Империя Женщин [Ярис Мун] (fb2) читать постранично, страница - 2

и недостойную дичь считала прямым оскорблением. — Причем даже не дикий!

— Ну хватит уже, организую я тебе кабана, — вздохнула я, понимая к чему она ведет. Серолесье, длинный, смешанный лес, недалеко от нашего главного, родового поместья, в трех днях пути отсюда, был заповедным, полным самого разного зверья, и желанным местом для каждой охотницы Империи. Но для того чтобы даже белку убить в тех лесах требовалось разрешение от нашей семьи и с гербовой печатью. Брисса прессовала меня Серолесьем уже недели две. Пришлось пообещать таки ей это разрешение.

Размышляя о том, как бы добыть печать, не привлекая внимания старших родственниц, я чуть не пропустила субъект, так зацепивший мое внимание в первый раз. Но все-таки углядела эту темную фигуру на дороге и попросила Бриссу остановить.

Когда я вышла из экипажа, в нос ударил запах крови, и до нас донесся слабый человеческий стон.

— Говорила же, пьяница, — с презрением фыркнула Брисса. — Подрались вероятно, один другого и пырнул. Поехали домой. Собаке песья смерть. — Девушка уперла руки в бока. Я уже почти согласилась с ней внутренне, но за первым последовал второй стон. Я подошла к окровавленной тряпичной груде, в которой угадывался человек, и села перед ним на корточки, трогая его еле бьющуюся жилку на шее. — Спиртом не пахнет.

— Порядочные мужчины в одиночку не шляются, — хмыкнула девушка. — Оставь его. Еще вшей подцепишь.

— Его кто-то бил. Кнутом. — Я смотрела на характерно вспоротую кожу на щеке и руке парня, остальное было скрыто плащом, в который тот закутался, будто покойник в саване и свернулся, прямо на сырой земле.

— Ари Левицкая, защитница бедных и обездоленных. — Хмыкнула Брисса и подошла. — Сыночки высокопоставленных леди будут наперебой умолять тебя взять их в мужья, как только я расскажу им эту историю на ближайшем рауте. Как наша отважная Ариана кинулась выручать избитого бродяжку. Как трогательно.

— Они и так умоляют, — хихикнула я, вспоминая позавчерашний бал и коровий взгляд старшего Истомина, когда он в темноте бильярдной, страстно клялся мне в вечной любви и преданности. Я бы почти поверила в эти сахарные бредни, которые красавчик усердно лил мне в уши, если бы не знала о бедственном положении их семьи.

Если в ближайшее время красавца не пригреет какая-нибудь женская рука, пойдет он по миру, вместе со своим сладкоречьем и убыточным поместьем.

Шуточки подруги насчет не в меру стремящихся в брак юношей, разорвал еще один тихий стон. Я вновь наклонилась над раненым.

Он открыл глаза, неожиданно яркие и почти белые на фоне грязного, окровавленного лица и спутанных прядей неопределимого цвета, налипших на лоб. Парень неожиданно схватил меня за ворот фрака и потянул к себе, прохрипев

— это ты… — взгляд его начал гаснуть. Я расцепила окровавленные пальцы, освобождая свой воротник из ослабевшего захвата.

— Мы берем его с собой, — наконец вынесла я решение вслух, прервав остроты Бриссы на тему наших общих знакомых. О раненом она и вовсе позабыла, будто и не было его рядом.

— Ты испачкаешь его кровью обивку, — предупредила она, когда мы вдвоем с трудом затащили его в экипаж. — Или он на пол наблюет. Или вовсе откинется. Что ты будешь говорить дознавателям?

— Ох, ну нельзя же оставлять человека умирать на дороге. — Эгоизм Бриссы был непробиваемым, частенько уравновешивая мои неуместные порывы к милосердию. Обратная сторона здравого смысла, которым блистала моя подруга. Мой же неожиданный приступ жалости был тем же эгоизмом, но в другой обертке. Я хотела лучшую двойку лошадей в Парне и заполучила ее, теперь же пожелаю стать героиней-спасительницей. А если я чего-то хочу, никто меня не остановит, даже лучшая подруга.

— Можем бросить его умирать в лесу. Так будет благороднее? — предложила подруга, как ей казалось, более гуманный вариант.

— Власть — рука не только берущая, но и дающая. И княгиня несет ответственность за каждого человека, живущего в ее провинции. — Наставительно процитировала я матушкину речь. Впрочем, при этом тихо надеясь, что из-за путешествия в экипаже, раненый не испустит дух до прибытия в место назначения.

— Ты еще не княгиня! — рассмеялась Брисса, возвращая себе поводья.

И двойка горячих лошадей унесла нас обратно по наполненному весной, извилистому пути.

Прим. автора:

*Лев — золотая монета с платиновым ободком, является монетой самого крупного номинала, в ходу в Империи Лерн, и нескольких смежных государствах. На одной стороне монеты профиль императрицы, на другой — голова льва, оттого и название.

Глава 1

По прибытию я передала раненого нашей семейной врачевательнице Ивике и ее племяннику, что работал у ней помощником, и наказала им не говорить ничего матушке. Ивика всегда меня любила, с детства баловала и посему согласно спрятала беднягу в дальние гостевые покои, куда никто никогда не