показались внешние стены — непреодолимое препятствие для всех, кроме ниндзя. Четверка сгрудилась в углу, где главная стена заднего двора примыкала к фундаменту замка. Неподалеку у ворот плясали отблески факелов.

«Похоже на врата ада», — подумал Джек. Чем ближе они подходили к саду Гемнана, тем сильнее он тревожился о Ханзо.

Часовые у ворот не подозревали о нависшей угрозе. Дзэнюбо вынул из мешка по паре суко и асико и раздал Миюки, Сиро и Джеку. Надев снаряжение, они бесшумно вспорхнули на стену.

Джек обнаружил, что когти и крюки легко вонзаются в гладкий гипс. Вот откуда взялась сверхъестественная ловкость у Глаза Дракона! Теперь и Джек умеет скользить по стенам, как гигантский черный

паук только он пришел не убивать, а спасать своих друзей.

Прижимаясь к самому темному углу, Джек полз вверх. Он продвигался довольно быстро, как вдруг гипс под правой ногой треснул, и на землю посыпались крошки. Тихий шорох показался Джеку ревом водопада. Часовые насторожились.

— Слышал? — спросил один из них.

Джек оцепенел, пытаясь раствориться в темноте и не смея даже оглянуться. Внизу послышались шаги.

Откуда-то донеслось карканье, и захлопали крылья.

— Да это ворона, — сказал часовой.

Джек не шевелился, прилипнув к стене, словно улитка. У него уже начали дрожать руки, когда снизу послышался шепот.

— Вперед!

Джек проворно полез вверх и догнал Дзэнюбо и Сиро на узкой черепичной крыше над стеной. Ми-юки замыкала цепочку. Ниндзя распластались на скате, слившись с крышей.

— Повезло мне с вороной, — чуть слышно шепнул Джек.

— Не было никакой вороны! — фыркнула Миюки.

Джек в изумлении посмотрел на Дзэнюбо. За неказистой внешностью ниндзя скрывались поразительные способности.

— Ну где они? — Миюки нетерпеливо озиралась в поисках Тэнзэна и Акико.

Вслед за ней заволновался и Джек. Кошмарное предчувствие вернулось с новой силой.

— Я же говорила, самураям нельзя доверять, пробормотала Миюки.

Не успел Джек возразить, как Дзэнюбо приложил палец к губам и указал вниз.

По дороге шла Акико, таща за собой Тэнзэна. Он сильно хромал и выглядел ужасающе: окровавленное лицо, связанные за спиной руки.

Миюки резко обернулась к Джеку.

— Что она с ним сделала?

50. Катимуси

Акико предъявила стражам пленника, и ее немедленно пропустили. Один из часовых повел их к саду Гемнана.

— Она хочет заманить нас в ловушку! — не отступала Миюки.

Хотя Джек безоговорочно доверял Акико, он тоже был потрясен видом Тэнзэна. Что же случилось?

Часовой проводил Акико и Тэнзэна до вторых ворот и перепоручил их старшему стражу, грубому типу с густой бородой и тяжелыми кулаками. Он схватил Тэнзэна за горло и стал с удовольствием разглядывать рану на лбу.

— Этому крест не нужен! — рассмеялся он, брызгая слюной Тэнзэну в лицо. — Он и так почти труп.

Обессиленный Тэнзэн издал слабый стон; его голова безвольно болталась в руках самурая.

— Сюда! Пока он тут не сдох!

Акико схватила Тэнзэна за плечо и грубо втолкнула в ворота внутреннего двора.

Четверо ниндзя бесшумно взобрались на крышу домика охраны и бросились к саду Гемнана.

Самураи подошли ко входу. Дзэнюбо и Миюки уже ждали; Джек и Сиро выглядывали, не идет ли кто еще. Звякнули ключи, и ворота со скрипом отворились.

— В яме нет места. Посадим в клетку. — Страж повел Акико и ее пленника в дальний угол.

Не успел он сделать и двух шагов, как Тэнзэн выпрямился, сбрасывая путы, и мертвой хваткой сдавил горло самурая. Дзэнюбо и Миюки выскочили из темноты и быстро разделались с двумя другими стражами во дворе.

Тэнзэн сжал пальцы, перекрывая воздух, и страж обмяк.

Вынув остроконечный сюрикэн, Тэнзэн прицелился самураю в сердце.

— Не надо! Ты же обещал не убивать без крайней необходимости! — Акико остановила его руку.

Тэнзэн убрал оружие.

— Ладно, тогда свяжи его. Дернется — убью.

Акико крепко связала стража и заткнула ему рот.

Джек оставил Сиро выглядывать врагов и спрыгнул к ней. Следом примчалась Миюки.

— Тэнзэн, что случилось? — она недобро взглянула на Акико.

— Все в порядке, — ответил он. — Просто вскрыли мою рану, чтобы я стал больше похож на пленника.

Из темноты послышался стон. Страж по-прежнему лежал без чувств. Неожиданно их взгляд упал на фигуру, за руки подвешенную на дереве.

Подбежав ближе, они узнали Момоти. Дзэнюбо разрезал веревки и помог ему спуститься. Даже в лунном свете было видно, что Момоти избит до полусмерти: все лицо покрывали синяки и порезы.

Что вы... тут делаете? — с трудом произнес он, опираясь на руку Тэнзэна.

— Спасаем вас.

— Кто этот безумец, который вас привел?

— Джек.

Момоти посмотрел на него из-под опухших век.

Отчаянный риск... или хитрая ловушка...

Пошатнувшись, он ухватился за плечо Дзэнюбо и зарыдал.

— Они убили моего сына... сварили заживо...

Под котлом алели тлеющие угли.

— Они думают, я Шонин... Хотели заставить меня говорить... Но я молчал...

— Где отец? — встревоженно спросил Тэнзэн.

— В яме. — Момоти застонал от боли и горя.

— Ханзо и Сокэ с ним? — спросил Джек.

Момоти печально кивнул.

Оставив его с Дзэнюбо, Тэнзэн, Джек и Акико бросились к яме. Они присели на корточки у тяжелой железной решетки и вгляделись в темноту. В зловонной черной дыре едва виднелись бледные лица узников.

— Отец! — прошептал Тэнзэн.

Пленники расступились, пропуская Шонина.

Тэнзэн, я знал, что на тебя можно положиться.

Он перевел взгляд на Акико.

— Не волнуйся, она с нами, — сказал Тэнзэн.

Плохи дела, если нам помогает самурай! —

Шонин дружелюбно улыбнулся Акико.

— Подождите, — сказала Миюки, забирая у Тэнзэна ключи. — Сейчас мы вас выпустим.

Она начала перебирать тяжелую связку.

— Джек с вами? — прохрипел Сокэ из глубины. Из-за раны он был вынужден сидеть на грязной земле.

— Я тут, — отозвался Джек, радуясь, что Сокэ жив. — А где Ханзо?

Шонин посадил мальчугана на плечи. Ханзо выглядел изможденным, под глазами темнели круги. К счастью, он был цел и невредим, если не считать большого синяка на щеке.

— Тэнгу? Я думал, ты погиб! — По чумазому личику Ханзо потекли слезы.

— Тэнгу не умирают, забыл? — ответил Джек.

Я кое-кого к тебе привел.

Он отошел в сторону, пропуская Акико. Сняв мэн-по, она долгим взглядом посмотрела на мальчугана. Ханзо вытаращил глаза, дивясь девушке в доспехах самурая.

— Ну что ? — От волнения Джек затаил дыхание. Акико молчала.

— Наверное, тебе надо увидеть родимое пятно? Акико покачала головой и улыбнулась сквозь слезы.

— Мой катимуси!

Ханзо немедленно перестал плакать.

— Вы... вы похожи на девушку... из моих снов. Джек не верил своим глазам. Чутье не подвело его! Пленники в яме удивленно переглядывались. Плача от радости, Акико протянула руку сквозь решетку и ласково погладила Ханзо по щеке.

— Мой катимуси, что они с тобой сделали?

— Я ударил ногой самурая, — гордо заявил Ханзо. — Он хотел убить дедушку.

— Юная гостья! — вмешался Шонин. — Не знаю, кто вы, и что тут происходит, но сейчас не время для историй. Нужно выбраться отсюда.

Акико тут же пришла в себя и повернулась к Ми-юки.

— Почему так долго ?

Ни один ключ не подходит! — раздраженно ответила Миюки. — Я уже дважды проверила.

Акико выхватила ключи, но и ей не удалось найти нужный. Она в отчаянии вцепилась в прутья решетки.

— Я могу взломать замок, — предложил Джек. — Тэнзэн, у тебя есть тонкий сюрикэн?

Тэнзэн протянул ему сюрикэн-иглу. Увы, замок оказался крепче, чем в клетке.

Кончик иголки застрял и чуть было не сломался.

— Бесполезно, — сказал Джек после пятой попытки.

Акико снова схватилась за решетку, не в силах вынести мучений. Брат был так близко и в то же время так далеко!

— У кого могут быть ключи? — спокойно спросил Шонин.

Джек знал ответ.

— У Гемнана.

51. Спящие самураи

Учтите, времени в обрез, — предупредил Тэнзэн. Джек и Миюки готовились идти на поиски ключа. — В любой момент начнется смена караула.

— Ты точно помнишь, где его комната? — спросила Миюки.

— На втором этаже. — Джек надеялся, что память ему не изменяет. — После встречи с даймё Акэти стражи поволокли меня вниз и ненадолго задержались на лестнице: Гемнан что-то забыл у себя. Он еще шутил, что ищет ключ к моим покоям!

— Прошу тебя, добудь ключ! — взмолилась Акико, неотлучно сидящая у ямы. — Я хочу как можно скорее забрать моего Киёси из этой адской дыры и увезти в родной дом.

— Не оставляй следов и будь невидимым, — напутствовал Дзэнюбо, передавая Джеку кагинаву. -

Как и Момоти, он был не рад доверить задание Джеку, но больше в цитадели никто не ориентировался. Миюки вызвалась пойти с ним: ее исключительное мастерство в маскировке будет как нельзя более кстати.

— Джек, — позвал из ямы Сокэ.—Я верю в тебя, но не забывай о рисовой бумаге. Разрыв — это разрыв.

— Я ведь смог украсть твою подушку, — ответил Джек.

Оба понимали, что тут совсем не тот случай: речь идет о жизни и будущем клана.

— Да пребудут с тобой Пять колец, — сказал Шо-нин, и юные ниндзя отправились в путь.

Миюки балансировала на стене, стремительно продвигаясь вперед. Джек не отставал, прыгая по стенам и крышам в направлении цитадели. На пути почти не было препятствий — лишь один патруль самураев в последнем дворе. Как только стражи завернули за угол, Джек и Миюки спрыгнули вниз и помчались к фундаменту. Проникнуть в башню оказалось куда труднее, чем преодолеть стену замка. Ставни на первом этаже были наглухо заперты, а нижняя крыша выдавалась вперед; широкие навесы мешали добраться до второго этажа.

Миюки взяла кагинаву и, раскрутив крюк, подбросила его высоко вверх. Веревка зацепилась за горгулью в виде рыбы с тигриной головой, двумя этажами выше фигурной крыши. Девушка подергала кагинаву и, убедившись в надежности крепления, стала подниматься.

Джек держал веревку, пока Миюки взбиралась вверх. Пройдя выступы и встав обеими ногами на крышу, она подала ему знак.

Ухватившись за кагинаву, Джек без видимых усилий полез на стену. На миг он даже представил себя на мачте «Александрии», почувствовал дуновение ветра и услышал плеск волн. Миюки отчаянно замахала руками, прерывая его грезы. Джек не сразу понял, в чем дело.

Но тут снизу донеслись голоса: патруль возвращался.

Напрягшись всем телом и проворно перебирая руками, Джек взлетел по веревке, словно по горящему фитилю. Голоса стали громче; шаги приближались. Юноша запрыгнул на крышу, и Миюки смотала веревку за миг до того, как патруль показался из-за угла. Тяжело дыша, юные ниндзя затаились в тени. Самураи прошли мимо.

— Чуть не попались, — шепнул Джек.

Миюки поднесла палец к губам и указала на открытые ставни справа. Джек кивнул, признавая свою беспечность.

Они подкрались к окну и заглянули внутрь.

Плохо освещенный зал был полон самураев, спящих на полу. Джек насчитал около тридцати. Миюки знаками показала, что предлагает проскользнуть мимо них.

— Опасно, — одними губами произнес Джек.

Миюки кивнула, но полезла в окно, затем начала

медленно красться через зал. Ужасаясь собственному безрассудству, Джек на цыпочках последовал за ней. Только бы мастерство бесшумной ходьбы его не подвело!

Он уже дошел до середины, когда под ногой скрипнула половица. Джек и Миюки застыли. Однако самураи не проснулись: их храп заглушал любой шум.

Аккуратно подняв ногу, Джек перешагнул коварную половицу и догнал Миюки у сёдзи. Расширив глаза, она встревоженно указала на пол.

Джек посмотрел вниз: один из самураев, ворочаясь, перекатился Миюки на ногу. Двинуться, не разбудив его, было невозможно. Девушка жестом велела Джеку уходить без нее, но он покачал головой.

Неожиданно самурай хрюкнул во сне, словно боров, и снова заворочался, освобождая ногу Миюки. Девушка торопливо отступила к двери. Джеку не терпелось скорее покинуть зал, и он двинулся к выходу, но Миюки остановила его.

Вынув из узелка флакон с маслом, она смазала крепления и бесшумно сдвинула сёдзи. Выглянув наружу, Миюки убедилась, что в коридоре пусто, и лишь тогда пропустила Джека вперед и выскользнула следом, закрыв за собой дверь.

Джек крался впереди в тусклом свете настенных светильников. Вскоре он взял правее, узнав лестницу, по которой его поволокли из зала даймё Акэти. Теперь он мог точно показать Миюки, где комната Гемнана. Свернув налево, Джек обнаружил нужный коридор.

Он сделал шаг и оцепенел от ужаса, услышав звонкую трель.

Соловьиный пол.

52. Гемнан

— Должно быть, у Гемнана много врагов, — прошептала Миюки, внимательно разглядывая коридор.

Джек отдернул ногу от Соловьиного пола и в отчаянии покачал головой. Только сейчас он понял. Пение птиц. Сидя в клетке, он был так поглощен мыслями о спасении, что думал, будто щебет доносится снаружи.

— Это невозможно, — вздохнул он.

— Для самурая. Но не для ниндзя.

Миюки осторожно поставила носок на первую половицу.

Тишина.

Она сделала еще шаг, едва касаясь пола.

— Иди по моим следам.

— Но Сокэ говорил, что преодолеть Соловьиный пол удалось лишь одному человеку.

— Значит, я буду второй.

Пристыженный, Джек повиновался. Хотя он отрабатывал технику «парящих ног» на рисовой бумаге, никто не учил его тайному искусству прохождения Соловьиного пола. Значит, нужно идеально повторять каждое движение Миюки. Малейшая неточность — и они погибли.

Джек медленно крался по невидимому канату; от напряжения над верхней губой выступили бисеринки пота. С каждой секундой он все сильнее боялся, что их обнаружат. Поддавшись тревоге, он слишком резко подался вперед и потерял равновесие. Балансируя на одной ноге и размахивая руками, Джек изо всех сил старался опустить ногу правильно.

Миюки сосредоточенно продвигалась к двери и ничего не заметила. Накренившись в сторону, Джек оперся рукой о стену и удержался на ногах. Бесшумно вздохнув с облегчением, он двинулся дальше с удвоенной осторожностью.

Ему уже начало казаться, будто коридор не имеет конца, когда Миюки остановилась у двери комнаты Гемнана — последнего препятствия на их пути. Девушка указала на половицу у сёдзи и шепнула:

— Вроде бы не шатается.

Они шагнули на половицу. Тишина.

Пока Миюки смазывала сёдзи, Джек приложил ухо к бумажной двери. Из комнаты донеслось ровное сопение.

Миюки бережно отодвинула сёдзи. В темной комнате тускло мерцала оплывшая свеча. Пол был устлан тончайшими татами. На футоне под смятым одеялом виднелась костлявая фигура Г емнана.

Из-под подушки выглядывала рукоятка кинжала, рядом лежала связка ключей. Джек надеялся, что хоть один из них подходит к злосчастной решетке.

«Я же украл подушку у Сокэ», — напомнил он себе.

Переступив порог, Джек подкрался к Гемнану. Миюки прикрывала его сзади, наблюдая за коридором.

Бесшумно, словно призрак, Джек приблизился к спящему палачу.

При виде мертвенно-бледного лица его передернуло. В слабом свете свечи Гемнана легко можно было принять за труп, если бы не шумное дыхание.

Протянув руку, Джек стал осторожно вытаскивать ключи. От неловкого движения связка тихонько звякнула. Гемнан всхрапнул и дернул головой. Юноша оцепенел, но палач повернулся на другой бок и снова засопел.

Не теряя времени, Джек беззвучно опустил ключи в мешок и повернулся, чтобы уходить. Внезапно перед глазами блеснул танто. Джек перехватил держащую его руку, силясь отнять кинжал.

Но Миюки не разжимала кулак, полная решимости убить Г емнана. Темные глаза пылали ненавистью. Направив острие клинка в сердце палача, девушка молча боролась с Джеком. «Она с ума сошла!» — подумал он. Незапланированное убийство могло испортить всю операцию.

Как она не понимает, что главное — освободить Ханзо и остальных?!

Миюки сделала отчаянную попытку вонзить танто в грудь самурая, но в последний момент Джек выдернул кинжал из ее руки. Она свирепо взглянула на него, затем на Гемнана. Опасаясь, что она сейчас вцепится палачу в горло, Джек силой выволок ее в коридор и закрыл сёдзи, оставляя спящего Гемнана в счастливом неведении.

Миюки кипела от злости, но молчала. У Джека неистово колотилось сердце. Не в состоянии говорить, он жестом попросил Миюки идти назад по Соловьиному полу.

Продвигаться было тяжело. Джек боялся, что Миюки чересчур взволнована и не сможет сосредоточиться. Он не ошибся: девушка оступилась, и половица громко чирикнула. Миюки немедленно убрала ногу, но было поздно.

Добежав до лестницы, Джек оглянулся. Никого. «И все-таки разрывесть разрыв», — с горечью подумал он.

Не осмеливаясь вновь красться мимо спящих самураев, Джек открыл ставни на внешней стене, и вслед за Миюки выбрался через окно на крышу. Захлопнув ставни, он не выдержал.

— Что на тебя нашло? Дзэнюбо велел не оставлять следов!

Миюки затряслась всем телом и с ненавистью прошептала:

— Этот человек убил мою семью!

Джек оторопел.

— Ты уверена?

Миюки кивнула.

— Эта мерзкая самодовольная рожа преследует меня в ночных кошмарах.

Джек по себе знал, как невыносимо оказаться лицом к лицу с убийцей и не иметь возможности отомстить.

— Я понимаю, это мучительно...

— Зачем тогда помешал? — прошипела Миюки.

— От его воплей проснулся бы весь замок.

— Я бы перерезала ему горло...

— Наша задача — не убивать, — напомнил Джек. — Мы спасаем клан!

— Я хочу поквитаться с ним! — Ее глаза наполнились злыми слезами.

Джек ласково взял ее лицо в ладони, пристально глядя в глаза.

— Самая лучшая месть — если мы все останемся живы.

53. Предатель

— Почему так долго? — спросил Момоти.

— Соловьиный пол, — ответил Джек, не распространяясь о выходке Миюки и ее неверном шаге.

Тэнзэн нашел нужный ключ и быстро открыл решетку.

— Джек, подай кагинаву.

Опустив веревку в яму, Тэнзэн обмотал ее вокруг себя, чтобы пленники могли выбраться.

Первым поднялся Шонин, за ним остальные. Дзэнюбо спрыгнул вниз и вынес на спине раненого Сокэ. К удивлению старика, Акико тепло обняла Хан-зо. Однако времени на объяснения не было.

— Заберите форму у тех стражей, — приказал Шонин. Затем он повернулся к Такамори — главе одной из семей, известному своей силой и ловкостью. — Мы с тобой переоденемся самураями и вместе с Акико проведем всех через ворота замка.

— А как же часовые? — спросил Тэнзэн.

— Дзэнюбо пойдет на разведку по крыше. Клан останется позади, а мы втроем направимся к воротам. Ты, Джек и Миюки спрячетесь за нами. По моему сигналу мы оглушим часовых и убежим через город в лес.

Надевая одежду самурая, Шонин кивнул на третьего стража с кляпом во рту.

— Почему он еще жив?

— Акико взяла с меня слово никого не убивать без нужды, — объяснил Тэнзэн.

Шонин недоверчиво взглянул на сына.

— Ты намного милосерднее меня. — Сурово посмотрев на Акико, он добавил: — Восхищаюсь твоей преданностью собратьям, но на кону жизнь нашего клана. Решай — ты с нами или против нас?

Акико перевела глаза на Ханзо, затем вновь на Шонина.

— С вами.

— Хорошо. — Он закрепил катану стража на оби. — Вы готовы?

Все дружно кивнули.

—Уже уходите ? — раздался издевательский голос.

Во дворе появился даймё Акэти; рядом шел Гем-нан, дьявольски ухмыляясь. В один миг ниндзя окружил отряд вооруженных до зубов самураев.

— Я так рад, что мы все наконец-то вместе, — заявил даймё. — Как и планировалось.

— Что вы имеете в виду? — рявкнул Шонин.

Акэти молчал, наслаждаясь победой.

— Одна маленькая птичка сообщила о вашем прибытии.

Миюки опустила голову, раздавленная чувством вины.

— Как по-твоему, почему Гемнан держит ключ от ямы под подушкой? К счастью, Соловьиный пол сделал свое дело. Пусть твои ниндзя и пролезли в комнату, они не ушли незамеченными. И никто не уйдет, когда мы пригвоздим ваши ноги к кресту! — Он осклабился, поглаживая усы. — Правда, спасатели явились раньше, чем мы ожидали. Ну и ладно — нельзя же полностью доверять шпиону.

Даймё снова умолк, выжидая, когда ниндзя осознают смысл его слов.

— Шпиону? — воскликнул Момоти.

— Забавно, да? Шпион среди шпионов. Рассказал нам, где находится деревня. Когда лучше всего напасть. И даже сорвал вашу спасательную операцию.

Ниндзя онемели, потрясенные заявлением Акэ-ти. Затем Момоти в ярости бросился на Джека.

— Предатель! — вскричал он, хватая юношу за горло.

— А разве не вы... предатель? — Джек попытался разжать железную хватку Момоти. Перед глазами заплясали звездочки.

— Я убью тебя! — взревел Момоти.

Тэнзэн ринулся на защиту Джека.

— Нет, это она шпион! — Миюки указала на Акико.

Акико отчаянно замотала головой, прижимая к себе Ханзо.

Взаимные обвинения прервал визгливый смешок.

— Гайдзин тут ни при чем. И самурай-изменница тоже. — Гемнан прищурился от удовольствия. — Вас предал ниндзя!

Палач мерзко захихикал; самураи загоготали.

Ниндзя с ужасом переглядывались, гадая, кто же из них шпионил на самураев.

Момоти отпустил Джека. Несмотря на безнадежное положение, Джек порадовался, что сам он не виновен в нападении на деревню. Но кто тогда? Момоти? Миюки?

— Вы сами навлекли на себя гибель, — с издевкой заявил Акэти.

Из-за спины даймё вышла фигура в черном. Джек был потрясен не меньше остальных.

— Я считала тебя другом, — сплюнула Миюки.

Дрожа от возбуждения, Сиро с вызовом задрал нос.

— Мне до смерти надоело бегать и прятаться, ползать по колено в грязной жиже, чтобы добыть еду. Это не жизнь. Я не хотел родиться ниндзя. И я решил стать самураем.

Шонин пристально смотрел на Сиро, сжав кулаки в бессильной ярости.

— Ты пожертвовал родной деревней и всеми нами, чтобы стать одним из них. ПРЕДАТЕЛЬ!

— Шонин, я не хотел. Я собирался выдать гайд-зина, получить награду и стать самураем. Да, это я рассказал о Джеке привратнику в прошлый раз. Но он сбежал. И вынудил меня рассказать больше.

— Когда же твое сердце успело прогнить? — Сокэ горестно покачал головой. — Разве я не учил тебя ниннику ? Никто тебя не вынуждал — ты сам в ответе за свои поступки. Попомни мои слова, ты не избегнешь расплаты за измену.

— Не вам судить, после того как вы воспитали Глаза Дракона! Сокэ, вы никогда не ценили моих способностей. Никто из вас не ценил. Но я доказал, что я лучший шпион, чем все ниндзя. Я обманул вас всех!

— Молодец. — Губы даймё Акэти искривила дьявольская ухмылка.

Сиро поклонился.

Гемнан схватил предателя за волосы и... перерезал ему горло.

Глаза Сиро остекленели.

— Больше не нужно бегать, прятаться... все, как я обещал.

Он швырнул мертвого Сиро на землю.

— Никогда не доверяй ниндзя! — заявил даймё Акэти. — Гемнан, прикажи их распять. Всех до единого!

54. Огненный сюрикэн

Крик ястреба пронзил ночь, будто предвещая скорую смерть. Самураи взяли ниндзя в кольцо. Почти сразу над ухом Джека раздался второй вопль, и в ответ грянул гром: взорвалась южная сторона замка.

Услышав сигнал Дзэнюбо, ниндзя ринулись в рукопашный бой. В центр двора упала дымовая бомба, и началась полная неразбериха. Застигнутые врасплох самураи запоздало бросились защищаться. Пятеро уже лежали без движения с блестящими звездочками в горле. Дзэнюбо неутомимо орудовал цепью и серпом, настигая удирающих самураев и добивая их на земле.

Шонин и Такамори бились на мечах, снабжая товарищей отнятыми у врагов катанами и вакидзаси.

В суматохе даймё Акэти ускользнул, но Гемнан оказался менее проворным. Видя, как он крадется к воротам, Миюки поднесла к губам духовую трубку и пустила смертоносный дротик.

Краем глаза заметив угрозу, Гемнан сгреб в охапку ближайшего самурая и, прикрываясь несчастным, бросился к воротам. На сей раз некому было помешать Миюки свершить возмездие, и она метнулась убийце наперерез, обнажив огромный сико-ро-кэн.

Самураи терпели поражение, и один из них схватил Ханзо, пытаясь использовать его как живой щит. Однако воин ошибся в расчетах: мало того, что «щит» дал сдачи, его похищение привело в ярость девушку-самурая. Акико обезоружила самурая ударом «осенний лист», и в тот же миг Ханзо больно вывернул ему большой палец. Самурай отбросил мальчишку, но не тут-то было: Ханзо сложил руки ковшиком и хлопнул его по ушам приемом «восемьлистьев». Незадачливый воин закатил глаза, пошатнулся и рухнул ничком на землю.

Ханзо занес над ним меч.

— Оставь его, — сказала Акико.

— Но он самурай!

— И я тоже. Прежде чем поспешно лишать кого-то жизни, узнай ее истинную ценность.

Джек дрался плечом к плечу с Тэнзэном, Акико и Ханзо, защищая раненого верховного мастера. Редкие счастливчики, избежавшие сюрикэнов Тэнзэна, не могли устоять против мечей Акико и Джека. Единственного, кто прорвал их оборону, встретил Ханзо и с неожиданной силой оглушил приемом «дьявольский горн».

Ночное небо пронзила пылающая звездочка, за ней еще три. Поражая цель, огненные сюрикэны взрывались, и вскоре сторожевую башню замка охватило пламя. Казалось, южные укрепления Маруя-ма атакует тысячная армия, но мощные взрывы были делом рук Кадзийи и горстки его товарищей.

В адском оранжевом сиянии башни Джек заметил, как Миюки оттеснили в угол Гемнан и еще один самурай. Г емнан угрожал ей копьем, и Миюки с трудом уклонялась от зазубренного острия, одновременно сражаясь с двумя соперниками. Джек встревоженно посмотрел на Тэнзэна, у которого только что закончились сюрикэны.

— Иди! Я справлюсь! —Тэнзэн поднял катану побежденного самурая.

Джек помчался выручать Миюки.

— Разруби ее, а я брошу в котел! — осклабился Гемнан, оттесняя Миюки на острие меча второго самурая.

Джек с разбегу вскочил между ними, вынуждая самурая отступить под градом ударов. Миюки отвела в сторону копье Гемнана и взмахнула зубчатым сикоро-кэном, угрожая снести палачу голову. Однако он на удивление ловко отразил удар и вонзил трезубый наконечник в плечо Миюки, прижимая ее к стене. Девушка отчаянно вскрикнула.

— Что, больно ? — плотоядно ухмыльнулся Г емнан.

Он снова занес оружие, на сей раз целясь в сердце. Внезапно в воздухе блеснула тяжелая цепь, обвиваясь вокруг его шеи. Гемнан выронил копье и с размаху ударился спиной о землю. Побагровев от натуги, он чудом сорвал цепь с горла, прежде чем Дзэ-нюбо нанес решающий удар. Однако Момоти не терял времени.

Кипя от ярости, ниндзя схватил Гемнана и поднял высоко над головой. Тот лишь беспомощно дергался в его руках.

— Это тебе за сына! — проревел Момоти, швыряя ненавистного палача в его собственный котел.

Гемнан дико завыл, корчась и извиваясь в кипятке. Его вопли заглушали шум битвы. Напуганный жутким зрелищем, соперник Джека со всех ног бросился бежать.

Гемнан выполз из котла и в безумной агонии заметался по двору.

Миюки не упустила случая отомстить.

— Ты убил моего отца! Мою мать! Моего братика! — выкрикивала она, надвигаясь на палача с Разящим мечом.

Гемнан трусливо пятился, бормоча под нос:

— Дьявол! Дьявол! Дьяволы повсюду!

Споткнувшись в темноте, он упал на землю с предсмертным воплем:

— НА ПОМОЩЬ...

Он дважды дернулся всем телом и затих, пронзенный бамбуковыми стеблями, словно дюжиной острых копий.

Бессильно опустив меч, Миюки в оцепенении смотрела на человека, который разрушил ей жизнь. В ее взгляде не было ни ликования, ни жалости, ни даже облегчения. Смерть Гемнана не принесла ей никакой радости. Муки убийцы были скоротечны, а боль Миюки не утихнет никогда.

Джек взял ее за руку и легонько встряхнул.

— Нам пора.

Битва во дворе закончилась, но ниндзя понимали, что вот-вот явится подкрепление. Несмотря на двоих убитых и троих раненых, синоби не утратили надежду.

— Вперед! — Шонин повел свой клан за ворота.

Сокэ опирался на руку Ханзо.

Ниндзя направились к восточным воротам. Благодаря огненным сюрикэнам Кадзийи они почти не встречали сопротивления: войска Акэти устремились на защиту южной стены. Когда беглецы достигли цели, замок содрогнулся от нового взрыва. Пятеро привратников оторопело уставились на бушующее в ночи пламя.

— Закрыть ворота! — велел Шонин, предупреждая вопросы. — На нас напали ниндзя.

Выйдя из оцепенения, стражи покорно подчинились приказу. Как только они отвернулись, Шонин выхватил катану и ударил в спину первого привратника. Такамори прикончил второго и третьего. Из-за спины Шонина выскочил Тэнзэн и задушил четвертого, оставляя последнего Акико. Не желая убивать собрата, Акико оглушила его «сокрушающим ударом». Тэнзэн промолчал, понимая, что когда страж очнется, они будут уже далеко.

Тем временем Джек и Миюки открыли ворота, и клан, теперь возглавляемый Дзэнюбо, покинул территорию замка и направился к городским воротам. По главной площади беспорядочно метались пьяные самураи; никто из них не был в состоянии взять на себя командование. Хаос оказался для ниндзя отличным прикрытием, и вскоре они уже были у ворот Маруяма.

Шонин прибегнул к той же уловке, и через мгновения привратники были повержены. Проносясь в тумане мимо пустых крестов, Джек оглянулся на прощанье. Сторожевая башня, целиком поглощенная пламенем, обрушилась, и в ночное небо взметнулись искры. Компания пьяных самураев помчалась по пятам ниндзя... Добежав до ворот, преследователи внезапно стали корчиться и вопить от боли.

Тэцу-биси.

Прежде чем выбежать за ворота, Тэнзэн и Дзэ-нюбо разбросали по земле колючие шипы. Завидев ловушку, конные самураи с луками перепрыгнули через тэцу-биси и пустились галопом. В беглецов полетели стрелы.

— ВРАССЫПНУЮ! — приказал Шонин.

Разделившись на небольшие группы, ниндзя растворились в тумане. Акико попыталась подхватить Киёси на руки, но мальчуган рванулся вперед с поразительной скоростью, таща сестру за собой.

Такамори, как самый сильный, понес Сокэ на плече. Увы, он не успел отбежать далеко, настигнутый вражеской стрелой.

Оба упали. Верховный мастер поднялся на колени, но Такамори не шевелился: стрела пронзила ему сердце.

Конный самурай двинулся на Сокэ. Джек и Ми-юки бросились на помощь и, взяв мастера под руки, поспешили к лесу. Топот копыт приближался; стрелы свистели в воздухе, словно невидимые ястребы. Только туман спасал беглецов от неминуемой гибели.

— Оставьте меня, — попросил Сокэ, тяжело дыша. — Со мной вы далеко не убежите.

— На любой тропе есть трясина. — Джек во весь дух понесся к деревьям.

Впереди показался Дзэнюбо, жестом подзывая их к себе.

— Просто надо уметь ее обойти, — добавил Джек.

Дождавшись собратьев, Дзэнюбо разрезал спрятанную в траве веревку. Справа и слева в воздух взметнулись бамбуковые стебли, а между ними — туго натянутая кагинава. Скачущий в густом тумане самурай так и не понял, что за невидимая преграда сбросила его с коня.

Сокэ одобрительно улыбнулся: Дзэнюбо снова призвал на помощь Кольцо земли.

От спасительных кустов ниндзя отделяли лишь несколько шагов.

Конные лучники мчались прямо на четверку беглецов. Дзэнюбо бежал последним. Миюки споткнулась, но он поймал ее за руку.

Казалось, от самураев не уйти. Внезапно из земли выросла колоссальная стена огня. Джек мысленно вознес хвалу прозорливости Кадзийи, который построил защиту по принципу Кольца огня. Кони заржали от ужаса; вылетая из седел, самураи громко проклинали своих скакунов.

Продираясь сквозь кустарник, Джек услышал резкий свист. Через миг мощный удар сбил его с ног.

55. Ниндзя или самурай?

Жгучая боль — как будто тело проткнула раскаленная кочерга — разорвала черноту. Открыв глаза, Джек увидел встревоженное лицо Акико: она пыталась помочь ему подняться.

Раскаленная кочерга с новой силой вонзилась в левое плечо. Сжав в кулаке окровавленный наконечник, Дзэнюбо резко дернул стрелу на себя. Джек застонал от мучительной боли.

— Есть! —торжествующе объявил Дзэнюбо, рассматривая стрелу. — Целиком достал!

Миюки, держащая наготове обрывок ткани, прижала края раны, чтобы остановить кровотечение. Джек снова вскрикнул.

— Спокойно! — нахмурилась Миюки. — Мне плечо вообще копьем проткнули. Я-то думала, ты ниндзя, а не слабак-самурай.

На ее плече уже была повязка с расплывающимся кровавым пятном. Охнув от боли, Джек осторожно попробовал устроиться поудобнее и тут же почувствовал острую боль в ноге. Он поморщился, но смолчал, сообразив, что в ногу впился забытый в поясном мешочке тонкий сюрикэн — тот самый, которым не удалось взломать замок.

Они расположились на небольшой поляне, затерянной в лесу — должно быть, Джека перенесли сюда на руках. Рядом прислонился к дереву Тэнзэн, прижимая ко лбу пропитанный кровью лоскут. Остальные восстанавливали силы после безумного побега. Шонин занимался раненой ногой Сокэ. Ханзо держал дедушку за руку, обещая заботиться о нем, когда они вернутся в деревню.

— Я могу остановить кровь, — объяснила Миюки. — Но чтобы полностью излечить рану, нужно время.

Сложив пальцы в знак Ша, Миюки склонилась над Джеком и запела:

— Он хайя байсираман тайя совака...

Жгучая боль постепенно сменялась приятным покалыванием; в плече разливалось мягкое тепло.

Видя, что с Джеком все в порядке, Акико встала.

— Думаю, мне пора объясниться с Киёси и Сокэ.

Она осторожно села рядом с Ханзо и начала говорить. Потрясение на лице мальчугана сменилось радостью, затем грустью и наконец недоверием.

— Я ниндзя, а никакой не самурай! — возмутился он и заглянул в глаза Сокэ, ища поддержки.

Однако верховный мастер лишь печально кивал головой. Ханзо не знал, плакать ему или смеяться.

Акико склонилась к нему и что-то шепнула на ухо.

— Вот это да! — вытаращил глаза Ханзо. — И я так могу — одновременно?

Акико кивнула.

— Я буду как тэнгу! — воскликнул он. — А мне дадут меч самурая ?

Акико улыбнулась.

— Конечно.

— Я рад, что у меня сестра-самурай. — Ханзо обнял Акико.

— А я рада, что мой катимуси снова со мной, — всхлипнула она и крепко сжала брата в объятиях, как будто никогда не собиралась отпускать.

Наблюдая трогательную сцену, Джек и не заметил приближения Момоти. Лицо ниндзя опухло и почернело от побоев.

— Ну что, жить будешь? — проворчал он.

Джек кивнул, ожидая новых оскорблений.

— Это хорошо. А то глупо извиняться перед мертвецом. — Момоти смущенно опустил голову. — Сокэ был прав: у тебя сердце ниндзя.

Онемев от изумления, Джек поклонился в ответ. И тут же поморщился: рана снова открылась.

Миюки сердито схватила его за плечо и оторвала новую полоску ткани для повязки.

— Не вертись.

— Момоти! — позвал Шонин. Из кустов появились несколько ниндзя в черных синоби сёдзоку. — Кадзийя вернулся. Зови всех!

Вновь прибывшие собрались в центре поляны. Их было немного.

— Кадзийя, где твои люди? — встревоженно спросил Шонин.

Кузнец печально покачал головой.

— Выжили только мы с Даньё. Като не вернулся, а остальные погибли при нападении на деревню.

Все горестно замолчали.

— Придет день, и мы сможем оплакать павших. Но сейчас нужно выжить самим, — серьезно сказал Шонин. — Сначала мы пойдем в деревню. Акэти наверняка вышлет самураев на поиски, и надо собрать вещи и еду, прежде чем отходить на север. Дзэню-бо, отправь к женщинам и детям самого быстроного гонца, пусть они готовятся к путешествию. Нам понадобятся все...

— Шонин! — неожиданно сказал Джек.

— Да — сдержанно ответил тот. Глава ниндзя не привык, чтобы его перебивали.

— Я прав? Воробей никогда не сядет рядом с ревущим тигром.

Ниндзя разом вскочили — кроме одного.

Осознав свою ошибку, самозванец бросился на Шонина с кинжалом — так неожиданно, что никто не успел опомниться. Один только Джек не растерялся и, взмахнув рукой, метнул сюрикэн. Тонкое острие пронзило вытянутую руку. Убийца взвыл от боли и едва не выронил кинжал, но тут же снова занес клинок для удара.

Уклонившись, предводитель клана откатился в сторону. Убийца ринулся за ним, но Дзэнюбо прыгнул ему на спину и стал отнимать оружие. Они сцепились, борясь за кинжал. Дзэнюбо, более опытный в рукопашном бою, сломал ему запястье и, развернув руку с кинжалом, резко толкнул ее в грудь убийцы.

Пронзенный собственным оружием, тот согнулся пополам от дикой боли и упал на колени, выронив окровавленный клинок. Дзэнюбо сорвал с самозванца капюшон.

Безумно вращая глазами, даймё Акэти произнес на последнем издыхании:

— Никогда не доверяй ниндзя...

56. Кольцо земли

— Как ты догадался? — спросила Миюки, колдуя над раненым плечом Джека.

Они сидели у деревенского храма, греясь на утреннем солнце. Прошло два дня, и побег из Маруя-ма казался далеким кошмарным сном.

— Невнимательный ниндзя подобен бескрылой птице, — загадочно улыбнулся Джек.

Так он неизменно отвечал любому, кто задавал этот вопрос.

— Перестань дразниться и расскажи наконец!

Джек сдался.

— Я все понял, когда Кадзийя сообщил о смерти Като. Сиро уже убили, а ты перевязывала мою рану. Откуда могли взяться пятеро ниндзя в синоби сёд-зоку?

— Здорово, что ты додумался посчитать! Иначе Шонина не было бы в живых.

— Удивительно, что даймё Акэти действовал сам, а не отправил кого-то другого. Мне он показался жалким трусом. Видимо, жажда мести лишила его разума.

— Кстати, ты был прав — месть не помогает избавиться от боли, — печально сказала Миюки. — Гемнан мертв, а я по-прежнему тоскую о своей семье.

— А я по своей. Джек ощутил в душе зияющую пустоту, как всегда при мысли об отце и матери.

Оба молчали, поглощенные каждый своим горем. И все-таки вдвоем было легче.

Миюки опустила ладони.

— Ну вот, пока все. — Грустно улыбнувшись, она тронула его за плечо. — Пару дней будет трудно шевелить рукой. Зато когда отдохнешь, снова удивишь всех техникой Двух небес.

— Ты прирожденный целитель. — Джек взял ее ладони в свои.

Рядом кто-то кашлянул. Оглянувшись, они увидели Тэнзэна с большим мешком за спиной.

— Пора в путь. Шонин хочет выступить, пока солнце еще не высоко.

— Ты уверен, что не хочешь с нами? — спросила Миюки. В горах тихо и мирно. Ты сможешь спокойно долечить рану.

Отпустив ее руку, Джек покачал головой.

— Спасибо, но...

— Да нет... я понимаю. Конечно, ты не можешь.

К ним подошла Акико. Миюки встала и вежливо поклонилась. Акико склонила голову в ответ. Девушки так и не подружились, но, по крайней мере, прониклись взаимным уважением.

— Тогда до свидания. — Миюки снова повернулась к Джеку.

— Пожалуй, да.

Миюки медлила. Джек чувствовал, что она хочет сказать больше, но сдерживается в присутствии Акико.

— Я так и не извинилась за ту навозную кучу, — смущенно улыбнулась она.

Смахнув ресницами слезу, Миюки торопливо поклонилась и решительно зашагала к могиле родителей.

— С ней все будет в порядке? — обеспокоенно спросил Джек.

— Не волнуйся, — сказал Тэнзэн. — Я позабочусь о Миюки. — Он вынул из мешочка пять сверкающих сюрикэнов. — Это тебе. Скромная благодарность за помощь.

— Какую помощь?

— Ты сказал: «Смело иди навстречу ветру, и ты покоришь любые волны». Тогда в храме я понял, если не стану капитаном, мы все утонем. Теперь я знаю, что ты умеешь поражать движущуюся мишень, поэтому вызываю тебя на поединок на сюрикэнах при следующей встрече. Готовься!

Джек рассмеялся.

— Мне до тебя далеко.

— Так я и поверил!

Тэнзэн церемонно поклонился Джеку и Акико и зашагал к остальным собирать вещи.

Джек посмотрел на Акико. В ее глазах блестели слезы.

— У тебя все хорошо?

Акико молча кивнула, глядя в сторону. Ханзо увлеченно играл с Кобэем, радуясь встрече со старым другом.

— Киёси счастлив. — Она попыталась изобразить радость.

Заметив, что на него смотрят, Ханзо вприпрыжку подскочил к ним и взял Акико за руку.

— Тэнгу, ты умеешь хранить тайны?

Джек кивнул и наклонился, подставляя ухо.

— Сокэ говорит, я буду следующим верховным мастером!

— Правда? — По глазам Акико Джек понял, что она уже знает.

Так вот почему она расстроена!

— Да! От восторга Ханзо забыл понизить голос- — Я увижу дэнсё, прочту свитки со всеми тайнами клана!

— Это большая ответственность, — сказал Джек.

— Знаю. Сокэ говорит, нужно несколько лет готовиться, а потом всю жизнь оттачивать мастерство.

— И когда ты начнешь ?

— Как только мы найдем безопасное убежище.

Джек кивнул.

— Ханзо, давай сюда! — замахал руками Кобэй.

Ханзо смущенно улыбнулся, как будто внезапно повзрослел, и потянул Акико за руку.

— Ты можешь остаться со мной.

Он помчался назад к друзьям.

— Саёнара, Джек!

Юноша не смог сдержать смеха.

— Что такое? — спросил Акико.

Он впервые назвал меня по имени! — удивленно покачал головой Джек. — Ты не пойдешь с ним?

— Нет, — грустно ответила она. — Шонин считает, что слишком рискованно показывать посторонним их убежище.

— Тогда тебе лучше поиграть с братом, пока есть время.

Акико отправилась проститься с Ханзо. Тем временем к Джеку подошли Шонин и Сокэ.

— Я обязан тебе жизнью, ниндзя Джек. — Шонин склонил голову в знак благодарности. Жаль, что я больше ничего не могу для тебя сделать — нам нужно уходить, пока не нагрянули самураи.

— Вы сделали более чем достаточно, — поклонился Джек в ответ.

Шонин хлопнул его по здоровому плечу и тепло улыбнулся.

— Знай, для тебя всегда отыщется место в моем клане. Правда, сначала придется нас найти!

С этими словами Шонин оставил Джека и Сокэ наедине.

— Печально покидать это место. — Верховный мастер окинул взглядом долину. — Идеальное Кольцо земли.

— А как же убежище в горах?

— Горы не рады старикам. Наверху я долго не протяну.

Джек хотел возразить, но Сокэ жестом остановил его. Да юноша и сам видел, что события последних дней прибавили глубоких морщин на лице мастера.

— От правды не убежишь — усмехнулся Сокэ. Жизнь обтесала меня, как река обкатывает камни.

Мой час вот-вот пробьет.

— Но вы успеете подготовить Ханзо стать следующим верховным мастером?

Сокэ вскинул бровь.

— Он тебе сказал? Мальчугану не помешает урок сдержанности.

— Лягушка в колодце ничего не знает о великом океане, — напомнил Джек.

— Верно, — засмеялся Сокэ. — Быть может, то, что он на самом деле самурай — благо для всех нас. Кто знает, вдруг Ханзо станет спасением для ниндзя ?

— Сокэ! — позвал Момоти, собирая клан. — Шонин велел поспешить.

Верховный мастер поднял руку, обещая скоро вернуться.

— Джек, со дня нашей первой встречи на этом хребте ты прошел долгий путь. Но впереди у тебя куда более длинное путешествие. Будь верен духу Пяти колец, и ты попадешь домой.

Ваши уроки дали мне надежду, — поклонился Джек- И вы показали мне, что по одному дереву не судят о лесе. Когда-то давно я поклялся, что ниндзя всегда будут мне врагами. Теперь ниндзя — мои друзья навек.

Сокэ понимающе кивнул.

— При встрече с ниндзя или с кем-нибудь похожим на ниндзя покажи этот знак. — Верховный мастер сложил вместе ладони, вытянув большие пальцы и мизинцы, а остальные пальцы переплетя между собой. — Это Печать Дракона. Настоящий ниндзя узнает его и придет тебе на помощь.

Уже уходя, Сокэ добавил:

— И последний совет: лучшая защита — затаиться.

57. Счастливое расставание

Акико и Джек медленно брели по пустынным тропам деревни, вдоль вытоптанных рисовых полей, с которых так и не собрали урожай.

К счастью, у клана сохранились запасы еды в тайнике храма. В воздухе витал резкий запах дыма — даже теперь, пять дней спустя, дом Шонина продолжал тлеть. Самураи сожгли еще несколько построек, но в основном занимались грабежом.

К счастью для Джека, дом Сокэ оказался в числе разоренных, но не сгорел. Юноша обнаружил свой мешок под половицами в целости и сохранности. Журнал все так же был обернут непромокаемой тканью. Рядом Сокэ оставил несколько порций риса и необходимую одежду.

Джек переоделся и вышел к Акико во двор. Больно было смотреть на еще недавно цветущую, а теперь безжизненную деревню, и они не хотели задерживаться. Самураи могли появиться в любой момент.

После прощания с братом Акико не проронила ни слова.

— Мне так жаль, — начал Джек. — Жаль, что он ушел.

— А мне нет, — подавленным, но решительным голосом ответила Акико. — Киёси... то есть Ханзо сейчас там, где ему надлежит быть. В клане, со своими друзьями. Теперь они — его семья.

— А как же ты? Ты потратила пять лет на поиски.

Акико кивнула.

И ты нашел его для меня. Мой катимуси жив, и о нем заботятся. Лучшей судьбы я не могу желать. Это было счастливое расставание.

Она с надеждой взглянула на Джека.

— Сокэ обещал, что Ханзо навестит нас в Тоба, когда клан найдет себе новое пристанище. Я знаю, ему не терпится увидеть мать.

Акико коснулась его плеча.

— Я многим тебе обязана.

— Вовсе нет, это я тебе обязан. — Джек ласково взял ее за руку. — Это лишь самое малое, чем я мог отплатить за твою доброту.

Они смотрели друг другу в глаза, и невидимая нить, соединяющая их, казалась еще крепче. Прощаться во второй раз было гораздо тяжелее. Теперь Джек уже знал, как трудно ему без Акико.

— Мне пора. — Девушка убрала руку. — Меня ждут в Тоба.

— Ты можешь пойти со мной, — предложил Джек, хотя знал, что направляется в противоположную сторону.

Акико печально покачала головой.

— Я должна рассказать матери о Киёси. И мне нужно быть с ней. Это долг дочери.

— Я понимаю, — кивнул Джек.

Наклонившись ближе, Акико поцеловала его в щеку и шепнула:

— Навеки связаны.

Она повернулась и зашагала навстречу восходящему солнцу.

Джек молча провожал взглядом ее фигурку. Вот она прошла по дороге, мимо разоренной площади, обогнула пруд и скрылась за поворотом. Теперь он понял, что чувствовала Акико, когда он уходил из Тоба. Сердце рвалось догнать ее и никуда не отпускать.

Акико не решалась даже обернуться напоследок. Что если окликнуть ее? Но он не знал, что сказать. Они словно листья, плывущие в разных ручьях. Акико исчезла из виду, а Джек все смотрел ей вслед, касаясь рукой щеки. Отныне он будет жить надеждой на новую встречу.

Джек снова остался один. Возможно, сейчас он лучше подготовлен к опасному путешествию зато более одинок. Он снова потерял Акико. Но ведь у него тоже есть долг перед семьей. Любовь к сестренке Джесс, которая ждет его в Англии.

Заглянув в мешок, Джек еще раз убедился, что драгоценный журнал надежно спрятан между двумя кимоно. Сверху лежал инро с бумажным журавликом Ёри и жемчужиной Акико, бечевка с медными монетами и соломенные коробки с рисом. Джек опустил в мешок бутыль с водой и пять сюрикэнов Тэнзэна.

На завязке висел омамори сэнсэя Ямады. Джек погладил амулет и забросил мешок на правое плечо.

Пристегивая мечи к поясу, юноша вновь ощутил себя самураем. А укладывая сюрикэны, понял, что отныне он еще и ниндзя.

На этот раз Джек был твердо намерен не попадаться. Закрепив корзину на голове, он поднес к губам сякухати и легонько дунул. Над долиной поплыла нежная мелодия «Сика но Тонэ», и юноша отправился в паломничество в Нагасаки, с каждым шагом чувствуя себя все ближе к родине.

Оглавление

КРИС БРЭЛФОРЛ ЮНЫЙ САМУРАЙ

Кольцо Земли

Пролог

1. Самурай-гайдзин

2. Неравный бой

3. Горы Ига

4. Король тэнгу

5. Дедушка Сохэ

6. Деревня

7. Игрушечный меч

8. Шонин

9. Тайный враг

10. Миюки

11.Бег по кругу

12. Лягушка в колодце

13. Поединок у дерева

14. Верховный мастер

15. Пять колец

16. Искусство маскировки

17. Дыхание дракона

18. Музыка просветления

19. Постоянная угроза

20. Шестнадцать тайных приемов

21. Рисовая бумага

22. Сюрикэн

23. Ниндзя-неведимки

24. Глубокое погружение

25. Бесшумные мысли

26. Демонстрация

27. Ученик Сокэ

28. Подушка

29. Истинное испытание

30. Первая миссия

31. Монахи Пустоты

32. Кому ты предан?

33. Адский сад

34. Игла

35. Ложное обвинение

36. Принятие в клан

37. Письмо

38. Магия ниндзя

39. Движущаяся мишень

40. Бандиты

41. Ожидание

42. Сбор урожая

43. Вторжение

44. Главная площадь

45. Пожар в доме Шонина

46. Девять ниндзя

47. Несчастливое число

48. Туманный замок

49. Пьяница

50. Катимуси

51. Спящие самураи

52. Гемнан

53. Предатель

54. Огненный сюрикэн

55. Ниндзя или самурай?

56. Кольцо земли

57. Счастливое расставание