КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706123 томов
Объем библиотеки - 1347 Гб.
Всего авторов - 272720
Пользователей - 124650

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

a3flex про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Да, тварь редкостная.

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Гончарова: Крылья Руси (Героическая фантастика)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Dima1988 про Турчинов: Казка про Добромола (Юмористическая проза)

А продовження буде ?

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
Colourban про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).

Загадочные фантомы [Джен Беннет] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Джен Беннет Загадочные фантомы (Ревущие двадцатые – 3)

Пролог

15 сентября, 1928 г.

Калифорнийский университет, Лос-Анджелес


Дорогой Бо,


Сегодня я получила твое письмо и так спешила его прочитать, что совершенно забыла про урок истории. Ничего страшного. Ведущий его преподаватель никогда не улыбается, и я ему не нравлюсь. Все остальное прекрасно. Мы с Джейн – моей соседкой по комнате – на выходных приехали на трамвае к Голливудскому бульвару. К сожалению, там мы не встретили ни единой кинозвезды.

Жаль, что твой новый «бьюик» поцарапали, но когда ты выяснишь, кто это сделал, виновному мало не покажется. Ты слишком много работаешь на складе. Только потому, что Уинтер поручил тебе руководящую должность, не значит, что ты – личный раб моего брата. Попроси его дать тебе отпуск. Может, выходные в солнечном Лос-Анджелесе пойдут тебе на пользу!

Мне пора. Через десять минут начинается занятие по физике, и я уже много раз ее прогуливала. К счастью, этому преподавателю я симпатична.


Твоя подруга Астрид


P.S. Не говори Уинтеру, что я прогуляла уроки.


25 сентября 1928 г.

Рыболовная компания Магнуссона

26 причал

Сан-Франциско, Калифорния


Дорогая Астрид,


Братья передают тебе привет. Лоу даже сегодня заходил на склад с Хэдли и Стеллой. Все трое собираются поехать в Египет в следующем месяце.

Я разгадал тайну поцарапанного «бьюика». Виновата Аида – задела машину коляской. Конечно, совершенно случайно. Трудно злиться на красивую женщину. Кстати, я подумываю назвать мой «бьюик» Сильвия.

Похоже, ты замечательно проводишь время, но перестань прогуливать уроки. Если тебя исключат, Уинтер будет вне себя. Он и так зол, что его младшая сестра не поступила в Беркли, и все еще жалуется, что студенческий городок в Южной Калифорнии «не чета настоящему университету». И раз уж об этом зашла речь, кто такой этот преподаватель физики? Старикам не стоит делать тебе комплименты. Будь с ним осторожна. Не давай мне повода беспокоиться.


Твой друг (и враг развратных стариканов) Бо


5 октября 1928 г.

Калифорнийский университет, Лос-Анджелес


Дорогой Бо,


Египет? Звезды небесные. Пожалуйста, при следующей встрече расцелуй за меня Стеллу и передай, что тетушка Астрид по ней скучает. Понятия не имею, как будет «скучать» на языке жестов, но Лоу точно знает.

Я сейчас не в ладах с соседкой по комнате, потому что вчера ее возлюбленный предложил мне составить компанию ему и его друзьям, пока Джейн была на собрании женского университетского клуба. Мы смотрели, как наша команда «Мишки» играла в футбол. Я думала, мне будет скучно с этими парнями, но они такие озорники, назвали меня царицей Савской и шутили, что они – мой мужской гарем.

И не волнуйся насчет развратных стариков. Учителю Барнсу всего двадцать шесть лет. Он преподает первый год и считает меня «замечательной», а не просто симпатичной, значит, его интересует не только моя внешность. Он сказал, что если у него найдется время в семестре, он возьмет лучших студентов с собой в обсерваторию Маунт-Вилсон посмотреть на звезды через огромный телескоп. Она находится в горах возле Лос-Анджелеса, поэтому мы переночуем в гостинице. Я скоро еще напишу. Сильвия – прекрасное имя для «бьюика»!


Твоя подруга Астрид


15 октября 1928 г.

Рыболовная компания Магнуссона

26 пирс

Сан-Франциско, Калифорния


Mui-mui [1],

Твой преподаватель – сомнительная личность. Учителям не пристало останавливаться в гостиницах со студентками. Лоу, который сам работает в той же сфере, со мной согласен. Я очень переживаю о твоем благополучии. Если тебе понадобится прислать мне сообщение, прошу, не откладывай. И плевать на билет на поезд, я приеду и заберу тебя. Я ничего не сказал Уинтеру, потому что он бы уже приехал за тобой. Прошу, будь разумной.


Твой друг Бо


30 октября 1928 г.

Калифорнийский университет, Лос-Анджелес


Дорогой Бо,


Не могу поверить, что ты проболтался Лоу. Я писала лично тебе. И вполне способна принимать решения без какой-либо помощи, знаешь ли. И к твоему сведению, я замечательно провела время с Люком в обсерватории. Он добрый, нежный, и, в отличие от вас, видит во мне женщину.


Твоя взрослая подруга (а не «младшая сестра») Астрид


5 декабря 1928 г.

Калифорнийский университет, Лос-Анджелес


Мой дорогой Бо,


Я прошу прощения за свое последнее письмо. Я обиделась на тебя по глупости. Меня очень тронуло твое беспокойство. Оно много для меня значит. Очень бы хотелось, чтобы ты позволил мне принимать решения, пусть подчас и ошибочные.

До тебя доходят мои письма? Я слышала по радио, что ужасный шторм движется вдоль побережья к заливу, поэтому, прошу, будь осторожен.

Я расстроена, потому что мои любимые наручные часы сломались. Я поищу другие в Сан-Франциско. Здесь нет приличных ювелирных магазинов. Я купила билет на поезд и приеду домой через десять дней. 15 декабря в полдень. (Тебе эта дата ничего не напоминает?) С нетерпением жду, что ты встретишь меня на станции.


Твоя настоящая подруга Астрид


P.S. Извини, что я рассердилась на обращение «mui-mui». Я скучаю по тому, как ты меня называешь. Тут никто не говорит по-кантонски.

Глава 1

15 декабря 1928 г.


Астрид Магнуссон пребывала в ярости. Рукавом норковой шубы она сердито протерла запотевшее стекло лимузина Уинтера, однако легче не стало. Холмистые улицы накрыла тьма, изредка прорезаемая фонарями, пока автомобиль двигался под дождем, равного по силе которому Астрид в жизни не видела.

– Поверить не могу, что такая погода стоит уже целую неделю. Сан-Франциско никогда так не заливало, – сказала она семейному шоферу через приоткрытую перегородку между передним и задним сиденьями.

– Ja, – согласился Йонте по-шведски, повернув на Эмбаркадеро. – Не стоило вам приезжать сюда в такой потоп. Уинтер будет недоволен.

Какая прелесть! Астрид приехала в Сан-Франциско в полдень и едва перекинулась словечком со старшим братом. Полгорода было перегорожено, и она знала, почему Уинтер работает в девять вечера – помогает обложить склад мешками с песком. И еще Астрид не сомневалась, что там же застрял и Бо, но прощать его не собиралась.

Они не виделись почти четыре месяца, а потом Бо перестал отвечать на ее письма. Астрид вернулась домой, а он не мог выбраться со склада на часок? Хотя бы позвонить или передать записку?

Слуги приготовили вкусный ужин, и она выпила немного шампанского в честь праздника. Даже хлебнула лишнего, хоть и не чувствовала сильного опьянения. Однако спиртное не шло ей на пользу. Пару месяцев назад она выпила пять стаканов самогона и, упав с балкона студенческого общежития, растянула лодыжку. Но в сравнении с похмельем, боль в ноге казалась ерундой. С тех пор Астрид поклялась всем святым, что больше пить не будет.

Тщетное обещание, потому что Уинтер был одним из крупнейших бутлегеров в Сан-Франциско.

Лимузин притормозил у длинного, вытянутого вдоль береговой линии, разгороженного на отсеки здания. Теплый свет лился из окон по обе стороны открытого проема с надписью «26-й пирс. Причал рыболовной компании Магнуссона». По крайней мере в дневное время здесь действительно занимались законной деятельностью, а по ночам со склада развозилось спиртное по всему городу.

Астрид схватила зонтик и открыла дверцу «пирс-эрроу» до того, как машина остановилась.

– Уезжай, домой меня привезут.

– Но…

– Спокойной ночи, Йонте, – решительно пожелала она и распахнула зонт, чтобы уберечься от ливня.

Нырнув в закрытую арку с испанской лепниной, она прошлепала по лужам и тут же уловила запах отработанного машинного масла и грузовых контейнеров. Знакомый и странно приятный аромат. Прямо за вереницей грузовиков доставки, припаркованных на ночь, мужчины обкладывали стены мешками с песком там, где по цементному полу текла вода. Здесь же Уинтер руководил процессом и общался с подчиненным.

Но Бо не было видно.

Пока брат ее не заметил и не стал орать за то, что явилась сюда ночью, Астрид закрыла зонтик и свернула направо к служебным помещениям. Приемная пустовала, но в кабинете горел свет. Она ринулась туда, ощущая головокружение от шампанского, и остановилась на пороге.

Кабинет совершенно не изменился. Стены украшали немного скособоченные пыльные рамки с фотографиями ее семьи: их первый дом в Филморе, детские изображения ее братьев, и все лодки, какими владел их отец, включая последнюю, которую он приобрел прямо перед тем, как погиб в аварии три года назад. А над фотографиями с потолка свисала Старая Берта – чучело тигровой акулы.

Под пятнистой хищницей сгорбился голый по пояс Бо Йонг, совершенно вымокший под дождем. Мокрая рубашка валялась на стуле, а сухая лежала на шкафчике для документов.

Восторг смел опьянение от шампанского, бурлящего в крови Астрид. Бо был тут, ее друг детства, тот, кому она доверяла больше всех на свете и единственный небезразличный ей мужчина.

Звезды, она никогда еще так не радовалась, видя его красивое лицо. Ей хотелось подбежать и обнять Бо, как она делала, когда они оба были еще слишком юными, чтобы осознать, что их отношения постепенно меняются… когда она была всего лишь младшей сестрой босса Бо, а он – всего лишь наемным работником.

Но все изменилось.

И с этой мыслью тут же всплыли все обиды.

– Значит, ты все же жив.

Услышав ее голос, Бо встал и повернулся, на мгновение ошеломив видом гладкой, красиво очерченной груди. Астрид видела его без рубашки десятки раз: за работой на свежем воздухе, в боксерском клубе Чайна-тауна, куда Бо захаживал сбросить пар, или когда они посреди ночи сталкивались на кухне у холодильника. Но теперь он стоял перед ней с мокрым полотенцем, будто готовый к сражению, и изысканный блеск его мускулистых рук показался чуть ли не непристойным. Какой он мужественный. Астрид стало жарко от одного его вида.

Так нечестно.

– Астрид, – наконец хрипло выдавил Бо. Обычно аккуратно причесанные прямые волосы закрыли один глаз, точно росчерк черных китайских чернил. Он убрал мокрую прядь с лица и уставился на Астрид, будто на мираж, которого не ожидал.

Тем хуже. Астрид не желала терпеть пренебрежение. Она надела лучшую шубку, украшенное бисером сногсшибательное пурпурное платье, выгодно подчеркивающее ее ноги. И точно знала, что сказать.

– Ты не забрал меня со станции.

– Я работал. – Он дернул плечом, будто ему было трудно пожать обоими. – К тому же, я не семейный шофер, этот пост занимает Йонте.

Правда, разве дело в этом?

– И ты не пришел ужинать. Лена приготовила миндальный торт.

– Серьезно? Жаль, что я его пропустил, – небрежно ответил Бо.

– А больше ты ни о чем не жалеешь?

– Только не говори, что она приготовила лимонный пирог, или я в самом деле расстроюсь.

Астрид покраснела от гнева.

– Я тебе сейчас дам повод расстроиться. Хоть на минутку побудь серьезным, прошу. Это ты можешь сделать для девушки, которую не видел несколько месяцев и даже не поздоровался при встрече?

Он махнул полотенцем в сторону потолка.

– Ты что, не видишь? Нас почти затопило.

– Но сегодня мой день рождения, – выпалила Астрид, но тут же пожалела о своей вспышке, осознав, насколько по-детски выглядит такая мелочная жалоба.

– Знаю, – ответил Бо.

Чем вывел ее из себя.

– Хватило бы простого поздравления. Не знаю, почему я думала, что ты помнишь о моем дне рождения, ты ведь не ответил на мои письма. – Бо даже не сообщил, что ее подруга и портниха Бенита, жившая на первом этаже дома Магнуссонов, две недели назад уехала в Чарльстон ухаживать за больной родственницей. – Ты, наверное, просто забыл мне написать?

Бо что-то буркнул и отвел глаза.

– Только не говори, что был слишком занят, потому что мне прекрасно известно, что здесь не всегда лило как из ведра.

– Нет, не всегда. – Бо отвернулся, вытирая волосы полотенцем.

– Тогда что? С глаз долой – из сердца вон? Неужели меня так легко забыть?

– Черт, жаль, что это не так.

– О чем ты? Боже, Бо. Дело в том, что тебе больше не платят за то, что ты возишь меня по городу? В этом? Тебя повысили, и теперь ты можешь отделаться от обузы?

Бо бросил укоризненный взгляд через плечо.

– Прекрати нести чушь.

– Несешь здесь чушь ты.

– А ты явилась сюда среди ночи, чтобы мне это сказать?

Он бросил полотенце и натянул сухую нижнюю рубашку.

– Ну и что? По крайней мере, я вспомнила, где тебя найти после четырех месяцев разлуки. А ты совершенно не умеешь ориентироваться.

Тихонько ругаясь, Бо надел чистую рубашку, посмотрел на Астрид и перестал застегивать пуговицы.

– Ты пила?

– Пила? – переспросила Астрид, будто ничего нелепее в жизни не слышала.

– Ты косишь, глядя на меня одним глазом. – Он подошел и, прежде чем она успела увернуться, сжал ее плечи. Астрид уронила зонтик и отклонилась назад, пытаясь увеличить расстояние, но Бо потянулся следом. Его красивое лицо с острыми скулами и четким подбородком было всего в паре сантиметров от нее.

Бо принюхался как ищейка и, догадавшись о ее проступке, прищурил умные, проницательные глаза.

– Шампанское.

– Совсем немного, – уточнила Астрид, вдыхая смешанные запахи складской пыли и дождя, под которыми чувствовался ярко выраженный аромат Бо.

Вся злость пропала на мгновение: черт побери, Астрид так по нему соскучилась. Ей плевать, что из-за его положения в доме Магнуссонов им не стоило быть вместе, а из-за общественных правил, касающихся культурных различий, их отношения невозможны. Если ей придется поклясться никогда больше его не бросать, она так и поступит. И в отличие от обещания больше не пить, эту клятву она сдержит, потому что если отъезд в колледж в чем ее и убедил, то лишь в том, что она хотела Бо.

Только Бо.

Астрид расслабилась, заморгала затуманенными глазами и, икнув, хихикнула.

– Пьяна, – констатировал Бо, и на мгновение в уголках его губ мелькнула хитрая улыбка. Как же она любила эту улыбку. Бо – самый чудесный и деятельный человек из всех, кого она знала, и ей хотелось наслаждаться им будто теплым солнышком.

Он опустил взгляд на ее руку, закрывавшую шею, как щит, словно так можно сдержать рвущиеся на волю чувства.

– Ты же писала, что часы сломались, – тихо заметил он.

– Так и есть, но без них рука как голая.

На секунду Астрид показалось, что Бо возьмет ее за руку, но он лишь отпустил ее и отошел, чтобы застегнуть рубашку.

– Тебе не следовало пить.

– А что такого, если я выпила пару бокалов шампанского? Девушка может отпраздновать свой день рождения и возвращение из колледжа, – парировала она, следуя за ним вокруг стола. Не важно, что на самом деле она выпила пять бокалов, а то и шесть. Она все еще способна пройти прямо не шатаясь. – К тому же я уже взрослая, если ты не заметил.

– Колледж тебя волшебным образом изменил? Только подумать, что я столько лет все делал неправильно, выполняя надоедливые сложные обязанности и беря на себя ответственность.

– Ты дурак.

– Меня уже так называли. Если не ошибаюсь, ты сама несколько раз так говорила. – Он заправил рубашку в брюки и надел на плечо кобуру с пистолетом – серьезное напоминание о назначении склада и должности Бо.

– Почему ты меня избегаешь? Почему перестал отвечать на мои письма? – не отставала Астрид.

– Прости… а ты ждала, что я тебе отвечу? – Он зачесал влажные волосы назад, демонстрируя спокойствие, но не удержался от колкостей. – Ты же была занята с гаремом парней, которые пускали слюни, желая залезть тебе под юбку.

Она покраснела.

– Я такого не писала! – Во всяком случае, не так грубо. Конечно, в колледже парни были более раскованными и решительными, наверное потому, что в отличие от ее школьных поклонников, не знали, что парочка ее старших братьев способна избить того, кто осмелился бы всего лишь подмигнуть ей.

– Не говоря уже о том, что ты смотрела на звезды с тем как-его-там, – проворчал Бо, щелкнув пальцами. – Преподавателем из гостиничного номера.

Астрид была слишком навеселе, чтобы убедительно изобразить изумление, услышав подобный намек. Да, она рассказала Бо про Люка и гостиницу, но совершенно точно не докладывала, что они там делали. Бо это не касалось. К тому же с той ночи она с Люком больше не разговаривала. Просто перестала ходить на его занятия, а он так и не искал встреч.

Вот такой заботливый преподаватель.

Не важно, она взрослая женщина. Ну и что, если совершила несколько ошибок в первом семестре в колледже? По правде сказать, целую кучу ошибок. И история с Люком еще не самая худшая. Астрид просто приняла необдуманное решение, но теперь уже ничего не поделаешь. Жизнь продолжается, и все можно исправить, если только Уинтер не узнает. А вот Бо…

Секундочку. До ее заторможенного алкоголем разума вдруг дошли его слова. Бо ревнует? Сердце замерло на мгновение.

– Понимаешь… – начала она, пока Бо надевал пиджак, но конец ее предложения потонул в ужасном грохоте, таком громком и долгом, что на дальней стене несколько секунд дрожали все семейные фотографии. За этой стеной находился северный причал.

Астрид и Бо переглянулись. Он вытащил пистолет и, не говоря больше ни слова, они побежали через служебные помещения на склад. Работники бросили мешки с песком и ринулись через открытый грузовой люк в доки. Холодный дождь и воющий ветер били по одежде Астрид, пока она спешила следом за остальными в соленый ночной воздух.

На причале зажглись фонари. Скрипучий настил заливали невероятно большие пенистые волны, обдавая ее лодыжки. Неудивительно, что Бо укреплял склад мешками с песком, еще никогда уровень воды в заливе не поднимался так высоко. Шторм был настолько сильным, что она не могла ничего разглядеть, кроме людей, столпившихся на краю пирса. Уинтер что-то крикнул Бо, пробравшемуся к боссу через толпу. Когда небо пронзила белая молния, Астрид прикрыла глаза рукой.

И вот тогда стал виден источник шума.

В пирс Магнуссонов врезалась роскошная моторная яхта, покрытая ракушками и морскими водорослями. В главной каюте застыли люди, молча глядя в иллюминаторы. На одну головокружительную ужасную секунду Астрид показалось, что все они – призраки.

Глава 2

После того, как пострадавшую яхту пришвартовали, Бо все же решил, что «Пернатый змей» не похож на корабль-призрак. А вот странные сошедшие с палубы люди были явно напуганы. Они не помнили ничего: ни свои имена, ни семьи, ни адреса… все позабыли. Никто из них понятия не имел, где плавала яхта, и как они на нее попали. Пассажиры уверяли, что очнулись лишь за несколько минут до того, как судно врезалось в пирс.

Шестеро выживших. Мужчины и женщины в белых одеждах с вымазанными голубым гримом щеками и лбами будто участники театральной постановки. Они были в ужасе, сбиты с толку и все же, не считая слабости и обезвоживания, почти не пострадали.

Пока пассажиров допрашивала полиция, Бо ради безопасности отправил Астрид обратно на склад, а сам с внушительного расстояния наблюдал за суетой, бормоча старое кантонское изречение, отводящее зло, а еще на всякий случай отрывок из христианской молитвы и строчку из популярной песни. Какое бы проклятье не довлело над яхтой, Бо совершенно не желал в это ввязываться. Хотя «Пернатый змей» – роскошное судно. На весь Залив таких яхт от силы десяток, и шеф полиции Хэмбри подтвердил, что эта принадлежит богатой вдове, которая еще год назад подала заявление о пропаже.

Яхта пропадала в море целый год.

После такого длительного отсутствия судно просто так не возвращается.

Кареты скорой помощи отвезли пострадавших в больницу Святого Франциска в Ноб-Хилл. А когда наконец суета улеглась, Бо, дрожа в мокрой одежде, проводил взглядом отъезжающую от причала машину шефа полиции.

– В этом городе мне встречались странные вещи… – прошептал Уинтер, укрывшись вместе с Бо под узким козырьком.

Помощник фыркнул:

– Странностей я навидался в твоем доме.

Темноволосый швед усмехнулся и прижал ладонь к поврежденному глазу.

– Верно, но от истории с яхтой мне не по себе. С этими людьми что-то случилось, и я совершенно не хочу в этом участвовать. Нам сейчас только лишней головной боли не хватало.

Уинтер был не просто работодателем Бо. Пять лет назад, после смерти его дяди – последнего живого родственника, – глава клана Магнуссонов забрал шестнадцатилетнего паренька из Чайна-тауна и поселил у себя дома в Пасифик-Хайтс. Он дал Бо не только крышу над головой, но и работу, образование, цель жизни, семью.

В Сан-Франциско Уинтер слыл одним из крупнейших бутлегеров. Его уважали и боялись, никто не осмеливался обмануть, но Бо знал, каким босс был под маской. Знакомство с этим человеком изменило его навсегда, что имело не только позитивные последствия. Бо теперь не принадлежал ни Чайна-тауну, ни Пасифик-Хайтс. Старую жизнь он оставил, а в новой ему не везде было место. Он застрял между культурами и классами, между мирами. Все так неопределенно.

Бо потер руки, чтобы согреть пальцы.

– Я проверю нет ли в яхте течи и обследую машинное отделение. Вдруг смогу ее завести. Тогда перегоню судно на соседний пустой причал, чтобы оно не стояло у нас и не просматривалось с дороги. В противном случае, поутру вызову буксир.

Незаконному предприятию не хватало только таращащих глаза репортеров и любопытных зевак, так что, чем меньше людей увидят эту яхту, тем лучше. По крайней мере пока полиция не найдет владелицу и не уберет проклятую посудину с территории Магнуссона. И копов-ищеек им тут тоже не надо. Конечно, Уинтер платил им, но одно дело просто не замечать, и совсем другое – когда все происходит прямо под носом. Завтрашнюю доставку придется провести через их запасной док в Марин Каунти на другой стороне залива, а это значит, дольше мокнуть под холодным ливнем.

Бо уже сомневался, что когда-нибудь согреется и обсохнет. И появление странных людей с голубыми лицами всего лишь плохой финал отвратительного дня, завершение которого Бо ждал с нетерпением.

Ложь.

Ему не терпелось снова увидеть Астрид. После того, как в конце лета она уехала в колледж, он надеялся, что время и расстояние погасят его чувства. Вместо этого желание превратило Бо в безумца, готового вспыхнуть от своей одержимости. Как странно, что хрупкая девушка так на него действовала. Он убеждал себя, мол, ему хватит силы воли, и молился, что, увидев ее снова, будет не так ослеплен. Просто посмотрит на нее с платонической нежностью как на давнюю подругу.

Но теперь он осознал несбыточность мечты. Все стало только хуже. Потому что колледж в самом деле ее изменил. Бо не знал как и почему, но если перемена связана с тем парнем Люком, о котором она писала, то он отправится в Лос-Анджелес и разобьет этому преподавателю лицо о доску. И удержат Бо от этого порыва лишь все складские рабочие вместе взятые.

Разлука ничего не исправила. При виде Астрид закипала кровь, а сердце сжималось, желая невозможного. И как бы он ни пытался притвориться, что она все та же четырнадцатилетняя жующая жвачку упрямица и бойкая девчонка, которую он впервые увидел несколько лет назад, малышка уже давно выросла. И сегодняшняя Астрид его поразила. Один звук ее голоса провел тайную тропинку от его сердца к разуму, по дороге умудрившись завернуть и вниз к паху.

Aiya [2], она делала его несчастным. Слабым. Безумным. Глупым.

Бо рассеянно посмотрел на светящееся окно кабинета и заметил ее силуэт.

– Она на тебя злится, – сказал Уинтер, вырывая Бо из раздумий.

Даже и вполовину не так, как сердился на нее он. Но Бо сдержался, потому что тогда придется пояснить причину своего недовольства. И хоть он доверял Уинтеру, но не настолько глуп, чтобы признать, как Астрид вырвала и растоптала его сердце несколькими легкомысленными словами в письме, присланном несколько недель назад. Некоторые границы нельзя нарушать. Например, сохнуть по хитрой младшей сестре викинга-бутлегера.

Он отвел глаза от девушки и уставился на яхту.

– Она успокоится и после каникул отправится назад в Лос-Анджелес.

Три недели. Ему, возможно, удастся пережить еще три недели пребывания Астрид (девушки с дьявольской улыбкой, упрямым подбородком, светлыми кудряшками, запахом роз и мягкой кожей) в городе, если он будет занят и не станет с ней видеться. Придется придумать повод ночевать в старой квартире в Чайна-тауне, а не в своей комнате в особняке Магнуссонов. А еще поместить член и яйца в средневековый пояс верности…

– Я домой, – сказал Уинтер устало. – За двое суток поспал всего час, и Аида со мной разведется, если я останусь тут еще на одну ночь. Ее мучит бессонница. В последнее время у нее было несколько волнительных сеансов. Она слышала странные сообщения…

– О чем? – Жена Уинтера, Аида, была медиумом, зарабатывающим на сеансах, во время которых можно ненадолго призвать души умерших для разговора с близкими. В этой сфере с лихвой хватало шарлатанов, но Аида истинный мастер своего дела. – Об этом? – сказал Бо, указывая на судно.

Уинтер покачал головой.

– Нет, грядет что-то еще. Возможно… надеюсь, это ошибка, но Аида все равно беспокоится.

– Тогда иди домой.

– Наверное, стоило бы забрать и Астрид…

– Я останусь тут совсем ненадолго, – выпалил Бо и попытался скрыть свое воодушевление. – Мы закончили укреплять склад, а перегнать яхту много времени не займет. Я отвезу Астрид домой.

– Ты больше за нее не отвечаешь, – прошептал Уинтер. – Теперь ты мой управляющий, а не шофер и не ее опекун. Астрид может о себе позаботиться, пока дома на каникулах. Она взрослая женщина.

О, Бо заметил, как она выросла. Однако не перестал переживать за ее безопасность. Черт, даже сильнее встревожился. Пусть Магнуссоны и богатая семья, а Бо получает больше, чем девяносто девять процентов других иммигрантов из Китая, живущих в Сан-Франциско, но эти деньги падали не с потолка, к ним прилагался такой длинный список угроз, что Бо не в силах был их всех запомнить: конкуренты-бутлегеры, владельцы низкопробных клубов, нечистые на руку копы и политики. Гангстеры с Восточного побережья. Контрабандисты, охотящиеся за новым грузом. Недовольные клиенты, желающие сэкономить… и голодные дети, способные на грабеж.

Ему ли не знать.

А для тех, кто таился в темных переулках, пытаясь выжить, взгляд голубых глаз Астрид Магнуссон сулил легкие деньги. Похищение могло произойти в любой момент. И поэтому Бо, с одной стороны почувствовал облегчение, когда она выбрала колледж в Южной Калифорнии, подальше от всего этого, а с другой опасался, что она от него слишком далеко. Ведь он больше не мог за ней присматривать и защищать.

Воплотился его самый страшный кошмар.

– Я не против отвезти ее домой, – сказал Бо Уинтеру, словно всего лишь выполнял раздражающую рутинную повинность. – Так у нее будет возможность на меня накричать.

– Лучше уж на тебя, чем на меня, – ответил босс с усталой улыбкой и хлопнул помощника по плечу. Пожелал спокойной ночи и отправился со склада домой к ожидающей его жене.

Бо тяжко вздохнул.

Однако до того, как наказать себя поездкой в маленьком автомобиле с Астрид, надо позаботиться о разбитой яхте. Бо взял на складе фонарь с хромированной ручкой и вышел под дождь, чтобы отыскать единственного полицейского, оставшегося охранять яхту.

– Офицер?… – позвал Бо, склоняясь, чтобы заглянуть через треснутое стекло в салон черной «жестянки Лиззи» – патрульного автомобиля.

– Барлоу, – подсказал полицейский.

– Офицер Барлоу, – с улыбкой продолжил Бо и вежливо кивнул. – Извините за беспокойство. Я просто хотел дать вам знать, что собираюсь подняться на борт яхты и проверить, работает ли ее двигатель. Босс хочет, чтобы я ее перегнал. Завтра сюда прибудут краболовы. – Рыболовство – законная часть бизнеса Магнуссона. И ничего, что налетевший на залив шторм разбросал к чертовой матери все их крабовые контейнеры, заполнив песком; Бо просто нужен предлог подняться на проклятую яхту.

Но офицер Барлоу не купился на эту сказку.

– Не выйдет, – ответил он, проглатывая кусок сэндвича.

– Простите?

– Яхту нельзя передвигать, это место преступления.

Бо улыбнулся и благодушно продолжил:

– И в чем же преступление? В плохом гриме на лицах пассажиров? В нежелании сообщить семьям о своем решении отправиться в отпуск на тропический остров?

Офицер Барлоу оказался туповатым и не проникся юмором.

– Магнуссону надо было договориться с шефом. – И начал закрывать окошко, показывая, что разговор закончен. Не тут-то было.

Бо нажал рукой на покрытое потоками воды стекло.

– Шеф разрешил. Вы, наверное, просто не получили сообщения.

– Что?

Бо посмотрел мрачному Барлоу в прищуренные глаза, оценивая угрозу. И за полсекунды понял, что полицейскому не хватит смелости напасть.

– Судно находится на нашей территории. Мы хотим его убрать. Так что либо вызовете сюда буксир, либо дайте мне посмотреть, смогу ли я перегнать посудину к пустому причалу по соседству.

– Твоей территории? Да такие как ты три года назад даже права голоса не имели.

Глаза Бо затмила пелена, а в душе загорелось желание поквитаться с обидчиком. Он потянулся к ручке автомобиля.

Но не успел он открыть дверцу, как раздался уверенный женский голос:

– Бо, подожди меня! Я тоже пойду на яхту. О, здравствуйте, офицер. Вы с нами? Мой брат обрадуется, когда узнает, как вы беспокоились о нашем благополучии.

– Будда, Осирис и Иегова, – тихонько выругался Бо.

Под зонтом виднелись светлые, как лимон, кудряшки. Астрид моргнула хитрыми, похожими на лисьи, глазками, изображая саму невинность. И явно перестала косить от выпитого.

Фальшивой улыбкой он попытался передать ей: «Меня не надо спасать от этого ленивого болвана». Годы, прожитые под одной крышей, научили их прекрасно читать язык тела и выражение лиц друг друга.

«Он того не стоит», – словно ответила ему Астрид.

И была права: офицер того не стоил. Но Бо не понравилось, что она вмешалась и сгладила оскорбление улыбкой. Какую бы услугу она, по ее мнению, ему не оказала, он заплатил двойную цену, лишившись гордости. Но, возможно, сегодня это даже на пользу: повод сердиться на Астрид.

Таким образом он давил в себе желание.

– Мы можем пойти и сами, – добавила она.

Офицер Барлоу открыл дверь.

– Я с вами, только давайте по-быстрому, – посоветовал он и молча пошел за ними на пирс.

Над заливом промелькнула молния. Носовая часть яхты накренилась, окунувшись в бушующую воду. Бо переживал, что, стоит им ступить на борт, они все исчезнут в океане, но Астрид не разделяла его опасений. И когда он предложил ей вернуться на склад и там подождать, ответила с натянутой улыбкой:

– Черта с два!

– Как хочешь, – ответил Бо и протянул руку.

Один за другим все трое оказались на корме и прошли в главную каюту. Темно-синие тени прочерчивали просторное помещение. Двигатель не работал, поэтому электричества не было. И хоть Бо немного разглядел обстановку благодаря свету, льющемуся из иллюминаторов, этого было недостаточно, чтобы унять острое беспокойство. На всякий случай, он открыл кобуру и включил фонарик.

– Звезды, – пробурчала Астрид, закрывая зонтик.

Каюта представляла собой воплощение высшего класса и вкуса. Дорогая мебель, картины. В глубине комнаты гладкая стойка бара по соседству с белым кабинетным роялем. Но все это было покорежено. Мебель перевернута, разбитые бокалы усеивали персидский ковер. Зеркало над баром треснуло посередине.

Шеф полиции сообщил Уинтеру, что на борту есть следы вечеринки, но не сказал, что она произошла совсем недавно. Желтый луч фонарика Бо осветил свежие цветы, выпавшие из расколотых ваз. Свежие цветы и свежая еда, не говоря уже о сильных запахах свечей, табачного дыма и спиртного.

Все это немного успокаивало. Каким бы странным занятиям не предавались выжившие, они вовсе не призраки и не чудовища.

Однако он передумал, стоило осветить стены, на которых ярко-голубой краской были выведены ведьминские символы. Посреди каюты нарисован большой ритуальный круг, вокруг него около дюжины свечей, оплавленных до деревянных половиц.

– Господи, чем занимались эти чудаки? – прошептал Бо.

– Они оккультисты. Дьяволопоклонники.

– А на каком языке это написано? – спросила Астрид.

– Понятия не имею, – ответил Бо.

Офицер пожал плечами.

– А не все ли равно? Они, скорее всего, принимали наркотики. В Сан-Франциско в этом году попало много героина. Может, вам уже это известно…

Бо знал о наплыве наркотиков, но Магнуссоны не занимались распространением подобной заразы. Они продавали лишь спиртное, и не какой-нибудь самогон, а алкоголь лучшего качества. Весь он доставлялся контрабандой на кораблях из Канады, куда попадал из Европы. Один из европейских импортеров продавал особенную марку шампанского с черной этикеткой. Такой не было ни у кого в Сан-Франциско. Бо узнал бы эти бутылки где угодно, потому что рассматривал все доставляемые товары, проверяя ярлыки на подлинность, целостность печатей на бутылках и пробуя содержимое.

Несколько пустых бутылок именно этого шампанского лежало на полу каюты.

Бо поднял одну и понюхал. Точно из запасов Магнуссонов. Только пара-тройка «тихих» баров в округе продавали подобное спиртное, не считая особых заказов для вечеринок по сбору средств на политические кампании или великосветские свадьбы.

Ему не понравилось, что такая редкость нашлась именно здесь.

– А неплохо они погуляли, – заметил Барлоу. – Надеюсь, оно того стоило, потому что как только мы выясним их имена, арестуем за кражу этой яхты.

– Неужели так и произошло? Они ее украли? – спросила Астрид.

Барлоу пожал плечами.

– А что еще? Вы же их видели. Молодые люди, примерно вашего возраста. Наверное, бродяги. Захотели покататься на яхте, накачались наркотиками, возможно, отплыли от тихоокеанского побережья и заблудились.

– На целый год? – уточнила Астрид.

Бо тоже в это не верил. Сомнительно, чтобы «бродяги» могли себе позволить дорогие тепличные цветы и шампанское. Не считая мебели, вероятно, сломанной во время шторма, и нарисованных голубых символов, комната была в порядке. Ни запаха мочи в углу. Никто тут не скрывался от правосудия. Черт, на стойке бара даже пыли нет. Бо поднес пальцы к носу и уловил аромат полироли для дерева.

– Шеф полиции упоминал о человеке, уверявшем, что управлял этой яхтой, когда та пропала год назад. Вам что-нибудь об этом известно?

Барлоу фыркнул.

– Конечно, известно. У этого чудака не все в порядке с головой. Он попал в психиатрическую лечебницу. Настаивал, что его наняли управлять яхтой, но его смыло с палубы во время шторма, и он сам доплыл до берега.

– Интересно, – заметил Бо.

– Ничего подобного. Владелица яхты его в глаза не видела. Мы все время с таким сталкиваемся. Одинокие люди, у которых слишком много свободного времени, читают в газетах о происшествиях, а потом заявляются в полицейский участок и обещают помощь. От них нет никакой пользы.

Астрид наступила на битое стекло и наткнулась на Бо.

– Осторожнее, – произнес он, подхватывая ее под локоть. На мгновение ему показалось, что она все-таки не протрезвела, но тут понял, что и сам на ногах нетвердо держится. Шторм снаружи набирал силу. Упершись в стойку, Бо поддерживал Астрид, радуясь поводу мимолетно прикоснуться.

– Ладно, – заканючил офицер Барлоу, когда лодку перестало сильно качать. – Я не могу торчать тут всю ночь. Давайте пойдем в машинное отделение.

– Что это? – Астрид наклонилась, чтобы поднять что-то с пола.

Бо включил фонарик и осветил место у ее ног. Ярко-голубой камень, размером с ладонь, засиял, когда она потянулась к нему… Скорее всего, бирюза. Когда Астрид его взяла, краткая вспышка света окружила ее кисть, будто кольцо голубоватого дыма.

Она застыла, дернулась и рухнула на пол.

– Астрид! – вскричал Бо и бросился к ней.

Вспышка света исчезла, но Астрид так и не открыла глаза. Бо не мог понять, дышит ли она. Он наклонился ниже и приложил ухо к открытому рту.

«Дышит. Слава богу!»

Дрожащими пальцами он нащупал пульс у нее на шее.

– Боже! – завопил Барлоу. – Что с ней? У нее приступ?

– Астрид, очнись! – попросил Бо, боясь ее трясти и в то же время считая, что встряска необходима.

Она все еще сжимала бирюзовую вещицу. Бо разжал ее пальцы, пытаясь не касаться содержимого, но не сумел. Камень был горячим, однако при прикосновении вспышки не последовало: Ему удалось рассмотреть фигурку какого-то миниатюрного идола. Бо вытащил носовой платок, быстро завернул статуэтку и сунул в карман куртки.

Что это за проклятая вещь, и что случилось с Астрид? Она не двигалась и ни на что не реагировала. Взяв ее на руки, он почувствовал насколько она слабая и хрупкая. А тут еще Барлоу надоедливо предлагал, чтобы они не прикасались к ней, потому что она могла подцепить ту же зловредную магию, которая повлияла на выживших пассажиров с синими лицами.

И даже если так, Бо не собирался просто сидеть, позволяя чарам ее убивать.

– Держись, – повторял он, вынося ее из каюты и стараясь укрыть безвольное тело от дождя.

– Девушку надо отвезти в больницу, – посоветовал идущий следом за ним офицер, перекрикивая воющий ветер. – Я не могу помочь, мне нельзя оставлять свой пост.

Ублюдок. Бо ему еще это припомнит, но пока не важно. Он дошел до машины и, укладывая Астрид на переднее сиденье, услышал ее стон. Она так и не открыла глаза.

– С тобой все будет хорошо. Все будет в порядке, – убеждал Бо.

Только вот сам не верил своим словам.

Глава 3

Астрид приходила в себя урывками, иногда мельком замечая темный город, проносившийся за мокрыми окнами автомобиля. И хотя до колледжа она ездила в этой машине всего пару раз, но догадалась, что находится в новом травянисто-зеленом «бьюике» Бо, потому что тут пахло обивкой из ангорского бархата и лимонными леденцами, которые он хранил в бардачке. Астрид всеми силами старалась сосредоточиться на знакомых ароматах, но воспоминание о сновидении утягивало ее обратно в забытье.

Только это не совсем сон, уж очень он был странным, ярким и сверхъестественным. И она слишком хорошо сознавала происходящее: будто идол, стоило к нему прикоснуться, открыл дверь, и ее – Астрид – выбросило из тела в прошлое.

Когда Астрид наконец удалось вырваться из густого тумана, она уже лежала на больничной койке на туго натянутых простынях, а медсестра в накрахмаленном белом переднике и остроконечной шапочке брала кровь из ее руки.

– Ну вот, как вы себя чувствуете? – приветливо улыбаясь, спросила незнакомка.

– Немного устала, – призналась Астрид.

– Меня зовут медсестра Дюпре, – представилась она, убирая шприц и снимая жгут с ее руки. – Вы знаете, кто вы?

– Девушка, по глупости перепившая… хм, виноградного сока.

Приветливая медсестра была, вероятно, трезвенницей. Лучше не рисковать.

– А как вас зовут, милочка?

– Астрид Кристиана Магнуссон, – четко выговорила пациентка.

И Бо позади сестры Дюпре вздохнул с облегчением.

– Я в порядке. Голова немного кружится, но это пройдет, – заверила Астрид обоих.

Перевязав ее руку и расспросив о симптомах, которые у Астрид отсутствовали, медсестра ушла с образцом крови, пообещав вскоре вернуться.

– Сегодня тут переполох: выжившие пассажиры с яхты и полиция. Я постараюсь привести доктора как можно скорее.

Бо обеспокоенно склонился над подругой.

– Ты меня чуть до смерти не напугала. – Он выдохнул и провел рукой по волосам. Секунду спустя уже нельзя было понять, обеспокоен он… или раздражен, что она спутала ему все карты.

Бо взял графин со столика и налил стакан воды.

Астрид осмотрелась и заметила, что в палате стоят еще три кровати, на одной из которых спал полностью загипсованный пациент. За приоткрытой дверью в безупречно чистом белом коридоре слышались шум и разговоры, и время от времени мимо сновала какая-то медсестра.

– Мы в больнице Святого Франциска? А выжившие пассажиры тоже здесь?

– Дальше по коридору. Пей, – приказал Бо, протягивая стакан.

Астрид села на кровати, проглотила теплую воду и попросила еще.

– Напомни мне больше не брать в рот ни капли.

– Сомневаюсь, что дело в шампанском. Я сказал медсестре, мол, ты упала в обморок после того, как яхта врезалась в пирс. Причину не назвал. – Бо помолчал и серьезно добавил: – Ты помнишь, что случилось?

– Я прикоснулась к голубому идолу и будто вышла из тела.

– Ты… Что? Погоди! – Раздался металлический скрежет, когда Бо задернул занавеску, отгораживая их от мужчины в гипсе. – Расскажи мне все.

Наконец-то Астрид полностью завладела его вниманием. Похлопав по койке, она отодвинулась, чтобы дать ему место. Бо заколебался, однако через мгновение сел, но так, будто очень этого не хотел. Ясно, пытается держаться от нее на расстоянии. Астрид, решив это расстояние сократить, подвинула к нему ногу, мысленно записывая за собой одно очко, и принялась пояснять, что почувствовала, прикоснувшись к той вещице.

– Меня словно долбануло электрошоком и обожгло.

А затем настал черед странного видения…

Астрид находилась на яхте в главной каюте.

В освещенной свечами комнате царил полумрак. За окнами разливалась ночь. Все было цело – ни трещины в зеркале за стойкой бара, ни стекла на ковре, ни разбросанной мебели, – но стены и пол покрыты голубоватыми символами. В ритуальном круге стояли шестеро человек в белых одеждах.

Те самые выжившие пассажиры.

За кругом рассредоточились еще шестеро. Обнаженные, но обутые в странные ботинки, они стояли в «лужицах» грубой коричневой ткани.

В их руках сияли ярко-голубые камни. Миниатюрные идолы, как тот, что подняла Астрид. Шесть человек, шесть идолов. И один за другим безучастные голые люди передали статуэтки выжившим и подняли ткань, лежавшую вокруг их ног. Это оказались достаточно большие мешки, в которых, будто в коконах, они спрятались с головой, затянув их изнутри.

За окнами мелькнула молния. Уцелевшие пассажиры вышли из круга и обняли тех, кто стоял в мешках. И тут Астрид увидела, что в круге осталась лишь одна женщина в темно-красном одеянии. Какая-то жрица. Старая, с сильно морщинистыми руками, а из-под капюшона выглядывают пряди белых волос. И хотя незнакомка стояла спиной, когда молния мелькнула во второй раз, Астрид различила нечеткое отражение ее лица в зеркале над стойкой…

А потом все закончилось. Онавернулась в свое тело. Такого Астрид никогда не испытывала и даже сейчас вздрагивала от потрясения.

– Как думаешь, идол наложил на меня чары? Помнишь, как прокляли Уинтера, и он начал видеть призраков? Я точно не хочу видеть призраков.

– Уинтера прокляли намеренно. Вряд ли кто-то рассчитывал, что ты подберешь этого идола.

– Что это такое?

– Понятия не имею, но какая бы энергия в нем ни содержалась, она исчезла. – Бо достал из кармана пиджака серый платок со своими инициалами и развернул. Блеснула бирюза.

Очень стильная фигурка. Вырезано грубовато, но все же красиво, а ярко-голубая поверхность покрыта легкой паутинкой трещинок. Широко раскрытые глаза идола инкрустированы золотом, и на золотом же диске в центре живота отчеканен странный символ.

– Ты до него дотрагивался? – прошептала Астрид.

Бо показал палец.

– Я коснулся фигурки после тебя, но ничего не случилось. Прежде она была горячей на ощупь, но теперь остыла. Если то, что ты видела, произошло на самом деле…

– Так оно и было, Бо. Поверь мне.

– О, не волнуйся, я тебе верю. Вы, Магнуссоны, настоящий чертов магнит для сверхъестественного.

Мало того, что жена Уинтера медиум, так еще и жена Лоу, Хэдли, унаследовала множество древнеегипетских духов смерти от своей прóклятой матери.

Так что да, назвать Магнуссонов обычной семьей нельзя.

Но одно дело – наблюдать за странным явлением, которое происходит с кем-нибудь, и совсем другое – испытывать на себе. Астрид надеялась, что Бо прав, и то видение просто прискорбная случайность.

Бо опять завернул идола в платок.

– Возможно, ритуал, который они проводили на яхте, каким-то образом впитался в статуэтку. Как волшебное воспоминание.

– И как мы это выясним?

– Понятия не имею. – Бо тяжко вздохнул и посмотрел на нее с несчастным видом. – Уинтер убьет меня за то, что я тебя пустил на яхту.

Астрид протянула ему пустой стакан.

– Брат знает, что мы в больнице?

– Нет, но придется ему сказать, и он будет недоволен.

– Бо, – Астрид наклонилась, чтобы прошептать: – Те другие люди… А что, если выжившие пассажиры их убили?

– Мы даже не знаем, существовали ли они на самом деле. Я верю тебе, но давай будем реалистами: владелица яхты наверняка сможет опознать пассажиров. Если бы на судне находились еще люди, она бы знала.

– Те ботинки… – Астрид запнулась и посмотрела на Бо. – Я только что поняла, что с ними было не так. Я сейчас скажу нечто безумное: кажется, они были металлическими. Вроде бы железными.

– Как вообще можно ходить в железных башмаках? – пробормотал Бо.

– А если они не для того, чтобы ходить, а в качестве груза? Только подумай: а мешки зачем? Это странно. Что если тех людей выбросили за борт, и они утонули?

Кто-то спешно подошел к двери в палату. Астрид подняла голову, ожидая, что вернулась медсестра Дюпре, но в коридоре остановилась пара – шеф полиции и женщина в дорогом алом пальто и в шляпке с перьями.

На секунду Астрид вспомнилась жрица в красном одеянии из видения, пока она не напомнила себе, что та жрица была седой, а эта – блондинкой лет двадцати пяти.

– Уверяю вас, миссис Кушинг, – говорил ей шеф полиции, – если завтра они смогут покинуть больницу, мы отпустим всех под вашу опеку, пока вы не сообщите их семьям. Так любезно с вашей стороны предложить им кров.

– Это меньшее, что я могу сделать, – с улыбкой ответила блондинка. – Что бы ни случилось с ними в океане, я рада, что они остались живы. Благодарю за сообщение. Уверена, вы во всем разберетесь.

– Так точно, мэм, – подтвердил шеф.

Миссис Кушинг кивнула и отвела от него взгляд. На мгновение она встретилась глазами с Астрид, а затем они с начальником полиции продолжили свой путь по коридору.

– Интересно, кто это? – спросил Бо, когда в палату вошла медсестра Дюпре.

– Миссис Кушинг? – спросила она, кивая себе за плечо. – Вдова и владелица той самой яхты.

– Отлично. – Бо вскочил с постели и направился к двери. – Мне надо поговорить с ней о буксировке судна с нашей территории.

– Поспешите, кажется, за ней заехал шофер.

– Не шевелись, я мигом, – сказал Бо, предупреждающе тыкая пальцем в Астрид.

Когда он ушел, медсестра Дюпре взяла деревянный планшет и принялась заполнять медицинскую карту.

– Вам лучше?

– Намного. Мне не нужен доктор, тем более сейчас все заняты с выжившими пассажирами. А вы их видели?

– Да, и если хотите знать мое мнение, бедняжку обманули.

– Миссис Кушинг? – переспросила Астрид.

Медсестра кивнула.

– Одна из выживших – ее бывшая горничная Мэри Ричардс. Миссис Кушинг год назад подала заявление о ее исчезновении. Хозяйка позволила мисс Ричардс покататься на яхте в выходные, желая сделать девушке приятное, но остальные ей не знакомы. Если хотите знать мое мнение, предложив им всем остановиться в своем доме, вдова просто напрашивается на неприятности. Дайте, я еще раз проверю ваш пульс, милая.

Астрид протянула руку.

– А мисс Ричардс помнит, кем были остальные пассажиры, и что произошло?

– Нет, даже собственное имя позабыла. – Медсестра приподняла рукав Астрид и посмотрела на часы, закрепленные на переднике. – Только между нами: сомневаюсь, что у них у всех амнезия. Когда Мэри допрашивали, я подслушала, как двое пассажиров разговаривали между собой, они точно знакомы.

Астрид встрепенулась.

– Неужели?

– По мнению одного из детективов, они украли яхту и не собирались ее возвращать, но двигатель сломался, и шторм вынес их к берегу. А теперь все делают вид, что ни при чем. Та вдова считает себя доброй самаритянкой, но не удивлюсь, если за ночь они ее ограбят подчистую.

Астрид шепотом спросила:

– А вы не знаете, не было ли на судне кого-то еще?

– Миссис Кушинг не знает, кто уплыл на яхте с мисс Ричардс год назад. Вы же находились на пристани, когда яхта врезалась в причал? Видели других?

– Нет, – ответила Астрид и не соврала – ведь действительно не видела их на причале. Но интуиция подсказывала, что на яхте были еще пассажиры.

– Ваш пульс сильно учащен. Перестаньте волноваться об этом переполохе и дома хорошенько выспитесь. Как успокоитесь, обязательно почувствуете себя лучше. Советую забыть о случившемся и не пить столько виноградного сока, – посоветовала медсестра, похлопала ее по руке и подмигнула.

Астрид снова вспомнила видение. Двенадцать людей у ритуального круга… и жрица в середине – всего тринадцать. На яхте было тринадцать человек, а сошло лишь шестеро. Сомнительно, что об этом можно так просто забыть.


***

И она не забыла.

Ни когда полчаса спустя ее выписали из больницы, ни когда Бо отвез ее назад в Пасифик-Хайтс по мокрому от дождя спящему городу. В этом районе величественные особняки стояли бок о бок, создавая на улочках, сбегающих с крутого холма, каскады лестниц, отсюда открывался потрясающий вид на Залив. Астрид выросла в районе иммигрантов на другом конце города, но после вступления в силу «сухого закона», ее отец перевез семью сюда. Его решение заняться бутлегерством кардинально изменило их жизнь.

Жители престижного района наверняка испытывали смешанные чувства к новым соседям. Семья Магнуссонов принадлежала к нуворишам, а брат Астрид считался известным преступником. Они не скрывали свой успех. В отличие от большинства соседских домов их особняк с башенками в стиле королевы Анны занимал аж два участка, и на подъездной дорожке стояли в ряд несколько роскошных автомобилей, включая черно-красный лимузин «пирс-эрроу» ее старшего брата. Магнуссоны держали большой штат слуг, в основном шведских иммигрантов, а Уинтер нанимал еще несколько сотен работников со всего города.

Магнуссоны были богатыми выскочками, но что бы соседи ни болтали об их семье за закрытыми дверями, на публике все вежливо улыбались. Астрид научилась высоко держать голову.

Заметив сквозь пелену дождя знакомый внушительный особняк, она с облегчением расслабилась и ненадолго выбросила из головы странности этой ночи.

По пути Бо рассказал о своей непродолжительной беседе с вдовой миссис Кушинг у больницы. Она любезно пообещала прислать поутру человека отогнать яхту. А вот шеф полиции наоборот, настаивал, чтобы никто не трогал судно, пока его подчиненные не осмотрят помещения при дневном свете.

– Вдове его рвение совсем не понравилось. – Бо щелкнул пальцами. – Мигом сменила радушие на холод. Определенно привыкла получать желаемое.

Астрид не знала, что и думать. Она поделилась с другом тем, что узнала от медсестры, но когда они добрались домой, уже слишком устала, чтобы ясно мыслить.

Бо припарковался на дорожке позади других машин, и они тихо проскользнули в дом через боковой вход. В особняке было темно. Астрид сняла испорченные мокрые лодочки, взяла их за каблуки и двинулась по ковровой дорожке, расшитой зигзагами. Бо последовал за ней. Через десяток шагов узкий коридор привел их в большую прихожую, благоухающую апельсиновым маслом и лилиями. Дом.

Цокая когтями по полу, притрусила собака размером с пони и, виляя хвостом, поприветствовала Астрид.

– Привет, Сэм, – сказала она и почесала пса за ухом. Пятнистый мастифф принадлежал жене Уинтера – хотя сам он обращался с собакой, как со вторым ребенком – и был превосходным охранником. Пес ткнулся носом в руку Астрид, а потом потерся головой о ногу Бо, оставив несколько волнистых волосков. На это ее спутник тихонько выругался, но все равно дружески похлопал псину по заду. Тогда мастифф потрусил обратно и скрылся на кухне, оставив Астрид и Бо в пустой прихожей.

Наступило неловкое молчание. Теперь, когда шок от ночных событий стал отступать, Астрид снова вспомнила о том, как все начиналось, и всплыли старые обиды. Она больше не хотела с ним ссориться, а просто желала получить логичное объяснение его невниманию.

А еще услышать искреннее извинение.

– Мне пора спускаться, – наконец прошептал Бо. В подвальном этаже жили другие слуги, и находилась его комната. – Да и тебе надо бы выспаться.

– Ты расскажешь Уинтеру?

– Завтра. – Которое наступит часа через два. Он засунул руки в карманы и позвенел мелочью. – Да уж, не слишком приятный вышел день рожденья.

– О, а теперь ты помнишь?

– Еще злишься на меня?

– Возможно. Ты собираешься опять меня игнорировать без причины?

– Ты считаешь, у меня нет причины?

Она задержала дыхание.

– А есть?

Бо не ответил, а Астрид не могла в полумраке рассмотреть его лицо. Через некоторое время он сказал:

– Иди спать.

Если Бо думал, что она будет настаивать, то сильно ошибался. Ни слова не говоря, Астрид двинулась к главной лестнице в дальней части прихожей. Рядом находилась небольшая кабина лифта с дверью из кованного металла с вычурными украшениями – эту роскошь Магнуссон-отец установил перед смертью. Однако шум работающего лифта мог разбудить и мертвого, поэтому она решила подняться своим ходом. На первой ступеньке Бо схватил ее за руку.

Астрид развернулась и посмотрела на напряженного молодого человека.

– Ты уже заглядывала в башенку? – прошептал он.

– Нет, – ответила она, не понимая смысла вопроса.

– Тогда иди и проверь наш тайник.

Он отпустил ее и скрылся в темной прихожей, лишив ее дара речи.

Когда Астрид убедилась, что Бо ушел, то побежала на второй этаж. Ее комната находилась справа. Все осталось так, как прежде, до отъезда в Лос-Анджелес: покрывало на кровати с четырьмя столбиками, коврики, занавески – все в бледно-розовых узорах из роз. Вернувшись сегодня домой с железнодорожной станции, Астрид решила, что обстановка чересчур девичья. А сейчас ей наплевать. Она швырнула на пол сумочку, испорченные туфли и бросилась в одних чулках по коридору второго этажа к запасной лестнице.

Здесь редко, кто бывал; после установки лифта почти вся жизнь дома переместилась в западное крыло, поближе к кухне и соответственно к главной лестнице, которая начиналась у комнаты Бо и заканчивалась на третьем этаже, где находился кабинет Уинтера. Однако именно черная лестница, по которой Астрид сейчас поднималась, вела прямо на чердак – в комнату с низким потолком на самом верху дома. Этот уголок отец отремонтировал специально для матери, включая самый верх башенки в стиле «ведьминской шляпы».

В теплое время года здесь было душно, но открывался лучший вид на Залив и крыши Пасифик-Хайтс. И именно тут Астрид склонилась перед подоконником, в поисках того, что оставил ей Бо.

Впервые Уинтер заметил четырнадцатилетнего карманника в Чайна-тауне, когда мальчишка сумел ограбить его по пути из боксерского зала. Брат Астрид нанял смельчака выполнять разные задания: доставлять сообщения и посылки, шпионить и все такое. А когда два года спустя от сердечного приступа умер дядя Бо, Уинтер взял бывшего карманника к себе, и тот жил с ним и его первой женой, которая потом погибла в аварии с Магнуссонами-старшими. После смерти родителей три с половиной года назад Уинтер вернулся в семейный особняк, прихватив помощника с собой.

Астрид в то время было пятнадцать. И хотя она мельком видела Бо до того лета, когда он переехал к ним в дом, но впервые заговорила с ним именно здесь – на самом верху башни. Это был любимый уголок ее мамы, и именно здесь Астрид нашла утешение в чтении книг.

А еще болтала с Бо.

Он лишился матери совсем в юном возрасте, и с ним было легко, даже приятно разговаривать. После школы она поднималась сюда, и Бо учил ее словам на кантонском или рассказывал о своем детстве в Чайна-тауне. Астрид особенно нравились китайские басни, которые он узнал от матери и пересказывал их с огромным воодушевлением и озорством, меняя сюжет, чтобы поднять подруге настроение.

Во время одной из таких бесед Бо нашел тайник под подоконником, который совершенно случайно открыл ударом ноги. И когда они с Астрид подружились, то принялись оставлять там маленькие сокровища друг для друга. Записки. Конфеты. Находки. Подшучивали друг над другом.

Они не пользовались тайником больше года.

Сердце Астрид быстро колотилось, когда она ударила пару раз кулаком по верхнему углу панели. Тьма заполняла тайник, но Астрид пошарила и кое-что нашла.

И вытащила коробочку, завернутую в шелковую ткань, расшитую розами, с таким красивым бантиком, что жаль было трогать, но из любопытства она развязала его за несколько секунд. А внутри лежали сияющие серебристые наручные часы.

Простые и красивые, а по-другому и быть не могло, ведь у Бо прекрасный вкус. Он одевался лучше всех ее знакомых. Но самое главное, что подарок именно от него. Бо прочел письма и все-таки не забыл про ее день рождения.

Астрид прерывисто задышала от переполнявшей ее радости. Она с восторгом подхватила изящные часики и погладила продолговатый четырехугольный циферблат и ремешок-браслет. Краем пальца нащупала что-то на задней крышке, перевернула и поднесла к тонкому лучику лунного света, пробившемуся в окно. На металле оказалось длинное посвящение. Гравировка гласила:

«Один день, три осени».

Китайская идиома, о которой Бо рассказал несколько лет назад, означала:

«Когда тебе не хватает кого-то, один день разлуки кажется тремя годами».

Астрид прижала часы к груди и расчувствовалась.

Глава 4

Этой ночью Бо не выспался. После расставания с Астрид на лестнице, он понадеялся, что она спустится, как только найдет подарок, и час держал дверь приоткрытой, слушая стук дождя по узкому окну над кроватью. Раньше Астрид иногда пробиралась по ночам в крыло для слуг, чтобы поговорить. В этом коридоре располагались шесть личных комнат, а также общее помещение и столовая. И хоть жилище Бо было не самым большим – самое большое оккупировала экономка Грета, – но находилось за поворотом в укромном углу подальше от остальных. Астрид легко проскальзывала сюда, не привлекая внимания чужих ушей.

Но она так и не спустилась.


Глупо обижаться на ее отсутствие. Несколько часов назад Бо переживал, что она умрет или пострадает от проклятья. Ну, насчет последнего, честно говоря, еще ничего неизвестно. А еще она, должно быть, очень устала и просто пошла спать. Это не значит, что часы ей не понравились.

Бо потратил на них слишком много денег. На покупку машину ушла большая часть его сбережений, придется теперь экономить. Однако с Астрид это далеко непросто.

Убедившись, что гостьи сегодня не будет, Бо закрыл дверь и уселся на кровати, глядя на книжный шкаф напротив, забитый под завязку старыми журналами и книгами. Точнее сорока двумя книгами и потрепанной старой копией «Международного словаря Уэбстера», в которую Бо не раз заглядывал, стараясь пополнить словарный запас. Кроме того он прочел все эти книги по нескольку раз. У некоторых была оторвана обложка или сломан корешок, какие-то промокли, где-то загнуты уголки. Не важно. Бо купил их на честно заработанные деньги.


На верхней полке в окружении еще пяти его драгоценных томов стоял потрескавшийся керамический белый кролик – то немногое, что осталось от детства Бо в Чайна-тауне. Его дядя, скупой ублюдок, как-то упомянул, что эта статуэтка принадлежала бабушке Бо, в конце прошлого века нелегально иммигрировавшей из Гонконга в качестве невесты на продажу. Она передала кролика матери Бо, которая десять лет назад умерла во время эпидемии «испанки», оставив его в одиннадцать лет сиротой. За три года до того, как Бо впервые заметил Уинтера у боксерского клуба и украл его кошелек.

В тот день его жизнь переменилась.


Снимков матери не осталось, только кролик. А еще воспоминания о рассказанных ею старых китайских баснях про духов животных, которые разыгрывали людей. Ему очень нравились эти истории. После маминой смерти, он представлял себе, что ее дух смотрит на него блестящими черными глазами кролика. А возможно, он только делает вид, что на самом деле сейчас в это верит.

– Не смотри на меня так, мама, – обратился он к кролику и повернул статуэтку лицом к стене, чтобы не показывать свою скорбь. – Я знаю, что не могу обладать этой девушкой.

Конечно, он это знал. Он мог посидеть с Астрид всего в нескольких ресторанах города. Им нельзя было пойти в кино под ручку. Действующие в пределах штата законы против смешения рас запрещали ему на ней жениться. Черт, Бо даже светила тюрьма за простое прикосновение к Астрид на людях.

Так что да.


Бо понимал, что ему нельзя ее желать. Сознавал, что не сможет ею завладеть.

Но его бунтующее сердце отказывалось понимать и мучило, искушая Бо исподтишка, призывая действовать и лелеять надежду.

Сердце твердило: когда это тебе было дело до законов?


***

Каким-то чудом Бо наконец уснул. Утром он проспал, поэтому был умыт и одет лишь к половине десятого. Бо часто работал по ночам, но привык просыпаться рано, несмотря на то, сколько не досыпал. Но сегодня ему особенно хотелось встать пораньше из-за Астрид.

И разобраться с яхтой. Да точно, дело в первую очередь. Хотя придется рассказать Уинтеру о больнице… и приятного в грядущем разговоре было примерно столько же, сколько от дырки в голове.

Бо побрился, зачесал влажные волосы назад, чуток их напомадил, не трогая элегантную челку, схватил пиджак с деревянной вешалки в углу и поспешил наверх на первый этаж.

Из столовой доносились звяканье посуды и болтовня. Бо пошел туда, на ходу надевая пиджак и прислушиваясь к женским голосам. Астрид не было. Он прошел через дверную арку, чувствуя легкое разочарование. Главная экономка Грета как раз ставила тарелку перед женой Уинтера, Аидой, которая занималась расшалившейся малышкой на высоком стульчике.

– Доброе утро, Бо. – Веснушчатая Аида сонно улыбнулась. Она отодвинула оловянную ложечку подальше от ребенка, так что широкий рукав восточного шелкового халата всколыхнулся у локтя. Лавка Аиды находилась на краю Чайна-тауна, и медиум часто вызывала духов для женщин, работавших на одного из заправил тонга – Джу Вонга, владельца швейной фабрики и по совместительству сутенера; швеи часто платили Аиде одеждой.

– Из-за этого дождя мы как сонные мухи. Сегодня все проспали.

Аида потянулась и откинулась на стуле.

– Я не проспала, а встала на рассвете, – раздался мелодичный голос с сильным шведским акцентом. Сереброволосая экономка протянула чистую тряпочку Аиде; малышка была заляпана фруктовым пюре, которое ее мать пыталась сунуть в маленький улыбающийся ротик.

Неудивительно, сколько Бо ее знал, Грета всегда вставала не позже пяти утра. Она была гордой, умелой и относилась к своим обязанностям очень серьезно. Бо не видел, чтобы экономка улыбалась, пока прошлой весной в семье не появился ребенок. Оказалось, надменная шведка обожала детей.

Он сунул палец в детскую мисочку и попробовал содержимое.

– Грушевое. – Бо улыбнулся девятимесячной Карин, которая с радостью что-то пролепетала и потянулась к нему. С каждым днем малышка все больше походила на Аиду, но когда Уинтер показал им старые фотографии Астрид в том же возрасте, стало ясно, что у Карин глаза Магнуссонов.

– Звереныш, нечего лапать других грязными пальчиками, – сказала дочери Аида, пытаясь вытереть ее ручки тряпкой, которую принесла Грета.

– Кто же знал, что девочки такие неряхи, – заметил Бо, снял льняную тряпку с корзинки с горячей выпечкой и взял булочку. Грета стиснула зубы. Если бы это зависело от нее, Бо ел бы только в столовой для слуг. Он подмигнул экономке, что лишь разозлило ее еще больше.

Аида подвинула свою нетронутую тарелку на соседнее пустое место.

– Ешь, пока омлет не остыл, – приказала она, заправив карамельного цвета прядь за ухо. – Я возьму другую порцию, когда Карин надоест рисовать на скатерти.

– Я не возражаю. – Он сел и положил салфетку на ногу за несколько секунд до того, как в столовую вошел Уинтер.

– О, ты проснулся, – поздоровался глава семьи, потягиваясь. – Только что звонили со склада. Мешки с песком еще на месте, а ту проклятую яхту уже перегнали, аллилуйя!

В голове Бо завертелись разные мысли. Если яхту перегнали сегодня, значит босс в курсе, что Бо этого не сделал вчера. И все же Уинтер был в благодушном настроении, лениво закатал рукава, сел напротив жены и улыбнулся дочке. Похоже, о больнице он пока не подозревает. Хорошо.

– Ты в порядке, кошечка? – спросил он у Аиды, вскинув бровь.

– Из-за дождя меня немного клонит в сон.

Уинтер нахмурился, а Бо спросил:

– Кто отогнал яхту?

Уж точно не тот мерзкий офицер.

Уинтер положил руку на край стола и откинулся на стуле.

– Владелица отбуксировала яхту на рассвете. По словам Джонни, на пристани никого об этом не поставили в известность. Он бы вообще все проспал, если бы офицер, охранявший место преступления, не забарабанил в дверь склада и не обвинил работников, что те перегнали яхту без разрешения. Пришлось сделать несколько звонков, чтобы связаться с буксировщиком и выяснить, что произошло.

– Миссис Кушинг отбуксировала яхту без разрешения шефа полиции?

– Это имя вдовы? Похоже на то. И скатертью дорога. Пусть полиция этим занимается подальше от нас. – Уинтер взял у Греты газету и поблагодарил кивком. – Придется подождать, вдруг нынче еще появятся репортеры. Если суматоха утихнет, мы сегодня проведем груз через этот причал. Но в любом случае, мне придется днем заскочить в док на Марин каунти и разобраться с новым канадским капитаном.

– То есть как разобраться?

– Попробую уговорить его снизить цену на привезенный скотч.

– Понятно. Немного его помять.

– Бо, – пожурила его Аида с нежной улыбкой.

– О, значит не мять. Дай-ка запишу все, пока не забыл.

Уинтер рассматривал первую полосу.

– Потрясающе. Чертова яхта уже во всех новостях. «Исчезнувшая в океане загадочная яхта возвращается», – прочел он вслух, а затем перешел к маленькой статье, в которой почти не было информации. – Упоминается номер нашего причала, но не фамилия. Хоть что-то. Как я понимаю, вчера тебе не удалось запустить двигатель яхты?

Бо нацелил вилку на омлет.

– Кстати… ты уже говорил с Астрид?

– Я еще ее не видел.

Аида фыркнула.

– Вчера она нам заявила, что на каникулах не собирается вставать раньше полудня.

Как на нее похоже. Бо снова подумал о своем подарке, и легкая боль пронзила грудь. Он откусил кусочек теплого омлета и с трудом проглотил. Пора с этим кончать.

– В общем, вчера ночью, – начал он, не сводя глаз с тарелки, – мы с Астрид попали в странную… историю на яхте.

Послышался шорох газеты. Бо поднял голову и увидел направленный на него пристальный взгляд.

– Почему Астрид оказалась на яхте?

– Резонный вопрос, – дипломатично ответил Бо. – И поверь, я очень об этом жалею…

– Что случилось? – спросила Грета, поставив горячий кофейник.

– Все в порядке, – заверил их всех Бо.

В дверях появилась блондинка, ярко выделяющаяся на фоне темного полированного дерева обшивки. На мгновение Астрид взглянула Бо в глаза, но впервые он не смог ее прочитать. И это встревожило его еще больше.

– Всем доброе утро! – Младшая сестра Магнуссон в блузке в сине-белую полоску и юбке, обтягивающей ее округлые бедра, обошла экономку. Не считая слегка покрасневших глаз и черных кругов под ними, едва заметных под густым слоем пудры, она лучилась весельем. И уж точно выглядела бодрее остальных домочадцев.

Она положила пачку газет и журналов и села рядом с Уинтером напротив Бо.

– Мне надо узнать все местные сплетни, которые появились, пока меня не было, – сказала она, постучав костяшками по стопке прессы. Уинтер смерил ее взглядом. – А знаете, что Дарла Маккарти выгнала мужа из их особняка на Рашн-Хилл в одном исподнем? Какая умница, этот мужчина – настоящий кобель.

– Что случилось? – повторила Грета, обращаясь к Астрид.

– Ничего. Я возьму все, что едят остальные. Запах потрясающий. О, хорошо. Есть кофе. Погоди, у нас остался копченый лосось? Мне его не хватало в Лос-Анджелесе. Завтраки в студенческой столовой просто тихий ужас, и…

– Астрид, почему ты оказалась на яхте? – уточнил Уинтер, настроение которого стремительно портилось. – И какого черта произошло?

Она налила кофе в фарфоровую чашку с позолоченным краем и ручкой.

– Ну не ворчи. Я же тут.

– На яхте Астрид упала в обморок, но сейчас с ней все в порядке, – спокойно пояснил Бо.

– Упала в обморок? – повторил Уинтер, отложив газету.

– Я знала. – Грета прикоснулась к щеке Астрид и нахмурилась. – Это все шампанское.

– Вовсе нет, – ответила новоявленная трезвенница, отталкивая экономку. На ее запястье блеснуло серебро.

Часы. Она надела его подарок.

Хорошо!

И в то же время ужасно.

Почему она носит их здесь, где все, включая бога на небесах, их заметят? Бо вдруг стало жарко, и он почувствовал себя виноватым, будто все извращенные непристойные фантазии, которые он питал насчет Астрид, вдруг стали общеизвестны. А у него их хватало с лихвой.

И все же…

Она носит его часы, это должно что-то значить. Бо не сомневался, что Астрид бы не надела их из жалости. Он беспокоился, что гравировка на задней стенке слишком сентиментальна и даст ей понять намного больше о его чувствах к ней. И о них самих. О том отчаянии, с которым он думал об их совместном будущем. О, ради бога, почему она больше на него не смотрит?

– Бо?

Он моргнул. Уинтер выжидательно уставился на него разноцветными глазами.

– Что такое? Ах да, яхта. Ну, вот, что случилось…

Он рассказал обо всем, игнорируя рассерженного Уинтера, который, судя по дергающимся пальцам, готов был его придушить. Но после того, как босса заверили, что Астрид цела и здорова, он наконец расслабился и принялся за завтрак. Все молчали, пока Бо не рассказал о том, что владелица судна узнала свою горничную в больнице.

– Миссис Кушинг явно винила себя за то, что одолжила свою яхту мисс Ричардс, поэтому предложила ей и остальным выжившим остановиться у нее, пока они не смогут…

– Чушь! – перебила его Грета с недоверчивой гримасой. – Какая богачка одолжит горничной роскошную яхту?

Хм, а Грета права. Бо точно не мог представить, как она бы попросила Уинтера дать ей одну из лодок на выходные. Гордая экономка скорее себя подожжет.

– Возможно, это была особое поощрение? – предположила Аида.

Грета сложила руки на груди.

– О, ja, вот я спрошу Винтера, – саркастично произнесла она имя хозяина дома на шведский манер, – можно ли мне одолжить лимузин, чтобы провести выходные с друзьями, попивая дорогое шампанское?

Бо улыбнулся про себя. Ему нравилось, когда Грета переставала быть холодной. Но она отлично доказала свою точку зрения, не говоря уже о том, что временно отвлекла всех от пребывания Астрид в больнице.

– От всей этой истории дурно пахнет. Пассажиры лгут, а миссис Кушинг что-то знает, потому что Грета совершенно права: вряд ли горничной доверили бы яхту, – подытожила Астрид.

– Это бессмысленно, у них всех амнезия… – заметила Аида.

Астрид сложила руки на груди.

– Медсестра мне рассказала, что двое пассажиров будто были знакомы. А вдова Кушинг рассердилась, когда шеф полиции заикнулся об осмотре яхты, верно, Бо? – Астрид посмотрела на него, впервые с тех пор, как вошла в столовую.

– Да, верно. – Он посмотрел на ее запястье, специально, чтобы она заметила его внимание. Но Астрид снова отвернулась. Черт ее побери!

Уинтер тяжко вздохнул.

– Если кому-то интересно мое мнение, предлагаю просто забыть о случившемся. Яхты больше нет. Мы тех людей не знаем. И я категорически против всего магического, проклятого и призрачного.

Аида выразительно кашлянула.

Уинтер подмигнул ей.

– Разумеется, дорогая, ты – исключение.

– Как и твоя дочь, – напомнила супруга.

– Я все еще надеюсь, что нам повезет, – признался он с улыбкой. – Одного медиума в семье вполне достаточно.

В столовую заглянула горничная с сообщением, что Уинтеру звонят из Канады.

– Это, наверное, по поводу того капитана со скотчем, – сказал он, вставая из-за стола. – А что касается тебя…

– Да, и что же мне делать? – дерзко вопросила Астрид.

Брат покачал головой.

– Просто попытайся не вызвать у меня сердечный приступ, пока ты дома. И больше не пей, – бросил он через плечо, уходя.

Бо сгорбился на стуле. Все прошло лучше, чем он надеялся. Но Бо не был уверен, что не получит головомойку потом, когда они с Уинтером окажутся на работе.

Аида расправила слюнявчик дочери.

– Ну, вы слышали Ворчуна. Но на вашем месте, и позволю заметить, что разбираюсь в сверхъестественных делах получше моего дорогого мужа, я бы точно разузнала, что за ритуал проводился на той яхте. Магия – странная штука. Астрид, ты сейчас себя хорошо чувствуешь, но ведь не знаешь, какую энергию получила от бирюзового идола.

– Будем надеяться, она уже вышла из моего тела, потому что сейчас мне совершенно не до странностей. У меня есть новое потрясающее платье, и сегодня я встречаюсь с друзьями. Мы пообщаемся и потанцуем, пока весь город не затопило.

О, да неужели? Бо совершенно не понравился ее план танцевать в потрясающем платье. Вообще-то, эта мысль была ему отвратительна, хоть он не мог выбросить привлекательный образ из головы. Неужели Астрид пыталась вызвать его ревность, или он настолько не в себе, что потерял способность мыслить разумно в ее присутствии, не испытывая бурю эмоций?

Аида просто улыбнулась.

– Как мило. Кстати, мне очень нравятся твои новые часы. Где ты их купила?

Черт.

Судя по легким поддразниваниям, Аида точно знала, откуда они взялись. Она слишком проницательна и многое замечает. И теперь задержка в ответе лишь подтвердит ее подозрения.

– Эти? – Астрид повернула руку и посмотрела на часы. Если она признает, что их подарил Бо, тогда все раскроется. Можно просто ответить, ничего важного. Это ведь не белье и даже не ожерелье. Просто часы, черт побери!

Однако если Астрид утаит истину, то подарок Бо значит для нее нечто большее. Потому что именно с этим связаны изменения в их отношениях: когда она стала недоговаривать, вешала Уинтеру лапшу на уши, что провела день с друзьями, а вместо этого гуляла по докам с Бо. Отправляясь за покупками, настаивала, чтобы Бо ее отвез, а вместо этого ела вместе с ним субгум в Чайна-тауне, где им позволялось посидеть вместе в одном из тех нескольких заведений в городе и где их бы не осудили.

Ложь означает, что Астрид есть, что скрывать.

Бо затаил дыхание, дожидаясь ответа. Неужели колледж изменил ее чувства? Писала ли она обо всех тех мужчинах, чтобы вызвать его ревность, или просто была испорченной девчонкой, желающей внимания, не сознавая, как его обижает?

– Разве они не прекрасны? – наконец сказала Астрид Аиде, поглаживая четырехугольный циферблат. – Я увидела их в магазине в Уэствуде. Влюбилась с первого взгляда и просто обязана была их купить, не заботясь о цене. Прошу, не говори Уинтеру, что потратила на них все мои карманные деньги.

Восторг затопил его руки и ноги, согревая пустоту, оставшуюся после ускользающего пессимизма. Он не осмеливался смотреть ей в лицо, просто толкнул ее ногу под столом.

Астрид толкнула его в ответ.

Аида издала полузадушенный писк. Бо отдернул ногу подальше, но вскоре понял, что он не виноват. Жена Уинтера вскочила из-за стола и выбежала из столовой.

– Присмотри за Карин, – наказал Бо Астрид, прежде чем пойти за Аидой. Он обнаружил ее на полу ванной, склонившуюся над унитазом и вытирающую рот полотенцем для рук.

– Аида? – сказал он, встав рядом с ней на коленях.

– О боже, – тихо пролепетала она.

– Тебе нездоровится.

– Можно и так сказать. – На бледном лице появилось виноватое выражение, и Аида прошептала: – Пожалуйста, не говори Уинтеру.

Глава 5

К девяти вечера унылая морось, укутывающая город большую часть дня, превратилась в настоящий ливень. Йонте высадил Астрид у Норт-бич в паре кварталов от Чайна-тауна, и теперь она обходила растекающиеся лужи. Клуб «Гри-гри», как и особняк Магнуссонов, располагался на крутом холме. Тут трамваи бросали вызов плохой погоде, поднимаясь по Коламбус авеню, но по радио сообщили, что завтра транспорт будет ходить не долго: площадку для разворота трамвая у подножия холма почти затопило.

Дождь портил все. Только двое из ее старых друзей согласились встретиться в такую погоду, и теперь Астрид и самой не особо хотелось выходить на улицу. Она предложила встретиться в «Гри-гри» потому, что ее брат поставлял сюда выпивку, а вся семья дружила с владелицей. Здесь полтора года назад Уинтер познакомился с Аидой, она проводила спиритические сеансы, пока не забеременела от него.

Обычно у обочины стояли бы вереницы машин, а у входа в неприметный «тихий» бар уже бы выстроилась длинная очередь. Но сегодня автомобилей было раз-два и обчелся, Астрид смогла подойти прямо к двери и стала отряхивать зонтик, когда открылось крошечное оконце, и швейцар сказал:

– Предъявите членскую карту.

– Я – мисс Астрид Магнуссон, – уверенно представилась она.

Дверь открылась, и мужчина во фраке, с грудью размером с холодильник, уточнил:

– Младшая сестра мистера Магнуссона?

– Да.

Привратник медленно кивнул.

– Вы похожи на брата, который моложе. Охотника за сокровищами.

Он щелкнул пальцами и приветливо улыбнулся.

– Точно, на него. Если вы пришли к Велме, то она пока занята. Но, если хотите, Дэниелс вас посадит. Хоть не будете мокнуть под дождем.

В украшенном ветвями падуба вестибюле звучал приглушенный чувственный джаз. Несколько посетителей курили сигары и общались рядом с недавно установленным таксофоном. Своих друзей Астрид не заметила, хотя те должны были уже прийти. И, спросив о них Дэниелса, выяснила, что они еще не появились, поэтому решила подождать в полумраке клуба.

«Гри-гри» – шикарное заведение с замечательными музыкантами и интересными сценическими номерами ясновидящих, акробатов, танцовщиц в ярких нарядах. Самое главное, что тут обслуживали и белых и черных. То есть не обращали внимания на социальные ограничения. Можно обедать с кем хочешь. Танцевать с кем хочешь. Если есть наличность, на остальное плевать. Бо часто наведывался в «Гри-гри», поэтому Астрид и упомянула за завтраком о своем намерении прийти сюда вечером, надеясь, что он поймет намек и заглянет. Она не была уверена, что он появится. Бо ушел на работу с Уитером до того, как ей удалось переговорить с ним наедине.

Столики у сцены сегодня почти пустовали, и Астрид не увидела никого знакомого. Она не собиралась сидеть сложа руки и ждать своих друзей, поэтому встала у танцпола рядом со зрителями, которые подбадривали две пары, танцующие новую композицию под названием «Линди-хоп», состоящую из быстрых поворотов и ногодрыганья. Астрид поддержала танцующих и вскоре почувствовала, что ее захватил заразительный ритм малого барабана, и согласилась, когда мужчина предложил научить ее этому танцу. Сначала она двигалась неуклюже, но вскоре приноровилась. Было волнующе весело, так весело, что Астрид позабыла про дождь и своих блудных друзей. Она дважды меняла партнеров, а потом плясала с другой девушкой, переводя дыхание, когда музыканты начинали новую песню. И еще одну.

И еще одну.

Когда музыканты ушли на перерыв, Астрид тоже захотелось передохнуть. Она села за столик, чтобы охладиться, попивая стакан воды со льдом.

Друзья не придут. Предатели. Ей было бы плевать, если бы взрослый мужчина за другим столиком так на нее не пялился. Впервые она его заметила на танцполе, но сейчас он ее нервировал. И, похоже, собирался подойти и поговорить.

Ну уж нет.

Астрид в обход пошла к бару в дальнем углу клуба и, в ожидании своего заказа, несколько минут поболтала с барменом, прежде чем вернуться к своему столику. Она полагала, что незнакомец уже ушел.

Но нет.

– Ваш кавалер не пришел, милочка?

Астрид подняла голову и увидела незнакомца, прислонившегося к колонне. Он резко сбил пепел с сигареты на ладонь и улыбнулся. У него были полные привлекательные губы и интересный нос с выдающейся переносицей. Выглядел он в два раза старше нее и пьяным как сапожник.

– Я просто жду друзей, – ответила Астрид, надеясь, что если не станет смотреть ему в глаза, то он поймет намек и пойдет искать другую пассию. Не тут-то было!

– Вы их уже давно ждете. Похоже, о вас забыли. – Он поставил стул рядом с ней и уселся, пригладив светло-каштановые волосы. – Такая милашка не должна оставаться одна. Особенно на праздники. Не волнуйтесь, Макс составит вам компанию.

Его глаза казались настолько остекленевшими, что Астрид ожидала запаха спиртного, но почувствовала лишь сигаретный дым и фруктовый одеколон.

– Я ценю вашу заботу, мистер Макс…

– Это мое имя, а не фамилия. Я не сторонник старомодных формальностей. Все называют меня Максом. А как вас зовут?

– Если со мной фамильярничают, то есть вероятность, что мои братья уложат нахала на дно Залива.

Он лениво и гнусаво расхохотался.

– А где же ваши братья сегодня?

Астрид напомнила себе, что в клубе безопасно. Надо только закричать, и Дэниелс, Эзекия или любой другой вышибала придет на помощь. Наверное. Она посмотрела на большое окно на верхнем ярусе, откуда Велма обычно наблюдала за залом из своего кабинета, но там было темно. Астрид пожалела, что хозяйка не на посту.

– Слушайте, говорю без обиняков: я не общаюсь с мужчинами вашего возраста.

Стоявшая на столе свеча в стакане отбрасывала тени на его лицо, которое заострилось, стоило ему повернуть голову.

– Мне двадцать три, милочка.

Астрид начала смеяться, но потом пристально всмотрелась и изумилась, увидев, что ему действительно только двадцать три. Наверное, его состарило спиртное. Мать ее подруги Мэри слишком много пила и выглядела лет на двадцать старше. А где, черт побери, Мэри? Астрид вспомнила о новом таксофоне в вестибюле и задумалась, не стоит ли ей позвонить.

– Давайте попробуем еще раз, – не отставал нахал, очаровательно улыбаясь. – Меня зовут Макс, а вас, если не ошибаюсь, мисс Магнуссон.

Астрид стиснула стакан.

– Откуда вы знаете?

– Ваша семья известна, я спросил у официанта, – добавил Макс, наклоняясь над столиком и переходя на шепот. Безвкусное кольцо на его руке замерцало в свете свечи, когда он положил ладонь на стол, сокращая между ними расстояние. – Вы ведь младшая сестра викинга-бутлегера?

Тревога, появившаяся, стоило ему назвать ее по имени, лишь усилилась. Он играл, и ей вовсе не нравилось нетерпеливое рвение. Возможно, Макс – один из конкурентов брата. Уинтер и Бо сотни раз ее предупреждали быть осторожной на людях. Пребывание в Лос-Анджелесе заставило позабыть о бдительности. Теперь же она вспомнила об этом.

– Если надеетесь на скидку, вынуждена вас разочаровать, – сказала Астрид, отодвигаясь от него и пытаясь не выдать своего волнения.

– Нет, никаких скидок. У меня столько денег, что я не знаю, куда их девать, а дома полно спиртного. – Костюм на нем достаточно дорогой, возможно, нахал не соврал. Он прищурился остекленевшими голубыми глаза и улыбнулся. – Мне интересны лишь вы.

– Я?

– Точно, – заверил он и постучал костяшками по столу, чтобы подчеркнуть свое утверждение. Его кольцо что-то ужасно ей напоминало, но Астрид никак не могла понять, что именно. – Мисс Магнуссон, расскажите мне больше о себе.

– Да особо нечего.

– Я в этом сомневаюсь. Поговаривают, прошлой ночью вы были на складе брата, когда та яхта врезалась в пирс. Такое интересное событие.

Астрид не понравилось направление беседы. Вероятно, он репортер, а Магнуссоны с журналистами не разговаривали. Одно из многих правил, установленных Уинтером.

– Погодите, – чуть не закричала она на Макса, фальшиво улыбнулась и поболтала тающим льдом в стакане. – Мне захотелось еще джина. Я скоро вернусь, и мы поговорим.

Астрид вскочила из-за стола, стараясь сбежать от Макса, и пошла между столиками, выискивая Дэниелса, которого нигде не было. Она оглянулась через плечо, чтобы проверить, не следит ли за ней Макс. Следил. Она помахала и спряталась за колонной. У бара собралась небольшая толпа. Очень трудно привлечь внимание бармена. И скрыться в вестибюле она не могла потому, что тогда бы Макс заметил. Она обеспокоенно посмотрела на дверь в дамскую комнату. Вот это выход. Нахалу дверь не видна. Она вошла в яркую комнату, отгородившись от болтовни и сигаретного дыма, пропитавшего клуб.

Глава 6

Бо отодвинул стул, украдкой осматривая полутемный «тихий» бар в поисках яркой блондинки. «Гри-гри» был не так заполнен, как обычно в вечернее время, но все равно сюда пришло довольно много посетителей, поэтому трудно кого-то разглядеть среди танцующих гостей и освещенных свечами столов.

– Будешь мне должен, Йонг Бо-Синг. – Сильвия назвала его на китайский манер, чтобыподчеркнуть, что не шутит, и села на предложенный стул.

Впрочем, Сильвия Фонг всегда была серьезной. Двадцатилетняя телефонистка жила с сестрой-близняшкой в квартире двумя этажами выше Бо. Он редко наведывался в дом недалеко от Грант-авеню на северной окраине Чайна-тауна, но не стал избавляться от прежнего жилья. Сильвия иногда помогала ему прослушивать телефонные разговоры, а Бо наказал управдому не сметь обманывать девушку насчет аренды и пренебрегать ремонтом.

Музыканты играли так громко, что приходилось почти кричать друг другу, чтобы что-то услышать.

– Ты же утверждала, что сегодня свободна. К тому же выпивка за мой счет. Твой парень ведь не будет возражать против нашей встречи?

– Нет, не будет. – Она медленно покачала головой, встряхнув короткими, будто под линейку обрезанными волосами. – Но ни один клуб в городе не возьмет с тебя плату за спиртные напитки, и ты бы не просил меня явиться сюда в ужасную погоду, если бы чего-то не хотел.

Верно подмечено.

Благодаря вдове Кушинг «Пернатого змея» перегнали, и Бо смог проследить за разгрузкой с двадцать шестого причала, а не переносить все на другой край Залива. Это сэкономило ему пару часов работы, но сейчас уже начало одиннадцатого. Он надеялся, что Астрид не отправилась в другой бар и не передумала вообще сюда приходить.

– Только один человек заставляет тебя нервничать. Она вернулась из колледжа?

Бо сел так, чтобы видеть барную стойку и дверь.

– Кого ты имеешь в виду?

– Да ну, не валяй дурака. Блондинка-швейцарка.

– Шведка.

Сильвия округлила глаза, притворно тяжело задышала и изобразила руками собачьи лапки.

– Ты прямо виляешь хвостом и умоляешь ее почесать тебя за ушком.

– Скорее, где-нибудь пониже, – ответил он с улыбкой.

Сильвия рассмеялась:

– Ей повезло.

Бо знал Сильвию несколько лет, и хотя все началось с взаимного влечения, огонь страсти пылал совсем недолго. Однако мисс Фонг была забавной и добродушной, поэтому они остались близкими друзьями. С ней на редкость приятно общаться.

– Вы благотворно влияете на мое эго, мисс Фонг. И почему же мы не вместе?

Глупый вопрос, они оба знали причину. Сильвия не хотела серьезных отношений, а Бо тайно страдал по Астрид.

А еще между ними стояла та ночь. Ночь, о которой ему не хотелось сейчас вспоминать.

Сильвия лишь заявила:

– Потому что моя мать скорее отдаст меня замуж за осужденного убийцу.

– Хм, это я слышал не раз, – прошептал Бо полусерьезно, жестом подозвал официанта и заказал для Сильвии шампанское с черной этикеткой, а себе – воду. Когда официант ушел с заказом, Бо принялся размышлять вслух: – Возможно, мне стоит поменять работу. Заняться чем-нибудь пореспектабельнее.

– И расстаться с новым роскошным автомобилем? – спросила Сильвия, снимая перчатки и засовывая их в карман.

Бо улыбнулся.

– Хороший вопрос.

– А как ты назвал машину?

– Еще не решил, – солгал Бо. Ему не хотелось вводить Сильвию в заблуждение, а точнее, наталкивать на верную мысль, что он назвал машину «Сильвией» в отместку, когда Астрид написала ему из колледжа о том проклятом преподавателе. Так по-детски Бо выразил свое раздражение.

– Тебе надо дать ей хорошее китайское имя. Как звали твою мать?

– Эта машина слишком сексуальна, чтобы назвать ее в честь моей матери.

Сильвия фыркнула, скрестила ноги и поправила платье на колене.

– Как будто матери не сексуальны.

– Но не родная же мать!

Сильвия прищурилась, глядя куда-то поверх его плеча.

– Не оглядывайся, но я вижу ту, что носит с собой твой поводок.

Бо медленно повернул голову в том же направлении и, черт побери, Сильвия оказалась права. На танцполе в расшитом бисером платье цвета морской волны крутила округлыми бедрами Астрид. Она открыла рот и, смеясь, выплясывала с одним из постоянных посетителей «Гри-гри» Лероем Гарви.

Бо пронзила кипящая ревность.

Он заставил себя смотреть на нее, наказывая за несбыточные мечты. Его внутренний голос возразил: «Ты мог бы кружиться с ней на танцполе. Танцевать с ней. Шептать ей на ушко, горя нетерпением затащить в темный уголок клуба, подальше от чужого внимания».

Будет ли ему достаточно украденных минут в укромных закоулках? Видеться с ней, когда возможно, ведь Астрид будет надолго уезжать в Лос-Анджелес, а он отправляться за спиртным в Канаду… пока она не найдет себе постоянного кавалера, а Бо придется смириться? Отпустить ее и наблюдать, как она проводит жизнь в объятиях другого мужчины?

Он увидел, как Астрид сменила партнера. Еще один красавец с удовольствием вцепился в нее, а Бо сидел здесь, страдая под туманной тучей гнева и обиды.

Наконец музыканты перестали играть. Толпа разошлась, и Астрид в сияющем платье подошла к столу напротив через проход и села спиной к Бо. Одна. Наверное, ждет друзей. Или она все придумала, чтобы не признаваться, что собралась погулять в одиночестве, войдя в роль испорченной девчонки, пьющей и танцующей с кем попало? Какого черта тут происходит?

– О боже, – выпалила Сильвия, цокая языком и качая головой. – О боже, боже, боже!

Бо посмотрел на подругу, которая сочувственно ему улыбнулась.

– Я отдала бы что угодно, чтобы ты посмотрел на меня вот так.

Бо расслабленно откинулся на стуле и постучал кончиками пальцев по льняной скатерти. Надо вести себя как обычно, сохранять спокойствие. Размеренно дышать. Он не осмеливался снова смотреть на Астрид. Вообще ему, к своей гордости, удалось на какое-то время выбросить ее из головы.

– Честно говоря, ты мне больше нравишься как друг. Не такой напористый.

– Ты же сказала, что я слишком навязываюсь.

– Мне надоело, что ты все время смотрел на часы и болтал о ней. – Сильвия кивнула в сторону Астрид.

– Ты не желала обязательств, – напомнил Бо.

Сильвия опустила взгляд.

– Ни одна женщина не захочет быть запасным вариантом, Йонг Бо-Синг.

– Прости. Жаль, что все так получилось между нами. Мы никогда это не обсуждали, но той ночью с…

– Я сама согласилась. Мы напились.

– А мне изменил здравый смысл.

Она пожала плечом.

– Из нас двоих Эми всегда была безрассуднее.

– Между нами все изменилось. Стоит мне посмотреть на твою сестру, как меня гложет чувство вины.

Сильвия отмахнулась от его слов с кокетливой улыбкой.

– Не жалей, Эми давно об этом забыла.

Прошло уже два года, но ее сестра все еще бесстыдно флиртовала с Бо и, когда Сильвия была занята, иногда пыталась пригласить его к себе. Настоящее искушение для самого благочестивого священника. Но Бо не поддался. Во-первых, это причинило бы боль Сильвии, а он слишком ценил ее дружбу. К тому же сама мысль о близости с другой – будто измена Астрид… девушке, которую он ни разу даже не поцеловал.

Он в самом деле жалок.

– Кстати, я уже позабыла о той ночи.

Бо схватился за грудь и улыбнулся.

– Ах, ты ранила мою мужскую гордость.

Сильвия игриво хлопнула его по руке.

– А как же моя гордость? Для чего ты вытащил меня сюда? Чтобы эта юная светская львица тебя ревновала?

– Нет.

Она холодно и скептически прищурилась.

– Ну ладно, ты угадала.

Разозлилась ли она? Бо было немного стыдно, и он надеялся, что нет, потому что их слишком многое связывало. Сильвию непросто понять. Иногда он чувствовал, что она полна света, ей наплевать, кто что думает, а в другое время сильно беспокоилась о чужом мнении и старалась это скрыть.

Но теперь Сильвия лишь рассмеялась. Бо испытал волну облегчения.

– Ладно, но ты мне будешь должен. Я сама назову цену.

Какое-то время они добродушно поддразнивали друг друга. Сильвия перечисляла, чего от него хочет. Ее желания становились все нереальнее, как тут она толкнула его локтем.

– Погоди минуту. С кем это она разговаривает?

Бо взглянул. За столик Астрид присел взрослый хорошо одетый мужчина. Бо его не знал, а ему были известны все ее друзья. Этот загадочный незнакомец выглядел… опасным. Будто хищник, играющий с жертвой. «В тебе говорит ревнивое сердце». Но через мгновение он понял, что его интуитивная антипатия основана вовсе не на том, что делал этот тип. Бо обратил внимание, как Астрид застыла на стуле.

Не думая, Бо привстал из-за стола, но даже не успел подняться, как Астрид вскочила, сказала что-то собеседнику, бросилась прочь и исчезла за колонной.

– Что случилось? – прошептала Сильвия.

Бо понятия не имел, но ему происшедшее не понравилось. А то, что загадочный незнакомец пошел за Астрид в темный уголок, было и вовсе не по вкусу.

– Оставайся здесь, – приказал он Сильвии и отправился вслед за опасным типом.

Глава 7

Дамская комната почти пустовала, перед зеркалом причесывалась единственная посетительница. Из обслуживающего персонала никого. Астрид бросилась к последней из трех кабинок и, вздохнув с облегчением, закрыла дверцу.

Вечер выдался хуже некуда. Астрид присела на край унитаза и принялась ругать друзей за то, что они не появились и оставили ее в одиночестве разбираться с пьяными незнакомцами. Она и себя ругала за то, что отпустила Йонте, заверив, мол, ее привезут домой. У нее еще остались деньги на такси. Если удастся отсидеться здесь, пока подозрительный тип не уйдет, можно мигом промчаться в вестибюль за пальто.

«Все будет хорошо», – сказала она себе и вздохнула. Макс – просто пьяный грубиян. Любопытный репортер, ищущий сенсации. Так почему она не могла выбросить из головы кричаще яркое кольцо? Может, взыграла паранойя, но это кольцо напомнило ей бирюзового идола…

Что если Макс вовсе не репортер?

Заскрипел закрывающийся кран. По полу застучали каблучки, и дамскую комнату, отделанную кафелем, на мгновение наполнил шум клуба. Потом дверь снова закрылась.

Астрид вздохнула и услышала что-то еще… Тихие шаги. Не женские. Не может быть, чтобы сюда явился Макс! Неизвестный подошел к кабинкам и остановился. Кровь зашумела у Астрид в висках, пока она молча ждала, что откроется дверца.

Но ничего не произошло. Лишь тихое шарканье.

Кто-то заглядывал под дверцу кабинки.

Через мгновение заскрипели петли. Створка с грохотом ударилась… а потом незнакомец подошел к средней кабинке.О боже, боже, боже.

Астрид приподняла ноги, удерживая их на весу, когда те же звуки раздались всего в паре метров от нее: шаги, скрип петель, удар двери. Почему тут нет задвижек? Почему…

Кто-то остановился у ее кабинки.

Шарканье. Под дверью на полу появилась тень. Сердце застучало о ребра. Петли начали поворачиваться.

Не думая, Астрид прижала подошвы туфель к двери и со стуком ее закрыла.

Снаружи раздалось изумленное мужское хмыканье.

Пресвятой боже, это действительно Макс!

Без предупреждения он резко надавил на дверь. Астрид закричала, когда ее ноги сложились как аккордеон, и она соскользнула вбок на сиденье туалета. Прижав руки к стенам кабинки, она уставилась на темную фигуру Макса.

– Я тебя нашел, – произнес мерзавец с угрожающей улыбкой.

Тут проснулся ее инстинкт самосохранения. В голове пронеслись десятки мыслей. Проще всего использовать серебристую сумочку, свисавшую на цепочке с ее запястья. Этот клатч был тяжелее, чем хотелось бы Астрид, но она намеренно захватила его с собой – он подходил к часам, подаренным Бо. Хоть в чем-то повезло. Астрид натянула цепочку и, стоило Максу наклониться в кабинку, размахнулась и ударила его по лицу.

Макс закричал и отступил на шаг, скорее от удивления, чем от боли. Схватился рукой за обшивку, а другой дотронулся до щеки и измазался кровью.

– Сучка, – процедил мерзавец сквозь стиснутые зубы.

Астрид словно наяву слышала голос Бо, поясняющий, что делать в такой ситуации. «Пни мужика прямо по яйцам». Тогда Астрид решила, что это по-детски, но сейчас ей было все равно. Она как раз собиралась ударить, как Макс вдруг застыл.

Раздался знакомый голос:

– Медленно отойди от нее, пока я не продырявил тебе спину.

Макс хмыкнул и, подняв руки, вышел из кабинки. Позади него стоял Бо в длинном темно-синем пальто. Дуло пистолета помощника бутлегера прижималось к спине злоумышленника.

Астрид почувствовала волну облегчения.

– А теперь не хотите ли мне сказать, кто вы такой, черт побери? И почему по глупости решили ее тронуть? – спросил Бо, одной рукой обыскивая пиджак Макса в поисках оружия.

Противник ударил локтем назад и сильно врезал Бо по челюсти.

Тот тихонько застонал от боли и отшатнулся, стукнувшись плечом о стену.

С яростным криком Астрид выскочила из кабинки, чтобы стукнуть Макса сумочкой. На сей раз ей не удалось застать его врасплох. Он прихлопнул ее руку будто муху, оцарапав запястье кольцом с печаткой. Когда боль пронзила руку, до Астрид дошло, что кольцо с бирюзой.

Ее охватила не только боль…

Казалось, время замедлилось. Астрид с колотящимся сердцем смотрела, как Бо потряс головой будто мокрый пес и поспешно снова наставил пистолет на Макса.

Только действовал недостаточно быстро.

Макс успел открыть дверь и вылететь в клуб. В баре началась сумятица из-за мужчины, грубо расталкивающего народ. Бо выругался и бросился следом, но застыл, стоило Астрид в ужасе закричать.

Она словно почувствовала пчелиный укус и удар электрошока, а от ранки, оставленной кольцом, по запястью пошли судороги. Они распространялись, пока не охватили все тело. Яркий свет дамской комнаты поблек. А из трещин в кафеле полилась черная вода.

Черная, мерзкая вода.

Она стекала по зеркалам, наполняла раковины и проливалась черными водопадами на пол, пока не затопила его весь. Солоноватая морская вода, воняющая тухлой рыбой, поднималась все выше и выше, покрыла ступни Астрид, а потом добралась и до коленей.

Она попыталась подвинуться в ледяной воде к Бо, который казался таким потрясенным. Почему он стоит столбом и смотрит на нее, будто Астрид сошла с ума?

А, может, она и в самом деле сошла с ума? Тут из паводковой воды на поверхность выплыла черная фигура, по размерам и форме напоминавшая человеческое тело, завернутое в грубый мешок.

Астрид зашаталась и рухнула в темноту.

Глава 8

Бо сунул пистолет в кобуру и присел на корточки рядом с упавшей Астрид. Плечо ныло от удара о кафельную стену, но он, не обращая внимания на боль, перевернул пострадавшую на спину.

Случившееся совсем не походило на первый обморок на яхте. Веки Астрид трепетали, были видны белки. Бо громко позвал ее по имени, и льдисто-голубые глаза открылись.

Он с облегчением опустил голову.

– Бо, – еле прошептала Астрид и осмотрелась. – Воды больше нет? Моя одежда не промокла?

– Эй, погоди, не садись.

– Ты видел воду? А… тело в мешке?

– Что? – Он ощупал красный след у нее на лбу, где уже наливалась шишка. Астрид вздрогнула и невнятно пожаловалась на боль.

– Ты ударилась головой.

Она раздраженно фыркнула и, несмотря на его возражения, села и печально пробурчала:

– Ты ничего не заметил.

Опять видение.

Дверь в дамскую комнату распахнулась, и послышался шум клуба. В помещение ворвался Джо, один из вышибал «Гри-гри».

– Бо, что происходит?

– Отсюда выбежал мужчина… Пусть его задержат. Он напал на мисс Магнуссон.

Джо не стал задавать вопросы, просто что-то крикнул и исчез в толпе. Бо знал всех работников «Гри-гри», от уборщиков до барабанщика местной группы, и любой из них готов в случае надобности прийти на помощь.

– Что со мной происходит? – прошептала Астрид, взмахнув длинными ресницами, щедро прокрашенными тушью. В глазах светилось беспокойство.

Бо не мог больше сдерживаться. К черту приличия. Он подхватил ее на руки и прижал к груди. Астрид не сопротивлялась. Обняла его тонкими руками за шею, опустила голову на ноющее плечо и уткнулась лицом в воротник пиджака.

Она чувствовала себя очень хорошо и уютно в мужских объятиях. А сердце Бо билось очень быстро, словно очень шустрый ребенок – реакция на мимолетное обладание предметом своих желаний.

Он услышал, как открылась дверь. Астрид наверняка тоже это заметила, но им обоим не хотелось расставаться.

– Бо Йонг, – раздался властный женский голос. – Я ухожу из «Гри-гри» на два часа, возвращаюсь, а тут черт знает что творится. Я должна была догадаться, что без тебя не обошлось.

Он поднял голову и заметил в дверях владелицу клуба, скрестившую руки на груди. Тут она обратила внимание на Астрид, и раздражение сменилось беспокойством.

– Господи, в какую переделку ты попала?


***

Бо не верил, что нападавший мог просто исчезнуть в ночи, пробежав через толпу, но так и вышло. По словам Астрид, он представился лишь как «Макс». Неважно. Бо выслеживал людей и не по таким скудным сведениям и по более тривиальным причинам. Он его отыщет. Ни один человек, обидевший Астрид, не останется безнаказанным.

Ни один.

Следуя за бодро вышагивающей Велмой, Бо проводил Астрид за барную стойку в короткий коридор. Справа, за вращающейся дверью с окошком, ярко блестела шумная кухня, но они направились налево. Там стоял полупустой покрашенный шкаф со стопкой старых меню и металлическим совком. Бо нажал на тайный рычаг и отодвинул шкаф от стены, открывая проход в помещение с низким потолком. Он включил свет. За шкафчиками, в которых выстроились бутылки спиртного, импортируемого компанией Магнуссона, находился стол, за которым управляющий клубом занимался счетами.

За годы службы Бо провел тут много времени, разгружая ящики и принимая заказы. Он повернул кресло и усадил Астрид, пока Велма с беспокойством осматривала ее.

– Не расскажете мне, что происходит? – спросила она, переводя взгляд с Астрид на Бо.

Бывшая танцовщица Велма Туссен, лет тридцати пяти, переехала в Сан-Франциско из Луизианы, унаследовав этот клуб от покойного супруга. Она была элегантной красавицей неизвестного происхождения с кожей цвета бледного мускатного ореха и блестящими каштановыми волосами, подстриженными «под мальчика». И она не только сама управляла одним из самых успешных клубов города, но также практиковала худу, предпочитая называть себя целительницей. Она составляла разные, в основном растительные сборы с магическими свойствами. Отлично разбиралась в проклятьях, ворожбе, наложении и снятии сглаза.

Иными словами, не стоило становиться ее врагом.

Пока Астрид рассказывала о яхте, Бо прислонился к краю стола, перебивая подругу лишь, когда она слишком уходила от темы, что происходило довольно часто, независимо от того, о чем шла речь. Ему нравилось ее слушать. Астрид обо всем имела свое мнение и редко его скрывала, даже когда была не права, и Бо не возражал. Но Велма не обладала ни его терпением, ни благодушием.

– Значит, этот Макс знал, кто ты? – уточнил он, когда Астрид наконец рассказала, что произошло в дамской комнате. – Но почему ты считаешь, что он имеет отношение к пассажирам яхты? Его ведь среди них не было?

– Я точно не знаю.

Во время ливня, да еще и под гримом, лица выживших было трудно рассмотреть. Теперь Бо жалел, что не взглянул на них еще раз в больнице.

– Наверное, просто репортер.

– Я тоже сначала так подумала, но как только он поранил кольцом мое запястье, возникло странное ощущение. – Она

быстро потерла это место, будто стремясь избавиться от неудобства. – Знак на кольце напомнил символ на идоле. А еще, оно инкрустировано бирюзой.

Черт!

– А где сейчас это так называемый идол? – спросила Велма.

Бо вытащил платок из кармана и развернул.

– Вроде энергии в нем больше нет. Я касался его несколько раз, ничего не случилось.

– Тут нет магии, – подтвердила Велма, некоторое время разглядывая фигурку, а потом взвесив на ладони.

– Тяжелая. Чистая бирюза? Если фигурка древняя, то стоит немало.

– Вне всяких сомнений, – согласился Бо.

– Вот он! Тот же самый символ, что на кольце, – воскликнула Астрид, указывая на золотой круг на животе идола.

– Ты уверена?

Астрид посмотрела на ярко-голубую статую и закусила нижнюю губу. Ее стали одолевать сомнения.

– Я так думаю. В клубе было темно, а в дамской комнате все произошло настолько быстро… Велма, ты не знаешь, что значит этот символ? Что-то плохое?

Целительница жестом попросила Астрид отойти, чтобы включить лампу. Втроем они склонились над столом, пока при ярком свете Велма изучала золотой круг.

– Прости, но я такого прежде не видела, – наконец призналась она и повернула идола, чтобы разглядеть заднюю часть статуэтки.

– Что это?

– Кажется «НЭНС», но рассмотреть лучше не получается. Не знаю, может это волшебное слово или часть большого заклинания. Возможно на других идолах, которых Астрид заметила в видении, тоже есть слова.

– Странно, – прошептала Велма. – Это древняя статуэтка. Вероятно, азиатского или южно-американского происхождения. Но буквы явно не из тех языков. Какое-то смешение стилей. Не знаю, что и думать.

Астрид застонала.

– Значит, ты понятия не имеешь, для чего использовалась магия? А как насчет описанного ритуала? Ты что-то об этом знаешь?

Велма машинально провела большим пальцем по ключице.

– Не точно, но почти не сомневаюсь, что ты права насчет железных башмаков и мешков. Эти люди, скорее всего, стали ритуальными жертвами и утонули.

– Но зачем? – спросила Астрид.

– Сие мне не ведомо. И не понимаю, почему они исчезли в океане на целый год. – Велма прижала руку ко лбу Астрид, будто меряя температуру. А потом приподняла ее подбородок и внимательно всмотрелась в лицо. – Однако я догадываюсь, куда попала энергия этого идола.

– Куда?

– Она в тебе. Не волнуйся, дорогая, но у тебя две ауры.

Астрид опустила голову и посмотрела на себя.

– Какого черта это значит?

– Все живое источает излучение, – пояснила Велма, положив руку на плечо Астрид, чтобы успокоить. – Аура – личная энергия человека. И твоя всегда была красной, сколько я тебя знаю. Но теперь появился второй слой… будто тень. То, что тебе не принадлежит.

Бо явно не понравилось услышанное. Да и Астрид точно была не в восторге. Она встряхнулась, как собака, будто пытаясь избавиться от чужой энергии.

– Но я не проклята, как Уинтер?

– Уинтеру подлили магического яда, а тебя никто не проклинал. Мне кажется, происшедшее – случайность. От него не веет злом. Просто вид ауры поменялся.

– Ты сможешь избавиться от второго слоя? Устроить Астрид особую ванну, как ту, что принимал Уинтер?

Колдунья нахмурилась.

– Как я уже сказала, Астрид не проклинали. Я могу дать ей выпить очистительный травяной настой и прочитать над ней молитву. Но пока мы не знаем, что за ритуал провели на той яхте, а особенно, что означает этот символ на идоле, я не в силах составить заклинание противодействия. Возможно, оно и не потребуется. Как и все на свете, магия со временем пропадает. Вероятно, и эта исчезнет. А вот совать нос в дела этих типов может оказаться куда рискованнее. Если вы куда-то влезли, лучше поскорее оттуда убраться. Обойдетесь малой кровью. Верните идола выжившим и снимите с себя ответственность.

Бо поднял руку.

– И что? Просто продолжать жить и надеяться, что Астрид не пострадала?

– Не дерзи мне, Бо Йонг.

– Ты мне говоришь, что в Сан-Франциско есть люди, которые провели масштабный ритуал черной магии, и, несмотря на то, что в твоем клубе выступают медиумы, ясновидящие и всякие духовные целители, никто ни о чем подобном не знает?

Велма положила руку на бедро.

– Я попробую выяснить, слышал ли кто-либо об этих идолах. Но вы играете с огнем и можете обжечься. Не говорите, что я вас не предупреждала.

Бо фыркнул.

– Если бы я прислушивался ко всем твоим советам, то из дома носа не высовывал.

– Неблагодарный нечестивец.

– Злая старая ведьма.

– Старая? – обиделась Велма.

Бо прищурился.

– Не настолько старая, чтобы не оценить дополнительный ящик односолодового скотча десятилетней выдержки за мой счет.

Велма медленно расплылась в улыбке:

– Вот это совсем другое дело.

– А как насчет тех трав… – напомнила Астрид.

Велма погладила ее по спине.

– Пойдем наверх, и я что-нибудь приготовлю.

Все развернулись на стук шагов. Остановившись у шкафчика с выпивкой, стояла Сильвия, которую сопровождал ведущий клуба, Езекия.

– А-Синг, вот ты где, – мило проворковала она, используя уменьшительно-ласкательную форму имени Бо, – Астрид не пропустит мимо ушей подобную фамильярность. – Я уже думала, что ты бросил меня прямо на свидании. Ты меня не представишь?

Бо на мгновение зажмурился, а за это время его «девушка» успела взять дело в свои руки и приветливо сказала:

– Меня зовут Сильвия Фонг.

Бо поморщился.

Астрид вскинула светлые брови и недоверчиво переспросила:

– Сильвия? Сильвия?

И без того удушающая атмосфера в маленькой комнате вдруг сгустилась как желатин и задрожала от напряжения. Ну, Бо же хотел вызвать ревность у Астрид.

Желание выполнено.

Глава 9

Астрид являла собой воплощение сдержанности и хороших манер. Она не обращала внимания на красавицу мисс Фонг, пока Велма смешивала травы, и мило улыбалась, пока Бо помогал им обеим надеть верхнюю одежду и выводил их из «Гри-гри» незадолго до полуночи. Он сообщил Астрид, что сегодня не брал «Сильвию» (бьюик), а, по иронии судьбы, привез сюда гламурную Сильвию на такси. Значит, им троим придется ехать в одной машине. Просто потрясающе! Астрид не стала спрашивать, которую из них высадят первой, потому что от этого несло ревностью и мелочностью, а она ничего подобного не испытывала.

Ей просто хотелось забить Бо зонтиком до смерти.

Бо сел рядом с шофером, а ей пришлось устроиться с мисс Фонг на заднем сиденье. Он выпалил адрес, похожий на его собственный в Чайна-тауне. Неужели берет Сильвию с собой? Нет, конечно. А если так, умрет на месте, когда Астрид до него доберется. Но, разумеется, этого вслух она не сказала и лишь напряженно сидела, притворившись, что любуется через окно дождем.

– Мне нравятся ваши туфли, – Астрид спокойно сделала комплимент Сильвии после того, как они какое-то время проехали в молчании.

Сильвия повернула стройную ножку и посмотрела на туфлю.

– Благодарю, – проявила она вежливость и ответила тем же: – А у вас красивое платье.

– Спасибо. По-моему, я потеряла парочку бусинок на танцполе, – легко ответила Астрид, перебирая вышитый подол.

Они продолжили общаться подчеркнуто вежливо во время затянувшейся поездки, хотя на самом деле преодолели всего восемь кварталов. Беседа выглядела так: «Как давно вы знакомы с Бо?» Или «Вы живете в одном доме?» «Вы телефонистка?» «Нет, я точно не знаю, что хочу изучать в колледже». «Да, в Лос-Анджелесе солнечно в это время года».

И тому подобное.

Доехав до Чайна-тауна, Бо провел Сильвию в их общий дом, кратко поговорил с ней, пока Астрид ждала в такси. Она, в свою очередь, почувствовала облегчение, что Бо собирался вернуться в Пасифик-Хайтс, а не оставался здесь, и обиделась, что он на прощанье обнял Сильвию. Но продолжила молча ждать. И не сказала ни слова, когда Бо снова сел на переднее сиденье такси.

Молчала до самого дома.

Бо расплатился с шофером, и они вошли в дом, где было тихо и почти темно. Он закрыл дверь, пока Астрид снимала шубу и шляпу.

– Дважды в день? – прошептал Бо, впервые заговорив после «Гри-гри».

Она посмотрела на коричневый бумажный пакет, который дала Велма. Значит, Бо решил выбрать нейтральную тему? Ну ладно.

– Принимать два раза в день, – подтвердила она.

Бо начал снимать пальто. Не дожидаясь, Астрид отправилась на кухню и включила два подвесных светильника над длинным разделочным столом, на который положила пакет с травами.

– Нужна помощь? – прошептал он позади. Она даже не услышала, как Бо последовал за ней.

– Я в состоянии вскипятить воду.

Астрид посмотрела на бледно-зеленую эмалированную плиту. Где же чайник? Где обычно держат такую утварь? Она услышала шум и заметила, как Бо подвинул чайник по маленькому кухонному столику к ней.

– Спасибо, – поблагодарила Астрид, не глядя на него, и налила воды. Теперь очередь за плитой. Она сотни раз видела, как это делается. Вряд ли будет трудно. Спички лежали в керамической коробке на том же столике. Астрид зажгла спичку и смотрела на чугунную конфорку. Ладно. Лена не учила ее зажигать такую плиту. Запальник должен быть…

Бо наклонился и задул спичку.

– Отодвинься.

– Я могу…

Он повернул ручку, и конфорка волшебным образом засветилась оранжевым.

– Старую плиту пришлось заменить, Уинтер решил приобрести электрическую модель, – пояснил Бо, ставя чайник на огонь. – Кстати, Лене она не нравится. Чашки в буфетной вместе с остальным фарфором.

– Я знаю, – сказала Астрид, пытаясь показать, что оскорблена, а не смущена. Но когда застыла в широком коридоре между кухней и столовой, глядя слишком долго на ящики и шкафчики, Бо пришел на помощь, заслонив свет кухни.

– Средний шкафчик.

Точно. Астрид развернулась и открыла нужный. Миски. Соусник…

Обдавая теплом ее спину, Бо потянулся к верхней полке.

– Вот, – проговорил он тихо прямо ей на ухо, и на мгновение Астрид совсем забыла, что злится на него.

Присущий Бо запах окружил ее. Через платье она почувствовала пиджак, и по коже побежала тысяча мурашек. Такая сильная реакция застала врасплох, и Астрид чуть не прислонилась…

Если бы она просто…

Если бы он только…

Звон фарфора о мраморную столешницу вырвал ее из транса. Бо поставил чашку и собрался достать блюдце. Астрид развернулась к нему лицом.

Бо вздрогнул и чуть отшатнулся. Настолько, чтобы держать некую дистанцию. Он застыл, затем опустил руку, не сводя взгляда с Астрид.

– Зачем ты сегодня пришел в «Гри-гри»? – тихо спросила она.

– Чтобы выпить стаканчик с подругой.

– Сильвия Фонг слишком красива, чтобы быть просто подругой.

– А Лерой Гарви слишком обходителен для партнера по танцам. Где те друзья, с которыми ты собиралась встретиться?

– Ты за мной шпионил? Следил? Опять как с Люком…

– Люк, – выплюнул он имя, будто тухлое мясо. – Скажи мне правду, Астрид. Что случилось в гостинице? Он к тебе прикасался?

Она открыла рот, чувствуя волну ярости. И не сумев сдержаться, отвесила ему пощечину.

Бо отшатнулся, а его красивые черты заострились.

«Ой, такого он не ожидал».

Как и сама Астрид. Рука болела. Астрид тут же пожалела о своем порыве и чуть не заплакала. Боже, только не сейчас!

«Ты не заплачешь, Астрид Кристиана Магнуссон. Не заплачешь».

И процедила сквозь зубы:

– Я тебе не младшая сестренка, не mui-mui. Пойми ты это несколько месяцев назад…

Она запнулась, не зная, как именно продолжить. Что было бы? Она встретилась бы в гостинице с Бо, а не с Люком?

– Несколько месяцев назад? – повторил разгневанный Бо. – Астрид, я это понял несколько лет назад. Задолго до тебя. И не говори, что я понятия не имею о твоих переживаниях, потому что я помню день, время и место. Запах секвой, заходящее солнце, превратившее твои волосы в платину, как ты смотрела на меня.

Он опустил голову так, что они оказались нос к носу, и прошептал:

– Я помню все.

Они никогда об этом не говорили, но Астрид знала, какой день он имел ввиду. Глаза защипало от непролитых слез, но она сдержалась и даже не пошевелилась. Просто окунулась в темные омуты его пронзительных глаз и тоже предалась воспоминаниям.

Астрид тогда было шестнадцать, Бо – восемнадцать. Она и до того дня проявляла к нему неравнодушие. Иногда витала в облаках, но испытывала сладкое и легкое чувство, приправленное невинностью и связанное с их долгой дружбой. С того дня все изменилось.

Прошел год со смерти Магнуссонов-старших. Астрид отправилась на могилы и не ожидала, что горе так на нее подействует. Бо терпеливо разговаривал с ней, пока она плакала, а чтобы подбодрить, предложил взять ее с собой на дело. Бо следил за человеком, который в больших количествах производил виски неподалеку от доков Марин-каунти, принадлежавших Магнуссонам. Между их территорией и винокуренным заводом находились леса секвой. Уинтер переживал, что один из водителей его грузовиков продает список клиентов конкуренту.

Обычно Астрид о подобном ничего не говорили. При жизни родителей в доме упоминание о «бутлегерстве» было под запретом. После их смерти, Уинтер рассказал сестре достаточно ради ее безопасности, а Бо поведал кое-что еще, вызвав любопытство. Но в тот день друг впервые дал ей посмотреть на тайную операцию.

Это было большое спонтанное приключение. Астрид надела штаны и удобную обувь, и они отправились в поход по величественному старому лесу, вдыхая чистый аромат. Стоял теплый солнечный день, они нашли место на холме, откуда можно было проследить за винокурней и ее владельцем. Ели бутерброды с сыром и пили «Кока-колу». Бо и Астрид сидели прижавшись друг другу и болтали о своих семьях. Солнце опускалось в Тихий океан. В сумерках Астрид посмотрела на красивое лицо Бо и почувствовала что-то особенное.

Будто до той минуты ее сердце находилось не на месте. А потом органы, мышцы, кости и сухожилия подвинулись, оставляя нужное пространство.

И с тех пор Астрид уже не была прежней.

– Неважно, теперь я взрослая. У меня есть колледж и Лос-Анджелес, независимо от того, нравится тебе это или нет.

– Ты могла бы пойти в здешний колледж.

Она покачала головой.

– Мне надо было понять, сумею ли я жить без присмотра, когда все за мной следят и обращаются как с фарфоровой куклой. Будь жива мама, она бы посоветовала отстаивать свою независимость. Она всегда твердила, что надо «быть смелой».

– Ты – самая смелая девушка, которую я знаю, – сказал Бо.

– Почему же я себя такой не чувствую? – Ее голос сорвался, и Астрид с трудом сглотнула, чтобы выпалить остальное: – Я все испортила в колледже, Бо. Все! Ты даже половины не знаешь. И я… Боже! Я собиралась забыть тебя. Все друзья твердили, что я найду кого-то еще, что в колледже мои чувства изменятся.

После длительного молчания, он спросил:

– И как?

Она не смогла ничего сказать: ответ застрял в горле.

– Я себя тоже уверял, что мы отдалимся друг от друга. Хотел в это верить, потому что не мог надеяться и желать. Чувства меня убивают, Астрид. Я сам не свой с тех пор, как ты уехала, а теперь вернулась…

Они стояли так близко у буфета. Темная столовая с одной стороны, яркая кухня – с другой. А они посередине в сером пространстве. Ни тьма, ни свет, ни друзья, ни любовники, а любая половинчатость никогда стабильностью не отличалась, как и всякие перекрестки. Они оба должны решить идти вперед или оставить все, как было. Астрид переполняли как воспарившая надежда, так и ошеломляющий страх.

– Понятия не имею, что делать, – прошептала она, вцепившись в мраморный стол дрожащими пальцами. – Что нам делать?

Он ответил через несколько секунд, нежно погладив большим пальцем ее щеку, по которой стекала слеза.

– Давай…

От стука Астрид подскочила, а Бо отшатнулся. Они оба посмотрели на светлую кухню, где в ночной рубашке и с распущенными по спине волосами стояла Грета. Она сняла закипевший чайник с конфорки.

Астрид даже не заметила, как он засвистел.


***

Бо неохотно оставил Астрид и Грету на кухне. Теперь, раз любопытная сплетница проснулась, закончить беседу не удастся. Ну и ладно, он чуть было не зашел слишком далеко. Пожадничал. Не проявил твердости характера. Пульс стучал так, будто Бо бежал по Ломбард-стрит с мешком кирпичей, а голова кружилась от возможностей. Он шел по темному дому, снова и снова слыша ее слова: «Что нам делать?»

Бо не знал, что им нужно делать. Но знал, что бы ему хотелось сделать, и это вертелось у него на языке. Он чуть не признался, когда вмешалась Грета.

Но было ли это правильно? А не плевать ли на то, что правильно?

Он уже ни в чем не уверен.

В одном можно не сомневаться: Астрид грозит опасность, и ему по силам в этом разобраться. Обязательно. Бо спустился по лестнице, но вместо того, чтобы направиться направо к своей комнате, завернул налево и проскользнул в общую. На столе в углу стоял черный телефон. Взяв трубку, подождал ответа оператора. Попросил ее связаться с регистратурой больницы «Святого Франциска» и понадеялся, что сейчас дежурит та же медсестра, с которой он общался в ночь, когда Астрид попала в больницу. Он был шапочно с ней знаком. Они уже как-то сталкивались в маленьком баре у больницы. Ее парень – троюродный брат Езекии из «Гри-гри». Такое впечатление, что в Сан-Франциско полгорода в родстве.

Ему повезло, сегодня работала нужная девушка.

– Медсестра Сью, я Бо Йонг.

– Ой, здравствуйте, Бо, – весело и открыто поздоровалась она. – Чем я могу помочь?

– Я насчет выживших на той пропавшей яхте. Они еще в больнице?

– Не вы один хотите знать, – прошептала она. – Репортеры звонят без конца. Но нет, их выписали через несколько часов после нашего разговора. Шеф полиции разрешил, чтобы их передали под опеку миссис Кушинг. Ну вы помните, ту вдову, которая устроила скандал.

– Помню. А у вас случайно нет адреса миссис Кушинг?

Она зашептала:

– Нам нельзя его давать, но после смены я постараюсь посмотреть записи. Только не раньше девяти утра.

– Правда? Я ваш должник.

– Какая прелесть, – поддразнила она. – Ой, я тут вспомнила: коллега рассказала, что кто-то спрашивал о мисс Магнуссон. Хотел выяснить ее имя.

– Неужели? И кто это был?

– Мужчина не представился, но не волнуйтесь. Моя коллега не так глупа, чтобы давать ваш адрес.

Все равно все в городе знают, где живут Магнуссоны и Бо.

– Пожалуйста, сообщите, если кто-то еще будет спрашивать о мисс Магнуссон. И, если удастся достать адрес миссис Кушинг, оставьте мне сообщение на двадцать шестом пирсе в любое время. Я обязательно пришлю подарок в благодарность за услугу.

– Мне очень нравится джин…

– Ваше желание – закон, медсестра Сью. Считайте, что все уже сделано.

Глава 10

Той ночью Астрид долго не спалось. После внезапного появления Греты и травяного чая Велмы любому нормальному человеку снились бы кошмары, поэтому, покинув кухню, Астрид лежала без сна, перебирая в памяти каждую минуту, проведенную с Бо у буфета.

То, что он сказал, как близко стоял. Яркие смешанные ощущения, вызванные им. Как он тревожил ее и выводил из себя.

«Давай…»

Что именно? Давай отбросим осторожность и сбежим вместе? Давай закончим все сейчас? Давай успокоимся и потом поговорим?

Дни, недели, месяцы, годы она надеялась, что не безразлична Бо. Но до прошлой ночи не была уверена в этом, подбирая крохи внимания и строя из них шаткое убежище, которое не сильно укрывало от непогоды. А теперь он дал ей намного больше: несколько бревен, и ее навес превратился в хижину, крыша которой все еще протекала, но укрытие уже не сдует первым же сильным порывом ветра.

И Астрид уснула в этом «убежище», желая Бо сильнее, чем когда-либо. Но сейчас ее мучил страх, что стоит строению пасть, оно погребет ее под собой.

Наутро она убедила себя, что волноваться не стоит. Ведь это Бо. Что бы ни случилось, они останутся друзьями и справятся со всем легко и весело. Все решаемо.

И сегодня Астрид собиралась решить сразу две проблемы.

Приняв ванну и одевшись, она спустилась на лифте и заметила веселое оживление. В прихожей Грета взгромоздилась на стремянку, а вокруг суетились хихикающие горничные, помогающие украсить дом к Рождеству. И хотя все уже позавтракали, кроме Аиды, по-прежнему бледной и возможно беременной, скрывающей свое состояние от Уинтера, Астрид с удовольствием поела в одиночестве, залпом выпив крепкий кофе, закусив яйцом всмятку и тостом. Затем ринулась на поиски.

Ни следа Бо на первом этаже. Уинтер, показывающий малышке Карен процесс украшения дома к празднику, сообщил, что управляющий еще не ушел на работу.

– Он пойдет позже, сперва у него дела.

Чудесно. Даже более того, Бо ничего не сказал боссу о стычке в «Гри-гри». Пока Уинтер покачивал улыбающуюся дочку на руке, Астрид спустилась по служебной лестнице.

На полпути она внезапно остановилась, чуть не врезавшись в Бо.

Сердце екнуло.

– Доброе утро, – нервно и чуть задыхаясь, поздоровалась Астрид. Она посмотрела на превосходно сидящий лазуритовый костюм и накрахмаленные белые воротничок и манжеты, выглядывающие из-под пиджака. – Я еще не видела этот костюм.

– Ты же меня знаешь. Я же тщеславный и ветреный.

Неправда. Скорее гордый и уверенный. Он мельком взглянул на ее часы, и у Астрид снова екнуло сердце. Улыбнулся, будто все в порядке, и того разговора у буфета не было. Словно она не плакала у него на глазах.

Ладно, хорошо. Она вымученно улыбнулась. Значит, придется вести себя, как ни в чем не бывало.

Бо почесал затылок.

Астрид переступила с ноги на ногу и стряхнула невидимую пылинку с платья.

– Как ты себя чувствуешь? Выпила чай, после того, как Грета…

– Тебя выставила?

Бо прижался плечом к стене.

– В мечтах Грета наверняка щелкает кнутом, загоняя меня в подземелье. Если бы она могла, то установила бы решетку на дверь.

– На твою дверь? После твоего ухода она обвинила меня в непристойном поведении и манипулировании. – Астрид укоризненно покачала пальчиком на манер Греты: – Перестань приставать к мальчику, flicka [3]. Ты должна уже лежать в постели. Что за странный чай? Не пей! Велма Туссен – невеста дьявола!

Низкий бархатный смех Бо словно заключил Астрид в объятия, и у нее в животе затрепетали бабочки.

– Для Греты почти все женщины – невесты дьявола. А чай такой ужасный на вкус?

– Я зажала нос и выпила. Чуть не стошнило, но сегодня мне лучше. Интересно, очистилась ли моя аура?

Он прищурился и окинул взглядом ее лицо и плечо, и Астрид все равно почувствовала это призрачное прикосновение.

– Я вижу… золотистый свет. О, погоди, это всего лишь лампочка у тебя над головой.

Шутник. Просто дразнит, или дело в другом?

Бо сунул руку в карман, ничем не выказывая своих чувств.

Захотелось закричать: «Что ты собирался мне вчера сказать? Бога ради, что?»

Из-за сомнений Астрид заколебалась.

Оба опять ощущали неловкость.

Не вытерпев, она наконец выпалила:

– Кстати о странном явлении…

– О чем ты?

Он поставил отполированный ботинок на ту же ступеньку, где стояла Астрид. Очень близко. Она настолько встревожилась, что чуть не забыла, что собиралась сказать.

– Я вспомнила, кого можно расспросить о том идоле, – выдавила Астрид.

Бо нахмурился.

– Мне это не нравится. Ты опять что-то затеяла?

– Ничего подобного.

– Ты из Магнуссонов, вы все те еще хитрецы.

Истинная правда.

– Ничего рискованного. Собираюсь попросить помощи у ученого. Точнее у невестки.

– У Хэдли? – Он на мгновение прищурился, а потом расслабился. – Неплохаяидея. Хэдли или Лоу могли бы пролить свет на его происхождение.

Они переглянулись и в унисон согласились:

– Лучше Хэдли.

К тому же Астрид нужна была помощь не только с древней историей, но признаться в этом нельзя.

– У меня есть немного времени до работы. Конечно, зависит от того, как размыло дорогу, но посмотрим, успеем ли заскочить к Хэдли. Если хочешь, конечно.

– О, хочу, – слишком воодушевленно ответила Астрид и кашлянула. – Я тоже свободна. Сегодня у меня никаких свиданий.

– И даже танцев нет?

– Точно нет. Мы поедем на миленькой «Сильвии»?

Бо поморщился.

– Ты мне этого не простишь?

– Нет.

– Ясно. Когда ты будешь готова?


***

Оказалось, что Хэдли сегодня не работала в музее де Янга, а помогала мужу – брату Астрид Лоу – вести лекцию поблизости от парка «Золотые ворота». Астрид могла поговорить с невесткой где угодно, главное, чтобы наедине.

На Парнассус-авеню находились колледжи Калифорнийского университета. Отправившись в сторону океана, Бо и Астрид миновали медицинский колледж в романском стиле и остановились у здания с большим тотемным столбом у крыльца: флигель университета антропологии.

В помещении было сумрачно и пахло старыми камнями и пылью. Никто не встречал посетителей, поэтому они прошли через почти пустые комнаты с гончарными изделиями и ржавыми древними инструментами, пока не нашли того, кто указал им на второй этаж. В угловой комнате располагалась небольшая коллекция египетских экспонатов. Астрид услышала уверенный голос брата и заглянула внутрь.

– И вот так, мои дорогие, надо защищать место раскопок от диких собак.

Студенты зашептались. Перед кафедрой стояли десятка два деревянных стульев и доска с рисунками и иероглифами. У стен разместились витрины со сломанными артефактами, а на столе лежали учительские копии образцов гончарных изделий Срединного царства.

Над всем властвовал Лоу. Моложе Уинтера на несколько лет, он был красивым и смелым, и, как и Астрид, унаследовал материнские светлые волосы. Образованный путешественник, чьи абсурдные истории стали легендарными.

Студент поднял руку.

– Мистер Магнуссон, а на следующей неделе будет контрольная?

– Конечно, – ответил Лоу, выключив лампочку над столом. – Не читайте восьмую главу о методах полевой работы. Пустая трата времени.

– Но…

Лоу махнул рукой в сторону высокой брюнетки в черном, довольно привлекательной и несколько устрашающей особы.

– Я привел миссис Бэкол, чтобы вы на нее полюбовались. Не обращайте внимания на то, что она рассказала про погребальные обряды Египта. Конечно, миссис Бэкол лучший специалист по этому предмету во всем штате. А еще у нее есть диплом Стэнфорда, и она управляет крылом одного из самых известных музеев, но вы платите кучу денег за университетское образование, чтобы заниматься кое-чем поважнее: пить самогонный джин и получать отказы на вечеринках с обжиманиями.

Послышался тихий смех. Студенты собрали вещи и поплелись на выход. Астрид отодвинулась, ожидая, пока все уйдут. Она украдкой следила за Бо, который бродил по коридору, изучая фотографии на стенах. Когда вышел последний студент, он развернулся. Они вместе вошли в класс… и застыли.

Астрид не знала, кто из них это начал: Лоу ли прижал Хэдли к доске, или Хэдли притянула его к себе. В любом случае, они совершенно непрофессионально обжимались.

Нет ничего лучше, чем поймать брата, целующего взасос свою жену.

Астрид одновременно было неловко от того, что брат с женой вели себя как озабоченные, поддавшись животной страсти, но и очарована их энтузиазмом. Она даже немного завидовала. Лоу рассмешил Хэдли, что было даже интимнее, чем то, что сейчас Лоу ласкал грудь любимой.

Наблюдая за сценой, Астрид ощущала присутствие Бо. Интересно, о чем он думает? И не мечтает ли так пообжиматься с ней?

Астрид очень хотелось оказаться в его объятиях.

Она мельком взглянула в лицо Бо и и заметила, что он пристально на нее смотрит. Астрид отвернулась и покраснела, а Бо громко кашлянул.

Лоу и Хэдли остановились, но не стали разжимать объятий. Хэдли взглянула через плечо мужа и увидела гостей.

– Младшая Магнуссон вернулась в отчий дом, – сказала темноволосая смотрительница с приветливой улыбкой и отодвинулась от Лоу. Астрид направилась к невестке, желая отойти от Бо и избавиться от неконтролируемых чувств.

– Я соскучилась, – призналась Астрид, обнимая стройную Хэдли.

– Не по своей плоти и крови? Обидно, – пожаловался Лоу.

Астрид обнимала брата чуть дольше. Лоу легче всех перенес смерть родителей. У него был Египет и друзья. И над ним не довлело чувство вины, как над Уинтером, который вел машину и попал в аварию. Ему не пришлось брать на себя семейное дело, как законное, так и незаконное. Лоу был самым свободным в семье, и Астрид всегда им восхищалась. Ей нравились его легкомысленная натура и оптимизм. Его веселость. Последние годы ей хотелось, чтобы он был рядом, а не бродил по экзотическим странам. Когда у Лоу появились Хэдли и Стелла, Астрид надеялась, что теперь будет чаще с ним видеться, но сама отправилась в колледж подальше от дома.

– Привет, – прошептал он успокаивающе и внимательно посмотрел ей в лицо. – Я тоже рад тебя видеть, сестренка. Ты повзрослела и поумнела. И слишком похорошела. Прошло всего несколько месяцев. Что случилось со светловолосой болтушкой, которую я катал на спине?

– Вот видишь, что взросление делает с человеком? – улыбнулась она.

– Портит нас всех, – согласился он и сильно хлопнул Бо по плечу.

– Как там дела на складе?

– Еще цел и так забит мешками с песком, что и Посейдон не страшен. Стелла в порядке?

– С няней в тепле на Телеграф-хилл. Она грустит, что из-за дождя улетели попугаи, но мы заверили малышку, что птицы вернутся и Пятый их не съел.

Пятый был везучим неубиваемым черным котом. До прошлого лета он назывался Четвертым. Что бы ни произошло, супруги об этом не распространялись.

Поболтав о грядущей поездке в Египет (Бо был прав, Хэдли прямо светилась от предвкушения), они перешли к идолу. Астрид и Бо поспешно рассказали о том, что произошло на яхте. Лоу чуть успокоился, узнав, что Велма сделала сестре особый чай, а потом Бо продемонстрировал им отполированную бирюзовую фигурку.

– Мы считаем, что статуэтка состоит из чистой бирюзы, но не знаем, откуда она появилась и для чего использовалась.

Лоу присвистнул.

– Потрясающе, – согласилась Хэдли. – Я почувствовала импульс, стоило тебе сюда войти.

Лоу медленно убрал руку.

– Какой импульс?

– Велма не почувствовала магии, – встряла Астрид.

Невестка покачала головой.

– Это не совсем волшебство, скорее энергия.

Способность Хэдли ощущать странную энергию происходила из прошлого. Ее мать, бывший археолог, получила темное египетское проклятье, которое передала дочери. Немногие могли видеть духов Мори, шеутов, призрачных адских гончих, которые показывались, стоило Хэдли расстроиться. Лоу, к примеру, таким талантом не обладал, но утверждал, что духи Хэдли чуть не убили его раз сто. Разумеется, преувеличил, что было свойственно всему, что слетало с его уст. И хоть Мори явно нападали, но Лоу наверняка это заслужил. Проклятие не помешало ему жениться на Хэдли… и лапать ее в общественных местах.

Хэдли посмотрела на Астрид и прищурилась.

– Хм.

– Что?

– Я прислушалась и мне кажется, что энергия исходит от тебя, а не от идола.

– Чушь! Ты видишь тень на моей ауре?

– Я не вижу ауры, спроси у Аиды.

– Уже спрашивала, но она видит лишь призраков.

– Мы предпочитаем странных и опасных женщин, правда, Бо? – прошептал Лоу.

Бо на мгновение застыл, но его реакцию заметила лишь Астрид. Лоу уже бормотал что-то о древних залежах бирюзы в Калифорнии и Мексике. Знает ли брат, что Бо к ней неравнодушен? Она вспомнила полученное осенью письмо, которое ее расстроило: «Учителям не пристало останавливаться в гостиницах со студентками. Лоу, который сам работает в той же сфере, со мной согласен».

Может она просто себя изводит, а Лоу просто болтает?

Но тогда с чего Бо так себя повел?

Застыл, а потом, вместо ответа задал вопрос?

– Ты знаешь, к какой культуре принадлежит этот идол?

– Напоминает ацтеков. По-моему, подлинник. Хэдли, а ты что думаешь?

– Ацтеки, – подтвердила она. – Но фигурка не полностью состоит из бирюзы, это мозаика. Кусочки аккуратно соединили и отполировали.

– Правда? А я посчитал, что она потрескалась. А задняя часть?

– Да, тут цельный кусок. Кто-то изменил гравировку. Жаль.

Лоу отнес идола к столу, сел и принялся изучать под увеличительным стеклом. Остальные встали у него за спиной.

– Золотая инкрустация на глазах и диске настоящая, хоть и выглядит странно. В такие моменты мне не хватает Адама, – пробормотал он, вспомнив лучшего друга и отца Стеллы, умершего почти год назад.

Хэдли сжала плечо мужа, он погладил ее по руке. Астрид снова позавидовала их близости. Она посмотрела на Бо, но тут же опустила глаза, снова заметив его взгляд на себе. Звезды, слишком много чувств. А может, она чересчур впечатлительная. Лучше все отбросить и сосредоточиться на идоле.

– Тогда изменили, – присмотревшись, сказал Лоу. – На плоской дощечке выгравировано слово «НЭНС» современными инструментами. Я вижу следы другой инкрустации. Возможно, другое слово, но толком не разобрать.

– Это копия? – спросила Астрид.

– Твой брат ну совершенно не разбирается в подделках, – саркастично заметила Хэдли.

Лоу нервно усмехнулся и почесал подбородок.

– Ну да, все в прошлом. По-моему, идол настоящий.

– Мой честный супруг прав. Фигурка и правда настоящая, – сказала Хэдли, слегка улыбаясь Лоу.

– А вот теперь вопрос на миллион долларов. Для чего его использовали? – спросил Бо.

Лоу сел в кресло и скрестил руки на груди.

– Черт его знает. Точно не для плодовитости. Я понятия не имею, что тут за символ спереди. Я знаю, что бирюза нравится ацтекам и часто использовалась для создания ритуальных предметов. Они торговали с индейцами, добывавшими бирюзу в юго-западных штатах. Остальное для меня темный лес.

Астрид и Бо смотрели на Хэдли.

– К сожалению, для меня тоже. Это вне нашей компетенции. Я знаю несколько главных ацтекских богов, к примеру, Кетцалькоатля, змея в перьях. Но это…

Бо вмешался:

– Погоди. «Змей в перьях»? То же самое, что и «Пернатый змей»?

– Ну да.

– Так называлась яхта. Уж слишком странное совпадение.

– Слишком странное. Готова поспорить, что владелица яхты, миссис Кушинг, знает что-то о том ритуале. Что, черт побери, происходит?

– Что бы ни происходило, не ввязывайтесь, – посоветовал Лоу, возвращая идола Бо. – Говорю по опыту. Хэдли, подтверди.

Она кивнула.

– Это правда. Наверное, лучше положить находку туда, где нашли. А тем временем, если хотите узнать больше о ее символизме и форме…

Лоу тяжело вздохнул.

Хэдли не обратила на него внимания.

– … тогда стоит обратиться к доктору Марии Наварро.

– Ах да, одна из «Грешниц», – сказал Лоу и невинно посмотрел на жену. – Что? Им нравится это прозвище.

Хэдли проигнорировала мужа.

– Доктор Наварро и ее коллега мисс Кинг – эксперты по культуре ацтеков и майя. Они антропологи на пенсии и друзья моего отца. Вместе написали несколько книг.

– А как можно с ними связаться? – спросил Бо.

Хэдли улыбнулась.

– Я пообщаюсь с доктором Наварро, может, удастся устроить встречу.

– Как можно скорее, если не возражаешь, – попросил Бо и улыбнулся в ответ.


***

Предоставив свои соображения против копания в истории идола, Лоу попросил совета Бо насчет двигателя мотоцикла. Астрид воспользовалась шансом поговорить с Хэдли наедине.

Невестка – одна из умнейших знакомых Астрид женщин. Весьма образованная и влиятельная особа. А еще очень разумная, она пару раз поддержала стремление Астрид к независимости, когда остальные родственники говорили категорическое «нет». Астрид не была близка с Хэдли так, как по-сестрински относилась к Аиде. Но ей нужен тот, кто бы дал совет без лишних эмоций. Тот, кто относился бы к ней справедливо и здраво.

И она не проболтается Уинтеру.

Хэдли сложила руки на груди.

– Я получила твою телеграмму, очевидно, и ты мою.

– Благодарю за помощь.

– Пока не за что. Я не знаю, чем помочь. – Хэдли вытащила конверт из кармана юбки и развернула письмо. – В университете сменили твой адрес на адрес моего офиса в музее, так что Уинтер какое-то время не узнает. Я получила послание два дня назад.

Астрид прочитала письмо: ледяное официальное заявление из канцелярии ректора, сообщающее, что она находится на испытательном сроке из-за плохих оценок и прогулов, и если не исправится в следующем семестре, ее выгонят из университета. А еще надо встретиться с консультантом, чтобы обсудить…

– Что означает последнее предложение?

– Они считают, что диплома ты не получишь и, хоть не возражают против денег твоей семьи, им нужно поддерживать свою репутацию.

– Они знают, что мы занимаемся бутлегерством?

– Скорее всего. В Беркли знают, и это не помешало им позволить Лоу там учиться и работать. Но твой брат – отличный учитель с опытом полевой работы. А в твоем возрасте учился прекрасно и закончил с отличием.

– В отличие от меня. Значит, дело во мне, а не в семейной репутации, – застонала Астрид и сложила письмо. – Мама, наверное, в гробу переворачивается от разочарования. Хэдли, умоляю, не говори никому, пока я не решу, как быть. Хорошо?

Хэдли тяжко вздохнула.

– Расскажешь, что случилось?

– Не знаю, – ответила она, поглаживая ладонь большим пальцем. – Я отправилась туда, чтобы проявить себя. Без помощи Уинтера и влияния Лоу в Беркли. Просто что-то сделать самой.

– В подобном желании нет ничего плохого, даже есть нечто благородное.

– Конечно, благородное. И я доказала собственную независимость, завалив все предметы.

– Астрид, ты ведь не глупа, но нужно ходить на занятия и учиться.

– Знаю, просто… – Она посмотрела на руки и выпалила. – Мне там не нравится. Я ненавижу этот город, колледж. Не знаю, что я там забыла. Не понимаю, почему я туда вообще поехала. Все вокруг меня знают, что им надо. У тебя и Лоу есть Египет, у Уинтера и Бо – их предприятие. Моя соседка по комнате Джейн хочет преподавать. Я не знаю, что у меня получится лучше всего. Все мои подруги помолвлены, замужем или работают, пока не найдут мужей. Учащиеся в колледже хотят сделать карьеру. А я? Мне кажется, что я не управляю своей жизнью.

Хэдли взяла Астрид за подбородок двумя пальцами.

– Это не так, клянусь, тебе только кажется. Возможно, южный колледж просто не для тебя. И жизнь не ограничивается замужеством.

Ей легко говорить. Ее отношения с Лоу совершенно законны. Но Астрид промолчала, потому что они не настолько близки.

– Не пойми меня неправильно. Брак – это замечательно, если вступаешь в него с правильными мотивами, но не то же самое, что найти свое место в жизни. У тебя полно возможностей, просто надо понять, чем ты хочешь заняться. Но это дело не одного дня.

– А если я не пойму никогда?

– Подумай об этом на каникулах. Если хочешь встретиться в музее – моя дверь открыта. Лучше переговорить там, где никто не услышит. Еще вопрос: ты не хотела бы пообщаться с духом матери? Ты сказала, что она была бы разочарована, но я сомневаюсь, что это так. И у тебя есть редкая возможность узнать.

Астрид сунула письмо из университета в карман шубы.

– Не знаю. Аида предложила призвать ее дух для всех нас, но это… странно. Грета считает, что мертвых не стоит тревожить. Мне кажется, эта пожилая воительница права.

Хэдли приветливо улыбнулась.

– Может и права.

Глава 11

Собираясь тронуться с парковки отделения антропологии, Бо украдкой взглянул на Астрид. Он не понимал, почему она расстроилась. Это как-то связано с разговором наедине с Хэдли… Даже сам факт такой беседы странен. С каких пор они стали закадычными подругами? Бо нравились спокойные манеры Хэдли, хотя она на самом деле не настолько холодна, но совершенно не понятно, что с Хэдли могла обсуждать Астрид.

– Планируешь пойти по стопам брата и выкапывать мумии?

– С чего бы?

– Ты ведь разговаривала с Хэдли.

– О, нет. Это пустяки.

– Те же «пустяки», которые тревожат тебя сейчас?

Астрид кивнула и уставилась в окно.

Проехав несколько кварталов в молчании, Бо пожаловался:

– Раньше ты от меня ничего не скрывала.

– Да, но все мои слова и сведения о моих действиях наверняка попадут к Лоу или Уинтеру, так что…

– Неправда. Я не сообщил Уинтеру о случившемся вчера вечером в «Гри-гри». Хотя, черт побери, следовало, потому что на тебя напали. И что бы ты сделала, если бы меня там не было?

– Он не был вооружен.

– И поэтому не причинил бы тебе вреда?

– Папа всегда повторял, что Магнуссоны не трусы.

– Не трусы. Но и глупо забывать об осторожности. Не гуляй по городу, пока мы не выясним, кто такой этот Макс и чего хочет. Это небезопасно.

Астрид разозлилась.

– С каких пор ты мной командуешь?

– С тех самых, когда ты перестала обращать внимание на мое мнение.

Обидевшись, Астрид отвернулась и провела пальцем в перчатке по запотевшему стеклу. Через некоторое время она произнесла:

– Мы так и не закончили наш вчерашний разговор. Сильвия – твоя девушка?

– Я уже пояснил, что мы друзья.

– Ты с ней спал?

Бо сознавал, что слишком медлит с ответом и все же… не знал, что сказать. Астрид никогда еще не задавала такие личные вопросы.

Бо затормозил у знака «стоп» и повернул за угол. Здесь сильно затопило мостовую, поэтому пришлось ехать посреди дороги, объезжая лужи.

– Зря я привел ее в «Гри-гри». Я… не знаю. Ты приняла часы, а потом собралась на танцы. Ты меня всегда сбиваешь с толку.

– А ты меня.

Бо украдкой взглянул на ее лицо и сдержал улыбку.

– Что было раньше: курица или яйцо?

– Зависит от того, яйцо я или курица, – парировала Астрид, поправляя перчатку.

– Мне кажется, мы оба струсили, как всполошенные куры.

Астрид усмехнулась и откинулась на сиденье.

– Может, ты и прав.

Они больше не общались, пока не приехали к особняку Магнуссонов. Бо припарковался, и они оба уставились вперед.

– Мне пора на работу. – Бо хотел рассказать Астрид о том, что медсестра дала ему адрес миссис Кушинг, но упрямица захотела бы его сопровождать. А он боялся, что там для Астрид небезопасно, поэтому скрыл сведения.

– Бо?

– Да?

– Что ты хотел мне предложить?

– О чем ты?

– Прошлой ночью ты начал что-то говорить, пока Грета не…

Тут распахнулась боковая дверь особняка, и Уинтер направился к автомобилю, вероятно, намереваясь поехать вместе с Бо на склад. Как не вовремя.

– Неважно, – мрачно выпалила Астрид.

– Погоди. – Бо схватил Астрид за руку, когда она попыталась открыть дверь. – Я собирался предложить притвориться другими людьми.

Астрид долго смотрела на него, приоткрыв рот и покраснев. Бешено бьющееся сердце Бо словно попыталось обогнать ее поднимающуюся и опускающуюся грудь. И пока Уинтер обходил машину, Астрид мельком погладила Бо по руке. Он ощутил мягкую кожу и легкое пожатие тонких пальчиков.

Такая мелочь выразила все и свидетельствовала о согласии.

Бо ответил тем же, и Астрид вышла из машины в развевающейся одежде. И напоследок, под взметнувшейся юбкой, он заметил тонкие линии на ее чулках.


***

Большой особняк из песчаника миссис Кушинг выходил на Президио. Через час после расставания с Астрид, Бо из машины разглядывал дом, понимая, что туда никак не проникнуть. Богато украшенные железные ворота и фигурно подстриженные кусты загораживали от улицы большую часть входной двери, а под аркой ворот на страже стояли двое дородных охранников.

Неужели, чтобы отогнать журналистов? Неизвестно. Также поблизости не видно машин с серийными номерами. Совершенно никого, кроме стражей.

И все же.

Один из них показался знакомым. Бо подъехал к воротам и опустил стекло.

– Мелкий Майк?

Высокий лысый мужчина прищурился, всматриваясь в машину.

– Черт меня побери, Бо Йонг, – воскликнул он с широкой улыбкой. – Что ты здесь делаешь, сынок?

– Ищу кое-кого. А разве ты не работал в «тихом» баре у Иззи Гомеса?

– Я и сейчас там, а это так, подработка. Мне хорошо платят, чтобы я по пять часов торчал здесь под дождем и отсылал прочь репортеров. Ты пришел спросить о яхте, пропавшей в океане? Я слышал, она врезалась в твой причал.

– Так точно. А вас двоих наняла владелица яхты, миссис Кушинг?

– Вроде того, но мы с ней не встречались. Нас нанял тип по имени Дэн. Судя по всему, ее слуга. Он сообщает нам, куда прийти, и платит из-под полы.

– А ты не видел тут кого-то по имени Макс? – спросил Бо.

– Одного из выживших пассажиров?

Бо описал Макса, и охранник изумленно вскинул брови.

– Да, он один из них, но его зовут не Макс, а Кит Мэнсон. Бездельник и игрок, который устраивал скандалы в баре Иззи Гомеса. Наркоман. Вроде принимал героин. В последний раз я видел его больше года назад, но когда сюда привели выживших, я готов был поспорить, что это Кит. Попытался пообщаться с ним, но он меня не вспомнил. Либо это его близнец, либо то, что случилось в океане, сильно подействовало на его мозги.

– И не говори. Значит, ты не видел этого Кита год… Не помнишь, где он жил раньше?

– У него не было постоянного адреса. Он жил там и сям, пока его не выкидывали за неуплату аренды. В последнюю нашу встречу хвастался, что его пригласили в тайный клуб на Джексон-сквер. Утверждал, что это изменит его жизнь и принесет богатство.

– Джексон-сквер? – Прежде там располагался квартал красный фонарей – знаменитый Варварский берег. Игорные дома, проститутки, спиртное и танцы. Там можно было за определенную плату удовлетворить любой порок. – Эта территория превратилась в город-призрак с тех пор, как вступил в силу «сухой» закон, а полиция принялась наседать на такие заведения.

– Поэтому я и не обратил особого внимания на его слова. Наркоману могло и показаться. А когда он пропал, посчитали, по правде сказать, что он наконец скончался от передозировки.

– А Кит случайно не проговорился о том, где этот тайный клуб?

– Не совсем. А, точно, клуб назывался «Осьмушки [4]» или что-то столь же дурацкое. С Китом никогда не знаешь. Он отродясь особым умом не отличался, – признался здоровяк, постучав по виску.

Осьмушки? Бо это название напомнило о книге на верхней полке в своей комнате: «Остров сокровищ». Пираты и проклятое золото ацтеков. У ацтекского бирюзового идола были золотые глаза. И если здесь действительно живет Макс, то не он ли, то недостающее связующее звено между богатой вдовой, странными оккультными ритуалами и пропавшими людьми?…

Надо поскорее сообщить Астрид.

«Не думай о прикосновении ее руки. Сосредоточься».

Бо попытался выяснить у охранника еще что-нибудь, но тот больше ничего не знал, поэтому наконец уточнил:

– Значит, выжившие пассажиры никуда не выходят?

Мелкий Майк склонил голову, указывая на другого охранника.

– Джек вроде слышал от еще одного слуги, что прошлой ночью после наступления темноты они все ушли.

Бо удивился:

– И куда они отправились?

– Без понятия. Может, Дэн знает, однако вряд ли расскажет. Он молчун. Нам нельзя заходить в дом, но я могу постучать в дверь служебного крыла и позвать его.

Не слишком здравая мысль. Бо не хотелось, чтобы миссис Кушинг узнала, что он тут разнюхивал, поэтому вежливо отказался от предложения Мелкого Майка.

– Лучше не говори, что я приходил. Если кто спросит, я всего лишь провинциал, который заблудился и спрашивал дорогу в Президио.

– Договорились. – Здоровяк приподнял шляпу и улыбнулся. – Если ты попросишь прыгнуть, полгорода уточнит, как высоко.


***

На следующий день Бо рано утром отправился на Джексон-сквер. Ничего особенного, не считая нескольких закрытых танцевальных залов и попрошаек. Два заведения, «Ипподром» и «Вавилонская башня», еще работали, но эти притоны как раз проверяли. Совсем не место для богачей. Бо не знал, что именно ищет, просто что-то странное. Или здание, которое не выглядело бы заброшенным лет на десять. Но ничего не привлекло его внимания, и, просидев два часа в машине, разглядывая полузатопленные улицы издалека, он бросил это гиблое дело и вернулся домой в Пасифик-Хайтс.

У него были планы.

Пройдя через особняк, он нашел Астрид в башне, лежащей на подушках на подоконнике, под которым находился их тайник, и читающей местный журнал мод. И хоть Бо знал, что она слышала его приближение – сюда никто не поднимался, кроме них двоих и весьма редко горничной, – она быстро перелистывала страницы, при этом заправляя мягкие светлые пряди за уши. Потом отбросила притворство и подмигнула.

– А, привет!

– Не хотел отрывать тебя от чтения.

Астрид изобразила обиду и закрыла журнал.

– Мне не хватало тебя за завтраком, но Грета сообщила, что ты ушел на рассвете. Я решила, что ты, скорее всего, сожалеешь о вчерашнем признании.

– Совсем не жалею, – ответил Бо, скрестив руки на груди и посмотрел на подругу. – А ты не жалеешь?

– Совсем не жалею, – повторила она.

Сегодня на ней было аквамариновое платье. Длинные веревочки с ограненными бусинками из берилла свисали в ложбинке между грудями. «Не пялься», – предупредил себя Бо. Он посмотрел на запястье Астрид, просто не смог удержаться, и заметил серебристый блеск.

Она дала разрешение.

– Не хочешь провести пару часов в джунглях?

– В джунглях?

Бо кивнул, ожидая, пока Астрид поймет.

– Ты слишком засиделась в четырех стенах. Если нельзя насладиться дождиком на улице, можем притвориться, что попали в тропический сад.

Астрид лениво улыбнулась.

– Парк «Золотые ворота». Погоди, а если там потоп? Хэдли говорила, что озеро вышло из берегов.

– Я звонил, парк открыт. Мне сказали, что там «ни одной живой души». Что думаешь? По пути расскажу тебе, чем занимался утром. – Он поиграл бровями и тихо продолжил: – Это связано с пиратским клубом.

Астрид тут же попалась на удочку и вскочила. На мгновение Бо перестал ясно соображать, собираясь притянуть ее к себе и страстно поцеловать. Тихая болтовня этажом ниже напомнила, что это не лучшая идея.

– Отведи меня в джунгли, – попросила Астрид томным шепотом, и сердце Бо заколотилось от волнения.

Глава 12

На вершине усеянного пальмами холма находилась Цветочная Консерватория Сан-Франциско – вычурное белое здание из древесины и стекла. Когда Бо был моложе и только начал работать на Уинтера, то доставлял всякие посылки в те части города, которые никогда прежде не видел. Этот дом викторианского периода напоминал ему огромный свадебный торт. Сегодня, под дождем, лишенное посетителей, здание выглядело менее праздничным, но таким же гостеприимным, как всегда. Бо особенно понравилось зайти сюда под ручку с Астрид.

Спрятавшись под зонтом, они прошлепали с парковки мимо подстриженных лужаек, залитых ливнем. Поля анютиных глазок затопило, а цветы на холме, складывающиеся в аккуратную надпись «Счастливого Рождества 1928г.» теперь напоминали промокшую крысу с насморком.

Однако все это неважно, потому что в вестибюле было сухо и тепло, а скучающая экскурсовод в билетной кассе, которая при наплыве посетителей могла бы незаметно не пустить Бо, сегодня не обратила на него внимания. Только воодушевилась, стоило получить сумму в пять раз больше обычной входной платы. Бо попросил ее оставить сдачу себе. Им с Астрид дали печатный буклет с описанием всех экспонатов. И только войдя в главный выставочный зал, он вдруг осознал, что:

Других посетителей нет.

Они совершенно одни.

В общественном месте.

Будда, Осирис и Иегова сегодня на его стороне.

– Уф, – пропыхтела Астрид, снимая мокрую шубу в теплых испарениях, от которых капли воды опускались на папоротники и первозданные заросли. – Я и забыла, как тут жарко. Так чудесно и красиво. Не знаю, куда смотреть в первую очередь. Представляешь, жить в таком мире? Я прямо вижу, как динозавры прячутся вон за тем… чем-то там. О, на табличке написано, что это «филодендрон». Ему пятьдесят лет! Чудеса…

Бо не сдержал улыбки. Наверное, впервые с тех пор, как вернулась, Астрид болтает, не думая. Она сияла, вертя головой и разглядывая тысячи стекол оранжерейного купола наверху и густую тропическую листву внизу.

Астрид была счастлива.

И Бо с гордостью считал, что все это ей подарил он – Йонг Бо-Синг. Будто место принадлежало не городу, а лично ему. И он мог поделиться с Астрид. Позволить ей отвлечься от мерзкого бирюзового идола и ужасных ведений, всей тревоги и неуверенности, которая появилась после тех событий. Всех тех долгих месяцев, что они провели врозь.

Все просто испарилось с тропическим паром.

– У тебя есть план? – спросила Астрид, проводя рукой по веточке папоротника.

– План?

– Ты же сказал, что здесь мы не станем говорить про идола, спасшихся пассажиров и пиратский клуб. Давай испытаем настоящее приключение. Ты же вчера предложил притвориться другими людьми, значит, мы должны играть роли. Настоящий Бо никогда бы не пригласил меня на свидание.

Астрид ошиблась. Настоящий Бо обязательно бы ее пригласил, потом женился и в медовый месяц, растянувшийся на год, отправился бы в кругосветное путешествие. Но общество и обстоятельства не позволяли ему быть собой.

– Подожди-ка. Если мы не знакомы, то как встретились? Скорее всего, в «Гри-гри». – Астрид принялась продумывать их историю: – Ты смотрел, как я танцевала. Я тебя так очаровала, что ты не мог оторвать от меня взгляд.

Бо приблизился, перекинув пальто через руку.

– Именно так. По твоей улыбке я понял, что такой девушке по вкусу приключения. – Несдержанная, разрушительная улыбка на губах, из которых вырывалось все, что приходило Астрид в голову. И Бо такая ее привычка очень нравилась.

– Значит, моя улыбка?

– И бедра.

– А что с бедрами? – нерешительно спросила она, прикрываясь шубой. – Ты же знаешь, как я их ненавижу.

– Жаль, потому что мне они нравятся. Такие округлые, что тут же притягивают мой взгляд. Вот поэтому мне захотелось познакомиться, когда я увидел тебя в «Гри-гри». Улыбка и бедра, два в одном.

– Округлые, – повторила Астрид, будто услышала нечто нелепое, но в ее глазах Бо заметил скрытую радость.

– Как у профессиональной танцовщицы. Но что такая красавица могла увидеть в таком, как я?

– В самом смелом и красивом бутлегере в городе?

– Ну, в таком случае…

– Но меня покорила твоя язвительность. Ты смешил меня, и тебе плевать, кто что думает.

– Правда?

– Наверное, дело в крови викингов. Мама рассказывала, как влюбилась в папу потому, что он решительно брал то, что хотел, и если бы на его пути встала гора, он не просто бы ее обошел, а сдвинул.

Бо провел довольно много времени с Магнуссоном-старшим до его смерти. Он знал, что у старика-шведа стальные яйца, ведь тот на бутлегерстве построил целую империю и передал ее Уинтеру, но последние пару лет страдал от психического недуга, сильно повлиявшего на его настроение и решения. Бо не говорил об этом Астрид. С нее и так достаточно. Пусть об отце останутся лишь хорошие воспоминания.

– Значит, ты поэтому разрешила мне тебе позвонить, – продолжил Бо, прислонившись к деревянному ограждению оранжерейной дорожки, где Астрид остановилась прочитать железную табличку у старого дерева.

Она кивнула.

– Потому что в мире полно зануд, к которым ты не принадлежишь. Я сразу поняла, что ты способен сдвигать горы, – ответила она с уверенной улыбкой и резко кивнула головой.

И тут до Бо дошло: они оба не лгали, не играли. Под видом придуманной истории показали искренность. Его в самом деле привлекла ее улыбка. Астрид правда считала его способным двигать горы.

Способен ли он?

– В общем, мы увиделись в «Гри-гри». Ты – настоящий рыцарь – зашел туда и избавил меня от надоедающего поклонника. Вот так мы познакомились. Разве могла я отказать, когда ты попросил мой номер телефона?

– У тебя не было и шанса. Я смелее Дугласа Фэрбенкса.

– И выглядишь лучше, чем он без рубашки в фильме «Багдадский вор».

– Неужели?

Бо медленно повернул голову и увидел, что Астрид пристально изучает тропическую флору.

– А какие руки! – Она присвистнула. – Мне трудно притворяться, будто я их не видела, но я постараюсь.

Бо ощутил, как его эго удвоилось, а кое-что пониже вскоре также увеличится в размерах, если он не сдержит наплыв чувств.

– Я тоже увидел кое-что незабываемое. Например, в прошлом году в примерочной универмага.

Те пять секунд Бо про себя называл «происшествием в примерочной», случившимся, когда отвез Астрид в магазин. Он ждал ее вместе с портнихой Бенитой, и тут Астрид вышла из примерочной в чем мать родила.

– Это была случайность! – прошептала она, порозовев.

Астрид уверяла его в этом тысячу раз, но в глубине души Бо не верил. В любом случае, этот подарок он никогда не забудет.

Астрид быстро оглянулась, прежде чем пройти по дорожке.

– Глянь, там растения тропического высокогорья, давай зайдем.

Бо последовал за покачивающей бедрами плутовкой в помещение попрохладнее. В этой туманной галерее выращивали растения с высокогорья. Он снял шляпу, приветствуя пожилую даму, сидящую на скамье. Ее песик натянул поводок и залаял. Больше они не одни. Какое разочарование! Но надежда Бо снова воспрянула, когда он услышал, как Астрид тихонько пожаловалась на прохладу. Они прошли по длинной каменной дорожке, ведущей в последнюю боковую галерею – зал водных растений.

Там были высокая температура и влажность. И полное отсутствие посетителей.

Дверь закрылась, прерывая визгливый лай.

Капли дождя выстукивали легкий ритм по стеклу оранжереи, отражаясь в изгибающемся водоеме, поверхность которого покрывали огромные листья водяной амазонской лилии.

– Такие листья вырастают в ширину до метра восьмидесяти и могут выдерживать вес маленького ребенка. Интересно, кто-то это проверял? – рассуждала Астрид, усаживаясь у низкой стены, окружавшей внутренний водоем, и пристраивая сложенную шубу.

Бо сел рядом и заглянул через бортик.

– Желаешь попробовать?

– Ты очень хочешь, чтобы я утонула?

– А я тебя увижу опять обнаженной?

– Увидишь кое-то новое. Некоторые части моего тела теперь красивее, чем год назад.

– Поверь, я заметил.

Сверкая глазами, она стянула перчатки, чтобы коснуться поднятого неровного края гигантского листа лилии, и предложила Бо сделать то же самое. Растение оказалось крепким, но они оба решили, что Астрид уйдет на дно.

– Ладно, мистер Йонг, раз уж мы на таком прекрасном свидании, расскажите больше о себе, прежде чем предлагать мне нырнуть в пруд для вашего развлечения. Я этого делать не буду, даже не надейся.

– Черт. Что ты хочешь узнать?

– Я так полагаю, что ты свободен, иначе не сидел бы тут.

– Совершенно свободен.

– У тебя были серьезные отношения?

– У меня несколько лет были весьма сложные отношений с девушкой, которая бросила меня, чтобы получить высшее образование на голливудских холмах.

Астрид цокнула языком.

– Бедняга. Тебе бы стоило дать ей повод остаться, вместо того, чтобы вознести ее на недосягаемый пьедестал.

– Все очень сложно, во всяком случае, я так думал. Знаешь, у нее есть двое братьев. Один из них взял меня под свое крыло, когда я был юнцом, и если бы понял, что я к ней прикоснулся вот так… – Бо провел пальцем по ее руке раз, другой. Он ласкал ее тонкое запястье, поглаживая внутреннюю сторону, наблюдая, как по коже бегут мурашки. – Он мог бы набить мне морду или сделать кое-что еще. Например, отослать меня из дома, в котором я сейчас живу. Я потеряю работу и семью.

– Он так не сделает, – прошептала Астрид. – А если все-таки сделает… то есть, я уверена, что девушка, о которой ты говоришь, тут же соберет вещи и перестанет общаться с братом.

– Легко говорить, но как она станет зарабатывать деньги? Где будет жить?

– Конечно, с тобой.

С ним… с ним! Бо не мог поверить, что они это обсуждают, пусть и теоретически. Он словно выложил все, о чем молчал последние годы. Хотя полной уверенности нет. Бо лишь чувствовал биение пульса в висках и сухость во рту.

Он облизнул губы.

– А как мне зарабатывать? И я не думаю, что ей захочется жить в моей старой квартире в Чайна-тауне. Этой девушке нравится роскошь.

– И не только ей, – Астрид окинула Бо критическим взглядом. – И они оба могли бы временно переехать к более любезному брату на Телеграф-хилл.

– Если только он не встанет на сторону старшего брата. И даже если он их приютит, из-за этого пострадает семья, а им и так досталось. Я не стою того.

– Пусть она решает, стоишь ли ты того, – хмурясь, ответила Астрид.

– Боюсь, помеха не только в этом. – Бо продолжал гладить ее, прикасаясь так же легко, как дождь стучал по куполу, соблазнительно и расслабляюще. Он продлит этот гипотетический разговор, если ему позволят поглаживать Астрид. – Даже если с семьей все можно уладить, их разделяет еще кое-что. Она из высшего общества, а я из низов. Она училась в колледже, а меня дядя заставил бросить школу в тринадцать, чтобы грабить людей…

– Ленивый ублюдок!

– … но важнее всего то, что она богатая белая девушка, а я – китаец.

Астрид прижалась ближе к нему.

– Я знаю из достоверного источника, что ксенофобы в нашем обществе сильно ошибаются: именно китайцы – красивые и неунывающие люди с богатой культурной историей, насчитывающей тысячи лет. И они прибыли сюда, на Гум Шен…

– Гам Саан, – поправил ее Бо.

– Ладно, на золотую гору. Они приехали в Калифорнию по той же причине, что и мои родители из Швеции. Потому что на родине было тяжело и, хоть они и любили ее, отправились сюда в поисках лучшей доли. Откуда им было знать, что тут заправляет кучка идиотов, завидующая их трудолюбию, которая испортит им жизнь?

Бо усмехнулся.

– Твой достоверный источник не церемонится с историей.

– Он умнее всех моих преподавателей. – Астрид заправила за ушко прядь выбившихся светлых волос и прижалась коленом к его колену. – Он знает сотню китайских басен. Ты случайно не знаешь хотя бы одну?

– Даже несколько.

– Расскажи мне о хитром духе-лисе. Они мои любимые. Мне нравятся все женские духи-лисы, они красивые соблазнительницы, заставляющие мужчин совершать глупости.

– Ты только что описала мою жизнь.

Астрид расхохоталась.

– Погоди, сейчас вспомню, какую я тебе еще не рассказывал. – После недолгого молчания он продолжил: – Это не совсем о хитром духе, доводящем людей до глупостей, но все равно интересная легенда, – заверил он Астрид. – Настолько интересная, что поговаривают, будто героиня родом из старых лис.

– Расскажи о ней.

Прижимаясь к любимой коленом, Бо принялся рассказывать:

– В небольшой деревне жил-был молодой ученый, который много лет любил свою подругу детства, но не осмеливался к ней прикасаться, потому что ее семья была богатой и уважаемой, а его – бедной. Когда наконец они повзрослели и могли быть вместе, он потратил все свои сбережения на покупку приличной одежды и лошади и отправился в дом ее семьи просить руки. Но когда ее отец открыл дверь, там шел шумный праздник. Ученый спросил, что они празднуют, и хозяин дома ответил, что его дочери сделал предложение мужчина из уважаемой семьи, и они поженятся.

– Какой ужас, – прошептала Астрид и опустила руку на каменную стену.

Бо накрыл ее своей и продолжил:

– С разбитым сердцем и вне себя от горя молодой ученый ушел из деревни и отправился пешком в столицу искать работу. На холмистой дороге он услышал звук шагов. Оказалось, подруга детства пробежала целых три километра, чтобы его догнать. Она любила ученого, а не другого мужчину, и захотела сбежать с возлюбленным из дома.

– Мне она уже нравится, – сказала Астрид, обхватывая его руку тонкими пальцами. Большим пальцем она принялась выводить круги на его ладони. – А он был счастлив?

– Безмерно, – ответил Бо. – Они вместе отправились в столицу, где поженились. Парень поступил на работу в императорскую библиотеку. Там платили не так много, но ему хватало сбережений, так что он сумел купить им маленький дом…

– А я думала, что он потратил все деньги на богатую одежду и лошадь.

– Он продал их деревенскому простофиле за двойную цену.

– Очень умно. Мне нравится этот ученый. Что случилось потом?

– Новобрачные воплотили свои мечты: хорошая работа, крыша над головой и отличная большая кровать, где они проводили все свободное время…

– О боже!

Ее большой палец двигался немного быстрее.

– … и у них родилось пятеро детей.

– Пятеро? Должно быть, кровать была очень большой.

– Самой большой.

– Звезды. – На щечках Астрид появился румянец. – Было ли у них свободное время со столькими отпрысками? Мне один ребенок или парочка больше подходят. И еще кажется, что его жена была знаменитой танцовщицей при императорском дворе, так что не могла проводить дома весь день. Скорее всего, у них и няня была.

– Ладно, наверное у них было только двое детей, мальчик и девочка. И жена танцевала, и у них была няня. И хоть иногда ученый волновался, смогут ли они все себе позволить, но им это удалось, и пять лет они жили радостно и скромно.

Бо сжал ее запястье и погладил нежную кожу. Близость, прикосновения и разговоры о больших кроватях привели к тому, что вся кровь собралась у Бо в паху. Он мельком поразмыслил, что придется осторожничать, дабы не оконфузиться, но в то же время ему было плевать.

– Однажды счастливая пара решила вернуться в родную деревню представить детей своим семьям. Они собрались и после долгой дороги вернулись домой. На последнем участке ученый выехал вперед, чтобы встретиться с отцом жены, потому что опасался, как бы тот не расстроился. Ему хотелось подготовить тестя. Но при встрече отец любимой был не только удивлен, но еще и назвал его лгуном.

– Почему? – спросила порозовевшая Астрид.

Бо почувствовал легкое волнение.

– Сейчас поймешь, – продолжил он шепотом. – Отец отвел ученого в прежнюю комнату любимой. И там он увидел, о чем говорит старик: уже пять лет его возлюбленная лежала в постели. Из-за болезни она находилась на смертном одре. Но стоило его жене войти в дом с их детьми и увидеть свое больное тело на постели, как обе женщины соединились.

– Не понимаю, – прошептала она.

– Подруга детства так его любила, что за пять лет до этого ее душа оставила тело, чтобы встретиться с ученым на дороге и убежать вместе с ним.

Астридизумленно приоткрыла рот.

Бо прижался к ее лбу своим.

– Иногда, пока ты жила в Лос-Анджелесе, я не спал ночью и представлял, как моя душа вырывается из тела и летит через весь штат, чтобы быть с тобой.

Астрид ойкнула и зажмурилась.

В какой-то момент они перестали гладить друг друга, и теперь крепко сжимали руки, так что Бо забеспокоился, что раздавит ее пальцы. Но Астрид его не отпускала, а он просто не мог. В глубине души Бо переживал, что ему не так повезет, как ученому, и любимая улетит прочь, словно воздушный шар, и он никогда больше ее не увидит.

За дверью галереи раздался тихий лай. Они оба его услышали и поняли, что это значит. Сейчас их уединение в джунглях нарушат. Сколько у них еще времени, прежде чем дверь распахнется и развеет волшебство, благодаря которому Астрид держала его за руку, будто он для нее самый важный на свете?

– Бо, – прошептала она, взмахнула мокрыми ресницами, оставившими следы туши под глазами, и посмотрела прямо на его губы.

Услышав лай собаки, Бо ощутил бешеное сердцебиение.

И заметил, что Астрид смотрит на его рот.

А потом уже ничего не замечал.

Он машинально обхватил ее за затылок и прижался к губам. Это не было чувственно, искусно, эротично и сногсшибательно. Бо целовал ее будто ученый с разбитым сердцем из легенды о возлюбленной, появившейся на дороге, чтобы вместе сбежать. Он целовал ее, словно только об этом и мечтал последние несколько лет.

Бо целовал, как мужчина, которого хотела притворщица Астрид, как мужчина способный двигать горы.

И ее ответный поцелуй – прикосновение теплых губ, пальцев, впившихся в его руку, отчаянные стоны и аромат роз – заставил настоящего Бо поверить, что он может все.

Глава 13

Через несколько часов после поцелуя Астрид все еще ходила как в тумане. Ощущая волну радости, она немного опасалась, что Бо как-то затронул ее нервную систему, потому что чего бы она ни коснулась – шубы, дверцы машины, столового серебра, – все вызывало небольшие фейерверки под кожей.

Бо ее поцеловал.

Она поцеловала Бо.

Астрид повторяла эти слова про себя снова и снова, словно боялась, что позабудет. Невозможно. Ей никогда не забыть. То был отчаянный и безумный поцелуй. Бо коснулся ее губ, и стало очень жарко, ощущался вкус лимона, Астрид старалась преодолеть изумление. Он был так уверен, а она – сильно колебалась. Астрид переживала, что покажется ему неловкой и неопытной. Волновалась, что они слишком долго тянули и питали завышенные ожидания.

Но тело знало лучше разума, и, отдавшись поцелую, она накинулась на Бо как животное. Возможно, есть некая правда в легенде о душах, отделенных от тела, потому что Астрид бы не удивилась, если бы ее жадная душа откусила от Бо большой кусок.

Сейчас восприятие Астрид изменилось. Бо свозил ее в консерваторию и обратно домой, а потом отправился на работу. Новый Бо нес намного большую угрозу ее смешанным чувствам, потому что теперь она его попробовала и не собиралась возвращаться к прежним отношениям.

Звезды. От одного поцелуя она упала со скалы и парила в облаках. Бо едва прикоснулся к ней. В старших классах Астрид позволяла парням себя лапать, а с Люком решилась и на большее.

Почему же простой поцелуй ощущался в тысячу раз важнее? Она, разумеется, знает ответ, и задает не тот вопрос. А если бы Бо не ограничился поцелуем, что бы она почувствовала?

– Что-то не так? – спросила Грета за ужином. За столом, кроме них, присутствовали лишь с Аида с дочкой.

– Все замечательно, – мечтательно ответила Астрид. – Просто потрясающе.


***

Когда Бо вернулся домой, Астрид уже спала, и они опять встретились только на следующий день за обедом. Присутствовали все: Аида, Уинтер, Грета, малышка Карин и ее новая временная няня. Так что, услышав в прихожей голос Бо, Астрид не могла броситься к нему в объятия. Ей оставалось только притворяться, что сердце не бьется в груди словно резиновый мячик.

Когда он наконец вошел в столовую, то походя задел ее руку своей.


– Извини, – пробурчал Бо, будто случайно ее коснулся. Извиняясь, он дыханием пошевелил пряди у ее ушка, а потом удержал ее руку чуть дольше.

Удивительно, как Астрид не растеклась лужицей у его ног.

И после такого обед стал пыткой. Астрид ела, не ощущая вкуса. Бо украдкой с вызовом посматривал на нее. Астрид ощущала его интерес, но когда попробовала взглянуть ему в глаза, он все время отворачивался. Разговаривал открыто со всеми за столом, но прямо к Астрид не обращался. И только после обеда, когда он собрался вернуться на работу с Уинтером, ему удалось в прихожей застать ее одну.

– Звонила Хэдли, – тихонько сказал он. – Встреча с экспертами по ацтекам назначена сегодня на четыре часа. Я к тому времени закончу с работой. Сегодня нет доставок, я мог бы пойти один…

– Ни за что.


– Я не успею за тобой заехать.

– Меня отвезет Йонте.

– В прошлый раз, когда он тебя вез, к тебе прицепился Макс.

– Магнуссоны не трусы.


– Aiya, – прошептал Бо, передав ей кусочек бумаги с нацарапанным адресом в районе Ноб-Хилл. – Только будь осторожна и подожди меня в машине, ладно? Я постараюсь успеть к четырем.

– Так точно, капитан Йонг, – ответила Астрид, отдав честь.

Удовлетворившись ответом, Бо собрался отвернуться, но в последний момент передумал. И оглядев прихожую и убедившись, что они одни, прижал руку Астрид к губам, вызвав мурашки.

– Не могу перестать думать о тебе, – отчаянно прошептала она.

– И не переставай, – прошептал он с блеском в глазах. – Увидимся в четыре.


В тот же день Астрид сидела в машине с Йонте, пока не увидела «бьюик» Бо, а потом и самого владельца в темно-синем мокром костюме. Астрид бросилась ему навстречу под прохладный серый дождь. И пока мимо неслись автомобили, парочка шмыгнула в большое здание во французском стиле «боз-ар» на Калифорния-авеню, и спряталась под крышей.

Черные глаза Бо сверкали, когда он поглядывал на нее из-под края шляпы.

– Еще раз здравствуйте, мисс Магнуссон, – обольстительно произнес он, нежно ее обнимая.

Девичье сердце екнуло, а нервы зазвенели как связка старых ключей.


Астрид не знала, как быть. Как от дружеских отношений перейти к… тому, что между ними сейчас. Она ждала его несколько лет. И ее желание стало таким же обычным как дыхание. Ничего не изменилось, и в то же время изменилось все.

Астрид вошла во вкус и отхватила себе кусочек его души.

А теперь не знала, как себя вести. Она придавала слишком много значения каждому поступку. Да и одежда сидела по-другому. Что делать с руками? Как теперь касаться Бо? Он гладил ее так легко и естественно, а она ощущала усталость и неловкость, но в то же время чувствовала себя счастливее, чем когда-либо.

И словно сама не своя.

– Ты по мне скучал?


Бо не успел ответить, как открылась входная дверь. Вышла богатая пара средних лет и остановилась рядом, ожидая, пока их шофер подгонит машину. Когда женщина заметила вновь прибывших, то с презрением уставилась на Бо. Затем она запахнула шубу и отошла подальше, встав с другой стороны от своего спутника.

За годы Астрид с лихвой насмотрелась на оскорбления. Люди издевались над акцентом ее родителей. Грету не замечали на рынке и перед ней обслуживали кого-то с более привычной глазу внешностью. Но эти издевки и близко не стояли с тем, что пережил Бо.


В прошлом, сопровождая Астрид в походах по магазинам и в другие места, Бо часто сглаживал конфликты, отступая на задний план и пользуясь своим очарованием. Она привыкла ему помогать, весело уверяя продавцов, что Бо просто несет ее пакеты или выдавала какую-нибудь другую отговорку, чтобы отвлечь их.

Астрид посмотрела на богачку. Легко сделать вид, что ничего не произошло. Отвернуться. Возможно, дело в ее уже натянутых нервах, но сейчас ей не хотелось молча глотать оскорбление. Они пришли сюда первыми и ничего плохого не делали. И как смеет эта выскочка так себя вести?


Астрид вдруг разозлилась и с вызовом выпалила:

– В чем дело?

– Простите?

– Вам что-то не нравится?


Женщина с изумлением дернулась, но быстро пришла в себя.

– Если хотите закатить сцену, то отправляйтесь на Стоктон-стрит, – посоветовала дамочка, махнув в сторону Чайна-тауна.

– Хотите сцену? Я вам ее устрою прямо здесь и сейчас.

– Уинстон, и ты позволишь ей так со мной разговаривать? Позови управдома, – рявкнула она своему спутнику.


Уинстон застыл в нерешительности.

Женщина пробурчала что-то о «мусоре» и «иммигрантах», которыми кишит их жилье.

Астрид очень захотелось оттаскать нахалку за волосы, но она не успела ничего сказать и сделать, Бо втащил ее в здание.

– Пойдем, мы уже опаздываем, – спокойно напомнил он.


Астрид не отводила взгляда от богачки, пока Бо не закрыл дверь.

– Помнишь, что ты мне говорила? Это того не стоит.

– Это неправильно, – отрезала она так, что голос эхом отразился от стен. – Нечестно. Почему высокомерной стерве ничего не будет за грубое поведение? Если ей хочется вести себя грубо, то хотя бы имела совесть делать это не на людях.

Бо кашлянул, Астрид развернулась и заметила, что стоит в вестибюле с мраморным полом и горящей люстрой, а за стойкой стоит улыбающийся консьерж.


Астрид покраснела и успокоилась.

– Мистер Йонг и мисс Магнуссон пришли к доктору Марии Наварро, – сообщил Бо.

Консьерж проверил большую книгу с записями, сделанными от руки, и, подмигнув Астрид, подтвердил, что им назначено. Квартира доктора Наварро находилась на верхнем этаже.

Им указали на лифт за спиной, где их поприветствовал симпатичный лифтер в бордовой форме. Он был почти таким же высоким как Уинтер и слегка напоминал знаменитого боксера Джека Джонсона. Астрид заподозрила, что он тоже слышал ее не слишком приличную речь, но из вежливости не стал ничего говорить, просто закрыл двери и нажал на рычаг, чтобы поднять их на верхний этаж.

Астрид вздохнула и постаралась вести себя достойно. И хотя ее смущение слабело, она все пыталась подавить раздражение из-за той снобки. К тому же добавлялось расстройство, что не удалось провести немного времени наедине с Бо.


– Мой ответ «да», – вдруг произнес Бо под щелчки поднимающегося лифта.

Астрид посмотрела на него.

– Ты о чем?

– Ты меня спрашивала, скучал ли я по тебе. Скучал. Ужасно.

Ой. Ну что ж, Астрид мельком взглянула на лифтера, который смотрел прямо перед собой.


А Бо продолжал:

– Я думал о тебе все время, что провел вчера на работе. И засыпал с мыслями о тебе. И даже сны видел о нас вместе.

– Звезды, – тихонько выдохнула Астрид.

Лифтер украдкой одобрительно посмотрел на нее. Его впечатлила и смелость Бо. Надо же, решился высказать все на людях, тем самым ее ошарашив.

Как ему удалось признаться в своих чувствах, не прикладывая особых усилий? За несколько секунд он избавил Астрид от неприятных ощущений: тревоги, ярости и обиды… все ушло. И впервые в жизни у нее не было слов.


Лифтер нажал на рычаг, останавливая кабину.

– Ты выглядишь сегодня потрясающе, – добавил Бо и окинул ее неспешным взглядом с ног до головы. – Какой бы гений моды не решил в этом году укоротить подолы платьев, ему моя искренняя благодарность.

Пока лифтер открывал двери, Астрид собралась с мыслями.

– Если платишь за импортные шелковые чулки пять баксов, не вини девушку за желание продемонстрировать товар на четыре доллара и пятьдесят центов.

Бо рассмеялся и дал улыбающемуся лифтеру на чай, пока Астрид вышла с гордо поднятой головой.


***

Квартира доктора Наварро оказалась роскошной и набитой под завязку дорогими предметами искусства. Скалящиеся статуи, каменные диски и старинная ткань украшали кремовые стены комнат с высокими потолками. Хозяйка, похоже, опустошила мексиканский храм. Астрид не могла перестать таращиться. По мягким коврам гости последовали за непреклонным дворецким в гостиную, из которой открывался потрясающий вид на Хантингтон-Парк. Перед камином сидели две женщины.

«Грешницы», как назвал их Лоу.

Обеим было за пятьдесят. Одна походила на бледную английскую розу, словно могла быть накоротке с королевой Марией, а другая в расшитой цветами шали на плечах напоминала пламенеющую богиню, сошедшую с картин на стенах.

Доктор Мария Наварро.

Привлекательная высокая женщина с хорошей фигурой. Черные волосы, припорошенные белыми прядями, стянуты в аккуратные косы, уложенные на затылке. А когда она встала, чтобы поприветствовать гостей, то словно бы заняла собой всю комнату, очень впечатлив Астрид.

– Доктор Наварро. – Бо, сняв шляпу, вежливо кивнул. – Благодарю, что нашли время с нами встретиться.

– Вы – новая семья Хэдли, разумеется, мы хотели с вами познакомиться, милые, – ответила хозяйка с широкой улыбкой и сильным акцентом в низком пронизывающем голосе. – Познакомьтесь с моей подругой и коллегой мисс Кинг.

– Прошу, называйте меня Матильдой, – представилась вторая дама.

– Приятно познакомиться, – сказала Астрид, пожимая руки обеим ученым.

Обменявшись любезностями, доктор Наварро повела гостей к камину и предложила:

– Прошу, посидите с нами. – Она отпустила дворецкого, отдав приказание по-испански, а Бо и Астрид устроились на длинном кожаном диване напротив дам.

– Я знакома с отцом Хэдли много-много лет, – призналась доктор Наварро. – Чудесный и очень умный человек, но до дочери ему далеко. Ваш брат везунчик.

– Мы летом отправлялись в небольшое поместье в Испании, поэтому, к сожалению, не были на их свадьбе, – добавила Матильда.

– Испания, – повторила Астрид. Там жарко и экзотично, а не серо, уныло и мокро.

– Первый муж Марии был очень богат, – просто пояснила Матильда. – Рикардо Наварро – ублюдок высшего класса, но я каждый день благодарю его за то, что у него хватило совести быстро умереть, не растратив состояния и не изменив завещания, а то бы я сама его прикончила.

В первый раз до Астрид дошло, что эти женщины вместе, и покраснела. Интересно, понял ли Бо. Возможно, сообразил раньше нее. Он всегда лучше разбирался в людях. И тут она осознала, что отношения этих женщин напоминают ее ситуацию с Бо: разные культуры, разные социальные слои… союз, запрещенный обществом. И все же они жили вместе в роскошных апартаментах на Ноб-Хилл. Читали лекции по мексиканской культуре, проводили отпуск в Европе.

Делали вид, что они другие люди.

И они с Бо ведь так смогут?

Эта опасная мысль засела в голове Астрид.

– В общем, – продолжала Матильда, отводя от лица прядь кучерявых белых волос. – Мы познакомились с твоим братом несколько месяцев назад на обеде в семейном доме Хэдли на Рашн-Хилл. Лоу очень забавный.

– И он подарил нам бутылку крепкой «аквавит» (скандинавская тминная водка), – заметила доктор Наварро. – Готова поспорить, что за это мы должны поблагодарить вас, мистер Йонг? Вы ведь работаете с Уинтером Магнуссоном? Бутлегерство, наверное, увлекательное занятие.

Бо почесал шею, сдерживая улыбку.

– Я бы так не сказал, но не жалуюсь.

– В самом деле, – Матильда оценивающе оглядела его. – Говорят, благородное дело стимулирует разум, но никогда не уточняют, чей именно. Полагаю, что вы поспособствовали стимуляции тысячи разумов по всему городу.

Бо улыбнулся.

– Я напомню об этом Уинтеру, когда стану просить повысить мне зарплату.

Со смехом Матильда произнесла тост, пока они с Марией подняли воображаемые бокалы:

– За благородное дело.

Астрид погрузилась в разные перипетии беседы, пока обе дамы рассказывали о своей карьере, жизни и работе в Мехико-сити и Сан-Франциско тридцать с лишним лет, как потом наконец решили уйти в отставку и поселиться в этом пентхаусе. – К превеликому разочарованию некоторых жильцов этого дома, – подмигнув, уточнила Матильда.

– Да, мы одну из таких встретили внизу. Категорически настроена против иммигрантов.

– Миссис Хамфри, – в унисон догадались Матильда и Мария.

– Ее муж – член сената, – пояснила доктор Наварро.

– Когда жена уезжает на ранчо, супруга навещают «ночные бабочки», – добавила Матильда. – Не понимаю, зачем он вообще женился на этой корове.

Бо и Астрид переглянулись, обрадовавшись новостям.

Матильда пожала плечами.

– Мария владеет этим домом – «Всем домом? Надо же! – так что эта пара платит аренду». – И, скажу я вам, мы получаем немалое удовлетворение от возможности поднять квартплату по нашему усмотрению.

– Могу себе представить, – улыбнувшись, ответила Астрид.

– Ну, довольно о нас. Вы ведь пришли сюда не слушать сплетни двух старушек, – заявила доктор Наварро. – Хэдли рассказала мне, что вы хотите показать нам что-то интересное.

Бо развернул идола. Доктор Наварро надела очки, висевшие на цепочке на ее шее среди длинных ниток бус. Установив столик между собой и Матильдой, она принялась рассматривать бирюзовую фигурку. А в это время Бо сжато пояснил, как к ним попала статуэтка, ловко опустив подробности о видениях Астрид. По словам Бо, идол таинственным образом появился на пристани, в которую врезалась яхта.

Выпалив эту ложь, он посмотрел на Астрид, словно говоря: «Знаю, знаю, но как же пояснить, почему мы не вернули бесценный артефакт владелице яхты?»

В ответ она взглядом дала понять: «Я совершенно без ума от тебя и мне плевать, что ты им расскажешь».

А Бо нахально посмотрел на ноги Астрид, вызвав у нее легкий трепет в груди.

Не замечая их молчаливых переглядываний, доктор Наварро, осторожно поворачивая, изучала статуэтку, потом передала Матильде. Они долго разглядывали ее, и после того, как обе перестали перешептываться, что-то поясняя друг другу по-испански, доктор Наварро сняла очки и улыбнулась Бо и Астрид.

– Хэдли, как всегда, права. Эта фигурка сделана в стиле, использовавшемся в XV-XVI вв.

– Ацтеки называли бирюзу «кальчихюитль», – добавила Матильда. – Слово в нахуатле (язык ацтеков) означает «камень богов». Ее использовали для создания религиозных и ритуальных предметов, и ее нельзя было носить в качестве простых украшений, как сегодня. Тогда, это считалось святотатством. Бирюза не для повседневности.

– Вы узнаете эту фигурку? – спросил Бо.

– Это, скорее всего, Ометеотль, весьма загадочное создание. Многие верили, что он – высшее божество-творец с двойственной натурой, что-то вроде Святой Троицы. Другие ученые полагают, что его спутали с другим богом, который оживлял кости – Повелителем костей. Я не удивлюсь, если под бирюзой есть костяной каркас.

– Кто-то уже ее изменил, – Бо указал на слово «НЭНС».

– Да, как жаль, – сказала Матильда, качая головой. – Ни один музей ее, конечно, не купит. И готова поспорить, что это чье-то имя. А у имен есть сила. Мария, расскажи им.

Доктор Наварро вытянула ноги и откинулась в кресле, натягивая шаль на руки.

– Когда мы с Матильдой жили в Мехико-сити, другие антропологи поведали нам легенду о группе королевских прорицателей, дававших советы ацтекской аристократии почти двести лет. Они были не местными. Поговаривали, что они прибыли из чужой земли, неизвестно откуда. Но самое интересное в том, что каждые десять лет они проводили тайный ритуал, чтобы продлить свою жизнь.

– И получить бессмертие? – уточнила Астрид.

– Скорее… фонтан юности, дарующий им дополнительное время, – пояснила Матильда. – Ритуал проводился над водой – над озером Тескоко, которое было домом ацтеков. Они построили свою империю на острове посреди того самого озера. Потом на этом месте вырос Мехико-сити, а озеро осушили.

Ритуал произведен над водой. Астрид вспомнила «Пернатого змея».

– А как та легенда связана с нашим идолом? – спросил Бо.

Доктор Наварро нагнулась, будто кто-то мог их послушать, и с воодушевлением произнесла:

– Потому что ритуал предсказателей предполагал использование церемониальных бирюзовых идолов, очень похожих на этого.

– Очень похожих, – согласилась Матильда.

Глядя на идола, Бо нахмурился, скорее всего, как и Астрид, вспомнив ритуал из видения.

– А во время этого ритуала проводилось человеческое жертвоприношение?

Доктор Наварро пожала плечами.

– Возможно. Подобное свойственно народам во времена до Колумба. Жизнь считалась цикличной – рождение, смерть, перерождение. Смерть не конец жизни, а лишь ее часть.

– Ваши предки-викинги тоже не чурались жертвоприношения, – напомнила Матильда Астрид. – Как и ваши китайские предки, мистер Йонг. Мы все произошли от варваров.

– Варвары и любовники – грандиозная драма, – заметила доктор Наварро. – Индейцы-майя иногда намазывали тела своих жертв голубым пигментом и пронзали их стрелами.

Голубым пигментом.

Астрид почувствовала, как от волнения волоски на руках встали дыбом. Выжившие пассажиры проводили ритуал продления жизни. А люди, которых она видела в мешках, были их жертвами! Жертвами! Неужели подобное возможно в современном Сан-Франциско?

Доктор Наварро указала на идола.

– В любом случае, вот этот символ впереди не принадлежит ацтекам и вообще культуре Центральной Америки, что весьма странно. Если мы предположим, что это на самом деле один из церемониальных идолов, которые использовали легендарные предсказатели, то тем самым подтвердим теорию, что оракулы действительно были иноземцами.

Но ни одна из женщин не могла сказать, к какой культуре относится символ на золотом диске. Он не слишком примечателен и в то же время, довольно уникален. Однако они не видели этого знака прежде.

Какое жуткое разочарование.

– Возможно ли, чтобы этот идол принадлежал вовсе не ацтекам? – спросил Бо.

Доктор Наварро покачала головой.

– Статуэтка почти наверняка подлинник, а стиль похож на известные фигурки из бирюзы того периода.

Матильда снова принялась внимательно изучать идола.

– По легенде прорицатели умерли, как только их ритуальные идолы были похищены. Наверное, в тот день они плохо рассмотрели будущее, – сказал Бо с озорной улыбкой.

Доктор Наварро фыркнула.

– Наверное, они были ужасными оракулами, раз не предсказали прибытие испанцев и эпидемию оспы в Мексиканской Долине.

– Вы сказали, что идолы были украдены. Кем именно? – спросил Бо.

– Скорее всего, испанскими первооткрывателями, – предположила доктор Наварро. – Когда они победили ацтеков, то ограбили их храмы.

Матильда скрестила ноги и откинулась в кресле.

– Еще был, конечно, французский корсар по имени Жан Флери. Он известен тем, что захватил два испанских галеона, на которых сокровища ацтеков везли в Испанию. Большая часть ценностей досталась королю Франции, но кто знает, где они в конце концов оказались?

Бо хмыкнул и, потрясенно уставившись на Астрид, произнес лишь одно слово:

– Пираты.

Глава 14

Выйдя из апартаментов доктора Наварро и Матильды, Бо и Астрид в ожидании лифта принялись воодушевленно обсуждать общество «Осьмушек». И чем больше говорили, как оно созвучно легенде о прорицательницах, тем воодушевленней становилась Астрид. В основном потому, что теперь убедилась наверняка – ее видения не плод воображения.

Хотя и до сегодня она почти в этом не сомневалась, но как же хорошо получить подтверждение.

– Полагаешь, выжившие пассажиры – те самые пираты, которые живут уже сотни лет? Одна из них – женщина. Представь себе – женщина-пират. Боже мой, Бо, как интересно. Я ощущаю себя детективом, наткнувшимся на преступление века. Ой! А как же миссис Кушинг? Да и непонятно, где яхта пропадала целый год, и…

– Черт, помедленнее, Ураган Астрид, – прошептал Бо, впрочем, не испытывая раздражения. Он пытался сдержать улыбку, но на лице было заметно волнение. – Давай подумаем. Я вот переживаю из-за человеческих жертвоприношений. Если бы не твои видения и ненормальная аура, я бы просто отдал идола миссис Кушинг, и дело с концом.

– И позволил бы ей с подельниками в будущем убивать беспомощных людей?

– Пассажиры могут оказаться опаснее, чем мы думали.

– Чушь. У Макса даже не было оружия. Какой из него пират? – спросила Астрид, сморщив нос.

– Вовсе не чушь, Астрид. Есть вероятность, что идол причинил тебе непоправимый вред, не говоря уже о том, что ты могла умереть в ту ночь на яхте.

– Но не умерла. Велма сказала, что эффект необязательно негативный. Мне следует просто держаться подальше от проклятой статуэтки, и все будет в порядке.

Бо поспешно покачал головой:

– Слишком опасно. И я не стану рисковать тобой, не зная наверняка.

Да уж, защитник, как всегда.

Услышав шум приближающегося лифта, Астрид завязала пояс пальто.

– Меня больше беспокоит, что бог знает сколько столетий, им сходили с рук убийства.

Бо застонал, но Астрид уже было не остановить. Миссис Кушинг и выжившие вполне могут оказаться убийцами, но в полицию обращаться нельзя. Что бы Астрид сказала? «У меня случилось волшебное видение, и я полагаю, что в Заливе затонуло шестеро, но понятия не имею, кто. Мое слово против великосветской дамы, которая раз в десять богаче и с репутацией получше, чем у моей семьи».

Настолько, насколько хороша репутация у пиратов-убийц, которым несколько столетий. И даже если бы это не казалось совершенным безумием, когда это Магнуссоны обращались за помощью в полицию? Никогда, если ситуация позволяла.

А родственники знают о случившемся на яхте, но никто из них не пожелал ввязываться в эту темную историю. Если придется что-то сделать, помощи ждать неоткуда. Возможно, игра не стоит свеч, но что если Бо прав? Что если Астрид действительно как-то пострадала из-за идола? Велма утверждала, что не сможет провести обратный ритуал, не зная, в чем заключался первоначальный. Теперь им кое-что известно, но странный символ на идоле по-прежнему оставается загадкой.

Нет, по-другому никак. Они должны вместе докопаться до правды. Осталось убедить Бо.

Лифт остановился, двери открылись. Астрид глубоко вздохнула и зашла в кабину вместе с Бо. И только когда двери закрылись, поняла, что в кабине отсутствовал дружелюбный лифтер, похожий на Джека Джонсона. А когда кто-то слишком сильно нажал на рычаг, почуяла знакомый фруктовый одеколон.

Астрид увидела, как Бо вытаращил глаза, сунул руку в потайной карман пиджака, но тут застыл. В это же время шеи Астрид коснулось что-то холодное и острое.

– Ну уж нет, руки вверх, – потребовал злоумышленник. – Не хотелось бы испачкать кровью этот костюм, но если придется, вспорю ей горло, как рыбе. Этим ножом я ошкуривал крупных зверей, солдат и вороватых шлюх. Справиться с миниатюрной девушкой – раз плюнуть.

Бо повиновался.

Астрид не шевелилась, лишь вращала глазами.

Она заметила украшенную рукоять из слоновой кости, а сбоку – полные губы и широкий нос Макса.

– И снова здрасьте, – сказал он с угрожающей улыбкой, не достигшей голубых полуприкрытых шляпой глаз. Макс выглядел ужасно. Он явно болен: кожа странно серого оттенка, под глазами черные круги, похожие на синяки.

Свободной рукой Макс нажал на рычаг, остановив кабинку между вторым и третьим этажами. От рывка Астрид почувствовала жалящую боль, а из-под клинка потекла теплая струйка.

– Ты только что совершил самую ужасную ошибку в жизни, – угрожающе процедил Бо.

– Ну что вы. Давайте начнем сначала. – Макс переложил нож из одной руки в другую и грубо подвинул Астрид, поставив перед собой. Ей было противно прижиматься к нему. Она словно очутилась в ловушке. – Я хочу лишь пообщаться по душам со златовлаской, и больше вы меня не увидите.

Астрид едва расслышала Макса, краем глаза поглядывая на его руки. И хоть ей не хотелось оказаться с перерезанным горлом, снова случайно задеть бирюзовое кольцо-печатку не менее нежелательно. Оно должно быть на руке с ножом, но с такого неудобного ракурса не рассмотреть.

Бо снова заговорил и, судя по тону, готов был наброситься на Макса.

– Хотите поговорить – тогда уберите от нее нож и направьте на меня.

– Нет, я оставлю все как есть. Мисс Магнуссон, у вас оказалась моя вещь, и я хочу ее вернуть.

От сильного запаха одеколона у Астрид путались мысли, и разболелась голова.

– Понятия не имею, о чем вы.

– Вы побывали на яхте после того, как она пришвартовалась, и украли то, что вам не принадлежит. Голубоватую статуэтку. Припоминаете? – произнес Макс сердито и устало. Неужто заболел? Остается надеяться, что он не заразен.

– Не припоминаю, – ответила Астрид.

– А я тут поболтал с офицером полиции на причале, и он утверждал обратное.

Офицер Барлоу, грязный предатель.

– А теперь вспомнили, мисс Магнуссон?

Бо бросил на нее предупреждающий взгляд. Он не хотел, чтобы она отвечала. Ну и ладно, она промолчит. Но ей совсем не нравилось то, как Бо медленно продвигался по кабине. Пусть только не строит из себя героя. В лифте слишком тесно, и мало ли куда срикошетит пуля. Только бы не в них обоих.

А Макс пусть идет лесом.

– Я не знаю, что вы намерены с ней делать, – продолжал злодей. – Она почти ничего не стоит на рынке антиквариата. Если же вы взяли ее по другой причине, то поймете, что она бесполезна, если не знать, что делать. И я уверяю, что вы и понятия не имеете.

В голову Астрид пришло сразу несколько соображений. Грешницы упоминали человеческие жертвоприношения. А тут мешки из ее видения. Старая жрица в красном одеянии в центре ритуального круга. Миссис Кушинг, которая зашла к Астрид в палату. Сообщество «Осьмушек».

Пираты.

Боже милостивый, сколько же Максу лет? В «Гри-гри» он точно выглядел старше! И впервые Астрид мысленно увидела Макса в голубом гриме.

Волна паники накатила.

– Вы были на яхте. Я видела вас с другими выжившими… и с людьми в мешках.

Теперь Астрид привлекла его внимание. Он надавил на клинок и заставил ее откинуть голову ему на плечо, чтобы внимательнее рассмотреть ее лицо. А вот так она заметила блестящее бирюзовое кольцо у него на пальце. И Бо пошевелился в углу. У Астрид задрожали руки.

– У нас ее при себе нет, – вдруг произнес Бо. – Но нам нужно кое-что взамен. Расскажите, что значит символ на идоле, и мы его вернем.

Макс покачал головой.

– Мы не на переговорах.

– Пусть и не сейчас, – мрачно заметил Бо. – Подожду, пока вы отвернетесь, и посмотрим, измените ли вы свое решение.

Астрид вздрогнула, услышав шум снаружи. Кто-то бежал по коридору и кричал:

– Сюда, я нашел его!

Макс тихонько выругался, когда темная фигура присела у дверей третьего этажа и заглянула в кабину.

– Боже милостивый! – воскликнул лифтер из-за металлической решетки.

Бо хотел было напасть, но застыл, как только Макс взмахнул ножом, двигаясь молниеносно словно кобра. Блеснул металл. Бо увернулся от удара, застонал и сделал вид, что уходит влево, чтобы избежать второго замаха. Но когда Астрид попыталась сбить Макса с ног, тот схватил ее за волосы и стукнул рукой с ножом по рычагу, а затем прижал клинок к ее ребрам. Кабинка дернулась вверх, и лифтер «Джек Джонсон» пропал.

Астрид даже не успела судорожно вздохнуть, как Макс нажал локтем на рычаг, на сей раз остановившись между третьим и четвертым этажами, ближе к последнему. Подтянувшись, он, не убирая нож, открыл двери.

– Я хочу вернуть свое. И это не шутка. Если я не получу статуэтку до конца недели…

Опять послышался шум. Астрид не знала, с какого этажа он исходит, но Максу пришлось пролезть на четвертый. Он оперся на проем для лифта и посмотрел на них поверх окровавленного ножа, – Астрид тут же ужаснулась, так много ее крови было на лезвии!

– Доставьте искомое в конце недели в особняк Кушинг, Президио-хайтс, иначе вам не поздоровится.

Макс повернулся, Бо сердито выругался на кантонском, прижал Астрид к полу и направил пистолет на удаляющегося Макса. Астрид прикрыла голову, когда в узком лифте раздался выстрел, и запах горелого пороха пропитал воздух. Бо радостно вскрикнул от того, что попал.

Астрид вскочила и посмотрела в коридор. Макса ранило в ногу, что почти не отражалось на его походке. Он просто прижал руку к бедру и, прихрамывая, понесся прочь.

Бо не собирался его упускать. Лифт заскрипел, когда он запрыгнул на четвертый этаж и припустил за Максом.

Они же поубивают друг друга!

Астрид бросилась следом по этажу. Черт, какой он проворный. Она увидела, как Макс скрылся за углом. Бо отставал на несколько метров, но быстро нагонял. Судя по указателю, злодей направился к черному ходу вниз по лестнице. Астрид бежала по коридору, краем глаза замечая перевернутые треугольники хромированных светильников.

Бо был уже почти за углом, но вдруг застыл, уперся в стену и заглянул за угол. А потом выстрелил еще раз. Астрид рефлекторно отпрянула и пригнулась, когда послышался сердитый вопль. Горло сдавило от страха. Она подняла голову и увидела, как Бо отшатнулся.

А потом с полузадушенным вскриком ударился о стену.

Астрид услышала, как вдалеке хлопнула дверь. Макс сбежал. А на этаже начали открываться двери квартир. Астрид бросилась к Бо. Остановившись, она увидела, что тот тяжело дышит, прижимая руку к ребрам.

А на вытащенной из-под пиджака руке виднелась кровь.

Глава 15

Астрид в ужасе закричала:

– Бо!

– Черт, – выругался он, прижав руку к пиджаку, и повторил громче: – Черт!

От шока у Астрид кровь застыла в жилах. Если руки и раньше дрожали, то сейчас просто дергались. И тут ей вспомнились слова Уинтера, что нет ничего хуже ранения в живот и в грудь… но при ранении в грудь хотя бы существует шанс выжить.

Она потянулась к Бо и принялась говорить односложно:

– Где? Ты?… Как? Что я?…

– Он-таки достал меня в лифте, – изумленно пробормотал Бо.

Значит, на том ноже была его кровь, а не ее. Как же она не заметила? А Бо?

Где-то в отдалении лифтер приказал всем жильцам закрыть двери и оставаться в квартирах.

Бо поморщился и отодвинул правую полу пиджака. На белой рубашке пятно крови напоминало мак. А прореха в ткани указывала место удара. Астрид впала в ступор, временно прекратив истерику. Рана вроде находилась выше живота. Хорошо.

– Ублюдок пырнул меня в бок, – подтвердил ее предположение Бо и посмотрел на шею Астрид. – А ты?…

Она вытерла кровь рукой.

– Царапина. Я в порядке, а вот у тебя сочится уже на пиджак. – Заметив темное пятно на красно-коричневой шерсти, Астрид снова запаниковала.

Бо прижал руку к ране.

– По-моему, она неглубокая.

Что если задет жизненно-важный орган? Какие находятся с этой стороны? Селезенка? Аппендикс? Астрид даже не знала их назначения, не говоря уже о том, насколько они важны для человеческой жизни. Не в последний раз она пожалела, что так плохо училась.

Но вне зависимости от наличия или отсутствия образования, Астрид понимала, что нельзя просто оставить Бо истекать кровью.

– Тебе надо зажать рану, – посоветовала она и повернулась к лифтеру, который как раз шел справиться о состоянии Бо. – Вызовите скорую.

Бо покачал головой и сунул пистолет в кобуру.

– Никаких скорых, – обратился он к лифтеру и пояснил Астрид: – Давай вниз, надо посмотреть, куда он направился. Я попал в него только в первый раз. Во второй промазал, но этот тип казался больным. Он устанет.

Астрид было плевать, где обретался Макс. Они знали, где его найти, если что – в особняке миссис Кушинг. Но сейчас его уже след простыл, и Астрид не хотелось преследовать мерзавца и снова ввязываться в драку. Особенно теперь, когда Бо ранен и идет с трудом, тяжело дыша.

– Я в порядке, – заверил он.

Что было вовсе не так.

Астрид научилась не вмешивать в свои дела полицию. И пока они с Бо бежали к служебному лифту, принялась болтать без умолку, давая полуправдивые указания лифтеру. Подобное удавалось ей как нельзя лучше.

– Простите, как вас зовут?

– Мистер Ларош, – ответил лифтер.

– Мистер Ларош, я – мисс Магнуссон, а это мистер Йонг. Вот, как было дело.

Она рассказала ему, что полицейским, если их вызовут (а, может, и не надо им звонить?), стоило поискать мужчину по имени Макс, который вроде как живет с миссис Кушинг в Президио-хайтс. Пусть ее побеспокоят. Теперь старина Макс будет занят какое-то время.

Мистер Ларош был так же рад избавиться от них, как Бо и Астрид желали уйти, и к тому времени, когда они вышли на улицу, там стемнело и пошел дождь. Бо уже не хотелось выслеживать Макса.

– Мне нужно наложить швы, – он тихо признался в том, что Астрид и так знала.

– Твой «бьюик» вон там. Я отвезу тебя в больницу.

– Aiya, – застонал Бо. – Наверное, мне очень худо, раз я подумываю о том, чтобы пустить тебя за руль своей машины. Но мне нельзя в больницу.

– Почему, черт побери?

– Потому что я китаец.

Сердце ушло в пятки. Астрид об этом не подумала, так как слишком переживала за Бо.

– Так куда мы поедем? – спросила она, припоминая, что Уинтер говорил о докторе, который врачевал его служащих и рабочих в доках.

– Отвези меня в Чайна-таун на Джексон-стрит, – попросил он, когда Астрид помогла ему сесть на пассажирское сиденье.


***

Астрид сидела за рулем последний раз несколько месяцев назад. Аида обучила ее водить мамин серебристый «паккард». Она и права получила только потому, что Уинтер хмуро посмотрел на клерка в транспортной службе после того, как Астрид не сдала экзамен на вождение во второй раз. Проблема в том, что ее настолько захватывал процесс, что она забывала о скорости. Вряд ли сейчас такое случится, но она слишком волновалась за Бо, чтобы вспоминать об осторожности.

Фары машин осветили улицу. Заметив свободное место в потоке транспорта, Астрид отъехала от обочины, пересекла две полосы и резко повернула на Калифорния-стрит.

– Чайна-таун в противоположной стороне, – напомнил Бо.

– Черт, никогда не водила ночью.

Астрид ощутила взгляд Бо на себе.

– Умоляю, скажи, что шутишь. Ух ты!

Она так резко крутанула руль, что машина, отрываясь от мостовой, сделала разворот на 180 градусов. На мгновение Астрид испугалась, что не справится с управлением, визг шин отвлекал. Но наконец ее манипуляции с рулем дали плоды, и колеса повернулись туда, куда надо. И Астрид поехала в нужную сторону.

– Боже! Как мне это удалось? Зараза, я не вижу!

Бо со стоном повернул ручку, и «дворники» «бьюика» заработали.

– Спасибо, так намного лучше. По-моему, я и в дождь никогда не водила.

– Будда, Осирис и Йегова, – пробурчал Бо, уперев руку в приборную панель. – Я передумал, паркуйся. Дай мне просто умереть.

Нет уж! В машине витал медный запах крови и пота, удвоив панику Астрид.

– Нет, нет… там потоп! Поверни туда, сейчас же! – приказал Бо.

Она снова крутанула руль, прокатилась по обочине и еле выровняла «бьюик», чудом не наехав на припаркованную «Жестянку Лиззи».

– Прости!

Бо либо разозлился, либо ему было очень больно, потому что он даже не стал на нее кричать. Окна запотели, и он, словно мокрый пес, помотал головой, будто пытаясь остаться в сознании. Тут свет уличного фонаря осветил ярко-красное пятно на сиденье, и Астрид с ужасом поняла, что это кровь.

– Мы доберемся, обещаю. Только не теряй сознание, ладно?

– Как это можно потерять сознание, когда ты за рулем? Не съезжай с дороги!

– Не моя вина, что я не знаю, куда мы едем! И если ты умрешь до того, как мы снова поцелуемся, я буду в ярости.

Он рассмеялся! Рассмеялся! У него кишки чуть ли не наружу, а он смеется.

– Неужели так понравилось? К северу от Грант.

– Да, понравилось, хотелось бы и сегодня целоваться, вместо того, чтобы устраивать беготню со стрельбой и получать удары ножом, поэтому я, честно говоря, очень зла на тебя. – Она протерла запотевшее лобовое стекло. – Как, черт побери, я увижу в темноте, какая из них Грант?

– Поищи китайские фонарики. Вон там, справа. Здание с балконом. Если сможешь припарковаться, не убив нас обоих, обещаю тебе сегодня не только поцелуй, но и нечто большее.

Звезды. Астрид чуть не съехала с дороги.

– Это случится до того, как ты истечешь кровью, или после? – спросила Астрид, резко затормозив на Грант и нетерпеливо ожидая, пока проедут другие машины. – Ты сдерживаешь кровотечение?

– У меня почти не осталось сухой одежды. Надо одолжить что-нибудь из твоего гардероба, чтобы остановить кровь. – Бо не пошутил? В беспокойстве Астрид быстро взглянула на него, а он улыбался и изучал ее, полуприкрыв глаза. – Не хочешь подлатать меня чулком за пять долларов?

– Давай лучше я тебя им придушу?

– Свидание не задалось.

– Это не свидание!

– Значит, я испортил лучший шерстяной пиджак просто так.

– Дави на рану! – напомнила Астрид.

Следуя указаниям Бо, она пересекла Грант и свернула в узкий проезд между двумя четырехэтажными домами…

…И с грохотом врезалась в кованый забор!

– Черт! – процедила Астрид. На переднем бампере теперь выбоина. Они с Бо поморщились, когда Астрид чуть отъехала, и раздался пронзительный скрежет металла о металл. – Откуда взялся этот забор?

Бо застонал, попытавшись рассмотреть, насколько возможно в свете фар, повреждение «бьюика», затем зажмурился.

– Ты…

– Я тебя привезла целым, – напомнила она ему. – Поблагодаришь меня потом. Сиди, я сейчас подойду. А еще скажи, на каком этаже обретается этот твой доктор.

Глава 16

На Грант-авеню было тихо. Яркие фонари Чайнатауна с золотыми переплетенными драконами охраняли несколько туристов, толпившихся около ресторанов в ожидании трамваев. Иногда под мокрыми красными фонарями и мерцающими вывесками «Чоп Суи» и «Товары с Востока» мелькал чей-то зонт.

Другими словами: самое подходящее время, чтобы истечь кровью на обочине и не привлечь ненужного внимания.

Астрид потащила под дождем опирающегося на нее Бо в белый дом с голубыми металлическими балконами. Плохо освещенная лестница не радовала чистотой, но Астрид больше волновало, как поднять раненого, тяжеленного как мешок камней бутлегера на два лестничных пролета. Они шли медленно, было нелегко. Мускулистый Бо вспотел, а его пушка упиралась Астрид в ребра, но по пути он прижался и прошептал:

– Ты прекрасно справляешься, осталось пять ступенек.

Мужчина, истекающий кровью как гейзер водой, успокаивал ее, Астрид?

– Черт возьми, почему ты такой замечательный? Почему не глупый грубиян? Это бы упростило мою жизнь.

– Жаль, что ты не милая китаяночка из небогатой семьи. Мы наверняка прокляты. Нам туда.

Астрид затянула Бо на последнюю ступеньку и постучала в деревянную дверь с потрескавшейся красной краской и китайскими иероглифами, нарисованными над цифрой «7». Их встретила молодая китаянка в фартуке с бабочками. Она была ровесницей Астрид и, увидев парочку незваных гостей, вскрикнула.

– Ни хао, Ли-Энн, – приветливо поздоровался Бо.

– Бо-Синг! – проворчала она, оглянувшись через плечо, бросилапо-кантонски что-то резкое и пригласила их в квартиру, болтая без умолку. Астрид понятия не имела, о чем толкует хозяйка, но Ли-Энн явно знакома с Бо. Интересно, сколько раз он приходил сюда с ранеными служащими?

Астрид втолкнула Бо в небольшую прихожую, где им навстречу, натягивая подтяжки, в рубашке с закатанными рукавами бросился супруг хозяйки. Доктор был симпатичным мужчиной за тридцать, с морщинками у внешних уголков глаз и рта. Когда он увидел Бо, то недовольно хмыкнул и покачал головой, глядя на окровавленный пиджак. А потом обратил внимание на Астрид и удивился.

– Магнуссон.

– Да, но все по порядку. Меня тут пырнули острым ножом, – перешел на понятный Астрид язык Бо.

– Ну конечно, – безропотно согласился доктор.

– Теперь, раз мы разобрались… да, ты прав. Это сестра Уинтера, Астрид Магнуссон.

Хозяин дома кивнул.

– Мисс Магнуссон, меня зовут доктор Мун. Это вы его ранили?

– Нет, но не зарекаюсь на будущее, – ответила Астрид.

Доктор чуть не улыбнулся и указал на смежную комнату.

– Ведите его сюда.

Они вошли в маленький кабинет со шкафами, забитыми книгами, бутылками и банками. Помещение также использовалось, как смотровая, а судя по узкому металлическому столу, еще и операционная. Бо скинул пальто и пиджак, и доктор Мун устроил пациента в кресле.

Астрид подняла запонки и галстук раненого и положила их в карман пиджака, туда, где уже лежал сверток с идолом. Бо в это время бросил окровавленную рубашку на металлический стол. Его руки напряглись, пока он осторожно снимал мокрую майку. Астрид постаралась не слишком возбуждаться при виде голого торса. Но переживала о своей несдержанности напрасно: мгновение спустя она ужаснулась от вида раны в боку.

– Бо! – в панике вскричала она.

– Всего лишь царапина, правда, доктор?

Доктор Мун закатил глаза к потолку, глубоко вздохнул и повернулся к Астрид.

– Идите с Ли-Энн. Мы тут задержимся.

Бросив на Бо последний взгляд, Астрид прошла за супругой доктора Муна в гостиную. Перед одним из тех выходивших на залитую дождем улицу голубых металлических балконов, которые она заметила ранее, стояла пара кресел. Астрид устроилась в одном из них, а Ли-Энн что-то пробормотала по-кантонски и убежала.

Уютная и красиво обставленная комната с лакированной мебелью и картинами с горными пейзажами. Напротив двери на верхней полке находилась небольшая статуэтка Будды. Астрид уставилась на символ божества, стараясь не вспоминать рану Бо, что ей не очень-то удавалось, пока Ли-Энн не вернулась несколько минут спустя с подносом, который и поставила на столик между кресел. Астрид с благодарностью взяла чашку горячего чая, чтобы успокоить бунтующий желудок.

Она втянула ароматный пар и впервые заметила другие запахи съестного с кухни.

– Простите, что мы так пришли без предупреждения, – извинилась она перед хозяйкой, собиравшейся уйти. – И прервали ваш ужин. Пахнет чудесно, кстати, хао хао. Очень аппетитно. Кажется, я правильно произнесла. Вы, скорее всего, понятия не имеете, о чем я.

Хоть Астрид и подозревала, что Ли-Энн не говорит по-английски, как ее супруг, так и не смогла замолчать. Наверное, дело в нервах и желании успокоиться.

– Если ваш муж лечит служащих моего брата, могу поспорить, что люди не раз приходили в неурочное время 1c4b65. Надеюсь, Уинтер хорошо ему платит. Хотя вы вроде не бедствуете, – тараторила Астрид, указав на комнату. – Очень милая квартира, намного лучше, чем я ожидала, судя по дому. То же самое со старым жильем Бо. С улицы выглядит ветхим, а внутри очень уютно.

Ли-Энн скрестила руки на фартуке с бабочками и склонила голову на бок, прошептала что-то вопросительное по-кантонски.

Астрид попыталась догадаться, что имела в виду хозяйка.

– Да я провела в квартире Бо всего несколько минут пару лет назад. Ничего неприличного не произошло, к сожалению. Я вот недавно узнала, что его бывшая подружка, Сильвия Фонг, живет с ним в одном доме. А вы ее знаете?

Ли-Энн вскинула тонкую черную бровь.

– Я так и думала, что нет. Она красавица, а Бо не собирается посвящать меня в суть их отношений, но вряд ли они вели себя невинно. Мы, женщины, это чувствуем. Правда ведь?

Ли-Энн пожала плечами и снова задала вопрос по-кантонски.

Астрид попыталась его перевести.

– Наверное, вам интересно, как я оказалась с Бо, то есть с Бо-Сингом так поздно. Это долгая история, но я постараюсь вкратце. Я без ума от него уже несколько лет и почти уверена, что он также влюблен в меня, но у нас на пути столько препятствия. Не знаю, что делать, но бездействовать больше не могу. А вы бы как поступили на моем месте? Если бы доктор Мун был французом, вы бы были сейчас вместе?

Ли-Энн пригладила черные блестящие волосы и вроде как посочувствовала.

– Когда я спросила совета у друзей, они пришли в ужас и заявили, что у меня блажь. Что я его забуду. Но ничего подобного, потому что мои чувства к нему… sempiterno ((лат.) навсегда). Пожалуй, это единственное слово, которое я выучила за целый семестр. – Ее глаза наполнились слезами раздражения. – И придется вернуться в дурацкий колледж после каникул, и дождь не кончается, и за нами охотится какой-то безумный приверженец оккультизма. И Бо ранили, а я хочу лишь, чтобы нас оставили наедине минут на десять. Разве я многого прошу?

Ли-Энн тихонько хмыкнула.

– Ладно, десять минут – слишком мало, но вы ведь поняли, о чем я. Или не поняли. Хм. Жаль, что я почти не знаю кантонского. Жаль… – Она посмотрела на дверь, за которой латали Бо. – С ним ведь все будет в порядке? Ваш муж хороший врач? Уинтер утверждает, что половина докторов Сан-Франциско шарлатаны. А если у Бо внутреннее кровотечение? Я помню, что случилось со школьником, попавшим в железнодорожную аварию. Посчитали, что он не пострадал. Парень пришел на уроки, не зная, что истекает кровью изнутри и… и ум-мер неделю спустя.

Так неловко рыдать на виду у незнакомки, но Ли-Энн, будучи женой врача, либо привыкла к такой реакции, либо была не чужда сострадания, потому что встала на колени и погладила Астрид по ногам, шепча что-то размеренное и успокаивающее. Хозяйка протянула Астрид белый платок с вышитой в уголке голубой бабочкой. Астрид промокнула глаза и вытерла сопливый нос.

– М гой («спасибо» по-кантонски), – произнесла она одну из первых фраз, которым научил ее Бо.

Ли-Энн улыбнулась, демонстрируя жемчужно-белые зубы, и пожала ей руку в то момент, как рядом упала тень.

Астрид увидела прислонившегося к косяку голого по пояс Бо с большой белой повязкой на животе, и затаила дыхание при виде обнаженной кожи. Всего на мгновение, а затем беспокойство нахлынуло на нее, как ведро ледяной воды.

– Бо!

– Теперь я как новенький! – произнес он с полусонной улыбкой.

Астрид бросилась к Бо. У него были странно уставшие глаза, и пах он антисептиком и мылом. Черные волосы были влажными и расчесанными, судя по всему, пальцами.

Вытирая руки полотенцем, в гостиную вошел доктор Мун.

– Рана чистая и неглубокая. Я наложил семь швов. Бо потерял довольно много крови. Действие морфина пройдет через несколько часов и будет чертовски больно.

– Через несколько часов? Мне уже чертовски больно, – пожаловался Бо.

– Сам виноват, упрямец, раз отказался от укола. Таблетки не так сильно действуют.

– Я не желал, чтобы ты меня усыпил. Но если хочешь, чтобы я провел ночь на твоем диване – вперед.

Доктор пропустил слова пациента мимо ушей и отдал Астрид небольшой конверт:

– Тут еще две таблетки. Одну дайте, если его замучит бессонница, вторую – поутру. Пару дней ничего тяжелого не поднимать, а то швы разойдутся. И боксировать нельзя. Пусть завтра отдохнет и сменит повязку. Если повезет, к концу недели выздоровеет.

– Теперь я как новенький, – повторил Бо.

Доктор Мун покачал головой:

– Глупый везучий ублюдок. Если бы нож ушел чуть в сторону, ты был бы уже мертв.

– Он преувеличивает, – заверил Астрид Бо. – Всегда видит ситуацию в черном свете. Его зовут доктор Пессимист.

Ли-Энн усмехнулась. Наверное, слышала это прозвище раньше.

Бо взглянул на недовольное лицо врача и поправился:

– Ну хорошо, так тебя называю только я, но признай – ты всегда уверял, что пациент умрет, но твои прогнозы не оправдались.

– В следующий раз не открою, – хмыкнул доктор Мун, но вряд ли угрожал всерьез. – А сейчас я уже опоздал на смену в больницу. Тебе нужно железо, на кухне есть похлебка из говядины. В общем, поешь мой ужин и уйдешь, когда сможешь спуститься по лестнице не споткнувшись. И если к моему возвращению еще будешь здесь, я тебя ударю ножом в другой бок.

– Не умеешь ты ухаживать, – пожаловался Бо, и Астрид заметила, чего ему стоило держаться на ногах.

Дурак.

Она обняла его с противоположной от раны стороны, прижав руку к теплой коже на спине – обнаженной спине! И, звезды, какой же он мускулистый! Бо не отверг ее помощи и обхватил за плечо, опираясь, как на улице.

– Кстати, мистер Хан вчера о тебе спрашивал, – сообщил доктор Мун. – Он упомянул о ловле тунца. Ты же знаешь, он ведь прав. Все только и говорят о разборках банд и о грядущей отмене Сухого закона. Следует подумать о будущем, а не только о настоящем.

– А будущее в голубом тунце?

Доктор довольно улыбнулся.

– Автомобиль мистера Хана получше твоего.

– Уф! Мун, умеешь ты ранить гордость!

Астрид вспомнила о помятом бампере и поморщилась. Наверняка Бо ничего не говорил лишь из-за морфина, затуманившего его сознание.

– Мне о вас кое-что рассказывали, – приветливее продолжил доктор, и Астрид с изумлением поняла, что обращаются к ней. Правда? Бо? – Я рад наконец-то познакомиться. Моя дверь открыта в любое время дня и ночи. Друзьям мистера Йонга здесь всегда рады.

И после такого приятного заявления, доктор надел пиджак, поцеловал жену и ушел.

Да уж, интересно.

Ли-Энн провела Бо и Астрид в ярко-освещенную кухню, где налила им янтарного супа в красивые миски с цветками лотоса и прочными фарфоровыми ложками. В бульоне плавали рисовая лапша и кусочки говядины. Астрид полагала, что ей от волнения кусок в горло не полезет, – все ждала, что на повязке выступит кровь, – но горячая ароматная похлебка заставила изменить приоритеты. Ли-Энн вышла, оставив их с Бо наедине.

– Сегодня мы поужинаем по-королевски, – заявил Бо. – Это настоящее жидкое золото. Его весь день готовили Ли-Энн и ее отец, что живет этажом выше.

– Ты в порядке? – шепотом поинтересовалась Астрид.

– У меня жуткий аппетит, это ведь хороший признак? – с улыбкой предположил Бо.

Ей тоже так показалось и, попробовав суп, она ощутила дикий голод и принялась смаковать «жидкое золото». В итоге съела все до капли.

За ужином Астрид сражалась со взбудораженными эмоциями. Ей хотелось смотреть на кожу Бо, волновало внезапно проснувшееся желание тела и то, что ее не смущало его истерзанное состояние. Астрид хотела запомнить, каковы его мускулы наощупь и добавить к тем образам, что уже хранились в ее голове. Прикоснуться к нему, почувствовать под пальцами его тепло и убедиться, что Бо в порядке. Прикрыть, чтобы Ли-Энн не глазела на его красоту.

Желание. Желание. Желание.

Астрид посмотрела на повязку и ощутила, как живот подвело настолько сильно, что пришлось опустить ложку. Бо заметил ее интерес и посмотрел в глаза.

«Я так о тебе переживаю», – сказала Астрид ему взглядом.

«Не надо, но я рад, что тебе небезразличен», – ответил Бо.

И она почувствовала себя немного лучше.

Ли-Энн носилась по квартире: почти отстирала одежду Бо от крови и отутюжила все, кроме шерстяного пальто.

– Ты такую милую китаяночку имел в виду? Чтобы кормила тебя и стирала вещи? – тихонько спросила Астрид. Она вспомнила, что сама жуткая неумеха в хозяйстве. Интересно, не решит ли Бо, что она испорчена. – Потому что после такого супа я сама не прочь на ней жениться.

– Ли-Энн, ты слышала? – крикнул Бо, оглянувшись через плечо. – Астрид готова бросить вызов доктору Пессимисту ради тебя.

– Слышала, – ответила Ли-Энн.

На идеальном английском.

Астрид подняла голову.

Ли-Энн улыбнулась и пожала плечами.

– Иногда не требуется говорить на одном языке, чтобы общаться. Но у вас хорошее кантонское произношение. Продолжайте практиковаться, и я, возможно, научу вас готовить особый суп.

– Ой, – пискнула Астрид, вспомнив все, что выболтала хозяйке.

– Кстати, ответ на ваш вопрос – да. Если бы доктор Мун был французом, для меня это не имело бы значения, – сказала Ли-Энн, встряхнув выглаженную рубашку Бо после того, как тот вышел из-за стола, чтобы позвонить.


***

Выйдя наконец из квартиры Мунов, Астрид взглянула на серебряные часы и обнаружила, что уже почти полночь. Бо попросил Грету передать Уинтеру, что у них все в порядке, но Астрид совершенно не горела желанием возвращаться домой и выяснять отношения с братом. И вообще, ей не хотелось, чтобы вечер заканчивался. Хоть и жаль, что не обошлось без кровопролития, Астрид с удовольствием провела это время с Бо.

На улице было темно и тихо. Дождь превратился в туманную морось. Бо долго стоял на балконе Мунов, разглядывая тени, чтобы убедиться в отсутствии слежки. Он и сейчас внимательно осматривался, сжимая в руке пистолет и поторапливая Астрид пройти к припаркованной машине. Ничто не шевельнулось. Никто не бросился на них, потрясая ножом. Астрид угрожал лишь неминуемый гнев Бо, когда он пристальнее разглядит повреждение «бьюика».

– Мне очень жаль, – извинилась она, вглядываясь в темноту между автомобилем и забором, в который врезалась. – Тебе повезло, что у меня богатая семья, «Сильвия» после ремонта будет как новенькая.

– Это тебе повезло, что под действием морфина мне сейчас наплевать.

Астрид нервно хихикнула.

– Я постараюсь по дороге домой больше ни на что не наезжать. Давай помогу тебе сесть.

Бо сам спустился по лестнице. Астрид хотела лишь воспользоваться предлогом, чтобы снова к нему прикоснуться, но стоило ей открыть дверь, как он бросил окровавленное пальто на заднее сиденье и устроился на пассажирском.

Слегка разочарованная Астрид села за руль.

Не успела она завести машину, как Бо коснулся ее руки.

– Прости за ужасное свидание.

От ощущения сильных и холодных пальцев Астрид расслабилась и обернулась к нему.

– Какое еще свидание? На свиданиях не нападают с ножом. Во всяком случае, мне так представляется.

Он усмехнулся.

– Но хоть не скучно, тебе не кажется?

– Нет, не кажется. Это было ужасно. Ты уверен, что в порядке?

– Сейчас я ничего не чувствую, уверяю. Швы мне накладывали не в первый и не в последний раз. – Бо погладил ее руку поверх пальто, глядя в лицо. Астрид было тяжело смотреть на него в такой близости. Она опасалась, что в ее глазах он прочитает мысли, которые сейчас сильно путались.

– Если бы это было в самом деле наше второе свидание, разве ты захотела бы увидеться со мной еще раз? Жалеешь ли о знакомстве со мной в баре, ведь ты могла бы встретить не такого проблемного парня?

Они снова притворяются? Одна мысль об этом пустила сердце в галоп. Бо погладил Астрид по плечу и скользнул за воротник пальто. По коже прокатились электрические разряды, пока он ласкал ее шею.

– Мистер Йонг, знайте, я – Магнуссон, – напомнила Астрид, пытаясь не расплыться лужицей. – Нас нелегко напугать, мы храбры до глупости.

Он усмехнулся и пощекотал ее макушку.

Астрид поежилась.

– До меня доходили слухи об этой семье, – выдохнул Бо прямо ей в щеку. – Я ведь тоже бутлегер.

– Правда?

Он провел рукой по спине Астрид и прижал крепче.

– Мы вращаемся в одних кругах. Боже, как же приятно ты пахнешь. Как всегда. Я считал, что дело в дорогом французском мыле, но теперь уверен, что дело в твоей коже, она опьяняет.

– Откуда ты знаешь, каким мылом я пользуюсь? Я же познакомилась с тобой только на прошлой неделе, припоминаешь?

– А, верно. Я не ходил с тобой по магазинам тысячу раз, и не помню все твои любимые бренды, цвета, размеры и магазины. Давай притворимся, что ты надушилась.

«Давай притворимся».

Ее сердце взорвалось фейерверком.

– Хорошо, – прошептала Астрид. Ей очень хотелось дотронуться до Бо. В расстегнутом еще влажном вороте рубашки показалась шея, и было заметно, что он не надел майку и не заправил рубашку в штаны. Бо казался диким и разудалым. Опасным типом. Астрид не удержалась и погладила его ключицу большим пальцем.

Бо потерся носом об ее ухо. Истома прокатилась по рукам, груди, затем по животу и ниже. Астрид резко втянула воздух и в жалкой попытке подавить жар, сжала ноги вместе, но стало только хуже.

– Тебя сюда целовали? – едва слышно спросил Бо.

Это куда? Но не успела она спросить, как Бо принялся покрывать ее ушко короткими, страстными поцелуями, от которых она дрожала всем телом. Астрид засомневалась, что сможет выдержать такую атаку, и машинально подняла плечо, чтобы либо оттолкнуть соблазнителя, либо прижать его к себе теснее. А Бо, не обращая внимания, посасывал мочку ее уха и вытворял языком что-то крайне неприличное.

Звезды! Где он этому научился? Астрид никогда не чувствовала такого наслаждения. Она снова сжала бедра, пытаясь ослабить сильную реакцию тела. Ужасная идея. Стало только хуже.

– Мне перейти к другому? – спросил Бо, поддразнивая. Не дожидаясь ответа, просто покрыл поцелуями ее подбородок и шею, всего несколько часов назад задетую ножом Макса, и добрался до другого уха. Астрид бесстыдно обнажила шею, чтобы Бо было удобнее, и он повторил ту же неспешную эротическую ласку с другим ушком, а под конец облизнул ушную раковину.

– Боже… мой, – выдавила Астрид, тяжело дыша. Не недостаток ли кислорода – причина ее головокружения? Она едва сознавала, что вцепилась в рубашку Бо, не в силах отпустить. Еще поцелуй, и она соскользнет с сиденья на пол.

Когда Астрид открыла глаза и осмотрелась, то заметила под задравшейся рубашкой золотистую полоску его живота над ремнем, а чуть ниже внушительную выпуклость в штанах. Очень внушительную.

– Астрид, – он вздохнул, прижимаясь к ее волосам. – Я так долго этого хотел, очень долго. Знаешь, что я хотел бы еще сделать?

В это мгновение она потеряла голову.

Неизвестно, кто был инициатором, но этот поцелуй ничем не напоминал первый. Он был жестким и отчаянным, а Астрид даже не волновалась. Она изголодалась от желания и себя не контролировала. Просто не могла насытиться своим возлюбленным.

Бо вошел языком в ее рот и легко коснулся ее языка, словно спрашивал. Астрид ответила на зов и углубила поцелуй, когда Бо крепко сжал ее затылок, удерживая на месте. Никто прежде так ее не целовал. Никто. Бо не обращался с ней, как с юной хрупкой девушкой, сделанной из стекла. Как со слабой особой женского пола, которой нужна защита. Астрид сильна, и он не боялся пробовать ее на прочность.

Потрясающе, аж голова кружится.

– Бо, – простонала она, когда он отпрянул.

– Иди сюда, ты мне нужна.

«Ты мне нужна». Звезды, как волнующе. Пока до нее дошло, о чем он попросил, Бо уже обнял ее и притянул к себе на колени. Ее мозги отключились. Неужели он хотел, чтобы она села вот так? Нет, не то. Астрид ощутила прикосновение к внутренней стороне колена, когда Бо усаживал ее так, чтобы она его оседлала.

– Швы… – прошептала она.

– К черту швы.

– Я не хочу причинить тебе боль.

– Благодаря тебе я не чувствую боли. – Он погладил ее обеими руками по спине и прижал теснее. Так тесно, что юбка задралась выше колен. А между ее ног оказалась его выпуклость под ширинкой, отчего сердце судорожно застучало. Его вроде не смущало ее внимание, но ведь он себя и так видел каждый день. А для нее это было в новинку, что Бо ее хочет и не скрывает.

Астрид тоже не смущалась. Он внимательно разглядывал ее соблазнительно раздвинутые ноги, а она даже не поправила юбку. Бо медленно погладил ее бедра, словно наслаждаясь прикосновениями. Будто получал удовольствие, а не дарил его.

– Останови меня, – прошептал он.

– Ни за что.

Неужели Бо и правда на это рассчитывает? Почему не спешит? Ведь ее убивает такая медлительность. Он ее намеренно мучает.

Господи, помоги, но ей это нравилось.

Астрид не могла поверить в происходящее. Сон наяву.

Бо нащупал чулочную резинку и остановился, не касаясь голой кожи. Астрид дернула ногой. Он подцепил подвязки большими пальцами и потянул, закрутив так, что сам запутался, теперь Астрид и Бо оказались связанными друг с другом.

Если Бо хотел себя наказать, Астрид готова помочь. Ее-то руки свободны. Она снова его поцеловала, обхватив лицо. Легонько чмокнула в уголки губ, которые часто приподнимались, когда на Бо находило шутливое настроение. Астрид лизнула его припухшую от поцелуев полную нижнюю губу. Он захватил ее язык и принялся посасывать. И Астрид опустила руку.

Она провела по пуговицам рубашки, слегка задев повязку. Ей не хотелось причинять ему боль, просто мечтала коснуться его кожи. Там, где полы рубашки разошлись, живот Бо был теплым и гладким. Астрид притронулась к прессу и ямочке пупка. К полоске темных волосков, спускавшейся прямо в брюки. И в конце концов погладила ладонью ширинку.

Член Бо был горячим, внушительным и весьма твердым. Астрид с восхищением гладила его через ткань. Бо простонал ей в губы, отчего она почувствовала свою власть и, углубив поцелуй, провела рукой вверх вниз по плоти. И на этом закончила.

Он медленно, прерывисто выдохнул ей в губы.

Чулки натянулись, врезаясь в бедра, и Бо резко их отпустил и обнял Астрид за талию, прижав ее влажные трусики к ширинке. Он приподнялся и опустил любимую вниз, проведя по своей плоти так сильно, что самым чувствительным местом она ощутила все брючные пуговицы.

– Астрид, моя маленькая huli jing.

Она понятия не имела, что это значит, но наверняка нечто непристойное. Надо бы спросить потом, но не сейчас, потому что голова кружилась от той власти, которой она обладала над Бо. Ей хотелось снова наполниться этим ощущением.

Не думая, Астрид прижалась лицом к его шее и легонько укусила. Бо дернулся, упираясь в нее возбужденной плотью. Астрид затрепетала, снова ощутив свою власть и в то же время испытывая какое-то отчаяние.

– Ммм, – прошептал Бо, резко вздохнув, и напрягся.

Она отодвинулась.

– О боже.

– Все… в порядке. Я, кажется, слегка увлекся, – поморщившись, признался он.

Кажется? Астрид посмотрела на повязку: там проступила кровь. Увиденное заставило ее слезть с его колен на водительское сиденье.

И тут она осознала, где они находятся. Ночью, в машине с запотевшими стеклами, припаркованной в Чайнатауне. Еще несколько секунд, и Астрид избавилась бы от белья. А Бо только что наложили семь швов и дали обезболивающее. Что это на нее нашло?

– Давай просто… – начала она, вздохнула и опустила руки на руль, будто он мог удержать ее трепещущее тело на месте. -… поедем домой, пока не пришлось звать доктора латать тебя по новой.

Вот разумное поведение ответственного человека.

Бо опустил голову на подголовник и искоса взглянул на Астрид. Он тяжело дышал и сжимал рукой рану на боку. Глаза превратились в черные щелочки, а на губах появилась легкая улыбка.

– Хорошо, но пойми одно: мы еще не закончили притворяться.

Глава 17

После долгого беспокойного сна, полного странных видений, навеянных морфином, утром Бо испытывал сильную боль. Но такую, что проясняла разум и толкала на решительные действия, к примеру, сдвинуть десять гор. Вот поэтому он сейчас стоял под старой Бертой, акулой в кабинете на складе, пока Велма накладывала на рану магическую травяную припарку.

– Готово, – сказала ведьма, забрала у Уинтера полотенце и вытерла темно-зеленую липкую субстанцию с пальцев. – Следующие несколько часов будешь чесаться, пока мышцы восстанавливаются. К вечеру рана затянется. Если повезет, сможешь завтра снять швы.

– Почему все твои снадобья так мерзко пахнут? Терпеть не могу мяту.

– Это не мята. И вовсе не я молила о скорейшем исцелении, – напомнила Велма. – Я тебе говорила, что останется ужасный шрам? Уинтер не даст солгать. Именно таким снадобьем я лечила его глаз пару лет назад.

– Да, шрам заметный, но я не лишился зрения, – похвастался бутлегер, постучав по шраму на брови – напоминанию об автомобильной аварии, в которой погибли его родители, а у него самого теперь разные глаза.

– Плевать на шрамы, – выдохнул Бо. – Просто мне нужно поскорее прийти в себя.

Нельзя болеть, когда безумец с ножом готов перерезать Астрид горло.

Утром Бо первым делом рассказал Уинтеру обо всем, что произошло с Максом и идолом, разве что умолчал о том, как ласкал его сестру… и как она отвечала на ласки.

Но.

Он признался во всем остальном, и, к его удивлению, Уинтер не сломал ему руки, а лишь попросил:

– Береги ее. Если надо зайти к миссис Кушинг, только скажи.

Такие визиты не сулили ничего хорошего хозяевам, но Бо не желал принимать помощь начальника. Сам справится. И подозревал, что причина такого всепрощения заключалась в том, что Уинтер был уверен – с Аидой что-то не так. Но если супруга не призналась Уинтеру о возможной беременности, Бо не собирался вмешиваться. Это вообще не его дело.

Однако ситуацией воспользуется, потому что ему есть, чем заняться, куда позвонить, плюс ко всему посетить ведьму-целительницу с клейкими снадобьями с жутким запахом мяты. Следить за Астрид…

Он слышал ее голос перед тем, как пришел в себя. Она спорила на лестничной площадке с Гретой. Судя по всему, Астрид попыталась навестить его и отдать таблетку морфина, которую дал доктор Пессимист. Грета не знала, что Бо пострадал, и ей совсем не понравилось намерение Астрид застать Бо в постели. Если бы экономка знала, что они делали в машине прошлой ночью, у нее голова пошла бы кругом и взорвалась.

И с ним произойдет то же самое, если он продолжит вспоминать, как Астрид млела в его объятиях, когда он поцеловал ее в ушко. Как сжимала ноги. Как ее юбка оказалась зажата между коленями и как облегала бедра. А то, как Астрид потерлась холмиком о его…

Надо прекратить. У него все утро стояк, и ему уже пришлось дважды доставить себе наслаждение. Вот и приличное поведение.

В первый раз, когда очнулся от навеянного морфином сна, где Астрид в виде беленькой лисички зажала его в лифте, который все поднимался и поднимался. Стоя на двух лапах, как человек, она начала вылизывать его рану, а в итоге они почему-то переспали. Бо очнулся еще до рассвета под мокрыми от пота простынями.

Во второй раз – уже после того, как он совсем пришел в себя. Стряхнув навеянное обезболивающим марево, вспомнил то слово, которое Астрид выпалила, признаваясь Ли-Энн в гостиной дома Мунов.

«Мои чувства к нему… sempiterno».

Бо понятия не имел, что это значит, но если он чего-то не знал, то искал ответ на страницах словаря. Хорошо, что сумел припомнить произношение этого слова.

Sempiterno – навсегда.

«Мои чувства к нему… навсегда».

Ну вот так вышло. Он, наверное, единственный мужчина на свете, который после словаря предался рукоблудию. Самообладание испарилось.

Возможно, ужасное снадобье Велмы поможет ему восстановиться.

Всего полчаса назад он узнал, что Астрид отправилась в город одна, а ведь прекрасно знала, что Макс может быть где угодно. Конечно, Бо пустил пулю ему в ногу. Чуть ниже, и прострелил бы злодею колено, куда и целился, но, к несчастью, промазал. И пуля в ноге вовсе не фатальная рана. Вряд ли Макс способен ходить, но кто знает, что за странная магия поддерживает этого ублюдка.

Просто выходить небезопасно. Астрид уехала вместе с Йонте. Шофер, как и Грета, заботился о Магнуссонах, как о своей плоти и крови, но ему уже шестьдесят два и у него больная нога. Старый швед не хотел носить с собой оружие, но у него хватило здравого смысла позвонить Бо и предупредить, что Астрид попросила отвезти ее в город. Когда Бо узнает, где они, он ей все выскажет.

– Бо?

Он оторвал взгляд от свежей повязки, покрывшей намазанную снадобьем рану, и увидел, что Велма и Уинтер смотрят на него как на безумца. Может, так и есть.

– Я спросила тебя об этом диске, – пояснила Велма, указывая на золотой кружок, лежащий на платке на столе Уинтера. – Очень напоминает тот самый символ на идоле, который ты мне показывал.

Уинтер нахмурился.

– Ты успел и ей показать? И Лоу? Неужели я последний?

Так точно. После того, как утром Бо признался во всем Уинтеру, то поехал в покореженном «бьюике» в Пресидио, отыскал на страже Мелкого Майка и отдал ему посылку с бирюзовым идолом.

Однако оставил при себе золотой диск с символом.

Бо уже было плевать на сохранность археологического сокровища и магического предмета, он взял нож для колки льда и молоток, и за десять минут сумел отковырять эту вещицу. Как ни странно, оказалось, что «диск» – это золотая монета, которую с одной стороны растопили и поместили в идола. А вот вторая сторона монеты оказалась почти в идеальном состоянии. Древняя. Испанский дублон. Будь у него время, Бо отнес бы ее на осмотр Лоу и Хэдли, или Грешницам.

Протянув охраннику сверток, он попросил:

– Передай миссис Кушинг, я выследил того, кого искал. И он попросил меня вернуть это.

А еще добавил записку:


«Вы получите обратно золотую монету, когда расскажете, что значит этот символ. Захотите поговорить – пришлите записку на двадцать шестой причал. И если кто-то из вас снова приблизится к мисс Астрид, я сожгу ваш дом дотла».


Лаконично и прямо. Бо не шутил. Ему было плевать, магические ли они пираты или убийцы-окультисты, их можно похоронить, как и любых двуногих. Терпение Бо закончилось.

Зазвонил телефон. Бо отмахнулся от Уинтера и обошел стол, застегивая рубашку.

– Компания Магнуссона, – сказал он в трубку.

– Это опять я, – едва слышно из-за помех сказал Йонте со шведским акцентом. – Я только что подвез ее и жду снаружи. Пока проблем нет. Отсюда я вижу вход в дом, и за ней никто не следит.

Судя по звону и шуму на заднем плане, шофер будто звонил из ресторана.

– Где ты?

– В «Золотом Лотосе», а мисс Астрид сейчас в твоей старой квартире в Чайна-тауне.

Бо уставился на телефонный шнур, как на змею, и надеялся, что его не хватит удар.

Боже милостивый!

Астрид отправилась к Сильвии Фонг.


***

Астрид улыбнулась настороженной хозяйке, которая приоткрыла дверь квартиры на четвертом этаже в доме Бо.

– Ни хао. Не знаю, помните ли вы меня, но мы познакомились в «Гри-гри».

Никакой реакции.

– Мы вместе ехали в такси. Я была с Бо.

Ничего, что с Бо на самом деле приехала сама Сильвия; домой же с ним отправилась Астрид. Вроде того. В ее жизни в самом деле неразбериха.

– Бо? – Сильвия изумилась, повернулась и быстро сказала что-то через плечо по-кантонски.

В ответ прозвучал другой женский голос:

– Йонг Бо-Синг.

Дверь открылась. В квартире стояла красавица в пальто и шляпе. Она выглядела так же, как Сильвия Фонг… вот только волосы подлиннее. Астрид совершенно перестала понимать происходящее.

Раздались шаги, и несколько секунд спустя из-за плеча показалась короткостриженная голова Сильвии.

– Мисс Магнуссон, – с улыбкой поздоровалась она.

Звезды, их две. Две!

– Познакомьтесь с моей сестрой-близняшкой Эми, – представила она свою копию. – Эми – Астрид Магнуссон.

– А-а! – протянула Эми, оглядывая Астрид с любопытством, а затем посмотрела ей за спину, будто думала увидеть самого Бо. Астрид буквально ощутила ее разочарование, когда близняшка Фонг заметила, что коридор пуст. – Приятно познакомиться, но я опаздываю на работу. Передайте Бо-Сингу, чтобы позвонил, я по нему скучаю.

Астрид перестала улыбаться. Она не собиралась ничего передавать. Но не успела ответить, как Эми обошла ее и побежала по коридору. Астрид проводила Эми взглядом, а потом повернулась к Сильвии и кашлянула.

– Можно ли поговорить с вами несколько минут?

Сильвия с подозрением изучала гостью, потом с улыбкой грациозно махнула широким в виде колокола рукавом шелковой пижамы.

– Заходите.

Астрид вошла в узкую прихожую, где на полочках стояли безделушки: статуэтки, сувениры бейсбольной команды «Котики» Сан-Франциско, несколько колод карт, и проследовала за худенькой Сильвией в гостиную. Эта комната почти не отличалась от гостиной Бо на втором этаже, вмещая маленькую кухоньку и столовую. Они прошли мимо двух передвижных вешалок для одежды и сели на диванчик напротив окна. Вместе с шумом транспорта в комнату проникал мягкий серый свет тоскливого неба.

Сильвия подобрала под себя элегантные ноги и вставила сигарету в сияющий черный мундштук.

– Хотите? – спросила она, протягивая серебряный портсигар. Астрид отказалась и скрестила ноги, ожидая, пока хозяйка зажжет сигарету спичкой. – Неожиданно. Зачем вы пришли? Вас прислал Бо?

Астрид покачала головой.

– Он не знает, что я здесь. – «И не обрадуется, когда выяснит». – Я хотела попросить об услуге, но раз уж мы затронули эту тему… Как давно вы с Бо знакомы?

– Хм, года три. – Она выдохнула колечко дыма. – Да. Мы переехали зимой. Я познакомилась с ним лишь через несколько месяцев, так как он редко сюда захаживает. Говорит, что его комната в доме твоей семьи как коробка для обуви, но, наверное, отличная коробка лучше разрушенного дворца.

– Бо всегда утверждал, что остался ради домашней стряпни, – сказала Астрид.

– Этот парень обожает хорошую еду, – согласилась улыбающаяся Сильвия. – На нем сейчас ни грамма лишнего жира, но погоди, пока ему не стукнет пятьдесят. – Она надула губы и изобразила жестом выпирающий живот.

Астрид усмехнулась.

– Ему так везет, что он и в пятьдесят останется невероятно привлекательным, чтобы меня разозлить.

Сильвия считала его невероятно привлекательным? Ну конечно. Разве не за этим Астрид сюда пришла? Раз уж рана открыта, придется ее углубить.

– Были ли вы с Бо?…

Хозяйка квартиры вскинула бровь:

– Были ли мы…

Ладно, Астрид решилась:

– Любовниками.

Сильвия долго смотрела ей в глаза.

– Как я понимаю, он ничего не сказал, – наконец произнесла она, стряхивая пепел в серебряную пепельницу, окруженную бутылочками с лаками. У Сильвии, как и у Астрид, был прекрасный маникюр – ногти выкрашены в рубиново-красный под белыми кончиками в форме полумесяца.

– Он говорит, что вы друзья.

– Друзья, – подтвердила Сильвия. – Он очень забавный, и ради него я готова не все.

– Вы не ответили на вопрос, – невольно пожурила Сильвию Астрид и уставилась на нее, не отводя взгляда.

Сильвия рассердилась.

– Что ты хочешь узнать? Да, мы были любовниками. Ты за этим пришла? Мы много раз занимались сексом прямо на этом диване.

Грудь Астрид пронзило острой болью. Ей показалось, что ее ранило насквозь, как Бо, и теперь она будто истекала кровью на диван, пока от нее не осталась лишь оболочка из костей, кожи и иссохшего сердца. Астрид взглянула на Сильвию пустыми невидящими глазами и прошептала:

– Я так и знала.

Женщина всегда знает.

– Это было давно, – тихонько призналась Сильвия. – Я его обожала. Но он почти никогда не был рядом, а встречались мы изредка всего на часок-другой. Он слишком много работал, все время уплывал в Канаду или носился по всему городу по ночам.

Опасности, сопряженные с бутлегерством. Астрид за последние десять лет почти привыкла к этому. Сначала отец, затем Уинтер, а теперь Бо.

Сильвия затянулась сигаретой и уставилась в окно.

– Я начала чувствовать себя просто девушкой для развлечений. Возможно, я была не настолько интересной, чтобы его удержать. Между нами не было сентиментальности, но я хотела больше, чем он готов был дать, поэтому прибегла к рискованной авантюре.

– Что за авантюра?

– Эми предложила способ привлечь его внимание. Она всегда была более смелой. А в то время я была готова на все, чтобы удержать его, даже разделить его.

Астрид застыла.

– Не уверена, что понимаю.

– Неужели? – усомнилась Сильвия, прижимая колени к груди, и намек повис между ними, как угроза.

– Одновременно? – тихонько спросила Астрид.

Она услышала лишь часть следующих предложения. «Однажды ночью. Мы втроем. Напились».

Остальное разум не воспринял, и хоть и так было больно, воображение забросало ее множеством неприличных картинок.

Сильвия, Эми, Бо.

Бо, Эми, Сильвия.

Словно фильм для взрослых. Астрид почувствовала головокружение, тошноту и любопытство… но в основном тошноту. Ее руки дрожали.

Сильвия пожала плечами.

– Летом двадцать шестого года.

Астрид судорожно вздохнула. Два с половиной года назад.

– И тогда я его потеряла навсегда. Бо хоть и помогает управлять криминальной империей, но, как ни странно, очень порядочный. Сказал, что не может больше со мной встречаться, что это неправильно. Что мы можем остаться друзьями, но не больше. И когда я на него надавила, признался… – Она горько усмехнулась и поморщилась. – Только представь: мужчина, от которого ты без ума, влюбился в другую. Да еще к тому же с ней не встречается, а только любуется издалека.

– У Бо появилась другая? – Сколько же пассий у него было? Он что, переспал с половиной города? Он никогда не рассказывал ей, а они делились всем, очевидно промолчал о самых пикантных подробностях.

– Да, другая. – Сильвия раздраженно подняла руку. – Он отказал мне ради мечты о тебе. Тебе! Школьнице. Сколько тебе было? Шестнадцать? Представляешь, как это унизительно для меня?

Астрид не знала, что ответить. Эмоции накатывали и отступали – ревность и возмущение, гнев и удивление. Облегчение и печаль. Бо порвал с Сильвией летом 1926 года.

Тогда он отвел Астрид в лес Редвуд.

Ей хотелось расспросить Сильвию, чтобы та назвала день, когда произошла эротическая интрижка на троих. Узнать, случилось ли это до похода в лес или после. Но в глубине души ей не хотелось знать ответа. И какая теперь разница?

– Так что да, мы с Бо были вместе… а потом расстались. Но теперь все в прошлом. Так что перестань зыркать, будто хочешь выцарапать мне глаза.

– Я…

– Не переживай, я тебе тоже хотела выцарапать глаза. – Она натянуто улыбнулась. – Единственное, что мне нравилось все это время – понимание, что ты – недостижимая мечта для Бо. Небольшое утешение. Но вот ты пришла сюда, расспрашиваешь о наших отношениях, так что, возможно, я была не права. Печально.

Печально? Сильвия обладала его телом и привязанностью. Бог его знает, какими секретами они делились. Целовал ли Бо Сильвию так, как целовал Астрид? Говорил ли те же слова?

И если Сильвия ожидала, что гостья ее пожалеет, то не на ту напала. Разве Сильвия годами жила лишь случайными прикосновениями и надеждой, зная, что нельзя демонстрировать свои чувства на публике? Приходилось ли ей притворяться кем-то другим?

От злости глаза налились слезами.

– Мы с Бо не могли просто сбежать. Ты же понимаешь. Так что если хочешь порадоваться прошлым победам, мешать не буду. Ты владела им больше меня как в прошлом, так и, скорее всего, в будущем.

Сильвия нахмурилась и отвернулась. Долгое время они молчали. За окнами дождь стучал по лестнице пожарного выхода, зазвенел клаксон, а по мокрой мостовой грохоча катились машины.

– Я не радуюсь, – наконец сказала Сильвия и посмотрела темными глазами на Астрид. Во взгляде появились искорки веселья. – Но я горда, как, теперь понимаю, и ты. Мы не настолько уж разные.

Астрид медленно выдохнула.

– Вполне возможно.

– К тому же я сейчас встречаюсь с чудесным мужчиной, так что не сохну по Бо и не собираюсь отбирать чужое.

– Хорошо, потому что ты мне нравишься. Однако ты была права: если попытаешься отобрать его у меня, я выцарапаю тебе глаза. У меня варварские гены.

– Ммм, запомню на будущее. Бо ко мне относится, как к другу, так что не переживай по пустякам.

– А я вот сомневаюсь, он назвал машину в твою честь, – пробурчала Астрид.

У Сильвии округлилась глаза.

– Свой «бьюик»? Да ты шутишь!

Хотелось бы. Но как бы ни смешались мысли, и какая бы ни накатила апатия после таких новостей, ее тревожило еще кое-что – постоянное чувство вины грызло и выглядывало из темноты разума. Легко не обращать внимания на свои глупые поступки, когда злишься на Бо. Легко забыть, что сама не невинная овечка, а ошибки совершила совсем недавно, а не два с половиной года назад.

Сильвия погасила сигарету.

– Ты упомянула об услуге.

– Да, – вспомнила Астрид, забывая об угрызениях совести. «Думай о настоящем, а с Бо разберешься потом».

– Ты же телефонистка? – уточнила она у Сильвии.

– Так точно.

– Значит, можешь узнать адрес?

– Да.

Сильвия нахмурилась.

– Мы с Бо… кое-чем заняты. Помнишь мужчину, что пытался напасть на меня в «Гри-гри»?

Сильвия кивнула.

– Мы ищем того, кто помог бы нам выпутаться из ситуации.

И после вчерашней заварушки: ранения Бо, поездки к доктору Муну… и всего увлекательного, что произошло на переднем сиденье «бьюика», Астрид проснулась, вспомнив о маленькой подробности, что они позабыли. В ночь крушения яхты, когда они с Бо взошли на борт, офицер Барлоу упоминал человека, который уверял, что управлял яхтой за год до нынешних событий, когда судно исчезло. В полиции его приняли за психически больного. За обычного человека, который прочитал в газете о пропавшей богатой шхуне и придумал сказочную историю о том, как выплыл на берег.

Что если его история вовсе не плод безумного воображения?

– Утром я позвонила в полицию и спросила о человеке, связанном с тем, что случилось в ту ночь в «Гри-гри». Они назвали мне его имя, но адреса в досье не оказалось. Он провел какое-то время в психиатрической лечебнице, и с тех пор несколько раз менял адреса и работу. Честно говоря, я считаю, что им известно, где он живет, но мне они не сказали. Возможно, сообщат моему брату, но я не хочу его втягивать. А Бо упоминал, что телефонисты знают все городские тайны, так что…

Сильвия посмотрела на Астрид так, будто считала, что и гостье неплохо было бы посетить лечебницу, словно не могла поверить, что нахалка посмела ее о чем-то просить после того, как они только-только прошлись по больным мозолям друг друга. Но либо поняла, что эта беседа, как ни странно, их связала, либо, как Астрид, решила не печалиться слишком долго и с раздраженным вздохом сдалась.

– Как его зовут?

– Марти Хейг. Раньше был капитаном из Окленда.

На столе рядом с бутылочками лака для ногтей стоял черный телефон. Сильвия тяжко вздохнула и схватила аппарат, вытягивая шнур по комнате.

– Позвоню Эми, она тоже телефонистка. Если она не слишком занята, мы его найдем.

– Благодарю. – Астрид поправила юбку на скрещенных ногах, пока Сильвия опустила телефон на колени и взяла трубку.

– Кстати, а ты случайно не знаешь, что по-кантонски означает «huli jing»?

Сильвия нажала на переключатель и медленноповторила:

– Huli jing. На жаргоне значит «соблазнительница». В буквально смысле – «лисий дух». Сверхъестественное существо из древнекитайских басен.

Астрид откинулась на подушку дивана и улыбнулась. Все раны, открывшиеся здесь, начали затягиваться.

Глава 18

Бо припарковался на Маркет-стрит. Выйдя из машины, он поправил шляпу и прошел по тротуару мимо шестиэтажного здания с двумя стальными радиовышками на крыше, на которых было написано «KPO». Универмаг братьев Хейл. Бо сопровождал сюда Астрид десяток раз и знал расположение отделов поэтажно. Особенно один из них…

Именно там произошел прошлогодний инцидент в примерочной.

«Забудь».

Сейчас у него есть, о чем беспокоиться, например, Макс с ножом. Или Астрид в гостях у Сильвии, без его, Бо, сопровождения. Зачем, боже милостивый, она туда отправилась?

На тротуаре столпились люди под зонтами. Дождик капал едва-едва, но от влажности страшное мятное снадобье Велмы неприятно холодило под повязкой. Не обращая внимания на боль, Бо поднял воротник и, проходя мимо знакомого красно-черного лимузина «Пирс-эрроу», помахал Йонте. Шофер Магнуссонов улыбнулся, приветствуя его, завел машину и поехал за трамваем.

«Да, теперь она никуда не денется», – подумал Бо со смесью храбрости и страха. Он заметил, как Астрид в пальто с меховым воротником вошла в стеклянные двери магазина, и направился вслед за ней.

Магазин заполнили посетители, которые рады были спрятаться от дождя и поискать праздничные подарки под нарядными еловыми ветками. Бо прошел мимо полок, заставленных башнями красиво упакованных шкатулок для драгоценностей, и деревянных витрин, заполненных причудливыми бутылочками. Он успел вовремя пригнуться, чтобы его не задели брызги французских духов. Прямо за огромной подстриженной елкой, украшенной стеклянными шарами и серебряными блестками, он заметил под шляпкой светлые кудряшки Астрид. Она направлялась к лестнице в дальней части первого этажа.

Бо было подумал, что Астрид на самом деле покупала рождественские подарки, как и сказала Йонте перед тем, как тот ушел звонить ему, но, увидев быстроту, с которой она поднялась по ступенькам, понял, что плутовка солгала. Астрид никогда не умела делать покупки быстро.

Он прошел за ней через салон дамских шляп и обувной отдел, где она задержалась рассмотреть лодочки, а затем снова бросилась вверх по лестнице. На третий этаж в отдел платьев. Если Астрид не остановилась, значит в самом деле куда-то спешит. И вот четвертый этаж с мужской одеждой… и пятый, где располагались кафе и отделы меха. Астрид поднялась прямо на шестой этаж.

Здесь находились лишь кабинеты администрации и…

На стене висела табличка “«РАДИО KPO». 680 волна на вашем приемнике. ВСЕГДА В ЭФИРЕ!”

Филиал национальной радиовещательной компании.

Задыхаясь и чувствуя боль в зашитой ране, Бо заметил, как Астрид вошла в кабинет станции и заговорила с секретарем. Несколько секунд спустя секретарь указала на седого человека, шествующего по коридору. Управляющий. Похоже, именно с ним Астрид хотела увидеться. Она пожала ему руку, мило улыбнулась и начала тараторить. Бо тайком прокрался поближе, чтобы лучше расслышать.

– … и ладно. Уверена, у вас не найдется времени, чтобы выслушать меня.

– Напротив, мисс Магнуссон, мне нравится ваш говорок. Вам уже говорили, что у вас приятный голос?

– Подвешенный язык – моя изюминка, сэр.

Бо улыбнулся про себя. Можно и так сказать.

– Мы нанимаем актеров, если вам интересно. Вскоре радиомелодрамы станут популярны, попомните мои слова.

– Неужели?

Управляющий снова пожал руку Астрид, и та его поблагодарила. Мужчина сказал что-то секретарю и прошел мимо Бо. Какого дьявола она затеяла? Секретарь, получив разрешение от начальства, провела Астрид к двери с табличкой «Аппаратная “А”» и постучала.

Довольно. Бо хотел узнать, что она затеяла. Он приблизился и тихо встал рядом с Астрид, пока секретарь звала инженера, работавшего в аппаратной.

Астрид дернулась и приложила руку к груди.

– Господи! – резко прошипела она. – Ты напугал меня до полусмерти. Где ты… как? Что?

Секретарь потрясенно уставилась на Бо.

Астрид кашлянула.

– Познакомьтесь с мистером Йонгом, – спокойно представила его она. Бо снял шляпу и подождал, пока та закончит обычным предлогом, что он помогает ей нести покупки, или является ее шофером и помощником, но Астрид просто вскинула подбородок повыше и улыбнулась секретарю, будто никакого объяснения не требовалось.

Может, и не требовалось.

– Вам повезло, мистер Хейг сейчас свободен, – сказала секретарша.

Бо пропустил Астрид вперед.

– После вас.

Астрид осмотрела его с головы до ног. Она встретилась с ним взглядом, полным жгучего возмущения и ярости. А еще… сильного желания. Бо не мог ошибиться. Всего мгновение пламя будто перекидывалось с нее на него, но под действием гнева пропало также быстро, как занялось.

У Бо закружилась голова. Почему Астрид на него разозлилась?

«Что наговорила ей Сильвия?»

За ними закрылась дверь. Бо, пытаясь подавить растущую тревогу, рассматривал темную комнатушку. Все стены заставлены крупной электротехникой – усилителями, коммутаторами, циферблатами и проводами. Небольшое окошко выходило в смежную ярко освещенную комнату, похоже, главную студию; небольшой оркестр играл перед двадцатью зрителями, примостившимися на складных стульях.

А в этом помещении седой мужчина лет пятидесяти в плохо скроенном темно-синем костюме встал из-за узкого столика. У него дернулся глаз, пока он переводил взгляд с Астрид на Бо. Похоже, не понимая, что они тут забыли.

Как и Бо.

– Мистер Хейг, меня зовут мисс Магнуссон, а это мой компаньон мистер Йонг, – поздоровалась Астрид, протягивая руку в перчатке. Мистер Хейг оперся на трость и с трепетом пожал ей руку.

Компаньон. Да уж, она отдалилась после вчерашних ласк на переднем сиденье автомобиля. Неужели Астрид наказывает его за что-то, что узнала у Сильвии, или просто ведет себя по-деловому? Непонятно.

– Я очень благодарна, что вы согласились встретиться. Я знаю, вы занятой человек, но мы ведем небольшое расследование и надеялись, что вы нам поможете.

– Расследование? Как детективы?

– Да, что-то вроде того, – безмятежно подтвердила она.

Пользуется методом своего брата Лоу. Так… по-магнуссонски. Но Астрид не умела лгать, не выдавая себя. Этот мужчина в жизни не поверит…

– Молодая леди-детектив? – Мистер Хейг был очарован. – Надо же. Удивительно. Присаживайтесь, я постараюсь помочь.

Бо поставил два складных стула перед мистером Хейгом, подождал, пока Астрид устроится, и сел рядом. Сложил руки на груди в ожидании ее слов. В десять раз забавнее, чем наблюдать через окно за происходящим в другой комнате.

– Неужели столько всего нужно, чтобы делать передачи по радиоприемнику? – спросила Астрид, оглядываясь. – Поразительно. Вы давно этим занимаетесь?

– Около полугода. Боюсь, все не так поразительно, как кажется. Я отлично разбираюсь в механизмах. Раньше ремонтировал радио на корабле и плавал… а сейчас мне лучше на суше – он постучал тростью по поврежденной ноге.

– Вообще-то именно об этом я хотела бы поговорить. Мы расследуем появление яхты, которая пропала в море, и вы, кажется, были ее капитаном.

Вот теперь Бо понял и уставился на Астрид, испытывая то же восхищение, что и инженер. Как ей удалось найти нужного капитана? После всего, что случилось, Бо позабыл, что придурок офицер Барлоу рассказал о капитане, доплывшем до берега год назад.

Он пристально смотрел на Астрид, но тут краем глаза заметил, как побледнел мистер Хейг. Инженер явно расстроился.

– Не желаю об этом говорить. Прошу, уходите, мне надо работать.

– Я не хотела вас обидеть.

– Кто вас послал? Она? Та вдова? Обещала же оставить меня в покое, если я буду молчать!

– Миссис Кушинг? – Астрид покачала головой. – Нет, конечно. Мы здесь не по ее просьбе. Вообще-то мы подозреваем, что она не слишком порядочная женщина.

Можно и так сказать. И после того, как Астрид заверила несколько раз, что миссис Кушинг ничего не знает о расследовании и этом визите, бывший капитан наконец перестал их выпроваживать. Помогла очаровательная улыбка Астрид и ее искренность.

– Даю слово, что об этой беседе никто не узнает. Но, боюсь, что миссис Кушинг занимается дурными делами. Мистер Хейг, я расскажу вам кое-что очень личное. Я всходила на борт «Пернатого змея» после его появления у причала на прошлой неделе, и у меня возникло странное видение. Оно было странным и леденящим душу, и я не могу его забыть. Но мне кажется, что на яхте случилось что-то ужасное, и, боюсь, что несколько человек, ступивших на нее год назад, не вернулись домой.

Мистер Хейг бросил на Астрид испуганный взгляд и после долгого молчания произнес:

– Никто мне не поверил.

– Я вам верю, – подтвердила Астрид и решила положить руку ему на колено.

Мистер Хейг дернулся, взглянув на ее коричневую кожаную перчатку. Астрид убрала руку и воодушевляюще улыбнулась.

Бо заговорил впервые:

– Мы оба верим вам, сэр. И нам хотелось бы не допустить повторения случившегося. Но нужны подробности.

Глаза мистера Хейга наполнились слезами. Он с трудом сглотнул и скрестил руки на груди, все еще сжимая трость узловатыми пальцами.

– Все началось летом 1928 года, я перевозил частных пассажиров в Марин каунти через Залив. Но в шторме напоролся корпусом корабля на рифы и не смог его починить. Я просидел несколько недель без работы, когда друг отвел меня в клуб развеяться.

Бо встрепенулся.

– Какой клуб?

– Заведение на Террифик-стрит.

Такого названия не найдешь на карте. Так местные прозвали часть Пасифик-стрит в старом квартале красных фонарей на Пиратском берегу. Бо вспомнил, как Мелкий Майк рассказывал о наркомане, что разбогател в клубе «Осьмушек».

– Где именно, мистер Хейг?

– Старый танцевальный зал «Вавилонская башня» обслуживает и белых, и черных, недалеко от центра, так что полиция туда заходит не так часто, как в другие заведения. Но до войны я заглядывал в «Спайдер Келли» и в «Юпитер», платил десять центов, чтобы потанцевать с красивейшими девушками на свете. Не считая вас, мисс, – продолжил он, улыбаясь Астрид.

– «Вавилонская башня» еще работает? – спросил Бо.

Мистер Хейг кивнул.

– Не каждый вечер, и это зависит от того, хочется ли полицейским нагрянуть в клуб. Но я туда не пойду даже за деньги, особенно наверх. Вот там они и набирают добровольцев.

Капитан продолжал рассказывать, что «Вавилонская башня» – двухэтажный танцевальный зал. Любой может заплатить за вход и пройти на первый этаж, который посетители называют «Адом». Танцы, выпивка, музыка, азартные игры… В Аду можно найти все это, как в обычном заведении Пиратского берега. И еще кое-что: «танцы с профессиональными партнерами». Надо только купить билет.

– Танец за десять центов, – пояснил он с застенчивой улыбкой.

Астрид посмотрела на ногти.

– А можно ли купить два билета и потанцевать с двумя девушками сразу?

Тут Бо почувствовал, как по спине пробежал холодок и скрутило желудок. Астрид знала о той ночи. Сильвия рассказала.

Бо резко почесал затылок, будто мог избавиться от стыда. В нем сражались два противоположных желания: прикрыть

лицо рукой или отнести Астрид в укромный уголок, чтобы все объяснить.

Он видел ее поджатые губы, вскинутую светлую бровь и два лукавых миндалевидных глаза. И в них он заметил: «О да, я все знаю».

Черт.

Стиснув зубы, Бо мысленно проклял Сильвию. Вот уж отомстила. Без сомнения, он заслужил, но жаль, что не успел рассказать сам. Лет через десять. Или когда Астрид уже страдала бы глухотой и лежала на смертном одре. Или вообще никогда… никогда.

Не сознавая напряжения между Астрид и Бо, мистер Хейг просто кашлянул в кулак и сказал:

– О, нет, но можно купить несколько билетов, чтобы посмотреть приватный танец… э… в стиле бурлеска.

Мистер Хейг не снизошел до подробностей, покраснел как лобстер и извинился перед Астрид за излишнюю прямоту.

Астид расстегнула пальто, положила сцепленные руки на колено и стала размеренно качать ногой. Она держала безупречную осанку.

– В общем, там мне и рассказали про Мэда Хэммета. Он руководит танцовщицами, и именно он пропускает человека в Рай.

Мэд Хэммет заменяет собой и судью и присяжных, вводит гостей на таинственный второй этаж клуба, где богачи и бедняки оказываются рядом. Мистера Хейга пропустили туда после того, как владелец узнал, что он умеет управлять кораблями.

– Там другой мир. Все такое роскошное. Лучшая выпивка. И чтобы попасть туда, надо быть красивым или интересным. Так мне сказал друг. Но сейчас мне кажется, они ищут полезных людей. Потому что именно там миссис Кушинг и ее подручные находят своих жертв.

Мистер Хейг стал завсегдатаем Рая и обнаружил особую комнату, куда можно было пробраться по тайной лестнице. Здесь раз в месяц встречалось общество богатых светских завсегдатаев.

– Они называют себя «Осьмушками», – рассказывал мистер Хейг, и у Бо волосы дыбом встали и по телу побежали мурашки. – Члены этого клуба не называли настоящие имена и не являлись без маски. У них проходили разнузданные вечеринки. Без дураков. Я такого никогда не видел и не испытывал. Но не рискну откровенничать при даме.

Астрид запротестовала, но мистер Хейг остался непреклонным. И Бо был ему благодарен. Ему не хотелось ни слушать, ни говорить, ни вспоминать ничего особо разнузданного.

– Прошу, продолжайте.

Бывший капитан снова кашлянул.

– В общем… у меня наступила темная полоса, а там я чувствовал себя частью чего-то великого. И когда в прошлом декабре меня попросили управлять яхтой, я не сумел отказаться от денег, поэтому даже не спросил, зачем платить целое состояние всего лишь за ночное путешествие вдоль Залива. И я совершил худшую ошибку в своей жизни.

На борт взошли шестеро новичков и шестеро членов общества «Осьмушек».

– Тогда я познакомился с миссис Кушинг. Она сообщила мне, куда направить яхту на побережье между Мьюир-бич и бухтой Теннесси. Я должен был выключить мотор и ждать, пока она туда не доберется. Мне пришлось пообещать не выходить из капитанской рубки. Но они дали мне… То есть, я был пьян. Налетел сильный шквал. После того, что произошло с моим собственным кораблем, я не хотел управлять яхтой в шторм, в особенности после того, как разбился один из иллюминаторов.

Мистер Хейг порезался о стекло. Вышел из рубки в поисках аптечки первой помощи и увидел, что главный зал расписан голубыми символами, а пассажиры как раз проводили тот же ритуал, что Астрид лицезрела в видении.

– Я видел странные вещи в «Вавилонской башне», – признался мистер Хейг, покачал головой и уставился на радио-оркестр в соседней комнате. – Но этих новичков собирались утопить. Хладнокровно убить. И от миссис Кушинг исходил странный белый свет. Меня потянуло, будто веревкой. Мне показалось, что яхта сплющится. Будто все мы находимся в затягивающем водовороте. И тут миссис Кушинг заметила меня, а я будто посмотрел в глаза самому дьяволу.

– Что случилось потом? – встревожено спросила Астрид. Бо почувствовал что-то теплое и осознал, что она хотела взять его за руку. Он переплел свои пальцы с ее и изумился силе хватки. Астрид нуждалась в поддержке, и он с удовольствием ее предоставил. Даже обрадовался, что сейчас подруга на него не злится.

Прежде чем ответить мистер Хейг покачал головой. Он выглядел обеспокоенным.

– Я запаниковал. Выбежал из каюты на палубу и спрыгнул за борт. Поранился о камни, но сумел доплыть до берега, – он кивнул на поврежденную ногу. – Едва не утонул. Я уже считал себя покойником, но решил, что лучше умереть в воде, чем на той проклятой яхте.

На мгновение в комнате стало тихо, а из динамиков послышались электрические помехи и тихая оркестровая музыка. Бо наконец задал вопрос, который интересовал его больше всего.

– Вы знаете, что случилось с «Пернатым змеем»? – спросил он, глядя в обеспокоенный глаза мистера Хейга. – Куда яхта отправилась в прошлом году?

Бывший капитан посмотрел на него и сказал:

– Не знаю, куда она отправилась, но я кое-что видел, выбравшись на берег. В яхту ударила большая белая молния с небес, а потом судно испарилось.

Глава 19

Встревоженный и потрясенный Бо поспешно пронесся вместе с Астрид мимо кабинетов администрации. Они молчали, пока не спустились по лестнице и не оказались вне досягаемости работников с шестого этажа. И даже тогда Астрид принялась обсуждать только то, что они узнали от мистера Хейга.

Стуча каблучками при ходьбе, она заявила:

– Я уверена, что женщина в красном из моего видения – миссис Кушинг. Тогда она была старой, но ритуал как-то вернул ей молодость. Это единственное разумное объяснение. Но почему ее не было на яхте с остальными пассажирами во время крушения?

– Не знаю, но шеф полиции уверял, что в прошлом году после пропажи яхты она помогла с расследованием. Так что ей удалось сойти раньше.

Астрид оглянулась и уставилась на карман, где звенела золотая монета. Бо показал ее мистеру Хейгу перед уходом с радиостанции. Астрид удивилась, но тогда промолчала, а теперь вернулась к теме:

– Значит, это все-таки пиратская монета, а не диск. А где сам идол? Ты его уничтожил?

– Отправил миссис Кушинг, – ответил Бо и кратко пересказал, как и зачем отодрал монету. Хотя мистер Хейг не узнал символ на ней, во время церемонии на яхте он видел нечто бирюзовое. Он не смог описать этот ритуал, но подсказал, что надо заглянуть в «Вавилонскую башню». Однако им обоим опасно ходить туда, особенно после угрожающего письма, которое Бо послал с идолом. Но в отсутствии Макса и миссис Кушинг их не должны узнать. Игра стоит свеч. Возможно, Бо заглянет в клуб завтра, если тот будет работать, сегодня надо заняться бутлегерскими перевозками.

Астрид остановилась на пятом этаже и повернулась к Бо, пока из кафе выходили покупатели.

– Как ты меня нашел? Йонте сообщил? Я знала, что он что-то замыслил. «Мне надо позвонить Грете», – передразнила она шофера. – Мерзкий лжец.

Она спустилась еще на пролет, затем снова остановилась.

– Ты вообще не должен был вставать. Доктор Мун посоветовал отдохнуть и полежать в постели. Ты, наверное, уже порвал швы, но тебе ведь все равно. – Она напоказ махнула рукой и впилась взглядом в его одежду в поисках пятен крови. – И почему от тебя пахнет, как от жевательной резинки?

– Велма заходила на причал, принесла снадобье, ускоряющее заживление.

И сейчас ему хотелось почесать то самое место. Наверное, именно это Велма имела в виду, говоря, что края раны сойдутся вместе. По крайней мере боль слабее.

Астрид вытаращила голубые глаза.

– Тебе лучше?

Бо кивнул.

– Бывало и хуже. Ты молодец, что нашла мистера Хейга.

Астрид отмахнулась от комплимента и так быстро спустилась по лестнице, что ее пальто с меховым воротником развевалось будто плащ. Она миновала четвертый этаж и пошла дальше.

Бо поспешил ее нагнать.

– Ты куда-то торопишься?

– Даже если так, – ответила она, задрав подбородок.

Астрид поморщилась, сжала сумочку и, вместо того, чтобы идти на выход, завернула на третий этаж. Женские платья. Обойдя украшенную колонну, она направилась к праздничным нарядам на безголовых проволочных манекенах.

Бо последовал за ней, тяжело дыша. Когда Астрид остановилась, чтобы рассмотреть бисер на подоле платья, Бо наконец произнес то, что было у обоих на уме:

– Ты сегодня заходила к Сильвии. – Он говорил спокойно и, пока Астрид не видела, вытер капли пота со лба.

– Угу. – Она встала и ощупала декольте платья.

– Наверное, узнала много интересного.

– Угу.

– И много наговорила.

– Угу.

Астрид уставилась на бирку с ценой.

Бо снял шляпу и провел рукой по волосам.

– Зачем ты к ней пошла?

– Мне нужна была помощь, чтобы найти капитана. Ты всегда говорил, что телефонистки… очень полезны.

Ему не понравился подтекст последней фразы.

– И все? Она дала тебе адрес радиостанции?

– Мы еще кое о чем поболтали.

Черт побери!

– Если ты хотела что-то узнать, могла бы спросить меня. Я когда-то что-то от тебя скрывал?

Разгневанная Астрид повернулась.

– Не скрывал, но я задавала не те вопросы. Близняшки, одновременно? – Она стукнула его по руке сумочкой. – Что… – хрясь! – с тобой… – хрясь! – не так?

И когда собралась ударить снова, Бо схватил сумочку.

– Прекрати.

– Ни за что! Знаешь, как я себя чувствую? Так ты проводишь субботние вечера?

– Нет! Боже, Астрид! – Покупатели начали оглядываться на них, так что он понизил голос и отпустил сумочку. – Та ночь была из ряда вон. Прежде никогда такого не делал и в будущем не стану.

– Не просто с двумя женщинами, а… – Астрид осмотрелась и прошептала: – с сестрами? Да ты что! Я в жизни ничего порочнее не слышала.

Бо ощутил, будто на него свалились кирпичи, и пошатнулся под воображаемой тяжестью.

– Я вообще не собирался тогда приходить, но Сильвия позвонила на склад. Я как раз намеревался пойти домой. Только выгрузил доставленный ром, устал, но чувствовал себя виноватым…

– Могу себе представить, – пробормотала Астрид и подождала, пока любопытная дама пройдет мимо. – А что потом? Они с порога приставили к твоей голове пистолет?

– Нет. – Бо понизил голос: – Сильвия уже была навеселе, когда я пришел. Эми налила нам всем выпить. Я выдул парочку порций.

О боже. Неужели он правда рассказывает? Бросив взгляд на ее стиснутые зубы, Бо захотелось сбежать как трусу. Он надел шляпу.

– Я не лгу. Веселья хватило минут на десять.

– Ничего себе. Какой ты… умелый и мужественный. Прямо идеал.

– По правде сказать, я не был с ними обеими, только с Сильвией. На глазах у Эми. Понимаешь?

– Не уверена, хочется ли мне понимать.

– Знаешь, я протрезвел тут же, когда все закончилось, и убрался как можно скорее. Лишь несколько месяцев спустя мы с Сильвией смогли стать друзьями. И с тех пор я даже руки не целовал, ни Сильвии, ни другой женщины. Несколько лет. Даже не целовал. Клянусь, Астрид.

После раздумий Астрид смягчилась, но Бо видел, что до спокойствия еще далеко. Он посмотрел ей в глаза. Она повернулась в профиль, но не отстранилась, когда он прошептал ей на ухо:

– А ты можешь поклясться в том же самом?

Атмосфера накалилась от чувства вины. Астрид поморщилась и попыталась отвернуться, но Бо схватил ее за плечи. Покупательница поблизости ахнула, и Бо заметил, что кто-то, кивая на них, разговаривает с консультантом.

Осталось попасть в тюрьму за нападение в магазине на белую женщину. Бо схватил Астрид за руку и потянул мимо вешалок с одеждой за манекены в поисках укромного местечка. В стене были три ниши, занавешенных шторами, и Бо вспомнил, как обнаженная Астрид вышла из примерочной.

Он так и не смог забыть эту картину.

Красные занавеси закрывали две из трех примерочных. Седая продавщица с сантиметром на шее готова была прийти на помощь покупательницам, которым надо перешить одежду. Ее позвали, и она отвлеклась. Воспользовавшись моментом, Бо втолкнул Астрид в свободную комнату и задернул занавеску.

Тут было просторно, даже лучше, чем в его комнате в доме Магнуссонов. Обои с позолоченными цветами и два мягких кресла у большого зеркала.

Бо выпустил свою добычу, отбросил воспоминание и посмотрел на Астрид.

– Давай. Око за око. Я рассказал про Сильвию и Эми, теперь твоя очередь поведать о профессоре Люке.

Астрид всхлипнула и отошла к ширме.

– Бо…

– Три месяца назад ты чуть ли ни хвасталась им в письмах, бравируя передо мной! Как думаешь, что я чувствовал? Я молился всем богам вселенной, чтобы я ошибся, и между вами ничего не было. Но теперь вижу, что это правда. Ты потеряла девственность в колледже с едва знакомым преподавателем!

– Ничего я не теряла, а имела право отдать. Это мое решение. – Астрид ткнула себя пальцем в грудь.

– И отдала ему свою невинность? Пока я тут с ума сходил, представляя тебя в объятиях другого. – И ничего не мог сделать. Теперь Бо злился, вспоминая, каким беспомощным себя ощущал. Как паниковал. В каком отчаянии находился.

– Я пыталась тебя забыть! – крикнула Астрид.

Рискуя получить пощечину, он приблизился к Астрид.

– Ты никогда меня не забудешь. Слышишь? Никогда! Ты от меня не освободишься, потому что я не отпущу. Пристрелю любого мужчину, что коснется тебя. И пойду в тюрьму. Убью за тебя. Мой призрак будет являться к тебе из могилы.

Зрачки Астрид расширились настолько, что от радужки осталась лишь узкая кайма голубого цвета. Грудь быстро поднималась и опадала. Астрид тихо простонала, сдаваясь. В голове Бо словно щелкнул выключатель, и он потерял способность мысль здраво. Обнял ее за талию, крепко прижал к себе и поцеловал.

Он целовал жадно, неистово. И Астрид капитулировала, впилась ногтями в его шею и сбила шляпу, чтобы вцепиться Бо в волосы. На него накатил жар желания, вызывая болезненное возбуждение. Бо обхватил Астрид за ягодицы, прижав ее бедра к своим. Он касался ее внизу и ласкал рот, желая слиться.

Астрид разжала пальцы, и Бо ощутил ее руку между ними за секунду до того, как она крепко обхватила его член через брюки. Под ее жадными пальчиками его плоть была горячей и твердой. Бо застонал.

– Никто другой, – резко выдохнула Астрид ему в губы, и угрожая и клянясь.

Он накрыл ее руку, чтобы выразить свое согласие, и отпустил, чтобы самому коснуться ее холмика через платье. Ее стон пьянил.

– Никто другой, – прошептал Бо в ответ.

Астрид отпустила его и обняла за шею, а потом подпрыгнула, обхватывая своими бедрами, так что платье задралось. Не выпуская возлюбленную из объятий, Бо чуть отступил на шаг. В поисках опоры он опрокинул ширму, которая с глухим стуком упала на пол.

Бо поморщился, но Астрид лишь тихонько усмехнулась, тяжело дыша и глядя на него затуманенными желанием глазами. Что только заставило его хотеть ее еще сильнее. Бо прошел два шага до узкой полки, сбросил подушечку для иголок и деревянную вешалку и усадил Астрид, прижав спиной к стене.

Из-за слишком громоздкого пальто она туда едва поместилась. Бо хотелось снять не только верхнюю, но и всю остальную одежду. Он желал овладеть Астрид здесь и сейчас. Все годы ожидания исчезли бы в мгновение ока. Его разум и тело пришли к согласию и требовали действий. Сила чувств пугала.

Пытаясь чуть замедлить процесс, Бо уперся руками в стену по обе стороны от головы Астрид и коснулся лбом ее лба. Грудь ходила ходуном, швы на боку заныли, а член болезненно запульсировал.

– Астрид, – взмолился Бо, толком не зная, чего хочет. Разрешения? Отказа? Заверения, что все страстные клятвы – не пустые обещания?

– Ты принадлежишь мне, Бо-Синг, – прошептала она. – Ты всегда был моим.

И его сердце словно воспарило.

Бо благодарно чмокнул Астрид в нос и веки, почувствовав вкус косметики и соли. Он обратил внимание на все, что мог бы вспомнить потом: удары ее пульса, которые ощутил, прижавшись губами к виску; теплое обещание ласки между ног, когда вдавил возбужденный член в шелк. Стон деревянной полки под Астрид…

Полка рухнула со стены.

Астрид упала и утянула Бо за собой.

Они повалились на пол с громким стуком.

Все болело. Бо наверняка порвал швы и свел на «нет» всю пользу снадобья Велмы. Но ему было плевать. Бо готов был истекать кровью, только бы держать Астрид в объятьях.

– Ты в порядке? – спросил он, но Астрид уже хохотала, вызывая у него желание снова ее поцеловать.

Бархатная занавеска распахнулась. Бо и Астрид повернулись в унисон и увидели седовласую продавщицу, небрежно одетого консультанта и трех любопытных посетителей.

Астрид невозмутимо улыбнулась и заявила:

– Можете записать на мой счет.

Глава 20

Следующим вечером у «Вавилонской башни», сиявшей золотистыми огнями, стояла вереница припаркованных машин. Астрид сомневалась, что в таком заведении есть гардеробная, поэтому оставила шубу в багажнике автомобиля Бо. Несмотря на грозные тучи и серое небо, дождь так и не пролился, хотя по улицам все еще текла вода, а асфальт местами высох.

Астрид не знала, что увидит сегодня в клубе. Независимо от задания она предпочла считать нынешнюю встречу свиданием и оделась подобающе: в аметистовое платье-тунику с белоснежным бисером и волнообразным подолом. Платье с заниженной талией натягивалось на бедрах, а сетка с бусинками подчеркивала не слишком выдающуюся грудь. Кудрявые светлые волосы были закреплены на одну сторону серебряной заколкой, под стать наручным часам Бо.

Он разглядывал ее с неприкрытым интересом и, положив руку ей на талию, провел с собой по тротуару.

– Мы будто на настоящем свидании, – заметила Астрид, не в силах перестать улыбаться. По пути Бо остановил машину в квартале от дома и хорошенько поцеловал возлюбленную. Ее губы все еще оставались припухшими, а тепло в теле так никуда и не пропало. Глядя на красивое лицо Бо с острыми чертами, она чувствовала себя слегка опьяневшей. Он был в тысячу раз лучше шампанского.

– Тут? Сюда я бы тебя привел в последнюю очередь Мы бы пошли в шикарное заведение, например в театр на пьесу или на концерт, – сказал он, хитро блестя глазами.

– Меня устроит и синематограф.

– Не надо соглашаться на меньшее, – заявил Бо совершенно серьезно.

– И не собиралась. – Астрид обняла его и притянула к себе вплотную, переплетя пальцы. – Я точно знаю, чего хочу, и собираюсь получить это, независимо от цены.

Бо крепко сжал ее руку и вздохнул.

– Я уже упоминал, как мне нравится ваше общество, мисс Магнуссон?

– Нет, не говорил.

– Напомни мне об этом, если мы выберемся из данной забегаловки живыми.

Попасть в клуб оказалось проще простого. Головорез-охранник на дверях и рядом не стоял с вышибалами в костюмах из «Гри-гри». Получив деньги, страж и думать забыл о посетителях. И в «Вавилонской башне» обстановка была немногим лучше.

«Ад» – подходящее название, решила Астрид, разглядывая забитый первый этаж. В полутьме пахло сигаретным дымом и пивом. Пол был липким и покрытым ореховой скорлупой. На сцене кое-как играл джаз-бенд. Всего несколько пар решились потанцевать, а всем остальным было намного интереснее прятаться по углам, а темных уголков тут хватало.

Бо заказал коктейли из апельсинового ликера, коньяка и лимонного сока и устроился вместе со спутницей за пустым столиком с хорошим обзором. Пока Бо осматривался, Астрид стряхнула ореховую скорлупу со стола и втихомолку протерла края бокалов.

– Не пей. Судя по запаху, это контрабандный самогон. И судя по завсегдатаям, выпивка убивает мозговые клетки.

Бо не пришлось ей повторять. Астрид доверяла нюху друга, когда дело касалось алкоголя, и он был прав насчет местных клиентов, кем бы они ни являлись. Большинство завсегдатаев составляли мужчины, однако никто не обращал особого внимания на Бо, но некоторые посматривали на Астрид так голодно, что она чувствовала себя неловко.

– Я не вижу ни танцовщиц, ни сцен для бурлеска. Возможно, кое-что изменилось с тех пор, как мистер Хейг тут бывал. Наверное, тайное общество закрылось, стоило яхте пропасть.

– Возможно, но я так не думаю. Осторожно погляди на дверь в углу у бильярдных столов. Там два вышибалы, а у входа в клуб только один. Странно. И, кажется, оттуда звучит другая музыка.

Бо прав. Двое мужчин остановились у внутренней двери, заплатили одному из вышибал за билеты. Вот туда им и надо.

Они медленно пошли к нужной двери.

– Сколько? – спросил Бо.

Один из вышибал оглядел его.

– Десять центов за билет. Один танец – один билет. Пять – частное бурлескное представление. И если дама хочет посмотреть, еще пять, – сказал он, кивая на Астрид.

Бо протянул охраннику банкноту.

– Мы возьмем десять билетов.

Вышибала с намеком посмотрел на Астрид, отчего она почувствовала себя грязной. И с трудом сумела улыбнуться, а не возмутиться «это не то, что ты думаешь!».

– Кстати, а Мэд Хэммет сегодня здесь? – спросил Бо, когда вышибала опустил деньги в карман и отсчитал десять бумажных билетов из рулона на запястье.

– Вы с дамой хотите наверх?

– Может быть.

– Спросите Генри у карусели. – Охранник протянул Бо красные билеты и улыбнулся Астрид. – Хорошего вечера.

Вряд ли. Астрид бросилась с Бо через открытую дверь и порадовалась, услышав щелчок закрывшейся створки. Но недолго. Задняя комната «ада» была так же заполнена, как и передняя. Посетители сидели за столами у стены, ожидая своей очереди потанцевать с профессиональными партнерами. Большая часть танцовщиц скучала. Мужчины прижимали партнерш ближе, чем положено. А некоторые служащие явно предоставляли не только танцевальные услуги.

Но это Астрид не беспокоило. Бо схватил ее за руку и потянул на танцпол, где стояла круглая будка, покрытая карнавальными огнями и картинами резвящихся голых ангелов. За бархатной веревкой находилась дверь, охраняемая еще одним охранником.

– Вы Генри? – спросил Бо, протягивая билеты.

– Может быть.

Бо добавил денег к билетам.

– Охранник в главном зале сообщил, что именно вас надо спросить, если мы захотим повидаться с Мэдом Хэмметом.

Страж взглянул на Астрид и забрал взятку Бо.

– Да, ну ладно. Четвертая кабинка.

– Не стоит. Мы просто хотим поговорить с Хэмметом, – заявил Бо.

– Если хотите поговорить, то идите в кабинку. Если вы понравитесь Хэммету, он зайдет.

– Но…

– Приятель, тут не я устанавливаю правила. Могу сказать вот что: если ты такой пугливый, то наверху не продержишься и пяти минут, – сказал охранник, кивая на карусель.

Неужели так отсеивают пугливых? К карусели подошли еще двое, и Генри уже смотрел на новых посетителей, готовый вернуть Бо билеты и деньги. Ему явно было плевать, пойдут посетители наверх или нет.

– Давай пойдем, там будет весело, – громко попросила Астрид, изображая для Генри воодушевление и надеясь, что показывает себя храбрее, чем на самом деле.

Бо вскинул бровь и немного поколебался.

– Ты слышал даму. Значит, пойдем в кабинку номер четыре.

Генри пожал плечами и сунул наличность в карман.

– Вам направо. Танцовщицы не касаться.

Не касаться? Неужели это обычная проблема? У Астрид прямо зачесались руки.

– А как насчет Мэда Хэммета? – спросил Бо.

– Да-да, я ему передам. Однако его дело, захочет ли он с вами говорить. – Генри убрал бархатную ленту и впустил их. Они прошли под карнавальными фонариками в узкий коридор, огибающий сооружение как нить катушку. Оборванные занавески закрывали арочные двери во внутренней стене, и над каждой краской нацарапан номер. Астрид заметила свет под краями занавесок и услышала музыку и смех, но по пути к двери номер четыре они никого не встретили.

Бо опустил голову и прошептал Астрид на ушко:

– Нам не нужно этого делать.

– И уйти сейчас? Ни за что! Неужели все так плохо?

– Все что угодно: от неловкости до полного ужаса, – сказал он обеспокоенно и отодвинул полуоткрытую занавеску.

У Астрид от тревоги екнуло сердце.

В узкой комнатке стояли две табуретки и низкая барная стойка. А дальше за еще одной занавеской узкая сцена. Пахло отбеливателем, что и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что кто-то недавно мыл пол и стойку. Плохо, потому что чистка понадобилась. Астрид вдруг передумала садиться.

– Забудь о танцовщице. Ничего не касайся, – предупредил Бо.

Астрид встревожилась еще больше.

Взяв Астрид за руку, Бо устроился на табуретке и боком усадил любимую себе на колени.

– Вот. Ну как? – спросил он, притягивая ее ближе и обнимая за талию. Астрид же обхватила его за плечо.

– Лучше, – немного успокоившись, ответила она. Несмотря на сомнительные обстоятельства, в объятиях Бо было до неприличия прекрасно. Его лицо оказалось так близко, что Астрид почувствовала дыхание на своей щеке… и когда он двигался, дыхание задевало растрепанные кудри, вырвавшиеся из-за заколки. По шее побежали мурашки.

– Видишь, все не так плохо, – сказала она, убеждая себя и его. – Очень волнующе. Даже как-то щекочет нервы.

– Так всегда, когда дело касается тебя.

Она расслабилась еще немного и посмотрела на задернутую занавеску.

– Охранник сказал, что Мэд Хэммет зайдет, если мы ему понравимся. Но как он нас увидит? Из-за занавеси?

– Сам не знаю. Возможно…

Что бы Бо ни собирался сказать, он запнулся, заметив движение: занавесь открылась. В комнатке послышалась музыка, а над крошечной сценой зажглась яркая лампочка. Всего в нескольких метрах от них улыбалась бледная женщина с длинными каштановыми волосами. Ее потрепанные черные босоножки были на одном уровне со стойкой, а на черных чулках от колена вниз поползла длинная стрелка. Вместо одежды на дамочке красовались пять игральных карт – по одной на каждой груди и три веером под пупком.

Танцовщицу не обескуражило присутствие посетительницы, и после краткого мгновения неловкости Астрид решила, что и ей нечего стесняться танцовщицы. Она видела кое-что похуже в тайной коллекции порнографических открыток, которые Уинтер хранил в кабинете. Он не знал, что о его тайне известно всем, наверное, даже Грете. Танцовщица кое-как принялась двигаться под музыку. Да, она была голой, но не особо привлекательной. Астрид не умела стыдиться напоказ, и, поняв, что ее тело намного лучше, уже не так переживала о том, что Бо пялится на плясунью.

Пока та не сняла карту с правой груди, обнажив большой коричневый сосок. Девушка отбросила карточку через плечо и подмигнула Астрид.

Астрид захотелось расхохотаться. Возможно, все не так плохо, и даже немного весело. Бо тихонько что-то проворчал, показывая, как ему неловко и как он сожалеет, что согласился. А вот Астрид понравилось.

– Что думаешь? – прошептала она ему на ушко, носом поддевая край шляпы.

– Ни за что не отвечу.

– Фи, – выразила недовольство Астрид.

Бо усмехнулся и крепче обнял ее за талию.

– Я бы лучше полюбовался на тебя на сцене.

– Вот так намного лучше, – согласилась она, улыбаясь и вспоминая то, что произошло в машине в ту ночь в Чайнатауне. И, поддавшись порыву, облизнула мочку уха Бо.

Он втянул носом воздух.

Астрид повторила ласку.

Танцовщица сняла карточку с другой груди.

Как ей удалось прикрепить карточки к коже? Может лучше не знать. Астрид нежно поцеловала край уха Бо и ощутила его возбужденный член под своим бедром. Ей стало приятно. Чуть отстранившись, она заметила, что он зажмурился и даже не смотрит на танцовщицу, и ощутила волну тепла.

Бо перестал обнимать Астрид и скользнул рукой под тунику, поглаживая ее грудь через тонкий шелк нижней рубашки. Он ласкал большим пальцем тугой сосок, вызвав каскад наслаждения до самого лона. Астрид вскрикнула.

Она не знала, видела ли танцовщица, чем занимался Бо, но сама мысль о том, что та могла, вызывала смесь паники и волнения. Лицо покраснело, а дыхание участилось.

Остались лишь три карты, и при движении они едва прикрывали черные волоски внизу живота девушки. Танцовщица дразнящим движением собралась будто бы снять карты. Раз, другой. Теперь Бо обратил внимание на девушку. Астрид заметила это и не могла его винить. Сложно на такое не смотреть, как, к примеру, на уличную драку или автомобильную аварию. И после еще одного обманного движения девица развернулась, наклонилась и улыбнулась им между своих раздвинутых ног.

Выставляя все напоказ.

Сначала Астрид задумалась «Боже, как там все заросло». Потом: «Надеюсь, что у меня получше. Доберусь домой и приму ту же позу перед зеркалом, чтобы проверить». И наконец: «Пора бы девчонке разогнуться, иначе вся кровь прильет к голове».

– Звезды, – прошептала Астрид, не в силах ни отвернуться, ни перестать моргать. И стоило этой бесстыднице подвигать попой, стало еще хуже. Астрид закрыла глаза Бо.

Он захохотал, но Астрид не убрала свою руку с его глаз, а он свою с ее груди. Астрид рассмеялась вместе с ним, до краев исполнившись странной смесью радости, возбуждения и смущения. Затем она, извиняясь, посмотрела на танцовщицу, надеясь, что та не подумала, будто они над ней насмехаются. Но девушка вроде не возражала, ведь кровь таки прилила к ее голове, и теперь лицо покраснело сильнее, чем щеки Астрид. Наконец дамочка выпрямилась, развернулась и слегка поклонилась.

Астрид убрала руку с глаз Бо и, все еще посмеиваясь, воодушевленно зааплодировала. Бо вытащил из кармана деньги. Танцовщица их с благодарностью приняла, послала обоим воздушный поцелуй и задернула занавесь.

– Боже, как… интересно, – заметила Астрид, слегка смущенно, но не в силах перестать улыбаться.

– И вполовину не так интересно, как ты. Aiya, Астрид. Ты удивительная.

– Правда?

– Каждый день. – Он провел рукой по ее колену в чулке и мягко сжал внутреннюю сторону бедра. О, как приятно. Очень приятно. Ее кровь закипела, и захотелось сжать его чуть сильнее. Везде. Астрид поерзала на коленях Бо, чтобы ему было удобнее ее ласкать. И тут он обратил внимание на внезапно появившийся луч света. Все мышцы сразу одеревенели.

Бо тут же убрал руку из-под платья Астрид, и она сразу повернулась в ту же сторону, что и он.

– Не прекращайте из-за меня, – раздался мелодичный голос.

Занавесь открылась, и мужчина средних лет в костюме цвета свежего синяка прислонился к косяку, сложив руки на широкой груди. Если его лицо было стеной, то черные усы – чересчур заросшей изгородью. И поросль была такой густой, что когда незнакомец улыбнулся, усы никак не поколебались.

– Вам понравилось выступление Бебе?

Мистер Хейг с радиостанции сообщил, что им нужно найти человека из Корнуолла, и, судя по акценту, этот мужчина подходил под описание.

– Мэд Хэммет? – спросил Бо, развернувшись на табурете вместе с Астрид.

– Во плоти. – Вновь прибывший оглядел ноги Астрид. Она поправила платье и, попыталась встать с колен Бо, но он держал ее за талию стальной хваткой. Дело ли в чувстве собственника или инстинктивном опасении Хэммета, но Бо не хотелось, чтобы она шевелилась, и Астрид встревожилась. Стало только хуже, когда в голове прояснилось и до нее дошло: «Этот мужчина может быть таким же, как Макс».

– Мы хотели бы подняться в Рай, – пояснил их интерес Бо.

– Генри передал. И мне понравилось ваше представление не меньше, чем танец Бебе, – сказал Хэммет, приподняв подбородок. Астрид рассматривала помещение и заметила черный круг на потолке кабинки. Отверстие. Хэммет наблюдал за ними сверху. Астрид это очень не понравилось. – Я решил спуститься и представиться.

Астрид посмотрела на его протянутую руку, прежде чем подала свою.

– Мэри, э-э, Джонсон.

Хэммет склонился и поцеловал ее руку. От его усов покоже Астрид побежали мурашки, и она затаила дыхание, в ужасе, что у нее возникнет еще видение об утопленниках. Но у него не было кольца, и хотя ей не хотелось его касаться, ничего сверхъестественного не случилось.

– Мне очень приятно, мисс. Мне по душе ваш смех. Нам не мешало бы побольше таких посетительниц. Сколько вам? Восемнадцать? Девятнадцать?

– Около того, – призналась она, пытаясь незаметно освободить руку.

– А кто же тот счастливчик, что привлек ваше внимание?

– Чарли Хан, – поспешно выпалила Астрид придуманное имя.

Хэммет уставился на Бо почти с тем же интересом, что и на Астрид.

– Молодой красавец. Говорите без ошибок. Им понравится. Хотя не могу не признать, что в Раю больше ценится нордическая кровь. Без обид.

– Что вы, я не обиделся, – прошептал Бо, но Астрид прекрасно понимала, что он лжет, даже если бы его ноги не превратились в мрамор, а по телу не пробежала угрожающая дрожь, словно электричество по проводам. Она молча приказала себе опустить глаза и не выдать свою тревогу, молясь, чтобы Хэммет не заметил. Так и получилось.

– Вы – пара или не прочь поиграть?

Что это, черт побери, значит? Астрид могла только догадываться, что ничего хорошего.

– Мы не против приключений при должных условиях, – небрежно ответил Бо.

Астрид тихонько запротестовала, Бо обнял ее крепче, и она закашлялась.

– Все в порядке, – сказал Хэммет, поправляя усы. – Ну, ничего не обещаю, если учесть предпочтения членов клуба. Вот ваша Мэри подойдет. Им нравятся такие дамочки. А вот вы? Не знаю. Может, на испытательный срок… – Он нахмурился. – Кем вы работаете?

Астрид вспомнила слова Мистера Хейга:

«Они ищут полезных людей».

Бо тоже вспомнил, так как ответил быстро:

– Я рыбак и… управляю лодками.

В какой-то мере это правда. Он в самом деле иногда рыбачил, хотя в последние годы и не так часто, но он точно умел обращаться с лодкой, как и сама Астрид. В ее семье все умели.

– Рыбак? Да, неплохо. Они могут заинтересоваться. – Хэммет засопел, в раздумьях потер нос и широко улыбнулся. Щелчком пальцев он достал из потайного кармана пиджака две маленькие визитки на позолоченной бумаге. – Вот вам пропуски, – пояснил он Бо. – Вечеринка в канун Нового года. 21.00. Подойдите к карусели и попросите седьмую кабинку.

Канун нового года? До него еще полторы недели – целая вечность. Астрид точно не знала, повлияло ли это на энтузиазм Бо, но ее привело в уныние.

Астрид не успела ничего сделать, как Хэммет снова взял ее руку и поцеловал во второй раз. И снова видения не случилось, но она почувствовала нечто другое. Что-то темное, будто гнездо змей под кожей. Она едва сдержалась, чтобы не вырвать руку.

– Я с нетерпением буду ждать, моя дорогая, – прошептал он, заглядывая в глаза ей, а потом Бо. И, больше ни слова говоря, встал и вышел из кабинки.

– О господи, – прошептала Астрид, судорожно дыша. Ей хотелось сжечь то место на руке, которое целовал этот тип.

– Держи себя в руках. Пойдем отсюда? – спросил Бо.

Она кивнула и с улыбкой пошла вместе с Бо тем же путем, каким они заходили в обход карусели и профессиональных танцоров – прямо в главный зал. Потоптавшись по ореховой скорлупе, парочка покинула клуб через парадный вход.

Они прогулялись по темной улице до машины. Бо завел двигатель и вытащил позолоченные карточки. Вместе с Астрид они принялись их рассматривать в луче фонаря, проникающем через лобовое стекло. Карточки были одинаковыми.

Эта карточка – пропуск для избранного грешника
Через жемчужные врата в рай
С разрешения общества «Осьмушек».
Приготовьтесь к суду.
А в крайне правом нижнем углу было выгравировано нечто странно знакомое им обоим: разновидность таинственного символа с бирюзового идола.

Глава 21

Бо отъехал от Террифик-стрит, испытывая одновременно тревогу и триумфальную радость. У них есть козырь – золотой символ с идола, а еще пропуски в Рай. И им удалось вырваться из Ада целыми и невредимыми, не обремененными мрачными видениями полуночных ритуалов. Теперь остается только ждать.

– Куда мы идем? – спросила Астрид с пассажирского сиденья, пока колеса «бьюика» выплескивали воду на обочину.

Бо точно не знал. Первое побуждение – поскорее выбраться отсюда – оставило его и теперь сменилось чем-то новым. Сегодня нет доставок спиртного, склад и доки пустуют. Не надо никого искать, встречаться и торговаться. Ни заданий. Ничего.

– Слушай, Бо Йонг, не вези меня домой.

Слова Астрид пробрали до костей, вызвав нечто первобытное, животное, что скрывалось в уголке, ожидая освобождения. Все их ласки в карусели разожгли в его жилах страсть. И из-за того, что Мэд Хэммет коснулся Астрид, в Бо проснулось чувство собственника, от стремления ею овладеть он чуть ли не скрежетал зубами.

«Вы – пара или не прочь поиграть?»

От этого предложения Бо захотелось сломать Хэммету нос и, бросив на плечо, утащить Астрид оттуда. Пометить ее, как какой-то бешеный пес. Ему хотелось отвезти ее подальше от семьи, города, условностей… их прошлого.

Бо наконец сумел признаться хоть себе, что чуть не сорвался. Едва не потерял самообладание.

Он искоса взглянул на Астрид, которая, пытаясь согреться, обнимала себя за талию. Они ушли так быстро, что забыли про верхнюю одежду в багажнике. Бо подавил свои мрачные мысли и включил печку.

– Лучше?

– Да. Ты слышал меня? – спросила она.

– Слышал. Хорошенько подумай над тем, что говоришь. Скоро полночь, и мы мало куда сможем пойти вместе, если ты хочешь посетить какое-нибудь заведение.

Бо попытался говорить спокойно и сухо, но чуть не сломал руль пополам. Он смотрел на дорогу, ожидая ответа. Высказался ли он достаточно ясно? Поняла ли она? «Пожалуйста, попроси меня отвезти тебя домой», – беззвучно взмолился он.

– Я не хочу ни в какое заведение, как и домой. Желаю остаться с тобой наедине.

Бо резко выдохнул, облизнул сухие губы и тяжело сглотнул. Астрид поняла, что развеяла его сомнения. Посмотрев друг на друга, они молча заключили соглашение. Бо едва мог вести машину, потому что притаившийся внутри зверь встал и победно завыл.

– В твою квартиру? – робко спросила она через несколько секунд.

Нет. Там стены тонкие как бумага, и есть вероятность столкнуться с Сильвией. Ни одна из женщин этого не заслужила. Куда же еще? В дом Магнуссонов нельзя. И в гостиницу тоже. Ему не хотелось, чтобы Астрид платила за номер, а потом ему бы пришлось украдкой туда влезать. Гордость у него еще осталась.

Где бы им побыть наедине?

Неужели после столько лет, это в самом деле произойдет?

Бо вел машину, не видя дороги. Перебирая мысли, но не думая. Он весь преисполнился предвкушения и едва держал себя в руках. Одно неверное слово, и он потеряет самообладание. Но надо еще подумать о практических нюансах.

– Обязательно нужно заехать в аптеку. Если поспешим, есть одна, что работает допоздна в…

– Нет, не нужно.

– Астрид…

– В Лос-Анджелесе я кое-что достала. Такой маленький резиновый колпачок. Джейн рассказала мне о докторе рядом с колледжем…

Даже в темной машине Бо заметил, как Астрид покраснела.

– Я знаю, о чем ты.

Он слышал о таких штуках, но никогда не видел. И они противоречили закону Комстока. Бо удивила и восхитила смелость Астрид. Ему нравилось ее бесстрашие.

Она расправила платье на коленях.

– В общем, он у меня в сумке, на случай, если мы… Ну, я надеялась. Я купила после Люка… я не… Звезды! Я хотела сказать, что пробовала вставить колпачок в себя, но так и не воспользовалась, – затараторила Астрид и закусила губу. – И ты не отвечал на мои письма, я решила, что все испортила, но не выбросила покупку, на что-то надеясь. О боже. Почему я не могу замолчать?

Бо обнял ее за плечи и, притянув к себе, поцеловал в макушку и улыбнулся.

– Я рад, что ты не теряла надежды.

– Правда?

– Да, черт возьми!

Астрид расслабилась и прижалась к его боку.

– Куда отправимся?

И тут Бо додумался до решения их проблемы.

Он знал, куда им податься.

Десять минут спустя, Бо припарковал «бьюик» на складе у причала, и Астрид засомневалась.

– Здесь?

– Не здесь, недоверчивая моя, – сказал он, помогая ей надеть пальто. – И перчатки захвати. Там будет чертовски холодно. – Бо улыбнулся, не в силах скрыть нетерпение. – Но когда доберемся до места, я тебя согрею.


***

Астрид проследовала за Бо на пристань. Залив не был таким беспокойным, как в первую ночь после ее возвращения домой, когда в пирс врезалась яхта. И хоть вода чуть ли ни переливалась через скрипучий настил у склада, но сверху не лило.

– Смотри, Бо, туман! – она указала на Залив. – Я никогда не думала, что скажу такое, но я ему очень рада.

– Гм, я с тобой, пожалуй, соглашусь, лучше, чем шторм и потоп. Пойдем.

Все краболовы, лодки контрабандистов и траулеры покачивались на воде, оставленные рыбаками на ночь. Бо встал перед длинной и тонкой моторной лодкой, которая словно край копья указывала на воду. Лакированный корпус из красного дерева блестел в лунном свете. Бо поднял голубой брезент с кормы, где скрывалась двухместная кабина с низким ветровым стеклом.

Астрид ощущала смесь радостного волнения и беспокойства.

– Куда мы направляемся?

Бо продемонстрировал белозубую улыбку.

– Туда, где нас никто не найдет.

– Ладно, я в деле. Вперед, – ответила счастливая Астрид.

Бо помог ей залезть на узкое сиденье. Прошел почти год с тех пор, как она каталась на такой лодке. Астрид пошатнулась, когда судно закачалось на волнах, взвизгнула и неловко опустилась, сунув ноги под деревянную приборную панель, покрытую стеклянными циферблатами.

После того, как Бо снял швартовочный трос и сел рядом, Астрид ощутила, что из-за дополнительного веса лодка осела. Она почувствовала, как Бо прижался к ее ноге своей, теплой и крепкой. Он повернул ключ, щелкнул тумблером и нажал на кнопку, заводя шумный мотор. Включил яркий противотуманный фонарь, который светил над лодкой, прорезая черную воду. Затем подал Астрид свою шляпу, и они отплыли от пристани.

Астрид радовалась движению лодки и тому, что волосы растрепались на ветру. Едкий запах соли наполнил ее нос. Сердце ушло в пятки. Фонари Эмбаркадеро расплылись, когда Бо увеличил скорость, проводя судно вдоль изогнутой береговой линии мимо пристаней, торчащих, как спицы рулевого колеса. Разговаривать под шум двигателя было невозможно, но Бо периодически поглядывал на Астрид. Он походил на парнишку, в которого она влюбилась несколько лет назад – острые скулы, очень жадные глаза и заразительный неутомимый энтузиазм.

Чуть накренившись вперед, моторная лодка неслась по воде на север побережья прочь от города. Прошла всего четверть часа, может, больше, и мигающие огни Сан-Франциско исчезали, а дальние скалы чернели на фоне фиолетового неба. Бо и Астрид вышли из Залива в Тихий океан и направились к тем самым скалам у западной части полуострова Марин Каунти. Вот тогда-то Астрид поняла, куда именно Бо ее везет.

В доки Марин Каунти.

В десяти милях по побережью у семьи Магнуссонов был земельный участок в несколько акров, у небольшой бухты. Вход в нее было трудно найти днем и почти невозможно ночью. Когда-то там находился военный лагерь и якобы убежище пиратов-контрабандистов. Астрид надеялась, что среди тех пиратов не было Макса и его соратников из Общества Осьмушек; мистер Хейг утверждал, что «Пернатый змей» исчез неподалеку.

Заметив вход в бухту, Бо замедлил ход, чтобы вписаться в узкий канал между двумя скалами. Бухта казалась зловещей. Лодочный фонарь сиял в плывущем тумане, а фырчанье мотора отразилось от неровной скалы, где гнездились чайки и кайры. Но вскоре скалы разошлись, чтобы показать частные воды четверть мили в диаметре, окруженные пляжем и высокими утесами. За широким доком стоял длинный склад, и в бухте построили четыре приземистых пирса.

Бо пристал к самому дальнему причалу, выключил двигатель, бросил швартовый трос, затем помог Астрид выйти, пока сам спускал якорь. Поздно ночью, когда вокруг темно и безлюдно, здесь странно.

Он посмотрел на скалу над бухтой, где наверх вела длинная вереница ступеней.

– Ты помнишь, когда мы в последний раз тут были?

Сердце Астрид заколотилось в груди.

– В день… в лесу секвой.

Бо кивнул.

– Тут слишком холодно и мокро, но есть место теплее.

В темноте они поднялись по головокружительной лестнице. На вершине скалы из-за сильного ветра волосы Астрид так и норовили закрыть ей обзор. Она их убрала и уставилась на одинокое здание вдалеке.

Маяк.

В тумане, на фоне ночного неба, он казался черным, им не пользовались с начала века. Рядом с башней притулился маленький коттедж, где когда-то жил смотритель, следивший за работой маяка. В пору занятий рыболовством отец Астрид устроил в коттедже кабинет. Теперь Бо и старший рабочий на складе Марин Каунти пользовались им пару раз в месяц, когда разгружали большие партии спиртного из Канады, и приходилось охранять склад ночью.

Повозившись с замком, Бо вошел в коттедж и включил лампу. Подождал, пока пройдет Астрид, и закрыл за ними дверь. Она была здесь несколько лет назад. Скудная, опрятная обстановка, недавно купленный в кухню электрический холодильник. Ряд низких окон позволял любоваться берегом с разных углов. Тихий океан, словно черное покрывало, вытягивался до самых звезд на горизонте. Ни городских огней, ни лодок. Совсем ничего, кроме них двоих.

Астрид поежилась, а Бо решил, что дело в погоде.

– Держись, а я закину дрова в печку, – сказал он и пошел за поленьями. В его отсутствие Астрид кинулась в спартанскую ванную, нашла в сумке небольшой колпачок, помыла руки и вставила противозачаточное средство. Но когда вышла, Бо уже вернулся.

– Все в порядке? – спросил он, чиркнув спичкой, чтобы зажечь скомканную в шар газету, которую подложил под дрова и лучину в пузатой железной печке.

– Преотлично.

Бо улыбнулся ей, чуть успокоив тревогу. Они оба молчали, пока огонь потихоньку занимался на дровах. Через какое-то время, пока Бо возился с дымовой заслонкой, из-за старой решетки повеяло теплом.

– Я впечатлена твоей мужественной доблестью – ты добыл огонь, – пошутила Астрид, грея руки у пузатой печки.

– Правда? – переспросил он, касаясь ее плеча своим. – А еще я могу пойти в лес и поохотиться на что-нибудь пушистое, если хочешь.

– Мне очень захотелось шкурки… э-э, медведя, к примеру, – ухмыльнулась она. – Не знаю, что водится в лесах в это время ночи, и не хочу знать.

– Может, лису?

– Нет! – Астрид со смехом пихнула его локтем. – Никаких лис. Они могут быть духами, а в баснях сказано, как опасно переходить им дорогу.

– Особенно золотистым, – подколол Бо, поглядывая на ее волосы. Он снял пальто и положил его на спинку кресла-качалки у печки. – Греешься, лисичка? У тебя щеки порозовели.

Астрид горела, однако не знала, то ли из-за печки, то ли из-за натянутых нервов. Если честно, она пришла в ужас. Ее мучили сомнения. Что если их близость будет неприятной? Что если это изменит их чувства друг к другу? Что если она покажется Бо скучной? Что если он разочаруется в ней, как и Люк? Астрид после той ночи больше с профессором не общалась, и Бо порвал с Сильвией после…

Что если, это начало конца?

– Эй, – прошептал Бо, сжав ее за плечи. – Это всего лишь я. Всего лишь мы. Забудь обо всем.

– Как у тебя получается всегда читать мои мысли?

– Потому что я слишком много времени смотрю на твое лицо, – сказал Бо, снимая с нее пальто и поглаживая по рукам. – И я знаю, как ты потираешь пальцы, когда о чем-то беспокоишься. И как опускаешь веки, когда хитришь.

– Я не хитрю, – неуверенно возразила Астрид, когда Бо бросил ее пальто на свое пальто. А взглядом ответила: «Мне нравится, как ты все замечаешь».

– Не слишком умело. – А глазами он дал понять: «Я обожаю даже твои вопиющие недостатки».

Астрид попыталась ответить, но Бо снял пиджак, и она внезапно очень забеспокоилась. Горло сдавило, и она не могла сглотнуть из-за сухости во рту.

Он снял кожаную заплечную кобуру с пистолетом и подошел. Не сводя с Астрид взгляд, взялся за галстук. Потянул раз, другой, чтобы ослабить узел, а затем снял «удавку» с шеи. Отбросив галстук, Бо расстегнул две верхние пуговички на рубашке и наклонил голову, чтобы прошептать ей на ухо.

– Я знаю, что ты переживаешь. – Несмотря на сочувствие, он не собирался идти на компромисс. Он коснулся носом нескольких прядей, и по шее у Астрид пробежал холодок, словно одинокий разведчик, оглядывающий поле боя.

Бо обхватил ее лицо и спокойно прошептал:

– Только потому, что мы приплыли сюда, не значит, что ты не можешь передумать. Если хочешь, чтобы я тебя вернул домой, только скажи.

– Нет, я не передумала, – прошептала Астрид.

– Ты все еще меня хочешь?

– Да.

Бо легонько поцеловал ее в висок, снял с волос серебряную заколку и бросил украшение на груду одежды. Он принялся пальцами распутывать волосы Астрид, вызывая мурашки. В животе стало тепло. Она расслабила плечи.

– Вот, что случится, – промурчал он, словно большой кот. Будто был уверенным манипулятором и не скрывал своей натуры. – Сейчас я главный, и ты должна отдать мне бразды правления. Довериться. Сделать то, что я попрошу.

– Мы притворяемся? – прошептала Астрид.

– Нет, больше не притворяемся, – сказал он, медленно кивая головой.

Астрид удивилась.

– Тогда зачем?

Бо медленно выдохнул и хмыкнул.

– Я не могу объяснить, но как бы там дела не обстояли вне коттеджа… теперь, когда мы наедине, мне просто надо быть главным. Мне кажется, что и тебе понравится.

Может и так, инстинктивно Астрид понимала, чего он хочет. В жизни ему приходилось отступать и идти на компромисс каждый день. Прикусывать язык, когда хотелось высказаться. Склонять голову, когда хотелось бороться. В жизни ему приходилось делать то, что надо. Наедине с ней, ему хотелось быть собой.

А что касалось самой Астрид и ее нужд… ну, сама мысль сдаться на его милость до странности приятна и несет с собой облегчение и легкое волнение.

– Ладно, – согласилась Астрид.

– Точно?

– Говори, что делать.

У Бо расширились зрачки. Он кивнул, считая вопрос решенным, сунул руки в карманы и посмотрел на Астрид как хищник. Просто удивительно. Она боролась с инстинктом отстраниться от него и ощущала, как бьется сердце в груди. Бо долго молчал, и его следующая фраза застала ее врасплох:

– Снимай платье.

Глава 22

На несколько мгновений оба замерли, и Бо не опустил взгляд. Он не дал Астрид шанса отступить и больше не спрашивал, не передумала ли она. Ничего подобного. Тишину коттеджа нарушали шум волн, бьющихся о скалу под маяком, и потрескивание дров в печке.

– Снимай платье, – повторил Бо.

Астрид вздрогнула. Он не шутил.

И она решила послушаться.

Стянула тунику через голову, расстегнула юбку и уронила одежду у ног Бо. По рукам побежали мурашки. Соски затвердели под шелковой розовой рубашкой из легкого кружева – такая дорогая броня не скрывала ее от пронзительного взгляда. У Астрид закружилась голова. Неизвестно, хватит ли ей смелости…

И тут Астрид услышала, как изменилось дыхание Бо.

Она опустила взгляд и заметила внушительную выпуклость под ширинкой. И словно эхо его желания разожгло жар между ее бедер.

– Отлично, а теперь остальное, – чуть хрипловато продолжил Бо.

Астрид стянула шелковые подвязки с чулок, и те соскользнули по ногам до колен. Дрожащими пальцами постаралась снять их вместе с туфлями.

Бо расстегнул и сбросил жилет.

– Помоги мне. – Бо протянул ей манжету с запонкой, а свободной рукой вытянул рубашку из-под брючного ремня. Астрид расстегнула серебряную запонку с изображением дракона – жест беспечный, но интимный. Она обрадовалась, потому что ей стало спокойнее. Проделав то же самое с другой запонкой, бросила обе ему на ладонь.

Бо сунул запонки в карман и стянул через голову рубашку и майку. Прядь черных волос упала ему на один глаз. Он поправил волосы и расстегнул ремень, концы которого маняще повисли, пока Бо стягивал свою обувь.

Астрид оглядела его стройное мускулистое тело. Швы на боку напоминали рельсы. От раны остался лишь красноватый шрам, слегка отекший и все еще пахший мятой, но выглядел он намного лучше, чем представляла Астрид. Снадобье Велмы совершило маленькое чудо. Астрид хотелось коснуться Бо, чтобы убедиться, что он в полном порядке. Ощутить его кожу под пальцами. Но когда она к нему потянулась, тот ее остановил.

– Подожди, – попросил Бо и кивнул на ее рубашку. – Сними все, кроме подаренных мной часов, – добавил он с дразнящей ухмылкой.

Они смотрели друг другу в глаза несколько секунд.

Значит, Астрид разденется, а Бо – нет.

Ему хотелось повелевать; ну что ж, она исполнит его желание.

Астрид ощутила, как язык во рту потяжелел. Двумя порывистыми движениями спустила лямки и сняла шелковую сорочку, отбросила последний предмет одежды и встала перед Бо.

Он не спеша разглядывал ее и, приблизившись, легонько провел кончиком среднего пальца от ключицы через ложбинку между грудей вплоть до пупка. Астрид задышала чаще.

– Leng, – прошептал Бо. «Красивая». – С того дня, когда я увидел тебя в зеркале примерочной, тысячу раз вспоминал твое тело. Да все десять тысяч. Но воспоминание – неравноценная замена реальности, и ты была права. Ты изменилась… тут. – Он провел руками по ее плечам. – Тут. – По бедрам. – И тут. – И обхватил руками ее голую грудь.

Астрид резко вздохнула и наклонилась, пока Бо перекатывал ее соски между указательными и большими пальцами. На нее нахлынули чувства, и все-таки чего-то не доставало. Астрид ощутила влагу между ног. И когда уже решила, что больше не вынесет, Бо принялся посасывать, облизывать языком, легонько царапать зубами сначала один сосок, потом другой.

Если раньше мочку ее уха он поддразнивал, то тут разошелся вовсю, проявляя дьявольскую сноровку. Астрид зарылась пальцами в его волосы и чуть подалась бедрами вперед. Но стоило ей встать на цыпочки, Бо лизнул ее грудь в последний раз и отпустил. Прохладный воздух так резко обдал вершинки, что Астрид чуть не стало больно.

Она всхлипнула и попыталась притянуть возлюбленного обратно, но он цокнул языком и потянул ее за руки, ожидая послушания. Затем Бо отдал Астрид следующий приказ:

– Раздень меня.

Она посмотрела на его расстегнутый ремень и глубоко вздохнула. Сначала у нее возникли затруднения с брючными пуговицами, но потом она перестала деликатничать и, глядя Бо прямо в глаза, резко потянула. Преисполнившись восторга, он смотрел на нее с едва сдерживаемой мрачной и голодной необузданностью. Такого выражения у него Астрид еще никогда не видела. И ей понравилось. Стоило расстегнуться последней пуговице, Астрид одним махом стащила все вниз и уставилась на то, что обнажилось.

Крепкий пресс переходил в узкие бедра. Полоска черных волос, к которой Астрид прикоснулась в полутьме автомобиля, вела к длинному торчащему члену. Он был шире у основания и темнее, чем природный оттенок кожи Бо. Астрид удивилась и даже немного заволновалась. Ей недоставало опыта, но ведь качество видно на глаз, как у прекрасно сшитого платья.

– Звезды, – прошептала она.

Бо тихонько усмехнулся.

– Кажется, тебе понравилось.

– Впечатляюще.

– Он твой. Давай, коснись его, huli jing.

От такого предложения Астрид захлестнул восторг. Она колебалась всего секунду, но Бо уже взял ее за руку и помог обхватить свою плоть. Его член был удивительно теплым, шелковистым и тяжелым. Она погладила его снизу вверх и заметила, как у Бо дернулись мышцы живота. А когда провела рукой вниз, из-за крайней плоти показалась блестящая темно-розовая головка, на которой выступила капля.

Бо резко вздохнул и задрожал. Астрид увидела, что он откинул голову назад и зажмурился. Ее охватил азарт, и она продолжила его медленно ласкать. А Бо обхватил ее шею и принялся разминать напряженные мышцы. Между ними словно замкнулась электрическая цепь, приводящая в движение то, что потом нельзя будет изменить.

Бо погладил Астрид по спине, обхватил ягодицы и медленно по-собственнически сжал. И даже более того: скользнул теплыми пальцами между ее ног и принялся ласкать влажное местечко.

– Ты меня действительно хочешь, – прошептал Бо самодовольно и в то же время удивленно.

Астрид не ответила, потому что Бо убрал руку, но тут же заменил ее другой, пробравшейся спереди. Едва коснувшись влажных кудряшек, он провел пальцами по разбухшей плоти, лениво выводя круги, нашел клитор и легонько потрогал. Удовольствие от ласки накрыло Астрид лавиной, заставившей ее пошатнуться, а колени подогнуться. Она бы упала на пол, если бы Бо не успел обнять ее за талию.

Астрид обхватила его за бедра и прижалась грудью к твердой груди, так что горячий твердый член оказался между ними. Бо заставил ее чуть отклониться, повторяя:

– Я тебя держу.

Кровать стояла у стены под окнами, выходящими на океан. На ней лежал тонкий матрас, одеяло, заправленное по-военному, было старым и потрепанным. Бо отбросил подушку, и они оба оказались на постели. Бо целовал нежно, чувственно, с неприкрытым голодом. Астрид и раньше его хотела, а теперь просто сгорала от желания. Пока он страстно ее ласкал, умудрился просунуть колено ей между ног. Астрид не надо было просить. Она бесстыдно раздвинула бедра, и на сей раз Бо гладил ее складочки решительно и уверенно. Он прикасался к ней так же, как и она сама, мечтая о нем перед сном. Будто у Бо было все время на свете, чтобы представить, как лучше доставить ей наслаждение. Он ласкал ее, как себя самого.

И как только Бо вошел в нее двумя пальцами, оргазм не заставил себя ждать. Астрид боялась, что не сможет расслабиться с Бо, но, слушая его шепот «Ты такая мягкая. Давай, застони для меня снова. Тебе нравится? Скажи, что хочешь меня…», оторвала бедра от матраса и ощутила, что близка к пику.

Бо тоже это почувствовал, и когда тело любимой затрепетало, оказался между ее ног. Он оперся на руку, не переставая ласкать, и прошептал:

– Хочешь узнать тайну? Я уже любил в тебя, когда повел в лес секвой. – И с этими словами убрал пальцы и вошел в нее одним толчком.

Один толчок его бедер, и Астрид затаила дыхание. Второй, и она опять смогла дышать, а еще издавать животные стоны. Ей было плевать, и она не могла остановиться. А на третьем из головы вылетели все мысли.

Оргазм то накатывал, то отступал, возвращая с небес на землю, принося с собой удовольствие и облегчение. Когда последняя дрожь прошла, Астрид захотелось обхватить Бо ногами и оказаться сверху, но он с ней еще не закончил.

Он нависал над ней, натянутый, словно отлично настроенный струнный инструмент. Бо наклонился, чтобы попробовать ее губы и чуть задев ее кожу упавшими на глаза волосами.

– Держи меня за руки, – приказал он, и Астрид повиновалась, обхватив его каменные бицепсы. Он поднялся выше и прижал подбородок к груди, глядя на место их соединения. Бо медленно и размеренно двигал бедрами, словно машина – не выказывая ни грани усталости. Основание его члена блестело от ее влаги, волоски на интимных местах любовников – черные и белые – контрастировали между собой. Бо вышел совсем, а потом с трепетом вошел.

– Посмотри, как мы прекрасны, – прошептал он.

Его слова стали спичкой, распаливший костер. И Астрид вскоре ощутила, что невольно сжимается вокруг Бо во второй раз. Как такое возможно?

– Давай еще, – приказал он, издавая стоны удовольствия. Ритм стал жестче, быстрее. – И на этот раз мы кончим вместе.

Астрид ощутила, как ее накрыл оргазм, вдохнула запахи их тел. Когда руки Бо дрогнули, а голова откинулась назад, увидела, как его лицо напряглось (рот открылся, глаза зажмурились, черные брови приподнялись), и сорвалась в бездну удовольствия вместе с ним.


***

Сердце Астрид билось медленно и неистово, когда Бо обнял ее, она ощутила, что и его сердце бьется точно также. Подаренное им удовольствие все еще пульсировало в ее крови. Астрид расслабилась, устала и ощущала полное удовлетворение тела и разума. Бо лег на спину и притянул ее за собой, пока она не оказалась на нем, а их ноги переплелись. Астрид опустила руку ему на грудь и тяжело вздохнула.

– Ты еще жива? – прошептал Бо ей в волосы и усмехнулся.

– Хм… не уверена. Меня будто от живота и до колен обездвижили и накачали наркотиками, – голос Астрид звучал прерывисто и сонно.

На сей раз Бо действительно усмехнулся, что Астрид и ощутила, прижимаясь к его груди.

– А тебя накачивали раньше?

– Нет, но у меня хорошее воображение. Сейчас я пребываю в эйфории. Изумительно. Сколько это продлится?

Бо зарылся пальцами в ее волосы, лениво зачесывая их на ушко, и застыл.

– То есть, ты испытываешь такое впервые?

– Ну, при самоудовлетворении ощущения другие, – ответила Астрид.

– То есть…

– Да, да, я понимаю, о чем ты. Я впервые испытала наслаждение с мужчиной, и это было… потрясающе. – Она будто обезумела, чуть опьянела, но ему плевать. Ему хорошо, как никогда.

Астрид улыбнулась за завесой волос.

– Не наглей, – потребовала она, впившись пальцами ног в его стопы.

– Слишком поздно. Ты громко кричала. – Бо посмотрел на нее, полуприкрыв глаза. Он ослепительно улыбался.

– О боже.

Астрид попыталась спрятать лицо, но Бо не позволил.

– Я знал, что ты… я представлял нас вместе и надеялся вызвать именно такую реакцию.

Он погладил ее по спине.

– Ты тоже не молчал, – с некоторой тревогой заметила Астрид.

– Хм, ты лишаешь меня самообладания. Ну что? Гордишься?

Астрид с удовольствием вздохнула.

– Нет, не горжусь, я просто счастлива.

Он провел стопой по ее ногам, изгибу подъема, пятке, а затем, зацепившись за лодыжку, притянул ближе.

– И если честно, обычно я бы уже оделся и ушел, так что для меня подобное времяпровождения в новинку.

Астрид крепче захватила его ногу.

– Ты не уйдешь, и сегодня мы уже домой не вернемся.

– Ты бы не заставила меня уйти, даже если б сильно захотела. Я бы привязал тебя к кровати.

– Правда? – Она не собиралась открыто выражать свое желание, но представила себе эту картину, и в груди потеплело.

– Еще не вечер. – Бо перевернулся на бок вместе с Астрид, и ее руки оказались за спиной. Он держал ее одной рукой, а второй шлепнул по ягодицам.

Астрид взвизгнула и вырвалась, потирая ушибленное место.

– Ай, – смеясь, ахнула она. Бо улыбнулся и снова попытался ее шлепнуть, но Астрид оказалась резвее. Так что он с трудом уложил ее лицом вниз на кровать и под угрозой щекотки вызвал взрыв смеха. – Не делай этого, – слегка истерично и тяжело дыша, сказала она в покрывало. – Не смей, Бо Йонг.

– Ты не в том положении, чтобы приказывать.

– Я умоляю, – протянула Астрид, поворачивая с к нему лицом и пытаясь сдуть волосы с глаз, но Бо прижал ее ноги своими и сам убрал ее волосы.

– Ну что ж, другое дело. Что ты можешь мне предложить?

– Хм… – Она не могла перестать улыбаться. Ее сердце бешено билось в груди. – Я позволю тебе взять верх еще раз.

Бо фыркнул и снова шлепнул ее по заду, на сей раз игриво, но все равно Астрид вздрогнула.

– В любом случае, мы повторим. Так будет каждый раз, – сказал он, и Астрид ощутила радость, что он не собирается заканчивать слишком скоро. Значит, их близость вовсе не что-то из ряда вон.

– У тебя еще одна попытка, – сказал он, покусывая ее шею зубами. – Что ты можешь мне предложить?

– Я слышала, то есть, сама не пробовала, но мне говорили, что некоторым мужчинам нравится… когда женщина ласкает их плоть не рукой, а ртом. Ну, ты понимаешь…

– Правда? И где ты такое услышала? Сомневаюсь в истинности твоих сведений. – Астрид не видела лица Бо из-за волос, но он будто едва сдерживал смех.

– Ты меня дразнишь? – негодующе спросила она.

– Возможно. – Бо прижался бедрами к ее ягодицам, кожа на которых все еще саднила, и Астрид изумилась, ощутив его возбуждение. – И я принимаю твое предложение; хотя, если честно, мы бы все равно это попробовали.

– Эй! Не смей меня щекотать!

Астрид попыталась стряхнуть с себя Бо.

– Сейчас я согласен заключить другую сделку, – сообщил Бо, вызывая ее стон прикосновением пальца к ложбинке между ягодицами. – Поскольку я прекрасно знаю, что женщинам нравятся ласки умелого мужского языка, и я помню, что Грета считает, будто грешно хвастаться, но я весьма хорош в этом деле…

– Звезды, – прошептала Астрид.

– … и если ты будешь хорошей девочкой, я чуть поласкаю тебя ртом, прежде чем снова овладеть тобой.

Глава 23

Бо наблюдал, как поутру Тихий океан превращается из черного в синий. Окна коттеджа блестели в солнечном свете, и спокойные воды просматривались на мили вдаль. Но океанская гладь привлекла внимание Бо всего на секунду, потому что все мысли сосредоточились на золотой девушке в его объятиях.

Он лежал на боку за спиной Астрид, обнимая ее одной рукой за талию, а другой обхватив грудь.

Сердце Астрид практически билось в его ладони.

Они разделили единственную подушку, и хоть Бо немного подремал, он был слишком взволнован, чтобы спать, когда получил такой редкий подарок – обнаженную Астрид рядом. Он наблюдал, как она дышит приоткрытым ртом, переплетя свои ноги с его. Бо был совершенно счастлив.

И, несмотря на чувство удовлетворения, он снова возбудился. Сегодня он кончил четыре раза, в последний раз от ласк ее губ. Этот опыт стал для них обоих шокирующе новым. Их не стесняли условности, и то, что они оба жадно исследовали друг друга. Создавалось ощущение, будто Рождество, Новый год и День рождения наступили разом.

Что-то в его сознании подсказывало: следует помедлить, подумать о будущем и обеспокоиться, что их отношения ни к чему не приведут. Но Бо слишком давно прислушивался к этому внутреннему голосу, который принес ему лишь несчастье.

Но не сегодня.

Бо не размышлял о последствиях, правилах и невозможности их отношений, а думал лишь о сегодняшнем дне. Сейчас воплощение его настоящего зевало, потягиваясь очаровательно и сексуально.

Когда Астрид открыла глаза, Бо поприветствовал:

– Доброе утро, huli jing.

– Бо, – прошептала она сонно и повернулась к нему лицом. – Скажи, что я не сплю. – И таким тихим и трепетным был ее голос, что у Бо екнуло сердце.

– Если ты спишь, то и я сплю тоже, – ответил он, сбрасывая одеяло, чтобы посмотреть на нее.

– Ах, хорошо. – Астрид легонько чмокнула его в губы и поморщилась, коснувшись рукой места между ног. – У меня все ноет, а у тебя… нет, – заметила она, взглянув вниз и округлив глаза.

– Не обращай внимания. Мне чертовски надо по нужде, но пока он не опустится, это почти не возможно. Мне жаль, что тебе больно.

Она вскинула брови.

– По твоему тону не скажешь.

Бо подавил улыбку.

– Гм. Мне не жаль, что мы любили друг друга, но мне не нравится причинять тебе боль.

– Все не так уж плохо. Тело болит, будто после сражения.

Астрид и выглядела неважно: красные пятна усеивали шею и груди, три небольших синяка, оставленных его пальцами, темнели на бледной коже бедра. Наверное, Бо стоило устыдиться своей несдержанности, но ему тоже досталось от Астрид: красная царапина на бедре, укус на руке и ноющие следы от ногтей. Астрид самодовольно его оглядела, быстро заморгала и развернулась, чтобы посмотреть в окна.

– Бо! Солнышко! И дождя нет.

Утреннее солнце скользило по поверхности океана, который отражал его ослепительный свет так ярко, что Бо прищурился. На небе ни облачка, и ветер не треплет деревья на скалах. Сколько прошло времени с начала штормов? Недели три? И солнца не видно было три недели.

– Ах, Бо, оно будто появилось специально для нас. Признак, что мы поступаем правильно. Давай выйдем, я хочу ощутить его тепло.

– Туман еще движется к городу, и сейчас рано. Погоди, пока воздух прогреется. Хочешь принять горячую ванну? Может, тебе станет лучше.

– Вместе? – спросила Астрид.

– Тут большая старая лохань.

Астрид улыбнулась, выражая согласие, и они почти час провели в большой лохани, расслабляясь и лаская друг друга. Для остального Астрид пока не была готова, и Бо в этом быстро убедился. Он заставил ее принять аспирин. Они вымыли друг друга, что принесло им хоть какое-то удовольствие, а затем привели себя в порядок, пользуясь скудными запасами, завалявшимися в коттедже.

Облачившись во вчерашнюю одежду, заглянули на кухню и позавтракали крекерами, арахисовым маслом и горячим чаем. Бо держал тут личный запас китайского зеленого чая, который обменял на канадский виски. Чашки были разными, тарелки со сколами, но Астрид не переживала. В солоноватом утреннем воздухе они ели скудное съестное за каменным столиком с видом на океан. Завернувшись в одеяло с кровати, влюбленные наблюдали за поднимающимся солнцем.

Астрид взяла чашку горячего чая и глубоко вздохнула.

– Идеально. Давай останемся здесь навсегда.

– И как мы будем зарабатывать себе на жизнь?

– Проблема, да? – Она положила голову ему на плечо и поправила одеяло. С громким криком на крышу коттеджа села чайка. Дождавшись тишины, Астрид продолжила: – Бо, мне надо кое-что тебе сказать.

Сердце заколотилось в груди, но он попытался скрыть панику.

– Ты можешь говорить со мной без утайки.

– Знаю. Просто мне стыдно. Очень стыдно. Помнишь, как мы пошли на факультет антропологии к Лоу и Хэдли? Ты интересовался, что мы с ней обсуждали наедине.

– А ты отказалась говорить. Да, помню.

– Ну, дело в том, что я советовалась с ней. Я учусь ужасно. У меня по всем предметам плохие оценки, но Люк, то есть профессор Барнс, поставил мне неуд.

Бо разозлился.

– Эта безнравственная, грязная свинья? Сначала вскружил голову, а потом ставит неуд?

– Он не вскружил мне голову. И я его не оправдываю…

– Этого человека следовало бы отстранить от работы. И не только потому, что мне хочется его придушить за вольности с тобой.

Астрид взяла Бо за руку.

– Я знаю. Но дело в том, что я просто перестала ходить на занятия. А теперь мне грозит исключение.

Плохо дело. Совсем плохо.

Бо не знал, что думать, но явно видел, как Астрид с тревогой избегает его взгляда, и предложил:

– А Лоу не сможет с кем-то переговорить? Ведь он же работает в Беркли.

– Это еще одна причина не устраивать скандал. Он пытается устроить жизнь с Хэдли, не занимаясь незаконной деятельностью. Его репутация и так висит на волоске, особенно в свете семейного бизнеса. Я не собираюсь рисковать его работой из-за моих плохих оценок и прогулов. Это несправедливо по отношению к нему.

Как бы Бо ни хотелось возразить, Астрид права. Но жаль, что она так считает, потому что противопоставила законопослушную деятельность Лоу и незаконную Бо и Уинтера.

Астрид почесала лоб и посмотрела на воду.

– У меня будет еще шанс в январе. Один семестр, чтобы исправить оценки до того, как меня исключат. Я пока не приняла решение. Мне вернуться?

– Конечно возвращайся. Знаешь, сколько женщин в этом городе хотели бы получить такую возможность?

– Знаю, но что если я не создана для учебы? И как же мы? Я чуть не умерла в разлуке, и тогда у меня была лишь надежда. А теперь у нас было все. И как я после этого вернусь в колледж? – спросила она, коснувшись рукой его груди.

Бо тяжко вздохнул. У него не получалось заткнуть своего внутреннего пессимиста, твердившего: «А я тебе говорил. Ты думал, что так легко стать счастливым? А вот и нет, у всего есть цена».

– Мы найдем способ все уладить. Я буду приезжать на поезде повидаться.

– Когда?! Ты вкалываешь шесть дней в неделю. Готова поспорить, что сегодня ты будешь принимать товар.

Правда.

– Уинтер будет давать мне выходные, – выпалил Бо, но тут же понял, что обманывает. Когда Уинтер узнает, чем Бо занимался с его сестрой…

Все его прежние тревоги вернулись. Уинтер от него откажется. Бо потеряет работу, и ему запретят приближаться к Астрид. Он видел возможное будущее, как кинокартину.

Бо попытался задвинуть все сомнения в темные уголки разума и принялся намазывать арахисовое масло на крекер. Протянул его Астрид, но она не стала есть. Он глотнул горячего чая, силясь прояснить мысли.

– Если я не вернусь в колледж… – прошептала Астрид. – Я не имею в виду, что сдаюсь, но не могу не думать, зачем мне заниматься тем, что не нравится. Может, у меня другое призвание. Хэдли считает, что мне надо только выяснить, какое именно.

Бо не знал, как ей помочь. Он еще не нашел своего призвания.

– Я не прошу тебя помочь мне, просто интересно… что мы будем делать? Как нам быть…

– Вместе, – закончил он. Бо и сам, разумеется, мечтал об этом. Но так и не смог все верно рассчитать. На легальной должности не заплатят достаточно, чтобы обеспечить Астрид привычный уровень жизни. И даже если она пойдет на некоторые жертвы, где они будут жить? В его прежней квартире? Вряд ли.

И будто прочитав его мысли, она сказала:

– Аида жила на Грант, и она была не единственной белой женщиной в пансионе. К тому же, я ходила к Сильвии, и мне понравилась ее квартира. Дом вовсе не такой уж ветхий.

– Не ветхий, но в моей квартире нет даже спальни. Это не место для целой семьи. Я ведь знаю – спал на тюфяке в углу, когда жил там с дядей, пока тот не умер.

Они долго молчали. Чуть севернее Бо увидел вдалеке темный силуэт большого корабля, следующего вдоль побережья. Ветер усилился и принялся трепать золотистые локоны Астрид. Бо погладил ее по голове, заправив пряди за ушко.

– Знаешь, я тут вспоминаю ту ночную поездку к доктору Муну. И не говори. Я знаю, что нужно починить бампер. – Она улыбнулась, немного его успокоив. – В общем, я тут подумала, что Ноб-хилл и Чайнатаун не так уж далеко друг от друга. Всего несколько кварталов отделяют квартиру за миллион долларов, в которой живут Грешницы, от Грант.

– Так можно сказать о любом районе.

– Но я вспомнила, как мы столкнулись у их дома с той ужасной женщиной и ее мужем, сенатором штата. Супругами Хамфри. Помнишь?

Как он мог забыть? Впервые Астрид не попыталась решить проблему миром ради общественного мнения, и, как всегда, взялась за дело с воодушевлением. Он улыбнулся, а она продолжила:

– В общем, богачка сетовала, что «иммигранты» заполнили ее окружение. И я тут подумала, что так оно и есть. Потому что такие районы не имеют четких границ. Есть смешанные, где богачи с Ноб-хилла живут рядом с китайскими торговцами. Или с такими, как Джу, владеющий домом на окраине Рашн-хилл.

В его жилье часто вламываются, несмотря на то, что Джу повсюду ходит со своими головорезами.

– И к чему ты ведешь?

– Просто, в таких смежных районах найдется местечко и нам. Мы ведь не первые, любовь сближает. И нельзя ограничить чувства определенным окружением.

Скажи это старикам, читающим журнал «Wasp» (англ. «Оса»), которые были бы рады, если бы такие как Бо не осмеливались посмотреть им в глаза, не то что идти рядом. Он прижал голову Астрид к груди и, крепко обнимая, сам уткнулся в ее макушку.

– Что нам делать? – спросила Астрид.

– Я мог бы скопить денег, пока ты учишься, или пока решаешь, чем заняться.

– Вероятно, я могу решить это здесь. Пойти работать. К примеру, в музей Янга. Мне Хэдли предложила. Возможно, займу должность секретарши или помогу ей с документами.

Бо поморгал, осознавая, насколько Астрид спелась с Хэдли. Он был удивлен и впечатлен. А что касается предложения о работе… поживем – увидим. Все же Бо пытался планировать не только ближайшее будущее. Астрид жила бы дома и работала, а они смогли бы встречаться, но в этом случае Бо нельзя оставаться в доме Магнуссонов. Ему придется остановиться в старой квартире и наверняка найти новую работу. С меньшей зарплатой. Но если его любимая вернется в колледж, возможно, им удастся скрывать отношения от Уинтера немного дольше. При этой мысли его кольнуло чувство вины, а сердце екнуло. Но если получится, он быстрее накопит денег. Однако ценой будет не только ложь человеку, по сути заменившего ему отца, но и встречи с Астрид не чаще двух раз в год.

А еще есть посерьезнее причины для беспокойства, как например, классовое и расовое неравенство, и где им с Астрид заключить законный брак. И что, если она забеременеет? Их детей коснутся те же ограничения. Куда их отправить учиться? Отвезти ли к доктору Муну, если заболеют? Будут ли люди оскорблять их так же, как его? Или для них все станет еще хуже, потому что их не примут ни в китайской среде, ни в американской?

Бо не знал ответов и очень переживал из-за навалившейся ответственности и грядущих проблем.

Пока солнце двигалось по чистому небосклону, он заставил Астрид поесть и начал размышлять о менее глобальных проблемах их ближайшего будущего. Например, то, что в доме Магнуссонов уже все проснулись, и кто-то заметит их отсутствие. Надо позвонить и придумать правдоподобную историю. И молиться, чтобы трубку взяла Грета или Аида, а не Уинтер. А еще провести Астрид в дом незамеченной.

Вся тяготы его жизни стоили того, ведь привели к этой ночи. Все годы бедствий исчезли, когда он посмотрел на освещенное солнцем лицо Астрид и увидел радость, которую испытывал в своем сердце, отраженную в ее глазах. Все его усилия не пропали зря.

– Бо, мы сумеем, – сказала Астрид, болтая чаинки на дне чашки, словно могла рассмотреть в них будущее. – Нам надо составить план. Я просто не смогу жить без тебя.

Глава 24

С тех пор, как Бо и Астрид покинули маяк, миновали три ночи. И вот в сочельник Бо стоял в гостиной дома Магнуссонов, среди мерцающих свечей, у самой большой в Пасифик-хайтс новогодней елки. Его окружали человек двадцать, в основном шведы. Почти все уже пребывали навеселе, смакуя скандинавскую водку из тюльпанообразных бокалов и горячий глинтвейн с ароматом кардамона из стаканов. Раздавались радостные крики «God Jul [5]!», в воздухе витали ароматы праздничного стола с ветчиной, колбасой, сельдью, картошкой и редкими дандженесскими крабами, поутру выловленными Уинтером и Бо. Бо испытывал множество разнообразных эмоций.

Хоть в Чайнатауне мало кто праздновал Рождество, за последнюю треть своей жизни Бо привык к рождественским подаркам и пению «Jingle Bells» под фортепиано. И сейчас он испытывал знакомую радость, наблюдая, как пятилетняя приемная дочь Лоу и Хэдли, Стелла Голдберг, улыбаясь, удирает от одноглазого мастиффа Аиды, пытавшегося отобрать у нее миндальное печенье.

Но в глубине души Бо волновался, не вызовут ли его отношения с Астрид раскола в семье, и тревожно размышлял, не в последний ли раз сидит в этой комнате, наблюдая, как Грета, вопреки лютеранским правилам приличия, пьет спиртное, пока Уинтер играет в лошадку, качая малышку-дочь на колене.

И где-то в центре между радостью и грустью красовалась Астрид в ослепительном красном платье без рукавов и с большим вырезом на спине. Вместе с Лоу она помогала мастиффу гонятся за раскрасневшейся Стеллой. Как могут два человек жить в одном доме и не видеться? Из-за навалившейся работы и заботливых родственников, постоянно являвшихся не вовремя, с той ночи в коттедже Бо смог украсть у Астрид лишь пару поцелуев. Вчера, вернувшись домой после полуночи, он хотел уже забраться в спальню Астрид, но Аида с Уинтером не спали, ведя серьезные разговоры на кухне, и, ожидая, пока они улягутся, Бо уснул.

Да и стоило ему встретиться взглядом с хитрыми, как у лисы, глазами Астрид, Бо начинал по-дурацки улыбаться и забывал, что надо скрывать свои чувства. Сейчас ему хотелось обнять любимую и ощутить ее губы на своей шее… а потом унести в укромный уголок, найти ножницы и разрезать по шву на спине этот красный наряд.

Бо мучился в агонии.

Когда малышка Стелла наконец устала, он вернулся к камину, и, вдыхая запах свежего кедра и эвкалиптовых веток, украшавших каминную полку, поворошил дрова. Йонте уговаривал Лену снять фартук и потанцевать; Рождество – единственный праздник в году, который Грета позволяла слугам проводить вместе с хозяевами.

– Я хотела тебе раньше сказать, что бампер Сильвии прямо как новенький, и такой блестящий.

Бо увидел подошедшую к нему улыбающуюся Астрид, на лице которой плясали огненные отблески.

– В мастерской постарались. Я бы поблагодарил тебя за починку, если бы ты сама не была виновата в поломке, – сказал он, вставая, чтобы отряхнуть брюки и положить на место кочергу.

– Такое впечатление, будто я саданула твоего лучшего друга в лицо.

– А это не так?

Астрид попыталась сдержать смешок и ущипнуть Бо за руку, но тот успел перехватить ее пальцы.

– Я брошу тебя в это пламя, чтобы ты подрумянилась. И мы потом пожарим зефирки над твоими волосами, – поддразнил он.

На сей раз она расхохоталась громко и весело, но быстро прикрыла рот.

– Ай-ай-ай. Вы выпили слишком много глинтвейна, мисс Магнуссон.

– Я его вообще не пила, мистер Йонг. Я сегодня воплощение трезвого образа жизни.

Он посмотрел ей в глаза только, чтобы получше разглядеть ее лицо.

– Ну, что правда, то правда. Наверняка мы с тобой единственные трезвенники в доме. Черт, не удивлюсь, если кто-то подлил спиртного даже в чашку малышки Карин.

– Фу. Уинтер не спускал дочку с рук весь вечер.

Бо медленно кивнул.

– Я спросил его, не собирается ли он, как и Аида, кормить малышку грудью, и меня чуть не выпотрошили словно рыбу.

– Аида считает, что он смягчается, – сказала Астрид. – Возможно, он бы тебя довел всего лишь до паралича.

– Если только от талии и выше.

– Ну вот, за это я бы выпила.

Бо улыбнулся и потер большим пальцем ее костяшки.

– Боюсь, я точно заработаю паралич, ибо последние дни только и занимаюсь самоудовлетворением.

Астрид покраснела, искоса посмотрела через плечо и прошептала:

– Да уж, понимаю.

– Я устрою для тебя театральное представление, если удастся остаться с тобой наедине на пять минут.

– И всего-то?

– Честно говоря, хотел бы признаться в обратном, но, к сожалению, я управлюсь и за две минуты.

Она хитро на него посмотрела.

– Мы могли бы все устроить по-быстрому.

Бо резко втянул воздух и порадовался, что пиджак скрывает ширинку.

– Боже, я так тебя хочу, – шепнул он.

– Я тоже, – ответила Астрид.

Осознав, что так и держит ее за руку, Бо неохотно отпустил ладонь и взглянул, не наблюдает ли кто за ними. Никто. Окружающие напились и не замечали их, так что он скользнул пальцами под ее наручные часы и притянул к себе. Он уже собирался предложить встретиться где-нибудь в доме, где поменьше народу, но тут перед елкой встал Уинтер и привлек всеобщее внимание.

Бо нарочито тяжело вздохнул и отпустил руку Астрид.

– Я хотел бы поблагодарить Лену и Юлию, наготовивших столько на рождественский ужин. Это лучшая трапеза за весь год, и уж точно самая обильная.

В гостиной раздались радостные крики и аплодисменты. Когда стало тише, слово взял сидящий за фортепиано Йонте:

– А мы можем то же самое сказать о праздничной премии. Tack så mycket [6]!

На этот раз Бо присоединился к аплодисментам. Открыв красный конверт от Уинтера, он сильно удивился вложенной премии. Сумма была огромной, больше, чем Бо заработал за два месяца, и он ощутил одновременно два чувства – благодарности и вины. «Если бы Уинтер только знал», – опять заговорил его внутренний голос, но Бо отмахнулся.

– Это был хороший год. Папа всегда утверждал, что «разделенная радость увеличивается вдвое». Мы все семья и разделяем успехи остальных. И вот поэтому я хотел, чтобы вы все это знали. В следующем году с божьей помощью нас станет на одного больше. У малышки Карин появится младший братик или сестричка.

В комнате начали изумленно ахать, радостно восклицать и свистеть. Астрид обняла Аиду, Бо пожал Уинтеру руку и хлопнул по плечу.

– Молодцы. Продолжайте в том же духе и с легкостью заполните пять пустых спален

– Нахал, – прошептал Уинтер, но все видели, насколько он доволен. А когда Бо подошел поздравить Аиду, она обняла его и поблагодарила:

– Спасибо, что сохранил мою тайну. Я отвечу тебе тем же.

Встревоженный Бо вгляделся в ее лицо, и она успела улыбнуться до того, как остальные принялись поздравлять пару с грядущим прибавлением. Стоило Бо выскользнуть из толпы, как Астрид схватила любимого за руку и прошептала на ухо:

– Давай через пять минут встретимся в башне. Я хочу отдать тебе мой рождественский подарок.


***

Бо покинул празднующих и поднялся по черной лестнице на верхний этаж, погруженный в темноту. Две небольшие каморки оказались пусты и закрыты. Он прошел мимо туалета с сильно скошенным потолком и открыл дверь в башню.

– Это всего лишь я, – пробормотал Бо на случай, если Астрид не заметила его появления. – Мы же договорились не дарить друг другу подарков в этом году, так что…

Он застыл на пороге и уставился на окна. Астрид ждала его, устроившись на подоконнике над их тайником, лишь в чулках и подвязках. А над головой на ленточке висела ветка омелы.

– С Рождеством!

– Будда-Осирис-Йегова, – пробормотал Бо, закрыл дверь и на мгновение застыл, чтобы все рассмотреть. Чернильное небо, усыпанное звездами. Городские огни, словно сахарной пудрой покрывающие ряды улиц до самого туманного залива. Мягкий свет луны очерчивал ее плечи и вершинки грудей. Красное платье лежало у ног на полу. Бо мысленно сделал снимок и поместил его в папку «То, чего я в жизни не забуду».

Он выдохнул, чтобы успокоится, чуть поправил ширинку и попытался говорить небрежно.

– Я рассказывал тебе, как дух лисицы по ночам пробирался по крышам, чтобы проникнуть через окно в спальню молодого студента?

– Нет, расскажи, – предложила Астрид, расплываясь в улыбке.

Он нашел в темноте кресло, чтобы подпереть дверную ручку.

– Она приходила к нему каждую ночь в течение месяца и доводила до трех оргазмов.

– Каждую ночь?

– Она была потрясающей лисичкой.

– Еще бы. Могу поспорить, что тот студентик и сам не промах.

Бо снял пиджак и галстук.

– Он не хвастун, но отличался внушительным мужским достоинством и много лет изучал книги о том, как доставить женщинам удовольствие. И дарил лисичке два оргазма за один свой.

– Готова поспорить, она была удивлена его выносливостью и счастлива, – прошептала Астрид с улыбкой. Она провела руками по бедрам и чуть приспустила чулки. – А из каких книг он почерпнул эти премудрости?

– Ты удивишься, что можно найти в кладовке обычного книжного магазина в императорском Китае. У работающего студента был начальник, втайне собиравший… интересные рисунки… – Астрид фыркнула. – И молодой человек научился кое-чему из редких книг, когда ходил в город, чтобы забрать специальные посылки для босса. – Бо расстегнул рубашку. Сколько у них времени? Полчаса?

– Ему, наверное, следовало брать с собой лисичку. Они бы раньше поняли, чего столько времени себя лишали.

– Лисичка была слишком юна.

– Очень в этом сомневаюсь, – возразила Астрид, лениво проводя рукой по груди вверх-вниз. – А почему плутовка лазила к нему в окно только месяц?

– Потому что отец студента был суеверен и опасался сверхъестественных созданий. Как-то раз он увидел, как лисичка забралась в окно, и испугался, что она высасывает из сына жизненные силы, поэтому наглухо забил окно.

– Сволочь. – Астрид медленно раздвинула ноги, а рука, ласкавшая грудь, опустилась к лону, закрывая обзор. И принялась дразнить воображение Бо медленными ласками. – Надеюсь, это их не остановило.

– Ни капельки. Они уже влюбились друг в друга. Поэтому студент поднялся по дымоходу и встретился с лисичкой на крыше, – рассказывал Бо, подходя к Астрид. – Раздвинь ноги чуть шире и дай мне полюбоваться на то, чем ты занимаешься, – прошептал он, наслаждаясь охватившей радостью, когда Астрид без колебаний послушалась.

– Что случилось на крыше? – спросила Астрид с придыханием, осторожно гладя себя чуть ниже. Она просунула палец между складочками, и Бо чуть не обезумел от страсти.

– Студент был покрыт сажей, так что лисичка сначала его не узнала, но влюбленный догадался, как доказать ей, что он это он. – Бо расстегнул ширинку и освободил член. – И лисичка тут же признала.

– Ах, – воскликнула Астрид. В ней боролись застенчивость и храбрость. Победила храбрость: Астрид склонилась, провела языком по члену от основания до головки, вызвав у Бо довольный стон, и отстранилась. – Верно, его я узнаю, где угодно.

Бо обхватил ее голову и попросил:

– Еще. И на этот раз, возьми его в рот и не убирай руку, что у тебя между ног.

Схватившись за края расстегнутой ширинки, словно за якорь, Астрид без возражений принялась ласкать. Бо смотрел на ее глаза, на губы, а потом зажмурился и в блаженстве откинул голову. Он смог выдержать лишь пару секунд, а потом ощущения стали слишком острыми.

– Если ты продолжишь, все закончится секунд через тридцать. Прислонись к окну.

Астрид полуприкрыла глаза от желания.

– Что случилось со студентом и лисицей?

– Им было не просто, потому что не только они боялись, что его отец их застанет. Город кишел суеверными жителями, которые следили за крышами и, при виде лисьих духов, готовы были пронзить их стрелами. Так что каждый раз, встречаясь с ним, лисичка рисковала жизнью.

Он опустился на колени. Возбужденный член покачивался и блестел от влаги. Затем Бо подвинул Астрид к себе, подсунув руки под бедра.

– Откройся. – Под светлыми волосками, будто лепестки экзотической орхидеи, виднелись набухшие и влажные складочки. Он принялся целовать внутреннюю поверхность бедер – то одного, то другого, – пока не добрался до нежной ямочки в паху и лизнул.

– Ты скучала по мне? – спросил Бо, глядя на Астрид.

– Каждую минуту, – прошептала она.

– Я тоже по тебе скучал, давай покажу, насколько сильно. – Он глубоко вдохнул ее запах и коснулся языком клитора. Сначала медленно, но чистый солоноватый привкус и тихие стоны распалили его страсть. Бо щелкал по бутону языком, посасывал, целовал и поглаживал. Как только живот Астрид напрягся, провел несколько раз рукой по члену, чтобы успокоиться.

Но когда Бо ощутил, как ее ноги опускаются ему плечи, бедра двигаются навстречу, а стоны усиливаются, положил руку ей на живот, чтобы придержать.

– Не… кричи, – приказал он, продолжая ласкать, а затем остановился. – Или я прекращу сейчас же.

Бо усмехнулся, продолжая размеренные ласки, а возлюбленная вцепилась в подушку на подоконнике обеими рукам. Бо нравилось смотреть на нее: зажмуренные глаза, открытый рот, гримаса на лице, краска смущения на груди и шее. И когда Астрид вместо подушки ухватилась за его руку, Бо увидел, как она повернула голову на бок в беззвучном крике, слетевшим с ее уст.

– Хорошая девочка, – похвалил он после того, как спазмы прекратились, и Астрид попыталась сомкнуть ноги на его голове. Бо в последний раз лизнул, страстно поцеловал и отпустил любимую.

Когда дыхание Астрид выровнялось, он провел по шелковым чулкам от икр до бедер. Продолжая ласкать, коснулся округлых бедер и плоского живота. Дотронулся до кончиков грудей. Ему понравилось, что его прикосновения заставляют ее вздрагивать. Как она ожила от ласк груди. Как ноги Астрид снова раздвинулись, маня приблизиться. И тогда Бо восторженно понял, что подоконник подходит им как нельзя лучше. Встав на колени между бедер Астрид, он мог овладеть ею в свете городских фонарей, освещающих черное море крыш.

– Теперь ты готова, huli jing? – прошептал он, когда коснулся головкой члена мокрых волосков на ее лобке.

– Да, я хочу тебя, – прошептала Астрид.

Так как времени не было, Бо даже не стал снимать брюки, лишь стянул их до колен, чтобы устоять на шелковом ковре.

– Ты знаешь, – сказал он, на мгновение втянув сосок, потому что не мог удержаться. – Мне кажется, я слышал, что если парочка получит совместное удовольствие под омелой, обоих ждет удача на десять лет.

Астрид усмехнулась, глядя на него блестящими серьезными глазами.

– Я говорила, как сильно тебя люблю?

– Нет, – признался Бо, подавляя бурю чувств, от которых по рукам побежали мурашки. – Но скажешь потом, если не передумаешь.

Бо вошел в нее как можно глубже, на мгновение позволяя ошеломляющему удовольствию накатить и схлынуть. Про себя думая, какая же она горячая, узкая, влажная, и принадлежит лишь ему. А потом сжал ее бедра и ускорился.

Если ночью на маяке он наслаждался новизной тела Астрид, то теперешняя близость сама по себе была наградой. Бо знал, как расположиться, чтобы задеть наиболее чувствительное местечко лона, что находилось прямо и чуть вверх. Он знал, как двигаться в ней, чтобы не было слишком грубо. Знал, что если поцелует Астрид сейчас, когда на губах еще ощущается вкус ее соков, то от подобной дерзости ее внутренние мышцы сократятся сильнее.

Но лучше всего он знал, что когда эти самые мышцы начинают сокращаться и расслабляться, а со временем перестают расслабляться, значит Астрид на грани оргазма.

И он взлетал на пик наслаждения вместе с ней.

Они вонзили ногти друг в друга. Бо ощутил, как ее шелковистые стопы, задев его ягодицы, в поисках опоры опустились на край подоконника. Различал ритмичное поскрипывание дерева в такт учащающимся толчкам и хлопкам, слышным, когда их тела ударялись друг о друга, создавая самую сладостную симфонию на свете. И стоило Астрид прижаться открытым ртом к его шее, чтобы сдержать крик, Бо почувствовал, как яички сжались, и молча кончил, дрожа от наслаждения. Его сердце остановилось, а душа разорвалась на миллион светлых точек.

Бо вышел из нее, все еще возбужденный, но такой усталый, что колени подкашивались.

– Иди сюда, – прошептал он, собираясь с силами, чтобы, меняя позу, устроить любимую у себя на бедрах. Он расположился на подоконнике, усадил Астрид и обнял.

– Глянь, – сказал он, глядя на улицу. Крыши Пасифик-хайтс спускались вдоль холма к Золотым воротам. – Готов поспорить: если присмотреться, можно увидеть маяк.

– Нет, нельзя. – Астрид хрипловато рассмеялась и прижала руку к стеклу. – Но тут красиво, верно? И все наше.

Их город. Сейчас казалось, что это зрелище создано только для них.

Бо удовлетворенно вздохнул. Еще минутка, и им придется уходить. Их долго не было, кто-то да заметит. Он вспомнил, сказанное ему на ухо Аидой: «Спасибо, что сохранил мою тайну. Я отвечу тебе тем же». Если Аида знает, то сколько пройдет времени, прежде чем она сообщит о своих подозрениях Уинтеру?

– Бо? Что случилось со студентом и лисичкой?

Он уткнулся подбородком ей в макушку, погладил голое плечо, потом нежно поцарапал ногтями руку, снова запоминая ощущения: невозможно мягкую кожу, аромат роз, голос, растопивший его сердце.

– Не знаю. Боюсь, я просто не знаю.

Глава 25

Неделя между Рождеством и Новым годом стала, без сомнения, самой счастливой в жизни Астрид. Во-первых, никакого дождя; самая сильная буря в истории наконец-то закончилась. Во-вторых, Макс, вооруженный кинжалом, не показывался на глаза, и Астрид ничего тревожного не замечала, хотя при встрече с Велмой выяснила, что чай не помогает: нежеланная тень в ауре никуда не делась. Но, несмотря на разочаровывающие новости и тот факт, что вскоре им с Бо придется прийти на карусель в «Вавилонской башне», они смогли отвлечься.

Проще простого, если пребываешь в блаженстве. Бо ежедневно забирался к Астрид в башню. Как-то поутру тайком отвез ее на такси в свою квартиру в Чайнатауне, чтобы провести два потрясающих часа, проверяя на прочность кровать, а потом поесть дим сам в «Золотом лотосе».

– А я вас помню, – заметила владелица ресторана, миссис Лин, с приветливой улыбкой, когда расцеловала Бо и усадила влюбленных за столик с видом на Грант-авеню, где бродил народ. – Вы сестра мистера Магнуссона, вы с другой девушкой заходили к Аиде, когда она снимала комнату у меня наверху.

– С Бенитой, моей бывшей портнихой. В тот день мы купили Аиде новое пальто. А потом случился тот пожар, – пояснила Астрид, вспоминая закадычную подругу с радостью и жалея, что нельзя рассказать о тайных отношениях с Бо. Она едва не написала ей, но передумала. Слишком уж личные сведения, чтобы сообщать о них в письме.

Миссис Лин на мгновение помрачнела, но быстро пришла в себя.

– Мистер Магнуссон оплатил ремонт, и теперь на ту комнату большой спрос, ведь там есть новенькая личная ванная. Я сдаю эту квартирку за кругленькую сумму. Как вы там говорите? Нет худа без добра, – улыбаясь, сообщила хозяйка.

Пожилая владелица ресторана приказала, чтобы все тележки с дим сам незамедлительно подъехали к их столу прямо с кухни, и Бо, умело орудую палочками, накормил Астрид до отвала пельменями со свининой. Ее переполняла не только еда, но и счастье, что можно держать Бо за руку и сидеть рядом в общественном месте.

Астрид осторожно запоминала все эти минуты и пыталась быть благодарной за сегодня, и только сегодня. Но поутру в канун Нового года она не смогла отбросить мысли о будущем. И наконец после недолгих раздумий совершенно искренне составила план на будущее после колледжа и определила, чем займется и чего хочет.

План был рискованный, но не безумная авантюра, а замысел, требующий лишь некоторой уверенности в себе, чего у Астрид хватало. Но вот он такой, ее план на будущее.

Она решила, что скажет об этом Бо после наступления полуночи. Новый год, новый план и новая ответственная Астрид. Что бы ни случилось, ее сердце грела мысль, что она хотя бы попытается.

Наступил вечер, и хоть Бо и Уинтер не работали прошлой ночью до рассвета, доставляя последние заказы спиртного в гостиницы и клубы по всему городу, где пройдут грандиозные вечеринки по случаю Нового года, они оба сегодня взяли выходной. Уинтер заявил сестре, что собирается выспаться с женой и ребенком, пока остальные отсчитывают минуты до Нового года. А Бо, разумеется, собирался в Рай вместе с Астрид.

Решив не парковать свежеотремонтированный «бьюик» в сомнительном районе, Бо поймал такси и попросил подвезти их к танцевальному клубу «Вавилонская башня» за несколько минут до девяти вечера. На других улицах ходили толпы празднующих, но Террифик-стрит была мрачной и темной, лишь несколько пьяных еле тащились по тротуару. Из танцевального клуба дальше по улице гремела музыка, но «Вавилонская башня» оживлением не блистала.

– Фонари не горят, – заметил Бо, чуть крепче сжимая руку Астрид.

– Что?

– Все четыре, гляди, вон они.

Бо не ошибся, но Астрид не понимала причин его тревоги. Район не лучший, и сомнительно, что местным не плевать на общественный порядок. Ее намного больше волновало, что, в отличие от прошлого раза, посетителей кот наплакал.

Бо покачал головой.

– У меня нехорошее предчувствие. Стоит попросить шофера подождать… эй! – Он стукнул по машине, когда водитель вдруг решил отъехать от обочины и бросил их на произвол судьбы. Бо выругался по-кантонски и принялся искать другое такси. Но без фонарей особо ничего не разглядишь.

Воняющий джином пьяница, пошатываясь, двинулся к Астрид, бормоча что-то себе под нос. Бо положил руку ей на плечо и отодвинул, приказав бездомному оставить их в покое.

– Давай зайдем, – предложил Бо, когда надоедливый тип зашаркал на противоположную сторону улицы. – Попробуем по телефону вызвать другое такси. Сегодня ни в какой Рай мы не пойдем. Я найду иной способ…

– Какой? – спросила Астрид. – Мы уже здесь, и ты вооружен. Нельзя же после всего, через что мы прошли, просто все бросить. Ты же слышал, что сказала Велма. Эта тень все еще на моей ауре. Я хочу исправить то, что идол со мной сотворил.

Бо тяжело вздохнул.

– Ну ладно, но если наверху мы увидим что-то подозрительное, сразу уходим. Если там Макс…

– Я знаю. – Бо талдычил об этом уже несколько раз. – Стану у тебя за спиной и буду следить за окружающими. Я – Магнуссон, и никто безнаказанно не смеет мне угрожать.

Бо улыбнулся.

– Ты Магнуссон и принадлежишь мне. Не забудь.

Ни за что. Он притянул ее к себе, и они поспешили к входу в клуб, где их впустил тот же швейцар. А в клубе Астрид поняла, почему Бо волновался. Музыканты сегодня не вышли на работу. Большинство столов пустовало. На шум раздавленной на полу шелухи от арахиса обернулись мужчины у стойки бара и окинули парочку угрожающими взглядами.

Астрид попыталась убедить себя, что ей просто показалось. Она расслабилась, когда угрюмые типы снова принялись пить. Мало ли, почему в клубе сегодня мало посетителей. В такие заведения частенько захаживают полицейские и представители службы по контролю за соблюдением Сухого закона. И как раз канун Нового года – самое время для такой проверки, возможно, большинство постоянных посетителей не пришли сюда именно поэтому. Или же у Рая и Ада разный график работы.

– Вышибал нет, билеты продавать некому, – пробормотал Бо, когда они подошли к двери, которую прежде охраняли два здоровяка.

– Может, отошли. – Музыка проникала через стены, значит танцовщицы на посту. – Астрид осмотрелась в поисках охранника, а Бо попробовал открыть дверь. Оказалось не заперто. Астрид заметила, как он расстегнул кобуру в потайном кармане пиджака, чтобы при надобности быстро вытащить пистолет. Астрид занервничала.

– Не высовывайся, – приказал Бо, открывая дверь одной рукой. В проеме послышался резкий неспешный джаз. Они вошли во внутренний клуб, миновали короткий полутемный коридор и оказались в главном зале. Все было как в первый раз: стулья, танцпол, огороженная карусель с яркими карнавальными огнями и голыми ангелами.

За исключением людей.

В пустом зале играл граммофон. Посетителей не было. У Астрид волосы встали дыбом. Бо схватил ее за локоть.

– Тут что-то не так, мы сейчас же уходим.

Повернувшись, они увидели пропавших вышибал, которые наставили на них позолоченные пистолеты. А между головорезами стоял улыбающийся Макс.

Если он прежде выглядел неважно, то сейчас просто хуже некуда: черные круги под пожелтевшими глазами, часть лица покрыта уродливыми язвами и шелушится.

– С Новым годом, – хрипло и прерывисто поздравил он, закашлялся и указал пальцем на Бо.

– Нет-нет-нет, приятель. Подними руки, или ребята проделают две дырки в твоей груди и займутся твоей барышней, пока ты будешь истекать кровью на полу.

Бо опустил руку и пробормотал:

– Спрячься за мной.

Астрид послушалась.

– Пропавший дублон с моего идола у тебя с собой? – спросил Макс у Бо, снова заходясь кашлем.

– Может быть. Не скажете, что значит этот символ?

– Даже более того, приятель. Мы устроим небольшую демонстрацию. Видишь ли, у вас обоих есть то, что принадлежит мне. У тебя – дублон, а у нее – моя жизненная энергия.

Энергия? Тень на ауре. Астрид потеряла руки, тщетно пытаясь ее стереть.

– Мне твоя проклятая энергия и даром не нужна, грязная свинья. Забери ее у меня, и получишь чертов золотой дублон.

Макс снова закашлялся в грязный платок в пятнах засохшей крови.

– Если бы это было так просто, я бы забрал ее, когда этот ублюдок меня подстрелил.

Злодей с трудом сделал шаг, и теперь Астрид заметила, что у него проблемы с ногой. Наверняка рана загноилась.

– Мой дублон, – потребовал Макс, жестом позвав одного из мужчин, который приставил пистолет к голове пленника. Бо заколебался, потянулся во внутренний карман пиджака, но один из подручных Макса остановил его и принялся сам искать золотую монету.

Сердце Астрид заколотилось. Двое вооружены, но один из них занят обыском. Сможет ли она дать Бо время достать пистолет, пока его не отберут? Она попыталась что-то придумать. Хоть как-то отвлечь, закричать, садануть по яйцам, но не успела ничего придумать, как ощутила холодок.

Кто-то стоял у нее за спиной.

Она развернулась и увидела мрачно ухмыляющегося усатого Мэда Хэммета. Он держал что-то у нее над головой. Она посмотрела вверх, и его руки опустились, как гильотина, быстро и неотвратимо, завернув ее тело во что-то жестокое. Темнота. Неплотно прилегающая ткань. Сильный запах земли…

Астрид вспомнила жертвоприношение и несчастных в мешках, закричала и замолотила руками. Тут ее крепко обняли. Она дрыгала ногами, боролась. Слышала крики вокруг себя, пока что-то не взорвалось, причем так громко, что у нее в ушах зазвенело. Запах пороха, проникший сквозь грубую мешковину, вызвал приступ удушья.

– АСТРИД!

Она попыталась ответить, закричать, но боль пронзила ноги так внезапно и сильно, что колени подогнулись.

А потом все перевернулось вверх тормашками.

Глава 26

Бо почуял океан, прежде чем его вытолкнули из машины. Ему завязали глаза, и кто-то стукнул пистолетом по голове так, что мир перевернулся. На ухе запеклась кровь. Бо поморщился, когда его силой заставили подняться и пихнули вперед.

Он постарался справиться с пульсирующей головной болью, мешающей ясно мыслить, и сконцентрировался на окрестностях. Вдалеке шел поток машин, но шум заглушали… наверное дома и лодки. Он услышал поскрипывание и покачивание кораблей и швартовых канатов. Значит, они на пристани, но не во владение Магнуссонов. Бо это чувствовал по доскам, по которым они сейчас шли. Слишком ненадежная опора.

– Где же Астрид? – спросил он тихо и как-то удивленно. Боль в разбитой губе мешала говорить.

Двое бандитов, державших Бо за руки и тыкавших пушки ему в спину, промолчали. Но стоило повторить свой вопрос погромче, один из них стукнул его в затылок, и, под очередной прилив боли, пленник услышал кашель Макса.

– Делай, что говорят, и, может, увидишь ее снова. Однако ее здравие не гарантирую.

– Ты, мерзкий кусок дерьма…

– Заткнись. Ты мне нужен в сознании, но если парням придется вырубить тебя опять, боюсь, они нанесут непоправимый вред твоему здоровью.

Холодный воздух Тихого океана свистел в ушах и трепал одежду, пока Бо шел по сходням. Его вытолкнули на палубу, и он ощутил сильный запах кедра. Значит, они взошли на «Пернатого змея». По пути Бо задумался, не завлек ли мистер Хейг с радио их с Астрид в ловушку. Хотя, наверное, их узнали в «Вавилонской башне». Возможно, Макс сам был наверху и подглядывал, когда они зашли на то представление в карусели. От этой мысли Бо затошнило… или он плохо себя чувствует из-за раны на голове.

– Ступенька, – поздно предупредил один из бандитов.

Бо споткнулся, переступил порог, и его толкнули в каюту.

Руки сильно заломили назад, стянули веревкой, потом привязали к чему-то вроде трубы на стене и оставили в тишине. Бо попытался освободиться; ногами, коленями и локтями слепо ощупывая окружающее пространство. Яхта под ним закачалась. Они не уплыли из порта и, судя по местонахождению каюты – с палубы вверх по маленькой лестнице, – Бо был почти уверен, что оказался в капитанской рубке.

Он не стал поддаваться инстинкту позвать Астрид. Никогда нельзя показывать слабость тем, кто может причинить тебе вред. Этому его научил Уинтер. Бо не хотел, чтобы Астрид пытали в отместку. Старался не думать о том, что они могут сотворить, что делают с ней прямо сейчас! В противном случае, он потеряет самообладание. Он ощутил бешеную панику. Пот выступил на спине и на лбу. Он ей не поможет, если тронется умом.

Бо уверял себя, что Астрид так просто не сдастся. Проку от сопротивления чуть, но лучше, чем ничего. Она умная, находчивая и не развалится под давлением. Бо вспомнил, как она говорила «я – Магнуссон», гордо задрав подбородок. Прищурившись, он пожелал, чтобы она сохранила свою дерзость.

Единственное, что успокаивало, так это твердое убеждение, что он убьет их всех, как только вырвется на свободу. Бо не был невинным агнцем и дважды убивал в целях самозащиты. Последний раз произошел на бутлегерских переговорах, когда на Бо наставили пистолет. Первый случился, когда Бо в шестнадцать лет шпионил на Уинтера. Он убил жестоко, как зверь. И не имело значения даже понимание, что в противном случае его бы прикончили. Только через несколько месяцев он смог избавиться от тяжкого чувства вины.

А, может, так никогда до конца и не избавился.

Однако Бо знал, на что способен, и без колебаний сотворит все, чтобы вернуть Астрид, защитить и отомстить за нее. И сделает это без колебаний. Только такие мысли и сдерживали накатывающую панику.

Хлопнула дверь. Услышав шаги двух человек, Бо сел.

– Мы тебя сейчас отвяжем. Если попытаешься что-то учудить, отыграемся на девчонке. Понял? – уточнил Мэд Хэммет с британским акцентом.

– Где она? – спросил Бо.

– Достаточно близко, и если я нажму на кнопку, ей будет плохо. Вот и все, что тебе надо сейчас знать. И на случай, если ты не заметил, тебе в голову упирается дуло пистолета.

Веревку перерезали, и кровь прилила к рукам Бо. Его подняли на ноги и пихнули, приказав сесть. Сняли повязку, и Бо заморгал от света. Он сел за штурвал. Деревянная панель с радио и навигацией находилась справа, а скошенные иллюминаторы выходили на нос яхты.

Он попытался рассмотреть, где же они пришвартовались. На северном берегу Сан-Франциско. Однако сложно сосредоточиться, когда к затылку прижимается пушка, а совсем рядом кашляет кровью мужчина с половиной лица.

Макс прислонился к штурвалу.

– Поясняю план: ты доведешь нас до места, – сказал он, указывая на карту на приборной панели. У нужной точки на карте чернилами были написаны координаты. Бо какое-то время приглядывался, но вскоре понял, где это. Север города, подальше от побережья. Рядом со складом Магнуссонов в Марин каунти и маяком…

Именно туда капитан Хейг отвез яхту в ночь, когда судно исчезло на год.

– Зачем вам я? Я считал, что пираты умеют управлять лодкой. Или прошло столько времени, что ты все забыл?

На шелушащемся лице Макса промелькнуло удивление, но, похоже, злодей слишком устал, чтобы реагировать на колкость.

– Заводи мотор, пока я не передумал и не сбросил тебя за борт.

Бо начал перебирать варианты. Важно лишь, что Астрид на яхте. Она тут, и он до нее доберется каким-нибудь образом. Надо лишь отобрать пистолет, которым ему угрожают.

Включив вентиляторы и заведя двигатель, Бо воспрянул духом и оглядел рубку. Тут было тесно, едва хватало места для троих. Кроме штурвала и приборной панели, рядом с ведущей на палубу дверью, через которую они вошли, располагалась узкая койка. Ничего, что можно использовать как оружие. Бо покосился на наушники, висевшие на крючке над панелью. Надо связаться по радио с береговой охраной.

– Кабель перерезан, поэтому даже не думай послать сигнал “SOS”,- сказал Макс, кивая на висевший провод, не подключенный к радиопередатчику. – Вперед, швартовы отданы.

– Я хочу увидеть Астрид.

Макс постучал по карте.

– Отвезешь нас сюда, и я даже исполню твою просьбу.

Бо посмотрел на приборы, включил противотуманные фонари и провел яхту мимо ряда буйков прочь от дока. Яхта была большой и двигалась через залив как неспешный зверь. Поездка до места займет по меньшей мере полчаса. А что случится потом?

– Сколько тебе лет? – спросил Бо.

Макс закашлялся, закрыв рот рукой.

– Я родился в тысяча четыреста девяносто первом году в Корнуолле, – произнес он с тем же акцентом, что и у Мэда Хэммета. – Вижу, ты не удивлен. Не знаю, как вы узнали о нас, да это и не важно. Когда я верну свою энергию, вы со Злотовлаской больше не будете создавать мне проблемы.

– Как ты ее вернешь? – спросил Бо.

– Сибилла вытащит энергию из девчонки.

– Сибилла?

– Наша жрица.

– Миссис Кушинг, – догадался Бо.

Макс не стал ни подтверждать, ни отрицать этот факт, просто смотрел на воду, которую освещали противотуманные фонари, пока они не отошли от северного побережья. Бо мог пройти по этому пути даже во сне. Он оглядел рубку в поисках хоть чего-нибудь, чем можно воспользоваться, и увидел лишь наушники и свисающий провод.

Бо продолжал говорить с Максом не столько из любопытства, а скорее, чтобы отвлечь его внимание.

– Если твой бирюзовый идол плод ацтекской культуры, и если ты – корнуоллский пират, то, полагаю, служил под предводительством французского пирата Жана Флери, – заметил Бо, вспоминая историю Грешниц.

– Очень хорошо, – сказал поистине впечатленный пират. – Нападение на галеоны изменило мою жизнь. В тот день я мог умереть, а вместо этого мне повезло найти камеру, в которой они держали Сибиллу. И освобождение жрицы изменило судьбу Макса Нэнса.

– Как ты оказался в Сан-Франциско?

Макс пожал плечами.

– Мы жили во Франции почти до Революции, а потом стало опасно. Флери чуть не убила толпа.

– Вы там все чуть не погибли, правда, дедуля? – впервые заговорил Мэд Хэммет.

Дедуля?

– Вы родственники? – спросил Бо, не видя сходства между ними.

Макс посмотрел ему в глаза. Его настороженность сменилась апатией.

– Ты никому не скажешь, – сказал он, глядя на залив, а не на Бо. – Да и кто тебе поверит? Нет, именно сейчас мы на грани смерти. Если не станет меня, погибнут и все они. Вместе выживем или вместе умрем. Так что благодаря тебе и девчонке, сующим нос в чужие дела, мы сегодня здесь.

– Если тронешь ее… – начал Бо.

К его голове прижали ствол пистолета.

– Я просто хочу забрать энергию, – сказал Макс. – И если мечтаешь пообщаться с девчонкой еще разок, то довезешь нас до места и будешь держать рот на замке. Потому…

С нижней палубы раздался глухой крик. Астрид! Сердцебиение Бо участилось вдвое. Он встал, не думая, и тут же получил удар пистолетом. Перед глазами заплясали бабочки, а голову пронзила боль. Бо упал на приборную доску, но его силой усадили на стул.

– Еще раз так сделаешь, и я сам поведу яхту, – пригрозил Хэммет.

– Давай, – сказал Бо и, морщась, коснулся затылка. Боль была почти нестерпимой. Но крики снизу придали ему решимости.

Макс тихонько выругался и обеспокоенно уставился в окна.

– Смотри, чтобы он держал руки на штурвале и бросил якорь в нужном месте. Я пойду проверю обстановку. Если не вернусь, когда мы доберемся, приведи его вниз. Если ослушается, прострели ему ногу, – добавил он с кривой усмешкой и вышел из рубки.

Бо почувствовал, как от головы отвели пистолет. Усатый Хэммет занял место Макса у карты, направил оружие на пленника и улыбнулся.

– Ты слышал. Следуй по курсу.

Бо слышал приказ Макса, но ему было плевать. Больше задевало, что Хэммет угрожал ему его же собственным пистолетом. Интересно, куда запропастились головорезы? Они в главной каюте или их оставили на берегу? И сколько же на борту вооруженных людей?

– Ты не так молод, как другие, значит не из их числа. Давно на них работаешь? – спросил Бо, мысленно оценивая расстояние между ними.

– Что? А, разумеется. Уже двадцать один год. Нэнс нашел меня в Корнуолле. Восемь поколений назад у него был сын. Нэнс уплыл и встретил Сибиллу. – Хэметт улыбнулся. – Представь себе, узнать, что твой предок еще жив? Я сначала ему не поверил, но он показал мне наше генеалогическое дерево.

– Полагаю, тот факт, что он не стареет, был весьма убедительным, – предположил Бо.

– Не сразу. Для путешествия между плоскостями нужен целый год. – Путешествовать между плоскостями? Наверное, поэтому яхта пропадала на год. – И когда духи возвращаются в новые тела, то не понимают, что происходит. Так что, когда Макс впервые сменил носителя, я не поверил, что это правда он, ведь он был в женском теле. Попытайся посмотреть незнакомке в глаза и поверить, что человек, с которым ты болтал год назад, теперь в этом теле.

Бо уставился на Макса, пока двигатель работал.

– Они… меняют тела?

– Каждые десять лет. Ну, за исключением Сибиллы, разумеется.

В видении Астрид жрица была старухой в красном, а миссис Кушинг молода. Неужели только она продлевает жизнь, а остальные просто меняют тела? Значит…

…проводится ритуал обмена, а не жертвоприношения.

Так что люди в мешках не случайные жертвы, а члены клуба «Осьмушек». Бо вспомнил, что Мелкий Майк рассказал ему у дома миссис Кушинг – о Ките Мэнсоне, наркомане-героинщике. Клуб «Осьмушек» предложил ему невероятное богатство. Предупредили ли его о подвохе?

Макс вселился в тело Кита Мэнсона.

– Вы выбираете новые тела в Раю.

– Все бы отдал, чтобы выбрать тело для себя. Только шестерка Сибиллы имеет на это право, но, возможно, сегодня для меня кое-что изменится. Когда Нэнс вернет себе энергию, Сибилла даст мне вкусить от потока.

– Потока?

– Передаст часть юности блондинки или твоей. Если будешь слушаться, то даже выживешь.

От страха у Бо сжался желудок. Он боялся за Астрид, а не за себя. Бо посмотрел на радио-наушники. Нужна лишь секунда. Придется подождать, пока Мэд Хэммет отвернется.

Глава 27

– Убери от меня свои руки, или, обещаю, ты пожалеешь.

Астрид с трудом дышала, пока двое выживших удерживали ее за руки перед роялем в кают-компании. Предыдущие тюремщики, худая женщина и темноволосый мужчина, уже обзавелись поцарапанным глазом и ноющими яйцами соответственно. А еще тут же находились незнакомый хохочущий мужчина… и миссис Кушинг. Макса в поле видимости не наблюдалось, но она слышала его голос, хоть и не видела гниющее лицо с тех пор, как яхта поплыла.

– Мисс Магнуссон, если вы не успокоитесь, то снова окажетесь в мешке, – сказал весельчак – говоривший с иностранным акцентом небритый мужчина с не по моде длинными волосами. Казалось, он был рангом повыше остальных и не отходил от миссис Кушинг. То есть, «Сибиллы», как он ее назвал несколько раз. Непонятно, толи это истинное имя жрицы, то ли почтительное обращение.

При мысли об удушающей тьме, где она была лишена способности двигаться и думать, по коже Астрид пробежал холодок. В том мешке она едва не сошла с ума и вряд ли выдержит повторное заточение.

Дверь захлопнулась.

– Все в порядке? – спросил весельчак у стоявшего за спиной Астрид.

– Мы скоро прибудем на место. Какого хрена тут творится? – спросил Макс, вызвав у пленницы новую волну ярости.

– Твоя девчонка не умеет себя вести. Флери предлагает снова надеть на нее мешок, – пояснила миссис Кушинг. Ее светлые волосы, уложенные в корону из косичек, блестели под освещением каюты. Она положила свое алое пальто на стойку бара.

Флери. Астрид смотрела на весельчака и вспомнила историю о пиратах, рассказанную Грешницами. Как-то она увидела репродукцию, сделанную с портрета знаменитого корсара в книге в кабинете Уинтера. Флери позировал до того, как его, якобы, повесили за пиратство. Мужчина на картине не имел ничего общего с нынешним подручным Кушинг.

– Привяжи ее руки к телу и натяни мешок от ног до талии. Я ее поимею, – сказал мужчина, которого Астрид саданула по яйцам. Он до сих пор, съежившись, валялся на полу.

– Поимеешь после того, как мы закончим, – сказала миссис Кушинг. – Во время ритуала Нэнсу надо связаться с ней на физическом уровне, а твое семя лишь загрязнит энергию.

Макс закашлялся.

– А у тебя вообще стоит, Бешар? По-моему, она там живого места не оставила.

– Это не помешает мне поиметь тебя, – ядовито огрызнулся пострадавший.

– Довольно! – рявкнула миссис Кушинг и указала на Макса: – Мы здесь только потому, что ты потерял своего идола. Она под твоей ответственностью. Свяжи ее. Не для того мы жили вместе последние четыреста лет, чтобы погибнуть из-за девчонки.

Макс что-то пробурчал и похромал к Астрид. Он хрипел с каждым вздохом и явно потел. Из открытых язв на его лице воняло.

– Я еще никого так не ненавидел, как тебя. Я причиню тебе такую боль, что будешь молить о смерти.

Астрид попыталась подавить дрожь, которая пронизывала до мозга костей.

– Где Бо?

– Он скоро к нам присоединится. Для открытия прохода нужна кровь и, к сожалению, Сибилла утверждает, что нельзя использовать твою, иначе моя энергия пропадет. Но после того, как я ее верну… ты будешь истекать кровью.

– Что за проход? Если вы хоть пальцем тронете Бо…

– О, я сделаю намного больше, Златовласка. Я его выпотрошу, так что внутренности вывалятся на пол.

Макс вытащил нож. Астрид узнала ручку из слоновой кости. Именно этот клинок злодей приставил к ее горлу в лифте.

Свободной рукой он потянулся к шее Астрид. Она увидела кольцо, повернутое бирюзовым камнем к ладони, явно слишком большое по размеру. Попыталась дернуться, но тюремщики лишь усилили хватку. И стоило кольцу коснуться ее шеи, как Астрид ощутила такой же электрический разряд, как в дамской комнате «Гри-гри».

Кабина исчезла.

Началось видение.

На этот раз она не увидела ритуала и тел в мешках в воде, а другой ритуал… на другом судне.

Астрид оказалась в деревянном трюме старого корабля, черную утробу которого заполняли ящики и клетки с животными. Воняло мочой, дерьмом и смертью. У стен лежали тела убитых вооруженных конкистадоров. Судно сильно болтало, со свистом налетал ветер, грохотал гром. На балках качались тусклые фонари. А в центре круга из голубых символов стояла старая жрица в красных одеждах. Вокруг нее на полу, словно спицы рулевого колеса, лежали пять длинноволосых мужчин и одна женщина.

Все обнаженные. Покрытые голубым гримом и кровью.

Они прижимали бирюзовых идолов к груди.

Из каждого идола исходил тонкий белый луч, прорезающий тьму трюма и направленный прямо в бирюзовую подвеску на шее жрицы.

Видение начало рассеиваться. Астрид увидела, как ритуал растаял, сменившись действительностью. Все помутнело, закружилось, и ее затошнило.

– Ты меня слышишь? Что с ней? Помоги мне, Сибилла!

Астрид повисла на руках тех двоих, что ее держали. Макс отвесил ей пощечину, снова задев кольцом щеку, и каюта опять пропала.

Теперь Астрид находилась на другом судне, в гостиной викторианской эпохи. Изысканные лампы, стулья и фарфор свалены у стены вместе со скатанным ковром. В иллюминаторах периодически мелькал бушующий океан, когда в ночном небе сверкали молнии. Жрица в красных одеждах стояла в центре очерченного голубой краской круга, проводя такой же ритуал, что Астрид уже видела на «Пернатом змее». Шестеро молодых людей стояли со жрицей внутри круга, а шестеро стариков в железных ботинках снаружи. Только Астрид никого не узнала, кроме жрицы. Они все были ей незнакомы.

Где же Макс? Флери?

– Шевелись! – приказала женщина, когда у Астрид снова закружилась голова. – Это твоя энергия, приятель. И когда ты ее касаешься, то происходит нечто странное. Если девчонка умрет, ты тоже канешь в лету. А если умрешь ты, вместе с тобой погибнет весь ковен.

– Ага, или вместе выживем или вместе умрем, – мрачно напомнил кто-то.

– Я говорил тебе, что наркоман – неподходящий носитель, – раздался голос третьего. Того весельчака, Флери. – Он был слишком пьян, чтобы удержать идола. И вот из-за этого и начались наши неурядицы. Если бы он не уронил фигурку…

– Сколько можно об этом говорить?

– Чувствуешь? Яхта остановилась. Мы уже у прохода? Не пойму. Сибилла, ты ощущаешь потустороннее?

– Кажется да… Нэнс, иди наверх и проверь. Нам надо точно знать.

– А если девчонка умрет до того, как я вернусь? Мне нужна энергия! Проведи ритуал переливания сейчас же. Хэммет приведет китайца, когда бросит якорь.

– Шевелись, приподними ее, я гляну, что с ней происходит, – приказала миссис Кушинг.

Астрид подняли на ноги, и вокруг себя она увидела людей, которые казались тенями за пламенем. «Это бирюза», – попыталась сказать она темной фигуре, напоминавшей миссис Кушинг, но губы не размыкались. Дело не в прикосновении Макса, а в кольце с бирюзой у него на пальце. Как они не понимают, что все началось после того, как она взяла его идола? Колени Астрид подогнулись, и она осела в руках похитителя.

– Держи ее, – сказала миссис Кушинг, склонившись над головой пленницы.

Астрид увидела очертания женской руки. Миссис Кушинг попыталась открыть ее веки, и когда Астрид присмотрелась, ярко-голубая фигура словно бы вышла из груди жрицы.

На цепочке висела бирюзовая подвеска, которую Астрид заметила в видении. Размером с серебряный доллар или золотой дублон, украшавший идола Макса.

Подвеска закачалась и ударилась о подбородок Астрид.

И снова тьма перенесла ее с яхты. Опять ночь и влажность, но на этот раз вместо судна оказался большой круглый плот, словно гигантское деревянное блюдце с навесом из сплетенной засушенной травы. Плот плавал в широком озере, окруженном горами и ступенчатыми храмами. По краю плота мерцали свечи, расплавленный воск стекал на доски, а ветер заносил капли теплого дождя под навес, грозя потушить пламя.

Двенадцать ацтекских мужчин и старая жрица стояли так же, как и прежде: шестеро внутри круга и шестеро снаружи. Ни мешков, ни железных башмаков. На сей раз они стояли на коленях в больших плетенных корзинах, набитых камнями. И каждый из коленопреклоненных мужчин держал в руках бирюзового идола.

Загрохотал гром. Мужчины в корзинах передали идолов шестерым в центре круга, а жрица прочла заклинание. Вокруг нее полыхнул белый свет. Из бирюзовой подвески на шее жрицы протянулись лучи-щупальца к шестерым в круге. Свет пронзил каждого из них, пока не настиг мужчин в корзинах.

Те ахнули, содрогнулись и рухнули.

Плот затрясся, и щупальца света втянулись обратно в тела шестерых мужчин в круге. Они вскрикнули, содрогнулись и с трудом устояли, сжимая в руках бирюзовых идолов. По команде жрицы вышли из круга и встали у корзин.

Жрица…

Свет лился ей в открытый рот, будто напиток или пища. Неужели так она поглощала энергию, о которой говорил Макс? Или втягивала в себя души тех мужчин, что лежали в корзинах без движения? Что бы это ни было, оно сильно изменило жрицу: кожа разгладилась, щеки округлись, волосы завились и стали светлыми… и она помолодела, превратившись в миссис Кушинг.

Свет заискрил. Жрица запылала как костер, волосы затрепетали и приподнялись на пару сантиметров. У нее под ногами открылся поток синего света. Он кружился и бурлил, и Астрид не могла понять, вода ли это, облака или что-то совершенно иное, но оно было того же цвета, что и идолы. А шестеро с фигурками в руках с трудом столкнули корзины за борт. Одна за другой те упали в озеро и затонули.

Времени задумываться о чудовищном обряде не было, потому что события стремительно понеслись: миссис Кушинг взорвалась шаром белого света, таким ярким, что Астрид не заметила, куда та делась. Где она? Пропала? Но прежде чем это выяснилось, в плот ударила молния, и всех засосало в водоем.

Шестеро мужчин, идолы и плот исчезли.

Выжившие на плоту не изменились, ритуал лишь омолодил жрицу. Старые тела потонули, но не в качестве жертвоприношения, а просто выкинутый за ненадобностью мусор.

Шестеро стариков поменялись телами с молодыми.

Время изменилось, и пришло новое видение. Теперь Астрид оказалась на берегу озера, под дождем. Рядом стояла миссис Кушинг в свободной белой юбке и с красными перьями на талии и внимательно смотрела на воду. Между грудей у нее висела бирюзовая подвеска.

В нескольких метрах от нее воду пронзила молния, и снова появился плот: тот же навес, те же свечи… и те же шестеро мужчин с идолами. Кушинг радостно вскрикнула и заговорила на незнакомом Астрид языке. Жрица сняла юбку, продолжая напевно произносить непонятные слова, пока не заметила какое-то движение в кустах.

Конкистадор в доспехах стоял на коленях и держал на плече арбалет. Он выстрелил и попал Кушинг в живот.

Она, не поморщившись, схватила стрелу и вытащила из тела с мрачной улыбкой. Рана начала затягиваться сразу же, хоть кровь и текла по ноге. Жрица что-то крикнула стрелку и направилась к нему, пока он перезаряжал арбалет.

Астрид в ужасе подумала, что жрицу невозможно убить.

Наверное, это же понял и конкистадор, потому пока Кушинг не добралась до него, выстрелил в другом направлении и попал в одного из мужчин на плоту.

Миссис Кушинг закричала, а мужчина свалился за борт. Она бросилась в озеро и быстро поплыла к плоту, пока конкистадор в третий раз заряжал арбалет. Но подстреленный мужчина всплыл на поверхность. Белый свет вырвался из его груди… и из груди оставшихся пятерых на плоту.

Спустя несколько мгновений все шестеро усохли и разлетелись на кусочки, которые разбросало ветром. В лунном свете Астрид увидела, что волосы Кушинг из золотистых стали серебряными.

– Она умирает? Что с ней? – раздался вдалеке голос, когда видение рассеялось и пропало.

– Не знаю, – ответила Кушинг.

– Шестеро слабы! – пробормотала Астрид. Вот, зачем Кушинг договорилась с пиратами – ей нужны были новые люди. Вот, как она сохраняла молодость и бессмертие.

– Она что-то сказала? – спросил Флери.

– Она шевельнула губами, – подтвердил кто-то другой.

– Мне плевать, просто сделай что-нибудь! – крикнул Макс. – У нее моя энергия. Я чувствую, как моя душа сохнет. Проведи ритуал сейчас же!

Глава 28

На подходе к указанным на карте координатам, Бо сбросил скорость. Мэд Хэммет болтал почти без умолку, однако в плавании понемногу расслабился. К сожалению, недостаточно, чтобы отвести пистолет от пленника, но теперь оживился и расправил плечи.

– Мы на месте? – спросил Хэммет, недоверчиво посматривая в окна.

Бо не стал дольше ждать. Если не представляется возможности отвлечь противника, придется самому что-то придумать.

– Похоже, что да, – сказал Бо, изображая неуверенность, и остановил яхту.

– Похоже? Так не пойдет, якорь нужно бросить в определенном месте.

– Я почти уверен. А тут написано четыре или девять? – спросил Бо, кивая на карту.

Хэммет нахмурился и наклонился.

– Где?

– Тут. -Бо ткнул пальцем в карту, а сам потянулся за наушниками.

– Последняя цифра? Это тройка, ты…

Вскочив, Бо накинул шнур на шею мерзавца.

Бо развернул Хэммета спиной и затянул «удавку», вызвав у того жуткий булькающий звук.

Хэммет был высоким, мускулистым, да и тяжелее Бо, но последний давно осознал, что скорость и смелость куда важнее. Гигант принялся яростно сопротивляться, пытаясь направить пистолет на взбунтовавшегося пленника и ослабить провод на шее. Бо уперся коленом ему в спину и, удвоив усилия, стал душить.

Ничего страшного, что шнур впился в ладони, потому что одновременно он сдавливает горло Хэммета. Мэд выронил пистолет, потянулся через плечо, пытаясь скинуть Бо, и пошатнулся. Корнуолльца обуяла бешеная ярость.

Но и Бо очень хотелось отомстить.

Бо сильно впечатался спиной в стену рубки. От удара разбились наушники, прикрепленные к проводу, и стало трудно дышать, но он не выпустил свою добычу. Увернулся от кулака Хэммета, однако получил удар локтем в бок. Боль пронзила ребра, и все же Бо был слишком упрям. Не обращая внимания на онемение в руках и сопротивление гиганта, он душил так, словно от этого зависела его жизнь и жизнь Астрид.

Сколько прошло времени – секунды или минуты – неизвестно, но Бо ощутил момент, когда Хэммет перестал сопротивляться. Мужчина попытался всунуть пальцы между шеей и шнуром, но напрасно. Его мышцы ослабли, и он повис мертвым грузом.

Либо скончался, либо потерял сознание. Бо вообще было плевать на противника. Он со стоном отпихнул тело и на четвереньках дополз до пистолета. Проверив патроны в магазине, оставил Хэммета в рубке и поспешил по лестнице на палубу. Его расстегнутое пальто развевалось на океанском ветру, лишь замедляя ход к кают-компании.

Бо прижался к стене и украдкой заглянул в застекленные двери. Свет включен, охраны на входе нет. Все присутствующие столпились у пианино. Сколько их? Пять, шесть? Что-то подсказывало ему, что это и есть выжившие. Вся компания в сборе. На мгновение он подумал, что блондинка среди них – Астрид, но затем рассмотрел фигуру миссис Кушинг.

Где Астрид? Сердце тревожно стучало о ноющие ребра. Бо убрал волосы с глаз, помолился и открыл дверь.

Внезапный порыв ветра, ворвавшийся в каюту, помешал войти незамеченным. Люди вскинули головы и явно встревожились, но Бо вглядывался, кто из них вооружен, и искал Астрид.

– Сибилла! – воскликнул один из собравшихся, и группа расступилась.

Бо ощущал ветер, проникающий через двери. Не желая, чтобы Хэммет спустился вниз и застал его врасплох, поспешно отступил к стойке бара, откуда открывался куда лучший обзор, и наконец увидел Макса, прислонившегося к пианино и едва державшегося на ногах. А в центре группы миссис Кушинг склонилась над стулом, с которого свесилось тело Астрид.

– Что вы с ней сделали? – взревел Бо.

Миссис Кушинг наконец обратила на него внимание, и в ее глазах загорелась ярость.

– Нэнс! Хэммет не справился.

– Астрид! – позвал Бо, целясь то в одного, то в другого, не зная, в кого стрелять. В кольте семь патронов. Если стрелять наверняка…

– Она без сознания. И если хочешь, чтобы она жила, лучше убери оружие. – Злодейка схватила Астрид за волосы и жестоко усадила на стуле, чтобы доказать свою правоту. – Видишь?

– Что вы с ней сотворили?

– Сибилла, ритуал! – прохрипел Нэнс, харкая кровью.

Миссис Кушинг сладко улыбнулась Бо.

– Разреши мне провести ритуал, и девчонка выживет. Если убьешь кого-то из нас, она тоже умрет. Она связана с нами, ты же знаешь, иначе бы не искал значение этого символа.

Он направил пистолет на Кушинг.

– Бо…

– Астрид! – закричал он, приближаясь к ней.

– Не в нее, в Макса, – пробормотала пленница, открыв глаза.

Кушинг крепче стиснула волосы строптивицы, вызвав стон.

– Я предупреждаю: ранишь кого-то из нас, и девчонка умрет. Не дури.

Бо засомневался. Что если Кушинг права? Астрид связана с ними, в ней часть энергии Нэнса, которую заметила Велма.

«Вместе выживем или вместе умрем», – сказал Нэнс в капитанской рубке.

Но в глазах Астрид он увидел нечто очень знакомое: темперамент и уверенность Магнуссонов. Она словно говорила: «Если ты мне не поверишь сейчас, Бо Йонг, клянусь богом, я умру тебе назло!»

Большего ему не надо. Все равно очень хотелось прикончить ублюдка. Он прикрыл один глаз, прицелился в Макса и выстрелил.

В каюте загрохотало. Получив пулю в грудь, Макс пошатнулся. На всякий случай Бо снова выстрелил и увидел, как тот рухнул на пол.

Вопль Кушинг заглушил воющий ветер и сотряс каюту, а белый свет вырвался из тела Макса и ударил в потолок. Бо попытался прицелиться в кого-нибудь из оставшихся пяти, но те разбежались по каюте, крича, словно от боли. Один за другим они застывали на месте, высыхали и рассыпались облаком пепла.

Мисс Кушинг встала и выпустила волосы Астрид, а плутовка сорвала с шеи колдуньи цепочку. Кушинг вздрогнула, будто получила удар под дых.

– Лови! – крикнула Астрид, бросив украшение Бо.

К нему полетела бирюзовая сфера на цепочке, но Астрид была слишком слаба, чтобы докинуть, и ему пришлось броситься вперед. Но Бо не успел, бирюзовый камень ударился об пол и рассыпался ярко-голубыми осколками.

Астрид ахнула.

Кушинг застыла. Пряди ее волос из белокурых стали седыми, кожа покрылась морщинами. Бо взглянул на пол, где появился голубой водоворот, потрескивающий от электрических разрядов.

– Бо! Яхта…

Не было нужды продолжать. Происходило что-то ужасное. Воздух вокруг сгустился. Бо глубоко дышал, но не мог вдохнуть.

Не думая, он просто кинулся к Астрид и схватил ее за талию. Когда Бо потащил любимую к открытым дверям каюты, Кушинг поднялась над голубой воронкой. Он не стал оглядываться, потому что его не волновала судьба жрицы.

Спустить шлюпку не хватило времени, пол яхты плавился под ногами. Волосы Астрид развевались на ветру, когда она остановилась на палубе. Они с Бо понимающе посмотрели друг другу в глаза. Астрид схватила его за руку, и они вместе перемахнули через перила.

Какое-то время Бо ощущал лишь океанский холод и тьму. Тело получило слишком внезапную встряску, чтобы действовать, двигаться, хоть что-то сотворить. Он лишь переживал, когда прекратиться это погружение. Пока он барахтался в ледяной воде, взяв под контроль руки и ноги, выпустил руку Астрид.

Бо не видел, не чувствовал, не мог ее позвать, оставалась лишь надежда.

Легкие готовы были взорваться. Его охватило отчаяние, и он поплыл вверх. Если, конечно, не перепутал направление. Бо неуверенно плыл, борясь с холодом и сопротивлением воды, норовившей загнать его на дно. Вверх, вверх, пока не выбрался на поверхность, где судорожно задышал.

Ловя ртом воздух, он греб и звал Астрид.

Было так темно, так холодно. Волны накрывали с головой, и все же, повернувшись, он рассмотрел очертания яхты на фоне темно-синего неба. Но ни следа Астрид. Где она?

Из ниоткуда в яхту ударила белая молния. Раздался взрыв. Океан всколыхнулся, будто туда бросили бомбу. И Бо с изумлением увидел, как яхта просто исчезла.

Исчезла!

Капитан Хейг рассказывал им о чем-то подобном, но вживую, это поистине потрясающее зрелище. Качаясь на волнах вверх-вниз, вправо-влево, Бо осмотрелся

вокруг, и новая лавина паники камнем опустилась в желудок.

Яхта пропала. Где Астрид?

«Вместе выживем или вместе умрем».

Он не верил миссис Кушинг. Не верил! Астрид еще здесь, иначе и быть не может. Но где? Под водой? Он глубоко вздохнул и собрался уже нырнуть, когда услышал отдаленный крик.

– Бо!

Его сердце подскочило к горлу. Он плыл на голос любимой, рассекая руками соленые волны, пока не сжал Астрид в объятиях.

«Я держу тебя, держу, и все будет в порядке», – успокоил он ее без слов, одним лишь телом.

Глава 29

Астрид не знала, сколько им плыть до берега – полчаса или несколько часов, но временами ей казалось, что она утонет.

Океан был холодным и бурным, а она слишком ослабла и должна полагаться на Бо. Мощный прибой вынес их к полоске пляжа между скалами, где они долго пролежали без движения. И только, когда сильно замерзли, Бо и Астрид поднялись и зашагали по тропинке, заросшей по бокам кустарником. Дорога вела к темному маяку, а у Бо в кармане так и лежали ключи от коттеджа.

– Слава Будде, Осирису и Йегове, – воскликнул он, поняв это, хотя готов был разбить окно, чтобы оказаться внутри. Ведь его пистолет сгинул в океане, а наручные часы Астрид не пережили встречи с водой.

– Поломались, – посетовала Астрид, как только Бо раздел себя и ее и укутал обоих в покрывало у разожженной дровяной печи. Астрид постучала по циферблату, но часы так и стояли.

– Может, получится их отремонтировать. Самое главное, что мы живы, а те все погибли. Они умерли, а мы все еще здесь. Пока этого довольно.

Не в силах согреться, Астрид прижалась к Бо поближе. Конечно, она радовалась, что им удалось пережить такое суровое испытание, но переживала, что в ней осталась грязная энергия Макса. Хотелось бы, чтобы Велма подтвердила, мол, теперь все по-прежнему. Однако Бо прав: они выиграли. Отделались синяками да ссадинами, но все еще вместе.

По крайней мере пока не придется позвонить кому-нибудь в Сан-Франциско и попросить их забрать. Неужели они вернутся к прежней жизни? К пряткам по углам, чтобы урвать минутку наедине, подальше от чужих глаз и ушей?

– Этого недостаточно, я не желаю просто выжить, – решительно заявила Астрид.

– Иногда только так и можно. Выживаешь и ждешь подходящего момента, чтобы раскрыться.

А если момент никогда не наступят? Сколько ждать? Ей хотелось получить на этот вопрос точный ответ, но она понимала, что Бо сие неизвестно, поэтому они просто обнимались у печки, стараясь прогнать из тел океанский холод. Потом Бо перенес Астрид на узкую кровать, где та и заснула. А когда утреннее солнце коснулось их лиц, она проснулась с ясной головой.

Вчерашний кошмар закончился, пора жить дальше. Надо рассказать Бо свой план на будущее. Их общее будущее.

– С Новым годом, – прошептал он ей на ухо.

– С Новым годом. – Астрид погладила его по щеке. В его волосах над ухом запеклась кровь. – Ноет?

– Головная боль меня убивает.

– Надо было вызвать кого-нибудь еще ночью. Тебе нужно к врачу.

Бо покачал головой и пригладил рукой волосы.

– Я хотел провести с тобой еще одну ночь.

И пусть они только спали, но Астрид понимала и разделяла его желание побыть вместе. Хотела проснуться в объятиях Бо.

Он приподнялся на локте.

– Нам надо поговорить о будущем. О нас. – Неужели Бо читает ее мысли? Не успела она согласиться и даже открыть рот, как он спросил: – Ты меня любишь?

У Астрид сдавило горло.

– Очень.

– Ты хочешь продолжить в том же духе? – Бо не стал вдаваться в подробности, но Астрид его поняла. – Зная, какие трудности нас обоих ожидают. Зная… что я не могу на тебе жениться. Ты все еще хочешь быть со мной?

– Больше всего на свете.

Бо коротко кивнул и тяжело вздохнул.

– Тогда я хочу, чтобы ты вернулась в колледж.

Астрид застыла.

– В колледж?

– Второй семестр начинается через три дня, тебе нужно сесть на поезд завтра-послезавтра.

У нее на душу снова опустился камень. Злая и обиженная Астрид села.

– Как ты вообще можешь такое говорить?! Неужели последние недели так мало для тебя значили, что ты просто отсылаешь меня прочь, погладив по головке?

Бо обнял ее за плечи и нахмурился.

– Неужели ты не поняла? Эти недели значат для меня все, Астрид. Они перевернули мой мир с ног на голову.

– Тогда почему ты хочешь меня отослать?

Он внимательно оглядел ее и смягчился.

– Я хочу, чтобы ты убедилась: обучение в колледже не для тебя.

– Это так и есть.

– Я хочу, чтобы ты убедилась, – повторил он с мольбой. – И если передумаешь, мы найдем способ все уладить. Ничего между нами не изменится. Нет нужды выбирать что-то одно: наши отношения или колледж.

Такой совет не входил в план Астрид. Она начала объяснять ему свой замысел:

– Но ведь есть еще один выход. Если…

– Послушай меня, – сказал Бо тоном, не терпящим возражений. – Если мы собираемся жить вместе, будь то законный брак или нет, мне надо иметь возможность позаботиться о тебе. Чего нельзя сделать из подвала в особняке в стиле королевы Анны. Необходимо время все наладить и встать на ноги. И еще… поговорить с Уинтером.

– Ему придется принять нас, иного не дано.

– Я знаю. Уинтер и моя семья тоже. После всего, что он для меня сделал… он заслуживает правды.

– Давай вместе поговорим с ним.

Бо покачал головой.

– Нет, Астрид, не рань мою гордость. Дело в моей работе, доме, я слишком многим рискую. Всем своим миром. Это моя ноша. Я знаю, ты считаешь, что Уинтер должен нас принять, но ты вообще рассматривала возможность, что он нас не поймет? Что тогда делать? Как жить без работы и дома?

– А ты не думаешь, что, как и многие женщины, я тоже способна работать?

Бо взял ее за руку обеими руками.

– Все равно мужчина должен заботиться о своей женщине, даже если она способна обеспечивать себя сама. Я хочу быть таким мужчиной для тебя. Пожалуйста, позволь мне. Поверь в меня. Дай время во всем разобраться и обеспечить наше будущее. Возвращайся в Лос-Анджелес.

Его слова эхом прозвучали в ее голове. И наконец до Астрид дошло, что дело не в ее возвращении в колледж, а в отношениях Бо и Уинтера. А еще в Бо и его гордости. Ему удобнее отправить ее в колледж. И не только по этой причине ему хотелось ее отослать. Без сомнения, он правда считал, что обучение важно. И если она бросит колледж сейчас, то лишится привилегий. У них с Бо был уже подобный разговор.

Астрид быстро передумала открывать свой смелый новый план, в котором нет места колледжу. Бо лишь отвергнет ее замысел. И дело в том, что она отлично понимала его чувства: потребность в самостоятельности и желание доказать свою значимость. Она тоже этого хотела. В ее понимании возвращение в колледж не считалось выражением независимости; скорее доказательством того, что она поддалась давлению. Получение образования было необходимым с точки зрения ее братьев, однако ей самой этого не хотелось. И плохо училась не потому, что не справлялась с материалом или недостаточно серьезно отнеслась к занятиям.

Просто учеба в колледже не была пределом ее мечтаний.

– Дашь мне время позаботиться обо всем? – умоляюще спросил Бо.

– Конечно, – ответила Астрид. Но не стала говорить, что не собирается идти у него на поводу. Бо хотел, чтобы она ему доверяла, но ему тоже не помешало бы ответить ей взаимностью.

Астрид докажет, что достойна его доверия.

Глава 30

Вернувшись в Сан-Франциско, они первым делом направились в «Гри-гри». Велма подтвердила, что на ауре Астрид тени больше нет. Никакой проклятой магии. После всего, что они пережили прошлой ночью, это избавление служило скорее не поводом для радости, а утешительным призом. Странно думать, что для Астрид было бы предпочтительнее разобраться с меняющими тела пиратами и кораблями-призраками, чем столкнуться с будущим, маячившим впереди как гора.

Их будущим.

Дома они рассказали вкратце о печальных событиях на яхте, опустив некоторые подробности до и после пленения. А затем Астрид целый день занималась делами: звонила по телефону, отправляла телеграммы, вела тайные переговоры и быстро собирала вещи. И все это время ее охватывали то паника, то радостное предвкушение.

«Господи, не дай мне совершить ошибку».

На следующее утро Астрид наедине попрощалась с Бо и потребовала, чтобы он ее не провожал. Обняла всех родных и едва не расплакалась, заметив, как смягчилась суровая Грета. И после погрузки багажа в серебристый «паккард», села рядом с Аидой.

– Помнишь, как ты учила меня водить машину? – спросила Астрид.

– Разве можно забыть?! Мы напугали всех домочадцев, – с улыбкой ответила Аида, заводя двигатель.

Астрид улыбнулась в ответ и посмотрела на людей, махавших им с крыльца особняка.

– Ты снова мне помогаешь.

– Риск – благородное дело, – ответила Аида, выезжая на дорогу.

Через полчаса она подъехала к железнодорожному вокзалу и припарковалась за черным лимузином с белыми покрышками. С заднего сиденья лимузина вышла стройная брюнетка с короткими подстриженными под «боб» волосами и в черной шубе.

Встретившись с ней на тротуаре, Аида весело выпалила:

– Вы все свидетели: я высадила Астрид на вокзале.

– Твоя совесть чиста, – согласилась Хэдли, пока ее шофер поспешно переносил багаж Астрид из одной машины в другую.

– Ты ведь не соврешь в прямом смысле слова, просто опустишь некоторые щекотливые подробности.

Аида поиграла бровями.

– У женщины должны быть секреты.

– Не передумала? – спросила Хэдли у Астрид.

Плутовка задумчиво посмотрела на вечерний туман, клубившийся над платформой. Нет, решение принято, и в университет уже отправлено сообщение, что она прекращает обучение. Астрид собиралась воплотить свой замысел на будущее… с помощью невесток.

– Нет, не передумала. Я готова.

Аида крепко обняла Астрид.

– Хорошо, я возвращаюсь. Заберу всю приходящую почту и позвоню тебе завтра. Но если что-то потребуется…

– Со мной все будет хорошо.

Аида кивнула и обратилась к Хэдли:

– Она в твоем распоряжении.

– Давай устроимся до наступления темноты, – предложила смотрительница музея и, обняв Астрид за плечи, повела к лимузину.

Конечно, как-то странно ехать обратно в тот же день, но Астрид плевать. Она притворилась, что видит город впервые, и рассматривала сияющие огни в высоких домах на холмистых улицах. И к тому времени, как они добрались до Ноб-хилл, действительно ощущала себя приезжей, потому что впервые в жизни собиралась провести ночь в одиночестве. Без соседки по комнате, слуг, членов семьи… без Бо. Ощущение было горько-сладким, но восторг перекрыл грусть и сомнения.

Вечерний туман ластился к колоннам по обе стороны от входа в жилой дом в стиле французского ренессанса на Мейсон-стрит. Элегантное девятиэтажное здание, построенное пару лет назад, находилось в шикарном районе – через дорогу от обиталища Грешниц. Хэдли жила здесь, когда почти год назад познакомилась с Лоу. И хотя брат Астрид отремонтировал для жены и малышки Стеллы заброшенный викторианский особняк на Телеграф-хилл, Хэдли не успела продать свою квартиру.

– Там провели уборку, – сообщила невестка, стоило им войти в небольшой холл. Она представила Астрид консьержу и лифтеру и, поднявшись в лифте на девятый этаж, отперла дверь.

Квартира была роскошной: высокие потолки, мраморные полы, вид из окна на ярко-освещенный отель «Фэрмонт» и размеренный скрип трамваев, поднимающихся по крутому холму.

– Как тебе? Неплохо для временного жилья? – уточнила Хэдли.

– Здесь чудесно.

– Тут бывает одиноко, но, надеюсь, тебе не придется скучать. Холодильник забит, а все служащие в доме помогут освоиться. В основном ты предоставлена самой себе, только не планируй ничего на восемь вечера в пятницу: Мария и Матильда приглашают тебя на ужин.

– Замечательно, у меня есть, что порассказать им об идоле.

– Ну что ж, мне пора домой, пока мое отсутствие не заметили. Вот ключи. Если что-то понадобится, ты знаешь, где меня найти.

– Спасибо за все, – поблагодарила Астрид, крепко обнимая сообщницу.

Хэдли, покраснев, отстранилась.

– Ничего особенного, мы же семья. К тому же Аида права: у женщины должны быть секреты. Успехов тебе в воплощении замысла.

– Приложу все усилия, – пообещала Астрид.


***

Астрид провела ночь, распаковывая вещи и привыкая к шуму незнакомой квартиры. И хоть она спала мало – слишком долго выглядывая в окно и подавляя порыв позвонить Бо и все ему рассказать, – встала достаточно рано, оделась как должно и поехала на такси в универмаг братьев Хейл. На шестом этаже зашла в приемную «Радио КРО», поздравила секретаря с Новым годом и попросила встречи с управляющим. Потом ждала позволения войти в его кабинет.

– Я вас помню, – поздоровался мистер Джизельман.

– Астрид Магнуссон. Вам понравился мой голос, и вы предложили мне работу. Я хотела бы попробовать.

– Мне нравятся сильные духом девушки. Присядьте и расскажите о себе.

– Я быстро учусь. Ходила в колледж. – Ничего, что там все закончилось неудачно. – Взгляните на мои рекомендации. – Астрид передала ему напечатанные и подписанные письма от Аиды и Хэдли. – Как видите, они от директора музея «Янг» и дамы, дававшей вечерние представления в клубах. Последняя считает, что у меня есть природный артистизм и грация.

Астрид очень гордилась похвалой невестки.

Мистер Джизельман сел за стол, надел очки, прочел письма и оглядел ее.

– Магнуссон… Откуда мне знакомо это имя?

Черт.

– Возможно, вы слышали о моем брате? Он известный преподаватель в Беркли. – Во всяком случае, с ее точки зрения.

Управляющий покачал головой, но это предположение сбило его с мысли о бутлегерстве.

– Хорошо, мисс Магнуссон, мы в самом деле нанимаем актеров для радио-мелодрам, поэтому вам нужно с выражением читать текст, следуя указаниям режиссера. По четыре часа три дня в неделю. Зарплата соответствующая.

– Я сделаю все, чтобы проявить себя. Но лучше всего у меня получается свободно говорить. Знаю, что «КФРС» передают ток-шоу специально для женщин. У меня есть несколько идей, как нам с ними конкурировать.

– Я в этом не сомневаюсь, – ответил он, явно забавляясь.

Управляющий снова посмотрел на ее рекомендации, а Астрид нащупала кнопку на часах. Они так и не пережили заплыва в океане в ту ужасную ночь, но она все равно их не сняла и все время напрасно пыталась завести. Стрелки напрочь застыли на двенадцати часах. Но тут механизм повернулся раз, другой. Она поспешно посмотрела на циферблат. Десять минут четвертого. Время неправильное, но стрелки движутся. «Это знак, очень хороший знак».

Звезды, управляющий что-то говорит!

– Простите, не могли бы вы повторить? – попросила она, поднимая глаза от часов.

– Давайте, мы посмотрим, как вы читаете мелодраму?

– Я могу попробовать сегодня, если хотите, – ответила Астрид, ослепительно улыбаясь.

Мистер Джизельман положил очки на стол.

– Давайте, я представлю вас режиссеру, и она решит, насколько вы нам подходите.

Глава 31

На следующий день после отъезда Астрид Бо привез домой со склада три ящика, чтобы сложить в них все вещи. Грета заметила, как он затащил последнюю коробку в свою комнату. И хотя ему хотелось быть готовым покинуть дом до беседы с Уинтером, Бо знал, что слухи расползутся намного раньше, поэтому бросил ящики и оправился к шефу в кабинет.

Полуденное солнце проникало в окна третьего этажа, выходившие, как и в башне Астрид, на Пасифик-хайтс и залив. Прежде, этот кабинет принадлежал Магнуссону-старшему, в нем остались его библиотека и фигурка дракона с ладьи викингов. Уинтер, снявший пиджак, держал на руках малышку и что-то шептал жене.

Аида улыбнулась Бо, но, заметив выражение его лица, посерьезнела. Неужели он выглядит так плохо? Возможно.

– Извините, что помешал, но я хотел с тобой поговорить, – обратился он к шефу.

– Ой, чуть не забыла про дело, – прошептала Аида и протянула руки. – Давай, я заберу Карин.

Бо пожалел, что девочка не осталась с отцом. С младенцем на руках Уинтеру было бы тяжело драться. Но Аида поспешно вышла вместе с ребенком, походя погладив Бо по руке.

– Что тебя тревожит? – спросил Уинтер, указав на диван перед незажженным камином.

Бо отказался, потому что слишком волновался, чтобы спокойно сидеть.

– Я хочу кое в чем признаться, что тебя не обрадует.

Шеф нахмурился.

– Ну что ж, выкладывай, не томи.

У Бо екнуло сердце и участилось дыхание. Он пребывал в полуобморочном состоянии.

– Я люблю твою сестру.

Уинтер не пошевелился.

Бо выдохнул и дополнил свое первое признание:

– Мы с Астрид любим друг друга. Я с ней переспал.

Уинтер моргнул раз, другой. Если бы Бо не знал, то решил, что и шеф пребывает на грани обморока, потому что тот выглядел таким же ошеломленным. Через некоторое время Уинтер наконец спросил:

– Она беременна?

– Что? Нет, нет, – повторил Бо, качая головой. Оставалось надеяться, что нет. – Мы были… осторожны. Каждый раз.

Теперь уже можно признаться во всем.

– Helvete, – прошептал Уинтер.

– Прости. Хотя я совсем не жалею о случившемся, – решительно объявил Бо, но заставил себя проявить покорность. – Мне жаль, что я скрывал это от тебя. Я знаю, что расстроил, и понимаю, что не этого ты хотел для Астрид. Ты мне доверял, а я тебя предал. И хотел бы сказать, что больше такого не случится, и попросить прощения, но по правде я не могу. – Он глубоко вздохнул и закончил: – Вот поэтому я переезжаю. И если ты больше не желаешь со мной работать, я пойму и найду другое место. Но от Астрид не откажусь ни за что.

– Боже милостивый, – пробормотал Уинтер.

– Ей будет непросто. Хотел бы я облегчить ее жизнь, но она понимает, чем рискует. Астрид не ребенок.

Молчание.

– Мы хотели бы получить твое благословение, но я не стану умолять.

Уинтер бросился к нему, как бешеный бык. Бо пошатнулся, инстинкты велели бежать, но он остался на месте, готовый принять удар в лицо, и, надеясь, что шеф его не убьет. Он выжил после избиения у пиратов, но не был уверен, что Уинтеру не удастся его прикончить.

Магнуссон потянулся к горлу Бо, и тот со смирением подумал, что сейчас его придушат. Этакое воздаяние по заслугам за то, что он сделал с Мэдом Хэмметом. Бо устоял на месте, даже видя ярость на лице Уинтера, разразившегося проклятиями из смеси шведского и английского. К сожалению, долго прожив со шведами, Бо понимал все.

– Бо, я тебе доверял, – наконец протянул Уинтер, опустил руки ему на плечи и сжал. Прядь напомаженных черных волос упала на лоб.

– Знаю, – шепнул Бо, встречая его суровый взгляд. – Но мне не стыдно. Я люблю Астрид и позабочусь о ней.

Уинтер вздохнул.

– Я доверял тебе, потому что благороднее человека не знаю. Тысячи людей в этом городе хотели бы Астрид из-за ее внешности, фамилии и денег, и вдвое больше тех, кто по тем же причинам станет смотреть на нее свысока. Ну кому я мог доверить ее счастье?

Бо замер, эти слова застали его врасплох. Тело все еще готово к драке, а мозг не воспринимает признание Уинтера. О чем это он?

– Я даже не спрашиваю, уверен ли ты, – продолжал Уинтер. – Я годами наблюдал, как вы двое смотрите друг на друга. А последние недели? Боже, я все понял, как только Астрид вернулась домой. Я же не дурак. Не стану перечислять все трудности, что вас обоих ждут. И если у вас будут дети…

– Знаю, – с трудом сглотнув, согласился Бо.

– Да. Я догадываюсь, что тебе это известно, как никому. Сложный выбор.

– И я не сразу его принял. Я понимаю, что не могу жениться на ней по закону, но мы не первые, кто столкнулся с подобным. Если законы несправедливы, зачем слепо им следовать?

Так говорил отец Уинтера, и Бо понимал, что форсирует события, бросив эти слова в лицо шефу, который стискивал его плечи до синяков… а потом отпустил. Уинтер подошел к окнам.

– Ты сказал, что найдешь другую работу? Что ты будешь делать? – И не стал ждать ответа: – Бросишь меня в непростой ситуации, когда я в тебе нуждаюсь?

– Ты справишься без меня.

– Правда? А ты чем займешься?

Бо много об этом думал.

– Попытаюсь заняться рыболовством. Возможно, продам «бьюик» и куплю судно. В океане водятся не только крабы, можно заработать и на тунце. Повсюду открываются консервные заводы, где неплохо платят. Не так, как в бутлегерстве, но это честный заработок. И я читаю газеты: закон Вольстеда долго не продержится. Все чаще поговаривают об его отмене. И что тогда?

Уинтер сложил руки на груди.

– Ты считаешь, я этого не понимаю? Дело даже не в отмене закона. Бутлегерство чертовски опасно, из-за выпивки многие убиты. У меня уже есть один ребенок, и скоро появится второй. Я все время переживаю. Вообще-то, мы как раз беседовали с Аидой на эту тему. Она…

– Что?

Уинтер небрежно пожал плечами и почесал затылок.

– Я уже говорил о ее видении чего-то ужасного, а теперь все стало еще хуже. Она слышала одно и то же сообщение на разных сеансах, которые проводила для разных людей. Грядет что-то плохое, связанное с экономикой. Духи просят родственников оплатить долги и забрать деньги из банка до конца года.

Бо на время забыл о собственных проблемах. Он вспомнил, что Уинтер что-то такое говорил, когда в их причал врезалась яхта.

– Ты в это веришь?

– Люди поговаривают о фондовой бирже и о том, что спекуляции с ценными бумагами долго не продлятся. – Уинтер пожал плечами. – Мне достаточно, что Аида в это верит. Я собираюсь расширить дело за счет законного судоходства. И, как ты сказал, всерьез заняться рыболовством. У нас нет долгов и достаточно сбережений, чтобы протянуть несколько лет. – Он потряс головой, чтобы прояснить мысли. – Но мы говорим не обо мне, а о вас. Где вы будете жить?

Бо конечно надеялся, что его не побьют, но все же не хотел слишком много болтать.

– Сегодня перееду в свою старую квартиру. Я попросил Астрид поучиться в колледже, пока улажу дела. У меня есть несколько вариантов жилья. И знакомые, которые могли бы сдать мне квартиру не в Чайнатауне. Постараюсь найти безопасное место.

– Поборники морали все время врываются в дом Джу на Рашн-хилл.

– Знаю, но у меня на примете не такой рискованный район. Просто надо найти средства.

– Ты можешь жить здесь.

Бо застыл, не веря своим ушам. Возможно, он неправильно понял.

– Нет, только не в подвале. – Он хотел сказать что-то еще, но не смог. Гордость не позволила. И если Уинтер его не поймет, да будет так.

– Вы можете занять пол-этажа в башне. Ее можно превратить в квартиру.

На мгновение Бо представил, каково им жить наверху. Но нет, это не вариант. В семейной жизни ему хотелось независимости и свободы. И, сунув руки в карманы, осмелился задать вопрос, крутившийся в голове. Бо одновременно и надеялся и не осмеливался питать надежду.

– Башня… туда переселяюсь только я или мы с Астрид?

Уинтер вернулся к Бо.

– Вы оба – члены моей семьи, она – по праву крови, а ты – по моему выбору. И я сделаю для вас обоих все на свете. Ее счастье доверю лишь тебе, поэтому даю вам свое благословление.

Камень на душе Бо обзавелся крылышками и поднялся. Ему захотелось пустить слезу, рухнуть в обморок, упасть на колени и поблагодарить всех богов на свете. Он сумел сдержаться и протянул дрожащую руку.

– Спасибо тебе, dai lo, – назвав Уинтера уважительно по-кантонски старшим братом.

Уинтер пожал его руку, сначала официально, а потом с большим пылом. Оба немного нервноусмехнулись. Уинтер тяжело вздохнул и добавил:

– Вы оба находитесь под моей защитой, потому что на выбранном пути она вам понадобится.


***

На следующий день в восемь вечера Астрид ждала, пока двое рабочих в комбинезонах пронесут мимо кожаный диван, прежде чем войти в кабину лифта дома Грешниц. Она тут же узнала симпатичного лифтера в бордовой униформе. Тот самый двойник Джека Джонсона, который помог им, когда Бо ранили. Парень округлил глаза, увидев Астрид.

– Рада видеть вас снова, мистер Ларош.

– Мисс Магнуссон.

– Не волнуйтесь, сегодня меня не преследуют, – сказала она и добавила: – Он мертв.

Лифтер задумался и ответил:

– Отличная новость.

– Кто-то переезжает? – спросила Астрид, кивая на мужчин, что несли диван.

– Хамфри, – подтвердил он.

– Сенатор с женой?

Лифтер кивнул и многозначительно посмотрел на Астрид. Да, он помнил ее стычку с той неприятной женщиной.

– Спонтанное решение. До меня дошли слухи о разводе. Вам на самый верх?

Она улыбнулась.

– Да, на верхний этаж, пожалуйста.

Мария и Матильда ждали ее в гостиной пентхауса. Дамы в блестящих вечерних платьях улыбались и пили шампанское из запасов Магнуссонов. Астрид задумалась, разглядывая черную бутылку. Неужели Лоу привез им выпивку?

– Милая! – поприветствовала ее Матильда и обняла.

– Мы так обрадовались, когда узнали, что ты живешь в старой квартире Хэдли. Пусть и недолго, но побудем соседями. Хэдли попросила нас держать это в секрете, но расскажи нам все. Где же смелый мистер Йонг?

У Астрид екнуло сердце.

– Он не знает, что я все еще в Сан-Франциско. Это долгая история…

– А у нас полно шампанского, – подмигнув, заверила Матильда. – Я налью тебе выпить, а ты нам все расскажешь.

Глава 32

Почти через три недели после отъезда Астрид, Бо вошел на двадцать шестой причал и приподнял шляпу перед чучелом акулы – Старой Бертой. Только он повесил пальто, как на пороге появился Уинтер.

– Как дела?

– Я заключил договор аренды.

Уинтер улыбнулся.

– Замечательно.

Жилье в Ноб-хилле. Бо не был уверен, что ему обрадуются. А, может, ему там самое место. Ну и ладно. Он слишком устал, испытывая то радость, то тошноту. Все, назад дороги нет. Когда он впервые отказался жить в башне в доме Магнуссонов, они с Уинтером яростно поспорили, но Бо не сдался. Ему нужна независимость, пусть на этом пути больше препятствий.

И хотя он мог позволить себе арендную плату – в основном благодаря Грешницам, предложившим ему бывшую уютную квартиру сенатора этажом ниже, по мизерной цене, – все равно Бо не привык ежемесячно тратить столько денег на проживание. Продав старую квартиру в Чайнатауне, он получил небольшой стартовый капитал, но у него хватало трат, как теперешних, так и будущих, которые не давали покоя.

Бо нащупал в кармане ключ от новой квартиры и задумался о своих свежеприобретенных владениях: гостиная с видом на парк Хантингтона, уютная столовая, спальня с внушительной кроватью, новенькая кухня, оснащенная электрическим оборудованием. А самое замечательное – небольшая библиотека. Настоящая библиотека! Все книги Бо поместятся в один шкаф, но ведь можно купить еще.

– Дом в четырех кварталах от жилища доктора Мун, – сообщил он Уинтеру, думая о смешенной зоне между районами, о которой Астрид упоминала в их первую ночь на маяке. – И всего в пятнадцати минутах ходьбы от лавки Аиды.

– Аида с радостью придет в гости. Хэдли заходила сюда и рассказала. Они слишком часто общаются, – заметил Уинтер, нахмурившись, будто что-то подозревая.

– Наверное, обсуждают поездку Лоу и Хэдли в Египет, – предположил Бо. Супруги завтра уезжают на поезде на Восточное побережье, где сядут на корабль, плывущий через Атлантику. – Хэдли в последние дни необычно активна.

– Возможно, – сказал так и не убежденный Уинтер, направляясь обратно на склад.

Бо был слишком счастлив. Надо написать Астрид письмо или послать телеграмму. Звонить по телефону слишком дорого, а если он услышит ее голос, то станет умолять вернуться домой сегодня же. Ему хотелось, чтобы она сама сделала выбор. К тому же, у него полно забот: перевести свои вещи, купить мебель.

Лучше написать письмо. Можно попросить ее прислать ему в ответ телеграмму, так у него будет пара недель, чтобы все уладить.

Он опустил на стол Уинтера пачку писем и сел. Голова раскалывалась от мыслей, но тут в дверь постучала секретарша.

– К вам мисс Фонг.

Бо замер. А она-то, что здесь забыла? Но не успел даже предположить, как Сильвия вошла в кабинет.

– Здравствуй, Бо Синг, – весело поздоровалась она, скользнув под чучелом акулы.

– Сильвия, что случилось? – спросил он, вставая.

Гостья сняла перчатки и села в кресло перед столом.

– Почему ты решил, что что-то случилось? Неужели я не могу навестить старого друга? Я узнала, что ты продал квартиру. Мог бы сам зайти и сообщить.

– Я заходил, но тебя не было дома, – ответил Бо, усаживаясь за столом.

– Лгун.

Ну да. Но он заметил на лестнице Эми, и ему не хотелось видеться с обеими близняшками, поэтому он повел себя как трус.

– Я продал квартиру. Теперь ты знаешь. И как у тебя дела? Ты в чрезвычайно благодушном настроении.

Сильвия ослепительно улыбнулась и сдернула левую перчатку. На ее пальчике заблестело кольцо с камешком.

– Я обручена.

– С кем?

– С Энди Ли.

– Твоим начальником из телефонной компании? Это ведь об этом парне ты рассказывала?

– Ревнуешь?

Бо усмехнулся.

– Немного. Но я рад за тебя. А ты счастлива?

– Очень. А ты? Ты и…

Бо кивнул.

– Она сейчас в Лос-Анджелесе, вернулась в колледж. – Бо рассказал о квартире и о том, что семья Магнуссон в курсе их отношений с Астрид. – Я не знаю, как все сложится. Никогда не думал, что дойдет до такого.

– А как далеко ты хочешь зайти? – Сильвия вытащила вырезку из газеты из сумочки. – Я тут кое-что нашла в квартире Энди и вспомнила о тебе.

Он вдохнул аромат типографской краски и расправил страницу. Сиэтл, «Нортвест Энтерпрайз». Общественная газета.

– Энди – член китайской торговой палаты. Они связаны с организациями на побережье. Посмотри на заголовок.

«Пары пускаются в долгий путь, чтобы пожениться в Вашингтоне».

– Это единственный западный штат, где разрешены межрасовые браки. Тут рассказывается, как пары обходят законы других штатов: белая женщина заявила, что у нее есть филиппинская кровь, чтобы выйти замуж за священника в Неваде. Но в Вашингтоне необязательно врать для того, чтобы получить разрешение на брак. Ты знал?

Бо покачал головой. В его горле встал ком.

– Признают ли это разрешение здесь – другое дело, но ты всегда умел скрываться от полицейских. – Она закрыла сумочку. – Можешь оставить вырезку себе. В общем, мне пора на работу, да и ты наверняка занят. Я хотела просто повидаться.

Бо обошел стол и взял поднявшуюся Сильвию за руку.

– Спасибо.

– Поблагодаришь, если придешь ко мне на свадьбу.

– Обязательно.

Она поцеловала его в щеку.

– Удачи, Бо Синг, ты ее заслужил.

Он проводил подругу до такси и вернулся в офис, так до конца и не придя в себя. Если он считал, что мыслей было слишком много прежде, то теперь в его голове царил полный хаос. К тому времени, как Бо перечитал статью и сел за стол, то решил, что написать Астрид письмо недостаточно. Он передаст телеграмму, и к черту осторожность. Тут где-то завалялись бланки «Вестерн Юнион». Бо рванул ящик, который часто заедал, и письма соскользнули по столу. И тут он заметил знакомый почерк.

Астрид.

Он ненадолго отвлекся от поиска бланка телеграммы и схватил письмо на его имя без обратного адреса. Вскрыв конверт, ощутил аромат лепестков роз. На листке оказалось написано необычно короткое послание, и все же Астрид оставила вычурную подпись.

Мой дорогой Бо,
Пожалуйста, послушай «Радио КРО» в пятницу в два часа. Это очень важно.
С любовью, Астрид
Пребывая в замешательстве, он дважды перечитал сообщение и перевернул конверт. Марка Сан-Франциско. Какого черта?… «Радио КРО»? Сегодня пятница. Бо посмотрел на часы. Пять минут третьего. Черт побери!

Он уронил остальные письма и включил старое радио, стоявшее рядом на полу, повернул ручку и нашел трансляцию «КРО». Программа уже шла, и Бо услышал знакомый голос в колонке.

– Если вы постоянный слушатель, то уже знаете мой голос по другим программам, например, мелодраме «Убийство в тумане», или знакомы со мной как с ведущей дневных концертов «Оркестра Фэрмонта», но сегодня впервые я просто поговорю с вами.

Бо едва не опрокинул радио, пытаясь увеличить громкость.

– Каждую пятницу в два часа пополудни я буду вести программу с последнего этажа универмага братьев Хейл. Она называется «Верная помощница», получасовая программа для жительниц Сан-Франциско, для всех женщин: от домохозяек, до работающих дам и студенток колледжа. Я буду рассказывать вам последние новости о моде, о событиях, и даже кое-какие пикантные местные сплетни. Я помогу вам узнать все, что нужно. Хотите выяснить, где найти чулки по лучшей цене? Позвоните нашему оператору и спросите. Нужен совет, как узнать, изменяет ли вам муж? Отправьте письмо «Верной помощнице» на станцию «КРО» универмага братьев Хейл, и я вам отвечу в прямом эфире. Посоветуйте подругам, сестрам и коллегам включать радио каждую пятницу в два часа, и мы вместе встретим выходные.

Осирис, Будда и Иегова. Маленькая плутовка…

Бо рассмеялся, радостно и очень гордо. Астрид продолжала болтать о том, что на местном радио не существует программ для женщин. Она вела себя так по-дружески естественно, просто и забавно, как умела только она. И только послушав еще, он вдруг осознал, что передача идет в прямом эфире. Астрид сейчас в Сан-Франциско.

Бо не стал дальше слушать, а, схватив пальто и шляпу, выбежал из кабинета.

– Скажите Уинтеру, что я вернусь, – крикнул он секретарше и бросился к «бьюику».

Пара миль. Астрид будет на радио по меньшей мере до половины третьего. Надо поспешить.

Бо выехал со склада на Эмбаркадеро и повернул на Фолсом. Когда движение замедлилось, он нажал на клаксон и принялся кричать на показавшего ему средний палец шофера грузовика. Бо ответил тем же. Ему просто хотелось туда добраться. Так сильно, что пока он ждал, когда патрульная машина уберет с дороги заглохший автомобиль, уже собрался бросить «бьюик» и бежать до радиостанции.

К тому времени, как Бо попал на Маркет-стрит и нашел место для парковки, было без пятнадцати три.

«Пожалуйста, только бы она не ушла».

Огибая пешеходов, он побежал по тротуару и резко остановился у входа в универмаг.

И вот она.

Блондинка с хитрющими глазами, упрямым подбородком и дьявольской улыбкой. От нее пахнет розами.

И она принадлежит ему.

Он был студентом, а она – девушкой, бегущей ему навстречу. Бо сжал ее в объятиях и принялся целовать в лицо, в губы, очень крепко. И ему было плевать, что и кто о них думает.

«Ты моя, моя, и я тебя никогда не отпущу», – сказал он своим телом.

Эпилог

Десять лет спустя, китайский Новый год, февраль 1939 г.

– Вот он! – крикнула Астрид, перегнувшись через балконные перила лавки Аиды на Грант-авеню, где тысячи празднующих столпились на тротуарах под рисованными знаменами и красными фонарями, чтобы полюбоваться на ежегодный парад в Чайнатауне.

Это было самое большое празднование китайского Нового года за последние несколько лет. По предположению полиции Сан-Франциско, тысячи людей выйдут на улицы, чтобы полюбоваться акробатами, танцовщиками в костюмах льва и сотнями жителей Чайнатауна в национальных нарядах. Родные Астрид ежегодно собирались в квартире над лавкой Аиды, но впервые они не просто глазели на парад.

– Папа! Вот твоя платформа! – крикнула Мэй. Дочери Астрид только исполнилось восемь. Она была красивой и необычно высокой для своего возраста. Стоя на нижней перекладине перил, девочка смотрела поверх ограждения, улыбаясь маминой улыбкой, отражавшейся в отцовских глазах.

А мужчина, от которого она унаследовала эти глаза, стоял рядом и держал на руках пятилетнего сына.

– Смотри, Тай, ты это видел? – спросил Бо.

Платформу, что тащил грузовик, покрывали папоротники и цветы, с боков складывающиеся в название «Рыболовецкая компания Магнуссона и Йонга». А в центре композиции красовался огромный фирменный знак из папье-маше: девятихвостая золотая лисица с рыбой в зубах. Хвосты поднимались и опускались палками, которые держали работники, следующие за платформой.

– Красиво вышло, – сказал Уинтер Бо через плечо.

– Проклятье, просто потрясающе, – согласился Лоу, обнимая Хэдли, пока дети вопили и улюлюкали. Вдобавок к двум ребятишкам Астрид и Бо, у Уинтера и Аиды было четверо, Стелла уже стала подростком, а доктор Мун и его супруга Лиэн захватили своих двух дочурок. Все вместе столпились на небольшом балконе, приседая и подпрыгивая, стараясь увидеть парад через перила. Астрид подняла над всеми фотоаппарат «Брауни», чтобы сделать приличную фотографию.

– Все в порядке, я сделала пять снимков, – крикнула она, когда гигантская лиса поехала дальше по улице, и ее место заняла следующая платформа. – Надеюсь, хоть один из них окажется четким.

– А можно отдать нам красные конверты сейчас? – попросила Мэй, поправив платье.

Красные конверты с деньгами – традиционный подарок на китайский Новый год. Красный цвет символизировал везение. Бо и Астрид раздавали их ежегодно всему клану Магнуссонов. Красные конверты, чтобы почтить китайскую родню, и булочки «семла», приготовленные Гретой и Леной, в память о шведской крови в их жилах.

– Нет, отдам только после парада, – отказала Астрид дочери.

Астрид все не могла отдышаться. Она пришла прямо с утренней встречи на радиостанции, но из-за парада перекрыли уличное движение, а место на парковке днем с огнем не сыщешь. Ей пришлось пройти несколько кварталов от их квартиры, чтобы добраться сюда вовремя. И едва успела. Теперь же, обняв дочку, она улыбнулась мужу.

– Просто потрясающая платформа, – громко выразила свое мнение Астрид.

Бо указал на свое ухо и улыбнулся в ответ, спрашивая глазами. Она знала причину его любопытства, но пока не могла поговорить с ним наедине. И, перегнувшись над Мэй, она чмокнула сына в щеку, вызвав радостный визг, а Бо, обняв жену за шею, шепнул на ушко:

– Поговорим внизу.

Астрид кивнула и попросила Мэй:

– Оставайся здесь с кузенами.

Аида предложила Таю:

– Давай, тетушка тебя подержит, чтобы было лучше видно.

Малыш без возражений прыгнул ей на руки.

Астрид одними губами поблагодарила невестку и отдала фотоаппарат Стелле. Бо взял жену за руку и вывел с семейного сборища.

Отголоски игры марширующих музыкантов прокатились по ликующей толпе, когда супруги спустились в лавку Аиды. Тут было намного тише. Шум парада чуть приглушала запертая дверь, а солнце очерчивало силуэты гуляк, прижавшихся к закрытым шторами окнам.

Бо встал у шкафа с книгами по спиритизму и по утешению людей, понесших утрату. Повернувшись к Астрид, сложил руки на груди.

– Итак, – начал он.

– Знаешь, мы ведь не виделись два дня, я надеялась на приветствие: «Здравствуй, любимая женушка, я по тебе скучал, пока ездил на север покупать новую лодку».

– Я и правда скучал, – подтвердил он, очень красивый на фоне света, прибивающегося из-за штор. Бо вернулся из поездки, когда Астрид была на встрече, и не успел снять обычную для путешественника одежду: брюки, разноцветную вязаную безрукавку и низко надвинутую на глаза шляпу. Но стоило Астрид потянуться, чтобы поправить галстук, выглядывающий в вырезе, Бо схватил ее за руки. – Расскажи, что решила «Верная помощница»? Я не спал всю дорогу.

Астрид тоже мучила бессонница. За последние десять лет девушка, вещавшая из универмага братьев Хейл, стала одной из самых высокооплачиваемых радиоведущих Эн-би-си, студии на Саттер-стрит, и еженедельно ее голос разносился по всему Западному побережью. Спонсор дорого заплатил, чтобы название ее передачи стало фирменным. Несколько месяцев назад лицо Астрид появилось на обложке журнала «Звезды радио», что вызвало немало проблем.

Известную ведущую захотела переманить конкурирующая радиостанция. Астрид предложили зарплату побольше и гарантированное вещание на всю страну. Разумеется, заманчивое предложение. И чтобы на него согласиться, придется переехать, что совершенно не устраивало Бо. Они с Уинтером пережили худшие годы Депрессии, и теперь их рыболовецкая компания весьма преуспевала, как в свое время они преуспевали в бутлегерстве. Вложив в свое дело столько крови и пота, Бо не мог все бросить.

А значит, Астрид, в случае согласия, пришлось бы надолго оставить семью. И хоть они с Бо несколько дней обговаривали плюсы и минусы предложения, он позволил жене самой принять решение по поводу карьеры. Но слух об этом просочился, и управляющий ее теперешней радиостанции сегодня утром устроил встречу, заставив Астрид объявить о своем решении раньше, чем она ожидала.

– Звезды, Бо, – прошептала она. – В прошлый раз в Лос-Анджелесе, вместо того, чтобы учиться, я только и делала, что тосковала по Сан-Франциско. Ты правда думаешь, что я хочу пройти через это снова?

«Один день, три осени».

Ей хватило единственного взгляда на часы, чтобы вспомнить все.

– Ты отказалась? – спросил Бо.

Астрид покачала головой.

– Я никуда не уеду, я подписала новый трехгодичный контракт в Сан-Франциско, от меня тебе не избавиться.

Бо ненадолго зажмурился и прижал жену, выдохнув ей в волосы, когда она обняла его за шею.

– Ты уверена?

– Абсолютно. Я не собираюсь тащить наших замечательных малюток на другой конец штата и тебя не брошу. Без тебя я спать не могу.

– Я тоже, – признался Бо. – Судостроитель подшучивал надо мной. Говорил, что либо мы женаты слишком давно, либо совсем недавно.

– Десять лет.

Бо в ее объятиях был таким теплым и надежным, его сердце застучало быстрее, стоило ей погладить мужа по спине.

– Завтра наша десятилетняя годовщина. – Он ткнулся носом в ее ушко и нежно поцеловал в шею. – Но если тебе не терпится, можем начать праздновать пораньше.

– Здесь?

– Тут ванная запирается. – Бо выглянул в окно. – Музыканты еще играют, значит до появления Гам Ланг минут десять.

Гам Ланг, Золотой дракон – звезда парада 747eee. Для передвижения праздничного дракона по Грант понадобилась сотня мужчин и женщин.

– Десять минут? – расстроилась Астрид.

– Пятнадцать, если повезет, – прошептал он, страстно целуя ее в шею и вызывая на коже мурашки удовольствия. Губами он проложил дорожку поцелуев до ее рта.

– Ганг хей фет чой, – прошептала Астрид популярное поздравление с Лунным Новым годом.

«Поздравляю и желаю процветания и удачи».

– Мне не нужна удача, у меня уже есть ты, – ответил Бо, беря ее лицо в ладони.



[1] Mui-mui – младшая сестра.

(обратно) [2]Aiya – экспрессивное китайское восклицание, обычно выражает гнев или разочарование.

(обратно) [3]Flicka – (швед. яз.) – девушка, девочка.

(обратно) [4]Испанский доллар по прозвищу «осьмушка» (piece of eight). Другое его прозвище – восемь реалов (eight reales).

(обратно) [5] (швед.) С рождеством!

(обратно) [6](швед.) «спасибо».

(обратно)

Оглавление

  • Пролог
  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • Глава 20
  • Глава 21
  • Глава 22
  • Глава 23
  • Глава 24
  • Глава 25
  • Глава 26
  • Глава 27
  • Глава 28
  • Глава 29
  • Глава 30
  • Глава 31
  • Глава 32
  • Эпилог