А была ли жизнь? [Виктор Елисеевич Дьяков] (fb2) читать постранично, страница - 4

имея на книжке более двадцати тысяч рублей. На них можно было купить три автомобиля «Жигули», в то время как подавляющее большинство прочих советских людей могли лишь мечтать накопить к пенсии на один…

                                    3

За это время в родном доме Екатерины Михайловны произошло немало событий. Во-первых, едва выйдя на пенсию, не выдержала ударного домашнего труда, возросшего из-за отъезда дочери, мать – она умерла. Отец поспешил распродать всю скотину, ибо сам никакого хозяйства вести не собирался. Жил он на пенсию, вспоминая на досуге о неудавшейся партийной карьере, перелопачивая в уме, а чтобы вышло, если бы он тогда поступил не так, а эдак… Вся эта сослагательная философия, как правило, является питательной средой для возникновения желания призвать на помощь не находящему покоя сознанию алкоголь. Михаил Назарович стал прикладываться к бутылке. Когда дочь окончательно вернулась с БАМа, он уже пил по-черному… Брат… Николай институт бросил, едва осилив полтора курса. Одновременно и работать, и учиться – это для него оказалось слишком тяжело. Зато у него родилось двое сыновей, и он получил от своего предприятия квартиру. На своей работе он, тем не менее, что называется, особо не переламывался, в передовиках не ходил и зарабатывал так себе.

Вернувшаяся в родной дом, Екатерина застала дома почти спившегося Михаила Назаровича и наезжавшего время от времени, чтобы клянчить деньги у отца, а потом и у нее, брата. Она вновь устроилась на работу в одну из организаций в райцентре, где ей как «ветерану БАМа» сразу же доверили довольно ответственный бухгалтерский пост и стали величать только Екатериной Михайловной. При такой должности да еще с «не просыхающим» отцом дома, вновь заводить хозяйство было не с руки. Отец же выпросил у нее деньги на покупку «Жигулей». Используя свои старые связи, он срочно втиснулся в какую-то очередь и вскоре действительно приобрел автомобиль, желая хоть на старости лет поездить на машине. Когда-то он мечтал иметь персональную машину в придачу к высокой должности, которую ему так и не пришлось занять. Увы, и на этой машине долго поездить Михаилу Назаровичу не пришлось. В 1987 году на семидесятилетие советской власти, которой он «отдал» молодость, служил верой и правдой, и которая его, что называется, «кинула»… В общем, на праздновании седьмого ноября Михаил Назарович в очередной раз «злоупотребил», перебрал, в мертвецком состоянии был уложен в постель… и больше с нее самостоятельно уже не поднялся – его разбил паралич.

И металась Екатерина Михайловна между работой и парализованным отцом, успевая в холодное время утром протопить печку, накормить его завтраком… потом, когда приезжала вечером после работы, вновь топила печку и кормила родителя сразу обедом и ужином. Огородом тоже успевала заниматься, но на настоящее хозяйство, которым она очень хотела обзавестись, при таких делах, ни времени, ни сил не оставалось. Брат?… Брат приезжал изредка, как правило, с теми же

просьбами одолжить денег, но ни с отцом, ни с огородом, ни с чем другим он не помогал. Екатерина Михайловна, когда окончательно уяснила, что Николай одолженные у нее деньги отдавать не собирается, естественно перестала ему их давать. Отказалась она и передать ему «Жигули», которые тот, скорее всего, собирался «загнать».

Отец пролежал-промучился и промучил дочь два года, не понимая, за что так наказан. Как и полагается коммунисту он не верил в Бога, и искренне считал, что в жизни все делал правильно, вот только почему-то не повезло. С этим осознанием прожитой жизни он и умер в конце 1989 года. В этом ему как раз повезло – не дожил до полного крушения того во что верил, что любил, хоть и без взаимности.

Крушение советской власти Екатерина Михайловна восприняла спокойно. Ее неширокого кругозора тогда на рубеже 91-92 годов не хватило, чтобы предугадать какие катастрофические потери все это принесет лично ей. А уж когда в 92-94м и после, произошла такая инфляция-девальвация, что все те кто имел накопления в советское время, их фактически потеряли… Потеряла свои деньги и Екатерина Михайловна. По достижении пенсионного возраста в 1994 году она осталась почти без средств, одна, в старом доме и с «Жигулями» в гараже, которые не умела водить. Даже брат, когда она лишилась своих БАМовских денег, сожранных инфляцией, перестал к ней ездить. С работы ее не гнали, она могла продолжать получать там свою небольшую зарплату плюс пенсию и таким образом продолжать существовать. Так поступали многие «молодые» пенсионеры, если их не гнали с работы, цеплялись за нее до последнего.

Трудно сказать, что побудило Екатерину Михайловну на пятьдесят шестом году жизни в очередной раз все резко поменять. Может быть настолько отосточертела нелюбимая работа, может сообразила, что частным образом в несоветское время можно заработать намного больше. А может, доставшаяся от матери тяга к сельскому