Лодка для Фиби. История о море, непростом выборе и сбывшейся мечте [Джонатан Горнелл] (epub) читать постранично, страница - 3

навыками и имеющего на руках маленького тигренка и огромную ипотеку, решение строить лодку продиктовано отнюдь не здравым смыслом. Но разве может серая бюрократия трезвомыслия повлиять на планы, рожденные сердцем? Мой внутренний диссидент категорически не мог с таким согласиться.

Лодка. Той нескончаемой ночью в этой идее воплотилось все, что я хотел рассказать тебе о жизни, любви, истории… твоей истории, независимости, стойкости, истинной красоте, смелости, сострадании, приключениях… Мой беспокойный разум желал дать тебе бесценный урок, который невозможно выучить в школе.

Утром за завтраком я попытался объяснить все это мамочке. Она была занята с тобой и ей пришлось сделать над собой огромное усилие, чтобы выслушать меня хотя бы вполуха. Я говорил – и чувствовал: все, что ночью казалось разумным и рациональным, при свете дня кажется совсем иным. Но это было неважно. С того момента, как эта мысль впервые поразила меня, избавиться от нее я уже не мог.

Думаю, что из всего этого вытекал простой вывод: «Не делай ничего только потому, что это легко или практично». А может быть, и другой: «Не принимай серьезных, важных решений, когда из-за недосыпа теряешь способность мыслить здраво».

Как бы то ни было, экзистенциальная тревога посеяла семя, а полила и удобрила его гравюра на обложке небольшой книги, незаметно стоявшей много лет на полке около моего стола. Вы ее отлично знаете – наверняка сами в детстве раскрашивали ту же самую картинку. Я говорю о поэме Редьярда Киплинга, посвященной древнему искусству кораблестроения, – репринтном издании 1990 года. «Мальчик строит лодку» – одна из восьми иллюстраций Джеймса Доддсона, созданных за тридцать лет до этого издания. Доддс сам был кораблестроителем, но затем избрал путь художника. На его гравюре изображен мальчик, который строит небольшую лодку из досок на галечном пляже, а пляж этот находился всего в нескольких милях от того места, где мы живем и где ты сделала свои первые шаги.

Юный кораблестроитель, вооружившись пилой, поднял голову и устремил взгляд на проплывающую мимо шхуну с поднятыми парусами. Чувствуется, что он мечтает о приключениях, ожидающих его на борту лодки, которую он строит.

Книга Киплинга казалась совершенно безвредной – всего лишь симпатичное дополнение коллекции книг, гравюр и морских карт в рамках. Твой папа всю жизнь был увлечен морем и безумно любил наше приливное восточное побережье. Но когда я сел и принялся набирать текст на клавиатуре, решительно позабыв об ипотеке, мне никак не удавалось сосредоточиться. На середине предложения я останавливался, устремлял взгляд на эту небольшую книжку – и погружался в собственные мечты.

Не думай, что мне не нравилась моя работа. И хотя жизнь журналиста-фрилансера непроста – работа допоздна, слишком много кофе, нервные редакторы и нереалистические сроки, – но с трудом в угольной шахте ее не сравнить.

После рабочего дня не приходится отскребать въевшуюся в руки грязь, тебя точно не похоронит заживо, да и ядовитые газы тебе не угрожают – на моем столе никогда не было канарейки в клетке.

Обычно я работаю в тепле и сухости, рядом кружка с кофе и вазочка с печеньем. Я часто общаюсь с интересными людьми, занимающимися очень интересными делами. Так что работа наблюдателя жизни мне очень даже нравится. Но…

Маленькая гравюра начала разговаривать со мной – сначала очень тихо. И какая-то часть моей души, пробужденная поздним отцовством и охваченная неким экзистенциальным предчувствием, не смогла устоять перед этим волшебным голосом.

– А ты смог бы это сделать? – шептала гравюра. – Смог бы ты, привыкший к цифровому, экранному существованию, своими мягкими, слабыми руками создать нечто столь идеально прекрасное и одновременно абсолютно функциональное? Смог бы ты создать это из деревьев, которые росли на земле задолго до рождения твоего деда?

«Хороший вопрос», – подумал я. Именно такой вопрос встает перед человеком западного мира. Достижения науки и техники давно отучили нас от действий и навыков, которые были неотъемлемой частью жизни наших предков. Одно время я интересовался семейной генеалогией и мне открылся очень любопытный факт: я – первый человек в семье по материнской линии, не зарабатывающий на жизнь своими руками (если, конечно, не считать физическим трудом набор текста двумя пальцами и давно позабытую стенографию). В шести поколениях нашей семьи были докер, пара печатников, бакалейщик, кожевенник и даже плотник – Эдвин Уилсон Слип Исмей, который родился в 1834 году и является твоим прапрапрадедом. А твой прапрапрапрапрадед, Джон Джонстон, родился в 1778 году и был сапожником.

А вот мне никогда не приходилось делать своими руками ничего тяжелее, чем менять картриджи в принтере, и ничего более творческого. И конечно же, здесь я не одинок.

Многие ли из нас способны сделать хоть что-то из