Контракт на выбывание [Наталия Валуева] (fb2) читать онлайн

Наталия Валуева
Контракт на выбывание

S.T.A.L.K.E.R. (fan-fiction)

Пролог

Ровно в полдень три боевых вертолета снялись с восточного аэродрома. Одновременно поднявшись в воздух, они проделали прощальный круг (как считают механики — на удачу, а по утверждениям самих пилотов — чтобы удостовериться в исправности «вертушек»), и неторопливо направились в глубь Зоны.

Под днищами тяжелых машин простиралась обезображенная аномалиями равнина. Черные проплешины перемежались непроходимыми зарослями. «Электры» и «Жарки», образовывали целые мерцающие поля, а перезревшие «Карусели» норовили дотянуться до растревоживших их вертолетов жадными воронками смерчей. Посреди всего этого великолепия ветвились многочисленные тропы. В основном они вели к грязевым лежбищам, или на водопой, но не обходили своим вниманием и редкие строения.

Встречающиеся на пути следования постройки большей частью походили на руины. В некоторые из них, под нарастающий рокот винтов поспешно прятались вооруженные люди, но чаще в развалинах скрывались мутанты — снорки, кровососы, чернобыльские псы и даже кабаны.

Однако на этот раз мутанты и прочие несознательные элементы могли не беспокоиться. Это был не обычный рейд. Вертолетчики не отвлекались на зачистку зараженной территории от опасных и вредных ее порождений и не отслеживали обнаглевших сталкеров, хотя именно в данном районе гнездились группировки с настолько свободными взглядами, что их проще было причислить к бандитам. Боевые машины сдали в аренду, словно простые прокатные автомобили, и военные летчики многое бы отдали, чтобы как можно быстрее завершить полет. А еще лучше, и вовсе в нем не участвовать.

Пилот ведущей машины нервозно оглянулся на своего пассажира. Невысокий, худой наемник, отвлекся от иллюминатора, и подбадривая, улыбнулся в ответ.

— Не волнуйся, — сказал он, окидывая взглядом расставленную в узком салоне аппаратуру. — Мы быстро вернемся.

— Это уж как Зона решит, — пробормотал пилот и сглотнул подступивший к горлу ком.

Впереди показались холмы, поросшие густым, рыжим лесом. Даже сквозь плотное переплетение ветвей к сумрачному небу прорывались всполохи разряжающихся аномалий, а счетчик Гейгера на приборной панели издал переливчатую трель и слабо защелкал, предупреждая о недопустимом уровне радиации.

По команде ведущего все три вертолета слаженно поднялись выше, почти до уровня туч, так что стала видна вяло текущая за холмами река.

Припять неспешно несла свои воды, однако ее внешнее спокойствие было обманчивым. Даже с воздуха (особенно с воздуха) были заметны глубинные течения, неестественно пересекающиеся, блуждающие, несущие топляк и длинные, гибкие тела мутантов.

Водные монстры достигают в Зоне воистину гигантских размеров. Они во всем превосходят своих наземных собратьев, но не их опасались пилоты. Навредить вертолетам мутанты не могли. Ни подпрыгнув, ни выстрелив ядовитой слюной.

Военных страшила территория за рекой, укрытая от глаз непроглядным туманом. Где-то в его густых клубах скрывался огромный объект — заброшенный военный комплекс. Его высокие вышки и гигантские тарелки радаров совсем не просматривались ни с воздуха, ни даже со спутников. А то, что надежно скрыто от глаз, не любит расставаться со своими тайнами.

При подлете к теряющемуся в тумане берегу вертолеты выстроились во фронт. Держась, друг от друга на расстоянии двухсот метров они зависли на границе клубящейся дымки.

С центральной машины катапультировали три атмосферных зонда, оборудованных чувствительными камерами, работающими на разных принципах съемки — от инфракрасного до гамма-излучения. Затем со всех трех вертолетов свесились длинные шланги, подключенные к мощным, герметично изолированным воздухозаборникам.

Пока проводился сбор образцов атмосферы (на разной высоте, с разбросом в пятьдесят метров) ультразвуковые локаторы въедливо ощупывали местность. Напоследок в туман полетели осветительные фугасы. Они потонули в молочной белизне, так и не выхватив ни одного наземного объекта. Возможно, что-то зафиксировали установленные на вертолетах видеокамеры. К счастью, ни у кого из пассажиров не возникло желания выяснить это на месте.

Едва были втянуты рукава воздухозаборников, машины торопливо развернулись. Последний вертолет немного замешкался, перестраиваясь в тыл кавалькады. Пилоту не терпелось занять в строю свое место, и он слегка сдал назад, пропуская своего товарища.

Как только замыкающий перешел в движение, из тумана вынырнул искореженный зонд и со скоростью хорошего бумеранга врезался в хвостовой винт машины. Лопасти мгновенно разрубили воздушного разведчика, пилот торопливо прибавил скорость, но тут на машину сверху упало сразу два оставшихся зонда. Один из них тотчас рассыпался, а второй, проскочив между лопастей, чувствительно сотряс кабину.

— Жми! Жми! — закричал пассажир, словно сидел в обычном такси.

— Я и так жму! — прошипел пилот.

Он попытался выровнять машину, однако вертолет на мгновенье накренился вперед, а затем, нехотя подался назад. Его хвостовая часть скрипела и стонала, будто стальную стрекозу утягивала гигантская рука…

На базу вернулось два вертолета.

Записи видеокамер зафиксировали одни лишь помехи, а анализ забранного воздуха показал, что в нем нет никаких вредных или необычных примесей. Только влажность девяносто восемь процентов.

ГЛАВА 1. НЕЛЕГКИЙ ВЫБОР

Я сидела в баре Лютого и думала, как избавиться от назойливо зудящего над ухом Каракурта.

И что меня дернуло заступиться за этого мелкого паршивца? Я влезла в словесную перепалку с тремя отморозками из Свободы только из чувства противоречия. Если бы они не глумились над парнем, а к примеру, наоборот его хвалили, я бы обязательно постаралась втоптать его в грязь. Такой уж меня характер. Люблю все делать наперекор.

Не скажу, что мне удалось переспорить трех подвыпивших мужиков, но во всяком случае, они быстро заткнулись. Как видно не привыкли пререкаться с вредными тетками. В благодарность Каракурт пересел за мой столик и уже минут двадцать втирал мне всякую чушь про дьявола и преисподнюю. Я-то думала — он гот, а тощий паренек оказался настоящим сумасшедшим. Он не просто утверждал, что Зона порождение сатаны, но и сам же в это верил.

Смешно тараща неумело подведенные глаза, Каракурт продемонстрировал мне уродливые шрамы на руках и даже порывался показать перевернутый крест, выжженный у него на груди. Слава Зоне, ему не удалось оттянуть ворот засаленного черного свитера, а раздеться у всех на виду парень не решился.

При других обстоятельствах я бы первая подняла его на смех, но теперь приходилось держать марку. Надо быть последовательной в своих действиях.

— Мне осталось принести в жертву трех человек, — доверительно произнес Каракурт, перегибаясь через столешницу и поправляя прядь крашенных, сальных волос. — Трех избранных. Как только их кровь окропит алтарь, я перейду на тринадцатый уровень и стану бессмертным!

Меня так и подмывало сказать: «вот тогда и приходи — проверим», но двинувшийся парень вряд ли оценил бы подобную шутку.

В Зоне мне уже доводилось встречаться с безумцами. Здесь у многих не выдерживает психика. Хотя о чем это я? В Зоне вообще немного нормальных людей. Какой здравомыслящий человек добровольно полезет в гадюшник, кишащий мутантами, аномалиями и всевозможными отморозками? Разве что фанатичный ученый, но большинство репоголовых и без того не в себе.

Каракурт вновь забубнил что-то на тему «Хозяина Тьмы» и я уже решила просто позорно сбежать из бара, но в этот момент в зал спустился Лютый. У него за спиной маячили два мужика. Один был высокий и тощий, а второй соответственно низкой и пухлый. Мне часто встречались подобные пары — по-видимому, так они лучше уравновешивают друг друга. Люди среднего телосложения тянутся к середнячкам, а высокие или низкие, полные или худые зачастую выбирают свою противоположность.

В наступившей тишине хозяин притона окинул туманным взглядом собравшийся сброд и громко известил:

— Сталкеры! Есть работенка.

Пока он выдерживал театральную паузу, по залу прокатилась волна шелестящих звуков. Мужики расправляли плечи и выпячивали грудь, но спросить, что за работа никто не спешил. Если Лютый ищет добровольцев, значит дело опасное и непростое. Тут можно не только продешевить, но и случайно оказаться крайним. Мало ли, что на уме у пришлых работодателей? Вдруг они намереваются испытать новейшую разработку какого-нибудь препарата, от которого потом в Зоне появится новый вид человекообразных мутантов?

Лютый решил не томить народ и пропустил вперед невысокого толстяка. Тот заявил неожиданно сочным басом:

— Требуется пять человек для похода в «Чернобыль-3». Оплата в евровалюте…

— Да хоть в золотых слитках! — подал голос Скорняк, ветеран среди сталкеров, прославившийся мастерством выделки кабаньих шкур.

Пошитые им курки из толстой, прочной кожи не слишком уступали по прочности бронежилетам. Я сама ходила в такой.

— За последнюю пару лет туда еще никто не добирался, — подхватил Баркас, отрывая голову от стола. А я-то думала, этот шкаф совсем отключился.

— Вы будете первыми, — голос толстяка перекрыл поднявшийся в баре гул, но его уже никто не слушал.

Одна половина сталкеров спешила поделиться байками о заброшенном военном объекте, а вторая дела вид, что никогда их не слышала. Каракурт тоже воспылал желанием просветить меня по поводу третьего Чернобыля.

— Там Врата в царство Тьмы, — заявил он авторитетно. — Простой смертный не сможет туда пройти. Слуги сатаны скормят его тело адским тварям, а душу поглотит сам Хозяин Тьмы.

— Но ты-то не простой смертный. Тебе-то это не грозит, — огрызнулась я и поднялась со стула. — Можно узнать сумму вознаграждения? — Этот вопрос я адресовала хмурящемуся толстяку.

На его месте я бы сначала озвучила цену, а потом бы уже говорила о требуемых услугах. Цифры с множеством нолей, зачастую напускают в мозг розового тумана и вселяют ложные надежды на благоприятный исход любой авантюры.

— Двадцать тысяч евро, — возвестил длинный спутник толстяка. — Каждому.

В наступившей тишине было слышно, как в трех десятках голов ворочаются тяжелые мысли.

Первое о чем я подумала: «сколько же тогда бабла собираются срубить эти двое?». А второе: «это настоящее кидалово». Никто не станет добровольно расставаться с сотней тысяч евро.

Через минуту уровень шума в баре сравнялся с гулом трибун на футбольном матче. Похоже, мужики решили рискнуть и поучаствовать в вылазке, но перед этим еще немного увеличить сумму гонорара. Ведь где двадцать тысяч — там можно сторговать и двадцать две. Во всяком случае, сталкеры принялись активно набивать себе цену (при этом, цепко следя, чтобы кто-нибудь раньше других не вызвался добровольцем).

Баркас тяжело оторвался от стула, и пьяно размахивая руками, принялся кому-то доказывать, что если два года на военный объект никто не совался, то и теперь там нечего делать. Худой, обросший неопрятной щетиной сталкер кричал, что на подходах к третьему Чернобылю полно невиданных аномалий и свирепых мутантов. А сам постепенно продвигался в сторону гипотетических работодателей.

Даже Скорняк, уж на что хромой, растерянно почесывал бритый затылок. Чтобы заработать такие деньги ему требовалось пошить минимум сотню курток. А потом еще и продать. Похоже, мужик собирался срочно менять профессию.

Только мы с Каракуртом сидели тихо, словно нас это совсем не касалось. Размалеванный под гота сталкер наконец-то замолк и с глуповатым видом ковырялся в своей тарелке, а я просто наслаждалась открывшимся зрелищем. Когда еще увидишь, как три десятка мужиков ведут себя словно девственница на первом свидании? Типа: "и хочется, и колется и мама не велит".

Лучше бы они подумали, почему эти двое пришли именно сюда, в бар "Тихое Пристанище", где собираются последние отбросы сталкерского общества. Те, кого не пустят ни в одно приличное заведение, а армейский патруль расстреляет без предупреждений. Я бы скорей окрестила это заведение «Последним Приютом», но не мне решать, как должны называться местные бары.

Со своего места поднялся Лом — наглый мужик, у нас с ним особые счеты. На его обветренном лице читалась борьба между жаждой наживы и природной осторожностью. Не обращая внимания на враждебные взгляды (вдруг он решил наняться без торга), Лом прокричал, перекрывая гул голосов:

— Я слышал, туда посылали взвод военных сталкеров. И они бесследно исчезли. Все десять человек. Где же нам с ними тягаться? Ни у кого из нас даже экзоскелетов нет. И оружие попроще, чем у военных.

— Ты за других-то не говори! — выкрикнул один из Свободовцев, но Лом от него только отмахнулся.

— Амуниция и вооружение ваше, или за наш счет? — раздался голос из дальнего конца зала. — Каков размер аванса? Огласите, пожалуйста.

— Амуниция ваша, боеприпасы наши, — начал объяснять толстяк. — Для начала выдаем по тысяче на брата…, — его голос потонул в реве возмущений.

— Кидалово! — кричали Свободовцы. — На штуку даже хороший комбез не купишь!

Как будто речь шла не о европейской валюте, а о рублях.

— На лекарство не хватит! — пьяно вторил им Баркас.

— Где гарантии? Гарантии давай! — вопил худощавый, обросший сталкер стоя прямо перед насупившимися работодателями.

Мне даже показалось, что он пару раз брызнул слюной на низкорослого толстяка. Во всяком случае, тот брезгливо провел ладонью по редкой шевелюре.

— Остальной гонорар будет ждать вас здесь. В сейфе, э-э-э… господина Лютого, — коротышка покосился на хозяина бара. — Вы сможете все пересчитать. Убедиться в нашей честности. И лично положить на сохранение. Чтобы забрать свои деньги, вам потребуется только вернуться.

— Значит, выживут не все! — громко прокомментировал Каракурт. Вроде худой и мелкий, а голос как иерихонская труба. Наверное, долго тренировался, выкрикивая хвалу Люциферу. — Гонорар покойных, обратно себе заберете?

На него зашикали, но не слишком убедительно, скорей по привычке. Все-таки псевдогот озвучил интересующий всех вопрос.

— В случае чьей-либо смерти, сумма вознаграждения делится между оставшимися в живых членами экспедиции, — спокойно ответил высокий наниматель.

— А что делать-то надо? — вновь подали голос из-за дальнего столика. — В чем состоит работа?

— Сопроводить двух наших сотрудников до Чернобыля-3. Донести кое-какой багаж, — толстяк говорил спокойным, размеренным тоном, но чувствовалось, что внутри у него все кипит.

Еще бы. За свою сотню тысяч евро он никак не мог нанять каких-то пять отморозков. Думаю, если бы эти двое обратились в любой другой бар, его посетители давно бы рвали друг другу глотки, лишь бы заполучить такую работу.

Но в "Тихом Пристанище" народ привык осторожничать. Когда ты объявлен вне закона — твоя жизнь ничего не стоит. Обманывать с оплатой нас не станут (зачем наживать в Зоне лишних врагов?) зато могут пристрелить после окончания миссии. Все равно никто искать не будет, а официальные власти еще и отблагодарят.

Завсегдатаев бара Лютого приравнивали к бандитам, разница только в том, что в группировках мы не состоим. Злобствующие одиночки с минимумом моральных принципов, ничего более.

— Как насчет военсталкеров? — никак не унимался Лом. — Они же пропали! Все! Чем мы-то лучше? Я слышал, там аномалии перемещаются, а мутанты такие, что им и названия нет! Со щупальцами и клювами, как у осьминога!

Терпеть не могу, когда он строит из себя простачка. Сразу становится ясно — задумал какую-то пакость.

— Да-да, я тоже о таком слыхал! — подхватил Скорняк. — Третий Чернобыль — гиблое место!

Гул голосов стоял такой, что я едва разобрала слова старого сталкера, а ведь он сидел за соседним столом.

Толстяк беспомощно оглянулся на Лютого. Тот только пожал плечами. Хозяин притона никогда не вмешивался в дела клиентов, главное, чтобы и они не лезли в его бизнес. А уж как завсегдатаи бара зарабатывают себе на жизнь, его не слишком волновало.

Спутник толстяка тронул его за плечо. Когда тот обернулся, длинный склонился к партнеру и что-то зашептал ему на ухо.

Стоявший рядом худощавый сталкер тоже сунулся подслушать, но Лютый бесцеремонно его отодвинул. Владелец бара сам не нарушал интересы клиентов, и не давал это делать другим.

Похоже, партнеры пришли к какому-то решению. Вперед выступил длинный и поднял руки, призывая всех угомониться. Когда шум стих, он торжественно объявил:

— С экспедицией идет Вечный Жид.

На мгновение мужики затихли, а затем весь зал пришел в движение. Сталкеры разношерстной толпой ринулись к опешившим работодателям, наперебой предлагая свои услуги. Хорошо, я сидела за столиком возле стены — иначе бы меня смели с места и изрядно потоптали.

Свободовцы попытались организовать возле нанимателей круговую оборону, все-таки их было трое, но Баркас на пару с мощным Масой живо отодвинули их в сторону. Даже старый Скорняк пытался протиснуться сквозь живую стену и дребезжащим голосом выкрикивал:

— Я! Возьмите меня!

Каракурт тоже оторвался от опустевшей тарелки и увлеченно рассматривал возникшее столпотворение.

Все хотели прогуляться, куда бы то ни было, под прикрытием Вечного Жида. С него-то и надо было начинать.

Этот сталкер появился на Зоне совсем недавно, и лично я даже не стала бы называть его сталкером. На еврея он тоже не был похож — высокий, круглолицый блондин, типично рязанская физиономия. Но кто-то вспомнил легенду о проклятом богом израильтянине (не помню, чем он так досадил всевышнему) обреченном на бессмертие, и вечное изгнание, и наклеил на новичка ярлык. Много ли нужно, чтобы кличка прилипла?

Изгонять «нашего» Жида никто не собирался. Скорее наоборот, все стремились свести с ним близкое знакомство, однако сам Вечный друзей заводить не торопился. И услуги его стоили весьма дорого. Настолько дорого, что нанять его могли только крупные, богатые группировки.

Так почему же его звали Вечным Жидом? Этот простоватый с виду мужик явился в Зону с четким желанием погибнуть. Не знаю, чем ему досадила жизнь во внешнем мире, и если честно — знать не желаю. Он был настолько невменяем, что в одиночку рванул за кордон — без снаряжения, оружия и защиты. За две недели он отшагал всю Зону — с южных пределов до северных, с западных до восточных. И ни разу не наткнулся, не то чтобы на аномалии, или мутантов, но даже не обнаружил радиоактивных мест. Вечный Жид побывал в Припяти, на территории ЧАЭС, в Рыжем Лесу и Дикой Территории, но не встретил ничего опасней борщевика (ненавижу это растения — от него у меня жуткие ожоги).

В начале ему никто не поверил. Народ посчитал, что мужик издевается, а сам Вечный кричал, что наоборот, все насмехаются над ним. Что нет никакой Зоны, и все это просто ролевая игра. Пара крутых сталкеров решила доказать Жиду, что он не прав. Парни хотели отвести его к ближайшей "Электре", и возможно, в ней и оставить. Однако на прежнем месте аномалии не оказалось. Проблуждав три часа сталкеры так и не нашли ни одной аномалии и не встретили ни одного мутанта. Не было даже назойливых слепых псов.

И все равно, Жиду поверили не сразу. Но когда его наняли ученые с Янтаря, и в округе пересохшего озера перестали появляться зомби, слава о странном сталкере пошла гулять по Зоне.

Говорят, идти с Вечным Жидом — все равно, что прогуливаться в обычном лесу. Разве что часто попадаются просевшие могилы, да выжженные отметины от исчезнувших аномалий. Даже артефактов не найдешь. Но если надо забраться в самые непролазные места — это того стоит. Радиус действия особенности Жида не так уж мал — аномалии и мутанты отступают от него аж на два километра. Говорят, ближе к центру Зоны безопасный район уменьшается, но не сильно. Даже в Припяти его хватает, чтобы не попасть под пули фанатичных приверженцев Монолита или воздействие контролера. (На мой взгляд, то, что особенность Жида приравняла Монолитовцев к мутантам, стоило бы взять на особую заметку активизировавшемуся последнее время обществу по защите прав человека).

Когда Вечный трогается в путь — граница расчищенной территории сдвигается вместе с ним. Даже аномалии возвращаются на прежнее место. Так что у нанимателей не возникало проблем с изучением опасных порождений Зоны, или сбором самых редких артефактов.

Все просто, надежно, но очень дорого. Как только Жид поверил в свою исключительность, он оценил свои услуги совсем не как разочаровавшийся в жизни самоубийца.

— Вечный Жид — избранный, — неожиданно произнес Каракурт, поднимаясь со стула.

На его лице блуждала счастливая улыбка, из-за толстого слоя грима похожая на звериный оскал. Псевдогот с неожиданной ловкостью ввинтился в ряды желающих получить работу, и его длинный кожаный плащ быстро затерялся среди камуфляжных курток.

Не охваченной жаждой наживы осталась я одна.

Не скажу, что сумма в двадцать кусков оставила меня совсем равнодушной, но где уж мне, сорокалетней тетке, тягаться с сильными, злобными мужиками? Даже если бы я вызвалась раньше других, меня бы просто подняли на смех. Ну не воспринимает меня сильный пол как серьезного конкурента. Что бы я ни делала и сколько бы мутантов ни перебила.

Оставалось только наблюдать за происходящим со стороны.

Я откинулась на стуле, приготовившись насладиться незабываемым зрелищем. Вызванные Лютым охранники уже начали выстраивать сталкеров вдоль стен, чтобы наниматели могли лучше рассмотреть желающих подзаработать. Свободовцы пытались возразить, но их быстро оттеснили в дальний угол.

Пока коротышка шептался с Лютым, его спутник оглядывал нестройные ряды сталкеров с высоты своего немалого роста. Баркас сразу выпятил грудь, демонстрируя объемную грудную клетку, но его мускулатура не произвела на работодателя никакого впечатления. Не повелся он и на зверское выражение лица Каракурта и на бравый вид Скорняка. На мой взгляд, этим сталкерам вообще не на что рассчитывать.

Лютый оказался сдержан в своих рекомендациях. Он с сомнением обвел взглядом собравшихся и неожиданно указал на щуплого Тархуна, выходца из Кабардино-Балкарии. Сын гор радостно осклабился и сделал широкий шаг вперед. Остальные мужики возмущенно зароптали.

Мне тоже был непонятен этот выбор. О Тархуне я ничего не знала. Мне не приходилось лично с ним общаться, и никто не упоминал ни о каких его особых способностях. Понятное дело, Лютый был информирован лучше остальных.

Следующим выбрали невысокого, худого Деза. Шустрый парень лет двадцати сбежал из воинской части, и теперь скрывался в Зоне (мне кажется, только в республиках бывшего Союза возможна подобная глупость). Дезертир был отменным снайпером. В дальний поход я бы тоже выбрала его.

Затем в отряд зачислили Масу. С этим сталкером тоже все было понятно. Бывший майор российской армии, не смог свыкнуться с гражданской жизнью. Подавшись в Зону, вначале служил в Долге, но потом что-то не поделил с командованием группировки. В результате за его голову назначили нехилую награду, а сам сталкер так и осел в "Тихом Пристанище". У нас не принято выдавать своих. Каждый третий завсегдатай бара объявлен в розыск, едва ли не Интерполом.

Дальше в выборе кандидатур произошла небольшая заминка. После недолгих обсуждений, во время которых остальные сталкеры принялись недовольно переругиваться, коротышка указал на Лома. Не знаю, за что наглецу выпала такая честь. Этого зазнавшегося дебошира я бы даже сторожем на гуталиновую фабрику не взяла.

Едва его вызвали, подленько ухмыляющийся Лом сразу ткнул пальцем в мою сторону.

От такой наглости я даже опешила. Пока работодатели с сомнением меня рассматривали, а Лом что-то им нашептывал, я все пыталась понять, чем обязана такой заботе с его стороны. И только, когда коротышка громко назвал мое прозвище, догадалась, что сталкер просто решил убить сразу двух зайцев — избавиться в походе от ненавистного человека, и за его счет увеличить свою долю.

ГЛАВА 2. БУДЕМ ЗНАКОМЫ

А ведь когда-то именно Лом привел меня в бар и замолвил словечко перед Лютым. Именно он помог мне с деньгами (Лютый никого не обслуживает в кредит).

Лом встретил меня, когда пошла вторая неделя моего одиночного скитания по Зоне. Я тогда думала, не попытаться ли примкнуть к Свободе — там довольно вольные взгляды. Путь в клан Долга мне был заказан, да я и не очень-то туда стремилась. До наемников я еще не доросла, в группировки мародеров соваться боялась, а из вольных сталкеров меня никто не признавал, и местные торговцы не слишком-то стремились иметь со мной дело.

Вести по Зоне распространяются со скоростью лесного пожара. Достаточно бросить объявление в местную сеть, и жизнь неугодного человека становится форменным адом — никакой воспеваемый Каракуртом «Хозяин Тьмы» не нужен.

Конечно, я сама была во всем виновата. Кто захочет иметь дело с истеричкой, зарезавшей на трибуне Арены собственного учителя?

А нечего ему было руки распускать. Если я ходила у него в отмычках, чистила его оружие и разогревала на привалах тушенку, это не значит, что должна была терпеть его грязные домогательства. (Хотя с другой стороны, могла бы гордиться — надо же, мужик выпил всего полбутылки «Казаков», а я уже стала для него достаточно молодой и красивой).

Странно, что меня не прибили на месте, а всего лишь выгнали, без права приближаться к территории Долга на ружейный выстрел. Но с другой стороны, для неопытного новичка это верная смерть. Особенно, если не у кого купить провиант и патроны.

Однако мне повезло. Не далеко от Дикой Территории я наткнулась на руины элеватора, а обшарив развалины, обнаружила несколько тайников. В одном был запас консервов и антидотов, в другом прорезиненная химзащита, и несколько коробок с патронами к Калашу.

У меня при себе был только пистолет Макарова — покойный учитель не доверял отмычкам серьезного оружия. Однако вскоре на ближайшем болоте я подобрала исправный АКМ-74/2. Не знаю, куда делся его прежний владелец — может, утонул, а может, просто выбросил лишний ствол и пошел себе дальше. В Зоне встречаются и такие расточительные субъекты.

На болоте я нашла не только модернизированный Калашников. Ободренная огромным запасом антидота, я обшарила топь вдоль и поперек. Если обогнуть ее западные границы, пройдя вдоль гряды радиационных холмов, можно выбраться на небольшую, сухую низину. С трех сторон ее окружают бугры и курганы, а в густых зарослях орешника стоит бревенчатый домишко. Вросшие в землю оконца обрамляют резные наличники, внутри простые деревянные лавки, грубый, сколоченный из досок стол и высокий резной буфет, за который удавились бы любые антиквары. Сквозь прогнившие доски пола пробивается поросль дикой малины, а в кладовой я наткнулась на гнездо крысиного волка. Вот тогда-то и произошел мой первый серьезный бой с мутантами.

Я растратила на двух взрослых особей неполных три рожка патронов — благо, успела заранее их снарядить. Мне повезло, что перед этим я надела химзащиту. Острые зубы уродливых тварей порвали резину в клочья, но так и не достали до тела, а то пришлось бы долго лечиться от заражения крови.

Слепой молодняк был слишком мелким, поэтому я просто сгребла его в проржавевшее ведро (при этом едва не лишилась мизинца) и высыпала в переполненную дождевой водой бочку.

А затем я перетаскала в избушку все, что нашла в тайниках элеватора. Успела уложиться до возвращения хозяев нычек.

Не знаю, для какой цели построили хибару в столь уединенном месте. Скорей всего это был домик лесника, хотя навряд ли. Может, здесь жили староверы, или другие, не любящие человеческого общества отшельники. Как бы то ни было, за неполных три дня мне удалось оборудовать неплохое жилище. Я так старалась заметать следы, не вытаптывать траву, не ломать кустарник, что почти поверила в собственную безопасность. Однако все мои уловки не обманули хозяев тайников. Для бывалых сталкеров не составило труда выяснить, куда подевался хабар.

На четвертый день ко мне нагрянула небольшая делегация — три отморозка в черных кожаных куртках, и лыжных шапочках, с прорезями для глаз. Они шли, не таясь, и вначале, я даже подумала, что это военный патруль. Или хозяева халупы. Я хотела решить дело миром, но бандиты без разговоров открыли огонь. Расстреляли избушку еще на подходе, даже не проверив, есть ли кто внутри. Хорошо, покойный Лис вбил в меня привычку никогда не высовываться раньше времени и не оставлять оружие без присмотра.

Калаш оказался у меня под рукой. Не долго думая, я нырнула в дыру между прогнивших досок пола и на карачках заползла за кирпичный фундамент печи. Пока заметившие движение бандиты выкрикивали угрозы, в красках описывая, что станет с "крысой", посягнувшей на их запасы, я торопливо зарядила автомат. Мне удалось уложиться в две минуты — настолько руки дрожали от страха, а патроны не хотели вставляться в обойму.

Я все еще надеялась договориться по-хорошему. Хотела прикинуться дурочкой (а может и не прикинуться) и сказать, будто думала, что патроны и тушенка — ничьи. Точнее оставлены для общего пользования. Но когда один из бандитов пообещал бросить гранату — я торопливо выстрелила на голос. А нечего разбрасываться лимонками, когда в доме спрятан неполный ящик патронов.

Как позже выяснилось — автомат стоял на одиночной стрельбе. Один отморозок визгливо вскрикнул, но этого было явно не достаточно. Задуманная мною длинная очередь, уничтожающая всех и вся, не удалась. И пока я гадала, почему, пол надо мной взорвался гнилыми щепками. Несколько пуль попали в кирпичную кладку, крупный осколок оцарапал мне щеку, а в перекрытии образовалась дополнительная дыра.

Как не странно, почувствовав, как кровь стекает на подбородок, я сразу успокоилась. Из ситуации было только два выхода: кто-то из нас должен был умереть — либо они, либо я. Второй вариант меня никак не устраивал. Значит, надо было осуществить первый.

Оказывается, при желании можно расстрелять врага и одиночными выстрелами, особенно если сидишь под укрытием кирпичного фундамента, а противники мечутся по прогибающимся доскам у тебя над головой. Я потратила всего шесть патронов — по два на каждую цель. Если сравнивать со стрельбой по крысиному волку намечался явный прогресс.

Угнетало одно — у бандитов могли оказаться товарищи, которые захотят за них отомстить. Мне очень не хотелось покидать обжитую избу, и все же пришлось искать ей замену.

Во время очередной вылазки в поисках нового жилья я и столкнулась с Ломом.

Поздним вечером я рыскала среди холмов, словно ищейка, потерявшая след. Наступающий сумрак должен был сыграть мне на руку — не много народу отважится отправиться на прогулку в преддверии ночи. Наставник учил, что темное время суток надо встречать в надежном укрытии, в крайнем случае, у ярко горящего костра, и я надеялась, что у всех враждебно настроенных по отношению ко мне элементов были подобные учителя. К тому же мой КПК давно разрядился. Мне негде было подзарядить аккумулятор, и я была полностью уверена, что неразличима в сети для других сталкеров, точно так же, как и они для меня. Тогда я еще не знала, что на каждом разрешенном для использования в Зоне наладоннике стоит запасная батарея, отвечающая только за посыл сигнала на спутник (для лучшего контроля властей над свободными одиночками).

Наткнуться на аномалии я не боялась. Во-первых, при приближении к любой из них у меня резко начинает болеть голова (так что я неплохо обхожусь и без болтов). А во-вторых, чему быть того не миновать.

В тот момент у меня было очень пессимистичное настроение. Жизнь утратила всякий смысл. Никаких перспектив, не к чему стремиться, нечего желать. Я уже две недели не мылась и чувствовала себя как свинья, которой ко всему прочему не дают вываляться в грязи. Вся кожа чесалась и шелушилась. На руках появились незаживающие язвочки, а на лице россыпь прыщей. Что-то мне подсказывало, что это вовсе не от радиации, а скорей из-за толщи несмываемой грязи.

С очередного холма я заприметила плотные заросли. Как правило, в Зоне деревья растут особенно густо возле заброшенных построек. Возможно, это один из способов уничтожения природой следов цивилизации и полного вытеснения человека. Я находила домишки, через крышу которых пробивались исполинские деревья, а молодая поросль окружала их непролазной стеной. Жить в таких строениях вообще невозможно. Сквозь пробитый шифер виднеется вечно хмурое небо, а через крупные щели в стенах бродят ледяные сквозняки. Но я еще не утратила надежду, подобрать себе новую хибару пригодную для жизни. Приближалась осень. Мне по любому требовалось где-то укрываться от непогоды.

Спустившись с холма, я привычно перевесила Калашников на грудь, и бодро поспешила в сторону зарослей.

В этом районе встречалось на удивление мало мутантов. Похоже, они предпочитают селиться там, где выше радиационный фон, а значит меньше людей. Правда пару раз я натыкалась на кабанов, слава богу, одиночных, так что мне всегда удавалось с ними быстро разделаться. Тут главное, уйти с линии их первоначального разбега, а дальше, когда ослепленная яростью тварь промчится мимо, разрядить пол магазина в широкую спину. Как любил поговаривать Серый Лис: "После хорошей очереди под левую лопатку еще никто не выживал".

Один раз я встретила свинью с поросятами…

С тех пор в самодельном вольере возле моей халупы бегал мелкий, полосатый кабанчик. Ел он почти все, от корешков до насекомых, но больше всего любил зеленые орехи. Я очень надеялась, что вырастет он добродушным и ласковым, таким же, каким и был на тот момент, а не превратится в кровожадного монстра.

Солнце почти село. Я так торопилась, что почти не смотрела по сторонам. Отметила в сплетении крон светлый ствол искореженной березы и шагала, стараясь не выпустить ориентир из поля зрения. Поэтому, когда в стороне раздался сухой щелчок передернутого затвора, я едва не растянулась в пожухшей траве.

— Куда торопишься, Старуха? — насмешливо произнес хриплый голос.

— Откуда ты меня знаешь? — спросила я, не поворачивая головы.

Одновременно я лихорадочно пыталась сообразить, кто из знакомых, мог опознать меня в такой темноте и чем эта встреча мне грозит.

— Тебя? — усмехнулся сталкер. — Из своего КПК.

Я услышала, как зашелестела плотная брезентовая куртка. Слева от меня мигнул бледно-голубой экран наладонника.

— Так, посмотрим, — неизвестного собеседника, похоже, сильно забавляла сложившаяся ситуация. — Старуха. Одиночка. Убила сталкера Серого Лиса.

Незнакомец говорил медленно, как видно считывал сведения из общепринятой базы данных. Явной агрессии он не проявлял, и я рискнула опустить ствол автомата в землю и обернуться.

— Это ты правильно сделала, — одобрил мои действия худой, небритый мужик в надвинутом на глаза капюшоне. — А если положишь автомат на землю…

— То буду последней дурой, — подхватила я. — И потом, Лиса я прирезала, а не застрелила.

— Я знал его, — медленно произнес незнакомец. — Хороший был мужик, хотя и с завышенным самомнением.

Мне сразу захотелось вскинуть автомат и срезать его длинной очередью, совершенно не экономя патроны. Но мой Калашников стоял на предохранителе (очередной урок тупому новичку!) а его самозарядный карабин Сайга был готов к стрельбе и направлен дулом мне в голову.

Можно еще было упасть на землю, откатиться в сторону и… получить заряд дроби в лоб.

Поэтому я грубовато спросила:

— А ты кто такой? Не люблю разговаривать с незнакомцами. Особенно под прицелом.

— Ты еще не ответила на мой вопрос, — сухо произнес мужик.

Неизвестно, до чего бы дошел наш разговор, но внезапно я почувствовала, как моя кожа покрывается мурашками, а сердце плотным комком устремляется куда-то к горлу.

Совершенно не задумываясь, как сталкер отнесется к моим действиям, я живо присела на корточки, сдернула Калаш с предохранителя и послала очередь в сгущающийся сумрак. Лесную чащу огласил протяжный вой, и я заметила размытый силуэт, метнувшийся между темных стволов. Слева тоже послышались громкие выстрелы. Сайга выпустил все восемь зарядов, но незнакомец явно промазал.

Я крутанулась на месте и при этом едва не упала. Двигаться на корточках было крайне неудобно, но я была уверена, что невидимка попытается переместиться за наши спины.

В автомате осталось пол обоймы. Трусость твердила, что его надо перезарядить. Осторожность намекала, что я могу и не успеть, а жадность заставляла экономить патроны.

Внезапно воздух сгустился прямо между мной и нервно озирающимся сталкером. Надо мной нависла высокая нескладная фигура — возле рта извивались толстые щупальца, длинные руки свисали до колен, черные пальцы оканчивались жуткими когтями.

От неожиданности я потеряла равновесие и опрокинулась на пятую точку. Уродец одним движением вырвал автомат у меня из рук, и отшвырнул далеко в сторону, едва не вывихнув ремнем мне руку. Следующий удар когтистой лапы нацеливался мне прямо в грудь, но я опередила кровососа — с размаху саданула его обеими ногами куда-то в район коленей.

Монстр неуклюже подломился, подаваясь вперед, а занесенная для удара конечность глубоко зарылась когтями в землю. Его щупальца почти касались моего лица, я чувствовала обжигающее, смрадное дыхание. Но кровососу было явно не до меня. Судя по тому, как монстр задергался, его лапа зацепилась под землей за какой-то корень.

Не дожидаясь, пока монстр освободится, я суетливо откатилась в сторону, и выхватила охотничий нож.

Кровосос уже выдернул конечность и вновь замахнулся — выставленный мною клинок глубоко резанул растопыренные пальцы, но мутант этого даже не заметил.

— Стреляй! Что же ты медлишь! — завопила я, беспорядочно размахивая ножом перед собой.

— Тебя задену, дура! — выкрикнул сталкер, делая шаг вперед и припадая на одно колено.

— Стреляй, сын шакала и порочной женщины!

На самом деле я кричала что-то другое, но мои вопли возымели нужное действие. Мужик наконец-то вскинул дробовик. На мой взгляд, он целился чересчур высоко, но первый же выстрел снес мутанту пол головы. И только тогда я сообразила, что дробью могло посечь и меня.

Кровосос пошатнулся, обильно забрызгивая округу горячей кровью. Однако умирать он явно не собирался. Только стал более плотным, более материальным, что ли. Я суетливо поползла назад, пытаясь убраться подальше, пока мутант окончательно не очухался.

— Вот теперь не задену, — пробормотал сталкер, всаживая в кровососа оставшиеся заряды. — Полосони-ка его по щупальцам…

Как будто это так просто сделать!

Даже когда мутант упал и вытянулся на земле во весь свой немалый рост, я не рискнула к нему приблизиться. Торопливо отыскала свой Калаш и едва не разревелась с досады — ствол автомата оказался погнут, а на прикладе виднелись глубокие отмены от когтей. Оружие было безнадежно испорчено. У меня снова остался лишь пистолет, но из него я стрелять не умею. Вечно мажу.

Незнакомец подошел ко мне, на ходу вытирая окровавленные руки. Я заметила, как он убрал в контейнер для артефактов отрубленные щупальца кровососа. Не скажу, будто надеялась, что он предложит разделить со мной добычу, (мне и сбыть-то ее было некому), но с другой стороны сразу стало обидно — мутанта первой заметила я, нападал он на меня. Какая-нибудь моральная компенсация мне по любому полагалась.

— Лом, — представился сталкер, протягивая руку.

— Марина. То есть Старуха, — поправилась я.

Не легко привыкнуть называться глупой кличкой. Если бы я сама ее придумала, хотя бы было не так обидно. А то какой-то умник сказал: "что кряхтишь, как старуха?" и все, прозвище прилипло. А если я никогда до этого по болотам не лазала, да физическим трудом не занималась? Встречу умника — убью, даже его кличку спрашивать не стану!

— Ну что Марина-Старуха, — (тоже шутник нашелся! так бы и дала промеж глаз!) — Автомат твой накрылся? — Лом улыбался, словно был чрезвычайно рад этому обстоятельству.

— Сам что ли не видишь? — огрызнулась я. — Все из-за тебя!

— Это почему же? — удивился сталкер.

— Заболтал меня: "Куда идешь? Я Лиса знал!" — передразнила я его насмешливый голос. — Из-за тебя кровососа поздно заметила!

— Вредная ты тетка, — покачал Лом головой. — Хотел тебя к хорошему оружейнику отвести, а теперь не буду.

Точно издевался! Никакой умелец не смог бы реанимировать АКМ. Разве что и ствол заменить, и приклад. Проще новый купить, а денег у меня не было.

— И не надо, — подхватила я. — Ты мне просто другой Калаш предоставь, и мы будем в расчете.

Ну, скажите, разве я была не права?

В результате Лом привел меня в "Тихое Пристанище", представил Лютому и заплатил за автомат. А потом проследил за мной до схрона на болоте.

Я бы ему еще простила, если бы он просто выпотрошил все мои тайники, украл патроны и запас консервов. В конце концов, я бы сама поступила точно так же. Но Лом пристрелил кабанчика, а что поросенок ему сделал? Подумаешь — мутант! Он же был еще совсем маленьким, добрым, неагрессивным. Встречал меня радостным хрюканьем, бегал за мной по загону как собачка.

Стоя над трупиком единственного друга, я пожелала Лому мучительной смерти. Мне хотелось, чтобы он залез в "Холодец", в дырявых сапогах и поскользнулся на собственной крови. Чтобы бессердечный сталкер угодил в молодую "Воронку" и не смог из нее выбраться! Чтобы он уснул пьяным в подземном коллекторе и был заживо обглодан крысами!

Конечно, я могла и сама его подстрелить, подло устроив засаду. Лицом к лицу я бы с ним не справилась, и к гадалке ходить не надо. Но мне хотелось, чтобы Лом помучился. Хотелось ударить его в самое больное место. А что может быть хуже для мародера, чем лишиться всего хабара?

Поэтому я проследила за Ломом во время его очередной вылазки. Таилась я не сильно, но сталкер не подал вида, если меня заметил. А когда он возвращался с добычей — слила на него наводку в сеть.

Лому повезло — первым до него добрался Баркас. Этот дюжий сталкер никогда особо не утруждался. Он не искал работу, не выполнял ничьих поручений, не уничтожал мутантов, не собирал артефакты. Обычно он ел, пил, спал или слушал чужие байки. А когда деньги заканчивались — выходил на "большую дорогу". Как правило, он не трогал "своих", но на этот раз решил отступиться от принципов.

Баркас предложил Лому свои услуги по переноске добычи за девяносто процентов от их стоимости. Конечно же, Лом не смог отказать самому мощному завсегдатаю бара. Вдвоем они отбили нападение еще трехлюбителей легкой наживы, и Лом прибавил за помощь оставшиеся десять процентов.

С тех пор мы тихо ненавидели друг друга. Лом делал мелкие пакости мне, я — ему. Похоже, пришло время нашей вражде перейти на новый уровень.

— И зачем только устраивали это представление? — возмутился Баркас, злобно сплевывая сквозь зубы.

Остальной народ единодушно разделял его мнение. Не каждый день предоставляется возможность подняться на двадцать кусков евровалюты, и очень досадно, когда подобный заработок уплывает к кому-то другому.

— Ты чем-то недоволен? — поинтересовался Лютый и сталкер сразу поник.

Я пропустила время, когда владелец бара заслуживал свое прозвище. Похоже, когда-то он лютовал по настоящему, раз теперь ему достаточно немного повысить голос, чтобы смутить потенциального дебошира.

— Для чего понадобилось народ тревожить? — упрямо пробормотал Баркас. — Могли вызвать кого надо, и поставить перед фактом.

— А кто же знал, "кого надо"? — неподдельно удивился Лютый и сразу посуровел. — Заканчиваем базар. Тархун, Дез, Маса, Лом и Старуха — пройдите в третий бокс. Остальные свободны.

На самом деле "Тихое Пристанище" не просто бар, а целый комплекс построек, раскинувшихся на территории бывшего дома отдыха "Сосенки". Однополосная асфальтная дорога, соединявшая его с внешним миром, давно разбита и усеяна аномалиями. Однако Лютый отыскал в лесу относительно безопасный проход, как мог, укрепил здание столовой, заколотил окна, реанимировал дизельный генератор и запустил в сеть приглашение для одиночек. Достаточно было одного сообщения, чтобы у забытого пансионата появились клиенты. Многочисленные свободные площади позволили оборудовать жилые места. Крутые сталкеры селятся на верхних этажах кирпичной столовой. Те, что попроще (и я среди них) — в не разрушенных жилых корпусах. Чем хорошо в "Тихом Пристанище" — здесь каждый может оборудовать логово по своему вкусу. Пока что мест хватает для всех. Однако десятиметровая комната с продавленной кроватью и одиноким шкафом — вовсе не все, о чем я мечтала в жизни.

Боксами у нас называют изолированные подвальные отсеки столовой. Третий из них самый большой. На его серых бетонных стенах развешены старые плакаты по противопожарной безопасности, и напоминания, что "хлеб — всему голова", отчего кажется, будто попал в подсобку древнего продуктового магазина. Только мягкие диваны, обитые шкурами чернобыльских псов, да корявый стол, сколоченный из ящиков из-под патронов, напоминают, что находишься в Зоне.

Я зашла в бокс последней. Убедившись, что Лютый не намерен к нам присоединиться, аккуратно притворила стальную дверь.

Особого выбора свободных мест не осталось, и я присела рядом с жизнерадостным Дезом. От нанимателей меня отделял массивный стол, но я все равно разглядела капли пота на круглом лице толстяка. Странно, а на мой взгляд, в подвале совсем не жарко.

Коротышка откашлялся:

— Давайте знакомиться, — сказал он отдуваясь. — Меня зовут Мещеряков Василий Аркадьевич. Я отвечаю за успех экспедиции. Со всеми возникающими вопросами обращайтесь напрямую ко мне. Мой товарищ, — он кивнул в сторону высокомерно насупившегося длинного. — Вадим Данилович Петров, моя правая рука. Теперь каждый из вас коротко расскажет о себе. Биографию пересказывать не обязательно. Что вас сюда привело — тоже. Достаточно назвать свои успехи в Зоне и предпочтения в оружии.

Все молча переглянулись. О каких успехах речь? Сколько бабла заработали? Так этого ни один уважающий себя сталкер не скажет. Сколько мутантов убили? Тут не долго и соврать.

— Ну ладно, — сказал Василий Аркадьевич, видя, что никто не торопится делиться информацией. — Начнем с Тархуна. Кстати, а почему такая странная кличка?

— Кличка у собаки, — оскорбился кавказец. — Меня зовут Тахир, а Лютый сказал — Тархуном будешь.

— Итак?.. — поторопил его коротышка.

— Чего? — не понял Тахир. — А! Я хорошо ориентируюсь на местности. Читаю следы. Могу вывести из "Пузыря". Стреляю. Предпочитаю ОЦ-14, то есть "Грозу".

На мой взгляд, сталкер сильно загнул. Автоматно-гранатометный комплекс я не видела у него ни разу (точнее, вообще никогда не видела — не только у него). Но Василий Аркадьевич только кивнул.

— А "Пузырь" это что? — переспросил длинный Вадим Данилович.

— Пространственная аномалия, — нетерпеливо отмахнулся толстяк. — В нее тяжело попасть, а еще тяжелее выбраться наружу.

— Ерунда! — воскликнул Дез. — Есть специальный артефакт, называется "Компас". Дорогой зараза, но с его помощью можно запросто проложить нужный путь.

— Может, еще скажешь, что умеешь им пользоваться? — угрюмо буркнул Тархун. — К тому же мне "Компас" не нужен. Я сам дорогу нахожу.

— Хорошо. Следующий, — поторопил Василий Аркадьевич.

— Меня зовут Дез, — начал молодой снайпер. — Так как я дезертировал из армии. Но от вас я не сбегу! — добавил он поспешно, видя, как напрягся длинный.

— Куда же ты денешься с подводной лодки, — миролюбиво произнес Василий Аркадьевич.

— Я хороший снайпер, — продолжил Дез. — предпочитаю АС "ВАЛ".

— Меня прозвали Масой еще со времен службы в Арабских Эмиратах, — подхватил эстафету бывший Долговец, — и вовсе не потому, что я большой. В переводе с арабского это означает начальник…

— Ну да! — рассмеялся Лом. — Так еще негры рабовладельцев называли: "чего желаете маса? Так точно, белый господин!" Признайся, наверняка гонял аборигенов на конопляные плантации? Эксплуатировал… Было дело?

Мужики заржали, но отставной военный демонстративно их игнорировал.

— Если надо доработать оружие, починить броник в походных условиях, или перенести какую-нибудь тяжесть — обращайтесь ко мне. Предпочитаю… — Маса оглянулся на Тархуна. — Грозу, конечно. И от "Винтореза" я не отказался бы.

— А у самого что есть? — лениво поинтересовался Вадим, который Данилович.

— Калашников. Но кроме него Гроза и со снайперкой не помешают, — торопливо добавил сталкер.

— Обойдешься одной Грозой, — категорично заявил толстяк. — Теперь Лом.

— Ты тот, который "против лома нет приема"? — неуклюже пошутил длинный.

Похоже, он пребывал в благодушном настроении.

— Нет, — осклабился Лом. — Я тот, который Ломакин.

— Вот это да! — Маса подался вперед, протягивая Лому руку. — А я — Кувалдин, но меня-то не кувалдой кличут!

Сталкеры обменялись рукопожатием. У худосочного Ломакина даже пот на лбу выступил — так он старался произвести впечатление на здоровяка. А может это и не от усердия вовсе, а от боли.

— Лом и Кувалда у нас уже есть, — Вадим Данилович хлопнул себя по острым коленям. — А как же стамеска с гвоздодером? Нет таких?

Парни вежливо улыбнулись, а толстяк с сомнением покосился на своего спутника.

— Я продолжу? — чересчур подобострастно поинтересовался Лом. Дождавшись благосклонного кивка, он хвастливо заявил, — на моем счету более двух сотен убитых мутантов…

— Крысиное гнездо, что ли разорил? — не смогла я сдержаться от язвительного замечания. — А моего кабанчика ты тоже посчитал?

Лом только поморщился.

— Предпочитаю дробовик Сайга-12К «Тактика», или более продвинутый Сайга М3 EXP 01. На дальние расстояния — ВСС "Винторез". Твоя очередь, Старуха, — он сделал приглашающий жест, а взглядом пообещал мне смерть в жутких мучениях.

На муравейник посадит что ли?

— У меня прозвище Старуха, так как я старая и больная женщина, — лучше самой озвучить подобные вещи, чем потом выслушивать, как тебя опускают другие. — Особых талантов за собой не замечала. Разве что аномалии чувствую заранее, да вроде бы на ментальное воздействие не поддаюсь.

— Вроде бы? — переспросил толстяк.

— Специально не проверяла, — я пожала плечами. — Но один раз мы наткнулись на контролера, — мне не хотелось уточнять, кто это "мы". Вспоминать покойного Лиса было неприятно. — Пока… учитель боролся с глюками, я подошла к контролеру вплотную.

Я вновь замолчала, пытаясь вспомнить, почему в тот раз не воспользовалась пистолетом. Но почувствовав внимательный взгляд длинного, торопливо довершила рассказ:

— В общем, я его зарезала. Он был такой медлительный, что даже не сопротивлялся. Стреляю из автомата Калашникова. Ни из чего другого просто не пробовала.

— А предпочитает она ножи, — влез со своими комментариями Лом. — Даже от кровососа ножом отбивалась.

— Тебя спросить забыли, — огрызнулась я. — Ножи, когда ничего другого нет.

— Что ж, теперь я немного расскажу о предстоящей экспедиции, — смешливый Вадим Данилович выпрямил спину и принял официальный вид. — Чернобыль-3, как вы все наверно знаете — засекреченный военный объект. Во времена Советского Союза там стояли мощные противовоздушные установки, антиракетный комплекс и многое другое, о чем вам знать необязательно. После первой аварии все вооружение и часть оборудования оттуда вывезли и утилизировали. Но в течение последних двух недель с территории базы поступают сигналы. Это не послания. Не шифровки. Такой сигнал издает эхолот, или включенный противовоздушный радар. Или ракета, типа "Першинг", когда осуществляет привязку к местности.

Я слушала длинного как завороженная. Он произнес столько умных слов, сколько мне не довелось услышать за весь последний месяц. Поэтому я едва не зашипела на Масу, когда он вздохнул и глухо произнес:

— Ну и ересь. Никогда подобного вздора не слышал.

— Вот и хорошо, — Вадим Данилович поднялся с места. Его примеру последовал и неприязненно морщащийся Василий Аркадьевич. — Я рад, что нам предстоит иметь дело с умными людьми. Других объяснений все равно не будет. Ждем вас завтра в шесть утра возле пересечения ЛЭП. Провиант брать не надо. Пайком мы вас обеспечим.

Оба нанимателя, не прощаясь, направились к двери. Слишком часто они шутили. Надо будет проверить аванс — не фальшивки ли нам подсунули?

— А что делать то предстоит? — выкрикнул Тархун в удаляющиеся спины.

— Я же говорил, — обернулся толстяк. — Донести груз. Сопроводить наших людей. Выжить, в конце концов.

ГЛАВА 3. ПЕРВЫЕ ТРУДНОСТИ

С выживание оказалось не все так просто.

Когда на следующий день я вышла к покосившейся опоре ЛЭП, недалеко от нее уже стоял одинокий БТР. А я еще вчера удивлялась, как это наши работодатели рискнули так далеко забраться в Зону. Конечно, на бронетранспортере безопасно разъезжать. Особенно, с опытным водителем и чувствительным детектором аномальной активности.

На месте встречи уже топтался Маса, почти по пятам за мной следовал Тархун. По дороге я заметила худощавую фигуру Лома, пробиравшегося к ЛЭП окольными путями.

Что ж, настоящие герои всегда идут в обход. Для Зоны это первое правило, особенно если никому не доверяешь, болтов маловато, а детектор барахлит.

Не хватало только Деза, но молодой парень любил поспать.

В намеченный срок мы вчетвером топтались возле стальной конструкции, делая вид, что не замечаем БТР. Начал накрапывать мерзкий дождик, отчего утренний сумрак сгустился еще больше. Прошло еще десять минут, а Дез все не появлялся. Из машины тоже никто не выходил.

— Что-то пацан задерживается, — первым не выдержал Маса. — Скину-ка я ему СМС.

Совсем недавно некоторым особо ушлым сотовым операторам удалось выбить у местной администрации разрешение на установку по периметру Зоны своих базовых станций — макро вышек сотовой связи с радиусом действия аж до десяти километров. И все равно получившейся области охвата оказалось совсем недостаточно. Поэтому наиболее продвинутые из используемых сталкерами коммуникаторов, по-прежнему имеют две антенны — для сотовой и спутниковой связи. Думаю, ФГУП "Морсвязьспутник", представляющий в Зоне оператора спутниковой связи Инмарсат-С, никогда не утратит своих позиций. Его руководство раньше других сообразило, что скитание по отчужденной территории мало чем отличается от плавания в открытом океане, и быстро наладило беспроводные каналы. Вначале для военных, а после и для простых смертных.

Услуги связи в Зоне стоят очень дорого. Все равно, спутниковой, сотовой или GPS, однако надо быть совсем безбашенным лохом (да еще и со склонностью к суициду), чтобы на них экономить.

Отставной военный достал КПК. Словно только этого и ждали, у бронетранспортера откинулся люк, и из него высунулась голова в защитном шлеме.

— Пятый где? — спросила голова.

— Сейчас будет! — отозвался Лом. И тихо добавил, — неужели Дез снова дезертировал?

— Идет! — воскликнул Тархун, указывая рукой на узкую тропу. — Но вроде это не он.

Со стороны бара к нам спешно приближалась крупная фигура.

— Это Баркас, — пробормотал Лом.

Я заметила, как рука сталкера дернулась к пистолету. На его месте, я бы тоже не испытывала к громиле теплые чувства, особенно после того как тот отобрал весь хабар. Но не до такой же степени.

— Парни, — крикнул Баркас, догадавшись, что его заметили (вот так всегда, меня в расчет не берут). — Дез не придет. Не может. Я вместо него.

— Что это значит? — из БТР выбрался худощавый низкорослый парень лет двадцати пяти одетый как боец спецназа, но с непонятной синей эмблемой на груди.

Даже через забрало шлема можно было различить, что он выходец из Киргизии, или Казахстана (не сильна я в разборе национальностей). Боец выглядел тощим даже в бронежилете. При виде его, меня посетила гениальная мысль, что в нашем отряде никто кроме Масы не отличается богатырским телосложением. Все хоть и не мелкие, но очень жилистые и худые. Если и его напарник окажется таким же хлипким — то нас отбирали еще и по внешним данным. Возможно, чтобы сотрудники Мещерякова не слишком комплексовали.

Баркас указал на горло, типа задыхается, и ответит, когда подойдет поближе. Он пыхтел, словно пробежал немалый кросс.

— Что с парнем? — сурово спросил Маса, крутя КПК между толстых пальцев.

— Не может он, — повторил Баркас, останавливаясь и пытаясь перевести дыхание. — Я за него.

— Дай-ка сюда, — Лом выудил наладонник из рук Масы и торопливо набрал номер.

— Вот жмот, — с неприкрытой неприязнью бросила я. — Со своего мог бы позвонить.

Лом только смерил меня равнодушным взглядом.

— Лютый? — сказал он в трубку и сразу замолчал.

Из наладонника доносился взволнованный голос владельца бара, но самих слов разобрать не удавалось.

Лом помрачнел, враждебно поглядывая на громилу, и Баркас свирепо засопел.

— Незачем соплякам такие деньги, — бросил он отрывисто. — Не дорос еще…

— И не дорастет, — злобно отозвался Лом. — Ты ему шею свернул, придурок.

— Что? — с угрозой в голосе прошипел Маса, выхватывая КПК из рук Лома. — Лютый, что с Дезом?

— Это правда? — нетерпеливо спросил переминающийся возле БТР боец.

— Да я легонько! — возмутился Баркас. — Слегка придавил и все! Не мог он помереть.

Сталкер обвел нас ошарашенным взглядом, ища понимания и поддержки. Я торопливо отвела глаза. Возможно, это не мое дело, но парня было очень жалко. Веселый, умный мальчишка, ему бы жить да жить. Конечно, деньги никому не помешают, но это не повод уничтожать конкурентов (на наш с Ломом случай — не распространяется).

— Дез мертв, — севшим голосом подтвердил Маса.

— Я не специально, — Баркас обернулся к БТР. — Так получилось. Обещаю отработать по полной, и согласен на две трети гонорара.

Боец резко развернул кисть руки — в ладони у него оказался зажат небольшой пистолет. Прежде чем кто-либо успел среагировать, он выстрелил, ловко, прямо от бедра.

Баркас кулем повалился на землю. Во лбу у него темнело крохотное отверстие.

— Чтоб другим неповадно было, — коротко бросил боец. — В машину. Живо.

Мы ошарашено двинулись к бронетранспортеру. Тархун немного задержался, торопливо обыскав труп. Забравшись в броневик, он сунул Масе снайперку Деза, а сам зарылся в содранный с Баркаса рюкзак.

Едва мы разместились на узких сиденьях, БТР глухо заурчал и рывком тронулся с места. Мне даже пришлось вцепиться в тонкий поручень, чтобы не слететь с узкой скамьи. Заскочивший последним боец на ходу захлопнул дверь, отрезав последний источник света. Окон в тяжеловесной машине не было. В салоне установился неуютный полумрак, и мне никак не удавалось разглядеть остальных пассажиров.

Все сидели молча. Слышно было только рев двигателя, да шуршание перекладываемых Тархуном вещей. Отчего-то я почувствовала себя очень неуютно. Настроение упало. Даже грядущая прибавка к гонорару совсем не грела. В ушах все еще стоял глухой звук выстрела и предсмертный хрип Баркаса. Хотелось как-то отвлечься от тяжелых мыслей, но я не знала — как.

Вскоре БТР перестал трястись — наверно выбрался на старое шоссе. Я припомнила, что три дня назад видела неподалеку россыпь аномалий. "Воронки" и "Трамплины" образовывали на асфальте замысловатый лабиринт. Даже издалека меня едва не стошнило.

Когда аномалий слишком много, голова у меня просто раскалывается и так мутит, что хоть помирай. Странно, но на радиацию я так не реагирую. Хотя не скрою, было очень неприятно проснуться и обнаружить на подушке клочья собственных волос. Не скажу, что с тех пор я облысела, однако и особой пышностью моя прическа теперь не отличается.

БТР несся по прямой и ни разу не снизил скорость. Выходит, аномалий нет на прежнем месте, а Вечный Жид уже с нами, сидит в машине?

— Вечный, — позвала я тихонько, но рев двигателя все заглушил. Пришлось говорить громче. — Вечный! Ты здесь?

В темноте завозились.

— Здесь конечно, — раздался сонный голос. — Чего надо?

— Виллу на Канарах и личный самолет. С вертикальным взлетом.

А что еще я могла сказать? Что мне не нравится сидеть в темноте в окружении нечетких силуэтов и мчаться неизвестно куда? Что хочется поговорить, все равно с кем, все равно о чем?

— Это не ко мне, — из голоса Жида исчезло раздражение. — Но спасибо за идею. Теперь я знаю, куда потратить сбережения. Как его звали?

— Кого? — удивилась я.

— Парня, которого убили. Деза.

Я села поудобнее, выпрямив спину. Вот уж никогда не задумывалась, как кого зовут. В Зоне достаточно кличек.

— Семен Еременко, — ответил за меня Маса. И тяжело вздохнул.

— Зачем Баркас его убил? — разгорячено воскликнул Тархун. — Лучше бы Старуху не брали, а пошел бы Баркас.

— Чего? — возмутилась я.

От кавказца подобной наглости я вообще не ожидала. Какое ему дело? Сам зарабатываешь — другим не мешай!

— Кому нужны твои способности? — сердито выкрикнул Тархун. — Аномалий и контролеров и так не будет, раз Вечный Жид с нами. И ножи твои не пригодятся.

— Парень, ты не прав, — угрюмо произнес Маса. — А если Вечного ранят? Или, не дай бог, убьют? Снайпер, например?

Я услышала, как Жид недовольно завозился.

— Прости Вечный, — извинился Маса.

— Старуха нас все равно не спасет, — уперся Тархун.

— Заткнитесь, а? — грозно прикрикнул встретивший нас боец. — Не вам решать, кто нужен, а кто нет.

Все вновь напряженно замолчали.

Не такого результата я добивалась, начав разговор. Спасибо тебе, Тархун, что высказал свое мнение. Я это тебе еще припомню.

БТР снизил скорость, затем нырнул куда-то вниз. Похоже, съехал на обочину. Машину вновь начало трясти.

Интересно было бы посмотреть, как Зона отступает с приближением Вечного Жида. Как это происходит? Предположим, аномалии растворяются в воздухе, а куда деваются мутанты? С вертолета должен открываться замечательный вид.

Прежде чем мозг успел прореагировать, я бездумно спросила:

— Почему нас с вертолетов не сбросили?

— Во, тупая! — это точно сказал Лом. Давненько его не было слышно. — Ты парашютом пользоваться умеешь? А если нас разбросает, и ты в аномалию упадешь? Или на дереве повиснешь, как будешь слезать?

— Тогда на вертолете на место бы и доставили, — сразу уперлась я.

Другое дело, зачем в этом случае мы вообще нужны?

— Не волнуйся, — послышался ленивый голос. Возможно, говорил второй ставленник Мещерякова. — Вертолеты тоже вылетели. Две группы. Это нам придется добираться пешком.

На самом деле, я не очень-то и волновалась. Выходит, мы запасной вариант? Тогда тем более не ясно, зачем понадобилось нас нанимать, если можно было просто усадить в вертолет Жида и спокойно доставить всю группу на место. Или высоко над землей его способности исчезают?

— Ребята, может, представитесь? — подал голос Маса. — А то не поймешь, как к вам обращаться.

— Я — Бек, а мой напарник — Момент, — охотно отозвался азиат.

— Это как клей? — усмехнулся Лом.

Вечно он веселится. Зато потом другим грустно становится.

— Нет. Потому что его все время ловят, — в пол голоса прокомментировал Маса. — "Лови момент", и все такое.

Похоже, бойцы его не расслышали. Или только сделали вид.

БТР вновь сильно тряхнуло, и он внезапно остановился.

— Все приехали! — выкрикнул водитель. — Дальше пешочком.

— Разбирайте снаряжение, — судя по недовольному тону это, сказал Момент. — Маса, тебе двойная нагрузка.

— За что?! — возмутился здоровяк.

Как будто не сам говорил, что перенос тяжестей его прерогатива.

— Надо меньше кушать, — тут же влез с комментариями Лом.

— Это только до первого привала, — Бек уже выбрался наружу и нетерпеливо барабанил пальцами по броне. — Поторапливайтесь. До темноты надо успеть…

— Обратно вернуться? — снова сострил Лом.

— Ага, — в том же тоне отозвался Бек. — Аж два раза.

БТР остановился перед коваными воротами, ведущими в Рыжий Лес. Дальше бронетранспортер не прошел бы при всем своем желании. В бывшем заповеднике деревья растут слишком часто, чтобы по нему можно было разъезжать на каком-либо транспортном средстве.

Я давно собиралась побывать в Рыжем Лесу, но все никак не могла решиться. В нем жуткий уровень радиации, аномалии наползают друг на друга, а мутантов столько, что не хватит и ящика патронов. Зато и хабар здесь знатный, и конкуренция небольшая. Одиночек вообще не встретишь. Среди сталкеров не так уж много самоубийц.

Пока я осматривалась, мужики достали из БТР снаряженные рюкзаки и ящики с оружием. Каждая винтовка была упакована в отдельный короб и еще пахла заводской смазкой. Все солидно. Как говорится: "Фирма веников не вяжет. Фирма веники плетет".

Работодатели даже не забыли, что в походе участвует женщина. Мне достался самый легкий и компактный рюкзак. Вместо привычного Калашникова меня ждал АН 94, или проще говоря, Абакан, естественно, с оптическим прицелом. Разобраться в его особенностях не составило особого труда. Я привычно закинула автомат за спину и отрегулировала ременную лямку. Раз с нами Жид, стрелять, скорей всего, вообще не придется, но с оружием намного спокойнее.

Сам Вечный надел обычный армейский камуфляж. Бронежилет на нем был в тон куртки, с такими же рыжими разводами и очень подходил под угнетающую расцветку Зоны.

До сих пор не понимаю, почему здесь все такое рыже-коричневое. Вроде трава и листва зеленые, а общий фон как на снимке сепия. И это не только в Рыжем Лесу.

Масе, в самом деле, выдали два рюкзака. Один, огромный и даже внешне очень тяжелый. Его здоровяк повесил за спину. Второй, поменьше, он приладил на груди. Его оружие вызвался нести Лом. Я так и не поняла, откуда в Ломакине проснулся такой альтруизм. И ни чуть не удивилась, заметив, что Вечный идет налегке. При нем не оказалось даже привычного контейнера для артефактов. Конечно, ему он ни к чему.

И все же интересно, что будет, если дать Жиду какой-нибудь арт? К примеру "Ломоть Мяса". У меня в тайнике на болоте один завалялся. Артефакт исчезнет, станет обычным куском плоти (чем был до попадания в аномалию) или Жид потеряет свои способности?

Отчего-то проводить эксперимент сразу расхотелось.

Наконец один из бойцов (кажется Бек) скомандовал начало марш-броска. Я заняла позицию поближе к Вечному, и мы вереницей направились в заповедник.

Проходя через распахнутые ворота, Маса провел ладонью по ржавому железу, перекрестился и трижды плюнул через левое плечо. Странный ритуал. Я и не подозревала, что бывший военный настолько суеверен. Может, мне тоже стоит придумать что-нибудь в этом роде? Какую-нибудь счастливую примету или оберег. К примеру, обзавестись приносящим удачу хвостом чернобыльского пса, или клыком псевдогиганта.

Впереди шагал Момент. Как я и предполагала, он тоже оказался худым и низкорослым, но не выходцем из Средней Азии, а обычным парнем славянской наружности. За ним следовал Тархун. Оба сталкера привычно отслеживали ситуацию, периодически поглядывая на КПК. Наверно и на "гражданке" они ходили бы точно так же — высматривали бы воздушные завихрения и мутантов. А встретив какого-нибудь бродячего пса, поспешили бы уничтожить ни в чем не повинное животное. Просто так, на всякий случай.

Привычка — страшная сила. Я и сама крутила головой, высматривая монстров, и все ждала, когда заболит голова или затрещит детектор аномальной активности. Как говорится, на Жида надейся, а болты кидай.

Однако через пол часа походного марша стало понятно, что Вечный действует как швейцарские часы — с гарантией. Рыжий Лес шумел листвой, пахло сыростью и примятой травой, а мы пока не встретили ничего страшнее паутины.

Меня потихоньку стало отпускать. Все чаще я ловила себя на том, что рассматриваю Жида и проводников, совершенно не заботясь об окружающей обстановке. Даже полузатонувший в болотце танк не вызвал у меня особого интереса. А при других обстоятельствах я бы обязательно его обшарила (предварительно закидав гранатами — все равно артефакты не взрываются). Похоже, надоело выискивать несуществующую опасность не только мне одной. Пыхтящий впереди Маса все чаще утирал пот и смотрел исключительно себе под ноги, а вышагивающий позади меня Лом даже начал что-то непринужденно насвистывать. Словно на прогулке в городском парке, честное слово.

Хотелось бы знать, как он задумал от меня избавиться? Попробует утопить, когда будем переплавляться через реку? Наверняка знает гад, что я плавать не умею.

Кстати о реке: ходили слухи, что существует разводной мост в районе Лиманска, но его контролируют бандиты. Думаю, для наших работодателей не составило бы особого труда найти с ними общий язык. Сумели же они договориться с Лютым. Однако мы явно продвигались не в сторону некогда засекреченного города. Похоже, проводники намеревались максимально сократить путь. За все время мы не разу не поменяли курса, шли как скорый поезд "Москва — Санкт-Петербург".

Вскоре я потеряла счет времени. Смотреть на наладонник было лень, а определять время по солнцу я так и не научилась. К тому же, какое солнце в Зоне? Выглянет на пару минут из-за туч, а остальное время морось, хмарь, да рыжий туман. Может, Зону придумал фанат песни «Оранжевое небо, оранжевый верблюд», но позабыл добавить цветам яркости?

И все же, сколько времени мы идем?

Похоже, последнюю фразу я произнесла в слух. Во всяком случае, Маса взглянул на свой КПК (его он носит на толстом запястье, опасная привычка — так наладонник легко разбить).

— Мы шагаем уже четыре часа, — сказал он, с трудом переводя дыхание.

Причем без привала и перерыва на обед! Конечно, я все понимаю, мы люди неприхотливые, но это не повод гнать нас как бессловесный скот.

— Скучно-то как! — простонал Лом и зевнул во всю глотку.

— Особенно желудку, — сразу подхватил Маса.

— Пора сделать привал, — уверенно заявил Вечный Жид, останавливаясь и сразу опускаясь на траву.

На мой взгляд, это он зря. Вечный должен понимать, что он простой наемник, такой же, как все мы. Не ему решать, куда идти и когда отдыхать. Он мог бы грамотно намекнуть, или даже попросить бойцов сделать остановку, но ни в коем случае не диктовать свои условия. К тому же в такой ультимативной форме.

В подтверждение моих мыслей, Момент и замыкавший вереницу Бек понимающе переглянулись. Похоже, они ожидали от Жида массу подобных выходок и собирались пресечь их на корню.

Бек решительно шагнул к расслабившемуся сталкеру.

— Нам не далеко осталось, — сказал он вкрадчивым голосом. — Вставай.

От интонаций Бека у меня мурашки по спине забегали. Когда вот так начинают разговор, потом кому-то становится очень больно. Но Вечный, похоже, об этом не догадывался.

— Тем более не вижу смысла торопится, — Жид стянул с головы камуфляжный берет, и принялся им обмахиваться. — С утра не ели. Пора перекусить.

— На берегу перекусим, — в голосе Бека появились стальные нотки. — Вставай.

— Вот заладил, — отмахнулся Жид. — Народ, у кого жрачка? Доставайте.

Это был его второй промах. Если до сих пор Лом и Маса явно были на его стороне, то теперь оба сталкера набычились. Еще бы, они тащат снаряжение, оружие и провиант, а Вечный шагает налегке.

— Может, руку ему прострелить? — равнодушно поинтересовался Лом. — Зачем ему руки? Все равно ничего не несет.

— Нет, лучше ногу, — лениво протянул Маса, и потянулся к пистолету. — Раз сам идти не хочет, мы его волоком потащим. А подстреленный хоть не сбежит.

Конечно, все понимали, что мужики его просто пугают. Даже Бек криво усмехнулся, а Момент страдальчески закатил глаза. Однако сам Жид неожиданно хищно ощерился, и торопливо выхватил небольшой пистолет. Я так и не поняла, где Вечный его прятал. Только отшатнулась в сторону, привычно убираясь с линии огня.

— Ты что, сдурел?! — выкрикнул Маса, падая на землю.

Бек и Момент одновременно ринулись к Жиду, но все равно упрямец успел выстрелить два раза.

Обе пули вспороли огромный рюкзак, придавивший Масу к земле. Сталкер дернулся, скорей от неожиданности, чем от боли, а бойцы торопливо заломили Жиду руки.

Бек вырвал у него пистолет.

— Ну, ты идиот! — возмутился он, оглядываясь на приподнимающегося Масу.

Сталкер поспешно избавлялся от рюкзаков. Лом и Момент суетились рядом, в основном мешая и запутывая лямки, Тархун взял Жида под прицел. Только мне нечем было заняться.

— А что? — Жид не поднимал головы, но по голосу было ясно, что он улыбается. — Вы меня пугали, и я вас напугал. Я стрелял в рюкзак по касательной. Ничего с вашим грузчиком и грузом не случилось.

— Дубина! — выругался Момент. Он уже снял с Масы простреленный рюкзак и теперь пытался вытряхнуть его содержимое. — Ты лодку прострелил. Резиновую.

— Скотина! — Бек от души заехал Жиду пистолетом по лицу. — Точно покалечу. Чтобы не выделывался.

— Вы что, мужики? — Вечный прикрыл голову руками, сразу став испуганным и жалким. — Прекратите! Лодку заклеить можно!

— Заклеить? — выкрикнул Бек. — Чем? Твоими соплями что ли?

— Тихо. Я посмотрю, что можно сделать, — похоже, Маса чувствовал себя не менее виновным, чем Жид.

Конечно, если бы не его грубая выходка мы бы сейчас проблем не знали с переправой. Лично я плаваю как бумажный кораблик — очень недолго и недалеко. К тому же с тяжелыми рюкзаками нам вплавь по любому не переправиться, а на то чтобы построить плот уйдет слишком много времени. До темноты мы никак не успеем.

— Понадобится кусок резины на заплатку и ровная стальная пластина, которую можно раскалить, — Маса осторожно развернул сложенную лодку и не сдержался от тяжелого вздоха.

— Развести костер? — торопливо спросил Лом.

— Не надо, — Момент и поникший Маса хмуро рассматривали разорванное полотнище.

Пули, как и говорил Жид, прошли по касательной. Они вспороли резину, словно хороший нож, превратив ее в рваные лохмотья. Чтобы все это залатать понадобилось бы не меньше двух автомобильных камер…

— Автомобильные камеры! — выпалила я.

— Не лезь, Старуха, — отмахнулся Лом. — И без тебя тошно.

— Я видел "Урал" час назад, — сказал Тархун, опускаясь на корточки возле разодранной лодки.

Бек тоже присоединился к понурым мужикам. Теперь за Жидом никто не присматривал.

На его месте я бы не упустила подобный шанс и обязательно сбежала. Пусть узнают, каково в "Рыжем Лесу" без прикрытия, когда активируются все порождения Зоны. Насколько хватало глазу пространство под деревья покрывала обугленная земля, кое-где пересекающаяся узкими тропами — проходами между часто насажанными аномалиями и участками с повышенной радиацией. Думаю, обычно мутанты тут так и кишат.

Однако Вечный, хоть и был вредным, но не настолько. А может, просто побоялся, что сталкеры станут стрелять. Он так и сидел на прелой листве, прикрывая ладонью набухающий под глазом фингал.

— Час назад, — задумчиво повторил Бек. — Это значит, "Урал" примерно в шести километрах отсюда.

— Лучше известить Мещерякова и двигаться к реке. Пусть нам скинут другую лодку, — Момент расправил резиновое полотно и с сомнением провел ладонью по рваным краям. — Эту здесь оставим, чтобы Маса зря не надрывался.

— Выходи на связь, — согласился Бек и обернулся к Жиду. — Все. Привал окончен. Еще одна подобная выходка — точно руку прострелю.

Мы снова побрели сквозь искореженные заросли, только на этот раз Бек шагал рядом с Вечным, а замыкали вереницу Лом на пару с приободрившимся Масой. Видать лодка, и правда, не мало весила, раз избавившись от нее, здоровяк сразу пришел в благодушное настроение.

Момент на ходу договорился о вылете вертолета. О выходке Жида он не упомянул, просто сказал, что лодка повреждена. Думаю, работодатели не слишком бы обрадовались, узнав, что в самом начале пути в отряде дважды хватались за пистолеты. Достаточно того, что мы уже идем не полным составом.

До реки, действительно, оказалось не больше трех километров. Спустя пол часа мы выбрались на небольшой песчаный пляж. Противоположный берег терялся в густом тумане, а неподалеку, словно злая насмешка возвышался полузатопленный катер, с автомобильными покрышками на ржавых бортах.

Маса с Моментом сразу полезли на гнилую посудину, искать пригодную для заплаток резину. Никто не стал их отговаривать. Зачем? Хотят зря тратить время и силы — пусть. А мы пока перекусим.

Тархун развел костер, Бек нашел рюкзак с провизией, а Жид вызвался приготовить знатный обед. Он выглядел как побитая собака и вел себя точно так же. Все время старался показать свою полезность, и даже заискивающе заглядывал Беку в лицо. Одна я снова осталась без дела. Помогать Вечному мне не хотелось, и я принялась высматривать вертолет.

Недавно мне довелось обшаривать старый подземный бункер, и там я обнаружила изуродованный труп военсталкера. Похоже, тот наткнулся на «Жарку», и понадеявшись на экзоскелет, полез в аномалию за «Кристаллом» — редким и ценным артефактом, выводящим из организма радиацию. А может, он «Жарку» и вовсе не заметил. Во всяком случае, когда я его нашла, аномалия уже рассосалась, так что мне удалось без проблем обыскать обугленное тело и подобрать сверкающий «Кристалл». К тому же рядом с трупом валялся совершенно целый, не оплавившийся КПК в рабочем состоянии. Пожалуй, он был даже поценней артефакта. На наладоннике обнаружилась интересная программа, с помощью которой можно проследить передвижение военной техники — от армейских джипов и БТР, до вертолетов. Вроде бы все машины отслеживались по встроенным в них спутниковым антеннам. Или может быть, я что-то путаю…

Как работает программа, я не совсем понимала, а теперь представился удобный случай в ней разобраться.

Конечно же, основное меню оказалось на английском. В школе мне приходилось изучать немецкий, так что это был провальный вариант. Пока я бездумно тыкала во все значки подряд, и наблюдала за сменой загадочных надписей, успели вернуться с катера Маса с Моментом, а Жид разогрел тушенку, и нарезал хлеб с колбасой.

Мы перекусили, выпили противного, горького чая, а ни в небе, ни на моем КПК никаких транспортных средств пока не наблюдалось.

— Чем занимаешься? — надо мной склонился Момент, так что я даже вздрогнула от неожиданности.

— Да вот, — пришлось развернуть КПК экраном к нему. — Ищу ваш вертолет.

— Дай-ка сюда, — сразу заинтересовался боец. — Откуда у тебя этот агрегат?

— От верблюда, — огрызнулась я.

— Не хочешь, не говори, — Момент вцепился в наладонник и принялся резво выстукивать команды. — Так, изменим настройки…

Стилус мухой порхал по экрану. КПК несколько раз подвисал, но все же быстро оживал и отзывался на настойчивые команды. К Моменту присоединился Бек. Взглянув напарнику через плечо, парень бросил на меня удивленный взгляд, но не стал приставать с расспросами. Я даже слегка загордилась — еще бы, у меня есть крутая программа на крутом КПК, а наши богатенькие работодатели не выделили на экспедицию ничего подобного.

— Есть! — возбужденно выкрикнул Момент.

Все мужики ринулись к нему, как будто понимали о чем речь. Бек жадно уставился в экран, и все же немного подвинулся, позволяя мне тоже взглянуть на результаты поисков.

КПК показывал карту местности. Момент сильно уменьшил масштаб, так что на экране уместился далекий Лиманск на юго-западе, и белое пятно с бледными контурами строений на северо-западе. Это и был Чернобыль-3, загадочный объект, о котором ходило столько слухов. Наш лагерь был отмечен жирной зеленой точкой. С юго-востока, с самого края экрана к нам медленно полз синий крест. Еще три синих креста неспешно приближались к белому пятну с востока.

— А вот и вертолеты, — произнес Бек свистящим шепотом, словно боялся их спугнуть.

— Если они там сами управятся, нам не придется никуда идти? — так же тихо спросил Тархун.

— Не придется, — кивнул Бек. — Но деньги вы все равно получите. Половину оговоренной суммы.

— Хоть бы они не долетели, — влез со своими приколами Лом.

Словно услышав его слова один из крестов, самый близкий к объекту мигнул, покраснел, а через мгновенье и вовсе пропал.

— Эй! — крикнул Бек и от души заехал смешливому сталкеру локтем по диафрагме.

Скрючившийся Лом, кулем повалившись на траву. Сталкер пытался заглотнуть воздух, но только разевал рот, как выброшенная на берег рыба. Мне даже показалось, что он начал синеть. Насколько бы это зрелище меня не радовало, я не стала отвлекаться по пустякам. Главное действие сейчас разворачивалось на экране.

Все напряженно всматривались в КПК. Я даже затаила дыхание, боясь сглазить оставшиеся кресты.

Два осиротевших вертолета нерешительно зависли на месте. Затем они медленно переместились на юг, словно крались вдоль линии берега. Похоже, пилоты намереваясь войти в неизученную область подальше от опасного участка.

— Я же только пошутил, — прохрипел Лом, приподнимаясь на колени. — Может, там связи нет.

— Заткнись, — злобно бросил Бек. — Что ты вообще понимаешь в военных технологиях?

Тем временем кресты заняли новую позицию и снова выжидающе зависли на месте.

— Чего они медлят? — прошептал Тархун, откидываясь назад, чтобы уйти из-под возможного удара Бека.

На самом верху экрана появился очередной синий крестик. За ним медленно вплыли еще два. Новые вертолеты приближались к Чернобылю-3 с севера.

— Они хотят войти одновременно? — то ли спросил, то ли констатировал Тархун.

— Да, — буркнул Момент.

Его руки дрожали, а мне вдруг стало неинтересно. Я поднялась на ноги и отошла к догорающему костру. Не люблю смотреть, как пропадают вертолеты. Даже если при этом всего лишь гаснут кресты на экране.

Не скажу, что у меня были какие-то предчувствия, но если что-то плохое может случиться, оно непременно произойдет. Со мной всегда так — то чего я не желаю больше всего, обязательно происходит.

Когда Момент снова застонал, а Бек принялся многоэтажно ругаться, я заткнула уши, села на песок и закрыла глаза.

Все-таки осенью возле реки очень холодно и сыро. Может даже, скоро снег пойдет. По закону подлости.

И все равно я слышала, как Бек проклинал всех родственников Лома, а Момент убеждал его не выводить из строя еще одного носильщика. На мой взгляд, они вполне могли нагрузить поклажей Вечного — мне кажется, получив пистолетом по лицу, тот стал намного сговорчивей. Но раз парни хотят оставить Лома в живых — что ж, пусть так и будет. Если все мои желания одновременно исполнятся, о чем я тогда буду мечтать?

Сначала разбогатею. Найму мужиков построить халупу недалеко от "Тихого Пристанища". А что? Какая им разница, как деньги зарабатывать? Строительством даже безопасней. Закажу машину кирпичей с сопровождением… Или две машины? Интересно, сколько стройматериалов понадобится на возведение двухэтажного домика размером шесть на семь?

Ну и что, что в Зоне никто не строится — хоть в чем-то я буду первой. Может, Лом мне еще крышу крыть будет. Шифером. А может, его балкой перекрытия придавит. Хороших вариантов много…

Я так размечталась, что пропустила, когда Момент успокоил напарника.

Бек грубо сунул КПК мне в руки, и сам связался с начальством. Он включил громкую связь, так что все слышали, как Мещеряков подтвердил пропажу вертолетов.

"Да, они скрылись от спутников. Да, в данный момент нет связи ни с одной из машин, но перед отключением четверо пилотов успели передать сигнал бедствия. Нет, никто не совершил контрольного выхода из белого пятна, несмотря на четкие инструкции. Да, теперь вся надежда на вас".

Я тупо смотрела на экран наладонника. На карте виднелся только один крестик — вертолет, везущий нам лодку. Он как раз поравнялся с границами "Рыжего Леса", и медленно плыл вдоль извилистой линии берега. Возможно, пилот решил, что над водой будет безопасней. Слева от вертолета маячил Лиманск. Разводной мост изображался на карте штрих-пунктиром — на мой взгляд, это обозначение больше подходит для тоннелей.

Минут через десять груз будет у нас. Накачают лодку быстро — к ней прилагался электрический насос с аккумулятором, а пока можно немного отдохнуть.

Я положила КПК на колени и вновь прикрыла глаза. Все-таки отвыкла я от марш-бросков и длительных переходов…

Пронзительно заверещал наладонник Бека. Звук был словно у старого дискового телефона — чуждый, неуместный для Зоны. Даже ностальгию не вызывает, только легкое недоумение.

Но бывает и хуже. Знавала я одного Оригинала (ну и горазд же народ клички придумывать!), так он для поддержания имиджа поставил на КПК треск "Трамплина" в активном состоянии. Так и сгинул бедняга, не заметив аномалию, с телефоном в руке.

Я открыла глаза, и пока Бек что-то встревожено обсуждал, взглянула на экран. Хотела проверить, сколько нам еще осталось ждать.

На карте вертолета не было. Ни крестика, ни чего-либо другого на него похожего.

— Старуха! — неожиданно выкрикнул Бек.

Я удивленно обернулась к нему. Наверно вид в тот момент у меня был сильно ошарашенный.

— Выкинь КПК, — велел боец. Мне показалось, что он осунулся еще больше (если такое вообще возможно). — Он несчастье приносит. Момент тебе выдаст другой.

Вот так и рождаются суеверия. Нельзя подбирать личныевещи покойников, в том числе часы, бритвы и наладонники, нельзя надевать окровавленную одежду, и не только из соображений гигиены. В "Тихом Пристанище" никто подобных правил не придерживался, но все когда-нибудь случается в первый раз.

Я с сожаление свернула программу, и не вынимая SIM карту, бросила КПК в воду.

— Зря ты так, — проворчал Маса, расстроено проследив за его полетом. — Надо было на берегу оставить, чтобы на обратном пути подобрать.

Именно поэтому я КПК и утопила. Раз он в огне не сгорел, значит и вода ничего с ним не сделает. А я не собираюсь на обратной дороге соревноваться с другими несуеверными любителями чужого добра. Такая машинка мне самой пригодится, главное, я его номер знаю — вызову, и по звуку найду.

— Какой дальнейший план? — встревожено спросил Тархун. — Будем ждать другой вертолет?

— Лимит вертолетов исчерпан, — хмуро буркнул Бек.

— Возвращаемся к простреленной лодке, — Момент продемонстрировал несколько сложенных резиновых обрезков (выходит, не зря они с Масой катер обшаривали). — Попробуем ее заклеить.

— А не проще ли было ее сразу с собой забрать? — возмутился Тархун. — Пусть бы Жид ее и таскал.

— Что ж ты раньше не предложил? — поморщился Момент. — Когда не надо — вы все догадливые. Подъем народ! Нам еще обратно возвращаться.

От реки все шагали хмурые и злые. Я могла бы сразу сказать, чем это закончится, но зачем? Все равно единственный возможный путь к Чернобылю-3 остался позади, возле Лиманска.

Как я и предполагала, место, где осталась рваная лодка, мы нашли сразу, ни капли не поплутав. Шли на запах горелой резины. Не знаю, что за аномалия постаралась, но спекла она шлюпку качественно, в один огромный, бесформенный ком.

Больше глупых вопросов никто не задавал. Бек снова связался с работодателями и выяснил, как продвигаются дела по зачистке Лиманска от оборзевших бандитов, осмелившихся сбить вертолет. Хорошо хоть у Мещерякова и компании хватило ума и связей, организовать отморозкам пышную кончину. Иначе пришлось бы отложить поход на неопределенный срок, и нет никаких гарантий, что в следующий раз экспедиция выступила бы тем же составом. А ведь я уже полностью распланировала, как потратить крупный гонорар, можно сказать, сроднилась с обещанными деньгами! Скорее бы проделать весь путь до конца, сгрузить неудобную поклажу, а после наслаждаться баблом и заслуженным бездельем! Честное слово — месяц не покину "Тихое Пристанище", даже из своей халупы выходить не буду. Пусть жратву мне шестерки таскают…

На Зону стремительно опускалась тьма. Под деревьями залегли длинные, черные тени, так что нам пришлось включить налобные фонарики. Поднялся холодный ветер, срывающий с растрепанных веток пожухшую листву. Мы все жутко устали и вымотались, но никто даже не попытался предложить заночевать в бывшем заповеднике. Всем хотелось выбраться из Рыжего Леса как можно быстрее. Хотя бы выйти за окружающий его забор.

Как глупо получилось — целый день пути потерян. Дез и Баркас погибли, разбились семь вертолетов, и меня одолевало нехорошее предчувствие, что мы сильно продешевили, согласившись на двадцать тысяч евро. Бывают обстоятельства, от которых даже везунчики вроде Вечного Жида защитить не в силах.

ГЛАВА 4. НЕЖДАННАЯ ПОМОЩЬ

К разводному мосту наша группа вышла глубокой ночью. Как выяснилось, границы Рыжего Леса подступают к Лиманску почти вплотную. Засекреченный город и заповедник разделяла только река да бетонный забор, в котором Тархун без усилий нашел широкий пролом. Переправляться на другой берег мы не стали, а сразу устроились на ночевку в двухэтажной будке под охраной каких-то очередных фанатиков — то ли "Безоблачное Небо" то ли "Чистый Воздух". В Зоне развелось столько группировок, что всех и не запомнишь.

Суетливые сталкеры из нового клана сами вызвались нести ночную вахту. Было видно, что к Беку и Моменту они относятся с особым уважением, а на нас косятся с опаской. Словно мы не люди, а мутанты какие-то.

Вооружение у группировки было абсолютно несерьезное, но наши мужики охотно доверили им ответственное дело несения караула. А сами даже ужинать не стали — сразу повалились спать на рваные матрасы.

Уже засыпая, я слышала, как любители незагрязненной атмосферы отчитываются перед людьми Мещерякова. Типа "ренегаты" с того берега выбиты, мост контролируется, и сейчас бои ведутся в каком-то госпитале, через который можно пройти в Лиманск.

В результате мне всю ночь снился заброшенный город, причем пробираться нам приходилось по крышам, так как все улицы были затоплены, а в воде плескались морские черепахи и мужики в обтягивающих водолазных костюмах. При этом они кричали что-то непристойное, а Тархун постоянно огрызался, принимая вопли на свой счет.

Конечно же, утром я проснулась злая и совсем не отдохнувшая. Наскоро приготовив обильный завтрак (тушенка, бутерброды с колбасой и огромные алюминиевые кружки с растворимым кофе) я позвала мужиков перекусить. Вслед за бойцами пришли главари клана. Так как на них я не рассчитывала, пришлось им молча нам завидовать.

— Дорога к Лиманску расчищена, — сказал седой лысоватый мужик, сглатывая слюну. — Но в сам город мы пока не смогли пробиться.

— Нам туда и не надо, — отозвался Бек, невозмутимо уминая тушенку.

— Другого пути нет, — отрезал седой. — А если пробраться через стройку, можно выйти даже к ЧАЭС.

— Туда нам тоже не надо, — уперся Бек. — Нам вдоль берега строго на север.

Все опять замолчали. Седой и его соратник думали о чем-то своем, а остальные сосредоточенно набивали животы. Наконец старик решился:

— Ренегаты… — начал он.

— Знаем, — оборвал его Момент. — Не в этот раз.

— Понимаю, — разочарованно протянул седой.

Похоже, он надеялся на нашу поддержку в борьбе с какой-то другой группировкой. И что людям неймется? Воюют между собой, что-то делят. Зачем? Зона большая, места всем хватит.

— Я слышал, у вас одного человека не хватает, — вступил в разговор другой главарь. — Если надо, у нас есть пара добровольцев.

— Не надо, — отрезал Бек, вставая с ящика и откладывая вычищенную до блеска консервную банку.

— Добровольцы, — повторил главарь с нажимом. — Они все осознают.

— Пусть и дальше этим занимаются, — Беку разговор явно надоел. — Подъем ребята! Мы и так припозднились!

Мужики потянулись к своему снаряжению. Немного подумав, Жид подобрал прислоненный к стене Винчестер седого, и тот без возражений отдал дробовик. Способности способностями, а помогут ли они остановить бандитскую пулю, Вечный проверять не собирался.

Момент выдал всем боеприпасы, соответствующие их оружию. Я сразу снарядила три магазина и на всякий случай поставила Абакан на одиночную стрельбу. Если что, буду старательней целиться.

Мне никогда не удавалось угадать, что с собой взять, и во что нарядиться. Даже в мирной жизни, я то одевалась не в соответствии случаю, то не по погоде. Вот и сейчас на мне была легкая брезентовая куртка, усиленная многослойными кевларовыми вставками, но толку-то от них? Они хороши для защиты от пистолетных пуль, и мелкой дроби. Даже изделия Скорняка прочней (но и тяжелее на три килограмма). Если же у противников есть что-то посерьезней пистолетов — мне точно несдобровать.

А ведь знала, что надо комбез у Лютого купить! Чувствовала седалищным нервом, но решила сэкономить. Вот и буду, потом на лекарства тратиться, да на пластических хирургов. Лишь бы это "потом" наступило.

Задумавшись о пластической хирургии (можно ли вызвать спеца в Зону, или придется ехать к нему самой?) я дотащилась вместе со всеми до моста. Не такой уж он оказался разводной, скорей раздвижной, как телескопическая удочка или стрела подъемного крана (если такие существуют, конечно). В районе Лиманска река была не слишком широкой, так что перебраться на другой берег не составило особого труда. Против ожиданий, при переправе никто не свалился воду и даже не утопил снаряжение.

Вчера нам катастрофически не везло, однако новый день начинался совсем неплохо. Тучи развеялись, светило осеннее солнце. Даже противный ветер унялся. Надеюсь, и наш дальнейший поход будет таким же безоблачным и ясным.

Перед входом в подземелье предводители "Чистого Неба" поспешно с нами распрощались, причем они пожали руки только бойцам, но это никому не испортило настроения. Мы люди не гордые, да и патронов у нас не то чтобы слишком много. А выяснить, кто кому и чем не понравился можно и на обратном пути.

Когда-то к закрытому городу от моста вела узкая, однополосная дорога, причем большую ее часть строители любовно прорыли в высоченном, обширном холме. Похоже, созидатели светлого коммунистического будущего очень заботились, чтобы никто не помешал ученым осуществлять секретные изыскания, а заодно, чтобы сами светила науки случайно не покинули город в исследовательском экстазе. По слухам, даже после аварий из Лиманска не проводилось эвакуаций. Ни после первой Чернобыльской, ни после второй. Мост подняли, тоннель обрушили, странно, что не возвели стеклянный купол, или не выстроили саркофаг. Хотя кто знает, что на самом деле творится в секретных лабораториях? Может, они до сих пор выдают результат, и именно из-за этого происходят периодические Выбросы?

Правда, не смотря на все старания властей, ушлые сталкеры не оставили засекреченный объект без внимания. Поговаривают, что когда-то Долг и Свобода вместе делили город на сектора, но потом у них что-то не срослось, они вывели из строя мост, засыпали прорытые в тоннеле проходы и навсегда покинули негостеприимный Лиманск. Теперь его осваивают какие-то Ренегаты. На то, от чего отошли эти «отступники», лично мне было глубоко наплевать. Меня больше волновало, почему они сбили вертолет, и насколько собираются мешать нашему продвижению к намеченной цели.

Исполнив все приличествующие обряду прощания великих вождей телодвижения, Момент и Бек уверенно повели отряд к чернеющему тоннелю. Взгляды предводителей «Чистого Неба» неприятно щекотали наши спины. Впереди сгущалась темнота, под ногами во множестве валялись стреляные гильзы, обломки оружия и обрывки снаряжения. Все указывало на то, что здесь недавно гремел бой, и у победителей осталось достаточно сил, чтобы убрать трупы, и надеюсь, провести долженствующие обряды захоронения. Ибо все мы люди, а не мутанты, и не следует брата своего человека (пусть и врага) оставлять на растерзание порождений Зоны.

По относительно ровному асфальту мы продели всего лишь десяток шагов. Дальше нам пришлось становиться на карачки, и ползти по наполовину обвалившемуся тоннелю. На втором десятке метров я почувствовала себя настоящим кротом. Если честно, мне и в голову не приходило что нам придется лазать под землей, поэтому я не захватила с собой запасной аккумулятор к налобному фонарику. Похоже, подобной непредусмотрительностью страдала не я одна — у Вечного лампочка вообще горела в пол силы. Впрочем, ему это простительно.

Ползти было тяжело и неудобно. Под ладонями хлюпала вода. Порой приходилось огибать особо крупные обломки бетонных плит, некогда поддерживавших своды. Мне еще было терпимо, а вот крупный Маса постоянно цеплял рюкзаком за невысокий, наспех укрепленный досками свод, и почем зря ругал «кротов», вырывших эту нору. А на мой взгляд, им надо бы памятник поставить при жизни. Возможно, из снега. Чтобы прорыть такой проход, тем более без помощи строительной техники, требуется недюжинная сила, и главное, терпение.

Но все плохое когда-нибудь заканчивается. Из грязевого завала мы попали в подвалы длинного строения, и проплутав всего лишь полчаса среди выложенных замызганным кафелем стен, выбрались в обрушившуюся галерею.

Насколько я понимаю, это и был госпиталь. Длинный, мрачный коридор убегал далеко в обе стороны, а усеянный кирпичными обломками пол был утыкан хитроумными растяжками и плохо прикрытыми минами. Судя по толстому слою пыли, здесь давно не ступала ничья нога — ни человека, ни мутанта. Где же тогда проходил бой с бандитами, о котором упоминали верящие в торжество "Чистого Неба"?

Все эти сложности начинали порядком надоедать. Я люблю бродить по катакомбам в поиске артефактов и хабара, а не пытаясь обогнуть растяжки или найти дорогу наружу. Проходы к Лиманску оказались настоящим лабиринтом. Если учесть слова Бека, что нам "туда не надо", становилось совсем тошно.

К счастью, бойцы быстро оценили размеры минного поля, и наконец, обратили внимание на нашего проводника. Бек велел многозначительно покашливающему Тархуну проявить свои способности, и вывести нас к берегу реки, но уже значительно северней. Довольный кавказец, не раздумывая, направился к лестнице, ведущей на верхние этажи.

Оказывается, на уровне третьего яруса уцелела длинная галерея, но и она вскоре окончилась тупиком. Тогда Тархун уверено свернул к хлипкому подвесному мосту, и перебрался на противоположную сторону в другую, точно такую же галерею. Только у той был пролом в стене, через который мы перешли в следующий сегмент бесконечного здания.

Не знаю, как Тархун ориентировался среди руин, может у него и правда какой-то дар, но на мой взгляд, он просто обладал хорошим зрением и развитым пространственным мышлением.

При виде очередной навесной галерее мне отчего-то вдруг вспомнился сон, в котором мы лазали по крышам. Если верить, что сны, это послание от подсознания и интуиции — вскоре должны были появиться мужики в черном трико.

— Здесь есть бандиты, — выпалила я, быстрее, чем успела обдумать последнее предположение.

Шагавший впереди меня Момент так быстро остановился, что я едва не врезалась ему в спину. Хлипкую, с узкими плечами, переходящую в задницу с кулачек, и тощие, теряющиеся в мешковатых брюках ноги. Не мой тип, надо сказать. Я люблю мужиков помощнее, но накаченный Маса тоже перебор.

Что за дурацкие мысли лезут в голову? И это в непосредственной близи от смертельной опасности!

Услышав мои слова, замедлил шаг даже возглавлявший отряд Тархун. Только это и спасло его от неминуемой гибели.

Едва наша вереница прекратила движение, откуда-то снизу застрекотал пулемет. Мы все, не сговариваясь, попадали на пол. Я видела, как Жид прикрыл голову руками, а затем, словно уж, пополз назад.

"Ты же Вечный!" — хотелось мне выкрикнуть, но под шквальным огнем было страшно даже пошевелиться.

Однако, как оказалось, Жид вовсе не собирался дезертировать. Мужик соскучился по перестрелкам и решил немного погеройствовать. Он заполз за кирпичную стену, подтянул Винчестер, и принялся палить по пулеметчику. Жуткая отдача дробовика не позволяла ему толком прицелиться, ствол ходил ходуном, но сталкер явно был счастлив. Мне даже не требовалось оборачиваться, чтобы удостовериться, что он никуда не попал. Всем известно, что гладкоствольные ружья не бьют на дальние расстояния. Я бы посоветовала Вечному не тратить зря боезапасы, но Маса меня опередил.

— Не мучайся, — выкрикнул он, перекрывая пальбу. — Побереги патроны.

— Граната! — истошно завопил Бек.

Хотя РГД не долетела до галереи добрый десяток метров, все дружно вскочили на ноги и бросились под укрытие стен на лестничную площадку. Пулеметчик никого не зацепил, но наше положение явно оставалось незавидным.

— Нам туда, — качнул головой Тархун, переводя дыхание и глядя на Бека. — Другого пути нет.

— А где же эти? Любители свежего воздуха? — спросил Лом, торопливо заряжая снайперку. — Вроде бы они брались расчистить нам дорогу.

— "Чистое Небо"? Погибли наверно, — ответил Момент, выдергивая из рук Масы "ВАЛ" покойного Деза.

Оба вооруженных снайперскими винтовками сталкера поспешно метнулись обратно. Грохот пулемета сразу возобновился. Ему ответили несколько разрозненных выстрелов наших ребят, затем вдалеке застрекотали автоматы.

— Их там много, — приглушенно констатировал Маса.

Нам оставалось только ждать. Я не знала, как можно помочь парням, и если честно, не очень-то стремилась подставляться под пули. Пусть на моем Абакане установлен интегрированный прицел, он не добавлял автомату ни дальности, ни точности боя.

Через минуту вернулся Лом.

— Там оборудован дот, — сказал он, отдуваясь. — Одиночек мы сняли, но к пулеметчику не подобраться.

— Гранатой его, — отрывисто бросил Маса.

— Он высунуться не дает, — Лом тяжело повел плечами.

Кстати, не такие уж они у него и узкие. Пошире чем у Момента. И задница есть.

Вот к чему приводит длительное воздержание! Даже личных врагов начинаю рассматривать как возможных половых партнеров!

— Лом, возвращайся назад. Будешь с Моментом осуществлять прикрытие, — Бек принялся торопливо составлять план операции. — Я, Маса и Тархун подберемся к доту и снимем пулеметчика. А Старуха остается здесь. Следит за Вечным.

— Зачем за мной следить?! — возмутился Жид.

— Чтобы глупостей не наделал, — отрезал Бек. — Все, пошли.

Парни ринулись вперед. Лом на галерею, а остальные вниз по лестнице.

Жид взволнованно прошелся из стороны в сторону, меряя узкий лестничный пролет. Ему хотелось поучаствовать в перестрелке, но я видела, что пойти к доту он боится. На сталкере тоже был не самый лучший защитный костюм, скорее легкий и удобный, чем надежный. В подобной перестрелке никакой бронежилет не спасет — одна пуля в ничем не защищенную голову, и все, прощай Вечный Жид.

Я сняла Абакан с плеча, проверила прицел. Никогда не пользовалась оптикой, да и теперь не собиралась.

Жид заметил мой взгляд и потянулся к винтовке.

— Только без глупостей, — предупредила я. — Особо не высовывайся.

— За кого ты меня принимаешь?! — Жид сунул мне в руки дробовик и крадучись направился на галерею.

Если с ним что-то случится, Бек мне голову оторвет. А Мещеряков с товарищами потом еще и сожгут, и по ветру развеют в особо торжественной обстановке.

Я перехватила поудобней тяжелый Винчестер, и последовала за бесценным сталкером. Если не смогу его сберечь, так хоть вовремя самоликвидируюсь.

В торцевой части вытянутого здания виднелось пулеметное гнездо, обращенное внутрь постройки. Похоже, оттуда неплохо просматривались узкие коридоры первого этажа и часть верхних галерей. Этого было вполне достаточно, чтобы не позволить нападающим лишнего шага ступить — на нашем ярусе галерея упиралась в толково возведенные баррикады. Даже если за ними никого нет, продираясь через завалы, мы превратимся в отличные мишени.

Из небольшой амбразуры с пугающей периодичностью вырывались огненные всполохи. Пулеметчика нисколько не смущал ответный огонь наших снайперов, а запас патронов у него явно стремился к бесконечности. Бека с парнями пока не было видно, похоже, они совсем не могли высунуться. Пристроившийся рядом с Ломом, Жид тоже не добавил перевеса в нашу пользу. Даже я могла стрелять так же. Хорошо хоть автомат стоит на одиночных — Жид не сразу растратит патроны.

Бой обещал выйти затяжным. Пристроившись за спинами мужиков, я достала бинокль. В окуляры хорошо было видно, что узкую щель дота снаружи окаймляют толстые стальные листы, да и сами свежевыложенные стены выглядели более чем внушительно. Ренегаты не слабо потрудились, оборудуя огневую точку. Думаю, и обещанная Масой граната не причинила бы там особого вреда. Во всяком случае, закинуть ее в узкое отверстие он бы по любому не смог.

Оставалось только гадать, как бойцам Чистого Неба удалось прорваться в город. Либо они шли другой дорогой, либо застали бандитов врасплох и те не успели вовремя выставить огневой заслон. А может, наши помощники потеряли кучу народа, но сумели пробиться в сам пулеметный редут? Но почему тогда они его не ликвидировали?

Если абстрагироваться и избавиться от азарта (или немного подумать) становилось понятно, что пулеметчик ждет подмогу. Ему требуется продержаться до подхода основных сил, сосредоточенных скорей всего в Лиманске. А может, они уже подошли и сейчас под прикрытием неуемного огня занимают наиболее выгодные позиции.

От подобных мыслей я даже похолодела, и встревожено оглянулась назад. Может, Ренегаты уже обходят нас с тылу?

Внезапно, в общую какофонию выстрелов вплелся новый мощный звук. Между каменных стен прокатилось внушительное эхо, словно непосредственно у нас над головами преодолел звуковой барьер реактивный самолет. Как я и боялась, стреляли откуда-то сзади.

Мои мысли все еще путались и сбивались, а я уже вскочила на ноги, и метнулась на лестничную клетку.

Вот что значит отработанный годами рефлекс! Вечный, конечно, бесценен, но собственная шкура намного дороже. И только под прикрытием толстых стен до меня, наконец, дошло, что неизвестный стрелок тоже метил в пулеметный дот.

Новый вступивший в игру боец засел на остатках крыши, почти возле самого конька. На мой взгляд, он выбрал весьма выгодную позицию. Ему было проще целиться именно в узкую щель дота, а не просто выбивать искры из защищавших пулеметное гнездо бронированных листов. И главное, у него была настоящая снайперская винтовка (возможно Драгунова), куда более мощная, чем те, что выделили нам работодатели. (Почему Тархун и Маса не потребовали себе самые лучшие разработки оружия, так и осталось для меня загадкой).

Громкий звук повторился. Эхо грянуло вновь, а стрекот тяжелого орудия оборвался на самой жалобной ноте. Осмелившись снова высунуться на галерею, я увидела внизу Бека с мужиками, торопливо бегущих к доту. Наверно там не было мин — сталкеры двигались очень быстро и уверенно. Однако их вмешательство уже не потребовалось — пулемет окончательно замолчал, но Тархун все равно выпустил в его сторону длинную очередь.

Момент с Ломом поднялись на ноги, ошарашено оглядываясь на нежданного помощника. Вечного Жида он не интересовал — сталкер любовно оглаживал автомат (похоже, придется мне довольствоваться Винчестером).

Я тоже взглянула на крышу.

Наверху стояла невысокая фигура в черном комбинезоне, и круглом шлеме с опущенным забралом. За спиной у него щетинились невиданные мною стволы, а в руках уютно покоилась длинная снайперка. Почему-то среди начинающих экологов мне не попадались субъекты в подобном облачении. Но если честно, я к ним особо и не присматривалась.

— Спасибо друг! — выкрикнул Момент.

Незнакомец с готовностью отсалютовал ему винтовкой.

— Эй! — раздался далекий голос Бека. — Давайте сюда! Мы вас ждем!

— Лом прикрывает, — скомандовал Момент, первым поворачивая к лестнице.

Длинное здание наконец-то закончилось. Нормального выхода из него не нашлось, и нам снова пришлось спускаться в подвал, а затем словно барсукам откапывать засыпанные землей и мусором двери. Как и предсказывал Тархун, за ними находился долгожданный выход.

Бек утверждал, что мы плутали по обычному госпиталю, а на мой взгляд, раньше здесь держали не просто больных. Возможно, местные пациенты зарабатывали свои болячки непосредственно в этих, негостеприимных и прочных стенах. Как иначе объяснить, что попав внутрь, мы потратили пол дня, чтобы выбраться наружу? Я не заметила ни одного окна, выходящего на внешний фасад, ни одной обычной, неукрепленной двери. В мрачном здании было сделано все, чтобы пациенты не только не смогли самостоятельно выбраться наружу, но и не сумели никому подать сигнал. Мол: "Спасите, помогите. Не хочу участвовать в эксперименте. У меня от него щупальца вокруг рта растут, а от страха я становлюсь прозрачным". Желание выпить чужой крови, вероятно, развилось уже потом, в качестве побочного эффекта. Типа: "Ненавижу докторишек! Были б целы зубы — глотку бы им перегрыз! А так приходится щупальцами до смерти зализывать".

Почти сразу за госпиталем начинался Лиманск. Как гласила коронная фраза Бека: "Нам туда не надо", но мы так вымотались, что не сговариваясь, решили устроить привал. Момент предложил забраться в один из домов на окраине, и все охотно его поддержали.

Лиманск выглядел жалким и жутко провинциальным. В отличие от высотной Припяти в нем не оказалось ни одного строения выше трех этажей. С серых фасадов осыпалась отсыревшая штукатурка, а узкие дворики не предполагали места для парковки личного транспорта. Город строили в спешке во времена Советского Союза, и не очень-то стремились его приукрасить, сделать не слишком мрачным и неуютным. Уже то, что к нему вел раздвижной мост, за которым раскинулся тюремного вида госпиталь, на мой взгляд, говорило о многом.

Порой мне кажется, что Зона не зря появилась именно в этом районе. Что охваченная ей территория сконцентрировала в себе слишком много опасных для планеты (и человечества в целом) объектов. Зона — это флюс, вскочивший вокруг больного зуба, это защитная реакция организма, борющегося с опасной заразой. А мы, глупые людишки, настойчиво пытаемся прорвать блокаду и продолжить воспалительный процесс.

Так что же скрыто в Чернобыле-3, построенном между закрытым Лиманском и взорвавшейся ЧАЭС? Может, вовсе не воинская часть, а засекреченный исследовательский комплекс? А раз так, до чего додумались тамошние ученые? Не они ли виновны в образовании нарыва на теле Земли?

Две ужасные катастрофы произошли одна за другой, а упрямое человечество все норовит наступить на те же грабли, все сует обожженные руки в огонь.

Один из главарей "Чистого Неба" упоминал о добровольцах. О том, что они все осознают…

О чем шла речь? Нас, отморозков, понятное дело, используют вслепую. Бек даже не гнушается рукоприкладствовать.

Так что же осознают добровольцы из "Чистого Неба"? Что наш поход подольет масла в огонь? Что экспедиция еще больше расшевелит и без того неспокойный муравейник?

Все эти вопросы возникли у меня, пока мы входили в подъезд двухэтажного здания. О чем только не подумаешь, если для действий не требуется мыслительный процесс, и даже гипотетическую опасность отслеживает кто-то другой. Я хотела остановиться в дверях квартиры и озвучить свои подозрения, но шедший следом Лом нетерпеливо подтолкнул меня в спину.

По инерции я сделала шаг вперед, в длинный тамбур, плавно перетекающий в полутемную комнату с неплотно заколоченными окнами. Следом шагнул грубый сталкер. Мне сразу захотелось высказать ему все, что я о нем думаю, а уже потом озвучить свои догадки. Но обернувшись назад, я заметила летящий в комнату предмет.

— Граната! — выкрикнул Бек, исчезая в глубине комнаты.

Все кинулись врассыпную. Лимонка просвистела у меня над головой, едва не задев накинутый капюшон, и я сразу дернулась к выходу, подальше от опасного подарка. Однако в дверях застрял Лом. Он присел в проеме, целясь в неизвестного противника, и явно надеясь, что все осколки достанутся мне. Запаниковав, я едва не перелетела ему через голову, но в этот момент что-то вспыхнуло, зашипело, а из комнаты повалил густой, едкий дым.

Очнулась я от сильной боли. Кололо в боку, правая рука онемела и потеряла чувствительность, и едва я попыталась ей пошевелить, в обмякшие мышцы впились сотни иголок. Причем, очень длинных и очень толстых.

Словно через толщу ваты до меня донеслась автоматная очередь. За ней послышались короткие ругательства. Выходит, стрелявший не попал.

С трудом повернув голову, я осмотрелась. Рядом валялся Лом. Именно его голова передавила мне руку, перекрыв приток крови к конечности. Дальше, на лестничной клетке лежал мужик в усиленном комбинезоне. Вокруг его головы расплывалось кровавое пятно. В уличном дверном проеме маячил другой бандит, экипированный ничуть не хуже, чем его убитый товарищ. Как не странно, он стоял ко мне спиной и целился в кого-то на улице.

Мне пришлось придержать голову Лома, чтобы бесшумно снять ее со своей руки. А хотелось столкнуть с себя вырубившегося сталкера со всей силой, так чтобы его пустая башка гулко ударилась о кафельный пол.

Затем я перекатилась на бок, и морщась от боли, подтянула к себе Винчестер. Хорошо, что здесь расстояние небольшое, а гладкоствольное ружье заряжено дробью. Иначе мне бы ни за что не удалось попасть в бандита.

Выстрел вышел знатный. Ренегат улетел вниз по ступеням, а мне едва не вывернуло плечо. И как народ стреляет с такой отдачей? С улицы послышалась ответная пальба, так что пришлось срочно отползать назад по коридору в задымленную квартиру.

В маленькой комнатке засели Бек и Момент. На обоих бойцах были противогазы, и я узнала проводников только по знакомым камуфляжам с нелепыми эмблемами, изображающими синих орлов. Может это вовсе и не орлы, а горбоносые курицы, посиневшие после естественной смерти? Надо будет поинтересоваться, когда все закончится.

Контролировавший дверь Бек, едва не всадил в меня пулю, но признав, радостно махнул рукой. В стороне я увидела бесчувственных Масу, Тархуна и Вечного. Бойцы сложили их вдоль стены, словно тряпичных кукол. Рядом лежало наше снаряжение. Я с тоской оглянулась назад — мой рюкзак остался в конце коридора, и возвращаться за ним совсем не хотелось. Может, подберем его потом?

— Надень, быстрей, — Бек сунул мне в руки простой респиратор с угольным фильтром.

Его голос сильно искажался противогазом, но слова я смогла разобрать.

Работодатели явно поскупились на нашу экипировку. Могли бы и комбезы со шлемами выделить с встроенными системами химзащиты и приборами ночного видения, а не жалкий денежный аванс. Знают же, что народ поскупится сам себе покупать дорогостоящее снаряжение. К тому же в поход с Вечным Жидом.

Пока я натягивала респиратор, Бек предпринял короткую вылазку. Вернулся назад он очень быстро, со сверкающими из-под круглых стекол глазами, опустошенным автоматным рожком, и моим рюкзаком.

— Ренегатов там не меньше десятка, — выдохнул он, запыхавшись. — И новые на подходе.

— Наверно у них тут гнездо, — неудачно пошутила я.

— Надо уходить, но эти никак не очнутся, — кивнул Момент на распростертые возле стены тела.

Из разбитого окна сквозило холодным воздухом, но ядовитый туман не торопился рассеяться. Насколько я поняла, против нас применили какой-то чересчур быстро действующий газ. Он почти выветрился, но чувствовала я себя все равно погано.

С улицы снова послышалась автоматная стрельба.

— Да, где же ты, гад, — пробубнил Момент, припав к прицелу снайперки.

На дальних расстояниях я помочь ему не могла, поэтому занялась снаряжением магазинов к автоматам. Боеприпасы стремительно подходили к концу. Похоже, никто не думал, что нам придется участвовать в длительных перестрелках. Мещеряков наверняка рассчитывал, что мы просто прогуляемся под прикрытием Вечного, но с другой стороны, тогда бы он бы нам столько не заплатил.

— Наступают! — выкрикнул Момент.

Я отбросила магазины и поспешила к нему на помощь. Нельзя подпускать бандитов близко к зданию — они могу кинуть очередную гранату, и на этот раз она вряд ли окажется газовой. Никакие противогазы не спасут.

Стрелять из Винчестера по движущимся отморозкам по меньшей мере было глупо, особенно если при этом стараться самой не подставиться под чужие пули. Но я никогда не отличалась особой сообразительностью. Мне удалось попасть всего один раз, и то, бандит только пошатнулся и резво нырнул за угол дома. При этом я заметила, как в здание напротив забежал мужик со снайперской винтовкой. Помешать ему я не могла — из дробовика его по любому было не достать. Если он станет палить из окна — плохи наши дела. Как я уже поняла, из Момента снайпер никудышный.

— Давай живей! — выкрикнул Бек.

Выстрелив пару раз вдогонку передислоцирующимся бандитам (и конечно же, промазав), я оглянулась, посмотреть, на кого он там орет.

В комнату на карачках вползал Лом. Как видно, он только что очнулся, и все еще тряс головой, словно искупавшаяся в болоте псевдособака. Все-таки нам с ним досталась не такая уж большая доза химической отравы. Хотя не скрою, средство было очень сильное. Теперь печень точно будет болеть.

Конечно же, Лом тоже умудрился избавиться от рюкзака. Снабдив его респиратором, Бек снова метнулся в коридор. Со стороны крыльца сразу поднялся шквальный огонь, и боец был вынужден поспешно вернуться, так и не добравшись до снаряжения. Он залег у дверного проема, но предусмотрительные бандиты не спешили брать здание штурмом. Они ждали, когда мы сами высунемся.

— Обложили гады, — бросил Лом, немного придя в себя.

— Как только эти очухаются, — Момент кивнул на бесчувственных сталкеров, — надо будет прорываться.

— Как бы поздно не было, — глухо отозвался Лом. — Скоро здесь станет очень жарко.

Лично я не очень понимала, чего ждут Ренегаты. Почему они не пытаются взять здание штурмом, а ведут неторопливую осаду. Создавалось впечатление, что бандиты собрались взять нас живьем — не зря же бросили гранату с парализующим газом. Похоже, они не рассчитывали, что бойцы успеют нацепить противогазы, и теперь вырабатывали план дальнейших действий, параллельно не давая нам сбежать. Скорей всего им понадобился Вечный Жид — о его приближении не трудно догадаться по исчезающим аномалиям, а заполучить ходячий артефакт не отказался бы любой из существующих в Зоне кланов.

Оправившийся Лом залег рядом с Беком. Я скрючилась под окном, стараясь не слишком мешаться Моменту.

Может, имеет смысл вызвать подмогу? А то ведь погибнем ни за что. Кто же мог предположить, что Вечный окажется магнитом для бандитской группировки?

— Сталкеры! Сдавайтесь! — послышался с улицы усиленный громкоговорителем голос. — Мы не причиним вам вреда.

За ним последовал взрыв грубого хохота. Ренегаты явно по-своему трактовали понятие "вред", особенно в отношении других людей. Момент злобно заскрежетал зубами и выстрелил в пустую улицу.

— Скоро начнет темнеть, а у нас нет приборов ночного виденья, — как бы между прочим, произнес Лом. — И патронов мало.

— Не каркай! — оборвал его Бек.

Словно если сталкер заткнется, солнце передумает садиться, или появится ящик патронов.

Лом сердито завозился на полу. Ему явно не нравилось, что им помыкают. Если шестерки Мещерякова так любят командовать, им стоило бы обратиться за наемниками в Долг. Там люди приучены к дисциплине, а одиночки предпочитают все делать по-своему. Поэтому я ничуть не удивилась, когда Лом вскочил на ноги и ринулся в дверной проем.

— Я быстро! — бросил он через плечо.

— Стой! — запоздало выкрикнул Бек.

Но сталкер уже скрылся в темном коридоре, а с улицы послышалась ожесточенная стрельба.

— Придурок! — Бек дернулся следом, однако сразу вернулся и принялся разъяренно метаться возле двери. — Я даже прикрыть его не могу!

С моего места коридор вообще не просматривался, и если честно, я была этому только рада. Если не видно мне — значит, не видят и меня. Глупая аксиома, но как ни странно в Зоне она часто срабатывает (закрытые глаза не в счет). Однако время шло, а Лом все не возвращался. Если он побежал за рюкзаком, то должен был давно вернуться. Конечно, мне наплевать, подстрелят вредного сталкера или нет, но лучше б он загнулся в конце экспедиции…

— Что он там делает? — спросила я шепотом.

— Снарягу с трупа срезает, — проворчал Бек, приподнимаясь на цыпочки и целясь куда-то вверх.

— Вот гады! — послышался отдаленный возглас Лома. — Гранату получите.

— Быстрей! Быстрей давай! — Бек едва ли не приплясывал возле дверного косяка.

Сталкер вернулся в комнату одновременно с взрывом брошенной им лимонки. Он волок два рюкзака — свой и подстреленного Ренегата.

— Зачем было так рисковать? — злобно прошипел Момент.

— За патроны, — буркнул Лом, зажимая рану на плече. — Знал бы, что боеприпасов будет так мало — свои бы взял.

— Старуха! — скомандовал Бек. — Обработай ему рану. Патроны это лишний вес, а мы и так немало тащим.

— Сдохнуть было бы проще! — возмутился упрямец, скидывая куртку.

Под защитой на нем оказалась замызганная рубаха, сама по себе представляющая угрозу для здоровья. Еще немного, и ее можно было бы ставить, а не класть, и грязь пришлось бы откалывать при помощи стамески.

Рана выглядела не такой уж и опасной. На мягких тканях предплечья виднелась неглубокая длинная царапина. Для жизни она представляла угрозу только в качестве места для заноса инфекции, в избытке гнездящейся на одежде.

— Не трогай. Я сам, — Лом сноровисто распустил завязки бандитского рюкзака, и вынул запаянную в синий целлофан аптечку. — Военная.

— Дай хоть перебинтую, — предложила я без особого энтузиазма.

— Я сам, — упрямо повторил Лом, разрывая упаковку.

— Сталкеры! Сдавайтесь! — вновь захрипел громкоговоритель. — Иначе хуже будет.

И сразу, словно в подтверждение весомости бандитских угроз, снаружи прогремел мощный взрыв. Брошенная Ломом граната, не шла с ним ни в какие сравнения. Разница как между хлопушкой и официальным фейерверком на день Победы.

Снаряд упал во дворе, но даже с нашей стороны вылетели остатки стекол, обдав нас с Моментом мелким крошевом осколков. Мне показалось, что по оклеенной засаленными обоями стене побежала одинокая трещина (впрочем, не могу с уверенностью утверждать, что ее там не было до этого). Похоже, сами бандиты тоже не ожидали подобного результата — едва грохот стих, улица наполнилась громкими воплями и жалобными стонами.

— Там кто-то есть! — возбужденно воскликнул Лом, заканчивая обрабатывать рану.

— Я же говорил, там толпа Ренегатов! — раздраженно буркнул Бек.

— Нет! — возразил Лом. — Там тот парень, что помог нам в госпитале! Я видел у него гранатомет!

— И как ты его разглядел? — язвительно бросил Бек.

Однако, судя по повеселевшим интонациям, боец сам хотел в это верить.

Пока мы отряхивались от осыпавшейся штукатурки, Лом успел забинтовать предплечье. Он сделал это так ловко, словно всю жизнь только и занимался обработкой ран да скоростной перевязкой. Я бы так точно не смогла.

Заметив мой завистливый взгляд, сталкер весело мне подмигнул. Я едва не задохнулась от возмущения, однако не успела ничего предпринять, так как Ломакин уже отвернулся к зашевелившемуся Масе.

Здоровяк глухо застонал и медленно сел, придерживая руками голову, будто она может расколоться на части. Его ожидал тяжелый отходняк, и я вдруг подумала, а почему Бек с Моментом не нацепили респираторы на бесчувственных сталкеров? Так они пришли бы в себя намного быстрее.

На улице снова взорвался снаряд, основательно сотрясший старое здание. За ним последовал приглушенный автоматный стрекот. Возможно, у нашего спасителя закончились гранаты, но он и так уже сильно помог.

Воспользовавшись замешательством среди бандитов, Бек с Ломом ринулись на улицу, а пошатывающийся Маса забрал у Момента "ВАЛ" и принялся методично стрелять из окна. У меня тоже наконец-то прояснилось в голове до такой степени, что я додумалась подобрать Абакан и испробовала на поспешно разбегающихся Ренегатах лазерный прицел. В частности, подстрелила отморозка, высунувшегося из окна дома напротив.

Через десять минут все было кончено. Ренегаты отступили, очнулись Жид и Тархун, а Лом, Момент и Бек сделали вылазку за боеприпасами бандитов. Довольный Ломакин приволок даже ручной пулемет — огромную, тяжелую, скорострельную дуру. Хорошо, что ее не успели пустить против нас в ход. В пулемете была кассета на сотню патронов, однако Маса заявил, что таким хорошо проводить зачистку местности от целого выводка мутантов, но тяжело таскать его с собой. Счастливый Лом упрямо повесил пулемет на плечо и сделал вид, что его ничуть не перекосило.

А когда мы разобрали амуницию и собрались покинуть негостеприимный Лиманск, к зданию подошел помогавший нам стрелок. Его черный комбинезон слегка запылился, но в остальном спаситель выглядел как киношный супергерой — низко опущенное забрало, испещренное загадочными знаками и слегка дымящийся автомат с подствольником, производили неизгладимое впечатление.

Я и не догадывалась, что Каракурт может выглядеть настолько внушительно. Псевдогота я бы узнала, даже если бы он нацепил на себя экзоскелет. Уверена, даже сложный защитный костюм он бы обязательно перекрасил в черный цвет, добавив немного перевернутых крестов и прочего демонического антуража.

Никакого гранатомета при нем не оказалось, равно как и снайперской винтовки, но в этом не было ничего удивительного. Зачем таскать с собой оружие, если к нему закончились боеприпасы? Наверняка он потому и задержался, что обустраивал надежную нычку.

— Привет, Каракурт, — сказала я, пока мужики, молча, его рассматривали. — Какими судьбами?

Невысокий сталкер стянул с головы шлем. На этот раз глаза у него были подведены еще основательней, так что черные тени больше напоминали боевую раскраску. Не хватало только агрессивных полос на лбу и щеках. Свежеокрашенные волосы отливали вороньим крылом, а черная помада очень гармонировала с дорогим комбинезоном. Однако в свете нынешних обстоятельств подобный внешний вид ни у кого не вызвал даже тени улыбки.

Каракурт с достоинством обвел присутствующих вдохновленным взглядом.

— Нам по пути, — сказал он просто. — И я решил воспользоваться прикрытием Вечного. Надеюсь, вы не будете возражать? Я не стану обузой.

Бойцы переглянулись, но все и так уже знали их ответ.

— Хорошо, — сказал Бек. — Ты идешь с нами.

ГЛАВА 5. В ПОДЗЕМЕЛЬЕ

День стремительно катился к концу. За чернеющими кронами деревьев уже не просматривались строения оставшегося в стороне Лиманска, а набежавшие тучи скрыли закатное солнце и готовые принять эстафету звезды.

Мы двигались по вымершему лесу. Далеко впереди, среди искореженных стволов виднелся слабый просвет. Каракурт сказал, что там есть неплохое место для ночевки. Главное не торопиться и идти за ним след в след.

— Ты раньше бывал в этих местах? — удивился Момент.

Как оказалось, Каракурт был знаком с обоими бойцами, и они относились к нему довольно уважительно. Наверно, он не успел загрузить их россказнями про Тьму и вечную жизнь.

— Конечно, — равнодушно ответил псевдогот. — Несколько раз сюда прогуливался. Во время прошлой вылазки скинул неподалеку хабар. Все не было времени его забрать.

— А как же ты сюда добирался? — удивился Бек. — Ренегаты только недавно починили мост…

— Раньше берега соединял подземный коллектор, — отмахнулся Каракурт. — Но потом его кто-то обрушил. Если честно, я не рассчитывал сегодня забраться так далеко. Не думал, что встречусь с вами. Хотел прогуляться в Рыжий Лес, — меня поразила обыденность, с которой сталкер упомянул об опасной вылазке. — Но услышал по рации переговоры "Чистого Неба". Они говорили о захвате моста, и это показалось мне интересным.

— У тебя есть рация? — встрял в разговор Лом.

— В запасном шлеме, — Каракурт хлопнул ладонью по объемному рюкзаку. — Люблю поройпоймать волну. Можно узнать много интересного.

Момент и Бек снова переглянулись, в который раз за сегодняшний день. Похоже, они не переставали восхищаться способностями маленького сталкера. Еще немного, и бойцы рискнут связаться с Мещеряковым, с просьбой официально включить его в экспедицию, взамен погибшего Деза.

Наверно, подобные мысли посетили не только меня одну. Во всяком случае, Тархун недовольно засопел и глухо спросил:

— Интересно, как ты собираешься возвращаться обратно? Здесь все пестрит от следов аномалий и мутантов, а ты в обычном комбинезоне.

— В таком уж и обычном? — мне показалось в сгущающихся сумерках, что Каракурт улыбнулся. — Я уже говорил, у меня неподалеку припрятан знатный хабар. С ним я не пропаду.

Вскоре мы выбрались к заросшему бурьяном полю. Кое-где темнели силуэты осваивающих заброшенные пахотные земли деревьев, но в остальном, насколько удавалось различить в темноте, поблизости не высилось никаких строений или других возможных укрытий. Так что же Каракурт подразумевал под "хорошим местом для ночевки"?

Псевдогот первым шагнул в высокую траву.

— Идите строго за мной. Осторожно, — бросил он через плечо. — Поле заминировано.

— Блин, что ж ты раньше молчал! — возмутился Маса. — Мало того, что темно, и трава по пояс, так еще и мины!

— Идите за мной, — настойчиво повторил Каракурт. — Я проведу.

— Ступаем след в след, — торопливо скомандовал Бек. — Кто его минировал? Военные? Почему я об этом ничего не знаю?

— Какая разница, кто это сделал? — Каракурт уже продвинулся на пять шагов и теперь свернул под прямым углом, перемещаясь вдоль кромки леса.

Как ни странно, он двигался не менее уверенно, чем Тархун недавно в госпитале, словно у него был миноискатель или чуткий навигатор с точным планом расположения всех мин.

Следом за Каракуртом на поле вышел Бек. Первые несколько шагов он сделал очень осторожно, затем весело хмыкнул и прибавил ходу. За ним, немного выждав, последовал Тархун. Маса и Вечный нерешительно мялись на опушке. Мне даже показалось, что у здоровяка дрожат руки, и чтобы не смотреть на это жалкое зрелище я шагнула на примятую траву.

Оказывается, Каракурт был не настолько беспечен, как могло показаться вначале. В хитром переплетении перезревшего овса и вездесущего пырея я увидела часто воткнутые штыри арматуры, для верности, перевязанные между собой толстым электрическим проводом. Кому-то пришлось не хило потрудиться, чтобы натаскать сюда столько стали, и огородить ею безопасный проход. Ясное дело, этот кто-то проделал всю работу ранней весной или поздней осенью, когда еще не буйствовала высокая трава.

— Эгей! — выкрикнул Лом позади меня. — У-ху-ху! Поберегись!

Безбашенный сталкер промчался мимо, высоко вскидывая длинные ноги, и вскоре поравнялся с Тархуном. Бек оглянулся на него и только покрутил пальцем у виска, а Каракурт вообще никак не прореагировал.

— Послушай, брат, — Лом дурашливо хлопнул Тархуна по плечу. — А ты смог бы провести нас по этому минному полю?

— Я? — преувеличенно изумился кавказец. — Да ни за что!

— Заткнитесь оба! — сердито проронил Бек. — Человек проделал немалую работу. Спасибо, Каракурт! — выкрикнул он в щуплую спину уверенно вышагивающего сталкера.

— Сочтемся, — односложно отозвался тот, словно и не сомневался, что получит от нас хорошую компенсацию за свои услуги.

Сделав еще пару крутых поворотов, мы вышли к невысокому пригорку. За разросшимися кустами скрывалось бетонное кольцо коммуникационного колодца. Под удивленные взгляды мужиков, Каракурт сдвинул тяжелую крышку люка, и гостеприимно предложил нам спускаться.

— Ну, ты и темнило! — восхитился Лом, заглядывая в глубокий провал.

Выбивающийся снизу свет, замысловато отражался от низко нависших туч, отчего казалось, будто из-под земли бьет мощный луч прожектора. Получилась довольно-таки сюрреалистическая картина — столб света в окружении восьми застывших фигур. Все смотрят вниз, у всех освещены лица, однако у каждого за спиной во тьме ночи скрывается смертоносное оружие. Прямо как показушные действия и грязные помыслы.

— Я первый, — Лом живо перевалился через край колодца, и только после этого додумался снять рюкзак и передать его Масе. — Подашь мне его, когда спущусь.

Сталкеры ныряли в шахту один за другим. Снизу слышались восторженные возгласы, а мне отчего-то вдруг стало не по себе. Я встревожено оглянулась на Каракурта, и тот весело мне подмигнул. Сговорились они с Ломом, что ли? Или у них тремор верхнего века? Трясучка, проще говоря.

Но в данный момент меня больше волновал другой вопрос. Неужели Каракурт притворялся, там в баре? Неужели все его разговоры о Тьме были просто игра, дурацкая шутка, проверка "на вшивость"? Может, у него такая манера ухаживать за наивными дурочками, и за неимением других женщин, сталкер решил попрактиковаться на мне? А готичная косметика — это способ скрыть внешность. Возможно, Каракурт — известная личность и не хочет почем зря засвечивать свою физиономию. Или он вообще косит под Джека Воробья, а я страдаю застарелой паранойей.

— Ну что же ты? — Каракурт потянулся к моему рюкзаку. — Давай, помогу.

— Не надо, — я перешагнула через бетонный край и поползла вниз по лестнице. Все-таки рюкзак у меня не настолько большой, а колодец не настолько узкий.

Выждав немного, хозяин бункера последовал за мной. Я слышала, как заскрежетала крышка люка, когда он ставил ее на место.

Внизу действительно нашлось, на что посмотреть. Когда-то нижнее помещение было обычным тамбуром, между подземным коллектором и вентиляционным колодцем, но кто-то превратил его в приличное жилое помещение. Вдоль обитых оструганными досками стен висели забранные в решетки светильники. Откуда бралось электричество, оставалось только гадать, но лично я не слышала шума генератора. На дощатом полу лежал ковер, старый, но довольно чистый. Посередине вытянутого помещения замер круглый стол, вокруг которого приткнулись разнокалиберные стулья. За ними виднелись массивный шкаф, широкая лежанка, накрытая ковром из кабаньих шкур и две закрытых стальных двери.

— Вот это схрон! — присвистнул Тархун. — Сам делал?

— Нет, что ты. Я только его нашел, — Каракурт выглядел как сама скромность.

— Уф! Наконец-то я понял, что это за бункер, — облегченно вздохнул Момент, бросив мучить свой КПК. — Он ведет к институту "Радиоволна". Точнее, наоборот, идет от института. Ты никогда дальше не ходил? — боец качнул головой в сторону закрытых дверей.

— Нет, — равнодушно ответил псевдогот. — А зачем?

— Из любопытства, — пожал плечами Момент.

— Нет, — повторил Каракурт. — Я же не самоубийца. Вы пока присаживайтесь, располагайтесь, будьте как дома, — сталкер подошел к шкафу и нырнул в его темное нутро. — У меня здесь оставалась баночная ветчина. Добыл у миротворцев по случаю, надеюсь, она еще не испортилась. И водка где-то была. Сейчас ужин замутим, а утром посмотрим, что за дверьми. Если вам так интересно.

— Нам туда не надо, — бросил Бек свою коронную фразу, предусмотрительно занимая место на лежанке.

На ней могли разместиться максимум три человека. Остальным придется ночевать, скрючившись на стульях, и конечно же, я, не раздумывая, пристроилась рядом с бойцом.

Проснулась я от жуткого грохота. С потолка сыпалась бетонная крошка, и один из крупных кусков угодил в пустую консервную банку.

— Нельзя ли потише, — пробормотала я, вновь закрывая глаза.

Мне только что снилось, что мы сплавлялись на плоту по бурной, горной реке. Впереди маячили высокие пороги, а Вечный непрестанно твердил, что не умеет плавать. Мне очень хотелось досмотреть, чем все это закончится.

Грохот повторился. Бетонный пол содрогнулся, отзываясь на далекий взрыв, а подскочивший, словно на пружинах Бек едва не сбросил меня с лежанки.

— Что это? — спросил он, отплевываясь от цементной пыли.

— На верху, — простонал Маса, не открывая глаз. — Мины взрываются. Мутанты наверно на поле забрели.

— Какие на фиг мутанты! — Бек схватил куртку, и путаясь в рукавах, стал торопливо ее натягивать. — С нами Жид!

— Бандиты! — Маса подпрыгнул, словно и не был только что вялым и сонным. — Каракурт! Люк заперт?

— У него нет запоров, — псевдогот уже стоял под содрогающейся шахтой. — Блин, мы вчера так траву примяли, что только слепой тропу не заметит.

Мужики засуетились, поспешно разбирая сброшенную верхнюю одежду и оружие. Жид второпях схватил мою куртку, и попытался на себя напялить, хорошо, размер не подошел.

— Как же они нас обнаружили? — простонал он, натягивая свой камуфляж и выискивая взглядом Абакан. — Мы же вроде вчера оторвались.

— Ты для них как маяк, — буркнула я, неохотно передавая ему автомат.

— Точно! — вцепившись в оружие, как в спасительную соломинку, Вечный неловко вытряхнул из кармана КПК и удивленно уставился на экран. — Связи нет. Момент! Твоя машинка пашет под землей! Надо было вчера ее вырубить!

— Ты еще скажи — разбить, — огрызнулся боец, подбегая к застывшему возле лестницы Каракурту. — Ну что там?

— Пока тихо, — псевдогот поставил ногу на нижнюю ступеньку. — Слазить, посмотреть?

— Может, лучше не надо? — Жида била крупная дрожь. Ему никак не удавалось вставить рожек в автомат (и зачем он только его вынимал?). — Они услышат шум отодвигаемого люка и сразу нас обнаружат!

Его паника передалась и мне. Обычно, я отношусь к смерти философски, но представив, что бандиты могут бросить в тесное помещение осколочную гранату, я едва не рассталась с содержимым желудка. В животе у меня образовался горячий ком, грудь сдавило, воздух в коллекторе показался тяжелым и спертым. Я открыла рот, и тяжело запыхтела. Даже удивленный взгляд Лома не вернул мне самообладания.

Ненавижу его!

А вот от этой мысли стало немного легче.

Каракурт оглянулся на Момента, и не дождавшись ответа, перевел вопросительный взгляд на Бека.

— Поднимись, но только очень осторожно, — отозвался тот.

С улицы уже давно не доносилось никаких звуков. Может, все бандиты подорвались на минном поле? Или там, правда, были какие-то животные? Не мутанты, а обычные кабаны, забредшие в Зону из Белорусских заповедников.

Каракурт закинул автомат за спину и медленно полез наверх. Я даже присела на корточки, чтобы видеть его как можно дольше. Мне казалось, что пока я не выпускаю его из вида, с ним ничего плохого не случится.

Остальные сталкеры тоже замерли в напряженном ожидании. По-моему, Жид даже не дышал.

Когда в поле зрения оставались только армейские ботинки, послышался громкий скрежет отодвигаемого люка.

— Я же просил потише! — простонал Жид.

— Вот это рожа! — раздался сверху наглый голос, а Каракурт кулем шлепнулся на пол.

Однако, упав, он тут же откатился в сторону, исхитрившись при этом послать короткую очередь в жерло колодца.

Момент тоже торопливо дернулся к лазу и несколько раз выстрелил вверх.

Снаружи послышался громкий вопль. Я думала, за этим последует падение тела бандита, но как видно тот не до конца отодвинул люк.

— Падлы! — выкрикнули с улицы. — Гришку убили! Гранатой бы вас!

— Надо опрокинуть стол! — Жид метнулся к ни в чем не повинной мебели. — Нужно укрытие! Отодвинем шкаф!

Тархун бросился к нему на помощь. Момент и Каракурт присели возле лаза, целясь вверх и готовясь в любой момент отпрянуть в сторону. А я кинулась собирать разбросанные по столу продукты, и принялась торопливо запихивать их в рюкзак.

— Старуха, брось! — Бек шагнул к стальным дверям. — Какая из них ведет к Радиоволне?

— Не знаю, — коротко отозвался Каракурт. — Я их не открывал.

Снаружи что-то неприятно заскрипело.

— Готовься, — скомандовал Момент.

Однако на улице всего-навсего включили громкоговоритель. Сквозь хрип и помехи до нас пробился самоуверенный голос:

— Сталкеры! Сдавайтесь. Мы вас не тронем. Нам нужен только Вечный Жид. Выдайте его, а сами можете там оставаться.

— Да-да, — насмешливо подхватил другой бандит. — Даже крышечку обратно прикроем. Чтоб вам не дуло.

— Сдавайтесь, — повторил громкоговоритель. — Не заставляйте нас прибегать к крайним мерам.

— Всем надеть противогазы! — скомандовал Момент, поспешно натягивая резиновое изделие.

— А у кого его нет? — возмутился Жид.

— Сейчас выдам, — заверил Бек, бросаясь к своему рюкзаку. — Маса, сможешь вскрыть эти двери?

— Попробую, — отозвался крупный сталкер. Надев противогаз, он навалился на стальную створку плечом. — Крепкая!

— Ты замок взломай! — выкрикнул Бек, пихая Жиду дыхательную маску с усиленным фильтром. — Сейчас помогу!

Я наконец-то закончила упаковывать продукты и залезла в шкаф Каракурта. Там лежали две армейские аптечки, гранаты к подствольнику, шлем и куча странных предметов, назначение которых я не поняла. А еще там был контейнер для артефактов.

Оглянувшись и убедившись, что никто на меня не смотрит, я торопливо откинула крышку. Экранированная коробка делилась перегородками на шесть отделений. В одном из них комком сгустилась бурая слизь, напоминавшая собой выводящую радиацию "Медузу", но только сильно разложившуюся. В других было что-то не менее мягкое и скользкое, однако ничем тухлым не пахло. Если верить россказням, что после ухода Жида все артефакты принимают прежний вид, в контейнере лежала неплохая прибавка к моему жалованью. Денег никогда не бывает слишком много.

Я осторожно переложила добычу себе в куртку, аптечки пихнула в рюкзак, а шлем и подствольные гранаты бросила на стол. Оттуда Каракурт сможет быстрее их забрать.

Пока я рылась в чужом добре, Маса с Беком успели вскрыть обе двери. За одной оказалось огромный машинный зал. Кроме непонятных станков и переплетения толстых труб, там стояло множество стальных шкафов, окутанных разноцветными проводами. За второй виднелся длинный тоннель. Редкие, тусклые лампы слабо освещали покрытый толстым слоем пыли бетонный пол.

— Жид, отойди подальше, — вновь прохрипел усиленный динамиком голос. — Парни, нам надоело ждать.

— Можете спускаться! — весело выкрикнул Каракурт, отбегая от шахты. И уже тише добавил, — я там поставил пару растяжек…

Псевдогот стремительно рос в моих глазах. С растяжками я дела никогда не имела. Не умела ни ставить, ни убирать. Один раз, наткнувшись на опутанный тонкой проволокой проход, я была вынуждена повернуть обратно. Надо будет, когда все закончится, наняться к нему ученицей!

Мужики толпой ринулись в тоннель. Я немного замешкалась, поправляя раздувшийся рюкзак. Пробегавший мимо Каракурт ловко подхватил свой вещмешок и одним движением сгреб со стола разбросанные боеприпасы. Затем он поднял со стула свой шлем.

— Этот лишний, — псевдогот ткнул пальцем в выложенный мной из шкафа. — Может, наденешь?

— Дай его мне! — выкрикнул из тоннеля Жид.

— Живее, живее, — поторопил нас Бек.

На пару с Масой он нетерпеливо переминался в дверях.

Как только мы с Каракуртом проскочили в проход, оба сталкера вцепились в проржавевшую створку и потянули ее на себя. Дверь, с глухим скрежетом захлопнулась. Маса упер в ручку спинку стального стула, наклонив его наподобие упора.

— Этого надолго не хватит, — бросил Каракурт, скептически осматривая хлипкую конструкцию.

— А мы поторопимся, — усмехнулся Маса.

Мы ринулись по тоннелю, догонять вырвавшихся вперед мужиков.

Я сразу пожалела, что набрала столько еды и аптечек. Поклажа и раньше не мало весила, а теперь я чувствовала себя перегруженной ослицей. Торопливо уложенный рюкзак резал спину даже через кевларовые пластины (или это деформировались сами защитные вставки?). А выпитая вчера водка (исключительно в лечебных целях, для выведения радиации) настойчиво просилась наружу.

К счастью, не отличалась особой выносливостью не только я одна. Вскоре взмокший и раскрасневшийся Жид жалобно простонал:

— Я больше не могу! Лучше прямо здесь сдохнуть!

— Шагом, — сразу скомандовал Бек.

— Как мы еще ноги не переломали, — проворчал отдувающийся Маса, глядя на замусоренный пол.

Чем дальше мы углублялись в тоннель, тем больше попадалось сегментов искореженных труб, выломанных коробов воздуховодов, разбитых ящиков и бочек.

— И ведь кому-то не лень было все это сюда таскать, — Маса пнул сапогом дверцу от стального шкафчика.

Самого предмета мебели поблизости не наблюдалось.

— Да кто тут будет шляться? — прошипел Жид, хватаясь за бок, и едва не складываясь пополам.

На его круглом лице выступила крупная испарина. Возможно, это был первый его кросс за последние несколько лет.

— Бюреры, наверно, — ответил Лом. — Они любят телекинезом баловаться.

— Я слышал, — подхватил Тархун, — эти коротышки между собой соревнуются, кто дальше груз протащит. И кто больший вес возьмет.

— Хватит болтовни! — оборвал разговоры Бек. — Не расслабляемся!

Момент привычно выступил вперед. Рядом с ним занял место Тархун, и оба следопыта размашистым шагом двинулись в глубь тоннеля. Я пристроилась сразу за ними и оглянулась на Жида. Если бы тот не пыхтел, обязательно сунула бы ему свой рюкзак. Я не Бек. У меня бы он не отвертелся. А то жрет за троих, пусть бы и хавчик тащил. Но изнеженный сталкер выглядел слишком изможденным. Может, у него что-то с печенью или селезенкой? Не зря же он за бок хватается.

Вскоре мы вышли к развилке тоннелей. Момент сверился с наладонником и уверенно свернул в правое ответвление. Надо будет выяснить, что у него за агрегат — даже под землей связь ловит, в то время как у всех остальных КПК давно сдохли.

Через несколько метров в тоннеле появился неприятный запах. Из темных коридоров несло застарелыми испражнениями и чем-то гниющим. По всему выходило, что мы приближались к поселению бюреров.

И все-таки интересно, куда они должны деться из-под земли с приближением Жида? Они же не аномалии, чтобы просто рассосаться. Может, мутанты преобразовались, как артефакты? Превратились в плесень на стенах, или в кучу прелой травы, неаккуратно наваленной посреди коридора?

— Ну и вонища! — Лом пнул мыском сапога ворох сена, и оттуда с громким писком метнулась крупная крыса.

— Мутант! — завопил Тархун, сдергивая автомат с плеча. — Сила Жида не действует!

От кого-нибудь другого, но от кавказца подобной трусости я не ожидала. Даже сам Вечный прореагировал намного спокойней.

— Обычная крыса, — Жид попытался наподдать грызуну прикладом, но тот увернулся, и рванув вдоль тоннеля, быстро скрылся из вида. — Чем питаются бюреры?

— Всем подряд, — усмехнулся Лом. — А что? Ты уже проголодался?

— Нет, просто хочу понять, кто это такой, — Жид разворошил сено и на поверхности показался гигантский череп.

При желании его можно было использовать вместо кресла — широкие надбровные дуги образовывали замысловатую спинку в стиле hi-tech, а сильно выдвигающаяся вперед нижняя челюсть могла бы сойти за покатое сидение. Я подошла поближе и подергала желтый клык. Тот держался прочно, и совсем не шатался.

— Кому что, а Старуха все о сувенирах думает, — усмехнулся Лом, помогая мне выломать огромный зуб.

— Это кто же такой? — задумчиво повторил Жид.

— Не тормозим. Не задерживаемся, — к нам подошел Бек и тоже уставился на череп.

— Похож на псевдогиганта? — спросил у него Жид.

— Нет, — Бек покачал головой. — У того морда плоская. И он поменьше.

— Помесь бульдога с носорогом, — Лому наконец-то удалось выдернуть клык. — Острый-то какой. Как будто с режущей кромкой.

Вдоль вогнутой грани зуба виднелись окаменелые наросты наподобие крюков — то ли зубной камень, то ли результат очередной мутации. Выглядели они довольно устрашающими. Такими удобно не только резать, но и цеплять и рвать.

— Ох, Вечный, — Бек хлопнул сталкера по плечу. — Как хорошо, что ты с нами. Проходим, не задерживаемся. Погоня на хвосте.

В тоннеле стояла тишина, нарушаемая редкой капелью и тяжелым дыханием Жида, но спорить с Беком никто не стал.

— Держи, — Лом сунул мне клык и пошел догонять вырвавшегося далеко вперед Момента.

Что-то он сегодня слишком добрый…

Засмотревшись на трофей, я едва не споткнулась о старый холодильник.

Порой древние "Мински" обнаруживаются в самых неожиданных местах. Один я видела на низком чердаке недостроенного хлева, другой лежал посреди болота, далеко от ближайшего участка твердой почвы. Иногда мне кажется, что древние холодильники — это особый вид техногенных аномалий. Они существуют специально, чтобы сталкерам было, где прятать хабар. Но в данном конкретном "Минске" не оказалось ничего интересного, кроме обрывка цепи. На такие обычно вешают затычки для ванной. Машинально сунув цепь вместе с клыком в рюкзак, я принялась внимательней смотреть на дорогу.

Чем дальше мы углублялись в коллектор, тем реже встречались горящие лампы. Теперь попадались длинные участки, погруженные в непроглядную тьму. Из-за возрастающих завалов мусора нам приходилось продвигаться едва ли не на ощупь.

— Момент! — внезапно громко выкрикнул Лом.

Эхо с готовностью подхватило его вопль, и многократно повторенный "мент" пошел гулять по гулким коридорам.

— Ты что, свихнулся? — зашипел на сталкера Бек.

— Пусть подождет! Куда он так мчится? — возмутился Ломакин. — Мы груз тащим.

— Он тоже не налегке, — проворчал Бек, но не стал дальше спорить.

Наша группа растянулась по тоннелю на добрую сотню метров, так что сейчас даже я не могла не признать, что Лом прав. Незачем Моменту вырываться вперед. В темноте может скрываться кто-то пострашнее обычной крысы, к примеру, неожиданное разветвление тоннелей.

Как только мы догнали остановившегося бойца, тот недовольно поинтересовался:

— Чего звал?

— Далеко еще до выхода? — развязно спросил Лом.

Когда он говорит в такой манере, мне так и хочется заехать ему ногой по роже. Жаль, у меня ноги так высоко не понимаются.

— Мы прошли только треть пути. Не отставайте, — Моменту было не до выделывающихся сталкеров. Он снова собрался идти вперед, но сделав первый шаг, сразу обернулся. — Вечный, я не понял, что с тобой?

Жид выглядел довольно погано — словно восставший из могилы покойник. Кожа на его лице посерела, под глазами залегли темные круги. Вначале я подумала, что это издержки скудного освещения, но сталкер едва держался на ногах.

— Живот кутит, — простонал он, снова хватаясь за бок. — Плохо мне.

— Этого еще не хватало, — к Жиду обеспокоено подскочил Каракурт. Из-за разницы в росте ему пришлось смотреть на Вечного снизу вверх. — Старуха. Ты брала из шкафа аптечки. Дай-ка сюда одну.

И когда он только успел заметить?

Я повернулась к Каракурту спиной, предоставляя ему возможность самому залезть в мой рюкзак. Чего только не сделаешь для спасения Вечного.

— Выпей это. Должно помочь, — Каракурт хлопотал возле Жида как всполошенная наседка.

— Зачем ты только вчера водку пил?! — возмутился Бек. — И часто с тобой такое бывает?

— Второй раз, — простонал Жид, скрючиваясь в три погибели и придерживая живот. — Первый было на ЧАЭС, когда Зона сжималась. Я тогда еще смерчи видел, и воздух сильно гудел. Говорят, в тот день был особенно мощный Выброс, но до нас он так и не докатился.

— У Зоны на тебя аллергия, — усмехнулся Лом. — А у тебя на Зону.

Каракурт окинул весельчака возмущенным взглядом и участливо обернулся к Вечному:

— Полегчало? Нет?

Еще немного и меня начнет мутить от его слащавой опеки над бесценным сталкером.

— Вроде да, — Жид выпрямился и осторожно ощупал живот. На его щеках даже выступил бледный румянец. — Теперь терпимо.

Мужики сразу заулыбались, а Момент даже облегченно вздохнул. Но едва все расслабились, в глубине тоннеля что-то громко обрушилось.

— Что там? — вздрогнул Жид. — Бандиты?

— Нет, это впереди, — медленно проговорил Момент, сверяясь с КПК.

Вдалеке снова что-то загрохотало. На этот раз раскаты были намного громче и продолжительнее.

— Я бы сказал, что это полтергейст, — хмуро произнес Маса. — Если область влияния Вечного сжалась, мы можем их слышать…

— А они нас! — всполошено выкрикнул Тархун. — Они строят баррикады! Пытаются нас не пропустить!

— Кто? Полтергейсты? — ужаснулась я. — Не может быть!

— Им некуда деваться! Мы их заперли! — глаза Тархуна сверкали, как у сумасшедшего. — Надо быстрей прорываться, пока они не завалили проход!

Мы снова ринулись вперед. На этот раз бежали плотной гурьбой, придерживаясь темпа взятого Жидом. Никто не отставал и не вырывался вперед. Маса хотел подставить Вечному плечо, но тот только отмахнулся.

— Ты борешься с самой Зоной, — Каракурт уважительно покосился на пыхтящего сталкера. — Каково это?

— Она побеждает, — процедил Жид сквозь зубы.

— Иначе и быть не может, — многозначительно бросил псевдогот, переваливаясь через очередной завал из ящиков и бочек.

Теперь грохот и треск слышался намного чаще, и ближе. Если это на самом деле полтергейсты, то они не слишком-то страдали от особенности Вечного. Или теликинез действует на очень отдаленных расстояниях?

Вскоре нам пришлось лавировать между россыпей наполовину обглоданных костей, гладко отполированных черепов и веток с полузасохшей листвой. Выход явно был где-то неподалеку, знать бы только — где. Впереди, одна за другой взрывались электрические лампочки, гудели и стонали подвешенные под потолком трубы.

Еще немного, и единственным нашим ориентиром станет луч фонаря Каракурта. Если погаснет и он, мы вообще останемся в полной темноте, или придется довольствоваться светом зажигалок. Щедрые наниматели не выделили на экспедицию ни одного прибора ночного видения, а у обычных налобных фонариков батарейки сели еще в Лиманске.

Внезапно, впереди выросла огромная темная гора. Далеко впереди еще горело несколько уцелевших плафонов. Их свет отражался от уложенных друг на друга отполированных черепов, и подсвечивал курган с обратной стороны, придавая ему зловещий, мистический вид.

— Апофеоз войны, — выдохнул Момент, останавливаясь.

Все не задумываясь, последовали его примеру.

Разнообразие черепов потрясало — тут были и маленькие, возможно, тушканов, и покрупнее, самих бюреров, и собачьи, и кабаньи и какие-то еще. Я не заметила только человеческих. Думаю, хозяева кургана (где бы они теперь не находились) кусали себе локти оттого, что не могли немедленно пополнить свою коллекцию недостающими экземплярами.

Мы рассматривали гигантский могильник с приличного расстояния. Если бы требовалось устроить засаду, лучшее место вряд ли бы нашлось. Было бы, где прятаться, а уж кому — всегда найдется.

Каракурт прощупал гору лучом фонаря, затем осветил расступившиеся стены. Наверно раньше здесь располагался центральный отстойник, или планировался очередной машинный зал. Во всяком случае, я так и не разглядела далекий потолок и противоположную стену широкого и длинного помещения.

Посветив себе под ноги, Каракурт нагнулся и брезгливо приподнял засаленную робу.

— Еще теплая! — удивился он.

Только теперь я заметила, что вокруг во множестве валялись замызганные лабораторные халаты, рваные спецовки и даже несколько простых сталкерских курток.

— Интересно, что стало с самими бюрерами? — пробормотал Тархун, двигаясь вдоль горы по широкой дуге. — Они любят напяливать человеческую одежду…

— Что-то грохота больше не слышно, — поделилась я наблюдением. — А там что торчит? Каракурт, посвети.

Я махнула рукой в сторону небольшой кучи мусора, над которой что-то поблескивало. Псевдогот повел лучом в указанном направлении и осветил застывшую под неестественным углом бочку, с хромированной эмблемой "Огнеопасно" на ярко-красном боку.

— На чем она держится? — удивился Момент, делая шаг вперед.

Под его ногой хрустнула косточка. Мелкий обломок подскочил, и глухо ударился в основание кучи. Казалось бы — ни одна соринка не сдвинулась с места, но балансировавшая на ребре бочка пошатнулась, и стремительно покатилась вниз. Все произошло так быстро, что я даже не успела отреагировать.

— Поберегись! — выкрикнул Бек, но было уже поздно.

Бочка грузно шлепнулась на пол, лопаясь по шву, и неудержимый поток вонючего горючего обдал Момента с ног до головы.

— Вот дерьмо! — выругался промокший боец.

Словно соглашаясь с его высказыванием, с центрального кургана медленно покатились черепа. На самой вершине лежали особенно крупные экземпляры. Они цепляли нижние, утягивали их за собой, так что вскоре на нас надвигалась целая лавина из распахнутых челюстей, и острых клыков.

Пришлось спешно спасаться бегством. Путь вперед был перекрыт, и мы сплоченной толпой ринулись обратно в тоннель. Позади раздавался знакомый грохот. Слава богу, далеко бежать не пришлось, а то у меня скоро образуется синяк во всю спину от вечно подпрыгивающего рюкзака.

— Там были не полтергейсты, — переменил свое мнение Тархун, едва мы остановились. — Это рушились конструкции бюреров. Я слышал, коротышки любят всякий хлам в кучи сваливать, типа алтари строят. У них даже специальные особи есть, вроде дежурных, которые ментально поддерживают устойчивость жертвенников, и прочей дребедени.

— Глупость какая, — буркнул Маса, но в его голосе не прозвучало полной уверенности. — А где Жид?

Каракурт осветил фонарем собравшихся. Вечного, и правда, среди нас не оказалось.

— Куда он делся? — спросил Момент, сплевывая остатки бензина.

— Может, его завалило? — всполошился Каракурт. — Вечный! Жид! Ты где?

Ответа не последовало.

Мы напряженно вглядывались в оседающую пыль, но никто не торопился возвращаться в развороченный зал. Не знаю, кто о чем думал, а лично я представила, как после нелепой гибели Жида пещеру наводняют разъяренные бюреры, к тому же лишившиеся своей одежды. Руки сами потянулись к оружию. Наткнувшись на Винчестер, я только еще больше разнервничалась. Все-таки автомат для меня привычней.

— Вечный! Ты где?! — вновь завопил Каракурт, от усердия сбиваясь на фальцет.

— Здесь я, — послышался довольный голос со стороны разрушенного кургана. — Сейчас подойду.

Гаснущий луч фонаря выхватил из тьмы двигающуюся в нашу сторону фигуру. Сталкер на ходу поддергивал штаны. Весь его облик излучал удовлетворенность жизнью и космическое спокойствие.

— Где ты был? — накинулся на сталкера Бек, едва тот приблизился. — Тебя засыпало?

— Нет, — Вечный сиял, как медный гривенник. — Не при дамах будет сказано, я успешно облегчился.

— У тебя что, от этого живот крутило? — удивился Лом.

— Ну да, — кивнул Жид. — Что вы ржете? У вас бы такие запоры были!

Я взглянула на вытянутое лицо Каракурта, и вспомнив, как он исполнял вокруг Жида танец маленьких лебедей, едва не рухнула от смеха. Интересно, что за лекарство он сунул Вечному? Еще и из армейской аптечки!

— Жрать надо меньше! — Лом хлопнул Жида по плечу. — Момент, куда дальше?

Боец привычно достал КПК, однако ответить так и не успел.

— Могли бы и меня спросить, — внезапно оскорбился Тархун. — Зря я, что ли с вами иду?

Лом только пожал костлявыми плечами. Куда нам двигаться дальше, по любому будут решать ставленники Мещерякова. Однако Момент демонстративно убрал активированный наладонник, и сделал приглашающий жест.

— Пожалуйста. Если тебе так хочется — веди ты.

Тархун растерянно переступил с ноги на ногу. Похоже, он сам не ожидал, что боец так быстро согласится.

— Я чувствую, что выход рядом, — смущенно проговорил кавказец. — Но пока точно не знаю, где именно.

— Сквозняком что ли повеяло? — съязвил Лом. — Тебя за язык никто не тянул. Веди теперь.

Пока мужики выясняли, кто лучший проводник — электронный навигатор, или человек с не ординарными способностями, я мельком взглянула на Каракурта. Тот жадно ловил каждое слово, всматриваясь в Тархуна со странной смесью радости и благоговения. Недавно он точно так же смотрел на Вечного. Странно, вроде взрослый мужик, но есть в нем что-то от наивного подростка, ищущего себе кумира.

— Так, — Тархун опустил веки и развел ладони в разные стороны. — Мне надо сосредоточиться.

— Ты прямо как зомби, — усмехнулся Лом.

— Не мешай, — проворчал Бек, бросая вопросительные взгляды на Момента.

Тот только развел руками. Тогда Бек покрутил пальцем у виска и постучал себе по запястью, словно у него там были часы.

— Нам туда, — уверенно сказал Тархун, открывая глаза и направляясь обратно в зал с черепами.

— Кто бы мог подумать! — опять съязвил Лом и зажал себе рот обеими руками.

Бек сделал вид, что отвешивает ему пинок.

— Когда-нибудь ты дождешься, — пообещал он веселому сталкеру.

Боец снова пребывал в тяжелом расположении духа. Он с недовольным видом поравнялся с Моментом и принялся ему что-то приглушенно доказывать.

Вслед за Тархуном мы обогнули расползшийся вширь курган, затем кавказец свернул к ближайшей стене и принялся растерянно ее ощупывать.

— Что-то не выходит? — участливо поинтересовался Момент.

— Нет, все в порядке, — Тархун двинулся дальше.

Каракурт услужливо освещал ему дорогу гаснущим фонарем. Судя по интенсивности луча, заряда аккумулятора хватит максимум еще минут на десять, и это в лучшем случае.

— Посвети наверх, — неожиданно приказал Бек.

По его тону легко можно было догадаться, что он думает о способностях Тархуна и о нас всех в целом.

Прямо над нашими головами в стене чернело метровое отверстие, за которым угадывались лопасти медленно вращающегося вентилятора. До воздуховода было не меньше трех метров. Какие же тогда здесь потолки?

— Не его ли ты искал? — полюбопытствовал Бек.

— А чем ты, собственно, не доволен? — внезапно возмутился Маса. — Парень для всех старается. Он делает, все что может!

— Пусть он найдет нормальный выход, а не крысиную нору! — сразу взвился Бек. — У меня нет желания подкапывать стены или ползать по вентиляционным шахтам!

Оба сталкера застыли друг против друга как два бойцовых петуха, только разных весовых категорий. Причем не факт, что в потенциальной схватке победил бы здоровяк.

— Хватит спорить, — гнусавым, дурашливым голосом пропищал Лом. — Здесь есть лестница. Идите сюда.

Чуть дальше в стене виднелась узкая ниша. В углублении скрывалась навесная металлическая лестница, грубо сваренная из ребристой арматуры. Высоко наверху, возле ее окончания тускло светила одинокая лампочка, но я не заметила там ни площадки, ни какой либо двери, куда бы могли вести ступени.

— На плане здесь просто воздуховод, — Момент с сомнением взглянул наверх и снова перевел взгляд на наладонник. — Но если мы сможем именно здесь выбраться наружу, то срежем минимум километров шесть.

— Неужели выход так далеко? — простонал Жид.

— Нет. До ближайшей шахты три километра. Я считал туда и обратно, — пояснил Момент. — На данном этапе мы от цели удаляемся.

Пока все задумчиво рассматривали нишу, Каракурт пристроил фонарь на шлем, подсунув его под широкий ремень, и неторопливо полез наверх. Бек дернулся было его остановить, но быстро передумал. Еще бы, псевдогот официально ему не подчинялся и в принципе мог делать, все что угодно. До тех пор, пока его не зачислят в экспедицию.

Сплюнув сквозь зубы, боец достал портсигар, покрутил в пальцах единственную сигарету и с сожалением убрал ее обратно.

— Мы только зря теряем время, — сказал он, отвечая на недоуменный взгляд Масы. — Шесть километров вполне можно пройти за час.

— Лично я считаю, что пять минут ничего не изменят, — сухо ответил здоровяк и отвернулся.

— Когда мне понадобится твое мнение, я тебе его скажу, — пренебрежительно бросил Бек, на что Маса с готовность сжал пудовые кулаки.

Еще немного и между упертыми мужиками точно вспыхнула бы потасовка.

— Тише! Успокойтесь! — поспешил влезть между ними Момент.

От него так сильно воняло бензином, что оба гордеца одновременно наморщили носы, а я едва сумела сдержать ехидную улыбку (настолько это выглядело смешно).

Не знаю, чем бы все это закончилось, но сверху послышался далекий голос Каракурта:

— Эй, народ! Здесь ничего нет! Тупик.

Тархун сразу разочарованно поник.

— Бек прав, — произнес он глухим голосом. — Я чувствую просто возможные пути, но не самые удобные и комфортные.

— В Зоне нет ничего комфортного, — сурово отрезал Маса.

Уж очень ему не хотелось соглашаться с мнением азиата. Здоровяк явно невзлюбил Бека еще возле ЛЭП, когда тот, не раздумывая, пристрелил Баркаса. Я Лома тоже не люблю, а приходится ходить с ним в одной команде.

Дождавшись, когда Каракурт спустится, мы побрели дальше, в очередной тоннель. Вдалеке снова слышался грохот и треск, но никто уже не обращал на это внимания.

На самом деле, что такое три километра под землей? Если представить, что идешь в тоннеле метро, они пролетят довольно быстро, вот только бы еще кто-нибудь понес мой рюкзак…

Задумавшись, я пропустила момент, когда разрозненный грохот слился в один сплошной гул. Впереди что-то грузно перекатывалось и ревело, а уровень шума все возрастал.

— Что это? — спросил Жид, озадаченно останавливаясь.

— Похоже на водопад, — пробормотал Маса прислушиваясь. — Может, бюреры плотину выстроили, и теперь ее прорвало?

— Для чего здесь плотина? — удивился Момент и внезапно отпрянул в сторону. — Мерзкие твари! — выкрикнул он, отступая к стене.

Нам навстречу неслись встревоженные крысы. Несколько крупных особей слепо ткнулись мне в ноги, и с недовольным писком помчалось дальше.

— За ними! Живей! — выкрикнул Лом, первым припуская за спасающимися грызунами.

Никого не пришлось долго упрашивать. За сегодняшний день это был уже третий марш-бросок, но все рванули так, будто не чувствовали усталость.

Через сотню метров тоннель раздвоился. Крысы метнулись в более узкий проход, который до этого мы проигнорировали, и мужики, не задумываясь, свернули следом. Я постепенно начала отставать, однако просить сталкеров меня подождать, было бы не менее глупо, чем дожидаться воды и пробовать всплыть на поверхность через вентиляцию. Утонула бы я гораздо раньше.

Теперь вперед вырвался Жид. Я видела, как подпрыгивает Абакан на его спине, не обремененной никакой другой поклажей. В тусклом свете ламп Вечный походил на гигантского богомола, решившего сдать кросс. Натянутый на его голову шлем тускло поблескивал, и бросал на стены неровные блики. Даже спины других сталкеров не могли скрыть от меня это удручающее зрелище.

Я только успела удивиться, почему до сих пор не сунула ему свой рюкзак, как шустрый сталкер внезапно притормозил, а после и вовсе упал на грязный пол и пополз куда-то по-пластунски. Подбежав поближе, я увидела ржавую решетку, перекрывшую нам дальнейший проход. Крысы шустро проскакивали под ее нижней кромкой, и Вечный решил последовать их примеру.

— Преграда, — выдохнул Бек, с разбега взрезаясь в прутья.

— Ты что, придурок? — взвизгнул Жид. — Эй! Я кажется, застрял!

От непомерных усилий сталкера, шлем на его голове смялся, одновременно вспучившись в самых неожиданных местах. В результате, нижний край решетки упирался Жиду в голову в районе подбородка, а возле ушей и на шее образовался горб из продавленного пластика.

Мужики поспешно кинулись к нему на помощь. Тархун и Лом вцепились в сталкера и потащили его на себя, отчего Жид только громче заверещал. Маса с хлипким Моментом попытались приподнять решетку, но та ни на миллиметр не сдвинулась с места.

— Ты что — крыса? Зачем туда полез? — Бек попробовал стянуть с Жида шлем, однако тот намертво застрял.

— Вода приближается, — промямлила я.

Мне было очень страшно. Все время казалось, что из тоннеля на нас надвигается огромный водяной вал. Даже мерещились ледяные брызги. Еще немного и нас захлестнет! Первым потонет Вечный, а дальше… О том, что произойдет потом, было жутко даже подумать. И за что нам такие мучения?!

— Я плавать не умею, — простонал Жид. — Освободите меня! Скорее!

— Сейчас! — пропыхтел Маса. — Давайте все дружно! И раз! И два!

Мужики вцепились в нижний край решетки, но толстая арматура даже не дрогнула.

— В сторонку. Живо, — к мужикам подбежал запыхавшийся Каракурт.

Он притащил толстую трубу — боковину от металлической кровати, которой соединяются спинки между собой. Ловко подсунув длинную железяку под низ преграды, псевдогот упер ее дальний конец в пол. Маса со сталкерами с готовностью налегли на импровизированный рычаг, решетка скрипнула, и Жид поспешно выполз назад.

— Дубина ты! — выкрикнул Бек. — Щель же узкая! Рюкзаки бы туда не пролезли!

— Вода! — напомнила я.

Под ноги настойчиво подтекали первые струйки. Буквально через пару секунд мутная жидкость плескалась уже возле щиколоток, и все продолжала пребывать.

— Вовремя мы Вечного Жида освободили! — Тархун подхватил промокший рюкзак и первым повернул назад, к ответвлению, ведущему в зал с черепами.

Мы побежали следом. Теперь уже никто не сомневался, что другого пути на поверхность нет.

— Рюкзаки! — пыхтел Жид, поднимая волну, как хороший катер. — Я плавать не умею, а он "рюкзаки"!

Слова Вечного вызвали у меня вполне определенные ассоциации. Я на ходу скинула свой рюкзак и бесцеремонно сунула его Жиду в руки. Тот по инерции подхватил поклажу, удивленно на меня покосился, но ничего не сказал.

— Давно бы так, — заговорчески шепнул мне Лом, едва не сбив при этом с ног.

Поднятые им брызги окатили меня с ног до головы, и я раздраженно выругалась. Вечно от него одни неприятности!

Как мы ни спешили, вода все равно прибывала быстрей. Вскоре мы уже бежали по колено в мутной жиже. Фонарик Каракурта сдох, но вокруг все блестело, отражая свет далеких ламп. Разлетающиеся брызги переливались в воздухе как черные бриллианты. Думаю, маститые фотографы отвалили бы не малые деньги, чтобы запечатлеть подобное зрелище. Восемь сталкеров в промокших камуфляжах спасаются бегством от подземных вод в ореоле из сверкающих капель! Я бы даже прослезилась, если бы это не помешало мне бежать.

Внезапно Лом обо что-то споткнулся, и с головой ушел под воду. Маса торопливо выловил его за шкирку, но сам едва не нырнул. Естественно, мне это показалось очень смешным, но дыхания хватило только на удушливый хрип. Даже сейчас, налегке, я не поспевала за мужиками. А ведь до вентиляционного отверстия предстоит еще как-то допрыгнуть!

Добравшись до зала, мы потратили еще уйму времени, на поиски воздуховода. Фонари в тоннелях превратились в далекие мерцающие точки. Их свет почти не проникал в пещеру, а Тархун перенервничал и никак не мог сосредоточиться. Мы так и метались за нимсловно привязанные, тычась от стены к стене, вместо того чтобы разделиться или попытаться вспомнить расположение вентиляционной шахты. Лично я различала только пребывающую воду, да нечеткие силуэты мужиков. Еще немного и не выдержав сырости, погаснут последние светильники. Тогда нам вообще придется шарить на ощупь.

Наконец Момент додумался активировать наладонник. Судя по плану, мы раз пять пробежали мимо воздуховода, но так и не заметили ни его, ни соседнюю нишу. Лампочка над лестницей погасла, так что отверстие в стене окутывал полный мрак.

— Маса, двигай сюда, — скомандовал Момент, осветив решетку воздуховода единственной не промокшей зажигалкой. — Я заберусь тебе на плечи.

— Есть, командир, — отдал честь здоровяк.

Мы скоро утонем, а он еще находит время на глупые шутки! Из Момента такой же командир, как из Лома — качок.

Для начала Маса расшвырял весь скрывавшийся под водой хлам, и только после этого встал к стене. А вот Момента пришлось подсаживать. Лом и Каракурт упорно его подталкивали, и все равно боец занял нужную позицию только с третьей попытки. Его ноги так дрожали, что плечи Масы ходили ходуном. Пирамида выглядела крайне неустойчиво, и я вдруг подумала: а есть ли у нас прочные тросы, чтобы втащить наверх здоровяка? Или ему придется ждать, пока вода поднимется до уровня отверстия? И удастся ли ему всплыть в тяжелом бронежилете?

Наконец Момент смог выпрямиться. Опираясь о стену, он быстро выдернул закрывающую вентиляцию решетку, но дальше дело застопорилось. Со второй попытки ему удалось расстрелять вращающиеся лопасти (при этом, боец едва не слетел в воду), но саму опору вентилятора он выломать так и не смог. Треугольная, стальная рама держалась чрезвычайно прочно. Вероятно, она глубоко уходила в бетон. Пистолетные пули от нее упорно отскакивали, не причиняя видимого вреда, зато был немалый шанс, что они срикошетят в самого Момента.

— Здесь нужно что-то посерьезнее, — предположил стоявший рядом со мной Каракурт. — Эй! Момент! Слезь, я сам попробую выстрелить.

— То залезь, то слезь, — проворчал боец, словно не сам до этого вызывался забраться наверх. — Я вам мальчик что ли, туда-сюда прыгать?

— Живее! — выкрикнул Жид. — Я скоро захлебнусь.

Вечному вода доходила до груди, так что потонет он еще не скоро. Лично я вообще стояла на каком-то возвышении, возможно, на затонувшей бочке, а несчастному Каракурту приходилось задирать подбородок, чтобы не наглотаться бурой жижи. Вот кто должен был возмущаться! Но не смотря на бедственное положение, невысокой сталкер еще умудрялся проделывать какие-то манипуляции с удерживаемым над головой оружием.

Момент снова упрямо выстрелил в раму, неохотно согнулся, и собрался сесть Масе на шею. Он делал все излишне медленно, словно хотел показать, насколько ему претит, когда им командуют. Поэтому меня ничуть не удивило, что Каракурт устал ждать. Псевдогот наклонил поднятый над головой автомат, и как только Момент частично погрузился в воду, не особо целясь, нажал на курок.

Грохот выстрела подствольного гранатомета и вопль Момента слились в один ужасный рев. Я успела заметить, как граната четко влетела в воздуховод, а последовавшее оттуда пламя охватило замешкавшегося бойца. Дальше последовала еще более мощная вспышка, меня скинуло с бочки, и я тут же ушла с головой под воду. В довершение всего рядом плюхнулось что-то тяжелое, едва не придавив меня ко дну.

От неожиданности я сразу запаниковала. Мне показалось, что рушится потолок и сейчас он всех нас раздавит. Оттолкнув навалившийся сверху груз, я принялась изо всех сил молотить ногами, так что уже через мгновение, словно пробка вылетела на поверхность.

Вокруг творился сущий ад. В пещере занялось мощное пламя — горело растекшееся по воде топливо. Вряд ли оно до сих пор вытекало из той же бочки, из которой окатило Момента. То горючее должно было смыться еще первой волной. Скорей всего взрыв подствольной гранаты повредил очередную емкость с надписью "Огнеопасно", и теперь у нас появилась прекрасная возможность сначала поджариться, а потом утонуть.

Рядом со мной барахтался Лом. Выходит — именно он упал мне под ноги. Сталкер тоже только что вынырнул, и теперь ошарашено отплевывался.

В два гребка я отплыла от него к стене, заодно убравшись подальше от бушующего пламени, и только после этого как следует, осмотрелась.

Мужиков разбросало в разные стороны, однако все они были на виду. Маса темной глыбой возвышался возле Тархуна, и сын гор что-то орал ему на своем родном языке. Судя по тому, как насупился здоровяк, он тоже подозревал, что в речи кавказца вряд ли присутствуют слова благодарности. Разъяренный Бек вопил на барахтающегося в воде Каракурта. Жид куда-то брел, разгребая руками воду. Все были при деле, кроме нас с Ломом, но хуже всех пришлось несчастному Моменту — его откинуло далеко назад, к едва возвышающимся из-под воды остаткам кургана. Боец полыхал не хуже просмоленного факела, и с жутким воем катался по черепам.

Я была так ошарашена, что совсем не могла соображать. Только хлопала глазами и слушала вопли сталкеров, и вой Момента.

Внезапно Бек полез на ошеломленного Каракурта с кулаками. Псевдоготу и так приходилось не сладко. Он еле держался на воде в тяжелом комбинезоне, с рюкзаком и автоматом в руках. И все равно я бы с удовольствием поставила на него в тотализаторе (чисто из вредности, и при условии, что у меня был бы лишний миллион).

На мой взгляд, драться в таких условиях весьма проблематично. Решив не дожидаться, утопит Бек изумленного собственной выходкой сталкера, или сам получит гранату в лоб, я торопливо оттолкнулась от стены, и поплыла к все еще полыхающему Моменту.

Боец совсем обезумел. Он катался по черепам, визжал, но даже не пытался окунуться в горящую жидкость. А ему всего-то требовалось нырнуть и всплыть уже в другом, свободном от пламени месте.

Намокшая одежда упорно тянула меня ко дну, так что вскоре пришлось последовать примеру Жида. К счастью, я не настолько низкая и пока что могла идти. Как выяснилось, Вечный тоже торопился бойцу на помощь. Он пыхтел впереди меня как паровоз, и при этом монотонно твердил:

— Я утону. Я точно утону. Прямо здесь, и прямо сейчас. Или сгорю, но это вряд ли.

Однако как мы с Жидом не торопились, Лом добрался до Момента первым. Он не стал окунать горящего бойца, а просто накрыл его сверху своей насквозь промокшей курткой.

— Вот и все, — проговорил Лом, сбивая остатки пламени. — Спорим, до тела не добралось?

— Рука! Моя рука, — еще громче заорал Момент.

От его вопля у меня даже уши заложило. Только теперь я заметила, что правый рукав камуфляжа бойца сильно порван и побурел от крови. Смотреть, на саму руку было слишком страшно (не люблю ран, ни своих, ни чужих), поэтому чтобы справиться с подкатившей тошнотой, я торопливо обернулась к застывшему Жиду.

— Вечный. Где рюкзак, который я тебе дала?

Жид непонимающе на меня уставился. Затем его кадык заходил ходуном.

— Рюкзак? — в голосе сталкера прозвучала паническая неуверенность. — Наверно там. Под лазом.

Он поспешно махнул рукой в сторону борющихся Бека с Каракуртом. Почему-то я ничуть не удивилась, увидев, что псевдогот оседлал более рослого бойца и теперь равномерно стучал ему в бубен.

— Жид, — сказала я с нажимом. — Принеси рюкзак.

— Я не люблю, когда меня называют просто Жидом, — проворчал тот, однако послушно развернулся и побрел прочь. — Еще сказала бы — "пархатый".

Проводив его взглядом, я обернулась к стонущему Моменту.

Огонь на воде почти угас, но редких язычков пламени вполне хватало, чтобы разглядеть, что дела бойца очень плохи. Лом заканчивал стягивать с него куртку, и даже он не мог сдержать болезненную гримасу.

Правая рука Момента держалась фактически на обрывках сухожилий и кожи. Последовавший за взрывом ожог остановил кровотечение, но открытая рана с торчащими обломками костей выглядела просто ужасно.

— Болит-то, как! — снова взвыл Момент. — Что с ней? Что с рукой?

Лом как мог, загораживал от него поврежденную конечность. Мне пришлось отвернуться, чтобы боец не прочел в моих глазах, насколько плохо все выглядит.

— Потерпи, — глухо произнес Лом, без обычных своих гримас. — Сейчас Вечный принесет обезболивающее.

— Блин! — Момент заскрежетал зубами. — Я стану одноруким калекой?

— Нет, — Лом мрачнел на глазах.

— Значит, сдохну! — злобно выкрикнул боец.

Его била крупная дрожь. Глаза бешено вращались, словно Момент не знал на чем сосредоточиться.

Мельком на него взглянув, я тут же снова отвернулась. Не могу на такое смотреть. Когда убиваешь врага, или видишь труп друга, испытываешь совсем другие чувства. Мертвое тело — это мертвое тело, ничего более. Оно не испытывает боли и ему не обязательно сопереживать. Самое большое, что можно сделать для трупа — похоронить его и сообщить родным, что он не мучился. А раненые вызывают у меня почти физическую боль. Особенно, когда не знаешь, как им помочь.

Заметив, что Каракурт все еще пытается оторвать Беку голову, я не смогла больше сдерживаться.

— Эй! — дальше последовало емкое определение барахтающихся в отдалении сталкеров. — Живо сюда! Моменту нужна помощь.

Двое задир наконец-то расцепились. Вроде бы Маса и Тархун уже ныряли в поисках утопленного Жидом рюкзака. Вечный оживленно указывал им, где искать и что делать. А вода все продолжала прибывать. Если так пойдет и дальше, скоро аптечка вообще не понадобится. Утопленникам обезболивающее ни к чему.

Чтобы хоть чем-то себя занять, я принялась сгребать не подмоченные обломки ящиков в кучу, и складывать их возле Момента в виде шалаша. На раненого я старалась не смотреть. Лом что-то тихо ему нашептывал, но по-моему, его слова не слишком-то успокаивали бойца.

А вода все прибывала!

Затем я подожгла от гаснущего пламени одну из досок, и запалила костер. Толку вышло не много, но хотя бы какое-то освещение.

Первым к нам подплыл Бек. На его лбу набухала огромная шишка, под глазом наливался синяк. Увидев, в каком состоянии находится его напарник, боец злобно зашипел и грозно выкрикнул куда-то за спину:

— Каракурт! Урод! Иди, смотри, что ты натворил!

Судя потому, что Бек не торопился снова наброситься на мелкого сталкера, тот устроил ему достойный отпор.

Вслед за Беком подгреб Тархун.

— Вот аптечка, — парень торопливо сунул Лому медицинский комплект, и скосил глаза на постанывающего бойца. — Мужики там остались, — добавил он, будто извиняясь. — Вечный Жид плавать не умеет, и Маса его в лаз заталкивает. А Каракурт и так скоро захлебнется.

— Если по его вине Момент останется калекой… — вновь начал заводиться Бек.

Однако раненый ухватил его здоровой рукой за куртку, и приподнявшись, простонал:

— Угомонись, не трогай его. Теперь нам точно не обойтись без его помощи.

— Сами справимся. Пусть Маса снова два рюкзака несет, — буркнул Бек, но отчего-то в его голосе не прозвучало особой уверенности.

Не обращая внимания на их разговоры, Лом деловито разодрал упаковку аптечки, и найдя обезболивающее, торопливо вколол побледневшему бойцу. Затем сталкер поднял с кучи костей пару почти прямых, плоских ребер, и примерил их к поврежденной руке.

— Чем-нибудь помочь? — тихонько спросила я.

Лом отрицательно помотал головой, отколол горлышко у ампулы с антибиотиком, и передумав, указал мне на импровизированные шины.

— Подержи, а я пока рану обработаю, — пробормотал он, примериваясь, как удобнее совместить раздробленную конечность.

— Ты — врач? — задала я очередной вопрос.

— Не сейчас, — Лом с головой ушел в работу.

Момент изредка вздрагивал и постанывал, но теперь уже не от боли, а от вида жутких манипуляций сталкера. Его глаза неестественно блестели, зрачки расширились, а на побледневшем лице выступила крупная испарина. Сложив два и два, я осторожно скосила глаза на ампулу с обезболивающим. «Морфин» — гласила синенькая надпись. Не хило! Интересно, кого обобрал Каракурт, чтобы заполучить такие аптечки?

— Брат, — позвал раненного Бек. Боец выглядел слегка обескураженным. — Не смотри туда — легче будет. Зачем нам нужен этот разукрашенный мачо? Прикончим его и все.

— Одного ты уже прикончил, — Момент обернулся к напарнику, но его так и тянуло взглянуть на обрабатываемую руку.

— А что, я должен был ему это с рук спустить? — снова взвился Бек. — Вначале тот громила мальчишку грохнул, чтобы в отряд попасть. Потом ее бы убил, — боец кивнул в мою сторону, — чтобы долю свою увеличить. А дальше что? Все грызлись бы как крысы в бочке? Типа, приз получит сильнейший? Подобные настроения надо подавлять еще в зародыше.

Переминавшийся рядом Тархун осторожно постучал бойца по плечу. Я с трудом различила в темноте этот жест — пламя на воде почти потухло, и теперь догорали собранные мной в кучу обломки. На пещеру снова наползала мгла, так что Лому явно предстоит накладывать бинт на ощупь.

— Чего тебе? — недовольно спросил Бек.

— Можно, я туда поплыву? — Тархун указал на темное пятно вентиляционного отверстия. — Вода прибывает.

— Вали, — буркнул боец. — Придумаете, как поднять Масу, скажите, чтобы он подождал. Не в воде, а в воздуховоде. Надо будет как-то Момента наверх затаскивать…

Быстро кивнув, Тархун выхватил из костра самую толстую, не прогоревшую доску. Затем он подобрал с катастрофически уменьшившегося островка последний не промокший халат, и намотав его на деревяшку, получил нечто вроде импровизированного факела.

И почему я сама до этого не додумалась? Сейчас бы сэкономила кучу топлива. Хватило бы даже на освещение воздуховода!

Я сразу принялась крутить головой, в поисках не подмоченных обломков, но Лом сердито на меня прикрикнул:

— Старуха, блин! Не отвлекайся! Я зафиксирую руку, и тебе придется ее придерживать, пока я буду бинтовать!

Если б рядом не было Бека, я бы придумала, чем ответить зарвавшемуся сталкеру, но в присутствии бойца пришлось стерпеть.

Наконец Лом нашел удовлетворившее его положение поврежденной конечности. Отобрав у меня ребра, и приложив их месту перелома, он туго перетянул руку бинтом. Не знаю, что сталкер сделал с обломками костей, но во время всей процедуры Момент ни разу не издал ни звука. Мне даже показалось, что он отключился, однако в последних всполохах костра я разглядела, что раненый напряженно всматривается в лицо напарника. Словно хочет того о чем-то спросить.

— Вот и все, — проговорил Лом, делая очередной укол. — По-хорошему повязку мочить нельзя.

— Слушай, не умничай! — взвился Бек. — Давно в рыло не получал?

Отчего-то мне тут же вспомнились рассказы Долговцев о сталкере Угрюмом. Вроде бы тот тоже, чуть что не так, лупил по морде. Типа не любил, когда зря болтают. Ну, прямо как Бек!

Лом только тяжело вздохнул и пожал плечами.

— Мое дело предупредить. Ну, что, поплыли?

Я первой бросилась в воду.

Факел Тархуна маячил далеко впереди. В его слабом свете едва угадывался небольшой участок стены, но само вентиляционное отверстие, различить никак не удавалось. Когда я видела его в последний раз, оно темнело в полутора метрах над водой, а сейчас в том районе не было видно ничего похожего…

Я все еще продолжала грести, но уже мною овладевали страшные сомнения: что если я плыву не в том направлении? Вдруг впереди горит вовсе не факел, а одинокая доска, занявшаяся пламенем во время пожара? Может выход где-то совсем в другой стороне?

Мне сразу захотелось встать и осмотреться, однако как назло дна под ногами не оказалось. От неожиданности я мгновенно ушла с головой под воду и тут же наглоталась вонючей жижи. Именно в этот момент, на меня навалилась вся тяжесть промокшей одежды, кевларовых пластин и подмоченного Винчестера. Бахилы тянули ко дну, мокрые штаны налились свинцовым грузом, а дробовик сковывал движения, мешая вновь обрести горизонтальное положение. Я так и зависла вертикально, как утопленный поплавок, и от отчаянья принялась беспорядочно молотить руками и дрыгать ногами.

Мне казалось, что дни мои сочтены, что смерть уже близко, что она сдавливает холодной рукой мое замирающее сердце…

Не знаю, как это выглядело со стороны, но я вынырнула на поверхность одновременно с сердитым окриком Бека.

— Старуха! — орал он, разъяренно. — Хватит придуриваться! Без тебя проблем хватает!

Однако мне было наплевать на его свирепый вопль. Передо мной светился воздуховод. Я выискивала его наверху, а вода уже плескалась возле нижней его кромки.

И откуда ее столько натекло? Не думаю, что возле Лиманска находилось какое-нибудь водохранилище. Ничего даже отдаленно на него похожего не встречалось ни на одной известной мне карте Зоны. Хотя в советские времена его вполне могли вырыть по приказу партии и правительства и тут же засекретить.

Конечно же, Масы внизу не оказалось. То ли Тархун забыл ему передать, что надо дождаться Момента, то ли здоровяк поднялся раньше, чем сын Кавказа сюда добрался. Хорошо хоть Тархун догадался оставить факел.

Дрожа от переполняющих меня эмоций, я с третьей попытки заползла в вентиляционную шахту, и едва не разрыдалась от облегчения. В стене воздуховода виднелись стальные скобы. Некоторые из них проржавели и сильно истончились, но все равно по ним вполне можно было взобраться наверх. Во всяком случае, если человек не ранен и у него полноценно действуют обе руки. Раз смог подняться тяжелый Маса, значит, смогу и я.

И что самое главное — в конце шахты горел ровный, желтоватый свет. Выходит там есть электричество, а это значит, наверху не тупик. Там предусмотрено помещение для людей! Много ли человеку для счастья надо?

Переведя дыхание, и смахнув непрошеную слезу, я обернулась в пещеру. В воде темнели три шара и одна загогулина. Похоже, Лом все-таки настоял, чтобы Момент удерживал руку над водой. Мужики вполне справлялись без моей помощи, и я медленно поползла вверх по ступеням.

Стены шахты покрывал толстый слой махровой пыли. На подмоченных поднявшимися сталкерами ступенях виднелись клочья грязной шерсти, прилипший крысиный помет и даже мелкие, тоненькие косточки. Но больше всего здесь оказалось спрессованного, окаменевшего песка. Все более мелкие частицы обтерли карабкавшиеся передо мной мужики. Представляю, в каком они сейчас виде.

Наконец ступени закончились, и я подобралась к небольшому выступу, за которым светился дверной проем. Сама шахта убегала намного выше, минимум метров на пять. Что-то я не помнила, чтобы мы так глубоко опускались. Может над нами насыпь или естественный холм?

Едва я ухватилась за верхнюю ступеньку, ко мне шагнул насквозь промокший Маса. Вода стекала с его штанов непрекращающимся, селевым потоком. С меня и то лило гораздо меньше. Вот что значит, на мне одето х/б, а у него комбез — ярко выраженная синтетика. И где он его только нарыл?

Прежде чем я успела что-либо сказать, здоровяк грубо вздернул меня за шкирку, так что на короткое мгновение я зависла над черной пастью воздуховода. Болтавшийся на плече Винчестер, гулко ударился о металлическую стенку шахты, однако на этом все разрушительные действия закончились. Мой полет длился настолько недолго, что я даже не успела толком испугаться.

Маса поставил меня на пол, и угрюмо спросил:

— Ты крепления видела?

— Конечно, видела, — кивнула я, не особо задумываясь. Мне показалось, что речь идет о скобах, вбитых в бетон. — Я же по ним сюда забиралась.

— Чего? — не понял Маса.

— Нашел, кого спрашивать, — пренебрежительно бросил Тархун. — Ничего она не видела. И потом, я же сказал, что отстегнул их и выбросил.

— Так, — мне этот разговор очень не нравился.

Я уже поняла, что кавказец относится ко мне весьма пренебрежительно, но что за крепления, которые требовалось увидеть?

Этот вопрос я тут же озвучила.

— Наоборот, — Маса наконец-то убрался с прохода, давая мне возможность войти в ярко освещенную комнату. — Надо чтобы их Бек не заметил.

Как я и предполагала, наверху располагалось помещение для обслуживающего персонала. Посередине каптерки стоял пыльный конторский стол. За ним виднелись два стула со стальными ножками, два кресла, в которых развалились Жид и Тархун, а возле стены застыли несколько узких шкафов со стальными дверцами. Над столом висел универсальный плакат по технике безопасности — что-то на тему угрозы открытого огня, и колюще-режущих предметов. Бумага настолько затерлась и пожелтела, что подробностей было не разобрать.

— Не компостируй ей мозги, — проговорил Тархун, отжимая прямо на пол свою рубаху. — У Лома с Беком и так забот хватает. Уверен, они не станут стены рассматривать.

Не люблю тайны. Особенно если меня упорно не хотят в них посвящать. Поэтому я скинула на пол камуфляж кавказца, и плюхнувшись на освободившийся стул, язвительно спросила:

— А ты не думаешь, Тархун, что я могу при Беке поинтересоваться, что за крепления ты выломал и выбросил? Как тебе этот вариант?

Краем глаза я заметила сгорбленного Каракурта. Он укрылся за дверцей шкафа, как за ширмой, и самозабвенно колдовал над своим лицом. Возможно, замазывал синяки и царапины. Мне очень хотелось взглянуть, насколько его разукрасило после стычки с Беком, но пока находились дела и поважней.

— Маса! Зачем ты вообще ее спрашивал! — возмутился Тархун, встряхивая рубаху.

— Извини Старуха, — здоровяк вновь занял пост возле шахты. — Некогда объяснять. Сейчас Бек поднимется.

— Тем более поторопитесь, — я была несгибаема как… пирамида. — И вообще, что за привычка скрывать от начальства важные сведения?

— Ты что ль начальство? — взвился Тархун.

— Она имеет в виду наемников, — ответил за меня Каракурт. — Просто вовсе не нужно было вентилятор расстреливать. Он висел на защелках. Его требовалось всего на всего отстегнуть, а после отсоединить провод. Тогда вся рама легко вынималась.

Псевдогот выглянул из-за дверцы, взглянуть на мою реакцию и сразу нырнул обратно. Однако я успела рассмотреть, что он подправлял макияж. Каракурт успел размазать черные тени на веках, и теперь ему осталось подправить брови и нанести темную помаду.

Меня это зрелище даже слегка покоробило. Как баба, честное слово! Я и то давно перестала краситься, только таскаю с собой крема, но в основном заживляющие раны и смягчающие кожу. А то в Зоне такая атмосфера, что не долго и коростой покрыться.

Может, тряхнуть стариной, попросить у модника тушь?

— И что такого в этих ваших креплениях? — удивилась я, думая как лучше начать разговор про косметику.

— Я и говорю, — Тархун наконец-то подобрал с пола сброшенную мною куртку, и встряхнул ее, обдав меня тучей брызг. — Женщина! Ничего не понимает!

— Каракурту не требовалось стрелять, — терпеливо пояснил Вечный Жид. — И если бы он не нажал на курок — Момент бы не пострадал.

— Да ну! Глупость, какая! — отмахнулась я. — Бек же не зверь, и к тому же там была такая темень…

Но обернувшийся Маса не дал мне договорить:

— Молчи, Старуха! Ребята, помогите поднять Момента!

На мой взгляд, здоровяк вполне мог справиться один, но Тархун с Жидом мгновенно сорвались с места. Только Каракурт задержался у шкафа, словно кинозвезда, не рискующая показаться на люди без макияжа.

Пока мужики суетились возле раненого, я стянула камуфляж и сразу содрогнулась от продирающего холода. Промокший свитер противно холодил тело, а из-под затаившейся за шкафами двери тянуло ледяным сквозняком. Так и простудиться не долго. Не мутанты сожрут, так воспаление легких.

— Может, костер развести? — спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Что значит "может"?! — возмутился Бек, вваливаясь в комнату.

Он еле держался на ногах. Зубы бойца стучали, и выглядел он ни чуть не лучше с трудом передвигающегося Момента. Однако вновь набрасываться на провинившегося Каракурта Бек не стал. Наверно, внял увещеваниям своего напарника.

Вошедшего следом Лома тоже слегка пошатывало.

— Значит так, — Бек схватился за голову, силясь собраться с мыслями. — Вечный разводит костер. Бумаги, стол, все подойдет, что может гореть. А Тархун… Кто тут еще умеет плавать?

— Я! — выглянул из-за шкафа Каракурт.

Он уже успел нанести боевую раскраску, став ничуть не хуже любого из готов.

— Уж ты-то конечно! — взмахнул руками Бек, плюхаясь на стул. — Вы вместе спускаетесь вниз и вылавливаете наши рюкзаки. Свой я утопил под самой лестницей. Рюкзак Лома лежит чуть дальше, а Момента вообще остался на острове.

Теперь понятно, чего они так пыхтели. Плыть в одежде, тащить за собой, норовящего отключиться мужика, да еще тяжеленную поклажу — поступок достойный безумцев. Хорошо, что свой рюкзак я успела скинуть Жиду. Сейчас он лежал возле стены, рядом с вещмешками Масы, Каракурта и Тархуна. Там же стояли вертикально прислоненные винтовки. Мужики не плохо потрудились, а Вечному — вообще особый почет и уважуха.

Конечно же, Тархуна совсем не обрадовала перспектива поработать ныряльщиком.

— Как мы что-то разглядим в темноте? — возмутился он, однако делая шаг к лестнице. — К тому же под водой.

— Не знаю! — язвительно воскликнул Бек, разводя руками. — Надо было раньше не сидеть здесь, зады греть, а нам помогать. Тогда бы и нырять не пришлось!

Тархун сразу набычился, но Каракурт жизнерадостно хлопнул его по плечу.

— Это же просто! Тебе всего-то надо найти дорогу именно к рюкзакам. Я уверен — для тебя это раз плюнуть!

Псевдогот принялся стягивать тяжелый комбинезон. От него исходило столько уверенности, что Тархун тоже слегка приободрился.

— Маса. Пойдешь с нами, — скомандовал Каракурт, раздевшись до трусов и демонстрируя поджарое тело. Как он и говорил, на его груди виднелся обширный ожог, в виде перевернутого креста. — Будешь наверху принимать поклажу.

— Без тебя бы я не догадался, — добродушно отозвался здоровяк.

Похоже, изрезанные запястья псевдогота произвели на него сильное впечатление.

Я пожелала мужикам удачи, и хотела немного расслабиться, а может и вздремнуть, но перехватив задумчивый взгляд Бека, поспешно вскочила с места. Что-то слишком часто он стал так на меня смотреть. Особенно после появления Каракурта.

Все мужики как обычно были при деле. Жид комкал старые газеты и поглядывал на деревянный стол, бойцы с Ломом пытались восстановить дыхание. Одна я снова бездельничала. Лишь бы Бек не подумал, что в походе можно без меня обойтись, а то ведь Каракурт, как электровеник — легко заменяет двоих.

Кто знает, как Мещеряков платит бойцам? Может они в общей с нами доле, и для полного счастья им как раз не хватает именно моего гонорара?

Чтобы скрыться из поля зрения Бека, я кинулась обшаривать шкафы. Вдруг, найду что-нибудь полезное? Заодно и согреюсь.

Однако Лом не смог оставить мои действия без язвительных комментариев. Наверное, уже пришел в себя.

— Посмотрите на нее! Ну не может не мародерствовать! — воскликнул он, злорадно скалясь.

— О тебе же забочусь, — съехидничала я, вытаскивая из шкафа плоский масляный обогреватель. — Вечный, воткни-ка его в розетку. Сейчас второй достану.

Стол был успешно спасен от сожжения, а значит, нам будет, на чем перекусить. После не долгих поисков я обнаружила исправный кипятильник, кипу чистых, сухих спецовок, и самое главное — переноску с удлинителем.

Чтобы окончательно доказать свою полезность, я сама опустила Масе забранную в решетку лампу, и даже вызвалась поднять наверх рюкзак Бека.

Внизу вода уже доходила до середины вентиляционного отверстия. Судя по далекому реву и периодически набегающим волнам, она все еще продолжала пребывать. Скоро парням придется нырять, чтобы попасть в шахту.

Когда, пыхтя от усилий, я поднималась обратно, до меня донесся слабый голос Момента:

— Бек, я справлюсь, — твердил он. — Я не стану обузой, Бек! Слышишь? Я не хочу умирать! Я не стану обузой!

— Заткнись, — раздраженно прошипел боец. — Никто тебя не бросит.

— Я справлюсь, Бек. Справлюсь, — голос раненого то слабел, то наоборот возвышался, словно тот бредил. — Не бросай меня.

— Что за дрянь ты ему вкачал? — обозлено выкрикнул азиат.

— Морфин, — Лом говорил чуть раздраженно. — Это пройдет.

Теперь пришла моя очередь разозлиться. Я тут корячусь, а они там наркотики обсуждают!

— Эй! Поможет мне кто-нибудь или нет? — сердито выкрикнула я, и едва не разжала руки, когда кто-то вцепился в перевешивающий назад рюкзак.

— Ползи, давай, — прикрикнул на меня Жид.

Что-то сегодня все чересчур нервные.

Пыхтя, как засоренный пылесос, я с трудом перевалилась на бетонную площадку. Вечный стянул с меня рюкзак, а Лом снизошел до того, что принес сухую спецовку. В комнате уже почти не дуло. Мужики додумались заткнуть щель под второй, неизвестно куда ведущей дверью рваным ватником, и в каптерке постепенно разливалось тепло.

— Вы уже смотрели, что снаружи? — спросила я, кутаясь в сухую ткань.

— Каракурт смотрел, когда вы еще не поднялись, — отвел Вечный, а Бек при этом скорчил недовольную гримасу. — Там лес, но на улице сильно похолодало. Пока не обсохнем, лучше туда не соваться.

В комнате повисло неловкое молчание. Бек снова как-то странно на меня смотрел. Словно хотел сказать что-то очень неприятное.

Не могу долго переносить неизвестность.

— Бек, не томи, — произнесла я, болезненно морщась. — В чем дело?

— Что вас связывает с Каракуртом? Он твой любовник? — неожиданно спросил он.

— Что? — более глупого вопроса мне еще слышать не доводилось. — Ревнуешь что ли? — пыталась я разрядить гнетущую атмосферу, одновременно показывая средний палец мерзко хихикающему Ломакину.

Однако Бек не был расположен шутить.

— Какие у тебя с ним дела? — продолжил он допытываться.

— Никаких! Ты что? Мы едва знакомы! — я обернулась к Лому, но сообразив, что от него не дождусь поддержки, неопределенно взмахнула рукой. — Можешь у мужиков спросить. Каракурт недавно появился в "Тихом Пристанище". Мы общались-то всего раз или два…

— К тому же Старуха не вступает в половые связи с мужчинами, — добавил Ломакин, давясь от смеха. — Сразу их потрошит.

Я окинула сталкера ненавидящим взглядом. Вот уж кого я бы выпотрошила с особым удовольствием, но не хочу вводить владение ножом в привычку. А то и в "Тихом Пристанище" принимать не будут.

— Это ничего не значит, — отмахнулся Бек. — Я связывался с Мещеряковым. Он сказал, что в баре вы сидели вместе. Ты одна узнала Каракурта в Лиманске. Причем сразу. Он шел за тобой, выходит, ты скинула ему наши координаты. Для чего?

Я открыла рот. Подумала и снова его закрыла. Что говорить? Что боец не прав?

— Чего молчишь? — настойчивости Бека мог позавидовать оголодавший питбуль.

— Придет Каракурт — у него и спроси, — глухо ответила я. — Как он схрон готовил на минном поле. Как Ренегатов звал, чтоб на нас напали. Что ты еще придумал? Может, он и подземелье затопил и сейчас под водой в вашем оборудовании роется? Что же ты тогда сам вниз не спустился, за ним проследить?

— Вот видишь, ты и сама все знаешь, — Бек говорил ровным голосом, глядя мне в глаза, и я внезапно почувствовала, что заливаюсь краской. — Ты ему посылала сигнал с армейского наладонника? Там, на берегу. Или сразу Ренегатам, чтобы они вертолет сбили?

— Бек. Они все одиночки, — пробормотал Момент, не открывая глаз. Я дико обрадовалась, услышав его голос, а в особенности, появившейся возможности отвести от Бека взгляд. — Они не умеют строить заговоры. К тому же, не Старуха прострелила лодку. Тогда уж и Вечного подозревай.

Мирно дремавший Жид удивленно вскинул голову:

— Меня приплетать не надо!

Назревавшую разборку прервала донесшаяся из шахты тяжелая возня. Лом, покряхтывая, поднялся со стула, и неспешно направился к лазу. Бек тоже встал.

— Я наблюдаю за вами, — сказал он, упрямо тыча пальцем в мою сторону. — Так и знай.

Как будто я слепая!

ГЛАВА 6. «УБИЙСТВЕННАЯ» ПОЭЗИЯ

Кроме прочих полезных предметов, в шкафах нашлось несколько нераспечатанных пачек "Беломора". После сытной трапезы мужики захотели покурить и выбрались на морозный воздух. В каптерке остались только Бек со спящим Моментом. Мне очень не хотелось нарваться на очередной допрос, поэтому я накинула дополнительную спецовку и тоже выскочила на улицу.

Солнце уже зашло. Одинокая лампа, горевшая под бетонным козырьком, слабо освещала наслаждающихся куревом мужиков и едва выхватывала из тьмы колышущиеся на ветру еловые лапы. Самих деревьев видно не было — они тонули в сгустившемся сумраке.

— Он едва не плакал, — продолжил Жид, убедившись, что за мной никто не идет. — "Не оставляй меня! Не хочу умирать!"

Вечный очень точно скопировал жалобные интонации Момента.

— Не заморачивайтесь, мужики, — Лом сплюнул себе под ноги. — Это все "Морфин". Мало ли, что ему приглючилось.

— А я не могу забыть, как Бек засадил в лоб Баркасу, — угрюмо обронил Маса. — Ему человека убить — что мне высморкаться.

— Можно подумать, ты людей не убивал, — Лом затушил папиросу, и аккуратно спрятал распечатанную пачку в контейнер для артефактов.

— Ты меня с ним не ровняй! — сразу взвился Маса.

— Тише. Бек наемник, — примирительно сказал Каракурт, словно это все объясняло.

— И что? — Маса никак не желал успокаиваться. — Момент тоже наемник. Но он человек! И умирать не хочет.

— Наемники зарабатывают на жизнь смертью других людей, — Каракурт говорил поучительным тоном, словно собрался прочитать нам лекцию на тему "Основной контингент человеческих обитателей Зоны". — Момент боится, что Бек избавится от него, как от обузы…

Думаю, псевдогот наговорил бы еще много всякого разного, но тут Лом скорчил хитрую гримасу, и бесцеремонно его перебил:

— Кстати, — начал он, лукаво поглядывая в мою сторону. — Бек такой фантазер!

Вряд ли бы он стал раскрывать все подозрения мнительного бойца, но лично мне не надо, чтобы упоминалось, будто Бек считает нас с Каракуртом любовниками. У меня и так самооценка низкая, а псевдогот мне в сыновья годится. Если мужики нас обсмеют, а Каракурт заявит, что подобное невозможно — я этого не переживу. Сразу сделаю себе харакири.

В голову не приходило ничего умного, поэтому пришлось глупить. Я оттолкнула ухмыляющегося сталкера и выступила вперед:

— Момент не хочет смерти, а я в детстве ей даже стихи посвящала, — мне пришлось говорить погромче, так как Каракурт все еще смотрел на Лома. Ждал продолжения о фантазиях Бека.

Слегка запинаясь, я продекламировала результаты своих юношеских заскоков:

Дослушав этот бред до конца, Каракурт восхищенно зааплодировал. Своими идиотскими стихами, я умудрилась попасть в диссонанс с его сумасшествием. Однако Лом сразу же все испоганил:

— Конкретно тебя клинит, Старуха! — воскликнул он, покрутив пальцем у виска. — Ты поганок случайно никаких не кушала?

— Нет, — помотала я головой. — Это раньше меня клинило, еще в школе, когда до смерти не хотелось задачки по физике решать. А теперь пришло время пожинать плоды.

— Ну да, — вставил свое веское слово Тархун. — Осень в разгаре. Время сбора грибов.

Даже не знаю, кого я ненавижу больше — его или Лома.

Четвертый день нашего похода начинался ничуть не хуже, чем все предыдущие.

К утру камуфляжи настолько просохли, что их можно было одеть, не рискуя заработать переохлаждение организма, и как следствие — воспаление легких. Проверяя свои карманы, я наткнулась на слипшиеся, размоченные комки. Один из них пах как копченое мясо и выглядел точно так же, разве что слегка подмок. Мне даже захотелось попробовать его на вкус, но кто знает, кем был этот кусок плоти до того, как угодил в аномалию? Может, своим братом-сталкером? Заниматься каннибализмом мне совсем не хотелось, и я снова спрятала предполагаемые артефакты в карман. Только бы они на самом деле оказались артами, а не остатками трапезы, отложенным Каракуртом на черный день (да еще и в герметичный контейнер). А то с него станется…

Пока я инспектировала причиненный водой ущерб, и решала, как поступить с размокшим хлебом, мужики проверяли подмоченное оружие и готовились к предстоящему марш-броску.

Вчера ни у кого не осталось сил на приведение снаряжения в порядок. Все так вымотались, что снова не выставили часовых, а просто заперли обе двери — наружную и ведущую в затопленный коллектор. Момент вообще вырубился раньше всех, даже есть не стал, но сегодня он выглядел довольно бодро. После того как Лом сделал ему очередную инъекцию, боец и вовсе воспрянул духом. Он даже попытался ухватиться за рюкзак, но Бек злобно на него зашипел. В результате ко мне вернулся мой вещмешок, а поклажа Момента досталась Жиду. Тот принял ее без возражений.

Я все больше начинаю его уважать. Вечный не трус и не зазнайка, просто он избалован прежними работодателями.

Разобрав амуницию, мы неторопливо выбрались из бункера. На улице ярко светило солнце, пригревая промерзшую за ночь землю. Поблизости не наблюдалось никаких опасностей — ни сюрпризов от Зоны, ни вооруженных людей.

Приземистое строение, в котором мы ночевали, стояло посреди молодого леса. Вероятно, до первой аварии вокруг простирались возделываемые поля, но теперь они поросли молодыми елками и редким орешником. Стальной колпак, венчающий вентиляционную шахту, торчал среди искривленных стволов, словно одинокая труба тонущего в зеленых волнах парохода. Как ни странно, я не заметила поблизости ни одного следа исчезнувших аномалий, ни одного выгоревшего участка на пожелтевшей траве. Словно мы находились не в Зоне, а во вполне заурядном лесу.

Пока все с любопытством осматривались, Момент достал КПК, и привычно сверился с навигатором. Лом примотал ему раненную конечность к телу так, что теперь боец походил на однорукого корабельного лоцмана, или кто там, у моряков прокладывает путь?

— Сегодня мы точно дойдем до объекта, — уверенно заявил Момент, устремляясь в просвет между деревьев.

Надеюсь, это действительно так, и на этот раз обойдется без сюрпризов. В запасе осталось не так уж много провианта, а нам еще назад возвращаться.

Мужики бодро потянулись вслед за проводником. Бек сразу приотстал, занимая позицию возле Каракурта, и я упрямо пристроилась у них за спиной. Если азиат снова начнет приплетать меня ко всем смертным грехам — я должна узнать об этом первой.

Заметив мой маневр, Бек не стал возражать — только угрюмо покосился через плечо.

— Каракурт. Ты не плохо нам помог, — начал он, издалека. — Но насколько я помню, ты хотел добраться до какого-то схрона. Наверняка мы уже отклонились от курса. Теперь нам не по пути…

— Ерунда, — беспечно отмахнулся псевдогот. — Схрон почти под третьим Чернобылем, на границе с туманом. Кстати, там у меня шикарное логово. Буду рад пригласить вас в гости. Заодно отблагодарю за помощь. Без Вечного я бы ни за что так далеко не забрался, — сталкер поправил рюкзак и громко выкрикнул, — спасибо, Вечный!

— Всегда пожалуйста, — отозвался тот. — С удовольствием взгляну на твое логово.

Бек снова обернулся ко мне, состроив зловещую гримасу, но я только пожала плечами. Если мужики сговорились поддержать Каракурта, то это без меня. Или визит в жилище псевдогота — личная инициатива Жида. Может у него память плохая, или он не слышал, как Бек вчера на меня наезжал.

— Как же ты раньше туда добирался? — снова начал допытываться боец.

— Я уже говорил, это было давно, — отмахнулся Каракурт. — Года два назад.

— Как раз в то время завеса опустилась, — пробормотал Бек, спотыкаясь.

Что-то боец темнит. Почему он сразу не скажет: "Не хочу, чтобы ты дальше с нами шел"?

— Во-во, — кивнул Каракурт. — Прямо перед этим.

Бек окинул его внимательным взглядом.

— Мне тогда так повезло! — продолжал псевдогот, не обращая внимания на мрачное выражение лица собеседника. — Я рыскал по третьему Чернобылю и нашел много интересного хабара. Так перегрузился, что еле ноги переставлял!

Я видела, как физиономия Бека постепенно вытянулась и посерела, но Каракурт был слишком увлечен собственными воспоминаниями, чтобы обращать внимание на подобные мелочи.

— Между прочим, компы там вполне современные! — воскликнул он, все больше распалясь. — Я тогда еще подумал: "откуда они здесь взялись"? Кто-то же должен был их туда забросить?

— Ты был в самом Чернобыле-3? Прямо на объекте? — казалось, еще немного и Бека хватит удар. — И много ты вынес?

— Два полных рюкзака! — Каракурт расплылся в счастливой улыбке, но сразу посерьезнел. — Все пришлось оставить в схроне. После Выброса там появился странный туман, а в нем такие твари! Когти, клыки! — с горящими от возбуждения глазами псевдогот попытался показать одного из монстров, и на мой взгляд, сильно преуспел. — Я тогда все бросил, и как был, сбежал. Самым позорным образом.

Он покачал головой, словно сам удивлялся собственной трусости.

— А сейчас найти схрон ты сможешь? — Бека явно раздирали противоречивые чувства.

Надо быть полным идиотом, чтобы по собственной воле продемонстрировать, кому бы то ни было в Зоне свой тайник. Или замышлять что-нибудь чересчур грандиозное. Я-то знала, что Каракурт идиот. Мне-то он втирал про Хозяина Тьмы, а вот Бек, похоже, все еще сомневался.

— Конечно, — кивнул Каракурт. — И схрон и логово отмечены у меня на КПК, — псевдогот вынул сильно исцарапанный наладонник и открыл навигационную программу. — По прямой до них километров восемь, но придется обходить холмы. Так что часа за два — три мы туда доберемся.

Думаю, для всех, кто не слышал этот разговор, стало полной неожиданностью, когда Бек громко окликнул Момента и объявил, что дальше нас поведет Каракурт.

Проводник из псевдогота вышел никудышный. Или виноват его КПК? В первые пол часа пути Каракурт умудрился влезть в небольшое болотце, наткнуться на высокие, непролазные скалы и упереться в гигантское ущелье. Причем ни скалы, ни ущелье не были отмечены в навигационной программе.

Маса сказал, что это такие аномалии, но его никто не стал слушать. Поблизости не регистрировалось нирадиации, ни других сопутствующих аномалиям неприятностей. Детекторы излучений упорно молчали, к тому же до сих пор у нас не было оснований сомневаться в способностях Вечного Жида. А вот в точности навигатора — были, и очень большие.

Пока мужики сравнивали показания своих КПК, я отошла к краю преградившего путь ущелья. Обширный разлом разбегался далеко в обе стороны. С моего места даже не было видно, где он заканчивается. Глубина разлома казалась не такой уж большой — метров пять, или шесть, но на его гладких, словно отполированных стенках я не заметила ни одной шероховатости или выступа, за которые можно было бы зацепиться. Создавалось впечатление, что в ущелье полыхал мощный пожар, который спек глиняные откосы, превратив их в гладкую керамику.

Может, разлом появился во время чересчур сильного Выброса? Землю тряхнуло, она лопнула, как перезрелый помидор, а на дне образовалась россыпь "Жарок" или чего-нибудь еще, не менее огнеопасного.

Стоило бы выяснить прочность керамического покрова…

Обычно, прежде чем начать действовать, я подолгу не раздумываю, и теперь тоже не следовало отступаться от укоренившихся привычек. Зарядив Винчестер, я навскидку выстрелила в откос. Острые глиняные осколки брызнули в разные стороны, а в почти отвесном склоне образовалась не хилая выбоина.

— Старуха! — сразу заверещал Бек. — Ты совсем сдурела?

— Не мешай творческому процессу, — пробормотала я (тихонечко, так, чтобы он не расслышал).

— Что тут у тебя? — ко мне тут же подбежал Каракурт и с любопытством заглянул в расщелину. — В кого стреляла?

Пришлось объяснить ему ход своих мыслей.

— Раскрошим склон, и перейдем на другую сторону, — я махнула рукой в убегающие в даль поля, и взглянув через разлом, потянулась за биноклем.

На возвышающемся вдалеке холме, наблюдалось какое-то движение. Там перемещались черные точки, словно стайка мальков носилась за упавшей в воду мухой. Отрегулировав оптику, я разглядела несколько кабанов, отбивающихся от слепых псов. Собачьей стаей верховодил крупный вожак — седой чернобыльский пес с хорошо развитой грудной клеткой и массивными челюстями. Но среди кабанов тоже попадались серьезные экземпляры. Один, особо крупный секач у меня на глазах располосовал клыками двух псов подряд, а третьему легко перебил хребет. Мне даже показалось, что я расслышала звук ломающегося позвоночника.

Но как оказалось — это Лом взвел курок на своей снайперке. Увлекшись битвой мутантов, я не слышала, как он подошел.

— Кабанятина нам не помешает, — пробормотал сталкер, плавно спуская курок. — Давненько мы радиоактивного мясца не пробовали. Все консервы, да колбаса картонная.

Секач споткнулся на бегу и зарылся мордой в землю. Слепой пес, которому предназначался очередной удар его клыков, ошарашено обернулся на выстрел. Собака вела себя так, словно могла нас учуять, но между нами было не менее километра…

Выходит, область влияния Жида сжалась?

Я испуганно оторвалась от бинокля, проверить, не подкрадывается ли к нам какой-нибудь голодный мутант. Если не считать собравшихся вокруг мужиков, никого живого поблизости не наблюдалось.

Сталкеры тоже приникли к окулярам, а я снова не заметила, как они подошли. Присутствие Жида действовало на меня чересчур расслабляющим образом. Я совсем перестала следить за окружающей обстановкой, а Зона такого не прощает. Привычка отмечать и отслеживать все происходящее должна сидеть в сталкере на уровне подсознания или условного рефлекса. Как у собаки Павлова: загорелась лампочка, значит, пора вырабатывать слюну, так и у сталкера: хрустнула рядом ветка — надо полоснуть по кустам короткой очередью. А потом уже спрашивать: "Вась, это ты?" (Что-то меня сегодня на чернуху тянет).

Сам Вечный смотрел на схватку через прицел Абакана и выглядел при этом вполне счастливым. Вероятно, он впервые видел живых мутантов.

— Сволочь! Вот тварь! — внезапно выкрикнул Лом. — Смотрите, она утаскивает моего кабана!

Я снова взглянула в бинокль, и увидела… возможно, кошку. Ее крепко сбитое, короткое тело покрывала шкура цвета опавших дубовых листьев, перемежающаяся черными пятнами и полосами. Можно было подумать, что это камышовый кот, только выросший до размеров среднеупитанного тигра и лишившийся хвоста. Или рысь-переросток, утратившая кисточки на ушах.

Крупная кошка без видимых усилий волокла подстреленного секача, так, что туша касалась земли только филейной частью и задними копытами. Остальные кабаны уже разбежались, а слепые псы не рисковали приблизиться к обнаглевшей твари. Они сбились в потрепанную свору и со стороны наблюдали за уверенно передвигающейся воровкой.

— Сейчас я ее, — пробормотал Жид.

На мой взгляд, он выстрелил слишком поспешно. Пуля вырвала комок земли из-под лап любителя чужой добычи, не причинив ему никакого вреда. От неожиданности мутант выпустил кабана и высоко подпрыгнул, совершенно по-кошачьи выгнув спину.

— Зараза! — воскликнул Жид, словно именно кошка была виновна в его промахе, и снова нажал на курок.

На этот раз он даже затаил дыхание, но тварь легко отпрянула в бок, и сверкнув на нас янтарными глазами, неожиданно ринулась в нашу сторону. Она преодолевала пространство огромными скачками, поглощая его со скоростью хорошего локомотива.

Лом торопливо вскинул снайперку, Бек сорвал с плеча Момента его "ВАЛ", заставив бойца болезненно поморщиться. Жид тоже не терялся, но разозленная тварь продолжала мчаться под участившимися выстрелами, словно заговоренная.

— Не стрелять! — внезапно выкрикнул Бек, поднимая ствол кверху. — Выясним, насколько сжалась защитная область.

Лом и Вечный неохотно последовали его примеру. Я, наоборот, приготовила Винчестер. Каракурт, Тархун и Маса взяли на изготовку свои автоматы. Все напряженно всматривались в надвигающуюся тварь.

Что если она устанет и повернет назад? Мы так и останемся в неведении?

А вдруг особенности Жида вообще больше не существует? Есть ли тогда смысл продолжать поход, туда, где разбились шесть вертолетов?

Все это пронеслось у меня в голове за доли секунды. Затем воздух перед кошкой сгустился, покрылся рябью, словно в жаркий день на краю гравитационной аномалии, и мощное тело стремительно исчезло. Оно растаяло в воздухе, начиная с головы. Стерлось, испарилось, пропало.

Мы некоторое время молча рассматривали пустую равнину, колышущиеся травы и редкие деревца.

— Я не понял, что это было? — первым высказался Маса, оттирая пот со лба.

— Свободная от Зоны область сжалась предположительно до семисот метров, — глухо ответил Момент, сверясь с КПК.

— Это я понял, — вздохнул здоровяк. — Куда делась киска? Вечный, что ты сделал с кошкой?

— А я почем знаю? — Жид ошарашено протирал окуляры прицела грязным рукавом. — Стала невидимой, и теперь к нам приближается.

— Ты лучше так не шути, — Лом продолжал всматриваться в равнину. — Может, это химера? Я никогда не видел химер.

Я их тоже не видела, но зато разглядела воздушный барьер. Там точно проходила граница влияния Жида. Возможно, ее даже можно потрогать, ощутить, как уплотняется атмосфера или что-то вроде этого. Однако больше всего меня потрясло, что кошка всего на всего исчезла. Не упала замертво, не рассыпалась в пыль, не превратилась в безобидную зверюшку, или новый артефакт. Не наткнулась на невидимую стену, в конце концов. Просто стерлась из реальности, словно ее и не было.

Мужики быстро потеряли к происшествию всякий интерес. Каракурт согласился передать на КПК Тархуну координаты своего логова. Вроде бы проводник уже нащупал пару возможных дорог, в обход спеченного ущелья. Остальные сталкеры оживленно обсуждали, какой путь лучше выбрать — тот, что покороче или тот, что полегче.

Я бросила на равнину прощальный взгляд и сразу заметила медленно проявляющуюся кошачью морду. Воздух в том месте вспучился и словно истончился, как деформированная стенка воздушного шара. Казалось, что мутант медленно крадется в обратном направлении. Вначале проступила повернутая в нашу сторону голова с массивной, совсем не кошачьей нижней челюстью. Круглые уши монстра плотно прижимались к плоскому черепу, пасть была оскалена, а янтарные глаза злобно следили за движениями Жида. Мне отчего-то показалось, что тварь смотрит именно на него. Затем материализовались передние лапы и мощные плечи. Теперь воздух вокруг мутанта расходился прозрачными волнами, словно круги на воде от брошенного камня, при этом шкура на его острых лопатках нервно подергивалась. Возможно, гигантский кот испытывал не самые приятные ощущения.

И как он только догадался, что если вернуться назад, то сможет снова нас увидеть?

— Жид, — позвала я слабым голосом, но сталкер даже не обернулся. Пришлось крикнуть громче, — Жид!

— Я же просил… — начал Вечный, но проследив за моим взглядом, сразу заткнулся.

Кошка тоже поняла, что ее заметили. Она вынырнула из небытия одним прыжком, резко вскочила на задние лапы и принялась полосовать волнующийся воздух передними растопыренными когтями. Несколько раз она проваливалась в свободное от Зоны пространство, и тогда мы видели только нервно подергивающийся обрубок хвоста, да массивные задние конечности.

— Стерва! — выкрикнул Жид, вскидывая средний палец. — Лом! Дай мне снайперку!

— Для чего? — сталкер обернулся с ошарашенным видом. Его взгляд удивленно метался от меня к Вечному.

— Пристрелю эту суку! — Жид едва не трясся от злости.

Он грубо вырвал Винторез из рук Лома и принялся беспорядочно палить в бушующую кошку. На мой взгляд, Жид только зря переводил патроны. С тем же успехом можно стрелять в полтергейст — фиг попадешь, да еще и сам схлопочешь.

— Я думал, он хочет тебя убить, — доверительно сообщил мне Лом. — Только не понял, для чего нужна именно снайперка.

— Чтобы на тебя убийство повесить, — огрызнулась я.

— Зачем? — Лом только шире ухмыльнулся. — Мог бы просто меня попросить. Я бы сам это сделал.

Как говорится, "на дураков не обижаются", а Лом точно дурак. Поэтому я надменно вскинула голову и вернулась к рассматриванию беснующегося мутанта.

Наконец Жид выдохся и сердито сунул снайперку в руки владельцу.

— У нее прицел сбит, — объяснил он свои промахи.

Заметив, что противник сдался, кошка высокомерно повернулась к нам спиной и с независимым видом пометила территорию. Выходит, это все-таки самец. Затем, мутант неспешно потрусил обратно на холм, разбираться со слепыми псами, ожесточенно рвущими кабанью тушу.

— Нет, снайперка в порядке. Просто в том месте реальность преломляется, — авторитетно заявил Лом. — Я тоже в кабана случайно попал. Целил в одного, а подстрелил другого.

В ответ Вечный только пожал плечами. Мы уже совсем собрались присоединиться к остальному отряду, но тут к нам подошел освободившийся Каракурт. Он слышал только последние фразы Лома, однако все равно потянулся к снайперской винтовке.

— Можно я попробую? — спросил он, почти насильно выдергивая у сталкера Винторез.

— Патронов мало осталось, — неизвестно кому пожаловался Ломакин, и не дождавшись от нас с Вечным сочувствия, обречено поднес бинокль к глазам.

Каракурт картинным жестом откинул назад лезущие в глаза волосы, задумчиво провел ладонью по прикладу, то ли лаская винтовку, то ли ища руке оптимальное положение. При этом он бормотал что-то неразборчивое, типа: "Хазам веллиор каданс", и дальше много слов в этом роде.

А затем, псевдогот нажал на курок.

Пуля зарылась в землю далеко от кошки, так что та даже ухом не повела. К тому же мне показалось, что Каракурт вообще не целился и просто стрелял "в молоко".

— Я же говорил! — воскликнул Лом, протягивая руки к снайперке.

— Еще один выстрел, — отрезал псевдогот, и снова что-то забормотал себе под нос.

Наверно читал какие-то мантры своему темному господину.

Кошка уже вплотную приблизилась к собачьей стае. Я видела в бинокль, как слепые псы поднимали тупые морды и скалились на надвигающуюся тварь.

— Что ты медлишь? — нетерпеливо воскликнул Жид. — Стреляй, и пойдем…

Последние его слова заглушил звук выстрела. Лом не озаботился установкой глушителя, поэтому Винторез палил громко и отчетливо. Я видела, как кошка пошатнулась, сделала последний шаг вперед и ткнулась оскаленной мордой в траву. Слепые псы поспешно отпрыгнули в сторону, дружно вскинули морды и, возможно, завыли. Звук до нас не доходил, точно так же, как мутанты вряд ли слышали наши аплодисменты. Когда нет слов, лучше слегка похлопать. Каракурту приятно, и мы ладони согреем.

Дальше нас повел Тархун. Отряд обогнул расщелину с востока. Двигаясь вдоль гряды холмов, через пару часов мы вышли к реке.

На противоположном берегу Припяти виднелся Рыжий Лес. В бинокль хорошо просматривались вспыхивающие между темных стволов "Электры", а кроны далеких деревьев приобрели причудливый вид из-за свисающих с веток длинных бород "Ржавых Волос". Издалека лес казался сказочным и совсем не опасным. Не хватало только танцующих нимф да резвящихся фавнов, и пожалуй, вышедших на водопой единорогов.

Пока мы любовались далекими и потому совершенно нестрашными аномалиями, Бек сверился с отобранным у напарника наладонником и хмуро произнес:

— Именно здесь мы должны были высадиться четыре дня назад. Можем связаться с Мещеряковым и сообщить, что мы на точке номер два.

Момент только криво усмехнулся. Действие лекарств недавно закончилось, и он снова выглядел как несвежий зомби. Кожа на его лице посерела и покрылась болезненными пятнами, со лба непрерывно стекал пот, так что бойцу приходилось постоянно утираться грязным рукавом. Мне уже давно казалось, что он вот-вот потеряет сознание. Пусть Момент пока еще держался, но по-хорошему, Беку стоило бы связаться с работодателями, чтобы те раскошелились на очередной вертолет, и забрали своего ставленника в больницу. Если учесть, в каких условиях тому обрабатывали рану и делали перевязку, можно легко заподозрить заражение крови.

— Далеко еще до твоего схрона? — обессилено спросил Момент у оживившегося Каракурта.

— Километр, не больше, — охотно ответил тот. — Не волнуйся, мимо не пройдем.

Однако вначале мы наткнулись на останки разбившегося вертолета. Машина рухнула на мелководье, и зарылась носом в прибрежный ил. Погнутый хвостовой винт торчал из воды под неестественным углом, кабина промялась, словно после мощного удара, а дверь со стороны пилота была вырвана вместе с куском обшивки. Судя по отсутствию ржавчины на рваной кромке металла, катастрофа произошла совсем недавно.

— Похоже на одну из наших машин, — устало пробормотал Момент, опускаясь на песок и осторожно придерживая раненую конечность.

— Точно, один из наших! — воскликнул Бек, обежав вокруг обломков. — Но здесь никого нет! Трупов не вижу!

— Может, их волной смыло, — проворчала я.

— Откуда волны на реке? — пренебрежительно бросил Тархун.

— От мутантов, — я махнула рукой в сторону резвящихся вдалеке гигантов.

Вновь доставать убранный в рюкзак бинокль и смотреть, кто именно выныривает из воды, мне было неохота. Там явно плескался кто-то незнакомый, может, разросшиеся до размеров автобусов бобры, или завезенная в Зону богатым оригиналом стая касаток. Все равно купаться в ближайшее время я не собираюсь. Осень. Вода холодная.

И вообще, чего Тархун ко мне привязался? Хочу — туплю, хочу… молчу.

— Здесь есть аптечка! — снова подал голос Бек. — Научная!

Момент вяло улыбнулся, а Лом сразу направился к кабине. Или он на самом деле доктор, или просто взял раненого под свою опеку. Интересно, а если я руку сломаю, Ломакин станет меня лечить? Или пристрелит, чтоб не мучилась?

Ожидая, пока Бек обыщет вертолет, я присела на выброшенное, на берег бревно. Рядом тут же опустился Каракурт. Его глаза как-то подозрительно блестели.

— Старуха, — псевдогот смотрел на меня со странной смесью предвкушения и любопытства. — У тебя еще есть стихи о смерти? О загробной жизни?

Дернул же меня тогда черт за язык! Лучше б я в тот раз не стихи прочитала, а какой-нибудь анекдот рассказала.

Но с другой стороны, почему бы не тряхнуть стариной?

— Конечно, есть, — не стала я отпираться. — К примеру, вот это написано перед экзаменом по химии, когда я в институт поступала…

— Ты так не любила учиться? — удивился Каракурт.

— Я так не любила сдавать экзамены. Слушай:

— Вот ты загнула! — восхитился Каракурт. — Но концовка не очень. Хищнику без зла никак не обойтись. Иначе он сам с голода подохнет.

— Прости, не смогла придумать ничего получше, — почему-то я сразу начала оправдываться.

Но мне было очень неприятно, что псевдогот решил раскритиковать мое творчество. Сам бы попробовал стихи писать и смысл при этом не упустить. Да еще перед экзаменом.

— Что, снова тебя Старуха всякой фигней грузит? — рядом с нами присел Лом.

Неужели уже успел вколоть Моменту дозу? А к нам чего лезет?

— Она мне стихи рассказывала, — Каракурт выглядел вполне счастливым. — Старуха, а тебе никто не говорил, что ты можешь предвидеть будущее?

Я вспомнила, как видела сон с мужиками в трико, а потом в госпитале появились бандиты. В другом сне Жид твердил, что не умеет плавать, и оказалось, что он на самом деле не умел.

— Зачем говорить? — хвастливо заявила я. — Сама это знаю.

Лом грубо заржал и едва не сполз с топляка на песок.

— Ну, ты даешь! Тогда скажи, сколько мы еще будем здесь шататься?

— Не знаю, как другие, а ты два часа, не больше, — язвительно бросила я. — А потом ты сдохнешь!

— Значит, надо поторопиться, — Каракурт с серьезным видом поднялся с бревна и направился к копошащемуся в кабине вертолета бойцу.

Глядя ему вслед, Лом демонстративно покрутил пальцем у виска и даже сплюнул в сердцах.

— Вы нашли друг друга, — бросил он, брезгливо морщась. — Дьяволопоклонник с завышенным самомнением и свихнувшаяся старая дева.

Не знаю, откуда у него такие сведения. Старая — возможно, но точно не дева.

Как ни странно, его слова меня даже не разозлили. В тот момент меня больше интересовал Каракурт. То, что Лом не него наезжал, казалось обычной мужской завистью, к более успешному самцу. Ведь именно псевдогот дважды спас нас в Лиманске, именно он подстрелил химеру. А тут еще вызвал интерес у единственной в округе женской особи.

Конечно, я ненавижу мужиков, но не до такой степени, чтобы не понимать, почему большинство из них сморит на меня, как оголодавший бродяжка на перезревший лимон. Вроде бы и не еда, а с другой стороны, почему бы не отведать кислый цитрусовый?

Поэтому я просто пренебрежительно передернула плечами и отошла поближе к вертолету. Мне так и не удалось расслышать, что Каракурт сказал Беку, но тот сразу забросил бесплодные поиски и велел Тархуну вести нас дальше.

ГЛАВА 7. СХРОН КАРАКУРТА

Мы вновь продвигались вдоль берега, по узкой песчаной кромке. Справа от нас лениво плескалась мутная река. На ее поверхности отчетливо виднелась граница влияния Жида. Ближе к нам вода была гладкой и относительно спокойной, а вдалеке, по широкому полукружию начиналось волнение и бурление. На поверхность то и дело всплывали крупные воздушные пузыри, мелькали узкие полоски плавников, или высовывалась чья-либо любопытная морда. Подводная жизнь била ключом, но судя по тому, что она не спешила к нам приближаться, там водились одни мутанты.

Что находится слева от нас, скрывал высокий, обрывистый берег. Так как мы не торопились по нему взобраться, можно было предположить, что логово Каракурта находится в выброшенном на берег баркасе или катере. Я старательно высматривала какую-нибудь разбитую посудину, но Тархун неожиданно свернул к едва выступающей из глиняного берега широкой водосточной трубе.

Неужели Каракурт обжился в стоке какого-нибудь химзавода? Я бросила на псевдогота разочарованный взгляд. Он что-то оживленно рассказывал Вечному. Жид смеялся, а Каракурт очень занятно изображал перепуганного мутанта.

Прислушавшись, я разобрала последние слова:

— А потом Долговцы всем подарки раздавали, — заметив, что я на него смотрю, Каракурт запнулся, но сразу продолжил, — зуботычины называются. Больно, правда, но зато всем досталось!

Жид громко заржал, а я вспомнила, что слышала что-то в этом роде, но не о мутантах, а про инопланетян.

Тархун уверено продвигался внутри широкой трубы. Мы бодро топали следом. После пары развилок, нам пришлось подняться по вмонтированной в колодец лестнице, выломать перегораживающую проход решетку и спрыгнуть вниз в большой машинный зал. Впрочем, самих станков там не наблюдалось. От них остались только прямоугольные углубления в полу, да многочисленные вытяжки.

— Вот это логово! — присвистнул Лом. — Целая резиденция!

— Постой, ты еще главного не видел, — Каракурт горделиво выпятил узкую грудь, будто сам построил это здание. — Теперь прошу за мной.

Обогнув подсобные помещения, мы поднялись на остекленную смотровую площадку. Оттуда открывался отличный вид на производственные корпуса, но Каракурт не дал полюбоваться царившим внизу запустением, и сразу повел нас по широкой надземной галерее в соседнее административное здание.

Сквозь пыльные стекла подвесного перехода я заметила подрагивающую стену густого, плотного тумана. Она начиналась сразу за бетонным забором, и только чуть-чуть выгибалась под напором способностей Жида. Казалось, туман дышит и внимательно прислушивается к звуку наших шагов. До него было не более четырехсот метров, и у меня потихоньку начали ныть виски — стопроцентный признак близости крупных аномалий.

От мелких, едва зародившихся излучений у меня болит затылочная часть, и то, когда я нахожусь от них в двух — трех метрах. В случае блуждающих огней или передвигающихся "Шаровых Молний" боль перемещается в лобную часть. Представьте мое самочувствие, когда все эти ощущения наваливаются разом, и вы поймете, почему я не собиралась в Припять и боялась отправиться в переполненный аномалиями Рыжий Лес.

Бросив прощальный взгляд на клубящийся туман, я вместе со всеми вошла в трехэтажный административный комплекс. На мой взгляд, четыреста метров расчищенного от Зоны пространства — это слишком мало. Свободная область сжималась слишком быстро. Либо с Вечным творится что-то не то, либо Чернобыль-3 не намеревается расставаться со своими тайнами. Надеюсь, нам осталось идти совсем немного, и я не успею загнуться от мигрени. Главное потом не забыть стребовать с Мещерякова надбавку за непредвиденные неудобства и неверные сведения о заказе.

С каждым последующим шагом Каракурт, все больше раздувался от переполнявшей его гордости (хотя, на мой взгляд, он еще не продемонстрировал нам ничего особенного). Явно рисуясь, псевдогот пригласил всех спуститься в холл первого этажа. Там он запустил дизельный генератор, и под его сытое урчание включил в здании свет.

Тут действительно было чем гордиться.

Когда-то Серый Лис водил меня в кунсткамеру Долга. В небольшом помещении повернутые на военщине сталкеры организовали целый музей. Там были собраны разнообразные чучела мутантов, и несколько образцов наиболее распространенного в Зоне оружия. В то время увиденное произвело на меня сильное впечатление, но коллекция Долга и в подметки не годилась выставке Каракурта.

Долговцы не слишком старательно выделывали шкуры, вместо глаз они вставляли стреляные гильзы, а то и просто закрывали дырку обрезанной крышкой от консервной банки. Все чучела были слегка деформированы и помяты, и ничуть не походили на живых — сразу видно, муляжи, которым неумело придали нужную форму.

Собранные Каракуртом мутанты сверкали на нас хорошо подобранными стеклянными глазами. Их позы подчеркивали особенности каждого вида. Черный кровосос сгорбился и приготовился к прыжку, болотный, наоборот, выпрямился во весь свой немалый рост, скрючил пальцы и вздыбил щупальца, словно собрался высушить очередную жертву. Слепые псы сгруппировались вокруг крупного чернобыльского, а за ними, на особом постаменте, напоминающем первобытный трон, возлежала лохматая пси-собака. Контролер куда-то брел, а бюреры склонились в почтительных позах, вокруг морщинистого вожака. И все это великолепие венчал псевдогигант. Он вытаращил огромные глаза и растопырил коротенькие передние конечности, отчего его поза казалась скорей смешной, чем угрожающей.

— Это все сделал ты? — спросила я, как только смогла оторваться от потрясающего зрелища.

— Не все конечно, — Каракурт, любовно поправил перекосившийся глаз псевдоплоти. — Некоторые я купил в Депо. У них неплохой таксидермист.

— Возле Свалки? Но там же бандиты! — удивился Жид. Он тоже с нескрываемым восхищением рассматривал коллекцию. — Как ты сумел с ними договориться?

— Легко, — беспечно ответил Каракурт. — Они встретили меня вполне приветливо. Пройдемте дальше. Я же не буду держать вас в коридоре.

Вслед за ним мы вновь поднялись на второй этаж. Распахнув двустворчатые двери, псевдогот пригласил нас входить в длинное, светлое помещение.

Когда-то здесь был кабинет начальника, и скорей всего довольно крупной шишки. Вдоль стен высились книжные шкафы. За их стеклянными дверцами до сих пор пылились многочисленные грамоты и кубки. Посередине вытянутого помещения громоздился неизменный длинный стол, покрытый зеленым сукном, за которым так удобно проводить совещания, делать выволочки подчиненным и отмечать с ревизорами удовлетворительные результаты проверки. В общем, ничего особенного, если не считать, что мебель не была поломана, паркет не прожжен, и все оконные стекла находились на своих местах. А вот это для Зоны уже редкость.

— Располагайтесь, — сказал Каракурт, сбрасывая на пол рюкзак. — А я пока проверю свои запасы. Мне же надо вас как-то отблагодарить.

— Постой! — торопливо выкрикнул Бек. — Ты что-то говорил о…

— Не все сразу, — перебил его гостеприимный хозяин. — Как говорится, вначале напои, накорми, в баньке попарь. А уже потом все остальное.

Каракурт быстро выскользнул из кабинета, и притворил за собой обе створки.

Дождавшись, когда стихнут его шаги, Момент тяжело опустился на пыльный стул, и хмуро произнес:

— Бек. Ты видел эти здания? Он мог где угодно устроить схрон и мы не найдем его до скончания Зоны. Тут столько закоулков — запаришься их все обыскивать!

— А в чем дело? — сразу заинтересовался Тархун. — Зачем вам его схрон?

— Какое твое дело? — злобно взвился Бек, но Момент остановил напарника примирительным жестом и терпеливо пояснил:

— Каракурт побывал на Чернобыле-3 и что-то оттуда вынес. Если он прихватил необходимое нам оборудование, весь наш поход теряет смысл.

— Значит, надо у него спросить, что он там нашел, — спокойно произнес Вечный.

Он уже занял место во главе стола, усевшись в удобное кожаное кресло, и теперь увлеченно рылся в беспорядочно наваленных бумагах. Сразу видно — с меня пример берет.

— Я и собирался это сделать, — Бек отошел к книжному шкафу и достал один из кубков. — Лучшему стрелку, — прочитал он гравировку. — Когда проводились соревнования? Из какого оружия? Лучшему среди кого? Непонятно.

— Такие кубки в любых спорттоварах продаются, — пренебрежительно произнес Тархун. — Гравируй на них, что хочешь. Кстати, Бек. Я бы мог попробовать найти его схрон. У меня же получилось отыскать в воде ваши рюкзаки.

Знал бы Каракурт, как кавказец захочет использовать его идею, думаю, утопил бы его прямо там, в тоннеле.

— Не торопись, — тихо пробормотал Бек. — Тебя мы прибережем, на крайний случай, если он сам расколоться не пожелает. После баньки.

Уверена, Бек, не раздумывая, выбил бы из Каракурта сведения обо всех его тайниках, если бы не рассчитывал, что тот не только выдаст все добровольно, но еще и бесплатно донесет часть груза до места назначения.

Что может быть лучше дармовой рабочей силы? А Мещерякову потом можно сказать, будто маленький сталкер потребовал свою долю…

Но я-то все равно узнаю, получил Каракурт оплату, или нет, и не оставлю хитромудрым наемникам шанса присвоить чужое вознаграждение. Если бы я сама не претендовала на часть доли покойного Деза, то наставила бы псевдогота на путь истины уже сейчас.

Мы успели рассмотреть все кубки и грамоты, проверили содержимое директорского стола и даже, съели по одному наспех приготовленному бутерброду из комка плесневелого хлеба и засохшей колбасы, а хозяин логова все не возвращался.

Народ заскучал. Бек и Момент все чаще поглядывали на закрытые двери, а Вечный Жид бесцеремонно закинул длинные ноги на стол, надвинул на нос замусоленную кепку и переливисто захрапел.

С нижнего этажа периодически доносился тяжелый грохот, странный скрип и редкие матюги. Похоже, Каракурт готовил что-то чересчур грандиозное. Конечно, можно было поинтересоваться, не требуется ли ему какая-нибудь помощь, но лично мне шевелиться было лень. Всем остальным, похоже, тоже.

Наконец Бек дозрел послать Тархуна на поиски потерявшегося сталкера. Однако едва кавказец неохотно поднялся со стула, Каракурт сам ввалился в кабинет. Его щеки порозовели от недавнего контакта с бритвой (впрочем, особой разницы я не заметила), а в руках он держал ящик армянского коньяка. Под радостные вопли мужиков, псевдогот поставил тару на стол, и сокрушенно вздохнул:

— Еды, к сожалению, не осталось. Все банки вздулись.

— Ничего! Было бы что пить, а чем закусить — найдется! — уверенно воскликнул Бек. — Старуха — доставай!

Как будто в том, что у нас осталась пища, есть какая-то его заслуга. Да если б не моя предусмотрительность, мы бы сейчас доедали последнюю банку тушенки!

Пока я выставляла на стол оскудевшие запасы захваченных из тоннеля консервов, Каракурт отыскал граненые стаканы и принялся разливать благородный напиток. Причем он совсем не экономил, сразу наливал до краев.

— Вообще-то я не пью, — торопливо проговорил Тархун, оценив объемы предстоящей пьянки.

— Религия не позволяет? — участливо поинтересовался Каракурт. — Это не пьянства ради, а здоровья для. Чтобы расширить сосуды и вывести радиацию из организма. Но если хочешь, могу предложить замечательную, острую аджику. Сам делал. У меня немного в рюкзаке оставалось…

— Я и острое не ем, — Тархун, похоже, расстроился, что его не стали уговаривать попробовать коньяк.

— Обижаешь, — протянул гостеприимный сталкер. — А хозяев обижать нельзя. Мы будем пить за удачное завершение экспедиции. Разве ты не хочешь, чтобы все закончилось хорошо?

— Тархун, не выделывайся, — в приказном тоне заявил Бек. — Нехорошо выбиваться из компании. Все будут пьяными, а ты один трезвый. Так нельзя.

Я закончила вскрывать консервы, а Каракурт аккуратно расставил переполненные янтарной жидкостью стаканы перед всеми собравшимися. Не обошел он вниманием, и вяло сопротивлявшегося Тархуна.

— Мы шторы задернем — Аллах не увидит, — выдал он сомнительное напутствие.

Затем Каракурт плеснул себе в стакан немного водки.

— Мне коньяк нельзя, — сказал он сокрушенно. — Давление. Итак, друзья, давайте выпьем за удачу. Как говорится: мы не пьем, а лечимся, не через день, а каждый день, не по чайной ложке, а по чайному стакану. Не пьянки ради, а здоровья для. Да разольется влага божья по чревоугодной периферии! Аминь, пьет свободный гражданин…

ГЛАВА 8. «СЮРПРИЗ» КАРАКУРТА

Болела голова. Во рту ощущался мерзкий привкус, словно в нем недавно кошки ночевали, а уши закладывало от визгливого крика.

Несмолкаемый вопль и вывел меня из забытья. В нем было столько боли, что мне самой захотелось закричать, чтобы жертву поскорее убили.

Жертву…

Я попыталась открыть глаза, однако веки отказывались повиноваться. Тогда я попробовала помочь себе руками, и в запястья сразу впилось холодное железо.

От нахлынувшего ужаса глаза распахнулись сами собой, но лучше бы я и дальше ничего не видела.

Надо мной возвышались стальные перила, еще дальше, теряясь в сизой, едкой дымке, виднелся лестничный пролет, а вокруг сгрудились уродливые монстры — правдоподобные чучела мутантов. Они тянули ко мне когтистые лапы, скалили желтые клыки. В клубах вонючего дыма, казалось, что монстры шевелятся, танцуют под жуткие, несмолкаемые вопли.

Однако самое страшное происходило где-то в стороне, вне моего поля зрения. С трудом, повернув голову и немного переместившись вбок, я увидела сгорбленную фигуру в длинном черном кожаном плаще и блестящем антрацитовом противогазе.

Можно было подумать, что это снорк, сумевший подняться на две конечности, но передвигающиеся на четвереньках мутанты никогда не брали в руки оружие. А этот монстр деловито орудовал охотничьим ножом. Насколько я могла рассмотреть — он вскрыл живот Тархуна. Из губ кавказца вырывались кровавые пузыри, однако несчастный все никак не умокал.

От увиденного я едва снова не потеряла сознание. На меня накатила жуткая тошнота, перед глазами потемнело, а в ушах поднялся ритмичный гул. Звук пульсации собственной крови напугал меня едва ли не больше, чем визг Тархуна.

Я задергалась, пытаясь освободиться, но только ободрала запястья и сильнее затянула стальные цепи на голых щиколотках. Оказывается, с меня успели стянуть сапоги, и приковали к железным перилам. Неподалеку виднелись обездвиженные тела моих товарищей. Сколько же времени прошло после начала пьянки? Я помнила первый тост и первый стакан. Дальше — полный провал.

Рядом со мной лежал бесчувственный Лом. Мне удалось пнуть его ногой, но сталкер даже не пошевелился. Только неестественное дрожание конечностей выдавало, что он еще жив.

Крик Тархуна перешел в прерывающийся хрип. Палач торжественно занес клинок для последнего удара. Я видела брызги крови на черном плаще, слышала мерзкий скрежет, когда лезвие ножа процарапало ребра. Тархун дернулся последний раз и затих, а убийца в противогазе, что-то самодовольно пробулькал.

Я не могла этого больше выносить, но и не могла отключиться. От ужаса меня всю скрутило, в животе образовался тяжелый, колючий ком, воздуха не хватало, но это не помешало мне начать визжать ничуть не хуже покойного Тархуна.

Задымленный воздух царапал глотку, жег легкие, но что такое едкий дым по сравнению с перспективой мучительной смерти?

Что самое ужасное — мне никак не удавалось отвести взгляд от монстра в противогазе. Он аккуратно сложил в контейнер для артефактов два кровавых куска, напоминавших по форме печень и сердце. Осторожно вытер длинное лезвие о брюки покойного Тархуна. И повернулся ко мне.

Я очень хотела заткнуться. Умолкнуть, исчезнуть, провалиться в канализацию. Или чтобы подо мной образовалась "Жарка" — гибель в огне казалась намного привлекательней, чем медленная смерть под ножом самозванного хирурга. То, что это очень больно убедительно доказал Тархун.

Но истошный крик жил отдельно от меня. Он был не менее самостоятельным, чем привычка дышать, от которой не так-то просто избавиться.

Фигура в противогазе сделала ко мне первый шаг. Я захлебнулась собственным воплем, но тут же заголосила с новой силой.

Плащ убийцы развевался при каждом его движении. Тяжелые кожаные складки жестко очерчивали невысокое щуплое тело, а стекла противогаза отсвечивали алым, отражая свет кровавого заката. Возможно, последнего в моей жизни.

Когда-то я много раз призывала смерть. И даже в Зону сбежала, потому, что мне жить не хотелось, а здесь высок шанс погибнуть, не прибегая к банальному самоубийству. В этом я схожа с Вечным, только способности у нас разные.

Но когда смерть взглянула мне в глаза равнодушными кругляшками стекол противогаза, я всей душой пожелала жить, и при этом как можно дольше.

В результате всех подергиваний и метаний, мне даже удалось немного передвинуться в сторону. Теперь я почти упиралась бедром в конвульсивно подергивающегося Лома, но это никак не могло мне помочь. Не смотря на мои вопли, сталкер все еще не приходил в сознание. Да и что бы он смог сделать? Лом тоже был прикован. Но он хотя бы мог вопить вместе со мной.

Убийца придвинулся ко мне вплотную и с неожиданной силой надавил на нижнюю челюсть, захлопывая распахнутый в ужасе рот. Я задергалась, не переставая мычать, но он не давал мне освободиться.

— Что ж ты так, Старуха, — голос говорившего искажался противогазом, но все равно в нем звучали знакомые нотки. — Я был о тебе лучшего мнения. А как же стихи? "Солдат, зарежь меня"… Извини, не помню, дословно. Не волнуйся, я выну сердце вполне профессионально. И вынесу твое тело мутантам. Все так, как ты просила.

Каракурт отпустил мою челюсть и одним ловким движение распорол ворот куртки.

Я снова взвизгнула, но сразу закашлялась — вопли посадили связки, так что теперь у меня получалось только хрипеть.

— Ну вот, — Каракурт укоризненно покачал головой, неторопливо расстегивая на мне защитный костюм. — Еще и голос сорвала. Как же ты будешь отвечать перед Хозяином Тьмы?

— Мне еще рано, — просипела я. Каждое слово отдавалось сильной болью в горле, и мне пришлось перейти на жалобный писк. — Рано отчитываться перед Хозяином.

— Вовсе нет, — Каракурт распахнул мою куртку и теперь рассматривал свитер, словно думал, вспороть и его, или резать меня вместе с грубой вязкой. — Ты избранная. А избранные угодны Тьме.

— И вовсе не избранная, — прохрипела я.

Мне совсем не хотелось обсуждать с опасным сумасшедшим спорные моменты, пока он будет вынимать у меня сердце и печень. Или от второй жертвы ему надо что-то другое?

— Меня Лом порекомендовал, а кто он такой, чтобы определять избранных? — так как Каракурт и не думал останавливаться, я сбилась на торопливый визг. — Вот Лом — точно избранный! Клянусь! Его Мещеряков сам выбрал, безо всякой подсказки. А-а-а! Прекрати!

Не смотря на все мои вопли, Каракурт деловито разрезал свитер и приступил к камуфляжным штанам.

— Постой! Постой! — я верещала как перепуганный кролик. — Вдруг ты ошибешься? Вдруг принесешь в жертву не того? Сам подумай, Хозяин не обрадуется! Я тоже ему служу! Тьма не любит, когда убивают ее слуг!

Каракурт остановился. Мне показалось, что мои слова пробились сквозь пелену в его мозгу, но похоже, не в достаточной степени. Или мне не удалось настроиться на его волну?

— На твоем теле нет ни одной отметины, — придя к какому-то умозаключению, безумец бесцеремонно задрал на мне куртку, так что рукава гармошкой собрались на запястьях, и придирчиво осмотрел мои руки. — Если только под бюстгальтером…

Он снова взялся за нож. Как не странно, даже при перспективе быть заживо освежеванной, мне не очень-то хотелось сверкать голой грудью. Почему мне аппендикс не вырезали? Был бы хоть какой-то шрам…

— На спине! — выкрикнула я. — На пояснице!

Отложив нож, Каракурт бесцеремонно крутанул меня на бок, при этом, едва не вывернув руки из суставов. Некоторое время он молчал.

— Видишь, — прошептала я, отчаянно надеясь на удачу. — Там метка.

— Родимое пятно, — с сознанием дела констатировал упрямец.

— Это метка дьявола! — забывшись, я попыталась крикнуть в полный голос и снова сорвалась на хрип.

— Отметина избранного, — согласился Каракурт, опять переворачивая меня на спину. — Подтверждение моей правоты.

— Нет, нет, нет, — заверещала я.

Мне срочно требовалось сосредоточиться, но в ушах до сих пор стоял предсмертный вопль Тархуна. Я не могла думать. Мысли, как испуганные пескари в присутствии матерой щуки разбегались в разные стороны. В голове царил полный хаос.

— Замолчи, — неприязненно буркнул Каракурт, почесывая противогаз на затылке. — Я пытаюсь понять, что означает твоя метка.

— Что я служу Тьме! Разве не понятно? — у меня вновь появилась надежда, но безумец снова грубо захлопнул мне рот.

Он склонился к моему лицу так, что я смогла рассмотреть за пыльными стеклами противогаза его воспаленные глаза. Не такой уж он молодой, как казалось вначале. Обильный грим и выражение вечной наивности скрадывали у него добрый десяток лет. Каракурту не меньше тридцатника, возможно тридцать пять. Взрослый мужик, косит под гота и приносит жертвы Тьме. Что же с ним случилось?

Я вывернулась из его захвата и как можно спокойней спросила:

— Как тебя зовут на самом деле?

Хотела испробовать роль психотерапевта, но попытка не удалась.

— Деминос, — раздраженно бросил безумец, а я имела в виду совсем не это. Не очередную его вымышленную кличку. — Скорей всего, раз метка находится возле почек, мне придется вырезать именно их. Только, что это значит?

Каракурт вновь крутанул меня на бок и попытался перекатить на живот, но натянувшиеся цепи наручников не позволили ему этого сделать. Он ворочал меня словно куль с мукой, и только недостаток сил не позволил ему вывернуть мои конечности из суставов.

— Нет! — завопила я. Голос вновь вернулся, и можно было снова орать во всю глотку. — Нет! Возьми Бека или Момента! Они избранны еще раньше нас, к тому же Момент и так скоро подохнет!

— А вот это не правда, — Каракурт понял, что не сможет меня развернуть, и к моему облегчению решил перестегнуть наручники, а не отрубить мне руки. Возможно, ему просто не было чем. — Они простые наемники. Я и раньше их встречал. Ничего особенного они из себя не представляют. А вот Тархун может находить тайные пути. Вернее мог, а теперь это смогу и я. Вечный Жид отодвигает Зону. Он точно избранный, но как ты понимаешь, я должен принести его в жертву в последнюю очередь. Вдруг с его смертью здесь сплошняком раскинутся аномалии, а я еще не буду готов им противостоять? Ты тоже избранная, так тебя взяли в последнюю очередь, несмотря на то, что ты не напрашивалась и не вызывалась добровольцем.

Вот именно!

Как я догадалась, Каракурт не знал о моих слабых способностях в поисках аномалий, а это значит, еще не все потеряно.

Не смотря на все мое сопротивление, щуплый сталкер без проблем перецепил наручники, так что теперь я лежала на животе с неестественно перекрещенными ногами. Краем глаза я заметила, что Лом пришел в себя, но меня это ничуть не смутило.

— Это была случайность! — выкрикнула я, торопливо. — А Лом за свою жизньстолько мутантов перебил, что тебе и не снилось! Он настоящий охотник! Убей его! От меня тебе пользы не будет! Я ничего не умею делать! Не трогай, не трогай! Нет! — заверещала я, чувствуя, как пальцы безумца деловито ощупывают мою поясницу.

— Убью и его, — меланхолично сказал Каракурт, поднимая кинжал. — На всякий случай.

— Не-е-ет! — я вновь не могла себя контролировать.

Со мной случилась настоящая истерика. Я билась и что-то кричала, а когда Каракурт всем телом навалился на меня сверху, заверещала не хуже раненого кабана.

— Умоляю, не надо!

— Старуха, ты мне надоела, — если я не окончательно сошла с ума, это произнес Маса. — И так голова раскалывается, а тут еще ты визжишь.

Не понимая, что происходит, я в панике закрутила головой. Неужели Маса заодно с безумцем?

— Да не дергайся ты! — возмутился сталкер, стаскивая с меня обмякшего Каракурта. — Где же эти чертовы ключи от наручников? Куда он их дел?

Извернувшись, я приподняла голову и встретилась взглядом с непривычно серьезным Ломом, а затем увидела присевшего на корточки Масу. Здоровяк шарил в карманах плаща Каракурта, время от времени морщась от боли. Рукава его камуфляжа набухли от крови, но он не обращал на это внимание.

— Есть! — воскликнул Маса, доставая целую россыпь небольших ключей.

— Старуху можно так оставить, — холодно произнес Лом, не отводя от меня внимательных глаз. — Она дьяволу служит, и всем нам желала смерти.

— Кроме меня и Вечного Жида, — спокойно возразил Маса, расстегивая на мне наручники.

Если честно, о нем я просто забыла, а так ничто бы мне не помешало указать Каракурту и на здоровяка.

— Надо же было как-то время оттянуть, — я и сама почувствовала, насколько жалко прозвучали мои оправдания.

Чтобы хоть как-то скрыть прилившую к лицу краску, я потянулась к оковам на ногах. Оказывается, цепи там были просто наброшены петлей, и при желании вполне можно было высвободить ноги самостоятельно. Тогда я смогла хотя бы брыкаться…

Мысль о собственной беспомощности отчего-то показалась мне особенно ужасной. Как только я дотронулась до цепей, на меня напала крупная дрожь. Тело сотрясалось, словно в эпилептическом припадке, или будто я угодила в перезревшую "Электру". Руки и ноги принялись ходить ходуном, зубы клацали, а спина дрожала так, что я едва могла сидеть.

Рядом Маса равнодушно звенел наручниками, освобождая неестественно молчаливого Лома. Неподалеку завозился пришедший в себя Бек, а я все никак не могла остановиться. Хуже всего было то, что никто не обращал на меня внимания, словно трясущиеся в нервном припадке тетки — самое распространенное явление в Зоне. Никто не хотел меня пожалеть, успокоить, сказать, что все уже позади.

А вот Каракурт бы сказал. Он бы точно поспешил мне на помощь, проследить, чтобы ценная жертва не загнулась раньше времени и не скончалась своей смертью!

— Почему, Каракурт?! — пробормотала я, но из-за клацающих челюстей получилась какая-то ересь.

Больше не в силах сдерживаться, я исхитрилась уткнуться носом в колени, и продолжая вздрагивать, зарыдала. Мне было так плохо! Я верила Каракурту до последнего. Несмотря на все тревожные звоночки. Хотела ему верить, и какой же дурой при этом я была?!

— Это тебе Черный Сталкер послал, за все твои прегрешения, — (наконец-то хоть кто-то обратил на меня внимание!) Голос Лома звучал равнодушно, словно ему было жаль тратить на меня эмоции. — Соберись, Старуха. Хватит сырость разводить. Лучше скажи, за что же ты меня так ненавидишь? — похоже, бесчувственный сталкер собирался окончательно меня доконать. — "Убей его! Он хороший охотник"! — передразнил он мой писклявый голос. — А ведь я тебя любил, заботился о тебе. Даже словечко замолвил перед Мещеряковым.

Подобный бред достанет кого угодно. От внезапно проснувшейся злости я сразу перестала трястись, гордо вскинула голову и яростно зашипела:

— Тебя кто-нибудь просил это делать? Поросенка ты тоже завалил из великой любви и заботы?

— Какого еще Поросенка? — тут же подал голос Маса.

Оказывается, он уже успел подняться на второй этаж, и теперь свешивался оттуда через перила. Только в тот момент я почувствовала, что в помещении повеяло свежим воздухом (насколько это вообще возможно для Зоны). Здоровяк додумался открыть окно, за что я была ему крайне благодарна. Едкий дым постепенно начал рассеиваться, а жуткая головная боль наконец-то стала отпускать.

Лом повернулся к здоровяку и возмущенно взмахнул руками:

— Прикинь, я пошел разведать ее берлогу. На предмет помочь какую поклажу перенести, или там еще чего. В общем, ты меня понимаешь.

Маса широко заулыбался и согласно кивнул. Он совсем не торопился освободить Бека с Моментом.

— А там у нее такой хряк бегает, — Лом развел руки, показывая размер хряка.

— Врешь ты все! — возмутилась я, пытаясь хоть как-то закутаться в разрезанный свитер. — Маленький совсем поросеночек. Ласковый и домашний.

— Какой же домашний? — воскликнул Лом. — Полосатый и уже с клыками! — Сталкер вновь обернулся к Масе. — Ты бы сам что сделал, если бы к тебе навстречу выбежал кабан? Пусть подсвинок, но это значит где-то рядом еще и мать прячется!

— Его мать погибла, — я не стала уточнять, что сама же ее пристрелила.

— Но я-то этого не знал! — возмутился Лом, шагая к зашевелившемуся Каракурту.

Сталкер незатейливо ударил очнувшегося безумца ногой в висок, и тот вновь отключился.

— Сними с Каракурта свитер и не мучайся, — предложил мне Маса, болезненно потирая кровоточащие запястья. — Я слышал, у Болотного Доктора вообще чернобыльский пес живет. Ручной. А один мужичок на болотах целую свиноферму держит. Не псевдоплотей, а именно кабанов.

Я одобрительно ему улыбнулась. Приятно сознавать, что хоть кто-то на твоей стороне.

— И все равно это не повод желать человеку смерти, — не сдавался Лом.

— Ладно, проехали, — мне надоел этот разговор, и я решила последовать совету Масы. Одеться в обноски Каракурта.

По размеру мне мог подойти только его свитер. Вспоротые брюки придется поддерживать ремнем. Жаль, что валявшийся возле стены навороченный комбинезон не подходит мне по росту, но тут уж ничего не поделаешь.

Короткая перепалка с Ломом вернула мне самообладание, хотя и сильно пошатнула уверенность в своей правоте.

— Злая ты, — бросил Лом, помогая стянуть с безумца кожаный плащ.

Либо Каракурт все время таскал его в рюкзаке, либо у него в каждом схроне лежали подобные предметы демонического антуража.

— Нет, я белая и до такой степени пушистая, что замучаешься от шерсти отплевываться.

Мне на самом деле было очень неуютно. Я чувствовала себя довольно глупо, но признаваться в собственной ошибке не собиралась. В конце концов, все мы знаем, зачем Лом полез в развалины во время моего отсутствия.

Пока я одевалась в растянутый свитер Каракурта, Маса с Ломом освободили остальных сталкеров.

Бойцы сразу решили допросить обезумевшего дьяволопоклонника. Бек был чрезвычайно зол, так что пахло крупным членовредительством. Мне не очень хотелось при этом присутствовать, поэтому вместе с мужиками я отправилась на поиски лопат и брезента.

Пусть Тархун был язвой, и за что-то меня невзлюбил, но работы он не гнушался, сильно нос не задирал. Самое больше, что мы могли для него сделать — это предать земле, не дав мутантам до него добраться.

ГЛАВА 9. СВОЯ НОША НЕ ТЯНЕТ

На похороны Тархуна мы потратили около двух часов. Пока долбили каменистую почву, пока спорили, какой ритуал проводить.

Как хоронят мусульман, никто из нас не знал, а спрашивать об этом Бека не очень-то хотелось. Поэтому вместо обычного креста, мы выложили на могилке горку камней, а сверху положили респиратор и компас. Оставлять что-либо боле существенное было бы глупо. Безопасные места меняются в Зоне после каждого Выброса. Кто знает, может вскоре на завод пробьется какая-нибудь группировка, и заметив богатый хабар, небрезгливые сталкеры вскроют могилу.

Раньше многие, чтобы не мучиться, маскировали схроны под захоронения, или зарывали лишнее барахло вместе со своими погибшими товарищами. Как следствие, в Зоне появилась банда мародеров, специализировавшаяся исключительно на вскрытии могил, и быстро отучила сталкеров от подобной уловки.

Когда мы вернулись на завод, псевдогот уже пришел в себя и злобно сверкал на всех заплывшими глазами. Пока наемникам удалось выбить из него только признание вины в том, что он зря понадеялся на наручники и пожалел ядовитых грибов в благовоньях.

Я не стала высматривать прибавившиеся у Каракурта травмы. Думаю, ему будет, что продемонстрировать Хозяину Тьмы, когда он перед ним предстанет. Однако если честно, я ожидала увидеть его в более плачевном состоянии. Все конечности безумца находились на своих местах, и даже не были переломаны. То ли Бек не очень старался, то ли у него не слишком хорошо работает фантазия. Или это я становлюсь чересчур кровожадной?

— Ну, как, узнали где у него нычки? — спросил у наемников Лом, в то время как Жид и Маса принялись оттаскивать чучела мутантов к стенам.

Оскаленные морды и растопыренные когти мне тоже жутко действовали на нервы, но я не рискнула бы к ним притронуться даже при сильном желании. В памяти все еще были свежи колеблющиеся в дыму зловещие тени. А вдруг, мутанты живые — просто подхватили столбняк или на них так действует присутствие Жида?

Я понимала, что все это бред, но ничего не могла с собой поделать.

— Партизаны и те были разговорчивей, — процедил Бек сквозь зубы. — Я пообещал этому придурку бесплатную путевку в "Холодец", но моя идея ему даже понравилась. Мазохист чертов. Прикинь, все шрамы и ожоги он сам себе сделал!

— Может, окропить его святой водой? — предложила я, отодвигаясь от скалящегося Каракурта как можно дальше. Даже скованный по рукам и ногам он вызывал у меня панический ужас. — Когда рыли могилу, мы нашли ее источник.

Чего только не выдумаешь, чтобы подстроиться под ход мыслей опасного безумца. Особенно, если хочешь чего-нибудь от него добиться.

— Хозяин Тьмы меня защитит, — шепеляво прохрипел Каракурт, сплевывая кровавую слюну. — Он старше вашего Христа, сильнее и беспощадней.

Сумасшедшему что не скажи — на все найдется логичное с его точки зрения объяснение. Запугать его вряд ли удастся. Может, что-нибудь пообещать?

Однако Каракурт и не думал затыкаться:

— Если вы, презренные, оскверните меня святой водой, ты, Бек, загнешься в жутких муках, — озлобленно выплюнул он. — А ты, Старуха, сама приползешь ко мне с просьбой забрать твою никчемную жизнь.

— Уже ползу, — угрюмо бросила я, хотя вся моя спина покрылась холодными мурашками.

На Бека удручающие пророчества не произвели никакого впечатления.

— И как с ним после этого разговаривать? — сокрушенно воскликнул он. — Момент, как у тебя дела продвигаются?

— Ничего не понимаю, — отозвался раненный. Все это время он копался в КПК Каракурта. — Судя по карте, здесь один сплошной тайник. Но такого не может быть! Символ нычки огромный, и какой-то нечеткий…

— А уменьшить его и отцентрировать, ты не пытался? — подал голос Маса из дальнего угла холла.

Он восседал верхом на чучеле псевдособаки, ничуть не заботясь, что поддерживающий конструкцию хлипкий каркас прогнулся почти до самого пола. Колени здоровяка едва не упирались ему в грудь. Создавалось впечатление, что мутант попытался рывком выбраться из-под внушительно весящего сталкера, да так и был раздавлен.

Это зрелище придало мне немного уверенности, и на некоторое время я перестала следить за нитью разговора. К тому же мне срочно требовалось проверить одну свою догадку…

— Эй! Что ты делаешь? — окрик Каракурта вернул меня к действительности.

Я даже отпрянула назад и спрятала руки за спину, хотя ничего такого и не делала. Просто выковырнула у псевдоплоти ее уползающий в сторону глаз.

— Смотри, какой голосистый, — изумился Бек, пиная напрягшегося безумца.

— Здесь тайник, — радостно сообщила я. — Прямо за шкурой.

— Где? Где? — мужики гурьбой ринулись ко мне.

Что ни говори, приятно порой оказаться в центре всеобщего внимания. Пусть даже приходится его делить с предметом интерьера.

Пока сталкеры оживленно ощупывали чучело самого бесформенного мутанта Зоны, обездвиженный Каракурт что-то злобно шипел. Думаю, будь у него такая возможность, он бы не раздумывая, вонзил кинжал мне прямо в горло, ничуть не заботясь о правильности соблюдения своих безумных ритуалов.

Кстати, надо будет забрать его нож себе…

На этот раз, честь применить холодное оружие я уступила Беку. Боец осторожно вспорол шкуру и запустил руку в бочкообразный муляж плоти. На мой взгляд, удобнее было бы резать раздутое брюхо, но Бек начал с головы. С другой стороны — какая разница? Все равно у мутировавшей свиньи шеи нет, значит, ничего мешать не будет.

Дальше пришлось разгибать прутья каркаса, при этом не обошлось без грубой силы. Маса пыхтел и отдувался, а наспех намотанные на его запястья бинты, постепенно набухли от крови.

Когда обнаружились скрепляющие конструкцию, проволочные защелки, было уже поздно — от чучела остался клубок перепутанного стального лома, обрывки ветоши и пакли, изрезанная шкура, да два туго набитых вещмешка.

Со стороны лестничных перил доносились забористые проклятья, но угрозы Каракурта меня больше не тревожили.

— Заткнись! — весело выкрикнула я. — Ты сдохнешь прямо здесь, от голода! Мы оставим тебя, подыхать, а сами пойдем дальше!

— А это идея, — подхватил Лом, помогая Беку распутать узлы на вещмешках. — Хорошая месть за Тархуна.

— Нет, надо его зарезать, — не согласился Маса. — Дерьмо не тонет. Мало ли, что может произойти?

Похоже, Беку понравилось орудовать ножом, во всяком случае, устав теребить затянутые завязки, он грубо вспорол ткань ближайшего вещмешка. Внутри лежали какие-то компьютерные железки — я никогда в них особо не разбиралась. С одной стороны они были похожи на материнские платы, но уж больно много на них топорщилось незнакомых мне подробностей.

— Дерьмо! — яростно выкрикнул Бек. — Момент, ты сможешь с этим разобраться?

— Придется, — пробормотал боец. — Лишь бы тут ничего не было поломано…

— Какого хрена ты это тащил? — заорал Бек, оборачиваясь к Каракурту.

Тот только ухмыльнулся щербатым ртом. Зачем обычно сталкеры носят всякую всячину? Чтобы продать, это и новичку понятно.

— Точно, здесь сгниешь, — озлобленно пообещал Бек, разрезая брезент на втором вещмешке. — Слава Зоне, ты хотя бы сюда всякой дряни натолкал!

В растерзанной торбе лежали знакомые мне комки слизи, корявые деревяшки и бесформенные сгустки металла — преобразившиеся под воздействием Жида артефакты.

Я сразу прикинула, что на обратном пути обязательно надо будет завернуть на этот заводик. Убедиться, что Каракурт сдох, и подобрать ненужные покойному арты.

— Нам придется тащить все это железо обратно, — Бек все никак не мог успокоиться. — Целый рюкзак! Тархун мертв! Каракурт — дебил! Момент ранен! Нас осталось пять с половиной человек! Даже пять, так как Момента и Старуху можно считать за одного. И мы еще даже не вошли в зону поражения!

— Какую зону? — переспросил Лом, но Бек от него только отмахнулся.

— Заткнись, или понесешь два рюкзака. У нас нет проводника! Мы в шаге от провала, — боец обхватил голову руками, словно силился удержать разбегающиеся мысли. — Шесть человек, железо вырвано из компов, а единственный проводник и компьютерщик держится за счет наркотиков!

Топтавшийся рядом Маса молча развернулся и побрел обратно к продавленному чучелу псевдособаки. Похоже, ему приглянулся неординарный стул, а может, он просто хотел уйти подальше от беснующегося бойца и брызжущего кровавой слюной Каракурта. Мне тоже надоело слушать повторяющегося Бека, и я потащилась вслед за отставным военным.

— Привет, здоровяк, — сказала я, присаживаясь рядом с ним на корточки. — Покажи-ка свои руки.

Маса тяжело вздохнул.

— Я их уже перебинтовывал, — он неохотно протянул мне запястья.

Сталкер попытался закрепить повязку за большие пальцы, но неумело намотанная марля упорно норовила сползти. Бинты удерживались на месте только за счет засохшей кровяной корки.

— Ты выдрал руки из наручников? — удивилась я.

— Ага, — Маса слабо кивнул. — Видишь, какие у меня толстые запястья? Наручники едва на них сошлись.

— Не достаточно толстые, — качнула я головой. — Ладонь намного шире.

Прежде чем снимать промокшие бинты стоило проверить содержимое оставшихся аптечек.

Я без спроса залезла в рюкзак Бека. Все самое полезное бойцы держали при себе, и теперь пришло время делиться.

Выискивая аптечки, я вспомнила слова Каракурта, будто Бек и Момент простые наемники. А я-то думала — они из одной команды с нашими работодателями. Почему же тогда Мещеряков обратился к Лютому за остальной рабочей силой? Может, услуги профессиональных наемников слишком дорого стоят? Или среди них больше не нашлось желающих рисковать?

С другой стороны, мне приходилось слышать о группировке наймитов много нелестных отзывов. Если, к примеру, бандиты жили "по понятиям", довольно жестоким, но все же вполне объяснимым, то от "Синих Орлов" можно было ожидать чего угодно. Только за последние несколько месяцев они умудрились продать интересы парочки своих работодателей, рассориться с военными и даже досадить терпимым к чужим выходкам одиночкам.

Если Мещеряков опасался предательства, зачем тогда вообще было их нанимать? Может, Бек его дальний родственник? Или богатенький работодатель не слишком разбирается в реалиях Зоны? На него это не похоже.

Я так задумалась, что едва не забыла, зачем вообще полезла в чужой рюкзак. К сожалению, в найденных там аптечках остались только самые простые лекарства — анальгин в таблетках и ампулах, йод, валидол и бинты. В них не оказалось ни антисептиков, ни кровяной плазмы, ни чудодейственной "Бычьей сыворотки" — мощного стимулятора и ранозаживляющего средства. Наверно все более-менее существенное ушло на лечение Момента.

Пришлось вколоть Масе обычный анальгин (и заодно самой проглотить пару таблеток). Дождавшись, когда здоровяк перестанет болезненно пыхтеть, я осторожно размотала промокшую марлю. Возле самих ран бинты присохли намертво. Не придумав ничего лучше, я смочила их остатками водки (хоть какой-то антисептик) и торопливо отодрала под зубовный скрежет здоровяка.

— Ты себе-то хоть раз раны водкой обрабатывала? — постанывая, возмутился Маса.

— Нет, конечно. Я же не сумасшедшая, — мне пришлось отвернуться, чтобы скрыть набежавшую улыбку. — Давай, посыплю стрептоцидом. Себе так я уже делала.

Похоже, я еще больше опустилась в его глазах, но какое мне дело до его симпатий? Замуж за здоровяка я не собираюсь. Отплачу добром за добро — и все.

Маса изрезал ладони почти до кости — так торопился выбраться из наручников и расправиться с обезумевшим Каракуртом. Если бы у самодельных оков не оказалось острой кромки, или он чуточку больше себя любил… Лежать бы мне сейчас где-нибудь неподалеку от Тархуна, "неприкрытой землей", как и заказывала в глупых юношеских стихах. Химию мне, видите ли, учить не хотелось. Проще было бы умереть. Теперь я Масе обязана по гроб жизни. Лишь бы она оказалась долгой и безболезненной.

Я осторожно раздавила таблетку стрептоцида и посыпала на подставленные ладони. Оставалось только забинтовать, а с этим никто лучше Лома не справится. Водка остановила кровотечение, антисептик должен обеззаразить раны, однако полноценно пользоваться руками Маса сможет только через несколько дней. Даже самостоятельно надеть рюкзак у него вряд ли получится. То-то Бек с Моментом обрадуются, когда об этом узнают.

Увидев перерытый рюкзак, Бек разъярился не хуже влетевшего в колючки носорога. Как будто я хотела его ограбить, или единолично выпить последние запасы водки. А когда боец выяснил, для кого предназначались взятые мной аптечки, мне показалось, что его сейчас хватит удар.

Пока Бек орал о нашей непроходимой тупости, начиная с Масы и заканчивая спокойным, как сытый контролер Моментом, не попавший под раздачу Ломакин хитро улыбался. Но едва боец остановился, чтобы перевести дыхание, человеколюбивый Лом добавил масла в огонь. Этот нехороший человек (чтоб ему пусто было) продемонстрировал собравшимся свою распухшую руку. Оказывается, полученная им в Лиманске царапина, от соприкосновения с водой размокла и загноилась.

Я бы сказала, что это не из-за воды, а из-за грязной одежды. Не зря же древние славяне перед грядущим махачем на мечах переодевались во все чистое. Наши предки четко знали, что большинство заразы гнездится в грязном нательном белье, и Лому следовало бы у них поучиться. Однако теперь исправлять что-либо было поздно — у Момента открытый перелом, у Масы жутко содраны ладони, а у Лома воспаление мягких тканей предплечья. Если учесть, что у Вечного не долеченный "острый шлангит" с "воспалением хитрости" в придачу, то относительно работоспособными в нашей команде оставались только Бек и я. И то у Бека были сильно разбиты костяшки пальцев, а меня всегда принимают за половину полноценного сталкера. Получилась форменная инвалидная команда, а до цели нам предстояло топать еще не меньше шести километров. Не так уж и много, но если учесть, что прибавился еще один рюкзак, а большинство носильщиков живут на лекарствах, то не так уж и мало.

В результате Бек принял единственное показавшееся ему верным решение — он вздумал взять с собой Каракурта. Конечно же, в качестве рабочей силы, нацепив на ухмыляющегося псевдогота наручники и импровизированные ножные кандалы. Но мне-то от этого было не легче. Я-то надеялась, что никогда больше не увижу безумца живым, а оказывается, он еще не меньше часа будет шагать вместе с нами, пялиться мне в спину, ухмыляться и призывать своего недалекого Хозяина Тьмы.

Не то чтобы я так сильно боялась скованного пленника, но от одного только взгляда на его заплывшую, окровавленную физиономию меня вдруг охватила неудержимая дрожь. Головой я вроде бы понимала, что особой опасности нет, но физически ничего не могла с собой поделать — вновь принялась трястись как "Ржавые Волосы" на ветру.

Как назло, на этот раз Лом не стал на меня наезжать и грузить всякими гадостями, а занялся компактным укладыванием содержимого рюкзаков. Совершенно не обращая внимания на мой приступ. Упрямый сталкер наконец-то дозрел до мысли оставить ручной пулемет. Видя, как он вздыхает, пытаясь придумать, куда бы спрятать никому не нужный, тяжелый ствол, я сразу вспомнила о втором рюкзаке Каракурта. И о переполняющих его артефактах.

По здравому размышлению, вероятность того, что обратно мы пойдем тем же путем, активно стремилась к нулю. Завод находился в стороне от предполагаемых кратчайших дорог, а это значит — я могу никогда сюда не вернуться. А никогда — это очень долго, особенно если учесть, сколько артов пылилось в разрезанном рюкзаке.

Конечно, можно было поделиться своими подозрениями с Беком. Сказать, что гнилые деревяшки, ржавые железки и источающие аромат копченой колбасы куски неприглядного мяса, по моим подозрениям, являются преобразованными особенностью Жида артефактами. Поверил бы мне Бек или нет — это другой вопрос. Но при любом раскладе пришлось бы с ним делиться. И возможно, не с ним одним.

От мысли, что мне предстоит лишиться огромной доли едва обретенного богатства, у меня даже прошла трясучка. Все-таки я собиралась построить дом, да не где-нибудь, а в Зоне. Кто же знает, сколько запросят за доставку чистых строительных материалов в место экологической катастрофы? Так что мне был дорог каждый пфенниг, фартинг, или что там я смогу выручить за артефакты?

Как только меня перестало трясти, я выхватила из-под рук Лома свой рюкзак и перебазировалась поближе к предполагаемому богатству. Чтобы никто не наблюдал за моими действиями, пришлось отгородиться объемистыми чучелами кабанов. Когда дело касается прибыли я способна побороть любые страхи. Боюсь только выгоду упустить.

Большую часть железок и деревяшек мне удалось распихать по многочисленным карманам камуфляжа, засунуть под надорванную подкладку и в пустующие отсеки для патронов. Куртка сразу вспучилась подозрительными неровностями, а армейские, с многочисленными карманами штаны грозили сползти с меня при каждом движении. Но что такое несколько часов позора, по сравнению с дополнительными удобствами в собственном жилище? Закажу, чтобы мне пробурили скважину, и проведу собственный водопровод, а потом еще выстрою сауну… Красота!

Много артов поместилось на дно моего рюкзака, отчего он раздулся не хуже вещмешка переносимого Масой. Несколько оставшихся камушков пришлось великодушно подкинуть Жиду — все равно он не догадается, что это такое. Главное, чтобы если и нашел, то не выбросил.

В результате, к началу нашего последнего марш-броска, я была полностью спокойна, в меру счастлива и под завязку загружена всяким хламом. При этом я совсем не представляла, как мне удастся проделать последние километры пути. Оставалось надеяться, что на обратной дороге нам не придется тащить никакого оборудования. Во всяком случае, в контракте об этом ничего не упоминалось.

Однако едва мы приблизились к воротам завода, у меня возникли более насущные проблемы, чем переноска тяжелого груза.

ГЛАВА 10. КОГДА МАТЕМАТИКА БЕССИЛЬНА

На этот раз отряд возглавил Бек. Следом плелся угрюмый Маса. Я пристроилась позади Вечного. За мной брел Момент, а Лом был поставлен замыкающим, сразу после постоянно спотыкающегося Каракурта.

Как только мы вышли за покосившиеся ворота, выяснилось, что туман и не думает отступать. Он завис непроглядной пеленой, на высоте примерно полутора метров. Плотное, белесое марево дерзко клубилось прямо перед нашими лицами, и не шелохнулось даже при приближении Вечного Жида. От одного его вида у меня вновь заломило виски, а желудок попытался переместить куда-то к горлу.

— Что это значит? — Вечный шагнул вперед, протягивая ладонь к густому, белому киселю.

— Не тронь! — Бек живо ухватил беспечного сталкера за руку и оттащил назад. — Пусть лучше этот попробует.

Наемник кивнул в сторону ухмыляющегося Каракурта.

Лом сразу толкнул псевдогота в спину, так что тот едва устоял на ногах. Наручники стягивали запястья безумца за спиной, его ноги опутывали крепкие цепи, а два рюкзака делали Каракурта похожим на перегруженного ишака. Чтобы не упасть ему пришлось шагнуть вперед, прямо на границу белесой дымки, однако безумец только еще шире заулыбался.

На этот раз я вполне понимала причину его веселья — плотный туман завис у него над головой, не доставая до макушки каких-то двух сантиметров. При этом сальные пряди его волос подозрительно попытались встать дыбом и притянуться к колышущейся белизне, но не справившись со слоем утяжеляющей их грязи, обессилено поникли.

— Каракурт, — Лом снова пнул невысокого сталкера. — Выпрямись, поднимись на мыски.

В ответ псевдогот наградил сталкера взглядом счастливого идиота, а когда Лом попытался его встряхнуть — неловко упал ничком.

Я не смогла сдержаться, и осклабилась ничуть не хуже безумца. На его месте я бы действовала точно так же. Обида на Каракурта уже прошла, и теперь его разбитая физиономия вызывала у меня только брезгливое отвращение, но никак не страх. А вот неудачи Лома — забавляли.

Вернуть Каракурту вертикальное положение оказалось не так уж просто. После пары увесистых пинков он и вовсе перестал подавать признаки жизни, так что Лому с Беком пришлось сильно постараться, чтобы поставить его на ноги. Маса справился бы намного быстрее, но пока здоровяку приходилось выступать сторонним наблюдателем. Первый его запал прошел. Страсти улеглись, и теперь силач морщился при каждом неловком движении поврежденных ладоней.

— Может, ему наручники спереди застегнуть? — предложил Лом, тыча Каракурта кулаком под ребра. — Пусть руки поднимет. Если не отвалятся — значит, туман не опасен.

— Нет уж, — отчего-то взвился безучастный до этого Вечный. — Мало того, что в тумане ничего не видно, так еще прикажете идти с опасным сумасшедшим за спиной, с почти развязанными руками?! А вдруг он мне цепь на горло накинет?

Представив, подпрыгивающего Каракурта (иначе бы он до Жида не дотянулся), я вновь ухмыльнулась, но сразу скривилась от боли. Проклятая мигрень! Откуда она взялась?

— Тебе Лом, хорошо, — продолжал возмущаться Вечный. — Тебя он в жертву приносить не собирался. А меня — даже очень. Пусть так идет, а мы пригибаться будем.

— Я те чо, горбун, согнувшись ходить? — ощерился Лом в ответ.

— А ты представь, что сверху свод пещеры, — устало бросил Момент. — Некогда спорить. Вперед.

Боец слабо махнул рукой в сторону видоизменившегося горизонта.

Мужики сразу нахохлились, как не вовремя растащенные в разные стороны петухи, а я присела на корточки, чтобы взглянуть, что скрывается под пологом тумана.

Ничего особенного там не было. Рыжая трава, с проплешинами не увядшей зелени, редкие деревца и пара вросших в землю по самую кабину тракторов. На первый взгляд ничего страшного, если не считать, что от слишком быстрого телодвижения к моей мигрени добавилось легкое головокружение.

— Так и будем стоять? — меня вывел из ступора сердитый окрик Бека. — Приказ не слышали? Пригнулись и вперед.

Боец первым подал пример, и сгорбившись, шагнул под белые клубы. Как я и ожидала, ничего с ним не случилось. Туман даже не дрогнул, не попытался навалиться сверху на непрошеного гостя и растворить его соляной кислотой, или задушить отсутствием кислорода. Вдохнув побольше воздуха, я двинулась следом. Вначале, сильно пригнувшись, почти на корточках. Потом, выпрямив ноги, но скрючив спину. Каждый шаг тяжелыми молоточками отзывался в висках, а выпитый недавно анальгин настойчиво просился наружу.

Сзади послышалась тяжелая поступь — это пришел в движение Маса. За ним потянулись остальные сталкеры.

Туман отражал все звуки, так что каждый шаг, бряцанье оружия или шелест одежды многократно усиливался и звучал, словно через мощные динамики. Даже оборачиваться не требовалось, чтобы понять, кто как развлекается в дороге.

Когда я спрятала ладонь в рукаве и освободившимся краешком ткани провела у себя над головой, Бек сразу отреагировал на раздавшееся хлюпанье.

— Старуха! Без рук решила остаться?

— Просто хотела проверить, — пробормотала я, тряся промокшим рукавом.

— Еще одна такая проверка — свяжусь с Мещеряковым, и скажу, чтоб он тебе долю срезал, — бросил Бек, злобно сверкнув на меня глазами.

А вот это он зря. Я же запомню.

Ткань куртки чересчур охотно впитала атмосферную влагу, так что у меня и без его окрика отпало всякое желание экспериментировать. Вода была холодной, почти ледяной. Необычно для простого тумана.

С каждым шагом мигрень становилась все жестче. Боль перебралась на глаза, угнездилась в затылке то, разливаясь расплавленным чугуном то, сверля ударной дрелью. Мне очень хотелось протереть мокрым рукавом виски и остудить воспаленную кожу, но где гарантия, что после этого она не облезет, как у снорков?

Полностью сосредоточившись на собственных ощущениях, я не сразу заметила, что уже выпрямилась и иду, не склоняя головы. Бек тоже вышагивал в полный рост, а плотная водная взвесь теперь клубилась на высоте примерно трех метров над землей, и все продолжала подниматься.

Я осторожно огляделась по сторонам (очень медленно, чтобы не расплескать содержимое черепной коробки).

Впереди молочный кисель терялся на приличной высоте, а позади, стелился пушистым шлейфом. Мы оказались под круто выгибающимся куполом. Местами, прямо над травой парила белесая дымка, но это был самый обычный туман, рыхлый, воздушный, готовый рассеяться при первом дуновении ветерка или теплом лучике солнца. Только ни того, ни другого в ближайшее время в округе не ожидалось.

От увиденного у меня сразу поднялось настроение, а боль стала более терпимой, и отступила на задний план. Подумаешь, мигрень! Руки целы, ноги целы. Скоро доберемся до объекта, выполним контракт и вернемся за заслуженной наградой!

Я вновь принялась строить планы на будущее. Меня даже не смутило, что пока нигде не виднелось никаких строений — ни казарм, ни вышек, ни радаров. Мало ли, может Чернобыль-3 — настолько засекреченный объект, что все основные его тайны сокрыты в хорошо замаскированных подземных бункерах?

Тем не менее, время шло, ноги у меня постепенно наливались свинцовой тяжестью, лямки рюкзака резали плечи, так что мне стали мерещиться кровавые мозоли, голову хотелось отрезать и выкинуть, а нашему походу все не было конца. По моим подсчетам мы давно отшагали не то что шесть километров, а все двенадцать, но окружающий пейзаж не торопился меняться. Редкие деревца карабкались на невысокие пригорки, за которыми были снова деревца, и снова пригорки…

Наконец Бек тоже что-то заподозрил. Мужики упорно молчали, только хмуро пыхтели у него за спиной, но боец не стал дожидаться, когда разрастающаяся усталость позволит недовольству выплеснуться наружу. Он в очередной раз взглянул на издевательски поблескивающий наладонник и поменял курс.

На мой взгляд, ему давно пора было это сделать. Не успели мы пройти и сотни метров, как из-за очередного пригорка показался густой лесной массив. Мужики сразу приободрились. Ожил даже изможденный Момент. Уверена, все одновременно подумали, что засекреченную воинскую часть проще всего скрывать именно в еловых зарослях. Сталкеры даже прибавили шагу, словно старые водовозные клячи, почуявшие близость конюшни.

Теперь Бек почти бежал. Остальные мужики едва за ним поспевали, а мне и вовсе пришлось тащиться в самом конце, наблюдая, как Лом старается не дать Каракурту растянуться на земле. Сырые еловые ветки больно хлестали по лицу, особенно когда Ломакин забывал их придерживать, но это хоть как-то отвлекало от нарастающей тошноты…

Однако вскоре мы уперлись в настолько непроходимые дебри, что пришлось поворачивать обратно и возвращаться по собственным следам.

Я и не знала, что лес бывает настолько густым и сырым. Завалы из валежника вздымались почти до верхушек деревьев. Между ними темнели многочисленные лужи, заводи и топи. Поросшие густой осокой кочки норовили уйти из-под ног, а искореженные березы и осины, казалось, торопились, как можно скорее вырасти, сгнить и обрушиться.

За три часа блужданий мы вымазались в болотной тине, устали, как гастарбайтеры, и по словам вернувшего себе роль проводника Момента, ненамного приблизились к цели.

Первым сдался Вечный.

Едва показалась не залитая водой полянка, Жид упрямо свернул в ее сторону.

— Бек, ты можешь меня пристрелить, — сказал он, сгибаясь и тяжело опираясь руками о колени, — но больше я не сделаю ни шагу. Требую пару часов на отдых — не меньше.

— Полностью поддерживаю, — осунувшийся Момент опустился возле Вечного на траву и сразу зашелся в удушливом кашле. — Надо все обдумать. Мы что-то делаем не так.

— Что показывает навигатор? — поинтересовался Лом.

Он один выглядел довольно бодро, словно и не размахивал недавно распухшей рукой. Еще бы, я видела, как перед походом хитрый сталкер выдавил гной, очистил рану и обработал ее антибиотиками. Наверняка он и запустил ее специально, чтобы потом продемонстрировать нашим надзирателям и добиться каких-нибудь поблажек.

— Мы в трех километрах от цели, — хмуро буркнул Бек.

— Пол дня назад были в шести, — проворчала я, растирая уставшие ноги.

Бек только кинул на меня быстрый взгляд, но ничего не сказал. Плохой признак. Лучше бы он орал, а так получается — боец и сам не уверен в правильности собственных действий.

— Плохой прием? — снова принялся допытываться Лом.

— Для Зоны вполне приличный, — голос Бека звучал безжизненно, но мне показалось, что он вот-вот взорвется. От бессильной злобы. — Навигатор трижды терял и восстанавливал связь со спутниками. Он четко видит цель…

— Но не видит оптимальную дорогу, — задумчиво закончил Лом.

— Глупые людишки, — четко произнес Каракурт (я даже вздрогнула, от звуков его голоса — настолько не ожидала его услышать). — Мы находимся в "Пузыре". Неужели не понятно?

— Заткнись. Тебя никто не спрашивает, — проворчал Маса, откидываясь на спину и прикрывая глаза.

Кисти рук здоровяк осторожно сложил на груди, и меня внезапно захлестнула острая жалость. Маса выглядел как отпетый покойник, не хватало только свечки.

— Я думаю, он прав, — тихо произнес Момент. — Мы в "Пузыре". Возможно, он окольцовывает объект, поэтому мы не можем к нему пробиться…

— Ерунда, — возмутился Лом. — Может наоборот, это третий Чернобыль в аномалии, и нам просто не удается попасть внутрь?

— К сожалению, это не так, — Момент почесал переносицу, собираясь с мыслями. — Вначале я тоже так думал, но в округе нет следов аномалий, а когда я попытался повернуть назад и выйти к заводу, — при этих словах боец быстро взглянул на Каракурта, — то не смог это сделать. К тому же, область воздействия Вечного сжалась еще больше, но мы до сих пор не видели ни одного мутанта.

— Я вообще был уверен, что "Пузырь" должен исчезнуть при приближении Вечного, — задумчиво пробормотал Лом.

— Если бы "Пузырь" был сравним по размерам с областью его влияния, то — да, — терпеливо объяснил Момент. — Но аномалия намного больше. У Вечного просто не хватает сил…

При упоминании, о том, что у него чего-то не хватает, Жид неприязненно заерзал на траве. Тем временем, Момент достал из своего рюкзака странную конструкцию, напоминающую кусок спеченного металла с осколком кварца в середине.

— Это "Компас", — пояснил он. — Если нам не удастся самостоятельно выбраться, придется попробовать его активировать.

— В присутствии Жида? — удивился Лом, и тут же принялся извиняться, — прости Вечный. Забылся. Ничего личного.

— А я думала, что в "Пузыре" всегда возвращаешься на одно и то же место, — мне не хотелось слушать недовольное сопение Жида, и я попробовала вернуть разговор в прежнее русло.

— Это когда пытаешься в него войти, — похоже, Момент устал от пустых разговоров. Последовав примеру Масы, он растянулся на траве. — Каких-то три километра, и мы у цели! Знать бы, куда идти.

— Все ты виноват, со своим человеколюбием, — проворчал Бек. — Говорил же, давай его убьем. Еще в тоннеле. Тогда и Тархун был бы жив и к объекту бы мы вышли в другой точке…

— И не узнали бы, что Каракурт железо с объекта вынес, — подхватил Момент. — Пришли бы на место и торчали бы там, как… тополя на Плющихе.

Бека его аргументы не особого впечатлили. В подобных спорах зачастую каждый остается при своем мнении. Однако самого Каракурта обсуждение его участи явно выбило из шаткого душевного равновесия.

— Я знаю, как выйти из "Пузыря", — сказал он, слегка шепелявя.

— Кто-нибудь, заткните ему рот, — поморщился Бек. — Иначе я за себя не ручаюсь.

— Я провел обряд "Поглощения", — упрямо произнес безумец. — И теперь обладаю способностями проводника.

Маса перекатился на бок и лениво открыл один глаз.

— Портянки подойдут? — спросил он, задумчиво.

— На кляп? Конечно, — Бек медленно поднялся на ноги.

Его взгляд не предвещал Каракурту ничего хорошего. Псевдогот правильно его трактовал, и торопливо выпалил:

— Если в течение пяти минут я выведу вас к заводу, вы мне поверите?

— Три километра за пять минут? — насмешливо бросил Маса, потянувшись к сапогам. — От завода до объекта было шесть, теперь осталось три, а я считать умею.

— Мы в "Пузыре". Тут возможно, что угодно, — в голосе Момента надежда почти победила недоверие.

Я его понимала. Бойцу не терпелось покончить с делами и вернуться в цивилизованный мир. Туда, где доктора, неограниченный запас обезболивающих, а по ночам не донимают холод и сырость.

— Мы оставим тебя в живых, — произнес Бек с расстановкой, подчеркивая значимость каждого слова, — только в том случае, если за полчаса ты выведешь нас к объекту.

— Вы согласны идти за мной в течение целых тридцати минут? — в глазах Каракурта неожиданно блеснула неприкрытая издевка. Словно это не он, а именно Бек сидел со скованными руками и пытался выторговать себе жизнь. — Выходит, вы мне уже доверяете…

Последние слова псевдогот произносил, уткнувшись лицом в землю. Разъярившийся боец взревел не хуже оголодавшего кровососа, и обрушил град ударов на посмевшего язвить безумца.

— Не надейся на быструю смерть, — цедил Бек сквозь зубы между ударами. — Я тебя искалечу. Переломаю руки. Вырву язык. Тебе нечем будет просить о смерти.

Никто и не подумал заступиться за Каракурта. Маса снова закрыл глаза, Момент и Вечный отвернулись, словно увидели за пределами поляны что-то интересное. Лом вообще встал, и слегка прихрамывая, отошел в сторону. Я тоже потянулась к вещмешку, делая вид, что хочу проверить завязки.

Едва я откинула верхний клапан, из рюкзака потянуло ароматом копченостей. У меня даже живот от голода свело. Навязчивая тошнота усилилась, но теперь она приобрела другой характер — мне жутко захотелось закинуть в себя хоть что-нибудь съедобное. А у нас как назло почти не осталось припасов.

Я украдкой взглянула на Бека. Заметит, что жую в одиночку — прибьет.

Боец полностью перестал себя контролировать. Большая часть его ударов приходилась по натянутым на псевдогота рюкзакам, но не думаю, что Каракурту было от этого легче.

Наконец Бек выдохся и обессилено опустился на траву.

— А теперь, давай! — бросил он, переводя дыхание. — Веди нас! Я даю тебе тридцать минут! Я не жадный. Но потом не обессудь, не выведешь — убью. Даже пулю тратить не буду. Зарежу, как барана. Все. Время пошло. Я засек, — Бек продемонстрировал экран наладонника. — Сейчас половина пятого. Ровно пол часа до твоей смерти.

— Ты обещал нам два часа на отдых, — холодно произнес Момент. — Они еще не прошли.

— Через два часа уже стемнеет, — Бек завелся и никак не желал угомониться.

— Выходит, твое слово ничего не стоит? — в голосе Момента неожиданно прорезались стальные нотки. — Вначале должен быть привал, потом марш бросок, а после можешь резать Каракурта на части. Уверен, уложишься до темноты.

Бек смерил напарника тяжелым взглядом, словно раздумывал, не врезать ли и ему. На лице Момента не дрогнул ни один мускул, и боец высокомерно процедил:

— Хрен с вами. Отдыхайте. Уже не долго осталось.

Два часа не так уж много, особенно если не хочется, чтобы они заканчивались.

Я прикрыла глаза и слегка задремала. Мнедаже привиделся праздничный стол, уставленный всевозможными яствами, но громкий окрик Лома вернул меня к грубой действительности.

— Старуха! — завопил он во всю глотку. — Ты почему крысятничаешь?

Я с трудом приоткрыла один глаз и непонимающе уставилась на шумного сталкера. Он что-то жевал. Бек, Момент и Маса тоже активно работали челюстями, а Вечный умудрялся еще и украдкой подкармливать Каракурта. Совсем страх потерял — забыл, что тот собирался его прирезать.

Между мужиками, на импровизированной скатерти высилась кучка вяленого мяса. Вот почему мне приснилась еда — вокруг разливался запах копченостей.

Еще не до конца очнувшись ото сна, я тоже потянулась за куском. Но едва пальцы сомкнулись на ломте мяса, сон с меня, как рукой сняло.

Я поняла, что все ели!

— Фу! Какая гадость! — меня даже перекосило от брезгливости (и сознания того, какие деньги я теряю). — Это же артефакты, преобразованные Вечным!

Мужики уставились на меня непонимающими взглядами. Однако их руки замерли на пол пути ко рту, а сам Вечный даже поспешно бросил недоеденный кусок обратно на скатерть. Не перестали жевать только Бек и Каракурт.

— Они из второго рюкзака, того, что из псевдоплоти! — я попыталась развеять последние сомнения. — Каракурт, подтверди, что там арты были!

— Не помню, что там лежало, — прочавкал псевдогот. — Всю память мне отшибли. Но все равно, очень вкусно. Еще можно было бы соли добавить, а так ничего.

— А даже если и арты, — Бек смерил меня презрительным взглядом. — Жрать все равно охота. Сама попробуй.

— Не буду я пробовать…

Но отвертеться мне не удалось. Под надзором мужиков мне пришлось разжевать и проглотить огромный кусок чьей-то плоти. Вкус на самом деле оказался вполне приличным. Может это и правда не артефакты, а обычное вяленое мясо? Но как же тогда валявшиеся в том же рюкзаке древесный мусор и оплавленный металл? Для чего они понадобились Каракурту? Хотя от двинувшегося сталкера можно ожидать чего угодно.

— Смотри, Каракурт, как твою подругу перекосило, — Бек жестко вцепился в плечо безумца, отчего тот съежился, но жевать не перестал. — Думаешь, брезгует она? Не-е-ет, — протянул боец особо язвительно. — Ей потерянных денег жалко. Как считаешь, Старуха, что ты сейчас ешь? "Ломоть мяса"? А может, "Золотую Рыбку"?

— «Рыбка» не из мяса, — попытался влезть с комментариями Маса, но Бек еще не закончил издеваться.

— Не важно! — отрезал он. — Главное цена. Старуха, ты знаешь, сколько стоит "Золотая Рыбка"?

Чего он добивается? Хочет вывести меня из себя? Так мне наплевать на его старания. Как говорится: "назови хоть горшком, только в печь не сажай".

— Чего молчишь? — Бек и не собирался останавливаться. — Каракурт тоже не доволен, что ты у него артефакты сперла и с нами не поделилась. Не сказала: "дядя Бек, возьмите свою долю".

В ответ я достала КПК и демонстративно взглянула на экран.

— Два часа уже прошло, "дядя Бек". Можешь сказать мне спасибо, за то, что я надрываюсь, несу твою долю.

Бойца ощутимо перекосило. Мне даже показалось, что он вот-вот меня ударит, но вместо этого Бек живо вскочил на ноги. Ожидавший очередного приступа ярости Каракурт, поспешно попытался самостоятельно подняться, однако многочисленные оковы сильно стесняли его движения. Псевдогот только неуклюже завозился на земле, стараясь пересилить тяжесть давящих к земле рюкзаков. Зрелище вышло до отвращения жалким.

Бек и не подумал ему помогать. Он добился своего, сломил волю безумца, и теперь бойцу требовалась другая жертва.

— Собери мою долю в рюкзак, — бросил он мне с язвительной вежливостью.

— Будет сделано, — ответила я в том же тоне, демонстративно закидывая в рот очередной артефакт.

От всех пережитых впечатлений у меня даже голова перестала болеть. Либо анальгин наконец-то подействовал, либо организм решил, что достаточно меня помучил.

Пока я сгребала в рюкзак остатки трапезы, Лом ухватил копошащегося Каракурта за шиворот, и потянул кверху. Но псевдогот так ослабел, а цепи на его ногах так запутались, что ему никак не удавалось подняться.

Через две минуты, во время которых Бек многозначительно посматривал на КПК, Каракурт жалобно заныл:

— Хотя бы кандалы с ног снимите. Сил больше нет, семенить, словно китаянка. И в рюкзаках что-то звякает. Поломалось наверно.

— Да, Бек, ты так по ним лупил, — Момент попытался почесать перебинтованную руку, но ему не удалось пробиться через многочисленные слои марли. — Надо проверить, все ли там цело.

— А время-то идет, — боец неохотно потянулся за ключами от наручников.

Отцепив ножные оковы, он попытался проверить содержимое вещмешков, не снимая их с Каракурта. Однако при каждом прикосновении к рюкзакам псевдогот вздрагивал и ежился, словно щекотливая лошадь.

— Не дергайся! — Бек мгновенно потерял терпение, а Каракурт снова заныл:

— Больно же! Ты мне все ребра переломал!

— Какие, на фиг, ребра, — обозлился боец, но все-таки попытался вытряхнуть Каракурта из рюкзаков.

Однако чтобы снять лямки требовалось, как минимум их расстегнуть, либо освободить руки псевдогота от наручников (что было намного быстрее и проще).

По-хорошему, заниматься пленным должны были минимум два человека, но Бек так всех достал, что теперь копошился возле Каракурта в одиночку. Лом и Маса присели в сторонке, с осуждением глядя на затянувшуюся процедуру. Вечный прикрыл глаза, и казалось, задремал, а Момента больше всего занимало, как подлезть под бинт и почесаться. Я тоже закончила собирать объедки, и теперь гадала, как отнесутся наши желудки к порции радиоактивного мяса.

Поэтому когда Каракурт коротко ударил Бека в челюсть, вскочил на ноги и побежал, вначале никто ничего не понял.

— Стреляйте, блин! — завопил Бек, хватая свою винтовку. — Уйдет.

Но спина Каракурта уже мелькала за ближайшими деревьями.

Мужики сразу повскакивали с мест. Всполошившийся Вечный схватил Абакан и послал вдогонку беглецу длинную очередь. Бек упал на колено и основательно прицелился. Даже Маса подхватил Грозу перебинтованными ладонями, и морщась от боли, принялся стрелять.

Я тоже подключилась к общей суете и умудрилась дважды выстрелить из Винчестера, хотя было очевидно, что беглец уже находится вне зоны досягаемости дробовика.

Не смотря на весь наш шквальный огонь, ни одна из пуль не достигла цели.

— За ним! — завопил Момент, первым срываясь с места.

Он совсем позабыл про сломанную руку и рванул за Каракуртом, как молодой сайгак. Еще бы, ведь именно из-за его, как выразился Бек, "человеколюбия" опасный безумец оказался на свободе.

Никто и не подумал подбирать рюкзаки. Все ринулись в погоню, торопясь как можно быстрее пристрелить беглеца.

Я позабыла про усталость, недавнюю мигрень, наезды Бека и желала только одного — увидеть, как голова Каракурта разлетается от соприкосновения с зарядом дроби. Пусть, когда боец над ним издевался, я почти дозрела встать на его защиту. Существует правило: "не мучай врага" (или "не играй с едой"). Если сам не хочешь, чтобы над тобой измывались, значит и к недругам надо относиться точно так же.

Быстро перемахнув через небольшую поляну, мы вломились в лесной массив, словно стадо кабанов промчались сквозь редкий подлесок и выбежали к глубокому обрыву. Сильно разогнавшийся Момент едва сумел удержаться на самом краю — если бы Лом не изловчился ухватить его за куртку, боец бы точно сверзился вниз.

Обрыв углублялся метров десять, не меньше. Дальше, внизу простиралась широкая долина, местами поросшая редкой травой, но в основном черневшая уродливыми проплешинами. Метрах в семистах от нас четко вырисовывалась граница влияния Вечного — там пестрела россыпь аномалий. Ухали "Трамплины", раскручивались "Карусели", щелкали перезревшие "Электры", а "Жарки" вспыхивали ярким огнем. Между опасных участков задумчиво бродили мутанты. По большей части это были кабаны, но я заметила и стадо туповатых плотей, а возле далекой бетонной ограды прикорнуло семейство кровососов.

Теперь становилось понятным, что имел в виду Каракурт, когда обещал за пять минут вывести нас к заводу — позади всего этого великолепия возвышались производственные корпуса. Только они ничуть не походили на те, возле которого мы похоронили Тархуна. На крыше далеких строений, наперекор времени и напору разрушающих стихий горделиво высились крупные буквы. Надпись читалась даже невооруженным глазом: НИИ "Радиоволна".

Я непроизвольно оглянулась назад — все верно, там не оказалось никакого леса. Наш отряд столпился на одинокой скале, торчавшей к небу, как выставленный кверху средний палец. Мол, получите и распишитесь.

Мы действительно выбрались из пространственной аномалии, и как предполагал Момент, в самом неожиданном месте. Если до этого до цели нам было километра три, то теперь все двадцать. К тому же, в "Пузыре" остались наши рюкзаки со снаряжением.

ГЛАВА 11. ДОМЫСЛЫ И ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ

Пока я крутила головой, читала надписи на заброшенном научно-исследовательском институте и рассматривала блуждающих по равнине мутантов, мужики зря времени не теряли. Лом быстро проверил возможные варианты нетравматического спуска, а Маса, Бек и Вечный Жид яростно растрачивали патроны, метя в спину улепетывающего Каракурта. Стоявший за их спинами Момент, подбадривал стрелков громкими криками.

Псевдогот бежал пригнувшись, кидался из стороны в сторону, и нелепо перепрыгивал через мелкие препятствия. Он уже изловчился преодолеть половину пути до границы влияния Вечного, и все продолжал от нас удаляться. Оставалось только гадать, как ему удалось быстро спуститься с приличной высоты и ничего себе не сломать. Судя по четкой выветренности его движений, псевдогот даже лишнего синяка себе не заработал.

— Уйдет, гад! — выкрикнул Бек, отрываясь от прицела опустевшего автомата. — Сайгак недоделанный. Щас я его…

Боец наконец-то вспомнил о снайперке — винтовка висела у него за спиной, в то время как Винторез Лома остался на недосягаемой поляне.

Как назло ВЛА оказалась не заряжена. Пока Бек, ругаясь, вставлял обойму, целился, и усмирял сбившееся дыхание, Каракурт успел преодолеть еще пару десятков метров. Меня суетливые действия бойца откровенно выводили из себя. Ты либо комментируй чужие действия, либо стреляй. Не стоит пытаться сделать все одновременно.

— Мотается, гад, как белье в проруби, — процедил Бек сквозь зубы, нажимая на курок.

Пули выбили фонтанчики грязи справа от ног Каракурта, заставив того отпрянуть в сторону и прибавить ходу.

Бек выругался и я вслед за ним. В пылу погони боец успел выпустить по беглецу половину рожка, а боезапасов у нас и так не слишком много. Если еще вспомнить об оставленных на поляне рюкзаках…

— Пожалуйста, не стреляйте, — простонала я, приплясывая на месте. — Поберегите патроны. Каракурта и так сожрут, а нам еще назад, в "Пузырь" возвращаться.

— Что значит, в "Пузырь"? — переспросил Бек, наконец-то отрываясь от прицела.

— А то и значит, что мы в глубокой… — начал было Момент, но взглянув на меня, изменил формулировку, — выгребной яме.

— А я бы сказал, — буркнул Маса, — мы на вершине провала.

— Черт! Черт! — Бек, наконец, осознал, в какую ситуацию мы вляпались.

— Не то слово, — подтвердил Лом. — Лучше посмотрите, как кабаны задерут Каракурта.

Пятеро крупных секачей, несомненно, заметили приближающегося к ним человека. Они насторожили короткие уши, пригнули клыкастые морды к земле, но нападать, пока не торопились. Ждали, когда жертва выберется из охранной области Вечного.

Будь у Каракурта дробовик, он бы без труда объяснил тяжеловесным тварям, кто самый опасный хищник в Зоне. Но безоружному человеку здесь делать нечего. Разве что мутантов кормить.

— Сейчас, — пробормотал Лом, наблюдая за перемещением беглеца в бинокль. — Вот сейчас…

Сталкер говорил так, словно присутствовал на футбольном матче и пытался поддержать любимую команду во время пробивания пенальти. Типа: "соберитесь, ребята, нам нужен только гол".

Каракурт тоже заметил кабанов и сразу сменил направление. Теперь он бежал к забору института под небольшим углом. Расстояние между ним и клыкастыми монстрами стало постепенно увеличиваться, однако подобравшиеся кабаны отчего-то не торопились трогаться с места.

— Что же вы медлите, твари? — прошептал Бек. Он тоже наблюдал за беглецом, но через окуляр прицела. — Ускорения вам предать что ли…

Мне самой очень хотелось поторопить мутантов, прикрикнуть на них, чтобы они проснулись и как можно быстрее разделались с опасным безумцем. Оставлять Каракурта в живых, помня обо всех его способностях, навыках супермена и заплесневелых мозгах было бы чересчур неразумно. Подобным безумцам не место на свободе. Если только в тихой палате с мягкими стенами, и дюжими санитарами у входа. Но где же их в Зоне взять?

Мне очень не хотелось жить с оглядкой, бояться отправиться на вылазку одной и постоянно оглядываться, ожидая, когда супер-черный-паук Каракурт подберется ко мне поближе, чтобы провести обряд "Поглощения" (или что он там еще удумал?). Поэтому когда вслед за улепетывающим безумцем откуда-то вынырнул невидимый до сих пор кровосос, и ловким ударом сбил его с ног, я завизжала ничуть не хуже осчастливленной псевдоплоти.

— Старуха! — возмутился Вечный, затыкая уши. — Так и оглохнуть недолго!

— Да! Да! — завопила я, бросаясь к нему на шею и целуя в чумазую щеку. — Смерть Каракурту! Его больше нет! Мы с тобой можем спать спокойно!

— Со мно-о-ой? — сразу заинтересовался Вечный, но я только рассмеялась.

От удара когтистой лапы Каракурт отлетел метров на пять. Он еще пытался подняться, но лоснящаяся черная тень в два прыжка оказалась рядом. Я видела, как кровосос вздернул человека в воздух, поднял над головой, и присосался к оголенной шее. Теперь Каракурт был обречен. Нехорошо радоваться чьей-либо смерти, но в тот момент я была по-настоящему счастлива.

— Его больше нет! — со второй попытки мне удалось произнести эту фразу более спокойно.

— Много ли человеку для счастья надо? — вздохнул Лом, отрываясь от бинокля. — Кровосос Каракурта куда-то потащил. В логово, наверно, детишек малых потешить.

— Это, конечно, хорошо, — пробормотал Бек. — Но куда делся "Пузырь"?

— Никуда. Он там же где и был. За воротами приборостроительного завода, — Момент ожесточенно поскреб бинты и даже застонал от сознания бесплодности своих усилий. — Там вход, а здесь выход. Теперь нам придется назад возвращаться!

Стоявший рядом Маса тоже потер друг о друга перемотанные ладони, и похоже, с тем же успехом. То есть, безрезультатно.

— Блин, Момент, ты можешь не чесаться? — воскликнул здоровяк, не сумев пробиться через туго намотанную марлю. — Глядя на тебя, у меня тоже зуд начался!

— Не могу, — боец принялся сдирать повязку. — Лом, помоги. Сними эту дрянь!

— Но…, — начал было Ломакин, однако, наткнувшись на яростный взгляд проводника, поспешно схватился за бинты.

Мне вовсе не хотелось смотреть на открытую рану, тем более при дневном свете. Хватило увиденного еще там, в тоннеле. Пусть уже начинало темнеть, день клонился к вечеру, солнце катилось к горизонту, а небо заволокли обычные для Зоны низкие тучи…

Небо. Тучи. Никакого тумана.

Точнее он есть, но очень далеко, на горизонте, почти на пределе видимости.

Третий Чернобыль даже на картах навигаторов выглядел белым пятном. И вертолеты тоже исчезли в белой дымке, значит можно предположить, что все они угодили в "Пузырь". А тот бедолага, чьи обломки мы обнаружили, возможно, наткнулся на невидимую границу, или его выкинуло из аномалии уже потом, да так неудачно, что он разбился.

Так что же стало с другими вертолетами? Если бы кому-нибудь из них удалось удачно покинуть "Пузырь", мы бы знали. Мещеряков бы сообщил.

Предположим, остальные машины не разбились. Но у них по любому закончился керосин, или на чем они там летают, а значит, пилоты совершили вынужденную посадку. Может, они так и бродят в "Пузыре"? Или еще хуже — добрались до объекта и сейчас выполняют за нас нашу работу? В любом случае мы должны поторопиться.

Я поспешно обернулась к притихшим мужиками. Лом уже успел разбинтовать руку Момента и теперь осторожно ее ощупывал. Вместо ожидаемой открытой раны, я увидела молодую, розовую кожу, и свежие рубцы шрамов. Все выглядело так, словно бойца лечили в стационарной клинике, и со дня ранения прошло минимум недели три.

Момент осторожно пошевелил пальцами. Под тонкой кожицей перекатились поврежденные мышцы, что-то хрустнуло, и боец сразу согнулся от боли. Но рука-то сгибалась, а мышцы работали!

— Больно как! — застонал Момент, прижимая к телу раненную конечность.

— А ты что хотел? — участливо пробормотал Лом. — Кости еще не срослись.

— Через неделю срастутся, — уверенно заявил Вечный Жид. — А пока надо их конкретно совместить и зафиксировать.

— Ты-то откуда знаешь? — насторожился Бек, но Вечный его игнорировал.

— Придется зафиксировать старыми бинтами, — Лом уже полностью ушел в работу и принялся сматывать деформировавшуюся марлю в рулон. — Аптечек нет, но раз все так быстро зарастает, инфекции можно не опасаться.

— А меня?! Меня тоже разбинтуйте! — довольный Маса нетерпеливо вытянул вперед запястья.

Я, сразу потянулась к его бинтам. Разматывать вторую руку взялся Вечный. Он ловко распустил перекрученные завязки и сделал вид, что полностью сосредоточился на творческом процессе.

Но Бека его энтузиазм не обманул. Боец привык добиваться ответов на свои вопросы. Он, так же как и я, видел в тоннеле открытый перелом и теперь хотел разобраться, что происходит.

Некоторое время Бек переводил красноречивый взгляд с равнодушного Жида на заживающую руку напарника. Однако Вечный на это никак не реагировал, только сосредоточенно сопел.

Наконец боец устал ждать, когда у Жида проснется совесть, и тот расколется сам.

— Ты ничего не хочешь нам рассказать? — спросил он елейным голосом.

— О чем? — удивился Вечный, отдирая остатки бинта.

Нижние слои марли снова присохли, но на этот раз Маса даже не поморщился. Его ладони тоже затянулись свежей кожицей, и выглядели вполне работоспособными. Похудели, лишились части мяса, но не кровоточили.

— Вечный, ты не умеешь врать, — произнес Бек с жестким напором. — Я вижу по твоему лицу — ты знаешь, что произошло.

— Раны зарубцевались, — Вечный пожал плечами.

— Почему? — настырно спросил Бек.

— Потому что мы ели преобразованные артефакты, — пришел на помощь Жиду Лом. — Разве не понятно?

Бек не обратил внимания на мелкую грубость. Не стал требовать, чтобы Ломакин соблюдал субординацию. Он собирался добиться ответа от упершегося Вечного и сейчас дожимал именно его.

— Я хочу, чтобы это озвучил Вечный, — боец достал пистолет и непринужденным жестом нацелил ствол в плечо нахмурившегося сталкера. — Будешь отмалчиваться — выстрелю. Ты все равно исцелишься, но клянусь, вначале будет очень больно.

Жид неприязненно покосился на ствол и проворчал:

— Это непроверенные сведения.

— Ты главное говори, а мы проверим! — боец взмахнул пистолетом, едва не угодив Вечному в лоб.

— Я давал подписку о неразглашении, — Жид все еще пытался упираться, и боец, не выдержав, заорал:

— Да ты понимаешь, кабанья морда, что Момент мог умереть?! Что Маса мучился от боли. Они кровью истекали, а ты о своей подписи беспокоился? У Лома — рука, Старуха зеленая, а ты, сволочь, тайну соблюдал?!

— Ты идиот, или прикидываешься?! — взвился в ответ Вечный. — Я сам не знал, что это артефакты, пока Старуха не сказала! Не знал! Ясно тебе или нет?! И потом, их только на крысах опробовали! Лабораторных! Да, крысы выздоравливали, и что? У них сильно возросла скорость обмена веществ, активировались регенерационные процессы, но последствия еще не изучены! Ты стал бы кем-то из нас рисковать? На ком эксперименты ставить? На той же Старухе? А если бы она через час ослепла, или паршой заросла, как снорки? Или обезумела бы, как Каракурт, да еще смогла бы нас ментально контролировать? Здесь Зона! Здесь, все что хочешь, может случиться. Даже невидимые кровососы, полтергейсты и… "Пузыри"!

Вечный ожесточенно махнул рукой в сторону далекой полосы тумана.

— Старуха! Тебе кровушки попить случайно не хочется? — сразу принялся ерничать Лом. — Щупальца еще не растут? А может, лоб чешется, мозги увеличиваются?

Но я не обратила на его приколы никакого внимания. Арты мы ели вместе, так что в монстров, если что, тоже вместе превратимся. Станем одним племенем двуногих, прямоходящих мутантов (хотя не факт — снорки, обычно, на четвереньках скачут).

Я смотрела на Бека.

Боец перестал слушать Вечного где-то на середине истошных воплей. Выхватил из его тирады поверхностную информацию, сделал поспешные выводы, а так как Жид его разозлил…

Бек повернулся ко мне, и я поняла, что мои неприятности только начинаются — боец нашел себе нового козла отпущения.

— Я же не знала, что арты лечат, — забормотала я, непроизвольно отступая назад. — Бек, сам подумай, стала бы я их зажимать… Ну, хотела чуть-чуть денег подзаработать… Не убивать же теперь за это…

— Почему нет? — ласково спросил боец, надвигаясь на меня, как эвакуатор на неудачно запаркованную легковушку.

Благожелательные интонации его голоса совсем не соответствовали сквозившим во взгляде намерениям. Что он собирается сделать? Встряхнуть меня? Ударить? Сбросить со скалы?

Как назло остальные мужики привычно отвернулись в разные стороны. Даже человеколюбивый Момент больше интересовался манипуляциями Лома, сноровисто накладывающего ему повязку.

Я сделала очередной шаг назад. Потом еще. Мне очень не хотелось получить от Бека трепку, даже простую пощечину. Пусть он уже отвешивал затрещины Вечному, бил Лома и ободрал костяшки пальцев о Каракурта, но я-то женщина. Меня-то нельзя бить. Я вовсе не желаю снова становиться изгнанником, как после гибели Серого Лиса!

Не зря я обосновалась в Зоне, ох не зря! Безвылазно, не имея возможности вернуться во внешний мир. Может, менты не сразу взяли бы меня в оборот, но лучше этого не проверять.

В далекой мирной жизни на меня тоже подняли руку, и чем все это закончилось? Лужей крови, сломанным ножом и поспешным бегством, которое завершилось только здесь, за периметром, куда я не планировала попасть даже в самых жутких и бредовых снах.

А нечего было меня унижать загонять и в угол! Если ты мужик, то это вовсе не значит, что можешь безнаказанно избить женщину! Чтобы хоть как-то компенсировать разницу в силе и весовых категориях мне пришлось схватиться за нож…

Что было дальше, помню смутно — вроде бы я намотала кишки ему шею, а потом потеряла сознание. Когда очнулась, не придумала ничего лучше, чем бежать.

Но дорожка, как говорится, уже проторена. На гайке слетела резьба. С каждым разом хвататься за нож становилось все легче, и наоборот, все сложнее оказывалось себя сдержать.

Что стоит Беку просто успокоиться и не тревожить дремлющего во мне зверя?

Я не хотела убивать, но моя рука уже привычно нащупала кинжал. Не тот, от которого погиб Лис, а клинок Каракурта, со спекшейся на нем кровью Тархуна. Длинное, узкое, обоюдоострое лезвие уютно покоилось в напоясных ножнах, немного сзади, возле ягодиц. Костяная рукоятка приятно холодила пальцы, просилась в ладонь…

Я маньяк?

На очередном шаге моя нога неожиданно потеряла опору. Из-под соскользнувшего ботинка посыпались мелкие камушки, застучали сухой дробью по отвесному склону. Чтобы удержаться, я взмахнула руками, совсем позабыв о зажатом в пальцах ноже…

— Стой! — одновременно выкрикнули Маса и Вечный, но было уже поздно.

Я полетела вниз.

Впрочем, полет вышел не долгим. Беспорядочно размахивая руками, я случайно вонзила клинок в грунт. Лезвие проделало в плотной глине глубокую борозду и быстро выскочило на поверхность, но мое падение приобрело более плавный характер. Оказывается, скала только на вершине была каменистой и неприступной. Ее плоская макушка, нависала над глиняными склонами, словно шляпка гриба, и мне в полете удалось подтянуться к изрытой чьими-то норами "ножке". Дальше пришлось цепляться за все доступные впадины, тормозить всеми доступными частями тела и беречь ничем не защищенную голову от критического удара. В результате я содрала пальцы в кровь, едва не вывихнула ногу и выронила нож, но при приземлении отделалась только легкими ушибами.

— Старуха! — выкрикнул Лом, свешиваясь с края скалы. — Ты жива?

Как будто сам не видит!

— А ты как думаешь? — завопила я, пытаясь найти оброненный клинок.

— Эта тварь собиралась меня зарезать! — возмущенно завопил Бек. — Они точно с Каракуртом заодно! Из одной психушки сбежали!

Как бы он не разорялся, первый мой запал прошел, избыточная агрессия улетучилась во время падения, и теперь гневливому бойцу с моей стороны ничего не угрожало (лишь бы и он не вздумал пустить в ход оружие). Возможно, сейчас я стерпела бы даже побои. Просто в следующий раз обозлилась бы намного быстрее.

Как оказалось, кинжал застрял в одной из нор, на высоте примерно двух с половиной метров. Чтобы его достать мне пришлось на время заделаться альпинистом. Затем я отступила назад, подальше от скалы, и не обращая внимания, на не умолкающие угрозы Бека, выкрикнула столпившимся наверху мужикам:

— Спускайтесь! Долго там торчать собрались?

— Ах ты, сука! — Бек все никак не мог успокоиться. — Сейчас я спущусь! Я так спущусь!

— Остынь, — Момент попытался утихомирить напарника, но мне и без того уже было наплевать на его угрозы.

Я наблюдала за затягивающимися царапинами.

Первыми, мелкие ранки на пальцах покинули частицы песка и глины. Они просто выдавились на поверхность кожи, и ссадины стали выглядеть намного чище. Следом вытекло немного прозрачной сукровицы, и прямо на глазах царапины стали затягиваться молодой кожицей. Все происходило так быстро, словно я смотрела научно популярный фильм, поставленный на быструю перемотку. При этом руки начали жутко чесаться, а мне снова захотелось есть.

От еды и разгуливающих по равнине кабанов, мои мысли плавно перетекли к отсутствующему Винчестеру.

Пока я бежала за Каракуртом, дробовик был при мне, а вот на скале его уже не оказалось…

— Мужики! Вы мое ружье случайно не видели? — выкрикнула я, задирая голову к не торопящимся спускаться сталкерам.

— Ей еще и ствол понадобился! — завопил Бек, садясь на край обрыва и осторожно сползая вниз.

— Я видел! — отозвался Вечный, понимая, что повисший на руках боец пребывает в шатком положении и не сможет быстро до него добраться. — Посмотри за скалой.

Поблагодарив глазастого сталкера, я обогнула торчащий к небу "гриб", и сразу наткнулась на… Что бы вы думали?

Конечно же, холодильник! На этот раз это был ЗИЛ — древний, проржавевший агрегат, захлопнутый наглухо, с оторванной ручкой, но оттого еще более привлекательный. Тот, кто не поленился притащить сюда холодильник, выломал ручку, но при этом (я была в этом просто уверена), снарядил внутри тайник. И этот тайник сейчас был полон! А иначе, зачем захлопывать дверцу?

Пока я с предвкушением рассматривала предполагаемый схрон, сверху послышался шорох осыпающейся глины, металлический скрежет и матюги. Затем раздался легкий шлепок, а ругательства перетекли в более спокойное русло. Выходит, Бек, наконец, отважился последовать моему примеру, и возможно, даже ничего себе не сломал. Самого бойца мне видно не было — его загораживала скала, но все доносившиеся звуки были весьма красноречивы.

— Старуха, мля! — воскликнул Бек, едва оправившись от скоростного спуска. — Куда ты делась? От меня не скроешься!

— Я здесь! Иди, лучше, посмотри!

Мне не было никакого резона таиться. Лучше сразу огрести, а потом заниматься своими делами.

Приблизившись ко мне, боец сурово засопел. Он собирался и дальше держать марку, но одинокий холодильник тоже произвел на него впечатление. Сейчас нам пригодился бы любой хабар, особенно патроны. Ведь чтобы завалить какую-нибудь дичь, нужно чем-то стрелять.

— Ручки нет, — пробормотал Бек, оттесняя меня от древнего агрегата. — Это хорошо.

Он осмотрелся и не найдя подходящего инструмента, потянулся за моим кинжалом.

Я понимала, что боец не собирается использовать холодное оружие по назначению, но все равно, когда отдавала ему нож, мои руки предательски дрожали.

— Так, — Бек уперся рукояткой в выступающий из развороченного замка короткий штырь.

Тот немного помедлил, но потом утопился в дверь. Тогда Бек ухватился за край створки и потянул ее на себя. Не простая, скажу вам, задача — с одной стороны давить на дверцу, а с другой, тянуть ее в противоположном направлении.

Холодильник сопротивлялся недолго. Как мы и предполагали, он был полностью забит. Только внутри не оказалось ни патронов, ни аптечек, ни даже, съестных припасов. Там лежал сильно затертый кожаный плащ, несколько рукояток к ножам, сменные, ввинчивающиеся лезвия, сплошь ржавые и сильно зазубренные, и куча непонятных приспособлений — крюки, раструбы, короткие пилки. На самом дне я увидела прозрачный стеклянный шар и измазанный в чем-то буром крест (причем на кровь это совсем не походило).

— А вот и разгадка проснувшихся у Каракурта способностей проводника, — самодовольно произнес Бек, пока я непонимающе пялилась на странную коллекцию. — Он раньше здесь бывал. На этом самом месте.

Самым предусмотрительным из нас оказался Лом. Дожидаясь своей очереди на скоростной спуск, он догадался подстрелить разгуливавшего в отдалении кабана. С земли это сделать было бы намного сложнее. Грозе мутантов и без того пришлось израсходовать два десятка патронов. Свои первые промахи он объяснил неприспособленностью автомата к стрельбе на дальние расстояния.

— Каракурт химеру из снайперки срезал, а у меня автоматно-гранатометный комплекс, — отмахнулся сталкер на насмешливые подковырки Масы.

Как бы все не были голодны, спуск отряда сильно затянулся. Момент и Вечный неожиданно продемонстрировали чудеса альпинизма, отчего сползали со скалы особенно медленно. Маса наоборот поторопился, и в результате разбил свой автомат. Теперь пришла очередь Лома измываться над здоровяком, и если бы не своевременное вмешательство Момента, на этот раз не обошлось бы без кровопролития. Наезды Бека Маса еще терпел, но от смешливого сталкера ничего подобного выносить не собирался.

Все мужики были взвинчены и перевозбуждены. У всех сдавали нервы. Последние неудачи выбивали из колеи, не хуже попыток военных ввести монополию на вывоз артефактов. Даже Вечный Жид закатил небольшой скандал, утверждая, что он не нанимался ползать по скалам и таскать рюкзаки. Ключевым моментом в его претензиях было слово "долго".

— Мы должны были обернуться за два дня! Максимум — три, — вопил Вечный, будто находился на базаре, а ушлый торговец пытался ему впарить перезревший арбуз. — Вы хотя бы представляете, сколько стоит час моего времени?

Момент сказал, что не представляет, но Мещеряков все возместит. Боец говорил спокойным, примирительным тоном, но я-то видела, что в душе у него все кипит.

Еще бы, находясь в "Пузыре", мы рассчитывали добраться до объекта максимум в течение часа, выполнить контракт и после спокойно наслаждаться заслуженным отдыхом, высоким заработком и славой. А вместо этого нам предстоит пробираться назад, и неизвестно сколько рыскать по пространственной аномалии, в поисках поляны с забытым снаряжением.

Как ни странно, спокойными оставались только я и Бек. Мы оба успели выпустить пар в достаточной степени, и теперь взирали на беснующихся сталкеров с чувством всепонимающего превосходства.

Пока мужики выясняли отношения, осматривали собранное в схроне барахло, и разыскивали мой Винчестер, солнце почти село.

Не знаю, как держались остальные, а мне последние минуты давались особенно тяжело. В животе бурчало, жутко хотелось есть и даже мысль отведать сырого мяса не вызывала особого отвращения. Поэтому и до кабаньей туши я добралась одной из первых.

Зная о лени мужиков (особенно, если рядом есть вполне работоспособная женщина) я даже вызывалась поруководить процессом приготовления пищи. В результате Маса взялся за нож, а Вечный и Лом отправились на поиски сухого топлива.

Бек и Момент, как и положено командирам, предоставили подчиненным возможность выполнять грязную работу, а сами принялись анализировать создавшуюся ситуацию. С "Пузыря" и не активированного "Компаса" разговор плавно перетек на псевдогота.

— Как думаешь, Каракурт знал, что выведет нас именно к "Радиоволне"? — спросил Момент, ища удобное положение для раненой конечности.

— Если у "Пузыря" только один выход — он был в этом уверен, — отозвался Бек, задумчиво крутя между пальцами КПК.

Как только мы добрались до туши и устроили привал, боец сразу попытался отчитаться перед Мещеряковым, но связи не было. Ни спутниковой, ни какой-либо другой. Возможно, из-за низко нависающих туч, а может, над Зоной свирепствовал Выброс — я видела на горизонте багровые всполохи и слышала далекий гул.

— Знаешь, что самое странное? — пробормотал Бек, отрываясь от сумрачных мыслей. — Мы не видели Каракурта больше двух лет. И примерно столько же объект накрыт туманом.

— Думаешь, все это время он находился на объекте? — Момент с сомнением хмыкнул.

— Нет, конечно. Помнишь, его рассказ про схрон на заводе? Про монстров с клыками?

— Не слышал ничего подобного, — удивился Момент.

А у меня в памяти сразу всплыл образ безумца, изображающего в лицах вылезающих из-под завесы мутантов.

— Не важно, — отмахнулся Бек. — Я думаю, он вышел к заводу, спрятал хабар, и попытался вернуться обратно к объекту. Ведь там оставалось еще много всего ценного. Но пройти не сумел, так как угодил в "Пузырь". На то чтобы досконально обследовать аномалию и найти из нее выход, ему и понадобилось два года…

— Ерунда! Мы в "Пузыре" даже паршивого кабана не видели, — не сдержавшись, я влезла со своими комментариями. — Ни вблизи, ни на горизонте. Чем бы он там питался? К тому же два года — большой срок. За это время можно всю Зону вдоль и поперек излазать, не то, что какой-то "Пузырь". Лично я считаю — аномалия возникла недавно. Каракурт успел сделать в Чернобыль-3 несколько ходок и вынес кучу хабара. А когда появился "Пузырь", он наверняка подумал, что пришло время завязывать. Что это знак свыше или наоборот, сигнал из преисподней…, — посмотрев на разделываемый Масой окорок, я неожиданно упустила ход мысли. — Кто знает, что ему там померещилось. Короче, он принялся потихоньку таскать улов перекупщикам.

— Интересная версия, — сказал Маса, ни на секунду не отвлекаясь от важного занятия. — Но есть неувязки. Во-первых, если, по-твоему, Каракурт питался кабанами и плотями, где он брал патроны? И во-вторых, куда делся остальной хабар?

Видя, как здоровяк нанизывает огромные куски мяса на самодельные шампуры, я едва не захлебнулась слюной. Поэтому, прежде чем ответить пришлось прочистить горло.

— Патронов, по всей видимости, и на объекте хватает, — пробормотала я, с трудом отводя глаза от аппетитного зрелища. — Иначе бы Мещеряков выделил их побольше. А хабар скорей всего в остальных чучелах.

— Вот дрянь! — Момент схватился за голову. — Почему мы их все сразу не вспороли? А я еще думал: "откуда у этого урода снайперка и гранатомет?". Он точно вынес пол арсенала!

— А там был арсенал? — с напускным безразличием поинтересовался Маса.

Мужики давно гадали, что же такого полезного находится на Чернобыле-3. Мещеряков так толком ничего и не объяснил, бойцы тоже не страдали особой болтливостью, а Каракурта расспросить не успели. Тем более что никто не воспринимал его всерьез. Обычный шут, который умеет и знает слишком много. Может, ему просто везло? Говорят же "дуракам везет".

— Главное, чтобы он там все компы не разворотил, — хмуро бросил Бек, вновь принимаясь мучить КПК. — Связи нет. Надо было на скале попробовать…

Мужики почти согласились с моей версией, и я даже слегка собой загордилась.

Это надо же, какая я умная, если не сказать — гениальная! Но как только перед внутренним взором замаячили лавры прозорливого мыслителя, Маса грубо опустил меня на землю.

— Ерунда все это, — сказал здоровяк, вытирая окровавленные руки о край куртки. — Какой ему смысл в течение двух лет перетаскивать хабар с места на место, если можно сразу отнести партию перекупщику, отметить сделку, а главное, пообщаться? Каракурт — не отшельник. Сами видели, какое он трепло. Каким бы безумным он ни был, Каракурт не стал бы шататься по Зоне в одиночку в течение двух лет.

— Может, он был не один, — упрямо возразила я. Уж очень мне не хотелось отказываться от собственной версии.

Неприятно, когда так быстро отметают твои догадки.

Маса только снисходительно улыбнулся.

— Я думаю, Каракурт застрял под Лиманском. Город был отрезан от внешнего мира. Тоннель взорван, мост разобран. Возможно, Каракурту пришлось излазить Лиманск вдоль и поперек, обшарить его окрестности, и по ходу, обустроить пару тайников. Возможно, он и нору сам прорыл от самого госпиталя, до моста.

Представив, как невысокий, щуплый сталкер в одиночку копается в спекшейся глине, я сразу почувствовала к нему острую жалость. Лично я бы так не смогла.

О чем можно думать, пытаясь вырваться из законсервированного города в течение двух лет? Сражаясь с мутантами, стараясь не угодить в аномалии, и постоянно выискивая возможность пробиться к людям? Не удивительно, что у него крыша поехала.

— Может и так, — пробормотал Момент. — Все равно, правды мы теперь уже не узнаем.

— Какой еще правды? — послышался из темноты насмешливый голос Лома.

Сам сталкер находился от нас еще метрах в двадцати, но уловив обрывок разговора, конечно же, не смог не встрять. Он тащил огромную охапку досок, отчего походил на обезумевшую жертву кораблекрушения. Следом брел не менее загруженный Вечный, и не переставая, что-то бубнил себе под нос.

— А ты не подслушивай! — выкрикнул Маса. — Лучше дрова живей тащи.

— Мы гадали, где Каракурт пропадал в течение последних двух лет, — произнес Момент, когда сборщики дров подошли поближе.

— Кстати, я так и не нашел его останков, — объявил Лом, сбрасывая доски на землю. — Нору с костями обнаружил, но никаких следов Каракурта там нет.

— Кости — это по части бюреров, — отмахнулся Бек. — А после кровососов остаются мумии. Это что же получается, вы столько времени на поиски логова потратили? Тут люди с голоду умирают, а вы…

— Ладно, Бек, — не кипишуй, — Лом быстро соорудил из досок подобие шалаша, запихал внутрь принесенные Вечным тонкие прутики и развел огонь. — Щас все будет.

— Я похудел килограммов на пять, — пожаловался Вечный, опускаясь на траву. — Все из-за ваших артефактов. Говорил же, не надо их есть! Мало ли, что Старуха в рюкзак затолкала.

Маса многозначительно воздел зажившие ладони, и презрительно хмыкнул.

— Мог бы не есть, — отозвался Момент, поправляя сбившуюся перевязь. — Никто тебя не заставлял.

— Ну конечно! — до Вечного никак не доходило, что он снова нарывается. — Вы с таким аппетитом их уминали! А теперь мне еще придется радиоактивной кабанятиной питаться!

Не выдержав нытья, Бек отвесил занудному сталкеру мощную затрещину, и вновь взялся за КПК. На вспыльчивого бойца это было совсем не похоже — мог бы и дальше тему развить. Однако Вечный сразу заткнулся, так что цель оказалась достигнута с минимальными потерями. Возможно, прав был Угрюмый: дал кому надо в зубы — на какое-то время проблема решена.

Теперь все сидели молча. Сталкеры уставились на огонь, словно силились разглядеть в языках пламени собственное будущее. Конечно же, я сразу стала озираться по сторонам. Во-первых, из духа противоречия, а во-вторых — чего я в огне не видела?

Солнце скрылось за горизонтом, так что наш костер оказался единственным стабильным световым пятном на равнине. Вдалеке искрился извилистый разлом, периодически испускающий мощные языки пламени. Не знаю, как называется эта аномалия, но будь у меня хороший костюм с керамической защитой и замкнутой системой дыхания, я бы не задумываясь, туда прогулялась. Даже не за артефактами — после того, как Лом обвинил меня в крысятничестве, мне о них и думать не хотелось. В целях расширения кругозора, а если проще — из любопытства.

Можно было пойти и сейчас. Постоять в стороне, чувствуя обжигающий жар и слушая рев детектора аномальной активности. Но если учесть разгуливающих по равнине кровососов, кабанов и прочую живность, этот поход мог стать последним в череде моих самостоятельных вылазок.

Интересно, как Каракурт жил один, среди огромного скопища мутантов? Может, заблудившихся сталкеров, и правда, было несколько? Целый отряд — Черный Паук и паучата.

Внезапно вечернюю тишину разорвал далекий, разочарованный вой. Следом раздался насмешливый, гортанный клекот, послышался чей-то агрессивный визг, басовитый гул, напоминающий гудок парохода и ехидное мяуканье химеры.

Ночь вступила в свои права. Хищники вышли на охоту, и как сотни тысяч лет назад, они в основном ориентировались по запаху. Не почуять аромат жарящегося кабана мог только страдающий жесточайшим насморком. Представляю постигшее мутантов разочарование — тот самый случай когда "видит око, да зуб неймет".

ГЛАВА 12. СНОВА ПОХОРОНЫ

Бек поднял всех едва начало светать.

Мы наскоро перекусили остывшей кабанятиной. Маса соорудил подобие вещмешка из найденного куска брезента. Свалив остатки трапезы в полученную тару, отряд поспешно выдвинулся в путь.

НИИ "Радиоволна" зазывно поблескивал осколками стекол, но ни у кого не возникло желания заглянуть в его пустующие корпуса. Какие бы там не скрывались тайны, им придется подождать, пока появятся менее занятые искатели приключений.

Вскоре серую громаду института заслонил молодой березняк, но венчающие его крышу буквы еще долго укоризненно маячили за нашими спинами.

Мы двигались споро (еще бы — налегке!), не отвлекаясь на обследование скрюченных, будто чьи-то гигантские когти скал, чернеющих в земле провалов и сросшихся макушками деревьев. Впереди широкой полосой простирался туман, но нам приходилось продвигаться к нему под острым углом. Момент перекинул себе на КПК координаты приборостроительного завода, и теперь вел нас назад, к логову Каракурта, и соответственно, к входу в "Пузырь".

Мужики топали молча. Вечный сосредоточенно сопел, всем своим видом показывая степень своей оскорбленности. Вечером он тожепопытался связаться с Мещеряковым, но как и Бек, не преуспел. Спутники исправно показывали наши координаты, однако предоставлять иные услуги связи не собирались. Кроме Bluetooth не работало никаких других беспроводных соединений, будто мы находились под гигантским колпаком. Возможно, так оно и было — не зря же за нашими спинами маячили корпуса института. Кто знает, какие глушилки там до сих пор разработают, и на сколько лет рассчитан запас топлива поддерживающих их генераторов?

Не смотря на все усилия навигатора, наш путь извилисто петлял среди холмов. Иногда отряду приходилось взбираться на невысокие пригорки, но чаще мы пробирались сырыми низинами. Над пожухшей травой стелился клочковатый туман, холодный, но совсем безобидный. С поникших ветвей капала ледяная роса, норовя затечь за шиворот, и заморозить. Я надеялась, что это единственная подстерегающая нас опасность.

Сосредоточившись на борьбе с всепроницающей сыростью, я низко надвинула капюшон и совсем не смотрела по сторонам. Только горбилась и куталась в промокшую куртку. А когда с очередного холма послышался выстрел — рефлекторно упала в подвернувшуюся под ноги лужу.

Для выживания в Зоне не обязательно быть крутым суперменом с замашками ковбоя и навыками ниндзя. Достаточно обладать быстрой реакцией и репутацией никчемного простака. Быть вроде Неуловимого Джо, который неуловим, потому что никому не нужен.

До заключения контракта, я участвовала только в трех перестрелках, но за последние дни почувствовала себя полноправным членом крутой шайки, против которой ополчились все полицейские штата. Или наоборот, шерифом, сопровождающим бесценный груз (как минимум — поезд с золотыми слитками).

Еще не до конца осознав, что происходит, я откатилась в сторону (подняв фонтан грязных брызг), подтянула Винчестер, и… поняла, что из такого положения стрелять нельзя.

За это время мужики успели рассредоточиться по зарослям, и теперь самозабвенно палили куда-то вверх. Им отвечали с холма бессвязные выкрики и редкие пистолетные выстрелы.

Сообразив, что вытянувшись на земле во весь рост, представляю собой отличную мишень, я торопливо подтянула ноги, собралась в комок, и даже, в конечном итоге, села на корточки.

Теперь мне был виден один из нападавших — мужик в камуфляже и нелепом шлеме. Он прятался за замысловато расщепившимся дубом на самой вершине ближайшего взгорка. Мне даже показалось, что я рассмотрела горячечный блеск в его глазах и контур какой-то эмблемы на плече.

Стрелять из дробовика снизу вверх совсем не хотелось. В лучшем случае, от отдачи приклад отскочил бы в грязь, в худшем — в какую-нибудь часть моего тела. Осторожно передвинувшись под защиту ближайшей ели, я решила предоставить мужикам возможность самим разбираться с опасностью.

Главное — на нас напал не Каракурт, а то слова Лома о том, что он не обнаружил тела, поселили в моей душе страшное смятение.

Откуда могли взяться мужики в камуфляже, я совсем не представляла. Охотившиеся за Вечным Ренегаты должны были потерять наш след еще в коллекторе, во время потопа. Если кто-то из них и спасся, то выбирались они явно другим путем. К тому же экипировка у бандитов была значительно лучше — гранаты и автоматы вместо рядовых ПМм, а их защитным костюмам могли позавидовать даже военные.

Судя по разрозненным выстрелам, нападавших было минимум трое. Не представляю, о чем они думали, ввязываясь в перестрелку с превосходящим по численности и качеству вооружения противником.

Пока я жалась к смолянистой коре, пара залетных пуль смачно вонзились в ствол ни в чем не повинной ели немногим выше моей головы, заставив меня съежиться еще сильнее. Вряд ли кто-то целился в меня специально. Мохнатые лапы старого дерева покрывали длинные бороды лишайника, так что мне самой не особо удавалось рассмотреть, что происходит снаружи. Зато я отчетливо слышала бодрящие матюги и короткие, злые очереди наших автоматчиков. По всему выходило, что пока я таилась под елью, Лом и Момент отвлекали вражеских стрелков, а Маса с Беком исхитрились обогнуть холм и ударили с тылу. Чем в это время занимался Вечный, я так и не поняла. Возможно, тоже прятался где-нибудь в кустах, тем более что Маса забрал у него Абакан еще возле института.

Вскоре все было кончено. Весь бой занял не более десяти минут. Убедившись, что в округе не осталось ни одного живого противника, Бек и Момент отправились посмотреть, против кого же нам пришлось сражаться.

— Спорим, это были Монолитовцы? — спросил Маса, оттирая пот со лба.

— Сто процентов — не они, — отозвался Вечный, настырно забирая у здоровяка автомат. — Ни разу не видел ни одного живого приверженца Монолита.

— А зомби ты видел? — полюбопытствовал Лом.

— С ними вообще полные кранты, — Вечный вздохнул, убедившись, что в Абакане закончились патроны. — Ученые на Янтаре надеялись, что с моей помощью их можно исцелять. Специально загнали в лабораторию целый выводок всяких разных — и контролером обработанных, и Выжигателем Мозгов. А когда я пришел, все зомбяки подохли. Умерли, то есть, — поправился сталкер, заметив недобрый взгляд Масы. — Сколько потом не экспериментировали — результат один и тот же.

— Мой друг попал под Выброс, — угрюмо произнес здоровяк. — Михаил Соколов. Мы с ним вместе в Зону пришли, вместе в Долге начинали. Я до капитана дослужился, он — до майора. А когда Мишка под излучением побывал, наш генерал ему пулю в лоб пустил. Своими руками.

— Так, ничего же не поделаешь, — Вечный обескуражено развел руками. — Зомби вылечить нельзя — это всем известно.

— В Зоне нет ничего невозможного, — с легкой угрозой в голосе произнес Маса.

Его взгляд потяжелел, пудовые кулаки угрожающе сжались, и чтобы предотвратить назревающий конфликт, мне пришлось влезть между двумя мужиками:

— Что-то Бека с Моментом давно не видно, — прощебетала я, с беспечностью наивной идиотки. — Пойдем, посмотрим, кого они там нашли?

— Друзей Каракурта, не иначе, — подхватил Лом. — Адептов тайной секты чернокнижников.

— Не похоже, чтобы Каракурт книжки читал, — совершенно серьезно возразил Вечный. Он так и не понял, чего избежал. — Скорее, это остатки передового отряда Ренегатов. Мы же ходим туда-сюда. Вот они снова на нас и наткнулись.

Мужики принялись развивать предложенные версии и вполне мирно побрели на холм. Я задумчиво плелась следом. Мне не давали покоя странные вспышки ярости у членов отряда.

К тому, что злился Бек, все давно привыкли. Может, у него психика нарушена на почве мании величия. Но видеть разъярившегося Масу или едва сдерживающегося Момента, по меньшей мере, было очень странно. Мне всегда казалось, что вывести из себя здоровяка довольно проблематично, но тот вчера едва не подрался с Ломом, а после упоминания Вечным о зомби, мысленно его разорвал и по ветру развеял. Или я ничего не понимаю в яростных взглядах. Что если это очередное побочное действие съеденных артефактов?

Никогда больше не отведаю подобную гадость, и другим советовать не буду!

Бойцы обнаружились на самой вершине холма, возле искореженного дуба. Пока мы торчали внизу, Момент и Бек успели перетащить под дерево пять человеческих тел, уложили их в ряд, и теперь разбирали содержимое карманов покойников. Судя по мрачным и сосредоточенным лицам, оба бойца были крайне недовольны.

— Выяснили, кто это такие? — спросил Лом, присаживаясь на корточки возле скорбной шеренги.

— Шлемы, как у пилотов, — Маса склонился над одним из трупов и осторожно соскреб грязь с нагрудной эмблемы. — Странно. Похоже на военных.

— Не тронь, — Бек резко подскочил к здоровяку, заставив того отдернуть руку. — Это и есть военные. Летчики. И как я не досмотрел?!

Сталкеры сразу помрачнели, а до меня еще не доходило.

— А что здесь делают… — начала я, но Бек яростно меня перебил:

— Не делают, а делали! — выкрикнул он, потрясая кулаками. — Два пилота вертолетов и сопровождавшие их наемники! Сколько дней прошло? — боец говорил бессвязно, отрывисто, но я наконец-то стала понимать. — Они пробирались без аптечек, без боеприпасов! Вон — станковый пулемет и ни одного патрона! Автоматы и пустые рожки! Все ушло на мутантов! Все! А погибли из-за нас! Я! Своими руками! Двоих!

Представив, что бы было, стреляй по нам из станкового пулемета, я даже обрадовалась, что у погибших закончились патроны. Иначе бы здесь в рядок лежали уже мы, а не они.

— Как же они выжили после крушений? — растерянно пробормотал Вечный Жид. — Катапультировались?

— Они не выжили! — взвился Бек, брызгая слюной. — Мы их всех! Всех!

На бойца было страшно смотреть. Я и не предполагала, что он может так отнестись к чьей-либо смерти. Мне тоже было жалко пилотов, и сопровождавших их наемников, но не до такой степени, чтобы волосы на себе рвать.

— Шесть дней, — пробормотал Бек. — Они выкарабкивались в течение шести дней.

— Зачем же было по нам стрелять? — мягко спросил Лом, отодвигаясь от скорбящего бойца подальше. — Они первыми начали.

Но Бек был слишком занят собственным горем, чтобы отреагировать на его слова.

Он присел возле невысокого, щуплого паренька в потертом, дешевом комбинезоне и вцепился в остывающую ладонь.

Паренек слегка напоминал самого Бека — овалом лица, широким носом и раскосыми глазами. Покойный мог оказаться братом бойца, племянником или просто земляком. Рядом покоился мужчина постарше, тоже отдаленно похожий на азиата.

— Они не ожидали встретить людей, — проговорил Момент, когда пауза слишком затянулась. — Тем более — нас. Здесь могли ходить только зомби, или в крайнем случае, бандиты, а мы давно должны были попасть на объект.

— Тем более! Может, мы уже обратно возвращались? — удивился Вечный со свойственным ему тактом. — Об этом они подумать не могли?

— Боялись, — коротко бросил Бек, поднимаясь на ноги. — Страх затуманивает разум. Надо их похоронить.

— Не только страх, — буркнула я себе под нос.

Лом оказался смелее. Отступив еще подальше, он недовольно произнес:

— Выходит, сегодня мы тоже никуда не доберемся?!

Я всегда уважала обычай хоронить мертвецов, но не в том случае, если вместо одной братской могилы, приходится рыть пять. А потом долго сидеть и смотреть, как скорбят другие.

Возможно, я слишком очерствела, или никогда не теряла действительно близких людей. Но слушать последние слова, произносимые Беком, помня, как он возбужденно кричал во время боя, казалось слишком неправильным.

Если сам лишаешь жизни — будь готов терять. Не бывает игры в одни ворота. Если бьешь ты — бьют и тебя. Все по справедливости. Иначе надо становиться народным избранником и прикрываться депутатской неприкосновенностью.

Когда стало темнеть, и скорбная панихида подошла к концу, Бек обвел собравшихся мутными взглядом. Его колючие глаза по мне едва скользнули, но я успела почувствовать себя крайне неуютно. Каково же тогда Лому и Масе, на которых боец смотрел по паре минут?

— Предупреждаю сразу, — произнес Бек охрипшим голосом. — Я узнаю, кто застрелил Абая. Маниса убил я. В его смерти целиком моя вина. Мстить вам я не стану, но вы все равно ходите — оглядывайтесь.

Сталкеры оторопело молчали, а меня подобное заявление сильно покоробило. Не люблю наживать врагов, но если они сами напрашиваются…

— Несправедливо! — отрезала я, вставая и подбочениваясь, как базарная торговка. — А себе самому ты мстить не собираешься?..

— Тебя и Вечного я не подозреваю, — Бек отмахнулся от меня, как от назойливой мухи. — У вас оружия не было. У остальных Грозы были.

— У меня разбитый. Я из Абакана стрелял, — тихо произнес Маса.

Не для Бека, скорей для сидящих рядом товарищей, но боец все равно его расслышал.

— Ничего не знаю. Гроза у тебя была, — абсолютно нелогично отрезал Бек. — Сейчас будет ужин. Не более тридцати минут. После мы идем дальше. "По просьбам трудящихся".

Бек красноречиво посмотрел на Ломакина, давая понять, что он ничего не забыл.

А у меня снова возникло острое желание его прирезать. Честное слово, если бы я была уверена, что отсутствие вспыльчивого бойца не помешает выполнению контракта — так бы и поступила. Жаль, кинжал он отобрал.

— Они могли погибнуть шесть дней назад, — понуро проговорил Момент.

Похоже, он еще надеялся приструнить распоясавшегося товарища. Проводник выглядел растерянным. По-видимому, ему было весьма неуютно от выходок напарника. Даже если бы Бек сам не участвовал в перестрелке, а уж тем более не подстрелил одного из наемников, даже в этом случае, он не имел права никому угрожать. Гибель военных явилась результатом несчастного случая, и с этим требовалось просто смириться…

— Мы ДОЛЖНЫ были их спасти, — жестко отрезал Бек. — Их всех. Именно спасти, а не уничтожить.

Боец поднялся, показывая, что разговор окончен.

Он так и стоял, все время, пока я развязывала самодельную торбу и раскладывала на брезенте остатки мяса. Словно скорбная статуя на древнем кладбище.

Не смотря на насыщенный день, ни у кого не проснулось особого аппетита. Мы быстро затолкали в себя жесткие куски, при этом я совсем не почувствовала вкуса. Бек мог собой гордиться — ему удалось добиться похоронного настроения у всего отряда.

Пока мы трапезничали, окончательно стемнело. Небо заволокло тяжелыми тучами, отчего видимость сразу снизилась метров до десяти. Под деревьями залегли чернильные тени. Если учесть, что ни у кого из нас не осталось работающих фонариков, нам предстояло продвигаться к "Пузырю" едва ли не на ощупь. Но все уже знали, что спорить с Беком бесполезно. Поэтому ровно через пол часа, после начала скорбного пира, сталкеры поднялись и закинули за спины автоматы.

Как только мы тронулись в путь, поднялся сильный ветер. Он рвал с деревьев сухую листву, трепал камуфляжи, пытаясь добраться до тела ледяными пальцами. Низко растущие ветки больно хлестали по лицу, а подхваченный порывами мелкий мусор норовил забиться в глаза.

Кутаясь в тонкую куртку, я уныло подумала, что сама природа восстает против нашего похода.

Мы продвигались к цели в течение шести дней. Каждое утро начиналось с надежды, что именно сегодня мы наконец-то дойдем до объекта, но потом обязательно что-нибудь шло не так. Сколько уже было неудач, нелепых случайностей, перерастающих в крупные проблемы и никому не нужных смертей?

— Это Зона не хочет, чтобы мы попали на Чернобыль-3, — произнесла я, пытаясь уклониться от очередной хлесткой еловой лапы.

Как я ни старалась говорить погромче, ветер подхватил мою реплику и унес куда-то в сторону.

— Что? — переспросил Бек, оборачиваясь. — Что ты сказала?

Я набрала в легкие побольше воздуха, собираясь выкрикнуть пророческую фразу, но в это мгновение, на землю обрушился настоящий ураган.

Шквальный ветер взметнул опавшую листву, мигом осыпав нас градом из сломанных веток и еловых шишек. Застонали вековые деревья, сгибаясь под могучим напором, словно обычный камыш.

От первой ударной волны у меня даже дыхание перехватило, а легкие словно обожгло ледяным огнем. Закашлявшись, я слышала, как рухнул один из лесных исполинов. В глазах рябило от мельтешащего в воздухе мусора.

Когда мимо пролетела массивная ветка и с сухим треском разбилась о ближайшую сосну, я вцепилась в ствол какого-то дерева и крепко зажмурилась.

Лучше бы мы с утра все-таки завернули на Радиоволну! Тогда, возможно, мы не столкнулись бы с одичавшими пилотами, и сейчас не пережидали бы разгул стихии, стоя под градом колючих обломков!

Пока я гадала, придавит меня очередным рухнувшим деревом, или нет, ветер устал бушевать в низине и уверенно устремился ввысь. Прогудев на прощанье в прореженных кронах, он взвыл не хуже озабоченного псевдогиганта, а после стих, так же быстро, как и начался.

Наступившая тишина показалась мне просто оглушительной. Сквозь крепко зажмуренные веки пробивался красноватый свет. Он был настолько ярким, что я подумала, будто это военные врубили прожектора и сейчас начнут вопить в мегафоны: "Сталкеры, сдавайтесь! Вы находитесь на запретной территории". А сам ураган, соответственно, подняли вертолетные винты.

Однако, раскрыв глаза, я увидела, как слегка потрепанный перелесок затопляет лунный свет.

Тучи не выдержали свирепого напора. За короткое время они были разорваны в клочья, развеяны и полностью уничтожены. Прямо над нами сияла полная луна, горделиво освещая каждую ямку и каждую кочку, четко обрисовывая каждую травинку и каждый листок.

Наблюдая, как далеко впереди усмиряется ветер, я ошарашено произнесла:

— Похоже, сама Зона хочет, чтобы мы сегодня куда-нибудь дошли.

Как Бек не хорохорился, было видно, что он сильно устал. Душевные переживания утомляют ни чуть не меньше, чем физическая работа. Поэтому едва на горизонте показались корпуса приборостроительного завода, он объявил, что там мы и заночуем.

Никто не стал возражать (порой мне кажется, что прикажи Бек вырыть под "Пузырем" тоннель до объекта, мужики, не задумываясь, приступят к выполнению поставленной задачи). Проникнув на территорию завода, мы привычно свернули к административному корпусу. Но как бы Бек не утомился, вначале он велел вспороть все чучела мутантов, просеять их наполнители, и убедиться, что внутри ничего нет.

Во время всей процедуры сам боец сидел на нижних ступеньках (примерно в том месте, где погиб Тархун) и взирал на старания сталкеров со странной смесью скорби и злорадства.

Уверена, если бы Каракурт был жив, и если бы он попался к Беку в руки, тот обвинил бы его во всех смертных грехах и сумел бы придумать для него весьма неприятную экзекуцию.

Я тоже не принимала участия в расправе над чучелами, и вовсе не потому, что боялась к ним притронуться. Первый страх давно прошел. Мистические видения меня больше не мучили. Просто мне не хотелось уничтожать плоды трудов талантливых людей, кем бы ни были эти люди. На мой взгляд, совсем не обязательно ломать каркас и в клочья разрывать бережно сшитую шкуру, чтобы понять, что внутри ничего не спрятано.

Когда вспороли и развеяли последнюю тушку, Бек с нескрываемым злорадством произнес:

— Видишь, Старуха, твоя версия не оправдалась. А если в "Пузыре" мы найдем следы жизнедеятельности человека, значит, прав был я.

А ведь мне и в голову не приходило, что его до такой степени заденут мои возражения!

Бек поднялся со ступенек, и с видом победителя, стал взбираться на верхний этаж. Он вел себя так, будто и не слышал наиболее правдоподобных предположений Масы.

— Надеюсь, мы не станем два года блуждать по "Пузырю", чтобы убедиться в твоей правоте? — не сдержавшись, выкрикнула я в удаляющуюся спину.

Боец даже голову не повернул, всей своей щуплой фигурой выражая высокомерное презрение.

— Вот это да! — зашептал мне на ухо Лом. — Здорово ты его достала! Теперь тоже ходи оглядываясь.

— Лучше сразу, задом наперед, — подсказал развеселившийся Маса.

После расправы над чучелами сталкеры пришли в хорошее расположение духа, чего нельзя было сказать о нас с Беком. Может, нам тоже стоило что-нибудь разрушить? Пойти, что ли окна на втором этаже побить?

ГЛАВА 13. ИЗДЕРЖКИ ИЗЛИШНЕЙ САМОСТОЯТЕЛЬНОСТИ

Седьмой день наших скитаний, по обыкновению, начался с яркого осеннего солнца, приветливо заглядывающего в грязные стекла. На улице стояла безветренная, сухая погода. Значит, к вечеру зарядит затяжной дождь.

Из окна мне показалось, что туманная дымка немного отодвинулась от забора, и даже слегка приподнялась. Возможно, это "дышал" сам "Пузырь", а может, я успела забыть, как он выглядел прежде.

Спустившись на первый этаж, я убедилась, что при дневном освещении вчерашний вандализм выглядит ни чуть не лучше, чем в свете луны. Весь пол обширного холла был усеян растрепанной паклей, перекрученной проволокой и обрывками шкур. Прямо под ногами я заметила блеснувший стеклянный кругляш — глаз псевдогиганта. По середине коричневого поля чернел овал, изображающий зрачок. На чучеле овал располагался вертикально, словно у кошки, но я-то знала, что на самом деле у псевдогиганта горизонтальный зрачок, как у лошади или козы.

Интересно, от кого произошли эти странные неповоротливые мутанты, с мощными задними лапами, и издевательски короткими передними конечностями?

Я сунула стекляшку себе в карман (впечатав в комок из спекшихся артефактов). Если когда доведется побывать в лагере Долга, отдам тамошнему таксидермисту — пусть знает, как должны выглядеть глаза.

Пока я рылась в разбросанном мусоре в поисках второго кругляша, в холл спустились Лом и Вечный. Вчера мы разбрелись по разным комнатам, словно ночевали в приличном отеле. Мне повезло больше всех — я обнаружила продавленный диван и спала на мягком ложе, а не баррикаде из разъезжающихся стульев. Судя по мятому виду Лома, тот провел ночь либо на полу, либо свернувшись калачиком на очень узком кресле. А вот Вечный сиял, словно покинул казино с крупным выигрышем.

— Я дозвонился Мещерякову, — сказал он, устраиваясь на столе. — Нам обещали десяти процентную надбавку за каждый лишний день пути.

— Нам? — переспросил Лом.

Он все еще силился проснуться и распрямить затекшие конечности.

— Нам всем, — подтвердил Вечный. — За вас я тоже похлопотал.

— Что-то не верится, — пробормотала я, подбирая с пола очередной глаз (возможно бюрера), и отправляя его в карман. — Обещать — не значит выполнить. С чего такая щедрость?

Вечный только весело рассмеялся и подкинул мне найденную им стекляшку — возможно, такая стояла на кровососе. Хорошо хоть не стал приставать с расспросами, зачем мне это надо.

Лом тоже не стал донимать меня шутливыми подколками — вместо этого он сфокусировал взгляд на полу, а обнаружив поблескивающий кругляш, сунул его в свой карман. Ну и пусть. Что мне стекляшек жалко?

Второй глаз псевдогиганта все никак не хотел обнаруживаться. В пылу пробудившейся мании собирательства, я загадала, что если его найду, наш поход обязательно закончится быстро и с положительным результатом. Мои карманы уже давно вспучились от бесполезных находок, несколько пар стекляшек присвоил Лом, мусор с центра холла постепенно мигрировал к стенам, а второй гигантский глаз я все еще не нашла.

Когда мне стало казаться, что все псевдогиганты — циклопы, на лестнице послышались тяжелые шаги. Не стоило даже оборачиваться, чтобы догадаться, что это проснулся Маса. Еще толком не спустившись, здоровяк зевнул во весь рот и спросил вместо приветствия:

— Старуха! Есть что пожрать?

— Нету, — сердито буркнула я, перетрясая обрывки шкуры слепого пса.

— А если вспомнить? — с нажимом произнес проголодавшийся сталкер.

— Могу артов тебе подкинуть, — проявила я непомерную щедрость. — Хочешь?

— Нет уж, увольте, — Маса плюхнулся на стол рядом с Вечным, отчего перегруженный предмет мебели возмущенно застонал. — Где Бек и Момент?

Всегда считала — не стоит упоминать нечистого по имени. Как только здоровяк задал нелепый вопрос, на втором этаже послышался дробный топот, за которым последовал яростный вопль:

— Вечный! — заорал Бек, так что стекла задребезжали. — Какого хрена ты звонил Мещерякову?

— Понадобилось, и позвонил, — Жид выглядел слегка растеряно. — Здоровьем хотел поинтересоваться. Узнать про жену, детей…

— Не ерничай! — Бек стремительно скатился по лестнице и встал напротив Вечного, как взъерошенный чернобыльский пес. — Что это за угрозы? "Уйду, ваши люди и не заметят, пока в аномалии не загнутся!"

Пытаясь изобразить плаксивые интонации Жида, Бек сорвался на злобный визг.

— Мне нужны были гарантии, — хмуро бросил Вечный, пододвигаясь поближе к Масе.

Однако крупный сталкер ничего не слышал о проявленном им благородстве. Поэтому здоровяк просто встал и с задумчивым видом принялся насвистывать нехитрую мелодию, давая понять, что в данном вопросе он — нейтралитет.

— Послушай, Бек… — примирительно начал Лом, но остановить распалившегося бойца оказалось ему не под силу.

Минут пять тот брызгал слюной, обещая Жиду кандалы, походы в туалет под жестким присмотром и прочие прелести арестантской жизни. За это время к нам присоединился осунувшийся Момент, Лом сходил на второй этаж за оставленным там карабином, а я окончательно утратила надежду отыскать второй глаз псевдогиганта.

Может, все пройдет хорошо, просто Мещеряков не заплатит нам обещанные проценты? Но с каждым лишним воплем Бека мне все меньше верилось в удачное выполнение контракта. Отсутствие стекляшки из свежевыдуманной плохой приметы постепенно разрослось до дурного предзнаменования. Так что когда боец окончательно выдохся и приказал нам топать в "Пузырь", я была полностью убеждена в провале всей операции. Мы не дойдем до объекта, не получим денег, а если просто останемся в живых это можно будет расценивать как необычайное везение!

Дорога до ворот показалась мне восхождением на Голгофу. Поднявшийся выше туман я восприняла как очередной зловещий знак, а отсутствие головной боли посчитала подтверждением моих самых мрачных предчувствий. Поэтому, когда Момент радостно сообщил, что мы без труда найдем дорогу к рюкзакам, так как в прошлый раз протоптали в аномалии настоящую тропу, я сразу поняла, что это очередная ловушка. Все равно — чья. Кто-то не хочет, чтобы мы попали на объект и этого не произойдет…

Вы можете думать, что у меня паранойя. Но я оказалась единственной, кто ничуть не удивился, когда нашей поклажи не обнаружилось на прежнем месте.

— Что это? — Бек растерянно метался по поляне, на мой взгляд, только еще больше затаптывая следы похитителей. — Здесь мы сидели! Вот — наручники с Каракурта, там — ножные кандалы. Я сам их снимал! Может, это парни с других вертолетов? Остались в живых и наткнулись на наш багаж?

— Не суетись, — Момент встал на четвереньки, и словно ищейка уткнулся носом в примятую траву. — След колеса…

— О чем ты? — Бек и Ломакин одновременно подскочили к сосредоточенному проводнику.

Я тоже сунулась взглянуть на следы протекторов, и конечно же, ничего не разглядела. По траве действительно змеился узкий след, словно там прополз уж-переросток. В Зоне змеи водились, и в большом количестве. К счастью для сталкеров — не ядовитые, но укусить они вполне могли. Правда, мне ни разу не доводилось слышать ни одной истории о покусанном сталкере, или змее, таскающей чужие рюкзаки. Возможно, пришло время ее придумать.

— Колесо? — недоверчиво переспросил Бек, проводя пальцем по едва приметным вмятинам в почве.

— Смотри сюда, — Момент отогнул мешающие травинки. — Видишь, след? Полукруглый?

С моего места не было видно ничего подобного, но Бек понимающе кивнул.

— Это колесо. А вот еще две вмятины, — проводник раздвинул растительность в другом месте. — Это следы упоров. Здесь стояла тачка, пока ее грузили.

— Какая еще тачка? — возмутился Маса.

Его больше всех расстроило отсутствие рюкзаков. Здоровяк остался без завтрака, обед откладывался на определенный срок, а если крупный сталкер узнает, что наши продовольственные припасы подходили к концу и без вмешательства воришек, его вообще хватит удар.

— Обычная, садовая, — ответил Момент. — С одним колесом.

— Нам только садовых тележек не хватало! — Вечный Жид бесцеремонно отодвинул застывшего над следом Ломакина, и сам уставился в землю. — И кто же спер рюкзаки? Садоводы?

— Пойдем по следу, и узнаем, — ощерился Бек, давая понять, что похитителей не ожидает ничего хорошего. — Момент, веди!

Мы помчались вперед как хорошие гончие, но быстро были вынуждены сбавить темп. Любители бесхозных рюкзаков явно допускали, что за поклажей могут вернуться хозяева.

Вначале узкий след завел нас в ручей, а как только мы вычислили его продолжение, "садоводы" свернули на каменистый пригорок и принялись петлять между валунов.

Чтобы что-то разглядеть среди камней, Моменту приходилось передвигаться совсем согнувшись, едва ли не упираясь носом в землю. Остальные мужики тоже сосредоточенно обследовали каждую подозрительную впадинку или косо лежащий булыжник. Даже Вечный делал вид, что вносит свою лепту в общее дело, а не просто сопровождает отряд в качестве благоприятного фона. Но чем дальше мы продвигались, тем меньше оставалось уверенности, что мы действительно идем по следу.

Одна я ничего не выискивала под ногами, добровольно взяв на себя обязанности дозорного. Правда, Бек и Лом тоже периодически отрывались от увлекательного поиска следов и посматривали по сторонам, но на мой взгляд, этого было недостаточно. Кем бы ни оказались похитители, они обязательно станут отстаивать неожиданно приобретенное добро, и мне совсем не хотелось нарваться на пули из-за отсутствия должной бдительности.

На самом пригорке никакой опасности не наблюдалось, зато оттуда открывался замечательный вид: внизу щетинился не потревоженный аномалиями перелесок, деревья играли на солнце остатками разноцветной листвы, а за далеким ручьем виднелся маленький домик…

— Я знаю, куда они пошли! — выкрикнула я, размахивая руками. — Там сторожка!

— Где? — ко мне подскочил Момент, и попытался выхватить мой бинокль, но вовремя вспомнил, что у него самого есть ничуть не хуже.

Даже через мутные от грязи стекла можно было рассмотреть небольшую постройку с яркой бордовой крышей и распахнутой настежь входной дверью. Кровельное железо издалека выглядело почти новым, или, как минимум, свежеокрашенным. По насыщенности цвета оно успешно соперничало с багровеющими поблизости кленами и перегруженной ягодами рябиной. В остальном избушка походила на сотни других в меру обжитых строений Зоны — черные от сырости стены с редкими следами облезшей краски, окна почти на земле и покосившееся крыльцо.

Вот поэтому я и хочу построить что-нибудь свое, а не пытаться залатать дыры на старой постройке! Сколько стены не крась, они не перестанут источать плесневелую сырость, да и вросший в землю фундамент трудно сделать выше и прочней.

— А вот и похититель, — произнес Момент, протря свои окуляры. — Колоритный мужик.

На накренившееся на бок крыльцо выбрался низенький старичок с широкой окладистой бородой, в резиновых сапогах и драном ватнике. На голове мужичка красовалась шапка-ушанка — одно ухо жизнерадостно торчит вверх, второе уныло обвисло. Подобного субъекта без всякого кастинга взяли бы на роль деда Мазая только за добродушную улыбку и хитроватый прищур. Однако вышедшая следом на крыльцо крупная кошка резко подпортила имидж простоватого сельского жителя.

— Это химера? — спросила я.

— Возможно, — пробормотал Момент. — Смотрите, у нее вторая голова. Внизу на шее. Маленькая совсем.

— А глазами вращает, как большая, — удивился Лом. — Эх, жаль, там все преломляется. С первого раза их не подстрелить.

— Даже не думай, — жестко отрезал Бек. — У него твоя снайперка. Нам перестрелки ни к чему.

— Думаешь, изломы умеют стрелять? — Лом с сожалением опустил автомат, а я всмотрелась в старичка повнимательнее.

Никогда не видела изломов! Говорят, они выглядят совсем как обычные люди, умеют разговаривать, причем вполне осмысленно и легко втираются сталкерам в доверие. А потом бьют простачков деформированной, похожей на клешню рукой, причем обязательно насмерть.

Рук "деда Мазая" мне видно не было, но я всегда считала изломов очередной страшилкой для взрослых. Как можно верить словам "хорошего знакомого, который знал одного сталкера, чей друг видел излома"? Видел и остался в живых? А его клешню он случайно отпилить не додумался? Я уж и не говорю, чтобы выставить опасного мутанта в какой-нибудь из кунсткамер на всеобщее обозрение.

По Зоне столько слухов ходит, и про Черного Сталкера, и про "Оазис" — исцеляющую аномалию, под завязку переполненную дорогостоящими артефактами. Только я ни разу не встречала, ни одного счастливчика, лично исцелившегося в аномалии, или несчастного, столкнувшегося с мистическим Черным Сталкером. Вот Каракурта я видела, но в нем мистики не больше, чем во мне.

Пока я сомневалась в изломе, на чернеющий возле сторожки огород выбралась свора слепых псов. По моим подсчетам, там было не меньше десятка мутировавших тварей. Собаки улеглись на свежевскопанной земле, словно собрались погреть облезлые шкуры под последними лучами осеннего солнышка. Однако химере подобное своеволие отчего-то не понравилось. Тяжеловесно спустившись с крыльца, двухголовая кошка направилась к стае. Возможно, она даже слегка порыкивала (большое расстояние гасило все звуки), так как псы неохотно поднялись и переместились поближе к ограде, уступив агрессивной твари большую часть прогреваемой солнцем территории.

— Чего мы ждем? — спросил Маса, отвлекая меня от зоологических наблюдений.

— Я прокладываю маршрут, — раздраженно отмахнулся Момент. — Нам надо так пройти, чтобы мутанты нас не заметили. И самим не заблудиться.

— С первым сложнее, — заявил Лом с видом авторитетного знатока. — Псы нас по любому учуют.

— Предлагаю пробежаться, — высказался Вечный. — Старик все равно не успеет унести рюкзаки, а мутанты нам не страшны.

— А как же винтовка Лома? — влезла я со своими замечаниями и сразу получила очередной заряд бодрости от Бека.

— Объясняю для тупорылых: как только излом окажется в области влияния Вечного, он перестанет для нас существовать, — произнес боец с так видом, словно втолковывал прописные истины как минимум дауну. — А значит, не сможет воспользоваться снайперкой.

И за что только Бек меня так невзлюбил?

— Чего же мы тогда ждем? — буркнула я, снова всматриваясь в идеалистическую картину возле сторожки (загорающие слепые псы, наблюдающая за порядком химера и сидящий на ступеньках старик выглядели вполне безобидно). — Пробежимся?

— Зона с нами, — отозвался Момент, поправляя сбившуюся перевязь. — Главное шею при спуске не свернуть. Вперед!

Боец первым ринулся вниз по склону, но его быстро обогнал Лом, а после и Бек с Вечным. Маса немного задержался на старте, так что какое-то время я бежала не самой последней. Однако вскоре здоровяк наверстал упущенное, и все встало на свои места — я снова оказалась замыкающей. Видать доля моя такая — всегда быть крайней с конца. Лишь бы не оказаться лишней при дележке денег!

Как и предполагал Момент, спустившись с пригорка, мы едва не потеряли нужное направление. На склоне лежало множество валунов, так что по дороге нам пришлось изрядно попетлять, а с уровня земли сторожку совсем не было видно. Однако зоркий боец не зря медлил на вершине. Пока мужики растерянно выискивали хоть какую-нибудь зацепку, Момент быстро сориентировался по заранее запримеченным вехам и снова возглавил забег. Вот что значит разумный человек! Проводником не обязательно рождаться — до него можно дорасти!

К сторожке мы подбежали относительно плотной гурьбой, причем в конце пути Вечный возбужденно размахивал автоматом. Сталкеру не терпелось кого-нибудь подстрелить, и за неимением лучшей мишени он выпустил короткую очередь в ни в чем не повинную тачку. Та мирно стояла в тени крыльца, прижавшись ржавым боком к бревенчатой стенке, и никакой угрозы не излучала, однако даже бережливый Бек отнесся к выходке Вечного с неожиданным пониманием.

Вблизи сторожка выглядела намного хуже, чем издалека. Обновленную кровлю снизу не было видно, зато в глаза бросались прогнившие оконные рамы с серыми кусками фанеры вместо выбитых стекол и раскрошившиеся в труху нижние бревенчатые венцы. Даже удивительно, почему строение до сих пор не развалилось.

Бегло осмотрев двор, мужики осторожно взобрались на пустующее крыльцо. На этот раз все действовали слаженно — Бек и Маса прикрывали тылы, а Лом вначале заглянул в единственное, не заколоченное оконце и только после этого метнулся в темнеющий дверной проем.

Я тоже делала вид, что готова к любым неожиданностям — держала Винчестер наизготовку, старательно отводя дуло в сторону от суетящихся сталкеров.

На мой взгляд, мужики уже не надеялись наткнуться на наемников с пропавших вертолетов, а опасались, застать в сторожке бородатого старичка. Причем, хорошо вооруженного. Ведь мог же он оказаться никаким не мутантом, а упрямым старожилом или бедолагой, заблудившимся в "Пузыре" и от безысходности, или мягкосердечия подружившимся с одичавшими собаками да двухголовой рысью? За пределами Зоны тоже рождаются уродцы с лишними головами и конечностями, а бездомные псы бродят, где хотят. В сельской местности их ничуть не меньше, чем в больших городах. Что если такая вот стая безнадзорно прокралась в Зону, заплутала, угодила в "Пузырь"… Вполне возможно нас ожидал весьма неприятный сюрприз.

Однако ни возле избушки, ни внутри, ни одной живой души не оказалось.

Зато на почерневшем от грязи полу нас ждали сваленные в кучу рюкзаки. Их пряжки и завязки пребывали в не потревоженном состоянии, однако Бек все равно сразу затеял инвентаризацию.

Пока бойцы потрошили вещмешки, Маса попробовал добраться до пайка, но нарвавшись на свирепый отпор Бека, отправился проверять кладовку старичка на предмет "чего перекусить". Лом вцепился во вновь обретенный Винторез, и принялся остервенело его смазывать, а Вечный повалился на ближайшую лавку, надвинул на нос шлем и даже захрапел. Мне ничего не оставалось, как заняться осмотром избушки.

В общем-то, особо осматривать там было нечего. Возле дальней стены высилась кирпичная печь. Посередине единственной комнаты застыл самодельный стол, окруженный корявыми лавками, а у входа притулился неизменный резной буфет, заполненный стеклянными банками с какой-то трухой.

Я обошла помещение по периметру, старалась не слишком мешать Беку с Моментом раскладывать по полу наше барахло. Возле одного из окон мне почудился чей-то внимательный взгляд, но само окно было заколочено, а никто из присутствующих сталкеров не обращал на меня никакого внимания.

Может, это смотрела химера или сам излом из того места, куда их отправил Вечный? Ведь где-то же они должны находиться? В какой-нибудь параллельной реальности, или новом, специально созданном по случаю кармане вселенной. А может, это мы пребываем в особой разновидности "Пузыря", который окутывает Вечного словно кокон? Но больше всего меня интересовало, что видит излом, если он все еще находится в переделах избушки. Может, у него под носом летают раскладываемые бойцами предметы, и старичок уверен, что в его жилище забрался шаловливый полтергейст?

Вот ведь странно, в присутствии Вечного Жида хозяин сторожки куда-то исчез, однако перетащенные им рюкзаки никуда не делись, да и кирпичная печка до сих пор хранила тепло. Самого мутанта не видно, а следы его жизнедеятельности остались — как такое может быть?

В печи обнаружился горячий чугунок с грибами. Не уверена, что обычным людям стоит пробовать мутантское варево, поэтому я просто оставила посудину на месте, и продолжила обход.

Засаленные кабаньи шкуры, наброшенные на узкие скамьи, вызвали у меня особый интерес. На них излом спал, на печи готовил еду, вот стоят валенки, которые он одевал в студеную погоду. Странно, что на крыльце мы не обнаружили пустые сапоги, ватник и ушанку…

От посетившей меня догадки мне даже стало не по себе. Если от бюреров при приближении Вечного остались халаты, то почему ничего подобного не произошло с изломом? Где его одежда?

— Бек, — позвала я слабым голосом.

— Не мешай! — рявкнул боец. — Груз проверю, тогда и перекусим. Можешь пока взять тушенку, но сейчас ее не вскрывай.

— Бек! — повторила я настойчивей. — Одежды старика нет! Он сбежал!

— Одежды? — Момент оторвался от пересчета компьютерного "железа" и удивленно вскинул голову. — Ах, одежды. Ну, ничего. Далеко не уйдет. Да и зачем он нам?

— Вдруг у него ружье? — я удивлялась спокойствию бойцов. — Берданка какая-нибудь, или дробовик. Он может на нас охоту устроить!

— Старуха, заткнись, пока я сам тебя не заткнул. — Бек злобно сверкнул на меня глазами. — Пойди лучше во двор, поищи одежду там.

— Ага, — как всегда встрял, куда не просят Лом. — Заодно на деда поохоться. Тебе полезно, а то совсем одичаешь.

Я покрутила пальцем у виска, сделав вид, что поняла и оценила его грязный намек, и с гордым видом вышла на крыльцо. Ни сапог, ни фуфайки нигде не наблюдалось. Заглянув в кладовку к жующему Масе, и получив подозрительного вида колбасу, я поплелась осматривать прилегающую к сторожке территорию.

За избушкой обнаружился небольшой загон с дырявым навесом посередине. Судя по доносящейся оттуда вони, хозяин землянки держал там кабанов. Возможно, колбаса была как раз из свинины, во всяком случае, вкус у нее оказался не самым противным. Еще не помешало бы добавить специй и хоть сейчас выставляй на продажу.

Перекопанный огород встретил меня девственной пустотой — ни сорняков, ни мутантов, ни одежды. За самодельной оградой в лес убегала узкая просека. С обеих сторон ее окружали ослепительно яркие клены — желтые, багровые, оранжевые листья приветливо колыхались на слабом ветерке, словно говоря: "Смотри, какие мы милые. Здесь безопасно. Иди сюда".

Именно с этого и начинаются все уважающие себя ужастики. Доверчивая дурочка в одиночку сует нос, куда не просят. Идет в темный подвал, в заколдованный лес, или просто обходит огромный дом в поисках источника странных звуков, вместо того чтобы поставить на уши всю округу, или сразу позвонить в полицию.

Я подошла к началу тропы и всмотрелась под нависающие деревья. Тропа как тропа. Много я таких видала. Ходила по ним в одиночку, с оружием в руках, искала артефакты и прочую хренотень. Неподалеку дремлет Вечный, так что в радиусе минимум пятисот метров ничего опасного быть не должно, а дальше мне забираться не потребуется. Я же не больная, удаляться от отряда, больше чем на пол километра. Чтобы понять, куда ведет просека, будет достаточно сделать всего несколько шагов…

И все же, может вначале предупредить бойцов? Просто доложить о находке и сообщить, что ненадолго отлучусь. На пару минут, не дольше.

Я даже оглянулась на сторожку, но представив недовольное выражение лица Бека и неизменные насмешки Лома, быстро отмела эту мысль. За две минуты не стоит и отчитываться. Может, я "на дальняк" пошла, в туалет, то есть.

Тропинка все больше притягивала взгляд. Теперь я рассмотрела не подмеченные ранее подробности: на самой обочине, возле пенька рос красавец мухомор, а чуть дальше, прямо на дереве угнездилась россыпь молоденьких вешенок. Мирная, идеалистичная картина, почти из детства, когда еще было не лень собирать грибы и просто так выбираться на природу.

Я и не заметила, как оказалась на тропе. Просто шагнула вперед, протянула ладонь к вешенками услышала одобрительный шелест опадающих листьев. Солнечные лучи мягко пробивались сквозь разреженные кроны, ласково скользя по моим рукам.

Мне сразу захотелось срезать всю грибницу, отнести в избу и наготовить вкусного варева, которое будет так гармонировать с домашней колбасой, и к тому же сэкономит запасы тушенки. Однако чуть дальше, за поворотом тропы, я заметила странный провал, как будто там начинался глубокий овраг. Но ничего подобного не было видно с пригорка, с которого я разглядела жилье. Ни возле избушки, ни где-либо еще.

Совершенно не задумываясь о возможных последствиях, я направилась к концу тропы. Там, и правда, начинался обрыв, необозримо широкой, заполненный туманом насколько хватало глазу. Глубину провала было трудно оценить, но судя по тому, что прямо перед моим лицом покачивались макушки елей, спускаться пришлось бы очень долго.

Интересно, как обрыв отображается на карте? И насколько он отстоит от нашей цели?

Не долго думая, я достала выданный Моментом КПК (взамен утопленного) и запустила навигатор. Упрямый наладонник с готовностью высветил место своей последней активации, совсем не торопясь произвести соединение со спутниками.

Странно, вроде погода ясная, небо без туч, а связь не желает устанавливаться. Ожидая, пока навигатор справится с поставленной задачей, я краем глаза заметила блеснувшую в траве знакомую стекляшку. Возле моих ног лежал белый кругляш с зеленой окружностью и черной точкой в середине. По задумкам таксидермиста он должен был изображать глаз бюрера, а теперь просто валялся в пыли. Наверняка он выпал из кармана, когда я доставала КПК.

Подобных стекляшек у меня оставалось еще штук семь или восемь, поэтому я решила оставить все как есть. Интересно было бы взглянуть, как прореагирует излом, когда на нее наткнется. В том, что мутант обязательно обнаружит искусственное око, у меня не было никаких сомнений. Уж очень заметно оно лежало.

Наконец наладонник сподобился установить соединение с нужным количеством спутников (о чем не замедлил сообщить легкой вибрацией) и изменил изображение на экране. Однако разглядеть, что он показывает, мне так и не удалось — одновременно со срабатыванием навигационной программы со стороны сторожки послышались приглушенные выстрелы.

Я резко развернулась на месте, собираясь броситься на помощь мужикам, но позади не оказалось никакой избушки.

От провала вдаль убегала узкая просека. Только она тянулась между осин (а вовсе не кленов) минимум метров на триста, и после упиралась в поворот, или тупик или очередной обрыв — с моего местоположения это разглядеть не удавалось. К тому же, на рассматривание подробностей у меня не осталось времени — из-за слишком быстрого разворота, я поскользнулась и начала заваливаться назад, к забранному туманом обрыву.

Если бы все было в порядке: КПК сразу установил связь, выстрелы быстро прекратились, а в конце тропы виднелся загон, или хотя бы край избушки — мне бы без проблем удалось удержаться на ногах. Но от неожиданности и последовавшей паники, я грузно шлепнулась на пятую точку, отчего выпустила КПК из рук. Наладонник тут же отлетел в грязь (а стрельба все никак не прекращалась, мешая мне сосредоточиться и взять себя в руки).

Давно известно — если что-то пошло не так, злодейка-судьба не успокоится, пока все окончательно не испортит. "Пришла беда — отворяй ворота" — правило Черной Полосы или "что такое не везет, и как с этим бороться". Возможно, именно поэтому мои дальнейшие действия не отличались ни грацией, ни особой продуманностью.

Схватив измазанный КПК, я резко взмахнула руками, собираясь с разгона отправить непослушный наладонник в карман, отчего рассыпала очередную горстку разноцветных глазок, и главное, уронила с обрыва Винчестер.

Вы скажете, что ни один нормальный сталкер не станет нырять в неисследованный туман за упущенным оружием? Может и так. Считайте меня ненормальной, но чем бы я стала поддерживать мужиков и отбиваться от неизвестного противника?

Не тратя время на размышления, я все еще сидя развернулась к провалу и соскользнула вниз. Стенки обрыва оказались не такими уж и крутыми. Во всяком случае, первые метров десять мне удалось проехать с относительным комфортом. Дальше на пути встали деревья. Дробовик громыхал где-то впереди, подправляя свою конфигурацию о встречные стволы. Стараясь избежать его участи, я впервые усомнилась, в правильности своего поступка. Может, вначале стоило сбегать к сторожке на разведку?

Спуск закончился на удивление быстро — я даже не успела толком раскаяться. Последние метры мне пришлось проделать в свободном падении, наподобие выпущенного из пращи булыжника. К счастью, внизу накопилось достаточно прелой листвы, мелких веток и прочего мягкого мусора, чтобы смягчить удар.

Порадовавшись, что не приземлилась на издевательски поблескивавший Винчестер, я подобрала искривленное оружие, и окинув недобрым взглядом склон. О том чтобы забраться наверх тем же путем не могло быть и речи. Последние пять метров откоса представляли собой почти отвесную стену, к тому же состоящую из подмоченной глины — очень жирной и очень скользкой. Выше виднелся узкий, но отчетливый желоб — след моего бесславного скольжения. Странно, вроде вешу всего ничего, а борозду пропахала — дай боже! Надо отметить — художественно рассеянные стеклянные глаза весьма оживляли сложившийся пейзаж.

Далекая стрельба как назло затихла, заставив меня нервничать еще больше. Кто победил, наши, или неведомый противник? А если наши, вдруг им пришлось поменять дислокацию? Броситься в погоню, например. Додумаются ли мужики за мной вернуться, или посчитают погибшей и отправятся дальше без меня?

От пугающих предположений я вся покрылась холодной испариной, и сразу ощутила скопившуюся в низине промозглую сырость. Солнечным лучам не удавалось пробиться сквозь туман, отчего вокруг царил неприятный полумрак. Серая дымка сглаживала все цвета, оставив место только черно-белым оттенкам. После буйства красок наверху, я словно попала в старый, не цветной телевизор (о чем, кстати, непрестанно мечтала в детстве, так как верила, что найду там волшебную палочку).

Мне срочно требовалось остыть и понять, что делать дальше. Если с первым особых проблем не возникало, то со вторым предстояло крепко помучаться. Я схватилась за занывшие виски, и попыталась упорядочить разбегающиеся мысли.

Раз тропа от избушки ведет к обрыву, значит, где-то поблизости должен находиться нормальный спуск (в моем случае — подъем). Возможно, он совсем рядом, просто прячется в клубящейся дымке. И надо сделать всего лишь несколько шагов, чтобы его обнаружить.

Минут десять я безрезультатно металась вдоль глиняных склонов. Чутко ловила каждый шорох, каждый затихающий вдали отголосок, но сгущающийся туман коварно гасил все звуки. А головная боль неуклонно росла. Вскоре она заполнила собой всю черепную коробку, лишив меня последних возможностей мыслить разумно. Иначе чем объяснить тот факт, что порывшись в карманах, я выбрала не слишком грязный мясной артефакт и торопливо его проглотила?

В создавшейся ситуации радовало только одно — преобразованные Вечным арты до сих пор не вернули свои обычные свойства, а значит, я не слишком отдалилась от остальных членов экспедиции. Может, стоит попробовать до них докричаться?

— Эй! — завопила я, складывая ладони рупором. — Бек! Момент! Мужики, я здесь!

Ответом было легкое постукивание падающих с елей шишек.

Связаться со сталкерами с КПК тоже оказалось не возможным. Наладонник упорно демонстрировал отсутствие всех беспроводных соединений, а линейка поиска спутников оставалась чиста, как если бы я находилась под надежной крышей внутри закрытого помещения. Не обнаруживались не только спутники с геостационарной орбиты (те, что висят над Зоной и день и ночь), но и низколетящие их собратья, которые, благодаря своей многочисленности, как правило, опутывают сигналами всю Землю.

Почему бы не попробовать проковырять в откосе ступени?

Не переставая периодически что-то бессвязно вскрикивать, я принялась колупать Винчестером глину. Поддавалась она весьма охотно, но в результате на вырытую мною ямку сразу наползали верхние пласты. Вскоре мне стало казаться, что если меня не завалит проснувшимся селевым потоком, то на голову обязательно опрокинется какое-нибудь из торчащих на склоне деревьев.

Почему глиняный откос не расползся до сих пор, так и осталось для меня загадкой. На мой взгляд, это нарушало все мыслимые законы физики, но кто в Зоне помнит о каких-то законах?

Выхода не было. Я могла просто сесть и долго ждать, пока меня обнаружат, причем, все равно кто, либо куда-нибудь пойти. Сидеть было значительно проще, но из-за съеденного артефакта у меня разыгрался зверский аппетит. Не успокаивало даже то, что перестала болеть голова.

И почему я не взяла у Масы побольше колбасы?

— Мужики-и! — заорала я, срываясь на визг.

Да что же это такое?! Почему они меня не слышат?

— Эй! Кто-нибудь!

Казалось, туман жадно вбирает любой звук, заглатывает его, как кит планктон, и гасит в своем необъятном чреве.

Что если забраться повыше, подняться на какое-нибудь дерево и крикнуть оттуда? Наверху туман не настолько плотный. Либо докричусь, либо появится связь на КПК. Сгодится и то и другое.

Подивившись, почему мне раньше не пришла такая замечательная идея, я бросилась к ближайшей ели, но сразу столкнулась с очередной проблемой. Нижние ветки разлапистого дерева оказались слишком тонкими и хрупкими, но одновременно, довольно колючими. И их было слишком много. Мне никак не удавалось продраться через ряды торчащих в разные стороны сучков, которые с одинаковой готовностью либо обламывались под моим весом, либо сгибались, заставляя меня соскальзывать вниз.

Оценив бесплодность своих усилий, я принялась озираться по сторонам. Вблизи не наблюдалось ничего подходящего для начинающего древолаза, но вот вдалеке маячило нечто жутко корявое и грандиозное. Словно насколько далеко отстоящих друг от друга деревьев изогнулись хитрым образом, переплелись кронами и образовали высокий шатер. Сквозь туманную дымку едва различались толстые, искривленные ветви, абсолютно лишенные листвы. Взобраться на них казалось вполне реальным, главное залезть достаточно высоко, чтобы КПК обнаружил хоть какой-нибудь спутник.

Как говорится: попытка — не пытка. Если сейчас ничего не предпринять, моя жизнь может бесславно закончиться. Отравленный артефактом организм настойчиво требовал пищи. Слюна у меня выделялась не хуже чем у собаки Павлова, а желудок странным образом сжался и тихо ныл, явно переваривая сам себя.

Лучше бы я загнулась от головной боли!

Поскуливая, как побитая дворняжка, я бросилась к древесному мутанту. По дороге мне попались заросли боярышника, набухшие созревшими ягодами. На некоторое время проблема голода была решена. Правда я глотала мелкие плоды, практически не пережевывая, а значит, и не выплевывая косточки. Но аппендицит у меня воспалится потом, а загибаюсь от нехватки калорий я уже сейчас.

К сожалению, в пределах досягаемости ягод оказалось слишком мало. Прыжки вокруг кустов не приносили желаемого результата — они отнимали чересчур много сил, а вегетарианская пища не очень годилась для восстановления быстро сжигаемой энергии.

Отругав вымахавший ввысь боярышник, я хотела бежать дальше. Даже если с высоты не удастся докричаться до сталкеров, а наладонник не обнаружит зону покрытия, у меня появится возможность нормально осмотреть окрестности. Но как мне потом найти обратную дорогу к склону? Точнее, не к склону, а именно к тому месту, куда выводит просека. И так уже не ясно, откуда я пришла. Наискосок правее от кустов или левее? В памяти отложился только короткий марш-бросок, без лишних подробностей и направлений. Если это очередное побочное действие проглоченного артефакта, с подобной забывчивостью еще можно смириться. А вдруг ко мне подобрался контролер и теперь пытается заморочить и без того бестолковую голову?

О том чтобы найти обратную дорогу по едва приметным на пружинящей хвое следам не могло быть и речи. Я же не глазастый Момент, или тем более Тархун.

"Надо как-то пометить дорогу", — подумала я, срывая последнюю доступную пригоршню ягод и отправляя их в рот. Можно попробовать отметить пройденный путь боярышником, но этот вариант выглядел крайне неразумно. Разбросанные плоды обязательно склюют птицы или сгрызут мыши — это знает любой любитель сказок. Ну и пусть в тумане не видно и не слышно ни одной живой души. Может, они затаились и только и ждут, когда кто-нибудь обронит что-нибудь съедобное?

С сомнением, запустив руки в карманы, я выловила пригоршни разноцветных стекляшек. Не так уж много глазок у меня осталось. Надо их расходовать по разумному.

Первое "недремлющее око" я аккуратно уложила возле боярышника со стороны склона (предположительно, откуда пришла). Второе, разместила, обогнув кустарник, указав, куда направляюсь. На этом мое терпение закончилось, и я бросилась бежать к странному скоплению деревьев, периодически роняя очередной глаз. Если понадобится — обратно поползу на четвереньках, и все что посеяно, соберу. Был бы смысл возвращаться.

Оказывается, туман не только гасил звуки. Еще он искажал расстояния. У меня успело сбиться дыхание, появилась настойчивая резь в боку, а аномальное растение все еще маячило довольно далеко. Только его сучья приобрели большую резкость очертаний, да стал слышен тихий скрип — один из склонившихся к центру шатра стволов (не сбросивший листву, а потому обладавший определенной парусностью), неспешно покачивался на слабом ветру. Остальные древесные исполины тянули ветви к земле почти неподвижно.

Последние шаги дались мне особенно тяжело. В голове загудело, словно мозг превратился в гигантский колокол, на глаза наползала мутная пелена, и даже окружающий воздух казался необычно густым и вязким. Подобное состояние можно было бы объяснить волнением или действием съеденного артефакта, однако когда завыл детектор аномальной активности, все встало на свои места — просто я выбралась из-под защиты Вечного.

Трудным оказался только сам момент перехода. Как только я пересекла невидимую черту, атмосфера приобрела привычную плотность и прозрачность, и даже возникшая было тошнота, отступила куда-то на задний план. Однако теперь, кроме всех прочих опасностей, надо мной нависла реальная угроза облучения. Большинство запрятанных в подкладку куртки артефактов слишком активно излучали радиацию, чтобы безнаказанно таскать их с собой без надежно экранированных контейнеров. Даже встроенный в детектор счетчик Гейгера неуверенно принялся щелкать, предупреждая о превышении допустимого уровня радиации.

Всегда подозревала, что жадность меня погубит, только не знала — как. Избавляться от артов казалось чрезвычайно обидным. Может, все обойдется? Я же не надолго удалилась от Жида. Слазаю на дерево и все. Авось, до конца не облысею и в лужицу не растекусь.

Похлопав по карманам, я кое-как отлепила друг от друга норовящие активироваться порождения аномалий и шагнула к самому искривленному стволу (отдаленно напоминающему дуб). При ближайшем рассмотрении выяснилось, что аномальный шатер образуют разные деревья, к примеру, раскачивалась на ветру и скрипела стопроцентная сосна, просто некая сила склонила макушки исполинов друг к другу. Я даже догадывалась, какая — судя по показания детектора, между стволов притаилась мощная гравитационная аномалия.

Никогда не понимала, почему "Трамплины" и "Карусели" притягивают к себе всякие неодушевленные предметы, а людей и мутантов, наоборот, выбрасывают, да еще таким зверским образом — разрывая на куски. Так что если я не дай бог, сорвусь вниз, от меня останутся только кровавые ошметки. Не такая уж плохая смерть, если сравнивать с медленной гибелью в кислотном "Студне".

Чтобы хоть немного умерить нарастающее волнение, я достала стеклянный глаз и аккуратно вставила его в трещину в коре дерева, по которому собиралась взбираться. Получился вполне симпатичный одноглазый леший.

— Пожелай мне удачи, милое чудовище, — пробормотала я, хватаясь за ближайший сучок.

Ответом мне был только нарастающий вой детектора.

Я рассчитывала карабкаться наверх медленно, с чувством, с толком, с расстановкой, четко осмысливая каждое свое движения, но когда мне последний раз удавалось осуществить задуманное?

Как только обе мои ноги оторвались от земли и оперлись о кору, позади послышалось утробное рычание. Словно по каменистому склону скатился среднего размера булыжник. Еще не обернувшись, я знала, что за спиной стоит кровосос. Возможно, еще не готовый к нападению, пока невидимый, но все равно смертельно опасный. Особенно, если учитывать такую мелочь, как погнутый ствол Винчестера.

Мне много доводилось слышать о скрытых ресурсах человеческого организме — о летчике, без разбега запрыгнувшем на крыло "кукурузника", о мальчике, в одиночку приподнявшем тяжеленное поваленное дерево. Но я никогда не задумывалась, на что способна сама.

В тот момент мне наверняка удалось побить все возможные рекорды по скоростному древолазанью (если такие существуют, конечно). На то, чтобы взобраться на самый верх — к месту сплетения крон, у меня ушло не больше десяти секунд.

По дороге я сбила какой-то артефакт. До этого он мирно покоился на ветке, словно светящийся экзотический плод, но мой стремительный взлет привел к его не менее стремительному падению. Аномалия внизу только смачно чавкнула и затихла, но засекший убегающую жертву кровосос сразу пришел в движение.

Он оказался не настолько быстр, как испуганный человек, но тоже продемонстрировал чудеса подвижности. Когда я добралась до вершины и оглянулась, мутант уже преодолел половину пути. Его когтистые лапы уверенно цеплялись за постанывающие ветки, черная шкура перекатывалась буграми мышц, а ротовые щупальца мерзко шевелились.

У меня оставалось несколько секунд на то, чтобы перехватить Винчестер наподобие биты, и приготовиться отразить атаку. Для большей устойчивости я уперлась спиной о ветку соседнего дерева. Это был рискованный шаг — обе макушки сразу пришли в движение, причем они раскачивались с разными амплитудами, в противофазе, норовя разойтись и сбросить лишний груз.

Кровосос уже был рядом. Едва его когти взметнулись возле моих сапог, я с размаху опустила Винчестер на мутанта. Метила в голову, а попала по хребту. Для толстокожего уродца, это вышло все равно, что дружеское похлопывание.

Мутант злобно хрюкнул, примериваясь для удара, но в этот момент, макушка дерева, на которой мы оба сидели, сухо хрустнула и обломилась.

Меня спасло истинное чудо — упиравшийся в спину сук зацепился за капюшон. Я даже не успела испугаться, просто на мгновение зависла в воздухе, а затем плавно опустилась на отходящую от соседнего дерева ветку. Та стойко перенесла прибавившийся вес, только легонько закачалась.

Кровососу повезло меньше. Ища опору, он неестественно растопырил конечности, сшиб в полете несколько сучков, и черным болидом устремился вниз. Я очень надеялась, что аномалия уничтожит мутанта, однако от сильного удара она сработала как трамплин. Кровосос шлепнулся на землю, затем его подкинуло ввысь и выкинуло за пределы образованного деревьями круга.

Упав на хвою, мутант вытянулся и затих. Контуры его длинного тела хорошо различались даже через легкую туманную дымку. У меня сразу зародилась надежда, что он погиб, ведь каждый знает, что мертвый кровосос всегда виден. Однако в его смерти еще требовалось убедиться…

Стараясь занять более устойчивое положение, я завозилась на импровизированном насесте. И как мне вообще удалось сюда забраться? Руки скользили по влажной от тумана коре, причем, когда требовалось отцепиться от ветки, они сразу прилипали к выделяющейся смоле. К тому же снова поднялся ветер, и стойкая до сих пор опора принялась тошнотворно раскачиваться.

Из-за тряски у меня сразу свело живот. Разделавшийся с ягодами желудок болезненно сжался и заурчал, то ли требуя очередную порцию пищи, то ли протестуя против проглоченных косточек. Я непроизвольно сложилась пополам, и тут же упустила из рук дробовик.

Сухой стук упавшего Винчестера подействовал на меня лучше всяких лекарств. Там же внизу мутант! Пока неподвижный и хорошо различимый, но что если он не погиб, а просто отключился? Можно, конечно, на некоторое время о нем забыть и попытаться дозвониться до мужиков, но вдруг пока я буду возиться с КПК, он вскочит, подпрыгнет и высушит меня, как страдающий от похмелья — бутылку пива?

Я нашарила ПМм, и не сводя глаз с темнеющего тела, с сомнением проверила наличие патронов. Никогда не любила стрелять из пистолетов. Они хороши только в ближнем бою, в узких коридорах, когда негде развернуться. И то, я бы предпочла Гадюку, но в данном походе это был бы лишний вес и непозволительная роскошь.

Мало того, что Макаров не бьет на дальние расстояния, так еще у меня осталось только два десятка патронов. Чтобы здорового кровососа завалить хватит вряд ли, но для контрольного выстрела сойдет.

Как только поутих разгулявшийся ветер, я старательно прицелилась и спустила курок. Пуля зарылась в землю метрах в двух от мутанта, но и этого хватило, чтобы кровосос утратил четкие очертания, а после и вовсе растворился в воздухе.

Выходит, он жив и теперь готовится к очередной атаке! И зачем мне вообще понадобилось в него стрелять? Лежал бы себе спокойно, приходил в себя, а я бы пока сделала все что планировала и вернулась под защиту Вечного!

Конечно, можно было, и сейчас попробовать сползти с дерева и устроить спринтерский забег до уплотняющейся дымки. Шансов обогнать кровососа мало, но их еще меньше остаться в живых, если отбиваться от монстра сидя на дереве.

На ветке я, как в ловушке. Не поможет даже ПМм — пока буду вставлять новую обойму, кровосос меня разорвет!

Немного привстав, я попыталась угадать, где сейчас скрывается противник. Что если он уже карабкается по соседнему дереву? Или все еще лежит, приходя в себя? В этом случае бегство вполне может удастся, тем более что мутанта откинуло далеко в сторону от нужного мне маршрута.

Может, рискнуть и спуститься, пока кровососа нигде не видно? Однако едва я передвинулась поближе к стволу, под приютившим меня деревом послышался угрожающий рев.

Я быстро нацелила Макаров на голос, но тут рычание раздалось с противоположного края аномалии.

Выходит, кровососов двое? Все знают, что черный подвид гнездится крупными стаями, но охотятся-то они в одиночку! Неужели мне снова не повезло, и где-то неподалеку находится их логово?

Едва я перевела пистолет на второго мутанта, ветка подо мной заходила ходуном. Дерево затряслось, словно в эпилептическом припадке. Взбирающийся наверх кровосос пока оставался невидим, зато его когти вполне зримо вспарывали толстую кору. Щепки с громким треском разлетались в разные стороны, так что передвижение мутанта удавалось без труда проследить. Однако из-за сильной тряски я успела выпустить "в молоко" только три пули, а потом кровосос сбросил невидимость и напал.

На этот раз он не стал пытаться атаковать меня снизу. Черный уродец взгромоздился на соседний сук, обхватил его ногами, и с легкостью вздернул меня в воздух.

Я оказалась над его головой. Мощные лапы сдавили мне ребра, прижав руки к телу и не давая возможности ни пошевелиться, ни направить в чудовище пистолет.

Хуже нет, смотреть в глаза собственной смерти!

Пока кровосос тащил меня к щупальцам, я успела раз пять распрощаться с жизнью и напоследок плюнуть в его уродливую морду. Но какое дело толстокожему мутанту до каких-то плевков?

Мерзко шевелящиеся отростки протянулись к моей шее. Смрадное дыхание забиралось в горло. Я уже ощущала холод его лоснящейся шкуры и надвигающуюся острую боль…

Однако едва до моей кожи дотронулись первые присоски, мутант взревел и с силой отшвырнул меня в сторону.

Ничего не понимая, я ударилась о ближайшую ветку, судорожно вцепилась в кору, и повисла над аномалией, как перезревшая груша.

В голове шумело. В висках пульсировало, но я осталась жива, а это главное. Почему моя кровь не понравилась кровососу, буду думать потом, если это "потом" наступит. Мутанты в Зоне чрезвычайно тупые — отведав какую-нибудь гадость, через минуту он вполне может забыть, что ему что-то пришлось не по вкусу. К тому же оставался второй кровосос, который, конечно же, захочет лично убедиться в несъедобности жертвы. Вряд ли он отшвырнет меня не так же удачно, если вообще захочет отшвырнуть.

Все эти мысли пронеслось в голове за доли секунды. Стараясь не упускать противников из виду, я принялась усиленно раскачиваться на руках, отчаянно надеясь, что ветка выдержит и не треснет. К моменту, когда не перестающий реветь мутант спрыгнул на землю и изготовился ко второму заходу, мне удалось дотянуться ногами до ближайшего изогнутого ствола, обхватить его голенями, и повиснуть вниз головой, наподобие ленивца.

В результате всех акробатических упражнений многострадальный Макаров присоединился к разбитому Винчестеру. Ну и пусть! Туда ему и дорога! Никогда не уважала пистолеты (как обезьяна, в басне про очки).

Теперь в аномалии оплавлялось уже два металлических предмета. Когда они дозреют, получатся недешевые артефакты…

Кто о чем, а лысый о расческе! Что за глупые мысли лезут в голову, когда надо думать о спасении?!

На то чтобы занять более удачное положение времени уже не оставалось. Один из кровососов карабкался наверх, второй плотоядно порыкивал внизу. И что им, гадам, неймется?

Немного поколебавшись, я мысленно перекрестилась и достала наладонник. Если уроню и его — можно смело прыгать в аномалию, все равно, ничего уже не спасет.

КПК с готовностью высветил полную линейку соединений. Хоть в чем-то повезло, лишь бы и у мужиков тоже была связь. Однако, открыв абсолютно чистый список контактов, я сообразила, что не внесла на новую SIM карту ни одного телефона!

Оригинально!

Может позвонить Лютому, номер которого я помню наизусть, и попросить владельца бара продиктовал телефон Мещерякова? А потом связаться с работодателем и у него выяснить номера бойцов.

Представив возможный разговор, я не смогла сдержать нервозную усмешку.

" Говорите громче, господин Мещеряков… Что это за звуки? Ничего особенного, просто кровосос пытается оторвать от меня кусочек. Извините, но пока не могу записывать — лечу в аномалию".

С кем же связаться? Торопливо прокручивая в голове все известные мне номера, я оглянулась на мутантов.

Один из кровососов подобрался уже совсем близко. Он зацепился за нависшую сверху ветку, но дотянуться до меня ему мешал искривленный ствол. Острые когти мелькали в каких-то сантиметрах от моих сапог. Был бы нож — с удовольствием полоснула бы по жадной лапе, но все мое холодное оружие осталось у Бека.

Второй мутант все еще бесновался внизу.

И отчего у меня такая плохая память? Почему до сих пор не запомнила телефон того же Масы, с которым мне изредка приходилось обсуждать урожайные артефактами места? На ум приходили сплошь обрывки номеров, только последние числа, ни одного полного набора цифр. Неужели, мне на самом деле придется связываться с Лютым, а дальше идти по длинной цепочке?

Пока я корила себя за забывчивость, мутанты зря времени не теряли. Догадавшись, что жертву так просто не достать, ближайший кровосос перебрался пониже. Однако там ему тоже мешали топорщащиеся во все стороны сучки. Не помогали даже длинные лапы.

Хорошее у меня расположение, ничего не скажешь. Только, как потом самой спускаться?

Наверно, и правда, придется набирать телефон Лютого. Однако это не так-то просто сделать. Из-за расшалившихся нервов понадобится задействовать обе руки — в одной держать КПК, а другой набирать некрупные цифры, иначе упущу наладонник или позвоню куда-нибудь не туда. А ведь еще потребуется запомнить услышанные номера, и ничего не перепутать в нервозной обстановке…

Может, на всякий случай проверить SIM менеджер? Вдруг на симке телефоны есть (вбиты туда Моментом, или кем-нибудь еще), и они просто не перекинуты в контакты? Во многих наладонниках такая ерунда — они не видят вписанные на SIM карту номера, пока им это четко не прикажешь…

КПК с готовностью высветил новую надпись: объем карты SIM — 250; использовано — 20. Выходит, телефоны есть?

Дождавшись, пока менеджер считает данные, я уставилась на появившиеся записи. Среди контактов попадалось немало знакомых имен — к сожалению, сплошь торговцев, механиков и главарей группировок. Была даже подпись — Вася-Монолит, но я не заметила ничего более ценного и полезного. К примеру, телефонов Масы, Бека, или самого Момента.

Пока я ковырялась в наладоннике, один из кровососов решил заняться воздушной гимнастикой и достать меня в прыжке. Во всяком случае, он перебрался на соседнее дерево и присел напротив, на почти горизонтальной ветке, словно курица на насесте. Еще немного — захлопает крыльями и взлетит.

Я плотнее прижалась к удерживающему меня стволу, дополнительно зацепившись за него локтями, и в этот момент заметила в списке номер Лома. Константин Ломакин — это ведь он?

Выбирать не приходилось. Судорожно нажав кнопку вызова, я настороженно проследила, за карабкающимся на соседнее дерево вторым кровососом. И что они ко мне прицепились? Видят же, что человек занят, и ему сейчас не до них!

Номер Лома отозвался незамысловатым мотивчиком. Терпеть не могу подобный выпендреж. Если бы еще мелодии выбирали приятные, а то ставят всякую муть. Может, я не страдаю ностальгией по хитам восьмидесятых, и ремиксы у меня тоже не вызывают особый восторг? Почему же я должна выслушивать то, что мне не нравиться?

Но в данный момент играющая музыка означала, что КПК Ломакина "в зоне доступа сети". А это единственное, что имело значение!

— Возьми же трубку, идиот, — прошептала я, наблюдая за неудачным прыжком мутанта. — Возьми.

Кровосос промахнулся, не долетев до меня каких-то десять сантиметров. К несчастью на этот раз ему удалось избежать попадания в аномалию. Уродец удачно зацепился за нижние ветки, грозно рыкнул (возможно, выругавшись на своем языке) и в бодром темпе снова рванул к макушке.

— Да, — произнес в наладоннике сердитый голос.

— Лом, спасите меня! — завопила я, видя, что на этот раз мутант целится уже с сознанием дела. — Здесь кровососы…

— Старуха! — выкрикнул Ломакин. — Ты куда пропала?

— Я внизу, на дереве. В конце просеки, — мне пришлось сбиться на торопливый визг. — Здесь туман и кровососы. Я не могу выбраться. Вытащите меня!

— Постой, на каком дереве? Какая просека?

— За избушкой! За загоном! Просека в лесу! — я орала уже в полный голос, но мои вопли только подбадривали мутантов.

Теперь на соседней ветке пристроился второй кровосос, а первый, передумав прыгать, перебрался на приютивший меня ствол, и принялся его раскачивать. Хочет стряхнуть меня, скотина!

— Вначале клены, потом осины! Дальше обрыв! А-а-а! Сейчас он меня скинет! Ло-ом! — завопила, я что есть мочи.

В трубке что-то прошуршало. Похоже, Ломакин кому-то передавал мои слова.

— Мне самой не выбраться!

— Идем! — выкрикнул Лом в ответ.

У меня еще хватило соображения напомнить ему про рюкзаки, а дальше связь отрубилась.

Возможно, на счету закончились деньги. Все-таки жадные у нас работодатели — не могли чуть больше тугриков на телефон положить!

ГЛАВА 14. ВЫСОКИЕ ТЕХНОЛОГИИ, ЛОГИКА, ИЛИ ОККУЛЬТИЗМ?

Дело сделано. Дозвонившись до Лома, я вздохнула от облегчения, и сразу едва не слетела с ветки.

Раскачивавший дерево мутант не на шутку разошелся — меня мотало из стороны в сторону, наподобие спешащего метронома. Даже голова закружилась, а живот натурально прилип в спине. Я прямо-таки чувствовала, как подстегнутый съеденным артефактом организм сжигает сам себя, расходуя остатки калорий на непонятные процессы. Еще немного, и окончательно обессилев, я шлепнусь вниз сама, безо всякой чужой помощи.

С одной стороны мне и так уже нечего делать на дереве и пора перебазироваться под защиту Вечного. Но одно дело рухнуть в аномалию безвольным кулем, и совсем другое — аккуратно спуститься на безопасное место, не приобретя по дороге лишних ран и переломов.

Я покрепче вцепилась в ветку свободной от КПК рукой и взглянула вниз. От оброненного Винчестера поднималась темная струйка дыма, а пистолет вообще не было видно. Что за аномалия притаилось между стволов? "Воронка"? "Трамплин"? На "Карусель" совсем не похоже. Хотя, какая разница, где погибать.

Скорей бы уж спуститься. Чем раньше доберусь до края обрыва, тем быстрее меня поднимут, и я наконец-то смогу что-нибудь съесть. Лишь бы только Маса не сожрал последнюю тушенку…

От мыслей о еде, рот сразу переполнился слюной, так что в дополнение всех бед я едва не захлебнулась. Не так-то просто, болтаясь вниз головой, пытаться что-либо проглотить. Так как же мне покинуть перевернутый насест, когда рядом беснуются мутанты?

Похоже, они вовсе не собирались стряхивать меня в аномалию. Пока один из кровососов продолжал раскачивать ни в чем не повинное дерево, его собрат устроился на соседнем стволе и принялся меня ловить, как воздушный акробат — начинающую циркачку. Он вытянул вперед лапы и старался вцепиться в куртку, каждый раз, когда я пролетала мимо.

И почему когда не надо, кровососы хорошо соображают, но при этом никак не хотят понять, что конкретно я в пищу не пригодна? Ведь только пять минут назад кто-то из них попробовал меня высушить, и сразу брезгливо отшвырнул. Зачем же снова нападать?

После очередной встряски я едва не упустила КПК. Засунуть его в карман никак не удавалось, к тому же меня так мотало, что из куртки уже вылетело несколько артефактов. Теперь они злорадно поблескивали в тени деревьев. Наверно, радовались, приобретенной свободе.

Пришлось зажать наладонник покрепче и приготовиться прыгать. Другого способа спуститься я не видела. Главное, отцепиться от дерева, когда меня понесет прочь от аномалии и при этом не удариться о торчащие рядом стволы.

Если учесть, что держаться приходилось в основном ногами, решиться на прыжок оказалось не так уж просто. Раза три меня заносило в нужном направлении, а смелости спрыгнуть все не хватало. Вдруг я не сумею отцепиться сразу, и меня занесет прямо в растопыренные лапы? Или неудачно упаду, поломаю ногу, вывихну руку, потеряю КПК… Да мало ли, что может случиться?

Я все еще придумывала всевозможные последствия неудачного падения, когда удерживающее меня дерево внезапно полностью распрямилось. Только что это была скрюченная сосна, или что-то другое, не менее хвойное, и вот она гордо топорщится ввысь абсолютно ровным стволом, вспомнив о своих корабельных собратьях. При этом она сработала как качественная катапульта — меня отбросило далеко назад, за пределы аномального круга.

Все произошло настолько стремительно, что я ничего не успела понять. Вроде бы, только что висела на ветке, потом был краткий, но насыщенный впечатлениями миг полета, и вот, здравствуй земля, я твоя дочь, тра-ля-ля.

Меня отшвырнуло на трухлявый пень. Разбив его в щепки, я сразу вскочила на ноги, и не тратя время на выявление полученных травм, захромала в сторону обрыва.

Во всяком случае, я очень надеялась, что обрыв находится именно там, и что меня не сильно дезориентировало во время полета. Главное, подальше убраться от кровососов, и как можно быстрее попасть под защиту Вечного. А уж потом можно будет спокойно начать поиски рассыпанных стеклянных глаз и прочих вех на пути к воссоединению с отрядом.

Я так разогналась, что только пробегая мимо распрямленных стволов, сообразила, что больше не слышу рева мутантов.

В округе царила напряженная тишина, к которой так быстро привыкаешь, путешествуя с Вечным. Ни щелканья аномалий, ни воплей кровососов, ни даже оглушительного воя детектора. Только шелест покачивающихся веток, да редкий стук падающих шишек.

Выходит, Вечный уже близко, и мужики идут ко мне на помощь?!

Обрадовавшись, я тут же позабыла о голоде и вспомнила об оброненных артефактах. Только из карманов их выпало штук пять или шесть, а ведь еще один я стряхнула с дерева, когда второпях на него забиралась! Может, там были и другие, не замеченные мною из-за нападения кровососов? К тому же в аномалию угодили Винчестер с ПМм. Вдруг, они уже созрели? А если нет, все равно интересно взглянуть на изменяющееся оружие. К тому же предстоит отчитываться перед Беком. Не могу же я сказать, что угробила дробовик просто так. Пусть его и не выдавали работодатели, а выпросил у посторонних людей Вечный…

Я все еще ползала по отсыревшей хвое, когда вдалеке послышались торопливые шаги.

— Старуха! — раздался зычный окрик Бека.

Я тихо выругалась, отрываясь от увлекательного занятия. Не могли немного подождать! Пока обнаружились только три артефакта, причем один из них вызывал явные сомнения. То ли это арт, то ли мутировавшая чага (древесный, твердый гриб, селящийся в основном на березах).

— Я здесь! — пришлось поспешить навстречу приближающимся сталкерам.

Слава Зоне, все мужики оказались живы и здоровы. Перемазаны в грязи, в меру разозлены, но без видимых травм. Только под глазом Вечного наливался здоровенный фингал, а на другой скуле багровела добротная ссадина. Судя по насупленному виду ценного сталкера, огреб он именно от Бека.

— Зачем вы спустились? — спросила я вместо приветствия. — Я думала, вы наоборот, поднимете меня наверх.

— Какого черта ты сюда полезла? — огрызнулся Бек. — Мы два часа тебя искали. Орали как проклятые. Лом даже звонил Мещерякову, чтобы тот выследил тебя со спутника. Будто ничего глупее придумать не мог.

Я бросила на Ломакина удивленный взгляд.

— Извините, — отозвался тот, совсем не извиняющимся тоном, — но я не мог додуматься, что она попрется в чащобу. Все считали, что ты пошла назад, к выходу из «Пузыря».

— И что бы мне там понадобилось? — передернула я плечами.

— Кто же вас, женщин, разберет, — Бек окинул меня критическим взглядом. — Где твой дробовик?

Так и знала, что этим все закончится!

— Не мой, а Вечного, — заявила я, демонстративно закатывая глаза. — Мне, между прочим, выдавали Абакан, который кое-кто отчего-то присвоил.

На скулах Бека заходили нервные желваки — очень нехороший признак.

— Вот только стрелки переводить не надо, — отрывисто бросил он. — Этот кое-кто уже огреб, за то, что открыл стрельбу по летучим мышам.

— Ага, — усмехнулся Маса. — Забрался на чердак, и ну стрелять. Типа, там затаились мутировавшие кровососы.

Так вот выходит, какую канонаду я слышала!

Представив палящего во все стороны Вечного, я не смогла сдержать нервозную улыбку.

Бедный излом! Только перестелил на избушке крышу (и где он только достал материал?) как приперлась толпа умников и испоганила всю его работу!

А нечего было летучих мышей разводить. Да к тому же обычных, а не мутировавших.

— Где дробовик? — настойчиво повторил Бек.

— За ним сюда и спустилась, — пробормотала я, бесхитростно разводя руками. — Случайно его уронила…

— Так где же он? — прервал мои словоизлияния упрямец.

Вот привязался!

— Там, — я коротко махнула рукой в сторону бывшей аномалии. — Хотела с вами связаться, залезла на дерево, и вот…

В полном молчании мы добрались до образованного деревьями круга. Хорошо хоть Маса догадался пихнуть мне по дороге батон колбасы, иначе бы я загнулась с голода, так и не отважившись сама попросить ничего съедобного.

Винчестер по-прежнему валялся на хвое и даже продолжал слегка дымиться. Его ствол уже деформировался в сплющенный цилиндр, а курок оплыл и свесился на бок. Похоже, в дробовике совсем не осталось подвижных частей — все настолько оплавилось и спеклось, будто побывало в доменной печи.

Но разве я в этом виновата? Неужели стоит винить человека только за то, что он отчаянно боролся за собственную жизнь? (О том, что ствол дробовика был погнут еще до попадания в аномалию, лучше не упоминать).

Присев у искалеченного оружия, Маса неопределенно присвистнул. Бек на остатки Винчестера едва взглянул и сразу шумно втянул воздух сквозь зубы — наверно пытался успокоить расшалившиеся нервы.

— Отбивалась от кровососов и случайно уронила, — прокомментировала я, с наслаждением впиваясь зубами в колбасу.

— Лучше бы ты сама упала, — сердито бросил Бек. — Маса Грозу разбил, ты — дробовик. Прямо заговор какой-то.

— Автомат я починю, — пообещал расстроенный здоровяк.

— Починишь, как же…

— Бек, уймись. Все равно патронов мало осталось, — неожиданно вступился за нас Момент. — Лучше скажи, Старуха, а как ты до Лома дозвонилась? Что-то у меня КПК здесь не ловит.

— Очень просто! — воскликнула я, воодушевленная переменой темы. — Залезла на дерево…

— Это на какое? — неподдельно удивился Лом.

Все растущие в округе исполины гордо устремили макушки к небу. Даже через стойкую дымку тумана было видно, что снизу на влажных стволах нет ни веток, ни способных выдержать человеческий вес сучков.

Но я же точно помню, что сидела на этой полузасохшей сосне, а у того дуба обломилась макушка, когда на нее взгромоздился кровосос. Вон в коре поблескивает стеклянный глазик, а чуть дальше валяется мой пистолет.

— Все деревья были скрючены и низко согнуты, — ответила я, как ни в чем не бывало, подбирая ПМм, и запихивая его в кобуру. — По ним легко было взобраться. А как пришел Вечный — они распрямились.

— Ну вот, снова Вечный виноват, — буркнул Жид.

Он осторожно дотронулся до синяка и сразу зашипел от боли.

— Кстати, а где мой рюкзак? — сразу оживилась я.

Делиться с Вечным исцеляющими артефактами я не собиралась (а то потом еды не напасешься), но мне самой не помешало бы вколоть антидот. В ушах до сих пор звенел вой детектора аномальной активности, а отсутствие щелканье счетчика Гейгера казалось слегка неестественным.

Лом без разговоров сунул мне полегчавший вещмешок, и я сразу в него зарылась. Ага, тушенку съели почти всю. Мужики совершенно не думают, чем нам питаться завтра. Надеюсь, Маса догадался забрать из избушки всю колбасу.

— Что ищешь? — хмуро спросил Бек.

Ему-то какое дело?

— Антидот, — буркнула я.

— Возьми мой, — боец проявил неслыханную щедрость, поделившись со мной полосатой ампулой. — Сильно облучилась?

— Возможно, — потрясенная внезапным приступом доброты, я слегка смягчилась. — Причем даже не в аномалии, а артефактами. Они так фонили, что счетчик не умолкал! Думала, оглохну от его треска.

— Вот к чему приводит жадность, — наставительно произнес Лом, выковыривая из коры стеклянный глазик. — Как думаешь, Старуха, почем его можно продать? В Депо и в Долг я, конечно, соваться не собираюсь, но у меня есть знакомый чучельник. Сколько у него запросить?

И почему я сама не догадалась, что эти стекляшки тоже имеют цену? Рассеяла все по дороге, как последняя бестолочь!

От расстройства мне даже не захотелось отвечать на подколки Лома. Сделав вид, что не расслышала его слова, я обернулась к Беку, и поделилась ново обретенными познаниями:

— Пусть я облучилась, зато выяснила, что кровососам арты не нравятся. Один меня схватил, думала, высушит, а он взвыл, словно обжегся и сразу отпустил.

— То-то ты в трубку визжала, — рассмеялся Лом. — "Спасите! Кровососы!" Сколько лет охочусь, никогда не слышал об отпугивающих мутантов артефактах.

— А сейчас услышал! — огрызнулась я.

— Заткнитесь оба, — Бек быстро утратил благодушное расположение духа и снова принялся нас шпынять. — Вы Моменту мешаете.

Мы дружно обернулись к озадаченному бойцу. На мой взгляд, он ничем особо важным не занимался — просто тупо рассматривал свой наладонник.

— Я могу попробовать залезть на этот дуб, — театральным шепотом предложил Лом. — Конечно, если меня кто-нибудь подсадит.

Момент с тоской осмотрел предложенное дерево и объявил, что "нам, возможно, туда". При этом боец махнул рукой прочь от обрыва. Выходит, я подсознательно выбрала для несанкционированной прогулки нужное направление, и нам не придется карабкаться обратно по склону. А это уже хорошо.

— Ты уверен? — переспросил Бек.

— Изба там, — Момент кивнул назад. — С курса мы пока не сбились. А будет ли там выход из "Пузыря"? Посмотрим.

Мы снова отправились в дорогу. Туман, деревья, болота. Ничего нового и интересного. Постепенно начало казаться, что за последние дни я отшагала больше, чем за всю предыдущую жизнь. Закончится это когда-нибудь, или нет?

Момент периодически поглядывал на светящийся экран наладонника, но судя по кислому выражению лица, связи со спутниками все еще не было. Постепенно стало темнеть, а вокруг как назло пузырились болотные кочки, перемежаемые зарослями осоки.

До чего же живуча эта трава — зеленая, высокая, с острой кромкой, которой при желании можно побриться. Ни радиация ей не страшна, ни заморозки, ни прожорливые мутанты.

Помню один наиглупейший случай, когда наслушавшийся сомнительных анекдотов новичок решил поймать псевдоплоть и доставить ее в лагерь живой (чтобы, значит, не тащить на себе гору мяса). Только смекалистый сталкер не желал убегать от разъяренного мутанта. Он додумался, выстрелить в него лошадиной дозой снотворного, и хотел погонять полусонного зверя перед собой. Но то ли доза оказалась не слишком большой, то ли еще что-то вышло из-под контроля, однако заарканенная псевдоплоть припустила вовсе не в сторону лагеря, а в заросли такой же, как здесь, заматеревшей осоки. Начинающий ковбой волоком последовал за ней (все-таки люди бегают медленней, чем мутировавшие свиньи, и он не сумел удержаться на ногах).

Видела я потом этого новичка, и его новую куртку. Парень здорово изрезал лицо, прежде чем сумел освободиться от намотанного на руки аркана, а плотная защитная ткань превратилась в жалкие лохмотья. Все выглядело так, будто он сцепился с парой вооруженных ножами отморозков, или побывал в когтях химеры.

Я бы и дальше размышляла о стойкой траве, но вечерний туман сгустился до прямо-таки неприличного состояния, мешая что-либо рассмотреть под ногами. Ходить в таких условиях, да еще и по незнакомому болоту, равносильно самоубийству. Это понимал и радикально настроенный Бек. Едва в пределах видимости появился относительно сухой участок почвы, он объявил привал.

— Там холм! — воскликнул зоркий Ломакин, всматриваясь куда-то в сторону. — Может, заночуем на нем?

Бек что-то недовольно проворчал, но все же кивнул. На мой взгляд, прыгая по хлипким кочкам, мы давно сбились с курса, а на возвышенности может появиться долгожданная связь. Думаю, никому не хотелось, проплутав пару дней по болоту, случайно вернуться назад, к обрыву.

При ближайшем рассмотрении подмеченный Ломом холм оказался рукотворным курганом. Кому-то было не лень собрать в округе древесный мусор, от мелких веток до полусгнивших стволов, свалить все это в громадную кучу и тщательно законопатить щели мхом. Получилась высокая, но совершенно бестолковая насыпь. Забраться на ее вершину, оказалось не проще, чем пройти по зыбучим пескам — ноги постоянно проваливались в обманчиво прочные зазоры между веток, или, хуже того, в трухлявые бревна. При этом растревоженный мох принимался испускать тошнотворный аромат, явно стараясь отпугнуть посягнувшего на него путника.

Моменту пришлось здорово помучаться, прежде чем он сумел покорить непрочную вершину. Пока боец карабкался наверх, остальные сталкеры расположились на облюбованной Беком поляне. Лом развел костер, Маса достал колбасу, а Вечный привычно развалился на траве. Один Бек напряженно всматривался в темень, готовый в любой момент прийти на помощь к напарнику.

Видя, что все заняты, я осторожно достала ПМм и придирчиво его осмотрела. Рифленый корпус пистолета немного оплавился, но в остальном оружие выглядело почти пристойно. Мне даже удалось вынуть обойму и взвести курок, а вот вытащить патрон из ствола так и не получилось. Похоже, он все-таки здорово прикипел.

Тяжело вздохнув, я спрятала испорченное оружие обратно в кобуру. Стрелять из него нельзя, зато можно заехать тяжелой рукояткой кому-нибудь по лбу. Если учитывать, что Бек так и не вернул мне нож — теперь я осталась совсем без оружия. Не слишком удачно для Зоны, не смотря даже на присутствие Вечного Жида.

Момент вернулся, когда мы уже успели плотно поужинать, а Вечный даже ухитрился захрапеть.

Как же я завидую его крепким нервам! Мужик в таких передрягах побывал — Бек его унижал, Маса перед его носом пистолетом размахивал, Каракурт обещал принести в жертву, а Жиду хоть бы что! Спит, как не обремененный нечистой совестью младенец. Наверно, налоги исправно платит.

Окинув вырубившегося сталкера неприязненным взглядом, Момент известил, что навигатор так ничего и не определил.

— Подождем до утра, — спокойно предложил Маса. — Солнце пригреет, туман рассеется, тогда и поглядим.

— Какое в ноябре солнце? — отмахнулся Бек.

— Ноябрьское, — съязвил Ломакин. — Мужики, давайте лучше спать. Завтра на свежую голову что-нибудь придумаем.

Не знаю, кто как, а я еще долго не могла заснуть, прислушиваясь к воплям далеких мутантов. Похоже, нам удалось переполошить всех хищников в округе. Рев кровососов перемежался воем слепых псов и визгом разъяренных кабанов. В общую какофонию удачно вплетался крик химеры. Казалось, все порождения Зоны собрались вокруг лагеря широким кольцом и только и ждут, когда кто-нибудь вздумает беспечно прогуляться. Мне даже мерещились легкие шаги и чье-то незримое присутствие, словно невидимый и неосязаемый зверь настойчиво бродил около костра и обнюхивал недоступные жертвы.

В результате мне приснился туман, тянущиеся отовсюду жадные щупальца и море крови. Только бы ничего из этого не сбылось!

На это раз утро вышло отнюдь не безоблачным и не только в плане погоды.

Похоже, не выспалась не я одна. Едва проснувшись, Бек обвинил нас в расточительстве и заявил, что сегодня все обойдутся без завтрака, а то сытные трапезы нас слишком расслабляют. Оскорбившийся Маса сразу взялся чинить автомат. В результате, расстеленный посреди поляны брезент занял почти все сухое пространство.

Легче всех переждать приступ деятельности здоровяка удалось бойцам — Момент снова полез на курган, а Бек пошел его подстраховывать. Лом немного поворчал и отправился на поиски хвороста. Возле тихо злящегося Масы остались только я и Вечный Жид. Нам достались почетные обязанности ассистентов при "мастере-Левше", типа: "Принеси, подай. Что ты мне суешь, болван?"

Вечного подобная ситуация явно забавляла, а я постепенно начала выходить из себя.

Да кто он такой, этот Маса? Великий гуру-оружейник? Вот и набирал бы себе учеников, а не мучил ни в чем не повинных людей!

Поэтому когда вернулись бойцы, я испытала истинное облегчение. Наконец-то бесцеремонность Бека пришлась к месту! Суровый наемник даже не стал ничего говорить — просто сдвинул широко разложенные запчасти автомата в компактную кучку и с независимым видом уселся на освободившийся брезент. Остальные тут же последовали его примеру. А пока Маса шипел и пыхтел себе по нос, из тумана вынырнул Лом (с жалкой охапкой подмоченных веток) и тут же устроился рядом с Моментом.

— Как навигатор? — спросила я, чтобы хоть как-то прервать затянувшееся молчание.

В принципе, могла бы и не спрашивать. Перекошенное лицо Бека и унылый вид Момента говорили сами за себя. Но почему бы не узнать подробности?

— Ерунда какая-то! — в сердцах выкрикнул Момент, откладывая наладонник в сторону. — Нет здесь связи. Народ, может, у кого компас завалялся?

Мы с Ломом недоуменно переглянулись. Что значит, "завалялся"? Компас есть у каждого уважающего себя сталкера, другое дело, он не всегда в силах помочь. Особенно в пространственном «Пузыре».

— У меня был, — проворчал Маса, не поднимая головы от искореженного автомата. — Но тоже разбился.

Лом молча закатал рукав, обнажив напульсник со встроенным в него «мини сталкерским набором». Кроме миниатюрного детектора аномальной активности и простенького радиопередатчика туда входил мини-компас, размером с копейку и усиленный отражатель пси-излучений. Никогда не понимала, как запястье соотносится с головным мозгом, но трудившимся над напульсником ученым должно быть видней. Главным достоинством набора, являлась система зарядки встроенных аккумуляторов, работающая от колебательных движений, совершаемых рукой.

Все показатели датчиков стояли на нуле, а стрелка компаса безжизненно болталась, словно ей было все равно, где север, а где юг.

— Если бы мы были на полюсе, она должна была бы вращаться, — поделился Лом великими познаниями.

— Либо под нами залежи руды, — Момент вновь схватился за наладонник. — Либо большой электромагнит. Других объяснений у меня нет.

— Значит, нам без разницы, куда идти, — Маса сердито сгреб разрозненные детали автомата, и не разбирая, сунул их в рюкзак. — Все равно куда-нибудь да выйдем. Либо назад, либо на объект.

Здоровяк произнес это так буднично, что до меня не сразу дошел смысл его слов. Выйдем НАЗАД. То есть Маса готов сдаться и не выполнять заказ? Отказаться от обещанных денег? И это когда мы уже так близки от цели?

Похоже, об этом подумала не только я одна, однако Бек уловил крамольную мысль значительно быстрее.

— Нет, так не пойдет, — категорично заявил он. — Возвращаться мы не будем и метаться из стороны в сторону, тоже. У нас нет времени прочесывать всю округу. Это глупо.

— А цель была так близко, — прошептала я, залезая в свой рюкзак.

Пришла пора провести точную ревизию съестных припасов. С водой дела обстояли не так уж плохо, в крайнем случае, ее можно отфильтровать, а вот запасы продуктов сильно меня тревожил.

С другой стороны, не уверена, что попив из реки или какой-нибудь лужицы, мы потом не превратимся в козликов. Никакой активированный уголь не спасет от дифтерии или иной не менее неприятной болезни.

— Мы можем попробовать использовать артефакт, — с горячностью заявил Момент. — Привяжем его к длинному колу и сходим к концу зоны влияния Вечного.

Чтобы долго не мучиться, я принялась выкладывать из рюкзака все подряд — потом рассортирую. На самом дне лежали запаянные в непрозрачный целлофан плоские контейнеры. Их я трогать не стала, это и есть тайный груз, который мы должны доставить в Чернобыль-3. У меня в рюкзаке они узкие и легкие, а у Бека широкие, квадратные и тяжелые. Какие в других рюкзаках, я еще не выясняла, да и зачем? Все равно не пойму, что в них лежит. Придем на место, и все узнаем.

— А как ты собираешься рассмотреть показания артефакта? — в голосе Бека сквозило столько язвительности, что я даже оскорбилась за Момента. — Там же туман. И аномалии. А если расчищаемая Жидом область "дышит"? Вдруг она колеблется, и человек с "колом", как ты выразился, попадет под отступающую волну?

Боец говорил так, будто я вчера не побывала за пределами безопасной области. Эй! Взгляните на меня! Я же цела!

Но с другой стороны оставались еще и мутанты. Не думаю, что они так быстро сдались и сняли свою осаду. Возможно, охрипли за ночь (поэтому сейчас и не слышны их вопли), но вряд ли далеко ушли.

— Терпеть не могу, когда меня называют Жидом, — буркнул Вечный, всем своим видом изображая оскорбленную добродетель. — Может кому-то понравится, если его назовут узкоглазым, но лично я…

— Заткнись, а? — мгновенно взвился Бек. (На мой взгляд, не такой уж он узкоглазый). — Момент, давай отойдем в сторонку. А то эти умники и сами ничего придумать не могут и другим мешают.

Оба бойца поднялись и двинулись в сторону кургана. Момент слегка покачивался — все-таки он сильно устал.

— Во-во. Пускай идут, — бросил им вдогонку Лом. — Мы думать не нанимались.

Тушенки осталось всего две банки. Даже не представляю, как их делить на шесть человек — Масе и одной-то порции мало, да и Вечный оказался довольно прожорливым. Еще я нашла совершенно размокший, и заплесневелый хлеб. От него жутко несло тухлятиной и сырыми дрожжами. Лучше от подобных продуктов сразу избавиться, пока никто на меня не смотрит, а то пожадничают, сожрут — и лечи их после этого.

Вся экспроприированная из избушки колбаса, ясное дело, находится у Масы. С этим я разберусь попозже, а пока не проверенным остались накладные карманы рюкзака. В них вряд ли найдется что-нибудь полезное, но мамочка всегда приучала меня к скрупулезности…

Все вышло, как я ожидала: в одном из кармашков обнаружился клык неведомого зверя, выломанный из черепа в подземелье, в другом — найденная в холодильнике цепочка от ванной и стеклянный глаз псевдогиганта. Ничего не скажешь — очень нужные и полезные предметы, знать бы только, как и для чего их применять.

Я задумчиво покрутила находки в руках. Если абстрагироваться и включить воображение, клык походил на неправильную треугольную пирамидку, приделанную к цилиндрической ручке. При ближайшем рассмотрении его режущая кромка оказалась не такой уже и острой, так что в качестве ножа он никак не годился. А вот в качестве кастета — сойдет. Зуб неизвестного чудовища весил никак не меньше полкилограмма. И на кой ляд я тащила с собой такую тяжесть?

По примеру незабвенного ослика Иа, сующего подходящие по размерам предметы друг в друга, я вставила клык в венчающую цепочку широкое кольцо и раскрутила полученный моргенштерн над головой. Вышло глупо и почти неопасно (разве что, для самого владельца дробящего оружия). На конце цепи должен болтаться шиповатый шар, большой и тяжелый, а вовсе не какой-то пожелтевший зуб, пусть и размером с ладонь взрослого человека.

— Ты не так делаешь, — Вечный устал наблюдать за моими страданиями и потянулся к самодельному моргенштерну. — Дай сюда.

Сталкер забрал у меня цепочку и с загадочным видом принялся рыться в карманах. Я думала, что он ищет, чем бы закрепить в кольце норовящий вывалиться зуб, но вместо проволоки или чего-то не менее полезного Вечный достал толстый пластиковый конверт.

— Сейчас все будет, — проронил он, отвечая на мой недоумевающий взгляд.

Затем Жид распечатал целлофан, и продемонстрировал мне карту Зоны.

Хорошо, что я не поинтересовалась, как боевое оружие соотносится с бумажным листом, пусть и довольно крупного формата. Пока я гадала, не собирается ли Вечный завернуть в бумажку самодельное оружие, а после торжественно его выкинуть, сталкер расстелил карту на брезенте. Затем он отыскал на ней окрестности Чернобыля-3, и вывесив над ними клык, принялся его легонько раскачивать.

— Чем занимаетесь? — сразу оживился Лом.

— Ищем, где мы находимся.

Вечный надулся от важности. Напустив на себя загадочный вид, он даже прикрыл глаза и начал что-то заунывно подвывать. Сталкер выглядел как настоящий потомственный ведун, собравшийся фотографироваться для объявления в газету: «Приворожу — отворочу, сниму и наведу порчу».

Я сразу проникалась ответственностью момента. Стараясь не помешать колдовскому действию, благоговейно накинула на голову самозванного ворожея капюшон и немного отодвинулась, любуясь результатом.

Чего-то явно не хватало.

Немного подумав, я ослабила завязки капюшона и расправила снизу его края. Теперь, если подключить все доступное воображение, можно было представить, что перед нами сидит темный маг (или наемный убийца из какой-нибудь компьютерной игры).

Лом и Маса тоже не остались в стороне (всегда подозревала, что сумасшествие заразно). Здоровяк что-то плеснул на сырые ветки, воткнул их по сторонам от шаманящего Жида и поджег. В результате получились вполне приличные дымящиеся курильницы. В это время Ломакин разложил по периметру карты стеклянные глазки. Судя по их количеству, сталкер подобрал почти все, что я посеяла.

Оставался последний штрих — в приступе эстетствующего творчества я торжественно возложила на Чернобыль-3 око псевдогиганта. Получилось очень символично. Не стыдно даже воззвать к каким-нибудь духам.

Затем мы втроем почтительно отползли назад, образовав перед лицедействующим Вечным почти правильный треугольник, и принялись изображать из себя фанатиков его колдовского таланта.

В таком положении нас и застали вернувшиеся бойцы — по брезенту разбросано содержимое моего рюкзака, а четверо великовозрастных болванов бьют челом и бормочут что-то на тему: "О Черный Сталкер, обращаемся к тебе! Укажи нам путь истинный к третьему Чернобылю, быстрый, легкий и простой".

— Ну, вы и придурки! — изумленно воскликнул Бек. На этот раз у него даже не нашлось сил толком на нас разозлиться. — Я, конечно, многое видал, но чтоб такое!

— Почему сразу придурки? — оскорбился Вечный, роняя клык на карту. — Когда я был проводником в израильской миссии…

— А тут и такая есть? — тотчас заинтересовался Лом.

— Мы просто пошутили, — буркнул Маса. — Чего сразу орать?

Я вообще отодвинулась в сторону, будто совсем тут ни при чем и вовсе не жертвовала своими бесценными находками для создания демонического антуража.

Пока мужики оправдывались, Момент быстро приблизился к карте и опустился перед ней на колени.

— Так что с израильской миссией? — не унимался Лом.

— Тихо! Идите все сюда! — Момент почти уткнулся в карту носом. — Смотрите! Вот Чернобыль-3, — боец приподнял возложенный мною глаз. — Вот плато. За ним болото…

Боец увлеченно водил пальцем по карте, а мы недоуменно за ним следили. Наконец он добрался до клыка.

— Выходит, мы находимся именно здесь, — передвинув цепочку, Момент ткнул в маленькую дырочку оставленную клыком при падении. — Крестик рядом означает саркофаг.

Я непроизвольно оглянулась на громаду кургана.

Саркофаг? Что же могли здесь захоронить таким сомнительным способом?

— Выходит, мы уже близко, — задумчиво протянул Бек.

— Да-да! — глаза Момента блестели от возбуждения. — Нам туда!

— Так! — Бек сразу принялся командовать. — Чье это барахло? Живо все собрать и в дорогу! Быстро! Быстро! Торопитесь!

Полусонный лагерь тут же превратился в растревоженный муравейник. Я с помощью Вечного торопливо упаковывала свой рюкзак, Маса складывал брезент, Лом суетился…

— Я же говорил, что это подействует! — с нескрываемой гордостью заметил Вечный, хотя и до, и после проведение ритуала он в основном молчал.

— Обычное совпадение, — уверенно заявил Маса.

— Не скажи, — усмехнулся Лом, подбирая стеклянные глазки. — Старуха, ты веришь, что это не просто так?

— Конечно! — я наконец-то закончила утрамбовывать вещмешок и бодро его встряхнула. — Само собой!

Какая разница, верю я, или нет? Совпало — хорошо, лишь бы Момент не ошибся.

— Все это ересь и сущий бред! — запальчиво выкрикнул Маса. — Глупые суеверия! Использовать клык на цепочке абсолютно антинаучно! Он мог указать… куда угодно! Хоть на Припять, хоть на Лиманск. Вы бы и тогда нашли этому логичное объяснение?

— Но упал-то он четко туда, где мы находимся, — резонно возразил Лом. — Какой смысл это отрицать? Более того, я просто уверен, что наше местоположение указал именно Черный Сталкер.

Последнюю фразу он произнес с таким нажимом, что сразу стало понятно — сталкера забавляет горячность приятеля, и он возражает ему просто так, чтобы позлить (в этом мы очень похожи). Понятное дело, сам Ломакин не верил ни в какую мистику или оккультную силу. Он же не сумасшедший, и не псевдогот.

— Какой на хрен Черный Сталкер? — глаза Масы вспыхнули нездоровым огнем. — Вечный держал цепочку между объектом и Радиоволной, ведь так? Все это помнят? Зубу просто некуда больше было падать! Других вариантов нет! Карта большая, крупный масштаб — промахнуться невозможно! Если бы мы сами немного посидели и подумали, то тоже выбрали бы именно это место!

От переизбытка чувств здоровяк даже вспотел и начал задыхаться, словно пробежал немалый кросс. Его лицо побледнело и осунулось, а лоб прорезали глубокие морщины. При виде такой реакции мне отчего-то сразу стало не по себе — обычно веселый, пышущий здоровьем сталкер прямо на глазах превратился в обозленного старика.

Если Момента подобные споры ничуть не волновали, и он спокойно продолжал упаковывать свой рюкзак, то Бек наблюдал за разыгравшейся сценой с большим интересом. Как ученый, вколовший мышке сомнительный препарат и теперь изучающий последовавшую реакцию.

— Чего ты так кипятишься? — удивился Вечный. — Сам же участвовал в обряде! Ветки поджигал, Черного Сталкера призывал и даже лбом о землю колотился!

— Это была просто шутка! — набычился Маса, будто его уличили в чем-то постыдном. Как минимум в пособничестве Долгу. — А вы все воспринимаете всерьез!

Я тоже не понимала, почему он так разошелся. Какая разница, во что верить — в совпадение или в пришедшего на помощь мистического героя Зоны? Никто же не собирается отказываться от навигаторов, ради сомнительного зуба на цепочке от ванной.

Момент, наконец, закончил возиться со своим рюкзаком, и вскинув голову, обвел спорящих счастливым взглядом.

— Ну что, все готовы? — похоже, боец был единственным, у кого известие о близости третьего Чернобыля вызывало прилив энтузиазма.

Маса явно перенервничал, причем во многом благодаря стараниям Лома, у меня вновь заныла голова, и даже Вечный вел себя как-то неестественно. Но непривычнее всех поступил Бек. Он шагнул к раскрасневшемуся здоровяку, положил ему руку на лоб и участливо поинтересовался:

— Ты хорошо себя чувствуешь? Не тошнит, нет?

Не ожидавший подобной выходки Маса что-то неразборчиво пробормотал и торопливо отодвинулся от бойца подальше.

Бека его действие ничуть не смутили.

— Тебе лучше не перенапрягаться. Отдай Лому один из рюкзаков. Второй заберет, — боец с сомнением осмотрел меня с Вечным. — Второй я возьму. А ты, Маса, пойдешь налегке замыкающим. Отдохнуть тебе надо. Отдохнуть.

— Я здоров, — попытался сопротивляться крупный сталкер, но к настойчивым увещеваниям Бека неожиданно активно присоединился Момент.

В результате у здоровяка забрали оба его рюкзака, оттеснили его в хвост экспедиции и уже через десять минут мы вереницей тронулись в путь.

ГЛАВА 15. КОНТРАКТ

Все шагали молча. Странные выходки Масы и Бека повергли народ в задумчивость. Даже Лом не пытался шутить и балагурить, а Момент не выдавал никаких уточняющих команд (как он до сих пор любил делать через каждую сотню метров). Только один раз боец велел нам держаться покучнее и не отставать. Желающих потеряться не находилось и без его указки, тем более что ставший привычным туман стремительно густел и уплотнялся.

Древесно-моховой саркофаг давно уже скрылся из виду, а видимость упала почти до нуля. Передвигаться приходилось едва ли не на ощупь, почти упираясь в спину впереди идущего сталкера. Мне даже захотелось вцепиться в ремень автомата шагающего передо мной Вечного, да так и брести, словно держась за мамину юбку.

Как назло в голову лезли только траурные мысли — отчего-то вспомнилось, что у давно умершей бабушки за пару часов до смерти был такой же восковой вид, как и у плетущегося позади Масы.

Никогда не забуду больницу… Нет, лучше не вспоминать!

Только бабушка умерла от почечной недостаточности, а что же тогда со здоровяком? Возможно, у него тоже что-то не в порядке? Камни в почках, или обострился аппендицит?

Я встревожено оглянулась назад. Крупного сталкера едва было видно — просто темный силуэт, слабо вырисовывающийся через молочное марево. Может, предложить ему съесть артефакт? Но с другой стороны, вдруг ему стало плохо как раз из-за предыдущей дозы? Что если, пока мы шаманили возле карты, он незаметно проглотил пару кусков?

Вскоре окружающий туман приобрел почти осязаемую плотность. Вся моя одежда живо намокла, волосы повисли мокрыми прядями, будто я только что побывала под проливным дождем. Даже на стволе мотавшегося передо мной Абакана выступила крупная роса, похожая на горючие слезы. Как не странно, видимость при этом улучшилась. Теперь мимо нас неспешно проплывали силуэты деревьев, пахло гнилью и застойной водой. Не болотом, а протухшей жижей, которой может вонять из непромытого моющего пылесоса или засорившейся стиральной машины.

От навалившейся промозглой сырости я быстро замерзла и принялась дрожать. При этом голова разболелась с новой силой. Боль начала наступление с висков, но постепенно оккупировала затылок, перетекла на лоб и заползла на глаза. К ней тут же присоединилась отвратительная тошнота, и теперь я даже думать не могла ни о каких съедобных артефактах. Даже если бы я попыталась что-нибудь проглотить, пусть не арт, а обычную таблетку, меня бы точно вывернуло наизнанку. Каждое движение и каждый шаг отзывались в голове нестерпимой болью, будто кто-то включил шлифовальную машинку и пытался изнутри отполировать мой череп. Вскоре я уже совсем не понимала, что вижу — настоящий туман, или застилающую глаза пелену.

Успокаивало только одно — подобное состояние мне было давно знакомо. Точно так же я себя ощущала, когда спустилась в коллектор возле Агропрома. В нем тогда скопилось столько разнообразных аномалий, летающих огненных шаров, и пропитанных радиацией отбросов, что детектор орал не умолкая, а куртку, в которой я туда забралась, потом вообще пришлось выбросить. Никогда не забуду, как Серый Лис вытаскивал меня оттуда… светлая память этому, в сущности, неплохому сталкеру.

Почему же сейчас мой детектор молчит? Может, он сломался?

Совершенно не задумываясь, что в данной ситуации должны были бы выйти из строя все датчики и приборы у шести человек, я достала детектор и осторожно его встряхнула. Небольшой экранчик оставался абсолютно безжизненным и черным. Не горели даже цифровые часы. Если учесть, что заряда встроенных аккумуляторов обычно хватает на две недели, а заряжала я их непосредственно перед походом — сесть они не могли. Корпус детектора аномальной активности тоже выглядел целым и неповрежденным. Мой вариант, "Медведь", хотя и не принадлежал к новейшим разработкам, славился повышенной неприхотливостью и стойкостью к внешним воздействиям. В рекламе этой модели, которой пестрела внутренняя сеть Зоны, какой-то "юморист" приводил пример, когда попавшую под Выброс группу из пяти человек опознали как раз по таким, именным детекторам. Все остальное растворилось в обновившихся аномалиях и сгинуло напрочь.

Пытаясь сообразить, в чем же дело, я споткнулась и едва не уткнулась носом в сырую траву.

— Старуха, не спи! — воскликнул Бек, в последний момент ловя меня под локоть. — Что ты ковыряешься?

— Мы в аномалии, а детекторы молчат, — пробормотала я, хватая воздух открытым ртом.

Отчего-то казалось, что если вернуть нижнюю челюсть на место, содержимое черепушки не выдержит возросшего давления и сразу хлынет из ушей. С другой стороны говорить с отвисшей нижней челюстью не очень-то удобно. Но тут уж ничего не поделаешь — кому надо тот поймет.

Мне настолько стало плохо, что жутко захотелось умереть. Сгинуть в болоте и больше никогда не мучиться — лучше смерть, чем дикая боль и тошнота. Если из коллектора с аномалиями хотя бы был выход на свежий воздух, и там можно было отступить и повернуть назад, то теперь придется шагать до конца. Невозможность отступить пугала и лишала рассудка. Кто знает, что там, на объекте? Может, на Чернобыле-3 мне станет еще хуже! Хотя, куда уж хуже.

— Что ты шепчешь? — сердито воскликнул Бек. — Ничего не понятно.

— Лучше бы я умерла, — простонала я, не закрывая рта. — Лучше бы кровососы меня задрали. Или убил Каракурт. За что мне такие мучения?!

Последнюю фразу мне удалось выговорить более-менее членораздельно. В голове все плыло. Каждый вздох отдавался резью в висках, а глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Но хуже всего было то, что мне никак не удавалось потерять сознание. Вырубиться, отключиться и больше никогда не чувствовать этой ужасающей боли!

Судя, по звукам, доносившимся, словно через толщу ваты, мужики окружили меня со всех сторон. Кто-то сунул под нос нашатырь, кто-то закатал мне рукав и сделал укол.

— Я же говорю, она сказала, что детектор сломан, — горячо доказывал кому-то Вечный.

— Сломан? У всех? — голос насмешливый, выходит это Лом.

Дальше все сталкеры принялись говорить одновременно. До меня доходили только обрывки фраз.

— Она упоминала аномалии…

— На каком расстоянии действует ее способность?

— Метра три…

— Три? Может пять?

— Может и пять, но не так же сильно! Сейчас наверно около двух…

Если бы могла, при этих словах я бы обязательно кивнула, но где гарантии, что от подобного движения мои мозги не вытекут наружу?

— Мы в аномалии, это точно. Вошли в закрывающий объект туман, — по деловым интонациям я догадалась, что это говорил Момент. — Мужики, плотнее собираемся возле Вечного. Он по центру, мы вокруг. Передвигаемся как можно ближе друг к другу, не отстаем. Старуха, ты как? Можешь идти?

То ли подействовала кратковременная передышка, то ли вколотое лекарство, но пелена с глаз постепенно стала спадать, боль откатилась назад, сжавшись до вяло пульсирующей точки под затылком. Я смогла рассмотреть встревоженные лица мужиков, причем, что радует, не только из-за близости аномалий.

— Все в порядке, — простонала я, вытирая навернувшиеся слезы. — Просто, они вокруг. И так близко.

Мысли все еще путались и сбивались, но зрение уже восстановилось в достаточной степени, чтобы я сумела разглядеть медленно передвигающийся в стороне силуэт.

За спинами сталкеров неспешно шествовал кто-то огромный, высотой с двухэтажный дом. Сквозь туман угадывалась только массивная, короткая шея с небольшой, горбоносой головой и длинные передние ноги. Задние конечности все еще терялись где-то в белесом мареве. Казалось, мутант находится от нас метрах в пяти, а при желании он может свернуть в нашу сторону, и перешагнув через головы, проследовать своей дорогой.

— К-кто это? — спросила я, дрожа и от этого заикаясь.

— Где? — когда мужики обернулись, гигант уже ушел в туман.

Как ни странно, двигался он совершенно бесшумно.

— Ты кого имела в виду? — обеспокоено спросил Момент.

— Огромный, — говорить мне все еще удавалось с трудом, к тому же не хотелось тратить на разговоры последние силы. — Пойдемте быстрей, пока он нас не раздавил.

Момент удрученно покачал головой и велел всем строиться.

Пока мужики тренировались в построении свиньи (а может и черепахи — не сильна я в военной тактике и стратегии), до меня долетели обрывочные слова:

— Бредит уже…

Это обо мне? Но почему?!

Я же собственными глазами видела гигантского мутанта! Разве можно ставить диагноз человеку, только за то, что он успел заметить больше других?

Кто произнес обвинительную фразу, так и осталось для меня загадкой. Может, обуреваемый атеистическими чувствами Маса (хотя, что может быть глупее в Зоне, как не верить в необъяснимые явления и чудеса?), или насмешливый Лом. Во всяком случае, когда я обернулась, никто из мужиков уже не смотрел в мою сторону, но настроение мне это испортило напрочь.

После недолгих споров, бойцы построили нас в таком порядке: Момент встал впереди, за ним плечом к плечу Бек, Вечный и я, а честь встать замыкающими досталась Масе и Лому. Причем на скромные намеки здоровяка, что он достаточно отдохнул и смог бы понести какой-нибудь рюкзак, бойцы ответили твердым отказом.

— Лучше держись поближе к Вечному, — напутствовал его Момент. — Все готовы? Тогда вперед!

Не знаю, как проводник умудрялся ориентироваться в тумане, но вскоре мы наткнулись на бетонный забор, обнесенный для верности рядами колючей проволоки. Однако ни время, ни аномалии не пощадили воздвигнутые людьми преграды — посреди ближайшей панели зияла огромная дыра со следами оплавившейся арматуры, а мотки колючей проволоки проржавели и при малейшем прикосновении рассыпались в пыль.

Сразу за забором виднелось первое из строений Чернобыля-3. Им оказалась двухэтажная казарма, выложенная из белого кирпича и украшенная сомнительным орнаментом. Под самой крышей зияющего разбитыми стеклами здания безвольно висел выцветший плакат: "Тверже держись на ногах, товарищ!" Как будто у населявших казармы солдат водилась привычка напиваться до свинячьего визга и после возвращаться в родные стены по-пластунски.

Как ни странно, между забором и постройкой, тумана не было совсем, хотя, насколько мне удалось рассмотреть, дальше во все стороны простирался настоящий, плотный кисель. Это выглядело так, будто нас приглашали войти внутрь и отдохнуть на давно заброшенных койках. Лично я не отказалась бы принять приглашение и вздремнуть часок-другой на настоящих, пусть и истлевших матрасах, но миновав пролом, Момент, не задерживаясь, отправился в обход длинного строения. Мы неотступно следовали за ним.

За углом казармы нас снова поджидал туман. На этот раз ни у кого не возникло сомнений, что висящая в воздухе влага носит аномальный характер — водная взвесь поднималась плотной стеной, однако с приближением Вечного она неохотно отодвигалась, чтобы немедленно сомкнуться за нашими спинами. Никто из сталкеров не спешил озвучить тот факт, что защитная область уменьшилась до радиуса двух метров. Все было понятно и без слов. Мы находились под колпаком, как подводные путешественники в тесном батискафе, укрытом под толщей воды. Мне даже стало казаться, что я слышу, как скрипит и стонет невидимая граница, отделяющая нас от порождений Зоны.

Если между казармой и забором нам не попалось ни одной аномалии, то теперь, даже через туман со всех сторон пробивались всполохи многочленных "Электр" и "Жарок", а в воздухе носились обрывки "Жгучего Пуха". Коснувшись купола, они неохотно таяли и исчезали, но пройдя защиту насквозь, тут же появлялись с другой стороны, и сразу поворачивали обратно, словно обладали зачатками разума и стремились уничтожить вторгшихся на их территорию людей. Вскоре вокруг нас образовался плотный ком из обрывков прилипчивой аномалии и подхваченного ими мусора. Со стороны это наверняка походило на гигантский одуванчик (было бы только кому смотреть).

Хотя теперь границы безопасной области вырисовывались особенно четко, встревоженный Момент принялся то и дело оглядываться, проверяя, не отстает ли Вечный, отчего мы стали передвигаться еще медленнее.

Я тоже жалась к спасительному сталкеру, едва не толкая его в плечо. На душе было муторно и не спокойно, не радовали даже поблескивающие во встречных аномалиях артефакты. Отчего-то они казались мне враждебными и чужими. А когда одна из крупных "Золотых Рыбок" угодила в пределы защитного купола, и сразу превратилась в бурое, дурно пахнущее, водянистое желе, ни у кого не возникло желания даже ее пнуть, не то чтоб подобрать.

— Не нравится мне все это, ох не нравится, — тихо бормотал Лом у меня за спиной. — Хотя бы "Жгучий Пух" сгинул что ли.

При других обстоятельствах я бы обязательно подняла его на смех, но сейчас мне и самой было не по себе.

— Вечный, послушай, — я дернула Жида за рукав, — а на ЧАЭС Зона тоже сжималась?

— Сжималась, но не так сильно, — отозвался сталкер придушенным шепотом. — Там оставалось больше километра, а здесь вообще кошмар! Гляди!

Вечный ткнул пальцем куда-то за спину.

Обернувшись, я успела заметить толстый, чешуйчатый бок. Длинное, гибкое тело неспешно скользило под слоем "Жгучего Пуха", причем от темно-зеленой спины до желтого брюшка отстояло не менее полуметра. Несколько обрывков летающей аномалии тотчас попытались к нему пристать, но только беспомощно соскользнули вниз, не причинив обладателю прочного панциря никакого вреда.

— Это змея? — спросила я встревоженным шепотом.

Но тут из тумана вынырнула короткая, когтистая лапа. Рептилия сделала вихляющий шаг и окончательно скрылась из виду.

— Ящерица? Варан? — я сразу принялась перечислять всех известных мне обладателей чешуйчатых боков и лап, но Бек сурово меня прервал:

— Ты еще скажи — крокодил. Какая разница — кто это? Мутант, он и есть мутант. Лучше заткнись, и не отвлекай Вечного.

Как будто, тот был чем-то сильно занят!

Однако сам Вечный, похоже, думал точно так же. Он скорчил сосредоточенную гримасу, нахмурил брови, изображая мыслительный процесс, и даже надулся от важности. Будто это как-то могло помочь и расширить его особенность до привычных размеров.

Ну и пожалуйста! Я ему в друзья не набиваюсь. Хочет угодить Беку — имеет полное право. Больше слова ему не скажу и даже предупреждать не стану, что недалеко от меня находится вполне созревшая "Жарка".

Решение возникло само собой. Я бы даже сказала — оно родилось на том же уровне, на котором появляется желание почесаться.

Вцепившись в рукав Вечного, я резко дернула его в бок. Ничего не понимающий сталкер непроизвольно шагнул в мою сторону. Остальные мужики сразу двинулись следом. Даже всматривавшийся вперед Момент вовремя заметил надвигающуюся стену тумана и отступил назад (представляю, что бы со мной сделали, если бы он не успел!).

Почуявшая добычу "Жарка" немедленно изрыгнула пламя — его раскаленный напор ощущался даже под защитой Вечного. Нас со всех сторон обдало разгоряченным воздухом, но хуже всего пришлось ничего не подозревавшему "Жгучему Пуху". Хотя разносимые ветром обрывки имели аномальную природу, они вспыхнули как самый обычный пух (хоть тополиный, хоть лебяжий) — быстро, жарко и все сразу. Короткий миг вокруг нас бушевало оранжевое пламя, но в уже следующее мгновение за куполом оседал серый пепел, и сухо потрескивала разрядившаяся аномалия.

— Ты идиотка! — завопил Бек, приходя в себя. Он даже попытался накинуться на меня с кулаками, но помешал застывший между нами Вечный. — Ты могла нас всех убить!

— Я всего лишь избавилась от лишнего сопровождения!

— А предупредить ты не могла? — Момент побледнел и выглядел сейчас ничуть не лучше чем Маса утром. — Говорили же мне, женщины в отряде — к беде!

— Старуха, ты не права, — внес свою лепту Лом.

Как будто не он только что мечтал избавиться от назойливого "Жгучего Пуха"!

— Все! Не буду больше! Осознала, каюсь, — я и сама не очень понимала, что меня заставило так поступить.

— А больше и не надо! — язвительно бросил Бек. — Пойдешь замыкающей, вместе с Масой. Лом! Займи ее место!

Подумаешь, наказал! Мне же лучше — меньше шансов напороться на какую-нибудь гадость. Всегда считала, что больше всего достается именно тем, кто шагает в авангарде, а прикрывающим тылы выпадает спокойная старость и неплохая пенсия.

Пренебрежительно передернув плечами, я передвинулась поближе к Масе. Здоровяк мне слабо кивнул. Он казался слегка растерянным — еще бы, без привычных рюкзаков и автомата, в то время как остальные тащат непомерный груз.

Кстати, странно, что когда я пыталась потерять сознание, Бек и не подумал забрать мой рюкзак.

Вот они мужчины! Нет бы, облегчить жизнь страдающей мигренью женщине, а вместо этого разгружают слегка побледневшего мужика!

Если честно, Маса на самом деле выглядел неважно. Я только собралась спросить, не нужна ли ему какая-нибудь помощь, как из тумана вынырнула клыкастая пасть, азартно щелкнула непомерными челюстями и сразу исчезла, провалившись в защитный купол. Снаружи осталось поджарое, бурое тело на искривленных лапах и длинный хвост. Смотрелось все это довольно дико — прямо за нами дергался безголовый мутант, его когти судорожно рыли землю, хвост лупил по бокам, при этом внутри защитной области что-то настойчиво щекотало воздух. Я бы подумала, что мне это просто померещилось, но встревоженный Маса попытался заехать кулаком по невидимой морде. Выходит, он тоже ощущал странные вибрации и вздохи.

— Дайте автомат! — выкрикнул здоровяк, продолжая отбиваться от призрачной пасти.

Я непроизвольно дернулась за Винчестером, потом попыталась выхватить пистолет, но вовремя вспомнила, что дробовик так и остался в аномалии, а ПМм слегка модифицировался и теперь опасен разве что в качестве колотушки.

Тело мутанта подрагивало и извивалось. Его лапы пытались нащупать и порвать воздушную преграду, но та оказалась достаточно эфемерной, чтобы за нее было невозможно ухватиться. Невиданный зверь то пятился назад, вытаскивая лобастую голову из-под купола, то вновь подавался вперед, словно настырный кот решивший выловить из аквариума золотую рубку. Все это выглядело бы довольно забавно, если бы не ощущение, что мутант догадывается, почему не может нас достать.

А вдруг он пытается добраться до Вечного? Что если ему это удастся?

Я испуганно оглянулась на сталкеров — Маса все еще продолжал боксировать правой рукой, вытянув левую назад в надежде дождаться от кого-нибудь автомата. Однако никто не спешил поделиться с ним оружием. Вечный, в которого я вжималась, стоял молча, разинув рот. Бек пытался осадить здоровяка, Моменту ничего не было видно, и только Лом неторопливо прицелился поверх моего плеча и выпустил очередь в безголового монстра.

Пули с мерзким чавканьем прорвались сквозь уплотнившийся воздух. По невидимой преграде разбежались вполне зримые круги, и мне почудилось, что купол снова немного сжался. Однако выяснять, так ли это на самом деле, у меня не возникло ни какого желания — едва поверженный мутант отлетел в сторону, ему на смену бросилисьдругие, не менее жуткие твари.

От их визгливых криков закладывало уши, из-за мелькания бурых тел рябило в глазах. Нам с Масой пришлось опуститься на корточки, чтобы не мешать отстреливающимся сталкерам. Но не смотря на плотный огонь четырех автоматов, мутантов ничуть не убавлялось. Место поверженных сразу занимали их собратья.

— Мужики! Это бесполезно! — выкрикнул Маса, пытаясь перекрыть визг нападающих и стрекот оружия.

Здоровяк даже привстал, стараясь, чтоб его услышали. Стоявший рядом Бек сразу опустил Грозу.

Понятно, что бесполезно, тем более что мутанты не в силах нас достать, но все равно очень неприятно. Чувствуешь себя как обезьяна в зоопарке, окруженная беснующейся толпой.

— Прекратить огонь! — грозно скомандовал Бек.

Момент и Лом последовали его приказу, а Вечный воспринял все на свой лад.

— Бежим! — завопил он, толкая Момента. — Вперед!

Я едва успела подняться на ноги и развернуться, чтобы поспеть за всполошившимся сталкером.

Мы рванули в туман плотной гурьбой — бежали кучно, марафонской трусцой. Вечный придерживал Момента за клапан рюкзака (наверно чтобы тот чувствовал себя более уверенно). Остальные жались к спасительному сталкеру как перепуганные цыплята к наседке. Маса едва не наступал ему на пятки, Лом и Бек подпирали с боков, а вокруг мельтешили настырные твари.

Только теперь мне удалось их как следует рассмотреть — это были настоящие уродцы с тощими телами и подагрическими лапами. Не смотря на общую тщедушность, они обладали массивными челюстями, похожими на ковш карьерного экскаватора и достигали размеров полугодовалого теленка. Маленькие красные глазки поглядывали на нас с неиссякаемой ненавистью, а от гниющих ободранных шкур исходила невыносимая вонь. Я насчитала не менее десятка агрессивных монстров, но если учесть простирающийся вокруг туман, их могло оказаться гораздо больше.

Периодически среди мутантов вспыхивала шумная потасовка, и тогда в разные стороны разлетались клочья бурой шерсти. Их визгливые крики напоминали скрежет металла по стеклу, отчего смертельно хотелось кого-нибудь пристрелить. Пусть после укола голова у меня почти не болела, но все равно общее самочувствие продолжало желать лучшего. Так что был бы исправен пистолет — обязательно разрядила бы в воющих уродцев всю обойму! Правда, не уверена, что из этого вышел бы какой-нибудь толк — за все время бурного выяснения отношений твари ни разу не пустили друг другу кровь (либо их зубы слишком тупые, либо у них чрезвычайно прочные шкуры).

Через каждый десяток метров кто-нибудь из монстров деловито засовывал голову в купол, словно проверяя, не исчезла ли мешающая им граница. Казалось, мутанты были полностью уверены, что рано или поздно преграда спадет, и они смогут беспрепятственно нами поужинать.

Не знаю, сколько бы продолжался наш забег — может до нужного бойцам корпуса, а может, пока мы были в состоянии передвигать усталые ноги, но внезапно впереди блеснула полоса аномалий. Всполохи молний и треск разрядов долетали до нас даже через туман. Момент непроизвольно поднажал, все вслед за ним прибавили ходу и вскоре крикливые твари остались далеко позади. Зато теперь вокруг нас выгибались электрические дуги и надувались пузыри бурой слизи. Это походило на симбиоз "Электры" с "Холодцом", но "Холодец" обычно формируется в закрытых помещениях (на мой взгляд, он боится света и сквозняков), к тому же он зеленого цвета, а "Электры" предпочитают соседствовать с гравитационными аномалиями. Так что скорей всего мы наткнулись на какой-то совершенно новый, неизученный гибрид.

Как только мутанты отстали, Момент перешел на шаг.

— Далеко еще? — спросил у него запыхавшийся Вечный.

Боец сверился с наладонником и сухо произнес:

— Не меньше полутора километров…

— Два часа назад ты говорил то же самое! — сразу взвился Вечный.

Я, конечно, все понимаю, Жид за все время пребывания в Зоне не видел вблизи ни одного мутанта, а только за последний час на него навалилась уйма незабываемых впечатлений. Но зачем же так орать? Может, я еще от крикливых монстров не оклемалась.

— Скажем, не два часа, а меньше… — в ответ на вопли Момент демонстративно остановился прямо посреди электризованного поля, и принялся неспешно щелкать стилусом по экрану. — И тогда я упоминал расстояние до Чернобыля-3. Точнее, до его забора.

— Ну и?!

— Не понукай, не запрягал. А теперь нам предстоит добраться до самого объекта. И если учитывать размеры военной базы…

— Вы что, издеваетесь над нами? — неожиданно к возмущениям Вечного присоединился Маса. — Сначала полтора километра, потом еще полтора. А дальше что? Спустимся под землю, и будем топать еще километров тридцать? Вы куда нас ведете? На Польскую границу?

— Не передергивай, — поморщился Момент. — Скоро дойдем.

— Что значит скоро? Зона сжалась, мутанты невидимы, но зато вполне ощутимы…

С этими словами Маса расстегнул куртку, приспустил ее с левого плеча и продемонстрировал полукруглые отпечатки зубов на предплечье. Судя по размерам челюстей, здоровяк еще легко отделался.

— Не может быть… — встревожено прошептал Вечный. — Такого не может…

— Что значит «не может»?! — сурово спросил Маса. — Не сам же я себе это поставил.

Если до этого я наблюдала за перепалкой с вялым интересом и нарастающей тошнотой, то теперь не на шутку обеспокоилась.

— Э-э, мужики, дайте автомат, — засуетилась я, пододвигаясь к Жиду поближе. — У меня только пистолет, а я не хочу оказаться изжеванной невидимыми челюстями. Вечный, живо верни Абакан!

— Вот еще, — встревоженный сталкер отступил от меня на шаг, и все дружно последовали за ним. — Лучше я тебя прикрою.

— Один раз уже прикрыл — теперь моя очередь, — я не собиралась отступать. — Вон, Маса тоже безоружен, а ты стреляешь, как я пою. Лом, Момент, хотя бы Винторез дайте!

— Вот-вот, — подхватил здоровяк, но Бек сразу скорчил зверскую гримасу.

— Заткнитесь оба! — рявкнул он. — Без вас тошно! Маса, ты сам прекрасно знаешь, что снайперки бесполезны в ближнем бою.

— Не то чтобы бесполезны… — пробормотал Лом, исподтишка протягивая здоровяку свою винтовку.

Заметив его жест, Бек побагровел и едва не начал брызгать слюной.

— Лом! Живо поменяйся со Старухой местами!

— Менялись уже, — огрызнулся тот, но тем не менее, приступил к выполнению команды.

На этот раз осуществить перестроение вышло не так уж быстро — оказывается, пока мы топтались на месте, защитный купол сжался еще больше. Теперь чтобы просто поменяться местами, нам потребовалось снять рюкзаки, аккуратно поднять их над головами (следя за тем, чтобы ткань вещмешков не высунулась из-под купола и не коснулась носящихся в воздухе электрических всполохов) осторожно обогнуть друг друга и снова навьючить поклажу. Пока мы выполняли все вышеперечисленные действия, защитная граница дрожала и колебалась то, прогибаясь внутрь в неожиданных местах то, наоборот вспучиваясь и расширяясь. На вскидку, теперь вокруг Вечного оставалось не более полутора метров безопасного пространства что спереди, что сзади, что с боков. Хорошо, если купол сжался из-за атакующих его аномалий, а когда мы выберемся на чистое пространство, он расширится вновь. А если нет? Если он таким и останется или сожмется еще больше? Даже думать об этом не хотелось.

Заняв новую позицию, я оглянулась посмотреть, как продвигаются дела у Лома, и сразу вцепилась ему в рукав.

— Ты что, не чувствуешь? — взвизгнула я, подтаскивая сталкера ближе к Вечному. — Твой рюкзак горит!

Краешек вещмешка, надетого ему на спину, немного высунулся за пределы защитной области, но брезент сразу принялся дымиться.

— Чего? — удивился Лом, пытаясь ощупать рюкзак, но тут же отдернул руку, и принялся дуть на обожженные пальцы. — Горячий, блин!

— Твою мать… У тебя рюкзак прогорел! — изумленно воскликнул Маса.

Он торопливо развернул приятеля к себе спиной, и попытался затолкать обратно в дыру торчащие оттуда контейнеры, однако прожженный брезент сразу пополз еще больше. Теперь все содержимое рюкзака грозило вывалиться наружу.

— Лом, тебе придется его снять, — проговорил здоровяк, придерживая трещащую ткань.

— Вы что там, совсем свихнулись?! — чтобы хоть что-нибудь рассмотреть Беку пришлось потешно вытянуть шею. Однако выражение его лица отбивало всякое желание веселиться.

— Не кипишуй. Пока все цело, — Маса помог Ломакину избавиться от поврежденного рюкзака и опустил его остатки прямо на обугленную землю. — Бек, в одном из моих рюкзаков лежал брезент…

— Тут нет ничего твоего, — злобно бросил боец, но тем не менее, достал свернутую ткань и передал ее сталкеру.

Маса сердито сверкнул на него глазами, однако промолчал. Вдвоем с Ломом они кое-как обмотали рюкзак брезентом, стараясь, чтобы лямки остались снаружи, затем потуже стянули получившийся куль и закрепили его обрывком ремня от погибшего Винчестера. Получилось громоздко и не слишком надежно. На мой взгляд, лучше бы было все переложить в другие рюкзаки, но только не посреди плюющегося молниями аномального поля.

— Попробую надеть, — Лом с трудом приподнял раздувшуюся поклажу, и Маса сразу подхватил ее снизу.

— Сейчас помогу!

— Осторожней там! — выкрикнул Бек. — Не в парке на прогулке! Ничего вам доверить нельзя.

Будто это произошло не по его вине. Сам же затеял никому не нужное перестроение, да еще повесил на Лома двойную нагрузку, а теперь еще возмущается.

Ожидая, пока Ломакин вновь нацепит оба рюкзака, я зябко передернула плечами. Стоять посреди бушующих аномалий было неприятно и как-то дико. От электрических разрядов воздух гудел, как перегруженный трансформатор, под ногами оседал пепел, пахло озоном и паленой шерстью. Наверно какой-нибудь мутант все же отважился за нами последовать… И почему у меня не резиновые сапоги? Тогда бы можно было меньше опасаться получить разряд через землю.

— Долго еще? — поинтересовался Вечный.

— Я же сказал: полтора километра! — с неожиданной злобой выкрикнул Момент. — Сколько можно повторять?

— Тише, тише, — зашипел на него Бек.

— Я всего лишь спросил, скоро ли мы пойдем дальше, — Вечный извиняясь, развел руками. — Хотел узнать, когда Лом закончит.

— Так и надо говорить! — снова закричал Момент. — Достали уже!

На обычно уравновешенного бойца это было совсем не похоже. Чаще именно он усмирял своего более горячего товарища. Мы с Вечным недоуменно переглянулись. Сталкер тихонько покрутил пальцем у виска, за что тут же получил от Бека удар по ребрам.

— Больно же! — возмутился Вечный.

— Все. Можем идти, — Лом поправил лямки и пару раз подпрыгнул, проверяя, как улеглась поклажа. — Спасибо, Маса, теперь я тащу в полтора раза больше.

— Хочешь, я понесу? — сразу оживился здоровяк.

— Вот еще! Ты с такими мешкам здесь не поместишься.

— Размечтался! Я бы взял только один…

— Разговорчики! — рявкнул Бек. — Момент, ну что там? Чего медлим?

Остальные сталкеры сразу насторожились. Всех тоже мучил именно этот вопрос, поэтому пререкания и споры мгновенно прекратились.

— КПК завис! — сердито отозвался боец.

— Еще бы! — хмыкнул Маса — Мы посреди магнитного поля.

— Давай выбираться отсюда, а дальше поглядим, — нетерпеливо скомандовал Бек, подталкивая напарника в спину. — Полтора километра это двадцать минут пути. Даже пятнадцать, если спать не будем.

Очередной раз чертыхнувшись, Момент взял Вечного за руку и потянул его за собой. Первым поползновением Жида было вырваться и идти самостоятельно, но он вовремя вспомнил, что к чему. Между Вечным и очерчивающей нас защитной границей оставался чересчур небольшой зазор, и никто не хотел добровольно вылезть за его пределы. Лучше идти, толкаясь и наступать друг другу на пятки, чем получить электрический разряд.

Теперь мы снова продвигались со скоростью беременной черепахи. Момент то и дело тряс КПК, как будто это могло что-то исправить. Я тоже взглянула на свой наладонник — меня встретил абсолютно черный экран, без малейшего намека на предрасположенность к работе. Карманный компьютер не пожелал ни включаться, ни перезагружаться, не помогла даже вынутая и вновь вставленная батарейка. В лучшем случае все это пройдет, как только мы выберемся из полосы аномалий. В худшем, мы остались без коммуникаторов, а значит, без навигации и связи. Не скажу, что меня это сильно тревожило — бывали проблемы и похуже. К примеру, зараженная вода и полное отсутствие пищи. Лично я ни за что не рискнула бы отведать нападавших на нас мутантов. От них воняло как от заядлых падальщиков, а есть хищников, которые питаются протухшей мертвечиной все равно, что отведать вздувшийся труп — не долго и самим отравиться.

Вскоре разряды "Электры" сменились редкими огненными всполохами, а бурая слизь плавно превратилась в кроваво-красное желе. В сплошном ковре аномалий постепенно начали появляться редкие проплешины, а после того как мы наткнулись на абсолютно целые, неповрежденные турники и навороченную полосу препятствий опасные участки стали встречаться еще реже.

Момент сразу приободрился. Хотя наши КПК по-прежнему не подавали признаков жизни, боец почувствовал себя намного уверенней. Он увлеченно крутил головой по сторонам, словно мог что-то разглядеть в тумане и даже принялся описывать скрывающиеся в беспросветной пелене объекты.

— Справа от нас должен находиться главный корпус, — объявил Момент с непонятным апломбом. — Это пятиэтажное здание красного кирпича, но там нет ничего полезного. За ним лазарет. Лаборатории скорей всего прямо по курсу.

— Нам нужно в лаборатории? — тут же заинтересовался Вечный.

— Нет, — оживленно ответил Момент. — Сначала зайдем в генераторную подстанцию…

Я хотела возмущенно спросить, что значит "сначала", но тут из тумана вынырнула безухая голова, осмотрела нас маленькими, подслеповатыми глазками и неспешно убралась назад.

На мгновение я даже лишилась дара речи. Еще бы, размером и формой череп мутанта походил на малолитражку, типа "Ока", да и выглядел он, словно был выплавлен из железа.

— Старуха, — немного помедлив, позвал меня Бек.

— Что? — спросила я, отчего-то шепотом.

— Почему ты не спрашиваешь, кто это был?

— А ты знаешь?

— Нет.

— Так в чем же дело?

— Сумасшествие какое-то, — пробормотал Вечный, вытирая пот со лба. — Быстрей бы все закончилось.

Момент махнул рукой, чтобы все заткнулись, и осторожно повел нас дальше. Мужики держали автоматы наизготовку, а я на всякий случай расстегнула пистолетную кобуру и через каждый шаг поглаживала оплавленную рукоятку. Толку от пострадавшего оружия мало, но когда что-то теребишь в руках, по неволе немного успокаиваешься.

Что если на таких гигантов особенность Вечного не действует? Не распространялась же она на пространственный "Пузырь", причем как утверждал Момент именно из-за его огромных размеров. Вдруг с мутантами дела обстоят точно так же?

Хотя медлительный обладатель огромной головы показался мне травоядным, он может на нас случайно наступить или не вовремя поменять кулинарные пристрастия. Примет нас за новый вид растений "камуфляжных, прямоходящих" и попробует на зуб. И ведь не докажешь ему, что ты не дерево.

— Может, будем идти поближе к зданиям? — предложила я, зябко ежась.

— А ты видишь хотя бы одно? — сразу взъелся Бек.

— Но где-то они же должны быть?

— Где-то это где? Ты можешь говорить конкретней?

Мы бы могли долго переговариваться в том же духе, но внезапно жутко завопил Маса.

От неожиданности я споткнулась и едва не растянулась в бурой пыли. Хорошо Вечный отреагировал быстрее — он живо обхватил меня свободной рукой поперек туловища, а после и вовсе развернул, прижав к себе, словно пытаясь укрыть от страшного зрелища. Но я все равно успела заметить мелькнувшее в воздухе подобие длинного щупальца с множеством медленно сжимающихся отростков и исчезающего в тумане здоровяка.

— Степан! Степан! — взревел Лом, целясь куда-то во мглу.

— Маса! — выкрикнул Бек, поспешно заряжая в автомате подствольный гранатомет.

— Как это случилось? Почему? — забормотала я, пытаясь освободиться, но Вечный держал меня крепко.

Лучше бы он так вцепился в Лома!

Сталкер попытался ринуться следом за исчезнувшим товарищем, но едва сунувшись в туман, сразу отскочил назад. Теперь и второй, висевший на его груди, рюкзак превратился в быстро расползающиеся лохмотья, а возле подрагивающей границы заклубился упустивший добычу "Жгучий Пух". Аномалия выплыла из тумана, будто пряталась в нем и ждала, когда кто-нибудь выберется из-под защиты. Разумная она, что ли?

Как только Лом отпрянул назад, оба бойца одновременно открыли огонь, причем Бек не пожалел гранат для подствольника. Несколько взрывов всколыхнули туман, выхватив из мглы медленно шевелящуюся гору бесформенной плоти, однако разъяренный Ломакин сразу накинулся на мужиков, так что едва не сшиб обоих с ног.

— Не стреляйте! Там же Степан! — орал он, потрясая кулаками. — Вы его убьете! Маса! Друг! Его надо спасти!

Я никогда не видела Ломакина в таком бешенстве. Его глаза горели не хуже чем у кровососа, лицо перекосилось. Он даже не обращал внимания на обожженные руки, на которых начали вздуваться волдыри.

— Успокойся, его уже нет в живых, — Бек постарался оттолкнуть наседающего сталкера, но тот крепко вцепился бойцу в куртку.

— Ему надо помочь! — Лом встряхнул азиата как молодую грушу. — Еще не все потеряно! Ему надо помочь!

Словно в подтверждение его слов из тумана донесся короткий вопль.

— Степан! — заорал сталкер, хватая Вечного за шиворот и волоча его за собой. — Мы идем!

Однако следом послышался сухой треск и сытое, почти добродушное урчание.

— Все, Лом, все. Уже ничего не сделаешь, — я спешно отвернулась, утирая глаза рукавом.

Меня душили слезы. Надо же, почти три года не плакала, даже когда была вынуждена распрощаться с гражданской жизнью и укрыться в Зоне не проронила ни слезинки, а только за последнюю неделю уже дважды пускала слезу. Гормоны что ли разгулялись?

— Он только чуть-чуть отстал! Слышишь! Замешкался! — выкрикнул Лом, вновь хватая Бека за грудки. — Он мне помочь хотел, понимаешь?! Этот проклятый рюкзак!.. — отцепившись от бойца, Ломакин одним движением стряхнул с плеч оба вещмешка, и отбросил их в пыль.

Еще немного и ценный груз вывалился бы из-под защиты, но распалившийся сталкер не обратил на это никакого внимания. Беку пришлось с силой его встряхнуть, но и после этого взгляд Лома оставался наполовину безумным.

— Очнись, — в голосе Бека прозвучало отчаянье. — Пойми, его не вернуть.

— Маса хотел поправить на мне рюкзак. Понимаешь? — проговорил Лом, немного спокойней. — Край его рукава оказался снаружи… И все! Этого хватило! — сталкер снова сбился на крик. — Почему вы нас не предупредили, что так будет? Что защита сожмется? Что здесь будут такие чудовища? Степан бы не пошел! У него жена и двое детей. Он вернуться хотел, понимаешь? К ним! Живым!

— У всех… жены и дети, — хмуро бросил Момент.

— Не у всех, — отрезал Вечный.

— Почему вы нас не предупредили? — повторил Лом немного тише. — Я жду ответа.

— Кто же знал… — начал оправдываться Момент, но Бек остановил его повелительным жестом.

— А ты надеялся за двадцать кусков евро просто прогуляться? — проникновенным голосом произнес он. — Расценки наемников знаешь? В курсе, что почем? За такие деньги и предупреждать не надо что дело будет серьезным. Или ты наивный новичок и сам ничего не соображаешь?

Лом опустил глаза. Ничего не скажешь — Бек озвучил те мысли, что первыми приходили на ум при известии о сумме гонорара. В походе это не обсуждалось, но каждый знал — вылазка выйдет крайне опасной. Уверена, об этом думал любой — и Маса, и Тархун, и Дез, но как оказалось, только не Вечный Жид.

— Так, погодите, — сказал он, грубо дергая Бека за куртку и разворачивая его к себе. — Есть контракт, и есть оговоренные риски.

Вечный взглянул на меня, словно ища поддержки и подтверждения своих слов, но я только неопределенно пожала плечами. Бумажные контракты не для меня. Был бы аванс и снаряжение, а в остальном, все держится на честном слове.

— Тебя что-то беспокоит? — усмехнулся Бек. — Все что касается бумаг — к Мещерякову. С ним и обсудишь превышенные риски.

— А здесь связь не работает, — вставил Момент, словно был чрезвычайно рад этому обстоятельству.

— Четверо уже погибло! — не сдавался Вечный.

— Трое, — процедил Бек сквозь зубы. — Каракурта считать не надо. Да и Дез с Тархуном погибли по глупости.

Лом собирался что-то возразить. Я тоже открыла рот, чтобы высказать свои претензии, но нас опередил Момент:

— Повторюсь: кто же знал, что все будет именно ТАК? — проговорил он с неожиданным напором. — О тумане вас предупреждали, а что под ним — никто не знал. Об этом, насколько я понимаю, речь была, и вам все объясняли. К тому же, кто бы мог предположить, что вертолеты разобьются? Думаете, кто-нибудь стал бы посылать людей и дорогостоящие машины просто так, на верную гибель? С какой целью, скажите мне?

Последнюю фразу Момент произнес повысив голос. Не прокричал, а именно проговорил, но интонации, с которыми это было сказано, быстро сбили с нас весь боевой запал. Я вспомнила, как Бек переживал, узнав о разбившихся вертолетах, и как он скорбел, когда хоронили погибших из-за нелепой случайности наемников и пилотов.

— Возможные риски высоко оплачиваются, — заученно повторил Бек. — Усекли? Все равно никто не повернет обратно, пока не будет выполнен контракт.

Я понуро опустила голову, соглашаясь с последним утверждением. Глупо спорить, когда мы уже в двух шагах от цели. Проще дойти до конца, чем повернуть назад. Не знаю, как работает переносимое нами оборудование (а в том, что мы несем именно запчасти от какого-то агрегата, я больше не сомневалась, иначе, зачем бы нам заходить на подстанцию?), но может, после того как его включат, туманная завеса спадет, и защитная область Жида снова расширится?

Похоже, Ломакин думал точно так же — он поднял ближайший сброшенный рюкзак и попытался его надеть. Однако Бек сразу перехватил у него лямки.

— Это понесет Момент, — сказал он с легким нажимом. — Второй заберу я. А ты Старуха, отдай свой рюкзак Вечному.

— Почему? — удивился Ломакин. — Я вполне…

Бек нетерпеливо мотнул головой, пресекая его возражения. Мне тоже был непонятен его приказ — боец и так уже тащил два рюкзака и добровольно решил повесить на себя третий. Я совсем не представляла, как он намеревается с этим справиться, но и прекословить не собиралась. Хочет, пусть надрывается — его право. Момента, конечно, жалко, у него сломана рука и второй рюкзак ему будет не в жилу, но раз он молчит, то и мне нет смысла возражать.

Я даже спустила лямки с плеч и повернулась спиной к Вечному, чтобы тому было проще перехватить тяжелую ношу, но тут Жид неожиданно уперся.

— Ребята, я считал вас более догадливыми, — произнес он со странной смесью горечи и апломба, вновь поддергивая рюкзак мне на спину. — Теперь ваша очередь, разве не понятно?

— Какая еще очередь? Куда? — не понял Лом.

— Не слушай его, — поспешно заговорил Момент, протягивая руки за поклажей. — Вечный Жид бредит.

— Вы можете меня подстрелить, — завел старую пластинку Вечный с видом упершегося ишака, — но я не сдвинусь с места, пока мы не узнаем, зачем все это надо.

— Что именно? — поморщился Бек.

— Наш поход. Контейнеры. Материнские платы, — Вечный принялся загибать пальцы. — Сама база, в конце концов.

— Наемникам не положено задавать вопросы, — спокойно произнес Момент. — На то они и наемники. Рабочая сила, с оговоренными рисками, ничего больше.

Лом сухо кивнул, соглашаясь с нелестным высказыванием бойца, однако Вечный только рассмеялся.

— Про кодекс наемников будешь в лагере новичков заливать. А здесь и сейчас, Лом и Старуха имеют право узнать, ради чего им предстоит погибнуть.

Погибнуть? Я недоуменно вскинула глаза на Жида — о чем он говорит? Лом тоже выглядел слегка растерянным. Почему мы должны погибать? Эксперименты на нас будут ставить что ли?

— Что молчите? — Вечный повысил голос и сердито сверкнул на бойцов глазами. — Сколько нам еще идти? Километр? Меньше? Защита снова сожмется, это и дураку понятно. Выживут только трое — поэтому они и забирают рюкзаки…

— Заткнись! — зашипел Бек, надвигаясь на говорливого сталкера, однако Вечного было не остановить.

Теперь он тараторил, проглатывая слова. Приходилось сильно напрягаться, чтобы уловить их смысл.

— Маса стал первым, потому что Бек увидел «Маску Смерти». Ее способны разглядеть не все, но в Зоне, как правило, быстро развивается интуиция… Я тоже видел, но ничего не сказал. Конечно, это бесполезно — человек все равно умрет. В любом случае. Это предопределено. Тогда я еще не догадывался, что защита продолжит сжиматься…

— Какая еще маска, идиот? — Бек скрючил пальцы, норовя вцепиться Вечному в горло. Момент навел на говорливого сталкера автомат, а мы с Ломом продолжали стоять как два соляных столба.

Конечно, я тоже видела, что Маса был бледен, но…

— А теперь вы точно так же забираете груз у остальных! — завопил Жид, защищая руками шею и зажмуриваясь. — Я не тупой! Я сразу все понял…

— Ты не тупой, ты идиот, — злобно выкрикнул Бек, тоже вскидывая Грозу и наводя ее на Ломакина. — Они бы еще пожили немного. Возможно, даже спаслись, но ты не оставляешь нам выбора!

Лом даже не попытался выстрелить в ответ. Он пригнулся, норовя поднырнуть под ствол автомата и выбить у бойца оружие, однако я видела, что он не успевает. Слишком маленькое вокруг Жида оставалось пространство, слишком мощна и скорострельна Гроза…

Серый Лис мне всегда говорил: "Старуха, ты — баба и никогда не справишься с мужиком голыми руками, а любые патроны имеют отвратительное свойство заканчиваться. Даже нож не всегда может помочь. Представь, что перед тобой бандит, пусть безоружный, но в комбинезоне "Сева" третьей модификации с усиленной броней — любое лезвие об него просто сломается. Здесь нужен штопор, а не нож, или еще лучше, автоген, но в Зоне они большая редкость. Поэтому учись пользоваться ногами, они у тебя правильной длинны…". А дальше следовали рассуждения, при воплощении которых в жизнь мой учитель и распрощался с жизнью. Все-таки не люблю я пошлятину! А вот себя люблю и даже очень.

За те короткие секунды, когда Бек стремился с нами разделаться, а Лом пытался ему помешать, я вспомнила единственный изученный мною удар ногою (короткий и невысокий, без всякого замаха и прыжка) и привела его в исполнение. Не ожидавший подобной подлости Бек отлетел в туман, словно его и не было, а вышедший из ступора Вечный быстро нокаутировал Момента. Он сделал это так шустро, что я даже заподозрила, будто боязливый сталкер не так прост, как казалось поначалу.

— Держи его! Вяжи! — Лом бросился к Жиду на помощь.

Я тоже поспешила вцепиться в обмякшего бойца, и общими усилиями мы сумели удержать его в вертикальном положении и даже не дали высунуться за пределы защитного купола.

— Что теперь будем делать? — спросил Лом, тяжело дыша.

— Послушаем, что скажет спящая красавица, когда очнется, — отозвалась я, то и дело поглядывая на колышущуюся вокруг нас границу.

Бек канул в туман почти беззвучно, и я вовсе не была уверена, что он не вернется. На отрицательных героев, как правило, ничего не действует — ни пули, ни взрывы, ни затаившиеся аномалии, нападающие исподтишка и с легкостью разъедающие брезент. Что если боец сейчас крадется где-нибудь в сырой мгле? Может, он даже нас видит и просто ждет, когда его напарник придет в себя, а мы с Ломом окажемся в более удачном для него положении и дадим спокойно себя пристрелить? Мне даже захотелось влезть между Вечным и Моментом, чтобы стало сложнее в меня попасть, не повредив других ценных личностей, но в этом случае Момент вообще оказался бы вытесненным из-под купола.

— Ты здорово его саданула, — уважительно произнес Лом, проследив за моим взглядом. — Но я спрашивал не об этом. Надо решить, будем мы выполнять контракт или нет?

— Думаешь, мы сможем отыскать поклажу Бека? — с сомнением пробормотала я, продолжая оглядываться.

— Я так понимаю, меня снова никто не слышит! — возмутился Вечный. — Контракт, контракт! Что вы заладили? А вас не смущает, что защиты почти нет?

— Тебе должно быть видней, почему она исчезла, — отозвался Лом, стараясь усадить Момента на рюкзак.

— Такого раньше ни разу не было! — Вечный снова распалился и начал кричать. — Вы видели, какие здесь мутанты? Таких, нигде больше нет. Потом туман, другие аномалии, "Пузырь", опять же!

— "Пузыри" не такая уж редкость. Куда ты клонишь? Говори ясней!

Вечный покачал головой, выражая недовольство высокой степенью нашей несообразительности.

— Мутанты, туман и почти исчезнувшая защита…

— Все это — защитный механизм, не подпускающий людей к объекту, — подхватила я начатую Жидом фразу.

Уж очень мне не хотелось выглядеть совсем бестолковой.

— Можно и так сказать, — одобрительно кивнул Вечный. — Поэтому, я хочу вначале узнать, чем грозит выполнение контракта… Не нам, а окружающей среде!

— Какая к черту среда? Здесь же Зона! — удивился Лом.

— Вам это не поможет, — слабо пробормотал Момент, окидывая нас исподлобья взбешенным взглядом. Я и не заметила, когда он пришел в себя. — У Мещерякова длинные руки. Вы устроили бунт, вышли из повиновения…

— Ну, зачем же так, — мягко начал Лом. — Я считал тебя более адекватным. Бек возомнил себя крутым — Старуха поставила его на место. Метод у нее, правда, не очень, но что с нее возьмешь? Она же женщина. А ты другой. Ты же нам расскажешь, что за груз мы несли, и что вы собирались с ним делать?

— С чего бы это? — усмехнулся Момент.

Надо же, в таком положении, а еще потешается. Вышвырнуть бы его следом за Беком, но вдруг они там скорешатся…

— Не скажешь?

Глядя в разбитое лицо ухмыляющегося бойца, я вдруг четко поняла, что не выполнив мерзкий контракт, автоматически лишаюсь денег. Всех пятидесяти тысяч евро (надеюсь, делить их придется только с Ломом), выстраданных и уже почти моих. Тех, на которые можно построить дом (свой дом!) прямо посреди Зоны, возможно из кирпича, причем не радиоактивного, а самого обычного, оснащенного пластиковыми стеклопакетами и теплыми полами, с сухим подвалом и изумительной спальней в персиковых тонах…

Что значит какая-то тайна, по сравнению с собственным домом?

— Мужики, может не надо? — я подергала Вечного за рукав. — Давайте оттащим груз, куда следует и на месте, сами все увидим.

— Старуха, ты что? — удивился Жид.

— Она дело говорит, — кривая ухмылка Момента стала еще шире.

— Значит, не скажешь? — Лом не обратил на мое предложение никакого внимания и деловито принялся разматывать бинт на сломанной руке бойца.

Момент следил за его действиями с легким недоумением. Когда остались последние витки растрепавшейся марли, он убежденно произнес:

— Ты этого не сделаешь.

— Отчего же? — Лом был сосредоточен и зол. — Ты же знал, что Маса обречен? Маска смерти говоришь? Слыхал я о такой, только сам никогда не видел. Говорят, предвестник смерти, не хуже крика баньши. А если бы Тархун и Дез не погибли, как сказал твой приятель, "по глупости"? Что было бы тогда? Мы бы по очереди умирали у вас на глазах, а вы подбирали рюкзаки? Как это гуманно — отправить пять человек на верную гибель! Так что не обвиняй меня в отсутствие человеколюбия.

Откинув последний лубок, Лом с силой дернул бойца за почти зажившую руку. Тот дико завыл, стараясь освободиться, но Вечный вцепился ему в плечи и с силой придавил сверху.

Мне пришлось отвернуться — к горлу подкатила тошнота. Хотя я видела, что Лом вовсе не стремился обновить упершемуся бойцу почти заросший перелом, выносить подобное зрелище было выше моих сил.

— Не надо, — простонала я, хватаясь за голову.

— Прекрати! — завопил Момент. — Все равно вам это ничего не даст!

— А если так? — в голосе Лома прорезались садистские нотки, но судя по звукам, сделать он ничего не успел.

— Что вы хотите знать? — Момент забился в истерике. — Что?

— Зачем мы сюда шли? — уверенно выпалил Вечный, и получил не менее уверенный ответ:

— Чтобы запустить установку!

— Нет, так не пойдет! — Лом не смог скрыть разочарование. — Давай подробнее. Что за установка?

— Да! Для чего она нужна?

Не знаю, то ли Лом и правда, доставил Моменту сильную боль, то ли тот очень перепугался, но боец заговорил с торопливостью спешащего облегчить душу человека.

Из его сумбурной и довольно путаной речи, стало понятно, что в Чернобыле-3 находилась не только военная база (кто бы в этом сомневался), а еще и научно-исследовательский комплекс, филиал института "Радиоволна". В самом институте проводились изучения влияния различных волн (все равно их название я не запомнила) на геомагнитное поле земли. В частности изучался феномен озоновых дыр и вопрос глобального потепления, но это направление признали бесперспективным. Однако выявленная связь между определенными излучениями и подвижками земной коры вызвала у ученых неподдельный интерес. Тогда и было принято решение построить прототип установки, способной влиять на некоторые глубинные процессы Земли. Идея придать объекту статус военной базы, конечно, целиком и полностью принадлежала самим воякам. Они первыми увидели открывающиеся перспективы и поняли, как их можно использовать.

— И как же? — язвительно поинтересовался Вечный. — Наслать цунами на Гавайи и закрыть курорт? Кому это надо?

— Не только, — отмахнулся Момент. Теперь, когда он начал выбалтывать тщательно скрываемую информацию, его было не остановить. — Нагорный Карабах помните?

Вечный только пожал плечами — среди нас он самый молодой. Я неопределенно хмыкнула, а Лом кивнул.

Момент вполне удовлетворился подобным ответом.

— Там Армения и Азербайджан не могли территорию поделить. Начался вооруженный конфликт, стычки. А после землетрясения все сразу успокоились. Беда объединяет!

— Хочешь сказать, что гибель сотен людей… — начал Вечный, но Момент его поправил:

— Тысяч. Гибель тысяч людей удачно вправляет мозги. Особенно, когда не ясно, как бороться с ее причинами. На бомбежку можно ответить терактом, но глобальную зачистку — взрывом в метро. К тому же начинает возмущаться мировая общественность. "Это не гуманно" — кричат: "нарушение прав человека!" Кто громче орет, у тех сильнее рыльце в пушку. А землетрясение, цунами и прочее — это стихийные бедствия! Извините, но никто не виноват. К тому же мы помогаем пережить их последствия. И попутно вгоняем в глобальные долги — как же без этого? Экономическая зависимость сдерживает не хуже горя. А если и это не помогает — всегда можно полностью стереть строптивцев с лица Земли. Как Атлантиду. Думаю, она тоже кого-то сильно достала.

С этими словами Момент сложил руки на груди, словно лично приложил усилия к затоплению исчезнувшего материка. Как я заметила, сломанная рука его совсем не беспокоила, во всяком случае, он ею размахивал без каких-либо неудобств и ни разу не поморщился от боли. Возможно, Лом его больше напугал, а может, боец сам дозрел, чтобы поделиться с нами "великой тайной".

— Кого должно тряхнуть на этот раз? — деловито осведомился Вечный.

— Откуда мне знать? — Момент всплеснул руками и снова сложил их на груди. — Я должен только активировать установку, а так она работает на удаленном управлении. Со спутника поступает сигнал…

— Помолчи, — перебил его Лом. — Ну что, Старуха, ты все еще хочешь "оттащить груз куда надо"? Пусть гибнут тысячи людей… Да? Ты так думаешь?

— В Карабахе они бы и так погибли, потому что начался военный конфликт…

— Замолкни! — рявкнул Лом на разоткровенничавшегося бойца и вновь обернулся ко мне. — Я к тебе обращаюсь, Старуха!

Я сразу отвела глаза. Причем тут мое мнение? Как можно ровнять неопределенное количество каких-то гипотетических людей, о которых я ничего не знаю, и сотню тысяч пересчитанных и уложенных в сейфы Лютого евро? Пока моих (еще немного Лома), но если дело так пойдет и дальше, все милые моему сердцу бумажки утекут обратно к Мещерякову. А уж ему-то без разницы, кому платить, лишь бы непонятливая, упертая страна (край, область, народ — нужное подчеркнуть) склонила гордую голову.

Мне-то что до их проблем? Я в высокую политику не лезу.

— Я, кажется, задал вопрос? — в интонациях Лома появилась знакомая издевка. — Вечный, меня вообще слышно? Взгляни, может, я просто воздух сотрясаю, а звука нет?

— Лом, что ты все передергиваешь? — поморщился Момент, с барским видом закидывая ногу на ногу. — Ты же понимаешь, что если контракт не будет выполнен — вам не жить. Здесь такие люди замешаны, что они вас из-под земли достанут и в порошок сотрут.

— Если честно — вообще не понимаю к чему весь этот разговор, — забормотала я, вновь начиная теребить рукоятку Макарова. — Сами посудите: части контейнеров все равно не хватает. Они исчезли вместе с Беком. На мой взгляд, сейчас лучше обсудить, что будем говорить Мещерякову, когда станем ему сообщать, о неудавшемся запуске. Возможно, стоит добавить, что на объекте не оказалось нужных материнских плат. Их вынес Каракурт, и мы поздно об этом узнали. Любой из нас это с удовольствием подтвердит. Ведь так, мужики?

Я вопросительно взглянула на Лома. С Вечным и так все понятно, он будет не против. А если он тоже считает, что угроза уничтожения целого народа не повод лишаться гонорара, то и вовсе проблем нет. Тогда мы окажемся в большинстве.

Ломакин выглядел неприступным и хмурым, а Вечный, судя по задумчивому выражению лица, полностью поддерживал мою идею. Похоже, в данный момент он просчитывал возможные штрафные санкции и тут же планировал сумму последующего контракта. Ведь ясно же, что если сейчас все сорвется, Мещеряков и компания предпримут очередную, более продуманную и подготовленную попытку, в которой без участия Вечного по любому не обойтись. А вот позовут ли меня — это другой вопрос. Да и сейчас могут так сократить денежную дотацию, что не хватит даже на один фундамент, не то, что на целый дом…

Однако в ответ на мою тираду, Момент только рассмеялся мне в лицо.

— Интересный ход, Старуха, но все что мы несли, всего лишь дублирует хранящиеся на объекте системы. Это, так сказать, запчасти, на тот случай если что-то вышло из строя, чтобы не пришлось зря возвращаться. А платы… Это всего лишь начинки компов. Я смогу обойтись и без них. Просто Бек так разозлился, когда узнал, что этот размалеванный недомерок их выломал, что решил наказать всех остальных. Это вполне в его духе. К тому же вас брали вовсе не в качестве носильщиков — неужели до сих пор не дошло? Тархун — проводник, Маса — механик, Дез — стрелок, Лом — охотник и опять же, следопыт, а ты — ходячий детектор аномальной активности. Вас наняли для подстраховки, на случай если что-то пойдет не так, к примеру, навигатор или детектор выйдут из строя. Но всего не предусмотреть. И потом, какой мне резон дойти до установки и ее не подключить? Объясните, почему я должен так поступить? Зачем мне лгать своему могущественному работодателю? Чтобы угодить ВАМ? Не слишком ли много чести?

Я замахала руками, пытаясь ему намекнуть, что повторное выполнение контракта влечет за собой дополнительные прибыли, но Лом меня опередил:

— А ты прав, зачем тебе кому-то лгать? Подпортишь свою репутацию, потом не отмоешься…

Момент сразу заулыбался и кивнул, давая понять, что доволен сообразительностью сталкера. Однако тот еще не закончил.

— Предположим, ты не блефуешь. В этом случае врать будем только мы. Предположим… — Лом почесал переносицу, и зашипев от боли, удивленно взглянул на свои ладони. Кожа на его руках покраснела и покрылась волдырями, словно он долго рылся в гнезде диких пчел. — Предположим, — повторил сталкер понравившееся слово, — Бек принимал у меня рюкзак и случайно высунулся из-под защиты. Его ухватил… не знаю кто, и уволок. Мы, конечно, пытались его спасти. Я даже руки обжег, а тебе не повезло еще больше. Тебя тоже утащил спрут, или кто там еще со щупальцами? Как тебе такая версия? Сойдет?

Момент хмуро уставился на Ломакина и не торопился отвечать. Если бы взгляд имел вес, сталкер давно бы погрузился в землю по плечи.

— Думаю, нам поверят, — безмятежно произнес Лом, продолжая исследовать ожоги. — К тому же спрос с нас невелик. Мы же не можем сами все подключить. Во-первых, не знаем, куда, во-вторых — как…

На мой взгляд ситуация создалась патовая. Никто не хотел уступать. Лом в лучших традициях американского кино нацелился спасти сразу весь мир, а Момент исключительно свою шкуру и интересы работодателя. Мы с Вечным оказались как бы не причем. Жиду вообще хорошо в любой ситуации, а мне хотелось бы остаться в живых и еще не лишиться обещанных денег. Сложная ситуация, что ни говори.

Я отвернулась всего на мгновение. Хотела взглянуть, не маячит ли Бек у меня за спиной, но этого вполне хватило, чтобы Момент вскочил с рюкзака и выхватил у меня из кобуры пистолет.

— Нет! Не надо! — закричала я, пытаясь вернуть оружие.

— Почему же? — боец неестественно оскалился и нацелил ствол в голову Вечному. — Мне нечего терять, а значит, я утяну за собой всех. Как вам такой вариант? Сойдет?

— Послушай, — Лом примирительно поднял руки и одновременно попытался загородить собою Жида (что было не так-то просто сделать, учитывая разницу в их габаритах). — Мы можем договориться.

— Место! — прикрикнул на сталкера Момент, как на какую-нибудь шавку. — Конечно, можем. Вы сейчас достанете из вон того рюкзака наручники и дружно их наденете. Причем ты и Старуха застегнете их за спиной. Живо, живо! Шевелитесь!

Вечный сделал короткое движение к указанному рюкзаку. Он выглядел совсем потерянным. Наверно, раз десять успел пожалеть, что уперся и старался докопаться до истины. Ведь иначе, никто бы сейчас не знал, зачем мы здесь нужны, совесть у всех была бы чиста, и нам бы не требовалось ни о чем договариваться. И уж конечно о наручниках не шло бы никакой речи.

Одобрив его рвение, Момент кивнул и перевел пистолет на Лома, а тот сразу пришел в движение. Сталкер попытался поднырнуть под вытянутый в его сторону ствол и одновременно сделать бойцу подсечку. Однако тот не стал дожидаться, окончания сложного маневра противника. Помня неудачу Бека, Момент сместился в сторону, отодвигаясь от меня подальше, и одновременно нажал на курок.

Грохот выстрела и дикие крики слились в один ужасающий звук. Побывавший в аномалии пистолет разорвало на части, асамому бойцу разворотило кисть руки. От неожиданности он отшатнулся, прикрывая лицо здоровой рукой, но из-за слишком поспешного движения не удержался на ногах и вывалился в туман. Последовавшие затем вопли и довольное урчание не оставили надежды на его спасение.

— Эй! Что случилось? — изумленно выкрикнул Вечный.

— Старуха давно пистолет не чистила, — ответил Лом, странно улыбаясь. — Наверняка, где-то им ковырялась, а привести в порядок забыла. Вот Моменту и не повезло.

— Пистолет в аномалии оплавился! — я сразу принялась оправдываться.

— Да что ты говоришь? И как, приятно было? Не хочешь повторить? А то если надо, могу свой одолжить. Ты не стесняйся, обращайся, только вымыть, потом не забудь, — Лом быстро пришел в хорошее расположение духа, и теперь его было не остановить.

Я совсем уже собралась двинуть его рюкзаком (тихонько, чтобы прочувствовал, но не вылетел из-под купола), однако в нашу перепалку встрял Вечный:

— Ребята, смотрите! — воскликнул он, влезая между нами и мешая мне размахнуться. — Эй, Лом, Старуха! Туман отступает!

Мы огляделись по сторонам. Белесая дымка и правда неспешно отодвигалась. Она расползалась в разные стороны, вверх быстрее, чем вширь, так что вскоре над нами уже проглядывали осенние тучи. Хотя они оказались свинцовыми и грозили пролиться затяжным дождем, я все равно была очень рада их видеть. Лучше тучи и дождь, чем теснота и туман.

ЭПИЛОГ

Тело Момента мы нашли и даже похоронили. Вырыли могилу, взятыми из ближайшего хозблока лопатами, а сверху поставили крест из неисправной Грозы и куска арматуры. От Масы остались одни обрывки амуниции, а останков Бека мы так и не обнаружили, однако это ни о чем не говорит — вокруг простиралась сплошь выжженная аномалиями земля, а весь близлежащий асфальт расплавился и превратился в опасную, тягучую массу. Прежде чем он остыл, прошло целых полтора часа, которые мы провели с максимальной для всего человечества пользой — утопили в нем все платы и содержимое контейнеров. Пусть Момент и утверждал, будто мы несли всего лишь дубликаты, но я думаю, он просто брал нас на понт, иначе, зачем бы нам понадобилось возвращаться за ними в "Пузырь"? Чтобы поддержать легенду, что мы простые носильщики? Не слишком ли это сложно?

Как только солнце село и окружающие нас далекие постройки утонули во тьме, выяснилось, что работает КПК Вечного.

— Он у меня почти всегда пашет, — хвастливо заявил сталкер, уминая последнюю тушенку. — Мне его один умелец подарил, Горецкий, кажется. Он сейчас в Долге в разведгруппе за механика. На все руки мастер, в электронике шарит только так! Сам смастерил, и упаковал в титановый корпус. А может и не титановый, фиг его разберешь. Главное, наладонник ни на какие излучения не ведется, а сам излучает — дай бог!

— У тебя и навигатор работает! — восхитился Лом.

— Конечно, — Вечный даже надулся от важности. — И связь есть и интернет. Я же говорю — он пашет почти всегда.

— Так что же ты до этого молчал, когда мы все так мучались? Когда не знали, куда идти?

— А меня никто не спрашивал, — Вечный пожал плечами, забирая обратно свой наладонник. — К тому же, уж очень мне Бек не нравился. Дурной он. Был. С чего я должен ему помогать?

Логично. Мне Бек тоже не нравился, но я вроде как на него работала, так что стала бы помогать в любом случае. Однако в туман его отправила все-таки я… Наверно, мне стоит поработать над своей принципиальностью, а то она у меня хромает.

— Так, — Вечный потер ладони и склонился над КПК. — Сейчас я звякну одному своему приятелю. Пусть заберет мою долю, а о месте встречи договоримся потом… Вам-то хоть есть с кем связаться?

— Блин! Точно! — я всплеснула руками. — Позвоним Лютому…

— Не пойдет, — погасил мой запал Лом. — Ради нас Лютый подставляться не станет. Зачем ему с Мещеряковым ссориться? Лучше со Скорняком перетереть — пусть он все бабло заберет. Скорняк ушлый, он сумеет.

— Хорошо, придумал, нечего сказать, — я сразу надулась и упрямо скрестила руки на груди. — С ним же придется делиться!

— Старуха! Ну, ты и жадюга! Лучше хоть что-то, чем вообще ничего!

— Да, Старуха, ты чересчур меркантильная, — поддержал Вечный нежадного сталкера. — Что-то ты слишком на деньгах помешана — аж противно!

— Противно ему! — возмутилась я. — А может, я дом хочу построить. Свой собственный. Где-нибудь рядом с Тихим Пристанищем. Чтобы с нуля, без радиации и прочих вредных излучений!

— Рядом с баром Лютого не выйдет, — Лом пожал плечами и почесал в затылке. — Думаю, нам вообще придется из Пристанища уйти, чтобы почем зря не нарываться. Если где-нибудь в другом месте. В индивидуальном порядке, так сказать…

— Вот-вот! — подхватила я. — В другом месте еще интересней. Я бы не отказалась свою гостиницу открыть с баром и со всеми делами. Чтобы мастерская была, свой оружейник. Можно даже Скорняка в торговцы позвать. Он точно справится. Только это уже целый комплекс получится! Тогда денег еще больше нужно!

— А меня в долю взять не хочешь? — оживился Вечный. — Я бы тоже не прочь осесть. Обеспечивал бы безопасность от мутантов и аномалий, а ты занялась бы административными делами. Бабла у меня хватает. Я много накопил.

— Тогда я тоже в доле! — воскликнул Лом. — Ни фига себе, лучше на базе за порядком следить, чем за мутантами по Зоне бегать! Тем более, если там будет Вечный — народ косяком потянется. Стану начальником охраны! Мужиков знакомых у меня много, команду смогу сколотить. Жаль только, что Маса погиб, — сталкер понурил голову, но быстро встряхнулся и продолжил, — тоже хочу оседлый образ жизни.

— Как быстро вы все решили! — вскинулась я (скорее для виду, чтобы мужики не заподозрили, насколько мне приятно услышать их предложения). — Главное, даже не спросили, нуждаюсь ли Я в ВАШИХ услугах…

— Да ты что, Старуха! Сама посуди… — наперебой загомонили сталкеры.

— Ладно! Беру вас в долю! Звоните Скорняку. Только у меня есть одно условие.

— Ну? — нетерпеливо спросил Лом.

— Больше не называйте меня Старухой!

Тогда мы еще не знали, что Мещеряков вычистил сейфы Лютого, едва мы сели в БТР…

Солнце село. Закатилось за макушки деревьев, и даже последний его лучик окончательно угас. Однако полной темноты не получилось. Сквозь тучи настойчиво пробивалась Луна, под разлапистой елью мерцала гнилушка, и даже недавно народившаяся "Электра" давала, тусклый, но устойчивый свет. Вдобавок на затерявшемся в лесу пригорке горел небольшой костер. Рыжее пламя шаловливо трепетало под порывами осеннего ветра то, вздымаясь к темному небу то, почти стелясь по земле. Едва оно пригибалось, одинокий путник откладывал бритву и терпеливо ждал, когда огненные язычки воспрянут вновь, а пока придирчиво рассматривал в осколке зеркала свое отражение.

В плохие приметы он не верил и семи лет неудач не опасался. Приметы для слабаков, для тех, кто не знает, как построить свою ничтожную жизнь и трясется над бренной шкурой. Путник твердо знал, что свою судьбу надо лепить вне зависимости от дурных предзнаменований и мешающих достижению цели примет. Нужно брать ее за рога (или иные выступающие части тела) и вести в намеченном направлении.

Сейчас ему требовалось побрить голову, причем той самой бритвой, которой он раньше ежедневно соскребал со щек рыжеватую щетину (ведь неправильно, когда на голове буйствует черная, как сама Тьма шевелюра, а на подбородке пробивается светлый пушок). Пришло время расставить все на свои места. Пора возвращаться к природному цвету волос, подобному позолоченной на солнце меди, а значит, предстоит избавиться и от брюнетистых лохм и от старательно выкрашенных бровей, благо, они отрастут очень быстро. А вот брить щеки лучше вообще перестать. Уже если менять имидж, стоит сделать это полностью — короткая стрижка, вместо длинных сальных прядей, добротная борода, вместо чисто выбритого лица. Прозвище тоже понадобится другое. Можно будет назваться Бородачом, или как-то в этом роде, а прежнюю кличку лучше забыть. Отныне никаких черных пауков — обойдемся без насекомых…

Наконец странник остался доволен результатом. Теперь из зеркала на него глядело совсем другое лицо, более мужественное, без нелепого грима, но и более… безопасное, что ли.

Теперь можно смело выходить к людям, проверять реакцию знакомых сталкеров на изменившуюся внешность. А потом довести намеченное дело до конца — устранить две мелкие вехи, мешающиеся на пути к полному счастью.

Покончив с бритьем, новонареченный Бородач развернул осколок зеркала, чтобы взглянуть на пораненную ключицу. Верхний слой кожи давно затянулся, но пока под шеей ветвился уродливый шрам — память о встрече с кровососом.

Хорошо, что бурлящая после воздействия преобразованных артефактов кровь оказалась ядовитой для мутантов!

Оглавление

Пролог

ГЛАВА 1. НЕЛЕГКИЙ ВЫБОР

ГЛАВА 2. БУДЕМ ЗНАКОМЫ

ГЛАВА 3. ПЕРВЫЕ ТРУДНОСТИ

ГЛАВА 4. НЕЖДАННАЯ ПОМОЩЬ

ГЛАВА 5. В ПОДЗЕМЕЛЬЕ

ГЛАВА 6. «УБИЙСТВЕННАЯ» ПОЭЗИЯ

ГЛАВА 7. СХРОН КАРАКУРТА

ГЛАВА 8. «СЮРПРИЗ» КАРАКУРТА

ГЛАВА 9. СВОЯ НОША НЕ ТЯНЕТ

ГЛАВА 10. КОГДА МАТЕМАТИКА БЕССИЛЬНА

ГЛАВА 11. ДОМЫСЛЫ И ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ

ГЛАВА 12. СНОВА ПОХОРОНЫ

ГЛАВА 13. ИЗДЕРЖКИ ИЗЛИШНЕЙ САМОСТОЯТЕЛЬНОСТИ

ГЛАВА 14. ВЫСОКИЕ ТЕХНОЛОГИИ, ЛОГИКА, ИЛИ ОККУЛЬТИЗМ?

ГЛАВА 15. КОНТРАКТ

ЭПИЛОГ