Недостатки современной поэзии [Иван Алексеевич Бунин] (fb2) читать постранично

Иван Алексеевич Бунин Недостатки современной поэзии

В то время как за последние годы возрос интерес к лирической поэзии и появилось значительное количе­ство поэтов, часто весьма талантливых и даровитых, — по­стоянно раздаются жалобы на недостатки, обнаруживаю­щиеся в их произведениях: упрекают в излишнем увле­чении личными, индивидуальными чувствами, в «нытье», принявшем эпидемические размеры, в отсутствии искрен­ности, в натянутой тенденциозности на гражданские мо­тивы и т. д. Вместе с этим делают упреки в несовершенстве поэтической формы и в непонимании требований изящ­ного искусства. В подобного рода критике и рецензиях заключается, конечно, серьезная доля правды, но, с другой стороны, подчас встречаешь и невероятные несообразности и преувеличения. Лицам, недостаточно следящим за со­временной поэзией, иногда бывает чрезвычайно трудно, на основании отзывов печати, составить более или менее определенное представление о произведениях того или другого поэта.

За последнее время много, например, писалось и гово­рилось о г. Фофанове. Некоторые издания ставят его не только в ряду первых, но даже первым из современных представителей лирической поэзии. Например, «Ежене­дельное обозрение», журнальчик, снабженный многими весьма талантливыми сотрудниками, говорит, что на г. Фофанове «покоятся их надежды», ставит его выше всех и в некотором отношении даже выше покойного Надсона. Однако о том же самом Фофанове один из наших самых солидных журналов, «Русская мысль», говорит, что не только не считает г. Фофанова поэтом, но полагает, что его следует отнести и к стихотворцам-то весьма плохим. Ясное дело, что здесь кроются некоторые недоразумения, и при этом вытекающие не из каких-либо посторонних эстетике побуждений, а просто из отсутствия здравых тре­бований от искусства. Мы понимаем, например, г. Буре­нина, когда он ополчается на современных поэтов: ему антипатично все их направление, а потому он и является пристрастным, часто до смешного. Совсем иное дело, ко­гда речь идет об изданиях, поименованных выше. Но если даже в таких серьезных и почтенных органах, как «Рус­ская мысль», приходится читать излишне пристрастные суждения, то что же ожидать от изданий низшего ка­либра? Нам кажется поэтому небезынтересно остано­виться на вопросе об общих принципах, полагаемых в основании лирической поэзии и искусства вообще.

Всякое поэтическое произведение складывается из двух элементов: содержания и формы. Для того чтобы удовле­творить первому требованию, во времена преобладания ложноклассических взглядов на искусство полагали, что материал, достойный и доступный поэзии, ограничен довольно тесными рамками:  поэты должны были  не только по определенным, заранее установленным образцам создавать свои произведения, но и выбирать предметы возвышенные и прекрасные — все прочее из поэзии совершенно изгонялось: главным образом воспевали героические поступки, одушевлялись патриотизмом, божьим величием, или же риторически-ходульным образом воспевали любовь идиллических пастушков, наяд, фавнов и т. п. обломки классической мифологии. Романтизм значительно расширил пределы поэтического творчества: жизнь сердцем и искреннее проявление неясных чувств составляли главное содержание романтических произведений.

С дальнейшим развитием поэтического творчества для всех стало ясно, что содержанием для поэзии может быть все, что затрогивает человека в его индивидуальной и общественной жизни, лишь бы это не переходило границ приличия и не впадало в пошлость.

Поэзия может и должна затрогивать самые разнообразные предметы. Поэт, как и всякий другой, находится под влиянием как общечеловеческих условий и интересов, так и национальных, местных и временных; ему, как и всякому другому nihil humani alienum est^[1], поэтому и содержание поэтических произведений может носить в себе отпечаток [как] общемировых вопросов, так и тех, кото­рые составляют насущную злобу дня. Ограничивать ус­ловными требованиями рамки поэзии — значит стеснить свободное проявление человеческого духа, укладывать в прокрустово ложе — мысль, чувства и волю. Мы гово­рим: и волю — потому, что для поэта творчество состав­ляет насущнейший акт его деятельности, одну из важ­нейших функций его психической жизни. Поэт должен быть отзывчив на всякое движение души, на всякое про­явление нравственного и умственного мира, он должен жить одной душой с людьми и с природой:

Или, еще лучше, у Баратынского о Гете: