Путешествие двенадцатое [Станислав Лем] (fb2) читать постранично, страница - 3

то поклонения, то оскорблений. Битва закончилась победой агрессоров, чьим вождем и был этот гигант, звали его Глистолот. Я участвовал в его триумфальном возвращении в лагерь, привязанный к высокому шесту, который несли родственники вождя. Это превратилось в традицию, и с тех пор я стал своего рода знаменем, которое таскали с собой во всех военных экспедициях. Это было утомительно, но давало мне некоторые привилегии.

Подучившись диалекту микроцефалов, я начал объяснять Глистолоту, что это именно мне он и его родственники обязаны столь быстрым развитием. Дело продвигалось туго, но мне кажется, что у него начало уже проясняться в голове… Увы, он был отравлен своим племянником Одлопезом. Этот вождь объединял враждовавших до сих пор лесных и степных микроцефалов, женившись на Мастозимазе, жрице лесных.

Увидев меня во время свадебного пира (я был отведывателем блюд — эту должность учредил Одлопез), Мастозимаза издала радостный крик: «Какая у тебя беленькая кожица!» Это наполнило меня дурными предчувствиями, которые вскоре оправдались. Мастозимаза задушила мужа, когда он спал, и вступила со мной в морганатический брак. Я пробовал теперь уже ей объяснить мои заслуги перед микроцефалами, но она поняла меня превратно и после первых слов крикнула: «Ах, я тебе уже надоела!», и мне пришлось долго успокаивать ее.

При следующем дворцовом перевороте Мастозимаза погибла, а я спасся бегством через окно. От нашего союза остался только бело-лиловый цвет государственных флагов. После бегства я нашел в лесу поляну с ускорителем и хотел его выключить, но мне пришло в голову, Что разумнее будет подождать, пока микроцефалы создадут более демократичную цивилизацию.

Некоторое время я жил в лесу, питаясь исключительно кореньями, и только ночью подходил к становищу, которое быстро превращалось, в город, окруженный частоколом.

Сельские микроцефалы обрабатывали землю, городские же нападали на них, насиловали их жен, а их самих грабили и убивали. Это вскоре привело к возникновению торговли. В это же время окрепли религиозные верования, обряды с каждым днем усложнялись. К моему великому огорчению, микроцефалы перетащили ракету с поляны в город и установили ее посреди главной площади в качестве идола, окружив это место стеной и стражей. Несколько раз земледельцы объединялись, нападали на Лиловец (так назывался город) и общими усилиями разрушали его до основания, но каждый раз его добросовестно отстраивали заново.

Конец этим войнам положил король Сарцепанос, который сжег села, вырубил леса и истребил земледельцев, а оставшихся в живых поселил как военнопленных на землях в окрестностях города. Мне некуда было деться, и я приплелся в Лиловец. Благодаря моим знакомствам (дворцовая прислуга знала меня еще се времен Мастозимазы) я получил должность тронного массажиста. Сарцепанос полюбил меня и решил присвоить мне звание помощника государственного палача в чине старшего истязателя. В отчаянии я отправился на поляну, где работал ускоритель, и установил его на максимальное ускорение. Естественно, в ту же ночь Сарцепанос умер от обжорства, и на трон сел Тримон Синеватый, командовавший армией. Он ввел чиновничью иерархию, подати и обязательную воинскую повинность. От военной службы меня спас цвет кожи. Меня признали альбиносом и запретили приближаться к королевской резиденции. Я жил вместе с невольниками, и они называли меня Ийоном Бледным.

Я начал проповедовать всеобщее равенство и объяснял мою роль в общественном развитии микроцефалов. Вокруг меня быстро образовалась большая группа сторонников этого учения; их называли машинистами. Начались волнения и беспорядки, беспощадно подавлявшиеся гвардией Тримона Синеватого. Машинизм был запрещен под страхом смертной казни через защекотание.

Несколько раз мне приходилось убегать из города и прятаться в городских прудах, а мои приверженцы подвергались жестоким преследованиям. Потом на мои проповеди начало собираться все больше представителей высших сфер, разумеется, инкогнито. Когда Тримон трагически скончался, по рассеянности перестав дышать, к власти пришел Карбагаз Рассудительный. Это был сторонник моего учения, которое он возвел в ранг государственной религии. Я получил титул Хранителя Машины и великолепную резиденцию при дворце. У меня была масса забот, и я сам не знаю, как случилось, что подчиненные мне жрецы стали проповедовать мое небесное происхождение. Напрасно я пытался с этим бороться. В это время начала действовать секта антимашинистов, возвестившая, что микроцефалы развиваются естественным путем, а я — бывший невольник, — побелился известью и дурачу народ.

Вождей секты схватили, и король потребовал, чтобы я, как Хранитель Машины, приговорил их к смерти. Не видя иного выхода, я убежал через окно дворца и некоторое время скрывался в городских прудах. Однажды до меня дошла весть, что жрецы оповестили о вознесении на небо Ийона Бледного, который, выполнив свою миссию, вернулся