Камень [Станислав Васильевич Родионов] (fb2) читать постранично

Родионов Станислав Васильевич Камень

Станислав Васильевич Родионов

Камень

Повесть

Станислав Васильевич РОДИОНОВ родился в 1931 г. в г.Туле. После окончания средней школы работал истопником, а затем 9 лет в качестве рабочего-шурфовщика и коллектора ездил с геологическими экспедициями по Дальнему Востоку и Казахстану. Окончив заочно юридический факультет Ленинградского университета, 13 лет работал следователем прокуратуры г.Ленинграда; мл. советник юстиции. Кроме того, работал корреспондентом газеты "Вечерний Ленинград", преподавателем в Ленинградском университете и юрисконсультом. В литературу вошел как автор книги "С первого взгляда" и опубликованных в журналах юмористических рассказов. Потом были детективные книги "Следователь прокуратуры", "Глубокие мотивы", "Долгое дело", "Запоздалые истины", "Вторая сущность" и другие. По двум повестям поставлены известные телефильмы "Криминальный талант" и "Переступить черту". Переводы его произведений опубликованы в ряде стран. Член Союза писателей СССР, неоднократный лауреат конкурсов МВД и СП СССР.

В книге рассказывается о работе следователя прокуратуры С.Рябинина. В романе "Долгое дело" он вступает в тяжкую схватку с умной, хитрой и безнравственной мошенницей. В повести "Камень" следователь ведет труднейший допрос, и в конечном счете открывает загадочную жизненную историю. Кончается книга криминальными фельетонами.

В кабинет его несло какой-то приятной силой. Ни допросов, ни очных ставок, ни обвинительных заключений, ни подпирающих сроков... Свободный день после дежурства, его день. "Хочешь быть свободным - носи дешевые костюмы". Кто это сказал? Неважно, он тоже может сказать. Допустим, так: свобода состоит не в том, чтобы ничего не делать, а в том, чтобы делать с охотой. Невнятно, но афористично. Кстати, на нем восьмидесятирублевый костюм цвета жухлого слона, если только бывают такие слоны. Свободный день не от дешевого ли костюма, жухлого?

Он шел быстро, вдыхая морозный и колкий воздух, - как пил охлажденное шампанское. Крупный снег падал так редко и равномерно, что казался нескончаемой сеткой, которая никак не может опуститься на город. Рябинин даже пробовал проскочить меж снежинок. И все-таки в прокуратуру он пришел запорошенный, как очкастый Дед Мороз.

Кабинет встретил его припасенной тишиной, словно догадался о настроении хозяина, - никто не ждал в коридоре, под дверь не было сунуто никаких обязывающих записок, не звонил телефон. Рябинин снял пальто и нетерпеливо потер руки...

Давно, когда он только начинал работать в прокуратуре, старый, седой и издерганный следователь порекомендовал собирать собственные обвинительные заключения. Рябинин к совету прислушался. Но эти обвинительные высекли собирательский зуд ко всему, что касалось преступности. Он записывал интересные уголовные случаи, вырезал статьи о криминальных происшествиях, конспектировал описание судебных процессов. Затем пошла криминальная психология - загадочная и разнообразная, как человеческий дух. И однажды во время допроса Рябинин поймал себя на непроизвольном действии - на клочке бумаги, потихоньку от свидетеля, он быстро чиркнул пришедшую мысль. Так и пошло. Теперь он не давал летучим мыслям растворяться там, где они растворялись до сих пор - в духовном небытии. Заслонившись от вызванных даже на очной ставке, - Рябинин писал стремительно, точно клевал бумагу шариковой ручкой; писал не буквами, а какими-то символами, которые потом не всегда и понимал. Этих бумажек скопилась щекастая папка. Ее он и взял из сейфа, обманув надежды других папок и папочек, стопок бумаг и стопочек бумажек.

Рябинин сел за стол, предвкушая радость от дешифровки этих мыслей. Конечно, много глупости; конечно, много банальности... Да ведь и крупицы золота тоже моют в пустом песке. В конце концов, свобода состоит не в том, чтобы ничего не делать, а в том, чтобы делать с охотой...

В дверь поскреблись. Он знал, что будут стучаться, скрестись, заглядывать и заходить. Но мимолетно, как к отпускнику.

- Да-да! - весело крикнул Рябинин.

В приоткрытую дверь заглянул, как ему почудилось, снежный ком. Но под комом розовело девичье лицо - за снег он принял белизну огромной меховой шапки. Из-под нее с живым любопытством смотрели темные большие глаза, ожидая вопроса.

- Вам кого?

- Вы следователь Рябинин?

- Да.

Ему показалось, что в ее глазах прибыло любопытства. Но он мог и не разглядеть - далеко они были, ее глаза. Девушка же молчала, белея головой в темном проеме двери.

- Что вы хотите?

- Посмотреть на вас.

И она пропала, словно ее и не было. Нет, была - почти неуловимый запах тех тончайших духов, которые берегут для театра, дошел до него, может быть, несколькими молекулами. Это заглядывание Рябинина не удивило - заглядывали. Чтобы увидеть следователя с лупой в одной руке и с пистолетом в другой.

Он развязал папку и вытянул из почти спрессованной бумаги какой-то листок. Первая запись, как хорошая шифровка, ввела его в