Южное сияние [Григорий Никитич Гребнев] (fb2) читать постранично, страница - 2

стал разглядывать снимок, сделанный Ящерицей с Вербены Кордато в тот момент, когда она входила в здание университета. Тут же был приложен увеличенный снимок лица этой девушки. С фотографии на Фланго смотрели светлые, умные глаза. Во всем облике этой девушки чувствовались большая сила и твердый характер в счастливом сочетании с пленительной женственностью и нежностью. У Фланго фотография Вербены Кордато вызвала оценку упрощенную и краткую:

- Недурна, но с норовом...

Снимок с Орли, сделанный одним из сыщиков, изображал молодого человека лет двадцати восьми. Черты лица его говорили о прямом, открытом характере и большой воле.

"Тип, весьма неприятный", - подумал Фланго и перевернул страницу.

Углубившись в изучение лежавшего перед ним дела, генерал не заметил, как приоткрылась дверь, и в кабинет вошел адъютант. Постояв немного, кашлянул. Фланго поднял на него глаза.

- Профессор Кордато, господин генерал, - тихо доложил адъютант.

Фланго закрыл папку и сунул ее в ящик письменного стола.

- А доктор Штук приехал? - спросил он.

- Нет, господин генерал...

Фланго секунду подумал.

- Пусть войдет.

Адъютант скрылся за дверью, и тотчас же в кабинет вошел пожилой человек среднего роста, в длинном старомодном сюртуке. Кордато остановился у двери и выжидательно смотрел на Фланго.

- Профессор Кордато? - спросил Фланго, подняв на вошедшего свои пронзительные глазки.

- Да, я профессор Кордато, - настороженно глядя на Фланго, сказал Кордато.

- Прошу садиться...

Фланго указал на кресло подле стола. Кордато не спеша приблизился и сел. Он уже с любопытством смотрел на "грозного диктатора", которого никогда до того ему не случалось видеть.

- Мне очень приятно познакомиться с одним из выдающихся ученых нашей страны, - криво улыбаясь, произнес Фланго.

Кордато неопределенно кивнул головой.

- Мне говорили, что вы добились больших успехов в своей работе, - не то спросил, не то подтвердил Фланго.

"Так я и знал...", - подумал Кордато и сказал:

- Ученый имеет право говорить об успехах или неуспехах только в том случае, если какая-либо его работа закончена...

- Возможно, возможно, - согласился Фланго. - Но не в этом суть дела. Государственные дела большого значения не позволяли мне ближе ознакомиться с работами наших ученых, но, я думаю, у меня еще есть время исправить это мое упущение. Пригласив вас, я хотел положить начало своему сближению с людьми науки.

Кордато опять неопределенно качнул головой.

"Чорт возьми! Куда же запропастился этот проклятый Штук", - со злостью подумал Фланго. Пора было уже задать Кордато тот вопрос, который интересовал агента иностранного атомного концерна, но Фланго не знал, о чем он должен спрашивать профессора.

- Э-э... вы, кажется, что-то изобрели, господин профессор? - осторожно спросил Фланго.

Кордато высоко поднял брови.

- Я?.. Простите, тут, очевидно, какое-то недоразумение, господин генерал. Может быть вы меня за другого ученого принимаете?

- То есть, как это "за другого ученого"? - удивился Фланго. - Вы же профессор Кордато?..

Фланго уже потянулся было к ящику письменного стола, чтобы вытащить "дело № 808" и взглянуть на фотографию профессора Кордато, но во-время опомнился и отдернул руку.

- Да, я профессор Кордато, но я никогда и ничего не изобретал, господин генерал, - сказал ученый.

Фланго понял.

- Я может быть не так выразился. Не изобрели, а.. придумали, или как это называется?

Кордато усмехнулся.

- Я физик, господин генерал. Физики ничего не придумывают. Некоторым из них в результате большой своей работы удается сделать то или иное открытие.

- Вот, вот! Открытие! - воскликнул Фланго. - Говорят, вы какую-то таблицу открыли... Мендельсона, кажется. Хотя мне непонятно: если таблицу уже открыл какой-то Мендельсон, то при чем тут вы?..

- Вы имеете в виду таблицу элементов Менделеева, господин генерал? - сдержав улыбку, сказал Кордато.

- Да, да! Вот именно, - быстро согласился Фланго.

- Менделеев - гениальный русский ученый, господин генерал, - строго сказал Кордато, - Он открыл периодический закон элементов и изложил его в своей замечательной таблице, именуемой "Периодической таблицей элементов".

- Русский?! - ужаснулся Фланго. - Коммунист?..

- Он придерживался прогрессивных взглядов, но умер за десять лет до Октябрьской революции в России, - сдержанно сказал Кордато.

Фланго вздохнул облегченно, однако продолжал смотреть на Кордато с большим подозрением.

- Значит вы к этому русскому ученому никакого отношения не имеете? - спросил он.

- Я искал элементы, не обозначенные в таблице Менделеева, - ответил Кордато.

- Не обозначенные в таблице Менделеева? - переспросил Фланго. - Ага! Это очень похвально. Подальше от этих русских элементов.

- И что же вы нашли, уважаемый коллега? - спросил кто-то позади Кордато.

Кордато обернулся и увидел маленького шарообразного человека с острыми, колючими глазами на круглой румяной физиономии.

- Доктор физико-математических наук Карл Штук, господин профессор, - вкрадчиво