Транспортный вариант [Леонид Семёнович Словин] (fb2) читать постранично
Настройки текста:
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (94) »
Леонид Словин Транспортный вариант
1
— Мне просто необходимо было увидеть хоть кого-то, кто имеет отношение к моему делу! Так тяжело. Особенно ночью… — Слушаю вас. — Даже лучше, что приехали именно вы, инспектор. Мы ведь виделись однажды. Вы вспомнили меня? — Да. — Я узнал вас сразу, как только вы вошли. Дело в том, что я хочу заявить ходатайство. Раньше, чем меня официально допросят. — Все, что вы скажете, я занесу в протокол. — Я верю. Мое ходатайство не о приобщении документов и не о вызове свидетелей. Я прошу учесть мое чистосердечное признание и сохранить мне жизнь. Понимаете? — Да. Но вопрос о наказании решает суд. — И все-таки! Я знаю: мое прошлое небезупречно, но меня еще нельзя считать человеком конченым! Я воспитывался в нормальной семье, учился. У меня была уже своя семья… — Судом учитываются все обстоятельства, смягчающие ответственность. В том числе чистосердечное раскаяние или явка с повинной, а также активное способствование раскрытию преступления. — Я ничего не собираюсь скрывать, инспектор. История моя проста, даже банальна, когда проследишь цела и направленность моих поступков в последние годы. Я теперь много думаю об этом. «Проклятая жажда золота…» О! Если бы инспектор, выслушав и поверив, имел право отпустить прочувствовавшего свою вину преступника на все четыре стороны! Как после исповеди — покаявшегося и очистившего душу признанием грешника… Кажется, никогда бы в жизни не переступил черты! — Увы! Инспектор — не духовник. Он раскрывает преступления и вместе со следователем устанавливает истину по делу, которое направят в суд. Инспектор уголовного розыска не отпускает грехи. Войдя в темноту, Денисов отстегнул застежку кобуры. Рукоятка пистолета мягко легла в ладонь. Было по-осеннему промозгло и знобко, несмотря на весну. Выпавший с утра снег претерпел к вечеру ряд превращений: превратился в лед, затем в коричневую жижу. Теперь благополучно таял под мелким дождем. Морозить не начинало. Стрелки остановившихся часов на углу замерли на начале девятого. «Дважды в сутки они тоже показывают точное время», — подумал Денисов. Пока инспектор шел от шоссе, ему не встретился ни один прохожий. «Из-за темноты или дождя?» Близлежащие дворы были захламлены строительным мусором. Сколько Денисов помнил, какой-нибудь из домов здесь непременно ремонтировали, жильцов переселяли. На этот раз оставленное жильцами здание темнело у самого полотна железной дороги — с пустыми глазницами окон, поваленными телефонными будками. У крайнего подъезда стоял «Запорожец», в темноте он выглядел черным. Денисов подошел ближе. «86–79…» — номер был неудобен для запоминания. В конце пятиэтажной застройки появилась платформа Коломенское малоосвещенная, с кассой в середине, с пешеходным мостом. Между домами и платформой виднелся рефрижераторный поезд — нескончаемо длинная лента вагонов-ледников. По другую сторону платформы чернел тепловоз. Тропинка впереди нырнула под вагон-ледник рядом с неразличимым в темноте, начертанным на фанере афоризмом: «ЧТО ВАМ ДОРОЖЕ? ЖИЗНЬ ИЛИ СЭКОНОМЛЕННЫЕ СЕКУНДЫ?» «Сэкономленные секунды — тоже жизнь», — подумал Денисов. Инспектор поправил куртку, притянул верхнюю пуговицу к самому подбородку, дальше откинул ворот. Теперь воротник торчал чуть выше лопаток, там, где, по убеждению Денисова, ему полагалось быть. Электричка запаздывала. В 20.17 на платформе появились инкассаторы Госбанка — с одинаковыми сумками, правые руки одинаково — в карманах. Они двинулись от кассы к месту остановки хвостового вагона. Денисов наблюдал за ними, стоя в тени рефрижератора, готовый в случае необходимости мгновенно прийти на помощь. Но все было тихо. Первым пришел электропоезд на Москву. Через пути к домам что тропинке мимо Денисова и начертанного на фанере призыва потянулись люди. Скрытая в тексте бессмыслица лишала транспарант ожидаемой силы. Денисов приглядывался к проходившим: несколько женщин, высокий старик с палкой. За ними показались двое парней. Оба одновременно глянули на Денисова, не отворачиваясь и не убавляя шаг, прошли в нескольких сантиметрах. Пахнуло спиртным. «Близнецы… — заметил Денисов. — Странный каприз природы: пустое, бессмысленное копирование…» Но тут отвлекся: тучный мужчина в меховой шапке пирожком остановился у рефрижератора, крикнул кому-то позади: — В 8.20? Как всегда? — У метро! — донеслось из темноты. Луч приближавшейся со стороны Москвы электрички мазнул словно кистью, окунутой в золотую краску. Стало светло. Мокрый вагон-ледник рядом с инспектором засверкал, как золоченый новогодний орех. Денисов оставил рефрижератор, перемахнул через пути, вскочил на платформу. Теперь, во время посадки инкассаторов в поезд, он должен был находиться в непосредственной близости от них. Еще человек — в куртке, в- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (94) »
Последние комментарии
18 часов 54 минут назад
1 неделя 3 дней назад
1 неделя 6 дней назад
1 неделя 6 дней назад
2 недель 5 минут назад
2 недель 50 минут назад
2 недель 2 часов назад
2 недель 12 часов назад
2 недель 3 дней назад
2 недель 3 дней назад