Агент Тартара [Борис Федорович Иванов] (fb2) читать постранично

Борис Иванов Агент Тартара

«Спроси у себя „кто я?“, — говаривал преподобный Бонни, сидя за кружкой доброго пива. — Спроси — и ты не сможешь в этом признаться. Спроси об этом у людей — и тебе солгут. Спроси об этом у Бога. И Бог ответит тебе: „Пойми, кто я, — и ты узнаешь и то — кто ты сам“. На это Грогги, пропустив шкалик, неизменно возражал: „Только дурень пристает к Богу с глупостями! Не важно, кто ты есть. Важно то, почему ты вдруг захотел это узнать. Это и будет ответом.“»

Фил Исмаэлит. Воспоминания и мнения о Рыжем Грогги — злобном свистуне и Бонни Пизе — добродетельном проповеднике — тех, кто с ними встречался или о них слышал

Конец человека — знание, но одного он не может узнать он не может узнать, спасет его знание или погубит. Он погибнет — будьте уверены, — но так и не узнает, что его погубило знание, которым он овладел, или то, которое от него ускользнуло и спасло бы его, если бы он овладел им.

Роберт Пенн Уоррен. Вся королевская рать

ПРОЛОГ СНЕГ

Ничего не было вокруг — только снег. Снег равнины, простершейся в бесконечную даль. И снег пурги — здешней, сухой и злой пурги, заполнившей все пространство стремительным, мелким и редким снегом. Снегом, точно так же непохожим на снег безумно далекой Земли, как не было похоже на земное небо этого мира, превратившееся сегодня в равномерно подсвеченное лучами Звезды слепое бельмо.

Снег, впрочем, только казался редким — в десятке метров уже нельзя было различить хищную поросль заграждения из колючей проволоки.

Он знал, что и тогда, когда пройдет пурга, оно не станет похожим на земное — это небо сожженной планеты. Он вообще не похож на небо — тот опрокинутый колодец прозрачной тьмы, что накрывает этот мир сверху.

Чужие звезды неровно подрагивают на его дне. Или одна — беспощадная Звезда встает в нем.

Ее называют здесь Солнцем. Только она — не Солнце...

В этом небе почти никогда нет облаков. Только изредка появляются они — редкие, немыслимо высокие и прекрасные. Вода, покинувшая моря и реки, жмется здесь к земле. Ползет туманами и низко летящим снегом...

А мысли здесь ходят по кругу, как патрульные отряды, словно тоже боятся не найти дорогу назад в ледяной мгле.

«Так что это — наказание или честь — который год жить в этом мире?» — уже не в первый раз подумал он. Мысль эта давно осточертела. Но он так и не знал ответа на этот наскучивший вопрос.

Нет. Конечно, не наказание. Ты сам выбрал себе эту судьбу — не там, в кабинете командующего разведкой Сектора, — там у тебя уже не было выбора. Ты выбрал эту судьбу раньше, когда подавал заявление в разведшколу. Когда заполнял анкеты и справлялся с тестами... А может, и еще много-много раньше. Нет, это не наказание.

Но разве это честь? Эта черная, словно с эсэсовской срисованная форма? Эти мечи разящие, вышитые на голубом шевроне? И знак Испытания Кровью — это тоже честь? Нет, конечно, честь — здесь в Поселении «Полюс». Честь для тех, кто в черном. И ужас и смерть для тех, кто в других цветах.

Ты не сачковал. Ты честно прошел это Испытание. На то была санкция Центра. Но... Но это только в старых сериалах разведчику удается внедриться в ряды врага, не замарав рук... Теперь и дети знают, что это не так. А уж ты и подавно знаешь, что, даже если тебе и посчастливится бросить в коптящее пламя свой черный наряд и вывести татуировку на плече, знак Испытания навсегда останется с тобой. Он выколот на твоей душе.

Тот, кого он поджидал здесь — в сердце пурги, единственном месте, избавленном от чужих ушей и чужих глаз, — подошел незаметно, как и подобает людям Третьей Касты. Но с трех шагов дал все-таки о себе знать сухим кашлем, чтобы ненароком не перепугать партнера. Они оказались совсем рядом — лицом к лицу. Глубоко надвинутые на глаза капюшоны, лица, до ноздрей замотанные шарфами.

— Похоже, мы переходим в ежедневный режим «стыковок», — уныло пошутил пришедший вторым. — Что ни день, то чрезвычайные обстоятельства...

— На этот раз — не просто чрезвычайные, — подтвердил его худшие подозрения тот, кто пришел первым. — Обстоятельства прямо-таки похоронные. Центр не дал добро на наш план. Ты должен понимать, что это означает...

Пришедший вторым молча отвернулся и невидящим взглядом уставился в слепую мглу.

— Ну, порадовал тебя раз, так уж буду радовать до конца... — предложил пришедший первым и тоже отвернулся в пургу. — О резервном плане — ни слова. Так, как будто они там и не получали его...

— Они его получали! — зло ударил кулаком в ладонь пришедший вторым. — Они не хотят брать на себя ответственность...

— Можно, конечно, понять это как то, что они оставляют нам руки развязанными... — без особой уверенности в своих словах возразил пришедший первым. — Как только запахнет жареным, мы можем организовать эвакуацию. Всеобщую или частичную. Но никто там, — он показал глазами вверх, в мутно-белые небеса, —