Берни по прозвищу Фауст [Уильям Тенн] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (10) »
Уильям Тенн Берни по прозвищу Фауст
Фаустом прозвал меня Рикардо, а что это значит, я и сам толком не знаю. Так вот, сижу я, значит, в своей крохотной конторе шесть футов на девять. Читаю объявления о распродаже списанного государственного имущества. Пытаюсь смекнуть, на чем можно заработать доллары, а на чем — головную боль. Тут дверь конторы отворяется. И этот тощий тип с неумытой рожей, одетый в замызганный светлый костюм, заходит в мою контору и, откашлявшись, предлагает: — Двадцать долларов за пять не купите? — Что-о? — спросил я, вытаращив глаза. Он переступил с ноги на ногу и опять откашлялся. — Двадцать, — пробормотал он. — Двадцать за пять. Под моим взглядом он потупился и уставился на свои ботинки. Паршивые, грязные ботинки — такие же паршивые и грязные, как и все, что было на нем. — Я плачу вам двадцать долларов, — объяснял он носкам своих ботинок. — И покупаю за них пять. У вас остается двадцатка, у меня — пятерка. — Как вы сюда попали? — Взял да и вошел, — ответил он, немного смешавшись. — Ах, так вы просто взяли да и вошли, — злобно передразнил я его. — А теперь возьмите да и спуститесь вниз и выметайтесь отсюда к чертовой матери. В вестибюле ясно написано, что нищим вход воспрещен. — Я не прошу подаяния, — он одернул пиджак. Таким движением разглаживают складки смятой ночной пижамы. — Я предлагаю сделку. Двадцатку за пятерку. Я вам… — Вызвать полицию? Он явно сдрейфил. — Нет. Зачем вызывать полицию? Я вам ничего не сделал! — Через секунду я вызываю полицию. Я вас честно предупреждаю. Стоит мне только позвонить вниз, в вестибюль, и сюда тотчас пришлют полицейского. Здесь не попрошайничают. Здесь занимаются бизнесом. Он провел ладонью по лицу, и ладонь стала грязной; он вытер ее о лацкан. — Значит, не хотите? — сказал он. — Двадцать за пять. Ведь вы занимаетесь куплей-продажей! Что же вам не подходит? Я поднял телефонную трубку. — Ладно, — остановил он меня, вытянув вперед грязную пятерню. — Я ухожу. — Так-то оно лучше. И дверь за собой закройте. — Если вы передумаете, — он запустил руку в карман своих грязных, мятых брюк и достал визитную карточку. — Вы можете найти меня здесь. Почти в любое время. — Убирайтесь, — сказал я ему. Он протянул руку, бросил карточку на стол, на кучу объявлений о распродаже, раза два кашлянул, взглянул на меня — не клюнул ли я на этот раз. Нет? Нет. И он поплелся к выходу. Кончиками указательного и большого пальцев я брезгливо взял визитную карточку и собрался было бросить ее в корзину. Но потом передумал. Визитная карточка. Все-таки чертовски необычно — такая рвань и с карточкой. Но карточка — вот она. Да, если разобраться, и вся сцена была необычна. Я даже начал жалеть, что выгнал его, не дав высказаться до конца. Он ведь и правда ничего не сделал — выдумал новый рекламный трюк, и только. Я и сам постоянно заимствую новые рекламные трюки. Я расширяю свою маленькую контору, я покупаю и продаю, но половина моих товаров — хорошие идей. Идеи я готов заимствовать даже у нищего. Карточка была чистая, белая — только от пальцев остались темные пятна. Через всю карточку каллиграфическим почерком было выведено: «Мистер Ого Эксар». Ниже стояли название и номер телефона гостиницы на площади Таймс-сквер, расположенной неподалеку от моей конторы. Я знал эту гостиницу — не слишком дорогая, но и не ночлежка, так, что-то среднее. В углу карточки стоял номер комнаты. Это меня вдруг развеселило. Совершенно непонятно! Но, с другой стороны, почему бы попрошайке не зарегистрироваться в гостинице? Не будь снобом, Берни, сказал я себе. Двадцать за пять. В чем тут фокус? Я не мог отвязаться от этой мысли. Оставалось только одно. Посоветоваться с кем-нибудь. Рикардо? Как-никак видный профессор колледжа. Одно из лучших моих знакомств. Он немало помогал мне — намекнул о решении строить новое здание колледжа, на что отпустили полторы тысячи долларов, сообщил о распродаже конторского оборудования в ООН и т.д. Как только у меня возникал вопрос, требовавший университетской эрудиции, он всегда выручал меня. И все это за какие-нибудь две-три сотни комиссионных. Я взглянул на часы. Рикардо должен быть сейчас у себя в колледже — проверяет контрольные или чем он там еще занимается. Я набрал его номер. — Ого Эксар? — переспросил он. — Наверное, финн. А может быть, эстонец. Скорее всего откуда-нибудь из Прибалтики. — Неважно, — сказал я. — Меня вот что интересует. — И я рассказал ему насчет пяти и двадцати долларов. Он рассмеялся: — Опять то же самое! — Какой-нибудь древний трюк из тех, что греки выкидывали с египтянами? — Нет. Из тех, что выкидывали американцы. И это не совсем трюк. Во время кризиса одна нью-йоркская газета послала своего корреспондента по городу с двадцатидолларовым банкнотом, который он продавал за один доллар. Охотников купить не нашлось. Их не нашлось даже среди безработных, полуголодных — из- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (10) »
Последние комментарии
31 минут 58 секунд назад
35 минут 35 секунд назад
47 минут 42 секунд назад
49 минут 8 секунд назад
1 час 3 минут назад
1 час 19 минут назад