Выше оценки неплохо 3 том не тянет. Читать далее эту книгу стало скучно. Автор ударился в псевдо экономику и т.д. И выглядит она наивно. Бумага на основе магической костной муки? Где взять такое количество и кто позволит? Эта бумага от магии меняет цвет. То есть кто нибудь стал магичеть около такой ксерокопии и весь документ стал черным. Вспомните чеки кассовых аппаратов на термобумаге. Раз есть враги подобного бизнеса, то они довольно
подробнее ...
быстро найдут уязвимую точку этой бумаге. Игра на бирже - это вообще рассказ для лохов. Маклеры играют, что бы грабить своих клиентов, а не зарабатывать им деньги. Свободный рынок был, когда деньгами считалось золото или серебро. После второй мировой войны для спекуляций за фантики создали МВФ. Экономические законы свободного рынка больше не работают. Удачно на таком рынке могут работать только те, кто работает на хозяев МВФ и может сам создавать "инсайдерскую информацию". Фантики МВФ для них вообще не имеют никакого значения. Могут создать любую цифровую сумму, могут стереть. Для них товар - это ресурсы и производства, а не фантики. Ну вод сами подумайте для чего классному специалисту биржи нужны клиенты? Получить от них самые доходные спекуляции, а все менее удачное и особенно провальное оставить им. Основной массе клиентов дают чуть заработать на средних ставках, а несколько в минус. Все риски клиентам, себе только сливки. Вот и весь секрет их успеха. Ну и разумеется данный специалист - лох и основная добыча маклеров хозяев МВФ. Им тоже не дают особо жиреть. Поднакопил жира и вот против вас играет вся система биржи. Вроде всегда "Надежные" инсайдеры сливаю замануху и пипец жирному брокеру. Не надо путать свободный рынок со спекулятивным. И этому сейчас вас нигде не научат, особенно в нашей стране. А у писателя биржа вообще выдаёт кредиты для начала спекуляции на бирже. Смешно. Ну да ведь такому гениальному писателю надо придумать миллионы из нуля. Вот спрашивается зачем ГГ играть на бирже, если ему нужны деньги для расширения производства и он сам должен выкинуть на рынок свои акции для привлечения капитала.
Начал читать. Очень хорошо. Слог, юмор, сюжет вменяемый.
Четыре с плюсом.
Заканчиваю читать. Очень хорошо. И чем-то на Славу Сэ похоже.
Из недочётов - редкие!!! очепятки, и кое-где тся-ться, но некритично абсолютно.
Зачёт.
Начал читать первую книгу и увидел, что данный автор натурально гадит на чужой труд по данной теме Стикс. Если нормальные авторы уважают работу и правила создателей Стикса, то данный автор нет. Если стикс дарит один случайный навык, а следующие только раскачкой жемчугом, то данный урод вставил в наглую вписал правила игр РПГ с прокачкой любых навыков от любых действий и убийств. Качает все сразу.Не люблю паразитов гадящих на чужой
подробнее ...
труд и не умеющих придумать своё. Вообще пишет от 3 лица и художественного слога в нем не пахнет. Боевые сцены описывает в стиле ой мамочки, сейчас усрусь и помру от ужаса, но при этом всё видит, всё понимает но ручки с ножками не двигаются. Тоесть всё вспомнить и расписать у ГГ время есть, а навести арболет и нажать на спуск вот никак. Ах я дома типа утюг не выключил. И это в острые моменты книги. Только за это подобным авторам надо руки отрывать. То есть писать нормально и увлекательно не может, а вот влесть в чужой труд и мир авторов со своей редакцией запросто. Топай лесом Д`Картон!
Книга из серии тупой и ещё тупей. Автор гениален в своей тупости. ГГ у него вместо узнавания прошлого тела, хотя бы что он делает на корабле и его задачи, интересуется биологией места экспедиции. Магию он изучает самым глупым образом. Методам втыка, причем резко прогрессирует без обучения от колебаний воздуха до левитации шлюпки с пассажирами. Выпавшую из рук японца катану он подхватил телекинезом, не снимая с трупа ножен, но они
подробнее ...
благополучно появились потом. Заряжает барабан револьвера капсюлями порохом и приклеивает пули. Причём как вы понимаете заряжает их по порядку, а потом дважды нам пишет на полном серьёзе, что не знает как дозарядить барабан, как будто этого не делал при зарядке. Офицеры у него стреляют по дальним целям из револьверов, спрашивается вообще откуда офицеры на гражданском пароходе? Куда делся боевой корабль сопровождения я так и не понял. Со шлюпкой вообще полная комедия. Вы где видели, что бы шлюпки в походном положении висели на талях за бортом. Они вообще стоят на козлах. У ГГ в руках катана, а он начинает отстреливать "верёвку" - дебилизм в острой форме. Там вообще то подъём и опускание шлюпки производится через блоки, что бы два матроса смогли спокойно поднять и опустить полную шлюпку хоть с палубы, хоть со шлюпки, можно пользоваться и ручной лебёдкой с палубы. Шлюпки стандартно крепятся двумя концами за нос и за корму иначе при спускании шлюпку развернёт волной и потопит о корпус судна. Носовой конец крепя первым и отпускают последним. Из двух барабанов по делу ГГ стрелял только один раз и это при наличии угрозы боевых действий. Капсули на дороге не валяются и не в каждой лавке купишь. Кто будучи голодным и с плохим финансовом положении будет питаться эклерами? Только дебил или детё, но вряд ли взрослый мужчина. Автору книги наверное лет 12, не более.
Желтый шар взгромоздился в зенит. Наверное, сейчас он бьет по глазам, отражаясь от серебристого песка. Выдавливает влагу из тела, запускает ручейки по раскрасневшейся коже.
Я слышу, как тяжело дышат мои спутники. Как жадно глотают теплую воду из пластиковых бутылок. Как шуршит время под их подошвами.
Для них солнце — ослепительно желтое. Я вижу его серым шаром посреди темени. Все остальное — печка моего больного воображения, в которое время от времени слух подбрасывает сухие дровишки звуков. Скрип песка под резиной. Шумные выдохи пересохших легких. Стыдливое бульканье припрятанных в недрах вещмешков фляжек.
Когда тьма становится безусловной, а песок остывает, они разводят огонь.
Я долго смотрю на оранжевую пляску, ем сушеное мясо, запивая дармовой водой, а потом укрываюсь шерстяным одеялом и продолжаю слушать. Мои спутники не умеют держать язык за зубами.
Раньше из их льняной палатки ночами слышались стоны, теперь — причитания. Женщина устала. Она превратилась из Оленьки в Ольгу. Всю усталость женщина выплескивает на мужчину, от которого пахнет потом и хорошим табаком. В начале пути она называла его своим львом. Теперь он для нее — Доминик.
* * *
Я не знаю, каков он сейчас. Я помню Доминика в те времена, когда от него пахло джином. Когда он был высоким парнем с тяжелыми кулаками и широкой улыбкой. Желтый лев скалил зубы с его правого плеча. Большой Белый Воин — называли его рураге. Бездомный Дом — прозвали его девки из портовых забегаловок Массауа. Английский мальчик, которого приняли обе пустыни. Мужчина, вырывающий у песков их тайны.
Впервые мы встретились в Каире. Немногие выжили в той перестрелке, но нам с Домиником повезло — черных копателей из Марокко оказалось меньше.
С того душного августа, кажется, прошла уже целая вечность. Темнота медленно, но верно пожирает мою память. Я пытаюсь разглядеть в ней свое прошлое, но натыкаюсь на странные картины.
Кое-что я все же помню.
Помню, что Дом не бросил меня умирать с пулей в бедре. Помню полуденное марево и подсоленную воду.
Помню, что тогда нубийская игла еще не поселила на белой коже Доминика лохматую кошку, а у меня были глаза.
* * *
Спустя много лет я отчаянно хотел вернуться в тот высушенный ветром пустыни август. Страстно мечтал найти Дома.
Найти и отомстить. Заставить его рыдать кровавыми слезами и горько сожалеть, что не добил, не бросил, не дал умереть.
Долгое время я ненавидел этого англичанина за подаренную жизнь. Жизнь, в которой удар кирки обнажит базальтовую плиту, и свет выжжет глаза. А я сменю лопату черного следопыта на посох Проводника.
Ненависть помогла мне пересечь Руб-эль Хали и выйти к Сааде. Ненависть толкала меня в города и пустоши по обе стороны Красного моря. Но найти Доминика она так и не помогла. И когда ненависть разбилась о темноту, которая все чаще наполняла меня до краев, заливала с головой, топила воспоминания и лепила образы из не моего прошлого, Доминик нашел меня сам.
В Каире.
* * *
Его мерцающая фигура заполнила дверной проем. Свет был тускло-желтый, с багровыми всполохами. Когда он заговорил, язычки пламени метнулись вверх, и я увидел его лицо. Увидел и узнал.
— Ты Проводник? — сказал он.
— Убирайтесь, — я улыбнулся. Улыбка всегда помогала мне победить закипающую злобу.
Пламя внутри Доминика шевельнулось, пошло рябью. Он сделал шаг в сторону, и в комнату вошла женщина. Яркая, как ксеноновый прожектор. Белые лучи били из нее, прошибая пелену бельма, выбивая слезы, не давая рассмотреть лицо.
— Меня зовут Ольга, мистер Спенсер, а это, — она указала на спутника, — мой компаньон Доминик. — Прожектор на секунду моргнул, и я разглядел ее острые скулы, тонкие губы и коротко стриженые волосы. И тут по глазам ударило так, что мне пришлось зажмуриться. — Нам нужно попасть в Шеол.
Царь ветров — хамсин швырнул в распахнутое окно далекий пряный запах мирры. Воздух стал сухим, оцарапал горло.
— В Шеоле нет ни драгоценностей, ни артефактов, — снова улыбнулся я Доминику, ведь улыбка всегда помогала… — Вы не найдете там утраченной молодости города Кангха и мудрости долины Шангри-Ла. Только тьму и грешников, окованных скорбью и железом.
— Не надо цитировать нам Иова, Проводник, — перебил меня Доминик. — Ты поведешь нас или нет?
Тут же сияющая белым ладонь опустилась на его желто-багровую руку.
— Мистер Спенсер, — голос женщины дрогнул. — Нами движет исключительно научный интерес. Ведь если существует изнанка Рая, то возможно существует и сам…
— Пойдем, Ольга! Этот слепой псих ни на что не способен, — Доминик двинулся к выходу.
Со дна памяти вновь поднялась черная базальтовая плита. Столбцы клинописи, голос и свет, заполняющий все вокруг.
«И станет так, пока не исполнишь ты долг свой».
— Я поведу вас, — хамсин покатил
Последние комментарии
12 часов 59 минут назад
21 часов 50 минут назад
21 часов 53 минут назад
3 дней 4 часов назад
3 дней 8 часов назад
3 дней 10 часов назад