Одиннадцать миллиметров [Михаил Скобейников] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Михаил Скобейников Одиннадцать миллиметров
Фотограф Бертьен ван Манен / Bertien van Manen
Мы говорили, а потом перестали. Вошла Нина. Одеяло тянулось за ней по полу. — Пап, — сказала она. — Привет, Нин, — сказал Гутовский, но она даже не обернулась. — Ты на часы смотрела? — спросил я. — Пап. — Нин, вам с бабушкой вставать в четыре утра. — Я их видела. Опять. Даже не видела. Он по лицу пробежал. — Кто, Нин? — спросил Гутовский. Она не ответила. — Нин, мы же говорили с тобой на эту тему, — сказал я. — На той неделе, да? — Он по лицу пробежал, и я проснулась. Я, честно, спала. — Нин, давай не сейчас. На часы посмотри, пожалуйста. Она посмотрела и мотнула головой. — Пап, я вчера их в ванной видела. Они сидят и воду пьют из капель. — Кто? — спросил Гутовский. — Нин, ты о чем? — Скажи дяде Вите, — сказал я. — Он посмеется. — Пап, ты же обещал. Ты сказал. — Что я сказал? — Что мы позовем Сергея Николаевича. Она сказала «Николаича», и я улыбнулся. Она нахмурилась. — Нин… — я остановился. — Разве я говорил такое? — Говорил. Ей нужно спать. Спать. — Господи, — сказал я. — У вас с бабушкой самолет, забыла? Ты так весь полет пропустишь. Хочешь сесть в самолет и сразу заснуть? Она помотала головой. — Тогда спать. — Пап? — Да. — Ты вызовешь его? — Потом, ладно? — сказал я. — Вы уедете, я приберусь, пропылесошу. — Сергей Николаевич будет их ловить? — Кого, Нин? — спросил Гутовский. Она не ответила. — Тараканов, — сказал я. — Господи, откуда у вас тараканы? Сейчас их ни у кого нет. — Почему нет? — Нина резко повернулась к нему. — Не знаю, — сказал Гутовский. — Это как-то с мобильниками связано. Эти волны. Они их боятся. Как только появились у всех мобильники, тараканов не стало. Ты не представляешь, сколько их раньше было. Нина не слушала его, но кивала. — Пап, — сказала она. — Можно я буду спать в твоих наушниках? — Зачем? — Помнишь, вы с мамой читали мне про того египца? — Про кого? — Которому заполз таракан в ухо. — Египца? — Который в Каире жил. — С мамой? Не помню. — Или мама читала, — сказала она. — Он заполз к нему в ухо и умер там. Его повезли в больницу и в череп лазили, чтобы таракана достать. Открыли ему череп и искали там. — Нин, не дури. Какие наушники? Ты проспишь все на свете. У нее дрогнуло лицо — нос и подбородок. Сейчас заплачет. — Только не плачь, — сказал я. — Помнишь, мы договорились? — Как мы договаривались? — Мы договаривались-договаривались и договорились. — Чтобы без слез? — Вот именно, — сказал я. Он кивнула и вдруг улыбнулась. Она так умеет. — Пап, а зачем они ходят у нас по голове? — Ты у дяди Вити спроси. Он знаток. — Дядя Вить, зачем они ходят у нас по голове? — Нин, ты так говоришь, будто они, как шахтеры, у нас по головам ходят. Прямо ходят и кричат «ау»? — Почему «ау»? — она улыбалась. — Не знаю, — сказал Гутовский. — Боятся заблудиться. Боятся, что будут ходить кругами, как в лесу, а потом выйдут не в мозг, например, а в рот. Или даже не в рот, а в нос. Знаешь, что будет, когда какой-нибудь заблудившийся таракан залезет тебе в нос? — Что будет? — Ты чихнешь во сне и даже не проснешься. А он вылетит из твоего носа и размажется по стенке. Все, будь здоров! — Будь здоров, — повторила она и засмеялась. Посмотрела на Гутовского, потом на меня: — Ты посидишь со мной? Я кивнул: — Пойдем скорее. Только, чур, ты быстро будешь засыпать. Нехорошо, если мы дядю Витю здесь надолго бросим. — Что это? Она взяла со стола патрон и вертела его в руках. Я посмотрел на Гутовского, Гутовский посмотрел на меня. — Такая пуля? — спросила она. — Патрон, — сказал Гутовский. — Почему патрон? — Ну пуля — это пуля, — сказал Гутовский. — Патрон — это патрон. Пуля вылетает из патрона, и остается гильза. — А зачем дядя Витя его принес? — Спроси дядю Витю. — Нет, ты скажи. — Господи, — сказал я и остановился. — Нин, давай-ка спать, — сказал Гутовский. — Нам выезжать через пять часов. — Папа сказал через четыре. — Папа сказал «в четыре». А это через пять часов. — А ты, дядя Вить, почему не спишь? — Я привык не спать. — Пап, нас с бабушкой в аэропорт дядя Витя повезет? Я кивнул. Она взяла мою руку, потянула в коридор. — Я не боюсь, честно. — Надеюсь, так и есть, — сказал я. — Только тихо. Не разбуди бабушку. Елена Александровна спала на нашей со Светой кровати. Мы вошли в комнату, Нина села на диван, завернулась в одеяло. — Пап, — шепнула она. — Да? — Я не боюсь, честно. Иди к дяде Вите. — Да, мы еще посидим с ним немного на кухне. Спокойной ночи. — Приятного аппетита, — сказала она. — Смешно, — сказал я.
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Последние комментарии
1 час 53 секунд назад
1 час 58 минут назад
2 часов 13 минут назад
11 часов 23 минут назад
11 часов 24 минут назад
18 часов 7 минут назад