КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 715273 томов
Объем библиотеки - 1417 Гб.
Всего авторов - 275224
Пользователей - 125216

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

Каркун про Салтыков-Щедрин: Господа Головлевы (Классическая проза)

Прекраснейший текст! Не текст, а горький мёд. Лучшее, из того, что написал Михаил Евграфович. Литературный язык - чистое наслаждение. Жемчужина отечественной словесности. А прочесть эту книгу, нужно уже поживши. Будучи никак не моложе тридцати.
Школьникам эту книгу не "прожить". Не прочувствовать, как красива родная речь в этом романе.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Каркун про Кук: Огненная тень (Фэнтези: прочее)

Интереснейшая история в замечательном переводе. Можжевельник. Мрачный северный город, где всегда зябко и сыро. Маррон Шед, жалкий никудышный человек. Тварь дрожащая, что право имеет. Но... ему сочувствуешь и сопереживаешь его рефлексиям. Замечательный текст!

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Каркун про Кук: Десять поверженных. Первая Летопись Черной Гвардии: Пенталогия (Фэнтези: прочее)

Первые два романа "Чёрной гвардии" - это жемчужины тёмной фэнтези. И лучше Шведова никто историю Каркуна не перевёл. А последующий "Чёрный отряд" - третья книга и т. д., в других переводах - просто ремесловщина без грана таланта. Оригинальный текст автора реально изуродовали поденщики. Сюжет тащит, но читать не очень. Лишь первые две читаются замечательно.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Каркун про Вэнс: Планета риска (Космическая фантастика)

Безусловно лучший перевод, одного из лучших романов Вэнса (Не считая романов цикла "Умирающая земля"). Всегда перечитываю с наслаждением.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
pva2408 про Харников: Вечерний Чарльстон (Альтернативная история)

Ну, знаете, вас, скаклоамериканцев и ваших хозяев, нам не перещеголять в переписывании истории.

Кстати, чому не на фронті? Ухилянт?

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).

Мнимое равновесие [Виланд Крумм] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

мною туман —
Сзади проблеск рассвета рассеял бы тень,
Ветер тёплый сменил яростный ураган,
Отличился б красой позолоченный день.
Я бы знал, что, покуда идут вдаль кресты,
Для живых будет время себя хоронить.
Чтобы не были дни в скором им сочтены
Расскажи, сколь ошибок дано допустить?

Ванильно

Давай-ка сделаем лишь вид:
Всем интересна моя жизнь,
Их всех волнует: кто такой,
Но ничего не говоришь;
Я не позорище, родной,
Ты не впитал ещё цинизм,
Что в людях подавил мораль,
Но разве людям объяснишь:
В них нет концепта "гуманизм",
Сознанье шепчет: "Скаль, ужаль",
А их трясёт! Полегче, жизнь,
Ты ничего не обещай:
И без того тонут во лжи,
Ни капли, знаешь ли, не жаль,
Но хоть петельку развяжи,
Уже ведь холодно… Февраль…

Мечта юнца

Перенеси меня туда, где будут звёзды петь,
Чтоб на окраине в тиши ночной был не один;
Где гаснут фары и совсем не хочется шуметь
И не прольётся вслед: "Безбожный, сгинь!".
Пора найти своим огням всем по свече,
Запечатлеть ещё живых на объектив.
Я полон сил и не нуждаюсь во враче,
А счастлив буду, ничего не упустив.
Позволь закончить все незавершённые дела…
В толпе спешащих всех потерянных найти:
И тех, кого жизнь так ценила, берегла,
И тех, кто волей судеб оказался взаперти.

Сгоревшие ценности

Сколько тверди, понять не хватит трезвого ума!
Вам удаётся сохранить всю пакость глубоко внутри.
Признаться вынужден, так будет не всегда!
Доколь всё ломятся на век наш опустелые монастыри,
Ведь нашу истину сплотили; всё громят
Правдой обрушенные на головы стены,
А двери, как стояли, так стоят!
Впрямь часовые на посту, до выстрелов — смиренны.
Люди изменны, но их ценности — драгие,
И за бесценок продавать себя — талант!
Чем больше ценник — тем смешнее кажется измена,
И каждый Святый против грешных высказаться рад,
Но мы за рухнувшими стенами забыли,
Любовь оставив к миру, слабости свои;
И пазл, как он выглядел, собрать молили,
Но проще было людям отвечать: "Сожги."

Унижен

Друг милый мой! Я молился… ты слышал?
Но искупил лишь былые грехи;
Ангелы, спустившие мне петлю с крыши,
Крыльями заметали следы.
Строгим гласам я давно был излишен.
Взорам коварным — смешон.
В Мае холодном… По сей день унижен!
А виноват в этом — он.
Я б разорвался, не был таким скучным:
За ним пойдут тысячи…
И я за спиною — псом несчастным.
На привязи.

Прощание

Мои миры объединятся и сплотятся в истину
Чистую. Какой была душа когда-то мысленно, искренне;
Сил больше нет реветь навзрыд — это бессмысленно,
В её объятиях — судьбы легкомысленной — последний встречу рассвет.
Не люди! Глядим на белый свет сквозь дымное стекло;
Обещаю! С собою лишнего не прихвачу в мир иной ничего,
Милый путник! Здесь от земли до неба не так далеко;
От облаков до белёсой травы — так легко…
Спой, точно на видную публику, плачь
Будто снова загублена — сломлена, втоптана в законов лист чья-то жизнь;
Играй, как услышать бы все смогли, молись,
Словно слышат лишь я и 'высь',
И тогда, уж клянусь, все грехи твои — искуплены.

Я с тобой…

Мир с тобой, как с цветком сорванным:
Нежнее, чем мать с младенцем тихим, беспомощным,
Пока доживаешь свои дни последние,
И ветер отныне ничуть не забава — молитва предсмертная…
Тоскою холодной и каменным шёпотом:
Здесь даже листва не гниёт…
А труп, как живой, пролежит до весны,
Присыпанный снегом неловко, от глаз, провожающих тихо, в смятении.
Весна же принять тебя меньше всех ждёт,
Но снег талый тело омоет, избавит от крови застывшей зимой,
И воздух наполнится смрадом…
Последним душком в честь себя, вопиющим о смерти
Несправедливой, долгой и скверной.
Я с тобой, как с цветком сорванным…
Вручённым торжественно младшей сестрой;
С оправданием тихим, беспомощным
На траву рядом с живым