2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
палящего солнца закрывала шкура белого крокодила, прожившего свои сто тридцать лет на острове, не отведав за всё время и капли людской крови. Длинный хвост волочился по серовато-жёлтому песку, оставляя между узкими следами ног тёмную борозду, в которой почти сразу поднималась вода.
Зелёно-оранжевые тени от пальм больше не падали на человека, перекинулись на джунгли по левую руку. Время шло к закату. Очередному закату на этом безлюдном острове. Очередной ночи без ветра и дождя.
Лазурные воды терялись в дымке по эту сторону миража. И в нём, будто в тумане или мутном зеркале проступали гротескные, но уже такие привычные человеку образы: обломки кораблей, чёрные от воды внизу и охристо-белые, опалённые солнцем, сверху. Красно-серые рифы, торчащие то тут, то там из ряби волн, будто следили за идущим. А он, не признаваясь себе, — за ними. И даже маленькое надоедливое насекомое так не заботило путника, как эти надуманные взгляды. В каждом из которых чудились глаза знакомых.
Человек подслеповато щурился. Очки с разбитыми стёклами остались где-то на дне морской пропасти вместе с остальными вещами. Сожалеть о них было бессмысленно. Муха села на щёку. Поднялась костлявая рука и сразу опустилась. Насекомое упало замертво на песок. Кровь человека была ядом для всех, кроме него.
Он смотрел мутно-голубыми глазами вперёд и брёл, не сбавляя шаг. До конца острова, где поздней осенью, если верить расчётам, случались отливы и можно почти посуху перебраться на соседний остров Бумеранг, было ещё очень далеко. И по расстоянию, и по времени, а уж до того самого отлива ещё месяцев пять.
Человек хмыкнул, представив, как все удивятся, увидев его, выходящего из тумана со шкурой белого крокодила на спине. Удивятся, если он доживёт. Человек покачал головой. В правом ухе тяжело качнулась капля из алого, будто полупрозрачного камня. Символа братства Вечности.
12
Луи подошёл к Элейн в конце представления.
— Леди, хотите вольных фантазий?
— Если за них не порят плетью… — пропела капитан строку из популярной ныне песни. Луи подхватил:
— Если того не видят дети. Если глаза их и ушки закрыты, порите меня. Порите меня, терзайте плоть. Ведь я в своей правде дошёл до грани и скоро, смотрите, перевалюсь.
— Так о чём вы хотели поговорить, Луи? — мягко улыбнулась Элейн.
Шумела от ветра трава на поле, гомонили зрители, колыхались шатры, равномерно на прибрежные камни накатывали волны, бренчали струны, гудели трубы, барабаны ритмично звали в пляс под лихой перелив гармошки. Если закрыть глаза, вся эта какофония звуков сливалась в прекрасную мелодию. А если не закрывать, всё тоже было очень даже хорошо.
Луи сел рядом, чуть сбоку, на перевёрнутый ящик. Тоже закрыл ненадолго глаза, потом пытливо взглянул на Элейн.
— Представьте, что вы — героиня романа…
— Да полно вам! Кто захочет об этом писать? — фыркнула женщина.
— Ну не скажите! Я б о вас написал! Ох, молодой человек, не стоит глядеть на меня волком! — Луи замахал руками, напоровшись на пристальный взгляд Данхо. Капитан прикоснулась к руке рулевого, чуть сжала, успокаивая, кивнула собеседнику. Тот продолжил: — Мы ведь все герои чьих-либо книг. Особенно тех, что пишем внутри себя. Не так ли?
— Кто знает, — прищурилась Элейн. Игра ей определённо нравилась.
— Так вот, мы уже представили, что вы — героиня романа. Но при этом вы и автор этого романа. Мемуары — вам известно такое? Ага. Вот! А теперь представьте, что вы встретились со своими читателями…
— Я, конечно, читала чужие мемуары, но я бы никогда такое в здравом уме не купила! — рассмеялась Элейн.
— А я б купил твои мемуары. Все. И не доставайся они никому! — насупившись, прошептал Данхо, целуя Элейн за ухом. Женщина фыркнула, склонила голову, подставляя губам шею.
Луи покашлял в кулак. Капитан и рулевой приняли деловитый вид, но рук не разомкнули, лишь сжали ещё крепче.
— Так вот, что бы вы сказали своим читателям? Представьте, что они прямо перед вами.
Элейн пожала плечами.
— Хорошо, можете не отвечать! — Луи поднял руки в белых перчатках. — Просто подумайте об этом.
— Почему бы и нет. — женщина посмотрела в его усталые глаза, спросила: — Луи, мы можем вам чем-нибудь помочь?
Он покачал головой, улыбнулся одной половинкой губ.
— Я сам допустил ошибку. И только мне… — он не договорил, махнул рукой.
Тяжёлое прошлое, которое читалось на лице мужчины, не высказанное, было печально для Элейн. Она чувствовала какую-то общность с этим человеком. Будто одно горе было у них на двоих.
— Луи, я могу что-нибудь для вас сделать?
Он качнул головой, опустил подбородок на руки, задумался, глядя себе под ноги. Элейн не стала его тревожить. Поднялась, кивнула команде и покинула поляну с шатрами, не отпуская руки Данхо.
* * *
Читатель, да… Если ты мой читатель… Море, я не верю, что говорю это всё даже в мыслях. Ладно, попробуем снова!
Если ты — мой читатель, скажи, каково
Последние комментарии
15 часов 45 минут назад
16 часов 3 минут назад
16 часов 12 минут назад
16 часов 13 минут назад
16 часов 16 минут назад
16 часов 34 минут назад