Русский космизм. Антология философской мысли [Владимир Иванович Вернадский] (pdf) читать постранично, страница - 3

современника и соотечественника Дана гео­
лога Джозефа Ле Конта, который тот же процесс особой направленности эволюции,
отсчитываемый от возникновения нервной системы у живых существ до появления
человека, назвал психозойской Зрой. «Принцип Дана», цефализация — это не теория,
но и не гипотеза, которая может быть доказана, а может и нет. Тут мы имеем дело с
эмпирическим обобщением, т. е. с большой суммой точных фактов, не имеющих слу­
чаев опровержения. Спорить против эмпирического обобщения бесполезно, его
можно лишь по-разному истолковать, ставить в те или иные ряды объяснения. Сам
Вернадский четко формулирует характер и смысл такой «кривой прямой линии»
развития живого. Это объективный природный процесс, закономерно длящийся в
полярном векторе времени, устремляясь постоянно в одном, необратимом направ­
лении.
В теории эволюции, как известно, выдвигались различные причины происхожде­
ния животных видов, их смены и развития, в основном сводимые к тому или иному
сочетанию изменчивости и наследственности, пластичного приспособления организ­
мов к среде и сложных генетических, мутационных законов. Последовательное же
совершенствование нервной, мозговой ткани, приведшее к созданию человека, по
меньшей мере, намекает на спонтанные импульсы самой эволюции, на ее внутренние
закономерности, на, если хотите, некую ее «идеальную» программу, стремящуюся к
своей реализации. Интересно, что именно геологи впервые научно выразили и пред­
ставление о колоссальном значении человека, его трудовой, творческой деятельности
в активном преобразовании планеты. Независимо друг от друга американец Чарлз
Шухерт и А. П. Павлов, оба геологи, в начале нашего столетия пришли к выводу, что
с появлением человека историю Земли необходимо выделить в особую геологическую
эру: Шухерт вслед за Ле Контом определяет ее как психозойскую, Павлов — как ант­
ропогенную. Вернадский вспоминает и их предшественников: основатель современной
гляциологии Агассис в середине прошлого века говорил об эре человека, а прежде, в
XVIII в., Бюффон — о царстве человека.
Но в философии и до них Вернадский видит мысли, предчувствия, связанные с
пониманием жизни, ее места и роли во Вселенной, которые могут быть соотнесены с
современными научными выводами о живом веществе, об антропогенной геологичес­
кой эре, о будущей роли человека. Достаточно вспомнить замечательного русского
мыслителя XVIII в., который задолго до Дарвина и Дана был движим в своих размыш­
лениях о судьбе и предназначении человека глубинными эволюционными интуициями
и приходил при этом к новым, смелым выводам. Откроем основное философское
произведение А. Н. Радищева (1749—1802) «О человеке, его смертности и бессмер­
тии» (1792). Для него человек — верхняя ступень лестницы постепенного совершен­
ствования природных существ. В нем все стихии и возможности природы сошлись вме­
сте, чтобы создать ее венец. Человек отличается от всех прочих природных существ
прежде всего творческим характером своей природы, тем, что он сам себя создает,
начиная с первого акта своей самодеятельности — когда принимает вертикальное
положение. Само несовершенство его физической организации становится мощней­
шим побуждением к развитию. Глубоко прочувствовав и выразив восходящий харак­
тер эволюции от низших ко все более высоким формам, русский мыслитель исторгает
из себя замечательный риторический вопрос, которому никогда не дает иссякнуть
человеческое сердце: «Но неужели человек есть конец творению? Ужели сия удивле­
ния достойная постепенность, дошед до него, прерывается, останавливается, ничтожествует? Невозможно!..»1. И такие обретенные человеком уникальные, высшие свой­
ства, как разум, духовность, сердечность, большей частью поглощаясь низменной
борьбой за материальные условия жизни, не достигают ни настоящего развития, ни
полного истинного применения. А ведь именно эти драгоценные способности опреде­
ляют человека как особое существо в мире. Немецкий просветитель XVIII в. Гердер
в сочинении «Идеи к философии истории», повлиявшем на взгляды Радищева, писал:
1
Радищев А. Н. Избранные философские и общественно-политические произ­
ведения. — М., 1952. С. 383.

5

«Странно поражает нас, что из всех обитателей Земли человек — далее всего от
достижения цели своего предназначения». Объективная неизбежность дальнейшего
развития самого человека для обретения им высшей, «богоподобной гуманности»
вытекает для Гердера и для Радищева из того импульса к совершенствованию, кото­
рый пронизывает становление мира жизненных форм. Субъективная же необходи­
мость диктуется ощущением смертного человека, что за время своего существования
он только починает свои духовные возможности, для которых впереди мог еще рассти­
латься бесконечный путь. Внутренние, душевно-духовные силы человека как будто
требуют для себя иного,