Рыцарь в змеиной коже [Юлия Александровна Лавряшина] (fb2) читать постранично

Юлия Александровна Лавряшина

РЫЦАРЬ В ЗМЕИНОЙ КОЖЕ

повесть-сказка

Глава 1

В поисках выхода

Мальчик был заперт в башне. Она была настолько высокой, что с земли казалось, будто флюгер-флажок на её макушке вертит облака. И Лей сейчас всё отдал бы за то, чтоб его посадили в темницу под самой крышей, где было единственное крошечное окошко, едва различимое снизу. Тогда он видел бы косые лучи солнца и быстрые тени птиц, слышал бы голос ветра, а, может, даже журчащий голос реки, извивавшейся у подножья башни серебристой змейкой. Было бы чему улыбнуться…

Но мальчика бросили в подвал, куда ни солнце, ни звуки жизни не проникали. Даже крысы не забредали сюда и не скреблись по углам. Даже пауки избегали этого гнилого места. Здесь царил сырой, отвратительный запах, от которого мутило, как и от пищи, приносимой стражниками. Их лиц он не видел, они швыряли жестяную миску в узкую щель, проделанную в массивной двери.

Через эту щель сочился тусклый свет из коридора, но разглядеть хоть что-то было невозможно – она находилась слишком высоко, мальчику не хватало роста. И не на что было встать, чтобы выглянуть наружу. Оставалось радоваться тому, что дважды в день ему просовывают миску с кашей. Он привставал на цыпочки, чтобы принять её. Даже ложки Лею никто не давал, и ему приходилось есть тошнотворное месиво руками. Не удивительно, что у него постоянно болел живот.

Но всё же это не помешало мальчику в первый же день обшарить все уголки в поисках хотя бы маленького отверстия в стене или полу, которое, если копать годами, можно превратить в подземный ход. И сбежать! Правда, сама мысль о том, что он успеет вырасти, пока пытается вырваться на волю, была просто кошмарной. И Лей в ужасе отмахивался от неё руками, как от живого чудища или призрака, которого живым не назовёшь, но страшно от этого не меньше.

- Я выберусь, - бормотал он, боясь забыть звук своего голоса. – Я не собираюсь оставаться тут навечно! Я не крот-обормот, чтобы жить под землёй.

Однако подходящей дырки так и не нашлось. Камни, из которых его предки сложили башню, были подогнаны крепко. Изо дня в день мальчик проверял каждый, пытаясь найти тот, что закреплён, как попало. Ведь даже среди самых трудолюбивых людей должен был оказаться хотя бы один лентяй, положившийся на «авось». Пальцы у Лея уже ныли от бесплотных усилий, а башня так и не дала слабину.

Вот тогда его и накрыло отчаяние. Раньше мальчик не был знаком с этим чувством. Ведь даже, если голодал, всегда находил кусок на прилавке торговца, который лежал без присмотра. Он, конечно, знал, что воровать – грешно, и рано или поздно, Бог накажет за это, но очень уж тоскливо становилось в желудке, когда в доме кончалась еда, а родителям не на что было купить припасов. На работу Лея никто не брал, ведь хотя ему было уже тринадцать, выглядел он на десять, и городские лавочники только смеялись, когда он просился к ним в помощники.

- От тебя помощи, как от козла молока, - точно сговорившись, повторяли они один за другим, и Лей уже ненавидел этого козла, с которым его почему-то сравнивали.

- А у тебя ума, как перьев у сома, - огрызался мальчик, но вполголоса, чтобы не получить пендаля от торговца, скорого на расправу.

Сейчас, лёжа на склизком земляном полу, Лей размышлял о том, почему жизнь обошлась с ним так несправедливо. Родись он в семье зажиточного купца, гулял бы сейчас по цветущему саду, любуясь зелёным кружевом тонких ветвей. А дома его ждал бы горячий, вкусный обед, и красивые игрушки, каких у мальчика никогда не было. Его обули бы в мягкие башмаки, и ноги у него всегда оставались бы чистыми, а не как сейчас… Лей никак не мог смириться с чернотой под ногтями и на пятках, хотя с рожденья бегал босиком.

- Ишь, принц какой, - насмешничал старший брат Пок, замечая, как он щепкой выковыривает грязь. – Может, мамка тебя на большой дороге нашла? Из королевской кареты выпал?

- Ты – глупый Пок-пупок! – вспыхивал Лей. – Она не мамка, а мама. Запомни уже!

С таким пренебрежительным отношением к женщине, давшей им жизнь, он не мог согласиться. Конечно, их мать была обычной прачкой, изнурённой тяжёлой работой, рано постаревшей и необразованной, но когда её красная, распухшая рука осторожно касалась его светлых волос, Лей замирал от нежности.

И ещё однажды мама подарила ему книжку, которая изменила его жизнь. Называлась она «Азбукой». Бог весть, где раздобыла её неграмотная прачка, но это изменило жизнь её сына. Одного из её сыновей. Лей старался не задумываться о том, почему книга досталась именно ему, но гордился этим. С ней мальчик отправился к соседу-портному, который назвал ему все буквы и научил складывать их в слоги. За это Лей целый месяц разносил готовую одежду заказчикам портного. На бегу он читал вывески и не мог нарадоваться тому, что с каждым днём это