Скорпионы. Три сонеты Шекспира. Не рисуй черта на стене. Двадцать один день следователя Леонова. Кольт одиннадцатого года [Андрей Иванович Серба] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (177) »
Анатолий Степанов
― СКОРПИОНЫ ―
Часть 1 УБИЙСТВО В ТИМИРЯЗЕВСКОМ ЛЕСУ
I
Труп лежал поперек тропы лицом вниз. Ногой он легко перевернул закоченевшее тело, наклонился, зажег спичку и в колеблющемся свете увидел стылые открытые глаза и дырку во лбу. От этой же спички он и прикурил. Когда ярко-красный уголек дополз до пальцев, отбросил окурок и послушал, как уголек шипит в снегу. Сказал негромко, отчетливо: — Вот тебе и конец, падла. Перешагнул через труп и продолжил путь по тропке. Выбрался из леса. Большим Коптевским переулком дошел до Красноармейской, свернул направо, к Мало-Коптевскому, добрался до трех домов: два-«а», два-«б» и два-«в». Заглянул в котельную. Истопник-татарин шуровал в большом огне длиннющей кочергой. Он знал, истопник, пошуровав, закроет топку и пойдет в дом два-«в» пить чай. Татарин закрыл топку и пошел в дом два-«в» пить чай. Подождав немного, человек зашел в котельную, открыл топку и долго смотрел на бушующий огонь. Снял калоши с аккуратных скороходовских ботинок, кинул в пламя. Калоши занялись медленно, но сгорели быстро химическим синим огнем. Глянул на часы: полпервого. Закрыв топку, он вышел из котельной и направился к станции «Аэропорт». Спустившись в метро, обыкновенный молодой человек дождался поезда, вошел в пустынный по позднему часу вагон, устроился поудобнее на кожаном сиденье. К «Динамо» уже угрелся, а к «Маяковской» задремал.II
— Вам мокрый гранд в Гавриковом размотать надо, а я-то при чем? Советское правительство, в связи со смертью великого вождя товарища Сталина, простило меня, я собираюсь выйти на дорогу честной жизни. — Долго собираешься. — Отдохнуть надо самую малость. Витенька Ященков, по кличке Ящик, смотрел на майора Александра Смирнова нахальными невиноватыми глазами. Шестерка, кусочник, портяночник сорок девятого года — проходил по делу ограбления продуктовой палатки — в лагере заматерел, подсох, лицом определился. И наколка на правой руке обросла: на могильном кресте появилась вторая перекладина — в законе теперь, значит, Ящик. — Еще что можете сказать, Ященков? — И вчерась отдыхал у Нинки на Покровке. Весь вечер отдыхал. И всю ночь. Зазвонил внутренний телефон. Александр снял трубку: — Майор Смирнов. — В Тимирязевском лесу обнаружен труп. По первому впечатлению — наш клиент. Собирайся, машина ждет. Эксперт, врач и собаковод — на выходе. Действуй побыстрее. Сам шибко интересовался. Александр положил трубку. Стукнул в стенку и, после паузы, трижды. Через пятнадцать секунд в кабинет вошли старший оперуполномоченный Сергей Ларионов и оперуполномоченный Роман Казарян. Увидав Романа, Витенька возликовал до невозможности: — Гляди ты! И приблатненные в МУРе служат! Я ж тебя знаю, ты же Ромка с Каретного! — Замолчите, Ященков, — приказал Александр. Витенька замолчал, заскучал лицом, заскорбел даже вроде бы: рот ведь затыкают. Смирнов продолжил: — Мы с Романом — по делам, а ты, Сергей, потряси его под протокол. Алиби у него липовое — Нинка-Тихушка. На ноже — пальчики дружка его закадычного, Семы Пограничника, завтра опознание проведем, свидетели, слава Богу, есть. Пусть он тебе горбатого лепит, а ты протоколируй. Ему же хуже. Ну, Рома, пошли. И подались, оставив Витеньку Ящика в раскардаше чувств. — Тебе Алик звонил. Сказал, что вечером зайдет, — сообщил Казарян, когда по лестнице спускались к гардеробу. Александр холодно поблагодарил. Хотел сдержаться, только не смог: — Долго еще тебя урки за своего держать будут? — Насколько мне известно, они и вас, Александр Иванович, в былое время за своего держали, — обиженно возразил Казарян. — Так надо было, Рома, для дела. — А я виноват, что меня узнают? — Виноват. Нечего было в «Эрмитаже» королевствовать. — Беспечная неразмышляющая юность моя! Простим ей прегрешения, Саня? — предложил Роман и застенчиво улыбнулся. Обаятельный парень Ромка Казарян, недаром его приблатненные любили. В «газике» их ждали эксперт НТО Лидия Сергеевна Болошева и врач Андрей Дмитриевич Шабров. Смирнов и Казарян влезли под брезентовую крышу. Лидия Сергеевна приветливо улыбнулась. — Вас-то, Лидия Сергеевна, на труп зачем? — подосадовал Александр. — Все в разгоне, Александр Иванович, — пояснила Лидия Сергеевна. Машина тронулась. Ехали, молчали. — Что мрачный, Саня? — не выдержал Андрей Дмитриевич. — Устал… — Устали все. Действительно, замаялись в последнее время. С неделю, как нахлынули в Москву амнистированные. Неразумное чье-то решение освободило, по сути дела, всю уголовщину, от сявок до мастеров. И пошло — с Востока. Сначала рыдала железная дорога. Теперь у московской милиции — невидимые миру слезы.- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (177) »
Последние комментарии
15 часов 22 минут назад
15 часов 31 минут назад
3 дней 10 часов назад
4 дней 2 часов назад
4 дней 11 часов назад
4 дней 11 часов назад