Пропавший крейсер [Енё Рейто] (fb2) читать постранично

ПРОПАВШИЙ КРЕЙСЕР

ЕНЭ РЕЙТЭ

Эта удивительная история не попала на страницы мировой печати лишь потому, что британское адмиралтейство постыдилось придать ее огласке. Где это видано, чтобы прямо из порта бесследно пропал новейший крейсер?! Можно было подумать, что к исчезновению крейсера причастны какие-то потусторонние силы, хотя они здесь ни при чем. Потому что на самом деле крейсер… Но не будем пересказывать эту историю, полную захватывающих событий и ярких персонажей. Добавим лишь, что дело здесь не обошлось без женщины, а точнее, без юной девушки по имени Эдит. Шерше ля фам, как говорят французы, и они совершенно правы. Однако намерения у Эдит были самые благородные…

ГЛАВА ПЕРВАЯ

1

Это был самый странный молодой человек, какого можно было только себе представить. А если учесть, что Крокодил держал его за горло мертвой хваткой, юноша вел себя на редкость хладнокровно. Не исключено, что он успел задохнуться, поэтому-то и терпеливо сносил — молча и с закрытыми глазами — столь неудобное положение. Напротив компании Палачей (Крокодил заправлял в этой компании всеми денежными делами) выстроилась Исповедников; они стояли вроде бы с безразличным видом, но в то же время явно настороженные. Прозвищем своим эта троица была обязана исчезновению двух французских военных моряков. Упомянутые моряки регулярно переправляли украденное троицей барахло на крейсер «Маршал Жоффр» — разумеется, без ведома командования, — и однажды ухитрились уйти в море, «позабыв» заплатить за товар. Крейсер отправился в долгое плавание к берегам Индии, и моряки спустя год преспокойненько вернулись в гавань, уповая на свойственную людям забывчивость. Однако троица контрабандистов оказалась не из забывчивых — в результате легкомысленных матросов и след простыл. Поговаривают, будто бы поначалу понесшие урон дельцы пытались склонить матросов выдать тайник, где была спрятана привезенная ими контрабанда. Дело в том, что матросы эти не только сбывали на сторону здешний товар, но и кое-что привозили с собой. Поговаривают также, что во время той оживленной беседы один матрос приказал долго жить. Другой, уяснив себе, чем грозит отказ от «исповеди», выложил все как на духу, и ущерб, нанесенный троице контрабандистов, был возмещен немалым количеством наркотиков, припрятанных на дне спасательной шлюпки. С тех пор троицу и прозвали Исповедниками.

Компания же собутыльников, именуемых Палачами, занималась вопреки прозвищу, благотворительной деятельностью в пользу безработных матросов, причем не совсем бескорыстно, поскольку члены сего объединения — безработные матросы — сами нуждались в помощи. Так что компания эта, в сущности, была обществом самовспомоществования, ибо помогали они сами себе, и тут уже все средства были хороши, будь то нож или кастет.

Итак, ситуация выглядела следующим образом: компания Палачей заняла позицию неподалеку от входа в таверну, плотно сбившись вокруг своего казначея по кличке Крокодил. А тот стиснул шею некоего молодого человека с явным намерением спровадить его к праотцам путем удушения. Напротив них с напускным безразличием, но явно выжидая, как развернутся события, стояли Исповедники во главе с Ржавым, который спокойно потягивал сигарету. Второго из этой компании почтительно величали Господином Доктором, и не без причины: одного из своих приятелей, который при дележе добычи вздумал было прикинуться дураком, сей Исповедник, очень терпеливо и не жалея времени, отволтузил столь успешно, что приятель этот, три недели провалявшись на больничной койке, возвратился к своим подельникам в полном блеске интеллекта и, во избежание повторного курса лечения, внял справедливым притязаниям Господина Доктора. Третий Исповедник по кличке Дубина, стоял справа от Господина Доктора, вроде бы почесывал плечо, а на самом деле нащупывал под курткой скрученный вчетверо стальной трос со здоровенной железякой на конце. Этому своеобразному средству убеждения Дубина и был обязан своим прозвищем.

— Эй, Крокодил! Чего вы привязались к Мальцу? Мне показалось, он хотел подсесть к нашему столику, — сонным голосом проговорил Ржавый.

Крокодил чуть ослабил хватку, поскольку не в его правилах было во время беседы заниматься убийством.

— Мы давно охотимся за шпиком, который нам немало крови попортил. По-моему, птичка попалась мне в руки, вот я и намерен свернуть ей шею.

— Послушай, Крокодил! Я признаю за каждым право по своему усмотрению решать, кого придушить, а кого погодить. Но этот малый как раз собирался подсесть к нашему столику, когда ты схватил его за глотку. Так что пускай он выложит, какое у него к нам дело, а уж потом, если ты и впрямь полагаешь, будто он легавый, убивай его себе на здоровье.

— А может, наоборот: сперва я его порешу, а потом ты с ним потолкуешь?

— Невыгодная позиция, — тихо заметил Дубина. — Вряд ли нам удастся