Коктейль "ёрш" от фантастики. Первые две трети - космофантастика о девственнике 34-х лет отроду, что нашёл артефакт Древних и звездолёт, на котором и отправился в одиночное путешествие по галактикам. Последняя треть - фэнтези/литРПГ, где главный герой на магической планете вместе с кошкодевочкой снимает уровни защиты у драконов. Получается неудобоваримое блюдо: те, кому надо фэнтези, не проберутся через первые две трети, те же, кому надо
подробнее ...
космофантастику, останутся в недоумении от последней.
Выше оценки неплохо 3 том не тянет. Читать далее эту книгу стало скучно. Автор ударился в псевдо экономику и т.д. И выглядит она наивно. Бумага на основе магической костной муки? Где взять такое количество и кто позволит? Эта бумага от магии меняет цвет. То есть кто нибудь стал магичеть около такой ксерокопии и весь документ стал черным. Вспомните чеки кассовых аппаратов на термобумаге. Раз есть враги подобного бизнеса, то они довольно
подробнее ...
быстро найдут уязвимую точку этой бумаге. Игра на бирже - это вообще рассказ для лохов. Маклеры играют, что бы грабить своих клиентов, а не зарабатывать им деньги. Свободный рынок был, когда деньгами считалось золото или серебро. После второй мировой войны для спекуляций за фантики создали МВФ. Экономические законы свободного рынка больше не работают. Удачно на таком рынке могут работать только те, кто работает на хозяев МВФ и может сам создавать "инсайдерскую информацию". Фантики МВФ для них вообще не имеют никакого значения. Могут создать любую цифровую сумму, могут стереть. Для них товар - это ресурсы и производства, а не фантики. Ну вод сами подумайте для чего классному специалисту биржи нужны клиенты? Получить от них самые доходные спекуляции, а все менее удачное и особенно провальное оставить им. Основной массе клиентов дают чуть заработать на средних ставках, а несколько в минус. Все риски клиентам, себе только сливки. Вот и весь секрет их успеха. Ну и разумеется данный специалист - лох и основная добыча маклеров хозяев МВФ. Им тоже не дают особо жиреть. Поднакопил жира и вот против вас играет вся система биржи. Вроде всегда "Надежные" инсайдеры сливаю замануху и пипец жирному брокеру. Не надо путать свободный рынок со спекулятивным. И этому сейчас вас нигде не научат, особенно в нашей стране. А у писателя биржа вообще выдаёт кредиты для начала спекуляции на бирже. Смешно. Ну да ведь такому гениальному писателю надо придумать миллионы из нуля. Вот спрашивается зачем ГГ играть на бирже, если ему нужны деньги для расширения производства и он сам должен выкинуть на рынок свои акции для привлечения капитала.
Начал читать. Очень хорошо. Слог, юмор, сюжет вменяемый.
Четыре с плюсом.
Заканчиваю читать. Очень хорошо. И чем-то на Славу Сэ похоже.
Из недочётов - редкие!!! очепятки, и кое-где тся-ться, но некритично абсолютно.
Зачёт.
В левом ботинке хлюпала вода. Портянка намокла и неприятно холодила ступню. Егор остановился, поднял ногу и посветил лампой, пытаясь рассмотреть подошву. Ну, так и есть! Глубокая трещина змеилась возле пятки.
Ботинки были самодельными, из свиной кожи, а вместо подметки использовалась все та же кожа, только сложенная в несколько слоев для надежности. Такие ботинки, называемые шмыгами, шили на маленькой тупиковой Станции, которая являлась для Егора домом. Невысокого качества обувь быстро изнашивалась, особенно подошва, и тогда надо было подавать заявку Сан Санычу, всесильному завхозу Станции, чтобы он выдал кусок свиной шкуры на новую подметку.
При мысли о неизбежном контакте с Сан Санычем Егор поежился. Или это его забил озноб от начинающейся простуды?
Лекарств на Станции почти не было, как и врачей. Заболевшие либо выздоравливали сами, либо нет. Болезни уносили жизней больше, чем все монстры, мутанты и бандиты вместе взятые.
Егор шмыгнул носом, проверяя, не начался ли насморк. Вроде нет. Хотя простуда — штука коварная. Подкрадется незаметно и копец. Прошлую простуду, плавно переросшую в пневмонию, Егор едва пережил. Он родился в Метро, рос без солнца и витаминов и потому был хилым, как и большинство его сверстников. Старшие поколения оказались крепче, здоровее и обладали сильным иммунитетом. А у Егора иммунитет был слабым, так объяснила парнишке тетя Даша — станционная лекарша. До катастрофы она работала медсестрой, а потом оказалась на Станции единственным медиком. Единственным выжившим медиком…
«Берегись простуды, парень, — сказала тетя Даша Егору. — Следующая пневмония или ангина тебя добьет».
…Егор поковылял дальше, стараясь левой ногой ступать только на мысок. В этом ответвлении туннеля по полу струилась вода. Не слишком много — она не поднималась выше края подошвы, и все же ее хватило, чтобы пробиться сквозь трещину на подметке и намочить Егору ногу.
Такие сырые места любили мокрицы — одно из главных блюд в меню жителей Станции. Мокрицы были жирными, толстыми и по вкусу чуть-чуть напоминали свинину. Очень вкусно. А вот грибы Егор не любил. Они отдавали плесенью и даже после варки оставались жесткими. Имелась на Станции и свинина. Но она считалась деликатесом — поголовье хрюшек было не так уж велико. Чтобы вырастить поросенка, требовалось время. Поэтому свиней забивали не часто. И потому свиных шкур получалось не так уж много. Из шкур шили куртки и шмыги. Куртки редко портились и служили долго, а вот шмыги, вернее их подошвы, быстро изнашивались и рвались.
Егор вновь поежился, вспомнив Сан Саныча. «Опять станет изгаляться, старый хрыч, — с бессильной злобой подумал Егор. — Но как же я умудрился подошвой-то зацепиться?»
Беречь драгоценную одежду и обувь у подземных жителей давно стало второй натурой. Такие предметы, как чайники, кастрюли, одежда, обувь или одеяла ценились, словно золото в прошлые времена. Так однажды сказала мать Егора.
У них тогда треснула единственная фарфоровая тарелка, а новую взять было негде. Стоили тарелки очень дорого, им с матерью не по карману. Правда, есть можно было и из кастрюльки. Многие на Станции ели именно так. Но мать любила эту тарелку. Называла ее последним напоминанием о прошлой жизни. И вот она треснула. Мать уставилась на трещину немигающим взглядом, машинально теребя пальцами красивую желтую цепочку на шее, а потом сорвала ее и засмеялась:
— Знаешь, Егорка, сколько тарелок можно было купить раньше на такую цепочку? Целый сервиз! Много, очень много тарелок! А теперь золото — мусор! А вот этот кусок фарфора, — она схватила тарелку и принялась трясти ею под носом сына, — стал дороже золота! Дороже! Золота! Понимаешь?!
У матери тогда началась истерика, и Егор позвал тетю Дашу. Она выгнала испуганного парнишку из «квартирки», велев переночевать в ее каморке, а сама осталась с матерью. А та все всхлипывала и бессвязно кричала, что не хочет так жить. И что-то еще про золото. А еще про то, что они уже не живут, а лишь отбывают время в ожидании смерти. Тетя Даша в ответ твердила ей про Егора. Дескать, ты обязана жить хотя бы ради сына, и подливала сваренный из грибов самогон в большие жестяные кружки…
…Егор вновь поежился, ощущая озноб, привычно сорвал со стены очередную мокрицу, сунул в котомку, прикидывая, можно ли возвращаться домой или надо собирать мокриц дальше. Наплечная тряпичная сумка была заполнена добычей хоть и не до краев, но и полупустой ее никто бы не назвал. «Можно возвращаться», — решил Егор.
Выйдя на перрон, он сразу сдал мокриц тете Клаве, которая заведовала на Станции общественными продуктами, а потом задумался, что делать дальше: пойти домой, в свою «квартирку», высушить портянку и выпить горячего кипятка, чтобы заглушить простуду, или сразу отправиться к Сан Санычу.
Немного потоптавшись в раздумьях, Егор все же пошел вдоль поезда к самому дальнему, хозяйственному вагону, стекла которого были
Последние комментарии
3 часов 38 минут назад
19 часов 42 минут назад
1 день 4 часов назад
1 день 4 часов назад
3 дней 11 часов назад
3 дней 15 часов назад