Заблудшая душа [Виталий Эдуардович Абоян] (fb2) читать постранично

Там, за окном каким-то безграничным и как всегда разношерстным пятном раскинулся Гонг-Конг. Как он здесь очутился? Что его привело сюда и, главное зачем? Ответы на эти вопросы он не знал.

Он проснулся утром здесь, на кровати в гостиничном номере. От чего-то, одетый. Что это за гостиница тоже было неизвестно, но, судя по интерьеру и высоте, с которой открывался вид на город, заведение было не из дешевых.

Дым медленно струился, стекая с кончика сигареты, и исчезал где-то наверху, в темных недрах вентиляционной шахты. Сигарета в его руке догорала, а ответ так и не появлялся. Абсолютно никаких зацепок.

Последнее, что он помнил — хождение в Сеть из какого-то занюханного кибер-кафе в грязных окраинах Лондона. Помнится, там страшно воняло пережаренным маслом. Просто душило этим дымом.

Сначала он лазил в какое-то казино. На спор подправил кое-что в программном механизме рулетки и выиграл небольшую горку фишек в два захода. Это он точно помнил, что в два. Даже не помнил, а был уверен — на третьем вероятность попасться приближалась к ста процентам.

Но вот что было потом, он не помнил. Какие-то отрывочные сюжеты: комната, вся в зеленом, мрачного вида люди в черных одеждах, кто-то в темных очках (он не мог вспомнить ни лица, ни одежды, только темные очки всплывали в памяти), — но все это, вроде бы, было еще в Сети. А что привело его в Гонг-Конг? И вообще, как он сюда попал?

Было бесполезно раздумывать над тем, чего не помнишь. Он бросил еще тлеющий окурок в пепельницу на столе, но не попал. Откинулся на кровати, уставившись в потолок. Там без устали крутился пропеллер вентилятора, как будто под потолком завис маленький вертолетик. Он смотрел на вращающиеся лопасти, и осознание размеров его амнезии налегало невидимым грузом на его мозг. Он не помнил, как его зовут!

Почему-то, это слабо взволновало его. Вероятно, его личность имела мало значение в этом огромном мире.

Интересно, оплачен ли номер. И как долго он тут находился, до того как очнулся. Он потянулся к тумбочке и коротким движением утопил клавишу вызова портье. Тут же в центре комнаты возник куб голограммы, а в нем театрально услужливая физиономия портье.

— Чего желаете? — спросила голова.

— Я съезжаю, — без лишних церемоний сообщил он, — сколько на счет набежало?

— Ваш номер оплачен по сегодняшний день. — Казалось, голова чем-то удивлена.

— Отлично. Как я у вас зафиксирован?

— Как Джек Морроу, — удивление с лица портье уступило место пониманию бывалого гуляки: видимо, бывали случаи, надирался, что не помнил, как попал туда, где очнулся. — Оплата произведена наличными, новыми йенами. Лично вами.

— Угу. Исчезни, — бросил он, и голова послушно растворилась в воздухе.

Что ж, Джек, так Джек. Интересно, где это он взял такую кучу новых йен, чтобы заплатить за номер? Не уж то в том самом виртуальном казино.

Он похлопал по карманам лежащего рядом с ним на кровати плаща. В одном из них четко угадывались пухлые образования, очень напоминающие пачки денег. Действительно, там оказалась увесистая пачка рыжеватых новых йен и зеленый параллелепипед стодолларовых купюр. Столько наличных денег разом ему не доводилось видеть в реале. Тем более в собственных карманах. Все происходящее было более чем странно.

Гонг-Конг ничуть не изменился со времени его последнего визита сюда. Все также количество бродящих по улицам людей приближалось к термину толпа, в воздухе стоял неисчезающий даже при ярком солнце туман, дарящий городу его неповторимый омерзительный аромат, та же беспрестанная торговля всем, что только можно себе представить.

Джек (он сразу же смерился с этим именем — оно ничем не хуже сотен других) любил этот город. Он кипел жизнью, пускай, порой бестолковой, но кипел. Он не имел ничего общего с сонным центром Лондона, праздным Римом или медлительным Парижем. Здесь всегда можно было чем-нибудь занять себя, здесь не было скучно.

Произведя тщательную ревизию своих карманов, Джек, кроме пачек денег, обнаружил у себя увесистый магнум и упаковку каких-то пластиковых кругляшков синеватого цвета. Наверное, что-то новое из мира восторга, как он называл наркотики. Обязательно надо будет попробовать.

Почему он решил выписаться из гостиницы — трудно сказать. Ему не нравилась вся эта фешенебельность и шикарность. Его раздражало, что кучка какого-то жулья (а как же иначе заполучить такую кучу бабок) порхает перед таким же, как они сами жульем, преподнося все, как искреннюю заботу о своих клиентах. Джек ненавидел их лицемерие. Пожалуйста, заходите, все для вас, ждем вас еще непременно… Как же. Ясное дело, ждут. За каждое пожалуйста отслюни купюрку, и — всегда рады вашим деньгам, а на тебя, дерьмо, нам плевать. Тьфу! Нет, там он жить не желает.

Надо будет навестить старых друзей.