Два конца [Викентий Викентьевич Вересаев] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (53) »
Викентий Викентьевич Вересаев
Два конца
I. КОНЕЦ АНДРЕЯ ИВАНОВИЧА
I
Был вечер субботы. Переплетный подмастерье Андрей Иванович Колосов, в туфлях и без сюртука, сидел за столом и быстро шерфовал куски красного сафьяна. Его жена, Александра Михайловна, клеила на комоде гильзы для переплетов. Андрей Иванович уж пять дней не ходил в мастерскую: у него отекли ноги, появилась одышка, и обычный кашель стал сильнее. Все эти дни он мрачно лежал в постели, пил дигиталис и придирался к Александре Михайловне. Сегодня отеки совершенно спали, и Андрей Иванович почувствовал себя настолько лучше, что принялся за работу, которую взял с собою из мастерской на дом. Александра Михайловна с утра зорко следила за его настроением: ей нужно было иметь с ним один важный разговор, и она выжидала для этого благоприятного случая; все время она была очень предупредительна к Андрею Ивановичу, старалась предугадать его малейшее желание. В комнату вошла шестилетняя Зина, дочь Колосовых, в накинутом на голову большом материном платке. Она передала матери полубутылку коньяку. – Хозяин велел сказать, что в последний раз дает в долг, – шепотом сказала она, робко косясь на спину Андрея Ивановича. Александра Михайловна мигнула ей, чтоб она молчала, и стала накрывать на стол. Достала остатки обеда, подала самовар и заварила чай. – Ну, Андрюша, довольно работать! Иди ужинать. Александра Михайловна подошла к Андрею Ивановичу и, поколебавшись, поцеловала его в голову: она не была уверена, в настолько ли хорошем расположении Андрей Иванович, чтобы позволить ей это. Андрей Иванович терпеливо снес поцелуй и пересел к столу. Увидев коньяк, он просиял. – Вот спасибо, Шурочка, что припасла, – с умилением произнес он. – Недурно коньячку теперь выпить. Андрей Иванович опрокинул в рот рюмку, с наслаждением крякнул и взял кусок солонины. – Э-эх! Ей-богу, как выпьешь рюмочку, то как будто душа в раю находится… Дай-ка хрену! Они стали ужинать. Зина ела молча; когда Андрей Иванович обращался к ней с вопросом, она вспыхивала и спешила ответить, робко и растерянно глядя на отца: вчера Андрей Иванович жестоко высек Зину за то, что она до восьми часов вечера бегала по двору. Вчера всем досталось от Андрея Ивановича: жене он швырнул в лицо сапогом, квартирную хозяйку обругал; теперь он чувствовал себя виноватым и был особенно мягок и ласков. – Что же это Ляхов не идет? – спросила Александра Михайловна. – Обещал сейчас же с получки деньги занести, а до сих пор нет. – Ну, где же сразу! Раньше в "Сербию" нужно зайти, выпить. Ему порядок известен. Пришла от всенощной квартирная хозяйка. Соседка Колосовых, папиросница Елизавета Алексеевна, воротилась с фабрики. Сквозь тонкую дощатую стену слышно было, как она переодевалась. – Александра Михайловна, можно у вас кипятку раздобыться? – спросила она сквозь стену. – Пожалуйста, Лизавета Алексеевна! В комнату вошла невысокая девушка с очень бледным лицом и строгими, неулыбающимися глазами. Андрей Иванович конфузливо поздоровался. Елизавета Алексеевна сурово пожала его руку и, отвернувшись, заговорила с Александрой Михайловной. Андрей Иванович чувствовал себя неловко: Елизавета Алексеевна была вчера дома, когда он бросил в Александру Михайловну сапогом. – Вы бы, Лизавета Алексеевна, напились чаю с нами, – сказал он. – Что вам там одним пить. – Спасибо. Мне еще к завтраму сочинение нужно писать. – Ну, что сочинение! Напьетесь и сядете писать. – Я вместе с чаем буду писать. – Елизавета Алексеевна налила в чайник кипятку. – Как ваше здоровье? – спросила она, не глядя на Андрея Ивановича. – Слава богу, поправляюсь. Хочу в мастерскую идти. В понедельник – сретенье, во вторник, значит, и пойду. Пора, а то все лежу… Вот и жена всякое уважение теряет: сейчас в макушку меня поцеловала, как вам это нравится! – Это я люблю тебя, – улыбнулась Александра Михайловна. – А я остался недоволен. Что же это такое, если жена мужа в макушку целует? Это значит – жена выше мужа; ну, а это власть вполне неуместная, хе-хе! Елизавета Алексеевна ушла, Андрей Иванович потянулся. – Поработаю еще немножко, пока Ляхов придет. Ты не убирай самовара. Он сел к столу, поточил нож о литографский камень и снова взялся за работу. Александра Михайловна подсела к столу с другой стороны и стала резать бумагу для гильз. Помолчав, она заговорила: – К Корытовым в угол новая жиличка въехала. Жена конторщика. Конторщик под Новый год помер, она с тремя ребятами осталась. То-то бедность! Мебель, одежду – все заложили, ничего не осталось. Ходит на водочный завод бутылки полоскать, сорок копеек получает в день. Ребята рваные, голодные, сама отрепанная. Александра Михайловна украдкою взглянула на Андрея Ивановича. Андрей Иванович недовольно сдвинул брови: по тону Александры Михайловны он сразу заметил, что у нее есть какая-то задняя мысль. Она продолжала: – Говорит мне: то-то дура я была! Замужем- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (53) »
Последние комментарии
5 часов 54 минут назад
14 часов 46 минут назад
14 часов 48 минут назад
2 дней 21 часов назад
3 дней 1 час назад
3 дней 3 часов назад