Я так хочу! [Екатерина Владимирова] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Екатерина Владимирова Я так хочу!
Глава 1
М-да, понимала я, конечно, что делать этого не стоило, но все же, все же… Я огляделась вокруг и, почти ослепленная огнями проходящих мимо машин, сощурилась. Ох, не стоило так поступать… Совсем не стоило. Сейчас осознание бессмысленности, глупости и наивной детской непосредственности моего поступка обдало меня словно ушатом холодной воды по разгоряченному телу, вызывая частое сердцебиение. Пропитанный выхлопными газами и словно ставший наэлектризованным воздух давил на легкие жгучей смесью, вынуждая жадно хватать его ртом и, тем не менее, словно бы задыхаться от недостатка кислорода. Обозвав себя дурой в сотый раз, я пнула асфальт ногой. Вроде взрослая уже, а думаю, как пятилетний ребенок!! Вот куда я смотрела, о чем думала?! Какой черт меня потянул за руку отправиться из дома, куда глаза глядят?!! Даже Камилла, наверное, поступила бы разумнее меня. С чем, конечно, можно было бы и поспорить, да не с кем… Ситуация вокруг меня складывалась не самая завидная. А если говорить откровенно, просто отвратительная. Но что уж делать, если ты принадлежишь к семье Вайтман?!! Приходится отвечать за свое происхождение. Непонятно только, почему за него должна отвечать именно я!!! И почему все были словно настроены против меня, мне тоже было неясно… Я чертыхнулась под нос и сжала холодными пальцами ремешок сумки. Даже Катя! Хотя на ее поддержку я рассчитывала больше всех!! Уж не она ли должна была меня понять?! Хотя бы попыталась встать на мою сторону!! Так нет же, она встала на сторону этого предателя, который, к несчастью, являлся моим старшим братцем. Спряталась за спину Димы и там ее и видели… Это же надо!! Или хотя бы взять Юлю. Уж она-то должна была меня понять, разве нет?!! Кому, как не ей?! Она замужем за человеком, кстати говоря, тоже предателем с большой буквы, который не дает права выбора. Уж она-то должна была воспротивиться и встать на мою сторону!! Должна была… Ведь как-то же ей удалось усмирить Вадима?! Удалось, да?! Так почему же сейчас она… струсила?! О Кнопке говорить не хотелось. Она долго и заразительно смеялась, услышав последние новости. «Рада была за меня», не иначе. И за это хотелось схватить ее и отстегать по пятой точке. Но… к моему несчастью, на ее стороне были все мои милые родичи. А раз на ее стороне, значит, не на моей! Даже мама!!! А об отце вообще молчу!! Всю эту кашу заварил именно он!! Ну, или этот… как его?.. Язык не поворачивался выговаривать его имя. Я поджала губы, чтобы не выругаться всеми матными словами, которые мне были известны. Абрамов. Чтоб ему гореть в аду, поганцу!! Все словно специально сговорились за моей спиной… Сговорились и договорились заодно!! Предатели!! Даже сейчас при воспоминании о том, что произошло, меня охватывала нервная дрожь. И ярость!! Боже, как же я зла!!! Любого убью, кто попадется мне на глаза. Я оглянулась назад. Только вот на глаза попадались лишь чертовы машины, которые проезжали мимо, не останавливаясь. Хотя, может, это и к лучшему. Тут стоило задуматься. Кто же знает, какой придурок сидит за рулем? Сейчас права получают все, кому не лень. И к тому же… это вам не по деревеньке какой гулять, это Питер! Город с многомиллионным населением!! Отправилась на ночь глядя… И куда?! Черт возьми!! На прогулку по ночному Петербургу!! С ума сойти!!! Да и как на прогулку-то?.. Сбежала, проще говоря, да и все. Хотя… никто меня особо и не держал, но чувство адреналина, которое возникает при побеге, обдало огнем мои внутренности, лишний раз доказывая, что я поступила не очень благоразумно. В сумке только паспорт и кошелек с тремястами рублями в нем. Не густо, скажем прямо… Нахмурилась, сводя брови к переносице, помрачнела. И куда я со всем своим богатством могу направиться?!! Даже на такси не хватит. Пешком до Наташи?!! Тоже не вариант. Хотя, учитывая то, что особого выбора у меня не было… Пришлось смириться и топать дальше. К Наташке. А куда еще?! Не домой — это точно. Там ждут, распахнув окна-двери и свои могучие объятья, мои милые родственники. Те-то только и ждут моего возвращения, чтобы достойно отчитать, наорать, «вправить мозги», посадить под замок и не выпускать до конца моей жизни. Знаю я их… Ага, разбежались! Думаете, я просто так вам дамся?! Ну, уж нет!! Не на ту напали, милые мои!! И вы прекрасно об этом знали, когда придумывали все это, не правда ли?!! Теперь я к вам приду только под страхом смертной казни, не раньше. Позвоню, конечно же, сообщу, что со мной все хорошо, не стоит заставлять вас волноваться, но… домой вы меня не затащите и под дулом пистолета. Можете быть уверены. Я ускорила шаг, направляясь в сторону метро. Часа еще нет, должна буду успеть добраться до нужной мне станции. Надо бы Наташке позвонить, сообщить, чтобы готовилась встречать гостей, что ли?! А-то уж совсем неудобно будет, если заявлюсь к ней без предупреждения. Достала из сумки мобильный телефон. На дисплее, чего и стоило ожидать, штук двадцать пропущенных вызовов. От отца один, от мамы восемь, от Вадима и Димы по пять. Даже от Кати и Юли по одному!! С ума все, что ли посходили?! Сбросила все вызовы, решив позвонить родным от Наташки. Холодными пальцами стала перелистывать справочник в телефоне, отыскивая номер подруги, и даже не заметила, как громко, с визгом около меня затормозила машина, перегораживая дальнейший путь. Испуганно вскинув глаза вверх и по инерции попятившись назад, ощущаю, как дрожь пробегает по телу, задевая все нервные окончания острыми иголочками волнения и страха. Сердце предательски дрожит, отбивая бешеный ритм, чуть ли не вырывается из груди. Телефон едва не выпадает из дрожащих пальцев. Дыхание вырывается из груди тяжелыми толчками, чувствую, что начинаю задыхаться. Делаю быстрый шаг назад именно в тот момент, когда задняя дверца резко распахивается. — Быстро в машину, — строго, жестко, бескомпромиссно. В приказном порядке. Отчаянно мотаю головой в разные стороны, дрожа всем телом. — Быстро, я сказал! — повторяет свой приказ ледяным, не терпящим возражений тоном. — Я никуда с вами не поеду, — вырывается из моей груди протест. Холодные голубые глаза прожгли меня насквозь. — Алина, — предупреждающе, — не стоит меня злить. — Я с вами никуда не поеду!! — упрямо повторила я и вновь попятилась назад. Губы сомкнулись, превращаясь в узкую линию, глаза зло сощурились, брови сошлись на переносице. — Ты будешь со мной спорить? — тихо, зловеще поинтересовался он. Меня обдало огнем, затем пронзило ледяной стрелой. — Немедленно в машину, Алина, — медленно, с угрозой проговорил он, не отрывая от меня взгляд — Не вынуждай меня выходить и ловить тебя… — Я никуда… — Тебе не понравятся последствия. — … не поеду с вами! — Живо!! — тихий голос сошел на крик. Я вздрогнула, сжимая мобильный телефон обеими руками. Сердце застучало в груди, как сумасшедшее, пульс подскочил в миллионы раз, а губы задрожали. — Только если вы отвезете меня домой… — проговорила я тихо. О Боже, неужели я снизошла до мольбы?!! Даже противно!! — Ну, конечно, домой, — согласился мужчина безапелляционно, — куда же еще? Подумав несколько секунд, я на ватных ногах подошла к машине и, подозрительно глядя на мужчину, немедленно уступившего мне место рядом с собой, забралась в салон. Едва я присела на сиденье, щелкнула автоматическая блокировка дверей. Испуганно озираясь по сторонам, я дернула за ручку пару раз, но та не поддалась. Меня охватила паника. Да что там паника, — истерика!! Посмотрев на мужчину, я наткнулась на непроницаемое выражение его лица. — Саша, поехали, — сказал он водителю, на меня даже не взглянув. Машина тронулась с места, и я в отчаянье дернула за ручку еще пару раз. — Напрасно стараешься, — донеслось до меня — Откроется только тогда, когда я захочу. Я уставилась на него, дыша всей грудью. Мужчина обернулся ко мне, устаиваясь на сиденье так, чтобы видеть мое лицо. Я отодвинулась от него, как можно дальше, и вжалась в спинку кожаного сиденья. — Поговорим? — холодно осведомился он, пронзая меня своими глазищами, словно рентгеном. Наверное, моего согласия и не требовалось, он уже все решил за меня, но я все же кивнула. Словно в доказательство того, что сама приняла такое решения. Хотя заблуждение вмиг ударило меня обухом топора по голове. Какое там — сама?!! Ничего я тут уже не решаю. А в мозгу настойчиво стучало: меня обманули…Глава 2
Месяц назад Конечно, мне не стоило надевать всего того «великолепия», которое притащила с собой Наташка, но что уж поделать, если она просто заставила меня напялить все это на себя?! Да еще пригрозила, это надо же?! Надула губки, состроила кислую мину, наморщив носик, и заявила, что я «не имею права так с ней поступить». Как так мне понятно не было, но я догадывалась, о чем она говорит. Если я не надену сие произведение искусства, она просто-напросто обидится на меня. Пришлось смириться. А сейчас, стоя перед зеркалом в своей комнате и осматривая себя с головы до ног, я сомневалась в правильности своего опрометчивого согласия. Более того, я стала сомневаться, что вообще находилась в здравом уме, когда соглашалась на ЭТО. Я прищурилась, рассматривая свое отражение в зеркале. Не то, чтобы я выглядела плохо. Скорее, наоборот. Очень даже хорошо. Очень, очень хорошо. Просто отлично!! Не просто мило или симпатично, а сексуально и умопомрачительно. У всех должно будет снести крышу при виде меня. Кажется, так хвалилась Наташка?.. Я надула губки, поморщилась, в точности, как Наташка несколькими часами ранее, и вздохнула. Все же черное маленькое платьице преобразит кого угодно!! Даже меня, ту, которая платьица надевала в последний раз в четвертом классе под пристальным и внимательным взглядом мамы. А если вспомнить еще и те ужасные «корзиночки», которые мама, очевидно, несостоявшийся парикмахер, плела в моих волосах в дополнение ко всем этим юбочкам и сарафанчикам!!! Ох, не стоит даже и вспоминать, страшно!! Сейчас-то я выглядела, прямо скажем, намного лучше, чем тогда, в четвертом классе. И голову мою не украшали симпатичные красные бантики на полмакушки, что не могло не радовать, черные волосы струились по плечам шелковистыми локонами, обрамляя лицо и подчеркивая скулы. Но все же, все же… Что-то было не так. Отчего я чувствую себя так неуверенно?! Из-за того, что надела платье, хотя всегда знала, что данные изящества не для меня?! Или из-за того, что это платье стоило бы опустить сантиметров на пять пониже колен?! Или из-за того, что к платью пришлось надеть еще и черные босоножки с каблуком чуть ли не под двенадцать сантиметров?!! Да, дело, определенно, в босоножках. В чем же еще?! Я саркастически усмехнулась своему отражению. Схожу с ума, не иначе. Надеюсь лишь, что меня не посадят под домашний арест при виде всего этого великолепия?.. Хотя, какой домашний арест, когда тебе уже двадцать три, и ты сама распоряжаешься своей жизнью?! Ну, да, продолжаешь жить с родителями, не будем спорить. Но это оттого, что тебе с ними комфортно и удобно, не нужно менять обстановку, куда-то переезжая, подстраиваться под чьи-то правила и устои, знакомиться с новыми людьми и пытаться кому-то понравиться. Можно просто быть самой собой и не волноваться по поводу того, какое впечатление ты произведешь на людей. Постоянство — вот что я уважала и ценила более всего. Когда дело касалось дома, семьи, института, работы… Или же вещей. Платьев, например, которые я почти никогда не носила… Усмехнувшись своим мыслям, я еще раз критическим взглядом окинула себя с головы до ног и, решив, что на сегодня осмотр себя в своей «полной красе» оставлю для подруг, а с меня хватит, отвернулась от зеркала. Клуб «Зодиак», в котором мы договорились встретиться, располагался в центре города. Дорогой, элитный, знаменитый, супермегапопулярный. Кое-кому в него попасть не удастся никогда, но мне, как девушке, угораздившей родиться со звучной фамилией «Вайтман», двери данного заведения были открыты и днем и ночью. Что не могло не радовать, надо бы сказать. Хотя иногда и огорчало. Порой хотелось стать какой-нибудь незаметной серой мышкой Петровой или Ивановой. Хотелось раствориться, затеряться в толпе и не быть той, за которой закрепилась репутация «сладкой папиной девочки». Быть просто собой. И не пытаться строить из себя ту, каковой мне надлежало быть в обществе. Очень трудно жить, когда на тебе лежит клеймо именитой фамилии. Приходится с этим жить. И жизнь становится какой-то негласной молчаливой войной с самой собой. За право существования. Можешь ли ты сама сделать что-нибудь? Без вмешательства папочки или дорогих братьев?! Сможешь ли ты справиться? Сможешь ли устоять на ногах? Не сломишься ли?! Ведь все вокруг тебя только и ждут, когда ты сдашься и падешь ниц перед силой обстоятельств. Потому что не приучена делать что-либо сама. Способна ли я на что-нибудь?.. Этот вопрос всегда возникал передо мной. Наверное, лет с одиннадцати стал возникать. В тот момент, когда кое-кто из одноклассников решил припомнить мне то, кем я являюсь. Я не говорю о том, что жалею о том, что я — Вайтман, хотя могла бы я родиться и в менее знаменитом семействе, и люблю я свою семью. Даже несмотря на то, что кое-кого иногда могу и на дух не выносить, но все-таки — люблю. И все же, все же… Иногда хотелось удавиться. Что уж говорить, если я даже работу в агентстве дизайна получила лишь благодаря тому, что Вадим был хорошо знаком с его владелицей Агатой Викторовной!? Они, видите ли, когда-то там, кое-где пересекались пару раз, и он решил поддержать сестренку, то есть меня, и помочь ей с работой!! Нет, это нормально?! Какой заботливый старший братец!! А его об этом просили, интересно?!! Обрезали попытки моей самостоятельности прямо на корню. От работы я, конечно же, не отказалась, не дура же я, в самом-то деле?! Отказываться от работы в одном из самых известных дизайнерских агентств Санкт-Петербурга!! Согласилась. И работу мою ценили, что уж скрывать, я была довольно-таки неплохим дизайнером. Но Дамоклов меч, а именно именитая фамилия, висел надо мной каждый день, угрожая обрубить все, что только можно, даже не дрогнув. Бросив быстрый взгляд на часы и осознав, что пора бы уже двигаться в путь, я выскочила из комнаты. Нужно ли говорить, какой фурор я произвела на родителей, когда пришла к ним, чтобы попрощаться?! Думаю, не стоит. У папы просто отвисла челюсть, когда он, приподнимая на меня глаза от отчетов, которые читал, так и застыл с вспорхнувшими к корням волос бровями. А мама, оторвавшись от страниц любимой книги, изумленными глазами еще очень долго провожала меня до двери. Так, пора делать ноги, как сказала бы Наташка. Что я сделать и поспешила, направившись к двери. — А что за повод? — крикнула мама мне вслед. — Никакого повода, — пожала я плечами — Просто решила… поэкспериментировать… — Хорош эксперимент, — заметила младшая сестра, спускавшаяся как раз в этот момент вниз по лестнице. Нашла же время!! — Папа до сих пор от шока отходит, — колко хохотнула она. Я бросила на Камиллу быстрый уничижающий взгляд. — Цыц! Кнопкам тут слово не давали! — шикнула я на нее, но Камилла лишь театрально закатила глаза. — Алина, а может быть, тебя Вова отвезет?! — поздновато, но все же опомнился отец, отойдя от шока. Я усмехнулась и, не оборачиваясь, крикнула: — Не стоит, пап. Я на такси. Уже открывая входную дверь, я услышала за спиной голос сестры: — Ага, а, может, и кавалера где подцепит, чего уж тут мелочиться-то? Давно уже пора. Я чуть не задохнулась от возмущения, повернулась к ней с намерением достойно отчитать, но так и не смогла что-либо произнести при виде ее плутовской улыбки от уха до уха. Промолчала. Вот поганка мелкая!! В клуб я прибыла, как оказалось, одной из первых. Позвонив на входе Наташке, я узнала, что она уже там, сидит за барной стойкой и пьет коктейль, цитирую, «в компании очень милого бармена Сергея». Просила меня поторопиться. И я, язвительно поморщившись, конечно, поторопилась. С Сергеем же сидит, ни с кем-нибудь!! Лолита и Таня опаздывали. Что, впрочем, неожиданностью не было, они опаздывали всегда, и я направилась разыскивать Наташу. Протискиваясь сквозь толпу посетителей и ощущая на себе острые, как бритва, взгляды, я мечтала лишь о том, чтобы поскорее отыскать подругу. И всыпать ей по полной число!! За то, что заставила меня надеть это чертово платье!! Ведь знала же, что не доведет все это до добра!! И вот, пожалуйста. Я чувствовала себя дорогой вещицей, выставленной на витрине не самого дешевого, надо бы заметить, магазина, а лоб мне словно так и жгла бирка ценника. Так хотелось обернуться и заорать на весь зал «Продано!», что я едва сдерживала себя. Сейчас, искоса глядя на посетителей клуба и ловя на себе их внимательные, оценивающие взгляды, я как никогда осознавала, за какие свои поступки люди потом расплачиваются. Я буду расплачиваться вот за этот!! Вцепившись в сумочку, как за спасательный круг, я прошествовала к барной стойке, сердитым взглядом ища подругу и стараясь не обращаться внимания на людей, которые, как мне казалось, пялились на меня во все глаза. Но у меня, очевидно, была паранойя, потому что никто на меня не пялился. И я отчаянно пыталась уверить себя в этом. Получалось, надо бы сказать, неплохо. Пока на моем пути поисков Наташки не выросла чья-то широченная грудь, в которую я с ходу, с лету и наткнулась. Отскочила, естественно, извинилась, проклиная свою нерасторопность, быстро подняла голову вверх и наткнулась на прищуренный, очень внимательный взгляд холодных голубых глаз. Сердце заклокотало в груди, как сумасшедшее, пульс подскочил до рекордных отметок, в висках застучало, а дыхание сбилось, вырываясь из груди прерывистыми частыми вздохами. — Извините, — повторила я и отступила на шаг назад. Опасный. Очень опасный!! Кричало, вопило, восклицало все внутри меня, скручиваясь в тугую горячую спираль. От таких, как он, нужно держаться, как можно дальше. С такими, как он, лучше не спорить. А еще лучше с такими, как он, не сталкиваться вот так запросто посреди зала ночного клуба!! Я хотела обойти его, но одним лишь движением он перегородил мне путь. Я уставилась на него. Внимательный оценивающий взгляд пробежал по мне, как по одному из лотов, выставленных на аукционе, и остановился на лице и на подрагивающей на шее жилке. Постараться бы унять дрожь в пальцах, было бы просто замечательно. А еще сказать что-нибудь. Попросить пропустить. Возмутиться. Или, может, накричать?.. Нет, точно не вариант. Тогда что?! Губы мужчины как-то жестко скривились, голубые глаза прищурились, довольные осмотром, брови приподнялись вверх в немом удивлении или удовлетворении, я не поняла. Он приподнял подбородок вверх, словно глядя на меня с высока, будто он и так не возвышался надо мною более чем на двадцать сантиметров!! Как-то вызывающе, как-то надменно, как-то высокомерно и словно бы довольный выбором. Кого тут выбирали, мне можно было и не рассказывать, не первый год на свете живу. Это заставило меня нахмуриться и насторожиться. Я вонзилась в мужчину ледяным взглядом. Только этого мне и не хватало!! И именно в тот момент, когда я хотела накинуться на него «с кулаками», он мгновенно отступил, пропуская меня вперед, но, тем не менее, не отпуская моих глаз из обжигающего кольца, в которое меня заключил его цепкий взгляд. — Ничего страшного, — проговорил он тихо, лаская меня своим голосом с легкой хрипотцой — Будьте внимательнее… — улыбнулся, приподнимая уголки губ, — в следующий раз. Не обращая внимания на его последние слова, я пытаюсь увильнуть и скрыться в толпе. Бежать, бежать, бежать!! Стучит в голове. Оборачиваюсь, как последняя идиотка, чтобы проверить, смотрит ли он мне вслед. Смотрит. Внимательно, пристально, пронизывающе. От его взгляда дрожь скользит по телу змейкой и огненная волна поднимается внутри, стремясь обжечь своим племенем. Отворачиваюсь от него, едва не споткнувшись на ставших вмиг ватными ногах. Сердце дрожит в груди, призывно нашептывая что-то на ухо. Опасный, опасный, очень опасный!! Снова и снова. Такие не церемонятся, они просто берут то, что хотят. Берут без разрешения. Берут просто так. Потому что привыкли к тому, что получают то, что хотят. Вырвавшись из плена завораживающих решительностью и уверенностью глаз, я на негнущихся ногах прошествовала к барной стойке, где, наконец-таки, наткнулась на подругу. И вздохнула с облегчением. Спину жгло огнем внимательного взгляда. Я знала, что мужчина продолжает наблюдать за мной. Все внутри горело, обжигая каждую клеточку тела раскаленным раствором. Наташка распахнула мне свои объятья и расцеловала в обе щеки. — Кто это такой? — спросила она шепотом мне на ухо — Смотрит на тебя, как на свою собственность. — Не знаю, — ответила я тем же шепотом — Столкнулись в зале. — Будь осторожна, — проговорила она обеспокоенно, отстраняясь от меня — Он не вызывает доверия. Я кивнула. Не вызывает доверия?! Ха!! Уж мне ли, испытавшей на себе его чарующий магнетизм, не понимать этого?! Этот человек опасен, а значит, от него нужно держаться подальше. Я делала так всегда, когда чувствовала опасность. И буду следовать этому принципу и дальше. Это я уже потом поняла, что держаться подальше не получится. Потому что он решил по-другому. А тогда я пребывала в блаженном неведении относительно того, что мне было уготовано. А если бы знала, то расцарапала бы ему все лицо прямо там, в зале «Зодиака». Но об его планах мне было суждено узнать немного позже.Глава 3
Заставить себе разлепить глаза удалось с трудом. И то лишь по той причине, что мысль о том, что сегодня приезжают Катя с Димой, озарила меня, словно вспышка сверхновой. А часы на тумбочке около кровати показывала уничтожающе много!! Я подскочила с кровати, как ошпаренная, и, запутавшись в одеяле и не сразу договорившись с подушкой, решившей упасть на пол, словно преграждая мне путь, помчалась в ванную. Наспех умылась, почистила зубы, привела себя в порядок, расчесалась, буквально впрыгнула в джинсы и длинную футболку и, не накрасившись, помчалась вниз. Как оказалось, зря спешила. Брата и невестки еще не было, они звонили и сообщили, что застряли в пробке. Типичное явление большого города. Я вздохнула с облегчением и опустилась на свободный стул за обеденным столом. Постаралась не обращать внимания на вопросительные взгляды родителей, брошенные украдкой, и колкий взгляд сестры, когда наливала в чашку кофе, но все же не удержалась, когда папа, открыв рот и явно собираясь что-то сказать, вдруг закрыл его, едва на него шикнула мама. Отставила чашку на край стола и посмотрела на них. — В чем дело? — Ни в чем, — пожал плечами отец и уткнулся в газету. — Ни в чем, дорогая, — проговорила мама, расставляя по местам столовые приборы — А что такое? Я смерила обоих подозрительным взглядом. Так я и поверила, что «ни в чем». Но от них ничего ожидать не приходится. Будут молчать в тряпочку, как партизаны. Проверено на собственном опыте, так сказать. Я покосилась на Камиллу. — Кнопка? Та нахмурилась, сводя брови, насупила нос и поджала губы. — Что?! — сухо выговорила она, а потом добавила с обидой в голосе: — Ты меня называешь так, словно мне по-прежнему девять лет!! Может, уже хватит, а? Я усмехнулась. — А тебе уже сколько? Десять? — Очень смешно, — скривилась сестра, не оценив юмора. — Я же не виновата, что ты в семье самая маленькая, — пожала я плечами. — Да? А я не виновата, что ты в семье самая недалекая, — парировала девушка. — Это в каком смысле? — В прямом, — отрезала сестра, а потом, покосившись на родителей, решила-таки поделиться «новостью» со мной — А ты вот как думаешь, в чем дело? У меня была масса вариантов на этот счет, но единственный разумный — вчерашний поход в «Зодиак». О нем, очевидно, речь и шла. Я вздохнула. И о нем как раз-таки я вспоминать хотела меньше всего. Но как стереть из памяти воспоминания?! — Догадываюсь, — сухо бросила я. — Тогда чего спрашиваешь? — накинулась на меня Камилла — Меня уже мама с папой достали, спрашивая о том, что там с тобой да как!! — родители мгновенно воззрились на свою младшую дочурку — Словно я к тебе в няньки нанималась, ей Богу!! Ну, откуда я могу знать, что там было в этом «Зодиаке»?! Я там, что, с тобой была вместе, что ли?! Мне еще и восемнадцати нет, а меня уже за тобой шпионить заставляют!! Что?!! Шпионить?!! Я мгновенно перевела изумленный взгляд на родителей. Но те сидели с видами невинных ангелочков и, как по команде, отрицательно закачали головами в опровержение слов Камиллы, едва я повернула к ним голову. Я посмотрела на сестру. — Ты что, им веришь? — вопросительно изогнув бровь, осведомилась Камилла — У них же на лбу написано, как страстно они желают узнать, что там такого случилось в твоем «Зодиаке», что домой ты приехала не на такси, как собиралась, а на машине. И снова я перевела ошарашенный взгляд на родителей. Те смотрели на меня все теми же невинными взглядами, хлопали глазами, как провинившиеся школьники, внезапно застигнутые на месте преступления, и вновь отрицательно покачали головой. А откуда они узнали, что я приехала не на такси?!! Глаза расширились от ужаса, а брови подскочили на лоб. Еще скажите, что они за мной следили!!! — Мам? — изумленно прошептала я — Пап? Вы что?.. Мне же не пятнадцать лет, в самом деле!! — Мы просто волновались, дорогая, — оправдываясь, проговорила мама. — Ты нам даже не позвонила, — вставил отец. — Да верь ты им больше!! — воскликнула Камилла, явно наслаждаясь ситуацией — Им просто интересно, что за парень подвозил тебя домой, вот и не знают теперь, как об этом спросить, — она бросила на родителей быстрый насмешливый взгляд — Вроде бы и стыдно, что следили за тобой, но вроде бы и любопытство теперь раздирает. — Камилла!! — Дочка!! — Кнопка?!! Сестра непринужденно скрестила руки на груди и, как ни в чем не бывало, обвела родителей и меня в придачу смешливым взглядом. Чувствовала она себя, как я догадывалась, королевой положения. — Ну, так ты нам скажешь, кто это был? — спросила она — Или нам тебя пытать? Что?.. Я потеряла дар речи. Мама с папой тут же превратились в слух. Забыта утренняя газета, забыта сервировка стола, теперь центром мироздания для них стала я. А я… а я… А что я?! Я сидела и не знала, куда глаза деть от смущения. Словно мне не двадцать три, а тринадцать!! Сижу и краснею перед ними, как маленькая девочка. — Ну, спасибо тебе!! — послала сестре «благодарный» взгляд, но та лишь улыбнулась, сверкая глазами. Отвожу глаза в сторону, смотреть на родственников нет желания. Все трое сидят и ждут от меня… чего-то. Три пары глаз словно прожигают насквозь, вопрошая, умоляя, призывая начать историю… Историю? Да какую, к черту, историю?!! Я тяжело вздохнула и сжала руки в кулаки. Пульс надрывно забился где-то в висках, тупой болью отдаваясь в ушах. Самое-то ужасное заключается именно в том, что я не знаю, что им сказать!! Как я попала в машину к тому парню, я помню смутно. О том, чтобы вспомнить, как его зовут, не может быть и речи. Парень, как парень, вроде бы даже симпатичный, насколько позволяет вспомнить моя память… Ничего личного, но на тот момент, когда мы представлялись друг другу, мне было все равно, как его зовут. Он был моим прикрытием от того опасного незнакомца, с которым я столкнулась, едва пришла в клуб. Помню, что чувствовала на себе его взгляд весь вечер. Пристальный, изучающий, твердый взгляд. Пока сидела за барной стойкой и пила коктейль. И, по правде говоря, не один коктейль, а огромное множество. Пока разговаривала с подругами и напрасно старалась спрятаться за их хрупкими спинами от его внимательного взгляда, словно прикованного ко мне. И пока общалась с барменом, слушавшим мою пьяную чушь, я тоже ощущала на себе его взгляд. А когда попросила бармена, того самого, кстати, которого мне расхваливала Наташка, посмотреть украдкой, не смотрит на меня этот… ну, тот самый незнакомец, тот уверил меня в том, что смотрит. Очень рассерженно смотрит, очень зло. Словно чем-то не доволен. Не доволен, чтоб тебя?!! А кто тут собирается доставлять тебе удовольствие?! Ну, вот тогда-то я и поняла, что мне все равно, и послала голубоглазого ко всем чертям. Какого хрена он вообще ко мне прицепился?! Что я ему сделала?! Все смотрит и смотрит на меня, как на достопримечательность. Достал уже!! Повернулась к нему лицом, пронзив испепеляющим (и как хотелось верить, убийственным) взглядом, послала ему, как сейчас поняла, неприличную, отвратительно пошлую улыбку с воздушным поцелуем в придачу, и, наклонившись над стойкой, чмокнула бармена прямо в губы, которые он не успел увернуть от моего вездесущего рта. Голубоглазый мгновенно помрачнел, и я видела это боковым зрением, на скулах заходили желваки, губы сжались в плотную линию, брови сошлись на переносице, отчего глаза стали казаться словно бы впалыми под темными нахмуренными бровями. Пальцы его сжались, дрогнул стакан, который он держал в руке, и он поставил тот на стол. Задышал часто и тяжело, сдерживая ярость и гнев. Я ликовала, празднуя маленькую победу над ним. Отстранилась от бедняги бармена, улыбнулась ему светящейся улыбкой и посмотрела на незнакомца. Тот пронзил меня ледяным взглядом. Приподнялся на диване, на котором сидел, намереваясь, очевидно, подойти ко мне и, как я могла предполагать, отчитать за подобную дерзость по отношению к нему. Ага, разбежались, не догонишь… Я не позволила ему этого сделать. Стремительно взметнулась со стула, чудом не подвернув ноги на двенадцатисантиметровой шпильке, и бросилась на танцпол. Вот зачем меня понесло именно туда?!! Почему на танцпол?!! Но на тот момент выбирать особо не приходилось. Куда угодно, только бы не видеть этого человека!!! Наташка, Лолита и Таня одновременно что-то кричали мне вслед, но я помахала им рукой и скрылась. Затеряться в толпе, утонуть, провалиться сквозь землю!! Что угодно, лишь бы подальше от… него. Казалось странным, что это вообще происходит со мной. Я не любительница выпить или покутить. Спокойствие и равновесие я ценю гораздо больше, чем вот такие «посиделки» золотой молодежи. Но сейчас… Нужно было отвлечься, чтобы не сойти с ума!! Что я благополучно и делала, надо сказать. Танцевала, отдаваясь музыке со всей страстью, на которую была тогда способна. Я даже и не знала, что таковая во мне присутствует!! А, оказалось, присутствует, еще как присутствует. Да у всех мужиков при виде меня, чуть челюсть не отвисла. Да и у меня самой чуть не отвисла челюсть при воспоминании всего этого безумия, этого безобразия, этого… разврата. Я, особо не вслушиваясь в музыку, двигалась женственно и плавно, не зря ходила на кружок танцев в школе, извивалась, изгибалась, разве что сальто прямо на танцполе не продемонстрировала!! Столкнулась в толпе танцующих с тем самым парнем, который в итоге подвез меня домой, и стала танцевать вокруг него, словно бы изощренно соблазняя, как великая куртизанка. Обнимала его, прижималась к нему гибким телом, чуть не вилась вокруг него лианой. До поцелуя дело не дошло, хотя, как догадываюсь, к нему все и шло. Помню, что и тогда голубоглазый не оставил меня в покое. Он стремительно подошел к нам и, удостоив обоих уничтожающими взглядами, вцепился в локоть парня мертвой хваткой, намереваясь оттащить от меня. Но разве это возможно, когда я сама держала его со всей силой, чтобы только этот его не увел?!! Мужчина смерил меня остерегающим взглядом, который я проигнорировала, и сделал шаг ко мне. Еще мгновение, и я помню, что стою прижатая к его телу. Крепко держит меня за руку, и даже при всем моем желании, а его было предостаточно, я не смогла бы вырваться. Тяжело дышит мне в затылок, и его теплое дыхание, касаясь моих волос, словно приподнимает их вверх. Слышу, как стучит его сердце, словно соперничая по биению с моим собственным. Хочу вырваться, отступаю на шаг назад, но он держит крепко, не отпуская, не позволяя отойти. С немым вопросом, застывшим где-то в горле вместе с комком слов, пытаюсь поднять на него глаза, но и этого он не позволяет мне сделать… Прижимает меня к своей груди, макушкой я как раз достаю ему до плеча. Подбородком касается моих волос, нежно проводит губами вдоль виска, лаская теплом и нежностью, спускаясь к шее и оставляя на бархате кожи огненный след, потом медленно приподнимается к уху, и я слышу его горячий шепот: — Не делай глупостей, девочка, — целует мочку уха, прикусив ее зубами — Пожалеешь. Сердце отчаянно застучало в груди, ноги подкосились. Соски напряглись и сжались в горошинки. Мужчина усмехнулся, и я почувствовала его усмешку кожей. — О, да, — удовлетворенно проговорил он, наклоняясь надо мной и заглядывая в глаза — Именно так и пожалеешь. Внезапно отстраняется, и я едва не падаю, лишенная точки опоры, делает быстрый шаг назад, придирчиво оглядывает меня с ног до головы, в свете огней видна его усмешка, разворачивается и уходит. А я стою посреди танцпола и не знаю, как дышать дальше. Тот парень, с которым я танцевала, что-то говорит мне, но я его не слышу. Вообще ничего не слышу, кроме завораживающего голоса с угрожающими нотками собственника в нем. Голоса самого опасного человека, которого когда-либо встречала в жизни. Как я доехала домой не помню и сейчас. Наверное, все произошло на автомате. Можно было бы винить в своей беспомощности и безнравственном, просто отвратительном поведении выпитый коктейль, но алкоголь ли так сильно ударил мне в голову?! Он ли помутил мой рассудок?! Он ли стал виновником того, что я, как дура, как полная идиота, позволила этому… этому хаму, этому мерзавцу, так с собой поступить?!! Нет, винить алкоголь не стоит. Виновата была только я. В том, что оказалась такой глупой курицей!! Не нашла слов, чтобы достойно ему ответить!! Не постояла за свою… честь, как бы пафосно это ни звучало. Не дала ему отпор, который просто обязана была дать!! Злость жгла глаза огнем, сердце бешено колотилось в груди. Поэтому сейчас, сидя за столом, яростно сжимая руки в кулаки до боли от ногтей в ладонях и пряча глаза от родных, я понимала, что сказать правду не смогу никогда. Слишком… сладкая, слишком… горькая была эта правда. Стыдно, обидно и неловко от такой правды… — Ну, и?.. — нетерпеливо настаивает Камилла, и я поднимаю на нее раздосадованный взгляд. Сейчас мне хочется ее придушить. Ну, почему ей не сидится молча?! Но едва я собираюсь открыть рот, чтобы произнести ложь, меня от нее спасает телефонный звонок. Все мгновенно оглядели друг друга. Я сидела, боясь пошевелиться. Отец приподнимается со стула, выходит из столовой, подходит к столику, где стоит телефон, и я слышу, как он здоровается с кем-то. Перевожу дыхание. Разговаривает с невидимым собеседником минуты две, не больше, быстро прощается изменившимся голосом, а затем с удивлением подходит к нам. — Кто звонил? — спрашивает мама обеспокоенно — С работы? Что-то случилось? Отец качает головой. А у меня на душе кошки скребутся. Что произошло?.. — Не совсем с работы, — пробормотал он, садясь на стул — Не совсем… — смотрит почему-то на меня, и мое сердце начинает дрожать — Звонил Игорь Абрамов. Он хочет встретиться со мной и поговорить. — Игорь Абрамов? — переспросила мама. Знакомая фамилия… — Это кто? — вопросительно глядя на отца, произнесла Камилла. Чувствую, что мое сердце вот-вот разорвется. — Он… предприниматель. И почему мне не понравилась запинка перед словом «предприниматель»?! — Наш конкурент, — тихо проговорила мама. — У нас есть конкуренты? — удивилась Камилла и воззрилась почему-то на меня. Черт, я что, центр вселенной?! Почему все смотрят именно на меня?!! Мне хватило сил на то, чтобы пожать плечами, но не на то, чтобы произнести хоть слово. — Игорь Абрамов один из основных, — вздохнул отец — Один из основных наших конкурентов. Мы с Вадимом немало сил потратили на то, чтобы огородить фирму от его посягательств на нее, — отец задумчиво потер лоб пальцами, словно успокаиваясь — Чего он хочет сейчас, я не знаю. — Он тебе не сказал? — удивилась я. Почему сердце никак не успокоится и продолжает колотиться в грудь тяжелыми ударами?! — Сказал, что это срочно. И больше ничего, — задумчиво покрутил в руках чайную ложку. — И когда встреча? — спросила мама, сжима пальцами салфетку. Не нравится мне все это. И Абрамов этот тоже не нравится. Что ему нужно?! — Сегодня. Сейчас, — посмотрел на нас — Сказал, чтобы подъедет через полчаса. — Куда подъедет?! — ужаснулась я — Сюда, что ли?! К нам домой?!! — Боюсь, что сюда, — кивнул отец — И, пожалуйста, Алина, когда он приедет, не показывай носа из своей комнаты, хорошо? Мне ни к чему лишние проблемы. — Я теперь еще и проблема, — недовольно пробормотала я, поджимая губы — Ладно, как скажешь. Общайся со своим Абрамовым хоть целый день, — я окинула родителей полным обиды взглядом — Только не забывайте, что скоро приедут Дима с Катей. Не хотелось бы, чтобы вместо теплой встречи в семейном кругу они попали на деловое совещание!! — Алина!! — воскликнула мама. — Все, я удаляюсь, — покорно поднимая руки вверх, заявила я и встала со стула — Приятных переговоров, — бросила я на прощание и скрылась в дверях.Глава 4
Не знаю, о чем хотел поговорить этот Абрамов с отцом, но чувство, что замышляется нечто нехорошее не оставляло меня в покое ни на минуту. Я, как мне и было велено (словно бы мне можно было что-то велеть), поднялась к себе в комнату, где, тешась надеждой, что смогу выйти в любой момент, и укрылась от вездесущего взгляда моего родителя. Меня это, конечно, жутко раздражало, потому что сидеть в четырех стенах, когда ТАМ творится нечто, казалось сущим наказанием и вовсе не грело мое самолюбие. Почему я, и вдруг должна прятаться, как партизан?! Скрываться, словно провинившаяся девочка?! Почему не могу спокойно передвигаться по собственному дому?!! Словно я что-то натворила!! Громко фыркнув, я, скрестив руки на груди, опустилась на кровать с хриплым сопением. Я, естественно, понимала, почему отец запретил выходить. Но от этого факта легче мне не становилось. Я рухнула на кровать, раскинув руки в стороны и закрыв глаза. Пришлось признать очевидный факт. Да, да, да, в порыве эмоций я могу болтнуть лишнее. Точнее, нечто очень лишнее. То, о чем потом буду жалеть, раскаиваться, ходить, словно тень, признавая ошибку. Но все же… Разве это повод для моего «заточения»?! Я снова фыркнула и перевернулась на бок, поджав под себя ноги. Хотя и «заточение» здесь звучит уж слишком пафосно. Никакое это и не заточение вовсе. Просто отец надеется на мою… порядочность. Тяжело вздохнула и надула губы. Пропади она к чертям эта самая порядочность, которая и заставила меня сидеть в комнате, словно в тюрьме. Тюрьма… Черт, собственная комната!! И все же это наказание, как не крути. Только за что?.. За то, что я такая вот эмоциональная уродилась?! Так это, извините, все вопросы к маме с папой. Какую сделали!! А теперь мне приходится сидеть здесь и гадать, над тем, что происходит. И думать, размышлять… Почему Абрамов?! Почему к отцу?! Почему именно сейчас, немедленно, срочно?! Почему не мог отложить этого на другой день?! Что такого важного случилось?! Что задумал этот наш конкурент?! Эти и еще десятки других вопросов словно насиловали мой мозг, пока я, безуспешно, надо отметить, пыталась занять себя чем-нибудь полезным. Не вышло. Я перевернулась на другой бок, распахнула глаза и уставилась в потолок. Еще до появления нежданного гостя его внезапное желание «пообщаться» с отцом стало выводить меня из себя. Слишком неожиданно, внезапно. Слишком… стремительно, резко. Слишком настойчиво. И как бы я ни старалась унять свою буйную фантазию и скручивать ей руки, ничего не получилось. Навязчивые мысли и идеи терзали меня своей дотошностью. Я ходила по комнате туда-сюда, надеясь хоть чем-то себя занять. Садилась за работу, пытаясь набросать эскизы нового заказа, кстати сказать, очень важного заказа, но карандаш выпадал из рук, словно специально. Пыталась слушать музыку, включая звук на полную мощность, чтобы заглушить голоса внутри меня и не слышать стука собственного сердца, грохочущего в груди. Думала почитать книгу, надеясь этим занять время. Ходила по комнате, выглядывая в окно. Но… Ничего не помогало. В голову лезли различные непозволительные мысли, — одна лучше другой, такие, что хотелось кричать в голос. Выйти, выследить Абрамова и «поговорить с ним по душам». Выяснить, что происходит. А в том, что что-то происходит, я не сомневалась. Чувствовала, знала… Почему сердце так тревожно билось в груди?! Почему клокотало как сумасшедшее не в силах замереть ни на секунду?.. И почему руки так неестественно дрожали, посылая дрожь даже в кончики пальцев?.. Я всегда верила своей интуиции, она никогда меня не подводила и не обманывала. И я знала, что не обманывает и сейчас. С тяжелым вздохом я села на кровати, а потом встала и зашагала по комнате, заламывая руки. Я пыталась отругать себя. Не может же быть дело в неожиданном визите этого Абрамова?! Не может быть дело только в нем!! Кто он вообще такой, я впервые о нем слышала!? И не видела ни разу, даже в журнале или на экране телевизора… Он словно черное пятно, о котором мне ничего не было известно. И это тоже было странным. Если он наш конкурент, то так или иначе, рано или поздно, я должна была о нем узнать… Но я его не знаю. Но если так, откуда же тогда это странное чувство дежавю? Словно бы я уже встречалась с ним, словно уже виделась, словно бы… уже знакома?.. И это знакомство не пришлось мне по душе. Отругала себя в сотый раз. Чертыхнулась. Не может этого быть!! В голове тут же всплыла неожиданная встреча в клубе, и я нахмурилась. Вот ее нужно вычеркнуть из памяти раз и навсегда!! С этим голубоглазым я больше никогда не встречусь!! Более того, чтобы исключить даже малейшую вероятность новой встречи с ним, я, чтобы не подвергать себя неожиданностям, больше никогда не пойдув «Зодиак»!! И никто меня туда не затащит!! Я села в кресло с ногами и прикрыла глаза. Но если так, почему же странное чувство обреченности охватило меня?! Откуда это вязкое, противное чувство безысходности?! Ощущение какого-то решенного, но все же оставшегося открытым вопроса. Такое гадкое, липкое, скользкое и противное ощущение безнадежности… Когда около дома затормозила машина, я стремительно подскочила к окну, едва не сломав ноги, выпрыгивая из кресла, с намерением увидеть гостя. Но, к моему сожалению, так ничего и не заметила. Увидела только мелькнувшую внизу высокую фигуру мужчины в сером костюме и больше ничего. Вероятнее всего, это и есть Абрамов. Как жаль, что мои окна в отличие от окон Камиллы, выходящих на подъездную дорогу, выходят в сад!! Сердце заколотилось с большей силой, врываясь в ребра сильными тяжелыми ударами и оглушительно врываясь в виски. И отстукивая тук-тук, тук-тук, тук-тук… Просто сводя меня с ума. Сгорая от любопытства, я слонялась по комнате, заламывая руки и нетерпеливо прикусывая губы, приблизительно минуту после прибытия гостя. А потом, не выдержав, все же выскочила из нее, и спустилась вниз. Плевать, что скажет отец. Пусть он скажет много и отругает по делу. Все это я заслужила. Слепая уверенность засветилась в глазах, ярко сверкая алмазами, и умоляюще и настойчиво нашептывал на ухо упрямый и неукротимый внутренний голос, призывая действовать. Наглый, противный, язвительный внутренний голос призывал меня совершить опрометчивый поступок. Не хотелось подводить отца, но все же… нужно убедиться, что все в порядке. И покажите мне того, кто посмеет сейчас меня остановить!! Перескакивая почти через три ступеньки, я спустилась вниз, намереваясь незаметно подкрасться к кабинету отца. Именно там он будет разговаривать с гостем, и я это прекрасно знала. Я постою немного, послушаю, о чем пойдет разговор, и сразу же уйду, уговаривала я себя. Нужно убедиться, что ничего серьезного не произошло, и что Абрамов не придумал никакой пакости. Едва затормозив на углу, полностью поглощенная своими мыслями и планами «шпионажа», я стремительно развернулась и… со всего маху врезалось во что-то. Точнее, в кого-то. С намерением отчитать Камиллу, которая, как и я, не выдержала и спустилась вниз, чтобы подслушивать, я подняла глаза вверх и застыла с открытым ртом. И почему мысль о том, что от сестры не может пахнуть ТАК, не пронзила меня насквозь раньше?!! Слова порицания замерли на дрожащих губах и так и остались непроизнесенными. В горле вырос тугой острый комок и нещадно натирал нежную кожу. Сердце пропустило один глухой удар, замерло на мгновение, хотя мне показалось, что прошла целая вечность, а потом понеслось вскачь, настойчиво и надрывно стуча в грудь, словно разрывая грудную клетку. В ушах зазвенело, загудело, зашумело, словно я вмиг оказалась стоящей посредине железнодорожного вокзала, онемевшая, оглушенная, бесчувственная. Создавалось ощущение, что я кричу, надрываясь, во все горло, но никто меня не слышит. И это выводило из себя. Почему никому нет до меня дела?! Почему все молчат, не скажут ни слова?!! А в центре этого хаоса, на самой вершине анархии чувств, в эпицентре событий — мой кошмар. Тот самый голубоглазый незнакомец. Сейчас, в этот самый момент стоит и смотрит на меня, приподняв брови и скривив губы. Я стремительно отшатнулась от него, широко раскрыв глаза, споткнулась о палас дрожащими от испуга ногами, задела рукой перила лестницы, почувствовав острую боль, чуть не упала, растянувшись на полу во всем своем великолепии, но чудом устояла на ногах. Трясущимися пальцами хватаясь за воздух, я умудрилась принять более или менее вертикальное положение и уставилась на мужчину во все глаза. А тот наблюдал за мной со спокойной миной на лице, лишь слегка приподняв уголки губ, не отводя испытывающего взгляда от моего бледного лица, на котором сейчас отразились все эмоции, которые только были мне присущи. Удивление, шок, испуг, изумление, а потом неверие, раздражение, злость… Какого черта он тут делает?!! Зачем он приперся ко мне в дом?!! Как он меня нашел?!! Что ему от меня нужно?!! Холодно усмехнувшись и окинув мою фигурку быстрым взглядом, словно отпечаток оставил на ней или пробу, и остановил взгляд на моем лице. — Как вижу, ты все же послушалась и не делала глупостей? Захотелось послать его к черту. На языке так и вертелись подходящие ругательства, но я промолчала. — Ну-ну, не стоит так бурно реагировать на мое появление, — улыбнулся он, но его глаза остались холодными — Я тоже очень рад тебя видеть. — Что вы здесь делаете? — прошипела я, едва разлепив губы. — О, мы на «вы»? — вопросительно приподнял брови — Кто бы мог подумать. — Я вас не знаю, — выдала я — Кто вы такой?! Голубые глаза блеснули, губы сложились в линию, уголки губ приподнялись. — Как, отец разве не сказал тебе? — скрестил пальцы — Странно. — Он вас даже не знает, как же он может…?!! Я осеклась, замерев на полуслове. Отвела ошарашенный взгляд, затем опять посмотрела на мужчину. Нет, этого не может быть!! Это просто невозможно!!! Наверное, догадка, осенившая меня, читалась на моем лице отчетливее, чем это могли бы произнести мои слипшиеся вмиг губы, потому что мужчина рассмеялся. Каким-то жестким, невеселым смехом. Дрожь пронзила меня стрелой от звука этого смеха, тяжелого, грубого с хрипотцой смеха. — Я так понимаю, он меня все же знает? — поинтересовался мужчина, поцокав языком. — Что вам нужно?! — перебив его, воскликнула я, сжимая руки в кулаки. Мужчина пожал плечами и сделал шаг ко мне, сокращая то расстояние, что было между нами. — Почему ты считаешь, что мне что-то нужно? — протянул он с удовольствием — От твоего отца. От тебя… — А это разве не так?! Он удовлетворенно улыбнулся. Разгладился его лоб, избавившись от морщинок. — А как ты думаешь? — наклонившись надо мной, прошептал он. Захотелось отскочить от него на расстояние ста шагов, лишь бы он не смог до меня дотянуться!! Но я сделала назад лишь один шаг, отступая. — Уходите!! — Я же только пришел, — нахмурился — Это будет не очень прилично, ты так не считаешь? — А вы считаете приличным врываться в чужой дом и… — Стоп, стоп, стоп!! — в мгновение ока он преодолел то ничтожное расстояние, что отделяло нас, навис надо мной скалой — Я ни к кому не врывался. Меня пропустили. Поэтому воздержись от обвинений в мой адрес. — Что вам нужно?! — прошипела я тихо, мгновенно потеряв способность кричать от близости его тела. Тепло его дыхания грело щеку, и я знала, что нужно бежать, но так и не смогла сделать ни шага. Вместо ответа он приподнял руку и коснулся пальцами моих волос, заправляя темный локон за ухо, провел подушечками пальцев по щеке, вызывая пьянящую дрожь в каждой клеточке тела, задевая нервы в каждой частичке моего существа, вынуждая холодок пробегать вдоль позвоночника, и возрождая огненную возбуждающую волну во всем теле. Наклонился еще ниже, касаясь щекой моих висков, и прошептал мне на ухо. — Скоро узнаешь, Кареглазка, — поцеловал мочку моего уха, как тогда, в клубе, заглянул в глаза и предупредил: — И готовься атаковать, дорогая. А я буду готовиться обороняться. Я сглотнула болезненный ком, застывший в горле, не моргая, посмотрела ему в глаза. — Что это значит?.. — прохрипели мои губы. Легко рассмеялся, блеснули льдинки его глаз. — А ты нетерпеливая, да? — помолчал, а потом задумчиво, с намеком проговорил, вглядываясь в мои глаза: — Но иногда это даже хорошо. Не правда ли? — Не правда!! — отрезала я, отступая назад и чувствуя, что за спиной теперь стена. — Еще и упрямая? — усмехнулся он, надвигаясь на меня — Хм, интересно… — Интересно? — Интересно будет посмотреть, как ты теряешь спесь. Испуг завладел каждой клеточкой тела, окутывая его своими липкими путами-оковами. — Что вам нужно от моего отца?!! — выкрикнула я нервно. — Ничего из того, — проговорил он жестко, — что он не смог бы мне отдать. В глазах стоит туман, в ушах невыносимый гул. Темнота накатывает на меня отрезвляющей волной. Боже, неужели?.. — Так вы… и есть Абрамов? — решилась я, наконец, задать этот вопрос. Мужчина рассмеялся грудным смехом. Как-то ласково, нежно, словно бы боясь обидеть ребенка. — Тебе стоило задать этот вопрос намного раньше, дорогая… — Я вам не дорогая!! — воскликнула я, раздражаясь — Не называйте меня так!! — вспыхнула я. Он тут же помрачнел, глаза превратились в щелочки. — Я делаю то, что хочу, — резко выдавил он, хватая меня за руку и притягивая к себе, к своему большому телу — Когда хочу, — наклонился надо мной, защекотав теплом своего дыхания губы, почти касаясь моих своими — И с кем хочу!! — выдохнул он, пронзая меня взглядом — Это ясно?! Дорогая?! — Отпустите меня. Немедленно, — сглотнув, выдавила я из себя почти через силу — И делайте все, что хотите, когда хотите и с кем хотите, — осмелилась и заглянула ему в глаза, твердо, надеясь, что не выдаю своего страха — Но только не со мной!! Это ясно?! Минуту он просто стоял и смотрел на меня, пристально, внимательно, глаза в глаза, словно надеясь, очевидно, подчинить меня себе этим взглядом. А затем, улыбнувшись уголками губ, подчинился. Отпустил. Отошел на несколько шагов назад. И я вздохнула полной грудью, только сейчас осознав, что боялась дышать, пока он стоял рядом. Но пронизывающий взгляд продолжал прожигать меня, накаляя до предела нервные окончания. Мужчина усмехнулся, скривил губы. — Определенно, будет весело, — выговорил он. Еще как!!! Чтобы ответить у меня не хватает сил, хотя на языке вертится язвительный колкий ответ. — Алина? — кажется, это отец. Я резко оборачиваюсь на голос. — Я же просил тебя не выходить! — укоризненно выговаривает он. — Прости, — сухими губами прошептала я. Мне действительно стыдно. И обидно, к тому же, что я его не послушала. Я покосилась на Абрамова. И вот к чему все это привело!!! Наглец, застывший в шаге от меня, тоже оборачивается и натянуто улыбается отцу. — Ничего страшного, Владимир Кириллович, — бросил на меня мимолетный взгляд — Мы очень… мило пообщались с вашей дочерью, — смотрит на меня — Правда ведь… Алина? Мне ничего другого не оставалось, как кивнуть. Хотя так и хотелось закричать. Хотелось вопить, хотелось умолять отца не уходить. Я чувствовала, что ничего хорошего из этого разговора выйти не сможет. Не для меня, по крайней мере. Когда спина Абрамова вслед за отцом скрылась в дверях, я прижалась к стене и закрыла глаза. Что он задумал, черт побери?!! Я знала, что он что-то задумал. Была уверена в этом! Слишком уверенно, слишком развязно, слишком… откровенно вел он себя. И что бы это ни было, я чувствовала, что это мне не понравится!!Глава 5
Если бы в тот момент, когда за отцом и его неожиданным гостем захлопнулась дверь, а я тупо стояла, прислонившись к стене с трясущимися руками и бешено бьющимся сердцем, если бы тогда я знала, или хотя бы предполагала, хотя бы догадывалась, о чем может пойти разговор в кабинете, я бы не впустила этого Абрамова даже на порог нашего дома!! Я бы перехватила его на входе, затолкнула назад в машину и отправила восвояси, спокойная и умиротворенна. А если бы он все же какими-то немыслимыми способами умудрился в него пробраться, я бы, наверное, исцарапала ему все лицо, накинувшись на него дикой кошкой. Пусть знает, с кем связался!! Но, к сожалению, на тот момент я пребывала в блаженном неведении относительно того, что мне было уготовлено, и к тому же все еще отходила от шока — следствия неожиданной встречи с голубоглазым из «Зодиака», и только по этой причине Игорь Абрамов все еще мог взирать на мир этими своими голубыми глазищами. Только поэтому… Но не долго ему оставалось это делать, потому что вскоре и его секрет должен был раскрыться. А у меня уже руки чесались наброситься на него с кулаками. Дайте только повод!! Как он посмел сюда явиться?!! Зачем он вообще пришел?!! Что ему нужно от отца?!! Все эти вопросы терзали меня с того самого момента, как я высказала их вслух еще самому Абрамову, а он очень ловко ушел от ответа на них. И сейчас, сидя в кресле и глядя пустыми глазами в потолок, я была бы и рада не думать о том, что в эту самую минуту происходит в кабинете, но не могла. Мысли вновь и вновь возвращали меня… к ним. Да что уж врать-то самой себе?! К НЕМУ. К нему, голубоглазому дьяволу во плоти, который заявился к нам, по всей очевидности, по наши души. Он был красив, при чем красив той самой классической красотой, о которой обычно пишут в книгах. Высокий, но не худощавый, атлетического телосложения, с широкой грудью и красивыми ухоженными руками с длинными пальцами. Волосы светлые, темно-русые, возможно, но не блондин в узком понимании этого слова. Холодные голубые глаза блестели на красивом лице острыми льдинками, выглядывая из-под темных, сведенных к переносице бровей, а уголки красивых губ приподнимались в саркастической усмешке или иронично подрагивали. Волевой подбородок всегда немного приподнят, словно его обладатель специально хочет указать на то, насколько он выше всех остальных. Гордый, самоуверенный, всевластный, бескомпромиссный и беспринципный сукин сын, вот он кто!! Сделала я однозначный для себя вывод о нем. И список нелестных комплиментов можно было продолжить. Но чертовски красивый сукин сын!! Подло зашептал внутренний голос, и я, мысленно застонав, велела ему немедленно заткнуться. Вспомнить хотя бы, как этот ходячий экземпляр мужского рода с явно завышенной самооценкой, вел себя в «Зодиаке»!!! Разве нормальные цивилизованные люди ведут себя подобным образом с незнакомыми людьми?!! Разве разговаривают с ними ТАК?! Разве позволяют себе то, что он позволил?! Ах, да. Я же упустила из виду слово «цивилизованные», а господин Абрамов, похоже, относится к роду дикарей. Вождей, предводителей, военачальников племени, — но все же, дикарей. Он не будет подчиняться и никогда не уступит. Волевой, гордый, целеустремленный. Я сглотнула тугой комок в горле. И поэтому его стоит бояться. Он никогда не отдаст того, что считает своей собственностью, и всегда получает желаемое. И отсюда вытекает главный вопрос сегодняшнего дня. Что ему понадобилось от моей семьи?!! Я нахмурилась, нетерпеливо пересаживаясь в кресле. Мысли кружились в голове осиным роем, но ни одной здравой среди них я найти не могла. Ни одного ответа — одни лишь вопросы, один, вытекающий из другого, и так по замкнутому кругу. Но размышления о том, почему и зачем, мне пришлось отложить на неопределенное время, потому что в гостиную не просто вошли, а ворвались ураганом, смерчем, тайфуном и всеми остальными природными стихиями мои племянники, пятилетняя Сабина и трехлетний Максимка, и с радостными криками «Тетя Алина!» бросились на меня, обнимая и зажимая со всех сторон. Я и опомниться не успела, как они повисли на мне, обвивая словно веревками и не давая дышать полной грудью. В голове еще успела мелькнуть мысль, почему я не услышала, как они вошли в дом, как следом за ними в комнату ворвались и их многоуважаемые родители, — улыбающийся от уха до уха мой старший брат и его светящаяся счастьем жена, — которым, как я потом поняла, стоило бы держать свои милые чада при себе, чтобы они ненароком не придушили кого-нибудь из членов семьи. Меня, например… Наобнимавшись со мной вдоволь, расцеловав в обе щеки, наверное, на две жизни вперед, и оттянув мою футболку настолько, что она стала похожа на балахон, радостные, довольные и удовлетворенные, Сабина и Максим, едва завидев бабушку, мигом повисли на ней и в один голос стали что-то кричать, гоготать, громко и невпопад сообщать какие-то новости и, перекрикивая друг друга, то и дело дергать женщину за рукав платья, привлекая в себе внимание. На моем лице закрепилась кислая мина, глядя на все это «великолепие». Чем вам не семейная идиллия?.. — Сабина, Максим, — проговорила Катя, улыбаясь — Дайте бабушке Наташе присесть. Вот, хоть одна разумная душа в этом сумасшедшем семействе!! мелькнуло в голове. Но, кажется, эти сорванцы, вырвавшиеся на свободу из-под присмотра родителей и попавшие в дом деда и бабушки, где, очевидно, им позволялось гораздо больше, и не думали подчиняться. Две пары совершенно невинных зеленых глаз устремились на мать, ангельски похлопали длинными ресничками, а потом вновь переместились на бабушку. И опять о чем-то заговорили, загалдели, закричали, перебивая друг друга. Странно, но мама еще умудрялась им что-то отвечать, усмехнулась я про себя. — Что за шум, а драки нет? — возникла в дверях с широченной улыбкой на губах Камилла, и окинув брата и невестку мимолетным взглядом и остановив его на племянниках, она улыбнулась еще шире — Ааа, — протянула она, — тогда понятно. Семья Вайтман пожаловала. А мы уже и не ждали. — Пробка была большая, — проговорила Катя — Вроде бы авария где-то. Дима наклонился, подхватив сестру, приподнял ее над полом и смачно чмокнул девушку в щеку. Камилла рассмеялась. — Кнопка, как же я скучал по твоей восхитительной иронии!! — воскликнул мужчина, опуская девушку на пол — Не поверишь, но я очень рад тебя видеть!! — Почему же, поверю, — усмехнулась девушка и, подняв вверх указательный палец, строго высказалась: — Только предупреждаю с порога. Еще раз назовешь меня Кнопкой, и будет тебе плохо. Я тут взрослею, — добавила она с улыбкой. Дима рассмеялся. — О, да это угроза!! Камилла, приподняв вверх тоненькие бровки, проговорила: — Считай, что угроза. — Боюсь, боюсь, — приподнял руки вверх старший брат и вдруг, словно о чем-то вспомнив, огляделся, отыскивая что-то глазами. А потом широченно улыбнулся, отыскав находку. Находкой была я, надо полагать, потому что с очень уверенным видом направился он именно ко мне, сверкая глазами-магнитами и сияя улыбкой в двести двадцать ватт. Ну, еще скажите, что он и меня вытащит из кресла и подхватит на руки?!! Я этого не переживу!! — А что с моей маленькой колючкой сегодня? — спросил он с наигранной обидой в голосе — Ни одной колкости от нее, а я уже вот как пять минут дома!! Что-то новенькое, — поцокал он языком — Решила меня задобрить, а? — подмигнул — Хочешь, чтобы я увез тебя в Москву? Столица, столица… — задел меня плечом — Признавайся. Я молчала, смирив Диму выразительным взглядом. Эх, не до тебя сейчас, совсем не до тебя… Брат, почувствовав неладное, мгновенно стал серьезным, глаза сощурились, губы плотно сжались. Что сказать, в проницательности ему не откажешь, мрачно подумала я. Он уставился на маму, возившуюся в это время с внуками с немым вопросом в глазах. — Что случилось? — произнес он с нажимом. — У нас гости, — ответила та, бросив на сына быстрый взгляд. — Гости? — удивился Дима — Какие? Вадим с Юлькой, что ли? — Да какой Вадим? — выдохнула Камилла колко — Нужен он тут, — иронично усмехнулась — Какой-то Абрамов. Верно, мам? Та коротко кивнула и опустила глаза. — Абрамов? — нахмурился Дима — Тот, о котором мне рассказывал Вадим? Наш конкурент номер один? Камилла пожала плечами. — Очевидно, что он. — И что ему нужно? — подозрительно, с неудовольствием. Все одновременно пожали плечами. — Они с отцом уже минут сорок разговаривают в кабинете, — проговорила я раздраженно и стиснула зубы — Что там можно обсуждать так долго, понятия не имею!!! Дима бросил на меня быстрый взгляд, и я заметила в его глазах подозрение. — Я чего-то не знаю? — поинтересовался он, хмурясь — Что еще произошло? — Да ничего особенного, — покачав головой, проговорила Камилла — Просто отец сказал Алине сидеть в комнате, когда придет Абрамов, а она не послушалась и вышла. Вспомнила, так сказать, былые времена и возомнила себя шпионкой. Решила подслушать, наверное, о чем они шептаться будут, — я послала сестре ядовитый взгляд, который та просто проигнорировала — И вот теперь сидит и бесится. Из-за того, что встретилась с Абрамовым и… мило с ним пообщалась, и из-за того, что отец их застукал. Вот поганка!! И кто ее научит держать рот на замке?!! — Застукал?! — изумленно воскликнул Дима, воззрившись на меня — Что значит, застукал? — с нажимом спросил он, пристально глядя на меня — Алина?! Ну, что Алина, что Алина?! На мне свет клином сошелся, что ли?!! — Да ничего они не делали противозаконного, — усмехнулась Камилла, скрестив руки на груди и глядя на меня с усмешкой — Алина все пыталась у него выпытать, зачем он приехал, а он молчал в тряпочку, — еще один ядовитый взгляд в сторону сестры, и снова она его проигнорировала — Потому что он маленьким девочкам о планах взрослых парней не привык докладывать. — Вот поганка!! — вскричала я, смерив сестру убийственным взглядом, и, не выдержав, вскочила с кресла и бросилась к ней. Черт, пусть она и моя сестра, но я ей сейчас все ее космы повыдергиваю!!! Будет знать!! Дима встал между нами, преграждая мне путь к этим самым космам. А вот Камилла даже не шевельнулась, уверенная в том, что ей вновь все сойдет с рук. Ладони сжались в кулаки. Я потянулась к сестре. — Так-так-так, тайм-аут!! — удержал меня Дима за локоть и развернул к себе лицом, вынуждая смотреть в глаза — Алина, успокойся!! Смотри на меня!! — и я смотрела — Что тебе сказал Игорь Абрамов, Алина?! — вместо слов я могла лишь шипеть и пыхтеть, как закипающий чайник — Он тебе что-нибудь сказал? — Да что он может ей сказать? — усмехнулась Камилла. — Камилла!! — это Дима, раздраженно, не спуская с меня глаз. — Да ладно тебе, уже молчу, — подняла та руки вверх, сдаваясь — Уже и сказать нельзя, — пробормотала она недовольно и отошла в сторону. — Так что случилось-то? — тихо повторил Дима свой вопрос — Ты мне расскажешь? Я бы с радостью рассказала, тем более что с языка уже готовы были слететь связные благоразумные речи, но вымолвить ни слова я так и не успела. — Я вам не помешал? Это отец. Я резко оборачиваюсь к нему, вырываясь из Диминых рук. Уже освободился?! Я воззрилась на него, как на достопримечательность. Так много хочется сказать. Спросить. Потребовать ответа на мучавшие меня вопросы, терзавшие мой мозг все это время, но я молчу. Отец стоит в дверном проеме, глядя на нас. Один. Абрамова нет. Ушел?! — Дима, — проговорил он с легкой улыбкой — Катя. Рад вас видеть. Сабина и Максим, едва завидев деда, хотели броситься к нему, но их сумасшедшая тетка, то есть я, спутала им все карты, сделав шаг вперед и с возмущением глядя на отца. — Ну, о чем вы говорили?! — воскликнула я нетерпеливо, отчаянно стараясь держать себя в руках. — Может быть, дорогая, ты все же подождешь, пока я хотя бы выйду за порог? — насмешливый голос раздается за спиной отца, а затем и его обладатель, высокий голубоглазый бес появляется в дверном проеме. Черт, не ушел, значит?!! Я покрылась красными пятнами смущения, вмиг начав задыхаться. Провалиться бы под землю, что ли?!! Абрамов поцокал языком и с улыбкой проговорил: — Ну, не буду вам мешать, — посмотрел на отца — Владимир Кириллович, надеюсь, мы поняли друг друга? Отец напрягся, подобрался, кивнул. — Да, конечно, Игорь Александрович, — нахмурился — Вы достаточно ясно изложили свое… свою позицию. Абрамов усмехнулся, заблестели искорки в его холодных глазах, хотел что-то сказать, но промолчал. Оглядев всех собравшихся быстрым взглядом, кивнул головой в знак приветствия, задержался на мне глазами немного дольше, чем на других, откланялся. — Повторюсь, не буду вам мешать, Владимир Кириллович, — сказал он — Провожать меня не нужно, выход найду сам. Доброго дня всем. Доброго дня?!! Какого, к черту доброго дня, когда тебя встретили?! Не успела за Абрамовым хлопнуть входная дверь, я тут же накинулась на отца. — Пап?! — и чего я так ору?! — Что случилось? — подлетела к нему, чуть ли не повиснув на нем, как до этого повисли на мне Сабина и Максим. Молчит, плотно сжимая губы. И я понимаю, дело серьезное. Потом вдруг поднимает на меня виноватые глаза. А почему виноватые?!! Сердце оглушительно стучит внутри меня. — Мне нужно с тобой поговорить, — говорит мне, обводя всех глазами — Наедине. Сердце готово вот-вот вырваться из груди. Перед глазами словно встала пелена. — Что случилось? — прошептала я сухими губами. Отец молчит, просто смотрит на меня, долго и внимательно. — Нет, ну, так нечестно!!! — воскликнула Камилла разочарованно — Почему это с ней?!! А мы?!! — Камилла, — предупреждающе говорит отец. — Ну, почему так?! Опять я молчи, да?!! — с обидой в голосе. — Мне нужно поговорить с Алиной, — твердо, с расстановкой говорит он, обращаясь ко всем — Это ясно?! Что-то кольнуло острой болью. В висках адская боль. — Пап?.. — Ко мне в кабинет, Алина, — говорит отец — Сейчас. Все остальные остаются здесь и принимают гостей, — это было адресовано лично нахмуренной и раздосадованной Камилле — Договорились? И кто бы посмел сказать что-то против?! Я бы точно не посмела, поэтому безропотно и беспрекословно зашагала в кабинет следом за отцом. Надеясь лишь на то, что после этого разговора мне не захочется убить Игоря Абрамова, потому что брать на себя ответственность за его убийство в мои планы не входило. И только потом я поняла, что лучше бы мне пристрелить его на месте, не раздумывая. Потому что с собой он принес сплошной хаос в мою размеренную жизнь, перевернув ее с ног на голову.Глава 6
Едва лишь попав в кабинет, я тут же набросилась на отца с вопросами. — Что случилось? — посмотрела на него впритык, едва не впечатав взглядом к двери — О чем вы разговаривали? — отец обошел меня стороной, направившись к столу, а я не отставала — Что-то срочное, да?! Зачем он вообще приходил, этот Абрамов? — Алина, присядь, — проговорил отец, не глядя на меня, подошел к столу и сел в кресло. Стараясь успокоить бешено колотившееся в груди сердце и сдержать рвущийся из горла крик возмущения и недоумения, я, сжимая руки в кулаки, повиновалась и опустилась в кресло. Отец поднял на меня глаза. — Скажи, как долго ты знакома с Игорем Абрамовым? Я уставилась на него во все глаза. Ладони мгновенно вспотели, а вдоль позвоночника промчался холодок. — В смысле, как долго знакома? — переспросила я, нахмурившись — Нисколько я с ним не знакома!! Я закусила губу. Подумаешь, немного солгала, так ведь самую малость, правда? Подозрительно посмотрела на отца, тот задумчиво смотрел в стену — не на меня. — А что случилось? — сердце заколотилось в висках — Он что-то говорил обо мне?! Спрашивал?! Черт, что этот… Абрамов мог наговорить обо мне отцу?!! Ногти больно впились в ладони. А ведь что-то сказал!! Точно сказал, как пить дать!! Вот ведь… зараза!!! — Пап? Желаю и в то же время боюсь услышать от него подтверждение своих догадок. Отворачивается от меня, повернувшись в кресле, взглядом пронзает окно. Плохой знак. — Мы говорили о тебе, — проговорил он, наконец, так и не повернувшись ко мне лицом. — Обо мне?!! Удивлена, это еще мягко сказано. Но чего мне стоило ожидать, если отец позвал меня на «серьезный разговор»?.. — Упоминали вскользь? — не потеряв надежду, вымолвила я — Мы ведь столкнулись с ним около лестницы, — продолжила я — Может быть, он… — Не просто вскользь, — огорошил меня отец, так и не повернувшись ко мне, словно скрываясь от моих пытливых глаз — Он приходил специально для того, чтобы поговорить. О тебе. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, так сильно забилось бешеной птичкой, рвущейся наружу. Пульс набатом заклокотал в запястья, ладони вспотели сильнее и слиплись. Какое мерзкое ощущение!! Уставилась на отца широко раскрытыми глазами. И что мне думать?! В смысле, — приходил, чтобы поговорить обо мне?! Сижу, полностью оглушенная, в кресле, и не знаю, что сказать. На языке застыл десяток вопросов, но произнести ни одного не могу, словно лишенная дара речи. Вместо этого просто смотрю на отца невидящим взглядом и молчу. Нужно спросить, нужно узнать, нужно… понять!! В горле запершило, стало резать его острой болью, словно наждаком. Сердце почти останавливается. — Не поняла, — медленно выговорила я, глядя на отца — Объяснишь? Немного помедлив, отец все же оборачивается ко мне, наклоняется над столом, опускает скрещенные руки на подбородок и задумчиво смотрит на меня с минуту. Нетерпение пылает в груди ярким пламенем, руки чешутся от раздражения. Но я молчу. — Ты знаешь, кто он такой, Алина? — спрашивает отец, наконец. Не понимая, что он хочет от меня услышать, пожала плечами. — Только то, что… он наш конкурент. И все, вроде бы… — замялась. — Наверное, следовало задать вопрос иначе, — тяжело вздохнул отец — Что ты о нем вообще знаешь? Нахмурилась, поджала губы. Да какого черта?!! Я не обязана знать о нем хоть что-либо!! Не центр же он вселенной, в самом деле!! Я внутренне напряглась, нервы стали натянутыми, как тетива, растягивая по частицам, по клеточкам мою нервозность. Что-то внутри меня кричало о том, что пора спасаться, бежать, скрываться. Пока меня не поймали. На краю целого мира, на границе вселенной. Где угодно, лишь бы только подальше… от НЕГО!!! Но что-то так же упрямо вопило о том, что спрятаться мне уже не дадут. Я сжала руки в кулаки и сглотнула внезапно выросший в горле комок. — Только то, что ты рассказывал, — пробормотала я — А это важно? — Да не совсем, — пожал плечами. Врет, отметила я про себя. Почему?.. — Кто он такой? — спросила я, подозрительно щуря глаза — Мафия? — Алина!! Не шути так, — предупредил отец недовольным тоном А что, я бы не удивилась! У него же на лице написано, что от него нужно держаться подальше. — Пап, я ничего не понимаю. Ты можешь объяснить русским языком, что происходит? — Русским языком? — нахмурился он и тяжело вздохнул. — Зачем он приходил? — повторила я свой вопрос — О чем вы разговаривали с ним? — развела руками — Не только ведь обо мне, правда? Ну, не верила я, что Абрамов приходил специально для того, чтобы мучить отца разговорами о своей старшей дочери, то есть обо мне. Бред чистой воды. Отец откинулся на спинку кресла, не отрывая от меня взгляд. — Не только о тебе?.. — пробормотал он себе под нос — Хм… интересно. — Пап? — не выдержала я. Тяжело вздохнул, с трудом втянул в себя воздух вновь, напрягся. — Он приходил… если так можно сказать, свататься, — выдавил из себя отец — К тебе. Вот так шутка. Только когда начинать смеяться?! — Не поняла, — выдохнула я, оглушенная его словами — В смысле — свататься? Отец раздраженно поджал губы. — А как обычно приходят свататься, Алина?! Вот так и он пришел!! Ошарашенно я смотрела на него широко раскрытыми глазами и не могла произнести ни слова онемевшим вмиг языком. — Свататься, чтобы потом жениться, — добавил отец как-то обреченно. Пожениться?.. Известное слово вмиг становится незнакомым. Тупо смотрю на отца, тяжело дыша и слушая сумасшедший стук своего сердца где-то в области лопаток. Боль в висках отрезвляет, но не на столько, чтобы я смогла произнести что-то путное. — Жениться? — переспрашиваю я — На ком? — Идиотски вопрос, ты не находишь? — раздраженно выдавил отец из себя, пронзив меня взглядом. И тут до меня доходит. — На мне, что ли?!! — ужаснулась — На мне жениться?!!! — закричала я, как безумная, и подскочила с места. — Боюсь, что так, Алина. На тебе. Застываю посередине кабинета. — Это не смешно, пап, — жестко проговорила я. — А ты видишь тут кого-то, кто смеется?! — в тон мне ответил он. Отец не шутит, я вдруг понимаю это абсолютно точно. Но если так, то… — У него все в порядке с головой?! — вскричала я — Я его едва знаю!! Я его вообще не знаю, куда уж там?!! — Он не считает это проблемой, по всей видимости, — тихо выговорил отец — Раз пришел к тебе… свататься. Меня передернуло. Черт, не говорите при мне этого ужасного слова!! И почему такая странная заминка?.. Я подозрительно уставилась на отца. — Как он это аргументировал?! — спросила я возмущенно — Ведь нельзя просто так прийти в дом к человеку и сказать, хочу, мол, жениться на вашей дочери!!! Это же бред чистой воды!! Должна быть причина, черт возьми!! — я нависла над столом отца, сверкая глазами — Где эта причина?!! ГДЕ?!! — Алина… — Это же просто ненормально!! — не слушая его, продолжала наступать я — Мы друг друга даже не знаем!! Я его сегодня второй раз в жизни видела, а он приходит ко мне, и… — Второй раз в жизни? — уточняет отец, смотрит на меня строго — Чего я не знаю? — Постой-ка, — выдавила я из себя, не обращая внимания на его вопрос — А почему он к тебе пришел?! — подняла сощуренные глаза вверх — Почему со мной не поговорил?! Почему он пришел к тебе, вместо того, чтобы сначала мне сообщить о своих великих планах?!! Пап?.. — вопросительно смотрю на него. — Очевидно, он предполагал, что ты не согласишься… — Ну, естественно, я не соглашусь!! — вскричала я — Я и сейчас не соглашусь, он что, иначе думает?!! Считает, что стоило ему с тобой поговорить, и я тут же побегу с ним под венец?!! — Он полагает, что я смогу… уговорить тебя, — проговорил отец сдержанно. Уговорить?! Это смешно. Заставить, папа, заставить. Называй вещи своими именами!! — Ах, он полагает?!! — возмущенно воскликнула я — Интересно!! И как же ты меня будешь… уговаривать?! — А это возможно? — в тон мне спросил он. — Нет!! — рыкнула я на него, отскочила от стола и заходила по комнате — И никогда не соглашусь на все это… это… безумие!! Бред какой-то!!! — заходила по кабинету кругами — Это же Средневековье!! — злобно расхохоталась, но глаза оставались холодными, как лед — Он что же, думает, придет к тебе, сообщит о том, что жениться хочет, и ты с распростертыми объятьями примешь его в семью?! А не густо ли ему будет?!! — Стоит полагать, что ты против этой затеи? — осторожно поинтересовался отец. Я уставилась на него глазами, едва не вылезавшими на лоб. — А ты еще и сомневаешься?!! — возмущенно воскликнула я. — Просто уточняю, — пожал плечами. — Пап, я тебя не понимаю!! — закричала я — Почему ты так спокоен?!! Что он тебе наговорил?!! — Он не сказал мне ничего, кроме того, что я, по его мнению, должен был знать. — И что же это?! — с нажимом спросила я — Что он тебе сказал? — Если бы ты знала его лучше… — проговорил он с сожалением. — К счастью, я его не знаю, — отрезала я сквозь зубы — И узнавать не собираюсь!! — Жаль, — просто бросил он — Если бы ты его знала хотя бы так, как его знаю я, ты бы поняла, о чем я толкую… Желудок скрутило узлом. — И о чем же?.. — с придыханием. Вонзился в меня твердым, как скала, взглядом. — О том, что это не тот человек, с которым можно просто сесть, поговорить и о чем-то договориться, — сцепил зубы — Это человек, который не приемлет компромиссов, он обычно предоставляет ультиматумы. Руки задрожали и пришлось сжать их в кулаки. — Что все это значит? — выговаривая каждое слово, выдавила я из себя. Отец вздохнул и потер пальцами виски, прикрыв глаза. — Если он не добьется того, чего хочет, то сделает все возможное, чтобы уничтожить то, чего когда-то так страстно желал, — посмотрел на меня — Вот что я знаю о нем совершенно точно. Дышать стало тяжело, спертый воздух едва ли попадал в легкие, оседая где-то в горле. — Я не понимаю… — прошептала я. — К несчастью, — проговорил отец, — то, что он хочет сейчас, это ты. Возмущение поднялось во мне новой, сметающей все на своем пути взрывоопасной волной. Загорелось в сердце и вспыхнуло миллиардами огней. — Но нельзя же хотеть живого человека, папа!! — почти задыхаясь, воскликнула я — Я не вещь какая-нибудь!! Меня нельзя взять и продать!! И отдать нельзя!! Я — живая, понимаешь?! Отец привстал с кресла и вышел из-за стола. — Я понимаю! А он это понимает, как ты думаешь? — вопросом ответил он мне. Я прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Поверить невозможно. Я отказываюсь это принимать. Разве так бывает?! — Это не шутка? — пробормотала я. — А я тебе о чем толкую?! Конечно же, нет!! Все намного сложнее, чем ты можешь себе представить!! — Насколько… сложно? — выдавила я. — Очень сложно. И очень серьезно. В памяти мгновенно всплыла наша первая встреча с Абрамовым в клубе. Еще тогда я поняла, что с ним лучше не шутить. И спорить с ним бесполезно. И пытаться выиграть тоже не стоит. Вот черт. Он берет всегда то, что хочет. Он получает всегда то, что хочет. Все, всегда и когда захочет. Он опасен, о, да, он опасен!! Еще как опасен!! Я едва не задохнулась от избытка чувств. Но сейчас, черт возьми, в этой игре без правил, ему придется уступить!! Потому что сдаваться просто так я не намерена!! — Что ты ему ответил? — спросила я тихо. — А как ты думаешь, что мог ему ответить?! — осведомился отец раздраженно — Я пообещал подумать!! — Подумать?!! — воскликнула я — Подумать, черт возьми?!! Папа?!! Какое там подумать?!! — А ты хотела, чтобы я сразу отказал ему и тем самым поставил под угрозу существование своей фирмы, которую строил десятилетия?!! Ты этого хотела?!! Стало стыдно, краска прилила к лицу. — Нет, не этого, конечно же… — прошептала я — Но все же, пап… Это даже не обсуждается. Я никогда не соглашусь выйти за него. И ты это знаешь, — посмотрела на отца твердо, решительно — Он просто псих, если думает, что я соглашусь. — А он так и не думает, — сказал отец, поставив меня в тупик своими словами. — То есть?.. — Он велел тебе передать, что, когда ты решишь поговорить, можешь найти его в любое время, позвонив по этому телефону, — наклонился, достал из ящика стола какой-то листок и протянул мне — Возьми, это номер его телефона. Сказал, что будет ждать звонка. Вот зараза!! Знает же, что я позвоню!! — Он сумасшедший, — выдохнула я, дрожащими пальцами сминая листок — Зачем ему все это надо?! Черт, я не понимаю, — зачем?!! — Он не вдавался в подробности, — сухо проговорил отец. — Он меня даже не знает!! — продолжила негодовать я — Какого черта тогда тащит в загс?!! — Он сказал, что ответит на все твои вопросы при личной встрече. — При личной встрече?!! — язвительно выкрикнула я — А может, мне ему себя преподнести на блюдечке с голубой каемочкой?!! Пусть подавится!! Как же я зла. Боже, как же я зла!! — Что между вами произошло, Алина? — пристально глядя на меня, спросил отец. — Н-ничего, — отводя взгляд, пробормотала я — Ничего не произошло, — сердце забилось сильнее и громче. — Ты мне врешь, дочь. Вру. Черт, а что еще делать?! — Ну, хорошо, — уступила я, взмахнув руками — Мы виделись вчера, в клубе, — сжала листок в ладони — Случайно там столкнулись, честное слово!!! И это был первый раз, когда я его видела!! А до этого ни разу!! — Что он тебе сказал? — Ничего, — удивилась — Ничего он мне не говорил. Я его не знаю, — по слогам выговорила я — И он меня тоже не знает!! Мы даже и парой слов не перекинулись!! А вот от этой явной лжи тут же запылали щеки. Как же, как же, не перекинулись и парой слов… — Серьезно? — Ну, конечно, — что-то мало уверенности в голосе — Зачем мне врать?! Отец вздохнул. — Ну, хорошо, — опустился в кресло, спросил: — Так ты позвонишь ему? — Придется, — вздохнула я — Нужно ведь расставить все на свои места. И к тому же, нужно заканчивать с этим фарсом!! Все зашло слишком далеко, — я двинулась к двери — Я позвоню ему, мы поговорим, и пусть катится ко всем чертям!! Пусть оставит меня и мою семью в покое!! — Ты веришь в это? — спросил он меня, когда я уже бралась за ручку двери. — Он не должен быть таким психом на самом деле, это просто невозможно. — Надеюсь, ты права, Алина. Очень на это надеюсь. А как на это надеялась я, кто бы знал!! И пытаясь заглушить противный внутренний голос, который просто орал мне на ухо, что меня просто так не отпустят, я выскользнула из кабинета отца с колотящимся в груди сердцем и неконтролируемым желанием убить Игоря Абрамова. Игра началась. И я не собиралась проигрывать. Не в первом раунде.Глава 7
Встрече с моим несостоявшимся «женихом», как я мысленно называла его, суждено было состояться лишь через четыре дня после моего разговора с отцом. Абрамову, видите ли, срочно понадобилось лететь в Новосибирск!! О чем мне немногословно и не очень-то дружелюбно и сообщила его секретарша Элоиза Львовна, принявшая меня, очевидно, за очередную его пассию, когда я позвонила ему в первый раз. Оказывается, этот остолоп дал мне номер своей фирмы, а не домашний или мобильный!! Боялся, что я буду доставать его звонками и днем и ночью?! Даже смешно. Я бы и рассмеялась, если бы горло не резало острой болью. Я заклацала зубами и, кидая трубку на рычаг, в сердцах обозвала его всеми известными мне нелестными эпитетами, пожелав ему не долететь до своего Новосибирска, решила больше не звонить. Если захочет, если ему так надо, то сам соизволит со мной связаться!! Мне-то до него вообще дела никакого нет!! Если бы это было так… Черт!! Если бы это, действительно, было так!! Оставить бы все, как есть, так нет же… Мысли терзали мой мозг каждую свободную минуту, надоедливо нашептывая глупости. И мне, вместо того, чтобы тихо-мирно послать Абрамова к черту на кулички, плюнуть на него, забыть его имя и продолжать жить так же, как жила до его внезапного появления в моей жизни, мне приходилось звонить ему каждый день и спрашивать, не соизволил ли он вернуться!! Вот черт, я упала до того, что делала это, можете представить?! А эта поганка, которая представилась Элоизой Львовной, его секретаршей, не только невежливо и неприветливо доложила мне, что ее босс не только не приехал, но и не сообщил, когда именно вернется в Питер, но она даже дошла до того, что предложила мне записаться на встречу с ним. На сентябрь!! И это учитывая, что сейчас идет июль!! Вот хамка!! Словно бы МНЕ нужна была эта встреча?!! Я швырнула телефон в сторону и зачертыхалась в голос. Он что же, думает, что я буду названивать ему снова и снова, пока не дозвонюсь, или пока он не соизволит поднять трубку, чтобы поговорить со мной, удостоит парой слов?!! Думает, что МНЕ нужна эта чертова встреча?!! Вот… зараза!!Хотелось браниться благим матом и удушить Абрамова к чертям!! Наверное, мне стало бы намного легче… Хотя не стоит отрицать тот факт, что все эти три гребаных дня, в течение которых «милейшая» Элоиза Львовна изводила меня пустыми байками об отсутствии своего начальника, я только и делала, что думала об этом самом начальнике, то есть об Абрамове. Упрямо не желая даже в мыслях называть его по имени и обращаясь к нему исключительно на «Вы», я была бы рада поскорее послать его далеко и на долго и в приказном порядке предложить ему оставить в покое меня и мою семью, но мысли вновь и вновь возвращали меня к нему. Я даже строила планы, придумывала ответы на его реплики, сочиняла на ходу колкие фразы и едкие замечания. Я проиграла в уме десятки вариантов развития событий. Что и как может произойти. Что он скажет. Как посмотрит. Как отреагирует. Что ответит. Что смогу сказать в ответ. Как смогу отстоять свое право на свободу от его домогательств. Иначе все это я назвать не могла. Это было самым настоящим домогательством. С той лишь разницей, что он ко мне и пальцем не притронулся. Зато уже морально съел весь мой мозг!! Когда я позвонила ему во второй раз, Элоиза Львовна «наимилейшим» голоском пропела мне, что моего «благоверного» сегодня не будет. Опять. Словно специально. Словно назло. Словно лично для меня. Я швырнула трубку на рычаг с намерением послать все к черту, больше никогда не звонить ему и вообще сжечь номер оставленного мне телефона, вырвать его из памяти и забыть. К черту!! Честно, я так и собиралась сделать. По крайней мере, намерения у меня были самые что ни на есть, серьезные. И решительна я была, как никогда. И настроена на блокирование информации в своем сознании. Куда там?! Получилось бы, когда ты имеешь дело с Игорем Абрамовым?! Не стоило даже и мечтать об этом. Все валилось из рук и не клеилось. Мозг наотрез отказывался выполнять элементарные задачки, которые раньше щелкал, как орешки. Работа над новым заказом стояла на месте, за что я и получила вполне объективный нагоняй от своей начальницы. Пыталась набросать эскизы… Но едва карандаш попадал мне в руки, перед глазами тут же всплывало твердокаменное лицо с холодными голубыми глазами на нем. Лицо чертова недоумка Игоря Абрамова, который, похоже, решил одним своим заявлением испортить мне всю жизнь!! Вот объясните мне, вполне адекватной, умной девушке, не сумасшедшей, не психичке какой-нибудь, зачем — ЗАЧЕМ?!! — этому Абрамову понадобилось жениться на мне?! Не похож он на ненормального. А я не могу понять, зачем ему все это надо. Я отказываюсь понимать. Я просто в замешательстве. И этот факт выводит из себя. Не просто раздражает, — бесит!! Дома я кричала на всех, срываясь по сущим пустякам. Родители, особенно отец, старались не разговаривать со мной об Абрамове и его странном «предложении». Дима, оставшийся у нас на пару дней, не решался шутить и подкалывать меня, очевидно, заметив мою нервозность и неадекватность. Даже Камилла, всегда спокойная и уравновешенная, привыкшая к нашим с ней пикировкам, стала обходить меня стороной и не высказывала колкости и язвительные замечания в мой адрес. Боялась, очевидно, что я сорвусь и наору на нее. Я ценила ее недетскую рассудительность, потому что и сама жила все эти дни, как на пороховой бочке, готовой вот-вот рвануть. И не была уверена в том, что сдержалась бы, скажи мне сестра что-нибудь едкое. Наверное, я бы наорала на нее, а потом жалела о своих словах. Наташка звала меня на природу, подышать свежим воздухом, но я отказывалась. Какая, блин, природа, когда моя жизнь вот-вот превратится в ад?!! Мой персональный ад в компании с Абрамовым?!! А минуты медленно перетекали в часы… На третий день я все же вновь позвонила ему. Полная решимости, что сегодня уж точно должна буду его застать и высказать все, что думаю. А накопилось-то всего, ой, как много, если и высказываться, так по полной программе. Что я и намеревалась сделать. Дайте только услышать этот голос с нотками стали и меда, и я не сдержусь!! Но когда все та же «дружелюбная» Элоиза Львовна заявила мне, что сегодня Игорь Александрович, к сожалению, занят, и, по всей вероятности, занят именно для меня, я поняла, что с меня хватит. Катись к черту, благоверный!! Ищи себе другую невесту!! Попросив передать Абрамову пламенный привет и слова прощания одновременно, я бросила трубку и отключилась. Козел!! Он меня просто за нос водит!! Не исключая, а даже все поставив на вероятность того, что он никуда и не улетал, а, если и улетал, то вернулся добрых дня два назад, я решила выбросить его из головы!! Немедленно!! Жаль, что у моего «благоверного» были на этот счет другие планы. Не прошло и дня, как звонок мобильного телефона со светящимся на дисплее неизвестный номером отвлек меня как раз от того самого занятия — забывания Игоря Абрамова. Расположение духа у меня было не самое дружелюбное, поэтому рассчитывать на мою благосклонность не стоило никому. — Да? — недружелюбно гаркнула я, хватаясь за телефон. — Хм, дорогая, — протянул мужской голос, — да разве же так начинают столь долгожданный разговор? Телефон чуть не выпал из ослабевших и покрывшихся мелкой противной дрожью пальцев. А потом захотелось послать ЕГО к бесу. На языке так и вертелись слова. — Долгожданный, говорите? — едко переспросила я холодным тоном и злобно сузила глаза — Если так, то вы что-то не сильно торопились, чтобы поговорить. — Я был занят, — удовлетворенно вздохнул он. Чему он радуется, черт возьми?!! — Скучала? Разбежался… — Безумно!! — процедила я сквозь зубы. Рассмеялся грудным смехом. А меня обдало жаром. — Я так и думал, — я чувствовала его улыбку своей кожей и она жгла огнем — Когда хочешь встретиться? — Никогда, — отрезала я раздраженно. Он еще смеет об этом спрашивать?!! После того, как «отшивал» меня все эти дни?!! — Не понял, — посерьезнел, это я тоже почувствовала кожей. — А что тут непонятного? — взорвалась я — Никогда мы с вами не встретимся. Ну, и что ты на это скажешь, дорогой?! — Это была неудачная шутка, Алина, — холодно выговорил он. — Потому что это не шутка. Напрягся, тяжело выдохнул в трубку. Я тоже выпрямилась, словно готовящаяся к прыжку дикая кошка. Нервы натянулись, словно тетива. — Не стоит меня злить, дорогая моя, — с угрозой — Я могу тебе и не понравиться злым. — А кто вам сказал, что вы мне вообще нравитесь?! — с вызовом спросила я. — Иначе и быть не может, — сказал, как отрезал, и тут же, без паузы: — Завтра, в семь. Ресторан «Прованс». Тебе подходит? Я опешила. — Что?.. — За тобой заедут в шесть пятнадцать, будь готова, — не отвечая, продолжил он. — Это что, свидание?! — воскликнул я. — А тебе бы хотелось, чтобы было свидание? — с хрипотцой, нежным, бархатным голосом. — Нет!! — Еще чего?!! — Считай это деловой встречей, — безэмоционально сказал он — На первый раз. Вот как?.. А больше вы ничего не хотите?! Быстрый какой!! — А если я не приду?! — с вызовом спросила я перед тем, как он успел отключиться — Что, если я не хочу с вами ужинать?! — А ты не хочешь? — кажется, удивился? Что за самонадеянность?! — Не хочу! — стиснула зубы и все же заставила себя выдохнуть глухим от безысходности голосом: — Но нам нужно поговорить, — втянула в себя воздух — Поэтому мне придется согласиться. Усмехнулся. Я сжала руки в кулаки. — Вообще-то, — растягивая слова, протянул он, — это и не обсуждалось, моя дорогая. Твое согласие, — уточнил он — Просто решил дать тебе пару секунд на раздумья. Я надулась, как воздушный шарик. — Пару секунд на раздумья?!! Рассмеялся. Дрожь вонзилась острыми иголочками в каждый сантиметр кожи. — Большего ты пока не заслужила, дорогая, — голос сошел до хриплого шепота — Слишком упрямая, — снизошел он до объяснения — Дать тебе больше времени, значит, поставить крест на всем предприятии, — в голосе зазвучала сталь — А мне это не нужно. Вот черт!!! Самонадеянный… поганец!! Только тут до меня дошло. — Вы заранее знали, что я соглашусь?! — возмутилась я, шокированная. И зачем спросила?! Ведь знала же ответ. — Естественно. Ты сомневалась? — Нет. — И правильно, — мучительная пауза, вывернувшая меня наизнанку — Я всегда добиваюсь того, чего хочу. И опять это звучит, как угроза. Черт, да он только и делает, что сыплет угрозами!! Сердце застучало в горле. Я сглотнула, стараясь унять дрожь. — И сейчас вы хотите?.. — с придыханием, едва слышно. — Поговорить с тобой, — мягко перебил меня мужчина — Для начала. Ведь нам нужно поговорить, ты сама сказала. Не так ли? — Так, — пробормотала я тихо. — Значит, проблем нет? — Наверное, нет… — черт, почему так неуверенно?!! — Вот и отлично, — поставил он точку — Завтра в шесть пятнадцать за тобой подъедут. До встречи. Интересно, успела бы я попрощаться, если бы губы не дрожали так сильно, ведь он так быстро отключился?!! И нужны ли ему слова прощания?! Ведь он и так все уже решил за меня. Он уже давным-давно все решил. Только я не знала об этом.Глава 8
Глупо было себя уверять, что я стараюсь относиться к этому ужину, как к обычному. Глупо и нелепо. Хотя бы потому, что этот ужин, явно, не был обычным. Ужин в компании Игоря Абрамова!! Это разве шутки?! В груди все переворачивалось от одной лишь мысли о том, что мы встретимся вновь!! Серьезнее разговора я не припомню и за всю свою жизнь. Собеседование в университет?!! Да разве же это серьезно?! И не стоит брать в расчет тот факт, что в тот день, я извела почти каждого, кто так или иначе пересекался со мной, своим нытьем и причитаниями. Волновалась ли я тогда? О, да, еще как волновалась!! Так же, наверное, как при сдаче дипломной работы, когда все, устремив на меня свои внимательные, испытывающие взгляды, с умными видами следили за тем, как я пытаюсь «отчитаться» за проделанную работу. Или, например, собеседование при поступлении на работу. Ложью было бы сказать, что тогда я ничуть не переживала и не нервничала. Это был сложный, изматывающий разговор, даже несмотря на то, что Вадим, будучи знаком с Агатой Викторовной, уже «обо всем договорился». Чувствуя себя тогда выжатой, как лимон, я думала, что сложнее не будет ничего… Но ни поступление в университет, ни сдача дипломной работы, ни даже прием на работу так не волновали меня как ЭТА встреча!! Сейчас, раз в шестой оглядывая себя критическим взглядом и хмуря брови, недовольная своим внешним видом, я пыталась уверить себя, кстати, совершенно напрасно, что меня не волнует, в каком виде я предстану перед Абрамовым. Я вообще могу выйти к нему в джинсах и домашней футболке, и пусть думает, что хочет!! Со свистом втянула в себя воздух, набирая в легкие больше кислорода, а потом выдохнула. Губы сложились в узкую линию. Плечи обреченно опустились. Обманывала. Саму себя обманывала. Глупая, наивная идиотка!! И ты будешь уверять, что тебя не волнует, что подумает Абрамов?! Будешь спорить с собой и наивно полагать, что все так же, как и всегда?! Будешь обманывать себя?! А точнее, — пытаться обмануть?! И что же, ты веришь сама себе?! Руки непроизвольно сжались в кулаки, ногтями впиваясь в ладони. Я чертыхнулась в голос и с тяжелым вздохом опустилась в кресло. Черт, я его даже не знаю, так какое мне дело до того, что он подумает или скажет, когда увидит меня?!! Он мне никто!! Просто какой-то сумасшедший, решивший, что за деньги можно купить все!! И не собираюсь я для него… прихорашиваться!! Не собираюсь!! Вот возьму и надену джинсы, что он мне сделает?! Что он сможет мне сделать?!! Что он вообще может мне сделать?! Я окинула себя беглым взглядом. Темно-синий шелк идеально облегал точеную фигуру, подчеркивая каждую черточку тела, высокую грудь, осиную талию, округлые бедра, идеально сочетаясь с темными волосами, струящимися по плечам и спине шелковистыми локонами, обрамляющими щеки. Коротковато, наверное. Бросила быстрый взгляд в зеркало, придирчиво осмотрела себя, нахмурилась. Хотя немного выше колен, — это разве много?! В самый раз. Чулки… Покраснела, опустила глаза. И почему именно чулки?!! Черт, нужно было надеть колготки!! А еще чертовы туфли на каблуке, черные, на высокой шпильке. Почему именно их?! Неужели нельзя было найти нечто более… простое?! Пришлось себя тут же отругать. Я итак уже перемерила все, что только нашла в своем гардеробе, от самых изящных до совершенно недопустимых платьев, отметая то одно, то другое по ряду причин. Торчать перед зеркалом еще час?! И ради кого?! Ради Абрамова?!! А не густо ли ему будет?!! Черт, а что ему вообще надо?!! Я тут же отругала себя. А это разве важно для меня — пытаться ему понравиться?!! Что бы он ни подумал обо мне, это не должно меня волновать. Мало ли, кто и что думает обо мне?! Не обращаю же я на все эти мнения внимании?! Так почему же сейчас, на встречу с Абрамовым собираюсь, как на собственную свадьбу?!! Я застыла. Сердце заколотилось в груди, глухими ударами вбиваясь в горло. Вот так сравнение… Я на мгновение прикрыла глаза, присела в кресло и сжала руки. Учитывая недавний разговор Абрамова с отцом и, собственно говоря, основную причину, по которой вот эта встреча должна будет состояться, не совсем разумно было говорить о свадьбе. Минут пять сидя в кресле с хмурым видом и поджатыми губами и глотая нелестные возмущения, адресованные, естественно, Абрамову (а кому же еще?!), я, чертыхнувшись, с решительностью поднялась и, стремительно подскочив к зеркалу, уставилась на свое отражение. Ну, и что ему здесь может не понравиться?!! Нет, не так… Пусть ему хоть что-то и не понравится, это — не моя проблема!! Брови сошлись на переносице, глаза злобно сощурились. И к тому же, моей главной целью является не понравиться ему (да пусть подавится от шока, клацая зубами и сверкая голубыми глазищами, от неудовольствия и возмущения, мне все равно!!), для меня сейчас важно, выяснить, что происходит. Почему он решил так злостно пошутить именно со мной. Зачем ему все это надо, что он задумал, почему решил шантажировать отца, и хотя папа мне ничего об этом не говорил, я догадывалась, что без шантажа обойтись не могло. И какова его цель от всего этого… мероприятия?! Ведь должна же у него быть какая-то цель?.. Что-то ему от меня нужно?.. Или от отца?.. Не мог он затеять все это просто так, потому что ему это взбрело в голову. Так не бывает. И не псих он, не сумасшедший, а очень умный и беспринципный делец. Такие, как он, в каждой мелочи ищут, на чем можно было бы поживиться, чтобы, на чем-то сыграв, обязательно выиграть. Такие, как он, никогда и ничего просто так не делают. Всегда есть цель, всегда есть идея, всегда есть стремление сделать так, как хочет он. И плевать на других. Тогда возникает закономерный вопрос: что же ему может быть надо от моей семьи и меня в частности?! Сомневаюсь, что деньги. Их у него достаточно и без моего «приданого». Вряд ли власть. Он обладает ею и без именитой фамилии Вайтман. А что еще может быть нужно такому человеку, как Игорь Абрамов?! Что ему может быть нужно?! Вот сегодня я это и узнаю. Быстрый взгляд на часы… И сердце забилось сильнее и чаще. Скоро. Я узнаю все уже очень скоро. И плевать, как я выгляжу!! Не хочу ему нравиться!! Только выскальзывая из комнаты, я все же бросила быстрый взгляд в зеркало и, чертыхаясь, поняла, что подлый червячок сомнения все же прокрался в меня, шевеля невидимые струны моего самолюбия. Меня волновало (и что уж греха таить, очень сильно волновало), в каком виде я предстану перед Абрамовым, и это раздражало, злило, выводило из себя!! Какого черта?!! Кто он вообще такой?! Почему именно для него я вертелась перед зеркалом, как заядлая модница более трех часов?!! Не стоит он того, чтобы тратить на него свое время!! Не стоит… Спускаясь по лестнице и задержавшись на последней ступеньке, я уже хотела вернуться в комнату, чтобы переодеться во что-нибудь менее изящное, не за чем показывать ему, что я готовилась к этой встрече, но, едва я повернулась, чтобы метнуться назад, в дверь постучали. Сердце пропустило удар. Затем еще один. Потом еще. А потом замерло и застучало в висках, резкой болью отдаваясь в висках. Он же сказал, что за мной заедут!! Он не говорил, что приедет сам!! Панический страх прокрался в каждую клеточку тела, острыми иголочками вонзаясь в кожу. Что же делать?! Боже, что же делать?!! Пока я в замешательстве стояла на лестнице не в силах сделать последний шаг вперед или же рвануться назад, дверь открыла Камилла. Это я поняла, по ее звонкому голоску, почти оглушившему меня. — О, вы, наверное, за Алиной? — она еще и радуется?! — Проходите, она сейчас спустится. Это не может быть Абрамов, подумала я. Это не он. Нет ощущения замкнутого пространства, которое возникает, едва я оказываюсь с ним в одной комнате. Я тяжело вздохнула. Как же я переживу этот вечер, если сейчас так нервничаю?! — Хорошо, — приятный мужской голос, — я подожду ее. Неужели облегчение может быть таким всепоглощающим?!! Жаль только, что избавить себя от встречи с «врагом» я не смогу. Если не приеду я, он приедет сам. И в этом сомневаться не приходилось. Вряд ли можно было поверить в то, что Абрамов относится к тем людям, кто прощает подобное к себе отношение. Даже разговор по телефону доказал уже очень многое. Дрожь пробегала по телу каждый раз, когда я, словно мазохистка, прокручивала его в памяти, вспоминая бархатистый голос с собственническими нотками и легкой хрипотцой, обдававший жаром все мои внутренности. Я не знала, что со мной происходит!! И не просто выводило из себя, это бесило. Собрав в кулак все свое мужество, я спустилась вниз, прижимая сумочку к груди. Меня встретил молодой водитель, который представился Александром, довольно-таки симпатичный и приветливый. Даже не верится, что такие могут работать на Абрамова. Оказалось, за мной прислали «Лексус», и, уже забравшись в салон на заднее сиденье, обитое кожей, я поняла что водительское и пассажирское сиденья отделяет перегородка. Шикарная машинка, подумала я, уставившись в окно. Не то, чтобы меня это удивило, каталась я и на более шикарных автомобилях, тем более от Игоря Абрамова ожидать чего-то другого и не стоило. Но я ощущала какой-то легкий дискомфорт, плавно переходящий в нервозность. Было непривычно ехать на ужин в чужой машине с чужим водителем. Сама водить я не умела, и сейчас очень сильно жалела об этом. Интересно, как бы отреагировал Абрамов, если бы я приехала в ресторан, сидя за рулем собственной машины?! Мало сказать, — разозлился бы. Надо полагать, он бы рвал и метал. Уже когда мы подъезжали к ресторану, я пожалела, что послушала и его поехала-таки на его машине, с его водителем. Нужно было принять предложение отца и ехать с родным Владом. Но думать об этом было уже поздно, поэтому… Оставалось надеяться, что за мной останется второй раунд. В «Провансе» я никогда прежде не была, хотя возможностей и средств имелось предостаточно. Но я была наслышана об этом ресторане. Очень дорогой, очень шикарный, очень элитный. Надо отдать Абрамову должное, выбрал ресторан подстать себе. На входе пришлось назвать свое имя и сказать, что меня должны ждать. Может быть, мне и показалось, но… неужели глазки администратора действительно засияли, как кремлевские звезды?! Меня попросили следовать за ним и провели в самый дальний зал ресторана, минуя главные залы, где, расположившись на диване, обитом темно-черной кожей, в расслабленной позе, откинувшись на спинку и гордо вскинув голову вверх, восседал Игорь Абрамов собственной персоной. Сердце глухо забилось в груди, руки затряслись. Красивый. Черт, и почему он такой красивый?!! Чертыхнулась про себя, едва не споткнувшись. Приблизилась к столику. Гордо вскинув голову, посмотрела на мужчину, пронзая твердым взглядом. При моем появлении он слегка улыбнулся, приподнялся, протягивая мне руку и приглашая присесть. Я кивнула, поприветствовала его быстрым рукопожатием, почувствовав потом, как ладонь пронзило сотней острых иголочек, и опустилась на противоположную сторону дивана, спрятав руки с дрожащими пальцами под стол и мысленно сетуя на то, что этот гад выбрал именно диван, а не стулья. Сомневаюсь, что просто так, вероятнее всего, умышленно. Подняла на него глаза и только сейчас отметила, что при затемненном освещении он кажется… бесом, демоном, а черный костюм словно подчеркивает эту его «бесоватость». Странно поблескивают его глаза, лукаво сверкая в полутьме, насмешливо приподнимаются уголки его губ, намереваясь растянуться в саркастическую улыбку. И смотрит он на меня… не так, как раньше. Под его взглядом мне становится не по себе. Смущенно потупив глаза, я мысленно приказываю себе успокоиться. Подумаешь, ужин?!! Не первый он и не последний в моей жизни. Ну, подумаешь, Абрамов?! И что он мне может сделать?! Самовнушение работало до тех пор, пока мягкий голос с медовыми нотками не прозвучал в опасной близости от меня, заставив вынырнуть из собственного сладкого мирка. — Ну, здравствуй. — Здравствуйте, — проговорила я. Нахмурился. — Все еще на «вы» ко мне? — с недовольством — А не пора ли закругляться с этим? — Не пора, — отрезала я. Поджав губы, он ничего не ответил, хотя, мне казалось, он не оставит мою реплику без ответа. — Я сделал заказ, — проговорил он вместо этого, глядя на меня в упор. — Да я уж вижу, — пробормотала я, окидывая взглядом, богато обставленный стол. Он внимательно посмотрел на меня, сощурив глаза. — Ты против? — удивленно приподнял брови — Не любишь французскую кухню? — Да нет, люблю… — пожала плечами. Брови сошлись на переносице. — Тогда в чем дело? Я подняла на него глаза. Он молча смотрел на меня, изучая взглядом. — Я хочу, чтобы вы уяснили. Это — не свидание, — выговорила я твердо — Считайте это деловой встречей. Его выдавала мимика лица. Наморщенный лоб, морщинки около поджатых губ, вытянувшихся в узкую линию. Глаза, прищуренные, потемневшие. Ему не понравилось то, что я сказала. Ну, и черт с ним!! Я что, для тут, чтобы доставлять ему удовольствие?!! От двусмысленности собственной мысли меня мгновенно бросило в жар, а щеки запылали. — Деловой встречей, вот как? — холодно улыбнувшись, переспросил Абрамов — И кто так решил? Почему мне не понравился тон, которым он это сказал? Я напряглась. А не он ли говорил, что это лишь деловая встреча?!! Тогда, когда мы разговаривали по телефону?! — Я, — проговорила я сухими губами, вместо того, чтобы уличить его — Я так решила. Брови подскочили вверх. — Ты? Интересно, — медленно протянул он, приподнимая бутылку с вином — Вина? И что, он просто так промолчит?! Ничего не ответит?! — Д-да. Да, пожалуйста, — проговорила я, приподнимая бокал. Пока он разливал вино по бокалам, я смотрела на его пальцы. Красивые, длинные, ухоженные… Поэтому, когда он внезапно заговорил, его слова меня почти оглушили, и я вздрогнула. — Значит, деловая встреча? Я вскинула на него глаза. — А как вы это называете? — выдавила я из себя, не желая смотреть в его горящие глаза, опустила взгляд. — Как я этого называю? — голубые глаза сощурились — Но уж точно не деловой встречей, — уголки его губ приподнялись, в голосе зазвучала сталь — Какая делова встреча может быть у меня со своей невестой? Мир словно взорвался вокруг меня на сотни сверкающих осколков, ослепляя и оглушая. Сглотнула выросший в горле ком, с трудом втянула в себя воздух. — Не помню, чтобы мы с вами обсуждали этот вопрос, — холодно проговорила я, посмотрев на него. — А мы и не обсуждали его, — резко, ледяным тоном, — с тобой. Я возмущенно поджала губы. — А вам не кажется, что следовало бы?! Казалось, я вот-вот взорвусь от негодования. — Вот сейчас и обсудим, — равнодушно, словно бы без эмоций проговорил он, скрестил пальцы и подпер руками подбородок — Когда хочешь расписаться? У меня чуть челюсть не отвисла от изумления и шока. — Что?!! — он же шутит, верно?! — В смысле… расписаться?! — уставилась на него. — В прямом, — и без паузы, указав на мою тарелку — Попробуй, очень вкусно. Я невидящим взглядом уставилась на тарелку, очень медленно, как в замедленной съемке. Затем подняла глаза на него. Он еще может так спокойно разговаривать об этом?!! — Кажется, я упустила из виду, — резко выдавила я из себя — Когда я дала согласие на… ЭТО?! Его взгляд стал обжигающим. — На что — ЭТО?! Он что, издевается?!! — На свадьбу с вами!! Выглядит крайне удивленным, брови вопросительно подскочили вверх. — Тебя что-то не устраивает? С чего начать?!! едва ли не ору я. Не верю, что он не понимает. — Многое, — проговорила я, запинаясь. Поджал губы и немного приподнял подбородок. Черт, он вообще выражает хоть какие-либо эмоции?!! Хоть когда-нибудь?!! — Что именно? — выдал он мне — Говори. Внимательно слушаю. Просто издевательство какое-то!!! ЭТО УЖЕ НЕ СМЕШНО!!! И я выпалила первое, что пришло на ум. — Сколько вам лет? Удивился, усмехнулся, расслабился. Откинулся на спинку дивана, так не отведя от меня пронзительных глаз, казалось, видящих все. — Тебя интересует только это? — спросил насмешливо. И тут мне, действительно, становится интересно. Сколько? Я пробежала по нему глазами. На вид — больше тридцати, это точно. А это значит, лет на десять старше меня. — Ответите? — спросила я, прищурившись. Нахмурился, немного напрягся. Или мне показалось?.. — Тебя волнует мой возраст? — Сколько вам лет? — упрямо выдавила я. — Значит, волнует, — с неудовольствием сделал вывод он, приподнял бокал, задумчиво посмотрел на плескавшуюся в нем жидкость, поднял на меня острый взгляд: — Тридцать пять. Я чуть не упала. Тридцать пять?!! Вот черт!! — Тебе ведь двадцать три? — без паузы и эмоций спросил он. Я лишь кивнула, шокированная. Двенадцать лет разницы. А потом выдавила, едва слышно: — Откуда вы знаете? Он усмехнулся. — Я знаю все, — приподнял бокал, улыбаясь — Давай выпьем? Дрожащими пальцами я приподняла свой бокал. — За что? — неужели это мой такой дрожащий голос?! Долго смотрел на меня изучающим взглядом, а потом проговорил тихо, с хрипотцой: — За нас. Я смутилась, покраснела, опустила глаза. А потом разозлилась. Абрамов, кажется, говорит совершенно серьезно. Шутить он был не намерен, если вообще умел шутить. Я твердо поставила бокал на стол, так и не глотнув из него, поджимая губы, решительно посмотрела на него. Продолжая держать бокал в руках, смотрит на меня, гипнотизируя. Нужно сейчас же поставить все точки над «и», чтобы потом между нами не возникало противоречий. — Послушайте… — Послушай, — перебил он, глядя на меня в упор — На «ты». Ага, сейчас же, разбежались!! — Я хочу, чтобы вы поняли, — проигнорировав его, выдавила я — Нас нет и никогда не будет, — проследила за его реакцией, помрачнел — Вы, наверное, считаете иначе, но это не так, — Абрамов сидит с непроницаемым лицом и прожигает меня глазами — Думаете, что стоит вам лишь пожелать, и все сразу исполнится? Хочу вас огорчить, это не так!! И прежде чем говорить глупости о нашей с вами предполагаемой женитьбе моему отцу, нужно было сначала поговорить об этом со мной, — он хмурится, глаза стремительно превращаются в льдинки — Тогда вы бы сразу получили отказ, и не пришлось бы затевать весь этот сыр-бор. — А я бы получил отказ? — мрачно выдавил он из себя. — А вы… вы полагаете, что я согласилась бы? — запинаясь, выговорила я — Мы даже не знаем друг друга!! — Это единственный твой аргумент? — холодно поинтересовался он, отставляя бокал на середину стола. Руки сжались в кулаки. — Нет, не единственный, — жестко проговорила я. Откинулся на спинку дивана, не спуская с меня глаз. — Говори, что еще тебя волнует? Хотелось закричать, заорать на весь зал. Потому что Абрамов меня, похоже, даже и не слышал. Я недовольно поджала губы. — Мне кажется, этот разговор не имеет смысла! — воскликнула я раздраженно и отвела глаза в сторону — Давайте будем считать, что вы попросили меня выйти за вас, и я отказалась. Все, на этом конец истории!! — посмотрела на него — Вы оставляете в покое меня и мою семью, и мы расстаемся с миром, — я стала приподниматься с дивана. — Куда-то собралась? — жестко процедил он сквозь зубы, пронзая ледяным взглядом. — Мне нужно идти… — Сядь на место, — приказал он со стальными нотками в голосе — Немедленно. — Как вы…? — Мы еще не поговорили, Алина, — перебил он меня, сузив глаза. — А мне кажется, что поговорили, — упрямо выдавила я, но с места так и не двинулась. — Присядь, — жестко сказал он, указывая на диван. С минуту я твердо смотрела на него. Пошел-ка он к черту!! Как он смеет мне приказывать?! Кто он вообще такой?! — Не заставляй меня за тобой гоняться, — лед и сталь смешались в его голосе — Тебе это не понравится. Еще через минуту я опускаюсь на диван и, сглотнув, смотрю на него. Он холодно приподнимает уголки губ в улыбке, глаза остаются прищуренными. — Вот и умничка, — сказал он, наклоняясь над столом — Сейчас мы поужинаем, а потом поговорим, — быстрый колкий взгляд из-под бровей, словно заметил мое желание возразить — И это не обсуждается, Алина. Ясно?! У меня хватило сил лишь на то, чтобы кивнуть. — Вот и отлично, — улыбнулся, и почти без паузы — Так ты попробуешь то, что я заказал? Тебе понравится.Глава 9
Конечно, заставлять ее не стоило. Я это уже потом понял, гораздо позднее, чем нужно было. Но я ничего не мог с собой поделать, мне отчаянно нравилось, когда она выпускала свои коготки, пытаясь меня царапнуть ими. Нравилось и раздражало одновременно, и я не мог не признать, что вызывало весьма противоречивые чувства. Обычно я такого не испытывал. Для меня всегда существовало либо черное, либо белое, золотой середины выявить мне никогда не удавалось. А сейчас эти новые ощущения приводили меня в состояние какого-то… восторга и неудовлетворенности одновременно. Мне нравилось, что Алина не сдалась сразу, хотя многие пасовали передо мной. Но и дико, непередаваемо раздражало, потому что никто и никогда так на меня не реагировал. Она должна была склониться, смириться, согласиться. Но она протестовала, возражала, возмущалась. В открытую, даже не скрывая своих истинных чувств и эмоций. Это нравилось и не нравилось. И оставить этого без внимания я бы не смог. Возможно, именно поэтому я и выбрал ее. За то, что знал, что будет так. Мой дикий котенок. Мягкая и нежная и в то же время маленькая железная леди со своими желаниями, которые не боится высказывать вслух. Я мысленно улыбнулся. Интересно будет посмотреть на то, как она сдается… Нет, укрощать ее и подчинять себе в мои планы не входило. Зачем?.. Я просто хотел, чтобы она смирилась, оставаясь такой, какой я ее и знал. Ведь именно такой, какая она была, она мне и нравилась. Взбалмошная и серьезная одновременно, неукротимая и нежная, остроумная и безрассудная, смущающая и опускающая глаза под напором моего взгляда и дерзко смотрящая мне в глаза настойчивым и уверенным взглядом… Как же мне нравилось, как она краснела, как отводила глаза, как потом, поднимая их, пронзала меня обжигающим, как пламя, взглядом. И в такие моменты, хотя их было и немного, я понимал, что не зря выбрал ее. Я хотел, чтобы она, не меняясь, тем менее смирилась с тем, что я теперь всегда буду присутствовать в ее жизни, и избавиться от меня ей не удастся. Алина. МОЯ Алина. И это был уже решенный вопрос. Факт, не достойный даже обсуждения. Два года я ждал того момента, когда можно будет предъявить на нее свои права. И вот дождался… Мысленно поморщился собственной мысли. Ну, как права?.. Это были вовсе не права, не имел я на нее никаких прав. Это было просто желание. Желание, чтобы она стала моей. Во всех пониманиях смысла этого слова. Чтобы принадлежала лишь мне одному. Чтобы желала лишь меня одного. Чтобы со мной засыпала и просыпалась в одной постели. Чтобы мне шептала глупости и кричала от восторга, когда я раз за разом возносил бы ее на вершину блаженства. Я хотел, чтобы Алина Вайтман была моей. А я всегда добивался того, чего хотел. В бизнесе, в личной жизни — все равно. Рано или поздно, в течение минуты или же на протяжении целого года, но желание исполнялось. А сейчас я отчаянно желал Алину. И пусть я не мог объяснить, с чем связано это, по сути, дикое и неконтролируемое желание, да особенно и не вникал во все это, но отчаянно стремился к достижению цели. Всеми известными мне способами. Основным из которых был — нападение, единственно верный способ из тех, которые я знал. И пусть Алине это не нравилось, но я шел напролом и отступать или уступать намерен не был. Глаза прищурились, губы сложились в узкую линию. Еще тогда, два года назад, когда я впервые увидел ее, понял, что эта случайная встреча исключала случайность, а значит, требовала того, чтобы разрешить ее именно тем, чтобы взять все под свой личный контроль. И мой личный контроль длился ровно столько, столько я позволил ему длиться. Два года. Разве мало?.. Мне казалось, я дал ей достаточно времени на то, чтобы она «нагулялась». Я дал ей свободу, ограничивая ее своим наблюдением за ее жизнью, но она ведь этого не знала. Значит, была вольна поступать так, как ей вздумается. Она и поступала. А я следил за ее шагами, невидимо следуя по пятам, как параноик. Не подходя ближе, но и не отступая слишком далеко. А в тот вечер в «Зодиаке», я ясно понял, что если сейчас упущу ее, то упущу уже навсегда. Поздно будет за что-то бороться, что-то контролировать, на что-то нападать. В тот вечер я ясно понял, что время пришло, что я хочу Алину Вайтман. Хочу сейчас. И пусть для того, чтобы добиться ее, мне придется жениться. Чем черт не шутит, я был уверен, что она достойна того, чтобы стать моей женой. Ту ночь я провел без сна. Тупо сидел в кабинете со стаканом виски и думал. О том, что нужно сделать, как и когда. Медлить было нельзя. Нужно было действовать стремительно и наверняка. Ошибок и просчетов быть не должно было. Алина могла ускользнуть, и этого допустить было нельзя. Сотни вариантов развития событий облепили мой мозг, словно липкой паутиной. Но ни одного верного. И это ни просто раздражало, а бесило. Подарить огромный букет цветов, ее любимых белых тюльпанов, привезенных из Голландии? Госпожа Шлейс была мне немного должна, и могла бы устроить это в самые короткие сроки. Или заказать билет в Ирландию, в ее любимый Дун-Вердер? У меня там как раз дом, поэтому проблем не возникло бы вообще. Или, может быть, предложить ей работу в «Дефранц», самом известном дизайнерском агентстве города?.. С месье Расином я давно уже был дружен, он бы сделал мне одолжение, даже не спрашивая о причинах. Но все эти идеи были глупы. Настолько глупы и бесполезны, что я едва ли сдерживался от того, чтобы рычать в голос, как дикий зверь, и швырять все, что попадалось в руки. Я метался по кабинету, как разъяренный хищник, как лев, загнанный в клетку. И понимал, что не придумал еще ни одного средства, заставившего бы Алину обратить на меня внимание. Ни од-но-го!! Цветы, поездка в Дун-Вердер, работа?!! Я чертыхнулся в голос и, сжимая руки в кулаки, подскочил к окну. Все это с легкостью могут организовать ей отец и братья!! Стоит ей только заикнуться о цветах — ей доставят самые лучшие, и прямиком из Нидерландов. Поездка в Ирландию — да, пожалуйста. Работа — но ей нравилось работать с Николаевой, да и агентство было неплохим. Для любой другой девушки все эти знаки внимания сработали бы на ура. Для любой другой, но не для Алины Вайтман. И четко осознавая это, как и то, что дважды два это четыре, я сходил с ума от беспомощности. До того момента, пока на ум не пришло одно. То, что решало проблему. Женитьба. Бред. Безумие. Сумасшествие. Выход. Единственно верное решение. То, что нужно. Женитьба на Алине Вайтман — то, что поможет мне завоевать не только ее внимание, но и ее саму. Конечно, абсурднее идеи мне в голову прийти и не могло, что уж говорить, но я понимал, что и другими способами мне ее не добиться. Окольцевать себя ради девушки, к которой воспылал страстью и диким желанием?.. Не это ли называют «сдвигом по фазе»?! Нет, не это. Это называют — достижением цели. Оставалось лишь сообщить невесте о своем решении. И она, мягко говоря, была не очень им довольна. Она рвала и метала, она неистовствовала, она кричала и возмущалась, она готова была выцарапать мне глаза, набросившись на меня дикой кошкой. К счастью, не сделала этого, едва ли сдержавшись. А я гнул свою линию, не считаясь с ее желанием, с протестом, закрыв глаз на ее сопротивление, на единственное ее желание — от меня избавиться. И она мирилась. По крайней мере, до сих пор мирилась. То, что она сидела сейчас напротив, упрямо глядя куда угодно, только не на меня, хотя отчаянно хотела уйти, яростно вцепившись пальчиками в мои волосы на последок, доказывало это. Но по тому, как горели ее глаза, как сжимались ладони в кулаки, я мог судить, что мириться долго она не собиралась. Не была она тихоней по характеру. Она была упрямой и почти неуправляемой. Что почему-то не огорчало, ведь полное достижение цели отдалялось с каждым мигом, а, наоборот, радовало меня, заставляя губы растягиваться в улыбке. Пока Алина, уставившись в тарелку, настойчиво, но без удовольствия кромсала пищу ножом и вилкой, вяло отправляя ее в рот, я наблюдал за девушкой, слегка прищурив глаза. Она была очаровательной. Не красавицей, каковых я видел в своей жизни не мало, но очаровательной, милой, восхитительной. Опьяняющей меня своей сладостью и неукротимым ароматом протеста. Единственное, чего мне сейчас хотелось, это притянуть ее к себе, запустить пальцы в ее шелковистые темные волосы, сжимая затылок и приближая к себе, ласкать дыханием ее нежную кожу, слышать бешеный пульс ее запястий и безумные, сильные удары ее сердца, вонзавшиеся и в мою грудь. Прижимать ее к себе все крепче и настойчивее, все яростнее и неотвратимее. Касаться ее губ своими губами и языком раскрывать сладкие створки, врываясь в рот, притягивающей своей сладостью. Втягивать ртом ее частое дыхание и наслаждаться стонами, сорвавшимися с ее губ. Но реальность пронзила меня стрелой ее взгляда, когда Алина, оторвавшись, наконец, от тарелки, посмотрела на меня твердо и решительно. Хотела что-то сказать, подумал я, мысленно настраиваясь на оборону, наверное, возмутиться, напасть на меня едкими замечаниями и колкими вопросами. Мои губы саркастически изогнулись, а брови вопросительно приподнялись вверх. Моя маленькая капризуля… Ты разве сможешь выстоять в борьбе со мной?.. В противостоянии со мной никто и никогда не выигрывал. То, что я хочу, я всегда получаю. Ты не станешь исключением, поверь мне. Алина молчала с минуту, словно собираясь с мыслями, а потом выпалила: — Ну, что, поговорим? Уголки моих губ дернулись. — Вот теперь ты хочешь поговорить, — протянул я с удовольствием. — А у меня есть выбор? — со злостью парировала она, заставив меня ухмыльнуться. Выбора у нее не было. — Где ты хочешь поговорить? — откидываясь на спинку дивана, спросил я — Выбирай место. Следуя моему примеру, Алина тоже откинулась на спинку дивана и твердо посмотрела на меня. — В идеале — нигде, — сказала она — Но так как мир неидеален, подойдет и этот ресторан, — она окинула помещение быстрым равнодушным взглядом и опять вернулась глазами ко мне. В отличие от нее, я здесь общаться не желал. — А еще варианты есть? Алина напряглась и нахмурилась, отодвинулась от спинки дивана, приподнимаясь. — Вы предоставили мне право выбора, так что… — Здесь много… посторонних, — сказал я, наблюдая за ее реакцией на мои слова — Тебе так не кажется? Она поджала губы и огляделась. Губы ее сжались плотнее, а глаза раздраженно сузились. — И что же вы предлагаете? — с подозрением спросила она. — С чего ты взяла, что у меня есть предложение? — насмешливо спросил я в ответ. Она скрестила руки на груди. — Потому что оно у вас точно есть, — посмотрела на меня твердо, обжигая — Разве не так? Ее интуиции стоило позавидовать. Я усмехнулся. — Есть одно место… — начал я медленно. — И не думайте об этом!! — воскликнула она стремительно, чуть не вскочив с дивана. Мои брови удивленно приподнялись. — Не понимаю, о чем ты?.. — Я не поеду к вам домой!! Я гортанно рассмеялся. Бедная девочка решила, что я, как опасный и ужасный Серый волк, повезу ее к себе домой и там воспользуюсь положением?! Алина смутилась, щеки ее слегка покраснели, а потом разозлилась, брови сошлись на переносице. И мне нравилось это противоречие в ней. — Я, конечно, рад, что ты об этом упомянула, — протянул я, улыбаясь, — но, не думаю, что поехать ко мне домой для того, чтобы поговорить, сейчас является хорошей идеей, — глаза засветились — Хотя очень рад, что ты сама об этом упомянула. Алина мгновенно подобралась, напряглась, втянула плечи. — Я не… — вспыхнула она, доставляя мне тем самым удовольствие — Я не хотела… Я думала, что вы… — Что я увезу тебя к себе и изнасилую? — подсказал я ей. Алина покраснела еще сильнее, заалели, казалось, даже кончики ее ушей. И я понял: да, именно так она и думала. Черт, и о чем она только думает?!! Я чертыхнулся про себя и пронзил девушку холодным взглядом. — Ты считаешь меня таким подонком? — сквозь зубы выдавил я. Она молчала, наклонив голову вниз, прячась от меня за темными локонами, словно специально скрывавшими от меня краску ее лица. Не поднимая лица, прошептала: — Я так не думала… — бросила на меня быстрый взгляд — Не думаю, что вы… такой подонок. Не понравилось мне то, как она сказала это, и я нахмурился сильнее. — Очень на это надеюсь, — сухо бросил я — Потому что я возьму тебя только тогда, когда ты сама попросишь меня об этом. И ни в каком другом случае. Стремительный, изумленный, полный шока взгляд на меня, а потом… она заалела еще ярче, чем прежде. — Тогда, — прошептала она едва шевелящимися губами, — этого не будет никогда. Я не попрошу. То, с какой слепой уверенностью онапроизнесла это, пусть и запинаясь, всколыхнуло во мне волну протеста и возмущения, острое, до безобразия едкое раздражение и даже гнев. — Не зарекайся, — со сталью в голосе проговорил я, пронзая девушку подавляющим взглядом. Она хотела что-то сказать, возразить, наверное, я понял это по тому, как дрогнули ее губы, приоткрываясь, но Алина тут же закрыла рот, передумав, и отвернулась от меня. Не нравилось мне, куда ушел наш разговор. Хочу — не хочу… Попрошу — не попрошу… Будет так, как должно быть. То есть, как я хочу. И это не обсуждается. Приподнимаясь с дивана и не отрывая взгляда от девушки, я сказал: — А если вернуться к сути нашего разговора, — посмотрела на меня с удивлением, — то я предлагал тебе поехать в «Медею», — поймал ее настороженный взгляд и добавил: — Это тихое уютное местечко, там есть специальные уединенные комнаты, где нам никто не помешает поговорить… — Я слышала о нем, — проговорила девушка, взглянув на меня. — И что скажешь? — спросил я, стараясь, чтобы голос звучал мягко — Ты согласна? Стоило ли спрашивать ее согласия, когда я и так знал, что она согласится. У нее разве был выбор?.. — Согласна, — выдавила она из себя, поджимая губы. Хотела добавить что-то еще, но промолчала. Волна неудовлетворенности всколыхнулась во мне, поглощая собою прежнюю нежность и мягкость. — Отлично, — без тени улыбки проговорил я — Поехали? Она просто кивнула, не удостоив меня и взглядом, и поднялась с дивана. Все будет намного сложнее, чем я предполагал, навязчиво промелькнуло в голове. Алина Вайтман не даст себя просто так сломить.Глава 10
В машине почти всю дорогу мы молчали. И это уже через пять минут стало меня нервировать. Алина забралась в самый уголок салона, как можно дальше от меня, скрестив руки на груди, словно выражая протест, отвернулась к окну и разговаривать здесь, по всей видимости, не собиралась. Забираясь в салон, я лишь усмехался. Неужели она думает скрыться от меня даже здесь?.. Моя маленькая, на свете нет места, где бы ты смогла от меня скрыться. И тем более этим местом не является моя собственная машина. Но она сопротивлялась, протестовала, вот таким немым равнодушием хотела показать, как глубоко ей плевать. На мое предложение. На мое желание. На меня. И у нее почти получалось пошатнуть мою слепую уверенность в том, что она станет моей во что бы то ни стало. Но пошатнуть не надолго. Пусть сопротивляется, пока у нее есть такая возможность. Вряд ли у нее будет еще что-то, кроме этого сопротивления. Бессмысленного, а оттого, глупого. Алина вздрогнула, когда я сел рядом, специально очень близко, коснувшись ее облаченной в тонкий капрон ноги своей ногой, лишний раз доказывая и себе, и ей, что я всегда добиваюсь того, чего хочу. Вопреки моим ожиданиям она даже не взглянула в мою сторону, хотя я только того и ждал, чтобы, поймав в плен ее испепеляющий меня взгляд, окутать его своим, упрямым и властным, доказывающим раз за разом свое над ней превосходство. Но девушка не предоставила мне на это и шанса. Она лишь отодвинула ногу, лишая меня своего тепла, тяжело вздохнула, с трудом втягивая в себя воздух, раздраженно насупилась, поджала губы и втянула плечи. Разозлилась. Усмехнувшись, я стал наблюдать за ней, внимательно разглядывая черты лица, сведенные к переносице брови, напряженные губы, наморщенный нос, темные локоны, к которым так и хотелось прикоснуться, почувствовать пальцами их шелк и нежность, заправить за ухо, ненароком коснувшись мочки, пробежать пальцами по бархату кожи и ощутить теплое женское дыхание на своих щеках. Желание прикоснуться к ней стало почти непереносимым, и я до боли в ладонях сжал руки в кулаки. Что за черт?! Просторный салон автомобиля превратился в тесное, душное пространство, скручивающееся в тонкую, горячую спираль и накаляющее воздух до того предела, который уже невозможно было сносить. Витающий в салоне аромат ее духом ласкал мои ноздри, терзал их своей сладостью и свежестью, как и сама Алина, не подозревая об этом, терзала меня одним своим присутствием. Как тогда, в «Зодиаке», когда я готов был наброситься на нее при всех, сжать в объятьях и не отпускать. Тогда она вела себя крайне раскованно. Вспомнить хотя бы то, с каким скрытым вызовом, специально для меня, на показ, она поцеловала того бармена!! Да я в ту же секунду готов был разорвать его в клочья. Или тот показной танец соблазняющей искусительницы?! Опять же, специально, на показ… Для меня. Я знал, я чувствовал, что он был предназначен для меня. Вызов. Она бросила мне вызов. И я принял его. Она и сейчас бросала мне вызов. Не хотела мириться, не хотела покоряться, она усердно готовилась к сопротивлению. Но разве я не знал, не предполагал, что будет именно так?! Знал. Предполагал. Потому что решил завоевать не кого-нибудь, а Алину Вайтман. Прищурив глаза, я продолжал смотреть на нее в упор. И я знал, что она чувствует кожей мой огненный взгляд, не могла не чувствовать, и знал также, что она едва сдерживает себя от того, чтобы обернуться и накричать на меня, отодвинуться еще дальше, насколько это возможно, но дальше — это уже выскочить из машины на полном ходу. Поэтому она сидела, напряженная, как струна, и крайне раздраженная, плотно сомкнув губы и гневно прищурив глаза. Возможно, ее смущало присутствие Саши, и я попросил его поднять ширму. Быстрый удивленный взгляд в мою сторону, приподнятые в изумлении брови, и Алина вновь уставилась в окно, не проронив ни слова и лишь стиснув зубы. Я нахмурился. Молчание стало не просто раздражать, а аромат ее духов не просто сводить с ума. — Может быть, — проговорил я, — что-нибудь скажешь? — Что сказать? — мгновенно отреагировала она, не поворачиваясь ко мне. — Не знаю, — пожал плечами — Может, тебя что-то интересует? Она невесело рассмеялась. И мне не понравился ее смех. — Что-то интересует? — едко проговорила она — С чего бы начать!! Злится, подумал я. — Начни с чего-нибудь, — сказал я тихо — Уверен, у тебя куча вопросов. И вновь она невесело рассмеялась. — Куча, вы правы. И даже больше. Я раздраженно повел плечами. — Вот, пожалуйста, — воскликнул я, поморщившись, — не делай так больше!! Уставилась на меня с изумлением. Неужели оторвала взгляд от окна?! — Чего не делать? — спросила, не понимая. — Не обращайся ко мне на «вы», — ответил я, глядя ей в глаза — Я чувствую себя стариком. — А вы и… — начала она, но, наткнувшись на мой предупреждающий взгляд, замолкла — Не хочу стирать ту границу, что лежит между нами, — закончила она упрямо. — Границу? — в глазах блеснули льдинки — Что за граница? — Та, что отделяет вас и меня. — Нас вскоре ничто не будет отделять, так что привыкни к мысли, что обращаться ко мне стоит только… — Я думаю, вы ошибаетесь, — резко перебила девушка, проигнорировав мой ледяной взгляд — Граница есть и будет. И я через нее никогда не перешагну. Вы останетесь собой, а я останусь собой. Мы разойдемся, а вы завтра и не вспомните, что были со мной знакомы. До чего же упрямая маленькая проказа?! Откуда только свалилась на мою голову?!! — Этого не будет, — громогласно заявил я после непродолжительной паузы — Мы НЕ разойдемся и я НЕ забуду, — бросил на нее пригвождающий к месту взгляд — И это НЕ обсуждается. — А у вас куда не посмотри, — выдавила она холодно, — все не обсуждается!! Вы вообще считаетесь с чужим мнением? Или оно для вас так… пустой звук? Злится, уже почти в ярости. Это лучше, чем равнодушие, и все же… не то, что мне было от нее нужно. Но на легкую победу рассчитывать и не приходилось. Я знал, что будет трудно. — Почему же, считаюсь, — кивнул я безэмоционально — Только когда это мнение совпадает с моим. Алина поджала губы и мысленно, видимо, застонала. Это я понял по тому, как приподнялись, а затем опустились тонкие бровки, образовывая морщинки около глаз. — А когда оно с вашим не совпадает? — упрямо спросила она — Что тогда? Опять бросает мне вызов. Чего добивается?.. Победы?.. Не стоит обольщаться. — Ничего, — пожал плечами — Я делаю все, чтобы это исправить, — заглянул в самые глубины ее карих глаз, едва в них не утонув — И тебе тоже придется поменять свое мнение, если оно не совпадает с моим. Она хотела выругаться, я отчетливо видел это по движению ее губ и выражению лица. Но вместо этого она холодно произнесла: — Думаю, что вы ошибаетесь. — А я думаю, что я прав, — возразил я с улыбкой — Как и всегда. — Вы просто невыносимы!! — взорвалась она — С вами невозможно разговаривать!! — Так ты еще и не пробовала, — возразил я мягко — Разговаривать со мной. — А что же я, по-вашему, делала?! — воскликнула она. — Ты со мной спорила, — сказал я спокойно, наслаждаясь тем, что она теряет контроль, человек в таком состоянии обычно делает глупости — Совершенно напрасно, кстати говоря. Она выругалась. Тихо, едва слышно, но выругалась, заставив меня удивиться. Вот этого я от нее не ожидал. Как не ожидал и того, что она, гордо вскинув голову, обратится ко мне. — А что, если у меня уже есть парень?! — с вызовом выкрикнула мне в лицо — Есть жених?! Одна лишь мысль об этом ослепила яростью. — У тебя его нет, — отрезал я уверенно. — Откуда такая осведомленность? — едко поинтересовалась девушка. — Я знаю все. — Ни черта вы не знаете!! — Попрошу тебя не ругаться. — Попрошу вас не делать поспешных выводов!! — отрезала она раздраженно, а потом добавила: — Так что, если у меня есть жених?! Что вы тогда будете делать? Будете пробиваться, будет по-прежнему идти к намеченной цели по головам?! Уберете его с дороги?! — Да. Она уставилась на меня во все глаза. — Что-о?!! — вырвалось у нее — Вы не можете… говорить серьезно. — Но именно серьезно я и говорю, — с непроницаемым выражением на лице выдавил я — Я никому не отдам того, что принадлежит мне. — Но я вам не принадлежу!! — закричала Алина с истеричными нотками в голосе. — Ты моя невеста, это почти одно и… — Я не ваша невеста, черт возьми!!! — эмоционально вскричала она и кинулась на меня. — Моя невеста, Алина, — упрямо повторил я, глядя на нее в упор — Моя, — повторил я, наклоняясь к ее лицу- Смирись с этим. Или мне придется тебя заставить. Она не была напугана, она просто изумилась. Широко раскрыв глаза и приоткрыв рот, смотрела на меня, как на умалишенного, пытаясь что-то сказать, выкрикнуть, возмутиться. Умалишенный?.. Что ж, она не далеко ушла от истины. Я и сам себе на протяжении уже двух лет иногда казался сумасшедшим. — Вы просто безумец, — прошептала она, глядя на меня широко раскрытыми глазами — Сумасшедший. — Сомневаюсь, — коротко хохотнул я — Я проходил полный медицинский осмотр три месяца назад. Никаких отклонений выявлено не было. Алина чертыхнулась и отскочила назад к окну, вжавшись в сиденье всем телом. — Мне кажется, вы просто свихнулись, — пробормотала она. — Почему свихнулся? — разозлился я вдруг — Потому что поставил перед собой цель и стремлюсь к ее исполнению? В этом мое безумие и сумасшествие?!! — В том, каким образом вы добиваетесь исполнения поставленной цели, — проговорила девушка. — В любви и на войне все средства хороши, — коротко бросил я, сцепив зубы. — Не смешите меня! — воскликнула Алина — О какой любви идет речь?! Вы хоть знаете значение этого слова?! У вас в голове одни лишь цифры!! А война… Даже с моим отцом вам удалось договориться!! Поэтому не стоит нести чушь о том, что вы воспылали ко мне светлыми чувствами, я все равно не поверю. — А я и не буду, — со сталью в голосе выдавил я из себя. — Что?.. — Уверять тебя не буду, — уточнил я, сощурив глаза — Я тебя хочу. Вот и все мое желание. Кажется, не в первый раз мне удалось ее удивить. Еще один плюс. — Хотите?.. — в замешательстве выдавила она. — Да, хочу, — подтвердил я уверенно — В этом есть что-то странное? — пронзил ее острым, как бритва, взглядом — Ты красивая умная девушка, а я мужчина, здоровый, состоятельный, и не такой уж и урод, — криво усмехнулся — Что не так?! Что тебя не устраивает?! — Хотите?.. — повторила она, словно не слыша меня — Вы меня хотите… — она уставилась на меня, как на идиота — И поэтому предлагаете жениться?! Лишь из-за того, что… хотите переспать со мной?!! Совсем мне нравился ход ее мысли. Нахмурился, сощурив глаза. — Зачем же так грубо? — жестко поинтересовался я — Не просто переспать. Я хочу видеть тебя в своей постели и днем, и ночью, — я наблюдал за тем, как выражение изумления, шока, неверия, смущения, злости на ее лице сменяют одно другое с мгновенным, стремительным постоянством, и, медленно растягивая слова, продолжал: — Хочу, чтобы ты засыпала подо мной, полностью удовлетворенная и шепчущая мое имя, и просыпалась на мне, умоляющая о том, чтобы я все повторилось вновь. Каждый день, каждую ночь… — Вы сумасшедший… — прошептала она зачарованно. — Не считаю это сумасшествием. Это всего лишь… первобытные инстинкты, кажется так?.. — Мне кажется, что в цивилизованном обществе стоит сдерживать свои первобытные инстинкты! — отрезала Алина со злостью, метнув в меня ядовитую стрелу — Иначе все бы ходили и трахали все, что движется лишь потому, что им так захотелось!! — А отец знает, что ты так ругаешься? — недовольно поджав губы, спросил я. — Отец бы отнесся к этому с пониманием, если бы услышал то, что вы говорите!! Я рассмеялся. Определенно, это будет не только трудно, но и занимательно. — Мне кажется вполне нормальным то, что я хочу тебя. Если бы не хотел, вот это было бы ненормально. — У нас с вами разные понятия о морали, — пробормотала девушка, скрестив руки на груди. — Они одинаковые, — возразил я — Просто смотрим мы на них под разными углами. Алина хмыкнула, но осталась при своем мнении. Я придвинулся к ней еще ближе, ожидая, что она отодвинется, но она осталась сидеть на месте. — Вот я, например, — проговорил я тихо, лаская тягучим голосом ее слух, — мог бы взять тебя здесь, в этой самой машине… И наплевать на твое возмущение, на сопротивление, — голос сошел до угрожающего, но ласкающего своей нежной угрозой шепота — Я бы сделал это, потому что хочу тебя сейчас. И ты бы не смогла возразить, — Алина вздрогнула и вскинул на меня удивленные глаза, полные тревоги, а я продолжал растягивать слова: — Во-первых, потому что не смогла бы справиться со мной. А во-вторых, потому что тебе понравилось бы то, что между нами произойдет, и в этом я абсолютно уверен, и ты не захотела бы меня останавливать… — я наклонился ниже, почти коснулся губами мочки ее уха, и Алина отпрянула, с ужасом глядя на меня — Но существует та самая мораль, — сказал я, повысив тон голоса, и отодвинувшись от нее, — которая останавливает меня от того, чтобы переступить черту и совершить то, чего я так сильно хочу, — заглянул в ее широко распахнутые, изумленные глаза — Эта мораль останавливает меня. Она сцепила дрожащие пальцы и смотрела на меня, не отводя взгляд. — А уголовное право вас от этого не останавливает? — с опаской поинтересовалась она. — Ценю твое остроумие, — усмехнулся я и согласно кивнул — И оно тоже останавливает. — Неужели? — недовольно проворчала девушка и отвела глаза, задумчиво сидела с минуту, а потом, опустив глаза, проговорила тихо: — Мне кажется, что наш дальнейший разговор не имеет смысла, — я нахмурился. Куда она клонит?! — Мы говорим с вами на разных языках и… — Так перестань обращаться ко мне на «вы» и, возможно, мы поймем друг друга, — мягко перебил я. — Не думаю, что это что-то изменит, — сказала Алина задумчиво, посмотрела на меня с надеждой, и мое сердце пропустило резкий удар, словно неожиданный толчок в грудь — Может быть, вы просто объясните, зачем вам все это надо, и мы… договоримся?.. Я нахмурился, сводя брови. — Договоримся? — переспросил недовольно — О чем тут можно договориться? — О том, например, — выдавила она из себя, — что вы оставите меня и мою семью в покое и… — Об этом мы не договоримся никогда, — резко перебил я ее. Алина, не выдержав, резко и стремительно обернулась ко мне, в ее карих глазах сверкали молнии. — Да что вам вообще от меня надо?! — воскликнула она раздраженно — Что?!! Я просто не понимаю!! Мой мозг отказывается понимать!! — я внимательно следил за тем, как стрелы ее глаз стремятся уничтожить меня — Вы видите меня второй… третий раз в жизни и предлагаете жениться!! Это разве нормально?!! — Ты не права, — тихо заметил я. — Вы приходите к моему отцу и угрожаете ему… даже боюсь предположить чем, — проигнорировав мои слова, продолжила Алина — Потом «приглашаете» меня на разговор, хотя слово «приглашение» тут совершенно неуместно, потому что ВАШЕ приглашение приравнивается к приказу!! Затем вы заявляете, что хотите жениться!! — она эмоционально всплеснула руками, продолжая набрасываться на меня — В то, что вы воспылали ко мне светлыми чувствами, всего лишь один раз увидев, я поверить никогда не смогу, да вы и не пытаетесь меня в этом уверить. Вы говорите, что просто «хотите меня»!! И это ваши слова, а не мои!! — она придвинулась ко мне еще ближе, и мой нос ощутит аромат ее тела еще острее, чем прежде, наслаждаясь им и утопая в нем — И вы хотите жениться на незнакомой девушке лишь потому, что вы ее хотите?! Для того чтобы переспать с ней?! Это ли не низость? Это просто… недостойно!! Ни меня, ни вас!! — она ткнула в меня пальцем, но я не двинулся с места — Не легче тогда было в этом случае снять проститутку?!! Обошлось бы дешевле и жениться не нужно!! — Не легче, — проговорил я тихо, глядя в ее затуманенные злостью глаза — Я всегда получаю только самое лучшее. — Я — не самое лучшее!! — сквозь зубы прошипела Алина — И вы меня не знаете!! Вообще не знаете, а собираетесь жениться!! Вы что, псих?! — она в изумлении распахнула глаза. — Ты не права, — по-прежнему тихо возразил я. — Я для вас всего лишь очередная игрушка, с которой можно поиграться, а потом бросить, как ненужную вещь, так?! — взорвалась Алина, нападая на меня все отчаяннее — Дорогая, красивая, в цветной упаковке. Но всего-навсего игрушка!! Когда вам надоест со мной играть, спокойно выбросите, словно никогда и знакомы не были!! — ее теплое дыхание ласкало кожу, а аромат свежести и нежности, ее эмоциональности и вспыльчивости просто сводили с ума — Тогда возникает вопрос: зачем вам нужно на мне жениться?! Чтобы потом на вас висела «бывшая жена»?! Или чтобы на мне потом лежало клеймо «разведенки»?!! Ведь вы понимаете, что у этого брака не будет будущего!! У него и настоящего-то нет!! Нет НАС, есть вы, и есть я!! Всё! — она взмахнула руками, словно подводя итог — Поэтому давайте поступим следующим образом. Вы… — Ты все сказала, что хотела? — перебив ее, сдержанно спросил я. — Нет еще! — А мне кажется, что все, — резко возразил я и, схватив девушку за руку, потянул ее на себя, оказавшись на одном уровне с ее лицом. — Ч-что вы делаете?.. — пробормотала она — Отпустите. — Слушай меня внимательно, дорогая, — выдавил я сквозь зубы — Я хочу тебя. Не просто в постели, а рядом с собой. И я знаю, что ты достойна того, чтобы носить мою фамилию. — Вы мне что, одолжение делаете?! — Мне тридцать пять, Алина, и детство уже совсем далеко, — жестко сказал я, — поэтому не стоит со мной играть сейчас. Ты, наверное, уже поняла, что я этого не люблю! — сжал ее запястья сильнее и притянул к себе еще ближе — Глупые мальчики, которые добивались твоего внимания цветочками и подарками ушли в прошлое и никогда уже не вернутся, забудь о них!! — Значит, вы считаете, что я не достойна того, чтобы мне подарили хотя бы ромашку?! — возмущенно воскликнула девушка, пытаясь вырвать свои руки из моих стальных зажимов. Тщетно. — Я этого не говорил, — возразил я, глядя на нее в упор — Я сказал, что все эти подарочки и цветочки, слишком банально и просто для того, чтобы завоевать твое внимание!! Разве не так? — О, да!! — колко воскликнула она, не оставляя попыток вырваться — Прийти к моему отцу и угрожать ему, чтобы тот заставил меня выйти за вас замуж, конечно, мне понравится больше!!! — Да не угрожал я твоему отцу!! — вскричал я, не выдержав — Я просто сказал ему о своих намерениях и все!! — И про постель ему тоже сказали? — едко осведомилась я. — Да, — жестко и хмуро выдавил я ей в лицо — Во всех подробностях. — Вы шутите?! — ужаснулась она, перестав вырываться. — Конечно, шучу. Я что, идиот?! — Думаю, я уже высказалась на этот счет, — сухо проговорила она. — Я думаю, что тебе стоит принять, как факт, что я не отступлю и получу то, что желаю, — жестко сказал я. — А вам стоит принять, как факт, что я никогда не дам вам то, что вы хотите! — выдавила Алина. Я внимательно смотрел на нее с минуту, разглядывая черты лица, пробегая взглядом по складочкам на лбу, по морщинкам в уголках глаз, а она тяжело дышала, и ее дыхание, вырываясь из едва приоткрытых губ, сводило меня с ума. Желание поцеловать ее стало почти нестерпимым. — Ты не перестанешь сопротивляться? — тихо спросил я, почти касаясь ее губы своими губами. — Нет, — так же тихо проговорила она — Не перестану… Я стиснул зубы. Желание заорать почти разрывало меня на части. Нельзя ее ломать. Нельзя. Она не сможет бороться со мной вечно. Рано или поздно сдастся. Но сама сдастся. САМА. С силой, переборов дикое, неконтролируемое желание сжать ее в объятьях и целовать, я отпустил ее руки, отстранился и откинулся на спинку сиденья. — Хорошо, — со сталью в голосе выдавил я. Она, застыв на месте, уставилась на меня с недоумением и неверием. — Что?.. — Я сказал «хорошо»! — повторил я громче, так и не взглянув на нее. — Вы оставите нас в покое? — ошеломленно проговорила она. — Кто тебе это сказал? — с непроницаемым выражением на лице, спросил я. — Но вы же… — озадаченно, немного испугано — Вы же сказали, что… — Я ничего такого не говорил! — раздраженно возразил я и, не глядя на Алину, потянулся за телефоном связи — Надеюсь, ты не против, если я отвезу тебя домой? — боковым зрением увидел, что она кивнула — Саша, «Медея» отменяется. Нужно отвести даму домой, — отбросил трубку, как ненужную вещь, и нахмурился. — Я не понимаю… — пробормотала Алина, завороженно глядя на меня — Вы… Мы не поедем в клуб? — Нет, не поедем, — отрезал я. — Но вы же… вы же… — Ты хочешь, чтобы мы поехали?! — раздраженно спросил я, поворачиваясь к ней лицом и пронзая холодным взглядом. Она покачала головой. — Тогда не вижу проблемы, — сдержанно выдал я и отвернулся. Девушка долго смотрела на меня, справляясь с удивлением и шоком, а спустя минуту тоже откинулась на спинку сиденья. — Вы странный, — проговорила она тихо — Я вас не понимаю… Я бросил на не быстрый взгляд, сжал руки в кулаки, но промолчал. Черт!! Я сам себя не понимаю!! Что происходит?!!Глава 11
Хотелось рвать все в клочья, крушить все, что попадалось на глаза, орать на всех, размахивая руками и срывая голос. Хотелось надраться в стельку и набить кому-нибудь морду, так сильно чесались руки. Жаль, что под рукой был только Саша, который, кстати сказать, поглядывал на меня с опаской и испугом в зеркало заднего вида уже минут десять. Ждал взрыва?.. Не исключено. Я сейчас как раз был за той самой чертой, за которой либо останавливаются, либо делают шаг вперед и совершают безумства. И я был в том состоянии, в котором совершают именно безумства, но не останавливаются. Терпение стояло на той самой грани, на которой посланные к черту стояли выдержка и самообладание. А все из-за нее!! Когда я высадил Алину из машины, эта засранка посмела заявить, чтобы я не искал больше с ней встречи, потому что они закончатся так же, как и сегодняшняя, — ничем. Я поверил ей, знал, что она сделает все для того, чтобы превратить вечер в фарс. И разозлился не на шутку. Хотел остановить ее, схватив за руку, притянуть к себе и заявить о том, что она ошибается, и что ни один вечер не будет таким, как этот. Но хулиганка стремительно выскочила из машины, словно бы ожидая такой моей реакции на свое заявление, и помчалась в дом со скоростью, которой позавидовали бы и спортсмены-профессионалы. Как только умудрилась не сломать себе шею на своих высоченных шпильках?!! И сейчас, когда руки у меня отчаянно чесались, чтобы отшлепать ее, или же набить кому-нибудь морду, например, тому бармену из «Зодиака», которого Алина поцеловала мне назло, я поймал удивленный взгляд Саши и холодно приказал: — Домой! Водитель спорить не стал, да и как бы он посмел?.. Достаточно было взглянуть на мое нерасположенное к шуткам лицо, чтобы понять, что не стоит сейчас говорить вообще ничего. Это к добру не приведет. Машина тронулась с места и я, откинувшись на спинку сиденья, позволил себе закрыть глаза. — Саша, подними ширму, — и водитель мгновенно исполнил мою просьбу, оставив меня наедине с моими мыслями и чувствами. Я грубо чертыхнулся в голос и стиснул зубы. Что не так?! Что я делаю не так?! Почему она… не сдается? Так сопротивляется?! Если сделать ставку на то, что я ей просто не нравлюсь, не привлекаю ее в физическом плане, то ее яростное сопротивление и противостояние еще можно понять и принять… Но я ей нравился. По подрагивающей на шее жилке, по бешеному биению пульса мне в запястья, по стуку ее сердца, врывающегося мне в грудь, по дрожи в кончиках пальцев и по тому, как сжимала она руки, сдерживая дрожь, по тому, как заправляла она ухо, спадающий на щеку темный локон, по частому срывающемуся с губ дыханию… я со стопроцентной вероятностью мог сказать, что я волновал ее — и это более чем точно. Тогда в чем дело?! Я плотнее стиснул зубы, злясь своим мыслям. Или она сама себе в этом признаваться не хотела?! Не хотела верить, не хотела этого принимать… Хотела просто выбросить из памяти меня и собственное влечение ко мне. Я чертыхнулся, сжимая руки в кулаки. Тогда все еще сложнее. Как доказать женщине — крайне упрямой и импульсивной, — что сопротивление бесполезно?! Что все ее попытки сопротивления будут сведены к нулю?! Мною… или же ею самой… Как доказать ей, что она все равно проиграет в этой игре?! Вступая в эту игру, она уже зарекомендовала себя проигравшей… Возможно ли бороться с желанием, что сжигает тебя изнутри?! Она расплавленным металлом проникает в каждую клеточку твоего тела и разгорается все ярче, все мощнее, все несокрушимее. И тебе с ним не справиться. Сотнями, тысячами иголочек оно вонзается в твою плоть, требуя удовлетворения. И тебе ничего иного не остается, как только сдаться и удовлетворить его. И Алина сдастся. Должна сдаться. У нее не будет выбора. Как и у меня его не было… Два года назад, когда я увидел ее впервые, она не показалась мне какой-то особенной, я не нашел, да и не искал в ней той самой «изюминки», которая обычно встречается в женщинах, которые я обычно видел в них, заостряя свое внимание. И заметив в толпе ее, на нее я свое внимание точно не обратил бы. Не сказать, что она была некрасивой, она была красивой, очень милой, очаровательной, чарующей. Но на таких девушек, студенток, я никогда не засматривался. Не тот возраст, не то положение, не тот характер. Я не для таких, как она… Она была такой же, как и все, — недостойной моего внимания студенткой. До того самого рокового момента, когда, переходя дорогу на пешеходном переходе, едва не попала под мою машину, наорала на водителя, чуть ли не обматерив его грязными ругательствами, грозно размахивая руками и ударяя капот машины кулачками, сверкая глазами-алмазами и хмуря брови. Взрывная и импульсивная студентка — вот кем она предстала передо мной. Неуравновешенная и несдержанная. Я не узнал ее. Вайтман никогда не выводил в свет своих дочерей и не красовался ими, поэтому я даже и не предполагал, что она может быть связана с семьей моего конкурента. Было что-то неуловимо знакомое в ней, может быть, то, как она хмурила брови и щурила глаза, совсем как отец, но я тогда ничего «не заподозрил», с немым удивлением наблюдая за тем, как милейшее создание, девушка в обычной белой зимней куртке с меховым воротником, скрывается в толпе, словно ее и не было. Случайная встреча… А по сути, и не встреча даже. Просто случайность. Я забыл о ней уже к концу дня. А вспомнил вновь уже через неделю. Еще один раз я встретился с ней около здания одной известной юридической компании. Что там делала она, я так и не узнал, хотя приложил к этому все усилия. Я как раз выходил на улицу, подписав все необходимые документы и оговорив все вопросы со своим юристом, когда она буквально налетела на меня, бросаясь чуть ли не в объятья, приняв, очевидно, за кого-то другого. Налетела, словно ураган, с радостной улыбкой на губах, едва не сбив с ног, а потом, осознав, что ошиблась, нахмурилась и стремительно отскочила, как от огня. Мгновение смотрела на меня, широко раскрыв свои темно-карие глаза и приоткрыв губы, а потом быстро извинилась и скрылась в здании. Опять же, словно ее здесь и не было. Я узнал, что это была она, та самая незнакомка, которую едва не сбил Вадим, мой прежний водитель, по звонкому голоску и всплеску негодования, явно читавшемуся на ее хорошеньком личике. По темным локонам, свисавшим вдоль щек, и по глазам, сейчас таким растерянным и удивленным, но словно осуждающим за то, что я оказался не тем, кого она ждала, и по этим слегка приоткрытым губам, сквозь которые вырывалось частое дыхание. И она вновь исчезла. Как и тогда. Случайность?.. Совпадение?.. Качая головой, я тогда направился к машине, у меня была назначена встреча с Владимиром Вайтманом. Ее отцом, как узнал я позже. А нам с Алиной была суждена еще ни одна встреча. В следующий раз мы столкнулись как раз около офиса ее отца. Она выходила из здания, крайне раздраженная и взволнованная, а я направлялся внутрь для серьезного разговора со своим конкурентом. И вновь она. В мозг ударило, словно молотом. Помню, что, когда она пролетела мимо меня, я как зачарованный, оглянулся ей вслед и все смотрел на то, как она, сжимая плечи, не просто идет, а почти бежит, прижимая к себе необъемную сумку. И все удаляется, удаляется, удаляется… Помню, что, как идиот, помчался к машине и приказал Вадиму проследить за девушкой. Знаю, в тот момент я и сам себя чувствовал крайне… ненормально, обзывая себя всеми известными мне ругательствами и нелестными эпитетами, но не мог отделаться от ощущения, что, если не сделаю этого, совершу ошибку или упущу нечто очень важное. Этого я допустить не мог, а потому с нетерпением ждал известий, которые мне принесет Вадим. Он проследил за ней, как и было велено. Направлялась она, как оказалось, в сторону метро, и Вадиму пришлось прокатиться и на метрополитене, чтобы выполнить мою просьбу. Результатом ее движения был институт. Студентка, как я и предполагал. В здание, как потом объяснял мне Вадим, его не пустили, поэтому ничего большего об очаровательной незнакомке, он узнать так и не смог. Но и того, что я узнал, уже было достаточно. Студентка. Это же нужно было так вляпаться?! Сколько ей? Двадцать? Двадцать один?! А мне?! Уже почти старик по сравнению с ней. Хотя меня это особо никогда не волновало, но возникало легкое чувство дискомфорта из-за того, что я на десяток лет старше этой девушки. И это чувство собственной… никчемности выводило из себя. Вот как, оказывается, бывает в жизни. Ты видишь человека на улице… незнакомого человека, которого ты раньше нигде не встречал… Один раз видишь, два, три… И вдруг понимаешь, что все твои мысли заняты только им. А в моем случае — только ЕЮ. Она словно околдовала тебя. И ты, как идиот, едешь ли в машине, идешь ли по тротуару, вглядываешься в толпу людей — переходящих ли дорогу по пешеходному переходу, или просто гуляющих в сквере, везде ты пытаешься глазами отыскать ту самую белую куртку с меховым воротником, те самые темные локоны, обрамляющие бледные щеки, ту самую большую сумку, прижимаемую хозяйкой к груди, заглянуть еще раз в те самые темно-карие глаза с длинными ресницами. Ты не знаешь об этой девушке ничего. Даже имени не знаешь. Но она полностью занимает все твои мысли. И вскоре твое неведение начинает тебя крайне раздражать. Работа не клеится, переговоры проходят удачно, ты профессионал своего дела, и никто не замечает, что с тобой что-то случилось. Но ты знаешь, что все уже не так, как было несколько недель назад. Мешают нормально и связно думать противоречивые мысли о ней, эмоции, направленные к ней, ощущения, которые пронзают твое тело при малейшем о ней воспоминании. И ты понимаешь, что сойдешь с ума, пока не узнаешь о ней все. И тогда ты приезжаешь к институту, в котором она учится. И ждешь ее. Сам ли, или приказываешь Вадиму проследить за девушкой. И плевать на его косые взгляды, на удивленно приподнятые брови и губы, сложившиеся для того, чтобы задать вопрос. Ты уже давно плевал на все. Ты ждешь лишь того момента, когда ОНА выйдет из здания науки и ты, наконец, увидишь ее вновь. И она выходит. И ты видишь. Не совсем то, что хотел бы видеть. Ее встречает мужчина, выходящий из автомобиля. Не ты, а он… Другой. И ярость начинает ослеплять тебя своими обжигающими искрами. В груди бешено клокочет сердце, надрывается, стучит, тревожно бьется, отдаваясь в ушах. А руки непроизвольно сжимаются в кулаки. Желание выскочить на улицу и закричать на весь мир о том, что эта девушка принадлежит тебе (пусть это и чистейшей воды безумие и бред сумасшедшего) просто разрывает тебя на части. И огненной волной в тебе поднимаются собственнические замашки по отношению к незнакомке и ненависть к мужчине. Особенно, когда ты видишь — кто это. Вадим Вайтман. Сын твоего конкурента. Кто ОНА ему?! Любовница?! Но у него счастливый брак!! Жена, дети… Чего ему не хватает?! Как он посмел обмануть, предать… Как он посмел посягнуть на то, что его не является?! Как посмел посягнуть на НЕЕ?!! Часто и сильно грохочет сердце, оглушая тебя. И здравые мысли уже почти полностью покинули твой мозг, засоряя сознание лишь одной единственной мыслью — уничтожить. По твоему приказу машина резко срывается с места и стремительно мчится к фирме Вайтмана. Встреча с тобой не значится в его планах на сегодня, но ты отлично знаешь, что тебе здесь всегда открыты все двери. И Владимиру Вайтману придется тебя принять. Ярость, гнев, ненависть ослепляют тебя, оглушает сердце, отдаваясь в ушах ударами набата. Лишь одно желание движет сейчас тобой. Уничтожить. А потом ты видишь ее… На фотографии в рамке. Та стоит на рабочем столе твоего конкурента. На фотографии ОНА. Улыбается, глядя в объектив фотокамеры… А рядом с ней он. Вадим Вайтман. А справа Дмитрий Вайтман, подхватил на руки девушку лет пятнадцати… Почти точную копию твоей незнакомки… И все четверо так похожи… Эти карие глаза — у троих из них… И мир словно переворачивается. — Кто это?.. — шепчут твои дрожащие губы. — Мои дети, — отвечает ему Вайтман удивленно — Фото сделано пару недель назад… Мои дети… Дети Вайтмана… Мир кружится вокруг тебя с бешенной скоростью, поглощая в свою воронку. Значит, и ОНА — тоже Вайтман… Дочь врага, дочь конкурента… Теперь ты знаешь даже больше, чем достаточно. И с этого момента начинается слежка. Ты этого не хотел. Само получилось. Сначала узнал ее имя. Алина… Оно тебе сразу же понравилось. Было в нем что-то… упрямое. Потом узнал о ней все, что было известно прессе. Затем то, что прессе известно не было. Потом отказался от захвата компании Вайтмана. А потом, словно в доказательство того, что свихнулся окончательно, ты стал за ней следить. За каждым ее шагом, за каждым ее передвижением. Ты стал ее персональной тенью, ее ангелом-хранителем, кем угодно, — но ты был рядом с ней все это время. Как полетевший с катушек идиот. Но ты не отступил ни на шаг. Уговаривал себя, что она станет твоей. Было в ней что-то такое, что притягивало тебя к ней словно магнитом. И ты не мог уже отделать от мысли, что когда-нибудь она станет твоей. Будет с тобой. В постели, в твоем доме, в твоих руках, в твоих объятьях. И ей уже не скрыться. Потому что ты поставил метку на ее завоевание. Ты ждал два года. Выслеживал, ходил тенью по пятам, наблюдал, собирал информацию и анализировал. Ты знал о ней все. Или почти все. А она не знала о тебе ничего. Но вскоре ты собирался сообщить ей о себе. И когда в клубе ты увидел, как откровенно она себя ведет, как она пленительна для объектов мужского пола, которые, роняя слюни, смотрели ей вслед, как она очаровательна… Как на прекрасна. Когда ты осознал, что еще немного промедления может стоить тебе главного приза — то есть Алины, ты решил действовать… Промедление было подобно смерти. Я раскрыл глаза и с удивлением обнаружил, что сжал руки до такой степени, что ногти больно впились в ладони, оставляя на коже проторенные следы. Нужно было переходить к активным действиям. Ни цветы, ни дорогие подарки, ни поездки за границу, ни новая работа… Ничто не могло бы «купить» ее внимание. Слишком часто и слишком много таких «презентов» получала она от других своих поклонников. Я следил за ней два года и знал, что все они уходили ни с чем. Никто не задержался надолго… Только один — Николай Бессонов. Но и тот вскоре отступил. Все ее поклонники не могли рассчитывать на что-то большее, чем просто воспоминание, если и таковое Алина могла бы им предоставить. Они не смогли завоевать ее внимание. Избалованная цветами и подарками, изящными презентами и эксклюзивными приглашениями, Алина больше не воспринимала их, как что-то особенное. И чтобы привлечь ее внимание, следовало действовать резко, стремительно, наступательно. Чтобы она не смогла опомниться, чтобы запомнила, чтобы ее внимание было приковано лишь к тебе. И ты этого добился. Разве не так?.. Она поглощена тобой. Даже если испытывает к тебе сейчас отрицательные чувства, даже если ей хочется тебя прикончить, она все равно думает о тебе. Она не равнодушна. Она помнит. Помнит тебя и твой «подарок». И не забудет. Никогда не забудет. Ты не позволишь ей забыть. Предложение женитьбы было поспешным, спонтанным, возможно, не совсем обдуманным, ведь ты не думал об этом эти годы… Но когда реальность подошла к тебе вплотную и заглянула в лицо, ты осознал, что отступать уже некуда. И что единственный выход для тебя сейчас — свадьба. И пусть невеста против, пусть она сопротивляется, ты ведь знаешь, что твой напор не станет меньше. Ты все равно достигнешь того, чего желал. Ты всегда добивался того, чего хотел. И лучшее, верно действенное средство здесь — нападение. Ее никто не сможет заставить, но ты сделаешь так, чтобы она сама согласилась. Я чертыхнулся в голос, не сдерживаясь. Но сегодня ты осознал, что оказался неправ. Излишне самоуверен и самонадеян. Алина — не просто девица на одну ночь. И не похожа она на остальных. С чего ты вообще решил, что она — серая и неприметная?! Она — особенная. Она будет сопротивляться. Она будет бороться — за себя, за свою семью, потому что ее так воспитали. И она не сдастся тупому стремительному напору, вот такой решительной атаке, которую ты устроил. Она лишь отчаяннее и решительнее будет оказывать сопротивление. Нельзя с ней так. Рано или поздно она, конечно, сдалась бы. Перед тобой никто не мог устоять, рано или поздно пасовали все. Но тебе не нужна была она такая. Тебе нужна была Алина-воительница. Смирившаяся перед силой того же желания, что охватило и тебя. Принадлежать тебе. И желать того, чтобы и ты принадлежал ей. Я уставился взглядом в окно, пронзая им ночной город. Нужно что-то решать. Нужно что-то менять. Алина должна сдаться сама. А моя задача лишь подтолкнуть ее к этому.Глава 12
Я злилась на отца, злилась на братьев, злилась даже на Катю и Юлю, я так надеялась на то, что хотя бы они меня поддержат, у самих-то в мужьях ни кто-нибудь, а мои братья!! Но нет, и они оказались на стороне Абрамова. Словно сговорились у меня за спиной… Все буквально умоляли меня дать ему второй шанс. Мне хотелось расхохотаться, грубо и невесело. Не смешно ли?!! Дать второй шанс. На что?! Зачем?! И кому — КОМУ?!!! Игорю Абрамову!! Сумасшествие какое-то. Все сошли с ума. Похоже, из всей нашей семейки здравомыслящей оказалась я одна. А все остальные просто полетели с катушек, больно ударившись головой при падении. Только Камилла придерживалась нейтралитета. И то лишь по той причине, очевидно, что впервые в жизни не знала, что сказать. А вот мне было что сказать. Я готова была кричать во все горло, орать на всю вселенную, биться в истерике, брыкаться ногами, вырываться, все, что угодно, лишь бы хоть кто-нибудь объяснил мне, какого черта моя жизнь превратилась в ад?!! И почему самые близкие мне люди вдруг оказались стоящими по другую сторону от меня?! Почему, с чего вдруг стали утверждать, что он — «то, что нужно»?! Что Абрамов — цитируя слова отца — «не такой уж плохой молодой человек, за которым я буду как за каменной стеной». Черт, кто настучал им всем по голове?! Откуда такие мысли?! Желание закричать, разрывая горло, поднялось во мне горячей волной. Не хотела я быть с ним, как за каменной стеной. Я вообще не хотела иметь с Абрамовым никаких дел. И почему никто не хочет этого понять?!! Меня с ним ничего не связывает и, я знала, не свяжет. Заставлять меня общаться с ним и, тем более, выходить за него замуж силой, никто не будет, да и не сможет, если уж на то пошло!! Не поведут же меня в ЗАГС связанную или опьяненную, вытягивая согласие на брак из моих губ?! Надеюсь, до такого безобразия еще никто не додумался (в первую очередь я имею ввиду, конечно же, моего «женишка», тому в голову может прийти все, что угодно). А если и додумается, надеюсь, что в Уголовном кодексе на этот счет есть какая-нибудь статья. Не может ее не быть. Боже, почему… почему все это происходит со мной?!! Что я такого натворила в прошлом?! Пришлось перебирать в памяти яркие эпизоды прошлой жизни, заключенные моей памятью в клубок воспоминаний. Ничего обнаружено мною не было. Зато ярким, разрисованным цветными красками пятном в моей памяти мгновенно всплывал эпизод моей первой встречи с Абрамовым. В клубе «Зодиак». А затем вторая встреча — в моем доме, когда он пришел осведомить нас о своем решении на мне жениться. А затем еще одна встреча — в «Провансе». Эту встречу моя память не вытеснит из воспоминаний никогда. Разноцветныеживые картинки, отображавшие каждое мгновение того вечера, мелькали перед глазами словно в калейдоскопе, вынуждая сердце стучать сильнее и размереннее, врезаться в грудь глухими ударами, а пульс заставляя нестись по венам с молниеносной скоростью, подталкивая кровь приливать к щекам и окрашивать их в пунцовый цвет. Почему-то воспоминания этой встречи призывали смущение овладеть всем моим существом. И я ничего не могла сделать с тем, чтобы заставить его отступить. Сердце дрожало в груди, отдаваясь в ушах звоном хрустальных бокалов, трепетало пойманной в силки птичкой, настойчиво и учащенно вбиваясь в сущность меня тонкими, чувственными ударами. Становилось душно, воздух превращался в раскаленный до предела вакуум, стягивая горло, словно тисками, и не давая ни единой возможности сделать вздох. В ушах резкий звук разорвавшейся бомбы, оставившей после себя лишь тишину, а перед глазами… между проблесками воспоминаний и темной пеленой лишь он… Игорь Абрамов… Упрямо не желая называть его по имени или на «ты», даже мысленно стараясь расчертить границу, что разделяла нас, я, тем не менее, не могла заставить себя о нем не думать. Я мучительно напрягала сознание, вынуждая его не вспоминать, не думать, забыть… Но память настойчиво продолжала играть в свои игры, возвращая меня в тот вечер, когда я поняла, каким опасным может быть мой «жених». Напряжение, которое охватило меня в тот момент, когда он оказался всего в нескольких сантиметрах от меня, не передать словами. Словно бы тысячи невидимых иголочек пронзили меня насквозь. После того вечера, когда Абрамов проявил милосердие и отвез меня домой, я ходила сама не своя почти два дня, вздрагивая и подскакивая на каждом шагу. А по прошествии этих дней готова была вешаться. Потому что все мои мысли были заняты ИМ. И ОН отчаянно, решительно не желал выходить из головы. В каждом встречном, случайном прохожем, мужчине, с которым столкнулась в подземном переходе, я видела его. Когда звонил телефон, я вздрагивала и чуть не подпрыгивала на месте, ожидая услышать его бархатистый голос. Сердце дрожало в груди, как пойманная птичка, рвалось наружу, стучало, кричало, вопило… Требовало. Увидеть Абрамова. Услышать его. Почувствовать его присутствие рядом. И этого раздражало. Сводило с ума. Моя, в общем-то, устойчивая психика не могла справиться с тем, что мне предлагала моя память и мои чувства, и то, что я не могла найти ответов на свои вопросы и сомнения, приводило меня в ярость. Черт тебя побери, Игорь Абрамов!! Мало того, что он не выходил у меня из мыслей, так его образ еще и материализовывался в него самого. Почти каждый день он напоминал о себе. И как его забыть, когда он решительно не хочет, чтобы я его забыла?! Работа валилась из рук. Не клеилось почти ничего. Заказ стоял на месте, эскизы готовы еще не были. И Агата Викторовна рвала и метала. А я готова была прибить господина Абрамова, едва увижу. Впервые после того вечера мы встретились около здания моей работы. Прошел день с того вечера в «Провансе». Я пришла раньше почти на полчаса. И вовсе не потому, что любила пунктуальность и стремилась никогда не опаздывать, а потому, что почти всю ночь не спала. Из-за НЕГО. Все мои мысли занимал он один. И когда он материализовался прямо перед входной дверью, я отскочила, как ошпаренная, воззрилась на него снизу вверх, открыв рот от шока и выпучив глаза. И почему я не обратила внимания на его машину, припаркованную недалеко от здания агентства?!! — Здравствуй, Алина, — почему от его тягучего голоса по коже вмиг пробежала волна мурашек?! — Здравствуйте… — прошептала я тогда пересохшими губами. Нахмурился, сводя брови. — И когда же научишься обращаться ко мне на «ты»? — выдохнул он недовольно. — А когда вы оставите меня в покое?.. — выдохнула я в ответ. Он легко улыбнулся, заглянул мне в глаза и, приподнимая руку, коснувшись кончиками пальцев моей щеки, медленно провел ими вниз до подбородка и проговорил: — Мой ответ тебе не понравится. Я отшатнулась от него, словно его прикосновение обожгло мне кожу. Хотела что-то сказать, конечно же, возмутиться, потребовать, чтобы он так не делал… Но стояла и, широко раскрыв глаза, смотрела на него. — Почему ты пришла так рано?.. — с улыбкой спросил он, пряча руки в карманы брюк — Твой рабочий день начинается в десять, разве не так? И почему я должна была перед ним отчитываться?!! — Я что-то пропустила… я должна докладывать вам о каждом своем шаге?! — Почему же о каждом? — усмехнулся он, пронзая меня острым взглядом — О некоторых твоих шагах я могу узнать и сам… Разозлившись, я, метая в Абрамова огнестрельные молнии, насупившись и стискивая зубы, резко развернулась и бросилась к двери, чтобы там скрыться от его вездесущего взгляда, который будоражил кровь и вынуждал память работать мне во вред. Мне в спину полетел грудной смех и мягкое «Мы еще встретимся», но я мысленно послала Абрамова ко всем чертям и ничего ему не ответила. Во второй раз мы встретились на выставке современного искусства, организованной моей подругой. Уговаривать меня долго Наташке не пришлось, я согласилась почти мгновенно и чуть не выхватила из ее замерших рук спасительный билет. Нужно было отвлечься, отдохнуть, поразмыслить о случившемся, подумать… И я с радостью схватилась за такую возможность. Кто же знал, что предмет моих фантазий, мой самый злой кошмар явится по мою душу и сюда!? А я-то, наивная, полагала, что смогу скрыться от него… Действительно, — наивная. Он подошел совсем незаметно, словно хищник, крадущийся к своей добыче медленными, вымеренными. точными движениями. Я даже не заметила его приближения. А если бы заметила, если бы увидела… только бы меня и видели на этой выставке!! Но я, ни о чем не подозревая, стояла около картины известного художника и рассматривала полотно, думая, конечно же, не о том, как оно восхитительно, а о том, о ком думать себе запрещала на протяжении уже нескольких сумасшедших дней. — Прекрасная работа, — прозвучал совсем близко от меня его голос — Тебе так не кажется? Мне показалось, что в одно мгновение мир пошатнулся, готовый вот-вот рухнуть. С огромным трудом я заставила себя дышать ровнее, воздуха вдруг стало очень мало, он сузился до размеров очень маленьких, почти ничтожных, превращая душное и раскаленное воздушное пространство в вакуум. Пронизывая меня насквозь тысячами иголочек, пульс забился в запястья, дурманя и опьяняя. Узнала этот голос, вздрогнула всем телом, ощутила, как задрожало сердце в груди, побеспокоенное и взволнованное, как огненная волна поднялась внутри, сметая все на своем пути, уступая место лишь непонятному, неконтролируемому, упрямому и неподвластному голосу разума желанию… Я сильно сжала руки в кулаки, плотно сомкнула губы и, слушая грохот сердца, отдававшийся в ушах звучными ударами гонга, заставила себя обернуться к Абрамову. Медленно, очень медленно. Казалось, что, если я сделаю хотя бы одно лишне движение, земля под моими ногами уплывет в небытие, а я останусь стоять на краю пропасти, готовая пасть вниз. А предмет моего необъяснимого состояния стоял и как ни в чем не бывало смотрел на картину, делая вид, что внимательно изучает ее. — Вы думаете? — проговорила я слипшимися от нервозности губами. Взгляд мгновенно переметнулся на меня, пристальный, изучающий. — Ты опять?.. — недовольно пробормотал он, намекая на мое обращение к нему. — Никогда бы не подумала, что вы интересуетесь живописью, — не обращая внимания на его слова, выдавила я из себя, желая поскорее оказаться в любом другом месте, желательно, где-нибудь на краю вселенной, там, где ОН меня не найдет. — Ты многого обо мне не знаешь, — с каким-то двойным смыслом проговорил Абрамов и заглянул мне в глаза — Хочешь узнать? — гортанно поинтересовался он, наклоняясь ко мне. — Нет, — прошептала я одними губами, делая усилие, чтобы отступить назад. Светлые брови вопросительно, изумленно приподнялись вверх. — Какая упрямая девочка, — насмешливо поцокал он языком, не отводя от меня взгляда, наклоняясь еще ниже, нависая надо мной, почти касаясь губами моего лица — Придется отучать тебя быть такой упрямой… Миллионы, миллиарды искр вспыхнули во мне ярким пламенем, разжигая тот неведомый огонь, что разгорался каждый раз, как только я видела Абрамова, находилась в его присутствии, говорила с ним… Или когда он касался меня… Как тогда, как сейчас… И снова — пламя, пронзившее стрелой желания, и снова костер внутри моего существа, и снова гул в ушах оглушает, и снова перед глазами лишь его лицо… Так близко, так обжигающе, так соблазняющее… Как мне удалось отстраниться от него, выскользнуть из кольца его объятий, сжимающих меня крепко и горячо, освободиться от притягательного и магнетического взгляда, направленного, казалось, в саму сущность меня, я не поняла и потом. Осознавала лишь то, что мне необходимо уйти. Сейчас, немедленно… Пока еще не поздно. Задыхаюсь от горячего, обжигающего легкие спертого воздуха, наполненного ароматами его тела, его желания, его стремления, его порока… Оглушенная биение собственного сердца, барабанившего в груди так сильно, словно убегавшего от невидимого, опасного преследователя… Ослепленная яркой вспышкой собственного желания, пронзившего насквозь мое тело и душу… Но как бы мне не удалось убежать тогда, я все равно должна была проиграть… В третий раз, когда нам суждено было встретиться, Абрамов банально приехал к нам домой. Хотел встретиться со мной, конечно же, но я упрямо отказалась выйти из комнаты. И как меня ни уговаривали родители, как ни дразнила трусихой Камилла, я все равно так и не спустилась вниз. А он, запершись с отцом в кабинете, очень долго о чем-то с ним разговаривал. Когда он уезжал, я не сдержалась и все же выскользнула из комнаты. Какая же идиотка!! Покажите мне еще одну такую же!! Не успела я спуститься вниз, как уже в нерешительности застыла на лестнице, встретившись с пронизывающими голубыми глазами человека, которого никогда в своей жизни видеть не хотела, встречи с которым хотела избежать, с насмешливыми и, казалось, все понимающими глазами Игоря Абрамова. Чтобы хотя бы себе не казаться жалкой трусихой, я гордо вскинула подбородок, больше себе, чем ему, доказывая, что не боюсь, и что ему не испугать меня своим присутствием и не заставить поверить его благим намерениям. — Уже уходите? — пронзила его холодным взглядом — Какая жалость, — саркастически протянула я. Чего я ожидала от него?.. Чего угодно, но только не того, что я от него услышала. Этот нахал улыбнулся мне плотоядной улыбкой, пробежался взглядом по фигуре и сказал лишь одно: — Уже скоро, — мои щеки залились румянцем — Ведь правда, моя дорогая?.. С этими словами, послав мне последний уничтожающий взгляд, он стремительно повернулся спиной и вышел, оставив меня наедине со своими мыслями, гадать, что же он имел ввиду. За все то время, что прошло с последней нашей «нормальной» встречи прошла почти неделя. И все это время Абрамов так или иначе добивался новых встреч со мной. Приезжал к работе или же посылал вместо себя водителя. Приходил домой, встречая чуть ли не у порога. Караулил около станции метро, предлагая подвезти. Находил иные возможности встречи… Но все его попытки «нормально» поговорить заканчивались моим полным и решительным отказом о чем-либо с ним разговаривать. О причинах подобного своего поведения я могла признаться лишь себе. Я боялась его. Он был… странным, и я его совершенно не понимала. И это меня пугало. Пугающий, опасный, соблазнительный, таинственный… Пленительный мужчина. Он притягивал меня, как магнитом, и я не могла объяснить этого странного притяжения. Игорь Абрамов… Я боялась тех ощущений, что рождало во мне общение с ним. Это было неправильно. Он лишь хотел переспать со мной. Он сам сказал, что ему нужен только секс. Так пусть уяснит раз и навсегда, что я не продаюсь!! Мне, в отличие от него, секс ради секса не нужен. А он не побрезгует никакими принципами и моральными устоями, чтобы получить желаемое. Он привык получать желаемое. Но я не стану очередным его подарком, победой, галочкой напротив собственных имени и фамилии. Исполнить прихоть сумасшедшего?! Выйти замуж за незнакомца?! Но я же не сумасшедшая!! Это он — безумец, решил купить живого человека, а я… лишь прихоть. Но ни за что не доставлю ему такого удовольствия, как победа в этой игре. И строя планы относительно того, как заставить Абрамова отступить, я уже начала серьезно подумывать о том, чтобы найти себе другого «жениха» на время, чтобы показать его моему «жениху», сказать, что вот, мол, я нашла себе парня, отстаньте от меня. Но я совсем не была уверена в том, что он поверит этому фарсу, и в том, что, даже если и поверит, не попробует убрать «конкурента» с дороги. Сам же говорил, что сделает это. И в тот день, когда Абрамов удивил меня в очередной раз, я отчетливо поняла, что мой гениальный план был обречен на провал. Игоря Абрамов прислал мне записку. Сначала не поверила этому. Может быть, подвох?.. Неужели он не приехал сам?! Неужели не прислал Сашу?! Неужели соизволил лишь написать мне записку?! Открывала я ее дрожащими руками, сжимая пальцы сильно-сильно, почти до боли. Красивый, почти каллиграфический почерк, а буквы пляшут перед глазами, не желая выстраиваться в стройную линию… Заставляю себя сосредоточиться. И написанное почти вырезает на моем сердце его имя.«Приглашаю на ужин. Когда захочешь, где захочешь, — выбор полностью за тобой. Согласна?..И.А.
P.S. Отказы не принимаются, так как, сама понимаешь, ты не сможешь скрываться от меня вечно. P.P.S. И еще… кто говорил, что ты недостойна даже ромашки?..»Секунда, две… Минуты перетекают одна в другую с невыносимой медлительностью, с неспешностью, с пугающей неторопливостью… Слышу стук часов, он оглушает меня… Слышу стук сердца, оно дрожит в груди… Перед глазами все те же несколько строк… В памяти все то же волевое жесткое лицо с голубыми глазами… А руки дрожат, плавится моя самоуверенность… А еще через минуту в комнату входит курьер, за ним еще один, потом еще один… Всего — семеро. Небольшой рабочий кабинет мгновенно уменьшается в размерах, превращаясь в раковину. Горячий воздух оседает на языке сладостью и горечью одновременно. Я оседаю на стул, с изумлением и шоком глядя на молодых людей, столпившихся в дверях. У каждого в руках по три огромных букета белых тюльпанов.
Последние комментарии
3 часов 47 минут назад
21 часов 7 минут назад
21 часов 30 минут назад
21 часов 45 минут назад
21 часов 46 минут назад
21 часов 47 минут назад