КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706300 томов
Объем библиотеки - 1348 Гб.
Всего авторов - 272776
Пользователей - 124657

Последние комментарии

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

iv4f3dorov про Соловьёв: Барин 2 (Альтернативная история)

Какая то бредятина. Писал "искусственный интеллект" - жертва перестройки, болонского процесса, ЕГЭ.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
iv4f3dorov про Соловьёв: Барин (Попаданцы)

Какая то бредятина. Писал "искусственный интеллект" - жертва перестройки, болонского процесса, ЕГЭ.

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
a3flex про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Да, тварь редкостная.

Рейтинг: 0 ( 1 за, 1 против).
DXBCKT про Гончарова: Крылья Руси (Героическая фантастика)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).

Субастик, дядюшка Элвин и кенгуру [Пауль Маар] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Пауль Маар Субастик, дядюшка Элвин и кенгуру

Уте и Михаэлю, которые все-таки уговорили меня написать еще одну книгу о Субастике




Глава первая Возвращение


Субастик расплылся в широкой улыбке и оглядел собравшихся.

Собравшихся была целая толпа. И все как один — субастики.

Их было так много, что некоторым пришлось даже залезть на дерево, чтобы лучше видеть и не пропустить самого интересного.

На огромной тыкве с синими крапушками на пухлых боках восседал Дед Субастик. Звали его так потому, что ему уже перевалило за двести лет и он считался старейшим субастиком на свете. Почтенный возраст выдавали две глубокие морщины на пятачке. Такие у субастиков появляются только лет под сто — сто пятьдесят, не раньше.

Дед Субастик задумчиво пошевелил пятачком и строго посмотрел на Субастика.

— Тебе известно, почему мы тут собрались? — спросил Дед Субастик, выдержав многозначительную паузу.

— Полюбоваться на меня, ведь я же как-никак звезда! У Пепперминтов долго жил и тем одним уже вниманье заслужил! — невозмутимо ответил Субастик, продолжая улыбаться.

Гул возмущения прошел по рядам.

— Многие из нас побывали у людей, ничего в этом особенного нет, — попытался осадить задаваку Дед Субастик.

Все радостно закивали головами.

Субастик задумался.

— A-а, понял! — проговорил он через секунду. — Вы пришли поглядеть на мой костюмчик![1] Такого уж точно ни у кого из вас нет!

Субастика прямо распирало от гордости. Воодушевленный, он громко запел:

Добыл себе костюмчик хоть куда
И ласты синие к нему в придачу!
В нем не страшны ни холод, ни вода —
Хоть в цирк иди в нем, хоть езжай на дачу!
Нигде не жмет, не трет, не давит,
С чудесной молнией…
Допеть Субастику не удалось.

— Довольно! — перебил его Дед Субастик. — Сейчас же замолчи!

— Субастик замолчит и кончится беседа, раз лопнуло терпение у Деда, — тут же выпалил Субастик.

Послышалось сдавленное хихиканье.

— Рифмовать ты еще не разучился, — сухо сказал Дед Субастик. — Это хорошо. Только достаточно ли этого?

Кто-то из субастиков опять согласно закивал — дескать, конечно, сочинять стихи дело важное, — кто-то, наоборот, явно был не согласен.

— Рифмовать умеет каждый, а субастик ты неважный! — раздался чей-то голос из третьего ряда.

Субастик озадачился.

— Чего вы от меня хотите? Чего вам от меня надо-то? — спросил он в растерянности.

— Тебе среди нас не место. Понимаешь? Ты совсем отбился от нас, — сказал Дед Субастик.

Большинство субастиков отнеслись к этому заявлению с одобрением.

— Как это отбился? Почему это не место? С чего это? — От волнения Субастик даже перестал говорить стихами.

— Ты пошел в человеческую породу, а не в субастиковую. Совсем стал какой-то несубастиковый, — объяснил Дед Субастик.

Субастик оглядел себя, но ничего особенного не обнаружил.

— И что же во мне такого не такого? — решил он уточнить на всякий случай.

— Во-первых, ты слишком большой. По росту ты такой же, как обычный человеческий ребенок. Во-вторых, у тебя куда-то подевался хоботок с пятачком. Совсем скукожился. Поглядеть — так просто нос и нос. И ко всему прочему у тебя не осталось ни одной веснушки.

— Так у меня этот противный Дауме все веснушки отобрал![2] — попытался оправдаться Субастик.

— Веснушки, в конце концов, дело десятое, — отмахнулся Дед Субастик.

— Как это десятое?! Совсем не десятое! — раздались возмущенные голоса. — Без веснушек — никуда! Ни одного желания не исполнить!

— Конечно, без веснушек никуда, — согласился Дед Субастик, стараясь успокоить собравшихся. — Я хотел сказать, что веснушки — они нужны нам, когда мы отправляемся к людям, а когда возвращаемся домой, они нам уже ни к чему.

Такое объяснение показалось всем достаточно убедительным, и волнение улеглось.

— Мы считаем, — продолжил свою речь Дед Субастик, — что ты слишком долго жил у людей. И это не прошло для тебя даром. Ты стал почти такой же, как они. Вот почему мы решили, что тебе лучше вернуться к ним.

— А к кому вернуться-то? — спросил Субастик. — К папе Пепперминту или к Мартину Пепперминту? Или ты хочешь, чтобы я отправился к мерзкому Дауме?

— Нет, вы слыхали?! — раздался чей-то возмущенный голос. — Вы только послушайте, что он говорит!

— У всех нормальных субастиков один человек, а у этого целых три! — подхватил кто-то,