Снова на Луне [Борис Карлов] (fb2) читать постранично, страница - 2

воздушные шарики. Давно не смазывавшиеся механизмы огромных заводских машин начали тревожно повизгивать и поскрипывать и вскоре совсем остановились. Один за другим приборы невесомости «садились», как изношенные батарейки.

Будто специально, в это самое время вышла из строя радиостанция, находившаяся на поверхности Луны и служившая для связи с коротышками на Большой Земле. Подняться же на внешнюю оболочку без прибора невесомости не представлялось возможным.

Совета или помощи ждать было неоткуда.

Светила науки бросили все свои дела и съехались на экстренный учёный совет.

Выводы его были неутешительны.

Прибор невесомости, напомним, состоит из двух основных элементов: лунита и магнитного железняка. При сближении они взаимодействуют и дают эффект невесомости. Беда заключалась в том, что завезённый на Луну магнитный железняк без подпитки от мощного магнитного поля Большой Земли быстро терял свои природные свойства. И луниту, которого на Луне было хоть отбавляй, становилось не с чем взаимодействовать.

Но как только вернулась сила тяжести, наспех понастроенные лунатиками дома стали давать трещины, а то и совсем разваливаться. После того как нескольких жильцов таких домов едва не зашибло рухнувшими крышами, жить в них и вовсе никто не захотел.

Между тем высунувшиеся было из земли ростки второго урожая гигантских растений, главная надежда лунных коротышек, стали внушать серьёзную тревогу. Сначала они остановились в росте, а затем, будто оглядевшись по сторонам, стали быстро чахнуть.

Экстренно был созван ещё один учёный совет, в который вошли светила лунной ботаники и растениеводства. Их вывод тоже был неутешителен: для того, чтобы получить гигантские, да и просто жизнеспособные, растения, необходима кропотливая, многолетняя работа на земле. Даже растение, взятое из другого климата, трудно пересадить в свой огород; что уж тут говорить о семенах растений, взятых на другой планете…

Во всеобщей растерянности и начавшейся неразберихе не упустили возможности поднажиться некоторые сметливые и нахрапистые коротышки. Ещё тогда, когда только отменили деньги, они не стали по примеру других разбрасывать фертинги направо и налево, а, наоборот, прибрали бесхозные денежки к рукам. «Ничего, ничего, — говорили они, — все эти глупости когда-нибудь прекратятся, а денежки останутся при нас».

Так оно и вышло. Когда всем стало ясно, что надежды на быстрое, фантастическое изобилие не оправдались, деньги снова обрели прежнюю цену. И тогда эти коротышки в одночасье стали богачами — миллионерами и некоторые даже миллиардерами.

За бесценок они скупили у разорившихся хозяев фабрики, заводы и сельскохозяйственные угодья. А затем, когда работа повсюду опять закипела, начали и сами обустраиваться по-новому.

Поскольку в большинстве своём эти новые собственники прежде бедствовали и только издалека с завистью поглядывали на шикарную жизнь, которую вели настоящие богачи, то, дорвавшись до вожделенных миллионов, они бросились навёрстывать упущенное: Сначала они накупили себе домов и загородных вилл, в которых могли бы разместиться со всеми удобствами десятки и даже сотни коротышек, но вместо этого по роскошно обставленным пустым комнатам бегали только злые сторожевые собаки. А новые богачи с горящими от жадности глазами продолжали скупать совершенно ненужные им картины, скульптуры, мебель, ковры, технику, яхты, автомобили и личные самолёты. Даже обыкновенный унитаз, к примеру, у многих был оснащён сложной системой датчиков, которые в сопровождении приятной музыки докладывали, какая у сидящего на унитазе коротышки температура тела, давление, чем он пообедал и чем ему следовало бы поужинать, чтобы лучше спалось.

Все эти дорогие излишества новые богачи покупали не столько для собственного комфорта, сколько для того, чтобы пустить, как говорится, пыль в глаза своим знакомым. Так, например, самым шикарным считался у них не самый быстрый и надёжный автомобиль, а тот, длина которого была не меньше двух обыкновенных, стоящих друг за другом. А у некоторых владельцев длина автомобиля достигала и трёх, и даже четырёх обыкновенных. Внутри таких неповоротливых конструкций находились просторные кровати, буфеты, игровые площадки и даже небольшие бассейны. Если такое, с позволения сказать, чудо на колёсах двигалось по улице, то полицейские, понимая, что едет миллионер, а не простой коротышка, немедленно перекрывали всё остальное движение и пропускали автомобиль, отдавая честь его владельцу.

Сами «новые коротышки» отличались от всех других по особым, ими самими придуманным внешним признакам. Этот стиль настоящего, заметного издалека богача сложился в их воображении ещё задолго до того, как они сами стали капиталистами.

Большинство этих коротышек раньше жило в деревнях, и они видели миллионеров всего-то один-два раза в, жизни, издалека, мельком, а то и вовсе в каких-нибудь телевизионных оперетках. Поэтому после внезапного