Проводы на тот свет [Лев Константинович Корнешов Лев Константинов] (fb2) читать постранично

Лев Корнешов ПРОВОДЫ НА ТОТ СВЕТ

Часть I ЗАПАХ СМЕРТИ

Отстрел в «Вечности»

Печальный перезвон колоколов близкого храма Воскресения Словущего плыл над старым районом Москвы — над выстоявшими в многочисленных разрушениях бывшими приземистыми некогда купеческими домами — лавками и над безликими коробками современных зданий, над оживленной магистралью, раздваивавшейся на большой площади — в центр и на набережную Москвы-реки, над тихим небольшим парком, грязноватым рынком и близким кладбищем, укрытым кронами многолетних деревьев.

В ресторане «Вечность», малолюдном в будничный вечер, ужинали три господина. Ресторан, как и ещё пять других под тем же названием в разных районах города, принадлежал им. Они все создавали и делили поровну — на каждого приходилось по два ресторана, по три фирмы, по одному кладбищу. Один из них — Игорь Владимирович Благасов — был среднего возраста, того, который для мужчины определяют, как расцвет, грань между уже миновавшим прошлым и ещё предстоящим долгим будущим. Двое его компаньонов и соратников — Артемий Николаевич Брагин и Тихон Никанорович Ставров — вступили в пору жизни, когда все явственнее видится её вечерняя заря.

Они были компаньонами, но не друзьями — дружба осталась в прошлом, когда вместе прорывались в большой бизнес, зарабатывали первые небольшие деньги. Но когда счет пошел на миллионы… Большие деньги, как известно, дружбу не укрепляют.

Звон колоколов был чуть слышен, шум города задерживали плотные шторы на окнах, и оттого казался он приплывающим из дальних далей, вызывал мысли о бессмысленности земной суеты и меленьких людских забот. Так и задумывалось, когда создавали сесть ресторанов «Вечность» — в них должны были приходить не заливаться напитками и прожигать жизнь с дрянными девками, а тихо беседовать с приятными людьми и, если был повод, печалиться. Рестораны располагались неподалеку от городских кладбищ и их выбирали родственники усопших для поминок, для того, чтобы отметить сорок дней, скорбные юбилеи и даты. Консультанты ресторанов могли посоветовать клиентам, как в соответствии с традициями и канонами православной веры отмечать то или иное печальное событие.

— Не понимаю, Игорь, — сказал Артемий Николаевич Брагин, — зачем ты выбрал для нашей деловой встречи именно этот ресторан? Не мог подобрать местечко повеселее?

— А чем тебе здесь не нравится? — удивился Игорь Владимирович. — Недавно сделали ремонт, интерьер обновили, оформили так, чтобы у клиентуры не появлялись грешные мысли… Многим нравится.

Стены зала были задрапированы тяжелыми бордовыми и черными тканями. «В мавзолее Ильича тоже главные цвета — бордовый и черный», — заверил Благасова художник-декоратор, вцепившийся зубами в выгодный заказ. Он же предложил вместо хрустальных люстр осветить зал канделябрами и бра. «Такие были в подземном царстве Аида, — утверждал он. — Естественно, вместо электрических свечей там использовали смоляные факелы». На тканях драпировок, чтобы не создавалось впечатление у посетителей будто попали в подземный склеп, были вышиты гвоздики и розы с поникшими головками и надломленными стеблями.

— Здесь чувствуется запах смерти, — поддержал Брагина и Тихон Никандрович Ставров. — Не знаю, как это точнее определить, но мне кажется, им пропитан воздух… Не тлена, разложения, а именно смерти.

— Может быть, это от близкого Ваганьковского кладбища, — задумчиво сказал Благасов. — вы же знаете, хоронить здесь начали в 1771 году во время чумы. Покойники лежат уже в несколько рядов, первые из них давно стали пылью, прахом и, как мне кажется, пропитали всю атмосферу вокруг…

— Все-то ты знаешь, Игорь, — усмехнулся Артемий Николаевич. — Но если и так, то прах должен был бы уйти, подняться в бесконечные дали Вселенной.

— Нет, — убежденно ответил Игорь Владимирович, — Прах тяжелее воздуха, он жмется к земле. Недаром же большевики призывали отряхнуть «прах с наших ног…»

— Они имели в виду прошлое, — поправил Игоря Брагин. — Впрочем, Бог с ними, с большевиками. Скоро от них самих земных следов не останется. Лучше перейдем к нашим делам, для чего и встретились.

Он вдруг забеспокоился, окинул взглядом зал:

— А где наши охранники?

— Я распорядился, чтобы ждали в машинах, — объяснил Благасов. — Все-таки мы в своем ресторане, здесь нам ничто не угрожает. Впрочем, если хотите, велю их позвать.

— Не надо, это я так, под настроение задергался, — сказал Брагин. — Да ещё при мысли, что такое роскошное кладбище, как Ваганьковское, — не наше. Там ведь захоронения продолжаются.

— Да, многие будущие покойники мечтали бы стать в Вечном приюте соседями Есенина, Высоцкого, Сурикова, Даля, Саврасова… Но не каждому это по карману и по заслугам, — меланхолично заметил Тихон Никандрович Ставров.

Его собеседники знали, о чем он говорит. Чтобы захоронить на