Серая жизнь [Пеэт Валлак] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
К полуночи в прокуренных комнатах клуба только и осталось народа что четверо мужчин, сидевших в зале за одним столиком, да ещё двое заядлых шахматистов, игравших в бильярдной. Свет в остальных помещениях погасили. Массивная мягкая мебель пахла табачным перегаром, который она впитывала день ото дня, год от года. В сумрачном буфете дежурил официант — старый кривоногий Трикс. Изжелта-бледный, как мертвец, дремал он, опёршись рукою о подоконник. Радиоприёмник тихо потрескивал, напевая какой-то печальный хорал, и казалось, что внизу, на улице, старого Трикса уже ожидают похоронные дроги с факельщиками в чёрных одеждах.
Компанию, засидевшуюся в клубе, составляли; профессор, доцент, магистр и композитор. Настроение у всех четверых было превосходное, к тому же под кофейником весело голубел язычок спиртовой горелки. Магистр Сильд, человек с мутноватыми, красными глазками, глядевшими сквозь очки в роговой оправе, прищурясь, рассказывал компании свои охотничьи приключения. Особенно вдохновился он, приступив к рассказу о грациозной дикой козочке. У неё были гибкие и стройные, как тростник, ноги; они вынесли козочку из лесной чащи прямо к охотнику.
— … И вдруг вижу, что между нами всего каких-нибудь пятьдесят шагов. Я замер на месте, а она глядит на меня настороженно и недоверчиво. Стрелять не могу, потому что двустволка обращена к земле. Только шевельнусь, чтобы вскинуть ружьё, — рванёт козочка, и поминай как звали. А пока стоит, эластичными ушами прядает и широкой ноздрёй воздух потягивает. Тут я осторожненько подтягиваю двустволку и поднимаю — тихо-тихо, не торопясь. Ствол лезет всё выше и выше — чуть ли не до самого плеча дотянул. Тут коза как метнётся, как прыгнет и давай скачками обратно в лес удирать! Стрелой летит. Ну, да и я не мешкаю: моментально р-раз и дробью этак целую горсть бахнул. Гляжу, валится она в папоротник. Попалась, милая! Пробираюсь поближе, трещу сучьями, а она скок на ноги — и в кусты. Правда, шатнуло её здорово. Поглядел я на место, где она лежала, — красно от крови. Свежая кровь, тёмная. Ну, думаю, скоро тебе конец. Прислонился спиною к дереву и спокойно закуриваю…
Магистр не успел ещё закончить рассказ про козочку, как доцент Соо схватил соседа-композитора за локоть и, потянув к себе, принялся болтать о чём-то другом. Композитор, потеряв равновесие, уронил отяжелевшую голову и покорно склонился на доцентово плечо. Но тому было всё нипочём. Случай с козою воскресил в памяти у доцента другое приключение, тоже связанное с охотой и в общих чертах поразительно сходное с только что услышанным рассказом. Ну как смолчишь, когда прелюбопытная история так и просится на язык. Ах, была не была — расскажу. И Соо разошёлся. Он говорил живо и ярко, с актёрскими интонациями:
— Итак, в понедельник я прогуливался за городом у реки. Погода была великолепная. Солнце подёрнулось мглою, словно море непролившихся дождей затопило огненный шар. Неожиданно замечаю, что внизу у реки на брёвнах сидит очаровательная девушка и болтает в воде босыми ножками. Хороша до того, что я прямо затрепетал. Рядом с девушкой баул, из чего я заключаю, что красавица приехала откуда-то из деревни. Остановился, конечно, и завожу разговор. Начал с того, что предостерёг её: река, видите ли, здесь глубокая, омуты есть. Она смотрит на меня искоса, через плечо, и молчит. Повторяю сказанное, хоть и сознаю, что в этом нет никакого смысла, ибо ногами своими девушка, вероятно, достаёт до самого дна, а омутов тут и подавно не было Ну что же, сажусь неподалёку на бережок, Как ни плохо я рисую, всё же достаю листок бумаги и кое-как вывожу карандашом сердце величиною с ольховый листок и пронзаю его любовной стрелою в виде можжевёловой палочки Добавляю к сердцу две-три строки и опускаю листок в воду. Течение послушно несёт его прямо на плот. Но девушка — кремень. Недотрога, и только! Бумажка вертится у самых её ног — раз, другой… Напрасно! Вскоре моя русалочка встаёт, надевает туфли, берёт баул и направляется в город! Ну что же — следую за нею по пятам! Вообще-то я человек строгих правил, но и то, скажу прямо, увлёкся. Когда подошли к городу, стало смеркаться. Беглянка, чтобы отделаться от преследователя, удирает в первую попавшуюся лавку, но я завожу разговор с повстречавшимся знакомым и прекращаю беседу лишь в ту минуту, когда красотка покидает лавку и, стыдливо потупившись, проходит мимо. О нет, она не сердится на меня. Она лишь пытается ускользнуть от своей судьбы. Снова иду вслед до самого моста, а от моста до рынка. Чёрт возьми, долго ли мне таскаться? Ага! Вижу, она оглянулась и как будто приустала, как будто поверила, что я способен хоть десять лет ходить следом за нею. Шмыгни она куда-нибудь в калитку, выбеги оттуда под утро — я всё равно ждал бы её на улице! Рок, фатум, — от меня ей не ускользнуть! Теперь стало ясно, что девушка в самом деле приехала из деревни и ей некуда скрыться. Она растеряна, баул оттягивает ей руку. И тут…
Рассказ достиг своего
Последние комментарии
4 часов 54 минут назад
5 часов 14 минут назад
5 часов 40 минут назад
5 часов 44 минут назад
15 часов 14 минут назад
15 часов 18 минут назад